Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Еврокомиссия (ЕК) готовит к подписанию с Пакистаном и Марокко соглашения о реадмиссии (возвращении на родину — ред.) экономических мигрантов, под видом беженцев прибывающих в Евросоюз в поисках работы, сообщил в понедельник еврокомиссар по вопросам миграции, внутренних дел и гражданства Димитрис Аврамопулос.

"Мы готовим к подписанию соглашения о реадмиссии с третьими странами. Я (с этой целью — ред.) посещал Пакистан, Марокко. А также план действий с Турцией. Мы хотим подчеркнуть, что незаконным мигрантам придется возвращаться обратно домой", — сказал он после неформального заседания глав МВД стран-членов ЕС в Амстердаме. Выступление Аврамопулоса транслировалось телевидением ЕК.

По словам еврокомиссара, центры регистрации беженцев на территории Греции и Италии будут отсеивать экономических мигрантов из Африки и с Ближнего Востока.

По данным европейского агентства по контролю за внешними границами Frontex, за 2015 год в Евросоюз прибыли более 1,2 миллиона мигрантов. Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире — крупнейший со времен Второй мировой войны.

Александр Шишло.

Будет ли проведён в Монголии экономический форум стран Восточной Азии?

Президент Монголии Цахиагийн Элбэгдорж во время работы в 46-ом Всемирном экономическом Давосском форуме встретился с Генсеком ООН Пан Ги Муном, координатором ПРООН Хелен Кларком, руководителем Организации экономического сотрудничества и развития Ангелой Гурией, Генеральным директором ЮНЕСКО Ириной Боковой, Президентом Всемирного банка Джим Ёонг Кимом, Испольнительным директором Международного Валютного фондаКристином Лагардом, Президентом Международного Комитета Красного креста Питером Маурером, Президентом Азиатского банка развитияч Такехико Накао, Исполнительным директором Ассамблеи ООН по окружающей среде Акимом Штайнером, экс-Генсеком ООН Кофи Ананом, главами государств Афганистана, Азербайджана, Финляндии, Эстонии, Литвы, Германии, Швейцарии, премьер-министрами Бельгии, Израиля, Норвегии, Пакистана, Нидерландов, Греции, Франции, Великобритании, Госсекретарём США Джоном Керри и обменялся мнениями по вопросам многостороннего сотрудничества.

Будет ли проведён в Монголии экономический форум стран Восточной Азии?

После участия главы монгольского государства в работе очередного заседания секции Ц.Элбэгдорж ответил на вопросы монгольских корреспондетов:

Темой нынешнего Давосского форума является “4-ый прогресс индустриализации”. Какова позиция стран-участников форума к этому вопросу и какие конкретные вопросы выдвигаются? Какие необходимы урегулирования для Монголии в этом направлении?

Обсуждая эту тему, её связывают с информационной технологией. Во всём мире проводятся большое количество различных мероприятий. Монголия придерживается позиции придавать важное значение и активно участвовать в двух из них. Это Генеральная Ассамблея ООН и Всемирный экономический форум. Активное участие в этих мероприятиях позволяет Монголии ознакомить свою страну, установить контакты с другими, показать своё “лицо” на мировой арене, а также предоставляет возможность обсуждения беспокоящих Монголию вопросов.

Вопрос о водных ресурсах – один из главных секционных заседаний, в котором Вы участвуете в ежегодном форуме и выражаете свою позицию. Какие имеются возможности сотрудничества с другими странами по данному вопросу?

Основным вопросом экономики Монголии является горнорудная отрасль, водные ресурсы, вопрос относительно управления, законодательная деятельность, направленная против коррупции. Мы активно участвуем во всех мероприятиях касательно этих вопросов. Да и организаторы этих мероприятий постоянно приглашают нас участвовать. Поэтому нам необходимо принимать активное участие в них, выражая при этом свою позицию... В мае этого года в Монголии пройдёт форум по вопросам воды стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Вода – это начало всего, всех вопросов. Опрос по самому беспокоящему весь мир вопросу за последние три года всегда показывает, что это вопрос о воде, дефиците воды, этот вопрос всегда без исключений стоит на первом месте. Поэтому данный вопрос и для нас очень важен. Вообще, здесь выдвигаются предложения о создании в дальнейшем совета на высшем уровне по вопросу о воде с участием глав государств и премьер-министров, а также о необходимости активной работы механизма золотого треугольника с участием бизнес кругов, общественных организаций со стороны общественности, с другой стороны – с государственным участием.

Какие конкретные предложения выдвигаются в горнорудной отрасли? Ведь Монголия придаёт особое значение этому направлению и являлась организатором конкретных международных заседаний.

Самым главным вопросом в горнорудной отрасли является повторное использование воды. Использование воды, создание водного резервуара и повторное использование 70-90% этой воды в горнорудной промышленности. Одним из требований у нас в стране для эксплуатации рудников – это высокое налогообложение в случае использования чистой воды. В случае использования нечистой, уже ранее использованной, городской воды, освобождение от налогообложения, что является очень важной инициативой в этом направлении. Думаю, будет правильным в дальнейшем внести это в нашу государственную и налоговую политику.

Во время встречи с профессором, инициатором всемирного экономического форума Клаусом Швабом был затронут вопрос о проведении экономического форума-встречи стран Восточной Азии в Монголии. Ранее Вы также выступали с таким предложением. Как Вы считаете, есть ли реальные возможности проведения этого форума в Монголии?

Вообще, страны мира разделяют на регионы и проводят экономические форумы. Со стороны Всемирного экономического форума также предложили провести региональный форум в Монголии. Здесь возникает два вопроса: во-первых, инфраструктура. Если мы в этом году успешно проведём саммит АСЕМ, у нас решится вопрос инфраструктуры для проведения форумов высокого уровня. Второй вопрос: самое главное экономика и инвестиционная среда данной страны должна привлекать к себе интерес других. С точки зрения месторасположения нашей страны, наших возможностей и общих ценностей Монголия имеет свои преимущества. В этом контексте мы поговорили о возможностях проведения этого форума в мае 2017 года. Теперь главное – нужно решить вопросы относительно подготовки.

Проведение форума даст возможность привлечения прямых иностранных инвестиций или получения большой экономической поддержки?

Когда речь идёт о Восточной Азии, это не означает, что будут говорить лишь о вопросах Монголии. Будут поднимать на обсуждение проблемы и вопросы экономического плана и других областей, возникающие в Восточной Азии. Но как принимающая страна, у нас появляется благоприятная возможность ознакомить участников со своими возможностями, путями решения затруднительных для нашей страны вопросов. Именно ради этого права претендует каждая страна и выдвигает свою кандидатуру. Поэтому Монголия в последнее время придерживается политики страны-активного участника деятельности двух организаций: ООН и Всемирного экономического форума. Лично я считаю, что это правильная политика.

Председатель КНР Си Цзиньпин в субботу завершил своей ближневосточный тур визитом в Ираном. До этого он побывал в Саудовской Аравии и Египте. Итогом поездки китайского лидера стали десятки двусторонних соглашений, подписанных с каждой из посещенных стран. Кроме того, Пекин установил отношения всеобъемлющего стратегического партнерства с двумя из них — с Ираном и Саудовской Аравией. Китайско-египетские отношения находятся на этом уровне с 2014 года.

Ближневосточный тур председателя КНР вызвал большой ажиотаж как в китайских СМИ, так и в СМИ принимающих стран. За несколько дней до официального объявления о готовящейся поездке правительство Китая опубликовало первый в истории страны документ о стратегии отношений со странами арабского мира.

Саудовская Аравия

Первой страной в графике председателя КНР стала Саудовская Аравия. Анонсируя на брифинге 18 января ближневосточный тур Си Цзиньпина замглавы МИД Китая Чжан Мин сообщил о планах установить отношения всеобъемлющего стратегического партнерства с Эр-Риядом.

По итогам визита Китай и Саудовская Аравия подписали 14 соглашений и меморандумов, которые затрагивали главным образом энергетику, но также и другие сферы сотрудничества. В частности, речь шла о развитии китайской инициативы "Экономического пояса Нового Шелкового пути", "Морского Шелкового пути 21 века", научно-техническом сотрудничестве. Но главным документом стало совместное заявление о повышении уровня отношений двух стран.

"Установление всеобъемлющего стратегического партнерства между Китаем и Саудовской Аравией — это тенденция, которая отмечает новую стадию двусторонних отношений", — приводил слова Си Цзиньпина МИД КНР после встречи с принцем Мохаммедом бин Салманом.

Китайский лидер также заявил, что Пекин рассчитывает наращивать торговлю нефтью, продвигать сотрудничество в "зеленой энергетике", безопасности. Кроме того, он выразил надежду, что "страны региона усилят взаимодействие и координацию, чтобы вместе построить Ближний Восток с устойчивым миром, стабильностью и процветанием". В свою очередь, саудовский принц отметил, что Эр-Рияд "рассчитывает усилить двустороннюю взаимную политическую поддержку и углубить взаимодействие в сферах экономики, торговли, энергетики и безопасности".

В развитие этой договоренности стороны решили создать высокую двустороннюю комиссию.

Египет

Символическую значимость египетской части поездки придавал тот факт, что она стала первым визитом китайского лидера в эту арабскую страну за последние 12 лет. Кроме того, в 2016 году исполняется 60 лет со дня установления дипломатических отношений между двумя странами.

По итогам переговоров в Каире, Египет и Китай подписали более двадцати соглашений и протоколов о двустороннем сотрудничестве в различных областях. Церемонию подписания транслировало египетское телевидение. В числе важнейших соглашений: о сотрудничестве в сфере гражданской авиации, о проектировании развития русла Суэцкого канала, в сфере электроэнергетики, высшего образования и науки, сфере СМИ, банковской сфере, а также сфере международного и торгово-экономического сотрудничества.

"Стороны договорились сотрудничать в 15 проектах в сферах электроэнергетики, транспорта и инфраструктуры. Ожидается, что общий объем инвестиций достигнет 15 миллиардов долларов США. Некоторые из этих проектов уже стартовали. Мы уверены, что все это поможет развитию египетской экономики ", — сказал председатель КНР на пресс-конференции по итогам переговоров с президентом Египта Абдель Фаттахом ас-Сиси.

Наиболее важные совместные проекты — а их всего более 20-ти — намечены в области энергетики, промышленности, торговли, науки и культуры, СМИ, освоении космоса, в банковской сфере. Так, только в проект развития русла Суэцкого канала Китай на нынешнем этапе планирует вложить около 2,5 миллиарда долларов. Пекин принимает активное участие в реализации этого амбициозного проекта главы Египта, уже реализована первая очередь китайско-египетской зоны торгово-экономического сотрудничества, а во время визита председателя КНР в Египет была торжественно открыта вторая очередь.

В свою очередь Каир заверил в поддержке масштабных китайских проектов в рамках современного "Шелкового пути". Так, в четверг был подписан меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве в рамках проектов "Экономический пояс "Шелкового пути" и "Морской Шелковый путь XXI века".

Визит Си Цзиньпина в Египет завершился в четверг в городе Луксор на юге страны, где китайский лидер дал старт культурному году Китая в Египте, приуроченному к 60-летию дипотношений. Министерство туризма Египта выразило надежду, что визит лидера КНР приведет к росту числа китайских туристов в Египте и будет способствовать подъему египетской туристической отрасли, в особенности, в области "ознакомительного туризма".

Призывы к миру

Еще одним важным пунктом визита в Египет стало выступление Си Цзиньпина в штаб-квартире Лиги арабских государств, где он обратится к арабскому миру с речью.

Председатель КНР призвал все конфликтующие стороны на Ближнем Востоке урегулировать разногласия политическим путем. По словам китайского лидера, народы Ближнего Востока заслуживают мира и стабильности и не должны страдать.

Си Цзиньпин пообещал выделить Сирии, Ливии, Йемену, Ливану и Иордании порядка 35 миллионов долларов, еще более 7,5 миллиона пойдут на помощь палестинцам в восстановлении инфраструктуры и проекты в области энергетики. 300 миллионов долларов будут вложены в китайско-арабское сотрудничество в правоохранительной области.

Кроме того, китайский лидер заявил о создании совместных инвестиционных фондов с Катаром и ОАЭ в области энергетики на общую сумму 20 миллиардов долларов.

Иран

На брифинге 18 января замглавы МИД Китая Чжан Мин, говоря о визите Си Цзиньпина в Иран, сделал упор на то, что Пекин последовательно развивает сотрудничество с Тегераном. Он пообещал, что "Китай и Иран будет работать для того, чтобы сделать этот визит поворотной точкой в двусторонних отношениях".

Сам Си Цзиньпин в статье СМИ Ирана, текст которого опубликован на сайте МИД Китая, подчеркивал важность достижения и начала имплементации всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной программе "для общего развития и процветания". При этом на официально уровне не прозвучало намерения КНР установить с Ираном, как и с Саудовской Аравией, отношения стратегического партнерством. Об этом стало известно только во время самого визита в субботу, 23 января.

"Мы провели детальный обмен мнениями по широкому кругу вопросов. Мы достигли широкого консенсуса. Это был очень дружественный диалог. Мы также сегодня договорились повысить уровень наших отношений до всеобъемлющего стратегического партнерства и опубликовали соответствующее заявление", — заявил Си Цзиньпин на пресс-конференции по итогам встречи с президентом Ирана Хасаном Роухани.

Председатель КНР подчеркнул, что это решение говорит о том, что Китай и Иран полностью уверены в уровне политического взаимодействия и намерены поддерживать друг друга в вопросах, представляющих взаимный интерес. В частности, стороны условились поддерживать стабильное и долгосрочное сотрудничество в энергетической сфере. Си Цзиньпин отметил, что Китай готов оказать Ирану необходимую финансовую помощь.

Кроме того, китайский лидер заверил, что Пекин поддерживает заявку Ирана на полноправное членство в ШОС на фоне снятия с Тегерана санкций ООН, которые являлись препятствием для вступления страны в организацию.

Президент Ирана, в свою очередь, назвал время визита китайского лидера "историческим и правильным". Си Цзиньпин стал первым лидером мирового уровня, который посетил Иран после снятия санкций, введенных против Тегерана из-за его противоречивой ядерной программы. Он также сообщил, что стороны подписали ряд "важных двусторонних соглашений" и обсудили план торгово-экономического сотрудничества на следующие 25 лет.

"Сегодня мы также обсудили 25-летний план развития двустороннего торгово-экономического сотрудничества. Мы поставили цель повысить объем двустороннего товарооборота в следующие 10 лет до 600 миллиардов долларов", — сказал Роухани.

Кроме того, по словам иранского президента, Пекин и Тегеран договорились укрепить сотрудничество в обмене разведывательной информацией и совместной борьбе с региональными угрозами, терроризмом и экстремизмом.

Всего стороны подписали в общей сложности 17 соглашений, в том числе в сфере мирного атома. Это был первый визит в Иран председателя Китая за последние 14 лет.

Прагматик Си Цзиньпин

Подводя итоги ближневосточного тура Си Цзиньпина, руководитель программы "Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе" Московского центра Карнеги Александр Габуев отметил, что "ничего экстраординарного в этой поездке нет", поскольку это была и практика его предшественников, в том числе Ху Цзиньтао.

"Это регулярная практика. Несмотря на падение цен на нефть, Пекин зависит от углеводородов и страны Ближнего Востока – и Саудовская Аравия и Иран, который только вышел из-под санкций, — являются важными партнерами для обеспечения китайской энергобезопасности, поэтому регулярный диалог по развитию и сохранению прагматичных отношений – это то, чем будет заниматься любой другой китайский лидер", — заявил он.

При этом он поставил под сомнение тезис, что Китай пытается вытеснить каких-то международных игроков с Ближнего Востока, поскольку "прекрасно понимает ограниченность своих возможностей в регионе". Китай, по его словам, будет развивать сотрудничество в своих национальных интересах. "Это, прежде всего экономика, необходимость продолжать следить за ситуацией с "Исламским государством" (запрещенная в РФ террористическая группировка — ред.), но главным образом на территории Синьцзяна, но залезать туда в качестве серьезного игрока даже близко не собирается", — добавил он.

Эксперт также призвал не переоценивать значение установления отношений стратегического партнерства с Тегераном и Эр-Риядом.

"Это символический шаг. У Пекина есть масса способов, чтобы описывать отношения с важными для себя партнерами. У них целая иерархия того, какие бывают стратегических отношений. Самая продвинутая форма с Пакистаном, довольно продвинутая с Россией, а здесь пока просто стратегические, они отражают просто растущие глобальные интересы Пекина, которые ограничиваются прежде всего экономикой", — пояснил он.

Ситуация была бы кардинально другой, если бы Китай установил такие отношения с одной из этих двух стран, добавил он. "Выбрав обе – Пекин нашел золотую середину. Тем более сейчас международная обстановка, снятие санкций с Ирана создают такую возможность", — отметил Габуев.

Китай. Иран. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 23 января 2016 > № 1621227

Взорвалась ядрена бомба

Очередными подземными испытаниями КНДР отметила 10-летие своего ядерного статуса

Когда 11 лет назад, 24 января 2005-го, замглавы МИДа Ким Ге Гван впервые заявил, что его страна обладает ядерным оружием, ему мало кто поверил. Как сейчас не верят в то, что северокорейцы действительно взорвали водородную бомбу. А зря.

Если отойти от пропаганды и обратиться к фактам, то выяснится, что Пхеньян почти никогда не врет и действует весьма последовательно, жестко гнет свою линию. А потому стоит серьезно отнестись к недавнему заявлению о том, что «по стратегическому решению Трудовой партии Кореи успешно прошло испытание первой водородной бомбы чучхейской Кореи».

Сказали корейцы, что у них есть атомное оружие, — и 9 февраля 2006 года американские и российские сейсмические станции зафиксировали в Корее на глубине 2 км подземный взрыв мощностью в 550 тонн в тротиловом эквиваленте. То была первая атомная бомба «утренней свежести». Ее мощность, кстати, вдвое слабее «малютки», которую американцы сбросили на Хиросиму. Как мы сейчас видим, за 10 лет северокорейцы значительно продвинулись в разработке ядерного оружия и средств его доставки. Но, как ни странно, в этом немалая заслуга не только корейских военных и ученых, но и тех же США и мирового сообщества.

Вернемся на 10 лет назад и заметим: КНДР могла бы создать атомную бомбу гораздо раньше. Страна начала серьезные разработки после того, как американцы показали себя ненадежными партнерами. Они отказались выполнять соглашение, предусматривавшее отказ от разработок ядерного оружия при условии строительства в КНДР электростанций на легководных реакторах, исключавших наработку боевого плутония.

После заявления замминистра прошел год, прежде чем КНДР испытала ядерное взрывное устройство. Пхеньян медлил, пытался вести переговоры. И только убедившись, что в Сеуле и Вашингтоне продолжают бряцать оружием, испытал свое. Заметим, взрыв первой северокорейской атомной бомбы прозвучал на фоне американской антитеррористической истерии образца 2001 года. Уже горел Афганистан. В Вашингтоне раздумывали, по кому ударить — по Ираку или КНДР? Убедившись, что в Ираке нет химического и атомного оружия, взялись там внедрять демократию. Ирак был выбран еще по нескольким причинам, в том числе потому, что эта страна не располагала такой миллионной боеспособной армией, которая имеется у КНДР. Несмотря на это, северокорейское руководство готово было отказаться от атомной программы в обмен на мирный договор и гарантии безопасности. Именно договор, а не туманные обещания, над которыми маячат 30-тысячная американская армия на юге Корейского полуострова, авианосцы у берегов КНДР, стратегические бомбардировщики с ядерными боеголовками у ее территориальных вод.

КНДР добивается юридических гарантий своей безопасности, и что здесь предосудительного? Но то-то и оно: на предложения КНДР в Вашингтоне плюют. И что остается делать стране, если у ее носа постоянно размахивают ядерной дубинкой? Вооружаться.

Мне скажут, мол, в Пхеньяне сидят непредсказуемые деятели, вроде как террористы, а США — это цивилизованная держава, не допускающая спонтанных поступков. На самом деле все наоборот: на кого напали за 63 года существования КНДР северокорейские вожди? Сидят себе тихо за 38-й параллелью и требуют лишь одного — уважать суверенитет страны. А сколько стран за это время подверглись агрессии со стороны США? Или это покойный Ким Чен Ир бомбил Белград, уничтожил Ливию? Или корейские вожди решают за весь мир, где есть демократия, а где ее необходимо срочно насадить?

Еще факт, подтвержденный и в мемуарах экс-директора ЦРУ: в конце 1990-х США по «Сценарию 5027» готовились нанести ядерный удар по КНДР. Планировалось сбросить около 30 атомных бомб. Американцы даже проводили тренировки этого удара с применением бомбардировщиков и авианосцев. «Сценарий 5027» был бы реализован, не испытай КНДР свою атомную бомбу и средства ее доставки. Именно США своими методами поддержания мирового господства разрушили режим нераспространения ядерного оружия. Избирательный подход, по которому лояльным американцам странам (например, Израилю и Пакистану) можно иметь бомбу, а «несогласным» — нельзя, принес такие результаты: около 40 стран стоят на пороге создания атомной бомбы.

P.S. Опробовав водородную бомбу, северокорейцы тут же заявили: «КНДР как ответственная страна, обладающая ядерным оружием, не будет применять ядерное оружие первой, если враждебные силы не посягнут на наш суверенитет, и ни в коем случае не будет передавать средства и технологии ядерного оружия». Мировой мейнстрим вслед за Вашингтоном, конечно же, назовет это пропагандистским враньем. Но почему США не хотят заключить мирный договор с КНДР, постоянно твердя о коварстве и лукавстве корейских вождей? Да потому, что американцам пришлось бы вывести свои войска с юга полуострова. И как минимум задуматься о судьбе американского ядерного зонтика над Японией и американских базах в этой стране. Что тогда? Как контролировать Японию? Как в военном отношении давить на Россию и Китай на Дальнем Востоке? Ведь стратегия США — вести боевые действия на чужой территории.

Михаил Морозов

КИТАЙ И СТРАНЫ ПЕРСИДСКОГО ЗАЛИВА СОЗДАЮТ ЗОНУ СВОБОДНОЙ ТОРГОВЛИ

Министр торговли КНР Гао Хучэн, сопровождающий председателя КНР Си Цзиньпина, который находится с официальным визитом в Эр-Рияде, заявил том, что Китай и Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) возобновили диалог о ЗСТ 17 января. В частности, Гао Хучэн сказал: "Китай и Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) ускорят темпы переговоров, изучат уже достигнутый прогресс и проведут следующий раунд переговоров во второй половине февраля. Надеемся прийти к всестороннему соглашению о создании ЗСТ до конца 2016 года".

Китай основательно закрепляется в регионе. Так, недавно акционерная компания China State Construction официально подписала с Управлением автомобильных дорог Пакистана коммерческий контракт по строительству автомобильной дороги «Карачи-Лахор», что положило начало официальной реализации самого крупного проекта транспортной инфраструктуры в рамках экономического коридора между Китаем и Пакистаном.

А ранее правительство Пакистана передало китайской госкомпании China Overseas Port Holding 152 гектара в аренду на 43 года в порту Гвадар в пакистанской провинции Белуджистан на побережье Аравийского моря.

Иран и «вся королевская рать» — от холодной войны к горячей?

Всплеск конфронтации между королевством Саудовская Аравия (КСА) и Исламской республикой Иран (ИРИ), вызванный казнью известного шиитского проповедника Нимра ан-Нимра, постепенно переходит в вялотекущую фазу. Является ли он «случайностью», или перед нами очередной шаг к большой войне на Среднем Востоке?

Начнём с предыстории и хроники конфликта. В 2011-м ан-Нимр поддержал выступления шиитов на востоке страны. 8 июля 2012-го он был арестован (арест сопровождался перестрелкой и попыткой бегства). 15 октября 2014-го шейх был приговорён к смертной казни за разжигание розни и создание террористической ячейки. Это спровоцировало более чем резкую реакцию Тегерана, обещавшую стать ещё более радикальной в случае приведения приговора в исполнение.

2 января в Саудовской Аравии были казнены 47 человек, большинство по обвинению в причастности к террористическим атакам «Аль-Каиды» в 2003 — 2004 гг., включая лидера местной ячейки организации. Однако пятеро из казнённых были шиитами — в том числе ан-Нимр.

В Восточной провинции выступления не были многочисленными — власти заранее ввели туда значительные силы безопасности и бронетехнику. В единственной перестрелке погиб один человек. Однако за пределами КСА реакция была намного более «наглядной». Почти сразу же начались протесты шиитского большинства в Бахрейне. Протесты продолжались как минимум до 11−12 января.

В Тегеране протестующие ворвались в посольство. Было подожжено и частично сгорело консульство в Мешхеде. Полиция активно противодействовала, арестовав около 40 человек.

3 января. Утром посольство в Тегеране вновь пытались атаковать. Аятолла Али Хаменеи заявил: «Без сомнения, то, что кровь этого невинного мученика была пролита незаконно, будет иметь последствия, священное возмездие не минует саудовских политиков».

4 января. Саудовская Аравия разрывает дипломатические и торговые отношения с Тегераном. В тот же день её примеру последовал Бахрейн. Дипломатические отношения с ИРИ разорвал также Судан. ОАЭ отозвали посла.

5 января. Кувейт отозвал своего посла из Тегерана.

6 января. Эрдоган выступил с обвинениями в адрес Ирана. Катар отозвал своего посла из Тегерана. Джибути разорвало дипломатические отношения с Ираном.

7 января. Иран обвинил авиацию КСА в ударе по своему посольству в Йемене. Вечером того же дня глава Минобороны королевства, сын короля Абдаллы Мухаммад ибн Салман Аль-Сауд выступил с примирительным заявлением. «Это то, чего мы совсем не ожидаем, и кто бы ни подталкивал страны в этом направлении, он должен быть не в себе. Война между Саудовской Аравией и Ираном — это начало огромной катастрофы в регионе, и она отразится на всем остальном мире. Мы наверняка такого не допустим». Власти Сомали разорвали дипотношения с Тегераном.

9 января. Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ, состоит из Саудовской Аравии, ОАЭ, Катара, Кувейта, Бахрейна и Омана) пригрозил Ирану «дополнительными мерами» в случае дальнейшего раскачивания ситуации. Представитель КСА прямо упомянул новые санкции.

10 января. Начальник генштаба пакистанской армии генерал Рахил Шариф сообщил, что любая угроза территориальной целостности Саудовской Аравии вызовет ответную реакцию Исламабада и якобы, заявил о готовности «уничтожить Иран». Лига арабских государств (ЛАГ) выразила поддержку КСА в конфликте с Ираном.

11 января — атака на здание саудовской госбезопасности в Эль-Катифе. Иран ввёл продуктовое эмбарго в отношении КСА.

14 января. Коморские острова разорвали дипломатические отношения с Ираном.

16 января. Турция заявила, что разместит в Катаре военную базу.

История ирано-саудовского соперничества насчитывает более полувека. Его накал менялся, однако при этом страны с завидным упорством оказывались по разные стороны баррикад независимо от внутриполитических колебаний. Упрощая, в 50−70-х основным драйвером разногласий были гегемонистские устремления обоих игроков, стремившихся установить контроль над малыми государствами Персидского залива и «перетягивание каната» в рамках ОПЕК (Иран стремился сохранить за собой позиции нефтяного поставщика № 1); фон составляли идеологические противоречия. При этом тегеранский режим парадоксальным образом играл роль прозападной, произраильской и, разумеется, светской стороны, в то время как Эр-Рияд эволюционировал от вполне антизападных настроений в 50-х — начале 60-х до роли ситуативного регионального смутьяна с твёрдой антиизраильской позицией и «подрывными» инициативами в стиле нефтяного эмбарго в отношении США. Тем не менее наличие общих противников сделало своё дело — Иран и КСА оказались на одной стороне в противостоянии революционерам всех мастей и претендовавшему на региональную гегемонию просоветскому Египту и во время йеменского, и во время оманского кризисов.

Ситуация резко изменилась после исламской революции 1979-го в Иране. Страны Залива во главе с Эр-Риядом стали основным спонсором начавшего в 1980-м войну Ирака. Затраты КСА на поддержку Саддама Хусейна в 1980−88 оцениваются в $ 30,9 млрд. Значительная часть поставок оружия проходила через собственно Саудовскую Аравию, посадки и техническое обслуживание иракских самолётов на саудовских аэродромах не были из ряда вон выходящим событием. По сути, ирано-иракская война была «гибридной» войной монархий Залива против Ирана — только их массированная помощь позволила явно уступавшему по всем параметрам Ираку противостоять ИРИ. При этом людские потери Ирана в войне составили около 900 тыс. человек (при довоенном населении в 37,5 млн.), материальные — порядка $ 500 млрд в современных ценах. Начавшаяся в 1984-м «танкерная война» привела к прямым столкновениям — известен по крайней мере один воздушный бой (1984) между иранской и саудовской авиацией, стоивший иранцам одного самолёта; в 1986−88 было повреждено 8 судов под саудовским флагом. Наиболее резонансным событием того периода стали столкновения 1987-го между иранскими паломниками и саудовской полицией в Мекке, стоившие жизни 275 иранцам.

Война де-факто закрепила доминирование Саудии среди нефтяных монархий Аравии — в 1981-м был образован Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Экономически это соглашение привело к устранению тарифных барьеров. В 1983 г. началось создание объединенных вооруженных сил (ОВС) блока «Щит полуострова». Силы должны были подчиняться генсеку ССАГПЗ, непосредственное командование поручалось саудиту. В 1984 г. была выработана стратегия обороны аравийских монархий, которая предусматривала:

1. Опору на собственные силы и отказ от обращения к военной помощи к иностранным государствам.

2. Оказание коллективной помощи любой стране-члену ССАГПЗ.

3. Развитие объединённых вооружённых сил.

4. Координацию закупок вооружений.

Иными словами, Эр-Рияд обзавёлся собственным экономическим и военным блоком.

Девяностые были временем относительного затишья. Иран был ослаблен длительной войной и санкциями. КСА, наглядно убедившись в слабости своей армии во время войны в Заливе и полностью завися от снизившихся цен на нефть (подушевой ВВП обвалился с $ 25 тыс до $ 7 тыс), также не проявляла особой геополитической активности. ССАГПЗ как оборонный блок практически остановился в развитии — вопреки декларациям об опоре на собственные силы, монархии переложили заботу о своей безопасности на США, что, впрочем, не мешало аравийским монархиям активно наращивать закупки вооружений. Единственным полем опосредованной борьбы между двумя потенциальными гегемонами оказался Афганистан, где Иран активно поддержал Северный альянс, а Саудия — «Талибан».

Новый виток напряжённости пришёлся на середину «нулевых». В 2003-м США свергли суннитский светский режим Хусейна, что неизбежно должно было привести к доминированию шиитского большинства после прекращения оккупации.

В июне 2004-го на севере Йемена начался «шиитский мятеж» — восстание зейдитов (основной «компонент» хуситов). В Ливане после победы так называемой «Кедровой революции» (по классическому «цветному» сценарию) и вывода сирийских войск к власти пришло просаудовское движение «Аль-Мустакбаль» («Будущее»). Однако, столкнувшись с противодействием коалиции шиитов (просирийская «Амаль» и «Хезболла») и христиан («Свободное патриотическое движение»), «Будущее» не смогло одержать безусловную победу — так просирийский президент удержался у власти. В 2006-м, после Второй Ливанской войны, коалиция во главе с «Хезболлой» ещё более укрепила свои позиции.

Однако самым неприятным моментом для КСА и её союзников стал рост влияния шиитов в Ираке. В январе 2005-го в Багдаде к власти пришло правительство, состоящее из трёх шиитских партий; в июне между Ираном и Ираком было подписано соглашение о военном сотрудничестве. Реакция Эр-Рияда была весьма резкой. Министр иностранных дел КСА Сауд аль-Фейсал: «Иранцы в настоящее время входят на территорию, умиротворенную войсками Соединенных Штатов. Они входят в правительство, платят деньги, ставят везде своих людей, даже создают собственные милиции для защиты своих интересов. У нас все это не укладывается в голове. Мы выдержали долгую войну, чтобы помешать Ирану оккупировать Ирак, затем выгоняли иракских оккупантов из Кувейта, и все это для того, чтобы своими руками передать Ирак иранцам?».

Иными словами, активность и влияние шиитов на Ближнем и Среднем Востоке заметно возросли. В значительной мере это стимулировалось быстрым развитием их естественного лидера — Ирана. Рост ВВП ИРИ в 2004 составил 6%, при этом речь шла не только о нефтедобыче — так, на «страну-изгой» приходилось 63% производства стали в регионе, и оно возрастало на 8−10% в год. Ситуацию в машиностроении неплохо иллюстрирует динамика автопрома в том же 2004-м — производство легковых автомобилей за год возросло на 37%. Примерно та же динамика сохранялась вплоть до кризиса 2008-го: в 2005-м ВВП Ирана увеличился на 4,7%, 2006-м — 5,8%, 2007-м — 10,8%.

Между тем на Бахрейне шииты составляют 75% населения, в Кувейте 30−45%, в ОАЭ — 15−20%, в Катаре — 10%. В Саудовской Аравии «еретики» составляют, по разным оценкам, от 8 до 20% населения, но являются большинством (60%) в крайне болезненном для Эр-Рияда месте — в восточной прибрежной области, где сосредоточены практически все запасы саудовской нефти. При этом в том же КСА они официально лишены права занимать высшие руководящие должности и служить в любых силовых структурах. Неофициальная дискриминация намного жёстче. Нимр ан-Нимр: «С самого рождения вы живёте в атмосфере страха, угроз и всякого рода злоупотреблений. Нас всюду преследуют, и мы боимся всего. Мы боимся даже стен. Кто из нас не знает, что такое шантаж и беззаконие, с которыми мы постоянно сталкиваемся в этой стране?»

Однако вместе с ростом влияния Ирана перед автократиями Залива и их союзниками замаячил призрак конца «идиллии» апартеидного толка и тень «шиитского полумесяца» (территория от Ливана до Бахрейна как зона доминирования Тегерана). При этом воинственность нефтяных «королей» весьма стимулировалась позицией США — уже в 2002-м Иран был отнесён к «оси зла», а с 2003-го начала активно раскручиваться кампания вокруг иранской ядерной программы.

В итоге данные Wiki Leaks демонстрируют весьма агрессивные настроения аравийских монархов уже более семи лет назад: так, во время визита директора ЦРУ Дэвида Петрэуса в Эр-Рияд король Абдалла призывал США «отрезать голову змее».

Посткризисное развитие событий продолжало ту же линию. В феврале 2009-го Иран начал испытания АЭС в Бушере; спустя день после их начала (изначально отмеченного вполне нейтральным комментарием Госдепартамента) американский посол в ООН Сьюзан Райс обвинила Тегеран в поддержке терроризма и стремлении получить ядерное оружие. В сентябре произошло первое непосредственное столкновение саудитов с поддерживаемыми Ираном силами — КСА попыталась оказать помощь в подавлении зейдитского восстания, что обернулось гибелью 73 солдат. В том же году коалиция, возглавляемая «Хезбаллой», получила на выборах почти половину мест в ливанский парламент.

В 2009-м впервые прозвучали и заявления Эр-Рияда о готовности обзавестись собственным ядерным оружием. В дальнейшем они повторялись регулярно.

Весьма показательным для иллюстрации настроений монархий залива стало интервью посла Эмиратов в США в 2010-м, заявившего, что, несмотря на экономические издержки и вероятность внутренних восстаний, превентивный удар по Ирану является предпочтительным по сравнению с дальнейшим развитием его ядерной программы. Таким образом, позиция «нефтяных королей» была впервые озвучена публично, при этом наиболее экономически связанной с Тегераном монархией. Ровно то же, по сообщениям Wiki Leaks, озвучивалось в частном порядке: так, наследный принц Абу-Даби Мохаммед бин Зайед аль-Нахайян назвал войну «значительно лучшей альтернативой в сравнении с долгосрочными последствиями, связанными с обладанием Ираном ядерным оружием».

Слова не расходились с делами — Саудия и её сателлиты раскручивали гонку вооружений. Военные расходы Ирана в 2009-м (точнее, с учётом иранского календаря, в марте 2009 — марте 2010) составили $ 11,8 млрд, или 3,2% ВВП, в то время как у КСА в том же году они составили около $ 40 млрд, или 8% ВВП (ещё в 2006-м он составлял «лишь» $ 31 млрд.). Военный бюджет ОАЭ был примерно равен иранскому — $ 13 млрд или 6% ВВП.

«Арабская весна» 2011-го ещё более запутала клубок противоречий в Заливе и окрестностях. Её наиболее заметным следствием непосредственно в странах ССАГПЗ стали выступления шиитов в Бахрейне, подавленные саудитами (84 убитых). Выступления продолжились и в 2012-м — так, в марте число протестующих составило 100 тыс. человек при общей численности населения страны в 1,23 млн. Меньшие по масштабам протесты шиитов прошли в Кувейте и на востоке Саудовской Аравии; саудовские власти ответили репрессиями и стрельбой на поражение.

Однако ключевые события произошли за пределами аравийских монархий. Началась война в Сирии, где в очередной раз столкнулись интересы Саудовской Аравии, Катара и Ирана. В Йемене Эр-Рияд активно способствовал смещению президента Салеха и установлению просаудовского режима Хади, однако на практике оно обернулось усилением влияния хуситов. В 2014-м гражданская война вступила в открытую фазу.

Одним из последствий этого стало продолжение раскручивания гонки вооружений. Динамика военного бюджета КСА до войны в Йемене выглядела самым недвусмысленным образом: 2010 — $ 45 млрд., 2012 — $ 52,5 млрд., 2013 — $ 67 млрд., 2014 — $ 80,8 млрд., что практически равно военному бюджету России. Импорт вооружений по ССАГПЗ в целом вырос в 2010—2014 на 71% по сравнению с периодом 2006−2010.

Собственно просаудовский блок развивался достаточно быстро, но… своеобразно. В 2009-м оформился монетарный союз, в 2009—2011-м была создана единая энергосистема.

В декабре 2012-го монархии договорились о создании единого военного командования. Однако, начиная с 2011-го стали очевидны противоречия между Саудовской Аравией и пытавшимся играть самостоятельную роль Катаром, вылившиеся в открытый конфликт в марте 2014-го, когда КСА, ОАЭ и Бахрейн отозвали своих послов из Дохи. Конфликт был урегулирован лишь к концу года, и интеграция продолжилась — прежде всего, в военной сфере. Так, в ноябре 2014-го было принято решение о создании совместных военно-морских сил.

Менее очевидным процессом, идущим в рамках ССАГПЗ, является поддерживаемое пропагандой формирование новой «культурной идентичности» — халиджи («залив»). В последние десять лет он зашёл достаточно далеко.

На общую динамику нарастающей конфронтации наложились внутриполитические факторы. В январе 2015-го королём стал Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд, начиная с 2011-го занимавший пост министра обороны — с весьма прозрачными для политики КСА в регионе последствиями; антишиитские взгляды нового короля достаточно хорошо известны. Как и один из предыдущих королей, Фахд (до 2005-го), новый монарх принадлежал к клану («семёрке») Судейри. Непосредственный предшественник Салмана, Абдалла, принадлежал к клану Шаммар. Уже первые шаги нового короля подтвердили фактическое отстранение от власти клана Ас-Сунайян, наиболее влиятельный представитель которого, принц Бандар бен Султан, рассматривавшийся как вполне реальный претендент на трон, был отправлен с поста руководителя внешней разведки ещё Абдаллой. Его пост занял представитель клана Аль-Джилюви — Мухаммед Бен Найеф. В апреле, после изменения порядка престолонаследия он стал наследным принцем.

Однако де-факто и Джелюви и Шаммар были достаточно быстро оттеснены на вторые роли. Сын короля Моххамед бен Салман, стал министром обороны, председателем совета по экономике и развитию и руководителем государственной нефтяной компании «Арамко»; в пределах остальных «командных высот» в экономике произошла массовая зачистка занимавших их принцев с заменой на связанные с Мохаммедом «кадры». Иными словами, при поддержке Вашингтона клан Ас-Судейри и ближайшие родственники короля почти монополизировали достаточно аморфную до этого саудовскую «администрацию». При этом за кристаллизацией последней стоит проект радикальной либерализации саудовской экономики, до сих пор, по сути, представляющей собой «нефтяной феодализм».

Интервенция в Йемене в марте 2015-го в значительной мере была следствием острой необходимости в «маленькой победоносной войне», способной укрепить позиции принца. Равным образом, казнь ан-Нимра, инициатива которой, по некоторым сведениям, исходила от того же Мохаммеда бен Салмана, очевидно, имела целью спровоцировать ограниченный кризис, твердая позиция в ходе которого должна отчасти реабилитировать господствующий клан после неудачной кампании. Впрочем, статистика казней, достигшая невиданных за последние два десятилетия высот, демонстрирует общее усиление репрессивности режима — и причины его вполне прозрачны.

Иными словами, к конфронтации с Тегераном Эр-Рияд толкают и потенциально фатальные для КСА геополитические противоречия, и клановые интересы, в значительной мере маркирующие собой разные варианты развития королевства.

Перейдёт ли холодная война в горячую фазу?

ИРИ по определению в этом не заинтересована — стране тривиально практически нечем воевать. Иранские ВВС — это летающий музей. В их составе 60 «Тайгеров» F-5 и порядка 40 их местных клонов («истребитель для бедных», выпускался с 1959-го года), 24 китайских клона Миг-21, 25 F-14 «Томкет», 35 Миг-29, 10 Мираж-1. Иными словами, прикрыть собственную территорию истребительная авиация ИРИ не в состоянии. Ударная авиация — это 65 «Фантомов» в варианте бомбардировщика, 24 бомбардировщика Су-24 и 5 штурмовиков Су-25. Подавляющая часть иранской авиации практически исчерпала свой ресурс. ПВО Ирана тоже пока пребывает в «эфемерном» состоянии.

Флот Ирана в Персидском заливе — это три далеко не новых дизельных ПЛ («Варшавянка»), четыре «фрегата» (английский проект «Воспер» 60-х годов и его местное развитие) водоизмещением 1,3 — 1,5 тыс. тонн, несущие по 4 китайских ПКР С-802 (примерный аналог «Экзосет», дальность 120 км), три корвета и довольно многочисленный «москитный» флот из разнообразных катеров, часто весьма не новых. В любом случае в условиях тотального превосходства противника в воздухе его ценность стремится к нулю.

Единственная серьёзная надежда Тегерана — это довольно многочисленные береговые установки противокорабельных ракет и баллистические ракеты. При этом следует учитывать, что общепринятые представления о ракетном потенциале Ирана сильно преувеличены.

Основа его ракетных сил — жидкостные «Шахаб-3» разных модификаций и их дальнейшее развитие «Гадр». Дальность «Шахаб-3» составляет 1,3 тыс. км, масса боевой части 0,7−1 т. Круговое вероятное отклонение по официальным данным — 200 м, однако у северокорейского прототипа «Шахаб» («Нодон-1») оно составляет 2,5 км. Иными словами, базовый вариант ракеты с «обычной» боеголовкой — весьма сомнительное средство для поражения даже таких масштабных целей, как нефтяные терминалы и НПЗ. При этом, несмотря на мелькающие в западных СМИ астрономические цифры в 600 единиц, реальное количество этих ракет не превышает сотни. На поздних версиях дальность доведена до 2000 км, точность — до 30 м (очевидно, сильное преувеличение — учитывая обычную иранскую практику, на порядок), однако количество подобных ракет измеряется первыми десятками. Наиболее современной БРСД Ирана является твердотопливная «Седжил», однако их, видимо, крайне мало.

Прибрежные районы Саудовской Аравии, Катар, Бахрейн и ОАЭ находятся в пределах досягаемости иранских ракет малой дальности, начиная с «Шахаб-2» (вариация на тему пресловутого «Скада»; современная «модель» — «Киам -1»). На конец «нулевых» Иран располагал 64 установками и максимум 200 ракетами. КВО прототипа, от которого «Шахаб» отличается в основном увеличенным запасом топлива и облегчённой боеголовкой, составляет 450 м. Ещё одним экзотическим образцом вооружения, способным сыграть «стратегическую» роль в конфликте, является противокорабельная баллистическая ракета «Халидж Фарс» (вариант «Киам» с дальностью 300 км и официальным КВО в 8,5 м). Хотя точность ракеты заведомо завышена, вероятно, она действительно способна достаточно эффективно поражать крупные танкеры и другие корабли подобных размеров.

Посмотрим на другую сторону Залива. Как было замечено выше, элита ССАГПЗ не испытывает недостатка в воинственных настроениях, и при этом они достаточно эффективно транслируются в массы. 53% населения КСА считают Иран основным противником, на фоне 22% ИГИЛ и 18% Израиля. Технические возможности вполне соответствуют желаниям — даже второй эшелон аравийских монархий вооружён очень хорошо.

Так, ВВС ОАЭ сильнее иранских — они включают в себя 79 современных лёгких истребителей F-16 и 68 «Мираж 2000», при этом количество F-16 намечено увеличить ещё на 30 единиц.

Однако малые государства Залива, естественно, находятся в гигантской тени КСА. ВВС последней на данный момент — 82 F-15C/D, 70 F-15S, 32 «Тайфуна». Иными словами, в составе ВВС Саудии 184 современных истребителя, большинство из которых — тяжёлые F-15. Дополнением к ним служат 82 «Торнадо». В составе ВВС имеются также 6 самолётов ДРЛО, что значительно расширяет возможности воздушной группировки.

В рамках действующих контрактов намечено довести число «Тайфунов» до 74, закупить 84 F-15SA и модернизировать до их уровня 68 F-15 ранних модификаций. При выполнении этих контрактов ВВС КСА будут как минимум сопоставимы с российскими по количеству самолётов поколения 4+. Основа ПВО — 96 установок «Пэтриот», планируется их модернизация до уровня РАС-3.

Флот Саудии — 7 фрегатов (включая три «Эр-Рияд» постройки начала «нулевых», 4,5 тыс. тонн), 4 корвета, не считая катеров. При этом в 2012−13 королевство активно искало возможности по увеличению флота, включая 4−6 фрегатов и 5 (в перспективе — до 25) дизель-электрических субмарин.

Ракетный потенциал КСА вечно находится в тени иранского, однако это лишь следствие западного медийного освещения. На вооружении Королевских стратегических ракетных сил, во-первых, состоят до 60 жидкостных ракет «Дунфэн-3» китайского производства с дальностью в 2800 км и массой боевой части в 2,15 т. Круговое вероятное отклонение у поздних модификаций составляет порядка 1 км. Во-вторых, в 2014-м в том же Китае были закуплены на порядок более современные «Дунфэн-21». Речь о твердотопливной ракете в составе полноценного мобильного комплекса. Дальность составляет 1450−1800 км, масса боеголовки — 600 кг, по результатам испытаний 2010-го КВО составило порядка 40 м.

Иными словами, превосходство аравийских монархий на море огромно, в воздухе колоссально. Ракетный потенциал КСА как минимум сопоставим с иранским — при меньшей численности он отличается более высокой точностью.

Дополнительным козырем Эр-Рияда является нынешнее, весьма просаудовское правительство наиболее мощной (и при этом ядерной) державы региона. Пакистан зависит от помощи КСА и переводов гастарбайтеров из стран Залива; при этом саудиты оплатили почти 60% стоимости ядерной программы Исламабада. В итоге, позиция его элиты в отношении безусловной защиты территориальной целостности КСА не подлежит сомнению.

Тем не менее в краткосрочной перспективе переход конфликта в горячую фазу по инициативе Эр-Рияда малореален — у саудитов существуют нетривиальные затруднения с реализацией своего очевидного военно-технического преимущества.

Во-первых, армия КСА — включая ВВС — достаточно наглядно показала свою низкую боеспособность в Йемене.

Во-вторых, наиболее прямолинейный вариант решения этой проблемы закрыт. Традиционно её предполагалось решать за счёт привлечения пакистанских военных (это вполне открытая особенность саудовского военного строительства), однако даже нынешнее правительство Пакистана не слишком хочет участвовать в «наступательных» действиях Эр-Рияда. Так, несмотря на безусловную поддержку операции в Йемене на словах, Исламабад не пожелал предоставить для неё войска.

В-третьих, программы перевооружения армии королевства не завершены и пробуксовывают — в первую очередь это касается ВВС, где задерживаются поставки новых F-15 и модернизация устаревших.

В-четвёртых, падение нефтяных цен привело к сокращению военного бюджета КСА — расходы намечено сократить на 30%.

Наконец, в-пятых, чрезмерная агрессивность саудитов уже спровоцировала негативную реакцию в Вашингтоне.

Однако в средне- и долгосрочной перспективе риски военного столкновения будут расти. Иран располагает всеми необходимыми предпосылками для дальнейшей индустриализации и технологического роста и без интенсивного внешнего давления будет развиваться чрезвычайно быстро. При этом на глазах аравийских монархий материализуется пресловутый «шиитский полумесяц», а КСА, которой неизбежно придётся вступить в «эпоху перемен», критически заинтересована в обнулении шиитского фактора во внутренней политике. На этом фоне Иран откровенно проигрывает аравийским монархиям гонку вооружений. Иными словами, соблазн силового решения иранского вопроса может оказаться слишком большим.

Дополнительным фактором служит вполне очевидное втягивание Анкары в конфликты Персидского залива и де-факто реинкарнация традиционного соперничества между Турцией и Ираном.

Наконец, следует учитывать, что отказ неугодных режимов от оружия массового поражения никогда не служил для Запада и его сателлитов поводом для долгосрочного ослабления давления — он всегда провоцировал его усиление вплоть до военного вмешательства. Стандартная схема агрессии выглядит отнюдь не как «наличие ОМП — интервенция»; напротив, наличие значительного количества оружия массового поражения масштабную агрессию практически исключает. Фактический способ действий выглядит так «наличие ОМП — кампания по его „изъятию“ (угрозы, санкции, обещания) — удар по разоружённому противнику». Эту схему мы наблюдали в Ираке, Ливии и в смягчённой версии в Сирии, где беззастенчивая поддержка боевиков Анкарой стартовала именно после химического разоружения Асада. Иными словами, отказ Ирана от ядерной программы не снизит напряжённость в регионе — скорее, он ведёт к её резкому усилению в средне- и долгосрочной перспективе.

При этом России, если она захочет поддержать Тегеран, придётся столкнуться с блоком государств, чей военный бюджет суммарно превосходит российский, ракеты уже сейчас потенциально угрожают Москве, а приобретение ядерного оружия не составляет неразрешимой проблемы. В то же время приход к власти в Иране прозападного режима создаёт для РФ абсолютно неприемлемые геополитические риски.

Единственный рациональный вариант в складывающейся ситуации — это максимально насытить ИРИ современным оружием. Кроме того, следует понимать, что создание хотя бы ограниченной ПРО — это не роскошь для Тегерана, а необходимость. Что подтверждается оперативной реанимацией контракта на поставку Ирану российских оборонительных систем.

Европейские страны хотят сотрудничать с железными дорогами Ирана

Заместитель генерального директора компании Иранские железные дороги (ИЖД) по вопросам развития и управления ресурсами Мохаммед Реза Несрат-Незами на полях церемонии по случаю открытия новой гостиницы, состоявшейся в главном управлении Юго-Восточной железной дороги (провинция Систан и Белуджистан) в Захедане, в интервью агентству ИРНА заявил, что многие европейские страны, в частности Франция, Германия, Италия и Бельгия, обращаются с многочисленными предложениями о сотрудничестве с ИЖД.

По словам М.Р.Несрат-Незами, успешная реализация Совместного всеобъемлющего плана действий существенно облегчит процесс получения передовых технологий, применяемых на транспорте, и это позволит улучшить работу железных дорог и использовать новые возможности в транспортной отрасли.

М.Р.Несрат-Незами подчеркнул, что с улучшением международной обстановки особое внимание будет уделяться восточным границам и планируется принимать меры к их соединению с западными границами страны. Одним из наиболее важных маршрутов Юго-Восточной железной дороги является та ее часть, которая позволит связать железные дороги Ирана с железными дорогами Индии и Пакистана. Т.е., как отметил М.Р.Несрат-Незами, если до сих пор строительство железных дорог в Иране велось, в основном, в направлении с юга на север, то впредь больше внимания будет уделяться направлению с востока на запад.

По словам М.Р.Несрат-Незами, одна из важных программ ИЖД предусматривает строительство железной дороги Захедан – Чабахар и железной дороги Захедан – Мешхед.

«Раад» радует Пакистан.

Во вторник Пакистан провел очередное успешное испытание крылатой ракеты воздушного базирования Ra’ad с дальностью полета 350 км (около 218 миль), сообщает defensenews.com 19 января.

Сообщается, что ракета оснащена высокотехнологичной системой управления и навигации, которая обеспечивает точное поражение целей.

Гонка вооружений между Пакистаном и его заклятым врагом Индией не утихает. Отношения между двумя странами, которые враждебно относятся к друг другу с 1947 года (со времени обретения независимости от Великобритании), еще больше испортились в августе прошлого года на фоне столкновений на границе и встречи пакистанского дипломата с сепаратистами в штате Кашмир.

15 декабря прошлого года Пакистан провел испытание баллистической ракеты, способной нести ядерное оружие (БР Shaheen 1A с дальностью полета 900 км и массой БЧ 1000 кг). В 1998 году обе страны провели ядерные испытания. В последнее время стороны пытаются наладить отношения, в том числе по проблематике Афганистана.

Индия снова разрешила импорт яблок из Афганистана через пограничный населённый пункт Вагах, заявили источники в Торгово-промышленной палате Афганистана.

Пять месяцев назад Индия объявила о запрете импорта яблок через населённый пункт Вагах на границе с Пакистаном. Однако недавно представители ТППА получили извещение о том, что проблема решена, сообщил глава департамента экспорта ТППА Мир Заман Попал радиостанции «Салам Ватандар».

По словам высокопоставленного чиновника, в прошлые годы Афганистан экспортировал в Индию около 40 тыс. тонн яблок ежегодно, но в 2015 году объём экспорта составил только 13 тыс. тонн. Ведомство готово начать отправку яблок в Индию в самое ближайшее время, подчеркнул он.

Вице-глава ТППА Хан Джан Алокозай также заявил, что Индия решила импортировать афганские продукты через иранский порт Бандар Аббас. Вполне вероятно, что новый, гораздо более короткий маршрут окажется гораздо выгоднее для бизнесменов.

По оценкам экспертов, в 2016 году Афганистан сможет поставить в Индию порядка 20 тыс. тонн яблок. Урожай яблок в стране при этом оставляет около 150 тыс. тонн в год.

Киргизия освобождает Россию от ненужных расходов

Ольга Самофалова

Соглашение о дорогостоящем строительстве каскада ГЭС в Киргизии, заключенное Бишкеком с Москвой, аннулируется. Речь шла о крупнейшей для Средней Азии энергетической стройке, крайне важной для всех стран региона. Однако в итоге новый поворот в этой истории России окажется только выгоден.

Парламент Киргизии проголосовал за денонсирование соглашения с Россией о строительстве и эксплуатации Верхне-Нарынского каскада ГЭС и ГЭС Камбар-Ата-1, сообщает «Интерфакс». У Москвы есть шесть месяцев, чтобы аннулировать это соглашение со своей стороны.

Одной из причин в правительстве Киргизии называют отсутствие решений по финансированию проектов, в также предлагаемое российской стороной серьезное удорожание кредитных средств, которые могут быть привлечены для строительства ГЭС, из-за сложной экономической ситуации.

Киргизское издание «Тазабек» сообщало, что Москва готова была предоставить кредит под годовые проценты не менее 8–10%, тогда как Бишкек хотел получить льготные условия займа.

По мнению киргизского правительства, повышение ставки по привлекаемым кредитам делает их строительство нерентабельным, так как окупаемость проекта без повышения тарифа на электроэнергию может затянуться на несколько десятков лет.

В декабре президент Киргизии Алмазбек Атамбаев говорил, что Россия не сможет построить для Киргизии ГЭС в связи с собственными экономическими проблемами. «Значит, Киргизия должна выходить из этих соглашений и искать других инвесторов. Мы не имеем права останавливать эти проекты. К сожалению, наши российские друзья не смогут реализовать эти проекты. Мы, конечно, еще немножко подождем, но надо принимать кардинальное решение», – говорил Атамбаев.

По словам киргизского президента, российское руководство с пониманием относится к его решению. Атамбаев уверил, что это будет чисто экономическое решение, «здесь нет никакой политики». Пресс-секретарь российского президента тогда подтвердил, что президенты России и Киргизии обсуждали этот вопрос на встрече в конце декабря. Российская сторона также признавала непростую экономическую ситуацию, связанную с неблагоприятной внешней конъюнктурой, курсовыми колебаниями и бюджетными ограничениями.

Премьер-министр страны Темир Сариев рассчитывает, что данными проектами заинтересуются инвесторы из Китая. И хотя сама КНР не испытывает недостатка в электроэнергии, ее можно будет экспортировать из Киргизии в Афганистан и Пакистан. Правда, привлечь даже китайских инвесторов – задача не из простых по целому ряду причин.

Целый букет проблем

Главная причина – в коммерческой неэффективности строительства каскада из четырех ГЭС в Киргизии, общая стоимость которого оценивалась в 425 млн долларов еще в 2012 году, когда было подписано само соглашение.

«Проект строительства каскада ГЭС в Киргизии сложно назвать экономически эффективным. Киргизское правительство отказывается предоставлять российскому инвестору гарантии на тарифы, которые могли бы окупить понесенные затраты. Киргизское правительство хочет покупать электроэнергию с этих ГЭС по низким тарифам. Его, безусловно, можно понять, оно хочет развивать экономику, чтобы население получало дешевую электроэнергию. Однако в жизни так не бывает», – говорит газете ВЗГЛЯД старший эксперт фонда «Институт энергетики и финансов» Сергей Кондратьев.

«Это очень капиталоемкие проекты. Речь идет о строительстве высокогорных ГЭС, где требуются серьезные вложения в логистику. Строительные нормы существенно отличаются от строительства на равнине, и это не очень благоприятный район с сейсмической точки зрения. Все это означает дополнительное увеличение капитальных затрат», – поясняет он.

Во-вторых, этот проект политически нестабилен. «У Киргизии большие политические разногласия с Таджикистаном и Узбекистаном, а также Казахстаном. Дело в том, что строительство новых ГЭС вызовет увеличение отбора воды, что необходимо для наполнения водохранилища, а это несколько лет. И в дальнейшем Киргизия получает мощный рычаг, в том числе в политической плоскости, в виде этих ГЭС. Потому что сможет регулировать сток воды и таким образом решать, какой будет урожай в Узбекистане и отчасти в южных регионах Казахстана, которые серьезно зависят от орошения», – поясняет Кондратьев. Поэтому Узбекистан и выступает против.

Эти проблемы означают, что найти инвестора на таких условиях будет практически невозможно. «Любой инвестор, который приходит в подобного рода проект, хотел бы, чтобы какой-то консенсус между соседями был достигнут. В том числе и потому, что Киргизия планировала часть электроэнергии продавать на экспорт, и потенциальными покупателями являются Узбекистан и Казахстан. Поэтому с ними в любом случае надо договариваться», – говорит Сергей Кондратьев.

«Международные институты, например Азиатский банк развития и Международный банк реконструкции и развития, стремятся получить гарантии по возврату инвестиций. Если киргизское правительство рассчитывает взять кредиты у других инвесторов, то им в любом случае придется либо предоставить гарантии по тарифам, либо гарантии по возврату долга, то есть сделать кредит государственным, что тоже не очень простой шаг», – добавляет собеседник.

Для России выход из проекта – благо

Учитывая весь букет проблем, Россия, скорее всего, не будет противиться выходу из проекта. Высвободившиеся средства Россия может потратить с большей пользой внутри страны. «Например, у нас есть проект Нижне-Бурейской ГЭС на Дальнем Востоке. Русгидро не отказалось бы от дополнительного финансирования по нему. Строительство этой ГЭС принесет дополнительные рабочие места, налоги и отчасти поможет решению проблемы высоких тарифов на Дальнем Востоке. Это только один пример», – говорит Кондратьев.

«В текущих условиях выбор в пользу финансирования иностранного проекта может быть только в случае, если это сулит серьезный эффект и для российской экономики. Как это иногда происходит, например, с проектами строительства за рубежом атомных станций, куда мы поставляем оборудование, инженерные и проектные решения. Здесь же не до конца понятно, когда вообще будут возвращены вложенные деньги», – заключает эксперт по электроэнергетике.

Проект строительства каскада из четырех ГЭС, соглашение по которому было подписано еще в 2012 году, сразу стал отставать от графика. По состоянию на 2014 год было только утверждено технико-экономическое обоснование и построены некоторые объекты (бетонный завод, дробильно-сортировочный комплекс и другие), но дальше этого дело не пошло. Проблемы были как с выделением финансирования, так и с выделением земель под строительство.

Киргизия испытывает дефицит электроэнергии

Бишкек торопится со строительством новых ГЭС по вполне объективным причинам. Существующий каскад ГЭС был построен на реке Нарын в 70–80-х годах прошлого века. Износ оборудования достиг критического уровня, что спровоцировало в стране острый дефицит электроэнергии. В итоге Киргизии пришлось с 2014 года начать импортировать электроэнергию из Казахстана и Таджикистана. Импорт, а также необходимость поддерживать энергетические мощности в рабочем состоянии заставили власти увеличить тарифы для населения.

Буквально в конце декабря 2015 года на крупнейшей в республике Токтогульской ГЭС произошли сразу две аварии из-за изношенности кабельной линии КЛ-500, производство которых уже снято российским заводом-изготовителем. Завершить ремонт кабельных нитей власти пообещали до конца января, предупредив о неизбежности веерных отключений электричества.

Однако Бишкеку удалось заключить дополнительное соглашение с Казахстаном об увеличении импорта электроэнергии и нормализировать ситуацию с обеспечением населения электроэнергией в полном объеме. Новые ГЭС призваны были вернуть самообеспеченность стране и подтолкнуть ее социально-экономическое развитие.

Иран готов провести переговоры с Саудовской АравиейТегеран выразил заинтересованность в нормализации отношений с Саудовской Аравией. Такое заявление сделал пакистанский премьер Наваз Шариф, находящийся с визитом в Иране, в минувший вторник.

Кроме того после переговоров с иранским президентом Хасаном Роухани премьер Пакистана отметил готовность Тегерана назначить контактное лицо для будущих переговоров с Эр-Риядом.

Напомним, что отношения между Ираном и Саудовской Аравией обострились после казни в Эр-Рияде 47 человек, включая знаменитого шиитского проповедника Нимра ан-Нимра. Массовые протесты и нападения на посольство Саудовской Аравии в Тегеране и Мешхеде, привели к разрыву дипотношений с Тегераном.

По информации Iran.ru, из солидарности с Саудовской Аравией дипломатические отношения с Ираном также прекратили другие суннитские мусульманские государства такие как Бахрейн, Судан и Джибути.

Газпром обсудил с Пакистаном возможность поставок российского СПГ

Газпром обсудил с Пакистаном возможность поставок российского СПГ. Об этом говорится в сообщении Газпрома по итогам встречи председателя правления концерна Алексея Миллера и министра нефти и природных ресурсов Пакистана Шахида Хакана Аббаси.

Стороны обсудили перспективные направления сотрудничества. В частности, возможность поставок в Пакистан российского СПГ и участия Газпрома в проектах по разведке и добыче углеводородов на территории республики.

Доказанные запасы природного газа Пакистана составляют около 570 млрд куб. м - страна занимает шестое место в Азиатско-Тихоокеанском регионе по этому показателю (после Австралии, Китая, Индонезии, Индии, Малайзии). В 2014 году производство природного газа в Пакистане составило 42 млрд куб. м. Весь добываемый в стране газ потребляется на внутреннем рынке. Основными производителями природного газа в Пакистане являются государственные компании Oil and Gas Development Corporation (OGDCL) и Pakistan Petroleum Ltd. (PPL).

Первый в Пакистане терминал СПГ (мощность 3 млн т в год) был запущен в марте 2015 года.

Соединенные Штаты обеспечат поддержку Пакистану в создании безопасного государства и борьбе с терроризмом, об этом говорится в заявлении Госдепартамента США в связи с террористической атакой на университет в городе Чарсадда.

"Соединенные Штаты будут плечом к плечу стоять с правительством и народом Пакистана, обеспечивая их усилия по созданию безопасного, стабильного и процветающего государства. Мы будем стоять бок о бок с Пакистаном в борьбе с терроризмом", — говорится в заявлении госдепа со ссылкой на его представителя Марка Тонера.

"Особенно ужасно, что террористы продолжают атаковать образовательные учреждения, ориентированные на будущие поколения Пакистана", — добавил он, выразив "глубочайшие соболезнования жертвам и их семьям".

Ранее с осуждением этого теракта выступил Белый дом.

Группа боевиков в среду утром ворвалась на территорию университета в городе Чарсадда. Очевидцы также сообщили о двух мощных взрывах. В момент атаки на территории учебного заведения находились около 3 тысяч студентов.

Позже в ходе операции по ликвидации боевиков убиты четверо террористов. По последним данным, в результате нападения погибли 25 человек, сообщалось также о 50 пострадавших.

JF-17 испугался соседства и сравнения с «Теджасом».

ВВС Пакистана решили не направлять истребители JF-17 Thunder на авиасалон в Бахрейне (Bahrain International Air Show 2016, база Сахир ВВС Бахрейна, 21-23 января), сообщает bharatkarnad.com 18 января. Этот самолет является развитием китайской версии МиГ-21 и производится на заводе в Камре.

Ранее сообщалось, что организаторы выставки решили разместить JF-17 и его индийского визави LCA Tejas на одной стоянке бок о бок. Однако пакистанские власти поняли, что их истребитель будет выглядеть весьма блекло рядом с современным индийским самолетом. Их благоразумие состоит в том, что они не могли бы петь дифирамбы в честь своего «Тандера» и сохранять невозмутимое выражение своего лица, когда рядом будет стоять великолепный «Теджас» со стелс-формами, и в полете будет выполнять маневры с 8-кратными перегрузками.

Сравнивать самолеты двух разных поколений невозможно, поэтому пакистанские власти решили лучше лишиться выплаченных денег за стоянку самолетов и не услышать резко контрастирующие с «Теджасом» негативные оценки своего JF-17, которые могут основательно подпортить его имидж.

Все три летчика-испытателя и два прототипа «Теджаса» относятся к военно-морской версии, которая находится в стадии разработки (прототип NP-1 совершил первый полет 27 апреля 2012 года, в настоящее время построено пять опытных самолетов в одноместной и двухместной версии - прим. Военный Паритет). Это показывает сильную поддержку программы со стороны командования ВМС в отличие от ВВС, которым должно быть стыдно, пишет издание.

У нас у многих претензии к ним

Эдуард Лимонов

Противостояние главы Чеченской Республики и "креативного класса" (лестное самоназвание) в самом разгаре.

Давайте попытаемся понять поведение "креативного класса", отбившегося от народа до такой степени, которая действительно может быть охарактеризована как "враги народа".

Во-первых, кто это?

Но это журналисты, все как на подбор, они!

Рамзан Кадыров правильно называет их центры или гнёзда. И обратите внимание это всё журналисты и их центры - это радио и телевидение. Кадыров назвал "Эхо Москвы", РБК, "Дождь".

Но к списку врагов спокойно можно добавить и "Коммерсант-ФМ" (там только два гаврика чего стоят: Эггерт и Губин) и The New Times с невыносимой Альбац, и "Независимую газету", с вкрадчивым её патроном и редактором и уж, конечно же, и "Новую Газету". А вообще-то даже внешне нейтральные, полуизвестные СМИ источают ежедневно немало яда. Так что у нас во врагах народа не исключительно, но преобладают журналисты. В стране за 25 лет возникли антироссийские идеи и свили себе гнёзда в некоторых изданиях.

А вот функцию на себя такие журналисты взяли не журналистскую, но докторскую функцию.

На самом деле они имеют намерение вылечить народ от патриотизма и национального достоинства. То есть намерение выступить в роли врачей. Впрочем, во врачей они не годятся, действуют грубым нажимом, давят авторитетом, и похожи на грубых следователей.

Им и в голову не приходит, что патриотизм и национальное достоинство не болезни, но суть характеристики народа.

Им и в головы не приходит, что тысячи русских убитых в Донбассе и убитые в Сирии - именно эти убитые ухудшают отношение к ним, непрошеным докторам народа, и превращают их во врагов народа. То что в мирное время можно было снисходительно назвать ошибочными мнениями, например, в наше военное время действительно есть вражеская деятельность. Трупы делают трагедию.

Непрошеные лекари зарвались, поскольку их не смущает гигантская диспропорция между количеством якобы "больных" - процентов 95 от всего населения, и мизерной в сравнении с "больными" кучкой "докторов".

Идиотская идея лечить народ, могла зародиться только в отсталых провинциальных бошках отечественного "креативного класса" (лестное самоназвание). Больше нигде в мире, от Индии и Пакистана до Европейского Союза подобного отношения к народу, как к "больным" не возникло.

Вся эта история их отпадения от России слишком далеко зашла.

Власть Российской Федерации отворачивается, и не хочет решить эту трагическую проблему. Не хочет простенько закрыть, например, империю лжи - "Эхо Москвы". Ничего страшного не произойдёт, несколько самых задиристых журналистов эмигрируют в Грузии-Украины, а другие рассосутся по более здоровым СМИ.

А если не закрыть, то будет всё хуже.

Гражданской войны не случится, слишком огромна диспропорция между народом и "креативным классом", но стихийное решение вопроса нежелательно.

Ведь у нас у многих претензии к ним.

Россия > СМИ, ИТ > zavtra.ru, 19 января 2016 > № 1641467 Эдуард Лимонов

Иран готовится конкурировать с Газпромом

Ольга Самофалова

Иран, обладающий крупнейшими в мире запасами газа, объявил о готовности экспортировать его в традиционную вотчину Газпрома – на европейский рынок. Снятие санкций с Тегерана открывает ему двери на рынок СПГ и к трубопроводным проектам, в частности «Южному газовому коридору». Стоит ли беспокоиться Газпрому о потере своей доли в Европе?

Иран готов поставлять газ в Европу, заявил директор по международным связям Национальной иранской газовой компании (НИГК) Азизолла Рамезани.

«Расположение Ирана, обладающего крупнейшими запасами газа в мире, позволяет ему продавать газ во все страны», – приводит во вторник агентство «Мехр» слова иранского чиновника, приветствовавшего визиты в Тегеран партнеров из Европы с целью активизировать двусторонние отношения в области энергетики и газа.

По мнению Рамезани, экспорт не должен ограничиваться соседними странами или регионом, «соответственно, поставки газа в отдаленные страны, особенно в страны – члены ЕС, должны быть включены в повестку дня». В этой связи он особенно подчеркнул, что «экспорт газа в Европу имеет международные и политические преимущества в дополнение к экономическим выгодам». «В настоящее время Россия продает газ в Европу, поставляя его по трубопроводу протяженностью три тысячи километров. Иран также может поставлять», – выразил мнение директор НИГК.

По его словам, «для передачи природного газа в европейские государства проработаны различные маршруты». В частности, «природный газ может поставляться в Европу через Черное море, Сирию, Ирак, Турцию или через несколько трубопроводов».

У Ирана есть два пути нарастить экспорт газа: трубопроводный и СПГ танкерами. Оба варианта в новых условиях снятия санкций с Тегерана становятся вполне реальными. Однако в ближайшие годы Газпрому не о чем беспокоиться.

Что может предложить Тегеран Европе

Первая проблема Ирана – это наличие сырья. По запасам газа Иран значительно превосходит тот же Азербайджан. Однако за годы санкций в газовой добыче могло произойти такое же запустение, как и на нефтяных месторождениях Ирана. Иран заявляет о планах нарастить добычу с текущего уровня в 700 млн кубометров до 1 млрд кубометров в сутки, а также нарастить экспорт газа до 200 млн кубометров в сутки к 2018 году. Если перевести в годовые показатели, то сейчас Иран добывает 255 млрд кубометров в год, а за два года собирается нарастить добычу до 365 млрд кубометров в год и из них отправлять на экспорт 73 млрд кубометров в год.

Однако снятие санкций – это одно, а найти деньги в разработку месторождений – совсем другое. Для сравнения, в настоящий момент Иран экспортирует около 30 млн кубометров газа в Турцию в год. Даже если Тегерану удастся найти инвесторов в разработку газовых месторождений и выйти на плановые показатели, то 73 млрд кубометров – это не такой большой объем экспорта в сравнении с российским. Напомним, что Газпром занимает 30% европейского рынка, продавая туда 160 млрд кубометров газа ежегодно.

Есть большие сомнения, что все эти 73 млрд кубов Иран повезет в ЕС. Во-первых, для таких поставок еще надо построить инфраструктуру. Реальностью такие планы могут стать далеко за 2020 годом. Во-вторых, у Ирана есть кому продавать свой газ – в соседние страны: Ирак, Пакистан. Это пока более выгодные проекты, и реализовать их можно намного быстрее. Кроме того, Иран строит также большие планы по газификации страны, в частности в секторе электрогенерации.

«Сейчас у Ирана нет никакого задела для экспорта газа. Ресурсы есть, а газа и инфраструктуры нет. Готового предложения для рынка не имеется, механизма привлечения инвестиций тоже. Были проведены предварительные консультации, в Берлине, например, по поводу того, как Иран собирается развивать отношения с внешним миром, с инвесторами. И все», – говорит газете ВЗГЛЯД замгендиректора Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач. Более того, даже когда инвесторы появятся, с момента принятия инвестиционных решений до момента выхода газа на рынок пройдут годы, добавляет он.

Планы поставок СПГ

Еще до санкционного режима Иран прорабатывал ряд проектов по экспорту своего СПГ. Был даже заключен контракт с немецкой компанией Linde по строительству Iran LNG (СПГ-терминала), в рамках которого хотели экспортировать 10,5 млн тонн в год. Но санкции заморозили этот проект, когда он наполовину был завершен.

Теперь Тегеран возобновил свои планы по строительству заводов по сжижению газа и по покупке плавучих СПГ-терминалов, которые позволят ему экспортировать СПГ. Ряд европейских компаний уже ведут переговоры с Ираном по строительству СПГ-терминалов и танкеров.

Иран ведет переговоры о запуске пяти СПГ-проектов в течение следующих трех лет, заявил накануне исполнительный директор Национальной иранской газовой компании (NIGC) Хамид-Реза Араки. Ирану только что развязали руки, поэтому логично, что Тегеран хочет рывком вернуться и на рынок нефти, и на рынок газа. Однако пока не ясно, насколько коммерчески привлекательными такие планы покажутся покупателям.

«СПГ требует, кроме инвестиций, и еще технологий, которых в Иране нет. Попытки реализовать самостоятельно проекты Iran LNG и Pars LNG, после того как из них вышли западные партнеры на фоне очередной порции санкций, не увенчались успехом», – напоминает Алексей Гривач.

Кром того, конъюнктура рынка углеводородов, мягко говоря, не способствует новым инвестициям. «Иран – это все равно высокорискованная история, потому что сегодня сняли санкции, а завтра – снова ввели. Такое уже было. Просто сейчас держать под санкциями и Россию, и Иран – это чревато большими проблемами. Это такая форма геополитической игры. Но в новом тайме игра может пойти по-другому», – считает Алексей Гривач.

В Европе построено много СПГ-терминалов, так что со стороны Европы инфраструктурных проблем нет. С другой стороны, все эти терминалы на 80% стоят пустыми. И дело не в том, что нет желающих продавать СПГ европейцам. Проблема в том, что самим европейцам невыгодно покупать СПГ, который, как правило, вдвое дороже трубопроводного газпромовского газа. Поэтому не факт, что Европа станет покупать большие объемы СПГ у Ирана, как она сейчас не покупает его много у того же Катара, например.

Трубопроводный проект

А вот желание Ирана поставлять свое голубое топливо по трубопроводам в Европу может стать коммерчески более успешным. Тем более что, пока Тегеран был под санкциями, Азербайджан и Туркменистан активно работали с Евросоюзом в этом направлении.

Речь идет о строительстве «Южного газового коридора», интерес к которому Иран проявлял всегда. Но только урегулирование ядерной проблемы и снятие санкций открыли стране дверь в проекты такого рода. Точнее сказать, изначально Европа рассчитывала на сырье именно из Ирана, а не из Азербайджана. Баку со своим месторождением Шах-Дениз лишь успешно воспользовался ситуацией санкционного давления на Тегеран.

С одной стороны, «Южный газовый коридор» – это расширение действующего Южнокавказского газопровода Баку – Тбилиси – Эрзурум. В сентябре 2014 года Баку уже начал работы в этом направлении. Второй этап – это постройка газопровода TANAP в Турцию. Третий этап – продление его по территории Европы в виде газопровода TAP. Этот многоступенчатый проект активно поддерживает Евросоюз.

По плану, первый азербайджанский газ с месторождения Шах-Дениз должен прийти в Турцию в 2018 году. Начало экспорта газа с Шах-Дениз в Европу было намечено в 2019 году, но сроки перенесли на 2020 год. Выросли также и суммарные инвестиции в этот проект – с 45 до 50 млрд долларов.

Проект «Южный газовый коридор» со снятием санкций с Ирана стал более чем привлекателен. «С экономической точки зрения иранской стороне этот проект крайне интересен – одни только инвестиции в иранскую инфраструктуру благодаря этому проекту могут превысить 15 млрд евро, а ежегодные поступления могут составить даже при нынешних ценах до 10 млрд. Это позволит существенно увеличить экономический потенциал республики и довести рост ВВП до 4–5% уже в ближайшие два–три года. В результате экономика Ирана может восстановиться до уровня 2011 года, когда цены на нефть находились в районе 100–120 долларов за баррель», – считает старший аналитический обозреватель MFX Broker Роберт Новак. Что касается объемов поставок, то, по его мнению, в зависимости от мощности газопровода они могут составить до 55–60 млрд кубометров газа в год.

Однако Алексей Гривач из Фонда национальной энергетической безопасности указывает на те же проблемы и для трубопроводных проектов для доставки газа из Ирана в Европу. Это крайне дорогие и долговременные задачи.

«Речь почему-то идет о том, чтобы иранский газ через Азербайджан тащить, а не напрямую из Ирана. Хотя изначально в центре всех историй с поставками газа с Ближнего Востока в Европу был Иран. У Ирана возможные объемы газа значительно превосходят азербайджанские. Поэтому Ирану надо строить свою систему доставки газа, а не через Азербайджан. Иначе получается, что не ручеек попадает в Волгу, а Волга попадает в ручеек», – считает газовый эксперт.

Впрочем, объяснение этому может быть связано с безопасностью поставок из Ирана. «Тот экспорт, который сейчас идет в Турцию, регулярно подвергается атакам», – говорит Гривач.

Будут попытки подключиться к этому проекту. Хотя этому есть объяснение, связанное с безопасностью поставок из Ирана на турецкий рынок.

При участии Ирана в «Южном газовом коридоре» иранский газ будет конкурировать в первую очередь не с российским, а с азербайджанским. Будет два потока сырья: азербайджанский поток может поставить в Европу только 10 млрд кубов, а иранский поток предполагает более серьезный потенциал.

«По запасам Иран может экспортировать сопоставимые с Россией объемы газа. Вопрос в том, есть ли для этого рынки и инфраструктура. Это все требует значительных инвестиций и решения вопросов с транзитом», – добавляет эксперт. Это проекты находятся явно за пределами 2020 года, согласен он.

«И надо понимать, что за условия для газа будут на рынке Европы. Ситуацию, когда там одновременно будут большие объемы российского, большие объемы иранского газа и еще какого-то плюс СПГ, я считаю маловероятной. Потому что все проекты требуют больших инвестиций. И для принятия решения об инвестициях нужны гарантии их возврата», – говорит эксперт. Проект будет реализован только при наличии законтрактованных покупателей.

Чтобы заполучить европейских клиентов, Ирану надо будет предложить такие условия, которые были бы лучше российских. «Это сейчас маловероятно. И для чего это Ирану? Что он от этого получит? Иран – это страна, сильно страдающая от низких цен на нефть. Кроме того, Иран был одним из главных сторонников газового картеля и одним из главных участников ОПЕК, призывающей сократить объемы добычи и тем самым повлиять на уровень цен», – заключает эксперт.

Это значит, что Иран вряд ли захочет сбирать и так низкие цены в Европе, работать себе в убыток. Скорее Тегеран создаст с Москвой газовый картель, чтобы контролировать разные рынки сбыта. Тем более что у России с Ираном много энергетических проектов.

Александр Новак провел рабочую встречу с Министром нефти и природных ресурсов Пакистана Шахидом Хаканом Аббаси.

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак провел рабочую встречу с Министром нефти и природных ресурсов Исламской Республики Пакистан Шахидом Хаканом Аббаси и главами крупнейших пакистанских энергокомпаний.

Министр отметил значительный потенциал российско-пакистанского сотрудничества в нефтегазовой сфере и подчеркнул необходимость оказания всесторонней поддержки его дальнейшему развитию.

В ходе встречи обсуждался ход реализации проекта строительства в Пакистане газопровода «Север-Юг», который станет первым крупным совместным проектом в нефтегазовой сфере в новейшей истории двух стран, и перспективы поставок сжиженного природного газа на регазификационные мощности Пакистана.

Также речь шла о сотрудничестве в реализации проектов разведки и добычи газа на территории Пакистана и возможностях применения российского оборудования на пакистанских нефтегазовых предприятиях.

«Рассматривать «Талибан» как альтернативу ИГ — ошибка»

Экс-спецпредставитель США по Афганистану Джеймс Доббинс о своем видении ситуации

Александр Братерский

Власти Афганистана призвали полевых командиров движения «Талибан» сесть за стол переговоров с правительством страны. В понедельник в Кабуле прошла вторая встреча высокопоставленных представителей Пакистана, Афганистана, Китая и США, где обсуждалась «дорожная карта» мирного урегулирования. О том, почему с талибами необходимо говорить, «Газете.Ru» рассказал Джеймс Доббинс, экс-представитель администрации США по Афганистану в 2013–2014 годах.

— Недавно российский спецпредставитель по Афганистану Замир Кабулов публично заявил о том, что Россия ведет переговоры с представителями движения «Талибан». Как смотрят на это в США?

— В переговорах между Россией и «Талибаном» нет ничего нового: россияне вели их на протяжении нескольких лет и информировали об этом США. Я сам об этом говорил с Замиром (Кабуловым), мы были в постоянном контакте в то время, когда я был спецпредставителем США, мы много раз сотрудничали по различным вопросам. Наша страна также проводила переговоры с талибами в 2010–2012 годах, потом был перерыв. Китайцы тоже вступали с ними в переговоры, участвовали в них и представители Великобритании и Норвегии.

В самих переговорах нет ничего нового, правда, интересен сам факт придания этому факту публичности.

Сообщалось, что Россия ведет переговоры о поставке оружия правительству Афганистана, и я не думаю, что правительство США стало бы этому препятствовать. Мы поддерживаем правительство Афганистана и хотели бы, чтобы Россия делала то же самое. Если же переговоры с талибами для России имеют другую цель и рассматривают «Талибан» как альтернативу ИГ (организация запрещена в России) и использование его в качестве союзника, то это ошибка. Американское правительство и правительство Афганистана будут возражать против такого подхода. «Талибан» является радикальной организацией, хотя и имеет противоречия с ИГ в Афганистане.

— Россия и США воевали с талибами, а теперь ведут с ними переговоры. Это потому, что ИГ серьезно изменило ситуацию в регионе?

— Я не думаю, что такова логика правительства США, которое начало вести переговоры с талибами до того, как ИГ заявило о себе как о серьезной силе. Я также не считаю, что США рассматривают «Талибан» как альтернативу в борьбе с «Аль-Каидой» (также запрещенная в России организация). «Талибан» — это организация, которая тесно связана с «Аль-Каидой», а «Аль-Каида» является такой же ужасной группировкой, как и ИГ, хотя и уменьшилась в размерах. Поэтому я не думаю, что такая аргументация оказала влияние на политику США.

Для нас «Талибан» не является полезным инструментом в борьбе с ИГ, и если Москва его таковым видит, то это ошибка. Афганистан под контролем талибов будет приютом для радикальных групп, включая тех, кто хочет совершать нападения на Россию. Однако в отличие от ИГ, нацеленного на глобальный джихад, талибы ограничиваются лишь территорией Афганистана.

Одно из требований, которое выдвинуло талибам правительство США, — прекращение сотрудничества с «Аль-Каидой», однако «Талибан» этого не сделал.

Да, это националистическое, а не глобальное джихадистское движение, однако его идеологические постулаты смыкаются с глобальными джихадистскими движениями.

Оно дало этим движениям возможность использовать Афганистан как базу для своих операций — несколько недель назад афганские и американские военные в результате совместной операции обнаружили лагерь «Аль-Каиды».

— Вы отметили совместные операции афганских сил и военных США. Существует мнение, что, несмотря на подготовку США и НАТО афганских военных, они пока не в состоянии отражать атаки талибов самостоятельно. Считаете ли, что для США необходимо сократить присутствие американских военных в Афганистане?

— Продолжение американского присутствия в Афганистане важно, и администрация Обамы дала понять, что пребывание войск продолжится и при новой администрации. Большинство кандидатов в президенты поддерживают присутствие в Афганистане.

Президент США подчеркнул, что, если «Талибан» хочет, чтобы американские военные и войска других государств ушли, они должны достичь мирного соглашения с правительством Афганистана. Большинство кандидатов в президенты, скорее всего, поддержат продолжение присутствия войск в Афганистане. Думаю, что продолжение присутствия в Афганистане войск США и союзников необходимо вместе с продолжением финансирования, которое необходимо Афганистану. Добавлю, что средства идут не только из США, но и из других стран. Это финансирование идет не только из Вашингтона, но и из других стран. Это два необходимых условия, которые дадут Афганистану возможность сопротивляться атакам талибов, а также помогут с укреплением безопасности. Хочу также отметить, что, если Пакистан поменяет свою точку зрения и будет бороться с талибами внутри Пакистана, это сыграет очень позитивную роль.

— Вы вели переговоры с талибами. Насколько у них есть настроенность на достижение мира?

— Внутри «Талибана» есть те, кто выступает за политическое решение конфликта. Конечно, там есть и экстремистские элементы. Из-за их деятельности «Талибан» достаточно долго не хотел участвовать в политическом процессе. Правда, я не думаю, что мирный процесс может быть быстрым.

Переговоры займут долгое время, и, каким бы ни было соглашение, оно будет отражать ситуацию, которая сложится на данный момент непосредственно на земле.

Не думаю, что мы должны считать, что мир совсем близко.

— Каково ваше мнение о лидере талибов Ахтаре Мохаммаде Мансуре. Что он за человек?

— Он уже давно руководит «Талибаном», с тех пор как три года назад умер мулла Омар (предыдущий лидер «Талибана». — «Газета.Ru»). Этого времени было достаточно, чтобы составить о нем впечатление. Он владеет ситуацией, и его даже можно назвать прагматиком. В разное время он проявлял открытость к политическому процессу, однако никогда твердо не продемонстрировал свою приверженность мирным переговорам. Поэтому нам не остается ничего, кроме как ждать.

Мы были готовы говорить и с Омаром, если бы он хотел этого.

— Какой вы видите роль Ирана в Афганистане? Считаете ли, что его роль возрастет как игрока в Афганистане?

— С 2001 года политика Ирана в Афганистане шла параллельно с американской. Особого взаимодействия не было, однако отдельные случаи сотрудничества случались. Иран поддерживал афганское правительство, и ситуация в Афганистане не была раздражителем в американо-иранских отношениях. Возможно, если отношения обеих стран улучшатся, активизируется сотрудничество и по Афганистану. Однако я не предвижу, что такое сотрудничество возникнет в краткосрочной перспективе. Не хотелось бы, чтобы Иран пришел к выводу, что «Талибан» можно использовать в борьбе с ИГ. Мне бы хотелось, чтобы Иран видел правительство в Кабуле как основную силу в стабилизации Афганистана.

— Видите ли вы перспективы для российско-американского сотрудничества в Афганистане, несмотря на общее ухудшение отношений?

— Я всегда придерживался точки зрения о необходимости сотрудничества с Россией по Афганистану.

Я считаю, что мы не должны позволить разногласиям по Украине помешать этому сотрудничеству.

США недавно выделили средства для приобретения российской техники Афганистану. Поэтому, я думаю, мы готовы отделить наши разногласия по Украине и по Сирии от Афганистана. Для администрации Обамы Афганистан, как в свое время иранская ядерная программа, — одна из тех зон, где Россия и США должны сотрудничать.

Афганистан. США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 19 января 2016 > № 1616680 Джеймс Доббинс

«Мы не равны западным странам»

Председатель Лиги защитников пациентов Александр Саверский

Елена Ромашова

В конце минувшей недели глава Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игорь Артемьев предложил отменить обязательные клинические исследования в России лекарств иностранного производства, уже зарегистрированных в США или Евросоюзе. В ФАС считают, что дополнительные исследования и так сертифицированных лекарств задерживают выход новых препаратов на отечественный рынок иногда на несколько лет. Председатель общественной организации «Лига защитников пациентов» Александр САВЕРСКИЙ рассказал «НИ», поможет ли инициатива антимонопольщиков устранить дефицит медикаментов и почему доступом россиян к качественным лекарствам озаботились совсем не в профильном ведомстве.

– Александр Владимирович, насколько целесообразно предложение главы антимонопольной службы?

– Если мы убеждены, что уровень контроля в странах-производителях не хуже, чем у нас, то процедура повторного проведения исследований представляется бессмысленной и избыточной. Поэтому довод Федеральной антимонопольной службы о том, что мы создаем лишний барьер в доступе препаратов к пациенту, оправдан. Единственное, здесь, вероятно, придется переосмыслить взаимодействие с зарубежными контрольными органами, поскольку нам надо понимать, как движутся лекарства, что с ними происходит на том или ином уровне. Вот здесь, видимо, Минздраву предстоит все-таки поработать над тем, чтобы быть уверенными, что наши пациенты получают действительно качественные препараты.

– Каких зарубежных лекарств это прежде всего коснется?

– Прежде всего инновационных, поскольку отечественные производители только начинают что-то делать в этом направлении. У нас только научились воспроизводить дженерики, а собственных препаратов раз-два и обчелся.

– Существует ли вероятность, что, если такая инициатива будет принята, на российский рынок начнут проникать сомнительные препараты?

– В антимонопольной службе не учитывают существенную деталь: как на законодательном уровне поделить страны Европы, США, например, с Индией, Китаем и Пакистаном? Ведь для антимонопольной службы есть важное слово – «равенство» доступа. А в данной ситуации получается, что какой-то части стран говорят «да», а какой-то – «нет». И как они собираются решать эту проблему, пока не очень понятно. Как только что-то будет законодательно прописано относительно других стран, тут же пойдут не только вопросы, но и совершенно справедливые иски от других стран-производителей. Если по ряду стран, с которых мы берем пример в строительстве контрольно-надзорной системы, нам все понятно, то не понятна дискриминация всех остальных стран.

– В законе «Об обращении лекарственных средств» содержится признание иностранных исследований препаратов на условиях взаимности. Этот принцип, получается, не применяется, раз есть предложение ФАС?

– Что на деле означает эта норма, сказать сложно. Из объяснений Минздрава следует: вы признаете наши препараты, а мы – ваши. Но это нонсенс. У нас, конечно, замечательная страна, мы молодцы, но в данном конкретном случае пациенты страдают от того, что мы так думаем. Далеко не всегда мы можем «отвечать взаимностью» по отношению к западным странам. Разве у нас есть такие же процедуры, такие же заводы, как за рубежом? Мы не равны, к сожалению, в каких-то компонентах. И эта норма выглядит странно, даже с юридической точки зрения.

– Почему именно ФАС этой проблемой сейчас обеспокоилась, а не собственно Минздрав?

– Минздрав во многом политический орган. ФАС же глубоко погружен в проблемы здравоохранения и уже чуть ли не наполовину определяет политику министерства в сфере лекарственного обеспечения. Например, с недавних пор к антимонопольному ведомству перешла и функция по ценовому регулированию лекарственных препаратов. А что касается предложения по исключению исследований, в принципе это одна из функций ФАС – исключение барьеров. А поскольку данная ситуация – это явно барьер, и ничем не оправданный, то в принципе вмешательство ФАС вполне уместно. А предположение, что наши испытатели лучше, чем на Западе, вообще смешное. Не говоря уже о системе мониторинга.

О недопущении ввоза в Россию 20 тонн пшеницы, 5 тонн яблок и 21 тонны пакистанских мандарин из Казахстана.

На контрольно-пропускном пункте «Троицк» 14 января сотрудники отдела надзора за обеспечением карантина растений Управления Россельхознадзора по Челябинской области выявили 3 нарушения карантинного законодательства при ввозе подкарантинной продукции на территорию Российской Федерации автомобильным транспортом. На 20 тонн зерна пшеницы, 5 тонн яблок и 0,8 тонн мандарин отсутствовали фитосанитарные сертификаты страны — отправителя. Происхождение ввозимой продукции — Р. Казахстан и Пакистан. Подкарантинная продукция следовала в г. Челябинск и Р. Башкортостан.

15 января на КПП «Варна» задержано и возвращено 20 тонн мандарин, происхождением Пакистан, прибывших из республики Казахстан на территорию Российской Федерации. В ходе документарной проверки должностным лицом установлено, что подкарантинная продукция перемещалась без фитосанитарного сертификата страны-экспортера.

Всем перевозчикам-нарушителям вынесены постановления о наложении административных штрафов и выданы предписания на возврат подкарантинных грузов грузоотправителям. Грузы возвращены на территорию Р. Казахстан для получения соответствующих сопроводительных документов.

Напомним, что за 2015 год при осуществлении совместных контрольных мероприятий с ГИБДД по Челябинской области и Федеральной таможенной службой, а также при проведении документарного контроля на КПП «Троицк» и КПП «Варна» было задержано 640 автомашин с зерном, свежей плодовоовощной продукцией и прочими растительными грузами. Всего задержано и возвращено при ввозе с территории Р.Казахстан 11 449 тонн подкарантинных грузов.

Международная организация “Human Rights Watch” призвала Пакистан продлить срок пребывания афганских беженцев на территории страны до конца 2017 года.

Напомним, что срок действия разрешения на временное пребывание в стране для афганских беженцев заканчивался в декабре прошлого года, однако Пакистан продлил его еще на 6 месяцев.

«Продление статуса беженцев на 6 месяцев снизило опасность, которой они подвергаются. Однако правительство также должно прекратить преследования беженцев со стороны полиции» , — отметил заместитель директора “HRW” по странам Азии Фелим Кайн.

Представитель организации также подчеркнул, что продление статуса беженцев на 2 года позволит афганцам не возвращаться вынужденно домой. По его мнению, за это время чиновники смогут разработать программу переселения беженцев в другие страны, передает афганский телеканал “1TV”.

Стоит отметить, что в настоящее время на территории Пакистана проживают около 1,5 миллиона официально зарегистрированных афганских беженцев. Еще около 1 миллиона мигрантов находятся в стране нелегально.

Власти Пакистана разрешили жителям страны пользоваться популярным видеохостингом YouTube после запрета, который длился в течение трех лет, передает агентство Ассошиэйтед Пресс.

Отмечается, что пакистанцы смогут пользоваться локализованной версией сервиса со специальными фильтрами, благодаря которым нежелательный контент будет удален.

Суд Пакистана наложил запрет на пользование YouTube в сентябре 2012 года после появления на видео-сервисе трейлера к фильму "Невиновность мусульман", который спровоцировал нападения на американские посольства в мусульманских странах. В результате одного из нападений в ливийском городе Бенгази 11 сентября погибли посол США Кристофер Стивенс и еще три человека.

Как передает агентство со ссылкой на представителя телекоммуникационных служб Хуррама Мехрана, в понедельник сайт YouTube был доступен по всей стране.

Китай сделает свою ставку в ближневосточной игре

Петр Акопов

На Ближний Восток едет Си Цзиньпин. На следующей неделе китайский лидер посетит Иран, Саудовскую Аравию и Египет. На фоне обострения саудовско-иранских противоречий, снятия санкций с Ирана и войны в Сирии эта поездка приобретает еще большее значение. Отстаивая свои национальные интересы, Китай действует в общей геополитической координации с Россией.

Китай и так активно участвует в ближневосточных делах – конечно, не так заметно, как США, Россия или Европа, но уже более чем серьезно для того, чтобы все обязаны были считаться с китайским фактором.

Но если до недавнего времени взаимодействие Китая со странами региона в основном строилось на двухсторонней основе – Пекин покупает ближневосточную нефть, предлагает инвестиции – то постепенно Поднебесная оказывается вовлеченной в многосторонние сюжеты. Конечно, Китай, в отличие от России, не будет принимать прямое военное участие в том же сирийском конфликте, и, в отличие от США, у него нет в регионе военных баз – но Пекин давно уже перерос формат просто крупнейшего покупателя сырья. Китай принимал участие в переговорах по иранской ядерной программе, участвует в переговорах по Сирии – а сейчас Си Цзиньпин приезжает в две страны, находящиеся в острой фазе конфликта: Иран и Саудовскую Аравию.

Конечно, визит председателя КНР планировался задолго до казни аятоллы ан-Нимра и нападения на посольство КСА в Тегеране – о готовящейся поездке впервые почти год назад сообщил китайский посол в Иране. Но за это время произошло столько событий – было заключено соглашение по иранскому атому, началась российская операция в Сирии, поссорились Эр-Рияд и Тегеран – что визит происходит во многом в новой региональной реальности. Хотя, конечно, значение конкретных пунктов визита для Пекина сохранится при любой погоде.

Ключевой точкой поездки станет, конечно, Иран. Председатель Си прибудет в Тегеран 23 января, после завершения поездки в Саудовскую Аравию и Египет – ожидалось, что к этому моменту уже будет официально объявлено о снятии международных санкций против Ирана и таким образом китайский лидер станет первым главой иностранного государства, посетившим эту страну в бессанкционный период. Сейчас снятие санкций отложили до конца января, но и без этого символического совпадения обе страны придают двухсторонним отношениям очень большое значение – поэтому их укрепление в ближайшие годы будет идти ускоренными темпами.

Иран продает Китаю нефть, получает от него инвестиции, технологии и оружие, строит вместе с ним газопровод «Мир», которой приведет иранский газ в расположенный между Ираном и Китаем Пакистан (а возможно, и дальше в Китай) и станет важной частью выстраиваемой Пекином большой экономической дуги, по которой будет проходить и Новый шелковый путь. Китай может дать Ирану – как до этого Пакистану – десятки миллиардов долларов инвестиций, надежный рынок сбыта и, что еще важнее, геополитическую помощь.

Иран самостоятельная держава – одна из немногих в мире, обладающих полным суверенитетом – и она только сейчас начинает выходить из тридцатилетнего конфликта с англосаксами. Попытки заблокировать и сокрушить Иран были связаны не просто с желанием избавиться от самостоятельного игрока на Большом Ближнем Востоке, но и с альтернативной западной демократии моделью государственного и социального устройства, самим фактом своего существования мешающей идеологической кампании по манипуляции и «демократизации» полуторамиллиардного исламского мира. Иран выдержал давление, ощущая при этом поддержку как Китая, так и России – и теперь, когда уже и Москва вошла в открытый конфликт с США, наступают новые возможности для стратегического сотрудничества Тегерана как с Россией, так и с Китаем.

Иранский рынок имеет огромный потенциал – как для инвестиций, так и для торговли – экспортные возможности Ирана также огромны, и понятно, что на иранском направлении Китай и Россия по отдельным направлениям выступают конкурентами. Но некоторое экономическое соперничество ничто в сравнении с общими геополитическими интересами – а они у России и Китая на иранском фронте практически совпадают. И сам Иран хочет поскорее присоединиться к ШОС – чтобы стать частью российско-китайского альянса, приобретающего черты глобальной евразийской организации, занимающейся как безопасностью, так и экономическим развитием своих членов.

Вступление Ирана в ШОС, где он давно уже имеет статус наблюдателя, тормозилось санкциями. Но теперь этот вопрос снят, и Тегеран вполне может рассчитывать на то, что уже этим летом на саммите ШОС будет принято решение о том, что спустя еще год он станет членом этой организации. Тем более что на том же саммите перейдут в разряд постоянных членов Индия и Пакистан – то есть ШОС теперь уже будет стоять не на российско-китайском, а на трехстороннем фундаменте Москвы – Дели – Пекина.

В сирийском конфликте, где Россия и Иран вместе помогают Дамаску, Пекин также находится на стороне Асада – и понятно, что восстанавливать Сирию, за которую проливали кровь иранские солдаты и воевали российские летчики, будут во многом на китайские инвестиции. Китаю, как и России, нужно будет углублять взаимодействие с Ираном по афганскому урегулированию, которое является важнейшей региональной задачей для ШОС и постоянной головной болью для Ирана.

В Пекине прекрасно понимают, что без серьезного успокоения Афганистана (включающего в себя, естественно, и вывод американских войск) никакие проекты Нового шелкового пути не будут стабильны – как среднеазиатские, так и идущие через соседний Пакистан. Точно так же в афганском урегулировании заинтересован и Тегеран – ведь практически все 37 лет, прошедших после провозглашения в Иране исламской республики, на ее восточных границах, в соседнем Афганистане идет той или иной степени интенсивности война.

Еще одной точкой взаимодействия Пекина и Тегерана является западный сосед Ирана – Ирак. Бывшая мощная региональная держава сейчас находится в полуразобранном и воюющем состоянии, в элите которой происходит постоянная борьба проамериканских ставленников и проиранских шиитских сил. При этом больше половины иракской нефти покупает Китай – и понятно, что один из ключей к укреплению его связей с Багдадом лежит в Тегеране. Поэтому Си и не поедет в Ирак – а не только из соображений безопасности и из-за слабости иракского правительства.

Понятно, что в Иране есть и опасения по поводу мощного китайского проникновения в Ирак и приграничные к Ирану провинции Пакистана – но все же невозможно себе представить, чтобы в Тегеране не понимали, что, в отличие от американцев, китайцы не будут использовать соседей Ирана для дестабилизации ситуации в их стране.

В целом больше половины закупаемой Китаем нефти приходится на Иран, Ирак и Саудовскую Аравию. И визит Си начнется с Эр-Рияда – где ему не уйти от вопросов по поводу китайско-иранской дружбы. Пекину всегда удавалось выстраивать хорошие отношения с обеими сторона Персидского залива – всем нужен богатый клиент, который не лезет в ваши внутренние дела, да еще и продает вам оружие. А Китай продает оружие не только Ирану, но и Саудовской Аравии – причем ей он недавно поставил даже самые современные баллистические ракеты. Еще недавно саудиты были главными экспортерами нефти в Китай – но постепенно их обогнала Россия, и понятно, что потенциально по совокупности экономических и геополитических факторов Иран имеет для Китая больший приоритет.

При этом Китай всегда будет диверсифицировать источники поставок сырья – при несомненном преимуществе наземных поставок (как из России) он будет покупать нефть и газ по всему миру. И делать все для того, чтобы узкие места для перевозки сырья нельзя было просто так перекрыть – это касается как Малакского пролива (мимо Сингапура), через который из Индийского океана идет основной поток грузов с Ближнего Востока и из Африки в Китай, так и Ормузского и Баб-эль-Мандебского проливов, через которые суда входят в Индийский океан.

Если повлиять на безопасность первого, расположенного на выходе из Персидского залива, Китай пока не может – там и так между Ираном и Саудовской Аравией стоит американский флот – то ко второму проливу Пекин уже начал подступаться. Несколько месяцев назад американцы озвучили данные, согласно которым Китай ведет переговоры о получении военно-морской базы в Джибути – маленькой африканской стране, расположенной к югу от Саудовской Аравии на выходе из Красного моря в Индийский океан.

У Китая очень хорошие позиции в расположенном на западном побережье Красного моря Судане, и все больше китайских инвестиций идет к его северному соседу Египту. Именно в Каир Си Цзиньпин и прибудет по дороге из Эр-Рияда в Тегеран – тем более что лететь напрямую в условиях саудовско-иранского конфликта было бы дипломатически невежливо.

Фельдмаршал Сиси получает большую финансовую помощь от Саудовской Аравии, но вовсе не стремится участвовать в ее антииранских комбинациях. Сближение Сиси с Россией и Китаем – например, египетский президент в прошлом году присутствовал на парадах в Москве и Пекине – стало одним из зримых подтверждений ослабления американских позиций в этой важнейшей арабской стране. Египет важен Китаю и из-за Суэцкого канала – без которого в принципе невозможна никакая морская торговля между Европой и Китаем.

Китайцы понимают, что никакие их инвестиции за границей, необходимые им для обеспечения страны сырьем, не защищены до тех пор, пока однополярный мир существует хотя бы в своем военном измерении. Большой китайский флот пока лишь строится – и, хотя китайцы уже проводили демонстрационные военные учения с теми же иранскими моряками, понятно, что сам по себе Китай не способен защитить ни поставки сырья к своим берегам, ни те серьезнейшие позиции в поставках сырья и добывающей промышленности стран Африки и Азии, которых он добился за последнюю четверть века.

В отношениях с любым государством Китай, естественно, преследует собственные интересы – но сейчас главная проблема для Пекина не в том, как бы покрепче привязать к себе ту или иную нужную ему страну, а в том, как обеспечить благоприятный для себя геополитический климат. Китаю нужна новая архитектура международных отношений, новый баланс сил – и он работает над их закреплением вместе с Россией, которая проводит гораздо более наступательную внешнюю политику.

Но координация действий Пекина и Москвы на мировой арене вовсе не означает разделения труда в стиле «Россия воюет и конфликтует, а Китай скупает и инвестирует». Обе страны занимаются и тем и другим, пусть и в разной пропорции. Не говоря уже о мягкой силе, модерации, посредничестве и прочих функциях мировой державы.

В этот раз Си Цзиньпину представляется возможность продемонстрировать, что Пекин выступает в роли примирителя саудовско-иранского конфликта – даже если это не будет иметь никаких реальных последствий, сам факт такого китайского поведения повысит влияние Пекина на мировые дела в целом. Тем более что в регионе, откуда уходит диктатор-жандарм США, есть спрос на роль геополитического тяжеловеса-успокоителя – и вместе с проводящей операцию по «принуждению к миру» Россией Китай идеально на нее подходит.

После операции в Сирии российские Су-35 стали нужны всем

Роман Крецул

Интерес иностранных военных к российским самолетам резко возрос. В этом году начнется поставка истребителей Су-35 Китаю по двухмиллиардному контракту, на очереди стоят другие страны. Эти самолеты в последние годы активно поставляются и российским военным, в связи с чем у экспертов возникает вопрос, хватит ли мощностей промышленности на обеспечение и собственных, и экспортных потребностей.

Россия начнет поставлять истребители Су-35 в Китай в конце этого года, сообщил военно-дипломатический источник ТАСС. «Пока все идет по плану», – отметил он.

Представитель Объединенной приборостроительной корпорации (ОПК, входит в госкорпорацию «Ростех») сообщил, что организация начала изготавливать комплексы связи для экспортируемых в Китай российских истребителей Су-35. «Поставленная задача будет выполнена в сроки, установленные контрактом», – заверил он.

Су-35 (по кодификации НАТО Flanker-T+) – российский реактивный сверхманевренный многоцелевой истребитель поколения 4++, разработанный в ОКБ Сухого, является глубокой модернизацией платформы Т-10С. Модификация для ВВС России обозначается как Су-35С.

Почти пятое поколение

Поколение 4++, к которому относится Су-35, является условным и лишь указывает на то, что по совокупности характеристик Су-35 вплотную приближен к истребителю пятого поколения, так как за исключением стелс-технологии и АФАР он удовлетворяет большинству требований, предъявляемых к самолетам пятого поколения.

В 2009 году компания «Сухой» заключила соглашение с Минобороны на поставку 48 Су-35С до конца 2015 года. В декабре был подписан второй контракт – на поставку 50 самолетов до 2020 года.

Глава ОАК Юрий Слюсарь говорил, что новый контракт на пять лет позволит загрузить Комсомольский-на-Амуре авиазавод (КнААЗ). Тогда сообщалось, что сумма контракта составит до 100 млрд рублей, однако в понедельник менеджеры Объединенной авиастроительной корпорации уточнили, что сумма контракта превышает 60 млрд рублей.

Китай стал первой страной, заключившей контракт на поставки Су-35. Сделку о закупке 24 самолетов заключили в ноябре, ее сумма составила 2 млрд долларов (порядка 83 млн долларов за единицу).

Впервые китайские военные обозначили свой интерес к Су-35 еще в 2008 году, во время авиакосмического салона Airshow China. Тогда главком ВВС Китая генерал-полковник Сюй Цилян на стенде компании «Сухой» ознакомился с возможностями истребителя и оценил его летные и тактико-технические характеристики. А в 2011 году минобороны КНР официально обратилось в Федеральную службу по военно-техническому сотрудничеству с предложением о закупке Су-35. В конце 2012 года было подписано предварительное соглашение, но еще три года согласовывались технические и финансовые условия.

В частности, пробуксовка была связана с тем, что, определившись с количеством приобретаемых Су-35, Китай потребовал внести изменения в облик самолета: например, оборудовать кабину пилота своей авионикой. По словам топ-менеджера одного из предприятий авиапрома, этот контракт не подразумевает лицензионного производства самолетов на территории КНР, то есть заказчик получит уже готовые к эксплуатации самолеты.

Китайские аналитики отмечали, что закупка Су-35 неизбежна для Китая, поскольку существующие мощности по производству собственных самолетов J-11 не позволяли сократить разрыв по оснащенности от ВВС других стран.

По данным китайских СМИ, закупленные у России Су-35 будут использоваться для патрулирования спорных районов в Южно-Китайском море, в которые заходили американские корабли. Возможность самолетов взлетать с короткой ВПП позволит разместить их на искусственных островах. Кроме того, для Китая критически важно, что Россия передаст ему ряд технологий, например радар «Ирбис-Э», способный обнаружить американский самолет-невидимку F-35 за 90 километров, и российский двигатель 117С.

Помимо Китая интерес к Су-35 проявляли и другие азиатские страны, в частности Пакистан и Индонезия, министр обороны которой в сентябре объявил о намерении приобрести эскадрилью истребителей Су-35 для замены устаревших американских машин F-5 Tiger, чей возраст достиг четырех десятилетий.

В декабре замминистра обороны России Юрий Борисов заявил, что успешные действия российской авиации в Сирии привели к тому, что многие зарубежные партнеры захотели приобрести российские самолеты.

«Сегодня в войска поступают достаточно современные, не уступающие западным образцам ни по каким характеристикам, такие образцы, как Су-34 и Су-35. Это гордость наших Вооруженных сил. Они еще долго будут определять состояние нашей авиации. Вы знаете, что сегодня эти образцы демонстрируют свои боевые возможности, в том числе в сирийском конфликте. За ними уже выстраивается очередь покупателей», – сказал он.

Без отрыва от производства

Су-35, поставляемые в российские ВКС, направлялись в прошлом году в части Восточного военного округа, то есть предполагается, что они будут прикрывать небо над территорией, граничащей с Китаем. Между тем, как сообщалось, КНР получит истребители в штатной комплектации для ВКС России.

Однако, как отметил в интервью газете ВЗГЛЯД директор программы Центра политических исследований России Вадим Козюлин, они все равно будут существенно отличаться от образцов, которые получают российские военные: «Китайцы делают заказ под собственные требования, конечно, не под те, которые выдают российские Вооруженные силы, – отметил он. – Предполагаю, что отличия будут существенны. Наверняка китайцы обозначают другое бортовое оборудование, возможно, частично будут устанавливать собственные системы. Так что это будут другие самолеты. Ну и, напомню, при экспортных поставках Россия всегда учитывает возможные сценарии на будущее, и с учетом этого технические параметры российских и экспортных самолетов немного отличаются».

Редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко отметил, что самолеты поставляются за рубеж с теми характеристиками, которые прописаны в паспорте экспортного облика.

Что касается возможностей российской промышленности обеспечить экспортные заказы без ущерба для российских ВКС, то эксперты в этом не сомневаются.

«Объединенная авиастроительная корпорация и компания «Сухой» обеспечат выполнение контрактов как в интересах российских Воздушно-космических сил, так и в интересах китайского заказчика. Основная производственная площадка – авиационный завод в Комсомольске-на-Амуре. Прекрасное предприятие, оснащенное современной технологической базой, станками с программным управлением и квалифицированными инженерами», – заявил Коротченко.

«В свое время экспортные контракты спасли нашу авиационную промышленность, – подчеркнул Козюлин. – Конечно, иной раз бывают сообщения о том, что собственные вооруженные силы могут недополучить самолеты в срок и так далее, но это, в общем, рабочие издержки. Но если такие проблемы возникнут, они некритичны, и ради валютных поступлений в авиационную отрасль с ними стоит мириться».

Использование иранского порта Чабахар выгодно для афганских предпринимателей

Вице-президент торгово-промышленной палаты Афганистана Хан Джан Алокозай в интервью агентству ИРНА в Кабуле заявил, что вопрос о размещении афганских инвесторов и предпринимателей в порту Чабахар с целью организации импортно-экспортных поставок товаров представляется весьма важным. Использование порта Чабахар позволит сократить маршрут для доставки грузов афганскими предпринимателями примерно на 800 км по сравнению с вариантом использования пакистанского порта Карачи.

По словам Хана Джан Алокозая, Афганистаном с целью использования порта Чабахар открыт специальный банковский счет, а Иран предоставил афганским инвесторам земельный участок площадью около 50 тыс. кв. м, и на данный момент в названном иранском порту уже разместились порядка 60-ти афганских предпринимателей.

Хан Джан Алокозай подчеркнул, что использование порта Чабахар имеет большое значение не только для Ирана и Афганистана, но и для всего региона. Индия, например, торгует со странами Центральной Азии через Пакистан и сталкивается при этом с разными вызовами, поскольку Исламабад создает для Дели определенные проблемы. В этой связи Индия также весьма заинтересована в использовании иранского порта Чабахар.

Вице-президент ТПП Афганистана напомнил, что объем товарооборота между Афганистаном и Ираном в 2010-2011 гг. превышал 2 млрд. долларов, а затем этот показатель сократился. Причем сокращение объема товарооборота наблюдалось не только в торговле с Ираном, но и в торговле с другими странами.

Пакистан готов к завершению строительства трубопровода для поставок иранского газа

Председатель совета директоров пакистанской компании по развитию нефтегазовой промышленности Захид Мозаффар заявил о готовности Пакистана к завершению строительства трубопровода для поставок иранского газа.

Как уточнил Захид Мозаффар, Пакистан готов после отмены антииранских санкций протянуть трубопровод до расположенного в порту Гвадар терминала, предназначенного для приема сжиженного природного газа (LNG), и тем самым соединить газопровод Иран – Пакистан с пакистанской газотранспортной системой. В этой связи в самое ближайшее время должна состояться встреча представителей двух стран.

Следует напомнить, что порт Гвадар, в котором находится упомянутый терминал, расположен всего лишь в 80 км от границы с Ираном.

Недавно министр нефти и природных ресурсов Пакистана Шахид Хакан Аббаси заявил о том, что газопровод Иран – Пакистан по-прежнему остается самым лучшим вариантом для получения необходимого Пакистану природного газа, однако до тех пор, пока антииранские санкции не будут отменены, Пакистан не может импортировать газ из Ирана.

ШОС и третья фаза Китая

Шанхайская организация в новом ландшафте

В.Я. Воробьёв – старший научный сотрудник Центра исследования Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД России, Чрезвычайный и Полномочный Посол.

Резюме Философия нового Шелкового пути во всем созвучна тому, что с самого начала исповедует и практикует Шанхайская организация сотрудничества. И китайская идея не может и не должна рассматриваться как нечто противостоящее ШОС.

Чем и как встретит Шанхайская организация сотрудничества свое пятнадцатилетие, которое приходится на 2016 год? В прошедший период Организация мощно и экстенсивно росла. Запущены и лучше или хуже работают разнообразные механизмы, призванные стимулировать многостороннее взаимодействие по трем главным направлениям – обеспечение безопасности и стабильности, торгово-экономическое и культурно-гуманитарное сотрудничество. Непредвиденно быстро расширился географический охват ШОС. Помимо шести государств-основателей (Казахстан, Киргизия, Китай, Россия, Таджикистан, Узбекистан), есть шесть наблюдателей (Афганистан, Белоруссия, Индия, Иран, Монголия, Пакистан) и шесть партнеров по диалогу (Азербайджан, Армения, Камбоджа, Непал, Турция, Шри-Ланка). Организация пользуется международным признанием, о чем, в частности, говорит ее статус наблюдателя при Генеральной ассамблее ООН.

Исходя из формальных критериев, ШОС состоялась как самостоятельная межгосударственная региональная структура. О том, что этап становления пройден, свидетельствует факт одобрения на Уфимском саммите в июле 2015 г. Стратегии развития ШОС до 2025 года. Ее старательно отфильтрованный текст не столько выдает новые целеполагающие ориентиры, сколько фиксирует статус-кво. Иными словами, контекстуально предлагается сценарий скорее инерционного, чем инновационного движения. Ничего предосудительного и зазорного в таком выборе для молодой структуры нет, если, следуя прозвучавшим разъяснениям, упор станут делать на улучшении качества многогранной деятельности ШОС и ее внешнего позиционирования, повышении коэффициента полезного действия ее органов и механизмов. Жизнь, конечно, будет вносить коррективы. На горизонте уже замаячил ряд серьезных вызовов для Организации.

Структурная адаптация к расширению

Прежде всего обращает на себя внимание абсолютно новый фактор, о котором в Стратегии упомянуто лишь вскользь. Уфимский саммит принял наряду со Стратегией судьбоносное по сути решение, а именно – ядро ШОС не сохранится в неизменном виде, а будет пополняться новыми членами. В связи с этим ссылаются на положение об открытом характере Организации, содержащееся в Хартии ШОС. Оно получает безразмерно широкое толкование. Первые признаки вероятности подобной трансформации обозначились еще десять лет назад. Тогда было признано резонным повременить с рассмотрением, тем паче с удовлетворением уже поступавших обращений, поскольку ШОС только становилась на ноги. Процедура приема новых членов требовала предварительной отработки, так как она практически отсутствовала в изначальной нормативной базе Организации.

Вокруг ядра, которое в течение нескольких лет справедливо отдавало приоритет задачам внутренней консолидации, стали складываться два пояса, состоящие из государств-наблюдателей и партнеров по диалогу. Их наличие и поступление все новых заявок воспринималось как показатель авторитетности и притягательности ШОС. Правда, взаимодействие с ними до недавнего времени сводилось в основном к протокольным контактам. Судя по тенденции, проявившейся в Уфе, когда Белоруссию одномоментно повысили до наблюдателя, а партнерство по диалогу предоставили Азербайджану, Армении, Камбодже и Непалу, группа симпатизантов ШОС имеет перспективу постоянного и, похоже, безлимитного увеличения, ибо поток желающих не иссякает. В официальный лексикон вошел неоднозначный по смыслу термин «шосовская семья», имеющий пропагандистско-саморекламный привкус.

Договоренности, зафиксированные в Уфе относительно начала процесса абсорбции Индии и Пакистана в основной состав ШОС, не просто означают, что следующей фазе ее существования будут присущи новые особенности. Они дают «зеленый свет» гораздо более радикальным и далеко идущим переменам. По существу, речь можно вести о переходе ШОС в иное качество при тех же внешне институциональных контурах функционирования. В соответствующих решениях важно видеть прецедентный характер, чем наверняка захотят воспользоваться другие соискатели. Сегодняшние критерии приема новых членов политически отнюдь не строги. Кроме того, каких-либо численных ограничений пока не установлено, а новички, приходя в Организацию, формально сразу становятся «на одну ногу» с государствами-основателями.

Таким образом, ШОС теперь оказывается не перед вопросом, идти ли по пути расширения основного состава, а перед необходимостью определяться стратегически, как далеко она может продвинуться по этому пути, не утратив основного фокуса на проблемах Центральной Азии. Любые поползновения такого рода, пусть даже де-факто, будут вызывать раздражение и возражения центральноазиатских участников, расшатывать консолидирующие начала. Так или иначе, растущую актуальность приобретает вопрос о том, чтобы, не откладывая в долгий ящик, очертить в рамках существующего состава единое понимание оптимальной критической массы, которую Организация может выдержать в процессе расширения без опасности надломиться под собственной сверхтяжестью или мутировать в нечто гигантское по размаху, но далеко отстоящее от первоначальных задач.

Интеграция новых элементов в уже налаженную и работающую систему всегда сопряжена с трудностями обоюдной притирки, несет риски ослабления общефункциональной слаженности и усиления неповоротливости как в повседневном режиме внутренней бюрократии, так и особенно при принятии решений. Привнесение новых интересов, которые будут не только спорадически декларироваться, но и уверенно продвигаться, неизбежно усложнит практику применения правила консенсуса, главенствующую в ШОС, хотя, наверное, добавит красок в искусство его построения.

Независимо от субъективных пожеланий и чьих-то предпочтений, непривычность ситуации сама по себе не может не порождать проблемы и трения. В том числе по причинам, кажущимся незначительными. Таким, например, как различия в артикуляции оттенков мнений в силу других стандартов и традиций формирования формулировок и лексико-грамматических приемов построения фраз, а также точности их передачи на русском и китайском языках. Двуязычность ШОС представляется одной из ее фундаментальных основ, которую, думается, не следует размывать.

Весьма важно утвердившееся на саммите понимание, что получение членства в ШОС – не одноразовое действие, а процесс, и старт дается сообразно политическим критериям. Потому в Уфе воздержались от решения по Ирану. Содержательную и процедурную стороны определяет пакет документов, принятый главами шести государств в 2014 году. Длительность процесса зависит главным образом от того, сколько времени у страны-заявителя в соответствии с собственным законодательством займет безоговорочное присоединение ко всем действующим в ШОС многосторонним соглашениям, которых на текущий момент свыше трех десятков. Предстоит также урегулировать с виду технические, но на деле существенные и чувствительные вопросы относительно долей, вносимых новыми членами в бюджет ШОС, и прямо увязанных с ними квот персонала, направляемого в постоянно действующие органы – Секретариат в Пекине и Исполком Региональной антитеррористической структуры (РАТС) в Ташкенте.

Постоянно действующие органы во многом приспособлены к формату «шестерки». Весьма непросто будет приноровиться Исполкому РАТС, ибо там работают не дипломаты, а эксперты специальных ведомств со своими специфическими правилами и порядками, в том числе касающимися доступа и обмена информацией конфиденциального характера. Секретариат, насколько можно судить, еще набирает обороты в освоении и использовании предоставленных ему полномочий. Он пока не дотягивает до того, чтобы быть функциональным интегратором и мониторинговым координатором деятельности ШОС. Очевидно, было бы оправданным в самое ближайшее время обратить приоритетное внимание на перенастройку работы Секретариата с учетом назревших потребностей и грядущих новых реалий членства.

Несмотря на имеющиеся недостатки, естественные для молодой и стремительно растущей Организации, постоянно действующие органы, как убедительно показывает практика деятельности ШОС, приобрели одно ценное свойство, которое необходимо беречь, укреплять и культивировать. Речь идет о положительном опыте и навыках повседневного конструктивного и доброжелательного общения представителей государств-членов, независимо от конъюнктуры отношений между ними, разных религиозных воззрений, различий в культурных традициях и бытовых укладах.

Выстраивание механизма плотного взаимодействия с наблюдателями также выдвигается в первые строки повестки дня ШОС (Индия, Пакистан и любые другие кандидаты остаются в прежнем статусе до полного завершения процесса приема). Вряд ли здесь стоит изобретать какие-то новые конструкции. Думается, наиболее подходящим было бы обратиться к давно освоенному и достаточно эффективному варианту «все государства-члены плюс один». Индивидуализация подхода к каждому наблюдателю поможет сделать сотрудничество взаимно практически заостренным. Такой формат мог бы вобрать в себя проведение встреч по формуле «государства-члены плюс все наблюдатели». Видимо, схожая схема могла бы быть применена и к партнерам по диалогу. Причем не следует упускать из вида, что статус наблюдателя и партнера не возбраняется запрашивать у ШОС другим международным организациям.

ШОС должна не только хотеть расширяться, но и быть адекватно подготовленной к этому. Прежде всего это касается увеличения ее ядра. Продуманность, взвешенность, эшелонированность необходимо поставить во главу угла в этом крайне ответственном начинании, дабы избежать появления раздражителей, деструктивных девиаций или «мин замедленного действия», которые внезапно дадут о себе знать при быстрых и резких переменах международной или региональной ситуации, что все более присуще современному миру.

Нетравматичность расширения – один из уже начавшихся экзаменов для ШОС. Крупной, исторически долговременной задачей является определение оптимальной диспозиции ШОС применительно к идее нового Шелкового пути.

Китайские циклы

Провозглашенные председателем КНР осенью 2013 г. два призыва – создавать сухопутный и морской маршруты нового Шелкового пути – оказались отнюдь не дежурными фигурами речи. Они сразу были встроены в дипломатическую практику Китая, стали лейтмотивом масштабной пропагандистской кампании, хотя в значительной мере сохраняют контурный характер. Однако можно с большой долей уверенности говорить, что речь идет не просто о придании международному позиционированию Пекина нового облика и стиля. Подоплекой инициатив видится стратегическая заявка пятого поколения китайских руководителей на начало третьей фазы базового курса внешней политики на независимость и самостоятельность.

Первая фаза связана с утверждением данной внешнеполитической установки в период «культурной революции» (1960-е – 1970-е гг.), во многом затеянной Мао Цзэдуном именно в этих целях. Ее центральным посылом был демонстративный разрыв с предыдущей политикой «крена в одну сторону (ибяньдао)», то есть к Советскому Союзу, символическим воплощением которой был союзный договор, заключенный в Москве на 30 лет в январе 1950 года. Подспудно в международной деятельности тогдашнего Китая приглушалась идеологическая риторика. Выдвижение «теории трех миров», полностью лишенной намека на партийно-коммунистические критерии, но наглядно демонстрировавшей разъединение КНР и КПК с СССР и КПСС, расчищало пекинскому руководству поле для новой «большой игры» под лозунгом независимости и самостоятельности без оглядки на условности недавнего времени. Ее показателем стала нормализация отношений с США, инициированная лично китайским вождем. Вашингтонская администрация уловила и правильно восприняла сигналы из китайской столицы, прагматично прикрыв глаза на репрессивные и разрушительные эксцессы «культурной революции». Именно в те годы начал складываться треугольник США–СССР–КНР. В нем Китай смотрелся уже отдельным статусным фактором в раскладе ведущих мировых сил. Показательно, что при всем критическом неприятии левацко-радикальных теоретических и практических моментов «культурной революции» в сегодняшнем Китае не вызывает нареканий то, что тогда удалось сделать в сфере внешней политики, и в этом контексте позитивно оценивается роль Мао Цзэдуна.

Следующая фаза, отсчет которой можно начать с конца 1970-х гг., длилась свыше 30 лет. В этот период Китай сумел настроиться на задачи хозяйственного развития, преуспел в проведении всесторонней модернизации и стал общепризнанной «главной мастерской мира», второй державой по целому ряду валовых экономических показателей, реально способной оказывать все возрастающее воздействие на глобальную экономику. Подчинение на деле внешней политики обеспечению достижения внутренних ориентиров потребовало изменить конфигурацию курса независимости и самостоятельности. От возникшего крена в сторону Запада, принесшего немалые дивиденды, но обнаружившего свои ограничения и неудобства, Пекин довольно быстро и эффективно перешел к разновекторности и динамичной сбалансированности, что по сей день определяет суть внешних сношений КНР.

Называя заключение военно-политических союзов или вступление в них реликтом мышления холодной войны, Китай вместе с тем начал демонстрировать предпочтение формированию с различными государствами партнерских отношений, в том числе стратегического и всеобъемлющего характера. За 20 лет после первого такого рода прецедента с Российской Федерацией у Китая образовалась сеть или система разноуровневых партнерств более чем с 70 странами.

На этот раз показателем перенастройки курса стала полная нормализация отношений с СССР на рубеже 1990-х гг., включая исторически значимое урегулирование пограничных вопросов, постепенное превращение границы в полосу добрососедства и основу для развития доверия в военной области (все это, кстати, осуществлялось Китаем без ущерба для его политических и деловых контактов с Западом). Самоликвидация Советского Союза в 1991 г. еще более укрепила убежденность Пекина в необходимости продолжения уже взятой линии внутри страны и в международном общении. Образование новых государств на постсоветском пространстве и прекращение существования треугольника США–СССР–КНР в его прежнем формате было прагматично расценено как потенциальный ресурс для решения внутренних модернизационных задач и расширения поля внешнеполитического маневрирования. Во многом развитие этих взглядов привело Пекин к согласию стать одним из учредителей ШОС. Тем более что она замышлялась и выстраивалась как своего рода многосторонний институт партнерства в сферах совпадающих интересов.

Бесспорна заслуга Дэн Сяопина в этой фазе политики независимости и самостоятельности, которая опиралась на заложенную им же и действующую поныне модель китайского экономического устройства. По своей природе она напоминает ленинско-бухаринские представления о НЭПе, подтянутые к современности и адаптированные к потребностям глобализированного и информатизированного мира. На многие годы она обеспечила Китаю высокие темпы роста и позволила утвердиться в ряду перворазрядных стран современного мира. Наследие Дэна включает в себя в том числе известную внешнеполитическую стратагему из 24 иероглифов: «Наблюдать хладнокровно, реагировать сдержанно, стоять твердо, скрывать свои возможности и никогда не брать на себя лидерство».

Инициатива Си Цзиньпина насчет нового Шелкового пути, очевидно носящая глобалистский характер, а также новый почерк китайской дипломатии (планетарная всеохватность, гибкость при дозированной напористости в отстаивании «коренных интересов»), сдвиги в акцентах и тональности комментаторской риторики последнего времени подводят к предположению, не подвергается ли переосмыслению дэнсяопиновская формула? В пользу такого умозаключения говорит назойливое подчеркивание целей «возрождения китайской нации», словно КНР вновь находится в преддверии каких-то серьезных поворотов. А какие мобилизующие интенции закладываются в лозунг осуществления «китайской мечты», если он все заметнее ассоциируется с амбициозной, но весьма неоднозначной целью «возвышения Китая»?

Выход Китая на позиции второй в мире экономической державы – само по себе явление, относящееся к сфере экономики, объективно не может быть предметом «сокрытия» даже в частностях, каковы бы ни были субъективные желания в Пекине. Соответственно это распространяется и на военный потенциал Китая, который, будучи производным от этого фактора, не может не увеличиваться и не совершенствоваться. Следствием подобной эволюции становится проекция накопляемой мощи в сферу геополитики. Иное было бы противоестественно для исторической логики. Почему, собственно, Китай должен составлять исключение из этой закономерности?

Как представляется, проблема состоит не столько в том, нужно ли Пекину и сможет ли он в принципе занять адекватное военно-политическое место в мировом раскладе сил. Образовать, так сказать, второй по значимости глобальный полюс, если иметь в виду перспективу формирования нового миропорядка на основе многополярности, в рамках которой, кстати, может образоваться градация весомости полюсов.

В Пекине скорее размышляют о том, как более органично и безболезненно для нынешней в целом благоприятной для Китая международной имиджевой составляющей обставить эволюцию в указанном выше направлении, принимая во внимание распространенное предубеждение не только против «моносверхдержавности», но и «сверхдержавности» вообще в устоявшемся значении этого термина. Тем более что его сугубо негативное толкование было в свое время глубоко внедрено партийной пропагандой в сознание китайских масс.

Виток модернизации

Вызревающий переход Китая к лидерским позициям в глобальном измерении составит основное целевое содержание новой фазы политики независимости и самостоятельности. Судя по всему, она, подобно предыдущей, займет продолжительный период, далеко выходящий за десятилетний предел нахождения у власти действующего руководства. Ему придется во многом сосредоточиться на укреплении материальной базы перехода. Упор уже делается на формирование новой инновационной модели плюсового постоянного экономического роста не ниже 6–6,5% в год. В том числе это остро необходимо для обеспечения социально-политической стабильности внутри страны. Берется курс на поощрение и расширение рыночных начал, еще более плотное встраивание Китая в процессы глобализации.

На место хорошо знакомого всему миру бренда «сделано в Китае» (made in China) должен прийти качественно другой: «создано» (изобретено) в Китае» (created in China). Иными словами, смысловой нагрузкой искомой модели роста является следующий виток модернизации. Его цель состоит в подтягивании экономики в целом, в первую голову в сфере собственных суперсовременных технологических разработок, до уровня передовых западных стран, хотя по ряду позиций Китай уже сегодня вполне конкурентоспособен. Намечается форсировать использование возможностей центральных и особенно западных регионов Китая, в том числе за счет перемещения многих мощностей из наиболее продвинутых прибрежных районов. Последние же будут превращаться в ведущие инновационные полигоны за счет канализирования соответствующих зарубежных инвестиций и дальнейшей либерализации режимов в свободных экономических зонах. Излишние производственные мощности (в различных базовых отраслях сегодня они насчитывают до 30–50%) предполагается выносить за рубеж. То есть Китай берет на вооружение методику, примененную несколько десятилетий тому назад рядом развитых западных стран, в том числе Японией, в отношении проведения индустриализации тогда молодых развивающихся государств. Таким образом, принцип движения «с востока на запад» будет во многом определять лицо и сущность новой модели экономического роста, темпы которого были бы приемлемыми как для обеспечения внутренних потребностей, так и для упрочения за Китаем места второй экономической державы мира.

Формируемая модель, с одной стороны, призвана выступать в качестве основного источника и поставщика финансовых ресурсов и товарных потоков по «экономическому поясу» и «морскому маршруту» нового Шелкового пути. С другой стороны, в завершенном виде она может подаваться в Китае и перед международным сообществом как наглядный показатель практического воплощения идеи Шелкового пути. Однако остается непроясненным, какие конкретные объекты можно считать примерами ее реализации и по каким критериям выделять их из огромного массива двусторонних межгосударственных договоренностей. Ведь так можно навешивать ярлык нового Шелкового пути на все более-менее заметные проекты внутри Китая или за его пределами, но с его участием, что, кстати говоря, уже широко практикуется.

Обращает на себя внимание непрерывная подвижность географических рамок пространства нового Шелкового пути. Еще недавно упоминались примерно 40 стран с населением около 3 млрд человек на Евразийском континенте. Теперь уверенно говорится почти о 70 государствах и о свыше 4 млрд жителей, включая северную часть Африки и Австралию. Все чаще заявляется тезис о самой широкой открытости китайского начинания.

Стоит напомнить, что Си Цзиньпин, намечая осенью 2013 г. основные параметры своих предложений, на первое место поставил не задачу инфраструктурной взаимосвязанности, как это кажется многим, а политической объединенности всех участников на основе модернизированного переложения принципов мирного сосуществования с несколько экономическим уклоном. Впоследствии это было соединено с его же призывом к формированию общечеловеческого «сообщества одной судьбы», первоначально прозвучавшим весной того же года в Москве на лекции в МГИМО (У) МИД России.

Выискивать в идее нового Шелкового пути нестыковки, недомолвки и неконкретности, упрекать в затягивании ее концептуального оформления (в самом Китае официально не употребляют понятие концепции) и отсутствии внятной «дорожной карты ее реализации» означает сводить все дело к частностям, бить мимо главной долгосрочной смысловой цели – выхода Китая на арену глобального проектирования.

В Пекине заявляют, что никакие из действующих на пространстве нового Шелкового пути международных объединений не рассматриваются в качестве помех для реализации выдвинутых идей. В таком случае Китай сам должен будет искать формат приспособления к таким структурам, о чем можно судить из прецедента начавшихся консультаций с Евразийским экономическим союзом. Философия нового Шелкового пути во всем созвучна тому, что с самого начала исповедует и практикует ШОС. Это определенно указывает на то, что реализация нового Шелкового пути не может и не должна рассматриваться как нечто противостоящее ШОС. Наоборот, они вполне совместимы. В данном контексте ШОС, как представляется, не стоит впадать в повышенную активность и искать для себя какую-то особую нишу. Ей надо оставаться тем, чем она уже является – сложившейся самодостаточной авторитетной межгосударственной структурой и действовать по собственным планам и предначертаниям. Поскольку Китай для ШОС – не сторонний актор, а страна-основатель, то его образ действий внутри Организации может помочь составить более объемное, четкое и непосредственное представление о том, как им мыслится реализация идей нового Шелкового пути.

В нынешних обстоятельствах ШОС получает новые полезные возможности в виде международного Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (его руководство отрицает, будто банк создан исключительно для обслуживания проектов Шелкового пути), различных крупных фондов, плодящихся в Китае под брендом Шелкового пути.

Для России, как убедительно показал год ее председательства в ШОС и Уфимский саммит, ШОС была и будет важной составляющей ее внешней политики. Превратности международной обстановки требуют от России осуществления многоазимутной дипломатии, значительного повышения эффективности ее восточного направления. А здесь смыкаются задачи укрепления ШОС и принятия действенного участия в реализации идей нового Шелкового пути.

Китай. Казахстан. ШОС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 января 2016 > № 1616190 Виталий Воробьев

Президент России Владимир Путин констатирует возросшее за последнее время влияние Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Глава российского государства заверяет, что Москва продолжит уделять самое большое внимание взаимодействию в ШОС.

"Мы уделяем большое значение развитию отношений с нашими партнерами в ШОС", — заверил Путин на встрече с Дмитрием Мезенцевым, который до января 2016 года занимал пост Генерального секретаря ШОС.

"Шанхайская организация сотрудничества родилась в свое время для решения достаточно узких задач, не глобального характера — это решение пограничных вопросов между странами-основателями, а сейчас, конечно, она приобрела совершенно другой вес и абсолютно другое звучание", — уверен российский лидер.

По его словам, в работе ШОС "на первый план выходят не только вопросы безопасности в регионе — о чем мы тоже не забываем, — но и вопросы экономического сотрудничества, причем как раз на том направлении, которое в последние годы развивается весьма быстрыми темпами".

"Поэтому мы, как и договаривались с партнерами, будем стремиться к достижению всех целей, о которых договорились со странами-участницами Организации", — отметил Путин.

Президент также поблагодарил Мезенцева за проделанную работу. "Очень рассчитываем на то, что исполнительные органы Организации будут также эффективно работать, как это было под Вашим руководством", — обратился он к Мезенцеву. Глава государства пообещал: "Ваш опыт будем использовать и на этом, и на других направлениях".

По оценке Мезенцева, под председательством России в ШОС в 2015 году удалось "обеспечить новый уровень взаимодействия сторон — упрочилось взаимодействие стран-основателей, стран-наблюдателей и партнеров по диалогу". Он подчеркнул, что прошедший летом 2015 года в Уфе саммит ШОС "имел историческое значение", поскольку была принята стратегия развития до 2025 года, а также приняты решения о расширении ШОС.

"Мы начали присоединение Индии и Пакистана к Организации, повышение статуса Белоруссии, приход новых государств в Шанхайскую семью — Азербайджана, Армении, Камбоджи, Непала", — перечислил Мезенцев. Он подчеркнул, что "это заявка на позиционирование Организации в регионе в новом качестве и заявление на участие в международных вопросах". Бывший генеральный секретарь ШОС также констатировал, что в Организации стало активно развиваться торгово-экономическое взаимодействие, в котором также начинают участвовать страны-наблюдатели и страны-партнеры. Мезенцев добавил, что "становится реальным и региональный компонент ШОС", когда сотрудничество налаживают регионы государств. Он также видит большие перспективы взаимодействия ШОС с ООН, СНГ, ОДКБ, АСЕАН и другими структурами.

Встреча с Дмитрием Мезенцевым

Владимир Путин встретился с Дмитрием Мезенцевым, занимавшим до января текущего года пост генерального секретаря Шанхайской организации сотрудничества. С 2016 года председательство в ШОС переходит к Узбекистану.

В.Путин: Дмитрий Фёдорович, завершили работу?

Д.Мезенцев: Да, три года пролетели достаточно быстро, энергичный был период.

Владимир Владимирович, хотел бы особо высказать слова благодарности Вам как Председателю Совета глав государств [ Краткая справка Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) Шанхайской организации сотрудничества] в год российского председательства в прошедшем году. Вы обеспечили новый уровень взаимодействия сторон: упрочилось взаимодействие государств-основателей, государств, имеющих статус наблюдателей, партнёров по диалогу.

И понятно, что все без исключения страны «шанхайской семьи» разделяют единое мнение, что уфимский саммит имел историческое значение. И стратегия развития организации до 2025 года, и впервые принятые за 14 лет существования ШОС решения по расширению: вначале – о присоединении Индии и Пакистана к организации, повышении статуса Белоруссии, приход новых государств в «шанхайскую семью» – Азербайджана, Армении, Камбоджи, Непала – это заявка на позиционирование организации в регионе в новом качестве и по–своему заявление на более весомое участие в вопросах международной повестки дня.

Упрочилось взаимодействие ШОС с Организацией Объединённых Наций, с институтами, программами, учреждениями ООН в преддверии той 70-й сессии Генассамблеи ООН, в которой Вы принимали участие, принимали участие главы государств «шанхайской семьи», главы государств-основателей.

Незадолго до этого, на 69-й сессии, была принята развёрнутая резолюция о взаимодействии ООН и ШОС. Это обязывает нас уже с глобальной организацией работать на совершенно другом уровне, обеспечивать серьёзный, глубокий масштаб.

Стратегия сегодня – это живой документ, стороны уже подготовили предложения по реализации всех направлений в рамках стратегии ШОС-2025. И конечно, если мы говорили о первичных приоритетах ШОС по обеспечению региональной безопасности и стабильности, то сегодня реальным стало торгово-экономическое взаимодействие.

Недавно состоявшийся (в декабре) в Китайской Народной Республике совет глав правительств не только обсудил значимость торгово-экономического взаимодействия, но и были даны поручения по расширению реализации программы торгово-экономического многостороннего взаимодействия стран – членов ШОС, куда реально уже приглашают страны-наблюдатели и партнёров по диалогу.

Сегодня реальным становится взаимодействие в инвестиционной сфере, региональная компонента в ШОС становится реальной. И дважды – и в ушедшем году, и в 2014-м – встречались главы регионов и стран большинства членов организации. И по итогам последних встреч, и в рамках встреч совета глав правительств мы убеждены в том, что и региональная компонента, как и расширение взаимодействия с организациями ООН, с ЭСКАТО, с которой был подписан меморандум, с Краткая справка Содружество Независимых Государств (СНГ) СНГ, с Краткая справка Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) АСЕАН, с Организацией экономического сотрудничества со штаб-квартирой в Тегеране, с Краткая справка Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) ОДКБ будет расширяться.

В.Путин: Я хотел бы Вас, со своей стороны, поблагодарить за работу, которую Вы проделали.

Мы уделяем большое внимание развитию отношений с нашими партнёрами в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Напомню, что она действительно родилась в своё время для решения достаточно узких задач – важных задач, но, в общем–то, не глобального характера – это решение пограничных вопросов между странами – основательницами этой организации.

А сейчас, конечно, она приобрела совершенно другой вес и абсолютно другое звучание. На передний план выходят не только вопросы безопасности в регионе, о чём мы не забываем, но и вопросы экономического сотрудничества, причём как раз на том направлении, которое в последние годы развивается весьма быстрыми темпами.

Поэтому мы, как и договаривались со своими партнёрами, особенно после уфимского саммита, будем стремиться к достижению всех целей, о которых мы договорились со странами – участницами этой организации. Но очень рассчитываю на то, что исполнительные органы этой организации будут так же эффективно работать, как это было под Вашим руководством.

Д.Мезенцев: Спасибо.

В.Путин: И Ваш опыт тоже будем использовать – и на этом, и на других направлениях. Ещё раз большое Вам спасибо.

Д.Мезенцев: Владимир Владимирович, мне остаётся сказать огромное спасибо Вам за такую оценку. Эта оценка, конечно, соотносима с усилиями всего многонационального коллектива и штаб-квартиры, и региональной антитеррористической структуры, но и, прежде всего, всё это было направлено по одному направлению: во исполнение решения Совета глав государств в год председательства Российской Федерации, сейчас – в год председательства Узбекистана и в подтверждение тех традиций, которые сложились в развитие принципов «шанхайского духа».

В.Путин: Когда саммит назначен?

Д.Мезенцев: 23–24 июня в Ташкенте.

В.Путин: Уверен, что наши узбекские друзья, коллеги сделают всё для того, чтобы он прошёл на самом высоком уровне.

Д.Мезенцев: Конечно, Владимир Владимирович, и начало присоединения Индии и Пакистана к организации – очень энергичная работа, которую проводят эти страны, – тоже должна получить подтверждение на ташкентском саммите.

СНГ. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 января 2016 > № 1611039 Дмитрий Мезенцев

Экспорт соевого и рапсового шрота из Индии приближается к нулю

По данным аналитиков Oil World, экспорт соевого шрота из Индии снизился в декабре 2015 г. до 10 тыс. тонн. Кроме того, объемы отгрузок в октябре-декабре 2015 г. понизились до 40 тыс. тонн против аналогичного показателя годом (0,5 млн. тонн) и двумя годами ранее (1,3 млн. тонн).

Отмечается, что основной причиной снижения экспорта соевого шрота из Индии является уменьшение покупательского спроса на продукцию на мировом рынке ввиду высоких цен на нее. Так, цена индийского соевого шрота на $190/т выше, чем стоимость южноамериканской продукции.

Запасы сои в Индии в целом остаются достаточно высокими, однако переработка масличной значительно уменьшилась на фоне низкой рентабельности. Как сообщают эксперты, производство соевого шрота в Индии вскоре будет не в состоянии покрыть растущий спрос на него на внутреннем рынке, что может заставить страну стать нетто-импортером данной продукции.

В свою очередь, экспорт рапсового шрота из Индии снизился до 33 тыс. тонн в октябре-декабре 2015 г., что в 10 раз меньше, чем за аналогичный период годом ранее. Указывается, что сокращение поставок также связано с уменьшением конкурентоспособности индийского шрота на мировом рынке. Так, ключевые импортеры указанной продукции - Южная Корея и Таиланд - в последние месяцы стали закупать рапсовый шрот в Японии, Канаде и Пакистане.

Затяжная азартная игра

Российская интервенция в Сирии и ее последствия для Ближнего Востока

Мустафа Эль-Лаббад – директор Центра региональных и стратегических исследований Аль-Шарк (г. Каир).

Резюме Благодаря подавляющему преимуществу в воздухе, Россия изменила баланс сил в Сирии. Но это достижение трудно конвертировать в успехи на земле. Чтобы добиться своего, Москва критически нуждается в поддержке Ирана, а в определенной степени и Израиля.

После вторжения США в Ирак в 2003 г. баланс сил в регионе, где Багдад традиционно играл роль геополитического противовеса Тегерану, резко изменился. Присутствие американских войск в Ираке в 2003–2011 гг. помешало формированию новой региональной системы во главе с Ираном и Турцией, поскольку Соединенные Штаты не позволили Ирану заполнить образовавшиеся ниши в Ираке, а Турции – вторгнуться в иракский Курдистан. Однако взрыв арабской весны в 2010–2011 гг. совпал с выводом войск США из Ирака, и на Ближнем Востоке снова образовался вакуум власти – в таких масштабах, каких еще не знала современная история.

Арабская весна вскрыла структурные изъяны в Ираке и Сирии (12 млн сирийских и 5 млн иракских беженцев) и спровоцировала гражданские войны в Ливии, Сирии и Йемене. Также обострилась конкурентная борьба Турции и Ирана. Каждая сторона претендовала на то, чтобы стать моделью развития для Туниса, Египта, Ливии. Это соперничество еще обострилось, когда «весна» перекинулась на Сирию, где Иран поддерживал правящий режим, а Турция – вооруженную оппозицию.

Баланс, как его видели раньше

В годы холодной войны США внесли вклад в создание противовесов на Ближнем Востоке и примыкающих к нему областях. Индия против Пакистана, Эфиопия против Сомали, а внутри Большого Ближнего Востока – Иран против Ирака, Израиль против арабских стран. СССР воздействовал на эти региональные двухполюсные соотношения, поддерживая с разной степенью преданности и усердия одну из сторон. Логика заключалась в формировании системы, в которой сравнительно равные по силе страны не дают друг другу возможности стать «ведущей региональной державой». Впоследствии эта конструкция поэтапно разрушилась. Сначала из-за превосходства Индии над Пакистаном, а Эфиопии – над Сомали. Затем Иран взял под контроль Ирак, Израиль же давно и бесповоротно превзошел арабские страны по военному потенциалу.

Вскоре после подписания ядерного соглашения «три плюс три» Обама пожелал добавить в число союзников Иран – наряду с Турцией, Израилем, Саудовской Аравией и Египтом. Оправдайся ставка Обамы, Вашингтон смог бы контролировать регион из-за океана. Это позволило бы ему завершить смену приоритетов в направлении Азии, где США собираются конкурировать в Южно-Китайском море с усиливающимся Китаем, создавая новые противовесы Пекину в лице Японии, Тайваня, Южной Кореи, Вьетнама и других стран Восточной Азии. В последние два года Соединенные Штаты сколотили международную коалицию для борьбы с ИГИЛ, координируя усилия с действиями в небе истребителей-бомбардировщиков государств Персидского залива и иракских войск на суше. Цель состояла в том, чтобы побудить самых разных конкурирующих между собой региональных игроков поучаствовать в борьбе с ИГИЛ не только в Сирии и Ираке, но и за их пределами для создания нового баланса сил. Согласно этому плану, разные акторы, действующие на Ближнем Востоке, будут сдерживать друг друга под присмотром США, а им в таком случае не придется осуществлять сухопутную операцию.

Россия считает воплощение в жизнь американского плана ударом по ее международным амбициям. Путем военной интервенции в Сирии Москва решила вынудить Тегеран занять более приемлемую для нее позицию. Стратегическая заинтересованность России в Иране, по сути, предполагает две взаимоисключающие вещи. С одной стороны, Россия не желает, чтобы трения между Вашингтоном и Тегераном привели к военному противостоянию, потому что Иран – главный партнер России на Ближнем Востоке (помимо Израиля). С другой стороны, Москва пытается не допустить существенного улучшения отношений между США и Ираном, поскольку это могло бы привести к стратегическому договору между ними. В этом случае Россия лишится доступа к Персидскому заливу и «теплым морям». Видя обостряющуюся региональную конкуренцию между Тегераном и Тель-Авивом, Россия помогла Ирану двигаться параллельным курсом с Израилем. Прежде чем начать сирийскую кампанию, Путин провел в Москве встречу с Нетаньяху и де-факто договорился о разделении сирийского неба.

Говоря языком геополитики, Россия начала интервенцию в Сирии, чтобы заполнить вакуум, образовавшийся после вывода американских войск из Ирака, а также чтобы нарушить планы Соединенных Штатов по продвижению своих интересов в регионе.

Россия, Турция и Иран в геополитическом контексте

В годы холодной войны и Турция, и Иран сыграли важную роль в геополитической осаде СССР. Анкара контролировала проливы Босфор и Дарданеллы, а Тегеран – Ормузский пролив в Персидском заливе. Доступ России к морским путям зависит от этих стран. Их претензии к России уходят корнями еще в царские времена. Этот факт был главным мотивом, по которому шахский Иран и Турция стали союзниками США и тем самым внесли вклад в падение Советского Союза. Так им было проще справиться с историческими угрозами, связанными с Москвой.

Распад СССР избавил Турцию и Иран от советской угрозы. После холодной войны Турция осталась в НАТО, а Тегеран начал сближаться с Москвой, поскольку вступил в конфликт с Западом после Исламской революции 1979 года. Страны треугольника Россия–Турция–Иран очень подозрительно относятся друг к другу в силу исторического опыта и никогда не могли прийти к общему пониманию или координации усилий. Более того, Турция и Иран всегда находились по разные стороны баррикад, если не считать непродолжительного периода холодной войны, когда они оказались союзниками Запада против СССР. Этот период закончился с падением шаха в 1979 году. С учетом соперничества двух стран в последние пять веков и короткого периода сотрудничества между ними можно предположить, что Тегеран и Анкара – противоборствующие стороны.

Примечательно, что исторически конфликт между Турцией и Ираном обостряется при двух условиях. Во-первых, отсутствие великих держав на Ближнем Востоке (исторический опыт с великими имперскими державами, такими как Португалия, царская Россия, Англия и США). Во-вторых, технологическое превосходство Турции над ее южными соседями или превосходство Ирана над Ираком – можно привести множество примеров, начиная с древней истории. Оба условия были налицо в конце сентября 2015 г. перед началом российской интервенции в Сирии.

Расчеты России

Военные успехи сирийской оппозиции весной и летом 2015 г. поставили под угрозу существование сирийского режима. Американо-турецкое соглашение в июле 2015 г., позволившее ВВС США использовать военно-воздушную базу Инджирлик для нанесения ударов по ИГИЛ, заставило Россию задуматься. Будут ли Соединенные Штаты использовать эту базу исключительно для борьбы против ИГИЛ или расширят свою деятельность для ударов по сирийскому режиму, как это было в 2011 г. в Ливии? Кроме того, прямую угрозу для России представляет относительная географическая близость к Ближнему Востоку и присутствие в ИГИЛ джихадистских группировок из республик Северного Кавказа и стран Центральной Азии. Оценки угроз в Москве отличаются от тех, которыми руководствуются США и их западные союзники. Кроме того, Путин был обеспокоен тем, что Турция, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива могут убедить Обаму принять более жесткие меры против сирийского режима.

С другой стороны, после подписания ядерного соглашения между Ираном и «три плюс три» 15 июля 2015 г. Москва держала в уме возможность того, что американцы могут стремиться к падению Асада, чтобы переломить тенденцию к установлению иранской гегемонии. Хотя Обама воздержался от прямой военной интервенции против сирийского режима, Путин не видел достаточных гарантий того, что американцы не передумают. Но появление российских военно-космических сил исключило возможность нанесения американцами ударов по силам официального Дамаска.

Сегодня все указывает на то, что Россия намерена надолго оставить своих военных в Сирии: количество, качество и масштабы российских вооружений выходят далеко за рамки объявленной войны с терроризмом. Укрепление обороны сирийского побережья дает России идеальные перспективы на востоке Средиземного моря и отличную позицию для влияния на расклад сил на Ближнем Востоке. Политические издержки и риски показались Москве вполне приемлемыми, поскольку она отслеживала политику США на Ближнем Востоке на протяжении последних лет и почувствовала желание Вашингтона вывести армейские подразделения из этого региона после создания там новой системы сдержек и противовесов. Что же касается рисков усугубления экономических санкций против России, то опыт доказывает, что Москва готова их терпеть, если видит достаточные геополитические выгоды для себя.

Российский план политического решения в Сирии

Путин знает, что авиаудары по сирийской оппозиции ограничены по времени и зависят от достижения политического решения. Россия также понимает, что переговоры о политическом урегулировании могут потерпеть крах, поскольку требуется согласие всех участвующих в конфликте сторон. Москве нужна общая платформа с Вашингтоном для диалога о судьбах своего «ближнего зарубежья». С другой стороны, США для политического решения не обойтись без России, Ирана и сил, поддерживающих режим. Чем больше Америка нуждается в Москве на сирийских переговорах, тем убедительнее российская геополитическая логика и тем выше шансы использовать эти рычаги для давления на Соединенные Штаты. Таким образом, присутствие российской армии в Сирии позволяет Москве сохранить свое место на Ближнем Востоке и в Северной Африке в случае провала переговоров. В обозримом будущем российское присутствие не позволяет надеяться на свержение режима Башара Асада военными средствами, что обернулось бы колоссальным политическим уроном для России. Кроме того, дислокация ее ВМС и ВКС на средиземноморском побережье подкрепляет позицию Москвы на переговорах.

Башар Асад дает российским военным «козырь» легитимности для продолжения операции, поэтому русские будут защищать его до достижения приемлемого для всех решения. Москва начала ощущать на себе давление после того, как Турция сбила российский военный самолет. Военные успехи на суше до последнего времени не соответствовали превосходству России в небе. Определенную роль в этом, вероятно, сыграло использование сирийской оппозицией американских противотанковых ракетных комплексов TOW. Следовательно, если сирийская оппозиция получит доступ к современным средствам противовоздушной обороны, она сможет нанести ощутимый урон и российской авиации.

России нужно такое политическое решение, которое обезопасит ее интересы и в то же время удовлетворит противоборствующие стороны в регионе. Этим объясняется, почему на венских переговорах обсуждали «переходный период», на протяжении которого нынешний президент Сирии Башар Асад сохранит свои позиции. Путин хорошо понимает, что после пяти лет гражданской войны, унесшей жизни сотен тысяч сирийцев и вынудившей миллионы мирных жителей покинуть родные места, Асад не может оставаться у власти бесконечно. Россия отказывается принять предварительное условие относительно отставки сирийского президента, но готова обеспечить, что по истечении переходного периода он уйдет, не подвергаясь судебному преследованию.

Расчеты США

С точки зрения Вашингтона, переговоры без предварительных условий – слишком большой подарок России. Не требуя немедленного ухода Асада, они хотят четко ограничить срок его пребывания у власти: полгода, год или полтора. В соответствии с этими условиями Вашингтон заинтересован в расширении формата переговоров, чтобы они стали международной встречей, а не диалогом Москвы и Вашингтона, как желала Россия. Примечательно, что, несмотря на возражения сирийской оппозиции, США пригласили к участию Иран, чтобы обострить споры между Москвой и Тегераном по поводу того, кто должен играть главную роль в Сирии и у кого в руках окажется «козырная карта режима». Вашингтон знает, что Россия и Иран координируют свои усилия, но он отдает себе отчет в том, что их интересы не всегда будут совпадать.

Теоретически у Вашингтона были следующие варианты.

Первый – не предпринимать никаких серьезных действий, способных склонить чашу весов на суше в ту или иную сторону. В случае продолжения военных операций сирийский режим при поддержке России и Ирана способен победить оппозицию, и это положит конец гражданской войне.

Второй – союз с Ираном и сирийским режимом для борьбы с ИГИЛ, особенно после терактов в Париже 13 ноября 2015 года. Этот выбор чреват большими издержками в смысле негативной реакции ближневосточных союзников США. Более того, подобный подход трудно продавить в Белом доме, и такая позиция существенно снизит шансы кандидата от Демократической партии на президентских выборах 2016 года.

Третий – американские ВВС начинают атаковать сирийский режим, а на суше объединенные турецко-саудовские войска наступают вплоть до свержения Асада. Обама никогда не рассматривал такую возможность на протяжении пятилетней гражданской войны в Сирии, даже когда Дамаск нарушил все «красные линии». Российская военная интервенция сделала такой выбор маловероятным, так как это означало бы прямую военную конфронтацию между Соединенными Штатами и Россией.

Четвертый – непрерывная поддержка вооруженной оппозиции, что приведет к затягиванию гражданской войны и истощению ресурсов Москвы. Этот вариант подразумевает множество подвариантов – от недопущения того, чтобы превосходство России в воздухе превратилось в завоевания на суше, до продолжения военных операций против ИГИЛ вместо предоставления сирийского неба России, как это происходит сейчас. Кроме того, США могли бы действовать более агрессивно, снабдив сирийскую оппозицию ПЗРК, чтобы она начала охоту за российскими истребителями.

Можно предположить, что Вашингтон остановится на последнем из вариантов, поскольку это расширяет поле его дальнейших действий, будь то планирование приемлемого политического урегулирования или руководство военной эскалацией через доверенных лиц.

Выводы

Выбор в пользу продолжения конфликта – скользкий путь, потому что всегда очень трудно предсказать исход. Однако за внешним хаосом стоит попытаться разглядеть порядок и понять, какие тенденции мог бы вызвать к жизни сирийский кризис для создания противовесов на Ближнем Востоке и в мировом порядке.

Путь к окончательному урегулированию представляется долгим. Мы видим в Сирии переполненный театр военных действий, где участниками затяжного конфликта являются местные, региональные и мировые игроки. Меняющийся военный расклад в разных городах и областях всегда может быть обращен вспять противниками, стремящимися создать благоприятные исходные условия для политического торга. Даже окончательное урегулирование конфликта неизбежно создаст новые региональные противовесы. Российский вызов США также будет измеряться по конечному результату.

В сирийской гражданской войне есть три измерения: мировое, региональное и местное. В заключение обсудим первые два, поскольку происходящее может многое изменить в глобальном раскладе сил, тогда как логика местных вооруженных формирований не столь важна.

1. Гражданская война не закончится после нескольких встреч и раундов переговоров. Политическое урегулирование потребует больше времени, поскольку конкурирующие стороны всегда будут пытаться обратить баланс «на земле» в свою пользу.

2. Сирийская армия даже с помощью России и Ирана не способна успешно подавить оппозицию и завершить войну. С другой стороны, оппозиционные фракции не в состоянии свергнуть режим Асада вот уже пять лет, а после российского вмешательства это будет еще труднее. Вряд ли военное противостояние выявит победителя.

3. В небе над Сирией уже тесно, поскольку ее воздушное пространство поделено многими державами – Россия, Соединенные Штаты, Франция, Израиль, Турция, в последнее время к ним присоединились Великобритания и даже Германия. Деэскалация в небе, на которую рассчитывает Путин, не может быть гарантирована. Об этом свидетельствует нежелание США и региональных государств, таких как Турция и Саудовская Аравия, признавать российское превосходство в небе. Уничтожение российского бомбардировщика возле сирийской границы может стать прецедентом. Повторение Афганистана – маловероятный сценарий для Москвы, но исключить его нельзя.

4. Территория Сирии уже поделена между разными акторами (правительственные войска, «Хезболла», шиитские подразделения Ирака и Афганистана, Свободная сирийская армия, ИГИЛ, «Аль-Нусра», «Ашар Эль-Шам», бригады Фатих и др.). Если взглянуть на военную карту, то можно увидеть, что на востоке Сирии в настоящее время доминирует ИГИЛ, запад – от Латакии на побережье и южнее до Дамаска и Эс-Сувейды – контролируется правительством с отдельными очагами сопротивления внутри этой территории. На севере курды занимают четыре зоны, простирающиеся от границы с Сирией и Ираком до Кобани с вакуумом посередине. «Зона безопасности», предложенная Турцией, призвана разорвать целостность территорий, находящихся под контролем курдов.

5. Политическое урегулирование логично выльется в перераспределение сил между действующими лицами, религиозными течениями, этносами и полевыми командирами.

6. Даже если удастся добиться политического решения, вряд ли мы увидим единую Сирию с центральным правительством и аппаратом власти. Более вероятно разделение на автономии.

7. С учетом трансграничных племенных, этнических и религиозных связей соседей в Леванте и мозаичной структуры иракского и ливанского обществ расчленение Сирии вызовет эффект домино в Ираке и Ливане, поскольку внутренние конфликты в этих странах вызваны практически тем же религиозным расколом и разногласиями.

8. В свою очередь, с этими последствиями будет трудно справиться в краткосрочной перспективе, и они отражают комплексный характер гражданской войны в Сирии. Речь не только о Сирии, но и обо всем Леванте и его новых структурах.

9. Региональные альянсы на Ближнем Востоке очень подвижны, а власть и сила раздроблены, и сирийская гражданская война в этом смысле не стала исключением. Турция и Саудовская Аравия жаждут уравновесить влияние Ирана, свергнув режим Асада. Помимо этой общей цели, между двумя нынешними союзниками существуют многочисленные разногласия и соперничество. Асад – хороший связующий компонент и раздражитель для укрепления альянса Турции и Саудовской Аравии. Обе суннитские державы стремятся стать лидерами в регионе. Турция хотела бы видеть в Дамаске умеренную исламистскую фракцию, такую как «Братья-мусульмане», тогда как Саудовская Аравия предпочла бы более радикальные альтернативы. Противоречия выйдут на поверхность, как только Асад будет отстранен от власти.

10. Анкара, по-видимому, преуспеет в создании «безопасной зоны» на севере Сирии вдоль границы с Турцией, а также в укреплении пояса своего влияния от Алеппо до Идлиба. Создание зоны безопасности во многом будет зависеть от альянса Турции с Вашингтоном. Воображаемая «безопасная зона», предлагаемая Анкарой, призвана нарушить целостность курдских территорий. Но растущая роль курдов в Сирии по окончании гражданской войны представляется неизбежной, поскольку они уже контролируют области компактного расселения вдоль турецкой границы.

Если к автономной курдской провинции в Сирии добавить иракский Курдистан, то курдский фактор просто невозможно игнорировать в новой структуре Леванта. Это вызов Турции, с которым ей непросто будет справиться.

11. Саудовская Аравия стремится перекрыть сухопутное сообщение между Ираном и Ливаном, чтобы уменьшить влияние Ирана. Для этого нужно, чтобы ее союзники и впредь контролировали территории в Восточной Сирии, граничащие с западным Ираком и населенные преимущественно суннитами. Включение этих земель, в настоящее время контролируемых ИГИЛ, в состав укрупненного Хашимитского Королевства Иордания – не столь уж маловероятно. Это произойдет, если на смену ИГИЛ здесь придет другая группа, лояльная Саудовской Аравии и признанная мировым сообществом. Главное препятствие для подобного исхода – духовное родство ваххабизма и ИГИЛ.

12. Иран в настоящее время вынужденно заключил союз с Россией, чтобы удержать преимущества в Сирии. Урегулирование, вытекающее из нынешней ситуации – не катастрофа для Ирана, поскольку сирийский режим контролирует «полезную Сирию», то есть стратегические области на западе – от Латакии на побережье и на юг до Дамаска, а также некоторые окрестности на юге до Эс-Сувейды с несколькими очагами сопротивления внутри этой территории. Если сирийская армия с помощью России и Ирана продолжит географическую экспансию до конца войны, Иран сохранит влияние на значительной части сирийской территории. Иран доминирует в Ираке и Ливане, и подобный исход в Сирии сведет к минимуму тот факт, что смена режима Асада сократит возможность Тегерана контролировать Дамаск.

13. У Израиля свое видение будущего порядка в Сирии. Разделенная и ослабленная Сирия едва ли может представлять для него угрозу. Велика вероятность того, что урегулирование в Сирии будет гарантией того, что Иран или преданные ему силы не смогут превратить ее территорию в антиизраильский фронт. Правительство Нетаньяху попытается использовать ситуацию для «откусывания» Голанских высот, оккупированных с 1967 г., попытавшись на этот раз добиться международного признания их статуса как северной территории Израиля.

14. Для России сирийская кампания подобна азартной игре с непредсказуемым исходом. Вакуум власти на Ближнем Востоке и уход Соединенных Штатов вдохновили Москву на этот шаг. Цель России – достичь после политического урегулирования в Сирии взаимопонимания с США по разным вопросам – может оказаться недостижимой. Нарушение баланса сил в Сирии с помощью превосходящей военно-воздушной мощи может быть чем-то существенным, но России совсем не обязательно удастся претворить превосходство в воздухе в преимущества на суше. Россия в большей степени зависит от поддержки Ирана и в меньшей – от сотрудничества с Израилем, чтобы склонить чашу весов в региональном раскладе сил в свою пользу и получить однозначное превосходство над Турцией и Саудовской Аравией. Иран сблизился с Россией в контексте нынешнего конфликта, но явно не намерен ограничиваться сотрудничеством исключительно с ней. Израиль – стратегический союзник США, поэтому координация его действий с Москвой в Сирии ограничена по времени и масштабу. С другой стороны, Турция – член НАТО и важный партнер европейских стран в решении кризиса с беженцами. Саудовская Аравия – мощная держава в финансовом плане, способная долго поддерживать оппозиционные суннитские группировки в Сирии. Ее влияние на мировом рынке нефти бесспорно, и она может умышленно занижать цены на нефть, а это тяжелый удар для российского бюджета.

15. Несмотря на все оговорки, сомнения и соображения относительно исхода азартной игры, затеянной Москвой, нелогично было бы полагать, будто действия России в Сирии продиктованы исключительно стремлением добиться политического урегулирования и получить козырь на переговорах с США по другим вопросам. Давайте проигнорируем все вышеупомянутые сомнения и оговорки и даже предположим, что Россия настоит на своем в переговорах о политическом урегулировании. Кроме того, будем исходить из того, что удастся достичь международного сотрудничества в борьбе с ИГИЛ и мировым терроризмом. Скажет ли Россия в этом случае: наша задача выполнена, прощай, Сирия?!

Нет никаких гарантий, что с трудом завоеванные преимущества не будут утрачены в случае самоустранения Москвы. Это означает, что России придется надолго остаться на сирийском побережье. В этом случае необходимо дать ответ на следующие вопросы: как быть с обустройством Сирии после окончания военных действий? Кто будет финансировать восстановление экономики и кто получит выгодные подряды? Как будет обеспечиваться безопасность окружающих областей? Как управлять запасами природного газа вдоль сирийского побережья? Какие газопроводы и маршруты поставок газа из Ирана или Катара пересекут границу Сирии? Легких ответов на эти вопросы нет и быть не может.

Россия. Сирия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616191 Мустафа Эль-Лаббад

О мечтах и стратегиях

Национальная специфика и глобальная ответственность: российский опыт

В.П. Лукин – доктор исторических наук, профессор-исследователь факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «Высшая школа экономики».

Резюме Реакцией на поглощение нового политического мышления старой вестфальско-версальско-ялтинской практикой стала волна антизападного ожесточения в России. Разрушительная для долгосрочных интересов, активизирующая инстинкты масс.

С недавних пор наши общественно-политические дискуссии постоянно вращаются вокруг двух макропроблем. С одной стороны, мы с каким-то болезненным надрывом пытаемся отыскать в прошлом, а, следовательно, в настоящем и будущем, некую трансцендентальную национальную специфику. Уникальность выводится буквально из всего: от первых ростков российской государственности до масштабных и противоречивых сдвигов ХХ века и начала нынешнего столетия.

За что ни возьмись, отовсюду, по мнению наших «специфистов», хитро подмигивая, выглядывает исконно-посконное Лукоморье: «Там чудеса, там леший бродит». В общем, все не так, как у других, а значительно лучше. А если и не лучше, то это тоже к лучшему.

Собственно, это самоощущение (или его циничная имитация) и является стержнем той самой «национальной идеи», которую давно уже прилежно ищут, но найти не могут. При этом хорошо известно, что акцентирование национальной уникальности и «особости» присуще практически всем национальным (государственным) общностям. И чувство это обостряется, когда метафизический экстаз самолюбования призван отвлечь внимание от серьезных и не поддающихся быстрому решению проблем вполне практического свойства. Экзальтация самобытности – верный симптом того, что дома не все в порядке.

Таким образом, пафосное рекламирование самобытности – это отнюдь не самобытное чувство. Скорее самобытным является полное отсутствие такого чувства. Практически каждая страна ощущает себя в чем-то существенном не такой, как остальные. Как-то в Люксембурге я спросил у одного местного коллеги, в чем он видит основное отличие его страны от соседних государств, например, от Германии. Он после некоторого раздумья ответил: «У них там грязнее». Чего больше в этом суждении – перцепции или реальности, мне неясно до сих пор. С нашего угла зрения весьма чисто и там и там. А значит, суждение сие похоже на перебор, который в этой области не просто смешон, но и опасен.

С другой стороны, мы все в разное время переболели страшным недугом различного рода одномерно глобалистских концепций, где безжалостно стираются различия, не вписывающиеся в магистральную абсолютную идею. И смыслом бытия провозглашается окончательное и бесповоротное торжество этой самой идеи. Такие идеи, овладевая массами, становятся материальной силой, разрушительной, крушащей все на своем пути, в том числе и массы, охваченные этой идеей.

Такими были вожделения всех мировых империй в период их наивысшего расцвета. Как и мечтания французских и германских воинствующих глобалистов соответственно в XIX и XX веках. В России эти грезы воплотились в XX столетии в концепции «мировой социальной революции», становление которой сопровождалось ожесточенными спорами тактического свойства: достигнуть берега, где живут «без Россий и без Латвий», посредством раздувания вселенского мятежа или путем кавалерийско-танкового продвижения Красной армии «от тайги до британских морей».

Сейчас на наших глазах набирает силу еще одна глобальная целеустановка – создание или воссоздание всемирного исламского государства. Уяснить, в какой мере эта конструкция совместима с классическим исламом – дело бесконечное и бесплодное. Вспомним, когда по миру триумфально продвигалась, овладевала массами и становилась материальной силой идея «Коммунистического манифеста» насчет неизбежности всемирной диктатуры пролетариата, трудно было представить, во что она воплотится на просторах гулаговской России или в джунглях полпотовской Камбоджи. Важно, что идея нынешняя, подобно своим предшественницам – свежая, она «зажигает» представителей различных стран и культур, жестко мотивирует их жизнь и самореализацию, включая готовность к самопожертвованию. Так бывало со многими глобальными начинаниями – наваждениями, овладевшими «человеческим материалом» в различные эпохи.

Конечно, как и ее предшественницы, эта новейшая идеологическая пандемия исчезнет с лица земли, и новые исламистские «комиссары в пыльных шлемах» из политического актива перейдут в исторический пассив. Но какой ценой? Особенно учитывая, что приобретение оружия массового уничтожения в наше время становится вполне мыслимым делом для носителей подобных мировоззрений.

На мой взгляд, обе схематично обрисованные выше тенденции: экзальтация специфичности и экзальтация глобализма без границ – являются главными опасностями для позитивного, стабильного развития мировой политики. А это означает, что в повестку дня должны быть включены неспешные, но упорные поиски приемлемых для всех параметров поведения, в рамках которых нащупывается, формируется и постоянно уточняется соотношение между национальным суверенитетом, защитой специфичности каждой страны и принципом глобальной ответственности, четко зафиксированным в базовых международно-правовых документах и реализуемым в практической политике.

Соединенные Штаты: двойной перегиб

Элементы глобальной ответственности могут переместиться из области риторики в сферу реальных международных отношений, только если наиболее влиятельные государства проявят стремление ограничить свои интересы во имя нахождения баланса с интересами других, руководствуясь формулой одного из отцов разрядки конца 60-х–70-х гг. прошлого века Ричарда Никсона: «Живи и жить давай другим». К сожалению, в последние десятилетия эта формула одного из самых успешных и эффективных во внешнеполитической сфере американских президентов была основательно забыта на его родине. США сейчас стали весьма колоритным представителем «двойного перегиба» как по линии глобализации, так и в плане специфичности.

Скажу сразу, я занимался изучением этой великой и замечательной страны значительную часть своей жизни, побывал во многих ее уголках, от Вашингтона до глухой провинции среднего Запада, и отношусь к ней в целом с большой симпатией. Злобные и невежественные антиамериканские вопли по каждому удобному и неудобному случаю мне глубоко безразличны, ибо, как правило, имеют отношение не к Соединенным Штатам, а к психологии авторов: например, к банальному лизоблюдству и карьеризму в сочетании с комплексом неполноценности.

Однако в коллективном массовом подсознательном Америки (и, как следствие, в ее политическом поведении – как во внутреннем, так и во внешнем) есть черты, вызывающие чувство стратегического опасения. Я имею в виду глубоко укорененное, почти религиозное ощущение особости и уникальности, веру в некую глобальную миссию, которую должна реализовать именно эта страна – во что бы то ни стало и невзирая ни на что.

Какая же это глобальная миссия? Ее можно было бы охарактеризовать одним словом – демократия. Именно так скажет любой американец, если ему задать этот вопрос.

Однако не все так просто. Однажды в начале 90-х гг. прошлого века в одном из глубинных районов США я зашел в магазин, чтобы купить сувениры для друзей в Москве. Симпатичная пожилая продавщица поинтересовалась, откуда я родом. Я ответил, что из России. Тут лицо ее озарилось приветливой улыбкой, и она стала говорить, как здорово, что Россия теперь демократическая страна. «У нас есть президент, и у вас теперь тоже есть президент. У нас – первая леди и у вас – первая леди. У нас Конгресс, и у вас – Конгресс. Теперь мы не враги, а друзья».

Так мною был выявлен ген американского мировосприятия. Жить по-демократически – означает жить по-американски. Американцы могут время от времени менять точку зрения насчет того, что значит жить по-демократически. Например, они долгое время были ярыми сторонниками свободы иммиграции, сейчас на границе с Мексикой построена стена, защищающая от прилива мигрантов с юга. Но эти детали остаются за пределами американского самоощущения.

Нормы для человечества должны быть не абсолютно неизменными, а абсолютно – американскими. Другие страны должны понимать, что жить по-американски означает – жить правильно, и в идеале «хорошие парни» во всем мире должны этот образ жизни имитировать.

Одно из последних наглядных проявлений такой генетики – проблемы, связанные с ЛГБТ. Долгое время американский мейнстрим был решительным противником нетрадиционных браков. Но в 2015 г. Верховный суд незначительным большинством голосов (4 против 3) утверждает возможность заключения таких союзов. И тут же американский президент заявляет, что США будут бороться за то, чтобы ЛГБТ-браки были узаконены во всем мире. Иными словами, абсолютная истина найдена, потому что она начала реализовываться на американской территории.

Существует два вида действия в Соединенных Штатах гена глобальной безответственности.

Вариант 1: Мы будем делать все, что считаем нужным, поскольку на то воля Божья, и именно мы призваны ее интерпретировать. Другие пусть присоединяются к нам. Если захотят – хорошо. Нет – хуже для них. Будем действовать в одиночку. Это – современное проявление американского изоляционизма, характерное для президентства младшего Буша.

Вариант 2: Мир должен стать демократическим. Мы – идеальная демократия. А значит демократическая коалиция должна возглавляться Соединенными Штатами и действовать на основе разработанных ими планов и методов. «Союзникам» по мере надобности раздаются отдельные поручения. Любая попытка предложить иное построение коалиции – проявление враждебности к США, а значит к демократии.

Оба постулата серьезно препятствуют формированию глобальной ответственности. Нужны время, терпение и сдержанность для того, чтобы в Америке осознали: в формирующемся глобальном мироустройстве коалиция «хороших парней» невозможна и немыслима в виде авианосца, за которым, беспрекословно выполняя сигналы с его борта, следуют весельные шлюпки. При этом совершенно очевидно, что прочное долговременное мироустройство невозможно без Америки, без ее активного и конструктивного участия. Преодоление комплекса собственной уникальности и совершенства, растущее понимание того, что в современном многополярном мире американские национальные интересы надо терпеливо согласовывать с интересами других важных субъектов мировой политики – это и есть та самая глобальная ответственность, без которой мир не будет надежным и безопасным местом обитания. А значит, и американские интересы не будут надежно обеспечены.

Но это невозможно без разумного самоограничения, основанного на понимании самими американцами изменений, происшедших в мире за последние полвека. Баланс между защитой собственных национальных интересов и глобальной ответственностью в Вашингтоне пока не найден, и это может стать драматической помехой для строительства миропорядка на обозримую перспективу.

Китай и Индия: грани самоограничения

Значительно лучше с этим чувством в последние десятилетия обстоит дело у второй по совокупной мощи и влиянию страны – Китая. Между тем еще в 60-е и 70-е гг. эта великая держава вызывала огромные опасения своей непредсказуемостью и идеологической одержимостью. Ситуация на грани конфликта с СССР, затем военный «урок» непокорному Вьетнаму были симптомами тяжелой болезни страны с разрушенной экономикой и глобальными авантюрными леворадикальными притязаниями.

Величие Дэн Сяопина в том, что он и его коллеги смогли развернуть эту огромную и крайне сложную державу и направить ее на путь коренной модернизации. При этом удалось совместить многовековые и многослойные культурно-исторические традиции с императивами конца ХХ – начала ХХI веков. Во главу угла положен тезис о необходимости упорно и скромно работать над созданием новой экономики, учиться, а не учить, и, главное, обуздать (по крайней мере на серьезный стратегический срок) свои немалые внешнеполитические амбиции. А всю внешнюю политику подчинить решению неотложных, острейших внутренних задач.

За истекшие три с половиной десятилетия Китай, не утеряв ни в коей мере независимости и суверенитета, сумел улучшить отношения со всеми без исключения странами, от которых зависит развитие экономики. Даже вопросы, находящиеся, по мнению Пекина, на стыке внутренней и внешней политики (Гонконг, Тайвань, китайско-индийский пограничный конфликт и т.д.), решались не в режиме конфликтного пиара, а спокойно, поэтапно, в расчете на длительную стратегическую перспективу.

В итоге в настоящее время КНР обладает существенно большими, чем прежде, возможностями для реализации внешнеполитических проектов, хотя до сих пор не спешит в сложных, кризисных ситуациях лезть вперед, расталкивая всех локтями. Так или иначе, в переломный исторический период Дэн и его последователи сумели найти баланс, явно нарушенный в 1960-е гг., между уникальностью Китая и глобальной ответственностью, обеспечивающий в условиях в целом благоприятной международной обстановки рывок из прошлого в будущее. И все это достигнуто при жизни одного поколения.

В не менее сложной ситуации оказалась Индия в первые годы после обретения национальной независимости. С одной стороны, эта великая древняя цивилизация не обладала (в отличие от Китая) ни многовековым опытом единой государственности, ни компактным культурно-этническим стержнем. К тому же, вступая в стадию суверенного развития, она оказалась разделена по религиозному принципу (Пакистан).

Но влияние Дели в мире сразу же после обретения Индией независимости поистине стало огромным в связи с тем, что она оказалась лидером так называемого «движения неприсоединения», что в условиях «биполярного мира» автоматически делало Индию одним из главных мировых игроков. Очень скоро, однако, стало ясно, что влияние в мире прочно и долговременно, только если оно подкреплено по меньшей мере некоторыми серьезными факторами, которые в совокупности предполагают достаточно высокий уровень внутреннего развития.

Путь осознания этого обстоятельства на индийском полуострове был сложным и даже драматическим. Однако он пройден, и Индия, резко ограничив глобальные неприсоединенческие усилия (благо биполярность мира ушла в прошлое), встала на путь строительства экономически быстро развивающейся ядерной державы, ориентирующейся не столько на глобальную, сколько на сугубо конкретную региональную дипломатию. И эта региональная дипломатия, в том числе и острые территориальные проблемы с Пакистаном и Китаем, отодвинуты на второй план и подчинены решению базовых проблем внутреннего развития, созданию мощного и экономически эффективного «центра силы». Так в Дели найден оптимальный баланс между стратегическими национальными интересами и участием в обширных глобальных проектах. Место Индии в мире сейчас менее заметно, чем прежде, но потенциально более весомо, ибо имеет более серьезные, чем прежде, долговременные предпосылки.

Сутью индийской политики последних десятилетий стала плавная корректировка в сторону равновесия между романтическим глобализмом и реальными внешнеполитическими потребностями и возможностями. В Индии вовремя осознали, что «глобализм на глиняных ногах» и реальная глобальная ответственность – вещи разные. И предприняли разумные меры к нахождению баланса между глобальной ответственностью и долгосрочными национальными интересами. При этом Индия демонстрировала, что разумное и соразмерное использование не только западных технологий, но и более широкого культурно-цивилизационного западного достояния (английский язык в качестве общенационального средства общения, парламентская демократия на вестминстерский манер) не только не ущемляет суверенитет, а напротив, в их «специфическом» случае укрепляет его, содействуя сохранению единства страны.

Между прочим, новомодное объединение БРИКС (куда входят некоторые из упомянутых выше стран) является важным дополнением, а иногда неплохой заменой чрезмерного центр-силового активизма. Большинство членов БРИКС – «по происхождению» развивающиеся страны. Их сверхзадача – догоняющее развитие. На этом пути они уже добились впечатляющих результатов и вряд ли чувствуют большое желание выпустить из рук синицу ради эфемерной возможности поймать в небе журавля. Сейчас, когда линия «стратегической передышки» и поглощенности решением серьезных долгосрочных внутренних задач вышла на первый план, члены БРИКС полагают, что, конечно, не союзнические, а более гибкие многосторонние партнерские отношения могут в рамках данной организации стать одним из проявлений глобальной ответственности при относительно малых издержках. При этом вряд ли уместно предаваться иллюзиям относительно возможности тотальной координации действий или поглощения в рамках БРИКС базовых стратегических устремлений стран-участниц. По большей части БРИКС – это форма, с помощью которой каждый участник стремится продвинуть далеко не одинаковые, но наиболее значительные для каждой из стран задачи. При этом чисто материальное неравенство сил участников проекта (имеющее тенденцию не нивелироваться, а, напротив, возрастать) не может не сказаться на эффективности его деятельности в обозримом будущем.

По волнам сверхидей

Знаменательный и поучительный путь проделала Германия – от национальной катастрофы к статусу великой державы, фактического лидера Европейского союза. То, чего не удалось достичь «железом и кровью» в XIX и XX веках, в основном достигнуто в последние десятилетия менее драматическими, но зато более современными методами. Восстановлено единство страны, и – что критически важно – без реанимации исторических страхов соседей. Это единство стало естественным итогом обретенного без лишнего шума ведущего экономического положения в Европе, что почти незаметно, плавно и не вызывающе открыло возможности для реализации политического потенциала. В Бонне, а затем в Берлине тщательно следили, чтобы осуществление долгосрочных национальных задач тесно увязывалось с региональной и глобальной ответственностью, чтобы, реализуя по максимуму новые возможности, не бередить исторические фобии. И эта линия оказалась продуктивной. Старая Германия на традиционных путях борьбы за величие потеряла все. Новая Германия, используя современные методы и строго соблюдая меру и баланс на каждом новом политическом зигзаге, не победила никого, но достигла в Европе почти всего, чего хотела.

Что касается нашей страны, то в настоящее время мы находимся на очередной развилке, во многом напоминающей ту, на которой стояли в начале прошлого века. Наше социальное нездоровье все отчетливее выливается в поиски существенной частью общества какой-то очередной «всепобеждающей» идеи.

На рубеже 1980-х – 1990-х гг. нас захватила горбачёвская идея «нового политического мышления». Слов нет – красивая и благородная. Глобальная и почти религиозная. К сожалению, сильно оторванная от реальностей нашего мира.

В реальном мире попытки реализовать идею нового политического мышления привели к стремлению наших партнеров вполне по-старому, односторонне и в свою пользу разрешить стоящие перед мировым сообществом проблемы. Так было с расширением НАТО. Так было с распространением их, а не общей, Европы. Реакцией на это поглощение нового политического мышления старой вестфальско-версальско-ялтинской дипломатической практикой стала, кроме всего прочего, волна антизападного ожесточения в России. Волна изоляционизма и исключительности. Эмоциональная, но, скажем честно, имеющая основания. И вместе с тем никоим образом не созидательная, а, напротив, разрушительная для долгосрочных интересов, активизирующая зачастую опасные инстинкты широких масс.

Эта волна иссякнет, как и все другие «сверхидейные» наваждения. Проблема, однако, состоит в следующем: наша элита должна найти в себе достаточно ресурсов, чтобы, вовремя и по-хорошему испугавшись, выработать и воплотить курс на спокойное и последовательное отстаивание национальных интересов не за счет, а, напротив, посредством укрепления режима многосторонней глобальной ответственности.

К счастью, это пока возможно, и проведение такой линии в жизнь совсем не обязательно окажется непопулярно, если будут скорректированы ошибки и иллюзии недавнего прошлого.

Как-то в беседе с одним японским политиком я услышал примерно следующее: «Япония потерпела катастрофу в середине ХХ столетия потому, что смешала воедино две разные вещи: мечту и стратегию». Японии удалось извлечь урок из своей ошибки. Как сказал поэт: ее «пример – другим наука».

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616145 Владимир Лукин

Социальный блок Правительства РФ будет настаивать на индексации пенсий в полном объёме в 2016 году, то есть по уровню фактической инфляции, которая составила 12.9%. Об этом сообщила журналистам вице-премьер Ольга Голодец в рамках Гайдаровского форума.

"Это не просто вопрос обязательной поддержки пенсионеров, а вопрос создания спроса на самые необходимые товары потребления. Это самая эффективная статья расходов нашего бюджета, мы будем на ней настаивать в полном объёме", - передает радио "Вести ФМ".

Ранее бывший глава Минфина Алексей Кудрин заявил, что повторная индексация пенсий в 2016 году является нереальной при нынешнем уровне цен на нефть.

Повторная индексация пенсий в 2016 году сверх 4%, которая состоится 1 февраля, предусмотрена бюджетом. Однако сроки и объём дополнительной индексации пока не определены.

МСХ США снизило прогноз мирового экспорта кукурузы, в т.ч. из России и США

МСХ США вновь уменьшило прогноз мирового производства кукурузы в сезоне 2015/2016 из-за засухи в ЮАР. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн. Кроме того, в сторону понижения была пересмотрена оценка урожая кукурузы в США (-1,33 млн. т к декабрьскому прогнозу) и в России (-0,5 млн. т). Хотя оценка урожая кукурузы в США снижена, тем не менее, он остается третьим самым большим в истории. Украина, напротив, собрала больше кукурузы – 23,5 (+0,5) млн. т. В результате, мировое производство кукурузы, по расчетам МСХ США, в текущем сезоне будет равно 967,93 (-5,94) млн. т.

Прогноз мирового потребления кукурузы уменьшен до 966,22 (-3,98) млн. т за счет ЮАР, Саудовской Аравии, Аргентины и Пакистана.

Мировой экспортный потенциал кукурузы будет ниже, чем ожидалось месяц назад – 116,7 (-1,0) млн. т. Снижение прогноза экспорта для России, США, Индии и ЮАР перекрыло его увеличение для Бразилии, Мексики и Украины. Прогноз экспорта кукурузы из США уменьшен на 1,27 млн. т до 43,18 млн. т из-за вялых продаж и сохраняющейся сильной конкуренции со стороны южноамериканских поставщиков. Россия может экспортировать в текущем сезоне 3,8 млн. т кукурузы.

Конечные запасы кукурузы будут находиться на рекордно высоком уровне – 208,94 (-2,91) млн. т, хотя и меньшем, чем прогнозировалось месяц назад. В сторону понижения пересмотрена оценка запасов в России, Бразилии, Китае, ЮАР, Пакистане, Аргентине и Саудовской Аравии.

Рабочая встреча с директором ФСКН Виктором Ивановым.

Глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков информировал Президента о результатах работы ведомства в 2015 году.

В.Путин: Виктор Петрович, какие результаты у вас по прошлому году?

В.Иванов: Владимир Владимирович, в течение прошлого года основным приоритетом нашей работы была ликвидация инфраструктуры поставки и сбыта наркотиков. В ходе этой работы нами совместно с коллегами ликвидировано, нейтрализовано 4300 наркоформирований – организованных преступных групп и организованных преступных сообществ.

В результате нам удалось изъять свыше 36 тонн наркотиков, из них 3,5 тонны – опийной группы, в том числе 2 тонны героина, 21 тонну марихуаны, 3 тонны гашиша, 1,5 тонны кокаина и 6,5 тонны синтетических наркотиков.

К слову говоря, это устойчивая тенденция по увеличению объёма изъятия синтетических наркотиков, которые большей частью поступают из региона Юго-Восточной Азии. Это концентрированные наркотики, из которых можно было бы изготовить 130 тонн курительных смесей. Впервые в прошлом году объём изъятия этих курительных смесей, синтетических наркотиков кратно превысил объём изымаемой марихуаны.

К уголовной ответственности привлечены 122 тысячи человек, это за незаконный оборот наркотиков, из них 13 тысяч – представители организованных преступных формирований. Это основные результаты, которых мы достигли в минувшем году.

Кроме того, я хотел бы отметить рост международного сотрудничества. Нам удалось консолидировать нашу позицию, прежде всего внешнеполитическую позицию, в преддверии специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по наркотикам, которая в апреле этого года состоится в Нью-Йорке. Она происходит один раз в 20 лет, перед этим была в 1998 году. Поэтому мы направляем наши усилия совместно с Министерством иностранных дел России на консолидацию позиции разных государств, это и Европы, африканских государств, стран Центральной, Латинской Америки. На этот счёт приняты соответствующие декларации, которые мы направили в Управление по наркотикам и преступности, в венский офис Организации Объединённых Наций. Это международная консолидация.

Хотел бы также подчеркнуть, что провели ряд крупных операций за счёт международного сотрудничества с Министерством общественной безопасности Китайской Народной Республики, Королевской полицией Испании, нашими коллегами в Молдавии, Белоруссии, Таджикистане, Кыргызстане, а также в рамках антинаркотического квартета, который мы в минувшем году преобразовали в квинтет. Это компетентные органы России, Афганистана, Таджикистана, Пакистана, и теперь уже примкнул к этому сообществу Иран. Это позволяет нам более оперативно обмениваться информацией, планировать и проводить серьёзные крупные операции.

В.Путин: Виктор Петрович, Вы в своё время создали специализированную службу по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Десятки тысяч людей у вас работают. Безусловно, служба состоялась, и результаты есть, но проблем ещё очень много в этом отношении.

Вы знаете, что наркоугроза очень велика и наносит колоссальный ущерб здоровью граждан, экономике страны. Это реальная угроза для нашей страны. И я ожидаю, что вы и ваши коллеги, другие правоохранительные органы в координации с вами, ваши партнёры в зарубежных странах – Вы сейчас только говорили о сотрудничестве с коллегами за рубежом, – что всё это будет мобилизовано максимальным образом для того, чтобы эту проблему решать кардинально.

Вы сами мне неоднократно докладывали, насколько серьёзна эта угроза для нас. Ясно, что усилиями только правоохранительной системы, только вашей службы, МВД, ФСБ, даже Таможенной службы, других специальных органов эта задача не может быть решена. Здесь нужны действия, скоординированные с Министерством здравоохранения, с общественными организациями, с руководителями регионов. Но в значительной степени на ваших плечах лежит вопрос, связанный с координацией этой работы. И я жду от вас повышения эффективности.

В.Иванов: Спасибо.

Хотел бы отметить, что решения президиума Государственного совета, заседание которого состоялось 17 июня минувшего года, заложили серьёзную основу по реализации сбалансированной политики с использованием сил полицейских структур, направленных на сокращение предложений наркотиков.

Тем не менее ещё более важной работой остаётся работа, направленная на сокращение спроса на наркотики, поскольку наркопотребителей, то есть людей, которые с разной степенью интенсивности употребляют наркотики, насчитывается у нас порядка 7,3 миллиона человек. Идёт сокращение, два года назад было 8,5 миллиона человек. С этим контингентом, конечно, нужно работать, тем более этот контингент отличается девиантным и криминальным поведением, поскольку деньги, наркотики они добывают путём совершения преступлений.

Поэтому мы сейчас работаем над изменением парадигмы нашей антинаркотической политики. Мы привлекаем к уголовной ответственности 122 тысячи человек, из них 90 тысяч человек – это те, кто хранил наркотики без цели сбыта, то есть это наркопотребители. Конечно, наиболее целесообразно направлять их не в тюрьмы, колонии, а через уголовные, процессуальные процедуры направлять их в специализированные реабилитационные центры, где они будут под присмотром, где с ними будут работать представители и здравоохранения, и социальные службы региональных властей с опорой на неправительственные организации, так, как Вы нам дали поручение в организации этой работы.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 13 января 2016 > № 1608841 Виктор Иванов

«Рафаль». Индия ждет Олланда.

Индия и Франция близки к заключению контракта на поставку 36 истребителей Rafale производства компании Dassault, сообщает сегодня idrw.org.

Такое заявление сделал министр обороны Индии Манохар Паррикар (Manohar Parrikar), однако не дал никаких подробностей. Ожидается, что контракт будет подписан в этом месяце во время визита президента Франции Франсуа Олланда (Francois Hollande), который станет почетным гостем военного парада в честь Дня Республики. Однако контракт может быть подписан и до визита высокого гостя.

ВВС Индии «отчаянно» хотят заменить устаревшие истребители советского производства перед лицом двух своих врагов – Китая и Пакистана. Министерство обороны первоначально хотело приобрести 126 «Рафалей» на сумму 12 млрд долл США, но затем это количество было сокращено до 36, но и после этого стороны не могли договориться о цене и стоимости сборки самолетов в Индии.

В соответствии с новыми условиями самолеты будут приобретены в готовом виде из Франции. «Процедура согласования идет», заявил Парикар, однако вновь отказался вдаваться в подробности будущей сделки.

Нью-Дели надеется, что в будущем основной парк ВВС страны будет состоять из истребителя национальной разработки, создание которого ведется в течение трех десятилетий (вероятно, имеется в виду LCA Tejas – прим. Военный Паритет).

На борту большого противолодочного корабля (БПК) Северного флота (СФ) «Вице-адмирал Кулаков», выполняющего задачи дальнего похода в Средиземном море, прошли торжественные мероприятия, посвященные очередной годовщине со дня подъема на нем Военно-морского флага России.

Экипаж в парадной форме одежды был построен на вертолетной площадке, где состоялся короткий митинг. Командир корабля капитан 1 ранга Станислав Варик поздравил моряков с торжественным событием и отметил, что это не последний день рождения, который БПК «Вице-адмирал Кулаков» встречает в море.

Имеющийся потенциал корабля позволяет успешно решать все поставленные задачи длительного плавания. В последние годы он является одним из самых ходовых кораблей СФ. В настоящее время БПК «Вице-адмирал Кулаков» действует в составе оперативного соединения Военно-Морского Флота России в Средиземном море по плану командования группировкой.

Помимо торжественных мероприятий на борту БПК «Вице-адмирал Кулаков» было проведено учение по борьбе за живучесть корабля, по замыслу которого в районе ватерлинии произошло повреждение корпуса, началось поступлении забортной воды в отсек. Личный состав аварийных партий отработал действия по заделке пробоин и откачке воды из условно затопленного отсека.

Кроме того, было проведено внутрикорабельное учение по отработке действий расчетов боевого информационного центра при обнаружении и классификации подводных целей и условном применении по ним вооружения корабля.

Дальний поход БПК «Вице-адмирал Кулаков» продолжается третий месяц. Моряки вышли из главной базы СФ Североморска 23 октября. За этот период они прошли более 12,6 тыс. морских миль, посетили порты Лимасол (Кипр), Карачи (Пакистан) и Салала (Оман).

Российский корабль принял участие в международном антинаркотическом учении «Аравийский муссон–2015», проходившем в северной части Индийского океана. Экипаж БПК отработал взаимодействие с кораблями военно-морских сил Пакистана. Попутно североморцы занимались обеспечением безопасности гражданского мореплавания в районе Аденского залива и Красного моря.

Пресс-служба Северного флота (г. Североморск)

Договор о военном космосе столкнулся с разночтениями

Роман Крецул

Правительство США, не первый год блокирующее усилия Москвы по договоренностям о демилитаризации космоса, заявило, что не против заключения соответствующего международного договора, но все в дело в терминах, которые понимаются по-разному участниками переговоров. По словам экспертов, у американцев действительно есть свое понимание «космических вооружений», и связано это с желанием закрепить за собой позицию лидера.

В Вашингтоне призывают не торопиться с подготовкой международного договора о запрете размещения оружия в космосе. Заместитель помощника госсекретаря США по контролю, верификации и проверке соглашений Мэллори Стюарт заявила, что США принципиально не против такого договора, но нужно договориться о терминах.

С точки зрения американского правительства, в международном сообществе до сих пор нет единства мнений даже по базовой терминологии, связанной с различными аспектами деятельности человека в околоземном пространстве, прежде всего с теми, которые могут иметь военное измерение.

По ее утверждению, дело доходило до того, что «определение «космические вооружения» одной страны не совпадало с определением «космические вооружения» другой страны», «мирное, имевшее совершенно гражданскую направленность использование космического пространства (одним государством) трактовалось другим государством как своего рода размещение оружия в космосе», передает ТАСС.

«После того как мы придем к базисному консенсусу, мы сможем действительно двигаться вперед – сначала к политическим обязательствам по ответственному поведению (в околоземном пространстве), а затем, потенциально, и к договору, рассчитанному на долгосрочную перспективу», – убеждена дипломат.

Чего США не хотят делать, отметила Стюарт, «так это бросаться головой вперед в (процесс подготовки) договора, не имея понимания того, с какими определениями мы работаем», а также гарантий проверяемости соглашения.

При отсутствии этого значение договора может быть невелико, «поскольку между нами не было понимания насчет того, где мы начинали, или каким образом мы в действительности можем проверить» соблюдение соглашения, считает она.

Российская дипломатия регулярно заявляет о необходимости заключить международное соглашение о предотвращении размещения оружия в космосе. В прошлом году на Конференции по разоружению директор Департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Михаил Ульянов назвал это приоритетом.

В декабре на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюция с призывом к скорейшему запуску переговоров на Конференции по разоружению в Женеве по выработке юридически обязывающего международного запрета на оружие в космосе. Инициатива была внесена Россией в соавторстве с Бразилией и Китаем. «За» проголосовали 129 стран.

«Примечательно, что единственным государством, выступающим против существа нашей инициативы, являются США, которые уже многие годы почти в полной изоляции пытаются блокировать последовательные усилия международного сообщества по предотвращению гонки вооружений в космическом пространстве (ПГВК). В последнее время с ними солидаризировались Грузия и Украина», – заявили по этому поводу в МИДе.

Разное понимание

«У нас более широкий подход к понятию оружия, – пояснил различия американского и российского подходов научный руководитель Московского космического клуба Иван Моисеев. – У российских военных принято весь военный космос делить на ударные системы и обеспечивающие – связь, видеоразведка, радиотехническая разведка. В свое время у нас испытывались и антиспутниковые вооружения, частично орбитальные бомбардировщики. Американцы однажды испытали антиспутниковое вооружение, запустив ракету с истребителя. У нас эти две сферы объединяют.

Американцы имеют обеспечивающие системы высокого качества на орбите, а у нас считают, что это тоже военная сфера. Американцы же полагают, что если система не ударная, она не является оружием. Этот раздел требует уточнения, причем с учетом перспектив развития и с учетом работ по антиспутниковому оружию у Китая.

Еще одна проблема – противоракетные системы США могут быть антиспутниковыми. Все эти системы надо разделить и указать, какие будут ограничены, какие нет. Это очень большая работа».

«Американцы не хотят накладывать ограничения на обеспечивающие системы, которые у них есть. Насколько известно из открытых источников, ударные системы они не разрабатывают. И естественно, хотят, чтобы договор был составлен так, чтобы то, что у них развито, принято на вооружение, в перспективе не было ограничено. У нас и у китайцев есть желание ограничить побольше», – отметил он.

Моисеев напомнил, что помимо российской резолюции есть европейский проект конвенции о поведении в космосе, поддержанный США. «Он также может рассматриваться как ограничение на ударные антиспутниковые системы. Это два документа, которые имеют одну направленность. Нужен один из них. Естественно, американцы и европейцы поддерживают свое предложение. Дальше – дело переговоров», – заключил он.

Принципиальная позиция

«Надо исходить из того, что есть, – заявил газете ВЗГЛЯД бывший замминистра иностранных дел России Сергей Орджоникидзе, участвовавший в переговорах по вопросам неразмещения оружия в космосе. – Есть договор 1967 года о запрещении ядерного оружия в космическом пространстве и российско-китайский проект договора о невыводе в космос оружия. А что американцы там понимают, трудно себе представить».

По его мнению, США в принципе не устраивает российско-китайская инициатива, и дело вовсе не в терминологии: «С ними надо, конечно, разговаривать на эту тему. Самые продвинутые противоспутниковые системы – у них и у нас. Без прогресса в этой области двух стран ничего не получится», – заметил дипломат.

Орджоникидзе отметил, что помимо США и их сателлитов есть еще группа государств, препятствующих достижению соглашения. «Этот проект тяжело шел всегда, еще в бытность мою замминистра. Я должен назвать прямо страны, которые не давали пройти этому документу: это Пакистан, Израиль, Индия – так называемые околопороговые страны, которые приближаются к созданию ракет такого рода и не исключают для себя размещение оружия в космосе», – пояснил он.

«Если посмотреть на современные военно-морские силы, военно-воздушные силы – они все связаны с космическими системами наведения. Без космоса современная армия существовать не может. Договор по космосу существует, но его недостаточно. Там же говорится только о ядерном оружии. А теперь речь идет о недопущении милитаризации космоса. Это подразумевает нераспространение гонки вооружений на еще одно пространство. Мы, да и американцы, и китайцы проводили испытания по уничтожению космических аппаратов ракетами ПВО. Это показатель того, куда может зайти гонка вооружений в космосе», – заключил он.

По мнению наблюдателей, инициатива связать размещение оружия в космосе и противоспутниковую оборону в одном договоре, на чем настаивают США, не в интересах России: российская концепция строится вокруг системы воздушно-космической обороны на основе С-500, которые предназначены в том числе для перехвата гиперзвуковых аппаратов, уничтожения низкоорбитальных спутников и космических средств поражения, запускаемых с гиперзвуковых самолетов. Соответственно, Москве невыгодно ограничивать себя в разработке противоспутникового оружия, а Вашингтону не выгодны ограничения на размещение оружия в космосе, поскольку в таких технологиях США идут с большим отрывом от остальных стран.

В частности, обращает на себя внимание проект Boeing X-37B (Orbital Test Vehicle). Этот аппарат летает с 2010 года, он может функционировать на высотах 200–750 км. Открытой информации по проекту немного, а главный его секрет – назначение. Официально говорилось, что разработку предполагается использовать для доставки грузов, однако ряд экспертов предполагает, что аппарат будет выполнять военные задачи вплоть до вывода из строя находящихся на орбите спутников.

Россия и мир: внешнеполитический аршин 2015 года

Елена ПОНОМАРЁВА

Если измерить происходившее в 2015 году «внешнеполитическим аршином» (выражение Сергея Лаврова), то видно, что ушедший год был не просто насыщен, но перенасыщен событиями, которые в ряде случаев представляются эпохальными, формирующими новую реальность. В этой новой, очень сложной международной реальности России, как сейчас уже очевидно, принадлежит особая роль. Сегодня без нее невозможно решение ни одной серьезной геополитической проблемы.

* * *

В 2015 году цепная реакция распространения терроризма охватила не только Ближний Восток. На руках «воинов джихада» кровь российских туристов, жителей Парижа, калифорнийского Сан-Бернардино. Метастазы террора расползлись по всей планете. Только за один минувший год в мире появилось около 30 эксклавов, в том числе на Кавказе и Центральной Азии, где заявляют о готовности встать под чёрные знамена ДАИШ («Исламского государства», ИГ). Более 15 тысяч исламистов из различных экстремистских группировок уже присягнули на верность новоявленному «халифату» в Ливии и Египте, Тунисе и Алжире, Марокко и Иордании, Турции и Йемене, в Афганистане, Пакистане, Узбекистане, Нигерии, Мали, Нигере, Чаде. Только в Сирии и Ираке на стороне ДАИШ воюют выходцы из почти 100 стран мира. И что бросается в глаза: в первую тройку языков «межнационального общения» в этом террористическом интернационале наряду с арабским и английским языками входит русский язык, на котором говорят боевики, прибывшие из стран постсоветского пространства.

Выступая 28 сентября 2015 г. на 70-й юбилейной сессии ООН в Нью-Йорке, президент РФ В.В. Путин поставил перед мировым сообществом вопрос о необходимости решительного противодействия терроризму. Российский лидер в очередной раз призвал все страны руководствоваться «общими интересами на основе международного права», объединить международные усилия для решения новых проблем, создать широкую, «наподобие антигитлеровской», коалицию против террористов.

Однако инициатива В.Путина не получила широкой поддержки на Западе. Там продолжили выставлять законного главу Сирийского государства большим злом по сравнению с террористами. В этой ситуации Россия отреагировала на официальное обращение властей Сирии, и 30 октября 2015 г. Совет Федерации РФ единогласно одобрил использование российских вооруженных сил за рубежом. Россия дала бой врагу на дальних подступах.

Удары Воздушно-космических сил РФ по террористам в Сирии спутали карты тех политиков на Западе, которые хотят считать свою позицию позицией всего мирового сообщества. 15-16 ноября 2015 г. в ходе встречи G20 в Анталии, особенно на фоне терактов в Париже, произошедших 13 ноября, призывы России к созданию широкомасштабной антитеррористической коалиции прозвучали особенно весомо, и всё равно стена непонимания, воздвигнутая Западом, так и не была разрушена.

Оценивая вступление России в борьбу с террористическим монстром, следует помнить, что спровоцированная арабскими монархиями и западными демократиями и длящаяся уже почти пять лет «гибридная война» в Сирии, захват «Исламским государством» значительных частей территории Ирака и Сирии привели к формированию разветвленной и гибкой структуры, имеющей влиятельных покровителей в мире политики и финансов. Уничтожить эту квазигосударственную структуру одними ракетными ударами невозможно. Её живучесть определена существованием мира наживы и международного криминала.

Специфические трудности на пути борьбы с терроризмом создаёт то, что концепции «глобального доминирования» и «глобального лидерства» остаются определяющими во внешней политике США. А лидировать и доминировать гораздо проще в ослабленном, фрагментированном и разоренном мире, в мире, состоящем из больших хаотизированных пространств («серых зон»). Такому миру, по логике «хозяев истории» (Б. Дизраели), категорически противопоказаны сильные национальные государства, государственный суверенитет, международное право равных – те именно основы международной жизни, которые последовательно отстаивает Россия.

С этой токи зрения Россия не только сражается против глобальной террористической угрозы, но и противостоит разрушительным процессам, грозящим в корне изменить политическую карту Большого Ближнего Востока, уничтожив арабское национальное государство как таковое, после чего иракцы, ливийцы, сирийцы и жители многих других стран рискуют стать таким же достоянием истории, как шумеры или вавилоняне.

Совместные действия российских Воздушно-космических сил и сирийской армии при поддержке со стороны Ирана способны приостановить процесс дестабилизации Ближнего Востока. Однако не будем тешить себя иллюзиями: на месте уничтоженного «Исламского государства» очень быстро могут появиться многочисленные преемники этих террористов. После вторжения войск США и НАТО в Ирак, после разрушения Ливии и распространения вируса «арабской весны» Ближний Восток превратился в лабораторию, взращивающую террористические структуры.

Это главный итог деятельности американцев на Ближнем Востоке. США выпустили джинна из бутылки, и теперь этот джинн претендует на бессмертие, он будет возрождаться вновь и вновь. В любом случае свое территориальное пространство Россия защитит. Что касается остального мира, будем надеяться, что у западных партнеров России разум возьмет верх над духом авантюризма. Победить монстра террора можно, лишь объединив усилия всех здоровых сил мирового сообщества, создав единый фронт антитеррористических сил.

В XVIII веке родоначальник консерватизма Эдмунд Бёрк написал, что «для торжества зла необходимо только одно условие - чтобы хорошие люди сидели сложа руки». И так же в ХХ веке: чтобы террористическое зло восторжествовало, достаточно просто продолжать бездействовать. Однако этого уже никогда не будет. Россия начала действовать. Именно с ней многие политики и всё более широкие общественные круги связывают надежду на мир и безопасность в нашем сложном мире.

* * *

На фоне борьбы с ИГ беспрецедентным по агрессивности явилась атака страны-члена НАТО против российского бомбардировщика. Действия Турции следует рассматривать как серьезную провокацию, имеющую долгосрочные последствия. Косвенным подтверждением этого служит прогнозный доклад на 2016 год американской разведывательно-аналитической компании Stratfor, в котором не без удовлетворения отмечается произошедшее в 2015 году резкое ухудшение отношений между Россией и Турцией. Авторы доклада высказывают мнение, что в 2016 году возможны новые столкновения двух наших стран.

Турецкий «нож в спину» закономерно вызвал ответные и достаточно жёсткие действия со стороны России. Однако сложившаяся ситуация – не повод перечеркивать многолетнее и многотрудное выстраивание отношений с Турецкой Республикой. Важно, учитывая просчеты недавнего прошлого, впредь трезво относиться к любому партнеру, не питать иллюзий на его счёт и не ограничиваться контактами на официальном уровне, но активнее работать с широкими кругами общественности. Президент В. Путин в ходе своей большой пресс-конференции отметил: «На межгосударственном уровне я не вижу перспектив наладить отношения с турецким руководством, а на гуманитарном – конечно».

Несмотря на то, что роль, сыгранная Турцией, стала дополнительным препятствием к созданию широкой коалиции по борьбе с ИГ, есть и положительные моменты. В частности, участники международных переговоров по сирийскому урегулированию договорились провести в конце января 2016 года переговоры между представителями официального Дамаска и оппозиции, согласовав список террористических организаций, которые не могут быть допущены к участию в политическом процессе. И это обнадеживающий факт.

* * *

На фоне сирийского кризиса «иранский вопрос», казалось бы, ушел в тень. Однако это, как и всё в большой политике, взаимосвязано. Мировая политика подобна сложнейшему гобелену: потянешь за одну ниточку, а узор изменится на всём ковре. 14 июля 2015 г. в Вене после 18 дней напряженных дискуссий «шестерке» международных посредников (Великобритания, Россия, США, Китай, Франция и Германия) и Ирану удалось выработать исторический (без преувеличения!) Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД). Этот документ, гарантирующий мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на снятие экономических санкций, стороны обсуждали полтора года. В более широком смысле «иранскому вопросу» более 12 лет.

СВПД - неоднозначный и трудный документ. Он накладывает на Иран ряд обязательств сроком действия от 8 до 15 лет: ограничивает исследования в области обогащения урана, сокращает число центрифуг на объекте «Натанз» с 19 000 до 5060 (с 18 октября 2015 г. Иран сворачивал по 162 центрифуги в день), определяет предел запасов обогащенного не более чем до 3,67% урана на уровне «менее 300 кг» (имелось 10 тысяч кг), перепрофилирует объект «Фордо», разрешает строительство реактора на тяжелой воде в Араке только под присмотром международного сообщества. Кроме того, Тегеран согласился соблюдать дополнительный протокол к соглашению о безопасности (создает возможности для тщательных проверок со стороны МАГАТЭ) и проводить консультации с МАГАТЭ до начала строительства атомного объекта.

20 июля 2015 г. СВПД был одобрен Советом Безопасности ООН. 18 октября, когда администрация США подготовила нормативную базу для приостановки своих санкций, а Брюссель – для снятия санкций ЕС, стало днём начала действия соглашения. Иранский Меджлис тоже поддержал документ. 15 декабря 2015 г. МАГАТЭ закрыло процесс выяснения иранского прошлого, длившийся 12 лет. Достижение этого результата было бы невозможно без активных дипломатических и политических усилий России. Более того, Иран заявил, что доставит подлежащий ликвидации обогащенный уран в Россию. В свете этих событий спровоцированное Саудовской Аравией обострение ситуации вокруг Ирана в январе 2016 года трудно расценить иначе, как попытку определённых региональных и внерегиональных сил не допустить полного и окончательного закрытия «иранского досье».

* * *

Измеряя всё, что происходило в 2015 году «внешнеполитическим аршином», нельзя обойти вниманием и украинский кризис. При всех проблемах реализации минских соглашений, подписанных 12 февраля 2015 года (из 13 пунктов худо-бедно выполняются только четыре), этот документ можно отнести к серьезным достижениям года. Остановлена полномасштабная война, а вот «русскую весну» заморозить не удалось. Донецкая и Луганская республики продолжают жить и отстаивать свою правду.

* * *

Отношения с главным контрагентом России на мировой арене – Соединёнными Штатами – можно оценить как «стабилизацию конфронтации» (Д. Тренин). Принятая в феврале 2015 г. Стратегия национальной безопасности США задаёт агрессивный и конфронтационный тон в отношениях с Россией. В документе говорится «о готовности и решимости сдержать, а при необходимости и разгромить возможных противников», о стремлении «лидировать с позиции силы». А ещё о том, что США «мобилизовали и возглавили международные усилия по наказанию России и противодействию ее агрессии». И это не риторика, но руководство к действию. Проблема в том, что комплекс «американской исключительности» задаёт высокий уровень напряженности в отношениях между нашими странами, что в свою очередь затрудняет решение важнейших международных проблем. Вместе с тем даже на фоне этой напряженности там, где интересы совпадают, отношения развиваются. Так, частично они совпадают в отношении иранской ядерной программы, частично – в отношении Сирии, частично – в отношении ИГ. Будем надеяться, что четвертое правило дипломатии Ганса Моргентау (страны должны быть готовы к компромиссу по всем вопросам, которые не являются для них жизненно важными) будет полнее работать и в отношениях США - Россия.

Очень важно, что 2015 год доказал невозможность международной изоляция России. Да, экономическое, финансовое, политическое давление на РФ будет продолжаться и в новом году, но европейцы все больше начинают сознавать, что, согласившись с санкциями против России, на которых настоял Вашингтон, они оказались между «молотом» американского «лидерства» и «наковальней» интересов европейского бизнеса, которому санкции в убыток. И несмотря на то, что санкции в ближайшей перспективе сохранятся, европейский капитал будет искать пути развития отношений с Россией. В то же время санкции – это и определенный шанс возрождения российской экономики, необходимого изменения баланса между сырьевым и несырьевым секторами. В 2014-2015 годах произошло резкое повышение геополитического статуса России. Это событие мировой значимости, но дальнейшее упрочение позиций России, благотворно отражающееся на международной обстановке, будет в значительной степени зависеть от состояния экономических и социальных тылов Российского государства. Как писал Айзек Азимов («Академия. Первая трилогия»), «прежде чем мы столкнемся с внешней угрозой… нам нужно у себя дома навести порядок».

* * *

Вспоминая анекдот, с которого В.В. Путин начал свою большую пресс-конференцию 17 декабря 2015 г., можно сказать, что мир и вместе с ним Россия вступили в чёрную полосу своего развития. Однако в какие бы трудные и тревожные времена мы ни жили, смотреть в будущее нужно не только с тревогой (бойтесь собственного страха, говорили мудрые), но и с надеждой. Тем более что оснований для надежд больше. И главное из них – Россия хранит в своей культуре, в своих людях, в доступном её влиянию мире бесценное качество человечности. Хранит вопреки всему. И не надо думать, что бесчеловечность в человеческом обличье сможет одолеть то, что делает русских людей людьми. Надо лишь уметь различать истинное и ложное, существенное и второстепенное, непреходящее и сиюминутное. На этом всегда стояла Россия. На том стоит и сейчас.

Специальный представитель США по Афганистану и Пакистану Ричард Олсон во вторник посетил Кабул, где обсудил с представителями афганского правительства вопросы сотрудничества в сфере безопасности и вооруженных сил, сообщает госдепартамент.

"Посол Олсон выразил поддержку США правительству национального единства и его усилиям по урегулированию и примирению (в Афганистане — ред.). Он также выразил поддержку США афганским национальным силам обороны и безопасности", — говорится в сообщении.

Поездка Олсона состоялась в контексте усилий Вашингтона по стабилизации ситуации в Афганистане, которая ухудшилась в последнее время.

Так, в понедельник представители США, Китая, Пакистана и Афганистана по итогам встречи в Исламабаде выступили за скорейшее урегулирование афганского конфликта, в том числе и через прямые переговоры с радикальным движением "Талибан" для "сохранения единства, суверенитета и территориальной целостности страны", сообщал госдепартамент.

Следующее заседание группы состоится 18 января в Кабуле, стороны планируют обсудить "дорожную карту" мирного процесса.

Военные США с 2001 года участвуют в операциях в Афганистане против боевиков движения "Талибан" и изначально планировали завершить миссию еще в 2014 году, однако по просьбе правительства страны продлили ее.

В последние месяцы ситуация в Афганистане заметно ухудшилась. Как заявил РИА Новости специальный представитель ООН в Афганистане Николас Хейсом, "Талибан" и появившиеся в стране относительно недавно боевики "Исламского государства" вступили в прямое соперничество за влияние в трех провинциях.

Движение "Талибан", ранее овладевшее значительной территорией в сельских районах Афганистана, развернуло наступление на крупные города. В конце сентября талибы захватили на некоторое время Кундуз, насчитывавший в мирное время более 300 тысяч жителей, а после начали атаки на Газни, административный центр одноименной провинции к юго-западу от Кабула.

После недавнего испытания термоядерного заряда мощностью около шести килотонн правительство КНДР заявило, что ядерная программа будет развиваться до тех пор, пока США не откажутся от враждебной политики.

11 января Северная Корея предложила США подписать мирный договор, и пообещала термоядерный ответ на американскую агрессию, имея в виду переброску с базы на тихоокеанском острове Гуам в Южную Корею стратегического бомбардировщика В-52 с ядерным оружием на борту.

Насколько в этой ситуации вероятен крупномасштабный вооруженный конфликт?

Многолетнее состояние войны

В международном справочнике "Глобальный индекс военной мощи — 2015" Северная Корея значится под номером 36, однако страна имеет огромный военный потенциал. Численность вооруженных сил КНДР превышает 1 млн. человек. Это почти в два раза больше, чем вооруженные силы Южной Кореи, которая занимает седьмую строчку в мировом рейтинге. КНДР имеет достойный арсенал обычных вооружений и три пояса баллистических ракет. В целом Корейский полуостров достаточно милитаризован. Сегодня в Южной Корее размещены 28 тысяч американских военнослужащих для защиты от надуманной "угрозы Севера".

В ходе военного конфликта 1950-1953 годов на Корейском полуострове США и КНДР подписали соглашение о перемирии, то есть до сего дня стороны формально находятся в состоянии войны. Две Кореи разделены демилитаризованной зоной. На территории Южной Кореи США регулярно проводят военные учения, которые обостряют обстановку на полуострове.

В США обсуждается возможность возвращения к берегам Южной Кореи базирующегося в Японии атомного авианосца "Рональд Рейган", который в октябре 2015 года участвовал в региональных американо-южнокорейских учениях ВМС (на авианосце размещены около 80 боевых самолетов и более 5000 военнослужащих). Предназначенный для Корейского полуострова внешнеполитический инструментарий США говорит сам за себя.

Пхеньян не раз выдвигал мирные инициативы, однако Вашингтон всегда отвергал возможность заключения мирного договора, и постоянно давил на Северную Корею военно-политическими средствами. Поэтому население КНДР вполне обоснованно радуется успехам национального ОПК.

И все же, за вычетом ограниченных вооруженных столкновений, взаимные угрозы сторон конфликта на Корейском полуострове десятилетиями носят ритуальный характер. Носители ядерного оружия КНДР не настолько совершенны, чтобы нанести значительный ущерб США или их союзникам. И Вашингтону для маленькой победоносной войны с КНДР явно недостаточно 28 тысяч военнослужащих, одного авианосца и одного стратегического бомбардировщика. А серьезные геополитические соседи Северной Кореи — КНР и РФ — совершенно не заинтересованы в дестабилизации обстановки и эскалации конфликта.

Возможно, позиция КНДР кому-то не нравится, но этого недостаточно для объявления руководства республики врагами мира и человечества.

Целесообразнее переосмыслить события, найти взаимоприемлемые решения.

Международный резонанс

Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) устанавливает, что ядерными державами признаются государства, осуществившие ядерный взрыв до 1 января 1967 года. В ядерный клуб официально входят Россия, США, Великобритания, Франция и Китай. Индия и Пакистан являются ядерными государствами де-факто. КНДР присоединилась к ДНЯО в 1985 году. Ранее только США и Россия испытывали термоядерную бомбу, однако десятой доли всего накопленного на планете ядерного арсенала хватит для уничтожения человечества. И понятно беспокойство всего мирового сообщества, связанное с новым испытанием водородной бомбы.

Китай призвал не нагнетать ситуацию на Корейском полуострове. Япония и Южная Корея резко осудили ядерное испытание. МИД России отметил опасность действий КНДР. Ядерные испытания осудила Австралия. А генсек НАТО Йенс Столтенберг прямо заявил о подрыве Пхеньяном региональной и международной стабильности.

Япония, Южная Корея и США наметили встречу по КНДР на 13 января, и намерены обсудить ответные меры. Надеюсь, что стороны проведут конструктивные переговоры, и не воспользуются "простым путем", подсказанным перуанским лауреатом Нобелевской премии по литературе Марио Льоса в испанском издании El Pais: "Международное сообщество обязано действовать, сделать все возможное, чтобы покончить с режимом Ким Чен Ына, который превратился в угрозу для всей планеты".

Надо понимать, что ультиматумы и "немедленное пресечение на корню любых попыток Пхеньяна продолжать ядерные испытания" (речь идет об уничтожении ядерной инфраструктуры Северной Кореи вооруженными силами других стран) может стать началом ядерного конфликта, для которого на Корейском полуострове имеются все технические возможности. Не случайно консервативная американская газета Washington Times пишет, что полеты стратегического бомбардировщика B-52 над Корейским полуостровом — свидетельство внешнеполитической беспомощности США.

Создание ядерного щита КНДР

Ядерная программа Пхеньяна разрабатывается свыше 60 лет. Испытание 6 января стало четвертым в ряду подобных с 2005 года, когда КНДР объявила себя ядерной державой.

Вот как выглядит развитие ядерной программы КНДР в ретроспективе, в обратном порядке

Летом 2015 года Северная Корея заявила, что ответит на размещение в Южной Корее американских мобильных противоракетных комплексов THAAD наращиванием собственных сил ядерного сдерживания. Серьезность намерений подтверждена тремя пусками ракет малой дальности в Японском море.

В мае 2015 года республика провела испытательный подводный пуск недавно разработанной баллистической ракеты. Немногим ранее первый председатель государственного комитета обороны КНДР Ким Чен Ын отверг возможность какого-либо диалога с нынешними властями США, и заявил о готовности к ядерной войне.

В 2014 году Северная Корея продемонстрировала военную мощь запуском 30 ракет малой дальности в сторону Японского моря.

В 2013 году КНДР успешно провела очередное ядерное испытание, несмотря на новые санкции Совета Безопасности ООН.

В 2012 году в обмен на американскую продовольственную помощь КНДР ограничила активность в атомной сфере. Однако вскоре министерство обороны Южной Кореи опубликовало "Белую Книгу", в которой зафиксировано расширение северокорейской ядерной программы.

В 2010 году Северная Корея объявила об успехах в термоядерном синтезе, а годом ранее во второй раз провела подземные ядерные испытания.

В 2006 году КНДР провела первое подземное испытание ядерного устройства мощностью до15 килотонн.

В период с 1994 по 2003 годы на многосторонних переговорах по денуклеаризации Корейского полуострова (с участием России, КНДР, Южной Кореи, США, Китая и Японии) Северная Корея то приостанавливала свою ядерную программу, то возобновляла ее.

В декабре 1985 года КНДР присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

В 1965 году в Йонбене введен в строй советский исследовательский реактор ИРТ-2000 мощностью 2 мегаватта. Позднее построены еще два реактора. Все три, по оценкам специалистов, имеют двойное назначение — для выработки электроэнергии и получения оружейного плутония.

В 1964 году при помощи Советского Союза был основан научно-исследовательский центр, в котором проводились и военно-прикладные работы.

В 1959 году СССР и КНДР заключили Соглашение об оказании технического содействия в использовании атомной энергии в мирных целях и Соглашение о помощи в развитии научно-исследовательских работ в различных областях ядерной физики.

Ядерная программа КНДР начала реализовываться в 1950-х годах, после того как Советский Союз провел в республике геологоразведочные работы по урановым рудам. Обнаружено 26 млн. тонн урана, из которых 4 млн. тонн пригодны для промышленной разработки.

Полагаю, что каждая страна, и Северная Корея здесь не исключение, имеет право самостоятельного развития общества, экономики, оборонного потенциала.

Александр Хроленко, обозреватель МИА "Россия сегодня"

F-16 Block 60 не для Пакистана.

Конгресс США заблокировал возможную продажу новой партии истребителей F-16 Block 52 для ВВС Пакистана, сообщает сегодня AMCA- India's first indigenous stealth fighter.

Правительство США во главе с демократом Бараком Обамой согласилось на поставку истребителей, однако Конгресс, где большинство занимают республиканцы, заблокировали сделку. Однако Обама много раз использовал право вето для продавливания своих решений в обход Конгресса.

Но в то же время Пакистан «погорячился», заявив, что желает получить восемь истребителей наиболее продвинутой версии F-16E/F Block 60 с радаром с активной ФАР, забыв, что самолет этого варианта был создан исключительно на деньги ОАЭ и, таким образом, требует согласия со стороны Эмиратов.

Недавнее нападение на базу ВВС Индии в Патханкоте может иметь «пакистанский след», заявил бывший сотрудник Пентагона, экс-аналитик ЦРУ Брюс Ридель (Bruce Riedel). Конгрессмены также обеспокоены тем, что ранее поставленные Пакистану истребители F-16 Block 52 создают угрозу для Индии, также подозревают Исламабад в том, что вместо борьбы с террористами поддерживает их. Парламентарии США также выразили обеспокоенность продажей Пакистану приборов ночного видения, заявив, что эта страна «не является надежным союзником». Продолжение тесного американо-пакистанского военно-технического сотрудничества может торпедировать выстраиваемые в настоящее время стратегические отношения с Индией, отмечают американские эксперты.

САУ К9 «Ваджра». Определяется цена.

В этом месяце должны быть проведены переговоры с южнокорейской компанией L & T по точному определению цены на САУ К9 Vajra-T, серийное производство будет организовано на заводе в Талегаоне близ Пуны, сообщает сегодня armyrecognition.com.

22 октября САУ была признана победителем конкурса индийской армии. Министерство обороны Индии планирует закупить 100 САУ на сумму от 670 до 750 млн долл США, также предусмотрен опцион на 50 установок.

Первые десять САУ будут поставлены компанией в течение 18 месяцев после подписания контракта, 90 орудий будут произведены в течение двух лет. Эти системы будут первыми САУ после закупки 155 мм артустановок шведской компании Boforce почти три десятилетия назад.

В конкурсе наряду с К9 участвовала российская система «Мста-С». Планируется, что системы «Ваджра» будут размещены в пустынных районах, граничащих с Пакистаном.

«Теджас» и JF-17 – два вечных соперника.

На предстоящей в Бахрейне 4-й международной авиавыставке BIAS 2016 (пройдет 21-23 января – прим. Военный Паритет) Индия впервые представит свой легкий истребитель Tejas, сообщает Defense Around the Globe 10 января.

Конкурент индийского самолета пакистанский истребитель JF-17 Thunder с успехом выступил на выставке в Ле-Бурже в июле 2015 года, и его лавры не дают покоя индийским авиастроителям. «Теджас» представит разработчик - Aeronautical Development Agency (ADA), сообщает издание Business Standard. В середине января самолеты перелетят в Мускат, затем выполнят посадку в Бахрейне.

Индийская сторона неизменно подчеркивает, что «Теджас» на голову превосходит своего пакистанского конкурента, особенно по доле использования композитных материалов, совершенству авионики, маневренности за счет дельтавидного крыла большой площади (низкая нагрузка на крыло), большему запасу топлива и массе боевой нагрузки. Сообщается, что во время воздушной демонстрации истребитель будет дважды выходить на перегрузки 8g.

На выставке примут участие два истребителя и три пилота (один запасной). Без сомнения, авиационные эксперты всего мира будут тщательно следить за возможностями индийского истребителя.

В то время как «Теджас» только принимается на вооружение ВВС Индии, Пакистан уже сформировал три боевых эскадрильи, оснащенных JF-17, общее количество произведенных самолетов достигло 66 единиц (производство ведется с использованием китайских компонентов). Хотя «Теджас» технологически выглядит более современным, клиентуру самолетов легкого класса, состоящих из стран с не очень богатой экономикой, интересует больше цена, чем достоинства, отмечает источник.

Кельнские нападения поставили под угрозу будущее ЕС

По данным правоохранительных органов, почти все участники нападений на женщин, организованных в новогоднюю ночь, — мигранты. Случившееся может сказаться как на судьбе Германии, так и Евросоюза в целом

Почти все участники кельнских нападений — мигранты. Об этом говорится в заявлении МВД Северного Рейна-Вестфалии. Среди нападавших были и соискатели статуса беженцев, которые приехали в Германию за последний год, заявил представитель властей, подводя предварительные итоги расследования. В основном нападения совершали выходцы из Северной Африки.

Власти изучили показания очевидцев и отчеты местной полиции. По словам главы регионального МВД, в целом среди мигрантов, въезжающих в Германию, довольно много преступников. Полиция Кельна, по мнению министра, допустила множество серьезных ошибок в том, как она пыталась справиться с беспорядками в новогоднюю ночь.

В немецком правительстве уже изучают возможность ограничения в выборе места жительства для тех, кто уже получил убежище в Германии — мера может быть принята в ближайшее время. Как новогодние события могут отразиться на будущем Германии и ЕС в целом? Комментирует корреспондент представительства МИА «Россия сегодня» в Берлине Ангелина Тимофеева:

Ангелина Тимофеева: Проблема с беженцами и мигрантами делит, можно сказать, разрушает ЕС не первый год, и события в Кельне и не только в Кельне приводят к новой эскалации этого конфликта на уровне Европы. Восточная и Центральная Европа просто торжествуют, потому что они и раньше говорили, что не нужно брать столько мигрантов, беженцев фрау Меркель. Так что вполне возможно, что это будет иметь очень значительные последствия и для ЕС, и для Германии.

Насколько обоснованны предположения о том, что массовые нападения были организованы заранее?

Ангелина Тимофеева: Есть заявления официальных немецких лиц, глава Минюста господин Маас прямо сказал о том, что, скорее всего, речь идет о том, что это такая структурированная атака. С какой целью это делается? Ну, с какой целью террористы ИГИЛ в центре Парижа взрывают и расстреливают людей? Это попытка бросить тень на беженцев, на всех беженцев, которые въезжают в ЕС, что все они потенциальные террористы, и обострение общей ситуации. Сейчас ЕС готов сделать этот шаг и усилить охрану своих границ, это значительный удар по той Европе, где гарантирована была свобода передвижения для всех граждан, видимо, от этой мечты придется все-таки отказаться.

В новогоднюю ночь в Кельне произошла серия нападений на женщин, также подобные случаи были зафиксированы в других городах Германии. Всего полиция сообщила о 516 преступлениях, из которых 40% связаны с сексуальными домогательствами. Пострадавшие также жаловались на ограбления и нанесение телесных повреждений.

По мнению полиции, нападения в новогоднюю ночь были спланированы. Среди нападавших были уроженцы Алжира, Марокко, Ирана, Сирии, а также двое граждан Германии и один американец. После в Кельне прошла серия протестов. Антиисламисты и крайне правые демонстранты обвиняли полицию и власти города в бездействии.

Накануне ночью, по данным РИА Новости, в Кельне были избиты несколько мигрантов из Сирии и Пакистана. Канцлер Германии Ангела Меркель ранее заявила, что процедура депортации для мигрантов должна быть изменена.

Германия. Евросоюз. Ближний Восток > Миграция, виза, туризм > bfm.ru, 11 января 2016 > № 1610021 Ангелина Тимофеева

JF-17. Индия объяснила Шри-Ланке, почему не надо.

«Военный Паритет». Жесткое противодействие со стороны Индии вынудило правительство Шри-Ланки, по крайней мере, сейчас, отказаться от планов закупки истребителей JF-17 Thunder пакистанского производства, сообщает сегодня idrw.org.

Газета Sunday Express узнала, что правительство Индии по дипломатическим каналам несколько недель назад разъяснило правительству Шри-Ланки, почему оно не должно покупать эти истребители, в том числе показало отрицательную техническую оценку JF-17. Издание также сообщило, что Шри-Ланке для обеспечения национальной безопасности не нужны истребители. Кроме того, страна не располагает возможностями по приобретению истребителей после опустошительной гражданской войны с формированиями ТОТИ (незаконные вооруженные формирования «Тигры освобождения Тамил-Илама» - прим. Военный Паритет). Сообщается, что этот «неофициальный документ» стал причиной отказа от покупки самолетов.

Пакистанские СМИ уже сообщали, что контракт по JF-17 будет подписан в ходе трехдневного визита премьер-министра Наваза Шарифа (Nawaz Sharif) в Коломбо, который завершился в среду. Несмотря на финансовый кризис, Пакистан согласился обеспечить продление кредитной линии для покупки истребителей. Во вторник стороны подписали соглашение из восьми пунктов, в котором участвовало и министерство обороны Шри-Ланки, но контракта по истребителям в нем не было.

Пакистан рассчитывал на продажу от 10 до 12 самолетов стоимостью около 35 млн долл США каждый. В свою очередь, некоторые шри-ланкийские СМИ сообщали о предложении Индии приобрести истребители Tejas. Индия также обеспокоена тем, что продажа JF-17 усилит военно-техническое сотрудничество между Исламабадом и Коломбо, в Шри-Ланке может появиться объект по техническому обслуживанию JF-17, что совершенно не устраивает Нью-Дели.

Суннитско-шиитское противостояние на Ближнем Востоке. Qui prodest?

Дмитрий МИНИН

Ислам не монолит, и внутри обоих его главных течений – суннитского и шиитского существует множество более мелких течений и школ, порою отстоящих друг от друга гораздо дальше, чем два главных направления друг от друга. Споры здесь существовали всегда, но при этом вполне уравновешивались. Их переход в откровенную вражду, грозящую развязыванием войны «всех против всех», происходил тогда, когда одна из сил пыталась резко изменить сложившийся баланс в свою пользу. При этом к религиозным столкновениям добавлялись противоречия на национальной почве. Так, внутри суннитского течения за преобладание соперничали арабы и турки, а шиизм традиционно связывали с влиянием Персии (Ирана). Еще одной важной причиной возникновения напряженности в мусульманском мире всегда было вмешательство внешних сил.

На Западе принято считать, что возмутителем спокойствия в последние десятилетия является шиитский Иран, который после исламской революции 1979 года последовательно расширяет своё влияние, провоцируя соседей-суннитов, в первую очередь Саудовскую Аравию, на защитную реакцию. В подтверждение приводят приход к власти шиитов в Ираке, участие иранских добровольцев в боевых действиях в Сирии, продвижение йеменских хуситов (шиитов-зейдитов) на юге Аравийской пустыни.

Однако непредвзятый взгляд без труда обнаружит, что нынешняя тревожная ситуация на Ближнем Востоке в основном спровоцирована внерегиональными силами. Достаточно сказать, что лидер иранской революции Хомейни всегда настаивал на ее исламском, а не ограниченно шиитском характере. Провозглашенная им политика «такриба» предполагала не вражду, а мирное сосуществование различных течений в исламе. Равновесие было нарушено отнюдь не Ираном, а Соединёнными Штатами, вторгшимися в 2003 году в Ирак и свергнувшими президента Саддама Хусейна (суннита). Шиитское большинство получило власть в Багдаде в результате американского вмешательства, а не интриг «коварных персов».

После этого Вашингтон начал всячески поощрять страхи суннитских монархий Персидского залива перед «растущими амбициями Ирана». Причём арабские монархи объявляют своё вмешательство в Сирии и Йемене защитой от «персидской экспансии», хотя очевидно, что это вмешательство только вынуждает Тегеран к ответным действиям, равно как и казнь в Саудовской Аравии шиитского проповедника Ан-Нимра. Сама по себе конъюнктурная ставка США на суннитов - историческая случайность. Неизменны лишь интересы, а союзников Вашингтон меняет легко. Во времена существования иранской монархии и левых режимов в Багдаде, Каире и Дамаске все могло быть (и было) наоборот. А на следующем витке истории снова может измениться. Некоторые западные востоковеды указывают, например, что «шиизм - это диссидентское движение», которое в определенном отношении ближе к идеям Запада, чем «гегемонистская Сунна», а свой выбор в пользу суннитов Запада сделал, руководствуясь в основном «нефтяными и иными интересами».

Запущенная по президентской директиве Барака Обамы «О поддержке процессов демократизации на Ближнем Востоке» операция под названием «Арабская весна», имевшая целью укрепить доминирование США в регионе, в качестве одного из важных инструментов предусматривала использование суннитско-шиитских противоречий. Сегодня, когда всему миру видно, что никакой «демократизации» Ближнему Востоку политика Обамы не принесла, а лишь погрузила этот регион в хаос, Вашингтон пытается сохранить лицо и контроль над положением дел, разыгрывая карту «шиитской опасности». Не звучат больше советы суннитским монархам провести «либеральные реформы», Белый дом полностью солидаризируется с ними, прежде всего с домом Саудов, в противостоянии с Тегераном. И это действует. Еще недавно Саудиты не скрывали своего раздражения по поводу инспирированной из Америки «арабской весны», (поговаривали даже о расколе между Вашингтоном и Эр-Риядом), а сейчас вновь видят в американцах своего главного союзника. Подобный comeback можно даже признать вполне успешной тактикой по исправлению последствий провала прежней политики, но это только для действующей администрации США, а никак не для Ближнего Востока, где действительно замаячил призрак религиозной войны.

Оценивая шансы сторон в саудовско-иранском (или суннитско-шиитском) противостоянии, эксперты обычно указывают на то, что из примерно 1,2 млрд мусульман мира 85% относятся к суннитам, лишь 15% к шиитам. Однако эти величины только затуманивают картину и не дают четкого представления о соотношении сил. Из 85% суннитов до 50% проживают в отдаленных от зоны непосредственного противостояния странах Южной, Юго-Восточной и Центральной Азии (в Индонезии, Пакистане, Бангладеш, Малайзии, Узбекистане и др.) и никак не проявляют желания принять участие в возможном «внутриисламском» конфликте. Из остающихся 35% по крайней мере половина населяют африканские страны и также вряд ли могут быть зачислены в резерв Эр-Рияда. В арабских странах всего проживает лишь около 20% мусульман мира. Таким образом, в зоне соприкосновения конфликтующих сторон в самом сердце Ближнего Востока количественное соотношение суннитов и шиитов примерно равно. В целом шииты составляют 98% населения в Иране, 75% — в Бахрейне, 54% — в Ираке, 45 % - в Йемене, 30% — в Ливане, 27% в ОАЭ, 25% — в Кувейте, 20% — в Катаре, 20% (включая алавитов) - в Сирии и 10% — в Саудовской Аравии.

Огромный арсенал самого современного американского оружия в распоряжении армии КСА также ни о чём не говорит. Этим оружием еще надо уметь управлять и иметь желание воевать. Пока же плохо вооруженные йеменские хуситы сбивают самолеты, топят корабли и даже захватывают военные базы саудовской армии на юге КСА. Добавлять к этому новый фронт на севере против Ирана хорошей стратегией не назовёшь. Источником беспокойства для Эр-Рияда остаются и основные нефтяные скважины страны в восточных провинциях, населенных по преимуществу шиитами, находящимися в ущемленном положении. Там после волнений в ряде провинциальных городов были введены войска, но угроза восстания остаётся вполне реальной. Бывший сотрудник ЦРУ Брюс Ридель пишет: Саудовскую Аравию «ждет потенциальный "идеальный шторм", который складывается из низких нефтяных доходов, неопределенно долгой войны в Йемене, террористических угроз с разных направлений и обострения регионального соперничества с ее заклятым врагом Ираном».

Более того, возникает вопрос, а куда будут направлены силы «Исламского государства» (ИГ) после неминуемого поражения этой террористической группировки в Ираке и Сирии? Весьма вероятно, что главным путем отступления и базой будущих операций для этой организации станет как раз Саудовская Аравия! Вряд ли правительственные армии Ирака и Сирии захотят преследовать их на чужой территории. Видимо, Эр-Рияд затем и объявил о создании «исламской коалиции» для борьбы с ИГ, а также о своей готовности проводить операции на иракской территории, чтобы упредить вторжение «воинов джихада» в свои пределы. Только вряд ли Багдад, глядя на «антишиитскую» кампанию Эр-Рияда, дал саудитам на это согласие. Фиаско с вводом турецких войск в Ирак – наглядный пример.

Усиливая накал конфронтации с Ираном, Саудовская Аравия развязывает конфликт, победить в котором не может. Кроме того, она лишает себя вероятной поддержки соседей по региону перед лицом неминуемого возвращения к «родным очагам» запущенного ею бумеранга - «Исламского государства». Привычные расчеты Эр-Рияда на помощь США, особенно в живой силе, вполне могут и не оправдаться. В год президентских выборов Америке не до военных авантюр.

В этом контексте довольно странно звучат утверждения The Wall Street Journal о том, что «Иран и Россия заинтересованы в свержении королевского дома Саудов и, возможно, сейчас они пытаются вычислить, предпримет ли президент Обама какие-либо шаги, чтобы им помешать». Как раз в действиях Москвы и Тегерана, решительно выступающих против нарушения регионального баланса, ничто на это не указывает. А вот Вашингтон последовательно подводил весь Ближний Восток, включая своего союзника – Саудовскую Аравию к нынешней взрывоопасной ситуации на протяжении последних по крайней мере 12 лет. Вспоминается известное латинское изречение: Qui prodest? Кому выгодно? Не разыгрывается ли у нас на глазах написанный хитроумным автором завершающий акт пьесы под названием «Арабская весна», в результате которого будут сметены не затронутые пока переворотами режимы на Ближнем Востоке, включая не ведающий об этом дом Саудов? А затем на развалинах будет создаваться иная, более устраивающая сценаристов реальность. Только получится ли?

Как СССР помирил Индию и Пакистан

Исполнилось 50 лет со дня подписания знаменитой Ташкентской декларации

Александр Братерский

10 января исполняется 50 лет со дня подписания Ташкентской декларации — соглашения о прекращении военных действий между Индией и Пакистаном. Декларация была подписана на территории СССР при посредничестве советской дипломатии и лично главы Совета министров Алексея Косыгина. Документ называют одним из ярких примеров дипломатической роли Советского Союза в мировой политике, однако заключенный благодаря ему мир продержался недолго.

Соглашение об урегулировании между Индией и Пакистаном, вступившими в крупнейший после Второй мировой войны конфликт из-за территориальных споров, было подписано в столице тогдашней Узбекской ССР Ташкенте 10 января 1966 года.

Территория Узбекистана, известного своими великолепными историческими памятниками в Самарканде и Бухаре, была предложена советской стороной для подписания соглашения не случайно. Она была удобна с точки зрения логистики, объясняет специалист по индо-пакистанским отношениям, старший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Петр Топычканов.

Узбекистан находится близко и к Индии, и к Пакистану, главам государств не надо было покидать регион, и поэтому они могли чувствовать себя максимально комфортно, говорит Топычканов: «СССР создал переговорную площадку, предоставив лидерам возможность для общения».

К моменту начала переговоров конфликт между Индией и Пакистаном серьезно угрожал стабильности в регионе.

Он начался из-за территориальных претензий: Пакистан пытался поднять восстание в индийском штате Кашмир, львиную долю жителей которого составляли мусульмане. Восстание удалось подавить, однако произошедшее способствовало началу крупномасштабных военных действий.

«Индийские силы продемонстрировали эффективность в нескольких танковых сражениях, несмотря на имевшуюся у Пакистана американскую технику», — писал об этих событиях в книге «Индийская ядерная бомба: влияние на глобальное распространение» исследователь Джордж Перкович.

Конфликт между двумя крупными региональными державами грозил перерасти в гораздо более масштабный — с участием других государств.

Свои угрозы в адрес Индии высказывал тогдашний союзник Пакистана Китай, обвинивший Дели в агрессии.

Это не на шутку встревожило СССР и США, которые опасались китайского вмешательства в конфликт. При этом особого влияния на руководство КНР американские власти не имели, а СССР и вовсе был с китайцами во враждебных отношениях. Великие державы решили использовать свое влияние в Совете Безопасности ООН, чтобы прекратить огонь. После принятия соответствующей резолюции Совбеза в сентябре 1965 года обе стороны подчинились ей. К этому времени и Индия, и Пакистан понесли значительные потери, которые насчитывали несколько тысяч человек убитыми и ранеными.

Первый после Брежнева

Однако конфликт мог возобновиться в любой момент, и, понимая необходимость разработки более прочного соглашения, свою помощь в урегулировании предложил СССР в лице тогдашнего председателя Совета министров Алексея Косыгина. Несмотря на то что фактическим главой государства был Леонид Брежнев, в то время его позиции не были очень сильными: он еще не совмещал пост главы КПСС с должностью руководителя советского парламента — Верховного Совета. Страной правила тройка в лице Брежнева, председателя Президиума Верховного Совета Николая Подгорного и главы Совмина Косыгина.

По воспоминаниям современников, Косыгин сыграл важнейшую роль в индо-пакистанском урегулировании, так как пользовался доверием обеих сторон.

Имело значение и то обстоятельство, что пакистанский президент Мухаммед Айюб Хан, хотя и вел свою страну в фарватере американской политики, был заинтересован в улучшении связей с СССР.

Главный же фактор, который сыграл положительную роль в начале переговорного процесса, заключался в том, что и советские, и американские власти были одинаково заинтересованы в разрешении конфликта. Петр Топычканов рассказывает, что США не хотели вставать на сторону Пакистана, так как поддерживали хорошие отношения и с Индией.

Ситуацией воспользовался только что пришедший к власти в СССР Брежнев. «Но это была не нейтральная инициатива «ради мира» — в СССР хотели вывести Индию и Пакистан из-под влияния Запада», — подчеркивает эксперт.

Для переговоров в Ташкент — тогда один из красивейших городов Союза — прибыли Мухаммед Айюб Хан и премьер-министр Индии Лал Бахадур Шастри. Оба лидера были довольно сильными и искушенными политиками.

Кадровый военный Айюб Хан пришел к власти благодаря военному перевороту, а затем легитимизировал свое нахождение во главе государства с помощью референдума.

Шастри, второй лидер независимой Индии после Джавахарлала Неру, занимал различные посты в руководстве правящей партии Индийский национальный конгресс.

Переговоры шли непросто — стороны обменивались взаимными обвинениями, возлагая друг на друга ответственность за начало конфликта.

Однако дипломатические усилия были потрачены не напрасно: Индия и Пакистан подписали Ташкентскую декларацию, обязывающую их прекратить боевые действия, отвести вооруженные силы на позиции, которые они занимали до конфликта, возобновить дипотношения.

Это была победа здравого смысла и дипломатическая победа СССР: «Наконец, главное дело, ради которого все собрались, увенчалось успехом: был составлен и подписан совместный документ — Ташкентская декларация. Это была подлинная победа советской дипломатии. И главную роль в ней сыграл Алексей Николаевич Косыгин», — писал в своей книге воспоминаний известный советский переводчик Виктор Суходрев.

Гроб, накрытый флагом

На фотографии в советском журнале «Огонек» индийский и пакистанский лидеры держатся за руки, а рядом с ними стоит улыбающийся Косыгин. «Мир и сотрудничество — вот что такое историческая Ташкентская декларация, и ее услышал весь мир», — писал журнал.

Рядом с этим текстом — другой, с фотографией индийского премьера Шастри в черной рамке.

В ночь после подписания декларации индийский руководитель умер от сердечного приступа. Ему стало плохо после переговоров, и попытки ведущих кардиологов Узбекской ССР по спасению политика окончились безрезультатно.

Вот как описывает происходившее уже после смерти индийского премьера Виктор Суходрев: «После некоторого замешательства министр иностранных дел Индии сказал, что надо накрыть тело Шастри индийским национальным флагом. Начали искать флаг. В конце концов он обнаружился у начальника нашей охраны. Я взял его и вернулся в спальню.

Мы с Алексеем Николаевичем (Косыгиным. — «Газета.Ru») встали по обе стороны кровати, на которой лежало тело Шастри, развернули флаг и аккуратно накрыли им покойного».

Гроб с телом Шастри, помимо Косыгина и членов индийской делегации, нес пакистанский президент.

Произошедшее с премьером Индии до сих пор покрыто покровом тайны — КГБ даже подозревал в его отравлении поваров, однако впоследствии эти подозрения были сняты. На Западе фигурировала версия о том, что в смерти Шастри виноват СССР.

Несмотря на трагический случай, Ташкентская декларация подавалась как успех советской дипломатии в деле урегулирования международных конфликтов. Правда, в Индии реакция на ее подписание была противоречивой.

Соглашение одобрили Индийский национальный конгресс и Компартия, однако оппозиционные силы считали, что заключение мира деморализует страну.

Ташкентская декларация «не привела к разрешению кризиса», констатирует Петр Топычканов.

Мир между двумя странами продержался шесть лет.

В 1971 году между Пакистаном и Индией вспыхнул новый военный конфликт, в результате чего от Пакистана откололась восточная часть, на территории которой впоследствии было провозглашено государство Бангладеш.

Новое перемирие между сторонами было подписано в декабре 1971 года.

Отношения между Индией и Пакистаном до сих пор остаются напряженными, а штат Кашмир по-прежнему является предметом приграничных конфликтов, которые происходят постоянно.

В 2000 году новый президент России Владимир Путин пытался свести для переговоров по нормализации отношений пакистанского президента Первеза Мушаррафа и индийского премьера Атала Бехари Ваджпаи, но эта попытка не удалась. Впрочем, Россия прилагала не слишком активные усилия, и на первый план вышла американская дипломатия.

По мнению ряда экспертов, из Ташкентской декларации трудно извлечь уроки для разрешения современных конфликтов, однако Топычканов считает, что тогда советской дипломатии удалось сделать то, что не удалось сделать позже: «СССР проявил активность и, пытаясь создать комфортные условия, смог стать посредником в кризисе. Это успех, у которого было мало шансов быть повторенным».

КНДР, США и проблема выхода ядерного оружия из-под международного контроля

Юрий РУБЦОВ

За последний месяц мир вторично всколыхнули новости из Северной Кореи. Однако если заявление, сделанное Ким Чен Ыном 10 декабря минувшего года, о наличии у КНДР собственной водородной бомбы было воспринято с определенной долей скепсиса как пропагандистское, то испытание взрывного устройства огромной мощности, о котором Пхеньян сообщил 6 января, уже не выглядит пропагандой (хотя не будем торопиться говорить о термоядерной бомбе, учитывая недостаточную магнитуду вызванного взрывом землетрясения).

По сообщению пресс-секретаря президента России, в Кремле крайне обеспокоены появившейся информацией о том, что КНДР провела испытания водородной бомбы. «Президент Владимир Путин поручил тщательно изучить показания всех станций измерения, в том числе сейсмологических, и проанализировать ситуацию в случае, если информация об испытаниях подтвердится», – заявил Дмитрий Песков.

Такого рода обеспокоенность полностью обоснованна: любые ядерные испытания, проводимые соседней с Россией Северной Кореей, как отметил глава комитета по международным делам Совета Федерации РФ Константин Косачев, «напрямую затрагивают национальную безопасность нашей страны». То обстоятельство, что Пхеньян не подписывал Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний 1996 года (ДВЗЯИ), нисколько не уменьшает масштаб проблемы, возникшей, подчеркнём, не сегодня.

Какими бы соображениями ни объясняли в Пхеньяне свой отказ от подключения к ДВЗЯИ (кстати, отказываются сделать это еще две ядерные державы – Индия и Пакистан), такой отказ подрывает режим международного контроля над распространением ОМП и срывает работу по денуклеаризации Корейского полуострова. Тут, по верному суждению главы комитета по обороне Государственной Думы Владимира Комоедова, надо «садиться всем миром или хотя бы тем ребятам, которые владеют ядерным оружием, и рассматривать вопрос о нераспространении его по всему миру».

КНДР обосновывает своё стремление к полноценному вступлению в ядерный клуб необходимостью гарантировать собственный суверенитет от попыток его подрыва со стороны США. В заявлении правительства Северной Кореи, распространенном по каналам информационного агентства ЦТАК, говорится, что КНДР «не откажется от своей ядерной программы до тех пор, пока США проводят в отношении народной республики враждебную политику».

В Москве, однако, смотрят на эту проблему не глазами Пхеньяна, а под углом зрения национальной безопасности России. Сдержать потенциального агрессора северокорейское ядерное оружие сможет лишь при одном условии – если это оружие создаст прямую угрозу для территории США. Однако у КНДР нет для этого необходимых средств доставки – ни авиации, ни ракет. Если даже предположить, что Пхеньян рано или поздно обзаведется каким-то количеством МБР, то ПРО США перехватит их без особого труда.

Выходит, что по-настоящему северокорейская бомба может угрожать, прежде всего, Южной Корее и Японии. России и Китаю, учитывая близость их территории, в случае применения этого оружия также не избежать серьезного ущерба.

С учетом данных обстоятельств императивом для международного сообщества становится еще более последовательное и более настойчивое проведение линии на признание международно-правовых норм, установленных, в первую очередь, Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и ДВЗЯИ - единственными эффективными рычагами сдерживания и гарантами суверенитета любой ядерной или неядерной страны.

Именно этими соображениями вызваны озабоченность Кремля и позиция МИД РФ, призвавшего все заинтересованные стороны «сохранять максимальную выдержку и не совершать действий, способных вызвать неконтролируемое нарастание напряженности в Северо-Восточной Азии. Вновь подтверждаем нашу позицию в пользу дипломатического урегулирования проблем Корейского полуострова в рамках шестистороннего переговорного процесса и скорейшего запуска диалога, направленного на формирование надежной системы мира и безопасности в регионе».

При этом, как подчеркивается в заявлении МИД РФ, факт проведения испытания, если он подтвердится, следует трактовать однозначно – как грубое нарушение норм международного права и соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН. Напомним: нарушение далеко не первое. За последнее десятилетие КНДР осуществила три ядерных испытания – в 2006, 2009 и 2013 годах. Наряду с запуском в 2012 г. ракеты-носителя, который многие расценили как испытание баллистической ракеты, это стало основанием для введения Советом Безопасности ООН ряда санкций в отношении Пхеньяна (эмбарго на поставку в КНДР вооружений, материалов и оборудования, которые могут использоваться для осуществления программ, связанных с ядерным оружием и баллистическими ракетами, контроль за дипломатическим персоналом КНДР за рубежом, а также за грузами, имеющими отношение к этой стране, и пр.). Однако санкционный режим, судя по взрыву 6 января, ожидаемого воздействия на северокорейскую сторону не произвёл. Добавим, что еще в 1994 г. КНДР вышла из МАГАТЭ, а в 2003 г. денонсировала ДНЯО и возобновила ядерную программу.

Непривычно суровую оценку испытанию в КНДР водородной бомбы дал Пекин. «Мы настоятельно призываем Пхеньян следовать обязательствам по денуклеаризации Корейского полуострова и воздержаться от любых действий, которые могли бы привести к усугублению ситуации», – сказано в заявлении официального представителя МИД Китая.

И здесь следует напомнить об особой ответственности США за распространение оружия массового поражения. США хотя и подписали ДВЗЯИ, но не ратифицировали его. США и КНДР были единственными государствами, которые 10 лет назад выступили против резолюции Генассамблеи ООН в поддержку ДВЗЯИ. Если такие действия можно еще хоть как-то объяснить в отношении страны, формально не входящей в ядерный клуб, то они не могут быть ничем оправданы, когда речь идет о крупнейшей ядерной державе мира.

Так что попытки Вашингтона переложить свою ответственность на других понимания не встретят и решению обострившейся проблемы не послужат. На этом фоне неуместным выглядит демарш Джона Керри, обвинившего Пекин в провале его «особого подхода» к КНДР. «Всем известно о том, как возникла северокорейская ядерная проблема, - подчеркнула на брифинге 8 января официальный представитель МИД КНР Хуа Чуньин. - Истоки этой проблемы находятся не в Китае, ключ к её решению также не в Китае».

Проблема заключается в том, что линия Вашингтона в вопросе обеспечения режима международного контроля над ЯО сводится, по сути, к саботированию, казалось бы, самых разумных мер в этой области. Во многом из-за позиции США бездействует Конференция по разоружению. Саботируется обсуждение самых актуальных для международной безопасности тем: ядерное разоружение, запрещение разработки новых видов ОМП, включая радиологическое оружие, предотвращение размещения оружия в космосе, гарантии безопасности неядерным государствам. Америка явно желает иметь в обращении с оружием массового поражения полную свободу рук и не связывать себя никакими обязательствами.

Такая установка – прямой путь к расползанию ядерного оружия по всему миру и его полному выходу из-под международного контроля. Путь к Апокалипсису.

Подарки смерти из США

Владимир Платов

Вряд ли можно считать «новостью» опубликованное на днях сообщение The Wall Street Journal о том, что предназначавшаяся для учений НАТО в Европе американская ракета Hellfire была ошибочно доставлена на Кубу в 2014 году. И дело здесь не в том, что это событие произошло в 2014 году. Просто мировая общественность уже стала привыкать, что военное ведомство и спецслужбы США «по ошибке» во все концы мира рассылают с удивительной частотой свои смертоносные «подарки».

То мы все становимся свидетелями, как американские военные «по ошибке» сбрасывают боевикам террористической организации ИГИЛ оружие и боеприпасы.

То из сообщений Reuters узнаем, как «по ошибке» Пентагон рассылает своим союзникам в Южной Корее, Австралии, Канаде и ряде других стран, а также в десятки биолабораторий на территории США образцы живых спор сибирской язвы. Правда, в июле 2015 г. немецкое издание Bild, со ссылкой на данные электронной переписки германского посольства в Вашингтоне и представителей ВС США, уточнило, что использование Соединенными Штатами во время военных учений спор смертельно опасной сибирской язвы дело вполне обыденное и они, в частности, уже ранее направлялись в немецкий г. Ландштуль в 2007, 2009 и 2010 гг. При этом издание подтвердило, что в процессе предварительной нейтрализации спор происходили «неполадки», в результате которых «некоторые споры еще могли быть активными».

Однако подобные «подарки смерти» могут получить жители многих стран и регионов, которые Пентагон и американские спецслужбы охватили своими секретными программами сотрудничества биолабораторий. В частности, по состоянию на 2006 год, только в США официально насчитывалось более 400 таких биолабораторий, созданных на деньги налогоплательщиков этой страны. Никакой публичной отчетности о деятельности этих «центров» не имеется. Теперь партнерами США в рамках этой программы являются суверенные государства, в частности граничащие с Россией: Украина, Азербайджан, Армения, Грузия, Казахстан. Кроме того, речь идет об Афганистане, Узбекистане, Киргизии, Пакистане, Бурунди, Кении, Уганде, Индии, Ираке, Танзании, ЮАР и других странах. Общие расходы Пентагона на эти цели только в 2012 году составили более 60 млн долларов. Население указанных стран не информируется о существе этих секретных проектов Пентагона и в любой момент «по ошибке США» может получить вспышку опаснейших болезней.

Как свидетельствуют источники издания «Грузия и мир», одна из многочисленных расположенных за пределами США секретных биолабораторий имени сенатора США Ричарда Лугара функционирует в Тбилиси. Она специально была размещена за пределами США, чтобы обойти конвенцию о запрете биологического оружия, т.к. Соединенные Штаты не имеют права продолжать исследования, связанные с опасными биоагентами, которые могут быть использованы в качестве биологического оружия.

Однако это не мешает не только дальнейшим смертоносным опытам Пентагона с биологическим оружием над людьми и активному расширению сети секретных биолабораторий Пентагона за пределами США, но и проникновению угрожающих Средиземноморью и другим регионам бактерий из США.

В этих условиях вряд ли может показаться случайным выступление основателя Microsoft Билла Гейтса в 2010 г. на закрытой конференции TED2010 Conference в Лонг-Бич, Калифорния, где он указал, что необходимо с помощью вакцинации и других инструментов сократить население планеты на 10-15%, т.е. примерно на миллиард человек.

Но прошло всего пять лет после этой конференции и 27 мая 2015 г. вышло новое интервью Б. Гейтса Vox, в котором он предсказал смерть 33 миллионов человек от эпидемии. В частности, Б. Гейтс рассказал, что собрал «группу исследователей», которая должна была смоделировать возможную инфекционную катастрофу. «Исследователи пришли к выводу, что, в случае распространения болезни вроде испанского гриппа, за 250 дней по всему миру погибнут 33 миллиона человек», – сказал Б. Гейтс. Безусловно, трудно себе предположить, что подобные «экспертные группы» собираются без ведома Пентагона и спецслужб США. Также вряд ли будет обоснованным считать, что подобное «исследование» было сделано в силу личных капризов американского миллиардера. Как и то, что Б. Гейтс собрал такую группу в день этого интервью, а не «трудился» над этой проблемой по заданию военно-промышленных кругов США значительное время до указанного интервью, став одним из исполнителей очередной секретной программы Вашингтона.

Однако «подарками смерти» из США могут стать и ядерные заряды, которыми в последнее время Пентагон активно снабжает свои военные базы в различных регионах мира. При этом нельзя забывать, что только за последние 50 лет по различным причинам американская армия «случайно потеряла» не один десяток атомных бомб. Так, еще в 1968 году Пентагон опубликовал список аварий с ядерным оружием, в которых между 1950 и 1968 гг. было 13 серьезных катастроф. Дополнительный список был выпущен в 1980 году, в котором уже было 32 случая. В то же время те же документы были выпущены и военно-морским флотом США в соответствии с актом о свободе информации, в котором значился 381 инцидент с ядерным оружием между 1965 и 1977 годами.

Как выяснилось, «потерять» атомную бомбу не так сложно, как это может показаться на первый взгляд. Эксперт по ядерным вооружениям, директор Берлинского «Информационного центра трансатлантической безопасности» Отфрид Нассер отмечает, что больше всего атомных бомб было утеряно в результате авиакатастроф, происходивших над океанами. По словам Нассера, основные четыре маршрута пролегали над Гренландией, Испанским Средиземноморьем, Японией и Аляской. И, по всей видимости, именно там до сих пор хранятся смертельно опасные «подарки» Пентагона потомкам.

В указанных условиях естественно задаться вопросом: почему подобные «подарки смерти» Соединенные Штаты могут продолжать рассылать безнаказанно по миру по сегодняшний день?