Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Палестинская национальная администрация (ПНА) за последние 10 лет добилась значительных успехов в укреплении своей экономики и борьбе с коррупцией, но есть реформы, которые она должна осуществить, говорится в докладе Всемирного банка, переданном в среду палестинскому правительству.

"ПНА провела крупные реформы, в частности, в управлении государственными средствами, и в настоящее время способна управлять своей финансовой системой. Но существуют еще недоработанные реформы и другие области экономики, в которых работа еще не начата", - сказала в среду Мириам Шерман, директор и постоянный представитель Всемирного банка на Западном берегу и в секторе Газа.

Она также отметила, что "вопросы системы государственных закупок и занятости в государственном секторе, а также организации частного сектора в настоящее время находятся под реформой - в частности, управление государственными землями, прозрачность в предоставлении лицензий и возможность общественного доступа граждан к информации".

По ее словам, прогресс был достигнут, но он является не достаточным для улучшения уровня правления.

Марк Ахерн, специалист в области государственного сектора и директор команды, которая подготовила доклад, сообщил, что "цель подготовки доклада - достижение истины, которая заключается в том, что финансовое управление и управление имуществом было осуществлено эффективно".

"Создание отдела по борьбе с коррупцией было верным шагом, палестинские власти должны гарантировать этому отделу возможность преследования коррупции и привлечение к ответственности коррумпированных, после чего все это должно быть обнародовано", - подчеркнул Ахерн.

В докладе признается, что ПНА за последние 10 лет сталкивается со многими проблемами, в том числе политическими.

В 2007 году после силового захвата исламистами сектора Газа глава Палестинской автономии Махмуд Аббас, под правлением которого остался Западный берег реки Иордан, назначил на пост премьер-министра ПНА известного экономиста Салама Файяда, который до этого был главой Международного валютного фонда (МВФ). С приходом на эту должность Файяд отстаивал программу реформ и создание общественных институтов Назар Альян.

Германская государственная железнодорожная компания Deutsche Bahn (DB) заявила о выходе из проекта строительства быстрой железной дороги из Иерусалима в Тель-Авив, поскольку выяснилось, что маршрут дороги местами выходит за "зеленую черту", пишет "Курсор". Министр транспорта ФРГ назвал проект "политически опасным". Речь идет о крупной победе израильских левых активистов и палестинцев, боровшихся с проектом в последние месяцы. Министр транспорта Германии Петер Рамзауэр заявил генеральному директору Deutsche Bahn, что реализуемый проект нарушает международное право, после чего компания тут же из него вышла. Deutsche Bahn консультировала израильскую государственную железнодорожную компанию "Ракевет-Исраэль" и в частности отвечала за проверку документации.

Проект быстрой железной дороги из Иерусалима в Тель-Авив должен быть завершен к 2017 году. Поездка из города в город будет занимать 28 минут. Проект предполагает довольно сложную систему мостов и тоннелей.

Это уже не первый демарш западных фирм, связанный со строительством в Израиле и "зеленой чертой". В феврале этого года французская компания Veolia вышла из проекта по запуску трамвайной линии в Иерусалиме. Сначала, за участие в израильском проекте с компанией разорвал отношения Лондонский муниципальный совет Tower Hamlets, пользующийся мунициальной автономией в столице Великобритании. Потом в ее адрес начали поступать угрозы пропалестинских организаций. Давление на компанию продолжалось несколько лет.

Египетские власти признают государство Израиль, но его независимость не будет полностью реализована до тех пор, пока не будет признана, в свою очередь, независимость Палестины, заявил во вторник новый генсек Лиги арабских государств (ЛАГ), глава МИД Египта Набиль аль-Араби, находящийся с визитом в Риме.

Он напомнил, что согласно резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 181, принятой в 1947 году, должны существовать два государства, одно из которых Израиль, а второе - Палестина. Резолюция 181 предусматривает также выделение Иерусалима в самостоятельную административную единицу с особым международным статусом.

"Признание независимости Израиля никогда не будет полностью реализовано, если не будет провозглашения независимости палестинского государства", - приводит агентство TMNews слова аль-Араби, сказанные им на пресс-конференции.

Глава египетской дипломатии подчеркнул, что Каир признает Израиль и выступает за то, чтобы был положен конец кровопролитию для заключения "справедливого и всеобъемлющего мирного соглашения".

В свою очередь глава итальянского МИД Франко Фраттини, с которым в ходе своего визита встречался аль-Араби, отметил, что Италия решительно призывает Израиль "двигаться вперед, чтобы возобновить переговоры и мирный процесс в интересах всего региона". По мнению Фраттини, палестинцы также должны понять, что настало время преодолеть все трудности и достичь мира.

Аль-Араби возглавил египетское внешнеполитическое ведомство 7 марта 2011 года. На этом посту он сменил Ахмеда Абуль Гейта, на отставке которого настаивала революционно настроенная молодежь Египта. Аль-Араби пользуется широкой поддержкой в Египте, в частности, за более жесткое отношение к Израилю, чем у его предшественника.

В минувшее воскресенье - 15 мая - Набиль аль-Араби был избран новым генсеком Лиги арабских государств.

ЛАГ - международная организация, объединяющая 21 страну и Организацию освобождения Палестины. Семь стран-учредителей Лиги - Египет, Ирак, Ливан, Саудовская Аравия, Сирия, Трансиордания (Иордания) и Йемен - подписали соглашение о ее создании на конференции в Каире 22 марта 1945 года. Наталия Шмакова

Глава правительства Израиля Биньямин Нетаньяху принял решение о переводе в Палестинскую национальную администрацию (ПНА) замороженных ранее палестинских налоговых доходов, сообщает в понедельник официальное палестинское агентство ВАФА.

Лидер ПНА Махмуд Аббас и руководитель исламистского движения ХАМАС Халед Машааль подписали 4 мая в Каире соглашение о межпалестинском примирении. После этого Израиль, который считает ХАМАС террористической группировкой, не перевел палестинцам около 100 миллионов долларов налоговых поступлений. Из-за этого ПНА оказалась не в состоянии выплатить зарплату бюджетникам автономии за апрель.

"Премьер-министр (Палестины) Салам Файяд получил в воскресенье вечером два телефонных звонка от государственного секретаря США Хиллари Клинтон и спецпосланника квартета РФ, США, ЕС и ООН Тони Блэра, в которых они сообщили ему о решении Нетаньяху перевести ПНА налоговые сборы", - говорится в сообщении ВАФА.

В соответствии с соглашениями, подписанными в Осло в 1993 году между Организацией освобождения Палестины и Израилем, правительство этой страны обязано возвращать властям ПНА налоги, собранные у палестинских рабочих в Израиле, а также при заключении сделок между палестинскими бизнесменами и их израильскими партнерами. Назар Альян.

Бразилия официально подала заявку на вступление в Организацию Исламская конференция (ОИК) в качестве страны-наблюдателя, сообщает новостной интернет-сайт "Аль-Баваба".

Посол Бразилии в Саудовской Аравии и Йемене Сержио Луис Каниз 16 мая передал в Джидде генеральному секретарю ОИК Экмеледдину Ихсаноглу письмо министра иностранных дел Бразилии Антонио Патриота с просьбой о вступлении Бразилии в ОИК в статусе страны-наблюдателя. Экмеледдин Ихсаноглу, со своей стороны, заявил, что в настоящее время ОИК разрабатывает новый закон о членстве в организации, и сразу же после его утверждения бразильское правительство будет оповещено о возможности начала процедуры вступления.

Как отмечает "Аль-Баваба" со ссылкой на высокопоставленный источник в ОИК, вступление Бразилии в ОИК в качестве страны-наблюдателя "даст новый импульс деятельности организации, принимая во внимание экономический и политический вес этой латиноамериканской страны, учитывая важную роль, которую она играет в мировой политике".

Источник также подчеркнул, что Бразилия на международной арене поддерживает мусульманские страны и, в частности, борьбу палестинского народа за свои права.

В настоящее время членами ОИК являются две страны Латинской Америки - Гайана и Суринам. Бразилия, в случае ее принятия, станет первым латиноамериканским государством в статусе страны-наблюдателя ОИК. Сейчас 5 государств имеют статус страны-наблюдателя ОИК, в том числе Российская Федерация с 2005 года.

Делегация Кнессета, находящаяся с визитом в РФ, рассчитывает, что российские власти услышали озабоченность израильской стороны по поводу поставок российских ракет "Яхонт", а также комплекса ПВО "Панцирь" в Сирию, где в настоящее время происходят массовые волнения.

Как сообщил на пресс-конференции глава комитета Кнессета по иностранным делам и обороне Шауль Мофаз, в ходе переговоров с российскими парламентариями и представителями Минобороны затрагивался вопрос поставок российских вооружений Сирии.

"Есть две проблемы, связанные с этой темой: первая, что российское оружие поступает нестабильному режиму в Сирии. Это системы вооружений, имеющие стратегический характер, например, комплекс ПВО "Панцирь", предназначенный для обороны от авиации, или высокоточные крылатые ракеты "Яхонт". Мы считаем, что при решении о подобных поставках нужно принимать во внимание общую нестабильность в регионе вообще и в Сирии, в частности", - сказал Мофаз.

Глава делегации Кнессета также считает, что данное оружие может попасть в руки террористических организаций. "И наиболее вопиющий пример этого - использование российской противотанковой ракеты "Корнет" в стрельбе по школьному автобусу на юге Израиля, которая произошла месяц назад", - сказал он.

Нападение на школьный автобус произошло у границы сектора Газа 7 апреля, были ранены двое израильтян, в том числе 16-летний подросток. Газета "Едиот Ахронот" сообщала со ссылкой на израильские власти, что при обстреле был применен противотанковый ракетный комплекс "Корнет", который был разработан тульским "Конструкторским бюро приборостроения" и начал поставляться на мировой рынок в 1990-х годах. По версии газеты, комплекс был продан Сирии, а оттуда контрабандой переправлен в Газу.

Парламентарий добавил, что Израиль просил "пересмотреть российскую политику в данной области в свете указанных обстоятельств". "И мы очень надеемся, что это произойдет. У нас есть все основания полагать, что наши партнеры нас услышали", - сказал он.

"Россия понимает, что поставлять оружие в ситуации нестабильности означает полную неуверенность в том, в чьи руки это оружие попадет", - считает, в свою очередь, глава парламентской коалиции и глава фракции "Ликуд" в Кнессете Зеев Элькин.

"Наши российские партнеры описали нам принятые быстрые решения и в ливийской ситуации, и в йеменской ситуации. Мы считаем, что с учетом нестабильности, которая на данный момент есть в Сирии, будет большой ошибкой продолжение поставок российского оружия туда. Потому что никто, ни в Израиле, ни в России не может предсказать, чем закончатся волнения в Сирии, и в чьи руки оно (оружие) может попасть. Поставка ракет "Яхонт" в Сирию может закончиться тем, что эти ракеты попадут в руки радикалов-исламистов, и сработают (они) или против нас, или против вас, или против какой-либо другой страны, с которой они будут вести борьбу", - считает Элькин.

Депутат подчеркнул, что сложившаяся в настоящее время обстановка в этом регионе в корне меняет и израильскую озабоченность, и ожидания от России по сравнению с тем, что было еще месяц назад.

В начале апреля посол Израиля в Москве Дорит Голендер уже выражала надежду, что в Москве были услышаны озабоченности по поводу поставок российской стороной ракет "Яхонт" Сирии. По ее словам, этот вопрос обсуждался в ходе визита премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в Москву.

В сентябре 2010 года министр обороны РФ Анатолий Сердюков сообщил, что Россия выполнит контракт о поставке ракет "Яхонт" Сирии, подписанный в 2007 году. В феврале этого года министр вновь подтвердил журналистам, что контракта на поставку противокорабельных крылатых ракет "Яхонт" в Сирию "находится в стадии реализации".

Израиль и США выступают против того, чтобы на вооружении Дамаска появились эти сверхзвуковые ракеты, способные с берега и моря поражать корабли противника на расстоянии до 300 километров.

В Сирии в середине марта начались антиправительственные выступления. В столкновениях манифестантов с сотрудниками правоохранительных органов, по данным оппозиции, погибли более 700 человек. По данным сирийских властей, погибли 70 гражданских лиц и около 100 солдат и полицейских. Андрей Малышкин

Примирившиеся после четырехлетнего соперничества палестинские движения ФАТХ и ХАМАС договорились с возможным, в качестве одного из вариантов, выдвижением лидера автономии Махмуда Аббаса на пост главы переходного правительства ПНА "национального согласия", сообщает информагентство Маан.

Аббас и руководитель политбюро ХАМАС Халед Машааль 4 мая подписали в Каире соглашения о межпалестинском примирении, после четырехлетней вражды и раскола между Западным берегом, где доминирует ФАТХ, и сектором Газа, где правит ХАМАС. Согласно этому договору, предполагается сформировать новый кабинет министров автономии из независимых кандидатов и через год провести в автономии президентские и парламентские выборы.

На днях один из влиятельных лидеров ХАМАС Махмуд аз-Захар заявил, что его группировка хочет видеть в качестве премьер-министра автономии кандидата из сектора Газа. Приближенные к Аббасу чиновники заявили во вторник, что палестинский руководитель не против этого предложения ХАМАС, хотя считает более подходящей кандидатурой Файяда, представителя Западного берега - как человека, пользующегося доверием на международной арене.

По данным источников агентства, Аббас согласился возглавить кабинет "национального согласия", предложив назначить себе двух заместителей: одного на Западном берегу реки Иордан, другого - в секторе Газа. Эти два поста, согласно предложенному сценарию, займут нынешний премьер-министр Салам Файяд (на Западном берегу) и глава мятежного кабинета Газы Исмаил Хания. Файяд также сохранит за собой пост министра финансов.

Как передает агентство, ХАМАС согласилась на этот вариант с условием, что оба заместителя будут иметь равные полномочия.

Президент Палестинской национальной администрации (ПНА) 76-летний Аббас (Абу Мазен) занимает свой пост с 15 января 2005, несмотря на истечение его мандата в январе 2009 года. Он также возглавляет палестинское движение ФАТХ и Исполнительный комитет Организации освобождения Палестины (ООП) с 11 ноября 2004 года - после смерти Ясира Арафата.

Впервые Аббас был премьер-министром Палестинской автономии с марта по октябрь 2003 года, пока не подал в отставку из-за разногласий с первым председателем Палестинской автономии Арафатом по поводу полномочий, он также возглавлял палестинскую делегацию на переговорах между ООП и израильским правительством в 1993 году. Назар Альян.

«Проводить точечные ликвидации американцев научил Израиль». Сегодня в Москву прибывает израильская делегация во главе с экс-министром обороны, главой комитета кнессета по международным делам и обороне Шаулем Мофазом. Накануне визита г-н Мофаз рассказал «МН» о развитии отношений между Россией и Израилем, а также о реалиях нового Ближнего Востока.

— На прошлой неделе две палестинские группировки — умеренная ФАТХ и радикальная ХАМАС — подписали соглашение о примирении. Как бывший глава военного ведомства что вы думаете об этом событии?

— Пока неясно, к каким результатам приведет данный процесс. Однако понятно, что обе стороны руководствовались соображениями собственной выгоды. Лидеры движения ХАМАС отлично понимают, что поддержка, которую им оказывает режим Башара Асада в Сирии, в любой момент может прекратиться. У всех еще свеж в памяти пример свергнутого президента Египта Хосни Мубарака. Глава Палестинской национальной администрации, лидер ФАТХ Махмуд Аббас так и не смог реанимировать переговорный процесс с Израилем, хоть и пытался. В такой ситуации Аббас решился на логичный с его точки зрения шаг — достижение внутрипалестинского единства через примирение с движением ХАМАС.

— Будет ли Израиль вести диалог с новым временным палестинским правительством, если в него войдут представители ХАМАС?

— Наша позиция ясна. ХАМАС сегодня — террористическая организация. Покуда она будет оставаться таковой, мы будем бороться с ней всеми доступными нам способами. Террористической же организацией ХАМАС будет являться до тех пор, пока не примет условия международного квартета посредников: отказ от террористической активности, признание Израиля и признание всех подписанных ранее палестино-израильских соглашений.

Если руководство группировки ХАМАС не примет данные условия, мы будем с ней воевать, будем защищать наших граждан. Условия квартета были сформулированы еще в 2005 году по инициативе США. Нельзя допустить, чтобы из текста этого документа было вычеркнуто хотя бы одно слово. Мы должны добиваться того, чтобы руководство ХАМАС публично подписало условия квартета. И только тогда мы поверим в то, что ХАМАС готова вести с нами переговоры, готова добиваться мира.

— Соглашение между организациями ФАТХ и ХАМАС уже приветствовали в Тегеране.

— Иран не просто еще одна угроза нестабильности. Это угроза самому нашему существованию. Режим аятолл, располагающий атомным оружием, угрожает всему миру, и я думаю, что дать возможность Ирану получить такую разрушительную мощь будет крайне безответственным шагом. Иран являлся, является и будет являться сторонником радикальных сил в нашем регионе. Союз Ирана и «Хизбаллы», Сирии и ХАМАС — это угроза. В России это понимают, как, надеюсь, понимают и то, что в контексте сближения между нашими странами такой союз не отвечает прежде всего их глобальным интересам.

— Однако по вопросу ядерной программы Ирана между Россией и Израилем имеются разногласия. В Москве неоднократно принимали на высшем уровне главу политбюро ХАМАС Халеда Машаля. О каком же сближении с Россией можно говорить?

— Россия является мировой державой, это член международного квартета, она пользуется огромным международным влиянием и обладает развитой структурой внешних связей. И у нее есть своя позиция по целому ряду вопросов, связанных с международной политикой. Я хочу ясно и однозначно заявить: стратегическое партнерство с Россией отвечает интересам безопасности Израиля. Наше сотрудничество выгодно также Москве и ее международному статусу.

— Перечислите хотя бы промежуточные итоги этого сотрудничества…

— В свое время остро стоял вопрос о военной помощи Ирану со стороны России. К счастью, российская сторона подошла к этой проблеме взвешенно и обдуманно и в результате отменила поставки ракет С-300 Тегерану. Сейчас обсуждается вопрос военного сотрудничества с Сирией, где в настоящее время льется кровь из-за ожесточенного внутреннего конфликта. Элементарное чувство ответственности обязывает пересмотреть, а то и вовсе отменить все военные поставки этой стране. Это деликатный вопрос, который еще будет обсуждаться в Москве. Существует прогресс в таких вопросах, как сотрудничество в сферах экономики, туризма и авиасообщения. Мы активно сотрудничаем в области технологий, а также совместной борьбы с террором. Об этом, в частности, шла речь в ходе декабрьского визита в Израиль моего российского коллеги Михаила Маргелова.

— Когда вы были министром обороны, в 2004 году Израиль провел две громкие ликвидации — духовного лидера ХАМАС шейха Ахмеда Ясина и неофициального главы этой организации Абд аль-Азиз ар-Рантиси. Израиль не раз подвергался критике за эти ликвидации. Можно ли сказать, что теперь, после того как США уничтожили главу «Аль-Каиды» Усаму Бен Ладена, у Израиля «развязаны руки»?

— Это мы научили американцев проводить точечные ликвидации. Да и я имею отношение к таким акциям, в том числе и к операциям по уничтожению Ясина и Рантиси. На глазах у всего мира Барак Обама решил проблему Бен Ладена, доказав, что эта тактика легитимна и верна. А ведь у нас тут рядом есть как минимум несколько таких бен ладенов из «Исламского джихада» и движения ХАМАС. Если мы не будем иметь возможность справляться с ними так, как это сделал Обама, безопасность нашей страны окажется под угрозой.

— К чему приведут события, которые в последние месяцы происходят в арабских странах Африки и Ближнего Востока?

— Ближний Восток переживает исторические перемены. Подобных перемен в регионе не было, пожалуй, уже 63 года — с того самого момента, когда здесь было образовано Государство Израиль. Перемены, которые начались в Тунисе и продолжились в Египте, Ливии и Сирии (кстати, Сирия не последнее государство, режим которого находится под угрозой падения), — это, если угодно, тектонические сдвиги, потрясающие всю ближневосточную территорию. Никто пока не знает, к чему они приведут. Но одно уже ясно сегодня: те, кто думает, что через год здесь установятся демократические режимы, жестоко ошибаются. Для этого понадобятся как минимум 10–15 лет. Не изменится в одночасье и социально-экономическое положение в этих странах. Мы находимся на пороге переходного периода, для которого отсутствие стабильности в регионе станет рутиной. Дмитрий Дубов, Мария Гришина

Марокко и Иордания могут присоединиться к Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), сообщил во вторник генеральный секретарь организации Абдуллятиф аз-Зияни по итогам саммита Совета.

Встреча лидеров монархий Персидского Залива прошла впервые с начала антиправительственных выступлений, захлестнувших практически весь арабский мир.

По словам аз-Зияни, участники встречи на высшем уровне одобрили стремление Рабата и Аммана вступить в организацию.

"Лидеры стран ССАГПЗ приветствовали просьбы Иордании и Марокко и поручили совету министров приступить к проведению переговоров с главами внешнеполитических ведомств этих государств, касающиеся процедур для присоединения к организации", - заявил генсек.

При этом он не назвал возможные сроки вступления в Совет новых стран.

ССАГПЗ сейчас объединяет шесть монархий Персидского залива: Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман и Саудовскую Аравию.

Главы государств обсудили также последнее развитие событий на Ближнем Востоке, в частности в Бахрейне, Палестине и Йемене.

Встреча монархов прошла на фоне неудавшейся попытки министров иностранных дел стран ССАГПЗ убедить президента Йемена подписать план по межйеменскому урегулированию, согласно которому Абдалла Салех должен уйти в отставку. Однако Салех согласился подписать план в качестве лидера правящей партии, а не президента страны, что противоречит положениям инициативы ССАГПЗ.

"Лидеры стран ССАГПЗ будут продолжать оказывать помощь братскому народу Йемена и призывают все заинтересованные стороны в этой стране подписать текст соглашения, предложенный ССАГПЗ", - отмечается в тексте заявления по итогам саммита.

Жесткой критике монархи подвергли политику Ирана, который, по их словам, "занимается вмешательством во внутренние дела членов организации посредством заговоров".

На популярном израильском курорте Нетания начал курсировать городской экскурсионный автобус Netanya City Tour. Нетания станет третьим городом Израиля, помимо Иерусалима и Тель-Авива, где будут ходить такие автобусы.

Маршрут состоит из 15 остановок и начинается в самом центре города – на площади Независимости. Двухэтажный автобус объезжает основные достопримечательности, музеи и торговые центры Нетании, а также провозит путешественников вдоль набережной.

Время отправления – 9:00, 11:00, 13:30 и 15:45. Стоимость билета для многократного пользования в течение дня - $18, одноразового – $14. При входе пассажирам выдается аудиогид с информацией о городе и стране на разных языках, включая английский и русский.

По словам генерального директора «Идеального мира» Татьяны Кавалеровой, маршрут моментально стал популярным у туристов. Этому поспособствовало и то, что за последнее время курорт сильно преобразился, и сейчас Нетания предстала перед своими гостями полностью облагороженной: была обновлена набережная, установлена подсветка на городских объектах и т.д.

В последние годы экскурсионные автобусы City Tour, работающие по системе Hop on Hop off (вход-выход), получили широкое распространение в мире, особенно в европейских столицах. В России подобный маршрут есть в Санкт-Петербурге.

Власти Израиля в воскресенье объявили о прекращении переводов финансовых средств Палестинской национальной администрации (ПНА) в связи с заключением ей предварительного соглашения по спорным вопросам с правящим в секторе Газа исламистским движением ХАМАС, сообщает агентство Рейтер со ссылкой на министра финансов Юваля Штайница.

Отменено перечисление 89 миллионов долларов - налогов и пошлин, взимаемых Израилем от имени ПНА.

По словам Штайница, деньги не поступят на счета ПНА до тех пор, пока не будет уверенности, что они не попадут к ХАМАС.

В среду, 27 апреля, высокопоставленные делегации ФАТХ и ХАМАС в ходе переговоров по вопросам межпалестинского примирения, проходивших в Каире при посредничестве Египта, достигли предварительного соглашения по всем спорным вопросам.

Стороны парафировали документ о примирении, в котором говорится о согласии провести выборы и сформировать новое правительство "национального согласия" из числа независимых кандидатов-технократов. Само подписание документа о примирении лидерами основных палестинских фракций запланировано на следующей неделе в Каире.

Глава ПНА Махмуд Аббас и председатель политбюро ХАМАС Халед Машааль намерены присутствовать на церемонии подписания соглашения.

Они встретятся лицом к лицу впервые с 2007 года, когда исламистское движение захватило власть в секторе Газа, вытеснив на Западный берег реки Иордан силовые структуры, лояльные ПНА и движению ФАТХ во главе с Аббасом.

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил в день подписания соглашения, что Аббас не сможет надеяться на заключение мира с Израилем, если он будет претворять в жизнь соглашение с ХАМАС.

Глава МИД Израиля Авигдор Либерман назвал будущее палестинское примирение "пересечением всех красных линий" и не исключил применения санкций.

Израиль настаивает на бойкоте движения ХАМАС, которое с 2007 года удерживает власть в секторе Газа, но выражает готовность к взаимодействию с ФАТХ.

До следующей войны. ФАТХ и ХАМАС договорились о создании временного правительства

Соглашение о формировании временного палестинского правительства, заключенное в среду вечером  в Каире между организацией ФАТХ и «Исламским движением сопротивления» (ХАМАС), израильский политический истеблишмент застало врасплох. Что, впрочем, не помешало израильскому премьеру Биньямину Нетаньяху тут же призвать главу Палестинской национальной администрации Махмуда Аббаса одуматься и «сделать выбор между исламистами и миром с Израилем».

В Израиле всерьез опасаются, что создание временного правительства с участием ХАМАС приведет к усилению этой организации на Западном берегу реки Иордан. В последние годы ситуация в этой части Палестинской автономии (ПА) существенно улучшилась. Армия обороны Израиля демонтировала большую часть блокпостов, и даже отсутствие прогресса в переговорном процессе не мешает сотрудничеству между спецслужбами Израиля и ПА. Однако теперь это сотрудничество может полностью прекратиться. ХАМАС не признает право еврейского государства на существование.

По мнению израильских политологов, пойти на сближение с руководством ХАМАС в секторе Газа Махмуда Аббаса заставила запланированная на сентябрь сессия Генеральной Ассамблеи ООН, в ходе которой Аббас намерен добиваться провозглашения независимости. «В ситуации, когда Палестинская автономия, по существу, расколота на две отдельные части, провозглашение независимости станет практически невыполнимой задачей», — говорит в беседе с «МН» подполковник Армии обороны Израиля в отставке, сотрудник Института по борьбе с терроризмом в Герцлии Моше Марзук.

«Почему-то палестинцев принято делить на «плохих» и «хороших», — отмечает в беседе с «МН» глава парламентской коалиции, член кнессета от правящей партии «Ликуд» Зеев Элькин. — «Плохие парни» — это ХАМАС, а «хорошие» — ФАТХ. На самом деле и ФАТХ, и ХАМАС заинтересованы в провозглашении независимости, пусть даже во временных границах, а не в прекращении конфликта».

Между тем этот вопрос может оказаться крайне важным для международной легитимности нового палестинского государства. Учитывая неготовность руководства ХАМАС признавать условия «Ближневосточного квартета» (отказ от насилия, признание Израиля и всех ранее подписанных между Израилем и ПА соглашений), Аббасу будет тяжело доказывать готовность нового правительства к переговорам. От этого будут зависеть и финансовые дотации Запада, от которых сегодня в значительной мере зависит палестинская экономика. В американском конгрессе, Аббасу уже намекнули на то, что присутствие ХАМАС в правительстве может обернуться для него потерей $400 млн, которые США ежегодно выделяют палестинцам.

Нельзя сказать, что в руководстве ХАМАС этого не понимают. «Исламскому движению сопротивления» выгодны политические победы Махмуда Аббаса, так что в ближайшие несколько месяцев оно будет, что называется, держаться в тени. Но когда независимость Палестины будет торжественно провозглашена, Аббас начнет выполнять взятые на себя в Каире обязательства. Именно с этого момента Израиль начнет готовиться к следующей войне», — заявил Моше Марзук. Дмитрий Дубов, Мария Гришина

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас не сможет надеяться на заключение мира с Израилем, если он будет претворять в жизнь достигнутое в среду соглашение с исламистским движением ХАМАС, сообщает агентство Рейтер.

"Палестинская национальная администрация должна выбрать - мир с Израилем или мир с ХАМАС. Мир и с Израилем, и с ХАМАС невозможен", - заявил глава правительства Израиля, отметив, что "ХАМАС стремится уничтожить Израиль и запускает ракеты по нашим городам... по нашим детям".

В среду высокопоставленные делегации противоборствующих палестинских движений ФАТХ и ХАМАС возобновили в Каире переговоры по вопросам межпалестинского примирения при посредничестве Египта и достигли предварительного соглашения по всем спорным вопросам.

Делегацию ХАМАС возглавили представители движения из сектора Газа и Дамаска Махмуд аз-Захар и Муса Абу Марзук. ФАТХ был представлен один из руководителей партии Аззам аль-Ахмед.

В Каире стороны парафировали документ о примирении, в котором говорится о соглашении по проведению выборов и формировании правительства.

Движение ХАМАС в 2007 году захватило власть в секторе Газа, что привело к его изоляции от Западного берега реки Иордан, который контролирует Палестинская национальная администрация во главе с Махмудом Аббасом.

В середине марта этого года Аббас объявил о своей готовности посетить мятежный анклав для запуска процесса урегулирования междоусобного конфликта. Движение ХАМАС обещало принять все необходимые меры, чтобы такой визит состоялся.

В инициативе Аббаса предполагается создание правительства, состоящего из независимых кандидатов, которое будет готовить всеобщие президентские и парламентские выборы в течение шести месяцев под эгидой ООН, Лиги арабских государств, других международных и общественных организаций.

ФАТХ и ХАМАС не могли прийти к единому мнению по вопросам о формировании палестинского правительства, разделении властных полномочий, обеспечения безопасности, сроках и порядке проведения президентских и парламентских выборов.

• «В три из восьми проверенных в субботу варшавских ночных клубов не пустили чернокожих. Белые вошли в эти клубы без проблем». («Жечпосполита», 7 марта)

• «Когда Зарема, чеченка, муж которой погиб на войне, обращается в центр социальной помощи за полагающимся ей пособием для матерей-одиночек, ее отсылают ни с чем и велят принести документ... о доходах мужа в Польше. Когда Абдулла, египтянин со статусом беженца, выигрывает тендер на аренду помещения под ресторан, жилтоварищество препятствует использованию этого помещения. Женившегося на польке армянина жилищный кооператив жены не принимает в число своих членов. Варшавская школа информирует родителей-белорусов, что их дети не могут учиться, потому что... у них нет прописки в Польше (...) Сотрудники Хельсинского фонда по правам человека провели интервью с 24 иностранцами, проживающими в Варшаве. Почти все без исключения признались, что их оскорбляли (...) Многие заметили, что поляки стараются не садиться возле них в автобусе. Камерунцу, работающему в больнице, пациентка заявила: «Не прикасайтесь ко мне, вы — чернокожий». 14 участников опроса были избиты, в том числе семеро так сильно, что им понадобилась медицинская помощь». (Эльжбета Исакевич, «Тыгодник повшехный», 27 февр.)

• «В Польше живут 200 тысяч, а может, и полмиллиона иммигрантов без документов. Большинство из них — украинцы (...) Это няньки наших детей, женщины, ухаживающие за стариками-родителями, домработницы. Это те, кто дешево ремонтирует наши дома (...) Они живут тихо, как можно более тихо, годами с опущенной головой — лишь бы остаться незаметными (...) У них нет доступа к медицинскому обслуживанию. Они не откладывают денег на пенсию, часто не посылают своих детей в школу, становятся легкой добычей преступников». (Александра Шилло, «Газета выборча», 21 февр.)

• «Современная Польша — не иммиграционная страна. Число лиц, приехавших к нам, чтобы остаться на ПМЖ, по официальным данным составило в 2008 г. 15 тыс. человек, а с 2000 по 2008 г. включительно — 80 тысяч. Между тем эмиграция из нашей страны в том же 2008 г. составила 30 тыс. человек», — проф. Петр Винчорек, Варшавский университет. («Жечпосполита», 4 марта)

• «Генеральный прокурор проанализировал статистику преступлений, связанных с ксенофобией (...) Систематически растет число прекращений таких дел и отказов от их возбуждения, снижается число обвинительных актов. Если в 2007 г. было прекращено 55% таких дел, то в 2010 г. — уже 77%. В 2007 г. обвинительные акты были выдвинуты по 36% дел, а в 2010 г. — только по 16%. «Учитывая наши международные обязательства, а также общественный резонанс тех дел, которые обсуждаются в СМИ, следует относиться к ним серьезно», — пишет генеральный прокурор Анджей Серемет (...) О том, что Польша считается страной, в которой проявления ненависти к людям других национальностей не наказываются, написал генпрокурору в июне прошлого года министр иностранных дел Радослав Сикорский». (Эва Седлецкая, «Газета выборча», 19 февр.)

• «Рядом с распятием в зале заседаний Щецинского городского совета появились символы четырех других религий (звезда Давида, полумесяц, православный крест и атом — знак атеистов). Впрочем, висели они недолго: их сняли депутаты от ПиС и ГП». («Газета выборча», 1 марта)

• «Несмотря на вмешательство канцелярии президента, совет гмины Серкомля (Люблинское воеводство) уже несколько лет противится установке памятного камня в честь 200 евреев, расстрелянных немецкой полицией в 1942 году». («Ньюсуик-Польша», 20 февр.)

• «Мне было 16 лет, когда в июне 1941 г. в Вильнюс вошли немцы (...) И я помню то, что казалось мне тогда очевидным, а сегодня должно быть вновь произнесено во всеуслышание: мы считали евреев чужими. Это была истинная причина нашей католической и польской отстраненности, если таковая наблюдалась. Да, были и страх, и бессилие, возможно, также незнание. Но прежде всего ощущение чуждости — еще довоенное. Так я это запомнила. Этого бремени нельзя снять с совести», — Юзефа Хеннель, писательница, публицистка, в прошлом депутат Сейма. («Тыгодник повшехный», 27 февр.)

• «Клод Ланцман утверждает, что любые поиски причин Катастрофы — пощечина жертвам. Ибо каждая «причина» — это вступление к оправданию или по крайней мере рационализации зла, которое дремлет в нас, — достаточно (...) заглянуть в наши темные глубины». (Людвик Стомма, «Политика», 26 февр.)

• «Целых 55 человек вошли в состав правительственной делегации, которая прибыла в Израиль во главе с Дональдом Туском (...) Состоялось, в частности, совместное заседание правительств Польши и Израиля (...) «Польша — это феномен. Все серьезные политические силы в нашей стране доброжелательно относятся к Израилю, — сказал Владислав Бартошевский. — Покажите мне другую европейскую страну, где за последние 20 лет трое министров иностранных дел (Геремек, Меллер и Ротфельд) были евреями по происхождению, а четвертый — почетным гражданином Израиля». Переговоры в Иерусалиме касаются сотрудничества в области культуры, образования (...) экономики и обороны». («Жечпосполита», 24 февр.)

• «Впервые в истории президент Польши пригласил в свой дворец (...) представителей польской православной общественности. Это была новогодняя встреча, состоявшаяся 11 января 2011 г. в 11.00. На встречу прибыли митрополит Варшавский и всея Польши Савва, почти все епископы нашей Церкви, многочисленные представители духовенства, архонты, председатели и члены церковных братств, обществ и фондов, некоторые войты и бурмистры, предприниматели (...) Как отметил президент Бронислав Коморовский, организуя эту встречу, он хотел показать всей Польше, что разнородность — ее богатство (...) «Многоконфессиональность и многокультурность — это наследие многонациональной Речи Посполитой, общий вклад, который Польша вносит в процесс интеграции Европы и мира. В этом процессе должно найтись место для взаимного интереса, доброжелательности и уважения, в т.ч. и для инаковости», — сказал президент». («Пшеглёнд православный», февраль)

• «Несмотря на объявленное правительством сокращение расходов, в 2011 г. меньшинства получат больше, чем год назад (...) — 13,62 млн. злотых (...) Больше всех получат белорусское (2,56 млн.), украинское (2,54 млн.) и немецкое (2,19 млн.) меньшинства (...) Лемки получат в этом году 1,14 млн. злотых. Приблизительно такие же дотации придутся на долю литовского и еврейского меньшинств. Больше всего средств предназначено на поддержку печатных изданий (...) Почти миллион злотых выделен на выпуск радиопередач на языках меньшинств». («Пшеглёнд православный», февраль)

• «По случаю 85-летия Мусульманского религиозного союза Республики Польша президент Бронислав Коморовский наградил пятерых его деятелей за выдающиеся заслуги перед польским мусульманским сообществом (...) Офицерским крестом ордена Возрождения Польши посмертно награжден имам Александр Халецкий, а кавалерским крестом того же ордена — имам Стефан Ясинский, а также посмертно имамы Бекир Якубовский и Али Воронович. Глава Мусульманского религиозного союза имам Томаш Миськевич получил Золотой крест заслуги. Миськевич подчеркнул, что польские татары всегда были лояльны к Польше». («Газета выборча», 18 февр.)

• «Когда тысячи людей провожали в последний путь архиепископа Юзефа Жицинского, перед лестницей, ведущей в люблинский кафедральный собор, все на минуту застыли в молчании. Прежде чем гроб с телом скончавшегося 10 февраля митрополита внесли в собор, перед ним встали временный администратор епархии епископ Мечислав Тисло, главный раввин Польши Михаэль Шудрих и имам Нидаль Абу Табаг, муфтий Мусульманской лиги Польши. Раввин исполнил псалом 130, имам читал Коран. «Несколько лет назад этот человек подал мне в церкви руку, улыбнулся и сказал: «Я люблю вас». Мы тоже любим тебя, архиепископ», — сказал имам. «Помолимся за нашего брата Юзефа», — добавил раввин». («Газета выборча», 19 февр.)

• «Несколько слов правды сказал епископ Тадеуш Перонек, признав, что архиепископа Юзефа Жицинского в Польше недостаточно ценили. «Он был смелым человеком. К сожалению, в таких делах смелость дорого обходится. Думаю, он заплатил за нее жизнью», — сказал епископ Перонек». (Катажина Вишневская, Ян Турнау, «Газета выборча», 19 февр.)

• «Казалось бы, сегодня мы, будучи свободным народом, должны хорошо понимать мечты египтян о демократии. Однако слова ободрения и советы, как победить в борьбе с режимом, шлют демонстрантам в Каире не премьер-министр Дональд Туск, президент Бронислав Коморовский или Лех Валенса. Против насилия на площади Тахрир протестуют Ангела Меркель, Дэвид Кэмерон, Барак Обама, Николя Саркози и Хосе Луис Сапатеро (...) Польские лидеры, бывшие борцы за свободу, молчат вместе с такими асами европейской дипломатии, как Сильвио Берлускони. Мне стыдно за это». (Марек Кенскравец, «Тыгодник повшехный», 20 февр.)

Виктор Кулерский

Пятнадцатилетняя рыночная история компании ISS полна событий, динамики, изобилует прорывами и уникальными решениями. Этот "тайм-лайн" накладывается на драматичные взлёты и падения отраслевого рынка, образуя замысловатую траекторию поступательного движения вперёд. Сейчас ISS вплотную подходит к "точке перегиба". Свернув несколько лет назад до минимума операции на родине, компания бросила все силы на международную экспансию. Сегодня, находясь в жёстком рыночном тонусе и состоянии конкуренции с ведущими мировыми поставщиками систем VMS, ISS становится действительно глобальным игроком. Решение вновь активизироваться в России - не только способ применить накопленный опыт, но и попытка стимулировать развитие российской отрасли безопасности. Отечественный рынок может стать куда более прибыльным, если продолжит развитие в цивилизованном русле. На вопросы редакции газеты отвечает Роман Жаркой, генеральный директор компании ISS.

В "международных" проектах ISS постоянно присутствуют имена компаний-лидеров глобального рынка. Понятно, что это весьма выгодно для ISS в плане "повышения квалификации". Вот, к примеру, IBM - в чём заключается ваше сотрудничество?

IBM - наш "локомотив", у нас с ними максимальное количество крупных проектов. Прежде всего это касается европейского отделения корпорации, отчасти - бразильского. Европейское отделение IBM в проектах выступает в качестве системного интегратора. В основном это проекты с крупными заказчиками - так называемыми "голубыми фишками". Проекты, в которых, помимо систем безопасности, фигурируют и IT-системы.

Можно ли пример такого рода проекта - хотя бы в обезличенном виде?

Ну, скажем, банк Икс, являющийся клиентом IBM свыше 10 лет, заинтересовало предложение установить новую систему безопасности. Со стороны банка это вполне естественное расширение зоны сотрудничества с уже проверенным поставщиком. Мы входим в этот процесс на правах технологического партнёра - поставляем решение, а системный интегратор его нужным образом модифицирует, инсталлирует и берёт на обслуживание. У банка - многочисленные филиалы в других странах, а поскольку у IBM также имеется довольно обширная сеть дилеров и сервис-центров, через которую поставляются все стандартные компоненты, то внедрение систем на местах производится достаточно просто. В нужном филиале банка Икс в нужное время появляется компьютер нужной конфигурации. И подключается к сети, по которой централизованно производится установка программного обеспечения. Мы сами разработали средства централизованного распространения своего ПО. Отпадает необходимость объезжать филиалы с установочным компакт-диском. Скорость инсталляции системы и, соответственно, её стоимость заметно сокращаются.

Удивительно, что в банковской сфере клиенты оказываются настолько открытыми к инновациям. А как их удаётся убедить, какими аргументами?

Самый серьезный аргумент, которым оперируют IT-поставщики, - замена аппаратных "чёрных ящиков" на стандартное компьютерное оборудование плюс стандартные сервисы. Под "чёрным ящиком" понимается традиционный для CCTV цифровой видеорегистратор. На нём может стоять красивое лого уважаемой компании, однако никому, кроме производителя, не известно, что находится под крышкой. Ремонтопригодность проприетарной техники не идёт ни в какое сравнение со стандартной, которая может обслуживаться в круглосуточном режиме без территориальных ограничений. Для крупных структур стандартные сервисы - нечто хорошо знакомое и желанное: здесь привыкли оперировать не первоначальными затратами, а TCO - общей стоимостью владения на 10 лет. В таких случаях мы подписываем сервисный контракт на 10 лет и, соответственно, IBM имеет аналогичный контракт с заказчиком. Ни одна компания, производящая аппаратные DVR, не будет поддерживать изделие в течение десяти лет: каждые 3 года происходит почти полная смена комплектующих. А здесь мы имеем программы, выполняемые на стандартном "железе", с которыми проблем не предвидится: все сервисы и уровни ответственности прописаны, цены определены и т.д.

То есть ISS оперирует уже не "железом" и даже не совсем "софтом", а "сервисами"?

Наше программное обеспечение органично стыкуется с сервисами, принятыми в IT-индустрии. "Железо" здесь уже на второстепенных ролях, а проприетарное нестандартное аппаратное обеспечение - и вовсе непригодно.

Дошло ли дело до массового внедрения видеоаналитики в крупных проектах, или это остаётся лишь "рекламной сказкой"?

Аналитика в подавляющем большинстве систем есть. Однако сугубо функциональная: в основном распознавание лиц и номерных знаков. Более сложные вещи - такие, как подсчёт посетителей - используются в меньшей степени. Мы делали большой проект по оборудованию казино в Европе, там подсчёт оказался важным элементом.

А как насчёт более сложной аналитики - анализа поведения и т.п.?

А вот здесь картина совсем иная. Поведенческая аналитика требует достаточно серьёзных настроек системы, массы усилий квалифицированных специалистов. Мы недавно общались с руководством управляющей компании, которая администрирует сеть безопасности в одном очень крупном российском проекте на много тысяч камер. Они прямо говорят: для больших систем, где ситуация динамически меняется, в каждом видеоканале должны быть свои уникальные настройки. Настроить множество каналов для выявления заданных типов поведения - это огромный объём НИОКР. С учётом смены времени суток и времён года, а также режимов эксплуатации объекта, задача становится крайне сложной. Подобные системы эксплуатируются - в основном на военных объектах, где требуется охрана периметра. Пример: израильско-палестинская граница. Забор, территория справа, территория слева - решения можно относительно просто настроить и тиражировать. Однако, скажем, в условиях наблюдения за городским пространством на настройку поведенческой аналитики будут уходить огромные средства. Возможно, с появлением интеллектуальных самонастраивающихся систем ситуация изменится. Как только с аналитикой сможет продуктивно работать системный интегратор средней квалификации, анализ поведения получит более массовое распространение.

Назовите, пожалуйста, крупнейшие по масштабу проекты, осуществлённые на базе продуктов ISS за рубежом.

По географическому размаху чемпион - канадская торговая сеть Couche-Tard. Это относительно небольшие универсамы категории convenience stores (размером с "Пятёрочку"), обычно располагаемые у бензоколонок. Система, поставленная нами, охватывает более полутора тысяч магазинов, мониторинг которых ведётся централизованно. Пример крупного проекта "Безопасный город" (комплексной системы муниципального видеонаблюдения) - город Ресифи, важнейший бразильский порт на атлантическом побережье и пятый по величине город страны. Город сложный по конфигурации, состоит из материковой части и нескольких островов, соединённых мостами.

Компания оказалась особенно востребованной на рынках Латинской Америки - есть ли показатели успеха в каких-то конкретных цифрах?

В последнем отчёте исследовательской компании IMS Research мы занимаем второе место в Латинской Америке в категории VMS (Video Management Software, софт для управления системами видеонаблюдения - прим. Ред.). Мы представлены в Чили, Колумбии, Аргентине, Бразилии. В настоящий момент входим на мексиканский рынок - по объёму он сопоставим с российским (по ощущениям, может оказаться и более крупным). Здесь много инвестиций в инфраструктуру, рынок устойчиво растёт и потому представляет несомненный интерес.

А остались ли ещё за рубежом "закрытые" рынки, с явными проявлениями протекционизма и т.п.?

Самый, по моему мнению, вопиющий пример - китайский рынок. Во-первых, там серьёзные проблемы с соблюдением авторских прав. Десять лет назад мы предприняли попытку цивилизованного входа в Китай. Итог оказался печален: практически немедленно наше программное обеспечение было взломано и "срисовано". Причём с подачи местной компании, которая прикидывалась нашим партнёром. Единственная возможность продавать в Китае - работать в альянсе с государственной компанией. Тогда можно надеяться на хоть какую-то защиту прав и открытие хоть каких-то возможностей. Что же касается Латинской Америки, то здесь дают о себе знать последние двести лет развития капитализма: единственной относительно закрытой страной осталась, пожалуй, Венесуэла. Больше на американских континентах "закрытых зон" не наблюдается. Там спокойно и без ограничений присутствуют все вендоры, кому это необходимо.

О вендорах-конкурентах: удавалось ли обойти на открытых тендерах какую-нибудь из "громких" компаний?

Такие ситуации возникают постоянно. Например, с тем же Milestone. По версии IMS Research, в Латинской Америке мы пока ещё уступаем первенство только одной из локальных компаний. Она довольно активна и даже агрессивна на рынке, но мы уже вовсю наступаем ей на пятки. На рынках большинства латиноамериканских стран сильные позиции всегда занимали именно местные вендоры, а также испанские компании.

Перенос маркетинговых акцентов на быстро развивающиеся рынки, где происходят значительные изменения в инфраструктурах - мера вынужденная?

Это наш стратегический принцип распределения маркетинговых усилий. Мы понимаем, что в Великобритании продавать крайне сложно, поскольку мы не можем там претендовать на сколь-нибудь существенную долю рынка. Потому практически не вкладываем средств в продвижение на этом рынке. В США - работаем активно и с устойчивыми показателями. А пока в Латинской Америке идут макроэкономические процессы, открывающие нам возможности продвижения своих решений, мы будем считать этот рынок приоритетным и инвестировать в продвижение существенные средства.

То есть компания "прицельно" инвестирует в те рынки, где есть шанс попасть в лидеры?

Мы же держим руку на пульсе, знаем, где и какие инфраструктурные проекты осуществляются, где и на что объявлены тендеры. Самые серьёзные проекты - это Южная Африка, Саудовская Аравия и ряд стран Латинской Америки. Известно же, на что тратятся бюджеты, а где идет строительство аэропортов, застройка городов и т.п., там возникает необходимость в продвинутых системах безопасности.

Не секрет, что Вы не очень верите в результативность рекламы. Каким образом за рубежом распространяется информация о компании, обо всяких интересных кейсах?

У нас в США есть PR-агентство, которое занимается подготовкой пресс-релизов - согласовывает информацию с вендором-союзником, после чего всё выкладывается на наш вебсайт и на сайты партнёров. Некоторые компании, к примеру, Pelco, печатают "истории успеха" в своих изданиях. Пресс-релизы публикуются в том числе и системными интеграторами, которые задействованы в проектах. По муниципальным внедрениям у нас в основном идут телевизионные материалы: по городским бюджетам принято отчитываться в общедоступных СМИ.

На кого обычно возлагается задача убедить клиента, что ему необходимо именно решение от ISS?

У нас достаточно много разного рода союзников. Есть интеграторы, с которыми мы работаем по взаимному соглашению: львиная доля информации поступает к клиентам через них. Есть у нас и технологические партнеры - те же производители IP-камер - которые видят существенно большие возможности продать своё "железо" совместно с нашим софтом, чем отдельно от него. Наш зарубежный опыт - по большей части поддержка партнёров в проекте, а не коробочная дистрибьюция. А вот в России до сих пор мы продаём по большей части "коробки".

Вернёмся в Россию. Прошёл ли кризис?

Скажем так: почти. Нам пока достаточно сложно судить о глобальном самочувствии отрасли. В России мы сейчас лишь набираем силу, много делаем для того, чтобы через определённое время почувствовать себя лидерами отрасли. Одна из задач - побороть дефицит информации об ISS. Зачастую клиенты думают, что мы - компания, работающая и успешная исключительно на Западе.

Помогает ли "домашним" продажам ссылка на международный опыт?

Лет пять назад это кого-то, возможно, могло даже отпугнуть - в силу закрытости отечественной экономики. Сегодня же, видимо, глобализация добралась и до России - например, даже оборонные предприятия стали использовать технику и компоненты зарубежного производства. Для нас такая тенденция - большой плюс. Очень сложно предоставить ссылки на проекты по системам видеонаблюдения с применением аналитики, опираясь только на российские инсталляции.

То есть в Россию технологии всё ещё приходят с опозданием?

Да, это запаздывание по-прежнему измеряется несколькими годами. Возьмём хотя бы IP-камеры: в Соединённых Штатах ещё года четыре назад вовсю начался массовый отказ от аналоговой техники. А у нас в стране это лишь в прошлом году стало заметным.

Планируется ли на родине уделять большее внимание продаже проектов?

Да, уровень активности в проектных продажах был в последнее время недостаточным. К настоящему моменту мы взяли в разработку целый пакет проектов, и их число продолжает расти.

С какого рода компаниями ISS работает в настоящее время по проектам?

Если речь идет о проектах с применением технологий видеоаналитики - в основном с IT-интеграторами, которые "рулят" большими бюджетами. В малобюджетных проектах на аналитику попросту нет средств. Пример: нашими решениями было оборудовано 70 таможенных терминалов по периметру российской границы - от Мурманска до Владивостока. Интегратором проекта была IT-компания "Оптима". В отечественной индустрии безопасности пока ещё сложно представить себе компанию, которая смогла бы "потянуть" столь масштабный проект. Здесь уже не шла речь о простом распознавании номеров и регистрации видеоматериалов: требовалась полноценная интеграция системы безопасности в рабочие процессы таможенного ведомства.

Изменилось ли что-нибудь к лучшему на нашем рынке за время "почти отсутствия" ISS на нём?

Прежде всего, это интерес клиентов к тем продуктам, которые в прежние времена оставались невостребованными. Пример: технология распознавания контейнеров. Собственникам стали реально нужны (инструментально объективные) средства учёта движения материальных потоков. Этого раньше не было: мы уже успели почти все порты Латинской Америки оснастить этими системами, в то время как в России были лишь единичные внедрения.

Стали ли другими клиенты?

Да, определённо. Перестали бояться видеоаналитики, начали требовать серьёзных проработанных сетевых решений. В целом это означает переход на другой уровень игры. Система видеоконтроля, какой её видели клиенты пять лет назад - изолированная система в ведении службы охраны - уходит в прошлое. Видео вовсю интегрируется в бизнес, в экономическую безопасность, в системы управления предприятиями. Это радует, поскольку совпадает с нашими устремлениями. Когда мы в далёком 1996-м году затевали компанию под громким названием "Интеллектуальные системы безопасности", все понимали, что имя взято "на вырост". А сегодня рынок уже дорастает до умных систем.

То есть, по сути, клиент "догнал" вендора?

Клиенты стали более серьёзно относиться к бизнесу, поэтому сегодня многие стремятся вписать системы безопасности в общую канву бизнес-процессов. Секьюрити - уже не "ручная работа", основанная на авторитете суровых дядек из бывших силовиков. Это часть общего контроля над бизнесом, интегрированная на уровне технологий управления.

Какими качествами, с Вашей точки зрения, должен обладать идеальный клиент?

Наиболее продуктивно мы работаем с высококвалифицированными потребителями, как правило, пользующимися услугами сильной консалтинговой компании в области IT. Если клиент приходит с высокими требованиями и хорошо знает последние достижения, с ним работать комфортнее и проще. Не приходится доказывать очевидные истины и использовать в убеждении ценовой фактор: разговор идёт о функциональных возможностях, а в этой области у нас значительные конкурентные преимущества. У нас в компании есть и своя группа аналитиков-консультантов, что помогает ISS в поиске и удержании выгодных проектов.

Откуда берутся аналитики - выращиваете сами?

Аналитики к нам приходят, как правило, из IT-отрасли, а охранную специфику осваивают достаточно быстро: с точки зрения проблематики она мало отличается от других направлений IT. За 3-4 месяца человек адекватно входит в курс дела, понимая, что требуется клиенту и на что способна наша технология. Но вопрос "скорости вхождения" не главный. Воспринимая запросы клиента, мы "оттачиваем" и наши разработки. Аналитики нужны для того, чтобы это делалось квалифицированно и прицельно. Работая непосредственно с заказчиками, они фактически формируют техзадания разработчикам на внесение изменений в софт.

Не "разошлись" ли продуктные предложения ISS на внешнем и внутреннем рынках?

Да, у нас было определённое расслоение продуктов. Сегодня мы активно занимаемся унификацией бренда и продуктного ряда. Так как мы стали глобальной компанией, присутствующей на многих рынках, наступила пора всё разложить по полочкам.

Удивительно: говоря о продуктах, Вы пока ещё ни разу не упомянули "железо".

У нас никогда не было особенного желания самим производить железки. Мы всегда понимали, что в России производство электроники - это большое испытание, почти подвиг. Однако аппаратного обеспечения, которое требовалось для наших систем по характеристикам, 15 лет назад никто не умел делать. Поэтому нам пришлось заняться hardware. И занимаемся до сих пор: в России большинство потребителей привыкли работать с аналоговыми устройствами. Более того - в этом году мы выпустили новую линейку плат видеозахвата намного большей производительности, поддерживающую новые серверные программно-аппаратные платформы. Но мы понимаем, что аналоговой технике осталось жить на рынке всего лишь 2-3 года. Проводив её в последний путь, мы останемся чисто софтверной компанией.

Есть ли принципиальная разница в маркетинговых процессах между Россией и другими странами?

В США и странах Латинской Америки рынок достаточно хорошо структурирован. Дистрибьюторы давно уже поделили страну на зоны влияния, и клиенты успели привыкнуть обращаться именно к этим дистрибьюторам. Там никто и никогда не работает с вендором напрямую - все связи упорядочены. Соответственно, дистрибьютор предлагает сервис, обучение, на его совести квалификация продавцов.

На Западе есть глобальные игроки, с которыми есть возможность комфортно проникать в регионы. Достаточно один раз договориться с таким провайдером, и он станет вашим каналом-проводником технологий. У нас же в каждую точку страны нужно заходить самому - и каждый раз вступать в альянсы с совершенно другим набором партнёров, квалификация которых порой непредсказуема. Но сейчас ситуация определенно меняется к лучшему.

Как это отражается на стратегии развития компании?

В отличие от рынка, например, Латинской Америки, где практически не нужно строить распределённую филиальную сеть внутри стран, в России необходимо обеспечивать непосредственное присутствие во всех крупных центрах. Иначе технологии не дойдут по назначению. Собственно, сегодня мы такую сеть и строим, чтобы продвигать наши проекты. А будь это за рубежом - сидели бы спокойно в столице, не высовываясь в регионы вообще.

Да, но стратегия, которую Вы обрисовали, очевидно, потребует серьезных инвестиций. Уверены ли Вы, что сейчас для этого подходящий момент?

Мы видим происходящие в стране позитивные изменения и считаем, что у российского рынка очень большой потенциал.

Россия - наше стратегическое направление.

Особенности применения западных технологий работы с клиентами в российских условиях комментирует технический директор ISS Торговый Дом Александр Косовский.

CRM - "модная штучка". В буквальном переводе на русский Customer Relationship Management означает "управление взаимоотношениями компании с клиентами". Не секрет, что в большинстве российских компаний такого рода системы не применяются вовсе, однако разговоров о них более чем достаточно. Можете вкратце объяснить, что даёт применение CRM на практике?

CRM - совершенно необходимый элемент цивилизованного бизнеса. У нас он используется прежде всего для контроля службы обеспечения качества (QA, quality assurance) и сервиса техподдержки (technical support). Все клиентские обращения и запросы попадают в единую централизованно управляемую систему, которая обеспечивает удобную визуализацию, возможности анализа и контроля.

Какого рода анализ? Статистический?

Анализ - это не только статистика, но и оценка качественных характеристик. Например, "самочувствия" клиентов - как часто обращаются и с чем, удовлетворены ли общением с нашими службами. Поскольку мы используем партнёрскую бизнес-модель, то есть, как правило, поставляем продукты конечному потребителю через сеть своих партнёров, анализ материалов CRM используется для совершенствования процессов взаимодействия с сетью.

А кто в компании имеет доступ к CRM - руководство или кто-то ещё?

Всё, что связано с обслуживанием запросов клиентов, доступно и верхнему, и среднему звену управления.

Ещё одно не менее "модное", но более специфическое сокращение. SLA - Service Level Agreement, соглашение об уровнях обслуживания - используется в основном в области IT, не так ли?

Это так, но и ISS себя позиционирует на рынке как IT-компанию, поскольку мы являемся в первую очередь разработчиками программного обеспечения.

SLA - это нормирование времени на принятие мер поддержки, контроль отчетности, чёткое разграничение зон ответственности и т.п. Зачем прописывать такие вещи, если у вас уже используется CRM?

Ряд проектов, в которых задействованы наши партнёры, требует от них оказания определённых услуг конечным пользователям. Часть этих сервисов перекладывается на нас - в частности, ряд видов технической поддержки, поскольку у нас имеются специалисты соответствующей квалификации. Например, если системным интегратором выступает IT-компания, для которой подсистема безопасности - всего лишь часть более крупной системы. Для системного интегратора такая схема отношений является стандартной: все поставщики софта, баз данных и оборудования работают по соглашениям SLA.

А будет ли подобное востребовано в России?

Мы достаточно долго в этом сомневались, пока не решили попробовать. И немало удивились тому, что у российских компаний возник достаточно устойчивый спрос на SLA. За границей это уже давно стало нормой.

В курсе ли отечественные клиенты, что такое SLA, или приходится кому-то что-то терпеливо объяснять?

Иногда приходится и объяснять. Когда наши партнёры подписывают контракты на сопровождение объектов, зарабатывая на этом деньги - и вообще, если участвуют в относительно серьёзных проектах - им приходится оценивать свои риски. Держать специалистов узкого профиля именно по нашему ПО весьма накладно, поэтому куда проще отдать нам по SLA-контракту определённые уровни технической поддержки.

Этим занимается головная организация?

Мы недавно структурировались, отдали продукты и услуги разным подразделениям - поэтому расширенной техподдержкой занимается ISS-Торговый дом.

Intelligent Security Systems (ISS)

Компания ISS является лидером в области программного обеспечения по управлению системами видеонаблюдения и видеоаналитики, обеспечивая полную линейку решений цифровых систем безопасности и видеонаблюдения. Работая в 53-х странах мира, компания ISS поставляет решения охранных видеосистем и видеонаблюдения, построенные на базе обширного набора распределённых модулей - как собственного производства, так и сторонних. Ключевыми компонентами технологии ISS являются системы сбора видеодоказательств и подсистемы интеллектуального видеонаблюдения, системы корпоративного класса с возможностью объединения в сети, обладающие возможностью наращивания и масштабирования, практически неограниченными возможностями конфигурирования и управления при помощи скриптов. Эти компоненты определяют философию обеспечения безопасности - опережающего, работающего по запросу и обеспечивающего централизованное управление и контроль сколь угодно сложной корпоративной системы безопасности.

В число интеллектуальных подсистем входят захват и распознавание лиц, мониторинг дорожного движения, распознавание вагонов и грузовых контейнеров, распознавание номеров автотранспорта и слежение за объектами, а также специализированные решения для кассовых узлов (обнаружение торговых потерь) и банкоматов. ISS имеет опыт успешного внедрения более 80 тысяч систем, управляющих более чем миллионом камер по всему миру. Компания работает на таких вертикальных рынках, как полностью автоматизированное производство, транспорт (аэропорты, железные и автомобильные дороги), обеспечение видеоконтроля городских пространств, розничная торговля, банки и финансовые учреждения, критически важные объекты инфраструктуры, нефтеперерабатывающие заводы и электростанции, включая атомные. Команда разработчиков обладает более чем 20-летним опытом создания высокоинтеллектуальных решений систем безопасности.

Азия как единый организм

Арабское пробуждение – залог интеграции от Красного моря до Желтого

Резюме: Революции в западной части огромного азиатского континента способствуют ее сближению с Востоком Азии. В XX веке человечество было вынуждено приспосабливаться к доминированию Америки в мировой экономике. Сегодня американцам приходится мириться с тем, что глобальному хозяйству становятся присущи азиатские черты.

Во всем виноваты греки, предложившие нелепое понятие «Азия». Тысячелетия существования этой евроцентричной концепции многие неевропейские народы, населявшие огромный евразийский континент, пребывали в блаженном неведении, что на них навесили общий ярлык «азиатов». Ведь, если не считать попытку монголов объединить азиатские просторы, у населявших их людей всегда было мало общего. Арабы и китайцы, индусы и японцы, малайцы и персы, русские и турки – все эти и другие нации обладали самобытной культурой, богатой историей, у каждой свой язык, свое религиозное наследие и собственные политические традиции. Их экономические связи держались лишь на тонкой паутине Шелкового пути и его морского аналога.

Но сегодня все меняется. «Азия» перестает быть греческим мифом и становится реальностью. Богатство и сила все больше сближают жителей этой части света. Деятельность их компаний и влияние в целом выходят далеко за пределы континента. В XX веке человечество было вынуждено приспосабливаться к доминированию Америки в мировой экономике. Сегодня американцам приходится мириться с тем, что глобальному хозяйству становятся присущи азиатские черты.

Медленное освобождение Азии

В последние десятилетия прошлого столетия пережитки колониального наследия в большинстве стран Азии подчас окрашивали политику в черно-белые тона приязни либо ненависти, что мешало строить нормальные отношения с Западом. Колониализм унизил национальные армии, растоптал самоуважение, подавлял ценности и политические традиции самых разных азиатских обществ – от Турции до Китая.

В Передней Азии турки, арабы и персы в угоду европейским хищникам шаг за шагом расставались со своим суверенитетом, территорией и национальным достоинством. В Индии англичане, опрокинув владычество мусульман, ввели единоличное правление и втянули некогда изолированный субконтинент в европейские распри. Страны Южной Азии, которые долгое время обеспечивали около 20% мирового ВВП, оказались под пятой британского меркантилизма и покорились Лондону.

Ост-Индию и Индокитай также поработил европейский империализм. В Восточной Азии только Таиланд и Япония восприняли ключевые элементы западной культуры, одновременно проявив достаточную жизнеспособность, чтобы держаться на почтительном расстоянии от Запада. Японии к тому же хватило энергии и самодисциплины, чтобы вскоре навязать колониальное правление Корее и отчасти Китаю. Русско-японская и Вторая мировая войны показали, что национальные боевые традиции в сочетании с современной технологией позволяют Японии реально выступать в значительно более крупном военно-экономическом весе.

Россия поглотила Среднюю Азию и «вгрызлась» с севера в Китай, тогда как западные державы начали «отщипывать» кусочки южных и восточных китайских территорий. Иностранные державы поделили Поднебесную на сферы влияния, частично аннексировав ее территорию и подчинив остатки своей экстерриториальной юрисдикции. Европа и Америка сделали это, как мы тогда говорили, чтобы воспользоваться своим правом на беспрепятственный сбыт наркотиков и прививать китайцам чуждую им религиозную философию, несмотря на энергичный протест их правителей.

Колониальный порядок в Азии рухнул после Второй мировой войны. И в то время как страны континента в основном отвергли чужеземный протекторат, Япония подчинилась оккупации Соединенных Штатов, взявших ее под свою опеку и покровительство. Китай бросил открытый вызов внешним державам, изгнав со своей земли иностранцев и избавившись от их влияния. Юго-Восточная Азия восстала против европейских колонизаторов и их американских союзников. Пути Индии и Пакистана резко разошлись после того, как обе страны освободились от британского колониального владычества. Иран заявил об амбициях стать региональной державой. Турция стала активным участником евро-атлантического альянса, оплота Запада против экспансионизма советской империи.

И только в Западной Азии, где встречаются Африка, Азия и Европа, где родились такие мировые религии как иудаизм и христианство, где находятся главные святыни ислама и сосредоточены мировые энергетические ресурсы, сохранились основные элементы довоенного порядка. На закате эпохи колониализма европейские евреи захватили и колонизировали 80% территории Святой Земли, изгнав многих коренных жителей. Палестинские арабы и другие жители региона испытали страх и ужас, захваченные врасплох всплеском европейского антисемитизма и неожиданным возвратом эпохи империализма. Ни израильской, ни западной дипломатии до сих пор так и не удалось избавить регион от этого шока.

Холодная война ввергла страны Ближнего Востока в непростую зависимость от конкурирующих сверхдержав, которые рассматривали любые локальные конфликты там как опосредованные войны друг с другом. Если не считать Израиль, региональные лидеры отличались фаталистической приверженностью могущественным зарубежным покровителям и тщетными потугами приспособиться к пренебрежительному отношению европейских, советских и американских хозяев, попирающих суверенитет, независимость и культуру местных народов. Первая прореха в неоколониальном порядке образовалась в результате исламской революции в Иране в 1979 году. Тем самым был положен конец роли Тегерана как «жандарма Америки» на Ближнем Востоке. Соединенным Штатам пришлось переключиться на военный альянс с Саудовской Аравией и Египтом. Почти одновременно мирный договор между Египтом и Израилем при посредничестве США сделал сохранение автократического статус-кво в регионе главным приоритетом американской политики.

Даже при беглом прочтении Кемп-Дэвидских договоренностей бросается в глаза, что главной предпосылкой мирного урегулирования явилось недвусмысленное обещание Израиля прекратить оккупацию Западного берега Иордана и сектора Газа и облегчить палестинцам процесс самоопределения. Невыполнение обязательства способствовало тому, что мир между Израилем и Египтом оставался зыбким, не сулившим перспектив на потепление в отношениях. Палестинцы так и не избавились от чувства унижения и несправедливости. С ними стали обращаться еще хуже. Мир с Израилем утратил все шансы на легитимность в Египте и других странах. Во многом по этой же причине жители Египта, других арабских стран и мусульманский мир в целом стали питать глубокое отвращение к Израилю и Соединенным Штатам.

Готовность Америки оказать финансовую, военную и моральную поддержку диктатуре Хосни Мубарака и Хашимитской монархии в Иордании придало рамочным Кемп-Дэвидским соглашениям по крайней мере видимость прочности. Однако умение США подменять реальные усилия по умиротворению сторон политическим лавированием и уходом от конфликта, возможно, останется в прошлом вместе с режимом Мубарака. Поскольку Израиль упорно предпочитает миру с палестинцами или своими соседями дальнейшую экспансию и расширение границ, а сколько-нибудь серьезного «мирного процесса» на Ближнем Востоке не наблюдается уже более десяти лет, неясно, как Вашингтон собирается в дальнейшем сдерживать конфликт между израильтянами и палестинцами и добиваться стабильности. Нет полной ясности, сможет ли Америка вообще сохранить какое-либо влияние в этом регионе.

Мятежи арабов против своих правителей ознаменовали тот факт, что в мусульманских странах покончено с фаталистической психологией собственного бессилия и раболепной почтительности к иностранным державам, которая долгое время сковывала их. Эти революции не были направлены непосредственно против израильтян и американцев, но решение египтян и других арабских народов взять под контроль собственное будущее не сулит ни Израилю, ни Америке ничего хорошего. Через тридцать лет после иранского восстания постколониальный порядок на Ближнем Востоке наконец-то рушится.

Беспорядки в Западной Азии получили столь широкое распространение вследствие того, что за последние десять лет США дискредитировали себя как в политическом, так и в военном отношении, вольно или невольно усилив влияние Ирана в Ираке, Ливане, Газе и Сирии. Регион пришел в движение в тот момент, когда Америка уходит из Ирака, оставляя за собой разоренную страну, раздираемую противоречиями и лишенную определенной стратегической ориентации. Следствием действий американских вооруженных сил явилось то, что ряды террористов пополняются быстрее, чем их уничтожают в Афганистане и Пакистане. Это тот контекст, для некоторых – весьма зловещий, в котором усиливаются связи запада Азии с другими частями континента.

Эмансипация арабского мира

2011 г. начался с восстаний в Рабате и Каире, народного бунта и гражданской войны в Ливии и беспорядков во многих других странах арабского мира, где вышедшие на улицы манифестанты требовали реформ. Управляемые массы обнаружили, что способны, если понадобится, отозвать свое согласие быть управляемыми и тем самым осуществить смену режима. Век иностранных протекторатов в этом регионе завершен.

Ближайшими последствиями беспорядков станут растущие и нестабильные цены на углеводороды, затормозившееся экономическое восстановление Америки и еще более медленное – Европы и Японии. Ускорится смещение мирового богатства к усиливающимся державам на Востоке и Юге Азии, а также к странам – поставщикам энергоресурсов в Западной Азии. Долгосрочные последствия нынешних событий прогнозировать труднее. Наиболее вероятными представляются следующие тенденции:

Более либеральная и самоуверенная национальная политика арабских государств в сочетании с экономической самодостаточностью и большей независимостью в сфере региональной политики. Заметное сокращение возможностей внешних держав – в первую очередь, Соединенных Штатов – определять тенденции и события в Западной Азии и Северной Африке. Углубление изоляции Израиля. Возрождение Каира, Багдада и Дамаска в качестве ведущих игроков на политической авансцене арабского Востока, выступающих в этой роли наравне с Эр-Риядом. Утрата Ираном недавно приобретенных преимуществ в виде роста престижа и влияния в арабском мире – в связи со всплеском активности в арабских странах. Возможное усиление Турции благодаря новому для нее статусу регионального лидера. Ускоренное сближение между арабскими странами и государствами Востока и Юга Азии (и, возможно, Россией), чтобы избавиться от былой зависимости от США, Великобритании и Франции. Ослабление джихадистской угрозы арабским обществам в связи с тем, что более мягкие формы ислама будут играть все более заметную роль в политическом руководстве арабских стран. Возможное формирование новых моделей консультационного управления в арабском мире, которые распространятся и на неарабские страны мусульманского сообщества.

Одной из самых удивительных особенностей революций стало нарочитое избегание религиозной, классовой или внешнеполитической повестки дня. К разочарованию Ирана и «Аль-Каиды», в восстаниях почти незаметно влияние исламистских или джихадистских элементов. Полностью отсутствуют лозунги в духе панарабизма. Правда, многие протестующие инкриминировали непопулярным лидерам политику угодничества перед американцами или соглашательство с Израилем, но за редким исключением их ярость не была направлена непосредственно против Америки или Израиля.

Эти революции – дело рук тех, кто стремится сделать общество более свободным и выступает за приход к власти такого правительства, которое будет выражать волю народа, а не служить иностранной марионеткой. Повстанцы недовольны жизнью в собственной стране. Гораздо проще понять, против чего они ведут борьбу, нежели найти какую-то положительную программу. Пока рано говорить о том, будет ли их стремление к демократии полностью удовлетворено военными властями, которые в настоящее время принимают решения. Трудно предугадать, какое соотношение сил установится между приверженцами светской и исламистской политики. Мусульманское понятие «шура» – консультационное правительство – не противоречит демократии, но имеет ряд отличий. Страны, настроенные на конституционную реформу, совместимую с исламом, располагают широким выбором демократических форм правления – от турецкой модели до Палестины, управляемой движением ХАМАС.

Независимо от того, какая судьба ожидает демократию в этих странах, арабские правительства, включая те, что избежали беспорядков или пережили их, теперь будут более уважительно относиться к волеизъявлению граждан. В результате следует ожидать подъема исламских настроений в той или иной форме. Для многих мусульман легитимность правителей измеряется тем, в какой мере они олицетворяют нравственные устои, управляя «уммой» или сообществом правоверных. В новых обстоятельствах этот критерий будет иметь гораздо большее значение, чем прежде.

Повсюду в арабском мире могут быть созданы новые мусульманско-демократические партии наподобие христианско-демократических партий Европы в конце XIX – начале ХХ веков. Появление их следует приветствовать. Этот процесс еще больше отодвинет «Аль-Каиду» на обочину мусульманской цивилизации. Ей и без того уготована роль пассивного наблюдателя за развитием революций. Скорее всего, волна террора против арабских правительств ослабеет. К несчастью, политически мотивированное насилие, направленное против Израиля и Америки, грозит лишь усилиться. Оккупационные и колонизационные усилия Израиля на Западном берегу, а также жесткая осада Газы преградили палестинцам мирный путь к самоопределению, а арабов в целом лишили стимула мириться с существованием еврейского государства в мусульманском мире.

Арабская молодежь остается лояльной своим государствам, одновременно принимая активное участие в жизни виртуального пространства стран Ближнего Востока и Магриба. Местные лидеры, игнорирующие настоятельную потребность в реформе, больше не могут чувствовать себя в безопасности. Через год или два ни одна страна этого региона не будет проводить ту внутреннюю и внешнюю политику, которую проводит сегодня.

Так, если египтяне изберут эффективных лидеров, они снова будут играть ключевую роль в политике своего региона. В их силах выработать идеологию, способную завоевать популярность в арабском мире и за его пределами. Почти наверняка следует ожидать возрождения египетской дипломатии, которая отражала бы мнение и ценности рядовых граждан, а не отдельных политических деятелей. В результате ни Соединенные Штаты, ни Израиль не смогут рассчитывать на сотрудничество Египта по поддержке той политики, которая ненавистна арабской улице.

Воспрянувший Египет уравновесит влияние Ирана. Освободившись от бремени тесного сотрудничества с Госдепартаментом США, Каир, скорее всего, преуспеет в сдерживании Тегерана гораздо больше, чем в прошедшее десятилетие. Ведь Ирану удалось усилить свое влияние в Ираке, Ливане и Палестине во многом благодаря грубым просчетам американской дипломатии, вялости и апатии египетских правителей и политике вытеснения на периферию большинства арабских стран, за исключением Саудовской Аравии. Теперь Египет почти наверняка восстановит утраченные позиции грозного конкурента Ирана за лидерство в арабском и мусульманском мире, что повлечет за собой корректировку во внутриарабских отношениях.

Ирак, откуда уходят американцы, не способен играть историческую роль участника арабской коалиции по сдерживанию гегемонистских устремлений персов в Западной Азии. Необходимость оказывать противодействие Ирану с неизбежностью предполагает продолжение военного присутствия Соединенных Штатов в Персидском заливе для сохранения баланса сил. Однако недавние события стоили Вашингтону того небольшого доверия и престижа в арабском мире, которые он еще сохранял.

Неторопливое, двусмысленное и неэффективное одобрение Америкой смены режима в Тунисе и Египте нисколько не убедило людей на арабской улице в том, что американцы искренне поддерживают их требования демократизации. Им будет трудно вычеркнуть из памяти тот факт, что США десятилетиями братались с диктаторскими режимами. А запоздалые требования Америки к своим стародавним протеже немедленно отказаться от власти приводят правителей региона к мысли о том, что на Вашингтон нельзя положиться, поскольку он не хранит верности друзьям и отказывается защищать их. В итоге арабы, турки и даже израильтяне больше не верят (если когда-либо верили) в мудрость и добросовестность Соединенных Штатов. Даже запоздалое согласие американцев с требованиями Лиги арабских стран и Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива создать в Ливии «зону, запрещенную для полетов военной авиации» скорее ударило по Вашингтону. Бомбежки Ливии лишь закрепили за американцами репутацию безжалостных истребителей гражданского населения мусульманских стран вместо того, чтобы убедить арабов в том, что Америка на их стороне.

Но если народные антипатии в арабских странах Персидского залива или финансовый кризис в самих США приведут к существенному сокращению американского присутствия в Ближневосточном регионе, это еще больше дестабилизирует обстановку. Оказавшись не в состоянии по-прежнему обеспечивать противовес Ирану, Ирак и страны Персидского залива окажутся перед выбором: умиротворение Тегерана или создание новой коалиции для его сдерживания. Едва ли есть основания рассчитывать на то, что нынешний Ирак не солидаризируется с Ираном. Не приходится серьезно говорить и о том, чтобы когда-либо был положен конец извечному соперничеству между персами и арабами.

Пока даже на горизонте не маячит возможность появления какой-либо иной великой державы, кроме Соединенных Штатов, которая была бы способна проецировать силу в регионе Персидского залива. Несмотря на выдающуюся способность многочисленных европейских министров обороны торговаться, Европе недостает сплоченности и последовательности, чтобы прийти на смену Америке. Россия имеет ограниченные возможности для того, чтобы откликнуться на призывы арабов: с одной стороны, сложности во взаимоотношениях с Европой, с другой – внутренние проблемы. Индия накапливает потенциал, и Дели мог бы играть заметную военно-политическую роль в этом регионе, но пока не готов к этому, поскольку поглощен стратегическим соперничеством с Китаем и Пакистаном. В долгосрочной перспективе КНР и другие страны Восточной Азии могли бы взять на себя бремя защиты своих и мировых интересов в Западной Азии. Но в скором будущем они вряд ли способны мобилизовать для этого политическую волю и военные ресурсы.

Получается, что в отсутствии США любая коалиция, созданная для обеспечения безопасности в данном регионе, будет вынуждена опираться на военную силу близлежащих стран, не имеющих превосходящей военной мощи – Турцию, Египет, Пакистан и государства Персидского залива. Но создание подобной коалиции, весьма громоздкой и поэтому не особенно эффективной, потребует больших усилий, затрат времени и денежных средств.

Пакистан мог бы быть особенно полезен для обеспечения ядерного сдерживания Ирана и Израиля, но его интересы всегда будут скорее направлены в сторону Индии, Кашмира и Афганистана, нежели Персидского залива. В зависимости от того, как будут развиваться события в оккупированной Палестине, нынешний «холодный мир» между Египтом и Израилем может вполне уступить место холодной войне. Тем самым египтяне озаботятся пробелами в собственной обороноспособности и способами ее укрепления. А Турция пока, похоже, больше настроена на умиротворение Ирана, нежели на участие в коалиции по его сдерживанию.

Как бы сильно страны Западной Азии ни сомневались в надежности Америки, на практике они не в состоянии полностью отказаться от опеки. Ирония состоит в том, что ужасающее состояние американских финансов, скорее всего, не позволит наращивать военную мощь в регионе. Неотложная необходимость для Вашингтона сокращать бюджетные расходы и отчаянные усилия арабских стран Персидского залива как можно больше снизить зависимость от Соединенных Штатов будут катализировать друг друга. В грядущее десятилетие ближневосточные государства попытаются гарантировать стабильность с помощью новых партнерств в области безопасности. Странам Восточной и Южной Азии, заинтересованным в энергетических ресурсах данного региона, придется гораздо быстрее разделить бремя защиты своих интересов на Ближнем Востоке, чем они предполагают.

Арабские государства, скорее всего, добьются (на самом деле они на это обречены) большей самодостаточности и независимости во внутренней политике, к чему так стремятся нынешние революционеры. От того, что будет представлять собой новый курс, зависят судьбы всего мира.

Интеграция Азии: запад встречается с востоком

Арабы, турки и представители других родов Западной Азии пытались ослабить зависимость от Америки задолго до того, как текущие события наглядно показали, как глубоко они презирают наше лицемерие и сколь легковесно по их мнению слово американцев. Конечно, они хорошо сознают, что не могут полностью разорвать связь с Вашингтоном. США остаются единственной военной державой, способной осуществить интервенцию в любой части земного шара. На них приходится более одной пятой общего потребления, и они являются самым крупным должником в мире. Соединенные Штаты не могут оставаться единственным источником новых идей в том, что касается глобального управления и региональной политики, но в состоянии воспрепятствовать реформам, инициируемым другими странами. Поэтому, как и вся Азия, государства Ближнего Востока связаны с Америкой узами вселенского брака. Как бы сильно некоторые из них – например, иранцы – ни желали, чтобы янки собрали «вещички» и убрались из их дома, развод невозможен. Но жители региона в большинстве своем мусульмане, и их ничуть не смущает многоженство. Поэтому они заняты налаживанием новых отношений, призванных ослабить зависимость от Вашингтона.

Китай и Индия наготове. Это не только самые быстроразвивающиеся экономики мира, но и самые быстрорастущие рынки нефти и газа. Ожидается, что в предстоящее десятилетие более половины прироста мировых потребностей в энергоносителях придется на эти две страны. Впечатляющее усиление предприимчивого Востока и Юга Азии порождает бум на западе Азии, богатом месторождениями углеводородов. Доказав способность осуществлять колоссальные инфраструктурные проекты у себя дома, китайские строительные компании берутся за крупные начинания по всей Азии от Мекки до Тегерана. Если символами присутствия Соединенных Штатов в регионе являются бомбардировщики, сухопутные войска и атомные подводные лодки со смертоносным оружием на борту, то Поднебесная все больше ассоциируется с башенными и портальными кранами, инженерами и контейнерами, доверху набитыми потребительскими товарами.

Китайцы наращивают влияние и присутствие в регионе по тем же причинам, которые когда-то побуждали это делать американцев. Они платят наличными, обеспечивают адекватное соотношение цены и качества и не навязывают деловым партнерам или принимающей стороне своих ценностей и политических предпочтений, не требуют от них помощи в реализации своих империалистических замыслов. В этом плане Америка получила серьезного соперника, который напоминает ее саму в недавнем прошлом. Но если Китаем восхищаются за его скромность и компетентность, никто на Ближнем Востоке, и тем более в других регионах Азии, не принимает КНР за политический идеал, каким многие (если не большинство) когда-то считали Соединенные Штаты.

В этом главная особенность азиатской интеграции – ею движут финансово-экономические факторы, а не политика или идеология. Торговля между странами Персидского залива, Китаем и Индией в последнее десятилетие росла на 30–40% ежегодно. За тот же период китайская экономика выросла с 10% до 40% относительно американской. Менее чем через 40 лет, к 2050 г., экономика Китая может в два раза превысить по размерам американскую, а экономика Индии с ней сравняется. Мы говорим о серьезных экономических сдвигах в Азии, которые возымеют фундаментальные геостратегические последствия.

У арабских инвесторов карманы набиты наличностью, и когда-то они очень стремились к тому, чтобы их деньги работали в Соединенных Штатах. Однако американская исламофобия, а также возобновление старинных связей мусульманских стран с Китаем и странами Центральной и Юго-Восточной Азии быстро избавляют их от прежних предпочтений. Государственные и частные арабские инвестиции в нефтехимическую промышленность Китая, а также в сферу услуг, банки, телекоммуникации и недвижимость Поднебесной растут лавинообразно. Та же тенденция наблюдается и во взаимоотношениях арабов с Индией, хотя на пути сотрудничества то и дело возникают коррупционные скандалы и внутрииндийские политические трения.

Мусульманское банковское дело, в котором нет места заемному капиталу и производным финансовым инструментам, что кажется привлекательной практикой в нынешних условиях, строится по одним и тем же принципам и в Малайзии, и в странах Персидского залива. Этот опыт также перенимается в Китае и других государствах. Туризм, духовное паломничество, обмен студентами и изучение языков – все эти сферы быстро развиваются в отношениях между КНР, Индией, Южной Кореей, арабскими странами. Знание языков заметно подхлестывают деловую активность.

Хотя Индия считает Китай своим главным стратегическим соперником в Азии, взаимная торговля выросла с 200 млн в 1989 г. до 60 млрд в 2010 году. В 2007 г. Китай опередил Соединенные Штаты, став главным торговым партнером Индии. А к 2015 г. Китай и Индия собираются увеличить ежегодный торговый оборот до 100 млрд долларов. Экономики двух стран прекрасно дополняют друг друга, что стимулирует взаимные инвестиции. Индии нет равных в сфере услуг, а Китаю – в сфере промышленного производства. Визит в Южную Азию премьер-министра Китая Вэнь Цзябао в конце прошлого года стал поводом для новых обязательств Пекина, который собирается инвестировать по 16 млрд долларов в экономику Индии и Пакистана.

Несмотря на общую заинтересованность в обеспечении безопасных морских путей и способов транспортировки сырья, перспективы военного сотрудничества сомнительны. В настоящее время граница с Индией – единственный сухопутный участок, где Китаю не удалось провести демаркацию путем мирных переговоров. В 1962 г. между двумя странами вспыхнула короткая пограничная война, и до сих пор нередки вооруженные столкновения между боевыми патрульными подразделениями. Опасения Индии в связи с растущей военной мощью КНР – не менее сильный стимул для модернизации вооруженных сил, чем враждебные отношения с Пакистаном и конфликт в Кашмире.

Обеспокоенность Индии усилением военной мощи Китая заставляет ее укреплять военные связи с Соединенными Штатами, вести диалог в сфере безопасности с не менее встревоженными соседями, такими как Вьетнам и Япония. Со времени Реставрации Мэйдзи в 1868 г. Токио привык быть «первым номером» в Азии, но в прошлом году экономика Поднебесной обогнала японскую, став второй в мире. Усиление КНР вывело Японию из психического равновесия, поставив ее перед нелегкой задачей смены места в неофициальной иерархии азиатских стран. Некоторые политики в Токио считают оборонный союз с Дели и укрепление военного сотрудничества с Сеулом (несмотря на глубокую историческую неприязнь) полезной защитой от Китая, поскольку лидерство Америки в мировой политике и экономике продолжает ослабевать. Тем не менее, многие факторы, включая растущую зависимость будущего процветания Японии от роста китайской экономики, по-прежнему вынуждают Токио искать сближения с Пекином. В настоящее время на его долю приходится 20% всего внешнеторгового оборота Японии, это главный экономический и торговый партнер. Еще больше от КНР зависит Южная Корея, четверть внешнеторгового оборота которой приходится на Поднебесную.

Всю Восточную Азию (включая японские и корейские компании, а также корпорации Китая и стран Юго-Восточной Азии) сегодня неразрывно связывает система снабжения и поставок. Индия также начинает втягиваться в эту систему и другие отношения с Восточной Азией. Трудно переоценить значение Юго-Восточной Азии как горнила азиатской экономической интеграции. Китайские общины в регионе сыграли ключевую роль в выковывании капиталистических кадров КНР, которые заимствовали многие элементы финансовой и коммерческой культуры китайской диаспоры. Всекитайский консенсус состоит в том, что «дело Китая и его народа – делать бизнес», если перефразировать саркастическое описание Америки начала XX века, предложенное Кальвином Кулиджем. Этот лозунг помог Китаю отказаться от территориальных претензий и других потенциальных конфликтов, чтобы дать возможность своим жителям зарабатывать деньги вместо того, чтобы вести войны.

Как и надеялся Дэн Сяопин, его лозунг «Быть богатым – это почетно» породил Большой Китай. Эта концепция ликвидировала пропасть между китайцами по обе стороны Тайваньского пролива. Большой Китай объединяет многочисленные политэкономии континентального Китая, Гонконга, Макао и Тайваня с их системными различиями. Его идеологию в той мере, в какой она здесь присутствует, лучше всего выражает упорядоченная меритократия и прагматичное использование промышленной политики в Сингапуре. Экономики Большого Китая, стран – членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и, в меньшей степени, традиционно протекционистских Японии и Южной Кореи в настоящее время далеко продвинулись по пути создания гигантской зоны свободной торговли, в присоединении к которой заинтересованы Индия и страны Южной Азии.

Еще одна крупная держава Азии – Россия – пока держится в стороне от процессов интеграции. Она остается главным источником вооружений и военных технологий, экспортируемых в Индию и Китай, и начинает играть роль крупного поставщика энергоносителей в КНР, уже на протяжении долгого времени являясь таковым для Европы. Пляжи китайского острова Хайнань, Вьетнама и Индии российский средний класс облюбовал в качестве мест для зимнего отдыха. Множество россиян учатся и работают в Китае и других странах Азии.

Вместе с КНР и странами Центральной Азии Россия создала Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). В сфере своего влияния ШОС стремится пресекать соперничество великих держав, мусульманский экстремизм и китайский этнический сепаратизм. Но Москву, похоже, больше интересуют отношения с Европой, чем с Азией. Поставки энергоресурсов из Центральной Азии в Китай и создание соответствующих транспортных коридоров подрывают традиционное доминирование России в этом регионе. Богатый полезными ископаемыми, но малонаселенный российский Дальний Восток втягивается в экономические орбиты Китая, Японии и Кореи. Сельское хозяйство Сибири все больше зависит от труда китайских мигрантов. Будущие отношения России со странами Азии остаются такими же непредсказуемыми и неопределенными, как и ее политическая ориентация и политический строй. То же можно сказать и о роли Москвы в Европе и на Ближнем Востоке.

Вероятно, определять облик нынешнего столетия наряду с глобализацией предстоит «азиатизации». Уже очевидны проявления единой азиатской логистики как сердца и кровеносной системы мировой торговли. Большинство финансовых аналитиков предполагают, что азиатские валюты, такие как китайский юань, со временем потеснят пока еще всесильный доллар в качестве резервной мировой валюты и платежного средства в мировой торговле. Многообразие людских и природных ресурсов Азии с ее усиливающейся интеграцией создают все предпосылки для продолжения экономического подъема на фоне быстрорастущей производительности труда на этом континенте.

Наши лучшие банкиры и экономисты утверждают, что менее чем через четыре десятилетия (в 2050 г.) ВВП Китая достигнет 70 трлн нынешних долларов США (для сравнения, на сегодня ВВП Соединенных Штатов – 14 трлн долларов, а к 2050 г. он может вырасти до 35 трлн долларов). В том же году ВВП Индии, говорят нам, должен сравняться с ВВП США или даже превзойти его. Пропорционально вырастут и другие азиатские экономики – например, экономика Индонезии. Цифры можно оспаривать, но не приходится сомневаться в том, что к середине века экономический центр тяжести мира будет находиться в Азии – где-то между Пекином и Дели. Арабы и индонезийцы, турки и японцы, индусы и американцы, европейцы, африканцы, латиноамериканцы и другие народы будут тянуться за китайцами. Усиливающиеся Китай и Индия поднимут всю Азию, а Азия уже начала поднимать всю мировую экономику.

Три столетия тому назад Европа, а затем и Америка отняли у Азии первенство в научно-техническом прогрессе и инновациях. Изобретение нуля, компаса, ракеты, бумажных денег, типографского шрифта из подвижных литер, химии, салона красоты и банковского чека – это вклад индусов, китайцев, корейцев, арабов и других мусульман в современную цивилизацию. Сегодня ряды образованных азиатов растут, множатся учреждения, в которых идеи превращаются в готовые изделия – речь идет об исследовательских институтах и венчурном капитале. Не следует удивляться, что в середине и конце XXI века Азия может вернуть себе лавры главного двигателя мирового научного прогресса.

Мы редко задумываемся, до какой степени азиатский образ жизни уже стал частью нашего быта. Прежнее поколение американцев было бы крайне удивлено восхищением наших современников такими блюдами, как суши и сашими («Рис, обернутый в морские водоросли, и сырая рыба на обед – вы шутите?»). Пирсинг, булавки на лице и свисающие украшения в индийском стиле, когда-то считавшиеся варварством и экзотикой, теперь украшают или (если вам так больше угодно) обезображивают многих американцев, молодых и старых. Кальян проник в наши городские салоны. Судоку – последний писк моды. Люди интересуются системой фэн-шуй, а дети изучают восточные боевые искусства. Что еще мы позаимствуем у Азии? Вне всякого сомнения, кое-что из того, что сейчас кажется невероятным. Но пройдет совсем немного времени, и эти вещи прочно войдут в нашу жизнь и быт, мы станем воспринимать их как нечто само собой разумеющееся и забудем о том, что они пришли к нам из Азии.

Америка в поисках врага

Любимая всеми американцами тема – поиск вероятных противников, которые могли бы заменить канувший в Лету Советский Союз. Созданная русскими империя крайне безответственно самоустранилась из гонки за мировое господство, предоставив нам пальму первенства, но при этом лишив нас привычного образа врага. Поиск врага стал навязчивой идеей американских политиков. Нужна экзистенциальная угроза, чтобы оправдать растущие военные расходы, которые превышают совокупный оборонный бюджет всех остальных стран мира вместе взятых, и нежелание идти на их сокращение – даже во имя избежания надвигающегося банкротства. Россия уже не годится, поэтому мы переключились на двух альтернативных кандидатов – один находится в Западной Азии, а другой в Восточной, ислам и Китай. Но и эти два кандидата не дотягивают до роли системного «супостата».

Мусульмане просто хотят вернуть себе достоинство в мировой политике. В странах шариата нарастает ожесточенный спор, переходящий порой в вооруженные столкновения, о том, как навести порядок в обществе. Иногда проявляется сопротивление влиянию западной культуры и попытки полностью исключить его. В иных случаях, как это видно на примере Туниса и Египта, принимаются отдельные идеалы, на которых основано современное политическое устройство стран Запада, но отвергается сама модель государственного устройства или наши обычаи и нравственные устои.

Большинство хочет, чтобы мы ушли с Ближнего Востока, надеясь самостоятельно уладить все существующие разногласия. Мало кто из них испытывает желание обратить нас в свою веру. Никто из них не способен противостоять нам. От ислама не исходит экзистенциальная угроза. Его не устраивает наше военное доминирование в соответствующих странах, но он и не является вызовом для независимости, ценностей или безопасности светской Америки.

Что касается Китая, то больше всего пугает возможность того, что он станет похожим на нас – державу, которую воодушевляет агрессивная миссионерская деятельность, подкрепляемая вооруженными силами, готовыми к броску в любую точку земного шара для навязывания своих ценностей. Слово «Китай» состоит из двух иероглифов, которые дословно означают «центральная страна». В XXI веке Китай, скорее всего, снова будет в полной мере соответствовать этому названию во многих сферах деятельности.

Поднебесная находится в центре и еще в одном смысле. Со всех сторон ее окружают могущественные в военном отношении соседи – Россия, Индия, Япония, Корея, Вьетнам и, конечно, Соединенные Штаты, наращивающие грозный военно-морской потенциал в непосредственной близости от территориальных вод КНР, ширина которых не превышает 12 морских миль. Кроме того, США держат внушительные контингенты сухопутных войск и ВВС в Афганистане и других местах. Китаю приходится отвечать на многочисленные вызовы своей национальной безопасности, лишь некоторые из которых касаются Соединенных Штатов. И все они возникают в непосредственной близости от китайских границ.

Словом, перед Китаем стоит слишком много сиюминутных военных и социально-экономических проблем, которые не дадут ему возможности подражать Америке, даже если бы у китайских лидеров появилось искушение поиграть в доминирование. Мировой ландшафт XXI века в сфере безопасности будет отражать меняющийся баланс сил и постоянную перетасовку состава коалиций «за» и «против» Китая. В этом отношении Азия все больше напоминает Европу XIX века. Наверняка появятся возможности для дистанционной корректировки баланса сил на азиатском континенте, если только Америка пожелает воспользоваться тогдашним опытом Великобритании. Англичане поддерживали тех или иных игроков на континенте там и тогда, когда и где им нужно было усилить свои позиции, чтобы остудить пыл честолюбивых соседей, но они редко осуществляли прямые интервенции – неплохая работа правительства.

Наконец, чтобы проиллюстрировать неоднозначность формирующихся на азиатском континенте военных реалий, стоит проанализировать ядерное измерение военного баланса сил. Если не считать США (которые развернули ядерные силы с трех сторон азиатского континента), в Азии уже находятся шесть из девяти ядерных стран мира. Многие подозревают, что со временем Иран станет седьмой из 10 держав ядерного клуба. Но даже без Ирана ядерная геометрия в Азии уже достаточно сложна. Китай, Россия и Америка нацеливают боеголовки друг против друга. Для Северной Кореи мишенью служат Япония и Южная Корея; если бы ей было это по зубам, она бы целилась и в Соединенные Штаты. Для Пакистана и Китая объектом также является Индия. Пока ни одна из ядерных стран Азии с ядерным оружием не направляет его против Израиля, но Израиль развивает свой ядерный арсенал с учетом всех своих соседей. Ни Индия, ни Израиль, ни Пакистан не подписывали и не ратифицировали Договор о нераспространении ядерного оружия. Северная Корея игнорирует режим нераспространения. Это одна из причин, по которой странными и нелепыми кажутся титанические усилия США по недопущению расползания ядерных вооружений. Тигров уже выпустили из клетки. Теория ядерного сдерживания проходит последний экзамен именно в Азии. В этом контексте гротескно избыточные ядерные арсеналы, унаследованные Россией и Соединенными Штатами от эпохи холодной войны с ее взаимно гарантированным уничтожением, сегодня совершенно неадекватны и представляются напрасной тратой огромных средств.

То же самое, но с некоторыми оговорками, можно сказать и о давно развернутой в Америке истерии в связи с вероятным нанесением ядерных ударов негосударственными группами или организациями. Все государства, имеющие на вооружении атомные бомбы, вложили немалые суммы в их создание, и сделали это для того, чтобы решить конкретную проблему национальной безопасности. Ни одна из этих стран не собирается отдавать столь дорогостоящую вещь каким-то непонятным группам лиц. Опасения по поводу умышленной передачи ядерного оружия террористам представляются сильно преувеличенными, если не сказать бредовыми.

Однако сохраняется вероятность того, что ядерная держава, охваченная общественными беспорядками, с ослабленной государственной властью подвержена риску, при котором повстанцы или террористы могут организовать похищение одной-двух бомб. В этой связи на ум невольно приходят пакистанские боевики или израильские переселенцы. В предстоящие десятилетия могут возникнуть другие подобные ситуации, если только не будут искоренены источники возможных конфликтов, которые служат питательной средой для фанатизма. Поэтому бдительность нельзя терять ни на минуту. Нужно также уделять повышенное внимание разрешению цивилизационных конфликтов, покончить со случаями социального угнетения, всемерно способствовать развитию мирного процесса, торжеству справедливости и процветания и в Азии и на других континентах.

Мы ничего не выиграем, если не признаем, что Азия вернулась на мировую авансцену после двух неудачных для нее тысячелетий. На наших глазах фактически формируется «большой организм». Если провести зоологическую аналогию и сравнить его со слоном, то нам не удастся управлять им, если мы сосредоточимся на его задних конечностях, но не будем обращать внимания на хобот, голову, ноги или живот. Каждая часть этого огромного азиатского организма имеет свои проблемы и требует особого подхода, но главный вызов сегодня – рассматривать азиатский континент как единое целое и соответствующим образом строить свою стратегию. Ни современные академии и государственные структуры, ни прошлый опыт не помогут нам в этом деликатном вопросе, на который, тем не менее, необходимо найти ответ.

Чез Фримен – президент Совета по ближневосточной политике (г. Вашингтон), председатель Projects International, в течение многих лет работал на ответственных должностях в Государственном департаменте США и Пентагоне, занимался проблемами Африки, Ближнего Востока, Китая, Южной Азии и европейской безопасности.

Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739776 Чез Фримен

Когда «сбываются» мечты

Израиль на другом «новом Ближнем Востоке»

Резюме: Многолетние грезы о демократизации в арабском мире в силу, как казалось, их заведомой недостижимости позволяли Западу рассчитывать на вечное моральное превосходство и возможность смотреть на окружающий мир сверху вниз. Однако мечтания иногда становятся явью – но к этому, как оказалось, не готов никто.

В 1990-е гг. Шимон Перес, а в 2000-е – Джордж Буш-младший рисовали радужные картины будущего «нового Ближнего Востока». Тогдашний министр иностранных дел, а ныне – президент Израиля делал упор на взаимовыгодной экономической кооперации. Его книга так и называлась: «От экономики, работающей на нужды войны, к экономике мира». Джордж Буш верил, что цементирующим фактором «нового Ближнего Востока» будут процессы демократизации. Едва ли не любимой книгой Буша и его помощницы по национальной безопасности, а затем госсекретаря Кондолизы Райс стало сочинение израильского политика Натана Щаранского «В защиту демократии» с жизнеутверждающим подзаголовком «Свобода победит тиранию и террор». Речь самого Джорджа Буша о путях урегулирования палестинской проблемы, произнесенная 24 июня 2002 г., объявлялась в этом произведении образцом «ясности моральных критериев» и «нового смелого политического курса».

«Если цветок свободы распустится на каменистой почве Западного берега и Газы, это вдохновит миллионы мужчин и женщин на земле, которые также устали от нищеты и угнетения, которые также имеют право на демократическое правительство», – упоенно цитировал Щаранский бесконечно пафосные слова тогдашнего американского президента.

«Величайшей ошибкой арабов в XX веке – ошибкой, которая до сих пор так и не исправлена, – явилась их приверженность тоталитарным военным или президентским режимам», – писал, в свою очередь, Шимон Перес. Он убеждал читателей в том, что «только подлинная демократизация, и ничто иное, принесет настоящую пользу арабскому миру и не в последнюю очередь – палестинскому народу». В 1993 г. нынешний президент Израиля полагал, что «наиболее эффективное оружие палестинских организаций против ХАМАСа – демократические выборы: они должны привести к созданию властной структуры законно избранного большинства, которая поставит заслон вооруженному и фанатичному меньшинству».

Сегодня это звучит как издевка, ибо многопартийные демократические выборы в Палестинской администрации, прошедшие в январе 2006 г., ХАМАС как раз уверенно выиграл. А вот проверить тезис о желательности падения «тоталитарных военных или президентских режимов», вероятно, удастся теперь. Впервые в истории региона конец нескольким авторитарным правлениям был положен путем мирного протеста, в котором приняли участие широкие слои населения. Оказалось, однако, что выглядит «новый Ближний Восток» совсем не так, как его принято было рисовать. Израильтянам, нравится им происходящее или нет, совершенно необходимо понять, что же представляет собой «новый Ближний Восток», появившийся вокруг них.

В израильской прессе отмечалось, что «израильское политическое и военное руководство… вяло отреагировало на политическое цунами. Израильские лидеры не удостоили нас серьезным анализом происходящего». Известный политический обозреватель Ярон Декель выделяет несколько важных вопросов: как Израиль готовится к существованию в новой ближневосточной реальности? Предпринимают ли руководители какие-либо действия в связи с происходящим в арабских странах? Имеется ли опасность разрыва дипломатических отношений с Египтом и Иорданией, с которыми Израиль подписал мирные договоры? Стоит ли, несмотря на происходящие события, попытаться добиться мирного урегулирования с палестинцами и Сирией? Однако «молчание наших руководителей вызывает подозрение, что они просто-напросто не знают, что делать, – отмечает Декель. – У них нет ни малейшего представления о том, как Израиль должен готовиться к новой реальности».

Забудьте об Израиле и Палестине

Еще полгода назад никто не предвидел падения режимов Зина аль-Абидина Бен Али в Тунисе и Хосни Мубарака в Египте, не обсуждалась даже теоретическая возможность массовых демонстраций протеста по всему арабскому миру. А те, кто предсказывал всплеск напряженности на Ближнем и Среднем Востоке, почти единодушно связывали его с вероятным обострением палестино-израильского конфликта.

События в регионе кардинально меняют привычную систему понятий: то, на чем десятилетиями заостряли внимание едва ли не все, кто писал о Ближнем Востоке, в настоящее время точно не является наиболее важным. В течение долгого времени три принципиально разных понятия – «ближневосточный конфликт», «палестино-израильский конфликт» и «арабо-израильский конфликт» – практически приравнивались друг к другу и воспринимались как синонимы.

Очевидно, что арабо-израильский конфликт не исчерпывается его палестинским измерением. Он включает в себя также проблемы отношений с Сирией и Ливаном – странами, с которыми мирных договоров нет до сих пор, а также многими другими арабскими государствами – от Алжира до Саудовской Аравии – до сих пор не признавшими право еврейского государства на существование в каких бы то ни было границах. Очевидно и то, что наиболее сложными на сегодняшний день являются отношения Израиля с Ираном – страной мусульманской, но не арабской. Используя словосочетание «ближневосточный конфликт» для описания исключительно проблем отношений Израиля с кем бы то ни было, мы лишаемся адекватной терминологии для понимания того, что в настоящее время происходит на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Ведь к Израилю (как и к палестинцам и даже к Ирану) все это не имеет практически никакого отношения. Как справедливо отметила в этой связи профессор кафедры востоковедения МГИМО Марина Сапронова, «взрыв Ближнего Востока и всего арабского мира прогнозировался уже давно, но источник опасности видели в тупиковой ситуации ближневосточного урегулирования, расколе Палестины и подъеме исламского движения. Классический народный бунт, тем более в самой развитой и европеизированной арабской стране, стал неожиданностью».

Волна беспорядков, причины и механизм которых, если говорить начистоту, по-прежнему не вполне прояснены, прокатилась по большинству стран Северной Африки и Ближнего Востока. Нечто подобное происходит впервые, и это требует серьезного переосмысления реальности. Центральная и непререкаемая аксиома на протяжении многих лет состояла в том, что для урегулирования ближневосточных проблем необходимо прежде всего решить именно палестинскую проблему. Действительно, даже те арабские страны, которые не имеют ни территориальных, ни водных, ни иных претензий к Израилю, как, например, Алжир или Саудовская Аравия, из чувства солидарности с палестинцами не идут на примирение, однако факт состоит в том, что нынешний кризис никак не связан с этими вопросами. С 1973 г., когда крайне тяжелый для развитых стран Запада нефтяной кризис был спровоцирован именно арабо-израильской войной, ситуация изменилась кардинальным образом.

Сейчас совершенно ясно, что проблемы Ближнего Востока отнюдь не сводятся к палестино-израильскому конфликту и его разрешение не приведет к успокоению региона. Как не без иронии отмечалось в редакционной статье газеты «Ха’арец», «кого сейчас интересует мирный процесс, демонтаж поселений, разметка границ между Израилем и Палестиной или урегулирование вопросов безопасности [между ними]? Палестинская администрация также оказалась в новой для себя ситуации. Неожиданно для палестинцев их конфликт с Израилем был вытеснен на периферию общественного внимания».

В мире много проблем, и палестино-израильская – никак не ключевой фактор международной напряженности. Более того: на самих палестинских территориях никаких волнений нет, в настоящее время это удивительно спокойное место. Для снижения напряженности в регионе «большого Ближнего Востока» мировой дипломатии нужно заниматься другими вопросами.

В то же время нельзя не обратить внимание на «фестиваль признаний» несуществующей палестинской государственности, открытый 3 декабря 2010 г. завершавшим свою каденцию президентом Бразилии Луисом Инасио Лула да Силвой и продолженный в последующие два месяца еще шестью странами Южной Америки, вследствие чего количество государств, признавших независимость Палестины, перевалило за 110. Все это ни на йоту не изменило реальную ситуацию: с одной стороны, все границы территорий Палестинской администрации (ПНА) контролируются Израилем, с другой – сами власти ПНА ни в малейшей степени не контролируют сектор Газа. На Западном берегу у палестинцев одно правительство во главе с Саламом Файедом, в котором нет представителей ХАМАСа. В Газе – другое, во главе с Исмаилом Ханийей (который на самом деле подотчетен находящему в Дамаске Халеду Машалю), в котором нет никого, кроме активистов ХАМАСа, и между ними нет никакого взаимодействия.

Учитывая, что четырехлетний срок полномочий Махмуда Аббаса на посту главы ПНА истек еще в январе 2009 г., а пятилетний срок полномочий Законодательного совета ПНА закончился в январе 2011 г. (при этом никакие новые выборы не назначены), речь идет о распавшемся надвое несостоявшемся государстве, не имеющем легитимных органов власти и управления. Ситуация вернулась к «до-ословским» временам, когда реальные руководители палестинцев находятся за пределами Палестины. Перед нами – второе Сомали, государство также де-факто давно распавшееся, но в Палестине еще и все границы контролируются внешней силой – Израилем. Признание в этих условиях государственного суверенитета Палестины наглядно демонстрирует, насколько далека от реальности политико-правовая риторика на Ближнем Востоке.

Крах международно-правовых механизмов региональной безопасности

После каждой из двух мировых войн были предприняты попытки сформировать международные структуры, которые ставили целью переход от «права кулака» к «праву мира». Лига Наций, ООН, ее Генеральная Ассамблея и Совет Безопасности, Международный суд – все эти и многие другие организации были созданы, чтобы решать межгосударственные споры не силой, а путем достижения коллективного согласия.

На Ближнем Востоке эти структуры, прямо скажем, никогда не работали идеально. Примеров тому много, ограничимся двумя наиболее наглядными. Решение Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947 г. о разделе территории бывшего британского мандата, согласно которому создавались палестинское и еврейское государства, а Иерусалим объявлялся международным городом, выполнено было лишь в части создания Израиля. Другой пример – вопреки консультативному заключению Международного суда, принятому в июле 2004 г. четырнадцатью голосами против одного, Израиль продолжил строительство стены безопасности.

Нынешний кризис вновь показал ограниченность международно-правовых механизмов. Как справедливо отметила Марина Сапронова, Лига арабских государств практически бездействует, и это лишний раз доказывает ее слабость, демонстрируя силу дезинтеграционных процессов в арабском мире, вследствие которых правящая элита каждой страны исходит из своих собственных интересов. Совбез ООН начал 22 февраля обсуждение ситуации в Ливии, но многочисленные жертвы среди мирного населения при разгоне демонстраций в Египте, Сирии, Йемене и других странах региона не удостоились никакого внимания. Показательно в этой связи удивительное равнодушие всех стран мира, кроме Ирана, к судьбе участников выступлений протеста шиитов (составляющих три четверти населения страны, но лишенных доступа к власти) в Бахрейне и вводу туда объединенных войск Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). События не обсуждалось ни на Генассамблее, ни в СБ ООН.

Иным оказался расклад применительно к ситуации в Ливии, где между войсками, верными Муаммару Каддафи, и силами оппозиции началась гражданская война. Хотя Каддафи в Совете Безопасности не поддержал никто, крупнейшая страна Европы – Германия, а также все страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай – при голосовании воздержались. Это превратило операцию против Ливии едва ли не в личный проект президента Франции Николя Саркози, поддержанный новым правительством Великобритании, к которому с оговорками и, что называется, «на расстоянии» присоединилась администрация Барака Обамы. О готовности поддержать операцию по установлению зоны, запретной для полетов военной авиации, объявили Норвегия, Дания, Канада, Польша, Катар, ОАЭ, а позднее и Швеция – для демонстрации мирового единства этого, конечно, мало.

Раскол в международном сообществе очевиден, как очевидно и то, что в существующей сегодня вокруг Ливии ситуации торжествует «право кулака». Международно-правовая система обеспечения безопасности потерпела полный крах: Ливию, по инициативе президента Франции, бомбит авиация НАТО, в Бахрейн введены войска Саудовской Аравии и других стран – членов ССАГПЗ, в Египте власть захватило местное военное командование… Для Израиля, не имеющего мирных договоров с подавляющим большинством стран региона, все это – плохие новости. В Израиле хорошо помнят события мая 1967 г., когда Гамаль Абдель Насер закрыл для израильского судоходства Тиранский пролив, блокировав порт Эйлат на Красном море, и никакая международная организация не встала на защиту интересов еврейского государства – что в итоге привело к Шестидневной войне, перекроившей контуры ближневосточной политической географии. Как оказалось, с тех пор мир изменился меньше, чем многие предполагали и надеялись.

Без сверхдержав: Ближний Восток в эпоху бесполярного мира

Ближний Восток перешел к новому геополитическому состоянию: никакая внешняя сила не сможет реально влиять на происходящее в регионе.

И Соединенные Штаты, и Европейский союз, и Россия были застигнуты врасплох событиями в арабских странах. При этом и в Египте, и в Тунисе с политической арены ушли светские и лояльные Западу режимы, и пока неясно, какие силы придут им на смену. Способность американского руководства воздействовать на происходящие процессы минимальна. Администрация вначале поддерживала Хосни Мубарака, а затем, видя, что маятник качнулся в противоположную сторону, «сдала» его, при этом 11 февраля президент Барак Обама заявил, что руководству Египта следует «четко и недвусмысленно встать на путь демократии». Верховный совет вооруженных сил Египта, получивший власть в стране после отставки Мубарака, это пожелание фактически проигнорировал. В конце марта, спустя полтора месяца после ухода президента, объявлено, что парламентские выборы пройдут только в сентябре 2011 г., а президентские пока не назначены вовсе. Предполагается, что они состоятся лишь летом 2012 г., т.е. более чем через год!

Равнодушно отнеслись к американским призывам не только в 80-миллионном Египте, но и в Бахрейне, население которого в сто раз меньше и на территории которого находится база Пятого флота ВМС США, которая позволяет контролировать нефтяной экспорт из Персидского залива. 15 марта король Бахрейна Хамад ибн Иса аль-Халифа объявил о введении чрезвычайного положения сроком на три месяца. Действия преданных королю сил, разгромивших при поддержке войск Саудовской Аравии и ОАЭ палаточный лагерь оппозиции, вызвали резкую реакцию Вашингтона, представители которого призвали к политическому диалогу с оппозицией. Однако монархии региона проигнорировали пожелание Белого дома. Барак Обама в телефонном разговоре с королем Бахрейна выразил «глубокую озабоченность» методами подавления протестных выступлений и потребовал от властей «максимальной сдержанности». Резкой критике действия официальной Манамы подвергла и Верховный комиссар ООН по правам человека Наванетхем Пиллэй. Но никакого эффекта это не возымело.

Кроме того, определились границы американского силового участия. Объясняя 28 марта в телевизионном обращении к согражданам позицию правительства относительно военной операции в Ливии, Барак Обама публично пообещал, что американские самолеты там не задержатся. О наземной операции, как не устают повторять в Белом доме, речь и вовсе не идет. Итак, стало очевидно: ближневосточные походы Соединенных Штатов закончились в Афганистане и Ираке. Период, когда США пытались играть роль «мирового полицейского», завершился. Двадцать лет назад на смену эпохе противостояния двух сверхдержав, Соединенных Штатов и Советского Союза, пришла эпоха фактически однополярного мира, однако на наших глазах завершается и она. Страны и народы Ближнего Востока, и в том числе Израиль, где многое «завязано» на партнерстве с США, должны адаптироваться к жизни в «бесполярном» мире.

На сегодняшний день никто не знает, какими будут новые режимы Ближнего Востока. 75-летний Мохаммед Хуссейн Тантауи, возглавивший Египет после ухода Хосни Мубарака, едва ли может рассматриваться в качестве долгосрочного президента. Ключевыми фигурами в диалоге между политическими элитами Египта и Израиля со стороны Каира на протяжении многих лет были Осама эль-Баз, ближайший советник Мубарака, и глава Службы общей разведки в 1993–2011 гг. Омар Сулейман. В конце января он был назначен вице-президентом, но уже в день отставки Мубарака 11 февраля 2011 г., о которой он же и объявил, потерял этот пост и с тех пор не появлялся на публике. Все эти люди – очень пожилые: Осаме эль-Базу исполняется 80 лет, Омару Сулейману – 75. Ровесник Сулеймана – еще один многолетний член «команды Мубарака» Амр Муса, на протяжении последних десяти лет – генеральный секретарь ЛАГ, а до этого десять лет возглавлял египетский МИД. 70-летний премьер-министр маршал авиации Ахмед Шафик, фактически последний назначенец Хосни Мубарака (утвержден на высший пост в правительстве 29 января 2011 г.), 3 марта отправлен в отставку. На его место назначен 59-летний инженер Эссам Абдель-Азиз Шараф, который до этого лишь однажды на протяжении полутора лет работал в правительстве в должности министра транспорта, а с декабря 2005 г. не входил в руководство страны. Наработанных контактов с ним ни у кого на Западе (равно как и в Израиле) нет, непонятно, сколько он продержится на посту, каков будет круг его полномочий и есть ли у него президентские амбиции и перспективы.

На данный момент невозможно спрогнозировать и кто именно придет к власти в Тунисе. И.о. президента Фуад Мебаза и премьер-министр Каид Эс-Себси в силу возраста вряд ли могут на это претендовать (первому – 78 лет, второму – 85). Как отмечает бывший посол РФ в Тунисе Алексей Подцероб, вернувшийся из эмиграции руководитель Конгресса за республику Монсеф Марзуки широкой известностью в стране не пользуется. Легальные оппозиционные организации – Партия народного единства, Прогрессивная демократическая партия, «Ат-Тадждид», Демократический форум за труд и свободы и другие массовой поддержки не имеют. И в Египте, и в Тунисе весьма вероятно существенное увеличение представительства исламистов в высших органах власти.

Неизбежность исламизации

Идея всемирной демократизации как способа решения существующих, в том числе на Ближнем Востоке, проблем потерпела крах. Представляется, что такие активные сторонники этой идеи, как Кондолиза Райс и Натан Щаранский, фатально путали понятия «политическая культура» и «форма правления», причем второе в их понимании вытесняло первое. Демократические режимы там, где они реально существуют, являются следствием самостоятельного социально-политического развития этих стран и народов. Пожалуй, лишь в Японии «работающая» либеральная демократия оказалась привнесенной извне.

Политическая культура куда важнее формы правления. Культура толерантности и уважения прав национальных, конфессиональных, сексуальных и иных меньшинств значительно важнее демократической формы правления и связанных с нею процедур, например, свободных многопартийных выборов. Однако подобной либеральной политической культуры в арабо-мусульманском мире нет – и введение новой, формально демократической, формы правления не приведет к торжеству либеральных ценностей и отказу от насилия как средства разрешения внешних и внутренних конфликтов.

Наиболее свободные выборы в странах Ближнего Востока – в Турции, Иране, Ливане и Палестинской администрации – привели к власти значительно более фундаменталистские силы, чем те, что находились у руля правления до этого. Даже в Израиле от выборов к выборам усиливаются позиции традиционалистов и религиозных фундаменталистов, хотя в целом страна остается единственным примером либеральной демократии в регионе.

В этой связи важно трезво оценивать перспективы проведения многопартийных демократических выборов в Египте. Эти выборы, даже если не приведут к победе «Братьев-мусульман», усилят их позиции. Движение «Братья-мусульмане», основанное в 1928 г., с 1954 г. находилось в Египте под запретом. Это осложняло их деятельность, одновременно окружая ее ореолом мученичества, по традиции весьма позитивно воспринимаемого широкими слоями общества. По существу, в ходе демонстраций января-февраля 2011 г. «Братья-мусульмане» впервые за много лет по-настоящему вышли из подполья, открыто участвуя в публичных массовых акциях. Кстати, нынешний глава Египта министр обороны Мохаммед Хуссейн Тантауи, выступая на площади Ат-Тахрир, во всеуслышание заявил, что «Братья-мусульмане» достойны хотя бы одного портфеля в будущем правительстве. В комитете, названном «Коалиция за перемены» и насчитывавшем пятьдесят членов, «Братья-мусульмане» представлены четырьмя делегатами. 15 февраля лидеры движения объявили о планах по созданию политической партии.

Сразу после обнародования этих намерений 67-летней руководитель «Братьев-мусульман» Мохаммед Бади, отсидевший девять лет в тюрьме за общественно-политическую деятельность, дал интервью, в котором призвал арабские и исламские страны к кооперации «для осуществления проектов против колониализма, вестернизации и сионистской гегемонии». Вот что, в частности, сказал Бади: «Мы обращаемся к нации с просьбой объединиться перед лицом сионистского образования [так Бади, как и многие другие в арабо-мусульманском мире, именует Израиль. – Авт.] и западного проекта». 11 февраля 2011 г. Сами Абу-Зухри от имени ХАМАСа поздравил «Братьев-мусульман» с «победой над режимом Мубарака» и выразил надежду, что новые египетские власти помогут снять израильскую осаду сектора Газа.

Интенсификация контактов «Братьев-мусульман» с ХАМАСом в непосредственной близости от границ с Израилем может привести (а, возможно, уже и привело) к разработке совместных планов действий против еврейского государства, что способно спровоцировать локальное или масштабное вооруженное противостояние. Совершенно очевидно, что в случае прихода исламистов к власти в Египте существует реальная вероятность возникновения угрозы Израилю. Как справедливо отмечает Григорий Косач, для египетского общества мир с Израилем «всегда оставался “холодным”, а сохранение этого мира всегда определялось авторитарным характером египетской власти (да и власти в любой другой стране арабского мира), которая едва ли не полностью игнорировала общественные настроения, проводя свой внешнеполитический курс».

На Ближнем Востоке мы оказываемся перед замкнутым кругом, когда исламисты в любом случае усиливаются если не в краткосрочной, то в средне- и долгосрочной перспективе. С одной стороны, Марина Сапронова права, утверждая, что сегодня на Ближнем Востоке «исламизация … равнозначна демократизации». С другой стороны, противодействие демократизации тоже не способно изменить общий вектор. Как указывает Рупрехт Поленц, эксперт по Ближнему Востоку и глава комитета Бундестага по внешней политике, «чем дольше авторитарное правительство находится у власти, тем выше вероятность того, что исламистские движения становятся сильнее». Авторитарные правительства не допускают свободу слова, печати, однако они не в силах запретить религию, поэтому общественные дискуссии, невозможные в СМИ, перемещаются под своды мечетей. Там ислам обретает высокий градус политизированности. Либеральным странам поддерживать на Ближнем Востоке некого: и военная хунта, и исламисты не соответствуют западной политической культуре, а приверженцы западного пути развития постепенно оказываются в арабо-мусульманском мире просто нерелевантными.

В прошлом, когда речь заходила о том, что военные являются заслоном перед исламистами, в пример всегда ставились Алжир и Турция. Однако очевидно, что нельзя говорить о «демократичности» режима, который держится исключительно на военных; «гарнизонное государство» – не синоним, а антоним демократии. В любом случае, для западного мира и для Израиля оба сценария – и длительное правление в Египте военной хунты, и резкое усиление исламистов – означает существенное ухудшение ситуации.

Вероятно, прав директор Института востоковедения РАН Виталий Наумкин, который полагает: даже если предположить, что «Братья-мусульмане» станут влиятельной легальной силой, они не будут требовать денонсации мирного договора с Израилем и примут этот договор как политическую реальность. Пример Турции, где исламисты пришли к власти, но не прервали дипломатические отношения с Израилем, свидетельствует в пользу такого вывода. Однако правительство Реджепа Тайипа Эрдогана направило в Газу флотилию солидарности, следствием чего стали трагические события, в которых погибли девять человек, а израильско-турецкие отношения оказались на грани разрыва. Если подобным же курсом будет следовать и новое египетское руководство, то это уже точно будет совсем другой Ближний Восток, у Израиля не останется ни одного стратегического союзника во всем регионе.

В Израиле с особым вниманием следят за тем, что происходит в соседней Иордании, где опасность прихода к власти исламистов давно считается высокой (в 1970-е – 1980-е гг. в Израиле так же считали весьма вероятным падение Хашимитской династии, однако под натиском ООП). Критическое значение имеет для Израиля сохранение Иордании в качестве независимого государства, не рассматривающего свою территорию как плацдарм для нападения на еврейского соседа. На протяжении многих десятилетий сохранение в Иордании статус-кво считается судьбоносным для Израиля.

Как отмечал политический обозреватель израильской газеты «Маарив» Шалом Иерушалми еще в середине февраля, «Биньямин Нетаньяху наблюдает за происходящим в Египте и видит перед собой два сценария: Турция-1 и Турция-2. Первый сценарий – Турция Ататюрка и продолжателей начатой им секулярной революции, которая превратила страну в модернизированное и относительно либеральное общество, где ислам перестал играть центральную роль. Второй вариант – Турция Эрдогана и правящей исламской партии. Турция-1 всегда поддерживала прочные связи с Израилем. Турция-2 вступила с Израилем в конфликтные отношения, однако не стала окончательно разрывать связь с Иерусалимом». Иерушалми считает, что и такая модель устроила бы Израиль, однако существует опасность развития событий в Египте по иранскому сценарию. «То, что в Тегеране 1979 г. началось как революция интеллектуалов, молодежи и представителей среднего класса, выступавших против шаха Резы Пехлеви, очень быстро переродилось в радикальный исламский режим, который наводит ужас на весь ближневосточный регион. В последние дни Нетаньяху часто упоминает имя Шахпура Бахтияра, первого иранского премьер-министра периода антишахских волнений, правившего в Тегеране до тех пор, пока аятолла Хомейни и его соратники окончательно не взяли власть в свои руки. Подобный сценарий, опасаются в Израиле, может иметь место и в Египте, если “Братья-мусульмане” будут принимать участие во властных структурах или просто-напросто захватят власть силой».

Традиционно пользующийся большим влиянием в израильских интеллектуальных кругах аналитик Ари Шавит опасается, что под прикрытием лозунгов о демократизации значительная часть арабских стран Персидского залива перейдет под фактический контроль Ирана. «Под лозунгами освобождения от гнета диктаторов радикальный ислам возьмет под контроль значительную часть арабских стран. Мир между Израилем и палестинцами, между Израилем и Сирией станет невозможным. Мирные соглашения с Иорданией и Египтом постепенно сойдут на нет. Исламистские, неонасеристские и неоосманские силы будут формировать облик Ближнего Востока. С арабской революцией 2011 г. может произойти то, что произошло с революцией 1789 г. в Европе: ее узурпирует какой-нибудь арабский Наполеон, использует революционные чаяния и превратит революцию в серию кровавых войн», – предполагает Шавит.

Дилемма, возникающая в связи с тем, что демократизация неизбежно приводит к исламизации, оказывается для автора – и отнюдь не для него одного – неразрешимой. С одной стороны, Шавит пишет, что «американцы правы, становясь на сторону народных масс, требующих прав и свободы, это верный подход, с исторической точки зрения». Однако прямо за этим он утверждает, что «американцы ошибаются, способствуя развалу тех режимов, которые были их союзниками на Ближнем Востоке, собственными руками прокладывая путь к победе “Братьям-мусульманам” и Ирану». Как и почему правота вдруг превращается в ошибку, Ари Шавит не объясняет, и это в полной мере отражает смятение умов, которое царит в Израиле и в западном мире относительно происходящих на «большом Ближнем Востоке» событий. Многолетние мечты о демократизации в арабском мире в силу, как казалось, их заведомой недостижимости позволяли рассчитывать на вечное моральное превосходство и возможность смотреть на окружающий мир сверху вниз. Однако мечты иногда сбываются – но к этому, как оказалось, не готов никто.

Алек Эпштейн – доктор философских наук, преподаватель Открытого университета Израиля, Еврейского университета в Иерусалиме и Института стран Азии и Африки при МГУ им. М.В. Ломоносова, эксперт московского Института Ближнего Востока.

Израиль. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739775 Алек Эпштейн

Пресса под ружьем

Как современная журналистика помогает войнам

Резюме: Когда гора идет к Магомету, ему уже не нужно напрягаться. В большинстве своем журналисты ленивы. Везде и всюду средства массовой информации охотно бросаются потреблять то, что им скармливают правительства и ведущие политики, обладающие подлинным или дутым авторитетом.

Безопасность, политика государств и общественное мнение – три феномена, которые оказывают друг на друга взаимное влияние. Правительства используют общественное мнение и пытаются его формировать. Средства массовой информации служат при этом их инструментами, иногда становясь хозяевами, а иногда – прислужниками. Новейшие технологии качественно преображают массмедиа, что, в свою очередь, меняет и характер их воздействия на настроения общества. Недавние кадры трассирующих снарядов в небе над Триполи в очередной раз продемонстрировали, насколько актуальна эта проблема.

Новая информационная эпоха наступила 17 января 1991 г. в 2.40 местного времени, когда с налета американских ВВС на Багдад началась первая война в Персидском заливе. При рождении эры тотального телевидения присутствовала телекомпания CNN. С балкона своего номера в отеле «Мансур» корреспондент Питер Арнетт в прямом эфире транслировал, как ракеты, запускаемые с самолетов США, разорвав черное небо яркой вспышкой, поражали цели. Спутниковые антенны и тарелки сделали свое дело, любой житель Земли, включивший в тот момент телевизор, впервые смог ощутить сопричастность настоящей войне в режиме реального времени.

С тех пор синхронность происходящих событий и их одновременное восприятие потребителями новостей значительно повысили степень манипулятивности информации. Стремительное распространение любительского видео, снятого при помощи мобильного телефона, усугубляет эту тенденцию. Диктат оперативности и давление конкуренции в сочетании с коммуникационными возможностями, имеющимися сегодня в распоряжении печатной прессы, меняют содержание и вес новостей.

Постоянная гонка и требование максимальной краткости губят рефлексию. Раньше у журналиста была функция очевидца. Тот факт, что он находился на месте событий и располагал средствами передачи информации, легитимировал его высказывание. Возможно, он прибыл всего час назад, впервые в этой стране, не владеет языком, не знает там ни единого человека и имеет лишь туманное представление о политической и социальной предыстории. Он описывает, что происходит, либо то, что имеет возможность увидеть или узнать из происходящего. Если репортеру повезло, и ему сразу встретились правильные люди, если он имеет богатый опыт работы и обладает интуицией и способностью чувствовать настроения и улавливать впечатления, вполне возможно, что мы получим качественные репортажи.

Но обстоятельства описывать намного сложнее, чем сами события. Между тем обстоятельства несопоставимо важнее, особенно если именно они становятся причиной потрясений. До тех пор, пока не исследованы обстоятельства, сиюминутные слепки меняющейся реальности только сбивают с толку, переключая внимание на побочные темы. Но именно эти сиюминутные слепки, иногда и вовсе совершенно мимолетные, формируют устойчивые представления миллионов людей. А настроениями этих миллионов, их оценками и предубеждениями руководствуются политики. На этой основе они принимают решения, иногда – ошибочные.

Техническая простота и доступность имеют оборотную сторону. Комментаторы от Тайбэя до Торонто, работой которых является интерпретация событий, вводят одни и те же ключевые слова в поисковую систему Google и получают идентичный набор из нескольких десятков статей. Стандартизация в оценке мировых событий и определенное интеллектуальное нивелирование при этом неизбежны.

Юбер Бёв-Мери, основатель Le Monde, когда-то внушал своим журналистам: будьте невыносимо скучными! Так, утрируя, он побуждал сотрудников к тому, чтобы они ставили содержание над формой, предпочитали существенное броскому. А ведь он даже не догадывался о грядущем пожелтении серьезных изданий и торжестве инфотейнмента.

Подмена точной информации привлекательной оболочкой превратилась в смертный грех нашего ремесла. Дэн Разер, который много лет возглавлял информационную службу CBS, давно предупреждал о «голливудизации» новостей. Правда, будучи противником такого подхода, он сам являлся его большим мастером. Однажды на встрече руководителей подразделений информации теле- и радиокомпаний он сказал: «Глубокие аналитические материалы никому не нужны. Растет спрос на шоу в прямом эфире. На работу надо нанимать мастеров видеоэффектов, а не писателей. Секрет хорошего интервью – удачный грим, а не хитрые вопросы. И, ради всего святого, никого не раздражайте. Make nice not news».

Триумф поверхностности, нежелание публики вникать в сложные контексты – это западня, в которой репортер одновременно оказывается и преступником, и жертвой. Существует множество причин небрежной работы журналистов. Вероятно, наиболее важной из них является следующее: даже самые мыслящие потребители новостей зачастую воспринимают только те факты, которые вписываются в их устоявшуюся картину мира. То, что выходит за ее рамки, вытесняется и быстро забывается. Оценки, вынесенные однажды, крайне редко пересматриваются на основе новых фактов.

Отсюда и труднопреодолимая инертность медиа, которые не хотят разбираться в запутанных взаимосвязях. Перевороты в арабском мире – свежий пример того, что западная картина исламского мира давно уже определяется преимущественно средствами массовой информации. Внимание журналистов десятилетиями приковано к региональным конфликтам от Йемена и Бахрейна, до Балкан и Чечни, от Ливии и Палестины, до Судана и Афганистана. Но в освещении мотивов и действующих лиц почти всегда преобладает негативизм.

Все мы знаем, что терроризм, апеллирующий к исламу, является делом крошечного меньшинства мусульман. Но восприятие широкой общественностью террористической угрозы ведет к упрощению общей картины. Ислам, политический ислам, исламизм, фундаментализм во всех его проявлениях, религиозно мотивированный экстремизм и готовность применять насилие для большей части западной публики сплавились в амальгаму, если не стали взаимозаменяемыми понятиями. Арабские деспоты успешно эксплуатировали эту амальгаму, утверждая десятилетиями: или мы, или исламистский хаос, и большинство СМИ популяризировали это послание.

Первой жертвой любой войны становится правда, писал Редьярд Киплинг. Вторая жертва – язык. Искажение действительности часто начинается со словоупотребления. Бомбежки превращаются в «хирургические удары», оккупированные земли – в «спорные территории», эскадроны смерти – в «элитные подразделения», убийства – в «точечные ликвидации». Несуществующее оружие массового уничтожения Саддама Хусейна, послужившее поводом к войне, до сих пор (хотя война доказала его отсутствие) именуется в многочисленных публикациях «преувеличенными данными» и «недостатками работы разведслужб». Никого не смущает, когда в нейтральном информационном тексте арабский или исламский политик характеризуется как «антизападный». Называли ли когда-нибудь какого-либо американского политика «антиарабским»? Радикальные исламисты «ненавидят» Израиль. Разве нет израильских экстремистов, которые ненавидят палестинцев?

Последняя война, репортажи о которой были относительно независимыми, – Вьетнам. Именно неприкрашенная картинка действительности способствовала растущему неприятию боевых действий в американском обществе, что заставило Вашингтон пойти на попятный. Но военные выучили урок. Переизбыток информации – одна из форм управления общественным мнением. Это наглядно продемонстрировала первая иракская война. Никогда раньше так много журналистов, снаряженных столь современным оборудованием, не видели настолько мало из происходящего.

Когда гора идет к Магомету, ему уже не нужно напрягаться. В большинстве своем журналисты ленивы. В прекрасно оборудованном пресс-центре в Саудовской Аравии, за сотни километров от боевых действий, не прекращался дождь из пресс-релизов, издавались горы вспомогательных материалов, услужливые сотрудники пресс-служб по первому требованию были готовы предоставить статистику и графическую информацию. Бесконечные пресс-конференции превратились в холостую словесную канонаду, поток сообщений ширился и нарастал.

Вторую иракскую войну освещали «прикомандированные журналисты» – новый термин, который неизбежно напоминает о военных шорах. Эти люди видят происходящее сквозь прорезь прицела, а не глазами пострадавших. Тема терроризма ведет к похожим искажениям оптики. Редко кто замечает, что место удара ракеты, запуск которой санкционирован государством, выглядит ровно так же, как и то место, где взлетел на воздух начиненный взрывчаткой автомобиль. По крайней мере, для жертв никакой разницы нет.

Когда в триумфальном коммюнике, выпущенном вооруженными силами НАТО в Афганистане, провозглашается, сколько убито талибов, кому-то из тех, кто занимает ответственные должности в органах власти или редакциях, стоит задуматься о том, что у каждого из убитых есть братья, сыновья, близкие родственники-мужчины, которые с того момента мечтают только об одном – о мести. Бывший британский посол в Риме Айвор Робертс метко назвал президента США Джорджа Буша лучшим агентом по вербовке в ряды «Аль-Каиды».

Тот, кто для одного является террористом, другому всегда представляется борцом за свободу. Для немецких оккупантов и режима Виши во Франции террористами были бойцы французского Сопротивления. Десять лет спустя в этой роли – теперь уже для французов – выступали повстанцы из алжирского Фронта национального освобождения. «Террористом» считался в свое время Нельсон Мандела. Будущие главы правительства Израиля Ицхак Шамир и Ицхак Рабин разыскивались за терроризм британской администрацией подмандатной Палестины. И Ясир Арафат, прежде чем он появился на лужайке перед Белым домом в качестве партнера по международным договорам, был террористом. Некоторые из вышеперечисленных лиц даже стали лауреатами Нобелевской премии мира. Об этом полезно вспомнить каждый раз каждому, кто утверждает, что его трактовка есть истина в последней инстанции.

Мы не ведем переговоров с террористами. Питер Устинов, человек удивительной выдержки, сказал однажды, может быть, слегка перегнув палку: терроризм – это война бедных, война – это террор богатых.

Везде и всюду средства массовой информации охотно бросаются потреблять то, что им скармливают правительства и ведущие политики, обладающие подлинным или дутым авторитетом, вплоть до того, что комментаторы заимствуют официальный вокабулярий. Когда президент каждую неделю твердит об иракском оружии массового поражения или иранских планах стать ядерной державой, они превращаются в виртуальную реальность. Средства массовой информации плохо приспособлены к тому, чтобы сопротивляться подобной ситуации. Все, что говорит президент или официально заявляет министр, должно быть изложено снова и снова, причем на наиболее видном месте.

Самым ужасным результатом в долгосрочном плане является то, что пропагандистские усилия приводят к дегуманизации, «расчеловечиванию» противника. Убийства или унижения врагов, объявленных террористами, становятся «простительными» прегрешениями. Тем самым мы загоняем в тупик себя самих, потому что рубим под корень возможность диалога и перспективу урегулирования. Стабильность и безопасность, в том числе нашу собственную безопасность, невозможно обеспечить, ведя беседу только с единомышленниками.

Наш альянс с коррумпированными тираническими режимами Ближнего Востока надолго дискредитировал в глазах народов этого региона идеалы демократии и прав человека, которые мы на словах проповедуем. Привычка к клише ведет нас самих к фатальному недоразумению. Нет ничего опаснее, чем начать верить собственной пропаганде.

Нашей публике, взращенной телевидением, нужны герои недели. В какой-то момент ими стали ливийские революционеры. О них практически ничего не известно. Кто-то из этих людей наверняка причисляет себя к либералам, но плечом к плечу с ними стоят религиозные экстремисты, представители племен, имеющих счеты к Каддафи, и перебежчики из числа его клевретов. Две наиболее значимые персоны в Национальном переходном совете еще пару недель назад занимали посты в правительстве Джамахирии, между прочим, они служили не главами почтового или какого-либо подобного ведомства, а министрами внутренних дел и юстиции, опорами любой диктатуры. Но стоило им только произнести волшебные слова «свобода» и «реформа», как немедленно выстроилась длинная очередь желающих поверить в сказку. Если кто-то на Западе заикается о том, что все на самом деле намного сложнее, он, как правило, вызывает неприязнь.

Где бы ни вспыхивали протесты против диктаторского режима, международные массмедиа без промедления приклеивают манифестантам ярлык «продемократического движения», обычно не задаваясь вопросом, действительно ли целью мятежников является свобода. В свое время некоторые комментаторы считали борцами за свободу и «красных кхмеров».

Рудольф Кимелли – немецкий журналист и писатель, долго работавший на Ближнем Востоке, корреспондент газеты Suddeutsche Zeitung в Париже.

США. Ирак. Азия > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739770 Рудольф Кимелли

После стабильности

Арабский мир и пределы авторитарной модернизации

Резюме: Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии.

В феврале в Мюнхене проходила очередная конференция по безопасности, на которую собирается весь мировой истеблишмент. Организаторы загодя составили насыщенную повестку дня, но выдерживать ее удавалось с трудом. Участникам явно не терпелось досидеть до перерывов, чтобы в прямом эфире увидеть трансляцию с главной площади Каира. Искушенные в международных делах, они казались обескураженными.

Неожиданные потрясения в Северной Африке и на Ближнем Востоке сформировали другую повестку дня не только мюнхенской конференции, но и, по сути, всей большой политики. Осмысление новой ситуации, которая продолжает стремительно развиваться сразу в нескольких странах региона, еще впереди, и, судя по судорожным шагам, предпринимаемым внешними игроками, они слабо понимают, что именно происходит. По крайней мере, готовность ведущих западных держав вмешаться в гражданскую войну в Ливии, не имея не только плана действий, но даже достоверных данных о диспозиции на месте, демонстрирует скорее растерянность, чем решительность. Между тем, кровь мирного населения льется и в других частях Ближнего Востока. И если коалиция, спешно собранная против полковника Каддафи, захочет быть последовательной в своей политике, то конца вмешательству в дела этого региона не видно.

Причины революций – вовне и внутри

Первая реакция Запада на народные выступления в Северной Африке и на Ближнем Востоке оказалась дежурной. В Вашингтоне и европейских столицах заговорили о фундаментальных ценностях – о правах человека и демократии. То есть о том, чем длительное время в отношении североафриканских и ближневосточных режимов пренебрегали. Ради интересов относительной стабильности и нефти.

Незадолго до нынешних событий, в ноябре прошлого года, состоялся саммит Евросоюз – Африка. Лидер ливийской революции полковник Муаммар Каддафи объявил, что Африка готова сотрудничать только с теми европейскими государствами, которые не будут выставлять «непомерных» требований по части соблюдения прав человека и норм демократии. И заодно запросил у Брюсселя 5 млрд евро на предотвращение миграции в Европу.

Надо сказать, что Запад не то что «непомерных», а вообще никаких сколько-нибудь серьезных требований такого рода к Каддафи и не предъявлял. Как и к другим руководителям Северной Африки и Ближнего Востока, которые теперь либо свергнуты, либо продолжают сопротивляться. Лишь изредка из Брюсселя раздавались вежливые сожаления о том, что в государствах региона права человека все же нарушаются, управление экономикой и обществом не укладывается в демократические нормы, а экспорт беженцев не сокращается.

Подход с моральной точки зрения сомнительный, но рациональный. Ведь без двойных стандартов странам НАТО пришлось бы жить в условиях постоянных санкций против недемократических режимов, а то и воевать с каждым из множества диктаторов, сменяющих один другого. Чтобы разорвать этот замкнутый круг, требовались бы длительные оккупации освобожденных от тиранов территорий, что влетает в копеечку. К тому же есть невеселый опыт силового распространения демократии в Ираке и войны в Афганистане. Там оккупационные контингенты попросту застряли при удручающем, с точки зрения целей вторжения, эффекте.

Волнения в Северной Африке и на Ближнем Востоке начались внезапно. Правда, эксперты указывают на «рейтинг ботинкометания», составленный летом прошлого года Всемирным банком, который сопоставлял такие показатели, как уровень нищеты, грамотности населения, безработицы, коррупции и прочее. В среднем для бунтующего сегодня региона цифры оказались если и не на предреволюционном, то уж точно на весьма тревожном уровне. Но внимание на это обратили только задним числом.

Устроить революцию извне, о чем сейчас много говорят, невозможно, если к ней нет предрасположения внутри. Вероятнее всего, имеет место комплексный феномен, который включает в себя разнообразные факторы экономического, социального, геополитического характера. Например, ряд экспертов справедливо говорят об общем росте национального самосознания в арабском мире. Среди прочего он порожден неудачами Израиля, извечного «экзистенциального» оппонента, в ливанской кампании 2006 г. и операции в секторе Газа два года назад, да и вообще некоторым ослаблением политических позиций еврейского государства.

Нельзя сбрасывать со счета коммуникационный фактор. С одной стороны, массовая доступность данных о «настоящей» жизни в более благополучных частях планеты, с другой – повсеместное распространение «революционной литературы» через информационные и социальные сети. Если большевистскую «Искру», выходившую крошечными тиражами, по мере возможностей несли в массы курьеры-одиночки, то «твиттер» позволяет пустить революционную искру повсюду и в режиме реального времени.

Можно назвать и вполне конкретные экономические причины взрыва. Так, в начале года индекс цен на продовольствие превысил 230 пунктов, что исчерпало способность правительств субсидировать базовые продукты питания. Прогнозы Всемирной продовольственной организации на текущий год не радужные – мировое производство зерна снизилось из-за засухи в США и России, наводнений в Австралии и Канаде. Более долгосрочные продовольственные прогнозы тоже тревожны. Среди причин кризиса называют производство биотоплива. Только в Соединенных Штатах от пищевых нужд отвлекается на замену бензина до трети всего урожая кукурузы. И велика вероятность, что мировое сообщество в скором времени столкнется с массовыми «голодными бунтами», которые дестабилизируют прежде всего африканские страны, расположенные южнее нынешней горячей линии.

Правда, в Северной Африке удорожание продовольствия все-таки трудно отнести к главному спусковому крючку восстаний. В той же Ливии Муаммар Каддафи за счет нефтяных доходов обеспечил вполне приемлемый уровень жизни, хотя с безработицей среди молодежи он не справился. Ливийская конъюнктура в целом положительно оценивалась и МВФ, и Всемирным банком, а мировой кризис весь этот регион, как ни странно, пережил сравнительно легко. Специалисты российского МГИМО полагают, что решающую роль в раскачивании лодки сыграл не абсолютный, а относительный уровень благополучия – в североафриканском обществе возник взрывоопасный «разрыв между ожиданиями роста благосостояния и реальностью».

Политики на юге и севере Судана, в Эфиопии, Джибути, Объединенных Арабских Эмиратах говорят, конечно, о подрывной роли США, Израиля и неких неправительственных организаций. Но даже они признают, что основные причины революций в Египте и Тунисе, которые открыли «ящик Пандоры», кроются в поколенческом разрыве. В глазах молодых людей существующие несменяемые или династические режимы утратили либо быстро утрачивают легитимность, которую за ними признавали предыдущие поколения.

Институциональный дизайн региона не менялся с середины прошлого века. Большой Ближний Восток, по сути, обошли потрясения, прокатившиеся по мировой политике в конце ХХ столетия и радикально преобразившие Европу, Восточную Азию, Латинскую Америку и юг Африки. Нынешняя молодежь не выбирала тех, кто десятилетиями сидит у власти. Ей надоело терпеть и искать лучшей доли за границей, стыдиться за свою страну, сидеть во внутренней эмиграции и выслушивать вранье пропаганды. Надоели уверовавшие в собственное величие лидеры, за которых, будь выборы честными, едва ли кто-то проголосовал бы. И люди в арабском мире теряют страх.

Отрыв местного правящего сословия, семей и кланов руководителей, практически приватизировавших национальные богатства, от народа столь велик, что говорить о каких-то общих целях бессмысленно. Североафриканские и ближневосточные элиты не поспевали за обстановкой, прозевали появление среднего класса. В странах региона под предлогом угрозы исламского экстремизма была уничтожена всякая системная оппозиция, отсутствовала социальная мобильность. Стабильность режимов Северной Африки и Ближнего Востока оказалась видимостью.

Однако оппозиция состоит не только из эмансипированных молодых людей. Противники режимов разношерстны, и, скажем, волнения в Бахрейне и частично в Сирии имеют выраженный межрелигиозный характер. Среди тех, кто сражается против Каддафи, обнаружены боевики «Аль-Каиды». Революционные выступления в Тунисе и Египте, наиболее продвинутых государствах региона, стали предлогом для выяснения отношений с властью в других странах Африки и Ближнего Востока, где ситуация иная. Авторитарные режимы региона поражены кризисом, нуждаются в реформах, но разные группы оппозиционеров под прикрытием вполне демократических лозунгов могут преследовать и разные цели.

Главная мина еще не взорвалась

После того как коалиция, собранная для предотвращения резни в Бенгази, приступила к выполнению резолюции СБ ООН 1973, внимание политиков и экспертов сосредоточилось на Ливии. Но страсти не утихают и в других странах региона, а если говорить об Африке, то кровь льется и южнее средиземноморского побережья.

В Сирии демонстрации проходили в городах Нава, Тафас, Хомс, Эс-Санамейн, Алеппо. В Латакии сожгли офис правящей партии Баас. В город ввели войска. Основные требования демонстрантов – положить конец коррупции, улучшить систему социального обслуживания населения, решить проблему безработицы, отменить чрезвычайное положение. Президент Асад после долгих колебаний согласился на отмену ЧП. Но причины волнений, очевидно, не сводятся только к этому.

Господствующее положение в стране занимают алавиты – шиитское меньшинство, составляющее чуть более 10% от общего населения. В свое время, когда страна была еще подмандатной территорией Франции, эта община пользовалась французским покровительством. В 1982 г. Хафез Асад уничтожил 50 тысяч суннитов в Хаме. И надо полагать, что отголосок этой истории присутствует и в нынешних выступлениях против его сына Башара. Есть сведения о бесчинствах исламских экстремистов, которые занимаются поджогами и атакуют тех, кто требует реформ. Волнениями охвачена северо-восточная часть страны, населенная курдами. Лозунг курдов, многие из которых не имеют сирийского гражданства: «Мы хотим не только гражданства, но и свободы». Новый кабинет министров, назначенный президентом Асадом, приступил к работе над обновлением законодательства. Учрежден Институт по исламским и арабским исследованиям, что расценивается как попытка Дамаска привлечь на свою сторону духовенство.

В Египте события развиваются более благоприятно – гарантом плавных реформ выступает армия. Переходное правительство утвердило закон об уведомительном создании политических партий, но сохраняется запрет на партии, которые проводят дискриминацию по религиозному, этническому, половому или расовому признаку. Исламизации политики не заметно – глава Высшего военного совета заявил, что Египет не планирует разрывать мирный договор с Израилем, а операция в Ливии у Каира озабоченности не вызывает. В отношении видных представителей режима Мубарака и его семьи заведены коррупционные дела, его партия распущена.

В Иордании бунтующая молодежь требует отставки премьер-министра, прекращения политических репрессий, проведения реформ. Требования молодых оппозиционеров такие же, как в соседних странах – борьба с коррупцией и безработицей, принятие закона о выборах, упразднение марионеточного парламента и секретной службы. Премьер аль-Бакит был назначен на этот пост месяц назад. Ему-то король Абдалла II и поручил провести реформы. Но аль-Бакит уже был главой правительства в 2005–2007 гг., и оппозиция не видит в нем проводника обновления.

В Бахрейне борьбу с суннитской королевской династией ведет шиитская оппозиция. Военную помощь в подавлении выступлений оказала Бахрейну Саудовская Аравия. Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) возложил на Иран ответственность за события в Бахрейне. Есть сведения, что члены Совета готовят высылку граждан Ливана и Ирана, которых обвиняют в связях с «Хезболлой» и иранской разведкой. Дело зашло далеко – Бахрейн прекратил воздушное сообщение с Ираном, Ливаном и Ираком. Отозваны послы – Бахрейна в Иране и Ирана в Бахрейне. Тегеран обвиняется и во вмешательстве во внутренние дела Кувейта. Там раскрыта шпионская сеть, работающая на Иран. Два иранца и один кувейтец приговорены за шпионаж к смертной казни, послы отозваны и между двумя этими странами.

Уместно заметить, что Бахрейн, пожалуй, самое модернизированное государство арабского мира. Половину мест в парламенте, который выбирается так, как положено, занимает оппозиция. Женщины уравнены в правах с мужчинами, во всяком случае, могут голосовать.

В Йемене продолжаются массовые волнения. Президент Али Абдалла Салех, занимающий этот пост более тридцати лет, согласился уйти в отставку до конца 2011 г. и мирно передать власть военному совету. Но это не устраивает оппозицию. ССАГПЗ открыто призывает Салеха уйти, в США опасаются, что междоусобица отвлекает власти Йемена от антитеррористической борьбы. Есть информация, что в эту страну прибывают боевики «Аль-Каиды» и вступают в вооруженную борьбу с силами безопасности. А офицеры правительственных войск переходят на сторону восставших. Йеменская оппозиция вроде бы согласна вести переговоры с властями при посредничестве Эр-Рияда, однако столкновения не утихают. Война в Йемене способна поколебать относительную стабильность в Саудовской Аравии.

Сохраняется вероятность нового взрыва в Алжире. Оружия там не меньше, чем в Ливии, а исламисты уже побеждали на демократических выборах в 1991 г. и вели кровопролитную войну против военно-бюрократического режима. Новая междоусобица грозит вовлечением в нее Марокко. Ведь проблема спорной Западной Сахары не решена, а бойцы фронта ПОЛИСАРИО штыков в землю не воткнули. Боевые действия могут пересечь границы стран зоны Сахеля: Мали, Чада, Нигера, а есть еще и неспокойные районы Судана. Власти Алжира укрепляют границы с Ливией, откуда, по их мнению, просачиваются боевики «Аль-Каиды» в странах исламского Магриба. Они известны как похитители европейцев, но их может привлечь и шанс отомстить за поверженных когда-то братьев по идеологии. Тогда в Алжире главной действующей силой окажутся откровенные радикалы-исламисты.

Огонь бикфордова шнура, подожженного в Тунисе, еще не дошел до самой большой мины, которая заложена под существующий порядок на Большом Ближнем Востоке. Это возможность противостояния между самой мощной шиитской державой Ираном и его суннитским аналогом – Турцией. Судя по тому, как стремительно демократические движения в той же Сирии или Бахрейне переходят в шиито-суннитский конфликт, к тактическим союзам Анкары и Тегерана, которые сейчас демонстрируют друг другу подчеркнутую почтительность, следует относиться осторожно. Потому что обе эти страны откровенно претендуют на лидерство в исламском мире, обе достаточно сильны в военно-экономическом отношении. Каждая из них следует собственным модернизационным исламским проектам и настойчиво предлагает их близким и далеким соседям.

Неуемный полковник

В отличие от президентов Туниса и Египта глава Ливии не отступил перед оппозицией и развернул боевые действия против повстанцев. Иначе говоря, Каддафи не выполняет резолюцию СБ ООН 1973. Россия и Китай воздержались при голосовании по этой резолюции, другими словами, «пропустили» ее. Суть документа – защита гражданского населения Ливии от насилия, совершаемого его собственным правительством, но формулировки открывают возможность широкой военной операции против войск Триполи.

Резолюция 1973 – первый в истории документ ООН, разрешающий военное вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Сербию бомбили без санкции ООН, вторжение в Ирак тоже происходило в обход Совета Безопасности. Иначе говоря, резолюция 1973 – это признание того факта, что в случае с Ливией отсутствие насилия извне означает его рост внутри.

Разумеется, у ведущих членов коалиции есть интересы в Северной Африке. Личные счеты к ливийскому полковнику, вероятно, имеются и у Николя Саркози, и у Сильвио Берлускони, двух европейских руководителей, которые особенно усердствовали в налаживании коммерческих отношений с Триполи. Лондон тоже не отставал, но в лице предыдущих лейбористских властей, так что консерватор Дэвид Кэмерон в этом смысле запятнаться не успел. Как бы то ни было, среди причин бомбовых ударов по Ливии не стоит искать следы мирового заговора или американских нефтяных интересов (2% мировой добычи – не настолько солидный куш). Скорее речь идет о беспомощности мирового сообщества перед теми, кто стреляет в собственный народ. Поспешные удары еще до составления каких-либо конкретных планов операции – это следствие смятения, которое охватило западных лидеров после начала событий в регионе.

Некоторые из друзей Каддафи (надо сказать, весьма немногочисленных) именуют его сейчас не иначе как «лидером арабского мира». И утверждают, что Запад развернул на него охоту именно в этом качестве. На самом деле полковник никогда таковым не являлся, хотя очень хотел. Хотел настолько, что вызвал стойкое отторжение практически у всех соседей, что и аукнулось при голосовании в СБ ООН по резолюции 1973 – не поддержи ее активно Лига арабских государств, ни Россия, ни Китай, вероятнее всего, не согласились бы «пропустить» документ.

Каддафи всегда был неугомонным революционером. Во имя реализации своих экстравагантных идей бомбил Хартум. Разжигал гражданскую войну в Чаде, да так, что ухитрился объединить против себя таких антагонистов, как Ирак, Египет и США. Семь раз принимался сколачивать союзы с Сирией, Египтом, Тунисом и Чадом. Вошел в историю как автор всполошившего Африку плана Великой исламской сахарской империи. Все кончилось, однако, убийством президента Гвинеи-Бисау, свержением президента Верхней Вольты и неудавшимся переворотом в Нигерии и Гамбии.

Подвергаться атакам Каддафи тоже не впервой. Рональд Рейган бомбил Триполи и Бенгази в 1986 г. в качестве возмездия за теракт на берлинской дискотеке, где погибли американские военные. В 1989 г. Соединенные Штаты наносили удары по Ливии, подозревая, что полковник строит завод по производству боевых отравляющих веществ. Много говорят об американском лайнере, сбитом в 1988 г. над Шотландией, но это отнюдь не единственный такого рода «подвиг» вождя Джамахирии. Кстати, остается только диву даваться, как при таком послужном списке Муаммар Каддафи сумел не просто договориться с Западом в начале 2000-х гг., но и стать для всех желанным деловым партнером.

Ливийская кампания, как и всякая локальная война, весьма непрозрачна. Например, только спустя несколько недель после начала событий более или менее прояснились основные группировки внутри повстанцев. Среди них – исламисты, в том числе боевики «Аль-Каиды» и регионалисты. Эти силы первоначально шокировали своих французских покровителей антисемитскими лозунгами. Третьей силой эксперты считают ливийских берберов, претензии которых на собственную этничность Каддафи не признавал. На самом деле они составляют чуть ли не десятую часть всего населения и относятся к числу наиболее непримиримых противников полковника.

Лондонская конференция, которая прошла в конце марта без участия главы Лиги арабских государств, представителей России, Китая и Африканского союза, наконец, выдвинула некий план и обозначила цель: Каддафи должен уйти – живым или мертвым. (О резолюции 1973 на этом собрании напоминало, пожалуй, лишь присутствие Генсека ООН.) Свои выступления перед прессой авторы плана неизменно заканчивали заявлением, что после ухода Каддафи ливийский народ должен сам решать свою судьбу. Такого рода стратегии составлялись накануне вторжения и в Афганистан, и в Ирак с той же конечной целью – предоставить народам право решать свои судьбы. Прошли годы, а иностранные державы по-прежнему не могут покинуть эти страны. Именно не могут, хотя явно все больше хотят. Есть основания предполагать, что в Ливии все может сложиться похожим образом.

Мирный выход или бесконечная рознь

К резолюции 1973 есть обоснованные претензии. Россия справедливо критикует ее за расплывчатые формулировки. Де-факто коалиция, не мудрствуя лукаво, встала на сторону повстанцев, которых, по сути, нельзя считать чисто гражданским населением – они вооружены. Среди причин, по которым Россия только «пропустила» резолюцию, а не проголосовала за нее, министр иностранных дел Сергей Лавров назвал именно отсутствие в документе четких ограничений применения силы. Полагаю, что Москва заняла совершенно верную позицию по отношению к происходящему в Ливии: у нас хватает дел внутри страны, скоро выборы, нужна модернизация и т.д. Театр этих военных действий от России достаточно далек, но у Москвы есть возможность претендовать на посредничество, требовать прекращения огня и скрупулезного следования резолюции 1973.

Стороны конфликта в Ливии предельно ожесточены. Но это не основание, чтобы отвергать инициативы мирного урегулирования. Прецедент есть – развод противоборствующих сторон в Судане без применения силы, который, правда, закончился отделением Юга страны от Севера. Зато появились возможности их мирного развития. Потребовалось заинтересованное сотрудничество стран «большой пятерки» СБ ООН. Оно состоялось в том числе благодаря перезагрузке российско-американских отношений, российско-китайскому стратегическому партнерству и желанию Евросоюза обрести субъектность во внешней политике. Общими усилиями удалось переломить скептическое отношение к официальному Хартуму Великобритании и Франции. Помогла, конечно, и слаженная работа с ООН и Африканским союзом. Решающую роль сыграл консенсус элит Севера и Юга Судана, которые прагматично согласились, что лучше справедливо делить нефтяные прибыли, чем лить кровь и бесчинствовать ради неких идеологических догм.

Заметную роль в суданском урегулировании сыграл институт специальных представителей, среди которых был и спецпредставитель президента России. Главная их задача состояла в том, чтобы контролировать Всеобъемлющее мирное соглашение и следить за ситуацией в Дарфуре. Спецпредставителю России выпала особая роль в «суданском досье», ведь западные посредники обязаны были избегать личных встреч с президентом Судана Омаром Аль-Баширом, на которого завел дело Международный уголовный суд. У российской стороны сложились исключительно конструктивные отношения со всем пулом международных посредников, прежде всего с представителями США и Китая. При всех тонкостях работы не было зафиксировано ни единого случая, когда российские позиции разошлись бы с американскими. Это очевидное, хотя не столь известное свидетельство успеха перезагрузки. Представляется, что мы недооцениваем нашу собственную роль в суданском урегулировании. А ведь это демонстрация реальных возможностей России играть важную роль в делах Африки и Ближнего Востока.

Надо сказать, что жестокости, которыми сопровождалась междоусобица в Судане, намного превосходили то, что пока наблюдается в Ливии. Однако международные организации, ООН и Африканский союз вместе с институтом спецпредставителей добились демократических (по африканским меркам) всеобщих выборов и референдума по самоопределению суданского Юга. Это кропотливая работа – челночная дипломатия между центрами Юга и Севера страны, консультации с лидерами соседних стран, с ООН, с контингентом миротворцев, с вождями повстанцев, инспекции лагерей беженцев в Дарфуре и т.д. Имея такой опыт, можно с уверенностью сказать – при желании мировое сообщество в состоянии обойтись в Ливии и без бомбометания. И это – главный урок суданского урегулирования. Тем более что за прекращение огня в Ливии вместе с Россией выступает и Африканский союз, сыгравший чрезвычайно важную роль в установлении мира в Судане.

Есть угроза, что после свержения Каддафи Ливия пойдет путем, с которого в Судане в конце концов удалось сойти – бесконечная племенная рознь, замешанная на деньгах, этнической неоднородности и религии. Если коалиция сумеет привести к власти в Триполи лояльное правительство, оно тут же погрузится в поиски мучительного компромисса по дележу нефти между племенами. А с востока грянет новое наступление, теперь уже подкрепленное силами «Аль-Каиды» и не гнушающееся откровенно террористическими методами. И тогда вмешиваться в ливийские дела извне придется вновь и вновь, а поток беженцев начнет захлестывать Европу.

К сожалению, вероятность такого сценария высока. Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии. Параллели успокаивают. Но у народов Восточной Европы были идеологии, ясные цели и явные вожаки. В Северной Африке и на Ближнем Востоке демократические лидеры, мягко говоря, не ярки, зато со всех концов света срочно прибывают фигуры из ранее запрещенных экстремистских организаций. А в программах оппозиций внятно звучит только требование отставки президентов, после чего следуют общие пожелания. В обыденной жизни это называется «сорвать зло». А вот кто воспользуется затем революционным порывом – большой вопрос.

Ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке имеет и еще одно толкование. В значительной степени это кризис авторитарных модернизаций в регионе, то есть такой политической модели, когда власти вознамериваются осчастливить и просветить свой народ без его участия. Такие страны, как Тунис, Египет, Ливия, Сирия, Иордания, Бахрейн не назовешь отсталыми, все они относительно успешно развивались (исключение составляет, пожалуй, Йемен). Но чтобы добиться устойчивости и социальной гармонии, мало одних только рыночных реформ, высоких темпов роста ВВП и приличного состояния финансовой сферы. Наступает время, когда народ больше не желает удовлетворяться материальными подачками, а требует свобод и прав. И подробный анализ социально-экономической ситуации в странах региона дал бы нам возможность увидеть пределы, на которые натыкаются авторитарные модернизации.

М.В. Маргелов – председатель Комитета по международным делам Совета Федерации Федерального Собрания РФ, специальный представитель президента России по Африке.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739767 Михаил Маргелов

Ларри Кинг стал пекарем. Экс-ведущий легендарного ток-шоу Larry King Live на CNN, 77-летний Ларри Кинг, теперь каждое утро проводит в кафе-пекарне в Лос-Анджелесе, в которой он недавно приобрел 50-процентную долю. Там он пьет кофе с бубликами и общается с друзьями

Завершивший недавно 25-летнюю телевизионную карьеру Ларри Кинг, ведущий легендарного ток-шоу Larry King Live на CNN, теперь проводит утро в кафе-пекарне в Лос-Анджелесе, в которой он недавно приобрел 50-процентную долю.

Программа Larry King Live вошла в Книгу рекордов Гиннеса как передача, максимально долго выходившая в эфир с одним и тем же ведущим в одно и то же время. Вечером 16 декабря 2010 года на телеканале CNN прошел последний выпуск знаменитого шоу в прямой трансляции из Лос-Анджелеса. Право поучаствовать в «последней гастроли» получил губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер, объявивший 16 декабря «Днем Ларри Кинга». Было показано записанное в Белом доме обращение президента США Барака Обамы, в котором он назвал Кинга «одним из гигантов телевидения». Поздравил и поблагодарил Кинга и 42-ой президент США Билл Клинтон.

За 25 лет работы Кинг провел более 40 тысяч интервью. Его собеседниками были самые известные и знаменитые политики, звезды шоу-бизнеса, актеры. На вопросы Кинга отвечали все американские президенты, начиная с Ричарда Никсона. Среди прочих известных людей, его гостями были также палестинский лидер Ясир Арафат, боксер Майк Тайсон и основатель журнала Playboy Хью Хефнер. А в одной из последних передач гостем Ларри Кинга во второй раз стал премьер-министр России Владимир Путин, который ранее отвечал на вопросы в 2000 году, будучи президентом.

Теперь же каждое утро бодрый 77-летний Кинг вместе с друзьями пьет кофе со свежими бубликами, а водитель ждет его у входа в лимузине.

Магазинчик сети The Original Brooklyn Water Bagel Co расположен недалеко от дома телеведущего в Голливуде. Инвестировав в пятую по счету франшизу сети, открывшуюся в Беверли-Хиллс, Кинг привнес в Калифорнию частичку своего родного Бруклина, пишет британская The Guardian.

«Я говорил себе, что когда-нибудь, когда у меня будет высокая красивая жена и собственная пекарня с бубликами, я смогу назвать свою жизнь состоявшейся, — смеется Кинг. — Я не мог этого добиться, пока работал на CNN, но теперь ограничений стало меньше».

Решение Кинга на восьмом десятке расширить свои владения, наверное, связано еще и с тем, что когда-то его семье пришлось очень непросто — когда умер его отец, владевший рестораном. Ларри тогда было всего девять лет.

«Я романтизирую то время, но тогда в Бруклине мне выпало много нерадостных дней, когда я чувствовал себя ущемленным среди своих друзей, потому что не имел таких доходов», — передает The Guardian слова Кинга.

Хотя он уехал из Нью-Йорка в 1957 году, Бруклин до сих пор занимает особое место в сердце Ларри Кинга. Он признает, что отчасти, приобретая франшизу бруклинской сети пекарен, он так возвращается к своим истокам.

«Я покинул Бруклин, но Бруклин меня никогда не покидает, теперь, оглядываясь назад, я могу сказать, что это лучшее место в мире, где можно расти и взрослеть. У меня были прекрасные друзья, было огромное чувство общности», — цитирует The Guardian Кинга. По его словам, чувство преданности и лояльность, которые вошли в его жизнь благодаря Бруклину, он до сих пор считает главными качествами в людях.

Ларри Кинг говорит, что сам он любит соленые бублики, открытые, без масла, с сыром и копченым лососем. Теперь, когда он стал владельцем собственной пекарни, он может готовить такие бублики, которые ему нравятся. Наталья Бокарева

Европейский Союз принял решение об отмене пошлин на товары, произведенные на территории Палестинской автономии.

Мера направлена на "поддержание палестинской государственности".

Сообщение об отмене пошлин было сделано после встречи премьер-министра автономии Салама Файада с международными донорами и министрами ЕС в Брюсселе.

Комиссар по внешней политике ЕС Кэтрин Аштон заявила: " Поддержка палестинской торговли является критически важным элементом в процессе создания государства, элементом, который ЕС поддерживает и политически, и финансово".

Соглашение об отмене пошлин вступило в силу немедленно. Срок действия – 10 лет, и его положения распространяются на сельскохозяйственные товары, продукты, рыбу. Овощи и фрукты будут облагаться пошлинами, в случае, если уровень цен на них будет ниже установленного в Европе.

Глава дипломатии Евросоюза Кэтрин Эштон и премьер Палестинской автономии Салям Файад подписали в среду в Брюсселе соглашение, открывающее доступ на рынок ЕС палестинских продуктов, сообщила пресс-служба Еврокомиссии.

Ранее палестинцы могли торговать с ЕС только через Израиль.

В подписанном в среду соглашении речь идет о беспошлинных поставках продукции сельскохозяйственной и рыболовецкой отраслей из Западного Берега и сектора Газы в ЕС в течение ближайших десяти лет с возможностью дальнейшего продления соглашения.

Пошлинами будут облагаться лишь палестинские фрукты и овощи, и только в случае несоблюдения действующей в ЕС системы ввозных цен. В 2009 году торговый оборот между ЕС и Палестинской автономией составил 56,6 миллиона евро, из них 50,5 миллиона пришлись на долю европейского экспорта. Александр Шишло

Граждане Израиля ждали снижения цен на жилье на протяжении 18 месяцев, однако этого так и не произошло. Аналитики уверены, что главная причина появления «пузыря» на рынке недвижимости состоит в том, что в стране строится недостаточно новых домов и квартир.

«Раньше мы строили мало новых объектов, и сейчас предложение по-прежнему не успевает за спросом. Поэтому все меры, направленные на охлаждение рынка, не помогут снизить цены на жилье в стране», - уверяет руководитель представительства компании Re/MAX в Израиле Бернард Раскин.

По словам специалиста, в марте количество сделок с недвижимостью в стране продолжало увеличиваться, гонорары маклерам также росли, передает Globes.

Власти Израиля уже давно пытаются снизить цены на жилье. Министерство жилищного хозяйства с начала 2011 года выделило землю для строительства 10 тыс. новых квартир. Центробанк Израиля, в свою очередь, пытался сбить цены на недвижимость путем ужесточения условий кредитования. Процентная ставка была повышена до 2,25%, однако желаемых результатов это не дало.

За последние два года жилье в Израиле в среднем подорожало на 37% – до 1,05 млн шекелей ($294 тыс.). Самые высокие цены на недвижимость зафиксированы в Тель-Авиве, где средняя стоимость жилого объекта достигает $516 тыс. Второе место в этом рейтинге занимает Иерусалим – здесь объект стоит в среднем $389,9 тыс.

В течение последней недели по израильской территории из сектора Газа было выпущено более 120 ракет малого радиуса действия «Град» и «Кассам». Именно для борьбы с такими ракетами в Израиле разработана система ПРО «Железный купол», которая в выходные прошла успешные испытания в боевых условиях. О том, как «Железный купол» изменит расклад сил в регионе, в интервью «Московским новостям» рассказал один из отцов израильской ПРО Узи Рубин. В 1999 году он занимал пост главы управления при министерстве обороны, отвечая за защиту страны от баллистических ракет, сейчас возглавляет частную консалтинговую компанию по вопросам безопасности.

— Успешное испытание «Железного купола» в Израиле многие трактуют едва ли не как залог победы во всех будущих войнах и вооруженных конфликтах. Действительно ли новая система ПРО способна изменить правила игры?

— Это действительно так. Палестинские боевики начали осуществлять ракетные обстрелы израильской территории после того, как вокруг сектора Газа был возведен «забор безопасности» (заградительные сооружения на границе между Израилем и сектором Газа. — «МН»). Интересно, что изначально этот забор строился для того, чтобы помешать жителям сектора угонять израильские автомобили. Всплеск террористической активности добавил ему функцию обеспечения безопасности. Проникать на территорию Израиля из сектора Газа палестинским смертникам стало практически невозможно.

Получив возможность вести ракетные обстрелы, террористы изменили тактику. Первые ракеты «Кассам» были примитивными, однако со временем радиус их действия только увеличивался. В декабре 2008 года Израиль начал военную операцию «Литой свинец», одной из целей которой было предотвращение ракетных обстрелов. Однако полностью добиться этой цели так и не удалось. Теперь ситуация в корне изменилась: с появлением «Железного купола» изменился баланс сил, и это справедливо не только по отношению к боевикам движения ХАМАС в секторе Газа.

Каким смертельно опасным для Израиля оружием располагают, например, Ливан и Сирия? Новейшими самолетами и танками они похвастаться не могут, а вот ракет у них достаточно. Первыми на линии огня окажутся наши города и населенные пункты на севере страны. Теперь у нас появилась возможность раскрыть над ними зонт безопасности. Меньше жителей будет страдать от обстрелов, у руководства страны появится больше возможностей для военного и дипломатического маневра.

— Но герметично закрыть воздушное пространство Израиля от ракетных обстрелов невозможно.

— В этом на данный момент нет необходимости. Система мгновенно реагирует на выстрел и рассчитывает траекторию полета. Далее принимается решение: если ракета, согласно расчетам, упадет на отрытой местности, ее перехват не осуществляется вообще. Если мы за пару секунд можем рассчитать траекторию полета «Кассама», то нам также известно и место его запуска. А значит, наши ВВС могут оперативно среагировать на это и ликвидировать тех, кто этот запуск осуществил.

— Надо полагать, что ХАМАС тоже будет учитывать изменившийся баланс сил и что-то придумает в ответ.

— Признаюсь, для нас стало сюрпризом уже то, что палестинцам вообще удалось самостоятельно разработать ракету «Кассам». Так что естественно предположить, что ХАМАС и дальше что-то придумает. Ведь хотя высокотехнологичные ракеты из Ирана и Сирии точнее самодельных, такие ракеты, так сказать, товар штучный. Им придется искать более дешевые и простые способы.

— Например?

— Например, одновременный запуск не одной, а скажем, десятка ракет «Кассам». Хотя даже и в таком случае система «Железный купол» способна справиться с такой угрозой, поскольку функционирует по принципу залпового огня. Наша способность реагировать на массированные обстрелы будет зависеть только от количества комплексов «Железный купол». Это, конечно, стоит денег, но так ведь и мы богаче…

— Успешные испытания «Железного купола» наверняка открывают перед израильским ВПК новые финансовые перспективы.

— «Железный купол», в отличие от других систем израильской ПРО, разработан без участия американцев. Обращаться за помощью к США просто не было времени — нам было необходимо в кратчайшие сроки найти ответ на обстрелы ракетами «Кассам». Я знаком с этими людьми и видел, как напряженно они работали. Достаточно сказать, что весь процесс, от начальных стадий разработки до испытаний в оперативных условиях, занял 29 месяцев. Так что все права на экспорт этой системы принадлежат Израилю. Мы можем продавать ее куда угодно. Я уверен, что «Железный купол» может представлять интерес даже для России.

— Спрос будет?

— А вот вы сами мне и скажите. Сегодня ракеты малого радиуса действия запускают во всем мире. Ими обстреливают военнослужащих НАТО в Афганистане, Кабул в этом плане очень напоминает израильский Сдерот. Столица Южной Кореи Сеул находится на расстоянии нескольких десятков километров от границы с КНДР. Да мало ли таких мест в мире…

Примите во внимание еще и то, что «Железный купол» — единственная на данный момент система, которая не только успешно защищает от ракет малого радиуса действия, но и которая находится в стадии дальнейшей инженерной модификации. Она хорошо демонстрирует очевидную истину: в будущей войне победит та сторона, которая будет располагать технологическим превосходством. Дмитрий Дубов.

Израиль > Армия, полиция > mn.ru, 12 апреля 2011 > № 316944

На Пасху Израиль ждет переизбыток туристов.

Стоимость проживания в отелях Израиля накануне пасхальных каникул традиционно повысилась на 30-50%. Однако, поскольку в 2011 году празднование католической и православной Пасхи совпало с еврейским праздником Пейсах, на Святой Земле ожидают больший наплыв гостей со всего мира, чем в прошлом году. По словам туроператоров, многие популярные средства размещения уже стоят на стоп-сейле с 10 по 28 апреля, особенно напряженная ситуация – в Эйлате и Иерусалиме.

Туроператоры решают проблему по-разному. Так, по словам руководителя отдела Израиля компании «Спейс Тревел» Марины Терешиной, оптимальными являются туры с пребыванием в Тель-Авиве – отсюда удобно совершать экскурсии по Святым местам, а затем уже ехать на отдых в Эйлат.

«Большую проблему для туристов, которые приезжают в Израиль ради посещения Иерусалима, создает наплыв автобусов из Египта с однодневной экскурсией. Ведь эти туристы, что приезжают из Египта на один день в Израиль, практически ничего и не видят, только создают давку в Храме Гроба Господня. И это может отпугивать туристов, которые приезжают ради Иерусалима и не могут свободно прикоснуться к Святыням», – считает Терешина.

Что касается паломнических туров, россиян также будут селить в основном не в Иерусалиме, сообщил «Туринфо» директор паломнической службы «Радонеж» Юрий Минулин. Это позволит сделать цены более доступными. «Недельный автобусный тур стоит порядка 40 тыс. рублей», – рассказал Минулин.

Согласно данным департамента министерства туризма Израиля в РФ и СНГ, в 2010 году страну посетили 88 тыс. 255 российских паломников, что составило 16% от всего российского въездного потока. «Интерес российских граждан к таким турам остается стабильным», – заявила «Туринфо» глава департамента министерства туризма Израиля в РФ и СНГ Нета Брискин-Пелег.

Гражданская война в Ливии не прекращается, сложной остается обстановка в Сирии, Йемене, Бахрейне. О причинах потрясений на Ближнем Востоке и о своем видении развития ситуации обозревателю «МН» рассказал известный востоковед, бывший премьер и министр иностранных дел России, а в недавнем прошлом еще и президент Торгово-промышленной палаты академик Евгений Примаков. Сейчас он руководит Центром ситуационного анализа в РАН и возглавляет дискуссионный клуб «Меркурий».

— Евгений Максимович, вы един­ственный из известных российских политиков, кто не говорил о происках внешних сил и заговорах на Ближнем Востоке, а сразу сказал, что «арабские революции» — следствие коррупции, безработицы, низких зарплат. В вашем распоряжении, что, секретные телеграммы были?

— Поскольку я не работаю в правительстве, то и доступа к секретным телеграммам не имею. Просто я занимаюсь Ближним Востоком уже давно. Основываюсь на своих знаниях, опыте, интуиции. Да и телевизионные компании давали подробную картину происходящего, интересно было смотреть арабскую «Аль-Джазиру», пусть она и заняла субъективную позицию. По этим кадрам было видно, что демонстранты не поднимали зеленых знамен и не выкрикивали исламских и антиимпериалистических лозунгов. Было ясно, что этот революционный порыв направлен против своих коррумпированных авторитарных режимов.

Парадоксально, но экономическая направленность этих требований не отрицает того факта, что жизнь в большинстве этих стран в последние десятилетия все-таки улучшилась.

— Неужели египтяне стали жить лучше?

— Гораздо! Несравненно лучше. Я впервые приехал на работу в Египет в 1965 году, тогда это была совершенно другая страна. То же и в Тунисе, и в Ливии. Но людей стали будоражить другие проблемы. С одной стороны, стремление к демократии, с другой — коррупция и длительность пребывания их руководителей у власти.

Так что вопреки оценкам многих аналитиков с завершением антиколониального периода революционный процесс не закончился. Ранее мы не видели особых сложностей в процессах модернизации в арабском мире, уделяли основное внимание проблеме исламизма. Эти оценки оказались не совсем верными. Во-первых, ислам не обязательно радикален, а среди организаций исламского толка немало умеренных. Во-вторых, не один только ислам сегодня правит бал на Ближнем Востоке. В регионе существуют и другие течения, которые имеют социально-политический характер. Не случайно все эти события начались с Туниса и Египта, одних из самых развитых арабских стран.

«Каддафи мечтал купить атомное оружие»

— А чего же ливийцам не хватало, если жизнь у них лучше стала?

— В статье The New York Times по поводу Ливии было очень здорово сказано, что не надо путать демократию с гражданской войной племен. Племена, которые хотят восстановить свое влияние и сбросить с руководящих позиций другие племена, не обязательно борются за демократию. Они лишь используют демократические лозунги для других целей. Я с этим мнением согласен. Понять то, что происходит в Ливии, можно только исходя из знания о том, как эта страна поделена племенами.

В прошлом в течение многих лет основной частью этой страны была провинция Киренаика, то есть восток Ливии. А вовсе не запад, где расположена столица Триполи. Выступления начались на востоке, да еще и в ряде случаев под старым флагом короля Идриса из династии Сенуситов. Именно этого короля в 1969 году сверг Каддафи со своими сторонниками. Это тоже показатель того, что против властей выступили некоторые племена. Конечно, это не оправдывает Муаммара Каддафи. Он много чего начудил и натворил в своей жизни.

— Он вообще-то вменяем?

— Я с ним много раз виделся. В смысле собеседника он вменяем. Но, посудите сами, придя к власти 42 года назад, он в 1969 году отправился к египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру с просьбой помочь купить у Советского Союза атомное оружие. Об этом писал Мухаммад Хейкал, один из самых осведомленных людей из окружения Насера. Вот вменяемость это или нет? Наверное, это дело относительное, хотя надо учитывать, что тогда Каддафи был молодым офицером, неожиданно ставшим во главе государства. Он всегда был склонен к позерству, мол, он «отец нации», таким он и остался.

Тем не менее за годы своего правления он во многом изменился, например, перестал поддерживать терроризм. И в этом сыграла свою роль Россия. В 1990-е годы я летал к нему по указанию президента Ельцина для того, чтобы договориться о ликвидации находившихся в Ливии лагерей для подготовки террористов.

— Они имели связи с Чечней? Почему вдруг Россия этим озабо­тилась?

— Очевидно, они ко всему имели отношение. Там было много арабских террористических организаций. Например, был там известный террорист Абу Нидаль. А вскоре после этого Каддафи выгнал его. Абу Нидаль обосновался в Ираке. Он при загадочных обстоятельствах вроде как покончил жизнь самоубийством в Багдаде.

— А какое дело Москве было до того же Абу Нидаля? Он же палестинец, им скорее израильтяне должны были интересоваться.

— Нас, конечно же, волновал международный терроризм. А некоторые из угроз имели отношение и к России. Каддафи тогда пошел навстречу некоторым нашим просьбам. Вскоре он начал налаживать отношения с Западом. В этом смысле интересна беспринципность западных компаний. Вы наверняка помните, что ради налаживания этих отношений Каддафи согласился на выплату компенсаций родственникам пассажиров того самолета, что был взорван над Шотландией. (Американский «Боинг-747» взорвался над местечком Локкерби в декабре 1988 года, погибло 270 человек. — «МН».) Но деньги-то на эти компенсации собрали ему западные нефтяные компании! Он им так и сказал: если хотите работать на ливийском рынке, так помогите собрать эти суммы. Они собрали и дали ему.

— Вы встречались и с лицами из окружения Каддафи. Например, с его министром иностранных дел Мусой Кусой, который бежал на днях на Запад. Что это за фигура?

— Муса Куса был моим коллегой. Возможно, он полетел в Лондон, чтобы установить перемирие, а потом решил попросить убежище для себя. Я его знаю с хорошей стороны. По моей просьбе он, в частности, многое сделал для урегулирования конфликта вокруг болгарских медсестер. (В 1999 году пятерых болгарских медсестер и палестинского врача в Ливии обвинили в умышленном заражении 426 детей ВИЧ. Их приговорили к расстрелу, но потом отпустили. — «МН».) Благодаря нашим усилиям ливийцы тогда создали арестованным медикам человеческие условия содержания в тюрьме и пустили к ним болгарского консула. Это все Муса Куса делал. За это посредничество я даже был отмечен болгарским правительством.

«Международная коалиция вышла за рамки мандата»

— Теперь все усилия Триполи по налаживанию отношений с Западом потерпели крах. Международная коалиция ведет войну с Ливией. Как вы расцениваете эту операцию?

— Эта операция выходит за рамки того мандата, который был получен по резолюции Совета Безопасности ООН. Ведь эту резолюцию не случайно поддержало даже большинство арабских государств. Они хотели исключить возможность использования Муаммаром Каддафи своей авиации для бомбардировок повстанцев. Надо было исключить жертвы среди мирных жителей. Но никто не давал международной коалиции права бомбить не только позиции противовоздушной обороны, но и наносить удары по солдатам Каддафи, по его армии. Это уже прямое вмешательство в гражданскую войну, в результате чего гибнут и мирные люди.

— Может, так и надо уже действовать?

— Еще неизвестно, к чему такие действия приведут. Неспроста американцы уже отошли от активного участия в этой операции, а руководство ею передали НАТО. Ведь неясно теперь, как из этой ситуации выйти. Бомбить Ливию до бесконечности нельзя, а наземная операция прямо запрещена вышеупомянутой резолюцией Совета Безопасности ООН, хотя этот документ далеко не идеален.

— Тогда, быть может, Москве надо было наложить вето на эту резолюцию?

— Резолюция, дающая международной коалиции право действовать в Ливии, была принята в те дни, когда войска Каддафи уже продвигались по востоку страны к городу Бенгази. Решение Совету Безопасности надо было принимать быстро. Однако, на мой взгляд, можно было бы еще поработать над этим документом. Можно было бы даже, добиваясь некоторых изменений, упомянуть о своем праве вето. Но до применения вето дело доводить все-таки не следовало.

— Разве великая держава Россия не вправе применять вето в Сов­безе ООН, если что-то вызывает сомнения?

— Величие наше не зависит от того, сколь часто мы применяем это свое право. На применении вето величие державы базироваться не может.

«Каддафи у власти не останется»

— И что же делать? По-вашему, Каддафи еще сможет остаться у власти?

— Нет, я считаю, что Каддафи так или иначе у власти не останется. Но ни американцы, ни их союзники, ни кто-то еще не заинтересован в том, чтобы погружать Ливию, как до этого Ирак, в хаос, выбраться из которого можно будет только через много лет.

— Тогда на кого вы бы посоветовали делать ставку в Ливии?

— На государственные структуры, но без Каддафи. Что касается повстанцев, то вряд ли они восторжествуют и сумеют контролировать всю страну. Пока преждевременно признавать их правительством всей Ливии, как это уже сделали Франция, Катар и некоторые другие государства.

— А почему нельзя сделать ставку на исламистов?

— На радикальных исламистов ставку делать нельзя, а умеренных я там не вижу. Это вам не египетские «Братья-мусульмане».

— На мой взгляд, египетская организация «Братья-мусульмане» вообще по ошибке продолжает оставаться в черном списке террористических организаций, который ФСБ России впервые составила еще восемь лет назад.

— Я разделяю эту точку зрения. «Братьев-мусульман» надо подталкивать к тому, чтобы они были все более умеренными.

«Некоторые международные силы хотят сделать Сирию более покладистой»

— Неспокойно сейчас и в других арабских странах, в той же Сирии. Вы хорошо знаете эту страну, ее лидера Башара Асада, были знакомы и с его отцом, прежним президентом Хафезом Асадом. Как там будут развиваться события?

— Там тоже есть недовольство и экономической ситуацией, и давно действующим чрезвычайным положением. Но это не выливается в недовольство большинства населения нынешним руководителем. К сожалению, не только западные, но и наши телевизионные компании пытаются представить это так. Президента там критикуют, но не требуют его ухода. А наше телевидение подчас показывает кадры из Сирии — мол, это антиправительственная демонстрация. А там отчетливо видно, что люди несут лозунги в поддержку Башара Асада и его портреты. В Дамаске прошло много демонстраций и за Асада. Я полагаю, что он вполне может устоять.

Но тут есть одно «но». Сам сирийский президент говорил о том, что к протестам в Сирии имеет отношение некий заговор извне. Есть этот заговор или нет — тут надо иметь факты, у меня таких фактов нет. Но в любом случае есть международные силы, которые хотят сделать Сирию более покладистой и оттянуть ее от Ирана. Эти силы, скажем, есть в США и в Израиле.

— А должна ли в таких условиях Россия поставлять Сирии оружие, например те же противокорабельные ракеты «Яхонт»? Контракт по ним давно подписан, но против сделки выступают израильтяне.

— Здесь надо принимать во внимание многие факторы. Надо учитывать наши отношения с США и Израилем. Но поскольку я не осведомлен о спецификации упомянутых вами ракет, то воздержусь от конкретного комментария. Одно могу сказать: Россия может поставлять в Сирию оборонительные вооружения, не запрещенные международными регламентациями.

«Россия могла бы усилить свое влияние»

— Новые политические силы во многих арабских странах, начиная с Египта и Туниса, вообще жалуются на то, что Россия запаздывает с налаживанием отношений с ними. Российская политика на Ближнем Востоке заслуживает этой критики?

— Нет, давайте не будем заниматься самобичеванием. Наш министр иностранных дел Сергей Лавров недавно был в том же Египте, встречался с новыми властями. У нас там работает посольство, у нас там умный посол Богданов. А вот раз вы заговорили об этом, то скажите мне сами, а что нам нужно еще делать?

— Налаживать более широкие контакты. Те же американцы действуют на Ближнем Востоке не только через МИД, а через десятки неправительственных организаций, благодаря которым в Вашингтоне знают всех новых лидеров в том же Египте. Россия такой активности не проявляет, у нас даже в советские времена с этим было лучше…

— С этим я могу согласиться. Но это же неправительственные организации. А если говорить о правительственной линии, то, как мне кажется, делается многое из того, что вообще можно сделать в этой ситуации.

— На что еще России следует обратить внимание при проведении своей политики в этом беспокойном регионе?

— Россия могла бы усилить свое влияние в четверке посредников, занимающихся ближневосточным урегулированием. Другим направлением деятельности могло бы стать то, о чем упомянули вы. Действительно, через общественные организации и научные структуры можно было бы попытаться усилить свое влияние в этих странах. Возьмите, к примеру, в Египте молодежную организацию под названием «Движение 6 апреля». Ну почему у нас нет с ней контактов? Ведь это же движение будущего, оно было основной силой во время демонстраций. По оценкам египетской печати, оно объединяет около 70 тыс. человек. Причем это люди, активно пользующиеся Интернетом, то есть это своего рода клуб. Или почему, в самом деле, с «Братьями-мусульманами» не поддерживать контакты? Тем более в Египте сейчас они наверняка будут легализованы. И во всем этом надо помнить о том, что у России есть свои интересы на Ближнем Востоке.

— А идея создания государства Палестина в нынешних обстоятельствах еще не потеряла своей актуальности?

— Наоборот, ее значение увеличивается. Нужно усилить внимание к урегулированию проблемы Палестины. А израильское руководство, как мне кажется, ведет себя контрпродуктивно в своих попытках во что бы то ни стало сохранить статус-кво.

— События на Ближнем Востоке будут развиваться в направлении к худшему или вы скорее оптимист?

— Ко всем этим событиям надо подходить дифференцированно. Посмотрим, например, как будет развиваться ситуация в Египте после выборов этой осенью. Или вот вопрос: пойдет ли на спад революционная волна в Аравии? Король Бахрейна, столкнувшись с волной демонстраций, получил помощь от своих соседей и партнеров по Совету сотрудничества арабских стран Персидского залива. Саудовская Аравия и Эмираты направили в Бахрейн полторы тысячи своих военных и полицейских. Во всяком случае, сейчас вряд ли такие события разовьются в Саудовской Аравии, а также вряд ли произойдет смена режима в Сирии.

— То есть события на Ближнем Востоке еще не предвестники, как уже поговаривают, того самого Страшного суда?

— Нет. Я отнюдь не призываю вас завернуться в простыню и ползти на кладбище. Елена Супонина.

Ливия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 7 апреля 2011 > № 316969

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин встретился с Королём Иордании Абдаллой II

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Ваше Величество, позвольте мне Вас ещё раз поприветствовать в Москве! Я знаю, что Президент Медведев это уже с удовольствием сделал. Мы знаем, что Вы большой друг нашей страны, и очень рады видеть Вас в России.

В основе любых межгосударственных отношений лежат прежде всего вопросы экономического характера, и я с сожалением могу констатировать, что у нас даже по сравнению с 2009 годом сократился объём товарооборота в 2010 году. Но ещё большее сожаление вызывает то обстоятельство, что в значительной степени это произошло по нашей вине, потому что мы прекратили поставки зерна, которое поставляли на иорданский рынок. Я хочу Вас заверить, что мы сделаем всё возможное по мере исправления ситуации на зерновом рынке, чтобы возместить эти поставки в последующие годы и восстановить наш имидж надёжных партнёров. Проблема заключалась в том, что два года подряд наше сельское хозяйство сталкивалось с очень сложными, аномальными погодными условиями.

Но не только экономика представляет взаимный интерес. Это и культура, и образование. В России обучается 600 иорданских студентов, и мы готовы продолжать это сотрудничество дальше. Мы готовы развивать туризм. Знаю, что ваше правительство выделило участок земли правительству Москвы для строительства соответствующего комплекса. Мы будем поддерживать любые проекты в этой сфере.

Хочу Вас ещё раз поблагодарить за поддержку проекта, связанного со строительством православного центра на берегу реки Иордан. Я помню, с каким энтузиазмом один из членов Вашей семьи рассказывал мне о перспективах развития туризма, касающихся, в том числе, и паломников, и всех тех, кто интересуется историей. И, конечно, мы готовы продолжать сотрудничество и в военно-технической области. У нас много направлений взаимодействия. И мы очень рады Вас видеть.

Абдалла II (как переведено): Господин Премьер-министр, я благодарю Вас. Я очень рад быть здесь и видеть Вас. Мы очень ценим наши отношения как с Вами, так и между нашими двумя странами. И как Вы только что упомянули, у нас есть очень много возможностей для сотрудничества. Для российского бизнеса есть много различных областей, где мы можем сотрудничать – например, ядерная энергетика, железнодорожная область, а также различные проекты в области инфраструктуры. У сотрудничества в области бизнеса также много возможностей. Надеюсь, что мой сегодняшний визит позволит нам открыть новые возможности для дальнейшего сотрудничества.

Как Вы уже упомянули, туризм – это одно из важных направлений нашего сотрудничества, не только обыкновенный туризм, но и религиозный туризм. Мы высоко ценим роль Русской православной церкви, которая очень сильна в Иерусалиме. Я очень рад быть здесь, и я надеюсь, что мы будем в дальнейшем всё больше развивать отношения между нашими двумя странами.

В.В.Путин: Спасибо.

Дмитрий Медведев и Король Иордании Абдалла II обсудили перспективы развития двусторонних отношений и актуальные международные вопросы. Обсуждались, в частности, пути урегулирования ситуации в Северной Африке и на Ближнем Востоке.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Ваше Величество, я сердечно приветствую Вас в Москве, очень рад нашей новой встрече. У меня хорошие воспоминания о моём визите в Иорданию, который состоялся относительно недавно.

С тех пор прошло вроде и немного времени, но произошло довольно много событий, которые приковывают внимание практически всех государств и которые создают довольно много сложностей на севере Африки и в арабском мире.

Российская Федерация и Иорданское Хашимитское Королевство являются очень добрыми партнёрами, и мы регулярно сверяем часы. В этом смысле я также рассматриваю Ваш короткий, но насыщенный визит в нашу страну для того, чтобы поговорить о текущей ситуации, которая существует в ближневосточном регионе, поговорить о ближневосточном урегулировании, его перспективах. Конечно, сверить часы по двусторонней повестке дня, обсудить другие актуальные вопросы международной жизни.

Скажу прямо, наша страна заинтересована в выполнении всех международных резолюций, резолюций Совета Безопасности, направленных на урегулирование ситуации как вокруг Ливии, так и по ближневосточному треку, ближневосточному урегулированию. Мы надеемся, что, несмотря на то что этот год начался очень трудно для целого ряда стран, просто драматически, тем не менее стабилизация будет достигнута, в том числе путём мирного посредничества и использования возможностей ООН и других международных институтов.

Ещё раз приветствую Вас и хотел бы сказать, что Вы всегда желанный гость в нашей стране.

КОРОЛЬ ИОРДАНИИ АБДАЛЛА II (как переведено): Господин Президент, большое спасибо за возможность встретиться с Вами.

Я помню Ваш визит, который состоялся в январе, в ходе которого мы обязались укрепить наши взаимоотношения по разным вопросам. Я хотел бы с радостью обсудить все направления нашего сотрудничества, а также вызовы, с которыми мы сталкиваемся, в особенности в нашей части света.

Мы осознаём, какое внимание Россия уделяет мирным реформам, которые принимаются в нашей стране, а также обсуждению двусторонних отношений в экономической области. Мы понимаем, какова ваша роль в сегодняшнем мире, в особенности какое внимание вы уделяете мирным процессам, и мы знаем, что вы позитивно участвуете в этих процессах. Мы хотим укрепить взаимоотношения с Россией и сделать всё возможное, для того чтобы посадить Израиль и Палестину за стол переговоров, так же как и укрепить и стабилизировать ситуацию в этом регионе.

Господин Президент, позвольте Вас поблагодарить за гостеприимство, которое Вы оказали Иордании, и за возможность встретиться с Вами и обсудить все наши взаимоотношения.

Правительство Израиля продолжает «остужать» рынок недвижимости.

Министерство жилищного хозяйства с начала 2011 года выделило землю для строительства 10 тыс. новых квартир. Власти надеются, что данные меры приведут к снижению стоимости жилья в стране.

Это самое крупное выделение земли за последние два года, передает Globes. «Рост предложения должен снизить цены на квартиры в Израиле», - подчеркивает глава министерства Ариэль Атиас.

Ранее Центробанк Израиля пытался сбить цены на жилье путем ужесточения условий кредитования. Процентная ставка была повышена до 2,25%, однако желаемых результатов это не дало.

За последние два года жилая недвижимость в Израиле в среднем подорожала на 37% – до 1,05 млн шекелей ($294 тыс.). Самые высокие цены на недвижимость зафиксированы в Тель-Авиве, где средняя стоимость жилого объекта достигает $516 тыс. Второе место в этом рейтинге занимает Иерусалим – здесь объект стоит в среднем $389,9 тыс.

Повышение цен эксперты объясняют быстрым экономическим ростом страны, низкими процентными ставками по кредитам и длительным периодом мирного времени. Кроме того, есть и спекулятивная составляющая: свободная валютная политика Израиля подталкивает инвесторов вкладывать деньги в недвижимость для последующей перепродажи.

"Глубокое разочарование" выразила в среду глава дипломатии Евросоюза Кэтрин Эштон в связи с принятым властями Израиля решением построить новые здания в районе оккупированных палестинских территорий, назвав данное решение "препятствием" на пути мирного урегулирования палестино-израильского конфликта.

"Эти планы могут еще более негативно повлиять на и без того хрупкую политическую обстановку", - говорится в заявлении Эштон, поступившем в РИА Новости.

По словам главы дипломатии ЕС, решение правительства Израиля противоречит призывам международного сообщества, в том числе "квартета" международных посредников, и идут вразрез с достижениями на пути мирного урегулирования конфликта.

"Если мы хотим подлинного мира, должен быть найден способ для решения вопроса о статусе Иерусалима как будущей столицы двух государств", - говорится в заявлении.

Палестинская национальная администрация (ПНА) стремится создать независимое государство в границах 1967 года и надеется, что в ходе международных переговоров Израиль выведет свои войска с оккупированных после войны 1967 года палестинских территорий - Западного берега реки Иордан, сектора Газа и Восточного Иерусалима.

На этой территории ПНА хочет образовать палестинское государство со столицей в Восточном Иерусалиме. Однако Израиль отказывается вернуться к пограничным линиям 1967 года и не желает поднимать вопрос об Иерусалиме, который он объявил своей "вечной и неделимой столицей".

В настоящее время палестино-израильские мирные переговоры буксуют из-за отказа правительства Израиля свернуть поселенческую деятельность на оккупированных территориях, с чем палестинцы увязывают свое дальнейшее участие в мирном разрешении конфликта. Александр Шишло

Фонтан научных идей забил в пустыне. Мусульманские страны, не жалея денег, развивают науку. Пожалуй, никто не ожидал такого полета научной мысли в регионе, обычно ассоциируемом с нефтью и войнами

Наука в Турции развивается столь же стремительно, как и в Китае, почти в два раза опередившем Великобританию по количеству публикаций в рецензируемых журналах. Иран, периодически переругивающийся с Западом из-за своей ядерной программы, с научной точки зрения вовсе не является международным парией. Благодаря кооперации с учеными из других стран, прежде всего, американцами, иранцы всего за несколько лет увеличили число публикаций в мировых научных журналах на 470% — это рекорд. Катар через 5 лет намерен тратить на исследования и разработки в два раза больше в процентном соотношении к ВВП, чем это делает сейчас Россия. Тунис за 10 с небольшим лет увеличил госфинансирование исследований и разработок более чем в 40 раз. Агрессивно развивающие науку страны-новички, которых до сих пор никто не числил в авангарде научного знания, угрожают гегемонии традиционных мировых супердержав, констатируют составители вышедшего на днях обстоятельного доклада Королевского общества, британской Академии наук.

В целом отчет «Знание, сети и страны: глобальное научное сотрудничество в XXI веке» (Knowledge, networks and nations: Global scientific collaboration in the 21st century) фиксирует относительно благополучное состояние науки в начале столетия, несмотря на финансовые пертурбации минувших лет. В научных центрах по всему миру работают около 7 млн исследователей, публикующих все большее количество статей в 25 тысячах рецензируемых журналов. Расходы на исследования и разработки (R&D) к концу первого десятилетия XXI века составили почти 1 трлн долларов — 45-процентный рост по сравнению с 2002 годом. В научный процесс постепенно втягиваются страны, о которых раньше, говоря о науке, не вспоминали вовсе. Так, ученые из одного из самых бедных государств планеты, Камбоджи, в 1996 году опубликовали в международных научных журналах 7 статей, в 2008 — целых 114. Успехи продемонстрировали их коллеги из Тувалу: в 2009 году в рецензируемом American Journal of Applied Sciences вышла первая статья, принадлежащая перу исследователя из этого крохотного островного государства с населением чуть более 10 тысяч человек. Автор писал на злобу дня — о том, как повышение уровня мирового океана угрожает островам в Тихом океане.

Основные мировые научные центры прежние: Северная Америка, Европа и Япония. На США проходится почти половина мирового научного бюджета (400 млрд долларов) и 20% публикаций в специализированных изданиях. Сильны позиции Великобритании, Японии, Германии и Франции. С 2002 года по 2007 траты на исследования и разработки в этих странах выросли на треть, а вкупе с Соединенными Штатами они «отвечают» за 59% глобальных расходов на R&D.

Глобализация обусловила увеличение количества статей, над которыми поработали ученые сразу из нескольких стран, — с 25% в середине 1990 годов до 35% сейчас. Рекорд в этом отношении оставила научная статья о поведении частиц в Большом адронном коллайдере (БАК), опубликованная год назад в журнале Physics Letters B. У нее было 3,2 тысячи авторов из 32 стран. «Коллабораций действительно стало больше. В моей области — геномике и бионформатике — все чаще публикуют большие исследования с десятками авторов», — рассказал BFM.ru замдиректора Института проблем передачи информации РАН Михаил Гельфанд.

«Максимальные значения интеграции в мировую науку у маленьких европейских стран вроде Швейцарии и Финляндии — там до 50% статей написано в соавторстве с иностранцами. Среди российских публикаций процент с участием иностранных авторов тоже растет», — отметил в беседе с BFM.ru доктор биологических наук, профессор Александр Пудовкин. Он проанализировал количество напечатанных статей авторов из России в основных мировых базах данных о публикациях в области естественных, биомедицинских и инженерных наук. Увеличивается число перекрестных цитирований. Чаще всего цитируют исследователей из США (30% в 2008 году), второе место занимает Великобритания (8%), на третьем — немцы (7%).

Тем не менее, общепризнанные научные лидеры, пусть медленно, но все же утрачивают гегемонию на мировой арене, полагают авторы доклада Королевского общества. С 1996 по 2008 год количество научных статей, написанных американскими учеными, сократилось на 20%, японскими — на 22%, российскими — на 24%. Такая же тенденция в других европейских государствах с долгими научными традициями: Великобритании, Германии и Франции. Противоположный процесс происходит в странах БРИК за исключением России: Китае Индии и Бразилии. За последние годы они вдвое увеличили финансирование исследований и разработок.

Результат не заставил себя долго ждать: КНР ускорилась настолько, что стала вторым после Америки производителем научных знаний в мире. Эту ситуацию отражает число публикаций в рецензируемых научных журналах в 2008 году: США — 320 тысяч, Китай — 163 тысячи, Великобритания — 98 тысяч. К 2020 году власти Китая планируют довести расходы на R&D до 2,5% ВВП. Для сравнения: соответствующий показатель в ЕС сейчас — 1,78% ВВП. Вполне вероятно, что отчасти ориентированность на инвестиции в знание в КНР связана с большим количеством дипломированных технарей в руководстве страны. Председатель КНР Ху Цзиньтао по образованию инженер-гидравлик, его наиболее вероятный сменщик на высшем государственном посту Си Цзиньпин — выпускник пекинского Политеха. У премьера Вэнь Цзябао диплом геолога, пять членов Политбюро ЦК КПК — дипломированные инженеры или ученые.

Индия, вузы которой ежегодно покидают 2,5 млн выпускников, вытеснила Россию из первой десятки стран по числу научных публикаций, проделав путь с тринадцатого места в 1996 году до десятого в 2008. Одним из самых громких достижений индийских ученых стал запуск в 2008 году спутника и его посадка на Луне — до Индии это удавалось всего трем государствам. Бразилия, которая стремится стать страной с «экономикой знания», основанной на природных ресурсах, планирует нарастить финансирование исследований и разработок до 2,5% ВВП к 2022 году с 1,4% в 2007.

Входящую в БРИК Россию с ее богатым научным прошлым авторы доклада Королевского общества в перечне перспективных стран не упоминают, хотя планы российского руководства на общем фоне выглядят не так уж бледно. Опубликованная за несколько часов до наступления 2011 года на сайте Минэкономразвития «Стратегия инновационного развития РФ на период до 2020 года» предусматривает, что внутренние затраты на исследования и разработки к этому времени должны вырасти до 2,5-3% ВВП (в 2009 году — 1,24% ВВП). В процентном соотношении это вполне сопоставимо с планами китайцев или бразильцев.

«На протяжении 2000 годов внутренние затраты на исследования и разработки в РФ в абсолютных цифрах неуклонно возрастали и увеличились с 48 млрд рублей в 1999 году до 485,8 млрд рублей в 2009 году. В итоге Россия входит в первую десятку ведущих стран мира по общему объему таких затрат, хотя и существенно отстает от лидеров по такому показателю, как доля затрат исследования и разработки в ВВП (1,24% по сравнению с 2,77% в США, 2,64% в Германии и 4,86% в Израиле)», — констатируют составители стратегии. По их прогнозу, к 2020 году доля российских исследователей в общемировом числе публикаций в научных журналах к 2020 году должна повыситься до 5% (в 2008 году – 2,5%); средняя цитируемость научных работ — до 5 ссылок на статью в 2020 году (в 2009 году — 2,4 ссылки на статью).

В 2008 году доля российских работ составила 1,8% от их общемирового количества, фиксируемого базой данных Scopus, а доля ссылок на них — 1,42%, сообщил BFM.ru профессор Пудовкин. В докладе британского Королевского общества из российских ученых упомянуты только нобелевские лауреаты Андрей Гейм и Константин Новоселов, да и то в контексте их международного опыта работы. Хорошие российские ученые известны за границей, но таких исследователей очень немного, отмечает Михаил Гельфанд из Института проблем передачи информации: «В небольшой степени можно говорить о социальных причинах: меньше денег — меньше поездок на конференции — меньше видимость. Но основная причина, связанная опять же с отсутствием денег, — не производятся современные дорогие исследования в «горячих» областях».

Гельфанд уточняет, что нехватку финансирования не стоит понимать буквально: «Деньги выделяются такие, что на все достойные группы хватило бы, но нет механизма выделения этих достойных. Из-за этого, например, Курчатовский научный центр, купающийся в деньгах, производит статей — в расчете на миллион рублей — на порядки меньше, чем нормальные сильные учреждения. Оговорюсь: речь идет не о классическом «физическом» Курчатовском институте, а о новомодных НБИК-направлениях [сочетаний нано-, био-, информационных и когнитивных технологий — BFM.ru]».

Сводного научного бюджета в России нет, сообщили BFM.ru в комитете Госдумы по науке и наукоемким технологиям: деньги выделяются отдельно на гражданскую науку, на военные разработки, исследования в области сельского хозяйства, развитие университетов и т.д. Бюджет на 2011-2013 годы предусматривает рост расходов на 10%. На гражданскую науку из федерального бюджета предполагается направить 228 млрд рублей, что составит 0,41% ВВП или 2,13% расходной части бюджета.

Отголоски советской закрытости

«В 2010 году по числу напечатанных статей Россия занимала 15 место», — говорит Александр Пудовкин. «В [основных мировых научных журналах — BFM.ru] Science и Nature всем трудно опубликоваться. Там печатают либо чрезвычайно хорошие работы, статьи нобелевских лауреатов, хотя и их, бывает, заворачивают, либо работы большого общественного звучания, и тоже очень качественные. В нашей стране работ такого уровня практически нет. Те публикации российских авторов, которые все же попали в эти журналы, были подготовлены в соавторстве с американскими или европейскими исследователями.

У малого числа публикаций из России есть и другие причины, продолжает Пудовкин, — плохое финансирование нашей науки и отголоски советской закрытости. «Не разрешали публиковаться за границей, да и внутренние публикации не особенно поощрялись. Считалось, что писать отчеты важнее. Сейчас опубликоваться за границей для российского автора очень трудно: и наука у нас не та, и английский язык российские авторы знают плохо», — говорит Пудовкин.

В своей недавней статье «Как публикуются и цитируются российские ученые» профессор отмечает, что россияне преимущественно печатаются в российских журналах, которые доступны мировому научному сообществу через переводные версии российских журналов, публикуемые, в основном, издательством МАИК «Наука/Interperiodica». «Эти англоязычные версии публикуются очень маленькими тиражами (десятки экземпляров) и подписка на них очень дорога. Например, подписка в 2010 году на англоязычную версию журнала «Генетика» (Russian Journal of Genetics) стоила почти 5 тысяч евро, в то время как подписка на американский журнал Genetics, который по объему и по качеству статей значительно превосходит «Генетику», стоит лишь 60 долларов».

Угроза научному доминированию Запада?

«Некоторые страны серьезно угрожают традиционным научным супердержавам», — сообщил газете The Financial Times один из авторов доклада Крис Левеллин Смит из Оксфорда. Какие это страны, он не конкретизировал, но и без объяснений понятно: первые в списке государств с быстро развивающейся наукой это Турция и Иран.

Турция развивает науку темпами, которые сопоставимы с китайскими: государственные инвестиции в эту сферу между 1995 и 2007 выросли в 6 раз. В абсолютных цифрах турецкое правительство закачивает в исследования и разработки больше, чем Норвегия, Финляндия и Дания. Количество ученых в Турции за эти годы увеличилось на 43%, число научных публикаций — в 4 раза.

Количество статей, напечатанных в основных мировых рецензируемых журналах учеными из Ирана, выросло с 736 в 1996 году до 13 с лишним тысяч в 2008 — по этому показателю Исламская республика стала мировым лидером. Несмотря на политические разногласия с США из-за ядерной программы, иранские ученые чаще всего пишут научные работы в соавторстве с американцами (в 2008 году совместных статей было более 1,8 тысячи — рост на 470% по сравнению с началом десятилетия). Кстати, в докладе Королевского общества содержится еще один пример мирного сотрудничества ученых из тех стран, политикам и дипломатам из которых договориться непросто, — задуманный по аналогии с европейским БАКом и реализуемый в Иордании ближневосточный проект SESAME. Это аббревиатура от английского сочетания «Синхротронное излучение для научных экспериментов и прикладного применения на Ближнем Востоке». В рамках проекта, который должен быть завершен через несколько лет, если не помешают волнения и революции в арабском мире, вполне миролюбиво сотрудничают ученые из Израиля, Палестины, Ирана, Пакистана, Египта, Бахрейна и других стран региона.

В планах иранского руководства — почти восьмикратное увеличение бюджета на R&D к 2030 году (до 4% ВВП против 0,59% в 2006). С августа 2009 года власти Исламской республики претворяют в жизнь новую стратегию, направленную на улучшение системы высшего образования и повышение кооперации учебных заведений и промышленности. В рамках этого плана был создан центр нанотехнологий (по сравнению с бюджетом «Роснано» он обошелся в смешные 2,5 млн долларов). Конек ученых из Ирана — технические и инженерные дисциплины.

Успехи налицо, но до мировых лидеров претендентам на более заметное место в мировой науке еще очень далеко. «Иранцы, кажется, стали чуть более заметны, но все равно в моей области — на уровне температурного шума», — поделился наблюдениями с BFM.ru доктор биологических наук Гельфанд. «Турки опубликовали в 15 раз меньше, чем американцы, а иранцы еще меньше. Хотя, конечно, наблюдается очень значительный рост публикаций из этих стран», — подтверждает Александр Пудовкин.

То тут, то там на Ближнем Востоке в последние годы видны всплески научного сознания. Богатый газом Катар с населением всего 1,4 млн человек, из которых 85% — рабочие из других стран, к 2015 году намерен тратить на исследования и разработки 2,8% ВВП. В инфраструктурные проекты, направленные на превращение Катара в «экономику знаний», уже вложено 130 млрд долларов. В ОАЭ строят инновационный Масдар-Сити. За счет использования солнечной энергии он призван стать первым в мире городом с нулевым выбросом углекислого газа. В числе 1,5 тысячи компаний, которые решили перенести в Масдар-Сити исследования в области энергоэффективных и ресурсосберегающих технологий, GE, BP, Shell, Mitsubishi и Rolls-Royce. Открывшийся недавно в Саудовской Аравии новый университет KAUST (King Abdullah University of Science and Technology), по прогнозу авторов доклада «Знание, сети и страны: глобальное научное сотрудничество в XXI веке», лет через 20 будет конкурировать с лучшими технологическими вузами США.

Тунис сделал ставку на медицину и исследования в области фармацевтики. Через 5 лет страна намерена в 5 раз увеличить экспорт лекарств и на 60% покрывать внутренние потребности за счет собственного производства медикаментов. Увеличение финансирования R&D более чем в 40 раз (с 0,03% ВВП в 1996 году до 1,25% в 2009 году) — во многом заслуга свергнутого президента Бен Али. Курьезно, но среди тунисцев, восставших против насквозь коррумпированного режима, было много молодежи, выучившейся в университетах как раз на волне стремления Туниса к большей научной роли в мире. Толчком к смещению Бен Али стало самосожжение уличного торговца с университетским дипломом, не сумевшего найти работу по специальности, как и многие его сверстники в Тунисе.

«Бедные арабские страны относились к науке как к неподъемной для них роскоши. В богатых же государствах, продающих нефть и газ, царило ложное ощущение сопричастности к мировому научному и технологическому прогрессу. Там считали: нефтяные деньги плюс западные технологии и знания являются простой формулой для инноваций и модернизации. Большинство арабов относится к науке как к еще одной разновидности сырья, которая существует отдельно от мыслительного процесса и социокультурных особенностей, порождающих научные знания стран». Это фрагмент статьи, которую несколько лет назад в журнале Science опубликовал медик из Сирии Васим Мазьяк (Wasim Masiak). На тот момент он заведовал одним из самых продвинутых научных учреждений арабского мира — Центром изучения табака в Алеппо. Сдвиг в арабском сознании применительно к науке Мазьяк, выпускник киевского мединститута, объясняет распространением новых коммуникационных технологий вроде спутникового телевидения или Интернета. «Современные арабы добровольно прониклись западной культурой и ценностями гораздо глубже, чем их деды на рубеже XIX-XX столетий при вторжении европейских армий», — полагает Мазьяк.

Данные, собранные Королевским обществом Великобритании, похоже, подтверждают наблюдения Мазьяка. В Иране число пользователей Интернета по сравнению с концом прошлого века выросло на 13 тысяч процентов (отправной точкой было мизерное число в 250 тысяч пользователей), в Тунисе — на 3,6 тысячи процентов (со 100 тысяч до 3,6 мллн пользователей). Екатерина Тропова, Дмитрий Мунгалов

Катар предложил своего кандидата на пост генерального секретаря Лиги арабских государств (ЛАГ), который должен освободиться уже в мае этого года после ухода нынешнего главы панарабской организации Амра Мусы, сообщила во вторник саудовская газета "Аш-Шарк аль-Аусат".

По информации издания, кандидат Катара - бывший генеральный секретарь Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) Абдель Рахман аль-Атыйя. "Катар решил выдвинуть своего кандидата на пост генсека ЛАГ, учитывая стремительные события в арабском мире, которые требуют новых идей в работе этой организации", - сказал газете катарский дипломатический источник.

По его словам, кандидат Катара имеет богатый опыт управления такой важной региональной организацией, как Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива.

При этом Аль-Атыйя уже заручился поддержкой стран Персидского залива на недавнем совещании в Саудовской Аравии.

Амр Муса, срок пребывания которого на этом посту завершается 15 мая, заявил, что покидает ЛАГ. Этот видный египетский политик намерен выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих в конце текущего года выборах президента Египта.

Традиционно пост генсека ЛАГ занимал представитель крупнейшего арабского государства - Египта, хотя это и не прописано в уставе организации. Однако ряд государств выступили за ротацию этого поста.

Небольшое по площади и численности населения, но богатое природными ресурсами государство Катар стремится играть важную роль на международной арене, в частности, в арабском мире. Катар активно участвует в урегулировании ряда региональных конфликтов, в том числе в Ливии, Судане и на палестинских территориях.

Очередной саммит ЛАГ пройдет в мае этого года в Багдаде. Штаб-квартира Лиги арабских государств находится в Каире.

В ближайшие десять лет в Средиземном море недалеко от побережья сектора Газа может появиться искусственный остров, на территории которого будут построены аэропорт, морской порт и гостиницы. Таким необычным способом израильские власти намерены упростить доставку грузов в блокированный еврейским государством сектор Газа и повысить уровень экономического развития региона.

Инициатор проекта министр транспорта Израиля Исраэль Кац в беседе с «МН» отметил, что «новый остров создаст сотни тысяч рабочих мест, а это в свою очередь обеспечит экономическое процветание сектора Газа». По мнению министра, остров станет важной транспортной артерией и промышленным центром. «Создание новых рабочих мест обеспечит сектору Газа экономическую независимость от Израиля», — отметил министр.

Кац не скрывает, что забота еврейского государства о жителях блокированного сектора Газа объясняется прежде всего интересами безопасности самого Израиля. Он рассчитывает на то, что снижение социальной напряженности в секторе и решение проблемы безработицы приведет к потере популярности радикальных исламских группировок и, в частности, исламского движения ХАМАС.

Согласно проекту остров будет расположен на расстоянии 4,5 км от побережья сектора Газа. Размер предполагаемого острова 8 кв. км, с сектором он будет соединяться специальным мостом. Согласно планам министерства транспорта помимо морского порта и аэропорта на острове будут расположены бухта для яхт и лодок, центры логистики, туристические зоны, отели, электрические подстанции и даже сооружения для опреснения воды. Остров планируют объявить демилитаризированной зоной, контроль над ним перейдет к международным миротворческим миссиям совместно с израильскими силами безопасности. С суши блокада сектора Газа будет сохранена.

Проект еще не доработан — сооружение острова уже одобрили глава правительства Израиля Биньямин Нетаньяху и президент Шимон Перес, однако последнее слово будет за правительством. Именно оно должно будет дать зеленый свет инициативе министра.

Стоимость острова оценивается в 5–10 млрд долл. По словам Исраэля Каца, «заинтересованность в проекте уже высказали израильские, палестинские и зарубежные предприниматели». Среди ключевых инвесторов, в привлечении которых заинтересован Израиль, министр транспорта называет Россию. По его мнению, этот проект может быть выгоден Москве как с экономической, так и с политической точки зрения, учитывая роль России как одного из коспонсоров мирного процесса на Ближнем Востоке.

В пресс-службе министерства транспорта «МН» объяснили, что остров будет возведен по технологии, которая предполагает осушение участка моря и намывания на этом участке искусственного острова. «Технологии возведения искусственных островов далеко не новы и широко применяются во всем мире», — заявил в беседе с «МН» морской инженер, архитектор Корина Сегаль. Она отметила, что глубина Средиземного моря на расстоянии 4 км от сектора Газа не превышает 20 м, что позволит без каких-либо проблем «возвести остров и свести при этом экологический ущерб к минимуму».

Палестинцы отнеслись к израильской инициативе с немалой долей скептицизма. Спикер правительства Палестинской автономии Расан аль-Хатиб сказал, что «проект возведения острова относится к области фантастики». «Для облегчения положения палестинцев Израиль должен прекратить изоляцию сектора Газа, а не строить острова», — отметил аль-Хатиб. Пресс-секретарь исламской радикальной группировки ХАМАС Сами абу-Зихри назвал проект Израиля «сионистскими усилиями для интернационализации блокады».

Израиль ввел блокаду сектора Газа в 2007 году, после того как представители ХАМАС захватили власть в регионе. Все грузы, предназначенные для жителей сектора, с тех пор тщательно досматриваются. Кроме того, существует запрет на ввоз в сектор Газа некоторых видов товаров, которые могут использоваться для террористической деятельности. Миротворческие организации постоянно упрекают Израиль в том, что блокада поставила сектор Газа на грань гуманитарной катастрофы.

Есть скептики по отношению к этому проекту и в Израиле. Бывший сотрудник военной разведки Копель Шумах, например, заявил «Московским новостям», что миллиардные затраты на возведение острова бессмысленны. «Сектор Газа — это небольшой пятачок на Ближнем Востоке, который не представляет никакой угрозы ни для Израиля, ни для других стран, и для израильтян не составляет никаких сложностей проверять товары, которые поступают в регион», — полагает он.

Еще резче высказались журналисты израильской радиостанции «Галей ЦАХАЛ», которые предположили, что ХАМАС может разбомбить искусственный остров раньше, чем на нем приземлится первый самолет. Мария Гришина, Дмитрий Дубов.

Германская фармкомпания Merck KGaA объявила о создании Фонда Merck Serono Israel Bioincubator Fund, стратегической и корпоративной инициативы, ориентированной на израильские биотехнологические «старт-апы». Об этом было объявлено в ходе визита главы Merck Карла-Людвига Клея (Karl-Ludwig Kley) в Израиль, где он встретился с министром промышленности, торговли и труда Шаломом Симхоном (Shalom Simhon) и главным научным сотрудником Ави Хассоном (Avi Hasson).

Инкубаторная программа предназначена для ускорения успешного развития компаний–«старт-апов» и предполагает как финансирование проектов, так и возможность использования для исследований специально отведенных площадок в израильском центре исследований и разработок Merck Serono Interlab. За семилетний период Merck Serono вложит в данный проект, в общей сложности, 10 млн. евро. Одновременно с этим, Merck Chemicals запустит программу для начинающих компаний в области высоких технологий и наук о жизни. Merck Chemicals выделит 3 млн. евро для такой программы в течение ближайших трех лет. Израильские компании будут выбраны на основе их потенциала развития инновационных технологий и, в соответствии со стратегией компании, позволяющей осуществлять открытия и разработки новых продуктов. Инкубаторная программа Merck охватывает области фармацевтики, науки о жизни и функциональных материалов.

«Мы надеемся, что новая инкубаторная программа будет способствовать дальнейшему укреплению совместных исследований, поскольку Израиль является одной из ведущих в мире стран по научным инновациям и созданию новых компаний, специализирующихся на разработке биопрепаратов и высокотехнологичных материалов», — заявил Клей. Компания Merck участвовала с 2007 г. в глобальной программе Enterprise Collaboration Framework израильского Министерства промышленности, торговли и труда, созданной, чтобы предоставить израильским партнерам ряд преимуществ, включая специальную помощь в технике, маркетинге и продажам на мировом рынке. Новые конкурсные условия программы сегодня были предоставлены на рассмотрение Министерства. В ходе своего визита Клей также встретился с руководителями и ведущими учеными Института Вейцмана (Weizmann Institute), Еврейского университета — в Иерусалиме и Техниона (Технический университет) в Хайфе.

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху потребовал в воскресенье от международного сообщества аннулировать доклад комиссии Голдстоуна, которая усмотрела признаки военных преступлений и преступлений против человечности в действиях израильской армии при проведении два года назад операции в секторе Газа, передает корреспондент РИА Новости.

Сам Ричард Голдстоун в пятницу опубликовал статью в американской газете The Washington Post, в которой признал, что доклад, написанный по поручению Совета по правам человека ООН, был бы "другим документом", если бы в период его подготовки он располагал той информацией, которая у него есть сейчас. Южноафриканский юрист считает возможным снять с Израиля наиболее тяжкое обвинение из включенных в доклад - преднамеренное использование военной силы против гражданского населения.

"Очень редки случаи, когда те, кто распространяет клевету, потом от нее отказываются. Но так произошло с докладом Голдстоуна. Голдстоун признал, что все, о чем мы постоянно говорили, соответствует действительности: Израиль никогда намеренно не стрелял в мирных граждан, а все проведенные нами расследования соответствовали высочайшим международным стандартам", - сказал Нетаньяху на воскресном заседании правительства.

"Противоположным образом обстоит дело с (правящим в секторе Газа движением) ХАМАС, которое преднамеренно атаковало гражданское население, убивало мирных жителей и, естественно, не провело никакого расследования. Это подводит нас к необходимости призвать к немедленному аннулированию доклада Голдстоуна", - добавил глава правительства.

Израильские власти с самого начала бойкотировали работу комиссии Голдстоуна и отказались признавать ее выводы, которые нашли поддержку в Совете по правам человека, Генассамблее ООН и Европарламенте.

Тем не менее органы израильской военной юстиции, как сообщила ранее армейская пресс-служба, самостоятельно проверили свыше 150 эпизодов операции "Литой свинец", почти в 50 случаях открыли официальное расследование и начали выносить приговоры.

Нетаньяху поручил главе Совета национальной безопасности Яакову Амидрору создать специальную группу из представителей министерств иностранных дел, обороны и юстиции. Им предстоит продумать, как можно воспользоваться ситуацией и устранить ущерб, нанесенный Израилю докладом Голдстоуна.

"Рекомендаций я жду в ближайшие дни. Мы будем работать с мировым сообществом и ООН... добиваясь справедливости, на которую Израиль имеет право", - сказал глава израильского правительства.

Жертвами боевых действий в секторе Газа в декабре 2008 - январе 2009 годов стали около 1,4 тысячи палестинцев и 13 израильтян.

Катар первым из арабских стран (и вторым в мире вслед за Францией) официально признал ливийских повстанцев властью страны. Цена этого политического шага — доступ к ливийской нефти.

Вчера стало известно, что нефть, добываемую в подконтрольных повстанцам восточных районах страны, со следующей недели начнет покупать Катар. «Мы провели переговоры с катарской нефтяной компанией, и она, к счастью, согласилась вывезти всю нефть, которую мы хотим экспортировать, и продавать ее другим странам», — сообщил агентству Reuters Али Тархуни, вот уже вторую неделю руководящий в переходном правительстве Ливии финансово-экономической и сырьевой политикой из главного города мятежников — Бенгази.

Национальная нефтяная компания Катара Qatar Petroleum сделку пока не комментирует. Однако спустя несколько часов после заявлений Тархуни Катар объявил о признании Национального переходного совета Ливии легитимным органом власти.

Революционное руководство уже создало целевой депозитный счет, на который будут поступать деньги от продажи нефти. Фонд заморозят до тех пор, когда революция победит во всей стране, сказал Тархуни. До тех же пор повстанцы, по его словам, будут обходиться международными кредитами.

Директор Института востоковедения РАН Виталий Наумкин считает, что хотя признание Национального переходного совета не оформлено и любые сделки с ним формально не соответствуют международному праву, они не вступают с ним и в острое противоречие. Эксперт напомнил, что международное сообщество и ранее имело политические и экономические отношения с квазигосударственными структурами, как, например, в случае с Организацией освобождения Палестины или с властями бывших африканских колоний, например, в Намибии. «В таких случаях некие структуры и органы признаются другими странами единственными представителями народа, даже если у них нет контроля над всей территорией страны», — пояснил эксперт. Такой подход, продиктованный практическим интересом, позволяет Катару и через него другим странам вступить с Ливией в торгово-экономические отношения, говорит Наумкин: «Эмбарго ООН на торговлю с Ливией распространяется на власти этой страны, но не запрещает торгово-экономические отношения с другими силами».

По данным Международного энергетического агентства, добыча ливийской нефти за последние полтора месяца замедлилась до минимума, а экспорт так и вовсе остановился. До начала гражданской войны Ливия производила ежедневно 1,6 млрд баррелей, теперь же — не более 130 тыс. баррелей. Алу Тархуни утверждает, что повстанцы могут своими силами увеличить добычу в два с лишним раза. Однако возобновление производства в полном объеме невозможно до разрешения ливийского кризиса.

Сегодня пути его урегулирования обсудят в Лондоне министры иностранных дел 35 стран-союзников. Но единодушия нет даже в стане НАТО, которое со вчерашнего дня взяло на себя полный контроль над операцией. Президент Франции Николя Саркози считает, что коалиции стоит действовать против сил ливийского лидера Муаммара Каддафи активнее. Саркози также предупредил других арабских лидеров не пренебрегать волей народа, как это делал Каддафи, иначе западные страны могут организовать новые военные операции.

Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган в свою очередь критикует Саркози за стремление «начать новый крестовый поход» и предлагает мягкий вариант ливийской миссии. По мнению Стамбула, главная задача — принести мир в Ливию и уберечь ее от политического раскола. Эрдоган объявил, что Турция готова стать посредником между силами Муаммара Каддафи и ливийской оппозицией.

Глава российского дипломатического ведомства Сергей Лавров также раскритиковал вчера военные действия коалиции: «Резолюция СБ ООН ставит в качестве единственной цели введения так называемой бесполетной зоны защиту гражданского населения. Никаких других целей эта резолюция не содержит».

По мнению эксперта Института Европы РАН Дмитрия Данилова, и жесткий, и мягкий подход НАТО несовершенен. «Франция фактически принимает одну из сторон ливийского конфликта, что противоречит резолюции Совбеза ООН по Ливии», — считает он. Кроме того, ее критикуют даже ближайшие союзники. США сигнализировали, что не желают полноценного участия в операции. Немецкий министр иностранных дел Гидо Вестервелле назвал подход Саркози слишком агрессивным.

Турецкую инициативу эксперт называет «нереалистичной»: стороны конфликта явно собираются вести войну до победы.

С точки зрения президента Института стратегических оценок Александра Коновалова, у мирового сообщества сложился консенсус только по отношению к самому Каддафи. «Он дискредитировал себя и по большому счету никому не нужен. Но действия западной авиации не способны принести окончательного успеха в войне, если нет поддержки пехоты. А поскольку сухопутные операции резолюция ООН запрещает, коалиции остается надеяться на повстанцев», — считает эксперт. Впрочем, даже по вопросу о том, кто такие эти повстанцы и чего они на самом деле хотят, полной ясности нет. На прошлой неделе их представители побывали в Париже. Один из них, Али Зейдан, заявил прессе: повстанцы ждут от союзников поддержки и оружия, взамен мир увидит демократическую Ливию. Насколько это признание обрадовало союзников, сказать трудно. Мария Ефимова, Игорь Крючков.

Руководство Палестинской национальной администрации рассчитывает, что провозглашение независимости Палестины и признание её государственности произойдут в сентябре 2011 года и что последние события в арабских странах не станут помехой для создания палестинской государственности. Об этом заявил лидер ПНА Махмуд Аббас в опубликованном в понедельник интервью газете "Московские Новости".

Первый номер обновлённой русскоязычной версии газеты выходит под эгидой издательского дома "Время" и Российского агентства международной информации РИА Новости.

"Всё сходится на сентябре". "Рассчитываем объявить о создании государства Палестина в сентябре. Для этого у нас есть как минимум три основания. Во-первых, американский президент Обама уже заявил, что хотел бы увидеть в сентябре создание государства Палестина. Во-вторых, ближневосточный квартет (Россия, США, ЕС и ООН) тоже объявил, что в сентябре переговоры должны закончиться. В-третьих, мы сами, палестинцы, взяли на себя обязательство о создании всех необходимых институтов государства, чтобы всё было готово к его признанию в сентябре... В деле создания государства Палестина всё сходится на сентябре", - сказал палестинский лидер.

Он отметил, что события в арабских странах Северной Африки и Ближнего Востока, во многих из которых с начала года происходят массовые волнения с требованиями радикальных перемен, не станут помехой для создания палестинской государственности. "Эти события развиваются сами по себе, и обсуждение палестинской проблемы во всех международных структурах не прерывается. На протяжении всей современной истории все арабские государства поддерживают палестинцев независимо от того, какие режимы там находятся у власти", - сказал Аббас.

В качестве примера он привел Египет - крупнейшую арабскую страну, которая традиционно играет важную посредническую роль между израильтянами и палестинцами, а также в деле примирения самих палестинцев. Одиннадцатого февраля на волне народного возмущения ушёл в отставку президент Египта Хосни Мубарак, правивший с 1981 года. Однако и после его ухода Каир, по словам главы ПНА, придерживается прежних позиций по палестинскому вопросу и "намерен сохранять активность" на палестинско-израильском направлении.

Вместе с тем Аббас затруднился ответить на вопрос, что предпримет руководство ПНА, если провалится инициатива палестинцев вынести на заседание Совбеза ООН вопрос о международном признании их государства. "Если признания в сентябре не произойдет, это будет тяжелая ситуация для палестинского руководства. Будем изучать, какие меры принять. Пока мы не знаем, какие это будут меры", - сказал политик.

Если государство, то отдельное. Если столица, то в Иерусалиме. Говоря о перспективах отношений палестинцев с Израилем, Аббас подтвердил, что лично он и его соратники безоговорочно делают ставку на создание отдельного от израильтян государства.

"О едином (с Израилем) государстве мы не говорим. Однако поселенческая активность израильтян (на Западном берегу реки Иордан) приводит к тому, что и с их стороны, и с палестинской уже раздаются голоса об этом. Мол, раз израильтяне где хотят, там и строят, то давайте вернёмся к идее общего государства... Если вы спросите меня, я отвечу, что я за создание государства Палестина на тех землях, что были оккупированы (Израилем) в 1967 году. И чтобы оно находилось в добрососедских отношениях с Израилем", - сказал глава ПНА.

Одним из ключевых вопросов на переговорах по ближневосточному урегулированию является разграничение между Палестиной и Израилем. Палестинцы требуют вернуться к границам, существовавшим до войны 1967 года, и сделать Восточный Иерусалим своей столицей с возможной передачей израильтянам не более 4% территории Западного берега реки Иордан. Израиль же требует присоединить к себе все территории, на которых построены еврейские поселения на Западном берегу, составляющие более 6% его территории, и хочет сохранить за собой контроль над долиной реки Иордан.

"Наша позиция по Иерусалиму тверда. Восточный Иерусалим - это оккупированная (Израилем) территория, и это столица государства Палестина. И здесь не может быть никаких разговоров. Абсолютно!" - сказал Аббас изданию.

Межпалестинское согласие по Аббасу. Аббас подтвердил заинтересованность в скорейшем урегулировании конфликта с исламистским движением ХАМАС, которое летом 2007 года захватило власть в секторе Газа. Глава ПНА, чья власть с тех пор ограничена Западным берегом реки Иордан, повторил обещание "хоть завтра" отправиться в мятежный анклав.

Путь к преодолению междоусобного конфликта он видит в формировании единого правительства, состоящего из технократов и общественных деятелей. Оно, по замыслу Аббаса, должно проработать вопрос о выборах, президентских и парламентских, которые одновременно пройдут на Западном берегу Иордан и в секторе Газа. "Никаких уж особо сложных проблем нет. Всё обсуждаемо. У нас есть свобода, есть демократия", - сказал Аббас. Он повторил, что сам не намерен участвовать в будущих выборах.

Аббас не разделяет позицию движения ХАМАС, которое, по словам главы ПНА, полагает преждевременной постановку вопроса о создании единого правительства и предлагает вместо этого продолжить диалог для решения спорных вопросов.

"Время для диалога истекло. Хватит с нас этих дискуссий. Пора приступать к работе. Для того и нужно коалиционное правительство, чтобы всё это обсуждать. Почему нет?" - сказал глава ПНА.

На вопрос о вероятности новой "интифады" - антиизраильского восстания - палестинский лидер ответил: "Мы не делаем ставку на новую "интифаду". Мы заплатили дорогую цену во время прежних вооруженных восстаний".

Однако такая позиция, по его словам, не означает, что палестинцы не должны выходить на ненасильственные акции протеста. "Народные акции против строительства поселений, разделительной стены и других вещей должны происходить ежедневно. Это совсем не противоречит мирному процессу. Что противоречит мирному процессу, так это военные действия или вооружённое восстание", - сказал Аббас.

Палестинский лидер также отметил активность России в региональных процессах, включая ближневосточное урегулирование. "Россия хочет играть активную роль в отношениях с арабскими государствами и в мирном процессе. У меня сложилось впечатление, что Россия также намерена проявить большую активность в предстоящем в апреле заседании ближневосточного квартета", - сказал он.

Космические агентства России и Израиля подписали соглашение о сотрудничестве в сфере исследования и использования космического пространства и применения космических технологий в мирных целях, сообщает пресс-служба Роскосмоса.

По словам главы Роскосмоса Анатолия Перминова, сотрудничество в космической области между двумя странами находится сейчас на начальной стадии. В частности, РФ и Израиль налаживают контакты в сфере ракетно-космической промышленности, а также прорабатывают новые направления контактов.

«Вместе с тем, на сегодняшний день у наших стран уже имеется положительный опыт взаимовыгодного взаимодействия в области космоса. Достаточно сказать, что уже пять израильских космических аппаратов были выведены на орбиту с помощью российских ракет-носителей. В России в настоящее время изготавливается телекоммуникационный космический аппарат «Амос-5» в интересах израильского заказчика», — подчеркнул Перминов.

Документ, направленный на создание взаимовыгодного российско-израильского космического сотрудничества, подписали руководитель Роскосмоса и гендиректор Израильского космического агентства Цви Каплан.

24 марта в Москве состоялась встреча президента РФ Дмитрия Медведева и премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Из-за теракта, произошедшего в Иерусалиме 23 марта, глава израильского кабмина вылетел в Москву на несколько часов позже, чем планировалось ранее.

Встреча с Премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху

Дмитрий Медведев обсудил с Премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху, в частности, вопросы двустороннего сотрудничества, ситуацию на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

В начале встречи глава Российского государства выразил соболезнования семьям погибших в результате теракта в Иерусалиме 23 марта.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Уважаемый господин Премьер-министр! Я сердечно Вас приветствую, рад нашей новой встрече!

Прежде всего хотел бы выразить наши соболезнования в связи с террористическим актом, который произошёл вчера в Иерусалиме. К сожалению, в этом случае, как и в других ситуациях, страдают невинные люди, и это должно укреплять нашу решимость противостоять терроризму совместными усилиями.

Вы знаете, мы не понаслышке знаем о том, какую опасность представляет терроризм. К сожалению, в этом году в России тоже были террористические акты. Тем правильнее, что мы сегодня встречаемся, потому что в такой ситуации самое главное, чтобы террористы не считали, что они достигают своих поганых целей.

Нам есть что обсудить. Мы уже достаточно давно не виделись. Произошло очень много событий, прежде всего, конечно, на Ближнем Востоке, на севере Африки. По сути, происходят «тектонические изменения», которые не могут не отразиться на общей ситуации, которую нам как партнёрам следует обсудить.

Мы, естественно, обсудим и вопросы ближневосточного урегулирования, потому что мы всегда это делаем. У меня есть что сказать на эту тему. Уверен, что и Вы своими размышлениями поделитесь, потому что ситуация за последнее время развивалась не в позитивном направлении. Посмотрим, как повлияют все эти события на возможности достижения компромиссов.

И, конечно, есть смысл обсудить другие темы, которые относятся к нашей компетенции. Я имею в виду и наши двусторонние отношения, где, в общем и целом, всё в порядке, но, наверное, было бы правильно придать какую-то дополнительную динамику российско-израильским связям.

Б.НЕТАНЬЯХУ (как переведено): Спасибо, господин Президент.

Мы встречались с Вами действительно уже довольно давно, но успели поговорить и по телефону. Действительно, «землетрясения» потрясли не только Новую Зеландию и Японию – бури и цунами, – но и Ближний Восток, и Северную Африку.

После пожара, который, к сожалению, произошёл у нас на севере страны, Вы послали к нам мужественных и опытных пилотов. Мы все действительно были впечатлены их работой. Я Вас тогда поблагодарил, но сейчас, используя эту возможность, хочу поблагодарить Вас ещё раз за Вашу отзывчивость и помощь. Сейчас надо потушить ещё несколько «пожаров».

Никто не знает, как закончатся те события, которые сейчас происходят на Ближнем Востоке и вообще в мусульманском мире. Я уверен, что наши общие чаяния – это чтобы были стабильные, прогрессивные правительства, которые стремятся к миру. Но есть и опасность – опасность для Израиля, для России, для всего человечества, что появятся радикальные исламские режимы, которые будут угрожать и нашим странам, и вообще всему миру.

Такой режим мы уже видим – это режим в Иране, который угрожает, который пытается создать ядерное оружие и пытается постоянно торпедировать все усилия заключить мирные договоры. Наша цель – остановить зло и способствовать добру. Я был бы рад обсудить с Вами, как в нашем регионе продвинуться к миру и добиться безопасности.

Уверен, что нам надо ещё больше развивать наше сотрудничество во всём. У нас ещё много областей для сотрудничества.

Израильский премьер Биньямин Нетаньяху все-таки не стал отменять свой визит в Москву, несмотря на крупный теракт в центре Иерусалима. И это притом, что российская сторона дала понять: в сложившейся ситуации она с пониманием отнеслась бы к отмене визита. Состоявшиеся один за другим визиты в Москву главы Палестинской автономии Махмуда Аббаса и Нетаньяху можно рассматривать как успех российской дипломатии. Возможно, из-за большой деликатности ближневосточной темы в эти дни лишь немногие детали встречи Нетаньяху с российским президентом Медведевым были преданы огласке.

Главный результат – сам факт визита. Очевидно, последние события на Ближнем Востоке настолько обеспокоили Израиль, что пренебрегать возможностью общения с российским руководством израильский премьер не хочет даже при росте террористической угрозы.

Некоторые эксперты говорят даже о начале "пограничной войны" между Израилем и двумя палестинскими анклавами – Западным берегом реки Иордан и сектором Газы. С территории Газы на южные израильские города периодически запускаются ракеты, а на Западном берегу недавно группой террористов была вырезана семья израильтян - пять человек.

Израиль всегда отвечает на теракты по принципу "око за око, зуб за зуб". Обещав "агрессивный" ответ террористам перед вылетом в Москву, Нетаньяху дал понять, что и нынешний случай не будет исключением. Тем не менее, действия радикальных группировок на Западном берегу или в Газе не представляют для Израиля экзистенциальной угрозы: они не могут угрожать самому существованию еврейского государства. А вот ядерная программа Ирана такую угрозу представлять может.

В Израиле опасаются возникновения и еще одной подобной опасности – появления на своих западных рубежах враждебного еврейскому государству Египта. Впрочем, эта угроза возникнет лишь в том случае, если в Египте придут к власти силы, готовые отменить мирный договор 1979 года. Осторожное отношение израильтян к демократическим переменам в Египте можно понять. Если так и не подписавшая с Израилем мирный договор Сирия или маленький Ливан просто не имеют ресурсов, чтобы нанести серьезный урон Израилю, то Египет с его мощной армией, все последние 30 лет получавшей финансовую и техническую поддержку США, - это совсем другое дело.

Сохранение (пусть на время) у власти в Египте военных в Израиле восприняли с облегчением. Прикормленные США египетские военные (только в минувшем году они получили 1,3 млрд. долларов американских налогоплательщиков) вряд ли решатся на какие-то резкие шаги. Но остается Иран, уже много лет не снижающий градус своей негативной риторики в адрес "сионистского образования" (так тегеранские власти называют Израиль).

Поскольку Москва – это единственная столица в мире, куда приезжают и израильские политики, и лидеры ХАМАС, и Ирана, Россия оказывается одним из немногих посредников, через кого Израиль может поддерживать опосредованный диалог со своими злейшими врагами. Интересно, что в день визита Нетаньяху официальный представитель российского МИДа Александр Лукашевич сделал заявление, в котором не исключил очередной приезд в Москву лидеров ХАМАС.

Что же касается Ирана, то в отношении него Нетаньяху во время визита в Москву подтвердил важность борьбы с ядерной программой Ирана – явно в надежде на понимание российских властей по этому вопросу.

Впрочем, одна из серьезных угроз миру на Ближнем Востоке исходит и от непродуманных заявлений израильских руководителей. Вот и во время визита в Москву Нетаньяху, не колеблясь, сравнил иранского президента Ахмадинежада с Гитлером. Глава израильского МИДа Авигдор Либерман периодически делает такие заявления, что их вынужден дезавуировать сам Нетаньяху.

Во многом израильское руководство подводят его собственные догмы (вот, скажем, некоторые из них: демократия для стран Ближнего Востока – это непременно катастрофа, а все 300 миллионов арабов мечтают об уничтожении Израиля). Если российское руководство поможет избавиться от этих догм хотя бы бывшим соотечественникам, это уже будет большим вкладом в мир на Ближнем Востоке. Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости

Дмитрий Медведев обсудил с главой ПНА Махмудом Аббасом текущую ситуацию на Ближнем Востоке, актуальные вопросы палестино-израильского диалога. Отдельно рассматривались перспективы двустороннего сотрудничества, в частности развитие торгово-экономических связей.

Д.МЕДВЕДЕВ: Уважаемый господин Президент! Очень рад Вас приветствовать в Подмосковье, рад нашей новой встрече. Считаю, что нам необходимо регулярно сверять часы, и надеюсь, что и сегодняшнее мероприятие будет продуктивным.

С момента нашей последней встречи прошло определённое время. К сожалению, ситуация на Ближнем Востоке, на севере Африки не упростилась, а существенно усложнилась. Думаю, сегодня мы обменяемся мнениями о том, каким образом текущие события, происходящие сейчас в арабском мире, могут повлиять на ближневосточное урегулирование.

В любом случае, господин Президент, хочу, чтобы Вы знали: Россия заинтересована в урегулировании палестинской проблемы на тех принципах, которые были изложены мною в ходе визита в Палестину. Я рассчитываю, что, несмотря на текущие трудности, мы всё-таки сможем преодолеть негативный тренд. Хотел бы сегодня с Вами обменяться впечатлениями о том, что делать в ближайшее время.

Кроме того, с учётом того, что у меня запланированы довольно активные внешнеполитические контакты, думаю, что можно было бы обсудить актуальные вопросы палестино-израильского диалога, имея в виду, что в ближайшее время также состоится визит в Москву Премьер-министра Израиля.

Я с теплотой вспоминаю свой визит в Палестинскую автономию, наши переговоры. Хотел бы сказать, что и сегодня мы обсудим вопросы двустороннего сотрудничества, равно как и другие вопросы. Ещё раз, уважаемый господин Президент, приветствую Вас.

М.АББАС (как переведено): Спасибо большое, господин Президент Российской Федерации, за приглашение, которое Вы направили мне, и за эту возможность встретиться с Вами.

Мы всегда заинтересованы и чувствуем настоятельную потребность в том, чтобы обменяться мнениями с людьми, которым мы верим. И руководство России находится на первом плане того списка стран, с которыми мы ведём такой диалог.

Но вначале я хотел бы упомянуть о том историческом визите, который Вы совершили в ПНА. Скажу со всей откровенностью и прямотой: это беспрецедентный визит, и он оставил неизгладимый приятный след в сердцах палестинского народа.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

М.АББАС: Конечно же, мы обсудим те события, которые сейчас происходят практически во всём арабском мире. И за этими событиями нужно внимательно следить, чтобы знать, куда они приведут. Если эти события приведут к демократии, то это, конечно, будет позитивным развитием, и такое развитие нужно только приветствовать.

Происходящее действительно прямо влияет на нас, но мы в любом случае не откажемся от мирного процесса, продолжим наши усилия с целью достижения справедливого, правильного мира между палестинцами и израильтянами.

Мы, конечно, хорошо знаем ту работу, которую проводит Российская Федерация с целью достижения мира на Ближнем Востоке, и эта работа делается вашей страной уже достаточно долгое время. В скором времени должно состояться очередное заседание «квартета» ближневосточных посредников. Надеемся, что это заседание будет способствовать продвижению мирного процесса. И это будет одна из тем, которые я хотел также обсудить с Вами, господин Президент.

Конечно же, также одна из тем, которые стоит обсудить, – это межпалестинское примирение. Это примирение должно привести к прекращению раскола между палестинцами. Буквально неделю назад я заявил, что поеду в Газу для того, чтобы обсудить этот вопрос и чтобы создать правительство из известных национальных фигур, которое определило бы время проведения президентских и парламентских выборов.

Со своей стороны я надеюсь, что руководство ХАМАС примет эту инициативу, и тогда я смогу посетить сектор Газа. И в этой связи также хотел бы поблагодарить Вас за то заявление, которое сделал российский МИД в поддержку объявленной мною инициативы по межпалестинскому примирению. Уверен, что такой шаг, конечно, будет влиять на продвижение к межпалестинскому единству.

Во время своего трёхдневного официального визита в США, выступая перед американским Конгрессом, премьер-министр Джулия Гиллард получила шквал аплодисментов в ответ на свои «простые слова» о дружбе.

Эти слова были поддержкой от имени Австралии войны в Афганистане и обещание сотрудничать с США по вопросам, касающимся Азиатско-Тихоокеанского региона.

США в последнее время растеряли немало бывших друзей, и подтверждение верности, высказанное премьер-министром Австралии, было приятной нотой для американских политиков. В этом году отмечается 60-летие военного договора ANZUS между Австралией, Новой Зеландией и США, что было фоном для выступления австралийского премьер-министра перед американским Конгрессом. До этого только три австралийских лидера получали право выступить в этом зале: Роберт Мензи, Боб Хоук и Джон Говард.

«Эти слова верны в дни войны и дни мира, — сказала Джулия Гиллард, обращаясь к Конгрессу. — Они верны во времена трудностей и процветания, в период „холодной войны“ и в новом мире. Эти слова я повторяю сегодня. Достопочтенные члены Сената и Палаты представителей, у вас есть настоящий друг». Премьер-министр сказала, что является твёрдым сторонником стратегии США в войне против Талибана и проявляет «осторожный оптимизм» в отношении будущего Афганистана.

«Мы знаем, что переходный период может затянуться на несколько лет, — продолжила Гиллард. — Но не должны допустить, чтобы ранний вывод войск привел к необходимости возвращения. У нас правильная стратегия, командование и достаточные ресурсы», — продолжила Джулия. В Афганистане сейчас находятся 1500 австралийских солдат.

Гиллард также пообещала тесное сотрудничество с США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, развитие которого, как она сказала, определяет нынешнее время. Говоря об отношениях с Китаем, она отметила, что США не должны опасаться его быстрого роста. «Нет причин полагать, что процветание Китая происходит за счёт Австралии, Соединённых Штатов или кого-то ещё в мире. Мы можем создавать богатство для наших стран вместе», — сказала Гиллард.

Обращаясь к американским законодателям, премьер-министр Австралии призвала их пойти на непростые экономические реформы и принять закон, открывающий двери к более свободной торговле в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Премьер-министр Австралии также отметила «важные» потрясения на Ближнем Востоке и заявила, что поддерживает США в осуждении ядерной программы Ирана и в призывах к разрешению израильско-палестинского конфликта.

Это был первый визит в Вашингтон с тех пор, как Джулия Гиллард стала премьер-министром Австралии. Она встретилась с президентом Бараком Обамой и несколькими членами кабинета, включая госсекретаря Хиллари Клинтон.

Пока не ясно, повлияет ли успех Джулии Гиллард в США на настроения австралийских избирателей. Поддержка Джулии Гиллард в последнем опросе Newspoll упала ниже 50%, а партии лейбористов -30%, в результате непопулярного среди австралийцев решения о новом налоге — Carbon Tax.

Италия готова предоставить странам Южного Средиземноморья до одного миллиарда евро для подъема экономики, заявил в пятницу глава итальянского МИД Франко Фраттини журналистам после своего выступления на пленарном заседании Парламентской ассамблеи Средиземноморского союза, которое проходит в Риме.

"У нас есть свыше 600 миллионов кредитов этим странам, которые мы можем преобразовать в инвестиции для развития инфраструктуры. Добавим к этому 300 миллионов кредитов и помощи и получим почти миллиард евро", - цитирует слова Фраттини агентство Adnkronos.

Накануне Совет министров Италии одобрил отправку гуманитарной миссии в Тунис, чтобы помочь этой североафриканской стране справиться с наплывом беженцев из соседней Ливии. Тогда же Фраттини сообщил, что на помощь беженцам будет выделено 5 миллионов евро дополнительно к уже выделенным средствам на покупку продуктов питания и предметов первой необходимости.

Средиземноморский союз ("Барселонский процесс - Союз во имя Средиземноморья") был создан в июле 2008 года по инициативе президента Франции Николя Саркози как продолжение процесса развития партнерства между европейскими государствами и странами Южного Средиземноморья, запущенного в Барселоне в 1995 году по инициативе тогдашнего премьера Испании Фелипе Гонсалеса. Однако успехи Барселонского процесса оказались достаточно скромными из-за сильной политизации проекта и обострения ближневосточного конфликта.

Союз, в который вошли 43 государства - 27 стран-членов Евросоюза и 16 стран Южного Средиземноморья, в том числе Израиль и Палестина - призван объединить усилия стран региона в таких сферах, как энергетика, борьба с загрязнением Средиземного моря, продовольственный кризис, нехватка питьевой воды, урегулирование проблем нелегальной миграции и культурный обмен. Наталия Шмакова

Министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт заявил, что Швеция не будет признавать в одностороннем порядке государство Палестина в границах 1967 года, как это сделали страны Латинской Америки.

Газета Jerusalem Post приводит сегодня слова Бильда, согласно которым между рекой Иордан и Средиземным морем не так много места, поэтому палестинцам в любом случае придется сотрудничать с Израилем.

По словам Бильдта, находящего на Ближнем Востоке с рабочим визитом, Швеция готова первой признать независимое палестинское государство, но только после того, как оно будет создано. В свою очередь, государство может быть создано только после окончания оккупации, а для этого требуются переговоры с Израилем, подчеркнул глава шведского МИД, - передает NEWSru.co.il.

По итогам переговоров Правительства России с Комиссией Евросоюза В.В.Путин и Ж.М.Баррозу провели совместную пресс-конференцию

В.В.Путин: Уважаемые дамы и господа!

Действительно, наша работа сегодня проходит очень конструктивно, носит такой многообразный характер. Мы обсуждаем наше сотрудничество по очень многим направлениям, и уверен, что сегодняшняя встреча будет способствовать углублению наших отношений прежде всего в сфере экономики, будет придавать нашим отношениям новую динамику.

Сейчас господин Президент сказал очень хорошую фразу, формулу, сформулировал очень хорошую идею – я даже записал. Он сказал, что российская энергетика является залогом процветания Европы. В принципе на этом можно было бы пресс-конференцию закончить, если бы мы не обсуждали большое количество других, не менее важных и перспективных вопросов.

Сегодня утром состоялись контакты между руководителями соответствующих ведомств Правительства России, нашими министрами и их европейскими коллегами и еврокомиссарами. И все мы отмечаем, что благодаря скоординированным антикризисным мерам, которые реализованы Правительством Российской Федерации, Еврокомиссией, правительствами европейских стран, темп экономического роста в 2010 году стал увеличиваться.

Мы, правда, с вами сейчас видим риски и угрозы, связанные с ростом цен на энергоносители. Сегодня уже биржи зафиксировали 118 долларов за баррель, это «брэнт». Это, конечно, серьёзная угроза экономическому росту в мире, это очевидный факт. Если и дальше будет продолжаться такой же процесс, хочу вам сказать: и российская экономика в этом не заинтересована. Мы хотим справедливых цен. Мы понимаем, что, если темпы мировой экономики будут снижаться, это негативным образом отразится и на нашей экономике. Поэтому мы будем делать всё для того, чтобы в контакте с нашими, в данном случае европейскими партнёрами, не допускать такого негативного развития событий, хотя, разумеется, повлиять на эти процессы впрямую мы не можем.

Вместе с тем постепенно восстанавливается уровень товарооборота между Россией и европейскими странами. По итогам прошлого года он вырос на 30%, составил более 300 млрд долларов.

Говоря о торговле, мы не обошли стороной один из самых актуальных вопросов – это вопрос вступления России во Всемирную торговую организацию. Это выгодно и России, и Евросоюзу. Я хочу напомнить, что для нас Евросоюз – крупнейший торгово-экономический партнёр. На долю Евросоюза приходится более 50% товарооборота России, 68% нашего экспорта. Доля товарооборота ЕС по России занимает третье место после Соединенных Штатов и Китая. Понимаем, что это очень значимая величина. Вступление России в ВТО придаст дополнительный импульс и переговорному процессу по проекту нового базового соглашения России и ЕС, что мы считаем очень важным сегодня, – мы тоже сегодня об этом говорили. Уже состоялось 12 раундов переговоров, проделана большая конкретная работа, довести её до финала – наша общая задача.

Сегодня мы обменялись информацией о состоянии национальных экономик, о прогнозах их развития. В ходе нашей дискуссии я позволил себе даже реплику, когда один из наших партнёров рассказывал об этом. У меня создалось впечатление, что я нахожусь на заседании Правительства Российской Федерации. Почти всё слово в слово повторялось то, что мы обсуждаем у себя в Москве на заседаниях Правительства России. Это в целом очень неплохой такой фон. Это говорит о том, что мы думаем над решением одних и тех же проблем, ищем пути их решения. И должен сказать, что очень часто наши подходы к решению этих сложных проблем совпадают.

Схожесть стоящих перед нами задач в экономической сфере – это своего рода аргумент в пользу реальной интеграции России и ЕС. И сегодня мы говорили о координации наших действий, в том числе о перспективе разработки совместных, долгосрочных сценариев развития конкретных отраслей – и сельского хозяйства, автомобильной отрасли, судостроения, медицины, фармацевтики, возможности создания здесь стратегических альянсов (по факту жизни они уже создаются).

Также мы говорили о важности перехода на безвизовый режим поездок между гражданами стран ЕС и гражданами России. И хочу ещё раз сказать: при моих многочисленных встречах с представителями европейского бизнеса именно европейские партнёры всё чаще и чаще поднимают этот вопрос, указывают нам на то, что визовый режим поездок между Россией и странами ЕС становится реальным препятствием на пути экономического взаимодействия и развития.

Ещё один приоритет нашего сотрудничества – это энергетика. Россия – крупнейший, как уже мой коллега сказал, поставщик энергоресурсов на Европейский континент. И это особая ответственность, мы её понимаем. Мы заинтересованы в эффективных и справедливых условиях работы на рынке для всех участников. Сегодня мы вновь подняли тему и «третьего энергетического пакета», энергопакета ЕС, чётко обозначили свою озабоченность некоторыми параметрами этой инициативы. Я никакого секрета не открываю: мы обменялись информацией. Мне было приятно услышать, что наши коллеги действительно озабочены некоторыми нюансами, связанными с реализацией этой инициативы и этих решений. Очень надеемся, что мы найдём развязки, приемлемые как для России, так и для наших европейских партнёров – они возможны. И, кстати говоря, в области энергетики наши коллеги – с российской стороны это Министерство энергетики и комиссия по энергетике от Евросоюза – договорились и, по сути, вышли на подписание четырёх очень важных соглашений, которые будут направлены на совершенствование системы раннего предупреждения о возможных проблемах. Будут нацелены на то, чтобы искать быстро, оперативно пути решения этих проблем. И, самое главное, нацелены на то, чтобы выработать общую карту взаимодействия, сотрудничества в этой очень важной для России и для наших европейских партнёров сфере. Вот эта «Дорожная карта» энергосотрудничества России и ЕС до 2050 года уже разрабатывается. Рассчитываем, что партнёры отнесутся к нашим предложениям с должным вниманием. Я хочу искренне поблагодарить и председателя Еврокомиссии господина Баррозу, и всех наших европейских партнёров за сегодняшний очень конструктивный и глубокий диалог.

Убеждён, как я уже сказал в начале своего выступления, сегодняшняя встреча будет способствовать углублению наших взаимоотношений и придаст им новый, заметный импульс. На фоне сложных процессов, которые происходят сегодня в Северной Африке, мы должны координировать наши усилия как в области внешней политики, так и в области экономики. На это и была нацелена наша сегодняшняя встреча, и она прошла успешно. Большое спасибо вам за внимание.

Вопрос: Вопрос к обоим спикерам. Россия и ЕС уже долгое время не могут перезаключить базовое соглашение о сотрудничестве. Вы не могли бы подробнее обозначить главные недоговорённости и есть ли в этом списке данных недоговорённостей визовый режим? Благодарю вас.

В.В.Путин: Мы исходим из того, что важнейшим условием на сегодняшний день заключения нового базового соглашения является присоединение России к Всемирной торговой организации. Первое.

Второе. Мы считаем, что это должно быть рамочным соглашением. И определение принципов нашего сотрудничества по отраслям должно быть закреплено в соответствующих отдельных соглашениях.

Но в целом мы постепенно сближаем наши позиции. И с учётом того, что прежнее соглашение действует, сегодня никакой неурегулированности в отношениях у нас нет. У нас есть правовая база для сотрудничества. Я согласен с нашими европейскими коллегами и с Президентом Баррозу в том, что если выходить на заключение нового соглашения, то оно должно быть хорошо проработано. И считаю, что мы сегодня, сверяя позиции по отдельным направлениям нашей деятельности, серьёзно продвинулись в направлении заключения такого соглашения.

Ж.М.Баррозу (как переведено): Я полностью согласен с тем, что сказал господин Премьер-министр. Действительно, мы достигли прогресса, но вопрос состоит в следующем. У нас хорошая база подведена под наши отношения, и тут нет большой проблемы , если нам придётся подождать несколько месяцев. Но важно – действительно заключить такое всеобъемлющее соглашение. Есть, правда, различия в отношении, что конкретно является темами, которые должны быть охвачены этим всеобъемлющем соглашением, и поэтому мы ведём разговор об этом. У нас есть и компромиссы с нашими партнёрами в этом плане, но единственное, что могу твёрдо сказать: можно по-разному к этому подходить, но я думаю, что обе стороны понимают важность стратегического партнёрства. Недавно я прочёл интересную статью, которую написал господин Премьер-министр Путин. Он говорил о единой зоне от Лиссабона до Владивостока, и мне очень понравилось это выражение. Действительно, с точки зрения экономического пространства это очень правильно. И важно также, что есть определённое видение – возможность создания общего экономического пространства для всей Европы. И мы считаем, что это соглашение, о котором мы говорим, могло бы стать важной частью этого продвижения к углублению наших экономических (и не только экономических), но и других отношений.

Вопрос: Вопрос Премьер-министру Путину. Вы выразили озабоченность в связи с ценами на нефть. Беспокоит ли Вас, что волнения в арабском мире могут повлиять на ситуацию на Кавказе и какие в этом плане, Вы думаете, факторы являются угрожающими?

И вопрос к господину Баррозу: какие имеются препятствия в сотрудничестве? Какие возможности сотрудничества между Россией и Европейским союзом в связи с событиями на Востоке?

В.В.Путин: Что касается событий в Северной Африке, в арабском мире и возможной связи с процессами, которые происходят на Северном Кавказе России. Вызывает ли это у нас озабоченность? У нас вызывает озабоченность, во-первых, количество жертв в событиях на севере Африки. И у нас вызывает озабоченность то, что, несмотря на успокаивающие тезисы по поводу того, что приход к власти или усиление влияния радикальных групп в североафриканских странах маловероятны, всё-таки нас это беспокоит. И, если это будет происходить, это не может не сказаться на других регионах мира, включая, конечно, и Северный Кавказ.

Вы знаете, сегодня мы высказываем озабоченность по поводу того, что происходит в Ливии. Обратите внимание, и североафриканская ячейка «Аль-Каиды» тоже высказывает жёсткую озабоченность по поводу того, что происходит в Ливии. Как вы думаете, это случайное совпадение?

Я позволю себе немного заглянуть в историю. Бывший руководитель иранской революции, Хомейни, он ведь где жил? Он жил в Париже. И в целом пользовался поддержкой западного сообщества. А теперь всё западное сообщество борется с иранской ядерной программой. Я помню, как совсем недавно наши партнёры активно выступали за проведение честных демократических выборов в Палестинской автономии. Классно, молодцы. Ну и победил «Хамас». Его тут же объявили террористической организацией и начали с ним бороться.

Надо дать людям самим определять свою судьбу и свое будущее. Надо дать им возможность естественным путем, без всякого вмешательства извне строить свою судьбу. Общество должно двигаться к демократическим институтам, к своей саморегуляции, к своему устройству, исходя из внутренних процессов развития.

Вот мы сейчас находимся в Брюсселе. Бельгия – замечательная страна. У нас в России много о ней знают и любят эту страну, но она более 250 дней существует без центрального правительства. А я помню, когда у нас в 1999 году прошли выборы, демократические выборы, в одной из северокавказских республик выборы шли по этническому принципу и победила та сторона, у которой было больше голосов. В эту же ночь – я хочу подчеркнуть: в эту же ночь – люди взялись за оружие и началась стрельба, и пошли первые жертвы. Абсолютно разные условия. Нельзя кальку просто переносить на другие регионы мира, привычную и удобную. Надо с уважением относиться к тому, что происходит в других регионах мира, в других странах. Конечно, нужно аккуратно поддерживать то, что должно иметь перспективу, но ни в коем случае нельзя вмешиваться.

Беспокоит ли нас то, что происходит в Северной Африке и не может ли это иметь какие-то негативные последствия для Северного Кавказа? Беспокоит. Но это может иметь негативные последствия не только для Северного Кавказа, но и для других регионов мира, включая Европу. Поэтому мы сегодня так много внимания уделили этой проблеме и наши министры иностранных дел приняли совместное заявление.

Ж.М.Баррозу : Действительно, министр иностранных дел Лавров и верховный представитель госпожа Эштон (Кэтрин Эштон – Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности) провели заседание. Была согласована общая позиция в отношении последних событий в Ливии и вообще в арабских странах. И при этом Европейский союз и Российская Федерация (как входящая в квартет по Ближнему Востоку) активно сотрудничают. Я думаю, это очень конструктивные отношения во внешней политике и по вопросам безопасности. И мы приветствуем те отношения, которые у нас сложились с российскими партнёрами.

Это очень важно с точки зрения общего подхода к процессу на Ближнем Востоке. Я считаю также, важно максимально придерживаться единой позиции международного сообщества. И, кстати, Совет Безопасности выразил эту позицию в совместном заявлении и представил анализ того, что происходит в Ливии. Так что я прямо отвечаю: у нас действительно очень хорошее сотрудничество с Россией по этим вопросам.

Вопрос: Вы эту тему затрагивали, но хотелось бы ещё раз спросить. Как события в странах арабского мира скажутся на экономике Европы, на мировой экономике? Вы уже говорили о высоких ценах на нефть. Каковы могут быть глобальные последствия этих событий? И в продолжение этого вопроса: всё-таки что Вы услышали от представителей Европы, Владимир Владимирович, по «третьему энергопакету»? Вы сказали, что возможны развязки. Какие, если возможно об этом сказать? Спасибо.

В.В.Путин: Возможны ли какие-то негативные последствия для мировой экономики в связи с событиями на севере Африки. Ну так они уже наступают: 118 долларов за баррель. Некоторые аналитики говорят: будет 220 долларов. Это же не я говорю – аналитики энергетического рынка говорят. Для нас это будет очень тяжёлым испытанием, если мировая экономика начнёт сокращаться. У нас металлургическая промышленность, угольная промышленность, химия, которая работает подчас на 40– 60% на внешний рынок (прежде всего рынок США, Европы, того же Китая), будет сокращаться. Чего же тут хорошего? Именно поэтому мы искренне говорим, без всяких шуток: мы не заинтересованы в безграничном росте цен на энергоносители. У нас всё взаимосвязано в отличие от других нефте- и газодобывающих стран. У нас экономика более диверсифицирована, и мы делаем упор как раз на инновационные отрасли экономики – на машиностроение и так далее. Ну как же они будут развиваться? Им будет тяжелее. Но хочется верить, что этого не произойдёт.

Кстати говоря, в этой связи все наши проекты инфраструктурного характера по доставке наших углеводородов, скажем, в Европу, на европейский рынок - и «Северный поток», и «Южный поток» - приобретают особую актуальность. Вот этих рисков для Европы было бы гораздо меньше, если бы эти два проекта уже работали. Гораздо меньше, и озабоченности было бы меньше. Я думаю, что, кстати говоря, и цены чуть-чуть были бы поменьше, несмотря на имеющиеся проблемы. Мы сегодня об этом подробно говорили, без этого контекста – мы просто рассматривали проблемы, которые мы видим в связи с принятием «третьего энергетического пакета». Я считаю, и я пытался доказать нашим партнёрам, что он противоречит действующему базовому соглашению – в частности, статья 34, пункт 1, где говорится о неухудшении деятельности наших предприятий на рынках партнёров. А «третий энергетический пакет» совершенно очевидно ухудшает деятельность наших энергетических компаний. Это факт, если речь идёт о фактической конфискации собственности. Как вы знаете, российские и немецкие партнёры даже в суд обращаются по этому вопросу. Но я бы здесь не стал ничего излишне полемически заострять. У наших партнёров одно видение, а мы излагаем (сегодня ещё раз изложили) своё. Это дискуссия, и сегодня она велась очень конструктивно. Я даже позволил себе обратиться ко всем нашим европейским коллегам: мы считаем, что полная и механическая реализация этого пакета может привести к повышению цен на энергоносители на европейском рынке. А в этом, кстати говоря, не заинтересованы другие отрасли европейской экономики, кроме энергетики. Вот эта дискуссия была откровенной, очень конструктивной, и мы на профессиональном уровне, на экспертном, эту дискуссию продолжим. Например, по-моему, до сих пор нет разрешения немецкого регулятора на прокачку нашего газа даже по «Северному потоку» со ссылкой на «третий энергетический пакет». Я надеюсь, хотя бы вот эта техническая проблема будет в самое ближайшее время решена. Наши коллеги нас услышали, мы это видим и будем вместе с ними работать. Мы нащупаем это решение к взаимному удовлетворению.

Ж.М.Баррозу: Я хочу добавить следующее: действительно, мы считаем, что наш внутренний рынок и вот этот «третий энергетический пакет» не являются дискриминационными, то есть мы обращаемся к иностранным компаниям с просьбой принять те же самые правила, которые мы применяем к собственным компаниям. И как уже сказал Премьер-министр Путин, есть разногласия, мы немного по-разному смотрим на этот «третий энергетический пакет». Но у нас прошли очень откровенные обсуждения этого вопроса. И я подчеркну, что «третий энергетический пакет» для внутреннего рынка на самом деле имеет даже больше положений и преимуществ, чем предыдущий. Хотя есть, конечно, какая-то озабоченность, потому что у него есть специальные инструменты, которые могут решать те вопросы, которые поднимала Российская Федерация. Самое главное – следующее: мы хотим, чтобы Россия оставалась самым главным партнёром, особенно в области газа. Благодаря российскому газу работает наша промышленность, тепло в наших домах, но нам приходится за этот газ платить и мы платим хорошую цену. Мы являемся хорошими клиентами России в Европейском союзе, и поэтому это интерес обеих сторон – и России, и Европейского союза, – чтобы иметь предсказуемые подходы к таким вопросам. Именно поэтому сотрудничество протекает плодотворно. Как сказал также Премьер-министр Путин, было подписано несколько соглашений, они работают. Я надеюсь, что сотрудничество будет продвигаться и протекать в плодотворном ключе, и все разногласия будут разрешены. И мы считаем, что этот «третий энергетический пакет» на самом деле совместим и с правилами ВТО и так же совместим с нашими двусторонними отношениями: он им не противоречит.

В.В.Путин: Считаю правильным довести до широкой общественности нашу позицию. Здесь ничего сложного нет, и нет ничего секретного. Вот смотрите, что происходит. Я сегодня эти аргументы приводил в дискуссии. Нам говорят: «Те, кто владеет газом, не должны владеть транспортом». Вот «Газпром» вместе с европейскими партнёрами (немцами, голландцами) построили трубу по Балтийскому морю, по дну. Нам говорят: пустите туда третьего участника. Куда его пустить? Газ мы добываем в России вместе, транспортируем его по нашей общей собственности. Куда мы пропустим третьего партнёра? В трубу? Там дырку просверлят? Откуда он газ возьмёт? Нам говорят: а вы, по сути, к чему сводите? Продайте на входе в Евросоюз, и появится третий участник – собственник этого газа. Но если он купит, этот третий участник, он же маржу должен, прибыль получить от своей работы? Он же должен заработать на этом бизнесе. Раз – сразу цена вырастет!

Потом газ пошёл по трубам низкого давления либо по странам европейским… Вот этот транспортный бизнес в области энергетики очень низкорентабельный – 8–10%. И если все эти трубы будут разобраны мелкими компаниями, они должны будут выживать. Они вам сразу повысят тариф на транспорт – ещё одно повышение на энергоносители. Это достаточно простая вещь.

Связана эта позиция наших партнёров с тем, что в период кризиса цены по долгосрочным контрактам стали выше, чем на спотовом рынке. Но сейчас эти цены изменились. Сейчас цены на спотовом рынке уже выше, чем по долгосрочным контрактам. И я убеждён, что долгосрочные, базовые, фундаментальные интересы европейской экономики связаны не только с нашими источниками, но и наши партнёры заинтересованы, чтобы были стабильные поставки. Вот это самое главное – стабильность. Но, повторяю ещё раз, конечный выбор форм регулирования, конечно, за Еврокомиссией, за нашими партнёрами. Мы будем доказывать преимущество своего подхода, они излагают свою позицию. Ещё раз хочу подчеркнуть: уверен, что мы найдём приемлемое решение.

Ж.М.Баррозу: Я уверен, что мы найдём приемлемое решение. Несколько слов о транспарентности. Хочу объяснить: мы приняли «третий энергетический пакет», потому что согласно нашему пониманию в Евросоюзе (не только в Комиссии, но и среди членов Евросоюза) мы поддерживаем разделение по видам деятельности. Есть разные типы разделения. Можно разделять, например, в зависимости от пожеланий страны-члена одну из трёх моделей, которые предусматривают директиву по газу. Некоторые члены пошли по самому трудному пути, то есть разделения: производство – отдельно и распределение – отдельно. Я понимаю, что Вы выразили свою обеспокоенность достаточно энергично, очень чётко выразили эту обеспокоенность с российской стороны. Но, с другой стороны, в Евросоюзе – я уже подчеркнул следующие вещи – это законодательство не является дискриминационным, оно применимо и к российским компаниям, и к норвежским компаниям, к любым компаниям и к нашим собственным компаниям в Евросоюзе. Конечно, у нас могут быть разногласия о том, как применять правила конкуренции, но, как Вы сказали сегодня, мы действительно провели открытую, откровенную дискуссию, и мы друг друга поняли. Поняли озабоченность российской стороны, и теперь пойдёт работа, которая может решать те разногласия, те противоречия, которые вызвали обеспокоенность в наших отношениях. Большое спасибо.

Вопрос: У меня пара вопросов к Премьер-министру Путину. Последнее десятилетие Россия хотела налаживать экономические отношения и торговые отношения с Ливией. И вот через итальянскую компанию INE она вышла на ливийский рынок газа. Теперь вопрос следующий: если принимать во внимание то, что происходит сегодня в Ливии, Вы до сих пор хотите поддерживать экономические отношения с режимом Каддафи? Второй вопрос: как бы Вы определили отношение Каддафи к собственному народу? Потому что Верховный представитель по правам человека, Комиссар по правам человека сказал, что это преступление против человечности.

В.В.Путин: Я уже в ответе на вопрос российского журналиста дал такую, мне кажется, развёрнутую картину моего представления о том, что нас может ожидать и с чем мы можем столкнуться. И поэтому ещё раз хочу сказать: сегодня наше Министерство иностранных дел и коллега нашего министра иностранных дел, европейская коллега согласовали и подписали соответствующее заявление по событиям в Ливии. Вы его внимательно прочитайте, там всё сказано. Там взвешенная позиция с озабоченностями по поводу жертв среди мирного населения. Что касается экономического сотрудничества, то оно в значительной степени, на мой взгляд, должно быть лишено политической или идеологической окраски.

Но, как мы с вами понимаем, сегодня для реализации планов, которые были сформулированы российскими и итальянскими партнёрами для совместной работы на ливийском рынке, нет таких условий. Кто же туда поедет? Как вы знаете, мы вывозим оттуда своих граждан – и самолётами, и морскими судами.

Посмотрим, как закончатся эти тяжёлые процессы, которые происходят в североафриканских странах и в Ливии в частности. И, исходя из этого, будем и принимать дальнейшие решения.

Я хочу вас заверить, что и Россия, и страны Евросоюза заинтересованы в расширении географии своего сотрудничества, в том числе и на рынках третьих стран. Ливия – один из крупнейших поставщиков энергоресурсов на европейский рынок. Мы готовы были принести и свои технологии, и свои инвестиции для совместной работы, но сейчас для этого, конечно, не время.

«Мы предлагаем миру спасение». Беседа Александра Проханова с аятоллой Арафи

Я побывал в духовном центре Ирана — в священном городе Кум, где множество великолепных мечетей, таинственных мавзолеев, где обитает верховный духовный правитель Ирана аятолла Хомейни. Вокруг мечетей сосредоточены современные стеклянные кристаллические здания исламских университетов и школ с великолепными компьютерными залами, просторными аудиториями, вмещающими в себя тысячи учеников со всех континентов. Лазурные купола и золотые сияющие сферы мечетей соседствуют с современными зданиями, где расположены учреждения. Улицы полны людей, а дороги наполнены непрерывными потоками автомобилей, среди которых встречаются экипажи, привозящие в Кум высших государственных чиновников страны.

Я встречался с аятоллой Арафи, руководителем религиозной школы "Центр Мустафы". Я спросил аятоллу, ещё молодого приветливого человека в тёмном облачении и белой, плотно повязанной чалме:

— Господин Арафи, в чём, на ваш взгляд, привлекательность для мира иранской государственной модели? С чем связано такое пристрастное приятие этой модели одних и такое яростное мистическое отторжение других?

И вот что мне ответил аятолла.

— Вы согласитесь со мной, господин Проханов, что в современном мире ислам переживает как бы второе рождение. Ещё недавно казавшийся дремавшим, спокойным, умиротворённым, он демонстрирует бурное развитие. Оживает исламское сознание в Северной Африке, в Индонезии, в Пакистане. Ислам превратился в одну из ведущих революционных сил, преображающих мир. И, несомненно, в пробуждении мирового ислама особую роль играет исламская революция в Иране. 30 лет назад имам Хомейни, почувствовав скрытую в иранском народе энергию, направил религиозное народное сознание в революционное русло и основал небывалое на земле государство, предложившее человечеству абсолютно новую модель.

В чём привлекательность этой модели, в чём привлекательность религиозного сознания, воцарившегося в Иране? В том, что мы трактуем ислам как религиозное миросознание, в котором присутствует два элемента. Первый элемент— это размышления, созерцания, погружение в глубины человеческой души, интуиция. Этот первый принцип помогает человеку проникнуть в глубины духовного, небесного, божественного, иррационального, связывает его с возвышенными представлениями о Всевышнем, о его божественном законе.

Второе направление мы именуем логическим, рациональным. Мы учим людей, исповедующих ислам, внимательно, рационально относиться к земной жизни. Видеть в земной жизни логические цепи, логические последовательности. Понимать земную жизнь не как нечто случайное, а как непрерывные логические цепи, в которых есть глубокий земной рациональный смысл.

Два этих понятия легли в основание нескольких религиозных философских школ, которые мы здесь, в Куме, развиваем. И эти сферы не разделены пограничной чертой, а проникают одна в другую. В земной рациональной жизни присутствуют смыслы жизни небесной, но и небесная жизнь, жизнь божественная связана с земной жизнью человека.

Ещё один принцип, к которому мы обращаемся в нашей педагогике, это глубинные, находящиеся в человеческом сердце духовные влечения и симпатии. Коран — не просто духовная книга, но книга высокохудожественная, адресованная к живущему в человеке чувству красоты, прекрасного, возвышенного.

Ритуалы и обряды, присущие исламу, не навязаны человеку извне, из социальной жизни, а их суть коренится в самом человеческом сердце. Они исходят из человеческих представлений о добре, красоте и справедливости. Вы, господин Проханов, находились в Иране в то время, когда вся страна отмечала память трагической смерти имама Хусейна, и по всей стране проходил обряд ашуры, когда миллионы жителей: и пожилых, и среднего возраста, и юных, и совсем ещё детей, — участвовали в шествиях, которые сопровождались музыкой, барабанным боем, несением флагов, ритуальными телодвижениями. Участие людей в этих торжествах и поминовениях было абсолютно добровольным, потому что чувство сострадания имаму — это, одновременно, и чувство сострадания всему тому, что в сегодняшнем мире угнетается и несправедливо попирается. И это чувство глубоко коренится в человеческом сердце.

В исламе много обрядов, праздников, великолепная архитектура, утончённая эстетика, музыка, поэзия. И всё это созвучно человеческой душе, человеческому сердцу.

В нашем учении, как мы предлагаем его своим ученикам, огромное внимание уделяется балансу между миром созерцания и духовного размышления и миром логики, миром рационального, балансу между явлениями земной жизни и жизни духовной, именуемой. В исламском менталитете, особенно в шиитской традиции, материальный мир и мир духовный, небесный, не противопоставляются друг другу, а тесно взаимодействуют, не возможны один без другого. В представлениях ислама о социальной жизни человека, о его личной, семейной жизни, о способе устройства общественной жизни, о науке, ремёслах и технологии присутствует упомянутый мной внутренний баланс, и отсутствует резкая разделительная черта. Это делает наш ислам учением не избранных богословов, не утончённых религиозных мыслителей, а всего народа в его повседневной деятельности. Именно поэтому в нашей исламской республике, где, казалось бы, религиозное миросозерцание довлеет над всем, так стремительно развиваются высокие технологии, наука, светские университеты, и мы достигли столь значительных успехов в технике и благоустройстве нашей жизни.

Ещё одно направление, делающее иранскую модель привлекательной для остального исламского мира, а может, и для всего человечества, это присущее нам обострённое чувство угнетённости, которое переживала и накопила наша страна, находясь под игом прозападных режимов, и нынешнее ощущение того, что Запад, особенно Соединённые Штаты, продолжают угнетать огромные массы исламского населения, противопоставляют себя исламскому миру, всячески стараясь подчинить себе его вместе с его многообразными природными ресурсами.

Нетерпимость к этому угнетению, революционный протест и отпор, который мы дали и продолжаем давать этим силам зла, делают нас чрезвычайно популярными в остальном, всё ещё находящемся под гнётом, исламском мире.

Наши природные ресурсы, наше геополитическое положение в мире не соответствуют тому месту, которое Запад предоставляет нам в современном мироустройстве. Это попирает основополагающее для человека чувство — чувство справедливости. Это чувство попранной справедливости создаёт в душе исповедующего ислам человека, особенно молодого человека, напряжение, накапливает огромную энергию. Имам Хомейни в своё время понял суть этой энергии и использовал её в революционных целях.

Во всём этом содержится ответ на вопрос: как духовный лидер Исламской Республики Иран (рахбар), верховный аятолла может управлять социальной жизнью народа, социальными системами? Наша конституция написана таким образом, что, регламентируя государственные институты, связи между различными уровнями власти, она одновременно предусматривает и даёт простор огромному массиву народовластия. Эта конституция не подчиняет общество и народ отдельно взятому сословию или властному институту. Но через многоступенчатые и многоаспектные выборы предполагает истинное народовластие. Выборы всех органов и всех уровней от самых низовых светских, до высших президентских, вплоть до выборов духовного лидера, делают нашу страну поистине демократической. Рахбар тоже избирается голосованием людей. Хотя наша конституция предоставляет особые привилегии духовному сословию, но путь в министры, президенты, в круг высших богословов страны открыт каждому человеку.

В нашей стране существуют два направления научной мысли. Одно из них сосредоточено в религиозных школах. А другое — в светских университетах. Человек волен выбирать между религиозным образованием и светским. И хотя духовные лица осуществляют своеобразный надзор над этической жизнью иранца, но в сфере экономики, науки, социальной практики наш человек абсолютно свободен, и может достичь любых вершин и свершений. Наши религиозные деятели, аятоллы, не только не являются препятствием или тормозом для общественного развития, но сами являются пионерами самых передовых авангардных тенденций в мире социологии, науки и культуры. Внимательно изучив нашу конституцию, вы можете обнаружить, как умно и тонко в неё включены постулаты, все аспекты духовной и социальной жизни нашего общества. И эти основы не противоречат тем мировым религиозным, духовным и культурным тенденциям, которые присутствуют в современном человечестве.

Конечно, в мире культуры, в мире нравов, в мире общественно2.3го поведения у нас существуют красные ограничительные линии. Это значит, что мы отвергаем вседозволенность. Но эти красные линии не распространены повсеместно и носят ограниченный характер. Для того, чтобы образовать и воспитать достойного члена нашего общества, у нас кроме прямых запретов существует множество других инструментов, которые не связаны с идеей ограничения или идеей прямого запрета. Мы хотим, чтобы представление об исповедуемых нами ценностях проявилось из самого сердца ученика, из глубины души молодого человека. Одним из этих способов являются наши религиозные обряды, наши общенациональные торжества и празднества.

Таким образом, наша иранская исламская революция предложила миру новую модель поведения. Но западный мир всё еще не понимает, что это за модель, видит в ней прямую для себя угрозу. Ему непонятен и враждебен проект, в котором религиозный мир и мир материальный, мир земных человеческих деяний находятся друг с другом в гармонии.

Но мы убеждены, что такая гармония материального и духовного — это будущее всего человечества. Упование на один только материальный мир, игнорирование высших религиозных духовных ценностей привело западную цивилизацию в тупик, породило кризис, который начался у нас на глазах, и которому нет конца. Западный мир, в котором не исповедуется принцип справедливости, чреват множеством самых разных катастроф: экономических, финансовых, экологических, социальных и военных.

Мы оказываем духовную поддержку движению "Хамас" и движению "Хезболла" в их борьбе против угнетателей. Мы критикуем Америку за её вето, которое она накладывала на все резолюции Совета Безопасности ООН, касающихся преступлений Израиля. Соединенные Штаты 52 раза использовали такое вето для защиты израильского режима.

Мы же жестко осуждаем Израиль за его многочисленные нарушения международного права, за его преступные действия на международной арене, и, прежде всего, его политику геноцида в отношении палестинского народа.

Западный мир упрекает нас в отсутствии демократии. И это при том, что в нашей стране выборная система охватывает всё общество снизу доверху. За время существования Исламской республики у нас прошло более 300 выборов. Даже в самые тяжёлые годы войны с Ираком выборы проходили. При этом Америка установила тесные дружеские отношения с режимами, в которых вообще отсутствует выборность и которые вполне можно назвать тираническими режимами. Посмотрите, как американцы снисходительно и терпимо относятся к Израилю, который обладает десятками ядерных бомб. И как несправедливо и резко они осуждают нашу мирную ядерную программу. Мы обличаем Запад в этом одностороннем подходе, обличаем Запад в его нынешнем несовершенстве. Мы защищаем наши ценности всей нашей волей и верой. И это находит поддержку всех народов мира.

Так говорит президент Ирана. Из выступления президента Исламской Республики Иран на 65-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 23 сентября 2010 года

В прошлые годы я уже вел речь об определенных чаяниях и тревогах, таких как кризис семейных отношений, безопасность, человеческое достоинство, мировая экономика, об изменении климата, а также об устремлении к установлению справедливости и прочного мира. По прошествии почти ста лет доминирования, капиталистическая система и существующий мировой порядок доказали свою неспособность должным образом разрешить проблемы общества, и тем самым подошли к своему концу.

Утрата связи человека с Богом прервала связь с его истинной сущностью. Человек, наделенный способностью познавать тайны Вселенной и инстинктивным стремлением к поискам истины, устремлением к справедливости и совершенству, исканием красоты и чистоты, и способностью стать представителем Бога на Земле, оказался низведенным до существа, ограниченного миром материального, задачей которого является достижение максимума личных удовольствий. В итоге истинную человеческую сущность заменил человеческий инстинкт.

Люди и народы стали представляться как соперники, а счастье индивидуума или целого народа стало определяться через столкновение, уничтожение или подавление других. Вместо конструктивного эволюционного сотрудничества началась разрушительная борьба за выживание. Жажда капитала и господства над другими заменили веру в единого Бога, которая открывает врата к единству и любви. Подобное широкомасштабное противостояние эгоизма божественным ценностям положило начало рабству и колониализму. Большая часть мира подпала под господство нескольких западных государств. Десятки миллионов человек были захвачены в рабство, в результате чего десятки миллионов семей разрушились. Все ресурсы колонизированных стран оказались разграблены, а их права и культура растоптаны. Земли их были оккупированы, и местное население подвергалось унижениям и массовому геноциду.

Однако в результате восстаний колониализм оказался отчужден, а независимость народов была признана. Соответственно, у народов возродилась надежда на уважение, благоденствие и безопасность. Поводом к этому стали красивые разговоры о свободе, правах человека и демократии в начале прошлого века, вызвавшие чаяния на исцеление глубоких ран прошлого. Однако с тех пор мечты эти не только не воплотились в жизнь, напротив — в память врезались события порой еще более ужасные, чем прежде.В результате двух мировых войн, оккупации Палестины, войн в Корее и Вьетнаме, войны Ирака против Ирана, оккупации Афганистана и Ирака, а также многочисленных войн в Африке сотни миллионов человек были убиты, ранены или изгнаны с мест своего проживания. Последовал рост таких явлений, как терроризм, распространение незаконных наркотиков, бедность и социальное неравенство. Диктаторские правительства и хунты, пришедшие к власти в Южной Америке при поддержке Запада, совершили беспрецедентные преступления. Вместо разоружения последовал стремительный рост производства и накопления ядерного, бактериологического и химического оружия, что поставило мир перед еще большей угрозой. В результате колонизаторами и рабовладельцами и на сей раз преследовались всё те же старые цели, но уже под новыми вывесками.

Дамы и господа!

Я отчетливо заявляю, что оккупация других стран под предлогом свободы и демократии — непростительное преступление. Мир нуждается в логике сострадания, справедливости и всеобщего сотрудничества, а не в логике силы, доминирования, однополярности, войны и запугивания. Мир нуждается в управлении такими добродетельными людьми, как божественные пророки.

И немного о прекрасном Иране —тегеранская декларация явилась огромным шагом усилий по созданию атмосферы доверия, что стало возможным благодаря вызывающей восхищение доброй воле правительств Бразилии и Турции, наряду с искренним сотрудничеством правительства Ирана. Несмотря на то, что эта декларация вызвала у некоторых неподобающую реакцию, и последовавшую незаконную резолюцию, она остается в силе. Мы соблюдаем требования МАГАТЭ даже в большей степени, чем того требуют наши обязательства, но вместе с тем никогда не подчинялись оказываемому на нас незаконному давлению и не подчинимся ему впредь.

Было сказано, что Иран хотят силой принудить к диалогу. Ну, во-первых, Иран всегда был готов к диалогу, основанному на уважении и справедливости. Во-вторых, методы, основанные на неуважении к другим народам, уже давно не эффективны. Те, кто четкой логике иранского народа противопоставляет угрозы и санкции, буквальным образом уничтожает остатками авторитета Совета Безопасности и доверие народов мира к этому органу и в очередной раз демонстрируют, насколько несправедливой является функция этого Совета.

Совершенно очевидно, что методы доминирования в управлении миром потерпели крах. Минула не только эра рабовладения, колониализма и мировой гегемонии, но закрылись и пути воссоздания империй прошлого. Мы заявили, что готовы к серьезным и свободным обсуждениям с американскими государственными деятелями. Мы готовы предельно ясно изложить свои воззрения на актуальные вопросы мира на этой же площадке.В этой связи для конструктивного диалога предлагается создать в рамках Генеральной Ассамблеи ежегодные свободные дискуссии.

Для исправления ситуации в мире, перехода к спокойствию и благополучию необходимы всеобщее содействие и чистые помыслы божественного и человечного управления.

Все мы придерживаемся идеи о том, что справедливость является основополагающим фактором мира, надежной безопасности и распространения любви между народами и нациями. Именно в справедливости ищет человечество реализации своих устремлений, прав и чувства собственного достоинства, ибо оно сторонится гнета, унижения и жестокости. Истинная природа человечества проявляется в любви к другим людям и любви ко  всему доброму в этом мире.

Любовь – это лучший фундамент для установления отношений между людьми и народами.

«Король королей» Каддафи уподобился сфинксу. Ливийский режим намерен обороняться «до последнего мужчины и даже женщины», заверил сын полковника Каддафи. Сам полковник не рискует появляться на публике. Россия, между тем, готовится к эвакуации граждан

Две крупные российские компании, ОАО «Российские железные дороги» (РЖД) и «Газпром», намерены эвакуировать сотрудников из охваченной беспорядками Ливии. События в этой североафриканской стране развиваются настолько стремительно, что всего за несколько часов до того, как информагентства сообщили о грядущем вывозе россиян из Ливии представители заинтересованных ведомств отрицали такую возможность.

Обстановка в Ливии в последние сутки накалилась, беспорядки перекинулись с восточных районов страны на столицу Триполи. От Муаммара Каддафи отвернулись не только сторонники оппозиции, но и вожди племен и некоторые госслужащие, шокированные подавлением акций протеста. В отличие от сверженных коллег Зина эль-Абидина бен Али и Хосни Мубарака, лидер Ливийской Джамахирии не стал общаться с гражданами. Эта функция была доверена сыну: архитектору, доктору экономических наук, руководителю благотворительного фонда Gaddafi International Charity and Development Foundation (GICDF), главному переговорщику, никогда не служившему в армии капитану и самому вероятному преемнику Саифу аль-Исламу. И если при обращении к народу Бен Али и Мубарак стояли навытяжку, то сын Каддафи свободно сидел перед камерой, указывая непослушным гражданам пальцем.

События в Ливии стали одним из самых популярных новостных запросов в поисковой системе Google. Сын ливийского лидера сразу дал понять, кто есть кто. «Наш дух силен, сражением в Триполи руководит лидер Муаммар Каддафи, за нами армия. Мы будем сражаться до последнего мужчины, даже до последней женщины… Не отдадим Ливию итальянцам и туркам», – сказал Саиф аль-Ислам Каддафи. – «Аль-Джазира», «Аль-Арабия» или ВВС не будут над нами насмехаться. Мы подготовили тыс. молодых людей, мы живем и умрем в Ливии, не уступим ни клочка Ливии и не отдадим ее бандитам, головорезам и наркоторговцам», – так охарактеризовал протестующих наследник Каддафи.

Он заявил, что у граждан есть только два выхода из сложившейся ситуации: национальный диалог или гражданская война. Судя по боям с применением тяжелой техники и авиации (по некоторым данным, протестующих обстреливали с вертолетов и давили грузовиками), и власть, и граждане выбрали второй вариант. Точных данных о пострадавших нет: Ливия изолировала себя от средств массовой информации и отключила интернет. По сведениям организации Human Rights Watch, за последние дни в стране погибли 233 чел., сотни ранены.

Каддафи все же обещает повысить зарплаты в стране, однако точного графика и цифр правительство не представило. Оппозиция Саифу аль-Исламу не верит, как не верит в то, что обращение было сделано в прямом эфире. Это последнее заявление шатающегося режима, уверены они.

Африканская мечта Каддафи. Вместе с тем с некоторыми пассажами из речи Саифа аль-Ислама нельзя не согласиться. «Ливия – не Египет и не Тунис, анархия будет в тыс. раз хуже, нежели в этих двух странах. И Каддафи не Бен Али или Мубарак, он лидер своего народа», – сказал наследник ливийского лидера.

Полковник Муаммар Каддафи – выходец из племени Аль-каддафа, диктатор, автор «Зеленой книги», любитель женщин-телохранителей, бедуинских накидок и шатров (такой разбивали даже в Тайницком саду Кремля в 2008г.), а также идеолог межафриканского единства. Лидеру ливийской революции (в 1969г. группа офицеров во главе с 27-летним Каддафи свергла короля Идриса) принадлежит идея создания Соединенных Штатов Африки на базе созданного в 2002г. Африканского союза. Впрочем, африканские лидеры слишком сильно держатся за власть, чтобы даже допустить мысль о возможности реализации такой идеи. Правда, Муаммар Каддафи все же потешил свое самолюбие на африканском поприще. По сведениям ВВС, в авг. 2008г. он пригласил в Бенгази вождей 200 африканских племен, которые «короновали» Каддафи званием «короля королей».

Нефтяной король. В отличие от Бен Али и Мубарака Каддафи буквально сидит на нефтяной трубе и может себе позволить раздать немного нефтедолл. немногочисленным гражданам. Население Ливии – а это 6,5 млн.чел. – меньше, чем даже в Тунисе (10,5 млн.) и несравнимо меньше, чем в Египте (80 млн.).

Согласно официальной статистике, Ливия обладает самыми обширным в Африке запасами нефти и газа – 42 млрд. бар. и 54 трлн. куб.м. При этом изыскания проведены всего на 25% территории страны. Ливия – вторая по величине после Нигерии нефтедобывающая страна Африки (добыча составляет 2 млн. б/д) и крупнейший поставщик углеводородов в европейское южное Средиземноморье. В нефтегазовой сфере страны задействованы более 50 иностранных компаний, которые работают через СП с Ливийской национальной нефтяной корпорацией (NOC).

По данным Международного валютного фонда, в 2008г. поставки углеводородов и газа приносили более 95% экспортной выручки страны и 80% доходов бюджета. По расчетам специалистов МВФ, несмотря на усилия по диверсификации экономики перекос в бюджете будет сохраняться примерно на этом уровне до 2014г.

До 2003г. ливийская экономика находилась в международной блокаде. В 1981г. США ввели против страны первые санкции в связи с подозрением о финансировании Триполи террористической деятельности; с 1982г. ливийской нефти закрыли пусть за океан. В 1986г. после взрыва дискотеки в Берлине (в ответ США бомбили Ливию, тогда погибла приемная дочь Каддафи Хана) санкции были расширены – Вашингтон ввел полный запрет на импорт-экспорт товаров из Ливии, заключение любых контрактов с ливийскими компаниями и на поездки в эту страну. В 2001г. США санкционировали наложение штрафов на зарубежные компании, работавшие и в США, и в энергетических секторах Ливии и Ирана.

Ранее, в 1992г. санкции на страну наложила ООН. Такое решение было принято по результатам расследования взрыва самолетов над Локерби и Нигером.

Лайнер авиакомпании Pan American World Airways, вылетевший из Лондона в Нью-Йорк, взорвался 21 дек. 1988г. над шотландским местечком Локерби. Погибли 270 чел. В 1991г. обвинения по этому делу были предъявлены офицеру ливийской разведки Абдельбасету аль-Меграхи и работавшему на Мальте сотруднику Libyan Arab Airlines Халифу Фхиме. В 2001г. Аль-Меграхи был осужден к 27г. лишения свободы, но вышел в 2009г. на свободу в связи с болезнью.

Самолет французской авиакомпании UTA, вылетевший 19 сент. 1989г. по маршруту Браззавиль-Нджамена-Париж, взорвался над пустыней Сахара. Бомба находилась в багажном отсеке. Французская юстиция предъявила обвинения по этому делу шестерым ливийцам, включая родственника Муаммара Каддафи, замглавы разведки Абдуллу Санусси. В 1999г. их приговорили во Франции заочно. По версии следствия, мотивом для совершения преступления стала месть Парижу за поддержку Чада в ливийско-чадском конфликте.

Игра на европейских нервах. Страсти отчасти улеглись лишь после того, как Муаммар Каддафи согласился выплатить компенсации за взрывы самолетов. В частности, отступные по «делу Локерби» составили 2,7 млрд.долл. Одним из ключевых переговорщиков в этом конфликте был как раз сын Каддафи, Саиф аль-Ислам, который посредничал и в других подобных ситуациях. В частности, в 2000г. глава фонда GICDF от имени этой организации договорился об освобождении и выплате 25 млн.долл. выкупа за трех французов и немца, захваченных в заложники филиппинской террористической группировкой «Абу Сайяф».

Основатель этой группировки Абдураджак Абубака Джанджалани, кстати, изучал теологию в Ливии. В докладе аналитической службы конгресса США от 2002г. говорилось, что ливийцы спонсируют строительство медресе, мечетей и других объектов на юге Филиппин, а авторы доклада не исключали того, что ливийские деньги попадают в руки «Абу Сайяф».

Более изматывающим для европейцев был конфликт, связанный с заражением 438 детей ВИЧ в больнице «Эль-Фатих» в Бенгази в 1998г. Ливийцы приговорили работавших в медучреждении палестинского врача и пятерых болгарских медсестер к смертной казни. Несмотря на все дипломатические усилия стран ЕС, ливийские суды неизменно отклоняли кассационные ходатайства и оставляли приговор в силе. В июле 2007г. медиков передали болгарской стороне, которая их освободила. Саиф аль-Ислам тогда намекал, что Триполи удалось добиться от Парижа некоторых бонусов, однако президент Франции, выступавший посредником в этом деле, эти слухи опровергал. По стечению обстоятельств, в июле 2007г. Николя Саркози подписал соглашение с Ливией о сотрудничестве в области атомной энергетики.

Впрочем, ради ливийской нефти европейцам приходилось закрывать глаза и не на такое. В 2008г. Муаммар Каддафи и Сильвио Берлускони договорились о выплате 5 млрд.долл. компенсации за итальянскую оккупацию Ливии с 1911 по 1947г. В обмен итальянцы получили преференции в работе с Ливийским суверенным фондом благосостояния, активы которого составляют 65 млрд. евро, заручилась поставками нефти и наладили тесные деловые связи с Ливией. С началом беспорядков Сильвио Берлускони предпочел не вмешиваться в дела своего африканского друга. 19 фев. на вопрос журналистов, говорил ли он с Каддафи, итальянский премьер ответил: «Нет, с ним не контактировал. Ситуация еще меняется, поэтому я не стал позволять себе кого бы то ни было беспокоить», – ответил находящийся под следствием глава кабинета министров, чем навлек на себя резкую критику со стороны оппозиционеров.

Пока о Ливии больше всего беспокоится Франция, которая заявила о необходимости вмешательства мирового сообщества до того, как страна погрузится в гражданскую войну. Парижу есть за что недолюбливать семью Каддафи – его пятый сын Ганнибал, в 2001г. напавший с огнетушителем на итальянских полицейских, неоднократно доставлял головную боль также французским полицейским. То гонял пьяным на Porsche на скорости 160 км/ч по Елисейским полям, то побил тогда еще свою подружку Алин Скаф, ставшую впоследствии его женой. В 2008г. эта семейная пара спровоцировала дипломатический скандал между Ливией и Швейцарией. Когда женевская полиция попыталась привлечь Ганнибала и Алин к ответственности за нападение на прислугу, Каддафи показал, на что он способен ради семьи. В течение нескольких дней Триполи перекрыл швейцарский импорт, отозвал посла из Берна, закрыл офисы швейцарских компаний в Ливии, уменьшил частоту авиаполетов, объявил две сотни человек персонами нон-грата, увез двух швейцарских бизнесменов в неизвестном направлении и перекрыл экспорт нефти. В 2010г. Муаммар Каддафи объявил о введении торгового эмбарго в отношении Швейцарии.

Правительство Каддафи уже начало шантажировать ЕС, министры иностранных дел которого должны в понедельник обсуждать ситуацию в Египте и Ливии. По информации Reuters, они выступят с осуждением насилия. Ливийское правительство уже пригрозило ЕС прекращением сотрудничества по предотвращению нелегальной миграции в Европу (впрочем, Триполи давно пытается в рамках этого партнерства получить 5 млрд. евро на усиление контроля над побережьем).

В трехсторонний торг включились и вожди ливийских племен. Они грозят Каддафи перекрытием поставок нефти в Европу, если тот не прекратит стрелять в демонстрантов. Свой протест выразили и два ливийских посла – главы диппредставительств в Нью-Дели и Лиге арабских государств отказались представлять нынешний режим на международной арене.

Россия все-таки будет эвакуировать соотечественников. Пока же европейцам приходится защищать жизни своих граждан. Париж решил закрыть все французские школы в Ливии и эвакуировать живущих в Ливии французов. Впрочем, как заявил министр по европейским делам Лорен Вокес, прямой угрозы иностранцам сейчас нет.

Утром в понедельник так считали и в российском посольстве, которое заяляло, что пока не намерено эвакуировать сограждан. В частности, в Ливии работают 204 сотрудника Российских железных дорог и их дочерних предприятий, которые сооружают скоростную линию Сирт-Бенгази. Днем руководство РЖД приняло решение об эвакуации сотрудников, которые пока, по заверениям официальных лиц, находятся в безопасности. Но повод для тревоги у них есть – минувшей ночью разъяренная толпа ливийцев напала на строящийся объект в Триполи, возводимый южнокорейской компанией. Там работают около тыс. граждан Бангладеш и 40-50 корейцев. Ранения получили 18 чел.

Решение эвакуировать сотрудников из Ливии приняла также дочерняя структура «Газпрома» – Gazprom International, сообщает РИА «Новости» со ссылкой на неназванный источник. В Ливии работает 20 сотрудников «Газпрома». Екатерина Карпенко

Несмотря на меры, предпринимаемые властями Израиля, цены на жилую недвижимость в стране по-прежнему растут. В дек. 2010г. стоимость жилья возросла в среднем на 1,3%, а квартальный рост составил 3,4%.

Такие данные приводит Центральное статистическое Бюро Израиля в своем последнем докладе об изменении индекса потребительских цен. При этом годовой рост цен на жилую недвижимость в дек. составил 17,5%, хотя ранее сообщалось, что этот показатель достиг 19%.

В IV кв. пред.г. средняя стоимость жилого дома увеличилась на 3,4% по сравнению с III кв.м, и на 16% в годовом исчислении.

Самые высокие цены на недвижимость зафиксированы в Тель-Авиве, где средняя стоимость жилого дома достигает 1920 тыс. шекелей (516 тыс.долл.). Второе место в этом рейтинге сомнительных достижений занимает Иерусалим – здесь дом стоит в среднем 1450 тыс. шекелей (389,9 тыс.долл.). Наиболее доступные цены на дома наблюдаются в Северном округе (в среднем 530600 шекелей или 143 тыс.долл.), а самые недорогие квартиры – в Хайфе (245800 шекелей или 66 тыс.долл. за двухкомнатную квартиру).

Непрерывный рост цен на рынке недвижимости Израиля продолжается уже в течение двух лет, что связано с постоянным дефицитом предложения, а также со спекуляциями на рынке. Меры властей, направленные на сдерживание цен, оказываются малоэффективными. За долгий период неуклонного роста, снижение цен было отмечено лишь однажды, в III кв. 2010г., и только по причине снижения покупательской способности. В то время как власти принимают все новые меры для урегулирования цен на рынке недвижимости, аналитики продолжают строить не слишком оптимистичные прогнозы на нынешний год.

Сотрудники Центрального статистического Бюро также отмечают, что вместе с ростом цен на жилую недвижимость, увеличивается и средний размер арендной платы. Например, в IV кв. 2010 по сравнению с третьим этот показатель вырос на 2%.

Революция и демократия в исламском мире

Резюме: Падающее воздействие великих держав создает политический вакуум на Ближнем и Среднем Востоке. Часть его заполнит Индия (в Афганистане), но в основном – на всей территории – усилится Китай. С учетом роста влияния Турции и Ирана состав игроков этого огромного региона и распределение сил будет в XXI веке больше напоминать XVII, чем ХХ столетие.

События в Тунисе и Египте продемонстрировали удивительный парадокс. Революции, вызвавшие эффект домино и поставившие на грань существования всю систему сдержек и противовесов в арабском мире, приветствовали не только Иран и «Аль-Каида», но и ряд западных политиков, первыми из которых должны быть названы президент и госсекретарь Соединенных Штатов. Отказ Николя Саркози предоставить убежище бежавшему из Туниса президенту Зин эль-Абидину Бен Али, который на протяжении десятилетий был оплотом интересов Парижа в Магрибе, еще можно было списать на растерянность или неизвестные широкой публике «старые счеты». Но призывы Барака Обамы и Хиллари Клинтон, которые в разгар охвативших Египет бунтов, погромов и антиправительственных выступлений требовали от египетского президента Хосни Мубарака немедленно включить Интернет, обеспечить бесперебойную работу иностранных СМИ, вступить в диалог с оппозицией и начать передачу ей власти, вышли за пределы не только разумного, но и допустимого. Вашингтон в очередной раз продемонстрировал, что в регионе у него нет не только союзников, но даже сколь бы то ни было ясно понимаемых интересов.

Непоправимые ошибки Америки

Откровенное до бесхитростности предательство главного партнера США в арабском мире, каким до недавнего времени полагал себя Мубарак, никак не может быть оправдано с практической точки зрения. «Либеральная оппозиция» во главе с экстренно прибывшим в Египет «брать власть» Мохаммедом эль-Барадеи, влияние которого в стране равно нулю, не имеет никаких шансов. Если, конечно, не считать таковыми возможное использование экс-главы МАГАТЭ в качестве ширмы, ликвидируемой немедленно после того, как в ней отпадет надобность. Заявления «Братьев-мусульман» о том, что, придя во власть, они первым делом пересмотрят Кэмп-Дэвидский договор, и сама их история не дают оснований для оптимизма. Амбиции еще одного потенциального претендента на египетское президентство, Генерального секретаря Лиги арабских государств Амра Мусы, несопоставимы с возможностями генерала Омара Сулеймана, которого Мубарак назначил вице-президентом. А переход власти к высшему военному командованию хотя бы оставляет надежду на управляемый процесс.

Ближний Восток: история проблемы

Георгий Мирский. Шииты в современном мире

Евгений Сатановский. Новый Ближний Восток

Усмотреть смысл в «выстреле в собственную ногу», произведенном американским руководством, очень трудно. Разве что начать всерьез воспринимать теорию заговора, в рамках которого Соединенные Штаты стремятся установить в мире «управляемый хаос», для чего готовы поддерживать любые протестные движения и организовывать какие угодно «цветные» революции, не важно, за или против кого они направлены. Альтернатива – полагать, что руководство США и ряда стран Европы охватила эпидемия кратковременного помешательства (кратковременного – потому что через несколько дней риторика все-таки стала меняться). Такое впечатление, что в критических ситуациях лидеры Запада следуют не голосу рассудка, государственным или личным обязательствам, но некоему инстинкту. Тому, который заставляет их во вред себе, своим странам и миропорядку в целом приветствовать любое неустроение под лозунгом «стремления к свободе и демократии», где бы оно ни происходило и кого бы из союзников ни касалось.

Какие выводы сделаны из этого всеми без исключения лидерами стран региона от Марокко до Пакистана – не стоит и говорить. Во всяком случае, израильтяне, которые до сих пор полагали, что в основе предвзятого отношения администрации Обамы к правительству Биньямина Нетаньяху лежат столкновение популистских американских теорий с торпедировавшей их ближневосточной реальностью, антиизраильское лоббирование и личная неприязнь, внезапно начали осознавать: дело гораздо хуже, это работает система.

В рамках этой системы исторически непоправимых ошибок, последовательно совершаемых президентами Соединенных Штатов, Джимми Картер в 1979 г. заставил шаха Ирана Мохаммеда Резу Пехлеви отказаться от противостояния с аятоллой Хомейни. Исламская революция в Иране, не встретив сопротивления, победила со всеми вытекающими для этой страны, региона и мира последствиями, одним из которых было введение советских войск в Афганистан.

Сменивший Картера Рональд Рейган поддержал не только фанатиков-моджахедов, но и создание «Аль-Каиды» во главе с Усамой бен Ладеном. Можно только вспоминать генерала ХАД (аналог КГБ в Демократической республике Афганистан) Наджибуллу, который при поддержке Запада мог стать в Афганистане не худшим руководителем, чем генералы КГБ и МВД СССР Алиев и Шеварднадзе в Азербайджане и Грузии. Вместо этого шиитский политический ислам в Иране получил достойного соседа и конкурента в лице террористического суннитского «зеленого Интернационала». Джордж Буш-старший в связи с краткосрочностью пребывания на президентском посту свой вклад в дело укрепления радикального политического ислама не внес. Он лишь провел «Войну в Заливе», ослабив режим Саддама Хусейна, но не уничтожив его в тот непродолжительный исторический момент, когда это могло быть поддержано всеми региональными игроками с минимальной выгодой для экстремистских организаций.

Зато Билл Клинтон, смотревший сквозь пальцы на появление ядерного оружия у Пакистана и проворонивший «черный ядерный рынок», организованный отцом пакистанской бомбы Абдулом Кадыр Ханом, поддержал авантюру израильских левых, приведшую Ясира Арафата на палестинские территории, и операцию пакистанских спецслужб по внедрению движения «Талибан» в качестве ведущей военно-политической силы Афганистана. Именно ближневосточный курс Клинтона привел к «интифаде Аль-Акса» в Израиле и мегатеракту 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах.

Президент Джордж Буш-младший, пытаясь привести в порядок тяжелое ближневосточное наследство Клинтона, расчистил в Ираке плацдарм для деятельности не только «Аль-Каиды» и других суннитских радикалов, но и таких шиитских радикальных групп, как поддерживаемая Ираном Армия Махди. Иран, лишившийся в лице свергнутого и повешенного Саддама Хусейна опасного соседа, получил свободу рук для реализации имперских амбиций, в том числе ядерных, стремительно превращаясь в региональную сверхдержаву. Попытка иранского президента-либерала Мохаммеда Хатами наладить отношения с Вашингтоном после взятия американской армией Багдада была отвергнута, что открыло дорогу к власти иранским «неоконам» во главе с президентом Махмудом Ахмадинежадом. В Афганистане не были разгромлены ни талибы, ни «Аль-Каида», их лидеры мулла Омар и Усама бен Ладен остались на свободе, зато администрация, ведомая госсекретарем Кондолизой Райс, всерьез занялась демократизацией региона.

В итоге ХАМАС стал ведущей военно-политической силой в Палестине и, развязав гражданскую войну, захватил сектор Газа. Проиранская «Хезболла» укрепила позиции в Ливане, «Братья-мусульмане» заняли около 20% мест в парламенте Египта, а успешно боровшийся с исламистами пакистанский президент Первез Мушарраф и возглавляемая им армия уступили власть коррумпированным кланам Бхутто-Зардари и Наваза Шарифа. Страна, арсеналы которой насчитывают десятки ядерных зарядов, сегодня управляется людьми, стоявшими у истоков движения «Талибан» и заговора Абдула Кадыр Хана.

Наконец, Барак Обама, «исправляя» политику своего предшественника, принял политически резонное, но стратегически провальное решение о выводе войск из Ирака и Афганистана и смирился с иранской ядерной бомбой, которая, несомненно, обрушит режим нераспространения. Попытки жесткого давления на Израиль, переходящие все «красные линии» в отношениях этой страны с Соединенными Штатами, убедили Иерусалим в том, что в лице действующей администрации он имеет «друга», который опаснее большинства его врагов. Несмотря на беспрецедентное охлаждение отношений с Израилем, заигрывания с исламским миром, стартовавшие с «исторической речи» Обамы в Каире, не принесли ожидаемых дивидендов. Ситуацию с популярностью США под руководством Барака Обамы среди мусульман лучше всего характеризует реакция египетских СМИ на эту речь: «Белая собака, черная собака – все равно собака».

Поддержка американским президентом египетской демократии в варианте, включающем в систему власти исламских радикалов, помимо прочего откроет двери для дехристианизации Египта. Копты, составляющие 10% его населения и без того во многом ограничиваемые властями, несмотря на демонстрацию лояльности к ним, являются легитимной мишенью террористов. Их будущее в новом «демократическом» Египте обещает быть не лучшим, чем у их соседей – христиан Палестины, потерявшей за годы правления Арафата и его преемника большую часть некогда многочисленного христианского населения.

Упорная поддержка коррумпированных и нелегитимных режимов Хамида Карзая в Афганистане и Асифа Али Зардари в Пакистане, неспособность повлиять на правительственные кризисы в Ираке и Ливане, утечки сотен тысяч единиц секретной информации через портал «Викиликс», несогласованность действий Госдепартамента, Пентагона и разведывательных служб, череда отставок высокопоставленных военных и беспрецедентная публичная критика, с которой они обрушились на гражданские власти… Все это заставляет говорить о системном кризисе не только в ближневосточной политике, но и в американской управленческой машине в целом.

Инициативы Обамы по созданию «безъядерной зоны на Ближнем Востоке» и продвижению к «глобальному ядерному нулю», настойчиво поддерживаемые Саудовской Аравией, направлены в равной мере против Ирана, нарушившего Договор о нераспространении (ДНЯО), и Израиля, не являющегося его участником. Проблема не только в том, что эти инициативы не имеют шансов на реализацию, но в том, что они полностью игнорируют Пакистан, хотя опасность передачи части пакистанского ядерного арсенала в распоряжение Саудовской Аравии, а возможно, и не только ее, не менее реальна, чем перспективы появления иранской ядерной бомбы. Активная позиция в поддержку ядерных инициатив Барака Обамы, занятая в конце января с.г. в Давосе принцем Турки аль-Фейсалом, наводит на размышления. Создатель саудовских спецслужб известен не только как архитектор «Аль-Каиды», его подозревают в причастности к организации терактов 11 сентября в США и «Норд-Ост» в России. На этом фоне поспешные непродуманные заявления в адрес Хосни Мубарака только подчеркнули: Америка на Ближнем и Среднем Востоке (БСВ) действует исходя из теории, а не из практики, и, не считаясь с реальностью, строит фантомную «демократию» (как когда-то СССР – фантомный «социализм»), безжалостно и бессмысленно сдавая союзников в угоду теоретическому догматизму.

Демократия с ближневосточной спецификой

Принято считать, что демократия – наилучшая и самая современная форма правления. Соответствующая цитата из Уинстона Черчилля затерта до дыр. Право народа на восстание против тирании, которое легло в основу западного политического обустройства последних веков – это святыня, покушения на которую воспринимаются в Вашингтоне и Брюсселе как ересь, сравнимая с попытками усомниться в непогрешимости папы римского. При этом расхождения между теоретической демократией и ее практическим воплощением в большей части стран современного мира не только не анализируются, но даже не осознаются «мировым сообществом», точнее политиками, политологами, политтехнологами, экспертами и журналистами, которые принадлежат к узкому кругу, не только называющему, но и полагающему себя этим сообществом.

Констатируем несколько аксиом ближневосточной политики. Знаменующий окончательную и бесповоротную победу либеральной демократии «конец истории» Фрэнсиса Фукуямы не состоялся, в отличие от «войны цивилизаций» Самьюэла Хантингтона. Во всяком случае, на Ближнем и Среднем Востоке демократий западного типа нет, и в ближайшие десятилетия не предвидится. В регионе правят монархи, авторитарные диктаторы или военные хунты. Все они апеллируют к традиционным ценностям и исламу до той поры, пока это ислам, не подвергающий сомнению легитимность верховной власти. Республиканские режимы БСВ могут до мелочей копировать западные органы власти, но эта имитация европейского парламентаризма не выдерживает проверки толерантностью. Права этно-конфессиональных меньшинств существуют до той поры, пока верховный лидер или правящая группировка намерены их использовать в собственных целях и в той мере, в которой это позволено «сверху», а права меньшинств сексуальных не существуют даже в теории. В отличие от западного сообщества, права большинства не подразумевают защиту меньшинств, но в отсутствие властного произвола дают большинству возможность притеснять и физически уничтожать их. Политический неосалафизм приветствует это, а ссылки теоретиков на терпимость ислама в корне противоречат практике, в том числе современной.

Любая демократизация и укрепление парламентаризма в регионе, откуда бы они ни инициировались и кем бы ни возглавлялись на начальном этапе, в итоге приводят исключительно к усилению политического ислама. Националистические и либеральные светские партии и движения могут использоваться исламистами только как временные попутчики. Исламизация политической жизни может быть постепенной, с использованием парламентских методов, как в Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, или революционной, как в Иране рахбара Хомейни, но она неизбежна.

Период светских государств, основатели которых воспринимали ислам как историческое обоснование своих претензий на отделение от метрополий, а не как повседневную практику, обязательную для всего населения, завершается на наших глазах. Все это сопровождается большой или малой кровью. Различные группы исламистов апеллируют к ценностям разных эпох, от крайнего варварства до сравнительно умеренных периодов. Некоторые из них готовы поддерживать отношения с Западом – в той мере, в какой они им полезны, другие изначально настроены на разрыв этих отношений. В одних странах исламизация общественной и политической жизни сопровождается сохранением государственных институтов, в других – их ликвидацией. Каждая страна отличается по уровню воздействия на ситуацию племенного фактора или влияния религиозных братств и орденов. Но для всех без исключения движения, которые, взяв власть или присоединившись к ней, будут обустраивать режимы, возникающие в перспективе на Ближнем и Среднем Востоке, характерны общие черты.

Движения эти жестко противостоят укоренению на контролируемой ими территории «западных ценностей» и борются с вестернизацией, распространяя на Западе «ценности исламского мира», в том числе в замкнутых этно-конфессиональных анклавах, растущих в странах Евросоюза, США, Канаде и т.д., под лозунгами теории и практики «мультикультурализма». Наиболее известными итогами сложившейся ситуации являются «парижская интифада», датский «карикатурный скандал», борьба с рождественской символикой в британских муниципалитетах, покушения на «антиисламских» политиков и общественных деятелей и убийства некоторых из них в Голландии, общеевропейская «война минаретов», попытка построить мечеть на месте трагедии 11 сентября в Нью-Йорке. Несмотря на заявления таких политиков, как Ангела Меркель и Дэвид Кэмерон о том, что мультикультурализм исчерпал себя, распространение радикального исламизма на Западе зашло далеко и инерция этого процесса еще не исчерпана. Усиление в среде местного населения Швейцарии, Австрии, Бельгии и других стран Европы консервативных антииммигрантских политических движений – реакция естественная, но запоздавшая. При этом антиглобалистские движения, правозащитные структуры и международные организации, включая ООН, с успехом используются исламистами для реализации их стратегических целей.

Консолидация против Израиля

Одной из главных мишеней современного политического ислама всех толков и направлений является Израиль. Борьба с сионизмом – не только единственный вопрос, объединяющий исламский мир, но и главное достижение этого мира на международной арене. Как следствие – гипертрофированное внимание мирового сообщества, включая политический истеблишмент и СМИ, к проблеме отношений израильтян и палестинцев. Утверждение в умах жителей не только исламского мира, но и Запада идеи исключительности палестинской проблемы – на деле едва ли не наименее острой в череде раздирающих регион конфликтов. Во имя создания палестинского государства многие готовы идти против экономической, политической и демографической реальности, да и просто против здравого смысла, о чем свидетельствует «парад признания» рядом латиноамериканских и европейских государств несуществующего палестинского государства в границах 1967 года.

Израиль пока выжидает и готовится к войне, дистанцируясь от происходящих в регионе событий, чтобы не провоцировать конфликт. Руководство страны осознает, что ситуация с безопасностью в случае ослабления режимов в Каире и Аммане, поддерживающих с Иерусалимом дипломатические отношения, вернется к временам, которые предшествовали Шестидневной войне. Любая эволюция власти в Египте и Иордании возможна только за счет охлаждения отношений с Израилем, поскольку на протяжении десятилетий главным требованием арабской улицы в этих странах был разрыв дипломатических и экономических отношений с еврейским государством. Этот лозунг используют все организованные оппозиционные группы, от «Братьев-мусульман» до профсоюзов и светских либералов.

Не только Амр Муса и эль-Барадеи, известные антиизраильскими настроениями, но и Омар Сулейман, тесно контактировавший на протяжении длительного времени с израильскими политиками и военными, либо другой представитель высшего генералитета будет вынужден (сразу или постепенно) пересмотреть наследие Мубарака в отношениях с Израилем. Как следствие, неизбежно ослабление или прекращение борьбы с антиизраильским террором на Синайском полуострове, поддерживаемым не только суннитскими экстремистскими группами, но и Ираном. Завершение египетской блокады Газы означает возможность доставки туда ракет среднего радиуса действия типа «Зильзаль», способных поразить не только ядерный реактор в Димоне и американский радар в Негеве, контролирующий воздушное пространство Ирана, но и Тель-Авив с Иерусалимом. Поддержка ХАМАС со стороны Сирии и Ирана усилится, а Палестинская национальная администрация (ПНА) на Западном берегу ослабеет. Все это резко повышает вероятность терактов против Израиля и военных действий последнего не только в отношении Ирана, к чему Иерусалим готовился на протяжении ряда лет, но и по всей линии границ, включая Газу и Западный берег.

Военные действия против Ливана и Сирии возможны в случае активизации на северной границе «Хезболлы». Война с Египтом вероятна, лишь если исламисты придут к власти и разорвут мирный договор с Израилем. В зависимости от того, прекратят ли США поставки вооружения и запчастей Египту, возможны любые сценарии боевых действий, включая, в случае катастрофичного для Израиля развития событий, удар по Асуанской плотине. При этом ситуация в Египте резко обострится через 3–5 лет, когда правительство Южного Судана, независимость которого обеспечил проведенный в январе 2011 г. референдум, перекроет верховья Нила, построив гидроузлы. Ввод их в действие снизит сток в Северный Судан и Египет, поставив последний на грань экологической катастрофы, усиленной катастрофой демографической. Физическое выживание населения Египта не гарантировано при превышении предельно допустимой численности жителей, составляющей 86 миллионов человек (в настоящий момент в Египте живет 80,5 миллионов).

Конфликт Израиля с арабским миром может быть спровоцирован кризисом в ПНА. Палестинское государство не состоялось. Улучшения в экономике Западного берега связаны с деятельностью премьер-министра Саляма Файяда, находящегося в глубоком конфликте с президентом Абу Мазеном. Попытка свержения президента бывшим главным силовиком ФАТХа в Газе Мухаммедом Дахланом привела к высылке последнего в Иорданию. Главный переговорщик ПНА Саиб Эрикат обвинен в коррупции. Абу Мазен полностью изолирован в палестинской элите. Агрессивные антиизраильские действия руководства ПНА на международной арене контрастируют с его полной зависимостью от Израиля в экономике и в сфере безопасности. Население Западного берега зависит от возможности получения работы в Израиле или в израильских поселениях Иудеи и Самарии. Без поддержки со стороны израильских силовых ведомств падение режима в Рамалле – вопрос нескольких месяцев.

Иран и другие

Последствия этого для Иордании могут быть самыми тяжелыми. Пока король Абдалла II сдерживает палестинских подданных, опираясь на черкесов, чеченцев и бедуинов. Смена премьер-министра и ряд других мер политического и экономического характера позволяют ему избежать сценария, реализованного его отцом в «черном сентябре» 1970 года (подавление палестинского восстания). Ситуацию в Иордании дополнительно отягощает фактор иракских беженцев (до 700 тысяч человек), а также финансовые и земельные аферы, в которых обвиняются палестинские родственники королевы Рании. В отличие от времен короля Хусейна, Иордании не грозит опасность со стороны Сирии и Саудовской Аравии, однако страна остается мишенью для радикальных суннитских исламистов. Следует отметить сдвиг в отношениях между Иорданией и Ираном.

Последний, наряду с Турцией, является ведущим военно-политическим игроком современного исламского мира, успешно соперничающим за влияние с такими его традиционными лидерами, как Египет, Саудовская Аравия и Марокко. Несмотря на экономические санкции, Иран развивает свою ядерную программу и хотя, по оценке экс-директора «Моссад» Меира Дагана, не сможет изготовить ядерную бомбу до 2015 г., накопил объем расщепляющих материалов, которого хватает для производства пяти зарядов, а к 2020 г., возможно, будет готов к ограниченной ядерной войне. При этом непосредственную опасность Исламская Республика Иран (ИРИ) представляет исключительно для своих соседей по Персидскому заливу и Израиля, который официальный Тегеран последовательно обещает уничтожить.

Предположения о возможности нанесения Ираном удара по Европейскому союзу или Соединенным Штатам представляются несостоятельными. Нанесение ракетно-бомбового удара по ядерным объектам ИРИ со стороны Израиля и США маловероятно. Америка может уничтожить промышленный потенциал Ирана, но не имеет людских ресурсов для проведения сухопутной операции, обязательной, чтобы ликвидировать иранскую ядерную программу. Израиль не обладает необходимым военным потенциалом, хотя поразивший иранские ядерные объекты компьютерный вирус не без основания связывают с противостоянием этих двух стран.

Борьба за власть в Иране завершается в пользу генералов Корпуса стражей исламской революции, оттесняющих на периферию аятолл. «Зеленое движение», объединившее ортодоксов и либералов, потерпело поражение. Сохраняя лозунги исламской революции, ИРИ трансформируется в государство, основой идеологии которого во все возрастающей степени становится великодержавный персидский национализм. Тегеран успешно развивает отношения с КНР, странами Африки, Латинской Америки и Восточной Европы, Индией, Пакистаном и Турцией, фактически поделив с последней сферы влияния в Ираке, правительство которого координирует свои действия не только с США, но и с ИРИ. На территории БСВ интересы Ирана простираются от афганского Герата до мавританского Нуакшота (усиление позиций Тегерана в Мавритании спровоцировало разрыв Марокко дипломатических отношений с ним). Было бы наивным полагать, что закрепление ИРИ на мавританском правобережье реки Сенегал вызвано исключительно желанием вытеснить оттуда Израиль, дипломатические отношения с которым правительство Мавритании прекратило, сближаясь с Тегераном. Скорее захолустную Мавританию можно полагать идеальным транзитным пунктом для переброски оружия, а возможно и чего-либо, связанного с иранской ядерной программой, наиболее близким к латиноамериканским партнерам Ирана – Венесуэле и Бразилии.

Тегеран избегает прямых конфликтов с противниками, предпочитая «войны по доверенности», которые ведут его сателлиты. Ирано-израильскими были Вторая ливанская война, операция «Литой свинец» в Газе, да и за конфликтом йеменских хауситских племен с Саудовской Аравией, по мнению ряда аналитиков, стоял Иран. Агрессивная позиция ИРИ в отношении малых монархий Персидского залива подкрепляется наличием в таких странах, как Бахрейн, Катар, в меньшей степени Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Кувейт шиитских общин. Единственным союзником Ирана в арабском мире по-прежнему является Сирия, которая при поддержке «Хезболлы» постепенно возвращает контроль над ситуацией в Ливане и продолжает курировать ХАМАС, политическое руководство которого дислоцировано в Дамаске. С учетом наложенных на Иран санкций, перспективы его газового экспорта в Евросоюз зависят от кооперации с Турцией, которая будет использовать эту ситуацию в своих интересах, пока они не войдут в противоречие с интересами ИРИ (что в перспективе, несомненно, произойдет).

Турецкое руководство, взяв курс на построение «новой Османской империи», опередило события, приступив к постепенной исламизации политической и общественной жизни в стране. Оттесняя армию от власти под лозунгами демократии и борьбы с коррупцией, правящая партия провела необходимые конституционные изменения парламентским путем, подавив в зародыше очередной военный путч. Экономические успехи Турции позволяют ей действовать без оглядки на Европейский союз и Соединенные Штаты. А участие в НАТО в качестве второй по мощи армии этого блока дает свободу маневра, в том числе в иракском Курдистане и в отношениях с Израилем, значительно охладившихся после инцидента с «Флотилией свободы». При этом страна расколота по национальному признаку (курдский вопрос по-прежнему актуален), светская оппозиция правящей Партии справедливости и развития сильна, а в руководстве армии продолжается брожение. Однако, какие бы факторы (или их сочетание) ни спровоцировали антиправительственные волнения, триумвират премьера, президента и министра иностранных дел сохраняет достаточный ресурс для реализации планов экономической и дипломатической экспансии в Африке, исламском мире и Восточной Европе. Турция с большим основанием, чем Иран, претендует на статус региональной сверхдержавы, имея для этого необходимый потенциал, не отягощенный, в отличие от ИРИ, внешними конфликтами.

Сирийская стабильность опирается на сотрудничество с Турцией и Ираном, при улучшении отношений с США и странами ЕС. Правящая алавитская военная элита во главе с Башаром Асадом балансирует между арабами-суннитами и арабами-христианами, подавляя курдов и используя деловую активность армян. Однако в случае резкого усиления египетских «Братьев-мусульман» в Сирии не исключены волнения, наподобие подавленных большой кровью Хафезом Асадом в 1982 г., которые способны ослабить или обрушить режим. Последний усилил свои позиции в Ливане, но обстановку в самой Сирии осложняет присутствие там иракских (до 1 млн) и в меньшей мере палестинских (до 400 тыс.) беженцев.

Ливан после падения правительства Саада Харири переживает собственный кризис, вызванный противостоянием сирийского и саудовского лобби (последнее, поставив на конфронтацию с Дамаском, проиграло). Не исключено постепенное сползание в гражданскую войну, в качестве ведущей силы в которой будет выступать «Хезболла» шейха Насраллы. Роль детонатора конфликта могут, как и в 1975–1978 гг., сыграть заключенные в лагеря палестинские беженцы (более 400 тыс.).

На Аравийском полуострове катастрофическая ситуация сложилась в Йемене, почти неизбежный распад которого после отстранения от власти президента Али Абдаллы Салеха, правящего в Сане с 1978 г. и контролирующего Южный Йемен с 1990 г., может спровоцировать необратимые процессы в Саудовской Аравии. На территории Йемена столкнулись интересы Ирана и США, Катара и Саудовской Аравии. Эта страна – не только родина многих бойцов «всемирного джихада» (корни Усамы бен Ладена – в Йемене), но настоящий «котел с неприятностями». Конфликт между президентом и племенами, категорически отвергшими попытку передать власть по наследству, напоминает схожую проблему в Египте. Однако противостояние южан-шафиитов и северян-зейдитов, усиленное недовольством отстраненной от власти и обделенной благами бывшей военной элиты юга – местная специфика.

Йемен – первая страна БСВ, которая способна развязать с соседней Саудовской Аравией «водную войну». В ближайшее время Сана рискует стать первой столицей мира с нулевым водным балансом, тем более что ряд исторических йеменских провинций был аннексирован саудовцами в начале ХХ века. Дополнительным фактором риска является нищета поголовно вооруженного населения, которое находится под постоянным воздействием местного наркотика «кат». Не стоит гадать, смогут ли 25,7 млн саудовцев, большая часть которых в жизни не брала в руки оружия, противостоять 23,5 млн йеменцев, большинство которых на протяжении всей жизни оружия из рук не выпускало. Способность саудовской элиты, правящая верхушка которой по возрасту напоминает советское Политбюро 1980-х гг., контролировать ситуацию иначе, чем через подкуп воинственных племен на южных границах и радикалов из «заблудшей секты» внутри страны, сомнительна. С учетом значения пролива Баб-эль-Мандеб воздействие потенциального конфликта между Йеменом и Королевством Саудовская Аравия или гражданской войны в Йемене на мировой рынок энергоносителей сравнимо с перекрытием Суэцкого канала. В отсутствие на президентском посту человека, способного сменить генерала Салеха, а такого человека в Йемене, в отличие от Египта, нет, страна рискует стать такой же пиратской территорией, как Сомали, тем более что сотни тысяч сомалийских беженцев и так уже живут на его территории.

Какие последствия обрушение правящего режима в Йемене вызовет в ибадитском Омане, где правящий страной с 1970 г. султан Кабус бен Саид не имеет наследников, и малых монархиях Персидского залива, предсказать трудно. Балансируя между Соединенными Штатами (военные базы в Кувейте, Катаре и на Бахрейне), Великобританией (присутствие в Омане) и Францией (анонсировавшей строительство военной базы в ОАЭ), с одной стороны, Ираном (конфликт с ОАЭ и Бахрейном), с другой, и Саудовской Аравией – с третьей, все эти страны на случай возможной войны наладили неофициальные отношения с Израилем. Израильские опреснительные установки, агрокомплексы и системы обеспечения безопасности стратегических объектов, без указания страны-производителя или с указанием зарубежных филиалов израильских фирм – столь же обычное явление на южном берегу залива, как иранские суда в местных портах, иранские счета в банках и иранцы в деловых центрах. Оман пребывает в самоизоляции, усиленной раскрытием исламистского заговора, в организации которого Маскат обвинил ОАЭ.

Кувейт не оправился от последствий иракской оккупации 1990–1991 годов. Влияние Бахрейна ограничено нелояльностью шиитского большинства населения суннитской династии. Экономический кризис ослабил ОАЭ, особенно Дубай, обрушив «пирамиду недвижимости», на которой в последние годы было основано его благополучие. Свое политическое влияние укрепляет лишь умеренно ваххабитский Катар, обладатель третьего в мире газового запаса. В качестве медиатора региональных конфликтов он успешно соперничает с такими гигантами арабского мира, как Египет и Саудовская Аравия. Главное оружие катарского эмира в борьбе за доминирование на межарабской политической арене – «Аль-Джазира», эффективность которой доказывает ее запрет в Египте, где телеканал в немалой мере способствовал «раскачиванию лодки». Но этот инструмент может оказаться бесполезным в случае перенесения беспорядков на территорию самого Катара. При этом главным фактором нестабильности в монархиях Персидского залива, включая Саудовскую Аравию, могут стать иностранные рабочие, в ряде стран многократно превосходящие их граждан по численности.

Еще одним дестабилизирующим фактором для полуострова является его близость к Африканскому Рогу, на побережье которого сосредоточены самые бедные, охваченные междоусобицей и полные беженцев страны: Эритрея, Джибути и пиратское Сомали, распавшееся на анклавы, крупнейшими из которых являются Пунталенд и Сомалиленд. Исламисты из движения «Аш-Шабаб» и других радикальных группировок – единственная сила, способная объединить эту страну, подчинив или уничтожив полевых командиров, подобно тому как талибы в свое время проделали это в Афганистане. Пугающая перспектива, особенно на фоне полнейшего банкротства мирового сообщества в борьбе с пиратами, бесчинствующими на все более широкой акватории Индийского океана. Не стоит забывать и о проблеме границ, обширный передел которых неизбежен после бескровного распада Судана. Север Судана в ближайшей исторической перспективе может объединиться с Египтом, особенно в случае исламизации последнего. Не случайно лидер суданских исламистов Хасан ат-Тураби опять арестован властями.

Волнения в Тунисе и Египте грозят самым прискорбным образом сказаться на ситуации в Алжире, вялотекущая гражданская война в котором идет с 1992 года. Президент Абдулазиз Бутефлика стар, конфликт арабов с берберами так же актуален, как и десятилетия назад, а исламисты никуда не делись. Под угрозой стабильность в Марокко, на территории которого еврейские и христианские святыни являются для «Аль-Каиды» Магриба столь же легитимными объектами атаки, как и иностранные туристы. Мавритания, где число рабов, по некоторым оценкам, достигает 800 тыс., находится в полосе военных путчей и восприимчива к любым революционным призывам.

Не стоит забывать и о том, что экспрессивный Муамар Каддафи в Ливии правит с 1969 г. и легко может стать жертвой «египетского синдрома». Тем более что собственных сыновей в руководство страны он продвигает не менее настойчиво, чем Мубарак и Салех, а поддержкой на Западе и в арабском мире пользуется куда меньшей.

Единственным, хотя и слабым утешением в сложившейся ситуации может служить то, что региональное потрясение основ ничем не угрожает Ираку, Афганистану или Пакистану. Первые два давно уже не столько государства, сколько территории. Последнему же, с исламистами в Северо-Западной провинции и Пенджабе, пуштунскими талибами в зоне племен, сепаратистами Белуджистана и Синда и противостоянием правительства, армии и судебной власти, для развала достаточно и одного Афганистана. После чего его внушительные ядерные арсеналы пойдут на «свободный рынок», а мировое сообщество получит куда более значимый повод для беспокойства, чем судьба палестинского государства или правителя отдельно взятой арабской страны, даже если эта страна – Египет.

Констатируем напоследок, что падающее влияние на БСВ великих держав создает вакуум, часть которого в Афганистане заполнит Дели. На всей прочей территории, включая и Афганистан, усилится влияние Пекина. Как следствие, состав игроков и распределение сил на Ближнем и Среднем Востоке в XXI веке будет более напоминать XVII, чем ХХ столетие. Что соответствует теории циклического развития истории, хотя и несколько обидно, если рассматривать это через призму интересов Парижа, Лондона, Брюсселя или Вашингтона.

Е.Я. Сатановский – президент Института Ближнего Востока.

Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 февраля 2011 > № 739764 Евгений Сатановский