Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Генеральный секретарь Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) Николай Бордюжа и министр обороны Армении Сейран Оганян высоко оценили уровень проведения учений Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР) ОДКБ "Взаимодействие - 2012".

Завершающая фаза совместного оперативно-стратегического учения КСОР ОДКБ прошла в среду на полигоне "Маршал Баграмян" в Армении.

Как заявил журналистам после окончания учений Николай Бордюжа, для ОДКБ очень важно, что отрабатывались учебно-боевые задачи в совместных войсковых и оперативных группах стран-участниц организации.

"Самое главное, что они смогли взаимодействовать и отработать поставленную задачу. Сделано очень многое, замысел учений отработан и реализован", - сказал Бордюжа.

В свою очередь, глава минобороны Армении Сейран Оганян отметил, что основной фазе учений предшествовала огромная подготовительная работа, а цель учений заключалась не только в отработке знаний и умений, но и в организации взаимодействия, совершенствовании координации действий подразделений КСОР.

"Как руководитель учений, я доволен подготовкой и организованными действиями военнослужащих, высоким уровнем сплоченности боевого товарищества. Наши военнослужащие на тактическом поле совместно отработали учебно-боевые задачи и показали высокую готовность и сплоченность. Цели учений отработаны", - констатировал Оганян.

Учения "Взаимодействие-2012" проходили с 15 по 19 сентября на полигоне "Маршал Баграмян" в Армавирской области Армении, на них отрабатывалось применение сил и средств коллективной безопасности на Кавказе. В учениях участвовали порядка 2,5 тысячи человек, включая военнослужащих четырех стран ОДКБ - России, Армении, Белоруссии и Казахстана, представителей Международного комитета Красного Креста, наблюдателей от ООН, СНГ и ОБСЕ. Киргизия в маневрах не участвовала, а Таджикистан был представлен военными наблюдателями.

В учениях были задействованы около 500 единиц техники, в том числе бронетехника - танки и БМП, 50 единиц артиллерии, 200 автомобилей, 1500 единиц стрелкового оружия. Также впервые в учениях КСОР были задействованы беспилотные летательные аппараты.

За ходом заключительной фазы учений наблюдали президент Армении Серж Саргсян, генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа, министры обороны Армении и России Сейран Оганян и Анатолий Сердюков, главы дипломатических миссий, аккредитованных в Армении, международные наблюдатели ООН и ОБСЕ.

Проект решения по созданию КСОР участники ОДКБ согласовали и подписали 4 февраля 2009 года. По данным СМИ, полный состав КСОР должен включать части и подразделения стран-участников ОДКБ: от России - воздушно-десантная дивизия и десантно-штурмовая бригада, от Казахстана - десантно-штурмовая бригада аэромобильных войск и батальон морской пехоты, а также по одному батальону от Армении, Белоруссии, Киргизии и Таджикистана.

Военная компонента КСОР состоит из соединений и частей постоянной боевой готовности. Общая численность КСОР ОДКБ оценивается примерно в 20 тысяч человек, из которых половину составляют российские военнослужащие.

Организация Договора о коллективной безопасности была создана на основе Договора о коллективной безопасности, подписанного 15 мая 1992 года странами-членами СНГ.

Участниками ОДКБ после приостановления членства Узбекистана остаются Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. Гамлет Матевосян.

ПОГОСЯН: АВИАКОМПАНИИ ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ В ПОКУПКЕ SSJ-100

По его словам, крушение самолета в Индонезии не повлияло на количество заказов

Катастрофа с самолетом Sukhoi Superjet 100 в Индонезии не повлияла на желание авиакомпаний покупать лайнеры этой марки, рассказал в интервью Business FM президент "Объединенной авиастроительной корпорации" Михаил Погосян. По его словам, общий портфель заказов оценивается примерно в 800 самолетов. На данный момент у компании есть контракты примерно на 150-170 самолетов. "Я думаю, что в целом мы движемся в соответствии с теми планами, которые у нас есть. Мы планируем подписать все эти заказы в течение 10-12 лет", - рассказал Погосян и добавил, что, прежде всего, компания сотрудничает с крупнейшими российскими авиаперевозчиками - с "Аэрофлотом", "UTair", "Трансаэро", а также с развивающимися компаниями Юго-Восточной Азии. Затем самолеты будут продвигаться на европейский и американский рынки.

В то же время Погосян прокомментировал в интервью телеканалу RT намерения армянской авиакомпании "Армавиа", которая собирается отказаться от использования SSJ-100. По его словам, разногласия "ОАК" с армянским авиаперевозчиком носят коммерческий характер, но сейчас ведутся переговоры для выработки приемлемого решения. "Хотя, безусловно, на начальном этапе эксплуатации у заказчиков есть какие-то завышенные ожидания, и мы со своей стороны будем стремиться максимально удовлетворить потребности, но, тем не менее, проект должен пройти свои стадии развития, и я благодарен и "Аэрофлоту", и "Армавиа" за те усилия, которые они предпринимают вместе с нами для того, чтобы обеспечить продвижение проекта", - добавил Погосян. Он отметил, что СМИ очень любят разрабатывать негативные сюжеты, но в то же время "Армавиа" налетала на SSJ-100 около 2400 часов, совершив около 900 полетов, то есть вполне успешно эксплуатировала данный самолет.

Погосян добавил, что крушение самолета в Индонезии, конечно, не лучшим образом сказалось на имидже воздушного судна, однако результаты анализа причин катастрофы и полученные самолетом европейские сертификаты свидетельствуют о том, что данная модель самолетов соответствует современным требованиям.

Торжественная церемония вручения международной астрофизической премии имени Виктора Амбарцумяна пройдет во вторник в Ереване, сообщила пресс-служба Национальной Академии наук Армении.

Победителями премии в 2012 году стали старший научный сотрудник обсерватории Тарту Ян Эйнастон (Эстония) и заместитель директора Астрокосмического центра Физического института имени Лебедева Игорь Новиков (Россия).

На премию в нынешнем году были представлены 12 работ.

Международная научная премия учреждена указом президента Армении от 16 апреля 2009 года с целью увековечения памяти выдающегося астрофизика, Национального героя Армении, академика Виктора Амбарцумяна, а также для развития его научного наследия.

Премия вручается раз в два года за значительные достижения в астрофизике и смежных науках. Размер премии, на которую могут претендовать как отдельные ученые, так и научные группы (не более трех человек), составляет 500 тысяч долларов.

Первой международной научной премии имени Виктора Амбарцумяна в 2010 году были удостоены известный швейцарский астрофизик, профессор Женевского университета Мишель Майор (Michel Mayor) и двое членов его научной группы - сотрудник Института астрофизики Канарских островов Гарик Исраелян и сотрудник Центра астрофизики университета Порто Нуну Сантос (Nuno Santos).

Виктор Амбарцумян (1908-1996) - выдающийся советский ученый, один из основателей теоретической астрофизики. Амбарцумян работал в области физики звезд и туманностей, звездной астрономии и динамики звездных систем, космогонии звезд и галактик. Гамлет Матевосян.

Фряновская шерстопрядильная мануфактура и три московские усадьбы признаны объектами культурного наследия регионального значения, сообщил во вторник руководитель столичного департамента культурного наследия Александр Кибовский.

Фряновская фабрика основана в 1735 году армянским мануфактурщиком Игнатием Шериманом, как шелкопрядильная фабрика. В 1869 году новые владельцы фабрики братья Залогины образовали "Товарищество Фряновской шерстопрядильной мануфактуры", и с тех пор, вот уже 135 лет, Фряновская фабрика является одним из лидеров по выпуску высококачественной шерстяной и полушерстяной нити в России.

"В государственный реестр объектов культурного наследия в качестве объектов культурного наследия регионального значения включаются еще четыре объекта", - сказал Кибовский на заседании правительства Москвы.

В частности, в реестр включены Фряновская шерстопрядильная мануфактура Залогиных на Воронцовской улице, городская усадьба Чижовой в Еропкинском переулке, городская усадьба Деминых на улице Казакова, а также городская усадьба Медынцева в Померанцевом переулке.

Как отметил глава ведомства, по выявленным объектам проведена историко-культурная экспертиза, в настоящее время устанавливаются границы территорий этих объектов и утверждается режим использования земельных участков.

Между тем, по словам главы ведомства, к концу 2010 года в Москве было 3,148 тысячи заявленных и выявленных объектов культурного наследия, по которым не приняли решений. Он подчеркнул, что до конца текущего года будут решены вопросы по 1,318 тысяче объектов, до конца 2013 года - по оставшимся 1,83 тысяче объектов.

Глава Ассоциации садоводов Ирана Моджтаба Шадлу в интервью агентству ИСНА сообщил, что во всем мире ежегодно производится около 1,5 млн. т гранатов, и на долю Ирана из названного количества приходится около 600 тыс. т названной продукции, что позволяет ему занимать первое место по производству гранатов.

Моджтаба Шадлу отметил, что в текущем году ситуация в области производства садоводческой продукции с точки зрения ее количества и качества намного лучше прошлогодней.

Глава Ассоциации садоводов напомнил, что в 2007 году гранатовые деревья пострадали от зимних холодов и значительная их часть погибла. В текущем годы высаженные вместо них деревья начали плодоносить и принесли хороший урожай.

Сбор урожая гранатов начнется примерно через месяц, и к числу центров, в которых выращиваются гранаты, относятся провинции Маркази (Центральная), Йезд, Фарс, Южный Хорасан, Исфаган и Тегеран.

Как отметил Моджтаба Шадлу, в текущем году в Иране будет произведено более 600 тыс. т гранатов, и, учитывая особое положение Ирана на мировом рынке, ожидаются большие объемы экспортных поставок иранских гранатов.

Согласно данным Таможенной администрации Ирана, в прошлом году Иран экспортировал более 7,6 тыс. т гранатов на сумму в 11,3 млн. долларов. К числу крупнейших рынков, на которые поставляются иранские гранаты, относятся соответственно Ирак, Голландия, Армения, Афганистан, ОАЭ, Туркменистан и Россия.

Члены торговой делегации Казахстана посетили 12-ую международную выставку строительной индустрии в Тегеране и ознакомились с последними достижениями отрасли, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

После осмотра экспозиций выставки представители Казахстана встретились с генеральным секретарем Центральной палаты кооперативов Ирана Дарьюшем Пакбином и пригласили иранские компании принять участие в тендере на строительство крупного университетского центра в Астане, столице Казахстана.

Дарьюш Пакбин заявил о готовности иранских кооперативов и компаний к участию в строительных проектах в Казахстане.

12-ая международная выставка строительной индустрии, которая считается крупнейшим выставочным мероприятием подобного типа на всем Ближнем и Среднем Востоке, проводится в Тегеранском выставочном центре.

На выставку приглашены зарубежные делегации из 15-ти стран, в том числе из России, Беларуси, Турции, Ирака, Афганистана, Армении, Кувейта, ОАЭ, Катара, Казахстана, Таджикистана и Пакистана.

Лидер оппозиционной политической коалиции "Грузинская мечта" миллиардер Бидзина Иванишвили в случае прихода к власти обещает совместить курс на интеграцию в евроатлантические структуры с улучшением отношений с Россией, сообщает в понедельник агентство "Новости-Грузия".

"Главным нашим интересом является вступление в НАТО и Евросоюз, так как лучшего демократического института, чем ЕС, и лучшей международной организации, чем НАТО, в мире пока не существует. Но я смогу совместить хорошие отношения с Россией и евроатлантический путь Грузии", - заявил лидер грузинской оппозиции в эфире местного "9-ого канала".

По словам миллиардера, то, что Россия заявляет о стремлении не допустить вступления Грузии в НАТО - так же естественно, как и желание Грузии войти в североатлантический альянс. "У каждого государства, в том числе у России, Армении, Азербайджана, Турции, США есть свои геополитические интересы. И это является абсолютно естественным", - заметил он.

Как считает Иванишвили, Грузия должна осознать, что страна "никогда не будет главным политическим игроком на международной арене, как это ни пытается представить Саакашвили". "Поэтому мы должны начинать диалог с Россией с восстановления торговых и культурных отношений", - считает миллиардер. По его словам, рано или поздно и Россия и Китай "начнут свой путь к Европе и будут руководствоваться европейскими демократическими ценностями".

Также Иванишвили подверг критике работу действующего правительства, заявив, что оно неправильно расставляет приоритеты.

"Когда в Тбилиси столько аварийных домов, люди голодают, и столько безработных, строить огромный дворец юстиции, наподобие сингапурского, неоправданно", - считает он.

Иванишвили подтвердил, что признает результаты парламентских выборов, назначенных в Грузии на 1 октября, и не собирается выводить своих сторонников на улицы после объявления итогов. "Мы уверены в том, что не потеряем ни одного голоса, так как у нас уже создана система по защите голосов", - сказал лидер грузинской оппозиции.

Военнослужащие стран посоревнуются в боевой подготовке, знании военной истории и умении танцевать в рамках международного конкурса "Воин Содружества", который открылся в понедельник в Москве.

"Для участия в конкурсе прибыли военнослужащие таких стран, как Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Украина", - сказал на церемонии открытия заместитель министра обороны РФ Николай Панков.

Международный конкурс военно-профессионального мастерства военнослужащих стран СНГ проходит уже в 4-й раз, в нем принимают участие военнослужащие-контрактники. От каждой страны в конкурсе участвуют четыре представителя, в том числе по одной женщине.

Основные соревнования пройдут на подмосковном полигоне Алабино. В программе конкурса военно-спортивные соревнования, конкурс по предметам боевой подготовки, военно-медицинский конкурс, стрельба, преодоление огненно-штурмовой полосы, викторина на знание военной истории, литературно-художественный и танцевальный конкурсы.

Церемония награждения победителей состоится 21 сентября в культурном центре Вооруженных сил.

Как сообщил журналистам военный атташе Украины РФ полковник Андрей Полищук, сейчас идут переговоры с Украиной по поводу проведения следующего конкурса "Воин Содружества" в этой стране.

В Орхусском центре состоялся круглый стол, посвященный обсуждению проблемы отрицательного воздействия малых ГЭС на окружающую среду и предложений по смягчению этого воздействия. Мероприятие было организовано в рамках армяно-норвежской программы "Устойчивое развитие малой энергетики, направленное на энергетическую безопасность Армении".

В обсуждении приняли участие представители экологических организаций, госструктур, международных организаций и члены рабочей группы программы. По сообщению директора программы с норвежской стороны Анн Ирэн Глимздал, программа финансируется за счет гранта, выделенного норвежским правительством, и рассчитана она на три года. С норвежской стороны программа выполняется компанией "NORSK ENERGI", армянским партнером является ООО "Гидроэнергетика". За истекший год рабочая группа подготовила пакет предложений, направленных на смягчение отрицательного воздействия малых ГЭС на окружающую среду и снижение социальной напряженности. Предложения охватывают как уже построенные малые ГЭС, так и строящиеся. После доработки пакет предложений будет направлен в правительство РА.

Советник по научной части экологической общественной организации "Хазер", ответственный в Армении за выполнение конвенции "Изменение климата" Арам Габриелян представил целый пакет предложений, подготовленных организацией. Так, снижения негативного воздействия малых ГЭС на природу и социальную сферу можно достичь, во-первых, за счет применения современных технологий. Во-вторых, природоохранные попуски (это то количество воды, которое должно оставаться в реке после забора воды на нужды ГЭС и которое должно обеспечить сохранность речной экосистемы) должны основываться не на действующем ныне общем порядке, а рассчитываться исходя из соображений сохранения водосборного бассейна конкретной экосистемы. Сегодня из-за отсутствия должного контроля режим природоохранных попусков повсеместно нарушается владельцами малых ГЭС, из-за чего гибнет рыба, другие речные организмы, а сельские общины, расположенные неподалеку от ГЭС, лишаются воды для орошения своих посевов.

Обеспечить природоохранные попуски в должном объеме можно, если применять современные автоматические установки. По сообщению директора ООО "Гидроэнергетика" Инессы Габаян, в настоящее время обсуждаются применяемые в Норвегии и Армении методики расчета природоохранных попусков, а также предлагаемые специалистами новые методики.

Представители организаций, осуществляющих мониторинг деятельности малых ГЭС, в частности, президент информационной общественной организации "ЭкоЛур" Инга Зарафян говорила о имеющих место нарушениях. "Как показывают результаты мониторинга, проводимого нашей организацией, зачастую нарушается режим деятельности малых ГЭС, которые продолжают работать и летом, когда в реках остается совсем мало воды", -- сказала она. А Арам Габриелян отметил необходимость введения практики компенсации малыми ГЭС нанесенного ущерба, в том числе финансового. Например, жителям сельских общин, которые из-за деятельности ГЭС лишились воды для орошения. Неизбежный ущерб должен быть оценен и компенсирован.

В процессе обсуждения большое внимание было уделено организации и проведению общественных слушаний, которые нередко носят формальный характер. Например, ГЭС строится в регионе, а слушания организуются в Ереване и без участия представителей общины, которая окажется в зоне негативного воздействия. По словам И.Зарафян, владельцы ГЭС нередко "договариваются" с гюхапетами, а сельчане, которые находятся в большой зависимости от них, вынуждены молчать. Она отметила также, что "ЭкоЛуром" зафиксированы случаи, когда владельцы ГЭС начинают строительные работы по переносу русла реки, не дожидаясь результатов общественных слушаний.

В ходе встречи было высказано мнение, что малые ГЭС, несмотря на многие нарушения, несовершенство правового поля (на сегодня нет даже стандарта на малые ГЭС), должны иметь свое место в энергетической системе страны. "Мы должны понять, где кончается энергетическая безопасность страны и где начинается экологическая катастрофа. Давайте найдем золотую середину", -- призвал советник губернатора Вайоцдзорской области Сероб Антинян.

Китайские фермеры могут начать учить армянских коллег. С подобным предложением выступил Министр сельского хозяйства Армении Серго Карапетян, принимая в Ереване китайскую делегацию во главе с послом Китая Тянем Чаньчуня. В ходе прошедшей встречи чиновник бывшей советской республики назвал приоритетные сферы сотрудничества между двумя странами. Это развитие торговых отношений в механизации сельских хозяйств, изучение возможностей импорта в Армению тракторов и сельхозинструментов по альтернативному финансированию, информацию о приборах и конвейерах китайских предпринимателей, обмен научным опытом в растениеводстве, биотехнологиях, земледелии, плодоводстве, шелководстве.

«Мы знаем, что Китай – развитая страна с богатым сельским хозяйством, у которой нам есть чему поучиться. Однако, к сожалению, связи между нашими министерствами далеки от полноценных», - заявил г-н Карапетян.

Китайский посол со своей стороны пригласил армянского министра посетить дружественный Китай и обещал передать его предложения в Минсельхоз страны.

Сегодня, 17 сентября, в Ульяновске по завершению наземных и летных проверок в соответствии с Программой Технической Приемки, ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" и ОАО "Аэрофлот - российские авиалинии" подписали Акт сдачи-приемки воздушного судна Sukhoi Superjet 100 MSN 95018. Лайнер назван в честь Главного маршала авиации СССР и заслуженного летчика Аэрофлота Бориса Павловича Бугаева и получил бортовой номер RA-89010.В соответствии с документом, подписанным обеими сторонами, самолет передается авиакомпании "Аэрофлот" с полным комплектом эксплуатационной документации и авиаимущества. Лайнер также соответствует заявленным летно-техническим характеристикам, технически исправен, готов к летной эксплуатации и выполнению коммерческих полетов на внутренних и международных маршрутах по расписанию "Аэрофлота".

Перелет самолета SSJ100 МSN 95018 из Ульяновска в Москву запланирован на 19 сентября.

Sukhoi Superjet 100 (RRJ-95) - региональный 100-местный самолет нового поколения, разработанный и произведенный компанией ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" при участии Alenia Aermacchi. 19 мая 2008 г. SSJ100 совершил первый полет. Максимальная крейсерская скорость Sukhoi Superjet 100 - 0,81 Маха, крейсерская высота 12 200 м (40 000 футов). Длина полосы для базовой версии самолета составляет 1731 м, для версии с увеличенной дальностью полета - 2052 м. Дальность полета для базовой версии - 3048 км, для версии с увеличенной дальностью - 4578 км. В январе 2011 г. SSJ100 получил сертификат типа АР МАК. 19 апреля 2011 г. первый серийный SSJ100 был поставлен армянской авиакомпании "Армавиа". В феврале 2012 г. SSJ100 получил сертификат типа EASA.В настоящее момент девять самолетов SSJ100 эксплуатируются авиакомпанией "Аэрофлот". По состоянию на конец август 2012 г. года они выполнили более 6 200 коммерческих полетов общей продолжительностью свыше 12 000 летных часов.

«Кадыров демонстрирует, что одной Чечни ему маловато»

Сергей Маркедонов, эксперт по Северному Кавказу, о конфликте между президентами Чечни и Ингушетии

 Александра Белуза 

На все последние события на Северном Кавказе, будь то создание народных дружин в Дагестане или ссора Рамзана Кадырова и Юнус-Бека Евкурова, Кремль отвечает молчанием. О неформальных правилах игры рассказал известный кавказовед, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне Сергей Маркедонов. 

— Конфликт между Кадыровым и Евкуровым – личный или их просто используют для обострения ситуации на Кавказе?

— Конфликт, конечно, не личный, поскольку возник не сегодня. Проблема размежевания Чечни и Ингушетии возникла с момента распада Советского союза, когда две разные части некогда единой Чечено-Ингушской АССР выбрали разные пути развития. Одна из них провозгласила республику Ичкерию, другая – республику Ингушетию в составе России. Уже тогда встал вопрос, на что ориентироваться – на какие границы и документы. И что интересно – вопрос территориальных претензий к Ингушетии выдвигался и со стороны сепаратистских властей, и со стороны властей пророссийских. О том, что Чечня имеет претензии на территорию Ингушетии, в 1996 году заявлял Доку Завгаев, пророссийски настроенный. Спорили об этом еще в бытность ингушских президентов Аушева и Зязикова. Поэтому не Евкуров с Кадыровым эту тему открыли.

— Но почему Кадыров решил вернуться к земельному вопросу именно сейчас?

— Идет борьба за доминирование на Северном Кавказе, и Рамзан Кадыров давно уже демонстрирует, что одной Чечни ему маловато. Он специально выступает по каким-то сюжетам, выходящим за республиканские рамки, будь то Кондопога или ситуация в Ливане, или проведение Всемирного конгресса чеченцев. Он пытается играть доминирующую роль на Кавказе. И, конечно, ему надо демонстрировать, что для Кремля он просто незаменимый человек. Поэтому проводится определенная информация линия — она направлена на то, чтобы показать, что руководство Ингушетии неэффективно. И что если вы нам дадите полномочия – мы покажем, как надо стабилизировать Кавказ.

Государство само создало систему, при которой неформальные договоренности на Северном Кавказе значат больше, чем закон.

— Формально конфликт начал Евкуров, заявив, что никакой спецоперации в Ингушетии чеченцы не проводили. У Евкурова через год выборы – это может быть связано с этим?

— Евкурову конфликт не слишком выгоден. У него значительно меньше, чем у Кадырова, и ресурсов влияния на Кремль, и внутренних ресурсов. Ему сразу же припомнят Пригородный район. Его же собственная ингушская общественность спросит: «А почему вы, господин Евкуров, по поводу Пригородного района вели себя в 2009 – 2010 годах столь компромиссно? Вы с Мамсуровым договаривались об отказе от претензий на Пригородный район. Вы предатель, батенька». Зато это выгодно Кадырову, который ведет наступательную политику, ничем в общем-то не рискуя. Причем дело не только в доминировании, в удовлетворении амбиций. Дело еще и в том, что в условиях Кавказа земля — дефицитный ресурс. Кто контролирует землю, тот имеет и власть, и деньги.

Сергей Маркедонов – политолог, специалист в области истории и современных этнополитических проблем Большого Кавказа, эксперт Совета Европы. Много лет заведовал отделом проблем межнациональных отношений в Институте политического и военного анализа в Москве. В 2002-2010 гг. вел спецкурсы в ведущих российских вузах (МГУ, РГУУ, Дипломатической академии МИД РФ). С мая 2010 года - приглашенный научный сотрудник в Центре стратегических и международных исследований (Вашингтон, США). Автор около 400 академических статей. Написал также несколько книг, в том числе «Этнонациональный и религиозный фактор в общественно-политических процессах Кавказского региона» и «Турбулентная Евразия».

— Полпред президента Александр Хлопонин запретил главам республик устраивать публичную ругань о границе. Конфликт можно считать исчерпанным?

— Конечно, нет. Хлопонин — недостаточная инстанция.

— Он вроде как наместник на Кавказе.

— Он занимается туризмом на Кавказе, но всерьез говорить о его политическом функционале, на мой взгляд, нельзя. Пока я видел от него только стратегию социально—экономического развития Северного Кавказа, которая текстуально напомнила мне продовольственную программу брежневских времен. Кроме того, надо учитывать, что кавказские руководители многие вопросы часто решают в обход того же Хлопонина. Есть формальная система власти и есть неформальная, которая значит больше. Поэтому не исключаю, что обе стороны начнут сейчас через голову Хлопонина выходить на Кремль.

— Один регион хочет, выражаясь по—простому, оттяпать территорию другого региона. Почему это вообще стало возможно в одной и вроде бы единой стране?

— Напомню, что распад Советского союза начался с карабахского конфликта. Главы двух субъектов – коммунистические партии Армении и Азербайджана – не поделили Карабах. А центр вовремя не среагировал. Кстати, и сейчас реакции центра я не вижу. Путину вместо того, чтобы с журавлями летать, надо было пригласить под телекамеры двух глав и сказать: «Ребята, прекратите, это все российская территория, одни законы, одни порядки». Вместо этого посылаются разные сигналы, которые читаются тем же Кадыровым как полное благоволение. Ведь Москва молчит по всем вопросам. Создаются народные дружины в Дагестане – молчание. Казачья полиция на Кубани – молчание. Два раунда уже прошло дискуссии про границы между Чечней и Ингушетией – и снова молчание. Как это прочитывается? Что все можно.

— Можно ли говорить о том, что Москва теряет контроль в ситуации на Кавказе?

— Она уже давно его потеряла, если говорить не о портретах Путина в Грозном как показателе контроля, а о соблюдении российских законов и правилах игры.

— Но ведь главы республик подчиняются президенту.

— Формально, да. Но можете вы сегодня поехать в Чечню и заключить какую—нибудь сделку с недвижимостью? Вы будете это делать? Думаю, 99% населения страны не будет. Или другой пример — поедете вы с семьей в Джейрахский район Ингушетии горными лыжами заниматься? Вряд ли. Вот и все. Смотрите, тот же шейх Саид Афанди Чиркейский – он конкретно в дагестанских обстоятельствах значил больше любого российского министра. И от его слова зависело больше, чем от слова того же Хлопонина или, например, Дворковича. Если это контроль, то, наверное, я чего—то не понимаю.

Государство само создало систему, при которой неформальные договоренности на Северном Кавказе значат больше, чем закон. Вот я договорился с Кадыровым – это что—то значит. А в принципе российские законы там не значат ничего. Когда Кадыров вызывает генералов федеральных структур на планерку и устраивает им разнос – это контроль?! Не сегодня это началось. Просто Кавказ – это серьезная проблема, ей надо системно заниматься. А никто не хочет. Поэтому работает схема распилов и внешней лояльности: мы будем закрывать глаза на то, что вы там пилите—делите, а вы нам давайте 90% за «Единую Россию» и Владимира Владимировича. Они и дают. Им дали установку – они ее выполняют. Если бы была установка на российский закон, может быть, они бы ее выполняли в меру сил. Но установки нет. Передатчик молчит.

— В связи с конфликтом некоторые эксперты заговорили о том, что возможна новая война на Кавказе.

— Такого рода разговоры – пальцем в небо. Да, на Кавказе нестабильно. Конфликт Евкурова и Кадырова может спровоцировать рост напряженности, но какая это будет война? Война всего Кавказа против России? Нет, такого не будет. Конфликт между ингушами и чеченцами? Возможен. Если вовремя не будет принято нужных решений. Но как конфликт, а не как военные действия. На Кавказе много конфликтных полей. В ситуации с убийством шейха Саида Афанди Чиркейского можно говорить о разрастании противостояния между мусульманами—суфитами и мусульманами—салафитами в Дагестане. Это одно поле. В случае разрастания конфликта по линии Евкуров—Кадыров можно будет говорить о межреспубликанском противостоянии. Это другое поле. Но война на Кавказе – звучит слишком обще. Из серии «мировая война грядет».

Россия. СКФО > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 14 сентября 2012 > № 642906 Сергей Маркедонов

Власти Москвы определили пять площадок, на которых будут размещаться региональные ярмарки, сообщает в четверг пресс-служба столичного департамента торговли и услуг.

Ранее в столице была упрощена процедура организации региональных ярмарок. Теперь для этого не требуется отдельный согласовательный акт правительства Москвы, а регионы могут проводить ярмарки на определенных площадках. Руководитель столичного департамента торговли и услуг Алексей Немерюк заявил ранее, что всего в столице планируется открыть около 10 региональных ярмарок.

"В соответствии с постановлением правительства Москвы от 22.08.2012 "№" 420-ПП "О внесении изменений в постановление правительства Москвы от 4 мая 2011 года "№" 172-ПП" утверждены площадки для проведения региональных ярмарок. Адреса указанных региональных ярмарок согласованы межведомственной комиссией по вопросам потребительского рынка при правительстве Москвы 30.08.2012 и утверждены распоряжением департамента торговли и услуг города Москвы от 12.09.2012 "№" 146", - говорится в сообщении.

Так, согласно материалу, в Юго-Восточном округе ярмарка будет располагаться на Рязанском проспекте, владение 46, в Южном округе - на улице Ереванская, владение 17, в Юго-Западном округе - на улице Профсоюзная, владение 41, в Западном - на Можайском шоссе, владение 54, в Северо-Западном - на улице Саляма Адиля, владение 4.

В сообщении напоминается, что организаторами региональных ярмарок могут выступать исполнительные органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, органы власти государств - членов Таможенного союза совместно с префектурами административных округов Москвы.

При этом для проведения региональной ярмарки организатору необходимо направить в департамент торговли и услуг заявку, которая рассматривается и согласовывается в течение пяти рабочих дней. В случае если выбранная организатором площадка занята, автору заявки направляются предложения о переносе сроков проведения ярмарки или выборе альтернативной площадки, добавляется в материале.

Как уточнили РИА Новости в пресс-службе департамента, в дальнейшем планируется увеличить количество региональных ярмарок.

"Регионы сами могут определить сроки участия в ярмарке, не превышающие двух недель", - добавили в пресс-службе.

Большинство населения стран региона СНГ положительно оценивает факт создания Таможенного союза и формирование Единого экономического пространства, в Грузии и Азербайджане его положительно оценивают менее половины жителей, об этом свидетельствуют данные опроса, проведенного Центром интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЕАБР) совместно с Международным исследовательским агентством "Евразийский монитор".

В ходе исследования было опрошено более 13 тысяч граждан десяти стран СНГ и Грузии - от 950 до 2000 человек в каждой стране. Цель исследования состояла в выявлении динамики и основных закономерностей развития интеграционных процессов на уровне общественного сознания в регионе СНГ, а также в оценке "интегрированности" евразийского пространства в сфере политики, в социально-экономической и культурной областях.

Уже не едины

"Постсоветское пространство уже не является в контексте интеграционных взглядов граждан единым пространством. Характерно, что Россия, будучи сама очень привлекательной для соседей по целому ряду показателей, сама не проявляет особого интереса к другим странам постсоветского пространства", - отметил директор Центра интеграционных исследований ЕАБР Евгений Винокуров в ходе презентации результатов опроса.

Исследователи отмечают, что Центральная Азия практически по всем показателям ориентирована на регион СНГ. Кавказ очень дифференцирован: Азербайджан смотрит на Турцию, Грузия - на Евросоюз и США. Для Молдавии значение Румынии и Евросоюза почти совпадает со значением России и Украины.

"За 20 лет ситуация в общественном сознании значительно изменилась в странах региона", - считает Винокуров.

Равнение на РФ

В пределах постсоветского пространства наиболее привлекательной территорией происхождения товаров является Россия - ее упомянули от 20% до 70% участников опроса в каждой из стран, за исключением Украины (здесь доля упоминаний России составила чуть меньше пороговых 20%).

В наибольшей степени ориентированы на российские товары жители стран центральноазиатского региона - здесь доли упоминания России заметно выше, чем в других странах, участвующих в проекте, и составляют от 49% до 70%.

Наиболее предпочтительным местом для временной работы также является Россия. Особенно высокую привлекательность в этом качестве она имеет для жителей Таджикистана, Киргизии и Молдавии. Переезд в другую страну, даже временный, для многих людей находится далеко за рамками обыденного поведения, поэтому в ответах на этот вопрос оказалась закономерно высокой доля "отказников" - 42% в среднем по странам.

В Молдавии, Армении, Грузии население наиболее предпочтительной назвало трудовую миграцию в страны Евросоюза. В Белоруссии в этой категории чаще всего упоминались США, Япония и Китай, в Узбекистане - Япония.

Если друг оказался вдруг...

В политической сфере для абсолютного большинства стран приоритетным интеграционным направлением является постсоветское пространство. В пределах постсоветского пространства респонденты чаще всего в качестве дружественной страны упоминали Россию - 66%. Наиболее высоки доли считающих Россию дружественной страной в Армении, Молдавии и странах центральноазиатского региона. Наименьший показатель зафиксирован в Грузии, в которой доля упоминаний России в качестве друга по понятным причинам крайне невысока и составляет 5%.

Кроме того, были и специфические ответы, являющиеся отражением геополитической ориентации стран. Так, в Армении под дружественной страной Евросоюза понимается почти исключительно Франция, в Молдавии - Румыния, а в Грузии - в равной степени Франция и Германия.

Наиболее "автономными" странами - то есть, в наименьшей степени рассчитывающими на дружественность каких бы то ни было иных стран - являются Россия и Украина.

"Получается, что ожидаем помощь и союз с одними странами, но товары будем покупать, учиться будем в других странах. Это особенно характерно для россиян, белорусов, украинцев - ориентация на одни страны, а ожидание помощи от других. В Центральной Азии присутствует единство представлений в трех аспектах - экономике, политике и культуре", - пояснил исполнительный директор международного исследовательского агентства "Евразийский монитор" Игорь Задорин.

Все "за" таможенный союз

"Одним из ключевых результатов исследования является выявленная высокая поддержка создания Таможенного союза и Единого экономического пространства со стороны населения всех трех стран ЕЭП, а также ряда других стран региона, как имеющих, так и не имеющих общих границ с ЕЭП", - отметил Винокуров.

Так, на высоком уровне находится поддержка ТС и ЕЭП в их государствах-участниках: 80% в Казахстане, 72% в России и 60% в Белоруссии.

Доли положительных ответов на этот вопрос респондентами в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии, Молдавии и Армении составили 60% и более. На Украине поддержка ТС-ЕЭП населением составляет более 55%.

Лишь в двух странах региона - в Азербайджане и Грузии - доли положительных оценок их создания не превышают 50%.

Бурная дискуссия разгорелась в четверг, 13 сентября, в ходе пленарной сессии Европарламента в Страсбурге. Для обсуждения была предложена срочная резолюция, осуждающая действия Азербайджана по помилованию экстрадированного из Венгрии азербайджанца Сафарова. Часть депутатов отказалась ее принимать.

Резкое обострение армяно-азербайджанских отношений достаточно неожиданно случилось в начале сентября; эта тема стремительно вышла на первые полосы мировых СМИ.

"Дело Сафарова" как повод к "разморозке" конфликта

До этого процесс мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта практически ни в каком направлении не продвигался. О необходимости уступок и компромиссов привычно говорили и представители самих конфликтующих сторон, и стран-посредников. Однако на деле "Обновленные мадридские принципы" не превращались ни в догму, ни в руководство к действию.

На линии соприкосновения время от времени происходили провокации и военные инциденты, к которым политики и эксперты за долгие годы так же успели привыкнуть, как и к милитаристской риторике, более заметной со стороны Баку просто в силу того, что Азербайджан чувствует себя проигравшим в конфликте с Арменией и непризнанной Нагорно-Карабахской Республикой.

Однако внешний повод, формально не имеющий прямого отношение к переговорной динамике (экстрадиция азербайджанского офицера Рамиля Сафарова из Венгрии, где он был осужден на пожизненное заключение за убийство армянского военнослужащего, и демонстративное его помилование президентом Ильхамом Алиевым), взбудоражил две кавказские республики настолько, что перспектива новой армяно-азербайджанской войны стала одним из самых обсуждаемых сюжетов в евразийском информационном пространстве. Насколько адекватны подобные алармистские прогнозы? И в какую точку отбросило мирный процесс "дело Сафарова"?

Начнем с того, что вопрос о войне применительно к многолетнему неразрешенному нагорно-карабахскому конфликту ставится не в первый раз. Практически сразу же после того, как при посредничестве России в мае 1994 года было подписано соглашение о прекращении огня, призрак нового вооруженного противостояния Армении и Азербайджана прочно обосновался в работах, посвященных кавказской геополитики.

Каждый сорванный или проваленный раунд переговоров или хлесткое заявление официальных лиц из Баку или Еревана видится, как повод к "разморозке" конфликта. Между тем, такая жесткая логическая привязка не кажется слишком обоснованной.

Да, стороны не хотят такого мирного урегулирования, при котором были бы достигнуты взаимные уступки. За два десятилетия с момента распада СССР Армения и Азербайджан превратили этнополитическое противоборство в важнейший инструмент государственного строительства и политической идентичности для своих граждан.

Процесс зашел настолько далеко, что даже договоренности по гуманитарным вопросам (как это было сделано на встречах в Сочи и в Астрахани) рассматриваются как ничем не оправданные компромиссы. И поэтому совсем не случайно практически каждый переговорный раунд сопровождается грозными заявлениями, суть которых сводится к известному лозунгу "ни пяди родной земли".

Заметим, что подобная постановка вопроса разделяется не только высокопоставленными чиновниками, но и гражданским обществом. Героизация Сафарова в Азербайджане или стремление Армении порвать всякие отношения с Венгрией - это отнюдь не кулуарные замыслы президентов. Это - сознательный выбор многих общественных активистов этих стран. В этой связи Баку и Ереван используют любой повод (не будь "дела Сафарова", нашелся бы другой), чтобы торпедировать поиск формулы мирного решения.

Но войны не хотим

Однако при этом, окончательной развязки в виде войны не хотят ни те, ни другие. Для Армении продолжение статус-кво выгодно, ибо время объективно работает на закрепление тех результатов, которые были получены в 1994 году.

Для Азербайджана оно по тем же самым причинам невыгодно. Однако для успешного военного реванша нужно не только абсолютное военное превосходство (оно сможет обеспечить блицкриг, подобный тому, который Хорватия обеспечила против непризнанной республики Сербская Краина в 1995 году), но и доминирование в информационном пространстве на Западе и в России (что крайне затруднительно ввиду мощного армянского лобби).

Все иные варианты с затяжной позиционной войной ударят по популярности Ильхама Алиева, которая не сопоставима с имиджем его отца. Следовательно, внутренние потрясения с целью смены власти вполне возможны. И в Баку, несмотря на все риторические упражнения, это понимают. Таким образом, пауза в мирных переговорах не означает их полного прекращения.

В этой связи главный вопрос надо адресовать не Армении и Азербайджану. "Дело Сафарова" на ближайшую перспективу сильно охладит их пыл к любым мирным инициативам. Слишком высоко взлетел "патриотический маятник" в сентябре 2012 года.

Другое дело - страны-посредники, то есть те силы, которые пытаются осуществлять некие арбитражные функции. В отличие от Грузии, Запад и Россия не раздираемы противоречиями относительно перспектив выхода из тупика. Но этого мало. Сами перспективы, совместно начертанные Вашингтоном, Москвой и Парижем, выглядят туманно. Много недоговоренностей, особенно в процедурной части, касающейся реализации пунктов "Мадридских принципов" на практике.

Думается, что сегодня, после скандального "дела Сафарова", США, РФ и Франции нужно сосредоточиться на уточнении имеющихся неточностей, а также на сближении позиций друг друга так, чтобы конфликтуюшие стороны не могли использовать мелкие противоречия в стане посредников. Было бы крайне важно помимо мыслей о "вечном мире" подумать о минимизации такого вызова, как нарушения прекращения огня. Опять же с точки зрения жесткого совместного давления великих держав, перед которым стороны конфликта не могли бы устоять. Ведь рост вооруженных инцидентов на линии соприкосновения намного более опасен, чем любое самое изощренное пропагандистское упражнение.

Таким образом, переговорный процесс должен стать более приземленным и прагматическим. Обещания "быстрого прогресса" должны уступить место компромиссам по отдельным, пусть даже второстепенным вопросам. Именно это могло бы стать неким фундаментом для дальнейшего миротворчества, которое сегодня выглядит "домиком на зыбучих песках".

Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон, США) - для РИА Новости.

Парламент Армении на заседании во вторник ратифицировал соглашение о зоне свободной торговли в рамках СНГ.

"За" ратификацию документа проголосовали 97 депутатов, "против" - двое депутатов, воздержались семеро парламентариев.

Министр экономики Армении Тигран Давтян, представлявший соглашение в парламенте, в ходе обсуждения документа заявил, что соглашение о Зоне свободной торговли (ЗСТ) в СНГ будет иметь существенное положительное влияние на экономику Армении, способствовать росту ВВП и экспорту продукции.

"Соглашение созвучно с экономической политикой Армении, направлено на развитие экономики, производства, промышленности, а самое важное - на стимулирование экспорта. Наши производители и экспортеры не будут ограничены таможенными пошлинами, что в значительной степени снизит расходы и облегчит процедуры. Это еще один интеграционный шаг в пространстве СНГ", - заявил Давтян.

В свою очередь, депутат парламента от оппозиционного Армянского национального конгресса Грант Багратян отметил, что в случае ратификации договора о Зоне свободной торговли между странами СНГ Армения в будущем может иметь серьезную конфронтацию с Россией, если не присоединится к Таможенному союзу.

"Мы считаем, что договор полон противоречий, поэтому удивительно, что согласно заключению Конституционного суда Армении в нем каких-либо противоречий нет. Правительство должно серьезно обосновать свою точку зрения в связи с вопросом, в противном случае мы в будущем можем усугубить ситуацию", - сказал Багратян.

Со своей стороны вице-спикер парламента от правящей Республиканской партии Армении Эдуард Шармазанов отметил, что соглашение о ЗСТ является очень важным для страны документом.

"В 21-ом веке есть только один путь - развитие интеграционных процессов. Армения следует за этим процессом, это факт. Мы должны углублять наши отношения, как с европейскими партнерами, так и с партнерами из стран СНГ. Ратификация этого договора очень важна для нашего народа и нашего государства. Я считаю, от этого выиграем и мы, и свободная торговля, и СНГ",- сказал он, призывая проголосовать за ратификацию документа.

Таким образом, Армения стала четвертой ратифицировавшей документ страной - после России, Белоруссии и Украины.

Договор о зоне свободной торговли (ЗСТ) в рамках СНГ был подписан 18 октября 2011 года восемью странами - Россией, Арменией, Белоруссией, Казахстаном, Киргизией, Молдавией, Таджикистаном и Украиной. При этом Азербайджан, Туркмения и Узбекистан выразили желание дополнительно проработать вопрос о присоединении к договору.

Договор должен обеспечить необходимые условия для полноценного и эффективного функционирования зоны свободной торговли на пространстве СНГ и создать благоприятные условия для дальнейшего углубления интеграции на основе норм Всемирной торговой организации. Он заменит ныне действующие между государствами-участниками СНГ соглашения о свободной торговле, как двусторонние, так и многосторонние.

Наряду с типичными для такого рода соглашений положениями об отмене импортных пошлин в договоре предусматриваются обязательства сторон, гарантирующие недискриминационное применение правил нетарифного регулирования, предоставление национального режима, а также четкие, соответствующие мировой практике правила в области субсидирования. Принципиально важным отличием договора от действующих на пространстве СНГ соглашений является наличие инструмента принуждения сторон, нарушающих договоренности, к выполнению своих обязательств. Таким инструментом являются правила разрешения споров. Гамлет Матевосян.

"ВымпелКом" передал на аутсорсинг сотовые и фиксированные сети в Поволжье и на Дальнем Востоке компаниям Huawei и "Энвижн Груп". В рамках проекта 1300 сотрудников "ВымпелКома" выведены за штат. МТС тоже планирует передачу сотовой сети на аутсорсинг на Дальнем Востоке, параллельно изучая возможность аутсорсинга фиксированных сетей в Центре. До конца года партнера-аутсорсера выберет и "МегаФон".

В проекте по поддержке сетей задействованы 12 филиалов Приволжского региона и 10 филиалов Дальневосточного региона, уточняется во вчерашнем сообщении ОАО "ВымпелКом".

В рамках проекта планируется вывести за штат около 1300 сотрудников "ВымпелКома". "Это те сотрудники, которые прежде занимались технической поддержкой. В Huawei перейдет 520 человек, а в "Энвижн Груп" – 768 человек", - уточнила репортеру ComNews PR-менеджер Huawei по РФ, Украине и Белоруссии Татьяна Фомичева.

"Энвижн Груп", принадлежащая АФК "Система", которая также контролирует МТС, выступит в качестве субподрядчика по части обслуживания сети ШПД и работ по подключению новых клиентов ШПД. В будущем интегратор планирует обслуживать сети ШПД "МегаФона", ТТК, Теlе2, МТС, МГТС, рассказала в беседе с ComNews представитель "Энвижн Груп" Валерия Воскресенская.

Пресс-секретарь ОАО "МТС" Валерия Кузьменко не стала комментировать эту ситуацию.

Договор с Huawei заключен на пять лет с возможностью пролонгации, а с "Энвижн Груп" - на такой же срок с возможность автопролонгации. Представители "ВымпелКома", Huawei и "Энвижин Груп" отказались раскрывать сумму сделки. "Конкретные цифры экономии являются конфиденциальной информацией, экономия как операционных, так и капитальных затрат происходит с первого дня передачи сервисов партнеру", - заверила репортера ComNews пресс-секретарь "ВымпелКома" Анна Айбашева.

Решение о переводе на аутсорсинг обслуживания сетей весьма целесообразное, сказала репортеру ComNews аналитик УК "Финам Менеджмент" Анна Зайцева. "Как показывает практика, перевод сетей на аутсорсинг позволяет снизить расходы на 20-30%", - заключила она.

"Для "ВымпелКома" передача обслуживания и эксплуатации сети профессионалам с большим опытом и экспертизой - это, в первую очередь, повышение эффективности и качества управления сетью с целью улучшения уровня сервиса для конечных пользователей как на массовом, так и на бизнес-рынке. Вторая задача, которую мы решаем через реализацию подобных проектов в рамках стратегической программы по повышению операционной эффективности, - это оптимизация бизнес-процессов и получение экономии затрат. Бизнес-модель передачи на расширенную поддержку функций обслуживания и эксплуатации сети является мировым трендом. Мы рады, что являемся лидером в этой области на российском рынке, и уверены, что новое масштабное партнерство с компанией Huawei позволит дополнительно усилить наши позиции и выполнить стоящие перед нами задачи", - цитирует пресс-служба "ВымпелКома" генерального директора компании Антона Кудряшова.

Как ранее рассказывал порталу ComNews Антон Кудряшов, в рамках оптимизации затрат на поддержку сети проект по передаче на расширенную поддержку эксплуатации сети успешно завершен в Центральном регионе, инициированы следующие этапы проекта на Дальнем Востоке, в Поволжье (передача планируется к завершению в 2012 г.), на Урале и в Сибири (передача - в 2013г.). "Также инициированы проекты по аутсорсингу подключений FTTB в шести регионах (Центр, Северо-Запад, Урал, Москва, Юг, Сибирь). В настоящий момент мы ведем переговоры с поставщиками и параллельно проводим анализ потенциала роста эффективности данного функционала внутри компании. Если показатели по снижению затрат в модели inhouse будут больше или сопоставимы с предложениями внешних подрядчиков, то, возможно, в ряде регионов мы примем решение не переводить этот функционал на расширенную поддержку", - пояснял он (см. новость ComNews от 4 сентября 2012 г.).

Вице-президент по технике МТС Андрей Ушацкий сказал ComNews, что компания тоже планирует передать на аутсорсинг сеть на Дальнем Востоке, но подробности не раскрыл.

"Мы инициировали процедуру запроса участников рынка по переводу сотовой сети на Дальнем Востоке", - уточнил репортеру ComNews источник в МТС. По его словам, в сентябре-октябре компания рассчитывает получить отклик и определиться со сроками и условиями возможного тендера. "Кроме того, мы запустили аналогичную процедуру в отношении фиксированных активов на территории макрорегиона "Центр", где сотовые сети уже переданы на аутсорсинг компании Nokia Siemens Networks. Хотим оценить, какой эффект будет иметь передача фиксированных сетей", - добавил источник.

Третий оператор "большой тройки", ОАО "МегаФон", пока не передавал сети на обслуживание сторонним компаниям. "Сейчас мы занимаемся разработкой условий для возможного поставщика услуг и планируем выбрать партнера до конца текущего года", - пояснила репортеру ComNews пресс-секретарь "МегаФона" Юлия Дорохина.

"Партнерство с компанией "ВымпелКом" в области услуг эксплуатационного обслуживания имеет для нас стратегическое значение. Мы горды оказанным нам доверием. Подписанное соглашение является важным шагом, который позволит расширить границы нашего давнего партнерства с "ВымпелКомом", оптимизировать расходы оператора, повысить эффективность сети, от чего в конечном итоге выиграют абоненты", - цитирует пресс-служба "ВымпелКома" президента регионального отделения Huawei по России, Украине, Белоруссии и Армении Сюна Лэнина.

Компания «Евротерм» запустила новое предприятие в селе Вананд. На заводе планируется перерабатывать порядка 300-350 тонн томатов, слив, абрикосов и яблок. Затраты на современное оснащение предприятия обошлись «Евротерму» приблихительно в 8 млн долларов США.

На сегодняшний день компания экспортирует около 70% переработанного сырья. Основными рынками сбыта для «Евротерма» являются Россия, Австралия, США, Казахстан, Франция, ОАЭ и Германия. Усиление производственных мощностей предприятия может значительно увеличить сбытовые возможности «Евротерма».

На торжественном открытии завода присутствовали президент Армении Серж Саргсян, министр экономики Тигран Давтян и министр сельского хозяйства Армении Серго Карапетян.

Процесс закупки винограда стартовал 8 сентября в Армении, сообщила 10 сентября пресс-служба Министерства сельского хозяйства Армении, пишет АПК-Информ

В церемонии старта закупки винограда, которая состоялась в селе Айгаван Араратской области Армении, приняли участие министр сельского хозяйства республики Серго Карапетян, губернатор Араратской области Эдик Барсегян и исполнительный директор Ереванского коньячного завода (ЕКЗ) Ара Геворкян.

ЕКЗ на договорной основе с фермерами в этом году намерен закупить 24 тыс. тонн винограда, в то время как годом ранее объемы составили около 20,3 тыс. тонн. Однако в сообщении отмечается, что в случае необходимости объемы закупок могут быть увеличены.

Выплаты, как и в прошлом году, будут производиться путем непосредственного перевода суммы на кредитные счета фермеров.

Предприятия по переработке винограда обязуются в т.г. закупить до 166 тыс. тонн винограда,что почти на 29% больше в сравнении с прошлым годом. Кроме того, стартовая цена по закупке винограда в этом году в Араратской долине составит 140 драмов/кг (0,27 евро/кг), в то время как в прошлом году не превышала 0,25 евро/кг; в Тавушской области - 0,25 евро/кг.

По данным Минсельхоза, урожай винограда в Армении по итогам т.г. может составить 235-240 тыс. тонн, в то время как в прошлом году было собрано 229,4 тыс. тонн.

Армения дала старт реализации программы модернизации трех КПП на армяно-грузинской границе.

Ряд соглашений, ознаменовавших старт программы по модернизации трех пограничных пунктов (Баграташен, Бавра, Гогаван) на армяно-грузинской границе, подписан в конце августа в Ереване.

В частности, министр финансов Ваче Габриелян, председатель Комитета по государственным доходам (КГД) Гагик Хачатрян, а также временный исполняющий обязанности постоянного представителя ПРООН в Армении подписали программный документ, соглашение о финансировании и письмо-соглашение.

Программа реализуется в рамках утвержденной президентом стратегии "Обеспечения пограничной безопасности и комплексного управления государственной границей Армении" и принятой правительством программы мероприятий на 2011-2015 годы.

Цель программы - модернизация пограничных пунктов Баграташен, Бавра, Гогаван, приведение их в соответствие с международными стандартами комплексного управления границами.

Программа предусматривает ремонтные работы и техническое переоснащение пограничных КПП в соответствии со стандартами ВТО с целью повышения пограничной безопасности, упрощения перемещения людей, товаров и транспортных средств через армяно-грузинскую границу Строительные работы по модернизации трех пограничных пунктов (Баграташен, Бавра, Гогаван) в Армении начались еще осенью 2011 года.

После модернизации существенно будут упрощены процедуры по пресечению границы, будет внедрена система "одной остановки".

В то же время предполагается расширить межведомственное сотрудничество, возможности соответствующих госструктур в области комплексного управления границей, наладить оперативный обмен информацией, что позволит локализовать лучший опыт ЕС в области комплексного управления границами.

С целью реализации программы 7 августа 2012 года Европейский инвестиционный банк (European Investment Bank - EIB) и Министерство финансов Армении подписали соглашение о предоставлении Банком кредитных средств в размере 30,316 млн. евро.

На реализацию программы, помимо EIB, средства выделят также Европейский Банк Реконструкции и Развития - 10, 294 млн. евро, Инвестиционный фонд соседства ЕС (NIF) -грант в12 млн. евро, а европейские структуры и ПРООН (UNDP) предоставят грант свыше 4 млн.евро.

Срок погашения кредита составляет от 4 до 25 лет со льготным периодом от двух месяцев до 7 лет, а плавающая ставка будет равна EUROLIBOR +фиксированная маржа.

Реализация существенной части программы будет возложена на UNDP. Главным бенефициарием является Комитет по госдоходам.

Современная политика ЕС и США на Южном Кавказе и в Большом Причерноморье

Н.А. Гегелашвили

В последнее время на фоне вялотекущей политики США на Южном Кавказе и в Центральной Азии заметно активизировалась политика ЕС в Большом Черноморско-Каспийском регионе.

Отношение ЕС к двум ключевым составляющим региона — Южному Кавказу и Каспию — различно. Программа «Восточное партнерство», охватывающая шесть постсоветских стран (Грузию, Украину, Азербайджан, Молдову, Армению и Беларусь), с самого начала предполагала тесное сотрудничество Европейского Союза с этими странами на всех уровнях, с учетом их исторических и культурных особенностей, которые казались европейцам менее специфичными, а значит более близкими в сравнении с центральноазиатскими республиками.

В рамках двустороннего формата «Восточного партнерства» все три страны Южного Кавказа проводят активные переговоры с ЕС по заключению соглашений об ассоциации, которое должно прийти на смену подписанным еще в 1996 г. соглашениям о партнерстве и сотрудничестве. Эти соглашения охватывают более широкий спектр вопросов и призваны стать новой правовой основой во взаимоотношениях между странами Южного Кавказа и Брюсселем. Характерно, что уже в декабре 2011 г. Совет министров ЕС выдал мандат на начало переговоров с Азербайджаном и Арменией по вопросам визового режима. Что же касается Грузии, то она оказалась первой страной Южного Кавказа, в которой с 1 марта 2011 г. вступил в силу упрощенный визовый режим с ЕС.

Содействие ЕС развитию стран Центральной Азии основывается на двух главнейших документах: Стратегия ЕС по Центральной Азии на период 2007–2013 гг. и относящаяся к данной Стратегии долгосрочная Индикативная программа. Несмотря на официальные заявления, призывающие центрально-азиатские страны к разностороннему сотрудничеству с ЕС, оно в основном коснулось энергетической сферы и строилось исключительно исходя из европейских прагматических интересов.

События последних лет актуализировали вопрос о сокращении зависимости ЕС от арабской нефти, поэтому наиболее реальной перспективой для Европы в настоящее время являются энергоресурсы Каспия. Европейский Союз, заинтересованный в диверсификации источников энергоносителей и путей их транспортировки в Европу, выступает за строительство новых трубопроводов из бассейна Каспийского моря в обход России. К тому же после расширения в 2004 и 2007 годах ЕС географически стал ближе к Центральной Азии, что должно было, по мнению Брюсселя, способствовать укреплению отношений ЕС со странами Центральной Азии. Это и явилось началом качественно новых взаимоотношений ЕС с данным регионом: теперь политика Брюсселя содержала, помимо энергетической, также и политическую составляющую. Однако последняя задача — не из легких, и, понимая это, Брюссель продолжает делать ставку на энергетику, оставляя политическую составляющую далеко позади, фактически на уровне деклараций.

Все страны как Южного Кавказа, так и Центральной Азии подписали с ЕС меморандум о взаимопонимании в области энергетики, призванный сократить зависимость ЕС от российских ресурсов за счет поставок с месторождений в Каспийском море.

За последние несколько лет расширилось сотрудничество между прикаспийскими странами и ЕС, которое было отмечено рядом энергично осуществляемых и поддерживаемых ЕС инициатив по транспортировке каспийской нефти и газа по трубопроводам в западном направлении в обход России.

7 мая 2009 года в Праге — столице председательствовавшей в Евросоюзе на тот момент Чехии — завершился учредительный саммит Евросоюза: «Восточное партнерство», на котором обсуждались вопросы, связанные как с энергетической безопасностью, так и со строительством газопровода Nabucco и его ключевого сегмента — Прикаспийского трубопровода.

А буквально на следующий день, 8 мая 2009 г., в той же Праге был проведен очередной энергетический саммит «Южный коридор — новый Шелковый путь», итогом которого должно было стать принятие совместной декларациио реализации проекта ЕС «Южный коридор»[1]. Данная декларация предусматривала разработку единой стратегии, включавшей в себя обязательства каждой из стран-участниц, а также четкий временной график. Первый этап предусматривал строительство газопровода Nabucco, который, согласно прогнозам, должен поставлять до 31 миллиарда кубометров каспийского газа в год, а также завершение строительства газопровода ITGI, проектная мощность которого должна составить 11 миллиардов кубометров в год.

Реализация этого проекта призвана обеспечить страны Каспийского региона возможностью транспортировать и продавать свои энергоносители напрямую в ЕС в обход России. Таким образом, главной задачей саммита стало четко озвученное намерение его участников установить прямое сообщение между двумя берегами Каспийского моря путем создания стратегических инфраструктурных проектов. Несмотря на то что Казахстан и Туркменистан не подписали итоговую декларацию, а также в связи с отсутствием окончательного соглашения по условиям транзита газа с Турцией[2], данный саммит явился еще одним шагом на пути продвижения проекта Nabucco, хотя бы потому, что подписантами этой декларации стали главы стран, по которым должен пройти закавказский участок трубы — Азербайджан и Грузия. Ждать окончательного результата оказалось недолго. Застопорившееся соглашение с Турцией о транзите газа было достигнуто 13 июля 2009 года в Анкаре, где прошла торжественная церемония подписания межправительственного соглашения по проекту Nabucco между Турцией и четырьмя странами — членами ЕС: Болгарией, Румынией, Венгрией и Австрией. Это явилось серьезным прорывом в области реализации все еще зыбкого проекта Nabucco.

Однако если Турция является ключевым игроком проекта «Южный газовый коридор», куда поступают энергоресурсы ключевых прикаспийских стран для выхода на европейские рынки, то Азербайджан является основным «собирателем» каспийского нефтяного золота. Таким образом, в настоящее время как у Анкары, так и у Баку имеются реальные шансы на роль ключевых игроков. Это в полной мере осознают и страны ЕС, и Россия, и США.

В контексте реализуемых ЕС энергетических проектов важным фактором становится установления более тесного сотрудничества стран, участвующих в том или ином проекте. В настоящее время как Баку, так и Стамбул, признавая свои ключевые позиции в регионе, активно осуществляют двустороннее сотрудничество, таким образом как бы подготавливая готовую площадку для запуска европейских проектов.

25 октября 2011 г. президентом Азербайджана И. Aлиeвым и премьер-министром Турции Эрдоганом в турецком городе Измире было подписано межправительственное соглашение по транзиту азербайджанского газа по территории Турции, а также соглашение по продаже газа Турции со второй стадии разработки месторождения «Шахдениз», к реализации которого планируется приступить в 2016 году. Согласно заявлению, сделанному официальным представителем BP-Azerbaijan, «успешное подписание газовых соглашений окажет поддержку продвижению проекта «Шахдениз-2» и обеспечит реализацию Южного газового коридора, что будет способствовать превращению Турции в энергетический узел для снабжения Европы[3]».

Таким образом, после длительных переговоров между обеими странами Анкара подписала долгосрочное соглашение с Баку о поставках природного газа, закрепив все достигнутые договоренности на юго-западе Каспийского моря. Это соглашение открывают путь для реализации проекта «Южный коридор», и в первую очередь Транскаспийского газопровода, являющегося одним из ключевых сегментов Nabucco.

Все это позволит Азербайджану играть ведущую роль в реализации проекта «Южный коридор» и максимально способствовать превращению Баку наряду со Стамбулом в энергетический узловой центр. Ясно одно: с учетом усиления роли южнокавказской транспортной артерии, которую она играет в реализации европейских энергетических проектов, Азербайджан, и в еще большей степени Турция неизбежно будут выдвигать свои условия и требования, которые ЕС игнорировать не сможет. Бесспорно, это скажется на усилении позиций обеих стран и сможет привести к серьезным сдвигам в мировой геополитике.

Таким образом, в настоящее время Азербайджан совместно со Стамбулом подготовили правовую и практическую основу для осуществления плана действий, разработанного ЕС — главного проводника и основного архитектора «дорожной карты», согласно которой действуют те страны, которые выразили желание примкнуть к созданию общей инфраструктуры для транспортировки своих ресурсов в западном направлении в обход России.

Со своей стороны ЕС, осознав значение прикаспийских стран как на энергетическом рынке, так и в области реализации своих энергетических проектов, начал предоставлять им бóльшую самостоятельность при решении вопросов, без которых реализация европейских энергетических проектов была бы невозможна. Это может быть обусловлено тем, что ЕС, осознавая в полной мере растущие требования этих стран при реализации европейских проектов, пытается «упредить» удар, предоставляя им умеренное поле для маневрирования.

По итогам визита в Бакупредседателя Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу, состоявшегося 13 января 2011 г., в рамках программы ЕС «Восточное партнерство» была подписана совместная декларация по газопроводу «Южный коридор», обеспечивающего диверсификацию поставок энергоресурсов в Европу. Это стало первым конкретным обязательством Азербайджана поставлять газ в Европу. Декларация призвана обеспечить прямой доступ Европы к газу из Каспийского бассейна и усилить энергетическую безопасность европейских потребителей и бизнеса. Также был подписан и ряд других документов. Среди них: «Меморандум о взаимопонимании между Азербайджанской Республикой и Еврокомиссией о Национальной индикативной программе на 2011–2013 годы» и «Меморандум о взаимопонимании между Азербайджанской Республикой и Еврокомиссией по рамочному документу всесторонней институциональной созидательной программы»[4].

Следующий визит главы Еврокомиссии и еврокомиссара Оттингера в Баку, а заодно и в Ашхабад, с учетом того значения, которое может иметь Туркмения для заполнения газом европейских газопроводов, состоялся спустя несколько месяцев после визита председателя Еврокомиссии - 12 сентября 2011 года. Его итогом стало утверждение Евросоюзом мандата Еврокомиссии на ведение переговоров с Азербайджаном и Туркменией об определении правовой базы Транскаспийского газопровода, который должен стать частью проекта Nabucco и соединить Туркмению и Азербайджан по дну Каспия в рамках Южного энергетического коридора. Таким образом, по маршруту Тенгиз (Казахстан) — Тукрменбаши (Туркмения) — Баку (Азербайджан) — Тбилиси (Грузия) — Эрзерум (Турция) планируется ежегодно транспортировать 20–30 млрд куб. м газа. Стоимость проекта оценивается в 7,9 млрд евро. Соглашение между Европейским Союзом, Азербайджаном и Туркменистаном относительно проекта Транскаспийского газопровода закладывает основу для строительства инфраструктуры, способной обеспечить транспортировку природного газа из Туркмении через Каспийское море. Показательно, что это стало первым оперативным решением в рамках единой внешней энергетической стратегии ЕС относительно создания инфраструктурного проекта в третьих государствах, которое будут вырабатывать не отдельные страны сообщества, а Еврокомиссия — от имени всех 27 стран — членов ЕС.

Последовательность действий такова, что на начальном этапе ЕС, с учетом геополитических, энергетических и культурных характеристик той или иной страны (региона), определяет регион, подходящий для реализации энергетических проектов, затем подводит законодательную базу, призванную стать политической составляющей, и уже на последнем этапе начинает реализацию своих проектов. При этом ЕС обходит стороной такую взрывоопасную проблему, как урегулирование конфликтов, осознавая тот факт, что военные механизмы по решению последней имеются у НАТО, а не у ЕС.

В последние годы Европейский Союз активизировал свое присутствие на Черном море. Черное море, как и регион в целом, рассматривается ЕС как «мост» между Европой и Каспийским регионом, богатым углеводородами. Важен Черноморский регион и в связи с контролем над ключевыми транспортными путями, трубопроводами, что напрямую связано с энергетической безопасностью.

Последний прорыв ЕС на этом направлении — принятие резолюции Европарламента от 20 января 2011 года «О стратегии ЕС по Черному морю», которая призывает ЕС разработать комплексную и всеобъемлющую стратегию для Черноморского региона с целью разрешения существующих проблем и обеспечения стабильности, безопасности, демократии и процветания в регионе. Особо следует выделить положение о том, что «Черноморский регион имеет стратегическое значение для ЕС,.и в связи с тем, что Черное море частично является внутренним морем для ЕС, а с географической точки зрения и европейским морем, у ЕС и стран региона имеется ряд общих задач, требующих совместного решения»[5]. Показательно, что эту инициативу поддержала Турция, все три страны Южного Кавказа, а также Украина и Молдова.

На фоне резкой активизации политики ЕС в Большом Черноморско-Каспийском регионе политика США по отношению к Южному Кавказу и странам Центральной Азии за последние два года характеризуется некоторым ослаблением: Вашингтон как бы отошел в сторону, предоставив ЕС карт-бланш.

Эта позиция объясняется рядом факторов, и в первую очередь стремлением США придерживаться более умеренного подхода в результате острейшего финансового кризиса, последствия которого все еще продолжаются. Во-вторых, Вашингтон осознал тот факт, что главными потребителями энергоресурсов этого региона являются Китай, Индия, Европа, а вовсе не США. В-третьих, с учетом крайне неэффективной «перезагрузки» российско-американских отношений Вашингтону рано или поздно придется выбирать между Россией и Грузией, исходя из чисто прагматических соображений, хотя однозначного выбора в этой ситуации быть не может. Конечно, Вашингтону льстит тот факт, что Грузия за относительно короткий промежуток времени сумела превратиться в «оплот демократии», а ее молодое поколение — в истинных Yappi. Однако в условиях тотального финансового дефицита на первый план выступают соображения прагматического характера. И главное из них — то, что интересы Вашингтона на Южном Кавказе стали приобретать более размытые очертания; продолжать же игнорировать Россию просто не представляется возможным. К тому же активно осуществляемое двустороннее сотрудничество между Турцией и Азербайджаном, с учетом их роли в регионе, может способствовать их большей самостоятельности при выборе того или иного проекта. В этой ситуации представляется, что в настоящее время главный интерес Вашингтона в этом регионе сводится к поиску плацдарма для своего военного присутствия на Южном Кавказе — в случае нанесения ударов по Ирану. Обеспечение безопасности — первостепенная задача для США, а в нынешней ситуации она считается самой

актуальной. Этим в какой-то степени объясняется растущая поддержка со стороны некоторых правящих кругов США и сенаторов-республиканцев в обновленном Конгрессе — Джона Маккейна, Джо Либермана, Ричарда Лугара,Джона Кила — направленная на восстановление военно-технического сотрудничества с Грузией, которое практически не развивалось после грузино-российского конфликта 2008 года. В своем февральском послании 2011 г. к министру обороны США Роберту Гейтсу, все четверо вышеназванных сенатора призвали администрацию Обамы разместить радиолокационную станцию системы противоракетной обороны TPY-2 на территории Грузии, однако это американским президентом было проигнорировано. В целом же Южный Кавказ становится стратегически важным для США регионом — и прежде всего в связи с развитиями событий на Ближнем Востоке (в частности, в Иране), а также своей коммуникационной составляющей, ведущей в Афганистан и Азию.

К тому же сегодня предельно ясно и то, что в декларации, принятой на Лиссабонском саммите НАТО, подход к Грузии остается всего лишь на уровне обещаний — практические же результаты будут зависеть от позиции России. Уступки со стороны Москвы будут определяться целым рядом факторов: отношениями между НАТО и Россией, внутренней российской политикой, а также тем курсом, который изберет Тбилиси в отношении Москвы. Таким образом, похоже, что процесс расширения НАТО на Восток временно подвешен: и объясняется это тем, что главный интерес НАТО направлен на урегулирование ситуации в Ливии, Сирии и в Иране, а проблема, связанная с решением внутренних конфликтов на Южном Кавказе, отошла на задний план.

Это перекликается с выводами, сделанными авторами рабочего доклада «В поисках ответа на дефицит безопасности на Южном Кавказе», подготовленного для европейского исследовательского центра FRIDE в Мадриде

о том, что «в США видят острую необходимость в пересмотре политики в отношении Южного Кавказа. Это объясняется изменением политического расклада в Вашингтоне после промежуточных выборов в Конгресс США и сомнениями в способности политики «перезагрузки» обеспечить безопасность в Евразии. Однако, по их мнению, политика США при президенте Обаме кажется более разборчивой, чем при его предшественнике Джордже Буше, который придавал слишком большое значение Грузии как «светочу демократии», поэтому Америка, оставаясь ключевым игроком в регионе, не желает заполнять вакуум в безопасности, вызванный ослаблением позиций ОБСЕ и НАТО в регионе»[6].

Похоже, что в настоящее время США стоят перед необходимостью пересмотра своих подходов к постсоветскому пространству и, судя по всему, не хотят создавать дополнительное напряжение в отношениях между Москвой и Вашингтоном. Похоже, они пытаются найти баланс между продвижением демократии, что традиционно является частью внешней политики США, и теми реалиями, которые диктуются нынешним временем. Насколько это удастся Вашингтону, не в последнюю очередь будет зависеть и от России, от ее взвешенной и прагматичной позиции по отношению к США

Исходя из вышеизложенного, представляется, что заметная активизация Европейского Союза в Большом Черноморско-Каспийском регионе на фоне ослабления американских позиций, в первую очередь, связана с более конкретными целями ЕС в регионе, главным образом энергетического характера. Что же касается США, то они слегка отошли в сторону под грузом собственных накопившихся проблем долгосрочного характера. С учетом этого цели и задачи Вашингтона в регионе стали менее выпуклыми. Похоже, у американской администрации нет четких представлений о том, чтó является главным, а чтó — второстепенным в Большом Черноморско-Кавказском регионе.

[1] Южный газовый коридор включает в себя проекты газопроводов Nabucco (Азербайджан-Турция-Австрия), ITGI (Турция - Греция - Италия), «White Stream» (по дну Чёрного моря из Батуми на Украину) и TAP (Трансадриатический газопровод). Этот проект назван в числе приоритетных в Европейском плане действий по энергетической безопасности, обнародованном Еврокомиссией в 2008 году. Кандидатами на участие в этом проекте названы такие страны, как Азербайджан, Туркмения, Казахстан, Грузия, Турция, Египет, Ирак. Кроме того, Еврокомиссия в качестве потенциальных участников проекта рассматривает Иран и Узбекистан, однако считает, что для этого в обеих странах должны «сложиться соответствующие политические реалии».

[2] За участие в данном проекте Турция потребовала продавать ей 15% всего газа, предназначенного для Nabucco, по заниженным ценам для внутреннего потребления, что в целом делало данный проект бессмысленным.

[3] www.azebaijan.gov

[4] Ibid

[5] http://www.blackseanews.net/read/9668

[6] Jos Boonstra and Neil Melvin. Changing the South Caucasus Security Deficit. Fride. A European Think Tank for Global Action Working Paper, February 2011 .

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №33

У ЧЕРНОГО МОРЯ о геополитике и геоэкономике большого Причерноморья

Алла Язькова

Бурные события последних двух десятилетий привели к смещению многих мировых геополитических реалий. Тогда же на политической карте Европы вырисовался и регион Большого Причерноморья, ставший одним из проблемных центров европейской и мировой политики. До этого относительно спокойный и, в известной мере, периферийный, Черноморский регион сегодня стал перекрестком геополитического соперничества мировых держав, а число объединенных его рамками стран существенно возросло.

Достаточно упомянуть, что когда в 1990 г. тогдашний президент Турции Тургут Озал предложил программу взаимодействия и сотрудничества черноморских государств, их насчитывалось всего четыре — СССР, Турция, Румыния и Болгария. В 1992 году Договор о Черноморском экономическом сотрудничестве подписали уже 11 стран, а сегодня Организация Черноморского экономического сотрудничества насчитывает двенадцать членов и столько же стран-наблюдателей, в числе которых — Германия, Франция, США и ряд других государств.

Для Черноморского региона — в его широком понимании — издавна было характерно разнообразие цивилизаций, культур и религий. Всю долгую историю региона, его благосостояние, процветание или упадок определяли взаимоотношения между севером и югом, западом и востоком. Империи и цивилизации — Римская и Византийская, Российская и Османская — оставили свой неисчезающий след на берегах Черного моря. По Северному Причерноморью в древности был проложен Великий Шелковый путь из Китая на Кавказ и в Юго-Восточную Европу, по которому шла активная торговля между Востоком и Западом.

Персидский залив и Ближний Восток сегодня находятся в эпицентре существующих или потенциальных вооруженных конфликтов. В отличие от них, расположенный между большим Ближним Востоком и Объединенной Европой, регион Большого Причерноморья, хотя и остается относительно стабильным, но уже испытывает на себе давление множественных внутренних и внешних угроз. Находясь на перекрестке между исламским миром, Россией и Европой, большинство стран Причерноморья выбирают европейский вектор внешней политики, но не могут до конца избавиться и от своей традиционной “евразийской” сущности.

Политическое противостояние в регионе существенно осложнилось после вторжения в черноморское геополитическое пространство крупных внешних игроков — прежде всего Соединенных Штатов и Евросоюза.

Согласно материалам проведенных в начале 2000-х годов слушаний в Конгрессе США, американским стратегическим интересам в странах Черноморско-Каспийского региона соответствуют: возможность доступа к альтернативным Персидскому заливу энергопоставкам из стран, не являющихся членами ОПЕК; установление связей со странами с преимущественно мусульманским населением в противовес радикальному исламизму; поддержка независимости государств Южного Кавказа (и Причерноморья) и их продвижения по пути демократии. В принятых тогда же рекомендациях подчеркивалась необходимость наращивать дипломатические усилия и поощрять инвестиции, с тем чтобы направить потоки каспийских энергоресурсов по но-вому стратегическому магистральному трубопроводу Баку — Тбилиси — Джейхан, тем самым ограничив транзит нефти через территории стран-конкурентов (России и Ирана).

Параллельно с этим формируется и стратегия постепенного внедрения в страны Причерноморья НАТО, непосредственно связанная с целями поддержания стабильности на трассе нефте- и газопроводов. В рамках недавно одобренной “Концепции стратегической безопасности” на Черное море предполагается распространить антитеррористическую программу “Активные усилия” с опорой на Турцию, Румынию и Болгарию — членов Альянса, а также Грузию и Украину.

Ещё в конце 2005 года были подписаны соглашения с Румынией и Болгарией о создании на их Черноморском побережье американских военно-морских баз, как было заявлено, “в целях поддержания коммуникаций с воинскими группировками в Ираке”. На одной из них — в районе аэродрома близ Констанцы — размещена штаб-квартира Восточноевропейской оперативной группы Пентагона.

На этом пути Соединенные Штаты встречают противодействие не только России и Турции, использовавшей во время августовского конфликта 2008 г. свои права хранителя конвенции в Монтрё и не пропустившей в акваторию Черного моря крупнотоннажные американские крейсеры, но и еще одной региональной державы — Ирана. Сегодня Иран серьезно рассматривает возможности масштабных инвестиций (по одному миллиарду долларов) в экономики Грузии и Армении. В этом случае он может получить рычаги не только экономического, но и политического влияния в регионе, что уже сейчас стало предметом достаточно явно выраженной озабоченности американской стороны.

Европейский Союз долго не проявлял интереса к Черноморскому региону; только в ноябре 1997 г. появился первый документ — “Заявление Еврокомиссии по региональному сотрудничеству в районе Черного моря”. Далее были подписаны двусторонние соглашения о сотрудничестве ЕС с рядом причерноморских стран, и эти страны были включены в Европейскую политику соседства (ЕПС). А после вступления Румынии и Болгарии в ЕС (2007 г.) интерес Евросоюза к региону существенно повысился, были разработаны специальные проекты сотрудничества — “Черноморская Синергия” и “Восточное партнерство”.

Упомянутые проекты не могли не привлечь внимания Организации Черноморского экономического сотрудничества, предложившей Евросоюзу сотрудничество в рамках совместных действий, преимущественно в экономической сфере, но только в том случае, если бы ей была предложена роль равноправного партнера, а не объекта региональной политики ЕС. Впоследствии — не без труда — был достигнут компромисс: взаимное одобрение конкретных проектов, преимущественно в экономической сфере. Однако принятие программы “Восточное партнерство” вновь притормозило развитие сотрудничества, исключив Россию из сферы регионального взаимодействия.

Поддержанное Экономической Комиссией ООН для Европы и другими международными организациями, сотрудничество стран Причерноморья способствует решению ряда практических проблем: реализации энергетических и транспортных проектов, развитию малого и среднего бизнеса. В настоящее время Евросоюз участвует в делах Черноморского региона посредством финансирования ряда региональных программ. Но экономическое значение Черноморского региона определяется прежде всего его ролью транспортного плацдарма — наличием альтернативных (и наиболее выгодных) маршрутов поставок энергоносителей и транспортных коридоров, соединяющих Европу и Азию. Внимание ЕС все более привлекают и растущие рынки стран, расположенных в регионе. Не случайным поэтому стало принятие в январе 2011 г. “Черноморской стратегии” Евросоюза, в которой Черное море было объявлено “частично европейским внутренним морем и географически преимущественно европейским”.

Государства Большого Причерноморья, испытывающие на себе давление нестабильных районов Ближнего и Среднего Востока и пока еще не готовые к полноценной интеграции в Европу, несомненно, нуждаются в поддержке. В то же время и самим этим странам есть что предложить объединенной Европе. Это и более чем обширный рынок, в котором спрос далеко отстает от предложения, и рынок рабочей силы, как квалифицированной, так и неквалифицированной. Не говоря уже о том, что регион — в его широком понимании — обладает вторыми в мире запасами нефти и газа, пока еще неразработанными запасами цветных металлов и минералов.

Чрезвычайно важным сегодня представляется учет специфики интересов и позиций каждой из стран Причерноморья. Наиболее крупными региональными “игроками” остаются Турция и Россия.

Будучи инициатором и сторонником сотрудничества стран Причерноморья, Турция стремится использовать фактор исторической общности с ними для укрепления доверия и формирования добрососедских отношений, хотя это не всегда удается, что очевидно на примере нынешнего состояния турецко-армянских отношений.

Интересен заявленный турецкими политиками подход к формированию системы сотрудничества стран Южного Кавказа и урегулирования региональных конфликтов путем последовательного решения проблем и поиска компромиссных вариантов.

Неизменное направление черноморской политики Турции — сохранение регионального баланса военно-морских сил и поддержка потенциала черноморской группировки оперативного взаимодействия, в которую входят шесть прибрежных государств: Россия, Болгария, Грузия, Румыния, Турция и Украина.

На протяжении многих десятилетий гарантом стабильности на Черном море был и остается заключенный в 1936 году в Монтрё Договор о статусе черноморских проливов, хранителем которого является Турция. Как представляется, Анкара озабочена тем, что настойчивость США (кстати, не являющихся участником Договора) может привести к возобновлению дискуссий о пересмотре его статьи, ограничивающей тоннаж и сроки пребывания в акватории Черного моря иностранных военных судов.

Нельзя не упомянуть и Украину — одну из важнейших черноморских стран, располагающей наиболее протяженной береговой линией. Военно-морские силы Украины базируются в Севастополе совместно с Черноморским флотом России, что на протяжении ряда лет, вплоть до подписания российско-украинского договора, создавало напряженность в российско-украинских отношениях. В мае 2011 года впервые за восемь лет были организованы совместные украинско-российские военно-морские учения “Фарватер мира–2011”, в которых приняли участие боевые корабли, самолеты и вертолеты, береговая бронетехника, а также подразделения морской пехоты.

Тем не менее, нельзя, не учитывать и того, что после распада СССР военно-морские силы России и Украины сокращались и деградировали, в то время как Турция стала обладателем самого крупного и боеспособного на Черном море военно-морского флота.

Россия и Причерноморье — это обширная и пока еще недостаточно разработанная тема. На протяжении веков борьба за выход через Черное море в Средиземноморье и далее к теплым морям и в Мировой Океан была магистральной линией российской внешней политики. В XVIII – XIX веках это повлекло за собой серию русско-турецких войн, завершившихся территориальными разграничениями на основе договоров между Российской и Османской империями, а после Первой мировой войны — Версальской системы мирных договоров. В целом это заложило основы согласованной черноморской политики России и Турции, несмотря на последующий, не всегда ровный характер их взаимоотношений.

После распада Советского Союза Россия сохранила за собой лишь незначительную часть Черноморского побережья (“от Адлера до Анапы”) и единственный полноценный черноморский порт в Новороссийске.

В то же время основанный в Севастополе еще в XVIII веке (1783 год) российский Черноморский флот базируется там же, но уже на основании договоренности с Украиной.

Сегодня для России становится все более важной разработка на южном направлении сбалансированного стратегического курса, основанного на учете реалий экономики и политики других стран Большого Причерноморья и внешних игроков.

Сотрудничество России как крупной европейской державы с региональными, европейскими и евроатлантическими партнерами существенно важно для поддержания стабильности в Большом Причерноморье.

Таким образом, нынешнее геополитическое положение Причерноморья остается подвижным, неопределенным, что дает возможность рассматривать его извне как “фронтир” — “пограничье”, регион, которому присуще состояние “имманентной нестабильности”, порождаемой принципиальным несовпадением интересов и усиливающимся противостоянием внутренних и внешних сил. Этому способствует ставшее в последние годы заметным ослабление региональной активности России на фоне усиления позиций США и НАТО.

Чем же, в конечном итоге, станет Большое Причерноморье — сферой регионального сотрудничества или ареной противоборства внутренних и внешних сил? Чье присутствие в акватории Черного моря будет в ближайшие десятилетия доминирующим?

Ответы на эти вопросы пока не найдены, и ситуацию трудно прогнозировать, если вспомнить стремительное развитие событий на протяжении последних двух десятилетий. Тем не менее нельзя, не заметить, что ключевым компонентом стратегии стабильности должно стать встречное движение России и ее европейских и евроатлантических партнеров, равно как и уважение законных интересов всех государств региона. Если же сегодня не будут приняты соответствующие решения, то угроза дестабилизации на долгие годы станет реальным фактором развития Черноморского региона.

Язькова Алла Алексеевна

доктор исторических наук, профессор,

руководитель Центра Средиземноморье-Черноморье Института Ев-ропы РАН

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №33

Мир никогда уже не будет таким, каким был

Грант Багратьян[*]

(Выступление на Гайдаровских чтениях в Москве)

...Гайдар сыграл огромную положительную роль и повлиял, конечно, на реформы в других странах постсоветского пространства, в частности в Армении. Должен сказать, что мы ему очень признательны. Важная, с моей точки зрения, вещь — это забывается: но если бы не он и не его реформы, если бы не переход к рынку, то, мне кажется, возникла бы большая проблема целостности России. Целостность он восстановил, восстанавливая единый рынок. Об этом не надо забывать. Это самая большая заслуга Гайдара, и я ему об этом непосредственно говорил.

Но упущений было много. Как правило, в таких случаях упущения в 3-4 раза превышают то, что делалось правильно. По крайней мере, о двух упущениях мы с ним беседовали. Первое — российскому правительству не удалось «протолкнуть» частную земельную собственность. Это наиболее эффективный слой собственников, и во всех странах мира правительство тут же создает себе политическую поддержку. Российское правительство в середине 1990-х годов лишило себя дальнейшей поддержки.

Второе — социальные реформы, пенсионная реформа. Я никогда не был популистом, и я не популист, когда говорю про пенсионную реформу. Сейчас я пенсионную реформу понимаю очень просто: пенсионеры не хотят больших пенсий, они хотят определенной пропорции между пенсией и средней зарплатой. Я признаю, что нужно было бы их не забывать. Это сократило политическую поддержку правительства. Потеря этой части электората не позволила в 1990-х иметь серьезную политическую поддержку, хотя это было правительство, которое перевернуло Россию навеки. Вернемся к современным реалиям.

Что в принципе творится в современном мире? Почему возник этот кризис и почему новый мир никогда уже не будет таким, каким был, и он не будет легким?

Если взять экономику современного мира, там действуют 5 известных нам факторов: человеческие ресурсы, технологии, инновации, движение капитала, поглощение. Население мира впервые за 45 лет удвоилось. Людей становится больше. Этот ресурс распределен неравномерно: в одном месте его очень много, в другом этого ресурса нет. Возьмем природные ресурсы, они истощаются. Правда, обнаруживаются новые месторождения, но в среднем ежегодно они сокращаются — людей становится на 1,6% больше, а ресурсы на одного человека на 0,7% сокращаются. Значит, усиливается борьба за их перераспределение.

Исследования показывают, что, например, проблема неравномерности распределения газовых запасов развитием ядерной энергетики, расширением использования энергии солнца и ветра не решается. В потреблении энергии преобладают натуральные источники — нефть, уголь и газ.

Страны по-разному используют нефтепродукты, с разной эффективностью. Панаму брать не буду, это страна теплая. В Швейцарии на 1 долл. энергоресурсов делают в 5 раз больше продукции, чем, скажем, в России.

Туркменистан на 1 долл. практически делает 1 долл. Есть проблема равновесия — в мире этого рав-

новесия нет. В расчете на душу населения в России, Украине показатели плохие.

Итак, людей становится больше, но больше их становится особенно в той части планеты, где ресурсов меньше. Может, инвестиции FDI(ForeignDirectInvestment) помогают устанавливать какое-то равновесие? Мы видим, что в целом — нет. Инвестиции в текущем измерении даже сокращаются — 1–1,5 трлн, это всего лишь 1,5% мирового ВВП.

Мы наблюдаем поразительную вещь: ведь инвестиции идут в развитые страны — в 2006 году в США и Британию, в 2010 году — в США, Китай и т.д., то есть нельзя сказать, что инвестиции идут в бедные страны. Если бы они пошли туда, была бы надежда на равновесие в мировой экономике. Ведь человек, капитал, ресурс, инновация должны идти навстречу друг другу, встретиться, образовать производство. Мы видим, что FDIникак не балансировали мировую экономику, наоборот, они шли в страны, где предельная эффективность ниже. Это факт. Более того, с 1999 года Аланом Гринспеном был придуман механизм разрешения ведения инвестиционной деятельности банками. Банки не должны заниматься инвестициями, они должны кредитовать бизнес. Это было придумано, и была создана огромная махина финансовых институтов.

Смотрим на поглощения. Может, через поглощения выравнивалась мировая экономика? Мы убеждаемся, что в лучшем случае это 1,5–2 трлн, и цифра сокращается до 1 трлн за последние годы. Оказывается, что поглощения тоже: из менее развитых стран в развитые капитал уходит больше и чаще. Страны, которые являются лидерами в поглощениях, — Китай, Средний Восток, Северная Африка, ОАЭ, Сингапур, Бразилия, Индия, Россия, — покупают капитальные активы в США, Британии, Канаде, Австралии и т.д. То есть, наоборот, дисбаланс мировой экономики еще больше усиливается.

Теперь посмотрим на инновации. Может, инновации помогали повышать эффективность капитала? Получается, что это не так. Скажем, мировой ВВП за 1998–2010 годы увеличился более чем в 2 раза; но если мы берем какие-то показатели по инновациям, то они в век айфонов и мобильников в лучшем случае выросли в 1,7 раза. Возьмите количество патентов, количество научных статей, зарегистрированных новых торговых марок — эти цифры растут гораздо медленнее мирового ВВП, следовательно, инновации не могли играть уравновешивающую роль. Такой показатель, как, скажем, доля IT-технологий в ВВП также свидетельствует о том, инновации не компенсировали недостачу ресурсов.

Мы поступили следующим образом: взяли рост ВВП — якобы разрыв между богатыми и бедными сокращается. Нет. Если из высоких темпов роста ВВП за последние годы бедных стран вы снимете темп роста населения — netresult, то разница между богатыми и бедными в расчете на душу населения не сокращается.

Единственным показателем, по которому страны близко подошли друг к другу, — это образование, тотальная грамотность. Более того, во многих малоразвитых странах, скажем, в Украине и Эстонии, все получают высшее образование, из тысячи человек 650 имеют высшее образование. Люди получают образование, они знают, где есть капитал, где есть работа, и начинается миграция, потому что капитал не идет к людям; наоборот — начинается мигрантофобия. В результате ежегодно мигрируют до 30 млн человек. При приросте населения в 70 миллионов, каждый второй — мигрант, каждый второй будет жить не в той стране, где он родился, потому что к нему капитал не пойдет. Но в то же время ресурсов достаточно, чтобы в своей стране он получил высшее образование. Стремительно растет численность населения, рожденного вне страны.

В идеале должно быть какое-то равновесие — предельный продукт ресурсов, труда, капитала, инноваций должен быть выравнен. Но оказывается, что сейчас это блокируется.

С одной стороны, была создана Всемирная торговая организация, тарифы были снижены, а с другой — стали прибегать к жестким мерам. Скажем, самым страшным тарифом стал обменный курс. Другим тарифом стало генерирование института государственного долга в развитых странах.

Что такое развитый финансовый сектор США? США — это 12% мировой торговли, 22% ВВП, 65% финансов. Откуда у них такой процент — 65%? Это в основном долг, общий долг, не суверенный. Если греческий госдолг (public) — 120–130% ВВП, английский общий долг — это 500% ВВП. Общий долг мира — 213 трлн долл., а ВВП — только 63 трлн. Генерируется этот долг, разбухают финансовые активы, а потом придумывается механизм, как внутренний долг экспортировать в другую страну и как переоформлять внешний долг другой страны.

Я хотел вкратце обратить на это ваше внимание, потому что мне кажется, это действительно новая экономика, экономика отсутствия равновесия.

Мировую экономику будет трясти еще 10–15 лет; мы вошли в совершенно новую фазу. Эту фазу я в одной своей работе назвал «мегаэкономикой», это напрямую не связано с макроэкономикой. Здесь совершенно другие кривые спроса и предложения: цены растут — растут объемы продаж и наоборот.

Здесь должны быть совершенно другие показатели измерения ВВП; системы национальных счетов Саймона Кузнеца и Ричарда Стоуна уже ничего не дают. Не то что макроэкономика исчезает, но появляется совершенно другая наука... Даже если взять за основу, что все же должно быть какое-то равновесие, работают другие закономерности.

Ситуация похожа на ситуацию 1930-х годов, когда были economics. Потом, после кризиса, все поняли, что есть микро- и макроэкономика, а теперь возникает мегаэкономика. Здесь совершенно другие условия, и каждый хочет протолкнуть свои правила.

[*]  Гайдаровские чтения

Г.А. Багратян — экс-премьер Армении, профессор Российско-Армянского (Славянского) государственного университета

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №33

Очередное заседание рабочей группы армянских и иранских специалистов, занимающейся исследованием уровня загрязнения и анализом качества воды в пограничной реке Аракс, пройдет в Ереване 10-14 сентября.

Рабочая группа по исследованию уровня загрязнения и анализу качества воды в Араксе была сформирована в 2005 году на основе ряда правовых документов.

В августе 2011 году в иранском городе Тебризе состоялась последняя, 15-я по счету, встреча членов рабочей группы с иранской и армянской стороны, на которой было принято решение следующую встречу провести в столице Армении. Гамлет Матевосян.

Широкомасштабные работы по строительству автомагистрали "Север-Юг", которые финансируются со стороны Азиатского банка развития, начнутся осенью, заявил министр транспорта и связи Армении Гагик Бегларян на встрече с госсекретарем министерства иностранных дел Италии, заместителем главы МИД Мартой Дассу.

"Другие иностранные инвесторы также проявляют интерес к финансированию данного проекта", - цитирует слова Бегларяна пресс-служба министерства транспорта и связи.

В связи с этим министр отметил, что в предстоящем конкурсе на участие в третьем и четвертом транше строительства автомагистрали свои заявки могут подать также итальянские компании.

Дассу с одобрением отнеслась к этому предложению, отметив, что по прибытии в Италию сообщит заинтересованным компаниям о реализуемых в Армении дорожно-строительных проектах, поскольку ее страна достаточно активна в строительстве инфраструктур.

Правительство Армении 14 января 2010 года одобрило инвестиционную программу строительства транспортного коридора "Север-Юг", а также рамочное финансовое соглашение между Арменией и Азиатским банком развития на общую сумму 500 миллионов долларов.

Японское агентство международного сотрудничества (JICA) также выразило готовность предоставить 50-70 миллионов долларов на строительство транспортного коридора "Север-Юг" в Армении

Строительство транспортного коридора "Север-Юг", благодаря которому будет улучшено дорожное сообщение Европа-Кавказ-Азия на стыке Восточной Европы и Западной Азии, планируется полностью завершить в 2017 году.

Коридор "Север-Юг" общей протяженностью в 556 километров обеспечит выход к Черному морю и к европейским странам через территорию Армении (Мегри-Капан-Горис-Ереван-Аштарак-Гюмри-Бавра) и Грузии.

Инвестиционная программа нацелена на обеспечение связи севера (граница с Грузией) и юга Армении (граница с Ираном) посредством транспортных коммуникаций, удовлетворяющих высоким международным стандартам, и выход на мировые рынки.

Программа позволит Армении в будущем смягчить последствия блокады со стороны Азербайджана и Турции, сыграть важную роль транзитного государства в грузоперевозках стран региона, а также присоединиться к Черноморской кольцевой автомагистрали.

Проект транспортного коридора "Север-Юг" инициирован Россией и Ираном и предполагает активизацию транспортных потоков, в том числе за счет строительства новых транспортных коммуникаций по маршруту Россия-Иран-Индия.

Между Арменией и Ираном на высшем уровне рассматривается также возможность прокладки железной дороги, которая свяжет две страны и станет частью транспортного коридора "Север-Юг".

Министр по вопросам миграции Тубиас Бильстрём в пятницу 7 сентября посещает Грузию, где проведет переговоры с представителями местных властей по делам беженцев и европейской интеграции. Вместе с сотрудниками Агентства ООН по делам беженцев UNHCR Бильстрём также встретится с внутренними переселенцами.

- Грузинское правительство работает над обеспечением беженцев постоянным жильем, в то же время желающим предоставляется возможность вернуться в Абхазию и Южную Осетию, - заявил Бильстрём.

Швеция приветствует тот факт, что переселенцам сейчас предлагаются "долгосрочные устойчивые решения", цитирует его министерство юстиции.

Сегодня Бильстрём находится с визитом в Армении, где участвует в запуске проекта, который призван сблизить армянское миграционное законодательство с нормами ЕС.

ОАО "Мобильные ТелеСистемы" (МТС) с начала года в четыре раза расширило зону покрытия на Курильских островах, в результате связью МТС обеспечены свыше 80% жителей Курильского городского округа, сообщает в четверг филиал компании в регионах Дальнего Востока и Восточной Сибири.

"С начала 2012 года МТС в четыре раза увеличила покрытие Южных Курил. В результате проведенных работ число жителей Курильского района, проживающих в зоне действия сети МТС, с начала года увеличилось в два раза", - сообщается в информации.

Отмечается, что в настоящее время связь МТС доступна жителям города Курильск, поселка Горный, поселков Рейдово и Китовый, а также района залива Касатка и Куйбышевского залива. МТС - единственный из операторов сотовой связи, предоставляющий услуги связи на территории Куйбышевского залива, где расположен крупнейший на Курилах лососевый рыбный завод.

"Обеспечение связью островных районов восточной части России особенно важно, поскольку порой сотовая связь является единственной возможностью для коммуникаций жителей островов с остальной частью России. Мы стараемся, чтобы все самые современные услуги связи были доступны максимальному числу жителей Курильских островов", - цитируются в информации слова технического директора филиала ОАО "МТС" в Сахалинской области Алексея Гурьянова.

Отмечается, что до конца 2012 года МТС планирует провести полную модернизацию сети сотовой связи на Курильских островах. Новые современные базовые станции будут установлены вместо действующих объектов связи на островах Шикотан, Итуруп, Кунашир и Парамушир в городах Северо-Курильске, Южно-Курильске и Курильске, а также в шести поселках островов Курильской гряды.

Замена оборудования позволит оператору увеличить надежность и качество голосовых услуг, повысить стабильность предоставления сервисов передачи данных, а также снизить энергопотребление оборудования на 40%.

Сообщается также, что в 2012 году МТС приступила к работам по модернизации сети связи на севере Сахалинской области. До конца года компания проведет технологические работы по замене оборудования сети второго (2G) и третьего (3G) поколений сотовой связи в Ногликском, Охинском, Смирныховском, Поронайском, Тымовском и Углегорском районах Сахалинской области. В результате обслуживание абонентов будет производиться на современном оборудовании с улучшенными техническими характеристиками, что позволит МТС увеличить емкость и гибкость сети, повысить качество голосовых услуг и скорость передачи данных.

Сеть стандарта GSM в Сахалинской области МТС запустила в 2002 году. Сейчас сетью МТС охвачена территория, где проживают более 90% населения региона.

ОАО "Мобильные ТелеСистемы" является ведущим телекоммуникационным оператором в России и странах СНГ. Консолидированная абонентская база компании, без учета абонентской базы "МТС Беларусь", составляет более 100 миллионов абонентов. МТС и ее дочерние компании оказывают услуги в стандарте GSM во всех регионах России, а также в Армении, Беларуси, Украине; в стандарте UMTS - во всех регионах РФ, в Армении, Беларуси; в стандарте CDMA-450 - в Украине. Компания также предоставляет услуги фиксированной связи и кабельного телевидения во всех федеральных округах России и в Украине - количество абонентов платного домашнего телевидения МТС составляет более 3 миллионов домохозяйств, количество абонентов широкополосного доступа в Интернет - более 2 миллионов. В 2012 году бренд МТС пятый год подряд вошел в топ-100 самых дорогих брендов в мире по рейтингу BRANDZ, опубликованному международным исследовательским агентством Millward Brown. С июня 2000 года акции МТС котируются на Нью-Йоркской фондовой бирже под кодом MBT.

В Херсонской области на корабле, затонувшем во время Великой Отечественной войны, обнаружено 78 боеприпасов, сообщает в четверг МЧС Украины.

Боеприпасы (глубинные и донные бомбы, торпеды и артиллерийские снаряды) были найдены 5 сентября на затонувшем в 1941 году эскадренном миноносце "Фрунзе" в районе Тендеровской косы (Голопристанский район области).

Согласно историческим документам, корабль был потоплен немецкой авиацией 21 сентября 1941 года во время перехода из Севастополя в село Григорьевка Одесской области для высадки десанта и поддержки войск, оборонявших Одессу. Бомбардировщики "Люфваффе" атаковали эсминец, когда он шел на помощь к пострадавшией от авианалета канонерской лодке "Красная Армения".

В ночь на 22 сентября 1941 года для содействия в разгроме наступавшей группировки румынских войск в районе села Григорьевка был высажен доставленный из Севастополя на кораблях Черноморского флота 3-й полк морской пехоты, с помощью которого Красной армии удалось отбросить противника на 5-8 километров от Одессы.

Федеральное агентство по делам СНГ, соотечественников за рубежом и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество) ставит своей задачей значительно укрепить позиции России в культурной и гуманитарной сферах в странах СНГ, заявил в четверг на пресс-конференции глава агентства Константин Косачев.

"Даже на приоритетном для России направлении (наши соседи - государства СНГ) активность наших конкурентов неизмерима, кратна, в разы выше, чем активность Российской Федерации, и думаю, что именно с этим была связана принципиально поставленная Владимиром Владимировичем Путиным задача в его известной статье "Россия и меняющийся мир", опубликованной в феврале этого года, где говорилось о том, что Россия должна увеличить свое культурное и образовательное присутствие в мире в разы, а там, где говорят на русском языке, либо понимают русский язык, то на порядок. Мы исходим из именно такой поставленной задачи", - заявил Косачев.

По его словам, в Азербайджане в настоящее время действует 107 филиалов иностранных НПО, а у России в этой стране имеется лишь центр Россотрудничества в Баку, в Армении осуществляют свою деятельность 240 зарубежных НПО и только шесть российских. В Киргизии около 100 иностранных НПО и две российских НПО.

Успех усилий Россотрудничества в первую очередь будет зависеть от объемов финансирования, полагает глава агентства. "Так, как организована эта работа сейчас, она вряд ли может быть продолжена, поскольку большая часть тех ресурсов, которые сейчас выделяются Россией на деятельность Россотрудничества, так или иначе идут на текущую деятельность (аренда зданий, зарплаты сотрудников)", - сказал он.

Главной задачей Россотрудничества и всех сопутствующих структур Косачев назвал "объединение, консолидацию русского мира", который, по его словам, включает в себя около 300 миллионов человек, в той или иной степени владеющих русским языком, либо связанных с Россией.

Совещание представителей Россотрудничества за рубежом прошло в Москве 3 и 4 сентября. Главной темой совещания, в котором приняли участие премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, главы МИД России Сергей Лавров и Минкультуры Владимир Мединский, стало использование так называемой "мягкой силы" для продвижения за рубежом позитивного образа России.

Россотрудничество было образовано в 2008 году указом президента Медведева как аналог американского Федерального агентства по международному развитию USAID. В задачу ведомства входит содействие интеграционным процессам на пространстве СНГ, помощь проживающим за рубежом соотечественникам, поддержка и продвижение русского языка и культуры. Основная деятельность Россотрудничества осуществляется через систему представительств за рубежом, российских центров науки и культуры. В настоящее время такие центры существуют в 59 странах, к 2020 году их число планируется довести до 100.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 6 сентября 2012 > № 638535

КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТЬ РОССИИ: МЕЖДУ ШРИ-ЛАНКОЙ И ИРАНОМ

В рейтинге конкурентоспособности Всемирного экономического форума Россия заняла лишь 67-место, опустившись на одну позицию по сравнению с прошлым годом. Макроэкономическая стабильность не компенсирует коррупцию и не самый лучший деловой климат

Эксперты всемирного экономического форума (ВЭФ) в Давосе представили итоги ежегодного исследования конкурентоспособности стран мира "Глобальная конкурентоспособность 2012-2013". В этом году были проанализированы данные по 144 государствам (на два больше, чем в прошлогоднем исследовании).

Рейтинг, над составлением которого аналитики ВЭФ работали совместно с ведущими исследовательскими институтами, основан на открытых данных, а также результатах опроса 14 тысяч руководителей различных компаний из 144 стран, участвовавших в исследовании. То есть в среднем по 100 бизнесменов от каждой страны.

По мнению аналитиков ВЭФ, конкурентоспособность является одним из важнейших факторов, определяющих потенциал национальной экономики, поскольку представляет собой набор экономических и политических институтов, из которых складывается уровень производительности страны. А это, в свою очередь, определяет уровень благосостояния граждан и привлекательность страны в плане инвестиций.

Сильные стороны не перевесили слабые

Данное исследование - уже 33-е по счету. Эксперты анализируют государства по 12 группам признаков, каждая из которых затрагивает отдельные аспекты конкурентоспособности. В общей сложности учитываются 113 индикаторов, влияющих на бизнес-климат.

Россия учитывается при составлении рейтинга на протяжении последних двадцати лет, и за это время прошла путь от аутсайдера до твердого середнячка. Однако подняться выше пока не удается. В этом году Россия заняла 67-е место, опустившись на одну позицию по сравнению с прошлым годом. Ближайшие соседи - Шри-Ланка (68 место) и Иран (66 место).

Из членов СНГ есть страны, расположившиеся в этом рейтинге выше России. Это Азербайджан, поднявшийся на 9 строчек до 46-го места, и Казахстан, совершивший рывок вверх на 21 строчку (51 место). Украина занимает 73-е место, Армения - 82-е, Молдавия - 87-е, Таджикистан - 100-е, Киргизия - 127-е.

Среди стран бывшего Советского Союза, не входящих в СНГ, Эстония расположилась на 34-й строчке, Литва - на 45-й, Латвия - на 55-й, Грузия - на 77-й.

По мнению составителей рейтинга, у России есть целый ряд перспективных позиций, которые могут способствовать повышению конкурентоспособности: это и большое число людей с высшим образованием (12-е место в общем списке), и внушительный внутренний рынок (9-е место), и макроэкономическая среда (по этому показателю Россия совершила рывок с 44-го на 22-е место).

Однако пока плюсы не компенсируют многих провальных позиций, таких как государственные и частные институты (133-е место), внедрение инноваций (85-е место против 57-го в прошлом году), рынок труда (84-е место), деловой климат (119-е место), антимонопольная политика (124-е место), рынок финансов (130-е место), ограничения для иностранных вложений (134-е место), технологическая оснащенность (137-е место).

Между тем опрошенные представители бизнеса называют самой большой проблемой для ведения бизнеса в России коррупцию (21% опрошенных). Среди других экономических "тормозов" указываются: неэффективное государственное управление (12%), доступ к финансированию (10%) инфляция (7%), высокие налоги (9,3%).

Что касается лидеров рейтинга, составленного экспертами Всемирного экономического форума, то по сравнению с прошлым годом произошло довольно мало изменений. На первом месте осталась страна-хозяйка Давосского форума - Швейцария. Вторую строчку сохранил за собой Сингапур, на третью с четвертой поднялась Финляндия, поменявшись местами со своим соседом - Швецией. Пятая позиция за Нидерландами, куда они переместились с седьмой строчки, поменявшись местами с США. Германия - на шестой, как и в прошлом году, Великобритания на восьмой, Гонконг на девятой (вытеснил из первой десятки Данию), а Япония на десятой.

Сомнительные достижения

Ведущий аналитик департамента аналитики и риск-менеджмента UFS Investment Company Алексей Козлов в беседе с BFM.ru отметил, что рейтинг составляется на основе опроса руководителей компаний практически всего мира, а значит, исследование носит довольно субъективный характер. "Во многом он подвержен влиянию стереотипов, тому, как Россия воспринимается иностранцами. В условиях кризиса и усилившего противостояния России и Запада вокруг нашей страны в мире в последнее время складывается довольно негативное информационное поле, которое отрицательно влияет на восприятие страны в глобальном масштабе", - считает эксперт.

Из экономических причин нынешнего места России в рейтинге, по мнению Козлова, можно выделить слабый экономический рост, девальвацию национальной валюты и растущую инфляцию. "Кроме того, на высоком уровне находится коррупционная составляющая, а несовершенная законодательная база сдерживает развитие бизнеса", - отметил он. При этом Россия довольно гладко прошла обе фазы кризиса и имеет небольшой задел прочности, что создает хороший потенциал для роста экономики страны и ее конкурентоспособности на глобальном рынке, считает аналитик.

Управляющий партнер Strategy Partners Александр Идрисов считает, что нынешняя низкая оценка конкурентоспособности России заключается в чиновниках. Несмотря на то, что стране удалось несколько улучшить свои позиции в области макроэкономических и инфраструктурных показателей, ситуация с низкой эффективностью госаппарата и коррупцией в нем пока не позволяет России рассчитывать на более высокое место.

Генеральный директор компании Naumen Кирилл Варламов полагает, что одной из основных причин низкой конкурентоспособности России является отсутствие внутреннего спроса на инновации. Это, в свою очередь, вызвано коррупцией в крупных, особенно государственных, корпорациях.

"Людям, ответственным за принятие решений по закупке в таких структурах невыгодно искать инновации на отечественном рынке, рисковать, вкладывать деньги в НИОКРы. Значительно безопаснее закупить готовый продукт компании с мировым именем, так как в случае неудачи легче списать вину. А то, что отечественные решения порой бывают в разы эффективнее и экономичнее, никого не интересует", - считает Крилл Варламов. Вторая фундаментальная причина отсутствия спроса на инновации, по его мнению, - низкая конкурентная среда.

Генеральный директор "ШРЕИ Лизинг" Ростислав Футало полагает, что для российской экономики в дальнейшем многое будет зависеть от того, удастся ли возобновить тенденцию к росту конкурентоспособности: "Дело ведь не в формальной цифре в рейтинге, а в реальном месте под солнцем. В этой связи приходится повторять многочисленные призывы к уменьшению зависимости от экспорта сырья, стимулированию внутреннего спроса, оздоровлению отношений в государстве и обществе, продуманной системной реформе институтов государства. Конкурентоспособность пропагандой не заменишь, российский бизнес по телевизору не поддержать, капитал от бегства законодательно не уберечь". По словам Футало, 66-67-е места для страны с потенциалом России - сомнительное достижение

Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен 5-6 сентября посетит с официальным визитом Армению, сообщила пресс-служба армянского внешнеполитического ведомства.

Расмуссен встретится с президентом Армении Сержем Саргсяном, министром иностранных дел Эдвардом Налбандяном и министром обороны Сейраном Оганяном.

Армения и НАТО активно сотрудничают в вопросах демократических, институциональных и военных реформ, а их деловые отношения включают многочисленные другие сферы, в том числе миротворческие миссии.

Сотрудничество между Арменией и Североатлантическим альянсом в настоящее время строится в соответствии с Планом индивидуального партнерства (Individual Partnership Action Plan - IPAP) Армения-НАТО, который был подписан в декабре 2005 года.

Участие Армении в IPAP предполагает проведение периодических консультаций с НАТО по региональной безопасности, разработку самой стратегии этой безопасности, разработку военной доктрины Армении, усовершенствование процесса оборонного и бюджетного планирования и другие вопросы.

Армения также участвует в миротворческих операциях в Косово и Афганистане. Армения стремится углубить практическое и политическое сотрудничество с НАТО, однако, согласно официальной позиции, не стремится к членству в Североатлантическом альянсе.

Расмуссен приезжает в Армению в непростое время, это связано со скандалом вокруг лейтенанта азербайджанской армии Рамиля Сафарова, приговоренного к пожизненному заключению за зверское убийство в 2004 году в Будапеште армянского офицера и экстрадированного в августе в Баку. По возвращении в Азербайджан он был помилован президентом Ильхамом Алиевым. Более того, Сафарову было присвоено звание майора.

Это вызвало резкую реакцию в Ереване. Президент Армении Серж Саргсян заявил на встрече с руководителями аккредитованных в стране диппредставительств о приостановлении дипломатических отношений и всех официальных связей с Венгрией. Министр обороны Армении Сейран Оганян и начальник главного штаба ВС страны Юрий Хачатуров распорядились "повысить бдительность войск".

Армянская общественность намерена встретить Расмуссена в Ереване акциями протеста. Армянские пользователи соцсети Facebook создали ряд групп и мероприятий в соцсети, приуроченных к предстоящему визиту генсека НАТО в Армению. В частности, одна из групп призывает провести акции протеста и потребовать отставки премьер-министра Венгрии.

По мнению экспертов, этот визит для Расмуссена будет трудным. По словам руководителя отдела политических исследований Института Кавказа Сергея Минасяна, генсеку НАТО придется отвечать за действия одной из стран-членов альянса, и позиция Расмуссена, скорее всего, будет отражать и позицию ЕС.

Возможность корректировок в отношениях Армении с НАТО, по мнению эксперта, будет зависеть от того, какую политико-правовую оценку даст возникшей проблеме Североатлантический альянс и его руководство.

Директор армянского филиала Института стран СНГ Александр Маркаров отмечает, что во время визита Генсека НАТО в Армению, наряду с обсуждением двусторонних вопросов, обязательно будет затронуто "дело Сафарова", поэтому будет интересна также официальная и личная реакция Расмуссена на последние события. Вместе с тем, эксперт считает, что серьезных изменений и корректировок в отношениях Армения - НАТО ждать не стоит. Гамлет Матевосян.

С начала текущего года (с 20.03.12) иранский экспорт электроэнергии в соседние страны вырос более чем на 45,5%, сообщает агентство ИСНА.

Согласно статистическим данным министерства энергетики, за указанный период Иран экспортировал в соседние страны 5 тыс. гигаватт-час электроэнергии, что на 45,5% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

С вступлением в силу закона о предоставлении целевых субсидий потребление электроэнергии в Иране сократилось, и в этой связи сложились благоприятные условия для увеличения поставок электроэнергии в соседние страны.

На данный момент Иран обменивается электроэнергией в такими странами, как Армения, Пакистан, Туркменистан, Турция, Азербайджан, республика Нахичевань, Ирак и Афганистан.

В МОСКВЕ ОТКРЫЛАСЬ ЮБИЛЕЙНАЯ КНИЖНАЯ ВЫСТАВКА-ЯРМАРКА

Школьников и студентов впервые пускают бесплатно. Предпринимателей зовут на "On Demand Russia-2012" и в Международную гостиную, где торгуют правами

На территории ВВЦ в павильоне "№"75 открылась XXV Московская международная книжная выставка-ярмарка. В ней участвуют 1,5 тысячи экспонентов из 45 стран. Школьникам и студентам впервые за все время существования ММКВЯ можно проходить на ярмарку бесплатно.

Почетным гостем объявлена Франция, откуда приехали не только издатели и писатели, но и агенты по правам, книгораспространители. Центральным экспонентом заявлена Армения. Особое внимание также уделяется ФРГ, которая в рамках Года Германии в России проводит специальную презентацию в содружестве с библиотекой иностранной литературы имени Рудомино.

Центральным событием международной программы названа международная конференция "On Demand Russia-2012", где обсудят различные аспекты пересечения современных цифровых технологий с новыми требованиями рынка и производства. В ее рамках будут представлены инновации в сфере издательской и полиграфической деятельности, новые виды и формы печатного контента, проекты для мобильных платформ, решения по автоматизации издательского дела.

В рамках ММКВЯ пройдут награждение победителей конкурса "Книга года", II Международный конгресс литературных переводчиков, вручение новой премии "Читай Россию/Read Russia" за лучший перевод произведений русской литературы на языки мира.

Все дни работает Международная гостиная, где литературные агенты из разных стран покупают права на издание книг. Среди знаменитостей, с которыми можно лично пообщаться за стендами ММКВЯ, помимо литераторов, выделяются Анатолий Вассерман, Ксения Собчак и Павел Астахов, который представляет книгу "Я - судья. Кредит доверчивости".

Ярмарка продлится по 10 сентября.

«Я достаточно часто говорю: «Вам лучше не уезжать из России»

Тренер эмигрантов о том, кому стоит начать жизнь за границей, а кому нет

 Иоланта Качаева 

Александр Керн рассказал «МН», кому лучше остаться в России, а кто сможет заработать свой миллион за границей. И в чем секрет успеха будущего эмигранта. А «МН» спросили людей, пришедших на семинар, почему они хотят уехать из России. И куда. На бесплатные семинары Александра Керна, организованные информационным порталом для тех, кто собирается учиться, работать и жить за границей, участники стараются приходить заранее, чтобы успеть занять места. Иногда опоздавшие стоят даже в коридоре, вслушиваясь в речь тренера. Керн рассказывает о том, как эмигрировать или как открыть свое дело за рубежом. 

На бесплатные семинары Александра Керна, организованные информационным порталом для тех, кто собирается учиться, работать и жить за границей, участники стараются приходить заранее, чтобы успеть занять места. Иногда опоздавшие стоят даже в коридоре, вслушиваясь в речь тренера. Керн рассказывает о том, как эмигрировать или как открыть свое дело за рубежом. Личный опыт он приводит в качестве примера. Никаких сложных терминов. Никаких теорий. Только практика. Веселые, поучительные истории. Выпускник МГУ им. Ломоносова, он уехал из СССР в США, несколько лет преподавал, работал на Западе в различных компаниях. Вернулся в Россию. После семинаров к нему выстраивается длинная очередь по личным вопросам. Он терпеливо выслушивает каждого. Похоже на исповедь. Полуторачасовой тренинг в итоге превращается в трехчасовой.

— Почему вы вдруг решили делиться своим зарубежным опытом?

— Я вернулся в Россию и понял, что в моих советах нуждается немало людей. Кто-то искал информацию для себя, кто-то для детей, родственников, знакомых. И когда меня пригласили провести семинар, согласился. Вот уже два года как веду этот проект.

— Семинары бесплатные. Наверное, это неправильно с точки зрения бизнеса?

— Современное западное общество — постиндустриальное. Многие выполняют общественную работу, и никто из них, поверьте, в этот момент не думает, сколько бы мог заработать. Помимо этих семинаров у меня есть еще несколько общественных проектов.

— На ваших семинарах по эмиграции и стартапам за рубежом всегда много слушателей. В чем секрет?

— Я думаю, что к любому человеку, который имеет жизненный опыт, представляет общественный интерес, а еще и конструктивно рассказывает полезные вещи, идут толпы людей. Не думаю, что я один пользуюсь такой популярностью. А еще люди хотят услышать ответы на многие вопросы вживую. Посоветоваться с человеком. Для многих это важно, даже для тех, кто уже со школы пользуется соцсетями и большую часть времени общается в сети. Живой контакт важнее.

— Расскажите об участниках семинара. Кто они?

— К сожалению, приходит более 90% вменяемых молодых людей.

— Вы делаете акцент на словах «к сожалению».

— Да, потому что это вполне перспективные для жизни в России ребята и девушки, в которых страна по идее должна нуждаться. Запад и эмиграция их интересуют только потому, что они ищут некую социальную защищенность. Совсем немногие хотят просто тупо уехать за границу и жить там на пособие. В том-то и дело, что уезжают лучшие. Молодые, сильные, успешные, закончившие лучшие вузы в Москве — ВШЭ, МГУ, Первый мед. Среди них очень много юристов, практических хирургов из онкоцентров. Хотят продать свои таланты и умения за достойную плату. В нее входит и заработок, и образ жизни.

— Получается, что они просто выбирают себе государство как некого работодателя?

— Да, вы правы. Современное общество — это общество конкуренции государств. Но не такой вульгарной конкуренции, как в Средние века или во время развития капитализма. Государственные структуры конкурируют за человека. Просто одна госсистема в чем-то более привлекательная, чем другая. Человек стремится жить не в США или Канаде, а в определенной системе, которая защищает его и предоставляет комфортные условия. Да, государство выступает как работодатель. К примеру, США — государство с большими возможностями по реализации каких-то личных амбиций, Финляндия предложит себя как борца за экологию, охрану природы, Канада — как страну с идеальной полицейской системой. А люди выбирают для себя госсистему той модели, которая их наиболее устраивает. Как сказала бы Света из Иванова, более лучше отражает их устремления, ценности, представления о добре и зле. В имплементации этой концепции наше общество представляет собой телегу с лошадью по сравнению с последней моделью автомобиля «БМВ». Конечно, молодежь выберет «БМВ».

— Они выберут удобную госсистему. А смогут ли они в ней себя реализовать?

— Я в этом даже не сомневаюсь. У них все получится. Русская эмиграция на Западе очень успешная. Если рассматривать русское комьюнити по отношению к другим — немецким, арабским, армянским, — это вполне успешная эмиграция. Выходцы из России легко интегрируются. Большинство неплохо говорит по-английски или по-немецки.

— Вам не кажется, что вы в какой-то степени способствуете утечке мозгов?

— С моей точки зрения, этот вопрос можно рассматривать с разных позиций. Первое: я исповедую принцип свободы личности человека вне зависимости от того, где он живет. Как мне ни горько, что Россия не демонстрирует никаких принципов, чтобы завоевать свою собственную молодежь. Не ту, что гонится за чиновничьими привилегиями или за участием в дележе наворованных денег. Вторая позиция: я считаю, что если приношу пользу какому-то персоналию, то приношу пользу не кому-то лично, но и развитию общества в принципе. Успех в космосе — это не успех США, России или Китая. По большому счету неважно, где создают эрбасы или айфоны, если ими пользуются люди во всем мире. Так и люди свободны жить там, где им хочется, где они наиболее востребованы и где им наиболее комфортно. Третий принцип в том, что, наверное, самореализация человека намного важнее, чем какие-то идеи абстрактного патриотизма.

— Каковы результаты ваших советов? Кто-то благодарит месседжами из-за границы?

— Уехали очень многие из тех, что приходили ко мне. Но я не читаю почту. Это невозможно. В день приходит по 25 страниц сообщений. Не имею возможности ни читать, ни отвечать на них.

— После семинаров многие остаются, чтобы пообщаться с вами тет-а-тет. О чем эти беседы?

— Чаще всего я пытаюсь отговорить людей от эмиграции.

— А кто, по-вашему, не сможет реализовать себя за границей?

— Во многих случаях это касается некоторых групп населения. Те люди, жизнь которых сильно связана с русским языком, русской культурой. Им не советую уезжать категорически. Это касается журналистов, всех тех, кто что-то пишет, а также тех, чья работа отталкивается от русской культуры. Еще отговариваю тех, у кого специальность очень сильно отличается от навыков, которые необходимо получить, чтобы работать на Западе. Это врачи, юристы, социологи. Пересдать медицинский диплом нереально. Кому уже за 30, переучиваться сложно. Российское юридическое образование бессмысленно в западном мире. Эти знания неприменимы. Что касается социологов, то особенности российской социологической школы тоже далеки от западных норм.

— Общаясь с участниками семинара, сразу понимаете, кто заработает свой миллион за границей, а кто нет?

— Когда имеешь опыт жизни на Западе и опыт жизни здесь, то понимаешь, кто будет успешен, а кто нет. Все очень просто — успешны те люди, которые могут хорошо делать свою работу. Те, кто обладает абстрактной специальностью, занимается здесь непонятно чем, как правило, и на Западе себя не находят. Российское общество является родоплеменным. Здесь огромное число успехов в жизненной карьере связано с тем, кто был родственником, соседом, дочерью, любовницей. Эти «навыки» на Западе не имеют смысловой нагрузки и не помогут стать успешным. 99,7% успеха — твои умения, профессиональный уровень. Твое понимание жизни. Умение общаться, руководить и подчиняться в случае необходимости. Важно также знание рынка, знание правильного поведения на рынке. Вот это там работает.

— А бывает, что вы ошибаетесь в оценке эмигрантов?

— Поверьте, я достаточно часто говорю: «Вам лучше не уезжать из России». Я выполняю неблагодарную роль раздачи бесплатных советов незнакомым людям. Безусловно, как и все, имею право на ошибку. И то, что я увидел в человеке, не всегда правильно. Возможно, что я его отговорил уезжать. А у него внутри такой стержень. который в нужный момент сработает. Так тоже бывает.

Почему вы хотите уехать из России? И куда?

Марина Лебедева, 26 лет

— Я работаю в сфере маркетинга, окончила Московский институт экономики, менеджмента и права (МИЭМП). Родилась в Подмосковье, живу в Москве. Рано стала самостоятельной, от родителей не завишу. Мысли о том, что надо переехать на ПМЖ за границу, появились, когда еще была студенткой. Но теперь хочу переехать поскорее. Родители не против. Дело даже не в деньгах, хотя я уверена, что смогу там хорошо зарабатывать. Планирую там выйти замуж и открыть свой бизнес. Возможно, совместно с мужем. Я путешествовала по Европе, очень понравилось в Австрии и Бельгии. Хожу на семинары. Думаю, что все советы мне пригодятся. Сейчас полные залы, но весной были переполненные. Люди стояли даже в коридоре, чтобы узнать, в какие страны лучше эмигрировать, как найти работу, открыть свой бизнес. На одном из семинаров нам рассказали, что поначалу все переехавшие на ПМЖ испытывают в новой стране некую эйфорию. Им все нравится, они счастливы, что уехали из России. А через некоторое время наступает паника, депрессия. И еще говорили, что люди на Западе не такие, как мы, там не с кем поговорить по душам. Все словно биороботы.

Саша Войцех, 19 лет, и Алина Жерарская, 17 лет

Саша: — Мы с Алиной москвичи. Я закончил второй курс РГГУ, китаист. В прошлом году летом работали в Пекине в баре. Нам предлагали контракт на полгода. Но мы не смогли остаться из-за учебы. Следующим летом у меня после третьего курса должна быть стажировка. Поедем в Пекин, буду учиться и работать. Жить в Китае я бы не хотел. Думаю, переедем потом в Европу или в Америку.

Алина: — Я школьница, перешла в 11-й класс. Давно хочу уехать из России. У меня папа живет в Израиле. Мы с Сашей к нему ездили. Очень понравилось. Здесь делать нечего, отучимся и переедем куда-нибудь на Запад. На семинар пришли впервые, хотели услышать профессиональные советы.

Эдуард Марклинов, 23 года

— Я из города Белебей, это в Башкирии. Вот и уеду скоро в Канаду. А может, в Австралию или Новую Зеландию. На семинаре с интересным парнем познакомился, может, вместе поедем, начнем совместный бизнес. Россию я почти всю объехал. Пару месяцев на одном месте не могу жить. Я вам скажу свой девиз: «Мой дом — дорога».

Денис Сдвижков, 29 лет

— Я профессиональный танцор, артист балета. Танцую с детства, это дело всей моей жизни. Мысли уехать появились недавно, после того как побывал во Франции. Я влюбился в Париж. Некоторые мои друзья уже переехали в этот город. Работают, получают хорошую зарплату. Посуду в ресторанах не моют и на заправках не стоят. Если ты делаешь свое дело хорошо, то работу найдешь всегда. Там совсем другой уровень жизни. Люди лучше одеваются, питаются. Экология там лучше. Некоторые мои друзья переехали в Канаду и Германию. Но я решил, что уеду в Париж. Буду танцевать во Франции. Потом и родителей туда из Москвы перевезу.

Сергей Васильев, 28 лет

— Я повар, работаю в ресторане. Очень люблю свою профессию. Думаю, что когда перееду за границу, открою свой ресторан. На семинаре тренер сказал, что на Западе сложно вести бизнес в сфере питания. Но у меня получится. Уеду в Австралию или Новую Зеландию. Это более интернациональные страны. Хочу быть защищенным, жить в стране, где соблюдаются законы и власти заботятся о своих гражданах. Здесь же бизнес вести невозможно. Сплошные взятки, крыши. Надоело!

Россия > Миграция, виза, туризм > mn.ru, 5 сентября 2012 > № 635159 Александр Керн

Ташкент ушел, проблемы остались

Аркадий Дубнов

Сможет ли ОДКБ преодолеть концептуальный кризис

Аркадий Дубнов – политолог, международный обозреватель, на протяжении 20 лет освещает события в Центральной Азии.

Резюме ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех не связанных друг с другом систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная.

Решение Узбекистана приостановить членство в Организации Договора о коллективной безопасности дало повод для очередного раунда дискуссии об эффективности этой структуры. Очевидно, назрела необходимость разобраться, в каком состоянии находится постсоветское пространство на третьем десятилетии после распада единого государства. Помимо накопившихся геополитических проблем многое связано с личными отношениями между лидерами стран, возникших на месте СССР.

Разведка отменяется

Год назад во время церемонии официального фотографирования участников юбилейного саммита Шанхайской организации сотрудничества в Астане президент Узбекистана Ислам Каримов поменялся местами с президентом Киргизии Розой Отунбаевой, чтобы только не оказаться рядом с таджикским коллегой Эмомали Рахмоном. На саммит СНГ, состоявшийся в сентябре 2011 г. в Душанбе и приуроченный к 20-летию Содружества, Каримов не приехал, а месяцем раньше проигнорировал неформальную встречу в верхах ОДКБ в Астане. Еще больше, чем хозяин мероприятия Нурсултан Назарбаев, оскорбился Александр Лукашенко, председательствовавший тогда в Организации. Он разразился резкой тирадой в адрес Ташкента, мол, пора исключать «страны, которые не желают сотрудничать в рамках договора в полной мере». Последняя стычка произошла в декабре на официальном саммите ОДКБ в Москве. В ответ на упреки Лукашенко и Назарбаева в том, что он рассорился чуть ли не со всеми партнерами, Каримов ответил чрезвычайно эмоционально.

Возвращение в Кремль Владимира Путина, казалось, означало для Ислама Каримова возможность возобновить доверительные отношения хотя бы с Россией, в известной степени утерянные за годы президентства Дмитрия Медведева. Во всяком случае, именно на такие предположения наводил поток славословия из уст узбекского лидера в адрес Путина на их встрече в Москве, спустя неделю после инаугурации российского руководителя. «Путин – это тот человек, с которым можно идти в разведку», – сказал Каримов и напомнил о своем призыве к Путину в 2008 г. баллотироваться на третий срок, несмотря на конституционные ограничения. Ислам Каримов поставил подпись под совместной декларацией по случаю 20-летия Договора о коллективной безопасности и 10-летия создания Организации. В этом документе президенты подтвердили «приверженность целям и принципам Договора о коллективной безопасности, готовность и далее развивать и углублять всесторонние союзнические отношения».

Однако уже спустя две недели на саммите ШОС в Пекине между Узбекистаном и его партнерами по ОДКБ, являющимися членами ШОС, – Казахстаном, Киргизией, Россией и Таджикистаном – вновь обнаружились серьезные разногласия. На этот раз поводом стало предоставление Афганистану статуса наблюдателя при Шанхайской организации. Ташкент все последние годы занимает особую позицию, настаивая на приоритете двухсторонних отношений с Кабулом и стремясь избежать его активного втягивания в орбиту ШОС. Возможно, узбекское руководство, никогда не питавшее теплых чувств к афганскому президенту Хамиду Карзаю, не хочет укрепления его позиций за счет более тесной привязки Кабула к Москве, а главным образом к Пекину.

Наложить вето Каримов не решился, но с некоторыми из коллег поделился, мягко говоря, неудовольствием по этому поводу. Спустя неделю Ташкент уведомил секретариат ОДКБ о приостановлении своего членства. Еще через пару недель об этом было объявлено публично.

В Москве некоторые высокопоставленные чиновники расценили это как пощечину – еще не высохли чернила подписи Каримова под московской декларацией, где он подтверждал верность союзническим отношениям. Российские дипломаты предпочитали отмалчиваться: «Изучаем ситуацию. Юридической нормы, предусматривающей возможность приостановления членства в ОДКБ в одностороннем порядке, в уставных документах нет». Министр обороны Казахстана Адильбек Джаксыбеков напомнил, что, согласно «Положению о порядке приостановки участия государства-члена в деятельности органов ОДКБ или его исключения из Организации», утвержденному в Астане 18 июня 2004 г., просьба узбекской стороны будет рассмотрена на сессии Совета коллективной безопасности в Москве в декабре 2012 года. Решение должно быть принято на основе консенсуса.

Аналитики заговорили о неизбежном распаде ОДКБ в результате выхода из него Узбекистана. Скорее всего, в ближайшем будущем этого не случится, как не распалось Содружество Независимых Государств. Ведь обе структуры являются скорее имиджевыми, нежели реально функционирующими, и – каждая по-своему – они будут еще определенное время служить демонстрацией попыток Москвы удержать постсоветское пространство в рамках некоей исторической, ментальной и экономической общности.

Как заметил недавно по поводу ОДКБ один из российских чиновников, курирующих сотрудничество с «ближним зарубежьем», «альтернативы консолидации вокруг России государств СНГ нет». Те же страны, которые не хотят иметь ничего общего с Москвой, будут рвать институциональные связи с СНГ и Россией так же решительно, как это сделала Грузия. Тбилиси обозначил возможность принципиально иного формата отношений бывшей советской окраины с Россией, но, несмотря на радикальное политическое расхождение, экономическая жизнь Грузии по-прежнему очень зависит от северного соседа.

Для Узбекистана грузинский путь вряд ли приемлем. Достаточно вспомнить несколько миллионов узбекских трудовых мигрантов, зарабатывающих на жизнь в России и отсылающих домой ежегодно не менее 4 млрд долларов (в 2011 г. – 4,9 млрд долларов). Когда в прошлом году во время конфликта в связи с арестом российского самолета и экипажа в Таджикистане Москва дала понять, что может начать депортировать работающих в России таджиков, Душанбе быстро пошел на попятный.

«Определенный гарант»

Владимир Путин постарался приглушить скандальный резонанс от демарша Ташкента. Выступая в начале августа перед бойцами расквартированной в Ульяновске бригады ВДВ, которая входит в состав Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ, он назвал ОДКБ «важной организацией». Она «является определенным гарантом нашего взаимодействия с партнерами и союзниками, прежде всего, конечно, на так называемом постсоветском пространстве, механизм которого можно эффективно и быстро использовать в случае возникновения угроз, прежде всего внешних». Аккуратность путинских формулировок – «определенный гарант» – деталь красноречивая. Взаимодействие в рамках ОДКБ до сих пор можно было обнаружить лишь в ходе многочисленных военных маневров, непременным участником которых были российские подразделения. Однако трудно вспомнить, когда к таким учениям присоединялись узбекские военные, а уж тем более плечом к плечу с таджикскими коллегами.

Откровенная враждебность между Узбекистаном и Таджикистаном давно стала притчей во языцех, а формально союзнические отношения двух стран вызывают горькие усмешки по обе стороны узбекско-таджикской границы. Большей дискредитации самой ОДКБ, нежели десятки километров заминированных участков этой границы, придумать трудно. Недавно официальный Душанбе впервые напомнил о «медвежьей услуге доброго соседа», якобы по вине которого Таджикистан оказался единственной советской республикой, которая после распада СССР не смогла национализировать свои военно-технические объекты. Как утверждалось в статье, опубликованной на сайте таджикского посольства в Москве, в начале 1990-х гг. это придало силы радикальным исламистам, осмелившимся развязать гражданскую войну в Таджикистане. Но самым глубоким клинчем, из которого уже много лет не могут выйти Ташкент и Душанбе, остается строительство Рогунской ГЭС в Таджикистане. Узбекское руководство рассматривает ее как угрозу своей национальной безопасности, а его таджикский визави, наоборот, считает противодействие Ташкента строительству ГЭС главной внешней угрозой суверенитету Таджикистана.

Не лучше ситуация и на границе Узбекистана с Киргизией, где недавно произошел вооруженный инцидент, жертвами которого стали пограничники с обеих сторон. Катастрофический уровень недоверия и межэтнической вражды узбеков и киргизов, особенно обострившейся в результате кровопролитных ошских событий июня 2010 г. на юге Киргизии, продемонстрировал чрезвычайную уязвимость системы коллективной безопасности в Центральной Азии. А если называть вещи своими именами, ее практически полное отсутствие.

Не слишком дружелюбная атмосфера царит и на границе Узбекистана и Казахстана. В июле 2011 г. узбекские пограничники почти две недели не сообщали о задержанных ими в горах Тянь-Шаня 12 казахстанских альпинистах, среди которых было девять подростков. В июне этого года узбекские власти отказались пропустить через свою территорию в Таджикистан военнослужащих и военную технику Казахстана для участия в военных учениях ШОС «Мирная миссия-2012». Узбекистан, будучи членом ШОС, в этом мероприятии не участвовал.

Так выглядит сотрудничество Узбекистана с тремя союзными с ним государствами – членами ОДКБ. Можно ли ожидать надежного и доверительного взаимодействия силовых структур четырех государств Центральной Азии, входящих в ОДКБ, в случае возникновения внешних угроз? Вопрос риторический. Вместо ответа можно вспомнить прошлогоднюю историю с приглашением в Душанбе взвода иранской армии для участия в параде по случаю 20-летия независимости Таджикистана. Министр обороны Шерали Хайруллаев с гордостью объявил тогда, что если понадобится, то иранские братья в течение пары часов прибудут на помощь Таджикистану. Но вышла неувязка: Узбекистан и Туркмения не разрешили доставку «братьев» на парад через свое воздушное пространство. Помогли американцы, обеспечившие пролет иранских военных через афганское небо. Едва ли не единственный пример того, как Соединенные Штаты оказали содействие Тегерану.

В 2006 г. автор этих строк был в Сочи свидетелем встречи Владимира Путина и Ислама Каримова, после которой президент Узбекистана объявил о возвращении страны в ОДКБ. Событие было вполне ожидаемым. Таким способом Ташкент отблагодарил Москву за поддержку силового подавления беспорядков в Андижане в мае 2005 г., приведшего к глубокой мировой изоляции узбекского руководства. Один из высокопоставленных российских чиновников заметил с горечью, что вместе с Узбекистаном мы обязательно «втащим в ОДКБ» и весь багаж его проблем с соседями. Это и случилось, хотя сам Узбекистан до конца в ОДКБ так и не вступил. Около 15 соглашений и протоколов, заключенных в рамках Организации, Ташкент не ратифицировал.

На готовность узбекского руководства тесно сотрудничать с союзниками по ОДКБ вряд ли уже тогда кто-то мог серьезно рассчитывать, настолько силком загоняли Ташкент в Организацию. И не такой уж сенсацией стали рассекреченные Wikileaks депеши американских дипломатов, из которых стало известно, что в 2009 г. Ислам Каримов, встречаясь с первым заместителем госсекретаря США Уильямом Бёрнсом, обвинял Москву в имперских амбициях и стремлении создать «анти-НАТО», чтобы доминировать на постсоветском пространстве. Даже странно, что избавиться от двусмысленности своего положения среди партнеров по ОДКБ узбекский президент решил только три года спустя.

Согласно статье 3 Устава ОДКБ, ее целью, в частности, является «защита на коллективной основе независимости, территориальной целостности и суверенитета государств-членов». Шаг Ташкента, возможно, позволит честно ответить на вопрос, существуют ли ныне условия для коллективных действий по обеспечению безопасности в той части постсоветского пространства, которая еще готова видеть Россию в качестве главного гаранта. И как вообще трактовать понятие безопасности для стран, входящих в ОДКБ?

Без ценностей

В прошлом году генсек ОДКБ Николай Бордюжа собрал за круглым столом экспертов и политологов, предложив им устроить мозговой штурм в поисках новых идей для совершенствования деятельности Организации. Попытка обнаружить какую-либо идеологию, которая объединяла бы входящие в нее государства по примеру либеральных ценностей западной демократии для стран – членов НАТО, закончилась конфузом. С трудом отыскали одну такую ценность – стабильность. Но, как заметила директор центра европейской безопасности ИНИОН РАН Татьяна Пархалина, на Западе эту стабильность понимают как консервацию автократических режимов, для обеспечения которой как раз и создана ОДКБ. И никто не оспаривал очевидное: главные угрозы стабильности – внутри каждой из стран, а вовсе не вне.

Может ли в такой ситуации быть полезной ОДКБ, статья 5 Устава которой предписывает «невмешательство в дела, подпадающие под национальную юрисдикцию государств-членов»? На этот вопрос пришлось отвечать дважды за последние годы. Упомянутые выше ошские события в Киргизии в июне 2010 г. и краткосрочная военная операция таджикских правительственных войск в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) в июле 2012 года. Ни в том ни в другом случае ОДКБ не стала вмешиваться, хотя в июне 2010 г. этот вопрос рассматривался, поскольку с просьбой о помощи обратилась глава временного правительства Киргизии Роза Отунбаева. Генсек ОДКБ Николай Бордюжа вынужден был признать, что механизмов реагирования на межэтнические столкновения, подобные тем, что произошли на юге Киргизии, не существует. Для выработки таких механизмов была проведена «деловая игра, выявившая достаточно большое количество проблем практического свойства», деликатно заметил Бордюжа.

В данном случае эти проблемы были обусловлены категорическим вето, наложенным руководством Узбекистана на вмешательство ОДКБ в ошские события. Для Ташкента было неприемлемым появление вблизи его границ российских военных, а именно они могли составлять костяк миротворческих сил.

К слову, эта позиция у Узбекистана не конъюнктурная, а вполне последовательная. В 1999 г. одной из причин отказа Ташкента подписать протокол о пролонгировании участия в системе Договора о коллективной безопасности были планы Москвы создать в Таджикистане российскую военную базу на основе дислоцированной там с советских времен 201-й мотострелковой дивизии. (Сейчас это называют первым выходом Узбекистана из ОДКБ, хотя формально международной организацией она стала только в 2002 году.) Тогда Ислам Каримов откровенно излагал автору этих строк свои претензии к российскому руководству, говоря среди прочего и о своем недовольстве масштабными поставками российского оружия Армении (узбекский лидер не скрывал солидарности с Азербайджаном), и о несогласии со стремлением России сохранить военное присутствие в Приднестровье.

Отказ Ташкента разрешить силам ОДКБ тушить ошский «пожар» 2010 г. может свидетельствовать о главной и самой болезненной проблеме, лишающей доверительного характера военное сотрудничество в рамках Организации. Авторитарные режимы, правящие в странах Центральной Азии, не уверены, что Москва, посылая своих коммандос им на помощь, не отдаст одновременно и противоположных приказов. Следует представлять, насколько серьезно развиты антироссийские фобии среди значительной части национальных элит в этом регионе. Боязнь якобы плетущихся российских заговоров является заметным фактором политической атмосферы этих стран.

Не стала вмешиваться ОДКБ и в ситуацию в Таджикистане, когда в конце июля нынешнего года трехтысячный экспедиционный корпус правительственных войск предпринял попытку уничтожить группировку вооруженной оппозиции, базирующейся в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО). «Это полностью касается внутренней жизни Таджикистана и не требует вмешательства коллективных сил, – сказал генсек ОДКБ Николай Бордюжа, – силовые структуры Таджикистана дееспособны и проблемы в Горном Бадахшане способны решать самостоятельно».

Слова Бордюжи прозвучали в ответ на заявление президента Белоруссии Александра Лукашенко: «Таджикистан – член нашей организации, и обращение президента без внимания оставить нельзя». Выяснилось, что можно. Тем более что никакого обращения Эмомали Рахмона с просьбой о помощи не было. Да и не могло быть, учитывая подозрения, которые Душанбе испытывает к российскому союзнику. Характерным свидетельством этого стали слухи, распространенные со ссылкой на «осведомленные источники», о готовящемся покушении на президента Таджикистана во время его поездки в ГБАО на празднование 80-летия образования автономии в конце августа. «Источники» утверждали, что за организацией возможного покушения просматривается «узбекский или российский след».

Трудно не согласиться с руководителем Центра международной безопасности РАН Алексеем Арбатовым, заявившим недавно в интервью «Новым Известиям», что «ОДКБ как военного союза не существует, скорее, есть военные отношения между Россией и другими членами ОДКБ». Арбатов подчеркнул, что в Организации отсутствует то главное, что делает ее военным союзом, – «общее представление о внешних угрозах и правилах, которые диктуют военное вмешательство в случае внутренних или трансграничных угроз». По мнению Арбатова, не похожа ОДКБ и на военно-политический союз, на статус которого она претендует. Политолог ссылается на отсутствие политической поддержки действий России в ходе августовской войны 2008 г. на Кавказе союзниками по ОДКБ, ни один из которых до сих пор так и не признал независимость Абхазии и Южной Осетии.

Более того, августовская война изрядно напугала некоторые столицы СНГ, правящие там элиты обнаружили решимость Москвы реализовывать свои интересы на постсоветском пространстве силовым путем. Известно, к примеру, что руководство Туркмении, имеющей нейтральный статус и в ОДКБ не входящей, осенью 2008 г. провело на западе страны, в прикаспийском регионе, внеочередные военные учения. Есть основания полагать, что это стало демонстрацией готовности принять ответные меры, если в Москве захотят осуществить какие-либо силовые действия в отношении Туркмении. Хорошо известен ряд проблем как экономического, так и гуманитарного характера, осложняющих российско-туркменские связи, отношение российского руководства к которым могло заставить Ашхабад лишний раз понервничать.

Подозрительность, похоже, доминирует в отношениях между соседями по «коммунальной квартире» бывшего СССР. Распад советской державы все еще не закончен, во всяком случае, на ментальном уровне, и «бракоразводный процесс», ради которого создано СНГ, продолжается. Причем подозревают не только Москву, подозревает и Москва. Анонсированный Ташкентом выход из ОДКБ породил среди российского экспертного сообщества и политической элиты уверенность в том, что это понадобилось для того, чтобы устранить препятствия для возврата в страну военной базы США, которая была выдворена в 2005 г. в ответ на осуждение Вашингтоном подавления беспорядков в Андижане. Вывод контингента МССБ из Афганистана к 2014 г., планы Соединенных Штатов оставить значительную часть военного снаряжения в пограничных с Афганистаном странах Центральной Азии, и в первую очередь в Узбекистане, давали для этого основание.

Понимая это, президент Каримов, известный политическим прагматизмом (который многие его партнеры склонны называть в лучшем случае «двурушничеством»), решил сыграть на опережение, попытавшись опровергнуть подобные упреки. В начале августа стало известно о проекте Концепции внешнеполитической деятельности Узбекистана, предложенном им на утверждение парламенту. На третьем десятке лет независимости документ впервые возводит в ранг закона принципы внешней политики. Ознакомившись с ними, понимаешь, почему это понадобилось только сейчас.

Суть концепции – теоретическое обоснование причин выхода Узбекистана (на этот раз, уверен Ташкент, окончательного) из ОДКБ. Ислам Каримов сформулировал принципы государственного нейтралитета, которого намерена придерживаться его страна. В концепции, правда, этого термина нет, видимо, на всякий случай. «Узбекистан не принимает участия в военно-политических блоках, оставляет за собой право выхода из любого межгосударственного образования в случае его трансформации в военно-политический блок, не допускает на своей территории размещения иностранных военных баз и объектов, принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах».

Итак, иностранных военных баз в Узбекистане не будет. Но, очевидно, закон обратной силы не имеет, иначе как-то придется определяться с авиабазой германских ВВС, расположенной в пограничном с Афганистаном Термезе. Ей, впрочем, и раньше предусмотрительно был придан другой, менее вызывающий статус. Ничто не мешает в случае необходимости сделать то же самое и по отношению к любой другой военной инфраструктуре, которой смогут пользоваться иностранцы. Такая же постоянно действующая и почти всех устраивающая уловка применяется с 2009 г. и по отношению к бывшей военной базе «Манас» в Киргизии, которая теперь называется международным Центром транзитных перевозок. Но, выходя из ОДКБ, Ташкент избавляет себя от необходимости согласовывать все подобные решения с «заклятыми союзниками», такими как Таджикистан.

Чрезвычайно важными с точки зрения Ташкента выглядят и следующие положения концепции: Узбекистан «принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах… проблемы Центральной Азии должны решаться самими государствами региона без вмешательства внешних сил… интеграция не должна быть навязана извне, она неприемлема, если ущемляет свободу, независимость и территориальную целостность страны или продиктована идеологическими обязательствами».

Каждый из этих пунктов может быть легко проиллюстрирован конкретными ситуациями, уже имевшими место в регионе и послужившими основанием для выражения «особого мнения» Узбекистана практически при каждом обсуждении на саммитах ОДКБ и СНГ. Хорошо читаются здесь и отсылки к различным инициативам Москвы («интеграция не должна быть навязана извне»), и к возможности участия российских вооруженных сил, в том числе в составе ОДКБ, в региональных конфликтах («проблемы Центральной Азии должны решаться без вмешательства внешних сил»).

В то же время система взглядов главы узбекского государства на место страны в мире, изложенная в виде концепции и утвержденная законодательно, является и незашифрованным посланием Москве: «Если мы не с вами, то это не значит, что мы против вас». Зачем нам эта ОДКБ, как бы говорит Каримов, давайте дружить и сотрудничать напрямую.

Три в одном

Такая постановка вопроса обнажает всю болезненную проблематику отношений между странами-членами, а если учесть очевидный факт, что они, за малым исключением, являются государствами с авторитарными режимами, то и проблематику отношений между лидерами. Если исключить из этой системы коммуникаций высшего эшелона президента Узбекистана, вероятно, устойчивость структуры ОДКБ повысится. Однако здесь есть одно «но»: в отличие от других стран Центрально-Азиатского региона, где имеет место какая-то публичная дискуссия о целесообразности членства в ОДКБ, в Узбекистане о подобном обсуждении ничего не известно. И невозможно прогнозировать, какая позиция по этому вопросу возобладает после грядущей смены правящих элит в Ташкенте.

С другой стороны, нынешний узбекский демарш заставляет задуматься о гораздо более общем вопросе – искусственности всей структуры военно-политической безопасности, концентрирующейся вокруг России. ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная. 102-я российская военная база в Армении является бесспорным гарантом стабильности на Южном Кавказе. Но солдаты христианской Армении никогда не окажутся в составе подразделений ОДКБ, принимающих участие в каких-либо силовых операциях в Центральной Азии, населенной преимущественно мусульманами. И наоборот, даже в самых смелых фантазиях невозможно представить себе, что казахский или киргизский спецназ будет отправлен в помощь армянам на карабахский фронт сражаться с единоверцами из Азербайджана.

Точно так же крайне трудно вообразить участие белорусских бойцов в операциях на Кавказе или Центральной Азии, сколь бы ни волновали Александра Лукашенко события на этих дальних фронтах. Президента Белоруссии больше заботит необходимость «проработать совместную миротворческую деятельность в формате ООН – ОДКБ», с инициативой которой он выступил в прошлом году, будучи председателем в ОДКБ. В свою очередь, центральноазиатские и армянские союзники Минска по ОДКБ не слишком обеспокоены обнаруженными в белорусском небе дырами в системе ПВО на западных рубежах Организации, сквозь которые плюшевые мишки со шведского легкомоторного самолета проникли на территорию коллективной безопасности. С их точки зрения, это проблема Москвы, имеющей единую с Минском систему ПВО, а вовсе не ОДКБ.

Финал затянувшегося прощания Ташкента с ОДКБ еще более остро ставит вопрос об автономном функционировании каждой из трех составляющих организации. Особенно актуальна эта проблема для Центральной Азии – до ухода натовского контингента из Афганистана остается совсем мало времени, и штабистам стран-союзниц уже пора верстать конкретные планы действий на случай эскалации напряженности в регионе. Узбекская фронда мешать им больше не будет, и за это Ташкенту надо сказать отдельное спасибо. Но если договориться не удастся, возложить за это ответственность на Узбекистан тоже уже не получится.

Россия. Узбекистан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 2905551 Аркадий Дубнов

Как рождаются мифы?

Взгляд из Ташкента на ОДКБ и Центральную Азию

Резюме: За 20 лет своего существования ОДКБ нигде и ни в чем себя не проявила. По-прежнему неясен механизм реализации ее потенциала. Размытость понимания, что есть этот альянс, усиливает и процесс углубления различий между странами-участницами.

Центральноазиатский регион долгое время – и при советской власти, и сразу после – воспринимался в качестве международных задворков. На этом региональном полигоне отрабатывались известные и нашумевшие концепции «столкновения цивилизаций», «большой шахматной игры» и другие. Представляется, что подобные идеи, при всем уважении к их авторам, уже морально и исторически устарели.

Сегодня мир развивается по другим сценариям, хотя в их основе, как и прежде, лежат конкретные экономические интересы – текущие и долгосрочные. Но инерция мышления, уверенность в собственной непогрешимости, подкрепленная мощными ресурсами, позволяет многим не замечать, а уж тем более не признавать очевидный факт: некоторые из тех, кто безоговорочно признавался в качестве объектов «большой игры» в Центральной Азии, сегодня осваивают роль самостоятельного актора, субъекта пресловутой игры. Речь в данном случае идет об Узбекистане.

Поводом для такого рода размышлений стало резонансное решение Ташкента о приостановлении членства в Организации Договора о коллективной безопасности. Этот шаг не вызвал особой публичной дискуссии, отторжения или официальной негативной реакции со стороны других членов организации, однако стал предметом активного подковерного обсуждения, домыслов и фантазий, в том числе среди экспертов стран, которые никогда в ОДКБ не войдут.

Наиболее избитая тема в этом контексте – споры о том, с кем же Узбекистан сегодня и с кем он будет завтра? Можно услышать мнения об очередном крене Ташкента в сторону Соединенных Штатов и отдалении от России и СНГ. Во-первых, налицо признак устоявшегося блокового черно-белого мышления: если не с нами, то против нас. Во-вторых, наглядный пример рецидива упомянутой выше инерции, в соответствии с которой сомнению подвергается способность Узбекистана реализоваться в качестве самостоятельного субъекта международных отношений.

Напомню, что дискуссии заинтересованных лиц (а это не только журналисты и эксперты, но и политики) на тему, где пришвартуется внешнеполитическая стратегия Узбекистана, продолжаются на протяжении всего периода после провозглашения его независимости. Зачастую превалирует примитивно-механистический подход, когда выводы о внешнеполитических приоритетах делаются на основании подсчета того, сколько раз президент Узбекистана и другие представители руководства встретились с теми или иными зарубежными партнерами. Безусловно, регулярные контакты на официальном уровне – признак динамики развития отношений, однако не более того.

Руководство Узбекистана в своей внешней политике исходит исключительно из национальных интересов и в соответствии с ними определяет приоритеты. Надо знать характер узбекского лидера Ислама Каримова, который никогда и никому не позволит управлять собой. И комментарии в том духе, что, мол, Ташкент вышел из ОДКБ под давлением США и в пику России, свидетельствуют о том, что их авторы, мягко говоря, слабо знают современный Узбекистан, да и Центральную Азию в целом. К примеру, абсурдны распространяемые некоторыми российскими телеканалами (в частности, уважаемым каналом «Мир») сведения, что в обмен на выход из ОДКБ Вашингтон пообещал решить спор по водным проблемам между Таджикистаном и Узбекистаном в пользу Ташкента. В отличие от таких стран региона, как Киргизия и Таджикистан, Узбекистан политически и экономически самодостаточен, что позволяет принимать самостоятельные решения, нравится это кому-то или нет. И позиция Ташкента в отношении ОДКБ не является ни проамериканской, ни тем более антироссийской. Решение принималось без давления со стороны США и без согласования с Россией.

Во-первых, хотя отношения Узбекистана и ОДКБ, Ташкента и Москвы, Узбекистана и Соединенных Штатов могут пересекаться, это разные темы, каждая из которых имеет собственную историю и логику развития. Попытки увязать данные вопросы порождают мифы и домыслы.

Во-вторых, восприятие позиции Узбекистана исключительно в контексте отношений между Россией и Америкой – это узкий и ограниченный подход, также являющийся следствием блокового мышления и отголоском концепции «большой игры». С первых лет независимости Узбекистан осуществляет политику диверсификации внешних связей. При этом предпочтение отдается тем партнерам, сотрудничество с которыми содействует реализации текущих и долгосрочных национальных проектов в самых различных сферах. К примеру, на азиатском направлении это Китай, Корея, Япония.

В-третьих, ОДКБ и позиция Ташкента – это совершенно отдельная тема, которую необходимо рассматривать самостоятельно.

История ОДКБ началась с подписания в Ташкенте в 1992 г. Договора о коллективной безопасности (ДКБ). В тот период обоснованность такого шага для Узбекистана была очевидна. Напряженность в соседнем Афганистане зашкаливала. Строительство национальных вооруженных сил и других силовых структур в странах Центральной Азии находилось в самой начальной стадии, в силу чего их обороноспособность оставалась очень низкой. Ситуация усугублялась гражданской войной в Таджикистане. Объединяющим фактором стали и сохранившиеся по инерции тесные связи между силовиками различных ведомств в новых независимых государствах. Но даже при всех этих обстоятельствах не был ясен механизм реализации ДКБ в случае реальной угрозы извне, в данном случае из Афганистана. Договор скорее сыграл роль предупредительного, но ничем и никем не подкрепленного сигнала.

Трансформация ДКБ в ОДКБ привнесла нотки политизированности, что обернулось попытками придать организации характер военно-политического блока. Те, кто занимался тогда этими вопросами, помнят, как много иллюзий возникало на тему интеграции постсоветского пространства. ОДКБ также пытались представить в качестве интеграционной площадки с перспективой формирования наднациональных структур и, как следствие, ущемления суверенитета молодых независимых государств. Это сразу вступило в противоречие с национальным законодательством, согласно которому Узбекистан отказывался от участия в любых альянсах военно-политической направленности. Сложившаяся ситуация привела к первому выходу Ташкента из ОДКБ.

Анализ всей последующей деятельности ОДКБ позволяет сделать ряд принципиальных выводов.

Во-первых, за 20 лет своего существования организация нигде и ни в чем себя не проявила. По-прежнему неясен механизм реализации ее потенциала. К примеру, крайне сомнительно, что белорусский или армянский солдат будет охранять таджикско-афганскую границу, равно как и таджик или киргиз встанет между Арменией и Азербайджаном в случае вооруженных конфликтов.

Во-вторых, по-прежнему размыты как представления, так и правовые рамки, определяющие цели, задачи, функции и полномочия ОДКБ. Даже в такой мощной организации, как НАТО, некоторые ее участники часто занимают собственную особую позицию. В ОДКБ же это проявляется еще на стадии становления и концептуального осмысления организации, что мешает ее укреплению.

В-третьих, несмотря на то, что интенсивность военных учений в рамках ОДКБ повысилась, подобные маневры проходят в формате отработки совместных действий против условных террористических группировок. Однако, как показала практика, фактически все страны-участницы уже сталкивались с реальными проявлениями терроризма, в том числе международного, однако справлялись с ними самостоятельно, без привлечения потенциала ОДКБ.

В-четвертых, новым поводом для разговоров о концептуальном кризисе стал кровавый конфликт на юге Киргизии в 2010 году. Тогда заговорили о необходимости расширения и конкретизации зоны ответственности организации. Однако можно предположить, что вовлечение ОДКБ в процесс урегулирования внутренних конфликтов скорее приведет к их интернационализации, чем локализации.

Размытость понимания, что есть ОДКБ, усиливает и процесс углубления различий между странами-участницами: в избранных государственных моделях, внутриполитических системах, законодательных базах, масштабе ресурсов, экономическом и военном потенциалах, уровне национального эгоизма, механизмах принятия решений и ответственности за их реализацию на национальном уровне. К этому необходимо добавить периодически возникающие противоречия между отдельными членами.

Нынешнее решение о приостановлении участия Узбекистана в деятельности ОДКБ было принято во многом с учетом этих обстоятельств. Однако это не означает, что Ташкент наглухо закрыл за собой дверь, тем более хлопнул ею. Многое зависит от того, как в дальнейшем будет развиваться организация, насколько прагматичными будут ее решения и процесс их принятия.

Критики позиции Узбекистана в отношении ОДКБ часто рисуют мрачные прогнозы возрастания внешних угроз с учетом вывода войск США и западного альянса из Афганистана в 2014 году. Безусловно, ситуация в Афганистане не станет моментально не только идеальной, но даже стабильной. Риски, обусловленные соседством с этой страной, всегда существуют и учитываются. Но не стоит забывать, что решение Узбекистана по ОДКБ не имеет касательства к двустороннему сотрудничеству с Россией, союзнические отношения с которой никто не отменял. Более того, вопросы военно-политического взаимодействия на двусторонней основе в нынешних условиях могут решаться более оперативно и эффективно без согласования в ОДКБ, поскольку некоторые страны-участницы организации слишком далеки от Центральной Азии, проблемы которой, включая афганскую, стоят у них в лучшем случае на третьем месте. Есть надежда, что в Москве это понимают.

В Узбекистане отдают себе отчет в том, что в некоторых государствах, в том числе соседних, внешнеполитические действия Ташкента вызывают неоднозначную реакцию. Но способность реализовывать национальную стратегию и обеспечивать национальные интересы без оглядки на кого-либо, невзирая на попытки внешних авторитетов оказать давление, является наиболее убедительным признаком реальной, а не декларированной независимости. Без сомнения, к этому стремятся все страны Центральной Азии, хотя и с разной долей успеха. Практически везде, даже в таких проблемных странах, как Киргизия и Таджикистан, можно услышать доводы в пользу диверсификации и многовекторности внешней политики. Однако чтобы перейти от лозунгов и заявлений к реальным и ощутимым результатам, необходимо решить главную задачу – обеспечить политическую и экономическую самодостаточность, что по сути является основой истинного суверенитета и независимости.

Сегодня в центральноазиатском регионе есть только две страны, способные к реальной диверсификации внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности, а также к удержанию баланса в отношениях с ведущими международными акторами в собственных национальных интересах. Это Узбекистан и Казахстан, поскольку они дальше других продвинулись по пути самодостаточности, создав тем самым условия, при которых их мнение и действия не только признают, но с ними и считаются. Такой подход поможет избавиться от новых необоснованных иллюзий и мифов.

Р.Ш. Сайфулин – политолог (Узбекистан).

Ташкент ушел, проблемы остались

Сможет ли ОДКБ преодолеть концептуальный кризис

Резюме: ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех не связанных друг с другом систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная.

Решение Узбекистана приостановить членство в Организации Договора о коллективной безопасности дало повод для очередного раунда дискуссии об эффективности этой структуры. Очевидно, назрела необходимость разобраться, в каком состоянии находится постсоветское пространство на третьем десятилетии после распада единого государства. Помимо накопившихся геополитических проблем многое связано с личными отношениями между лидерами стран, возникших на месте СССР.

Разведка отменяется

Год назад во время церемонии официального фотографирования участников юбилейного саммита Шанхайской организации сотрудничества в Астане президент Узбекистана Ислам Каримов поменялся местами с президентом Киргизии Розой Отунбаевой, чтобы только не оказаться рядом с таджикским коллегой Эмомали Рахмоном. На саммит СНГ, состоявшийся в сентябре 2011 г. в Душанбе и приуроченный к 20-летию Содружества, Каримов не приехал, а месяцем раньше проигнорировал неформальную встречу в верхах ОДКБ в Астане. Еще больше, чем хозяин мероприятия Нурсултан Назарбаев, оскорбился Александр Лукашенко, председательствовавший тогда в Организации. Он разразился резкой тирадой в адрес Ташкента, мол, пора исключать «страны, которые не желают сотрудничать в рамках договора в полной мере». Последняя стычка произошла в декабре на официальном саммите ОДКБ в Москве. В ответ на упреки Лукашенко и Назарбаева в том, что он рассорился чуть ли не со всеми партнерами, Каримов ответил чрезвычайно эмоционально.

Возвращение в Кремль Владимира Путина, казалось, означало для Ислама Каримова возможность возобновить доверительные отношения хотя бы с Россией, в известной степени утерянные за годы президентства Дмитрия Медведева. Во всяком случае, именно на такие предположения наводил поток славословия из уст узбекского лидера в адрес Путина на их встрече в Москве, спустя неделю после инаугурации российского руководителя. «Путин – это тот человек, с которым можно идти в разведку», – сказал Каримов и напомнил о своем призыве к Путину в 2008 г. баллотироваться на третий срок, несмотря на конституционные ограничения. Ислам Каримов поставил подпись под совместной декларацией по случаю 20-летия Договора о коллективной безопасности и 10-летия создания Организации. В этом документе президенты подтвердили «приверженность целям и принципам Договора о коллективной безопасности, готовность и далее развивать и углублять всесторонние союзнические отношения».

Однако уже спустя две недели на саммите ШОС в Пекине между Узбекистаном и его партнерами по ОДКБ, являющимися членами ШОС, – Казахстаном, Киргизией, Россией и Таджикистаном – вновь обнаружились серьезные разногласия. На этот раз поводом стало предоставление Афганистану статуса наблюдателя при Шанхайской организации. Ташкент все последние годы занимает особую позицию, настаивая на приоритете двухсторонних отношений с Кабулом и стремясь избежать его активного втягивания в орбиту ШОС. Возможно, узбекское руководство, никогда не питавшее теплых чувств к афганскому президенту Хамиду Карзаю, не хочет укрепления его позиций за счет более тесной привязки Кабула к Москве, а главным образом к Пекину.

Наложить вето Каримов не решился, но с некоторыми из коллег поделился, мягко говоря, неудовольствием по этому поводу. Спустя неделю Ташкент уведомил секретариат ОДКБ о приостановлении своего членства. Еще через пару недель об этом было объявлено публично.

В Москве некоторые высокопоставленные чиновники расценили это как пощечину – еще не высохли чернила подписи Каримова под московской декларацией, где он подтверждал верность союзническим отношениям. Российские дипломаты предпочитали отмалчиваться: «Изучаем ситуацию. Юридической нормы, предусматривающей возможность приостановления членства в ОДКБ в одностороннем порядке, в уставных документах нет». Министр обороны Казахстана Адильбек Джаксыбеков напомнил, что, согласно «Положению о порядке приостановки участия государства-члена в деятельности органов ОДКБ или его исключения из Организации», утвержденному в Астане 18 июня 2004 г., просьба узбекской стороны будет рассмотрена на сессии Совета коллективной безопасности в Москве в декабре 2012 года. Решение должно быть принято на основе консенсуса.

Аналитики заговорили о неизбежном распаде ОДКБ в результате выхода из него Узбекистана. Скорее всего, в ближайшем будущем этого не случится, как не распалось Содружество Независимых Государств. Ведь обе структуры являются скорее имиджевыми, нежели реально функционирующими, и – каждая по-своему – они будут еще определенное время служить демонстрацией попыток Москвы удержать постсоветское пространство в рамках некоей исторической, ментальной и экономической общности.

Как заметил недавно по поводу ОДКБ один из российских чиновников, курирующих сотрудничество с «ближним зарубежьем», «альтернативы консолидации вокруг России государств СНГ нет». Те же страны, которые не хотят иметь ничего общего с Москвой, будут рвать институциональные связи с СНГ и Россией так же решительно, как это сделала Грузия. Тбилиси обозначил возможность принципиально иного формата отношений бывшей советской окраины с Россией, но, несмотря на радикальное политическое расхождение, экономическая жизнь Грузии по-прежнему очень зависит от северного соседа.

Для Узбекистана грузинский путь вряд ли приемлем. Достаточно вспомнить несколько миллионов узбекских трудовых мигрантов, зарабатывающих на жизнь в России и отсылающих домой ежегодно не менее 4 млрд долларов (в 2011 г. – 4,9 млрд долларов). Когда в прошлом году во время конфликта в связи с арестом российского самолета и экипажа в Таджикистане Москва дала понять, что может начать депортировать работающих в России таджиков, Душанбе быстро пошел на попятный.

«Определенный гарант»

Владимир Путин постарался приглушить скандальный резонанс от демарша Ташкента. Выступая в начале августа перед бойцами расквартированной в Ульяновске бригады ВДВ, которая входит в состав Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ, он назвал ОДКБ «важной организацией». Она «является определенным гарантом нашего взаимодействия с партнерами и союзниками, прежде всего, конечно, на так называемом постсоветском пространстве, механизм которого можно эффективно и быстро использовать в случае возникновения угроз, прежде всего внешних». Аккуратность путинских формулировок – «определенный гарант» – деталь красноречивая. Взаимодействие в рамках ОДКБ до сих пор можно было обнаружить лишь в ходе многочисленных военных маневров, непременным участником которых были российские подразделения. Однако трудно вспомнить, когда к таким учениям присоединялись узбекские военные, а уж тем более плечом к плечу с таджикскими коллегами.

Откровенная враждебность между Узбекистаном и Таджикистаном давно стала притчей во языцех, а формально союзнические отношения двух стран вызывают горькие усмешки по обе стороны узбекско-таджикской границы. Большей дискредитации самой ОДКБ, нежели десятки километров заминированных участков этой границы, придумать трудно. Недавно официальный Душанбе впервые напомнил о «медвежьей услуге доброго соседа», якобы по вине которого Таджикистан оказался единственной советской республикой, которая после распада СССР не смогла национализировать свои военно-технические объекты. Как утверждалось в статье, опубликованной на сайте таджикского посольства в Москве, в начале 1990-х гг. это придало силы радикальным исламистам, осмелившимся развязать гражданскую войну в Таджикистане. Но самым глубоким клинчем, из которого уже много лет не могут выйти Ташкент и Душанбе, остается строительство Рогунской ГЭС в Таджикистане. Узбекское руководство рассматривает ее как угрозу своей национальной безопасности, а его таджикский визави, наоборот, считает противодействие Ташкента строительству ГЭС главной внешней угрозой суверенитету Таджикистана.

Не лучше ситуация и на границе Узбекистана с Киргизией, где недавно произошел вооруженный инцидент, жертвами которого стали пограничники с обеих сторон. Катастрофический уровень недоверия и межэтнической вражды узбеков и киргизов, особенно обострившейся в результате кровопролитных ошских событий июня 2010 г. на юге Киргизии, продемонстрировал чрезвычайную уязвимость системы коллективной безопасности в Центральной Азии. А если называть вещи своими именами, ее практически полное отсутствие.

Не слишком дружелюбная атмосфера царит и на границе Узбекистана и Казахстана. В июле 2011 г. узбекские пограничники почти две недели не сообщали о задержанных ими в горах Тянь-Шаня 12 казахстанских альпинистах, среди которых было девять подростков. В июне этого года узбекские власти отказались пропустить через свою территорию в Таджикистан военнослужащих и военную технику Казахстана для участия в военных учениях ШОС «Мирная миссия-2012». Узбекистан, будучи членом ШОС, в этом мероприятии не участвовал.

Так выглядит сотрудничество Узбекистана с тремя союзными с ним государствами – членами ОДКБ. Можно ли ожидать надежного и доверительного взаимодействия силовых структур четырех государств Центральной Азии, входящих в ОДКБ, в случае возникновения внешних угроз? Вопрос риторический. Вместо ответа можно вспомнить прошлогоднюю историю с приглашением в Душанбе взвода иранской армии для участия в параде по случаю 20-летия независимости Таджикистана. Министр обороны Шерали Хайруллаев с гордостью объявил тогда, что если понадобится, то иранские братья в течение пары часов прибудут на помощь Таджикистану. Но вышла неувязка: Узбекистан и Туркмения не разрешили доставку «братьев» на парад через свое воздушное пространство. Помогли американцы, обеспечившие пролет иранских военных через афганское небо. Едва ли не единственный пример того, как Соединенные Штаты оказали содействие Тегерану.

В 2006 г. автор этих строк был в Сочи свидетелем встречи Владимира Путина и Ислама Каримова, после которой президент Узбекистана объявил о возвращении страны в ОДКБ. Событие было вполне ожидаемым. Таким способом Ташкент отблагодарил Москву за поддержку силового подавления беспорядков в Андижане в мае 2005 г., приведшего к глубокой мировой изоляции узбекского руководства. Один из высокопоставленных российских чиновников заметил с горечью, что вместе с Узбекистаном мы обязательно «втащим в ОДКБ» и весь багаж его проблем с соседями. Это и случилось, хотя сам Узбекистан до конца в ОДКБ так и не вступил. Около 15 соглашений и протоколов, заключенных в рамках Организации, Ташкент не ратифицировал.

На готовность узбекского руководства тесно сотрудничать с союзниками по ОДКБ вряд ли уже тогда кто-то мог серьезно рассчитывать, настолько силком загоняли Ташкент в Организацию. И не такой уж сенсацией стали рассекреченные Wikileaks депеши американских дипломатов, из которых стало известно, что в 2009 г. Ислам Каримов, встречаясь с первым заместителем госсекретаря США Уильямом Бёрнсом, обвинял Москву в имперских амбициях и стремлении создать «анти-НАТО», чтобы доминировать на постсоветском пространстве. Даже странно, что избавиться от двусмысленности своего положения среди партнеров по ОДКБ узбекский президент решил только три года спустя.

Согласно статье 3 Устава ОДКБ, ее целью, в частности, является «защита на коллективной основе независимости, территориальной целостности и суверенитета государств-членов». Шаг Ташкента, возможно, позволит честно ответить на вопрос, существуют ли ныне условия для коллективных действий по обеспечению безопасности в той части постсоветского пространства, которая еще готова видеть Россию в качестве главного гаранта. И как вообще трактовать понятие безопасности для стран, входящих в ОДКБ?

Без ценностей

В прошлом году генсек ОДКБ Николай Бордюжа собрал за круглым столом экспертов и политологов, предложив им устроить мозговой штурм в поисках новых идей для совершенствования деятельности Организации. Попытка обнаружить какую-либо идеологию, которая объединяла бы входящие в нее государства по примеру либеральных ценностей западной демократии для стран – членов НАТО, закончилась конфузом. С трудом отыскали одну такую ценность – стабильность. Но, как заметила директор центра европейской безопасности ИНИОН РАН Татьяна Пархалина, на Западе эту стабильность понимают как консервацию автократических режимов, для обеспечения которой как раз и создана ОДКБ. И никто не оспаривал очевидное: главные угрозы стабильности – внутри каждой из стран, а вовсе не вне.

Может ли в такой ситуации быть полезной ОДКБ, статья 5 Устава которой предписывает «невмешательство в дела, подпадающие под национальную юрисдикцию государств-членов»? На этот вопрос пришлось отвечать дважды за последние годы. Упомянутые выше ошские события в Киргизии в июне 2010 г. и краткосрочная военная операция таджикских правительственных войск в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) в июле 2012 года. Ни в том ни в другом случае ОДКБ не стала вмешиваться, хотя в июне 2010 г. этот вопрос рассматривался, поскольку с просьбой о помощи обратилась глава временного правительства Киргизии Роза Отунбаева. Генсек ОДКБ Николай Бордюжа вынужден был признать, что механизмов реагирования на межэтнические столкновения, подобные тем, что произошли на юге Киргизии, не существует. Для выработки таких механизмов была проведена «деловая игра, выявившая достаточно большое количество проблем практического свойства», деликатно заметил Бордюжа.

В данном случае эти проблемы были обусловлены категорическим вето, наложенным руководством Узбекистана на вмешательство ОДКБ в ошские события. Для Ташкента было неприемлемым появление вблизи его границ российских военных, а именно они могли составлять костяк миротворческих сил.

К слову, эта позиция у Узбекистана не конъюнктурная, а вполне последовательная. В 1999 г. одной из причин отказа Ташкента подписать протокол о пролонгировании участия в системе Договора о коллективной безопасности были планы Москвы создать в Таджикистане российскую военную базу на основе дислоцированной там с советских времен 201-й мотострелковой дивизии. (Сейчас это называют первым выходом Узбекистана из ОДКБ, хотя формально международной организацией она стала только в 2002 году.) Тогда Ислам Каримов откровенно излагал автору этих строк свои претензии к российскому руководству, говоря среди прочего и о своем недовольстве масштабными поставками российского оружия Армении (узбекский лидер не скрывал солидарности с Азербайджаном), и о несогласии со стремлением России сохранить военное присутствие в Приднестровье.

Отказ Ташкента разрешить силам ОДКБ тушить ошский «пожар» 2010 г. может свидетельствовать о главной и самой болезненной проблеме, лишающей доверительного характера военное сотрудничество в рамках Организации. Авторитарные режимы, правящие в странах Центральной Азии, не уверены, что Москва, посылая своих коммандос им на помощь, не отдаст одновременно и противоположных приказов. Следует представлять, насколько серьезно развиты антироссийские фобии среди значительной части национальных элит в этом регионе. Боязнь якобы плетущихся российских заговоров является заметным фактором политической атмосферы этих стран.

Не стала вмешиваться ОДКБ и в ситуацию в Таджикистане, когда в конце июля нынешнего года трехтысячный экспедиционный корпус правительственных войск предпринял попытку уничтожить группировку вооруженной оппозиции, базирующейся в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО). «Это полностью касается внутренней жизни Таджикистана и не требует вмешательства коллективных сил, – сказал генсек ОДКБ Николай Бордюжа, – силовые структуры Таджикистана дееспособны и проблемы в Горном Бадахшане способны решать самостоятельно».

Слова Бордюжи прозвучали в ответ на заявление президента Белоруссии Александра Лукашенко: «Таджикистан – член нашей организации, и обращение президента без внимания оставить нельзя». Выяснилось, что можно. Тем более что никакого обращения Эмомали Рахмона с просьбой о помощи не было. Да и не могло быть, учитывая подозрения, которые Душанбе испытывает к российскому союзнику. Характерным свидетельством этого стали слухи, распространенные со ссылкой на «осведомленные источники», о готовящемся покушении на президента Таджикистана во время его поездки в ГБАО на празднование 80-летия образования автономии в конце августа. «Источники» утверждали, что за организацией возможного покушения просматривается «узбекский или российский след».

Трудно не согласиться с руководителем Центра международной безопасности РАН Алексеем Арбатовым, заявившим недавно в интервью «Новым Известиям», что «ОДКБ как военного союза не существует, скорее, есть военные отношения между Россией и другими членами ОДКБ». Арбатов подчеркнул, что в Организации отсутствует то главное, что делает ее военным союзом, – «общее представление о внешних угрозах и правилах, которые диктуют военное вмешательство в случае внутренних или трансграничных угроз». По мнению Арбатова, не похожа ОДКБ и на военно-политический союз, на статус которого она претендует. Политолог ссылается на отсутствие политической поддержки действий России в ходе августовской войны 2008 г. на Кавказе союзниками по ОДКБ, ни один из которых до сих пор так и не признал независимость Абхазии и Южной Осетии.

Более того, августовская война изрядно напугала некоторые столицы СНГ, правящие там элиты обнаружили решимость Москвы реализовывать свои интересы на постсоветском пространстве силовым путем. Известно, к примеру, что руководство Туркмении, имеющей нейтральный статус и в ОДКБ не входящей, осенью 2008 г. провело на западе страны, в прикаспийском регионе, внеочередные военные учения. Есть основания полагать, что это стало демонстрацией готовности принять ответные меры, если в Москве захотят осуществить какие-либо силовые действия в отношении Туркмении. Хорошо известен ряд проблем как экономического, так и гуманитарного характера, осложняющих российско-туркменские связи, отношение российского руководства к которым могло заставить Ашхабад лишний раз понервничать.

Подозрительность, похоже, доминирует в отношениях между соседями по «коммунальной квартире» бывшего СССР. Распад советской державы все еще не закончен, во всяком случае, на ментальном уровне, и «бракоразводный процесс», ради которого создано СНГ, продолжается. Причем подозревают не только Москву, подозревает и Москва. Анонсированный Ташкентом выход из ОДКБ породил среди российского экспертного сообщества и политической элиты уверенность в том, что это понадобилось для того, чтобы устранить препятствия для возврата в страну военной базы США, которая была выдворена в 2005 г. в ответ на осуждение Вашингтоном подавления беспорядков в Андижане. Вывод контингента МССБ из Афганистана к 2014 г., планы Соединенных Штатов оставить значительную часть военного снаряжения в пограничных с Афганистаном странах Центральной Азии, и в первую очередь в Узбекистане, давали для этого основание.

Понимая это, президент Каримов, известный политическим прагматизмом (который многие его партнеры склонны называть в лучшем случае «двурушничеством»), решил сыграть на опережение, попытавшись опровергнуть подобные упреки. В начале августа стало известно о проекте Концепции внешнеполитической деятельности Узбекистана, предложенном им на утверждение парламенту. На третьем десятке лет независимости документ впервые возводит в ранг закона принципы внешней политики. Ознакомившись с ними, понимаешь, почему это понадобилось только сейчас.

Суть концепции – теоретическое обоснование причин выхода Узбекистана (на этот раз, уверен Ташкент, окончательного) из ОДКБ. Ислам Каримов сформулировал принципы государственного нейтралитета, которого намерена придерживаться его страна. В концепции, правда, этого термина нет, видимо, на всякий случай. «Узбекистан не принимает участия в военно-политических блоках, оставляет за собой право выхода из любого межгосударственного образования в случае его трансформации в военно-политический блок, не допускает на своей территории размещения иностранных военных баз и объектов, принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах».

Итак, иностранных военных баз в Узбекистане не будет. Но, очевидно, закон обратной силы не имеет, иначе как-то придется определяться с авиабазой германских ВВС, расположенной в пограничном с Афганистаном Термезе. Ей, впрочем, и раньше предусмотрительно был придан другой, менее вызывающий статус. Ничто не мешает в случае необходимости сделать то же самое и по отношению к любой другой военной инфраструктуре, которой смогут пользоваться иностранцы. Такая же постоянно действующая и почти всех устраивающая уловка применяется с 2009 г. и по отношению к бывшей военной базе «Манас» в Киргизии, которая теперь называется международным Центром транзитных перевозок. Но, выходя из ОДКБ, Ташкент избавляет себя от необходимости согласовывать все подобные решения с «заклятыми союзниками», такими как Таджикистан.

Чрезвычайно важными с точки зрения Ташкента выглядят и следующие положения концепции: Узбекистан «принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах… проблемы Центральной Азии должны решаться самими государствами региона без вмешательства внешних сил… интеграция не должна быть навязана извне, она неприемлема, если ущемляет свободу, независимость и территориальную целостность страны или продиктована идеологическими обязательствами».

Каждый из этих пунктов может быть легко проиллюстрирован конкретными ситуациями, уже имевшими место в регионе и послужившими основанием для выражения «особого мнения» Узбекистана практически при каждом обсуждении на саммитах ОДКБ и СНГ. Хорошо читаются здесь и отсылки к различным инициативам Москвы («интеграция не должна быть навязана извне»), и к возможности участия российских вооруженных сил, в том числе в составе ОДКБ, в региональных конфликтах («проблемы Центральной Азии должны решаться без вмешательства внешних сил»).

В то же время система взглядов главы узбекского государства на место страны в мире, изложенная в виде концепции и утвержденная законодательно, является и незашифрованным посланием Москве: «Если мы не с вами, то это не значит, что мы против вас». Зачем нам эта ОДКБ, как бы говорит Каримов, давайте дружить и сотрудничать напрямую.

Три в одном

Такая постановка вопроса обнажает всю болезненную проблематику отношений между странами-членами, а если учесть очевидный факт, что они, за малым исключением, являются государствами с авторитарными режимами, то и проблематику отношений между лидерами. Если исключить из этой системы коммуникаций высшего эшелона президента Узбекистана, вероятно, устойчивость структуры ОДКБ повысится. Однако здесь есть одно «но»: в отличие от других стран Центрально-Азиатского региона, где имеет место какая-то публичная дискуссия о целесообразности членства в ОДКБ, в Узбекистане о подобном обсуждении ничего не известно. И невозможно прогнозировать, какая позиция по этому вопросу возобладает после грядущей смены правящих элит в Ташкенте.

С другой стороны, нынешний узбекский демарш заставляет задуматься о гораздо более общем вопросе – искусственности всей структуры военно-политической безопасности, концентрирующейся вокруг России. ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная. 102-я российская военная база в Армении является бесспорным гарантом стабильности на Южном Кавказе. Но солдаты христианской Армении никогда не окажутся в составе подразделений ОДКБ, принимающих участие в каких-либо силовых операциях в Центральной Азии, населенной преимущественно мусульманами. И наоборот, даже в самых смелых фантазиях невозможно представить себе, что казахский или киргизский спецназ будет отправлен в помощь армянам на карабахский фронт сражаться с единоверцами из Азербайджана.

Точно так же крайне трудно вообразить участие белорусских бойцов в операциях на Кавказе или Центральной Азии, сколь бы ни волновали Александра Лукашенко события на этих дальних фронтах. Президента Белоруссии больше заботит необходимость «проработать совместную миротворческую деятельность в формате ООН – ОДКБ», с инициативой которой он выступил в прошлом году, будучи председателем в ОДКБ. В свою очередь, центральноазиатские и армянские союзники Минска по ОДКБ не слишком обеспокоены обнаруженными в белорусском небе дырами в системе ПВО на западных рубежах Организации, сквозь которые плюшевые мишки со шведского легкомоторного самолета проникли на территорию коллективной безопасности. С их точки зрения, это проблема Москвы, имеющей единую с Минском систему ПВО, а вовсе не ОДКБ.

Финал затянувшегося прощания Ташкента с ОДКБ еще более остро ставит вопрос об автономном функционировании каждой из трех составляющих организации. Особенно актуальна эта проблема для Центральной Азии – до ухода натовского контингента из Афганистана остается совсем мало времени, и штабистам стран-союзниц уже пора верстать конкретные планы действий на случай эскалации напряженности в регионе. Узбекская фронда мешать им больше не будет, и за это Ташкенту надо сказать отдельное спасибо. Но если договориться не удастся, возложить за это ответственность на Узбекистан тоже уже не получится.

А.Ю. Дубнов – международный обозреватель газеты «Московские новости», на протяжении 20 лет освещает события в Центральной Азии.

Не рыбу, а удочку

В чем состоит особенность «мягкой силы» России

Резюме: Россия способна предложить другим постсоветским странам не радужные идеалы, а реалистичные, применимые именно к ним модели решения общих и индивидуальных проблем. И представлять себя не в качестве цели, но в качестве метода.

Приметой нового столетия стало повышенное внимание к фактору привлекательности государств, формированию их позитивного имиджа как инструмента влияния на международной арене. Появилась концепция «мягкой силы» (soft power), автор которой американский политолог Джозеф Най определяет ее как «способность получать желаемое при помощи привлекательности, а не силы или денег». При этом национальный имидж обеспечивает привлекательность и доверие к стране, играя огромную роль как ключевой компонент «мягкой силы». А потому усилия государств на этом направлении имеют отношение не столько к культурно-информационной сфере, сколько к (гео)политике.

Имидж, ценности и «мягкая сила»

Об имидже (или его составляющих) можно говорить как о:

совокупности представлений внешних наблюдателей, то есть как о репутации, сформировавшейся нередко под влиянием устойчивых стереотипов (национальных, религиозных, исторических, политических) и информации от посредников (СМИ, рейтинги, заключения экспертов и т.п.); точном слепке объективной реальности, т.е. той, в существовании которой можно убедиться воочию, при личном ознакомлении – фактическое положение дел, способное в условиях не закрытого государства корректировать излишне негативные или, наоборот, неоправданно позитивные представления; бренде – всем том, что сознательно продвигают вовне национальные власти, желающие представить страну в привлекательном свете;

и, наконец,

антибренде, медийном и пропагандистском симулякре – том образе (чаще негативном), который сознательно формируют в сознании людей в отношении того или иного государства или народа его конкуренты и оппоненты. В современных реалиях прямое обращение к средствам «жесткой силы» негативно сказывается на образе применяющего ее государства, а потому создание антибрендов, дискредитирующих оппонента, его внешнюю и внутреннюю политику, экономику, историю, культуру, образование и проч., становится весьма эффективным инструментом государственной политики.

Скажем, в России было отнюдь не так много сторонников режимов Саддама Хусейна или Каддафи – реальную озабоченность вызывала практика внешнего силового вмешательства. Однако в зарубежных СМИ все подавалось как поддержка «авторитарной» Россией идейных «братьев по разуму» (а заодно и по явному антизападничеству, которое в этой подаче выглядит не ситуационным, а ценностным). Тот же сценарий в Сирии: опять «страны, отрицающие западные ценности» (Россия и КНР), защищают «близкий им идеологически» режим Асада, и потому препятствуют его дискредитации.

Большинство примеров такого рода объединяет одно: понятие ценностей. Для «мягкой силы» оно, в понимании автора этого термина, является ключевым. Само выдвижение собственных ценностей в ранг глобального эталона – тоже задача и результат действия «мягкой силы». Отсюда всего один шаг до составления «рейтинга» государств по жесткой шкале идеологических предустановок, монополизированных группой государств и безальтернативных по определению. Утверждение, что в основе практически всех событий в мире лежит противостояние либеральных ценностей «антиценностям» («свобода – несвобода», «демократия – диктатура»), формирует у миллионов людей соответствующие представления по аналогии с марксистской теорией классовой борьбы как движущей силы истории.

Разумеется, наиболее привлекательно выглядят страны, в которых права людей максимально защищены, а институты демократии наиболее развиты. Но, во-первых, из этого не обязательно следует, что такие страны уже в силу внутреннего демократизма будут привержены демократическим принципам и во внешней политике. Геополитику и интересы государств еще никто не отменял. А глобальный кризис, обостряющаяся конкуренция на фоне усиления новых регионов Земли и дефицит мировых ресурсов лишь укрепляют национальный эгоизм вплоть до готовности применять силу.

Во-вторых, нет прямой корреляции между степенью развития демократических институтов и свобод, с одной стороны, и благосостоянием, уровнем экономики, состоянием социальной сферы, с другой. Вряд ли люди в странах победившей «арабской весны» заживут богаче, чем при авторитарных правителях, а вот обратное очень вероятно. Не столько демократия порождает благосостояние, сколько наоборот – сама демократия в ее максимально развитой форме дает все больше поводов считать себя продуктом «богатых и сытых». Утверждать, что революционный переход беднейших стран к демократии в одночасье решит их самые насущные социальные проблемы – значит вводить людей в заблуждение, однако именно это фактически внушается многим народам. Скорее растущая экономика на определенном этапе будет требовать наличия реальной демократии в обществе, без которой дальнейший рост окажется объективно невозможным. Так, трезвая, неромантическая экономическая политика позволила многим странам Европы обеспечить себе оптимальные социальные условия и для политических преобразований в переходный период от социалистической модели к либерально-рыночной.

Рейтинг богатых и развитых стран не совпадает с рейтингом самых счастливых наций, и сводить ценности исключительно к западным либеральным в принципе некорректно. Есть более древние цивилизационные константы, уходящие корнями в традиции, в религии, в базовые этические нормы (уважение к старшим, помощь ближнему, семья, честь, достоинство, любовь к Родине). Именно это поднимает народы на защиту Отечества, рождает национальных героев, сплачивает в годы испытаний, помогает сохранить нацию после десятилетий и даже столетий чужеродного ига. Такие черты национального характера, безусловно, формируют имидж народа никак не менее его демократических институтов.

В-третьих, в праве есть понятие общественного достояния – оно охватывает те творческие произведения, имущественные авторские права на которые истекли или никогда не существовали. Примерно к этой категории относятся и базовые принципы демократии, прав и свобод человека, которые закреплены в основных международно-правовых документах – Уставе ООН, конвенциях и договорах, а потому не могут на понятийном уровне считаться чьей-то собственностью, например, западной, и индивидуальной характеристикой чьей-то «мягкой силы».

Свобода, демократия, законность, социальная стабильность, уважение к правам человека – все это стало той «потребительской корзиной» современного мира, которой в идеале хотел бы обладать каждый. Любая идея, отрицающая данный «стандартный набор XXI века», вряд ли будет иметь долгосрочный успех. С уходом мировой идеологической биполярности чаще мы можем говорить о единстве базовых ценностей для большинства народов, и при этом о различиях в их индивидуальном воплощении, обусловленном национальными, историческими и прочими особенностями (федеративное или унитарное государство, многонациональное или моноэтническое и т.п.). Не может быть одинакового уровня развитости демократических институтов у европейской страны, формировавшей их с XVI века, и у бывшей африканской колонии, до середины прошлого века снабжавшей ресурсами те самые европейские народы, не имея возможности пустить соответствующие ресурсы на собственное развитие.

«Мягкая сила»: две модели

Классический пример «мягкой силы» – американская модель.

Ее первым столпом служит, согласно Наю, привлекательность американской культуры и образа жизни. В качестве индикаторов называются такие показатели, как численность принимаемых эмигрантов, объем выпускаемой телепродукции, количество иностранных студентов в стране и число нобелевских лауреатов в области физики, химии и экономики, по которым Америка бесспорно лидерует.

Второй «столп» soft power США – политическая идеология, которой полностью или частично симпатизирует половина опрошенных в мире. За ней большая универсальность и, тем самым, более легкая интернациональная усвояемость. Но нередко за эффективностью чужого культурного влияния скрывается не его качественное превосходство, а просто большие затраты на «маркетинг» и «продвижение товара».

Тотальность чужого «мягкого» влияния может – в неменьшей степени, чем «жесткая сила» – вызывать внутренний протест у мыслящего класса. Наиболее эффективны те идеи, которые отвечают собственным представлениям и интересам гражданского общества других стран, не ломают национальную традицию, полезны и понятны каждому. «Мягкая сила» – это способность не только продвигать свои ценности, но еще и уважать чужие. Умение жить с другими, не ассимилируя их, создавая условия для их развития и сохранения культуры и языка. Ключевым является участие в создании общественных благ, готовность приносить пользу всему сообществу, реализовывать свои интересы через общие институты и механизмы, сочетая их с пользой для других.

Опыт Китая среди прочих также представляет один из интересных примеров для исследования. В основе китайской стратегии – концепция «гармоничного мира», озвученная председателем КНР Ху Цзиньтао на Афро-азиатском форуме в Джакарте в апреле 2005 г. и развитая на саммите, посвященном 60-летию ООН, в сентябре того же года. Китайский лидер призвал всех строить справедливый и разумный новый международный политический и экономический порядок. Это соответствует методам, с помощью которых Китай действует на международной арене, стремясь расширять свое влияние без вмешательства во внутренние дела других государств и навязывания им каких-либо цивилизационных моделей в соответствии с древнекитайским идеалом «единства без унификации». Новые политические инициативы, такие как «улыбчивая дипломатия», «публичная дипломатия» и «добрососедская дипломатия», играют важную роль в стремлении Пекина влиться в интеграционные процессы и стать неформальным региональным лидером.

Китайское определение «мягкой силы» шире западного, что открывает новые возможности ее применения. Китайские теоретики нередко цитируют образец древней мудрости, гласящий, что «в Поднебесной самое мягкое одерживает верх над самым твердым». На XVII съезде КПК в 2007 г. председатель КНР Ху Цзиньтао отметил, что культура становится все более важным фактором в совокупной государственной мощи, и призвал к повышению роли культурной составляющей «мягкой силы». Данная тематика явилась предметом специального разговора и на шестом пленуме ЦК КПК в октябре прошлого года, по итогам которого было принято «Решение ЦК КПК о некоторых важных вопросах углубления реформы культурной системы, содействия развитию и процветанию социалистической культуры». Оно затрагивает две проблемы – укрепление глобальной притягательности Китая и нейтрализацию негативного влияния западной культуры на граждан КНР.

Согласно трактовке руководителя Института международных проблем университета Цинхуа Янь Сюэтуна, комплексная сила страны сочетает в себе «жесткую» и «мягкую силу» не как сумма, а как произведение двух компонентов. Соответственно, при утрате «мягкой» или «жесткой силы» совокупная национальная мощь становится равной нулю (это перекликается с подходом Джозефа Ная, отраженным в его концепции «умной силы» – способности объединять в различных контекстах жесткие и мягкие ресурсы власти в успешные стратегии). «Мягкую силу» Янь Сюэтун определяет как «способность государства к политической мобилизации внутри и вовне» – умение использовать материальные ресурсы, сами по себе материальным ресурсом не являющиеся.

Сильной стороной китайского подхода к «мягкой силе» является ее принципиальная ненавязчивость, невмешательство в чужие дела, уважение к чужому суверенитету и самобытности, желание создать гармоничный справедливый миропорядок, который бы не ущемлял ничьих интересов и способствовал развитию каждого через равномерное развитие всех. Однако эффективность западной концепции, помимо прочего, заключается в том, что она апеллирует не столько к государствам или народам, сколько к каждому человеку в отдельности. Если Китай подчеркивает свое невмешательство во внутренние дела других государств, то принцип «мягкой силы» Запада гласит: «Меняй жизнь к лучшему! Не мирись с ущемлениями своих прав! Не жди, когда изменения вызреют сами собой!». Можно сказать, китайская версия адресована к довольным, а западная – к недовольным. Это, кстати, по логике будет побуждать Запад стимулировать внутреннее недовольство в других государствах, поскольку так создаются оптимальные условия для воздействия собственной «мягкой силы». (Об особенностях активно обсуждаемой в последнее время грузинской «мягкой силы» как частном случае soft power Запада будет сказано в отдельной статье автора в следующем номере журнала.)

Не цель, но метод

Недавно компания Ernst & Young совместно с московским Институтом исследования быстроразвивающихся рынков Сколково объявили об учреждении индекса «мягкой силы». Он рассчитывается по 13 критериям, разбитым по трем собирательным категориям: целостность (integrity), глобальная интеграция и имидж. Среди критериев – ранг компаний в рейтинге репутации журнала Fortune, показатели миграционных и туристических потоков, верховенства закона, знания английского, выбросов CO2, число граждан страны в мировой сотне влиятельных персон по версии журнала Time, статус национальных вузов в рейтинге Times Higher Education, число олимпийских медалей...

По поводу индикаторов можно спорить, но попытка измерить «мягкую силу» предпринята весьма интересная. Как любопытно и сопоставление индекса «мягкой силы» по странам и категориям. Среди развивающихся рынков с 30,7 пунктами лидирует Китай, «наступая на пятки» Японии – последней из списка G7, у которой показатель равен 31,8 (у лидера, США, – 87, у Германии – 43,2). Россия с 18 пунктами стоит на третьем месте в списке быстрорастущих экономик после Китая и Индии (на 10-м месте в общем списке, включающем «большую семерку»).

На довольно высокие позиции России в рейтинге повлияли, по мнению его составителей, такие факторы, как туризм и олимпийские медали, но более всего – миграция, в первую очередь, конечно, из стран СНГ. Дискуссионная тема в российском обществе оказывается, с точки зрения индекса «мягкой силы», весомым конкурентным преимуществом.

Россия способна предложить другим не какие-то радужные идеалы, а реалистичные, применимые именно к их странам, разработанные в тесной и честной кооперации модели решения общих и индивидуальных проблем. Предлагая не рыбу, но удочку. И представляя себя не в качестве цели, но в качестве метода.

Безусловно, это более сложная схема по сравнению с тем, что имеют в своем арсенале западные страны, рекламирующие осязаемую модель, которая отражает развитую экономику и высокие социальные стандарты, функционирующие демократические институты, реализованные свободы и права человека. Однако сегодня все чаще говорят об уникальности и невоспроизводимости данной модели, сложившейся исторически и имеющей в своих цивилизационных истоках множество индивидуальных особенностей. Если так, то ее социальные стандарты клонированию и экспорту, увы, не поддаются.

России нет смысла экспортировать некую модель как альтернативу западной, китайской или исламской – уже потому, что она сама ее еще не выработала. Но в качестве предмета «экспорта» предлагаются условия для выработки собственной концепции развития другими странами, их поддержка и региональные проекты сотрудничества.

Российский подход может опираться на три «столпа»: сотрудничество, безопасность, суверенитет.

Сотрудничество, которое строится на равноправных условиях, без навязывания идеологий, моделей правления и обязательной геополитической или цивилизационной ориентации. Предлагаемый формат отношений ближе к равенству, которое изначально подразумевалось основателями европейской интеграции, чем к тому «патронату», что с недавних пор сложился у США/НАТО/ЕС с «соискателями». Не контроль исполнения «домашнего задания» и личная зависимость властей «подопечных» государств от стран – источников помощи, а кооперация и содействие самостоятельному развитию.

Разумеется, прямым условием для поступательного развития является внутренняя и внешняя безопасность государства. Если ему постоянно угрожают внутренние конфликты, мятежи, радикализация сепаратизма, обострение отношений с соседями, ни о каких нормальных условиях для развития говорить не приходится. Альтернативная точка зрения фактически утверждает, что ради продвижения нужных идей допустимы межэтнические столкновения и хаос, вплоть до гражданской войны. Однако опыт нескольких практических воплощений этого подхода показал, что стимулирование невызревших преобразований способно привести к ситуации перманентного хаоса, бесчисленным жертвам и победе радикальных сил.

Конечно, задача сохранения национальной традиции не должна противопоставляться общепризнанным правам человека, нормам и принципам международного права, защищающим базовые демократические стандарты гражданина в XXI веке. В этом должны быть заинтересованы сами руководители государств. Ведь в противном случае люди рано или поздно начнут выражать неудовлетворение системой и либо мигрируют туда, где лучше, либо будут участвовать в протестном движении, рискуя при этом стать объектом манипуляции внешних сил.

Тема суверенитета крайне важна уже потому, что именно ее сознательно стараются размыть в сравнении с ролью тех же ценностей, прав негосударственных акторов международного процесса и отдельной личности. Соотношение (а то и противопоставление) прав человека и прав государства/народа сегодня – одна из самых сложных проблем в международной теории и практике. Именно отсюда черпаются обоснования для вмешательств во внутренние дела государств, приводящие к «неожиданным» и «побочным» результатам, вроде смещения режимов, смены собственников национальных природных ресурсов и т.п. Россия, как ни парадоксально это может звучать о «постимперском» государстве, вполне может предложить малым (прежде всего – бывшим советским) государствам реальный суверенитет и немалую геополитическую самостоятельность.

Во-первых, потому, что Россия уж в чем точно не нуждается, так это в новых территориях. Чтобы понять это, достаточно посмотреть на карту и на динамику российской демографии.

Во-вторых, потому, что Россия за века выработала рабочую модель сосуществования культур, наций, религий, не сломанную годами советской власти, основанную на умении стержневого русского народа не просто уживаться с другими, но и делать немало для их развития. На фоне кризиса европейской «мультикультурности» этот аргумент выглядит убедительно, отчего также подвергается пропагандистским атакам.

В-третьих, для многих из этих стран Россия может оказаться исторически единственной державой, которая уже как минимум один раз добровольно, без войны и применения силы их «отпустила». Для нее, если задуматься, нет таких уж экзистенциально важных экономических (и отчасти геополитических) резонов максимально плотно интегрировать это пространство (хотя такая цель ставится), поскольку Россия во многих отношениях самодостаточна. Возможно, именно поэтому долгое время процессы на постсоветском пространстве оставались вялотекущими (когда вообще протекали). Самым мощным побудительным стимулом оказались не собственные мотивы, не внутренние интеграционные стимулы (кроме, пожалуй, морального долга перед миллионами соотечественников), а нарастающая деятельность других держав в регионе по вовлечению этих государств в военно-политические альянсы. Именно тревога по этому поводу стала, пожалуй, главным катализатором интеграционных усилий России, которые были немедленно пропагандистски интерпретированы как попытка Москвы «восстановить империю», «возродить СССР» и т.п.

Концепция «интеграции без инкорпорации» может быть вполне успешной для восприятия, в том числе и национальными (и даже отчасти националистическими) интеллектуальными элитами и обществами. Хотя это процесс не простой, поскольку еще сильны представления о национальной независимости как о независимости исключительно от России. И сама эмансипация явилась для этих народов именно профилированием на фоне российского фактора в истории и современности. Однако многие уже столкнулись с практиками других держав (нередко бесцеремонными), и могли убедиться в отсутствии реальной заинтересованности России в поглощении бывших союзных республик (даже если пропагандистски выгодно утверждать обратное).

Позаботиться о своих подлинных интересах (невступление соседей в военные блоки, неразмещение оружия, права русских) Москва способна абсолютно без ущерба для целей других стран. А прямые выгоды от участия в интеграционных проектах с нашей страной чаще всего перевешивают «журавлей в небе», обещаемых «в конце долгого пути» после выполнения бесконечного и произвольно изменяемого набора условий.

Общее достояние

Российская модель не делает основной упор на общечеловеческие ценности, отнюдь не исключая их при этом из своих установок – просто они не являются ее «лицом» и не могут стать ее специфическим «экспортным продуктом» в силу их статуса общего достояния. Но потому она и не собирается перестраивать партнерские отношения под себя, что в практике других государств оборачивается десуверенизацией партнеров, приходом более мощного чужого бизнеса под панегирики открытым границам и свободному рынку, растворением религиозных и традиционных устоев.

Наш подход предполагает диалог не через навязывание своего культурного кода в виде «универсальных ценностей», а через взаимное обогащение самоценных культур, уже в силу этой самоценности не имеющих морального права претендовать на превосходство над другими. При понимании, что, к примеру, национальная государственность – также часть национальной традиции и культуры.

Участие в интеграционных объединениях с Россией не должно восприниматься национальными элитами и как своего рода поражение собственного проекта: дескать, вернулись к тому, от чего ушли 20 лет назад. Россия за эти годы тоже весьма далеко позади оставила свои представления и иллюзии двадцатилетней давности, и один из простых выводов этих лет: нужно ориентироваться на потребности простых людей. Мы нередко наблюдаем, что население соседних республик заинтересовано в поддержании максимально тесных связей с Россией, в то время как правящие элиты и работающие на них экспертные круги отчетливо ориентируются на другие центры силы, противопоставляя эту ориентацию сближению с Россией.

И это еще один аргумент в пользу того, чтобы наши интеграционные усилия были адресованы в первую очередь народам, а не только политикам (специфика адресата и отличает «мягкую силу» от дипломатии). Политики, во-первых, меняются, и всегда возможен вариант, когда к власти придут силы антироссийской направленности, если в обществе не возникнет отторжения такого рода позиции. Во-вторых, на постсоветском пространстве уже сложился целый пласт политиков весьма высокого уровня, превративших бесконечное разыгрывание темы конфликта Россия–Запад в свой чуть ли не главный политический ресурс. А в-третьих, пока не ушли в историю поколения, выросшие вместе и в чем-то ностальгирующие по тому хорошему, что нас связывало, по временам, которые характеризовались для многих как период личного творческого расцвета, стабильности, уверенности в будущем и т.п.

Провал искусственных конструкций, вроде ГУ(У)АМ, неясное будущее «Восточного партнерства», несмотря на высокие слова об их ориентации на ценности (или благодаря этому), не означают, что новые попытки предприниматься не будут, а российские проекты обречены на успех. Ключевой становится именно опора на инструменты «мягкой силы», а не только на формирование экономического фундамента, который кому-то мог ранее казаться абсолютным средством для создания устойчивых союзов. Акцент на экономику рискует превратить объединения в большой «собес», который, когда иссякнет его главный источник, скорее всего, самораспадется.

Не исключено, что т.н. постсоветский мир, каким мы его знаем, в скором времени претерпит трансформацию. Здесь возможны глубинные общественные процессы с не всегда предсказуемыми последствиями, что (в очередной раз) привлечет сюда ведущих мировых игроков. Свое влияние оказывают и «арабская весна», и процессы в соседних государствах, и мировой экономический кризис, и действие внешних сил, надеющихся получить дивиденды в послереволюционной ситуации. Не могут не сказываться и разочарования населения в достижениях своих стран после 20 лет «свободного плавания» и эйфории 1990-х гг., когда казалось, что главное – уйти от России. Во многих странах накапливается недовольство элитами и методами государственного управления (коррупция, социальное расслоение, архаичность, авторитаризм), на чем играют внешние игроки, пытаясь искусственно привязать это к образу России и ее интеграционных проектов.

Президент Владимир Путин говорил на июльском совещании послов и постоянных представителей Российской Федерации: «Политика “мягкой силы” предусматривает продвижение своих интересов и подходов путем убеждения и привлечения симпатий к своей стране, основываясь на ее достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре, и в интеллектуальной сфере. Пока надо признать, образ России за рубежом формируется не нами, поэтому он часто искажен и не отражает реальную ситуацию ни в нашей стране, ни ее вклад в мировую цивилизацию, в науку, культуру, да и позиция нашей страны в международных делах сейчас освещается как-то однобоко». Очевидно, что вопрос ставится так именно потому, что соответствующие потенциал и возможности у России совершенно точно имеются. И этот ресурс является самым недооцененным активом России.

От пассивного авторитета к активному

Возможности «мягкой силы» более всего отвечают тем задачам, которые сегодня стоят перед Россией вовне. А задачи эти полностью вытекают из потребностей внутреннего развития: обеспечение дружественного окружения, создание модернизационных альянсов, усиление евразийской интеграции – все это не самоцель российской внешней политики, а средства для модернизации самой России. Не влияние ради влияния, для удовлетворения каких-то имперских комплексов, а продвижение интересов через их сочетание с интересами других государств и народов, формирование благоприятных сред для развития и модернизации и самой России, и ее партнеров.

Мощные опоры международного статуса России – место в числе постоянных членов Совбеза ООН, паритетное с США лидерство в «ядерном клубе», бесспорный экономический, научный и культурный потенциал – создают основу для, так сказать, «пассивного авторитета», т.е. всего того, что «не придумать и не отнять».

Но модернизация – это процесс активный, и он подразумевает не менее активную – и при этом многоопорную – внешнюю политику. Сегодня же основным трендом международных процессов является умение использовать возможности «мягкой силы» для реализации своих интересов. Это принципиально иная среда. Она отличается от традиционной дипломатии, подразумевая иные умения, иное кадровое, ресурсное, аналитическое, методологическое, организационное обеспечение. Необходимы навыки работы в информационном пространстве, прежде всего – в сфере новых средств коммуникации, на самых популярных площадках, понимая их законы и будучи там «своими», привлекательными, инновационными.

Скажем, у нас есть около 5 тыс. официально зарегистрированных некоммерческих организаций с теми или иными внешнеполитическими акцентами, в том числе 859 со статусом «международных». Но на практике мы порой видим, как пара американских или европейских фондов действуют эффективнее (что означает – и экономнее) нашей номинальной «армии» НКО. Умение и качество «бьет» количество. И так на многих направлениях.

Международное сотрудничество и вся наша внешняя работа в гуманитарной сфере должны предшествовать межгосударственному сотрудничеству, сопровождать его, иногда даже замещать его, в упреждающем режиме переводя дискуссии на качественно новый уровень. Наиболее очевидный пример – обсуждение будущего развития Евразийского союза в формате новых отношений, рождающихся на линии Минск–Москва–Астана: об этом нужно говорить с элитами, «мыслящим классом» соответствующих государств, чтобы не было ощущения сугубо бюрократического проекта.

Девиз Римского клуба «Мыслить глобально – действовать локально» подходит к нашей гуманитарной стратегии: глобальная стратегия продвижения интересов России и ее влияния должна найти выражение в локальных действиях применительно к каждой стране. Не может быть одинаковых подходов, скажем, к Киргизии и к Франции, к Венесуэле и к Латвии. Неуместны шаблоны и единые схемы, требуется исключительно адресная и целенаправленная работа – это не только более эффективно, но и оказывается элементарным проявлением большего уважения по отношению к другим странам.

Россия обладает таким мощным ресурсом, как миллионы соотечественников за пределами своих границ. Однако имеется отличие от других стран с многочисленными диаспорами за рубежом. Вспомним прежде всего то, как большинство из них оказалось вне Отечества: они практически проснулись за границей. Им пришлось пережить становление своих новых государств, которое часто происходило в виде эмансипации от СССР, от России и всего русского. Их самих считали (а кое-где продолжают считать) «пятой колонной», и многие из своих прав, которые в других странах давались меньшинствам автоматически, в силу демократической природы государства, русскоязычному населению приходилось отвоевывать. В этой ситуации оно, скорее, само нуждалось в поддержке России, чем могло быть ее ключевым ресурсом.

Чем сильнее Россия и ее позиции, прежде всего на постсоветском пространстве, тем больше считаются с соотечественниками за ее пределами, тем больше у нее возможностей помогать им в сложных ситуациях, которых пока еще немало. И, наоборот, соотечественники могут и должны осознавать себя влиятельной силой, способствующей созданию прочных и дружественных отношений с государствами их проживания. Что само по себе снижает вероятность и популярность в таких странах антироссийских трендов. Но такого рода обоюдополезный подход станет реальностью лишь при его восприятии обеими сторонами процесса. России необходимо усилить прежде всего ресурсное обеспечение этого процесса (например, у Россотрудничества, в полном названии которого присутствует термин «соотечественники за рубежом», на практике отсутствуют средства на какую-либо серьезную работу, кроме сугубо «клубной»). В мае 2011 г. президент Медведев подписал Указ о создании Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, учредителями которого стали МИД России и Россотрудничество. Это важный шаг, но, разумеется, далеко не последний из тех, что требуются.

Надо всерьез заниматься аналитикой, изучением успешного опыта других стран, имиджевыми вопросами, усилением культурного и гуманитарного присутствия в других странах, повышением результативности общественной и парламентской дипломатии и работы НКО. Ключевым преимуществом России является распространенность в мире русского языка. Однако это также еще далеко не в полной мере освоенный и не на 100% задействованный ресурс отечественной «мягкой силы». КПД наших усилий невелик и больше тратится на сохранение того, что есть, без количественного прироста и качественной отдачи.

Теоретически все знают, что русский язык «велик и могуч», на практике же мы чаще говорим о нем, как о языке «отступающем». Чтобы русский язык учили больше, недостаточно обеспечить предложение: нужно работать и над спросом. Знание русского языка должно стать важным фактором, способствующим, в частности, трудоустройству как соотечественников, так и представителей других народов (например, в совместных компаниях или в филиалах), помогать в поступлении в российские вузы и, разумеется, становиться неотъемлемым элементом приобретения гражданства в упрощенном порядке.

Поэтому сегодня нам нужны умные усилия в его распространении: они должны быть адресными (культурные элиты, молодежь, мигранты, участники совместных проектов и предприятий, лица, интересующиеся страной), современными (использование информтехнологий, социальных сетей), системными и комплексными (привязка к учебе и работе – обеспечение местами в вузах и в экономике; льготы для обладателей сертификатов на знание языка – например, при посещении музеев, получении виз и т.п.). Есть, разумеется, много других идей практического характера, которые будут разрабатываться в том числе и по линии Россотрудничества.

«Мягкая сила» России – прежде всего, Русский мир в самом широком смысле – и соотечественники, и симпатизирующие, и специализирующиеся на России. В любом случае, это уже существующий и влиятельный фактор международных процессов, но требующий стратегического государственного подхода, достойного обеспечения – ресурсного, кадрового, аналитического, информационного. Пора прекращать прибедняться или ждать, когда в России родится какая-то ценностная альтернатива чужим проектам или очередная идеологическая утопия. У нас есть все для того, чтобы мы гордились своей страной и чтобы нас уважали за ее пределами. Чтобы мы были привлекательны и интересны своим успешным опытом, чтобы образ России стал адекватен ее достижениям, стал ее сильной стороной, а не проблемой.

К.И. Косачев – руководитель Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество), специальный представитель президента Российской Федерации по связям с государствами – участниками СНГ. Член редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Россия. СНГ. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 735511 Константин Косачев

Греческое правительство не будет сокращать зарплаты священнослужителей

По сообщению греческого агентства церковных новостей "Ромфея", правительство Греции не будет в рамках новых мер экономии проводить сокращение зарплат духовенства.

Депутаты партий "Новая демократия" и "ПАСОК" сочли предложение левой партии ДИМАР об уменьшении размера зарплат священнослужителей нецелесообразным, потому что, во-первых, сэкономленные средства составят лишь "каплю в море", а во-вторых, эта мера разрушит систему благотворительных учреждений Элладской Церкви, заменить которую государственной у правительства нет средств.

В связи с этим 31 августа премьер-министр Греции А. Самарас во время встречи с Архиепископом Афинским Иеронимом II и членами Священного Синода пообещал, что новое сокращение зарплат госслужащих не коснется духовенства.

Узбекистан не намерен вводить свои подразделения в состав корпуса спасательных сил (КСС) стран СНГ, сообщил во вторник вице-министр по ЧС Казахстана Валерий Петров в кулуарах заседания межгосударственного совета по ЧС стран СНГ.

"Они (Узбекистан)... не собираются вводить свои подразделения в состав корпуса спасательных сил СНГ. Это их суверенное право, в этом нет ничего страшного. Остальные все государства подтвердили свое участие в этом корпусе сил СНГ. На межгосударственном совете нет голосования, чтобы проголосовать. Ни одно государство не принуждается, все идет только по обоюдному согласию. Если Узбекистан не хочет участвовать в этих вопросах, это его суверенное право", - сказал Петров журналистам в Астане.

Корпус спасательных сил СНГ - объединение межгосударственных сил быстрого реагирования, предназначенных для ликвидации чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера.

Межгосударственный совет по ЧС природного и техногенного характера - действующий орган отраслевого сотрудничества СНГ в области предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций. Он образован 22 января 1993 года в соответствии с соглашением о взаимодействии в области предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, принятым советом глав правительств СНГ в Минске.

Соглашение было подписано государствами-участниками Содружества: Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Казахстаном, Киргизией, Молдавией, Россией, Таджикистаном, Туркменистаном, Узбекистаном и Украиной.

РОССИЙСКОМУ АВИАПРОМУ ПОДРЕЗАЛИ КРЫЛЬЯ

В новом варианте госпрограммы развития авиапрома перспективы отрасли оцениваются намного пессимистичней, чем ранее. Эксперты считают, что чиновников интересуют не успешные продажи российской продукции, а освоение бюджетных средств

Минпромторг разработал новый вариант госпрограммы развития отечественного авиапрома (имеется в распоряжении BFM.ru), который в значительной степени отличается от предыдущего плана и выглядит весьма пессимистично. В документе, который по заказу ведомства разрабатывали привлеченные консультанты, говорится о существенном снижении целевых показателей. Эксперты связывают это с уменьшением финансирования, которое может быть предоставлено российскому авиапрому.

Согласно документу, доля России на мировом рынке гражданских самолетов к 2025 году будет составлять 3%, а не 10%, как в предыдущей редакции. В гражданском вертолетостроении - 13,9% вместо планировавшихся 27%. Отметим, что при этом по итогам 2010 года доля России на мировом рынке гражданского самолетостроения составляла всего лишь 0,11%.

Госпрограмма развития авиапрома разбита на три этапа: 2013-2015 годы, 2016-2020 годы и 2021-2025 годы. Всего на нее потребуется 2,1 трлн рублей, из которых 1,5 трлн рублей будет выделено из бюджета (В предыдущей редакции программы объем бюджетных инвестиций в отрасль оценивался в 1,7 трлн рублей).

Новый документ принципиально отличается от старого варианта программы по ключевому целевому показателю - доле России на мировом рынке авиастроения к 2025 году. Авторы документа предполагают, что к 2025 году объем мирового рынка авиационной продукции вырастет в 2,1 раза, до 595 млрд долларов. Три четверти сектора составит гражданское авиастроение, причем доля российских производителей в денежном выражении к 2025 году составит 4,7% в гражданском и 9,7% в военном сегменте.

"Хотелки" чиновников

Главный редактор портала Avia.ru Роман Гусаров в беседе с BFM.ru отметил, что те планы, которые озвучивались ранее, были чересчур завышенными: "Это были "хотелки" чиновников, громкие обещания, которые не основывались ни на каких объективных статистических данных. Программа Минпромторга - более аналитическая и реалистичная".

По словам эксперта, в пересмотре ранее существующей программы можно найти важный положительный момент: "Наконец-то открыто признаются ошибки, которые мы на сегодняшний день имеем в авиастроении. Признаются и в том, что у нас проблемы с кадрами, низкокачественные, неконкурентоспособные товары, нет никакого сервиса".

Но в целом картина удручающая, констатирует Гусаров, отмечая, что даже в скорректированном виде планы государства относительно отечественного авиапрома выглядят завышенными. "Они далеки от реальности, потому что если брать гражданское самолетостроение, там ставка делается на несуществующие самолеты, то есть мы собираемся занять 3% рынка еще несуществующими в природе самолетами. Это SSJ-MJ и МS-21. Но это в том случае, если они у нас получатся. А если не получатся, то ничего не займем. В то же время планируется закрыть те проекты, которые сегодня уже освоены, они есть в производстве и на них есть спрос. Это - совершенно неразумный шаг", - считает собеседник BFM.ru.

Нерациональной, по словам эксперта, выглядит идея закрывать конкурирующие проекты, поскольку по факту многие самолеты не являются друг другу конкурентами.

"В одном сегменте называются MS-21, Ту-204 и Суперджет MG, но это совершенно разные самолеты. Суперджет MG рядом не стоит с Ту-204, это абсолютно разные по классу самолеты. Почему их называют конкурентами - в голове не укладывается. То же самое и с региональным самолетом Суперджет-100 и Ан-148. Ан-148 уже в серии, уже производится, никаких затрат он не требует, продавайте и получайте прибыль. Зачем нужно его закрывать, ведь проект не требует вложений, и при этом в Суперджет-100 вложить еще немалые средства, чтобы он стал конкурентоспособным? Не говоря о том, что эти самолеты имеют свои ниши, они разные", - задается вопросом Роман Гусаров.

По его мнению, программа написана под конкретные задачи конкретных людей, в частности, руководства Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК). "Главная цель - не успешные продажи и получение прибыли, а продолжение осваивания многомиллиардных бюджетных средств. И наша авиационная промышленность, и Минпромторг и дальше будут продолжать писать программы, обосновывая необходимость освоения бюджета, и закрывая те проекты, которые могли бы приносить прямую прибыль на продажах", - уверен эксперт.

Береги репутацию смолоду

Аналитик "Инвесткафе" Андрей Шенк считает, что причины пересмотра Минпромторгом плана развития авиапрома кроются в результатах продаж самолета SSJ-100, который пока является единственной моделью, претендующей на долю на мировом рынке. "Прогнозы, по моему мнению, были пересмотрены в сторону более реальных. Но на конечном потребителе это вряд ли скажется, ведь в основном парк авиакомпаний состоит из западных моделей. А так как доля наших производителей на нашем рынке невелика, то на цене самолетов сокращение планов вряд ли отразится, как и на стоимости билетов для пассажиров", - прогнозирует эксперт.

Напомним, ближнемагистральный пассажирский самолет Sukhoi Superjet-100 был задуман в России на рубеже XX и XXI веков как замена отечественным Ту-134 и Як-42, постепенно переставшим отвечать современным требованиям. Строительством лайнера занялась специально для этого созданная дочерняя структура холдинга "Сухой" - "Гражданские самолеты Сухого" (ГСС), а главным зарубежным партнером выступила итальянская Alenia Aermacchi.

Спустя некоторое время новая разработка отечественного авиапрома получила первых заказчиков, в числе которых были российский "Аэрофлот" и армянская Armavia. Но сроки поставок постоянно срывались. В итоге, вместо обещанного выхода на рынок в 2008 году SSJ-100 припозднился на два года. Официальная причина задержки - нехватка времени на сертификацию двигателей.

Первый рейс был выполнен Armavia весной 2011 года по маршруту Ереван-Москва. Во время полета обнаружились проблемы с двигателем, что стало первой неудачей лайнера. Спустя примерно год, в мае 2012 года, SSJ-100 с пассажирами на борту разбился в Индонезии. Еще через некоторое время от Superjet отказалась Armavia. А затем один из лайнеров SSJ-100 вынужденно приземлился в московском аэропорту "Шереметьево" из-за разгерметизации салона.

Череда неудач заставила мировую авиационную общественность говорить о провале проекта. Впрочем, российские эксперты призывают не делать поспешных выводов.

Что же касается российской гражданской авиации в целом, то, по словам Андрея Шенка, она находится в зачаточном состоянии: "Да, есть первые проекты, которые с некоторыми оговорками можно назвать успешными. Но пока наш модельный ряд довольно скуден и отсутствует завоеванная годами репутация, что делает практически невозможной конкуренцию с известными западными производителями".

Официальный представить компании UTair в беседе с BFM.ru отметил, что компании при обновлении и расширении флота прежде всего ориентируются на качество продукции: "Качественная и эффективная в эксплуатации авиатехника востребована вне зависимости от страны производителя", - отметил он.

По словам представителя UTair, компания имет предварительный контракт на 20 SSJ-100 и планирует их использование наряду с иностранной техникой. "Но мы ожидаем от авиапрома не только новых проектов и самолетов, но и реальной помощи авиакомпаниям в подготовке качественной документации, персонала для их обслуживания и пилотирования, технического сопровождения и логистики для обеспечения расходными и запасными частями. Если отечественные авиапроизводители смогут быть конкурентными по этим параметрам - они будут востребованы", - отметил он

Отсутствие преференций для Украины по действию в России утилизационного сбора на автомобили можно расценить, как намек на необходимость вступать в Таможенный Союз, и показывает, что Договор о зоне свободной торговли в рамках СНГ является формальным документом, считает экс-министр экономики Украины Богдан Данилишин.

Об этом он написал в комментарии на своей странице в сети Facebook.

"Введение Россией утилизационного сбора на автомобили, при отсутствии преференций для украинской стороны, показало, что Договор о ЗСТ с СНГ, как и с Россией, является очередной формальностью. Кстати, для стран-членов Таможенного Союза утилизационный сбор не предусмотрен... Это можно расценивать также как очередной намек на необходимость вступления Украины в Таможенный Союз, тогда и проблем будет меньше", - считает Б.Данилишин.

Напомним, с 1 сентября Россия вводит утилизационный сбор на импортные автомобили. По мнению экспертов, это делается с целью, в первую очередь, защитить российский автопром в условиях резкого снижения пошлин после вступления России во Всемирную торговую организацию.

В четверг, 30 августа, в интервью "5 каналу" премьер-министр Николай Азаров сказал, что он убежден, что введение Россией сбора на утилизацию автомобилей не коснется Украины.

"Я думаю, что относительно Украины такой сбор не будет введен", - сказал Н.Азаров.

По его словам, в случае введения россиянами такого сбора Украина будет вынуждена прибегнуть к соответствующим шагам, что приведет к значительному подорожанию продукции российского автопрома на отечественном рынке.

Премьер-министр также выразил надежду на то, что в этом вопросе с РФ будет найдено компромиссное решение.

При этом в пятницу, 31 августа, пресс-служба правительства РФ сообщила, что российское правительство установило порядок взимания утилизационного сбора с автомобилей, в котором не предусмотрены какие-то исключения для транспортных средств, произведенных в Украине. Соответствующее постановление "Об утилизационном сборе в отношении колесных транспортных средств" подписал премьер-министр России Дмитрий Медведев. Документ вступает в силу с 1 сентября.

Справка. 18 октября 2011 года в Санкт-Петербурге премьер-министры стран СНГ подписали Договор о создании зоны свободной торговли. Документ подписали главы правительств России, Украины, Беларуси, Казахстана, Армении, Таджикистана, Молдовы и Киргизии. Договор не подписали Азербайджан, Туркменистан и Узбекистан. Вместе с тем было заявлено, что эти страны планируют присоединиться к нему.

30 июля 2012 года Верховная Рада ратифицировала этот договор. Украина стала третьей, после России и Беларуси, страной, которая ратифицировала документ.

9 августа Президент Виктор Янукович подписал Закон "О ратификации Договора о зоне свободной торговли".

28 августа министр по торговле Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев заявил, что Договор о зоне свободной торговли СНГ вступит в силу 23 сентября.

Эмбарго образца 2006 года для молдавских товаров больше не повторится, заявил журналистам после заседания правительства вице-премьер, министр экономики Валериу Лазэр, сообщает ИА "Новости-Молдова"

Эмбарго на ввоз в Российскую Федерацию винодельческой продукции и продуктов растениеводства из Молдовы было введено Роспотребнадзором РФ в 2006 году по причине их низкого качества. Прямые убытки Молдовы тогда, по оценкам экспертов, составили до $180 млн.

Заявление Лазэра было сделано после того, как кабинет министров рекомендовал парламенту страны ратифицировать договор о зоне свободной торговли СНГ, подписанный премьером Владимиром Филатом в октябре прошлого года на встрече глав правительств стран Содружества в Санкт-Петербурге.

Соглашение о зоне свободной торговли недавно ратифицировала Украина. Россия и Белоруссия сделали это еще в марте. На очереди — Казахстан и Армения.

По словам вице-премьера, представлявшего законопроект на заседании кабмина, это многостороннее соглашение заменит существующие двусторонние договора о свободной торговле между странами СНГ. Он отметил, что документ позволит либерализовать региональную торговлю, использовать процедуры ВТО для разрешения торговых споров, а также исключить применение странами-членами СНГ ограничительных торговых мер.

Согласно договору, экспортные пошлины будут "заморожены" на существующем уровне, а через шесть месяцев после вступления соглашения в силу его участники начнут переговоры по их поэтапной отмене.

"Кроме того, не будут использоваться технические, санитарные и фитосанитарные меры в качестве барьеров для торговли, а вот пошлины на импорт на чувствительные для Молдовы товары (сахар, алкогольная продукция и т.д.) пока сохранятся", - подчеркнул министр.

В свою очередь, Филат уточнил, что данный документ, подписанный с СНГ, не противоречит Соглашению об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли, которое Молдове предстоит заключить с Европейским Союзом.

Новым председателем совета глав МВД стран СНГ станет, в соответствии с очередностью, министр внутренних дел Азербайджана, передача этих полномочий армянской стороной России не имеет правовых оснований, сообщил РИА Новости в понедельник источник в Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории стран-участниц СНГ (БКБОП).Ранее в понедельник полиция Армении направила послание участникам предстоящего в Баку 6-8 сентября заседания совета с выражением протеста в связи с экстрадицией из Венгрии и последовавшим помилованием азербайджанского офицера Рамиля Сафарова, убившего в 2004 году в Будапеште армянского коллегу, и заявила об отказе от участия во встрече. По сообщению пресс-службы ведомства, начальник полиции Армении передает свои полномочия председателя совета российскому министру внутренних дел.

"Согласно регламенту совета глав МВД стран СНГ, передача полномочий главы совета осуществляется в порядке ротации по латинскому алфавиту. Таким образом, после Армении председательство в организации переходит к Азербайджану", - сказал собеседник агентства.

"Передача полномочий возможна только на заседании совета, другого формата не предусмотрено. Поэтому решение главы полиции Армении передать эти полномочия министру внутренних дел РФ не соответствует регламенту совета и вряд ли повлечет какие-либо правовые последствия", - подчеркнул собеседник РИА Новости.

По его данным, в случае отсутствия на заседании представителей полиции Армении, с отчетным докладом о работе совета, скорее всего, выступит директор БКБОП генерал-полковник полиции Николай Овчинников.

Совет министров внутренних дел стран-участниц СНГ был создан решением совета глав государств СНГ от 19 января 1996 года в целях взаимодействия и координации действий в борьбе с преступностью. Он собирается раз в год, однако периодически при необходимости проводятся внеочередные заседания.

В состав совета входят министры внутренних дел Азербайджана, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, России, Таджикистана, Узбекистана и Украины. Представители Туркменистана принимают участие в отдельных заседаниях совета. На встречах обсуждают актуальные вопросы совместной борьбы с трансграничной организованной преступностью, особое внимание страны уделяют активизации информационного обмена в сфере борьбы с преступностью и терроризмом.

Первый заместитель министра иностранных дел РФ Андрей Денисов и посол Армении в Москве Олег Есаян обсудили в понедельник ситуацию вокруг экстрадиции из Венгрии в Баку и последовавшего затем помилования на родине азербайджанского офицера Рамиля Сафарова, убившего в 2004 году в Будапеште своего армянского коллегу.Как отмечается в сообщении российского МИД, "в ходе состоявшейся беседы была обсуждена ситуация, сложившаяся в результате действий азербайджанских и венгерских властей в отношении азербайджанского военнослужащего Рамиля Сафарова, высказана серьезная озабоченность в связи с возможными негативными последствиями ее развития для стабильности и безопасности региона".

Скандал с участием Венгрии, Армении и Азербайджана разгорелся 31 августа, после того как Будапешт выдал Азербайджану лейтенанта азербайджанской армии Сафарова, приговоренного к пожизненному заключению за зверское убийство в 2004 году в Будапеште армянского офицера Гургена Маргаряна. В венгерской столице военнослужащие проходили обучение в рамках программы НАТО "Партнерство во имя мира". Сафаров зарубил Маргаряна топором, пока тот спал. Сообщалось, что убийца нанес не менее 16 ударов по лицу армянского офицера.

За это преступление Сафаров был приговорен к пожизненному заключению без права на помилование в течение 30 лет. Однако по возвращении в Азербайджан он был помилован президентом Ильхамом Алиевым. Более того, Сафарову было присвоено звание майора. Эти шаги вызвали резкую реакцию в Ереване. Президент Армении Серж Саргсян заявил на встрече с руководителями аккредитованных в стране диппредставительств о приостановлении дипломатических отношений и всех официальных связей с Венгрией.

Министр обороны Армении Сейран Оганян и начальник главного штаба ВС страны Юрий Хачатуров распорядились "повысить бдительность войск". В Ереване в субботу прошли акции протеста против выдачи Сафарова Азербайджану.

Как сообщает корреспондент АрмИнфо, в ходе визита президент в сопровождении министра сельского хозяйства Серго Карапетяна и директора ЗАО "Евротерм'' Эдуарда Казараня ознакомился с работой завода.

По словам главы компании "Евротерм"Эдуарда Казаряна на заводе будет производиться детское питание, томатная паста, а также полуфабрикаты для различных производств. Он заметил, что "Ноян" будет производить 15 видов соков, 17 видов овощных консерв и 15 видов варенья, которые будут экспортироваться в США, Францию, Арабские эмираты и Россию. "В начале в заводе будет работать 40 человек, а в течение двух лет их число достигнет 70-80. Строительство, оснащение и эксплуатацию оборудования инвестировано около $8 млн.", - заметил он. В свою очередь, министр Карапетян отметил, что этот завод открывается в самый разгар сбора урожая и повлияет на развитие сельского хозяйства в стране. "Мы зарегистрировали рост как в сфере растениеводства - более 20%, так и в сфере животноводства - около 2%. Однако, несмотря на то, что год был урожайным, нам удается решить проблемы и с реализацией урожая", - заявил Карапетян. Он также подчеркнул, что рост объемов производства положительно повлиял на объемы внешнеторгового оборота параллельно с ростом в структуре импорта доли продукции перерабатывающей промышленности. По его словам, общий объем экспорта за семь месяцев по сравнению с прошлым годом вырос на 13,5% при том, что доля продукции перерабатывающей промышленности в отчетный период увеличилась на 55,7%.

Праздничные мероприятия пройдут в воскресенье в столице Степанакерте и райцентрах непризнанной республики в связи с 21-й годовщиной провозглашения Нагорно-Карабахской республики (НКР).Торжества начнутся с литургии в соборе Казанчецоц в городе Шуша.

Традиционно первый урок в учебных заведениях будет посвящен Дню провозглашения НКР. На уроках будут присутствовать члены правительства и парламента, активисты Карабахского движения, госслужащие и офицеры Армии обороны НКР.

В первой половине дня в воскресенье руководство НКР и гости, прибывшие в Карабах для участия в празднествах, посетят Мемориальный комплекс Степанакерта, где состоится церемония возложения венков.

В рамках праздника запланирован прием от имени президента НКР Бако Саакяна.

Вечером на республиканском стадионе имени Степана Шаумяна состоится праздничный концерт с участием местных и зарубежных артистов, а также будет дан фейерверк.

В феврале 1988 года населенная преимущественно армянами Нагорно-Карабахская автономная область (НКАО) заявила о выходе из Азербайджанской ССР. Второго сентября 1991 года в Степанакерте состоялась совместная сессия Нагорно-Карабахского областного и Шаумянского районного Советов, которая на основе всенародного волеизъявления приняла Декларацию о провозглашении Нагорно-Карабахской республики (НКР) в границах бывшей НКАО и Шаумянского района.

Таким образом, было реализовано право, отраженное в действовавшем тогда законодательстве, в частности, в Законе СССР от 3 апреля 1990 года "О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР", согласно которому национальные автономии могут самостоятельно решать вопрос о своем государственно-правовом статусе в случае выхода союзной республики из состава СССР.

Однако официальный Баку признал этот акт незаконным и упразднил существовавшую в советские годы автономию Карабаха.

Десятого декабря 1991 года, всего за несколько дней до официального распада Советского Союза, в Нагорном Карабахе состоялся референдум, на котором подавляющее большинство населения - 99,89% - высказалось за полную независимость от Азербайджана. После этого начались широкомасштабные боевые действия, в результате которых Азербайджан потерял контроль над Нагорным Карабахом и прилегающими к нему семью районами.

С 12 мая 1994 года после подписания в Бишкеке договора о перемирии в зоне конфликта прекращены военные действия. Соглашение об установлении режима прекращения огня соблюдается до сих пор.

С 1992 года по сей день ведутся переговоры по мирному урегулированию конфликта в рамках Минской группы ОБСЕ, сопредседателями которой являются США, Россия и Франция.

Азербайджан настаивает на сохранении своей территориальной целостности, Армения защищает интересы непризнанной республики, НКР не является стороной переговоров.

Нагорный Карабах (самоназвание Арцах) - область в Закавказье. Численность населения по состоянию на 1 января 2011 года - около 144 тысяч человек, подавляющее большинство - армяне. Столица - город Степанакерт (население около 50 тысяч человек).

Нагорный Карабах в раннее Средневековье входил в состав Армении. После того как большая часть этой страны в средние века была захвачена Турцией и Ираном, армянские княжества (меликства) Нагорного Карабаха сохраняли полунезависимый статус. В 1813 году по Гюлистанскому мирному договору Нагорный Карабах вошел в состав России. Гамлет Матевосян.

Директор международного департамента Таможенной администрации Ирана Мохаммед Хосейн Багэнаят заявил, что у Ирана подписаны соглашения и меморандумы о взаимопонимании по таможенным вопросам с 30 странами Движения неприсоединения, сообщает агентство ИРНА.

По словам М.Х.Багэнаята, соглашения о таможенном сотрудничестве подписаны с такими странами, как Азербайджан, Узбекистан, Туркменистан, Беларусь, Афганистан, Пакистан, Сирия, Катар, Кувейт, Ливан, Эфиопия, Алжир, Кения, Нигерия, Индонезия, Индия, Куба и Эквадор.

Соглашения с большинством из перечисленных стран уже ратифицированы меджлисом Исламского совета и переданы на утверждение в Наблюдательный совет.

Далее М.Х.Багэнаят отметил, что с такими странами, как Венесуэла, Никарагуа, Филиппины, Вьетнам, Малайзия, Йемен, Саудовская Аравия, Оман, Ирак, ОАЭ и Иордания, подписаны меморандумы о взаимопонимании по таможенным вопросам.

Помимо перечисленных стран Движения неприсоединения М.Х.Багэнаят назвал ряд стран, с которыми Иран обменялся документами по таможенным вопросам и ведет переговоры по поводу таможенного сотрудничества. К этим странам относятся Украина, Армения, Таджикистан, Россия, Кыргызстан, Казахстан, Грузия, Турция, Тунис, Судан, Ливия, Китай и Шри-Ланка.

Легко ли быть русским в России?

Сергей Рыбаков — доктор исторических наук, профессор УрФУ, автор более 290 публикаций, в том числе — в журналах “Обозреватель-Observer”, “История в подробностях”, “Вопросы истории”, “Наш современник”, в Вестнике УрО РАН “Наука. Общество. Человек”, в “Литературной газете”, еженедельнике “Слово”. Постоянный автор журнала “Урал”. Живёт в Екатеринбурге.

Отзвуки Манежа еще слышатся…

Существует ли в нынешней России “русский вопрос”? И стоит ли сегодня заводить разговор о состоянии межнациональных отношений в нашей стране? Кто-то может сказать: события в Кондопоге, на Манежной площади, в Сагре остались в прошлом, и это означает, что тему пора закрыть и списать в архив.

И все-таки вспомним… “Погромы — неизбежная реакция затравленного населения, разочарованного бездействием властей. …Если администрация вся куплена, если ее нет вообще, люди сами должны были это сделать и сделали”. Эти слова были сказаны жителями Кондопоги в 2006 году, а ведь они могли бы прозвучать и в уральском поселке Сагра летом 2011 года.

По итогам громкого дела о нападении на Сагру Следственный комитет предъявил обвинение тридцати фигурантам, среди которых выделились цыгане-наркоторговцы Лебедевы, недовольные желанием сагринцев покончить с криминальной вольницей в поселке. Реализуя свое недовольство, Лебедевы “выписали” из Екатеринбурга интернациональную банду, в которой преобладали выходцы с юга России и южного зарубежья. Наймитам были обещаны деньги. В следственном деле значатся имена Шоты Катамадзе, Кардаша Фаттахова, Артема Рабаданова, Виталия Слатимова, Магомеда Бекова, Файга Мусаева и еще более двадцати человек, летней ночью примчавшихся на автомобилях в Сагру для проведения карательных “мероприятий”. Однако желаемого успеха “гости” не достигли и, встретив жесткий отпор, с потерями ретировались.

Не заметить этнической окраски сагринских событий невозможно. Но как объяснить наглость гастролеров? Ее нельзя считать явлением, возникшим вдруг, самопроизвольно, ни с того ни с сего. Драматизма в сагринскую сюжетику добавило поведение верхнепышминской полиции, куда жители Сагры обратились за защитой: стражи порядка отказались защищать мирных граждан, тем самым попустительствуя бандитскому рейду. Стиль поведения уральских блюстителей закона один к одному совпал со стилем поведения их карельских и московских коллег накануне Кондопоги и Манежа. Будем искать в этом совпадении случайность?

Не собираясь сдаваться пришельцам, сагринцы вступили с ними в бой. В перестрелке один из нападавших, 28-летний азербайджанец Фарид Мусаев, был застрелен. Полиция арестовала нескольких защитников Сагры, обвинив их в умышленном убийстве. Неясно, как полисмены повели бы себя в дальнейшем, если б не мощный резонанс в уральских и федеральных СМИ. Власти не стали отмалчиваться. После выяснения подробностей произошедшего начальник ОВД по Верхнепышминскому и Среднеуральскому округам был обвинен в халатности (позднее, правда, это обвинение было с него снято), а задержанных сагринцев освободили, признав, что они действовали в рамках “допустимой самообороны”.

Эту “допустимую оборону” трудно воспринять иначе, нежели гротеск. Да, понятно, что люди должны уметь обороняться от агрессии, тут вопросов нет. Гротеск высвечивается, когда от тех людей требуют еще и налогов на содержание структур, кои призваны охранять покой граждан, но делать это отчего-то отказываются. “Допустимая оборона” иллюстрирует суть социальной модели, более двадцати лет пропагандируемой в России адептами догматического либерализма, которые неутомимо доказывают, что роль государства в жизни социума нужно свести к предельному минимуму.

“Русский вопрос” существует

От анемичности и безответственности властных структур страдают простые люди, вынужденные самодеятельно отбивать дерзкие выпады криминалитета. А ведь у многих из этих людей до сих пор не поломаны привычные, веками складывавшиеся архетипы сознания, заставляющие их полагаться на “всевидящее государево око”. Именно у этих “консерваторов” факты равнодушного поведения властей вызывают недоумение и обиды.

Кондопога, Манеж, Сагра выявили нежелание верхов считаться с настроем и запросами масс, вникать в социально-психологические причины далеко не рядовых событий. Что это за причины? Одну из них Дмитрий Лабаури в статье “Эхо Манежного бунта” (“Урал”, 2011, № 3) обозначил как “состояние фрустрации, возникающей в качестве реакции людей на быстро меняющийся мир, на радикальные модернизационные процессы, на резкое изменение социальных статусов и социальных ролей в обществе”. В самом деле, радикальные рыночные реформы 90-х годов изменили житье-бытье большинства населения не к лучшему. Выяснилось, что “либеральный рай” на трудовое большинство не рассчитан. Малопонятная логика изменений влекла за собой стрессы, порождала тревожность, загружала сознание людей химерами, ломавшими привычную идентичность. “Полевые наблюдения” ясно показали: эти синдромы сказывались в первую очередь на русских. Можно ли утверждать, что к нынешним временам от этих синдромов ничего не осталось? Нет, нельзя.

Придя к власти в начале 90-х годов, либеральные вожди Гайдар, Чубайс и иже с ними поставили перед собой задачу “переформатировать” русский народ. Тягу к сотворению истории с нулевой отметки либеральные догматики переняли у Ленина с Троцким, “творивших историю” самыми радикальными методами социальной инженерии. Запрос на эти методы, похоже, далеко не ушел, еще совсем недавно напомнив о себе в речах, звучавших с высокой трибуны.

В феврале 2011 года в Уфе на заседании президиума Госсовета Дмитрий Медведев сделал следующее заявление: “У нас есть большая задача, касающаяся формирования будущей идентичности. ...Наша задача заключается в том, чтобы создать полноценную российскую нацию при сохранении идентичности всех народов, населяющих нашу страну. …И здесь нечего стесняться, улыбаться, говорить о том, что уже когда-то такую нацию пытались создать. Да, у нас не получилось до конца. Но создание прежней нации было прервано развалом государства. Не погружаюсь сейчас в причины того, что произошло. Но у других-то стран получилось. И мы должны это сделать”.

Проект “полноценной российской нации” — заявка на очередной социально-инженерный эксперимент. В словах о новой, “полноценной российской нации” угадывается подтекст, отнюдь не безобидный для “старой” русской нации. Получается, что она, “старая”, не вполне полноценна: то ли она еще есть, то ли ее уже нет, то ли она нужна, то ли не нужна. А раз так, следует ли оставлять ей право на культурно-этническое воспроизводство? Ответ напрашивается сам собой: нет, не следует; вот, дескать, создадим российскую нацию и будем считать ее полноценной, будем заботиться о ней в полной мере.

За таким ответом следует веер других вопросов. Например: с помощью каких рычагов должна создаваться “новая, полноценная” нация? Ясно же, что не с помощью семейных устных преданий, дедовых архивов и старых фотографий. От литературной и театральной классики в этом деле толку тоже немного, ибо она ничего не говорит о “полноценной российской нации”. Для создания такой нации потребуется мощный пропагандистский “бульдозер”, который для нее разгребет специальную площадку, очистив ее от “старого, неполноценного хлама”. А что появится на этой площадке?

Изъяны догматизма

У нас в стране социально-инженерные эксперименты в сфере межэтнических отношений уже проводились. Поэтому, прежде чем затевать новый эксперимент, резонно было бы для начала обратиться к опыту истории. Вне исторического контекста философская и социально-политическая специфика “русского вопроса” остается не вполне понятной.

В нынешнем году отмечается 1150 лет русской государственности. За одиннадцать с половиной веков она не раз и не два проверялась на живучесть и прямыми интервенциями, и закулисными интригами внешних соперников. Эти проверки она более или менее успешно выдерживала. Но вот настал ХХ век, и русская государственность оказалась перед новыми, качественно иными испытаниями: ее проверили на прочность не только мировые войны и революции. Не менее сложным для нее оказалось двукратное испытание заимствованными на стороне и некритически внедренными на ее почву теоретическими догмами.

В 1917 году пала Российская империя, а в 1991 году распался пришедший ей на смену Советский Союз. В черно-белой схеме ходульной пропаганды эти две “вехи” подаются как полярно противоположные по смыслу и значению. Казалось бы, это действительно так: большевики создали Советский Союз, а либералы, пришедшие к власти в начале 90-х годов, наоборот, развалили его. Но на самом-то деле сходство в событиях 1917-го и 1991 годов имеется, и немалое. Их сближает позиция тех, кто пришел к власти в результате и тех, и других событий. Она выражена пренебрежением к традициям русской государственности и русской культуры, а также безграничной верой в теоретические фетиши. 1917 год “одарил” Россию большевистским догматизмом и красным террором, 1991 год — догматизмом либеральным и олигархической системой власти.

Для того чтобы извлекать из истории полноценные уроки, ее нужно знать. А знать историю — значит уметь отделять реальные факты от мифов и стереотипов, какими бы устоявшимися они ни были. Незнание или прискорбно слабое знание истории теми, кто определял политику в СССР на рубеже 80–90-х годов прошлого века, стало одной из причин распада этого государства. Дезинтеграцию Советского Союза подогревал поток антиисторичных мифов, захлестнувших тогдашнее общественное сознание и воздействовавших на умы персонажей, находившихся “у руля”.

Разделение Советского Союза прошло по границам союзных республик — сколь искусственным, столь и условным. В результате почти 50 миллионов человек разных национальностей оказались вне своих “титульных” территорий. Из этого числа больше половины составили русские, а с учетом тех, кто своим родным считал русский язык, — намного больше: 36 миллионов. Распад СССР — это историческая драма русского народа, оказавшегося самым многочисленным разделенным народом. Она усилилась тем, что вне Российской Федерации осталось немало территорий, веками населяемых русскими, оказавшимися чужеземцами в родных местах, — будь то Гурьев, основанный русским купцом в XVI веке, или Харьков, возникший как русская военная крепость в XVII веке.

Чтобы глубже вникнуть в проблематику, связанную со сворачиванием проекта под названием “СССР”, нелишне разобраться: каковы были его истоки, в каких политических и идеологических обстоятельствах он возник? Вникнув в их суть, нетрудно понять, что уже в момент рождения Советского государства в его организм были внесены болезнетворные вирусы, базировавшиеся на мифах о России как о “тюрьме народов”. Эти мифы обернулись грубыми перекосами в национальной политике большевиков.

Большевистские теоретики все свои действия соизмеряли с марксизмом, в котором усматривали универсальный ключ ко всем тайнам истории. В свете марксистской теории история представлялась ими как жестко заданный сюжет на тему смены социально-экономических формаций. Венцом истории марксисты объявили коммунизм, трактуя его как общество полного, тотального равенства, достигаемого за счет стирания всех различий между людьми — не только юридических и социальных, но также этнических и культурных.

Главным условием “стирания различий” или, по словам Троцкого, “преодоления идиотизма национальной ограниченности” объявлялись отказ от “устаревших национальных отечеств”, “исчезновение государственных границ” и “создание единого мирового трудового государства”. Добиваясь создания “всепланетарной коммуны”, “Интернациональной Советской Социалистической Республики”, вожди большевизма понятие “интернационализм” превратили в мертвую догму, поскольку в их трактовке оно уравнивалось с национальным нигилизмом, с отрицанием национальных особенностей у разных народов, с непримиримостью к понятию “патриотизм”. Маркс учил: “Рабочие не имеют отечества. Нельзя лишить их того, чего у них нет”. На этой формуле и строилась пропаганда раннего большевизма.

На страницах Малой советской энциклопедии, выпущенной в 1930 году, национальное отечество объявлялось “буржуазным понятием”, патриотизм был назван “природным чувством, присущим чуть ли не каждому животному”. При этом разъяснялось: “На деле привязанность животного к определенному месту продолжается только до тех пор, пока оно дает средства к существованию. …Пролетариат не знает территориальных границ, не противопоставляет одной страны другой. Поэтому всякая страна, совершившая социалистическую революцию, входит в СССР. Когда же социалистическая революция совершится во всех странах и будет построено бесклассовое общество в мировом масштабе, исчезнут границы между странами, — отечеством трудящихся станет весь мир”.

Российская государственность была брошена на жертвенный алтарь, возведенный во имя “мировой коммуны”. Этот подход отразился в идее создания СССР, возникшего не иначе, как пропагандистский каркас для модели под названием “Всемирная федерация советских республик”. Вожди большевиков считали, что после победных революций в европейских и азиатских странах наиболее вероятным вариантом развития событий станет присоединение этих стран к СССР. Потому-то Советский Союз и замышлялся как федерация. На смену единой и неделимой Российской империи должен был прийти пестрый конгломерат из национально-территориальных образований.

Конечным стратегическим целям большевиков такой конгломерат никак не соответствовал. Казалось бы, если своей конечной целью лидеры раннего большевизма ставили “полное единство трудящихся разных наций”, то с точки зрения самой элементарной логики должны были отвергнуть все, что тормозит “стирание национальных различий”. До 1917 года Ленин придерживался этой логики, говоря, что “ни один марксист, не разрывая с основами марксизма и социализма вообще, не сможет отрицать, что интересы социализма стоят выше, чем интересы права наций на самоопределение. …Пока и поскольку разные нации составляют единое государство, марксисты ни в коем случае не будут проповедовать ни федеративного принципа, ни децентрализации”.

Однако после прихода к власти в 1917 году Ленин и его сподвижники отказались от их же собственной логики, связанной с безоговорочным, железобетонным интернационализмом. Они на время отодвинули стратегию в сторону и сосредоточились на тактике, полагая, что тактические игры продлятся недолго, и как только победит мировая революция, их можно будет отбросить.

В поисках союзников, пусть и временных, большевики стали разыгрывать этническую карту. В сфере национальных отношений на первый план они выдвинули лозунг “права наций на самоопределение”, точнее — “права на свободное отделение”. Ленин писал: “За всеми нациями, входящими в состав России, должно быть признано право на свободное отделение и на образование самостоятельного государства”. Чем объясняется резкое несоответствие между стратегическими и тактическими лозунгами большевиков в подходах к национальному вопросу?

Русофобия как догма

Все дело в том, что интернационализм в ленинской трактовке имел весьма специфический оттенок. Вождь большевиков объяснял на VIII съезде РКП(б): “Мы должны поставить дело так, чтобы немецкие социал-предатели не могли говорить, что большевики навязывают свою универсальную систему, которую будто бы можно на красноармейских штыках внести в Берлин. А с точки зрения отрицания принципа самоопределения наций так и может выйти”. Свято веря в марксистскую “универсальную систему”, Ленин беспокоился, что по ее поводу могли сказать “немецкие социал-предатели”. Парадокс здесь лишь кажущийся: в полном соответствии с умонастроениями боготворимых им Маркса и Энгельса Ленин делил народы на “передовые” и “отсталые”. Коль скоро даже Финляндию он характеризовал как “страну демократическую, более развитую, более культурную, чем мы”, то Германия тем более была для него “образцом передовой капиталистической страны”.

Ленин дорожил мнением “передовых” немцев, даже если они выступали в роли “социал-предателей”. Германия, по представлениям Ленина, шла в авангарде социально-экономического развития и, стало быть, имела все основания претендовать на роль лидера в предстоящей “мировой революции”. Россия поначалу интересовала его только как “революционный тыл германского пролетариата”. Вождь большевиков и шел на революционный переворот в России для того, чтобы подстегнуть, ускорить революцию в Германии, дать немецким левым социал-демократам “пример революционной решительности”.

Кумиры Ленина Маркс и Энгельс были, конечно, интернационалистами и горячими сторонниками “стирания национальных различий”, но дело в том, что при этом они были уверены: эти различия должны стираться по лекалам исторического и ментального опыта Запада. Отцы коммунистической доктрины прохладно относились к принципу культурного многообразия, жестко противопоставляли “цивилизованный Запад” “варварскому Востоку”. Россию Маркс презирал и однозначно относил к “варварскому Востоку”. В сочинении под названием “Разоблачения дипломатической истории XVIII века” он назвал ее историю “историей рабства, интриг, подкупа, скрытых узурпаций”. “Колыбелью Московии было кровавое болото монгольского рабства, — писал Карл Маркс. — …Петр Великий сочетал политическое искусство монгольского раба с гордыми стремлениями монгольского властелина, которому Чингисхан завещал осуществить свой план завоевания мира. …Жизненный источник современной русской дипломатии составляют захватнические методы монгольского раба и всемирно-завоевательные тенденции монгола-властелина”.

Маркс и Энгельс воспринимали Россию как “вызов европейцам” и “угрозу Западу”, кипели ненавистью к ней: “На сентиментальные фразы о братстве, обращаемые к нам от имени контрреволюционных наций Европы, мы отвечаем: ненависть к русским была и продолжает еще быть у немцев их первой революционной страстью”. Поминая средние века, основатели коммунистической доктрины радовались захватам германцами славянских земель, производимым, по их мнению, “исключительно в интересах цивилизации”. Понятие “цивилизация” в их трактовке подразумевало только западную цивилизацию, и никакую другую. Говоря о формировании европейских империй как об “отражении исторической необходимости”, родоначальники коммунизма о равенстве и братстве народов и не помышляли: “Дело не обошлось без того, чтобы не растоптали несколько нежных национальных цветков. Но без насилия и неумолимой беспощадности ничто в истории не делается”. В 1849 году Маркс и Энгельс провозгласили “борьбу, беспощадную борьбу не на жизнь, а на смерть со славянством, борьбу за уничтожение и беспощадный терроризм”.

Большевистские вожди унаследовали у Маркса и Энгельса не только учение о классовой борьбе, но и представления о том, что существуют “революционные” и “реакционные” нации. Русские, по ленинским раскладам, попали в разряд “реакционных”. Русофобия стала отличительной чертой раннего большевизма. Редкий исторический парадокс, связанный с этническим дроблением ленинцами подвластной им страны при наличии стратегии, направленной на тотальную унификацию и “стирание национальных различий”, объясняется именно тем, что русская культура объявлялась негодной и недостойной быть критерием качества. Ориентиры унификации определялись исключительно западными образцами: признать русский исторический опыт позитивным для большевиков значило пойти против воли их учителей и идейных отцов Маркса и Энгельса.

Ленин не хотел пугать и тревожить “передовые нации Запада” перспективой присоединения к “исторически отсталой России”. Если бы “базой мировой революции” явились Германия или Англия, было бы совсем другое дело — тогда “варварская Московия” должна была бы присоединиться к “передовому Западу” в качестве колонии для того, чтобы “учиться прогрессу” у него.

В соответствии с тезисом о “строгих закономерностях и повторяемости исторических фаз в развитии разных стран” русская история подверстывалась под западноевропейский стандарт. Марксистское обществоведение отрицало разницу между русской колонизацией и хищническими захватами Англией, Францией, Испанией, Германией азиатских, африканских, американских колоний. Один и тот же термин “империя” был применен к двум разным цивилизационным феноменам — России и западным колониальным империям.

Однако в Киевской и Московской Руси, а затем и в петербургской империи русские люди были далеки от того, чтобы фетишизировать этничность и расу. Они отвергали высокомерие, позу наставничества, дутую иерархию, убого понятую избранность в межэтнических отношениях, не стеснялись перенимать что-то полезное и учиться чему-то у своих соседей. Русский взгляд на мир не отторгал непохожее и специфическое. Новгородские, смоленские, суздальские, рязанские русаки не подавляли своих соседей — балтов, угро-финнов, тюрок. В старой России разные этнические миры свободно уживались, дополняли и подпитывали друг друга, вступали в открытый и взаимополезный диалог.

Русское государство, вопреки заблуждениям и намеренным фальсификациям, отражало идею вольного содружества народов, спаянных общими интересами, общей исторической судьбой. С первых дней русской истории на территории Руси—России включился алгоритм взаимодействия разных племен и народностей, заработал процесс культурного взаимообмена между ними, стала складываться специфическая цивилизационная структура, базирующаяся на их постоянной “притирке” друг к другу. Русское государство не насаждало единых для всех унифицирующих шаблонов и стереотипов, поддерживая развитие местных культур и языков. Многие народы вошли в состав России добровольно, сделав осознанный выбор. Большинство российских народностей не отторгло идею общегосударственного патриотизма, ставя ее выше узкоэтничного национализма.

Русская православная традиция всегда признавала, что мир многообразен и что любой человек имеет право на духовную свободу, на свое “я”, на свои индивидуальные особенности. Это относится также и к этносам, каждый из которых является носителем определенного исторического опыта, содержащего в себе уникальные культурные коды и смыслы. Их сбережение позволяет сохранять и большой культурный космос. Но самобытность — отнюдь не синоним эгоистичной изоляции. Деформации возникают там, где уникальность начинают понимать как особую избранность, как эксклюзивное право на национальный эгоизм, на паразитирование в отношениях с другими народами. В такой форме этничности содержится “заявка” на монопольное “владение” некими универсальными правилами, навязывание которых иным народам и культурам смыкается с высокомерием и презрением к ним, ведет к обезличке, нивелировке, утрате тонких смыслов.

Ленин, глядя на русскую историю через призму марксовых писаний, не понимал, не чувствовал ее. Стремясь привлечь попутчиков в лице разных сепаратистов и националистов, он призвал поддержать “национализм угнетенных народов”, назвав его “буржуазно-прогрессивным”. Преклоняясь перед текстами Маркса как перед священным откровением, Ленин не только повторил все нелепости своего учителя в адрес русских, но и добавил целый ворох новых. В своих статьях он убеждал читателей в том, что “великорусы в России — нация великая своими насилиями, нация угнетающая”, усматривал в русской истории только “великие погромы, ряды виселиц, застенки, великие голодовки и великое раболепие перед попами, царями и капиталистами”. Конкретных фактов, касающихся причастности великорусов к “великим погромам”, ни в одной из своих работ Ленин не привел, ограничившись сообщением о своих “волжских воспоминаниях”, приведенных в статье “К вопросу о национальностях или об “автономизации ””. По этим “воспоминаниям” выходило что русские “поляка не называют иначе, как “полячишкой”, татарина — иначе, как “князь”, грузина и других кавказских инородцев — как “капказский человек””. Вполне возможно, что кто-то и в самом деле так говорил, выявляя собственное бескультурье, но до “великих погромов” эти примеры все же недотягивают.

Окрестив Россию “тюрьмой народов”, Ленин утверждал, что она “побила всемирный рекорд угнетения наций”. Исходя из этого, он требовал установить в РСФСР, а затем и в СССР такую форму национальных отношений, коя сводилась бы “не только к соблюдению формального равенства, но и к такому неравенству, которое возмещало бы неравенство со стороны нации большой”. Именно Ленину принадлежала идея создания в России национально-территориальных автономий, которая свелась к нездоровой логике: “Каждому этносу — по государству”.

От нелепой теории к неумной практике

Ленинскую формулу о “возмещающем” неравенстве русского народа по отношению к нерусским народностям неоднократно озвучивал и Сталин. Этнический грузин, он с удовольствием говорил о праве нерусских народностей на предъявление счетов старой России за ее “роль жандарма Европы и палача Азии”. Одной из форм “платежа по счетам” стал “административный передел России” по этническому принципу, о чем Сталин открыто заявил, выступая в 1921 году на Х съезде РКП (б).

“Административный передел” бывшей Российской империи был произведен как минимум дважды. На ее территории появились самостоятельные советские государства — Украинская и Белорусская республики, Российская и Закавказская федерации. На той части старой России, которая получила название РСФСР, “административный передел” вылился в создание в 1918–1922 годах большого числа национально-автономных образований: Башкирской, Крымской, Татарской, Туркестанской, Якутской, Дагестанской, Горской автономных республик, Трудовой коммуны немцев Поволжья, Карельской трудовой коммуны, Киргизской, Кара-Киргизской, Вотской, Марийской, Коми, Чувашской, Монголо-Бурятской, Ойротской, Калмыцкой, Кабардинской, Карачаево-Черкесской, Чеченской автономных областей.

Другой формой “платежа” со стороны России, по мнению Сталина, должно было стать форсированное развитие национальных республик за счет перекачки в их пользу ресурсов и средств из русских областей: “Мы получили от прошлого наследство, по которому одна нация, а именно великорусская, оказалась более развитой в политическом и промышленном отношении, чем другие нации”, и потому она обязана оказывать “хозяйственную, политическую и культурную помощь отсталым нациям и народностям”, которые будто бы “при старом режиме были обречены на неимоверные страдания и вымирание”.

Подобный подход к русской истории был связан с заведомыми искажениями исторических фактов. Межэтнические отношения в старой России имели мало общего с формулой о “тюрьме народов”. Мог ли Сталин не ведать об акции грузинского царя Георгия XII, который в начале XIX века поставил российского императора Павла I в известность о том, что “грузинское царство желает принадлежать державе Российской с теми правами, которыми пользуются находящиеся в России другие области”? Или о том, что Россия спасла грузин от физического истребления, угрозу которого нес им персидский шах? А Россия не только спасла их, но и обеспечила им такое бытование, о котором Михаил Лермонтов сказал как о “божьей благодати”. Объективные грузинские историки вполне соглашались с русским поэтом. Один из них, Александр Брегвадзе, отметил, что дотации для Грузии из Петербурга росли на протяжении всего XIX века, здесь строились больницы, типографии, школы, где обучение велось на грузинском языке. Всего лишь за 65 лет после присоединения Грузии к России ее население увеличилось в 17 раз. Действительно, “божья благодать”…

Трудно поверить, что Сталин не знал об этой “благодати”. Похоже, он, как и многие его земляки, воспринимал ее как нечто естественное, а в ленинском тезисе о “долгах России” видел удобное средство для сохранения ставших привычными благ, для закрепления за Россией роли “подательницы” этих благ. Вот зачем понадобилась клевета на реальную историю русско-грузинских отношений, впечатанная в 1929 году в Малую советскую энциклопедию: “В 1801 году под видом “мирного присоединения” Грузия была захвачена Россией и фактически стала ее колонией. Начался беззастенчивый колониальный грабеж Грузии”. Что, кроме недоверия и вражды к России, такое утверждение могло породить среди грузин? О какой благодарности их к России могла идти речь после такой пропагандистской обработки?

Пресс этнократизма

В 1922 году возник проект создания государственного союза четырех республик — РСФСР, Украинской ССР, Белорусской ССР и Закавказской федерации, в которую входили Азербайджан, Армения и Грузия. Первоначально в основу проекта был положен принцип автономизации: Украина, Белоруссия, Азербайджан, Армения и Грузия должны были войти в состав Российской Федерации на правах автономных республик. Сталин поначалу вел себя как сторонник автономизации и противник федерализма. Будучи наркомом по делам национальностей, он знал состояние межнациональных отношений лучше, чем Ленин.

Еще в 1917 году Сталин написал статью “Против федерализма”, где высказал такие мысли: “…тенденция развития идет не в пользу федерации, а против нее. Мы не можем не считаться с этой тенденцией, если не беремся, конечно, повернуть назад колесо истории. Из этого следует, что неразумно добиваться для России федерации, самой жизнью обреченной на исчезновение. Для того чтобы превратить Россию в федерацию, пришлось бы порвать уже существующие экономические и политические узы, связывающие области между собой, что совершенно неразумно и реакционно”. Иосиф Виссарионович полагал, что “федерализм в России не решает и не может решить национального вопроса, он только запутывает и усложняет его”.

На переговорах о создании Союза ССР план автономизации был одобрен всеми делегатами, кроме представителей Грузии, выступивших за сохранение политической независимости республик. Новое государственное объединение, по их мнению, должно было стать конфедерацией. Централизм они интерпретировали как усиление роли Российской Федерации. Ленин принял сторону грузинских коммунистов и отверг автономизацию. Он настаивал на бесспорности принципа самоопределения наций, не имеющего, по его словам, “иного значения кроме как государственная самостоятельность, образование национального государства”. План автономизации им был подвергнут критике именно за отрицание безусловности права выхода той или иной нации из состава единого государства. Аргументируя свою позицию, Ленин не стал придумывать что-то новое, заявив о своем желании “не дать ни малейшей уступки русскому великодержавному шовинизму”.

В этих условиях Сталину оставалось лишь демонстрировать свою лояльность к Ленину. Впрочем, он с легкостью подхватил риторику, нацеленную против “русского великодержавного шовинизма”. С ней он не расставался вплоть до 1933 года и только после прихода в Германии к власти Гитлера осознал, насколько опасно подыгрывать русофобии. Но до того момента Сталин не только подыгрывал ей, но сам же ее и разжигал. Так, 30 декабря 1922 года, выступая на I съезде Советов СССР с докладом о значении образования Советского Союза, он заявил: “Сегодняшний день является не только итоговым, он является вместе с тем днем торжества новой России над старой, над Россией — жандармом Европы, над Россией — палачом Азии”.

В Конституции СССР, окончательно утвержденной съездом Советов СССР в январе 1924 года, была зафиксирована возможность выхода республик из состава Союза. Это означало, что под фундамент союзного государства был заложен мощный взрывной заряд, который рано или поздно должен был сработать.

Конституционно-правовые нормы Советского Союза попали под жесткий пресс национально-этнической проблематики. Державный организм обрекался на постоянное присутствие внутри него разрушительных импульсов, порождаемых этнократическими соблазнами. Представители разных этносов входили в органы государственной власти как лоббисты, добивавшиеся льгот и привилегий для соплеменников. В республиках принялись насаждать узкоэтническую идентификацию. Сталин озвучил установку на форсированное формирование “новых социалистических наций”. После этого в союзных и автономных республиках стала проводиться политика “коренизации”, проявившаяся в переводе делопроизводства на местные языки, в обязательном использовании этих языков всеми без исключения партийцами, в “очищении” партийно-административного аппарата от русских.

Сталин лично курировал “коренизацию”. Похоже, что он уже тогда начал примерять на себя роль “Отца народов”. Генсек всерьез полагал, что этносы, народы, нации могут создаваться с помощью социально-инженерных технологий, и не брал в голову, что и этносы, и народы — это, как сказали бы богословы, результат Божественного замысла. По сути дела, Сталин брал на себя миссию демиурга. В ответ на обвинения в административном, искусственном насаждении белорусской и украинской этничности он заявил, что “развитие этих национальностей составляет обязанность коммунистов”, растолковывая “идейно незрелым”: “Нельзя идти против истории. Ясно, что если в городах Украины до сих пор еще преобладают русские элементы, то с течением времени эти города будут неизбежно украинизированы… То же самое будет с Белоруссией, в городах которой все еще преобладают небелорусы”.

Этническая инженерия несла на себе явный отпечаток командного произвола. Отбрасывался факт того, что среди белорусов и украинцев, кстати, как и среди великорусов, было много носителей общерусской идентичности. Для этих людей “создание новых социалистических наций” обернулось разнарядкой на “прикрепление” к конкретной “социалистической нации”, на дробление русского мира.

Испытывая безбрежный энтузиазм в создании “новых социалистических наций”, генсек превратил в пропагандистскую пустышку “фирменную” идею классического марксизма о сближении-слиянии наций и ликвидации этнических различий между людьми. Он заявил, что реализация этой идеи переносится в далекое будущее: “Социалистическая революция, встряхивая низы человечества и выталкивая их на политическую сцену, пробуждает к новой жизни целый ряд новых национальностей, ранее неизвестных или мало известных… До диктатуры пролетариата в мировом масштабе и тем более до победы социализма во всех странах пока еще далеко… Это означает, что наша партия будет поощрять дело укрепления новых социалистических наций, что она берет это дело под свою защиту и покровительство против всех и всяких антиленинских элементов”.

В 20–30-е годы директивно увеличилось количество союзных и автономных республик, автономных областей. Начиная с 1925 года стали образовываться национальные округа. Границы между национальными территориями и русскими областями проводились произвольно и субъективно и всегда не в пользу русских. Многие районы с их преобладанием попали в состав республик, где политические и кадровые приоритеты принадлежали “титульным” нациям. Базировавшийся на этничности федерализм был неполноценным: самому большому в России народу было отказано в самоопределении. Применительно к русским оно оценивалось не иначе, как “великодержавный шовинизм”. Большевистские вожди заявляли, что национальную политику они понимают как “политику уступок националам и национальным предрассудкам”.

Хотели того большевики или не хотели, но державному патриотизму был противопоставлен патриотизм этнический. Инициируя создание Советского Союза как государства этнической иерархии, большевики собственноручно подготовили условия его будущего развала. Нелепое, пустое теоретизирование породило Советский Союз, оно же и убило его.

Разумеется, это “убийство” не было фатально предрешенным. В начале 30-х годов начался резкий рост военной напряженности в мире, заставивший Сталина принять меры к укреплению государственного строя и внести коррективы в национальную политику. Великая Отечественная война наглядно показала как несостоятельность схоластически понятого интернационализма, так и опасность искусственного этнократизма. Сталин ликвидировал ряд им же созданных автономий, инициировал этнические депортации, тем самым не только усложнив проблемы межнациональных отношений в СССР, но и лишний раз доказав, что принципы этих отношений определялись произвольно и субъективно.

Со второй половины 30-х годов Советский Союз укреплялся как единое государство, но разрушительный вирус, запущенный в его организм в 20-е годы, никуда не делся. Ленинизм, будучи идеологическим фундаментом СССР, по-прежнему нацеливал нации на “самоопределение вплоть до отделения”. Эта формула входила в конфликт с задачами государственного строительства. Об этом конфликте не говорили, его скрывали, но от того он не становился менее болезненным. Мировая революция оказалась блефом, но статусы национальных образований в рамках СССР и искусственные территориальные границы между ними остались осязаемой реальностью, поощрявшей этнократические амбиции местных элит. Кремль с ними справлялся лишь до поры до времени.

Русское донорство

Превращение этнического фактора в фетиш было фундаментальным изъяном советской цивилизации. Федерацию составили республики, каждая из которых обладала всем набором государственной атрибутики. В течение десятилетий благодаря особой роли правящей партии эта федерация воспринималась как единое монолитное государство. КПСС жестко соединяла национальные республики воедино. В межнациональных отношениях партии отводилась, по словам Троцкого, функция “суперарбитра” и “хорошего суфлера”.

В роли “суфлера” компартия неизменно проявляла склонность решать большинство проблем национальных республик за счет русских областей. Распределение бюджетных потоков было заведомо непропорциональным. Под рассуждения о “возвращении долга со стороны державной нации дотоле угнетенным народам” русские области становились донорами для национальных республик. Размеры “возвращаемого” республикам “долга” привязывались к их положению в статусной иерархии: союзным республикам из бюджета доставалось больше, чем автономным. При этом и тем, и другим поддержка от центральной власти была гарантирована.

Республики продолжали получать дотации даже после того, как Сталин провозгласил, что в СССР национальный вопрос “окончательно решен, ибо былому недоверию между народами СССР положен конец, и дружба между народами СССР растет и крепнет”. Это произошло во второй половине 1930-х годов, когда на фоне опасных внешнеполитических тенденций особенную значимость обрела идея советского патриотизма, которая без русских, конечно, не могла бы реализоваться. Кроме того, верхи партии понимали, что невозможно навечно закрепить за русским народом роль “исторического должника”. Теперь ему было велено стать “старшим братом”, проявляющим бескорыстную заботу о “младших братьях”. Газета “Правда” писала, что русский народ, как “старший среди равных”, добровольно помогает “подняться, расправиться тем народам, которых наиболее угнетало царское правительство”. Под новой вывеской скрывалась прежняя донорская функция, навязанная русским еще при Ленине. Сталинская модель национальных отношений базировалась на бесцеремонном использовании таких ментальных качеств русских, как отзывчивость, преданность идее “общего дела”. Разговоры о справедливости этой модели относятся к жанру демагогии.

Менялись генсеки, менялась генеральная линия компартии, но перекосы в национальной политике оставались неизменными. В 1950–1980-х годах уровень зарплат и социальных выплат в союзных республиках был на 30–45% выше, чем в РСФСР. Прибалтика получала из общесоюзного бюджета втрое больше средств на капитальное строительство, чем Центральная Россия. У прибалтов, в Закавказье, на Западной Украине официальные нормативы жилой площади были выше, чем в российских регионах, при этом квартплата у жителей союзных республик была ниже, чем у россиян. Импортные товары в порядке строгой очередности, веденной Политбюро ЦК КПСС, направлялись сначала в прибалтийские, закавказские и среднеазиатские республики, затем в Западную Украину, после этого — в Белоруссию и Восточную Украину, затем — в российские автономии и только в последнюю очередь в края и области Российской Федерации.

Такая политика вела к тому, что уровень жизни в союзных республиках был заметно выше, чем в РФ. Особо показательный пример в этом отношении являла Грузия. В составе Советского Союза она получила особые права и льготы, оформившись в обширных территориальных границах, которых до этого никогда не имела. С первых дней существования Грузинской ССР в ее экономику, в сферу культуры и образования вливались значительные дотации из союзного бюджета. Отозвались ли они признательностью в сердцах грузин? Отнюдь.

Ускоренное развитие Грузии сопровождалось нарастанием преференций, получаемых титульной нацией. По многим свидетельствам, еще в середине 20-х годов в Тифлисе армянская речь звучала чаще, чем грузинская. Но уже к концу 30-х годов сконденсировавшаяся в столичном городе грузинская элита закрепила за собой “титульные” приоритеты. Семена местного национализма, брошенные на грузинскую почву в 20-е годы, стали бурно прорастать с конца 50-х. Его расползанию способствовала творческая элита Грузии. К концу 80-х грузинские интеллектуалы стали находить смысл своей деятельности в “освобождении от российского империализма”, свято веря: как только “спадут колониальные оковы”, наступит райское блаженство, ибо Грузия обеспечена всем необходимым для процветания — морем, курортами, вином, боржоми, фруктами, чаем.

Превосходство Грузии по уровню благосостояния над другими советскими республиками порождало у грузинской элиты завышенную самооценку. Деятели грузинской культуры любили повторять, что “легенды творит народ”. На деле же под видом народных легенд грузинам навязывались самодельные мифы об особом “грузинском характере”, о превосходстве грузин над другими народами. Местная молодежь, воспитываясь в убеждении, что грузины благородством и щедростью превосходят представителей “братских народов”, привыкала смотреть на них как на бедных родственников.

Всякие попытки критики в свой адрес грузины встречали в штыки. В 1984 году писатель Виктор Астафьев опубликовал рассказ “Ловля пескарей в Грузии”, отобразив в нем распространившуюся среди грузин моду на показную роскошь. Реакцией на тот рассказ стал громогласный скандал. В Тбилиси “собрания общественности” требовали от Астафьева публичных извинений за “моральный ущерб, нанесенный грузинскому народу”. К тому моменту Грузия уже привыкла к неприкосновенности своих интересов, к негласному табу на критику.

Риторика об особых правах грузин опиралась на “философский фундамент”. Среди советских гуманитариев пользовался влиянием Мераб Мамардашвили, философ с претензией на оригинальность. В конце 80-х годов он выступил пылким сторонником независимости Грузии, настаивая на “историческом своеобразии” грузин, их непохожести на иные народы, в первую очередь — на русских: “Мы не хотим принимать эту дерьмовую, нищую жизнь, которой довольствуются русские. Они с ней согласны, мы, грузины, — нет”. Упирая на “несовместимость” бытовых культур грузин и русских, он представил русских недоумками, не ведающими, что такое скатерть на столе: “Обстановка отражает мое отношение к самому себе. На стол я стелю скатерть, а не газету. Русские готовы есть селедку на клочке газеты. Нормальный, не выродившийся грузин на это не способен. …Мы должны отделиться. Хватит вместе страдать и вместе жить в дерьме”. Мерабу аплодировала вся Грузия.

Но, выйдя из состава СССР, грузины вдруг обнаружили, что их замечательные достоинства потеряли всякую актуальность. То, что они охотно демонстрировали в “семье единой”, стало никому не нужным в герметически обособленной Грузии, где махом исчезло прежнее благосостояние. В 80-е годы Мамардашвили писал, что у грузин “благоустроенные квартиры забиты вещами, высококачественной импортной аппаратурой”, делая из этого факта “широкий философский” вывод: “Эта атмосфера отражает самоуважение грузин, которое отсутствует у русских”. Он не сказал (а может быть, и не знал, философствуя в отрыве от реалий), что этому “самоуважению” способствовали дотации из союзного центра. Деньги из государственной казны, вместо того чтобы попадать в Рязань или Владимир, направлялись в солнечный Тбилиси — к “нормальным, не выродившимся грузинам”.

Обретя независимость, Грузия оказалась “на мели”. За первый год “новой жизни” рассыпались промышленность, капитальное строительство, курортный бизнес. Замерли совхозы: выяснилось, что на внешнем рынке грузинская сельхозпродукция — цитрусовые, чай, вино, табак — спросом не пользуется. Стало понятно, на чем держалось “самоуважение” грузин. Теперь они невесело шутили: “Оказывается, в Грузии был рай, но нам об этом не сказали”. Многих из них посетило ощущение непоправимой ошибки. И оно до сих пор не развеялось: один нынешний грузинский парламентарий так высказался об отношениях Грузии и России: “Настало время для взаимной заботы об экономическом благополучии. Еще в XIX веке российские эмиссары понимали, что лучше Грузию приласкать, чем бить ее по голове”. Это высказывание ясно свидетельствует, что грузинские политики и сейчас втайне мечтают о “ласке” со стороны России, — иждивенческие привычки тех, кто составлял грузинскую элиту, за XIX–XX века успели прочно укорениться. Но иждивенчество характерно тем, что оно, как правило, вместо благодарности порождает хамство. Показателен “тонкий юмор” грузинского президента Саакашвили, который в интервью Ксении Собчак для глянцевого журнала “GQ Россия” весело сообщил, что “у нас украсть у русского многие годы считалось доблестью”.

Несправедливое перераспределение материальных и финансовых ресурсов, десятилетиями проводившееся в пользу национальных республик, стало одной из причин краха СССР. Российские области обирались под неумолчный рефрен об “исторической вине русских перед национальными меньшинствами”. Русским людям упорно навязывали комплекс вины, но им все равно было непонятно: перед кем, в чем они виноваты? Им все труднее становилось ощущать Советский Союз с его директивным федерализмом как свое, кровно близкое государство.

Ленинизм оставался культовым учением и при Хрущеве, и при Брежневе. Несмотря на закрепление за российскими областями донорской “миссии”, ленинский тезис о России как о “тюрьме народов” продолжал фигурировать во всех учебниках истории в качестве не обсуждаемой аксиомы. Он не мог не влиять на сознание коренного населения республик, внося разрушительный импульс в их отношение к русским.

Тень Ленина как двигатель дезинтеграции

Необходимость перемен, перед которой оказалось советское руководство в середине 1980-х годов, была очевидной. Страна находилась перед выбором дальнейшего исторического пути. Наиболее верная стратегия развития была связана с возвратом на путь естественной преемственности по отношению ко всей русской истории, с культурным возрождением России, с освобождением народной инициативы, с реанимацией российского исторического опыта, с отбрасыванием заимствованных на стороне теоретических схем.

Начало “перестройки” вызвало у русских людей надежды на обновление общественной жизни, на поворот к народовластию. Горбачев улавливал отголоски этих настроений, но определить стратегию реформирования страны толком не мог. Его политика не опиралась на грамотный анализ общественных реальностей, выглядела рыхлой и расплывчатой. Верным шагом Горбачева стал отказ от начетничества и внедрение гласности. Гласность была нужна для того, чтобы создать условия для свободного обсуждения стоящих перед страной проблем и определения оптимального пути ее развития. На деле же это обсуждение глухо провалилось, ибо процесс перемен оседлали идейные наследники большевистских комиссаров.

Горбачев слабо понимал специфику национальных проблем, о чем наглядно свидетельствует новая редакция программы КПСС, принятая в 1986 году. Там сказано: “Национальный вопрос, оставшийся от прошлого, в Советском Союзе успешно решен”. Не прошло и двух лет после принятия сего документа, как пролилась кровь в Нагорном Карабахе, в Баку и Сумгаите, а вскоре этнические конфликты заполыхали в Ферганской долине, Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии.

В начале перестройки, говоря о состоянии дел в сфере национальных отношений, Горбачев давал пафосные клятвы в верности ленинизму: “Мы, коммунисты, должны следовать мудрым ленинским заветам”. Перестройка и была начата им с атак на российский исторический опыт, в котором Горбачев видел лишь “реакционно-националистические и религиозные пережитки”. Неудивительно, что на рубеже 80–90-х годов тема “преодоления имперского прошлого”, оперативно подхваченная в республиках, приобрела особую остроту. К тому времени в Прибалтике, Грузии, Молдавии, на Украине этнократизм достиг своей “зрелости”. Там раздались громкие призывы к “борьбе против любых нарушений ленинской национальной политики”, к “радикальному обновлению и усилению национального фактора в политической системе советского общества”.

В 1989 году был издан сборник статей “Говоря откровенно”, на страницах которого писатели А. Празаускас, Н. Виеру, Я. Петерс, Б. Харчук, О. Чиладзе и другие бичевали “практику интернационального воспитания”. Было заявлено, что “отход от ленинских принципов строительства социализма, базирующихся на праве наций на самоопределение, привел к попыткам манипулировать лозунгами интернационализма и защиты общегосударственных интересов”. Опасность национализма они назвали “мнимой”, а борьбу с нею — “удобным аргументом против перестройки”. Лозунг, касавшийся “права наций на самоопределение, вплоть до отделения”, через несколько десятилетий после создания СССР снова выдвинулся на повестку дня, став рычагом дезинтеграции.

“Антиимперская” тема стала модной также и среди московских либералов, вспомнивших формулы образца 20-х годов. Клеймя “рецидивы имперского сознания” и “имперские ядовитые пустоцветы”, эти люди с пиететом отзывались о большевистской революции, “провозгласившей уничтожение “тюрьмы народов” — Российской империи”. Не заботясь об аргументации, они утверждали, что проводимая в старой России национальная политика была “своекорыстной” и “обрекала представителей нерусских народов на презрение со стороны господствующей нации, постоянно умножая противоречия между русскими и украинцами, грузинами, казахами”. Давно протухший стереотип “тюрьмы народов” послужил козырем в политических маневрах сепаратистов, стал психологическим оправданием развала СССР. Националисты в Прибалтике, Закавказье, Молдове, Украине спускали демонов на Российскую империю, обвиняя ее во всех мыслимых и немыслимых исторических грехах. Им не пришлось выдумывать ничего нового: достаточно было реанимировать ленинские догмы, касавшиеся национальных отношений в дореволюционной России. И мало кого заботило, что та Россия давным-давно почила в бозе.

“Перестройка” закончилась крахом сверхдержавы, который не только не снял все проблемы в бывших союзных республиках, но и обострил их. В Российской Федерации главным “поставщиком” экономических, политических, социальных проблем стал Борис Ельцин. Он вступил в противостояние с Горбачевым, и часть населения Российской Федерации поддержала его. Люди желали видеть в Ельцине “былинного богатыря, очищающего Русь от скверны”, защитника русских людей и противника перекосов в национальной политике. Сейчас можно рассуждать о том, что на рубеже 80–90-х годов россияне проявили политическую неискушенность, излишнюю доверчивость и наивность. Но это сейчас. А тогда люди были полны веры в “доброе начальство” в лице Бориса Николаевича.

Как быстро выяснилось, Ельцин вовсе не был озабочен интересами русских. Ни секунды не задумываясь, он сдавал эти интересы в Прибалтике, в Молдавии, в Крыму. Более того, он сдавал их в самой России. В команде Ельцина заправляли люди, сохранившие трогательный пиетет перед “ленинским наследием” в виде национально-территориального деления Российской Федерации. Это деление было такой же точно миной, которая взорвала Советский Союз.

Зовя на свою сторону номенклатуру национальных автономий, Ельцин громогласно заклинал: “Берите столько суверенитета, сколько сможете переварить!” Такие призывы дважды повторять не требуется: “суверенитет” не мог не нравиться чиновникам в Татарстане, Башкирии, Якутии, Туве, в северокавказских республиках. Ельцинский лозунг был услышан и в автономных областях. Осенью 1990 года Адыгейская, Алтайская, Хакасская, Карачаево-Черкесская автономные области преобразовались в автономные республики, а в июле 1991 года, еще до распада СССР, Ельцин подписал указ о “повышении” статуса этих образований до республик в составе России. Подняв ранг автономий, он еще раз опустил статус русского большинства, добавив к оставшимся с советских времен проблемам в сфере национальных отношений немало новых.

Зачем “замещать” русских?

Одной из проблем “новой” России стал почти бесконтрольный въезд сотен тысяч, а то и миллионов мигрантов, среди которых было много тех, кто не собирался здесь честно трудиться, настроившись на криминальный промысел. На Россию волнами накатывалась этническая преступность. Она воспроизводилась как результат миграционной политики, проводимой в соответствии с концепцией “замещающей миграции”. Эта концепция нанесла и продолжает наносить ущерб интересам местного населения, породив экономику дешевого труда, тормозя социальное развитие страны и поощряя олигархов разменивать российское население на “импортное”.

Чиновничество обычно взирало на девятый вал миграции с апатией, лишь тогда сменявшейся оживлением, когда возникали поводы “договариваться” с приезжими и их работодателями. И дело было не в отдельных столоначальниках. В Конституции РФ, принятой в 1993 году, есть статья 62, провозглашающая: люди с двойным гражданством, иностранные граждане и люди без гражданства “пользуются в Российской Федерации правами… наравне с гражданами Российской Федерации”. Главный документ страны игнорирует приоритетность прав как большинства ее населения, так и тех русских, которые после 1991 года оказались вне РФ, не получив реальных преимуществ ни при получении российского гражданства, ни при переселении в Россию. Русские диаспоры в ближнем зарубежье были предоставлены самим себе, а если по сути, то брошены на произвол судьбы. Зато во многих русских регионах появились локальные, структурно организованные и часто закрытые от внешнего мира этнические сообщества, которых раньше не было. Большинство их создавалось прибывшими из-за рубежа мигрантами, неплохо устроившимися в России.

Возникла проблема абсолютизации прав национальных меньшинств или, по меньшей мере, усиления льгот для них. Эти льготы труднообъяснимы. Чем они оправдываются, непонятно, но они продолжают, как ни в чем не бывало, существовать и поныне. Показательный пример являет собой Свердловская область, на территории которой сейчас насчитывается примерно 140 этнических групп, 102 из которых имеют свои национально-культурные объединения. В нашей области диаспоры прямо заинтересованы создавать такие объединения, поскольку на их содержание из областного бюджета выделяются денежные средства. Кроме представителей коренных народностей России свои организации имеют греки, грузины, таджики, курды, казахи, киргизы, узбеки, корейцы и представители ряда других диаспор, составленных выходцами из ближнего и дальнего зарубежья.

О том, насколько комфортно чувствуют себя различные этнические группы на Среднем Урале, можно судить по сообщению информагентств от 1 февраля 2012 года: “На встрече с уральским полпредом Евгением Куйвашевым представители диаспор заявили, что в Екатеринбурге необходим Дворец народов Среднего Урала. В области работает более ста национальных объединений, но собираться им негде. Новый Дворец народов Урала помог бы решить сразу несколько задач. На его базе диаспоры создадут юридическую службу, которая будет помогать мигрантам. Руководители общин обратились к полпреду с просьбой выделить здание”.

На мой взгляд, нынешняя политика в отношении диаспор — это реализация модели “мультикультурализма” за счет местных, в большинстве своем русских, налогоплательщиков, и вряд ли этой политике суждено надежное будущее. Существующая в России миграционная концепция приводит к складыванию герметичных национальных общин, живущих своей, обособленной от местного населения жизнью и не слишком-то озабоченных соблюдением местных законов. Многие мигранты и попадают-то в Россию незаконно. Время от времени общественность узнает о фактах злоупотреблений со стороны служб, призванных противодействовать нелегальному въезду мигрантов на территорию РФ. Так, в феврале нынешнего года интернет-издание “УралПолит.Ru” сообщило, что в аэропорту “Кольцово” взяли с поличным сотрудника отдела иммиграционного контроля областного управления ФМС. Он за деньги пропустил в Россию узбекского гражданина, не имевшего документов, подтверждавших его право на въезд в нашу страну. Из-за тех, кто норовит совместить госслужбу и личный “бизнес”, Россия и превратилась в “проходной двор”.

Множатся сообщения новостных лент о фактах прописки мигрантов в домах, квартирах, дачах, осуществляемой без ведома хозяев этой жилплощади, но с ведома очень любезных чиновников из муниципалитетов. Доходит до анекдотов: в конце 2011 года представительница тогдашней законодательной власти, депутат Госдумы Светлана Журова, обнаружила, что на ее даче прописано несколько десятков гастарбайтеров. Законодательница была потрясена. Трудно не увидеть в этом происшествии некий символ...

Кавказский отблеск “русского вопроса”

Наиболее тяжким следствием раздачи “суверенитетов” стала война в Чечне. Ельцинская пропаганда пыталась вину за развязывание войны свалить на “экспансивный, неуживчивый характер чеченцев”. Однако факт остается фактом: первым импульсом к разворачиванию чеченской драмы послужил именно демагогический клич “брать суверенитеты по максимуму”. Его в Чечне приняли куда серьезнее, чем в других местах, и, когда Ельцин попытался “открутить кино” в обратную сторону, разгорелась война.

Война — это всегда трагедия, и чеченская кампания не была исключением. Какое отношение она имела к “русскому вопросу”? А самое прямое: тогдашняя пропагандистская машина вгоняла в сознание людей представление о том, что война в Чечне ведется исключительно между чеченцами и русскими. А ведь это не так. Конечно, были Басаев и Хаттаб с их наемниками и бандитами, конечно, от их рук в первую очередь пострадали русские в Чечне, но не надо отмахиваться и от того, что многие чеченцы воевали на стороне Москвы, что треть чеченского населения вслед за русскими покинула дудаевскую Чечню. Сегодня и те чеченцы, кто оставался с боевиками, и те, кто бежал от них, говорят о неприятии и политики Ельцина, и его самого. Не жалуют его доброй памятью и российские военные, проливавшие в Чечне свою и чужую кровь за престиж “всенародно избранного” путаника.

Тему Кавказа стоит затронуть хотя бы затем, чтобы показать всю объемность и многоплановость “русского вопроса”. Не следует поддаваться соблазну упрощенных схем, толкающему к противопоставлению “русского вопроса” “вопросу кавказскому”. Легкие решения часто бывают не самыми правильными, и вместо того, чтобы противопоставлять, не мешало бы посмотреть: а есть ли то, что эти “вопросы” объединяет?

Принято считать, что в силу этнической, ментальной, религиозно-культурной специфики Северный Кавказ является наиболее сложным регионом России. И в царское, и в советское время для сохранения здесь равновесия приходилось тратить немало усилий. В период либеральных реформ это равновесие пошло вразнос. Победное шествие либерализма на Кавказе привело к возрождению феодальной клановости. Семейно-родовые группы, обосновавшись во властных структурах северокавказских республик, стали местными экономическими монополистами, действуя под прикрытием федеральных законов, которые поэтому в глазах рядового населения превратились в символ клановой наглости и социальной несправедливости. Коррумпированная местная “знать”, зная о презрении к ней со стороны простых людей, делала ставку на альянс с кремлевской администрацией, убеждая ее в собственной незаменимости, а попутно шантажируя ее для выбивания новых преференций.

Сказать, что с окончанием ельцинских игр в “суверенизацию” эти замашки кавказской “элиты” ушли в прошлое, значит покривить против истины. До сих пор субсидии, направляемые в горские республики, зависят от степени остроты местных проблем. Из этого следует, что “проблемы” стали ходовым товаром, и если их нет, то их или создают, или имитируют. Практика “русского донорства” никуда не делась, но в либеральной России она приняла новую форму, при которой донорские средства распиливаются феодальной верхушкой, а простым жителям Кавказа достаются крохи.

И вот на этом социально-психологическом фоне в Москве раздается клич “Хватит кормить Кавказ!”. В октябре 2011 года митинг под этим лозунгом организовал редактор журнала “Вопросы национализма” Константин Крылов. На митинге он провозгласил, что Кавказ паразитирует на теле России и что с этим пора кончать. Казалось бы, Крылов прав, и содержание кавказских республик за счет вливаний из общероссийского бюджета означает продолжение все той же национальной политики, которую проводили большевики-ленинцы и которая неотвратимо взращивала таких ментальных монстров, как, к примеру, вышерассмотренный грузинский этнократизм. Но если мы признаем призыв Крылова однозначно правильным, то попадем в ловушку, скрытую за все тем же соблазном простых решений.

Кого конкретно не надо “кормить” на Кавказе? Всех, кто там живет? Врачей, учителей, рабочих и прочих бюджетников? Пенсионеров? Каково это слышать простым людям в Махачкале, Нальчике, Владикавказе, Черкесске, ветеранам Великой Отечественной войны в Каспийске, Майкопе, Назрани? Эти люди не хуже и не лучше тех, кто живет в Ростове, Краснодаре, Ставрополе, Астрахани. Нравится это кому-то или нет, они — граждане России. И эти граждане, простые горцы, глядя на неправедное обогащение местных бонз, негодуют и требуют от Москвы положить предел беззаконию, хотят, чтобы центральное правительство проявило волю и покончило с кланово-мафиозной системой, социальный вред которой, помимо прочего, еще и в том, что своими метастазами она цепляет часть нравственно незрелой молодежи. Но вот проблема: как воспитывать молодежь, если сам термин “воспитание” практически вытеснен и из документов Министерства образования РФ, и из нашего повседневного лексикона? Не является ли эта проблема стыком и “русского”, и “кавказского”, и всех других этнических “вопросов” нынешней России?

Кавказ, вместе с остальными регионами России, ждет, когда центральное правительство освободится от либеральных химер. Осетинам, кабардинцам, аварцам, лезгинам, ингушам понятно, что такое свобода и что такое честь, и непонятно, зачем нужен безбрежный либерализм и почему свободу нужно ставить выше чести. Ничто не заставит кавказцев смириться с тем, что государство может существовать как фикция, декорация, симулякр, что оно уклоняется от наведения порядка в стране. На Кавказе ждут от центральных властей активности по приведению региона в нормальное состояние. Рядовые жители Кавказа поддержат Кремль, если он откажется от пошлого либерализма в подходах к “самодеятельности” кавказских кланов. Если бы Крылов сделал паузу в культивировании упрощенных фетишей и проанализировал социальные реалии на Кавказе, он провозгласил бы: “Хватит кормить феодальные кланы Кавказа!”, а потом добавил бы: “Хватит кормить коррумпированное ворье по всей стране!”.

Разумеется, русские должны знать правду о процессах, протекающих в сфере межнациональных отношений, и абсурдны попытки либералов морочить людям головы лозунгами типа “Преступность не имеет этнической принадлежности”. Но правдивая информация о межэтнических проблемах и трениях нам нужна не для того, чтобы “нагреваться”, “кипеть” и впадать в праведный или неправедный гнев, а для того, чтобы с холодной головой находить пути решения этих проблем и ликвидации этих трений. А как иначе? Ведь что бы мы ни говорили, в какие бы теоретические лабиринты ни забредали, Россия и в будущем останется страной многоэтничной.

Понятно, что от соблазнов не застрахован никто, в том числе, разумеется, и мусульмане. Перед “аурой” потребительства, упакованного в обертку “красивой жизни”, особенно трудно устоять молодым, незрелым. Приезжая в Москву и в Питер, молодые кавказцы попадают в магнитное поле индустрии развлечений-искушений, в зону агрессивной рекламы, призывающей “взять от жизни все”, “насладиться здесь и сейчас”, навязывающей такие стандарты поведения, как “продвинутость”, “раскрепощенность”, “бескомплексность”. Если у молодых орлов в этой “ауре” “сносит башню” и они забывают все, чему их учили в родных аулах, то это, конечно, плохо. Но надо ли винить в этом только их и никого больше? Почему столичной молодежи позволено “отрываться по полной” в ресторанах и на дискотеках, а кавказцам то же самое делать нельзя? Или они должны быть пай-мальчиками там, где другие “берут от жизни все”?

Традиционная мораль — это система запретов, табу. Безбрежный либерализм направлен на снятие всех и всяческих табу, культивируя вражду к традициям. Конфликтный потенциал Кавказа во многом и разогревается этой враждой. Основная масса населения Северного Кавказа — мусульмане, верные традициям, и было бы опрометчиво утверждать, что у них все плохо. Это касается и чеченцев. Об их жизни можно узнать из рассказов тех русских, кто недавно побывал в Чечне. А ездят туда не только любительницы щеголять шортами и самомнением.

Оренбургский журналист Константин Копылов рассказал в альманахе “Лица Оренбуржья” о своем месячном пребывании в Грозном. Он пишет, что ни разу не встретил там грубого или враждебного отношения к себе. (Надо полагать, что и сам он вел себя там подобающим образом, не выходя за границы приличий в одежде и манерах.) Журналист рассказал о том, как чеченцы относятся к своим обычаям: старших у них принято приветствовать стоя, там царит культ семьи. У кого повернется язык сказать, что это плохо? По словам оренбуржца, в общении с ним чеченцы показывали готовность оказать ему помощь, подчеркивали свое уважительное отношение — не как к журналисту, а как к приезжему из России. Да, говорит Копылов, девушку без платка, в мини-юбке или в брюках там не встретишь, а среди местных парней считается престижным иметь пистолет, хотя бы газовый. Эти детали журналист относит к местной специфике, не говоря ни слова осуждения, ибо уверен, что чеченцам и русским все равно придется уживаться. Действительно, а разве есть какие-то альтернативные варианты?

Диалектика “русского вопроса”

Почему не кончаются споры вокруг “русского вопроса”? Во многом потому, что само понятие “русские” трактуется по-разному. Некоторые группы русских националистов абсолютизируют русскую нацию как высшую ценность, стремятся “удержать” ее в строгих этнических рамках и рассуждают о “чистоте русской крови”. Другие говорят о том, что было бы неправильно суживать трактовку “русскости” и что русские составляют одновременно и этнос, и суперэтнос.

Специфика “русского вопроса” действительно заключается в том, что русские — это не просто этническая группа. Русские — это еще и цивилизационное сообщество, открытое для всех, кто, во-первых, не испытывает вражды и ненависти к русским и, во-вторых, чувствует себя свободно и комфортно в пространстве русской культуры и русского языка. По данным переписи 2010 года, помимо собственно русских, составляющих 81 процент населения Российской Федерации, русский язык является родным еще для 5,7 процента граждан. Но и большинство тех, кто не назвал русский язык родным, пользуется им совершенно свободно. Русский язык — это язык делопроизводства, науки, техники, спорта, искусства. Он объединяет людей не только в трудовых коллективах, но и во многих семьях. Если в брак вступают мордвин и татарка или армянин и украинка, они не задумываются о том, на каком языке им общаться, — “великий и могучий” всегда придет к ним на помощь. И нет ничего плохого, если вместе с русским языком придет и мировосприятие, зашифрованное в русской лексике. Сакральные пласты этой лексики содержат в себе глубочайшие смыслы, на что обратил внимание азербайджанец Фазиль Ирзабеков, ставший православным священником отцом Василием и написавший великолепную книгу “Тайна русского слова. Заметки нерусского человека”. В этой своей книге он пропел подлинный гимн русскому литературному языку.

Скрепляющую функцию в России призвана выполнять и русская культура. Без нее невозможно вести речь о сближении российских народов. Между тем в условиях господства либерально-рыночной идеологии она оказалась в загнанном состоянии, не выполняя интегрирующую миссию даже в отношении собственно русского большинства, не говоря уже об этнических меньшинствах. Рынок превратил культуру в поле плотоядной конкуренции, выжигающей все лучшее, высокое, чистое и отдающей заведомое преимущество низкосортному, примитивному “развлекалову”, в принципе не способному кого-то объединять.

Вообще говоря, догма о безусловной пользе всякой конкуренции во всех сферах жизни, бездумно насаждаемая либералами, несет в себе огромный вред, особенно если речь идет о межэтнических отношениях. Навязать российским народам социал-дарвинистскую идею всеобщей конкуренции — значит обречь их на смуту, если не на резню. Благом для них является не хищная конкуренция, а солидарность и взаимодействие. Понятно неприятие русскими проявлений иждивенчества со стороны кого бы то ни было. В то же время для русских было бы большой ошибкой “купиться” на соблазны “авангардной” узколобости и начать культивировать высокомерие по отношению к этносам, населяющим евразийские пространства. А тенденция к такому культивированию есть. Она видна в той струе либеральной идеологии, которая насаждает дух элитарной избранности для одних и определяет как “быдло” других — тех, кто не вписывается в дутые, искусственные критерии элитарности. Ясно, что разделение социума на касты, проводимое по шаблонам социал-дарвинизма, неизбежно влияет и на межнациональные отношения.

России противопоказано слепое поклонение “золотому тельцу”. Успешность ее развития связана с торжеством подлинной, высокой культуры, с усилением патриотичной, ответственной элиты, способной соединить традиции с задачами динамичного развития. Пора прекратить отрицательный кадровый отбор, открыть путь к рычагам управления самым умным и достойным, восстановить в правах иерархию, базирующуюся не на корысти, а на совести и интеллекте.

P.S.

В ходе избирательной кампании накануне президентских выборов Владимир Путин опубликовал серию статей, в которых затронул основные проблемы развития страны. Резонанс в обществе вызвала его статья, напечатанная в январе в “Независимой газете” и посвященная национальному вопросу. Важно, что Путин признал наличие проблем в сфере межэтнических отношений и согласился: то, что произошло в Кондопоге, на Манежной площади, в Сагре, не могло не вызвать самого широкого отклика в обществе. Каким путем идти, чтобы достичь разрешения этих проблем? Путин заявил, что национальный вопрос в России должен решаться на основе ее собственного исторического опыта, а никак не на базе заемных западных идей “плавильного котла” или “мультикультурализма”.

Концепция Путина расходится с моделью, о которой говорил Медведев в феврале 2011 года. Речь шла, напомним, о “полноценной российской нации”, построенной на фундаменте либеральных прав, свобод и “толерантности”. “Толерантностью” западнолиберальная мысль маскирует запрет говорить о правах и нуждах русских, о демографических провалах в русских регионах, о состоянии русской культуры. Модель Медведева предполагает тихое, застенчивое присутствие русских в искусственном, пестром конгломерате, где этничность ограничена этнографической “колористикой”, а русский “колорит” сводится к “водке, валенкам, гармони”.

Путин не пропагандирует растворение русских в “толерантной российской нации”. Напротив, он называет русский народ “государствообразующим”, говорит о необходимости поднять объединяющую роль русского языка, русской культуры, отечественной истории как “основы самоидентичности”. Это совершенно правильно, потому что и представители многочисленных российских этносов, и выходцы из ближнего зарубежья понятия не имеют, кто такие “россияне”, зато прекрасно знают, что собой представляют русские. Адыгейцам, карелам, татарам, якутам известна русская литература и ее положительные и отрицательные герои, а вот о “российской” литературе никто из них и слыхом не слыхал. То же самое касается и русского театрального искусства, и русского кинематографа.

Государствообразующая роль русского народа отнюдь не означает его противопоставления другим народам нашей страны. В течение многих веков русский народ был носителем соборного сознания, относясь к соседним народностям так, как предписывали заповеди человечности, ориентировавшие на сохранение самобытности народов, испокон веков живущих на просторах России-Евразии. При этом в России сохранение самобытности разных этносов никоим образом не означало уступок “мультикультурализму”.

Сразу после опубликования своей статьи Путин на заседании коллегии Федеральной миграционной службы предложил конкретные меры, призванные разгрести завалы миграционных проблем. Ключевой среди этих мер названо привлечение к уголовной ответственности тех чиновников и работодателей, кто нарушает правила найма и размещения нелегальных мигрантов. Лед тронулся?

Опубликовано в журнале:

«Урал» 2012, №8

АРМЕНИЯ ПРЕКРАТИЛА ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ С ВЕНГРИЕЙ

Ереван также оборвал все официальные связи с Будапештом

Президент Армении Серж Саргсян заявил, что его страна с этого дня прекратила дипломатические отношения с Венгрией. "Я официально заявляю, что с сегодняшнего дня мы прекращаем дипломатические отношения и все официальные связи с Венгрией", - сказал глава государства на встрече с аккредитованными в Армении послами стран-членов ООН. Об этом сообщает пресс-служба президента Армении.