Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Недовольство Москвы или Джеймса?

специальный представитель США по Сирии и «настрой» России

Рами Аль-Шаер

В ходе своего недавнего выступления на видеоконференции Гудзоновского института стратегических исследований спецпредставитель США по Сирии Джеймс Джеффри заявил, что Москва «недовольна Асадом».

Отвечая на вопрос о том, считает ли он достоверными появившиеся недавно сообщения относительно «недовольства Москвы президентом Сирии Башшаром Асадом», Джеффри сказал: «Да, я считаю такие сообщения вполне достоверными. Мы говорили с российскими представителями в течение последнего года. Они недовольны Асадом. Однако проблема заключается в том, что они не видят ему альтернативы».

Не знаю, какой информацией владеет и на какие «переговоры» ссылается спецпредставитель США по Сирии, у которого создалось впечатление о «недовольстве» России президентом Сирии, однако удивительно то, что такой искушенный дипломат, как господин Джеффри, имеющий богатый политический и дипломатический опыт, не понимает, что Россия-это государство, которое соблюдает общепринятые внешнеполитические правила, уважает суверенитет всех стран, никогда не прибегает ни к каким информационным уловкам, не ведёт гибридную войну, не подстрекает другие народы к выступлением против властей, против существующей политической системы.

Имеем ли мы право попросить господина Джеффри по возможности ссылаться на публикуемые в российских СМИ или размещаемые на российских сайтах материалы для того, чтобы со спокойной совестью утверждать, что Москва «недовольна Асадом, однако она не видит ему альтернативы»? В Белом Доме уже вошло в привычку приглашать на брифинги представителей американских СМИ и давать им «советы» относительно того, на чем следует сделать акцент, и что можно проигнорировать. В Москве таких «традиций» не существует. Журналисты, аналитики вправе писать всё, что они хотят. Однако считать их статьи выражением официальной политики российского государства, делать на этом основании вывод о том, что такие материалы, дескать, «отражают некий общий настрой» в кулуарах российский властей, по меньшей мере, неправильно. Такой подход противоречит здравому смыслу и элементарной политической логике.

Здесь уместно задать следующий вопрос: не является ли в определённой степени неслучайным время, выбранное для проведения вышеупомянутой видеоконференции Гудзоновского института стратегических исследований? Ведь в последнее время развязана настоящая информационная кампания, касающаяся внутренней ситуации в Сирии. Слишком раздутой кажется шумиха вокруг якобы существующего «кризиса», «прилива и отлива» в отношениях между Россией и Сирией. Между тем в июне вступает в силу принятый в США так называемый «Закон Цезаря о защите гражданских лиц в Сирии».

Информационная кампания особенно активизировалась после заявлений Джеймса Джеффри. Словно по взмаху дирижёрской палочки, многие телеканалы, газеты в своих программах, аналитических материалах и репортажах сообщили о якобы имеющейся российско-американской договоренности, «цель которой - «убрать» Асада. Многие аналитики, «эксперты по вопросам российской политики» из числа тех, кто участвует в этой кампании, использовали именно это выражение, не имея ни малейшего представления о российской внешней политике, и тем самым, вольно или невольно, стали информационным орудием в руках тех, кто руководит гибридной войной.

Совершенно очевидно, что существуют определённые круги, пытающиеся сорвать усилия и шаги, предпринимаемые «астанинской группой» в составе России, Турции и Ирана. Им явно не по душе достигнутые этими странами соглашения о прекращении огня на всей территории Сирии. Им не нравится высокая эффективность управления зонами деэскалации, успешное урегулирование непростых вопросов, связанных с обеспечением безопасности, особенно после того, как в течение 7 лет боевых действий, предшествовавших созданию «астанинской группы», эти вопросы оставались нерешёнными.

Можно ли сейчас не обращать внимания на ухудшающуюся буквально каждый день и час экономическую ситуацию в Сирии, на опасность распространения эпидемии коронавируса, на нависшую над сирийским народом угрозу голода, на то, что от голода и холода умирают старики и дети? Допустимо ли не замечать всего этого и, используя различные информационные каналы, обвинять друг друга, возлагать друг на друга ответственность за катастрофу, угрожающую всему сирийскому народу, не обращая внимания на имеющиеся возможности решения существующих проблем, на необходимость срочной мобилизации всех находящихся в распоряжении международного сообщества ресурсов для того, чтобы помочь народам Сирии, Ливии, Йемена, Палестины и Ирака?

Позиция Россия по урегулированию сирийского кризиса, других кризисов на Ближнем Востоке предельно ясна. Если говорить конкретно о Сирии, то после разгрома террористических банд и заключения соглашения о прекращении огня на всей территории страны, появилась возможность достижения урегулирования кризиса на основе резолюции 2254 Совета Безопасности ООН, которую необходимо выполнить полностью. Именно к этому стремится Россия, а американская администрация до сих пор всячески торпедирует эти усилия. Если господин Джеффри и администрация, которую он представляет, были бы серьёзно настроены на осуществление шагов, необходимых для того, чтобы положить конец сирийской трагедии, можно было бы в течение буквально 3-6 месяцев обеспечить безопасность и стабильность в Сирии, положить конец ухудшающемуся экономическому положению в стране. Именно это и необходимо делать сейчас, а не выдвигать всякого рода условия своего участия в восстановлении сирийской экономики и оказания гуманитарной помощи народу Сирии, о чём Вашингтон с завидным упорством разглагольствует уже в течение нескольких лет.

Ситуация в Сирии остается крайне опасной. Вместе с тем многое уже изменилось. Хотелось бы ещё раз подчеркнуть, что достигнута исключительно важная цель – разгромлены террористические банды. Изменилась позиция многих региональных держав по отношению к сирийскому кризису. Большинство этих стран перестали вмешиваться во внутренние дела Сирии. В 2018 году Пентагон приостановил свою программу подготовки и вооружения отрядов сирийской оппозиции. Координируя свои шаги, решительно действуют страны «астанинской тройки» - Россия, Иран и Турция. Для запуска политического переходного процесса в Сирии, когда весь сирийский народ получит возможность самому определять свою судьбу и выбирать своё руководство, нужна также политическая воля Соединённых Штатов Америки и активное участие Лиги арабских государств.

Сирия. США. Россия. Ближний Восток > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 16 мая 2020 > № 3524745 Рами Аль-Шаер

Тщетные попытки фальсификации истории

так о какой же своей «роли» говорит Вашингтон, объявляя о «разгроме сил международного терроризма в Сирии»?

Рами Аль-Шаер

В первые часы 9 мая в своем официальном аккаунте в Facebook Белый Дом разместил видео по случаю 75-ой годовщины Победы над фашизмом. Этот видеоматериал содержит кадры церемонии возложения президентом США Дональдом Трампом и его супруги венка к могиле Неизвестного солдата. Мы слышим следующие слова президента США:

«Прошло 75 лет после окончания Второй мировой войны в Европе, отношения с которой стали развиваться с той поры и стали более крепкими, чем когда-либо раньше. США и Великобритания победили нацизм. Отмечая вместе с Европой этот День Победы, мы всегда вспоминаем наших великих предков. Американский дух непобедим. В конечном счете так будет происходить всегда».

В сопровождающем видеокадры церемонии тексте, размещенном Белым Домом, сказано, что «8 мая 1945 года Америка и Великобритания одержали победу над фашизмом. Американский дух непобедим. В конечном счёте так будет всегда.»

Итак, как мы видим, слышим и читаем, никакой роли Советского Союза в этой «европейской победе», о которой говорил президент США, как бы и не было.

Достаточно обратиться к опубликованным в западных СМИ статистическим данным, касающимся количества жертв Второй мировой войны. Советский Союз – 8 миллионов 668 тысяч убитых военнослужащих, 4,5 миллиона умерших вследствие боевых действий. Великобритания – 450 тысяч 900 убитых, 67 тысяч 200 умерших вследствие боевых действий. США – 419 тысяч 400 убитых, 12 тысяч 100 умерших вследствие боевых действий.

Вместе с тем необходимо отметить, что статистические данные, приводимые западными источниками относительно количества погибших советских граждан, гораздо меньше, чем было в действительности. По официальным данным, число жертв войны в Советском Союзе, как военнослужащих, так и гражданских лиц, превышает 27 миллионов человек. Они погибли, защищая Родину и спасая мир от фашистской нацистской чумы.

Считаю, что отрицание Белым Домом огромной роли Советского Союза в победе над фашизмом, достигнутой ценой огромных жертв народов многонациональной советской страны, бойцов Красной Армии, спасших человечество от фашистской чумы, является убедительным доказательством наличия в администрации США лобби, бросающего вызов фактам, истине и здравому смыслу. Представители этого лобби тщетно пытаются фальсифицировать историю, написанную кровью миллионов жертв, о чем свидетельствуют десятки миллионов писем-«треугольников». Эти письма до сих пор хранят у себя дети и внуки советских солдат, среди которых были и русские, и представители других народов многонационального Советского Союза. В то время в связи с нехваткой бумаги, солдаты писали письма своим родным и близким на одной стороне бумаги, затем складывали листок в треугольник и писали адрес на другой стороне, отправляя письмо без конверта. Официальные же письма от военного командования, где сообщалось о гибели солдата, были обычной, четырехугольной формы. Поэтому родные и близкие солдат всегда с нетерпением ждали именно писем-«треугольников» и испытывали страх, когда почтальон приносил им письма обычной формы.

Поднятое над берлинским рейхстагом знамя было советским. Однако Россия никогда не отрицала роль союзников – США и Великобритании в разгроме фашизма. И в Советском Союзе, и в России помнят тот факт, что американские войска вошли в Западный Берлин одновременно с взятием Восточного Берлина войсками Красной Армии. Это произошло тогда, когда войска советской Красной Армии уже находились на территории стран Центральной и Восточной Европы. Так как же президент США мог в своем выступлении по случаю 75-ой годовщины победы над фашизмом проигнорировать роль Советского Союза во всех этих событиях? Ведь Соединённые Штаты признали эту роль в соответствии с ялтинскими соглашениями, подписанными руководителями Советского Союза, Великобритании и США в феврале 1945 года!

Итак, именно вышеупомянутое лобби, представители которого сознательно отрицают роль Советского Союза в победе над фашизмом, пытается тем самым проигнорировать одно из важнейших достижений этой победы, а именно тот факт, что в результате разгрома фашизма был заложен прочный фундамент строительства многополярного мира, укрепления основ международной безопасности и стабильности, что впоследствии было закреплено в законодательных документах, принятых Организацией Объединённых Наций, в принципах международного сотрудничества, уважения суверенитета всех государств, признания права народов на самоопределение.

Именно представители этого лобби стремятся сегодня к расширению НАТО, к санкционной блокаде России, к развязыванию гибридной войны с использованием всех доступных средств, что подчеркнул в одном из своих выступлений по случаю Дня Победы президент России Владимир Путин. Президент России коснулся в этом выступлении диверсионных актов, осуществленных более 20 лет тому назад на Северном Кавказе, в восточной части этого региона, а также в других районах, где преступники и террористы пытались своими действиями расколоть и ослабить Россию.

Представители этого лобби по-прежнему надеются, что им удастся повернуть время вспять, восстановить однополярный мир, установить мировую гегемонию Соединенных Штатов Америки для того, чтобы контролировать и управлять всем миром. Если раньше, в «докоронавирусное» время, подобные надежды были лишь иллюзорной «мечтой» определённых кругов, то сейчас всё это напоминает бред и галлюцинации сумасшедшего.

Давайте также вспомним, что Соединенные Штаты устами своего президента не только заявили о том, что победа над фашизмом была одержана двумя странами (США и Великобританией), но и объявили о разгроме террористических организаций в Сирии и Ираке. Это, по меньшей мере, довольно странное утверждение. Ведь до того, как Россия по просьбе сирийских властей в сентябре 2015 года направила свои Воздушно-космические силы в Сирию, эти самые террористические организации контролировали 90% сирийской территории, несмотря на то, что войска США и их союзников находились в северо-восточных районах страны в течение года до военного вмешательства России в сирийский конфликт. Тогда Дамаск находился в кольце блокады и мог быть уничтожен в течение буквально нескольких дней.

Возникает вопрос: что же в Сирии в течение целого года делали американские войска?

После того, как Россия начала военные действия в Сирии, было освобождено около 80% сирийской территории. В течение примерно одного года, при помощи сирийской армии и Ирана, было уничтожено большинство действовавших на территории Сирии международных террористических группировок. Венцом этой победы стали трёхсторонние соглашения, подписанные Россией, Ираном и Турцией в рамках созданной «астанинской тройки». В соответствии с этими соглашениями были созданы четыре зоны деэскалации, и достигнуто полное прекращение огня в Сирии. Продолжается работа по размежеванию террористических групп и отрядов умеренной оппозиции на северо-западе Сирии.

Так о какой же своей «роли» говорит Вашингтон, объявляя о «разгроме сил международного терроризма в Сирии»?

С другой стороны, нельзя отрицать роль Вашингтона в вооружении и подготовке курдов в районах их проживания несмотря на то, что сами американские войска находятся на сирийской территории незаконно. Курды играли исключительно важную роль в борьбе с вооружёнными террористическими группировками на северо-востоке Сирии при помощи американских войск. Жертвами этой борьбы стали многие курды. Курдские отряды вели героические бои против террористов ИГИЛ и «Аль-Каеды». Этот факт ни в коем случае нельзя отрицать.

Хотел бы обратиться к здравомыслящим представителям американской администрации. Не настало ли время положить конец этому безрассудному курсу, проводимому вышеупомянутым лобби, что выражается в преднамеренном игнорировании фактов, искажении исторической правды и нагнетании напряженности в отношениях с Россией?

Не пришла ли пора выступить с инициативой смягчения напряжённости в международных отношениях и осуществления важнейшего стратегического шага – сохранения Договора о нераспространении ядерного оружия?

Вашингтон мог бы сыграть эффективную конструктивную роль в урегулировании ситуации на северо-востоке Сирии, убедив курдов принять участие в усилиях, предпринимаемых на политическом треке процесса мирного транзита в стране в соответствии с резолюцией № 2254 Совета Безопасности ООН, в которой говорится о необходимости уважения суверенитета и территориальной целостности Сирии.

Вашингтон мог бы стать посредником между курдами и Турцией для того, чтобы снизить напряжённость в отношениях между ними, положить конец вражде и конфронтации путём достижения урегулирования, которое гарантировало бы в первую очередь национальную безопасность Турции и предоставило бы курдам возможность осуществления своих национальных прав в районах их компактного проживания, таких как сохранение своего языка, культуры, своих народных и исторических традиций. Эти положения можно было бы закрепить в конституции каждого из трёх государств (Турции, Сирии и Ирака) так, чтобы это не представляло угрозы их территориальной целостности.

Вашингтон мог бы внести существенный вклад в обеспечение безопасности и стабильности на Ближнем Востоке и тем самым вписать своё имя золотыми буквами в анналы истории. Для этого нужна лишь политическая воля Белого Дома, а не тщетные попытки фальсификации истории и искажении фактов.

США. Евросоюз. Сирия. Россия > Образование, наука. Армия, полиция. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 13 мая 2020 > № 3524744 Рами Аль-Шаер

Держать удар!

Кто и зачем пытается вбить клин между Дамаском и Москвой

Рами Аль-Шаер

На сайтах ряда газет, в социальных сетях и в интернете появились сообщения о так называемой "информационной кампании" и "посланиях" России, якобы адресованных официальному Дамаску и президенту Сирии Башару Асаду лично. Эта "кампания" и "послания", как утверждают, содержатся в публикациях "официальных" российских СМИ — таких, как Федеральное Агентство Новостей, и в проведённых неким российским государственным фондом выборочных социологических телефонных опросах, в которых участвовало около тысячи сирийцев, проживающих в Дамаске. Хотел бы обратить внимание на то, что практически все источники, на которые ссылаются сайты и газеты в своих сообщениях, называя их "официальными", "близкими к Кремлю" и т.д., не только публикуют противоречащие истине сообщения, но и делают это, судя по всему, злонамеренно. В действительности такие сообщения публикуют неофициальные источники. Кроме того, все эти статьи и так называемые "опросы общественного мнения" (даже если согласиться с тем, что выборочный опрос по телефону одной тысячи человек, живущих в хорошо известных всем условиях, имеет право на существование) всего лишь выражают мнения их авторов, субъективную оценку политических обозревателей, их личную точку зрения и комментарии тех или иных данных или событий, приводимые в новостях телеканалов и электронных сайтов.

О том, что такого рода заявления, приписываемые официальным представителям российской стороны, являются измышлениями, заявил посол России в Ливане Александр Засыпкин, выступая на авторитетном и популярном в арабском мире телеканале "Аль-Маядин" (Бейрут).

А ведь комментаторы и аналитики дошли в своих рассуждениях до того, что причиной такой "яростной" информационной кампании являются якобы возникшие между некоторыми российскими структурами и сирийским правительством "экономические разногласия". Цель подобных измышлений предельно ясна: внушить мысль о том, что российская политика настолько наивна и легкомысленна, что на неё могут влиять даже второстепенные разногласия между российскими компаниями и сирийским правительством по поводу того или иного экономического проекта (а такие вещи, естественно, время от времени случаются). И всё это происходит после совместных действий России и Сирии "на сирийской земле", в кулуарах заседаний и встреч за столом переговоров, начиная с ООН, Женевы, и заканчивая Астаной и Сочи, — то есть форматами, цель которых — спасти Сирию, сохранить её суверенитет и территориальную целостность. Всё это происходит после того, как астанинская "тройка" в составе России, Турции и Ирана смогла успешно добиться тех целей, которые сделали возможным достижение нынешней ситуации "на земле". Неужели целью российской помощи Сирии в различных областях, целью участия России в сирийском конфликте для защиты Сирии от сил международного терроризма и экстремизма, были экономические интересы и чья-то личная выгода? Ответ очевиден: ищите того, кому это выгодно в действительности!

Убеждён в том, что новая кампания является преднамеренной: как с точки зрения её содержания, так и с точки зрения выбранного времени. Её цель — вбить клин в прочные дружественные отношения между двумя странами, отношения, результаты развития которых видны невооружённым взглядом. Не сомневаюсь, что эта информационная кампания развязана в интересах тех кругов, которые приняли целый пакет новых санкционных законодательных актов, инициированных Соединёнными Штатами Америки. Среди них — пресловутый "Закон Цезаря о защите гражданского населения Сирии", подписанный президентом США Дональдом Трампом в декабре прошлого года. Не исключено, что нынешние условия, в которых сегодня живёт буквально весь мир, и особенно условия карантина, вызванные распространением эпидемии коронавируса, а также связанная с этим невозможность передвижения заставили в последнее время многих заняться писательством для того, чтобы худо-бедно заполнить часы своего досуга. Говорю так, потому что убеждён: многие из тех, кто в последнее время написали свои статьи или комментарии, вольно или невольно участвуют в кампании, направленной против предпринимаемых Россией в формате астанинской "тройки" шагов, которые позволили, после разгрома террористических организаций, включённых международным сообществом в "чёрные списки", начать серьёзную работу по выполнению резолюции № 2254 Совета Безопасности ООН. Цель развязанной кампании — подменить достигнутые Россией и астанинской группой успехи новой политикой Вашингтона, и в том числе, "Законом Цезаря". Нисколько не сомневаюсь в патриотической позиции авторов таких статей. Однако, если бы они задумались над такими шагами Вашингтона, как грабёж принадлежащих сирийскому народу благ и природных ресурсов в северо-восточных районах Сирии, как его позиция по отношению к своим союзникам в Сирии (прежде всего, по отношению к курдам) на протяжении последних десятилетий, то непременно бы пришли к выводу о том, что Вашингтон — последний, кто имеет право на так называемую "защиту" прав сирийского народа путём наказания преступников из числа "убийц и коррупционеров".

В качестве примера хочу упомянуть палестинский народ, по отношению к которому ежедневно совершаются преступления. Это происходит на протяжении десятилетий при прямой поддержке со стороны Вашингтона. Ни для кого не секрет те события, которые происходили и происходят в Ираке, Йемене и Ливии. Действительно, в ряде российских СМИ публикуются статьи, в которых содержится критика в адрес официального Дамаска. В этих статьях на сирийского президента возлагается значительная часть ответственности за катастрофические условия, в которых живёт сегодня сирийский народ, за непозволительную медлительность руководства страны, которое не использует режим прекращения огня для начала практических шагов по выполнению резолюции 2254 Совета Безопасности ООН как единственного пути для того, чтобы спасти Сирию, реанимировать экономику страны.

Однако эта критика была направлена также и в адрес оппозиции. Отмечалось, что существующие между различными отрядами оппозиции разногласия мешают её объединению, сближению различных точек зрения, что позволило бы оппозиционерам стать выразителями интересов поддерживающей их части граждан. В этих статьях содержится откровенная и конструктивная критика оппозиции, которая должна принимать реальное участие в мирном политическом переходном процессе. Этот процесс должен базироваться на принципах национального примирения и стать своего рода венцом успешных военных действий России в Сирии, а также шагов, предпринятых астанинской "тройкой" с целью обеспечения безопасности и стабилизации ситуации в стране. Народу Сирии должна быть предоставлена возможность самому определять свою судьбу. Давайте также не забывать, что вступление России в сирийскую войну в сентябре 2015 года произошло через четыре года после начала кризиса. Тогда ситуация резко обострилась. Дамаск был блокирован. Под вопросом была судьба страны. Сирия могла стать государством-банкротом в полном смысле этого слова. Я хотел бы обратить внимание тех, кто проявляет в последнее время особую активность в информационном пространстве, на то, что политика США, которую всячески продвигает вашингтонская администрация в рамках "Закона Цезаря", может привести к широкомасштабной гражданской войне в Сирии, в результате которой будут разрушены целые города, погибнет не менее полутора миллионов человек. Думаю, этим людям лучше было бы подумать о том, как внести свой вклад в действия сирийского народа по сдерживанию распространения эпидемии коронавируса, обратиться к международному сообществу с призывом оказать народу Сирии необходимую помощь, потребовать снять санкции, мешающие доставке сирийцам продовольствия, медикаментов и топлива.

Президент США на днях заявил, что, несмотря на политику санкций, которую проводила вашингтонская администрация в отношении России, он сумел сохранить хорошие отношения с Москвой. По его словам, "никто не вёл себя жёстче по отношению к Путину, чем я". Другая цитата из выступления Трампа: "Посмотрите, что я сделал с их газопроводом ("Северный поток-2". — авт.) в Европу!" Неужели это не является откровенным признанием несправедливого и высокомерного характера американских санкций, которые вписываются в гибридную и экономическую войну, развязанную Соединёнными Штатами против России? Думаю, нет необходимости отвечать на этот вопрос. Переиначивая слова Трампа, можно сказать, что именно России принадлежит огромная заслуга в "сохранении хороших отношений с США". Именно Россия терпеливо продолжала проводить ответственную стратегическую внешнюю политику, несмотря на весь ущерб, нанесённый её экономике. Необходимо было сделать всё, чтобы не дать вовлечь себя в международный конфликт наподобие гонки ядерных вооружений в эпоху "холодной войны". Политика санкций, проводимая Соединёнными Штатами в отношении ряда стран, в том числе — России и Ирана, а также новый "Закон Цезаря", не ведёт к разрядке, к урегулированию кризисов и к коренным решениям существующих проблем. Наоборот, такая политика ведёт к эскалации напряжённости и разрастанию кризисов.

В заключение хотел бы провести одну параллель. Возможно, те, кто проявляет такое рвение в оценке российской внешней политики по отношению к арабским странам, и политики, проводимой на региональном и международном уровнях, понимают, насколько Россия, в этих сложных условиях, в которых живёт сегодня мир, привержена принципам ответственности за гуманитарную ситуацию, как было не раз в её истории, насколько её волнует будущее человечества, насколько она стремится к установлению мира и торжеству справедливости, чему пример — и Вторая мировая война, когда Советский Союз принёс мир всему миру.

В то время, когда президент США Дональд Трамп даёт Пентагону указания о повышении уровня безопасности на всех американских военных объектах в мире для защиты офицеров и солдат от распространения пандемии коронавируса, президент России Владимир Путин отдаёт приказ российской армии мобилизовать все свои возможности на борьбу с этой эпидемией в различных районах мира. Мы все были свидетелями того, как российские военнослужащие оказывают помощь Италии в борьбе со смертельной эпидемией, которая охватила всю эту страну и унесла жизни тысяч её граждан. Хотелось бы, чтобы журналисты, политические обозреватели и аналитики руководствовались принципами реальной, объективной и ответственной оценки российской внешней политики, ничего не убавляя и не прибавляя. Лучшим критерием здесь всегда является реальное положение дел и откровенная, беспристрастная оценка происходящего.

Сирия. Россия. Сирия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 6 мая 2020 > № 3518724 Рами Аль-Шаер

Политэкономия кризиса

генеральный секретарь Компартии Сирии Аммар Багдаш отвечает на вопросы

Екатерина Глушик

Екатерина ГЛУШИК. Доктор Багдаш, когда грянул экономический кризис, мне вспомнился наш разговор осенью в Дамаске, где мы встретились на конференции: вы говорили о том, что грядёт кризис, и назвали время — в начале будущего года. И надо быть готовыми к непростым временам. А каковы причины этого кризиса и к чему он может привести?

Аммар БАГДАШ. Действительно, ситуация была предсказуема, потому что циклический кризис присущ капиталистическому способу производства. Это открыл ещё Карл Маркс: пока есть капитализм, будут и циклические кризисы. И в 2008 году все марксисты ещё до банкротства Lehman Brothers были уверены и предупреждали: кризис произойдёт. Хотя тогда повсеместно шли уверенные разговоры, что либеральная экономика похоронила кризисы капитализма, что это всё уже позади. Но мы все убедились, что Маркс оказался более прав, чем эти оптимисты. И вся либеральная экономическая пирамида рухнула именно в силу циклического кризиса, органически свойственного капитализму. Весь ход событий доказывает правоту Маркса, который сказал: самое главное — не что производится, а как производится.

Конечно, со времён Маркса номенклатура товаров изменилась, но сама система сохранилась: эксплуатация наёмного рабочего труда — с одной стороны, а с другой стороны — анархия производства, которая присуща капиталистическому способу производства. Циклические кризисы являются результатом основного противоречия капитализма между общественным характером производства и частной формой присвоения продуктов труда И тут никакие попытки регулирования, так называемое программирование со стороны государства, не могли предотвратить эти кризисы. Иногда, если государственное регулирование сильнее, кризисы проходят менее остро. Но в условиях полной либерализации они очень сильны. Пример этому — кризис 1929-1933 годов, наступивший после полной либерализации, которая произошла в главных капиталистических центрах той эпохи.

Другой столь же яркий пример — кризис 2008 года. И то, что сейчас произошло, — это завершение капиталистического цикла и начало другого. Ведь Карл Маркс и Фридрих Энгельс определили также, что каждый капиталистический цикл начинается с кризиса. Так что мы прощаемся с одним 12-летним циклом и входим в другой.

Вспомним, как Маркс определил кризис. Он сказал, что это — насильный регулятор капиталистического производства. То есть когда из-за хаоса в производстве происходит перепроизводство продуктов, значит, предложение выше спроса. Спроса не реального, а платёжеспособного, то есть подкреплённого финансовыми возможностями. И тогда рушится вся эта система, чтобы прийти к правильным пропорциям, которые, тем не менее, длятся недолго именно в связи с капиталистической анархией и конкуренцией между разными капиталистическими группами.

Такова сущность кризисов с точки зрения марксистской политэкономии. Но каковы отличительные черты нынешнего кризиса, который мы ещё в конце 2018 года прогнозировали, исходя именно из марксистского анализа? Хотя ещё никакого коронавируса и в помине не было, мы уже знали, что данный кризис неизбежен.

Итак, отличительные особенности этого кризиса состоят в том, что он приходит в обстановке обострения противоречий между различными империалистическими группами и странами. То есть происходит то, о чём говорил Ленин, характеризуя империализм: борьба за передел рынков, борьба за передел мира в пользу тех или иных монополистических групп, которых представляют те или иные империалистические государства.

Эти обострения, как мы все знаем, имели место и до кризиса в разных точках планеты. Сейчас любые политические отношения между государствами будут идти в свете этого кризиса. То есть, с одной стороны, происходит сильное, может быть — на грани войны, обострение. С другой стороны (это уже диалектика), материальная база ведущих империалистических государств не даёт им сегодня возможности для полного осуществления этих агрессивных намерений. По сути, материальная база не соответствует в данный момент, в момент кризиса, всем империалистическим амбициям. Это общая картина.

Известно, что во время кризиса, а оно длится обычно от шести месяцев до года, каждый занят решением своих внутренних проблем. То есть каждая монополистическая, олигархическая группировка озабочена тем, чтобы у неё меньше были убытки; думает, как можно выиграть за счёт других, но только экономическими способами. И не очень интересуются внешней политикой.

Однако после экономического кризиса наступает период застоя, когда экономическое положение не улучшается и не ухудшается, но жизненный уровень населения пребывает на низком и очень низком уровне: царит безработица, происходит большое падение доходов... Это даёт почву для развития событий в двух направлениях. Разорившийся мелкий буржуа, лавочник, служащий той или иной компании, который оказался выброшенным на улицу, — любой человек из этих слоёв, пострадавших из-за кризиса, становится благодатной почвой для разного рода экстремистских движений, в том числе и для ультраправых. Он является как бы питательной средой, может поддаться на соблазн улучшить своё положение за счёт других народов. Обычно империалистическая пропаганда во время кризисов выдвигает именно такие лозунги. Самым ярким примером этого была гитлеровская Германия.

Гитлер, нацистская партия пришли к власти именно после циклического кризиса 1929-1933 годов. Конечно, с классовой точки зрения, фашисты представляли интересы монополий, но их движущей силой, то есть массовой базой, были как раз разорившиеся слои мелких буржуа, представителям которых говорили: ты — разорён, но ты — немец, и ты — выше всех, за счёт соседей ты можешь улучшить своё благосостояние. Послекризисная ситуация обычно усиливает такого рода фашиствующие экстремистские тенденции в обществе, особенно сильно это проявляется в империалистических центрах.

Но у монополистических олигархов есть и другое оружие, которое они тоже используют, — это социал-демократическая демагогия. И во время кризиса империалистические круги на определённое время могут привести к власти социал-демократов, которые все — хорошо говорят. Могут пойти на некоторые социальные преобразования, не затрагивая суть капиталистической собственности и не трогая власть монополистической олигархии. Это более приемлемый способ, потому что демократия всегда, как говорил Ленин, — это самый дешёвый и самый безболезненный способ буржуазной диктатуры. Я называю социал-демократов "аспирином". Но если этот аспирин не помогает при лечении больших проблем, если кризис назревает, то финансовая олигархия переходит от аспирина к топору. И к власти приходят ультрареакционные режимы. К тому же, в период стагнации, то есть после кризиса, очень нарастает опасность войн.

Особо сложное положение будет у стран капиталистической периферии. Обычно, хотя и не всегда, кризис начинается в империалистических центрах, но большие удары, можно сказать, вторичная волна землетрясений, бьёт как раз по странам капиталистической периферии, которые называются странами второй и даже третьей категории. Потому что обычно через некоторое время после начала кризиса происходит большой отток капитала от стран капиталистической периферии в капиталистические центры. Это первое. Во-вторых, чтобы кризис проходил более благоприятно для капиталистических центров, особенно старых империалистических центров, идёт большое давление на национальную валюту капиталистической периферии с целью её девальвировать, что тоже усиливает приток в капиталистические центры.

Вы можете спросить, почему в России происходит тот же самый процесс? Россия, конечно, с точки зрения своей военно-политической мощи — не периферия. Но так получилось, что со времён разрушения Советского Союза однобокая, сырьевая структура экономики сделала Россию в какой-то мере похожей на страны периферии. Поэтому к ней иногда применяют те же методы, которые могут быть применены к Нигерии, Бирме или Аргентине. Сейчас в Аргентине, кстати, очень плохое положение, вновь "революция кастрюль"...

И что ещё является негативным фактором? Раньше, особенно после Второй мировой войны, капиталисты не могли сильно "зарываться", доходить в своих противоречиях до войны, потому что была сдерживающая их сила, общий враг для капитала — Советский Союз, социалистическая страна, органически чуждая всей структуре капитализма. И капиталисты Советского Союза боялись. А сейчас такого сдерживающего фактора нет, поэтому последствия кризиса могут быть намного более серьёзными.

Екатерина ГЛУШИК. Вы сказали о проблеме перепроизводства. Но люди не понимают: что сейчас является перепроизводством? Во всём мире — бедность, голод. У нас не работают заводы и фабрики, так что же перепроизвели так, что это спровоцировало кризис?

Аммар БАГДАШ. Я уже отметил, что перепроизводство связано с платёжеспособным спросом. Например, когда империалистические компании в 80-х годах прошлого века говорили об Индии, они заявляли: Индия для нас — очень важная страна, так как там 200 миллионов потребителей. А ведь тогда население Индии насчитывало 950 миллионов человек. Но для капиталистов важно — не сколько людей, а сколько потребителей. И производят капиталисты больше, чем платёжеспособные потребители могут купить. Ну а то, что есть голодные — их не интересует: голодный — не потребитель их продукции. В Индии только 200 миллионов из миллиарда жителей могут пользоваться смартфонами и пить кока-колу. Вот они их и интересуют, а на остальные 800 миллионов человек им наплевать. То же самое происходит и в России: когда народ беднеет, перепроизводство увеличивается, потому что люди не могут купить продукцию. Перепроизводство связано с платёжеспособным спросом, это относительное перепроизводство: не то, что нужно человечеству, а то, что может удовлетворить платёжеспособный спрос в данном обществе и на мировом рынке.

Екатерина ГЛУШИК. А изменения Конституции России, на ваш взгляд, связаны с кризисом?

Аммар БАГДАШ. Это внутренние дела России, в которые я не хочу вмешиваться. Но замечу, что ваши изменения, поправки к Конституции потерпели метаморфозу с началом кризиса. Когда разразился кризис, последовали дополнения, которые предложила госпожа Терешкова. Это тоже связано с кризисом, потому что до того, как он разразился, были одни поправки, которые соответствовали тогдашнему положению. А когда грянул кризис, в этот период власти правящих классов нужна более сильная концентрация и централизация, если говорить дипломатическим языком.

Екатерина ГЛУШИК. Получается, что наши экономисты, которые сплошь — лучшие министры финансов мира и прочее, не видят дальше собственного носа? Приходится в аварийном порядке, корректируя в связи с кризисом, вносить изменения в Конституцию, которые вообще-то не вчера задумывались. За день до кризиса наши экономисты ещё ничего не ожидали, у них не было плана для часа икс?

Аммар БАГДАШ. Повторю: я не считаю себя вправе комментировать ваши внутренние дела. Но я смотрю на ситуацию с политэкономической точки зрения, потому что любое экономическое смещение впоследствии будет влиять на политическую обстановку. Кстати, это взаимосвязано, это не односторонняя дорога. Как сказал Энгельс, экономика определяет политику в последней инстанции. А до того политика, то есть надстройка, может идти более-менее независимым путём. Я заметил, что предложение госпожи Терешковой было, словно "скорая помощь" во время кризиса.

Не могу не отметить, что в советское время в вузах изучали политэкономию. Но после разрушения СССР этот важный предмет убрали из программ обучения. А в лучших университетах мира — в Кембридже, в частности, — политэкономию изучают, и очень серьёзно. Сейчас и в России стали кое-где вводить этот предмет, но знание этой дисциплины пока на невысоком уровне.

Развитие экономической ситуации в мире ещё раз подтверждает правоту характеристики, данной Сталиным: "Главные черты основного экономического закона при современном капитализме есть обеспечение максимальной капиталистической прибыли путём эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путём закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путём войн и милитаризации народного хозяйства, используемых для обеспечения наивысших прибылей." И разве не это мы наблюдаем в настоящий момент?

Сирия. Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 20 марта 2020 > № 3324606 Аммар Багдаш

Куда заведёт «друг Реджеп»?

Политика умиротворения не всегда срабатывает

Крашенинникова Вероника

«Что ты там делаешь? Уйдите с нашего пути и оставьте нас с режимом один на один» – так совсем недавно заговорил в связи с Сирией президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган с президентом РФ Владимиром Путиным. У американцев есть более короткий эквивалент: «Откатись с дороги и притворись мёртвым».

Что ударило в голову турецкому президенту, чтобы он позволил себе так выражаться в отношении России и её президента, которому немало обязан? Что это – приступ мегаломании (т.е. крайней степени мании величия) османского супермачо? Лечится ли это?

2020-й год Эрдоган начал жёстко. В течение двух первых месяцев настойчиво нарывался на конфронтацию – не только с Сирией, но и с Россией. Метнулся к НАТО за поддержкой, к США – за оружием, а 5 марта прибыл в Москву для… подписания очередного перемирия.

Эрдоган для нас, как говорится, тот ещё клиент. Купит российские С-400 – и попросит американцев дать ему зенитно-ракетные комплексы «Пэтриот» против наших ВКС. Зазывает российских туристов – и считает Крым своим, а Киев и самозваных защитников крымских татар союзниками. Подписывает договоры в Астане и Сочи против террористов и за территориальную целостность Сирии – а затем поддерживает террористов и пытается отхватить север этой страны. Очень «гибридные», надо сказать, у него с нами отношения.

Примерно такие же и с США. Но в одном интересы Эрдогана и Трампа совпадают: не допустить мира и целостности Сирии путём использования террористов, расчленить страну и захватить природные ресурсы.

А что Россия? Ещё в сентябре 2018 года в Сочи Путин и Эрдоган договорились создать в провинции Идлиб дополнительную демилитаризованную зону, которую будут патрулировать войска двух стран. Президент Турции взял на себя обязательство разоружить террористов до конца 2018 года. Для Эрдогана соглашение стало большим успехом: Москва легитимизировала его военное присутствие в Сирии, где он, по сути, преступный оккупант. Нужно ли говорить, что свои обязательства «друг Реджеп» и через год после данного срока не выполнил.

Почему был сделан столь щедрый подарок пантюркисту-имперцу Эрдогану? Зачем давать прописку лису в курятнике? Какому интересу России это отвечает? Да и какие у Москвы основания вот так распоряжаться территорией Сирии?

И ещё один вопрос. Трамп захватил нефтяные месторождения Сирии. Хотя подписывался под заявлением о её независимости и целостности, о борьбе с терроризмом. Почему же не слышно наших чётких требований к США начать соблюдать подписанные документы и убраться оттуда?

Сейчас часто вспоминают события 1938 года, Мюнхенский сговор. Мы бичуем Англию и Францию за соглашательство с Гитлером, за политику умиро­творения фюрера. Правильно бичуем. Политика умиротворения привела к росту амбиций и возможностей фанатичного диктатора.

В истории прямые параллели редки, но схожие подходы могут приводить к схожим результатам. Умиротворение не сработало перед Второй мировой войной, а способствовало ей. Не сработает и сейчас. Мегаломания Эрдогана и Трампа уже вывели их за рамки рациональной сферы, в которой работает любой здравый, логично мыслящий политик. В угаре мегаломании они могут поверить, что пройдут пешком по воде и, где другие свернули шею, обязательно победят.

После визита Эрдогана в Москву вновь наступило «примирение». Хотя боевики стрелять не прекратили. И уже через два дня Эрдоган заявил, что оставляет за собой право на односторонние действия в Сирии ради достижения своих целей. Сколько до следующего обострения? В один из очередных раундов прогрессирующая мегаломания, подкормленная политикой умиротворения, может не дать ему остановиться.

Сирия. Турция. США. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > lgz.ru, 11 марта 2020 > № 3319478 Вероника Крашенинникова

Рамис Юнус: "Турция принудила Россию к миру"

Американский политолог Рамис Юнус дал "НИ" свой прогноз по развитию геополитической ситуации вокруг сирийской провинции Идлиб.

Успехи турецкой армии в боях вокруг сирийской провинции Идлиб, вынудили Россию сделать шаг назад и согласиться на перемирие на условиях Турции и встреча Путина и Эрдогана в Москве, многочасовые переговоры и публичные заявления сторон на пресс-конференции, были лишь тому подтверждением.

Турция добилась того, что ключевая дорога М-4, идущая от Латакии до Алеппо и которая опоясывает дугой всю провинцию Идлиб, будет теперь представлять из себя 12 километровую буферную зону, находящуюся под контролем Турции и России. Таким образом из политического процесса в данном вопросе выпали Сирия и Иран, а если добавить к этому буферную зону, которую Турция создала в конце прошлого года на границах с сирийским Курдистаном, то получается, что вся граница Турции с Сирией сегодня представляет собой буферную зону, где находятся турецкие военные.

Напомню, что изначально, когда Турция вмешалась в конфликт в Сирии, безопасность границ заявлялась Анкарой как программа-минимум, а свержение режима Асада, как программа-максимум, и, судя по договоренностям в Москве, можно констатировать, что программу-минимум Турция выполнила, а заявление президента Эрдогана о том, что в случае нарушения этого перемирия Анкара оставляет за собой право дать еще более решительный отпор, говорит о том, что Турция, в случае необходимости, пойдет и на выполнение программы-максимум.

Что будет потом и как будут выполняться договоренности в Москве покажет ближайшее время, но пока преимущество и белые фигуры в этом российско-турецком противостоянии у Турции, которая отстояла Идлиб и Кремлю придется с этим считаться, потому что как говорится в русской пословице:"Худой мир лучше доброй ссоры".

Россия. Турция. Сирия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > newizv.ru, 9 марта 2020 > № 3314025 Рамис Юнус

Заявления для прессы по итогам российско-турецких переговоров

По завершении российско-турецких переговоров, продолжавшихся около шести часов, Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган сделали заявления для прессы.

В.Путин: Уважаемый господин Президент! Дамы и господа!

Сегодня мы провели уже третью встречу в этом году. Наш тесный личный контакт позволяет оперативно решать различные вопросы двустороннего сотрудничества и вырабатывать общие подходы к урегулированию ключевых международных проблем.

Мы обсудили сегодня весьма острую ситуацию, сложившуюся в сирийской провинции Идлиб. С начала этого года действующие там бандформирования резко нарастили свою активность: регулярно обстреливали как позиции правительственных войск Сирии, так и мирные населённые пункты.

Продолжались атаки радикалов и на российскую авиабазу Хмеймим. 1 марта предпринята очередная попытка поразить её из реактивных систем залпового огня.

Всего с начала этого года зафиксировано 15 нападений на Хмеймим. Каждый раз мы в режиме реального времени информировали об этом наших турецких партнёров.

Фактически боевикам удалось спровоцировать возобновление боевых действий. Потери есть, к сожалению, и среди турецких военнослужащих.

В этой связи ещё раз выразил своё соболезнование господину Президенту, знаю, что он очень переживает в этой связи, родным погибших, всему турецкому народу.

Мы не всегда согласны с нашими турецкими партнёрами в своих оценках происходящего в Сирии, но каждый раз в критические моменты, опираясь на достигнутый высокий уровень двусторонних отношений, нам до сих пор удавалось находить точки соприкосновения по возникшим спорным моментам, выходить на приемлемые решения.

Так произошло и в этот раз. Сегодня мы подтвердили заинтересованность наших стран в продолжении совместной работы и в рамках «астанинского формата». Именно Астанинский процесс дал в своё время серьёзный импульс в контексте сирийского урегулирования.

Нашей сегодняшней встрече предшествовала большая работа и несколько раундов интенсивных консультаций межведомственных делегаций с акцентом на кризисную ситуацию в Идлибской зоне. Мы исходим из необходимости соблюдения принципов суверенитета и территориальной целостности Сирии.

Убеждены также, что нельзя допустить ослабления борьбы с международным терроризмом. По итогам наших переговоров мы согласовали совместный документ, положения которого огласят министры иностранных дел.

В нём изложены те решения, которые мы вместе с Президентом Турецкой Республики господином Эрдоганом выработали в ходе сегодняшних более чем шестичасовых консультаций. Выражаю надежду на то, что эти договорённости послужат хорошей основой для прекращения боевых действий в Идлибской зоне деэскалации. Прекратят страдания мирного населения и положат конец разрастанию гуманитарного кризиса, создадут условия для продолжения мирного процесса в Сирийской Арабской Республике между всеми конфликтующими сторонами.

Хочу поблагодарить господина Президента и за то, что он счёл возможным приехать сегодня в Москву, подтвердить уровень наших отношений.

Хочу поблагодарить всех турецких коллег за напряжённую, не простую, но конструктивную работу, которая закончилась, на мой взгляд, позитивным результатом.

Спасибо за внимание.

Р.Т.Эрдоган (как переведено): Я также выражаю большую благодарность.

Господин Президент! Уважаемые министры! Дорогие члены прессы! Дамы и господа! Приветствую вас сердечно и с уважением.

Прежде всего хочу выразить благодарность за любезное приглашение господина Путина.

В то время, когда в нашем регионе продолжается напряжённая ситуация, меня радует вновь наша встреча с господином Путиным. В ходе нашей сегодняшней встречи мы предметно обсудили сирийскую проблематику, а также последнее развитие событий в Идлибе.

Можно сказать, как и господин Путин выразился, около шести часов мы работали над этим вопросом. В этом плане, я хочу отметить, что на искренней основе продолжался наш диалог, и подобные вопросы мы обсудили с господином Президентом.

Могу сказать, и вы также знаете, что турецко-российские отношения уходят корнями глубоко в историю, более пятивековую историю. И между нашими странами, между нашими государствами и народами, несомненно, имеются очень крепкие традиции и взаимодействие. Наше самое большое желание – продолжить наше сотрудничество на взаимном уважении и взаимной основе.

В этом году мы отмечаем столетнюю годовщину со дня установления наших дипломатических отношений. Господина Путина мы пригласили по этому случаю в нашу страну.

Дорогие представители прессы! Как известно, в сентябре 2018 года с господином Путиным мы приняли Сочинский меморандум, посредством которого достигли относительной стабильности в Идлибе.

Там оговорено, что будет снижение напряжённости в Идлибе, будут предотвращены любые нападения в регионе, также сохраняется статус-кво. Но начиная с марта текущего года участились случаи нападения со стороны сил режима, что привело к потерям среди мирного населения и нарушило Идлибский договор.

В первую очередь хочу сказать, что первостепенная ответственность лежит на силах режима, которые нарушали эту договорённость. В этом регионе проживает четыре миллиона. Объявлять, что эти четыре миллиона жителей являются террористами и подвергать их бомбёжкам – это неприемлемо с нашей стороны.

Население, беженцы, которые покидают свои родные края в результате жестокой позиции режима, согласно данным Организации Объединённых Наций, их около полутора миллионов, находятся у наших границ.

Основная задача режима в Идлибе – опустошить этот район и поставить Турцию в трудное положение перед потоком новой волны беженцев. Несомненно, Турция перед такой угрозой не будет стоять сложа руки.

Для снижения напряжённости в Идлибе мы установили там наблюдательные пункты. Эти наблюдательные пункты обязались только лишь контролировать режим прекращения огня, а не контролировать территорию.

Некоторое время назад мы с Россией достигли соглашения, чтобы отправить подкрепление для стабилизации региона, чтобы, с одной стороны, сдержать некоторые группировки, которые продолжают свои нападения, а также сдержать нападения режима. Мы активное участие принимаем в этом регионе.

В этом процессе мы старались прилагать все усилия, чтобы быть в скоординированных действиях с российскими органами. По причине нападений со стороны режима и их атак были печальные события, и в связи с этим необходимо образовать новый статус в Идлибе.

Сегодня в Москве мы с нашими российскими коллегами подробно обсудили этот вопрос в сотрудничестве между нашими странами. Это сотрудничество внесло свой вклад в разрешение этого вопроса.

В политических вопросах, а также в таких вопросах, как восток Евфрата, мы решили углублять наши отношения. Считаем, что наши отношения с Россией, мы верим, что эти отношения не дадут, не позволят повредить силам режима.

Мы сегодня за столом переговоров решили обсудить этот вопрос и проявить свою волю для разрешения этого вопроса. Прежде всего хочу отметить, что в кратчайшее время мы осуществляем режим прекращения огня и вслед за этим согласуем следующие шаги.

Сегодня ночью, начиная с 00:01, то есть именно в полночь с 5-го на 6 марта будет введён режим прекращения огня. Для обеспечения устойчивого режима прекращения огня будут осуществлены все необходимые шаги. Наша задача заключается в том, чтобы ещё больше не усугублять гуманитарную ситуацию в этом регионе.

Мы будем прилагать все усилия, чтобы оказать необходимую помощь всем нуждающимся лицам в Сирии. Также мы обеспечим облегчение возвращения беженцев на свои места жительства, которые покинули свои территории в результате этих нападений.

Через некоторое время наши министры иностранных дел выступят с нашим согласованным документом. В этом процессе Турция оставляет за собой право ответить на всяческие нападения со стороны режима своими силами. И в этом процессе мы с моим дорогим другом будем в контакте, будем продолжать свои контакты, как и наши соответствующие органы.

Относительно сирийского кризиса. Мы продолжим свою работу по принципу территориальной целостности Сирии, а также политического единства для разрешения этого вопроса, также имея в виду сочинские соглашения.

Считаю, что единственным ключом для разрешения вопроса является именно обеспечение устойчивого мира и стабильности в рамках Женевского переговорного процесса.

Приветствую всех и считаю, что все наши встречи пойдут на пользу.

Турция. Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > kremlin.ru, 5 марта 2020 > № 3310796 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган

Олег Сыромолотов: устраивающего всех решения по Идлибу пока нет

Заместитель министра иностранных дел России Олег Сыромолотов рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Маргарите Костив о том, есть ли сейчас какое-либо устраивающее всех решение по Идлибу, как решение Турции открыть для беженцев путь в Европу может отразиться на борьбе с терроризмом. Он также сообщил, когда планируются контакты РФ и США по вопросам безопасности, предоставляет ли Вашингтон Москве какие-либо доказательства "вмешательства в выборы" и намерена ли Россия исключать "Талибан" из списка террористических организаций в случае успеха перемирия в Афганистане.

— Ранее вы вели диалог по контртерроризму с нынешним послом США в Москве Джоном Салливаном. Определен ли ваш новый визави с американской стороны? Когда и где может пройти встреча?

— Когда Салливан приехал в качестве посла, он пришел, и мы с ним детально обсудили то, что мы сделали. Он мне сказал ориентировочно, кто будет от США вместо него вести переговоры.

Но у нас был один вопрос, я ему передал материалы, они их сейчас рассматривают. Когда они дадут нам ответ, сразу же будет определена дата экспертной встречи. В сентябре у нас была политическая и экспертная вместе, в прошлом году мы провели четыре раунда встреч. Я думаю, что в ближайшее время дата экспертной встречи определится. Она пройдет здесь, в Вене. Встречаются все спецслужбы, силовые ведомства, советы безопасности и так далее.

Я с ним (новым визави с американской стороны) еще ни разу не встречался.

— В ходе предвыборной кампании в США вновь звучат обвинения в кибервмешательстве Москвы, в поддержке того или иного кандидата. Обращались ли США по официальным каналам к российской стороне? Или дело ограничивается заявлениями в прессе?

— У нас эти темы вмешательства в выборы комментируют только пресса и политические деятели. Никаких документальных материалов мы никогда не получали и вряд ли получим.

— Недавно США и "Талибан" подписали соглашение о снижении насилия в Афганистане. Рассматривается ли в связи с этим возможность удаления этого движения из списка террористических организаций как на международном уровне, так и в России?

— Если действительно перемирие вступит в силу и действительно будет реальный прогресс, я думаю, что этот вопрос встанет обязательно. Если с ними подписывают соглашение, значит, их признали как политическую силу. Соответственно, часть фигурантов — я не думаю, что все — будет удалена из террористического списка, если это все реально. Я думаю, что это будет процесс и на международном, и на национальном уровне.

— Продолжает ли Россия диалог с Турцией по отмежеванию террористов от вооруженной оппозиции в Идлибе?

— Это каждый день упоминается как невыполненная Турцией часть соглашений, которые были достигнуты в Сочи. Сегодня уже было объявлено, что 5 марта президент (Турции Тайип) Эрдоган будет в Москве. Я думаю, там эти вопросы будут обсуждаться в том числе.

— Есть ли у Москвы понимание, как это можно сделать?

— Если бы у Москвы было понимание, как это сделать, мы бы взялись за этот процесс. А Турция взялась, значит, у них есть какое-то понимание. Если бы мы знали решение, оно давно было бы найдено, но в данной ситуации решения, которое устраивает всех, пока нет, и никто посоветовать не может. Хотя все понимают, что террористический анклав, который там существует, недопустим.

В прессе появилось, что "Хайат Тахрир аш-Шам"* — это, оказывается, не террористическая организация, а оппозиция, которая борется с (президентом Сирии Башаром) Асадом. К этому давно шло, это еще один шаг в оправдание террора и террористов.

— Может ли потенциальный миграционный кризис в Европе нести угрозы распространения терроризма?

— А кризис ли это? Потому что раздаются голоса, что этих беженцев просто выставляют из Турции. И цифры, которые объявляются, реальным не соответствуют. Но любой миграционный кризис, конечно, усугубит ситуацию с антитеррором.

— Будет ли Россия принимать какие-то дополнительные меры для защиты от этого?

— Россия в данной ситуации не затронута этими процессами. Как вы знаете, министры ЕС собираются на границу Греции и Турции и там будут обсуждать этот вопрос. Я думаю, и вопросы антитеррора там будут затрагиваться тоже, а самое главное — распределение, в какие страны они пойдут. Это ключевое.

* Террористическая группировка, запрещенная в России.

Сирия. Турция. США. Россия > Армия, полиция. Миграция, виза, туризм. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 3 марта 2020 > № 3307902 Олег Сыромолотов

Турция без друзей

безумные планы и жестокая реальность

Владислав Шурыгин

Истекшая неделя прошла под знаком резкого обострения ситуации в сирийском Идлибе, где Турция открыто вмешалась в боевые действия между войсками, верными президенту Сирии Башару Асаду, и боевиками-исламистами.

Сначала формирования последних, при поддержке развёрнутой в Идлибе — якобы, по соглашению с Сирией, — турецкой артиллерии прорвали оборону сирийской армии в районе Кминаса и Найраба. В ответ на это российские Су-24 нанесли по ним удар, что позволило правительственным войскам успешно отбить все атаки. По данным турецкого Минобороны, в результате воздушной атаки в Идлибе погибли двое турецких военных, ещё пять получили ранения. При этом Турция уклонилась от ответа на вопрос, как в полосе воздушных ударов оказались её военнослужащие. Удары наносились по позициям боевиков-исламистов и находились вдалеке от наблюдательных постов турецкой армии. Центр по примирению враждующих сторон призвал Анкару прекратить оказывать поддержку террористам. На какое-то время бои затихли.

Ситуация вновь обострилась 27 февраля, когда террористы из "Хайят Тахрир аш-Шам"* начали масштабное наступление на город Саракиб, находящийся на перекрёстке стратегических автодорог, ведущих из Алеппо к Дамаску и Идлибу, а далее — к турецкой границе. Начались ожесточённые бои. По позициям боевиков начала наносить удары авиация. В ходе одного из бомбоштурмовых ударов погибли 36 турецких военных ещё 30 были ранены. Как потом выяснилось, был уничтожен турецкий центр боевого управления, который руководил наступлением боевиков. Среди погибших оказалось несколько старших офицеров, в том числе и командир действующей здесь турецкой бригады. Центр, в нарушение всех договоров, был развёрнут непосредственно в полосе наступления "Хайят Тахрир аш-Шам"* и вскрыт нашей разведкой. Затем российское командование несколько раз запросило турок о нахождении их подразделений и отдельных военнослужащих в этом районе, на что турки неизменно заявляли, что никаких турецкий военнослужащих здесь нет, и что против сирийской армии сражаются исключительно местные борцы за свободу против асадовской тирании. После чего был нанесён авиационный удар сирийскими ВВС. Сразу после него турки завопили о том, что погибли их военнослужащие и потребовали организовать воздушный коридор для эвакуации. Российская сторона спросила, как турецкие военные оказались там, где их "не было" и не должно быть? И почему турецкая сторона нас об этом не уведомила? Турки начали что-то блеять про нелепую случайность, несогласованность и о том, что их "колонна" вообще заблудилась, на что до них было доведено, что никаких колонн никто не бомбил, а удар был нанесён по стационарной цели — выявленному штабу боевиков, о чем есть соответствующие данные объективного контроля. И не там ли находились их военнослужащие? Турки заявили, что будут разбираться с инцидентом и снова запросили воздушную эвакуацию. Российские представители ответили, что воздушный коридор предоставить не могут, поскольку это требует согласования с сирийскими силами ПВО, на что уйдёт немалое время, но готовы убедить сирийцев прекратить огонь и обеспечить эвакуацию раненых и убитых наземным транспортом, на что турки, скрипя зубами согласились. Всю ночь они разбирали завалы, вытаскивали трупы своих военнослужащих и вывозили в сторону границы. А президент Реджеп Тайип Эрдоган созвал совещание по безопасности. Итогом этого совещания стали воздушные и артиллерийские удары турецкой беспилотной авиации по сирийским позициям в районе инцидента. Под турецким огневым прикрытием боевики снова пошли на штурм Саракиба. После двухдневных боёв они смогли частично взять город и перерезать трассу, но расширить свой плацдарм им здесь не удалось. Их силы оставались в полуокружении, с утра 1 марта сирийские войска начали штурм Саракиба, и к утру 2 марта город был отбит.

В северных районах равнины Аль-Габ сирийская армия перешла к обороне, сдерживая атаки боевиков протурецкой Сирийской Народной Армии (СНА) и джихадистов "Тахрир аш-Шам"*. К югу от трассы М-4 всё тот же конгломерат СНА и джихадистов "Тахрир аш-Шам"* при поддержке турецкой артиллерии оттеснил сирийскую армию от дороги, захватив около десятка посёлков, в том числе и Хазарин, пытаясь выйти к Кафр-Наблу. В ходе наступления, применялись не только турецкие дроны, но и "шахид-мобили". Сирийцы на этом направлении пока отходят.

Потери сторон в ходе боестолкновений подсчитать пока не представляется возможным. Каждая из сторон заявляет о тысячах убитых врагов и сотнях единиц уничтоженной техники. Так, турки заявили о 2000 убитых сирийцев и 200 танков только в ходе "ночи мести" за гибель своих военнослужащих. После таких потерь группировка сирийской армии под Идлибом просто перестала бы существовать. Но фронт не только не развалился — наступление продолжилось.

"Подтверждающие" видеоматериалы турецкой стороны намного более скромны, чем её словесные заявления. Можно подтвердить поражение примерно десяти сирийских танков и БМП, пяти САУ и двух десятков автомобилей. При этом в официальной нарезке видео уничтожения сирийских объектов в ночь на 28 февраля оказалась солянка из видео как минимум за две недели. "Ночные" танки и автомобили отбрасывают дневные тени, а уничтоженный "Панцирь" вообще идентифицируется как "Панцирь", принадлежавший Саудовской Аравии и уничтоженный более года назад хуситами. Также в ходе десятидневных боёв погибло до двухсот солдат и офицеров сирийской армии и до ста бойцов "Хизбаллы" У джихадистов потери более тяжёлые, особенно в людях. По данным перехвата радиопереговоров боевиков, речь идёт как минимум о тысяче убитых. Отдельной строкой стоят собственно турецкие потери. Анкара уже официально признала гибель сорока своих военнослужащих. Большинство погибших числились в составе 65-й механизированной бригады, присутствовали также офицеры штаба 5-го армейского корпуса 1-й полевой армии. Но по неофициальным каналам известно о том, что в ходе этих боёв потери понёс и турецкий спецназ, воюющий здесь вместе с боевиками. Говорится о гибели не менее чем 15 бойцов. Ещё около десяти — являются пропавшими без вести. Всего же Турция потеряла в Сирии уже больше полусотни своих военнослужащих.

Одновременно с боями на земле началась ожесточённая борьба в воздухе. Турецкие БПЛА устроили охоту за сирийскими военными целями, а сирийское ПВО — за турецкими беспилотниками. За трое суток было сбито семь тактических БПЛА Bayraktar и два тяжёлых разведывательно-ударных беспилотника "AnkaS". Потеря последних особенно чувствительна для турок. Это фактически турецкий аналог американского MQ-9 Reaper, который США отказались продать Турции. Длина фюзеляжа этого дрона составляет 8 метров, а размах крыльев — 17 метров. Каждый такой аппарат обошёлся турецкой казне в 30 млн. долл. и всего их на вооружении было тридцать штук…

В тот же день сирийская сторона признала потерю двух Су-24, но пока неясно, были эти бомбардировщики сбиты турками, или же их по ошибке обстреляли силы сирийской ПВО, переброшенные сюда из других районов. В итоге Сирия объявила воздушное пространство над Идлибом закрытым для всех иностранных воздушных аппаратов, кроме российских ВКС. По неподтверждённым сообщениям, Россия с 1 марта активно использует средства РЭБ против турецких дронов. Также Россия отказалась гарантировать безопасность турецких самолётов в воздушном пространстве Идлиба.

Оказавшись перед лицом явного военного поражения в Идлибе, Турция обратилась за помощью к своим союзникам в НАТО. И 28 февраля Совет НАТО в ответ на запрос Анкары провёл официальные консультации. Их результат оказался для Турции разочаровывающим. Греция предсказуемо наложила вето на заявление Североатлантического альянса в поддержку Турции. Соответствующее указание было дано греческим министром иностранных дел Никосом Дендиасом в связи с тем, что текст заявления не включал предложения Греции о ссылке на соблюдение соглашения между Турцией и Евросоюзом о беженцах и мигрантах 2016 года, сообщает издание.

Беспокойство Греции вызвали заявления Турции о неспособности контролировать миграционный поток из Сирии в страны ЕС. При этом подчёркивается, что требование Греции о необходимости ссылки на соглашение в тексте заявления НАТО встретило сопротивление со стороны Германии, Франции, Великобритании и США.

Одновременно с этим Турция обратилась к США с просьбой разместить свои зенитные комплексы "Пэтриот" на границе с Сирией. Трамп ответил, что рассматривает просьбу своего друга Эрдогана и вскоре даст ответ. В Госдепе США сообщили, что "рассматривают варианты, как наилучшим образом поддержать Турцию в этом кризисе".

Но пока никто из вчерашних союзников Турции не бросился ей на помощь. И это ставит Турцию перед необходимостью вновь договариваться о мире в Идлибе с Россией.

Невыполненный Турцией сочинский меморандум сильно подрывает её позицию как надёжного переговорщика, а попытка пересмотреть его "де-факто" силовым путём — обернулась для Эрдогана войной, в которой он теряет своих солдат и офицеров, подрывает репутацию "сильного лидера" в глазах турок и не может добиться реальной победы над ненавистным ему Асадом. Именно этот тупик и вынуждает турецкого президента лететь в Москву для встречи с Путиным, от которого Эрдоган в ходе предварительного телефонного разговора, по его словам, якобы потребовал "оставить Турцию один на один с Асадом".

Понятно, что Турция не заинтересована в разрыве союза с Россией. Такой союз выгоден Турции и экономически, и политически — как противовес Америке, которая уже не первый год пытается сбросить Эрдогана и посадить на его место своего ставленника. Скорее всего, мы имеем дело с неизбежным разделом сфер влияния, который всегда происходит после окончания любой масштабной войны. И тут Турция просто пытается отхватить себе кусок побольше. Но в стратегической перспективе военное присутствие Турции на территории Сирии без прямого военного конфликта с Дамаском невозможно. Значит, единственный выход из этой ситуации — политическая договорённость, которая удовлетворила бы и Сирию, и Турцию. Этой договорённости принципиально можно достичь в рамках Сочинского меморандума: при ликвидации радикальных боевиков и интеграции умеренной оппозиции, включая протурецкие силы, в политическое пространство Сирии.

Надо понимать, что и для России важны дружественные отношения с Турцией. Без взаимопонимания и взаимодействия между Москвой и Анкарой достичь прочного мира в регионе, "под завязку" набитого разного рода конфликтами, невозможно. Всё это позволяет предположить, что переговоры с турками будут долгими и трудными, но всё же результативными для обеих сторон.

* Террористические организации, запрещённые в России

Турция. Сирия. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 2 марта 2020 > № 3315045 Владислав Шурыгин

Рамис Юнус - об обострении ситуации в Сирии: «Идлиб - это сирийский Донбасс»

В ночь на 28 февраля турецкая авиация и наземные силы нанесли ответный удар "по всем известным" целям сирийской армии. В результате авиаудара в сирийской провинции Идлиб погибли не менее 33 военнослужащих Турции, более 30 ранены. Турция пообещала отомстить президенту Сирии Башару Асаду за гибель солдат.

Для того чтобы правильно оценить происходящую кровавую и гуманитарную драму в сирийской провинции Идлиб, очень важно понять не только интересы региональных держав, таких как Россия, Турция и Иран, которые сегодня там непосредственно задействованы, но и понять позицию Евросоюза, США и их союзников в этом регионе, а точнее отсутствие системного подхода у блока НАТО и его ведущих стран в этом вопросе. Потому что, используя их ошибки, Россия и Иран сумели усилить свое влияние в регионе и спасли режим Башара Асада, который вот-вот уже должен был рухнуть.

Напомню, что с самого начала гражданской войны США и Евросоюз, вместе с Турцией планировали убрать Асада, чьи руки обагрены в крови огромного количества граждан собственной страны. Но ошибки администрации Обамы, его нерешительность, а потом еще более бездарная политика нынешней администрации президента Трампа, который вообще дистанциировался от решения проблем Сирии, вкупе с беззубостью Евросоюза, привели к тому, что сегодня в этом регионе в качестве оппонента России и Ирана, выступает одна Турция, которая вынуждена решать при этом и гуманитарные проблемы почти 4 миллионов сирийских беженцев, которые живут в лагерях в Турции на границе с Сирией, что совершенно не устраивает Россию, Иран и режим в Дамаске.

Чего добивается Турция? Напомню, что в конце прошлого года, Турция несмотря на возражения США, России и всех остальных в регионе, провела военную операцию на северных границах в Сирии, создав буферную зону, дабы обезопасить себя от курдских сепаратистов. Курдская проблема всегда являлась вопросом национальной безопасности Турции. Всем в мире давно пора понять, особенно в США и Евросоюзе, что Турция никогда не позволит создать на своих границах независимый Курдистан. Данная буферная зона выполняет ту же роль для безопасности Турции, что и Голанские высоты для безопасности Израиля, которые Тель-Авив оккупировал после Шестидневной войны в 1967 году. Эти параллели очень важны для понимания проблемы этой буферной зоны на севере Сирии.

Что касается провинции Идлиб, то она для Турции играет сегодня ту же роль, что и Донбасс в Украине, который оккупировала Россия и поддерживая местных сепаратистов, Кремль старается держать Украину в подвешенном состоянии и влиять на ее политику. Те же самые цели преследует и президент Эрдоган в его политике в Идлибе и бои вокруг важного ключевого города Серакиб, напоминают кровопролитные бои вокруг города Дебальцево в противостоянии на Донбассе.

Сегодня Идлиб для Эрдогана та самая красная линия, за которую он не позволит никому переступать и России придется с этим считаться, иначе прямого столкновения не избежать. Надо откровенно признать, что ошибки США, Евросоюза и самой Турции, отсутствие системного подхода в странах НАТО в этом регионе привели к нынешней ситуации и противостояние Турции и России вокруг Идлиба, дает возможность членам этого североатлантического блока исправить прошлые ошибки и встать в этом вопросе рядом с Турцией, вернув своего "блудного сына" в лице Эрдогана в свои ряды, иначе Россия и Иран будут продолжать выдавливать Турцию из Сирии и если они сумеют это сделать, то тогда всем мало не покажется. Как говорил Конфуций: «Единственная настоящая ошибка — не исправлять своих прошлых ошибок.»

Сирия. Турция. Иран. Россия > Армия, полиция > newizv.ru, 29 февраля 2020 > № 3305145 Рамис Юнус

ИДЛИБ КАК КУЛЬМИНАЦИЯ СИРИЙСКОЙ ВОЙНЫ

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Обострение в Идлибе обещает стать кульминацией сирийской войны. Для всех вовлеченных сторон вопрос принципиальный. Для Дамаска – возможно ли восстановление страны в границах 2011 года, ведь речь идет о последней провинции, остающейся неподконтрольной правительству. Для Анкары – кто определяет правила игры в регионе, в том числе предел возможного для Турции на сопредельных территориях. Для Москвы – продолжится ли координация усилий по сирийскому урегулированию на основе понимания задач друг друга при противоположных интересах, как это происходило в рамках «астанинского формата». Ну и в целом – ситуация подошла вплотную к полноценной межгосударственной войне (Турция против Сирии) в которой за конфликтующими сторонами стоят мощные военно-политические союзники – НАТО и Россия.

То, что нечто подобное произойдет именно в Идлибе, было понятно давно. Концентрация там множества вооруженных формирований (в основном крайне радикального настроя) стало результатом компромиссов, достигнутых по поводу других конфликтных зон. Фактически Идлиб по общей договоренности превратился в накопитель взрывоопасного материала, который аккуратно эвакуировали из других частей Сирии по мере успехов правительственных войск. Попутно стало ясно, сколь велика была и остается роль Турции во всем этом конфликте – именно Анкара оказалась патроном большей части сил, сосредоточенных сегодня в Идлибе. Исходя именно из этого, в 2018 году Путин и Эрдоган договорились о том, что Анкара обеспечит постепенное умиротворение проблемной провинции, а Дамаск и Москва не станут наводить там порядок военными методами. К этим договоренностям сейчас и апеллируют обе стороны. Турция обвиняет Асада, которого поддерживают российские ВКС, в нарушении согласованных полтора года назад линий и зон размежевания. А Россия и Сирия пеняют Турции, что прогресса в демилитаризации Идлиба не заметно, а раз так, то, извините, придется теперь действовать силой.

Договоренности не сработали, вероятнее всего, по ряду причин. Вопрос объективно очень сложный и опасный. Идлиб, говоря без обиняков, это преимущественно скопище головорезов, которым мало что терять – даже самый могущественный патрон здесь не всесилен. Поэтому можно предположить, что Анкара несколько переоценила свою способность влиять на собравшиеся там группировки. Но есть и другая сторона.

С начала острой фазы сирийского противостояния Эрдоган выбрал позицию активного вовлечения в конфликт (отсюда и обилие протурецких формирований) с целью укрепления и распространения геополитического влияния в регионе, да и не только. Турецкий руководитель ввязался в масштабную и рискованную игру на многих досках.

Первый уровень – роль на Ближнем Востоке. Когда-то Эрдогана и Асада связывали дружеские отношения. Но в период разгула «арабской весны» турецкий лидер, решив, что режим в Дамаске обречен, резко перешел в стан его врагов, дабы поучаствовать в переустройстве (либо разделе) Сирии после краха алавитов. Устойчивость политической конструкции в соседней стране Анкара недооценила. Блицкриг не получился, Турция увязла в запутанной партии, в которую так же были вовлечены все ведущие региональные игроки, а из-за появления «Исламского государства» (ИГ; запрещена в РФ) втянулись и крупнейшие мировые державы – США и Россия.

Параллельно стремительно и разнонаправленно для Турции менялась ситуация в других частях Ближнего Востока. В Египте к власти сначала пришли дружественные Анкаре «Братья-мусульмане», но затем их свергли ориентированные на Саудовскую Аравию военные. Катар, также солидарный с Турцией, сначала резко наращивал свое присутствие в зонах кризиса, финансируя различные формирования, затем вступил в острый конфликт с Эр-Риядом. Ливия переживала череду потрясений – Турция в конце концов сочла их опасными для себя и решила вмешаться. Набиравшая обороты борьба против ИГ привела к обособлению и укреплению сирийских курдов, что Анкара восприняла как прямую и явную угрозу.

Все это тесно связано с ситуацией внутри самой Турции, поскольку, с одной стороны, важнейшим ее компонентом служит курдский фактор, с другой – приток беженцев влияет и на экономическую, и на социально-политическую обстановку в стране. Ну и, конечно, общеполитическая атмосфера – на протяжении практически всего периода сирийского кризиса Эрдоган ведет интенсивную борьбу за консолидацию власти и внешний контур играет в ней немалую роль.

Турция на распутье

Денис Миргород

На повторных выборах мэра Стамбула победил оппозиционный кандидат, причем с куда большим отрывом, чем на первом отмененном голосовании. Комментаторы заговорили о начале заката эпохи Партии справедливости и развития и Реджепа Тайипа Эрдогана.

Подробнее

Что в сухом остатке? Практически уже состоявшийся межгосударственный вооруженный конфликт с Сирией, за которым маячит столкновение с Россией, правда, об этом ни Москва, ни Анкара стараются даже не упоминать. Молчание Ирана, который не хочет лишних поводов для ссоры с важным соседом и партнером, но явно не одобряет его действий. Быстро растущее раздражение арабского мира в связи с бесцеремонными действиями Турции в арабских странах – и Сирии, и Ливии. Временами это раздражение перевешивает даже неприязнь большинства арабских столиц к Асаду. Смутное состояние во внутренней политике – смесь неизбежной патриотической экзальтации с вполне прагматическим ощущением рукотворности многих проблем.

Второй уровень – отношения с Западом. Здесь все запутано донельзя. Эрдоган озлоблен на США и Европу и нисколько им не доверяет. Неприязнь к Америке связана с ее действиями на Ближнем Востоке, значительно осложнившими геополитическую ситуацию Турции. Свою роль играет и то, что, по мнению Анкары, в Вашингтоне, как минимум, знали о готовившейся в 2016 году попытке гюленистского переворота, но не стали уведомлять власти. Очень вялая реакция Запада на путч и его провал – никто не торопился ни поддержать Эрдогана, ни поздравить его с победой – стало отражением реального отношения к Турции со стороны союзников.

К Европе счет особый. Эрдоган начинал правление с того, что предпринял по-настоящему серьезные усилия для прорыва в процессе европейской интеграции, в том числе по части либерализации политической системы Турции. Похоже, он действительно полагал вступление в Евросоюз возможным. Поэтому нежелание европейцев принимать в свою семью большую мусульманскую страну, донельзя его возмутило. Дальше отношения с ЕС определялись именно этим, вплоть до прямого шантажа наплывом беженцев (сейчас мы видим очередной акт этой пьесы).

Политика Турции в отношении Запада все последние годы определялась желанием показать, что на нем свет клином не сошелся, а Анкара – независимый игрок со своими интересами и способами их реализации. Этим отчасти объясняется и удивительный (особенно после предвоенной ситуации 2015 года) крен в сторону России – с энергопроектами, сирийским урегулированием и даже беспрецедентной покупкой С-400, осуществленной вопреки резким возражениям партнеров по НАТО.

Итог не слишком впечатляющий. В критической ситуации Анкара все равно обратилась к западным партнерам – к НАТО за военно-политической поддержкой и к ЕС за тем, чтобы он надавил на Россию. И то, и другое вызывает вялый отклик и ограничивается в основном декларациями. Евросоюз по понятным причинам озабочен больше и пытается влиять, но возможности его ограничены. НАТО же категорически не хочет вмешиваться, поскольку считает, что кризис создан во многом действиями самой Турции, причем на формально чужой территории. Впрочем, на уровне риторики альянс активен, поскольку происходящее позволяет лишний раз напомнить всем, в том числе и Анкаре, что этот военный блок все еще существует.

Наконец, отношения Турции и России. Это наиболее сложный и неоднозначный феномен, достойный всестороннего изучения. В Сирии две страны связаны неразрывно не единством целей и задач, не совпадающими интересами и не прочными доверительными отношениям. В основе связи – понимание того, что без взаимодействия ни одна из сторон преуспеть не сможет. Мучительная координация с Турцией позволила России добиться нынешних результатов – большая часть территории вернулась под контроль Асада. Но с каждым новым шагом вперед пространство для маневра сужалось, а к Идлибу его почти не осталось. Вопрос встал ребром – восстановление Сирии в прежних границах (возможно за вычетом буферных зон, наподобие Африна), либо сохранение территорий, где господствуют внешние силы. Все остальные элементы сотрудничества России и Турции – экономика, энергетика, ВТС и пр. – зависят от способности развязать этот геополитический узел. И найти форму, которая позволит всем сохранить лицо и необходимый контроль.

Дополнительной проблемой является асимметрия подходов к взаимодействию с российской и турецкой стороны. В России есть разные взгляды на сотрудничество с Турцией в нынешнем контексте, но никто всерьез не говорит о стратегическом партнерстве и переориентации Анкары на Москву с полным отказом от евроатлантических обязательств. Этого просто никто не ждет, так что всякое взаимодействие предельно прагматично, нацелено на конкретный результат. В Турции дискуссии намного более горячие и концептуальные – политика Эрдогана воспринимается частью элиты как попытка разорвать прочные и привычные связи, поставив Анкару в зависимость от Москвы. Поэтому споры идут о будущей стратегической линии, что делает их более ожесточенными.

Серьезные жертвы среди турецких военнослужащих ночью с 27 на 28 февраля заставили опасаться неконтролируемой эскалации, однако уже днем стали примерно понятны параметры. Кто бы в реальности ни стоял за смертоносными ударами, Москва и Анкара предпочитают придерживаться версии о том, что удар был нанесен сирийской армией. Это позволяет уйти от необходимости прямой конфронтации. Россия подчеркивает приверженность договоренностям 2018 года, то есть определенному разграничению обязанностей, но ждет того же от Анкары. В противном случае договоренности не работают. Удары, как можно предположить, наносятся продуманно и соразмерно оценке опасности. Причем Москва дает понять, что это крайняя вынужденная и даже достойная сожаления мера, и не веди себя Турция столь напористо и неуступчиво, эксцессов бы не было. Короче, Москва категорически не заинтересована в эскалации и стремится к формату постоянных консультаций и учета взаимных позиций. Фактически произошел обмен сигналами, правда, необычно громкими.

Турция, похоже, тоже понимает, что конфликт с Россией станет катастрофическим сценарием. Эрдоган вряд ли хотел такого развития событий, но по факту он оказался в очень неудачном положении. Россия – единственная держава, с которой, несмотря на острые противоречия и недоверие, Турция может находить некое понимание по реализации своих целей.

Больше просто не с кем – в силу изложенного выше. Россия без Турции и тем более в случае активного турецкого противодействия тоже может увязнуть в очередном болоте, а риски начнут стремительно расти. В том числе и риски того, что возникнут многочисленные доброхоты со стороны, которым выгодно стравить Москву и Анкару для их обоюдного ослабления. Поэтому возьмемся предположить, что идлибская эскалация станет не концом взаимодействия, а поводом для нового серьезного согласования позиция и выяснения возможностей дальнейшей совместной деятельности. Афринский сценарий (буферная зона безопасности вдоль границы) плюс совместный контроль над коммуникациями особого значения может в итоге быть вариантом компромисса.

Как бы то ни было, российская политика в Сирии подошла к судьбоносному рубежу. Если, несмотря на столь резкое обострение, удастся избежать прямой конфронтации с Турцией и вернуться к политике в духе «Астанинского треугольника», значит операция, начатая в 2015 году, действительно принесла качественные перемены в регион. А если все-таки не удастся, то издержки от дальнейшего хода событий могут перекрыть ранее полученные дивиденды. Возможный в этом случае коллапс отношений с Турцией чреват далеко идущими последствиями.

Россия. Сирия. Турция > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 28 февраля 2020 > № 3305445 Федор Лукьянов

Неверные интерпретации ведут к войне

сложности мировой ситуации усугубляются ложными выводами

Рами Аль-Шаер

Политикам, высказывающимся относительно международных отношений, особенно, если они находятся с непростой стадии, нужно особенно аккуратно подбирать слова. Так, работающий в Москве арабский дипломат, услышав заявление одного российского парламентария, что «Эрдоган заплатит дорогую цену за свою политику и за то, что послал свои войска в Идлиб», сделал вывод, что Россия стала угрожать Турции. И поделился этим мнением со мной.

Но в заявлении парламентария никакой угрозы в адрес Турции нет, даже если эти слова были так интерпретированы различными СМИ. На мой взгляд, российский парламентарий просто не обладает достаточным политическим опытом, и поэтому делает необдуманные заявления, которые можно истолковать таким образом. Россия не может угрожать Турции: российские и турецкие военные, сотрудники спецслужб и дипломаты находятся в постоянном контакте друг с другом. Прочные двусторонние отношения между странами исключают возможность прямого военного столкновения между ними. Более того, Турция вместе с Россией борется с международным терроризмом и является вместе с Россией и Ираном гарантом Астанинского процесса.

Вообще у широкой общественности то и дело возникают вопросы, на которые, безусловно, нужно отвечать, чтобы не возникало двусмысленности, которую вносят лжетолкователи.

Так, многие россияне задаются вопросом: для чего понадобилось посылать российские войска в Сирию и вести военные действия за пределами России? Кто-то, главным образом иностранцы, вопрошают: почему Россия поддерживает сирийский режим, за смену которого выступает немало сирийцев?

Даже сейчас, когда с момента начала сирийского кризиса прошло девять лет, интерес к этим вопросам не ослабевает.

Что касается целесообразности отправки воздушно-космических сил российской армии в Сирию и строительства военно-воздушной базы Хмеймим, хотелось бы подчеркнуть: это были очень важные решения, так как речь шла о борьбе с терроризмом, об уничтожении террористов, планирующих теракты в России. Не надо забывать о таких трагических событиях, как захват школы в североосетинском городе Беслан, захват заложников в театральном центре на Дубровке («Норд-Ост»), взрывы в метро в ряде российских городов, а также сотни предотвращённых сотрудниками спецслужб терактов. В результате операций воздушно-космических сил России в Сирии были уничтожены тысячи террористов, многие из которых, по их планам, должны были проникнуть на российскую территорию. Здесь нельзя не упомянуть о том, что после известных событий 11 сентября 2002 года Соединенные Штаты Америки направили в Афганистан целую армию для борьбы с террористической организацией «Аль-Каида». Американские войска по-прежнему находятся в Афганистане. В этой войне американцы потеряли около трёх тысяч военнослужащих. До сих пор неизвестно, как долго будут находиться в Афганистане американские войска, хотя США на протяжении долгого времени ведут переговоры с талибами. В свою очередь, Россия выполняет задачу по ликвидации «наследника» «Аль-Каиды» - новой террористической организации, получившей название ИГИЛ, и её союзников, планировавших теракты в России. Сторонники этих террористических организаций известны своей неприкрытой враждой по отношению к России. Имеется множество доказательств подготовки терактов в ряде российских городов. Другими словами, задача России в Сирии не сводится только к оказанию помощи этой стране, но и непосредственно связана с обеспечением национальной безопасности российского государства.

Не будем забывать также, что на сирийском побережье в Тартусе расположена важнейшая военно-морская база России в районе Средиземного моря. Эта база предназначена для снабжения кораблей ВМФ России всем необходимым. Существует также соглашение о военном сотрудничестве между Россией и Сирией. Благодаря помощи со стороны Советского Союза, а затем России, в Сирии построены такие важнейшие экономические объекты, как электростанции, ирригационные и другие сооружения. Тысячи сирийцев закончили высшие учебные заведения Советского Союза и России по различным специальностям.

Что же касается вопроса о том, почему Россия поддерживает режим в Дамаске, за смену которого якобы выступают многие сирийцы, то я хотел бы подчеркнуть, что Россия взаимодействует с другими государствами на основании международного права. Сирийское правительство является единственным законным представителем суверенной Сирии. Это положение установлено не Россией, а международными законами, принятыми ООН. Здесь хотелось бы пояснить представителям сирийской оппозиции и оказывающим им покровительство странам, что поддержка, оказываемая сирийскому правительству и выполнение двусторонних соглашений о сотрудничестве, отнюдь не означают, что Россия выступает против желания сирийского народа сделать свой выбор. Между тем, находятся те, кто считает, будто Москва препятствует смене власти, что, якобы, непременно бы произошло ещё пять лет назад, если бы не поддержка России. Хотелось бы спросить тех оппозиционеров, которые выражают подобную точку зрения: а где были вы в течение 40 лет существования этого «режима»? Этот вопрос - не выражение злорадства, не защита режима. Но надо обратить внимание на то, что ситуация в Сирии гораздо сложнее, чем кажется некоторым людям. Сирийский кризис является внутренним делом Сирии, и решить его могут только сами сирийцы. Более того: если бы не своевременное вмешательство России, одному Богу известно, что могло бы произойти в Сирии. Как минимум, речь шла бы о широкомасштабной гражданской войне, а если бы реализовался худший сценарий, страна оказалась бы под властью ИГИЛ, а все оставшиеся сирийские города были бы стёрты с лица земли.

Довелось слышать странные высказывания некоторых сирийских оппозиционеров. По их словам, «пусть будет уничтожена вся Сирия, если это приведёт к падению режима!» Однако хорошо делать такие заявления, находясь в безопасных условиях. Ведь люди, высказывающие подобные мнения, со своими семьями живут за пределами Сирии, причём некоторые проживают за рубежом на протяжении более чем 30 лет!

Да, Россия спасла Дамаск, спасла режим, а следовательно, спасла и сохранила сирийский суверенитет, защитила территориальную целостность Сирии, сорвала все гнусные планы превратить её в государство-изгой. Россия будет продолжать оказывать помощь и поддержку сирийской арабской армии в выполнении задач по установлению контроля над всей территорией страны, включая её границы, по уничтожению формирований, внесённых ООН в список террористических организаций. Россия считает сирийскую арабскую армию и её командование своими союзниками в выполнении этих первостепенных задач. Поэтому она продолжает поддерживать Сирию и не откажется от этой поддержки. В истории не было прецедентов, когда Россия отказывалась бы от поддержки своих союзников. Именно поэтому российская военная авиация будет и впредь помогать сирийской арабской армии в выполнении этих задач, будет передавать ей всю необходимую разведывательную информацию. Помощь сирийской армии оказывают и российские советники, специалисты и техники.

Вместе с тем, российским руководством предпринимаются все необходимые политические и дипломатические меры по оказанию помощи сирийским властям и оппозиции в достижении договоренностей и взаимопонимания по вопросам политического переходного периода на основании резолюции 2254 СБ ООН (Россия сыграла основную роль в подготовке и принятии этой резолюции), а также по осуществлению договоренностей, достигнутых в ходе Конгресса сирийского национального диалога, проходившего в Сочи в начале 2018 года. Россия будет продолжать содействовать скорейшему началу работы сирийского Конституционного комитета с целью создания условий, при которых сирийцы сами смогли бы решать свою судьбу путём проведения свободных и честных выборов. Любой другой путь будет означать продолжение трагедии сирийского народа, дестабилизацию ситуации в стране. А именно этого и хотят противники Сирии и России. Настало время, когда и сирийское руководство, и оппозиция должны поставить во главу угла интересы сирийского народа. Не может идти речь ни о какой победе, ни о какой радости, пока положение большинства сирийцев остаётся таким трагическим, как в настоящее время. Необходимо действовать сообща, во имя общенациональных интересов. Победа только одной стороны над другой будет иметь разрушительные последствия для страны. Правящий режим в Дамаске несёт основную ответственность за начало переходного периода, который призван положить конец страданиям сирийского народа. Путь выхода из кризиса определён международным сообществом. Оппозиция также должна внести свой вклад в этот процесс, отказаться от идей свержения режима, планов мести и т.д. Сирия – это страна для всех граждан, независимо от их религиозной, конфессиональной и расовой принадлежности. Заведомо проигрышной, к тому же нечестной, является ставка на какие-то выгоды в результате вмешательства в конфликт внешних сил.

Уверен, что в Идлибе и прилегающих к нему районах не произойдёт никаких широкомасштабных военных операций. Конечно, определённые стычки, инциденты будут иметь место. Хотелось бы также особо отметить, что в результате интенсивных контактов и встреч между представителями России, Турции и Ирана в течение последних трёх лет, с целью координации действий был создан оперативный штаб, куда вошли военные, представители спецслужб и дипломаты трёх стран. Они в состоянии найти решение при возникающих разногласиях и преодолеть недопонимание. Созданный механизм взаимодействия позволяет предотвратить любой конфликт между тремя странами, обеспечить безопасность и стабильность на Ближнем Востоке.

Борьба против террористических групп, внесённых в соответствующие списки международных организаций, будет продолжена совместными усилиями России, Турции, Ирана и сирийской армии. Сочинские договорённости, достигнутые президентами России и Турции, подтверждают понимание турецким руководством особого характера последних событий в ходе наземных операций. Речь идёт о проблеме безопасности, о границах протяженностью свыше 900 километров, а также о проблемах беженцев, проблемах отрядов оппозиции, не внесённых в список террористических организаций и получивших международное признание в соответствии с резолюцией 2254 СБ ООН.

Ситуация не проста, но она разрешима, если её действительно решать, а не запутывать мировое сообщество и заинтересованные стороны вредными домыслами.

Сирия. Турция. Иран. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 25 февраля 2020 > № 3315046 Рами Аль-Шаер

Рамис Юнус об отношениях России и Турции: "Брак по расчету"

Американский политолог Рамис Юнус специально для "Новых Известий" дал оценку геополитической ситуации на границах Сирии и прогноз по ее дальнейшему развитию.

Когда анализируешь взаимоотношения России и Турции в целом и президентов Путина и Эрдогана в частности, то невольно вспоминается знаменитая фраза Льва Толстого из романа "Анна Каренина": "Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Все смешалось в доме Облонских..." и эскалация напряженности в сирийской провинции Идлиб характерное тому подтверждение.

Мы все помним, как отношения стран несколько лет назад резко испортились, после сбитого российского истребителя и гибели российского пилота и то, как потом обе стороны, преодолев разногласия, договорились по многим вопросам в Сирии. И если в курдском вопросе Россия не стала мешать Турции в создании буферной зоны на границе с Сирией, то временное перемирие вокруг провинции Идлиб не совсем устраивает как Россию, так и поддерживаемый Москвой режим Башара Асада.

Давайте вещи называть своими именами и признаем, что сегодня провинция Идлиб играет такую же роль в этом регионе, как и Донбасс в Украине, где Россия поддерживает украинских сепаратистов, что является дестабилизирующим фактором для всей Украины и позволяет Кремлю пользоваться этим рычагом давления на Киев. Точно так же Турция поддерживает противников режима Асада в Идлибе, которые окопались в этой провинции и что, естественно, не устраивает как Дамаск, так и Москву, и последняя вспышка напряженности является желанием России и Сирии, при поддержке Ирана выдавить Турцию из этой провинции.

Президент Эрдоган очень много вложил в поддержку противников режима Асада в Идлибе и поэтому сегодня он не собирается сдавать этот важный плацдарм, и Турция показывает серьезность своих намерений открытым текстом. Президент Путин, который в свое время точно так же много вложил в Донбасс, прекрасно понимает желание Эрдогана в провинции Идлиб и поэтому и Россия и Турция в Сирии сегодня находятся в состоянии "брака по расчету", когда супругов более ничего не связывает ни духовно, ни физически, но есть еще некоторые общие материальные интересы, по которым надо договариваться, иначе конец для супругов может быть плачевным, как в романе "Анна Каренина".

Учитывая возможности Турции в этом регионе и особенно в военном плане, Россия будет вынуждена с этим считаться, и поэтому обе стороны будут стараться избегать прямого столкновения, но при этом продолжая гибридную войну. На сегодня белые фигуры в этом вопросе у Турции, но сумеет ли она использовать свое преимущество, покажет самое ближайшее время.

Россия. Турция. Сирия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > newizv.ru, 23 февраля 2020 > № 3299335 Рамис Юнус

Абсолютное превосходство: кто остановит Эрдогана в Сирии

Эксперт оценил возможное противостояние России и Турции в Идлибе

Михаил Ходаренок

Ситуация в сирийском Идлибе обострилась после попытки российских и турецких войск ввести режим тишины, на что боевики ответили еще большей агрессией. Теперь же протурецкие войска при поддержке Анкары наступают на правительственные силы САР. Военный обозреватель «Газеты.Ru» Михаил Ходаренок разбирался с обстановкой в регионе.

Появились первые признаки того, что Анкара и Москва намерены избежать конфронтации в Сирии. Так, 20 февраля, министр обороны Турции Хулуси Акар заявил, что вступать в столкновение с Россией в сирийском Идлибе Анкара не хотела бы сообщает CNN Turk.

Безусловно, заявления министра обороны Турции следует расценивать как обнадеживающий признак того, что Анкара не намерена начинать масштабную войну в регионе. Однако пока на высшем уровне в Турции слова главы военного ведомства пока никто не подтвердил.

А, напомним, всего днем ранее турецкий лидер делал более чем решительные заявления. К примеру, в среду президент Реджеп Тайип Эрдоган пообещал начать в Сирии широкомасштабную военную операцию. 19 февраля он объявил, что операция Турции в Идлибе неизбежна, и что он принял окончательное решение по этому вопросу, отклонив российское предложение по урегулированию конфликта.

Турецкий лидер при этом сообщил, что Турция не оставит Идлиб сирийскому режиму, и она полна решимости превратить его в безопасный район и будет добиваться этого, несмотря на продолжение диалога с российской стороной.

В парламенте страны Эрдоган заявил, что это последнее предупреждение. Операция в Идлибе, по его словам, может начаться внезапно в считанные дни. Он также сообщил, что обсудил это с президентом США Дональдом Трампом.

Нельзя исключать, что предложения главы военного ведомства Турции — элемент оперативно-стратегической маскировки. Поэтому опасность развязывания конфликта пока сохраняется.

Сегодня вооруженные силы Турции по своим оперативным и боевым возможностям находятся на втором месте среди государств-участников НАТО, уступая по боевому и численному составу только Соединенным Штатам.

Если произойдет массированное вторжение турецкой армии в Сирию, то ситуация будет развиваться абсолютно непрогнозируемо. Весьма велика вероятность начала широкомасштабного регионального конфликта.

Сил и средств только одного 7-го армейского корпуса Турции (штаб — город Диярбакыр), который отвечает за большую часть приграничных провинций с Сирией, Ираком и Ираном, вполне достаточно, чтобы сокрушить сирийскую армию Башара Асада. Напомним, что в составе только этого оперативно-тактического объединения 3-й пехотная дивизия, 20 и 172-й бронетанковые бригады, 16 и 70-й механизированные бригады, 2 и 6-й мотопехотные бригады, 2, 34, 48-й пограничные бригады, 3-й бригада коммандос, 5-й горная бригада коммандос.

А подобных корпусов в Турции еще восемь. К этому следует добавить 3500 танков (из них 354 Leopard 2A4), 2800 БМП ACV-15 (AIFV), 3500 гусеничных бронетранспортеров М113, более 3000 бронеавтомобилей (Akrep, ZPT, Cobra), более 6000 орудий и РСЗО (из них 350 155-мм самоходных гаубиц типа Т-155 Firtina и 300 буксируемых 155-мм гаубиц Panter), около 300 боевых и многоцелевых вертолетов, 235 истребителей Locheed Martin F-16C/D, 47 модернизированных истребителей-бомбардировщиков F-4E-2020, 14 современных подводных лодок германских проектов, 16 фрегатов и 6 корветов.

Гипотетически события в северных районах Сирии могут развертываться по одному из четырех вариантов. Рассмотрим все из них — от самых неблагоприятных (и временами фантастических) до наиболее реалистичных.

Катастрофическое невмешательство

Ударные группировки ВС Турции вторгаются в провинцию Идлиб.

Имеющихся боевых и оперативных возможностей, сил и средств у Эрдогана вполне достаточно, чтобы за считанные дни разгромить армию Башара Асада. Позиция остальных сторон в этом случае может выглядеть следующим образом. США и остальные страны НАТО в конфликт не вмешиваются (и, похоже, Эрдоган об этом договорился).

На словах в Вашингтоне и Брюсселе утверждают о приверженности к мирному разрешению конфликта, но и ничего не делают, чтобы каким-то образом остановить противоборство в провинции Идлиб. Предположим, что и Москва в конфликт также не вмешивается. С большой вероятностью армия Башара Асада будет разгромлена за считанные дни, и подразделения ВС САР рассеяны и просто вышвырнуты из провинции Идлиб. Никакое мужество и воинское мастерство в этом случае ВС САР не поможет.

Другой вопрос — захочет ли Эрдоган после первых успехов остановиться и не продолжит ли он безостановочное движение до Дамаска, по пути предложив России в 24 часа эвакуироваться из Хмеймима, Тартуса, да и из Сирии в целом?

Для Москвы общий итог в случае полного невмешательства в события в Идлибе будет по меньшей мере военно-политической катастрофой. На Кремле как на геополитическом игроке на Ближнем Востоке можно поставить в этом случае жирный крест, причем это клеймо будет действительным на много десятилетий вперед.

Почти пятилетние усилия Москвы в Сирии могут запросто от подобных действий Эрдогана уйти в песок. Именно таким образом может выглядеть цена российского невмешательства в события в Идлибе.

Неэффективное вмешательство

Москва активно поддерживает армию Башара Асада в случае начала операции вооруженных сил Турции в провинции Идлиб. Без авиационно-ракетных и ударов с моря России в этом случае никак не обойтись.

А это неизбежно приведет к эскалации конфликта и дальнейшей масштабной тринадцатой по счету российско-турецкой войне, причем почти все козыри в этом случае будут на руках у Эрдогана, включая блокирование черноморских проливов и воздушного транспортного коридора через территорию Турции.

У турецкого лидера в случае регионального конфликта с Москвой с применением только конвенциональных средств поражения будет абсолютное превосходство в людях и технике. Довести соотношение в силах и средствах хотя бы в соотношении один к одному России в короткие сроки не удастся в силу удаленности театра ведения военных действий и отсутствия технических возможностей для массированной переброски войск и материальных ресурсов в район ведения боевых действий.

Так что исключать возможность того, что в целом значительно уступающая по своим военным возможностям России Турция может реально нанести Москве чувствительное военное поражение на отдельно взятом театре военных действий, наверное, не стоит. Достаточно напомнить, что на российской авиабазе Хмеймим в настоящее время чуть более полутора десятков боевых самолетов, а Эрдоган запросто может выставить на поле битвы только 235 истребителей F-16C/D, сравнимых по своим тактико-технически характеристикам с российскими Су-30 и Су-35.

Из реальных возможностей у Москвы в двадцать раз увеличить группировку своих Воздушно-космических сил в Сирии нет. Это невозможно сделать, во-первых, в короткие сроки, во-вторых, по причине недостаточной оперативной емкости имеющихся в распоряжении России аэродромов на сирийской территории, в-третьих, для успешного ведения регионального конфликта надо перебросить в Сирию совершенно немыслимый объем авиационного топлива и средств поражения. Реальные возможности для этого отсутствуют.

Тактические угрозы

Ничем другим остановить Эрдогана в своих устремлениях, как угрозой применения тактического ядерного оружия, похоже, в сложившейся обстановке не удастся.

Никаких реальных рычагов заставить турецкого лидера отказаться от своих планов, похоже, нет. Во всяком случае, никто и никаких реальных мер в Москве, за исключением заявлений общего характера так не озвучил.

С одной стороны, угроза применения (демонстрационный взрыв, применение) ТЯО — это один из прагматичных способов усмирения Эрдогана (даже при всей фантастичности этого варианта напомним — ведь получилось же у Ким Чен Ына в противостоянии с США).

С другой стороны, Москва в случае оглашения подобных намерений рискует столкнуться с таким осуждением и такими карательными мерами со стороны мирового сообщества, что все предыдущие санкции покажутся Кремлю цветочками.

Компромисс?

Скорее всего, события не примут характер масштабного регионального конфликта. Турки, вероятно, вновь возьмут под свой контроль стратегическое шоссе М5 Хама-Алеппо, ликвидируют наметившуюся угрозу со стороны армии Башара Асада, связанную с выходом частей ВС САР на пути снабжения группировок в Идлибе с турецкой территории, и на этом зафиксируют свое продвижение в провинции. Нельзя исключать, что подобный компромиссный вариант уже достигнут (но не оглашен) в ходе недавних договоренностей между Москвой и Анкарой. Иными словами, тринадцатой русско-турецкой войны может и не быть. На этом этапе будет зафиксирована своеобразная ничья. Это наиболее реалистичный сценарий развития событий.

Какие выводы из сложившегося положения надо сделать Москве? Предположим, в Восточном Средиземноморье находилась группировка ВМФ России в составе двух авианосных ударных групп (два атомных ударных авианосца типа «Шторм»), 15 эсминцев типа «Лидер», 10 многоцелевых атомных подводных лодок проекта 885М, дивизия морской пехоты на универсальных десантных кораблях водоизмещением 25-30 тыс. тонн, суда снабжения и обеспечения с запасом материальных средств на 20-25 суток ведения боевых действий.

В этом случае звон ятаганов из Анкары был значительно тише (если бы был в принципе). Дипломатию канонерок еще никто не отменял. А пока в отдельно взятом регионе у Эрдогана практически абсолютное превосходство в силах и средствах и ему на руку играет география. Несомненно, это придает турецкому лидеру решимости в осуществлении своих намерений.

Позиция автора может не совпадать с мнением редакции.

Михаил Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru».

Биография автора:

Михаил Михайлович Ходаренок — полковник в отставке. Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976), Военную командную академию ПВО (1986). Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983). Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988). Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992). Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).

Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).

Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).

Сирия. Турция. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 21 февраля 2020 > № 3297153 Михаил Ходаренок

Константин Сивков: «Скажи нам правду, Эрдоган!..»

о кризисе в русско-турецких отношениях

Владислав Шурыгин Константин Сивков

"ЗАВТРА". Константин Валентинович, главное событие недели, на мой взгляд, — это обострение ситуации в "Идлибской зоне", нарастание напряжения между Турцией и Сирией, между Турцией и Россией. Если читать ленту новостей, то возникает ощущение, что вот-вот на севере Сирии разразится большая война. Так ли это?

Константин СИВКОВ. На мой взгляд, всё не так страшно, как выглядит в ленте новостей. Турки имеют в Сирии свои интересы — Эрдоган мечтает отщипнуть от Сирии кусок и сохранить статус "защитника мусульман" применительно к свезённым сюда со всех концов Сирии исламистам. Для осуществления этого плана у него под рукой содержится определённая группа оппозиционеров. Эта группа невелика — две, две с половиной тысячи человек, которые называются "умеренной оппозицией". Другая группа — это примерно двадцать две тысячи человек, которые сидят в "Идлибской зоне", относятся к разряду радикальных джихадистов и очень мало контролируемы со стороны турок. А по условиям Сочинского соглашения всё турецкое присутствие в Сирии легитимизируется именно тем, что Турция обязалась контролировать всех присутствующих здесь боевиков: и "умеренных" и, так сказать, "неумеренных". То есть, присутствие турок здесь временное, и оно не может быть интегрировано в политическую систему Сирии. Поэтому в чём сейчас проблема Турции? Ликвидация идлибского котла для Турции означает лишь то, что она исчезает как фактор сирийской внутренней и внешней политики. Это не в интересах Анкары, поэтому Эрдоган жёстко борется за то, чтобы сохранить своё присутствие в Сирии, то есть "Идлибскую зону", поэтому он и грозит силой.

Конечно, Турция имеет армию, вторую по численности и по потенциалу среди армий НАТО. Общая численность группировки её сухопутных войск — почти полмиллиона человек. Это много! Плюс почти 400 самолётов, приличный флот, контроль над Босфором и Дарданеллами — стратегически важными для этого региона проливами. Но если внимательно присмотреться, то выяснится следующее. Есть такое понятие — "оперативная ёмкость района". Вот оперативная ёмкость района "Идлибской зоны" очень невелика. Она, с учётом всех характеристик, максимум — корпусной масштаб, то есть 20-25 тысяч человек, это три-четыре, максимум пять бригад с усилением, всё. Вполне сопоставимо с тем, что сейчас имеет сирийская армия, сирийцы даже побольше имеют, учитывая, что в географическом, военно-стратегическом отношении находятся в более выгодном равнинном регионе.

"ЗАВТРА". Ну, это если турки не будут влезать в большую войну против Сирии.

Константин СИВКОВ. Очень маловероятный сценарий. Во-первых, Эрдогану нужно будет обосновать для турецкого народа необходимость такой войны, во-вторых, даже если она начнётся, нельзя забывать, что у Турции в тылу есть РПК, есть курды, и эти курды могут получить современное оружие. И тогда Диярбакыр двухлетней давности покажется лёгкой щекоткой. Они получат в тылу второй фронт, только фронт уже гражданской войны. В-третьих, если турки начнут крупномасштабное наступление, то это будет сопровождаться большими потерями — на такой войне погибнут тысячи солдат. Турция просто не простит Эрдогану такого. А учитывая, что внутри Турции у Эрдогана существует мощная оппозиция, такая война может стать просто приговором для него. Поэтому крупномасштабной военной операции ждать не следует.

"ЗАВТРА". Все годы гражданской войны в Сирии Турция осуществляла план постепенной аннексии сирийских территорий, вводя, под предлогом защиты мирного населения, свои подразделения на сирийскую территорию. При этом Турция прикрывалась Аденским соглашением 1998 года, по которому Сирия разрешала Турции заходить на свою территорию на глубину до пяти километров для операций против курдских террористов. И, прикрываясь этим договором, который был связан исключительно с курдскими формированиями, турки фактически вторглись в Сирию. Сегодня турецкие блок посты стоят уже в 60 километрах от границы. Правда уже глубоко в тылу сирийских войск, которые, очищая Идлиб от боевиков, просто обошли эти заставы и отбросили боевиков дальше к границе. При этом турки отказываются отводить свои подразделения, прикрываясь всё тем же Аденским соглашением — такой вот "слоёный пирог" здесь сложился…

Сегодня ситуация предельно обострилась. Почти два года в "Идлибской зоне" происходило накопление радикальных боевиков, которых в ходе миротворческой операции, по договорам, вывозили туда вместе с семьями из "котлов" в разных сирийских провинциях, спасая от неминуемого уничтожения. В памяти ещё свежи видео с этими автобусами, на которых их вывозили. Теперь они отдохнули, восстановились, их кто-то перевооружил, причём не надо спрашивать, кто, потому что никаких других границ, никаких других путей для поставки вооружения, кроме самой Турции, там нет. И занялись единственным, что умеют — террором. Только за прошедшие три недели было зафиксировано 1488 фактов обстрелов, полторы сотни мирных жителей погибли, около 300 получили ранения разной степени тяжести…

Константин СИВКОВ. А теперь давайте напомним, что в рамках Сочинского меморандума от 9 января Турция взяла на себя три обязательства. Обязательство первое — обеспечить отвод боевиков на 10-15 километров в сторону от границ города Алеппо и деблокировать трассу М-5, которая соединяет Дамаск и Алеппо. Обязательство второе — сепарировать весь этот бандитский интернационал. Отделить "умеренных" от радикальных. "Умеренных" в дальнейшем интегрировать в политическое пространство Сирии, а радикальных — разоружить. И обязательство третье — выставить в зоне разграничения свои блокпосты. Но турки выполнили только один пункт: постановку блокпостов, причём сегодня турки пытаются использовать их как пункты обороны и охраны боевиков от сирийской армии, как это ни парадоксально. Разбитые джихадисты, понимая, что сирийские военные не будут стрелять в сторону турок, просто начали концентрироваться вокруг турецких блокпостов. И эти турецкие блокпосты, каждый из которых был ни много ни мало, а ротного состава, то есть порядка 100-120 человек вместе с техникой и с вооружением, превратились в полевые крепости, прикрывающие боевиков. Доходило до смешного: сидящие в сирийском окружении турки стали у сирийцев запрашивать для себя продовольствие, но в размерах, во много раз превышающих потребности личного состава. Им были заданы справедливые вопросы: мол, ребята, а для чего вам столько продовольствия? На что турки отвечали: мы вынуждены кормить беженцев, которые вот к нам прибились. Их спрашивают: а что за беженцы? Вы их предъявите, и мы их накормим в рамках гуманитарной операции. Но предъявить "мирных беженцев" турки так и не смогли. Но тут же, вдобавок к имеющимся двенадцати блокпостам, завели на сирийскую территорию ещё пять ротных тактических групп общей численностью более 500 солдат и 100 единиц бронетехники.

"ЗАВТРА". Если посмотреть турецкое телевидение, то там идут непрерывные победные реляции о том, что на каждый выстрел в турецкую сторону турки отвечают массированными ударами по сирийцам, что поражены сотни целей, и турецкая армия готова громить сирийцев не только в Идлибе, но везде, где захочет. По твоим оценкам, насколько эти угрозы реальны?

Константин СИВКОВ. Конечно, турецкая армия имеет мощные средства поражения, но для применения их необходимо целеуказание. Для обеспечения целеуказания нужно иметь развёрнутую систему тактической разведки. А такой разведки Турция не имеет. То есть она может вести огонь на дальность наблюдения блокпостов, но не более того. Это не так далеко. И реально обеспечить поражение сирийских военных объектов, находящихся за пределами наблюдения этих блокпостов, она не сможет. Поэтому — да, мы отмечаем удары турок по переднему краю сирийцев, но при этом, учитывая, что на этом переднем крае перемешаны как сирийские подразделения, так и боевики, то не ясно, куда же падают снаряды: на сирийских солдат или на боевиков.

"ЗАВТРА". То есть, скорее, это всё-таки пропаганда для внутреннего употребления?

Константин СИВКОВ. Есть эпизод простой, известный по предыдущему инциденту, когда погибли восемь военнослужащих. Турки обязаны были согласовывать любые свои передвижения в "Идлибской зоне" с российской и сирийской сторонами путём информирования и получения согласования на такие действия. Эта колонна проинформировала наших представителей, центр по поддержанию мира в Сирии, о том, что они собираются двигаться. Но, учитывая, что в этом районе велись боевые действия, наша сторона согласия на движение не дала, разъяснив причину. Тем не менее, турки на это наплевали, и двинулись через зону боевых действий и, естественно, были обнаружены сирийцами. Я думаю, что этих турецких военнослужащих турецкое командование, а точнее — политическое руководство Турции, подставило преднамеренно, чтобы иметь повод обострить отношения с Сирией и нарастить здесь своё военное присутствие.

"ЗАВТРА". Вообще, за последние 25 лет Россия несколько раз очень больно наступала на турецкие мозоли. Сначала в 2000-е выкинула Турцию с Кавказа, разгромив там ориентировавшихся на неё джихадистов. Потом провела операцию в Крыму, который турки считали уже потенциально своей территорией и были готовы действовать там по известному кипрскому варианту. Наконец, наша армия пришла в Сирию, когда турки с саудитами и катарцами уже готовились разрезать эту страну как пирог. Мы хорошо помним их бешенство, апофеозом которого стал удар по российскому бомбардировщику Су-24, что поставило Турцию и Россию на грань войны. Турки тогда пытались обратиться за помощью к НАТО, но там ответили: мол, это ваши проблемы, это ваши личные разборки с Россией, а не действия против блока, — и турки тут же "слились". Заметь, сегодня повторяется та же самая картина. Эрдоган впервые с тех пор, как была ситуация с самолётом, вдруг опять заговорил о НАТО, о натовской солидарности, о том, что НАТО должно поддержать Турцию. И вот здесь у меня вопрос: а не решится ли НАТО в этот раз их поддержать?

Константин СИВКОВ. Ну, во-первых, начнём с состояния НАТО. Сегодня этот блок переживает далеко не лучшие свои времена. Армии альянса сильно сокращены и в техническом отношении оставляют желать лучшего. Сегодня боеспособность стран блока меряется уже не армиями и корпусами, а эскадрильями и батальонами. То есть в рамках евроНАТО — Эрдогану особо надеяться не на кого. Остаются Соединённые Штаты Америки. Конечно, у них с военной силой всё хорошо. И даже база американская на территории Турции имеется — Инджирлик. Но вот "впишется" ли Америка за Эрдогана, большой вопрос. С одной стороны, да, это повод остановить Россию. Но с другой, зачем США укреплять позиции Эрдогана, которого они рассматривают как своего врага и не далее чем четыре года назад пытались свергнуть? Наоборот, американцы делают всё, чтобы его устранить. Нет, американцы сегодня воевать за Турцию не будут. Эрдоган отчётливо понимает, что в стратегическом отношении, он НАТО не нужен, как не нужен и Соединённым Штатам Америки. Поэтому его призывы и обращения к НАТО — это всего лишь часть психологической войны, обеспечивающей нелегитимные действия турок в Сирии.

"ЗАВТРА". Но тогда кто здесь играет на обострение? Кому выгоден конфликт между Россией и Турцией?

Константин СИВКОВ. Ответ очевиден — тем же американцам. Именно они крайне заинтересованы в том, чтобы противоречия между Россией и Турцией переросли в противостояние. Потому, что тогда, с одной стороны, возникнут большие проблемы по поддержанию нашего присутствия в Сирии, а с другой стороны, они вынудят Эрдогана идти к ним на поклон, а значит — показать свою слабость. Надо понимать, что американцы в начале XXI века потерпели тяжелейшее геополитическое поражение. Они начали две стратегических операции: вторжение в Среднюю Азию и вторжение на Ближний Восток. Первая операция, вторжение в Афганистан, как мы видим, окончилась полным поражением, поскольку обеспечить контроль над Афганистаном и окружающими его странами не получилось. А вторжение в Ирак тоже закончилось провалом. Ирак сейчас больше контролируется Ираном, нежели США. Сорвалась и ещё одна операция по "рекультивации" исламского мира, "Арабская весна". В итоге США почти полностью утратили своё влияние в этом регионе. Фактически у них осталась одна опорная точка — Израиль. Поэтому, чтобы восстановить свой статус, влияние и значение на Ближнем Востоке, им жизненно необходимо противостояние Турции с Россией, при котором они станут и арбитром, и модератором.

"ЗАВТРА". Я сомневаюсь в том, что Турции нужно стратегическое противостояние с Россией. Скорее всего, им важно сохранить очаг напряжённости в Сирии. Сохранить "Идлибскую зону" как место постоянно тлеющего конфликта, благодаря которому роль Турции будет усиливаться, и, самое главное, это не даст возможности Сирии прекратить внутренний конфликт и начать строить полноценную мирную жизнь.

Константин СИВКОВ. Я тоже думаю, что Турция не заинтересована в разрыве союза с Россией. Он выгоден ей и экономически, и политически — как противовес той самой Америке, которая постоянно идёт по следу Эрдогана и всегда готова ударить ему в спину. Скорее всего, мы имеем дело с неизбежным процессом раздела сфер влияния, который всегда происходит после окончания любой масштабной войны. И Турция просто пытается отхватить кусок побольше. Но у неё в стратегической перспективе нет никакой возможности оставаться на территории Сирии. Значит, единствен о реальный выход из данной ситуации — выполнение условия Сочинского меморандума, то есть ликвидация радикальных боевиков и интеграция умеренной оппозиции в политическое пространство Сирии для представления и защиты турецких интересов. Надо понимать, что и для России отношения с Турцией критически важны. И мы так же заинтересованы в них, как и турки. Поэтому я думаю, что сейчас в дело должны вступить дипломаты. Именно через это поле проходит дорога по выходу из кризиса…

Сирия. Турция. США. НАТО. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 19 февраля 2020 > № 3296064 Константин Сивков

Кривое зеркало СМИ

какая цель у фейковых информационных вбросов по ситуации в Сирии?

Рами Аль-Шаер

Агентство Франс Пресс сообщило о том, что министр иностранных дел РФ Сергей Лавров 15 февраля на Мюнхенской конференции по международной безопасности заявил о "неизбежности победы Асада". Многие СМИ, включая газеты "Аш-Шарк Аль-Аусат" и "Рай Аль-Яум", растиражировали это как сенсацию, ссылаясь именно на цитату из Франс Пресс и делая вывод о том, что Москва поддерживает президента Сирии Башара Асада. В мой адрес как автора, освещающего эти темы, прозвучали замечания, что я в своих статьях отрицаю это и прихожу к прямо противоположному заключению.

Но слова российского министра полностью искажены. В действительности глава внешнеполитического ведомства заявил следующее: "Отмечу ещё один момент… — неизбежность победы над терроризмом. Уже несколько раз наши американские коллеги объявляли, что они победили ИГИЛ* и в принципе уничтожили в Сирии терроризм, как и в Ираке. Потом эта "гидра" поднимает голову. Но обращаю внимание, что кроме ИГИЛ* есть ещё "Джабхат ан-Нусра"*, которая сейчас называется "Хейат Тахрир аш-Шам"* и, как и ИГИЛ*, причислена Советом Безопасности ООН к террористическим организациям. Сейчас она контролирует большую часть идлибской зоны безопасности, представляющей проблему. Это один из последних очагов терроризма, по крайней мере, единственный на западном берегу Евфрата". (Надо отметить, что на следующий день газета "Аш Шарк Аль-Аусат", признав, что неверно привела слова Лаврова, дала верную цитату.)

Существует большая вероятность, что целью искажения этих слов именно таким образом было стремление подлить масла в огонь и поднять градус напряжённости в отношениях между Турцией, Россией и силами сирийской оппозиции.

Некоторые из моих оппонентов пошли ещё дальше, посчитав, что я защищаю политику Турции на севере Сирии, а это, мол, противоречит позиции российского руководства, учитывая тот факт, что между Москвой и Анкарой имеются большие разногласия по ряду международных проблем. При этом приводится заявление спецпредставителя президента России по Ближнему Востоку и странам Африки, заместителя министра иностранных дел Михаила Богданова, который подчеркнул, что слова президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о том, что Россия руководит конфликтом в Ливии на всех уровнях, не соответствуют действительности. Но Михаил Богданов не делал специальных заявлений по данному вопросу. Это прозвучало в его ответе одному из журналистов, который именно так сформулировал вопрос. И Богданов сказал: "Это не соответствует действительному положению дел, не знаю, откуда это взялось".

Хотел бы также отметить, что в течение последних дней мы являемся свидетелями провокационной информационной войны. Цель этой кампании, построенной на искажении фактов, заключается в том, чтобы сорвать усилия, направленные на мирное решение сирийского и ливийского кризисов на основании соответствующих резолюций СБ ООН. Кроме того, блок НАТО использует все имеющиеся в его распоряжении дипломатические, военные и экономические методы и средства для того, чтобы навязать Ближнему Востоку и Северной Африке свои гегемонистские планы, направленные на дестабилизацию ситуации в этих регионах путём сохранения конфликтов и очагов напряжённости, а также расширения их масштабов.

Эта оголтелая информационная война, которая ведётся с маниакальным упорством, направлена и на то, чтобы "представить" международному сообществу картину внутренней ситуации в России, где якобы существуют противоречия между различными государственными ведомствами, а именно — между министерством обороны и министерством иностранных дел. Например, в интервью телеканалу "Аль-Арабийя" в дни проведения мюнхенской конференции по безопасности один из её участников, Тимур Дойдар, сказал, что российское министерство иностранных дел утратило свою роль в определении внешней политики России, и главную роль в этом вопросе играет министерство обороны.

Мы видим, что информационная война достигла такой степени, когда при помощи различных средств предпринимаются попытки ослабить политический и дипломатический авторитет российского государства, присвоив статус "единственной великой державы" Соединённым Штатам Америки. Эти попытки удивительным образом совпали по времени с пресловутой инициативой Трампа, названной "сделкой века", с сообщениями о том, что американские подводные лодки, особенно те, которые находятся в непосредственной близости от региона Ближнего Востока, были оснащены ядерными боеголовками. При этом делается ставка на срыв усилий "астанинской тройки" путём провоцирования конфронтации между Турцией, Россией и Ираном в Сирии.

Уверен, что все эти планы обречены на провал. В действительности, страны-гаранты соглашений в Астане не обязаны согласовывать друг с другом все вопросы. Между ними могут возникать тактические разногласия, которые решаются на уровне военных экспертов, сотрудников спецслужб и дипломатов. Такие вещи происходят практически каждый день, каждую неделю, каждый месяц и будут происходить и в будущем. Однако всё это не влияет на стратегию совместных действий этих сторон.

Сирийский кризис явно затянулся. Россия, Турция и Иран стремятся сохранить зоны деэскалации и режим прекращения огня. Они ведут боевые действия против остатков террористических организаций, стремясь не допустить жертв среди гражданского населения и разрушения инфраструктуры. Они стремятся хотя бы к минимальной нормализации ситуации на всей территории Сирии для того, чтобы обычные сирийские граждане смогли вернуться к нормальной спокойной жизни, пусть на первых порах и в сложных условиях. Эти задачи должны решаться путём обеспечения безопасности на основных магистралях, восстановления работы объектов здравоохранения, школ, обеспечения граждан продовольствием. Для того, чтобы было возможно выполнение резолюции 22 54 СБ ООН, надо обеспечить безопасность на всей территории Сирии. Российские военные, кроме задачи борьбы с международным терроризмом, выполняют ещё одну — помогают сирийской регулярной армии в её миссии по реализации и этих задач. Россия всегда подчёркивает необходимость осуществления всех этих шагов, и именно об этом сказал в своей речи на Мюнхенской конференции по безопасности министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров.

* террористические организации, запрещённые в России

Сирия. Турция. Иран. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 18 февраля 2020 > № 3296068 Рами Аль-Шаер

Кузнецова рассказала о находящихся в Сирии и Ираке детях

Более 500 детей-иностранцев находятся на территории Ирака в зоне вооруженных конфликтов и несколько тысяч детей - в лагерях Сирии, рассказала РИА Новости уполномоченный по правам ребенка в РФ Анна Кузнецова.

"После того, как мы вернули наших детей из Ирака, мы знаем, что более 500 детей, граждан различных государств, ещё остались на территории багдадской тюрьмы. Мы говорим о нескольких тысячах детей, которые сегодня могут находиться на территории лагерей в Сирии", - сказала Кузнецова.

Омбудсмен признается, что России удалось найти действенный правовой инструмент по спасению детей из зон боевых действий, однако теперь предстоит преодолеть другое препятствие, связанное с идеологическим характером - предвзятое отношение к этим детям.

"Мы видим этих малышей, видим, с какой радостью встречаются они со своими родственниками, мы следим за их успехами. Кто-то участвует в конкурсе талантов, кто-то едет в лагерь, кто-то участвует в конкурсе чтецов. Мы, конечно, радуемся за них - они теперь живут и видят мир", - заключила Кузнецова.

Работа по установлению местонахождения и возвращению на родину несовершеннолетних россиян из Ирака и Сирии началась летом 2017 года, при детском омбудсмене была создана специальная комиссия. В период с декабря 2018 года из Республики Ирак удалось вернуть 122 российских ребенка, еще 8 детей возвращены из Сирийской Арабской Республики. В ходе последней поездки в Сирию 6-7 февраля были вывезены из лагеря Аль-Холь еще 35 российских детей, 26 из них уже возвращены на родину и переданы родственникам-опекунам, 9 детей в ближайшее время будут также доставлены в Россию после завершения оформления всех необходимых документов.

Ирак. Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > ria.ru, 14 февраля 2020 > № 3290175 Анна Кузнецова

Освобождение Идлиба: как турки мешают армии Сирии

Эксперт рассказал о действиях войск Турции в сирийском Идлибе

Михаил Ходаренок

Ситуация в северных районах Сирии остается напряженной. Силы правительственной сирийской армии ведут наступательные действия по освобождению от террористов восточных районов провинции Идлиб, но им препятствуют турецкие военные. С обстановкой в регионе разбирался военный обозреватель «Газеты.Ru» Михаил Ходаренок.

Турция ввела на территорию сирийской провинции Идлиб три ротных тактических группы в составе более 500 солдат и офицеров, 10 танков, 20 бронемашин, 18 орудий, 90 грузовых автомобиля повышенной проходимости. Войска углубились в Сирию на 40-60 километров, сообщают источники «Газеты.Ru».

Вооруженные силы Сирийской Арабской Республики в настоящее время ведут наступательные действия по освобождению от террористов восточных районов провинции Идлиб. Ближайшие задачи для войск Башара Асада — восстановить движение транспорта по магистрали М5 Дамаск — Алеппо, предотвратить нанесение ударов артиллерии и минометов по западным районам второго по величине города Сирии — Алеппо.

Задача же турецких войск в Идлибе — ограничить дальнейшее продвижение армии Башара Асада в районах восточнее города Идлиб и затем предотвратить наступление на административный центр провинции.

Войска Асада находится в настоящее время всего в 9 км от населенного пункта. Части и соединения ВС САР концентрируют свои усилия на освобождении от террористов дороги М5.

Бандформирования численностью по 40-50 человек, оснащенные легковыми автомобилями повышенной проходимости с установленными на них крупнокалиберными пулеметами калибра 12,7 и 14,5-мм, танками, боевыми машинами пехоты, джихад-мобилями, управляемыми водителями-смертниками, постоянно контратакуют подразделения и части правительственных войск.

Всего в Идлибской зоне в настоящее время находится 22,5 тыс. боевиков, из них только 2-2,5 можно признать до определенной степени умеренными, все остальные представляют террористические формирования и организации.

В свое время, согласно астанинским договоренностям, туркам разрешалось заходить в Идлибскую зону деэскалации на глубину до 5 км. Сегодня они зашли уже на 60 км. Ничем иным, как военным вторжением, это назвать нельзя.

Согласно ранее подписанному меморандуму, турки в Идлибской зоне деэскалации должны были обеспечить режим «тишины», способствовать полному прекращению боевых действий, отвести на согласованные рубежи и линии формирования боевиков и тяжелое вооружение, открыть движение по трассе М5 Хама-Алеппо, выставить в провинции 12 своих наблюдательных постов (НП). Практически ничего из вышеупомянутого не сделано — за исключением оборудования НП.

Между тем наблюдательные посты представляют собой ротные опорные пункты. В каждом из них находятся по 100-120 турецких солдат и офицеров, 1-3 танка, 5-6 бронетранспортеров и бронемашин.

Пять из этих постов уже находятся на территории, которую контролируют правительственные части и соединения. Теперь у командования российской группировкой очень много времени занимают вопросы согласования с турецкой стороной — как обеспечить подвоз к этим пунктам продовольствия, иных материальных средств, эвакуировать больных. Этим приходится заниматься по несколько раз в день.

Недавно много шума наделал обстрел турецкой колонны. В ходе боестолкновения были убиты 8 и ранены 12 турецких военнослужащих. Возникает вопрос — при каких обстоятельствах это произошло? Турецкая сторона запросила у командования российской группировки разрешения на проход своей колонны по одному из маршрутов, который они предложили сами.

Руководители российской группировки категорически отказали им в этом, при этом сказали, что это очень опасно, и не согласовали с ними маршрут. Турки отправились в поход на свой страх и риск, причем в темное время суток и попали под огонь сирийской правительственной армии. В этом районе как раз шли напряженные бои между армией Башара Асада и террористами.

В свою очередь, турки объявили о «страшном ударе» по армии Башара Асада и гибели 78 сирийских военнослужащих.

Что касается недавней атаки ВВС Израиля по пригородам Дамаска, то в результате ракетного удара по объектам иранских формирований пострадали далеко не иранцы. По предварительным данным, сильно повреждены или уничтожены ЗРК С-125М, «Бук-М2Э», ЗПРК «Панцирь-С».

Из восьми авиационных ракет класса «воздух-земля» ВВС Израиля сбито четыре. Общий расход зенитных управляемых ракет подразделений и частей зенитных ракетных войск Сирии составил 35 единиц.

В настоящее время на российской авиабазе Хмеймим находятся 35 летательных аппаратов — 19 самолетов и 16 вертолетов. За последние сутки авиация российской группировки совершила 35 самолетовылетов, но далеко не все из них связаны с бомбоштурмовыми ударами по объектам террористов. Ряд вылетов был осуществлен в целях разведки и обеспечения противовоздушной обороны.

За последнее время беспилотные летательные аппараты, запущенные из Идлиба, четыре раза атаковали объекты российской авиабазы Хмеймим: 14 января — 2 атаки, 19 января — 1 атака, 3 февраля — 1 атака. Дважды по базе открывался огонь из реактивных систем залпового огня. Ранее огонь боевиками велся из РСЗО на дальность до 20 км. Теперь уже на 40, а временами даже на 45 км. В последнем случае, правда, прицельная стрельба уже мало возможна.

Кроме этого, 19 атак с помощью БЛА было предпринято против войск и объектов правительственной армии.

Обстановка в северных районах Сирии между тем остается напряженной. Актуальным остается вопрос об инсценировке применения в провинции Идлиб химического оружия. В этих целях террористами и их кураторами уже сняты постановочные видеоролики, в которых задействовано более 200 человек, в основном женщины и дети — члены семей участников бандформирований. Руководители боевиков только ждут благоприятного повода, а ролики готовы к выкладке уже с 4 февраля этого года, отмечают источники.

В настоящее время в связи с боевыми действиями места своего проживания в провинции Идлиб покинули около 200 тысяч мирных жителей. Однако они перемещаются только в границах зоны деэскалации. Непосредственно через сирийско-турецкую границу перешло около 5 тыс. человек, а вовсе не 1,5 млн, о которых говорят турецкие руководители.

Главная задача правительственных войск и российской группировки сейчас — ликвидировать последний террористический анклав в Сирии.

Михаил Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru».

Биография автора:

Михаил Михайлович Ходаренок — полковник в отставке. Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976), Военную командную академию ПВО (1986). Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983). Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988). Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992). Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).

Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).

Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).

Сирия. Турция. Израиль > Армия, полиция > gazeta.ru, 7 февраля 2020 > № 3285390 Михаил Ходаренок

Икбаль Дюрре: Турецко-российское сотрудничество по добыче нефти в Сирии маловероятно

В последнее время в некоторых северо-восточных районах Сирии складывается неспокойная обстановке, вызванная в том числе напряженностью во взаимоотношениях российских и американских вооруженных сил, находящихся на этих территориях.

Как известно, перед началом турецкой операции «Источник мира» американские военные в Сирии частично покинули раннее контролируемые ими совместно с Сирийскими демократическими силами (СДС) территории, которые впоследствии оказались, в основном, под контролем турецких вооруженных сил и протурецких военных формирований, а базы, на которых раннее размещались американцы, перешли под контроль российских военных. Так, на территории авиабазы Эль-Камышлы российские войска развернули передовые зенитно-ракетные комплексы (город на северо-востоке Сирии в провинции Эль-Хасаке у границы с Турцией, окружен нефтеносными районами).

Но американцы все еще контролируют нефтяные территории на северо-востоке Сирии (район Дейр-эз-Зор) и не просто не собираются покидать этот район, а наоборот, усиливают свое присутствие. Как неоднократно отмечал Дональд Трамп, для него приоритетом в Сирии является контроль над богатыми нефтью районами.

На мой взгляд, у России была возможность полностью взять под свой контроль северные районы Сирии, включая нефтяные, до того, как там оказались коалиционные силы во главе с США, и этот удачный момент по непонятным мне причинам был упущен.

Теперь же в сложившихся обстоятельствах российским нефтяным компаниям вход на сирийские территории, контролируемые американскими военными, закрыт и в обозримом будущем добыча здесь вряд ли возможна. Конечно, всегда есть возможность договориться, ссылаясь на бизнес-интересы, но в данной ситуации это вряд ли возможно, так как этот шаг означал бы признание легитимности присутствия американских сил на данных территориях. Необходимо отметить, что далеко не все нефтяные запасы Сирии находятся под контролем американцев, и российские компании все еще могут реализовать там свои интересы. Но, учитывая относительно скромные запасы нефти на «свободных» от войск США территориях, решение о рентабельности вложений здесь остается за каждой компанией индивидуально.

Учитывая поведение США в целом, я не думаю, что декабрьское заявление советника президента Сирии Бусейны Шаабана о международном иске к США за разграбление нефтяных месторождений приведет к положительному результату для Сирии.

Даже несмотря на то, что с точки зрения международного права присутствие военного контингента США и других членов западной коалиции на территории Сирии в принципе нелегитимно.

Но, к сожалению, в нашей существующей реальности заявления о приоритете международного права — не более чем пустой звук. Увы, с некоторых пор в международных отношениях определяющую роль играет не международное право или позиция ООН, а диктат некоторых стран, причем с применением методов силового давления.

Что же касается потенциальной заинтересованности Турции в сирийской нефти, то, на мой взгляд, для Анкары это второстепенный вопрос. Первоначальная причина нахождения турецких сил в Сирии — стремление помешать взятию под контроль северных территорий Сирии и обретению там политического статуса курдами под руководством СДС. Но теперь, после того как Анкара частично добилась своей цели, нефтяной фактор начинает играть все более существенную роль, о чем открыто говорит президент Эрдоган и предлагает Трампу совместно добывать нефть на северо-востоке Сирии. На это предложение Вашингтон пока что не отреагировал.

В то же время сложные отношения Анкары и Дамаска (даже несмотря на почти идеальные отношения Анкары с Москвой) в ближайшей перспективе не позволят активно развивать турецко-российское сотрудничество в нефтяной отрасли Сирии. Даже несмотря на активные усилия России в деле сближения Сирии и Турции.

По моему мнению, эти усилия не дадут быстрых результатов, так как любые договоренности с Дамаском для Эрдогана означают потерю влияния над территориями, которые он де-факто контролирует на данный момент.

Как мы видим, события в Сирии являются частью сложных процессов, происходящих в целом на Ближнем Востоке. Поэтому баланс сил, сложившийся в Сирии, может резко измениться в зависимости от общего положения дел в ближневосточном регионе.

М.Э. Икбаль Дюрре

Политолог, доцент кафедры Теории регионоведения МГЛУ

Турция. Сирия. Россия > Нефть, газ, уголь. Армия, полиция > oilcapital.ru, 23 января 2020 > № 3276182 Икбаль Дюрре

Невидимая рука Вашингтона

НАТО ведёт гибридную войну против арабских народов

Рами Аль-Шаер

В последние месяцы ушедшего года пришло много писем и откликов на статьи по проблемам Ближнего Востока. И не только из арабских стран, но и от граждан России. Мнения относительно сирийской, ливийской или палестинской проблем были разные, но в своём большинстве и арабы, и жители других стран соглашались, что эти проблемы требуют безотлагательного решения. Но огорчает то, что в арабских СМИ нередко звучали голоса, что мои статьи – это всего-навсего изложение точки зрения Кремля, что они, в сущности, - информация о российской политике. А поэтому статьи, дескать, однобоки, политическая жизнь на Ближнем Востоке намного сложнее.

Тот факт, что политическая жизнь в регионе очень сложна, не нуждается в комментариях. Но она является таковой и порой приводит к жестоким конфликтам, как внутренним, так и внешним, в силу двух обстоятельств. Первое – это наглое вмешательство в дела региона со стороны НАТО, в первую очередь, его лидера – США. Я хотел бы услышать просвещённое мнение моих оппонентов: могут ли они назвать хоть один факт, когда не НАТО, а, скажем, Китай или Россия были ответственны в ХХ или ХХ1 веке за разжигание очередного конфликта в нашем регионе? И могут ли они, положа руку на сердце, заявить, что это не страны НАТО, а какая-то другая сила стоит за ухудшением обстановки в ареале арабских стран? А если нет, что почему нам не стоит прислушиваться к мнению российских политиков и политологов, вместо того, чтобы ездить в Брюссель и унижаться перед натовскими чиновниками, прося защиты и помощи?

Посмотрим, что творится в «сложной политической жизни» в некоторых арабских странах. Прошлый год стал «годом упущенных возможностей» для Сирийской Арабской Республики. Казалось бы, с благородной помощью российского военного контингента и подразделений генерала Касема Сулеймани, сирийскому правительству удалось справиться с отрядами ИГИЛ и освободить более 80 процентов суверенной территории страны. Общими усилиями российских, турецких и иранских дипломатов и военных удалось добиться того, что представители правительства Башара Асада и оппозиции сели за стол переговоров. Но реально продвинуться вперёд к заключению прочного мира и выработке новой конституции не удалось, и я виню в этом обе стороны.

При этом почему-то винят и Россию, но разве она не сделала более всех других стран для того, чтобы в выработке общей позиции приняли участие все стороны, разве она не предоставила и своих специалистов, и даже площадки для организации честных и равноправных переговоров? А какой видим итог? Ни та, ни другая сторона не хотят уступить ни пяди, не принимают никаких аргументов противоположной стороны. А в результате вновь страдает сирийский народ, расколотый враждой. Кого же винить за сложившуюся ситуацию, как не самих себя?

Возьмём ливийскую проблему. Снова Россия предоставляет площадку для переговоров, убеждает воюющие стороны пойти на разумный компромисс, даже помогает найти удобоваримые для обеих сторон формулировки. Проблема Ливии особенно сложна, так как ООН признала лишь одну сторону внутри ливийского конфликта – ту, что возглавляет правительство Сараджа. Но Россия и Турция сделали попытку развязать тугой узел проблем, организовав встречу между признанной властью и фельдмаршалом Хафтаром. Это делалось в надежде, что здравый смысл возобладает, стороны придут к согласию.

А каков результат? Одна сторона с готовностью подписывает соглашение, вторая же, а именно фельдмаршал Халифа Хафтар, в последнюю минуту объявляет о своём категорическом отказе его подписать, ссылаясь на то, что ему нужно провести консультации со своими сторонниками. Спустя несколько дней он обращается к российскому президенту с просьбой возобновить переговоры под эгидой России – но возможность незамедлительного движения к миру была, пусть на время, упущена. Осталась надежда на встречу в Берлине, в которой, кроме воюющих сторон, приняли участие Турция, Россия и представители Евросоюза. Граждане Ливии и их друзья повсюду надеются, что ситуация будет разблокирована, потому что, если вместо разумного подхода будут иметь место амбиции и капризы, то проблемы беженцев, инвалидов и сирот, семей без кормильца, а также проблема растущего числа беженцев в Европу будут расти день за днём.

И рост проблем имеет место не только в Ливии! Где бы ни делались попытки осуществить реальное миротворчество - в Йемене, в Сирии, в Ираке – часто бывает так, что в последний момент одна из сторон отказывается от соглашений о мире. Как будто чья-то невидимая рука с помощью магических сил останавливает одну из сторон в переговорах, внушает ей мысль сорвать переговоры. И этим лишает народы права на мирную, достойную жизнь.

Но на деле тут нет никакой магии. Эта невидимая рука – рука Вашингтона. В этой руке – миллионы, которыми подкупают компрадоров, бесчестных политиков и национал-предателей, но ещё и кнут, которым они грозят одной из сторон, принимающей участие в переговорах. Этот кнут, в сущности, имеет разную форму. Иногда это - угроза физической расправы, иногда шантаж («подумайте о ваших детях, которые учатся в Америке» или «мы оставим вас без копейки»), а нередко и щедрые посулы, обещания политической и финансовой поддержки, заверения, что политик не останется без внимания Вашингтона. И всё это сопровождается мощными кампаниями в западных и арабских СМИ. Вот в этом и заключается основная сложность политической жизни на Арабском Востоке.

Это не политические игры, не сиюминутные манёвры великой державы. Это конкретная военно-политическая программа НАТО, рассчитанная на много лет и имеющая определенный порядок её осуществления. Каждой жертве определено её место. Судите сами. Иорданский король Абдулла в довольно завуалированной форме высказался в том смысле, что при определённых условиях Иордания поддержит «сделку века». А это означает, что внутри его страны растет сила, с которой он вынужден считаться и которая будет в состоянии угрожать и его трону, и его стране, если он не присоединит свой голос к хору союзников США.

Иными словами, готовится массированное наступление на права палестинского народа, и Иордании тут тоже отведена Западом своя роль. НАТО готовится всей своей тяжестью навалиться на палестинский народ, шантажируя или загоняя в угол палестинских политиков, чтобы они уступили давлению. А Израиль уже заявил, что, поскольку Америка не собирается воевать на Ближнем Востоке, Израиль сам разберётся со своими региональными противниками. Заметьте, я не пытаюсь в чём-либо убедить моих соплеменников, я просто прошу их взглянуть в лицо реальности, осознать, что происходит сейчас в арабском мире.

Что интересно – Запад даже не считает нужным скрывать, каковы его цели применительно к Ираку, Ливане, Сирии, другим странам. Ирак хотят разделить на три анклава: шиитский, суннитский и курдский. Естественно – с каждой из маленьких стран, которые образует НАТО, легче иметь дело. Все три станут вассалами НАТО, и все три должны будут стать антииранскими. Именно поэтому США, несмотря на все свои обещания мировому сообществу, выводить свои войска из Ирака не собираются. Отсюда вывод: иракский народ должен понять, что раскол страны - в интересах её врагов, а не друзей, сила народа – в единстве и в помощи подлинных друзей его страны. И это задача не завтрашнего дня, это задача, которую необходимо решать немедленно!

Обстановка в Ливане ухудшается с каждым днём. В Бейруте радикальные элементы устроили настоящий бой с полицией, совершили акты вандализма. Столица страны, в которой в последние годы побывали миллионы туристов из-за рубежа, снова оказалась территорией столкновений с полицией. Я бывал в многострадальном Бейруте, жители которого не раз становились заложниками ситуации, когда в столице и в других районах страны шли бои между конфессиональными и национальными группами. В середине 1970-х годов и позже мир был свидетелем страшной гражданской войны в Ливане, которая разрушала страну и привела к гибели большой части молодого поколения.

Ливан снова хотят сделать западной вотчиной – ценой новых смертей и разрушений. Правда, в странах НАТО, наверное, не забыли о том, что герои сопротивления ценой своих жизней заставили американцев и французов уйти из страны. Сначала, в 1983 году, одна машина взорвалась у американского посольства: погибло 63 человека, причём почти треть – сотрудники ЦРУ. Затем взорвалась машина, въехавшая во двор казармы американских морских пехотинцев: более 270 американцев погибло. Другая машина взорвалась на базе французских десантников, унеся жизни 58 человек.

Думается, помня это, НАТО предпочтёт сегодня сделать так, чтобы ливанцы убивали друг друга. А с этой целью НАТО ведёт гибридную войну против арабских народов, использует яростные радио- и телебомбардировки Ливана, вновь разжигает ненависть между общинами. Хотелось бы напомнить: пока западные страны не начали вмешиваться в дела региона, пока они не натравливали ИГИЛ на Сирию и Ирак, регион жил относительно спокойно. Шиитское народное сопротивление не допустило ИГИЛ (запрещённую в России террористическую организацию) в Ливан, закрыв перевалы, и народу Ливана не мешало бы это помнить. Ведь из всех арабских стран субрегиона Ливан мог бы стать самой слабозащищённой жертвой ИГИЛ и самым лакомым куском для террористов всех мастей.

Общеизвестно, что, пользуясь рычагом экономического давления, США и их союзники по НАТО могут воздействовать на экономическое положение в странах Ближнего Востока, особенно в небольших и не имеющих значительных экспортных ресурсов. Сейчас именно это и делается ими в Ливане. В ливанские СМИ и общественные организации постоянно подбрасываются фейковые новости, изобретённые и соответствующим образом оформленные в специальных пропагандистских центрах за океаном. Их суть очевидна: обвинить во всех бедах шиитские организации, в первую очередь, партию «Хезболла». Известно, что пропагандисты, получившие образование на Западе, и их местные помощники ведут пропаганду такого рода на собраниях торговцев, водителей такси, на небольших местных предприятиях. Цель все та же: вызвать противостояние конфессиональных групп, в идеальном случае – вооружённое. Те, кто организует подобные мероприятия, надеются, что это противостояние вызовет цепную реакцию и в соседней Сирии.

Дело в том, что, благодаря несговорчивости сторон во внутри сирийском диалоге, НАТО чувствует себя пока ещё способным повернуть колесо истории вспять: получить контроль над Сирией и её природными богатствами. И эта несговорчивость, основанная на вышеуказанных обстоятельствах, может привести к самым серьёзным последствиям. Значительная часть функционеров оппозиции давно оторвана от народа, живущего в нищете, холоде и голоде. В то же время известные её деятели, насколько можно судить, живут вполне комфортно, чтобы не испытывать желания добиваться судьбоносных решений немедленно. А западные патроны и спонсоры некоторых деятелей оппозиции, само собой, никуда не торопятся.

Но нужно попросить всех деятелей оппозиции и правительство Сирии свериться со своей совестью: всё ли они сделали для достижения соглашения о мире и национальном согласии? Спокойно ли они спят, когда маленькие дети в Сирии обречены на мучения, которые и взрослые вынести не могут? И ещё один вопрос хочется задать обеим сторонам конфликта: желают ли они возвращения к той страшной братоубийственной войне, которая продолжалась на сирийской земле дольше, чем Вторая Мировая война? Только задумайтесь: если бы не помощь российских ВКС и отрядов «Эль-Кудс», а также не действие Астанинского процесса, такой страны, как Сирия, на карте мира сегодня бы не было. И это не фантастическое предположение – это вывод, сделанный политологами!

Да, предсказывать будущее никому не дано, но мы можем, трезво оценивая ситуацию, сделать хотя бы некоторые прогнозы. Если сирийское правительство и оппозиция не достигнут компромиссов, если сохранится прежняя непримиримость и открытое неприятие всех позиций противоположной стороны, вряд ли возможны выборы в САР даже в следующем году. Это даст повод многим государствам, особенно западным, признать власть в Сирии нелегитимной. В этом случае сирийцев ждёт усиление экономической блокады и новые санкции, что в последствии ещё больше ухудшит жизнь миллионов сирийцев. Получается, что внесение конституционных поправок и выполнение резолюции Совбеза ООН за номером 2254 становится императивом: без этого сирийскому правительству придётся столкнуться с целой чередой невыполнимых задач.

Среди моих друзей в Сирии есть историк, который обладает огромным и очень ценным архивом, в котором можно отыскать данные по политическим событиям и переговорам на всем Ближнем Востоке в течение доброго десятка лет. Он утверждает, что на протяжении большей части этого срока можно проследить этапы деятельности целого ряда политиков, которых он называет «профессиональными разрушителями».

Куплены ли они Вашингтоном или действуют, исходя из собственных интересов и амбиций, не имеет значения, ибо их задача – разрушать складывающийся консенсус, подрывать любые начинания, ведущие к миру, не допускать достижения соглашений. Их, по мнению моего друга, в арабском мире, вероятно, не больше 50 человек, но они порой являются деятелями, находящимися в политической верхушке ряда стран, обладают огромной разрушительной силой, потому что их в любом случае поддерживают страны НАТО, и в первую очередь, США. Ведь отсутствие согласия, примирения или даже перемирия – всегда повод для этих стран осуществить новую акцию вмешательства в дела стран Ближнего Востока.

Всего 50 человек на весь арабский мир! Но какое зло они ему приносят, продолжая то там, то здесь кровопролитие. Уже давно истекает кровью, обессилел Йемен, сотни тысяч сирийцев погибли за годы гражданской войны и сражений с запрещённой в России террористической организацией ИГИЛ, миллионы иракцев убиты, умерли от болезней и голода, изувечены. Но у военно-промышленных корпораций Запада каждая жертва на Ближнем Востоке – это рост бухгалтерских счетов, это повышение прибыли. Нам, арабам, давно пора понять, что для Запада, и особенно для НАТО, каждая отнятая у арабского юноши жизнь измеряется в центах, а каждая бочка нефти – в долларах. Если бы было иначе, НАТО давно перестало бы вмешиваться в наши дела.

Между тем, многие события могли бы быть предотвращены, если бы мы сообща, с позиций, продиктованных нашей историей, нашей верой и нашим состраданием к несчастьям наших братьев, взялись бы за решение общих проблем – либо тех проблем, которые рано или поздно станут общими.

Такими проблемами являются рост вооружений в регионе, увеличение количества иностранных баз, присутствие в регионе иностранных флотов с ядерным оружием на борту, прекращение региональных конфликтов на национальной, религиозной и историко-географической почве и многое другое. Мы не хотим, чтобы наши проблемы решали бы страны НАТО, которые порой действуют, как слон в посудной лавке. Но если так, необходимо провести Общую Конференцию арабских государств, на которой арабские страны должны существенно повысить роль и значение Лиги Арабских государств и наделить её функциями как политических решений в интересах каждой страны, так и функциями миротворчества.

В истории такое уже происходило, но, увы, не так уж эффективно. Создание миротворческого контингента из стран, обладающих серьёзным военным потенциалом, – не такая уж большая задача. Гораздо сложнее добиться того, чтобы миротворческий контингент не превратился в полицейскую силу, не учитывающую права народа на волеизъявление, свободное развитие, на выборы и на собственный путь развития. Арабские страны имеют право и возможности самим, без стран НАТО и без оккупационных контингентов, решать свою судьбу. В нашем регионе есть блестящие экономисты, инженеры, нефтяники, геологи, специалисты других профессий; нет только совещательного Совета Арабских стран, который бы подсказывал политикам и экономистам, как избежать новых конфликтов и серьёзных проблем.

Казалось бы, рост проблемы войны и мира должен привести арабов к отрезвлению, к избавлению от политического инфантилизма, к реальному пониманию, что иностранные базы и игра с огнём, которую устраивают в регионе США и его союзники, постоянно чреваты конфронтацией; следовательно, нужно в первую очередь угрозу войны снижать. Для этого нужно избавиться от присутствия вооружённых сил НАТО и начать новый этап взаимоотношений между странами региона: отношений регионального сотрудничества и коллективной безопасности в интересах всех стран Ближнего Востока.

Вместо этого мы видим прямо противоположный результат: Саудовская Аравия просит США увеличить американскую группировку в стране, за что платит Америке полмиллиарда долларов, а французский авианосец отправляется в Персидский залив для усиления там французской группировки. Что это, как не продолжение игры с огнем?

Самое печальное в ближневосточной ситуации – вместо движения к разрешению проблем, к миру и сотрудничеству в регионе он, на мой взгляд, движется к усилению региональной напряжённости, все больше превращается в пороховую бочку. Есть вещи, которые смертельно опасны. Нам, арабам, пора осознать эту простую истину.

Потому что, если наш регион охватит страшный пожар войны – независимо от того, кто и как её начнёт, будет поздно сожалеть об упущенных возможностях сохранения мира в регионе. Кого тогда винить арабам, кроме самих себя?

На мой взгляд, политическая близорукость, неумение установить для себя очерёдность приоритетов, неспособность договариваться с соседями и другими арабскими странами, отсутствие опыта даже в том, чтобы добиваться единой позиции по проблеме, которую испытывает та или иная арабская страна – это фактическое состояние нынешнего политического истеблишмента чуть ли не в каждом арабском государстве. А при таком состоянии дел разве можно говорить о каких-либо признаках арабского единства и о выработке схожего подхода к международным делам? Более того, мне кажется, что ни одна арабская страна при таком положении не может быть договороспособной настолько, чтобы участвовать в подписании важного международного соглашения, которое определяет судьбы народов и региона. Это показал хотя бы разброс мнений арабских лидеров применительно к войне Ливии. Я специально не упомянул об участии кое-каких арабских стран на встрече в Берлине по Ливии, потому что, к сожалению, в нынешнем арабском мире миллионы арабов страдают от холода, от голода, от нищеты. А если так, то какое арабское государство достойно уважения, имеет влияние и обладает значимостью?

Всё вышесказанное, а также опыт встречи в Берлине в очередной раз подтвердили, что нашим странам, как и всем остальным странам мира, нужно стремиться к укреплению авторитета Совета Безопасности ООН и придания ему большей твёрдости в осуществлении всех принятых решений. Нужно повернуть колесо истории вспять – добиваться не ухудшения ситуации в нашем регионе и в мире вообще, а её оздоровления. Это в интересах каждого араба.

США. Сирия. Ливия. Ближний Восток > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 20 января 2020 > № 3275198 Рами Аль-Шаер

Дилемма двоечника

Иван Тимофеев - кандидат политических наук, программный директор Российского совета по международным делам, программный директор МДК «Валдай».

Данный комментарий – сокращенная версия материала, опубликованного на сайте Валдайского клуба: http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/rossiya-dilemma-dvoechnika/

События в Сирии, происходившие в октябре 2019 г., стали интересным индикатором современных международных отношений. Два союзника по НАТО – США и Турция – выступили с противоположных позиций по курдскому вопросу. Вашингтону пришлось применять против Анкары экономические санкции, тогда как сама Турция провела военную операцию, не оглядываясь на мнение союзников. Европейский сегмент НАТО продемонстрировал пассивность. Россия в очередной раз укрепила свои позиции, затрачивая минимальные ресурсы и поддерживая равноудалённые отношения с ключевыми региональными центрами силы. Иран продолжает оставаться влиятельным игроком в Сирии, даже несмотря на колоссальное экономическое давление со стороны США. Более того, мотивация капитализировать свои возможности в стране и регионе растет прямо пропорционально желанию Вашингтона наказать Тегеран.

Мощные финансовые и военные ресурсы монархий Персидского залива мало помогают им сыграть решающую роль как в сирийском вопросе, так и на других направлениях. Где-то за далёким горизонтом маячит растущий Китай, который принципиально дистанцируется от ближневосточных дел, но самим фактом своего присутствия становится частью уравнения. На фоне кажущегося отступления в Сирии, США проводят молниеносную операцию по уничтожению лидера запрещенной в России ИГИЛ, пользуясь (по словам американских официальных лиц) молчаливой поддержкой России, правительства Сирии, Турции, Ирака и курдов. При этом американцы не собираются оставлять нефтедобывающие районы и сохраняют жесткое нефтяное эмбарго против Сирии.

Происходящие события можно считать триумфом «агентов» над «структурами». Отдельные игроки показывают, что их действия подчиняются вполне конкретным и прагматичным интересам, а политическая воля перевешивает сложившиеся структурные ограничения – альянсы, международные институты или союзные обязательства. Сама политика «агентов», то есть отдельных государств, не вписывается в линейную логику «чем больше, тем успешнее». Минимальные точечные воздействия, являющиеся результатом тонко продуманных комбинаций или же обыкновенной удачи, приносят серьёзные дивиденды. Тогда как огромная мощь, ресурсы и деньги далеко не гарантируют успех. Конечно, списывать структурные факторы в утиль преждевременно. Все же колея союзнических отношений США и Турции уже не в первый раз амортизирует политические разногласия по отдельным вопросам. Однако сделки всё более ситуативны, а за тактическими задачами размываются стратегические горизонты. Также рано списывать со счетов и саму силу государств. По меткому замечанию Кеннета Уолца, сильные государства, конечно, могут ошибаться, а слабые в отдельных ситуациях действовать более успешно. Однако у сильных – больше запаса прочности, а значит и больше число попыток. И если сильные могут позволить себе роскошь ошибаться, то для слабых любая ошибка может стать фатальной.

Происходящие события возвращают к одному из базовых вопросов науки о международных отношениях – в чём состоят параметры мощи современных государственных игроков? Что делает одних сильнее, а других слабее? Есть ли универсальная формула мощи и влияния, позволяющая добиваться результатов в различных ситуациях?

Попытки найти универсальную формулу, по которой можно сравнивать все государства, предпринимались достаточно давно и популярны до настоящего времени. В основе любой такой формулы, как правило, лежат параметры экономики и военной мощи. Так, например, в известном американском проекте Expected Utility Generation Скотта Беннтта и Алана Стэма, использовались такие параметры как численность вооружённых сил, оборонные расходы, производство энергии, выплавка металлов, численность населения и городского населения. При всей относительности параметров, акцент на экономике и военном потенциале свойственен универсальным сравнениям. Вопрос в более или менее тонкой настройке индексов, которые позволяли бы учесть различные нюансы. В российском проекте Андрея Мельвиля и его коллег «Политический атлас современности» предпринималась попытка учесть такие нюансы, добавив к ним индикаторы технологического развития и «мягкой силы».

Однако универсальные формулы мощи страдают недостатками. Первый – любое глобальное распределение мощи будет асимметричным. Это отражение объективной реальности и вряд ли является недостатком метода как такового. Практически любой индекс потенциалов мощи выявляет наличие одного сверхлидера, нескольких лидеров и остальной массы государств, которые отстают в десятки и даже сотни раз. Использование такой проекции даёт мало пользы для объяснения конкретных ситуаций с участием локальных игроков, которые формально являются слабыми, но в конкретной ситуации оказываются незаменимыми. Кроме того, большая нелинейность возникает тогда, когда речь заходит о качестве отношений между государствами. Например, Соединенные Штаты обладают значительно большей мощью в сравнении с Россией, Индией или КНР. Но сценарий открытой военной агрессии США против любого из этих государств крайне маловероятен в силу его высокой цены. Более того, даже когда речь заходит о возможных силовых акциях против Ирана – значительно более слабого игрока без ядерного оружия – в Вашингтоне тщательно обдумывают и пока отказываются от подобного решения, так как его цена также может оказаться высокой. Иными словами, соотношение сил даёт мало представления и качестве отношений между государствами.

Другой недостаток в том, что параметры мощи сосуществуют с иными измерениями жизни «агента», то есть современного государства. В статистическом плане они могут быть мало связаны с параметрами мощи. Среди мощных держав есть и демократии, и автократии, есть более и менее благополучные в плане качества жизни. Есть и федерации, и централизованные модели, более или менее коррумпированные системы... Реалисты вроде бы правы, призывая отделять мощь и внешнюю политику от устройства государства и внутриполитических вопросов. Однако в отдельных эпизодах данные параметры вдруг начинают играть серьезную роль. СССР в 1989 г. по своим статистическим параметрам мощи находился в неплохой форме. Он был супердержавой со второй экономикой в мире, приличным демографическим потенциалом, развитой промышленностью и технологиями, лучшей армией в мире. Развалился он по историческим меркам в одночасье. Причём немалую роль сыграло то, что вообще не поддаётся измерению – состояние элит, «надлом духа и воли», подспудный нигилизм и тотальный цинизм в отношении существующей идеологии. Столь же неосязаемые параметры вытащили Россию в высшую лигу мировой политики тогда, когда по формальным признакам ее давно списали в число «медленно увядающих держав» и «обломков империи» с реактивной внешней политикой, вымирающим и спивающимся населением, без всяких шансов на будущее.

Тот же «Политический атлас» в свое время показал важную закономерность. Если мощь рассматривать не саму по себе, а в сочетании с иными параметрами жизни государства – политическим режимом, качеством жизни, состоянием государственности, уровнем угроз – «картина мира» получается несколько иной. Вместо линейной шкалы образуется калейдоскоп различных кластеров государств. И у каждого кластера свое измерение. То есть современные государства живут как бы в параллельных реальностях. У «клуба» великих держав – одно измерение и повестка. У кластера развитых, но относительно небольших в военном плане – иная. У кластера отстающих и борющихся за выживание – третья. Кластеры и их повестки – проницаемы. В один прекрасный день в кластер «отстающих» или даже «благополучных» могут постучаться из кластера «великих» со своей не всегда удобной повесткой в виде бомбардировок, секретных операций, санкций или открытых интервенций.

Что всё это означает для России? Банальная, но часто игнорируемая истина в том, что Россия – весьма уникальная по мировым меркам страна. На протяжении долгих лет мы занимаемся самобичеванием, пытаясь быть похожим на кого-то. Ах, посмотрите, как растут Индия и КНР – а как же мы? Посмотрите, как славно живут немцы, а что у нас? Какие замечательные чеболи в Южной Корее – и нам бы так! Как напористы и бесцеремонны американцы – пример для подражания! Как здорово работает демократия в Швейцарии – а у нас? Мы уподобляемся «двоечнику», которого родители ежедневно отчитывают, приводя поочередно в пример соседских детей. Вася играет в шахматы, Петя на скрипке, Коля уже помогает отцу в лавке, а Маша вообще отличница и ходит в два кружка. А ты – лоботряс – большая детина с недобрым взглядом, в рваной форме, двойками и синяком под глазом. Проблема (и возможность) в том, что двоечник никогда даже теоретически не станет Васей, Петей, Колей и тем более Машей. Что отнюдь не означает, что у «двоечника» нет шансов и своей формулы успеха. Дилемма в том, тянуться ли к упомянутым «успешным» в своём роде одноклассникам или идти своим путем?

Сирия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 12 декабря 2019 > № 3259993 Иван Тимофеев

Заявления для прессы по итогам российско-турецких переговоров

В.Путин: Уважаемый господин Президент! Дамы и господа!

Мы признательны Президенту Турции за то, что он откликнулся на наше предложение, которое было сделано в ходе недавнего телефонного разговора, и сегодня с представителями делегации приехал в Сочи, чтобы обсудить развитие событий в Сирийской Арабской Республике, в том числе на северо-востоке страны, в Заевфратье.

Господин Эрдоган дал подробные разъяснения, касающиеся целей и задач турецкой военной операции вдоль границы с Сирией. Мы уже не раз отмечали, что с пониманием относимся к стремлению Турции предпринять шаги, чтобы надёжно гарантировать свою национальную безопасность.

Разделяем беспокойство турецкой стороны в связи с усилением угрозы терроризма и роста этноконфессиональных противоречий в данном районе. Эти противоречия и сепаратистские настроения в последнее время, на наш взгляд, искусственно подогревались со стороны.

Важно, чтобы действиями турецких вооружённых сил не воспользовались члены террористических организаций, в том числе ИГИЛ, чьи боевики содержатся в плену у курдских вооружённых формирований и пытаются вырваться на свободу.

Сирия должна быть освобождена от незаконного иностранного военного присутствия. Достичь прочной и долгосрочной стабилизации в Сирии в целом, на наш взгляд, можно только при условии соблюдения суверенитета и территориальной целостности этой страны. Это принципиальная позиция, и мы обстоятельно говорили об этом с Президентом Турции.

Важно, что турецкие партнёры разделяют такой подход. Защищать мир и спокойствие на границе туркам и сирийцам предстоит вместе. И здесь без взаимоуважительного сотрудничества между Турцией и Сирией не обойтись.

Кроме того, нужно запустить широкий диалог между правительством Сирии и курдами, проживающими на северо-востоке Сирии. Очевидно, что именно в рамках такого инклюзивного диалога могут быть в полной мере учтены и реализованы все права и интересы курдского народа, курдов как неотъемлемой части многонационального сирийского народа.

В ходе переговоров мы с Президентом Турции, конечно же, обсудили и дальнейшие шаги по продвижению мирного политического процесса в Сирии, который сами сирийцы при содействии Организации Объединённых Наций будут вести в рамках Конституционного комитета.

Над его созданием страны – гаранты Астанинского формата кропотливо работали в течение всего последнего времени, на протяжении многих лет.

Исходим из того, что ситуация «на земле» не должна препятствовать долгожданному запуску Комитета уже на следующей неделе – 29–30 октября в Женеве.

Конечно же, затрагивалась и гуманитарная проблематика. Считаем необходимым и далее помогать сирийским беженцам вернуться на родину, что позволит заметно облегчить бремя социально-экономической нагрузки, которую несут страны, согласившиеся принять сирийцев, конечно, включая и прежде всего Турецкую Республику.

Призываем международное сообщество, особенно профильные агентства ООН, активнее оказывать гуманитарное содействие всем возвращающимся сирийцам без дискриминации, политизации и предварительных условий. Воспользовались нынешней встречей, чтобы обсудить и текущие вопросы двустороннего сотрудничества.

Мы с удовлетворением констатировали растущий товарооборот, в прошлом году он вырос на 16 процентов. Мы обменялись мнениями по поводу того, как нам нужно действовать в ближайшее время, и выразили уверенность, что дальнейшему росту торговых обменов будет способствовать и реализация межправсоглашения о расчётах и платежах в национальных валютах, которое было подписано в начале октября.

Говорили и о важном документе, предусматривающем не только более активное использование рубля и лиры во взаимной торговле, но и расширение приёма российских карт «Мир» на территории Турции и подключение турецких банков и компаний к системе передачи финансовых сообщений Банка России. Считаю, что это ещё один шаг вперёд на пути расширения туристических обменов.

Говорили и о всём комплексе наших отношений, включая крупные проекты, которые активно и позитивно развиваются. Углубляется и военно-техническое сотрудничество. Отмечу, что в России и Турции с успехом проходят «перекрёстные» годы культуры и туризма.

Хочу в завершение поблагодарить Президента Турции, всех наших друзей, коллег за деловой и откровенный разговор. Намерены и далее продвигать наше взаимодействие по всем направлениям на принципах добрососедства и уважения интересов друг друга.

Не могу не выразить удовлетворение тем, что нам в результате достаточно длительной и напряжённой работы удалось выйти на решения, которые после наших заявлений будут озвучены министрами иностранных дел обеих стран.

Решения, которые, на мой взгляд, являются очень важными, если не судьбоносными, и позволят разрешить достаточно острую ситуацию, которая сложилась сегодня на сирийско-турецкой границе.

Р.Т.Эрдоган (как переведено): Дорогой Президент! Дорогие члены делегаций! Уважаемые представители СМИ! Приветствую вас от всей души!

В очередной раз хочу отметить, что очень рад находиться в России. В начале своих слов хочу выразить соболезнования по случаю гибели двух российских граждан во время строительства атомной станции «Аккую» от своего имени, от имени своего народа. В этот же день в Красноярске тоже погибли 15 граждан России. В очередной раз приношу свои соболезнования.

Сегодняшняя встреча, уважаемые представители прессы, – это в основном было обсуждение событий в Сирии, но мы имели возможность обсудить вопросы двусторонних отношений.

Как уже уважаемый Президент отметил, развитие работы по расчёту и платежам в национальной валюте. Не так давно мы уже подписали соответствующие документы. Считаю, что это очень важный шаг в направлении достижений нашей цели – товарооборот 100 миллиардов долларов.

Сотрудничество по остальным направлениям продолжается. По С-400 продолжается работа, поставки идут, в предстоящий период в рамках двустороннего сотрудничества на благо двух стран будут решительным образом продолжаться.

В области оборонной промышленности мы делаем серьёзные шаги, будем продолжать их осуществлять с уважаемым другом Путиным во имя обеспечения стабильности и мира на территории Сирии и в Астанинском формате.

Во всех остальных форматах мы делаем очень большие шаги. Совместными усилиями очень много решений, в том числе Сочинское соглашение, здесь нужно это подчеркнуть. Обеспечили провозглашение создания Конституционного совета. Наши ожидания, связанные с этим комитетом, именно таковы, чтобы они поскорее начали работу и действительно принесли серьёзный политический вклад.

В повестке дня затронули зону деэскалации Идлиба. Здесь относительно спокойно. Имеется относительное уменьшение числа нападений.

В предстоящем периоде нашим основным старанием будет обеспечение всех этих событий на постоянной основе. Турция с российскими друзьями во имя обеспечения всех их беспокойств, мы делаем всё возможное на этом направлении.

Дорогие друзья!

Сегодня с уважаемым Президентом в основном затронули все события, связанные с операцией «Источник мира». Уважаемого Путина я широкомасштабным образом проинформировал. Основной задачей этой операции является ликвидация террористической организации РПК YPG и обеспечение возвращения сирийских беженцев.

Сохранение сирийской территориальной целостности и политической целостности – это в нашем направлении, то, что мы делаем. Мы не позаримся на чужие территории, мы очень аккуратно планируем все свои шаги на этом направлении.

Четыре тысячи квадратных километров были очищены от террористов во время двух наших операций – «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь», – 365 тысяч сирийских граждан вернулись по собственной воле на родные территории, которые находились ранее на нашей территории. Благодаря нашим совместным усилиям спустя годы появилась возможность спокойствия и тишины на этих территориях.

3,5 миллиона, а точнее 3650 тысяч сирийских граждан уже 8,5 года проживают на нашей территории, из них 350 тысяч – курдского происхождения. Именно последней операцией «Источник мира» мы делаем всё возможное, чтобы очистить эти территории от терроризма.

Все те территории, которые будут очищены в последующем, будут заселены сирийскими гражданами, около одного миллиона. Мы поделились этой информацией с нашими партнёрами.

Дай бог, и международное сообщество внесёт свой вклад в этот важный план. В этом процессе вместе с российскими друзьями будем работать и будем подписываться под всеми проектами, которые будут нам по душе.

Дорогие друзья!

Сегодня с уважаемым Владимиром Владимировичем Путиным обсуждали и борьбу с терроризмом, и сохранение территориальной и политической целостности Сирии и подписали конкретное соглашение.

Благодаря этому соглашению на сирийских территориях не позволим создание каких-либо сепаратистских организаций. Турция и Россия этого не позволят. И, начиная с завтрашнего дня, будем осуществлять наш проект.

В течение 150 часов все террористы YPG и тяжёлое вооружение будут отодвинуты на 30 километров в глубину и будут ликвидированы. Наши совместные патрули на протяжении 10-километровой глубины будут осуществляться.

Все террористы YPG будут выведены из этой территории. Оба государства будут принимать все необходимые меры, для того чтобы террористы не проникали, и будут работать в плотной координации. Как и до сегодняшнего дня, и Турция, и Россия будут продолжать вкладывать усилия, для того чтобы было политическое урегулирование в Сирии.

И, как уже отметил уважаемый Путин, мы начинаем новый период в этом плане. Хочу пожелать, чтобы это соглашение только пошло на благо и для наших государств, и для наших народов. Как друзья сирийского народа и их соседи мы готовы вкладывать все усилия и дальше для мира и стабильности в этой стране.

Ещё раз благодарю уважаемого господина Путина за гостеприимство и приветствую вас от всей души!

* * *

Далее министры иностранных дел России и Турции огласили текст меморандума о взаимопонимании двух стран, принятый по итогам российско-турецких переговоров.

Турция. Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 22 октября 2019 > № 3168712 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган

Стоит ли стесняться?

Текст: Федор Лукьянов (профессор-исследователь НИУ "Высшая школа экономики")

Ситуация в Сирии переживает очередной крутой вираж, на сей раз его причиной стали действия Турции и США. Решение американского лидера Дональда Трампа не препятствовать военной операции Анкары по созданию "зоны безопасности" на сирийской территории стало толчком для самого радикального изменения обстановки в зоне конфликта с момента окончания масштабных боевых действий полтора года назад.

Происходит нечто нестандартное. Основной политический конфликт разрастается между странами-членами НАТО. С одной стороны, Вашингтон, который сам дал отмашку на операцию, теперь вводит санкции против Турции за ее проведение. С другой - Евросоюз осуждает союзника по альянсу и объявляет о приостановке военно-технического сотрудничества. Сама Анкара реагирует резко, особенно в адрес Европы, Эрдоган, не стесняясь, грозит открыть границы в ЕС для беженцев. Ну, а западные комментаторы в один голос твердят, что развитие событий на руку Москве и Дамаску.

Сделаем одну оговорку: рассуждать, кому что "на руку" имеет смысл, когда станет понятен исход операции. Сирия, как и Ближний Восток в целом, известна тем, что самые продуманные замыслы могут в любой момент пойти там наперекосяк. Если исходить из того, что коллизия управляема, а Турция понимает, что и как делает, то результат, правда, может оказаться благоприятным для России.

Это расширение зоны юрисдикции Дамаска, поскольку курдам после отступления американцев обращаться больше не к кому. Это укрепление координации с Турцией, в основе которой не взаимное доверие, а понимание того, что без взаимодействия стороны не смогут реализовывать каждая свои цели и задачи. Это утверждение России как единственной влиятельной внешней державы в этой части мира. Что, в свою очередь, облегчает и дальнейший политический процесс в Сирии - региональные игроки сейчас куда больше склонны взаимодействовать с Москвой, чем пару лет назад.

Так что, в общем, стесняться и отнекиваться не надо. Да, Россия извлекает выгоду. А почему? Потому что в случае с Сирией Москва с самого начала - с 2011-2012 года - проводила последовательную и понятную, хотя временами и крайне непопулярную линию. Она принесла плоды. А вот другие субъекты с большими претензиями запутали всех, в том числе себя самих, относительно того, чего, собственно, они хотят добиться. Даже если считать, что цель была (смена режима в Дамаске), то выбранные средства оказались негодными.

Россия на Ближнем Востоке продемонстрировала ряд важных навыков, способствующих успеху в сегодняшнем мире.

Во-первых, это ставка на реагирование, а не на долгосрочное планирование. В Кремле сейчас не верят в длительные стратегии, в эпоху глобального транзита и стремительных изменений особого смысла они не имеют. Гораздо важнее - способность к молниеносной реакции на перемены и чутье на открывающиеся возможности. К этому же относится умение видеть ошибки других и их использовать. Со стороны это часто воспринимается как нанесение хитрых "гибридных" ударов, но на деле в большинство случаев просто своевременное осознание открывающихся ниш.

Во-вторых, уверенность в том, что военная сила и впредь останется основным инструментом. Наличие военно-силового ресурса и готовность его применить (последнее еще важнее) оказались намного действеннее, чем "более современные" новые категории силы - "мягкая", "гражданская", экономическая, инновационная… А комбинация силы с изощренной дипломатией и вовсе произвели эффект, которого многие не ожидали.

В-третьих, отсутствие идеологии как составной части внешнеполитической деятельности. Дипломатическая гибкость, отказ от альянсов в пользу ситуативных объединений. Ситуативное - не обязательно совсем краткосрочное и конъюнктурное. Во внешней политике России наблюдался все более очевидный уход от любых идеологических установок в сторону чисто прагматического подхода. В этом смысле постсоветская Россия качественно отличается от США или Евросоюза после холодной войны, которые декларировали идеологизированную, ценностно ориентированную политику. Понимание же ценностей завязло между идеалами, догмами и инструментами. Следствием отсутствия идеологии стало очень гибкое отношение к партнерствам как - в возрастающей степени - группам по интересам для решения конкретных задач. Сирийский сюжет (и связанные с ним ближневосточные мотивы) стал иллюстрацией того, как гибкость и широкая свобода маневра в выборе собеседников способны обеспечить высокую эффективность политики.

Впрочем, гибкость ограничивается одной важной оговоркой - нельзя "сдавать" давних партнеров, какой бы репутацией они ни обладали, сколь большие затруднения ни создавала бы их поддержка. С этим Россия оказалась в более выигрышной позиции, чем, например, США, которые отказывались от своих верных сателлитов, скажем, в ходе "арабской весны" или сейчас в случае с курдами. Хотя изначально было впечатление, что, напротив, упрямство России ей самой вредит.

Время закидывать всех шапками отнюдь не наступило, более того, недооценка соперников и обстоятельств - вечный риск, сопутствующий успехам. Однако Россия прошла в сирийском кризисе уже между таким количеством Сцилл и Харибд, что есть надежда на сохранение точности оценок и дальше. Ну а обиженным стоит задуматься, что было сделано не так, и в одном ли Трампе дело. Правильный ответ - "нет".

Россия. Сирия. Турция > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 16 октября 2019 > № 3159594 Федор Лукьянов

Это сладкое слово — «Победа»!

репортаж из Сирии

Владислав Шурыгин

30 сентября 2015 года российские Вооружённые силы по просьбе правительства Сирии начали боевые действия в этой стране против террористических формирований "Аль-Каиды"*, "Исламского государства"*, "Джебхат ан-Нусра"* и других, которые, при фактической поддержке со стороны "коллективного Запада" во главе с США, захватили больше половины сирийской территории и были близки к захвату Дамаска и свержению Башара Асада. Тем самым Россия впервые проявила себя как глобальный "центр силы", способный противостоять американскому гегемонизму не только на "постсоветском пространстве", как это было в Южной Осетии 2008 года и в Крыму 2014 года, но и за его пределами, практически — по всему миру, включая акваторию Мирового океана, что показал успешный запуск ракет "Калибр" 7 октября 2015 года.

Тогда, четыре года назад, не было недостатка в предсказаниях "неизбежного провала авантюры Кремля". А какими по состоянию на сегодня выглядят итоги этой, ещё далеко не законченной, военно-политической операции, насколько успешным оказался российский "прорыв на юг"?

Об этом рассказывает наш специальный корреспондент, заместитель главного редактора газеты "Завтра", который в середине сентября побывал в Сирии.

Тени Пальмиры

Древняя, седая от пыли и прошедших тысячелетий, Пальмира равнодушно подставляла вечному солнцу затылки своих колонн и портиков. Казалось, само время здесь застыло, словно мотылёк в янтаре. Только тишина, только камень, только зной. Термометр в тени показывает пятьдесят градусов по Цельсию! Мы ходим по древним руинам и потрясённо молчим. И потрясение это — не от величия и древности города, а от того безжалостного варварства, которое обрушилось на него в начале третьего тысячелетия. "Джихадисты" — ядовитая саранча, вскормленная и выросшая в ваххабитских гнёздах Саудитов и Катара, обрушились на город, как казнь египетская. То, чего не сделали тысячелетия, сражения и битвы парфян, римлян, первых халифов, монголов, османов и ещё бог знает скольких завоевателей, проходивших здесь, — сделали эти вандалы. Уникальное историческое наследие человечества было объявлено "нечистым", нарушающим придуманные ими самими духовные каноны, — и приговорено к разрушению. А потом в древние стены вгрызлись отбойные молотки и свёрла, которые выбивали в них дыры для взрывчатки. И затем, под сатанинские завывания игиловских пророков и мулл, город начали убивать. Был взорван храм Бела, взорваны Тетрапилон, Триумфальная арка, была взорвана огромная статуя льва, украшавшая вход в городской музей, были взорваны башни некрополя. Город был бы уничтожен полностью, если бы не мужество сирийцев, которые с помощью российских ВКС и советников освободили Пальмиру, превратив тысячи джихадистов в гнилое мясо, жадно проглоченное песками пустыни. И вот теперь мы ходим по руинам, потрясённо оценивая разрушения. Чтобы восстановить разрушенное, потребуются десятилетия реставрационных работ и миллиарды долларов. Но пока этих камней ещё не касалась рука реставраторов. Странным образом, все, кто заламывал руки над судьбой Пальмиры и её памятников, при освобождении города сирийской армией, — все эти американцы, европейцы и прочие, включая отечественных либералов, — вдруг, словно по команде, полностью утратили интерес к её судьбе. Ни один западный историк, археолог или реставратор не приехал сюда, чтобы помочь возродиться "жемчужине пустыни". Не было выделено ни одного цента или евро на реставрацию. Такова она, западная "демократия"…

Мы сделали это!

Мы прилетели в Сирию на российскую базу "Хмеймим" — "Химки", как её ласково называют несущие здесь службу военнослужащие, — чтобы лично увидеть, как живёт сегодняшняя Сирия, как служат здесь наши офицеры и солдаты, какие задачи сегодня они здесь выполняют. И пресс-служба Министерства обороны России сделала всё, чтобы эти впечатления оказались максимально объёмными и объективными.

За время командировки мы побывали практически во всех провинциях Сирии. И в тех, которые давно были очищены от джихадистов, и в тех, где совсем недавно они хозяйничали как у себя дома. В первых вовсю шло восстановление размеренной мирной жизни. Зеленели поля, струилась по каналам вода, работали фабрики, рынки. Спешили в школы дети. Во вторых — люди только-только начинали приходить в себя от страшных лет оккупации террористами. Беженцы возвращались в свои дома, многие из которых были разрушены и разграблены, открывались первые лавки, пекли хлеб, восстанавливали школы. И это было зримое, наглядное свидетельство той огромной роли, которую сыграла Россия в процессе урегулирования гражданской войны и отражения вторжения международной армии террористов, называемых ИГИЛ*. До прихода сюда наших ВКС, до развёртывания здесь наших баз, ситуация была катастрофичной. Сирийская армия, истощённая пятью годами войны с превосходящим по численности противником, которого, к тому же, поддерживали иностранные "спонсоры" из Катара, Саудии, Турции, мечтавшие разделить территорию Сирии между собой, стремительно теряла боеспособность и уступала провинцию за провинцией джихадистам, которые тут же проводили на захваченных землях кровавую зачистку всех "неверных" и превращали парализованное ужасом население в рабов.

Счёт шёл уже буквально на месяцы. И вот в этой критической обстановке Россия протянула руку помощи своему старому союзнику. На сирийский аэродром Хмеймим в провинции Латакия приземлились первые российские бомбардировщики и штурмовики. Это было четыре года назад. За эти годы мы смогли полностью переломить ситуацию. 90% территории Сирии было освобождено от террористов, десятки тысяч джихадистов уничтожены, восстановлена боеспособность сирийской армии, и сегодня её корпуса уже уверенно громят остатки банд в приграничных с Турцией и Ираком районах. Главное — то, что произошёл перелом в сознании сирийцев. Они поверили в Россию, поняли, что не одиноки в своей борьбе против международного террора, поверили в свою страну! Сегодня можно с уверенностью сказать, что хребет игиловского зверя сломан, и теперь задача — добить его в логове, куда он уполз…

Солдаты пустыни

…И снова за распахнутыми дверцами вертолёта застыли похожие на статуи пулемётчики группы огневого прикрытия, остервенело рвётся раскалённый воздух пустыни. Наш путь лежит на легендарную базу Т-4 — "Ти фор", как её называют сирийцы, аэродром Эт-Тияс, расположенный в провинции Хомс. Это — ключевой форпост сирийской армии, расположенный в стратегически важном районе страны между Хомсом и Пальмирой. Рядом находятся газовые месторождения, которые снабжают газом основные ТЭС Сирии. В 1930-х годах Иракская нефтяная компания построила там четвёртую насосную станцию нефтепровода Хадита—Триполи, отсюда название T-4 (по первой букве пункта назначения и порядковому номеру).

Наша пара Ми-8 скользит буквально над землёй. Чуть сзади её прикрывает боевой Ми-35 — новейшая модернизация знаменитого "крокодила" Ми-24. Все годы гражданской войны "ти-фор" был занозой в спине "джихадистов", которую они никак не могли выковырять. С аэродрома по их позициям и колоннам наносила удары сирийская авиация. Несколько раз боевики пытались брать её штурмом — и всякий раз откатывались, понеся большие потери. Почти два года база была блокирована, и снабжение её можно было только по воздуху. И всё-таки Т-4 выстояла. Наступление сирийской армии, авангардом которой являлась бригада "Соколы пустыни", при воздушной поддержке российской авиации разметало боевиков и отбросило их далеко в пустыню, где их остатки рассеяли и уничтожили. И вот мы здесь!

База — огромна! Это несколько квадратных километров различных сооружений, рулёжек, укрытий и взлётных полос. Отсюда и сегодня взлетает сирийская авиация, наносит удары по позициям "джихадистов" в Идлибе и за Евфратом. Здесь же находится и наша группа обеспечения, которая готова в любой момент принять российские боевые самолёты. Об этом сразу говорят надписи на русском языке на стенах местного магазинчика. Служба тут очень тяжела. С мая по сентябрь — жара до пятидесяти пяти градусов. Зимой — пронизывающий холод, а тёплых построек тут просто нет. Смена — три месяца. Но никто не жалуется. Служба есть служба. Отсюда возвращаются выдубленные до черноты, опалённые пустыней бойцы, а на смену им прибывают другие, кому тоже предстоит проверить себя боевыми вылетами, холодом и зноем.

В "Ти-Форе" у нас дозаправка и перелёт на Хмеймим, "на точку" — так называют лётчики аэродром базирования. И пока тёмно-зелёный жук заправщика переезжает от одной боевой стрекозы к другой, "местные" наши обмениваются новостями с прилетевшими экипажами. Узнав, что у нас заканчивается вода, тут же бегут разыскивать местного торговца, закрывшего на дневную жару свой магазинчик. Его находят, и он открывает свою лавку, которая больше похожа на ларёк. Увидев русские деньги, машет руками. "Ля! Ля! — Нет-нет! Фунты!", но фунтов у меня нет. И я уже отхожу от ларька, когда он догоняет меня и суёт в руки полуторалитровый баллон с прохладной — из холодильника — водой. "Подарок!" — говорит сириец, растягивая на арабский манер гласные. Я на сирийском отвечаю "Шукран, садык!" ("Спасибо, друг!"). И лицо сирийца расплывается в широкой улыбке: "Афон!" — пожалуйста! "Руси, Сурия друзия!" Это понятно и без перевода…

Наконец, заправка окончена, и мы взлетаем. Под лавками — несколько упаковок воды. Фунты всё-таки нашлись. Сириец не остался без прибыли…

Сирийские Химки

База Хмеймим расположилась на территории Международного аэропорта имени Басиля Асада, погибшего в 1994 году в автомобильной катастрофе сына покойного президента Сирии Хафеза Асада и брата действующего президента Сирии Башара Ассада.

Высота аэропорта над уровнем моря составляет 48 метров; длина взлётно-посадочной полосы — 2797 метров. В соответствии с пунктом 4 статьи 2 Соглашения между Российской Федерацией и Сирийской Арабской Республикой о размещении авиационной группы Вооружённых сил Российской Федерации на территории Сирийской Арабской Республики от 26 августа 2015 года, аэродром Хмеймим передан на безвозмездной основе российской стороне. Общая площадь базы больше восьми квадратных километров. И 30 сентября 2015 года на аэродроме были размещены основные силы Группировки Вооружённых сил Российской Федерации в Сирии.

Первые наши контингенты высаживались буквально в чистом поле. Всё приходилось строить с нуля, завозить из России. Это была огромная работа и сложнейшая задача — в ходе постоянного противодействия противнику, в тяжелейших климатических условиях, создавать и разворачивать современную военную базу со всей боевой и жилой инфраструктурой. И наши военные сделали это! В кратчайший срок были сформированы структуры командования, организована система управления. Впервые было создано и такое подразделение, как Центр по примирению враждующих сторон.

Сегодня "Хмеймим" — это современная военная база, построенная по самым высоким мировым стандартам. База прекрасно укреплена и надёжно защищена от любых попыток ударить по ней с земли и неба. Небо над Хмеймимом прикрывают самые современные зенитно-ракетные комплексы. Ближние подходы к базе прикрыты позициями новейших ЗРК ближнего действия "ТорМ2" и "Панцирь М", которые своим расположением на специально насыпанных холмах напоминают средневековые крепости — заставы, расставленные по всем угрожающим направлениям. Именно они были основными фигурантами новостей, когда террористы пытались нанести поражение нашей базе с помощью групп ударных беспилотников. Все эти налёты пресекались ракетами "Панцирей" и "Торов". Но, пожалуй, главный элемент защиты неба — ЗРК С-400 "Триумф", позволяющий уничтожить любого современного воздушного противника на расстоянии до 400 километров. Фактически, Хмеймим накрыт непроницаемым четырёхсоткилометровым защитным куполом. Любой воздушный объект, который несанкционированно войдёт в 60-километровую зону в районе авиабазы, не отвечая на запросы, может быть немедленно уничтожен.

Наблюдение за небом ведут новейшие радиолокационные станции, которые не только контролируют воздушное пространство над базой, но и ведут наблюдение на сотни километров вокруг, просматривая небо над Средиземным морем и пограничными с Сирией странами.

Была проведена огромная работа по ремонту и модернизации аэропорта под задачи военной авиации. Закончено строительство второй взлётной полосы. Отремонтированный и модернизированный аэродром способен принимать любые типы самолётов, включая стратегические бомбардировщики Ту-95 и ракетоносцы Ту-160, что делает его важнейшим элементом нашего оборонного периметра. С этого аэродрома мы теперь можем легко дотянуться "длинной рукой" нашей стратегической авиации до самых дальних точек Африки и Юго-Восточной Азии, перелетать в Латинскую Америку намного быстрее, чем с наших российских аэродромов. При этом гражданский терминал не закрыт. Сегодня аэропорт Латакии продолжает отправлять и принимать регулярные рейсы.

Конечно, в первую очередь аэродром рассчитан на базирование здесь смешанной авиационной группировки. Сейчас на аэродроме три стоянки. Главная расположена слева от терминала аэропорта. Это современные ангары-укрытия, объединённые в единый блок, позволяющий быстро и качественно обслуживать самолёты в любую погоду, что крайне важно в условиях Ближнего Востока. Здесь базируются Су-24, Су-34, Су-25, а также Су-30 и Су-35. Рядом расположена ТЭЧ, для ремонта и регламентного обслуживания. Две другие стоянки находятся с противоположной стороны аэродрома. Там также достраиваются новые ангары-укрытия: для самолётов и отдельный — для вертолётов. Здесь "квартируют" транспортные Ил-76, самолёты ДРЛО А-50, а также Ан-124.

А ещё "Хмеймим" — это целый жилой город. Его основное строение — КИМБ, "конструкция инженерная модульная блочная". Внешне он выглядит как морской контейнер шириной два с половиной метра и длиной шесть. Внутри — кровати, стол, шкафчики. Есть кондиционер, продумана система шумоизоляции. Из "кимбов", как из деталей конструктора "ЛЕГО", собрано большинство строений базы. Есть специальные, объединённые между собой "кимбы", где разместились штабные помещения, есть "кимбы" для проживания, есть различные служебные "кимбы". Для доставки этих грузов потребовалось более 600 вылетов военно-транспортной авиации и свыше 80 рейсов морских транспортов.

К услугам обитателей авиабазы — малая механизированная прачечная с промышленными сушилками. с комфортабельными жилыми модулями, столовыми, спортивными площадками, клубом и банями. Руками солдат и офицеров возведены два храма, работает собственный хлебозавод. Здесь созданы все условия для комфортного пребывания военнослужащих, прибывающих в сирийскую командировку.

В числе первых сюда приехали военные медики, а авангардом стал медицинский отряд спецназначения из Севастополя. Первый начальник МОСН в Хмеймиме Шамиль Баталов рассказал, что мобильный полевой госпиталь был развёрнут и готов к приёму пациентов уже через четыре часа после прибытия. Сегодня он располагается в капитальном здании со всеми необходимыми отделениями.

Даёшь Идлиб!

Утром — снова в дорогу. На этот раз нас ждёт Идлиб, освобождённый от боевиков Хан-Шейхун — некогда оплот "Джебхад ан-Нусры"*. Российские и сирийские военные почти полгода не проводили в этом районе операции, соблюдая договорённости с Турцией, которая обещала взять ситуацию в Идлибе под контроль и зачистить его от непримиримых джихадистов, но вышло наоборот. Стянувшиеся сюда боевики "Джебхат ан-Нусры"* захватили провинцию и развернули на её территории свои лагеря. Отсюда они обстреливали освобождённые от террористов сирийские города, отсюда запускали бомбы-дроны по нашей базе. Главным гнездом этого змеиного клубка стал город Хан-Шейхун и, после того, как в очередной раз турки не выполнили своё обещание выдавить из этого района "джихадистов", была проведена армейская операция по окружению и уничтожению боевиков.

На окраине города расположение танкового полка легендарной 25-й дивизии Специального назначения Аль-Куат аль-Нимр — "Силы Тигра", которой командует легендарный генерал Сухейль Сальман аль-Хасан, о чьём бесстрашии, мужестве и военном мастерстве слагают легенды. Начавший воевать ещё в 2011 году, он прошёл долгий путь от подполковника военной разведки до бригадного генерала, командира одного из лучших соединений сирийской армии, громя "джихадистов" во всех провинциях страны. Ни одно большое сражение этой войны не обошлось без генерала Сухейля, и во всех он одерживал победы. При этом генерал всегда подчёркивает, что самые главные свои победы он одержал вместе с русскими братьями, которые сделали его удары ещё более разящими. А ещё генерал пишет стихи, которые даже зачитывал по громкоговорителям "джихадистам". Правда, те из них, в которых рассказывал, что он сделает с ними, если они не сдадутся. К таковым он пощады не знает…

Мы подъехали в тот момент, когда танкисты проводили техническое обслуживание своей техники. Видно, что Т-72 — не новые, прошедшие десятки боёв и тысячи километров маршей, все в шрамах и оспинах от попаданий снарядов, но заботливо ухоженные. Настоящие боевые машины! Пока бойцы чистят оружие, проверяют ходовую танков и чистят фильтры, мы разговариваем о прошедших боях с командиром танкового полка полковником Мухаммедом Дунья: "Мы выбивали противника из города. Люди у нас прошли хорошую подготовку, обучены ведению наступательных боевых действий. Поэтому, к счастью, потерь с нашей стороны при освобождении Хан-Шейхуна не было", — рассказал полковник: "У противника были примерно такие же танки, но воюют они хуже. Основную опасность для нас представляет не их бронетехника, а новейшее противотанковое оружие, попавшее к боевикам из других стран. В первую очередь, это американские противотанковые ракетные комплексы и израильские системы радиоэлектронной борьбы. При помощи последних боевикам несколько раз удавалось заглушить наши радиосети. Но враг всё равно был разбит!"

Пока мы разговариваем, экипаж одного из танков, вооружившись банником, прочищает ствол от нагара. Затем смазывают детали затвора машинным маслом. Очень скоро полк будет снова полностью боеготов.

Улицы Хан-Шейхуна ещё пусты, но в центре уже людно. Всего несколько дней назад тут шли тяжелейшие бои, и город только приходит в себя. Но уже работает новая городская администрация, восстанавливают водоснабжение, проведён свет, в город пришли конвои с гуманитарной помощью. Вовсю идёт ремонт первой школы, которая уже в октябре должна принять учеников.

И снова в центре этих процессов — русские военные. По Хан-Шейхуну мы идём с генерал-майором Равилем Мугиновым, который является начальником Центра по примирению враждующих сторон и контролю за перемещением беженцев в Сирийской Арабской Республике. Именно на него замкнуты все процессы по примирению, деэскалации и возвращению беженцев. Мугинов, в недавнем прошлом — лётчик-истребитель, выпускник Академии Генерального штаба, сегодня полностью погружён в такой, казалось бы, далёкий от военной службы процесс, как миротворчество. Но тем и удивителен русский офицер, что он — не только отличная "машина войны", способная уничтожить любого врага, но и гуманитарий, профессионал, умеющий за короткое время разобраться в сложнейших вопросах налаживания мирной жизни, миротворчества. В голове генерала — сотни названий, мостов, населённых пунктов, имён полевых командиров, номенклатура грузов, графики завоза "гуманитарки", проводки колон беженцев и ещё многое из того, чем должен заниматься какой-нибудь спецпредставитель ООН, но такового в наличии нет, и этим занимается русский генерал. И как занимается! Освобождённые районы оживают на глазах. А дипломатия постепенно разблокирует даже такие, казалось бы, неразрешимые проблемы, как вывод беженцев из лагерей, контролируемых "непримиримыми". Возле пункта пропуска "Суран" выстроилось большое количество автомобилей. Раньше сирийцы только бежали с захваченных боевиками земель. Теперь они возвращаются домой…

А ещё оказалось, что Равиль Мугинов учился и защищался у генерала Святослава Набздорова — моего старого друга, бывшего командира 201-й дивизии, которого глубоко уважает и о котором хранит самые тёплые воспоминания. И летал Мугинов в полку Хотилово, московского округа ПВО, где я также много раз бывал по служебной надобности. И это сразу устанавливает между нами тёплую, дружескую связь…

Мугинов везёт нас в укрепрайон, который был построен боевиками, чтобы не пропустить в Идлиб сирийские войска. Привычные представления об укрепрайонах рухнули сразу, как только мы оказались на месте. Вместо привычных полевых укреплений перед нами оказалась огромная подземная крепость. Масштабы её потрясают. Десятки вырубленных в известняке пещер связаны между собой туннелями. Некоторые из них легко принимают грузовики и боевую технику. Всё сделано основательно и профессионально. По всему видно, что укрепрайон строили не один год и строили профессионалы на специальной технике — видны следы проходческих щитов. В пещерах — наливные полы, а в жилых помещениях — плитка и даже мрамор, все стены покрашены и оштукатурены, везде проложено электричество, есть водопровод, оборудована канализация, сделана отличная система вентиляции. По словам встретившего нас здесь бригадного генерала Абдель Керима Мейхуна, пещеры могли укрывать несколько месяцев до трёх тысяч боевиков. Но отсидеться им здесь не удалось. Стремительная атака Хан-Шейхуна не оставила им никаких шансов — и они просто бежали, бросая технику и вооружение, но успев взорвать часть пещер. Миллионы долларов были потрачены зря…

Мы ходим по бесчисленным залам и переходам крепости. Повсюду — брошенная амуниция, боеприпасы, продовольствие, обрывки книг и листовок. Часть боевой техники завалена глыбами камня — работа наших ВКС. А потом сопровождающие выводят нас в небольшой зал. Угол его занимает обложенная плиткой комната. Часть стен её рухнула после взрыва, но и оставшегося хватает, чтобы понять — перед нами какая-то лаборатория. Тут же в подтверждение этого лежит зелёно-жёлтый профессиональный костюм химической и бактериологической защиты. Внутри маркировка — сделано в Великобритании. В этой же пещере были найдены флаги и амуниция так называемых "белых касок" — профессиональных провокаторов, которые регулярно устраивали постановки с якобы "химическими атаками" сирийской армией занятых боевиками городов. Похоже, что здесь и создавались материалы для подобных провокаций. Теперь этим займутся следователи…

В одной из комнат — судя по всему, столовой — на стене надпись, и сознание мгновенно узнаёт русские буквы: "Скора мы ваши кровь будым пит". Очевидно, что автор не блистал знанием русской грамматики. Скорее всего, выходец из республик Средней Азии. Меня почему-то бессильная злоба этой надписи смешит. Сколько я видел таких в Чечне, Таджикистане, да и здесь, в Сирии! И где их авторы? Кто-то в бегах, а большинство уже лежат в земле, где им и место! А мы, как на экскурсии, ходим по захваченным позициям, крепостям. Мы — победители! Кстати, мысль превратить эти подземелья в экскурсионный объект интересна!

Как там у Симонова? "Да, враг был храбр! Тем больше наша слава!"

"Домой", на Хмеймим возвращаемся уже глубокой ночью…

Второе рождение Тартуса

Но ещё большее впечатление на меня произвела наша военно-морская база в Тартусе. Я был тут в 2006 году, и тогда усилиями личного состава базы она поддерживалась в рабочем состоянии, но представляла собой небольшой участок территории порта с плавпричалом, ветхой казармой и несколькими складами МТО. Заходить сюда могли только небольшие корабли, и мест у стенок было меньше, чем пальцев на руке. Затем, во времена министерства Анатолия Сердюкова, пункт МТО Тартус был практически свёрнут и оставлен. Его личный состав сокращён до нескольких человек и не функционировал. К счастью, юридически пункт базирования сохранился. И в 2014 году начался новый отсчёт истории Тартуса. Именно он стал основным опорным элементом через который шло снабжение нашей военной группировки в Сирии. Сюда шли транспортные корабли с оружием, боеприпасами, строительными материалами, боевой техникой. Именно морем сюда были переброшены грозные "Триумфы" и "Торы". Морем были доставлены "Бастионы", которые фактически "перекрыли" вход в Босфор и Дарданеллы. Теперь, с возвращением Крыма и развёртыванием наших баз в Сирии, мечта многих поколений русских геополитиков о контроле над проливами и о Чёрном море как внутреннем море России фактически осуществилась. Со стороны Чёрного моря проливную зону надёжно контролирует наша крымская группировка, а со стороны Средиземного — Тартус и Хмеймим. Таково военно-стратегическое значение наших баз!

Сегодня Тартус просто невозможно узнать. Теперь это не глухой, дальний угол бухты, а большая закрытая акватория, с новейшими причалами и береговыми системами жизнеобеспечения кораблей. Бухта, в которой спокойно способна разместиться целая эскадра. Это развитая береговая инфраструктура, способная принять и комфортабельно разместить экипажи кораблей и подводных лодок, склады, площадки разгрузки, ремонтный комплекс, способный проводить межпоходовое обслуживание и лёгкий ремонт кораблей. И, конечно, самая современная система защиты базы от всех вероятных угроз: начиная от противодиверсионного комплекса и средств ПВО до позиции противокорабельных ракет, способных уничтожить любой корабль на дальней дистанции. При этом Тартус интегрирован в единую боевую систему с авиабазой Хмеймим, что существенно усиливает их боевые возможности.

И всё это было создано за кратчайший срок, в условиях боевой обстановки, ни на день не прекращая борьбу против террористов. Нам есть чем гордиться! И в Сирию Россия вернулась надолго.

…Воздушный перрон Химок встретил нас уже привычными диалогами, ожидающих попутных бортов солдат и офицеров:

— Куда? — окрикнул лётчиков, спешащих к дрожащему в жарком мареве Ми-8, майор с лицом, выдубленным солнцем до кирпичного терракота.

— В Лимпопо! — отозвался один из лётчиков.

— Ясно… — протянул майор. Он ждал "вертушку" до "Пальмы". "Пальма" — это древняя Пальмира. "Лимпопо" — Алеппо. Ну, а "Химки" — аэродром Хмеймим, российская военная база, наша опорная крепость в Сирии.

Вечная привычка — русифицировать местные названия, делать их привычными нашему уху. Что двести лет назад, что сто, что сегодня.

Как говорится, дома и стены помогают. А если не стены, то названия.

Поэтому командировка в Сирию уже давно среди армейцев зовётся "поездкой в Саратов": от аббревиатуры САР — Сирийская Арабская Республика. Но к старому добавилось теперь и новое — Новосирийск. И в нём есть что-то победное. "Ново" — значит новое! Значит — возродившееся, значит — то, у чего есть долгое будущее!

*Террористические организации, запрещённые в России

Сирия. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 26 сентября 2019 > № 3141054 Владислав Шурыгин

Заявления для прессы и ответы на вопросы журналистов по итогам трёхсторонней встречи глав государств – гарантов Астанинского процесса содействия сирийскому урегулированию

Р.Т.Эрдоган (как переведено): Уважаемый Президент Рухани! Уважаемый Президент Путин! Уважаемые члены делегаций! Уважаемые представители СМИ!

Приветствую вас от всей души. Добро пожаловать в нашу страну!

Сегодня здесь мы проводим пятый саммит по Сирии. Я очень рад, что господа президенты находятся здесь, в Анкаре. Для «тушения пожара» в Сирии мы сегодня здесь проводим пятый саммит по урегулированию этого вопроса. В ходе трёхстороннего саммита мы провели с господином Рухани и с господином Путиным всеобъемлющую встречу, масштабную встречу касательно всех вопросов сирийского урегулирования. Эти встречи проводились как в формате тет-а-тет в ходе двусторонних встреч, так и в ходе трёхсторонних встреч. Считаю, что все эти встречи были продуктивными.

В ходе нашего саммита считаю, что появилась новая надежда для разрешения этого вопроса, для обеспечения территориальной целостности, спокойствия и стабильности в этой стране. Считаю, что все президенты придерживаются единого мнения.

Под предлогом борьбы с ДАИШ считаю неприемлемым оказание помощи террористическим группам. Обеспечение стабильности, спокойствия и мира в стране и создание среды для возвращения беженцев в свои родные края – мы сверили часы и в этом вопросе.

Продолжение обострения ситуации в Идлибе мы сделали одним из главных, приоритетных вопросов в наших встречах. Воздушные операции, сухопутные операции, в результате которых в Идлибе погибли около тысячи мирных жителей. Еще до этого сотни тысяч жителей в результате совершённых актов нападений вновь покинули свои родные дома. На границе Турции, в Идлибе, мы не можем быть свидетелями того, чтобы ещё четыре миллиона покинули свои родные территории, тем более что это может повлиять на всю Европу.

В ходе нашей сегодняшней встречи мы коснулись также наших обязательств касательно Сочинского меморандума. Мы также сделали акцент на полной реализации Сочинского меморандума, обеспечении безопасности военного персонала стран-гарантов, подчеркнули необходимые вопросы. В последующие дни мы надеемся, что будет новое развитие событий в этом регионе.

Другим важным вопросом нашей повестки дня было учреждение и образование Конституционного комитета, утверждение членов Конституционного комитета, а также соблюдение процессуальных прав. Конструктивный и гибкий подход в этом плане был продемонстрирован для продвижения политического разрешения вопроса. Мы прилагали всяческие усилия для поддержки наших общих усилий. Были устранены все проблемы, вопросы, стоящие на пути образования Конституционного комитета. В результате наших сегодняшних консультаций мы решили, что будем определять состав Конституционного комитета совместно с ООН.

В рамках данного саммита мы также обсудили ситуацию к востоку от Евфрата в Сирии. Этот вопрос также должен быть решён с точки зрения территориальной целостности Сирии, а также не должен представлять угрозу безопасности Турции. До сих пор более четверти территории Сирии находится под оккупацией террористических групп. Здесь террористические организации используют детей, женщин и стариков для защиты своих членов. Они совершают тяжкие деяния. Вчера на границе Турции с Сирией был совершён очередной террористический акт.

На данный момент можно сказать, что ДАИШ уже не представляет какую-либо угрозу в этом регионе. Будущему Сирии самую большую угрозу представляет PKK/YPG и так называемые отряды самообороны. Если продолжат своё существование в этой стране PKK и другие террористические организации, в стране никоим образом не будет спокойствия и мира. Я проинформировал господина Рухани и господина Путина относительно безопасных зон и поделился с ними своим мнением. На протяжении всей турецко-сирийской границы мы никоим образом не позволим образования террористического коридора.

Особенно хочу отметить, что здесь, в этом регионе, можно построить город беженцев, в котором для беженцев мы можем построить новые жилые помещения, где они могут заниматься земледелием, выращивать овощи, фрукты. Можем начать подготовительный процесс в этом плане. Я поделился мнением с господами президентами.

На протяжении турецко-сирийской границы мы, опять-таки повторяю, не позволим образовать террористический коридор, но, с другой стороны, мы здесь обеспечим стабильность и мир для беженцев, так называемый коридор мира, и таким образом мы предотвратим разделение Сирии.

Если в течение двух недель мы не достигнем позитивных шагов в отношении договорённостей с Соединёнными Штатами, я своему другу господину Рухани, так и господину Путину сказал, что мы осуществим свои шаги.

Беженцы, число которых достигло в нашей стране 3 миллионов 600 тысяч, за последние восемь лет мы их приютили в нашей стране. И действительно, мы пожертвовали многим для их спасения, для их выживания в нашей стране.

В первые моменты кризиса, когда этот кризис был на пике, мы сделали всё возможное, чтобы разрешить этот вопрос в рамках территориальной целостности Сирии. Благодаря двум военным операциям– «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь», мы освободили четыре тысячи квадратных километров от террористов, в результате чего 360 тысяч беженцев вернулись, возвратились в свои родные края. Сегодня эти беженцы живут в спокойствии и мире в этих районах, они отправляют своих детей в школы. Мы обеспечили их инфраструктурой, медицинским обслуживанием.

С другой стороны, Турция, опять хочу повторить, не сможет долго нести этот груз. И так мы приютили миллионы беженцев. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы они в полной безопасности вернулись в свои родные края. Террористического коридора не будет, будет «коридор мира», который будет иметь большое значение.

Хочу отметить, что если этот «коридор мира» будет образован, возможно возвращение двух миллионов беженцев. Можно продлить этот коридор до Ракки или до Дейр-эз-Зора, в результате чего число беженцев, которые будут возвращены на эти территории, достигнет трёх миллионов человек. Таким образом, в первую очередь касательно Турции, беженцы, которые в первую очередь находятся в Турции или же в других соседних странах, могут вернуться, выращивать и зарабатывать на свою жизнь.

Сирийским беженцам, которые вернутся на свои территории, в родные дома, могут образовать новые строительные площадки, для того чтобы международная помощь также была оказана в этом плане. Турция в этом плане готова взять на себя любую ответственность, возвращение беженцев на добровольной основе в свои родные дома. Мы все в этом и Иран, и Россия готовы содействовать этому вопросу.

С другой стороны, с Ираком, с Ливаном мы проявили инициативу для образования и учреждения новой конференции в этом плане. Мы ожидаем, что все наши друзья окажут содействие для образования новой конференции.

Анкарский саммит, считаю и надеюсь, внесёт новый вклад в восстановление Сирии, в обеспечение стабильности и мира.

Господин Президент Рухани выступил с желанием, проявил инициативу провести шестой саммит в Иране. Хочу выразить благодарность господину Рухани.

Вам передаётся слово, господин Рухани.

Х.Рухани (как переведено): Во имя Аллаха всемилостивого и милосердного!

У нас сегодня состоялось организованное Турцией очень полезное и конструктивное заседание. Благодарим за гостеприимство.

На этом заседании была возможность вновь обсудить всю деятельность, которая осуществляется в различных аспектах в рамках Астанинского процесса, как политические шаги, так и деятельность на местах. К счастью, три страны по большинству вопросов относительно Сирии придерживаются единой позиции. Мы все поддерживаем единство Сирии и территориальную целостность. Все мы выступаем против присутствия иностранных войск на территории этой страны, которые пришли сюда без приглашения законного правительства Сирии.

Американцы в течение всего этого периода продолжения сирийского кризиса не оказали помощь в его разрешении, а, к сожалению, имеют очень опасные цели здесь, в Сирии, преследуют их и стремятся к расчленению страны. Для трёх наших стран это неприемлемо.

Плохие намерения американцев очевидны, и часть территории Сирии – Голанские высоты – были переданы оккупанту, и это историческая трагедия. Территория была отнята у страны и передана оккупанту без разрешения правительства этой страны. И здесь очевидно, что американцы в отношении народа Сирии и в отношении страны, государства имеют плохие намерения.

Кроме того, вмешательство, которое ежедневно мы наблюдаем со стороны Израиля, бомбардировки народа Сирии и уничтожение объектов на территории Сирии – эти шаги нарушают национальный суверенитет Сирии, который мы все со своей стороны поддерживаем.

Кроме того, лидеры трёх стран убеждены, что борьба с терроризмом должна быть продолжена. До сих пор Идлиб находится в руках террористов. К сожалению, в последние месяцы присутствие террористов, в том числе «Джабхат-ан-Нусры», в этом регионе увеличилось. До каких пор народ Сирии будет ждать уничтожения и вывода террористов? И когда сирийские беженцы смогут вернуться? Девять лет – неужели этого срока недостаточно? Народ Сирии всё это время терпит бедствие. Кто платит сейчас террористам и кто их вооружает? Кто обеспечивает всё это Сирии, в результате чего гибнет невинное, мирное население Сирии? Поэтому необходимо, чтобы мы продолжили борьбу с терроризмом, в том числе в Идлибе, и помогали народу Сирии в этом.

Кроме того, есть проблема так называемого Заевфратья – это регион, который находится под контролем американцев и группировки, которая там присутствует. Вторая проблема, о которой говорил господин Эрдоган, – это возвращение беженцев. Конечно, беженцы хотят вернуться в свою страну. У нас есть опыт: в ходе восьмилетней войны с Ираком, народ Ирака был на территории нашей страны, и в результате конфликта в Афганистане три миллиона афганцев сейчас находятся на территории нашей страны. Поэтому мы знаем, что такое принимать беженцев, и знаем, какие у них проблемы. Все беженцы, кем бы они ни были, хотят вернуться в свою страну. Они хотят жить в своих домах, выращивать свои сады. Также народ Сирии хочет вернуться в свои дома. Здесь мы должны оказать им содействие, помощь в возвращении беженцев, помощь в восстановлении страны. Все мы должны оказать содействие в благоустройстве Сирии.

Я хотел бы вновь поблагодарить уважаемого господина Эрдогана за организацию этого заседания. Рад, что Астанинский процесс продолжается, что Конституционный комитет наконец сформирован. Надеюсь, что он как можно скорее начнёт свою работу.

Я приветствую представителей Ирака и Ливана, которые присоединились к Астанинскому процессу в качестве наблюдателей. Шестой саммит трёх стран в рамках Астанинского процесса мы примем в Тегеране. Да будет на то воля Бога!

Спасибо.

В.Путин: Уважаемые господа Президенты! Уважаемые коллеги! Дамы и господа!

Очередная, пятая встреча глав государств Астанинского процесса содействия сирийскому урегулированию прошла весьма продуктивно и успешно. В принятом по итогам совместном заявлении зафиксирована приверженность дальнейшей работе в пользу устойчивого и жизнеспособного мира в Сирийской Арабской Республике.

Убеждены, добиться этого можно только политико-дипломатическими методами в соответствии с Резолюцией 2254 Совета Безопасности Организации Объединённых Наций. Как гаранты Астанинского процесса, три наши страны выступают в поддержку суверенитета, независимости и территориальной целостности Сирии.

В числе первоочередных задач видим продвижение межсирийского политического диалога. В этих целях будет продолжена практика проведения регулярных экспертных встреч с участием представителей стран-гарантов, сирийской стороны, а также ООН и региональных наблюдателей. Очередной, четырнадцатый раунд таких консультаций пройдёт в октябре в Нур-Султане.

Считаем важным помочь сирийцам самим определить параметры государственного устройства своей страны. Напомню, именно в этих целях на прошлогоднем Конгрессе сирийского национального диалога в Сочи было условлено создать Конституционный комитет.

Дипломаты трёх стран провели кропотливую работу по определению сирийским правительством и оппозицией кандидатов для вхождения в состав комитета, основных параметров его функционирования. Список участников комитета полностью согласован при самом активном участии стран-гарантов.

Теперь необходимо, чтобы Конституционный комитет как можно скорее начал свою деятельность в Женеве. Россия, Турция и Иран готовы всячески этому содействовать, сохраняя за Астанинским форматом ведущую роль в сирийском урегулировании.

Рассчитываем, что успешное развитие межсирийского политического процесса послужит интересам укрепления безопасности в самой Сирии и на всём Ближнем Востоке, поможет дальнейшей нормализации отношений Дамаска с арабскими странами, восстановлению членства республики в Лиге арабских государств (ЛАГ, англ. LAS).

Разумеется, предметно обсуждалась проблематика борьбы с терроризмом на сирийской территории. Наибольшую озабоченность, безусловно, вызывает обстановка в Идлибской зоне, контроль над которой фактически захватили аффилированные с «Аль-Каидой» радикальные группировки.

Мы не можем, конечно, с этим мириться, поэтому договорились с господином Эрдоганом и господином Рухани продолжить совместную работу в интересах окончательного снятия напряжённости в Идлибе. Со своей стороны Россия намерена поддерживать сирийскую армию при проведении локальных операций, направленных на купирование террористической угрозы там, где она возникает.

Тем более что режим прекращения боевых действий мы никогда не распространяли на террористов. При этом, безусловно, все мы, хочу подчеркнуть, все мы должны предпринять всё необходимое для предотвращения любого ущерба гражданскому населению.

Конечно, нас беспокоит положение дел на северо-востоке Сирии, где активизируются спящие ячейки ИГИЛ. Исходим из того, что надёжно обеспечить безопасность в этой части Сирии возможно только при условии её возвращения под контроль законного правительства.

Россия при поддержке Турции и Ирана многое делает в плане гуманитарного содействия сирийскому народу. Как уже говорил, с июля 2018 года в Сирию возвратились свыше 390 тысяч беженцев, порядка 1 миллиона 300 тысяч внутренне перемещённых лиц также смогли вернуться домой.

Создаются предпосылки для перехода Сирии к мирному устроительству. Уровень насилия в стране снижен, началось восстановление объектов социальной и экономической инфраструктуры. Однако масштабы проблем, с которыми сталкивается Сирийское государство, настолько велики, что для их решения требуется поддержка экономически развитых стран, международных организаций, если они действительно искренне заинтересованы в том, чтобы беженцы вернулись к своим родным очагам, а не в том, чтобы использовать их, беженцев и перемещённых лиц, для решения каких-то политических задач, в том числе и в возможном будущем голосовании по ключевым вопросам развития Сирийской Арабской Республики.

Мы, естественно, провели двусторонние встречи с турецким и иранским коллегами. С Президентом Турции, господином Эрдоганом, нашим другом, рассмотрели актуальные вопросы российско-турецкого взаимодействия, которое, по нашему общему мнению, динамично развивается по самым разным направлениям.

Значительное внимание по традиции уделили экономическому сотрудничеству. В прошлом году товарооборот между нашими странами превысил 25 миллиардов долларов. Успешно осуществляются стратегически важные проекты в энергетике: строительство крупной электростанции «Аккую» и газопровод «Турецкий поток».

Углубляются военно-технические связи: выполняется контракт на оснащение вооружённых сил Турции комплексами С–400 «Триумф», идут переговоры по новым перспективным вооружениям.

Укрепляются контакты в культурно-гуманитарной области. В России и Турции с успехом проходят перекрёстные годы культуры и туризма. Кстати говоря, в этом году будет ещё один рекорд в туристической области – будет зафиксировано свыше шести миллионов российских туристов в Турции.

На встрече с Президентом Ирана господином Рухани обсудили ключевые вопросы российско-иранского сотрудничества в энергетической, транспортной и промышленной сферах. Условлено продолжать реализацию крупных проектов, активизировать работу по расширению прямых расчётов с использованием национальных валют и обмену мнениями по актуальной международной повестке дня.

В центре внимания, безусловно, была тематика сохранения Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе. Считаем, что план действий, несмотря на выход из него Соединённых Штатов Америки, сохраняет жизнеспособность. В этом с нами согласны и другие участники ядерной сделки. Подчеркну, что при всех известных сложностях с его осуществлением разумной альтернативы данной договорённости не существует. Россия делает всё от неё зависящее, чтобы план действий продолжал выполняться в полной мере.

Проводим активные контакты по проблематике СВПД с его участниками, а также с Соединёнными Штатами Америки. И конечно, поддерживаем на всех уровнях политический диалог с Ираном.

И в заключение хотел бы поблагодарить господина Президента Эрдогана и господина Президента Рухани, всех турецких и иранских партнёров за содержательные и, безусловно, результативные переговоры.

Уверен, что итоги саммита будут способствовать окончательному установлению мира и стабильности в Сирии.

Благодарю вас за внимание.

Р.Т.Эрдоган: Дорогие друзья, сейчас по алфавитному порядку прежде всего иранской прессе предоставим слово и право задать вопрос, вслед за этим российской стороне, а затем турецкой стороне.

Начнём с иранской прессы.

Вопрос (как переведено): Добрый вечер, уважаемые президенты трёх стран!

Хотел всех троих спросить. Вы говорили о формировании Конституционного комитета. Какое влияние окажет деятельность этого комитета на ситуацию в Сирии? И как вы прогнозируете, сколько продлится деятельность этого комитета по выработке нового конституционного закона? С учётом присутствия США в Сирии хотел бы узнать, как вы оцениваете американское присутствие на территории Сирии?

Большое спасибо.

Х.Рухани: Что касается Астанинского процесса, наша деятельность касалась аспекта безопасности, возвращения беженцев, восстановления страны, а также политического процесса. В политическом аспекте у нас два основных фундаментальных момента присутствуют.

Во-первых, это реформирование Конституции. Что касается метода формирования Конституционного комитета, были значительные дискуссии по этому поводу, начиная с конгресса, который состоялся в Сочи, этот процесс продолжался, но с участием представителей оппозиции. И сейчас состав комитета определён. Мы надеемся, что он как можно быстрее начнёт свою работу и в приемлемые сроки завершит реформирование основного закона страны.

Второй момент – это подготовка к проведению выборов в Сирии. Для того чтобы они могли состояться, необходима новая Конституция.

То есть политический аспект, борьба с терроризмом и восстановление страны – мы по всем этим трём аспектам будем продолжать работу.

В.Путин: Мы исходим из того, что работа Конституционного комитета окажет решающее воздействие на окончательную нормализацию ситуации в Сирийской Арабской Республике.

Мы много раз говорили об этом, постоянно повторяли, что нет никакой другой альтернативы, кроме политического процесса. Мы провели очень большую работу. Кстати говоря, и Президент Рухани, и Президент Турции Эрдоган внесли огромный вклад в формирование этого комитета. Мы работали как с правительством Сирии, так и с оппозицией вплоть до последнего времени. Господину Президенту Эрдогану – он тоже работал очень активно – удалось в последнее время согласовать последнего кандидата.

Это была сложная работа, но нам нужно не забывать про другой аспект этого дела, а именно о процедуре. Нам нужно обязательно, чтобы участники этого процесса договорились по процедуре.

И третье: нельзя ни в коем случае допустить, чтобы участники этого процесса, то есть сами сирийцы, члены Конституционного комитета, были связаны по рукам и ногам внешними силами. Надо создать условия, чтобы они работали добровольно, творчески и стремились бы к позитивному результату. Мы всячески будем этому способствовать.

Что касается присутствия американских вооружённых сил, то они присутствуют на территории Сирии незаконно, всем это хорошо известно. И будем исходить из того, что принятое Президентом Соединённых Штатов господином Трампом решение о выводе американских военных из Сирии будет реализовано, доведено до конца.

Р.Т.Эрдоган: Дорогие друзья!

При создании Конституционного комитета по одному члену были проблемы, но этот вопрос был решён. Представитель Генсека ООН и прочие коллеги, которые оказали содействие, помогли быстро решить этот вопрос. В Женеве начнёт свою работу комитет. Будем надеяться, что это произойдёт в скором времени.

Могу сказать, что проблем не осталось. Наш общий подход ясен.

Спасибо за внимание.

Вопрос: В продолжение темы Конституционного комитета: есть ли представление, когда он может собраться? В целом с утверждением состава комитета, на Ваш взгляд, сохраняется ли какая-то угроза для продолжения процесса мирного политического урегулирования в Сирии?

Второй вопрос, если позволите, не могу не спросить про ситуацию в Саудовской Аравии с атакой дронов на предприятие Saudi Aramco. Скажите, пожалуйста, обсуждали ли вы эту тему на своих переговорах? Как, на ваш взгляд, этот инцидент скажется на рынке нефти? Планирует ли Россия как-то оказывать помощь и поддержку Саудовской Аравии в восстановлении соответствующей инфраструктуры?

Спасибо.

Х.Рухани: Что касается первого вопроса, то есть Конституционного комитета, я думаю, в ближайшее время будут созданы условия, для того чтобы он начал свою работу.

Но в то же время это очень детальный и важный процесс. Реформирование Основного закона означает, что все те, кто имеет право, в Сирии должны проголосовать, из различных социальных слоев страны, как от правительства Сирии, так и от оппозиции. Их мнения и интересы должны быть учтены в новой Конституции. Всё это должно быть соблюдено в ходе тех реформ, которые предполагаются. Это очень сложный процесс, который был тяжело начат, но его реализация также будет непростой. Поэтому все должны сотрудничать, для того чтобы этот процесс привёл к положительным результатам, включая спецпредставителя Организации Объединённых Наций.

Что касается второго вопроса, атаки дронов. Здесь разговор начался о том, как это повлияет на рынок нефти. Я бы хотел обратить внимание на вопросы безопасности. Ежедневно Йемен бомбят, невинное население гибнет в этой стране, поэтому народ Йемена вынужден был [ответить]. Поток оружия, которое поступает ежедневно в Саудовскую Аравию и используется против них, – они вынуждены были ответить. То, что делает народ Йемена – они защищают себя, защищают от нападения.

Фундаментальным путём решения этой проблемы, мы верим, является политико-дипломатический путь. То, что мы наблюдаем в Астанинском процессе, возможно, будет моделью для Йемена. Страны региона могут постараться вернуть мир и стабильность в Йемен. Когда безопасность вернётся в Йемен, тогда и нефть можно будет в регионе безопасно производить, о которой Вы говорите.

Спасибо.

В.Путин: Что касается работы Конституционного комитета в Сирии, я бы не ставил конкретных сроков, хотя делать это нужно как можно быстрее: и запускать саму работу комитета, и как можно быстрее стремиться к окончательному положительному результату, к договорённостям противоборствующих сторон в интересах своего собственного народа. Мы всячески будем этому способствовать.

Есть ли здесь угрозы? Я уже их назвал. Во–первых, это возможные провокации со стороны экстремистов, которые, на мой взгляд, попытаются сорвать работу этого процесса. Они не заинтересованы в окончательном урегулировании, они зарабатывают на другом – они на войне зарабатывают. Но для этого и существует в том числе наша тройка – для того чтобы купировать эти угрозы.

И наконец, влияние извне – это тоже угроза. Нужно, ещё раз повторю, позволить самим сирийцам решать такие острые проблемы, с которыми столкнулась страна на протяжении предыдущих лет.

Вопрос, связанный с ударами по саудовским НПЗ, мы не обсуждали. Но вы знаете нашу позицию, позицию России. Во–первых, действительно, в Йемене существует очень серьёзная гуманитарная катастрофа. Это ситуация, которую вполне можно называть катастрофой. И мы сами готовы к тому, чтобы людям помогать, и призываем всех, кто может это сделать, последовать нашему примеру– первое.

Второе: мы считаем, что самым лучшим способом разрешения этого кризиса являются договорённости между всеми сторонами, которые вовлечены в этот конфликт. И находясь здесь, в Турции, в стране с преимущественно мусульманским населением, не могу не вспомнить строки из священного Корана, где сказано: «Вспомните милость Аллаха. Вы когда-то были врагами, Аллах примирил ваши сердца и сделал вас братьями». Думаю, что исходить нужно как раз из этого. И вы стали братьями по его же милости. Подчёркивается, что то, что разделяет людей и ведёт к конфликтам, должно уйти на второй план, имея в виду духовную близость между людьми.

Что касается помощи Саудовской Аравии, то, кстати говоря, в том же священном Коране говорится о неприемлемости любого вида насилия, кроме защиты своего рода. Чтобы защитить свой род, свою страну, мы готовы оказать соответствующую помощь Саудовской Аравии. А политическому руководству Саудовской Аравии достаточно принять мудрое государственное решение – так, как это сделали в своё время руководители Ирана, закупив С–300, и так, как сделал Президент Эрдоган, закупив у России новейшие комплексы ПВО С–400 «Триумф». Они надёжно защитят любые объекты инфраструктуры Саудовской Аравии.

Х.Рухани: Так что им, С–300 или С–400 покупать?

В.Путин: Пусть выбирают.

Р.Т.Эрдоган: Разумеется, назвать конкретную дату невозможно, это будет неправильно. Здесь особенно хочу отметить работу Педерсена, и процесс в Женеве имеет ключевое значение, определяющее значение имеет, я так считаю. Ускорить этот процесс – наша основная цель, основная задача. И продолжение Астанинского процесса, и в рамках сочинских договорённостей поскорее достичь конкретных результатов – это наша общая цель, наше общее желание.

Что касается второго вопроса, прежде всего нужно посмотреть, как всё началось в Йемене, нужно на этом сконцентрировать своё внимание. Просто сровняли с землёй Йемен. Кто является причиной того, что это произошло? Надо над этим задуматься, посмотреть. Естественно, со всеми этими разрушениями люди в Йемене постепенно готовились к самозащите. Естественно, не очень хочется, чтобы такого рода подготовки были, но в данный момент можно сказать, что нужно задуматься над тем, как можно обеспечить восстановление Йемена, как можно заново выстроить его, как можно поднять его на ноги. Сейчас, на данный момент, Йемен такой инфраструктурой не располагает. Что могут сделать развитые государства? Что могут сделать развивающиеся страны?

Естественно, это не только для Йемена, но и для Сирии можно то же самое сказать, в регионе есть и другие государства, о которых то же самое можно сказать. По Палестине: ситуация с Палестиной – это отдельная история. К сожалению, на данный момент мы видим, как мусульмане борются с мусульманами. Только что уважаемый господин Путин прочёл строки из Корана, святого писания. Именно исходя из того, что верующие являются братьями, впервые кто сбрасывал бомбы на Йемен? Здесь можно сразу найти ответ и прийти к выводу.

Спасибо.

Вопрос (как переведено): Вопрос ко всем трём лидерам: совместная работа по созданию общего центра управления – как смотрят Россия и Иран на обеспечение зоны безопасности? Идёт ещё речь об амнистии, как вы думаете, это внесёт свой вклад в политическое урегулирование?

В.Путин: Я не скажу здесь ничего нового, уже говорил публично, хочу подтвердить ещё раз: мы считаем, что все государства региона, в том числе и Турция, имеют право на самооборону, на защиту своих национальных интересов и на защиту своих рубежей. Это не исключает второго тезиса, с которым никогда не спорил, а, наоборот, полностью его поддерживал господин Президент Эрдоган: мы все выступаем за территориальную целостность Сирийской Арабской Республики и исходим из того, что когда вопросы, связанные с обеспечением безопасности и борьбой с терроризмом, будут решены, то территориальная целостность Сирии будет восстановлена в полном объёме. Это касается и вывода всех иностранных войск с территории Сирийской Арабской Республики.

Р.Т.Эрдоган: Что касается зоны безопасности: в рамках двусторонних контактов и с уважаемым Путиным, и с уважаемым Рухани мы затрагивали эту тему.

В последние дни в средствах массовой информации появилось новое название: «коридор мира». Я могу так это объяснить: по зоне безопасности уважаемый Трамп объявил как метку 20 миль, или примерно 30 километров, в глубь сирийской территории. Если взять с западной точки до востока, 910 километров у нас протяжённость границы.

Сейчас на территории Турции проживает 3,6 миллиона граждан Сирии курдского, арабского происхождения. И на данный момент нами потрачено для этих беженцев более 40 миллиардов долларов.

Что касается поступлений из ООН и Евросоюза в общем и целом, сумма, которая поступила к нам, – около 7 миллиардов евро. Это общая сумма поддержки, которая была оказана. Естественно, эта сумма не поступает в нашу казну, через международные неправительственные организации поступает сюда для создания палаточных городов, для продуктов питания, образования, для обеспечения медицинской помощи – всё это именно уходит сюда. И работа по этому направлению продолжается.

Это те шаги, которые мы сделали. И мы все ещё думаем над тем, что ещё можно сделать. Со всеми лидерами я общался, общаюсь и буду общаться. Для беженцев из Сирии, которые находятся на нашей территории, <…> мы приняли решение создать постоянное жильё, а не временное, в этих палаточных или контейнерных городках, 200–250 квадратных метров закрытой площади, плюс к этому ещё прилегающая территория. Дом для семей, где они могут остановиться, жить, и прилегающие территории, где они смогут выращивать фрукты и овощи. Здесь дополнительно к этому созданы рабочие места, есть возможности для работы.

Члены Совета Безопасности ООН должны участвовать в этом процессе. С уважаемой Меркель я общался на эту тему, с Макроном, с представителями Саудовской Аравии, многих государств, с уважаемым господином Рухани я общался на эту тему. Если мы создадим кампанию по поддержке в этом направлении и сделаем шаг, будет создано движение по поддержке, люди будут жить на своей территории в безопасности. Естественно, здесь нужна поддержка по логистике, обеспечению безопасности. Все эти вопросы должны рассматриваться вместе.

Я хочу пожелать, чтобы в этом вопросе была достигнута договорённость и чтобы люди были спасены от этих палаточных городков. Я верю в это.

Спасибо за внимание.

Спасибо всем, дорогие друзья. Будьте здоровы. Желаю приятного вечера.

Турция. Иран. Сирия. ООН. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > kremlin.ru, 16 сентября 2019 > № 3128100 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган, Хасан Рухани

Через тернии к миру

Сирийский кризис и его последствия

А.Г. Аксенёнок – Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации, вице-президент Российского совета по международным делам (РСМД).

Резюме Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон не гарантирует мира, если проблемы, ставшие источником конфликта, не решены и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение. К Сирии это относится в полной мере.

Данная статья – сокращенная версия материала, написанного по заказу Валдайского клуба и вышедшая в серии Валдайских записок в июле 2019 г. С полной версией можно ознакомиться здесь: http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/valdayskaya-zapiska-104/

Второе десятилетие 2000-х гг. началось с череды протестных взрывов на Ближнем Востоке и в Северной Африке, которые дестабилизировали весь регион. Он стал территорией насилия и террора, внутригосударственных потрясений и гуманитарных катастроф. В попытке исправить ситуацию в ряде стран запущены нужные, пусть и запоздалые, социально-экономические реформы с труднопрогнозируемым результатом (Египет, Тунис, Марокко, Иордания, Саудовская Аравия). В других государствах вопрос о власти решается через гражданские войны (Сирия, Ливия, Йемен). Выход из глубокого кризиса, носящего системный характер, до сих пор не найден.

Специфика конфликта

Сирийский кризис, хотя и отражает общее болезненное состояние Ближнего Востока, все же представляет собой особый случай. Он стал следствием глубинных перемен в расстановке сил на глобальном и региональном уровнях. Именно здесь сфокусировалось большинство геополитических, идеологических, социальных и этноконфессиональных катаклизмов XXI века.

Конфликт разворачивался в тот исторический период, когда отношения России и США от партнерства конца 1990-х – начала 2000-х гг. постепенно сползали к конфронтационной модели холодной войны. Нормы международного права подвергались ревизии в одностороннем порядке, а коллективный механизм «разрешения кризисных ситуаций», предложенный президентом России Владимиром Путиным на Ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» в 2014 г., не появился. Такой механизм мог бы включать «внятную систему взаимных обязательств и договоренностей» и «четкие условия, при которых вмешательство является необходимым и законным».

Сирийский кризис поставил международное сообщество перед серьезным вызовом: способно ли оно совместными усилиями стабилизировать конфликты или верх возьмет соперничество в продвижении геополитических интересов и непомерные амбиции региональных центров силы. В этом смысле исход противоборства в Сирии будет иметь последствия, выходящие далеко за пределы региона. В годы националистического подъема Египет называли «головой арабизма», а Сирию – его «сердцем». С тех пор понятие «арабизм» потеряло прежнее значение, Египет утратил позиции лидерства, в Персидском заливе появились новые центры финансового и политического влияния, повысилась роль «неарабских регионалов», таких как Турция, Иран, Израиль. Изменившаяся расстановка сил сделала Сирию ареной столкновения суннитской Саудовской Аравии и шиитского Ирана – двух религиозных центров и апологетов ведущих течений в исламском мире. В гражданском конфликте в центре арабского мира переплелись где-то сталкивающиеся, а в чем-то и совпадающие интересы множества сторон, что затрудняло поиски взаимоприемлемых договоренностей и делало коалиционные связи подвижными и двусмысленными.

На территории Сирии в непосредственной близости находятся воинские контингенты и военные базы шести иностранных государств (России, Ирана, Турции, США, Франции и Великобритании). Причем только Россия и Иран – на легальном международно-правовом основании, то есть по приглашению сирийского правительства. Столь компактное иностранное военное присутствие, в том числе в виде негосударственных военизированных формирований (proxies), не только чревато непредсказуемыми рисками, но и дает каждому игроку военно-политические инструменты, позволяющие срывать любой неприемлемый для него исход. В зеркале сирийского кризиса отразился также рост влияния региональных акторов, ведущих собственные партии в большой ближневосточной игре, все чаще не совпадающие с интересами крупных держав.

Специфика сирийского кризиса состоит еще и в том, что многосторонние переговоры о будущем государственном устройстве проходили на фоне непрекращающихся военных действий с короткими перерывами на хрупкие соглашения о прекращении огня. В международной практике институциональные реформы обычно начинаются после завершения военной фазы конфликта. В сирийском урегулировании договоренности о реформах должны стать условием прекращения боевых действий и направления общих усилий против террористической опасности.

Текущее положение на карте военного противоборства

Сирийский кризис можно разбить на два этапа: до военного вмешательства России в сентябре 2015 г. и после того, как российские военно-космические силы начали операцию в Сирии. Последнее позволило Дамаску восстановить контроль над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ (запрещено в России. – Ред.) и других террористических группировок.

Спорадические антиправительственные выступления в конце февраля – начале марта 2011 г. носили изначально мирный характер. Протесты стали распространяться по всей стране после того, как верх в сирийском руководстве взяли силовики, потребовавшие перейти к подавлению восстания. В апреле–мае против демонстрантов применили тяжелые виды вооружений. Законодательные меры по частичной либерализации режима, призывы к началу национального диалога и даже принятие новой конституции в феврале 2012 г. уже не смогли разрядить обстановку.

Сирийская оппозиция, представленная эмиграцией и в основном подпольными организациями гражданского общества с разношерстными установками (от либералов до троцкистов и радикальных исламистов), сама по себе не представляла угрозу режиму с отлаженным механизмом авторитарной власти. Быстрый, по сути одномоментный, переход к военной фазе был результатом поразительной синергии стихийных протестов с широким применением современных технологий связи и непропорционального военного ответа властей, а также дезертирства из армии в сочетании с массовым притоком боевиков и вооружений из соседних государств при прямой поддержке Турции и финансовой подпитке со стороны арабских монархий Персидского залива, в первую очередь Саудовской Аравии и Катара. Региональные лидеры имели к тому же старые счеты с Башаром Асадом, отношения с которым в предшествующий период колебались от тесного сотрудничества до взаимных нападок и обвинений. Конфессиональные факторы существенной роли вначале не играли, но с расширением боевых действий и вовлечением новых участников использовались всеми сторонами в качестве мобилизационного ресурса.

Соединенные Штаты и ведущие страны Евросоюза объявили режим Асада нелегитимным, признали политическое крыло оппозиции законным представителем сирийского народа и начали давление на Дамаск через ООН и другие международные площадки. Лига арабских государств (ЛАГ) приняла беспрецедентное решение о приостановке членства Сирии. На тот момент антиасадовскую коалицию объединяла цель свержения режима по ливийскому сценарию. Со временем конфликт интересов между США и их региональными партнерами, а также между крупными игроками в регионе (Турцией, Саудовской Аравией, ОАЭ и Катаром) привел к переменам в конфигурации коалиционных связей, что придало кризису новое измерение.

Однако первая реакция стала крупным политическим просчетом. Соединенным Штатам не удалось создать прочную опору среди арабской части вооруженной оппозиции и отделить умеренных исламистов от террористов. Но настойчивые требования отставки Асада питали иллюзии оппозиции о возможности военной победы, разжигали соперничество в ее рядах в борьбе за политическое влияние и контроль над потоками вооружений и внешнего финансирования. Безоговорочная поддержка оппозиционного движения, в котором быстро набирали силу джихадисты, связанные с ИГИЛ и «Аль-Каидой» (запрещена в России. – Ред.), лишило американскую дипломатию свободы маневра. Вашингтон стал заложником непомерных требований эмигрантских политиков и их региональных спонсоров. Дело дошло до того, что политика США стала слишком явно играть на руку терроризму. Летом 2014 г. военные успехи ИГИЛ в Ираке и Сирии поставили администрацию Барака Обамы в щепетильное положение.

В 2012–2015 гг. внутренние ресурсы Дамаска постепенно истощались. Вооруженная оппозиция расширяла зоны территориального контроля не только на севере и востоке страны, куда прибывали радикальные исламисты из Ирака, но и в центральных густонаселенных районах. Сирийская армия не была готова к боям в городских условиях и переходила к обороне, сосредоточившись на защите дальних подступов к столице, стратегических узлов и важных транспортных коммуникаций.

Присоединение к боевым действиям отрядов ливанской «Хезболлы» в 2012 г. и наращивание прямой военной помощи Ирана, в том числе с привлечением шиитских ополчений из Ирака, Афганистана и Пакистана, позволило на время затормозить продвижение к жизненно важным центрам, но обострило межобщинные разногласия, придав конфликту особое ожесточение. Иран, установивший тесные отношения с Сирией еще в середине 1980-х гг., сумел закрепиться в Ираке и Ливане и создать протяженную военную инфраструктуру. Сирийская территория рассматривается Тегераном как ключевое звено в стратегии национальной безопасности, в основу которой заложено противодействие Саудовской Аравии и ее претензиям на лидерство в исламском мире. После того как США при администрации Дональда Трампа вышли в одностороннем порядке из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и перешли к тактике экономического и политического давления на Иран, его региональная стратегия подвергается серьезным испытаниям. На фоне растущих экономических трудностей и потерь в сирийской войне все чаще проявляется внутреннее недовольство. Возникают вопросы о пределах региональной безопасности Ирана и месте в ней Сирии как важного звена в стратегических отношениях с США и Саудовской Аравией.

Позиция Турции, сделавшей ставку на быструю смену режима в Дамаске и приход к власти идеологически близких партии Реджепа Эрдогана исламистских организаций, пережила в ходе конфликта метаморфозы. Смена акцентов происходила под воздействием осложнений в процессе перехода от парламентской республики к жесткой президентской власти, разочарований в сирийской политике США и Евросоюза, с одной стороны, и осознания преимуществ налаживания взаимодействия с Россией – с другой.

Региональную картину во многом определял курдский фактор, роль которого во внутренней политике Сирии, Турции и Ирака всегда оставалась значительной. Вскоре после начала военных действий правительство Сирии свернуло военное присутствие в северо-восточных районах страны, которые перешли под контроль курдского большинства. Проводимая Эрдоганом война на два фронта – с режимом Асада и курдскими формированиями – привела к наращиванию террористических атак ИГИЛ уже в самой Турции. Участились трения с американцами, которые сделали ставку на курдов, проявивших высокую боеспособность в операциях против ИГИЛ. В результате сирийские курды, впервые получившие возможность сомкнуть анклавы в Африне и Кобани, сочли момент благоприятным для создания на северных границах с Турцией автономного ареала (своего рода Западного Курдистана) с претензиями на независимость. После разрыва перемирия с Рабочей партией Курдистана и прекращения легальной деятельности курдской оппозиции внутри Турции курдские отряды самообороны и их политическое крыло в Сирии – партия «Демократический союз» – стали рассматриваться турецким руководством как террористические организации наравне с ИГИЛ.

Курс на зачистку от курдских отрядов пограничной территории к востоку от Евфрата, создание буферной зоны безопасности на территории Сирии и условий для возвращения беженцев стали официальным обоснованием совместных операций турецких вооруженных сил и Свободной сирийской армии на севере Сирии. Россия, поддерживающая партнерские отношения с Турцией в рамках «астанинской тройки», с пониманием относится к этим озабоченностям, исходя из заверений Анкары о приверженности принципу территориальной целостности Сирии как конечной цели политического процесса.

Роль Саудовской Аравии в сирийском конфликте также изменилась. Бурное развитие событий в регионе и расширение сферы иранского влияния в Ираке, Ливане и Бахрейне укрепили в Эр-Рияде представление о том, что Тегеран стремится окружить «шиитским поясом» святыни ислама и дестабилизировать саудовскую монархию. С началом конфликта усилия саудовцев были направлены на создание в Сирии противовеса Ирану путем консолидации идеологически близких к ним исламистских сил. Финансирование этой части вооруженной оппозиции и распространение саудовского влияния на структурирование ее политической части сыграли роль в эскалации военных действий не в пользу правительственных войск.

По мере того, как в развитии конфликта происходил перелом, баланс выигрышей и неудач складывался не в пользу группировок, находящихся под саудовским влиянием. Политика, направленная на подрыв законного режима в Сирии, вступала в противоречие с затянувшимся вооруженным вмешательством в Йемене под лозунгом восстановления «конституционной законности». Война на два фронта становилась все более обременительной. Закрепление ИГИЛ в Сирии и Ираке дало импульс к расширению террористической активности на юге Аравийского полуострова и в самой Саудовской Аравии. Переход от ставки на падение режима Асада к более реалистическому видению перспектив происходило на фоне осложнившихся отношений с Соединенными Штатами. Несмотря на общую антииранскую направленность, в Эр-Рияде усиливалось недовольство хаотичной и непредсказуемой политикой Трампа на Ближнем Востоке. Возникли опасения, что США готовятся уйти из региона, и, соответственно, ощущение неуверенности в поддержке, если Иран воспользуется образовавшимся вакуумом.

Параллельно разногласиям между Саудовской Аравией и Россией по Сирии шел процесс выстраивания отношений между ними на базе совместных интересов в региональной и глобальной политике. В ходе регулярных контактов, в том числе на высшем уровне, постепенно достигалось взаимопонимание и по принципиальным подходам к сирийскому урегулированию, таким как искоренение терроризма, скорейшее начало работы Конституционного комитета, содействие расширению гуманитарных поставок и возвращению беженцев.

Действия России – и это признается ее оппонентами – внесли коренной перелом в развитие сирийского кризиса. К моменту начала военной кампании в Сирии правительственная армия и лояльные ей милицейские формирования вели бои на окраинах столицы, с трудом сдерживая наступление боевиков на южном фронте. Приход к власти «зеленого интернационала» в центре арабского мира был вполне прогнозируем. Именно тогда, летом 2015 г., президент Асад произнес фразу о необходимости «сохранить полезную Сирию», то есть «алавитский коридор» в западной части страны вдоль побережья от Даръа на юге до Латакии на севере, то есть не более 30–35% сирийской территории.

Сегодня ситуация совершенно иная. Дамаск вернул контроль над большей частью страны (по различным оценкам 68–70%), оппозиция лишена возможности вести активные боевые действия, сохранив некоторые анклавы на северо-западе. «Арабский халифат» как квазигосударственное террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены. В то же время на пути к постконфликтному урегулированию предстоит преодолеть множество препятствий. Примерно треть сирийской территории контролируется Турцией (северный анклав от турецкой провинции Хатай до западного берега реки Евфрат) и «Сирийскими демократическими силами», получившими специальную подготовку и оснащение в США (северные и северо-восточные районы вдоль Евфрата). И, наконец, нерешенность проблемы провинции Идлиб на западе, где зона деэскалации захватывает часть провинций Халеб и Хама. Доминирующие позиции там удерживают радикальные исламисты, сгруппировавшиеся вокруг террористической организации «Хайат Тахрир Аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-Нусра» – запрещена в России. – Ред.).

Перипетии международного посредничества: между Женевой и Астаной

За восемь лет конфликта, который с самого начала был интернационализирован в первую очередь самими арабскими государствами, сменилось три специальных представителя генерального секретаря ООН по Сирии и предпринималось множество попыток найти пути урегулирования. Предметом международных дискуссий стали такие вопросы посреднической роли ООН, как: способен ли ее специальный посланник сохранять беспристрастность, если члены Совета Безопасности, перед которым он отчитывается, поддерживают разные стороны в конфликте, зависит ли успех миссии посредника от содержания его мандата и может ли «жесткий мандат», каким, например, располагал верховный представитель Евросоюза в Боснии, быть более эффективным для поддержания необходимого давления на противоборствующие стороны.

В первые месяцы вооруженных столкновений попытки посредничества предприняла ЛАГ, но они не увенчались успехом. Режим и оппозиция рассчитывали на скорую победу при поддержке извне, а сирийское руководство имело все основания не доверять Лиге, находящейся под влиянием Саудовской Аравии и Катара. С февраля 2012 г. началось посредничество по линии ООН. После того, как Совбез оказался неспособен выработать согласованные решения (курс Запада и арабских государств Персидского залива на международную легализацию вмешательства наталкивался на решительное вето России и Китая), Генеральная ассамблея поручила генеральному секретарю назначить специального представителя по Сирии. Им стал бывший генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, имевший большой опыт миротворческой деятельности.

План из шести пунктов, разработанный международным посредником, предусматривал прекращение военных действий, развертывание наблюдательной миссии ООН и начало межсирийских переговоров при международном содействии. Однако этот простой и в теории правильный план не получил поддержки в СБ ООН, а его реализация была сорвана самими сирийцами. Наблюдатели ООН не смогли продолжать работу в условиях непрекращавшихся военных действий, провокаций и ограничений на передвижение. В июне 2012 г. Аннан подал в отставку, не проработав и шести месяцев. Вместе с тем миссия Аннана подготовила почву для выработки первого консенсусного международного документа, Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г., и затем на этой основе – резолюции СБ ООН 2254 (2015 г.), заложивших правовую базу сирийского урегулирования. Ведущую роль в этой работе сыграло взаимодействие России и США, которые, несмотря на имеющиеся разногласия в рамках «Группы действий» по урегулированию в Сирии, смогли прийти к согласию в отношении главных принципов международного сопровождения усилий самих сирийцев по выходу из кризиса. Эти документы оставались основой мандата для последующих спецпредставителей генерального секретаря – бывшего министра иностранных дел Алжира Лахдара Брахими и Стаффана де Мистуры, возглавлявшего ранее миссии ООН в Ираке и Афганистане.

С самого начала ооновского посредничества политический процесс столкнулся с трудностями. Принятые международно-правовые документы содержали руководящие принципы урегулирования и «дорожную карту» с указанием ориентиров по времени для каждого из его этапов. Из всего комплекса причин, заведших в конечном счете переговорный процесс на женевском треке в тупик, наиболее существенными представляются следующие:

СБ ООН рассматривается как главный и единственный механизм имплементации и поддержки спецпредставителя. При расколе в рядах Совбеза политический капитал международного посредничества девальвировался.

Обострение российско-американских разногласий относительно трактовки положений Женевского коммюнике и резолюции СБ ООН 2254, относящихся к содержанию переходного периода и очередности шагов. В особенности по таким вопросам, как статус и полномочия «переходного управляющего органа», роль и место в этот период президента Асада. Вплоть до последнего времени США и оппозиция ставили его отставку условием начала прямых межсирийских переговоров. Для такой интерпретации в текстах основополагающих документов весомых оснований не было.

Отсутствие поддержки сирийскими сторонами, связывающими свои расчеты с военной победой. В сентябре 2016 г. российско-американское взаимодействие было прервано, что осложнило усилия по принуждению сирийцев к переговорам. Перерывы между раундами становились все продолжительней, эскалация насилия продолжалась, а политические вопросы затенялись гуманитарными проблемами.

Долгие дискуссии на тему, что вначале, а что потом: борьба с терроризмом или договоренности о параметрах переходного периода, то есть раздела власти.

Разрозненность политической оппозиции, внутренние трения и перестановки в ее рядах в борьбе за лидерство, неспособность заручиться поддержкой боевых командиров на местах, между которыми также разгорались конфликты, отражающие соперничество Саудовской Аравии, Катара и Турции.

Недостаточное внешнее давление на сирийские стороны. Если по мере успехов сирийской армии после российского вмешательства завышенные требования оппозиции сменились более умеренными, то Дамаск проявлял все меньше готовности к уступкам.

Фрагментация межсирийских и международных переговорных площадок снижала значимость женевского формата.

Двум крупным дипломатам, наделенным международным мандатом, не удалось добиться эффективного прекращения военных действий, обеспечить беспрепятственную доставку гуманитарной помощи и вывести правительство Сирии и оппозицию на прямые переговоры. В то же время во многом благодаря их усилиям вялый процесс в Женеве поддерживался на плаву и постепенно вырисовывались его слабые места. С начала 2017 г. стало понятно, что для выхода из политического тупика требуется стабилизация военной обстановки. Акцент с российской стороны был сделан на взаимодействие с Турцией, которая расширила к тому времени влияние на различные организации сирийских боевиков и, со своей стороны, проявляла желание сотрудничать с Россией. С подключением Ирана, также заинтересованного в деэскалации военных действий, образовался астанинский формат переговоров (по старому названию столицы Казахстана, где проходили первые встречи).

Работа в этом формате, в которой принимал участие и Стаффан де Мистура, имела свои особенности и преимущества. Представители сирийского правительства впервые сели за стол переговоров с командирами вооруженной оппозиции, теми самыми, которых называли в Дамаске «террористами». Россия, Турция и Иран выступали гарантами выполнения достигнутых договоренностей. Анкара обеспечивала «кооперабельное поведение» тех отрядов, на которых она имеет влияние, а Россия старалась добиться того же от Дамаска. Иран должен был сдерживать действия «Хезболлы» и отрядов шиитского ополчения. Важным итогом регулярных встреч «астанинской тройки» стали соглашения о четырех зонах деэскалации, которые позволили на время снизить накал военных действий, активизировать работу по достижению перемирия на местах. Оппозиция придавала большое значение вопросам, связанным с мерами доверия (освобождение заключенных, обмен пленными), разблокированием ряда населенных пунктов и оказанием гуманитарной помощи районам, находившимся в бедственном положении.

Повестка дня межсирийских переговоров в Астане стала расширяться. Это вызвало негативную реакцию США и ведущих стран Евросоюза, по заявлениям которых астанинский формат зашел на политическое поле, отведенное по резолюции СБ ООН 2254 Женеве. Вопрос о том, как соотносятся эти форматы, долгое время отягощал отношения с западными партнерами, которые высказывали недоверие к миротворческим усилиям Москвы, подозревая ее в попытках «обойти» ключевые положения ооновских документов и девальвировать роль ООН в сирийском урегулировании. С российской стороны при этом не раз давались разъяснения, что переговоры в Астане и встречи в верхах между Россией, Турцией и Ираном нацелены на «поиск компромиссных решений» с целью «помочь женевскому процессу», что политико-дипломатическому решению сирийского кризиса на международно-правовой основе нет альтернативы.

В то же время новые реалии в военном противостоянии и изменение соотношения сил между режимом и оппозицией потребовали внесения корректировок в порядок действий по выполнению ключевых положений резолюции 2254. Сирийское руководство, сотрудничая со спецпредставителем ООН, отказывалось обсуждать по существу вопрос о создании «переходного управляющего органа», способного «в полном объеме осуществлять полномочия исполнительной власти», как об этом сказано в Женевском коммюнике. Вместо этого выдвигались различные варианты проведения в Дамаске широкого диалога с целью формирования правительства национального единства – для оппозиции совершенно неприемлемые.

Отсюда возникла идея начать межсирийский диалог с обсуждения проекта новой конституции, принятие которой включено одним из центральных пунктов в «дорожную карту» политического процесса. С конца 2017 г. фокус работы спецпредставителя с сирийскими сторонами при содействии России, Турции и Ирана, проводивших регулярные встречи на высшем уровне, переместился на формирование состава Конституционного комитета. Значительный вклад внес Конгресс сирийского национального диалога в Сочи (январь 2018 г.), который принял решение о начале конкретной работы по линии ООН над подготовкой проекта конституции.

Усилия Стаффана де Мистуры в этом направлении, продолжавшиеся вплоть до его отставки в январе 2019 г., со всей очевидностью показали, насколько велика пропасть взаимного недоверия между всеми сторонами, имеющими рычаги политического влияния, и как трудно найти точки совпадения интересов. Россия стремилась выстроить широкое поле согласия на «сбалансированной и инклюзивной основе» вокруг кандидатур в состав «третьего списка», представляющего гражданское общество и независимых экспертов (состав членов Комитета от правительства и оппозиции был в конце концов представлен). Однако ее ведущая роль на этом направлении вызывала ревность западных партнеров. В то же время формирование окончательного состава Конституционного комитета осложнялось позицией Дамаска, который видит подготовку конституции как «чисто суверенное дело» сирийского народа без «какого-либо иностранного вмешательства».

Вместе с тем к началу 2019 г. сложилась обстановка, в целом благоприятствующая постепенному переходу от военного противостояния к политическому процессу. Наметился своего рода консенсус вокруг того, что в новой ситуации парадигма переговорного трека «Женева-2» по схеме «платформа режима versus платформа оппозиции» себя изжила и дальнейшее продвижение по этому пути малоперспективно. Новые военные реалии признаются Соединенными Штатами и европейскими партнерами России, которые в настоящее время не заостряют вопрос о смене режима, делая акцент на проведение конституционной реформы и последующие свободные выборы под эгидой ООН. Вопрос в том, как привести к единому знаменателю все составные части политического процесса и возможно ли это в условиях нарастающего конфликта между Россией и Западом.

Основные компоненты сирийского урегулирования

К числу базовых элементов, без которых возвращение Сирии к миру и национальному примирению не представляется возможным, относятся такие направления, как реформа конституционно-государственного устройства, экономическая реконструкция и гуманитарная помощь, возвращение беженцев, реорганизация армии и силовых структур, проведение выборов под надзором ООН и многое другое.

Государственно-политическое устройство послевоенной Сирии и его конституционная легитимация – один из ключевых вопросов, вокруг которого сталкиваются интересы внешних сил и концентрируются межсирийские разногласия. Определение графика и процедуры разработки проекта новой конституции записано в резолюции 2254 как одно из центральных положений перехода к «инклюзивному правлению на внеконфессиональной основе». При всех разночтениях, касающихся последовательности шагов в переходный период, в международном сообществе постепенно вырисовывается более или менее общее понимание – отправным пунктом должно быть начало конституционного процесса, ведомого, как предусмотрено резолюцией, самими сирийцами.

Среди сирийских юристов и политологов обозначилось два подхода – принятие новой конституции либо внесение поправок в ныне действующий закон 2012 года. Дамаск подвергает сомнению необходимость принятия новой конституции, полагая, что способен решить все вопросы самостоятельно, без существенных уступок. Сирийская оппозиция, раздираемая противоречиями по многим другим вопросам, выступала за разработку и принятие новой конституции. Одобренная на референдуме в условиях нараставшего гражданского конфликта конституция 2012 г., по мнению оппозиционеров, не может считаться продуктом национального консенсуса. Конституционная комиссия тогда была образована декретом президента. Проект конституции не прошел публичного обсуждения, что в условиях вооруженных столкновений вряд ли было возможно. Однако в последнее время многие реалистически мыслящие оппозиционеры соглашаются взять за основу конституцию 2012 г., но при условии внесения в нее существенных поправок. Их смысл, по существу, сводится к переходу от жестко президентской к президентско-парламентской форме правления с децентрализацией административно-государственного устройства, но при сохранении унитарного характера государства и гарантиях его территориальной целостности. Любые формы федерации рассматриваются как расчленение Сирии и категорически отклоняются как режимом, так и большинством в оппозиции.

Формирование Конституционного комитета, столкнувшееся с серьезными трудностями, показало, что выработка поправок в текст действующей конституции потребует немало времени. С учетом курдского фактора особое место занимает тема территориально-административного устройства страны.

За время военных действий курдам при поддержке американцев, сделавших на них ставку в борьбе с ИГИЛ, удалось создать сильную военную структуру и сформировать в северных и восточных районах Сирии систему местных органов власти, неподконтрольных Дамаску. Неопределенность с сохранением военного присутствия США в Сирии и непредсказуемость Вашингтона в качестве союзника поставили курдов перед выбором между отражением военной угрозы со стороны Турции и достижением договоренностей с Дамаском. Курдское руководство стремится сохранить автономность своих кантонов, где они имеют позиции де-факто, и не допустить расформирования подразделений «Сирийских демократических сил», которые могли бы взять на себя ответственность за обеспечение безопасности территорий к востоку от Евфрата.

Позиция правительства Сирии в отношении предоставления курдам особого административного статуса существенно не изменилась. Согласно заявлению министра по вопросам национального примирения Али Хайдара, ни одна из сирийских провинций не может иметь «преференции, отличающие ее от других провинций или этнических групп». Переговоры на этот счет продолжаются, и речь может идти о различных форматах децентрализации, в том числе на уровне местных сообществ, или о создании некой ассиметричной территориально-административной структуры. Подходящей основой для обсуждения комплекса этих вопросов мог бы стать приемлемый для оппозиции действующий закон №107 о местном самоуправлении.

Другой насущный вопрос – восстановление экономики. Из всех конфликтных очагов в регионе Сирия понесла наибольшие потери. За годы войны ВВП республики сократился более чем вдвое, в то время как по предвоенному экономическому плану он должен был вырасти на 40%. Бюджетный дефицит увеличился более чем в 16 раз. Общий ущерб от военных действий оценивается ООН в 250 млрд долларов, в то время как Дамаск говорит о 400 млрд, необходимых только для восстановления инфраструктуры. Нужда в гуманитарной помощи, по подсчетам экспертов, также составляет внушительную сумму – 20 млрд долларов. От недоедания страдают более 70% семей, жизнь 80% сирийцев опустилась ниже черты бедности, а ее продолжительность сократилась на 20 лет.

Сирия не может восстановиться без привлечения внешней помощи. Финансовый ущерб и разрушения достигли таких масштабов, которые делают задачу реконструкции экономики неподъемной ни для самой Сирии, ни для какого-либо одного государства или даже группы государств. Исходя из понимания важности экономической и гуманитарной составляющих в процессе урегулирования, Россия предложила США, ЕС и другим потенциальным донорам объединить усилия для мобилизации ресурсов на восстановление экономики и возвращение беженцев.

Однако при осознании масштабов материального ущерба и гуманитарной катастрофы, самой крупной со времени Второй мировой войны, согласованная линия на международном уровне, в том числе в системе ООН, по-прежнему отсутствует. США и Евросоюз отказываются финансировать реконструкцию районов, находящихся под контролем сирийского правительства (а это более 70% наиболее населенной территории с наиболее разрушенной инфраструктурой). В качестве условия выдвигается трансформация Сирии в соответствии с «заслуживающим доверия» политическим процессом.

Экономическую помощь Запад рассчитывает использовать как инструмент давления на Дамаск и его союзников. Отказ сотрудничать напрямую с сирийским правительством – кроме политических соображений – аргументируется необходимостью проведения реформ государственного управления, изменения законодательства в сфере собственности и инвестиций. В условиях действующей в стране «военной экономики» поступление международной помощи через официальные каналы, по мнению западных экспертов, неизбежно приведет к закреплению позиций обслуживающих интересы режима коррумпированных бизнесменов и различных связанных с ним структур, удерживающих власть на местах. Руководство Сирии, со своей стороны, также политизирует вопросы экономического восстановления, декларируя неготовность получать помощь от «пособников терроризма». Расчет при этом делается на то, что подходы ряда стран Евросоюза могут измениться, если Дамаск проявит твердость. Среди европейских стран в последнее время действительно наметились расхождения между теми, кто решительно против сотрудничества с «режимом, не подлежащим реформированию», и теми, кто придерживается примиренческого подхода в расчете на скорую стабилизацию и участие в выгодных проектах. Выработка согласованного проекта экономической реабилитации Сирии является задачей всего международного сообщества, учитывая, что политические и гуманитарные последствия конфликта вышли далеко за пределы региона.

С реконструкцией Сирии неразрывно связана проблема возвращения беженцев. Сирийские беженцы составляют сегодня не менее трети перемещенных лиц во всем мире. В результате конфликта, по данным ООН, мест постоянного проживания лишилось около половины довоенного населения Сирии (5,6 млн беженцев и 6,6 млн внутренне перемещенных лиц). Наибольшее число беженцев сосредоточено в Турции (3,5 млн), Ливане (1 млн) и в Иордании (650 тыс.). Эта проблема воздействует на экономику соседних стран, создает серьезные внутриполитические трудности. Для Ливана, где сирийцы составляют 20% населения, беженцы, по выражению премьер-министра Саада Харири, превратились в «бомбу замедленного действия». Рост реального ВВП Иордании в течение последних трех лет сокращается, а показатель дохода на душу населения с 2012 г. находится на нуле.

Правительство Сирии должно быть заинтересовано в создании благоприятных условий для возвращения беженцев по целому ряду причин. Это и восстановление доверия, и привлечение в экономику среднего предпринимательского класса, и нормализация отношений с Западом, и, что немаловажно, легитимность выборов (президентские выборы предстоят в 2021 г.). По призыву России и во многом благодаря ее инициативам в середине 2018 г. началось возвращение беженцев – в основном из Ливана и Иордании, а также из Турции – в районы, не контролируемые Дамаском. Полномасштабному возвращению препятствует ряд обстоятельств. В первую очередь, позиция США и ЕС, которые считают, что внутренние условия для добровольной и безопасной репатриации пока не созданы. Такой же позиции придерживается Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев. Его представители добиваются от правительства Сирии более широкого присутствия в стране для оказания помощи беженцам на местах и повышения степени доверия. Согласно исследованию Фонда Карнеги, «несмотря на желание большинства беженцев вернуться домой, маловероятно, что они смогут сделать это в ближайшее время, даже в том случае, если прекратятся военные действия».

Международная практика свидетельствует, что для создания внутренней среды, которая стимулировала бы процесс возвращения, требуется соблюдение ряда условий. Среди них решение таких вопросов, как обеспечение безопасности, правовые гарантии прав собственности, возможность вернуться в прежние места проживания, амнистия уклонистов от призыва в армию, наличие рабочих мест и социальных услуг, восстановление системы здравоохранения и образования. То есть многое здесь зависит от самого правительства – насколько оно способно решать такие масштабные задачи и имеется ли для этого политическая воля.

Между тем представители оппозиции, склонной договариваться с правительством, и западные источники отмечают непоследовательность и противоречивость действий Дамаска. Большое недоумение вызвал принятый 2 апреля 2018 г. закон №10 о недвижимости, позволяющий правительству изымать ее и пускать под городскую застройку (редевелопмент) без соблюдения надлежащих процедур и выплаты компенсации владельцам. Жителям Сирии независимо от мест их фактического проживания предписывалось в течение 30 дней предоставить документы о собственности, что для беженцев практически невозможно. По многим оценкам, новый закон направлен против противников режима с целью заселить районы новых застроек в крупных городах «лоялистами». Хотя впоследствии давались успокаивающие пояснения и вносились поправки, факт принятия этого закона имел отрицательный резонанс.

Выполнение других условий, способствующих возвращению, потребует проведения реальных социально-экономических реформ, реорганизации спецслужб и армии, реинтеграции комбатантов в мирную жизнь, перестройки правовой системы и, что самое главное, – отказа от мышления категориями «победитель получает все» в пользу подлинного национального примирения по принципу «ни победителей, ни побежденных».

Перспективы послевоенной Сирии: интересы России

Россия, в том числе ее военная дипломатия, достигла многих стратегических целей, которые ставились перед сирийской операцией:

поставлен предел насильственной смене режима в Сирии;

предотвращен приход к власти радикальных исламистов с дальнейшей дестабилизацией всего региона и перетеканием воинствующего исламизма на территорию России;

ИГИЛ как террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены, и хотя совместную антитеррористическую коалицию, к чему призывала Москва, создать не удалось, Россия и США действовали в борьбе с ИГИЛ, пусть и раздельно, но на параллельных курсах;

под контроль правительства Сирии возвращено более двух третей территории страны;

закреплены позиции России в восточной части Средиземноморья, исторически важные для российского флота;

подтвержден статус России как мировой державы.

Возникает вопрос: что дальше? Какова должна быть последовательность действий в сочетании военных усилий и дипломатии?

Военно-политическая обстановка «на земле» ограничивает возможности Дамаска принимать самостоятельные решения о дальнейшем продвижении правительственных войск. Освобождение Идлиба, северных и восточных территорий силовым путем помимо трудностей военного и гуманитарного порядка сопряжено с достижением политических договоренностей и каких-то сложных компромиссных решений в более широком формате – не только между Россией, Турцией и Ираном. На этом этапе от России требуется дипломатическое искусство, чтобы сохранить взаимопонимание с партнерами по астанинскому процессу и в то же время не оттолкнуть Израиль. Совместить законные опасения Ирана и Израиля в сфере безопасности и не допустить столкновения между ними – непростая задача.

Нельзя сбрасывать со счетов и возможность налаживания рабочих отношений с США по постконфликтному урегулированию в Сирии, то есть за пределами военных каналов связи, которые, по оценкам обеих сторон, функционируют успешно. Несмотря на заявления Трампа, Соединенные Штаты не намерены сворачивать военное присутствие. Будет ли сокращение и, если будет, то насколько, не имеет значения, поскольку спецназ на востоке Сирии, как это уже показывали американцы, находится под постоянной защитой ВВС США. Сохранение ограниченного контингента в Сирии, по мнению большинства в американском военно-политическом истеблишменте, рассматривается как способ «держать флаг» в ходе многосторонних переговоров по Сирии и одновременно контролировать линии военных коммуникаций Ирана между Ираком, Иорданией и Ливаном.

Новый расклад сил в конфликте ознаменовал как бы завершение его военной фазы и создал предпосылки для политического продвижения. Вопрос в том, что понимать под политическим решением – урегулирование на долговременной основе или его имитацию поверхностными изменениями. Уже сейчас заметно, что рисуется картина одержанной победы. Это особенно проявляется в триумфаторских настроениях Дамаска. Военное решение, о невозможности которого твердили все участники конфликта, мол, уже состоялось, и дальнейший политический процесс должен проходить под диктовку победителей. Тактика сирийского руководства, как ее наметил президент Асад, состоит в том, чтобы добиваться примирения, а если это окажется недейственным, использовать военную силу для освобождения всей страны, в том числе и от «американской оккупации».

Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон не гарантирует мира, если проблемы, ставшие источником конфликта, не решены и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение.

Запад фактически признает ключевую роль России, однако чинит препятствия, добиваясь от нее давления на Дамаск, который всегда был для Москвы нужным, хотя и трудным партнером. Тем самым на Дамаск и его «союзников» в определенной степени возлагается ответственность за конечный результат. Если получится найти точки соприкосновения с Россией на почве совместного видения послевоенной Сирии, то США и Европа будут готовы к взаимодействию, если нет – то любой из игроков на сирийском направлении имеет возможность дестабилизировать обстановку.

В интересах России – урегулирование на устойчивой основе, исходя из понимания, что политическое устройство Сирии не может оставаться таким, каким оно было до войны. Новая военная реальность должна закрепиться построением властной конструкции, основанной на действительно инклюзивной базе, представляющей широкий спектр национально-патриотических сил, в том числе интересы суннитского большинства. В противном случае плоды военного успеха со временем могут быть упущены.

Важное значение для достижения долговременного урегулирования имеет восстановление отношений Сирии не только с ближайшим окружением – здесь наметились некоторые сдвиги, – но и с внешним миром. В интересах России – добиваться урегулирования на основе международного согласия. Составной частью такого согласия должно быть признание легитимности реформированного сирийского режима и военного присутствия России в Сирии на долгосрочной основе. У Москвы имеется достаточно возможностей и военно-политического влияния для обеспечения своих интересов в Сирии неконфронтационным путем. Растопить лед взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путем долгих и, главное, непрерывных многосторонних усилий.

Сирия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2019 > № 3138487 Александр Аксененок

Сирийский кризис: тернистое движение от войны к миру

А.Г. Аксенёнок – Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации, вице-президент Российского совета по международным делам (РСМД).

Резюме Восьмилетний сирийский кризис можно разбить на два этапа: до решительного военного вмешательства России в сентябре 2015 года и после того, как российские военно-космические силы развернули операции в Сирии, что позволило восстановить контроль Дамаска над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ и других террористических группировок.

Второе десятилетие 2000-х гг.началось с череды протестных взрывов на Ближнем Востоке и в Северной Африке, которые оказали дестабилизирующее воздействие на весь регион. Причём не только на страны, где произошла насильственная смена режимов. Выход из глубокого кризиса, носящего системный характер, до сих пор не найден. В большинстве стран начались нужные, пусть и запоздалые, социально-экономические реформы с трудно прогнозируемым пока результатом (Египет, Тунис, Марокко, Иордания, Саудовская Аравия). В других частях арабского мира вопрос о власти решается через гражданские войны (Сирия, Ливия, Йемен). Здесь сплелись в один запутанный узел «легитимные» и «нелегитимные» правительства, многочисленные «народные милиции» и террористические группировки, иностранные контингенты — все эти скрытые и явные инструменты геополитического соперничества «нового типа».

В итоге регион по-прежнему остаётся источником насилия и терроризма, тяжёлых внутригосударственных потрясений, гуманитарных катастроф мирового масштаба и миграционных волн. Цена революций, вызванных ими материальных разрушений и внешних вмешательств, оказалась слишком высокой, и нельзя исключать новых рецидивов.

Специфика конфликта

Сирийский кризис, хотя и отражает общую картину болезненного состояния широкого ареала Ближнего Востока, всё же представляет собой особый случай. Он стал следствием глубинных перемен в расстановке сил на глобальном и региональном уровнях, незавершённости и разнонаправленности мировых процессов. Можно без преувеличения сказать, что именно здесь сфокусировалось большинство геополитических, идеологических, социальных и этно-конфессиональных катаклизмов XXI в.

Стратегия «смены режимов» США и их европейских союзников в бывшей Югославии, Ираке, Ливии и, наконец, на Украине стала тем полем, где прошли линии размежевания между Россией и Западом. Образовался разрыв между политикой «свершившихся фактов» и «политической целесообразности», с одной стороны, и ключевыми принципами (национальный суверенитет, территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела и неприменение силы вне рамок и процедур, установленных Уставом ООН) того миропорядка, который сложился по итогам Второй мировой войны — с другой. В плоскость острых международных дебатов был поставлен также вопрос о правовых основаниях лишения режимов, неугодных той или иной группе государств, статуса международной законности.

Конфликт в Сирии разворачивался в тот исторический период, когда отношения России и США от былого партнёрства конца 1990-х – начала 2000-х гг. постепенно, но неуклонно сползали к конфронтационной модели времён холодной войны, хотя и со своими новыми чертами. Общепризнанные нормы международного права подвергались ревизии в одностороннем порядке, а коллективного «механизма разрешения кризисных ситуаций», к чему призывала Россия, выработано не было. Такой механизм, как предлагал президент России в своём выступлении на Ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» 2014 г., мог бы включать в себя «внятную систему взаимных обязательств и договорённостей» и «чёткие условия, при которых вмешательство является необходимым и законным»[1].

Затяжной сирийский кризис поставил международное сообщество перед серьёзным вызовом: способно ли оно стабилизировать взрывоопасные конфликтные очаги совместными усилиями или верх возьмёт силовое соперничество в продвижении геополитических интересов и непомерные амбиции региональных центров силы. В этом смысле конечный исход гражданского противоборства в Сирии будет иметь последствия, выходящие далеко за региональные рамки. В Москве убеждены: то, каким образом разрешится ситуация в этой стране, может стать в дальнейшем моделью реагирования мирового сообщества на внутренние конфликты в развивающихся государствах.

В годы националистического подъёма Египет называли «головой арабизма», а Сирию — его «сердцем». В этом есть что-то исторически предопределённое, хотя с тех пор многое изменилось. Понятие арабизма потеряло своё прежнее звучание, Египет утратил позиции лидерства, появились новые центры финансового и политического влияния в Персидском заливе, возвысилась роль «неарабских регионалов», таких как Турция, Иран, Израиль. Изменившаяся расстановка сил на региональном уровне сделала Сирию ареной, где опосредованно и уже в других исторических условиях развернулось столкновение суннитской Саудовской Аравии и шиитского Ирана — этих двух религиозных центров и апологетов ведущих течений в исламском мире[2]. На конфессиональной почве выросло и такое новое проявление международного терроризма, как средневековое государствостроительство в виде арабского халифата, что придало конфликту многомерный характер. С развёртыванием полномасштабной гражданской войны в центре арабского мира туго переплелись где-то сталкивающиеся, а в чём-то и совпадающие интересы множества вовлечённых сторон, что затрудняло поиски взаимоприемлемых договорённостей и делало коалиционные связи подвижными и двусмысленными. Всё это в конечном счёте предопределяло длительность, кровопролитность и жестокость противоборства.

На территории Сирии в отличие от других конфликтных очагов в Азии и Африке находятся в непосредственной близости воинские контингенты и военные базы шести иностранных государств (России, Ирана, Турции, США, Франции и Великобритании) со своими сферами политического притяжения. Причём только Россия и Иран — на легальном международно-правовом основании, то есть по приглашению сирийского правительства. В воздушном пространстве страны проведены линии раздела. Столь компактное иностранное военное присутствие, в том числе в виде негосударственных военизированных формирований (proxies), не только таит в себе непредсказуемые риски, но и даёт в руки каждого из этих игроков «на земле» военно-политические инструменты, позволяющие срывать любой неприемлемый для него финальный исход. В зеркале сирийского кризиса отразился также рост влияния региональных акторов, которые ведут собственные «партии» в большой ближневосточной игре, всё чаще не совпадающие с глобальными интересами крупных держав.

Специфика и вместе с тем трудноразрешимость сирийского кризиса состоит ещё и в том, что многосторонние переговоры о будущем государственном устройстве проходили на фоне непрекращающихся военных действий с короткими перерывами на хрупкие соглашения о прекращении огня и «зоны деэскалации». В международной практике региональных конфликтов институциональные реформы обычно начинаются после завершения военной фазы. В сирийском урегулировании договорённости о реформах такого рода между непосредственными участниками конфликта при международном содействии должны стать, по сути, условием прекращения военных действий и направления общих усилий против сохраняющейся террористической опасности.

В контексте революционных вызовов современного мирового развития сирийский кровопролитный конфликт стал ещё одним свидетельством того, к каким тяжёлым последствиям для государства и общества может привести недооценка важности проведения назревших политических реформ и допущенные просчёты с выработкой тактики дальнейших шагов после первых проявлений антирежимных настроений.

Режим Асада полагал, что после проведённых экономических реформ Сирия, как «бастион антиамериканизма» на Ближнем Востоке, в отличие от считавшихся прозападными Туниса и Египта, имеет особый иммунитет. Показательно в этом отношении интервью сирийского президента 31 января 2011 г. газете «Wall Street Journal», в котором он заявил, что, несмотря на все трудности, «Сирия остаётся стабильной», и для быстрых перемен «время ещё не пришло»[3]. Зная критическое отношение отца нынешнего президента Сирии Хафеза Асада к горбачёвским реформам и их последствиям вкупе с неудачным опытом демократизации Алжира[4], можно предположить, что этими соображениями в числе многих других объясняются колебания и непоследовательность Башара Асада задолго до начала массовых протестов, принятие им с запозданием ряда важных политических решений.

Кстати, Алжир конца 1980-х – начала 1990-х гг. даёт нам обратный пример. Искусственное форсирование демократических реформ в разделённом обществе также приводит к гражданскому противоборству, которое длилось в Алжире десять лет (1991–2000 гг.) и может начаться вновь.

Текущее положение на карте военного противоборства

Крупным планом восьмилетний сирийский кризис можно разбить на два этапа: до решительного военного вмешательства России в сентябре 2015 г. и после того, как российские военно-космические силы развернули операции в Сирии, что позволило восстановить контроль Дамаска над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ[5] и других террористических группировок.

Спорадические антиправительственные выступления в конце февраля – начале марта 2011 г. носили вначале мирный характер. Лозунги, выдвинутые оппозицией, не выходили за рамки политических требований расширения прав и свобод, продолжения начатых и ранее обещанных реформ. Критическая масса протестов стала волнообразно распространятся по всей стране после того, как верх в сирийском руководстве быстро взяли всесильные силовые структуры, требовавшие перейти от уступок к военному подавлению восстания. В апреле–мае против мирных демонстраций были задействованы тяжёлые виды вооружений. Законодательные меры по частичной либерализации политического режима, призывы к началу национального диалога и даже принятие новой конституции в феврале 2012 г. уже не смогли разрядить обстановку. Милитаризация конфликта стремительно нарастала.

Сирийская оппозиция, представленная политической эмиграцией и в основном подпольными организациями гражданского общества с разношёрстными идеологическими установками (от либералов до троцкистов и радикальных исламистов), сама по себе не могла представлять угрозу режиму с отлаженным механизмом жёсткой авторитарной власти. Быстрый, по сути одномоментный, переход к военной фазе был эффектом поразительной синергии, вызванной взрывом стихийных протестов с широким применением современных технологий связи, непропорциональным военным ответом властей, дезертирством из армии в сочетании с массовым вбросом боевиков и вооружений через границы соседних с Сирией государств при прямой поддержке Турции и финансовой подпитке со стороны арабских монархий Персидского залива, в первую очередь Саудовской Аравии и Катара. Лидеры регионального окружения Сирии имели к тому же «старые счёты» с Башаром Асадом, отношения с которым в предшествующий период колебались от тесного сотрудничества до взаимных нападок и обвинений. Конфессиональные факторы существенной роли вначале не играли, но с расширением военных действий и вовлечением новых участников использовались всеми сторонами в качестве мобилизационного ресурса.

США и ведущие страны Евросоюза сразу объявили режим Асада нелегитимным, признали политическое крыло оппозиции законным представителем сирийского народа и развернули давление на Дамаск через ООН и другие международные площадки. Лига арабских государств (ЛАГ) приняла беспрецедентное в своей истории решение о приостановке членства Сирии в этой организации. На тот момент цель свержения режима по ливийскому сценарию была объединяющим началом в сформировавшейся антиасадовской коалиции. Со временем конфликт интересов между США и их региональными партнёрами, а также между самими крупными игроками в регионе (Турцией, Саудовской Аравией, ОАЭ и Катаром) привёл к переменам в конфигурации коалиционных связей, что придало сирийскому кризису новые измерения.

Однако первая рефлекторная реакция, как это особенно видно с высоты сегодняшнего дня, стала крупным политическим просчётом, что признаётся сегодня солидными западными экспертами. Соединённым Штатам не удалось создать прочную военно-политическую опору среди арабской части вооружённой оппозиции — «оружие всё время попадало не в те руки» — и отделить «умеренных исламистов» от быстро размножавшихся террористических организаций. Но настойчивые требования об уходе Асада постоянно подстёгивали иллюзии оппозиции о возможности военной победы, разжигали соперничество в её рядах в борьбе за политическое влияние и контроль над потоками вооружений и внешнего финансирования. Безоговорочная поддержка оппозиционного движения, в котором быстро набирали силу «джихадисты», связанные с ИГИЛ и «Аль-Каидой»[6], предопределила слабость американской дипломатии, лишило её свободы манёвра. Это делало Вашингтон заложником непомерных требований эмигрантских политиков и их региональных спонсоров. Дело дошло до того, что политика США стала слишком явно играть на руку терроризму, которому американцы сами объявили войну. С особой очевидностью это проявилось летом 2014 г., когда военные успехи ИГИЛ в Ираке и Сирии поставили администрацию Барака Обамы в ещё более щепетильное положение.

В 2012–2015 гг. внутренние ресурсы Дамаска для отражения военного давления изнутри постепенно истощались. Вооружённая оппозиция расширяла зоны своего территориального контроля не только на севере и востоке страны, куда шёл перелив радикальных исламистов из Ирака, но и в центральных густонаселённых районах. Сирийская армия не была готова к тактике боёв в городских условиях и постепенно переходила к оборонительным действиям, сосредоточив усилия на защите дальних подступов к столице, стратегических узлов и важных транспортных коммуникаций.

Вступление в вооружённые действия отрядов ливанской «Хизбаллы» в 2012 г. и наращивание прямой военной помощи со стороны Ирана, в том числе с привлечением шиитских ополчений из Ирака, Афганистана и Пакистана, позволило на время затормозить продвижение к жизненно важным центрам, но обострило межобщинное взаимодействие, придав конфликту особое ожесточение. Иран, установивший тесные отношения с Сирией ещё с середины 1980-х гг., сумел за годы региональных потрясений закрепиться в Ираке и Ливане и создать протяжённую военную инфраструктуру под своим контролем. Сирийская территория рассматривается иранцами как ключевое звено в стратегии национальной безопасности, в основу которой заложено противодействие Саудовской Аравии и её претензиям на лидерство в исламском мире. После того как США при администрации Дональда Трампа вышли в одностороннем порядке из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и перешли к антииранской тактике экономического и политического давления, региональная стратегия Ирана подвергается самым серьёзным испытаниям. В условиях большого финансового бремени, растущих экономических трудностей и людских потерь в сирийской войне на поверхность всё чаще всплывают признаки внутреннего недовольства[7]. Возникают вопросы, где пределы региональной безопасности Ирана, каково в ней место Сирии как важного звена в более широких рамках стратегической линии в отношениях с США и Саудовской Аравией.

Позиция Турции, сделавшей ставку на быструю смену режима в Дамаске и приход к власти идеологически близких к правящей партии Реджепа Эрдогана исламистских организаций, пережила в ходе конфликта существенные метаморфозы. Смена акцентов в региональной политике происходила под воздействием осложнений в процессе перехода от парламентской республики к модели жёсткой президентской власти и разочарований в сирийской политике США и Евросоюза, с одной стороны, и осознания преимуществ от налаживания взаимодействия с Россией по Сирии в широких рамках двустороннего сотрудничества — с другой.

Меняющуюся региональную картину во многом определял курд­ский фактор, роль которого во внутренней политике стран «курдского треугольника» (Сирия, Турция, Ирак) всегда была и остаётся значитель­ной. Вскоре после начала военных действий правительство Сирии при­няло решение о свёртывании своего военного присутствия в северо-восточных районах, которые перешли под контроль курдского большинства. Проводимая Эрдоганом война на два фронта — с режимом Асада и курдскими вооружёнными формированиями — не только не принесла успеха, но и привела к наращиванию террористических атак со стороны ИГИЛ уже в самой Турции. Участились трения с американцами, сделавшими ставку на курдов, которые продемонстрировали свою высокую боеспособность в проведении антитеррористических операций против ИГИЛ. В результате сложилась ситуация, когда сирийские курды, впервые получившие возможность сомкнуть свои анклавы в Африне и Кобани, сочли этот исторический момент благоприятным для оформления на северных границах с Турцией автономного ареала (своего рода Западного Курдистана) с претензиями на провозглашение независимости. После разрыва перемирия с Курдской рабочей партией и прекращения легальной деятельности курдской оппозиции внутри Турции курдские отряды самообороны и их политическое крыло в Сирии — партия Национальный Союз — стали рассматриваться турецким руководством как террористическая организация наравне с ИГИЛ.

Курс на военное вмешательство собственными силами с целью очистить пограничную территорию к востоку от Евфрата от курдских отрядов, создать «буферную зону» безопасности на территории Сирии и подготовить условия для возвращения беженцев стали официальным обоснованием для совместных операций турецких вооружённых сил и Сирийской свободной армии на севере Сирии. Россия, поддерживающая партнёрские отношения с Турцией в рамках «астанинской тройки», с пониманием относится к этим озабоченностям, исходя при этом из заверений турецкого руководства о приверженности принципу территориальной целостности Сирии как конечной цели политического процесса.

Роль Саудовской Аравии в сирийском конфликте также претерпела значительные перемены. Бурное развитие событий в регионе и расширение сферы иранского влияния в Ираке, Ливане и Бахрейне укрепили в Эр-Рияде представление о том, что Иран вынашивает планы окружить «шиитским поясом» святыни ислама и дестабилизировать саудовскую монархию. С началом конфликта главные усилия саудовцев стали направляться на создание противовеса Ирану в Сирии путём консолидации идеологически близких к ним исламистских сил. Финансирование этой части вооружённой оппозиции и распространение саудовского влияния на структурирование её политической части сыграли свою роль в эскалации военных действий не в пользу правительственных войск.

По мере того, как в развитии конфликта происходил перелом, баланс выигрышей и неудач складывался не в пользу военно-политических группировок, находящихся под саудовским влиянием. Политика, направленная на подрыв изнутри законного режима в Сирии, вступала в открытое противоречие с затянувшимся вооружённым вмешательством в Йемене под лозунгом восстановления той же «конституционной законности». Война на два фронта становилась всё более обременительной. Закрепление ИГИЛ в Сирии и Ираке дало импульс к расширению террористической активности на юге Аравийского полуострова и в самой Саудовской Аравии. Переход от ставки на скорое падение режима Асада к более реалистическому видению перспектив происходил также на фоне осложнившихся отношений с Соединёнными Штатами. Несмотря на их общую антииранскую направленность, в Саудовской Аравии усиливалось недовольство хаотичной и непредсказуемой политикой администрации Трампа на Ближнем Востоке. Возникли опасения, что США готовятся к уходу из региона, и, соответственно, ощущение неуверенности в получении поддержки в нужный момент, если Иран воспользуется образовавшимся вакуумом.

Параллельно, несмотря на разногласия между Саудовской Аравией и Россией по Сирии, шёл процесс выстраивания отношений между ними на базе более широких совместных интересов в региональной и глобальной политике. На этой основе в ходе регулярных контактов, в том числе на высшем уровне, постепенно достигалось взаимопонимание и по принципиальным подходам к сирийскому урегулированию, таким как искоренение террористической угрозы, скорейшее начало работы Конституционного Комитета, содействие расширению гуманитарных поставок и возвращению беженцев.

Действия России — и это признаётся всеми её оппонентами — внесли коренной перелом в развитие сирийского кризиса. К моменту начала военной кампании в Сирии правительственная армия и различные лояльные ей милицейские формирования вели бои на окраинах столицы, с трудом сдерживали наступление боевиков на южном фронте, и приход к власти «зелёного интернационала» в центре арабского мира был вполне прогнозируем. Именно тогда, летом 2015 г., президент Асад сказал свою известную фразу о необходимости «сохранить полезную Сирию», то есть «алавитский коридор» в западной части страны вдоль побережья от г. Дераа на юге до Латакии на севере, то есть не более 30–35% сирийской территории.

На сегодняшний день сложилась совершенно иная военная реальность. Дамаск вернул контроль над большей частью территории (по различным оценкам 68–70%), вооружённая оппозиция лишена возможности вести активные боевые действия, сохранив некоторые свои анклавы на северо-западе. «Арабский халифат» как квазигосударственное террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены. В то же время на пути перехода к постконфликтному урегулированию предстоит преодолеть множество препятствий, предвиденных и непредвиденных. Примерно одна треть сирийской территории находится под контролем Турции (северный анклав от турецкой провинции Хатай до западного берега реки Евфрат) и «Сирийских демократических сил», получивших специальную подготовку и оснащение от США,в северных и северо-восточных районах вдоль Евфрата. И, наконец, нерешённость проблемы провинции Идлиб на западе, где зона деэскалации захватывает часть провинций Халеб и Хама. Доминирующие позиции там удерживают радикальные исламисты джихадистского толка, сгруппировавшиеся вокруг террористической организации «Хей’ат Тахрир Аш-Шам»[8].

Перипетии международного посредничества: между Женевой и Астаной

За восемь лет конфликта, который был с самого начала интернационализирован, в первую очередь самими арабскими государствами, сменилось три Специальных представителя Генерального Секретаря ООН по Сирии и предпринималось множество попыток найти пути к урегулированию совместными усилиями международного сообщества. Все они не привели к искомому результату, хотя, следует признать, внесли существенный вклад в мировую практику конфликтного урегулирования, дали богатый материал для объективного анализа причин неудач. В плоскость международных дискуссий были поставлены такие вопросы посреднической роли ООН, как: способен ли её специальный посланник, каким бы он ни был искусным переговорщиком, соблюдать беспристрастность, если члены Совета Безопасности (СБ ООН), перед которым он отчитывается, поддерживают разные стороны в конфликте, почему он постоянно обвиняется в пристрастности то одной, то другой из сторон, зависит ли успех миссии посредника от содержания его мандата и, наконец, может ли «жёсткий мандат», каким располагал Верховный представитель Евросоюза в Боснии, быть более эффективным для поддержания необходимого давления на противоборствующие стороны.

В первые месяцы вооружённых столкновений посредническую миссию предприняла ЛАГ, усилия которой не увенчались успехом и были быстро свёрнуты. Режим и оппозиция рассчитывали на скорую победу при поддержке извне, а сирийское руководство имело все основания не доверять Лиге, которая находилась под влиянием Саудовской Аравии и Катара. С февраля 2012 г.начался отсчёт международного посредничества по линии ООН.После того, как СБ ООН оказался неспособным выработать согласованные решения (линия Запада совместно с арабскими государствами Персидского залива на международную легализацию вмешательства встречала решительное вето со стороны России и Китая), Генеральная Ассамблея поручила Генеральному секретарю назначить своего специального представителя по Сирии. Им стал бывший Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, имевший большой опыт миротворческой деятельности.

План из шести пунктов, разработанный международным посредником, предусматривал меры по прекращению военных действий, развёртывание наблюдательной миссии ООН и переход к межсирийским переговорам при международном содействии[9]. Однако этот простой и в теории правильный план не получил солидарной поддержки в СБ ООН, а его реализация была сорвана самими сирийскими сторонами. Наблюдатели ООН не смогли продолжать свою деятельность в условиях непрекращавшихся военных действий, провокаций с различных сторон и искусственных ограничений на передвижение со стороны сирийских властей. В июне 2012 г. Аннан подал в отставку, не проработав на своём посту и шести месяцев.

Вместе с тем, миссия Аннана подготовила почву для выработки первого консенсусного международного документа, Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г., и затем на этой основе — резолюции СБ ООН 2254 (2015 г.), заложивших правовую базу сирийского урегулирования. Ведущую роль в этой работе сыграло деловое взаимодействие России и США, которые, несмотря на имеющиеся разногласия в рамках «Группы действий по Сирии», смогли в то время прийти к согласию в отношении главных принципов международного сопровождения усилий самих сирийцев по выходу из кризиса. Эти документы оставались основой мандата для последующих Специальных представителей Генерального Секретаря — бывшего министра иностранных дел Алжира Лахдара Брахими и Стефана де Мистуры, возглавлявшего ранее миссии ООН в Ираке и Афганистане.

С самого начала посредничества по линии ООН политический процесс столкнулся с трудностями. Принятые меж дународно-правовые документы содержали руководящие принципы урегулирования и «дорожную карту» с указанием ориентиров по времени для каж дого из его этапов (формирование переходного органа с исполнительными полномочиями, разработка проекта новой конституции, проведение свободных выборов под меж дународным контролем). Из всего комплекса причин, предопределивших в конечном счёте тупик переговорного процесса на Женевском треке, наиболее существенными представляются следующие:

• Согласно документам по сирийскому урегулированию, СБ ООН рассматривается как главный и единственный механизм имплементации и инструмент поддержки Спецпредставителя. При возникновении раскола в его рядах политический капитал международного посредничества девальвировался.
• Обострение российско-американских разногласий в трактовке положений Женевского коммюнике и резолюции СБ ООН 2254, относящихся к содержанию переходного периода и очерёдности шагов. Наибольшие столкновения вызывали такие вопросы, как статус и полномочия «переходного управляющего органа», роль и место в этот период президента Асада. Вплоть до последнего времени США и оппозиция ставили его отставку предварительным условием начала прямых межсирийских переговоров. Для такой натянутой интерпретации в текстах основополагающих документов весомых оснований не было.
• Отсутствие поддержки с сирийских сторон, связывающих свои расчёты с военной победой. В сентябре 2016 г. российско-американское взаимодействие было прервано, что осложнило усилия международного посредника по принуждению сирийцев к переговорам. Перерывы между раундами становились всё продолжительней, эскалация насилия продолжалась, а политические вопросы затенялись нараставшим комом гуманитарных проблем.
• Долгие дискуссии на тему, что вначале, а что потом: борьба с терроризмом или договорённости о параметрах переходного периода, то есть раздела власти.
• Разрозненность политической оппозиции, бесконечные внутренние трения и перестановки в её рядах в борьбе за лидерство, неспособность заручиться поддержкой со стороны боевых командиров на местах, между которыми также разгорались конфликты как отражение соперничества Саудовской Аравии, Катара и Турции.
• Отсутствие достаточного внешнего давления на сирийские стороны. Если по мере успехов сирийской армии на поле военных действий после российского вмешательства завышенные требования оппозиции склонялись к умеренности, то Дамаск проявлял всё меньше готовности к уступкам и даже ужесточал свои политические позиции.
• Фрагментация межсирийских и международных переговорных площадок, что снижало значимость Женевского формата.

Следует констатировать, что в ходе интенсивных переговоров в различных форматах и комбинациях участников двум крупным дипломатам международного уровня, наделённым международным мандатом, не удалось добиться эффективного прекращения военных действий, обеспечить беспрепятственную доставку гуманитарной помощи и вывести правительство Сирии и оппозицию на прямые переговоры. В то же время во многом благодаря их усилиям вялый политический процесс в Женеве поддерживался на плаву и постепенно вырисовывались его слабые места. С начала 2017 г. стало понятно, что для выхода из затянувшегося политического тупика требуется стабилизация военной обстановки. Акцент с российской стороны был сделан на взаимодействии с Турцией, которая расширила к тому времени сферу своего влияния на различные организации сирийских боевиков и, со своей стороны, проявляла желание сотрудничать с Россией в Сирии. С подключением Ирана, также заинтересованного в деэскалации военных действий, образовался такой переговорный механизм, как Астанинский формат (по названию столицы Казахстана, где проходили первые встречи).

Работа в этом формате, в которой принимал участие и Стефан де Мистура, имела свои особенности и преимущества. Представители сирийского правительства впервые сели за стол переговоров с командирами отрядов вооружённой оппозиции, теми самыми, которые назывались в Дамаске террористами. Россия, Турция и Иран, действуя скоординировано и на параллельных курсах, выступали гарантами выполнения достигнутых договорённостей. Турция обеспечивала «кооперабельное поведение» тех отрядов, на которые она имеет влияние, а Россия старалась добиться того же от Дамаска. Иран в этой сложной схеме должен был сдерживать неконтролируемые действия «Хизбаллы» и отрядов шиитского ополчения. Важным итогом регулярных встреч под эгидой «астанинской тройки» были соглашения о четырёх зонах деэскалации, которые позволили на время снять накал по линиям военных действий, активизировать работу по достижению перемирия на местах. Оппозиция придавала большое значение решению вопросов, связанных с мерами доверия (освобождение заключённых, обмен пленными), разблокированием ряда населённых пунктов и оказанием гуманитарной помощи районам, находившимся в бедственном положении.

Повестка дня межсирийских переговоров в Астане по мере их продолжения стала расширяться. Это вызывало негативную реакцию США и ведущих стран Евросоюза, по заявлениям которых Астанинский формат заходит на политическое поле, отведённое по резолюции СБ ООН 2254 Женеве при посредничестве Спецпредставителя Генерального секретаря ООН. Вопрос о том, как соотносятся между собой оба этих формата, долгое время отягощал отношения с западными партнёрами, которые высказывали недоверие к миротворческим усилиям Москвы, подозревая её в попытках «обойти» ключевые положения ооновских документов и девальвировать роль миссии ООН в сирийском урегулировании. С российской стороны при этом не раз давались разъяснения, что переговоры в Астане и встречи в верхах между Россией, Турцией и Ираном нацелены на «поиск компромиссных решений» с целью «помочь Женевскому процессу», что политико-дипломатическому решению сирийского кризиса на международно-правовой основе нет альтернативы.

В то же время новые реалии в военном противостоянии и изменение в соотношении сил между режимом и оппозицией потребовали внесения определённых корректировок в порядок и очерёдность действий по выполнению ключевых положений резолюции СБ ООН 2254. Сирийское руководство, сотрудничая со Спецпредставителем ООН, отказывалось обсуждать по существу вопрос о создании «переходного управляющего органа», способного «в полном объёме осуществлять полномочия исполнительной власти», как об этом записано в Женевском коммюнике. Вместо этого выдвигались различные варианты проведения в Дамаске широкого диалога с целью формирования правительства национального единства — для оппозиции совершенно неприемлемые.

Отсюда возникла идея начать предметный межсирийский диалог с обсуждения проекта новой конституции, принятие которой включено одним из центральных пунктов в «дорожную карту» политического процесса. С конца 2017 г. фокус работы Спецпредставителя с сирийскими сторонами при содействии России, Турции и Ирана, проводивших регулярные встречи на высшем уровне, переместился на формирование состава Конституционного комитета. Значительный вклад в эти усилия внёс Конгресс сирийского национального диалога в Сочи (январь 2018 г.), который принял принципиальное решение о начале конкретной работы по линии ООН над подготовкой проекта конституции.

Усилия Стефана де Мистуры в этом направлении, продолжавшиеся вплоть до его отставки в декабре 2018 г., со всей очевидностью показали, насколько велика пропасть взаимного недоверия между всеми сторонами, имеющими рычаги политического влияния, и как трудно найти точки совпадения интересов. Россия, со своей стороны, стремилась выстроить широкое поле согласия на «сбалансированной и инклюзивной основе» вокруг кандидатур в состав «третьего списка», представляющего гражданское общество и независимых экспертов (состав членов Комитета от правительства и оппозиции был в конце концов представлен). Однако её ведущая роль на этом направлении встречала ревностное отношение со стороны западных партнёров. В то же время формирование окончательного состава Конституци­онного Комитета осложнялось позицией Дамаска, который рассматривает подготовку конституции как «чисто суверенное дело» сирийского народа без «какого-либо иностранного вмешательства», тем самым в определённой степени дезавуируя ооновский трек.

Вместе с тем к началу 2019 г. сложилась обстановка, в целом благоприятствующая постепенному переходу от военной фазы к политическому процессу. Наметился своего рода консенсус вокруг того, что в новой обстановке парадигма переговорного трека «Женева-2» по схеме «платформа режима» versus «платформа оппозиции» себя изжила и дальнейшее продвижение по этому пути становится малоперспективным[10]. Новые военные реалии признаются Соединёнными Штатами и европейскими партнёрами России, которые в настоящее время не заостряют вопрос о смене режима, делают акцент на скорейшем проведении конституционной реформы и последующем проведении свободных выборов под эгидой ООН в соответствии с резолюцией СБ ООН 2254. Весь вопрос в том, как привести к единому знаменателю все составные части политического процесса и возможно ли это в принципе в условиях нарастающего конфликта между Россией и Западом.

Основные компоненты сирийского урегулирования

К числу базовых элементов, без которых возвращение Сирии к миру и национальному примирению не представляется возможным, следует отнести такие направления, как реформа конституционно-государственного устройства, экономическая реконструкция и налаживание срочной гуманитарной помощи, в чём нуждается более половины населения, возвращение беженцев, реорганизация армии и силовых структур, проведение выборов под надзором со стороны ООН и многое другое. Соединение всех этих элементов в одном стабилизационном пакете — важная, хотя и трудновыполнимая задача, требующая усилий многосторонней дипломатии при достижении минимального уровня международного взаимопонимания.

Государственно-политическое устройство послевоенной Сирии и его конституционная легитимация — один из ключевых вопросов, вокруг которого сталкиваются интересы внешних сил и концентрируются межсирийские разногласия. Определение графика и процедуры разработки проекта новой конституции записано в резолюции СБ ООН 2254 как одно из центральных положений в ходе перехода к «инклюзивному правлению на внеконфессиональной основе». При всех разночтениях, касающихся последовательности шагов в переходный период, в международном сообществе постепенно вырисовывается более или менее общее понимание — отправным пунктом должно быть начало конституционного процесса, ведомого, как предусмотрено резолюцией, самими сирийцами.

Среди сирийских юристов и политологов обозначилось два подхода — принятие новой конституции либо внесение поправок в ныне действующий закон 2012 г. Официальный Дамаск подвергает сомнению саму необходимость принятия новой конституции, полагая, что он способен решить все эти вопросы самостоятельно, без существенных уступок. Сирийская оппозиция, раздираемая разногласиями по многим другим вопросам, выступала в принципе за разработку и принятие новой конституции. Однако в последнее время многие её реалистически мыслящие представители выражают согласие взять за основу конституцию 2012 г., но при условии внесения в неё существенных поправок[11]. Их смысл, по существу, означает переход от жёстко президентской к президентско-парламентской форме правления с децентрализацией административно-государственного устройства, но при сохранении унитарного характера государства и закреплении в конституции необходимых гарантий его территориальной целостности. Любые формы федерации рассматриваются как расчленение Сирии и категорически отклоняются как режимом, так и большинством оппозиции. Это немногое, что их объединяет.

Одобренная на референдуме в условиях нараставшего гражданского конфликта конституция 2012 г., по мнению оппозиционеров, не может считаться продуктом национального консенсуса. Конституционная комиссия была образована прямым декретом президента, то есть путём назначения. Проект конституции не прошёл стадию публичного общественного обсуждения, что в условиях вооружённых столкновений, принимавших всё более масштабный характер, вряд ли было практически возможным. Возражения, по существу, сводятся к отсутствию недвусмысленной записи в конституции, указывающей на разделение властей, к требованиям ввести ограничения на полномочия института президентской власти (в этой части конституция претерпела незначительные изменения), расширить права местных органов власти и этнических меньшинств в сторону децентрализации, обеспечить независи­мость судебной власти[12].

Формирование Конституционного комитета, столкнувшееся с серьёзными трудностями, показало, что выработка поправок в текст действующей конституции займёт немало времени. Особое место занимает тема территориально-административного устройства страны, если учесть роль курдского фактора.

За время военных действий курдам при поддержке американцев, сделавших на них ставку в борьбе с ИГИЛ, удалось создать сильную военную структуру и сформировать в северных и восточных районах Сирии систему местных органов власти, неподконтрольных Дамаску. Неопределённость с сохранением военного присутствия США в Сирии и непредсказуемость Вашингтона в качестве союзника поставили курдов перед необходимостью сделать выбор между отражением военной угрозы со стороны Турции или достижением договорённостей с Дамаском. Курдское руководство стремится сохранить автономный статус своих кантонов, где они имеют позиции де-факто, и не допустить расформирования подразделений «Сирийских демократических сил», которые могли бы взять на себя ответственность за обеспечение безопасности территорий к востоку от Евфрата.

Позиция правительства Сирии в отношении предоставления курдам особого административного статуса существенно не изменилась. Согласно заявлению министра по вопросам национального примирения Сирии Али Хейдара, ни одна из сирийских провинций не может иметь «преференции, отличающие её от других провинций или этнических групп»[13]. Переговоры на этот счёт продолжаются, и речь может идти о различных форматах децентрализации, в том числе — о децентрализации на уровне местных сообществ или о создании некой ассиметричной территориально-административной структуры. Подходящей основой для обсуждений всего комплекса этих вопросов мог бы стать приемлемый для оппозиции действующий Закон №107 о местном самоуправлении.

Другой насущный вопрос урегулирования сирийского конфликта — это восстановление экономики. Из всех конфликтных очагов в регионе Сирия понесла наибольшие потери в виде материальных разрушений, людских жертв и снижения качества человеческого капитала. За годы войны ВВП республики сократился более чем вдвое, в то время как по предвоенному экономическому плану он должен был вырасти на 40%. Бюджетный дефицит увеличился более чем в 16 раз. Общий ущерб от военных действий оценивается ООН суммой в $250 млрд, в то время как сирийское правительство говорит о $400 млрд, необходимых только для восстановления инфраструктуры. Нужды в гуманитарной помощи, по подсчётам экспертов, также составляют внушительную сумму— $20 млрд. От недоедания страдают более 70% семей, жизнь 80% сирийцев опустилась ниже черты бедности, а её продолжительность сократилась на 20 лет.

В этих условиях Сирия не может восстановиться без привлечения внешней помощи. Финансовый ущерб и разрушения достигли таких масштабов, которые делают задачу реконструкции её экономики неподъёмной ни для самой Сирии, ни для какого-либо одного государства или даже группы государств. Исходя из понимания важности экономической и гуманитарной составляющих в процессе урегулирования, Россия обратилась к США, ЕС и другим потенциальным донорам с предложением объединить усилия в мобилизации ресурсов на восстановление экономики и в возвращении беженцев.

Однако при всём осознании масштабов материального ущерба и гуманитарной катастрофы, самой крупной со времени Второй мировой войны, согласованная линия на международном уровне, в том числе в системе ООН, по-прежнему отсутствует. США и страны Евросоюза отказываются направлять финансирование на цели реконструкции районов Сирии, находящихся под контролем сирийского правительства (а это более 70% наиболее населённой территории с наиболее разрушенной инфраструктурой). В качестве условия выдвигается трансформация Сирии в соответствии с «заслуживающим доверия» политическим процессом. При этом в первую очередь имеется в виду разработка и принятие новой сирийской конституции и проведение «свободных и справедливых выборов», организованных «под надзором со стороны ООН».

Политическую обусловленность помощи на цели реконструкции Запад рассчитывает использовать как инструмент давления на Дамаск и его союзников. Отказ сотрудничать напрямую с сирийским правительством кроме политических соображений аргументируется необходимостью проведения реформ государственного управления, изменения законодательства в сфере собственности и инвестиций. В условиях действующей в стране «военной экономики» поступление международной экономической помощи через официальные каналы, по мнению западных экспертов, неизбежно будет вести к закреплению позиций обслуживающих интересы режима коррумпированных бизнесменов и структур, различных аффилированных с ним милиций, удерживающих власть на местах[14]. Положение осложняется ещё и тем, что руководство Сирии, со своей стороны, также политизирует вопросы экономической реконструкции, декларируя неготовность получать помощь от «пособников терроризма». Расчёт при этом делается на то, что подходы ряда стран Евросоюза могут и измениться в случае, если Дамаск проявит достаточную твёрдость. Показательны в этом отношении заявления президента Асада о том, что «сирийцы способны самостоятельно восстановить свою страну» и «помощь стран Запада в этом им не понадобится»[15]. Среди европейских стран в последнее время действительно наметились расхождения в позициях между теми, кто решительно против сотрудничества с «режимом, не подлежащим реформированию», и теми, кто придерживается примиренческого подхода в расчёте на скорую стабилизацию или участие компаний своих государств в выгодных проектах[16].

Сегодня очевидно, что выработка согласованного проекта экономической реабилитации Сирии является задачей всего международного сообщества с учётом того, что тяжёлые политические и гуманитарные последствия конфликта вышли далеко за пределы ближневосточного региона. Здесь могла бы быть найдена та точка совпадения интересов, которая позволила бы увязать многосторонние действия на политическом треке в один стабилизационный пакет.

С реконструкцией Сирии неразрывно связана проблема возвращения беженцев. Сирийские беженцы составляют на сегодня не менее одной трети перемещённых лиц во всём мире. В результате конфликта, по данным ООН, лишилось мест постоянного проживания около половины довоенного населения Сирии (5,6 млн беженцев и 6,6 млн внутренне перемещённых лиц). Наибольшее количество беженцев сосредоточено в Турции (3,5 млн), Ливане (1 млн) и в Иордании (650 тыс.)[17]. Эта проблема продолжает оказывать депрессивное воздействие на экономику соседних стран, создаёт для них серьёзные внутриполитические и социальные трудности. Для Ливана, где сирийцы составляют 20% населения, беженцы, по выражению премьер-министра Саада Харири, превратились в «бомбу замедленного действия». Рост реального ВВП Иордании в течение последних трёх лет сокращается, а показатель дохода на душу населения с 2012 г. находится на нуле[18].

Правительство Сирии должно быть заинтересовано в создании благоприятных условий для возвращения беженцев по целому ряду очевидных причин. Это и восстановление доверия, и привлечение в экономику среднего предпринимательского класса, и нормализация отношений с Западом, и, что немаловажно, проведение выборов (президентские выборы предстоят в 2021 г.),которые были бы признаны как легитимные. По призыву России и во многом благодаря её инициативам в середине 2018 г. начался процесс возвращения беженцев, в основном из Ливана и Иордании, а также из Турции в районы, не контролируемые правительством Сирии. Началу полномасштабного возвращения препятствует целый ряд обстоятельств. В первую очередь, это позиция США и стран-членов ЕС, которые считают, что внутренние условия для добровольного и безопасного возвращения пока не созданы. Такой же позиции придерживается Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев. В контактах с правительством Сирии его представители добиваются более широкого присутствия в Сирии для оказания помощи беженцам на местах и повышения степени доверия[19]. Объективно говоря, сложная военно-политическая обстановка, сохраняющаяся неопределённость с перспективами политического процесса не создают достаточных условий для скорого возвращения беженцев, а с течением времени такая вероятность, как показывает, например, боснийский опыт, будет сокращаться. Согласно исследованию Фонда Карнеги, «несмотря на желание большинства беженцев вернуться домой, маловероятно, что они смогут сделать это в ближайшее время, даже в том случае, если прекратятся военные действия»[20].

Для создания внутренней среды, которая стимулировала бы начало широкомасштабного процесса возвращения, требуется, по международной практике в других конфликтных зонах, соблюдение целого ряда предварительных условий. Среди них решение таких вопросов, как обеспечение безопасности, правовые гарантии прав собственности, возможность возвращения к прежним местам проживания, амнистия уклонистов от призыва в армию, наличие рабочих мест и социальных услуг, восстановление системы здравоохранения и образования. То есть многое здесь зависит от самого правительства Сирии — насколько оно способно решать такие масштабные задачи и имеется ли для этого соответствующая политическая воля.

Между тем представители оппозиции, склонной договариваться с правительством, и западные источники отмечают непоследовательность и противоречивость действий официального Дамаска на этом направлении постконфликтной реконструкции Сирии. Большое недоумение вызвал принятый 2 апреля 2018 г. Закон №10 о недвижимости[21]. Новый закон даёт правительству Сирии возможность изымать недвижимость и пускать её под городскую застройку (редевелопмент) без соблюдения надлежащих процедур и выплаты компенсации владельцам. Жителям Сирии независимо от мест их фактического проживания предписывалось в течение 30 дней предоставить документы о собственности, что для беженцев представлялось практически нереальным. По многим оценкам, продвигаемый властями закон направлен против противников режима с целью создать условия для заселения районов новых застроек в крупных городах «лоялистами». Хотя впоследствии давались успокаивающие пояснения и вносились поправки в правоприменение, сам факт принятия этого Закона не способствовал восстановлению доверия и имел отрицательный резонанс.

Выполнение других условий, способствующих возвращению, потребует проведения реальных социально-экономических реформ, реорганизации множества спецслужб и армии, реинтеграции комбатантов в мирную жизнь, перестройки правовой системы и, что самое главное, — изменения самого менталитета от мышления категориями «победитель получает всё» на логику подлинного национального примирения по принципу «ни победителей, ни побеждённых». Такие перемены займут, разумеется, довольно продолжительное время с учётом сопротивления со стороны тех сил внутри режима, которые не заинтересованы в коренных реформах, и со стороны радикальных исламистов, не готовых к компромиссам.

Таким образом, реально складывающаяся обстановка подсказывает необходимость выстраивать целостный подход, подразумевающий движение одновременно по трём направлениям — конституционно-политическое устройство, экономическая реконструкция и возвращение беженцев. На определённом этапе первое звено в этой цепочке может и должно быть приоритетным.

Перспективы послевоенной Сирии: интересы России

За годы военных усилий Россия, в том числе её военная дипломатия, достигла многого из тех стратегических целей, которые ставились перед си­рийской операцией:

• поставлен предел насильственной смене режима в Сирии;
• предотвращён приход к власти радикальных исламистов с даль­нейшей дестабилизацией всего региона и переливом воинствую­щего исламизма на территорию России;
• ИГИЛ как террористическое территориальное образование и его военная инфраструктура разгромлены, и хотя совместную анти­террористическую коалицию, к чему призывала Россия, создать не получилось, Россия и США действовали в борьбе с ИГИЛ, пусть и раздельно, но всё же на параллельных курсах;
• под контроль правительства Сирии возвращено более двух третей сирийской территории;
• закреплены позиции России в восточной части Средиземноморья, исторически важные для российского флота;
• подтверждён статус России как мировой державы.

Возникает вопрос: что дальше? Какая должна быть последовательность действий в сочетании военных усилий и политической дипломатии?

Военно-политическая обстановка «на земле» ограничивает возможности Дамаска принимать самостоятельные решения о дальнейшем продвижении правительственных войск. Освобождение Идлиба, северных и восточных территорий силовым путём помимо трудностей военного и гуманитарного порядка сопряжено с достижением политических договорённостей и каких-то сложных компромиссных решений в более широком формате — не только между Россией, Турцией и Ираном. На этом этапе от России требуется проявить искусство дипломатического маневрирования, чтобы сохранить взаимопонимание со своими партнёрами по Астанинскому процессу и в то же время не оттолкнуть от себя Израиль. Совместить законные опасения Ирана и Израиля в сфере безопасности и не допустить столкновения между ними будет непростой задачей.

Нельзя сбрасывать со счетов и возможность налаживания рабочих отношений с США по постконфликтному урегулированию в Сирии, то есть за пределами военных каналов связи, которые, по оценкам обеих сторон, функционируют успешно. Несмотря на заявления Трампа, США отнюдь не намерены сворачивать своё военное присутствие. Будет ли сокращение и, если будет, то насколько, в данном случае не имеет значения, поскольку спецназ на востоке Сирии, как это уже показывали американцы, находится под постоянной защитой ВВС США. Сохранение ограниченного контингента в Сирии, по мнению большинства в американском военно-политическом истэблишменте, рассматривается как способ «держать флаг» в ходе многосторонних переговоров по Сирии и одновременно контролировать линии военных коммуникаций Ирана между Ираком, Иорданией и Ливаном.

Новый расклад сил в конфликте ознаменовал как бы завершение его военной фазы и создал предпосылки для продвижения на политическом треке. Вопрос в том, что понимать под политическим решением — урегулирование на долговременной основе или его имитация путём поверхностных изменений. Уже сейчас заметно, что рисуется картина одержанной победы. Это особенно проявляется в триумфаторских настроениях Дамаска. Военное решение, о невозможности которого твердили все участники конфликта, мол, уже состоялось, и дальнейший политический процесс должен теперь проходить под диктовку победителей. Тактика сирийского руководства, как её наметил президент Сирии Башар Асад, состоит в том, чтобы добиваться примирения, а если это окажется недейственным, то использовать военную силу для освобождения всей страны, в том числе и от «американской оккупации»[22].

Такой подход таит в себе немалые опасности. Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон отнюдь не гарантирует наступление мира, если проблемы, изначально ставшие источником конфликта, остаются нерешёнными и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение.

Запад фактически признаёт,что России принадлежит «ключевая роль», но в то же время ставит препятствия, добиваясь от неё оказания давления на Дамаск, который всегда был для Москвы нужным, но трудным партнёром. Тем самым на Дамаск и его «союзников» в определённой степени возлагается ответственность за конечный результат. Если получится найти точки соприкосновения с Россией на почве совместного видения послевоенной Сирии, то США и Европа будут готовы к взаимодействию, если нет— то любой из действующих игроков на сирийском направлении имеет возможности дестабилизировать обстановку, сыграв роль спойлера.

В интересах России вести дело к урегулированию на устойчивой основе, исходя из того понимания, что политическое устройство Сирии не может оставаться таким, каким оно было до войны. Новая военная реальность должна закрепиться построением такой властной конструкции, которая опиралась бы на действительно инклюзивную базу, представляющую широкий спектр национально-патриотических сил, в том числе политические интересы суннитского большинства. В противном случае плоды военного успеха со временем могут быть упущены.

Важное значение для достижения долговременного урегулирования имеет также восстановление отношений Сирии не только с её ближайшим окружением — здесь наметились некоторые сдвиги, — но и с внешним миром. В интересах России добиваться такого урегулирования, которое было бы итогом международного согласия. Составной частью такого согласия должно быть признание легитимности реформированного сирийского режима и военного присутствия России в Сирии на долгосрочной основе. В том случае, если Россия более открыто и понятно обозначит свои стратегические интересы в Сирии и готовность к многосторонним компромиссам, у неё имеется достаточно возможностей и военно-политического влияния для обеспечения своих интересов неконфронтационным путём. Растопить лёд взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путём долгих, терпеливых и, главное, непрерывных многосторонних усилий в различных комбинациях.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers

Сирия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 августа 2019 > № 3138497 Александр Аксененок

С учётом сирийского опыта

В предстоящем летнем периоде обучения его будут максимально использовать при подготовке войск.

Завершившийся в Западном военном округе зимний период обучения показал, что в войсках значительное внимание уделяется внедрению опыта, приобретённого при выполнении задач в Сирийской Арабской Республике. Этот опыт, как показывает практика, играет важную роль в деле повышения профессиональной выучки как отдельных военнослужащих, так и частей и подразделений. О проводимой в этом направлении работе «Красной звезде» рассказал командующий войсками ЗВО Герой России генерал-полковник Александр Журавлёв.

– Александр Александрович, понятие «сирийский опыт» довольно обобщённое. О чём в первую очередь речь?

– Прежде всего это не какое-то отдельное направление интенсивной боевой подготовки, а её органичная составляющая.

В ходе практической отработки учебно-боевых задач мы стремимся максимально использовать опыт ведения боевых действий в современных вооружённых конфликтах, в том числе в Сирийской Арабской Республике.

При проведении тактических, тактико-специальных и командно-штабных учений особое внимание уделяем нешаблонному мышлению, уходу от сложившихся стереотипов и использованию нестандартных способов действий при решении генералами и офицерами поставленных задач. Для этого ими активно применяются такие формы, как обходы, охваты, просачивание, скрытый выход на рубеж перехода в атаку.

Современный бой, и это подтвердил сирийский опыт, требует от командиров всех уровней проявления военной смекалки, изыскания возможностей, для того чтобы ввести противника в заблуждение, заставить его действовать в выгодном для нас ключе. Поэтому повышенное внимание уделяется опережающей готовности систем управления и всестороннего обеспечения, а также скрытному развёртыванию необходимой группировки.

– Учитываются ли при этом особенности ведения боевых действий террористическими формированиями? Насколько они хорошо изучены?

– Особенностью ближневосточного конфликта является то, что основные боевые действия ведутся в населённых пунктах. При этом террористы не только стремятся удерживать позиции, но и предпринимают попытки расширить подконтрольную им территорию. Они применяют простые, но в целом эффективные приёмы и способы противоборства. В частности, используют мирное население в качестве живого щита, лишая тем самым проправительственные силы превосходства в огневых возможностях.

Кроме того, в конфликте на Ближнем Востоке террористы впервые начали использовать новейшие средства вооружённой борьбы – ударные беспилотные летательные аппараты, средства радиоэлектронной разведки и радиоэлектронной борьбы.

При захвате населённых пунктов штурмовые группы боевиков на автомобилях повышенной проходимости с установленным вооружением при поддержке бронетехники внезапно атакуют одновременно с нескольких направлений. Их задача – прорвать оборону (как правило, с использованием начинённых взрывчаткой автомобилей, управляемых смертниками), вклиниться в боевые порядки правительственных сил и закрепиться до подхода основных сил.

Наиболее часто бандгруппы ИГИЛ* и «Джебхат ан-Нусра»* применяют скоротечные удары по отдельным объектам, которые, как правило, завершаются немедленным отходом на исходные позиции. Эффективность таких действий достигается внезапностью и координацией усилий нескольких отрядов. В качестве целей боевики выбирают объекты, имеющие важное политическое или экономическое значение, отдельные слабо защищённые пункты управления, аэродромы, здания служб безопасности, места содержания заключённых, промышленные предприятия.

Удерживая захваченный населённый пункт, террористы, как правило, организуют систему очаговой обороны. Её устойчивость обеспечивается мощной системой огня, высокой плотностью огневых средств, а также возможностью быстрого сосредоточения сил в необходимом месте. Для этого здания соединяются тоннелями и подземными ходами сообщения, что позволяет скрытно производить перегруппировку и перебрасывать резервы на наиболее угрожаемые направления. Подходы к позициям и танкоопасные направления минируются.

Нижние этажи домов на основных направлениях оборудуются под долговременные огневые точки. Бронетехника и артиллерия размещаются в жилых кварталах вблизи социально-значимых объектов (больниц, школ, мечетей) с целью избежать уничтожения ударами авиации. На перекрёстках улиц возводятся баррикады, сооружаются доты, связанные ходами сообщения для скрытого занятия и манёвра.

– Иными словами, возрастает значение умелой организации боевых действий в городе?

– Безусловно. Города, как естественные укреплённые районы, являются узлами сопротивления и представляют собой цель вооружённой борьбы. В частности, ожесточённые бои велись за Пальмиру и Алеппо в Сирии, а также Фелуджи и Мосул в Ираке. Причём города Алеппо и Мосул – это, по сути, мегаполисы с населением более двух миллионов человек. К слову, можно говорить и о том, что в Сирии впервые была разработана и апробирована на практике новая форма применения формирований Вооружённых Сил – гуманитарная операция. Так, в Алеппо и Восточной Гуте пришлось одновременно с выполнением боевых задач по разгрому террористов в сжатые сроки планировать и проводить мероприятия по выводу мирного населения из зоны конфликта.

Практика показывает, что установление контроля над урбанизированными районами уже в среднесрочной перспективе станет одним из ключевых условий достижения успеха в ходе проведения военных операций. При ведении боевых действий в городе (населённом пункте) можно выделить ряд особенностей. Это отсутствие чёткой линии боевого соприкосновения и растянутость по её вертикали (от подземных коммуникаций до верхних этажей зданий) и в глубину. Ещё одна характерная особенность – трудности осуществления манёвра силами и средствами, а также использования бронетехники ввиду значительного количества препятствий. Сказывается и такой фактор, как преимущество обороняющейся стороны в знании местности.

– Такая тактика боевиков и ряд объективных условий противодействия им требует соответствующей корректировки в организации повседневной боевой учёбы?

– Значимость приобретённого сирийского опыта трудно переоценить. Навыки и умения, полученные там, систематизируются в специальные методические пособия. На учебных полях командиры подразделений отрабатывают оборудование и преодоление «сирийского вала», ведение «туннельной войны» и «контртуннельной борьбы», борьбы с «джихад-мобилями» и боевыми дронами, в т. ч. с применением средств радиоэлектронной борьбы.

В ходе боевой подготовки отрабатываются задачи в составе разведывательно-огневых и разведывательно-ударных контуров, с применением различных видов маневрирования. Тактические учения мотострелковых и танковых подразделений проводятся во взаимодействии с авиацией и привлечением беспилотных летательных аппаратов.

– Отработка взаимодействия видов и родов войск – также одна из наиболее актуальных задач?

– Взаимодействие видов и родов войск в современном общевойсковом бою приобрело повсеместную практику. Не исключение и ведение боевых действий в Сирии. В связи с этим наращивается количество масштабных тренировок в системе разведывательно-огневых и разведывательно-ударных контуров. Возрастает и интенсивность применения авиации в целях огневой поддержки сухопутных и морских группировок. Особое внимание уделяется повышению уровня подготовки штатных и внештатных передовых авианаводчиков.

В эпизодах тактических действий используются современные методы борьбы с крылатыми ракетами в составе корабельных и авиационных групп при поддержке береговых средств радиоэлектронной разведки и ПВО. Отрабатываются задачи по уничтожению ударных беспилотных летательных аппаратов условного противника, отражению атак диверсионных разведывательных групп и другие.

– Требуется ли с учётом сирийского опыта вносить изменения в учебно-материальную базу, используемую для боевой подготовки?

– Это само собой разумеется. Проделана и продолжается масштабная работа по совершенствованию инфраструктуры и вводу в строй новых объектов боевой подготовки. Так, в рамках внедрения сирийского опыта проводится переоснащение объектов на учебно-тактических полях и войсковых стрельбищах полигонов соединений и воинских частей. В частности, оборудованы учебные места для отработки задач в составе подразделений для ведения боя в населённом пункте, оборудованы «сирийские валы» для отработки фланговой стрельбы из боевых машин, а также габионные укрытия для танков и БМП. Учтены нюансы в подготовке отдельных специалистов. К примеру, оборудованы макеты фасадов зданий и проломов с окнами для подготовки снайперских пар, расчётов пулемётов и противотанковых гранатомётов.

В предстоящем летнем периоде обучения при подготовке войск также будет учтён опыт ведения боевых действий в Сирийской Арабской Республике. Для командиров соединений и воинских частей основным принципом подготовки подразделений станет применение новых, нестандартных форм и способов действий с привлечением разведывательно-ударных и разведывательно-огневых контуров, беспилотных летательных аппаратов и авиации. При этом каждый командир роты, батареи, батальона, дивизиона должен стремиться к получению отличной оценки по итогам года.

Олег Починюк, «Красная звезда»

Сирия. СЗФО > Армия, полиция > redstar.ru, 27 мая 2019 > № 3000960 Александр Журавлев

Терроризм трансграничен

Заместитель министра обороны РФ генерал-полковник Александр Фомин о глобальной безопасности, экспансии НАТО и ситуации в Сирии.

В преддверии VIII Московской конференции по международной безопасности замглавы российского военного ведомства дал интервью RT, в котором, в частности, рассказал о негативных последствиях выхода США из ДРМСД, вмешательстве Вашингтона во внутренние дела Венесуэлы и реакции России на продвижение НАТО на восток. «Красная звезда» предлагает это интервью также вниманию своих читателей.

– Александр Васильевич, каковы задачи Московской конференции по международной безопасности?

– Это мероприятие проводится уже в восьмой раз. Растёт его популярность и число посетителей. Предыдущую конференцию посетили 30 министров обороны и 14 заместителей, 850 человек из 95 государств. В этом году мы ожидаем свыше одной тысячи гостей из 111 стран.

35 делегаций будут возглавлять министры обороны, 19 – заместители глав военных ведомств и начальники генеральных штабов. Цель конференции – проведение честного, равноправного диалога, свободного от каких-либо клише и идеологических штампов. Мы открыты для всех, кто хочет поделиться своими идеями по вопросам глобальной и региональной безопасности.

– Удалось ли США повлиять на своих союзников среди стран НАТО и Ближневосточного региона, чтобы они понизили уровень своего участия в конференции?

– Вашингтон оказывает давление на своих партнёров. К сожалению, эти шаги приносят свои плоды. Страны Североатлантического альянса и Европы примут участие в конференции в ограниченном составе – в основном будут делегированы представители оборонных ведомств, которые аккредитованы в Москве. При этом в мероприятии подтвердили участие 16 арабских государств, что говорит о многом.

– Какие основные темы будут обсуждаться на заседаниях и в кулуарах конференции?

– Вопросы глобальной и региональной безопасности на всех континентах – в Америке, Европе, Африке и Азии. Проблемы, связанные с противоракетной обороной и размещением вооружений в космосе. Основной темой конференции станет ситуация в Сирии и Ираке – этому вопросу будут посвящены пленарное заседание и специализированная секция. После уничтожения основных очагов терроризма в этих странах главная задача заключается в обеспечении гуманитарных операций, восстановлении экономики и инфраструктуры, возвращении беженцев.

– Сейчас динамично развивается ситуация на севере Африки – в Алжире, Ливии и Судане. Вопросы обеспечения стабильности в этом регионе будут обсуждаться на конференции?

– Да, в том числе.

– Что произошло с военной точки зрения в связи с недавним выходом США из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД)?

– В 2001 году Вашингтон объявил о своём выходе из Договора по противоракетной обороне. Решение США по ДРСМД – это очередной очень серьёзный и безответственнейший шаг по дальнейшему разрушению архитектуры глобальной и региональной безопасности. Стоит сказать и о продвижении стран НАТО на восток, приближении к границам Российской Федерации, размещении дополнительных воинских контингентов и мощнейших систем вооружения. Москва будет вынуждена реагировать на эти шаги и даст адекватный ответ. Как сказал Президент России Владимир Путин, – в рамках выделенных бюджетных ассигнований.

– Что говорят страны – члены НАТО и ваши европейские коллеги по поводу таких действий США? Стоим ли мы на пороге новой гонки вооружений?

– Вашингтон и государства альянса постоянно выступают с заявлениями о «российской угрозе» и повторяют их как заклинание, как мантру. Эти штампы используют в первую очередь наши европейские партнёры. Они предназначены лишь для оправдания их агрессивных действий, направленных против России. При этом в ходе двусторонних контактов с европейскими странами и членами НАТО мы временами слышим другую, более объективную оценку ситуации. Наши партнёры понимают, откуда в действительности исходит угроза миру. Они осознают, что дальнейшее продвижение на восток, милитаризация приграничных с Россией стран не могут не привести к усилению гонки вооружений и эскалации обстановки в регионе. Наши партнёры готовы признать, что сейчас нужна деэскалация ситуации.

– Как складываются отношения между Россией и входящей в НАТО Турцией?

– Сейчас наши отношения с Турцией, нашим соседом и партнёром, находятся на подъёме по всем направлениям: в политике, экономике и в военно-техническом сотрудничестве. Мы взаимодействуем по Сирии. Турецкая сторона является одной из сторон – гарантов астанинского процесса. Без взаимодействия было бы невозможно решить ряд вопросов политического урегулирования в Сирии, таких как создание зоны деэскалации в Идлибе. В скором времени планируется поставка Турции первой части комплекса С-400. Мы активно взаимодействуем и по другим проектам.

– Как бы вы могли прокомментировать ситуацию с поставкой Турции С-400 и реакцией на эту сделку Вашингтона?

– Наши турецкие партнёры проявили потрясающую твёрдость духа, несмотря на мощнейшее давление США из-за проекта С-400.

По своей надёжности, тактико-техническим характеристикам и боевой эффективности этот ЗРК превосходит все существующие комплексы на Западе. С-400 предназначен для уничтожения всех современных и даже перспективных целей воздушно-космического нападения. Данный ЗРК способен поражать цели, летящие со скоростью 4800 м/c, которые ещё даже не созданы. Этот комплекс может сбивать все летательные аппараты, построенные по аэродинамической схеме, крылатые и баллистические ракеты, их отделяющиеся головные части.

У С-400 есть ещё одно преимущество – он конкурентоспособен по цене по сравнению с западными аналогами. Данный комплекс хотят приобрести не только страны Ближневосточного региона, но и другие государства. В этом направлении ведутся контакты.

– На какой стадии находится диалог с Турцией по Идлибу?

– Мы создали вместе с турецкими партнёрами в этой провинции так называемую зону демилитаризации. Она предназначена для вывода тяжёлых систем вооружений и боевиков. Мы ведём очень активную работу с Анкарой по организации силами военно­служащих РФ и Турции скоординированного патрулирования в этой зоне.

– США ранее объявили о победе над ИГ в Сирии. Есть ли у вас опасения по поводу того, что эта террористическая организация может вернуть под свой контроль ряд территорий на восточном берегу Евфрата?

– Тезис США об уничтожении ИГИЛ не в полной мере соответствует действительности. Это не совсем спокойный регион. В нём сохранилась инфраструктура боевиков, действуют остатки отдельных бандформирований. Мы считаем, что необходимо прекратить их поддержку и позволить правительственным войскам Сирии завершить операцию по освобождению своей территории от всех бандитских группировок. В противном случае угроза возвращения ИГИЛ останется.

– Вы не опасаетесь того, что боевики появятся на севере Африки, в районе Сахеля, или уйдут в Афганистан и Центральную Азию?

– Они перемещаются из одного государства в другое – к сожалению, такова реальность. Боевики уже переходили в район Северной Африки, в частности в Ливию, спускались в Центральную Африку, доходили до юга материка. Они также перетекают в Афганистан — одни закрепляются на афганской территории, другие направляются в Юго-Восточную Азию. Боевики представляют угрозу для стран Центральной и Средней Азии. В конце концов, они есть и в Европе – терроризм и экстремизм трансграничны.

– Готова ли Россия сотрудничать с Китаем по противодействию террористическим организациям в Центральной Азии?

– Мы взаимодействуем с КНР, в том числе и по вопросам борьбы с терроризмом. Проводятся активные контакты по линии наших специальных служб, деятельность которых направлена на противодействие сепаратизму и экстремизму. Кроме того, в рамках Шанхайской организации сотрудничества мы создали Региональную антитеррористическую структуру. Проводится очень активная работа, в том числе и по линии экспертной группы, которая была учреждена по инициативе Министерства обороны России.

– Вашингтон не скрывает своего намерения свергнуть режим в Венесуэле, затем – на Кубе и в Никарагуа. Как будет развиваться ситуация в этом регионе?

– Обстановка в Венесуэле остаётся очень сложной. Власти США объявили своим врагом руководство этой страны, на очереди новые жертвы – Куба и Никарагуа. Происходит полное игнорирование и попрание норм международного права, всех правил приличия. У США в запасе есть и силовой вариант действий, которым они пугают всех. Однако он не отвечает интересам самих Соединённых Штатов, поскольку может ещё больше сплотить население вокруг правительства Венесуэлы. Кроме того, этот шаг может негативно настроить против Вашингтона страны Латинской Америки.

США не гнушаются никакими инструментами: широко используют инструменты гибридных войн, цветных революций, готовят руководителей и функционеров радикальных движений. На вооружении – подкуп, угрозы, секторальные санкции. В общем, оказывают всевозможное давление на власти Венесуэлы. Проводится операция под названием «блэкаут» – плановое рукотворное отключение объектов энергетики, которое негативно влияет на обстановку в стране и обостряет экономический кризис.

Нынешнее законное правительство во главе с Николасом Мадуро контролирует ситуацию – вооружённые силы готовы отразить внешнюю агрессию. Мы оказываем поддержку Венесуэле в рамках военно-технического сотрудничества, в части восстановления вооружения и боевой техники. Между нашими странами действует ряд соглашений, которые мы соблюдаем.

– Какие шаги нужно предпринять, чтобы сделать мир более безопасным?

– Всем нам нужно объединить свои усилия в борьбе с терроризмом. Не делить боевиков на плохих и хороших. Не подпитывать терроризм всем необходимым – финансами, вооружением, техникой, материальными средствами.

Мария Томиленко, «Красная звезда»

Сирия. США. Венесуэла. Весь мир. Россия > Армия, полиция > redstar.ru, 24 апреля 2019 > № 2964727 Александр Фомин

Кровавый глобализм

сирийский след цейлонских терактов

Исраэль Шамир

Страшное массовое убийство в христианских храмах на Шри Ланке – и когда, в самый святой день Западного Христианства, на Пасху (совпавшую с русским Вербным Воскресеньем) – потрясло своим ужасом. Восемь взрывов, террористы-самоубийцы, храмы и отели, три сотни жертв – такого размаха теракт мир давно не видел.

Сравнили его с 9/11, с 11 сентября 2001 года, но различия бросаются в глаза. Тогда на виновных сразу указали, хотя доводы были очень сомнительными – например, не запылившиеся паспорта похитителей самолетов, которые легко пережили пожар и взрыв, и достались полиции целенькими.

На этот раз – всё наоборот. Цейлонские теракты ничего мифического не содержали. И однако… Западная пресса ни словом не называла и не намекала на исполнителей-террористов. Только на третий день в газетах выплыло название экстремистской исламистской группы National Thowheeth Jama’ath, связанной с разгромленным, но живым Исламским Государством. Но и тогда в западных СМИ постарались запутать ситуацию. Хотя удар был нанесен по христианским церквам и пострадали христиане – Обама и Клинтон, лидеры глобалистского толка, назвали жертв (как договорились!) Easter worshippers, «праздновавшие Пасху».

Конечно, не все сразу становится ясным. На Шри Ланке своего домашнего терроризма было немало. Две крупные общины острова – сингальцы-буддисты и тамилы-индуисты – вели долгую гражданскую войну и вовсю использовали террористов-самоубийц. Только к этому нападению на христиан те террористы отношения явно не имели. Христиан на острове не так много, чтобы вызвать подобную реакцию. Да и не было конфликта между мусульманами и христианами Шри Ланки.

Для стороннего наблюдателя понятно, что произошло нападение на христиан в христианских церквах в христианский праздник – чудовищная «ответка» на бойню в Крайстчёрче, в Новой Зеландии, где фанатик расстрелял мусульман в мечети.

Местных дурней-исламистов использовали глобальные структуры – к этому выводу приходят власти островного государства. Выбор места связан и с тем, что на Шри Ланке идет борьба между интересами Китая и Запада. Китай выигрывает – и американские спецслужбы могут воспользоваться своими агентами в исламистских структурах, чтобы вызвать кризис на острове и усилить своих сторонников в Коломбо.

Отметим, что за несколько дней до этого в Париже вспыхнул Собор Парижской Богоматери, причем чем дальше, тем больше сомнений появляется по поводу официальной версии («случайное самовозгорание»). Уже стало известно, что электричество было отключено, что сигнализация почему-то указала на неверное место пожара; заговорили о том, что случайный окурок не смог бы разжечь вековые дубы. Поджог? Неужели христианство под ударом?

RT была первым каналом, указавшим, что кровавый след ведет к Сирии, к террористам-такфиристам Исламского Государства. К тем самым, которых подпитывали, поддерживали и поощряли Соединенные Штаты, Англия, Франция и Израиль. О которых они плакали, когда их вышибали из Алеппо и из прочих плацдармов. Которых они спасали и перебрасывали в Европу – а оттуда путь на Шри Ланку был открыт.

Россия помогла Башару Асаду и подавляющему большинству сирийского народа победить эту чуму, в то время, как на Западе талдычили «Асад должен уйти», и защищали «умеренных повстанцев» всею мощью Шестого Флота. Ведь в последнее время мы все больше узнаем о том, как ЦРУ и ее сестры пестовали и укрепляли эту заразу и в Сирии, и в Ираке, и в Ливии, используя ее для разрушения государств Ближнего Востока и Северной Африки.

И «Скрипаль», англо-американская операция в Солсбери ставила целью укрепление фантазии о химических атаках в Сирии, от которых страдали несчастные такфиристы. Поэтому сейчас они замалчивают след из Коломбо в Сирию, где американцы продолжают переброску уцелевших такфиристов из последних анклавов в Европу.

Есть тому и другие признаки. Глобалисты в Европе продолжают массовую перекачку населения Ближнего Востока в Европу – вопреки воле народов Европы. Да и Ближнему Востоку нужны свои специалисты, а именно специалисты первыми бегут в Европу. Европе нужны свои граждане – и их не следует заменять. А в возникшей гремучей смеси легко находят себе убежище и такфиристы, выращенные в Сирии и Ираке.

Для того, чтобы раскачать гражданскую войну и конфликт, спецура США и Западной Европы одновременно поощряет и монстров, расстрелявших мечети в Новой Зеландии, и зверей, разбомбивших «в ответ» церкви в Коломбо. А власти Европы замалчивают, кто на самом деле стоит за поджогом Нотр-Дам в Париже и за Кровавой Пасхой на Шри Ланке.

По большому счету олигархи Европы предпочитают привести мавров и развязать небольшую гражданскую войну, нежели прилично платить своим европейским рабочим. Пусть сгорит мир, лишь бы не пострадали доходы.

Есть и более мрачные силы, которые мечтают столкнуть лбами христианство и ислам. Эти силы были отодвинуты на второй план, когда Европа принялась принимать беженцев с Востока, но сейчас они видят для себя шанс снова выйти вперед. Не случайно в день, когда вспыхнул парижский собор, загорелась и мечеть эль Акса в Иерусалиме – только что ту быстро потушили.

Позиция России представляется вменяемой и выдержанной. Россия стоит за полное возвращение сирийских беженцев домой в Сирию – там война окончилась и нужно отстраивать страну. Русские компетентные органы полностью прекратили прием беженцев из союзной Сирии. Россия помогает законному правительству Дамаска добить недобитков, несмотря на возражения Вашингтона, Парижа и Лондона.

В России, как и на Ближнем Востоке, мусульмане живут вместе с православными испокон веков, и поэтому россияне не боятся вызвать нежелательные эмоции, когда они сражаются против исламистских фанатиков. Мы знаем, что подавляющее большинство мусульман поддерживает эту борьбу с фанатиками. И поэтому нам не нужна тактика страуса, к которой прибегают на Западе. И христианская вера сильна, как никогда в России, которая ждет Светлого и скорого Христова Воскресения.

Шри-Ланка. Сирия. Новая Зеландия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > zavtra.ru, 22 апреля 2019 > № 3001566 Исраэль Шамир

Статья Посла России в Сирии А.В.Ефимова «5-я годовщина воссоединения Крыма с Россией: история, современность, перспективы»

5-я годовщина воссоединения Крыма с Россией:

история, современность, перспективы

16 марта 2014 года жители расположенного на северном берегу Чёрного моря полуострова Крым на всеобщем референдуме приняли решение стать частью России. На следующий день Республика Крым провозгласила независимость, а ещё через день – 18 марта – заключила договор с Российской Федерацией о вхождении в её состав. Таким образом, сегодня мы отмечаем пятую годовщину воссоединения Крыма с Россией. Это хороший повод вспомнить историю этого региона, подвести промежуточные итоги «новой жизни» полуострова и рассмотреть перспективы его развития как субъекта Российской Федерации.

Исторический обзор

История Крыма издревле является частью истории России. Там находится её «духовная колыбель» – г.Херсонес (недалеко от нынешнего Севастополя), где в X в. принял крещение князь Владимир, который вскоре сделал православие официальной религией всей Руси.

В 1783 г., во время правления императрицы Екатерины Великой, Крым был присоединён к России и стал аванпостом нашей страны на южных рубежах.

Яркой героической страницей в истории русского Крыма стала Крымская война 1853-1856 г., в которой Россия противостояла союзу Великобритании, Франции и Османской империи. Ключевым эпизодом той войны стала длившаяся почти год героическая оборона Севастополя – главного города полуострова, центра его культурной и экономической жизни, продемонстрировавшая лучшие качества российских военных, инженеров и врачей.

Спустя почти столетие, во время Второй мировой войны, Севастополь снова оказался в кольце врагов. На этот раз его осадили войска немецких оккупантов. Несмотря на то, что после упорной девятимесячной обороны город был оставлен советскими войсками, мужество его жителей, советских моряков и солдат, почти год сковывавших действия крупных сил противника на юге страны, стало огромным вкладом в итоговую победу СССР в той войне.

С первых лет нахождения в составе России Крым стал местом притяжения творческих сил нашей страны. Ему посвящено множество стихов величайшего русского поэта А.С.Пушкина. С Крымом связан и один из первых литературных успехов Л.Н.Толстого – «Севастопольские рассказы» молодого офицера, участвовавшего в первой обороне Севастополя, быстро стали «бестселлером» своего времени, обратив внимание читающей публики на талантливого писателя. Простой список произведений русских поэтов, писателей и художников, посвящённых Крыму, занял бы несколько номеров этой газеты.

Таким образом, Крым – это неотъемлемая часть истории России, место воинской славы нашей страны и средоточие её творческого потенциала.

В 1954 году полуостров по административно-хозяйственным соображениям был передан советскими властями Украинской Советской Социалистической Республике, входившей в состав СССР. Тогда, в едином государстве, мало кто мог представить, какие последствия повлечёт за собой этот шаг.

Во время распада Советского Союза русский народ стал самым большим разделённым народом Европы. Среди наших соотечественников, которые продолжали говорить по-русски и считать себя носителями русской культуры, но волею судеб оказались гражданами других стран, были и два с лишним миллиона жителей Крыма.

На протяжении четверти века, пока киевские власти сохраняли хотя бы подобие здравомыслия, Москва не предприняла ни одной попытки пересмотреть итоги соглашений, завершивших существование Советского Союза, оспорить установленные ими границы. Однако в феврале 2014 г. в результате государственного переворота, поддержанного рядом западных стран, к власти в Киеве пришли радикальные националистические силы, одним из приоритетов которых была тотальная «украинизация» страны и маргинализация других проживавших на Украине народов, в первую очередь русских.

Народ Крыма не захотел жить в стране с таким правительством и на открытом всеобщем референдуме, в присутствии международных наблюдателей, подавляющим большинством голосов (больше 95% при явке более 80%) решил стать частью России. Именно этим волеизъявлением крымчан и руководствовался Президент России В.В.Путин, подписывая соглашение о вхождении в состав нашей страны Республики Крым.

Юридический аспект

Необходимо подчеркнуть, что воссоединение Крыма с Россией основано на международном праве и в полной мере ему соответствует. Провозглашение независимости Республики Крым и ее вхождение в состав Российской Федерации стало абсолютно законной формой реализации права народа Крыма на самоопределение в ситуации, когда на Украине при поддержке извне произошел государственный переворот с применением силы.

Как известно, основополагающими принципами международного права являются право народов на самоопределение и принцип территориальной целостности государств. Их соотношение определено в Декларации 1970 года о принципах международного права и в Венской декларации Всемирной конференции ООН по правам человека 1993 года. Суть заключается в том, что принцип территориальной целостности должен быть обусловлен соблюдением равноправия всех народов, проживающих на данной территории.

В случае с Крымом именно последовательно осуществлявшаяся всеми украинскими администрациями политика ущемления прав крымского населения вкупе с намерением людей, пришедших к власти в стране в 2014 г., проводить планомерную линию на дискриминацию русскоязычного населения страны, сделала крымский референдум о самоопределении абсолютно легитимным с точки зрения основных международных актов.

Крым сегодня

Несмотря на непростое наследие «украинского периода», включающее низкий уровень доходов населения, неудовлетворительное состояние большинства инфраструктурных объектов и т.д., Крым сегодня – один из наиболее динамично развивающихся регионов России.

Прогресс наблюдается почти во всех основных секторах крымской экономики, фиксируется устойчивый рост доходов регионального бюджета, набирает обороты жилищное строительство, есть признаки оживления в промышленности, сельском хозяйстве, укрепляет свои позиции традиционно важный курортно-туристический сектор.

Основной задачей сейчас является доведение уровня жизни населения (по последним данным это около 2 млн. человек) и развития экономики Крыма до общероссийских показателей, а также формирование условий для обеспечения устойчивого экономического роста на полуострове, гармонизация межнациональных отношений, эффективное использование туристско-рекреационного потенциала, формирование сети автомобильных дорог, портов, обеспечение транспортного сообщения с материковой частью Российской Федерации.

На этом направлении уже достигнуты серьёзные успехи. С 2015 г. реализуется рассчитанная на период до 2022 г. Федеральная целевая программа «Социально-экономическое развитие Республики Крым и города Севастополя» объемом около 15 млрд долл. США, благодаря которой реальные зарплаты крымчан, занятых в бюджетном секторе, а также пенсии и пособия в Крыму выросли в 2-2,5 раза и приблизились к общероссийскому уровню. Построены и введены в строй несколько мощных теплоэлектростанций, благодаря чему ликвидирована энергетическая зависимость полуострова от Украины.

На территории Крымского полуострова действует Свободная экономическая зона. В рамках её работы заключено более 250 инвестиционных соглашений, реализуется около 200 проектов с общим объёмом капиталовложений свыше 2,4 млрд долл. США, планируется создать 14 тыс. рабочих мест. Сферами наиболее крупных финансовых вложений являются: сельское хозяйство, строительство, промышленность, курорты и туризм, транспорт.

В г.Симферополь открыт новый международный аэропорт, отремонтированы сотни километров дорожного полотна, существенно увеличены объёмы строительства жилья. Одним из важнейших достижений стало, конечно, возведение 19-километрового Крымского моста, сорвавшего попытки украинских властей установить транспортную блокаду полуострова.

Основной чертой общественных процессов в Крыму является устойчивая и массовая поддержка крымчанами политического курса федеральных властей. Это продемонстрировали итоги выборов Президента Российской Федерации 18 марта 2018 г., отмеченные высокой явкой (71,43% от избирательного списка) и уверенной победой В.В.Путина (92,2% голосов).

В Крыму сложилась атмосфера межнационального согласия, характеризующаяся учетом интересов всех нацменьшинств. Государство обеспечивает безусловное соблюдение международных обязательств в правочеловеческой сфере. Многонациональное население Крыма в полном объеме реализует свои права на свободу слова и собраний, обучения на родном языке, включая имеющие статус государственных крымско-татарский и украинский.

Крупнейшее из национальных меньшинств – крымских татар – представляют более чем 30 авторитетных НКО, объединяющих примерно 30 тыс. человек. В тесном взаимодействии с крымскими властями функционирует созданный в феврале 2018 г. Координационный совет общины. Крымские татары представлены во всех органах государственной власти полуострова, в т.ч. в силовых структурах и правоохранительной сфере, пропорционально их доле в населении субъекта Федерации.

Несмотря на достигнутые успехи, мы осознаём, что нам ещё предстоит преодолеть ряд трудностей. В первую очередь имею в виду санкционное давление. В этом смысле у Крыма и Сирии немало общего. Именно поэтому крайне важным сейчас представляется наращивание сирийско-крымского сотрудничества и обмен опытом по минимизации последствий незаконных односторонних рестрикций.

Сирия и Крым

Этот раздел необходимо начать с выражения признательности руководству Сирии за принципиальную и последовательную позицию по развитию отношений с Крымом как частью Российской Федерации. Благодаря такому курсу руководства САР в последние годы мы наблюдаем активное развитие отношений российского региона с Сирией в целом и сирийскими провинциями в частности.

Перечислю главное. В ноябре 2017 г. сирийская делегация высокого уровня приняла участие в учредительном собрании Ассоциации друзей Крыма. В апреле прошлого года сирийская делегация во главе с министром экономики и внешней торговли САР М.Аль-Халилем, в составе которой было 80 человек, посетила IV Ялтинский международный экономический форум. Тогда же были установлены побратимские отношения между Ялтой и Латакией.

В рамках ответных визитов в сентябре прошлого года крымская делегация во главе с заместителем Председателя Совета министров Крыма Г.Л.Мурадовым участвовала в юбилейной, 60-й Дамасской международной ярмарке, а 15-16 октября прошлого года, в ходе пребывания в Сирии делегации Республики Крым под руководством Главы Республики С.В.Аксенова были достигнуты договоренности об открытии в Крыму крымско-сирийского торгового дома и создания совместной судоходной компании. Сейчас мы активно работаем над их реализацией.

В январе этого года Сирию посетил губернатор Севастополя, заключивший договор о сотрудничестве с сирийской провинцией Тартус.

Не сомневаюсь, что всё это – только начало серьезного многоформатного сотрудничества, которое пойдёт на пользу нашим странам.

http://alwatan.sy/archives/191373

Россия. Сирия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 19 марта 2019 > № 2943507 Александр Ефимов

Ответы на вопросы журналистов

По окончании расширенного заседания коллегии МВД России Владимир Путин ответил на вопросы журналистов о взаимодействии органов внутренних дел и бизнес-сообщества, а также об итогах прошедших накануне переговоров Президента России с Премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху.

Вопрос: Владимир Владимирович, разрешите вопрос. Сейчас на коллегии была поднята тема взаимодействия бизнес-сообщества с МВД. Что конкретно имеется в виду? Было заявлено, что отписки не нужны, что у МВД есть свои мысли на этот счёт, и они в какой-то степени оправданны. Какой основной месседж Вы вкладываете, говоря о взаимодействии?

В.Путин: Проблема существует, она хорошо известна. В стране в целом (граждане – это одно, а бизнес-сообщество – тем более) взаимодействие с правоохранительными органами считают критически важным для создания благоприятных условий развития бизнеса. И думаю, что они правы, так оно и есть. Но и наши правоохранительные органы признают, что много здесь возникает вопросов и проблем. В том числе необходимо совершенствовать и действующие законы, с тем чтобы они создавали объективные условия невозможности нарушения своего служебного долга представителем правоохранительных органов, но в то же время чтобы и бизнес-сообщество действовало в рамках известных правил, стабильных законов, которые обеспечивали бы интересы подавляющего числа граждан, а не только бизнес-сообщества.

Прежде всего имеются в виду различного рода проверочные мероприятия, с тем чтобы оградить людей, потребителей товаров, услуг от недоброкачественных товаров, от услуг, которые не отвечают современным стандартам и так далее. А взаимоотношения между правоохранительной сферой и бизнес-сообществом всегда в центре внимания, да и, кстати говоря, не только в нашей стране, но и в других странах. Предприниматели, как всегда, жалуются на определённые злоупотребления, а вот Министр сегодня в своём докладе упомянул о том, что представители бизнес-сообщества часто сами обращаются в правоохранительные органы за защитой своих интересов, не в суд идут, а именно в правоохранительную сферу. Вот я уже сказал, что у меня есть основания полагать, что они идут не просто с улицы, как рядовые граждане, а идут по каким-то своим связям в этой правоохранительной сфере, на которой лежит всё-таки особая ответственность, так же как и на водителях, которые управляют автомобилем, а это средство повышенной опасности. На сотрудников правоохранительных органов особые обязанности возложены, чтобы не получилось так, что сами бизнесмены во всём и виноваты. Как у классика – унтер-офицерская вдова, которая сама себя и высекла.

Но, безусловно, я не могу не согласиться с тем, что нужно уделить этому особое внимание. Мы договорились о том, что в рамках рабочей группы, которая создана в Администрации, вместе с представителями правоохранительных органов, с представителями прокуратуры, суда, мы вместе подумаем над тем, как и что нужно сделать для совершенствования действующих законов и создания на их базе нужной нам правоприменительной практики. Об этом, собственно говоря, и шла речь.

Вопрос: Владимир Владимирович, извините, что отвлекаем Вас. Вчера после переговоров с Нетаньяху пресс-конференции не было. Сам Нетаньяху, тем не менее, заявил, что будет создана рабочая группа между Израилем и Россией по выводу иностранных войск из Сирии. Первый вопрос: так ли это? И второй вопрос: как Вы вообще оцениваете сейчас ситуацию в этой стране?

В.Путин: Это не моё дело точно – давать оценки ситуации в той или иной стране, в данном случае в Израиле.

Вопрос: Нет-нет. Я про Сирию спрашивал. Про ситуацию в Сирии.

В.Путин: В Сирии ситуация, мне кажется, достаточно известна. Мы довольно открыто даём информацию и максимально её даём, ситуация стабилизировалась. Существуют ещё отдельные очаги сопротивления террористов, но они подавляются сейчас. Я думаю, что в ближайшее время это произойдёт окончательно. Хотя есть такая зона, как Идлибская зона, на правом берегу Евфрата ещё не всё стабильно. Над этим нужно работать, мы вчера об этом с Премьер-министром говорили.

Что касается рабочей группы, то идея заключается в том, чтобы со всеми заинтересованными сторонами – это прежде всего, конечно, Сирийская Арабская Республика, руководство Сирийской Арабской Республики, может быть, оппозиция, страны региона, все, кто вовлечён в этот конфликт, – создали бы такую рабочую структуру, которая бы занялась окончательной нормализацией уже после подавления последних очагов терроризма. Связано это в том числе и с выводом всех вооружённых сил с территории Сирийской Арабской Республики и с воссозданием в полном объёме сирийской государственности, с сохранением её территориальной целостности. Мы всегда об этом говорили, это полностью соответствует российской позиции. Вот вчера мы этот вопрос и обсуждали.

Что касается развития наших двусторонних связей, то они развиваются весьма поступательно. Надо отдать должное, израильское руководство много предпринимает для этого усилий, Премьер-министр Нетаньяху работает над этим лично, и мы знаем его отношение к результатам Второй мировой войны, к роли Советского Союза, Красной армии. Вы слышали об инициативе создания мемориала, связанного с жертвами блокады Ленинграда, мы, разумеется, очень благодарны израильской стороне за эту работу. Постараюсь принять участие в открытии этого мемориала в Израиле. Мы надеемся, что, несмотря на внутриполитические события, предвыборную ситуацию, как бы она ни сложилась, преемственность в развитии российско-израильских отношений будет сохранена.

Россия. Израиль. Сирия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика. Приватизация, инвестиции > kremlin.ru, 28 февраля 2019 > № 2903918 Владимир Путин

Пресс-конференция по итогам встречи президентов России, Ирана и Турции

По окончании трёхсторонней встречи глав государств – гарантов Астанинского процесса содействия сирийскому урегулированию Владимир Путин, Хасан Рухани и Реджеп Тайип Эрдоган дали совместную пресс-конференцию.

В.Путин: Уважаемые коллеги! Друзья! Уважаемый господин Рухани! Уважаемый господин Эрдоган! Дамы и господа!

Только что мы с Президентом Ирана господином Рухани и Президентом Турции господином Эрдоганом завершили весьма обстоятельные переговоры по Сирии. Они прошли в конструктивном и деловом ключе. Отмечу, что наши встречи в трёхстороннем формате приобрели регулярный характер. Сегодня провели уже четвёртый саммит. Столь плотная координация позволяет нам эффективно выстраивать работу, нацеленную на достижение долгосрочной нормализации в Сирийской Арабской Республике.

Вместе с партнёрами определили ключевые направления дальнейшего взаимодействия в деле урегулирования сирийского кризиса. Достигнутые на этот счёт договорённости нашли отражение в итоговом совместном заявлении. Очень важно, что наши три страны намерены укреплять сотрудничество в рамках Астанинского процесса, доказавшего свою востребованность. Мы будем и далее наращивать усилия по борьбе с терроризмом, продвижению межсирийского диалога и улучшению гуманитарной ситуации в Сирии.

Условлено продолжить практику проведения регулярных встреч на экспертном уровне с участием делегаций стран-гарантов, сирийских сторон, правительства и оппозиции, а также представителей Организации Объединённых Наций. Договорились, что очередной, 12-й раунд таких консультаций пройдёт в Астане в конце марта – начале апреля.

Астанинская тройка поддерживает плотные контакты с заинтересованными региональными странами и международными структурами. От некоторых государств поступили обращения о подключении к Астанинскому формату в качестве наблюдателей. В этой связи поручили министрам иностранных дел наших стран проработать возможность предоставления им такого статуса.

Подчеркну, благодаря весомому вкладу России, Ирана, Турции созданы благоприятные условия для перехода Сирии к мирному строительству. Мы убеждены, добиться устойчивой стабильности в Сирийской Арабской Республике можно только политико-дипломатическими методами в соответствии с резолюцией 2254 Совета Безопасности ООН и при строгом соблюдении принципов единства, суверенитета и территориальной целостности страны.

По нашему общему мнению, только сами сирийцы должны определять будущее своей родины. Других вариантов разрешения кризиса в Сирии нет. Именно в таком ключе рассмотрели вопросы, связанные с продвижением внутрисирийского политического процесса, условились совместными усилиями способствовать скорейшему запуску Конституционного комитета, который призван заняться основополагающими аспектами будущего государственного устройства Сирийской Арабской Республики. Кандидаты для вхождения в его состав по большей части согласованы сирийским правительством и оппозицией. Теперь необходимо утвердить список участников комитета и выработать регламентации по ключевым параметрам его функционирования. Как представляется, успех политического процесса в Сирии поможет дальнейшей нормализации отношений Дамаска с арабскими странами, восстановлению членства республики в Лиге арабских государств, послужит интересам безопасности и стабильности на Ближнем Востоке в целом.

В ходе переговоров лидеры «тройки» подтвердили приоритетность ликвидации любой деятельности террористических группировок на сирийской территории. В этой связи обсуждены пути реализации российско-турецкого меморандума по Идлибской зоне деэскалации. Отмечу, что иранские и турецкие коллеги готовы сообща работать в целях окончательного снятия напряжённости и стабилизации в Идлибе. Договорились предпринять на этот счёт дополнительные шаги. Исходим из того, что поддержание режима прекращения боевых действий не должно идти в ущерб усилиям по борьбе с терроризмом. Поэтому, хотел бы ещё раз повторить, создание Идлибской зоны деэскалации является временной мерой. Агрессивные вылазки боевиков не должны оставаться безнаказанными.

В ходе переговоров речь также шла и о том, как повлияют на дальнейшее развитие ситуации в Сирии объявленные планы Соединённых Штатов Америки о выводе войск из северо-восточных районов страны. По нашему общему мнению, реализация таких шагов стала бы позитивным шагом, помогла бы стабилизировать обстановку в данном районе Сирии, где в конечном итоге должен быть восстановлен контроль законного правительства.

Большое внимание уделено тематике оказания гуманитарной помощи сирийскому населению, содействию возвращения в страну беженцев. Участники астанинской «тройки» многое делают в этом направлении. При нашей общей поддержке в Сирийской Арабской Республике созданы условия для размещения до полутора миллиона человек. Правительством даны твёрдые гарантии недискриминационного отношения ко всем, кто желает вернуться на родину.

Но чтобы радикально улучшить положение дел в Сирии, снять острые социальные проблемы, возродить экономику, конечно же, нужны коллективные усилия всего международного сообщества. Мы призываем все заинтересованные государства и международные организации, в первую очередь ООН, активизировать помощь сирийцам в налаживании мирной жизни, преодолении последствий вооружённого конфликта.

И в заключение хотел бы искренне поблагодарить иранских и турецких партнёров, Президента Рухани и Президента Эрдогана за содержательные и результативные переговоры сегодня. Уверен, что итоги саммита будут способствовать дальнейшей продуктивной работе в интересах окончательного установления мира и стабилизации ситуации в Сирийской Арабской Республике.

Благодарю вас за внимание.

Х.Рухани (как переведено): Во имя Бога Милостивого Милосердного!

Вначале хотел бы поблагодарить его превосходительство Президента России господина Путина за проведение этого важного саммита в прекрасном городе Сочи, а также поблагодарить за гостеприимство народ и Правительство России и выразить признательность.

Это четвёртая встреча трёх стран на уровне президентов в рамках астанинского формата. И наша общая цель – это решительная борьба с терроризмом, возвращение стабильности и безопасности в Сирию, выработка новой конституции, укрепление демократического устройства в Сирии, возвращение беженцев, а также восстановление Сирии.

На сегодняшней встрече президентов трёх стран, которая была очень полезной и откровенной, мы обсуждали необходимость продолжения борьбы с терроризмом в оставшихся регионах, в том числе в Идлибе, мы подчеркнули этот вопрос. И абсолютно все согласились с тем, что необходимо снижение напряжённости, а также присутствие сил стран – гарантов на временной основе.

Идлиб является частью Сирийского государства, и там надо провести очищение от террористов. Террористы под любым названием, под любой вывеской должны уйти из этой страны. Есть большая обеспокоенность относительно будущего этих террористов. Некоторое количество этих террористов находится в тюрьмах, и если они будут возвращаться в свои страны, они опять будут затевать террор и смуту в своих странах и во многих регионах, которые мы наблюдаем.

Мы очень обеспокоены тем, что они перебросят часть ИГИЛ в Афганистан, и это может быть очень опасным для всего региона Центральной Азии, а также и других частей мира. Мы не должны им оказать помощь.

И вторая наша обеспокоенность по поводу Соединённых Штатов заключается в том, что если они по внешним признакам выйдут из Сирии, наша информация говорит о том, что они по–прежнему будут продолжать вмешиваться во внутриполитические дела Сирии. И не важно, сколько американцев находится на сирийской земле. Важно позволить сирийцам принимать решения относительно своего будущего. Территориальную целостность Сирии мы все уважаем, и мы на сегодняшней встрече подчеркнули [необходимость сохранения] территориальной целостности Сирии.

Мы считаем, конечно же, что безопасность соседних стран с Сирией тоже надо обеспечить, в том числе безопасность Турции. Турция должна, конечно же, испытывать чувство безопасности со стороны Сирии. И мы хотим братских, дружеских отношений между всеми соседями Сирии, чтобы у соседей Сирии были дружеские и братские отношения. И чтобы это создало долгосрочную безопасность для Сирии.

Поэтому надо обратить внимание и на территориальную целостность Сирии, надо обращать внимание на права сирийских курдов, надо обращать внимание на ликвидацию террористических группировок, надо обращать внимание на безопасность Турции. Поэтому, конечно же, мы обращали на все эти аспекты очень большое внимание на встрече.

Незаконное, нелегитимное вмешательство, которое сегодня осуществляет сионистский режим в Сирии, тоже вызывает обеспокоенность у сирийского народа, а также у других народов региона. Израильтяне тогда, когда хотят, со стороны Ливана нарушают воздушное пространство Сирии, когда хотят – бомбят.

И, к сожалению, Организация Объединённых Наций, и ответственные лица в мире по отношению к таким постоянным агрессиям сохраняют молчание, и это молчание означает, что они не хотят полной безопасности в Сирии и в регионе.

Мы очень рады, что три страны-гаранта предпринимают свои усилия, свои меры, а также прикладывают огромные усилия к снижению напряжённости в Сирии, а также к тому, чтобы долгосрочная стабильность вернулась в Сирию.

И мы с самого начала считали, что урегулирование сирийской проблемы – политическое, у неё нет военного решения. И мы надеемся, что сирийский народ после долгих лет страданий будет иметь будущее, полное спокойствия и безопасности. Международное сообщество должно прикладывать усилия к тому, чтобы как можно скорее беженцы вернулись в свои родные дома, и прикладывать усилия к восстановлению Сирии.

Я думаю, что наше сотрудничество, сотрудничество наших трёх важных стран, в этом регионе очень важно и будет способствовать возвращению безопасности на эту территорию. Может быть, никто не думал, что безопасность вернётся в Сирию. Дамаск может продолжать своё управление, и все проблески надежды будут открыты для сирийского народа. Поэтому сотрудничество наших трёх стран для безопасности, мира на глобальном уровне является очень важным. Мы считаем, что все страны, а также и Организация Объединённых Наций должны этому процессу способствовать. Такая модель может стать очень хорошей моделью для урегулирования региональных проблем. И так как наши три страны прикладывают усилия для Сирии, мы заинтересованы в том, чтобы три наши страны прикладывали усилия для обеспечения безопасности в регионе в целом. И кроме Сирии, мы могли бы это сотрудничество распространять на все вопросы, в которых мы заинтересованы.

Спасибо вам огромное.

Р.Т.Эрдоган (как переведено): Дорогой мой друг господин Путин! Господин Рухани! Уважаемые члены делегации! Уважаемые представители СМИ!

Сердечно приветствую всех присутствующих в зале.

В начале своего выступления хочу выразить благодарность за гостеприимство, оказанное господином Путиным.

Пользуясь случаем, хочу выразить соболезнование всему народу Ирана в связи с произошедшим вчера инцидентом в лице господина Рухани. Пусть Аллах упокоит души погибших в результате нападения. Желаю скорейшего выздоровления раненым.

Мы очень хорошо понимаем наших иранских братьев, потому что на протяжении 34 лет мы продолжаем борьбу с террористической организацией PKK. В результате нападения этой террористической организации погибли десятки тысяч наших граждан. Несомненно, в какой бы структуре ни существовала террористическая организация, в конце концов она будет разгромлена. Несомненно, будь в Иране, будь в нашей стране, все террористические организации будут разгромлены.

Сегодня мы провели с господами президентами продуктивные, успешные встречи. Мы рассмотрели результаты проведённых встреч, а также работу по обеспечению мира и стабильности в Сирии. Вместе проконсультировали все шаги, которые можно осуществить, для завершения конфликтов на этой территории, обеспечения перемирия, а также другие вопросы, касающиеся в первую очередь Идлиба, были в повестке дня.

Хочу особо подчеркнуть, что урегулированию ситуации в Идлибе мы придаём большое значение. Действительно, за последние восемь лет наши сирийские братья очень много страдали и заплатили очень дорого за всё это. Мы желаем, чтобы ни в Сирии, ни в других регионах, ни в Идлибе не было новой трагедии, новых гуманитарных кризисов.

Турция приложила очень много усилий, для того чтобы, несмотря на все трудности, несмотря на провокации некоторых стран, сохранить спокойствие в Идлибе. Мы будем продолжать делать всё возможное для выполнения идлибского меморандума.

Я передам моим друзьям, российскому Президенту и иранскому Президенту, наше отношение относительно перемирия, которое должно соблюдаться. Мы решительно подтвердили свою решимость относительно сохранения статуса по зоне деэскалации в Идлибе, а также провокационных инициатив, которые мы должны предотвратить.

Дорогие представители СМИ!

Мы дали оценку решению Соединённых Штатов Америки, которые собираются вывести войска из Сирии. Несомненно, если это произойдёт, решение господина Трампа в этом имеет большое значение, процесс вывода войск не должен превратиться в вакуум власти или в поле для власти YPG или же ДАИШ.

Мы придаём большое значение скоординированным действиям с Россией и Ираном в процессе вывода войск Соединённых Штатов из Сирии. Таким образом, мы считаем, что мы должны учитывать территориальную целостность Сирии, а также устранение террористических организаций, этих угроз в рамках этого процесса.

Мы должны знать, что зоны безопасности, которые будут образованы, не должны быть отданы под власть террористов. Турция, хочу отметить особенно, никоим образом не разрешит образование террористического коридора на своих южных границах.

В этом плане мы ожидаем поддержку от наших астанинских партнёров, это касается также относительно образования безопасной зоны. В этом плане мы сегодня также упоминали Аденское соглашение. Наше будущее в этом плане может быть и также рассмотрено.

Сегодня также мы обсуждали, что можно сделать для политического разрешения и в каком процессе разрешения мы находимся. Считаем, что в самое кратчайшее время должен быть образован комитет, скоординированный с ООН, и должен этот комитет действовать в кратчайшие сроки.

Три страны-гаранта сделали очень много для политического разрешения вопроса. Когда мы уже прошли море, мы не имеем права утопить себя в речке, нам необходимо достичь обязательно успешного результата, несмотря на все круги, которые питаются хаосом и нестабильностью.

Дорогие друзья!

Мы также пришли к согласию, что в самое кратчайшее время нам необходимо всё–таки завершить работу по образованию конституционного комитета.

Дорогие представители СМИ!

В ходе своих встреч мы рассмотрели процесс возвращения беженцев в свои родные края. Около 3 миллионов 600 тысяч сирийских беженцев переместились в нашу страну. Мы являемся именно той страной, которая приютила у себя наибольшее число беженцев в мире.

В самые трудные времена мы приняли у себя в стране наших сирийских братьев. Невзирая на этническое происхождение, на религиозное происхождение, на культурное происхождение, мы приютили у себя в стране всех беженцев, которые бежали от жестокости режима, а также от жестокости террористических организаций.

Мы поддерживаем, положительно относимся к вопросу добровольного возвращения беженцев и координации действий с ООН.

Действительно, если посмотреть, в результате наших военных операций под названием «Оливковая ветвь» и «Щит Евфрата» 300 тысяч сирийских беженцев вернулись на свои родные территории, очищенные от террористов. Эти люди уже живут в более безопасных регионах, в своих родных краях в результате мер, которые приняла наша страна. Эта модель, которая открыла путь для возвращения беженцев, считаю, может быть применена также для Манбиджа и восточного Евфрата.

Чтобы облегчить процесс возвращения беженцев, необходимо приготовить гуманитарную инфраструктуру, в плане чего Турция готова сделать всё возможное. Но в этом плане необходимо отметить, что международное сообщество в рамках справедливого разделения этого груза должно сделать тоже всё возможное.

Но, к сожалению, международное сообщество в этом плане проявляет слабость. Несмотря на то что есть круги, которые активно ставят на повестку дня вопрос возвращения беженцев, мы не наблюдаем их действия, когда речь идёт о восстановительных работах.

Желаю, чтобы сегодняшняя наша встреча пошла на пользу народу Сирии, на обеспечение мира и стабильности в Сирии. Три страны – гаранта этого процесса проявили решительность, что сирийский конфликт должен найти своё решение в соответствии с резолюцией ООН 2254.

Мы с господином Путиным и с господином Рухани пришли к согласию, что нам необходимо продолжить наше совещание в рамках этого саммита. Пользуясь случаем, хочу выразить, что в последующие месяцы следующую встречу нашего саммита – мы поделились этим впечатлением с нашими президентами – хотим провести в Турции.

Хочу выразить благодарность господину Путину за гостеприимство, которое он оказал здесь в ходе этой встречи.

Вопрос (как переведено): Во имя Бога Милостивого Милосердного!

Уважаемый господин Рухани, здравствуйте! Здравствуйте, уважаемые президенты России и Турции!

С учётом того, что вы обсудили разные вопросы на этой встрече, как вы видите будущее Идлиба, восточного побережья Евфрата? Какие вопросы в этой связи были обсуждены?

Х.Рухани: Вы знаете, по мнению трёх стран, а также международного сообщества, вся территория Сирии должна находиться под единым контролем легитимного правительства Сирии: что Идлиб, что восточное побережье Евфрата. Поэтому вся территория Сирии принадлежит народу Сирии.

Территориальная целостность, суверенитет Сирии подчёркивались всеми нами и на этой встрече, и на предыдущих встречах мы подчёркивали этот момент. Но на предыдущем саммите мы обсуждали, каким образом провести очищение Идлиба, с тем чтобы гражданскому населению не был нанесён ущерб. Как их размежевать от террористов, какой механизм выработать? И этот механизм до сих пор особого влияния не имел. Поэтому мы опять сегодня обсудили то, что понимается под прекращением боевых действий, под деэскалацией. Это, конечно, временная мера. Террористы должны быть ликвидированы, они должны быть выгнаны из этого региона. Мы должны вернуть суверенитет Сирии.

Что касается восточного Евфрата, сейчас там присутствуют американцы. Мы обеспокоены тем, что они разработали долгосрочный заговор для Сирии в этом регионе. У нас до сих пор сохраняется такая обеспокоенность, выйдут американцы оттуда или не выйдут. Поэтому в регионе, есть условия, когда американцы по–прежнему военно–воздушным путём смогут продолжать свою агрессию.

Наше мнение заключается в том, что восточное побережье Евфрата надо тоже очищать и вернуть правительству Сирии. А также и курдский народ в Сирии считается частью народа Сирии, они должны использовать свои справедливые права, и эти права должны быть обеспечены в будущем Сирии, и они должны иметь свою роль в суверенитете Сирии.

В.Путин: Мы все исходим из того, что одним из принципов урегулирования должно быть соблюдение территориальной целостности страны, Сирии. Это касается и идлибской зоны, это касается прилегающих территорий к Евфрату, в том числе восточной части. И конечно, должна быть продолжена борьба с терроризмом, где бы террористы ни находились. Это первое.

И второе: мы не поддерживаем ничего, что связано было бы с сепаратизмом. Мы исходим из того, что диалог внутри самой Сирии должен привести к тому, что общество и государство будут полностью восстановлены.

Р.Т.Эрдоган: В настоящее время сирийский конфликт мы должны рассмотреть под несколькими аспектами. Мы с Сирией имеем общую границу протяжённостью 900 километров. На юге нашей страны, или же на севере Сирии, образуется террористический коридор. Наша первоочередная задача – устранение этого террористического коридора, потому что этот коридор представляет для нас угрозу.

Другой вопрос касается Алеппо. Как вы знаете, там миграционное движение в больших размерах. И то же самое могло случиться в Идлибе. Но в результате совместного вмешательства, вместе с Россией, нам удалось предотвратить эти миграционные движения. И около 300–400 тысяч жителей продолжают оставаться и жить в своих родных краях. Но, с другой стороны, мы обязаны проявить свою твёрдую позицию в отношении террористических организаций.

С другой стороны, была проявлена инициатива и проведена жестокая борьба с террористами в Африне, а сейчас – относительно восточного Евфрата. Относительно этого вопроса три страны-гаранта находятся на пороге некоторых шагов. Нам необходимо обеспечить реальную целостность Сирии и образовать конституционный комитет, который приведёт к разрешению вопросов.

Вопрос (как переведено): Господа президенты, Соединённые Штаты приняли решение о выходе из Сирии, но они призвали союзников по НАТО образовать наблюдательные зоны на этих территориях. Мы хотим узнать ваше мнение в этом плане.

Господин Путин и господин Рухани, вы сказали, что мы с пониманием относимся к таким озабоченностям. Какие могут быть шаги предприняты в этом направлении в связи с озабоченностью Турции? В этом вопросе Соединённые Штаты выразили своё решение. Но, с другой стороны, мы видим, что коллеги господина Трампа не разделяют его мнение. Если бы это было окончательное решение со стороны Трампа, мы бы наблюдали другую ситуацию. Но сейчас мы видим, что говорят об апреле, о мае. Ещё неизвестно, что случится потом: будут ли выведены войска.

Мы пристально следим за работой в астанинском формате. Вся наша проблема в том, что мы хотим, мы желаем, чтобы территориальная целостность Сирии была обеспечена. Прежде всего необходимо, чтобы Манбидж был освобождён от террористов. Мы не должны отдавать ни одного участка земли в Идлибе террористам. Народ Сирии является законным хозяином этих территорий.

В.Путин: Если говорить об обеспечении безопасности Турции на её южных границах, то мы относимся к этому с пониманием. Исходим из того, что между Турцией и Сирийской Арабской Республикой имеется соответствующий договор, а в нём прописаны принципы совместной борьбы с терроризмом. Это может быть положено в основу для работы и сегодня.

Наши специальные службы и военные ведомства находятся в тесном контакте и активно взаимодействуют на этом направлении. Уверен, что если мы будем действовать так же согласованно, как и до сих пор, то успех будет обеспечен. Но в конечном итоге мы считаем, и господин Президент Турецкой Республики это подтверждает, в конечном итоге исходим, что территориальная целостность Сирийской Арабской Республики будет обеспечена по мере исчезновения террористической угрозы, о которой говорил Президент Турции.

Что касается вывода американских войск, то мы знаем, что Президент Соединённых Штатов Трамп достаточно активно работает над исполнением своих предвыборных обещаний, что весьма редко случается в политической жизни США на практике. Одно из этих обещаний – вывод войск американских из Сирии. Но как было здесь только что отмечено, внутриполитическая ситуация складывается так, что не всегда ему удаётся достичь целей, которые он перед собой ставит.

Что будет происходить дальше, мы не знаем. На сегодняшний день мы констатируем, что больших изменений на территории нет, но исходим из того, что это всё–таки произойдёт. И если это будет так, то единственно верным решением вопроса с целью обеспечения безопасности является передача этих территорий под контроль сирийских вооружённых сил.

Х.Рухани: Что касается первого вопроса, то есть Соединённых Штатов, то у нас нет никакого оптимизма относительного того, что говорят американцы. Хотя, если Америка полностью выведет свои войска из Сирии, это, конечно же, будет радостная новость для народа Сирии. Если американцы из Ирака, из Афганистана и других стран региона примут решение и выйдут, конечно же, для народов этих стран это будут очень радостные новости.

Но главное здесь заключается в том, что Америка за последние 20 лет в нашем регионе постоянно играла деструктивную роль: что в Афганистане, что в Ираке, что в Сирии, что сегодня в Йемене. Никогда роль Соединённых Штатов не была позитивной. Мы считаем, что Соединённые Штаты должны изменить своё мнение и понять, что путь к проникновению в регион – это не тот путь, который они до сих пор выбирали. Этот путь неправильный. И мы постоянно видим, что действия американцев не принесут пользы ни народу Соединённых Штатов, ни народу региона. И образец – это конференция в Варшаве. Какой вы видите результат? Результат пустой, ничего. И Соединённые Штаты занимаются пустым делом и не знают, что делать. И то, чем занимаются американцы – что при этом правительстве, что в предыдущих правительствах, – не обеспечивает интересы регионов и народа регионов, не гарантирует эти интересы. И то, что мы хотим или надеемся, что Соединённые Штаты пересмотрят свою политику по отношению к региону.

Что касается Турции, у Турции есть обеспокоенность, она правильная, народ Ирана тоже является жертвой терроризма. В последнее время в Иране произошло несколько террористических актов. И мы видели, что очень многие террористы обучались иностранцами, в том числе сионистами и американцами, они их поддерживали, в том числе тот террористический акт, который произошёл вчера. Смертник, который осуществил террористический акт против наших пограничников, – представитель Корпуса стражей. Мы видим, что терроризм – это опасность для региона, и мы должны, конечно, противостоять терроризму. И я не думаю, что Турция обеспокоена правительством Сирии, или обеспокоена будущим Сирии, или обеспокоена курдами, я думаю, что Турция обеспокоена именно террористическими группировками. Конечно, с террористическими группировками под различными названиями надо бороться, тем не менее надо, конечно же, обязательно обеспечить территориальную целостность Сирии.

Вопрос: Вы уже многое сказали по поводу того, насколько остра проблема сирийских беженцев. Что ещё могли бы сделать три страны для их возвращения домой? И кто ещё, на ваш взгляд, мог бы сделать? И если мог бы, то почему тогда не делает?

И вопрос Президенту России. Вы 23 января на встрече с Президентом Эрдоганом в Москве цитировали письмо постпредов западных стран Генсеку ООН, в котором те фактически тормозили создание конституционного комитета в Сирии. И Вы тогда выразили надежду, что доверие всё–таки удастся восстановить, и политический процесс будет продолжен. Эта ситуация с тех пор как–то изменилась?

В.Путин: Если начать с завершающей части Вашего вопроса, то мы активно работали вместе с коллегами, и с турецкими партнёрами, и с иранскими. Наши эксперты из военных ведомств, из министерств иностранных дел продолжали активные консультации и с правительством Сирии, и с представителями оппозиции. Хочу с удовлетворением отметить, что в целом мы достигли прогресса.

Рано ещё ставить окончательную точку, но мы выражаем своё недоумение по поводу позиций некоторых наших партнёров по поводу формирования этого конституционного комитета. Поскольку мы, как нам казалось, выполнили все условия, и даже результат превзошёл ожидания, поэтому у меня сложилось впечатление, что не просто тормозится, а саботируется процесс создания конституционного комитета. Хотя говорится публично о необходимости действовать политическими методами.

Но, несмотря на все эти трудности, мы продолжили напряжённую работу, и, мне кажется, мы в ближайшее время можем всё–таки констатировать окончательный результат. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

Что касается гуманитарной составляющей, то, конечно, если все заинтересованы в том, чтобы беженцы вернулись к своим родным очагам, то нужно сделать всё, для того чтобы условия их жизни были достойными, человеческими. И поэтому нечего по политическим каким–то соображениям ограничивать оказание гуманитарной помощи сирийскому народу. И уж тем более странным выглядит решение некоторых стран о санкциях в отношении тех компаний и физических лиц, которые оказывают эту гуманитарную помощь, сотрудничают с правительством Сирии, для того чтобы восстановить инфраструктуру, помочь сферам здравоохранения, образования и так далее. Все должны объединиться вокруг одного – помочь Сирии восстановить государственность.

Р.Т.Эрдоган: Хочу обратить внимание на вопросы работы конституционного комитета. Несомненно, скорость в этом вопросе незначительная. Общеизвестно, что за последние месяцы спецпредставитель ООН работает по этому вопросу, есть усилия этого спецпосланника. Надеюсь, что этот комитет в кратчайшее время будет образован, и, таким образом, народ Сирии сможет определить своё будущее. В этом плане мы, страны – гаранты астанинского процесса, повторяю, не являемся альтернативой женевскому процессу. Но женевский процесс нефункционален, а астанинский процесс функционирует. Мы видим это на практике, и мы продолжим работать в этом плане. Четвёртую нашу встречу в рамках этого саммита мы провели сегодня в Сочи. Пятую встречу проведём в Турции.

Относительно гуманитарной помощи. К сожалению, ожидаемая помощь народу Сирии не была обеспечена. Евросоюз обещал нам, что 3 миллиарда плюс ещё 3 миллиарда евро – в таком размере будет оказана помощь. Но дело в том, что только в размере 1 миллиарда 700 миллионов евро была оказана поддержка со стороны Евросоюза. Организация Объединённых Наций, Комитет по вопросам беженцев тоже выделили незначительную сумму. Насколько я помню, где–то 750 миллионов долларов – в такой сумме была оказана помощь. Вот такая цифра. Кстати, эта цифра, эти деньги не поступают в наш бюджет. Помощь посредством гуманитарных организаций поступает беженцам. Наша страна в рамках своего бюджета оказала помощь беженцам в размере около 35 миллиардов долларов.

Только что я сказал, что 310 тысяч беженцев вновь вернулись в свои родные края. Но дело в том, что в нашей стране нашли приют 3 миллиона 600 тысяч человек. Только 300 тысяч вернулось! Мы должны ускорить процесс возвращения этих беженцев.

Для этого, во–первых, необходимо прежде всего обеспечить спокойствие, мир и стабильность в этом регионе. И в этом плане необходимо увеличить количество зон деэскалации, приступить к новым шагам. Но пока мы будем приступать к новым шагам, где будут жить беженцы? В юртах, что ли? Нет, необходимо поэтому образовать так называемую зону безопасности, для того чтобы восстановить гуманитарную инфраструктуру, жилые помещения и другие виды гуманитарной помощи, чтобы эти жители вернулись и в более спокойной обстановке продолжали жить.

Да, Запад только на словах что–то может говорить, но когда мы смотрим на процесс… Да, в странах Персидского залива есть некоторые страны, у них много денег, у них очень серьёзные деньги, которые они выделяют на вооружение. Но когда речь идёт о гуманитарной помощи, мы видим, что ожидаемая цифра никак не осуществляется. У нас тоже появляется такой вопросительный знак, сомнение. Я надеюсь, что восстановительные работы в Сирии будут начаты, и разрушительный процесс завершится.

Х.Рухани: Мы считаем, что вопросы возвращения беженцев, а также восстановления Сирии не должны быть обусловлены какими–то другими вопросами. Определение конституционного комитета, запуск его работы и будущее Сирии являются очень важными вопросами, и все должны способствовать тому, чтобы эти дела были реализованы. Тем не менее то, что беженцы находятся за пределами своей страны, конечно, нехорошо. И для того, чтобы народ мог вернуться в страну, надо посмотреть, почему они оттуда уехали и какова была причина их ухода: это было убийство или это была атака. И пока террористы будут находиться в Сирии, пока мы не будем их ликвидировать, конечно же, у беженцев не будет особой уверенности в том, чтобы вернуться, и те, у кого нет уверенности, конечно, не будут возвращаться. Поэтому, если мы хотим помочь восстановлению и возвращению, мы, конечно же, должны усилить борьбу с терроризмом в Сирии и с этим делом закончить.

В других местах, где до сих пор есть безопасность, мы должны способствовать, чтобы беженцы вернулись туда. Исламская Республика Иран уже долгие годы оказывает гуманитарную помощь Сирии. Это мы считаем своей обязанностью в качестве дружественной страны, в качестве братской страны. Мы постоянно в последние годы оказывали гуманитарную помощь народу Сирии, сегодня тоже оказываем. Поэтому мы полны решимости оказать помощь в восстановлении Сирии. Конечно, восстановление Сирии нуждается в присутствии очень многих стран, в крупных инвестициях, поэтому я надеюсь, что тенденция деятельности наших трёх стран на будущих саммитах – конечно же, часть наших вопросов, которые будем обсуждать, – это будет восстановление и возвращение беженцев.

Спасибо вам огромное.

Иран. Турция. Сирия. ООН. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 февраля 2019 > № 2892781 Владимир Путин, Хасан Рухани, Реджеп Тайип Эрдоган

Интервью Посла России в Сирии А.В.Ефимова международному информационному агентству "Россия сегодня", 8 февраля 2019 года

Вопрос: Позвольте начать с поздравления с профессиональным праздником – Днем дипломата, который отмечается 10 февраля, и пожелать вам успехов в работе на новом посту! Мы знаем, что посольство России в Сирии вам хорошо знакомо. Четверть века назад вам уже довелось здесь работать. Что, на ваш взгляд, за это время изменилось в стране, в поведении самих сирийцев?

Ответ: Спасибо за поздравление. Хотел бы начать с того, что я очень рад вновь оказаться на этой древней земле, к которой отношусь с глубокой и искренней симпатией. Наши страны и народы многие десятилетия связывают самые добрые отношения.

Естественно, вооруженный конфликт, который продолжается без малого восемь лет, не мог не наложить тягостный отпечаток на жизнь сирийцев. На их долю выпали тяжелые испытания: многие потеряли близких и друзей, лишились крова, средств к существованию. Но несмотря на это, сирийцы остались прежними – открытыми, гостеприимными, добрыми и честными людьми. Я почувствовал это с первых дней своего пребывания в Дамаске.

Важно, что не просто сохранилось, но и укрепилось теплое, братское отношение к России и российскому народу. Сирийцы благодарны нам за помощь и поддержку, которую мы оказываем им на протяжении всех этих трудных лет в борьбе с терроризмом, в стремлении полностью восстановить единство, суверенитет и территориальную целостность страны, вернуть в мирное русло жизнь на всей ее территории.

Вопрос: Ключевой вопрос для Сирии сегодня – окончательное политическое урегулирование кризиса. Каковы его перспективы?

Ответ: Российская сторона прилагает активные усилия для достижения долгосрочного урегулирования сирийского кризиса на основе резолюции 2254 СБ ООН. На этом направлении уже имеются существенные результаты, прежде всего благодаря большой работе, проделанной нами совместно с Турцией и Ираном, являющимися, наряду с Россией, странами-гарантами астанинского формата, который зарекомендовал себя в качестве наиболее эффективного инструмента стабилизации ситуации в САР и продвижения политического процесса, ведомого и осуществляемого самими сирийцами.

Важнейшее значение на нынешнем этапе имеет формирование и запуск деятельности Конституционного комитета, решение о создании которого было принято по итогам Конгресса сирийского национального диалога, состоявшегося в Сочи 30 января 2018 года. Хочется надеяться, что список кандидатов в состав этого органа в ближайшее время будет окончательно согласован и Комитет начнет функционировать. Во всяком случае, Россия, со своей стороны, делает для этого все возможное.

Мы настроены на самое тесное конструктивное взаимодействие по всему комплексу вопросов "сирийского досье", включая конституционную тематику, с новым спецпосланником генсекретаря ООН (Гейром) Педерсеном. Своевременной и полезной была его поездка в Москву 21 января, в ходе которой состоялись его встречи с министром иностранных дел Сергеем Лавровым и министром обороны Сергеем Шойгу. Был он и в Дамаске. От нашей встречи здесь у меня остались самые приятные впечатления. Хочу пожелать ему удачи в реализации тех непростых и важных задач, которые перед ним стоят.

Отдельно отмечу набирающую динамику тенденцию восстановления отношений арабских стран с Дамаском. Очевидно, что возвращение САР в "арабскую семью" будет иметь весомый позитивный эффект в контексте международных усилий по преодолению сирийского кризиса. Именно поэтому мы выступаем за скорейшее возобновление участия Сирии в ЛАГ.

Вопрос: На ваш взгляд, насколько велика вероятность того, что вывод американских войск из Сирии, о котором в декабре прошлого года объявил Дональд Трамп, будет осуществлен?

Ответ: Объявленное США намерение вывести свой контингент из Сирии, безусловно, позитивный сигнал. Время покажет, как данное решение будет реализовываться на практике. Пока мы не видим никаких серьезных шагов со стороны американцев в этой связи. Надо учитывать и тот факт, что далеко не все в Вашингтоне поддерживают решение Дональда Трампа. Среди американских элит есть серьезное противодействие линии президента в этом вопросе.

Мы неоднократно говорили, что незаконное присутствие США и их союзников по так называемой международной коалиции на территории САР ведет к дестабилизации военно-политической обстановки, тормозит процесс политического урегулирования, создает серьезные проблемы с гуманитарным доступом в неподконтрольные правительственным войскам районы.

В данном контексте особую озабоченность по-прежнему вызывает сложная ситуация вокруг лагеря "Рукбан". Этот объект расположен внутри самовольно установленной американцами 55-километровой зоны безопасности вокруг военной базы США в Ат-Танфе. В этом районе вольготно себя чувствуют подшефные американцам НВФ, прежде всего "Магавир Ас-Саура", что затрудняет доставку в лагерь гуманитарной помощи, а также препятствует расселению его жителей, заинтересованных в возвращении в места постоянного проживания. 6 февраля этого года при активном содействии российской стороны ООН организовала второй гуманитарный конвой в "Рукбан". Однако окончательно решить проблему лагеря можно только после прекращения американской оккупации.

Вывод воинского контингента США из Сирии позволил бы повысить эффективность усилий, прилагаемых властями САР с целью обеспечения единства и территориальной целостности страны и купирования центробежных тенденций, поощряемых Вашингтоном. В этой связи надеемся на то, что Дамаску удастся в ходе контактов с представителями местных курдов найти взаимоприемлемые развязки по вопросу восстановления суверенитета САР в Заевфратье с учетом интересов всех населяющих этот регион этноконфессиональных групп.

Вопрос: Непростая обстановка сложилась в идлибской зоне деэскалации, где сейчас, по сути, сосредоточены террористы и боевики со всей страны. Ежедневно фиксируются нарушения российско-турецких договоренностей по Идлибу, достигнутых в ходе встречи президентов двух стран 17 сентября 2018 года, предусматривающих ряд мер по стабилизации ситуации в этом районе. Можно ли в этом году ожидать каких-либо серьезных подвижек в решении этой проблемы?

Ответ: Действительно, обстановка в Идлибе стремительно деградирует. Террористический альянс "Хейят Тахрир Аш-Шам"* фактически установил контроль над всей зоной деэскалации, вытеснив оттуда отряды умеренной оппозиции. Ежедневно фиксируются случаи нарушения радикалами режима прекращения боевых действий, в результате которых гибнут мирные жители и сирийские военнослужащие. По данным минобороны России, с сентября 2018 года было зафиксировано свыше тысячи подобных случаев. Вылазки боевиков также представляют угрозу для наших военных, несущих службу на базе "Хмеймим".

Надеемся, что турецкая сторона сможет выполнить взятые на себя по сочинскому меморандуму от 17 сентября 2018 года обязательства, и нам удастся сообща добиться реализации договоренности о создании в Идлибе демилитаризованной зоны. При этом надо понимать, что эта мера – временная, и конечной целью является восстановление суверенитета законных властей САР в этой части страны. Нельзя допускать, чтобы под предлогом мнимой заботы о мирных жителях происходила легитимизация бандитского анклава на северо-западе Сирии.

Важное значение в контексте наших усилий по деэскалации ситуации в Идлибе будет иметь саммит астанинской тройки, проведение которого намечено на середину февраля в Сочи.

Вопрос: В Сирии до сих пор проживает немало наших соотечественников. Как строится работа с ними в нынешних непростых условиях? С какими вопросами они чаще всего обращаются в посольство?

Ответ: Работа с соотечественниками в Сирии входит в число приоритетных задач посольства. После освобождения большой части территории от боевиков жизнь в стране медленно, но верно стала возвращаться в мирное русло. Наметившаяся тенденция на нормализацию обстановки благоприятно сказывается на положении проживающих здесь соотечественников и позволяет активизировать наше взаимодействие с ними.

В прошедшем году при поддержке Россотрудничества и посольства проведены страновая отчетно-выборная конференция организаций российских соотечественников и первая молодежная конференция представителей российской диаспоры в САР. Оказывалась разноплановая поддержка местным ассоциациям соотечественников в организации мероприятий культурной направленности и акций, приуроченных к знаменательным датам в истории нашей Родины и российско-сирийских отношений.

Подавляющее большинство обращений соотечественников в посольство традиционно связаны с получением консульских услуг, прежде всего, заменой паспортов, оформлением гражданства для детей из смешанных семей и так далее. Мы стараемся оказывать своевременную помощь всем, кто в ней нуждается. Главное для нас, чтобы наши граждане чувствовали, что они в этих непростых условиях не одни. Мы всегда рядом, и они могут к нам обратиться за поддержкой и защитой.

Вопрос: Перейдем к двусторонним отношениям. На каком уровне находится сейчас экономическое сотрудничество между Россией и Сирией? Оказывают ли на него влияние западные санкции, введенные против обеих стран?

Ответ: Безусловно, санкционное давление сдерживает развитие торгово-экономических связей, особенно в финансовой сфере, затрудняя межбанковское взаимодействие между нашими странами. Несмотря на эти неблагоприятные факторы, двусторонняя торговля растет. Так, в 2018 году ее объем увеличился более чем на 30%. Приятно отметить, что улучшились как экспортные, так и импортные показатели: российские поставки возросли на 29%, а сирийские – почти на 70%.

13-14 декабря 2018 года в Дамаске состоялось 11-е заседание постоянной российско-сирийской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. По его итогам был подписан ряд документов, определяющих рамки двустороннего взаимодействия в сферах энергетики, строительства, геологоразведки и добычи полезных ископаемых, восстановления инфраструктуры.

Осуществление намеченных масштабных планов будет не только способствовать дальнейшему взаимовыгодному развитию наших двусторонних отношений, но и позволит частично компенсировать негативный эффект, оказываемый на экономики наших стран односторонними западными рестрикциями.

Вопрос: Как вы оцениваете сотрудничество Москвы и Дамаска в области культуры?

Ответ: В этой сфере между нашими странами исторически сложились очень тесные отношения. Многие сирийские кинорежиссеры, музыканты, представители других творческих профессий получили образование в советских и российских вузах.

Сейчас, по мере нормализации обстановки в Сирии, мы стараемся постепенно восстанавливать связи, прерванные в связи с вооруженным конфликтом. Так, в конце 2017 года в Дамасской опере впервые за несколько лет состоялся концерт российских исполнителей – его дали музыканты из проекта "Музыка за мир". Они же провели мастер-классы для студентов Дамасской консерватории. В прошлом году мы повторили этот опыт, распространив его также и на Латакию. Не преувеличу, если скажу, что концерты нашего коллектива всякий раз проходили при полном зале и заканчивались овациями. Это свидетельствует о востребованности российской культуры и искусства в Сирии. Будем и дальше работать над тем, чтобы поделиться с сирийцами тем прекрасным, что у нас есть.

На первую половину этого года в Дамаске и других городах САР запланировано проведение недели российского кино и концертов нескольких российских музыкальных коллективов. Для сохранения интриги пока не буду их называть.

Конечно, мы понимаем, что налаживание полноформатного сотрудничества между нашими странами в сфере культуры невозможно без возобновления работы РЦНК в Дамаске. Для этого необходимо уладить ряд вопросов организационного характера, и не только. Мы сейчас этим занимаемся. Открытие представительства Россотрудничества стало бы значимым шагом как в плане демонстрации возвращения жизни в стране в мирное русло, так и с точки зрения обеспечения для местного населения возможности изучения русского языка и широкого доступа к нашей культуре: литературе, музыке, кинематографу.

Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 8 февраля 2019 > № 2943985 Александр Ефимов

Для сирийской армии 2018 год стал прорывным в плане освобождения значительных территорий от боевиков террористических группировок. Глава политуправления сирийской армии Хасан Ахмад Хасан рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Заману Рамазанову о том, как Турция и террористы "Исламского государства"* обменивались территориями без ущерба друг другу, о сведении к минимуму вероятности успешных израильских атак против Сирии и о том, возможно ли повторение сценария 2011 года в САР с последующим появлением подобных ИГ* группировок.

— Замглавы МИД РФ Сергей Вершинин, комментируя соглашение по провинции Идлиб, не исключал точечные операции против боевиков в демилитаризованной зоне. Каковы пределы терпения Дамаска?

— Благодарю вас и ваше агентство за эту встречу и предоставленный шанс рассказать о различных аспектах и последствиях того, что происходит на самом деле. Говоря об Идлибе, невозможно не коснуться темы навязанной сирийскому государству почти что мировой войны. Кроме того, когда мы говорим об Идлибе, мы говорим о части соглашения, заключенного в Сочи. Сочинская договоренность была достигнута потому, что американская администрация не заинтересована в выполнении данных России обязательств — в отделении террористов от, как они их тогда назвали, умеренных боевиков, при том, что каждый восставший с оружием против своего государства не является "умеренным".

Из этой ситуации нужно было найти выход, им оказалась сочинская платформа, которая определила четыре зоны деэскалации: Идлиб, район между Хамой и Хомсом, Восточную Гуту и южный регион. Три из этих зон вернулись под контроль сирийского государства, над этими зонами поднят сирийский флаг.

С точки зрения логики и научного подхода к реальности доказано, что и Идлиб не станет исключением в полном смысле этого слова. Турция может затягивать сроки, может маневрировать, однако необходимо сконцентрироваться на двух вещах. Во-первых, мы в XXI веке, в 2018 году говорим о том, что больше нет так называемой нулевой войны, когда одна сторона выигрывает все, другая сторона все теряет.

Эта война сложная, в ней участвуют или соревнуются несколько сил на нескольких направлениях. Очевидно, что основным планом было разделение Ближнего Востока в рамках четкой американской стратегии. Благодаря стойкости сирийского государства и помощи друзей Сирии, в первую очередь России, удалось не допустить распространения этого плана. Здесь мы увидели проявление того, как взаимодополняли друг друга российская тихая дипломатия и качественное выполнение военного долга сирийскими военными, что обеспечило очистку значительных территорий и, безусловно, приведет к очистке оставшихся районов.

Достижение достойных результатов зависит от того, насколько взаимодополняющими и согласованными будут военная, государственная, политическая, экономическая службы государства с российской дипломатией. Однако в любом случае несмотря на то, что Турция это часть НАТО, судьба Идлиба и остальных сирийских территорий будет такой же — они все вернутся в лоно родины, очищенные и освобожденные от терроризма, его покровителей и его структуры.

— Продолжая тему Турции, мы знаем об имеющейся проблеме оккупированных турецкими войсками территорий в Африне и Манбидже. Каковы возможные решения этой проблемы и возможно ли проведение там военной операции сирийской армией?

— Тем, кто считает, что Сирия оставит какой-либо клочок земли под контролем турецких, американских или каких-то еще сил, стоит подумать еще раз. Когда мы говорим о вторжении Турции в Африн или в другие районы, то понятно, что на момент вторжения данные территории были под контролем ИГ*. Операция расширялась на десятки, если не больше, километров, однако не было ни одного раненого ни у ИГ*, ни со стороны турецких сил или поддерживавших их группировок.

Что это значит? Это означает, что произошла операция сдачи, передачи территории, а руководит всей операцией, вне зависимости от ее масштаба, Турция, остающаяся представителем НАТО в регионе. В то же время она все еще неспособна реализовать свои военные планы. Один раз они использовали Турцию, другой — Францию, в другой раз — Британию. Теперь они опираются в основном на турок. Почему? Потому что у Турции протяженная граница с Сирией, почти 900 километров. Вторжение Турции в Африн или другую часть Сирии очевидно нарушает международное право. Это означает, что данная война не просто война, она состоит из многих аспектов, это война экономическая, политическая, разведывательная, дипломатическая, в ней участвует много сторон — это Россия и Сирия против терроризма, но в то же время там еще участвуют США и страны Атлантики, поддерживавшие эти террористические группировки.

Турция через границу пропустила десятки тысяч боевиков в Сирию. Несмотря на это, Сирия вместе с ее сторонниками очистит эти регионы от терроризма, как и другие территории в прошлом. Говоря о возвращении территорий, оккупированных как Турцией, так и поддерживаемых Турцией сил, или же находящихся под руководством США и НАТО и коалицией во главе с США, стоит отметить, что есть несколько способов возвращения этих территорий. Сирийцы, привыкшие быть образцом самопожертвования и того, как они дорожат своими правами, успешно возвратят Африн и не только Африн под контроль государства, будь то через отличный политический процесс или процесс урегулирования. А если в итоге не будет таких вариантов, то армия не будет стоять сложа руки, когда ситуация зайдет в тупик.

— "Сирийские демократические силы", как они утверждают, ведут операцию против боевиков "Исламского государства"* совместно с международной коалицией. При этом коалиция неоднократно наносила авиаудары по мирным жителям и самим курдам. На днях SDF объявили о приостановке операций против ИГ*. Готова ли армия САР вместе с курдами проводить операции против ИГ* на севере, если курды откажутся от сотрудничества с США?

— Хочу лишь разъяснить некоторые термины. Нет такого понятия "курдские силы", есть так называемые "Сирийские демократические силы", в которых есть и курды, и арабы. Возможно, арабов там даже больше. Во-вторых, попытки придать религиозную или этническую окраску это часть замысла по разделу Сирии, который хотят навязать, но им это пока не удалось и не удастся.

Еще один момент: США время от времени хватаются за курдскую дубинку и начинают махать ей то над головой Турции, то над головой Сирии, то Ирака, то Ирана. После того, как этот козырь использовался и был раскрыт, то им уже невозможно стало пользоваться до бесконечности.

Говоря об освобождении SDF ряда районов от ИГ*, мы говорим о том же юмористическом спектакле, что и в случае с турецким вторжением: никаких боев не было, состоялась передача территории. Единственный маэстро — США или так называемая международная коалиция. Именно эта коалиция руководит ИГ* и контролирует его деятельность, именно она распределяет задачи по группировкам, то есть раздаются роли, не больше и не меньше.

Однако в конце концов у сирийского государства четкая позиция: оно призвало всех, в том числе братьев-курдов, вернуться в лоно родины и встать на стороне государства и сирийской армии, поэтому предосудительно говорить "курдские силы", так как у нас есть курдский элемент общества, которым мы гордимся. Это и члены общества, и министры, они есть во всех частях государства.

Давая этнические или этноконфессиональные названия, мы тем самым служим плану по разделению региона, о котором четко объявили США, что они хотят навязать так называемое новое видение Ближнего Востока, разрушив имеющуюся политическую структуру и заново собрав ее в угоду американским стратегическим интересам. Но они потерпели неудачу, как и в ряде других эпизодов своих планов. Единственный факт, который доказан всему миру, — США и их сторонники не борются с терроризмом, а лишь притворяются, что сражаются с ним сами или через SDF. Отличное доказательство тому — американские самолеты, на которых перевозили руководителей ИГ*.

Когда сирийская армия продвигалась в том или ином районе, американская авиация совершала прямую агрессию против нее, а кроме американской, еще израильская или авиация других стран, входящих в американскую коалицию, доказавшую, что на самом деле она сражается со всем, кроме терроризма. Она борется с проявлениями повседневной жизни, с сирийскими людьми, с присутствием Сирии и ее цивилизацией, со всеми элементами жизни, но с чем не воюет, так с терроризмом, и это вполне естественно, что с терроризмом они не воюют. Почему? Потому что терроризм — дело рук этой коалиции.

— Завершились ли поставки комплексов С-300 в Сирию и в каком объеме? Кто будет контролировать поставленные Россией С-300: сирийская армия или все-таки право пуска будет у российских военных?

— Я не могу вдаваться в такие детали, понятно, что есть понятие военной тайны, и эти детали являются ее частью. Минобороны РФ объявило, что поставки завершены. Сирийские офицеры доказали в реальности, что обладают высокой квалификацией в обращении с самыми современными технологиями и современным оружием. Как с ним будут обращаться — вопрос важный. Эти ракеты, они какие? Они для нападения? Нет, они для обороны, поэтому это право сирийского государства — как в координации с российскими друзьями, так и независимо защищать свое небо, когда происходит атака. Естественно, что если есть возможность ответа на агрессию, то задействованы все возможные средства.

— Можно ли теперь полностью исключить вероятность успешных израильских атак против Сирии?

— В военной стратегии нет понятия нулевой вероятности. Мы не можем сказать, что такая вероятность сведена к нулю, потому что мы говорим об открытом небе, о протяженных границах, о различных технологиях. Мы говорим, на мой взгляд, о том, что один из аспектов и проявлений этой войны то, что это война между военной промышленностью России и американо-атлантической, с другой стороны. Поэтому я не могу сказать, что в итоге не будет такой вероятности, однако сведена к минимуму вероятность достижения целей этой агрессии.

— На каком уровне находится военно-техническое сотрудничество Сирии и России?

— Весь мир сейчас говорит о том, что техническое и политико-дипломатическое сотрудничество РФ и Сирии оставило свой отпечаток на международных отношениях. Стойкость сирийского государства и помощь российских друзей помогли этому, безусловно. Я не могу сказать, что мир тот же, что и раньше. Понятия однополярного мира больше не существует, оно вымерло. Но о появлении многополярного мира также никто не заявлял, хотя он и существует.

Как минимум об уровне российско-сирийского военного сотрудничества известно то, что это сотрудничество смогло противостоять терроризму в грязнейших и худших его проявлениях — ИГ* и "Нусра"*, и именно оно положило конец большей их части. В то же время другие утверждают, что они якобы борются с терроризмом, а на самом деле только и делают, что поддерживают терроризм.

Таким образом, во-первых, ВТС РФ и Сирии оставило свой четкий отпечаток, оно привело к уничтожению самых злобных террористов, это очевидно, и обеспечило фундамент, на котором можно строить.

(Западом — ред.) было подготовлено большое количество террористов, и мы говорим не о сотнях или тысячах, мы говорим о десятках, если не сотнях тысяч, которых тренировали, вооружали, которых снабжали всеми видами оружия — легким, средним, тяжелым… Когда мы говорим об этих успехах (в уничтожении террористов — ред.), то все факты, логика, наука, стратегические военные расчеты указывают на то, что на основе этого сотрудничества можно выстраивать, можно открывать новые горизонты, которые как минимум приведут к определению новых правил столкновений в очень горячем регионе — на Ближнем Востоке.

— Президент Сирии Башар Асад в октябре объявил об очередной амнистии для дезертиров и уклонистов от военной службы. Каковы ее результаты на данный момент, есть ли какие-то данные о числе решившихся на амнистию? Какие меры принимаются по отношению к ним?

— Благодарю вас за этот важный вопрос, на котором стоит остановиться. Сирийское государство относится к своим сыновьям совсем не с точки зрения мести, отнюдь — оно обращается с ними как мать: даже если сын ошибся, оно делает все возможное, чтобы возвратить его на правильный путь, а не отомстить ему. Когда президент Башар Асад издал указ об амнистии, это показало, как широка душа сирийского государства, как оно и лично господин президент стремятся вернуть всех сыновей родины в лоно государства.

Говоря об указе об амнистии, мы отмечаем, что наказания за все нарушения, совершенные до издания указа, не будут исполняться. Этот указ словно мыло, которое очищает черное пятнышко с белого одеяния. После издания указа все, что связано с преступлениями, не существует, преступление и его последствия стерты, вычеркнуты — имеются в виду уклонение от призыва и дезертирство.

Безусловно, у указа уже есть эффект, уже через 2-3 дня несколько СМИ снимали, как десятки парней пришли (сдаваться — ред.), и меньше чем через два часа у каждого из них в руках был указ о приписке к новой военной части в соответствии с указом.

Те, кто дезертировали, возвращаются в военную часть, чтобы дослужить. Те, кто не явился в военкомат, тем дается четыре или шесть месяцев. Не раз объяснялось, что призывы для запасников, изданные девять месяцев назад, больше недействительны. Если будет необходимо набрать больше, будет новый призыв.

Таким образом, указ затронул старый призыв и уклонение от него. Как минимум надеюсь, что этот указ станет стимулом для молодежи, чтобы такие нарушения не повторялись, потому что когда направляется повестка, а (призывник) не является, то снова возникает нарушение.

Все совершенные до даты издания указа нарушения аннулированы полностью. Это позволит вернуться в страну многим, ведь есть прямое соотношение — чем больше в страну будут возвращаться уклонившиеся от обязательной службы и от призыва из запаса и отправляться служить в части, тем больше солдат можно будет демобилизовать из тех, кто все еще служит.

— Каково отношение Сирии к растущему числу военных баз стран, незаконно находящихся на территории Сирии? В СМИ поступают сообщения о строительстве военной базы Франции рядом с Раккой. Есть ли у вас сведения о французской базе, о ее предназначении?

— Франция — участник возглавляемой США коалиции, которая объявила о своем намерении добиваться раздела Сирии, о стремлении расколоть страну и весь регион. Это их основная логика действий. Есть два подхода к ситуации: либо логика международного права, либо логика закона джунглей, которая состоит в том, что сильный уничтожает слабого. Принцип международного права гласит, что никакое государство и никакая сила не имеет права на какое бы то ни было военное вмешательство на территории другого государства, кроме как на основании просьбы последнего либо при наличии соответствующего мандата Совета Безопасности ООН. Оба эти варианта в данном случае исключены.

Это дает нам вполне ясную картину: любое военное присутствие, за исключением основанного на просьбе сирийского государства, не является легитимным. Тем самым единственно законным является лишь российское военное присутствие, а также присутствие иранских сил и сил национального сопротивления Ливана (движения "Хезболлах"), которые пришли в страну и находятся на территории сирийского государства на основании его просьбы. Любые другие формы военного присутствия, будь то турецкое, американское, британское, французское, немецкое либо стран Персидского залива, любые другие формы военного присутствия, дислоцирования вооруженных сил являются незаконными. Поскольку государство не контролирует те или иные географические регионы, такое государство и те, кто его поддерживает, имеют право бороться с подобным незаконным присутствием, с этой оккупацией всеми возможными средствами.

Исходя из этого, вне зависимости от того, идет ли речь о создании одной или более баз либо о планах их создания, какая цель за этим стоит? Основная цель — сохранить статус-кво как можно на более длительный срок в свете неспособности реализовать главную цель, заключающуюся в том, чтобы добиться раскола сирийского государства. Какова в этом случае их задача? Стоящая перед ними задача — сохранить статус-кво на максимально возможный срок. Они не смогут этого сделать, но это означает новые жертвы, новую необходимость для сирийского государства расплачиваться за это. Однако тот, кто уже заплатил цену и выдержал почти восьмилетний период самой бесчестной войны в истории человечества, не обесценит все предшествующие жертвы, позволив создать какую-либо базу, неважно, французскую или чью-либо еще.

Всегда, в любое время за все сделанное приходится платить. Военная стратегия в целом, и не только она, основана на двух вещах: затраченные средства и полученный доход. Конечно, принесенные жертвы очень велики. У каждого погибшего в сражениях своя история, каждый погибший — это целый мир для родных, жены, матери, детей, братьев и сестер, это бесспорно. Однако это совершенно не означает, что тот, кто отказывался подчиниться и проявлял стойкость на протяжении восьми лет, в конечном итоге подчинится.

Второй момент, на котором я остановлюсь, заключается в том, что эта война длилась дольше, чем Первая и Вторая мировая войны. Есть некоторые территории, которые оставались осажденными на сроки более длительные, чем все прежде известные в мировой истории. Мы пережили ряд переломных этапов, многие из которых сирийскому государству удалось преодолеть; со всей уверенностью можно сказать, что будут преодолены и все оставшиеся испытания. Возможно, за это потребуется заплатить еще большую цену. Народ, армия и руководство сирийского государства доказали на деле, что готовы заплатить такую цену и способны это сделать.

— Президент РФ Владимир Путин заявил, что боевики ИГ* к востоку от Евфрата уже казнили десять из 700 удерживаемых ими заложников, в основном европейцев. Известно ли сирийской армии о подробностях этой ситуации?

— У меня нет детальной информации по этой ситуации. А что касается присутствия ИГ* к востоку от Евфрата, то оно так же, как и их присутствие рядом с районом Ат-Танф, происходит с благословения США и коалиции, управляемой Вашингтоном. Невозможно говорить о том, что государство, утверждающее, что оно первая в мире военно-техническая держава, что присутствующее с военной силой, разведкой (в Сирии) государство — США — не знают, как покончить с этими (ИГ*). Они действуют по их указам и в соответствии с их желаниями и по их планам. Поэтому вполне могут быть 700 заложников. Разве они не брали в заложники жителей целых городов?

Это факт, что коалиция под руководством США — враждебная, а логика, на которую опираются США, противоречит международному праву, гуманитарному праву, а подобные их действия только усложнят ситуацию. При этом усложнение ситуации не заставит тех, кто прав, избавляться от своих прав.

— Боевики практически ежедневно обстреливают снарядами город Алеппо. Когда планируется операция по зачистке пригорода Алеппо от террористов, а конкретно района Рашидин, откуда боевики обстреливают город?

— Я считаю, что эта тема взаимосвязана с другими. Террористы, обстреливающие районы Алеппо в эту минуту, делают это под взором и с благословения Турции, утверждающей, что она якобы хочет реализовать соглашение (по Идлибу) с русскими друзьями. Я не вижу никакой разницы между снарядами, падающими на Алеппо сегодня, и снарядами, вчера падавшими на Дамаск.

Так же, как были зачищены окрестности Дамаска от террористических группировок, будет очищена территория вокруг Алеппо. Когда? Это решать военному руководству, определяющему приоритеты и способ решения согласно масштабному видению и стратегии, которую согласовывают с русскими друзьями и не только с русскими.

Напрасно считать, что сирийское государство одиноко в этой войне, у него есть друзья и партнеры, с которыми необходима координация. Когда будет достигнуто соглашение по военному плану, то он, конечно, будет осуществлен. Если будет решено отложить (операцию), то так и состоится.

Основной вопрос здесь это суверенитет сирийского государства. Именно оно принимает первое и последнее решение относительно всего, что происходит на сирийской территории. Сирийский народ обладает исключительным правом решать, какая форма правления и стиль жизни в Сирии.

 Заман Рамазанов.

Сирия. Россия > Армия, полиция > ria.ru, 8 ноября 2018 > № 2786035 Хасан Ахмад Хасан

«Если американцы снова сунутся, Сирия сможет за себя постоять...»

Елена Студнева

Чрезвычайный и Полномочный Посол Сирийской Арабской Республики в России Рияд Хаддад дал интервью газете «Труд»

Редкий день обходится без сводок из Сирии на информационных лентах. Еще недавно эти новости были сплошь военными, да и сегодня чаще тревожные. Чем живет эта многострадальная страна, видят ли свет в конце тоннеля сирийцы, как оценивают помощь России в восстановлении мира и порядка на территориях, истерзанных многолетней войной? Об этом наш разговор.

— Господин Посол, по сообщению российских и сирийских СМИ, война в Сирии близится к завершению, основные силы боевиков уничтожены или изгнаны с территории республики. Но с такой оценкой многие в мире не согласны. Какова реальная ситуация в республике?

— Совместно с нашими друзьями, в авангарде которых Россия, мы достигли больших успехов в военном плане и действительно находимся на пороге окончания войны против терроризма в Сирии. Успехи на поле боя и политические усилия по урегулированию приблизили стрелки на часах до «без 15 минут до полной и окончательной победы». И это несмотря на то, что те страны, которые плели заговор против САР, до сих пор пытаются препятствовать окончанию кровопролития.

Вы помните, когда сирийская армия окружила районы городов Думы и Восточной Гуты вокруг столицы Дамаска, чтобы покончить с террористами, немедленно американцы и их союзники вмешались, стали обвинять нашу армию в том, что она якобы использует химическое оружие против своего народа. Они делали это для того, чтобы предотвратить крах террористов в Думе и в Восточной Гуте. Но у них ничего не вышло. Теперь, после того как мы достигли так называемых идлибских договоренностей, союзники США пытаются готовить похожий сценарий, чтобы вновь отложить окончание войны против террористов в Сирии.

— Вы говорите о договоренностях по демилитаризации провинции Идлиб?

— Да, я имею в виду сочинские договоренности, где президенты Башар Асад и Владимир Путин договорились о создании демилитаризованной зоны в Идлибе, которая будет освобождена от тяжелых и легких вооружений. Мы ждем реального выполнения договоренностей, это «дверь» для возвращения Идлиба под контроль правительства Сирии. Политика сирийского руководства в данный момент заключается в противостоянии террористическим группировкам, таким как «Джабхат ан-Нусра» и другим, чего бы это ни стоило. Цель перемирия — не допустить, чтобы пролилась кровь мирных жителей, защитить их от вооруженных столкновений.

Известно, что сирийское правительство открыло так называемые коридоры безопасности, по которым мирное население могло бы выходить безбоязненно. Но, к сожалению, остается обычной практика, когда террористические группировки используют мирных жителей в качестве живого щита для прикрытия боевиков. Правительство Сирии прилагает большие усилия, в том числе сотрудничая с международными организациями, чтобы мирные жители, беженцы возвращались в свои дома. Прежде всего это касается тех районов, которые были под контролем террористических группировок и которые наше правительство вернуло себе. Остались некоторые, как говорят военные, «карманы», которые армия пытается освободить.

— Можно ли говорить о том, что раньше в Сирии шла война с террористами, а сейчас в эскалации боевых действий участвуют иностранные государства и силы, ими поддерживаемые? Или же за боевиками изначально стояли силы извне?

— Ваш вопрос правильный и, увы, риторический. Страны, которые состоят в заговоре против моей страны, известны. До сих пор они на международном и региональном уровнях поддерживают и финансируют те террористические группировки, которые находятся на территории Сирии, особенно в данный момент в городе Идлибе. Я уже упомянул о том, что эти страны пытаются выполнить некий сценарий, чтобы защитить террористов. Наши спецслужбы знают о том, что эти государства с помощью некоторых представителей террористических группировок в Идлибе готовят провокации, для того чтобы получить повод вмешиваться в ситуацию.

— Каков ваш прогноз относительно дальнейшего развития ситуации в Сирии? Особенно в связи с тем, что некоторые ключевые игроки противятся созданию демилитаризованной зоны в Идлибе, а Евросоюз вводит односторонние санкции против вашей страны?

— Мы в Сирии придерживаемся двух важных принципов. Наше правительство готово идти до конца в борьбе с терроризмом и возвращать под контроль государства все оккупированные земли. Но хочу отметить, что при обеспечении этой задачи правительство САР берет во внимание именно национальное перемирие, поскольку прекрасно понимает, что очень многие сирийцы были введены в заблуждение. Действительно, многие из них сдали оружие, немало и тех, кто присоединился к сирийской армии в борьбе против террористов.

А второе направление — это углубление политического процесса. Он, скажем так, проходит под патронажем России и Ирана. Сирия, в свою очередь, делает все возможное, поддерживает инициативы наших союзников. Мы начали процесс восстановления страны, реконструкции экономики. И в этом процессе наша страна решила отдать приоритет тем странам, которые стояли вместе с нами бок о бок в борьбе против терроризма. Мы начали восстановление инфраструктуры и проделали в этом плане большой путь. Сейчас мы стремимся к полному освобождению наших территорий от террористов, к окончательной победе, чтобы наш народ мог включиться в процесс восстановления страны. И, конечно же, мы благодарны тем странам, которые нам помогают.

— Речь идет о России и Иране?

— Президент Башар Асад с самого начала кризиса заявил, что мы должны двигаться на Восток. Конечно, он имел в виду Россию. Российская Федерация — в авангарде тех стран, которые бок о бок с сирийским народом примет участие в процессе восстановления Сирии. Безусловно, мы рассчитываем на участие Ирана, Китая и других дружественных нам стран.

— В одном из своих интервью вы сказали, что «у Сирии достаточно сил и средств, чтобы защитить себя самостоятельно». Так ли это на самом деле?

— Наша армия — сильная. И лучшее доказательство тому — тот факт, что она смогла сдерживать полчища террористов из многих стран на протяжении более семи лет. Несмотря на очень большие материальные, денежные и военные средства, которые были брошены извне на поддержку террористов. Здесь надо отдать должное и сирийскому народу, который поддержал свою армию и своего президента. При этом нельзя забывать, что у нас есть союзники, партнеры и друзья в лице России. Она сыграла большую роль в победе над терроризмом в Сирии.

— Насколько велика опасность прямого столкновения вооруженных сил России и США на территории Сирии? К чему это может привести?

— Присутствие американского контингента в Сирии нелегитимно, поскольку сирийское правительство не обращалось с просьбой о присутствии американских военных на сирийской территории. В данный момент американцы вводят в заблуждение весь мир, убеждая, что это необходимо. Они, как вы знаете, не только оккупируют некоторые земли Сирии, но и атакуют нашу территорию, в том числе и ракетами. На фоне этого Сирия использует вооружение, чтобы защищать свои территории и свое небо. Если, не дай бог, будут новые нападения со стороны США, Сирия сумеет использовать все, что у нас имеется, дабы защищать целостность территории и воздушное пространство страны. Скажу просто: если американцы снова сунутся, Сирия сможет за себя постоять...

— Если борьба сирийского народа увенчается успехом, какие последствия это сможет иметь для арабского мира, для Ближнего Востока?

— Сейчас мы перешли на другой этап сотрудничества с Россией — восстановление экономики нашей страны. Если же говорить о терроризме, то сирийцы сумели нанести ему смертельный удар, что уже способствовало нераспространению этого зла на другие страны, в том числе и на арабские. Все успехи в борьбе с терроризмом, которые были достигнуты на Ближнем Востоке, очень важны и для региона в целом, и для всего мира. В этом заслуга и Сирии, и России. Иран также активно способствует тому, чтобы терроризм не распространялся за пределы нашей страны. В этом отношении три государства делают все возможное, чтобы покончить с терроризмом на территории САР.

Но для борьбы с международным терроризмом необходимо объединение усилий со стороны всего мирового сообщества, которое сегодня разделено на два лагеря — одни борются с терроризмом, другие либо не борются, либо используют политику двойных стандартов.

— Вы рассказывали о том, что в Сирию снова приезжают российские туристы. Как обеспечивается их безопасность?

— В республике уже освобождено от террористов большинство территорий. Правительство активизировало работу государственных институтов на этих территориях, смогло обеспечить безопасность и стабильность там, где хозяйничали террористы. Люди возвращаются к нормальной жизни, но это трудный процесс. Российские туристы гостят у нас в тех регионах, где безопасно. Большинство прибывающих из России предпочитают религиозный туризм. Они посещают старинные христианские святыни — Маалюлю, Сайеднаю и другие исторические места. Кстати, наше правительство разработало туристические маршруты по тем районам, где террористами были разрушены объекты инфраструктуры нашей страны, памятники культуры. Это убедительно показывает, чем занимались террористы на нашей территории.

— Не могу не спросить, как правительство Башара Асада будет реагировать на односторонние санкции со стороны Евросоюза в ответ на провокацию «белых касок» по поводу якобы применения химического оружия правительственными войсками?

— Сирия — самодостаточная страна, у нее есть свои потенциальные возможности. Конечно, их было куда больше до кризиса, но правительство САР пытается восстановить эти возможности. В этом нам помогают наши друзья. Санкции введены, но они не повлияли на положение дел сирийцев. В том, что разрушены инфраструктура и экономика нашей страны, есть две причины. Первая — террористы. А вторая — санкции со стороны европейцев и американцев, действующих против нас. В этом главная причина, вынудившая наших граждан стать беженцами, отправиться в другие страны.

Сегодня наше правительство призывает всех сирийских граждан, которые находятся за границей в качестве беженцев, вернуться в родные провинции, освобожденные от террористов. Правительство Башара Асада делает все возможное, чтобы реконструировать разрушенные здания в пострадавших от террористов районах, чтобы люди скорее смогли вернуться к себе домой.

Этому способствует один из последних указов нашего президента об амнистии для тех граждан, у которых есть проблемы с законом внутри страны или за границей. Документ называется «Полная амнистия для тех, кто нарушал закон». Он играет большую роль в возвращении беженцев домой. Особенно это касается службы в армии. Думаю, что этот указ национального уровня очень важен в данный момент и способствует возвращению сирийцев домой.

Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > trud.ru, 19 октября 2018 > № 2766952 Рияд Хаддад

Заявления для прессы по итогам российско-турецких переговоров.

По завершении российско-турецких переговоров Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган сделали заявления для прессы.

В присутствии глав двух государств Министр обороны Российской Федерации Сергей Шойгу и Министр национальной обороны Турецкой Республики Хулуси Акар обменялись подписанными экземплярами Меморандума о стабилизации обстановки в зоне деэскалации Идлиб.

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Уважаемый господин Президент! Уважаемые дамы и господа!

Только что мы с господином Президентом провели весьма содержательные и конструктивные переговоры. Это уже наша четвёртая встреча в текущем году. Как вы знаете, буквально десять дней назад мы вместе участвовали в российско-турецко-иранском саммите в Тегеране, посвящённом сирийскому урегулированию.

При обсуждении текущих вопросов российско-турецкого сотрудничества констатировали значительный рост двустороннего товарооборота. Его объём за семь месяцев этого года увеличился на 34 процента, превысив 15 миллиардов долларов, а за весь прошлый год – на 40 процентов, до 22 миллиардов.

Во многом это стало результатом реализации договорённостей, достигнутых в ходе проведённого в Анкаре в апреле VII заседания Совета сотрудничества высшего уровня, последовательной работы Межправительственной комиссии и профильных министерств и ведомств.

Как известно, Россия в соответствии с пожеланиями турецких партнёров сняла ограничения на поставки из Турции ряда сельхозпродуктов. В свою очередь рассчитываем на создание благоприятных условий для продвижения на рынок Турции российской продукции.

Развитию торговли должно способствовать последовательное увеличение доли национальных валют в двусторонних расчётах. По нашему с господином Эрдоганом мнению, это позволит минимизировать негативное воздействие внешней конъюнктуры.

Будем и далее продвигать ряд совместных стратегических проектов, в том числе в энергетике. Имею в виду атомную электростанцию «Аккую» и сооружение газопровода «Турецкий поток», который станет важнейшим элементом энергетической безопасности Турции и, надеюсь, всей Европы.

При обсуждении гуманитарной сферы двустороннего сотрудничества коснулись подготовки перекрёстных Годов культуры и туризма в наших странах в 2019 году.

В прошлом году Турцию посетило рекордное число россиян – 4,7 миллиона человек. Россия вышла на первое место по числу иностранцев, побывавших в Турции. В первом полугодии этого года количество российских туристов выросло ещё более чем на 40 процентов. Намерены и далее тесно взаимодействовать с нашими турецкими партнёрами в целях обеспечения максимально комфортных и безопасных условий для отдыха россиян в Турции.

Уважаемые коллеги! Мы, безусловно, сегодня достаточно много внимания уделили урегулированию ситуации в Сирии. Россия и Турция плотно работают над разрешением кризиса в этой стране. Работаем над укреплением режима прекращения боевых действий и улучшения гуманитарной ситуации.

Мы, в частности, сосредоточились на положении дел в провинции Идлиб с учётом наличия там крупных формирований боевиков и их инфраструктуры.

В ходе сегодняшних переговоров, сегодняшних консультаций нам удалось выйти на серьёзные решения, продвинуться в решении этой острой проблемы, выйти на согласованные решения.

Напомню, озабоченности российской стороны, а мы были одной из стран, которые создавали эту зону деэскалации, – на сегодняшний день наши озабоченности заключаются в том, что создаются угрозы со стороны боевиков, которые там сосредоточены, и провинции Алеппо, городу Алеппо, и нашим военным объектам на территории Сирии: это и Тартус, и Хмеймим.

На состоявшейся встрече мы рассмотрели подробно эту ситуацию и пришли к выводу, решили создать вдоль линии соприкосновения вооружённой оппозиции с правительственными войсками к 15 октября текущего года демилитаризированную зону глубиной 15–20 километров, с выводом оттуда радикально настроенных боевиков, в том числе «Джабхат ан-Нусра». К 10 октября 2018 года по предложению Президента Турции – осуществить вывод из этой зоны тяжёлого вооружения, танков, реактивных систем залпового огня, орудий и миномётов всех оппозиционных группировок. Контроль в демилитаризованной зоне организовать подвижными патрульными группами турецких подразделений и подразделений российской военной полиции. Восстановить транзитные сообщения по трассам Алеппо – Латакия и Алеппо – Хама не позднее конца 2018 года – также по предложению турецкой стороны.

Россия и Турция подтвердили свою решимость бороться с терроризмом в Сирии во всех его формах и проявлениях. По нашему общему мнению практическая реализация спланированных шагов даст дополнительный импульс процессу политического урегулирования сирийского конфликта, позволит активизировать работу на Женевской платформе и будет способствовать возвращению мира на сирийскую землю.

В целом данный подход поддерживается руководством Сирийской Арабской Республики. В ближайшее время мы проведём с сирийским руководством дополнительные консультации.

Важно, что и Россия, и Турция намерены и далее всемерно использовать астанинский формат, возможности поиска долгосрочных политических развязок в Женеве под эгидой Организации Объединённых Наций.

Продолжим работу по формированию конституционного комитета из числа представителей сирийского руководства, оппозиционных сил и гражданского общества. Задача – обеспечить запуск его работы в самое ближайшее время.

Хочу поблагодарить господина Президента, всех наших турецких коллег за сегодняшнюю совместную напряжённую, но конструктивную и результативную работу.

Благодарю вас за внимание.

Р.Эрдоган: Мой дорогой друг Путин! Дорогие члены делегаций! Уважаемые представители прессы!

Хочу всех вас приветствовать от всей души, сердечно.

Ещё раз хочу выразить удовлетворение тем, что нахожусь в России.

Хочу выразить благодарность в первую очередь господину Путину и всем нашим российским друзьям за гостеприимство.

С моим дорогим другом, как только что он сказал, мы уже в четвёртый раз встречаемся в текущем году. Вы также знаете, что мы часто проводим телефонные разговоры и таким образом обмениваемся мнениями.

Наше сотрудничество развивается и укрепляется на основе общей политической воли. В экономической сфере мы получаем хорошие, положительные результаты. Увеличивается наш торговый оборот: по сравнению с прошлым годом, когда торговый оборот вырос на 31 процент, в этом году торговый оборот увеличился на 33 процента.

Вместе с господином Путиным мы заложили основу атомной электростанции «Аккую», а также трубопровода природного газа «Турецкий поток».

В 2019 году в каждой из наших стран будет проведён перекрёстный Год культуры и туризма. Продолжается работа в этом направлении.

Как в прошлом году, так и в этом году российские туристы займут первое место по пребыванию в нашей стране среди иностранцев. В прошлом году рекорд составил 4,7 миллиона туристов. Наверное, в этом году эта цифра достигнет шести миллионов туристов.

С другой стороны мы также ожидаем либерализации визового режима относительно путешествий. Хочу отметить, что эти работы продолжаются на уровне министерств. Мы ожидаем, что результаты также будут положительные.

С господином Путиным мы также обсудили сирийский вопрос. В Тегеране в последний раз в ходе трёхстороннего саммита Турция выразила чётко и ясно свою позицию. На сегодняшней нашей встрече мы подумали о том, каким образом можно осуществить, претворить в жизнь наше соглашение, которого мы достигли в Тегеране.

В ходе наших двусторонних переговоров мы решили найти выход из ситуации, учитывая наши национальные интересы. В ходе переговоров с господином Путиным мы пришли к согласию, что необходимо решить идлибский вопрос в духе Астанинского процесса.

В ходе переговоров [решили, что] территорию, которая находится под контролем сирийской армии и оппозиции, необходимо демилитаризировать. Оппозиция, которая контролирует эти территории, продолжит оставаться там. Но вместе с тем совместно с Россией мы приложим все усилия, чтобы устранить все радикальные группы с этих территорий. Мы приложим все усилия, для того чтобы определить и предотвратить провокации со стороны третьих лиц. Благодаря совместным усилиям мы всё это предотвратим.

С этой целью Турция и Россия скоординированно будут проводить патрулирование этой территории. До тех пор Турция укрепит свои наблюдательные пункты в зоне деэскалации. В этом плане мы предотвратим гуманитарную трагедию, которая могла бы возникнуть в результате боевых действий.

С самого начала сирийского кризиса и по идлибскому вопросу Турция продолжает делать всё возможное. Этот Меморандум [о стабилизации обстановки в зоне деэскалации Идлиб] приведёт к тому, что Турция не будет сталкиваться с ещё более трудным положением, а также [эта договорённость] будет хорошим завоеванием для российской стороны.

В ходе этой встречи мы также пришли к мнению, что территория, которая контролируется террористами, не ограничивается только Идлибской провинцией.

Организация, которая представляет угрозу нашей стране, – это прежде всего YPG, так называемый Отряд народной самообороны. Эта организация проводила этническую чистку. Касательно будущего Сирии, кроме Идлибской провинции, эта террористическая организация как раз является источником дестабилизации на востоке от Евфрата. В первую очередь необходимо полностью уничтожить эту террористическую организацию.

Как в ходе операции «Щит Евфрата», так и в ходе операции «Оливковая ветвь» мы осуществили очень важный шаг. Мы освободили территорию площадью четыре тысячи квадратных километров от ДАИШ и РПК, таким образом обеспечили возвращение наших сирийских братьев в эти регионы.

Также считаем, что имеет большое значение необходимость освободить территории от террористической организации PYD/YPG.

Считаем, что наше общее желание – Турции и России – заключается в том, чтобы было соблюдено решение Совбеза ООН №2254. Мы продолжим сотрудничество в этом направлении.

В рамках этого процесса странами – гарантами Астанинского процесса на прошлой неделе в Женеве была проведена встреча относительно конституционного комитета. Мы дали оценку этой встрече. Несомненно, желательно было бы, чтобы конституционная реформа была осуществлена, а затем были проведены справедливые выборы, после чего сирийский народ уже будет управляться демократическим режимом. Мы решили продолжить усилия для развития наших отношений.

Дорогие представители прессы!

Добрососедские отношения, общие интересы, а также взаимное уважение являются главными элементами, определяющими турецко-российские отношения. На этой основе мы до сих пор сделали много шагов, но этого недостаточно. Для того чтобы развить наше сотрудничество, нам необходимо продолжать двигаться в этом направлении.

Хочу выразить благодарность моему другу господину Путину за гостеприимство, оказанное мне лично и моей делегации. Большое спасибо. Надеюсь, что наши шаги, которые мы предприняли сегодня, пойдут на пользу народу Сирии.

Большое спасибо.

Турция. Сирия. Россия. ООН > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > kremlin.ru, 17 сентября 2018 > № 2732989 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган

Заявления для прессы по итогам российско-турецких переговоров.

По завершении российско-турецких переговоров Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган сделали заявления для прессы.

В присутствии глав двух государств Министр обороны Российской Федерации Сергей Шойгу и Министр национальной обороны Турецкой Республики Хулуси Акар обменялись подписанными экземплярами Меморандума о стабилизации обстановки в зоне деэскалации Идлиб.

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Уважаемый господин Президент! Уважаемые дамы и господа!

Только что мы с господином Президентом провели весьма содержательные и конструктивные переговоры. Это уже наша четвёртая встреча в текущем году. Как вы знаете, буквально десять дней назад мы вместе участвовали в российско-турецко-иранском саммите в Тегеране, посвящённом сирийскому урегулированию.

При обсуждении текущих вопросов российско-турецкого сотрудничества констатировали значительный рост двустороннего товарооборота. Его объём за семь месяцев этого года увеличился на 34 процента, превысив 15 миллиардов долларов, а за весь прошлый год – на 40 процентов, до 22 миллиардов.

Во многом это стало результатом реализации договорённостей, достигнутых в ходе проведённого в Анкаре в апреле VII заседания Совета сотрудничества высшего уровня, последовательной работы Межправительственной комиссии и профильных министерств и ведомств.

Как известно, Россия в соответствии с пожеланиями турецких партнёров сняла ограничения на поставки из Турции ряда сельхозпродуктов. В свою очередь рассчитываем на создание благоприятных условий для продвижения на рынок Турции российской продукции.

Развитию торговли должно способствовать последовательное увеличение доли национальных валют в двусторонних расчётах. По нашему с господином Эрдоганом мнению, это позволит минимизировать негативное воздействие внешней конъюнктуры.

Будем и далее продвигать ряд совместных стратегических проектов, в том числе в энергетике. Имею в виду атомную электростанцию «Аккую» и сооружение газопровода «Турецкий поток», который станет важнейшим элементом энергетической безопасности Турции и, надеюсь, всей Европы.

При обсуждении гуманитарной сферы двустороннего сотрудничества коснулись подготовки перекрёстных Годов культуры и туризма в наших странах в 2019 году.

В прошлом году Турцию посетило рекордное число россиян – 4,7 миллиона человек. Россия вышла на первое место по числу иностранцев, побывавших в Турции. В первом полугодии этого года количество российских туристов выросло ещё более чем на 40 процентов. Намерены и далее тесно взаимодействовать с нашими турецкими партнёрами в целях обеспечения максимально комфортных и безопасных условий для отдыха россиян в Турции.

Уважаемые коллеги! Мы, безусловно, сегодня достаточно много внимания уделили урегулированию ситуации в Сирии. Россия и Турция плотно работают над разрешением кризиса в этой стране. Работаем над укреплением режима прекращения боевых действий и улучшения гуманитарной ситуации.

Мы, в частности, сосредоточились на положении дел в провинции Идлиб с учётом наличия там крупных формирований боевиков и их инфраструктуры.

В ходе сегодняшних переговоров, сегодняшних консультаций нам удалось выйти на серьёзные решения, продвинуться в решении этой острой проблемы, выйти на согласованные решения.

Напомню, озабоченности российской стороны, а мы были одной из стран, которые создавали эту зону деэскалации, – на сегодняшний день наши озабоченности заключаются в том, что создаются угрозы со стороны боевиков, которые там сосредоточены, и провинции Алеппо, городу Алеппо, и нашим военным объектам на территории Сирии: это и Тартус, и Хмеймим.

На состоявшейся встрече мы рассмотрели подробно эту ситуацию и пришли к выводу, решили создать вдоль линии соприкосновения вооружённой оппозиции с правительственными войсками к 15 октября текущего года демилитаризированную зону глубиной 15–20 километров, с выводом оттуда радикально настроенных боевиков, в том числе «Джабхат ан-Нусра». К 10 октября 2018 года по предложению Президента Турции – осуществить вывод из этой зоны тяжёлого вооружения, танков, реактивных систем залпового огня, орудий и миномётов всех оппозиционных группировок. Контроль в демилитаризованной зоне организовать подвижными патрульными группами турецких подразделений и подразделений российской военной полиции. Восстановить транзитные сообщения по трассам Алеппо – Латакия и Алеппо – Хама не позднее конца 2018 года – также по предложению турецкой стороны.

Россия и Турция подтвердили свою решимость бороться с терроризмом в Сирии во всех его формах и проявлениях. По нашему общему мнению практическая реализация спланированных шагов даст дополнительный импульс процессу политического урегулирования сирийского конфликта, позволит активизировать работу на Женевской платформе и будет способствовать возвращению мира на сирийскую землю.

В целом данный подход поддерживается руководством Сирийской Арабской Республики. В ближайшее время мы проведём с сирийским руководством дополнительные консультации.

Важно, что и Россия, и Турция намерены и далее всемерно использовать астанинский формат, возможности поиска долгосрочных политических развязок в Женеве под эгидой Организации Объединённых Наций.

Продолжим работу по формированию конституционного комитета из числа представителей сирийского руководства, оппозиционных сил и гражданского общества. Задача – обеспечить запуск его работы в самое ближайшее время.

Хочу поблагодарить господина Президента, всех наших турецких коллег за сегодняшнюю совместную напряжённую, но конструктивную и результативную работу.

Благодарю вас за внимание.

Р.Эрдоган: Мой дорогой друг Путин! Дорогие члены делегаций, уважаемые представители прессы!

Хочу всех вас приветствовать от всей души, сердечно.

Ещё раз хочу выразить удовлетворение тем, что нахожусь в России.

Хочу выразить благодарность в первую очередь господину Путину и всем нашим российским друзьям за гостеприимство.

С моим дорогим другом, как только что он сказал, мы уже в четвёртый раз встречаемся в текущем году. Вы также знаете, что мы часто проводим телефонные разговоры и таким образом обмениваемся мнениями.

Наше сотрудничество развивается и укрепляется на основе общей политической воли. В экономической сфере мы получаем хорошие, положительные результаты. Увеличивается наш торговый оборот: по сравнению с прошлым годом, когда торговый оборот вырос на 31 процент, в этом году торговый оборот увеличился на 33 процента.

Вместе с господином Путиным мы положили основу атомной электростанции «Аккую», а также трубопровода природного газа «Турецкий поток».

В 2019 году в каждой из наших стран будет проведён перекрёстный Год культуры и туризма. Продолжается работа в этом направлении.

Как в прошлом году, так и в этом году российские туристы займут первое место по пребыванию в нашей стране среди иностранцев. В прошлом году рекорд составил 4,7 миллиона туристов. Наверное, в этом году эта цифра достигнет шести миллионов туристов.

С другой стороны мы также ожидаем либерализации визового режима относительно путешествий. Хочу отметить, что эти работы продолжаются на уровне министерств. Мы ожидаем, что результаты также будут положительные.

С господином Путиным мы также обсудили сирийский вопрос. В Тегеране в последний раз в ходе трёхстороннего саммита Турция выразила чётко и ясно свою позицию. На сегодняшней нашей встрече мы подумали о том, каким образом можно осуществить, претворить в жизнь наше соглашение, которого мы достигли в Тегеране.

В ходе наших двусторонних переговоров мы решили найти выход из ситуации, учитывая наши национальные интересы. В ходе переговоров с господином Путиным мы пришли к согласию, что необходимо решить идлибский вопрос в духе Астанинского процесса.

В ходе переговоров [решили, что] территорию, которая находится под контролем сирийской армии и оппозиции, необходимо демилитаризировать. Оппозиция, которая контролирует эти территории, продолжит оставаться там. Но вместе с тем совместно с Россией мы приложим все усилия, чтобы устранить все радикальные группы с этих территорий. Мы приложим все усилия для того, чтобы определить и предотвратить провокации со стороны третьих лиц. Благодаря совместным усилиям мы всё это предотвратим.

С этой целью Турция и Россия скоординированно будут проводить патрулирование этой территории. До тех пор Турция укрепит свои наблюдательные пункты в зоне деэскалации. В этом плане мы предотвратим гуманитарную трагедию, которая могла бы возникнуть в результате боевых действий.

С самого начала сирийского кризиса и по идлибскому вопросу Турция продолжает делать всё возможное. Этот Меморандум [о стабилизации обстановки в зоне деэскалации Идлиб] приведёт к тому, что Турция не будет сталкиваться с ещё более трудным положением, а также [эта договорённость] будет хорошим завоеванием для российской стороны.

В ходе этой встречи мы также пришли к мнению, что территория, которая контролируется террористами, не ограничивается только Идлибской провинцией.

Организация, которая представляет угрозу нашей стране, – это прежде всего YPG, так называемый Отряд народной самообороны. Эта организация проводила этническую чистку. Касательно будущего Сирии, кроме Идлибской провинции, эта террористическая организация как раз является источником дестабилизации на востоке от Евфрата. В первую очередь необходимо полностью уничтожить эту террористическую организацию.

Как в ходе операции «Щит Евфрата», так и в ходе операции «Оливковая ветвь» мы осуществили очень важный шаг. Мы освободили территорию площадью четыре тысячи квадратных километров от ДАИШ и РПК, таким образом обеспечили возвращение наших сирийских братьев в эти регионы.

Также считаем, что имеет большое значение необходимость освободить территории от террористической организации PYD/YPG.

Считаем, что наше общее желание – Турции и России – заключается в том, чтобы было соблюдено решение Совбеза ООН №2254. Мы продолжим сотрудничество в этом направлении.

В рамках этого процесса странами-гарантами Астанинского процесса на прошлой неделе в Женеве была проведена встреча относительно Конституционного комитета. Мы дали оценку этой встрече. Несомненно, желательно было бы, чтобы конституционная реформа была осуществлена, а затем были проведены справедливые выборы, после чего сирийский народ уже будет управляться демократическим режимом. Мы решили продолжить усилия для развития наших отношений.

Дорогие представители прессы! Добрососедские отношения, общие интересы, а также взаимное уважение являются главными элементами, определяющими турецко-российские отношения. На этой основе мы до сих пор сделали много шагов, но этого недостаточно. Для того чтобы развить наше сотрудничество, нам необходимо продолжать двигаться в этом направлении.

Хочу выразить благодарность моему другу господину Путину за гостеприимство, оказанное мне лично и моей делегации. Большое спасибо. Надеюсь, что наши шаги, которые мы предприняли сегодня, пойдут на пользу народу Сирии.

Большое спасибо.

Турция. Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 17 сентября 2018 > № 2731652 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган

Пресс-конференция по итогам встречи с Президентом Ирана Хасаном Рухани и Президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.

По итогам Третьей трёхсторонней встречи глав государств – гарантов Астанинского процесса содействия сирийскому урегулированию Владимир Путин, Хасан Рухани и Реджеп Тайип Эрдоган дали совместную пресс-конференцию.

Х.Рухани (как переведено): Во имя Бога милостивого и милосердного!

Мы очень рады тому факту, что Третий саммит стран – гарантов Астанинского процесса в Тегеране сегодня состоялся. До этого саммита первый саммит провели в Сочи, второй – в Анкаре.

Сегодняшний саммит был очень эффективным и полезным. Я думаю, что на сегодняшнем саммите мы обсуждали разные вопросы, у нас была очень хорошая координация относительно недавних событий и сегодняшних вопросов в Сирии. Этот саммит проводится, в то время как американцы думают о том, чтобы обвинить сирийское правительство в химатаке, и под этим обвинением они хотят вмешаться, незаконно вмешаться в сирийскую территорию.

Сегодня мы на этом саммите поговорили о том, что вмешательство иностранных войск, таких как США, а также сионистский режим Израиля, не могут быть допустимы. Все мы согласны с тем, что иностранное вмешательство не должно случиться, и иностранное вмешательство может только усугубить ситуацию, может только осложнять процесс мира и стабильности. От этого сирийский народ только пострадает.

Следующий вопрос – Идлиб. Один из самых деликатных вопросов, который сегодня поднимается во всём мире. С одной стороны, несколько тысяч террористов, вооружённых боевиков из Джабхат ан-Нусра и даже из ИГИЛ и других террористических группировок сегодня присутствуют и активно работают в Идлибе, и они хотят подорвать безопасность Сирии. И могу сказать, что они только могут заниматься террористическими актами против населённых пунктов в этом регионе. А с другой стороны, чтобы уничтожить этих террористов, из-за того, что населённые пункты очень близки друг к другу, нас беспокоит тот факт, что мы должны так бороться с этими террористами, чтобы населённые пункты и гражданское население не пострадало от этого.

На этом саммите как во вступительной речи, так и после вступительных речей мы все были согласны в том, что мы в первую очередь должны призывать террористов, чтобы они сложили оружие, чтобы прекратили военную агрессию против народов, потому что их подход, их военный подход, может быть опасен для Идлиба.

Также на сегодняшнем саммите мы подчеркнули, что процесс создания конституции Сирии мы должны упростить и ускорить, чтобы окончательно была новая конституция, конечно же, с присутствием правительства Сирии, а также с присутствием представителей сирийских оппозиций. Это, конечно, определит будущее Сирии, а также вопрос беженцев и переселенцев в соседних странах, необходимо сделать так, чтобы они смогли вернуться на свои земли. Обмен задержанными и вопрос восстановления Сирийской Арабской Республики – мы все, страны-гаранты, подчеркнули эти важные моменты, которые приобретают очень большое значение для судьбы Сирии.

Мы очень рады, что спустя семь лет после того, как сирийский народ страдал от множества террористических действий, сегодня сирийский народ стал очень близок к успешному концу в борьбе с терроризмом. Нам удалось выдавить террористов из определённых территорий, и они сконцентрировались в одном определённом месте. Государство смогло взять под контроль большинство своих территорий. Я думаю, что в не очень далеком будущем безопасность может восторжествовать в Сирийской Арабской Республике, и это также очень важный момент, дело трёх стран, которые сегодня собрались в Тегеране.

Подчеркнули очень важный момент, что наше совместное взаимодействие должно продолжаться, этот процесс до конца и до искоренения террористов, до установления демократии в Сирии, до возвращения беженцев, до установления стабильности и мира, мы должны продолжить свои совместные взаимодействия. И, дай Бог, следующий саммит трёх стран-гарантов будут проводить в Российской Федерации.

Сегодня мы приняли декларацию, с которой были согласны три стороны. Там открыто и откровенно определён наш путь на дальнейшее взаимодействие, мы будем продолжать свои усилия для установления стабильности и безопасности не только в Сирии, а по всему региону будем продолжать свою работу.

Прошу Вас, господин Путин, Президент Российской Федерации.

В.Путин: Уважаемый господин Президент Рухани! Уважаемый господин Президент Эрдоган! Дамы и господа!

Переговоры в трёхстороннем формате прошли в конструктивной и деловой атмосфере. Обсудили с президентами Ирана и Турции ключевые аспекты нашего взаимодействия для урегулирования в Сирии, приняли по итогам Совместное заявление, в котором зафиксировали достигнутые договорённости.

Россия, Иран и Турция продолжат активные усилия по борьбе с терроризмом, продвижению межсирийского диалога и улучшению гуманитарной ситуации.

Для решения этих задач имеем в виду и впредь широко использовать возможности астанинского формата, который сохраняет востребованность как эффективный инструмент обеспечения реальной нормализации жизни в Сирии, проведения политических преобразований в интересах всех сирийцев без исключения.

Будет продолжена практика международных встреч на экспертном уровне с участием делегаций стран – гарантов, а также представителей сирийского правительства, оппозиции, наблюдателей Организации Объединённых Наций. Напомню при этом, что уже прошло десять раундов таких консультаций.

Наш общий безусловный приоритет – окончательная ликвидация терроризма в Сирии. Недавно при поддержке российских Воздушно-космических сил успешно освобождена юго-западная часть страны. Главная задача на данном этапе – изгнать боевиков из провинции Идлиб, где их присутствие несёт прямую угрозу безопасности сирийских граждан и жителей всего региона.

Обсудили конкретные меры по поэтапной стабилизации в идлибской зоне деэскалации, которые, среди прочего, предусматривают возможности замирения для тех, кто готов к диалогу. По предложению Президента Турции господина Эрдогана призвали все конфликтующие стороны к прекращению огня, прекращению насилия.

При этом считаем недопустимым, когда под предлогом защиты гражданского населения террористов хотят вывести из-под удара, а также нанести урон правительственным войскам Сирии. Как представляется, именно на это направлены и попытки инсценировать применение сирийскими властями отравляющих веществ. У нас имеются неопровержимые доказательства подготовки боевиков к таким операциям, к таким провокациям. Проинформировал в этой связи коллег о проводимой Россией работе в рамках Совета Безопасности ООН и Организации по запрещению химического оружия.

Отмечу, что к антитеррористическим усилиям присоединяются и отряды вооружённой оппозиции Сирии, что считаю чрезвычайно важным. Это, несомненно, способствует повышению уровня доверия между сирийскими сторонами, в целом вносит вклад в процесс политического урегулирования.

Рассмотрели с президентами Ирана и Турции ход реализации решений Конгресса сирийского национального диалога в Сочи. Особое внимание уделили задачам запуска Конституционного комитета, договорились вместе содействовать работе ООН по формированию его персонального состава из числа представителей сирийского правительства, оппозиции и гражданского общества. Комитету предстоит выработать такие параметры будущего устройства Сирии, которые обеспечили бы всем её гражданам мирную жизнь в рамках единого суверенного и территориально целостного государства.

Россия, Иран и Турция отводят важную роль скоординированным усилиям по улучшению гуманитарной ситуации в Сирии, восстановлению её экономики и инфраструктуры, решению острых социальных проблем. Исходим из того, что в перспективе удастся обеспечить массовое возвращение сирийских беженцев и внутренне перемещённых лиц.

При активном участии России конкретная работа уже ведётся. В Сирии созданы условия для размещения до миллиона беженцев. Правительствам даны твёрдые гарантии безопасности и недискриминации по отношению ко всем возвращающимся на родину гражданам, в том числе это касается и вопросов собственности.

Условились с иранскими и турецкими коллегами наращивать трёхстороннюю координацию по ключевым аспектам гуманитарного досье, оказывать помощь населению Сирии. Подчеркну, что всего в зону сирийского конфликта Россией поставлено более трёх тысяч тонн грузов для удовлетворения насущных потребностей местных жителей, разминировано около 6 тысяч гектаров территории и 1,5 тысячи километров дорог. Учитывая колоссальный масштаб разрушений, актуальной считаем инициативу о принятии международной комплексной программы возрождения Сирии.

И в заключение я хотел бы выразить признательность нашим иранским и турецким партнёрам за содержательные и продуктивные переговоры, а также поблагодарить господина Рухани за организацию нашей сегодняшней встречи. Уверен, что результаты саммита позволят приблизиться к достижению долгосрочного мира и стабильности в Сирии.

Благодарю вас за внимание.

Х.Рухани: Господин Эрдоган, прошу Вас, Вам слово.

Р.Эрдоган (как переведено): Дорогой брат, господин Президент Ирана Рухани! Дорогой друг, господин Президент Российской Федерации господин Путин! Дамы и господа!

Сердечно всех вас приветствую. Прежде всего хочу выразить благодарность господину Рухани лично и от имени своей делегации за гостеприимство.

Иранский поэт Саади Ширази так говорит: если ты не печалишься, не страдаешь от того, как другие люди страдают, то тебя нельзя называть человеком. И сегодня мы здесь находимся, чтобы найти решение трагедии, человеческой трагедии наших сирийских братьев. Сегодня мы провели третье совещание нашего трёхстороннего саммита в сочинском формате. И хочу отметить, что благодаря этим саммитам удалось преодолеть определённое расстояние. Нам удалось благодаря этим саммитам «сверить часы» и определить новые возможности в этом направлении.

Около восьми лет продолжается конфликт, и, несомненно, было бы неразумно ждать решения этого вопроса в один день. Но, с другой стороны, мы не как другие, не смотрим за этим пожаром, а ищем пути для тушения этого пожара, прилагаем все усилия для этого. Мы сосредотачиваем своё внимание не на наших различиях, а на наших общих чертах. Благодаря этому Сочи и Астана явились катализатором для нахождения политического решения в Женеве. Мы проходим через критические дни. И считаю, что имеет большое значение сохранение этих завоеваний. Поэтому мы сегодня подтвердили решительность продолжения нашего сотрудничества.

Вам всем известно, что в апреле мы провели второй саммит в Анкаре. Спустя несколько месяцев мы все являемся свидетелями того, что произошло много событий за это время. Мы всё это обсудили. В этом плане Турция выразила своё мнение о том, что если не сдержать режим в Сирии, это может привести к новым трагедиям. Особенно это касается нападений в регионе Идлиб, что может привести к усугублению ситуации и к разрушению инициатив по политическому решению вопроса.

Как известно, в Идлибе мы установили 12 наблюдательных пунктов. В этом плане на наших плечах лежит большая ответственность для обеспечения спокойствия. В этом плане имеет большое жизненное значение сохранение данного статуса в Идлибе, чтобы размежевать террористов и гражданское население, потому что мы считаем, что Идлиб словно является маленькой копией большой Сирии.

Ошибочные шаги, которые будут приняты здесь, будут негативно отражаться для всех сторон. Все шаги, которые будут игнорировать безопасность жизни гражданского населения, будут только радовать террористов. Турция с самого начала сирийского конфликта прилагает все усилия, чтобы остановить кровопролитие.

Мы всё время поддерживаем наших сирийских братьев. Как и вчера, так и сегодня мы желаем, чтобы ни один сирийский гражданин не страдал в этом процессе. Особенно это касается населения Идлиба, чтобы они не подвергались новым страданиям. Именно поэтому мы придаём значение данным саммитам.

Ситуация в Идлибе не должна привести к новым страданиям, к новым конфликтам. Мы должны быть привержены астанинскому духу и должны решить в этом процессе идлибский процесс. Сохранение принципов, которые были приняты в ходе астанинского процесса, считаю, имеет большое значение в этом плане.

С господином Рухани, господином Путиным мы провели встречи, и в эти встречах мы поделились своими мнениями. Особенно подчеркну, что мы не должны сталкиваться с теми свершившимися фактами, которые будут делаться под покровительством того, чтобы продолжилась борьба против терроризма. Мы должны вместе выступать против шагов, которые будут подрывать национальную безопасность соседних стран и территориальную целостность Сирии.

В последующие дни представители трёх стран-гарантов в Женеве проведут новую встречу со специальным представителем по Сирии Генерального Секретаря ООН. Они обсудят процесс по Конституционному комитету. Могу сказать, что мы уже достигли последнего этапа в этом процессе.

Астанинский процесс, против которого был поднят вопрос об образовании этого комитета, его функциональность, несомненно, придаст импульс этому решению.

Мы также обсудили вопрос о возвращении сирийских беженцев в свои родные края. Мы являемся той страной, которая приютила в своей стране более 3,5 миллиона сирийских беженцев. Позитивно относимся к тому вопросу, что эти сирийские беженцы должны на добровольной основе возвращаться в свои родные края на безопасной основе. Несомненно, это должно быть скоординировано с ООН, и должны быть созданы благоприятные условия для возвращения беженцев.

Наши желания заключаются в том, чтобы этот сирийский конфликт достиг своего решения в рамках тех параметров, которые нашли своё отражение в решении Совбеза ООН под номером 2254. Несомненно, эта ответственность лежит не только на плечах трёх стран-гарантов, эта ответственность лежит на всём международном сообществе. Считаю, что все заинтересованные стороны должны прилагать все усилия для решения этого вопроса. Турция в этом плане решительно продолжит свои усилия для решения этого вопроса. Желаю, чтобы наше совещание пошло на пользу.

Всем большое спасибо за внимание.

Вопрос (как переведено): Приветствую всех уважаемых гостей, а также своих коллег. Принимая во внимание твёрдую волю трёх стран, после того как Идлиб зачистят от террористов, а это последняя точка террористов, конечно же, Сирия вступит в другую эпоху, а возвращение будет совершенно нормальным развитием политической ситуации. Что случится после этого события?

Х.Рухани: Я могу сказать, что все шаги, которые мы сегодня делаем в Сирии, направлены на борьбу с терроризмом, а также возвращение спокойствия, достоинства центрального правительства и возвращения контроля над всей территорией.

Что касается Вашего вопроса, один из главных шагов – это и зачистка Идлиба от всех террористов. Вся Сирия должна быть зачищена от террористов. Это и есть очень важная задача, с которой все согласны, а также международное сообщество согласно с зачисткой этих городов от террористов.

Есть тут вопрос. Идлиб – очень деликатный регион, потому что террористы сделали живой щит из населения Идлиба. Они прятались среди граждан этого региона, для того чтобы продолжать свою грязную жизнь. Они сначала должны размежевать террористов от обычных жителей, сделать так, чтобы жители этого региона были в безопасности.

После Идлиба – вопрос восточного Евфрата, очень важный вопрос. Окончательный шаг – в восточном Евфрате. В основном там присутствуют американцы, их незаконные действия, к сожалению, там сконцентрированы очень большие силы. И мы должны сделать так, чтобы все иностранные войска ушли из Сирии. Следующий шаг – это конституционный комитет и восстановление Сирии.

Вопрос: Вопрос касается Идлиба. Не могли бы вы рассказать о том, о чём удалось договориться по Идлибу, какая судьба его ждёт? Вы рассказали уже о некоторых мерах. Как долго, к примеру, могут продлиться те самые попытки замирения, о которых вы сказали? И, на ваш взгляд, угрожает ли ситуация в Идлибе обстановке во всей Сирии? Спасибо.

В.Путин: Здесь уже было сказано, и все хорошо знают, в Идлибе большое количество гражданских лиц. И мы, безусловно, должны иметь это в виду. Это первое и самое главное.

Но в то же время мы видим, что там происходит. В своё время мы способствовали тому, чтобы радикальные элементы, в том числе представители чисто террористических организаций, которые признаны таковыми Организацией Объединённых Наций, вышли из различных территорий Сирии в Идлибскую зону, причём согласились даже с тем, чтобы они выходили со стрелковым оружием. Но в самой Идлибской зоне достаточно тяжёлых вооружений. Первое.

Второе. Боевикам различных группировок удаётся создавать там беспилотные летательные аппараты, и откуда-то у них появляются запасные части и всё, что нужно для того, чтобы изготавливать эти беспилотные летательные аппараты и использовать их в своих целях. Мы видим также, что происходят стычки и внутри Идлибской зоны. Всё это, конечно, нас не может не беспокоить, так же как и то обстоятельство, что террористы, как всегда они это делают, прикрываются гражданскими лицами. Повторяю: это происходит всегда и везде, в том числе неоднократно было и в Сирии.

В качестве одного из ярких примеров можно привести события в городе Ракка, который брали подконтрольные Соединённым Штатам вооружённые формирования при активной поддержке их авиации. Ну и мы тогда слышали, что виноваты в жертвах среди мирного населения террористы, которые прикрываются этим мирным населением.

Мы со своей стороны, я имею в виду российские Вооружённые Силы, и правительственная армия всегда, если вы обратили внимание, стремились к тому (и часто у нас это получалось), чтобы обеспечить выход гражданского населения.

Я, кстати говоря, хочу поблагодарить за это присутствующих здесь руководителей и Турции, и Ирана, потому что нам вряд ли удавалось бы решать проблемы именно таким образом, если бы наши специальные службы и наши вооружённые силы, представители вооружённых сил не работали между собой эффективно.

Но, конечно, мы исходим из того, что удастся договориться. Мы исходим из того, что наш призыв к примирению и в Идлибской зоне будет услышан. Но при этом мы имели в виду, что все наши договорённости по Сирии всегда исходили из того, что мы добиваемся и будем стремиться к примирению всех враждующих сторон, а террористические организации мы всегда выносили за скобки. Но будем надеяться, что и у представителей террористических организаций хватит здравого ума прекратить сопротивление и сложить оружие.

Вопрос (как переведено): После минимальной операции в районе Идлиба есть вероятность, что начнётся новая волна миграции. Был ли поднят вопрос об этом, обсуждали ли вы это? У стран-гарантов есть ли позиция в этом плане, если такое случится?

Р.Эрдоган: Прежде всего хочу отметить, что мы здесь, три страны-гаранта, находимся в рамках Астанинского процесса и прилагаем свои усилия.

Процесс, который был начат в Сочи, продолжался саммитом в Анкаре и продолжается сегодня саммитом в Тегеране. Хочу отметить касательно Идлиба, несомненно, здесь террористическая организация.

У нас есть общая граница протяжённостью 115 километров. И это может привести к тому, что волна мигрантов направится к этой границе. Самая протяжённая граница с Сирией – у Турции. И населению Идлиба будет куда мигрировать – в Турцию. Хочу отметить, что мы приютили в своей стране уже 3,5 миллиона беженцев, а население Идлиба – 3,5 миллиона. То есть у нас есть силы и возможности, чтобы мы приютили ещё 3,5 миллиона беженцев, поэтому наши шаги направлены на то, чтобы мы вместе, солидарно применяли шаги и предотвратили эту новую волну беженцев. Нужно иметь успех и в борьбе с террористами. И поэтому, особенно в ходе этого саммита, был поднят вопрос об обеспечении сложения оружия, и это послание направлено террористическим организациям, чтобы они знали, мы демонстрируем здесь решительность и нам необходимо достигнуть успешного результата. Новая волна беженцев имеет большое значение для нас.

Пожалуйста, припомните, только что господин Путин напомнил о Ракке, потом Даръа, там же тысячи людей погибли. И даже после этого мы приняли в своей стране сотни людей. В медицинском плане мы им оказали поддержку, это касается их лечения.

С другой стороны, подобная ситуация может сложиться и в Идлибе. Мы можем столкнуться с похожей проблемой, и это мы решили как в ходе наших двусторонних встреч, так и в ходе саммита обсудили этот вопрос.

Также хочу сказать, что 12 пунктов будет в нашей новой тегеранской декларации, там же находит своё отражение, я надеюсь, что нам необходимо найти пути для завершения этого процесса, потому что народ, население Сирии желает, чтобы были проведены справедливые выборы, была принята новая конституция.

Большое спасибо за внимание.

Х.Рухани: Спасибо всем большое.

Иран. Турция. Сирия. ООН. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 7 сентября 2018 > № 2724213 Владимир Путин, Хасан Рухани, Реджеп Тайип Эрдоган

Петер Маурер: верю, что можем улучшить гуманитарную ситуацию в мире

Всемирный день гуманитарной помощи отмечается 19 августа. В этот же день ООН вспоминает обо всех гуманитарных работниках, которые погибли во время выполнения своей миссии.

О том, изменилась ли гуманитарная ситуация в Сирии и Йемене за последние месяцы, о проблемах, с которыми сейчас сталкиваются сотрудники гуманитарных организаций во время вооруженных конфликтов, а также о том, как облегчить их работу, в интервью руководителю представительства РИА Новости в Швейцарии Елизавете Исаковой рассказал президент Международного комитета Красного Креста (МККК) Петер Маурер.

— Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию в Сирии с гуманитарной точки зрения? ООН считает, что в стране больше не осталось осажденных районов. Как вы считаете, приблизились ли мы к завершению конфликта?

— С гуманитарной точки зрения, это ситуация, с который мы сталкиваемся очень часто. Конечно, на земле — мы признаем это — ситуация очень поменялась, потому что территории, которые находятся под контролем правительства, значительно расширились за последние пару месяцев. В то же время гуманитарная ситуация для людей не улучшается так же быстро, как изменяется ситуация в военном плане. Так что много вопросов остается, много отвлекающих моментов из-за военной операции. Кроме того, мы думаем, что доступ для гуманитарных организаций не сопоставим с той скоростью, с какой увеличиваются нужды. Так что при наличии новых военных стратегий на земле у нас все еще есть много гуманитарных проблем. В частности, у нас до сих пор проблемы с доступом для увеличения наших операций.

Мы готовы к наращиванию нашей активности в Сирии, потому что мы думаем, что многие сирийцы нуждаются в гуманитарной помощи и защите. Но доступ остается проблемой и, повторюсь, он не увеличивается с той же скоростью, с которой продвигается военная операция.

В целом, я должен сказать, что изменяющаяся ситуация на земле также приводит к новым нуждам. Как гуманитарная организация, мы сталкиваемся с большим количеством сирийцев, которые ищут пропавших людей, спрашивают, кто умер, кто стал заключенным. И это всегда связано с тем, о чем я говорил выше – с доступом к нуждающимся, доступом к местам лишения свободы, с уважением к международному гуманитарному праву. Со всем этим есть проблемы, и мы продолжаем работать, чтобы дать возможность большему количеству сирийцев получить доступ к гуманитарной помощи.

— То есть вы планируете расширять свою деятельность в Сирии?

— Мы продолжим активно работать в Сирии в 2019 году. Я думаю, в работе МККК все также будут нуждаться, и мы нацелены нарастить наши операции и взаимодействие с Сирийским арабским Красным Полумесяцем.

— Если сравнивать с предыдущими годами, к примеру, с 2017-ым, стало ли в этом году гуманитарным организациям безопаснее работать в Сирии?

— Я бы не стал судить о том, безопасно или нет. Это деликатная ситуация. В Сирии уже нет того множества активных зон боевых действий, которые мы видели ранее, но это не значит, что нас не заботит безопасность наших операций в Сирии.

Если сравнивать предыдущий и нынешний годы, гуманитарные работники продолжают погибать в Сирии. Многие попадают под атаки. Так что мы далеки от того, чтобы быть вне опасности. Сирия, как Афганистан, Йемен, ЦАР или Южный Судан, является местом, где беспокойство относительно безопасности гуманитарных сотрудников очень высоко.

— Если говорить о Йемене, МККК отозвал оттуда 70 международных сотрудников. Планируется ли возвращать их обратно или же ситуация с безопасностью пока не позволяет это сделать?

— Мы, конечно же, работаем над тем, чтобы их вернуть. Мы всегда говорили, когда мы перемещали часть нашего международный контингента в Джибути, что наша цель — вернуть их обратно как можно скорее.

В Йемене прошло много переговоров с участниками конфликта. Сегодня я чуть более оптимистичен, с учетом тех бесед, которые были у МККК за последние пару недель, что мы вскоре получим возможность вернуть наш международный контингент в большом количестве в Йемен. Это важно, потому что, как и в ситуации с Сирией, мы полагаем, что присутствие большого количества гуманитарных сотрудников поможет отреагировать на нужды людей, в том числе в тех районах, где проходит военная операция. И мы прилагаем большие усилия, чтобы вернуть наших людей и нарастить операции.

Сегодня я могу сказать, что дискуссии с участниками конфликта идут в правильном направлении. И у меня больше надежды, чем было две или три недели назад. И если все продолжится так и дальше, у нас больше людей вернется. У нас уже некоторые сотрудники вернулись в Йемен из Джибути.

— На ваш взгляд, гуманитарная ситуация в Йемене ухудшилась за последние месяцы или ее все же можно назвать относительно стабильной?

— Ситуация, конечно же, нестабильная. Она ухудшается по нарастающей, что мы наблюдаем в последнее время. Мы вместе с гуманитарными партнерами не смогли справиться с вопросами доступа, существуют проблемы с доставкой грузов в Йемен, отсутствием безопасности при их транспортировке от места выгрузки. Так что, к сожалению, ситуация не улучшается.

— В начале сентября, 6 числа, в Женеве запланированы консультации по Йемену. Ожидаете ли вы, что на них будут подняты гуманитарные вопросы?

— Я думаю, с такой ужасной гуманитарной ситуацией, как в Йемене, было бы сложно избежать этой темы. Я ожидаю политических дискуссий и по другим вопросам. Я ожидаю, что крайне тяжелая гуманитарная ситуация будет одним из важных элементов политического решения. Потому что чтобы найти политическое решение, необходим больший доступ, большая стабильность для гуманитарной работы в Йемене. И я надеюсь, что оба трека – политический и обеспечения безопасности для гуманитарного доступа — помогут людям в Йемене. Так что мы надеемся, что предстоящие консультации приведут к улучшению ситуации на гуманитарном уровне.

— 19 августа отмечается Всемирный день гуманитарной помощи. На ваш взгляд, сложнее ли стало работать гуманитарным организациям в последние годы?

— Я бы сказал, что, к сожалению, за последние пару лет мы видим растущее количество вызовов в области безопасности для гуманитарных работников. И в воскресенье мы вспоминаем о погибших коллегах. Как вы знаете, 19 августа 2003 года в Багдаде было взорвано представительство ООН в Ираке. В этот день ООН и все международное гуманитарное сообщество вспоминает тех, кто погиб во время конфликтов выполняя гуманитарную миссию.

К сожалению, сегодня верно и то, что общий тренд за последние пару лет был не очень хорошим. Но это касается не только безопасности гуманитарных работников. Речь идет и о недостатке доступа, административной волоките, с которыми нашим сотрудникам приходится сталкиваться. А также неуважение к международному гуманитарному праву, которое так важно в нынешних конфликтах. Так что, если посмотреть шире, то мы не вышли из динамики последних пары лет, согласно которой в 15-ти или 20-ти самых активных конфликтов в мире погибло наибольшее количество гуманитарных работников, и откуда происходят порядка 80% всех перемещенных лиц. Нам надо отвечать на эти вызовы и международное сообщество может это сделать.

— Считаете ли вы, что международное сообщество действительно может что-то предпринять на этом направлении? Стоит ли, к примеру, пересмотреть Женевские Конвенции?

— Я верю, что мы можем это сделать. Потому что, к примеру, в сирийском или йеменском конфликтах нам необходимы серьезные и полноценные переговоры по прекращению огня и политическом урегулированию. Это не то, что делают гуманитарные работники, но это будет иметь непосредственный эффект на их деятельность. И поэтому нам нужно больше политического лидерства, больше политической вовлеченности, чтобы создавать условия для более тщательного рассмотрения тех проблем, которые стали возникать в последние пару лет.

Я не думаю, что речь должна идти о пересмотре Женевских Конвенций. Необходимо их вначале выполнять. Немедленное решение всех конфликтов сегодня не заключается в том, чтобы пересмотреть или внести поправки в Женевские Конвенции. Речь о выполнении этих Конвенций и создания при помощи политических переговоров условий для работы независимых гуманитарных организаций.

Швейцария. Сирия. Йемен. ООН > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > ria.ru, 19 августа 2018 > № 2712064 Петер Маурер

ВКЛАДЫ В ВАЛЮТЕ ПОД УГРОЗОЙ?

В рамках новых грядущих санкций США государственным банкам России запретят операции в долларах. В итоге россияне могут лишиться половины всех долларовых вкладов.

Конгресс США 8 августа проанонсировал новые санкции, которые называют «адскими». Они, по замыслу американских сенаторов, должны привести Россию к полному финансовому краху. Подобные санкции никогда не вводились даже по отношению к СССР во времена холодной войны.

Чего хотят США от России?

Как говорится в документе, для того чтобы не был введен пакет самых жестких, «адских» санкций, России надо выполнить ряд условий, вот три основных:

1. Обеспечить американскую безопасность от агрессии Кремля.

2. Вернуть Крым под контроль правительства Украины.

3. Отказаться от поддержки президента Сирии Башара Асада, вывести войска из Сирии.

В частности, по санкциям предлагается считать Россию страной - спонсором терроризма, что приведет к запрету всех торговых операций с Россией, включая запрет на покупку у России нефти и газа.

Также ожидается расширение санкций против крупнейших российских банков. Новый удар могут ощутить на себе Сбербанк, Россельхозбанк, Газпромбанк, ВТБ, Внешэкономбанк, Промсвязьбанк и другие государственные финансовые организации.

Эти банки и раньше были под санкциями, но предыдущие касались запрета на длительные денежные заимствования, что мешало банкам привлекать денежные средства за рубежом.

Новые санкции вводят запрет на любые операции этих банков с валютой. По подсчетам аналитиков, в долларовых вкладах население сегодня держит 93 млрд (от всех вкладов долларовые составляют 21%), из них почти половина - в тех самых семи банках, попадающих под санкции.

Из 93 млрд долларов около 75 млрд банки держат на зарубежных счетах. Иными словами, если вклады будут заморожены, то банки смогут расплатиться лишь с каждым пятым клиентом. Это в лучшем случае.

Валютные вклады, как и вклады в российской валюте, защищены страховкой. Агентство по страхованию вкладов обязано выплатить пострадавшим потерянные деньги, но не более 1,4 млн в перерасчете на российские рубли. Однако страховка может быть не выплачена в случае форс-мажорных обстоятельств.

«Очевидно, что если такая ситуация произойдет, то никаких денег вкладчики обратно не получат, - комментирует политолог Михаил Делягин. - Денег просто на всех не хватит! Но это не значит, что надо всем бежать и переводить вклады в российские рубли. С нашими Медведевым и Набиуллиной денег можно лишиться быстрее, чем из-за американских санкций. Рубль продолжит падать, и тем, кто держит деньги на счетах в иностранной валюте, сейчас надо не бояться санкций, а радоваться. Но если вы совсем уж боитесь, то заберите свои доллары из банка и спрячьте их дома в жестяную банку».

Действительно, по прогнозам аналитиков рынка, доллар будет стоить 75 рублей уже в сентябре.

О возможности сценария потери валютных вкладов населением говорили еще в 2014 году. Но тогда мало кто верил, что американцы зайдут так далеко. Теперь законопроект готов.

По словам председателя правления ВТБ Андрея Костина, банки уже давно готовятся к такому сценарию. У государственных банков, по его словам, имеется «план, как защитить наших вкладчиков, он проработан детально с Центральным банком, с правительством».

Предполагается использовать схемы, по которым валютных клиентов будут переводить в другие банки, не попавшие под санкции. И уже там они смогут получить обратно свои доллары.

Забирать валютные вклады из банков россияне начали еще в 2014 году. За прошедшие четыре года объем валютных вкладов сократился почти на 2%, в то время как за предыдущие четыре года (с 2010 по 2014 год) объем валютных вкладов вырос на 63%. Впрочем, сыграла роль и экономическая ситуация - нести в банки после 2014 года россиянам стало просто нечего.

«НЕ ХРАНИТЕ ВСЕ ЯЙЦА В ОДНОЙ КОРЗИНЕ!»

Никита Исаев, лидер движения «Новая Россия», директор Института актуальной экономики:

- Наиболее вероятное дальнейшее развитие событий - это укрепление доллара. К такому варианту склоняются и профессиональные инвесторы, и простые люди.

Согласно опросам ЦБ, сейчас в укрепление рубля верят только 6% опрошенных, а в укрепление доллара - 44%. Только уже эта масса людей может создать ажиотаж и двинуть доллар вверх.

Но есть еще и объективные факторы вроде введения новых антироссийских санкций, которые могут сильно сказаться на ряде отраслей отечественной промышленности. Инвесторов такая перспектива не радует, они постараются избавиться от рублей и прочих рублевых активов. Уже в начале осени доллар может подняться до 70 рублей. Так что хранить сбережения в рублях рискованно.

Вообще посоветовал бы не хранить все яйца в одной корзине - предлагаю разделить сбережения поровну между рублями и валютой (валюту, в свою очередь, тоже лучше поделить поровну между долларами и евро). И тогда никакие колебания курсов не страшны. Другое дело - есть ли такие доходы у россиян?

Ни для кого не секрет, что наша экономика по-прежнему зависима от доллара. Программа импортозамещения откровенно буксует. Нам приходится импортировать технологии, оборудование, сырье... И чем дороже доллар, тем дороже производство товаров. Естественно, рост курса доллара негативно скажется на розничных ценах большинства товаров. Также это затормозит и рост зарплат: у предприятий вырастут производственные издержки и просто не будет средств на повышение зарплат сотрудникам. Все это ведет к замедлению роста промышленного производства и экономики в целом.

Андрей Князев, Аделаида Сигида

США. Украина. Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Финансы, банки. Госбюджет, налоги, цены > mirnov.ru, 15 августа 2018 > № 2708606 Никита Исаев

ГИБКОСТЬ

Сирийцы подбили еврейский самолёт, русские умиротворяют Даръа

Гибкость - гибкость движений. Гибкость стана. Изворотливость, способность легко приспособляться к обстоятельствам, успешно разрешать разнообразные, частые затруднения. Он проявил достаточную гибкость в этом щекотливом деле.

Д. Н. Ушаков. Толковый словарь русского языка.

В последние дни целый ворох сведений пришёл из Сирии. Самое свежее: сирийская ПВО подбила израильский военный самолёт, который атаковал авиабазу Тифор в провинции Хомс, об этом сообщает САНА: «системы ПВО отразили агрессию Израиля, сбив некоторое количество ракет и подбив один из атакующих самолётов, вынудив остальные покинуть воздушное пространство». Здесь обращает на себя внимание, что про ракеты пишут «сбив», а про самолёт — «подбив». То есть, видимо, он не был уничтожен, а только повреждён.

Всё это происходит на фоне успехов государственной армии Сирии — соответственно, и российских военных. В провинции Даръа (Дераа) лидеры вооружённых формирований согласились прекратить боевые действия. Это сообщает Минобороны России в своём бюллетене. Договорённости достигнуты по результатам переговоров при посредничестве российского Центра по примирению. Это происходит, естественно, не по доброй воле боевиков так называемой «сирийской свободной армии» и других бандформирований, а из-за того, что армия Асада действительно имеет за последние недели ряд очень крупных успехов на границе с Иорданией и Израилем. Так, например, на днях взяли под контроль переход с Иорданией «Насыб».

Естественно, Израиль (и США, которые стоят за ним) безрадостно смотрит на укрепление государственности на юго-западе Сирии, в районах, которые граничат с Израилем. Поэтому, видимо, мы и узнали ещё в мае о том, что в Конгресс Соединённых штатов внесён законопроект о признании Голанских высот (это оккупированная территория, которая принадлежит Сирии, но уже много десятилетий удерживается израильтянами) неотъемлемой частью Израиля.

Ещё 1 июля евреи перебросили на границу с Сирией дополнительные бронетанковые и артиллерийские части, как они сообщают, «на фоне возобновившихся действий в сопредельных районах соседнего государства». Цахаловцы говорят, что «усиление группировки на Голанских высотах носит характер мер предосторожности и не меняет политики невмешательства в ситуацию в соседней стране». Да, хорошее невмешательство, конечно — регулярно запускать туда ракеты и самолёты...

Ну и, наконец, информация от 6 июля: тысячи сирийцев за последние дни и недели бежали от боевых действий, разгоревшихся в южных районах страны, на границу с Израилем, рассчитывая найти там безопасность и помощь. Евреи к себе, естественно, не пускают, но перебрасывают в палаточные лагеря на другой стороне десятки тонн гуманитарных грузов. Здесь, конечно, возникает вопрос: что это за беженцы такие и что это за гуманитарные грузы — не в кавычках ли они?

Экспертные оценки

Леонид Ивашов

Первое. Подчеркну, что на сирийском пространстве, на сирийском фронте столкнулись две стратегии, у которых совершенно разные цели и задачи. Никакой стихии в сирийском процессе не происходило: была спланирована операция, а инициаторами этой операции выступали именно Соединённые штаты, Израиль и Турция. Их цели были очевидны: «раздолбать» Сирию, разрушить стабильность сирийского государства и превратить его в некое подобие Ирака, Ливии — в такую территорию, где постоянно шли бы боевые действия. И не только внутри самого государства (здесь в Сирии как раз не особенно получалось), а за счёт формирования организаций боевиков, типа ИГ, ан-Нусры (запрещены в России — ред.) и других, подпитывая их, провоцируя, подталкивая к военным действиям, чтобы сирийский котёл всё время кипел.

Больше всего в этом был заинтересован, конечно, Тель-Авив. Потому что, когда арабы воюют с арабами, мусульмане с мусульманами — это самая лучшая ситуация для Израиля. «Вы воюйте, мы будем в этот пожар подбрасывать дровишек, помогать в этом процессе будут американцы— и всё. Сражайтесь до последнего мусульманина, до последнего араба». Израиль в такой ситуации чувствует себя в безопасности. Можно дискутировать, кто главным был зачинщиком в этой операции — Израиль или США? — но, скорее всего, это единое целое. Турция решала свои частные задачи: отхватить часть территорий — нефтеносных, плодородных территорий. Ну а Катар, Саудовская Аравия — это были вспомогательные элементы.

И вдруг сирийское государство первоначально выстояло, а в критический момент активно вмешались Россия и Иран. Где-то за спиной ещё и Китай маячит, по крайней мере тоже оказывая поддержку сирийцам, значит, где-то косвенно и нам. Налицо схватка двух мощных сил. И сегодня мы видим, что ситуация всё же тоже разворачивается в пользу законной власти Башара Асада, в пользу России. Тем более, что треугольничек, который был запущен от нас — Москва-Тегеран-Анкара, — начинает работать и против Израиля, и против США.

Итак, Израиль и США спланировали операцию, нашли спонсоров этой операции, сформировали огромные массы террористов — и вдруг они проигрывают. Впервые проигрывают после распада Советского Союза! Естественно, что просто вывесить белый флаг и прекратить эту операцию они не могут по различным причинам. И военно-стратегическим, и чисто внутриполитическим, и даже геополитическим. И поэтому сегодня идёт схватка: какая всё же линия победит в Сирии? На примирение? Мягкость Дамаска казалась мне опасной, когда я встречался с Башаром Асадом. Но эта его мягкость, чрезмерная гибкость сегодня работают. Плюс российский Центр примирения, российская политика на Ближнем Востоке переламывают ситуацию в пользу возвращения Сирии к стабильному восстановлению своей государственности, развитию и т.д. И поэтому сегодня можно ожидать (и это мы наблюдаем) попыток переломить ситуацию со стороны США и Израиля (и Турции в какой-то мере, хотя Турция здесь как бы во втором эшелоне, решает частные задачи). И развязать новый этап внутрисирийской войны с последующим привлечением боевиков и прямой агрессии — по крайней мере, со стороны Израиля.

Эта схватка будет ожесточаться — тем более в преддверие встречи Путина с Трампом. Конечно, каждая из сторон хочет и пытается (Россия, может быть, в меньшей степени) иметь сильные позиции.

То, что произошло с израильским самолётом, это, скорее всего, реальность, а не элемент информационной войны. Я вообще положительно отмечаю действия сирийского руководства в информационном поле. На фоне западной, турецкой, израильской информации Сирия действует правдиво. Здесь на вооружение взята правда. Не преувеличивают многого, но говорят то, что произошло в реальности. Да, действительно, по израильским самолётам в каждом их налёте сирийцами ведутся боевые стрельбы, боевые пуски — это реальность. То есть Сирия, несмотря на сложную ситуацию, не сдаётся, демонстрирует готовность к сопротивлению. Это факт.

Теперь о том, что касается Эль-Кунейтры и Голанских высот. Понятно, что высоты — это стратегически важный объект снабжения значительной части и Сирии, и Израиля водными ресурсами. Именно там расположены мощные водохранилища. Этот горный массив — важный стратегический объект,. Эль-Кунейтра лежит в долине, постоянно обстреливается. Туда вводили миротворцев, в том числе наших, мне доводилось не раз там бывать. Видел, во что превратили город израильтяне. Видел, что всё время на Голанских высотах находится достаточно мощная группировка евреев. Израильтяне никогда не планировали и не планируют отдать Голаны добровольно. Сейчас уже пригласили в помощь Трампа, чтобы он заявил о принадлежности Голанских высот государству Израиль. Даже на фоне других шагов — с Иерусалимом как «столицей» Израиля — голанская точка напряжения может быть главной. Потому что именно здесь граница Израиля и Сирии, а также так называемые «беженцы» — я сознательно пищу это слово в кавычках.

Скорее всего, основная масса беженцев — это реальные люди, уставшие от военных действий. Но всегда в ряды беженцев будут внедряться боевики. Чьи они будут, сказать сложно. Но то, что боевики, противостоящие сирийскому руководству, там будут — это однозначно. Израильтяне их на свою сторону, естественно, не пустят. Потому что часть беженцев могут солидаризироваться с палестинцами, с Хезболлой и т.д. А вот за те поселения, которые на сирийской территории, будет вестись борьба. Американцы полезут со своей помощью, евреи — чтобы создать там боевые отряды и чтобы в любой момент можно было спровоцировать стычки между Израилем и Сирией. Скорее всего, история с беженцами задумана именно для этих целей. По сути дела, израильтяне попытаются создать буферную зону между Голанскими высотами, Эль-Кунейтрой и в целом сирийской территорией. Чтобы всегда можно было там устроить провокации, потом обстреливать своей артиллерией сирийские подразделения — как они и раньше делали.

Можно ли подозревать, что под видом так называемой гуманитарной помощи прячутся не только консервы и мука, но и так называемые «маслята» и «стволы»? По-другому, собственно говоря, не бывает. И в том, что сбрасывали американцы якобы для иракских беженцев, вдруг оказывалось оружие — пусть и старенькое, но оружие. Так что это однозначно, это уже работа спецслужб. Я думаю, что иранцы безразличными не останутся.

То, что 1 июля израильтяне перебросили на границу с Сирией дополнительные бронетанковые и артиллерийские части — это беспокойство за собственную безопасность, и цель переброски оборонительная? Либо, наоборот, в какой-то момент цахаловцы способны перейти к сухопутным наступательным операциям?

Я бы говорил здесь даже немножко масштабнее. Весьма вероятна попытка дестабилизации Ирана и в том числе военный удар. С одной стороны, израильтяне страхуются, чтобы подразделения Хезболлы, сирийской армии не предприняли каких-то действий по освобождению Голанских высот. А с другой стороны, не исключаю: если мирный процесс не удастся остановить мелкими провокациями (типа «химического оружия»), то израильтяне перейдут в наступление на сирийскую территорию, и тогда уже я вижу головным здесь Израиль. Потому в Конгрессе США — преобладание еврейских интересов. А теперь представим: израильтяне перейдут в наступление, и американцы обязаны будут вступиться за своего союзника. Значит, американцы или кому-то прикажут из стран НАТО атаковать в пешем строю, сами окажут авиационную и поддержку томагавками; или американцы открыто вмешаются в сирийский процесс. Потому что Сирия сегодня решают судьбу Большого Ближнего Востока. И я убеждён, что есть план большой ближневосточной войны, когда будут наноситься удары по Ирану. Туда однозначно подключатся и Саудовская Аравия, и Израиль. Будут «ломать» Турцию, чтобы рассорить Турцию и Иран. Это большая игра. Меньшая, что ли, составная часть этой игры — это начинать новый этап войны уже с непосредственным участием США, союзников США, Израиля против Сирии. Эта попытка свержения режима Башара Асада и ведение боевых действий на территории Сирии не оставят Иран и Россию в стороне. И вот, пожалуйста, большая война — она может начаться именно здесь.

А теперь ближе к нам. Все мы помним просто оскорбительный визит Нетаньяху в День Победы. С одной стороны, он ознаменовался чуть ли не воинскими почестями главе Израиля на Красной площади. А с другой стороны, в тот же день (и в предшествовавшую ночь, и в ночь последовавшую) Израиль бомбил Сирию. Два раза — не поскупился. Тогда многим казалось, что у нас уже нет никакой собственной политики и даже нет национальной гордости. Многие наблюдатели говорили, что сирийская армия (естественно, под мозговым руководством России) никогда не сунется на границу с Израилем. Юго-запад Сирии останется неприкосновенным для наших сил — именно потому, что Москва так зависит от Израиля и так его боится. И вдруг мы видим обратную картину. Мы видим успешные боевые и дипломатические действия ровно на границе с Израилем. То есть получается, что наше руководство в этом смысле расколото? Олигархи коллективно совершают восхождение на гору Сион и не просто подыгрывают Израилю, а являются его важнейшей частью. А с другой стороны, армия плевать хотела на всех этих фридманов — и гнёт свою линию. То есть с помощью одной руки власти израильское лобби творит в России всё, что хочет. Одновременно Россией предпринимаются такие шаги, которые в Израиле, естественно, воспринимаются как антиизраильские. Какова же расстановка сил внутри нашей страны на израильском направлении?

Слава Богу, в армии влияние Тель-Авива минимальное. Армия всё же некий самостоятельный, (да, под политическим контролем, а где-то и под политическим управлением) элемент нашего общества, нашего государства. Армия сегодня получила задачу. И армию выходки Нетаньяху оскорбили так же, как оскорбили весь наш народ. И более, можно сказать, ощутимо оскорбили. Поэтому сегодня очень опасно выступить и этим олигархам, и даже Кремлю против действий российской армии. Это всё же вооружённая организация в нашем государстве — и сегодня достаточно эффективная. Армия ведь в любой момент — это и в истории нашей страны бывало, и во многих странах — просто возьмёт и открутит кому-то голову. Это, безусловно, учитывают и олигархат, и Кремль. И даже «наше» правительство учитывает, что армия сегодня — это не сердюковский вариант, когда люди, недовольные тем, что происходит с армией, писали рапорта и уходили. Сегодня значительная часть офицерского корпуса прошла боевые действия. Вокруг как бы крутятся элементы национального предательства, унижения, всё это есть. Но армия пока стоит, держится, и влияние на армию сегодня со стороны и Израиля, и со стороны нашего внутреннего хасидского еврейства сегодня не столько велико. Это при Сергее Иванове, когда он был военным министром, вдруг подписали директиву, что хасидские раввины имеют доступ в любую часть и готовы вести пропаганду, читать проповеди и т.д. Сейчас этого нет.

Сирия > Армия, полиция > zavtra.ru, 11 июля 2018 > № 2674416 Леонид Ивашов

ОСАДА

Израиль дважды бомбил Сирию во время визита Нетаньяху в Москву

Осада - способ военных действий по овладению крепостью или укрепленным городом. Заключалась в окружении крепости (города) войсками, возведении осадных укреплений и проведении в необходимых случаях атаки, обычно завершавшейся штурмом. Иногда осада принимала форму блокады.

Большой Энциклопедический словарь (2000).

8 мая Трамп разорвал так называемое Соглашение о всеобъемлющем плане действий (проще это называется ядерной сделкой с Ираном). Тут же в ночь на 9-е Израиль наносит очередные уже удары по Сирии, ссылаясь на то, что он не бьёт ни по сирийцам, ни по русским, а только по иранцам. 9 мая премьер-министр Израиля приезжает в Москву и весь день проводит в теснейшем общении с президентом Российской Федерации. В тот же день Путин проводит совещание Совбеза по ирано-израильской проблематике. Чуть позже проходят переговоры Путина с Нетаньяху в расширенном составе — с нашей стороны участвовали также Лавров, Шойгу, Ушаков. А 10 мая под утро Израиль нанёс удары уже по 35-ти объектам в Сирии. Клубок неприятный. С начала 90-х мы не помним, чтобы праздник Великой Победы был так омрачён. Итак, разрыв ядерной сделки со стороны США с Ираном и последующие бомбёжки Израилем Сирии — что это, война?

Экспертные оценки

Леонид Ивашов

Это война, спровоцированная Израилем, точнее финансовым еврейским капиталом, принудившим Трампа принять такое решение. Это война, в которой будет нанесён удар не только по Ирану, по объектам его ядерной программы, но и это удар, прежде всего, по российским инициативам, по результатам стабилизации на Большом Ближнем Востоке. Удар и по российской дипломатии, которая пыталась создать и запустить примирительный процесс между шиитами и суннитами. Геополитический треугольник Москва-Тегеран-Анкара сегодня находится под мощным ударом. И к разрыву ядерной сделки, бомбежкам Сирии, почётной встрече Нетаньяху в Москве я бы приплюсовал назначение Медведева (которого население России не то что не любит, но скорее ненавидит) председателем правительства, а также состав нового правительства. Это всё в рамках одного сценария.

Этот сценарий был блестяще запланирован и разыгран мировой закулисой. России было позволено показывать успехи и на сирийском фронте, и в целом на международной арене, были инициатива, активность, поддержка нас союзниками, друзьями. Дальше мы видим приглашение на парад лютого врага наших союзников — Нетаньяху. Это отказ от политики России последних лет на Ближнем Востоке, когда Путин проводил, казалось бы, независимую политику. Сегодня он приглашает на почётную трибуну не Башара Асада, приглашает не кого-то солидного, серьёзного от иранцев — он приглашает агрессора Нетаньяху. Звучит израильский гимн на Параде Победы в Москве, и в это время евреи наносят удары по Сирии. Этот сценарий не мог не быть согласован с российской стороной. По крайней мере, уж разведка наверняка всё это знала.

И смотрите: Трамп в тот же момент, накануне Дня нашего Победы, выходит из ядерной сделки, по сути дела объявляя войну Ирану (по крайней мере, пока санкционную, холодную). Израиль бьёт не просто по сирийским объектам, а бьёт по подразделениям иранских вооружённых сил, находящихся в Сирии. Это сценарий, который, по крайней мере для российского руководства, неожиданным не был.

Если начнётся горячая война мировых хозяев денег против Ирана, как она может происходить? Какими могут быть направления ударов, какими могут быть ответы? Израиль поначалу не станет напрямую атаковать, потому что есть огромный шанс получить ответ со стороны Ирана. А поэтому для затравки будут какие-то провокационные действия. Чем-то, может быть, спровоцируют Турцию и Эрдогана на конфликт с Ираном. Есть Саудовская Аравия, которая возьмёт под козырёк, ещё ряд арабских стран. Возможно будут пытаться провоцировать какие-то европейские страны. Ну, произойдёт в Европе теракт, который тут же припишут там иранской стороне. Всё это возможно. А затем уже Израиль подключится, когда разгорится война. Скорее всего, из-за какой-то провокации первыми начнут бить американцы — мощно, сильно бить по иранской территории, по иранским объектам, а Израиль уже затем подключится. Американцы нанесут массированные удары, а израильтяне будут уже бомбить Иран избирательно, точечно. Ну и принудят кого-то из европейцев. Прежде всего американцы будут задействовать корабельные группировки, авианосные в том числе. А дальше у них сеть военных баз на Ближнем Востоке — и с саудовской территории, и с кувейтской удары по Ирану вероятны.

Есть у иранцев средства для отпора агрессорам? Есть. Что-то даже мы передали, но не самое современное. Но соотношение сил будет не в пользу исламской республики Иран, это нужно понимать. Это чисто военные аспекты. А другие методы, которые использует Тегеран — ну, о них говорить пока не будем. Есть возможность ответить мощно, сильно, причём по американской территории, но пока говорить рано.

А как так называемый «мир», то есть мировые глобалисты, смотрят на то, что американский корабль или несколько кораблей затонут в проливах, перекрыв движение основных потоков нефти? Такое возможно? Да, вполне возможно, что боевые действия перекроют тот же Ормузский пролив, соединяющий Оманский залив с Персидским заливом. Дальше всё может быть, и Баб-эль-Мандебский пролив, соединяющий Красное море и Аденский залив. может быть закрыт. Прекратится выход в Индийский океан — это удар по Китаю.

Ещё одно очень тревожное сообщение пришло на днях из Армении. Таким образом, в ситуации с Ираном, которую мы разбираем — не получают ли Соединённые Штаты и их хозяева плацдарм, который уже с севера угрожает Ирану любыми средствами вооружений?

Да, это действительно так. Пашинян имел, видимо, и контакты, и не только моральную поддержку со стороны стран Запада, и прежде всего, Соединённых Штатов. Мы знаем, что и французское посольство очень активно работало в Армении, и британское. Это попытка (дай Бог, чтобы она не состоялась) вывести Армению из-под защиты России и отдать на растерзание Западу. Потому что иллюзорны какие-то надежды на то, что Армения будет хорошо жить, ориентируясь не на Россию, а на Запад. Единственный контакт в нормальный внешний мир Армения сегодня осуществляет через Иран и Россию. Но если Пашинян поведёт заявленную его партией политику, то Армения получит напряжённость в отношениях с Азербайджаном, вплоть до военных столкновений. На стороне Азербайджана обязательно выступит Турция. Если бы не «Сталинская империя», если бы не вхождение Армении в состав Российской империи, то искали бы Армению сегодня историки на старых картах — вряд ли она состоялась бы как самостоятельное государство. Но я думаю, что армянский народ переболеет Пашиняном и попытается вновь осознать свою историческую связь с Россией.

Но пока что вариант, когда в Армении может появиться американская база, я не исключаю, потому что соотношение военных сил в этом регионе не в пользу Армении. Если Пашинян будет проводить антироссийскую политику, мы уйдём из Гюмри. Ну, естественно, свято место не бывает пустым, и армяне обратятся к НАТО, чтобы там скорее появилась военная база. НАТОовская база будет работать, как и база Инджирлик в Турции, для организации госпереворотов, для развязывания гражданской войны в Армении — мы роль этих баз знаем. Поэтому армянам и гражданам России армянской национальности нужно задуматься о своём будущем.

А для Ирана, получается, выстраивается почти замкнутое кольцо вокруг него. Иран оказывается в кольцевой осаде. С морской стороны — американские военные суда. Армения с севера становится недружественным государством, потому что выходит из стратегического союза с Россией. Казахстан запускает американцев в Каспийское море, в свои порты. То, что в Сирии существует большой американский анклав, который фактически граничит с Ираном, нам тоже известно. С юга — ядерный Израиль. На востоке Афганистан, откуда американцы всё грозятся выйти, но никак не выйдут. Это кольцо может грозить существованию Ирана, честно говоря, как целостного государства. Будут использоваться все способы, методы и средства гибридной войны, и, конечно, будут применяться военные средства горячей войны, прежде всего членами НАТО, затем с подключением Израиля. Поэтому Исламская Республика Иран будет сейчас срочно искать союзников. Москва оказалась ненадёжным союзником. Так что союзников Тегеран может искать в лице Индии, Китая или даже Пакистана и других исламских государств — не обязательно даже шиитского толка.

Мы слышим речи от нашего высшего руководства о том, что ближайшие шесть будут в первую очередь посвящены внутренним проблемам России. Этот уход от внешней активности — правильное ли решение? Может быть, действительно мы слишком рано стали заявлять свои права на вхождение в клуб держав, которые реально управляют миром, и уходя с внешней арены, мы совершаем тактически верный шаг?

Безусловно, это неверный шаг, потому что нельзя государству, претендующему на роль мировой державы, заниматься внешней политикой, активизировать эту политику, а потом вдруг замереть на внешнеполитическом поле, на геополитическом пространстве мира и сосредоточиться на внутренних делах. Это неправильно, это губительно, потому что внешняя политика определяет характер внутреннего состояния государства, внутреннюю модель развития, и они не могут двигаться в разных направлениях. Внешняя политика была у нас последние годы антизападной, а внутренняя политика была прозападной. И сегодня как бы идёт сопряжение этих двух векторов развития. Мы начинаем проводить прозападную внешнюю политику (она чётко проявилась в два праздничных дня), и продолжаем внутреннюю экономику и политику прозападного типа. Сегодня доминирует позиция Грефа, позиция Кудрина, а это встраивание в губительную мировую финансово-экономическую систему. Попытки надеяться, что нас там приголубят — это иллюзии.

Надо вернуться назад и прослушать предательский, подлый доклад Ельцина 1992 года в Конгрессе США, где он взвалил всю вину за все трагедии человечества на «коммунистический жупел», как он говорил. То есть на Россию, на Советский Союз. Ельцин заявил, что он снял с боевого дежурства ракеты, нацеленные на США, открыл все секреты и будет делиться имис американцами. И к чему это привело? К униженному положению России. Попытки обрести какую-то самостоятельность во внешней политике тут же пресекались.

Мы это наблюдаем и сегодня. А использование патриотического подъёма населения России для того, чтобы народ поддерживал экономическую политику Грефа, Кудрина, Медведева и так далее — это, по сути дела, обман. Всенародный обман.

Прошла информация: «Россия не помешает действиям Израиля в Сирии, — такую уверенность в ходе переговоров с Владимиром Путиным выразил Биньямин Нетаньяху». Я полагаю, что Биньямин Нетаньяху прилетал сюда не просто постоять на трибуне Мавзолея и вместе отметить День Победы. Он приезжал с определённой политической установкой от кого-то, ну и со своими личными амбициями. И первое здесь — показать нашей власти её полную зависимость от тайных мировых пружин закрепить все успехи израильской анти-дипломатии, которые проявились несколько месяцев назад. Когда Израиль бомбит дружественное нам государство Сирию, мы даже не требуем созыва Совета Безопасности ООН, не осуждаем агрессора, а пытаемся как-то пригладить ситуацию. А сегодня Нетаньяху это состояние затверждает: «Мы нарушаем суверенитет, нарушаем важнейшие принципы Устава ООН и вообще деятельность ООН, как вели себя, так и будем вести». И сегодня израильский глава ставит утвердительный знак этой политики, присутствуя на Красной площади.

Вообще-то, мне довелось много участвовать в переговорном военно-дипломатическом процессе. Обычно сначала идут проговоры, выстраивается определённый сценарий, вплоть до того, что «ты вроде говори это, но действуй так, а я с тобой соглашаться не буду». Вот примерно это мы и наблюдаем. Поэтому какие-то возражения мы услышим, может быть, против действий Израиля — но это согласованные возражения.

Ключевым заявлением Нетаньяху во время пребывания в Москве, оправдывающим удары по Сирии и грядущую войну против Ирана, было такое утверждение: «Спустя 73 года после Холокоста поднимает голову государство, которое требует уничтожения государства Израиль, и значит, иранцы — это наследники гитлеровских нацистов». Здесь всё передёрнуто. Потому что в Иране вообще не существует идеи расового превосходства, скажем, национальности иранцев над теми же азербайджанцами или даже евреями и другими этническими группами. Или курдами, которых отовсюду гоняют, а они прекрасно живут в Иране. А вот как раз в Израиле расизм стал государственной идеологией. Расизм закреплён как в древних документах, так и в новых. Из действующего для настоящих иудеев «Ритуального декалога», заповедь первая: «Смотри, не вступай в союз с жителями той земли, в которую ты войдёшь, дабы они не сделались сетью среди вас. Жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, вырубите священные рощи их и изваяния богов их сожгите огнём». Из заповеди второй: «И не бери из дочерей их жён сынам своим, и дочерей своих не давай в замужество за сыновей их». Кто-то скажет, что я говорю об очень древних вещах, но это не так, потому что в современном законодательстве Израиля существует положение о том, что еврей — гражданин Израиля не может жениться на представительнице другой национальности, а только на еврейке, которая докажет своё «расово полноценное» происхождение. Так же, как и еврейка может выходить замуж только за еврея. Это расизм.

И, таким образом, наследником нацистской гитлеровской Германии и на Ближнем Востоке, и в мире в целом является именно, и конкретно, и в первую очередь Израиль. Здесь трудно не согласиться. Только давайте задумаемся ещё вот над чем — является ли иудейская доктрина расового превосходства наследником или источником? Я не исключаю, что она может быть источником. И для Гитлера она послужила образцом, и для Розенберга...

Мы в начале 2000-х годов судились по поводу издания в России религиозного трактата с предисловием Адольфа Шаевича, тогда главного раввина России, где откровенно пропагандировались взгляды расистского типа: «Еврейской акушерке не только разрешается, но она обязана в шабаш помогать еврейке и при этом совершать всё, что при иных условиях осквернило бы шабаш. Наоборот, помогать акумке (христианке) запрещается даже, когда это возможно сделать без осквернения шабаша, ибо она должна рассматриваться лишь как животное. Акума семя рассматривается как семя скотины. По отношению к акуму не существует обмана» и так далее — много таких вещей. Мы подавали в суд, и там даже следователи и судьи удивлялись этому. По сути дела, это издание было осуждено. А его преподавали в еврейских школах у нас в России, в том числе в Москве. После поднявшейся шумихи Адольф Шаевич объяснил, что этот трактат издали как исторический памятник, а не как руководство к действию. Так что всё это присутствует, всё это так. И сегодня многие видные честные евреи — и учёные, и раввины — говорят об опасности распространения таких взглядов. Но эти расистские взгляды распространяются и в США, и в Европе, и, конечно, у нас.

Мне довелось бывать последние годы в Исламской Республике Иран. Удивительная вещь — именно там ищется научное обоснование ислама как цивилизации. Есть Кум, священный город для иранцев, там 20 университетов, институтов, причём очень интересных. Мне довелось побывать в Институте целесообразности, Институте будущего исламского мира и так далее. Там исламскую цивилизацию исследуют именно с научной точки зрения. И поэтому Иран в этом плане вызывает озабоченность у Израиля и на Западе. Они думали, что покончат с исламом, столкнув его в междоусобной войне, добивая ракетами, террористическими организациями, потому что ислам выступает против ростовщичества, против накопительства, против сатанизма, который творится на Западе. Вот поэтому его ростовщикам и сатанистам нужно остановить Иран, обратить его в ситуацию, которая сегодня творится в Ливии, в Сирии, в Ираке. Вот цель и Израиля, и контролируемых сегодня хасидской сектой Хабад Соединённых Штатов Америки.

Мы в Академии геополитическим проблем — я, Алексеенко, другие авторы — отрабатываем концепцию Четвёртого геополитического пространства. Это именно Россия, Иран и Индия — славяно-индо-арийское пространство (Иран — «Айриана», страна ариев). И мы и с иранцами на эту тему говорили, и с индусами. Это очень интересное пространство. Налицо близость духовная, близость ценностная, приоритеты у нас одни, налицо и близость историческая, древняя.

Сирия. Израиль. Россия. Весь мир > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 15 мая 2018 > № 2616367 Леонид Ивашов

«Мы находимся в эпицентре пропагандистской войны»

Экс-сотрудник ОЗХО — о веществе BZ в «деле Скрипаля» и проблемах в организации

Александр Братерский

29 апреля в мире отмечается день памяти жертв химического оружия. В 1997 году в этот день была создана Организация по запрещению химического оружия, о которой в последние месяцы без устали твердят все мировые СМИ. Авторитетный эксперт в этой сфере Ральф Трапп, в прошлом сотрудник технического секретариата ОЗХО и консультант ЕС в области поддержки Конвенции о запрете химоружия, рассказал «Газете.Ru» о проблемах в организации и результатах работы ее экспертов в Сирии.

— В день памяти жертв химического оружия и создания ОЗХО, прежде всего, хотелось бы спросить, что вы думаете об организации сегодня. Каковы слабые и сильные стороны ОЗХО?

— Важно говорить даже не о самой организации, а о силе законодательного режима, который контролировал бы запрет на производство химического оружия. ОЗХО была достаточно успешной в плане обнаружения и уничтожения производств химоружия, а также наблюдала за ситуацией в химической промышленности, чтобы не производились новые типы химического оружия.

Сегодня в ОЗХО входит 191 государство, они соблюдают режим запрета на химическое оружие. Это говорит о достаточно широкой поддержке Конвенции [о запрете химоружия].

ОЗХО также смогла вырастить специалистов, которые очень подкованы, но при этом понимают политическую ситуацию и могут проводить инспекции в очень непростой обстановке. Мы видели это в Сирии, Ираке и других странах.

Многие годы все это достаточно хорошо работало, но в последнее время, во многом в контексте ситуации в Сирии, мы видим, что среди государств нет единства мнений. Многие вопросы политизируются, и важно менять эту ситуацию, чтобы избегать конфронтации и вырабатывать общие подходы, основанные на Конвенции.

— Во многих международных организациях политизированность часто препятствует эффективной работе, насколько эта проблема актуальна для ОЗХО?

— Политики невозможно избежать, ведь у стран-членов организации есть свои интересы. Но проблема скорее в том, способен ли совет ОЗХО в Гааге создать общий подход, основываясь на согласованных процедурах и правилах. В конце концов, Конвенция ОЗХО — это базовая линия, и главное здесь — использование процедур и принципов конвенции.

— За время конфликта в Сирии применялось различное оружие, жертвами которого стало немало людей, но что делает именно химическое оружие столь опасным?

— Я бы даже не сказал, что это самое опасное оружие. В сирийском конфликте использовалось самое разное оружие, да и сами методы ведения войны нарушали действующие конвенции. Однако использование химического оружия незаконно, и в Сирии оно использовалось против гражданских лиц.

Применение этого оружия — террор по отношению к гражданскому населению.

— Из уст политиков мы так часто слышим о возможности применения ядерного оружия, что его уже перестали бояться. Можно ли сказать то же самое и о химоружии?

— Конечно, между ядерным и химическим оружием есть большая разница в возможностях его применения как в военных действиях, так и против гражданского населения, а также в масштабах потенциальных разрушений.

В ситуации с ядерным оружием есть фактор сдерживания и понимание: если перейти грань, можно оказаться в чудовищной ситуации. Что касается химоружия, то его могут рассматривать как менее разрушительное и не такое опасное, более сравнимое с обычным оружием.

В то же время химическое оружие является «оружием массового уничтожения», оно запрещено, а его использование — это прямое нарушение международных законов. Я надеюсь, что сегодня все мы видим — как в Сирии, так и на Ближнем Востоке — что действующие запреты ни в коем случае не будут ослаблены.

— В 2013 году вывоз химического оружия из Сирии под эгидой ОЗХО стал настоящим прорывом, а организация получила Нобелевскую премию мира. Но могла ли в стране все же остаться часть арсеналов?

— ОЗХО создала специальный механизм для выяснения этого факта при сотрудничестве с правительством Сирии, и была пара моментов, когда были найдены дополнительные запасы химоружия. Также известно, что химическое оружие использовалось и террористическими группами.

Думаю, что для обеих сторон [правительства и террористов] было искушение получить либо новое, либо усовершенствованное оружие из того, что было доступно в регионе.

— Можно ли говорить, что тот Нобелевский приз «потускнел» из-за того, что часть оружия все же была утаена и оказалась у Асада или боевиков?

— ОЗХО зависит от государств. Функции организации — провести учет задекларированного химического оружия, проверить, было ли оно уничтожено. Но если государство решает не декларировать часть запасов, это становится проблемой.

Вопрос даже не в том, имеет ли ОЗХО необходимые компетенции и людей, чтобы это сделать, а в том, насколько само государство готово идти на сотрудничество.

Если этой готовности недостаточно, то ситуация усложняется.

— Достаточно ли существующих механизмов, чтобы оказывать давление на страны, которые отказываются сотрудничать?

— Конечно, есть механизмы Совбеза ООН, который может оказывать давление, если страна не следует положениям конвенции. В соответствии с положениями ООН, Совбез может вводить санкции. И, конечно, тут есть проблемы, связанные с голосованием членов СБ и ветированием со стороны некоторых государств.

Но есть и другая проблема.

Даже наказывая нарушителя, вы не обязательно добьетесь изменений в его поведении. Главная задача — создать условия, при которых станы добровольно выполняют положения конвенции, даже если на определенных этапах они ее нарушили.

Поэтому это больше, чем просто санкции или наказания — здесь речь идет о создании условий, которые затрагивают все стороны. Главная цель — полный отказ от использования такого оружия. И здесь нужен диалог другого уровня.

— Как можно описать программу химического оружия Сирии? Насколько внушительной она была?

— Сирийская программа была создана в ответ на израильскую ядерную программу. Она имела стратегическое значение, тогда не предполагалось ее использование во внутреннем конфликте, что мы сегодня наблюдаем.

Были сведения, что в ее создании участвовали несколько стран: СССР, Северная Корея и Иран. Использовались также компоненты, полученные от коммерческих компаний из ряда западных государств.

Как любое государство, обладавшее химоружием, Сирия использовала различные формы сотрудничества, чтобы получить нужные материалы и технологии. Дамаск вложил в реализацию программы значительные силы и средства, создав большие научные центры, которые специализировались на этой области.

— Как вы думаете, чем мог руководствоваться Асад, если действительно решил применить химическое оружие? Я знаю, что вы и ряд экспертов задавались этим вопросом еще в 2013 году, когда был случай применения войсками Дамаска химического оружия.

— Химоружие применялось в условиях военных действий, но они велись в городах. Это были ситуации, где целью не обязательно были те, кто сражался против властей, но также и мирное население.

Думаю, основной целью было посеять страх и сломить поддержку оппозиционных групп. Задача была не в том, чтобы убить как можно солдат врага, но именно в том, чтобы посеять страх в тех, кто находился на этой местности.

— В недавней предполагаемой атаке с применением химоружия в Сирии есть немало противоречий. Стороны обвиняют друг друга. Запад говорит, что атака была. Россия утверждает, что она была сфабрикована. Между тем США нанесли удар, не дожидаясь итогов расследования. Cможет ли комиссия ОЗХО установить факт атаки?

— Я думаю, что они [эксперты ОЗХО] смогут собрать информацию о том, что реально случилось. Впрочем, мы находимся не только в эпицентре войны, но и в эпицентре пропагандистской войны, и делать выводы довольно трудно.

Поэтому очень важно, чтобы эксперты вернулись [из Сирии] с данными, которые они получили независимым путем, а не от одной из противоборствующих сторон.

Я могу только надеется на это, хотя, конечно, я не работаю непосредственно в поле и не могу спекулировать на этот счет.

— Россия утверждает, что химическая атака в сирийской Думе была постановкой. Сталкивались ли Вы с подобным за время своей практики?

— Можно принять за химическую атаку нечто иное. Мы знаем, что бывали такие случаи, когда заявляли, что было применено химоружие, но в действительности оно не применялось.

Бывали также неправомерные обвинения одной стороны в адрес другой о применении химоружия. Это не является чем-то необычным, особенно в случае химоружия — противоборствующие стороны могут принять за химическую атаку появление дыма, какие-то сопутствующие знаки.

Поэтому для исследователей важно изучить индикаторы, которые бы показали, были ли какие-то изменения в месте возможного применения химоружия, было ли что-то уничтожено или добавлено. Чтобы сделать подобные выводы, нужно не одно доказательство. Такое заключение должно основываться на многих свидетельствах, которые сложатся в большой паззл. Эксперты должны воссоздать всю картину, чтобы понять ситуацию.

— Подписав Конвенцию о запрещении химического оружия в 1997 году, Россия и США обязались уничтожить его арсеналы. При этом Москва обвиняет Вашингтон, что он этого до сих пор не сделал. С чем, по вашему мнению, связана задержка?

— Программа по уничтожению химического оружия в США действительно осуществляется с задержками, но я не думаю, что это связано с какими-то политическими решениями.

Необходимо учитывать внутреннюю ситуацию в Соединенных Штатах, взаимодействие с населением, юридическую систему, которая часто становится преградой. Все эти факторы тормозят реализацию программы.

Кроме того, надо учитывать не очень эффективный менеджмент как на политическом, так и техническом уровне, что отмечалось в соответствующих документах. Что касается позитивной стороны, в случае с США речь идет о компонентах, которые уже непригодны для создания химоружия. В то же время все ждут от США завершения этой программы. А задержки серьезные — и это проблема.

— Насколько реально полное уничтожение химоружия во всем мире?

— Если говорить об оружии, которое находится на складах, то есть четкое понимание и сроки. Но при этом мы не имеем ясной картины происходящего в Сирии.

Однако мы знаем, что есть страны, не ратифицировавшие конвенцию ОЗХО. И здесь все зависит от того, насколько быстро эти государства согласятся ее подписать и как быстро они смогут начать уничтожение запасов химоружия.

Речь идет о таких странах, как КНДР, Египет, Израиль. Здесь можно говорить как о годах, так и о десятках лет. Кроме того, мы имеем и старые производственные центры, которые уже не используются, и испытательные поля, и даже химоружие, попавшее в море.

Если говорить о химоружии, оказавшемся в море [речь идет о об оружии времен Второй мировой войны], очень рискованно и дорого доставать его оттуда, это несет и экологический риск. Это наследие, которое еще долго будет с нами.

— В 1990-е годы был зафиксирован факт применения зарина в токийском метро сектой Аум Сенрике. Возможно ли, что террористические группы могут вновь им воспользоваться?

— Я думаю, что риск есть, так как химоружие — в отличие от другого оружия массового террора — проще изготовить. Конечно, есть риск, что террористы и криминальные организации могут получить доступ к нему.

Невозможно полностью исключить доступ к химическим компонентам [необходимым для производства оружия], так как есть огромное количество химикатов, которые используются в обычной жизни — взять тот же хлорин. Поэтому страны должны разработать механизмы, которые могли бы пресекать подобные попытки в самом начале.

— Хотелось бы спросить про отравление в Солсбери. Российские власти недавно привели отчет лаборатории в Швейцарии, в которой говорится об использовании газа BZ. Можно ли верить этим данным?

— Что касается BZ, то хочу сказать, что тот, кто посоветовал, как интерпретировать эти данные, оказал плохую услугу. Лаборатория получает несколько образцов вещества, специалисты не знают, какой из них был найден на месте инцидента. И они могут найти в одной пробе «Новичок», который нашли в Великобритании, а в другой — не найти ничего.

Это стандартная практика: экспертам должны дать несколько контрольных проб. После того как вы получите результаты, вы будете уверены, что они [специалисты лаборатории] выполнили свою работу качественно.

Лаборатория Шпиц не знала, откуда какая проба была взята, они не могут сказать: «проба А была взята из Солсбери». Все, что они могут сказать, — что они обнаружили в пробах. Поэтому кто-то просто получил доступ к конфиденциальным данным об исследовании, выхватил что-то из середины и все понял неправильно: «Лаборатория в Шпице нашла вещество BZ в пробе из Солсбери».

Сирия > Армия, полиция. Химпром > gazeta.ru, 29 апреля 2018 > № 2590684 Ральф Трапп

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров со спецпосланником Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистурой, Москва, 20 апреля 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы рады возможности провести очередной раунд переговоров со специальным посланником Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистурой и его командой. Мы встречались не так давно (в конце марта) здесь же, в Москве. С тех пор произошли достаточно серьёзные события, поэтому сегодня мы встречались в очень сложный и острый момент в развитии ситуации в Сирии и вокруг неё. Имею в виду, конечно же, последствия того, что произошло 14 апреля, когда США, Великобритания и Франция нанесли ракетно-бомбовые удары по многим объектам в САР. Как мы уже не раз говорили, это было сделано под абсолютно сфабрикованными предлогами в нарушение фундаментальных принципов международного права. Этот агрессивный акт осложнил многое, в том числе тот мандат, которым по поручению Генерального секретаря ООН занимается его спецпосланник по Сирии С.де Мистура. После сочинского Конгресса, саммита президентов России, Турции и Ирана в Анкаре 4 апреля с.г. мы очень близко подошли к тому, чтобы возобновить в Женеве реальный межсирийский диалог, прежде всего по конституционной реформе, поэтому 3 упомянутых мною страны 14 апреля бомбили не только выдуманные химические объекты, но и переговоры в Женеве.

Мы подчеркнули сегодня безальтернативность политико-дипломатического преодоления нынешнего кризиса на основе резолюции 2254 СБ ООН и решений Конгресса сирийского национального диалога в Сочи, закрепившего приверженность двенадцати ключевым принципам урегулирования. Напомню, они были изначально выдвинуты господином де Мистурой. В их основе – уважение независимости, суверенитета и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики.

Мы подробно рассказали о наших совместных усилиях с Ираном и Турцией в качестве стран-гарантов астанинского формата. Очевидно, что, несмотря на упомянутую агрессию 14 апреля, мы все продолжаем настаивать на скорейшем запуске Конституционного комитета в Женеве при содействии господина де Мистуры и в координации с другими странами-гарантами. Исходим из того, что это должен быть ведомый и осуществляемый самими сирийцами процесс. Он должен быть основан на свободном волеизъявлении сирийского народа и направлен на принятие конституции с последующим проведением свободных выборов с участием всех имеющих на это право сирийцев под надзором ООН.

Мы с нашими друзьями из ООН едины в том, что военного решения сирийской проблемы не существует. Очевидно, что любые попытки реализовать подобный сценарий чреваты самыми негативными последствиями – как для самой Сирии, так и для региональной и международной стабильности. В этой связи мы выразили серьёзную озабоченность тем, что оппозиционеры, которые представляют т.н. национальную коалицию сирийских революционных и оппозиционных сил, призвали США, Великобританию и Францию продолжить свои военные действия агрессивного характера и распространить военную операцию на всю территорию Сирии. Это абсолютно неприемлемое заявление. Надеемся, что те, кто имеет влияние и контролирует эту группу оппозиционеров, сделают правильные выводы и призовут их к порядку.

Особое внимание мы уделили гуманитарной проблематике. Освобожденные от террористов районы Сирии продолжают возвращаться под контроль центральных властей, и им требуется содействие. Весьма важно наладить осуществление масштабных восстановительных проектов. Основная проблема заключается в том, что некоторые доноры не проявляют интерес к оказанию помощи, как только исчезает возможность извлекать из этого политические или даже военные дивиденды. Мы выразили надежду, что ООН и ее специализированные структуры не останутся в стороне от проблем и трудностей сирийского народа и будут действовать в строгом соответствии со своим мандатом.

Нам хотелось бы, чтобы ООН активнее присутствовало там, где востребована помощь в восстановлении жилья, инфраструктуры, объектов народного хозяйства. Как я уже сказал, речь идёт об освобождённых от террористов и экстремистов районах в Алеппо, Восточной Гуте, Ракке, Дейр-эз-Зоре, куда возвращаются беженцы и внутренне перемещённые лица. Вообще вопрос о наращивании ооновского присутствия в Сирии заслуживает внимания, в том числе с точки зрения сбора достоверной информации. Нас не может устраивать ситуация, когда те или иные ооновские структуры в своих докладах, публичных заявлениях основываются на сведениях, почерпнутых из чужих неооновских источников в Сирии. А это очень часто т.н. активисты и представители НПО сомнительного происхождения, которые финансируются государствами, враждебно настроенными к Дамаску. В результате складывается искажённая и пристрастная картина ситуации.

Обо всём этом мы сегодня говорили откровенно. Мы, как и наши ооновские коллеги, заинтересованы в том, чтобы максимально освободить наши общие усилия от наносного, от того, что мы называем геополитическими играми, и сконцентрироваться на коренных интересах сирийского народа в полном соответствии с резолюцией 2254, которая является основным мандатом деятельности спецпосланника Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистуры.

Считаю, что сегодня был очень полезный разговор. У нас есть понимание, как преодолевать эту сложную ситуацию, и мы будем продолжать наши контакты.

Россия. Сирия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 20 апреля 2018 > № 2588810 Сергей Лавров

Опасные соседи: кто взорвет Сирию

Ночной налет: Сирия опять подверглась ракетному обстрелу

Александр Братерский

В ночь на 17 апреля сирийский военный аэродром «Шайрат» подвергся налету. По данным арабских СМИ, атаку совершили ВВС Израиля. Эта страна не находится в состоянии войны с Сирией, однако Тель-Авив заявлял, что будет препятствовать укреплению на территории Сирии иранского влияния. Почему Израиль опасается присутствия Ирана в Сирии, «Газете.Ru» рассказал бывший глава израильской разведки «Моссад», генерал-майор Дани Ятом.

Арабский портал «Аль-Масдар» со ссылкой на сирийских военных заявил, что налет на военный аэродром «Шайрат» совершили израильские ВВС, хотя эту информацию не подтверждает армия Израиля. На портале отметили, что израильские ВВС совершили вторую атаку на Сирию за последнюю неделю. Ранее сообщалось, что два истребителя F-15 Израиля нанесли удар восемью ракетами по аэродрому «Тифор».

Корреспондент «Газеты.Ru» побеседовал об обстановке в регионе с экс-главой израильской разведки «Моссад» Дани Ятомом.

— Видите ли вы возможность конфликта или даже войны, учитывая ситуацию вокруг Сирии?

— Никто не может сегодня исключить возможности войны. Я думаю, что ни один из игроков — даже Иран — не хочет войны. Однако, учитывая, что ситуация напряженная, она может резко ухудшится из-за невозможности найти общий язык.

Если Иран продолжит усиливать присутствие в Сирии, мы будем продолжать атаковать иранские позиции и инфраструктуру, что приведет к войне.

Другой вопрос: какой будет эта война? Иранцы могут использовать ракеты, а так как ракет у них немного, они возможно прибегнут к помощи ХАМАС и «Хезболлы», у которых есть ракеты, в основном, небольшого радиуса действия, но есть и те, которые могут нанести удар по Израилю. Думаю, иранцы сами будут отправлять бойцов «Хезболлы» (ливанская военизированная организация которая, действует в Сирии — «Газета.Ru») из Сирии в южный Ливан, чтобы противостоять Израилю.

— Каковы в этом случае будут действия Израиля?

— Мы тогда не сможем сидеть сложа руки и, вероятно, даже нанесем превентивный удар, чтобы поломать планы иранцев. Я не знаю, будет ли такая кампания включать использование наземных сил. Я не сторонник использования наземных сил, потому что Ливан — это очень трудное место для использования военной техники. Кроме того, может присутствовать и еще один элемент — разрушение инфраструктуры любой стороны, которая поможет «Хезболле» осуществлять перемещение войск. Если нам придется разбомбить водные резервуары «Хезболлы», мы это сделаем.

Мы — израильтяне — не хотим никаких столкновений с российскими военными, но мы не можем позволить иранцам создавать враждебную нам инфраструктуру. И если появится новый фронт на Голанских высотах, это сделает нашу оборонительную ситуацию тяжелой.

— Влияние Ирана в Сирии растет. Каковы цели Тегерана?

— Есть несколько вещей, которые важны для иранцев. Это идеи экспорта революции, в которые верит иранская элита. Кроме того, Иран хочет стать региональной супердержавой, и этому мешает Израиль. Мы видим влияние Ирана в Сирии, в Ливане, в Йемене, а также желание угрожать Израилю с Голанских высот. Они вооружают «Хезболлу» и ХАМАС, желая использовать их против Израиля. Также иранцы всегда хотели иметь выход в Средиземное море.

— Если говорит о будущем Сирии, может ли появление на месте Сирии разных государств помочь решению конфликта?

— Такое возможно, я бы ничего не стал исключать. Конечно, трудно представить, что будет, если Асад останется с людьми, которые представляют другие группы населения. Например, суннитов, а их 80%. Будут ли они подчинятся ему после всего, что он сделал в отношении их?

Трудно также представить, что Сирия останется единой. Для Израиля это будет неплохо, так как мы сможем иметь с ними нормальные отношения.

Сирия, разделенная на анклавы будет слабее в военном отношении, чем страна, которой она была в 2011 году.

— Вы много общались с американцами. Разве США не несут ответственности за все, что случилось на Ближнем Востоке? Вторжение в Ирак, например, которое тоже косвенно привело к сегодняшним событиям.

— Я думаю, это не лишено оснований: США совершили массу ошибок. После войны в Ираке они разрушили иракские вооруженные силы, и что случилось — внезапно сотни тысяч людей которые служили в армии, были просто выброшены на улицу. И их решение было вступить в террористические группировки для атак на американцев. США должны были убрать высший генералитет, заменив их на других, оставив военных в неприкосновенности. Эта ошибка помогла усилению [террористической организации] «Аль-Каиды», которая сначала называлась «Аль-Каида в Ираке», а затем стал «Исламским государством» (все три перечисленные группировки запрещены в России — «Газета.Ru»).

Это была первая ошибка, а вторая — то, что США начали уходить с Ближнего Востока при [экс-президенте Бараке] Обаме и, к сожалению, [президент США Дональд] Трамп продолжает эту [стратегию]. Это очень грустно, потому что Ближний Восток является стратегическим пунктом и, если США потеряют влияние на Ближнем Востоке, они станут слабее глобально, а это даст козырь России. И если страны Ближнего Востока станут пророссийскими, а не прозападными, это сыграет против интересов США.

— Много лет назад в 2008 году вы говорили, что Израиль и Сирия могут заключить мир. Оглядывать назад, почему этого так и не произошло?

— Когда я говорил о возможности заключения мира с Сирией, речь шла о достижении мира с отцом Башара [Асада] — Хафезом Асадом. Мы начали переговоры с ним, я в Вашингтоне вел переговоры с главой генштаба Сирии.

Потом они продолжились с Башаром, но он был менее уверен, но мы были очень близко к тому, чтобы достичь мира. Однако документ, где содержались переговорные позиции сторон, стал доступен общественности, и это разрушило переговорный процесс.

Однако если говорить в широком смысле, то «арабская весна» (серия восстаний на Ближнем Востоке в 2010 году, начавшаяся с Египта. — «Газета.Ru») убила мирный процесс и чуть не уничтожила самого Башара [Асада]. Она стала настоящим сюрпризом для всех: для сирийцев, для египтян, для израильтян, для русских, для американцев.

Никто не думал, что народ внезапно восстанет — органы разведки там не предавали большого значения социальным сетям. Мы не думали, что случится такое. Если бы вы спросили наших людей, как бы они оценили положение [экс-президент Египта Хосни] Мубарака, они бы вам за неделю до случившего сказали, что это сильный лидер, который опирается на сильную партию и сильные вооруженные силы.

Сирия. Израиль. Иран > Армия, полиция > gazeta.ru, 17 апреля 2018 > № 2572453 Дани Ятом

Заявление Президента Российской Федерации Владимира Путина.

14 апреля США при поддержке своих союзников нанесли ракетный удар по объектам вооружённых сил и гражданской инфраструктуры Сирийской Арабской Республики. Без санкции Совета Безопасности Организации Объединённых Наций, в нарушение Устава ООН, норм и принципов международного права совершён акт агрессии против суверенного государства, которое находится на переднем крае борьбы с терроризмом.

Вновь, как и год назад, когда США атаковали в Сирии авиабазу «Шайрат», в качестве предлога использована инсценировка применения отравляющих веществ против гражданского населения – на этот раз в Думе, пригороде Дамаска. Российские военные эксперты, побывав на месте мнимого инцидента, не обнаружили следов применения хлора или другого отравляющего вещества. Ни один местный житель не подтвердил факт химической атаки.

Организация по запрещению химического оружия направила в Сирию своих специалистов для выяснения всех обстоятельств. Но группа западных стран этим цинично пренебрегла, предприняв военную акцию, не дождавшись итогов расследования.

Россия самым серьёзным образом осуждает нападение на Сирию, где российские военнослужащие помогают законному правительству в борьбе с терроризмом.

Своими действиями США ещё больше усугубляют гуманитарную катастрофу в Сирии, несут страдания мирному населению, по сути потакают террористам, семь лет терзающим сирийский народ, провоцируют новую волну беженцев из этой страны и региона в целом.

Нынешняя эскалация ситуации вокруг Сирии оказывает разрушительное воздействие на всю систему международных отношений. История расставит всё по своим местам, и она уже возложила на Вашингтон тяжёлую ответственность за кровавую расправу с Югославией, Ираком, Ливией.

Россия созывает экстренное заседание Совета Безопасности ООН для обсуждения агрессивных действий США и их союзников.

США. Сирия. Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены. Армия, полиция > kremlin.ru, 14 апреля 2018 > № 2569150 Владимир Путин

Пресс-конференция по итогам встречи президентов России, Турции и Ирана.

По итогам Второй трёхсторонней встречи глав государств – гарантов Астанинского процесса содействия сирийскому урегулированию Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган и Хасан Рухани дали совместную пресс-конференцию.

Р.Эрдоган (как переведено): Дорогие друзья! Господин Президент Путин! Господин Президент Рухани! Дорогие члены делегаций! Сердечно приветствую всех присутствующих.

В присутствии всех наших друзей ещё раз приветствую дорогого моего друга господина Путина и уважаемого господина Рухани в нашей стране.

Хочу отметить, что сегодня мы приветствуем здесь наших гостей на саммите, который является именно выражением тех наших усилий в отношении установления безопасности, спокойствия и мира в Сирии.

В прошлом году, в ноябре, господин Путин приветствовал нас в Сочи по разрешению вопроса о Сирии в ходе первого саммита. Сегодня мы осуществили консультации, определили некоторые шаги, которые, мы верим, осветят путь в будущее в нашем регионе.

Турция тщательно выполняет свои обязательства относительно зон деэскалации. Недавно установив восьмой наблюдательный пункт в Идлибе, мы, таким образом, считаю, демонстрировали свою решительность.

Мы ожидаем, что весь мир обратит внимание на один вопрос в отношении Сирии. Считаем, что обеспечение территориальной безопасности и территориальной целостности Сирии зависит именно от того, одинаково ли мы будем относиться ко всем террористическим организациям.

С другой стороны, террористические организации, которые представляют угрозу не только для Сирии, но и в первую очередь Турции и других окружающих стран и региона, необходимо выводить из игры.

Турция в результате военной операции «Щит Евфрата» уничтожила около 3 тысяч террористов и таким образом продемонстрировала, что она больше всех борется против террористической организации ДАИШ.

С другой стороны, Турция также является именно той страной, которая пожертвовала многим в ходе нападений террористической организации ДАИШ.

Военная операция под названием «Оливковая ветвь» имела такое же значение. В результате этой операции, мы боролись против так называемых сил народной самообороны, YPG, которые представляли угрозу территориальной целостности Сирии, мы освободили от террористов около 4 тысяч квадратных километров. Таким образом, мы не только обеспечиваем безопасность этого региона, мы строим инфраструктуру на освобождённых территориях и возвращаем эти территории настоящим жителям, хозяевам Сирии.

Всем известно, что в Турции проживает более 3,5 миллиона сирийских беженцев. После освобождения этих территорий в Джераблусе и в Аль-Бабе вернулись на освобождённые территории 160 тысяч сирийских беженцев.

После того как мы завершим в Африне сапёрские работы по разминированию территорий, мы также построим инфраструктуру и ожидаем, что сотни тысяч сирийцев вернутся на свои территории. Также считаем, что вместе с нашими российскими друзьями и иранскими друзьями мы будем проводить совместную работу, и готовы провести, для того чтобы построить инфраструктуру.

Касательно, в первую очередь, региона Манбидж. Мы ещё раз хотим повторить, что, пока не освободим эти территории от YPG, то есть так называемых сил народной самообороны «Демократического союза», мы продолжим свои операции.

Борьба с YPG, борьба с этими террористическими организациями не препятствует борьбе с ДАИШ, наоборот, является дополнительной частью этой борьбы. Эти террористические организации, как ДАИШ, так и YPG и так называемый «Демократический союз», постоянно дополняют друг друга и препятствуют установлению мира и стабильности в регионе. Необходимо обратить на это внимание.

Сначала образуется такая террористическая организация, как ДАИШ, потом продолжается якобы борьба против этой террористической организации. YPG и так называемый «Демократический союз» начинают будто бы бороться с этой террористической организацией. Но дело в том, что именно те круги открывают дорогу ДАИШ, которые хотят, чтобы там оставался хаос. Там якобы продолжается борьба против ДАИШ, но образуется вторая террористическая организация. Дело в том, что у нас с сирийскими гражданами есть родственные отношения. Поэтому то, что происходит в Сирии, имеет особое значение для нас.

Во время продолжающихся операций в Сирии со стороны Турции мы всячески стараемся минимизировать любые потери гражданских лиц. Если сравнить борьбу и освобождение городов от террористических организаций с другими [операциями], то есть когда другие силы ведут такую борьбу, мы можем заметить, что мы действительно делаем всё, прилагаем все усилия, чтобы минимизировать потери гражданских лиц. На освобождённых территориях после этих операций сирийские жители живут в спокойствии, стабильности и в мире. А на территориях, подконтрольных террористическим организациям, продолжается хаос, кровопролитие, это очевидно. Страны-гаранты, нам необходимо обеспечить территориальную целостность Сирии, остановить кровопролитие. И мы, страны-гаранты, пришли к согласию в этом плане для нового будущего Сирии.

В результате этого кризиса и столкновений проигрывает народ Сирии и страны региона. А кто выигрывает – известно всем.

Впереди нас ждёт очень трудная дорога, но есть и успех, который мы можем видеть. Мы не можем оставить этот регион каким-то нескольким террористическим организациям, ни Сирию, ни данный регион. Мы в качестве стран-гарантов продолжаем свою решительную работу согласно общим нашим принципам. Мы не будем поддаваться провокациям, ловушкам. В этом плане международное сообщество также должно обратить на это внимание.

Я ещё раз призываю международное сообщество, чтобы они приложили свои усилия для обеспечения справедливости и политического разрешения вопросов.

В завершение своей речи я ещё раз хочу поприветствовать наших гостей в нашей стране. Считаю, что наши консультации и принятые меры и шаги пойдут на пользу угнетённому народу Сирии и всему региону.

Ещё раз выражаю благодарность дорогому моему другу Путину и моему дорогому брату Рухани.

Передаю слово господину Президенту Рухани. Пожалуйста.

Х.Рухани (как переведено): Во имя Бога милосердного!

Прежде всего должен поблагодарить господина Эрдогана, уважаемого турецкого Президента, турецкое правительство, а также турецкий народ за то, что приняли у себя, и за то оказанное гостеприимство мне и гостям, гостям из Ирана и из России. Сегодня и вчера вы принимали у себя и русских, и иранцев.

Наш регион в последние годы сталкивается с очень серьёзным кризисом, который называется терроризм. И, к сожалению, это террористы, которых поддерживают некоторые западные страны. Их финансируют определённые страны и вооружают их самым современным оружием. Это те самые террористы, которые могли добывать и продавать сирийскую нефть, разрушили музеи Сирии и, к сожалению, свободно продавали артефакты, которые нашли в этих музеях. И, к большому сожалению, некоторые супердержавы, в том числе и США, хотели использовать террористические группировки ДАИШ и «Фронт ан-Нусра» в этом регионе как инструмент в деле управления этим регионом.

Такие большие народы, как иракский народ и сирийский народ, с помощью дружественных им стран нейтрализовали этот сговор. Сегодня такой силы, как ДАИШ, не существует, но остатки есть, но уже не сила, не большая сила. Сегодня, после нескольких лет, надежды региональных народов в деле борьбы против терроризма больше, чем всегда.

Сегодня, по пути борьбы с терроризмом, 15 месяцев назад в Астане проводились заседания, и на тех заседаниях определили пути разрешения этого кризиса, который закончился прекращением огня и боевых действий и уменьшением напряжённости в четырёх зонах.

В продолжение этих решений Российская Федерация, Иран и Турция сыграли очень важную роль и помимо регулярных консультаций на экспертном уровне и на министерском уровне первый саммит глав государств-гарантов проводили в российском городе Сочи.

Я могу перечислить очень важные результаты этого саммита – это проведение Конгресса национального диалога между сирийскими представителями самых разных группировок, и в том числе представителей государства Сирии и представителей оппозиции Сирии. Это был самый позитивный шаг, который мы должны продвигать и продолжать. С того момента до сих пор произошли другие события, которые имеют очень большое значение. Некоторые из них позитивные, а некоторые, к сожалению, очень плохие. Но я очень рад тому, что сегодня в итоге надежда сирийского народа больше, чем вчера. Они надеются на то, что установится мир в их стране и они смогут вернуться в свои жилые дома, что в скором будущем их дома станут безопасными.

Я очень рад, что сегодня главы трёх государств в Анкаре провели второй саммит глав государств. Мы в течение этих заседаний обсуждали очень полезные вопросы, очень открыто разговаривали друг с другом и говорили о будущей Сирии. Самый радужный момент сегодня: три страны договорились о том, чтобы предоставлять гуманитарную и медицинскую помощь сирийскому народу. Сегодня мы как никогда договорились и готовы помогать сирийскому народу. Я очень надеюсь, что все эти договорённости будут воплощены в жизнь. Я надеюсь, что нам удастся всё-таки помогать сирийскому народу, который сегодня страдает, он нуждается в медикаментах и продуктах питания.

С точки зрения Исламской Республики Иран сирийский вопрос не имеет никакого военного решения, мы должны решить сирийский кризис только политическим путём. Мы все должны помогать, чтобы война закончилась в Сирии, мы должны продолжать мирные процессы, мы должны сделать так, чтобы беженцы смогли вернуться в свои дома. Гуманитарная ситуация сегодня в Сирии ужасная, я могу одним словом так сказать. Мы все должны помогать, чтобы сирийский народ чувствовал хоть маленькую безопасность для возвращения в свои дома.

Я ещё раз подчёркиваю, что территориальную целостность Сирийской Республики, суверенитет Сирийской Арабской Республики и единство этой страны, независимость Сирии как самые главные принципы мы должны уважать, мы все должны уважать эти принципы. Это то, чего хочет сирийский народ. С терроризмом нужно бороться и ликвидировать остатки терроризма в Сирии. То, чем сегодня мы должны заниматься, – это помогать в строительстве будущего Сирии. Ни одна страна не вправе принимать решения для будущего и судьбы Сирии.

Судьба Сирии в руках только сирийского народа. Именно сирийский народ, который в конце концов должен выбрать конституцию, должен голосовать за свою судьбу на демократических президентских выборах. Тройка, сегодняшняя тройка, в которой мы являемся гарантами Астанинского процесса, будет прилагать всяческие усилия. Я думаю, что самый большой праздник для нашего региона – это тот день, когда объявят об окончательном прекращении войны. Это тот день, когда террористы покинут Сирию, когда Сирия откроется своему народу в деле возвращения и деле проведения свободных и демократических выборов, чтобы сирийский народ смог выбрать свою судьбу.

И ещё раз я должен поблагодарить господина Эрдогана за то, что принимал у себя этот саммит, а также господина Владимира Путина, уважаемого российского Президента, за принятие участия в этом саммите и за то, что нам удалось договориться. Я благодарю за договорённости и надеюсь на то, что будем прилагать максимальные усилия в деле помощи сирийскому народу и установлению безопасности и мира в этом регионе. Дай Бог.

Спасибо.

Р.Эрдоган: Выражаю благодарность господину Рухани за его прекрасную речь и передаю слово господину Путину.

В.Путин: Уважаемый господин Президент Эрдоган! Уважаемый господин Президент Рухани! Дамы и господа!

Наши переговоры в трёхстороннем формате прошли в деловой и конструктивной обстановке. Мы обстоятельно рассмотрели основные аспекты ситуации в Сирии, обменялись мнениями по дальнейшим шагам в целях обеспечения долгосрочной нормализации в этой стране, достигли важных договорённостей, которые нашли отражение в принятом по итогам встречи Совместном заявлении.

Отмечу, что в этом документе подчёркнута твёрдая приверженность России, Ирана и Турции содействовать укреплению суверенитета, независимости и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики, о чём мои коллеги только что сказали.

Такая принципиальная позиция особенно значима сегодня на фоне нарастающих попыток усугубить межэтнические и межконфессиональные противоречия в сирийском обществе, тем самым раздробить страну на части, сохранив конфликтный потенциал в Ближневосточном регионе на многие годы вперёд.

Мы условились расширять весь комплекс трёхстороннего взаимодействия по Сирии, прежде всего в рамках Астанинского процесса, уже не раз доказавшего свою эффективность.

Именно благодаря тесному сотрудничеству стран-гарантов – России, Ирана и Турции – уровень насилия в Сирии кардинально снижен: разгромлены основные силы ИГИЛ, существенно подорваны боевые возможности других террористических группировок. В свои дома стали возвращаться беженцы и внутренне перемещённые лица, началось восстановление объектов социальной, экономической инфраструктуры.

Приоритетное внимание в рамках Астанинского процесса имеем в виду и впредь уделять задачам политического урегулирования сирийского кризиса, а именно продвижению инклюзивного межсирийского диалога в соответствии с резолюцией 2254 Совета Безопасности Организации Объединённых Наций.

Ключевое значение в этой связи придаём итогам Конгресса сирийского национального диалога, альтернативы которому, подчеркну, на сегодняшний день просто не существует.

Обсудили с иранским и турецким коллегами шаги по скорейшей реализации решений Сочинского форума, прежде всего формированию в Женеве под эгидой Организации Объединённых Наций Конституционного комитета, в рамках которого сирийцам предстоит самостоятельно определить основные параметры государственного устройства обновлённой Сирии.

Важное место в нашей дискуссии заняла гуманитарная проблематика. Была констатирована недопустимость политизации этой темы, необходимость чёткого выполнения резолюции 2401 Совбеза ООН, которая направлена на облегчение страданий мирного населения на всей территории Сирии.

Проинформировал коллег о предпринимаемых Россией усилиях на данном направлении. В частности, в Восточной Гуте проведена беспрецедентная по масштабам операция по спасению тысяч мирных жителей, по выводу из этой зоны боевиков, которые не желают складывать оружие. В зону боевых действий регулярно поставляется гуманитарная помощь, в том числе за счёт пожертвований граждан России. Так, в феврале на средства верующих в Сирию направлено 77 тонн продовольствия и товаров первой необходимости.

Россия, Иран и Турция будут плотнее координировать шаги по решению гуманитарных проблем в Сирии, о чём здесь тоже уже говорили. Конкретным практическим вкладом трёх стран стал запуск 15 марта в Астане рабочей группы по освобождению заложников, передаче тел погибших и поиску пропавших без вести. Сегодня Президент Эрдоган выступил с дополнительными инициативами на этом гуманитарном направлении.

Мы также договорились о консолидации усилий по постконфликтному восстановлению Сирии. Речь прежде всего идёт о сооружении социальных и инфраструктурных объектов. Российские компании уже активно участвуют в этой работе, причём ряд проектов реализуется в районах, где ещё совсем недавно орудовали боевики.

В качестве общей стратегической цели видим окончательный разгром террористов, которые не оставляют попыток дестабилизировать ситуацию «на земле», пытаются сорвать усилия по продвижению мирного процесса.

В ход идут любые средства. Нами получены, например, неопровержимые доказательства подготовки боевиками провокаций с использованием отравляющих веществ. Условились в этой связи наращивать трёхстороннюю координацию по всем аспектам антитеррора, наращивать обмен информацией.

В заключение хотел бы поблагодарить всех моих коллег, Президента Эрдогана и Президента Рухани, за содержательные и результативные переговоры. Уверен, по итогам саммита будут приняты необходимые практические меры, и итоги будут способствовать дальнейшей продуктивной работе в интересах окончательного установления мира и стабильности в Сирии.

Как вы знаете, уважаемые дамы и господа, я и делегация России находимся в Турции второй день. В первый день мы провели двусторонние переговоры в рамках официального визита. Официальный визит был очень успешным. Хочу поблагодарить наших турецких друзей, Президента Эрдогана за организацию работы в течение этих двух дней.

Спасибо большое за внимание.

Р.Эрдоган: Спасибо господину Путину за его речь.

Да, всем известно, что вчера в городе Мерсин мы заложили фундамент атомной электростанции «Аккую». Мы вместе участвовали в церемонии. И себестоимость этого проекта приблизительно достигнет 21 миллиарда долларов. Иншаллах, строительство завершится в 2023 году, к столетнему юбилею нашей республики. И в этом плане в этом проекте начали работу будущие кадры, продолжается учёба в России. Они постепенно будут возвращаться, со временем вернутся на родину и будут работать в этом проекте.

Мы провели трёхсторонний саммит, и мы все желаем, чтобы в скором времени в Сирии восторжествовал мир, спокойствие, чтобы мы увидели новую Сирию в благосостоянии. До настоящего времени вместе с неправительственными организациями мы вложили сюда 30 миллиардов долларов, и эти беженцы живут в лагерях, в контейнерах. И сейчас на север Сирии, в эти регионы, в Джераблус, в Аль-Баб (были освобождены 2 тысячи квадратных километров), на эти территории вернулись 160 тысяч беженцев. Мы построили там социальную инфраструктуру, и эти беженцы вернулись туда.

На данный момент Евросоюз обещал нам определённые финансы, но я вам скажу честно, к сожалению, – я не говорю, что мы не получили, они обещали от 3 миллиардов евро, – эти деньги не были получены. Если эти деньги мы получим или не получим, в любом случае мы продолжим наши инвестиции в этом регионе. Мы считаем, что мы обязаны проводить такую работу.

А сейчас, также в результате военной операции в Африне, в первую очередь солидарность выразили как Россия, так и Иран. Наши соответствующие органы, наши министры, наши главы генштабов, также главы разведок участвовали в этих работах и прилагали усилия. Я верю, что мы здесь положили инфраструктуру мира. Первое совещание было в Сочи, второе мы провели здесь, в Анкаре, и третье, иншаллах, мы осуществим в Тегеране. Пока что нет точной даты, но, наверное, вместе мы будем готовиться к саммиту в Тегеране.

Сейчас как с иранской стороны, так и с российской и с турецкой стороны, представители СМИ, по два вопроса, пожалуйста.

Вопрос: Много раз говорили о необходимости мирного процесса, политического процесса. Я хотел спросить про экономический процесс. Россия не так давно, в начале года, подписала «дорожную карту» по возведению строительства энергетической инфраструктуры. Я хотел уточнить, есть ли какие-то сейчас шаги и предпринимаются ли они всеми сторонами.

В.Путин: Ещё раз. Погромче, пожалуйста.

Вопрос: Я говорил о том, что в начале года была подписана «дорожная карта» по энергетическим вопросам в Сирии. Я хотел спросить, все ли участники сейчас предпринимают какие-либо шаги в данном вопросе. Спасибо.

В.Путин: Я так и не понял, что Вы спросили, честно говоря. Вы спросили про экономическое восстановление?

Реплика: Да.

В.Путин: Разумеется, это вопрос вопросов. Кроме политического урегулирования нужно, чтобы люди могли жить в нормальных условиях. И без капитальных, крупных вложений, со стороны в том числе, ничего не удастся сделать. Поэтому мы призываем все страны мира активнее принимать участие не на словах, а на деле.

Все говорят о необходимости включиться в гуманитарную помощь для начала, но никто практически ничего не делает, кроме Ирана, Турции и России. Мы видим небольшие поставки по линии Организации Объединённых Наций, но этого совершенно не достаточно. И уж точно совершенно, нужно будет включаться в общую работу по восстановлению экономики Сирии, по восстановлению инфраструктуры.

Мы очень рассчитываем на то, что после завершения политических процессов работа по восстановлению экономики Сирии приобретёт широкий, масштабный характер.

Вопрос: Я немножко не по теме сегодняшней встречи, тем не менее по международной повестке.

Вчера Вы уже отвечали на вопрос по делу Скрипалей. Вчера же Ваши представители, Владимир Владимирович, говорили о том, что теперь Англии придётся извиниться. А каких извинений мы ждём? Просто «извините, мы ошиблись» или какой-то официальной бумаги, восстановления сотрудничества в полном объёме? Спасибо.

В.Путин: Да мы ничего не ждём. Мы ждём, что здравый смысл в конце концов восторжествует и международным отношениям не будет наноситься такой ущерб, который мы наблюдаем в последнее время. Это касается не только этого дела, покушения на Скрипаля. Это касается и всех других аспектов международных отношений. Нужно вставать в рамки здоровых политических процессов, основанных на фундаментальных нормах международного права, и тогда обстановка в мире станет более стабильной и прогнозируемой.

Вопрос (как переведено): Уважаемый господин Президент Эрдоган! Я из Ирана.

Исламская Республика Иран, Россия и Турция в Сочи и Анкаре проводили два раунда саммита, они решают сирийский вопрос политическим путём. Хотел спросить. «Тройка» предлагает помощь в установлении мира, но Запад с корыстной стороны всё время мешает вам. Какие выводы вы сделали из того, что они мешают вам устроить и установить мир в Сирии? Какие вы приняли решения, сделали выводы?

Х.Рухани: То, что до сих пор мы видели, – американцы, израильтяне безуспешно мешали нам. Я могу сказать, что в последние годы они хотели, чтобы правительство в Дамаске пало. Они этого хотели. Они хотели помогать террористам, чтобы террористы управляли этим регионом, и хотели сделать так, чтобы опасность распространялась в интересах США и Израиля до сегодняшнего дня.

Они создали нам много проблем. Не только нам, но и сирийскому народу. Но до сих пор у них не было больших успехов. У Ирана с начала сирийских событий была только одна позиция: нужно бороться с терроризмом и нужно помогать тем правительствам, которые борются с терроризмом. Мы должны поддерживать законные правительства этих регионов. Тем более конфигурация, географическая конфигурация нашего региона не должна меняться, и нужно учитывать мнение каждого народа относительно судьбы своей страны. Сегодня это было как раз то, о чём мы договорились. Противники нашего региона планировали разорить Сирию, но им не удаётся, и мы этого не допустим. Я думаю, что они не смогут распространить терроризм по всему региону. Мы в скором времени будем свидетелями восстановления безопасности в регионе при помощи трёх стран – России, Ирана и Турции, при помощи этой тройки наш регион становится всё более безопасным.

Р.Эрдоган: Да, несомненно, территориальная целостность Сирии имеет большое значение для нас. Есть некоторые круги, которые между собой разделили эту территорию, это недействительно для нас, не проходит. Мы это не воспримем серьёзно. Народ Сирии заплатил за это очень дорого, но вместе с этим терроризм не должен использовать это в качестве орудия против нашей страны, мы никак не можем согласиться этим. Нет другой ещё страны, которую можно сравнить с нашей, у нас есть более 900 километров общей границы с Сирией. Поэтому все эти нападения были совершены против нашей страны. И они не остановились на этом. Было совершено более 100 ракетных ударов.

Но сколько можно терпеть? В конце концов, вы все знаете, мы начали операции против террористов. Сначала был Джераблус, а потом, это общеизвестно, «Оливковая ветвь». Мы осуществили эту операцию, и в настоящее время Джераблус, Аль-Баб, нужно отметить, освобождённая территория составляет 2 тысячи квадратных километров, туда вернулись 160 тысяч беженцев. Инфраструктуру мы там восстановили. Те, кто жил в лагерях, вернулись на свои родные территории. Схожая ситуация будет и с Африном. Те беженцы, афринцы, жители самого Африна, которые живут в качестве беженцев в нашей стране, иншаллах, они вернутся после восстановления инфраструктуры.

Но хочу, чтобы все знали ещё одну вещь. Мы осуществляем восстановительный процесс, все три страны-гаранта, процесс был начат, как вы знаете, в Сочи. Мы все вместе – Турция, Иран и Россия – будем продвигаться уверенными шагами. Мы никогда не говорили, что Астанинский процесс является альтернативой Женевскому процессу. Нет. Это было дополнительным элементом.

Если кто-то говорит, что Астанинский процесс реализуется в качестве альтернативы, – нет. Для нас имеет значение то, чтобы мы имели результат. Мы осуществим шаги, потому что мы обязаны, мы знаем, что есть ответственность, мы должны получить результат, потому что нужно предотвратить гибель людей.

Мы все знаем, мы были очевидцами, свидетелями того, что в Восточной Гуте гибнут дети, как безжалостно и беспощадно погибают там дети. Мы не можем это терпеть. Мы все – родители. Я являюсь Президентом Республики Турция. Невозможно терпеть такие вещи. Я думаю, что нужно быть человеком.

Большое спасибо.

Вопрос (как переведено): Я бы хотел поблагодарить трёх президентов: Ирана, России и Турции.

До проведения этого саммита некоторые американцы заявили о том, что американцы будут покидать Сирию в скором времени. Действительно, решение американцев может бросать тень на сирийские события и региональные события. Как вы смотрите на эти события? Будем очень рады услышать ваше мнение о том, как вы будете реагировать на подобные решения. Спасибо.

Х.Рухани: Американцы сегодня говорят одно, завтра говорят другое, сегодняшняя американская администрация. Человек не может рассчитывать ни на решения, ни на слова, заявления. Каждый день новое лицо, каждый день новые слова. Сначала говорили, что мы будем уходить из Сирии, а затем говорили, что им хотелось бы больше денег, и они требуют от других стран, чтобы им давали денег, чтобы остались дальше. Мы так понимаем, что они хотят «доить» некоторые страны, чтобы дальше остаться в этой стране. Это то, как выглядит вопрос снаружи.

Р.Эрдоган: Мой дорогой брат Рухани не говорит о сумме денег – 7 триллионов долларов. Представляете? В этот регион нужно вернуть эти деньги. Если эти деньги будут собраны, это облегчит процесс, несомненно.

Переходим к турецкой прессе. Пожалуйста.

Вопрос (как переведено): Вопрос господину Рухани. Уже долгое время Турция принимает у себя беженцев, с другой стороны, Евросоюз дал свои обещания, но не сдержал. Как Вы оцениваете то, что Евросоюз не выполняет свои обещания?

Господин Президент Эрдоган, господин Путин только что сказал, что есть какие-то новые предложения со стороны Турции. Какие это предложения?

В.Путин: Что касается выполнения или невыполнения кем-то из участников международной жизни своих обещаний, то вы лучше их спрашивайте. Мы всё, что обещаем, стараемся исполнять, а если не исполняем, объясняем, почему у нас что-то не получается и когда мы выполним в конечном итоге то, о чём договорились.

Турция действительно несёт очень большую нагрузку в связи с наплывом беженцев из Сирии. Но надо сказать, что это, конечно, уникальная ситуация. Есть и проблема, скажем, с беженцами из Палестины, многие страны тоже несут очень серьёзную нагрузку, Россия несёт серьёзную нагрузку в связи с беженцами, скажем, с Украины. Нужно лишь решать конфликты, тогда не будет беженцев.

Для решения этих вопросов мы и собрались сегодня в трёхстороннем формате, чтобы решить сирийскую проблему. Надеюсь, что в конечном итоге наша работа достигнет положительного результата.

Что касается предложений Президента Эрдогана, то они заключаются в том, чтобы усилить работу по гуманитарному направлению, в том числе объединить усилия в помощи тем людям, которые нуждаются в этой помощи и в зонах деэскалации, и в целом по стране использовать наши медицинские службы, военных медиков, там, где мы совместно уже работаем. Мы должны будем всё это рассмотреть в практическом ключе. Мне представляется, что это предложение очень своевременное, правильное, это поддерживает также и Президент Ирана господин Рухани. Мы проработаем и, точно совершенно, в этом направлении будем действовать.

Х.Рухани: Поддерживать беженцев и переселенцев из Сирии сегодня, я могу так сказать, – это самая важная обязанность, и не только для нас, мусульман, как исламская религиозная обязанность.

Я хочу поблагодарить все страны, которые принимали у себя беженцев и сирийских переселенцев, особенно турецкий народ и турецкое правительство, которые переживают действительно сложные времена в связи с беженцами. Да, действительно, мы в Иране прекрасно понимаем, как сложно принимать у себя беженцев. Почти 39 лет больше трёх миллионов афганских беженцев принимаем у себя, они живут у нас, в нашей стране, и прекрасно понимаем ситуацию с беженцами. В сегодняшнем году более 400 тысяч афганских детей учатся в иранских школах бесплатно, больше 20 тысяч афганских студентов в наших вузах учатся. Так что мы прекрасно понимаем, что это сложные времена, особенно времена ирако-кувейтской войны. В то время также принимали у себя иракских и кувейтских беженцев. Мы прекрасно понимаем, что такое принять у себя беженцев. Европейские страны должны помогать. Если они дали какие-то обещания, должны выполнять и держать своё слово.

Р.Эрдоган: Касательно тех предложений, которые были как со стороны господина Путина, так и господина Рухани. Я тоже могу дополнить.

Мы можем оказать помощь, как наши вооружённые силы, так и российские Вооружённые Силы могут, после постройки мобильной больницы мы можем оказать помощь раненым, которые поступают из Восточной Гуты. С другой стороны, можем оказать продовольственную помощь. Может быть, даже в этом регионе уже производится хлеб, мучные изделия для беженцев, и эту возможность мы предоставляем.

Но, с другой стороны, я хочу сделать акцент ещё на одной вещи, которую я предложил как господину Путину, так и господину Рухани. У меня есть такое предложение, раньше я для международного сообщества с таким предложением выступил.

Речь идёт о строительстве жилых помещений в безопасной зоне, как на севере Сирии, так и с нашей стороны. То есть мы можем обеспечить строительство, в результате чего беженцы могут покинуть лагеря и жить в нормальных, человеческих условиях в этих безопасных зонах, улучшить их жизненные условия в этих жилых помещениях на участке земли площадью 500 квадратных километров, придерживаясь местной архитектуры, мы можем предоставить такую возможность. Предприняв такой шаг, мы сможем восстановить нормальный, человеческий образ жизни для этих беженцев. Есть некоторые обещания некоторых стран в этом вопросе. Но дело в том, что этот шаг ещё не осуществили. Если нам удастся вместе предпринять и осуществить данный шаг, он будет хорошим и серьёзным, придаст импульс народу Сирии, и мы сможем оказать такую пользу народу Сирии.

Вопрос (как переведено): Каждый раз, господин Президент, Вы выражаете свою решительность, и здесь мы должны ожидать новые операции против террористических организаций. И в ходе саммита Вам удалось проконсультироваться относительно этих операций с господином Рухани, господином Путиным?

Р.Эрдоган: Дорогие друзья! Борьба с террористами, борьба с террористической организацией не придерживается каких-либо планов или графиков. Там, где мы видим террористов, мы должны их уничтожать. Если уничтожаются террористы, обеспечивается стабильность и спокойствие, то есть мы не должны там ждать какого-либо графика или плана. Но если есть терроризм, террористы, тогда в обязанности государства входит именно то, что государство должно вести борьбу против этой деятельности. Турция как внутри страны, так и за рубежом, за границей продолжает свою борьбу. Да, у государства есть такая борьба. И пока терроризм не завершится, эта борьба будет продолжаться.

Спасибо за внимание.

Сирия. Турция. Иран. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > kremlin.ru, 4 апреля 2018 > № 2557444 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган, Хасан Рухани

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров со спецпредставителем Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистурой, Москва, 29 марта 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели очень полезные переговоры со спецпредставителем Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистурой и его делегацией.

Со своей стороны мы подтвердили, что в России придают большое значение роли ООН в процессе поиска решений сирийского конфликта. Шаги по урегулированию сирийского кризиса, о которых договорились сами сирийцы на созванном по инициативе России, Ирана и Турции в Сочи Конгрессе сирийского национального диалога, предстоит претворять в жизнь совместными усилиями под эгидой ООН и на основе резолюции 2254 СБ ООН. Сегодня мы об этом подробно говорили. Речь идет о согласованных принципах функционирования сирийского государства, которые, по сути, подтвердили и закрепили на уровне очень представительной группы участники Конгресса. Это 12 принципов, которые спецпредставитель Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистура сформулировал в начале своей деятельности на этом посту в качестве основы для продвижения политического урегулирования и конституционного процесса.

Безусловно, мы также отметили, и это наша общая позиция, что остается принципиально важным то положение, которое закреплено в резолюциях СБ ООН. Политическое урегулирование возможно лишь путем прямых переговоров между сирийскими сторонами на основе их взаимного согласия.

По понятным причинам, мы особое внимание уделили гуманитарной ситуации в Сирии. В результате завершающейся контртеррористической операции в Восточной Гуте этот пригород сирийской столицы практически полностью очищен от террористических и экстремистских элементов, которые на протяжении долгих лет убивали, калечили и подвергали смертельной опасности мирных жителей Дамаска, обстреливая из миномётов жилые кварталы, объекты инфраструктуры и иностранные дипломатические миссии, в том числе российские представительства. Очень важно, что в ходе операции в Восточной Гуте сирийские войска и российские офицеры Центра по примирению враждующих сторон обеспечивали гуманитарные коридоры для выхода мирных граждан из района боевых действий. Как известно, до недавнего времени бандиты этому активно мешали, используя жителей в качестве «живого» щита. К сожалению, ход операции (и мы к этому привыкли) сопровождался завуалированной кампанией по поддержке боевиков. В ход шли информационные вбросы о голоде в результате осады, о неизберательных бомбардировках, в том числе с использованием запрещенных видов боеприпасов. Опять муссировались слухи об использовании сирийской армией химического оружия, несмотря на всю абсурдность таких утверждений даже с военно-тактической точки зрения. Потом говорили о якобы массовых арестах и расправах с теми, кто выходил из городов Восточной Гуты, то есть звучали все те же обвинения, которые мы слышали в ходе операции по освобождению Алеппо и которые оказались мифами.

Отмечу, что сотрудники гуманитарных структур, которые непосредственно на месте наблюдали за выходом мирных граждан из Восточной Гуты и которые знают о ситуации не из отчетов «Белых касок» и сводок всякого рода обсерваторий британского происхождения, не подтвердили подобных домыслов и высоко оценили действия российских военных. Это подтверждается свидетельствами жителей Восточной Гуты, вырвавшихся из плена террористов.

Сейчас большая часть боевиков эвакуированы, идет восстановление мирной жизни, под контроль правительственных сил перешло уже около 90% Восточной Гуты. Важнейшее значение имеет оказание срочной помощи внутренне перемещённым лицам (ВПЛ). Мы надеемся, и сегодня подробно говорили об этом, что ООН нарастит свое участие в коллективных усилиях по содействию жителям районов, пострадавших от произвола террористов, поскорее вернуться в свои дома. Российская Федерация делает для этого уже немало. Мы осуществляем доставку гуманитарной помощи, а недавно обеспечили прохождение нескольких конвоев ООН. Рассчитываем, что эта совместная работа будет все более эффективной.

При этом, конечно же, нельзя забывать и о других проблемных зонах, где не менее остро стоит потребность в гуманитарной и иной помощи. В частности, имею в виду анклавы Фуа и Кафрая, лагерь «Рукбан», находящийся на территории незаконно созданной США зоны на юго-востоке Сирии, а также г.Ракка, который без всяких гуманитарных коридоров разрушили силы, ведомые коалицией США. Лишь сейчас, после настоятельных требований удалось достичь договоренности с участием сирийского Правительства о направлении в Ракку оценочной миссии ООН.

Мы также говорили и о том, что нам необходимо продолжать координацию наших действий, а также решить, как мы будем работать по итогам предстоящего 4 апреля в Анкаре очередного саммита президентов стран-гарантов Астанинского процесса – России, Турции и Ирана. Мы считали очень важным накануне этого саммита «сверить часы» со спецпредствителем Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистурой и его командой, учитывая нацеленность астанинской «тройки» на продолжение содействия политическому процессу под эгидой ООН, а также роль России, Турции и Ирана в ликвидации остатков террористических формирований, в совершенствовании функционирования зон деэскалации, консолидации режима прекращения боевых действий и создании условий для более эффективного решений острых гуманитарных проблем.

Я искренне признателен спецпредствителю Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистуре и его коллегам за эту очень важную встречу.

Вопрос: Многие критикуют Россию за то, что у нее изменились отношения с сирийскими курдами. Могли бы Вы прокомментировать, что происходит в отношениях между Россией и сирийскими курдами на данном этапе в связи с операцией Турции?

С.В.Лавров: Наши отношения с сирийскими курдами, как и с курдами, которые живут в других странах в качестве неотъемлемой части обществ в Ираке, Иране, Турции не изменились. Мы убеждены, что без курдского народа ни один конфликт в этом регионе, на территории стран, где проживают курды, урегулирован быть не может.

Резолюция 2254 СБ ООН, которой мы полностью привержены, требует политического урегулирования с участием всех этнических, конфессиональных групп сирийского общества. Мы переживаем за судьбу курдского народа, в частности в Сирии, потому что были попытки наших американских коллег спекулировать на курдском факторе в своем стремлении освоить территории Сирии способом, который является грубым нарушением международного права. Попытки создать некий санитарный кордон с использованием курдских формирований привели к тому, что мы сейчас наблюдаем в Африне. Мы настаиваем, чтобы все стороны стали договариваться о том, как прекратить столкновения и наладить возвращение к нормальной жизни при полном уважении территориальной целостности и суверенитета Сирии.

Вопрос: Обсуждали ли вы процесс создания Конституционной комиссии по Сирии в Женеве? Если да, то на какой стадии находится ее создание?

С.В.Лавров (отвечает после С.де Мистуры): Как только что сказал Стаффан, мы распространили итоговый документ Конгресса национального диалога, который состоялся в Сочи, в качестве официального документа СБ ООН. Там зафиксировано, что эта декларация, как и сам сочинский Конгресс, является вкладом в продвижение политического урегулирования на основе резолюции 2254 СБ ООН, включая формирование Конституционной комиссии. По понятным причинам требуется очень тщательная работа, связанная с согласованием списков. Итоги этой работы будут подводиться спецпосланником Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистурой. Мы поддерживаем необходимость как можно быстрее завершить этот процесс. Но вы также должны понимать, что ситуация совсем непростая. После долгих лет конфликта, думаю, не помешает еще немного потерпеть. В данном случае главное не скорость, а все-таки качество этой работы, чтобы потом Конституционная комиссия под кураторством С.де Мистуры эффективно работала.

Вопрос: Станет ли вопрос расширения зон деэскалации одной из тем предстоящего саммита в Анкаре? Останется ли Идлиб одной из этих зон в свете того, что там сейчас сконцентрировано большое количество боевиков различных организаций, в том числе и «Джабхат ан-Нусры»?

С.В.Лавров: Зоны деэскалации сохраняются как результат договоренности между участниками – Россией, Турцией и Ираном. Юго-западная зона была сформирована с участием России, США и Иордании. На данном этапе пока нет планов расширять количество этих зон. Сейчас основная работа у нас завершается по Восточной Гуте. То, что удалось освободить 90 % территории, позволяет рассчитывать, что режим прекращения боевых действий, который изначально был объявлен для этой, как и для других зон деэскалации, будет восстановлен. Режим был нарушен, поскольку боевики из «Джейш аль-Ислам», «Фейлак ар-Рахман», «Ахрар аш-Шам» нарушили свои обязательства, взятые в рамках соглашения о создании зоны деэскалации в Восточной Гуте, вместо того, чтобы отмежеваться от «Джабхат ан-Нусры». Как они и обещали, они слились с ней в некое объединенное командование, создали объединенный штаб, чтобы выступать с оружием в руках против правительственной армии. Теперь нарушения пресечены. Я убежден, что в самое ближайшее время жизнь в Восточной Гуте будет быстро восстанавливаться.

Что касается Идлиба, там тоже ситуация непростая. Надеюсь, там пока и не будет каких-то серьезных боевых столкновений. Но этот вопрос будет одним из пунктов повестки дня саммита, который состоится в Анкаре 4 апреля.

Вопрос: Будут ли ответные меры на высылку российских дипломатов зеркальными или планируется более сильный ответ?

С.В.Лавров: Меры будут зеркальными, но не только. Буквально в эти минуты Посол США в России Дж.Хантсман приглашен в Министерство, где заместитель Министра иностранных дел России С.А.Рябков излагает ему содержание ответных мер в отношении США. Они включают высылку аналогичного количества американских дипломатов и наше решение отозвать согласие на функционирование Генерального консульства США в Санкт-Петербурге. В отношении остальных стран, а именно в том, что касается количества людей, которые будут уезжать из Российской Федерации из состава дипломатических миссий, всё тоже зеркально. Собственно, говоря, пока это всё.

Хочу сразу сказать, что параллельно мы хотим не просто реагировать на абсолютно неприемлемые действия, которые в наш адрес предпринимаются под жесточайшим давлением США и Великобритании под предлогом «дела Скрипалей». Кстати, упомяну с удовлетворением, что британские власти сообщили нам сегодня о состоянии здоровья, по крайней мере, Ю.Скрипаль. Как они написали, Юля быстро идет на поправку. Мы опять потребовали, чтобы нам обеспечили допуск к Юлии как к российской гражданке. Надеюсь, британская сторона сможет выполнить свои обязательства по Консульской конвенции и Венской конвенции о дипломатических сношениях.

Мы не будем просто реагировать реактивно на то, что делает в отношении нас англо-саксонское звено, заставляя всех следовать антироссийскому курсу. Мы хотим установить истину. С самого начала этого кризиса мы много раз говорили, что Премьер-министр Великобритании Т.Мэй голословно обвинила Россию в том, что именно наша страна причастна к отравлению С.Скрипаля и его дочери, и потребовала ультимативно ответить на такой вопрос, который ответу не подлежал: она потребовала, чтобы мы за 24 часа сказали, что российское руководство отдало приказ отравить Скрипалей, либо утратило контроль над своим химическим арсеналом. Понятно, что реагировать на такие вещи невозможно, даже если бы мы очень старались найти какие-то ответы. Мы взамен предложили воспользоваться международно-правовыми нормами, Конвенцией о запрещении химического оружия, которая содержит специальную статью. Согласно этой статье, если у кого-то из участников Конвенции возникают вопросы к другому участнику, то им рекомендуется вступить в контакт, провести двусторонний обмен мнениями и информацией, провести консультации. Британская сторона высокомерно от этого отказалась и взамен выкопала в Конвенции о запрещении химического оружия технический пункт о том, что член Конвенции может обратиться за технической помощью к Техническому секретариату Организации по запрещению химического оружия. Сейчас на основании этого пункта эксперты ОЗХО приехали в Великобританию по её приглашению для того, чтобы составить своё мнение, провести анализ вещества, которым, как утверждают британцы, были отравлены Сергей и Юлия Скрипали. Хочу сразу сказать, что эта статья позволяет Техническому секретариату ОЗХО только установить химический состав вещества, которое будет предъявлено для анализа. Никаких возможностей подкрепить, верифицировать выводы, к которым британцы, якобы, пришли, у Технического секретариата ОЗХО нет. Он не наделён такими правами. Кстати, само расследование до сих пор не закончено. Как Вы знаете, Скотланд Ярд говорит, что потребуются ещё месяцы, а вердикт уже вынесен. Это прискорбно, потому, что такого глумления над международным правом мы очень давно не видели.

Для того, чтобы добиться нормального разговора, установить истину, мы официально предложили созвать 4 апреля этого года внеочередную сессию Исполнительного совета ОЗХО, где мы предъявим конкретные вопросы, уже не раз задававшиеся нами, в обобщённом виде. Рассчитываю, что наши западные партнёры не уйдут от честного разговора. Иначе это будет очередным подтверждением того, что всё происходящее – это затеянная грубейшая провокация.

Россия. Сирия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 29 марта 2018 > № 2557033 Сергей Лавров

ГЛИССАДА

Ан-26 с российскими военными не долетел пятисот метров до полосы аэродрома Хмеймим

Глиссада - траектория полета самолета, вертолета, планера и т.п. при снижении. Самолёт выходит на последнюю финишную прямую — глиссаду. Символическая наклонная прямая к краю взлетно-посадочной полосы, контролируемая на экранах локаторов диспетчера.

Н. И. Епишкин. Исторический словарь галлицизмов русского языка.

6 марта в Сирии потерпел крушение российский транспортный самолет Ан-26, сообщает РИА Новости. На борту находились 33 пассажира и шесть членов экипажа, все они погибли. Крушение произошло при заходе на посадку на аэродроме Хмеймим, сообщили в Минобороны. По данным ведомства, самолет столкнулся с землей, не долетев около 500 метров до ВПП.

Специальная комиссия изучает все возможные версии произошедшего. Отмечается, что во время захода на посадку Ан-26 погодные условия были простыми. В Минобороны отметили, что налет командира экипажа составлял более 3000 часов, летчик неоднократно выполнял посадки на аэродром Хмеймим.

Все погибшие — российские военнослужащие, среди них генерал-майор, 26 офицеров, а также прапорщики и контрактники, уточнили в оборонном ведомстве.

Экспертные оценки

Леонид Ивашов

Мы видим, что в последнее время, после завершения основных действий по операциям наших войск в Сирии, мы стали нести более значимые потери, чем несли во время боевых действий. С чем это связано? Американцы изменили политику, и не в нашу пользу. Если раньше мы организовывали с ними какие-то зоны безопасности, какое-то взаимодействие, то сейчас они пошли уже, по сути дела, на непосредственное ведение военных действий против российских военнослужащих и подразделений, не прикрываясь уже террористическими организациями типа ИГ и ан-Нусры (террористические организации, запрещённые в России — ред.). Отныне США ведут военные действия против РФ напрямую.

Военные действия подразумевают, что стало возможно сбить наш Су-25, пилотируемый майором Филиповым, устроить то, что случилось с «Вагнером». Военные действия – это ещё и кибератаки. Я полагаю, что сегодня несложно повлиять на авионику, на электронику самолёта, тем более такого устаревшего типа, как Ан-26. Так что в случае крушения у базы Хмеймим вполне возможно воздействие извне.

Дальше противодействие российским успехам будет только нарастать. И всё, чего мы достигли, Соединённые Штаты и их соратники по агрессивным разбойным действиям будут пытаться нивелировать, их антироссийские действия будут только усиливаться. Уже Борис Джонсон, министр иностранных дел Англии, заявляет, что «мы будем бомбить Сирию». Активизировался Израиль. Цель – свержение Башара Асада и раздел Сирии на отдельные анклавы, и это мы будем наблюдать.

Ну и, конечно, сегодня надо ожидать, что США будут бить непосредственно по нашим людям, по нашей технике, которые находятся в Сирии. К этому надо быть готовыми. Мы рано стали праздновать победу. Американцы вложили в операцию против Сирии большие деньги, поставили в регион и личный состав, и вооружение. Ради своих целей, ради своей выгоды и интересов создали огромные террористические организации. И проигрывать США не намерены, тем более, что они видят: сегодняшняя Россия не является равным им соперником, в том числе на поле боя. В локальном конфликте, действуя против слабо вооружённых террористических организаций, мы действительно достигли успеха, но вот с Соединёнными Штатами нам мериться пока нечем, кроме стратегических ядерных вооружений, которые на сирийском поле боя не присутствуют.

---

Виктор Баранец

Я прежде всего хотел бы принести глубочайшие соболезнования семьям погибших военнослужащих, членов экипажа корабля. Это ещё одна чёрная страница нашей современной военной истории.

О причинах катастрофы. Техника не всегда срабатывает на все 100%. Но пока мы можем только гадать о причинах крушения. Да, мы знаем из официального заявления, что главной версией причины трагедии стала именно техническая неисправность. Но пока выстраиваются и другие версии. Кроме первой версии, технической, есть и вторая — человеческий фактор. Есть и третья версия. Я не исключаю, что на той глиссаде, по которой Ан-26 заходил на посадку (там было всего лишь 500 метров до аэродрома), противник нашёл идеальное место и время для того, чтобы подшибить этот самолёт переносным зенитно-ракетным комплексом. Им можно было снять самолёт с неба очень легко, причём с такой высоты пилоты даже не замечают запуска ракет с земли. Если допустить такую версию, то всё было, как говорится, сделано грамотно.

Некоторые мои коллеги говорят о том, что наш основной противник (или противники) овладел, вполне возможно, таким новейшим супероружием, как военное цифровое воздействие. То есть они научились выводить из строя компьютерные, электронные системы самолёта. В эту версию я не верю. Мы знаем, что есть средства проникновения в сети противника, есть информационные войны, есть кибервойны, но американские и любые другие технологии ещё не дошли до того, чтобы залезть в мозги нашего самолёта. Русские мужики не дураки, они же думают о том, что электроника самолёта может быть вскрыта и что для этого делается. А уж если американцы такие мудрые, если они владеют такими технологиями, то зачем же Обама снял несколько начальников своих разведок, топал ногами и орал: «Почему Путин про меня всё знает, а я про него ничего не знаю?» О возможностях американских кибервойск сейчас российская «либерастня» складывает легенды. Она просто пытается лишний раз нас унизить. Всё это сказки. Я могу сказать — не сказки то, что мы, наоборот, знаем очень много о том, что происходит в электронных мозгах Соединённых Штатов Америки.

Как тут не сказать, что нас обвиняют в том, что мы избрали президента Соединённых Штатов Америки. Нас же обвиняют, что мы рулим всеми избирательными процессами в Европе. Ну, западные ребята, тогда будьте последовательны: либо признайте, что мы вами руководим, либо не гоните ерундовину.

Тем не менее, я хочу быть объективным. Сейчас наступает эпоха, когда противоборствующие страны способны очень глубоко залезть в мозги друг друга, да. Но и та, и другая сторона ставят заслоны на пути этих попыток.

Как вообще относиться нам — обществу, русским людям — к тому, что сейчас произошло в Сирии? Каким должно быть правильное отношение к трагедии? Что думают военные, когда происходит такое?

Я дам на этот вопрос три ответа. Первый ответ: к этому надо относиться точно так, как относится Александр Андреевич Проханов.

Во-вторых, к трагедии надо относиться так, как большинство военнослужащих, которые понимают, что сирийская война — это не Большой театр, это не танцы в пуантах, там вообще-то убивают. На войне могут убить любого человека, который надевает погоны, в том числе к этому был готов и я. Мне старый командир говорил: «Баранец, ты становишься офицером, значит, ты должен знать — это право первым умереть за любого гражданского человека». Я шёл в армию и знал это. У тех людей, которые погибли при крушении Ан-26, был этот код. Они знали, куда шли.

Ну и, наконец, третье. Часто начинают ныть — «не было бы Сирии, никто бы не погиб». Я бы хотел посмотреть в лицо тому человеку, которому послезавтра бородач-игиловец постучится в спаленку, где «борец за мир» будет спать с женой, отрежет ей голову и на его глазах поиграет в футбол головой жены где-нибудь на пустыре. Мне бы не очень хотелось, чтобы так было, но я вам говорю беспощадную правду. Потому наши парни и находятся в Сирии. Мы ставим заслоны это заразе на дальних кордонах. Это война. На войне не бывает без потерь, надо понимать эту простую и ясную вещь. Вот армия именно так и относится, без какой-либо паники — да, это война, братцы, она не бывает без потерь. Надо быть просто провокатором, чтобы заявлять о том, что мы напрасно губим наших ребят в Сирии. Или это просто тупые люди, они не понимают, что завтра головорезы будут в Грозном, ещё через три дня они будут в Ростове, в Краснодаре, а потом и в Москве. Кстати, они под Москвой уже ходят. Как вы знаете, на днях одну такую группу наше ФСБ прекрасно выловило. То же — и под Питером.

Сирия превратилась в гигантский университет терроризма. Ещё вчера это был сирийский Кембридж терроризма, там готовились люди, которые послезавтра должны были прийти и отрезать и мне, и вам головы. Потому Путин и приказал туда ринуться, а не только ради защиты режима Асада. Сирия — это взорванный американцами гигантский кратер терроризма, который должен был залить нас лавой. Наша армия бросилась туда, в кратер, чтобы его загасить. Уже процентов на 70 мы выполнили задачу. Но я не говорю, что мы уже победили…

Россия. Сирия > Армия, полиция. Транспорт > zavtra.ru, 14 марта 2018 > № 2580787 Леонид Ивашов, Виктор Баранец