Всего новостей: 4290763, выбрано 3078 за 0.022 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Власти ОАЭ разрешили детям гражданок этой страны, состоящих в браке с иностранцами, получать эмиратское гражданство по достижении 18-летнего возраста; ранее в Эмиратах получить гражданство могли только те дети, отцы которых являются гражданами страны.
Соответствующий указ в преддверии празднования 40-летия страны, отмечаемого в пятницу, подписал президент ОАЭ шейх Халифа бин Зайед Аль Нахайян, сообщает в среду эмиратское государственное информагентство WAM.
"Дети гражданок Эмиратов, находящихся в браке с иностранцами, должны пользоваться правами граждан страны... По достижении ими 18-летнего возраста они могут подать заявку на получение гражданства ОАЭ", - говорится в указе.
Существовавший ранее в ОАЭ порядок определения гражданства принят в большинстве арабских стран. В течение длительного периода только в Тунисе гражданам страны - мужчинам и женщинам - были предоставлены равные права в определении гражданства детей.
Вместе с тем, в 2005 году в Алжире был принял закон, позволяющий женщинам, имеющим алжирское гражданство, передавать его детям и мужу-иностранцу.
Власти Марокко в 2007 году объявили, что женщины, имеющие гражданство, находясь в браке с иностранцами, передают своим детям гражданство Марокко по происхождению автоматически, в то время как их мужья могут претендовать на получение марокканского паспорта после пяти лет проживания в стране. Денис Малков
Индийский штат Гоа и ОАЭ получат в зимнем сезоне 2011-2012 годов больше российских туристов в результате сокращения потока любителей пляжного отдыха в Египет и Таиланд, сообщили РИА Новости во вторник туроператоры-участники форума "Туристические маршруты", организованного аэропортом "Домодедово".
Ранее туроператоры отмечали, что спрос на Египет в России сократился в ноябре примерно на 40% по сравнению с тем же периодом прошлого года и вряд ли восстановится до весны из-за сохраняющейся в стране политической нестабильности. Спрос на туры в Таиланд с перелетом в Бангкок также сократился в конце октября на 40-50%.
Хитами зимнего сезона станут ОАЭ и Гоа. Египет умер, и пока он восстановится, пройдет много времени. Во время становления республики там не до туризма. Наводнение в Таиланде также повлияло на спрос на эту страну, - отметил эксперт по авиаперевозкам Александр Морозов.
С ним согласился генеральный директор туроператора "Пантеон" Анатолий Гаркушин, добавивший к списку направлений, которые могут выиграть от кризиса в Египте и наводнения в Таиланде, Шри-Ланку и Израиль. Он напомнил, что от спада туристического потока в результате арабских революций страдает сейчас не только Египет, но и Тунис, Иордания, Сирия.
"Та часть туристов, которая покупала туры в трехзвездочные отели Египта по 10 тысяч рублей, видимо, не поедет никуда. В этом сегменте альтернативы Египту нет. Сегмент средних и дорогих туров понемногу распределился на многие направления. Думаю, больше всех выиграли действительно ОАЭ, Гоа, Израиль, Шри-Ланка и другие страны Юго-Восточной Азии", - подчеркнула заместитель генерального директора туроператора "Солвекс Трэвэл" Екатерина Айзерман.
Она отметила, что, несмотря на сокращение спроса на туры в Таиланд с перелетом в Бангкок, спада спроса на поездки на остров Пхукет нет.
"У нас Пхукет продан до 10 января. И в целом туры на Новый год и каникулы уже проданы - можно найти лишь отдельные места", - добавила Айзерман.
Ранее в Ассоциации туроператоров России (АТОР) отмечали, что Египет, несмотря на снижение потока, остается зимним направлением номер один для россиян.
В целом эксперты ожидают снижения роста выездного турпотока в последнем квартале по сравнению с тем же периодом прошлого года.
По мнению директора по маркетингу аэропорта "Домодедово" Владимира Камынина, такое снижение будет связано с макроэкономическими показателями.
"На снижение потока влияет продолжающийся экономический кризис и спад роста ВВП", - подчеркнул он
Вена признана лучшим с точки зрения стандартов жизни городом мира. Об этом свидетельствует опрос общественного мнения, проведенный консалтинговой группой Mercer.
По данным исследования, в столице Австрии отмечается превосходная инфраструктура, а также обеспечивается безопасность на улицах и хорошее здравоохранение. Вена славится не только изысканными зданиями и городскими парками, но и развитой системой велосипедных дорожек. Эксперты также отмечают здесь низкий уровень преступности.
В десятку приведенного Mercer списка вошли и другие европейские города: Цюрих и Мюнхен, которые занимают второе и четвертое места, а также Дюссельдорф, Франкфурт-на-Майне, Женева, Берн и Копенгаген. Москва и Санкт-Петербург оказались соответственно на 163-м и 165-м местах.
Афины из-за непростой экономической и политической ситуации в Греции оказались на одном из последних мест рейтинга. Массовое убийство, совершенное в июле этого года Андерсом Брейвиком, отодвинуло Осло на 24-е место.
Политические и экономические проблемы в странах Африки и Ближнего Востока тоже не добавили очков городам этих регионов. За последнее время сильно ухудшился уровень жизни в Ливии, Египте, Тунисе и Йемене. Самым же худшим городом для жизни, по данным экспертов, стал Багдад из-за политических волнений и постоянных террористических атак.
Участники опроса отвели российской столице 199-е место по уровню безопасности среди 221 города мира. Санкт-Петербург занял 173-ю строчку рейтинга.
В заключение Mercer отмечает, что сейчас очень сложно сделать прогноз относительно того, как будут развиваться страны из-за экономической и политической нестабильности в мире, однако все это не касается городов в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Так, Окленд занял третье место в приведенном рейтинге.
В прошлом году подобный список составлял Economist Intelligence Unit. По его версии, лучшим городом-2010 стал Ванкувер. Второе место в списке занял Мельбурн, следом шли Вена и Торонто
Национальный парламент Республики Южный Судан подал заявку на вступление в парламент Африканского союза, сообщил журналистам в воскресенье делегат от южносуданского законодательного собрания Рамадан Хасан Лаку.
Депутаты из Южного Судана были приглашены в качестве наблюдателей на съезд Панафриканского парламента, который откроется в среду в Хартуме.
"Парламент Южного Судана хочет стать членом союза, чтобы воспользоваться его опытом", - сказал Лаку.
По его словам, во время съезда законодатели Южного Судана собираются предложить "дорожную карту" для нормализации отношений с соседней страной.
На съезд Панафриканского парламента в Хартум приглашены спикеры 27 законодательных собраний африканских стран и представители более 11 региональных и международных организаций, в том числе депутаты избранного после свержения прежнего режима парламента Туниса и представитель от Ливии.
Участники съезда обсудят роль национальных парламентов в укреплении сотрудничества между странами континента ради его развития, а также установлении в Африке мира и безопасности.
Панафриканский парламент создан в 2004 году. Со временем он должен стать высшим законодательным органом Африканского союза. В него входят 265 представителей от 53 государств-членов этой организации.
Заседания межафриканского законодательного собрания проходят в ЮАР в городе Мидрэнд. Юлия Троицкая
Явка на первых парламентских выборах в Марокко после принятия в июле новой конституции составила 45%, сообщает в ночь на субботу агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на представителей министерства внутренних дел королевства.
По данным агентства, избирательные участки закрылись поздно вечером в пятницу, начат подсчет голосов.
На последних парламентских выборах в 2007 году явка избирателей составила лишь 37%. Нынешние выборы государственные СМИ называли "историческими" и призывали всех граждан явиться на избирательные участки. Некоторые активисты, в свою очередь, призывали избирателей бойкотировать выборы, ссылаясь на то, что конституционные реформы в стране были недостаточными.
По мнению экспертов, победу на выборах одержит оппозиционная партия "Исламское правосудие и развитие". Оппозиционерам будет противостоять правительственная коалиция из двух партий - "Истикляль" ("Независимость"), которую возглавляет действующий премьер-министр страны Аббас эль-Фасси, и "Национальное движение независимых" (RNI) во главе с министром финансов Салахеддином Мезуаром.
Победившая на выборах партия получит право сформировать правительство.
Инициатором конституционных изменений в стране выступил король Марокко Мухаммед VI. К такому решению монарха подтолкнули начавшиеся в стране в феврале нынешнего года, вслед за Тунисом и Египтом, массовые народные выступления с требованиями коренных внутриполитических преобразований. В обращении к нации 9 марта король Мухаммед VI заявил о решении провести конституционную реформу.
На референдуме 1 июля подавляющее большинство избирателей поддержали предложенный королем проект конституционной реформы. Согласно проекту новой конституции, полномочия монарха ограничиваются, премьер-министр будет обладать правом роспуска парламента, а судебная власть должна стать независимой от исполнительной и законодательной
• После выборов мандаты в новом Сейме распределились следующим образом: «Гражданская платформа» (ГП) — 207, «Право и справедливость» (ПиС) — 157, Движение Паликота — 40, крестьянская партия ПСЛ — 28, Союз демократических левых сил (СДЛС) — 27, немецкое меньшинство — 1. В Сенате ГП получила 63 места, ПиС — 31, ПСЛ — 2, комитет «Граждане — в Сенат» — 1, независимые кандидаты — 3. («Жечпосполита», 12 окт.)
• «Поляки выбрали продолжение прежнего курса вместо изменений, которые предлагали ПиС и СДЛС (...) Подавляющее большинство кандидатов от Движения Паликота — люди неизвестные (...) Имени лидера оказалось достаточно, чтобы обеспечить им значительную поддержку (...) Агрессивный антиклерикализм, ориентация на меньшинства и их права (...) дали поразительный результат (...) Вероятно, партия Паликота стала партией бунта против истеблишмента», — проф. Мирослава Грабовская, директор ЦИОМа. («Жечпосполита», 10 окт.)
• «Тот факт, что Паликот провел в Сейм столько депутатов, свидетельствует о серьезных изменениях в обществе и публичной сфере. Многие партии руководствовались оборонительной стратегией, избегая конфликтов и даже дискуссий с Церковью. Паликот пошел в лобовую атаку, и оказалось, что это ему не повредило (...) Движение Паликота носит характер гражданской инициативы снизу, сосредоточенной вокруг харизматического лидера. Паликот увидел и использовал возможности самоорганизации граждан». (Михал Сутковский, «Газета выборча», 12 окт.)
• «По официальным данным Государственной избирательной комиссии, Движение Паликота получило поддержку 10,2% проголосовавших избирателей. Это много (...) Мы спим, убаюканные мифом о католической Польше (...) а между тем секуляризация стала фактом (...) Церковь должна ответить себе на вопрос, какие из ее основ обветшали», — свящ. Павел Седляновский («Наш дзенник», 12 окт.)
• «Только 9% поляков видят связь между действиями властей и тем, как им живется. Отсюда вывод, что участие в выборах не продиктовано личными интересами (...) Эти выборы носят аксиологический характер, они связаны с выбором системы ценностей (...) Программы играют незначительную роль и, по большому счету, никого в Польше не интересуют (...) Важно другое — за какие ценности выступает [например] СДЛС. На этом фоне и надо рассматривать феномен Паликота (...) Паликот никому не говорит, что у поляков в кошельках прибавится денег. Он говорит лишь, что будет стараться немного изменить систему ценностей польского общества (...) Его антиклерикализм подтверждает парадоксальность ситуации, когда католическая система ценностей подчиняет своему влиянию все остальные (...) Феномен Польши заключается в том, что у нас процесс секуляризации идет очень медленно и мелкими шажками», — проф. Януш Чапинский. («Польска», 10 окт.)
• «Почему незадолго до выборов меховское самоуправление при поддержке ГП в ускоренном порядке выделило 200 тыс. злотых на ремонт старинного храма? Потому что так сделало предыдущее, писовское самоуправление. И потому, что этого потребовал с амвона настоятель (...) На воскресных богослужениях он напоминал своей пастве, что прежний бурмистр из ПиС охотно жертвовал деньги на церковь, а нынешний, связанный с ГП, еще ничего не дал (...) Слова настоятеля подействовали (...) Депутаты выделили на ремонт храма еще 200 тыс. злотых. «Во время предвыборной кампании мы не могли себе позволить, чтобы верующие считали, будто наша партия против ремонта церкви» (...) — сообщили нам в штабе ГП». (Бартломей Курась, «Газета выборча», 23 сент.)
• «Мы живем в стране, где, несомненно, сильны католические традиции, которые нужно уважать. У партии, решительно подчеркивающей конституционный принцип мировоззренческой нейтральности, есть шансы получить голоса избирателей, но у антиклерикальной партии нет шансов на широкую поддержку — не в этой стране. Даже несмотря на все слабости Церкви», — Александр Квасневский, бывший президент. («Тыгодник повшехный», 25 сент.)
• «Лешек Миллер [СДЛС, бывший премьер-министр] поступил как джентльмен, когда первый пришел ко мне и сказал: «Я начинаю кампанию и знаю, что вы здесь кое-что значите. Я хочу сказать, чтo собираюсь сделать, но и вас хочу выслушать». У нас разная политическая ориентация, мы не соглашаемся друг с другом и никогда в жизни не согласимся, но существует плюрализм — значит, мы можем служить отечеству разными способами», — Лех Валенса. («Впрост», 28 сент. — 2 окт.)
• «В этом году предвыборная кампания совпала по времени с войной, которую премьер Дональд Туск объявил хулиганству на стадионах (...) Боевая риторика болельщиков приобрела политический оттенок, стадионы превратились в место политических манифестаций (...) Матчи отошли на второй план — все большее значение приобретали трибуны, а болельщики (...) показали властям, что они — сила, с которой надо считаться». (Петр Пытляковский, «Политика», 5-11 окт.)
• «Благодаря болельщикам я поверил, что в Польше еще не все погибло. В этой молодежи что-то тлеет (...) Оказалось, что в окружающей действительности их что-то не устраивает, что-то беспокоит. Это — драматически серьезный вопрос будущего Польши», — Марек Новаковский. («Газета польска», 8-9 окт.)
• «Сотое заседание Сейма было последним (...) Депутаты хотели рассмотреть семь законопроектов — начиная с защиты животных и кончая запасами нефти и обменом информации с правоохранительными органами стран ЕС (...) Между тем в саду (...) депутатской гостиницы шла подготовка к событию дня (...) На стене появился плакат «Праздник свинины» (...) Организаторы вместе с депутатом от ПСЛ Петром Вальковским приглашали спеть гимн производителей свинины: «Свинина в суп и на второе — ведь это чудо что такое» (...) На следующий день ровно в 22.06 (...) вице-маршал Эва Кешковская завершила последнюю сессию шестого созыва». (Михал Маевский, Павел Решка, «Газета выборча», 24-25 сент.)
• «Депутаты внесли в положение о выборах пункт, согласно которому избирательные комитеты кандидатов в парламент должны сообщать на своих сайтах обо всех жертвователях, предназначивших на кампанию сумму больше минимальной зарплаты, т.е. около 1300 злотых. Однако (...) эти ограничения касаются только избирательных комитетов лиц, не состоящих в политических партиях (...) Суровый закон, отпугивающий многих желающих пожертвовать деньги на кампанию, не коснулся избирательных комитетов, созданных политическими партиями». (Иоанна Танская, «Ньюсуик-Польша», 12-18 сент.)
• Фонд Лешека Бальцеровича «Форум гражданского диалога» подсчитал, во что обошлось бы выполнение предвыборных обещаний различных партий: ГП — 14 млрд. злотых, ПиС — 67 млрд. зл., ПСЛ — 215 млрд. зл., СДЛС — 218 млрд. зл., «Польша прежде всего» — 112 млрд. зл., Движение Паликота — 6 млрд. зл. («Газета выборча», 1-2 окт.)
• «Согласно опросу ЦИОМа, проведенному 18-24 августа, 65% поляков считают демократию лучшей формой государственного устройства. 17% опрошенных не согласны с этим мнением». («Газета выборча», 5 окт.)
• «Гости из Туниса, Египта и Ливии наблюдали за ходом выборов в Варшаве, Радомском и Плоцке (...) «Мы должны учиться на польском опыте демократии и выборов», — сказал председатель египетского центризбиркома Абдульмуиз Ахмед Ибрахим Мохаммед». («Жечпосполита», 10 окт.)
Виктор Кулерский
Первые парламентские выборы после принятия в июле новой конституции начались в пятницу в Марокко, передает агентство Франс Пресс.
Избирательные участки открылись в 8.00 по местному времени (12.00 мск). Более чем 13 миллионам марокканцев, обладающим правом голоса, предстоит избрать 395 депутатов нижней палаты парламента.
По данным агентства, за ходом выборов, которые окончатся в 19.00 (23.00 мск) будут следить около четырех тысяч местных и иностранных наблюдателей.
Государственные СМИ называют выборы "историческими" и призывают всех граждан явиться на избирательные участки. На последних парламентских выборах в 2007 года явка избирателей составила 37%.
По мнению экспертов, победу на выборах одержит оппозиционная партия "Исламское правосудие и развитие". Оппозиционерам будет противостоять правительственная коалиция из двух партий - "Истикляль" ("Независимость"), которую возглавляет действующий премьер-министр страны Аббас эль-Фасси, и "Национальное движение независимых" (RNI) во главе с министром финансов Салахеддином Мезуаром.
Победившая на выборах партия получит право сформировать правительство.
Инициатором конституционных изменений в стране выступил сам король Марокко Мухаммед VI. К такому решению монарха подтолкнули начавшиеся в стране в феврале нынешнего года, вслед за Тунисом и Египтом, массовые народные выступления с требованиями коренных внутриполитических преобразований. В обращении к нации 9 марта король Мухаммед VI заявил о решении провести конституционную реформу.
На референдуме 1 июля подавляющее большинство избирателей поддержали предложенный королем проект конституционной реформы. Согласно проекту новой конституции, полномочия монарха ограничиваются, премьер-министр будет обладать правом роспуска парламента, а судебная власть должна стать независимой от исполнительной и законодательной.
Поспешная реформа
Военная угроза России со стороны Запада преувеличена
Владимир Евсеев
Насколько успешна проводимая правительством военная реформа? Обсуждение ее хода и некоторых итогов состоялось недавно в Общественной палате РФ. Главный выступающий — начальник российского Генштаба генерал армии Николай Макаров достаточно объективно показал удручающее состояние национальных вооруженных сил накануне войны с Грузией в 2008 году.
Но на этом объективная часть его выступления, по сути, и закончилась. Далее пошел разговор только об успехах и достижениях, спорный характер которых для многих очевиден.
Преувеличения военных угроз России позволили ему вывести из обсуждения вопрос о необходимости дальнейшего сокращения штатной численности вооруженных сил (ВС) с заявленного 1 млн до 700–800 тыс. военнослужащих, а также их постепенного перевода на полностью контрактный принцип комплектования.
В частности, явно преувеличены военная угроза со стороны Запада, его возможности по осуществлению «цветных революций», а также вероятность вовлечения России в вооруженный конфликт с участием Ирана или Северной Кореи.
Необходимость перехода на контракт вызвана тем, что при сохранении службы по призыву (сейчас 575 тыс. военнослужащих) невозможно обеспечить ни постоянную готовность воинских частей и соединений, ни их 100%-ную укомплектованность. Во всяком случае в период весенней и осенней призывной кампании.
Однако даже с намерением довести число контрактников в течение пяти лет до 425 тыс. тоже не все так гладко. Существующее законодательство позволяет заключать контракты с солдатами (сержантами) после их шестимесячной службы по призыву. Свыше 80% таких контрактников увольняются спустя три года (минимальный срок контракта), что делает практически бессмысленным их продолжительное обучение. Набирать контрактников крайне трудно даже при отсутствии многоуровневой системы жесткого отбора кандидатов. Еще сложнее их удержать в воинских коллективах.
Именно это, а не пьянство, как указывает Макаров, создало непреодолимое препятствие для реализации соответствующей федеральной целевой программы, утвержденной в августе 2008 года на период до 2015 года.
Существенное повышение денежного содержания данной категории военнослужащих, если это действительно произойдет, не сможет принципиально изменить ситуацию. А следовательно, будет практически невозможно набрать, а тем более удержать численность контрактников (солдат, сержантов) на уровне 425 тысяч.
В условиях массового увольнения уже после первого контракта создавать для контрактников многоступенчатую систему прохождения военной службы становится нецелесообразно.
Другой аспект реформы — сокращение офицерского состава ВС. Вплоть до 2009 года его доля действительно была слишком высокой. Но это определялось отсутствием профессиональных сержантов. В итоге офицеры несли двойную нагрузку, что частично компенсировалось за счет их избыточности. В таких условиях нужно было начинать не с сокращений, а с подготовки сержантов-контрактников. Вместо этого в течение всего одного года численность офицеров сократили более чем в два раза — с 315 до 150 тысяч. Кроме того, практически полностью прекратился набор курсантов в военные учебные заведения, что нанесло серьезный удар по всей системе военного образования.
Отдельного рассмотрения заслуживает и проблема устранения диспропорции между старшими и младшими офицерами. Слишком быстрое ее решение нарушило преемственность в воинских коллективах. Во всех звеньях системы управления ВС оказалось значительное количество молодых офицеров, не имеющих не только боевого, но и вообще какого-либо опыта военной службы. И это сразу сказалось на эффективности работы штабов различного уровня.
Еще один важный аспект реформ, которому в докладе Макарова уделено много внимания, — создание компании ОАО «Оборонсервис». Этой организации переданы функции, связанные с сервисным обслуживаем техники, содержанием военных городков, питанием и торгово-бытовым обслуживанием военнослужащих и гражданского персонала ВС. Предполагается, что это позволит с 1 января 2012 года полностью отказаться от осуществления военнослужащими хозяйственных функций.
Не оспаривая целесообразность создания «Оборонсервиса», хотелось бы заметить, что в его состав вошло свыше 300 различного рода предприятий. Это существенно затрудняет функционирование данной организации, создавая при этом благоприятные условия для коррупции, особенно учитывая отсутствие контролирующих органов вне Минобороны России.
В целом же в течение 2009–2011 годов в российской армии действительно произошли существенные изменения. Многие из них носили позитивный характер, отвечая общемировым тенденциям в военной сфере. Однако деятельность военного руководства зачастую носила поспешный характер, что приводило к многочисленным ошибкам и требовало постоянной корректировки выбранного курса. По-видимому, этого можно было бы избежать в случае открытого обсуждения решаемых проблем на экспертном уровне.
Редакция «Московских новостей» поддерживает инициативу открытого обсуждения хода военной реформы.
В качестве дополнительной информации к размышлению публикуем тезисы выступления начальника Генерального штаба Вооруженных сил РФ Николая Макарова в Общественной палате РФ 17 ноября 2011 года.
С конца 1991 года начался новый этап в истории России, обусловленный распадом СССР. Появились новые угрозы военной безопасности стране, в том числе трансграничные. Кардинально изменился геополитический расклад. Практически все страны Варшавского Договора и бывшие советские прибалтийские республики вошли в НАТО. Продолжаются попытки вовлечь в эту организацию Грузию и Украину. Мир стал многополярен, появились новые центры силы, претендующие на региональное лидерство.
На Западе наиболее вероятной основой для вооруженного противостояния является антироссийская политика стран Балтии и Грузии, что может создать кризисные ситуации между Россией и НАТО. Возможность возникновения и эскалации военных конфликтов в ЦАР обусловлена нестабильностью обстановки в Афганистане и Пакистане. Это может поставить на повестку дня вопрос о применении российских войск, в том числе для выполнения наших обязательств по ОДКБ.
Продолжающееся наращивание ядерного потенциала Ирана и Северной Кореи способно привести к силовому разрешению данного вопроса со стороны США и их союзников. Развитие ситуации по военному сценарию не исключает возможности вовлечения России в этот конфликт. Существующие противоречия в Арктике приводят к обострению отношений между странами этого региона и его милитаризации, а на нефтегазовые запасы претендует целый ряд неарктических государств.
ВПР ряда государств, для достижения своих стратегических интересов продолжают использоваться технологии «цветных революций», что позволяет им принудительно смещать неугодные политические режимы (Ливия, Египет, Тунис, Йемен и др.). Данные технологии могут проецироваться на Россию и ее союзников.
Военно-технический и технологический рывок Запада усилил их военный потенциал. Наметилась тенденция к развертыванию оружия в космосе и разработке противоспутникового оружия. Уже сейчас создание элементов глобальной системы ПРО существенно нарушает сложившийся баланс сил и, в целом стратегическую стабильность.
Таким образом, анализ ВПО в мире позволяет сделать вывод, что увеличился риск втягивания России в различные локальные вооруженные конфликты и войны практически по всему периметру государственной границы. При определенных условиях эти конфликты могут перерасти в крупномасштабную войну, в т.ч. с возможностью применения ядерного оружия.
А чем мы могли в 2008 году реагировать на эти угрозы?
Наши Вооруженные Силы продолжали представлять собой осколок Советской Армии, предназначавшейся для ведения, прежде всего, крупномасштабных войн после мобилизационного развертывания. Имелось всего 17% соединений и воинских частей постоянной готовности. Но и они были укомплектованы на 80% от штата военного времени. Боеспособность Вооруженных Сил оставалась крайне низкой. Для их развертывания по штатам военного времени требовался угрожаемый период длительностью до одного года.
Воинские части, способные немедленно приступить к выполнению боевых задач, практически отсутствовали. Ярким примером является Чеченская кампания, в ходе которой приходилось формировать сводные полки и батальоны из частей сокращенного состава, усиливать их огневыми средствами и только после этого применять по предназначению. Чтобы создать одну батальонную тактическую группу требовалось 75 % всех сил и средств полка. Но это ни кого не натолкнуло на мысль об изменении боевого состава Вооруженных Сил. Последним катализатором стал грузино-югоосетинский конфликт.
Учитывая, что основу армии составляли части сокращенного состава и кадра, офицеры, проходя службу в них, деградировали. Сержанты и солдаты боевой подготовкой практически не занимались. Например, в 298 мсп 131 мсд сокращенного состава - при наличии по штату 117 человек солдат и сержантов, потребность ежесуточного заступления в наряд составляла 58 человек. Практически одна половина стояла в наряде, другая их меняла. О какой боевой подготовке можно было говорить? Она просто прекратилась. В результате целое поколение офицеров выросло с профессиональной точки зрения неподготовленным.
Несмотря на изменившийся характер вооруженной борьбы уставы, наставления и руководства не перерабатывались. Они были ориентированы на устаревшие формы и способы применения войск.
Преобладание в боевом составе Вооруженных Сил соединений и воинских частей сокращенного состава и кадра предопределяло нарушение пропорций между старшими и младшими офицерами. Младшие офицеры были не нужны потому, что не было солдат, а в многочисленных штабах большую часть составляли офицеры в званиях подполковник-полковник. При существовавшем подходе к назначению на вышестоящие должности офицер мог, особо не напрягаясь, дослужиться до воинского звания подполковник, а то и выше.
Выпускники вузов были не востребованы. 71 учебное заведение Минобороны ежегодно выпускало тысячи младших офицеров, которые практически сразу уходили на гражданку. Так, в период с 1996 по 1998 годы увольнялось от 60 до 91 % выпускников, из них одна треть с прибытием в часть, а остальные - в течение первых трех лет. Училища работали «в холостую», тратились огромные государственные деньги, но на это никто не обращал внимания.
Мизерные зарплаты, бесперспективность получения жилья привели к падению престижа военной службы. Социальная незащищенность военнослужащих породила абсолютное равнодушие в воинских коллективах, что явилось одной из основных причин массового увольнения молодых офицеров.
Угрожающее положение в войсках сложилось с исправностью вооружения и техники. В военных округах содержалась техника для развертывания четырехмиллионной армии, но 90 % ее было не исправно. Нерациональное распределение выделяемых средств по ГОЗу не обеспечивало даже проведения ремонта. В результате количество стареющей и выходящей из строя ВВТ в несколько раз превышало число закупаемой и ремонтируемой техники. Сохранение этой тенденции привело бы к тому, что к 2014 году в Вооруженных Силах осталось не более 10 % исправного ВВТ.
Вышеперечисленные проблемы проявились и в ходе грузино-югоосетинского конфликта. Его выводы и уроки также подтвердили необходимость коренных преобразований в армии.
Такая обстановка сложилась к 2008 году. Надо было что-то делать. Мы понимали, что в этих условиях было необходимо кардинально менять сами устои существования Вооруженных Сил. Нас не понимали. Была масса противников проведения преобразований, которые сами не предлагали ничего нового.
Главное – это поддержка руководства страны, без которой провести реформу было бы невозможно. Нами внимательно проанализирован опыт строительства вооруженных сил ведущих зарубежных государств, просчитаны и определены направления реформирования.
Какие же исходные данные были положены в основу?
- численность военнослужащих – 1 млн. человек;
- состояние экономики, демографических показателей в Российской Федерации и их прогноз;
- все спланированные мероприятия предусматривалось провести за счет собственных ресурсов.
Определены пять основных задач по выходу Вооруженных Сил на перспективных облик. Никто не верил, что мы в состоянии выполнить эти задачи. Все думали, реформа не будет доведена до конца и закончится разговорами. Ведущие аналитики мира предсказывали, что это вообще невыполнимо, а заявления Министерства обороны ничем не обоснованы. Однако за эти три года мы большую часть реформ выполнили и теперь отношение к нам уже другое.
Что же сделано?
По первой задаче. Вооруженные Силы приведены к установленной штатной численности военнослужащих в 1 млн. чел. Все соединения и воинские части переведены в категорию постоянной готовности и укомплектованы на 100%.
Но существуют проблемы, влияющие на укомплектованность Вооруженных Сил. Сложная демографическая ситуация в стране. Большое количество различных отсрочек. На сегодняшний день возможно призвать только 11, 3% граждан от общего количества призывного контингента. При этом: освобождены от службы по здоровью - около 15%, уклонистов - 6,5%, получили отсрочку по вузам - более 51 %.
Мы вынуждены были остановить контракт, поскольку понимали, что за эту сумму без специальных льгот, набираем людей не по выбору, а тех кто желает служить. Таковых практически не было, поэтому отбор на такие должности был упрощенным. Приходили, как правило, неквалифицированные специалисты, которые использовались на хозработах и в котельных. Среди них процветало пьянство. В результате больше года контрактники на службе не задерживались. Поэтому надо было продумать принципиально новую систему набора и комплектования войск военнослужащими по контракту. Об этом было доложено Президенту, в соответствии с решением которого мы должны иметь 425 тыс. контрактников.
Для набора на контрактную службу вводится многоуровневая система жесткого отбора кандидатов. В настоящее время для подготовки и заключения контрактов кандидаты направляются в учебные воинские части. Кроме того, создана многоступенчатая система прохождения военной службы, стимулирующая профессиональный рост контрактников в зависимости от квалификации. В первоочередном порядке ими комплектуются соединения и воинские части, дислоцированные на территории Чеченской Республики, плавсостав ВМФ, бригады специального назначения, воинские должности сержантов и должности, определяющие боевую способность. Чтобы контрактнику перейти на высший уровень необходимо успешно отслужить на нижестоящих должностях и получить соответствующую подготовку. Перед назначением на высшую должность военнослужащий проходит обязательное обучение.
В течение следующих пяти лет планируется увеличить долю военнослужащих-контрактников
до 425 тыс, с ежегодным их наращиванием по 50 тыс. человек. На 1 января 2009 г. общая численность офицеров в Вооруженных Силах составляла около 355 тыс. человек, то есть почти 34% от общей численности военнослужащих. В настоящее время она составляет около 15 %. С созданием высокотехнологичных командований и поступлением в Вооруженные Силы современных ВВТ численность офицеров увеличится до 22%. Если сравнивать с зарубежными армиями, то численность офицерского состава относительно общей численности вооруженных сил в США составляет - 14,9%, в Германии – 14%, в Китае – 16%, Англии – 13,2%, Франции – 13,7%. Мы несколько превышаем этот уровень.
Нами устранена диспропорция между старшими и младшими офицерами.
Много вопросов возникает в части института прапорщиков (мичманов). Хочу отметить, что 82% этих военнослужащих состояли на хозяйственных должностях: начальники складов, делопроизводители, начальники лабораторий, аптек и др. И лишь небольшое их количество реально командовали подразделениями. Поэтому мы вынуждены были избавиться от содержания на высокооплачиваемых военных должностях прапорщиков и перераспределить их обязанности между военнослужащими по контракту и гражданским персоналом.
Должности, замененные гражданским персоналом направлены на комплектование боевых соединений и воинских частей
Для наиболее полного использования боевого потенциала межвидовых группировок войск на базе существовавших шести военных округов сформированы четыре военных округа. Данная работа проведена последовательно. Сначала, используя потенциал командующих войсками военных округов, мы развернули 214 бригад постоянной готовности, оптимизировали их структуру. Вместо семи общевойсковых армий - стало десять. И лишь затем создали четыре военных округа, руководство которыми возложили на объединенные стратегические командования. Это было вызвано рядом причин.
Во-первых, военно-административное деление перестало отвечать существующим военным угрозам. Из-за несоответствия территориальных границ военных округов границам зон ПВО была нарушена ответственность за противовоздушную оборону. На 6 военных округов приходилось 4 армии ВВС и ПВО.Во-вторых, на стратегических направлениях отсутствовали органы, способные объединять усилия сухопутных, авиационных и морских группировок. Поэтому в период кризиса требовалось дополнительно создавать временные органы для управления межвидовыми группировками войск. Следствием второй причины явилась третья. Отсутствие таких органов влекло за собой дефицит командующих, способных планировать и проводить межвидовые операции на театрах войны. С формированием обновленных военных округов эти проблемы устранены. Все войска, за исключением РВСН и КВ, подчинены одному командующему, и он несет персональную ответственность за обеспечение безопасности в регионе.
Создана трехзвенная система управления: объединенное стратегическое командование - оперативное командование - бригада. В Министерстве обороны осуществлено разделение оперативных и административных функций, сформированы два функциональных ствола ответственности: первый - планирование применения и строительства Вооруженных Сил, второй - всестороннего обеспечения деятельности войск. Главной задачей было четко распределить, что к военному стволу будут относиться только те, кто управляют войсками и которые пойдут в бой. Все остальные, обеспечивающие действия войск - должны быть гражданскими. По этой причине юристы, финансисты, часть медиков переведены в гражданский сектор, а и их численность использована для создания боевых частей. Функции, связанные с сервисным обслуживанием техники, содержанием военных городков, питанием, торгово-бытовым обслуживанием переданы в ОАО «Оборонсервис».
В рамках оптимизации Министерства обороны структура, состав и численность центральных органов военного управления приведены в соответствие с возложенными на них задачами и функциями.
Их численность вместе с обеспечивающими структурами сократилась в 4 раза. Максимально заменены должности офицеров на гражданских служащих. В результате доля гражданского персонала в центральном аппарате увеличилась с 16% до 46%. Тем самым мы создали условия для размещения уволенных офицеров.
Завершается формирование Войск воздушно-космической обороны. Идея их создания заключается в объединении усилий и возможностей противовоздушной и противоракетной обороны, предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства. Теперь ответственность за всю воздушно-космическую сферу сосредоточена в руках одного должностного лица. Эффективность воздушно-космической обороны планируется повышать по мере ее оснащения перспективными образцами вооружения и военной техники. План строительства и оснащения ВКО был утвержден Президентом.Такие средства будут обладать возможностью перехвата любых целей со скоростями вплоть до гиперзвуковых, во всем диапазоне высот. Это будет не простое механическое слияние разновидовых воинских организмов под руководством нового стратегического командования. Предусматривается их глубокая интеграция и эшелонирование по задачам, информационному обмену, огневому перехвату.
Авиация базировалась на 356 аэродромах. Причем на некоторых из них было только по 1 – 2 исправных самолета, а бюджетные средства на содержание аэродромов распределялись приблизительно одинаково. Поэтому к 2009 году мы не имели ни одного нормального аэродрома. Исправность техники и налет часов у летчиков были удручающими. Для выхода из сложившейся ситуации создаются 8 авиационных баз с мощной инфраструктурой. За три прошедших года мы провели ремонт на 26 аэродромах, начали модернизацию аэродрома Чкаловский по современным требованиям.
Продолжается разделение обеспечивающих и оперативных функций на флотах, как это сделано в Сухопутных войсках. Раньше командующий флотилией, эскадрой отвечал за планирование и применение кораблей в морской зоне и одновременно нес ответственность за жизнь, быт и содержание военных городков, причалов на берегу. Теперь мы это разделили. Командир отвечает за подготовку сил флота, а начальник базы комплексного обеспечения сил флота – за их материально-техническое обеспечение.
Одним из основных направлений строительства Вооруженных Сил стало создание системы материально-технического обеспечения. Раньше у нас были две структуры – вооружение и тыл. Управление вооружения отвечало за снабжение ракетами, боеприпасами и ремонтно-техническим оборудованием, а средства подвоза для этого, находились в тылу. В результате была несогласованность в планировании и эффективности обеспечения войск.
Мы пошли по пути развитых стран, где эти два ствола объединены. Целесообразность создания единой системы МТО подтверждена в ходе последних учений. В ходе этой оптимизации сокращено тысячи складов, арсеналов и баз. В каждом военном округе и на флотах теперь создано только по одной комплексной базе МТО. Это привело к экономии финансов и высвобождению личного состава для формирования боевых частей.
В рамках оптимизации материально-технического обеспечения выстроена система организации обслуживания войск на условиях аутсорсинга, от планирования потребностей и до контроля полноты и качества оказания услуг. С 1 января 2012 г. с военнослужащих будут сняты практически все хозяйственные функции, что позволит им заниматься только боевой учебой.
В этом году мы приступили к проведению сторонними специализированными организациями мероприятий технического надзора и организован переход к сервисному обслуживанию парка техники на предприятиях ОАО «Оборонсервис». Раньше эти очень затратные задачи были возложены на многочисленные ремонтные органы соединений и воинских частей. Теперь в каждой бригаде есть сервисные гражданские организации, которые ремонтируют технику. А в случае необходимости более серьезного ремонта вооружение эвакуируют на ремонтные заводы. Структура стала простая. Этим мы тоже достигли экономического эффекта, качества обслуживания опытными специалистами и получили снова дополнительную численность для комплектования боевых частей.
С учетом задач, выполняемых войсками проведена «ревизия» военных городков. Из 22 тыс. существовавших раньше осталось 4347. Из них высвобождено 1243, что позволило нам сэкономить до 2 млрд. рублей и направить их на создание перспективных базовых городков. Но в настоящее время высвобожденные городки мы вынуждены охранять. На это задействовано более шести тысяч военнослужащих, что эквивалентно почти трем бригадам. Поэтому принято решение все невостребованные городки передать субъектам Российской Федерации вместе с землей и строениями на их усмотрение.
По второй задаче. Серьезный вопрос стоит о переоснащении Вооруженных Сил новыми ВВТ. Почему этот вопрос стал наиболее важным?
1. Имеющееся в армии вооружение в разы уступает мировым образцам. То есть мы заранее ставим офицера и солдата в невыгодное положение перед потенциальным противником.
2. Промышленность продолжала выпускать устаревшие виды, и была на них ориентирована.
3. Нами изучен жизненный цикл всех образцов вооружения и учтен опыт ведущих государств мира. На основе этого выработаны и в январе 2010 г. переданы предприятиям промышленности и ВПК абсолютно новые требования к ВВТ.
4. После этого сказали, что устаревшее оружие больше закупать не будем. Это не только трата впустую огромных финансовых средств государства, отнимаемых у налогоплательщиков, но при этом мы никогда не достигнем переоснащения армии современными образцами.
Сегодня наша промышленность, в большинстве своем, не способна производить необходимую нам вооружение и военную технику. Поэтому при разработке ГПВ-2020 закладывалась поэтапная закупка перспективной техники. В настоящее время планируется закупать ВВТ у тех предприятий промышленности, которые производят образцы, соответствующие требованиям Минобороны. Остальные закупки будут осуществляться только после того как предприятия ОПК пройдут модернизацию и создадут вооружение, превосходящее зарубежные аналоги. Для этого выделяется 3 млрд. рублей.
В ГПВ определены приоритеты оснащения Вооруженных Сил: стратегические ядерные силы, средства ракетно-космической обороны и ПВО, авиация, космические системы и комплексы, а также средства разведки, РЭБ, связи и автоматизированные системы управления. К 2016 году планируется оснастить войска современными и перспективными образцами вооружения и военной техники на 30%, а к 2020 году – на 70%.
В целях максимального освобождения Министерства обороны от выполнения несвойственных функций по размещению заказов, создана единая система заказа, размещения, реализации и финансирования ГОЗ вооружения, военной техники общего применения, которая в последующем будет выведена из состава Министерства обороны. Сформировано федеральное агентство по закупкам, которое пока взяло на себя 10-15 % заказов. В следующем году агентством будет осуществляться до 70 %, заказов, а с 2013 года размещение ГОЗ полностью.
Сейчас многие обвиняют Минобороны, что не выполняется гоззаказ. Но мы и не будем его выполнять, потому что цены завышены. Взять подводную лодку «Борей» – цены задраны выше западных образцов, которые по характеристикам аналогичны нашим. Так за что же мы платим деньги?
Мы создали Департамент по ценообразованию, контролирующий все параметры ГОЗ и дает объективную оценку по вопросам формирования цен на закупаемые ВВТ. При заключении контракта на дизельные подводные лодки проекта 636.3 удалось обоснованно снизить цену с 62 до 41 млн. рублей, что привело к экономии на 34 %. За счет централизации заказов и усиления контроля за расходованием финансовых средств в текущем году всего сэкономлено 47,9 млрд. рублей, что составляет 30 % от запрошенных сумм. Экономия финансовых средств позволила дополнительно закупить 26 вертолетов, 1000 современных радиостанций, более 6 тысяч автомобилей, провести модернизацию 17 самолетов.Кроме этого мы возродили систему штрафных санкций за несвоевременное исполнение заказов , за счет которых вернули в казну 7,8 млрд. рублей
Нами осуществляется сокращение научно-технического и технологического отставания в области разработки и производства ВВТ, в том числе за счет закупок импортных образцов оружия. Приняты решения по вертолетоносцу «Мистраль», БЛА и другим. Прорабатывается вопрос приобретения технологий совместного производства ВВТ, например, с предприятием «Ивеко». Таким образом, мы получаем доступ к лучшим военным технологиям мира. Но речи о массовых закупках иностранного вооружения, про которую так много говорят в прессе, не идет. Мы ждем понимания в этих вопросах с Вашей стороны, а не преследуем ведомственные интересы. Необходимо оснастить ВС современным ВВТ, сэкономить государственные средства и изолировать коррупционеров, которые лишились денег и поднимают шум на всех уровнях.
Справочно: Параметры ГПВ 2020: закупка и модернизация ВВТ – 13,8 трлн.руб (72%); НИОКР – 2,9 трлн.руб(15%); сервисное обслуживание – 2,5 трлн.руб (2,5%).
Одной из приоритетных задач строительства и развития Вооруженных Сил до 2015 года является создание перспективной системы управления Вооруженными Силами. Принятые ранее подходы к её созданию оказались ошибочными. Вследствие несвоевременных выводов по итогам современных войн, мы продолжали создавать систему управления, соответствующую 60-м годам прошлого столетия.
Система управления создана по «стволовой» архитектуре видов и родов войск Вооруженных Сил, которые не взаимоувязаны между собой, то есть мы не можем общаться и ставить задачи и звонить друг другу. Строилась на аналоговых каналах связи и не учитывала научно-технические достижения в сфере современных информационно-телекоммуникационных технологий.
Такие же системы управления и в других министерствах и ведомствах и в государстве в целом. Поэтому мы приступили к созданию качественно новой системы управления, которая позволит видеть всю обстановку, отслеживать и анализировать ее в реальном масштабе времени, предлагать варианты решений с анализом их действенности и осуществлять контроль их выполнения с высокой степенью искусственного интеллекта. На основе новых технических решений создается принципиально новое программно-математическое обеспечение по уровню близкое к искусственному интеллекту, которое максимально ослабит влияние ошибки человеческого фактора на процесс принятия решения. Приступили к формированию единого информационного пространства Вооруженных Сил. Проведенные тренировки учения подтвердили целесообразность принятых решений. По этим направлениям должны развиваться и другие министерства и Минобороны готово взять на себя координирующую роль.
Остро стоит проблема утилизации боеприпасов. На начало текущего года на арсеналах, базах и складах Министерства обороны содержалось 9,5 млн. тонн ракет и боеприпасов. Случилось это потому, что изменилось содержание огневого поражения и вся промышленность должна изменить порядок и номенклатуру выпуска боеприпасов. Потребность Вооруженных Сил составляет всего 2,8 млн. тонн, но на арсеналах и складах находится только 0,9 млн. тонн современных необходимых нам образцов. Мы вынуждены излишествующие и не востребованные войсками боеприпасы уничтожать своими силами, так промышленность способна утилизировать не более 1%. В этом году будет утилизировано и использовано около 2,5 млн. тонн боеприпасов. Излишествующими останутся еще более 6 млн. тонн, в том числе с истекшими сроками службы.
Такое же положение дел и с утилизацией ВВТ. В настоящее время в Вооруженных Силах накопилось более 59 тыс. ед. основных ВВТ, излишествующих и не имеющих перспектив применения. Образование излишков в первую очередь обусловлено отказом от большой мобилизационной потребности. Кроме того, большая доля ВВТ устарела и ее применение не позволяет Вооруженным Силам выполнять задачи по предназначению.
По третьей задаче. Изменение облика Вооруженных Сил потребовало и соответствующих изменений в системе военного образования. Знания, передаваемые слушателям и курсантам, не отвечали современным требованиям. Из-за падения престижа профессии офицера сократился конкурс в военно-учебные заведения и в них начали набирать абитуриентов со слабыми знаниями. Были случаи, когда в ВУЗ зачисляли с тремя двойками, полученными на вступительных экзаменах. Как следствие общий уровень грамотности и подготовки офицера значительно снизился, что сказалось и на общеобразовательном уровне Российской Армии в целом. В военно-учебных заведениях сложилась ситуация когда количество преподавателей, не имевших войскового опыта, превысило преподавателей с войсковым опытом.
В новых условиях подготовка офицерских кадров основана на фундаментальном высшем образовании, полученном в военном вузе. Оно базируется на федеральных государственных стандартах. Перед назначением на вышестоящие должности офицер пройдет обучение по программам дополнительного профессионального образования в видовых военных академиях и в Военной академии Генерального штаба.
С учетом реальных потребностей в офицерах определен облик перспективной сети военно-учебных заведений. Ее параметры одобрены Президентом Российской Федерации. В настоящее время подготовку офицеров осуществляют: три военных учебно-научных центра видов Вооруженных Сил, одиннадцать военных академий и два военных университета. Принято решение подключить НИИ к исполнению НИОКР по ГОЗу, что позволит им иметь собственный процент от этих работ. Данные финансовые средства пойдут на совершенствование лабораторной базы, поддержку молодых ученных и т.д.
В Минобороны России развертывается многоуровневая система обучения сержантов. Будущие командиры взводов, их заместители и техники подразделений готовятся в Центре подготовки сержантов Рязанского воздушно-десантного училища по трехгодичной программе. В других вузах Минобороны и учебных воинских частях проводится обучение командиров отделений и расчетов.
Для создания армии будущего требуется выход на современные методы ее подготовки. Одним из первых шагов является начатое строительство перспективного учебного центра боевой подготовки Сухопутных войск в п. Мулино. Для этого мы изучили опыт строительства подобных объектов в Германии, США и Арабских эмиратах. В создании нашего центра будут использованы самые современные технологии, в том числе и отечественные.
Что представляет из себя центр? Первое - это современный тренажерный комплекс. Второе - учебный полигон для практических действий войск с использованием лазерных имитаторов стрельбы Германского производства. И третье - комплекс учебных полей с современным полигонным оборудованием для практических действий войск с боевой стрельбой.
Весь центр объединен единой системой управления в едином виртуальном боевом пространстве. Это не просто амбициозный проект, такая система реально позволит на совершенно новом уровне готовить войска к действиям на любом ТВД, повысить качество обучения и сэкономить финансовые средства. Строительство центра совместно с Германской фирмой «Рейнметалл Дифэнс Электроникс» планируется завершить в 2014 году.
Создание современных Вооруженные Сил, мы связываем не только с изменением системы подготовки войск, а и с тем, чтобы военнослужащий себя чувствовал в этой системе комфортно. Чтобы он ни мучился на службе, не боялся ее, а был мотивирован при выполнении возложенных задач.
В этих целях скорректирован распорядок дня военнослужащих. Введен один час послеобеденного отдыха, а время ночного сна увеличено на 30 минут. Предусмотрено 5 часов занятий по физической подготовке. Упрощён порядок увольнения сержантов и солдат по призыву в выходные и праздничные дни, хотя некоторые родители высказываются против таких нововведений. Всем военнослужащим разрешено пользоваться мобильными телефонами. Улучшен рацион и качество питания солдат. Теперь они получают соки, фрукты, современные витаминные комплексы. При этом энергетическая ценность пайка у нас выше, чем в других армиях. По результатам боевой подготовки планируется осуществлять дополнительные выплаты.
Внедряется территориальный принцип прохождения службы по призыву. Призывники по возможности будут служить рядом с домом. Это в первую очередь относится к женатым гражданам, имеющим детей или родителей пенсионного возраста.
В Вооруженных Силах учрежден институт воинских священнослужителей. Эту работу мы ведем особенно кропотливо и без спешки. Уже разработаны нормативные документы, регламентирующие их работу, идет процесс подбора и назначения священнослужителей.
Мы не забываем о том, что подойдя к завершению службы, офицеры не должны выбрасываться на улицу, как это было раньше. Введено много гражданских должностей в военкоматах, училищах и других организациях МО, где офицер может трудоустроиться и дальше работать, получая и зарплату и пенсию. Сегодня имеется возможность освоить 250 гражданских специальностей и в 2010 и 2011 года переподготовку прошли почти 12 тысяч человек
Есть просьба к общественному совету, нам необходимо совместно создать стимул к службе. Человек не прошедший армию не может быть госслужащим, военнослужащие после окончания службы должны иметь льготы в получении образования и трудоустройстве. Возможно, определить и другие стимулы. Все они должны быть закреплены на государственном уровне. Тогда служба будет действительно считаться почетным делом.
В Минобороны России большое внимание уделяют подготовке подрастающего поколения защитников России. У нас сейчас имеется 8 суворовских военных училищ, Нахимовское военно-морское и Московское военно-музыкальное училища, 10 кадетских корпусов, в том числе два президентских и действует уникальный «Пансион воспитанниц МО РФ». Вы можете посетить любое из этих учебных заведений и оценить, что такого образования сейчас не может дать никто.
Мы тратим 500 тысяч рублей на каждого кадета воспитанника в год. Учебные классы оснащены современным оборудованием, каждый ученик имеет ноутбук. В Пансионе у каждой воспитанницы есть до 10 видов различной современной одежды, действует 28 спортивных секции, изучаются 3 языка и это далеко неполный перечень преимуществ обучения. Мы реально готовим юношу или девушку, способных себя реализовать в будущей жизни, при этом не обязательно связывать ее со службой в армии. Такое обучение мы делаем только для детей военнослужащих, и это особенно характерно для тех родителей, которые имеют ограниченные возможности.
Переход Вооруженных Сил на новый облик предусматривает обеспечение офицера, сержанта и солдата социальными гарантиями. В первоочередном порядке решались вопросы обеспечения военнослужащих жильем. К началу реформы у нас было 90,7 тыс. бесквартирных. Понимая бесперспективность получения жилья офицерами, уволенными до 2005 года, в муниципальных органах, мы включили их в списки очередников Министерства обороны. Численность бесквартирных составила 175,6 тыс. Это несколько увеличило запланированные сроки, но в 2013 году мы эту работу завершим. За три последних года получено 112,5 тыс. квартир для постоянного проживания, по государственным жилищным сертификатам - 20,8 тыс. и до конца года предусмотрено получение еще 22,2 тыс. квартир. Это позволило снизить количество нуждающихся в постоянном жилье более чем в два раза.
Одной из проблем в приобретении жилья является резкое завышение его стоимости компаниями-застройщиками. Яркий пример – Москва. Мы уже 3 года выставляем на конкурс покупку квартир по 76 тыс. руб, но ни одна организация не выходит на торги. Причем мы готовы выделять свои площадки, свои земли, но цена не падает. В результате не можем реализовать права офицера по приобретению жилья в Москве. Поэтому предлагаем квартиры в Балашихе и Подольске.
Существенным образом изменен порядок предоставления жилья военнослужащим. Создан единый реестр нуждающихся в жилье военнослужащих, к которому предоставлен открытый доступ на официальном сайте Минобороны России. Распределение квартир осуществляется в автоматизированном режиме. При этом исключен субъективный фактор во взаимоотношениях военнослужащих и лиц, распределяющих жилье. Проводимые Минобороны России мероприятия позволят перейти в 2013 году на плановое обеспечение жильем военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы.
Огромная работа проделана по подготовке нового законопроекта, предусматривающего значительное повышение денежного довольствия военнослужащих. с 1 января 2012 г. размер денежного содержания командира взвода, лейтенанта должен составлять 50 тыс. рублей. Пенсии военным пенсионерам будут повышены не менее чем в 1,6 раза, но не так как мы хотели. Эту работу мы продолжим, чтобы офицер, уволившись с военной службы, получал достойное пенсионное обеспечение.
Президент, подписывая Указ о вводе закона «О денежном довольствии военнослужащих»
в присутствии Министра, командующих войсками округов подтвердил, что мы будем иметь постоянный поощрительный фонд для стимулирования офицеров за достигнутые успехи в службе, сверх получаемого ими. Таким образом, созданы дополнительные стимулирующие факторы, повышающие привлекательность военной службы.
Что касается медицинского обеспечения. Военно-медицинские учреждения Министерства обороны сохранены в пунктах дислокации соединений. Проведено укрупнение лечебных заведений, находящихся в одном гарнизоне. Расформированы медицинские структуры, находящиеся в крупных населенных пунктах с хорошо развитой сетью лечебных учреждений государственной системы здравоохранения. Военные пенсионеры и члены их семей могут получать бесплатную медицинскую помощь, в том числе зубное протезирование, бесплатное обеспечение лекарствами как в медицинских учреждениях Министерства обороны, так и учреждениях федеральных органов исполнительной власти, где предусмотрена военная служба.
Учитывая негативные общегосударственные тенденции в снижении уровня состояния здоровья граждан, в Министерстве обороны совершенствуется санаторно-курортное лечение. С вводом в действие Федерального закона порядок оплаты санаторно-курортного лечения для военных пенсионеров и льготной категории граждан не изменился. Военнослужащие, проходящие службу по контракту, будут выплачивать полную стоимость лечения. Это заложено в их денежное содержание.
Задачи на ближайшую перспективу:
- создание принципиально новой системы управления Вооруженными Силами и ее техническое оснащение современными средствами связи и АСУ;
- развитие системы воздушно-космической обороны;
- переоснащение Вооруженных Сил РФ современными образцами вооружения и военной техники и выполнение Государственной программы вооружения;
- внедрение новых форм обучения в систему оперативной и боевой подготовки войск, создание новых современных центров боевой подготовки;
- оптимизация организационно-штатной структуры обслуживающих систем и увеличение количества боевых частей;
- формирование оптимальной системы базирования войск, строительство новых современных военных городков;
- создание военной полиции.
Встреча с журналистами Северо-Западного федерального округа.
Глава государства ответил на вопросы представителей СМИ, касающиеся различных аспектов социально-экономического положения в стране. Затрагивались, в частности, проблемы сферы здравоохранения, трудового законодательства, дошкольного образования, вопросы развития транспортной инфраструктуры, поддержки сельского хозяйства, газификации регионов и облегчения визового режима с европейскими странами.
* * *
Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день!
Ну что, давайте начнём работать. Пожалуйста, коллеги.
М.АЛИЕВ: Дмитрий Анатольевич, добрый день!
Я представлю Республику Карелия, телекомпания «Сампо». Рад приветствовать на карельской земле. Надеюсь, Вам у нас понравится.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
М.АЛИЕВ: Мы с Вами общаемся в неформальной обстановке, в Доме творчества детей и юношества. Я знаю, что Вы уже побывали в нескольких классах для занятий и встретились с работниками образования. Ваши первые впечатления от увиденного и услышанного?
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, во-первых, за приветствие. Не скрою, я, конечно, не первый раз в Карелии. В Карелии я бывал неоднократно – начиная, кстати, с периода, когда приехал к вам ещё на военные сборы: я учился в университете и приехал в Лахденпохский район. Это оставило неизгладимое впечатление. И именно тогда я впервые, кстати, оценил красоту Карелии. Но это небольшое лирическое отступление.
Что же касается сегодняшней темы, она очень важная. Мы находимся в детском образовательном и специализированном заведении – кстати, очень большом по размеру. Потому что я даже удивился, здесь большое количество детей получают внешкольное образование. И сегодня мы говорили о том, каким образом развиваться детскому дошкольному образованию, факультативному, внешкольному образованию, развиваться сети библиотек и других учреждений культуры.
Здесь в чём проблема: основная проблема, как обычно, в финансировании. Мы за последние годы дали довольно серьёзный толчок развитию школьного образования. Скажу вам откровенно, мне не просто не стыдно – я очень рад, что я принимал участие в подготовке проекта по нашей школе, по образованию, национального проекта, а впоследствии, уже в период своего президентства, дал старт концепции «Наша новая школа».
А если говорить о дошкольном образовании, то ситуация несколько сложнее. Не потому, что здесь ничего не происходит, а потому что, к сожалению, допустим, в этой сфере довольно серьёзно отстают зарплаты педагогов. И сегодня я объяснял нашим коллегам, что мы должны будем сделать в ближайшие годы. Считаю, что это очень важно, потому что это такая, если хотите, ещё не исполненная обязанность государства.Мы взялись за школьных учителей, за тех, кто работает в других бюджетных сферах, за врачей. Мы очень серьёзное внимание уделили армии и правоохранительной сфере. Пора обратить взоры на дошкольное образование, на культуру и на социальную сферу, потому что там тоже, я бы сказал, экстремально низкие зарплаты. Это нужно делать, это безусловный приоритет, и государство этим должно заниматься.
И, кроме того, мы обсуждали самые разные вопросы того, как организовать детское дошкольное образование, те же самые вопросы очередей в детские сады. Очереди большие. Садов, к сожалению, стало гораздо меньше за период 90-х годов.
Вот о том, как двигаться по этой программе. Хочу сказать, что механизм есть, софинансирование предусмотрено и на этот год, и на следующий год. Но особое, может быть, значение имеет то, как к соответствующей проблеме относятся региональные власти, видят они её или нет.
Сегодня я педагогам приводил простой пример. Да, в этой сфере не так много денег, и зарплаты, к сожалению, низкие. Но, что удивительно или, наоборот, неудивительно, в отдельных регионах с 1 ноября губернаторы повысили зарплату воспитателям в детских дошкольных учреждениях на 10, 15, 20, 30 процентов, а в других – нет. Причём сделали это, что называется, просто потому, что считают это правильным. Это означает, что нужно ещё и приоритеты правильным образом распределять. Если губернатор считает, что важно повысить зарплату педагогам, – он это делает. А если у него какие-то другие приоритеты – он не делает.
Мы, конечно, будем подравнивать ситуацию за счёт федерального ресурса, сомнений нет. Но я ещё раз обращаю внимание всех руководителей субъектов Федерации, что эта проблема – общая, и на неё нужно обратить свой взор.
М.АЛИЕВ: Ещё один вопрос из другой сферы, но не менее актуальной. Карелия имеет достаточно протяжённую границу с Финляндией – 700 километров. Естественно, вопрос об отмене виз здесь стоит достаточно остро. Как сейчас идёт переговорный процесс с ЕС по этому поводу?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я трачу на это много времени. Я уже надоел, наверное, своим партнёрам по Евросоюзу, потому что практически рефреном по окончании любого мероприятия я им говорю о том, что Карфаген должен быть разрушен, а визы должны быть отменены. Они все мне говорят: «Да-да-да, мы согласны, Россия для нас такой важный партнёр». Кстати, Россия – действительно важный партнёр. Потому что если сравнить нас с Китаем, а Китай – гигантская страна, так вот наш торговый оборот с Евросоюзом такой же, как у Китая. Это серьёзная цифра. Вы понимаете, что такое Китай сейчас для мировой экономики. Плюс я уже не говорю о том, что мы – незаменимый источник поставки энергоносителей, некоторых других продуктов. Но ответ такой: «Мы это готовы делать, но постепенно, в зависимости от внутриполитической ситуации». Мы сейчас готовим «дорожную карту».
Но моя задача в том, чтобы мы видели свет в конце тоннеля. Это не должно быть обещание отменить визы в 2025 году, в противном случае в этом смысла нет, – это должна быть понятная перспектива, рассчитанная на счётное количество лет. Это первое.
Второе. Мы довольно серьёзно облегчили условия визовых обменов для целого ряда наших граждан: это молодёжь, бизнес, государственные служащие, которые ездят в командировки. Обязательно нужно продолжать в этом направлении. И в рамках того же самого Шенгена сейчас визу получить и проще, и она рассчитана на более длительный срок, особенно во взаимоотношениях с отдельными странами. Мы и с Финляндией такой диалог ведём.
И в конечном счёте всё будет зависеть от того, насколько консолидированной будет позиция Евросоюза, а там есть страны, которые нам говорят нам: «Велкам, мы очень рады вас видеть и хотим это сделать чуть ли не завтра», – особенно страны, заинтересованные в туристическом потоке из России. Есть страны, которые говорят: «Да, мы готовы, но у нас есть свои внутриполитические проблемы, поэтому мы хотели бы двигаться аккуратно, сообразно этим проблемам». Это понять можно, но мы рассчитываем на то, что они их тоже будут решать. И есть третья категория стран, которая аккуратно намекает на то, что они русским не доверяют, и считают, что из России могут произрастать какие-то трудности. Я считаю, что это близорукая и очень странная позиция, потому что если говорить о проблемах Евросоюза, Шенгенской зоны, то они имеют свою дислокацию даже не в странах Центральной Азии, на что нам всё время намекают, а они связаны с внутриполитическим раскладом внутри самого Европейского союза, в тех противоречиях, которые существуют между различными странами, и, кстати сказать, с теми проблемами, которые связаны с действующими соглашениями между Евросоюзом и целым рядом других государств о безвизовом обмене, а таких немало. Я неоднократно предлагал изучить эту практику нашим партнёрам, посмотреть, откуда приходят наибольшие проблемы, включая наркотрафик и организованную преступность.
Пожалуйста.
А.КАТЕРУША: Дмитрий Анатольевич, поезда дальнего следования Калининград–Москва, Калининград–Санкт-Петербург теряют на границах минимум четыре часа. Простаивают драгоценное для многих время, и просто тяжело: дети, пожилые люди. Возможно ли как-то этого избежать и пойти по схеме работы в поезде «Аллегро» Петербург–Хельсинки, где, как известно, все контроли, таможенные досмотры идут по пути и соответственно никаких остановок не делается?
Д.МЕДВЕДЕВ: Отвечу кратко, если Вы этот вопрос задаёте. Избежать можно, если правительство сопредельных государств согласится на такую же схему работы, как Финляндия. Мы с финнами договорились, у нас действительно поезд «Аллегро» стал удобным, хорошим, быстрым. И если наши литовские партнёры на это пойдут (а сейчас рабочая группа этим занимается), то мы получим такой же результат.
А.КАТЕРУША: То есть стоит чего-то ждать? Тем более в связи с Вашим недавним заявлением по ПРО, как нам, чего ждать?
Д.МЕДВЕДЕВ: А-а-а, Вы на это намекаете?
А.КАТЕРУША: В том числе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, я считаю, что при наличии доброй воли обо всём можно договориться: и поезда тогда будут ходить без остановок, и ракеты тоже будут, если это необходимо будет. И то, и другое исключить нельзя.
Но если говорить серьёзно, то это, конечно, не связанные до конца вещи, потому что всё-таки наши отношения с Евросоюзом очень многоплановые, многоаспектные, они не сводятся к обсуждению темы с ЕвроПРО. Тем более, прямо скажу, конструкция европейской ПРО в значительной мере навязана Соединёнными Штатами Америки, а мои партнёры разные (не буду их называть, чтобы не ставить в неловкое положение) мне периодически намекали: «Ну что ты меня спрашиваешь? Американцы определились, это они решили, это они продвигают. А наша роль такая: мы члены НАТО, мы свою территорию предоставим, и всё. Мы и деньги на это не можем тратить, у нас их нет просто». Поэтому по ЕвроПРО нам нужно договариваться прежде всего с американцами и Североатлантическим альянсом. А что касается виз, это уже проблема Евросоюза и Шенгенского соглашения.
Пожалуйста.
И.СВЕРДЛОВ: В последнее время, глядя на некоторые шаги, предпринимаемые Правительством в социальной сфере, многие заговорили о новом этапе в демонтаже социального государства. Фактически перевод образования и медицины на платные рельсы, по крайней мере отдельных услуг и отдельных предметов, постоянный рост тарифов, разговоры о повышении пенсионного возраста и даже удлинении рабочей недели – всё это в принципе порождает немножко тревожное ожидание у многих наших сограждан. Как Вы думаете, сможет ли Россия при таком развитии событий оставаться социальным государством и какую социальную политику намерено проводить Правительство, которое Вы с высокой вероятностью возглавите? Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: То, что Россия – социальное государство, это же не отдельные представления каких-то государственных руководителей, мнение партии. Это норма Конституции. Другое дело, какой смысл мы вкладываем в понятие «социальное государство». Не скрою, этот смысл меняется, и в мире меняется. И надо сказать, что представление о социальном государстве периода 50–60-х годов, в общем-то, довольно сильно отличается от представлений нынешнего века. Но общая установка на то, чтобы следовать модели такого социального государства, где обеспечивается защита основных прав и интересов граждан, трудящихся и где обеспечивается социальное партнёрство, всё равно остаётся.
Вы назвали ключевые вещи. На мой взгляд, всё-таки там есть изменения, но они не свидетельствуют о демонтаже социальных подходов.
Вы назвали медицину. Да, это очень важная, тонкая сфера. Здоровье у всех одно. Совсем недавно я подписал соответствующий закон об основах оказания медицинской помощи. Сколько бы его ни критиковали, этот закон нужный. Почему? Потому что мы должны иметь современное законодательство. А прежняя ситуация ещё хуже. Она заключалась ведь в том, что действуют какие-то разрозненные старые правила, и в этом правовом вакууме можно делать всё что угодно: навязывать платные услуги, не использовать медицинские стандарты. Поэтому всё нужно было отрегулировать. Это первое.
Второе. Если говорить о медицине, то у нас осталось общее правило: медицинская помощь является бесплатной, абсолютно бесплатной, и она оказывается в рамках медицинского стандарта. Весь набор стандартных услуг, а это очень широкий перечень начиная от первичной помощи и заканчивая сложными, высокотехнологичными операциями, – это всё бесплатно. И это всё остаётся. Но нужно упорядочивать и платную медицину. Она есть, не надо скрывать это, не надо делать вид, что её не существует. Она должна быть легальной.
И, наконец, нужно просто внедрять основы или новые правила, касающиеся финансирования медицины, современные правила, страховые правила – так, как это делается во всём мире. Только нужно делать толково.
Вы упомянули пенсионный возраст. Здесь вообще, я считаю, нужно действовать только таким образом: мы должны саму эту тему обсуждать с людьми. Да, во всём мире происходит повышение пенсионного возраста, это правда. У нас никаких решений не принято: ни формальных, ни неформальных. Тем не менее у нас увеличивается продолжительность жизни, и это очень хорошо. У нас мужчины, к сожалению, ввиду понятных не очень хороших привычек, живут не так много – 63–64 года в среднем (хотя недавно было 59), женщины живут очень хорошо для нас – 75 лет. Я очень доволен этим результатом, это уже почти на европейском уровне. Это, конечно, отражается на трудоспособности населения, на приоритетах населения, это нужно учитывать, но делать это всё грамотно. Если какие-то решения принимать, то только после самого детального социального и экономического анализа. Подчёркиваю, никаких решений пока на эту тему нет, и пенсионный возраст остаётся прежним.
Вы упомянули рабочую неделю. Я неоднократно об этом говорил и ещё раз могу сказать совсем коротко: никто не собирается увеличивать трудовую неделю, даже если это хочется отдельным предпринимателям.
И, наконец, последнее – тарифы. Тарифы – более сложная тема, потому что они действительно растут, но здесь уже обязанность государства заключается в следующем. Во-первых, регулировать эти тарифы в рамках инфляции, не разрешая им разгуливаться слишком сильно, чтобы общее увеличение тарифа находилось в пределах инфляционного ожидания. При этом отдельные тарифы могут быть выше, другие – ниже, но, проще говоря, чтобы человек платил усреднённо, в рамках инфляционных процессов. И это правило должно соблюдаться неукоснительно.
Ну а что касается отдельных категорий граждан, то они у нас до сих пор имеют льготное тарифное образование и платят до сих пор по льготному тарифу, чего на самом деле в большинстве государств просто не существует.
А.ТРЕТЬЯКОВ: Добрый вечер.
Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый.
А.ТРЕТЬЯКОВ: Дмитрий Анатольевич, по территории нашей области проходят сразу несколько ниток магистральных газопроводов, по которым российский газ идёт в Европу, у нас же берёт своё начало и «Норд стрим». В то же самое время по темпам газификации Вологодчина отстаёт от Юга и Центра России.
На Ваш взгляд, нельзя ли уделить больше внимания этому вопросу как в масштабах всего Европейского Севера, так и Вологодской области в частности? Ведь в этом случае преимущество получает как население, так и региональная экономика.
Д.МЕДВЕДЕВ: В «Газпроме» я долго был в качестве председателя совета директоров. Мне очень отрадно, что этот процесс, процесс газификации, начался не без моего скромного участия, потому что мы в какой-то момент поняли, что у «Газпрома» есть достаточные деньги, чтобы заняться этой функцией. Подчёркиваю, это социальная функция, это же не бизнес. И «Газпром» ежегодно планирует довольно значительные объёмы на это и договорился с регионами, что регионы отвечают за внутрипоселковые сети, а магистральные трубопроводы (сети более высокого давления) строятся «Газпромом». Поэтому сделано очень немало за последние годы.
Я согласен, на Севере, наверное, всё ещё не так хорошо, как например, на Юге: там действительно уровень газификации выше, – но и здесь всё происходит неплохо. Насколько я знаю, в Вологде в этом году объём финансирования по этой программе достаточно приличный, он был увеличен в 2,5 раза – по-моему, до 250 миллионов. И за счёт этого увеличения, по-моему, порядка 60 или 70 тысяч жителей области дополнительно к запланированному получат газ. Мы доведём всё до конца, можете не сомневаться. Но на это какое-то время потребуется.
А.ТРЕТЬЯКОВ: Спасибо.
М.ЛЫСАКОВСКАЯ: Добрый вечер! Замечательно, что было продлено действие Федерального фонда содействия реформированию ЖКХ. Однако возникает вопрос: если регионы самостоятельно будут образовывать аналогичные фонды, могут ли они рассчитывать на поддержку федерального бюджета? Если да, то на каких условиях?
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете что, мне кажется, что мы должны ценить наши регионы. Я сейчас специально затеял, по сути, реформу межбюджетных отношений. Но, если мы говорим – создавайте региональные фонды, а потом ещё говорим – мы вас будем поддерживать, зачем им тогда их создавать? Давайте тогда всё финансировать из большого фонда – Фонда содействия реформированию ЖКХ. Идея в том, чтобы регионы сами эти фонды создавали и сами их расходовали так, как считают правильным.
Но другой вопрос, что у регионов должны быть на это деньги. И поэтому та перенастройка межбюджетных отношений, которая, я надеюсь, всё-таки состоится, должна регионам в этом помочь. А в целом этот механизм должен выглядеть так: большой Фонд содействия реформированию ЖКХ (который, как Вы правильно сказали, себя неплохо зарекомендовал и который в соответствии с моими указаниями будет действовать до 2015 года – надо сейчас определить источники для того, чтобы финансировать его деятельность) и региональные фонды. Там, где регионы к этому готовы, пусть создают эти региональные фонды.
Ю.КРАСАВИН: Вопрос у меня будет по градостроительству. Великий Новгород – город очень старый, мы перешагнули рубеж 1150 лет, у нас очень богатый культурный слой, в нём археологи каждый год что-то находят: берестяные грамоты, другие артефакты, но это одна сторона.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это и плюс, и минус.
Ю.КРАСАВИН: Да, и плюс, и минус.
Д.МЕДВЕДЕВ: По понятным причинам.
Ю.КРАСАВИН: Но дело в том, что «Новый город», Новгород, хотел бы и сегодня тоже развиваться, нужно строить жильё, другие объекты соцкультбыта. Но – как ни участок, так ему нужно специальное разрешение, а это и затягивание по времени, это удорожание строительства и так далее. Поэтому вопрос такой: как Вы видите эту ситуацию, что тут надо подвинуть, чтобы её улучшить, чтобы такие города, как Великий Новгород, которые претендуют на то, чтобы быть и туристическими центрами, радовали и стариной, и новизной?
Д.МЕДВЕДЕВ: Мне бы, конечно, хотелось, чтобы Великий Новгород был великим, старым новым городом. Что для этого нужно? Нужна разумная градостроительная политика. То, что Вы говорите, действительно вроде бы и хорошо, что город такой уникальный; с другой стороны, куда ни сунься – либо строить нельзя, либо что-то находят, а всё это превращается в бесконечные согласования (это Вы имеете в виду, насколько я понимаю), которые идут месяцами. Нужна разумная градостроительная политика, чтобы сам город утвердил новые градостроительные подходы, было новое комплексное градостроительное планирование и районирование. И в этом случае всё-таки, я считаю, можно просто отделить историческую часть, которую, наверное, не надо трогать, просто чтобы город был интересным, привлекательным для туристов и комфортным для горожан, и те места, где нужно строить, – и строить, как можно быстрее.
У нас ведь в чём беда? Я когда-то когда в Правительстве этим начал заниматься: у нас, наверное, лет 15 с момента распада Советского Союза всё это было пущено на самотёк. Денег нет, власть меняется, ещё что-то происходит, и всё застраивали абы как. Где-то рядом с памятниками возникли какие-то страшные коробки, просто изменился архитектурный ландшафт, причём это везде. Это и Великий Новгород, и совсем маленькие города, и, извините, Москва. Москвичи, которые внимательно следят за ситуацией в городе, считают, что старая Москва исчезла. Почему? Да потому что не было полноценной градостроительной политики. Где хотели, там и тыкали всё, что хочется. Москва стала другой, она красивая по-своему, но она другая. Вот это ключ к решению.
М.КОЗЛОВ: Дмитрий Анатольевич, Вы слывёте продвинутым пользователем передовых технологий.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ну, это я только слыву – на самом деле я ретроград и консерватор.
М.КОЗЛОВ: Цифровое телевидение – одна из Ваших идей. Скажите, задуманное осуществится? Если, да, то когда, в частности, это будет осуществлено в регионах Северо-Запада?
Спасибо большое.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Никаких сомнений нет. Всё осуществится, и не потому, что я продвинутый пользователь, а потому, что без этого страна не может развиваться, что бы там ни говорили. У нас будет цифровое телевидение, и я рад тому, что я в какой-то момент вынужден был толкнуть некоторых своих коллег для того, чтобы они окончательно приняли программу по созданию цифрового телевидения в масштабах страны. Мы понимаем все его преимущества, особенно в масштабах самого большого на планете государства. Нам нужно это делать быстро, нам нужно это делать с учётом наших географических проблем, нам нужно решить целый ряд социальных задач, но к 2015 году у нас должно быть цифровое телевидение, чтобы не образовался так называемый цифровой разрыв между отдельными территориями. И к 2015 году у нас по всей стране наши люди должны смотреть не один-два канала, а 8–9 каналов в первом мультиплексе, как его называют, или первом этом наборе, потом совсем быстро ещё 8–9. И, в общем, я считаю, что через пять-шесть лет у каждого российского гражданина, любого гражданина, находящегося в том числе в самой глухой деревне, должно быть 20–25 каналов.
М.КОЗЛОВ: На Чукотке?
Д.МЕДВЕДЕВ: Везде абсолютно. И на это есть специально запланированные средства и специально принятая концепция. Всё будет сделано. И Северо-Запад здесь не исключение. У вас всё начнётся в ближайшие год-два. То есть это перспектива 2012 года.
А.РУДНЕВ: Газета «Нарьяна вындер», Ненецкий автономный округ, город Нарьян-Мар, в котором Вы недавно побывали.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это точно.
А.РУДНЕВ: Первым из правителей страны с Древней Руси.
Д.МЕДВЕДЕВ: Как говорят в народе, даст Бог – не последний.
А.РУДНЕВ: Дай Бог, не последний.
Мой вопрос будет касаться транспортной проблемы – речного транспорта. Испокон веков на Руси главными транспортными артериями были реки. Что сейчас у нас происходит: та же Печора мелеет, засоряется, и уже невозможно грузы перевозить. Доходит до того, что в некоторых сёлах тормозится строительство из-за того, что просто не подвезти стройматериалы. Это на главной реке, Печоре, а сколько их на Севере, этих рек. Не пора ли государству на проблему внимание обратить?
Д.МЕДВЕДЕВ: Не скрою, на это мы, конечно, уже давно обратили внимание. Вопрос в эффективности политики и в достаточности финансирования.
Реки мелеют. Речь идёт не только о Печоре, это очень важная река, но речь идёт о большом количестве рек. Они заиливаются, они становятся более грязными. Это и экологическая проблема, и судоходная проблема.
Буквально несколько месяцев назад, в августе месяце, по-моему, это было, я проводил совещание в Астрахани, где говорил о ситуации на Волге, и дал поручение – не применительно к Волге, а в целом по стране – рассмотреть вопрос о закупке оборудования для проведения дноуглубительных работ. Мы раньше это оборудование покупали, какое-то делали сами. Сейчас, к сожалению, оно пришло в негодность. Нужно обязательно просто чистить русло. Иначе будет экологическая катастрофа, и невозможно будет пользоваться средствами транспорта.
Кроме того, мы приняли недавно целый ряд законов, который создаёт льготы для судовладельцев, которые приобретают российские суда. И тем самым мы стимулируем развитие строительства этих судов на наших верфях. Они касаются и уплаты налогов на имущество и некоторых других налогов. Поэтому грамотная налоговая политика и проведение регламентных работ по углублению дна, по приведению в порядок экологии на наших реках. Будем этим заниматься.
Н.ПРЫГИНА: Дмитрий Анатольевич, у меня тоже вопрос дорожный.
В Псковской области проходят две довольно крупные федеральные трассы. Это Москва – Рига и Санкт-Петербург – Киев. И на всём протяжении множество различных населённых пунктов: деревни, сёла.
Можно ли каким-то образом профинансировать решение вопроса безопасности дорожного движения на этих трассах, элементарно установить освещение, разметку дорожную сделать? Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вопрос понятный, и ответ на него будет достаточно очевидный тоже, я думаю, для Вас. Естественно, можно и нужно. Вопрос заключается в том, как быстро и за счёт каких источников. К сожалению, за последние годы (я не буду обманывать никого) мы из-за кризиса вынуждены были порезать программу по дорогам, так получилось. Это не значит, что это вечное состояние. Мы будем по возможности восстанавливать объёмы дорожного строительства. Но применительно к тем трассам, о которых Вы говорите, насколько я знаю, в принципе существует даже на сегодняшний день целый ряд подпрограмм и решений, связанных (на отдельных участках, подчёркиваю, не везде) и со строительством ограждений, необходимых для того, чтобы просто машины себя чувствовали комфортно, и, с другой стороны, пешеходы не страдали в ходе передвижения по дорогам.
Второй момент – освещение. Целый ряд участков должен быть освещён по программе. Я, честно говоря, сейчас не могу сказать конкретные названия, но это есть. И потихонечку, но мы будем обязательно заниматься и реконструкцией этих федеральных трасс, и созданием более комфортных и безопасных условий для движения как пешеходов, так и автомобилей.
Е.БЕЛКИНА: Дмитрий Анатольевич, «старые песни о главном». Мы, наверное, единственные остались мазутозависимыми в стране.
Д.МЕДВЕДЕВ: Не единственные, но одни из немногих.
Е.БЕЛКИНА: Напрямую на 100 процентов зависим от цены на топливо, которая каждый год растёт. Получаются дыры в бюджете. Есть в области, конечно, программа ухода от мазутозависимости, но один в поле не воин. И насколько государство может помочь Крайнему Северу в решении этой проблемы?
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, мы эту проблему будем решать. Я не скрою, неоднократно обсуждал её с руководством области. Действительно, зависимость очень большая, а топливо очень неудобное и очень дорогое. И по-хозяйски всё-таки вложить деньги в альтернативные источники. Какие? Прежде всего, конечно, это тот же самый газ, о котором мы говорим. На северах, конечно, это всё труднее, но тем не менее нужно это обязательно делать. И мы будем вкладывать деньги в доставку другого топлива, в том числе газа, в Мурманскую область.
Уверен, что от мазутозависимости можно уйти. Но что нужно делать, на мой взгляд, сейчас? Нужно действовать, может, даже по чуть-чуть, но неуклонно. Потому что когда начинаешь смотреть на проблему, иногда волосы дыбом встают, думаешь: господи, ну здесь такие огромные деньги, давайте пока это сдвинем на две тысячи двадцать какой-нибудь год. А потом начинаешь понимать, что это всё время сдвигается, и тогда никогда никто за неё не возьмётся. У нас очень сложная страна, у нас огромные расстояния, у нас гигантские затраты. У нас люди живут на Севере, за счёт этого даже, вы сами знаете, обогрев тех же самых помещений нам стоит гораздо больше, чем в других странах. Что бы там ни говорили, но в этом смысле жизнь у нас и дороже, и сложнее.
Так вот для того, чтобы такие задачи решать, надо просто двигаться небольшими такими, но вполне значимыми этапами. Просто выдавливать эту мазутозависимость каждый год, вводить новые мощности. В принципе, такие решения есть. Только нужно потихонечку начинать их реализовывать. Но в них должны принимать участие все стороны: и федеральные ведомства, и «Газпром», и, естественно, регион, и, по мере возможности, муниципалитеты. Граждане – в самую последнюю очередь, потому что у них денег на это нет. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше, потому что даже у тех же самых котельных, которые работают на газе, принципиально другая энергоэффективность, чем на мазуте. Мало того, что его доставлять надо и мы зависим от цены на мазут, так ещё и всё это страшно дорого в эксплуатации. А у газовых котельных другой КПД, у них вообще всё другое.
В.ГНЕЗДОВА: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич.
Я в поддержку сельского хозяйства.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я тоже.
В.ГНЕЗДОВА: У нас на Севере хорошо произрастает картофель.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаем.
В.ГНЕЗДОВА: Выращиванием его занимаются не только селяне сами, но и хозяйства. И выращенный картофель у нас считается экологически чистым, потому что у нас нет колорадского жука, которого надо травить. Поэтому земля у нас не отравлена.
Предложение такое. Если у нас Черноземье является хлебной житницей страны, не сделать ли нам Север поставщиком экологически чистого картофеля?
И у меня такой вопрос: почему нет специальных программ в поддержку сельского хозяйства в экологически чистых территориях?
Д.МЕДВЕДЕВ: Сначала по поводу экологически чистых территорий и специальных программ.
Действительно, какой-то универсальной, глобальной программы у нас нет. Но это не запрещает или не предотвращает возможность создания такой программы на региональном уровне и обращение с предложением, допустим, о софинансировании в Минсельхоз. То есть если сами регионы считают (в данном случае Архангельская область), что программа поддержки экологически чистых продуктов заслуживает внимания, то можно её подготовить на региональном уровне и уже обратиться в Минсельхоз за софинансированием, за использованием льготных кредитов. Это уже решение самого региона. Но оно должно быть просчитанным.
Если говорить о картофеле, действительно картофель хорошо растёт у нас, тут, на Севере, в то же время он чистый и без всяких проблем, но не следует забывать про экономику. Здесь нужно просто посчитать, насколько будет эта программа эффективна, потому что, напомню, картофель у нас выращивается помимо крупных хозяйств ещё и в личных подсобных хозяйствах. И на Севере это любимый вид спорта.
В.ГНЕЗДОВА: И проблема сбыта у нас.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, но я даже говорю не про сбыт, а про то, что, в принципе, значительная часть людей, живущих и в Архангельской области, и здесь, в Карелии, и в Ленинградской области, да и в других, естественно, регионах тоже, выращивают картошку. И сами себя обеспечивают, несмотря на то что всё есть в магазинах, но вот нравится нашим людям это делать.
Поэтому здесь надо считать, насколько эффективным будет этот вид бизнеса, плюс часть картофеля, конечно, мы закупаем за границей. Это тоже влияет на ситуацию на рынке. Поэтому то, о чём Вы сказали, сбыт надо просчитать, чтобы, если эту программу развивать, не оказалось, что она окажется экономически нерентабельной.
Ну а сама по себе идея такого аграрного кластера в экономике северных регионов мне кажется очень важной. Помимо картофеля я бы всё-таки обратил внимание на животноводство. Здесь-то у нас всё нормально. Мы чего только не делаем сейчас – и по мясу птицы себя обеспечиваем абсолютно блестящим образом. Практически во всех регионах, здесь присутствующих, есть новые птицефабрики, которые на 90, даже на 100 процентов покрывают потребности региона и даже имеют межрегиональное значение. По свинине тоже всё очень неплохо развивается.
Гораздо сложнее с крупным рогатым скотом, но тем не менее и здесь тоже нужно строить новые комплексы. Их, кстати, можно делать везде, потому что новые методики, так называемое беспривязное содержание стада, открытые комплексы, в общем (для меня это было очень удивительным), позволяют содержать животных почти на открытом воздухе. В нашем понимании все эти коровники, кстати, которые мы ещё в студенческие годы строили, ездили по территории Северо-Запада, – это здания вот с такими стенами, чтобы коровы не замёрзли. Мне казалось, что так и должно быть. Оказалось – нет. Оказалось, что вовсе не обязательно, чтобы было так. Достаточно лёгких конструкций, там, наоборот, всё проветривается, животные меньше болеют, специальные средства обогрева – и продуктивность, особенно молочного стада, становится выше. Это я увлёкся просто. Мне сельское хозяйство нравится, поэтому я об этом рассказываю с удовольствием.
Коллеги, что ещё хочется спросить?
И.СВЕРДЛОВ: Можно ещё один вопрос?
Д.МЕДВЕДЕВ: Можно. Пожалуйста.
И.СВЕРДЛОВ: Он, наверное, на одну из любых Ваших тем – это модернизация, а точнее, об одном из аспектов модернизации. Думаю, что этот вопрос волнует всех здесь сидящих. Это развитие средств массовой информации.
Думаю, что для Вас не секрет, и уж тем более не секрет для коллег, что в регионах, особенно в регионах (в отличие от Москвы), развития средств массовой информации сегодня не происходит. Бизнес не вкладывает в новые большие проекты, а государство почти не создаёт новых.
Д.МЕДВЕДЕВ: Новых чего, СМИ?
И.СВЕРДЛОВ: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: А надо? Мне кажется, нет.
И.СВЕРДЛОВ: Вы знаете, глядя на Петербург, ясно, что вокруг очень много коллег сегодня находится без работы, и в целом журналисты сейчас живут не шикарно. И хотелось бы спросить: когда Вы, скорее всего, с высокой вероятностью возглавите Правительство России, что Вы планируете предпринять для того, чтобы средства массовой информации, особенно в регионах, всё-таки развивались: как печатные, электронные, так и интернет?
Д.МЕДВЕДЕВ: Коллеги, я понимаю, что это корпоративный вопрос, он, наверное, важен для всех присутствующих и для большого количества других СМИ. Понимаете, я всё-таки считаю, что государственное внимание, конечно, к СМИ должно быть обязательно: и к региональным СМИ, и к федеральным, хотя нынешнюю власть постоянно упрекают за то, что мы, мягко говоря, избыточно опекаем некоторые СМИ, большое количество государственных СМИ и чуть ли не определяем информационную повестку дня, вмешиваемся в их деятельность. Это всё на самом деле не совсем так.
Хотя, с другой стороны, я об этом говорил откровенно абсолютно год назад, по-моему, что, например, в региональных СМИ есть одна проблема, в региональных государственных СМИ, – всё-таки их поддерживают, с одной стороны, за счёт бюджета, но, с другой стороны, они очень часто превращаются в площадки для того, чтобы региональные руководители просто продвигали какие-то свои идеи, проекты, что, наверное, неплохо. Но задача СМИ всё-таки немножко в другом заключается – в том, чтобы давать полноценную картину дня.
Поэтому я не считаю, что задача создания новых государственных СМИ для нашей страны является актуальной. Вот это уж точно нет, у нас и так государственных СМИ много, и нам, что называется, дай бог их сохранить, а ещё лучше – сделать из них негосударственные, где это возможно, конечно, частные СМИ. Потому что если они будут частные, у них будет постоянный источник дохода. Но нельзя, конечно, впадать в другую крайность и сказать: «Они раньше были государственные, давайте всех в свободное плавание, всех продадим». Конечно, значительная часть СМИ после этого закроется. Это и есть государственная политика – кого-то поддерживать, в том числе материально, а кому-то давать развиваться. Это прежде всего, конечно, касается газет.
Если говорить о телевизионных каналах, тут уж пусть сами регионы решают. Я вообще не уверен, что во всех регионах обязательно должно быть государственное телевидение. Может быть, где-то это нужно. Но у нас есть ВГТРК, которая охватывает все регионы, и там есть региональный компонент. Нравится – вещайте.
Если говорить об интернете – участие государственных структур в интернете вообще, на мой взгляд, должно носить ограниченный характер. Могут быть какие-то государственные сайты, но они прежде всего должны касаться оказания государственных услуг и рассказывать о деятельности государственных структур. А просто заниматься информационной политикой в интернет-среде для государства – вещь бесперспективная, потому что она слишком сложная, необъятная, да и, наверное, у государства другая миссия.
На будущее поддержка должна быть адресная и эффективная. Вот так, мне кажется, это должно быть.
ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, я приехала с Архангельской области, с родины великого учёного Ломоносова. В этот год мы отмечаем юбилей – 300 лет. Хотелось бы подарить небольшой подарок.
Украина впервые была включена в рейтинг стран, привлекательных для развития возобновляемой энергетики (Renewable Energy Country Attractiveness Index). Данный рейтинг ежеквартально составляет агентство Ernst & Young, сообщает Новый Регион.
По словам экспертов, на улучшение позиций Украины повлияла растущая государственная поддержка деятельности в этом секторе, в частности, действие “зелёных” тарифов на использование различных видов возобновляемых источников энергии.
Среди других стран с развивающейся экономикой, вошедших в данный рейтинг, названы Венгрия, Израиль, Тунис и Аргентина.
Президент Йемена Али Абдалла Салех, правящий страной с 1978 года, подписал с представителями оппозиции соглашение о передаче власти в Йемене. Об этом сообщает телерадиокорпорация ВВС. Прямая трансляция церемонии подписания документа, совершенной в присутствии саудовского короля Абдаллы и кронпринца Найефа, велась государственным телевидением Саудовской Аравии. Договор подписан в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде.
Соглашение о мирной передаче власти в Йемене - фактически, план по разрешению кризиса в стране, - предложен Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Документ гарантирует Салеху и членам его семьи защиту от уголовного преследования. Взамен президент должен передать полномочия своему заместителю Абд-Раббу Мансуру Хади. Согласно плану ССАГПЗ, Салех должен покинуть пост президента в течение 30 дней после подписания соглашения, т.е. с сегодняшнего дня.
Массовые народные выступления против 33-летнего правления Салеха начались в Йемене в январе нынешнего года, почти одновременно с народными восстаниями в Тунисе и Египте. Власть в Йемене использовала для защиты государственного строя полицию и армейские подразделения, оснащенные тяжелой техникой. В конце сентября Салех вернулся в страну из Саудовской Аравии, где в течение трех месяцев проходил лечение после покушения (была обстреляна мечеть, в которой он находился). Страна встретила своего лидера выстрелами и взрывами. 8 октября глава государства заявил о намерении покинуть пост президента. 25 октября правительство Йемена и лидер оппозиции генерал Али Мохсен подписали договор о прекращении огня.
Посол Ливии в ООН Мохаммед Абдель Рахман Шальгам призвал катарские власти перестать вмешиваться во внутренние дела его страны, обвинив Катар в спонсировании и предоставлении оружия ливийским исламистам, передает Reuters.
"У нас есть неопровержимые факты, что они (Катар) дают деньги некоторым партиям, исламистским партиям. Они предоставляют им не только деньги, но и оружие. Кроме того, Катар пытается вмешиваться во внутреннюю политику страны", - сказал он.
Шальгам напомнил, что Катар, как и многие другие страны, во времена режима бывшего ливийского лидера Муаммара Каддафи предоставлял Ливии военную и финансовую помощь, а также политическую поддержку. "Мы благодарны ему за это, но мы не хотим, чтобы Катар вмешивался во внутренние дела Ливии", - пояснил он.
Посол Ливии в ООН добавил, что ранее беседовал по этому вопросу с властями Катара, в том числе с главой государства Шейхом Хамидом бин Халифой аль-Тани. "Мы поговорили, и я их предупредил как братьев, чтобы они не вмешивались. Я им сказал, что они оказали Триполи большую помощь, но Тунис сделал даже больше для нас и при этом не вмешивается в наши дела", - пояснил он.
По данным СМИ, Катар во время беспорядков в Ливии активно сотрудничал с мятежниками, добивавшимися свержения Каддафи. После гибели ливийского лидера 20 октября 2011 года нынешнее руководство страны пока еще не может решить все вопросы с безопасностью. Кроме того, предприниматели, которые бы хотели наладить бизнес в этом арабском государстве, пока опасаются серьезных финансовых рисков. По их мнению, Переходный национальный совет Ливии должен снова наладить работу в основных институтах страны, а также полностью восстановить производство нефти.
ГИБДД Москвы разрешила водителям получать сведения о допущенных нарушениях правил дорожного движения и платить штрафы через интернет. Новая услуга появилась на портале государственных и муниципальных услуг gosuslugi.ru, говорится в сообщении пресс-службы ГИБДД Москвы.Согласно нововведению, водители-нарушители отныне смогут запросить сведения об административных правонарушениях, распечатать квитанцию о штрафе, чтобы затем уплатить его либо в банке, либо в онлайн-режиме через банковские реквизиты.
В ведомстве напомнили, что на интернет-портале госуслуг есть также возможность предварительно записаться на сдачу экзаменов на права, регистрацию автомобилей и прохождение техосмотра.
С начала 2011 г. ГИБДД Москвы через единый портал государственных и муниципальных услуг провела более 7000 регистрационных действий, свыше 3000 операций в экзаменационных подразделениях, еще почти 14 000 человек обратились для прохождения техосмотра.
Россия подготовила проект резолюции ООН о контроле за переносными зенитно-ракетными комплексами (ПЗРК), попавшими в руки Переходного национального совета (НПС) Ливии. Об этом заявил журналистам заместитель директора Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) России Вячеслав Дзиркалин, передает РИА "Новости". В Москве обеспокоены судьбой этих ПЗРК, подчеркнул он.
По словам Дзиркалина, Россия активно участвует в проработке вопросов по контролю за оружием в рамках резолюции Совбеза ООН. "[РФ] готова к сотрудничеству с новыми властями Ливии в данном направлении", - подчеркнул чиновник.
МВД России в середине сентября заявлял, что боевики "Аль-Каиды" могли получить ПЗРК, хранившиеся на складах оружия в Ливии. Это могло произойти еще весной, беспокоились российские дипломаты. Впоследствии выяснилось, что их предупреждения были полностью обоснованными. 11 ноября движение "Аль-Кайеда в странах исламского Магриба" (AQMI) заявило, что его участники разграбили ливийские оружейные склады. Официальный представитель AQMI призвал террористов не возвращать оружие новым ливийским властям, т.е. ПНС. По некоторым оценкам, к моменту падения режима Муамара Каддафи (это произошло в конце августа) с военных складов в Ливии было похищено несколько сотен ПЗРК, в том числе советского производства.
Швейцарская служба по надзору за финансовыми рынками (FINMA) подозревает четыре банка страны в отмывании денег "политически значимых лиц" из стран Северной Африки, говорится в распространенном в четверг сообщении FINMA.
Проверка отношений 20 банков с "политически значимыми лицами" была проведена в связи с решением правительства страны весной этого года заблокировать на счетах в Швейцарии средства, принадлежащие экс-лидерам Туниса, Египта и Ливии и их ближайшему окружению.
В результате проверки было установлено, что четыре банка, названия которых не приводятся, недостаточно внимательно изучили дела своих североафриканских клиентов. В этих случаях речь может идти об отмывании денег, поэтому FINMA проведет дополнительное разбирательство, за которым могут последовать санкции.
В целом FINMA по итогам проверки признало швейцарское законодательство по борьбе с отмыванием отвечающим нормативам ФАТФ и не видит необходимости вносить в него дополнительные изменения.
Четыре швейцарских банка могли отмывать деньги видных североафриканских политиков, чьи счета были заморожены решением Федерального совета Швейцарии. Об этом говорится в сообщении Национальной службы по надзору за финансовыми рынками (FINMA).
Регулятор проверил деятельность 20 финансовых организаций страны, занимавшихся весной этого года делами высокопоставленных чиновников из Туниса, Египта и Ливии.
В сообщении FINMA говорится, что результаты расследования показали, что в большинстве из 20 банков аудит велся должным образом, однако в четырех учреждениях не провели дью-дилидженс активов североафриканских чиновников.
При этом регулятор не приводит названий этих четырех организаций, заявляя лишь, что, возможно, в данных компаниях занимались отмыванием денег. Во всех недобросовестных учреждениях FINMA проведет дополнительные проверки.
Весной этого года на фоне вспыхнувших в Северной Африке массовых беспорядков страны Запада одна за другой накладывали санкции на активы арабских чиновников. В частности, в мае Швейцария и Австрия заморозили счета ливийского лидера Муаммара Каддафи. Сообщалось, что только в швейцарских банках руоководитель Ливийской Джамахирии лишился 360 млн швейцарских франков (415 млн евро).
События, которые с начала этого года происходили во многих странах Северной Африки и Ближнего Востока не способствовали росту индустрии туризма. Скорее, для нее наступили весьма мрачные времена. Так, западные туристические компании эвакуировали своих туристов из Туниса и Египта в начале года, российский МИД тоже долго не отменял запрет для соотечественников на посещение этих стран, а в итоге многие популярные и любимые не только россиянами курорты Северной Африки большую часть туристического сезона простояли полупустыми.Теперь новые руководители ближневосточных и североафриканских стран говорят о демократических выборах и надеются, что в будущем году количество иностранных туристов в их странах увеличится.
Тунис, Египет, Сирия, Ливия, Бахрейн – все эти страны потеряли немалое количество денег из-за оттока иностранных туристов, не имеющих большого желания лично следить за переменами того или иного строя.
В лучшем положении находится Марокко – страна, где любят проводить отпуск многие европейцы. «Арабская весна» практически не принесла негативных последствий местной туристической индустрии. В стране проходил ряд уличных протестов, но гораздо в меньшем масштабе, а король Марокко Мохаммед VI предложил провести конституционную реформу, которая укрепила бы демократические институты и права человека. Его планы основная часть населения страны поддержала на референдуме. В результате количество туристов, посетивших Марокко в этом году, даже увеличилось. Об этом заявил Абдельзамид Адду, генеральный директор Марокканского национального туристического агентства.
После более десяти лет строжайшего запрета, действовавшего в Тунисе на распространение препарата "Виагра", "волшебные синие таблетки" для повышения мужской потенции возвращаются в свободную продажу на территории этой арабской страны, сообщили в пятницу тунисские СМИ.
Указ о запрете на использование и продажу "Виагры" почти 11 лет назад был подписан бывшим тогда у власти президентом страны Зин аль-Абидином бен Али, который весной нынешнего года был отстранен от должности в результате "жасминовой" революции - массовых акций протеста, охвативших все регионы страны.
В аптеках Туниса в свободной продаже "Виагра", как и другое не менее известное средство аналогичного действия - "Сиалис", появятся в самые ближайшие дни. Решение об отмене запрета на продажу "Виагры" и "Сиалиса" было принято властями по результатам исследований нескольких специальных государственных комиссий, которые пришли к выводу о возможности и даже необходимости распространения этих препаратов среди тунисцев. Согласно выводам медиков, более трети мужского населения Туниса в возрасте от 40 лет в настоящее время в той или иной степени страдают половыми расстройствами, и указанные средства могут как облегчить состояние больных, так и укрепить отношения в семье.
Кроме того, как считают эксперты, долгожданному возвращению "Виагры" в Тунис способствовала и победа на первых после падения режима бен Али свободных парламентских выборах исламистского движения "Ан-Нахда". Его лидер Рашид аль-Гануши заявил о намерении вновь, после многолетнего запрета, официально поощрять среди тунисцев многоженство, а именно - разрешенную Кораном возможность каждому мужчине иметь одновременно до четырех жен.
Многие тунисцы с горечью иронизируют по этому поводу: после победы на выборах исламистского движения "Ан-Нахда" граждане наконец-то получили реальные плоды "жасминовой" революции - четыре жены и свободу в приобретении "Виагры".
В Тунисе 14 января произошла "жасминовая" революция. Насильственной смене власти предшествовал месяц народных волнений, охвативших постепенно всю страну. В ходе беспорядков погибли более 80 человек, сотни пострадали. Материальный ущерб от массовых волнений оценивается в 1,6 миллиарда евро.
Чудо с турецким акцентом
Полвека назад Берлин и Анкара подписали договор о гастарбайтерах
Юрий Шпаков
Первые трудовые мигранты из Турции начали прибывать на рынок труда тогдашней Западной Германии полвека назад. Они внесли заметный вклад в создание немецкого «экономического чуда». Вместе с тем появление в стране большого числа жителей с турецкими этническими корнями породило сложные вопросы об интеграции общества.
Вчера в германской столице прошли торжества участием турецкого премьера Реджепа Тайипа Эрдогана. Накануне канцлер Ангела Меркель отметила вклад турецких трудовых мигрантов в экономику и общественную жизнь Германии. «Они внесли свой вклад в наше благосостояние, — заявила Меркель, признавая важную роль 2,8 млн жителей Германии с турецкими корнями. — Они стали частью нашей страны, они изменили нашу страну». Глава германского МИДа и вице-канцлер Гидо Вестервелле в статье для турецкой газеты Hürriyet отметил, что миллионы этнических турок за прошедшие после подписания соглашения десятилетия стали «частью Германии». Он подчеркнул: «Сначала они помогали в нашем «экономическом чуде», потом приехали также и их семьи и дети, сегодня среди них есть многочисленные успешные предприниматели, политики и звезды телеэкрана».
Все началось осенью 1961 года с подписания в боннском пригороде Бад-Годесберг двустороннего межправительственного соглашения о «временном ограниченном привлечении рабочей силы». Инициатором документа стала турецкая сторона, которая хотела компенсировать сложившийся не в ее пользу баланс в торговле с ФРГ. Турецкое руководство рассчитывало на потоки денежных переводов на родину своим семьям и родным от будущей армии гастарбайтеров на немецкой земле. Подобное соглашение с 1955 года действовало между Германией и Италией, руководство которой преследовало точно такие же цели. За первое десятилетие после подписания соглашения в Германию прибыло около 750 тыс. рабочих-турок.
С конца 1950-х в ФРГ был устойчивый рост экономики, сравнимый разве что с нынешним китайским, — почти 10% ежегодного прироста ВВП. Собственный дом и по автомобилю на каждого взрослого члена семьи считалось у западных немцев нормой. Однако после возведения в августе 1961 года Берлинской стены на пути утечки квалифицированных рук и мозгов с востока на запад Германии возник барьер, и «экономическое чудо» оказалось под угрозой. Ответом стало широкомасштабное привлечение в страну иностранных рабочих из Турции, Марокко, Португалии, Туниса и Югославии.
Официальный срок пребывания новоиспеченного гастарбайтера в ФРГ ограничивался, как правило, двумя годами. Прибывших по ведомственным разнарядкам распределяли по предприятиям, их селили в простых деревянных бараках поблизости от места работы. Обычно они выполняли физически трудную грязную работу, от которой отказывались немцы. Трудностей у приезжих было немало — языковой барьер, нередко непривычная работа, иной менталитет непосредственного начальства. С помощью учебных фильмов гастарбайтерам рассказывали о Германии, ее людях, их привычках и традициях.
К 1966–1967 годам в Западной Германии стали ощущаться первые признаки экономического спада, повлекшего за собой рост безработицы. В обществе все жарче разгоралась дискуссия о необходимости сокращения использования гастарбайтеров на местном рынке труда. Официальный заслон на пути их притока в ФРГ был положен правительственным решением в 1973 году. Парадокс состоял в том, что хотя численность иностранных рабочих вроде бы стала сокращаться, численность иностранцев в Германии начала неуклонно расти. Под всевозможными предлогами трудовые мигранты оставались в стране, позже начался массовый приток их семей. В сегодняшней Германии турки с немецким гражданством и без оного составляют крупнейшую этническую группу с иностранными корнями.
Мы сидим в крошечном турецком кафе в западной части Берлина с местным политиком, 50-летней матерью двух детей, членом федерального правления «Христианско-демократического союза» (ХДС) Эмине Демирбюкен-Вегнер. Собеседница «МН» — член правительства Берлина и спикер фракции ХДС по вопросам семьи и молодежи. В 1964 году отец Эмине в составе группы турецких гастарбайтеров приехал в Штутгарт, по профессии был столяром. «Мы поначалу к нему ехать не имели права, — вспоминает она. — Мне тогда было восемь лет, и я помню, как он привозил домой шоколад. Позже семья воссоединилась, вместе с отцом мы переехали в Берлин». Поначалу было сложно, в школе она не понимала ни слова по-немецки, но позже настолько полюбила немецкий язык, что училась в университете германистике. Затем пошла в политику, вступила в ХДС, где судьба и свела ее с будущим мужем — коренным немцем.
Главные барьеры на пути интеграции — владение языком, достаточное число мест для профессионального обучения и рабочих мест. Чаще всего, рассказывает Эмине, теперешние молодые потомки гастарбайтеров 1960-х годов испытывают трудности не с немецким языком, а с турецким. Зачем молодым туркам в Германии учить турецкий язык? Собеседница «МН» пояснила: «Около 41% выпускников местной высшей школы с турецкими этническими корнями не находят себе работы в Германии и чаще всего едут работать в Турцию. Здесь они не видят для себя перспективы, для них нет работы».
Сегодня Германия испытывает хроническую нехватку квалифицированных кадров, но на этом фоне идет массовый отток людей с высшим образованием за границу. «Тут необходимы политические решения, — считает Эмине, — ведь доказано, что если на одно рабочее место претендуют коренной немец и житель Германии с миграционным прошлым, преимущества при найме будут у первого». Если не произойдет перемен, то молодые дипломированные специалисты с турецкими корнями будут уезжать — Турция манит, там диплом немецкого университета в цене, а знание обоих языков можно успешно использовать в бизнесе. Ныне в Турции работает 6 тыс. немецких фирм и совместных предприятий. Примерно на таком же уровне деловое присутствие немцев в России. Специалистам из Германии современная Турция во многом обязана устойчивым ростом экономики — потоки «современных гастарбайтеров» двинулись в обратном направлении.
Эмине убеждена, что если дети вырастают в двуязычной среде, они обладают более широким взглядом на жизнь и добиваются большего успеха. При этом даже при наличии в ФРГ пары миллионов этнических турок нет нужды в отдельных турецких школах: «Куда это все приведет, если будут турецкие или, скажем, русские, польские и прочие школы? Ведь в Берлине живут люди 190 национальностей. Точно так же не нужны и партии, созданные по национальному признаку. Права и обязанности одинаковы для всех людей, так что бороться за свои права необходимо в рамках существующих политических партий».
Закупка коммерческой тайны
Минэкономразвития предлагает либерализовать еще не вступивший в силу закон
Андрей Сусаров
Закон о закупках госкомпаний, который вступит в силу лишь с 1 января 2012 года, по мнению Минэкономразвития, нуждается в срочной правке. Министерство опирается на мнение компаний, считающих, что закон требует от них излишней информационной открытости закупок. Эксперты уверены, что самые большие сюрпризы закон обещает предприятиям ЖКХ, большинство из которых о новых требованиях пока даже не подозревают.
Вчера на «круглом столе», организованном «Деловой Россией», Минэкономразвития представило проект поправок к принятому минувшим летом закону «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц». Касается он госкорпораций и прочих организаций, с долей участия государства или муниципалитета более 50%, всех их дочерних и внучатых компаний, а также ГУПов и МУПов.
Объемы закупок госкомпаний достигает 7 трлн руб. в год, что даже больше, чем у бюджетов всех уровней. «Принципиально важно, чтобы эти ресурсы заработали как инвестиционные стимулы для роста экономики», — заявила вчера министр экономического развития Эльвира Набиуллина. Но пока в госбизнесе закупки носят, по ее словам, «закрытый характер и неэффективный». Непрозрачность ведет к издержкам, которые через тарифы оплачивают население и бизнес.
Принятие закона стало компромиссом, изначально ФАС предлагал с некоторыми особенностями распространить на госкомпании закон «О госзакупках». Новый закон, в итоге, почти не ограничивает права заказчика, но требует информационной открытости закупок. Закон обязывает госкомпании утвердить собственные положения о закупках и размещать всю информацию о торгах на едином федеральном сайте zakupki.gov.ru.
Но и эти нормы кажутся Минэкономразвития излишне жесткими. Вчера ведомство представило проект поправок в закон. Требования к госкомпаниям предлагается смягчить. Например, они получат право сами утверждать перечни товаров и услуг, закупка которых осуществляется только в электронной форме. По закону это должно делать правительство. В проект перечня входят канцтовары, полиграфическая продукция, машины и оборудование, медтехника, автомобили. Поправки разрешают не размещать информацию на общем сайте госзакупок, а ограничиться сайтом самой госкомпании или электронными СМИ. На усмотрение заказчиков отдаются и реестры недобросовестных поставщиков. ««Минэкономразвития уже делались подобные предложения перед принятием закона во втором чтении в Думе. Они убивают открытость, общественный контроль в сфере закупок госкомпаний. Мы подобные предложения поддержать не можем», — заявил «МН» начальник управления госзаказа ФАС Михаил Евраев.
Госбизнес между тем хотел бы от государства еще больших уступок. Главная тревога — публикации о предстоящих закупках могут привести к разглашению коммерческой тайны. Вчера на конференции гендиректор госкорпорации «Росатом» Сергей Кириенко привел пример недавней покупки урановой компании в Танзании. Если бы, как положено по новому закону, «Росатом» объявил конкурс по отбору банка для финансирования данной операции, то «стоимость акций покупаемой компании взлетела бы вдвое». Закон создает условия для утечек отраслевых ноу-хау. Формально для изготовления базового образца необходимо провести конкурс между двумя организациями, входящими в систему «Росатома». Если информация об этом контракте окажется в открытом доступе, «ноу-хау на этом заканчивается». Ну и наконец, открытость позволит зарубежным партнерам корпорации быть в курсе внутренних цен и структуры себестоимости продукции «Росатома». «Ни один из наших конкурентов этого не делает», — утверждает Кириенко. «Ясно, что мы продаем за рубеж подороже, чем торгуем внутри страны. Страна на этом зарабатывает», — объяснил атомщик.
Самые большие сюрпризы от вступления закона в силу ожидают поставщиков ресурсов в сфере ЖКХ, которые подпадает под его действие. По данным мониторинга Высшей школы экономики, их руководители даже не знают, что к 1 апреля 2012 года они должны утвердить собственные закупочные стандарты. А если они этого не сделают, то им придется работать по еще более жесткому закону «О госзакупках», предупреждает директор Института управления закупками ВШЭ Ирина Кузнецова. Сейчас сектор ЖКХ к информационной открытости не готов. «Вычистить эти авгиевы конюшни — очень трудная задача, — предупреждает эксперт. — И еще неизвестно, кто победит».
До весны следующего года Судану не грозят революция или серьезные политические потрясения несмотря на острый экономический кризис, возникший в стране после отделения Юга, ставшего независимым государством в июле 2009 года, заявил во вторник РИА Новости известный суданский политолог, руководитель отдела прав и свобод в Суданском союзе журналистов, главный редактор газеты Democrat Мекки аль-Магриби.
Экономическая ситуация в стране сейчас очень тяжелая, но власти не скрывают это. В то же время политическая жизнь в Судане принципиально отличается от реалий Египта или Ливии при прежних режимах, поскольку в Судане есть действующая оппозиция, с которой правительство вынуждено считаться, - сказал аль-Магриби.
К примеру, в Судане, отметил он, нет политических заключенных, за исключением боевиков северного крыла Суданского народно-освободительного движения (СНОД), с которыми армия воюет в настоящее время в пограничных провинциях с Южным Суданом.
Кроме того, в отличие от Египта, Ливии и Туниса, где при прежних властях религиозная оппозиция преследовалась, суданская оппозиция - в основном традиционные исламские партии, которые возникли на основе суфийских братств.
"Светские партии, в том числе и некогда самая влиятельная в арабском мире Компартия, а также СНОД, не пользуются популярностью у религиозного населения Судана. Наша оппозиция - исламистская", - уточнил политолог.
Аль-Магриби считает, что политическая жизнь в Судане похожа на ситуацию в Кувейте или Иордании, где действуют оппозиционные партии и власти сотрудничают с оппозицией как с необходимой реальностью.
По его словам, акции протеста, которые время от времени вспыхивают в разных районах страны, разрозненные, носят экономический характер, и их участники не выдвигают единых требований.
Политолог указал, что демонстрации против повышения цен, отключения воды и электричества не остаются без внимания властей страны, президент дал указание всем главам районов разбирать с жителями их жалобы и реагировать на них.
Кроме того, в Судане уже наступил более прохладный сезон, который продлится до марта, когда снизятся цены на овощи и другие продукты, на 30% уменьшится потребление электричества, не будет перебоев с подачей электроэнергии и воды.
Однако, считает аль-Магриби, если правительству не удастся к началу суданского лета в марте коренным образом решить экономические проблемы, остановить рост цен и падение местной валюты, тогда люди действительно могут выйти на улицы и потребовать отставки действующей власти.
По мнению эксперта, неспособность властей уже несколько месяцев сформировать новое правительство и договориться с оппозиционными партиями об участии в нем не предвещает "суданской весны".
"Власти пытаются принять очень сложные решения. Чем больше проходит времени, тем масштабнее может оказаться решение. У президента сейчас два выбора: или полностью менять все правительство, тем самым отстранив от власти наиболее одиозные фигуры, или провести перестановки среди министров экономического блока, поскольку нынешняя сложная экономическая ситуация требует новых решений и свежих идей", - заключил он.
Правоверный
Мустафа Абдель Джалиль способен сделать из Ливии либо вторую Турцию, либо второй Афганистан. Иного не дано
После свержения Муамара Каддафи единственным легитимным лидером Ливии является правоверный мусульманин Мустафа Абдель Джалиль. Его должность звучит так: председатель Переходного национального совета Ливии. В свое время за его голову Каддафи обещал выложить почти полмиллиона долларов. Именно с этим человеком отныне придется иметь дело и Западу, и России, и исламскому миру. Кем он является на самом деле? Дальновидным прагматиком, пытающимся уравновесить традиционный уклад демократическими ценностями? Коллаборационистом, бросившим свою страну под пяту НАТО? Или тайным исламистом, по сравнению с которым Каддафи покажется кротким агнцем?
Восстание сенуситов
Про детство Мустафы Абделя Джалиля, фамилия которого в переводе с арабского означает «Раб Божий», известно мало. Родился наш герой в 1952 году в довольно крупном городе на востоке Ливии — Эль-Бейда в очень религиозной семье. Страна только год как получила независимость от Франции и Великобритании, объявив себя королевством. До военного переворота, в результате которого к власти придет полковник Муамар Каддафи, оставалось еще целых 17 лет…
Первая ливийская революция настигла Мустафу в старших классах школы. В стране тогда правил король Идрис I, внук Великого Сенусийя (Саида Мохаммеда ибн Али ас-Сенуси), основателя так называемого Ордена сенуситов. Эта религиозно-политическая секта ставила своей целью вернуть Северную Африку к «истинному исламу». В общем, эдакий аналог «Талибана» в Афганистане. Члены ордена, кстати, составляли ядро сопротивления итальянской оккупации Ливии, лидером которого был Омар Мухтар. Именно его изображения вкупе с монархическим флагом используют в качестве своих символов нынешние ливийские повстанцы.
Город Эль-Бейда, расположенный в восточной ливийской провинции Киренаика, был не только религиозным и политическим центром свергнутой Каддафи монархии, но и родовой территорией племени абайдат, к которому принадлежит и Мустафа Джалиль. Племена в ливийской политической жизни — фундамент государственности. Всего их в стране, по данным немецких экспертов, насчитывается около 130. Большая часть племен проживает на востоке (город Бенгази, оплот повстанцев, в их числе), контролируя территории основных нефтяных месторождений и нефтеперерабатывающие заводы. А вот на западе и юге страны около столицы Триполи живет всего три племени — собственно, каддафа, к которому принадлежал бывший властитель Ливии, варфалла и маргаха. В конце 60-х они почувствовали себя обделенными при разделе восточной нефти и, захватив власть, сосредоточили денежные потоки в своих руках. Сегодня представителей именно этих племен и принято называть сторонниками Каддафи.
«Западные племена всегда считались опорой Каддафи, а восточные были отлучены от власти, — считает профессор географического института при Университете Майнца, руководитель центра исследований арабского мира Гюнтер Майер. — Очевидно, что восток долгие годы был дискриминирован. Поскольку главные богатства нефтяного сектора были сосредоточены на востоке, а присваивание капиталов шло на западе, вектор гражданской войны проходил с востока на запад, от обездоленных племен к правящим. Известно, что род Каддафи также жил на западе и оказывался главным распорядителем национальных богатств».
При таком раскладе становится понятно, почему Мустафа Абдель Джалиль не мог быть сторонником Каддафи. Или все же мог?
Главный арбитр
После окончания школы Мустафа Джалиль поступает в 1970 году в Ливийский университет в Бенгази на факультет арабского языка и исламских исследований. Однокурсники говорят о нем как о прилежном студенте, который глубоко погружался в выбранные предметы. Есть версия, что характерную отметину на лбу он получил от постоянных молитв — натурально бился головой об пол. Что же касается «лишних» предметов, то на них наш герой времени предпочитал не тратить. Например, Мустафа так и не выучил английский язык, и сегодня на встречи с иностранными эмиссарами ходит с переводчиком.
После вуза его карьера идет по накатанной — без резких взлетов и падений. Наверное, такой и должна быть карьера юриста при режиме Каддафи. В 1975 году ему дают низшую должность помощника секретаря прокурора в родном городе Эль-Бейда. Однако уже через три года способности молодого юриста замечает начальство, и Мустафа становится судьей. На этой должности он работает целых 24 года, до 2002-го, когда получает пост президента апелляционного суда, а вскоре после этого возглавляет городской суд Эль-Бейды. Интересно, что в эти годы он несколько раз выступал в качестве умеренного правозащитника.
На всю страну Мустафа Абдель Джалиль впервые прогремел еще в 1990 году, когда заставил власти выплатить крупную денежную компенсацию бывшему заключенному Фараджу ас-Салеху, проведшему незаслуженно за решеткой 15 лет (Муамар Каддафи, надо сказать, имел обыкновение сажать в тюрьмы своих политических противников под надуманными предлогами). Позже, в 1996 году, Джалиль заступился за бунтовщиков, которые подняли мятеж в трипольской тюрьме Абу Салим, самой жестокой в Ливии. При всем при том оппозиционером нашего героя назвать никак нельзя. Просто Джалиль прагматично встал на сторону реформаторского крыла в правящей элите.
Чем старше становился Муамар Каддафи, тем активнее о необходимости реформ говорил его сын Сейф аль-Ислам, получивший западное образование и имеющий реноме либерала. Сейф убеждал отца в том, что пора улучшить имидж Ливии за рубежом, в частности вступался за политических заключенных. Для этого Каддафи-младшему нужен был свой человек в министерстве юстиции. Тут и пригодился главный судья Эль-Бейды. Во-первых, Мустафа давно заслужил лавры правозащитника. Во-вторых, его, говорят, продвигал кузен жены Муамара Каддафи, выходец из той же Эль-Бейды Джадалла Азуз ат-Тальхи. Опять-таки — дружеский жест соплеменника.
Судя по дипломатическим депешам первого и единственного посла США в Джамахирии Джина Кретца, которые растиражировал WikiLeaks, став министром юстиции, Мустафа Джалиль попал под «крышу» Сейфа аль-Ислама. Будущий революционер отвечал за придание режиму Каддафи «человеческого лица». Прежде чем принять назначение, Джалиль посоветовался со старейшинами своего клана и отказался от положенных ему виллы, служебного автомобиля и колесил по Ливии на личном авто. По рассказам его друзей, дом Мустафы в Эль-Бейде всегда был открыт для просителей.
Популистские очки Джалилю удавалось зарабатывать и на международной арене. Он разрулил скандальную ситуацию с делом болгарских медсестер, которые с 1998 года сидели в ливийской тюрьме якобы за заражение местных детей СПИДом. Верховный суд Ливии несколько раз выносил им смертный приговор, но в конце концов ведомство Джалиля заменило его на пожизненное заключение, а потом и вовсе передало медсестер Болгарии.
Так на чьей же стороне все эти годы играл человек, переигравший самого полковника Каддафи? Выполнял ли он поручения старейшин своего клана, сына Каддафи или самого вождя? Например, как утверждает болгарский журналист Георгий Мирков, пристально следившей за историей с медсестрами, когда адвокаты потерпевших пытались обжаловать смертный приговор, им дважды отказывал в этом не кто иной, как Мустафа Джалиль.
«Представим себе ситуацию, что Сталина вдруг свергают, а во главе демократического движения в СССР встает Берия, — рассуждает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. — В чем разница? Те, кто работал с Каддафи, ничем от него не отличались».
То же можно сказать и про Абделя Фатаха Юниса аль-Обейди, который возглавлял при Каддафи министерство нацбезопасности (отвечал за выбивание признаний), считался давним и близким другом полковника, а потом внезапно переквалифицировался в командующего войсками повстанцев. Правда, его недавно убили, причем не сторонники Каддафи, а неназванные представители оппозиции.
Поэтому не исключено, что истории о Мустафе Джалиле правозащитнике придуманы повстанцами для того, чтобы пустить пыль в глаза Западу. Скорее всего, он был лишь исполнителем. Пока его не взял под свою опеку Сейф аль-Ислам, позволить себе открыто выступать против Каддафи Мустафа Джалиль не мог. Считается, что две его попытки уйти в отставку (в 2007 и 2010 годах), тоже были частью политических подковерных игр в верхних эшелонах власти Ливии. Апрельские тезисы
В феврале 2011 года Муамар Каддафи посылает министра юстиции Мустафу Джалиля в Бенгази, чтобы успокоить повстанцев. Однако тот неожиданно переходит на сторону революции — предпочитает не возвращаться в Триполи и организует на месте Переходный национальный совет (ПНС). Естественно, расходятся его пути и с Сейфом аль-Исламом. В условиях накалившейся обстановки каждый из ливийских реформаторов пошел защищать собственный клан.
Когда в соседних Тунисе и Египте революции завершились успехом, восточные ливийские племена решили воспользоваться ситуацией и объединиться против Каддафи. Одновременно иностранные послы давали недвусмысленные сигналы, что Запад в случае чего будет оказывать манифестантам поддержку. Во-первых, появился удобный момент избавиться от полутеррористического режима в Ливии (яркий пример деяний Каддафи — взрыв пассажирского «Боинга» над шотландским городом Локерби). Во-вторых, необходимо было защитить многочисленные месторождения нефти, которые разрабатывали французские и итальянские компании.
Если бы у Мустафы Джалиля не было точных сведений о вмешательстве во внутриливийский конфликт НАТО, выступать против Каддафи, на стороне которого была армия, набранная из представителей лояльных полковнику племен, он вряд ли бы стал. Прикрывшись же западным военно-воздушным щитом, бывший министр юстиции мог попытаться создать коалицию из разношерстной публики, оказавшейся в рядах повстанцев. Иными словами, Мустафе Джалилю предстояло навести мосты между идейными либералами и упертыми исламистами.
«В личном общении это очень сдержанный, корректный человек, который сначала думает, потом говорит, — рассказывает спецпредставитель президента РФ по сотрудничеству со странами Африки Михаил Маргелов. — Но когда он говорит, постоянно подчеркивает свою приверженность именно исламу как в политике, так и в повседневной жизни, и в юриспруденции. Производит чрезвычайно серьезное впечатление, в первую очередь тем, что в отличие от других членов ПНС, с которыми мне доводилось видеться летом этого года в Бенгази, он абсолютно лишен какой бы то ни было революционной фразеологии».
Осторожность Мустафа Джалиль проявляет не зря. По словам ведущего научного сотрудника Института востоковедения РАН и бывшего посла РФ в Ливии Алексея Подцероба, в стране сейчас большим влиянием пользуется Ливийское исламское движение (ЛИД). Так стала называть себя Ливийская исламская боевая группа, внесенная ООН в список связанных с «Аль-Каидой» террористических группировок. Руководитель ЛИД Абд аль-Хаким биль-Хадж воевал в Афганистане. «Он уже потребовал для своей организации половину мест в будущем правительстве, что не может не беспокоить председателя ПНС Мустафу Абделя Джалиля», — говорит Алексей Подцероб.
Кстати, именно Джалиль в 2010 году отпустил из тюрьмы одного из лидеров этой группировки Абдельхакима Бельхаджа, который потом стал воевать на стороне повстанцев. Дальше — больше. Пока в НАТО обсуждают, когда сворачивать военную операцию в Ливии, Мустафа Джалиль под давлением исламистов, которые публично обвиняют его в чрезмерной умеренности и прозападности, молчаливо соглашается с действующими в стране законами шариата.
Как долго такое раздвоение будет продолжаться, неизвестно. С одной стороны, Ливия, будучи втянутой в полноценную гражданскую войну, в отличие от Египта и Туниса имеет все шансы скатиться к «исламской революции» иранского толка. С другой — НАТО не для того тратит миллиарды евро на военную операцию, чтобы впоследствии не поучаствовать в организации власти в Ливии. И наконец, умеренный исламизм, который представляет Мустафа Абдель Джалиль, — это общая тенденция в постреволюционных арабских странах: и в Тунисе, откуда есть пошла «арабская весна», и в Египте. Возможно, и Мустафе Джалилю удастся превратить Ливию в некий аналог Турции, где исламистская партия который год стоит у руля вполне себе светской страны. В этом заслуженному юристу могут помочь две силы — западная коалиция и большая нефть. Но опасность превращения Джамахирии во второй Афган еще сильнее. Для этого есть все: и «Аль-Каида», и гордые бедуинские кланы, и разрушенная экономика. Куда качнется политический маятник, в ту сторону и склонит голову правоверный мусульманин Мустафа Абдель Джалиль. Ибо таково его кредо — поддерживать сильнейшего.
Артем Никитин
Нагиб Савирис, основатель Orascom Telecom Holding, рассказал в интервью Bloomberg о том, каким он видит будущее Египта, о своих опасениях и надеждах
Самый известный бизнесмен Египта миллиардер Нагиб Савирис, основатель Orascom Telecom Holding, говорит, что созданная им политическая Партия свободных египтян поддерживает демонстрации, но сам он не будет участвовать в акциях. "Я бы пошел, но проблема в том, что моей жизни угрожает опасность", - заявил он в интервью Bloomberg.
Угрозы он начал получать с июня, после того как разместил в Twitter рисунок, на котором изображен Микки Маус с длинной бородой и в арафатке, а также Минни Маус в никабе. Рисунок, который ему прислал друг-мусульманин, назывался "Микки и Минни после..." и символизировал Египет после ноябрьских парламентских выборов, в которых, насколько можно судить по проведенным в сентябре опросам, исламистские партии получат большинство голосов.
Савирису картинка показалась забавной. Однако мусульмане обвинили его в глумлении над их религией. Савирис извинился перед 139 тысячами своих читателей в Twitter, объяснив, что не хотел никого оскорбить. Этого оказалось недостаточно, и мобильному оператору MobiNil, совместному предприятию Orascom и France Telecom, объявили бойкот - за несколько месяцев после публикации записи компания, по данным Bloomberg, потеряла 800 тысяч абонентов.
7 июля в телевизионном выступлении популярный мусульманский проповедник шейх Абу Исхак аль-Хувейни обрушился с отповедью, обвинив Савириса в оскорблении пророка Мухаммеда. "Мы убьем Савириса, даже если он раскается", - заявил Хувейни.
Савирис сожалеет, что всколыхнул гнев мусульман своим сообщением в Twitter. "Его политические оппоненты используют это против него, - говорит Хасан Каббани, ушедший с поста исполнительного директора MobiNil в сентябре. - Страной движут эмоции".
Со времени выступления Хувейни в Египте продолжаются вспышки межрелигиозных столкновений. 1 октября несколько тысяч мусульман устроили очередное нападение на коптскую христианскую церковь и подожгли ее. 9 октября христианский протест закончился кровавыми столкновениями с силами правопорядка, в результате которых погибли по меньшей мере 25 человек.
Партия свободных египтян, которую Савирис основал с соратниками в апреле, осуждает насилие, заявляя, что оно подрывает доверие к военным властям страны. Со времени революции прошло уже десять месяцев, правит по-прежнему военный совет. 28 ноября египтяне будут выбирать парламент, который назначит специальный комитет, чтобы переписать конституцию страны. Все еще не определена дата президентских выборов, которые должны пройти вслед за парламентскими. Многие египтяне полагают, что военный совет не спешит с переходом к демократии. И некоторые считают, что совет не решается передать власть в руки граждан.
Савирис опасается, что Египет в конечном итоге будет больше похож на Иран, чем на Турцию, которая, с ее толерантным исламским правительством и уверенным экономическим ростом, для многих египтян является моделью и образцом.
Он, в частности упоминает, об атаках на церкви и освобождении из тюрьмы Абуда аз-Зумра, осужденного за участие в организации убийства экс-президента Египта Анвара Садата в 1981 году. Аз-Зумр - один из основателей группировки "Египетский исламский джихад". "Это ясный знак того, что мы движемся в очень скверном направлении", - говорит Савирис.
В Египте и других странах региона добившееся свободы население бьется над незнакомой доселе задачей формирования новой политической системы, а также сопутствующих экономических и гражданских институтов. Для Египта выборы определят, станут ли мечты продемократически настроенных демонстрантов реальностью или будут сокрушены межрелигиозными беспорядками и дальнейшим сохранением власти военных. Для региона в целом на кону вопрос о том, получат ли преимущество исламистские или светские партии и смогут ли вновь избранные правительства перезапустить затормозивший экономический подъем, комментирует Bloomberg.
Кризис власти в Египте усугубляется спадом экономики. С января по июнь ВВП страны сократился на 2% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Основной фондовый индекс EGX 30 с начала года показывает снижение на 40%. Гражданские волнения нанесли серьезный удар по туризму, на долю которого приходится 11% ВВП. Приток посетителей в страну в первые семь месяцев года сократился на 40%.
Протесты в Египте начались на волне ближневосточного экономического бума, поскольку с ростом благосостояния возникли потребности в политических свободах, комментирует Bloomberg. В 2004 году реформаторское египетское правительство во главе с тогдашним премьер-министром Ахмедом Назифом (находящийся сейчас в тюрьме по обвинениям в коррупции, которые он отрицает) начало продавать акции государственных гигантов, таких как Telecom Egypt и Bank of Alexandria, и привлекло рекордные инвестиции, снизив налоговые ставки до 20%. Темпы роста повысились с 4% до в среднем 7% в 2006-2008 годах.
Старший сын из богатейшей египетской семьи, Нагиб Савирис заработал свои миллиарды, превратив Orascom в крупнейшего мобильного оператора на Ближнем Востоке. Его младший брат Насеф является председателем правления и исполнительным директором Orascom Construction Industries. Третий брат Самих возглавляет девелоперскую компанию Orascom Development Holding.
Все трое - миллиардеры. Савирисы - крупнейшие частные работодатели в Египте, пишет Bloomberg. На компании, в которые они инвестируют, приходится около 40% в индексе EGX 30. Нагиб Савирис говорит, что он платит больше всех налогов в стране.
Нагиб - единственный из братьев занимается политикой. Когда в январе в стране начались волнения, у Савириса не было никаких сомнений по поводу того, что он на стороне протестующих. Будучи членом самосозванной группы, которую пресса окрестила "совет мудрецов", он был одним из нескольких видных деятелей, которые выступали посредниками между демонстрантами, которым он поставлял медикаменты и продовольствие, и режимом Мубарака, чье 30-летнее правление завершилось отставкой 11 февраля.
"Савирис занял правильную позицию, позицию победителей в этой революции. Он был преуспевающим бизнесменом при прежней системе, но он не был тесно связан со старым режимом", - комментирует эксперт Университета Джорджа Вашингтона Натан Браун.
Партия свободных египтян, созданная как альтернатива исламскому движению "Братья-мусульмане", насчитывает 110 тысяч членов, из которых три четверти мусульмане, и пользуется поддержкой 6% избирателей. Она является четвертой по популярности в стране.
"Наша линия ясна: либерализм, светскость, капитализм", - заявил в интервью Bloomberg Савирис, добавляя, что в основе партийной идеологии социал-демократическая экономическая система, поддерживавшаяся в бывшей Западной Германии.
Савирис говорит, что его партия намерена строить рыночную экономику с эффективным регулированием и защитой малообеспеченных слоев населения. Партия свободных египтян создала коалицию с социал-демократами и другими партиями.
Сам Савирис решил не выдвигаться на парламентских выборах: "У меня нрав неподходящий для политика. Я говорю, что думаю, без долгих размышлений".
Парламентские выборы не помогут окончательно преодолеть политическую неопределенность в Египте. Временное военное правительство не установило дату президентских выборов. Савирис говорит, что в президентской гонке он поддерживает и бывшего главу Лиги арабских государств Амра Муссу, и Мохаммеда эль-Барадеи, бывшего гендиректора МАГАТЭ.
Бизнес
В бизнесе Савирис отошел от повседневного руководства телекоммуникационными компаниями. В январе он продал 50-процентную долю в Tunisiana за 1,2 млрд долларов компании Qatar Telecom. Сделка была закрыта за два дня до того, как президент Туниса Зин эль-Абидин бен Али бежал из страны.
В апреле акционеры одобрили сделку по приобретению российской компанией VimpelCom активов холдинга Wind Telecom у Савириса. После транзакции 100% итальянского оператора Wind Telecomunicazioni и 51,7% Orascom Telecom Holding, работающего в странах Азии и Африки, перешли к российской компании.
Савирису и его отцу теперь принадлежит 19-процентная доля в VimpelCom, торгуемой в США. С начала года по 26 октября акции VimpelCom потеряли 24,4%, пишет Bloomberg.
"Больше невозможно расти, приобретая новые лицензии, я уже все скупил. Единственный способ расширить бизнес - слияния. Только крупные компании могут выжить благодаря влиятельной позиции в переговорах с производителями оборудования", - передает Bloomberg комментарий египетского бизнесмена.
На этих двух сделках [c Qatar Telecom и VimpelCom] Савирис, по его словам, заработал 300 млн долларов. Часть вырученных средств он планирует использовать для создания фонда прямых инвестиций в Лондоне для вложений в телекоммуникационные активы по всему миру. За счет дополнительного привлечения средств от внешних инвесторов он рассчитывает аккумулировать в фонд до 500 млн долларов.
"Мы будем рассматривать любые телекоммуникационные активы, где бы то ни было, которые мы сочтем недооцененными и которые при грамотном управлении имеют стоимостной потенциал", - говорит Савирис.
Сделкой с VimpelCom не был охвачен один из самых противоречивых его активов: 75% Koryolink - совместного предприятия с северокорейской Post & Telecommunications. В 2008 году Савирис купил 25-летнюю лицензию на мобильную связь в Северной Корее и объявил о планах вложить 400 млн долларов в бизнес, который сейчас насчитывает 666 тысяч абонентов.
Сделка с северокорейским диктатором
23 января, за пару дней до начала волны выступлений в Египте, Савирис был приглашен в Пхеньяне на ужин с лидером КНДР Ким Чен Иром для обсуждения Koryolink. "Он очень хорошо ко мне относится, - говорит Савирис с улыбкой. - Я оказался единственным сумасшедшим в мире, кто решил прийти и вложить миллионы долларов в эту страну".
Савирис не видит никакого противоречия между своими демократическими устремлениями в Египте и сделкой с северокорейским диктатором.
"Как началась революция в Египте? С мобильных телефонов, - говорит он. - Нужно понимать, что это первое оружие изменений".
В сложный для страны период ему довелось сыграть немалую роль.
На следующий день после начала протестов он летел на частном самолете вместе с братом в Париж, где находился на лечении его отец. Узнав о том, что выступления в стране распространяются, он распорядился развернуть самолет обратно в Каир, несмотря на советы отца не делать этого. Нагиб ответил: "Они подумают, что мы сбежали из страны. Только крысы бегут с тонущего корабля".
Он безуспешно протестовал против решения заблокировать работу всех мобильных сетей, как того потребовало правительство, пытаясь остановить волну протестов.
Позже он много работал в составе "совета мудрецов". После встречи с революционной молодежной коалицией совет 1 февраля выпустил первое заявление с требованием к Мубараку передать полномочия вице-президенту Омару Сулейману на время переходного периода и изменить конституцию.
В один из дней массовых выступлений Савирис ночь напролет вел телефонные переговоры с представителями демонстрантов и вице-президентом Омаром Сулейманом, призывая отозвать силы правопорядка с площади Тахрир. В тот день, 2 февраля, десятки сторонников президента Мубарака въехали верхом на лошадях и верблюдах на площадь Тахрир, чтобы разогнать участников антиправительственной акции. Сторонники и противники режима закидывали друг друга камнями, в ход шли пруты и палки. В результате столкновений восемь человек погибли, около тысячи получили ранения.
В четыре утра Сулейман позвонил Савирису и сообщил, что правительственные силы ушли с площади. За 18 дней выступлений Савирис несколько раз вел переговоры с Сулейманом. Он не признается, говорил ли с Мубараком.
"Да, они диктаторы, они злоупотребляли властью, которая им была дана, но по-человечески, это не тот финал, которого я бы ему желал", - говорит Савирис о Мубараке. Именно благодаря такого рода откровениям у него весьма неоднозначный статус в постреволюционном Египте, но он действительно, как сам признается, говорит то, что думает, не заботясь о последствиях, пишет Bloomberg.Миллиардер Нагиб Савирис, основатель Orascom Telecom Holding, самый известный бизнесмен Египта.
Сотни сторонников не допущенной в учредительный совет Туниса партии предприняли попытку захвата здания администрации в городе Сиди-Бу-Зид, военные и полиция пытаются разогнать зачинщиков беспорядков, сообщает агентство Рейтер.
Волнения в городе начались после того как в ночь на пятницу Центральная избирательная комиссия объявила результаты выборов в Национальный учредительный совет страны.
Ранее агентство сообщало, что демонстрантам удалось поджечь здание мэрии. Полиция применяет слезоточивый газ для разгона демонстрантов. Военные сделали предупредительные выстрелы из огнестрельного оружия.
"Военные пытаются разогнать толпу людей слезоточивым газом и выстрелами в воздух", - цитирует агентство слова очевидца Аттиа Атмоуни.
Другой местный житель Махди Хорчани сообщил агентству, что военные вмешались в ситуацию, когда толпа попыталась ворваться в здание мэрии.
Толпа вышедших на улицы города протестующих ранее разгромила представительство исламистской партии "Ан-Нахда", которая одержала победу по результатам выборов в Национальный учредительный совет страны. После этого толпа численностью около двух тысяч человек начала бросать камни в полицейских. В связи с беспорядками, власти города ввели комендантский час, сообщило министерство внутренних дел страны.
Сиди-Бу-Зид является административным центром одноименной провинции, располагающейся в центральной части Туниса. По данным агентства, демонстранты являются сторонниками партии "Народный список" (Popular List), которая заручилась некоторым количеством мест в Нацсовете, однако ей не будет позволено занять их в связи с нарушениями в финансировании своей предвыборной кампании. В Сиди-Бу-Зиде эта партия пользуется большой популярностью, отмечается в сообщении.
Ранее, в ночь на пятницу, Избирком страны сообщил, что исламистская партия "Ан-Нахда" получила по результатам выборов 90 из 217 мест в Нацсовете. Второе место по числу мест заняла партия "Конгресс за республику" (Congress for the Republic) - ее представителям достанется 30 мест.
Избранному в Тунисе Национальному переходному совету предстоит определить будущее устройство Туниса, разработать новую конституцию, порядок формирования законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут нового временного главу государства и сформируют переходное правительство. После этого будут организованы выборы президента страны и депутатов парламента. Как ожидается, завершение переходного процесса в Тунисе займет не менее года
Набравшая на выборах в Национальный учредительный совет (НУС) в Тунисе наибольшее число голосов исламская партия "Ан-Нахда" ("Возрождение") пообещала сформировать переходное правительство в течение десяти дней.
"Мы рассчитываем, что переходное правительство будет сформировано в течение недели - десяти дней", - заявил генеральный секретарь партии Хамади Жбели на пресс-конференции, которая транслировалась в прямом эфире спутникового телеканала "Аль-Джазира".
Ранее Жбели не исключил, что сам возглавит переходное правительство Туниса. Он также добавил, что пост временного главы государства может быть предложен экс-премьеру Туниса Беджи Каиду Себси.
В прошлое воскресенье в Тунисе состоялись первые в истории страны свободные выборы, в ходе которых жители этой страны выбирали депутатов Национального учредительного совета. Больше всех депутатских мандатов (90 из 217) получит исламистская партия "Ан-Нахда".
Противники исламистов - представители левоцентристских партий - обвинили сторонников "Ан-Нахды" в нарушениях, но поражение признали.
Исламисты, в свою очередь, пообещали соблюдать права женщин и начать широкомасштабный национальный диалог для построения в Тунисе демократического государства.
Избранному в Тунисе Национальному учредительному совету предстоит определить будущее устройство Туниса, написать новую конституцию, определить порядок формирования законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут нового временного главу государства и сформируют переходное правительство. После этого будут организованы выборы президента страны и депутатов парламента. Как ожидается, завершение переходного процесса в Тунисе займет не менее года. Маргарита КисловаНавстречу исламистской модернизации Афганистана.
Новые политические тенденции «арабской весны» могут оказаться актуальными и для современного Афганистана. Укрепление в Северной Африке тренда «умеренного ислама», на наш взгляд, является сигналом, в том числе, для кабульских политиков, которым предстоит скоро решать вопрос о пост-западном государственно-политическом устройстве Афганистана.
Только что состоявшаяся победа на выборах в Тунисе «умеренно-исламистской» партии «Возрождение» (Ан-Нахда»), заявление главы Национального переходного совета (НПС) Ливии Мустафы Абдель Джалиля о том, что «любой закон, нарушающий шариат, не имеет силы», дают основания для ряда выводов и в отношении политического процесса в Афганистане.
Но сначала несколько предварительных замечаний.
Во-первых, санкционированная западными демократиями модернизация светских авторитарных режимов в исламском мире предполагает установление «умеренно-исламистских» политических режимов с апелляцией к нормам шариата. В ходе такой модернизации политическая власть оказывается в руках крупной «умеренно-исламистской» партии или движения, способных в экстремальной обстановке решить задачу мобилизации своих сторонников и обеспечить себе победу на парламентских выборах.
Во-вторых, отказ западных демократий поддержать светские авторитарные режимы в исламском мире немедленно приводит к резкому росту популярности исламистских партий и движений, которые из «гонимых» политических аутсайдеров в короткий срок превращаются в лидеров общественного мнения, в ведущую политическую силу страны.
В-третьих, сторонники исключительно светского пути развития остаются либо в меньшинстве, либо, не сумев преодолеть раздробленность между партиями светской ориентации, уступают лидерство более организованным, сплоченным и энергичным исламистам.
В-четвертых, «умеренные исламисты», по крайней мере, на первом этапе декларируют готовность к подражанию идеологии и практике правящей в Турции Партии справедливости и развития. Именно на такую схожесть указал лидер тунисской «Ан-Нахды» Рашид Ганнуши, заявив, что «наша программа направлена на построение основанной на исламских ценностях модели национального развития». Эта модель обещает стать образцом для новых «умеренно-исламистских демократий» Северной Африки и Ближнего Востока.
Какое влияние эти новые политические тренды могут оказать на развитие политического процесса в современном Афганистане?
Во-первых, в ближайшие несколько лет в Афганистане произойдет резкое усиление политических сил и организаций, пропагандирующих ценности «умеренного исламизма». Социальный запрос на такое усиление уже сегодня ставит на политической повестке дня создание в Афганистане новой исламистской политической партии, движения или коалиции, близкой по идеологии к новым тунисско-ливийским партиям власти.
Во-вторых, перспективы появления новой исламистской организации создают предпосылки для начала диалога инициаторов проекта не только с системными политическими силами в Афганистане, но и с радикальными структурами, типа Талибана и Исламской партии Афганистана (ИПА) Гульбеддина Хекматияра.
В-третьих, новый политический тренд применительно к Афганистану актуализирует статус «умеренных талибов». Именно эта группа в движении «яростных мулл» получает после «арабской весны» уникальный шанс взять политическую власть в Кабуле не просто мирным путем (через парламентские выборы), но и при поддержке американских операторов, которые, как свидетельствуют события в Магрибе, весьма благожелательно относятся к «умеренно-исламистской» модернизации несовершенных демократий исламского мира. Несомненно, к числу таких несовершенных демократических республик относится и режим президента Хамида Карзая. Другими словами, сегодня именно «умеренные талибы» (а также тренд ИПА) начинают обретать новые политические перспективы в Афганистане.
В-четвертых, политические результаты «арабской весны» позволяют по другому строить политику национального примирения в Афганистане, в том числе, деятельность Высшего совета мира (ВСМ). Вместо душеспасительных разговоров в духе «давайте жить дружно», авторы проекта национального примирения могут предметно обсуждать идею создания новой политической организации «умеренно-исламистского» толка, которая должна будет стать правящей партией в Кабуле после сворачивания миссии НАТО.
В-пятых, перспективы «умеренной исламизации» Афганистана обессмысливают в практическом политическом плане деятельность «непримиримой» части Талибана. Совсем скоро может выясниться, что «яростные муллы» ломятся в открытую дверь, вместо того, чтобы войти в нее под флагом «новой шариатской демократии». Очевидно, что создание «умеренно-исламистской» политической партии с прицелом на пост-натовское вхождение во власть в Кабуле, станет весьма чувствительным политическим ударом по классическому Талибану.
Чтобы предотвратить угрозу срыва проекта «умеренно-исламистской модернизации» Афганистана после 2014 года, предстоит решить несколько ключевых вопросов. Среди них особенно острыми будут два: что делать с Хамидом Карзаем, и как снять очевидно негативное отношение к проекту непуштунских элит (таджиков, хазарейцев, узбеков)?
Проект «умеренно-исламистской модернизации» не оставляет места в новом Афганистане для нынешнего президента. Участие Хамида Карзая в этом проекте неизбежно приведет к его дискредитации и «сливу». Очевидно, проблему «утилизации Карзая» только предстоит снять его американским союзникам.
Что касается поиска компромисса авторов проекта «умеренной исламизации» Афганистана с непуштунскими элитами страны, то, как представляется, ключевую роль в этом может сыграть Анкара. Турецкая дипломатия преуспела в контактах со многими лидерами Северного Афганистана. Турецкая модель «умеренно-исламистской» Партии справедливости и развития, скорее всего, будет избрана в качестве новой партии власти в Кабуле (как это уже произошло в Тунисе). Поэтому есть основания полагать, что без турецкого посредничества строительство «шариатской демократии» на афганской земле после 2014 года будет проблематичным.
Андрей СЕРЕНКО
Победа исламистской партии "Ан-Нахда" на выборах в Национальный учредительный совет (НУС) не изменит светский облик Туниса, который формировался в течение последних десятилетий, считают эксперты.
В одиночку исламисты бессильны
По мнению тунисского политолога Аднана аль-Башира, несмотря на то, что исламисты формально стали победителями выборов, в одиночку они не смогут сформировать правительство или принимать какие-либо важные решения.
"В любом случае они не наберут больше 40 процентов, и им придется договариваться с другими светскими партиями, которые также прошли в Национальный учредительный совет", - сказал аль-Башир РИА Новости.
По его словам, любые попытки ввести какие-то изменения или ограничения, носящие религиозный характер, в частности, в отношении прав женщин, не найдут поддержки большей части населений.
"Тунисцы привыкли к определенному образу жизни, и попытки его изменить будут равноценны политическому самоубийству партии", - пояснил аль-Башир.
Кроме того, отказ от либеральных ценностей может привести к проблемам в отношениях с Европой, прежде всего, с Францией, которая является ключевым партнером Туниса на международной арене.
Он также напомнил, что НУС - это не постоянный парламент, а временный орган, в задачу которого входит подготовка конституции.
"Уже подготовленная депутатами НУС конституция будет представлена на референдум, и если она не будет устраивать тунисцев, то им будет достаточно сказать "нет", - сказал собеседник агентства.
Рецепт победы
Невысокий результат светских партий политолог объяснил их разобщенностью и неэффективной избирательной кампанией. В то же время партия "Ан-Нахда" в ходе предвыборной кампании работала достаточно активно во всех регионов страны, а ее лозунги и цели были понятны и приемлемы для большинства тунисцев.
Модернизация и ислам?
За партию "Ан-Нахда" голосовали не только глубоко религиозные тунисцы, но также и те, кто считает, что модернизация и ислам не противоречат друг другу. Более того, в ходе голосования за рубежом "Ан-Нахда" получила половину мест при том, что самые большие общины тунисцев проживают во Франции и Германии.
Как пояснил РИА Новости 30-летний тунисский инженер Анис, проголосовавший за "Ан-Нахду", очень многим в Тунисе близки идеи этой партии, которая стремится строить новый Тунис по образу и подобию современной Турции.
"Я родился в мусульманской семье, но не молюсь и не хожу в мечеть, но при этом отдал свой голос за партию "Ан-Нахда", потому что мне близки ее идеи", - сказал Анис.
По его словам, лидеры "Ан-Нахды" "хотят строить современное и свободное мусульманское государство, как в Турции".
Партия "Ан-Нахда", которая изначально считалась фаворитом предвыборной гонки, во времена правления бывшего президента Зина аль-Абидина бен Али была под строжайшим запретом. Ее лидер Рашид Ганнуши долгое время жил в Великобритании и смог вернуться в страну только после бегства из Туниса экс-президента бен Али 14 января этого года.
Популярность исламистов вызывала некоторые опасения у сторонников светских партий Туниса. Режим в Тунисе всегда считался самым светским и близким к Европе в арабском мире.
Чтобы развеять эти сомнения, партия "Ан-Нахда" еще в самом начале избирательной кампании заявила, что в случае победы не собирается вводить в стране шариат или каким-то образом ограничивать права тунисских женщин. Кроме того, партия сразу отмежевалась от местных салафитов - представителей наиболее радикального течения в исламе, которое, хоть и немногочисленное, но достаточно активное в Тунисе.
Первые выборы "арабской весны"
В прошлое воскресенье в Тунисе состоялись первые в истории страны свободные выборы, в ходе которых жители этой страны выбирали депутатов Национального учредительного совета. По предварительным данным, больше всех депутатских мандатов получит исламистская партия "Ан-Нахда".
Противники исламистов - представители левоцентристских партий - признали поражение, но обвинили сторонников "Ан-Нахды" в нарушениях.
Во вторник в Тунисе прошла демонстрация против результатов выборов, в которой приняли участие несколько сотен человек, в основном молодых представителей либеральных движений. Демонстранты обвинили "Ан-Нахду" в покупке голосов избирателей, а также в получении иностранного финансирования.
Выборы в Тунисе привлекли внимание всего мира, учитывая, что это первое свободное волеизъявление с момента начала "арабской весны" - массовых кровопролитных волнений в странах Ближнего Востока и Северной Африки. Эти волнения уже привели к падению правящих режимов в Тунисе, Египте и войне в Ливии, поставили на грань раскола Сирию и Йемен.
Тунис до и после выборов
Отправной точкой нынешних событий считается 17 декабря 2010 года, когда житель небольшого города Сиди-Бузид в центральной части Туниса Мохаммед Буазизи, замученный, по его словам, нищетой и произволом полиции, совершил акт публичного самосожжения у мэрии. Он скончался 4 января 2011 года, за десять дней до свержения президента Туниса Зина аль-Абидина бен Али.
Избранному в Тунисе Национальному переходному совету предстоит определить будущее устройство Туниса, разработать новую конституцию, порядок формирования законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут нового временного главу государства и сформируют переходное правительство. После этого будут организованы выборы президента страны и депутатов парламента. Как ожидается, завершение переходного процесса в Тунисе займет не менее года. Надим Зуауи
Генеральный секретарь лидирующей на выборах в Национальный учредительный совет в Тунисе исламской партии "Ан-Нахда" Хамади Жбели намерен занять кресло премьер-министра страны, сообщило в среду Информационное агентство Туниса.
"Я кандидат от партии "Ан-Нахда" на пост премьера. Это совершенно нормально для всех демократий, когда лидер победившей партии занимает премьерское кресло", - сказал Жбели. Он также не исключил, что пост временного главы государства может быть предложен экс-премьеру Беджи Каиду Себси.
В прошлое воскресенье в Тунисе состоялись первые в истории страны свободные выборы, в ходе которых жители этой страны выбирали депутатов Национального учредительного совета. По предварительным данным, больше всех депутатских мандатов получит исламистская партия "Ан-Нахда".
Противники исламистов - представители левоцентристских партий - признали поражение, но обвинили сторонников "Ан-Нахды" в нарушениях. Избранному в Тунисе Национальному переходному совету предстоит определить будущее устройство Туниса, разработать новую конституцию, порядок формирования законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут нового временного главу государства и сформируют переходное правительство. После этого будут организованы выборы президента страны и депутатов парламента. Как ожидается, завершение переходного процесса в Тунисе займет не менее года. Маргарита Кислова
Наблюдатели ЕС заявляют, что выборы, состоявшиеся в Тунисе на прошлой неделе, прошли в атмосфере прозрачности, сообщает во вторник агентство Франс Пресс.
В воскресенье в Тунисе состоялись выборы в Национальный учредительный совет, в которых приняли участие не менее 70% избирателей. По предварительным данным, больше всего депутатских мандатов получит исламистская партия "Ан-Нахда".
"Избирательная комиссия смогла организовать выборы в атмосфере транспарентности", - цитирует агентство заявление наблюдателей ЕС, которые также отметили, что "удовлетворены" процессом проведения голосования.
По их данным, в ходе голосования были выявлены лишь "незначительные нарушения".
Совету предстоит определить будущее устройство Туниса, разработать новую конституцию, порядок формирования законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут нового временного главу государства и сформируют переходное правительство.
После этого будут организованы выборы президента страны и депутатов парламента.
Как ожидается, завершение переходного процесса в Тунисе займет не менее годаВ минувшее воскресенье в Тунисе состоялись первые демократические выборы после падения режима президента бен Али.
Жители страны должны были выбрать 217 членов Учредительного собрания, в задачу которого входит разработка новой конституции Туниса, а также утвердить состав переходного правительства.
Как отметил генеральный секретарь избирательной комиссии Бубакер Бетабет, в стране зарегистрированы 4,1 млн. избирателей. Практически все из них пришли в воскресенье на избирательные участки. Изначально планировалось, что участки закроются в 19.00 по местному времени, но, как передавали корреспонденты BBC, к обозначенному времени у многих избирательных участков еще стояли очереди. Сотрудники избиркома приняли решение дать возможность проголосовать всем желающим. В связи с этим многие избирательные участки закрывались уже глубоко за полночь.
По словам председателя Высокой независимой комиссии по выборам Камаля Джандуби, «явка избирателей на участки для голосования превышает все наши ожидания».
Как предсказывают аналитики, основную массу голосов в Тунисе получит исламистское движение «Ан-Нахда», правда, пока неясно, займут ли его представители большинство мест в Учредительной ассамблее. Предварительный подсчет голосов планируется завершить к вечеру понедельника.
Умеренные исламисты объявили о победе на первых после свержения Зина эль-Абидина Бен Али парламентских выборах в Тунисе. Официально ЦИК еще заявлений не делал, однако партия "Ан-Нахда" ("Возрождение") руководствуется собственными подсчетами с каждого избирательного участка, передает Reuters.
Выборы в Тунисе прошли 23 октября, на них была зафиксирована рекордная явка - 90% избирателей. Подсчет голосов на некоторых избирательных участках еще продолжается.
Руководитель избирательного штаба "Ан-Нахды" Абедльхамид Жлаззи заявил, что партия сформирует коалиционное правительство вместе с двумя светскими партиями - Конгрессом республики и "Эттакатолем" ("Демократическим форумом за труд и свободы"). Во время выступления Жлаззи перед штаб-квартирой "Ан-Нахды" в городе Тунис собравшаяся толпа из 300 человек скандировала "Аллах Акбар!"
"Нам не составит труда создать стабильный политический альянс... мы успокоим инвесторов и зарубежных экономических партнеров", - заявил политик.
Партию "Ан-Нахда" возглавляет опальный политик Рашид Ганнуши, который при Бен Али в течение 22 лет проживал в изгнании в Великобритании. Приход этой партии в власти может подтвердить опасения некоторых политологов, которые предсказывали приход исламистов к власти в результате переворотов в арабских странах. Так, эта участь может постигнуть одно из ведущих государств Арабского Востока - Египет, где при свергнутом Хосни Мубараке исламистская партия "Братья мусульмане" была отстранена от власти. В ходе новых выборов (их никак не могут назначить) она вполне может оказаться действенной силой в парламенте. Впрочем, лидер тунисской "Ан-Нахды" уже пообещал, что не будет навязывать исламский моральный кодекс ни жителям своей страны, ни иностранным туристам.
Срок полномочий вновь избранных депутатов будет составлять всего один год. За это переходное время национальной ассамблее предстоит назначить президента, сформировать правительство и разработать текст новой Конституции. Эти преобразования должны быть завершены к очередным выборам, которые намечены на начало 2013 года.
Новости из Ливии сегодня касаются в основном зверств взявшей власть оппозиции. И речь даже не о том, что тело Муамара Каддафи выставлено в мясной секции супермаркета (он же был диктатор, злодей, что вы хотите!). Есть и другие подробности ливийской революции.
Люди из Human Rights Watch обнаружили тела 53 сторонников Каддафи, расстрелянных на прошлой неделе в Сирте (где шли последние бои нынешнего этапа гражданской войны) оппозиционерами из Мисураты (теми, которые не очень подчиняются Переходному национальному совету из Бенгази). Покойников как раз хоронили (как есть, со связанными руками), а тут - правозащитники...
А тем временем глава Переходного совета заявляет, что Ливия теперь будет жить по шариату...
Горечь победы ливийской революции. Читать на сайте InoСМИ>>
Надо заметить, что самое интересное сегодня - не сами подобные новости из Ливии, а то, как их воспринимают в странах, участвовавших в операции НАТО. В медийном поле этих государств происходят не очень пока заметные сдвиги, которым и определение не подберешь - ну, скажем так, сдвиги в сторону меньшего энтузиазма по поводу ливийских событий.
Они же попросту исламисты!
Для массовой аудитории главной мыслью пока остается "вот еще один диктатор сметен революционным народом". Напомним, как на прошлой неделе отреагировал на смерть Каддафи Евросоюз ("конец эры деспотизма") и президент США Барак Обама (это конец "длинной и болезненной главы для народа Ливии"). Для "специализированной" же публики информационная картина по Ливии и раньше была достаточно сложной, а сейчас и подавно.
В понедельник, например, ключевая и действительно массовая новость - это выступление на митинге в Триполи Мустафы Абдель Джалиля, бывшего министра юстиции при Каддафи, а сейчас главы Переходного совета. Он заявил, что Ливия теперь будет жить по исламским законам, и любой закон, противоречащий шариату, будет отменен.
Но здесь надо вспомнить практически непрерывный поток экспертных материалов на ливийскую тему, которые в последние месяцы шли в элитном во всех отношениях журнале Foreign Affairs (издается американским Советом по международным делам, основным мозговым центром дипломатии США).
Там "исламский фактор" в Ливии обсуждался давно и серьезно, включая напоминания о том, что ключевой военный персонаж Переходного совета, Абдул Хаким Белхадж, в 90-е годы "засветился" в Афганистане в рядах "ливийской исламской боевой группы". А некоторые его соратники побывали после 11 сентября 2001 года в Гуантанамо и других незаконных центрах задержания террористов (а также ни в чем не повинных людей - на эти темы в США сейчас идут активные дискуссии).
Напомним также, что вот-вот объявят итоги проходящих сейчас выборов в другой "революционной" стране Севера Африки - в Тунисе. И там тоже будет ясно, победят или проиграют исламисты.
Уже не раз приходилось писать, что революции на Ближнем Востоке на самом-то деле оказались большой неприятностью для США или стран ЕС, просто там было принято решение сделать хорошую мину при плохой игре и поддержать на словах "борцов с диктатурами".
Но сейчас, когда "бешеный пес Ближнего Востока" мертв, начинается совсем другая игра, и ясной реакции на нее со стороны участников операции НАТО в Ливии еще нет. Хотя нетрудно догадаться, что если в этих столицах и есть оптимизм, то лишь на публику. И ненадолго, потому что шариатизация Ливии - не очень хорошая новость для тех, кто помогал Переходному совету захватить власть.
Операция НАТО как прецедент: все правильно сделали?
Если говорить об экспертных выступлениях по поводу уроков ливийской операции и ее последствий, то с уроками все хорошо, но куда хуже с пониманием того, как быть дальше.
Сэр Ричард Далтон, бывший британский посол в Ливии, считает: "то, что будущее Ливии неясно (а оно действительно неясно), еще не означает, что надо ставить вопрос таким образом - были ли мы правы, сделав то, что сделали".
Реакция на смерть Каддафи: психологический кризис власти. Читать на сайте InoСМИ>>
То есть все правильно сделали. Сэр Ричард также формулирует за лидеров Франции и Великобритании главные критерии вмешательства НАТО в будущие подобные конфликты: "легальность, региональная поддержка и достижимость успеха". Есть другие публикации - о том, что общего между войнами США или НАТО в Косово, Афганистане, Ираке...
Вообще-то можно заметить, что все эти операции блестящими не назовешь - хотя в разных смыслах. Но ключевая проблема для них вовсе не в том, надо или не надо было внешним силам участвовать в наземных операциях. Ключ в том, надо или не надо тратить громадные средства и силы (в том числе вооруженные) на национальное строительство страны-жертвы войны уже после ее окончания. Очевидно, что именно здесь, а не в боевых операциях, главные проблемы - и главные, совершенно неподъемные расходы.
То есть, по сути, сейчас победители в ливийской операции НАТО решают самый мучительный вопрос: можно ли оставить Ливию победителям (то есть ПНС и еще двум крупным повстанческим группировкам), или опять придется втягиваться в "нацстроительство". И выводы пока что невеселые.
Упомянутый уже Совет по международным делам по горячим следам гибели Каддафи провел экспертный мозговой штурм, на котором выявились ключевые проблемы Ливии на данный момент.
Это, например, сложные отношения между жителями Триполи (которые считают, что сыграли решающую роль в войне против Каддафи) и многочисленными отрядами из пустыни и провинций, наводнившими столицу. Или - взрывоопасное сочетание трех факторов: отрядов, верных Каддафи (или его сыну), наличия громадных и бесконтрольных запасов оружия и активизации радикальных исламистов в рядах Переходного совета.
И вывод: не нужно обольщаться, НАТО в той или иной форме придется в Ливии задержаться.
Вот эти слова и прозвучали. Пока - на экспертном уровне. Дмитрий Косырев
Свои среди чужих
Директор Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский: «Если выходец из среднеазиатской республики не знает ни слова по-русски, как он поймет команду «Стой, стрелять буду!»?
Проблема «понаехавших тут» продолжает оставаться для россиян одной из самых болезненных и обсуждаемых. Об этом свидетельствуют и результаты свежего социологического опроса. Так, 30 процентов москвичей высказали свое отрицательное отношение к приезжим трудовым мигрантам, а по некоторым данным, 38 процентов обеспокоены ростом их числа. В рейтинге злободневных проблем недовольство приезжими занимает одну из верхних строчек, сразу после переживаний, связанных с ростом цен и повышением коммунальных тарифов. Есть ли у России толковая миграционная политика? Об этом «Итоги» поговорили с директором Федеральной миграционной службы Константином Ромодановским.
— Константин Олегович, какой, на ваш взгляд, должна быть миграционная политика в идеале?
— Свое видение мы постарались заложить в Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации, которая до 2025 года будет определять ее основы с учетом общегосударственных интересов, базирующихся на правах и свободах человека и гражданина. В работе над проектом документа участвует не только ФМС, но и общественные деятели, ученые. Проект размещен в открытом доступе. Это сделано для того, чтобы наряду со специалистами в обсуждении могли принять участие и обычные граждане. Концепцию планируем принять в конце этого — начале следующего года.
— Ваше ведомство составило что-то вроде интерактивной карты миграции. Что за инновация такая?
— Понимаете, в нашей работе необходимо исследовать причинно-следственные связи такого явления, как миграция. Вот, например, беженцы-мигранты из Туниса в Европе — хорошо это или плохо? Конечно же, это нагрузка на экономику, определенные сложности в общественно-политической жизни. А если посмотреть на мигрантов из Молдавии или Украины, которые выполняют большой объем работ, закрывают кадровый дефицит, то, безусловно, это положительный фактор, элемент, стимулирующий развитие государства. Современные технические средства, и карта миграции из их числа, как раз и помогают нам различать миграцию как последствие каких-либо событий и миграцию как фактор развития. Такая система помогает оценивать постоянно меняющуюся ситуацию. Допустим, произошли волнения в арабском мире, смотрим на интерактивную карту и определяем факторы риска для нашей страны.
— И каковы сейчас миграционные угрозы?
— Факторов риска, или, как мы говорим, выскакивающих величин, нет.
— Как можно узнать, сколько к нам въезжает мигрантов, а сколько убывает?
— Специально создали центральный банк данных по учету иностранцев. На сегодняшний день он содержит около 100 миллионов единиц учетной информации, то есть данных об иностранных гражданах, из них около 40 миллионов переведено в архив. Данные в ежесуточном режиме поступают из погранслужбы, МВД, МИДа, Федеральной налоговой службы. Сегодня в столичных аэропортах совместно с пограничниками проводим эксперимент по автоматизированному формированию миграционной карты и онлайн-прохождению информации в единую базу данных в момент пересечения границы. Эти данные собираются в каждом месте контакта въезжающих граждан с представителями органов федеральной исполнительной власти. Все сведения поступают в информационную систему, и мы получаем «сигнал-импульс», который обрабатывается машиной и превращается в «аналитику». На интерактивной карте мы можем видеть картинку по каждому субъекту. В бегущей строке отображается количество въехавших иностранных граждан, на 19 октября это 11 588 200 человек. Количество граждан, имеющих право на осуществление трудовой деятельности, — 1 288 542 человека. И дополнительно имеются данные о количестве постоянно проживающих — это 664 998 человек. Есть еще данные о поставленных на миграционный учет, получивших разрешения на работу, визы и приглашения. Выборку можно делать по каждому из существующих параметров. Кроме того, отвечаем на запросы компетентных органов, устанавливаем сведения об иностранных гражданах. Всего за период существования базы получили 2,4 миллиона запросов, из них 75 процентов были удовлетворены.
При этом если величина одного из параметров вышла за пределы значения, то на карте регион выделяется более насыщенным цветом. Когда я представлял карту руководству страны, то обратил внимание на Чукотку. Эта территория была выделена темным цветом. Как оказалось, компьютер отражает соотношение местных жителей и приезжих. А так как на Чукотке коренных обитателей не так уж и много, карта показала большой процент приезжих, что составило 1,44 процента.
— А такой показатель, как межнациональная напряженность, ваша карта фиксирует?
— Вы хотите все сразу. Наверное, в перспективе можно придумать, как учитывать на карте и межнациональную напряженность.
— Когда ваши критики утверждают, что в России отсутствует миграционная политика, то в качестве основного довода приводят несовершенный механизм интеграции приезжих в российское общество. Чем парируете?
— Нам приходится непросто, многие вопросы находились не в нашей компетенции, и поэтому нужно было не требовать, а просить и уговаривать. К нам приезжают граждане трех категорий: туристы, временные трудовые мигранты и люди, стремящиеся получить гражданство и постоянно проживать здесь. Последние две категории так или иначе должны прилично знать русский язык, чтобы элементарно понимать, чего от них хотят. Знание русского языка создает условия безопасности и комфорта. Если выходец из среднеазиатской республики не знает ни слова по-русски, как он поймет команду «Стой, стрелять буду!»? Казалось бы, простой пример, но незнание языка в данном случае может привести к трагическим последствиям. Не секрет, что едут к нам зачастую люди низкой, в лучшем случае средней квалификации, слабо говорящие на русском. Поэтому наша задача помочь им овладеть языком еще при выезде. Мы с коллегами из Россотрудничества и МИДа интенсивно работаем в области языковой адаптации. Есть пилотные проекты по обучению мигрантов русскому языку в Киргизии, Таджикистане. На базе профессиональных училищ в городах Ош и Душанбе набрали двести человек, по сто в каждой стране, которые при условии успешного освоения рабочей специальности и русского языка к марту 2012 года будут трудоустроены в России. Подготовленных и выпестованных мигрантов будем привозить и содержать. А дальше надо будет законодательно закрепить необходимость знания русского языка для желающих работать в нашей стране. В особенности для тех, кто занят в сфере обслуживания, в частности в ЖКХ.
— Неужели планируете экзаменовать всех приезжих? И за чей счет — за государственный?
— Считаю, нет необходимости в том, чтобы обременять государство обучением приезжих языку. Это личное дело каждого. Хочешь жить и работать в России — учи язык. Если государство станет оплачивать обучение каждого украинского рабочего, то, наверное, это будет не совсем правильно. Что касается экзамена по русскому, то только на базе Российского университета дружбы народов как в России, так и за ее пределами уже создано около 160 точек, где можно проводить тестирование при оформлении российского гражданства. Процедура стоит порядка двух тысяч рублей. Прошел тест — приезжай, работай. Этим самым мы защищаем и рынок труда. Иностранный гражданин становится дороже, а труд российских граждан, соответственно, вступает в конкурентную борьбу.
— Многие россияне уже волнуются: мол, приедут свободно говорящие на русском языке граждане Таджикистана и займут все рабочие места.
— Чтобы поднимать экономику, нам понадобится большая концентрация людей. Например, Европа столкнулась с серьезной проблемой: до 70 процентов выпускников европейских вузов уезжают на работу в США. Это мы с вами привыкли в бытовом плане высокомерно относиться к приезжим из Средней Азии, а Европа проводит многоступенчатую селективную политику. Есть специальные программы по привлечению студентов из Азии. Идет «борьба за мозги». Мы в эту борьбу включились только в прошлом году, когда установили преференции для въезда и работы в России высококвалифицированных специалистов, или, как мы их называем, ВКС. Министерство экономического развития посчитало, что стране необходимо 30—40 тысяч ВКС. Думаю, в этом году придем к нижней планке потребности государства в специалистах такого уровня, привезем 30 с лишним тысяч профессионалов. Но понимаете: миграционная бочка не без дна. Те трудовые ресурсы, которые мы сегодня привлекаем из стран СНГ, скоро закончатся. Как только завершится борьба за энергоресурсы, начнется борьба за рабочие руки.
— В вашем ведении, как известно, находится выдача загранпаспортов. Правда ли, что планируется добавить в чип биометрического загранпаспорта информацию об отпечатках пальцев?
— Чип — это пластина, в которой уже сейчас размещена информация: данные с титульного листа и двухмерная фотография владельца паспорта. В Евросоюзе большинство стран внесли в чип отпечатки указательных пальцев обеих рук. Мы понимаем, что и нам никуда от этого не деться, планируем до конца года сделать экспериментальный образец документа. Будем отрабатывать методику внесения «пальцев» в этот чип. Но необходимо внести изменения в закон, которым предусмотрено наличие нового параметра. Есть нюансы, связанные с хранением информации. Сегодня мы только говорим о механизме изготовления паспортов с отпечатками пальцев, о том, достаточен ли в чипе объем памяти, чтобы хранить новые параметры, будет ли эта информация быстро считываться. Кроме того, в ФМС параллельно идет работа над проездным документом беженца, а также документа, подтверждающего вид на жительство лица без гражданства. В конце декабря планируем получить первые результаты. Пилотный участок для обкатки новых технологий будет создан на базе Управления федеральной миграционной службы по Санкт-Петербургу, а к 2013 году новые технологии, надеюсь, внедрим во всех подразделениях.
— Во сколько обойдется оформление загранпаспорта с отпечатками пальцев?
— Конкретные цифры пока назвать сложно. Все зависит от того, насколько будет финансово обременителен сам процесс занесения информации в чип.
— По осени спадает бум на оформление загранпаспортов. Давайте в конце сезона подведем итоги.
— Действительно, самое пиковое время — с марта по июль. В 2010 году было оформлено 5 миллионов 852 тысячи загранпаспортов, из них 3 миллиона 327 тысяч — паспорта нового поколения. В этом году оформили 4 миллиона 356 тысяч паспортов, из них 3 миллиона 14 тысяч — «новых». В Москве из 700 тысяч выданных паспортов порядка полумиллиона — нового образца. В 70 процентах случаев мы сократили время оказания услуги на 10 дней. Срок изготовления составлял около 20 суток. А в перспективе будет еще быстрее. Когда мы создадим информационное межведомственное и межуровневое взаимодействие, оформление загранпаспортов в городах-миллионниках будет занимать два-три дня. Смысл в том, что с рабочего места можно будет за 5 минут проверить обратившегося на предмет наличия судимостей, приводов в милицию и невыплаченных алиментов. Сегодня этот процесс занимает две недели. Останется всего дня два, чтобы отправить информацию на Гознак, распечатать паспорт и доставить его владельцу.
Впрочем, уже сейчас я как директор службы даже на себе почувствовал, что накал заметно спал. Люди меньше стали возмущаться, жаловаться.
— На что жалуются?
— В основном на очереди. Проблемы, конечно же, остались. Так, например, в отдельных регионах злоумышленники искусственно создают очереди и затем продают место за определенную сумму. Но все это решается.
— Вы снимаете погоны не только с сотрудников ведомства, но и сами стали гражданским служащим. Чем это было обусловлено?
— Прошло то время, когда мандаты выдавали люди с винтовкой в руках, опоясанные пулеметной лентой. Сегодня эпоха демилитаризации. Об этом не раз говорили и президент, и премьер-министр. В большинстве развитых стран выдачей паспортов занимаются гражданские службы. У людей, выдающих паспорта, должна быть другая ментальность, другая психология.
— Насколько успешно ФМС зарабатывает деньги?
— Весьма успешно. Мы стремились к этому, не просто увеличивая процент получения штрафов, а эффективно расходуя средства. Основные источники доходов ФМС — это пошлины за оформление гражданства, паспортов, патенты.
— Можете на конкретных цифрах показать свою рентабельность?
— Пожалуйста, за 8 месяцев этого года расходы миграционной службы составили 14,5 миллиарда рублей, а доходы — почти 18 миллиардов рублей. На 22,6 процента мы оказались в плюсе. Административных штрафов взыскано на сумму 2,4 миллиарда рублей, от распределения патентов получили ровно столько же. Проще всего сказать: «Дайте нам деньги, а мы вам потом докажем, чего стоим». Мне кажется, что доказывать это нужно постоянно. И сейчас уже наступило время, когда нужно не на словах, а на деле чего-то стоить. Уметь жить, уметь зарабатывать, быть экономически эффективными для государства и не чувствовать себя прожигателями казенных денег.
Дмитрий Серков
Россия > Миграция, виза, туризм > itogi.ru, 24 октября 2011 > № 423930
Константин Ромодановский
США окажут поддержку новым властям Туниса в построении демократического будущего, заявил Барак Обама.
В воскресенье в Тунисе проходили выборы депутатов Национального учредительного совета, которому предстоит определить будущее устройство страны. По предварительным данным, не менее 70% избирателей приняли участие в голосовании.
"Сегодня народ Туниса сделал важный шаг вперед. Я поздравляю милионы тунисцев, принявших участие в первых демократических выборах... Сейчас Тунис начинает тяжелый процесс формирования переходного правительства, составления новой конституции и поворот к демократическому курсу, который соотвествует ожиданиям граждан. Соединенные Штаты подтверждают обязательства, данные тунисцам, утремленным к демократическому будущему, верховенству закона, свободе и экономическому процветанию", - говорится в заявлении президента США, распространном пресс-службой Белого дома.
Выборы в Тунисе привлекают особое внимание международного сообщества, учитывая, что события именно в этой стране положили начало так называемой "арабской весне".
В декабре прошлого года в Тунисе вспыхнули массовые акции протеста против правящего режима президента Зин аль-Абеддина бен Али, которые переросли в столкновения с полицией и привели к гибели порядка 300 человек. 14 января президент бен Али, потеряв контроль над ситуацией, покинул страну. Считается, что именно бегство президента Туниса подарило надежду сторонникам реформ в других арабских странах. Денис Ворошилов
Тунисцы в воскресенье, 23 октября, начали выборы в Учредительное собрание, передает The Hindu. Это первые свободные выборы в Тунис с тех пор, как был свергнут президент страны Зин эль-Абидин Бен Али.
На 217 мест в Учредительном собрании претендуют около 11 тысяч кандидатов. После того, как данное собрание будут сформировано, оно должно будет принять новую конституцию, согласно которой в стране пройдут президентские и парламентские выборы.
По данным издания, в голосовании приняли участие 10,6 млн человек. По предварительным подсчетам, уже была использована почти половина из 1,519 тысяч бюллетеней для голосования. Приблизительно 500 иностранных обозревателей прибыли в Тунис, чтобы проследить за ходом голосования.
Эксперты отмечают, что в данном голосовании доминируют несколько партий: исламистская партия "Ан-Нахда", Прогрессивная демократическая партия и партия "Демократический блок". Опросы общественного мнения показывают, что по итогам сегодняшних выборов партия "Ан-Нахда" может набрать 20-30% голосов. Окончательные результаты выборов будут известны в понедельник, 24 октября.
В феврале этого года действующие власти Туниса запретили партии "Конституционно-демократическое движение", находившейся у власти в период правления Бен Али любую деятельность. Нынешнее руководство страны подчеркнуло, что это сделано в целях поддержания порядка и защиты высших интересов Туниса.
Персидский залив:есть ли жизнь после нефти?
Арабские монархии перед лицом экономических и политических катаклизмов
Резюме: Все государства региона Персидского залива рано или поздно столкнутся с проблемой истощения недр, и нужен стратегический подход к ее решению. Но действия правительств во время «арабской весны» свидетельствуют о том, что краткосрочные задачи выживания берут верх над долгосрочными планами коренных реформ.
Массированное давление «арабской весны» резко меняет политический ландшафт Ближнего Востока и Северной Африки. Смена власти в Тунисе и Египте вызвала волну народных протестов и негодования, ставшую серьезной угрозой для бессменно правящих авторитарных режимов Йемена, Бахрейна, Сирии, спровоцировала гражданскую войну в Ливии, которая привела к падению диктатуры Муамара Каддафи. Бурный период по-разному сказался на шести странах – членах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Речь идет о Бахрейне, Кувейте, Омане, Катаре, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратах. За исключением Бахрейна перечисленные государства отделались легким испугом, поскольку волна народного возмущения их по большому счету не затронула. Однако долгосрочные последствия событий будут весьма масштабными.
Движение в сторону постнефтяной политэкономии
Согласно прогнозам, при сохранении темпов производства на уровне 2006 г. и при условии, что не будут открыты новые месторождения, Бахрейн и Оман истощат имеющиеся у них запасы нефти к 2025 году. Ситуация в других странах Персидского залива не столь драматична, хотя неумеренное потребление ресурсов ставит под угрозу и их более внушительные запасы. Даже в сравнительно благополучных государствах острота проблем, связанных с истощением недр, отнюдь не одинакова. Катар и Абу-Даби (эмират ОАЭ) извлекают выгоду из удачного сочетания небольшой численности населения и колоссальных запасов. Кувейт при своих огромных резервах нефти страдает от периодически возникающих политических кризисов, которые наносят ущерб планам диверсификации и развития. Огромное ресурсное достояние Саудовской Аравии и ОАЭ не выглядит столь впечатляющим на фоне высокой плотности населения Королевства и крайне неравномерного распределения природных ресурсов в Эмиратах, где 93% общего объема сосредоточено в Абу-Даби, тогда как другие шесть эмиратов сравнительно бедны углеводородами.
Нефтяная, а в последнее время и газовая рента тоже влияют на процесс заключения и выполнения социального контракта и на распределительные механизмы, определяющие политическое устройство стран Персидского залива. Доходы от экспорта нефти преобразили политэкономию, однако привели к перекосам в духе психологии рантье. Возникновение в регионе модели «государства всеобщего благоденствия» приходится на 60-е и 70-е гг. прошлого века, когда страны не были столь многолюдны, а доходы на душу населения казались заоблачными. С тех пор демографический взрыв и неблагоприятное воздействие на рыночные отношения распределительной экономической политики породили значительный структурный дисбаланс в общественно-государственном устройстве. Его очень трудно устранить или хотя бы смягчить, поскольку подобные попытки неизбежно затронут быстрорастущее молодое поколение, которому не довелось пережить трудностей донефтяной эпохи и которое принимает общественные блага, социальные выплаты и пособия как нечто само собой разумеющееся.
Четыре десятилетия стремительного роста населения породили численный перевес молодежи, которая уже пару десятилетий озабочена поисками своего места в обществе. Если в 1950 г. на Арабском полуострове жили 8 млн человек, то в 2007 г. эта цифра достигла 58 млн; а на 2050 г. прогнозируется 124 миллиона. Динамика демографического роста ставит под сомнение жизнеспособность нынешних механизмов распределения богатства через социальные пособия и жесткое регулирование рынков труда. Кроме того, она стимулирует необходимость отдавать приоритет программам экономической диверсификации, которые сейчас реализуются повсеместно в регионе. По состоянию на 2008 г. примерно 70% населения здесь – люди моложе 30 лет; примерно треть из них (30%) младше 15 лет. Ответственность властей по обеспечению огромной массы взрослеющих молодых людей образованием и рабочими местами достигает критического уровня.
Практическая невозможность трудоустроить быстрорастущее население на многие годы вперед определила главный вызов внутриполитической стабильности. Как и более густонаселенные страны Северной Африки, не располагающие запасами нефти, сравнительно богатые государства Персидского залива отчаянно пытаются создать достаточное количество рабочих мест, чтобы справиться с естественным приростом населения и не допустить дальнейшего повышения и без того высокого уровня безработицы. Ситуация усугубляется «психологией рантье». Она порождает социально-экономический дисбаланс и высокую степень расслоения на двухуровневом рынке труда: большинство местных жителей находят работу в раздутом государственном секторе, тогда как в частном секторе доминирует дешевая рабочая сила в виде гастарбайтеров.
Подобный характер развития порождает растущую неравномерность в распределении доходов и богатства. Так, в Саудовской Аравии уровень доходов на душу населения упал за 20 лет более чем в два раза – с 16 650 долларов в 1980 г. до 7329 в 2000 году. Правда, в этот период наблюдалось длительное падение цен на нефть. Однако затем произошло небывалое накопление капитала, но даже заоблачные нефтяные цены 2003–2008 гг. не смогли замаскировать неравенство, вследствие которого в регионе появилась новая разновидность «обездоленных».
Все это дестабилизирует ситуацию, поскольку во многих случаях приводит к глубокому расколу в обществе. К этому можно добавить напряженные межконфессиональные конфликты в Бахрейне и Саудовской Аравии, а также трения между коренным населением и экспатриантами в Кувейте и ОАЭ.
Исследование, проведенное консалтинговой компанией McKinsey в ноябре 2007 г., обнажило масштабы региональных проблем, вызванных растущей безработицей. По оценке авторов, реальная безработица в Бахрейне, Омане и Саудовской Аравии превышает 15%, а среди лиц в возрасте от 16 до 24 лет она составляет 35%, хотя официальная статистика существенно занижает цифры. Перегруженный государственный сектор уже не в состоянии справиться с трудоустройством молодежи. Изъяны системы образования приводят к тому, что большинство молодых людей, осаждающих рынки труда стран Залива, не имеют необходимой квалификации для работы в частном секторе. А в скором времени массы, стремящиеся к трудоустройству, пополнятся новым поколением, и пропасть, которая существует между местными стандартами образования и требованиями рынка труда, станет очевидной.
Политики и официальные лица отдают себе отчет в том, что надвигается кризис. Начиная с середины 1990-х гг. и особенно в 2000-е гг. предпринимаются многочисленные попытки диверсифицировать экономику и расширить производственную базу. Пионерами по понятным причинам выступили Оман и Бахрейн, которым в первую очередь грозит истощение природных запасов. Политическую обкатку прошли реформы, призванные расширить промышленно-экономическую базу ради снижения зависимости от нефтегазовых доходов и минимизации потенциальных рисков в области внутренней безопасности. Такие программы, как «Бахрейн, дружественный бизнесу» и «Оман 2020: экономический план развития» – желание расширить производство с высокой добавленной стоимостью, вне нефтегазовой отрасли, ускорить реализацию программ, нацеленных на повышение доли местных жителей на рынках труда, и усилить частный сектор как локомотив экономического роста.
Впоследствии Катар, Саудовская Аравия и ОАЭ одобрили еще более честолюбивые планы диверсификации. «Перспективы развития Катара», принятые в 2008 г., обозначают пять главных вызовов, включая удовлетворение потребностей нынешнего и будущего поколений, а также приведение темпов экономического роста в соответствие с потребностями общественного развития. В Саудовской Аравии взят на вооружение двусоставный подход к экономической диверсификации. С одной стороны, ставка на создание экономических центров, своеобразных урбанистических узлов, включая распространение информации и знаний, а с другой, повышенное внимание развитию вторичных отраслей нефтехимической промышленности с высокой степенью переработки сырья. Эти давно ожидаемые проекты должны обеспечить примерно 10,8 млн рабочих мест с 2009 по 2014 годы. Однако по оценке авторов доклада, подготовленного Национальным банком Кувейта в 2009 г., саудовские работники, имеющие необходимую квалификацию, заполнят лишь около половины вакансий, или 5,45 млн мест, тогда как другую половину займут приезжие. Иными словами, продолжающееся отставание в уровне образования и развития человеческого капитала ограничивает темпы и размах планов диверсификации.
Политическое руководство эмирата Дубай в ОАЭ ускоренными темпами разработало грандиозный план развития, стремясь найти новую нишу для эмирата как мирового центра услуг и логистики. Это самая радикальная попытка осуществить быстрый переход к постнефтяной экономике. К 2006 г. эмирату удалось снизить вклад нефтяной отрасли в ВВП до 5,1%. Но устрашающее схлопывание экономического «пузыря» в Дубае в 2008–2009 гг. стало серьезным предостережением для горячих сторонников диверсификации по всему бассейну Персидского залива. Неудачная попытка Дубая создать устойчивую и жизнеспособную экономическую базу за пределами нефтедобычи олицетворяет преграды, встающие на пути эффективной экономической диверсификации. Ирония в том, что за попытку строительства независимой от нефти экономики эмирату пришлось заплатить утратой значительной части автономии внутри ОАЭ. Ведь от финансового краха его спасли экстренные вливания ликвидности из соседнего эмирата Абу-Даби, обладающего огромными запасами нефти.
Реакция на «арабскую весну»
События 2011 г. придали новый импульс необходимости реформирования монархий Персидского залива. Когда стало ясно, что протесты и требования демократизации грозят перерасти в общественные движения за коренные перемены, власти ответили репрессиями. Сужение политического пространства и каналов, по которым могла действовать оппозиция, стало причиной поляризации общества на приверженцев реформ и сторонников подавления.
Градус противостояния повышался еще до начала повсеместных демонстраций в арабском мире. Парламентские выборы в Бахрейне в октябре 2010 г. были омрачены арестами активистов оппозиции и борцов за права человека. В декабре серия инцидентов в Кувейте с участием сил безопасности закончилась нападением на национальную ассамблею, четыре парламентария получили серьезные травмы. Между тем громкие аресты видных юристов и писателя, открыто критиковавшего правящее семейство, нанесли урон репутации Кувейта как самого открытого общества в Персидском заливе. Еще до начала «арабской весны» развязывание репрессий в ответ на требования оппозиции означало, что элиты сидят на пороховой бочке, готовой взорваться от любой искры.
В Бахрейне суннитский режим семейства Аль-Халифа правит преимущественно шиитским населением. Неудивительно, что эта страна первой в регионе столкнулась с широкомасштабным протестным движением. Выступления продемократической оппозиции в середине февраля быстро переросли в призывы к реформам, исходящие от людей разных конфессий. Численность протестующих, представляющих практически все социальные слои, серьезно напугала власти и побудила их к крайне жестоким репрессиям. После провала первых попыток усмирить демонстрантов с помощью Сил обороны Бахрейна правительство ввело военное положение и в марте «пригласило» в страну вооруженные подразделения из Саудовской Аравии и ОАЭ в качестве «войск прикрытия» ССАГПЗ. Чрезвычайное положение отменено 1 июня, но иностранные силы остаются, и в ходе Национального диалога, состоявшегося в июле, стороны не пришли к согласию или компромиссу.
Менее масштабные (но все же значительные) протесты имели место в Кувейте и Омане (противостояние обострилось в феврале после того, как действия сил безопасности привели к жертвам), а также в богатой нефтью Восточной провинции Саудовской Аравии. В последнем случае примечательны демонстрации в поддержку шиитских братьев. Саудовские шииты несли флаги Бахрейна и выкрикивали лозунги солидарности с единоверцами по другую сторону залива. Развитие событий не на шутку встревожило саудовские власти, ведь конфликт с шиитскими общинами, которые жалуются на религиозную и политическую дискриминацию, очень давний. Официальные лица Саудовской Аравии, Бахрейна и пр. прибегли к старой тактике, обвинив Иран во вмешательстве во внутренние дела. Иными словами, причинами недовольства объявили козни внешних врагов, а не собственные просчеты.
В марте в Саудовской Аравии арестованы пятеро интеллектуалов, пытавшихся создать первую в истории Королевства политическую партию (исламскую партию «Умма»). Эта мера стала лишь частью более широкого наступления на политическую оппозицию. В ОАЭ столь же сильное давление испытали на себе 133 интеллектуала, которые подписали петицию с требованием прямых выборов всех членов Федерального национального совета и принятия поправок к Конституции с целью закрепить за советом всю полноту полномочий законодательной власти. Нескольких подписантов арестовали, а три организации гражданского общества, поддержавшие петицию, по сути, были взяты под государственный контроль.
В остальном правительства стран Персидского залива ограничились, в общем-то, скромными мерами – прямой раздачей денег (Кувейт, Бахрейн и ОАЭ), созданием рабочих мест в государственном секторе, уже и так предельно раздутом (Саудовская Аравия, Бахрейн и Оман) и повышением зарплат и пособий (Саудовская Аравия и Оман). Речь, понятное дело, идет о «проверенных и испытанных» способах упреждения массовых волнений для достижения текущей стабилизации – пожар гасят с помощью дензнаков. В краткосрочном плане это сработало – после первых двух бурных месяцев «арабской весны» ситуация успокоилась. Однако дальнейшее проведение политики патроната за счет увеличения ничем не обеспеченных социальных выплат представителям опорных слоев общества прямо противоречит программам диверсификации, призванным постепенно сворачивать закрепленные законом имущественные права и привилегии коренного населения и создавать конкурентоспособную в мировом масштабе экономику.
Вместо того чтобы укреплять частный сектор и научить граждан не полагаться только на государство, Саудовская Аравия, например, собирается дополнительно трудоустроить 60 тысяч саудовцев (в одном только МВД) и увеличить минимальную заработную плату в государственном секторе. Подобные меры лишь нанесут серьезный урон долгосрочной конкурентоспособности и финансовой устойчивости стран Персидского залива, которые не смогут бесконечно распределять доходы от продажи углеводородов. Они плодят заложников капитала, поскольку гораздо легче раздавать от щедрот своих, нежели экономить. Политический такт вряд ли позволит правительствам быстро свернуть программы финансовой помощи и субсидирования.
Все государства региона рано или поздно столкнутся с проблемой истощения недр, но их действия во время недавних волнений свидетельствуют о том, что краткосрочные стратегии выживания берут верх над долгосрочными планами коренных реформ. Так, режим Бахрейна легко пожертвовал многолетними инвестициями в создание регионального финансово-туристического узла (часть программы «Дружественный бизнесу Бахрейн») ради политического выживания.
Последствия для энергетической политики
Что это означает для государств Персидского залива как ведущих экспортеров энергоносителей? На их долю приходится около 19% добываемой в мире нефти и 8% природного газа. Кроме того, они обладают 37% доказанных мировых запасов нефти и 25% газа. Саудовская Аравия на первом месте по запасам черного золота, Катар занимает третье место по запасам газа. Согласно прогнозам, доля региона в мировой нефтедобыче возрастет с 28% (включая Ирак и Иран) в 2000 г. до 33% в 2020 году. Поскольку большая часть растущей добычи углеводородов реализуется на рынках Азии, стратегическое значение региона в предстоящие десятилетия будет только расти. Символический рубеж преодолен в 2009 г., когда объем нефти, экспортированной из Саудовской Аравии в Китай, впервые превысил объем экспорта в США.
Однако оптимизм, связанный с оценками запасов полезных ископаемых в регионе, умеряют две тенденции. Одна из них связана с постоянным ростом цены безубыточности, которая определяет баланс государственных бюджетов. За последнее десятилетие в Саудовской Аравии она выросла с 20 до 90 долларов за баррель. Ожидается, что эта тенденция продолжится и даже получит ускорение. Институт международных финансов прогнозирует, что к 2015 г. уровень этой цены поднимется до 115 долларов, а в опубликованном летом 2011 г. докладе саудовской компании Jadwa Investments говорится, что к 2030 г. может подскочить до 320 долларов за баррель. Что касается других стран Персидского залива, то в Бахрейне цена безубыточно добытой нефти превышает 100 долларов за баррель, и даже богатый нефтью Кувейт приближается к порогу в 80 долларов, что означает резкий рост по сравнению с предыдущими годами. ОАЭ и Оману нужна цена не ниже 60 долларов за баррель. В наиболее благоприятном положении Катар, для сведения госбюджета ему достаточно 41 доллара за баррель.
Отчасти эти высокие цены отражают массированные вливания, нацеленные на то, чтобы сбить волну возмущения. Одна только Саудовская Аравия объявила о выплате социальных пособий на сумму 130 млрд долларов, что превышает годовой национальный бюджет в период до 2007 года. Страны Залива сообща создали фонд развития Бахрейна и Омана в размере 20 млрд долларов, тогда как эмират Абу-Даби объявил о запуске программы помощи более бедным северным эмиратам на сумму 4,4 млрд долларов. Высокие мировые цены на нефть также заставляют режимы субсидировать продовольствие и топливо, чтобы поддерживать цены на политически приемлемом (но искусственно заниженном) уровне. Доклад Jadwa рисует особенно мрачную картину для Саудовской Аравии в 2030 г.: снижение нефтедобычи, как предполагается, будет усугублено быстрым падением золотовалютных резервов и ростом государственного и корпоративного долга.
Бич стран региона – неприемлемо высокий уровень потребления энергии. Правительства не только субсидируют цены на энергию вопреки законам рынка, но и осуществляют чрезвычайно энергоемкие проекты индустриализации (и урбанизации). Неэкономное потребление электроэнергии частными домовладельцами (в Катаре электричество бесплатно для коренного населения, хотя это, конечно, крайний случай) сочетается с эксплуатацией опреснительных установок, а также очень энергоемких нефтехимических предприятий и алюминиевых заводов (краеугольный камень диверсификации). Источник дешевой электроэнергии – поставки на местные рынки нефти-сырца по цене 8–10 долларов за баррель, кратно дешевле мировой.
Вместе с ростом уровня безубыточности неумеренное потребление – проблема, которая со временем будет становиться все более трудноразрешимой. Ее масштабы обозначены в официальном докладе, составленном Саудовской электроэнергетической компанией весной 2011 года. Согласно документу, почти треть нефтедобычи в Саудовской Аравии (8,5 млн баррелей в сутки) уходит на удовлетворение местного спроса, который формируется в основном генерирующими компаниями, а на экспорт остающейся нефти приходится почти 80% государственных доходов. Авторы также предупреждают, что при сохранении потребления и нефтедобычи на нынешнем уровне в 2030 г. страна не сможет полностью удовлетворять запросы местного населения. По состоянию на май 2011 г. внутреннее потребление нефти увеличилось на 11% в годовом исчислении, быстрый демографический рост только ускорит процесс. Аналогичное исследование, проведенное в Кувейте, выявило тот факт, что, если уровень потребления не снизится, стране уже к 2027 г. придется расходовать 100% добываемой нефти на покрытие внутренних издержек.
Субсидирование энергоносителей и других сырьевых товаров – важный элемент сделки правящих режимов с народными массами: передавая гражданам часть богатств, правящие элиты стремятся не допустить раскола в обществе и уличных беспорядков. Многолетнее проведение политики распределения благ привело к возникновению существенных имущественных прав, закрепленных на законодательном уровне, и теперь будет трудно отнять у людей то, что, как им кажется, принадлежит им по праву. Однако реакция на «арабскую весну» показывает, что правящие режимы не желают и не чувствуют в себе достаточно сил для того, чтобы помочь гражданам избавиться от психологии рантье. Поэтому потребители будут и дальше транжирить энергию, еще больше разгоняя темпы истощения запасов углеводородного сырья и увеличивая издержки от упущенных на внутреннем рынке возможностей.
Последствия для региона и всего мира
Подобная политика рано или поздно возымеет общерегиональные и глобальные последствия. На региональном уровне увеличится пропасть между энергетически богатыми и бедными территориями. Бахрейну, Оману и шести эмиратам, за исключением Абу-Даби, уже пришлось испытать относительную нехватку ресурсов. В результате возникли новые виды экономической и политической зависимости, изменившие характер отношений. Бахрейн давно заключил соглашение с Саудовской Аравией о совместном освоении нефтяного месторождения Абу-Саафа на ее территории. По мере истощения собственных запасов доходы, получаемые от совместной эксплуатации Абу-Саафа, приобретают для Бахрейна все большее значение. Кувейт пытался наладить импорт сжиженного природного газа (СПГ) из Катара для удовлетворения растущего внутреннего спроса, но вынужден был отказаться от затеи после того, как Саудовская Аравия не дала разрешение на строительство транзитного газопровода. В качестве компенсации Кувейт, как и Дубай, начал импортировать газ из Австралии и других месторождений в акватории Тихого океана. Тем временем Абу-Даби удалось провести виртуозную операцию по заключению соглашения с Катаром, которое позволяет покупать катарский СПГ по низким ценам и при этом передавать Катару собственный газ для сжижения и экспорта на азиатские рынки за существенно более высокую плату. Этот договор был встречен в Катаре неоднозначно, в итоге Доха объявила мораторий до 2020 г. на геологические изыскания новых запасов газа на гигантском Северном месторождении и, как ожидается, обратит большую часть СПГ на нужды внутренней инфраструктуры для подготовки к чемпионату мира по футболу 2022 года.
Макроэкономические сдвиги в структуре мирового производства, торговли и финансов влекут за собой формирование крупных (не западных) центров влияния. Страны Персидского залива играют видную роль в этом широком изменении мирового баланса сил. Экономические и политические связи с Китаем, Индией и Россией в последние годы заметно укрепились. Появились новые игроки, стратегические интересы которых требуют дальнейшего развития региона. Правда, торгово-экономическая ориентация государств Персидского залива на Восток вступает в противоречие с оборонным альянсом, в котором гарантом безопасности служат Соединенные Штаты.
В 2008 г. премьер-министр Индии Манмохан Сингх заявил, что Индия рассматривает этот регион как неотъемлемую часть своей орбиты. Кроме соглашений с Катаром и Оманом в сфере военного сотрудничества для обеспечения безопасности на море Индия также подписала Эр-Риядскую декларацию с Саудовской Аравией (февраль 2010 года). Двусторонние отношения переросли в стратегическое партнерство. Заключить подобное соглашение Саудовскую Аравию отчасти побудила стратегическая переоценка региональных связей и угроза стабильности, исходящая от событий в Йемене, Афганистане и Пакистане. А индийские дипломаты выражают все большую обеспокоенность быстрым усилением влияния Пекина как главного игрока в Персидском заливе и расценивают это явление как главный вызов для Дели в будущем.
Интересы Китая были четко сформулированы в его десятом Пятилетнем плане (2001–2005 гг.), где впервые обозначены приоритеты энергетической безопасности. Кроме того, Китай обзавелся крупной военно-морской базой в районе глубоководного пакистанского порта Гвадар. Она была открыта в 2005 г., но начала действовать в полную силу в 2008 году. Таким образом, у Китая появился транзитный терминал для нефти, импортируемой из Ирана и Африки, которая затем направляется в провинцию Синьцзян. И теперь у КНР имеется стратегическая база в Аравийском море, всего в 400 км от входа в Ормузский пролив. С ее помощью Китай сможет защищать свои жизненно важные интересы энергетической безопасности и наблюдать за морскими перевозками. В марте 2010 г. произошло событие, которое ознаменовало собой очередной этап наращивания возможностей КНР в открытом море: два китайских военных корабля пришвартовались в Абу-Даби (Порт-Заед) после завершения шестимесячной миссии по борьбе с пиратством в Аденском заливе.
Россия также начала расширять политические и экономические связи со странами Персидского залива в целом и, в частности, укрепила отношения с Катаром и Саудовской Аравией – коллегами по добывающему цеху. Посещение Владимиром Путиных этих двух стран в феврале 2007 г. явилось первым официальным визитом советских или постсоветских лидеров с момента восстановления дипломатических отношений после окончания холодной войны. Цель поездки президента заключалась в том, чтобы продемонстрировать готовность к совместным инвестициям и сотрудничеству со странами, которые, как и Россия, являются мировыми лидерами в области добычи нефти и газа. Со своей стороны, король Саудовской Аравии Абдулла выразил намерение укреплять связи с Россией в рамках общей диверсификации, чтобы меньше полагаться на США, особенно после 11 сентября 2001 года. Подпитку получают и российско-катарские соглашения – в рамках Форума стран–экспортеров газа и двусторонних договоренностей наподобие той, что была подписана с Катарской международной нефтяной компанией в 2010 г. и предусматривала совместное освоение арктических газовых ресурсов на полуострове Ямал.
Реакция мирового сообщества на эскалацию морского пиратства в Аденском заливе и Индийском океане также указывает на заинтересованность разных стран в обеспечении безопасности данного региона. В ноябре 2008 г. Европейский союз отправил первую в своей истории военно-морскую эскадру в этот регион (операция «Аталанта»), чтобы обезопасить доставку продовольственной помощи Сомали в рамках Всемирной продовольственной программы, а также конвоировать особо уязвимые суда через акваторию Аденского залива. Примечательно, что многие другие страны, включая Китай, Индию, Россию и Иран, также ввели туда военные корабли для защиты национальной энергетической безопасности. Военно-морской флот Народно-освободительной армии Китая направил два эскадренных миноносца и судно снабжения для защиты 1200 китайских судов, ежегодно курсирующих по опасному маршруту. Как и в случае с Евросоюзом, это по-своему знаменательное событие, поскольку китайские ВМС впервые развернули боевые корабли за пределами Восточной Азии.
Таким образом, сегодня коренные преобразования происходят как на внутриполитической арене стран Персидского залива, так и в их взаимоотношениях с остальным миром. Их консолидация в качестве центра экономического притяжения в Западной Азии меняет облик межрегиональных отношений и привносит новую динамику в мировую политику. Вместе с тем политическое устройство в шести странах региона в настоящее время наиболее уязвимо, поскольку в ходе затяжного переходного периода они могут оказаться перед серьезным вызовом. Особенно опасно, если изменение механизмов распределения богатства среди широких масс как гарантии поддержки ими правящих режимов начнет подрывать традиционную сделку между элитой и народными массами. В результате легитимность правящих элит в глазах простых людей будет скомпрометирована. Словом, главное противоречие региона в том, что, несмотря на усиление влияния государств Персидского залива в мировом сообществе наций, они сталкиваются с серьезными внутриполитическими проблемами переходного периода к постнефтяной эпохе.
Регион срочно нуждается в том, чтобы обрести устойчивое равновесие – между сиюминутной необходимостью сбить волну недовольства, не усугубляя системных проблем, которые подрывают долгосрочные решения, с одной стороны, и растущим спросом на быстро истощающиеся природные ресурсы – с другой. Настоятельно необходима политическая и экономическая перестройка, позволяющая подготовиться к неизбежному переходу в постнефтяную эпоху. В силу огромного торгово-стратегического значения региона решения, которые предстоит принять в предстоящие годы и десятилетия, скажутся на судьбах всего мира. Однако стабильность там – довольно шаткое и неустойчивое состояние, которое может быть поколеблено внутренними противоречиями и давлением возмущенных масс, со временем оно будет только усиливаться. Принимая во внимание более глубокую интеграцию стран Персидского залива в глобальную экономику и беспрецедентное повышение их роли в международном экономическом сообществе, весь мир будет внимательно следить за происходящими там событиями и за переходом к новой экономике, сопряженным с огромными трудностями.
Кристиан Коутс Ульрихсен – доктор наук, заместитель директора Кувейтской программы по развитию, управлению и глобализации в странах Персидского залива, Лондонская школа экономики и политологии.
Количество вместо качества
Почему иммиграция несет России больше проблем, чем возможностей
Резюме: Россия, как и другие развитые страны, стоит перед лицом серьезных демографических вызовов, для преодоления которых ей придется использовать потенциал трудовых мигрантов. Но, являясь региональным, а не глобальным центром миграции, она может рассчитывать на приток лишь неквалифицированной рабочей силы, что чревато социальными проблемами.
В ближайшие десятилетия Россию ожидает серьезный демографический кризис, связанный с естественной убылью и старением населения. К 2025 г. численность лиц трудоспособного возраста сократится на 10–15 млн человек, что увеличит социальную нагрузку на каждого работающего и снизит темпы экономического роста. По мнению многих исследователей, сгладить негативные последствия демографического кризиса могла бы трудовая иммиграция.
Россия уже сегодня входит в десятку крупнейших центров международной миграции наряду с США, Канадой, Германией, Великобританией и Францией. Число мигрантов на ее территории оценивается примерно в 12 млн человек, или 8,5% всего народонаселения. Если в ближайшие 15 лет Россия примет еще около 10 млн человек трудоспособного возраста, то доля иностранного населения в стране возрастет до 13–15%. Неизбежность такого сценария, полагают эксперты, подтверждается опытом большинства развитых стран, в которых численность жителей уже давно увеличивается за счет миграции, а доля иностранцев значительно превышает российский уровень.
Тем не менее подобные рассуждения часто упускают из виду существенное отличие России от других развитых стран в области миграционной политики. Большинство сравниваемых государств представляет собой глобальные полюса миграции, притягивающие людей различной квалификации со всего мира. Высокий уровень доходов и качества жизни привлекает не только желающих работать в поле, на стройке или в сфере обслуживания, но и специалистов в области медицины, образования, информационных технологий, производства, экономики и управления. Согласно оценкам экспертов Международной организации по миграции, квалифицированные специалисты составляют в развитых странах до 25–30% постоянных мигрантов. В Соединенных Штатах, по данным Института Брукингса, в настоящее время высококвалифицированные мигранты превышают по численности низкоквалифицированных, а ежегодный приток специалистов измеряется сотнями тысяч.
Россия же представляет собой региональный полюс в мировой системе миграционных потоков, притягивающий преимущественно неквалифицированную рабочую силу из близлежащих стран и гораздо менее привлекательный для специалистов с международного рынка труда. Более 95% трудовых мигрантов в России – выходцы из стран СНГ, Балтии, а также Грузии, Турции, Китая и Вьетнама. Доля квалифицированных специалистов в общем объеме потоков составляет едва ли несколько процентов: по данным Федеральной миграционной службы РФ, количество квалифицированных мигрантов в 2010 г. в России увеличилось на 23 тысячи человек (из них 3 тысячи – высококвалифицированные), в то время как разрешений на работу было выдано около полутора миллионов. Если прибавить к этому несколько миллионов нелегальных трудовых мигрантов, то квалифицированные иностранные работники будут выглядеть просто каплей в безбрежном море мигрантов.
В последние годы российское правительство приняло ряд мер для изменения ситуации: отменены квоты для высококвалифицированных специалистов, упрощен режим получения визы и разрешения на работу, введены налоговые льготы. О том, что эти меры возымели положительный эффект, свидетельствует рост такой категории иностранцев с 3 тысяч человек в 2010 г. до 9 тысяч по состоянию на середину 2011 года. В ближайшем будущем представители миграционной службы также намерены внедрить в России балловую систему отбора мигрантов по типу австралийской, канадской и британской, что позволит дать специалистам еще большие преференции по сравнению с неквалифицированными работниками.
Тем не менее переломить текущие тенденции в иммиграционных потоках едва ли удастся. Низкая глобальная конкурентоспособность российского рынка труда и относительная (по сравнению с наиболее развитыми странами Северной Америки, Европы и Азии) непривлекательность местного образа жизни способствуют скорее оттоку местных, чем притоку иностранных специалистов. Вследствие чего Россия продолжит принимать преимущественно неквалифицированных трудовых мигрантов. В долгосрочной перспективе замещение убывающего российского населения подобной рабочей силой приведет к возникновению масштабных проблем социального, экономического и культурного характера.
Мировой опыт
Современный подход к управлению миграцией в России сравним с подходом США, Франции и Германии в послевоенные десятилетия ХХ века. В те времена официальной целью политики этих стран, как и сегодня России, провозглашалось поощрение миграции ради экономического восстановления и процветания принимающего общества. В промышленности и сельском хозяйстве не хватало рабочих рук, и опора на труд мигрантов казалась более выгодной, чем механизация или рационализация труда местного населения. Послевоенный всплеск рождаемости не позволял увеличить уровень занятости за счет женщин, а молодежь стала отдавать предпочтение получению образования, не спеша пополнять ряды заводских или сельскохозяйственных рабочих.
Правительства приняли на себя функции рынка и работодателей и стали централизованно завозить мигрантов, ориентируясь на макроэкономические показатели безработицы и занятости. В 50-е – 60-е гг. ХХ века Франции удалось привлечь более миллиона рабочих из стран Южной Европы и Магриба. Германия приняла сотни тысяч гастарбайтеров из Турции, Италии, Испании и Португалии. В другом полушарии Соединенные Штаты заключили соглашение с правительством Мексики и в рамках так называемой программы Брасеро (1942–1964 гг.) ввезли несколько миллионов мексиканцев для работ в сельском хозяйстве и строительства железных дорог.
Потребовалось несколько десятилетий, чтобы полностью оценить последствия притока иностранных неквалифицированных работников для экономики и общества принимающих государств. К концу 1980-х – началу 1990-х гг. правительства столкнулись с непредвиденными для них вызовами и были вынуждены признать ошибочность политики открытых дверей.
Во-первых, опыт показал, что власти не способны эффективно обеспечивать возврат и ротацию мигрантов: чем дольше используется иностранная рабочая сила, тем больше зависит от нее рынок труда. Работодатели и мигранты теряют интерес в возвращении последних на родину, так как первым приходится проходить через лишние процедуры найма и обучения новых работников, а вторые не желают терять более высокий источник заработка. Ни одной стране не удавалось держать под контролем численность гастарбайтеров во время и после закрытия программ массовой миграции. Все перемещения – как в США, так и в Европе – сопровождались небывалым ростом нелегальной миграции. Так, в Соединенных Штатах за время действия «программы Брасеро» зарегистрировано 4,5 млн легальных пересечений границы, при этом число задержаний нелегальных мигрантов составило 4,9 миллиона.
Во-вторых, в долгосрочной перспективе структура миграции радикально меняется. Если в первые годы едут в основном молодые трудоспособные мужчины, то по мере того как они адаптируются к новой среде и начинают ориентироваться на долгосрочное присутствие, начинается процесс воссоединения семей, переезд женщин и детей. Через несколько десятилетий соотношение работающего и неработающего иностранного населения изменяется в пользу иждивенцев. Так, например, в Германии в 1968 г. более двух третей иностранцев имели работу, но к 2000 г. доля работающих иностранцев уменьшилась до 1/5. Как показывают исследования, 60% мигрантов, находившихся к этому времени в стране, приехали после 1985 г., то есть после окончания программы миграции. На сегодняшний день уровень безработицы среди выходцев из неевропейских стран в Германии превышает уровень безработицы среди коренного населения примерно в два раза.
В-третьих, в результате массовых переселений возникают новые проблемы социокультурного характера, которые не в силах устранить ни интеграционная, ни ассимиляционная политика. Благодаря развитию транспортных средств и коммуникации мигранты могут поддерживать связи со своими соотечественниками поверх границ и постоянно подпитываться культурой общества происхождения. В результате попытки привести к общему знаменателю правовую и бытовую культуру местного населения и недавних переселенцев становятся весьма проблематичными. Более того, вследствие массового притока малоквалифицированных мигрантов происходит неизбежное заполнение ими определенных ниш на рынке труда, приводя к срастанию социальных и этнических меток. В обществе усугубляется стратификация по спаянным социально-этническим характеристикам, что дает повод для острых конфликтов на почве «этнизации» социальных проблем.
Вышеперечисленные вызовы социально-экономического и культурного характера – не что иное, как побочные эффекты политики открытых дверей. Они проявляются в долгосрочной перспективе и могут быть незаметны на первом этапе массовой неквалифицированной иммиграции, но радикальным образом меняют статус-кво в принимающем обществе.
На сегодняшний день все развитые страны, прошедшие через «макро-программы» ввоза мигрантов, отказались от них в пользу «микро-программ» в отдельных сферах (например, в сфере информационных технологий, сельского хозяйства, научных исследований и разработок). Масштаб их определяется не общими показателями занятости, а потребностями отдельных секторов экономики, запросами от конкретных работодателей и ценностью квалификации работника.
Отказа от иммиграции как средства решения демографических и экономических проблем не произошло, но подход к ней стал более дифференцированным и сложным. Основной задачей стало обеспечение такого баланса выгод и издержек, при котором вклад мигрантов в принимающее общество (в виде налоговых отчислений и продуктов деятельности) был бы значительно выше расходов на их социальное обеспечение.
Сегодня в большинстве развитых стран въезд неквалифицированных трудовых мигрантов строго ограничивается и разрешается только при наличии: а) конкретного запроса от работодателя; б) квот по данному виду деятельности, в) подтверждения, что на эту работу не претендуют местные рабочие и что иностранцам будет выплачена зарплата, сравнимая с местной; г) индивидуального контракта, в котором указаны место работы и сроки пребывания, не превышающие периода занятости – сезона сбора урожая, строительства объекта и т.д. Как правило, неквалифицированные гастарбайтеры не имеют права менять место работы и продлевать статус, по истечении контракта и визы они обязаны покинуть страну. Контроль границ, проверки рабочих мест, штрафы работодателей, использующих нелегальный труд, внесение нелегалов в «черный список» – все эти правительственные меры хоть и имеют ограниченный эффект, но помогают удерживать неквалифицированную миграцию в жестких рамках.
Вместе с тем, мобильность квалифицированных специалистов не только не ограничивается, но и всячески стимулируется, ведь такие работники снимают ряд проблем, так как в их случае более вероятно ожидать, что они будут соблюдать законодательство и лучше адаптироваться к местным условиям. Более того, они вносят уникальные и необходимые компетенции на местный рынок труда. Балловые системы Канады, Австралии, Великобритании позволяют отбирать нужных им мигрантов по возрасту, профессии, опыту работы, знанию языка, предоставляя наиболее выдающимся специалистам, инвесторам и бизнесменам возможность въезжать и оставаться в стране даже без наличия занятости. В Соединенных Штатах и ряде европейских стран созданы специальные визы для квалифицированных профессионалов – как правило, они выдаются по упрощенной процедуре и на более длительный срок, позволяют менять место работы и продлевать пребывание в случае необходимости. На представителей наиболее квалифицированных, востребованных и высокооплачиваемых профессий не распространяются квоты – например, в США сняты ограничения, препятствующие въезду выдающихся деятелей, представляющих науку, образование, бизнес, спорт, кинематографию и шоу-бизнес, а также ряда специалистов из Канады, Мексики и Австралии. В Германии въезд не ограничивается теми, кто трудится в сфере информационных технологий, то же относится к крупным инвесторам и тем бизнесменам, которые способны создать не менее пяти рабочих мест.
Значительный рост квалифицированной миграции придает импульс зонам свободной торговли и ослаблению визовых барьеров между продвинутыми странами. На сегодняшний день в целях углубления деловых и культурных связей в Европейском союзе, США, Канаде, Японии действуют правила безвизового посещения и пребывания граждан большинства развитых государств на срок до 90 дней.
Граждане стран ЕС получили право свободно перемещаться и работать в любой стране Евросоюза, что позволило поддерживать равновесие на региональном рынке труда и пополнять рабочую силу за счет культурно близких мигрантов. На сегодняшний день около половины лиц, мигрирующих на постоянное место жительства в страны Европейской экономической зоны (ЕЭЗ), родились в других странах, входящих в эту зону. Например, в Норвегии и Швейцарии доля европейцев в числе приезжих доходит до двух третей.
Следует отметить, что такие организации, как Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) и Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), в которых страны-члены существенно отличаются друг от друга по уровню развития, достигли соглашения относительно свободы перемещения только квалифицированных специалистов, исключая возможность полного открытия границ. Несмотря на лоббирование развивающихся государств, более продвинутые державы региона блокируют любые попытки снятия миграционных барьеров, опасаясь неконтролируемых потоков неквалифицированных мигрантов и дерегуляции национальных рынков труда.
Российские реалии
Российская миграционная политика сохраняет немало общих черт с послевоенной политикой развитых стран. В России до сих пор преобладает макроэкономический подход к регулированию миграции, основанный на общих показателях численности и занятости населения. Данная политика отвечает неким абстрактным «национальным потребностям», при этом не учитываются нужды конкретных секторов экономики, квалификационные и культурные особенности мигрантов – все, на чем основывается современная миграционная деятельность на Западе.
Безвизовый режим в СНГ работает по той же схеме, что и послевоенные межправительственные программы приглашения рабочих, открывая возможности для массовой неконтролируемой миграции. Те, кто успевает пройти процедуры и попасть под официальные нормативы, устраивается легально, все остальные въезжают в страну и ищут работу на местах. В этих условиях логично выглядят предложения некоторых экспертов об отмене квот: в режиме открытых границ между бедной и богатой странами политика квотирования рабочих мест вообще не может функционировать, потому что все, кто не попадает под официальные квоты, приезжают нелегально и уходят в неформальный сектор. С квотами или без таковых правительство не в состоянии защищать местных рабочих от демпинга зарплат и безработицы, вызванных притоком иностранных рабочих; способствовать распределению рабочей силы по секторам и регионам, испытывающим в этом наибольшую нужду.
Продолжение текущей политики приведет в долгосрочной перспективе к развитию тех же побочных эффектов, что возникли в свое время в странах Западной Европы – росту нелегальной миграции, нагрузке на систему социального обеспечения, усилению социальных и культурных конфликтов.
Опубликованный в 2010 г. доклад Центра миграционных исследований «Миграция и демографический кризис» содержит в себе достаточно полную информацию о возрастных, половых, языковых и других характеристиках мигрантов, которые находятся сегодня в России. Этот документ позволяет увидеть признаки надвигающихся проблем. Пока, по данным авторов доклада, среди мигрантов в России преобладают молодые мужчины – их 88%, однако четверть опрошенных из их числа признаются, что фактически безвыездно живут в России, еще 40% остаются в России большую часть года, возвращаясь домой на 1–3 месяца. В будущем неизбежно изменение гендерной структуры среди иностранного населения – большая часть тех, кто связывает свои судьбы с Россией, либо обзаведутся семьями среди местных жителей, либо пожелают воссоединиться с семьями, оставшимися на родине. Детально спрогнозировать последствия семейной миграции сложно, однако можно предположить, что такие особенности семей из более традиционных обществ, как меньшая занятость женщин и более высокая рождаемость, через несколько десятилетий приведут к новому балансу работающих и неработающих среди иностранцев.
Кроме того, исследуя влияние миграции на российский рынок труда, следует подчеркнуть, что на сегодняшний день большинство иммигрантов заняты в наименее формализованных секторах – торговле, строительстве, бытовых и личных услугах. По оценкам экспертов, по настоящим договорам у юридических лиц работают не более трети легальных мигрантов. Учитывая, что за последнее десятилетие доля неформального сектора в России значительно увеличилась и численность занятых в нем работников достигает от 20 до 30% рынка труда (по разным оценкам, от 12 до 20 млн), нетрудно предсказать, какой эффект окажет поддержание текущей структуры миграции на степень «формализации» рынка. Если предположить, что до 2025 г. Россия потеряет около 10 млн трудоспособного населения и сможет привлечь столько же трудовых мигрантов, имеется риск, что доля занятых в неформальном секторе возрастет до 35–40% трудоспособного населения.
Наконец, в упомянутом докладе отмечаются тревожные тенденции того, что среди прибывающих мигрантов наблюдается снижение уровня владения русским языком и относительная замкнутость в своих сообществах. В Россию начинают прибывать представители поколения, рожденного и воспитанного уже после распада Советского Союза. Большинству из них знание языка просто не нужно: они работают преимущественно среди таких же мигрантов (45%), либо вместе с мигрантами и местными жителями (18%). В долгосрочной перспективе это приведет к тому, что все меньшая часть мигрантов сможет интегрироваться в российский рынок труда: без языка и контактов с местным населением им будет сложно искать легальные способы заработка и отстаивать свои права в случае их нарушения, их жизнь все больше будет регулироваться законами общины.
Источник проблемы
В последние годы российские власти приняли ряд мер, значительно упрощающих процедуры въезда для высококвалифицированных работников. Руководители правительства, Федеральной миграционной службы РФ неоднократно подчеркивали, что Россия заинтересована в первую очередь в специалистах и что миграционная политика должна быть направлена на увеличение численности высококвалифицированной рабочей силы в общем потоке мигрантов.
Достижению заявленных целей препятствуют несколько факторов. Главным из них является поддержание безвизового порядка пересечения границ России со странами СНГ и визового режима с развитыми странами. Логика миграционной политики России на сегодняшний день прямо противоположна той, что лежит в основе мер, предпринимаемых ведущими западными странами: последние делают все, чтобы отгородиться от развивающегося мира – вводят визовые ограничения для граждан беднейших стран, строят многокилометровые бетонные ограждения на границах, объединяют усилия между собой для контроля пограничных территорий. Россия же применяет «сдерживание наоборот»: оставляет двери открытыми для соседних развивающихся стран и сохраняет визовые режимы с развитым миром.
Вместе с тем, снятие барьеров для мигрантов из развитых стран – необходимое, но недостаточное условие достижения заявленных целей. Россия должна обладать значительной силой притяжения, причем не только относительно более бедных государств, но и конкурентов в лице других развитых стран. Анализ структурных особенностей российского рынка труда свидетельствует в пользу того, что в ближайшее десятилетие квалифицированная иммиграция в Россию не станет массовой.
По уровню оплаты труда Россия может конкурировать с западными странами в достаточно узких сегментах рынка: высшее управленческое звено крупных компаний, отдельные технические специальности. В действительности, учитывая нехватку руководителей со знанием передовых практик управления и организации бизнеса, доходы топ-менеджера в России могут даже превышать уровень зарплат, который предлагают другие развитые страны. По данным международного исследования банка HSBC, Россия занимает передовые позиции в мире по заработку высококвалифицированных мигрантов: 36% «экспатов» в России зарабатывают более 250 тысяч долларов в год (против среднего по странам мира уровня в 13%); 82% признаются, что получают в России больше, чем у себя на родине (против 63% в среднем).
При этом иностранные специалисты не удовлетворены качеством жизни в России, отмечая низкое качество медицинского обслуживания, транспортных услуг, высокие цены на жилье и др. В международном рейтинге HSBC по качеству жизни «экспатов» Россия занимает 24-е место из 25. Опросы показывают, что Россию выбирают для работы, как правило, молодые люди на взлете своей карьеры, воспринимающие миграцию как временный этап, который позволит им быстрее заработать или продвинуться по должности, но не собирающиеся жить здесь постоянно.
Также негативную роль играет общее восприятие рисков, связанных с ведением бизнеса в России. В международных рейтингах Transparency International, Standard & Poor’s, Moody’s и других организаций деловой и инвестиционный климат России оценивается как высокорискованный, вследствие коррупции, непрозрачности, финансовой уязвимости и других показателей. Справедливость этих оценок подтверждают опросы среди зарубежных бизнесменов, имеющих опыт работы в России.
В сфере более массовых квалифицированных специальностей Россия значительно уступает другим развитым странам как по уровню дохода, так и по престижу многих профессий. Например, в Соединенных Штатах около 2 млн иммигрантов работают преподавателями вузов, 3 млн относится к категории медицинского персонала (врачи, ассистенты врачей, медсестры, специалисты по уходу за больными). В России же, по данным Федеральной миграционной службы, в сферах здравоохранения и образования работают всего 0,4% легальных трудовых мигрантов, то есть несколько тысяч человек.
Такое различие неудивительно, если учесть тот факт, что в США на медицину приходится восемь из десяти самых высокооплачиваемых профессий (средняя зарплата хирурга составляет 220 тысяч долларов в год); в России же они находятся в десятке самых низкооплачиваемых, при среднем доходе 12 тысяч долларов в год. Зарплата преподавателя вуза в Америке составляет в среднем 45 тысяч долларов в год, в России – 8 тысяч долларов. Более того, в Соединенных Штатах профессии ученого и преподавателя считаются одними из наиболее уважаемых, в то время как в России их престиж существенно снизился.
Потенциальными сферами, способными воспринять большее число квалифицированных мигрантов, являются производство и информационные технологии. И в той и в другой оплата труда зависит от региона и занимаемой должности, но в целом эти сферы конкурентоспособны по западным меркам. Спрос на инженеров и технологов, а также специалистов по производству со средним профессиональным образованием (наладчиков, токарей, механиков, слесарей) только увеличивается вследствие того, что российские компании начинают переориентироваться с импорта на собственное производство. Эти процессы затрагивают многие компании в сфере автомобилестроения и тяжелого машиностроения, производства строительных материалов, пищевого производства, фармацевтики и других областей. Растущий дефицит предложения наблюдается и в отрасли информационных технологий.
Прирост иностранных специалистов в этих областях сдерживается несколькими факторами, в том числе отсутствием массового обучения русскому языку за рубежом, недостаточной открытостью российского рынка труда, менее активной политикой рекрутинга по сравнению с другими странами. Снижение изучаемости русского языка в качестве иностранного и повсеместное распространение английского способствует ориентации рабочей силы на рынки англоязычных государств. Поставлять специалистов, знающих русский, могла бы Восточная Европа, особенно Польша и Чехия, отток граждан оттуда происходит преимущественно в страны Евросоюза. Наконец, Россия значительно уступает в плане международного рекрутинга. Частные рекрутинговые агентства США, Великобритании, континентальной Европы уже сегодня имеют тысячи филиалов в Восточной Европе и Азии, прочесывая рынки на предмет нужных им специалистов, в то время как Россия пытается передавать информацию на правительственном уровне или предоставляет эту задачу отдельным работодателям.
Важным ограничением притока квалифицированных мигрантов является отсутствие стратегического подхода к управлению студенческой миграцией. Будучи второй страной в мире по количеству иммигрантов, Россия отстает от ведущих развитых стран по числу иностранных студентов. В российских вузах ежегодно учится около 100 тысяч иностранцев, что в несколько раз меньше тех же показателей у США (600 тысяч студентов в год), Великобритании (350 тысяч), Франции и Германии (по 250 тысяч). В качестве лидеров международного рынка образования зарекомендовали себя вузы Канады, Новой Зеландии и Японии (в совокупности 350 тысяч студентов), и даже такие развивающиеся страны, как Китай и Малайзия (в совокупности с Сингапуром – 300 тысяч студентов).
Большинство развитых государств сегодня делают акцент именно на студентах, видя в них потенциальный источник уже адаптированных к среде и приспособленных под местный рынок труда специалистов. Серьезное внимание уделяется не только качеству образования, но и социально-психологической помощи в адаптации, организации практических стажировок и содействию в трудоустройстве. Студентам предоставляется возможность частичной занятости в период учебы, а также проживания в стране в течение 6–12 месяцев после окончания вуза для поиска работы.
В России иностранные студенты воспринимаются преимущественно как источник доходов для университетов, а не как будущие специалисты, которые могли бы работать в российских больницах, школах, на предприятиях. Как правило, российские вузы применяют один инструмент «удержания студентов» – снижение требований к их успеваемости. К оценке их знаний (как на вступительных испытаниях, так и в процессе учебы) применяются более низкие критерии, с учетом «трудностей изучения русского языка», разной образовательной подготовки, культурных особенностей. Коррупция в системе образования дополнительно помогает таким студентам переходить с курса и на курс и получить в конечном итоге диплом.
Российское образование стремительно теряет престиж в мире, и эти тенденции не могут не сказаться на составе и численности студенческих потоков. Согласно международным рейтингам The Times, QS, Shanghai Ranking, отечественные вузы не входят даже в первую сотню в мире. Это объясняется частично страновой спецификой (так, например, в рейтингах не учитывается большинство русскоязычных публикаций, тот факт, что в России образовательные учреждения отделены от исследовательских), частично – объективным отставанием по ряду показателей: кадровому обеспечению, международным связям, интернационализации образовательных программ, доходам от НИР и т.д. Хотя в России принято скептически относиться к международным оценкам качества, нельзя не признать их растущую роль в формировании мнения потенциальных студентов.
Практическое отсутствие англоязычных программ, преподавателей и исследователей с международной репутацией, владеющих английским языком, сказывается на составе иностранных студентов. Более 95% являются выходцами из неанглоязычных стран: около 40% студентов происходят из стран Восточной и Юго-Восточной Азии, 25% – из стран Центральной Азии и Монголии, 10% – Африки, Ближнего Востока и Латинской Америки, 10% – Восточной Европы, чуть менее 10% – Закавказья. Опросы иностранных студентов на предмет того, почему они выбрали именно Россию, показывают: главным конкурентным преимуществом российского образования по сравнению с другими странами является не качество, а дешевизна обучения.
Существенным и пока мало признаваемым фактором ухудшения репутации России как международного образовательного центра становится физическая небезопасность. В столицах и особенно провинциальных городах иностранные студенты из стран Азии и Африки часто живут чуть ли не в гетто: сотрудники университета советуют им не выходить далеко за пределы университетского кампуса, не гулять поодиночке или малыми группами, не появляться на улице в темное время суток. Случаи нападений и убийств лиц «неславянской внешности» в России приобрели угрожающие масштабы и измеряются сотнями жертв в год. Блоги, интернет-форумы и сайты переполнены сообщениями о том, насколько опасна Россия для индийских, африканских, азиатских, латиноамериканских студентов – и насколько беспомощна российская полиция в предотвращении случаев агрессии. Эта сеть «сарафанного радио» сильнее любых рейтингов заставляет студентов и их семьи, оплачивающие обучение, делать выбор не в пользу России.
***
Россия, как и другие развитые страны, стоит перед лицом серьезных демографических вызовов, для преодоления которых ей придется использовать потенциал трудовых мигрантов. Но замещение трудоспособного населения будет идти по иному сценарию, нежели в США или в ведущих европейских государствах.
Главное отличие России состоит в том, что она является региональным, а не глобальным центром миграции и может рассчитывать на приток преимущественно неквалифицированных мигрантов. Ее рынок труда не обладает достаточной привлекательностью для квалифицированных специалистов международного уровня и не может конкурировать с рынками других развитых стран.
Высокие риски ведения бизнеса в России, неудовлетворительное качество жизни, низкая оплата труда квалифицированных специалистов, языковая и культурная специфика, высокий уровень преступности и ксенофобии – все эти факторы и дальше будут ограничивать приток иностранных специалистов, несмотря на меры, принимаемые российским правительством. Миграцию в Россию будет и дальше двигать не сознательное предпочтение ее другим странам, а объективная необходимость – географическая близость, дешевизна перемещения, безвизовый режим, наличие знакомых и родственников, готовых помочь с трудоустройством и жильем.
Опора на неквалифицированную миграцию как средство решения демографической проблемы приведет к многочисленным побочным эффектам, в том числе расширению неформального сектора экономики, увеличению нагрузки на систему социального обеспечения, формированию более устойчивых и закрытых мигрантских общин и связанному с этим росту социокультурной напряженности.
О.В. Троицкая – кандидат политических наук
Запоздалый полет совы
Марат Шайхутдинов
Контуры грядущего миропорядка: ожидания и реальность
Резюме: Мировой финансово-экономический кризис дал мощный импульс процессу перераспределения глобальной силы и влияния. Но ни Запад, ни Восток не в силах вырваться за рамки докризисной экономической парадигмы. Последние 3–4 года так и не стали временем серьезной перестройки мировой финансовой архитектуры.
Гегель в «Философии права» заметил, что «сова Минервы начинает свой полет лишь с наступлением сумерек». Философ имел в виду, что человечество склонно запаздывать с осмыслением важнейших вопросов бытия. Это изречение невольно приходит на ум, когда задумываешься о посткризисном мире. К сожалению, он слишком зациклен на текущих проблемах и не уделяет должного внимания долгосрочным трендам. Политические элиты ведущих стран испытывают серьезный дефицит государственной воли и ответственности. Стратегия уступает место сиюминутной тактике, а давно назревшие реформы подменяются паллиативами.
Возникает ощущение, что международное экспертное сообщество также уклоняется от серьезного анализа проблем современного мира либо подыгрывает правящим элитам. Однако только объективный и критический анализ ситуации способен стать ключом к поиску адекватных решений, без которых невозможно построение нового, более справедливого и совершенного мирового порядка.
Приход к власти в ряде ведущих стран мира политиков нового поколения породил немало ожиданий. Миллиарды людей надеялись на разрешение региональных конфликтов, на сворачивание гонки вооружений, на кардинальные изменения в мировой экономике и политике. К сожалению, многие из этих ожиданий не сбылись либо сбылись лишь частично. Тем не менее масштабные сдвиги налицо. Мир, каким мы его знали, изменился навсегда. Мы вступили не просто в эпоху перемен, а в период смены эпох.
Одной из важнейших особенностей современного этапа развития человечества стало наложение друг на друга целого ряда глобальных мегатрендов. Смещение центров силы, кризис мировой финансовой архитектуры, появление нетрадиционных угроз, обострение проблем энергетической, экологической и продовольственной безопасности, кризис международного права – все это влечет за собой многократное усложнение мировой ситуации.
От исследователей требуется применение разнообразных научных подходов, однако прикладные исследования превалируют над фундаментальными, узкоспециальные подходы – над междисциплинарными. Но, как отмечал еще Джон Гэлбрейт, «специализация в науке – это удобство, а не добродетель». С одной стороны, необходимо рассматривать глобальные изменения в общем контексте закономерностей всемирно-исторического процесса («кондратьевские» циклы, циклы гегемонии Уильяма Томпсона – Джорджа Модельски, мир – системная теория Иммануила Валлерстайна, теория гегемонистского перенапряжения Денниса Флорига, цивилизационная теория Шмуэля Эйзенштадта и др.). Важно учитывать и качественные особенности современного этапа развития человечества, в том числе уплотнение и ускорение исторического времени. Время становится особым фактором, существенно влияющим на ход и содержание глобальных и региональных процессов.
Эксперты предпочитают не заглядывать слишком далеко в будущее. Старая добрая футурология уходит в прошлое, новейшие форсайтные исследования ограничиваются масштабами корпораций, и лишь некоторые эксперты рискуют применить их к глобальной реальности. Все это заставляет задуматься о том, насколько новым геополитическим и экономическим реалиям соответствует сам инструментарий политической науки, ее категориально-понятийный аппарат, методы и методики?
Позволю себе не вполне, может быть, правомерную аналогию между политической наукой и физикой. Как известно, до начала XX века доминировала классическая механика Исаака Ньютона, предполагавшая евклидовость пространства, равномерность течения времени, несотворимость и неуничтожимость материи. Однако квантовая механика Макса Планка/Эрвина Шредингера и теория относительности Альберта Эйнштейна/Германа Минковского совершили революционный переворот, преодолев тогдашний кризис в физике. Стало очевидным, что ньютоновская физика – лишь частный случай более широкой картины мира. На наш взгляд, аналогичная, достаточно кризисная ситуация возникла и в современной политической науке. Не застряла ли политическая теория в предыдущей эпохе, превратившись в препятствие на пути более адекватного понимания новой мировой ситуации?
Трансформация современного мира: причины, следствия, исторический контекст
Драматические события на Ближнем Востоке и в Северной Африке дали повод говорить о начале «переформатирования» как исламского мира, так и глобального геополитического ландшафта. Мировые СМИ настойчиво проводят мысль о том, что главными причинами событий «арабской весны» стали нерешенные социально-экономические и политические проблемы государств Северной Африки и Ближнего Востока. Однако не слишком ли быстро мы отвергаем мысль о возможном целенаправленном воздействии извне на процесс глобальных перемен? Сегодняшние события стоит рассмотреть в более широком историческом контексте.
Так, начало современному процессу переформатирования глобального геополитического ландшафта (в том числе арабо-исламского мира) положили распад СССР и операция «Буря в пустыне». За ними последовали события на Балканах, дезинтеграция Югославии и Чехословакии, а также стремительное расширение НАТО и Евросоюза на восток. События 11 сентября 2001 г. стали отправной точкой для операций в Афганистане и Ираке, расширения американского военного присутствия в арабских странах, появления концепций Большого Ближнего Востока и Большой Центральной Азии. Впервые военные базы США и НАТО оказались на территории Центральной Азии, в непосредственной близости к Китаю и России. Следует также упомянуть обострение региональных и локальных конфликтов, активизация международного терроризма, религиозного экстремизма, наркобизнеса, торговли людьми и морского пиратства. Не стоит недооценивать и события 2008 г. вокруг Косово, Южной Осетии и Абхазии. Их долгосрочные международно-правовые и геополитические последствия, возможно, еще впереди.
Даже столь краткая историческая ретроспектива заставляет задуматься о том, что события «арабской весны» – лишь часть более широкого процесса, который де-факто является новым раундом передела мира. Автор далек от конспирологических версий, согласно которым события в Северной Африке разворачиваются чуть ли не по указке стратегов из-за океана. Но я убежден: западные лидеры были осведомлены о надвигающейся буре и постарались не просто оседлать революционные процессы, но и подкорректировать их с помощью различных средств, методов и ресурсов в собственных интересах.
Действительно, события в исламском мире органично вписываются в концепцию Большого (демократического) Ближнего Востока, обнародованную еще во времена Джорджа Буша-младшего. В частности, не секрет, что США жизненно заинтересованы в ослаблении китайского и российского влияния в этой части мира. Заметим, что именно в 2010 г., впервые в новейшей истории, Китай опередил Соединенные Штаты по закупкам ближневосточной нефти для своей быстрорастущей экономики.
В то же время не выдерживают критики заявления Вашингтона о поддержке демократии и необходимости обновления политических элит на Ближнем Востоке. Кто, например, возглавляет постреволюционные Египет и Тунис? Ровесники экс-президентов, а не молодежь, доминировавшая на революционных площадях. Почему проблема демократизации ставится лишь перед республиканскими режимами, но не перед застывшими в политическом развитии ближневосточными монархиями? Не потому ли, что там находятся военные базы США? Нужна ли Западу подлинная демократия на Ближнем Востоке, или же речь идет о приходе еще более прозападных элит? Нужны ли Вашингтону и Брюсселю реформы в арабском мире, или они готовы смириться с появлением новых исламистских режимов?
Не будет лишним напомнить, что именно Франция, Англия, Германия и Италия добились в 2004 г. отмены эмбарго на продажу оружия Ливии, которое действовало с 1986 года. С 2005 по 2011 гг. страны Европейского союза продали Ливии оружия на 834 млн евро. Неужели западные державы совершенно не подозревали, кому они сбывают оружие?
И все же попытки Запада «революционизировать» исламский мир способны привести не к тем результатам, на которые рассчитывают в Вашингтоне и Брюсселе. Запад, еще не оправившийся от кризиса, может оказаться в очередном тупике. Так, нагнетается напряженность вокруг Ливана и Сирии, от которых в немалой степени зависит судьба Ирана. Эксперты предупреждают, что падение режима Башара Асада приведет к распаду Сирии и хаосу в регионе. Тем не менее давление Запада на режим Асада стремительно нарастает. В ход пущены односторонние экономические санкции, а в перспективе не исключено и военное вмешательство по ливийскому сценарию.
Нынешней ситуацией пользуется и Турция, внешнеполитический курс которой все больше вписывается в сценарий возрождения Османской империи. Доминирование на Ближнем Востоке может стать для Турции более ценным геополитическим призом, нежели постоянно отодвигающаяся перспектива вхождения в Евросоюз.
На фоне событий «арабской весны» драматически развивается ситуация вокруг Афганистана. Официальный Кабул не способен взять на себя всю полноту ответственности за судьбу страны. Национальная армия и полиция слишком слабы и пропитаны коррупцией. В стране так и не объявлены результаты парламентских выборов, а попытки наладить диалог с талибами терпят неудачу, убийство экс-президента Бурхануддина Раббани фактически ставит на нем крест. В этой связи ускорился процесс переосмысления стратегических целей в Афганистане. Иллюзии относительно демократизации рассеиваются, на первый план выходят вопросы безопасности. В преддверии анонсированного вывода войск происходит перезагрузка американского военного присутствия. Однако мало кто верит в уход западной коалиции из Афганистана – слишком многое поставлено на карту в этом стратегически важном регионе. Если он все же состоится, новый расклад сил в регионе станет одновременно и серьезным вызовом, и историческим шансом для Китая и России, ШОС и ОДКБ. Москва, Пекин и ведомые ими объединения получат возможность доказать свою состоятельность в качестве альтернативных центров силы. Не исключен и другой вариант – избавившись от военного присутствия Соединенных Штатов, КНР и Россия вступят в схватку за доминирование в регионе.
Пока же позиции обеих держав на фоне перемен в исламском обществе достаточно уязвимы. Пекин и Москва постепенно утрачивают влияние в арабо-исламском мире. В целом события в Северной Африке вольно или невольно стали своего рода тестом на готовность Китая и России оспаривать американское лидерство. Если исходить из сегодняшних реалий, то они этот тест провалили. Чем же объясняется провал? Почему две великие ядерные державы столь пассивно наблюдают за процессом перекройки геополитического ландшафта? Тому есть немало причин объективного и субъективного порядка.
Так, Китай не заинтересован в преждевременной конфронтации с США из-за взаимозависимости двух стран. Пекин пока не в силах справиться с очагами напряженности в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР). Сохраняются трения вокруг Тибета и спорных островов в Южно-Китайском море. Военный потенциал Поднебесной быстро растет, но он по-прежнему слишком мал, чтобы соперничать с американской военной мощью. В свою очередь, Россия не желает ставить под вопрос перезагрузку отношений с США, судьбу переговоров по ПРО, а также вопросы вступления в ВТО. Военная мощь России со времен СССР изрядно подорвана, а ОДКБ пока не состоялся в качестве дееспособного военно-политического блока.
Значит ли это, что Китай и Россия и впредь не будут препятствовать перекройке политической карты мира по западным лекалам? В краткосрочной перспективе – да, в среднесрочной и долгосрочной – нет, поскольку оба государства имеют собственные геополитические амбиции. Уже сегодня Москва и Пекин успешно отрабатывают различные механизмы и методы, характерные для глобальных держав. Правда, уровень их притязаний различен – нынешняя Россия вынуждена смириться со статусом региональной державы, а возвышающийся Китай устроит только статус сверхдержавы.
Переформатирование геополитического ландшафта или передел мира?
Переформатирование глобального геополитического ландшафта является, по сути, новейшей модификацией передела мира, имеющей ряд отличительных особенностей. Важным признаком нового раунда становится не буквальный захват и присоединение территорий в духе колониальных империй, а установление долгосрочного контроля над странами, регионами и мировыми коммуникациями. На первый план выходит не прямое подчинение, а формирование вассальных отношений; не опора на конкретных лидеров, а пестование компрадорских элит. Преследуя свои интересы, сильные мира сего не останавливаются перед насильственной сменой неугодных режимов, используя как реальные, так и надуманные предлоги. Как результат – некоторые государства приходят к выводу, что лучшей гарантией от внешнего вмешательства является наличие ядерного оружия.
Глобальные игроки придают немалое значение методам публичной дипломатии – созданию неправительственных организаций, стимулированию местного протестного потенциала, финансированию оппозиционных движений и т.д. Однако, как это ни парадоксально, насаждаемые Западом режимы далеки от идеалов демократии. Возникает впечатление, что демократия – это некая константа, а не возобновляемый ресурс: чем больше Запад «экспортирует» демократию в другие регионы мира, тем меньше демократии остается в Америке и Европе.
Важное место в арсенале великих держав занимает стимулирование и провоцирование межклановых, межрелигиозных и межэтнических противоречий, а также различных сепаратистских движений. «Балканизация» государств и регионов становится эффективным способом передела сфер влияния между глобальными игроками. Не случайно исследователи все чаще говорят о возможном распаде Ирака, Афганистана, Йемена, Ливии, Сирии и др.
Особое место приобретают современные информационные технологии, с помощью которых осуществляется манипулирование международным мнением. Однако, как показали беспорядки в Великобритании, использование информационных технологий – обоюдоострое оружие, способное подорвать стабильность самого западного мира.
Обращает на себя внимание и обострение конкуренции между глобальными игроками за гарантированный доступ к природным ресурсам небольших развивающихся стран. Активизируется борьба за контроль над Антарктидой, арктическим шельфом и Северным морским путем. Пока она ведется преимущественно экономическими и политико-дипломатическими методами, но возможные военные конфликты не за горами.
Одной из особенностей новейшего раунда передела мира становится избирательная интерпретация принципов и норм международного права. При этом сильные мира сего зачастую используют трибуну СБ ООН для легитимации задним числом своих действий в том или ином регионе мира. Вызывает озабоченность и чрезмерное, переходящее все разумные рамки, применение глобальными игроками односторонних и по сути контрпродуктивных экономических и политических санкций против тех или иных государств. Нередко от санкций страдают не лидеры и правящие элиты, а дети, старики, женщины и больные.
На фоне самоуправства сверхдержав ослабевает роль ООН как организации, призванной обеспечивать мир и верховенство права в международных отношениях. Она утрачивает свои позиции как международно-признанный центр легитимности. Беспристрастность СБ ООН все чаще оказывается под вопросом. Принцип равенства участников международных отношений не действует. Голоса малых и среднеразмерных государств покупаются оптом и в розницу. Между тем, именно ООН могла бы сыграть ведущую роль в формировании более справедливого мирового порядка, в повсеместном утверждении норм международного права. К сожалению, становление многополярного мира идет с трудностями, а всеобщая нестабильность становится нормой.
Вместе с тем, облик нового мирового порядка будет определяться в конечном счете не только геополитическими и военно-стратегическими факторами. Решающее значение будет иметь экономико-финансовая составляющая. Многое будет зависеть от того, когда и в каком состоянии глобальные игроки выйдут из финансово-экономического кризиса. Но и вопросов пока больше, чем ответов.
Глобальная экономика: кардинальная реформа или косметический ремонт?
Финансово-экономический кризис стал испытанием на прочность для всей политической элиты. Мир вправе был ожидать от лидеров великих держав более ответственного поведения и большей готовности к коллективным действиям. На практике мы столкнулись с всеобъемлющим кризисом системы глобального управления.
Следует отдать должное «Большой двадцатке» – на первых этапах кризиса она сыграла позитивную роль, обнадежив рынки и выработав неотложные меры по стабилизации ситуации. Однако в последнее время в деятельности G20 все более заметны минусы, в том числе чрезмерная декларативность предлагаемых мер и отсутствие четких механизмов их реализации. Как результат – регулярное повторение валютных войн, возрождение протекционизма.
Сегодняшние западные лидеры не дотягивают до масштаба проблем и не способны на решения, сопряженные с возможной утратой власти в ходе очередных выборов. Электорат «золотого миллиарда», избалованный длительным периодом процветания, пока не готов смириться с мыслью о неизбежном снижении качества жизни. Инфантилизм избирателей накладывается на безответственность элит и самонадеянность крупного бизнеса.
Сказанное напрямую относится к США. Структурные изменения, в которых так нуждается американская экономика, остались большей частью на бумаге. Обещания демократов о создании новых рабочих мест не выполнены. Нелегитимная эмиссия доллара в рамках «количественного смягчения» и непомерные военные расходы становятся дополнительными факторами риска. Достигнутый экономический рост недостаточен, чтобы можно было говорить об окончательном преодолении рецессии. Однако самую большую проблему составляет то обстоятельство, что экономическая политика Соединенных Штатов стала заложницей межпартийного противостояния. Партии интересует не поиск адекватных решений, а исход президентских выборов 2012 года. Опасная ситуация, сложившаяся вокруг долгового кризиса, наглядно продемонстрировала узость мышления американского истеблишмента.
Свидетельством нежелания элиты признавать очевидные факты стала волна обвинений в адрес рейтингового агентства Standard & Poor’s, осмелившегося понизить кредитный рейтинг Америки. Но и без S&P ясно, что США утратили репутацию мирового лидера. Возник опасный разрыв между избытком американских международных обязательств и средствами для их выполнения. Америка лишь перекладывает свои проблемы на остальной мир. Однако страна, не умеющая жить по средствам, не имеет ни морального, ни политического права вести за собой мировое сообщество.
Не лучше обстоят дела в Евросоюзе, столкнувшимся с крупнейшим кризисом в своей истории. Налицо не только дефицит политической воли у европейских лидеров, но и отсутствие единого видения дальнейших перспектив ЕС как глобального игрока. Растут опасения относительно будущего единой европейской валюты. Европа не гарантирована от новых потрясений.
В целом эпоха доминирования Запада в мировой экономике практически завершена. На кону – само существование западного проекта в том виде, каким мы его знаем. Эксперты уже говорят о «мире без Запада». Действительно, на глобальную авансцену выходит мировой Восток. Так, экономический рост развивающихся стран составил в 2010 г. 6,5% по сравнению с 1,5% роста в развитых странах. Промышленность бежит из стран ОЭСР в страны Азии, обеспечивающие 52% мирового промышленного производства. Все больший вес набирают державы БРИКС, ставшие локомотивами мировой экономики. Парадоксально, но именно те государства, которые чаще всего подвергались критике за недостаточно рыночный характер экономики и неразвитость демократии, взяли на себя груз ответственности за будущее мировой экономической системы.
К примеру, динамично развивающийся Китай, который 30 лет назад был лишь 13-й экономикой мира, в 2010 г. опередил Японию и стал второй экономической державой. По прогнозам МВФ, уже к 2016 г. КНР обойдет Соединенные Штаты по объему ВВП. Отражением растущей мощи Китая стало укрепление его позиций в G20 и МВФ. Пекин уже способен конкурировать с международными финансовыми институтами.
Следует признать, что именно китайский экономический рост позволил обеспечить относительную стабильность на мировых рынках сырья. Китай взял на себя довольно опасную роль главного кредитора США и спасителя европейской экономики. Однако как на Западе, так и на пространствах Евразии Пекин сталкивается с обвинениями в «экономической экспансии» и опасениями насчет его возможной агрессивности в недалеком будущем.
КНР осознает, что пока ее экономическое процветание в значительной мере зависит от Америки. Не случайно будущий китайский лидер Си Цзиньпин недавно заявил, что американская экономика всегда отличалась устойчивостью и способностью к восстановлению. Однако за этими вежливыми словами уже невозможно скрыть факт радикальной смены исторических ролей Вашингтона и Пекина. Циклы истории действуют неумолимо, и недалек тот день, когда Китай вновь, как несколько веков назад, станет самой мощной экономической державой мира.
Не следует недооценивать растущую мощь партнеров Китая, в том числе России. Несмотря на ряд внутренних проблем, она по-прежнему играет незаменимую роль в мировой экономике и демонстрирует самый высокий уровень жизни среди государств БРИКС. Международные резервы Российской Федерации составляют 540,2 млрд долларов, а государственный внешний долг – лишь 3% ВВП, что дает возможность со спокойной душой делать новые внешние заимствования.
Используя как рыночные методы, так и механизмы торговых войн и элементы геополитического давления, Москва стремится укрепить влияние на государства СНГ. Серьезным достижением России явилось создание Таможенного союза, призванного стать ядром притяжения для других постсоветских государств. Таким образом, Россия, подобно Китаю и Евросоюзу, формирует подконтрольное себе большое экономическое пространство. Не исключено, что в перспективе границы Таможенного союза, ЕЭП и ОДКБ практически совпадут. В таком случае по-новому встанет вопрос о политической интеграции и формировании наднациональных структур.
Другим перспективным глобальным игроком может стать Индия с ее экономическим, научно-техническим и демографическим потенциалом. Страна успешно преодолевает издержки глобального кризиса и надеется занять достойное место в новом мировом порядке. Будучи космической и ядерной державой, Индия настойчиво добивается статуса постоянного члена СБ ООН. Некоторые эксперты считают, что в перспективе Дели может составить конкуренцию Пекину в борьбе за мировое лидерство.
Таким образом, мировой финансово-экономический кризис дал мощный импульс процессу перераспределения глобальной силы и влияния. На авансцену выходят новые державы, демонстрирующие другие возможности и альтернативы. Но ни Запад, ни Восток не в силах вырваться за рамки докризисной экономической парадигмы. Так, последние 3–4 года могли стать временем серьезной перестройки мировой финансовой архитектуры. Однако глобальные игроки – как прежние, так и формирующиеся – ограничились косметическими изменениями, отложив решение кардинальных проблем современности на неопределенный срок. И все же никакие соглашения на глобальном и региональном уровнях не защитят мировое сообщество от новых кризисов, если не будут кардинально переосмыслены основы рыночной экономики. На этом опасном пути нас ожидает ряд серьезных вызовов и дилемм, без адекватного решения которых трудно добиться стабилизации мировой экономики.
Так, кризис показал со всей остротой, насколько опасен растущий разрыв между виртуальной и реальной экономикой (как в масштабе отдельных стран, так и на глобальном уровне). Рано или поздно мир вновь столкнется с суровой реальностью. Необходимо переосмыслить, что есть реальная экономика.
Кризис по-новому высветил и роль государства. Все мы – свидетели того, как в начале финансово-экономического кризиса банки и корпорации бросились к нему за помощью. Многие правительства пошли по пути фактической национализации банков и предприятий. В США даже разгорелись дискуссии о государственном «социализме». Однако, восстановив силы, банки и корпорации начали ставить вопрос о чрезмерном присутствии государства в экономической сфере.
Кризис нанес мощный удар по социальному государству. Как результат – протестный потенциал накапливается и в развивающихся, и в развитых странах. Представители среднего класса по всему миру считают, что будущее ускользает из их рук. Одни эксперты в этой связи заговорили о смерти «социального государства», другие – о процессе «глобализации гнева». Кризис показал, что ориентация человечества на западные стандарты потребления может привести на грань экологического и продовольственного кризиса. Однако страны «золотого миллиарда» почему-то уверены, что именно Восток с его бурным демографическим ростом должен идти по пути самоограничений (сокращение потребления, контроль над рождаемостью и т.д.).
В целом капитализм столкнулся с самым острым идеологическим кризисом со времен биполярной системы. И хотя многие экономисты по-прежнему уверены в жизнеспособности капиталистической системы и даже задаются вопросом: «Спасет ли нас капитализм?», вопрос впору поставить иначе: «Возможно ли спасти сам капитализм?». Как отмечает обозреватель The Times Анатоль Калецки, перед экономистами стоит задача создания четвертой разновидности капитализма на основе лучших элементов классической, кейнсианской и тэтчеровско-рейгановской модели, адаптированной к реалиям XXI века. Правда, Калецки имеет в виду создание нового «западного» капитализма, способного противостоять Китаю.
Однако построить новый капитализм исключительно для «золотого миллиарда» уже не получится – остальной мир не позволит еще раз переложить на себя издержки. С другой стороны, есть смысл более внимательно отнестись к незападным экономическим моделям. Необходимо идти по пути конвергенции различных рыночных экономик, сформировавшихся в условиях различных цивилизаций и культур.
Диалог или столкновение цивилизаций?
Сегодня, в эпоху глобализации, уже невозможно отрицать несомненный факт, что современные цивилизации глубоко проникли в жизненную ткань друг друга, и в этом симбиозе подспудно формируются предпосылки не только для конфликтов и коллизий, но и для плодотворного сотрудничества и межцивилизационного и культурного диалога.
По существу, без диалога невозможно решение ни одной глобальной проблемы, поскольку во всех сферах жизни человечества имеют место разделительные линии между современными цивилизациями. Недопонимание ведет к подозрительности, подозрительность – к конфликтам. Необходимо разорвать этот порочный круг и научиться отделять зерна от плевел, религию от экстремизма, верность традиции от косности и догматизма.
Только на основе межцивилизационного диалога возможен новый, более справедливый мировой порядок. Нужна другая парадигма развития, основанная на подлинном, а не формальном равенстве участников международной жизни, на справедливом распределении богатств, а также на симметричности глобальных информационных потоков между Востоком и Западом.
Так, в начале XXI века, после трагических событий 11 сентября 2001 г., стало чуть ли не правилом винить во всех бедах ислам, ссылаясь на то, что Всемирный торговый центр атаковали люди, называвшие себя мусульманами. Ислам все чаще стали изображать как религию, одобряющую политическое насилие, экстремизм и терроризм. Значительная часть ответственности за нынешнее недопонимание между христианством и исламом лежит и на западной политической и интеллектуальной элите. Достаточно вспомнить об ужесточении иммиграционной политики во Франции, Италии и Дании, о запрете на строительство минаретов в Швейцарии, о карикатурах на Пророка Мухаммеда и других негативных моментах.
Сегодня в СМИ бурно обсуждают причины, побудившие норвежского христианина Андерса Брейвика к совершению массового убийства ни в чем не повинных людей. Одновременно игнорируется тот факт, что незадолго до этого ряд европейских политиков, в том числе Николя Саркози, Ангела Меркель и Дэвид Кэмерон, положили начало дискуссии о кризисе мультикультурализма. Несомненно, сама дискуссия создала благоприятный фон для усиления антимусульманских и антииммигрантских настроений. И все это – в условиях незавершенного кризиса, когда любая неловко брошенная фраза может взорвать ситуацию.
Учитывая данные обстоятельства, следовало бы сделать акцент не на том, что разделяет различные цивилизации, а на том, что их объединяет. Почему мы так уверены в правоте Редьярда Киплинга и не хотим прислушаться к здравому смыслу? Почему Запад и Восток не могут объединиться против экстремизма в любых его обличьях? Почему, как и много веков назад, Запад начинает диалог с Востоком с бряцания оружием?
Может быть, следует хотя бы раз начать не с очередной бесперспективной войны, а с более мирных и прозаичных вещей – с изучения другой цивилизации, языка и религии, с попытки понять чужую психологию и менталитет? Возможно, это не так пафосно, как операции «Буря в пустыне» или «Безграничная свобода»; возможно, это не принесет особой прибыли военно-промышленному комплексу, но зато позволит наладить нормальную коммуникацию между Западом и Востоком. Почему бы и нет?
* * *
Новый миропорядок еще не сложился, обозначились лишь некоторые его контуры, отчасти вызывающие по меньшей мере озабоченность. О таком ли устройстве мы мечтали? Не воссоздается ли в очередной раз мир ожесточенных войн и конфликтов за ресурсы, территории и коммуникации? Не вернемся ли мы в уже знакомую нам среду межнациональных и религиозных конфликтов?
Хотелось бы верить, что человечество все-таки способно извлекать уроки из собственной истории (хотя Гегель в этом глубоко сомневался). И если это так, то новый мировой порядок станет действительно более разумным, совершенным и справедливым, чем сегодня. Передел мира уступит место подлинному объединению на новых началах, цивилизаторство – межцивилизационному диалогу, военная конфронтация – безопасному и безъядерному миру.
Пока это выглядит несбыточной мечтой, однако история знает немало случаев, когда сбывались самые смелые прогнозы и ожидания. Истинный политический реализм всегда оставляет место идеализму. Задумаемся: между речью Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта» и приходом к власти афроамериканца Барака Обамы прошло всего 45 лет. Но кто бы мог подумать в 1963 году, что это вообще когда-либо станет возможным?
М.Е. Шайхутдинов – доктор исторических наук, профессор, заместитель Секретаря Совета Безопасности Республики Казахстан.
Казахстан. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 22 октября 2011 > № 738761
Марат Шайхутдинов
Делегация ЦИК России отправилась наблюдать за парламентскими выборами в Тунисе, сообщил РИА Новости источник в Центризбиркоме.
Граждане Туниса 23 октября изберут делегатов Учредительного собрания, которое подготовит проект новой конституции страны, а также назначит даты выборов президента и парламента.
"Делегация от ЦИК РФ во главе с членом Центризбиркома Сиябшахом Шапиевым отправилась наблюдать за выборами в Тунис", - сказал собеседник агентства.
Тунис стал первой арабской страной, которая еще в январе освободилась от многолетней власти авторитарного лидера. "Жасминовая" революция произошла в Тунисе 14 января. Насильственной смене власти предшествовал месяц народных волнений, охвативших постепенно всю страну. В ходе беспорядков в Тунисе погибли более 80 человек, сотни пострадали. Материальный ущерб государству оценивается в 1,6 миллиарда евро. Президент Зин аль-Абидин бен Али бежал из Туниса и был отрешен от должности тунисским Конституционным советом.
Россия не утратила позиций в арабском мире и в Северной Африке, а в чем-то даже упрочила их, сказала глава МИД РФ Сергей Лавров в эфире радиостанций "Голос России", "Радио России" и "Эхо Москвы" в ходе интерактивного общения с радиослушателями.
"Я бы не согласился тем, что мы там теряем свои возможности. За период последних 10-15 лет, особенно последние 10 лет, мы там существенно растили свои возможности, прежде всего, за счет заполнения вакуума, который у нас был в отношениях с государствами Персидского залива", - сказал он.
По его словам, "с монархиями Персидского залива во времена Советского Союза, даже если мы имели с некоторыми из них дипломатические отношения, эти отношения не наполнялись таким реальным содержанием - экономическим, торговым, культурным".
"Сейчас ситуация изменилась, со всеми из них мы имеем дипломатические отношения", - сказал министр.
В последние месяцы многие страны Ближнего Востока и Северной Африки охвачены народными протестами, которые уже привели к падению правящих режимов в Египте, Тунисе и Ливии.
СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией, в которой с февраля происходили вооруженные столкновения сторонников и противников режима Муамара Каддафи. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимали участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия. Позднее командование операцией перешло к НАТО.
В четверг 20 октября стало известно о смерти бывшего ливийского лидера Муамара Каддафи.
Антиправительственные выступления прошли также в Алжире, Ираке, Иордании, Марокко, Омане, Йемене, Бахрейне и Сирии.
14 января 2011 года в Тунисе произошла революция, в результате которой пал правящий режим Зин аль- Абидина бен Али, а самому опальному президенту, который правил страной свыше 23 лет, пришлось скрыться за ее пределами.В настоящее время в стране проходит подготовка к выборам в Учредительную ассамблею, намеченным на 23 октября. В задачи Учредительной ассамблеи входит разработка новой конституции Туниса и определение будущего государственного устройства. Ожидается также, что ассамблея изберет первого временного президента республики, а тот, в свою очередь, назначит главу переходного правительства, который будет управлять Тунисом до всеобщих выборов.
Как отмечают западные наблюдатели, «у Туниса нет права на ошибку: весь мир смотрит на страну, впервые вставшую в регионе на путь демократического развития».
Ведущей политической силой страны в настоящее время является исламистское движение «Ан-Нахда», запрещенное при прошлом политическом режиме. Движение «Ан-Нахда» («Возрождение») уже определилось со своей политической платформой. Оно выступает за создание демократии, которая опиралась бы на исламские ценности. Как свидетельствуют проведенные внутри страны социологические опросы, «Ан-Нахда» имеет все шансы получить большинство мандатов в Учредительной ассамблее.
Недавно назначенный премьер-министр Иордании Аун Аль-Хасауна в ближайшее время обещает сформировать правительство, предоставить в нем места для исламистов, а также бороться с коррупцией, сообщает во вторник иорданское информационное агентство "Петра".
"Что касается сроков формирования нового правительства, то я не хотел бы связывать себя конкретной датой. Но надеюсь, что это произойдет в ближайшие дни", - заявил премьер.
Король Иордании Абдалла II вчера второй раз за текущий год отправил в отставку кабинет министров, а новым премьер-министром был назначен один из наиболее авторитетных иорданских юристов Аун Аль-Хасауна.
Новый глава правительства также призвал исламистов войти в новое правительство, что было с одобрением воспринято оппозицией страны. По мнению политика, прозрачность при формировании нового органа исполнительной власти, борьба с коррупцией и атмосфера доверия между народом и властью являются ключевыми факторами для реформирования политической и экономической жизни страны.
"Правительство будет сформировано из уважаемых людей, принадлежащих различным слоям общества. Я уверен, что на данный момент Иордания способна провести всеобъемлющие политические, законодательные и экономические реформы и пережить кризис, который охватил регион", - заключил премьер.
В начале февраля 2011 года Абдалла II уже отправлял в отставку правительство, чтобы избежать дальнейшего роста социальной напряженности и предотвратить повторение ситуаций, сложившихся в Тунисе и Египте, где в начале этого года произошли революции.
Массовые народные протесты в последние месяцы охватили арабские государства и уже привели к падению правящих режимов в Египте, Тунисе и Ливии. Антиправительственные выступления прошли также в Алжире, Бахрейне, Ираке, Иордании, Марокко, Омане
Король Иордании Абдалла II второй раз за текущий год отправил в отставку кабинет министров, новым премьер-министром назначен один из ведущих иорданских юристов Аун аль-Хасауна (Awn Al-khasawneh), передает в понедельник агентство Рейтер со ссылкой на официальный источник.
По данным агентства Синьхуа, причиной увольнения правительства стала критика деятельности кабинета министров во главе с Маруфом аль-Бахитом.
В начале февраля 2011 года Абдалла II уже отправлял в отставку правительство, чтобы избежать дальнейшего роста социальной напряженности и предотвратить возможность повторения ситуаций, сложившихся в Тунисе и Египте, где в начале этого года произошли революции«Высочайшая коррупционная емкость»
Место Туркмении определили между Северной Кореей и Белоруссией
Аркадий Дубнов
Президента Туркмении Гурбангулы Бердымухамедова почти неминуемо ждет судьба Мубарака и Каддафи. Об этом говорится в докладе «Личный карман президента: нефть, газ, закон», презентация которого состоялась 12 октября в Королевском институте международных отношений в Лондоне. Авторы документа из американской исследовательской организации Crude Accountability посвятили его президенту Туркмении, сумевшему узаконить коррупционную структуру, позволившую ему лично стать бенефициаром 80% всех доходов от продажи туркменских углеводородов.
Структуру под названием «Государственное агентство по управлению и использованию углеводородных ресурсов при президенте Туркменистана» Бердымухамедов учредил в марте 2007 года, когда еще не прошло и месяца после его инаугурации. А еще через год выяснилось, что агентство обладает не только правом собственности на все нефтегазовые ресурсы страны, но и монопольно распоряжается доходами от их продажи. При этом только 20% этих доходов направляется в бюджет Туркмении. Остальными 80% агентство, фактическим руководителем которого является президент Бердымухамедов, распоряжается по собственному усмотрению.
Приведенный в докладе анализ, основанный только на открытых источниках, показал, что полномочия агентства столь широки, что позволяют контролировать всю деятельность иностранных инвесторов, проводящих разведку и добычу нефти и газа. Мало того, подконтрольное только президенту агентство вправе блокировать проверку деятельности инвесторов со стороны правоохранительных, природоохранных и налоговых структур. А это, как считают исследователи, «дает широкий набор инструментов для принуждения инвесторов к наиболее выгодным для агентства условиям экономических отношений». Другими словами, подобная монополия на полномочия обладает «высочайшей коррупционной емкостью», утверждают авторы.
Иллюстрацией «сильных рисков», которым подвергаются иностранные инвесторы в Туркмении, стал в докладе рассказ о скандальном изгнании из этой страны аргентинской компании «Бридас», вложившей в свое время более миллиарда долларов в проект газопровода Туркменистан–Афганистан–Пакистан. «Эталонным» же примером пренебрежения Ашхабадом своих обязательств стала недавняя громкая история выдавливания из Туркмении российской компании МТС. Власти этой страны отказались даже рассматривать вопрос о компенсациях МТС за потерю бизнеса.
Впрочем, в докладе иностранные инвесторы вовсе не выглядят невинными агнцами. Как заметила, выступая на презентации исполнительный директор Crude Accountability Кейт Уоттерс, «любая компания, правительство либо международная финансовая организация, работающая в нефтегазовом секторе Туркмении, будет участвовать в краже средств у туркменского народа, которой занимается президент этой страны и возглавляемое им агентство».
В предисловии к представленному в Лондоне 32-страничному исследованию оно названо «историей одного из самых коррумпированных и непрозрачных режимов в мире, грабящего свой народ с молчаливого согласия западных правительств».
Авторы исследования не скрывают, что к началу работы их сподвигли события в Тунисе, Египте и Ливии, где властям довольно долго удавалось с помощью репрессий удерживать status quo. Туркмения, говорят они, попала в фокус зрения по этому же поводу — президент Бердымухамедов создает фундамент будущих потрясений государства и общества. А его страна стала «классическим примером тоталитарной диктатуры современного типа», на мировой линейке тоталитаризма расположенной между Северной Кореей, с одной стороны, и респектабельным в прошлом режимом Мубарака в Египте и «мягкой диктатурой» Лукашенко в Белоруссии, с другой стороны.
«Надежды на модернизационный и реформаторский потенциал Бердымухамедова, который испытывали на Западе в 2006–2007 годах, развеялись как дым, — утверждают авторы в докладе, — туркменский же народ запуган, а все демократические страны стоят в очереди к Бердымухамедову за газом, забыв про все свои принципы, молчаливо поощряя его амбиции». Россия среди этих стран не упоминается.
Прохождение процедуры дактилоскопии может стать обязательным для желающих получить шенгенскую визу россиян с конца 2013 года, сообщил РИА Новости глава отдела пресс-информации представительства ЕС в России Сорен Либориус (Soren Liborius).
Новая информационная визовая система VIS была запущена во вторник в 25 странах Шенгенского соглашения. Она позволит ускорить процесс обработки заявлений на визы благодаря использованию оцифрованных отпечатков пальцев и фотографий, а также обеспечить быстрый обмен данными о краткосрочных визах между всеми странами Шенгенской зоны. Первыми к системе были подключены консульства стран ЕС в Северной Африке, затем настанет очередь стран Ближнего Востока и стран Персидского залива. В течение двух лет к VIS будут подключены все 2,5 тысячи консульств стран Шенгенского соглашения в мире.
"Последовательность подключения регионов к системе VIS будет определяться тремя критериями: риском нелегальной иммиграции, угрозой общественному порядку и технической возможностью оборудования консульств в регионе. Первыми к системе были подключены консульства стран ЕС в Северной Африке (Алжир, Египет, Мавритания, Марокко и Тунис). Следующими регионами станут Ближний Восток и страны Персидского залива. В конце текущего года Еврокомиссия выйдет с предложением о том, какие другие регионы будут подключены в системе VIS. Политические решения 2005 года устанавливали двухлетний период для полного подключения системы, который продолжает оставаться контрольным сроком, означая, что подключение РФ к VIS может начаться в конце 2013 года", - заявил Либориус.
Он также сообщил, что решение о дате подключения системы VIS в том или ином регионе принимается Еврокомиссией после того, как страны-члены Шенгенского соглашения сообщат о своей готовности применять систему VIS во всех консульствах региона, ответственных за выдачу виз. Тем не менее, согласно правилам ЕС по системе VIS, после подключения к ней первого региона (Северной Африки), страны-члены Шенгенского соглашения могут принять решение о запуске VIS в любой стране с процедурой дактилоскопии или без нее только после соответствующего уведомления об этом Еврокомиссии.
В настоящее время, по словам Либориуса, ни одна страна-член Шенгенского соглашения не сообщала о том, что планирует подключение системы VIS в России с процедурой дактилоскопииC 11 октября 2011 года гражданам африканских стран (Египта, Марокко, Туниса и Алжира) для получения визы в Чехию придется предоставлять в консульства свои отпечатки пальцев. Россиян эта процедура коснется только через несколько лет.
Как пишет Euromag.ru, новая визовая система, рассчитанная на обмен информацией в рамках Шенгенского пространства, получила название VIS. Другие европейские государства также смогут пользоваться базой отпечатков пальцев. Это позволит избежать ситуаций, когда человек был депортирован из Чехии, затем сменил фамилию на родине и снова вернулся в Чешскую республику под другим именем.
Чешский МИД уже выразил надежду, что другие члены Евросоюза по достоинству оценят старания Чехии по предотвращению наплыва нежелательных элементов в страны Шенгена.
Примечательно, что Чехия стала не первой страной, которая ввела процедуру дактилоскопии. Недавно такую же инициативу проявила Эстония.
До настоящего времени россиянам необходимо было сдавать отпечатки пальцев, например, при получении визы в Великобританию и США.
Бюджетный кризис вынуждает США пойти на самые существенные за последние 20 лет сокращения затрат за рубежом, включая помощь иностранным государствам, что "отражает ослабевающую способность страны влиять на мир", сообщает газета "Нью-Йорк таймс".
По даным издания, контролируемая республиканцами палата представителей конгресса США и сенат в лице демократов предложили уменьшить финансирование госдепартамента и относящихся к нему агентств по оказанию помощи иностранным государствам с целью сокращения государственного долга Соединенных Штатов во время сильнейшего гуманитарного кризиса и неопределенного политического развития в мире.
"Нью-Йорк таймс" отмечает, что эти предложения касаются резкого урезания продовольственной и медицинской помощи в Африке, направлены на сокращение содействия государствам, пострадавшим от стихийных бедствий, таким как Пакистан и Япония, а также предусматривают снижение финансовой поддержки новых демократий на Ближнем и Среднем Востоке и даже федерального агентства "Корпус мира".
По итогам 2010 финансового года расходы США на международные отношения, включая иностранную помощь и текущие расходы госдепа, достигли 55 миллиардов долларов, однако сократились к концу 2011 бюджетного года до 49 миллиардов, отмечает газета.
Администрация Обамы, по ее словам, запросила на финансирование госдепа в текущем финансовом году, начавшемся в субботу, 59 миллиардов долларов, включая 8,7 миллиарда на операции в Ираке, Афганистане и Пакистане. Однако комитет по ассигнованиям в палате представителей США намеревается сократить запрос администрации на 20% почти до 47 миллиардов долларов. Сенат, в свою очередь, пытается урезать запрос администрации Обамы на 53 миллиарда долларов.
Как отмечает "Нью-Йорк таймс", такой перелом в оказании помощи за рубежом грозит подрывом нынешней внешнеполитической линии США, которую президент Барак Обама и госсекретарь Хиллари Клинтон связывали с "разумной силой", совмещающей в себе упор на дипломатические усилия и программы внешней помощи в дополнение к американской военной мощи.
"С учетом того, что бюджет помощи столь невелик - всего один процент от федеральных затрат - влияние его сокращения может оказаться непропорциональным", - отмечает газета.
По ее данным, госдеп уже свернул планы по открытию дополнительных консульских учреждений в Ираке, а также был вынужден ограничить поддержку новых властей Туниса и Египта, где недавно были совершены государственные перевороты, вопреки расхожему мнению о необходимости оказать этим странам помощь, сравнимую с "планом Маршалла", позволившим восстановить демократию в Европе после Второй мировой войны.
Вместе с тем, львиная доля объемов помощи - более 3 миллиардов долларов для Израиля - осталась нетронутой обеими палатами конгресса США, показывая, что "даже во времена аскетизма некоторые затраты неприкосновенны".
"Нью-Йорк таймс" приводит мнение политиков о том, что условиях бюджетного кризиса законодателям и чиновникам необходимо расставлять приоритеты в расходах в соответствии с американскими национальными интересами и разъяснять соответствующие решения американскому населению, в целом скептически настроенному в вопросах оказания помощи иностранным государствам.Стивидорная компания "Авлита" (Севастополь) начала предоставлять своим клиентам новую услугу. По требованию ряда стран-импортёров при погрузке на судно производится колорация (окрашивание) фуражного зерна.Первые 24 тыс. тонн окрашенной пшеницы отправлены на экспорт в Саудовскую Аравию. Колорация осуществлялась во время погрузки зерна в трюмы путём распыления пищевого красителя кармазина над грузом.
Колорационные работы проводились с привлечением сертифицированной по стандартам ISO 9001 фирмы-подрядчика "КОЛФУМ-ИНВЕСТ".
"Наша задача - предоставить клиентам максимальный спектр услуг. Поэтому когда одним из условий сотрудничества импортёров Саудовской Аравии с нашей компанией стала колорация, мы заключили договор с подрядчиком, и обеспечили проведение данной процедуры. Как говорится, желание клиента - закон. Мы готовы совершенствоваться, и подстраиваться под требования сегодняшнего рынка", - заявил и.о. генерального директора АО "СК "Авлита" Сергей Посохов.
Справка:
Колорация - процесс окрашивания зерна пищевыми красителями с целью идентификации культур, предназначенных для корма животным или посева. Колорация проводится по требованию таких стран-импортеров, как Саудовская Аравия, Иран, Тунис, Иордания. Обычно колорация производится в процессе погрузки с обеспечением требуемого процента покрашенного зерна.
Кармазин (азорубин) - продукт, разрешенный в Западной Европе для окраски пищевых продуктов. Он включен в список препаратов, допущенных к применению под номером Е122 и имеет индекс цвета 14720.
АО "Стивидорная компания "Авлита" располагает двумя глубоководными причалами в акватории незамерзающей круглый год Севастопольской бухты. Специализация "Авлиты" - перевалка металлопродукции и зерна. Мощности компании позволяют переваливать грузы со всех видов транспорта на морской. Общая годовая пропускная способность перегрузочного комплекса составляет до 5,5 млн. тонн грузов, из которых 2 млн. тонн приходится на металлопродукцию и 3,5 млн. тонн - на зерно. Предприятие оперирует зерновым терминалом емкостью 170 тыс. тонн единовременного хранения. Производительность станции приема зерна с железнодорожных вагонов - 1200 тонн в час, с автотранспорта - 300 тонн в час. Производительность погрузки судна составляет до 2400 тонн в час. Перевалочные мощности включают 15 кранов, в том числе 5 причальных портальных кранов "Liebherr" и "Gottwald" последнего поколения.
100% акций АО "СК "Авлита" принадлежит "СКМ (Систем Кэпитал Менеджмент) Лимитед".
Иранская или турецкая?
Цели и гипотезы
Революции в Тунисе и Египте в начале 2011 года, волнения в большинстве арабских государств, считающихся сердцем исламского мира, разрушают миф о его консерватизме и неподвижности. Стремление многих миллионов мусульман к переменам, к обновлению и в этом смысле — к модернизации является несомненным фактом. Другое дело, что начало перемен вовсе не означает, что модернизация состоится. Ее срывы порой оборачивались откатами к политической и социальной архаике, даже более мрачной, чем та, что существовала до начала процесса обновления. Этим закончилась, например, “белая революция” в Иране (1960–1970-е годы), как официально называли процесс модернизации в период правления там шаха Мохамеда Реза Пехлеви. Но были в исламских странах и успешные модернизации, как, например, та, которую проводил в Турции (1920–1930-е годы) ее первый президент Ататюрк (Мустафа Кемаль).
Иранская модель практически безоговорочно признается специалистами как один из наиболее очевидных примеров провала тех задач, которые ставили инициаторы реформ. Эти преобразования были сметены в значительной мере мощнейшим антиреформаторским движением — Исламской революцией 1979 года. Ее точнее было бы назвать контрреволюцией, поскольку она не только ознаменовала провал модернизационных реформ в Иране, но и вызвала к жизни рост исламского фундаментализма и экстремизма в глобальном масштабе. Турецкая же модель реформ, напротив, признается одной из наиболее удачных в мире и самой удачной в исламских странах. Именно она позволила полуразрушенной к началу XX века стране, развитие которой сковывалось архаичными имперскими и теократическими институтами, войти в число двадцати крупнейших по экономическому и политическому потенциалу стран мира и стать светской республикой, ориентирующейся на международные нормы и стандарты жизни.
Я не ставлю перед собой задачу подробно охарактеризовать с исторической точки зрения обе модели модернизации, сама канва этих реформ сравнительно хорошо представлена в исторических исследованиях1 , я хочу сосредоточить внимание на выявлении типологических особенностей двух типов модернизации. Такое сравнение дает богатый материал для выводов о роли социально-культурных условий в проведении модернизации. Оно позволяет опровергнуть целый ряд некорректных оценок роли “исламского фактора” и этнических особенностей народов в процессе модернизации. Едва ли не большинство исследователей иранских реформ связывает их неудачу с особым исламским менталитетом, который якобы и стал основной причиной отторжения населением модернизационных начинаний шахского правительства. Между тем Турция — тоже исламская страна, в управлении которой до реформ Ататюрка роль исламской теократии была выше, чем в Иране. К тому же турецкая модернизация более жестко задевала исламские институты, чем иранская.
1 См., например: Frey F. W. The Turkish political elite. Cambridge, M.T.T.Press, 1965; Васильев Л. История Востока. В двух томах. Т. 2. М., 1994, Высшая школа; Васильев А. Персидский залив в эпицентре бури. М., Наука, 1983; Фадеева И. Концепция власти на Ближнем Востоке. М., 1993, Наука.
Моя же гипотеза состоит в том, что различия в результативности этих двух типов реформ обусловлены не столько особенностями исламского менталитета или этнических культур персов и турок, сколько разным содержанием самих модернизаций, а также различиями их исторической обусловленности, их не одинаковыми историческими фундаментами.
Сравнение двух этих типов модернизации весьма поучительно для стран постсоветского пространства и для современной России, где, как в свое время в Иране и Турции, предпринимается очередная попытка “модернизации сверху”, инициируемая или, во всяком случае, декларируемая властями.
Эксперты, опрошенные нами, например, в Баку и в азербайджанском сообществе в Москве, отметили, что считают турецкий опыт модернизации одним из наиболее приемлемых для Азербайджана. Вместе с тем и анализ неудачного иранского опыта представляет, на наш взгляд, не меньший интерес для разработки модели эволюционной модернизации, предостерегая от возможных ошибок в моделировании социально-экономических процессов.
Модернизации: технократическая
и социально ориентированная
Определение иранской модернизации как “технократической” может вызвать возражения, поскольку объявленный в 1963 году новый курс развития Ирана представлял собой комплекс из девятнадцати реформ, направленных не только на создание мощной промышленности, товарного сельского хозяйства и современной армии, но и на преодоление феодальных пережитков. Особое внимание уделялось формированию законодательной базы реформ, при этом за основу, как и в Турции, были взяты западные правовые нормы.
Иранская программа социальных преобразований была более масштабной, чем турецкая 1920-х годов. Она предусматривала земельную реформу, включавшую бесплатное наделение крестьян землей; национализацию лесов и пастбищ; приватизацию государственных предприятий с выкупом акций рабочими; введение всеобщего избирательного права; ликвидацию неграмотности. В перспективе планировалось введение бесплатного здравоохранения и образования, в том числе высшего; развитие доступного спорта, строительство библиотек, театров и картинных галерей. Все это должно было обеспечить народу Ирана достойное будущее. Программа иранских реформ получила всенародное одобрение на референдуме 26 января 1963 года. И это был как раз тот случай, когда в истинности народного волеизъявления никто не сомневался. После референдума программа иранских реформ была объявлена “революцией шаха и народа”. Шах осознавал необходимость поддержки населением реформ, но рассчитывал не столько на идеологическую мобилизацию масс, и уж тем более не на поощрение его инициативы, сколько на выкуп этой поддержки.
Поначалу казалось, что иранская концепция модернизации имеет хорошие шансы на успех. Доходы от продажи энергоносителей росли на протяжении всего периода реформ, с 1963 по 1979 год. В середине 1970-х годов Иран по темпам роста экономики (в среднем более 10% в год) уступал только Японии. Реформы проходили в благоприятнейшей для Ирана геополитической ситуации. Шах заручился полной и безоговорочной поддержкой со стороны Запада, рассматривавшего Иран в качестве своего основного союзника на Среднем Востоке и противовеса нестабильным режимам арабского Ближнего Востока. Иран был стержневым участником Багдадского пакта, а затем и военного блока СЕНТО. При этом у Ирана все эти годы были стабильно хорошие отношения с СССР, который строил на его территории электростанции, металлургические комбинаты и газопроводы. Членство Ирана в организации ОПЕК прочно связывало его и с арабскими странами.
И все же, несмотря на столь благоприятные для модернизации условия, она завершилась крахом. Прежде всего потому, что ее социальный капитал — общественное доверие к власти и поддержка ее реформ — неуклонно таял.
Сельскохозяйственная реформа наделила землей два с половиной миллиона крестьян, однако привела к результатам, прямо противоположным тем, которые ожидались. Крестьяне, ранее работавшие у помещиков на феодальных принципах, не имели навыков ведения фермерского хозяйства и хотя бы поэтому не рассматривали его как ценность. К тому же мелкие фермерские предприятия были нерентабельны в условиях преимущественно зерновой специализации. В результате крестьяне стали за бесценок продавать полученные ими наделы и устремлялись на заработки в города. Помещики, получившие от государства выкуп за переданные крестьянам земли, предпочитали вкладывать эти капиталы не в сельское хозяйство, а в более доходный бизнес — в торговлю и строительство, реже в нефтяную промышленность, доступ в которую был закрыт узкой группой высшего чиновничества, практически сразу же монополизировавшей эту отрасль. Иран, основу экономики которого до реформ составляло сельское хозяйство, вынужден был уже в конце 1960-х годов закупать большую часть сельскохозяйственной продукции за рубежом. Импорт продовольствия за годы реформ вырос в 80 раз. Затраты Ирана на этот импорт составляли в 1977–1978 годах два с половиной миллиарда долларов в год.
По мере свертывания сельского хозяйства естественно возрастал приток населения в города. Объем сельской миграции к концу периода реформ достиг полумиллиона человек в год.
Промышленность не могла переварить такой объем неквалифицированной, большей частью элементарно неграмотной рабочей силы. Нефтяная отрасль мало трудоемка, и к тому же ее объекты расположены далеко от крупных городов. Новые же отрасли индустрии (металлургия, гидроэнергетика и машиностроение) с момента их появления в Иране и впоследствии ориентировались на ввоз иностранной рабочей силы. Города, несмотря на бурный рост строительства, не были в состоянии предоставить новым горожанам, не имевшим средств на покупку квартир и оплату коммунальных услуг, полноценного жилья в требуемом объеме, поэтому обрастали трущобами, забитыми обнищавшим населением, которое представляло собой основную социальную базу радикальных популистских движений.
Обвальный приток сельского населения в города породил целую гроздь проблем, которые в конечном итоге и подорвали саму основу иранского проекта модернизации.
Как видим, эти процессы не имеют ничего общего с особенностями ислама, поскольку примерно в таких же формах проявлялись они, например, в католических странах Латинской Америки. Там тоже происходило разрушение традиционных социальных связей, ухудшавшее материальное положение граждан. Безработное население трущоб, фавел, не имело возможности обеспечивать старость даже своих родителей, не говоря уже о поддержке более дальних родственников. Во всех странах, избравших модель технократической и дисгармоничной модернизации, деградировал культурный капитал нации. Государство не успевало, а зачастую и не могло привить населению новые культурные навыки, а традиционная система социализации и передачи культурных норм разрушалась. Города, переполненные недавними крестьянами, рурализировались и переставали выполнять функцию центров трансляции культуры.
Растущие доходы Ирана от продажи энергоносителей не компенсировали параллельно растущего обнищания населения по целому ряду причин.
Политика этатизма, сосредоточения в руках государства как экономических, так и политических рычагов управления, объявленная эффективным механизмом оперативного распределения ресурсов на важнейшие направления модернизации, в действительности оказалась скрытой формой олигархического присвоения национального богатства. Фактически государственная собственность принадлежала семье шаха и сравнительно узкому классу чиновников — так называемой “тысяче семей”. Большая часть доходов от экспорта ресурсов сосредоточивалась в руках реальных хозяев страны, которые вовсе не были склонны делиться ими. Элита не собиралась отказываться от быстрых и легких доходов (продажи сырой нефти и природного газа) и вкладывать средства в новые отрасли с отложенной отдачей капитала. Например, широко разрекламированный шахским правительством амбициозный проект строительства крупнейшего в мире нефтехимического комплекса, предусматривавший появление десятков тысяч новых рабочих мест, так и остался лишь на бумаге. Новые металлургические и машиностроительные заводы, построенные с помощью СССР, скорее, были витриной индустриализации, чем реальным сегментом экономики.
Замкнутый клановый характер управления страной и экономикой порождал экономический произвол, усиливал коррупцию. Даже в период, когда социальное недовольство приняло практически всеобщий характер и грозило уничтожением шахского режима, близкие ко двору чиновники продолжали скупать жилье и взвинчивать на него цены.
Ухудшение положения населения во многом было связано и с гигантскими военными расходами. Шах намеревался превратить свою полумиллионную армию в пятую по величине и силе армию в мире. Расходы на оборону за период с 1968 по 1978 год возросли в двадцать раз и достигали десяти миллиардов долларов в год (более 30% бюджета).
В стране не было политических сил, способных мирными парламентскими средствами хоть как-то ограничить произвол властей и волюнтаризм их политики. “Период с 1963 года и до революции представляет собой поэтапный переход шаха к абсолютной власти. Партии создавались и распускались по велению правителя, возглавлялись его приближенными, а с 1975 года и вовсе были запрещены в связи с организацией единственной всенародной “Партии возрождения иранской нации” (“Растахиз”)… основным принципом ее программы была верность шахиншахскому строю, а также лично “вождю” и “свету ариев” Мохаммеду Реза Пехлеви”1.
1 Сотниченко А. 2008. Великие реформаторы. Доступно: http://www.idelo.ru/508/23.html
Чтобы выжить, иранский политический режим, его бюрократия должны были хоть как-то совершенствоваться, видоизменяться, проводить те реформы, которые были провозглашены на бумаге. Но режим окостенел. Он по-прежнему формировался либо по родственному признаку, либо по признаку личной преданности шаху.
Обновлению бюрократического аппарата могла бы содействовать конкуренция внутри элиты, однако она отсутствовала в Иране. Власть и “элита” стали синонимами.
Система обратной связи между элементарнейшими запросами общества и ответом на них со стороны истеблишмента была парализована. Власть не обладала достоверной информацией о ситуации в стране и, даже имея разветвленную секретную службу САВАК, созданную при участии зарубежных специалистов, фактически проглядела возникновение исламской оппозиции, почти до самой революции 1979 года она направляла основные усилия на подавление слабых левых просоветских группировок.
Уже к середине 1970-х годов шахское правительство полностью лишилось общественной поддержки, власть оказалась социальным банкротом. Она сплотила против себя почти все слои населения. У этой сплоченности были все признаки социального капитала — взаимное доверие, взаимопомощь, общие каналы информации и готовность к совместным действиям, но все это оказалось социальным капиталом контрмодернизации. Супермаркеты, рестораны и казино как символы господства прозападной либеральной коррумпированной бюрократии все чаще подвергались разгрому. Толпы противников режима вступали в столкновение с полицией и даже с армейскими подразделениями. Репрессии против лидеров оппозиции, осуществлявшиеся сотрудниками САВАК, только подогревали антишахские настроения.
В турецкой модели модернизации тоже было уделено немалое внимание развитию экономики. Экономический конгресс, созванный кемалистами в Измире в феврале1923 года, поставил задачу перехода от мануфактуры и мелкого производства к крупным фабрикам и заводам, создания отраслей промышленности, для которых в стране имелось сырье. Был образован государственный банк. В 20-е годы правительство стремилось расширить использование сельскохозяйственных машин. С этой целью был принят ряд законов, которые предусматривали поощрительные меры для крестьян, использующих сельскохозяйственную технику. Собственно же городская индустриализация началась через 10–15 лет после образования республики. Только в 1933 году был принят первый, а в 1937 году — второй план индустриального развития страны. Создание же конкурентоспособной на мировом рынке индустрии и вовсе отделено от реформ Ататюрка несколькими десятилетиями. Это время было использовано на формирование социальной базы модернизации.
Ататюрк был одним из первых лидеров современного мира, поставивших задачу создания социокультурного капитала нации (хотя и не использовал этого термина) в качестве важнейшей предпосылки модернизации. Этот капитал должен был со временем конвертироваться и в экономический. В этой связи одной из важнейших своих целей кемалисты считали изменение отношения турок к работе на промышленных предприятиях, прежде считавшейся недостойной. Существовало и скептическое отношение бывших осман к предпринимательству в этой сфере.
Предприниматели-турки составляли меньшинство в бизнес-сообществе. Те немногие промышленные предприятия, которые существовали в то время в Турции, принадлежали либо иностранному капиталу, либо турецким гражданам — представителям национальных меньшинств. Они же составляли и львиную долю работников, занятых в промышленности, общая численность которых в 1920-х годах была очень мала, она не превышала 40 тысяч человек. Нарождающаяся турецкая буржуазия возлагала надежды на опытную сильную бюрократию, на государство, которое создаст им благоприятный климат для развития, поможет преодолеть в неразвитом частном секторе монополию местных нетурецких коммерсантов и, особенно, иностранного капитала. Реформы Ататюрка как раз и должны были содействовать развитию национального частного капитала, класса собственников и предпринимателей, а также становлению национальной промышленности и банковской системы.
В таких условиях в основу экономической программы кемалистов был положен принцип этатизма, предусматривавший ведущую роль государства в реформировании политической и экономической систем, преобладание государственного сектора в экономике при вторичной на первых порах роли частного капитала. Кроме того, государство должно было обеспечить модернизацию военного потенциала страны и установить контроль над всеми важными отраслями производства, транспорта и использованием стратегических ресурсов.
Турецкая модель этатизма разительно отличается от иранской времен “белой революции”. Шах, ставя задачу ускоренной индустриализации страны, делал ставку на привлечение прежде всего иностранного капитала, которому были предоставлены исключительно привилегированные условия. Например, с 13 октября 1964 года все подданные США (а не только дипломаты) пользовались правом экстерриториальности. Что бы они ни совершили, их нельзя было судить по иранским законам. На этот декрет шаха немедленно отреагировал аятолла Хомейни. Уже 25 октября 1964 года он заявил: “Иранский народ поставили в положение хуже американской собаки. Ведь если кто задавит американскую собаку, его привлекут к ответственности, даже если это сделает шах Ирана. Но если американский поваренок переедет на своей машине шаха — главу государства, ему ничего не будет”. Проблема монополии иностранного капитала состояла не только в том, что опора на него вызывала раздражение части местной элиты, имевшей немалое влияние на население. Главное, что такой путь не помогал созданию национальных слоев общества, являющихся гарантом устойчивой модернизации.
Кемалисты, ставя задачу индустриализации Турции, тоже могли двигаться по накатанной колее, ведь с середины девятнадцатого века султан расплачивался за растущий государственный долг тем, что предоставлял иностранному капиталу концессии. Однако Ататюрк выбрал более длительный, но в конечном итоге более эффективный путь. Суть турецкого этатизма как раз и сводилась к формированию условий для возникновения именно национальной экономики и национального капитала. По мере того как в Турции складывался социальный слой, способный защитить модернизацию, она укоренялась в обществе, становилась исторически устойчивой, менее подверженной срывам и откатам.
По своему характеру турецкая модернизация во многом является антиподом иранской. Шах сохранял монархию, объясняя это тем, что она соответствует национальному менталитету персов. Эта догма была развенчана исламской революцией, установившей республику, но в уродливой форме наиболее теократического государства современного мира. Ататюрк двигался в противоположном направлении — от теократической империи к светской республике1.
1 В результате Первой мировой войны Турция потеряла не только все свои колонии, но и значительную часть собственной территории, оккупированную к началу 1919 года странами Антанты, которая ввела свой флот в проливы. В мае 1919 года в добавление к этому Греция заняла Измир и прилегающие территории. В соответствии с Севрским договором (10 августа 1920 года), подписанным султаном Мухаммедом VI для сохранения своей власти, трона и династии, страны Антанты оставили Турции примерно треть ее нынешней территории. Турецкая армия был распущена. В августе 1920 года войска стран Антанты взяли под свой контроль Стамбул. Однако еще в 1919 году в Турции начался процесс стихийного формирования партизанских отрядов для борьбы с интервентами. Национально-освободительное движение возглавил генерал Мустафа Кемаль, выдвинувший лозунг: “Независимость народа будет спасена по воле и решению самого народа”. Национально-освободительная война, продолжавшаяся около пяти лет, завершилась 24 июля 1923 года подписанием Лозанского договора. Таким образом, не осталось никаких преград для создания нового турецкого государства, основывающегося на национальном единстве. Это государство формировалось в границах нынешней Турецкой республики. 29 октября 1923 года была провозглашена Республика Турция.
Все предшествующие этапы реформирования Турции, которые предпринимались, скажем, “новыми османами” в середине XIX или “младотурками” в начале XX века, и были направлены на конституционное ограничение власти султана, не посягали на имперские основы его власти. Более того, младотурки считали сохранение империи одной из главных своих задач и выдвигали принципы пантюркизма и панисламизма в качестве идеологических скреп империи.
Между тем имперская система уже с начала XIX века стала все в большей мере тормозить развитие модернизационных процессов. По мере роста государственного долга Османской империи содержание ее обширной территории становилось непосильной обузой. Рост национально-освободительного движения на Балканах требовал не только материальных затрат, но и значительных человеческих жертв. Войны истощали демографический потенциал турецкого народа, поскольку армия комплектовалась в основном из турок. Республика Турция с первого момента своего учреждения провозгласила в качестве важнейших принципов народный суверенитет (“Суверенитет безусловно и безоговорочно принадлежит народу”) и миролюбие (“Мир в стране — мир во всем мире”), то есть принципы, противоположные имперским (суверенитет султана и имперская экспансия).
Мустафа Кемаль, стремившийся вывести Турцию на уровень современной цивилизации, инициировал и реализовал ряд реформ.
1. Политические и правовые преобразования:
Упразднение султаната (1 ноября 1922 года).
Провозглашение Республики (29 октября 1923 года).
Упразднение халифата (3 марта 1924 года).
Отмена свода законов, основывавшихся на шариате, и принятие нового Гражданского кодекса и других законов, в результате чего стал возможным переход на светскую систему государственного правления (1924—1937 годы).
2. Преобразования в общественной жизни:
Предоставление женщинам равных с мужчинами прав (1926—1934 годы).
Реформа головных уборов и одежды (25 ноября 1925 года).
Запрет на деятельность религиозных обителей и орденов (30 ноября 1925 года).
Закон о фамилиях (21 июня 1934 года).
Введение международной системы времени, календаря и мер измерения (1925—1931 годы).
Объединение всех органов образования под единым руководством (3 марта 1924 года).
Принятие нового турецкого алфавита (1 ноября 1928 года).
Упорядочение университетского образования (31 мая 1933 года).
3. Преобразования в сфере экономики:
Отмена системы ашара (устаревшего налогообложения сельского хозяйства).
Поощрение частного предпринимательства в сельском хозяйстве.
Создание образцовых сельскохозяйственных предприятий.
Издание Закона о промышленности и создание промышленных предприятий. Принятие 1-го и 2-го планов индустриального развития (1933—1937 годы), строительство дорог на территории всей страны.
В соответствии с Законом о фамилиях, 24 ноября 1934 года ВНСТ (Великое национальное собрание, то есть парламент Турции) присвоило Мустафе Кемалю фамилию Ататюрк1.
1 См.: Васильев Л. История Востока. В двух томах. Т. 2. М., 1994, Высшая школа.
Прививавшееся туркам имперское османское самосознание подрывало национальное турецкое. Знаменитые слова Мустафы Кемаля: “Какое счастье быть турком!” следует понимать именно как призыв к пробуждению национального самосознания. Ататюрк искал исторические аргументы, чтобы восстановить у турок чувство национальной гордости, подорванное за предшествующие два века почти непрерывными поражениями и болезненным распадом империи.
Задачу восстановления репутации турок в мире и их самоуважения Ататюрк считал важнейшим элементом символического капитала модернизации. При этом образ турок не противопоставлялся другим народам. Напротив, Ататюрк постоянно подчеркивал, что только национальная общность может войти в сообщество цивилизованных народов. Соответствие поведения турок принципам цивилизованных обществ постоянно подчеркивалось им в качестве критерия добродетельности и позитивной репутации турецкого народа. “Друзья! Цивилизованная международная одежда — достойная и подходящая одежда для нашей нации, и мы все будем носить ее”. Это высказывание из его аргументов в защиту реформы головных уборов. Или другое его изречение: “Обычай закрывать лицо женщинам делает нашу нацию посмешищем”. Мустафа Кемаль добивался в своей стране такого же уровня эмансипации женщин, какой те имели в Западной Европе. Более того, в Турции женщины получили право голосовать и быть избранными в муниципалитеты и в парламент раньше, чем во многих странах Европы.
Развитию национальной культуры должна была содействовать реформа в сфере языка. Турецкий язык был переведен на латиницу, более адекватную нормам национального языка. На турецкий язык был переведен Коран.
Кемалисты, мобилизовав общество после победы национально-освободительного движения на проведение дальнейших реформ, стали с огромным трудом прививать населению необычное для подданных Османской империи сознание национального гражданства. Официальная кемалистская доктрина противопоставила пантюркизму младотурок тюркизм, постулировав, что все население страны представляет собой одну гражданскую нацию — турок, при сохранении свободы этнокультурной и религиозной самореализации меньшинств. Меньшинства пользовались равными правами с турками и получали возможность продвигаться по государственной службе вне зависимости от своих религиозных убеждений и этнической самоидентификации. Это радикально отличалось от гражданских основ Османской империи, так и не предоставившей меньшинствам равных прав, например, в сфере военной службы.
Национальная доктрина Ататюрка может рассматриваться как одно из проявлений “гражданского национализма”, подобного тому, какой закреплен в официальных доктринах большинства европейских стран и представляется отдаленной, пока недостижимой целью для такой страны, как Россия.
В сфере внешней политики при Ататюрке вместо идеи имперской экспансии был провозглашен принцип нерушимости границ Турции, определенных Лозаннским договором.
Итак, сердцевиной реформ Ататюрка было изменение имперской системы управления, формирование нации и ее социокультурного капитала — всего того, чем пренебрегала иранская модель реформ, провалившаяся в конечном сете в силу неподготовленности государства и общества к индустриальной модернизации. В Турции же вначале создавались светское государство и общество-нация, способные к индустриальной модернизации. И такая последовательность во многом определила конечный успех турецких реформ.
Элиты: модернизаторские и патримониальные
Сложившийся в Османской империи политический строй характеризовался многими чертами, позволившими Максу Веберу отнести его к универсальному типу — имперско-патримониальному. Вместе с тем османский патримониализм во многом был уникален. Его особенности были отмечены тем же Вебером, выделившим особый тип патримониальных отношений — “султанизм”.
В политической социологии М.Вебера патримониализм рассматривается как переходная ступень между традиционным типом управления и современным — рационально-легитимным. Положение патримониального чиновника в обществе, так же, как и его функции в управлении государством, не регулируется ни традицией, скажем, принадлежностью к определенному социальному сословию (аристократии или дворянству), ни правовыми нормами. Они заданы только личными взаимоотношениями чиновника с правителем. Патримониальный чиновник — слуга, лично подчиненный правителю. Такой тип управления был характерен для многих абсолютных монархий, а также для тоталитарных режимов коммунистического типа (отчасти он сохраняется и в некоторых посткоммунистических странах). Однако в Османской империи патримониализм, повторим, имел свои особенности. Здесь не только личная военная гвардия султана (янычары), но и светская бюрократия (капыкулу) являлись “рабами султана” и первоначально набирались из числа зависимых людей — рабов, на повиновение которых он мог безоговорочно полагаться. Достигнув определенного ранга, они получали не только обширные полномочия в сфере управления, но и место за столом правителя. В какой-то мере высшая бюрократия, например, великий визирь, становилась частью семьи султана. Вместе с тем султан мог по личной прихоти, без объяснения причин лишить любого чиновника (включая и великого визиря) не только всех привилегий, но и самой жизни. Отрубленная голова визиря, набитая хлопком, служила устрашением для его преемников, напоминая им, что они всем обязаны султану.
К XIX веку капыкулу набирались уже не из рабов, а из свободного образованного населения, как правило, из среды потомственной бюрократии. Эти люди обладали обширными знаниями, полномочиями, фактически управляли империей от имени султана и зачастую накапливали немалые личные состояния, однако их положение все так же не было формализовано и целиком зависело от воли повелителя. Понятно, что именно этот слой постоянно добивался правового закрепления своего статуса. Именно он был жизненно заинтересован в ограничении власти монарха и при первой же возможности подталкивал султана к введению конституции.
Во всех исторических циклах турецких реформ их основной движущей силой выступала светская и военная бюрократия, в какой-то мере компенсировавшая отсутствие в Турции вплоть до середины XX века “третьего сословия” и класса независимых землевладельцев, заинтересованных в ограничении произвола центральной власти. Это дало основания Ш.Эйзенштадту1 назвать турецкую бюрократию “модернизаторской элитой”, стремившейся на всех этапах турецкой модернизации XIX — начала XX века к “формированию большей институциональной гибкости и автономности структур управления”2. К похожему выводу пришли и некоторые российские исследователи, опровергающие советские представления о неизбежной оторванности бюрократии от населения и ее якобы заведомо контрмодернизационной роли. Так, И.Фадеева считает, что можно говорить о появлении в XIX веке консолидированной прослойки бюрократии, которая “с эпохи Махмуда II проявляет тенденции к объединению и взаимной поддержке. Эта же прослойка, выступая за реформы, уже в полной мере осознавала угрозу, таившуюся в собственном традиционном рабском статусе, и стремилась к гарантиям безопасности, которые в законодательных актах распространялись не только на правящую элиту, но и на другие слои населения”3. Мустафа Кемаль был представителем этой модернизаторской элиты как по происхождению (сын офицера, ставшего впоследствии таможенным чиновником), так и по идеологии (со студенческих лет он участвовал в философских дискуссиях младотурок, хотя и не принимал участия в их политических акциях).
1 Шмуэль Ной Эйзенштадт, или Айзенштадт (род. в 1923 г. в Варшаве) — израильский социолог. Основная область занятий — сравнительное исследование цивилизаций Запада и Востока в контексте перехода от традиционных обществ к модерным.
2 Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. М., 1999. С. 287.
3 Фадеева И. Концепция власти на Ближнем Востоке. М., 1993. С. 154.
Реформы Ататюрка, в отличие от реформ иранского шаха, не были “верхушечными”; они продолжали турецкую историческую традицию противостояния между модернизаторской элитой и имперской властью. Можно говорить о том, что Ататюрк опирался на исторический капитал, которого не было в Иране.
С XIX века сформировались идеалы модернизации. Они определялись культурными приоритетами сравнительно широкого социального слоя модернизаторской элиты, связывавшей позитивное будущее Турции с процессом ее европеизации (alafranga) и достижением идеала “современной цивилизации”. Ничего похожего не было в Иране, где идея вестернизации сформировалась лишь в XX веке и поддерживалась крайне узкой группой приближенных шаха и так называемой компрадорской буржуазией, посредниками западного капитала.
Ататюрк, можно сказать, был одним из первых политических технологов XX века. Предпринимая радикальные изменения турецкой жизни, он постоянно подчеркивал связь реформ с исторической традицией. В обоснование всех своих реформ, включая, казалось бы, совсем эксцентричные, такие, например, как запрет ношения традиционного головного убора турок — фески, он непременно приводил исторические аргументы. Сама феска в свое время пришла на смену традиционному тюрбану. В середине XIX века после одной из проигранных военных кампаний султан решил не только перевооружить армию, но и переодеть ее в новую форму. Тогда и появилась феска как синтез традиционной одежды и новой — легкой, европейской.
Ататюрк осознавал или ощущал важную роль символического капитала модернизации. В этом смысле он чем-то напоминал Петра I, который стриг бороды своим боярам и переодевал их в европейскую одежду. Современные социально-психологические исследования (например, П.Бурдье) подвели под этот эмпирический опыт фундаментальную теоретическую базу, подтвердившую верность интуитивных догадок великих реформаторов о значении символов перемен.
Иная стратегия была у иранского шаха. Он проводил свои реформы, идя напролом, без малейшей попытки “упаковать” новации в традиционную оболочку, представить их как продолжение традиции, совершенно не заботясь о последствиях такого штурма для своей репутации.
Иранский шах расплачивался со своими приближенными тем, что предоставлял им защиту от закона. Иранский этатизм поставил чиновников шаха над законом. Например, председатель сената Дж. Шариф-Имами, прозванный за взяточничество “господином пять процентов”, не только не привлекался к уголовной ответственности, но и получал награды от монарха. Уличенный в казнокрадстве генерал Ф.Джем все же был наказан, но не слишком сурово — отправлен послом в Испанию. В Турецкой же республике именно к чиновникам государство предъявляло повышенные требования. Они первыми должны были демонстрировать готовность подчиняться законам и восприимчивость к реформам. Чиновники первыми должны были освоить новый алфавит и отказаться от фесок. Их жены первыми снимали чадру. Чиновники должны были демонстрировать готовность приобретать товары национальных производителей, например, шить одежду из турецкой ткани, которая в то время заметно уступала по качеству тканям зарубежного производства. А появившийся при Ататюрке независимый суд в 1960 году привлек к ответственности за коррупцию самого премьер-министра Турции Аднана Мендереса.
Провал иранской модернизации в значительной мере был связан с “ресурсной ловушкой”, о которой мы уже говорили. В Турции такой проблемы не было.
Турецкий этатизм проявлялся и в политической сфере. Реализация правящей элитой задачи европеизации Турции “в короткие исторические сроки” требовала сохранения определенного уровня авторитарности. Элита была организована в единую правящую политическую партию, Народно-республиканскую, программа которой покоилась на упомянутых кемалистских принципах — светскость, тюркизм, республиканизм, европеизация. В то же время Ататюрк предпринял две попытки создать легальную оппозицию НРП, но обе кончились неудачно: оппозиционные партии, как магнит, притягивали самых ярых противников нового режима, включая и тех, кто был готов к вооруженным выступлениям против власти.
Важно подчеркнуть, что политика этатизма в Турецкой республике была не-долговечной. Окрепшая к середине 1950-х годов турецкая буржуазия стала тяготиться избыточным государственным контролем и требовала приватизации раздутого, по ее мнению, государственного сектора экономики. Сформировался либеральный альянс представителей верхушки третьего сословия, чиновников и новых землевладельцев. В 1950–1960-х годах они оказывали заметное давление на режим Баяра — Мендереса, вынуждая его к частичной либерализации, по крайней мере, в сфере экономики. С 1960-х годов неизбежностью становился и переход к многопартийности, на которой особенно настаивали союзники Турции по НАТО. Однако длительное отсутствие каналов легального выражения протестных настроений и особенно репрессивная политика в отношении левых сил привели к тому, что новые оппозиционные партии складывались преимущественно как исламистские (в открытой или завуалированной форме).
Ислам и модернизация
Как в Турции, так и в Иране наибольшее противодействие модернизации оказывало исламское духовенство. На наш взгляд, излишне упрощенными и не адекватными реальности являются утверждения многих исследователей, связывающих это явление с особенностями самой исламской религии, его большей, чем в христианстве, регламентацией повседневного поведения человека и большей же ориентацией на корпоративизм, противоположный индивидуализму1. Исследования лауреата Нобелевской премии в области экономики А. Сена показывают, что ни одна из мировых религий не создает преград для экономической модернизации и вполне способна адаптироваться к ней2.
1 Дюмон Л. Homo Aequalis I. М., 2000. С. 16. Фадеева И. 1993. Концепция власти на Ближнем Востоке. М., 1993. С. 62—63.
2 Сена А. 2004. Культурная свобода и развитие человеческого потенциала // Культурная свобода в современном многообразном мире. Доклад о развитии человека 2004. ПРООН.
С. 17—25.
В каких-то аспектах традиционный ислам даже в меньшей мере, чем христианство, способен оказывать противодействие реформам, проводимым государственной властью. Прежде всего потому, что в исламском мире не существует жесткой институциональной организации духовенства, подобной, например, католичеству, объединяемому папским престолом; в большинстве стран этого мира религиозные функционеры не образовывали сплоченного института. Осознавая эту институциональную разобщенность, шах Мухаммед Реза Пехлеви еще за несколько месяцев до исламской революции не мог представить себе саму возможность сплочения исламского духовенства в стране и превращения ислама в политическую силу. В этом отношении Османская империя представляла собой не столько правило, сколько исключение в исламском мире.
С 1517 года турецкие султаны сочетали титулы императора и халифа, формального лидера исламского мира. Это придавало легитимность как имперским завоеваниям в исламском мире, так и абсолютной власти монарха внутри собственно турецкой ее части. Как пишет И.Фадеева, “концепция государства в Османской империи имела смысл только в религиозном контексте. Религия обеспечивала не только законность политического руководства, но и его стабильность, что достигалось минимизацией упований на правительство”1. Кроме того, религия была связующим звеном между центром и периферией Османской империи, в которой все местное управление находилось под опекой исламского духовенства. Оно же выполняло функции контроля за деятельностью всех элементов управления. По существу османская бюрократия состояла из двух отдельных бюрократических структур. Одной из них была гражданская бюрократия капыкулу, а другой — “религиозная бюрократия”, формировавшаяся из лиц, прошедших обучение в медресе. В сфере ответственности “религиозных бюрократов”, улемов, находились три важнейшие области: система образования, судебная система и толкование шариата, являвшегося основой правовой системы империи. “Вся политическая власть в Османской империи была одним из инструментов применения шариата в государстве”2.
Ни одна из исторических попыток модернизации Турции, предшествовавших реформам 1920-х — 1930-х годов, не ставила задачи полного отделения религии от государственного управления, что в значительной мере обрекало турецкую модернизацию на воспроизводство циклов реформ и контрреформ. Ататюрк первым выдвинул принцип лаицизма, то есть развития светского государства и его правовой системы. Такая политика была подготовлена анализом опыта поражений всех предыдущих попыток модернизации. Отчасти же к ней подтолкнули и конкретные обстоятельства становления молодой республики. В 1923 году султан Турции Мухаммед VI был низложен и укрылся на британском военном корабле. Однако вскоре его наследник, принц Абдул-Меджид, принял титул халифа. В течение полугода в Турции формально существовало двоевластие — власть президента республики и власть халифа. Лишь в марте 1924 года халифат был упразднен законом.
Лаицизм в Турции не имеет ничего общего с воинствующим атеизмом советских большевиков. Секуляризация затронула лишь сферу управления и образования. Ислам по-прежнему оставался при Ататюрке и до сих пор остается важной частью частной жизни граждан. Так, в преамбуле к действующей Конституции Турции подчеркивается, что “в соответствии с принципом светского государства на государственные дела и политику никоим образом не должны влиять священные религиозные чувства”. В то же время в статье 24 предусмотрено, что каждый имеет право на свободу совести, вероисповедания и религиозных убеждений, а богослужение, религиозные обряды и церемонии должны проводиться свободно. Никто не должен принуждаться к отправлению религиозных культов или участию в религиозных церемониях и обрядах, к проявлению своих религиозных верований и не может быть обвиненным или осужденным за свои религиозные убеждения”3. Показательно, что в светской республике обучение религиозной культуре и этике является обязательным элементом в учебных планах начальных и средних школ, но осуществляется под контролем и надзором государства.
1 Фадеева И. Концепция власти на Ближнем Востоке. М., 1993. С. 63.
2 Там же.
3 Сюкияйнен Л. 2009. Светский характер государства: конституционное закрепление принципа лаицизма и споры вокруг его толкования. Доступно в Интернете: http://ru.fgulen.com/content/view/2268/18/
Принцип лаицизма вызывал наибольшее в сравнении с другими принципами Ататюрка сопротивление в Турции. Неоднократно предпринимались попытки мятежей. И все же ни исламской революции иранского типа, ни гражданской войны, как в советской России, в Турции не случилось. Светский характер государства, как мы еще покажем, в основном выдерживает испытание временем.
После Второй мировой войны влияние ислама на политическую жизнь Турции стало возрастать. Неоднократные вмешательства в политику турецкой армии, бравшей власть для восстановления кемалистских принципов светского государства, не могли стать нормой в современной Турции. Такая форма борьбы за светский характер государства исключала возможность развития общественного контроля над властью. В новых условиях должны были появиться и новые доктрины.
Возрожденная в середине 1980-х годов гражданская власть вывела на политическую сцену Турции новых авторитетных лидеров, наиболее ярким из которых стал Тургут Озал. Он исходил из того, что исламизм нельзя подавить, а ислам нужно сделать союзником либерализации и модернизации. Так появилась новая доктрина турецко-исламского синтеза.
Важнейшую роль в ее реализации сыграл такой своеобразный политический институт, как Высший совет общества культуры, языка и истории имени Ататюрка. Это конституционный орган. Статья 134 действующей конституции Республики Турция определяет общие задачи этого идеологического органа власти, в числе которых основными можно назвать следующие: “развитие национальной культуры на уровне современной цивилизации” и “укрепление национального самосознания и единства”. Обществу подчинены четыре научных объединения — Турецкое историческое общество, Турецкое лингвистическое общество (оба учреждены еще Ататюрком в 1928 году; этим же обществам он завещал часть своего личного состояния), Исследовательский центр по Ататюрку и Центр культуры имени Ататюрка.
Высший совет на своем заседании 20 июня 1986 года под председательством президента Турции Эврена и с участием премьер-министра Т.Озала, начальника Генштаба и многих других высших должностных лиц “одобрил доклад на предмет принятия всей нацией понятия культуры, которое составляет основу турецко-исламского синтеза”. Подчеркивалось, что “источниками национальной культуры Турции являются и тюркская культура, и исламская культура”1.
Обращает на себя внимание тот факт, что к обсуждению проблемы культурной идентичности в Турции привлекаются высшие должностные лица государства. Трудно вспомнить другую страну, в которой культурная доктрина становилась бы основой политической стратегии государства на многие годы.
Что касается сущности доктрины Т.Озала, то у нее есть противники, считающие, что “озализм” вытесняет кемализм. Вместе с тем у нее немало сторонников. Последние полагают, что современное турецкое общество уже достаточно созрело для того, чтобы использовать для целей модернизации потенциал исламских движений и одновременно предотвращать возможности прихода к власти религиозных радикалов, не прибегая к тактике военных переворотов. Крупнейший писатель Турции Октай Акбаль летом 1998 года писал: “Считается, что только военные выступают против сторонников реакции… Активные силы страны, ее различные организации, ее рабочие, предприниматели, преподаватели, все просвещенные народные массы являются защитниками республиканских реформ. Не будь этих гражданских сил, что могли бы сделать военные?”2
Известный турецкий политолог Токтамыш Атеш отмечает ослабление позиций прежней бюрократии, опорой которой служила государственная собственность, и появление новой турецкой элиты — “управляющая Турцией гражданская власть — это власть коалиции, составленной из тех, кто контролирует производство бытовой техники, автосборку и строительные подряды”3.
1 Цит. по: Киреев Н. Метаморфозы правящей элиты Турции//Политическая элита Ближнего Востока. М., 2000. С. 78—92.
2 Там же. С. 90.
3 Там же.
Сильно окрепшая к концу XX века предпринимательская прослойка, и особенно ее верхушка, представленная ныне несколькими весьма влиятельными союзами предпринимателей, торговыми, промышленными палатами крупных городов страны и отраслевыми союзами работодателей, не заинтересована в крайнем исламизме. Решая, поддерживать ли какую-либо идеологическую инициативу активистов национально-исламского синтеза, они оценивают ее целесообразность для своего бизнеса и готовы выступить против радикализма как националистического, так и исламского, приводящего к конфликтам и угрожающего интеграции Турции в ЕС.
Исламская интеллектуальная элита также противостоит крайнему религиозному радикализму. Известный ученый-богослов, профессор Стамбульского университета Яшар Нури Озтюрк призывает соотечественников изучать ислам хотя бы для того, чтобы разоблачать политиканов от религии: “Народ должен на деле выступить против тех, кто эксплуатирует религию, кто под религиозным обличьем нарушает права человека. Нужно не охать, а разоблачать, осуждать, противодействовать”1.
В современной Турции происходит заметная адаптация умеренных исламских партий к светской системе государственного управления и к целевым установкам турецкой элиты. Так, в официальной программе происламской Партии справедливости и развития (во главе с Т.Эрдоганом), находящейся ныне у власти, отмечено в качестве важной внешнеполитической задачи вступление Турции в ЕС2.
Лишь время может показать эффективность новых турецких культурно-политических доктрин, что же касается большинства реформаторских идей Ататюрка, то они уже прошли испытание временем.
1 Цит. по: Киреев Н. Метаморфозы правящей элиты Турции//Политическая элита Ближнего Востока. М., 2000. С. 90.
2 Программа Партии справедливости и развития, раздел: “Внешняя политика” http://www.akparti.org.tr/program.asp?dizin=50&hangisi=2#to
Эмиль Паин
«Дружба Народов» 2011, №10
С февраля этого года недвижимость Дубая постепенно становится дороже. Максимальное повышение стоимости жилья было зарегистрировано в июле этого года - на 0,87%. В августе цены выросли еще на 0,5%.
Как сообщает IBT Times, несмотря на рост стоимости жилья в среднем по эмирату, в отдельных ценовых сегментах картина складывается менее радужная. Так например, в августе виллы подорожали на 1,34%, тогда как средняя стоимость обычных апартаментов снизилась на 0,3%. Единственным исключением остаются квартиры, площадью около 50 кв. м и меньше, которые выросли в цене на 1,38%.
Политические волнения в странах Ближнего Востока и Северной Африки вынуждают покупателей искать менее рискованные направления для инвестиций, отмечает портал Arabian Business. В связи с этим стоимость апартаментов в ОАЭ стабилизируется.
По мнению экспертов компании Jones Lang LaSalle (JLL), цены на жилье в Дубае практически достигли "дна". Интерес покупателей, которые стали вынужденными переселенцами из-за событий в Египте, Тунисе и Ливии особенно сильно проявляется в сегменте престижных вилл в знаковых проектах, таких как Палм Джумейра (Palm Jumeirah), подчеркивают специалисты JLL. Однако, по словам аналитиков, возобновление покупательского спроса пока не привело к росту арендной платы и скачку цен на недвижимость по всем направлениям.
Напомним, что цены на жилье в Дубае упали на 64% относительно пиковых показателей 2008-го года. Глобальный финансовый кризис иссушил потоки ипотечного кредитования и вымел с рынка недвижимости эмирата большую часть спекулянтов.
Более всего от политической нестабильности в регионе выиграл гостиничный рынок Дубая: средний показатель занятости номеров вырос до 78% в июле этого года с 60% в том же месяце два года назад, говорится в докладе JLL.
Хуже всего в последнее время обстоят дела у владельцев офисной недвижимости. Уровень вакантности офисных помещений в третьем квартале составлял 44% от среднего по эмирату. Заполняемость и арендные ставки, скорее всего, продолжат снижаться и впредь, так как почти 1,3 млн кв м офисных площадей сейчас находится в стадии строительства.
Восстановление прежних объемов покупательского спроса на рынке недвижимости Дубая может затянуться, поскольку потенциальные покупатели озабочены тем, что темпы экономического роста в Европе и США замедлились. До конца этого года будет построено и сдано еще 5000 объектов жилой недвижимости, порядка 27 000 поступят на рынок в 2012 году. Аналитики уверены, что существующий переизбыток жилья не способствует росту цен.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter