Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Переговоры вокруг возможности строительства железной дороги Иран-Армения продолжаются, сообщил во вторник журналистам президент ОАО «Российские железные дороги» Владимир Якунин.

“Могу говорить только о нашей позиции, железнодорожной. Мы исходим из того, что если будет принято политическое решение о том, что дорога должна строиться, то одновременно с этим должно приниматься политическое решение об источниках финансирования. Эти переговоры продолжаются”,- заявил Якунин в армянском городе Гюмри, где он присутствовал на открытии вагонно-ремонтного депо.

Он также отметил, что строительство железной дороги предполагает, во-первых, четкое определение ее грузовой базы, которая будет по этой железной дороге перевозиться.

“Но с точки зрения определения объективной грузовой базы, на нас лежит ответственность. На сегодняшний день такой грузовой базы мы не видим, но это не означает, что работа по этому вопросу отброшена, забыта, не будет осуществляться”,- сказал он, отвечая на вопрос агентства "АРКА".

Глава РЖД добавил, что эта работа ведется в рамках железнодорожной деятельности с точки зрения возможности открытия новых переходов, и компанию очень интересует позиция грузинского руководства с точки зрения установления возможности железнодорожного движения между Россией и Грузией через Абхазию, и далее в Армению. “Может быть, это откроет новые возможности’,- заметил он.

Железная дорога Север-Юг (Иран-Армения) позволит армянской стороне пользоваться альтернативным путем транспортировки энергоресурсов и других товаров, получив выход на внешний мир.

В ноябре 2011 года тогдашний министр транспорта и связи Армении Манук Варданян сообщил, что уже готово технико-экономическое обоснование проекта, над ним работает группа под руководством замминистров транспорта Армении, Ирана и России.

По экспертным оценкам, для реализации проекта требуется 1,7-2,8 миллиарда долларов. Строительство дороги обсуждается в настоящее время с Россией, Ираном и Китаем. Интерес к проекту проявили Всемирный банк и Азиатский банк развития. В настоящее время все железнодорожное сообщение из Армении осуществляется через Грузию. Железная дорога в Иран, которую армянские власти объявили приоритетным проектом, позволит открыть альтернативный путь транспортировки энергоресурсов и других товаров.

Действующее в Армении ЗАО «Южно-Кавказская железная дорога» является 100% дочерней компанией РЖД и осуществляет концессионное управление армянскими железными дорогами. ЗАО «Армянская железная дорога» было передано в концессионное управление ЮКЖД согласно подписанному 13 февраля 2008 г. Концессионному договору. Срок концессионного управления составляет 30 лет с правом пролонгации еще на 10 лет.

Программа строительства железной дороги Иран-Армения стоит на политической повестке РА.

Как отметил премьер-министр РА Тигран Саркисян в беседе с журналистами в Гюмри, по просьбе правительства

Армении одна из российских компаний провела исследования в связи со строительством ж/дороги для выяснения размера необходимых инвестиций.

«Строительство ж/дороги имеет и политическую подоплеку. Работа в этом направлении продолжается», - сказал премьер.

Президент компании «Российские ж/дороги» Владимир Якунин отметил, что российскую сторону сегодня интересует позиция грузинской стороны относительно открытия абхазской ж/дороги, что в свою очередь создаст возможность для строительства дороги Иран-Армения. «Мы ждем политических решений и готовы к конкретным инвестициям после принятия четкого решения», - добавил Якунин.

По различным оценкам армянских и европейских экспертов, стоимость этого проекта – 2-4 миллиарда долларов. И

армянские чиновники, и представители РЖД по разным поводам заявляли, что для выяснения источника

финансирования проекта ведутся переговоры с организациями-донорами разных стра

Буржуазный гедонизм против социалистической аскезы

Резюме: Несмотря на разговоры об «особых отношениях», сотрудничество Москвы и Парижа основано на прагматических интересах, но не на цивилизационной общности.

Российские политики и общественные деятели, говоря о российско-французских отношениях, неизменно отмечают особый, традиционно дружественный характер связей двух стран. Если оставить в стороне действительно особое притяжение двух богатейших европейских культур и перейти в политическое поле, то следует вспомнить прежде всего о Франко-русском союзе 1893 г., предварившем Первую мировую войну. В советские времена возрождение идеи союза между Москвой и Парижем увенчалось Советско-французским договором 1944 года. Роль объединительного фактора в обоих случаях сыграла германская угроза, но это были союзы без любви – слишком глубоко оставалось внутреннее несоответствие между либеральной республиканской Францией и царской/советской Россией.

С установлением Пятой республики особые отношения с Москвой стали одним из слагаемых независимого внешнеполитического курса Шарля де Голля. Франция стремилась «вклиниться» в диалог двух сверхдержав, и СССР, усматривая в дрейфе Парижа от Вашингтона признаки ослабления атлантического единства, пытался использовать это как в решении германского вопроса, так и для совместного продвижения идеи европейской разрядки. В то же время в Москве видели, что Франция неизменно оставалась верной союзницей США в моменты острых противоречий между Востоком и Западом. Приход к власти Франсуа Миттерана, совпавший с кризисом разрядки, казалось, знаменовал разрыв с голлистским курсом на развитие внеблокового диалога с Советским Союзом. Однако и прекращение франко-советских консультаций на высшем уровне в начале 1980-х гг., и активная поддержка размещения американских ядерных ракет в Европе не сопровождались сворачиванием экономических связей. Именно в эти годы заключен контракт «газ – трубы», обеспечивавший Францию сибирским газом, а Советский Союз – высокотехнологичным электронным оборудованием для насосных станций. Вектор политики остался неизменным: Франция для Москвы была страной, предпочитающей национальные интересы атлантической солидарности.

Но динамика двусторонних связей продолжала зависеть от общего климата отношений между Востоком и Западом, поэтому периоды сближения сменялись охлаждением, что породило скептическое отношение аналитиков к утверждениям о неизменно привилегированных связях Москвы и Парижа. В большей степени это характерно для французского экспертного сообщества, в котором преобладает приверженность трансатлантической цивилизационной парадигме, восходящей к временам холодной войны. Центром такой картины мира является атлантическое ядро: США и Западная Европа. СССР/Россия не принадлежат к этой общности, и отношения с ними рассматриваются с точки зрения соответствия западным стандартам и интересам солидарного Запада.

Этот скепсис настолько силен, что способен охладить энтузиазм российских исследователей и практиков российско-французских отношений, в большинстве своем не только франковедов, но и франкофилов. Однако их приверженность идее привилегированного партнерства проистекает не только из симпатии к Франции. Она отвечает действительным приоритетам внешней политики Москвы, тяготеющей к Европе, и расставание с мышлением времен холодной войны могло бы придать этому сотрудничеству новое измерение, лишив его прежней двойственности.

КОМПЛЕКС И ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЕ

Летом 1990 г. Збигнев Бжезинский назвал газете «Фигаро» двух победителей в холодной войне: Соединенные Штаты и Германию. И двух побежденных: СССР и Францию. Высказывание Бжезинского сближало Париж и Москву, которые в его глазах были историческими противниками и потенциальными жертвами усиления Германии в Европе. Но это был взгляд, устремленный в прошлое. Он заранее отметал открывшиеся возможности строительства Европы без разделительных линий. Между тем не отчаянье двух «побежденных», а идея строительства «общего европейского дома» сблизила Михаила Горбачёва и Франсуа Миттерана. Проблема германского объединения служила не стержнем, а фоном их тесного дипломатического взаимодействия.

Миттеран был впечатлен отвагой Горбачёва и предостерегал против третирования распадающегося Советского Союза. Он полагал, что курс советского лидера знаменовал «революцию планетарного масштаба», поэтому считал неправильным подходить к переменам в СССР с той же меркой, что и к «смене правительства в Гватемале», чего, по его мнению, не могли понять в Вашингтоне. После распада Варшавского договора и параллельно с созданием Европейского союза на основе Европейского экономического сообщества Миттеран выдвинул идею Европейской конфедерации, которая объединила бы страны посткоммунистической Европы, включая Советский Союз. Притом что архитектура отношений Конфедерации и ЕС в этом проекте четко не определялась, предложение Миттерана звучало в унисон горбачёвскому стремлению к «общему европейскому дому», что и зафиксировано в Договоре о согласии и сотрудничестве Франции и СССР, подписанном в Рамбуйе 29 октября 1990 года. Однако идею Конфедерации отвергли восточноевропейские лидеры, стремившиеся к интеграции в блок либеральных демократий через НАТО и Евросоюз.

После распада Советского Союза отношения между Парижем и Москвой прошли несколько этапов, соответствующих как общей динамике связей между Россией и Западом, так и главным вехам становления самой России в качестве субъекта мировой политики. И всякий раз они соотносились с изменениями приоритетов внешней политики Франции, искавшей новые рычаги регионального и глобального влияния.

Распад СССР укрепил тенденцию патерналистского отношения Запада к России, что сказалось и на франко-российских отношениях. Крушение советской системы и стремление ослабленной России к конвергенции с Западом отвели французскому президенту роль «ведущего», а его московскому коллеге – «ведомого». Эти изменения отражены в Российско-французском договоре 1992 года. Франция обязалась способствовать сближению России и Европейского сообщества и подключению Москвы к международным финансовым учреждениям при условии соблюдения норм демократии и прав человека.

Впрочем, в России тогда смотрели на Запад не только как на искомую цивилизационную модель, но прежде всего как на источник финансовой помощи, необходимой для экономического оздоровления. Франция была в этом смысле благожелательным партнером. На встрече «семерки» в Мюнхене в июле 1992 г. Миттеран выступил против ужесточения требований МВФ к Москве из опасения, что отказ фонда может вызвать окончательный развал государства и социальные катаклизмы. Россия для Миттерана осталась важным фактором международных отношений. Он настаивал на ее подключении к процессу политического урегулирования проблем бывшей Югославии. Только Миттеран на саммите СБСЕ в Будапеште в 1994 г. выказал понимание президенту Ельцину, не согласному с расширением НАТО на восток. Хозяин Елисейского дворца назвал это расширение «бесполезным и опасным». В то же время идея Джорджа Буша-старшего включить Россию в состав «Большой семерки» не встретила поддержки французского президента. Было очевидно, что в его глазах Россия потеряла престиж мировой державы.

В середине 1990-х гг. возрождение международного веса России – преодоление «комплекса побежденного» – стало приоритетом российской дипломатии, возглавленной Евгением Примаковым. В Москве оценили слова нового президента Франции Жака Ширака: «Не признавать величия России значило бы совершать огромную ошибку в видении завтрашнего мира». Ширак приветствовал настойчивое желание России превратить «семерку» в «восьмерку» и поддержал предложение Бориса Ельцина провести в Москве встречу «восьмерки» 1996 г. по проблемам ядерной безопасности и стать ее сопредседателем. Тем самым Франция способствовала подключению России к элитарному клубу развитых индустриальных держав. Ширак выступал за присоединение России к ВТО и к Парижскому клубу кредиторов. 1995–1999 гг. можно с полным основанием назвать временем «привилегированного партнерства» Франции и России, которое отмечено доверительными отношениями в паре Ширак–Ельцин. Для успешного размещения ГКО во Франции в 1996 г. подписано соглашение об урегулировании «царских долгов» французским вкладчикам. Тогда же утверждена двусторонняя Комиссия по проблемам экономического и научно-технического сотрудничества под председательством премьер-министров двух стран и принято решение о создании главной координирующей структуры всего комплекса отношений – Российско-французской комиссии по вопросам двустороннего сотрудничества на уровне глав правительств. Год завершился принятием плана действий ЕС в пользу Москвы, активно продвигавшегося Францией. Париж поддержал просьбу России о вступлении в Совет Европы.

Однако к середине 1990-х гг. начали проявляться признаки того, что тесное сотрудничество с Москвой расходится с новой европейской конфигурацией. Граница отчуждения между Западом и Востоком в Европе не исчезла, а только отодвинулась дальше на восток, к рубежам России. Интеграция стран Восточной Европы в западное сообщество проходила под знаком их разрыва с Москвой. Она усилила не столько европейский, континентальный, сколько атлантический вектор развития самого Европейского союза, что не устраивало ни Россию, ни Францию. Париж проявил сдержанное отношение к расширению НАТО на восток, которому противилась Россия. В связи с Мадридским саммитом альянса летом 1997 г. Ельцин и Ширак, каждый по-своему, проявили оппозиционность атлантизации Европы, направляемой из США: в знак протеста против ПДЧ (плана для членства в НАТО) для Польши, Чехии и Венгрии Ельцин не приехал на саммит, куда его пригласили по настоянию Парижа; Ширак, недовольный отклонением собственного плана реформы блока, отказался от запланированного возвращения в военную организацию НАТО.

Очевидное нежелание Вашингтона считаться с интересами России сделало для Москвы тем более востребованным привилегированное партнерство в «старой» Европе. В России заговорили о рождении «Большой европейской тройки», способной стать своего рода компенсирующим фактором российского регионального влияния. Осенью 1997 г. лидеры России, Франции и ФРГ договорились ежегодно проводить трехсторонние встречи. Ельцин заявил, что теперь Европа обойдется «без дяди из-за океана». Однако Жак Ширак и Гельмут Коль единодушно сказали, что участие в «Большой тройке» никак не нарушает их приверженности ЕС и союзу с Соединенными Штатами. Франции, для которой тогда важнее всего было подтвердить ранг державы с глобальной ответственностью, все сложнее было противиться притяжению американской гипердержавы, тем более что тогда казалось, будто мир вернулся к единому цивилизационному пути развития под эгидой либеральных западных демократий. Движение в группе лидеров не оставляло места для дополнительной и разнонаправленной комбинации – привилегированных отношений с ослабленной Россией. НЕОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО

Моментом истины стало участие Франции в натовской операции против Югославии весной 1999 года. Хотя именно Ширак ночным звонком предупредил Ельцина о намеченной бомбардировке Белграда, российский президент не простил ему резкого разворота к Вашингтону. Борис Ельцин осудил действия НАТО как акт неспровоцированной агрессии и холодно принял Ширака, взявшегося добиться от России одобрения в СБ ООН натовского вмешательства в косовский кризис. Косовский прецедент открыл практику вооруженного вмешательства НАТО во внутренние дела суверенных государств Европы под флагом защиты прав человека. Ельцин, вероятно, мог примерить на себя судьбу Милошевича, с той разницей, что Россия сохранила ядерное оружие – главную гарантию от иностранного вмешательства.

Тогда же ЕС принимает общую стратегию в отношении России, и с тех пор французские коллеги все чаще в спорных досье переводят стрелки на Брюссель. Это был знак, что время привилегированных двусторонних отношений должно уйти в прошлое. Удар тем более тяжелый для Ельцина, что место ведомого, на которое ему указывал Запад, было несовместимо ни с требованиями безопасности, ни с интересами внутреннего развития России.

По окончании холодной войны Франция неизменно проявляла особую чувствительность к состоянию демократии в России. Через два месяца после завершения косовской операции началась вторая военная кампания в Чечне, и Ширак стал самым непримиримым критиком Москвы, обвиняя ее в массовых нарушениях прав человека в мятежной республике и угрожая применением экономических санкций. Окончательный личный разрыв произошел на саммите ОБСЕ в Стамбуле в конце 1999 г.: Ельцин, раздраженный критикой из уст своего «друга Жака», покинул встречу. После этого Париж перестал быть привилегированным собеседником. Франция оставалась в стороне от маршрутов нового президента Владимира Путина в течение десяти месяцев. Путин не желал выслушивать поучения от главы государства, оказывающего гостеприимство лидерам чеченских сепаратистов, но вынужден был поехать в Париж на саммит Россия–ЕС 2000 г., поскольку Франция тогда была страной-председателем.

События 11 сентября усилили стремление Соединенных Штатов к мировому лидерству, но они же переломили движение к однополярному миру, поскольку выявили риски односторонней силовой политики Вашингтона. Летом 2002 г. был создан особый формат взаимодействия – российско-французский Совет сотрудничества в области безопасности. Вместе с Россией и Китаем в 2003 г. Франция и Германия выступили против силового решения иракского вопроса. В новых геополитических условиях Москву и Париж объединила стратегия построения многополюсного мира, стабильность которого основана на уважении международного права.

Середина 2000-х гг. была временем очередного напряжения в отношениях. Франция в те годы проявила себя сторонницей курса «нового соседства» Евросоюза, подчиненного логике «дающий – берущий», а Россия, по выражению главы ее МИДа Сергея Лаврова, не хотела быть «материалом для очередного западного проекта переустройства Восточной Европы». После 2006 г., выплатив внешние долги, Россия вернулась к глобальной политике. Именно тогда на полях Генассамблеи ООН она инициирует консультации стран БРИК. Появляется перспективная дипломатическая комбинация, определившая качественное изменение российской внешней политики в пользу необязательного партнерства с Западом. Одним из важнейших ресурсов нового курса был энергетический фактор, и стремление Франции нейтрализовать российское «энергетическое оружие» заставило Париж продвигать проекты доставки энергоносителей из Центральной Азии в обход России и принять сторону Украины в газовых спорах с Москвой. В то же время в условиях общего охлаждения между Россией и Западом Москва ценила осторожность, проявленную Францией в вопросе создания европейской ПРО, и стремление к переговорному решению иранской ядерной проблемы.

Стратегическое партнерство с Францией осталось важным, хотя и не безусловным ресурсом российской политики и после победы Николя Саркози на президентских выборах 2007 года. Откровенный атлантизм нового лидера не внушал Москве особого оптимизма. Но базовые слагаемые французской внешней политики не зависели от воли президента: поддержание ранга державы с глобальной ответственностью требует уважения континентальных европейских интересов, которые не всегда идентичны интересам США, и в этом состоит основа для сотрудничества с Россией. Москва достаточно спокойно отнеслась к решению Саркози вернуться в военные структуры Североатлантического альянса, хотя одним из оснований этого решения была ссылка на «возвращение России к политике утверждения своей мощи». Дело в том, что ни в свое время СССР, ни теперь Россия не извлекли никакой выгоды из «особого» статуса Франции в НАТО. Кроме того, можно было надеяться, что Париж вернулся в альянс с намерением продвигать европейскую оборонную идентичность, нацеленную на континентальные интересы.

На европейское председательство Франции во втором полугодии 2008 г. в Москве возлагались определенные надежды: оно должно было способствовать заключению нового базового соглашения Россия–Европейский союз. И хотя переговоры прервал августовский конфликт на Кавказе, крайне важно было, что именно Франция в тот момент представляла Европу. Саркози взял на себя роль посредника между Москвой и Тбилиси. Для Москвы это было благожелательное посредничество благодаря постоянному диалогу в рамках франко-российского Совета сотрудничества в области безопасности, а также из-за отказа Франции утвердить план вступления Грузии и Украины в НАТО. Однако грузинский кризис оказался и показателем степени взаимного доверия Москвы и Парижа, и разности в подходах. Разночтения плана Медведева–Саркози существуют между его главными творцами по сей день. Хотя позже французский президент подчеркнул, что действия Москвы были «реакцией, спровоцированной действиями Саакашвили», он назвал операцию «неадекватной реакцией русских». Россия усмотрела в этой критике проявление «двойных стандартов», указав на отношение, с одной стороны, к независимости Косово, и с другой – к независимости Абхазии и Южной Осетии. В то же время Франции удалось блокировать принятие Евросоюзом антироссийских санкций.

Парадоксальным образом отсутствие у ЕС единой долгосрочной стратегии развития отношений с Россией повысило ценность двусторонних российско-французских связей. Заметную роль здесь сыграл мировой экономический кризис. Модернизация стала основой курса Медведева, и Франция была перечислена среди ее главных источников на Западе, хотя в этом перечне и следовала за Германией и Италией. Париж отказался от активного продвижения альтернативных проектов доставки энергоресурсов в Европу в обход России в пользу участия в Южном и Северном потоках. Из уст французского президента в момент открытия перекрестного года России–Франции и в присутствии Медведева прозвучал призыв «перевернуть страницу холодной войны» в отношениях двух стран. Это было сказано в связи с негативным (со стороны Эстонии, Литвы, Польши и Грузии) или настороженным (США) отношением к планам продажи французского вертолетоносца «Мистраль» – первой сделке между Россией и страной НАТО, связанной с передачей военных технологий. Одним из главных факторов при принятии этого решения стал, скорее всего, экономический кризис, но официальный Париж предпочел дать политическое толкование мотивов беспрецедентной сделки. Государственный секретарь по европейским делам Пьер Лелюш заявил, что этот контракт соответствует намерению «пересмотреть отношения с Россией, которое горячо отстаивают Париж и Берлин… Мы не можем вводить против России эмбарго и одновременно рассматривать ее как друга и партнера. Общие стратегические интересы должны одержать верх над вчерашними расхождениями».

Основными направлениями общих интересов в тот период было противодействие угрозам, исходящим от радикальных исламистских режимов – военной ядерной программы Ирана и афганских талибов. Однако России не удалось вовлечь Францию в инициативный тандем по заключению нового Договора о европейской безопасности, предложенного Медведевым. Этот проект встретил в Париже больше возражений, нежели понимания.

В связи с событиями «арабской весны» в российско-французском диалоге вновь проявились базовые расхождения в определении вектора строительства новой международной системы. Отклонение перспективы американского глобального лидерства было лишь проявлением новой данности: мир вступил в эпоху относительного (а не абсолютного) могущества, и, что важнее, Запад потерял непререкаемое превосходство и привлекательность единственной цивилизационной модели. Франция и Россия оказались на развилке и на сегодняшний день, похоже, идут в разные стороны. Саркози выбрал путь атлантической консолидации. Россия видит залог реализации своих интересов в сохранении государственного начала в международном взаимодействии, и этот вектор развития кооперативной многополярности предложен форматом БРИКС, который является носителем новой философии международных отношений, предполагающей отказ от блокового мышления и от устаревшей парадигмы Запад–Восток и Север–Юг, которые сводятся к отношениям «ведущий-ведомый».

Времена доверительного диалога, которым были отмечены лучшие годы партнерства Ширака–Ельцина и Медведева–Саркози, кажется, прошли. Это почувствовали в Москве в связи с обсуждением в СБ ООН проблемы Ливии, а позже – Сирии. В первом случае России не удалось добиться от западных коллег четкого определения границ действий по обеспечению «закрытого неба» над Ливией. Саркози, инициировав операцию НАТО в Ливии, отошел от свойственной европейцам осмотрительности в вопросах военного вмешательства. Москва обвинила участников операции в намеренном превышении полномочий, предоставленных резолюцией 1973, т.е., по сути, в двойной игре. Этим обстоятельством объясняется и противодействие России французской и в целом западной позиции в сирийском вопросе. Москва считает недопустимым военное вмешательство во внутренние политические конфликты в суверенных государствах, упрекая Запад в произвольном определении виновников этих конфликтов.

Между тем сирийская проблема стала ключевой в российско-французском политическом диалоге в первые месяцы правления нового президента – Франсуа Олланда, ведь Париж во втором полугодии 2012 г. был председателем СБ ООН. Оспаривая курс своего предшественника Саркози, Олланд признал превышение странами НАТО резолюции 1973 по Ливии, и тем самым косвенно – обоснованность российской позиции по ливийскому вопросу. Не допуская прямого вмешательства без санкции СБ ООН, Олланд связывает политическое урегулирование в Сирии с уходом Башара Асада, и именно в этом последнем пункте Париж расходится с Москвой. Его содействие формированию и признанию легитимности Национальной коалиции оппозиции (НКО) имело целью создание в Сирии силы, лояльной Западу. Позиция России и Китая, уважение интересов которых связано с обеспечением преемственности власти в Сирии, по его мнению, «ослабляет» ответственность СБ ООН в разрешении кризиса, способствуя его эскалации и росту вооруженного экстремизма. В то же время для Олланда задачи преодоления долгового кризиса в Европе важнее, чем сомнительные дивиденды от «гуманитарного» военного вмешательства, соблазнившие Саркози.

Франсуа Олланд – ученик и наследник великого прагматика Франсуа Миттерана. Так же как Миттеран, он пришел к власти в момент острого экономического кризиса, и его отношения с Москвой прежде всего будут определяться заинтересованностью в развитии экономического сотрудничества. В то же время, как и Миттеран, он верен традиции Пятой республики и намерен отстаивать внешнеполитическую независимость и планетарную роль Франции, но в рамках реальных возможностей. Внешнеполитическая деятельность первых месяцев правления Франсуа Олланда пока не позволяет говорить о наличии у него долгосрочной стратегии, отвечающей новому соотношению сил в мире. Дело не в том, что он не спешит развернуться к тесному сотрудничеству с Россией, чтобы сделать ее одной из континентальных европейских опор противостояния растущей китайской мощи. Это утешило бы российских «западников», но сегодня это, возможно, уже запоздалая комбинация. Дело в том, что «послания» Олланда Москве не выходят за рамки привычного противоречивого взаимодействия между Россией и Францией, и отношения в паре Путин–Олланд не отмечены тем личным взаимопониманием, которое помогало сгладить политические расхождения между Путиным и Саркози. Новый президент намерен «не скрывать разногласий» и «прояснить то, что надо высказать России, особенно по правам человека», однако трудно предположить, что его политика вернется во времена 1990-х гг., когда Миттеран и Ширак стремились влиять на ее внутреннее развитие. «Дело Депардье», несмотря на анекдотичность сюжета, подчеркнуло стилистическое различие между нынешними российской и французской политическими элитами. Французские предпринимательские круги и представители шоу-бизнеса уловили главное свойство постъельцинской российской власти: формационный разрыв с советской парадигмой, своего рода «поздний термидор» русской революции. Политикам и интеллектуалам во Франции этот кардинальный сдвиг кажется менее важным, чем черты преемственности самодержавной политической практики, ведь логика развития самого Запада в те же годы оставалась неизменной. Многим во Франции Россия представляется «раем для богатых». Гедонизм, демонстративный отказ от социалистической аскезы, свойственные российским верхам, ближе раблезианскому темпераменту людей, подобных Депардье, но на фоне кризиса вызывают отторжение у среднего француза, к которому апеллируют Олланд и его окружение.

Вместе с тем в России уловили важный сигнал: Олланд, как и Миттеран, прежде всего европеец, в отличие от евроатлантиста Саркози. Заявляя о необходимости оценить результаты от возвращения в военную структуру НАТО, новый президент Франции призвал внести коррективы в планы строительства европейской противоракетной обороны, которая, по его мнению, угрожает концепции ядерного сдерживания. Таким образом, вновь открывается окно возможностей для франко-российского привилегированного диалога по вопросам европейской безопасности. Важно также, что в последнее десятилетие политический диалог двух стран дополнился экономическим и научно-техническим сотрудничеством, которое в мирные времена важнее, чем военно-политические союзы. С точки зрения перспектив развития двусторонних отношений обнадеживает назначение Жан-Пьера Шевенмана спецпредставителем французского президента в России. Прежде всего это независимый и здравомыслящий политик: ему одинаково чужды и ограниченная политкорректность, и безоглядный гуманитарный интервенционизм. Его размышления о будущем более вписаны в длительную историческую перспективу, чем в сиюминутную политическую конъюнктуру, и в этом смысле во франко-российском диалоге фоновым соображением для него является общая для двух стран и социумов угроза исламского экстремизма.

Хотя в долгосрочном плане Франции предстоит, как и России, строить новые комбинации в мире относительного могущества, в ближайшее время развитие двусторонних отношений будет в большей степени зависеть от взаимной способности предоставить дополнительные рычаги для преодоления экономического спада. Условия привычные, с той разницей, что Кремль сегодня стремится «поймать в паруса модернизации» любой попутный ветер, дует ли он с Запада или с Востока. А это имеет фундаментальное значение с точки зрения перспектив российско-французских отношений, поскольку ограничивает модернизацию главным образом экономической и технологической сферами. Следовательно, сотрудничество Москвы и Парижа по-прежнему будет основано на прагматических интересах, но не на цивилизационной общности.

Е.О. Обичкина – доктор исторических наук, профессор МГИМО (У) МИД России.

Франция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 мая 2013 > № 885389 Евгения Обичкина

Глава МИД Грузии Майя Панджикидзе сомневается в том, что на намеченной встрече представителей Грузии и РФ в Праге вопрос принимаемых российскими пограничниками мер по укреплению южноосетинско-грузинской границы обсуждаться не будет.

Ранее МВД и МИД Грузии выразили возмущение действиями российских пограничников, которые, по их данным, протянули колючую проволоку у села Дици Горийского района и села Двани Карельского района, граничащих с Южной Осетией. Тбилиси по-прежнему считает независимую республику Цхинвальским регионом Грузии.

Специальный представитель премьер-министра Грузии по урегулированию отношений с РФ Зураб Абашидзе ранее заявил, что на его предстоящей встрече с заместителем главы МИД РФ Григорием Карасиным эта тема затронута не будет. Очередная встреча Абашидзе и Карасина пройдет 4 или 5 июня в Праге.

"Гуманитарные вопросы и вопросы безопасности являются Женевским форматом, однако не представляю, спустя несколько дней после случившегося, чтобы эта тема совсем не была затронута господином Абашидзе и Карасиным", - заявила Панджикидзе журналистам.

Тбилиси призывает РФ не протягивать колючую проволоку в Южной Осетии

Протяженность границы Южной Осетии с Грузией составляет около 350 километров. В соответствии с межгосударственным соглашением, подписанным президентами РФ и РЮО 30 апреля 2009 года, Цхинвали делегирует российской стороне полномочия по охране госграницы - до тех пор, пока в Южной Осетии не появится собственная погранслужба. Кроме охраны границ, перед российскими пограничниками поставлена задача борьбы с терроризмом, контрабандой и наркотрафиком.

Россия признала независимость Южной Осетии и другой бывшей грузинской автономии - Абхазии в конце августа 2008 года, после вооруженной агрессии Грузии против Цхинвали. В ответ Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики оккупированными территориями. Мэги Кикалейшвили.

Грузинская сторона передала России через посольство Швейцарии ноту в связи с установлением дополнительных пограничных заграждений в виде колючей проволоки в Цхинвальском регионе (так в Грузии по-прежнему называют Южную Осетию), сообщил во вторник агентству "Новости-Грузия" представитель департамента прессы и информации грузинского МИД.

Как ранее заявили в МИД Грузии, российские пограничники протянули колючую проволоку у села Дици Горийского района и села Двани Карельского района, которые граничат с Южной Осетией. Внешнеполитическое ведомство выразило возмущение по этому поводу, отметив, что это является нарушением принципа территориальной целостности страны.

Во вторник грузинский министр иностранных дел Майя Панджикидзе встретилась с главой представительства ЕС в Грузии Филиппом Димитровым и ознакомила его с создавшийся ситуацией.

"На этом этапе мы можем делать лишь дипломатические шаги. Среди них была данная встреча, целью которой является мобилизация международной поддержки. На днях мы продолжим осуществлять действия в этом направлении", - заявила Панджикидзе журналистам после встречи.

Комментарием МИД РФ РИА Новости пока не располагают.

Протяженность границы Южной Осетии с Грузией составляет около 350 километров. В соответствии с межгосударственным соглашением, подписанным президентами РФ и РЮО 30 апреля 2009 года, Цхинвали делегирует российской стороне полномочия по охране госграницы - до тех пор, пока в Южной Осетии не появится собственная погранслужба. Кроме охраны границ, перед российскими пограничниками поставлена задача борьбы с терроризмом, контрабандой и наркотрафиком.

Россия признала независимость Южной Осетии и другой бывшей грузинской автономии - Абхазии в конце августа 2008 года, после вооруженной агрессии Грузии против Цхинвали. В ответ Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики оккупированными территориями.

Россия оснастила Управление по чрезвычайным ситуациям Абхазии спецоборудованием и спецтехникой на сумму около 200 миллионов рублей, сообщил РИА Новости во вторник компетентный источник в УЧС республики.

Во вторник на центральной площади Сухуми состоялся смотр техники пожарно-спасательных подразделений УЧС. Это специально оборудованные "Газели", пожарная автоцистерна с лестницей

"КАМАЗ", пожарные автоцистерны "ЗИЛ", снегоходы, квадрациклы, эвакуаторы, пожарно-спасательные автомобили "Урал", передвижная электростанция, снаряжение для аквалангистов, альпинистское снаряжение и тому подобное.

По словам экспертов, представлены самые современные образцы техники, разработанные с учетом последних научных достижений, необходимые для ликвидаций чрезвычайных ситуаций.

Гуманитарная акция проходила в рамках мероприятий, предусмотренных соглашением о сотрудничестве между МЧС РФ и УЧС Абхазии. Индира Барциц.

С 20 мая открылся маршрут по морю Сочи - Абхазия, передает ИА "Апсныпресс".

"От морского порта на вечерние прогулки ежедневно отправляется катамаран "Сочи", а с 20 мая откроется маршрут Сочи - Абхазия", - сообщил капитан морского порта Сочи Вячеслав Блохин.

Он также сказал, что в Сочи продолжается реконструкция морского порта, которая завершится в октябре текущего года.

Всего в Сочи для ежедневного курсирования морского транспорта возведено 7 морских терминалов с соответствующей инфраструктурой, обеспечивающей безопасность. Терминалы построены в Адлере, Курортном городке, Хосте, Мацесте, Дагомысе, Лоо и Лазаревском.

Среднее образование в Абхазии нуждается в российской поддержке, заявил министр образования республики Даур Начкебия в пятницу на заседании по образованию и науке Второго российско-абхазского гуманитарного форума в Сухуми.

Начкебия выразил сожаление в связи с тем, что, по его словам, в полной мере не работает соглашение о сотрудничестве между министерствами образования России и Абхазии, подписанное в апреле 2012 года. Соглашение предполагает материально-техническую и учебно-методическую помощь. "Этого, к сожалению нет, пока", - сказал он.

"У нас есть выпускники школ, которые за время учебы так и не увидели каплю воды в микроскоп, не покрутили глобус", - сказал

Начкебия. По его словам, многие международные организации предлагают проекты по техническому оснащению местных школ, но власти Абхазии отказываются от подобного рода гуманитарной помощи.

Министр также указал на острую нехватку учебников, издаваемых в России. Он пояснил, что обучение в абхазских школах ведется на родном языке до четвертого класса, далее основные предметы дети изучают на русском. "Государство пытается решить проблему нехватки учебников, но без внешней помощи из России устранить ее весьма сложно", - считает он. Начкебия также поднял вопрос о повышении квалификации учителей, поскольку власти самостоятельно пока не в состоянии финансировать такое обучение в России, где появилась широкая сеть различных образовательных услуг.

В Абхазии насчитывается 165 школ, из которых 150 нуждаются в капитальном ремонте. Начкебия подчеркнул, что благодаря российской финансовой помощи за пять лет отремонтировано 10 школ. Индира Барциц.

Пункт международного почтового обмена должен быть создан в Абхазии, заявила заместитель гендиректора ФГУП "Почта России" Нина Фитисова на пресс-конференции по итогам второго российско-абхазского гуманитарного форума в Сухуми в пятницу.

В пятницу между ФГУП "Почта России" и госкомпанией "Абхазсвязь" подписано соглашение. Теперь международная почта будет идти в Абхазию не через Грузию, а через Россию.

Представители "Почты России" побывали во всех районах Абхазии, ознакомились с нынешним состоянием узлов связи и почтовых отделений.

"Для того, чтобы развивать почтовую отрасль в Абхазии, необходимо восстановить отделения связи. Все невозможно восстановить, но необходимо начать с чего-то малого", - сказала Фитисова. По ее словам, для сел, поселков, районных центров Абхазии можно запустить передвижные отделения почтовой связи.

ФГУП "Почта России" и госкомпания "Абхазсвязь" также договорились о выпуске первой сертифицированной марки Абхазии. "Почта России" как транзитная организация, осуществляющая почтовый обмен, будет содействовать признанию марки Абхазии в других странах. Как уточнили РИА Новости в госкомпании "Абхазсвязь", на марке будет изображен логотип в честь 20-летия победы в войне народа Абхазии против Грузии 1992-1993 годов. Индира Барциц.

ПРЕЗИДЕНТ АБХАЗИИ ПРОСИТ РПЦ РУКОПОЛОЖИТЬ АБХАЗСКОГО ЕПИСКОПА

По его словам, это позволит "...умиротворить с Божьей помощью растущую паству и избежать самых нежелательных последствий"

Президент Абхазии Александр Анкваб попросил Русскую православную церковь взять на себя обязанность рукоположения абхазского епископа. Эту просьбу политик озвучил на Втором российско-абхазском гуманитарном форуме в Сухуми, передает РИА Новости.

Анкваб сопроводил просьбу объяснением необходимости такого шага. "При глубоком уважении к Вселенскому Патриарху Константинополь все же несравненно далек от нас по многим единицам измерения. Учитывая невозможность оставления верующих без духовного кормления, помня об исторической связи абхазского и русского православия, считаю, что эту высокую миссию может и должен взять на себя Московский Патриархат", - сказал президент спорной территории.

Анкваб призвал как можно скорее провести рукоположение абхазского епископа. "[Нужно спешить], чтобы сохранить в древней православной стране апостольское преемство, умиротворить с Божьей помощью растущую паству и избежать самых нежелательных последствий", - предупредил президент частично признанного государства.

МИД Абхазии назвал фантазией президента Грузии Михаила Саакашвили сообщение об отзыве государством Вануату официального признания независимости республики.

Администрация Саакашвили сообщила в понедельник о том, что Вануату решило отозвать признание независимости Абхазии. На официальной странице грузинского президента в социальной сети Facebook приводится сообщение Саакашвили об его разговоре с премьер-министром Вануату, который сказал, что власти островного государства якобы "передумали признавать независимость Абхазии" и "признают территориальную целостность Грузии".

"Действительно, в правительстве Вануату существуют разные мнения по поводу признания Абхазии. Однако решения о прекращении дипломатических отношений между нашими государствами не принималось", - сказал журналистам замминистра иностранных дел Абхазии Ираклий Хинтба. По его словам, то, что сказал премьер-министр Вануату в беседе с Саакашвили, является личной точкой зрения премьера, не воплощенной в государственном решении.

Хинтба отметил, что Вануату находится сегодня "под большим давлением" тех, кто против ее отношений с Абхазией. Замминистра заверил, что "МИД Абхазии в рамках своих возможностей предпринимает необходимые действия для недопущения вероятных политико-дипломатических провокаций". Индира Барциц.

Грузия пока не ведет переговоров по вопросу восстановления абхазской железной дороги, соединяющей Армению с Россией. Об этом заявила радио "Свобода" министр иностранных дел Грузии Майя Панджикидзе во время официального визита в Армению.

"Мы думаем об этом. Мы еще не начали работу в этом направлении. С учетом интересов Грузии мы попытаемся понять, насколько Грузия выиграет от этого процесса. Лишь после этого мы, возможно, создадим рабочую группу, которая изучит ситуацию, и лишь после этого мы примем решением. Сейчас пока слишком рано говорить о возобновлении (работы абхазской ж/д). Это была всего лишь идея. Она обсуждалась еще во время визита премьер-министра в Ереван, однако ничего конкретно в этом направлении сделано не было", - заявила Панджикидзе.

Министр подчеркнула, что грузинская сторона должна учесть экономические и политические аспекты вопроса, понять, что все это даст ей, и только тогда создать рабочую группу.

Осенью в Республике Абхазия планируется открыть крупный культурно-деловой центр - «Дом Москвы» в Сухуме. Об этом сообщили в ГУП УРиРУО, которое выполняет функции техзаказчика на период проектирования и строительства объекта.

Общая площадь здания, которое возводят на углу улиц Дбар и Когония, чуть более пяти тысяч квадратных метров. По проекту в «Доме Москвы» предусмотрены конференц-зал, выставочно-торговый зал площадью 130 кв. м, помещения административного назначения, ресторан, 14 гостиничных номеров и три апартамента, а также подземный паркинг на 16 машиномест.

На торжественное открытие «Дома Москвы», которое состоится в сентябре, приглашены представители правительства Москвы и администрации президента РФ, а также строители, реализовавшие этот международный проект.

Напомним, что московские культурно-деловые центры - «дома Москвы» - создаются столичным правительством в разных странах в рамках содействия экономическому и культурному сотрудничеству российской столицы с зарубежными партнерами, а также поддержки соотечественников за рубежом. Основным критерием целесообразности открытия «домов Москвы» является взаимная заинтересованность сторон в развитии и расширении деловых партнерских отношений.

Парламент Грузии на пленарном заседании в пятницу принял в первом чтении поправки, согласно которым смягчается мера наказания для лиц, въехавших на территорию Абхазии и Южной Осетии в объезд грузинских контрольно-пропускных пунктов, передает агентство "Новости-Грузия".

За поправки проголосовали 73 депутата из 147 представленных в парламенте. В законодательном органе Грузии 150 мест, но три места до оглашения окончательных итогов промежуточных выборов являются вакантными.

Законопроект в первом чтении обсуждался в течение четырех пленарных заседаний, однако голосование откладывалось из-за длительных обсуждений поправок, против которых выступали депутаты от бывшей правящей партии "Единое национальное движение". Как заявил ранее представитель парламентского меньшинства Шота Малашхия, президент Грузии наложит вето на законопроект, если он будет принят.

Согласно поправкам, в первый раз нарушение, с точки зрения грузинского законодательства, будет рассматриваться как административное и караться штрафом в 400 лари (около 250 долларов), повторное же и последующие нарушения будут отнесены к категории уголовных. Наказание в этом случае будет применено в виде штрафа или лишения свободы до года. Действующее законодательство Грузии предусматривает лишь уголовную ответственность за посещение Абхазии и Южной Осетии в объезд грузинских КПП.

Также по законопроекту въезд запрещен для всех, кроме лиц, получивших специальное разрешение от грузинского правительства в силу "государственных интересов страны, мирного урегулирования конфликтов", в целях восстановления доверия между народами или в гуманитарных целях. При этом специальные документы, по законопроекту, эти лица могут получить постфактум.

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных. 26 августа 2008 года Россия признала суверенитет Южной Осетии и Абхазии. Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики "оккупированными территориями".

Сочи-2014: этнополитическое измерение

Сергей Мирославович Маркедонов (р. 1972) – приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (США, Вашингтон).

7 февраля 2014 года на известном черноморском курорте Сочи будут торжественно открыты XXII зимние Олимпийские игры. Для постсоветской России это будет первая Олимпиада. Между тем, значение предстоящего события выходит далеко за рамки спортивного праздника. Сегодня спорт высших достижений тесно связан с общественно-политической сферой. Следует также отметить, что крупнейшее спортивное событие четырехлетия будет иметь немаловажное значение для президента Российской Федерации Владимира Путина. В канун 119-й сессии Международного олимпийского комитета 4 июля 2007 года, принявшего решение о проведении зимних игр 2014 года в России, он выступал едва ли не главным лоббистом сочинского проекта. И сегодня наш лидер рассматривает это начинание как зримое доказательство успеха своего курса по преодолению «хаоса 1990-х» и укреплению позиций России в мире. Насколько такое представление соответствует действительности – особый вопрос, но в любом случае, вне зависимости от различных интерпретаций олимпийский праздник становится важным символом и инструментом российской власти. Даже сам выбор места для состязаний выглядит как вызов. Соревнование по зимним видам спорта предполагается провести на популярном морском курорте, имеющем к тому же неформальный статус «летней столицы» России, поскольку именно здесь проводят отпуска первые лица государства. В истории олимпийского движения это будет первый случай, когда зимняя Олимпиада пройдет в городе с субтропическим климатом.

Однако климатические условия являются далеко не единственным вызовом для предстоящего праздника мирового спорта. Вокруг Сочи завязано несколько сложных этнополитических узлов, имеющих отношение как к российской внутренней политике и безопасности, так и к межгосударственным отношениям России с соседями. До 2014 года еще есть время, а следовательно, имеются и возможности для минимизации рисков и угроз. В настоящей статье предполагается рассмотреть несколько проблемных точек Сочи-2014, среди которых: а) ситуация в Краснодарском крае; б) «черкесский вопрос» и его динамика; в) фактор северокавказской нестабильности; г) Олимпиада в контексте российско-грузинских отношений; д) асимметричное партнерство России и Абхазии. Каждая из упомянутых проблем имеет собственную природу и историю. Некоторые из них накладываются друг на друга, а иные развиваются параллельно. Однако сегодня все они сфокусировались вокруг предстоящих зимних Олимпийских игр в «летней столице» России.

Кубанский узел: вызов регионального национализма

Муниципальное образование город-курорт Сочи («Большой Сочи») входит в состав Краснодарского края, называемого также Кубанью. В современной России значение этого региона исключительно велико. Край имеет третью после Москвы и Московской области численность населения, составляющую около 5,5 миллиона человек. Он включает в себя черноморское побережье, доставшееся России после распада Советского Союза. Здесь расположены крупные курортные центры международного значения – Сочи (около 345 тысяч жителей) и Новороссийск (189 тысяч жителей). В Новороссийске также заканчиваются нефтепроводы и газопроводы, идущие из Азербайджана и Казахстана. Новороссийский и Туапсинский порты занимают первое и третье место в стране по грузообороту. И, конечно же, Кубань – субъект федерации, в котором регулярно проводят свои отпуска и рабочие встречи первые лица государства. Это обстоятельство придает краснодарскому губернатору высокий неформальный статус, отличающий его от глав других субъектов Российской Федерации.

Между тем, в постсоветский период официальной идеологией, de facto доминирующей в крае, стал русский национализм, а традиционалистские ценности (общинность, коллективизм, недоверие к прогрессу) приобрели более прочную базу, нежели в России в целом[1]. Именно на Кубани в начале 2000-х годов была вытеснена за пределы края целая этническая группа турок-месхетинцев. Причем выдавливание «инородцев» произошло не в результате вооруженного межнационального конфликта, как в Пригородном районе или в Абхазии, а стало результатом целенаправленной политической стратегии краевой элиты. Выезд турок-месхетинцев на постоянное жительство в США оказался первым случаем массовой эмиграции из современной России, обусловленной этническими причинами. Впрочем, в этнополитической сфере за последние два десятилетия произошли определенные трансформации. Если прежний губернатор Николай Кондратенко в 1996–2000 годах предпочитал вести борьбу с «сионистским заговором» в Москве, провоцируя тем самым рост антисемитских и антимосковских настроений, то его преемник (и действующий губернатор) Александр Ткачев не раз озвучивал антиармянские, антитурецкие и антикурдские лозунги. Показательно, что во время одного из своих выступлений по проблемам миграции кубанский губернатор заявил о том, что Краснодарский край – «казачья земля» и все должны понимать, чьи здесь «правила игры»[2].

В феврале 2011 года в телепередаче Владимира Познера Ткачев признался, что на первых этапах своей губернаторской деятельности часто поддавался эмоциям и «делал глупости»[3]. Результатом такой «повышенной эмоциональности» стала репутация националиста, не раз вредившая не только краю, но и российской внешней политике. В частности, антиармянская риторика Ткачева не раз создавала сложности в отношениях России с ее стратегическим союзником – Арменией, на территории которой, в Гюмри, находится российская военная база. Более того, несмотря на покаянные признания, 2 августа 2012 года губернатор Краснодарского края выступил с новой инициативой: он заявил о необходимости создания на территории Кубани «казачьей полиции». На расширенном заседании коллегии краевого управления МВД Ткачев объяснил, что полицейские казаки должны принять участие в недопущении массового переселения в подведомственный ему регион представителей северокавказских республик. Своей сверхзадачей кубанский губернатор обозначил превращение края в своеобразный «миграционный фильтр». «Здесь кубанцы, здесь у них свои законы, здесь они достаточно жесткие ребята», – резюмировал Ткачев[4]. Подобные мероприятия отсылают к борьбе уже не с иностранцами или лицами без гражданства; они выстраивают линию противостояния с собственными гражданами и, между прочим, с федеральным центром, который вряд ли выиграет, если на отдельно взятой территории России «жесткие ребята» будут устанавливать «свои законы». Интересно, что очередной всплеск националистической риторики произошел после двух инцидентов, негативно повлиявших на репутацию Ткачева как губернатора. Первым оказалось массовое убийство в станице Кущевской, произошедшее в ноябре 2010 года. Расследование этой трагедии выявило наличие хорошо структурированного и организованного преступного сообщества, фактически подменившего в отдельно взятой станице органы власти и управления, и в Краснодаре не могли не знать о его существовании. Вторым стало наводнение в Крымске 7 июля 2012 года, обнажившее провалы и просчеты в реагировании на чрезвычайные ситуации со стороны не только местной, но и краевой власти.

Скорее всего экстравагантные кубанские инициативы имели бы намного меньшие последствия, если бы Кремль более критично относился к руководству региона и созданному им политико-идеологическому режиму. Несмотря на серию управленческих провалов последних лет и националистическую риторику, вредящую российским интересам, центральная власть по-прежнему терпима к «крепким кубанцам». За последние годы лишь однажды Ткачев подвергся косвенному взысканию «по партийной линии». 20 августа 2012 года на региональной конференции партии «Единая Россия» не он, а председатель краевого законодательного собрания Владимир Бекетов возглавил партийный список на выборах в высший представительный орган власти Кубани, состоявшихся 14 октября того же года. Однако губернаторское кресло осталось за Ткачевым, хотя прогнозов относительно его скорого конца летом и осенью прошлого года было сделано немало. Между тем, очевидно, что укрепление кубанского партикуляризма создает немало проблем не только для региона, но и для России в целом. Особенно в контексте ее претензий на эксклюзивную роль на постсоветском пространстве и на важное место в мировой политике, обоснованию которых будут подчинены и предстоящие зимние Олимпийские игры.

«Черкесский вопрос»: история и политика

Для черкесского мира – разбросанного от республик Северо-Западного Кавказа и Краснодарского края до Турции, Ближнего Востока, европейских стран и США – Сочи имеет особое значение. Именно здесь в 1861 году был учрежден Меджлис, названный «великим свободным заседанием» и ставший попыткой горцев объединиться перед лицом наступавшей на Западный Кавказ Российской империи. А через три года, 21 мая 1864 года, русские войска заняли последний очаг сопротивления черкесов на Западном Кавказе – урочище Кбаадэ. Сегодня на этом месте располагается поселок Красная Поляна Адлерского района Сочи, ставший за последние годы одним из любимых мест отдыха представителей российской элиты. Для русского оружия события 1864 года стали большой победой, увенчавшей многолетнюю и кровопролитную Кавказскую войну. Приход России в регион способствовал всесторонней модернизации Кавказа и его европеизации. Но представители адыгских народов понесли серьезные демографические потери из-за военных действий, болезней и изгнания.

Строго говоря, сочинская Олимпиада не открыла «черкесский вопрос», а всего лишь политизировала его, придав ему актуальность. Данная проблема распадается на несколько самостоятельных сюжетов. Во-первых, это земельный вопрос, обостряющийся в контексте идущей в стране реформы местного самоуправления. Так, для Кабардино-Балкарии, где адыги (кабардинцы) составляют большинство, попытки объединения балкарских населенных пунктов со столичным Нальчиком завязали проблемные узелки, не распутанные до сих пор. Во-вторых, это вопрос об этническом представительстве во власти, наиболее актуальный в Карачаево-Черкесии, где черкесы находятся в меньшинстве. В-третьих, это вопрос о репатриации адыгов на историческую родину, который особенно обострился в связи с эскалацией гражданского противоборства в Сирии. В этой стране до начала конфликта проживала многочисленная черкесская диаспора, составлявшая, по различным данным, от 30 до 120 тысяч человек. С конца 2011 года сирийские черкесы, ставшие заложниками внутреннего противоборства, неоднократно обращались к российскому руководству с просьбой о репатриации. В-четвертых, это вопиющая обособленность гуманитарной науки Кавказского региона. Как бы мы ни относились к советской историографии и обществознанию, прежняя система знания обеспечивала стабильное бюджетное финансирование и, соответственно, прочные горизонтальные связи между учеными различных регионов. В новой России оба эти фактора перестали работать: отсюда и серьезный националистический перекос при рассмотрении сюжетов местной истории. И, наконец, в-пятых, это внешнеполитический фактор. Стараниями Грузии, официально признавшей «геноцид черкесов» в Российской империи, данная проблема выведена на международный уровень.

Сколько бы мы ни обвиняли официальный Тбилиси в спекуляциях на данной теме, очевидно, что без несомненных и неразрешенных внутренних противоречий ее раздувание было бы невозможно в принципе. Причем сегодня российская власть пребывает в состоянии глухой обороны. Она так и не дала внятного ответа на «черкесский вопрос», а из-за этого создается ощущение, что ей просто нечего сказать. Довольно показателен в этом отношении ответ на обращение черкесских общественников, который дал директор департамента межнациональных отношений Министерства регионального развития Александр Журавский. С одной стороны, высокопоставленный чиновник отказывает сирийским черкесам в праве на репатриацию потому, что они «являются потомками выходцев из среды адыгских народов Северного и Западного Кавказа, которые не приняли российское подданство и сделали добровольный выбор – покинуть регион после завершения военных действий в ходе Кавказской войны (1817–1864 гг.)». С другой стороны, в том же тексте констатируется, что «вопрос отнесения сирийских черкесов к соотечественникам за рубежом требует всесторонней проработки с участием МИДа России и ФМС России»[5].

Между тем, еще в 1994 году первый президент Российской Федерации Борис Ельцин к 130-летию окончания Кавказской войны принес извинения за неоправданное применение насилия в отношении горских народов со стороны Российской империи. Несмотря на серьезные сложности по обеспечению репатриации, и на этом направлении были достигнуты определенные успехи: достаточно упомянуть хотя бы переезд в Адыгею черкесских семей из Косово, состоявшийся в конце 1990-х. Конечно, можно было бы упомянуть о том, что 24 июля 2010 года президент России подписал новую редакцию закона о соотечественниках за рубежом, в соответствии с которой таковыми теперь могут считаться лица, «относящиеся к народам, исторически проживающим на территории Российской Федерации». Но одного закона мало: нужна четкая стратегия репатриации, вписанная в общий контекст государственной миграционной политики. Необходима работающая программа, которая позволила бы избежать приумножения уже имеющихся межэтнических и земельных споров. А успешное разрешение проблемы тех же сирийских черкесов могло бы поднять авторитет России и на Кавказе, и на Ближнем Востоке, дезавуируя при этом «исторические изыскания» грузинских политиков. И, разумеется, государству уже давно пора выработать качественную объяснительную модель, пригодную для оценки событий Кавказской войны и вообще истории региона в составе России.

Задача, к слову сказать, совсем не уникальная. Практически любая многоэтничная страна решала подобные проблемы. Например, канадцы и американцы давно и охотно интегрируют исторически непростой «индейский сюжет» в свои государственные и спортивные праздники (самый яркий из недавних примеров – церемония открытия Олимпиады в Ванкувере), не говоря уже про учебники и музейные экспозиции. У нас же пока дело обстоит иначе. Многих представителей адыгской интеллигенции на Северном Кавказе и в диаспоре возмутило то, что в июле 2007 года во время презентации сочинской олимпийской программы в Гватемале президент Путин, перечисляя прежних жителей Сочи, назвал греков, колхов и казаков, но ни единым словом не упомянул черкесов. А на Олимпиаду в Ванкувере Олимпийский комитет России в качестве представителей Кубанского региона и его культуры отправил казачий хор, невзирая на то, что отношения черкесов и казаков исторически складывались крайне непросто.

Фактор Северного Кавказа

С формально-правовой точки зрения Сочи, как и весь Краснодарский край, является частью не Северо-Кавказского, а Южного федерального округа. Однако, как показывает тот же «черкесский вопрос», обособить проблемы «летней столицы» России от всего комплекса проблем Северокавказского региона невозможно, причем не только в силу общей истории, но и из-за географической близости будущей столицы «белой» Олимпиады к самой неспокойной части страны. Этнополитическая динамика Северного Кавказа в контексте настоящей статьи интересует нас лишь в «привязке» к Сочи. И здесь в первую очередь следует особо отметить такой острый сюжет, как обеспечение защиты олимпийских объектов и гражданского населения от террористических атак и диверсий.

Уместно напомнить, что еще в феврале 2007 года так называемый «Джамаат Шариат» распространил пресс-релиз, в котором, среди прочего, выдвигались следующие угрозы:

«Пусть кафиры Русни не надеются на проведение олимпиады в 2014 году. Мы заранее предупреждаем тех неразумных, кто решится ступить на земли войны с кафирами. […] Не стоит рисковать жизнями своих граждан, поверив показухе и бахвальству Кремля. Слова московских преступников пусты, так же как и договор с ними не стоит той бумаги, на которой он написан. Мы сделаем все, чтобы с помощью Аллаха к этому времени с построенных спортивных сооружений Сочи зазвучал азан кавказских моджахедов»[6].

«Джамаат Шариат», который иногда называют «Дагестанским фронтом», – известная на Северном Кавказе и за его пределами диверсионно-террористическая структура[7], которая несет ответственность за многие резонансные преступления. Так, в 2002 году «Джамаат» отметился терактом в Каспийске, который произошел во время военного парада, приуроченного ко Дню победы; тогда 43 человека были убиты, а еще 170 ранены. В 2005 году участники этого формирования совершили убийства Магомеда Омарова, начальника милиции общественной безопасности Дагестана, и министра по национальной политике республики Загира Арухова, который был также известным исламоведом и в своих публицистических работах критиковал исламистов. С этой группировкой связывают нападение на заместителя начальника штаба Северо-Кавказского регионального командования внутренних войск МВД, генерал-майора Валерия Липинского, в декабре 2008 года и убийство многолетнего главы МВД Дагестана Адильгерея Магомедтагирова в июне 2009 года.

В разные годы во главе «Джамаата» находились такие известные боевики, как Расул Макашарипов (убит в июле 2005 года), Раппани Халилов (убит в октябре 2007-го, подозревался в организации взрыва в Каспийске), Магомедали Вагабов (убит в августе 2010-го, подозревался в организации терактов в московском метро). Против боевиков этой группировки проводились самые масштабные на Северном Кавказе операции, если не считать двух чеченских кампаний.

После того, как в 2007 году чеченский полевой командир, «эмир» Доку Умаров, поставил точку в истории проекта «Чеченская Республика Ичкерия» и объявил о создании так называемого «Эмирата Кавказ», провозгласив радикальный исламизм в качестве идеологии, «Джамаат Шариат» стал называться «Дагестанским фронтом», или «вилайятом», подчиненным «эмиру». Между тем, довольно трудно с точностью описать, в какой форме выстраивается субординация между «Эмиратом» и «Джамаатом». Сетевые принципы исламистской войны на Северном Кавказе не предполагают строгой и вертикально выстроенной соподчиненности, а сама сеть выходит далеко за пределы региона. Так, 3 мая 2011 года полиция Чехии заявила об аресте восьми человек (граждан России, Болгарии и Молдовы), связанных с деятельностью северокавказского исламистского «Джамаата Шариат».

Как бы то ни было, сохраняющаяся на российском Северном Кавказе нестабильность заставляет относиться к обеспечению безопасности будущей олимпийской столицы более чем серьезно. Тем более, что «Шариат» далеко не единственная структура, желающая самоутвердиться за счет террористических атак.

Сочи в контексте российско-грузинских отношений

Предстоящая Олимпиада станет еще одним тестом для российско-грузинских отношений, в последние годы отягощенных разнообразными испытаниями. После «пятидневной войны» 2008 года связи двух стран развиваются парадоксально. С одной стороны, дипломатических отношений по-прежнему нет, а различные интерпретации статуса Абхазии и Южной Осетии в Тбилиси и в Москве не позволяют даже робко надеяться на компромисс. С другой стороны, присутствие российского бизнеса в Грузии после «горячего августа» не сократилось, а расширилось. Официальный Тбилиси, фактически, открыл двери для вступления России в ВТО, а общественный запрос на нормализацию двусторонних отношений стал важным фактором в парламентском успехе предвыборной коалиции «Грузинская мечта» во главе с миллиардером Бидзиной Иванишвили. Однако «фактор Сочи» возник до августовской войны. Еще с 2007 года, то есть с момента удовлетворения МОК российской заявки на проведение игр, тема возможного бойкота как инструмента для давления на Российскую Федерацию время от времени озвучивалась в Грузии. Например, в интервью «Независимой газете» 24 октября 2007 года грузинский экс-президент Эдуард Шеварднадзе выступил с инициативой «наказать Россию» за ее «аннексионистскую» политику на постсоветском пространстве[8].

Но если до 2008 года со стороны Тбилиси запускались лишь «пробные шары», то после войны проработкой идеи бойкота последовательно занялись и на официальном уровне. Именно этой целью в первую очередь была продиктована активизация северокавказской политики Грузии, достигшая апогея в позапрошлом году. 20 мая 2011 года парламент Грузии единогласно признал события 1763–1864 годов в западной части Кавказа «геноцидом Российской империи против черкесского народа». Следует, впрочем, сделать оговорку: понятие «геноцид» применительно к истории черкесов (адыгов) прежде уже использовалось в законодательстве нескольких субъектов Российской Федерации. В феврале 1992 года такая оценка была дана в Кабардино-Балкарии, а в апреле 1996-го в Адыгее. Разница, однако, заключалась в том, что в мае 2011-го понятие «геноцид» вводилось в политико-правовой оборот не отдельными субъектами федерации, а независимым государством, признанным ООН и проводящим весьма активную региональную и международную политику. Кроме того, Олимпийская хартия напрямую запрещает проводить игры в местах массового убийства людей, и официальный Тбилиси настойчиво стремился к тому, чтобы использовать этот аргумент. Между тем, 16 февраля 2011 года в рамках слушаний в профильном комитете Сената США директор американской национальной разведки Джеймс Клэппер в открытом докладе «Оценка угроз в мире разведывательным сообществом США» недвусмысленно заявлял: «Публичные намерения Грузии привлечь некоторые этнические группы Северного Кавказа вносят вклад в напряженность [в регионе]»[9]. Грузинские политики, однако, проигнорировали даже дружеские советы из Вашингтона.

Впрочем, после первого за десять лет политического поражения Михаила Саакашвили и фактического установления в стране двоевластия в октябре 2012 года реализация северокавказской политики Грузии была приостановлена. Более того, начались осторожные попытки нормализовать российско-грузинские отношения: в Женеве состоялась первая после 2008 года встреча представителей Москвы и Тбилиси без посредников. Грузия сосредоточилась на решении такой важнейшей для нее проблемы, как проведение президентских выборов в октябре 2013 года и запуск конституционной реформы, нацеленной на перераспределение властных полномочий между главой государства, премьер-министром и парламентом. Но непредсказуемость сегодняшней грузинской политики, хотя и оттеняет сочинскую тему, не закрывает ее полностью. Ее реанимация Тбилиси вполне возможна – как по внешнеполитическим основаниям, так и из-за внутренних соображений.

Россия – Абхазия: асимметричное партнерство

В августе 2008 года Россия выступила пионером в международной легитимации абхазской независимости от Грузии. Процесс национального самоопределения получил частичное признание, а Абхазия стала открыто пользоваться российским военно-политическим и экономическим покровительством. Вместе с тем, в отношениях между Москвой и Сухуми все далеко не так безоблачно, как кажется во время двусторонних форумов и встреч. И абхазская власть, и, в особенности, оппозиция опасаются проникновения российского большого бизнеса и установления его безраздельного доминирования в республике, а также не желают переноса на свою территорию российских управленческих практик. С крайней настороженностью Сухуми относится к возможному возвращению в Абхазию российских граждан грузинской национальности; отсюда возникают разночтения в подходах к имущественным вопросам. В итоге Москва фактически пошла на то, чтобы жалобы этнических грузин, обладающих гражданством Российской Федерации, по поводу утраты имущества в Абхазии не рассматривались бы специальной комиссией по данному вопросу. Хотя абхазское руководство поддерживает восстановление и развитие железнодорожной инфраструктуры с помощью России, в июле 2012 года президент Абхазии Александр Анкваб недвусмысленно высказался против прокладки автомобильной трассы через Главный Кавказский хребет. Помимо этой темы, абхазский лидер коснулся и перспектив реализации проектов по строительству глубоководных портов. «Черное море на абхазском отрезке очень специфическое, и всякое неправильное вмешательство человека приведет к очень плохим последствиям», – заявил он[10].

В российско-абхазском асимметричном партнерстве значение «Большого Сочи» невозможно недооценить. Эта часть Краснодарского края непосредственно граничит с Абхазией, а большинство жизненно важных для абхазов вопросов – таких, как интеграция в общероссийский рынок, транспортная логистика, широкий спектр социальных проблем (от выдачи российских загранпаспортов до оформления пенсий и пособий), – решаются именно в Краснодарском крае. В свою очередь очевидно и то, что многие нужды олимпийского проекта (в частности, ресурсное и транспортное обеспечение) требуют вовлечения Абхазии. Однако «принуждение к сотрудничеству», обеспечиваемое жестким административным прессингом и не учитывающее сложных реалий частично признанной республики, может стать еще одним серьезным вызовом для российской политики на Большом Кавказе. Ведь упомянутое выше июльское выступление Александра Анкваба имеет лишь косвенное отношение к вопросам дорожного и портового строительства; более того, президент Абхазии контурно обозначил лишь верхний слой проблем, которые серьезно волнуют политиков и общество в непризнанной республике. Развитие инфраструктуры – это не только привлеченные инвестиции и рабочие места, открывающиеся туристические возможности и, в конечном счете, «открытие Абхазии» и ее втягивание в международную экономику. Интернационализация, наряду с очевидными экономическими выгодами, чревата и серьезными этнополитическими вызовами. Абхазия не Нагорный Карабах и даже не Южная Осетия, где численное доминирование «титульного этноса» очевидно. В абхазском контексте «открытие» страны среди прочего означает и возможное изменение этнодемографического баланса. В конструировании абхазского национализма на современном этапе значительную роль сыграло осуждение форсированной индустриализации Абхазии советского времени, которая привела в том числе и к разрастанию численности грузинской общины, что позже стало одной из причин конфликта и четырнадцатимесячной войны. У Абхазии нет ресурсов для того, чтобы самостоятельно восстановить экономику и социальную сферу, а превращение республики в «гетто» повредит ей же самой. Запрос на максимальный учет интересов de facto государства очевиден, и игнорировать его, вставая в менторскую позу, для Москвы было бы как минимум неразумно.

***

Таким образом, проведение первых зимних Олимпийских игр в субтропиках потребует от российской власти не только высококлассного искусства пиара и креативности в освоении немалых финансовых средств. Без должного внимания к сложным этнополитическим сюжетам Кремль может не получить той отдачи от Сочи-2014, на которую он многие годы рассчитывал. Ведь вхождение в высшую лигу мировой политики не рекламный ход, а высокое качество решений в различных сферах, включая региональное управление, борьбу с терроризмом и экстремизмом, взаимодействие с соседними государствами, пользующимися членством в ООН или частичным признанием. И, конечно же, качественная интерпретация исторического прошлого, работающая на пользу реального, а не только декларируемого единства страны.

[1] Подробнее см. мою работу «Кубанский полигон» (http://polit.ru/article/2007/04/19/kuban/).

[2] Цит. по: Казаки древнее этрусков? (www.skanhit.ru/kazaki-drevnee-etruskov/).

[3] См.: www.youtube.com/watch?v=keG4csM7NTg.

[4] См. полный текст выступления: www.yuga.ru/articles/society/6390.html.

[5] Цит. по: Гукемухов М. Отказ в репатриации исторически обосновали // Эхо Кавказа. 2013. 19 января (www.ekhokavkaza.com/content/article/24877704.html).

[6] Цит. по: «Джамаат Шариат» обещает атаковать Сочи и синагогу в Шамилькале (http://www.kavkazcenter.com/russ/content/2007/02/23/49737.shtml).

[7] Слово «джамаат» необходимо брать в кавычки, поскольку до нынешнего всплеска исламизма в Cеверокавказском регионе это понятие использовалось не для идентификации террористов и диверсантов, а как термин, обозначающий общину верующих. В некоторых регионах Большого Кавказа оно также рассматривалось как синоним «общества» или «группы людей».

[8] Гордиенко А. Шеварднадзе требует наказать Москву // Независимая газета. 2007. 24 октября.

[9] Statement for the Record on the Worldwide Threat Assessment of the U.S. Intelligence Community for the Senate Select Committee on Intelligence, James R. Clapper, Director of National Intelligence (www.dni.gov/files/documents/Newsroom/Testimonies/20110216_testimony_sfr.pdf).

[10] Цит. по: Президент Александр Анкваб против проекта прокладки автодороги через Главный Кавказский хребет (http://abkhaz-auto.ru/news/6/1140/).

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2013, №2(88)

Глава Минобороны РФ генерал армии Сергей Шойгу во вторник посетил российскую военную базу в абхазском городе Гудаута и оценил готовность местного военного санатория к курортному сезону, сообщает пресс-служба военного ведомства.

"Особое внимание глава военного ведомства уделил условиям проживания военнослужащих базы, а также строящейся парковой зоне, предназначенной для размещения имеющейся и поступающей на вооружение новой военной техники", - говорится в сообщении.

Шойгу, как уточняется в пресс-релизе, побывал и в российском военном санатории "Гудаутский", ознакомился с его состоянием и готовностью к началу курортного сезона этого года.

Премьер-министр Грузии Бидзина Иванишвили, во вторник, выступая на весенней сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), пообещал абхазам и осетинам, что не повторит ошибки предыдущих властей и не будет использовать силу против них, сообщает агентство "Новости-Грузия".

"За последние 20 лет в отношении наших братьев - абхазов и осетин было допущено много ошибок со стороны наших власти. Наша цель не повторить подобное и не допустить решения вопроса силой", - заявил Иванишвили. Он заверил осетин и абхазов, что "использование силы в будущем исключено ".

"Главным ключом для решения этого вопроса является экономическое и демократическое возрождение Грузии. Тем самым, она станет интересной как для абхазов и осетин, так и для остального мира, только после этого можно говорить об исторических процессах", - отметил Иванишвили.

При этом он заявил о возможности участия представителей властей Абхазии и Южной Осетии в работе ПАСЕ в составе грузинской делегации.

"Абхазия и Осетия - часть Грузии, и, соответственно, у них будет возможность принять участие вместе с нашей делегацией в работе ПАСЕ", - заявил он.

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. 26 августа 2008 года Россия признала суверенитет двух автономий, входивших в состав Грузии и добивавшихся независимости от нее еще до распада СССР. Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики оккупированными территориями.

Первые беженцы-абхазы прибыли чартерным рейсом из Сирии через Бейрут в Сочи, откуда будут переправлены в Абхазию, сообщил РИА Новости председатель общественного фонда по репатриации "Апсадгьил" Бота Ажьиба.

По его словам, правительство Абхазии оплатило первый чартерный рейс, на котором доставлены 149 человек, проживавших в Сирии, но вынужденных покинуть страну из-за военного конфликта.

Большинство из них женщины и дети. Из Сирии они были перевезены в столицу Ливана, и откуда вылетели в Россию.

"В ближайшее время таких самолетов будет три, это первый.

Планируется перевезти в Абхазию около 500 человек. Для них уже готовы места временного размещения в туристическом комплексе в районе Сухуми. Потом им будет предоставлено постоянное жилье и социальные пакеты", - рассказал Ажьиба.

Он отметил, что с началом вооруженного конфликта в Сирии правительство Абхазии направило в страну миссию, которая смогла связаться с абхазской диаспорой и определить круг желающих покинуть неспокойный регион и вернуться на историческую родину.

Подготовить документы для транзитной перевозки беженцев помогли министерство иностранных дел России и посольство России в Сирии.

Из Международного аэропорта Сочи беженцы на автобусах будут перевезены через границу, а затем доставлены в Сухуми. Ульяна Гребенникова.

Рост интереса у россиян к путешествиям по своей стране во время майских каникул был бы еще активнее, если бы авиакомпании снизили цены на внутренние перелеты, сообщил РИА Новости директор туроператора "Роза ветров" Сергей Зенкин.

По его словам, россияне активно бронируют путевки на майские праздники. "В принципе, люди интересуются всеми направлениями, очень активно спрашивают подмосковные пансионаты, традиционно стремятся к Черному морю - в Абхазию, Крым, Сочи", - сказал глава компании.

При этом он отметил, что высокие цены на авиабилеты внутри страны значительно тормозят развитие внутреннего туризма.

"Недавно наша компания получила заказ от группы в 100 туристов на поездку в Сочи, но из-за того, что авиакомпания выставила цены на билеты в 25 тысяч рублей, от поездки пришлось отказаться. Просто обидно, когда люди хотят посетить отечественный курорт, а их в очередной раз "выталкивают" за рубеж", - посетовал Зенкин.

Эксперт подчеркнул, что по сравнению с прошлогодними майскими праздниками наблюдается положительная динамика в спросе на экскурсионные маршруты по Золотому кольцу, в Санкт-Петербург и

Москву. "По нашим оценкам, в этом году спрос на Петербург вырос на 50%, а на Москву - на 30%. Это объясняется тем, что в праздничные дни отели городов, ориентированные на бизнес-путешественников, пустеют, поэтому гостиницы снижают цены, чтобы привлечь туристов. В этом они выгодно отличаются от авиакомпаний", - сказал он.

Зенкин отметил, что туры бронируют уже на конец апреля. "Из-за того, что 1 мая приходится на среду, большинство клиентов стараются взять отгулы, захватить предшествующие выходные и удлинить таким образом майские каникулы", - пояснил руководитель компании.

Президент Абхазии Александр Анкваб поздравил Николаса Мадуро с "решительной победой" на состоявшихся в воскресенье президентских выборах в Венесуэле, сообщили РИА Новости во вторник в пресс-службе главы государства.

Анкваб подчеркнул, что победа Николаса Мадуро свидетельствует о поддержке венесуэльцами намеченного курса на продолжение дела Уго Чавеса. "В нашей стране высоко ценят ваш вклад в развитие отношений между народами Абхазии и Венесуэлы, в дальнейшее упрочение абхазо-венесуэльского партнерства, основанного на принципах дружбы и взаимного доверия", - говорится в поздравлении.

Венесуэла - одно из шести государств, которые признали независимость Абхазии, заявившей о своем суверенитете наряду с Южной Осетией.

После того, как грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали, Россия ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики оккупированными территориями.

Независимость Абхазии, помимо Венесуэлы, признали Россия, Никарагуа, Науру, Тувалу и Вануату. Индира Барциц.

РОССИЯ БЕЗ ЧАВЕСА

АЛЕКСАНДРА БЕЛУЗА

Вместо друга Уго

Досрочные президентские выборы в Венесуэле

Друг России ушел. Будет ли новый таким же другом? Венесуэла выбирает президента после смерти Уго Чавеса. Страна давала России большие возможности, в том числе для развития связей на всем южноамериканском континенте. Сохранятся ли отношения двух стран, основанные по большей части на нефти, оружии и совместном противостоянии Америке, или новый лидер отдалится от друзей в Кремле? Впрочем, у Венесуэлы впереди столько проблем, что на дружбу может попросту не хватить куража и денег

В отношениях Москвы и Каракаса начинается новый этап

У Венесуэлы новый президент - теперь уже полноправный, а не в ранге временно исполняющего обязанности. Внеочередные президентские выборы в Венесуэле состоялись в воскресенье, 14 апреля, и они вне зависимости от победителя задают новую точку отсчета в отношениях России с Венесуэлой и Латинской Америкой в целом. После смерти Уго Чавеса в этих отношениях станет меньше доверия.

Главные точки пересечения экономических интересов России и Венесуэлы - совместная добыча нефти и поставки оружия. Сотрудничество в первой сфере, очевидно, сохранится и при новом президенте. Тут у нас достаточно сильные обоюдные интересы - Венесуэла заинтересована в разработке новых нефтяных месторождений и не откажется от соответствующих совместных проектов с Россией. Российские компании участвуют в пяти проектах по добыче нефти в Венесуэле, из них "Хунин-6" и "Карабобо-2" - это крупнейшие месторождения в мире (их совокупные запасы "черного золота" оцениваются в 13 млрд тонн). Хотя в реальности проекты эти осуществляются совсем не столь эффективно, как иногда представляется: долгосрочные инвестиции в страны с подобными режимами идут неохотно.

Зато без Чавеса Каракас может отказаться от дальнейших поставок российского вооружения. Дело в том, что контракты, заключенные при Чавесе, уже практически все выполнены. "Было две большие волны закупок. Первая - контракты заключались в 2006 году. Вторая волна - в 2009-м. За счет этого Венесуэла укомплектовала свои ВВС, ПВО в значительной степени и сухопутные войска. Остается море. То есть теоретически теперь можно ждать крупных военно-морских закупок", - говорит замдиректора Центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко. Но пойдет ли на это новое руководство Венесуэлы - вопрос открытый. Экономисты отмечают, что учитывая огромную долю (60%) бедности и начавшийся рост цен, правительству Венесуэлы нужно прежде всего думать не об оборонных, а о социальных нуждах.

В прошлом году экспорт вооружений из России в страны-партнеры составил $15,2 млрд. Венесуэла, по оценкам экспертов, в общем балансе российского военного экспорта занимала третье место после Индии и Алжира - на ее долю приходится около 15%, или более $2 млрд. Впрочем, отказ Боливарианской Республики от дальнейших поставок для России не критичен: помимо Каракаса, Москва поставляет военную технику еще в 65 стран, и портфель заказов уже сейчас составляет $46,3 млрд.

Однако в этом случае Россия теряет достаточно ощутимую долю заказов для оборонно-промышленного комплекса (заказы Венесуэлы размещались на 13 головных предприятиях ОПК). Это также будет иметь и символическое значение, поскольку плотное сотрудничество двух стран начиналось именно с "железа". Если это направление из отношений уйдет, они ослабеют.

При всей разности идеологических моделей и континентов в отношениях государств были и весомые политические элементы взаимной выгоды. Приобретая зенитно-ракетные комплексы С-300, истребители Су-30 и другую технику, Чавес тем самым показывал "кузькину мать" США. Достаточно вспомнить, какую бурю негодования в 2005 году вызвала в Штатах новость о закупке Венесуэлой первых ста тысяч автоматов Калашникова. Для России же это был политически выгодный бизнес. "У нас больше четверти мирового рынка. Рядом - США с небольшим отрывом", - заявил недавно Владимир Путин.

Помимо нефти и оружия при Чавесе наши страны связывало еще и доверие. Чавес ездил в Москву практически каждый год и поддерживал личный контакт с руководством России - даже во время официальных переговоров Чавес, Путин и Медведев называли друг друга на "ты". Лидер Венесуэлы не просто признавался в любви к России - по мнению многих, он действительно был искренним другом нашей страны. Венесуэла одной из первых (и немногих) признала независимость Абхазии и Южной Осетии.

Эксперты называют 14 лет правления Чавеса лучшей эпохой в отношениях между Россией и Венесуэлой, включая советский период. Преемник Чавеса может быть хорошим партнером, но не другом. Идти на обострение, вызывая на себя дополнительный огонь со стороны США и Евросоюза ради России, новый президент Венесуэлы вряд ли будет. Важнейший политический капитал - доверие - из отношений Москвы и Каракаса, очевидно, уйдет.

Еще одна политическая потеря - благодаря поддержке Чавеса Москве было проще выстраивать отношения с целым рядом стран континента. "Мы через Венесуэлу работаем со всеми странами Южной Америки", - обмолвился как-то на заседании правительства глава МЧС Владимир Пучков, говоря об обмене оперативной информацией между министерством и чрезвычайными службами иностранных государств. Похожим образом работали и другие ведомства.

- Чавес возглавлял проект объединения латиноамериканских стран - Боливарианский альянс, - напоминает главный редактор журнала "Латинская Америка" Владимир Травкин. - Венесуэла нам в значительной степени помогала лишний раз выходить на другие страны континента, которые в этом альянсе участвовали. Это еще раз показывало латиноамериканцам, что с нами выгодно сотрудничать, невзирая на политические различия. Венесуэла в этом плане была примером того, что с русскими можно иметь дело.

Очевидно, что теперь главной страной в Латинской Америке для России станет Бразилия - как самая крупная страна континента, с которой можно взаимодействовать не только в двустороннем формате, но и в формате БРИКС. Работа в рамках этой "пятерки", как заявил Путин в конце марта на саммите БРИКС, для России является одним из приоритетов.

Чавес ездил в Москву практически каждый год и поддерживал личный контакт с руководством

2 млрд, или 15% занимает Венесуэла в общем балансе российского военного экспорта. С приходом нового лидера цифры могут уменьшиться

В Сочи открыто рабочее движение по развязкам "Западная" и "Восточная" строящейся новой автомобильной дороги к Олимпийскому парку и к границе с Абхазией. Ранее для обеспечения успешного проведения зимних тестовых соревнований на ледовых аренах строителям приходилось обеспечивать проезд специального транспорта по отдельным отрезкам второго этапа строительства федеральной автодороги М-27 от Джубги до Сочи на участке Адлер-Веселое, сообщил сегодня журналистам руководитель Росавтодора Роман Старовойт.

Новая магистраль в Имеретинской низменности позволит связать между собой горный и приморский кластеры Олимпиады-2014. Она проходит в районе аэропорта, а развязки находятся в непосредственной близости от новой железнодорожной станции "Олимпийский парк". Таким образом, автомобильная дорога становится важнейшим транспортным узлом новой дорожной инфраструктуры, возводимой в Сочи к Играм.

Как рассказал директор Дирекции по строительству дорог Черноморского побережья Владимир Кужель, условие поэтапного ввода этого объекта поставили перед строителями эксперты Международного олимпийского комитета. "В феврале-марте мы уже обеспечивали здесь движение для доставки спортсменов к олимпийским комплексам. К осени участок Адлер-Веселое будет полностью достроен и открыт для движения", - отметил представитель дирекции.

Комиссии Южного военного округа (ЮВО) начали проверку российских военных баз за рубежом, сообщил журналистам в понедельник официальный представитель округа полковник Игорь Горбуль. "Комплексные комиссии Южного военного округа приступили к проверке подразделений российских военных баз, дислоцированных в республиках Абхазия, Армения и Южная Осетия", - сказал он.

В рамках проверки на полигонах Цабал и Нагвалоу в Абхазии пройдут тактические учения по ведению оборонительного боя в горах и на морском побережье, а экипажи танков Т-90А военной базы в Абхазии на полигоне в Краснодарском крае выполнят боевые стрельбы по появляющимся и движущимся мишеням и упражнения по вождению танков по пересеченной местности.

"На высокогорных учебно-тренировочных комплексах Алагяз и Камхуд в Армении с мотострелковыми, танковыми, артиллерийскими и разведывательными подразделениями в рамках проверки будут проведены тактико-специальные занятия, основной целью которых станет оценка боевого применения подразделений в условиях высокогорья и горной местности", - сказал он.

Также в ходе работы комиссии военного округа оценят состояние вооружения и военной техники, воинской дисциплины и правопорядка, качество организации боевой подготовки, всестороннего обеспечения деятельности войск. "Особое внимание обращено на организацию антитеррористической деятельности... и физическую подготовленность личного состава", - закончил офицер.

Почти половине (49%) жителей Грузии не нравятся нынешние отношения с Россией, свидетельствуют данные опроса, проведенного Национальным демократическим институтом (NDI).

Положительно ответили на этот вопрос 38% респондентов. Затруднились с ответом - 12%.

На вопрос, считают ли они, что Россия представляет опасность для Грузии, 26% опрошенных ответили положительно, 42% сказали, что да, но эта опасность преувеличена, а 23% не видят никакой опасности.

При этом вопрос территориальной целостности страны оказался на втором месте среди волнующих грузин проблем. Респонденты должны были выбрать три наиболее важных для них национальных вопроса. На первом месте оказался вопрос создания рабочих мест (61%), на втором - территориальная целостность (34%), а на третьем - доступность медицинского обслуживания (32%).

Результаты исследования были обнародованы в понедельник, опрос проводился с 13 по 27 марта текущего года. Всего было опрошено 3,103 тысячи человек.

Нынешнее правительство Грузии, пришедшее к власти по итогам парламентских выборов 1 октября 2012 года, назвало одной из главных своих задач нормализацию отношений с РФ. После того, как 8 августа 2008 года Грузия напала на Южную Осетию, Россия провела операцию по принуждению Тбилиси к миру, а впоследствии признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Мэги Кикалейшвили.

Восстановление железнодорожного сообщения с Россией через Абхазию поддерживают 63 жителей Грузии, свидетельствуют данные опроса, проведенного Национальным демократическим институтом (NDI). Против высказались 13% опрошенных.

Представители нового правительства Грузии, которые пришли к власти по итогам парламентских выборов 1 октября 2012 года, назвали одной из главных своих задач нормализацию отношений с РФ. В частности, премьер Бидзина Иванишвили заявлял о возможности восстановления сообщения через абхазский участок железной дороги (прерванного после вооруженного конфликта 1992-1993 годов) после урегулирования с Россией ряда спорных вопросов.

Результаты исследования были обнародованы в понедельник, опрос проводился с 13 по 27 марта текущего года. Всего было опрошено 3,103 тысячи человек.

Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Россией после признания Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии в августе 2008 года - вслед за вооруженной агрессией Тбилиси против Цхинвали. Мэги Кикалейшвили.

Россия направила островному государству Тувалу 130 тонн риса в качестве гуманитарной помощи в связи с засухой в этой стране, говорится в сообщении департамента информации и печати МИД РФ.

"Россией успешно завершена операция по оказанию гуманитарной помощи Тувалу в ликвидации последствий засухи, постигшей эту страну. По согласованию с тувалуанской стороной в порт Фунафути были доставлены различные грузы. Среди них - опреснительная установка, линия розлива питьевой воды, медицинское и аварийно-спасательное оборудование, электрогенераторы, а также 130 тонн риса", - говорится в документе.

Крохотное тихоокеанское государство Тувалу получило мировую известность после того, как в сентябре вслед за Россией и рядом других стран мира признало независимость Абхазии и Южной Осетии.

Тувалу - островное государство, находящееся к западу от Линии перемены даты и в 1000 километрах к северу от Республики островов Фиджи в центральной части Тихого океана, чуть ниже экватора. Столица страны - город Фунафути. Общая площадь государства, расположенного на шести атоллах и трех островах, составляет 25 квадратных километров.

Новый компьютерный тренажер для подготовки стрелков из переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК) "Игла" поступит до конца лета на российскую военную базу в Абхазии, сообщает во вторник пресс-служба Южного военного округа (ЮВО).

"Универсальный компьютерный тренажер предназначен для освоения и поддержания навыков боевого применения ПЗРК без расходования боевых ракет, не требует привлечения дополнительных средств для имитации мишенной обстановки", - сообщили в пресс-службе ЮВО.

Программное обеспечение и высокотехнологичное оборудование позволяют визуально оценить огневую позицию и типы целей в условиях различных ландшафтов, времени года, суток и погоды.

Также тренажер воспроизводит силы, действующие на стрелка в момент выстрела, отметили в ЮВО.

"Автоматизированное рабочее место инструктора позволяет воспроизвести проведенный тренировочный цикл с целью анализа результатов и выявления ошибок стрелка-зенитчика. Кроме того, тренажер удобен и прост в эксплуатации и может быть адаптирован также к различным типам переносных зенитно-ракетных комплексов", - говорится в сообщении.

На базе уже есть тренажеры для подготовки экипажей танка Т-90, операторов противотанкового ракетного комплекса (ПТРК) "Штурм-С", а также симуляторы стрельбы из гранатометов и стрелкового оружия. До конца текущего года на российскую базу в Абхазии планируется поступление тренажера для подготовки оператора боевой машины "Стрела-10", добавили в Южном военном округе.

Министерство юстиции Грузии планирует допросить президента Михаила Саакашвили, а также ряд высокопоставленных чиновников по делу о грузинско-российской войне в августе 2008 года.

"К прокурору Гаагского суда поступило немало информации, согласно которой граждане и представители разных иностранных НПО обращаются с жалобами и заявляют, что высокопоставленные чиновники разных этнических происхождений совершили преступление - предположительно либо против человечности, либо то преступление, которое может быть квалифицировано как военное преступление. Нашу проблему мы должны решить сами, наша с прокурором задача - расследовать дело о войне 2008 года", - заявила министр юстиции Тея Цулукиани на брифинге в понедельник.

Министр видит свою задачу в проведении досконального расследования в Грузии. "Это подразумевает допрос не только нынешнего президента, который во время допроса может больше не быть президентом, а также других высокопоставленных чиновников - вне зависимости от их национальности и этнического происхождения", - отметила она.

Президентские выборы состоятся в Грузии в октябре 2013 года.

Ранее главный прокурор Грузии Арчил Кбилашвили заявил о возможности допроса президента Саакашвили по делу о присвоении прежними властями телекомпании "Имеди", а также по "совершенно новому, другому делу".

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. Абхазия, которая с 1993 года также была фактически независимой от Грузии, тем временем вытеснила грузинские войска из верхней части Кодорского ущелья. Россия 26 августа 2008 года признала суверенитет двух автономий, входивших в состав Грузии и добивавшихся независимости от нее еще до распада СССР. Мэги Кикалейшвили.

Вице-премьер Александр Страничкин провел рабочее совещание в Абхазской научно-исследовательской опытной станции (АбНИЛОС) с участием директора АбНИЛОС Виталия Лейба и начальника Госкомитета по экологии и природопользованию Романа Дбара.

На совещании рассматривались вопросы, связанные с научной деятельностью АбНИЛОС, проблемой сохранности опытных участков и уникальных насаждений станции, а также перспективы ее развития, возможности выращивания саженцев лесных культур и декоративных кустарников древесных парод для озеленения городов и населенных пунктов республики, парковых зон.

Многие зеленые насаждения в парках и на улицах городов постарели, подвержены болезням и требуют замены на молодые саженцы.

А для этого необходимо произвести закладку таких парод деревьев для озеленения как камфорный лавр, кипарисы, вечнозеленые дубы, магнолии, пальмы, эвкалипты и др.

На встрече отмечалось, что АбНИЛОС необходимо продолжить с участием российских фитопатологов научные исследования болезни каштановых деревьев.

По итогам совещания было принято решение подготовить развернутую справку о деятельности АбНИЛОС и предложения по развитию станции.

Об этом сообщает пресс-служба правительства РА.

Грузия исключает военный вариант решения территориальной проблемы с Южной Осетией и Абхазией, заявил журналистам министр обороны Ираклий Аласания.

"Шанс эскалации конфликтов понижен до минимума", - приводит слова министра агентство "Новости-Грузия".

"Главным определяющим фактором является создание стабильного мирного процесса. Для этого понадобится время. Исходя из этого, та человеческая инвестиция, которую Грузия должна вложить в отношения с абхазами и осетинами, я уверен, принесет результаты. У нас нет другой альтернативы", - добавил министр.

Вместе с тем, Аласания подчеркнул необходимость постоянной боевой готовности Вооруженных сил Грузии.

При этом он отметил, что начавшиеся переговоры с РФ по вопросам торговли, дают надежду на "уменьшение агрессивной риторики".

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. Абхазия, которая с 1993 года также была фактически независимой от Грузии, тем временем вытеснила грузинские войска из верхней части Кодорского ущелья. Россия 26 августа 2008 года признала суверенитет двух автономий, входивших в состав Грузии и добивавшихся независимости от нее еще до распада СССР.

С марта 2013 года Федеральной грузовой компанией возобновлена перевозка инертно-строительных грузов из Республики Абхазия. Перевозки осуществляются по маршруту станция Дранда (Республика Абхазия) - станция Веселое (Россия, Северо-Кавказская железная дорога). 15 марта 2013 года был направлен первый "кольцевой" маршрут.

По словам директора Ростовского филиала ОАО "ФГК"

Александра Титовича, песчано-гравийная смесь, щебень и песок предназначаются для строительства олимпийских объектов. Ожидается, что ежемесячно будет перевозиться около 20 тысяч тонн данных грузов.

В данный момент ОАО "ФГК" является единственным оператором, предоставляющим полувагоны для перевозки грузов из Республики Абхазия.

Открытое акционерное общество "Федеральная грузовая компания" (ОАО "ФГК" - дочернее общество ОАО "РЖД") начало хозяйственную деятельность в 2010 году. Основным видом деятельности ОАО "ФГК" является предоставление собственного подвижного состава под перевозки, а также оказание транспортно-экспедиционных и иных услуг.

На всем полигоне российских железных дорог работают 14 филиалов

ОАО "ФГК". Открыты представительства ОАО "ФГК" в Украине и Республике Казахстан.

Настройщик

Иван Рыбкин — о том, почему Хасбулатов предпочел сигаретам трубку, о депутатском удостоверении, отобранном Коржаковым и возвращенном Ельциным, о ПТУРСе для Березовского и сгоревшей квартире для Примакова, а также о том, почему в политику легко войти, но трудно выйти

Первая Государственная Дума в Российской империи родилась под натиском революции 1905 года. История почти повторилась в конце 1993-го. После подавления октябрьского мятежа все еще бурлящая Россия приняла на референдуме новую Конституцию и выбрала прямым голосованием Думу. Путь этого органа был извилист, как и судьба его первого председателя Ивана Рыбкина.

— Иван Петрович, к партийной карьере как приобщились? Вы ведь Волгоградский сельхозинститут оканчивали...

— Вуз окончил с красным дипломом, как и школу — c золотой медалью, работал, отслужил в армии. Рано защитился, в 27 лет стал кандидатом технических наук. Был завкафедрой. И вдруг меня в 1983 году вызывают в обком КПСС: «Как дела в науке?» Я говорю: «Докторскую завершаю. Стажировка предстоит — хочу поехать, посмотреть, как делают комбайны в Америке и в Канаде». Секретарь обкома послушал и говорит: «Вот что. Нас не интересуют твои докторские. Проректор проворовался, секретарь парткома попался на спекуляции. Все почему-то тебя хотят видеть секретарем парткома».

С 1987 года я уже работал первым секретарем Советского райкома Волгограда. И вот в январе 1990 года на Центральную набережную вышло 200 тысяч человек. Жуткое дело! Бунт! В Волгограде все начиналось. В Москве и в Волгограде. В целом люди были недовольны тем, что магазины пустые, есть нечего, мол, столько производим, а все забирают. Всех, кого ни попадя, по всему миру кормим. Мы рекордные урожаи зерна собирали, а сами недоедали. Людям надоело так жить. Они мне в открытую многие вещи говорили, когда в 1990 году избирали народным депутатом России. Мне, кстати, бюро горкома запрещало выдвигаться...

— С Ельциным когда познакомились?

— Он видел, как я на Съезде народных депутатов РСФСР выступаю. Во время последнего XXVIII съезда КПСС — Ельцин собирался сдать партбилет — я дал интервью: партии грозит фиаско. И на пленуме обкома сказал об этом. Взаимная симпатия появилась в мае — июне 90-го, когда его избрали председателем ВС и приняли Декларацию о государственном суверенитете России. Потом собрался II Съезд народных депутатов РСФСР. Я выступил за передачу в долгосрочную аренду земли, основных фондов, помещений, построек животноводческих, механизированных токов с правом выкупа.

— На сельское хозяйство, помнится, через пару лет был брошен Александр Руцкой...

— Руцкой, к сожалению, в сельском хозяйстве не разбирался абсолютно, но сам так не считал. Он ходил, земли не касаясь, тем более ему помогали тогда и в народные депутаты, и в ЦК КП РСФСР пройти, и фракцию основать...

— ...Звезда Хасбулатова в тот момент тоже была в зените.

— Мы Руслану Имрановичу противостояли, выдвигали на пост первого зампредседателя ВС Сергея Бабурина. Помню, поехали на стажировку в Голландию, потом в Австрию — Борис Николаевич, уже избранный президентом России, нас, руководителей фракций, послал. Я возглавлял к этому времени фракцию «Коммунисты России». В австрийской гостинице собрались, кажется, в номере у Лаховой. Она убеждает, что Хасбулатов должен быть председателем ВС вместо Ельцина. Я говорю: «Понимаете, Екатерина Филипповна, у меня такое ощущение... Трубка у него есть, отрастит усы, мягкие сапоги наденет, и будет вам второе издание товарища Сталина». Сережа Юшенков, хотя мы тогда с противоположных позиций выступали, меня поддержал...

В октябре 1991-го после ГКЧП ситуация в стране стремительно менялась — и съезд снова собрался. На этой волне Хасбулатова и избрали председателем Верховного Совета.

— Как случилось, что они с Руцким оказались в оппозиции?

— Руцкой, став уже вице-президентом, отправил в Чечню для наведения порядка два борта с десантниками. В сентябре 1991 года в республике ввели чрезвычайное положение. Потом отменили. Кстати, и крылатая фраза Руцкого про «мальчиков в розовых штанишках» — это о команде Гайдара — к этому же периоду относится. Но он вместо того, чтобы в отставку уйти, раз не поладил с президентом, угрожать начал: мол, предоставлю чемоданы компромата. Компромат-то был на многих, мы даже учредили должности спецпрокуроров по проверке деятельности некоторых членов правительства...

Когда говорят, что в октябре 1993 года Ельцин был главным инициатором силового варианта, то это не так. Подзуживали другие люди. А к Верховному Совету стал прибиваться бог знает кто. 21 сентября 1993 года вышел президентский указ № 1400. Я был в Волгограде, работал с избирателями в своем округе. Отец лежал в больнице: инвалид войны. Он сразу понял, что ситуация тяжелая. В 9 вечера я к нему зашел, и когда объявили, что творится в Белом доме, у него слезы навернулись. Я вылетел в Москву, пришел на заседание президиума Верховного Совета и сказал, что еще раз надо все обдумать, не надо все валить на президента, сами виноваты, и слова «нулевой вариант» произнес. Думал, что мне глаза выцарапают. Я выступал за переговоры ВС с представителями президента в Свято-Даниловом монастыре, меня и съезд, и Совет Республики избрал членом этой переговорной делегации. Но меня туда не брали, знали позицию по «нулевому варианту».

— Что это означало?

— Еще в августе я написал письмо: Борис Николаевич, давайте уйдем в отставку — и вы, и мы. Вас потом вновь изберут президентом, и нас многих изберут депутатами. А сейчас мирно разойдемся. Потом депутаты на заседании ВС обсуждали, надо ли брать в руки оружие. Я выступил категорически против: «Если надо начальнику охраны усилить периметр вокруг Белого дома, пусть нанимает людей согласно законодательству, дает им оружие, но народные депутаты не должны вооружаться». В Белом доме я был постоянно, уезжал домой лишь однажды, так что видел все своими глазами, от начала до конца.

— Когда штурм был, что грозило белодомовским сидельцам?

— Вошла группа «Витязь» в зал заседаний Совета Национальностей, где собрались депутаты. Сказали, что можно группами покидать Белый дом. Все растерялись, боялись выходить. Говорят, что, мол, сейчас нас выведут и расстреляют. «Ну расстреляют и расстреляют! — говорю. — Мы же втащили людей во все это». И мы, человек двадцать, стали выходить первыми. Ко мне подошел Коржаков и потребовал отдать депутатское удостоверение. Когда меня избрали председателем первой Госдумы, Борис Николаевич пригласил к себе и вернул то самое удостоверение. Теплые отношения нас связывали всегда.

...Помню, 1991 год, начало февраля, ему 60 лет. Я — в то время уже завотделом ЦК — настоял, что, несмотря на наши расхождения, мы все равно должны его поздравить. Пришли. Он мне смотрит в глаза и говорит: «Вот, понимаете, уже 60!» Не знаю, может быть, из-за того, что судьбы у нас были схожие — Ельцин лихолетье 30-х хватил по самые ноздри, а мне досталось в конце 40-х — начале 50-х. Может, это объединяло. В те годы многие хватили лиха. У моей бабушки Марии Васильевны Рыбкиной-Лихачевой из семи детей из-за голода в Черноземье в живых двое остались — папа мой и дядя, легендарный разведчик Московской пролетарской дивизии.

Когда получал в кабинете Ельцина удостоверение председателя Госдумы, сказал Борису Николаевичу: «Повторения Белого дома больше не будет никогда!..»

Помню, в 91-м году, когда возникла ситуация с ГКЧП, я отдыхал на юге, быстро прилетел и сразу зашел в ЦК. Сидит Купцов, окна в кабинете задернуты черными занавесками. Заходим вместе с еще двумя секретарями обкомов: «Что ты здесь сидишь? Ты позвони Борису Николаевичу. Съезди к нему. Не надо поддерживать этих придурков. Они, может, и руководствуются какими-то особыми побуждениями, но дело-то кончится плохо для всех и для партии тоже. Партию надо реформировать, превращать в партию парламентского типа, в социал-демократическую». Мое убеждение было глубочайшим. Я и Борису Николаевичу в сентябре, сразу после путча, предлагал разрешить собрать XXIX съезд и расколоть Компартию. Поддержали идею все руководители фракций. Борис Николаевич тоже вроде согласился, а Бурбулис мне говорит: «Иван Петрович, а где у вас гарантии, что вы съезд удержите? Да они нас опрокинут!»

Я когда-то у Андре Моруа прочел, что нельзя обвинять львицу в том, что она разрывает жертву. Она делает это на основе тех инстинктов, которые веками заложены. Так и политики...

Мы с Борисом Николаевичем подолгу могли разговаривать. Помощники запишут мне 15 минут для разговора, я поднимаюсь. Он: «Что?» Говорю: «15 минут истекли». Он останавливает: «Нет!» И мы по полтора, по два часа разговаривали. Он себя не щадил и рейтинг свой не щадил. Все положил, чтобы реформы провести. На главный вопрос — о собственности — взгляды у многих были разные. Михаил Дмитриевич Малей работал у Ельцина советником. Сообща мы написали закон об именных инвестиционных счетах (чеках). Предполагалось, что каждому родившемуся к 1 января 1992 года будет выделен счет на семь тысяч рублей. Деньги можно было использовать как целиком, так и дробно. Поэтому в скобочках слово «чек» появилось. Этим воспользовались, и чек превратился в ваучер, а приватизация для народа — в трагикомедию.

— Почему ваша идея не срослась? Не достучались до Гайдара или не были вхожи к Черномырдину?

— С Виктором Степановичем познакомились, когда он в «Газпроме» работал. Был введен вице-премьером в правительство Гайдара. И потом, когда Борис Николаевич решил правительство реформировать, к нам по фракциям пошли ходоки: от вице-премьера Георгия Хижи, от Юрия Скокова, секретаря Совета безопасности, ближайшего, кстати, сподвижника Бориса Николаевича, от Виктора Степановича Черномырдина и других. От Гайдара не приходили. А разговоры с ЧВС были и на совете фракций, и наедине, а потом во фракции. Мы с ним очень близко общались. И то, что он произносил потом с трибуны съезда — «нам нужен рынок, а не базар», и другие вещи, — из той приватной беседы. Я говорил, например, что на данном этапе «Газпром», конечно, монополия, но ее нужно сохранить: раздербаним — устоять не сможем. И единую электросеть надо сохранять. Виктор Степанович дал нам заверения, что это все сделает, сохранит.

— Как вы стали спикером Госдумы, чья идея?

— В декабре 1993-го избрался депутатом. Открытие Думы первого созыва было намечено на 11 января 1994 года. Готовя это первое заседание, мы собирались в Кремле в кабинете главы администрации Сергея Александровича Филатова. Сначала по одному представителю от каждой фракции, потом по два. От аграриев мы ходили с Михаилом Ивановичем Лапшиным.

— То есть у Филатова смотрины проходили?

— Нет, просто по пунктам разбирали повестку заседания. «Езда в незнаемое», как говорил поэт. Какие вопросы готовить, какова будет структура Думы, как избирать председателя. Конечно, у всех свои кандидатуры были. От левого фланга, я считал, нужно выдвинуть Лапшина, а он предлагал меня. У Зюганова был свой кандидат: Валентин Ковалев, будущий министр юстиции. Партия российского единства и согласия выдвигала Сергея Шахрая. «Яблоко» — Владимира Лукина. И так далее. К тому времени было 444 депутата. За меня проголосовало 223, большинство. И это для всех стало неожиданностью, прежде всего для меня.

— Но без поддержки Кремля вы бы вряд ли избрались спикером.

— При жестком противодействии Кремля — пожалуй, не избрался бы. Но тогда это было простое политическое противодействие, а не яростный административный нажим или посулы привилегий.

— Почему карьера председателя Думы оказалась недолгой?

— Путь председателя Госдумы первого созыва был предопределен Конституцией. Переходная модель: первый состав должен был функционировать два года, как и Совет Федерации. Однако две трети законодательства, по которому живет современная Россия, были разработаны за два года первой Думы. Почти вся кодексная часть, блок избирательных законов. Конечно, пришлось работать от зари до зари. Дума сделала сильный шаг, чтобы в обществе наметилось согласие, она объявила амнистию участникам событий августа 1991-го и октября 1993 года. Наш состав был очень сильным, сорок процентов депутатов имели ученые степени и звания, не такие, какие бывают сейчас, а которые зарабатываются. Могли сами, без помощников написать закон. Что еще записать себе в актив? Как сказал Владимир Александрович Туманов, в те годы председатель Конституционного суда, Гражданский кодекс по праву можно назвать рыбкинским.

При этом революционная часть Думы требовала отставки правительства и импичмента президента. Самый острый кризис возник в июне 1995 года. Инициатором выступил Сергей Глазьев. Сглаживать ситуацию пришлось вашему покорному слуге. Но и Виктор Степанович выступил ярко. Требуемых 226 голосов для недоверия правительству собрано не было.

Предлагалось продлить полномочия и Думе, и Совету Федерации. Но мы на это не шли. Предлагалось продлить полномочия Борису Николаевичу. Он тоже не согласился. И возвращаясь к сути вашего вопроса: второй Думе, изрядно укрепившей свой радикальный фланг, был нужен другой председатель.

— Как же сложилось, что вы, человек левых взглядов, поддерживали тесные контакты с представителями олигархии?

— Вы имеете в виду Бориса Березовского? Познакомились мы задолго до того, как я стал секретарем Совета безопасности, а он моим замом. Есть у меня фотография, датированная 12 июня 1994 года. Я по предложению Бориса Николаевича согласился быть в так называемом президентском клубе. Вот на фото весь президентский клуб налицо. Приехал в особняк на Косыгина. Среди присутствующих — Степашин, Хазанов, Козырев, Тарпищев, Коржаков, Бородин, прокурор Ильюшенко. Здесь Илюшин, Марк Захаров, Сосковец, Шумейко, Грачев, Ерин, министр внутренних дел, затем Юмашев, Барсуков, Лужков. И вон с заклеенным ватой и бинтом глазом — Березовский, стоит рядом со Степашиным, Козыревым, Коржаковым и Хазановым. В него из ПТУРСа стреляли у дома приемов «ЛогоВАЗа». Он выезжал на машине, выстрелили, водителю попали в голову, а Березовский не на свое место сел по рассеянности. Изуродован был охранник, которого он до сих пор содержит, помогает, а сам он обгорел, но через 5 дней приехал в президентский клуб.

— Как Березовский попал в замы секретаря Совбеза?

— Когда я пришел секретарем СБ, звонит мне Черномырдин: «Ты уже замов всех подобрал?.. Ты как-то сам говорил, что без вливаний частного капитала нам Чечню из разрухи не поднять и не утихомирить. Так вот, предлагаю тебе взять в замы Березовского». Тогда семибанкирщина стремилась к государственным постам. Потанин первым заместителем пришел к Черномырдину, других тоже как-то расставляли, а Березовский был обделен. Я спрашиваю: «Он что, соглашается в чеченский конфликт вмешаться?» — «Да, готов». И в этот же день появился указ о назначении его заместителем секретаря Совбеза. Это октябрь 1996 года. И надо сказать, его работой в Чечне я доволен. Он бесстрашно себя вел. Ездил по республике с моим помощником Николаем Савченко, который имеет за это ордена, именное оружие. Ночью едет или на жигуленке, или на «Волге». Там не написано, что это олигарх Березовский, можно получить и пулю, и снаряд, и все что угодно. И когда потом его увольняли, я Борису Николаевичу это рассказал. Ельцин был сильно раздосадован другими сторонами его деятельности. Я говорю: «Борис Николаевич, доброе слово по поводу того, как он работал в Чечне, надо обязательно сказать». И президент мне звонит перед радиообращением (тогда он с радиообращениями к стране выступал): «Иван Петрович, у вас есть минутка? Я прочту о Березовском». Читает. «Годится?» Отвечаю: да.

Как под увольнение Березовский попал? Черномырдин занимался разными делами миротворческими. Но он председатель правительства! А с чего Борис полез в миротворчество? Занялся челночной дипломатией между Тбилиси и Сухуми. Ардзинбу и Шеварднадзе решил мирить. Причем это широко было представлено на телеканале ОРТ. Он проектами документов оперировал. И Борис Николаевич расстроенный мне позвонил: «Как это понимать? Как он там оказался?» Я услышал и говорю: «У вас там рядом Евгений Максимович Примаков, по-моему. Вы поэтому мне звоните?» Я Ельцину все откровенно говорил. Он растерялся: «Ну да». Я говорю: «Так они с Березовским четыре часа разговаривали перед отлетом, и проекты секретных документов по урегулированию абхазско-грузинскому дал ему Примаков, так что вы Евгению Максимовичу напомните об этом».

В придворных кругах отношения всегда попахивали интригой. Как-то Березовский мне говорит: «Семикомнатная квартира в гэбэшном доме освободилась, я хочу ее сбросить. Приятель дочери уснул на диване с сигаретой, сжег, выгорела передняя. Воняет. Ремонт можно сделать, но квартира мне не нужна». «Извини, — отвечаю, — у меня есть квартира в Проточном переулке». Я отказался, а Евгений Максимович согласился. Пути Господни неисповедимы.

Таким я увидел и узнал Березовского и все равно уверен, что без частного капитала нам было не обойтись, как и в том, что капитал, который обретен был Березовским, Гусинским, Потаниным, Абрамовичем, Смоленским и далее по списку, он с душком, как всякий первичный капитал.

Еще момент о переходе добра в частные руки. Тогда мне предлагали приватизировать госдачу Барвиха-2 с пятью гектарами земли. Мол, многие оформили, а ты чего не хочешь? Но папа мой говорил: каждый по-своему с ума сходит. История дач Сосновка-1 и Сосновка-3, кажется, боком вышла их именитым владельцам.

Я предлагал вместе с Явлинским простой вариант, как сделали Тони Блэр и Гордон Браун в Великобритании: компенсационный налог с неожиданно обретенного состояния. Тэтчер тоже раздавала — за один фунт даже — многие заводы. Пришли лейбористы, и с этих неожиданных состояний, с неожиданной капитализации ввели 23-процентный налог. В условиях России не 23 процента, а все 50 надо платить, тогда, может, собственность признают. Я всей верхушке это говорил, они меня не послушались. А жаль: ведь частная собственность ненавидима в стране до сих пор, вот в чем беда! Даже порой обретенная за счет таланта, труда великого.

Я многие вещи прямо Борису Николаевичу говорил. И когда хотели раздербанить «Газпром», помогал не Березовскому, а Борису Немцову, чтобы его сохранить. Не потому, что я против приватизации: я — за, но за продуманную приватизацию, чтобы она приносила доходы стране.

— Тем не менее ваше выдвижение кандидатом в президенты бизнес поддержал.

— А почему бы и нет? Когда я пошел кандидатом в президенты, пул организовался примерно из 11 бизнесменов. Тогда еще это было возможно. Хотя и стреляли. Был застрелен друг Сергея Николаевича Юшенкова депутат Головлев, потом и сам Сергей Юшенков. И мы в полной мере испытали на себе, а я — как руководитель левого крыла «Либеральной России», все те прелести, что испытывает ныне оппозиция, которая тогда — без злорадства сейчас говорю — посмеивалась, говорила, что, мол, чудят ребята. Те же самые запреты на митинги. Собираемся провести какое-то большое собрание, вынуждены заказывать 2—3 места, потому что по двум адресам то электричество отказывало, то воды нет, то канализация не работает, то, показывая в потолок, говорили: извините, ребята, не можем. Как говорят, три к носу — все пройдет.

— Для чего вам потребовалась киевская поездка? Напомню читателям: 5 февраля 2004 года вы вдруг исчезли из Москвы, ваша супруга забила тревогу, а 10-го вернулись из Киева, как говорили, в не совсем адекватном состоянии. При этом, подчеркну, исчез не кто-нибудь, а кандидат в президенты России. Многие в Москве вспомнили о ваших связях с Березовским, заговорили о возможном срыве выборов. Почему, уезжая, даже жене ничего не сказали?

— Да если бы я свою половину во все свои планы посвящал, можно было бы с ума сойти. Порой она просыпалась, а я уже в Чечне или где-то в другом месте. Если хотите, оберегал. Хотя она и в Чечню со мной летала. Виктор Степанович попросил однажды привезти всех чеченских архаровцев, как он их называл, к нему в Бочаров Ручей в Сочи, где он отдыхал. А я в отпуск собирался. Залетел в Грозный, убедил всех ехать. Альбина Николаевна тем временем ждала в самолете. Убеждал я их часов пять. Думаю, она страхов натерпелась. Когда они вошли в салон, до такой степени оказались растерянны, не ожидали, что я прилетел с супругой. Опешили — и Удугов, и Закаев, и Абумуслимов, и Яриханов...

Что до моего приезда в Киев инкогнито, то больше всех был тогда разозлен наш посол на Украине Виктор Степанович Черномырдин. Это он мне потом и высказал. Но я всегда предпочитал не создавать головную боль нашим послам, а среди них было много друзей.

— И все же зачем поехали на Украину?

— После работы в Совете безопасности я плотно занимался чеченским урегулированием. В начале 2004-го мне сказали, что в Киеве возможна встреча с Асланом Масхадовым. Таких поездок, конфиденциальных, когда никто толком не знал, куда я поехал, повторюсь, было довольно много. В Киев я поехал по доброй воле, поскольку была обещана встреча, но она не состоялась. Не по моей вине. И больше Аслана Алиевича я в жизни не видел.

— Не смущало, что к Масхадову в Москве тогда уже сложилось сугубо отрицательное отношение?

— У нас ведь как бывает: сегодня отрицательное, завтра положительное. К тому же я думал о людях своей совбезовской команды, которые все чаще оказывались в небезопасном положении.

— Из-за этого такая конспирация при поездке на Украину: сначала машиной до Калуги, затем пересели на поезд…

— До этого были случаи, когда самолет со мной выруливал на взлетную полосу, а ему запрещали разгон и возвращали к аэровокзалу. Все время шли дискуссии: долбить сепаратистов или договариваться с ними. Я отстаивал позицию, что спасти наших людей, предотвращать теракты проще через переговоры.

— Между тем устоялась версия, что киевскую поездку организовал Березовский, чтобы развалить президентские выборы в России через ваше физическое устранение. Убийство, проще говоря.

— Как говорил Станиславский, не верю! Во-первых, я поехал в Киев как кандидат в кандидаты. То есть Центризбирком меня еще не зарегистрировал. Во-вторых, за киевской встречей стояло несколько людей, и при всем желании Борис всех координировать не мог. Хотя, насмотревшись последних фильмов, моя супруга не без испуга спросила: «Неужели тебя правда могли сбросить с поезда под Львовом?»

— В Киеве вас пытались накормить психотропами…

— В один момент показалось... Обычно интуиция меня не подводит. Была ли прослушка киевстаровского мобильника? Обычное дело. А уж о том, что можно выяснить местонахождение человека по его телефону, каждый школьник знает. Спецслужбы как работали, так и работают. Ко мне пытались тогда приклеить образ этакого неуправляемого шута.

— А в Лондон вы улетели после Киева из чувства самосохранения?

— Не совсем так. В Лондоне было человек 5—7 спонсоров и активистов моей предвыборной кампании, надо было посоветоваться. Часто говорят о Борисе Березовском, но Борис выступал больше как продюсер, а не спонсор. Не буду называть всех имен, они достаточно громкие и сейчас на слуху в политике, бизнесе.

— Почему же вы сняли свою кандидатуру с президентских выборов?

— Мне не дали вести агитационную и предвыборную кампанию ни здесь, ни из-за границы, умные люди из избиркома намекали: да сними ты, Иван Петрович, свою кандидатуру.

— А зачем ввязались в другую лондонскую историю — судебный процесс 2003 года, где Российская Федерация требовала у Великобритании выдачи Ахмеда Закаева?

— Вот и тогда газеты недоумевали: зачем Рыбкину это надо? Вбрасывалась информация про «заказ Березовского». Я поехал не Закаева защищать, а нашу совбезовскую команду. Все чаще стали раздаваться голоса: с кем это Иван Петрович вел переговоры? Как будто Иван Петрович с улицы взятый человек, ни в чем не разбирающийся. Прежде чем вести переговоры после назначения меня секретарем СБ и полномочным представителем в Чечне, я попросил, чтобы был назначен полпред в правительстве в ранге вице-премьера. Он вел все финансовые вопросы. Я испросил разрешения создать комиссию по переговорному процессу в Чечне. Борис Николаевич утвердил ее состав. Попросил директивы на ведение переговоров. Борис Николаевич это тоже подписал. Ельциным была утверждена также концепция мирного урегулирования ситуации в Чечне и вокруг. Конечно, разрабатывали мы все сообща, но все это было подписано президентом. Имеет гриф особой секретности. До сих пор! За каждый вылет в Чечню я писал Ельцину докладную записку: о чем говорил, каковы успехи и неуспехи.

И когда Аслан Масхадов сформировал делегацию для переговоров со мной, персонально ее обозначив, я обратился в ФСБ, в Генпрокуратуру, в МВД: как вы относитесь к тому, что я с этими людьми буду вести переговоры? Находится ли кто-то из них в розыске, заведены ли на них уголовные дела, есть ли судимости? Мне ответили: уголовных дел ни на одного из четырех членов чеченской делегации нет, а старые судимости были у Удугова и Закаева, по-моему, у одного за драку, у другого за мошенничество. Эти мои запросы датированы 1996 годом. А потом, после моего ухода из СБ, в силу какой-то забывчивости стали говорить, что я чуть ли не политический хулиган, с кем хотел, с тем и вел переговоры. Пошли вызовы в Генпрокуратуру.

Я считал своей обязанностью объясниться. Приехал в Лондон. Туда же прибыли заместитель генпрокурора Фридинский, ставший потом главным военным прокурором, и другие представители. Я был вынужден выйти на трибуну суда, поклясться в том, что говорю правду и только правду. Но, прежде чем начал свою речь, вдруг поднимается королевский прокурор и по сути дела снимает мое выступление. Он говорит: «По доверенности Генпрокуратуры РФ хочу заявить, что Иван Петрович Рыбкин, будучи секретарем СБ РФ и полномочным представителем в Чеченской Республике, в свое время действительно обратился с запросом и в Генпрокуратуру, и в ФСБ, и в МВД. Он просил пояснить, что за люди Хож-Ахмед Яриханов, Мовлади Удугов, Ахмед Закаев, Саид-Хасан Абумуслимов». Это он констатировал верно. Но как объяснить, что в предъявленном Генпрокуратурой суду документе значилось, что уголовное дело Закаева было открыто в 1994—1995 годах? У меня-то были запросы о них от 96-го, и все чисто…

Однажды встретились на «Эхе Москвы» с Прохановым: «Ты что, Александр Андреевич, на меня бочку катишь: назначенец да назначенец?.. Да притом «назначенец Ельцина». Меня на все мои должности люди избирали. Совет безопасности — да, это решение президента. Но ты забыл, как наш с тобой общий приятель Геннадий Андреевич Зюганов после моего назначения секретарем СБ и полпредом в Чечне сказал, что Рыбкину не путевку в Сочи дали». Я, вчерашний председатель Госдумы, поехал в республику, конфликтную и залитую кровью, полностью разрушенную. Один и без оружия. А у Березовского, когда мы из самолета выходили, точка красного лазерного прицела на лысине светилась.

— Кстати, какое отношение сохранили к Борису Абрамовичу?

— Как относился, так и буду относиться. А когда он должен был от меня по шапке получить, он получал сполна и по полной программе без всяких изъятий, со всеми казачьими привнесениями. Иногда зарабатывал. Но это рабочие моменты, и он об этом знает. Он меня как-то спрашивает: «Боксом занимались, да?» — «Занимался». — «А что, вы можете сейчас ударить, чтобы человек с ног улетел?» — «А ты хочешь попробовать?» Он так предусмотрительно сразу на два шага назад отдернул. Кстати, сам человек, безусловно, талантливый, он с давних пор окружал себя людьми сомнительными, мелкими. И я часто ему об этом говорил. Они и привели к тому, кто он сейчас.

— С Лебедем в тот период много приходилось работать?

— К Александру Ивановичу Лебедю я летал еще тогда, когда он был назначен командующим армией в Приднестровье, а я был членом Верховного Совета России. Сейчас уже можно сказать, летали под легендами, под кличками. Одна поездка особенно памятна. После того как страшные бои произошли в Приднестровье, Лебедь вынужден был раздать оружие, и люди, осевшие там офицеры запаса, отбросили тех, кто на них нападал, за Днестр. В нашей группе от силовиков был генерал КГБ Прилуков Виталий Михайлович. Так получилось, что в документах мне указали звание майор, а ему капитан. Сидим в Ростове, нам Украина не дает коридора, ветер жуткий, гуляем по бетонке, он что-то занервничал и ругаться стал, я ему говорю: «Капитан, вы что себе позволяете?» На самом же деле он генерал-лейтенант. Мы рассмеялись, напряжение спало. В Тирасполе встретил Лебедь, ему только что генерал-лейтенанта дали. Так и познакомились. С тех пор друг друга понимали.

— В чеченских делах Лебедь проводил линию президента?

— Несомненно. Хасавюртовские соглашения, которые он подписал, разрабатывались, конечно, под руководством администрации, и Борис Николаевич дал ему четкое и прямое указание: войну прекратить. Поэтому Лебедь и подписал Хасавюртовские соглашения с Асланом Масхадовым. В подготовке соглашений ему помогал Владимир Лукин, и присутствовал при всем, конечно, Магомед Толбоев, в то время секретарь Совета безопасности Дагестана, летчик-испытатель нашего «Бурана», Герой России.

Говорили, что Лебедь сдал победу и генералы на него обижались. Мол, Михайлов и Вольский уже договорились о другом варианте урегулирования. Но между теми переговорами, прошедшими в Москве и Назрани в мае — июне, и хасавюртовскими, августовскими, был штурм Грозного, страшные бои, когда людей полегло с двух сторон море. По сути дела, Грозный оказался взят сепаратистами. И с этим не считаться нельзя. Я внутренне поддерживал Хасавюртовские соглашения, но когда Лебедь, выступая в Думе, говорил: все, войне конец, дальше не мое дело, думал: «Начинается самое сложное». Лебедь потом вообще ушел с поста, сказав: «Двум пернатым в одной берлоге (почему-то в берлоге!) ужиться нельзя». Это Куликову и Лебедю. Куликов — министр внутренних дел в то время.

— Ожидали ли, что Лебедь будет передавать дела в Совбезе именно вам?

— Это сюрприз от президента. 19 октября 1996 года Борис Николаевич выдернул меня с заседания Совета по внешней политике. Приехал в Барвиху, в санаторий. Ельцин готовился к операции, похудел, говорит: «Вот хочу предложить вам должность секретаря Совета безопасности, но сначала хочу наградить. Завтра 50-летие у вас?» — «Да». — «Мне сказали, что у вас ни одной награды нет». «Неправда. Есть, — говорю, — Борис Николаевич. Золотая медаль за школу». «Ха-ха-ха! Считайте указ подписанным, только сразу принимайте дела, — пожал руку президент, — надо помочь Черномырдину удержать страну». Была суббота — я вечером от Ельцина вернулся. А в воскресенье, 20-го, рано утром в Совбез приехал и принял дела. Мне говорят: к вам просится Александр Иванович Лебедь. Мы с ним встретились. Поговорили. У него крупные планы были и задумки реформ.

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— В середине 90-х мне тот же вопрос задавали: мол, чем будете заниматься? Не беспокойтесь! У меня пять рабочих специальностей. Я и токарь, и слесарь... Вон сам сварил винтовую лестницу, два камина выложил в доме. Профессорствую. Объездил страну и заграницу с лекциями: фонд «Открытая Россия» Михаила Ходорковского подбрасывал работу. Считаю большим упущением, что его детище прикрыли. Он занимался образованием новых политиков, что для России крайне необходимо. Как-то, когда я еще выдвигался в президенты, мой хороший друг Владимир Филиппович Шумейко сказал: «Как же Ивану Петровичу после салона-вагона тяжело привыкать к плацкарте...» Помните самую короткую телеграмму-анекдот? Хрущев в 1957 году отправил Молотова в политическое небытие. Пришел 1964 год, и снимают Никиту Сергеевича. Вячеслав Михайлович прислал одно слово: «Ага!» Думаю, что ни мне, ни Владимиру Филипповичу к полевым условиям не привыкать. Все же нашу с ним жизнь плацкартой не назовешь. Егор Гайдар, будучи руководителем фракции «Выбор России», предложил сделать оклад председателя Думы равным премьерскому. Примерно такое соотношение сохраняется и поныне. А в реку госслужбы второй раз решил не входить. Хотя Борис Николаевич, уже сам будучи на пенсии, предлагал.

Однажды они с Наиной Иосифовной пригласили меня перед Новым годом в рыбный ресторан «Сирена», что недалеко от Сухаревки. Подъехали Татьяна Борисовна с Валентином Борисовичем Юмашевым, моя дочь Лариса. Говорили долго, а потом вдруг перешли на тему, что, мол, рано мне уходить из политики. Почему бы не пойти в Совет Федерации или на дипломатическую службу, а может, ректором Академии госслужбы...

О том, что не вернулся на службу, не жалею. На благо России можно работать, не занимая формальных должностей. А из политики хотел бы уйти, да не уйдешь! И все же, что ни говори, жизнь без галстука прекрасна!

Олег Пересин

Досье

Иван Петрович Рыбкин

Родился 20 октября 1946 года в деревне Семигоровка Воронежской области.

В 1968 году с отличием окончил Волгоградский сельхозинститут, затем аспирантуру (1974), кандидат технических наук.

В 1973—1987 годах — ассистент, старший преподаватель, доцент, завкафедрой, замдекана вуза.

В 1991 году окончил Академию общественных наук при ЦК КПСС, в 1993-м — Дипломатическую академию МИД России.

С 1987 года — на партийной работе в Волгоградской области.

В 1991 году заведовал отделом ЦК Компартии РСФСР.

В 1990—1993 годах — народный депутат России, член Верховного Совета, председатель фракции «Коммунисты России».

В 1993 году избран депутатом Государственной думы первого созыва.

В 1994—1996 годах — председатель Госдумы.

В октябре 1996 года назначен секретарем Совета безопасности РФ и полномочным представителем президента РФ в Чеченской Республике.

С марта 1998 года — вице-премьер РФ, курировал вопросы СНГ.

В 1998 —2000 годах — полномочный представитель президента РФ в государствах — участниках СНГ.

В 2004 году выдвигался кандидатом в президенты РФ. В марте 2004 года снял свою кандидатуру.

Автор более 300 публикаций по вопросам политики и экономики, в том числе книг «Государственная дума: пятая попытка», «Россия в ХХI веке: демократия или диктатура?».

Занимается преподавательской деятельностью.

Доктор политических наук, профессор.

Женат, имеет двух дочерей и трех внучек.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 18 марта 2013 > № 791770 Иван Рыбкин

Специальный представитель премьер-министра Грузии по урегулированию отошений с РФ Зураб Абашидзе считает, что показатели соцопроса, согласно которому 82% респондентов поддерживают развитие диалога с Россией, являются результатом начатого между двумя странами диалога.

В рамках проведенного Международным республиканским институтом (США) социологического исследования 82% опрошенных высказались за продолжение переговоров с Россией. Год назад диалог с Москвой поддерживали 74% опрошенных. Социологический опрос по заказу IRI был проведен в Грузии в период с 18 по 27 февраля 2013 года. Методом интервьюирования было опрошено 1500 респондентов.

"Более 80% поддерживают то, чтобы шаг за шагом отношения с Россией вышли из тупика и чтобы сохранилось больше позитива. Уже налицо результаты и продвижения, в частности в сферах торговли, транспортной связи, бизнесе, в гуманитарных и культурных отношениях", - сказал Абашидзе журналистам в пятницу.

Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Россией после признания Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии в августе 2008 года. Представители нового правительства Грузии, которые пришли к власти по итогам парламентских выборов 1 октября 2012 года, назвали одной из главных задач внешней политики страны нормализацию отношений с РФ. Мэги Кикалейшвили.

Встреча с Президентом Абхазии Александром Анквабом.

Владимир Путин и Александр Анкваб обсудили перспективы развития сотрудничества между Россией и Абхазией.

* * *

В.ПУТИН: Уважаемый Александр Золотинскович! Уважаемые друзья, коллеги! Мне приятно видеть вас в Москве.

Мы скоро будем отмечать пятилетие установления дипломатических отношений. Можно подвести некоторые итоги того, как становится на ноги Абхазия, как решаются проблемы, которых у вас, впрочем, так же как и везде, больше, чем хотелось бы.

Тем не менее решать их нужно, какими бы сложными они ни казались на первый взгляд. Очень рассчитываю на то, что сегодня в ходе этих консультаций мы с вами сможем подвести некоторые итоги и посмотреть на те задачи, которые мы совместно могли бы решить в ближайшее время.

А.АНКВАБ: Спасибо, уважаемый Владимир Владимирович. Благодарим за возможность снова быть в Москве. Мы ждали этой встречи.

Абсолютно с Вами согласен, в августе будет очень важная для нас дата – пятилетие нашей независимости, того дня, когда нас признала Россия. Мы готовимся к этому и хотим подойти к этой дате с ещё лучшим результатом в нашем послевоенном развитии, имею в виду выполнение большого соглашения между нами.

Мы уже многое сделали, и сегодня с коллегами обсуждали немалый круг вопросов, который будет способствовать улучшению сегодняшнего состояния Абхазии. Хочу передать Вам наилучшие пожелания от наших жителей, они помнят и дорожат Вашим отношением к Абхазии. Для нашего развития это очень важно. Спасибо.

Угрозы реальные и мнимые

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 11 марта 2013 > № 2906774 Алексей Арбатов

Грузинский парламент в четверг утвердил резолюцию, согласно которой страна продолжит путь интеграции в ЕС и НАТО и не будет иметь дипотношений с государствами, признающими Абхазию и Южную Осетию.

Резолюцию из 19 пунктов единогласно одобрили 96 депутатов. В документе главным приоритетом внешней политики названа "европейская и евроатлантическая интеграция". В нем говорится, что Грузия намерена исполнять поставленные задачи по взаимодействию с главными стратегическими партнерами США и ЕС и рассматривает этот процесс как "обязанность перед грузинским народом".

В резолюции также отмечается, что Грузия "не будет иметь дипломатических отношений и вступать в военно-политические или таможенные союзы с государствами, которые признают независимость Абхазии или Цхинвальского региона".

"Грузия будет вести диалог с Россией как с использованием международных механизмов в формате Женевских переговоров, так и в двустороннем формате. Целью этого диалога является урегулирование конфликта, обеспечение и развитие добрососедских отношений", - говорится в документе. Мэги Кикалейшвили.

Премьер-министр Грузии Бидзина Иванишвили опроверг распространенное в СМИ заявление о том, что он якобы намерен направиться в Москву.

"У нас не будет никаких игр, вся информация, которая у нас есть, будет обнародована и озвучена народу. Мне кажется, что пока рано, нет никакой основы для такого заявления ", - сказал Иванишвили в интервью телекомпании "Имеди" во вторник.

"Моя принципиальная позиция - это то, что мы должны наладить отношения с Россией и все это произойдет поэтапно", - добавил он.

Дипломатические отношения с Россией были разорваны Тбилиси после признания Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии в 2008 году. Мэги Кикалейшвили.

Направление одного специалиста ФСБ за рубеж потребует 2,3 миллиона рублей в год, такие данные содержатся в финансово-экономическом обосновании к законопроекту, внесенному президентом на рассмотрение Госдумы.

Президент России Владимир Путин в субботу внес в Госдуму законопроект, наделяющий ФСБ правом командировать своих сотрудников в иностранные государства на постоянной основе.

В финансово-экономическом обосновании отмечается, что советники и специалисты ФСБ будут направляться в те государства, с которыми достигнуты соответствующие договоренности. В настоящее время такие договоренности достигнуты с тремя странами - Абхазией, Южной Осетией и Киргизией, в которые планируется направить по 15 советников и специалистов, говорится в обосновании.

Принятие законопроекта потребует дополнительных бюджетных ассигнований федерального бюджета на содержание 45 советников и специалистов ФСБ в размере 3,5 миллиона долларов (104 миллиона рублей) в год, говорится в обосновании.

Угрозы реальные и мнимые

Военная сила в мировой политике начала XXI века

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме: Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886285 Алексей Арбатов

Президент России Владимир Путин внес в Госдуму законопроект, наделяющий ФСБ правом командировать своих сотрудников в иностранные государства на постоянной основе, сообщил в субботу сайт Кремля.

"Законопроект подготовлен в связи с необходимостью наделения органов Федеральной службы безопасности правом направлять советников и специалистов органов безопасности в иностранные государства на постоянной основе по согласованию со специальными службами или с правоохранительными органами этих государств в целях повышения эффективности борьбы с преступлениями международного характера", - говорится в сообщении.

ФСБ России заключило соглашения о сотрудничестве и взаимодействии со спецслужбами и с правоохранительными органами Абхазии, Южной Осетии и Киргизии. Планируется заключение подобных соглашений с другими государствами.

Сейчас сотрудники органов безопасности командируются за рубеж на срок от трех до шести месяцев для консультативной и методической помощи спецслужбам и правоохранительным органам других стран при проведении оперативно-розыскных и спецмероприятий. Вопрос о направлении сотрудников за рубеж на постоянной основе в качестве советников и специалистов законодательно не урегулирован. При этом, как показала практика, частая ротация сотрудников не способствует росту эффективности борьбы с международными преступлениями.

Вместе с тем привлечение к работе за рубежом советников и специалистов для консультативной и экспертной помощи, обмена оперативной информацией и проведения совместных операций спецслужб и правоохранительных органов активно используется в НАТО.

Замдиректора - статс-секретарь ФСБ Юрий Горбунов назначен официальным представителем главы государства при рассмотрении законопроекта в парламенте.

Российские Воздушно-десантные войска (ВДВ) в случае необходимости могут быть направлены для выполнения боевых задач в качестве сил быстрого реагирования за пределы РФ - в частности, в Южную Осетию, Абхазию и страны ОДКБ, сообщил РИА Новости в пятницу командующий ВДВ, Герой России, генерал-полковник Владимир Шаманов.

В среду на расширенном заседании коллегии российского военного ведомства министр обороны генерал армии Сергей Шойгу поручил предусмотреть применение ВДВ в качестве сил быстрого реагирования "в случае повышения оперативности выполнения задач по пресечению кризисов".

"Наряду с решением проблем, которые могут возникнуть на территории России, есть определенные моменты, связанные с нашим признанием суверенитета Южной Осетии и Абхазии, а также союзнические обязательства в рамках наших отношений с государствами-партнерами России по ОДКБ", - сказал Шаманов. Так он ответил на вопрос о том, куда могут быть направлены ВДВ в качестве сил быстрого реагирования для помощи в преодолении различных кризисных ситуаций.

"Это Армения, это Таджикистан, это Киргизия", - уточнил командующий ВДВ.

Он добавил, что десантники могут привлекаться к разрешению различных кризисных ситуаций и на территории РФ, если таковые возникнут, напомнив о соответствующих событиях на Северном Кавказе. При этом Шаманов отметил, что в настоящее время соединений и частей ВДВ на Северном Кавказе нет.

С октября 2008 года на основе договоренностей, достигнутых после вооруженной агрессии Грузии против Южной Осетии в августе того же года, при посредничестве ЕС, ООН и ОБСЕ проводятся Женевские дискуссии, ключевым вопросом которых остается проблема подписания договора о неприменении силы. Тбилиси не хочет подписывать договор с Цхинвали и Сухуми, считая этот конфликт грузинско-российским. Москва, в свою очередь, настаивает на юридическом закреплении обязательств Грузии по ненападению на Южную Осетию и Абхазию.

В ночь на 8 августа 2008 года грузинские войска атаковали Южную Осетию, которая так же, как и Абхазия, добивалась признания независимости от Грузии, и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона, а в конце августа признала независимость Абхазии и Южной Осетии.

Ряд оппозиционных организаций Абхазии провели в четверг в Сухуми митинг протеста против повышения тарифов на электроэнергию, выступив также за отставку правительства.

В акции приняли участие Форум народного единства Абхазии (ФНЕА), Народная партия и одна из ветеранских организаций. По мнению митингующих, увеличение цены на хлеб, повышение тарифов на электричество при низком уровне заработной платы (5-6 тысяч рублей) приведут к еще большему обнищанию части населения. "Вынужденно производимые властями увеличение пенсий и заработной платы не снимают проблем и трудностей выживания общей массы людей" - заявил на митинге лидер ФНЕА, депутат парламента Рауль Хаджимба (экс-премьер в 2003-2004 гг.)

По мнению лидеров оппозиции, российская финансовая помощь распределяется неправильно. "Следует более рачительно использовать эти средства", - считает Хаджимба.

Президент Александр Анкваб вышел к митингующим, поднялся на трибуну, ознакомился с ультиматумом оппозиции. Он заявил, что по вопросу повышения тарифов на электроэнергию работает парламентская комиссия. Анкваб признает, что ситуация в стране тяжелая, существует много серьезных нерешенных проблем, но решить их в одночасье невозможно.

Собравшиеся также потребовали отправить в отставку правительство, как не оправдавшее надежды людей. Анкваб сказал, что не может единолично решать эти вопросы без обсуждения Совбеза и покинул митинг. Участники акции переместились с набережной к комплексу правительственных зданий и позднее разошлись. Оппозиция надеется получить ответ на требование об отставке правительства в понедельник 4 марта. Индира Барциц.

Вопросы транспортного сообщения планируют обсудить специальный представитель премьер-министра Грузии по вопросам отношений с Россией Зураб Абашидзе и заместитель главы российского МИД Григорий Карасин на предстоящей 1 марта встрече в Праге.

Это будет уже вторая встреча Абашидзе и Карасина. Первая прошла 14 декабря в Женеве, напоминает агентство "Новости-Грузия".

"Мы поговорим о теме транспорта. Для того, чтобы восстановить торговые отношения, необходимо восстановить транспортные коммуникации. Мы обсудим вопрос регулярных авиарейсов, а также гуманитарные вопросы", - заявил Абашидзе в интервью телекомпании "Рустави-2" в среду.

Новое правительство во главе с премьер-министром Бидзиной Иванишвили, утвержденное парламентом восьмого созыва, большинство в котором составляют представители коалиции "Грузинская мечта", объявило одним из приоритетов Грузии возобновление отношений с РФ. 1 ноября Иванишвили ввел пост спецпредставителя премьера по вопросам отношений с Россией, на эту должность был назначен бывший посол Грузии в РФ и НАТО Зураб Абашидзе.

Дипломатические отношения между Россией и Грузией были прерваны в августе 2008 года - после признания Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии вслед за вооруженной агрессией Тбилиси против Цхинвали.

Восстановление доверия между Россией и Грузией должно лечь в основу нормализации отношений, которые серьезно ухудшились после "пятидневной войны" летом 2008 года, считают эксперты, принявшие участие в пресс-конференции в РИА Новости.

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей автономии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. Россия 26 августа 2008 года признала суверенитет Абхазии и Южной Осетии, входивших в состав Грузии и добивавшихся независимости от нее еще до распада СССР.

"Путь дальнейшей нормализации, в первую очередь, связан с восстановлением доверия. Это принципиально важно. Это то, что предшествует любым другим действиям. Именно в этом ключе следует продолжать работу", - сказал научный сотрудник Российского института стратегических исследований Константин Тасиц.

С мнением эксперта согласен и старший преподаватель МГИМО Андрей Сушенцов. "Формирование доверия - это актив, который поможет нам в будущем избежать новых конфликтов и недопониманий", - считает Сушенцов.

По мнению аналитика Центра стратегических исследований Георгия Гвимрадзе, в настоящее время в общении двух стран появляется больше положительных моментов. "Мы постепенно отходим от того, что за последнее время грузино-российские отношения характеризовались взаимными обвинениями", - считает Гвимрадзе. Он добавил, что, согласно опросам общественного мнения, 80% грузинского общества поддерживают необходимость налаживания отношений с Россией.

По словам Сушенцова, в России примерно такой же процент людей, которые считают, что доброжелательные отношения с Грузией крайне важны. "Россия заинтересована в стабильном и предсказуемом соседе с юга. Важно, чтобы действия обеих стран были понятны друг для друга", - добавил эксперт.

Сушенцов также выразил мнение, что основной урок, который был извлечен из конфликта 2008 года, - это выявление непонимания между обществами двух стран.

"Главный урок, который нам дал конфликт 2008 года, - это то, что наше ощущение того, что мы знаем друг друга, что мы друг друга понимаем - это заблуждение. Ощущение, которое осталось от советского периода, что мы жили в одном государстве, и мы поэтому можем хорошо разобраться в логике поведения другой стороны, - оно нас подвело", - считает Сушенцов.

По итогам 2012 года "Группа ГАЗ" сохранила лидирующие позиции на российском автобусном рынке с долей 64%. Экспорт в страны СНГ и Дальнего Зарубежья вырос на 12% за счет реализации автобусов всех классов по контрактам в Никарагуа, Казахстан, Украину, Белоруссию и др. Объем продаж автобусов вырос на 5% по отношению к 2011 году до 13,9 тыс. единиц техники.

В прошлом году "Группа ГАЗ" продолжила работу по созданию автобусов, работающих на альтернативных видах топлива (дизель-газ-электричество), включая автобусы с гибридными силовыми установками и электробусы. Сейчас компания серийно выпускает весь модельный ряд автобусов ЛИАЗ на газовом топливе, разработаны газовые модификации автобусов среднего класса ПАЗ-320412 и КАВЗ-4238 "Аврора".

Объем реализации продукции Ликинского автобусного завода составил 1,88 тыс. единиц техники. Важнейшими контрактами стали поставка 660 автобусов ЛИАЗ-5292 и ЛИАЗ-6213 экологического стандарта "Евро-5" EEV ("Евро-5+") в Москву, 108 автобусов ЛИАЗ-5293 в Сочи, 50 газовых автобусов ЛИАЗ-5292 EEV в Челябинск. В 2012 году завод совместно с компанией "Мобэл" разработал электробус ЛИАЗ-6274, сейчас автобус проходит сертификационные испытания.

Павловский автобусный завод отгрузил потребителям 11,3 тыс. автобусов малого и среднего класса, что на 14% больше уровня 2011 года. Основным фактором роста стали поставка 800 автобусов нового семейства ПАЗ-3204 в Санкт-Петербург и область частным и муниципальным пассажироперевозчикам, а также реализация школьных автобусов ПАЗ-32053-70 в рамках программ "Школьный автобус" как на территории РФ, так и в странах СНГ (Абхазия и Украина). Разработанная в 2012 году газовая модификация автобуса ПАЗ-320412 получила Одобрение типа транспортного средства. Доля автобусов семейства ПАЗ-3204 в производственном плане предприятия в 2012 году составила 20%.

Курганский автобусный завод произвел в минувшем году более 700 автобусов, что соответствует установленному производственному плану по Соглашению о социально-экономическом партнерстве на 2012 год между "Группой ГАЗ" и Правительством Курганской области. В 2012 году завод в рамках коммерческого контрактазавершил отгрузку 169 автобусов в Никарагуанскую Республику: всего в Манагуа работают 550 автобусов КАВЗ, что составляет 40% парка общественного транспорта Никарагуа. Сегодня завод разрабатывает новую модификацию КАВЗ-4238 "Аврора", работающую на сжатом природном газе метане.

Основной задачей Голицынского автобусного завода в 2012 году было техническое перевооружение производственной площадки под выпуск нового модельного ряда. Новая продуктовая гамма предприятия представлена междугородними автобусами особо большого класса ГОЛАЗ-6228.10 и большого класса ГОЛАЗ-5251 "Вояж", а также туристическим автобусом ГОЛАЗ-5291 "Круиз". Разработан и подготовлен к серийному выпуску модельный ряд автобусов ГОЛАЗ для транспортного обслуживания Олимпийских Игр в Сочи-2014. В 2012 году завод реализовал 81 автобус.

В 2012 году автобусы ПАЗ "Вектор", ЛИАЗ-5292, ЛИАЗ-6213 и электробус ЛИАЗ-6274 стали "Лучшими автобусами года" по мнению экспертного жюри и интернет-голосования в рамках выставки "МАФ-2012".

Правительство Грузии внесло во вторник в парламент смягчающие поправки к закону "Об оккупированных территориях", теперь за первое посещение Абхазии или Южной Осетии придется заплатить лишь небольшой штраф, а в ряде случаев съездить в молодые республики вообще можно будет легально.

Южная Осетия и Абхазия были признаны Грузией "оккупированными территориями" в ответ на признание Россией независимости этих стран после "пятидневной войны" в августе 2008 года. Согласно грузинскому закону, посещение этих суверенных стран, которые Грузия по-прежнему считает своими регионами, без ведома и разрешения Тбилиси является нарушением законодательства страны и наказывается либо крупным денежным штрафом (от 1,2 тысячи долларов), либо тюремным заключением на срок до четырех лет.

Согласно законопроекту, первое посещение Абхазии и Южной Осетии будет караться административным штрафом в 400 лари (около 250 долларов). Уголовное наказание будет наступать только за повторное посещение республик.

Кроме того, грузинское правительство получит право выдавать официальные разрешения на визиты в Абхазию и Южную Осетию, посещение которых в таком случае вообще не будет наказываться.

Грузинские войска в ночь на 8 августа 2008 года атаковали Южную Осетию и разрушили часть ее столицы Цхинвали. Россия, защищая жителей Южной Осетии, многие из которых приняли гражданство РФ, ввела войска в республику и после пяти дней боевых действий вытеснила грузинских военных из региона. Россия 26 августа 2008 года признала суверенитет двух автономий, входивших в состав Грузии и добивавшихся независимости от нее еще до распада СССР. Мэги Кикалейшвили.

Грузинская делегация поднимет на зимней сессии Парламентской ассамблеи ОБСЕ вопросы так называемой деоккупации Абхазии и Цхинвальского региона (Южная Осетия), которые Тбилиси по-прежнему считает грузинскими территориями, сообщает в среду агентство "Новости-Грузия" со ссылкой на членов делегации.

Заседание ПА ОБСЕ состоится 21-22 февраля в Вене. В ходе рабочего визита представители парламента Грузии встретятся с высокопоставленными представителями ассамблеи, а также послами ряда стран в данной организации.

"Состоятся двусторонние встречи с представителями страны-председателя организации, на данном этапе - это Украина. Также запланированы встречи в Генеральном секретариате. Конечно же, будут обсуждаться проблемы урегулирования конфликтов и деоккупации. Это основное направление, по которому мы намерены работать в ОБСЕ", - заявил представитель парламентского большинства Зураб Абашидзе.

"Мы всегда работаем над тем, чтобы во всех резолюциях (ПА ОБСЕ) были максимально учтены интересы Грузии и затронуты вопросы деоккупации и возвращения вынужденных переселенцев", - заявил представитель парламентского меньшинства Гиги Церетели.

Добивавшиеся независимости от Грузии еще до распада СССР Южная Осетия и Абхазия провозгласили свою независимость после вооруженной агрессии Тбилиси в отношении Цхинвали в августе 2008 года. Россия признала независимость двух бывших грузинских автономий. В ответ Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой и объявил две закавказские республики оккупированными территориями.

ГРУЗИЯ РАЗРЕШИТ НЕКОТОРЫЕ ПОЕЗДКИ В АБХАЗИЮ И ЮЖНУЮ ОСЕТИЮ

Законопроект предусматривает штраф в размере около 200 долларов за первое посещение республик

Власти Грузии приняли 19 февраля поправки к закону "Об оккупированных территориях", которые предусматривают штраф за первое посещение Абхазии и Южной Осетии, сообщает РИА Новости.

Штраф в размере 400 лари (около 250 долларов) будет взиматься за первое посещение, а уголовное наказание будет применяться только за второй визит в Абхазию или Южную Осетию.

Правительство Грузии сможет теперь выдавать разрешения на визиты в республики, наличие которых позволит гражданам страны посетить территорию Абхазии и Южной Осетии совершенно легально.

В октябре прошлого года кандидат в госминистры Грузии по делам реинтеграции Паата Закареишвили пообещал пересмотреть закон "Об оккупированных территориях".

21 января 2013 года президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что полностью открыт для контактов с российскими властями после затяжного периода ухудшения отношений между двумя странами в результате событий августа 2008 года.

Интервью Пьера Филиппенко, директора по маркетингу ЗАО «Мултон».

FruitNews: Пьер, расскажите нашим читателям о представляемой вами компании. С какого бренда начался выход «Мултон» на российский рынок?

Пьер Филиппенко: Компания «Мултон» была основана в 1995 году и стала одним из основателей отечественного сокового рынка. Первым нашим заводом стал завод в Санкт-Петербурге, и именно на нем мы начали производство высококачественных и полезных продуктов здорового питания.

Выход компании на рынок начался с запуска сокового бренда Nico, сумевшего достаточно быстро завоевать популярность среди потребителей. К 1999 году нам удалось достичь показателя производства в 26 млн литров в год, а к 2007 году мы производили уже более 198 млн литров.

Спустя несколько лет после успешного старта и работы в Северо-Западном регионе мы приняли решение расширить свои производственные мощности и построить второе предприятие, но уже в городе Щелково Московской области. В декабре 1998 года с щелковского завода на российский рынок была выпущена первая пробная партия яблочного сока «Добрый» – 3600 литров, а уже в феврале 1999 года началось промышленное производство соков с объемом 46 млн литров в год. С 2002 года щелковский завод расширил линейку выпускаемой продукции и начал выпуск соков и нектаров Rich, а в 2004 году – морсов «Добрый».

С 2005 года «Мултон» входит в Систему Coca-Cola и является одним из крупнейших национальных производителей соков и нектаров.

FruitNews: Каким образом проводится контроль экологической безопасности фруктов для производства соков?

Пьер Филиппенко: В 2009 году оба предприятия «Мултон» подтвердили свое соответствие требованиям международного стандарта экологического менеджмента ISO 14001. Благодаря использованию передовых технологий и наличию современного оборудования наши специалисты имеют возможность проводить регулярную работу по контролю за экологической безопасностью и качеством пищевых продуктов. Мы строго следим за тем, чтобы в состав соков «Мултон» попали фрукты, выращенные в экологически чистых регионах, прошедшие тщательную проверку на отсутствие вредных веществ и соответствующие санитарно-эпидемиологическим требованиям и гигиеническим нормативам. Мы также предъявляем высокие требования к поставщикам. Они должны обладать безупречной репутацией, поставлять только те продукты, которые прошли контроль качества, и гарантировать свежесть и натуральность продуктов. При этом мы проверяем каждую входящую партию сырья на наши заводы.

FruitNews: Как компания "Мултон" проводит контроль качества сырья и концентрированных соков?

Пьер Филиппенко: Чтобы обеспечить качество нашей продукции мы применяем профессиональную систему многоступенчатого контроля качества с жесткими процедурами на каждом из этапов производственного цикла: сырье, вода и технология, позволяющая сохранить все природные качества фруктов, плодов и ягод. Контроль качества также осуществляется на всех этапах производственного процесса – от оценки качества сырья, выращенного в экологически чистых районах мира, до купажирования, гомогенизации, деаэрации и пастеризации и, наконец, розлива сока в пакеты.

Контроль нашего производства состоит из технохимического и бактериологического контроля и включает в себя определение дисперсности мезги, антоцианов, сырого остатка в концентрированных соках, вязкости нектаров, мутности сока и его цвета. Собственная аккредитованная испытательная лаборатория, состоящая из физико-химической и микробиологической лабораторий, позволяет нам проводить проверку всех этих параметров, а также проверку готовой продукции каждые 15 минут.

FruitNews: Каковы принципиальные различия между брендами соков компании Мултон?

Пьер Филиппенко: Наши бренды «Добрый» и Rich ориентированы на разные целевые аудитории и каждый из них успешен в своем сегменте. Потребители доверяют высокому качеству наших продуктов, и мы это ценим.

Будучи инновационной компанией, «Мултон» запустил в 2002 г соки Rich, аналогов которым на тот момент на нашем рынке не было. Запуск Rich ознаменовал появление премиального сегмента, так как бренд обладал новыми для соковой индустрии России уникальными характеристиками, как с точки зрения вкусовых качеств, так и упаковки.

Если бренд Rich представлен у нас исключительно соками, нектарами и фруктовым пюре Rich Fruit Mix, то под маркой «Добрый», помимо соков и нектаров (включая напиток с апельсиновой мякотью Pulpy), выпускаются морсы, нектары, обогащенные натуральными экстрактами ягод и трав. Для бренда «Добрый» разрабатываются сезонные вкусы. Например, летом 2006 года появился вкус «Добрый арбуз», в 2007 году – новогодний «Добрый Подарок» из ягод и винограда в стиле глинтвейн, в 2010 году – «Пряная вишня», а в 2011 – «Дыня-Арбуз». В этом году потребителей также ждут новинки.

FruitNews: По какому принципу соки разных брендов отличаются по цене?

Пьер Филиппенко: На цену конечного продукта всегда влияет его себестоимость. Это и стоимость сырья, и стоимость упаковки, а также продуктовые характеристики. Например, под маркой Rich мы выпускаем в основном 100% соки (7 из 10 вкусов – это соки, а нектары – только Вишня, Персик и Манго). При этом как для Rich, так и для «Доброго», закупается сырье только высочайшей категории. Но оно, в свою очередь, различается по цене, так как поступает с разных плантаций: России, Флориды, Бразилии, Южной Африки, Индокитая. В итоге это существенно влияет на стоимость конечного продукта.

FruitNews: Какие добавки используются для обогащения соков? И в какие линейки соков компании Мултон они добавляются?

Пьер Филиппенко: У «Доброго» есть отдельная категория нектаров, обогащенных полезными витаминами и минеральными веществами, запущенная в 2007 году. В настоящий момент мы производим два продукта в этой категории:

• «Зоркие глаза» – нектар, обогащенный железом, йодом и цинком, улучшает кровоснабжение сетчатки глаз и повышает остроту зрения;

• «Красота изнутри» – нектар, обогащенный витаминами Е, С и В6, пантотеновой кислотой, биотином и цинком, улучшает обмен веществ в тканях кожи и ногтей и придает блеск и мягкость волосам.

Мы на постоянной основе анализируем наш ассортимент и стараемся предложить потребителю те продукты, которые в наибольшей степени соответствуют его потребностям и ожиданиям.

FruitNews: Используются ли консерванты при производстве соков?

Пьер Филиппенко: Предприятия «Мултон» осуществляют свою деятельность, строго соблюдая российское законодательство. Одним из важных законов, которому мы всегда следуем, является ФЗ РФ № 178 «Технический регламент на соковую продукцию из фруктов и овощей», запрещающий добавлять в пищевые продукты красители и консерванты. Мы можем гарантировать, что производим наши натуральные соки в соответствии с данным законом, поэтому исключаем попадание в них вредных веществ. Мы разливаем наши соки и нектары в асептическую упаковку, при которой продукт и упаковка стерилизуются отдельно различными способами, а затем упаковка наполняется соком и закупоривается в стерильных условиях. Это предотвращает быструю порчу напитка и обеспечивает долгий срок его хранения без использования консервантов, ведь упаковка дополнительно имеет шесть степеней защиты.

FruitNews: Какие из продуктов компании Мултон содержат добавленный сахар? Можно ли употреблять соки компании Мултон диабетикам?

Пьер Филиппенко: Есть соки, которые без добавления сахара употреблять было бы не очень приятно. К таким сокам можно отнести вишневые или грейпфрутовые.

При этом, если производитель указывает на упаковке «100% сок», то это означает, что сахар в продукт не добавлялся вообще. В этом соке будет только фруктоза, содержащаяся во фрукте от природы.

Что касается нектаров и сокосодержащих напитков, то здесь сахар добавляется в продукт, исходя из рецептуры и вкусовых предпочтений потребителей.

FruitNews: Как сказывается регулярное употребление сокосодержащих напитков на здоровье потребителей?

Пьер Филиппенко: Давно известно, что стопроцентные натуральные овощные и фруктовые соки составляют одну из основ здорового питания. Наиболее полезными считаются апельсиновый, виноградный, морковный, томатный, свекольный и тыквенный соки. В них содержатся клетчатка и пектин, витамины и микроэлементы, способствующие поддержке иммунитета, нормализации работы обмена веществ и всех органов, а также помогающие очистить пищеварительную систему от шлаков и токсинов. Поэтому любой напиток, в котором в том или ином виде содержится натуральный сок, может пойти только на пользу.

Согласно международным стандартам, каждому человеку для поддержания здорового рациона рекомендовано употреблять минимум 5 порций фруктов или овощей ежедневно. Стакан 100%-ого сока как раз может заменить одну из пяти этих порций.

FruitNews: По статистике, в Европе употребляется 35-40 литров соков и сокосодержащих напитков на человека в год, а в России – не более 20. Чем, на ваш взгляд, может быть обусловлена такая разница?

Пьер Филиппенко: В России и Европе разные особенности и история потребления сока. При малейшем изменении финансового положения потребителя сок является одним из первых продуктов, от которого человек готов отказаться. Другим крайне важным аспектом является низкая осведомленность населения о том, как производится пакетированный сок. Многие потребители верят стереотипам о том, что сок производится из порошка, а не концентрата. Многие считают, что это не натуральный продукт. Важной задачей всей отрасли является обучение населения, повышение осведомленности о процессе изготовления сока.

При этом хочу заметить, что ежегодное потребление соков в России выше, чем в Европе (9 человек из 10 пили сок за прошедший год). Однако в Европе ежедневное потребление соков превышает показатели России.

Наши потребители любят многообразие вкусов, а также активно пробуют новинки.

FruitNews: Продаются ли соки компании Мултон за рубежом и в каких странах? Отвечают ли они международным нормам качества?

Пьер Филиппенко: Наши соки продаются в Белоруссии, Украине, Казахстане, Таджикистане, Узбекистане, Туркменистане, Грузии, Абхазии и Армении и, безусловно, отвечают всем международным и российским нормам.

Так как качеству продукции «Мултон» уделяет особое внимание, мы ежегодно проходим все необходимые процедуры сертификации. В 2009-2010 гг. оба наших предприятия были сертифицированы по международным стандартам ISO 14001 «Система экологического менеджмента» и ISO 22000 «Система менеджмента безопасности пищевых продуктов», а в 2010 г. успешно прошли сертификационный аудит на соответствие международному стандарту OHSAS 18001:2007 «Системы менеджмента профессионального здоровья и безопасности».

Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) рассматривает вопрос о снятии ограничений на поставку вина с пяти предприятий Молдавии, сообщило ведомство в понедельник.

"В настоящее время рассматривается вопрос о снятии ограничений на поставку виноматериалов в Российскую Федерацию АО "Mold-Nord", АО "VinariadinVale&Co", ООО "Cioc-Maidan-Vin", ООО " VinariaTiganca" и ООО "Tartcomvin", - говорится в сообщении.

С начала года, по данным Роспотребнадзора, из Молдавии в Россию поступило 554 партии вина, виноматериалов и коньяка общим объемом в 405 762,7 декалитров. При этом ни одна партия не проходила по протоколам "Национального центра испытаний качества алкогольной продукции" министерства сельского хозяйства и пищевой промышленности республики Молдова.

"Бездеятельность национального органа по контролю не дает оснований для дальнейшего расширения списка молдавских предприятий, поставляющих винодельческую продукцию в Российскую Федерацию по протоколам ГП "Национальный центр испытаний качества алкогольной продукции", - подчеркнули в федеральной службе.

В марте 2006 года Роспотребнадзор запретил ввоз в Россию молдавских и грузинских вин, был наложен запрет и на абхазские вина. Причиной эмбарго было названо низкое качество продукции. Летом 2007 года продукция более 40 молдавских винодельческих предприятий вновь прошла санитарно-эпидемиологическую экспертизу, и поставки были возобновлены. Позднее ввоз продукции был разрешен еще ряду производителей.