Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Об образовании оргкомитета по подготовке и проведению в России мирового чемпионата по профессиональному мастерству «Ворлдскиллс» в 2019 году.

Распоряжение от 27 ноября 2015 года №2429-р. Оргкомитет необходим для координации государственных органов и организаций при подготовке и проведении мирового чемпионата по профессиональному мастерству по стандартам «Ворлдскиллс» в Казани в 2019 году.

Справка

Подготовлено Минобрнауки России во исполнение перечня поручений Президента России по итогам встречи с членами национальной сборной России по профессиональному мастерству 1 сентября 2015 года (№Пр-1921 от 21 сентября 2015 года).

WorldSkills International (WSI) – международное движение. Его цель – популяризация рабочих профессий, повышение статуса и стандартов профессиональной подготовки и квалификации по всему миру. WSI обеспечивает экспертную оценку, разработку и формирование мировых профессиональных стандартов рабочих специальностей в промышленности и секторе обслуживания. В движение WSI входят 72 страны. WSI организует в различных странах конкурсы профессионального мастерства молодых специалистов WorldSkills. Россия присоединилась к международному движению WSI 17 мая 2012 года и стала 60-й страной-участницей.

Распоряжением Правительства от 8 октября 2014 года №1987-р учреждён союз «Агентство развития профессиональных сообществ и рабочих кадров “Ворлдскиллс Россия”», уполномоченный представлять Россию в WSI.

На Генеральной ассамблее международной ассоциации WorldSkills International, которая прошла в рамках мирового чемпионата по профессиональному мастерству WorldSkills Competition 2015 года в Сан-Паулу (Бразилия) 10 августа 2015 года, принято решение о проведении мирового чемпионата по профессиональному мастерству по стандартам «Ворлдскиллс» 2019 года в Казани.

Подписанным распоряжением образован организационный комитет по подготовке и проведению мирового чемпионата по профессиональному мастерству по стандартам «Ворлдскиллс» в Казани в 2019 году и утверждён его состав. В него включены представители федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти Республики Татарстан, руководители государственных корпораций, предприятий – партнёров движения «Ворлдскиллс».

Председатель организационного комитета – Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации О.Ю.Голодец.

Документ рассмотрен и одобрен на заседании Правительства Российской Федерации 26 ноября 2015 года.

Названы страны с самым быстрым ростом цен на недвижимость

В третьем квартале 2015 года лидером в этом рейтинге неожиданно стало государство, ранее занимавшее лишь вторую позицию.

Консалтинговая компания Knight Frank опубликовала отчет об изменении цен на жилье в 55 странах мира по итогам третьего квартала 2015 (Global House Price Index). В среднем за год рост цен на мировую недвижимость составил 2,7%.

В 45 странах и3 55 (82%) была зафиксирована положительная ценовая динамика в годовом исчислении. Это больше, чем показатель в 41 страну (75%) кварталом ранее.

Лидером по годовому росту цен в этот раз оказалась Турция (+18,9%). Поток зарубежных инвестиций, рост населения и замедление темпов строительства являются причинами этого феномена, по мнению аналитиков.

Что касается европейских стран, то самым сильным рынком недвижимости в третьем квартале 2015-го стала Швеция, где цены на жилье за год выросли на 11,1%. Причинами стали историческая нехватка домов и квартир в стране и преобладание спроса над предложением.

Кинокультура и взрыв

Женщины-режиссеры в кинематографе современной России

Анжелика Александровна Артюх – киновед, кинокритик, член ФИПРЕССИ, дипломант Гильдии киноведов и кинокритиков России (2003, 2014), профессор Санкт-Петербургского университета кино и телевидения, доцент Смольного факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Творчество женщин-режиссеров – одна из ключевых тем современного мирового кинематографа. Распавшийся или распадающийся патриархат во многих странах выводит вперед интересные женские имена. В наиболее передовых странах, например в Швеции, гендерная политика в области кино сознательно направлена на открытие возможностей для женщин: число продюсеров, режиссеров, сценаристов здесь стремится к балансу – 50 на 50[1]. В других западных странах, где такой осмысленной гендерной политики в кино нет, женщины, хотя все еще не могут массово прорваться в высокобюджетный кинематограф (к примеру, в Голливуде от общего числа работающих только 9% женщин), но независимый и малобюджетный сектор дает им возможности для того, чтобы заявлять право на собственный голос. В среднем в передовых западных странах число женщин, занятых в кино, стремится к 30%. К примеру, в Норвегии, по последним данным трудятся 26% женщин-режиссеров, 37% женщин-продюсеров, 29% женщин-сценаристов[2]. Примерно такие же цифры в Израиле, где число женщин в основных кинематографических профессиях приближается к 30%[3].

Женщинам всего мира непросто войти в киносообщество, что во многом показал скандал вокруг Каннского кинофестиваля 2012 года, когда после сделанного британкой Андреа Арнольд публичного обвинения отборщиков в нежелании включать в конкурс фильмы женщин-режиссеров поднялась настоящая волна феминистского протеста не только во Франции, но и в мировой прессе. Одним из ключевых моментов протеста стало публичное заявление феминистской группы «La Barbe», подписанное 900-ми женщин и опубликованное в газете «Le Monde». «Мужчины любят в женщинах глубину, но только тогда, когда она представлена в их декольте», – эти слова Арнольд перепечатывались неоднократно в самых разных статьях, освещающих скандал. Как бы ни оправдывался директор Каннского фестиваля Тьерри Фремо, говоря, что отборщики прежде всего руководствуются представлениями о «хорошем кино», а не гендерным критерием, скандал сделал свое дело. В 2013 году в конкурсе Канна уже значился «Un Chateau En Italie» Валерии Бруни-Тадески, а в 2014-м в нем уже нашлось место двум фильмам: «Still the Water» Наоми Каваси и «Wonders» Алисы Рорвахер, в то время как Андреа Арнольд возглавила жюри «Недели критики». В 2015 году в конкурс попали «Marguerite & Julien» Валери Донзелли и «Mon Roi» Майвенн. Кроме того, фестиваль открывался фильмом Эмманюэль Берко «La Tête Haute», а на закрытии почетная «Золотая пальмовая ветвь» была вручена Аньес Варда. В непрекращающихся публичных дискуссиях о гендерной дискриминации получили резонанс и слова единственной обладательницы «Золотой пальмовой ветви» Джейн Кемпион, заявившей: «Студийная система – что-то вроде системы стареющих мальчиков, и им трудно представить, что женщины на что-то способны»[4].

Публичная дискуссия не только показала, что Канн является «специальным клубом» для мужчин, но также и то, что в разных странах гендерный баланс в кинематографе за последние годы сильно изменился: стало не только намного больше женщин-режиссеров и женщин-продюсеров, но и женщин, играющих ключевую роль в развитии киноиндустрии. К примеру, в той же Великобритании, откуда родом инициировавшая скандал в Канне Андреа Арнольд, именно женщины возглавляют «BBC Films» и «Film4». На этом фоне «женского взрыва» в области кинематографа Россия на первый взгляд смотрится совсем не отстающей страной. Еще в 2007 году, после «Кинотавра» и Московского международного кинофестиваля (ММКФ), критики отмечали: в российском игровом кино наметился «женский сдвиг». Тогда заметно заявили о себе Анна Меликян, Вера Сторожева, Лариса Садилова, Марина Любакова. Уже сделала свои документальные картины и готовилась к игровому дебюту Валерия Гай Германика, не говоря уже о вовсю снимавших Светлане Проскуриной и Ренате Литвиновой. «Кинотавр» и ММКФ 2014 года позволяют говорить о том, что женщины в российском кино если и не восторжествовали окончательно (гран-при двух последних фестивалей достались все же не им), то точно сумели отвоевать себе значительные позиции: в конкурсной программе «Кинотавра» из 14 фильмов 8 были сделаны женщинами. О низких шансах женщин-режиссеров получить главные призы фестивалей говорили, кстати, и во время «каннских протестов». В российской ситуации эта проблема также остается. Жюри, состоящие по большей части из мужчин, как правило, с трудом представляют, что современная российская зрительская аудитория представлена главным образом девочками 12–17 лет[5], которые скорее предпочтут «Звезду» Анны Меликян, сделавшую своей героиней их сверстницу, нежели победивший на «Кинотавре» (2014) фильм Александра Кота «Испытание», рассказывающий о взрыве атомной бомбы в Казахстане в 1953 году. В кинематографическом сообществе России как-то не принято думать социологически: здесь в основном руководствуются размытыми эстетическими критериями «искусства», не отдавая себе отчет в том, что эти критерии представляют собой эффект социальных изменений, а фестиваль – это часть киноиндустрии, какой бы специфической она ни была. Между тем программный директор «Кинотавра» Ситора Алиева, отслеживающая западные тенденции и в последние годы упорно отбирающая в конкурс картины женщин-режиссеров, как минимум привлекает к ним внимание российской прессы, которая если и не оказывает принципиального влияния на дальнейшую прокатную судьбу фильмов, то по крайней мере утверждает в публичном дискурсе новые женские имена, что не может не расшатывать патриархатную модель гендерных отношений в российском киносообществе. В этом направлении стал двигаться и Московский международный кинофестиваль, единственной российской конкурсной картиной которого в 2014 году стала «Да и да» Валерии Гай Германики.

В чем же причина «женского взрыва» в российском игровом кино? Ведь в отличие от той же Швеции, российская гендерная политика в области кино не особо просматривается. Женские дебюты в качестве приоритетных специально не выделяются. Во главе российской кинематографии (будь то Министерство культуры или подчиненный ему Фонд кино) женщин нет (последней женщиной – министром культуры была Дементьева в 1998 году, и пробыла она на этом посту менее года). Государственные киностудии, равно как и частные, входящие в список российских «мейджоров» и поддерживаемые Фондом кино, возглавляют исключительно мужчины. И, хотя женщины-продюсеры в последнее время то и дело заявляют о себе (здесь стоит назвать Елену Яцуру, Наталью Мокрицкую, Ольгу Дыховичную, Юлию Мишкинене), эта профессия, непосредственно связанная с поиском денег, пока еще принадлежит почти исключительно мужчинам. Но в сфере художественной реализации проектов имеет место совсем другая ситуация.

Российский гендерный порядок многие социальные исследователи определяют как неопатриархат. Как в любой патриархатной системе отношений, здесь действует диалектика «раба и господина»: господство и эксплуатация, испытываемые женщинами со стороны авторитетной мужской власти, порождают реакцию – «женскую власть». В каждом отдельном случае эта «женская власть» имеет свою специфику, но так или иначе, как отмечали в своей статье «Советский и постсоветский гендерный порядок» Елена Здравомыслова и Анна Темкина, субъекты власти-подчинения используют разнообразные реактивные, тактические, непрямые способы достижения своих целей[6].

Особой характерной чертой «власти безвластных» является то, что она индивидуализирована, рутинизирована и довольно устойчива. Это качество нацеливает ее на возможность долгосрочного проекта, что в довольно экстремальных условиях феодального государственно-рыночного капитализма современной России является крайне ценным и многообещающим. Осуществление собственного проекта позволяет женщинам преодолевать свое маргинальное положение в обществе и добиваться символической власти в публичном пространстве. Но эта борьба за «власть» пока не консолидирована. В мачистской и милитаризированной России женщинам еще предстоит пройти огромный путь, чтобы добиться настоящего равноправия. Все это превращает общую ситуацию в киноиндустрии в своеобразное поле партизанской битвы. Кино, снятое женщинами, открывает для них возможность публичного высказывания, однако высказывания эти известны, как правило, только узкому кругу специалистов и кинолюбителей. Кассовыми чемпионами фильмы женщин-режиссеров пока не становились (разве что ромком «Питер FM» Оксаны Бычковой смог окупиться в кинопрокате, да Валерия Гай Германика смогла стать «медиа-звездой» благодаря высокому рейтингу своих телесериалов).

Осваивая режиссерскую профессию, российские женщины, равно как и женщины всего мира, стирают «клеймо», «печать пола» (согласно выражению Моники Виттиг), мифические представления о «неженской» профессии, навязанные патриархатным обществом, и предлагают другие, уникальные творческие модели поведения, полные сюрпризов, неожиданностей и нестандартных решений.

Женщины любого патриархатного общества, часто прибегающие к манипулятивным стратегиям и непрямому, замаскированному влиянию на тех, кто доминирует открыто, фундаментально нацелены на долгосрочные перспективы. Режиссерская профессия – больше, чем манипуляция, контроль, власть. По меткому замечанию американского режиссера Джулии Локтев, это своего рода «любовные отношения». В интервью, данном мне, на вопрос о том, как она работает с актерами, Джулия ответила: «Как не бывает двух одинаковых романов, так и не бывает одинаковых отношений с актерами»[7]. Подобные же отношения она отметила в процессе монтирования фильма, когда сказала, что всегда монтирует в сотворчестве с кем-то, с собеседником, помогающим ей проговорить свои идеи. Это очень показательный пример работы женщины в кино. Режиссер-женщина скорее рассматривает свою работу как жизненный проект, своего рода «жизнетворчество», не столько встроенное в большую индустриальную машину кинематографа с его узкой специализацией, сколько существующее как небольшое «ателье».

Исторически так сложилось, что женщины-режиссеры гораздо легче находят себе применение в системе малобюджетного арт-кино или документалистики, нежели в системе больших киноиндустрий. Только в последние годы эта ситуация стала немного меняться, но эти сдвиги очень сильно зависят от ситуаций в конкретных странах. Подобное «жизнетворчество» уникально тем, что не может быть буквально воспроизведено в практике другой женщины-режиссера. Иными словами, в киноиндустрии женщины не столько «играют по правилам», сколько пытаются переопределить эти правила. Во многом они именно вынуждены культивировать невоспроизводимость собственного стиля, чтобы утвердить свое право на художественное высказывание. Впрочем, эту особенность «женского письма» когда-то отметила еще Аннет Колодны, подчеркнув, что оно должно изучаться как отдельная дискурсивная практика[8]. Вряд ли все так однозначно, тем не менее можно констатировать факт: в мировом кинематографе не так уж часто можно встретить работающие с формульными жанрами фильмы, сделанные женщинами. Их кино, как правило, авторское. Даже тогда, когда они обращаются к жанровым формулам, как например, Кэтрин Бигелоу (единственная женщина, получившая «Оскар» за режиссуру), мы наблюдаем своеобразную игру с жанровыми конвенциями.

Подобная претензия женщин на ключевые роли расшатывает сложившиеся стереотипы киноиндустрии и в том числе ведет к тому, что патриархат постепенно сдает свои позиции. Российская ситуация не исключение. Некоторые успешные российские мужчины-продюсеры, все еще держащие за собой доступ к финансовым ресурсам (прежде всего к деньгам Министерства культуры и крупнейших телеканалов), в последние несколько лет все активнее привлекают к кинопроектам женщин-режиссеров. К примеру, Валерия Гай Германика является любимым режиссером руководителя «Первого канала» Константина Эрнста, спродюсировавшего уже два ее сериала («Школа», «Краткий курс счастливой жизни»). То же самое можно сказать и об Анне Меликян, чьи фильмы последовательно продюсируются главой компании «Марс Медиа Энтертейнмент» Рубеном Дишдишяном («Марс», «Русалка», «Звезда»). У кого-то срабатывает и более архаичный вариант семейного сотрудничества, который в целом вписывается в российскую традицию, поскольку семейственность у нас всегда была основой кинематографического сообщества (именно этот вариант мы имеем в случае с Ларисой Садиловой и ее мужем-продюсером Рустамом Ахадовым: «Ничего личного», «Она»).

При условии, что финансовые ресурсы в корпоративно-сырьевой России контролируются мужчинами, настаивать на своей автономии российским женщинам-режиссерам все еще трудно. Им крайне сложно менять продюсеров, и они вынуждены довольствоваться тем, что есть. К примеру, Валерия Гай Германика прямо говорит об этом в своем интервью, данном после съемок «Краткого курса»: «Эрнст делает мне предложения, от которых невозможно отказаться»[9]. Сериальная продукция – это форматное производство, хотя, надо отдать должное Германике, даже внутри формата ей удается нарушать табу и делать сериалы, которые становятся скандалом. К примеру, в «Кратком курсе семейной жизни», рассказывающем о молодых женщинах, завоевывающих себе счастье и профессиональное положение в современной Москве, Германика в одной из сцен показала мастурбирующую героиню, что стало вызовом для в целом ханжеского «Первого канала». Германика завоевывает право на самовыражение, на «игру по собственным правилам». И добивается своего. Полнометражный фильм она все-таки сделала. «Да и да» оказался в конкурсе последнего Московского международного кинофестиваля, где получил приз за режиссуру и приз ФИПРЕССИ. Но в прокат фильм вышел только спустя два года после того, как был выпущен. Закон о запрете мата на экране обязал почистить нецензурную лексику, так что характерная для Германики стилистика «новой искренности» оказалась отретушированной.

Советский стереотип о том, что режиссура – мужская профессия, по-прежнему силен и поддерживается не только мужчинами, но и некоторыми женщинами-режиссерами, которые как будто продолжают извиняться за свои претензии на профессиональные права. Вот и Анна Меликян в своем интервью РИА «Новости» говорит следующее: «Режиссер, если честно, профессия мужская. Это тяжелейшая в физическом смысле и крайне стрессовая работа, для которой нужно иметь железное здоровье и стальные нервы»[10]. Известный факт, что в советские времена количество женщин, принятых в мастерскую режиссуры, было крайне малым. Они скорее были исключением из правил. Во ВГИКе до сих пор любят повторять фразу: «Женская режиссура умерла на дне кастрюли». Однако очевиден и тот факт, что в советские времена режиссеры вроде Ларисы Шепитько, Киры Муратовой или Татьяны Лиозновой вносили огромный вклад в развитие киноискусства.

В современной России творческие альянсы женщин режиссеров и продюсеров так же, как и на Западе, становится все более заметным явлением. Достаточно назвать примеры сотрудничества Ренаты Литвиновой и Елены Яцуры, Ольги Дыховичной и Ангелины Никоновой. Однако описывать эти примеры как мощную тенденцию пока не получается. Поэтому говорить о «гендерной революции», как это явление определил кинокритик Виктор Матизен[11], пока рано.

Современная российская элита стремительно заставляет страну жить по принципу, некогда сформулированному Муссолини: «все в государстве, ничего вне государства, ничего против государства». Однако культура, которая имеет свои законы развития, не подчиняется централизованному управлению, то и дело ему сопротивляясь. Например, тогда, когда женщины начинают сами зарабатывать на свой режиссерский проект, как это сделала Рената Литвинова, которая несколько лет, работая в модельном бизнесе, копила деньги на «Последнюю сказку Риты» и долго ее снимала. Результатом стало своеобразное one woman’s show: на этом проекте Литвинова была не только продюсером, автором сценария, режиссером и актрисой, но и близкой подругой почти всех тех, кто снимался в фильме.

Чтобы немного обрисовать специфику российской ситуации в кино, приведем небольшую статистику, собранную компанией «Невафильм» и журналом «Искусство кино» для Европейской аудиовизуальной обсерватории[12]. Бюджет художественного фильма в среднем на 44% состоит из государственной поддержки. В 2013 году государство потратило на кинематограф 5,3 миллиарда рублей. С 2010-го по 2012 год в стране действовали 11 государственных студий, 11 частных, 2 государственно-частные, около 30 сервисных компаний. По данным Министерства культуры, обнародованным на пресс-конференции 25 февраля 2015 года, в 2014 году доля участия государства в производстве увеличилась, достигнув 6,5 миллиарда рублей. Причем это участие в последние два года стало не только финансовым, но и идеологическим. Достаточно посмотреть последние законодательные акты вроде закона о запрете обсценной лексики на экране и в театре; закон о прокатном удостоверении фильма, обязывающий продюсеров получать его прежде, чем отдавать фильм на российский фестиваль; или закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди подростков. Они уже влияют на судьбу российского кино. Вспомнить хотя бы историю выхода в прокат фильма «Левиафан» Андрея Звягинцева, «отредактированного» на наличие в нем нецензурной лексики, или тяжелейшую прокатную судьбу картины о гомосексуальной любви «Зимний путь» Сергея Тарамаева и Любови Львовой. Влияет все это и на судьбу фильмов женщин-режиссеров, и здесь напрашивается пример с фильмом «Комбинат “Надежда”» Наталии Мещаниновой, содержащим мат и так до сих пор и не вышедшим в российский прокат.

Очевидно, что все эти запретительные акты в ближайшее время заметно изменят кинопроцесс, и уже в следующем году мы увидим подлинные результаты введенной цензуры. При этом пока женщин-режиссеров, участвующих в непосредственной пропаганде новой государственной национально-патриотической идеологии, все же нет. Хотя кто-то уже заявил, что планирует подключиться к этому процессу; скажем, Таисия Игумнецева собирается снимать фильм «Домой», оправдывающий аннексию Крыма. Но в целом женщины-режиссеры пока не участвуют в создании новых социальных мифов, снабжая жизнеподобной оболочкой идеологически «правильную» конструкцию, в которой действуют патриоты, чемпионы, легенды и герои. Наоборот, они кропотливо работают с существующей травматичной социальной реальностью, в центре внимания которой находится не столько сугубо женская проблематика, сколько проблематика гендерных взаимоотношений в целом. Нельзя сказать, что они работают в русле «женского кино», которое феминистской критикой определяется как «кино, созданное женщиной, о женщине и для женщин». Не затрагивая острых политических тем (женщины-режиссеры, как и режиссеры-мужчины, предпочитают обходить их уже на стадии выбора сюжетов), они проблематизируют социальное пространство порой настолько остро, что оно начинает восприниматься в политических терминах.

Приведем новейшие примеры кинематографического преобразования социального в политическое, которые показывают, как многолетняя недоступность для массы российских женщин публичной политической жизни породила разнообразные стратегии не только «партизанского», но и открытого сопротивления, воспитав не только «карьерно ориентированных стерв», но и социально ответственных женщин, способных на радикальный политический жест (достаточно вспомнить группу «Pussy Riot», участницы которой после выхода из тюрьмы занялись правозащитной деятельностью). Этот открытый выход женщин в публичную сферу нанес серьезный удар по патриархатной бинарной оппозиции мужское/женское, согласно которой женщине отводится пассивная и молчаливая роль. И это лишний раз подтверждает мысль Юлии Кристевой о том, что не биологический пол определяет революционный потенциал субъекта, а позиция, которую он или она занимает[13].

Наиболее отчетливый пример такого перекодирования социального в политическое дает игровой кинематограф, активирующий арсенал документалистики. Наталья Мещанинова или Валерия Гай Германика, некогда начинавшие работу в кино как режиссеры-документалисты, акцентом на фактуру, подлинность, реалистичность, искренность и даже натуралистичность позволяют взглянуть на болевые точки российской жизни, свидетельствующие о необходимости социальной терапии и политических преобразований. Особенно нашумевшим фильмом этого года стал «Комбинат “Надежда”» Мещаниновой, ставший ее игровым дебютом. В центре фильма – девушка, живущая в Норильске. Подчиняющий все производству никеля, этот город вдобавок оторван от других городских центров на тысячи километров. Грубые парни, окружающие героиню и изъясняющиеся исключительно матом, не вселяют в нее никакого стремления к любви и даже к сексуальной близости. Она часами проводит время за компьютером, разговаривая с парнем, которого любит и который живет где-то в южной части России. Она мечтает поехать к нему, но отец не дает денег, поскольку считает, что лучше их потратить на покупку квартиры для дочери и тем самым окончательно привязать ее к городу и родителям. Студенческая практика в медпункте комбината также не внушает норильчанке никакого энтузиазма, тем более, там ее бесконечно поучает начальница. Еще героиню мучает невольная женская зависть и презрение к местной проститутке, которая пользуется большим вниманием со стороны местных парней и даже получает обещание от одного из любовников вырваться из Норильска. Самой героине в финале фильма удается сбежать в Москву, но только путем преступления.

Мещанинова показывает, как среда формирует тактики сопротивления рутине и безысходности. Фильм рисует современную Россию как мир, лишенный надежды и обрекающий человека совершать радикальные поступки, поскольку именно радикализация нерационализированного внутреннего протеста оказывается в этих условиях единственным способом противостоять общей инерции.

Об этой же проблеме говорит в своем фильме «Да и да» Валерия Гай Германика. Героиня фильма – молодая учительница Саша, живущая с родителями и братом под постоянным домашним контролем. Ее побег в среду современных художников, показанную с документальным натурализмом (искусство, алкоголизм, свобода сексуальных отношений, безответственность смешались здесь в хаотическое месиво), оборачивается приходом первой любви. Однако, несмотря на экстаз сексуальной близости, искренность чувства и становление в качестве художника, Саша приходит к выводу, что постоянно приходить на помощь, прощать своего богемного возлюбленного и уважать себя как личность совершенно невозможно. После пьяной измены партнера на новогодней вечеринке она уходит от него и возвращается домой, откуда ей удалось ненадолго вырваться. Однако пережитый радикальный опыт делает ее дальнейшее существование по прежним правилам совершенно невозможным. Воображение героини рисует новый финальный художественный образ, в котором горящая картина, нарисованная ею, и горящая родительская квартира соединяются воедино.

И Мещанинова, и Германика показывают социальный тупик, в котором молодой женщине невольно приходится начинать жизнь с чистого листа, поскольку правила и возможности нормального перехода из одного мира в другой практически отсутствуют. Героиня Германики не может совпасть ни с обывательской, ни с богемной средой, поскольку каждая из них не дает пережить всей полноты жизни, замкнута на себе, инертна, отрицает любой иной способ существования. Эта радикальная несочетаемость социальных страт, отсутствие договора и диалога между ними приводят к жесткому выбору между семейным счастьем и творческой реализацией, оказывающемуся особенно травматичным для женщины. Россия предстает как страна разрушенных коммуникативных кодов, обрекающих либо на деградацию, либо на радикальный жест, который, свидетельствуя о наличии внутренней протестной энергии существующему порядку, в конечном счете оказывается деструктивен для человека. Поэтому документальное исследование социальной среды, сделанное женщинами-режиссерами, оборачивается своего рода – пусть и непрямым – протестным политическим высказыванием. И этот протестный потенциал документального исследования реальности остро почувствовала российская власть, которая периодически наносит ответный удар, направленный на соответствующие институции. Здесь можно привести в пример и скандальный отказ Министерства культуры финансировать фестиваль «Артдокфест», и выселение московского «Театр.doc», и давление на «Гоголь-центр».

Открытую протестную энергию несет документалистика вроде бунтарского фильма «Pussy versus Putin» (2013), получившего главный приз Амстердамского международного кинофестиваля в категории «лучший среднеметражный документальный фильм». Этот фильм, сделанный командой «Gogol’s wives» на материале, отснятом до ареста и во время суда над «Pussy Riot», расширяет границы соответствующего протестного сообщества. Это не только те, кто сидел в тюрьме, но и те, кто их снимал на камеру, и те, кто выкладывал материал в Интернет, и те, кто расширял аудиторию до масштабов глобальной социальной сети. Этим артизанам с видеокамерами мы обязаны сложившимся образом «Pussy Riot». Участникам акций с видеокамерами также приходилось рисковать. К примеру, как мне рассказали «Gogol’s wives», после акции в метро «Освободи брусчатку!», наручники были надеты не только на тех, кто пел и разбрасывал вокруг себя перья, но и на тех, кто их снимал.

Почему проект «Pussy versus Putin» можно причислить к своего рода кинематографическому акционизму? Прежде всего потому, что создатели фильма разделяют взгляды группы – не только кропотливой фиксацией всех выступлений и подготовки к ним, но и монтажными акцентами. «Gogol’s wives» создали неформатный биографический фильм, а произвели политическое арт-активистское высказывание, призванное максимально точно донести общее содержание деятельности «Pussy Riot». Не случайно фильм начинается с декодирования девушками в балаклавах их самоназвания, а несколькими минутами позже они уже репетируют новую акцию, выкрикивая лозунг «Бунт в России!». Бунт, мыслящий себя в эстетических формах панк-культуры, подрывает властную нормативность официоза, повседневный порядок осуществления властью своих карательных функций, риторику насилия, используемую наиболее радикальными национал-патриотами: «Православие или смерть!» – кричат православные активисты, требующие покарать бунтовщиков. Похороны получаются веселыми, с огоньком: кислотные костюмы Pussy не только украшают серость и унылое однообразие российской уличной жизни, но и становятся вызовом дефициту художественного вкуса в условиях засилья религиозно окрашенного неистового патриотического чувства.

Pussy, как их подает фильм, – оппозиция власти, унылому мракобесию и маразму, скучности и бездарности новейшего времени. Их молодость, остроумие и панк-хулиганство составляют выгодный контраст серому и анонимному образу власти, представленной полицейскими мундирами, алчущими крови хоругвеносцам, слетевшимися в поисках сенсаций журналистами. Мельтешение последних вокруг клетки с «преступницами» визуализирует мечту кинообывателя: прожить на экране ту жизнь, которую прожить в социальной реальности мало кто может себе позволить. Последняя визуальная метафора фильма говорит о том, как Россия превращается в «зону»: долгая панорама домов, увитых колючей проволокой. «Зона» понята максимально широко: она не только место, куда везут Pussy после объявления приговора, но и обычный городской ландшафт.

Фильм «Pussy versus Putin» сделан в лучших традициях мирового кино освобождения, которые в других странах давно уже заняли важное место в кинематографической и политической жизни, но теперь наконец-то осваиваются и в России. Когда-то, в 1969 году, аргентинские документалисты Фернандо Соланас и Октавио Хетино в своем «Манифесте», опубликованном в журнале «Tricontinental», назвали фильмы освобождения «третьим кино»: кинематографом борьбы, прямого действия, активно противостоящим системе. Почему «третьим»? Потому что «первое» – это кино зрелища, существующее в системе буржуазного кино. «Второе» – это кино авторского самовыражения вроде «новой волны» или «нового кино», которое отмечает шаг к освобождению, но все еще существует в рамках дозволенного системой. «Третье» же кино – революционное, оно неотделимо от политики и борьбы за независимость, от чувства необходимости перемен. Это кино освободительного авангарда. Оно видит в борьбе гигантский культурный, научный и художественный манифест своего времени и ставит своей целью создание свободного, автономного, творческого индивида. Примеры такого «третьего кино» являли «Newsreel», «американская левая киногруппа», cinegionali итальянского студенческого движения, фильмы, созданные «Etats généraux du cinéma français», фильмы британского и японского студенческих движений, документальное кино написавших «Манифест» аргентинцев и, наконец, «группа Дзига Вертов».

Как любой киноакт «третьего кино» «Pussy versus Putin» возвышает свой голос в споре о роли интеллектуалов и художников в освобождении и в качественном изменении жизни, подчеркивая роль интеллектуального труда. Ему не нужны ни Минкульт, ни Фонд кино, оно предлагает новый вариант кинопроизводства.

Однако удел такого фильма – международные фестивали и полуподпольные показы в России, например, клубный показ в рамках фестиваля «Послание к человеку», который в последний момент изъял фильм из программы, сделав это после звонка министра Мединского. Для западного зрителя фильм звучит своего рода напоминанием о «Pussy Riot» (неслучайно участницы группы сопровождали его показ на Международном кинофестивале в Роттердаме в 2015 году). «Gogol’s wives» намерены смонтировать второй фильм подобного рода, куда войдут активистские выступления «Pussy Riot» во время Олимпиады в Сочи и где Pussy уже предстают в другом качестве – правозащитниц и гражданских активисток.

Бунтарское кино «Pussy versus Putin» является своего рода альтернативой снятому за государственные деньги авторскому кино социальной тематики, чей внутренний протестный потенциал российская власть уже сумела осознать и своими законодательными актами практически запретила выход в прокат подобных фильмов. И на «Кинотавре», и на Московском международном кинофестивале «Комбинат “Надежда”» и «Да и да» были показаны с большими оговорками, заставившими многих осознать, что это скорее всего было в последний раз. Таким образом, болезненные проблемы российского общества и дальше будут вытесняться за пределы публичного дискурса, не рационализироваться и в конечном счете не решаться. Авторскому кино как инструменту социальной терапии нанесен серьезный удар.

Российское игровое кино сегодня – такой же проводник традиционалистских ценностей, как и российское государство. Увы, это относится и к фильмам женщин-режиссеров, в их кино не найдешь сексуальных и гендерных норм, отличающихся от нормативных. Гомосексуалисты, лесбиянки, трансвеститы, транссексуалы все еще ждут поддержки и в российском обществе, и в российском кино. Отдельные смельчаки вроде дуэтов Алексея Чупова и Наташи Меркуловой («Интимные места»), Владимира Тарамаева и Любови Львовой («Зимний путь») выглядят исключением из правил.

Отдельного рассмотрения достоин фильм Анны Меликян «Звезда», получивший на «Кинотавре» приз за лучшую режиссуру. На первый взгляд, в центре внимания ее фильма две женщины: молоденькая провинциалка, приехавшая в Москву, чтобы стать «звездой», и всеми правдами и неправдами копящая деньги на пластические операции, наивно полагая, что «красота – это сила», и богатая подруга заместителя министра, сделавшая себе успешную карьеру благодаря спонсорству и связям мужа, ищущая себе нового применения в создании собственного фонда. Первой не хватает денег, чтобы усовершенствовать свою внешность и стать звездой. Второй – ребенка, чтобы узаконить свои отношения с влиятельным мужчиной и упрочить свое положение. Нерешаемые проблемы в жизни первой и крах в жизни второй сводят их друг с другом, оборачиваясь совместным творчеством: полуобнаженные подруги устраивают домашний перформанс, оставляя на листах бумаги отпечатки стремящихся к совершенству тел.

Важно, что мужчины в фильме Меликян отнюдь не служат «фоном» для женщин. Их присутствие и поступки все время заставляют героинь пересматривать свою идентичность. Патриархат хоть и распадается, но упорно сопротивляется, пытаясь сохранить свою власть. Он все еще контролирует доступ к ресурсам, без которых невозможна творческая реализация, навязывая женщине роль матери и хранительницы домашнего очага. При этом сами мужчины выглядят весьма уязвимыми, требуя защиты, женской заботы и материнской любви, именно они в конечном счете и вынуждают женщин быть сильными. Социальные контексты, в которых встречаются мужчины и женщины, порождают у последних азарт борьбы и желание объединиться, чтобы выжить и утвердить свой творческий потенциал. Уязвимость мужчин способствует укреплению женской автономии не меньше, чем собственная сила женщин. Таким образом, патриархат сам поддерживает пресловутое хитроумие женщин, их умение играть «без правил». Но в условиях распадающегося патриархата главная стратегия подчиненных состоит в том, чтобы устанавливать новые правила. Россия пока отстает в этом процессе, пытаясь его не замечать и рассматривая его как угрозу собственной «национальной культуре», сложившемуся политическому режиму и социальной стратификации.

«Звезда», равно как «Да и да», показывают, как сегодня, благодаря автономизации женщин, распадается традиционная романтическая модель гендерных отношений, которая выглядит все более архаичной. Об этой же тенденции говорят и недавние фильмы женщин-режиссеров американского кино, например, «She Lost Control» Анжи Маркуарт (2014), или «Obvious Child» Джиллиан Робеспьер (2014), темой которых является решительная трансформация гендерного порядка. Женщины становятся более активными и даже агрессивными, подрывая мачизм мужчин, бросая ему вызов, выходя на новый уровень гендерной конкуренции. По сути, это возвращение к древнему матриархатному образу женщин-амазонок – воинственных, амбициозных, сильных, не ждущих, что их завоюют, а завоевывающих сами.

Что объединяет не похожие друг на друга российский и западный кинематограф женщин-режиссеров – так это интерес к рискованным темам. Исследовательский риск, связанный с интимностью, – характерная черта современной женщины. Чем бы она ни занималась, она находится в постоянном, неосознанном поиске партнера, признающего ее равноправие, и рассматривает секс как своего рода образование, формирование своего я. Автономные молодые женщины готовы пускаться в жизненные авантюры, которые в традиционном патриархатном дискурсе ассоциируются исключительно с мужской моделью поведения. Этот авантюризм во многом обоснован неустойчивостью и подвижностью современного социокультурного порядка. Однако дело не только в нем, но и в субъективном желании познавать новое, иметь собственный голос и быть услышанной. Стремление к автономности во многом связывает подобных героинь с теми, кто в традиции раннего феминизма описывался как «женщина-чудовище» или «безумная» – то есть женщина, не желающая идти по пути самоотречения, действующая по собственной инициативе. У такой женской фигуры есть своя история, и она не соглашается с отведенной ей мужчинами ролью. В XIX веке подобный образ вносил революционную остроту в женскую беллетристику. В начале XXI века он превратился в реальный жизненный горизонт, приближаемый к нам благодаря современному кинематографу.

[1] По данным Шведского киноинститута, озвученным на Гётеборгском международном кинофестивале в 2014 году.

[2] По данным Норвежского киноинститута: www.nfi.no/english/news/the-norwegian-film-autumn?utm_source=eMarketeer.....

[3] По данным директора иерусалимского «FilmLab» и директора Иерусалимской киношколы Ренена Шора.

[4] См., например: Thorpe V. Cannes 2012: Why Have no Female Film Director been Nominated for the Palme d’Or at Cannes? (www.theguardian.com/film/2012/may/20/cannes-women-andrea-arnold-row).

[5] См.: Дондурей Д. Основные потребители кино в России – девочки 12–17 лет (http://kinoart.ru/editor/daniil-dondurej-osnovnye-potrebiteli-kino-v-ros...).

[6] Здравомыслова Е., Темкина А. Советский и постсоветский гендерный порядок // Российский гендерный порядок. СПб.: Издательство Европейского университета, 2007. С. 78.

[7] Локтев Д. «Перфекционистка». Интервью Анжелики Артюх (www.arterritory.com/ru/stilj/kino/4043-dzhulija_loktev_ja_perfekcionistka/).

[8] Kolodny A. A Map for Rereading: Or Gender and the Interpretation of Literary Texts // New Literary History. 1980. № 9. Р. 451–467.

[9] Германика В.Г. Эрнст делает мне предложения, от которых невозможно отказаться (www.interviewrussia.ru/movie/valeriya-gay-germanika-ernst-delaet-predloz...).

[10] Ганиянц М. Кино для Анны Меликян «не делится на мужское и женское» (http://ria.ru/culture/20070824/74139273.html).

[11] Матизен В. В кино происходит гендерная революция (http://radiuscity.ru/v-kino-proishodit-gendernaia-revoluciia/).

[12] Киноиндустрия Российской Федерации. Исследования для Европейской обсерватории (http://research.nevafilm.ru/reports/eao/eao2012).

[13] Kristeva J. La Révolution du langage poétique. Paris: Seuil, 1974.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2015, 5(103)

Россия > СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 30 ноября 2015 > № 1676525 Анжелика Артюх

Александр Рогаткин: «Все в один голос: «Путин приди, Путин спаси»

Алексей ЗВЕРЕВ

Редкие недельные аналитические программы на «второй кнопке» обходятся без материалов Александра Рогаткина. Свой путь на ТВ он начинал почти двадцать лет назад с городских репортажей. Постепенно расширял географию: спасал китов на Чукотке, открывал со староверами русский мир на далекой Амазонке, разоблачал янтарную мафию в Прибалтике. А взорвалась Украина — и не заметил, как стал военкором. Не по должности, а по сути. Говорит, жизнь заставила: «еду туда, где нужнее». В этом году после трех номинаций наконец-таки получил заветную «Тэфи».

Сидим в кафе, потягиваем пиво. На днях Александр вернулся из мусульманского Иракского Курдистана, может наконец-то себе позволить. Время от времени нас прерывают люди, отдыхающие за соседними столиками: подходят, жмут моему собеседнику руку, благодарят. «Слава? Да, есть немного: после Донбасса началось», — замечает Саша, но разговор мы все-таки начинаем с Ближнего Востока, где сейчас явно горячее.

Рогаткин: ...Курды, которые десятилетиями борются за независимость, в том числе против Анкары, восприняли русско-турецкое обострение словно карточного «джокера». Понятно было, что Россия возвращается в регион и намерена активно помогать Асаду в конфликте с ИГИЛ. Но при этом все эксперты уверяли, что Москва не захочет ссориться с Эрдоганом, поддерживая курдов, которые также воюют с исламистами. Теперь ситуация меняется. Рядом появились российские С-300 и С-400, и турецкая авиация, думают курды, будет реже «отрабатывать» их города. И очень надеются на поставки российского оружия, хотя бы автоматов. Они ведь воюют «калашами», собранными в 70-х. Был на позициях, видел «зушку» (зенитная установка. — «Культура»), пристроенную на старенький бронетранспортер. Много ли навоюешь такой? А воодушевление среди курдов сейчас запредельное. Узнают, что ты русский, начинают вверх пальцем показывать, мол, видели как путинские ракеты пролетали — те самые, которыми Каспийская флотилия долбила ИГИЛ. Куда ни приедешь — от госпиталя до школы, все в голос: «Путин приди, Путин спаси».

культура: А что, турки серьезно досаждают курдам?

Рогаткин: Анкара бомбит их в хлам. Они идут вперед: бьют исламистов, освобождают территории, а в тылу турецкая авиация ровняет с землей их села с женами и детьми. Я был в одной из деревень после такого удара: десять трупов, в том числе дети... Разбросаны фломастеры, детские рисунки... Вот, показывает сопровождающий, дом женщины, у которой все сыновья погибли от рук исламистов, а сама она мертва в результате налета.

культура: Удалось пообщаться с пленными игиловцами?

Рогаткин: Да, особенно запомнился некий узбек, хорошо говоривший по-русски: его завербовали в Москве на каком-то строительном рынке. Уехал в Турцию, оттуда в Сирию, наконец, попал в Ирак, где ему сказали: «Тебе выпала невероятная честь взорваться с неверными». Усадили за руль грузовичка, обложенного тротилом, но что-то перемудрили, и детонация не совсем удалась. Узбеку оторвало пальцы, живот разворотило. Курдские врачи его выхаживают, обещая: как долечим, будем судить. Настоящий такой, матерый игиловец. Жаловался, что его заставили, опоили, но верить нельзя. Спрашиваю: «Понимаешь, что тебя могут повесить?» И тут его сносит: «На все воля Аллаха», он к этому, дескать, шел, всю жизнь готовился — фанатик. Что может такого остановить? Не обещание смертной казни, это точно.

культура: А каковы перспективы кампании, на твой взгляд?

Рогаткин: Исламистов разобьют, сомнений нет. Общался с другим пленным, отвечают примерно так: «Ситуация тяжелая, из Сирии от российских бомбардировок бегут отрядами, ходят слухи, что Россия собирается усиливать контингент, отрезаны пути снабжения, нет денег, за три месяца получил всего 50 долларов, патронов не хватает» и т.д. В ноябре отбит Синджар (Шингал), захвачена стратегически важная магистраль, соединявшая части ИГИЛ в Ираке и Сирии. То есть постепенно халифат сжимают. Если еще иракская федеральная армия поднажмет... Кстати, там работает, причем очень неплохо, французская авиация. Что символично, ее эффективность выросла именно после парижских терактов. Зато от американских налетов толка как не было, так и нет, лупят «в молоко».

культура: Допустим, покончили с ИГИЛ, но успокоится ли регион?

Рогаткин: Что касается Ирака, там у курдов весьма широкая автономия, свой МИД, собственная полиция, и по конституции иракская армия даже не имеет права заходить на их территорию. А вот что касается Сирии, вопрос. Я был в городе Эль-Камышли, который курды делят с правительственными войсками. У них что-то вроде негласного союза против ИГИЛ. Однако все портреты Хафеза Асада, отца нынешнего сирийского лидера, мне встречались с простреленными глазами. Вряд ли курдов устроит возвращение к довоенному положению, а вот автономия, подобная иракской, — это вариант. Кстати, Башар Асад им это уже пообещал.

Получается, до сих пор единственной дестабилизирующей силой, кроме собственно ИГИЛ, остается Анкара. С кем ни говоришь, все на Турцию кивают, оттуда идут караваны с оружием, обратно — караваны с нефтью. Показывали нам паспорта пленных исламистов, все со штампами о проходе через турецкую границу. Но вообще, конечно, Ближний Восток — это клубок чрезвычайно запутанный. Взять тех же туркоманов, которые обстреляли наших пилотов. Лишь половина народа воюет за халифат, а другая — за курдов. Но и у курдов достаточно людей завербовалось в ИГИЛ.

культура: Что их-то туда гонит?

Рогаткин: А нашу Варвару Караулову, студентку МГУ, что? Замыкание в голове должно быть. Все ведь видели ролики с жуткими расправами, нормальный человек к исламистам в услужение не пойдет... Но мы были в Дагестане, там из села Гимры 211 человек уехали в ИГИЛ, семьями. Директор школы об этом рассказывает, а потом оказывается, что у него самого сын туда сбежал. Полное помешательство... У одного мужика благоверная с тремя дочками уехала, он отправился следом, добрался, нашел, говорит, я правоверный мусульманин, даю жене развод, согласно шариату, а детей забираю себе. Что удивительно, его аргументы возымели действие.

культура: Мы увидим этот материал на втором канале?

Рогаткин: Да. Речь идет о фильме про наш внутренний ИГИЛ. Эта лента будет ответом либералам, которые не устают вопрошать: «А зачем мы полезли в Сирию?» А вот за этим. На нас напали, идет реальная оборонительная война. Только из регионов Северного Кавказа в ИГИЛ уехали две с половиной тысячи наших сограждан. А сколько бойцов наберется, если добавить Узбекистан, Таджикистан? И что будет, если они полностью захватят Ирак и Сирию, куда потом повернут?

культура: Твоей первой военной командировкой была Украина?

Рогаткин: Я и раньше делал сюжеты из неспокойных мест, но, конечно, настоящей «горячей точкой» для меня стал именно Донбасс, где только за первые полгода конфликта провел 146 дней.

культура: На стороне ополченцев?

Рогаткин: Был бы рад снимать с обеих сторон. Но сперва украинские власти нашу бригаду отправили домой прямо из аэропорта, потом сняли с поезда. Так что проникнуть на территорию Украины мы могли только через ДНР и ЛНР.

По мнению Киева, у нас слишком субъективный взгляд. Совершенно не согласен. Мы делали репортажи с майдана, еще когда все только начиналось, и многие тамошние ребята мне реально были симпатичны. Помню, один рассказывал, как мать его ботинки спрятала, а он убежал босиком на мороз, митинговать против коррупции. Очень искреннее желание постоять за справедливость. Но когда стадо кричит «москоляку на гиляку», мне это отвратительно, с этим нельзя смириться.

А вот во время военных действий пообщаться с бойцами ВСУ мне удалось лишь однажды. Мы тогда ходили с парламентерами к блокпосту, который почти месяц находился в окружении. Пытаясь его отбить, командование так называемой АТО отправляло солдатиков в буквальном смысле на убой. Единственную дорогу ополченцы заминировали, так украинские танкисты пытались проскочить на полном ходу. Вся местность была усеяна подбитой бронетехникой — 22 единицы.

культура: Многое остается за кадром?

Рогаткин: Стараемся показывать все. Гражданка не бывает без бандитов, мародеров. Мы давали в эфир суды Мозгового, помню, как одного насильника приговорили к смертной казни. И как у казаков порки были, тоже снимали. Но все равно мои личные симпатии всегда оставались на стороне Донбасса, там люди бились за правое дело.

культура: Сейчас это вопрос риторический: конфликт, будем надеяться, заморожен. Но каково будущее непризнанных республик?

Рогаткин: Думаю, Минские соглашения приведут к широкой автономии ДНР и ЛНР, такой же, как в Иракском Курдистане. Украина де-юре станет федеративной страной, и это лучшее на что может рассчитывать Киев. А какая проблема? В 1991-м от нас ушли 14 республик, мы же не устроили майдан и войну до победного конца. Русский народ оказался мудрее. Почему не могут смириться украинцы, грузины? И тем и другим вообще не привыкать, у них не было самостоятельности последние триста лет, откуда такая зашкаливающая национальная амбициозность? Они хотят в Европу, так «старушка» постоянно менялась: какие-то государства объединялись, какие-то распадались — там это процесс перманентный.

А то, что произошло на Украине, иначе как геноцидом собственного народа и не назовешь. Мы сейчас заканчиваем собирать материал по военным преступлениям — вскрылись чудовищные факты. О том, как добровольческие батальоны заходили в деревни, искали активистов — всех, кто участвовал в референдуме, не щадя бабушек, расстреливали в затылок. Когда летом 2014-го части ВСУ заходили в Дебальцево, раздавали людям сгущенку, когда отступали спустя полгода, убивали без разбора всех, кто не успевал схорониться.

Но самые жуткие кадры мы отсняли на базе «Айдара» около поселка Металлист. Здесь на территории луганского гольф-клуба, из искусственных водоемов, выкопанных для игры, мы доставали трупы замученных людей. Мне бы очень хотелось, чтобы виновные понесли наказание.

культура: Есть ощущение, что надпись «пресса» на каске реально спасает?

Рогаткин: Однозначно не скажу. Случалось, на передовой сразу предупреждали: ребята, снимайте эту дребедень, засекли переговоры, снайперы работают специально по журналистам. Типа им за нашего брата приплачивают. Но вообще, к свисту пуль быстро привыкаешь, а вот когда «градами» поле утюжат, каждый раз страшно, как впервые. Видишь вокруг разрывы, но мысленно успеваешь задаться вопросом: это комья земли летят или осколки? Пока Бог миловал...

культура: Есть от чего запить.

Рогаткин: У многих, наверное, складывается впечатление, что репортеры на войне постоянно поддают «для храбрости». Но там это невозможно, микрофон не удержишь, не говоря уже про камеру. Спишь где придется, встаешь чуть свет, постоянные переезды, марш-броски. И голова должна соображать на все сто. Не игрушки ведь.

культура: У военной журналистики есть своя специфика?

Рогаткин: Война — это кладезь для журналиста, там каждая чья-то личная история тянет на целый роман. Раньше в основном трудился в формате журналистских расследований, постоянно приходилось выслеживать, караулить, ждать часами у подъездов, информацию выпытывать по словечку, вести скрытую съемку. На войне все по-другому: ты включаешь камеру, и в кадре падает снаряд. И все, что вокруг происходит, совершенно натурально, никаких постановочных съемок, компьютерной графики. Здесь обострение всех человеческих эмоций, страдания, трагедии, чудесные спасения. И главное, вымучивать закадровый текст не надо — свидетели выстраиваются в очередь: все готовы поделиться переживаниями. С этой точки зрения работается на войне очень легко. За небольшим исключением — могут убить. Плюс психологически сложно, а порой и невыносимо, пропускать через себя человеческую боль. Но этот страх, повторюсь, с лихвой компенсируется собранным и отснятым материалом.

культура: Куда теперь: Мали, Йемен, Афганистан?..

Рогаткин: В отличие от военкоров, специально в зону конфликта не рвусь, просто спешу туда, где я нужнее в конкретный момент. Что поделать, если мир превратился в пороховую бочку. Йемен, Мали... Это пока совсем далеко от интересов российского телезрителя. Скорее всего, снова будут Ирак и Сирия. Страшновато, но ехать надо. Журналист должен быть там, где творится история.

Полученные средства будут направлены на возмещение экологического ущерба и предоставление материальной помощи местным жителям

Бразильские власти намерены представить иск на 20 млрд реалов ($5,2 млрд) к компаниям, ответственным за прорыв дамб на юго-востоке страны. Об этом заявила в пятницу министр охраны окружающей среды южноамериканского государства Изабелла Тейшейра.

По ее словам, полученные средства будут направлены на возмещение экологического ущерба и предоставление материальной помощи местным жителям, многие из которых лишились имущества и работы в результате ЧП.

"Компании должны нести ответственность за планирование и реализацию действий в рамках плана (по возмещению ущерба), представленного правоохранительными органами. Мы не требуем, чтобы все выплаты были произведены единовременно. Того, что потеряно, уже не вернешь. Разорванную биологическую цепочку не восстановить. Наша задача состоит в том, чтобы предотвратить распространение негативных последствий", - подчеркнула Тейшейра.

Ранее сообщалось, что добывающая компания Samarco, работавшая с обрушившимися дамбами, согласилась выплатить 1 млрд реалов ($263 млн) для компенсации последствий ЧП.

Две дамбы, сдерживавшие воду с отходами металлургической промышленности, обрушились на юго-востоке Бразилии 5 ноября. В результате инцидента оказалась затоплена территория, на которой проживали около 600 человек. По последним данным, погибли 11 человек, 12 числятся пропавшими без вести.

Кроме того, токсичные отходы попали в русло реки Досе, которая является основным источником пресной воды для жителей региона, а также местом рыбного промысла. Специалисты до сих пор не берутся делать прогнозы о сроках восстановления экологии пострадавшей территории.

Добывающая компания Samarco является совместным предприятием бразильской Vale SA и австралийской BHP Billiton Ltd. Ее представители по-прежнему заявляют, что не могут назвать причины произошедшего.

Вирус Зика оказался связан с нарушениями развития плода

Министерство здравоохранения Бразилии подтвердило связь между инфицированием вирусом Зика беременной женщины и повышенным риском развития микроцефалии у новорожденного, сообщает MedicalXpress.

С начала 2015 года в Бразилии было зафиксировано 739 новорожденных с признаками микроцефалии, тогда как в 2014 году было выявлено только 147 подобных случаев. Связь между вирусом и заболеванием была установлена после выделения вируса Зика из крови новорожденной с микроцефалией, которая в последствии умерла из-за сопутствующих патологий.

Вирус Зика переносится комарами вида Aedes aegypti, которые также являются переносчиками вируса лихорадки денге. До настоящего времени считалось, что вирус Зика в целом не опасен для человека, а заражение проявляется только лихорадкой болью в суставах и характерной сыпью.

Микроцефалия является редким врожденным дефектом, который характеризуется уменьшением размеров черепа и соответственно головного мозга при нормальных размерах других частей тела. Микроцефалия сопровождается умственной отсталостью.

ОБЗОР ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО РЫНКА РФ В ОКТЯБРЕ-НОЯБРЕ 2015 Г.

Грузооборот октября достиг рекордных значений для данного месяца за последние 15 лет

Под данным НПК «Объединенная Вагонная Компания», в октябре 2015 г. погрузка составила 107 млн т, что на 0,5% ниже уровня октября 2014 г.

В полувагонах выросли перевозки угля на 3,2%, стройматериалов на 9,7%, в минераловозах — удобрений на 10,3%, на лесовозных платформах — лесных грузов на 3,3%. Снизилась погрузка нефти и нефтепродуктов (-8,5%), руды (-3,1%), черных металлов (-1,7%) и зерна (-8,7%).

Грузооборот в октябре 2015 г. достиг рекордного значения для данного месяца за последние 15 лет и составил 198,5 млрд т-км (+1,4% к октябрю 2014 г.).

Уголь: рост перевозок продолжается

В октябре погрузка угля на сети РЖД выросла на 3,2% к уровню прошлого года и составила 29,3 млн т, установив рекорд перевозок октября за последние 15 лет. Всего с начала 2015 г. по железной дороге было отправлено 263,5 млн т угля, что на 2,1% выше уровня 2014 г.

В октябре 2015 г. добыча угля была выше уровня прошлого года на 6,0% (по данным Росстата) и 4,4% (под данным Минэнерго).

В октябре внутренние перевозки остались на прошлогоднем уровне, в то время как экспорт вырос на 6%. Рост грузопотока демонстрировали Южная Корея (в 5 раз), страны ЕС (в среднем +15%), Великобритания (+5%), Китай (+7%), Финляндия (+14%), а также Индия (которая не импортировала российский уголь в 2014 г.).

Низкие цены на уголь сделали его более привлекательным по сравнению с газовой генерацией. По прогнозам МЭА, 40% от 400 ГГв мощности, которая добавится к электрогенерации Юго-Восточной Азии к 2040 году, будут угольными. Это поднимет долю угля в энергетическом рынке ЮВА с 32% до 50%.

Рост потребления угля отмечается не только в развивающихся странах, где потребность связана с энергетической бедностью страны. Доля угля в энергетике Японии повысится с 22% в 2010 г. до 30% в 2030 г.

В то же время на мировом рынке наблюдается дисбаланс между спросом и предложением. По оценке экспертов, почти половина мировых угольных компаний нерентабельны. В Индонезии, крупнейшем мировом экспортере угля, доля таких компаний — на уровне 60-70%.

Для российских угольщиков ситуация складывается лучше из-за девальвации рубля. Так, эксперты агентства Bloomberg в третьем квартале текущего года назвали «Мечел» второй компанией с самым низким уровнем себестоимости среди ведущих мировых производителей угля.

Таким образом, в том числе из-за закрытия нерентабельных мировых производств, прогнозируется стабильный спрос на российский уголь со стороны ЮВА и некоторых стран ЕС. В среднесрочной перспективе перевозки угля могут сохраняться на текущем высоком уровне, а со второго полугодия 2016 г. — демонстрировать рост.

Нефть и нефтепродукты: падение погрузки к уровню прошлого года за счет ввода новых трубопроводных мощностей

В октябре погрузка нефти и нефтепродуктов на сети РЖД сократилась на 8,5% относительно уровня прошлого года и составила 19,3 млн т. Сокращение погрузки в значительной степени обусловлено переключением перевозок Хабаровского НПЗ на трубопровод.

В октябре 2015 г. добыча нефти выросла на 0,5% к уровню прошлого года (по данным Росстата) и на 1,3% (по данным Минэнерго). Первичная переработка ниже на 3,8%.

В октябре 2015 г. внутренние перевозки нефти и нефтепродуктов сократились на 11% к октябрю 2014 г., а экспортные — выросли на 8%. Экспорт увеличился в Беларусь (в 3 раза), Китай (в 1,5 раза) и Финляндию (в 1,5 раза).

В ноябре пошлины на экспорт нефти и нефтепродуктов из РФ выросли на 6%: ставка на сырую нефть увеличилась на 5,6 $/т — до 97,1 $/т. Ставка экспортной пошлины на светлые нефтепродукты в ноябре вышла на 46,6 $/т, на темные нефтепродукты — на 73,7 $/т.

В декабре в соответствии с программой развития системы магистральных нефтепроводов и нефтепродуктопроводов до 2020 г. ОАО «АК «Транснефть» планирует запуск нового нефтепровода-отвода на Ильский нефтеперерабатывающий завод мощностью 1,5 млн т/год. Первая поставка нефти будет осуществлена после завершения мероприятий по подключению Ильского НПЗ к МН Крымск – Краснодар.

В среднесрочной перспективе прогнозируется дальнейшее снижение объемов перевозок нефти и нефтепродуктов в связи с вводом новых трубопроводных мощностей.

Строительные грузы и цемент: разнонаправленная динамика в октябре

В октябре погрузка строительных грузов на сети РЖД выросла на 9,7% к уровню прошлого года и составила 13,6 млн т. В то же время погрузка цемента осталась на уровне прошлого года (2,7 млн т). Но суммарно с начала 2015 г. динамика пока негативная: по железной дороге было отправлено 110,6 млн т строительных грузов и 25,3 млн т цемента, что на 9,4% и 11,2% соответственно ниже уровня 2014 г.

Перевозки строительных материалов выросли в Новгородскую (в 2 раза), Московскую (+13%), Новосибирскую (в 1,5 раза) и Ростовскую (в 1,5 раза) области, а также в Хабаровский (в 1,8 раз) и Краснодарский (+11%) края.

Минстрой России не планирует ограничивать допустимую долю иностранных работников в строительной отрасли с 2016 г., несмотря на ранее сделанные заявления. Изменение решения связано с тем, что после девальвации рубля работа в России стала менее привлекательной для иностранных рабочих, и доля иностранцев на стройках уже сократилась. Согласно мониторингу субъектов РФ, в строительной отрасли занято 1,78 млн человек. Количество занятых с начала года снизилось на 2,7%.

Государство планирует поддержать темпы строительства в следующем году, таким образом, отрасль может получить 20-30 млрд рублей из резервного фонда бюджета РФ.

15 ноября в России начала работать система взимания платы за проезд по федеральным трассам грузовиков разрешенной максимальной массой свыше 12 т. Но говорить о существенном переключении строительных грузов на железнодорожный транспорт пока преждевременно. Ситуация может поменяться, начиная с марта 2016 г., после индексации платы.

Компания «Прогресс» планирует построить предприятие по производству гранитного щебня в Медвежьегорском районе Карелии мощностью 5,7 млн т в год. Объем планируемых инвестиций составит более 14 млрд рублей.

В текущих условиях перевозки стройгрузов и цемента поддерживаются стимулированием государством строительной отрасли. Прогнозируется, что положительно на объем перевозок повлияют возведение при поддержке государства крупных объектов и ввод дополнительных тарифных сборов с грузовиков. Однако восстановление отрасли ранее 2017-2018 гг. маловероятно.

Железная и марганцевая руда: внутренние перевозки продолжают расти на фоне значительного падения экспорта

В октябре погрузка руды на сети РЖД сократилась на 3,1% относительно уровня прошлого года и составила 9,4 млн т. Всего с начала 2015 г. по железной дороге было отправлено 90,8 млн т руды, что на 0,3% выше уровня 2014 г.

Добыча российской железной руды за 10 месяцев 2015 г. составила 60,6 млн т (+1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года). К уровню октября 2014 г. добыча руды выросла на 3,3%.

В октябре внутренние перевозки демонстрировали рост на 4% к прошлому году, а экспортные — сокращение на 27%. Основное падение экспорта — в Словакию (в 2 раза), на Украину (на четверть), Польшу (в 2 раза), а также в Румынию (в 2,8 раза).

При этом перевозки руды в Китай, падающие последние 2 месяца, поднялись до уровня прошлого года. Согласно ежемесячному экспертному обзору австралийской финансовой группы Macquarie, это связано с тем, что Китай пока не планирует уменьшать выплавку стали.

Вместе с тем, министерство сырьевой промышленности Индии планирует отменить экспортную пошлину (10%) на низкосортную железную руду, ставя своей целью — оказание помощи сырьевикам из штата Гоа для выхода на экспортный рынок и привлечения клиентов. Отмена экспортной пошлины может привести к выходу на рынок дополнительных объемов индийской железной руды, что усилит конкуренцию на мировом рынке.

Таким образом, в краткосрочной перспективе объемы перевозок руды будут сохраняться на текущем высоком уровне, но ситуацию может дестабилизировать снижение мировых цен на руду после отмены Индией экспортных пошлин.

Черные металлы: падение погрузки на фоне сложной ситуации на мировом рынке

В октябре погрузка черных металлов на сети РЖД сократилась относительно уровня прошлого года на 1,7% и составила 5,9 млн т. Всего с начала 2015 г. по железной дороге было отправлено 59,8 млн т черных металлов, что на 0,8% выше уровня 2014 г.

В октябре 2015 г. относительно уровня прошлого года закупки из России сократили Испания (поставки почти прекратились), Турция (-10%) и Бельгия (-35%). В то же время выросли поставки в Мексику (в 1,5 раза) и Марокко (поставки не осуществлялись в прошлом году).

По данным Росстата, в январе-октябре 2015 г. металлургические предприятия РФ снизили объемы производства: 58,1 млн т (-0,9% к уровню прошлого года) стали и 50,5 млн т (-0,6%) готового проката черных металлов. В то же время выпуск другой металлопродукции растет с начала года: за первые 10 месяцев выплавка чугуна выросла на 4,2% до 44,3 млн т, а производство стальных труб — на 4,1% до 9,6 млн т.

Металлургические компании попросили правительство отменить экспортную надбавку к тарифам РЖД и ввести мораторий до 2019 г. По их оценке, доля транспортных затрат в производстве чугуна возросла до 28%, стальной заготовки – до 14%. С учетом того, что потребление на внутреннем рынке падает, металлурги прогнозируют сокращение производства на 15%. В результате, железнодорожные перевозки черных металлов могут существенно сократиться.

Низкие цены на металлопрокат и заградительные меры для российской продукции на мировом рынке, а также кризис строительной отрасли в РФ по-прежнему будут влиять на сокращение перевозок металлопродукции. В случае отмены экспортной надбавки РЖД ситуация может улучшиться.

Зерно и продукты перемола: высокий экспортный потенциал на фоне хорошего урожая и низких цен

В октябре погрузка зерна и продуктов перемола на сети РЖД сократилась на 8,7% к уровню прошлого года и составила 2,1 млн т. Всего с начала 2015 г. по железной дороге было отправлено 14,6 млн т зерна, что на 3,5% выше уровня 2014 г.

При этом в октябре 2015 г. внутренние перевозки оказались выше уровня прошлого года на 9%, а экспортные — сократились на 22%. Поставки в Израиль упали в 4 раза, в Египет — в 1,5 раза, в Йемен — в 3 раза, в Иорданию отгрузки не возобновились. В то же время значительно выросли поставки зерновых в Нигерию (не осуществлялись в прошлом году), Саудовскую Аравию (+20%) и Бельгию (рост в 4 раза).

В ноябре министр сельского хозяйства Александр Ткачев сообщил, что общие сборы зерна в чистом весе в РФ в 2015 г. составили 101 млн т, как и прогнозировалось ранее. При этом Минсельхоз России оценивает, что в 2015 г. валовые сборы сои, льна, масленичных культур и кукурузы будут рекордными.

Высокое качество российского зерна позволило выйти на новые экспортные рынки. По словам Игоря Павенского из «Русагротранса», среди новых игроков — это сингапурская компания Daxin, которая в этом году планировала закупить российское зерно в размере 54 тыс. т. За этот же период бразильский сырьевой трейдер BTG Pactual импортировал 98 тыс. т пшеницы, а в начале 2015 г. BTG открыла российский офис.

Недавно приступил к закупкам и крупнейший австралийский зерновой оператор CBH Group. На настоящий момент уже отгружено 48 тыс. т российской пшеницы. В августе австралийская газета The Western Australian сообщала о намерении СВН открыть собственный офис в Краснодаре.

Эксперты связывают привлекательность российского зерна с его низкой стоимостью на мировом рынке. На Чикагской бирже в октябре тонна пшеницы стоит $179, но с учетом доставки в порт она дороже российской, цена на которую составляет $197 на FOB Новороссийск.

Таким образом, прогнозируется сохранение текущего высокого уровня перевозок зерновых грузов и высокий экспортный потенциал ввиду благоприятных для российских производителей условий на мировом рынке.

Химические и минеральные удобрения: по-прежнему перевозки бьют рекорды

В октябре погрузка удобрений на сети РЖД выросла на 10,3% к уровню прошлого года и составила 4,3 млн т, установив новый рекорд перевозок минеральных удобрений в октябре за последние 10 лет. Всего с начала 2015 г. по железной дороге было отправлено 42,4 млн т удобрений, что выше уровня перевозок прошлого года на 3,2%.

Рост погрузки обусловлен увеличением на 11% внутренних перевозок относительно октября прошлого года и ростом экспортных на 2%. Поставки удобрений из России нарастили Украина (в 1,5 раза), Литва (в 1,3 раз), Бразилия (в 1,2 раза) и ОАЭ, поставки в которые не осуществлялись в прошлом году.

В ноябре с предложением ввести пошлину на вывоз удобрений выступили в российском Союзе производителей овощей. Овощеводы указывали, что этот сбор поможет сельхозпроизводителям компенсировать затраты на удобрения в условиях роста цен, а также будет способствовать снижению себестоимости продукции. Но в Минсельхозе не нашли оснований для введения экспортной пошлины на удобрения.

Чиновники поставили задачу повысить уровень агротехники на полях и через пять лет увеличить количество вносимых минеральных удобрений до 7,0-7,5 млн т в действующем веществе. Такое заявление сделал первый заместитель министра сельского хозяйства РФ Евгений Громыко во время окружного совещания по вопросам АПК в Алтайском крае. В результате, объем внутреннего потребления может увеличиться втрое.

Девальвация рубля обеспечила устойчивое положение российских компаний на мировом рынке, что может сохранить большие объемы экспортного грузопотока. Внутреннее потребление, как прогнозируется, сохранится на прежнем уровне, если государство поддержит АПК.

Рост ставок на подвижной состав

Источник данных о реализации и списании подвижного состава — журнал «Рынок подвижного состава».

В октябре 2015 г. реализация вагонов заводами СНГ составила 2 357 ед., что на 13% ниже сентября 2015 г. и на 53% ниже октября 2014 г.

Падение реализации в сегменте типовых вагонов на тележках 18-100 и ее аналогах к октябрю 2014 г. составило 65%.

Растет выбытие старого подвижного состава: по итогам 10 месяцев 2015 г. около 85 тыс. ед., что больше объемов списания за весь 2014 г. По-прежнему ожидается, что суммарно за 2015 г. будет списано около 100 тыс. вагонов.

Размер неисправного парка на конец октября составил 116,8 тыс. единиц. Коммерчески пригодный к перевозкам подвижной состав на сети РЖД — около 1,04 млн вагонов, реальный профицит парка сократился до 86 тыс. ед.

Эксплуатация вагонов нового поколения по-прежнему демонстрирует высокую эффективность перевозок. По данным статистики эксплуатации парка на тележке Барбер, в октябре средний грузооборот на 1 полувагон с увеличенной осевой нагрузкой составил около 446 тыс. т-км (+8% к сентябрю 2015), в то время как на 1 типовой полувагон — 241 тыс. т-км.

Эксперты ожидают дальнейшего роста ставок на подвижной состав, который наметился с июля 2015 г. По оценкам Института проблем естественных монополий, к декабрю 2016 г. ставки операторов на типовые полувагоны могут вырасти до 700 руб. в сутки, то есть на 60-70% выше по сравнению с январем 2015 года. ИПЕМ рекомендует грузовладельцам уже сейчас заключать долгосрочные договоры и фиксировать таким образом текущие низкие ставки.

По оценке генерального директора INFOLine-Аналитика Михаила Бурмистрова, в результате массового списания старых типовых полувагонов к сентябрю 2015 г. ставки аренды на данный подвижной состав выросли на 12,5–25% до 450–500 руб./сутки. Вследствие массового списания парка в 2017-2018 гг. арендные ставки могут подняться до 700-750 руб. /сутки

На фоне ожидаемого роста ставок крупнейшие игроки рынка, в первую очередь, РЖД, заинтересованы в привлечении «проблемных» вагонов.

В консолидированном парке РЖД уже находилось 90 тыс. полувагонов ФГК, в ноябре 2015 г. в управление ЦФТО было передано 28 тыс. вагонов «УВЗ-Логистик». Таким образом, сейчас у РЖД — четверть российского парка полувагонов.

Всего же РЖД планируют сосредоточить под своим управлением 200-250 тыс. полувагонов (50% рынка) по ставке 690 руб./сутки за вагон и перевозить грузы по «Прейскуранту 10-01» (по 787 руб./сутки за вагон). В результате, доходность оперирования парком повысится на 250-300 руб./сутки относительно текущего уровня.

По данным Министерства сельского хозяйства и аграрного развития СРВ за 10 месяцев 2015 г. экспорт морепродуктов из Вьетнама составил 5,7 млрд. долл. (по другим данным ассоциации VASEP экспорт составил 4,8 млрд. долл.), что ниже на 17,7 % в сравнении с аналогичным периодом прошлого года. По прогнозам экспертам, к концу текущего года совокупный объем экспорта этой продукции может достичь 6,6-7 млрд. долл., что значительно ниже целевого индикатора на 2015 г. в объеме 8 млрд. долл. Среди причин традиционно называются возросший уровень конкуренции, неблагоприятная динамика изменения курса национальной валюты, плохие природно-климатические факторы этого года, более жесткие технические барьеры на новых рынках. США, Бразилия, Мексика, страны АСЕАН существенно сократили закупки вьетнамского пангасиуса, что повлекло падение цен на этот вид рыбы до 18-20 тыс. вьетн. донгов (0,8-0,9 центов). Однако при этом умалчивается вина самих вьетнамских производителей. За 9 месяцев 2015 г. Япония обнаружила превышение дозы антибиотиков в 27 партиях вьетнамских морепродуктов (на 6 больше, чем в 2014 г.), США обнаружили антибиотики в 35 поставках, Евросоюз в 27 экспортных поставках из СРВ. Во избежание заболеваний креветок и других морепродуктов, владельцы аквахозяйств добавляют в корма различные ветеринарные препараты и антибиотики. Как следствие, в течение 2014 -2015 гг. во Вьетнам было возвращено 32 тыс. т экспортных морепродуктов по причине несоответствия санитарно-гигиеническим нормам. Новые технологии внедряются неохотно, т.к. требуют затрат. Одну из таких технологий успешно применяет Австралийско-Вьетнамская компания в провинции Баклиеу, суть которой заключается в выращивании креветок в специальных водоемах-теплицах. Этот метод обеспечивает рост креветок не по сезонам, а в течение всего года. При этом урожайность достигает 100т/1 га/в год.

Saigon Giaiphong, № 13801, 03.11.2015

Rabobank: Цена на пшеницу на СВОТ в 2016г. сохранится на существующем уровне.

В следующем году цена американской пшеницы будет близка к текущему уровню, прогнозирует Rabobank. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Начальные запасы пшеницы в текущем сезоне были самыми высокими за последние четыре года. Отношение запасов к потреблению достаточно комфортное – 31%. Поэтому цены на пшеницу будут колебаться в относительно узком диапазоне.

Крепкий доллар негативно влияет на американский экспорт зерновых и масличных культур. Как прогнозируют эксперты банка, эта ситуация сохранится и в следующем году. Слабые валюты Бразилии, Украине и России будут способствовать агрессивному экспорту из этих стран.

Прогноз относительно цен на пшеничные фьючерсные контракты на Чикагской товарной бирже (CBOT) остается нейтральным и выше, чем 5 $/бушель.

Однако существуют риски, связанные с неурожаем, которые могут оказать поддержку ценам на зерно в первой половине следующего года.

Компания ”APM Terminals”, входящая в состав датского многоотраслевого концерна ”A.P. Møller-Mærsk”, занимается строительством и эксплуатацией контейнерных терминалов по всему миру.

”APM Terminals” в августе с.г. приобрел терминал холодильных контейнеров ”Vado Ligure Reefer Terminal” итальянского порта Вадо Лигуре (провинция Савоне) на побережье Лигурийского моря недалеко от Генуи. Терминал специализируется на перевалке свежих фруктов и овощей по пути в Европу.

Датская компания приобрела данный терминал с целью присоединить его к строящемуся рядом собственному терминалу, который будет пущен в эксплуатацию в январе 2018 г. Тогда данный терминал первым в Италии сможет принимать супер-контейнеровозы, способные перевозить одновременно более 18 тыс. стандартных 20-ти футовых контейнеров (TEU)[1].

Кроме того, руководство ”APM Terminals” объявило о планах строительства в Нигерии второго контейнерного терминала в районе г. Бадаги (Badagy) в40 кмот бывшей столицы Лагоса. Первый терминал в г. Апапа не справляется с потоком контейнеров, идущих в Нигерию.

В настоящее время идет процесс покупки земли. Строительство терминала начнется осенью с.г., завершение намечено на 2019 год.

В создание первого терминала Апапа было инвестировано 2,2 млрд. крон (300 млн. €), а новый терминал обойдется в 14 млрд. крон (1,9 млрд. €).

Это крупнейший инвестиционный проект компании ”APM Terminals” за всю её историю.

Кроме того, в сентябре с.г. компания ”APM Terminals” приобрела испанского оператора контейнерных терминалов, компанию ”Grup Maritim TCB”. Таким образом, в собственность датчанам перешло сразу 11 терминалов в разных частях света: 6 в Испании (в том числе Барселоне и Валенсии), в турецком Измире и 4 в странах Латинской Америки (Мексика, Гватемала, Колумбия и Бразилия).

С учетом последнего приобретения, компания ”APM Terminals” имеет под управлением 74 контейнерных терминала в 40 странах мира и на неё приходится 5,7% мирового оборота грузовых контейнеров.

«Бёрсен», 04.11.2015

Заявление для прессы и ответы на вопросы журналистов.

По завершении визита во Францию для участия в работе конференции стран – участниц Рамочной конвенции ООН по вопросам изменения климата Владимир Путин сделал заявление для прессы и ответил на вопросы российских и зарубежных журналистов.

В.Путин: Добрый вечер, уважаемые коллеги, дамы и господа!

Коротко скажу о наших впечатлениях по поводу конференции в Париже. Это грандиозное, очень большое международное мероприятие и событие. Хочу поздравить наших французских друзей с тем, как они смогли организовать эту работу: всё очень технологично, удобно и, самое главное, надеюсь, будет результативно.

Повторю то, что сказал в своём выступлении, а именно то, что Россия не только справилась, но и сделала больше, чем предусматривалось Киотским соглашением. Мы не просто сохранили уровень выбросов в атмосферу 1990 года, но и сократили их. При этом, как я уже говорил, почти удвоили ВВП за это время. То есть можно и развивать экономику, и в то же время сохранять природу. Ну и 70 процентов от 1990 года если мы сделаем на следующем этапе (мы – Россия), то это будет нашим вкладом, и очень серьёзным.

Поэтому надеюсь, что конференция закончится должным образом – подписанием соответствующего соглашения, которое будет работать после 2020 года, когда закончит своё действие Киотский протокол. Россия намерена взять на себя серьёзные обязательства. Уверены, что мы выполним все эти обязательства, конечно, в расчёте на то, что эти обязательства будут юридически именно обязывающими и будут затрагивать все страны мира, с учётом того, о чем мы договаривались, в том числе и в Башкирии на саммите стран БРИКС, когда мы вырабатывали единые подходы к решению различных проблем мирового уровня.

Одна из этих проблем, безусловно, это проблема ограничения выбросов в атмосферу и удержания роста температуры на планете – не больше чем на два градуса. Думаю, что это реалистичный план, и мы готовы к этой работе совместно с нашими партнёрами.

В ходе сегодняшнего пребывания в Париже состоялся также целый ряд встреч с коллегами: это и Президент Перу, Президент Соединённых Штатов Америки, канцлер Федеративной Республики Германия, Председатель Еврокомиссии, Президент Южной Кореи, Премьер-министр Израиля. Говорили по двусторонним вопросам, по развитию двусторонних отношений и, конечно, по наиболее актуальным, животрепещущим проблемам сегодняшнего дня, прежде всего о сирийской проблеме и путях её урегулирования.

В целом мне представляется, что мы примерно на одной волне рассуждаем и все исходим из того, что решить сирийскую проблему можно исключительно политическими средствами. Сейчас ищем платформу, на которой можно было бы двигаться дальше. Надеюсь, что нашим министрам иностранных дел на ближайшей встрече в Вене удастся найти больше точек соприкосновения; для этого, по–моему, есть все предпосылки.

Спасибо большое за внимание.

Вопрос (как переведено): Господин Президент, хотела спросить, почему Вы не прибыли на конференцию к её открытию, почему Вы не приняли участие в минуте молчания по жертвам терактов в Париже и не участвовали в групповом фотографировании?

В.Путин: Вы знаете, это чисто технический вопрос.

Вы знаете наше отношение к терактам, к тому, что происходит в результате терактов. Мы с самого начала, одними из первых выразили соболезнования французскому народу в связи с терактами в Париже.

Россия многократно сталкивалась с террористическими актами, несла и несёт большие жертвы, в том числе последняя, одна из наиболее крупных катастроф подобного рода – это уничтожение нашего гражданского лайнера на Синае.

Господин Президент Олланд, как Вы знаете, недавно был в Москве, и мы подробно всё это обсудили, всё это является предметом нашего диалога в постоянном режиме. То, что я не присутствовал на фотографировании либо на каких–то ритуальных вещах, это, повторяю ещё раз, вопрос чисто технического характера, связанный с рабочим графиком и с необходимостью с коллегами обсудить до конца, в деталях всё, что мы должны сегодня были здесь сказать – и на сессии, ради которой я сюда приехал, и в ходе двусторонних встреч.

И надеюсь, что наше сотрудничество с французскими коллегами пойдёт дальше, чем со многими другими, что мы в практическом плане будем вместе бороться с терроризмом в Сирии, имею в виду договорённости между нашими военными ведомствами о координации своих действий.

Вопрос: Добрый вечер, Владимир Владимирович. Скажите, пожалуйста, Вы уже начали говорить про эту климатическую конференцию. Что на Ваш взгляд является основным препятствием для согласования нового соглашения по климату? Как, например, можно урегулировать разницу в квотах для стран развитых и стран развивающихся? Что Вы на этот счёт думаете?

В.Путин: Это всегда поиск компромисса. В чем суть позиции развивающихся стран? Она всем хорошо известна и заключается в том, что страны с развитой экономикой уже прошли определённый путь развития, добились определённого результата, уровня производительных сил, технологического развития, и если сейчас тяжёлым бременем на развивающиеся экономики положить ограничения, связанные с выбросами, уплатой штрафов и так далее, тому подобное, то тогда это будет одним из средств сдерживания их развития.

Конечно, именно поэтому мы все говорим о том, что через механизмы ООН нужно оказать содействие развивающимся экономикам с тем, чтобы они выходили на более высокий уровень технологического развития и не были связаны по рукам и ногам ограничениями по выбросам в атмосферу. Если мы найдём этот компромисс, а мы близки к этому, то тогда успех обеспечен.

Вопрос: Добрый вечер, Владимир Владимирович. Скажите, пожалуйста, многих журналистов интересует, была ли сегодня встреча с Президентом Турции Эрдоганом? И тема сбитого российского самолёта насколько часто фигурировала в ваших диалогах, в ваших контактах с другими главами государств?

В.Путин: С Президентом Турции мы не встречались, не виделись, соответственно, встречи не было.

А что касается самой темы сбитого российского самолёта, то, конечно, эта тема звучала практически во всех моих двусторонних встречах, я давал соответствующие пояснения и рассказывал о том, что произошло. Но, насколько я себе представляю, то есть не представляю, а видел: все коллеги внимательно слушали и подавляющее большинство разделяют во всяком случае тот тезис, согласно которому не было никакой необходимости наносить удар по незащищённому российскому бомбардировщику, который Турции не угрожал.

Вопрос: Позвольте сразу уточняющий вопрос, который тоже коллег, наверное, интересует. Прошла неделя с момента атаки на российский самолёт. Вам лично, персонально удалось понять, зачем Президент Турции Эрдоган сделал такой акт?

В.Путин: Мы слышали от турецкой стороны, что не Президент Турции принимал это решение, что это решение принимали другие лица. Для нас это, в общем, не имеет большого значения. Важно, что в результате этой преступной акции погибли два наших военнослужащих: командир экипажа и солдат морской пехоты, которых входил в состав группы спасения. Зачем это сделали [сбили самолёт] – это нужно спрашивать у тех, кто принял такое решение. Это огромная ошибка.

Вопрос (как переведено): Два вопроса: один из дипломатической сферы, второй – из сферы климатической.

Во–первых, что Вы можете сказать о вырисовывающейся блокаде в том, что касается формирования широкой антитеррористической коалиции? Как Вы оцениваете ситуацию в этой сфере на сегодняшний день?

И второй вопрос. Насколько я понял, господин Президент, Вы говорили о важности лесов для сохранения климатической стабильности. По данным статистики, в 2013 году площадь лесных массивов в России сократилась. Как Вы сопоставляете эти два факта?

В.Путин: Что касается лесов, которые являются абсорбентом, как губка впитывают в себя различные выбросы, то, да, действительно, мы столкнулись с определёнными проблемами, прежде всего техногенного и природного характера.

Мы говорим об изменении климата. В том числе это результат глобального изменения климата – когда горят леса, особенно в северной части Российской Федерации. Это результат изменения климата – когда мы сталкиваемся с другими климатическими и необычными явлениями в виде ураганов, таких, которых раньше человечество не видело, и так далее. Это всё проявления как раз тех самых изменений, связанных с таянием, скажем, ледников в Арктике.

Сохранение этих лесов, если возникают пожары, тушение лесов требуют значительных финансовых ресурсов. Это «лёгкие» планеты, и нужно соответствующее лекарство, средство, чтобы это сохранить в должном виде. Поэтому мы увязываем, действительно, наличие лесов с обязательствами по сокращению выбросов. И в целом подавляющее число коллег наших на международной арене с этим согласны.

Теперь что касается создания широкой коалиции по борьбе с терроризмом. Вы знаете, я говорил об этом ещё выступая на 70-й юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых Наций, – мы всегда за это выступаем. Но этого нельзя добиться до тех пор, пока кто–то будет использовать часть террористических организаций для достижения сиюминутных политических целей, пока не будут выполняться резолюции Совета Безопасности о прекращении сбыта незаконно добываемой террористами нефти, произведений искусства и так далее.

Мы сейчас получили дополнительные данные, подтверждающие, к сожалению, что из мест добычи нефти, которые контролируются ИГИЛ и другими террористическими организациями, эта нефть в огромном количестве, в промышленном масштабе поступает на территорию Турции. И у нас есть все основания полагать, что и решение по поводу того, чтобы сбить наш самолёт, было продиктовано желанием обеспечить безопасность этих путей доставки нефти на территорию Турции – как раз к портам, откуда она отгружается в танкеры, а защита туркоманов – это только предлог.

И конечно, Вы знаете, что наши лётчики на своих ракетах пишут «За наших!», то есть это месть за погибших наших граждан на Синае. На этих же ракетах пишут «За Париж!» – это возмездие за удары террористов по Парижу. А этот бомбардировщик сбивают турецкие ВВС. О чем же мы можем говорить? О какой широкой коалиции? Но мы всё равно будем стремиться к тому, чтобы сложилась действительно действенная, эффективная широкая коалиция, чтобы региональные, местнические или финансовые интересы ушли на второй план перед глобальной угрозой террора.

Вопрос: Владимир Владимирович, мы знаем, что у Вас сегодня была встреча с Обамой. О чем вы разговаривали и, может быть, договорились?

В.Путин: Мы говорили о Сирии прежде всего, говорили о том, что в ближайшее время должно быть в центре нашего внимания, а это список организаций, которые мы считаем террористическими, и список организаций, которые являются представителями здоровой части оппозиции. Говорили о тактике наших совместных действий на этом политическом треке. И в целом, по–моему, есть понимание, куда надо идти. Если мы говорим о необходимости политического урегулирования, то нужно работать над новой конституцией, над новыми выборами и контролем за их результатами.

И часть беседы была посвящена урегулированию на юго-востоке Украины, говорили о необходимости полного исполнения, со всех сторон, Минских соглашений.

Вопрос: Владимир Владимирович, в целом не жалко Вам двусторонних отношений с Турцией, ведь уровень партнёрства был беспрецедентный, десятилетиями над этим работали. Что теперь?

В.Путин: Я думаю, что нам всем жалко, и мне лично очень жалко, потому что я сам лично очень много сделал для строительства этих отношений в течение длительного периода времени.

Но есть проблемы, которые возникли уже давно и которые мы пытались решить в диалоге с нашими турецкими партнёрами. Например, мы давно просили обратить внимание на то, что представители террористических организаций, которые воевали или пытаются воевать с нами с оружием в руках в отдельных регионах России, в том числе на Северном Кавказе, всплывают на территории Турции.

Мы просили прекратить такую практику, тем не менее фиксируем, что они находятся на территории Турецкой Республики, проживают в охраняемых спецслужбами и полицией регионах, а потом, используя безвизовый режим, всплывают опять на нашей территории, где мы продолжаем с ними бороться.

Это созрело уже давно, и мы многократно ставили вопросы и на уровне спецслужб по так называемым партнёрским каналам, и на уровне МИДов, и на высшем политическом уровне. К сожалению, мы не видели такой партнёрской реакции на все наши озабоченности.

Поэтому ряд вопросов, которые уже так или иначе требовалось решать, – они назрели раньше. Жаль, что их приходится решать вот в такой обстановке, но это не наша вина, это не наш выбор.

Давайте на этом закончим. Спасибо, всего доброго.

Франция. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 30 ноября 2015 > № 1567909 Владимир Путин

Турецко-сирийская головоломка

Владимир НЕСТЕРОВ

Вернувшись из Москвы после переговоров с Владимиром Путиным и выступая 27 ноября на церемонии поминовения жертв терактов в Париже, французский президент Франсуа Олланд заявил: «Официально обещаю вам совершить все возможное, чтобы уничтожить эту армию фанатиков». Перед этим президент Франции провёл молниеносную серию встреч и переговоров сначала со своими западными союзниками – Дэвидом Кэмероном, Бараком Обамой, Ангелой Меркель, Маттео Ренци, а затем с Владимиром Путиным.

Общий итог этого дипломатического сериала подвести нелегко, да и можно ли оценить итог как общий? Из скупых сообщений СМИ проясняется немногое. Кэмерон заявил Олланду, что «всецело поддерживает действия, предпринятые главой Франции для борьбы с ИГИЛ», и пообещал предоставить в распоряжение французов британскую авиабазу на Кипре. Обама заверил, что ценит двусторонние отношения с Парижем, но не видит смысла в создании большой коалиции, поскольку «США уже входят в состав группы из 65 стран, совместно ведущих борьбу против ИГИЛ», а «в российской коалиции стран всего две — сама Россия и Иран». Позиция исчерпывающе ясна: Вашингтон через французского посредника ещё раз предложил Москве поучаствовать в имитации борьбы с терроризмом, которой уже полтора года занимается американская коалиция. На встрече в Белом доме Олланд ещё раз повторил тезис о том, что Башар Асад должен уйти в отставку «как можно скорее» (этот тезис давно уже выглядит навязчивой идеей, в которой, однако, западные политики могут усматривать и своё «рациональное зерно»). В целом же по результатам встречи лидеров США и Франции у журналистов сложилось мнение, что Олланд не добился дополнительных военных обязательств от Барака Обамы. А добивался ли?

Понять, о чём Олланд договорился на последовавшей затем встрече с Меркель, вообще невозможно. Из слов канцлера Германии следует лишь то, что «с ИГ нужно бороться военными методами», но это не исключает «политического процесса» (?). А что касается итальянского премьера Маттео Ренци, то он лишь подтвердил намерение Рима присоединиться к «глобальной стратегии» (?) по борьбе с терроризмом, не уточняя, в чём он видит роль и место Италии.

По итогам переговоров с Олландом в Москве Путин сказал: «Мы сегодня договорились усилить нашу совместную работу на антитеррористическом треке, усилить обмен информацией о борьбе с терроризмом, наладить конструктивную работу наших военных специалистов с тем, чтобы избежать дублирования и инцидентов». Олланд соглаился, что Россия и Франция в борьбе с терроризмом должны действовать сообща и что удары РФ и Франции будут скоординированы. Вместе с тем французский президент вновь, как и в Вашингтоне, повторил, что «Асад не может играть никакой роли в будущем Сирии».

На фоне некоторой расплывчатости итогов «коалиционного» марафона Франсуа Олланда определённый интерес представляют статьи известного французского журналиста Тьерри Мейсана «Французская республика взята в заложники» и «Франция и Израиль начинают новую войну в Ираке и Сирии», опубликованные по следам терактов в Париже соответственно 16 и 23 ноября.

Как пишет Тьерри Мейсан, на саммите G20 в Анталье 15 ноября Путин показал своим коллегам спутниковые снимки колонн автоцистерн, перевозящих по территории Турции краденную в Ираке и Сирии нефть для её последующей продажи. Публично обвинённый в финансировании ИГ (в нарушение резолюций Совета Безопасности ООН) Эрдоган был задет за живое… Ранее издание Тьерри Мейсана Réseau Voltaire сообщало со ссылкой на источники в Турецкой социалистической партии, что незаконным экспортом нефти лично руководит сын президента Билал Эрдоган…

По версии Тьерри Мейсана, на саммите G20 президенты Путин и Обама договорились уничтожать автоцистерны, обеспечивающие семейный бизнес Эрдогана, и этим положить конец незаконной торговле нефтью. Во всяком случае, в тот же день Центральное командование США впервые за последние полтора (!) года нанесло бомбовые удары по автоцистернам в Ираке, а российские ВКС одновременно уничтожили огромное количество таких автоцистерн на территории Сирии.

Можно согласиться с той точкой зрения, что существуют «принципиальные различия в понимании происходящего на Ближнем Востоке между Россией, с одной стороны, США и НАТО – с другой». На одно из таких принципиальных различий указывает, на наш взгляд, карта, опубликованная New York Times в 2013 г., на которой Сирия и Ирак разрезаны на несколько частей, выделенных по религиозно-этническому принципу, – Курдистан, Алавитстан, Шиистан, Суннистан (последний был намечен как зона контроля «Исламского государства», где в июне 2014 г. и был провозглашён «халифат»). Воспроизводя карту из New York Times, Мейсан подчёркивает, что на ней нет места для христиан Сирии и Ирака, которые должны быть либо изгнаны в Европу, либо истреблены.

В свете этих обстоятельств главной целью Запада на новом, третьем этапе войны в Сирии, начавшемся, по наблюдениям французского журналиста, 20 ноября 2015 г., может быть уже не скорейшее свержение Башара Асада (требование его устранения как предварительного условия урегулирования может быть снято), а освобождение севера Сирии от бандформирований ИГ… но не с целью восстановить на этой территории власть законного правительства, а с целью создать здесь (псевдо)независимое курдское политическое образование, сделав тем самым первый шаг на пути поэтапной ликвидации сирийской государственности (Мейсан предполагает, что будет использована схема, сработавшая в случае расчленения в 2012 году Судана).

Интервью Посла России в Албании А.Р.Карпушина албанской газете «Шекулы», 27 ноября 2015 года

Вопрос: Несколько недель назад Россия произвела военное вмешательство в сирийский конфликт. Почему в Москве приняли такое решение?

Ответ: Решение о начале операции в Сирии было принято по соответствующей просьбе сирийских властей. Официальный Дамаск направил запрос российской стороне об оказании военно-технической помощи. Совет Федерации разрешил Президенту применение вооружённых сил за пределами страны. После этого, 30 сентября с.г., ВКС России приступили к нанесению ударов по позициям исламистов в Сирии. Как видите, Россия является единственной стороной, которая применяет свою авиацию в сирийском небе в полном соответствии с международным правом.

Решение об операции было принято не просто из-за желания откликнуться на призыв Дамаска о помощи. Сама Россия непосредственно заинтересована в борьбе с «Исламским государством» и подобными ему группировками. Как известно, террористы из ИГИЛ давно объявили Россию своим врагом. Они поддерживают контакты с радикальными группировками в соседних странах и непосредственно в самой России и не скрывают своих планов создать на нашей территории свой «халифат». Для нас угроза, исходящая от ИГИЛ, реальна и вполне ощутима. Посмотрите на карту: «Исламское государство» ведёт свою активность в считанных сотнях километров от наших границ и границ наших союзников по ОДКБ. Нельзя забывать, что в бандах террористов воюют тысячи выходцев из России и бывших советских республик. Понятно, что если они достигнут успеха в Сирии и Ираке, то обратят свой взор и в нашу сторону. А ждать, пока они придут в наш дом, мы не можем.

Поэтому главная причина операции российской авиации в Сирии – это необходимость борьбы с международным терроризмом на дальних подступах. Думаю, после крушения российского самолёта в Египте и трагических событий в Париже мало кто чувствует себя в безопасности. Иллюзии о том, что «Исламское государство» где-то далеко, остались в прошлом. Террористическая зараза не знает границ и угрожает всему цивилизованному миру. Единственный способ её победить – ликвидировать её там, где она зародилась.

Вопрос: Сейчас, после проведения в Сирии нескольких бомбардировок, как Вы считаете, было ли военное вмешательство правильным решением?

Ответ: Во-первых, это не просто «несколько бомбардировок», а более тысячи боевых вылетов и ударов высокоточным оружием. Во-вторых, сама постановка вопроса не вполне корректна. Как я уже объяснил, российские войска в Сирии действуют не только в интересах борющихся с исламистами сил, но и в интересах безопасности самой России и всех цивилизованных стран. В этом отношении правильность и уместность такого решения трудно подвергнуть сомнению. Особенно если учесть весьма сомнительную эффективность авиаударов сил западной коалиции, под которыми «Исламское государство», как ни странно, только росло и укреплялось.

Сейчас же, как вы знаете, позиции боевиков ослаблены, сирийские войска предпринимают наступательные операции. На данном этапе эффект от действий российской авиации именно такой, какой и предполагался.

Вопрос: Как вы думаете, после военного вмешательства России в сирийский конфликт его урегулирование приблизилось или отдалилось?

Ответ: Сейчас пока рано делать окончательные выводы. Но можно с уверенностью сказать, без участия России сирийское урегулирование вряд ли возможно. Как неоднократно подчеркивал Президент России В.В.Путин, Москва не может брать на себя излишние обязательства и никогда их не брала. Перед российскими силами поставлена чёткая задача – оказывать авиационную поддержку наступлению сирийской армии на террористов. Поэтому время пребывания наших военных в Сирии будет определяться исключительно по мере достижения этой цели.

Между тем мы готовы учитывать в наших действиях любую достоверную информацию о местах нахождения террористических группировок. У нас даже есть опыт сотрудничества с Сирийской свободной армией (ССА). Российская авиация нанесла несколько ударов по указанным ею целям. При этом мы исключили районы, обозначенные командирами ССА как подконтрольные им. К слову, это ещё раз подтверждает то, что мы не бомбим так называемую «умеренную» оппозицию и мирное население.

Мы готовы взаимодействовать и с Вашингтоном, несмотря на то что его действия в Сирии предпринимаются в нарушение международного права: нет ни соответствующей резолюции СБ ООН, ни обращения сирийского руководства.

Вопрос: Имеются доказательства того, что режим Б.Асада причастен к преступлениям против собственного народа. Почему Москва по-прежнему считает Б.Асада ориентиром в поисках разрешения конфликта?

Ответ: В первую очередь хочу обратить внимание на один факт: Россия никогда не утверждала, что режим Б.Асада является образцовым и что все действия сирийского президента безошибочны. Москва никогда не идеализировала то, что происходит в Сирии, и всегда напрямую сообщала коллегам в Дамаске о том, что, на наш взгляд, является неправильным или недопустимым. При этом мы исходим из того, что Б.Асад – это действующий президент страны, который олицетворяет легитимное правительство и интересы сирийских граждан, и которого нельзя списывать со счетов только потому, что он неудобен лидерам отдельных государств.

Единственной целью России на сирийском направлении является содействие достижению всеобъемлющего политического урегулирования. Убеждены, что такое урегулирование возможно только через широкий межсирийский диалог. Поэтому мы активно поддерживаем продвижение политического процесса между сирийским Правительством и оппозицией на основе Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г.

Следует отметить, что Россия взаимодействует не только с Б.Асадом, но и поддерживает контакты с сирийским оппозиционерами, которые уже не раз прилетали в Москву, и которых всегда убеждали в необходимости налаживания полноценного переговорного процесса.

Москва выступает не за сохранение режима Б.Асада, а за сохранение сирийской государственности как залога успешного будущего сирийского народа. Однако в настоящий момент лишь режим Б.Асада способен обеспечить преемственность государственной власти в стране и не допустить образования политического вакуума, который непременно поспешат захватить террористы.

Вопрос: Связано ли военное вмешательство в Сирии с конфликтом на Украине? Ряд международных аналитиков полагают, что российская операция вызвана необходимостью отвлечь внимание от Украины и перенести его на Сирию.

Ответ: Конфликты в Сирии и на Украине не имеет ничего общего и никак не связаны друг с другом. Подобные заявления абсурдны и носят популистский характер. Предпринятая в Сирии военная операция является продолжением усилий РФ по урегулированию сирийского конфликта. Ее главная задача – уничтожение очага международного терроризма и экстремизма. Москва стремится к тому, чтобы покончить с угрозой, распространение которой может иметь далеко идущие последствия не только для Сирии или стран региона, но и для всего мира, и уже предложила создать в этих целях широкий антитеррористический фронт.

В данном контексте следует обратить внимание на информационную войну, развернутую против России и достигшую невероятных масштабов с началом операции российских ВКС в Сирии. Целью такой информационной агрессии является подрыв доверия к действиям и словам российского правительства. Потому призываем албанских журналистов пользоваться только проверенными источниками и напоминаем, что вся достоверная информация о нашей операции в Сирии имеется в открытом доступе на сайте Министерства обороны России.

Вопрос: Недавно произошло трагическое событие – крушение российского самолёта в Египте. Ощущает ли Россия и российский народ угрозу в отношении себя?

Ответ: Сейчас нам достоверно известно, что крушение российского авиалайнера в Египте, унесшее жизни 224 человек, произошло в результате террористического акта.

При этом российское руководство ещё до выяснения причин катастрофы приняло ряд превентивных мер для обеспечения безопасности наших граждан. В соответствии с указом Президента В.В.Путина от 8 ноября с.г. российским авиакомпаниям было временно запрещено осуществлять перевозки пассажиров из России в Египет. Кроме этого, государство взяло на себя организацию возвращения на родину российских граждан, временно находящихся в Египте – в большинстве своём это, конечно, туристы. Их багаж при этом вывозится отдельно – из соображений безопасности. Для эффективного выполнения этих задач правительством сформирован оперативный штаб во главе с вице-премьером А.В.Дворковичем.

Должен подчеркнуть, что речь не идёт об эвакуации: россияне не обязаны прерывать свой отдых раньше времени и могут находиться в Египте столько, сколько позволяют их турпутёвки.

Если же говорить об угрозе «Исламского государства», то, как я отметил выше, она актуальна для всего цивилизованного мира, в том числе и для России. Теракт на борту нашего самолёта вынуждает нас предпринять жёсткие действия. МИД России официально оповестил всех зарубежных партнёров о том, что российские компетентные органы приступили к поиску преступников. Эта работа продолжится, пока все причастные к преступлению не будут выявлены, найдены и привлечены к ответственности, где бы они ни находились. Виновные должны понести соответствующее наказание.

Это варварское нападение на российских граждан даёт нашей стране основание действовать в соответствии со статьёй 51 Устава ООН, предусматривающей право государств на самооборону. Кроме этого, Москва призвала СБ ООН безотлагательно завершить согласование российского проекта резолюции о формировании широкого антитеррористического фронта на базе норм и принципов международного права.

Вопрос: Как должно выстраиваться международное сотрудничество по борьбе с ИГИЛ сейчас, после теракта на борту российского авиалайнера, трагических событий в Париже и саммита «Большой двадцатки»?

Ответ: Как сказал Министр иностранных дел С.В.Лавров, события в Париже должны убедить самого последнего скептика в том, что пассивность в борьбе с терроризмом ничем не может быть оправдана. И действительно, всё больше наших партнёров начинают понимать, что создание эффективной и всеобъемлющей коалиции для борьбы с ИГ сейчас жизненно необходимо.

14 ноября с.г. в Вене под председательством России, США и ООН прошла вторая министерская встреча международной Группы поддержки Сирии (МГПС), участники которой подтвердили, что будущее Сирии должен решать исключительно сирийский народ. И это, наверное, ключевой принцип, на котором будет строиться международное сотрудничество в Сирии. Кроме этого, стороны сошлись во мнении о необходимости формирования единой делегации сирийской оппозиции для переговоров с официальным Дамаском. В течение шести месяцев сирийцы должны согласовать состав правительства национального единства, а затем в течение полутора лет провести конституционную реформу и выборы.

Таким образом, все участники МГПС высказались за устойчивый политический процесс, который должен основываться на Женевском коммюнике от 30 июня 2012 г. Что особенно важно, условием реализации этого процесса должна быть руководящая роль ООН, которую представляет спецпосланник Генерального секретаря ООН по Сирии С. Де Мистура.

Отрадно, что Госсекретарь США Дж. Керри поддержал предложение России включить в итоговое заявление МГПС требование выполнять резолюцию № 2199 СБ ООН, запрещающую нелегальную торговлю нефтью с захваченных ИГ месторождений. Также нельзя не отметить, что участники МГПС продвинулись в деле составления единого списка террористических организаций в Сирии, куда помимо ИГ и «Джабхат ан-Нусра» должны войти и другие террористические группировки, которые станут для России и США общей законной целью.

Можно уверенно сказать, что встреча в Вене была плодотворной, и неудивительно, что на саммите G20 в Анталье прозвучали позитивные оценки этих переговоров.

Важным шагом на пути консолидации международных сил против терроризма явилось решение Франции направить в зону конфликта авианосец «Шарль де Голль». Палубная авиация уже нанесла удары по позициям террористов. Премьер-министр Великобритании Д.Кэмерон также заявил о готовности присоединиться к коалиции во главе с Россией.

Думаю, что, объединив дипломатический и военный потенциал всех союзников, мы сможем нанести этой варварской силе фатальный удар. Главное, чтобы союзники эти были реальными, а не номинальными. К сожалению, события последних дней показывают, что некоторые участники коалиции порой действуют в интересах боевиков, а иногда, как это было в случае с необоснованной атакой на российский Су-24, в форме открытой агрессии. Впрочем, это тема для отдельной беседы.

Вопрос: Как вы оцениваете текущие отношения между Албанией и Россией в политическом плане?

Ответ: Тут, к сожалению, есть проблемы. Наши отношения развиваются очень медленно, хотя каких-либо объективных препятствий для их развития нет. Приведу простой факт: заседания Российско-Албанской Межправкомиссии не проводились с 2009 года. То есть уже шесть лет эта важная площадка, предназначенная для диалога, обсуждения совместных инициатив и проектов, установления новых контактов, по сути, не используется. И албанская сторона, к сожалению, не проявляет должной политической воли, чтобы возобновить работу этого форума.

Помимо этого, Тирана без объяснения причин затягивает подписание целого ряд двусторонних межведомственных документов в сфере борьбы с наркотрафиком. И это несмотря на то, что ещё в 2011 году было подписано соглашение о сотрудничестве между ФСКН России и МВД Албании. Известно, что для Албании незаконный оборот наркотиков является серьёзным вызовом, и Россия, со своей стороны, могла бы поделиться богатым опытом борьбы с этой угрозой.

Когда я спрашиваю у албанских официальных лиц, почему Россия здесь порой не рассматривается как важный потенциальный партнёр, я часто слышу очень странный аргумент: мол, Албания является страной-членом НАТО и кандидатом на вступление в ЕС и имеет определённые обязательства, вытекающие из этого статуса. И именно эти обязательства якобы препятствуют сотрудничеству с Россией. То есть блоковая солидарность берёт верх над прагматизмом и взаимной выгодой. Когда же я напоминаю албанским коллегам, что такие страны НАТО и ЕС, как Греция, Словения, Венгрия и многие другие продолжают диалог с Россией, то моим собеседникам, как правило, нечего на это ответить.

Хочу подчеркнуть: Россия стремится к взаимовыгодным отношениям со всеми дружественными государствами, и Албания – одно из них. До сегодняшнего дня ещё ни одной стране членство в НАТО или ЕС не помешало развивать сотрудничество с Россией. Надеюсь, что и албанское правительство окончательно откажется от предрассудков и антироссийской риторики и мы больше не услышим тут заявлений о «российской угрозе» для Европы и Балкан.

Вопрос: А в сфере экономики? Проявляют ли российские компании интерес к Албании.

Ответ: К сожалению, состояние экономических отношений между нашими странами тоже далеко от идеального. На протяжении последних лет торговый оборот составляет лишь порядка 100-110 млн долл. США в год, причём он почти целиком состоит из российского экспорта в Албанию.

Между тем, имелся шанс изменить ситуацию в лучшую сторону. Как вы помните, в 2014 году страны Запада ввели против России санкции, на что Россия была вынуждена ответить контрмерами, в частности запретом на ввоз сельхозпродукции.

Албания, несмотря на присоединение к антироссийским санкциям, не попала в список стран, подвергшихся ответному эмбарго. Это был прекрасный шанс для албанских сельхозпроизводителей занять свою нишу на огромном российском рынке, и мы тоже были в этом заинтересованы. И что интересно, действительно, в осенние месяцы 2014 года албанский экспорт в Россию вырос многократно, но, увы, был прерван после выявления масштабных фальсификаций с фитосанитарными сертификатами. Этим летом Албания вновь присоединилась к санкциям против России, после чего всё же была включена в список российских ответных мер. Но заметьте: это произошло только в августе этого года.

Как вы сами понимаете, в ситуации, когда Албания присоединяется к антироссийским санкциям, а Россия вынуждена отвечать тем же, говорить о нормальном развитии экономических отношений не приходится.

Что касается других возможных областей экономического сотрудничества, то и здесь, несмотря на колоссальный потенциал, особых успехов, к сожалению, нет. Вы спрашиваете, есть ли интерес к Албании у российских компаний. Да, определённо есть, особенно если дело касается нефтегазового и горнодобывающего сектора, энергетики и электроэнергетики. Речь идёт об очень крупных компаниях, лидерах не только на российском, но и на мировом рынке.

Открыта ли Албания по отношению к ним? Этот вопрос лучше адресовать албанским властям. Скажу вам так: представители некоторых из этих компаний приезжали в Тирану, ездили по стране, детально изучали возможность выхода на местный рынок, встречались с албанскими официальными лицами, в том числе и на очень высоком уровне. Присутствуют ли сейчас российские компании в Албании? Нет. Поэтому на вопрос, открыта ли Албания по отношению к ним, можете ответить сами.

Сейчас мы находимся в ситуации, когда экономика находится в заложниках у политики. Это неправильно, от этого страдают обе стороны, и что самое главное, оба наших народа. Выражаясь языком экономистов, мы упускаем выгоду. Поэтому ещё раз хочу сказать: Россия всегда стоит за прагматичные отношения. Начатая Западом и подхваченная Албанией санкционная война контрпродуктивна. Мы ждём, когда понимание этого простого факта придёт к нашим партнёрам. Мы открыты для диалога.

Вопрос: Оказывает ли российская позиция по Косово негативное воздействие на отношения Москва – Тирана?

Ответ: Греция, Румыния, Испания, Словакия, Кипр, Босния и Герцеговина, Китай, Индия, Аргентина, Бразилия, Израиль – все эти государства отказались признать независимость Косово. И со всеми этими государствами у Албании нормальные позитивные отношения. Всего таких стран более шестидесяти. И мне не совсем понятно, почему именно российско-албанские отношения так часто ставятся в зависимость от косовского вопроса. Да, Москва придерживается резолюции 1244 СБ ООН от 1999 года, закрепившей приверженность государств-членов суверенитету и территориальной целостности тогдашней Югославии. Но ещё раз повторю: Россия здесь не в одиночестве, нашу позицию разделяют десятки других стран.

Так что причины похолодания российско-албанских отношений надо искать не в Приштине, а в других местах. И тут мы очень рассчитываем на сотрудничество и понимание со стороны наших албанских коллег.

Вопрос: Каким вы видите будущее Балкан?

Ответ: Я убеждён, что будущее Балкан будет мирным и стабильным лишь в том случае, если народы, проживающие в регионе, будут решать свою судьбу самостоятельно, исходя из подлинных национальных интересов, при условии соблюдения норм международного права. Только когда реализуются национальные интересы и уважается закон, граждане могут в полной мере ощутить связь со своей страной. Если же интересы правящих элит и тех сил, которые за ними стоят, возвышаются над интересами народа, вряд ли можно рассчитывать на какое-либо светлое будущее.

Мне кажется, именно непонимание этой простой истины привело к возникновению весьма серьёзной проблемы: на сегодняшний день экономическое, гуманитарное и любое другое сотрудничество на Балканах подчинено политике. Отношения балканских государств друг с другом и с другими партнёрами политизированы до предела. Ситуация усугубляется деструктивной деятельностью тех, кто намеренно проводит между странами региона разделительные линии, доводя напряженность в их отношениях до недопустимого уровня.

Подлинный суверенитет, взаимовыгодное экономическое сотрудничество и гуманитарные обмены – таковы, на мой взгляд, составляющие успешного будущего Балкан. Хочу напомнить, что Россия всегда выступала и продолжает выступать за строительство единого экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана на основе общей и неделимой безопасности для всех.

Россия. Албания > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 27 ноября 2015 > № 1639332

Молодые журналисты из Европы, Азии, Африки и Южной Америки посетили Россию в рамках совместного проекта Россотрудничества и "Российской газеты"

Молодые представители СМИ из стран Европы, Азии, Африки и Южной Америки посетили Россию в рамках совместного проекта Россотрудничества и Российской газеты - Russia Beyond the Headlines по программе «Новое поколение».

В состав делегации вошли журналисты, блогеры и общественные деятели из Китая, Великобритании, Египта, Японии, Кореи, Испании, Бразилии, Индии и других стран.

Россотрудничество реализует программу краткосрочных ознакомительных поездок для иностранной молодежи с 2011 года. Как отмечают в ведомстве, особенностью проекта в этом году стало формирование плана пребывания делегации в тесном взаимодействии с профильным партнером.

«Мы считаем очень важным прибытие в Россию именно журналистов, блогеров, так как именно они могут выразить объективное мнение о нашей стране в глобальном информационном пространстве, - отметила глава Россотрудничества Любовь Глебова. - В этом году мы старались сформировать программу таким образом, чтобы наши гости не только увидели богатое культурно-историческое наследие столицы, но извлекли из этой поездки максимум полезного в профессиональном плане».

Участники программы посетили редакции ведущих российских СМИ – Российской газеты и Комсомольской правды. В формате круглого стола зарубежные гости обсудили актуальные вопросы, связанные с ролью России в информационном пространстве зарубежных СМИ.

В ходе своего пребывания в России иностранцы приняли участие в Форуме «Роль народной дипломатии в развитии международного гуманитарного сотрудничества», посвященный 90-летию системы ВОКС-ССОД-Росзарубежцентр-Россотрудничество.

Наряду с деловой программой делегация посетила Большой Кремлевский Дворец, музеи Московского Кремля и другие достопримечательности столицы.

«Мы благодарны Россотрудничеству за это яркое путешествие и полезный опыт», - поделились впечатлениями участники поездки. «Мы не только познакомились с деятельностью российских СМИ, обсудили актуальные проблемы в этой области с коллегами из разных стран, но и открыли для себя удивительную Россию, такую душевную и самобытную, о которой уже не терпится рассказать у себя на родине», - сказали они.

Управление Её Величества по налоговым и таможенным делам Великобритании (HMRC) опубликовало разъяснение о том, как страна планирует ввести в свою правовую систему принципы прозрачности информации о конечных бенефициарах, которые активно обсуждались на недавнем саммите группы G20.

Основные положения выпущенного документа сводятся к нескольким моментам:

Требование к компаниям подавать информацию о её бенефициарных собственниках в Реестр компаний (Companies House). Информация будет публично доступной. Эта система начнёт функционировать с середины 2016 года.

Также планируется отдельный "Реестр трастов", в котором будет содержаться информация о бенефициарах трастов, которые учреждены таким образом, что это создаёт "налоговые последствия" в Великобритании. Предоставлять и (в случае необходимости) обновлять такую информацию в Реестр обязаны доверительные собственники трастов. Кроме сведений о Бенефициарах в Реестр также будет предоставляться информация об Учредителе траста. Вся информация из Реестра будет доступна только компетентным органам. То есть, в вопросах трастов останется гораздо больше конфиденциальности.

Будут приняты меры для обеспечения выполнения британского Закона "О борьбе с отмыванием незаконно полученных средств". Закон обяжет все компании чётко определять точную и актуальную информацию об их конечных бенефициарных владельцах и сделать эту информацию доступной для органов власти.

Введение в действие механизмов международного обмена информацией о бенефициарных собственниках, в соответствии с двусторонними и многосторонними договорами Великобритании с другими странами.

Кроме того, правительство Великобритании недавно заявило о том, что страна намерена полностью имплементировать в своё законодательство положения «4-той антиотмывочной директивы ЕС» (4AMDL), а также в полной мере выполнить все остальные рекомендации организации FATF в вопросах бенефициарных собственников компаний и бенефициаров трастов.

В казахстанском городе Алма-Ата завершилась выставка китайских товаров, на которой свою продукцию представили более 200 крупнейших компаний КНР.

В частности, в разделе China Homelife были представлены товары для дома: изделия из текстиля, продукты питания, бытовая техника, стройматериалы, мебель, одежда и обувь. В павильоне China machine демонстрируются последние достижения в промышленной индустрии.

Аналогичные выставки регулярно проводятся в Турции, ОАЭ, Бразилии, Польше, Иордании, Индии и ЮАР. В 2014 г. экспозиция впервые состоялась в Казахстане. Интерес к совместному казахстанско- китайскому проекту превзошел все ожидания. Число участников экспозиции в этом году возросло почти в два раза.

Напомним, что по итогам января-марта 2014 г., объем товарооборота между Китаем и Казахстаном достиг $5 млрд. Это на 11% больше, чем годом ранее. Так, за первые три месяца прошлого года казахстанский экспорт в КНР составил $3,5 млрд, а импорт – $1,4 млрд.

В частности, в 2014 г. объем грузооборота через китайско-казахстанский международный центр приграничного сотрудничества "Хоргос" достиг 2,75 млн т. Это более чем на 50% превысило уровень 2013 г.

Центр общей площадью 5,6 кв. км был введен в эксплуатацию в апреле 2012 г. "Хоргос" можно посещать в безвизовом режиме гражданам КНР и Казахстана. В китайской части центра продолжается строительство инфраструктурных объектов. Планируется открыть беспошлинную зону и железнодорожный переход Урумчи – Алма-Ата. В казахстанской части начнется возведение торгового центра.

В четверг, 26 ноября, в Минспорте России под председательством заместителя министра спорта Российской Федерации Юрия Нагорных состоялось заседание Экспертного совета по вопросам контроля за реализацией целевых комплексных программ подготовки к Олимпийским играм спортивных сборных команд Российской Федерации по спортивной борьбе.

В мероприятии приняли участие члены Экспертного совета, представители Минспорта России и Федерации спортивной борьбы России.

Участники заседания рассмотрели представленные главным тренером спортивной сборной команды Российской Федерации по женской борьбе Юрием Шахмурадовым, главным тренером спортивной сборной команды Российской Федерации по греко-римской борьбе Гоги Когуашвили и главным тренером спортивной сборной команды Российской Федерации по вольной борьбе Магомедом Гусейновым доклады об итогах спортивного сезона 2015 года и о задачах, поставленных перед национальными сборными на 2016 год.

В ходе заседания члены Экспертного совета выработали ряд рекомендаций по подготовке и выступлению спортивной сборной команды Российской Федерации по спортивной борьбе на Играх XXXI Олимпиады 2016 года в г. Рио-де-Жанейро (Бразилия), которые пройдут с 5 по 21 августа 2016 года.

Сегодня, 27 ноября, в Минспорте России под председательством заместителя министра спорта Российской Федерации Юрия Нагорных состоялось десятое заседание Штаба по контролю за обеспечением подготовки спортивных сборных команд Российской Федерации для участия в Олимпийских играх.

В мероприятии приняли участие представители Минспорта России, Федерального медико-биологического агентства, Олимпийского комитета России, ФГБУ «Центр спортивной подготовки сборных команд России» и ФГБУ ФНЦ ВНИИФК.

На заседании Штаба были рассмотрены вопросы по заключительному этапу подготовки спортивных сборных команд Российской Федерации к Играм XXXI Олимпиады 2016 года в г. Рио-де-Жанейро (Бразилия), антидопинговому обеспечению спортсменов спортивных сборных команд Российской Федерации, подготовке спортсменов спортивных сборных команд Российской Федерации ко II зимним юношеским Олимпийским играм 2016 года в г. Лиллехаммере (Норвегия) и организации научно-методического обеспечения подготовки спортсменов сборных команд Российской Федерации, включая биохимический контроль.

Кроме того, был заслушан доклад генерального директора ФГБУ ФНЦ ВНИИФК Елены Яшиной об особенностях хронобиологической и климатографической адаптации высококвалифицированных спортсменов к условиям в г. Рио-де-Жанейро с учётом особенностей видов спорта, направленный на подготовку практических рекомендаций общероссийским спортивным федерациям.

Очередное заседание Штаба по контролю за обеспечением подготовки спортивных сборных команд Российской Федерации для участия в Олимпийских играх запланировано на декабрь 2015 года.

В четверг, 26 ноября, в Москве состоялась Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы организации подготовки и участия спортсменов спортивных сборных команд России в Играх XXXI Олимпиады 2016 года в г. Рио-де-Жанейро (Бразилия)». Отметим, что это мероприятие включено в План проведения научных конгрессов и конференций Министерства спорта Российской Федерации в 2015 году, утвержденный приказом Минспорта России от 31 марта 2015 г. № 300.

В работе конференции, которая прошла на площадке в ФГБУ «Федеральный научный центр физической культуры и спорта» (ФГБУ ФНЦ ВНИИФК), приняли участие представители Минспорта России, Олимпийского комитета России, Федерального медико-биологического агентства (ФМБА России), ФГБУ ФНЦ ВНИИФК, ФГБУ «Центр спортивной подготовки сборных команд России», общероссийских федераций по видам спорта, тренеры спортивных сборных команд России, ведущие ученые и специалисты в области спорта высших достижений, а также сотрудники Республиканского научно-практического центра спорта г. Минска (Республика Беларусь).

С приветственным словом к делегатам обратился заместитель министра спорта Российской Федерации Юрий Нагорных. «Заключительный этап подготовки спортсменов является наиболее значимым и ответственным этапом, поскольку главной задачей является подведение спортсменов к пику их формы для достижения максимального спортивного результата на летних Олимпийских играх 2016 года в Рио-де-Жанейро. Важную роль в этом процессе играет научно-методическое обеспечение спорта высших достижений. В этой связи проводимая сегодня конференция представляется особенно значимой», – подчеркнул он.

Основной доклад представила генеральный директор ФГБУ ФНЦ ВНИИФК Елена Яшина. Она сообщила о результатах совместного проекта ФГБУ ФНЦ ВНИИФК и ОКР по изучению особенностей хронобиологической и климатогеографической адаптации высококвалифицированных спортсменов из состава сборных команд России по видам спорта – академическая гребля, парусный спорт, тхэквондо, стрельба из лука, велоспорт и гребной слалом – в период их пребывания на учебно-тренировочных сборах текущего года в Рио-де-Жанейро.

В результате исследования и ежедневного мониторинга удалось выявить корреляции основных показателей функционального состояния спортсменов с учётом специфики видов спорта. На основе полученных данных были разработаны практические рекомендации в части оптимизации климатогеографической и хронобиологической адаптации спортсменов, представленные главным тренерам для использования в тренировочном процессе, а также предложен инновационный инструмент дистанционного мониторинга состояния спортсменов для выявления острого десинхроноза.

С тематическими докладами также выступили представители Минспорта России, ФМБА России, ФГБУ ФНЦ ВНИИФК и руководители общероссийских спортивных федераций.

Завершающей частью конференции стало проведение круглого стола и дискуссии по наиболее проблемным и актуальным вопросам в области подготовки спортсменов спортивных сборных команд России к Играм XXXI Олимпиады 2016 года, а также принятие итоговой резолюции.

Уроки политической демографии

Что значит отказ Китая от ограничения рождаемости

Игорь Денисов – старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО(У) МИД России.

Резюме Китайские власти решили отказаться от политики ограничения рождаемости «одна семья – один ребенок». Этот шаг отражает сдвиги в обществе, но одновременно и новый взгляд Китая на себя, свою будущую роль в мире.

Китайские власти решили отказаться от политики ограничения рождаемости, проводившейся под лозунгом «одна семья – один ребенок». Этот шаг отражает сдвиги в современном китайском обществе, но одновременно и новый взгляд КНР на себя, свою нынешнюю и будущую роль в мире.

За ослабление контроля над рождаемостью в октябре 2015 г. проголосовали участники пленума ЦК Компартии Китая, где рассматривался план социально-экономического развития на предстоящие пять лет – с 2016 по 2020 годы. Теперь всем китайским семьям можно будет иметь двух детей. Политического содержания в этом решении, пожалуй, не меньше, чем демографии.

Установка «одна семья – один ребенок» пережила несколько поколений руководителей – родилась при Дэн Сяопине почти одновременно с курсом реформ и открытости, в относительно неизменном виде проводилась при Цзян Цзэмине, чуть ослаблена при Ху Цзиньтао (семьям, где оба супруга были единственными детьми у своих родителей, разрешалось рожать второго ребенка) и окончательно отменена при нынешнем лидере. Си Цзиньпин также успел отметиться другим решением – с 2013 г. в качестве еще одного шага к отмене многолетнего запрета второго ребенка было разрешено заводить семьям, где хотя бы один из супругов был единственным ребенком в семье.

Конец эпохи

Разрешение иметь вместо одного ребенка двух на первый взгляд выглядит не слишком революционно. Однако здесь важен символический момент – Китай прощается с целой эпохой, которая останется потомкам в виде плакатов, убеждающих, что именно один сын или одна дочь – это и есть настоящее семейное счастье. В музейных витринах будут красоваться такие документы, как разрешение на второго ребенка, символ государственного контроля над одной из самых закрытых сфер человеческой жизни. В мире, наверное, не было столь масштабной попытки обезвредить «демографическую бомбу» – столь длительной по срокам, по количеству охваченного населения, по мощи административного ресурса, привлеченного к реализации политики «планового деторождения». Китай – одна из немногих стран мира, где обязанность супругов «осуществлять плановое деторождение» записана в Конституции.

По официальным данным, жесткие меры ограничения рождаемости привели к тому, что с 1980 г. в Китае не родились 400 млн детей (больше, чем нынешнее население США или суммарное население Бразилии и Пакистана). Что касается собранных за все это время штрафов с нарушителей запрета, то точных открытых данных на этот счет нет. Согласно экспертным оценкам, лишь с 1980 по 2011 гг. собрано 1,5–2 триллиона юаней (около 235,5 млрд долларов США по нынешнему курсу). Стоит учитывать, что это далеко не полные цифры. Сюда, например, не вошел крупный штраф, который в 2014 г. заплатил всемирно известный кинорежиссер Чжан Имоу и его супруга. За нарушение правил планового деторождения паре пришлось перевести в казну 1,2 млн долларов. Чжан Имоу и его жена официально признали, что у них до заключения в 2011 г. брака родились трое детей в 2001, 2004 и 2006 годах.

Скандальный случай произошел несколько лет назад с депутатом местного собрания народных представителей в провинции Шаньси (Северный Китай). Оказалось, что «слуга народа» имеет 4 жен и 10 детей, причем 3 незаконные жены и 9 детей, родившихся с нарушением нормы, смогли получить прописку. Согласно китайским нормативным актам, ребенок, рожденный вне брака, не может получить регистрацию по месту жительства. Такие истории вызывают особое возмущение общественности, которая справедливо указывает на существование лазеек для избранных. Богатые китайцы откупаются или выезжают на роды в Гонконг, где оформляют на своих детей гонконгские паспорта, чиновники используют коррупционные связи для решения проблем с оформлением незаконных детей. Получается, что и в этой области «общественный пирог» распределялся крайне неравномерно – кого-то ждут жесточайшие санкции, принудительные аборты и даже конфискация земли (на что жаловались многие крестьяне), а кого-то – полная свобода в вопросах деторождения.

Наиболее одиозные случаи преследования нарушителей происходят как раз не в процветающих мегаполисах, а в небольших депрессивных городах или преимущественно сельских районах. Бюджеты экономически менее развитых провинций КНР сильно зависят от такого источника доходов, как «социальные компенсации» (так официально называются штрафы за нарушения политики «одного ребенка»). С другой стороны, экономически отсталые провинции получают меньше налоговых поступлений и вообще обладают ограниченным набором возможностей по получению доходов бюджета. Именно поэтому местные комиссии в этих провинциях занимаются более активным сбором средств с «провинившихся» семей. А основания для того, чтобы «закинуть сети» в поисках нарушителей, в бедных регионах всегда есть: сельские жители и горожане с более низким уровнем жизни и образования, как правило, стремятся иметь больше детей.

«Избыточные дети», родившиеся в семьях, бюджет которых сильно ограничен, фактически лишались многих социальных гарантий, поскольку не могут оформить им прописку без уплаты штрафа. Это породило целый слой людей, которые реально существуют, а с точки зрения закона их нет. По некоторым оценкам, таких граждан без прописки сегодня насчитывается не меньше 6,5 миллиона.

Получается, что политика, задуманная как путь к общественной гармонии и справедливому распределению ограниченных ресурсов, в условиях сложившейся в Китае административной системы превращается в полную противоположность: давлению подвергается как раз наименее защищенная часть общества.

Среди неблагоприятных последствий политики планового деторождения обычно называют гендерный дисбаланс: давняя китайская традиция предпочитать сыновей дочерям приводила к тому, что родители прибегали к аборту, узнав (чаще всего за крупную взятку) пол ребенка (официально медицинским работникам запрещено сообщать результаты УЗИ). В результате миллионы китайских мужчин не могут найти себе невест.

Состариться раньше, чем разбогатеть и стать сильным

Еще одним негативным последствием многолетних ограничений рождаемости стало быстрое старение общества. При этом нагрузка на молодые семьи сегодня уже стала неподъемной – двум молодым супругам (как правило, единственным детям в своих семьях) приходится содержать четырех родителей, а иногда еще дедушек и бабушек.

Превращение Китая в «страну серебряных волос» без замещающего притока свежих молодых сил на рынок труда становится опасным для китайской экономики, которая с момента реформ как раз и опиралась на безграничные трудовые ресурсы как на одно из важнейших конкурентных преимуществ. Сегодня в китайских мегаполисах коэффициент воспроизводства населения опустился ниже единицы. Суммарный же коэффициент по стране приближается к отметке 1,6. Это существенно ниже уровня, достаточного для восполнения естественной убыли населения, – китайские демографы давно говорили, что с сохранением жесткого контроля над рождаемостью власти явно перегибают. Выводы китайских экспертов совпадают с международными оценками. Так, по прогнозам ООН, при сохранении нынешней ситуации Китай к 2050 г. может потерять примерно 17% своей рабочей силы.

С критикой политики планового деторождения в последние годы выступали не только экономисты, но и военные. По словам старшего полковника Лю Минфу из Национального университета обороны, 70% солдат Народно-освободительной армии Китая являются выходцами из семей с одним ребенком, а среди боевых частей эта цифра достигает 80 процентов. В открытом докладе центральному правительству в 2012 г. эксперт подчеркивал, что отправка единственного ребенка на войну была табу для китайских семей с древнейших времен, а также указывал на то, что политика планирования семьи негативно сказывается на боеготовности китайской армии. «Маленькие императоры», как называют единственных детей, плохо приспособлены к жизни, избалованы, часто бывают просто не готовы к военной службе – и физически, и морально.

Это тоже парадоксальный итог политики «одного ребенка». Нередко в китайских материалах, пропагандирующих «небольшую счастливую семью», можно было встретить доводы, как будто списанные с трудов по евгенике. Говорилось, например, что ограничение рождаемости – путь к усилению нации, поскольку родители могут уделять больше внимания единственному чаду, тем самым делая его сильным и полезным членом общества и чуть ли не сверхчеловеком. Здесь примешивались также традиционные китайские воззрения о том, что правильным питанием и «особой тренировкой» плода можно усилить природные качества человека. Воспитанию таких качеств (по-китайски – «сучжи») посвящена масса научной и популярной литературы, только вот, вырывая ребенка из привычной для китайцев обстановки большой многопоколенческой семьи и буквально испепеляя единственное чадо своей заботой, родители воспитывали индивидуалистов, слабо подготовленных к жизни в обществе.

От чего уходит Китай?

В данном случае критическое значение имел не сам процесс (отказ от традиционных больших семей характерен для всех модернизирующихся обществ), а его темпы. Разумеется, важно и то, какой огромной стране практически одномоментно решили «привить» цивилизованные темпы роста населения. Такой шаг привел не только к разрастанию аппарата контроля и принуждения. Пронизывающий страну сверху донизу, этот аппарат фактически превратился в одну из групп интересов, стремящуюся сохранить политику планового рождения как можно дольше. Напряжение чувствовалось и в обществе, похоже, на каком-то этапе критическая масса сработала: партийно-государственная машина, для которой поддержание стабильности в стране является первоочередной задачей, увидела, что сохранение прежних принципов ограничения рождаемости становится дестабилизирующим фактором.

Были восприняты доводы не только экономистов и демографов, которые резонно обращали внимание на гендерные и возрастные диспропорции, снижение числа граждан трудоспособного возраста и т.д. Услышаны те, кто видел негативные социально-политические последствия прежнего курса. Среди них – известный китайский эксперт по проблемам народонаселения Хэ Яфу. В своих выступлениях он, например, обращал внимание на порочность определения разных норм деторождения для разных национальностей. Для нацменьшинств действовали льготы. В то время как семьям представителей титульной нации ханьцев, проживающим в Синьцзяне, разрешалось завести только одного ребенка, живущие рядом с ними уйгуры или казахи могли иметь двух, а в случае рождения первых двух девочек – даже трех отпрысков. Хэ Яфу считает такой подход избирательным и несправедливым. Кроме того, по его словам, если следовать старой политике запретов, население будет по-прежнему рассматриваться как обуза для государства, а не как человеческий ресурс. Ученый полагает, что увеличивать показатель ВВП на душу населения, уменьшая само население, «наивно и абсурдно», при этом общество жертвует интересами будущих поколений ради краткосрочных эгоистических интересов поколения нынешнего. Высокая безработица вовсе не связана с перенаселенностью, явление это – скорее результат системных недостатков и экономической политики, подчеркивает Хэ Яфу. Некоторая резкость его суждений объясняется тем, что он является сторонником полной отмены контроля над рождаемостью.

Официальная партийная печать трактует последние меры как важную «адаптивную реформу», во многом являющуюся продолжением прежней правильной демографической политики. «В этом вопросе сведение старых счетов, особенно отрицание прошлого с помощью современности, может лишь усилить раскол в обществе и затруднить понимание истории», – отмечалось в одном из первых откликов «Жэньминь жибао» на решение октябрьского партийного пленума. Газета призвала комплексно оценить влияние новой политики на общество и семью, давать ответы на те вопросы, которые возникают у людей в ходе реализации этой политики, разработать соответствующие меры социальной поддержки.

Однако даже по этому консервативному комментарию видно, что механизмы обратной связи для власти важны. Есть понимание, что поддержание видимости благополучия запретами может усугубить существующие в обществе проблемы. На необходимость выработки новой концепции социальной стабильности не так давно обратил внимание видный партийный теоретик Юй Кэпин. Китайский политолог считает, что сегодня нужен «активный переход от статической стабильности, когда главным методом было создание плотин, к динамической стабильности, в основе которой лежит строительство каналов». Нагромождение запретов, многие из которых были непонятны гражданам, затрудняло достижение общественного консенсуса, при этом накопившийся протестный потенциал не имел легального выхода. В момент, когда процесс реформирования стал критически важен для каждого китайца, необходимы новые подходы – более гибкие и инклюзивные.

Китай, который становится все более разнообразным и сложным, пристально вглядывается в себя, ликвидируя то одну, то другую плотину, доставшуюся от прошлого. Работа эта, естественно, вписана в более широкий контекст – укрепления государственного аппарата, повышения способности партии управлять обществом в условиях внутренних и внешних вызовов.

Демография и китайская мечта

Если старт политики «одна семья – один ребенок» произошел не без влияния западных теорий «демографического взрыва», «ресурсного голода» и т.д., то финиш ее, похоже, определяется исключительно внутренними китайскими факторами. Сложно поверить, что контроль над рождаемостью был ослаблен в результате давления на партийно-государственное руководство западных правительств или правозащитных групп.

Скорее, логика китайских реформ подвела к тому, чтобы сделать еще один шаг к освобождению демографической сферы от излишнего государственного вмешательства. Оживление дискуссии о проблемах народонаселения в КНР позволило транслировать во внешний мир важный сигнал – Китай постепенно переходит к модели воспроизводства населения, характерной для большинства развитых стран. Согласно опросам, многие молодые семьи, особенно в городах, уже не хотят иметь много детей.

По предварительным официальным оценкам, около 90 млн семей подпадают под «политику двух детей», что позволит увеличить население до 1,45 млрд человек к 2030 г. (на конец 2014 г. – 1,37 млрд человек). Совершенно ясно, что никакого демографического взрыва или прогнозируемого некоторыми аналитиками небывалого миграционного давления со стороны Китая на близкие и далекие страны не будет.

Урок полемики с Западом по этому вопросу в свое время преподал Си Цзиньпин, когда он еще находился на посту заместителя председателя КНР. Во время встречи с китайской диаспорой в Мексике он заявил: «Некоторые хорошо откормленные, скучающие иностранцы не находят ничего лучшего, как тыкать пальцем в нашу страну. Во-первых, Китай не экспортирует революцию, во-вторых, Китай не экспортирует голод и нищету, и, в-третьих, Китай не причиняет вам головной боли, разве этого мало?»

Еще совсем недавно китайские официальные лица гордо заявляли, что политика планового деторождения на пять лет отсрочила появление на планете семимиллиардного жителя. При этом, исходя из сегодняшней ситуации, Китай вряд ли будет делать акцент на том, что его опыт решения социально-демографических проблем настолько уникален, что может быть использован в других развивающихся странах. История кампании «одна страна – один ребенок» закрыта, и вполне возможно, что уже в скором будущем Пекин будет интересоваться опытом стимулирования рождаемости. В некоторых крупных городах Китая об этом надо задумываться уже сейчас.

Наконец, интересы обеспечения более качественного и сбалансированного роста населения повысят активность КНР в таких специализированных международных организациях, как Всемирная организация здравоохранения, Фонд ООН в области народонаселения, ЮНЕСКО, Всемирная организация труда и т.д. Основные сферы, которые могут интересовать Китай – охрана здоровья женщин и детей, улучшение качества перинатальных услуг, репродуктивное здоровье и экология, проблемы старения населения, гендерное равноправие.

Новая демографическая политика определит спрос не только на рынке научной экспертизы, но и отразится на бизнесе. Симптоматично, что сразу же после объявления о решении пленума ЦК повысились акции производителей детского питания и музыкальных инструментов (последние, видимо, в расчете на то, что возрастет спрос на эстетическое воспитание детей). Китайские экономисты прогнозируют рост спроса на жилье, товары для детей и домашнего хозяйства, услуги здравоохранения и образования. К 2050 г. численность трудоспособного населения Китая в возрасте от 15 до 59 лет вырастет примерно на 30 млн человек.

Между тем многие эксперты призывают не сосредотачиваться исключительно на цифрах, поскольку решение знаменует глубинный социальный поворот в истории Китая. «Отмена политики “одного ребенка” отвечает требованиям общества, при этом подлинное значение этого шага состоит в лучшем обеспечении прав человека, в том, чтобы китайские граждане имели больше свободы и больше прав в рождении детей – сфере, которая, вне всякого сомнения, относится к частной жизни. Поэтому социальное и политическое значение новой политики “двух детей” намного превосходит ее экономическое значение», – так прокомментировал решения пленума ЦК КПК известный экономист Ху Цзулю.

Общая же мотивация китайской внутренней политики будет определяться емкой фразой, сказанной Си Цзиньпином через несколько дней после избрания генсеком – «за отсталость бьют, … только развитие ведет к самоусилению». При этом китайское руководство, уделяя основное внимание обеспечению устойчивого экономического развития, будет пытаться сбалансировать интересы общества и личности, что в силу исторических, политических и экономических причин далеко не полностью удалось сделать в ходе реализации курса «одна семья – один ребенок».

Китай > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 26 ноября 2015 > № 1582323 Игорь Денисов

Страшный сон Генри Киссинджера

Треугольник США–Китай–Россия меняет правила игры

Мэтью Берроуз – директор Инициативы стратегического прогнозирования при Атлантическом совете. Его последняя книга The Future Declassified: Megatrends that Will Undo the World Unless We Take Action. В августе 2013 г. он завершил 28-летнюю карьеру в ЦРУ и Государственном департаменте США, где последние десять лет работал в Национальном совете по разведке.

Роберт Мэннинг – старший научный сотрудник Атлантического совета.

Резюме Все кандидаты в президенты США будут критиковать Россию и Китай, вместо того чтобы поговорить о стратегии в условиях меняющегося мира. Остается мечтать о том, чтобы вернуться в 1971?1972 годы. Но машина времени в Кремниевой долине еще не построена.

Данная статья представляет собой обновленную и расширенную версию статьи по аналогичной тематике, которая вышла в журнале The National Interest. Данный материал подготовлен по заказу Валдайского клуба, полная версия опубликована в серии «Валдайские записки» в ноябре 2015 года.

В 1971 г. президент США Ричард Никсон и госсекретарь Генри Киссинджер сделали блестящий ход. Воспользовавшись опасениями китайского руководства в отношении СССР, они приняли историческое решение о сближении с Пекином. Эта шахматная комбинация привела к появлению стратегического треугольника, в котором Соединенные Штаты оказались в наиболее выгодном положении, заставив два коммунистических режима забыть об объединяющей их идеологии. Приходится только удивляться, почему теперь никто не обращает внимания на то, что нынешнее обострение отношений с Россией чрезвычайно невыгодно США и представляет серьезную угрозу для мирового порядка. За последние пятьдесят лет Пекин и Москва никогда не были так близки, как сейчас, и это дает им возможность изменить мировой порядок по своему усмотрению.

Именно такого поворота событий Генри Киссинджер боялся больше всего. Логика его действий в 1971 г. заключалась в том, чтобы обеспечить Соединенным Штатам преимущество за счет улучшения отношений с Россией и Китаем на фоне их ухудшения между этими странами. Теперь же всё говорит о том, что нарастающие противоречия между Вашингтоном и Москвой будут весьма полезны Пекину. Обычно при анализе этой ситуации внимание уделяется историческим различиям, расовым страхам и геополитическому соперничеству двух держав, но сближение Китая и России может быть в большей степени «браком по расчету», чем признает сейчас вашингтонская внешнеполитическая элита.

Американские санкции против путинской России привели к развороту Москвы на Восток и способствовали ее сближению с Пекином, хотя Россия и выступает в роли младшего партнера. Китай также уделяет все больше внимания евроазиатскому направлению. В долгосрочной перспективе будущее России связано с Азией. Многомиллиардные контракты с Китаем на поставку нефти и газа поддержат просевшую экономику России. Вместо соперника Китай обретает весомого партнера в деле стабилизации и модернизации Евразии. Еще недавно Пекин считал этот регион непривлекательным, а теперь связывает с ним будущее своей экономики.

То, что раньше считалось уязвимостью Китая – граница с 14 государствами, – в рамках новой стратегии продвижения на запад Евразии «Один пояс, один путь» становится стратегическим преимуществом. Теперь все эти страны стремятся претворить в жизнь концепцию Хэлфорда Маккиндера о евразийской «географической оси истории», с тем лишь исключением, что в нее может не войти Индия. И все это происходит на фоне экономического ослабления Евросоюза, когда сама идея единой Европы поставлена под вопрос, а ЕС все больше замыкается на решении внутренних проблем.

Успех евразийского партнерства, открывающего новые горизонты для экономического роста через развитие инфраструктуры и подавление угрожающего Москве, Пекину и Центральной Азии экстремизма, стал бы наглядным доказательством эффективности авторитарного государственного капитализма. А заодно и образцом для подражания не только для азиатского региона, но и для стран Африки и Латинской Америки, на рынки которых Китай уже активно проникает, финансируя там масштабные программы развития.

В некотором смысле такое партнерство уже существует. Китай обычно поддерживает инициативы России в ООН. Вместе они заблокировали решение о введении санкций против Башара Асада, стремясь избежать повторения ливийского сценария, когда западная коалиция свергла режим Каддафи, прикрываясь концепцией «обязанность защищать». По данным американской неправительственной организации Freedom House, отход от демократических принципов продолжается уже девять лет и ускорится в будущем. Ни Россия, ни Китай не скрывают, что предпочитают иметь дело с авторитарными режимами.

Россия будет и впредь укреплять Евразийский союз. Запущен процесс присоединения к ШОС Пакистана и Индии. После ухода США и НАТО из Афганистана страны региона явно почувствовали, куда дует ветер. Соединенные Штаты и их западные партнеры завязли на Ближнем Востоке, при этом продолжают гарантировать странам Центральной и Восточной Европы безопасность, согласно статье V устава НАТО.

Москве и Пекину удалось избежать конкуренции в стратегически важных областях в Центральной Азии, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Складывается впечатление, что между Китаем и Россией заключено негласное соглашение о распределении обязанностей в регионе: Москва играет ведущую роль в том, что касается безопасности, тогда как Пекин наполняет страны Центральной Азии инвестициями и финансирует программы помощи. Успеху китайского проекта «Нового Шелкового пути» должны также способствовать Банк развития БРИКС и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. В то же время Запад потерял интерес к Центральной Азии в связи с разворачивающейся в США сланцевой революцией и выходом на рынок новых стран, в частности, Ирака и Ирана. Запад обеспечен нефтью сполна и в меньшей степени зависит от внешних поставок. Развитие рынка СПГ и открытие запасов газа в восточной части Средиземного моря свидетельствует об окончании века крупных трубопроводов и восхождении стран-поставщиков за рамками ОПЕК.

Кроме того, повышенное внимание к Центральной Азии было связано с осуществлением контртеррористических мер. Для отправки в Афганистан солдат и вооружений Соединенные Штаты и их союзники нуждались во взаимодействии со странами региона. К настоящему времени США существенно сократили присутствие в регионе и перешли на менее затратные методы борьбы с терроризмом, используя беспилотные летательные аппараты. В Пакистане и Афганистане им разрешается проводить такие операции без предварительного уведомления. Уход Соединенных Штатов дает Китаю возможность осуществить евразийский гамбит.

Глобальные последствия

Интересы Китая и России совпадают и в других областях. Обе страны не приемлют лидерство США, демократию по-американски и выступают за создание многополярного мира. И Россия, и Китай реализуют национальную повестку, основанную на исторической и культурной идентичности. Они противопоставляют модель авторитарного капитализма «вашингтонскому консенсусу», отвергают концепцию открытого Интернета, продвигая принцип его, образно говоря, «балканизации», а точнее – дробления суверенитета. Москва и Пекин подписали пакт по вопросам кибербезопасности.

Существенно расширилось военное сотрудничество. Недавно в Японском море прошли крупнейшие военные учения Китая и России с участием десятков боевых кораблей, подводных лодок, истребителей и тысяч морских пехотинцев, смысл которых должен быть понятен Соединенным Штатам.

Это заставляет серьезно задуматься о будущем глобального управления и происходящих в мире изменениях. Худшим сценарием может быть возникновение новой биполярной системы, включающей, с одной стороны, Китай, Россию и ряд центральноазиатских авторитарных режимов, а с другой − США, ЕС, их азиатских союзников и партнеров. Такой расклад сил вряд ли будет способствовать миру и процветанию. Многие страны из числа бывших неприсоединившихся государств, в том числе Индия, Бразилия, Турция и Египет, окажутся между двумя противоборствующими блоками.

Российско-китайские противоречия

Впрочем, наблюдаются и другие тенденции. Если Россия попыталась отойти от глобальной экономики, частью которой она стала после распада СССР в 1991 г., Китай, напротив, сделал на нее ставку и разработал реформы по переходу от инвестиционной экономики, ориентированной на экспорт, к инновационной модели с развитым потребительским сектором. Кроме того, говоря о Китае, следует учитывать соображения экономической целесообразности: товарооборот КНР с Соединенными Штатами, Евросоюзом и Японией в 2014 г. составил 1,4 трлн долларов, тогда как объем торговли с Россией – всего 88 млрд долларов. При этом в российско-китайских торговых отношениях наблюдается отрицательная динамика в результате замедления экономического роста Китая и экономического спада в России. Эти негативные тенденции, скорее всего, сохранятся до 2017 года.

Вероятно, ряд крупных нефтегазовых сделок, заключенных в последние годы, будут аннулированы или отложены. Снижение темпов экономического роста и спроса на энергоносители, падение цен на нефть и трансформация мирового газового рынка способны изменить энергетическую стратегию Китая. Трубопроводные мегапроекты со временем могут потерять привлекательность.

В ходе визита Путина в Китай в мае 2014 г. «Газпром» заключил тридцатилетний контракт на поставку газа, который, как говорили тогда, тянул почти на 400 млрд долларов. Однако вопрос о цене на газ пока остается открытым. Поставки нефти в Китай снизились и не достигают согласованных объемов. Вместо 5 млн тонн по договору, в 2015 г. было отгружено 1,48 млн тонн. Москва и Пекин так и не пришли к соглашению об авансовых платежах, которые нужны России для прокладки газопровода. Китай пока не выделил 25 млрд долларов на строительство газопровода «Сила Сибири». Москва возлагала большие надежды на газопровод, соединяющий Западную Сибирь с китайским рынком, который мог уменьшить зависимость России от Европы. Однако Китай пока не дал согласия на прокладку газопровода «Алтай» и не спешит выделять аванс в 25 млрд долларов на фоне перенасыщения мирового газового рынка и стремительного развития рынка СПГ.

Кроме того, Китай не проявил особого желания компенсировать России отток капитала, возникший в результате введения санкций. В 2014 г. Пекин инвестировал в экономику России не более 1,6 млрд долларов, тогда как отток капитала, по экспертным оценкам, составляет 152 млрд долларов. В прошлом году с Банком России заключено соглашение о свопе на 150 млрд юаней, однако этот инструмент оказался невостребованным, поскольку предусматривал исключительно краткосрочное финансирование. Для России ситуация вряд ли улучшится в обозримом будущем. Западные санкции останутся в силе еще несколько лет, а спрос на сырье не выйдет на прежний уровень даже после окончания спада в китайской экономике и увеличения потребности в энергоносителях.

В то время как сырьевая российская экономика медленно, но верно устаревает, Китай находится на подъеме, претендуя на статус великой державы, играющей главенствующую роль в Азии.

Одним из основных товаров в российско-китайских отношениях с середины 1990-х гг. было оружие, поставки которого способствовали модернизации китайской армии и обеспечивали России экспортную прибыль от отраслей, не принадлежащих к нефтегазовому сектору. Россия поставила КНР такие важные виды вооружений, как многофункциональные истребители Су-27, истребители Су-35, подводные лодки класса «Кило» (натовское обозначение российских дизель-электрических субмарин проектов «Варшавянка» и «Палтус». – Ред.), а также шесть подводных лодок проекта «Лада». Недавно заключен договор на продажу современных зенитных комплексов С-400 на 3 млрд долларов. По расчетам Москвы, к 2020 г. объем экспорта вооружений составит 20 млрд долларов. Однако Китай все активнее осваивает проектирование военной техники, что скажется на объемах российского экспорта. Россия способствует восхождению мощной военной державы, способной составить ей конкуренцию на оружейном рынке.

Пекин обеспокоен вмешательством Москвы в дела бывших советских республик и поддержкой сепаратистских движений, например, на востоке Украины. Китай в принципе уделяет серьезное внимание вопросам суверенитета. Именно поэтому он не является активным сторонником политики России на Украине. Если в США деятели типа Дональда Трампа пугают население нашествием латиноамериканцев, то Россия с тревогой наблюдает за проникновением на Дальний Восток выходцев из азиатских стран.

Эта проблема имеет также и расовый подтекст. Кроме того, территориальные претензии Китая в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях обосновываются соображениями исторического характера, а между тем Китай при династии Мин претендовал на протекторат над значительной частью Дальнего Востока, пока в конце XVII века эта территория не была оккупирована Россией.

России остается надеяться, что эскалация территориальных споров в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях между Соединенными Штатами и их союзниками и Китаем сблизят Пекин с Москвой. И Пекину станет ясно, насколько Вашингтон уважает его интересы на море.

Свидетельствуют ли эти тенденции о том, что дружеские отношения между Россией и Китаем могут оказаться не столь прочными, как считают некоторые аналитики? Возобладают ли исторически сложившиеся опасения и соперничество? Появится ли у США возможность воссоздать систему, похожую на стратегический треугольник Киссинджера?

Возможное будущее

Мы стоим на перепутье, и ситуация становится все более опасной. Впервые с окончания холодной войны развиваются конкурирующие видения миропорядка. Результатом российско-китайского сотрудничества может стать к формирование полюса власти вне западного мира, что приведет к мировому расколу. В дополнение к возрождению таких крупных держав, как Китай и Индия, появляется многочисленная когорта быстроразвивающихся «средних» стран (в частности, Бразилия, Индонезия, Иран, Нигерия, Южная Африка, Турция), которые играют все более важную роль в региональной безопасности и разработке принципов международных отношений. Эти страны, включая государства с демократическим (либеральным или нелиберальным) и авторитарным строем, выражают все большее недовольство политикой Соединенных Штатов и деятельностью созданных и контролируемых Западом институтов глобального управления, не претерпевших практически никаких изменений с 1947 года.

В отсутствие равнозначных полюсов власти современный мир, при всей своей фрагментарности и хаотичности, не является многополярным в классическом понимании этого слова. Соединенные Штаты остаются единственной военной сверхдержавой. Их оборонный бюджет превосходит расходы на вооружения всех остальных стран мира вместе взятых. Однако итоги войны в Ираке и Афганистане показали, что для решения региональных проблем недостаточно одной военной силы. При помощи внешнего вооруженного вмешательства невозможно обеспечить стабильность и модернизацию на Ближнем Востоке. Для искоренения бедности, борьбы с болезнями и изменением климата нужны не столько дипломатические договоренности и военное вмешательство, сколько налаживание частно-государственного партнерства.

В этом постзападном мире западные нормы и идеи все чаще воспринимаются как угроза национальному суверенитету и ставятся под сомнение. В результате вопросы, связанные с ценностными категориями, например, продвижение демократии или «обязанность защищать», вызывают активное неприятие не только в странах с авторитарным режимом, в частности Китае, но и в государствах с недавно установленной демократией, стремящихся сохранить национальный суверенитет. После катастрофического вторжения НАТО в Ливию, которое проводилось исключительно на гуманитарных основаниях, маловероятно, чтобы Россия или Китай одобрили подобные инициативы в Совете Безопасности ООН.

Несоответствие баланса сил, сложившегося на международной арене, распределению полномочий в многосторонних организациях вызывает протест быстроразвивающихся стран и является препятствием для решения мировых проблем. Многие государства способны без особых усилий блокировать глобальные инициативы, будь то Киотский протокол об изменении климата, Дохийский раунд переговоров ВТО или усилия ООН по выработке соглашения о прекращении производства ядерного топлива.

Создание альтернативных институтов, таких как чиангмайская инициатива, появившаяся после азиатского финансового кризиса 1997−1998 гг. (тесная интеграция по формуле «АСЕАН плюс три страны»: Китай, Япония и Южная Корея. – Ред.), или учреждение Пекином Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, лишь затрудняет международное сотрудничество в решении глобальных вопросов.

Возвращение миропорядка, в котором Запад продолжал бы играть центральную роль, маловероятно. Развитие событий невозможно предсказать, но можно рассмотреть три гипотетических варианта мироустройства.

Новая холодная война И Лидерство Евразии

Вспоминая речь Черчилля 1946 г., можно сказать: появился новый занавес, разделивший мир. С одной стороны – США, их союзники и партнеры, а с другой – аморфная коалиция Китая, России, центральноазиатских стран и других поддерживающих их государств. Ничего хорошего это не сулит. Со временем Китай и Россия лишатся доступа к западным рынкам. Вероятность начала открытого противостояния возрастет на фоне ослабления механизмов международного сотрудничества, необходимых для борьбы с изменением климата и спасения недееспособных государств. Ситуация на Ближнем Востоке может выйти из-под контроля. Этот сценарий поставит под вопрос процесс глобализации и положит конец устойчивому росту мировой экономики, а нарождающийся средний класс в развивающихся странах Юга утратит свой потенциал и вновь погрязнет в нищете.

Успешное российско-китайское партнерство может оказаться витриной незападной модели авторитарного государственного капитализма. Со временем оно способно повлиять и на развитие новой, незападной архитектуры мироустройства. При участии России и Китая ШОС способна стать основной региональной организацией Азии, оставив позади созданное под контролем США Транстихоокеанское партнерство. Активное сотрудничество в ООН, организациях Бреттон-Вудской системы и ВТО сделает эти институты более внимательными к целям незападного мира.

При таком сценарии следует ожидать не столько полного примирения Соединенных Штатов и Китая, сколько создания системы, которая будет регулировать конкуренцию и обеспечивать стабильность. Проведение рыночных реформ в Китае потребует разрядки напряженности с Западом. Между тем российская экономика нуждается в отмене западных санкций даже при концентрации на азиатском направлении. Региональное сотрудничество будет развиваться до тех пор, пока интересы России и Китая в Центральной Азии не придут в противоречие.

Новый глобальный пакт

Менее вероятным, но более благоприятным вариантом было бы заключение нового «глобального пакта». Для этого США и КНР должны вывести связи на новый уровень, оставив позади нынешнее стратегическое соперничество, и разработать новую модель отношений ведущих держав. Снижение напряженности в отношениях с Соединенными Штатами и Западом позволило бы Китаю продолжить рыночные реформы и не попасть в «ловушку среднего дохода». Не отказываясь от своих интересов в Азии, Россия со временем пойдет на политическое и экономическое сближение с Европой, чтобы выработать условия сосуществования с НАТО. Европа и играющая в ней ключевую роль Германия ответят тем же, создав всеобъемлющую систему безопасности, учитывающую интересы России и ее соседей.

Расширению сотрудничества между Западом, Россией и Китаем также может способствовать появление новых глобальных угроз, например, очередной виток насилия на Ближнем Востоке. Так, если Иран не выполнит условий заключенного недавно соглашения, международному сообществу придется объединить усилия для предотвращения полномасштабного конфликта между Израилем и суннитскими государствами, с одной стороны, и Ираном и его союзниками – с другой. В качестве примера глобальной угрозы можно также привести риск применения ядерного оружия Индией и Пакистаном друг против друга.

Основой «глобального пакта» мог бы стать всеобъемлющий механизм контроля над вооружениями и нераспространением, в рамках которого всем ядерным державам придется сотрудничать друг с другом. На этой основе будет реформироваться система международных организаций с усилением «Группы 20» и придания ей статуса Совета Безопасности ООН. Возрастет влияние азиатских стран в Бреттон-Вудских институтах. Реализацию мирных соглашений на Ближнем Востоке и в Южной Азии обеспечат международные миротворческие контингенты. Командование и координация действий может осуществляться совместно НАТО, Народно-освободительной армией Китая, а также военными Индии и России.

Мяч – на стороне США

Движется ли мир к новой, чреватой проблемами, биполярной модели или в направлении всеобъемлющего, глобального миропорядка? Ответ на этот вопрос не в последнюю очередь зависит от роли, которую Соединенные Штаты играют в мире, где сила рассеяна и ни одна страна не может самостоятельно определять ход событий.

От США потребуется больше гибкости и прагматизма, а также отказа от однополярного мышления. Америка должна осознать, что многополярность мира возрастает. Чтобы возглавить этот процесс, Вашингтону необходимо наладить хорошие отношения с другими участниками. В американских внешнеполитических кругах многие полагают, что про Россию можно забыть. Следуя логике биполярного мира, на смену России приходит новый достойный соперник в лице КНР. Теперь, мол, Китай является угрозой для амбиций США в Тихоокеанском регионе, и поддерживать связь нужно только с ним, несмотря на растущие осложнения в отношениях. Однако урок глобализации заключается в том, что в условиях размытости центров власти в мире следует принимать в расчет позицию не только ведущих, но и менее могущественных государств.

Соединенные Штаты, как никакая другая страна, вправе находиться в центре системы международных отношений, если того пожелают. Китай и Россия не обладают той «мягкой силой», которая привлекает сотни тысяч студентов со всего мира в американские университеты. Однако даже такой могущественной державе не под силу превращать другие страны в изгоев. В итоге хуже от этого становится только самой Америке. Страх перед действиями США по свержению режимов в Иране и Северной Корее заставил эти страны заняться разработкой ядерного оружия.

Новая модель взаимоотношений с Россией может потребовать серьезных компромиссов. Все кандидаты в президенты Соединенных Штатов будут критиковать политику России и Китая, упустив возможность поговорить о стратегии в условиях меняющегося мира. Остается только мечтать о возвращении в 1971−1972 годы. Но машина времени, описанная Жюлем Верном, в Кремниевой долине пока не построена. СМИ и заявления различных политиков не дают возможности осознать всю сложность мировых перемен. Началась новая «большая игра». И США в ней пока проигрывают.

США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 ноября 2015 > № 1582322 Мэтью Берроуз

Апология статистики

После того как российский фронтовой бомбардировщик Су-24 был сбит турецкими ВВС в небе над Сирией, у нас в отечестве поднялась вполне ожидаемая и совершенно справедливая буря возмущения. Звучат призывы "немедленно наказать Турцию", что подразумевает разные меры: как минимум — бойкотировать турецкие курорты, как максимум – начать полномасштабную войну.

Надо остыть. Надо понять тот простой факт, что турецкий вопрос в контексте операции ВКС РФ в Сирии и вообще вопрос об участии Турции в коалиции против террористов ИГ (террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ) невероятно сложен. Давайте вспомним, что именно Турция, когда ИГ еще в помине не было, в 2011 году явилась главным политическим (и не только) спонсором и организатором боевых отрядов "сирийской оппозиции" в основном из приграничных сирийских туркменов, которые и начали вооруженную борьбу за свержение (далее американское определение) "кровавого диктатора Асада". Зачем туркам и американцем это было нужно, это отдельный вопрос, хотя все делалось отнюдь не в пользу нашей страны. Вспомним и то, что в районе, где произошел трагический инцидент с нашими военными летчиками, турецкие F-16 достаточно регулярно сбивали сирийские МиГи. И именно "за нарушение границы".

Асаду мы помогали как могли. По максимуму возможностей. Несмотря на этот "антитурецкий" контекст, российско-турецкие отношения процветали. Давайте хоть как-то попытаемся разобраться в этой высшей политической математике с помощью политической медиаметрии.

Сначала просто заголовки статей в турецких СМИ, которые после встречи Путина и Эрдогана на саммите G20 стали просто паническими. Особенно накануне инцидента, 22 ноября. "Россия не захочет газопровод Иран – Европа" (Dunya, 22.11.2015); "Россия и силы Асада вытесняют туркмен" (Turkiye, 22.11.2015); "Экспорт Турции в Россию поднимает тревогу" (Milliyet, 22.11.2015); "Российская операция у наших границ" (Aksam, 22.11.2015); "Бои в Байирбуджаке продолжаются" (Dünya Bülteni, 21.11.2015); "Сирийская армия в Байирбуджаке при поддержке России" (Dünya Bülteni, 21.11.2015).

Если взглянуть на карту, то турецкая граница около Байирбуджака в месте мифического пересечения ее нашим Су-24 представляет собой длинный вытянутый язык в сторону Сирии. Самолет, летя по прямой, приблизился к опасной точке на 1 км всего на одну секунду. И был сбит. Это явный месседж.

Турецкие СМИ достаточно независимы от государства. Пресса там скорее партийная, а свобода слова гораздо выше, чем в США. Тем не менее за все годы наблюдений турецкие журналисты демонстрировали образец толерантности к России.

В 2012 году, вскоре после начала событий в Сирии индекс агрессивности составил…0,04! На сто нейтральных публикаций приходилось всего 4 негативные. В 2013 г. – 0,05. В 2014 г. ИА подрос, до 0,2. Вообще-то цифра смешная, а относительный рост обусловлен украинским кризисом. В среднем за 2015 г. индекс оказался равным 0,09. Падение налицо. Но и после начала операции ВКС России в Сирии ИА составил всего 0,15. Такая перепутанность разнонаправленных долговременных и краткосрочных тенденций не дает права делать скоропалительных выводов и "бросать в массы" радикальные призывы.

Давайте остынем и доверимся нашим политикам и дипломатам.

Информационная активность: …пребывая в приподнятом настроении

Как мы и предполагали в прошлый раз, допинговый скандал исчез с информационного поля. За рассматриваемый период зафиксирован самый низкий за все время наблюдений с 2011 года недельный индекс агрессивности. Сегодня он равен 0,55. Информационная опасность для нашей страны впервые может быть определена как средняя.

Что касается количественных показателей, то активность зарубежных СМИ за период с 16 по 22 ноября 2015 года по сравнению с предыдущим анализируемым периодом (с 9 по 15 ноября 2015 года) упала на 3,37% (1661 материал против 1719). Это весьма небольшое уменьшение, которое просто указывает на тот факт, что Россия осталась в фокусе мировой прессы даже после исчерпания истерики по поводу будущего наших легкоатлетов.

Впрочем, Виталий Мутко, министр спорта РФ остался в топе по количеству упоминаний в прессе. Мутко упоминался в 4 раза чаще, чем министр иностранных дел Сергей Лавров. На прошлой неделе, напомним, его имя вспоминали чаще в 5 раз.

Лидер по количеству публикаций в страновом зачете сменился. Теперь это Франция – скоро планируется визит в Россию президента Франсуа Оллланда, много говорят также о налаживании сотрудничества в рамках силовой операции в Сирии и про авианосец "Шарль де Голль".

Вот характерные заголовки из французских СМИ: "Надин Морано осуждает позднее вторжение Франции в Сирию" (France 3, 22.11.2015); "Башар Асад: сирийская армия продвигается по всем фронтам благодаря русским" (Euronews, 22.11.2015); "Надписи "За Париж" на российских ракетах в Сирии" (TF1, 22.11.2015); "Франция в Сирии: сотрудничество с Москвой — "да", наземная операция — "нет" (Le Monde, 22.11.2015); "Ж-И. ле Дриан: "Русские наконец-то ударили по ИГ. И сильно" (La Tribune, 22.11.2015); "Ж.Бурдон: "Воспоминания о встрече с Львом Толстым в Ясной Поляне" (Le Figaro, 21.11.2015); "Между двух огней; Владимир Путин постепенно тонет в болоте джихада" (Francetv info, 21.11.2015); "Сирия: как Жюппе пошел по пути Олланда. Резкий пророссийский поворот одного из лидеров французских "Республиканцев" (Le Monde, 21.11.2015).

Разумеется, "на ура" в медиа прошел сюжет о подарке российских полицейских своим французским коллегам – щенке немецкой овчарки Добрыня вместо погибшей при исполнении служебных обязанностей в пригороде Парижа Сен-Дени полицейской собаки Диезель. Но это, как говорится, ожидаемо.

В данном случае интересно взглянуть на позитивные публикации. Таковых оказалось достаточно, и все, кстати, политические, не из области культуры, как обычно. Большинство позитива прошло по телевидению, это важно подчеркнуть, поскольку ТВ во Франции довольно жестко контролируется государством: "Потепление отношений между Францией и Россией" (Radio France Internationale (RFI), 19.11.2015); "После терактов 13 ноября обойтись без Путина невозможно" (TF1, 19.11.2015); "Ф.Фийон: "Счастье, что Путин начал бомбить ИГ в Сирии" (Le Point, 17.11.2015); "Теракты в Париже: россияне демонстрируют солидарность с французами" (Le Monde, 17.11.2015).

Еще одно важное наблюдение. Очень хорошо, по сравнению с другими случаями подобного рода, наполнился сюжет о саммите G20. Зарегистрировано около 150 материалов, причем заголовки говорят сами за себя: "Из врагов в союзники; Москва рассчитывает на то, что Запад будет нуждаться в помощи русских в борьбе с терроризмом" (Der Tagesspiegel, 19.11.2015, Германия); "Теперь все стремятся поговорить с Путиным" (Der Spiegel, 19.11.2015, Германия); "Саммит G20 помог объединить Россию, США и Европу против ига ИГ" (Business Times Singapore, 19.11.2015, Сингапур); "Риск юридического противостояния России с Украиной минимизируется" (Agéfi Quotidien, 19.11.2015, Франция); "Последствия для экономики: если Россия вернется в игру" (Il Sole 24 Ore, 19.11.2015, Италия); "Канцлер все никак не решится отдать приказ к наступлению; Германия и борьба с ИГ" (General-Anzeiger, 17.11.2015, Германия); "Владимир Путин предполагает, что изоляция России со стороны Запада подходит к концу" (Wall Street Journal, 17.11.2015, Индия); "Теракты в Париже "вернули Путина с холода" (Politiken, 17.11.2015, Дания); "Объединенные яростью: мировые лидеры заручились поддержкой Владимира Путина, чтобы поддержать глобальные усилия по борьбе с ИГИЛ" (The Daily Mail, 17.11.2015, Великобритания).

Индекс агрессивности: добродушные союзники

При аномально низком среднем для всех стран индексе агрессивности следовало ожидать, что и отдельные страны нас всех приятно удивят. Так оно и вышло: нагнетание негативных настроений вокруг России везде резко снизилось. Прежде всего это касается потенциальных партнеров или даже союзников по антиигиловской коалиции. Так, ИА для Франции равен 0,35, для Великобритании – 0,35, США – 0,40. Уверяю вас, это максимум доброжелательности, который можно политически выжать из системы национальных СМИ. Кстати, такие значения ИА близки к показателям СМИ Украины времен Виктора Януковича.

В негативе у Германии следующее: "Кто воюет на стороне Франции? Борьба с ИГ" (Frankfurter Allgemeine Zeitung, 22.11.2015); "Безумие; Реакция русских на теракты в Париже" (Frankfurter Allgemeine Zeitung, 22.11.2015); "Одно очко в пользу Путина; Путину на руку теракты, произошедшие в Париже" (Frankfurter Allgemeine Zeitung, 22.11.2015); "Майдан — и что было потом; С начала протестов прошло два года" (Deutsche Welle, 22.11.2015); "Не дадим себя отвлечь; Новый террор не может сильно повлиять на геополитику" (Der Tagesspiegel, 22.11.2015); "25 глупцов против террора; Обзорная статья о ситуации в Европе" (Bild, 21.11.2015); "Черногория станет 29-м членом НАТО" (Die Welt, 21.11.2015, Германия); "Демонстрация Pegida в Дрездене: Под российскими флагами против ислама и Меркель" (Deutsche Welle, 20.11.2015); "Бездонная бездна; Авиаудары не остановят ИГ" (Der Tagesspiegel, 20.11.2015, Германия); "Добро пожаловать, дорогие оккупанты; Норвежский телесериал на немецком ТВ" (Der Spiegel, 20.11.2015).

Хотя Польша осталась в числе активных "негативистов", заголовки статей из польской прессы — в пределах негативной корректности. Есть даже такие: "Путин обыграл западных лидеров, как детей. О стабилизации ситуации на Украине теперь можно будет только мечтать" (wPolityce.pl, 17.11.2015, Польша).

А вот, к слову, об Украине. Два года с момента "Революции достоинства" пролетели как-то незаметно на фоне бесконечного украинского раздергайства, которое приходится постоянно комментировать и анализировать. Информационная вендетта Киева с Москвой сегодня поблекла на фоне других, более масштабных событий.

Но вторая годовщина-то в проекции на Россию отмечена? Тщательно посмотрели массив – ничего не нашли. Зато нашли некий образчик того, куда зашла революционная достойная мысль. Мороз по коже: "Смерть вурдалака: как Михаилу Лесину удалось уничтожить российскую журналистику" (Галицкие контракты, 16.11.2015) – "Смерть бывшего российского министра печати Михаила Лесина прошла почти незамеченной для отечественных СМИ. Между тем к фигуре Лесина стоило бы присмотреться хотя бы для того, чтобы понять, как возникла воинствующая и подлая российская антижурналистика, ставшая частью военного нападения режима Владимира Путина на нашу страну".

Наш выбор: слово простых мексиканцев

Вот крайне интересная выдержка из мексиканской газеты. Обычно местная пресса перепечатывает американские материалы о России, а здесь что-то оригинальное.

Мексиканская газета El Norte (17.11) опубликовала статью "Путин — провидец", в которой утверждается, что мировым лидером с самым логичным и реалистичным взглядом на угрозы, которые несет исламский экстремизм современному миру, оказался президент России Владимир Путин.

Путин прекрасно понимает, что на сегодняшний день наибольшая угроза миру исходит от "Исламского государства", идеи создания "Великого халифата", поэтому он противостоит этому даже путем укрепления личной власти Асада.

Обама, в свою очередь, как типичный американец, напускает на себя важность и заявляет, что Асад — диктатор, поэтому должен уйти в отставку, и лишь после этого можно будет всеми силами обрушиться на ИГ.

Очевидно, что по своему интеллекту Путин превосходит Обаму. Особенно ясно это проявилось за день до трагических событий в Париже, отмечает издание.

Игорь Николайчук, эксперт Российского института стратегических исследований, для МИА "Россия сегодня"

В среду Минфин США расширил санкции по Сирии, в результате чего в список попали президент Международной шахматной федерации (FIDE) Кирсан Илюмжинов и банк "Русский финансовый альянс". На минувшей неделе во время саммита G20 западные лидеры, по данным агентства Рейтер, договорились продлить санкции в отношении России еще на полгода. Словом, теракты во Франции не изменили сознание политиков в большинстве стран Запада.

Лидеры этих стран не желают признавать, что Россия практически в одиночку противостоит главному врагу западной и всей мировой цивилизации, и предпочитают давить на РФ в интересах террористов "Исламского государства" (деятельность этой организации запрещена на территорпии РФ) и киевского режима (в защиту которого и были введены санкции против России), фактически объявившего ИГ своим союзником.

Фактически западные политики продолжают издеваться над Россией, раз за разом подвергающейся террористическим атакам.

Экономические санкции не являются воспитательной мерой

После того как Россия включилась в борьбу с террористами в Сирии, часть оптимистично настроенных наблюдателей посчитала, что теперь в ЕС восторжествует здравый смысл и Запад отменит санкции в отношении российской экономики. Увы, пока не видно, чтобы кто-то из лидеров ЕС и США был бы признателен России за ее стремление решить проблему, несущую угрозу самому существованию Европы, которую, кстати, сегодня ни Евросоюз, ни НАТО, ни другие западные структуры решить не в состоянии.

Между тем за почти полтора года, прошедшие со дня объявления антироссийских санкций, западные политики вполне могли бы оценить их реальную эффективность.

Так, если санкции рассматривались в качестве воспитательной меры, то сегодня ясно: они не сработали, поскольку не способствовали росту лояльности россиян к киевскому режиму и к Западу как таковому. Скорее, наоборот.

Если же санкции виделись мерой, сдерживающей некие "агрессивные" устремления России, то и в этом отношении их эффект нулевой: наша страна и без санкций не собиралась и не собирается двигаться на Запад даже в ответ на назойливое продвижение оного на восток. (При том, что инициаторы санкций прекрасно понимают: агрессивных устремлений у России не было и нет; она лишь обороняется).

Получается, что санкции изначально были мерой карательной, направленной на ослабление России. И именно в таком своем назначении они будут продлены еще на полгода. Полагаю, что санкции против России будут продлеваться и дальше под предлогом нерешенности украинской проблемы, которую сам Запад, похоже, стремится заморозить.

Впрочем, не буду делать прогнозы. Полагаю, что России – дабы влияние санкций на российскую экономику было минимальным – следует занимать реалистическую позицию и действовать согласно принципу "верь в лучшее, но будь готов к худшему".

Готовность к худшему предполагает адекватную реакцию российского руководства на любые недружественные действия Запада. И эта реакция, как я полагаю, не должна сводиться к зеркальным ограничительным мерам уже потому, что контрсанкции сами по себе ничего не дают российской экономике. Санкции плюс контрсанкции – это фактически двойная доза яда, которая может стать для России смертельной в случае, если не предпринимать серьезных усилий в экономике в надежде на скорое повышение мировых цен на нефть.

Санкции как одностороннее изменение правил игры

С моей точки зрения, введение санкций против России следует рассматривать как одностороннее и агрессивное установление Западом новых правил взаимодействия с РФ. И сегодня российское руководство стремится отреагировать на установление этих правил так, чтобы, с одной стороны, минимизировать возможный ущерб от применения к РФ карательных мер, а с другой – использовать их как повод для переориентации российской экономики. Речь о переориентации, во-первых, на внутренний рынок, во-вторых, на не-западные рынки, в-третьих (и это самое важное) с сырьевой модели на производящую.

Эту формулу не раз декларировали многие российские политики и чиновники в самых разных аудиториях, и я в данном случае не собираюсь в сотый раз напоминать о ее актуальности. Почеркну только, что в том объеме, в каком санкции Запада применены сегодня по отношению к России, они могут стать не столько ядом, сколько лекарством для российской экономики.

Вопрос: что нужно делать для того, чтобы минимизировать вредоносность введенных против России карательных мер? Что может послужить противоядием?

Прежде всего, необходимо понять и признать, что США не для того инициировали санкции против России под спровоцированным ими же самими предлогом, чтобы уже через полтора-два года их отменить только потому, что РФ начала борьбу с радикальными исламистами.

Напротив, именно потому, что Россия обозначила себя главным противником глобализации мира по-американски (в которой радикальные исламисты занимают вполне конкретное и системное место), США и ЕС будут продолжать экономическое давление на РФ и дальше, расширяя круг карательных мер против нашей страны уже только в силу логики названной глобализации.

Да, российская дипломатия должна поддерживать лозунг "Весь цивилизованный мир должен объединиться в борьбе с Исламским государством!". Но нет никаких оснований всерьез рассчитывать на то, что Госдеп, Пентагон, чиновники ЕС и НАТО, в отличие от некоторых лидеров ряда западных стран, действительно готовы бороться с ИГ и, тем более, объединяться в этой борьбе с Россией.

Нужно признать, что экономические санкции в отношении РФ – это не эпизод и не набор ситуативных мер, направленных на противодействие тем или иным шагам российского руководства. Это стержневой элемент глобального и долгосрочного экономического наступления на РФ, Сирию (а ранее – на Сербию, Ливию, Иран и т.п.) и другие очаги сопротивления по всему фронту современной войны, что является самым наглядным подтверждением враждебной позиции Запада по отношению к РФ на годы вперед.

Модернизация российской экономики — лучший ответ Западу

Нужно признать, что никакая, пусть даже самая благородная позиция России, выражающаяся, к примеру, в очередном спасении Европы от нацистской и террористической напасти, не изменит отношения нынешних западных политиков к РФ, ибо глобализация – это заданная программа, внести изменения в которую может только ее создатель (ведущие мировые ТНК) под влиянием событий планетарного масштаба.

Российским элитам следует как можно быстрее признать, что примирения с ключевыми западными структурами в обозримой перспективе не будет при всем нашем старании, и сегодня России нужно заняться, в первую очередь, своими внутренними проблемами. Тем более что каждый выстрел в сторону боевиков ИГ — это одновременно удар по российскому бюджету и карманам российских налогоплательщиков.

Понятно, что Россия обязана продолжить военную операцию в Сирии (хотя теперь – после "удара в спину" входящей в НАТО Турции – максимально осторожно и прагматично), но главным ответом на санкции должны стать мобилизация всей системы государственного управления и пронациональная модернизация российской экономики.

Россия уже пересматривает свое отношение к Западу – разумеется, не в сторону накручивания негативного к нему отношения, но в сторону отказа от его идеализации. Так, если нынешнее поколение западных политиков создало для России новые правила, ущемляющие ее интересы, то безответственно было бы сохранять свое добродушно-послушное отношение к нему. А потому Россия определяется, с какими западными компаниями, правительствами и организациями следует продолжить партнерство, а кому ответить жестким "нет".

Что же касается поиска противоядия от нарастающих санкций, то таковым вряд ли могут стать столь любимые российскими фискальными органами налогово-тарифные ужесточения и вялотекущее продвижение программ импортозамещения. Ведь суть переживаемого Россией момента состоит в том, чтобы не просто отстоять свои позиции в воздухе, на земле и на море, но непременно выстоять в битве за свою экономику и социальные гарантии для большинства граждан РФ.

Владимир Лепехин

Турция с благословения Обамы готовила новый «карибский кризис»?

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Преступная антироссийская акция Турции, сбившей над территорией соседней страны российский военный самолет Су-24, указала на особого рода угрозу международной безопасности – существование такой категории государственных деятелей, которые способны поставить мир на грань большой войны из-за уязвлённого самолюбия или ради достижения исключительно корыстных целей.

«У каждого государства есть свои региональные интересы, и мы всегда относимся к ним с уважением. Но мы никогда не потерпим, чтобы совершались такие преступления, как сегодня» - эта оценка произошедшего, прозвучавшая из уст президента России Владимира Путина, провела красную черту, пересекать которую не должен сметь ни один ответственный политик и государственный лидер.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган по всем признакам перешёл красную черту. Почему он решился на шаг, который не может не иметь серьёзные последствия для его страны? Главная причина в том, что он ощущает за собой поддержку администрации США и самоуверенно рассчитывает на солидарность с Турцией блока НАТО. Стремление играть на противоречиях великих держав всегда было визитной карточкой (нео)османской политики, а в данном случае теряющий самообладание Эрдоган слишком высоко поднял ставки в игре.

Дальнейшее продолжение конфликта в Сирии отвечает прямым интересам Анкары, начиная от участия представителей турецкой верхушки в контрабандyой торговле иракской и сирийской нефтью и кончая стремлением использовать террористов «Исламского государства» против курдов. Соответственно, военный разгром ИГ турецким интересам никоим образом не отвечает – точно так же, как он не отвечает интересам США с их стратегией создания в разных районах мира «управляемого хаоса» и непрекращающимися попытками геополитической изоляции России.

Однако интересы Анкары – это интересы Анкары, но когда турецкое правительство решается на такой шаг, как в случае с атакой на российский военный самолёт, оно автоматически делает своим заложником другие страны, связанные с Турцией теми или иными обязательствами. Показательно, что власти Турции раз за разом инициируют экстренные заседания руководства НАТО, как только обостряется военно-политическая ситуация в районе турецко-сирийской границы. И то, что итогом подобных заседаний становятся заявления с осуждением России, еще более подогревает страсти в Анкаре. Итальянское издание Politico обрисовало картину следующим образом: «Данный инцидент выводит на передний план весьма тревожные тенденции, проявляющиеся в ходе продолжающейся борьбы на Ближнем Востоке. Что касается борьбы с «Исламским государством» и экстремизмом в целом, Турция и ее президент Реджеп Тайип Эрдоган стали составной частью проблемы, но не частью ее решения… Инджирлик, общая граница с Сирией длиной 800 километров и то, что Турция - это самый близкий к сирийскому конфликту форпост НАТО, дают Эрдогану полную индульгенцию».

И подобного рода «индульгенция» от США – самое опасное сегодня. Никто не знает, на какие авантюры способен пойти нынешний президент Турции или кто-то ещё, играя на обострении противостояния России и Запада. А негласная внутренняя иерархия, существующая в НАТО, автоматически потребует от членов этого блока - чехов, словаков, венгров и других - встать на сторону того, кто эти авантюры затеет.

Всех последствий, какие будет иметь для Турции атака на российский военный самолёт, мы ещё не знаем, но вполне конкретные финансовые потери Анкары уже подсчитываются. В частности, называется цифра потерь для Турции в 44 млрд долларов, в том числе от торговли с Россией на сумму свыше 30 млрд долларов в год и более 2 млрд долларов взаимных накопленных инвестиций. Притом, что сам Эрдоган не так давно говорил о своем намерении довести к 2023 году двусторонний оборот в торговле с Россией до 100 млрд.

Главное сегодня – не дать заигравшемуся Эрдогану втянуть мир в новый «карибский кризис». Это не пустые опасения. Как сообщило авторитетное турецкое издание Haber Diyarbakır, ссылаясь на источники в правительстве Турции, зелёный свет турецким ВВС, сбившим российский Су-24, дал президент США Барак Обама во время последнего саммита G20.

У нового президента Аргентины не получится «работать со всеми»

Нил НИКАНДРОВ

Маурисио Макри официально вступит в должность президента Аргентины 10 декабря. Этот либерально-консервативный политик, лидер партии «Республиканское предложение» добился победы в ожесточённой схватке с Даниэлем Сциоли, кандидатом правящего левоперонистского движения «Фронт за победу». Впервые в избирательной истории страны потребовался второй тур, чтобы определить победителя. Макри получил 51,4% голосов избирателей, Сциоли - 48,6%. Разрыв небольшой, но в сообщениях аргентинских телеканалов и радиостанций промежуточные результаты с самого начала подавались в пользу Макри.

Даниэль Сциоли признал поражение, не дожидаясь поступления последних сводок с избирательных участков. Он отметил, что аргентинцы «предпочли во втором туре альтернативу», что «такова воля народа», и поздравил соперника с победой, пожелав ему и его команде успехов. Драматических интонаций в голосе Сциоли не было. Партия «Фронт за победу» руководила страной 12 лет. За годы президентства Нестора Киршнера (2003-2007) и Кристины Фернандес де Киршнер (2007-2015) Аргентина прошла через сложные испытания, преодолела наследие кровавой военной диктатуры, неолиберальных экспериментов, и киршнеристы по праву могут гордиться достижениями в социально-экономической сфере и успехами государственного курса на защиту национальных интересов.

В редакционной статье газеты «Ла Хорнада» (Мексика) названы основные причины такого исхода президентских выборов в Аргентине: «Это не только олигархическая дестабилизация, которая систематически наносила удары по киршнеристским правительствам, нападки СМИ и иностранное вмешательство, но и истощение (desgaste) самой власти, падение экономического роста из-за сокращения спроса на минеральные ресурсы и случаев коррупции в правительстве… Что касается триумфа Макри, аналитики согласны в том, что водворение бывшего алькальда в Casa Rosada вызовет возврат к неолиберальным установкам, которые привели Аргентину к разрухе в начале этого столетия и вызвали серьёзный кризис в экономике, структурах управления и представительных органах власти».

Тезис о том, что Макри добился президентского кресла из-за усталости аргентинцев от финансово-экономических проблем, роста преступности и коррупции, стал проходным в откликах СМИ на итоги выборов. Что же предложил новоизбранный президент в своей триумфальной речи? Он ограничился призывами к совместной работе всех аргентинцев на благо страны и её будущего: «Это начало новой эры, которая приведёт нас к новым возможностям, необходимым для того, чтобы расти и развиваться». Как-то в тени осталась популистская мимикрия, которую Макри активно использовал, особенно на завершающем этапе кампании. Он ратовал за предоставление равного доступа всех аргентинцев к медицинским услугам, за бесплатные лекарства для малоимущих пенсионеров, за искоренение бедности, создание 1,5 млн рабочих мест, за обеспечение жильём всех нуждающихся.

Победив на выборах, Макри лишь вскользь затронул тему «назревших реформ», проведение которых, без всякого сомнения, вызовет обострение социальной напряжённости. Торгово-финансовая элита Аргентины, землевладельцы, военные, многие представители среднего класса, активисты НКО ожидают от Макри «открытой» экономики. Весьма вероятно, что первым шагом Макри станет либерализация валютного рынка и, как следствие, девальвация песо.

Макри пообещал строить страну с «нулевой бедностью», усилить борьбу с наркотрафиком и развивать международное сотрудничество, чтобы «иметь хорошие отношения со всеми» и «работать со всеми», поскольку «аргентинцы многое могут дать миру». Уже известно, однако, что «работать со всеми» у Макри не получится. В ходе избирательной кампании он неоднократно делал враждебные выпады по адресу правительства Венесуэлы и президента Николаса Мадуро. Встречи Макри с представителями венесуэльской оппозиции использовались пропагандой США для подрывной работы против Венесуэлы. Не отказался Макри от подобной риторики и после выборов: он объявил, что будет настаивать на исключении Венесуэлы из МЕРКОСУР из-за её действий «антидемократического характера». Имеется в виду, что в Венесуэле были осуждены оппозиционеры, участвовавшие в вооружённых акциях, которые обернулись гибелью более четырёх десятков человек, в том числе сотрудников силовых структур.

Провокационный характер таких заявлений Макри очевиден, потому что соседи Аргентины – Бразилия, Боливия, Чили, а также другие страны с левыми демократическими правительствами – безусловно, будут втянуты в конфликтную ситуацию. Это отрицательно скажется на интеграционных процессах в странах региона, которые и без того переживают не лучшие времена. Финансово-экономический кризис затронул всех.

Макри пойдёт ва-банк для реализации неолиберальных программных установок и корректировки внешнеполитического курса страны. Поддержка администрации Обамы гарантирована. Свою надёжность (с точки зрения Вашингтона) Макри демонстрирует с 2007 года, когда в ходе контактов с представителем ЦРУ Майком Матера (Mike Matera) он призывал посольство США действовать решительнее и жёстче против правительства Нестора Киршнера, а потом – Кристины Фернандес.

Новый президент Аргентины – 100-процентный проамериканский политик. Поэтому прогнозы ряда экспертов о том, что он не решится на ухудшение отношений с Москвой и Пекином, могут не оправдаться. Кристина Фернандес де Киршнер и её правительство многое сделали для поступательного развития аргентино-российских связей и укрепления стратегического партнёрства, о котором договорились президенты России и Аргентины в апреле 2015 года. Однако предыдущая эпоха завершилась, и сейчас возникла новая ситуация. Для Макри более естественно взаимодействовать с американцами.

Некоторые считают, что победа Макри на выборах в Аргентине положила конец эпохе Кристины Фернандес, которая 10 декабря покинет президентский дворец. Однако невозможно представить её вне политики. Особенно после поражения Сциоли, когда «Фронт за победу» перешёл в оппозицию. Вскоре президенту Макри придётся налаживать работу с оппозицией в Национальном конгрессе Аргентины, где в палате депутатов и сенате доминируют представители «Фронта за победу» и их союзники. Вряд ли Кристина Фернандес и её сторонники позволят Макри разрушить всё то, что ценой огромных усилий годами создавалось во имя социальной стабильности и благополучия аргентинцев. Любые попытки урезания социальных завоеваний и государственных расходов вызовут массовые протесты.

А смена ориентиров во внешней политике, с точки зрения киршнеристов, чревата утратой суверенитета страны. Отказ Макри от латиноамериканских интеграционных проектов в пользу Транс-Тихоокеанского партнёрства и других геополитических комбинаций под эгидой США встретит сопротивление всех национально ориентированных политических сил.

5 стран намереваются продавать Ирану свои самолеты

Директор Организации гражданской авиации Ирана Али Абедзаде на 6-ой международной выставке аэрокосмической промышленности заявил, что как предполагают специалисты, авиация на Ближнем и Среднем Востоке получит ускоренное развитие и Ирану с учетом его географического месторасположения следует максимально воспользоваться открывающимися в этой связи возможностями.

Али Абедзаде отметил, что в ближайшие годы гражданской авиации Ирана потребуется от 400 до 500 различных самолетов и учебным центрам страны необходимо принять меры к подготовке квалифицированных специалистов.

В прежние годы в силу многих причин Ирану не удалось в полной мере использовать имеющиеся в регионе возможности для развития своей авиации, однако, располагая специалистами, он сможет играть важную роль в области авиации. На данный момент Иран сумел создать достаточно развитую инфраструктуру, однако для обеспечения безопасных воздушных перевозок ему предстоит обновить свой авиационный парк. Али Абедзаде напомнил, что летающие в Иране авиалайнеры имеют продолжительные сроки эксплуатации и требуется подготовить программу обновления по мере возможности авиапарка страны.

Директор Организации гражданской авиации отметил, что многие авиастроители намереваются предложить свою продукцию иранским авиационным компаниям. К их числу относится российская компания, которая производит авиалайнеры «Сухой» вместимостью до 100 пассажиров. Примерно такие же самолеты иранским компаниям предлагают и ряд других стран, в том числе Канада, Бразилия, Япония и Китай. В настоящее время со всеми этими странами ведутся соответствующие переговоры.

6-ая международная выставка аэрокосмической промышленности открылась 25 ноября, и в ней принимают участие 158 иранских и зарубежных компаний. На ней представлены такие страны, как Англия, Германия, Бельгия, Чехия, Швейцария, Турция, Китай, Италия, Иордания, Россия и ОАЭ.

Во вторник, 24 ноября, в Минспорте России под председательством заместителя министра спорта Российской Федерации Павла Колобкова состоялось заседание Штаба по контролю за обеспечением подготовки спортивных сборных команд Российской Федерации к Паралимпийским играм.

В заседании приняли участие представители Минспорта России, Паралимпийского комитета России (ПКР), общероссийских спортивных федераций по спорту инвалидов, ФГБУ «ЦСП», ФМБА России, Департамента физической культуры и спорта города Москвы, ГБУ Московской области «Центр паралимпийских, сурдлимпийских и неолимпийских видов спорта».

Шеф миссии сборной команды России на XV Паралимпийских летних играх в г. Рио-де- Жанейро (Бразилия), председатель Исполкома, первый вице-президент ПКР Павел Рожков доложил об организации подготовки российских спортсменов к участию в Играх, которые пройдут в период с 7 по 18 сентября 2016 года.

«На Паралимпиаде-2016 будут проходить соревнования по 22 видам программы, включая два новых вида: гребля на байдарках и каноэ и триатлон, в которых спортсмены разыграют по шесть комплектов медалей. Всего будет разыграно 528 комплектов наград, что на 25 комплектов больше, чем на Паралимпиаде 2012 г. в г. Лондоне (Великобритания). Из них 413 комплектов – спорт лиц с поражением ОДА; 97 – спорт слепых; 18 – спорт лиц с интеллектуальными нарушениями», – сообщил П. Рожков.

«За завоевание квот на участие в Паралимпиаде-2016 российские спортсмены начали борьбу с 1 января 2014 года в 20 из 22 видов программы Игр, за исключением баскетбола на колясках и регби на колясках, – проинформировал он. – Квалификационный период завершится 1 июля 2016 года, а 8 июля 2016 года завершится период получения квот на участие в Паралимпийских играх. В составах сборных команд России по дисциплинам, входящим в программу Игр, осуществляют подготовку к Паралимпиаде более 600 спортсменов».

«По состоянию на сегодняшний день россияне выполнили требования квалификации и завоевали 113 лицензий. Всего ожидается, что в российскую делегацию максимально могут войти до 270 спортсменов в 20 видах программы Игр. Общий состав делегации составит около 450 человек. Проводы российской делегации на Паралимпиаду запланированы на 29 августа 2016 года на Поклонной горе. Открытие Паралимпийской деревни в Рио-де-Жанейро состоится 31 августа», – доложил П. Рожков.

В своём выступлении шеф миссии также проинформировал по вопросам финансового, материально-технического, информационно-пропагандистского, медицинского и антидопингового обеспечения участия российской сборной в Паралимпиаде – 2016.

В ходе заседания с докладами также выступили вице-президент ПКР, президент Всероссийской федерации спорта лиц с интеллектуальными нарушениями Сергей Евсеев, вице-президент ПКР, президент Федерации спорта слепых Лидия Абрамова, член Исполкома ПКР, президент Всероссийской федерации спорта лиц с поражением опорно-двигательного аппарата Лев Селезнёв, член Исполкома ПКР, президент Всероссийской федерации футбола лиц с заболеванием церебральным параличом Автандил Барамидзе.

Они проинформировали об участии спортсменов федераций в завоевании паралимпийских квот, обозначили сроки и места проведения заключительных этапов подготовки сборных команд.

Кроме того, в рамках заседания были рассмотрены и утверждены проекты целевой комплексной программы подготовки сборной команды России к XII Паралимпийским зимним играм 2018 года в г. Пхенчхан (Южная Корея), предложенные Л. Селезнёвым и Л. Абрамовой, а также представленные генеральным секретарем ПКР, пятикратным чемпионом Паралимпийских игр Андреем Строкиным критерии отбора спортсменов в состав сборных команд России по видам спорта, включенным в программу Белой Паралимпиады – 2018.

Российскую столицу одновременно посетили представители налоговых администраций 20 стран мира – эксперты Форума по налоговому администрированию ОЭСР, а также главы налоговых служб из стран БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка). Что обсуждали международные эксперты с российскими коллегами из ФНС России и какова цель этих встреч, программе «Налоги» рассказал заместитель руководителя ФНС России Алексей Оверчук.

«ФНС России является членом Форума по налоговому администрированию ОЭСР, - напомнил Алексей Оверчук. - У этого Форума много направлений. Одно из них связано с предоставлением электронных услуг. И Россия является одной из ведущих стран в этой области. Поэтому Форум по налоговому администрированию обратился к нам, чтобы мы занимались этой работой. В этом году Россия также является главой БРИКС. И в рамках своего президентства в БРИКС российские ведомства, в том числе ФНС России, проводят различные мероприятия».

Алексей Оверчук обратил внимание на то, что повестка встречи глав налоговых администраций БРИКС совпадает с повесткой Большой двадцатки (G20), поскольку руководители стран БРИКС высказались в поддержку тех инициатив, которые реализуются в рамках G20. Речь идет, в первую очередь, о Плане борьбы с размыванием налоговой базы и выводом прибыли из низконалоговых юрисдикций. (План действий BEPS).

«Это новый план, сейчас наступает период его имплементации. Здесь существует масса вопросов, которые необходимо решать сообща. Все понимают, что ни одна страна в одиночку не сможет решить их. Тут и вопросы трансфертного ценообразования, и вопросы, связанные с цифровой экономикой, с теми вызовами, которые она бросает налоговым службам всего мира», - поясняет заместитель руководителя ФНС России.

По словам Алексея Оверчука, конечный потребитель, покупающий что-то в интернете, не интересуется тем, на чей счет идут его деньги, в какой стране находится этот счет, кому он принадлежит и в какой стране произведен товар. Между тем, все эти вопросы – хорошая головоломка с точки зрения налогообложения. И в одиночку комплекс проблем, возникший сравнительно недавно с развитием цифровой экономики, не решить. Это все требует тесного сотрудничества между налоговыми органами. И такое сотрудничество сегодня развивается.

«Сегодня страны уже присоединяются к единому стандарту финансовой отчетности - это важная инициатива, которая потребует от всех нас больших усилий и ресурсов. В перспективе ожидается, что по этим же каналам пойдет обмен информацией по запросу и спонтанный обмен информацией. Но это все требует определенной технологической инфраструктуры, координации, роста доверия между налоговыми органами – все это делается в рамках Форума по налоговому администрированию и тех мер, которые принимают страны, чтобы решать проблемы, обозначенные в Плане BEPS. Это действительно новая эпоха в налогообложении», - считает он.

Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > nalog.gov.ru, 24 ноября 2015 > № 1589025

В понедельник, 23 ноября, министр спорта Российской Федерации Виталий Мутко посетил подведомственный Минспорту России Учебно-тренировочный центр «Новогорск», где встретился со спортсменами сборных команд Российской Федерации.

Сначала В. Мутко пообщался с женской сборной России по гандболу. Команда проводит в УТЦ «Новогорск» тренировочный сбор, являющимся этапом её подготовки перед Чемпионатом мира, который состоится с 5 по 20 декабря в Дании.

Добавим, что победившая в Чемпионате мира сборная получит лицензию на Игры ХХХI Олимпиады 2016 года в г. Рио-де-Жанейро (Бразилия). Команды, занявшие 2 – 7 места в турнире, квалифицируются для участия в олимпийском квалификационном турнире, который состоится в марте 2016 года.

«Надо собраться и попадать на Олимпиаду, – сказал глава Минспорта России спортсменкам. – Сейчас всё зависит от вас – вы всё можете».

«Мы постараемся помочь женскому гандболу на клубном уровне, – также сообщил министр. – Будем обсуждать с президентом Федерации гандбола России Сергеем Шишкарёвым как стабилизировать ситуацию, чтобы команды больше не снимались с чемпионата, чтобы была конкуренция внутри».

Затем В. Мутко встретился со спортсменами российской сборной по лёгкой атлетике (прыжковая группа). Напомним, 13 ноября текущего года на заседании Совета Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF) было принято решение о временном приостановлении членства Всероссийской федерации лёгкой атлетики (ВФЛА), что означает отстранение российских легкоатлетов от участия в проводимых под эгидой IAAF международных соревнованиях до завершения мероприятий по реформированию ВФЛА.

«Сегодня я специально приехал в Новогорск, чтобы поддержать ребят, – сказал министр представителям СМИ. – Надо спокойно тренироваться».

«Работа по реформированию ВФЛА будет представлена комиссии IAAF. Предварительно они обозначили дату 27 марта. Будем ориентироваться на неё, но если получится ускорить темп преобразований, то поднимем вопрос о более близкой дате», – сообщил глава Минспорта России.

В завершение В. Мутко встретился с шестикратным олимпийским чемпионом по шорт-треку Виктором Аном, который в этот день отметил своё 30-летие. Глава Минспорта России поздравил самого титулованного в истории спорта шорт-трекиста с Днём рождения и пожелал ему благополучия, здоровья и новых ярких побед!

Cпециальный представитель президента Российской Федерации по Ближнему Востоку и странам Африки, замглавы МИД РФ Михаил Богданов обсудил с послом КНР в Москве Ли Хуэем координацию усилий мирового сообщества по борьбе с террористической группировкой "Исламское государство", говорится в сообщении МИД РФ.

"В ходе беседы были обсуждены актуальные аспекты ближневосточной повестки дня с акцентом на вопросы сирийского урегулирования и координацию усилий мирового сообщества по борьбе с террористической группировкой "Исламское государство Ирака и Леванта". Подтверждена обоюдная заинтересованность в дальнейшем поддержании тесного доверительного диалога между Москвой и Пекином по проблематике Ближнего Востока и Африки, в том числе в рамках БРИКС и ООН", — говорится в документе.

С 30 сентября Россия по запросу президента Башара Асада начала наносить точечные авиаудары по объектам "Исламского государства" и "Джебхат ан-Нусры" в Сирии. За это время Воздушно-космические силы при участии кораблей Каспийской флотилии уничтожили несколько сотен боевиков и более 3 тысяч объектов террористов.

ИНТЕРВЬЮ С ОРГАНИЗАТОРАМИ АКЦИИ «ПОЕЗД ДРУЖБЫ»

Знаковая дата в сфере российско-китайского молодежного сотрудничества приближается: до старта Международной молодежной акции «Поезд Дружбы» остается меньше недели. В преддверии отправления Поезда, глава Росмолодежи Сергей Поспелов и руководитель «Международного молодежного центра» Росмолодежи Алексей Любцов поделились своим виденьем предстоящего события.

Насколько известно, Акция приурочена к завершению годов молодежных обменов между Россией и Китаем: какие положительные практики по его итогам Вы можете выделить?

Сергей Поспелов: Китай – инновационная держава, экономика, культура и социальная сферы которой стремительно развиваются в соответствии с мировыми трендами. Кроме того, Россию и Китай объединяет многовековая история добрососедских отношений, в том числе по линии молодежного сотрудничества. Этот год не стал исключением: создан Клуб молодых предпринимателей – результат I Российско-Китайского ЭКСПО в городе Харбин, активно развивается деятельность Молодёжного совета ШОС, организованы и проведены VI Российско-Китайские молодёжные игры в Иркутске, подписан Меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве в сфере молодёжной политики в рамках I Молодёжного саммита БРИКС в Казани. Останавливаться на достигнутом мы не планируем.

В чем заключается основная идея Акции?

Алексей Любцов: Стоит отметить, что с точки зрения молодежной политики Акция безусловно важна, так как обладает международным статусом. В состав участников вошли представители как российской, так и китайской молодежи. Смысл заключается в том, чтобы провести «дружбу» между Россией и Китаем по территории наших стран. Акция не имеет аналогов за всю историю российско-китайского сотрудничества, и мы ожидаем положительных результатов.

Какое значение для российской молодежи, по Вашему мнению, имеет Акция?

Сергей Поспелов: Акция «Поезд Дружбы» – уникальное мероприятие, объединившее молодежь России и Китая в решении значимых вопросов развития сотрудничества государств-участниц. Ребята, которые отправляются в Пекин, должны осознавать высокий уровень ответственности, которая на них возложена и приложить максимальные усилия, во – первых, чтобы закрепить те отношения, которые сформированы на сегодняшний день по части российско-китайского молодежного сотрудничества. И во – вторых, чтобы прийти к общему решению значимых вопросов в векторе будущего партнерства.

Планируется ли в дальнейшем проводить года дружественных молодежных обменов с Китаем?

Сергей Поспелов: Успешная практика международных молодежных обменов важна не только для нашей страны, но и для наших иностранных партнеров. Молодежь сегодня решает, каким будет мир через 10-15 лет. Мы же создаем условия для того, чтобы молодые лидеры могли договориться и на основе взаимного уважения к интересам друг друга обеспечить процветание и благополучие всего мирового сообщества. Именно поэтому, мы обязаны и будем продолжать эту славную традицию – дружественные молодежные обмены.

Станет ли, в таком случае, Акция ежегодной?

Алексей Любцов: Мы рассчитываем, что Акция получит положительную оценку и со стороны молодежи. Если мы добьемся такого результата, я очень надеюсь, что Поезда Дружбы станут регулярными.

Участники уже ждут и готовятся к старту. Кстати, у них есть своя точка зрения на этот счет. С мнением представителей российской делегации можно ознакомиться здесь.

Кто и зачем толкает Россию на ближневосточные авантюры?

Петр Львов

19 ноября 2015 в своем блоге на сайте радиостанции «Эхо Москвы» бывший советник российского президента по экономике, ныне проживающий в США, Андрей Илларионов разместил свое сообщение под названием «На очереди – удар по Саудовской Аравии?», в котором он утверждает, что «самое главное в событиях последних дней – завершение подготовки к нанесению российскими военными удара по Саудовской Аравии (и, возможно, Катару)». Автор подчеркивает, что «…серия терактов в Египте и Франции, триумфальное проведение саммита G20 в Анталье, де-факто продемонстрированный паралич НАТО, приобретение важного союзника в лице Франции, боевое развертывание и практическая проверка действий флота и дальней авиации на ближневосточном театре военных действий и т.д. – все это подготовило и теперь сделало возможным осуществление вожделенной в течение многих лет стратегической операции по нанесению массированного удара по военным, инфраструктурным, энергетическим объектам на территории Саудовской Аравии и Катара… В ближайшее время Саудовская Аравия (и, возможно, Катар) могут быть объявлены спонсорами международного терроризма, так или иначе причастными к гибели сотен российских граждан. Ссылаясь на ст. 51 Устава ООН, Кремль может осуществить операции возмездия, нацеленные на военные, инфраструктурные, энергетические объекты этих государств».

Тем самым автор пытается запугать Запад тем, что благодаря этим бомбардировкам «возмездия» Москва добьется резкого повышения цен на нефть и газ, что позволит ей не только выйти из экономического кризиса, но еще больше окрепнуть и установить контроль над богатейшими энергоресурсами Ближнего Востока.

Ладно бы Илларионов нагнетал такую истерику. Кто он такой известно – агент влияния США, а может и просто предатель. И выполняет волю тех, кто ему платит. Но, к сожалению, подобный бред можно слышать и от некоторых общественно-политических деятелей в России. Им явно хочется втянуть страну в опасную военно-политическую авантюру с катастрофическими последствиями. – Понятно, когда это делает провокатор А. Илларионов. Но когда подобные призывы раздаются из России – надо внимательно проанализировать, кто за этим стоит. Либо ура-патриоты, либо же те, кто хочет добиться дальнейшего ослабления нашей страны и создать условия для внутреннего недовольства в надежде убрать с политической арены Владимира Путина, утвердив в РФ власть прозападных либералов.

К сожалению, эти настроения подхватили и российские СМИ. Так, 23 ноября с.г. в журнале «Наша версия» № 45 опубликованы две знаковые статьи: «Третья мировая самооборона» и «Туман войны», в которых намекается на возможность российских бомбардировок Саудовской Аравии и Катара. При этом для усиления аргументации приводятся высказывания видных российских военных экспертов уровня Леонида Ивашова, причем по другим аспектам сирийского кризиса и российского военного участия в борьбе с терроризмом, для подкрепления тезиса о возможности проведения сухопутной операции ВС РФ в САР и нанесении бомбовых ударов по двум упомянутым странам. Откровенная провокация!

Отсюда вытекает и совершенно неверное трактование того, как Москва собирается использовать Ст.51 Устава ООН для наказания террористов, ответственных за теракт против российского самолета А321 над Синаем, который был назван президентом РФ «актом агрессии»: «Мы будем действовать в соответствии со статьёй 51 Устава Организации Объединённых Наций, предусматривающей право государств на самооборону». Некоторые тут же прокомментировали это как то, что Верховный Главнокомандующий РФ предпочел «выписать себе лицензию на любой удар по любому государству», которое он сочтет виновным в содействии преступникам или укрывательстве преступников.

Действительно, для ударов по Сирии 51-я статья Устава ООН не нужна. Но ведь организаторы теракта и те, кто мог его профинансировать вовсе не обязательно находятся на территории Сирии или Ирака, контролируемой ИГ. Всем известно, что ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра», «Джунуд аль-Ислам», «Джабхат аль — Фатх» были созданы спецслужбами США, Турции, Иордании при мощном финансировании со стороны ряда монархий Аравии, прежде всего Саудовской Аравии и Катара, как напрямую, так и через исламские благотворительные фонды в этих странах. А многие офицеры спецслужб и спецназа КСА и Катара формально уволились со службы и в качестве «добровольцев» стали инструкторами и командирами группировок вышеупомянутых террористических организаций. Их вина за это не требует особых доказательств. Но это вовсе не означает, что Россия начнет бомбить нефтяную инфраструктуру и нефтяные месторождения Саудовской Аравии или же газовые объекты Катара.

Москва всегда строго придерживается норм международного права. И если для ликвидации непосредственных исполнителей терактов нет необходимости проводить суд, как поступили французы с террористами, которые провели на днях тератаку в Париже и в Мали, то для вынесения приговора организаторам и спонсорам теракта будет проведено тщательное расследование, а уж затем суд. Причем, скорее всего, Москва предложит идею создания международного трибунала по типу нюрнбергского. Что могут не поддержать США, Турция, Великобритания и аравийские монархии. Ведь тогда придется услышать много неприятного о себе и о своей роли в создании, обучении, вооружении и финансировании международного терроризма, что подлежит наказанию в соответствии с известными Конвенциями ООН. Так что, скорее всего, придется судить преступников на территории РФ.

Но вот здесь возникает вопрос – а как доставить преступников в зал суда? Вот тут как раз кроется ответ на вопрос о том, почему Москва заявила о возможности задействования Ст.51 Устава ООН. Но это вовсе не означает бомбардировку КСА и Катара или же высадку российских войск в Сирии, к чему Москву упорно толкают США и НАТО. Достаточно провести краткосрочную операцию спецназа именно в месте дислокации главарей ИГИЛ и других причастных к теракту боевиков, захватить их и доставить в Россию. А если организаторы теракта прячутся не в Сирии или Ираке, власти которых с удовольствием дадут разрешение на проведение подобной спецоперации, то Ст.51 разрешает проводить силовые акции и на территории других стран без согласия их властей, которые укрывают преступников у себя или же не способны своими силами обеспечить их арест в соответствии с требованием страны, подвергшейся «акту агрессии». Но для этого нужно лишь высадить спецназ, арестовать определенные лица и доставить их к месту проведения суда. Причем здесь военная и энергетическая инфраструктура Саудовской Аравии и Катара?

Хочется напомнить: президент В. Путин рассказал на саммите «двадцатки»: «мы… говорили о том, что нужно пресекать пути финансирования террористической деятельности. Я приводил примеры, связанные с нашими данными о финансировании… различных подразделений ИГИЛа в разных странах. Финансирование, как мы установили, идёт из 40 стран, причём в том числе из стран «двадцатки»… Обсуждали необходимость исполнения соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН, которая, кстати, была принята по инициативе Российской Федерации, по предотвращению финансирования терроризма». Как всем известно, одной из этих стран, из которой осуществляется финансирование ИГ, и какая при этом входит в G20, является Саудовская Аравия, другая – Катар.

Но прежде чем наказывать конкретные физические или юридические лица, стоящие за терактом, нужно будет получить от исполнителей и путем расследования убедительные аргументы и конкретные факты о причастности Саудовской Аравии, Катара или других стран к финансированию ИГ, объявившего себя и многими признаваемого сейчас в качестве организатора и исполнителя теракта против российского авиалайнера. А это – не вопрос нескольких дней.

Россия накажет преступников и террористов. Но сделает это исключительно в рамках правового поля, на базе положений Конвенций ООН и своего антитеррористического законодательства. А не как ковбой, для которого важнее всего право кольта. Так что не надо толкать нас на сухопутную операцию в Сирии или бомбардировки Саудовской Аравии и Катара. Ясно, кто за этим стоит. Но не надо считать, что в Москве этого не понимают.

Лилия Гумерова: "Башкортостан - пример межнационального и межконфессионального согласия"

Владимир Нестеров

Гость программы «Трибуна» Лилия Гумерова, сенатор от Башкортостана, первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по образованию, науке и культуре.

- Недавно Башкортостан праздновал День республики, а летом в Уфе проходили саммиты БРИКС и ШОС, ставшие большим событием и для Уфы, и для Башкортостана, и для России. Как сегодня развивается ваш регион?

- Сегодня в Башкортостане 4,1 миллиона жителей, более 120 народов, национальностей. Это пример межнационального, межконфессионального согласия, пример реализации крупных инвестиционных проектов, особенно в последние 5 лет. У республики мощный промышленный и огромный культурный потенциал.

25 лет назад республика Башкортостан приняла декларацию о государственном суверенитете, и саммиты, которые вы назвали, еще раз сплотили многонациональный народ республики, послужили точкой отсчета в преддверии юбилейных мероприятий, мощным зарядом. Саммиты прошли они на высоком политическом и организационном уровне. Все делегации говорили нам спасибо, а руководитель делегации Китая даже сказал, что они открыли для себя "золотую жилу" дружбы, вложения инвестиций, реализации проектов.

Когда три года назад Уфа только рассматривалась как площадка для проведения столь серьезных форумов, мы очень переживали. Это огромная честь, огромная ответственность. Высказывались и сомнения по поводу того, сможет ли Уфа выдержать столь серьезное испытание.

- Я припоминаю Уфу несколько лет назад - старый аэропорт, гостиничный фонд…

- Эти проблемы послужили отправной точкой для решения этих вопросов и реализации. Сейчас у нас современнейший аэропорт, причем в номинации «Лучшие воздушные ворота России» он занимает второе место. Здесь новейший международный терминал, широкая взлетная полоса. Все это новые возможности для развития субъекта в целом.

Что касается гостиничного комплекса, то за счет средств инвесторов было построено семь новых гостиниц самого современного уровня. Это цепочки мировых отелей.

Республика сама вложила более двух миллиардов в реконструкцию учреждений культуры. Это Театр оперы и балета; совершенно по-новому, в буквальном смысле этого слова, зазвучал концертный зал «Башкортостан», который был переименован, и акустика, и лучшие специалисты работали в этой области; фондохранилище Музея им. Нестерова. Мы также получили современную площадку – Конгресс-холл - для проведения международных мероприятий, соответствующую всем требованиям по техническому оснащению. Построены километры дорог, парки, скверы. Все это никуда не ушло после саммитов в июле 2015 года.

- Владивосток преобразился после проведенного там саммита АТЭС и последующих саммитов, которые работали уже на этой площадке.

- Да, и люди как-то объединились в едином порыве. Они в хорошем, праздничном настроении встречали день рождения республики. Я тоже была на праздничных мероприятиях - и спортивного плана, и культурного плана, и с хорошими производственными показателями.

- Давайте обсудим еще одно большое международное мероприятие - Евразийский женский форум в Петербурге. Более 80 стран прислали своих представителей на этот форум, включая и США, и большинство европейских государств. Ваша площадка была посвящена благотворительности и гуманитарному сотрудничеству. Какие вы видите основные проблемы современных женщин?

- Наша площадка отличалась тем, что мы объединялись вокруг проектов, и она была уникальна и по составу участниц. Более 140 участниц приняло участие в первый день. К сожалению, время форума ограничено, и лишь 40 участниц успели выступить. Приехали женщины из разных стран мира, они рассказали о своих благотворительных проектах, о той гуманитарной миссии, которую они ведут и на межгосударственном уровне и в своих странах. Они подчеркнули необходимость того, что нам нужно объединиться, что нужен единый информационный портал, где мы бы видели проекты. Должен быть обмен практиками взаимопомощи. На форуме и конкретно на этой площадке царила атмосфера добра, понимания, неравнодушия.

Были презентованы очень интересные проекты. Мы представили проект защиты традиционных семейных ценностей. Его поддержали коллеги, в том числе из Франции, сказав: "Мы завидуем России. У вас принят целый ряд законов в поддержку традиционных семейных ценностей, и мы хотим просить помощи у России для того, чтобы проецировалась эту ситуацию в другие страны, ведь только традиционная семья сегодня способна спасти мир".

Актуально звучала тема войны и сохранения мира. Представительница Киргизии говорила о том, что десятки, сотни женщин сегодня уходят из семьи в группировки, связанные с радикальным исламским движением. Она просила помощи и в современных методиках, в современных технологиях, чтобы этого не допустить.

Важно ведь просто сопереживать и сочувствовать друг другу, важно, чтобы наш ответ был грамотным, профессиональным. Эти вопросы тоже нашли свое отражение в резолюции нашего круглого стола.

Было много очень интересных благотворительных проектов по поддержке одаренных детей в области спорта и культуры, по поддержке детей с ограниченными возможностями здоровья.

За плечами женщин, которые приехали на форум, - тысячи спасенных жизней. Благодаря ним радость материнства обрели тысячи женщин. Тысячи детей получили путевку в мир большого спорта, большого искусства.

Мы не ограничились презентацией проектов, а пришли к выработке конкретных решений, и многие из них нашли отражение в резолюции форума.

- Лилия Салаватовна, не могу не спросить вас как первого заместителя председателя комитета Совета Федерации по образованию, науке и культуре, про ваше отношение к единому госэкзамену. Отвечает ли ЕГЭ сегодня поставленным задачам? Требуется ли его реформирование или, может быть, дополнение какое-то?

- Мы много сил положили, чтобы ЕГЭ прозрачным, открытым. Предложения, которые были озвучены нашей республикой, где я работала в социальном блоке правительства, сегодня на 80% услышаны. Я не сторонник отказа от единого государственного экзамена. Я сторонник того, чтобы ЕГЭ был понятным для общества, для ребят, для родителей, и стал инструментом, который объективно отражает знания детей. Здесь работы еще много. Что нам удалось? Во-первых, никакие изменения в плане проведения единого государственного экзамена без согласования и глубокого обсуждения с педагогическим сообществом, с ребятами, с родительским сообществом вноситься не будут. Вы, наверное, помните ту историю, когда вдруг в сентябре было принято решение внести определенные коррективы, но школьники бы просто не успевали тогда переформатироваться. Общественный резонанс был услышан, и эти изменения было решено вводить с определенной отсрочкой.

Кроме того, важно, что по русскому языку мы ушли от части А, "угадайки", когда надо было из нескольких ответов выбрать правильный. Эта тенденция ухода от выбора правильных ответов будет сохраняться. По литературе введено сочинение. Мы вернули устную часть по иностранному языку. Не поняв, как ребенок владеет языком, не услышав навыки его устной речи, невозможно объективно оценить его знания.

Важно, что есть базовый и профильный уровень по математике. Ведь если ребенок мечтает стать композитором, то нужно ли сегодня столько времени отдавать глубокому изучению? Определенная специализация должна быть. Поэтому должен быть базовый и профильный уровень, для тех ребят, которые свяжут дальше свою жизнь с углубленным изучением точных наук.

- Как вы считаете, отражает ли ЕГЭ в том тестовом режиме, в котором он сдается, знания по истории? Как вы относитесь к инициативе создания единого учебника по истории?

- Я сторонник единого учебника по истории, единой концепции учебника по истории. Я сама в прошлом педагог и работала в школе. И мне непонятны рассуждения педагогического сообщества о том, что единый учебник, он каким-то образом сковывает творческие способности. Я в корне с этим не согласна, ведь единый учебник прописывает основной концепт, даты, их трактовку, что очень важно. В творчестве учителя никто не ограничивает. Ты можешь изобрести тесты, нестандартные подходы, сходить в кино, провести обсуждение. Безусловно, единый учебник истории необходим.

Мы стали стесняться связывать историю, обществознание с воспитанием патриотизма, а история - это не только набор фактов. Пушкин называл историю предметом, который и должен воспитывать патриотов. Он говорил, что в младшем школьном возрасте мы должны насытить учеников правдой из жизни, фактами, событиями, а уже в более старшем возрасте давать трактовку. Ничего зазорного в этом нет, должны быть единые подходы, и мы должны научить наших детей любить свою историю, знать ее, особенно когда есть попытки фальсификации исторических фактов. Любой ученик должен дать ответ, будучи вооруженным правдой, которую ему грамотно, правильно и очень толково объяснили в школе.

- Как вы относитесь к проблеме распределения после учебы. Многие вузы говорят о том, что необходимо заниматься распределением, что государство вложило в специалиста такую определенную сумму денег и первые несколько лет этот специалист должен вернуть свой долг государству своей работой непосредственно по профессии. Имеет ли смысл возвращаться к таким советским традициям, как распределение?

- Вы знаете, сегодня, буквально в первой половине дня было заседание комитета, и обсуждалась инициатива наших коллег из Госдумы о том, чтобы законодательно закрепить некие обязательства по целевому приему. Здесь мы должны понимать, что, с одной стороны, труд у нас свободный, и это по Конституции закреплено, и, может быть, вот так очень сверху, путем давления, заставить человека отработать не есть хорошо на современном этапе. Но я бы здесь акцентировала внимание больше на целевой подготовке и увеличивала процент целевого приема на бюджетные места. То есть, человек вправе учиться там, где он захочет, работать там, где он себя видит, но если мы говорим о целевой подготовке специалистов, особенно это медицинский блок и блок подготовки педагогов, то есть, наши медицинские вузы и вузы, которые занимаются подготовкой педагогических кадров. Вот здесь я полностью согласна. Но это целевое направление должно быть дано не слабому ребенку, которому мы даем, пусть даже вот из сельской местности, чтобы он поступил, целевой прием и направление должно быть гарантией поступления для талантливого ребенка. То есть, он учился в медицинском классе, он побеждал на олимпиадах, и вот с этой точки зрения было бы логично, чтобы вот уже в договоре, который подписывается тремя сторонами, были обговорены все условия. Но безусловно, жизнь, она шире, могут быть все обстоятельства, которые не зависят, которые изменились, форс-мажор, конечно, это жизнь, и договор это должен учитывать. Поэтому я бы здесь пошла по пути усиления процента целевого приема, чтобы мы понимаем, что вот эти отрасли экономики нуждаются в поддержке, чтобы мы давали целевое направление ребятам, которые имеют склонность и желание, но они в то же время имели обязанность, обучившись за бюджетные деньги, отработать определенное количество лет. Это правильно. Но поголовная отработка, наверное, все-таки себя уже изжила. И определенный процент должен быть, так скажем, на свободном рынке.

- Лилия Салаватовна, бывали ли вы на Кавказе?

- К сожалению, не могу похвастаться тем, что я большой знаток Кавказа. Я еще в начале большого пути. Кавказ для меня это красота, особая философия и особая культура с точки зрения сохранения традиций, ценностей. Сегодня в структуре правительства есть министерство, которое аккумулирует компетенции, помогающие республикам Северного Кавказа продвигать свои проекты. Думаю, что это правильно.

Что касается Южного Кавказа, то я имею счастье быть в группе дружбы между парламентами Азербайджана и Российской Федерации. Год назад в составе парламентской делегации я побывала в Баку, о котором у меня остались самые яркие впечатления. Порадовало, что в Азербайджане живет русский язык. Порадовала инфраструктура, многое было сделано нашими коллегами и в плане законодательства, и в плане развития экономики. Мы были на вечере, посвященном юбилею со дня рождения Лермонтова. Я увидела и знание русского языка, бережное отношение к нему. Была сделана попытка грамотная попытка подать произведения Лермонтова в переводе, что увеличивало число его поклонников, знатоков и ценителей.

Много инициатив исходит от Комитета по образованию, молодежной политике [азербайджанского парламента] о совместных мероприятиях, по целевой подготовке студентов. Есть квоты, ребята приезжают, учатся. Мне очень импонирует также позиция наших азербайджанских коллег-законодателей в плане миграционного законодательства. Если раньше студент [обучающийся в России] или вуз не успели подать заявление в миграционную службу, то начинались проблемы – студентов чуть ли ни лишали права въезда в страну. Сейчас мы обязали вузы подавать эту информацию.

Словом, у меня о Кавказе в целом очень добрые впечатления, в том числе о республиках, с которыми мы когда-то мы были единой страной. Хорошо, что сейчас это поле не нарушено, эти связи и сохранены или восстанавливаются, набирают новые обороты.

- В Баку проходили съемки культового советского фильма "Бриллиантовая рука", где героиня Нонны Мордюковой говорит: "Стамбул – город контрастов". Какое у вас сложилось впечатление о Баку, можно ли назвать его городом контрастов?

- Я бы назвала Баку городом удивительной гармонии, сочетания современности и сохранения традиций. Меня удивили небоскребы, современные гостиничные комплексы, инфраструктура, но, конечно, поразил и Старый город. Мы имели счастье там побывать, пройтись по улочкам, увидеть то самое место, где прозвучало "черт побери!". Это были незабываемые впечатления. В Старом городе удивительная атмосфера сохранения традиций, особого кавказского колорита. Любая лавочка и сами продавцы сувенирчиков пронизаны этим духом.

- В рамках нашей программы "Трибуна" есть обязательная рубрика "От Камчатского края до Калининградской области", в которой мы спрашиваем гостей о том регионе, который они представляют, в частности, в верхней палате российского парламента. Стоит ли приехать в гости в Башкортостан и почему?

- Обязательно нужно приехать в Башкортостан, познакомиться с чудесами света. Мы проводили конкурс "Семь чудесь Башкортостана" – это и самая высокая монументальная скульптура лошади, памятник Салавату Юлаеву, сейчас у нас появился фонтан "Семь девушек", связанный с нашей древней легендой; это уникальнейшие здравницы, кстати, в одной из них, в санатории Красноусольский, проходят реабилитацию наши космонавты. Один из санаториев по своей воде, по ее химическому составу ничуть не уступает знаменитому курорту Баден-Баден.

Башкортостан это уникальная возможность посмотреть гармонию религий, конфессий, дружбы народов, накопленную веками. У нас очень красивые мечети, церкви. У нас сейчас проходят фестивали, которые получили поддержку и уже на всероссийском уровне, и на международном уровне. Это и международный фестиваль национальных культур "Бердэмлек", и наша знаменитая Симфоническая ночь, которая собирает тысячи и тысячи жителей Уфы и гостей республики.

Сама Уфа это огромный промышленный потенциал, это нефть. Год назад практически небывалое случилось в истории – контрольный пакет акций "Башнефти" был возвращен государству, и сейчас это огромная поддержка для бюджета республики.

Башкортостан это хоккей, уникальная команда "Салават Юлаев", это футбол, который тоже сейчас набирает обороты, это уникальная башкирская кухня…

- Я не могу забыть копченую утку…

- Это казы [конская колбаса], и гуси, и кумыс, много чего еще. Поэтому я с удовольствием приглашаю всех в Башкортостан. Кстати, в 2013 году состоялась презентация Республики Башкортостан в Париже, в штаб-квартире ЮНЕСКО, и все дипмиссии стоя аплодировали и выставке, которая представляла промышленный и культурный потенциал, и народное творчество, и профессиональное искусство, а также уникальному концерту -1200 зрителей было в зале.

Сейчас Башкортостан уже попал в предварительный список со своей уникальной пещерой с наскальной живописью Шульган-Таш (Пещера известна благодаря наскальным рисункам первобытного человека эпохи палеолита, - прим. "ВК"). Поэтому я с удовольствием всех приглашаю. Вы ни на минуту не пожалеете, каждому есть где отдохнуть и есть чему поучиться в Уфе и Башкортостане.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > vestikavkaza.ru, 23 ноября 2015 > № 1643315

Токсичные вода и грязь, хлынувшие после прорыва дамбы в Бразилии 6 ноября, достигли вод Атлантического океана. Как показали тесты, в этих отходах содержатся ртуть, мышьяк, хром и марганец в опасных для человека концентрациях. Между тем, в компании Samarco, владеющей аварийной шахтой, настаивают: грязная жижа безопасна.

Экологи ожидают, что отходы горнодобывающего производства, которые прежде чем попасть в океан преодолели более 500 км по реке Риу-Доси, нанесут огромный урон окружающей среде. Они отмечают, что в районе устья реки обитают редкие виды китов и дельфинов. Кроме того, у рыб и черепах в настоящее время наступил период размножения, поэтому чтобы сохранить популяцию морских обитателей местные жители вынуждены вылавливать их и помещать в специально подготовленные аквариумы.

Эксперты также полагают, что из-за прорыва дамбы по меньшей мере на ближайшие 100 лет окажутся отравленными все представители ихтиофауны Южной Атлантики. Сложнее всего пришлось обитателям реки Риу-Доси: некоторые находившиеся на гране вымирания виды, обитавшие в ней, теперь уже исчезли навсегда.

Samarco в настоящее время занимается установкой на воде специальных защитных барьеров – подобных тем, которые применяются при разливах нефти. Компания ведет работы по укреплению двух других своих плотин, так как они тоже могут разрушиться.

Министр окружающей среды Бразилии Изабелла Тейшейра назвала прорыв дамбы худшей экологической катастрофой в истории страны. По ее оценкам, потребуется 30 лет, чтобы очистить бассейн Риу-Доси от загрязнений. За это время погибнут тысячи рыб, черепах и других животных.

Президент Бразилии Дилма Руссефф заявила, что правительство считает все три горнодобывающие компании (Samarco, Billiton и Vale) ответственными за случившееся.

На сегодняшний Samarco уже заплатила штрафов на общую сумму более $400 млн. Полная очистка, по оценкам Deutsche Bank, может стоить более $1 млрд. Кроме того, компании уже предъявлено несколько исков. Так, жители бразильского штата Баия добиваются от Samarco компенсации в размере 10 млрд. реалов ($2,62 млрд.) за ущерб, который был нанесен окружающей среде.

Напомним, прорыв дамбы в бразильском штате Минас-Жерайс, с помощью которой сдерживались сточные воды из шахты по добыче железной руды, произошел 6 ноября. Хлынувшая вода затопила близлежащую территорию, на которой находилось более 200 зданий. Как сообщают бразильские СМИ, там проживают около 600 человек.

В результате вода затопила деревню, расположенную рядом с шахтой. Погибли не менее 17 человек, еще более 50 получили ранения.

В профсоюзе рабочих черной и цветной металлургии заявили, что затопившие деревню отходы чрезвычайно токсичны, поэтому прорыв дамбы может стать причиной экологической катастрофы.

Управляет шахтами, на которых произошло ЧП, добывающая компания Samarco. Она, в свою очередь, находится в совместном владении у компаний Vale SA и BHP Billiton Ltd. По отчетам за прошлый год Samarco произвела порядка 25 млн. тонн железной руды. Под ее контролем находится около 20% мирового экспорта. В настоящее время компания приостановила добычу. Шахты будут простаивать до тех пор, пока будет хватать накопленных товарных запасов.

В Samarco заявляют, что не знают причин произошедшего. В обнародованном компанией заявлении отмечается, что Samarco приложит «все усилия, чтобы помочь людям и минимизировать ущерб для окружающей среды».

Анна Слободян

В Новосибирске с 19 по 20 ноября в МВК «Новосибирск Экспоцентр» проводился Второй Сибирский экономический форум «Россия и Большая Азия: практика ведения бизнеса с Китаем, Кореей, Вьетнамом, Таиландом, Индией». В мероприятиях форума приняли участие около 1500 бизнесменов из Китая, Индии, Вьетнама, Таиланда, Кореи и представители российских компаний. Следует отметить, что со стороны азиатских бизнесменов предложения по экспорту своей продукции в Россию, импорту российских товаров и по проектам совместного производства были получены ещё до начала Форума.

Основным событием первого дня Форума были дискуссии в рамках секций «Финансы» и «Торговля». Кроме того, предприниматели принимали активное участие в работе презентационной площадки «Отдых для иностранных туристов в Сибири», посещали презентацию инвестиционных возможностей Сибирского федерального округа и коммуникативную площадку «Продвижение инноваций».

Ключевые темы второго дня Форума - производство и логистика товаров. В частности, участники Форума обсуждали актуальные проблемы международного сотрудничества во время проведения круглого стола «Практические шаги по развитию международной электронной торговли b2b в экономическом поясе БРИКС и ШОС на основе единого электронного информационно-коммерческого пространства» и на семинаре от Центра поддержки экспорта НСО «Организация ВЭД на предприятии. Функции и компетенции сотрудников».

Основной целью Форума было налаживание реального сотрудничества между российскими предпринимателями и азиатскими бизнесменами. «Мы ориентированы на то, чтобы докладчики говорили о реальных инструментах, которые можно предпринимателям российским сибирским внедрять в свою деятельность и на этом зарабатывать деньги или экономить… Свою задачу мы видим в привлечении иностранных партнеров в Сибирь. Приглашаем их сюда, чтобы они могли напрямую общаться с производителями», - подчеркнул Александр Дегтярев, представляющий компанию «ВЭД агент», которая является генеральным партнёром Форума.

Участники Форума высоко оценили результативность мероприятий. В частности, госпожа Ян Фан, исполнительный директор Центра торговли российскими товарами (КНР) и представитель Международного фонда дружбы и сотрудничества между Китаем и Россией, отметила: «Планы, которые стояли перед делегацией, были достигнуты. Мы получили очень много контактов, нашли несколько потенциальных партнеров, но, конечно, для заключения договоров необходимо время».

В свою очередь, Денис Решетников, руководитель региональных продаж ООО «ТК «БОЧКАРИ», сообщил, что особенно продуктивными на Форуме были встречи с индийскими и китайскими делегатами.

Оптимальным местом для поиска партнёров назвал Форум г-н Рунро Сатхиракул, руководитель отдела закупок компании Fashion Food Thailand (Бангкок): «Здесь много возможностей для сотрудничества в плане производных материалов, продуктов, которые могут быть интересны», сказал он.

Лю Тон, помощник руководителя по внешним контактам и зарубежным инвестициям, The China Overseas Investment Fair (Пекин) особо отметил широкое представительство на Форуме компаний из разных регионов России и связанные с этим возможности более масштабного инвестирования.

Согласно предварительным итогам Форума, для азиатских партнеров в России в настоящее время наиболее привлекательными являются сельскохозяйственная отрасль и туризм. В то же время, Китай использовал возможности Форума не только для рынков сбыта, но и для изучения перспектив участия в инвестиционных проектах в России, как в Сибири, так и в других регионах.

Евгений Новожилов

И все же по заветам Неру

Индийская внешняя политика: приоритеты и императивы

Нандан Унникришнан – вице-президент и ведущий научный сотрудник исследовательского фонда Observer (ORF).

Ума Пурушотхаман – научный сотрудник ORF.

Резюме Индии удалось сблизиться с Вашингтоном, не расстроив Москву и не вызвав раздражение Пекина. Стратегия «быстрых свиданий» с великими державами успешна. Но если отношения между ними будут ухудшаться, Дели окажется перед сложным выбором.

Больше года прошло после судьбоносных выборов, в результате которых к власти в Индии пришла правая националистическая Бхаратия джаната парти (БДП). Впервые за несколько десятилетий страной управляет однопартийное правительство. Эту победу считают заслугой лидера БДП премьер-министра Нарендры Моди. Однако нельзя недооценивать разочарование общества в предыдущих коалиционных правительствах во главе с ИНК.

От нового кабинета ожидают решения проблем бедности, проведения политических и социальных реформ. Такие ожидания, возможно завышенные, есть не только у индийских граждан. Большинство международных партнеров также возлагают надежды на успехи Индии, рассчитывая, что ее подъем повысит стабильность и безопасность в мире.

Безусловно, правительство Моди добавило энергии во внешнюю политику. Премьер-министр совершил несколько важнейших визитов в соседние страны, встречался с лидерами великих держав и участвовал в многосторонних форумах.

Тем не менее анализ этих усилий и потенциальных изменений требует рассмотрения внутренних вызовов, стоящих перед Индией. В конечном итоге внешняя политика призвана защищать и расширять национальные интересы страны, которые определяются внутренними целями.

Вызовы

Сегодня в Индии проживает треть бедного населения планеты. По данным ООН и индийского правительства, это 21,9% (определяется по доходу менее 1,25 доллара в день). По данным Всемирного банка – 23,6%. Это приблизительно 300–400 млн человек. Кроме того, в Индии наибольшее число недоедающих детей – треть от общемирового уровня.

От других стран Индию отличает «молодежный бугор» или «демографический дивиденд». 65% населения – люди в возрасте до 35 лет. Во многих отношениях это позитивный тренд, но правительство сталкивается с проблемой занятости. Большинство исследований показывает, что Индии в ближайшие 20 лет необходимо создавать 12–15 млн рабочих мест. В то же время за последние 10 лет занятость в сельхозсекторе (традиционно крупнейший работодатель) снижается на 5 млн в год. Учитывая темпы создания рабочих мест предприятиями вне сельскохозяйственной отрасли с 2000 г. (ВВП рос почти в три раза быстрее занятости), Индии нужен экономический рост (исключая сельское хозяйство) на уровне 14% в год, чтобы справиться с безработицей. В противном случае демографический дивиденд может превратиться в демографический кошмар и станет причиной политического недовольства и социальных потрясений.

Правительству также придется пересмотреть систему образования, чтобы подготовить молодежь для работы в условиях новой экономики. Сегодня молодые люди, получившие образование, не обладают навыками для новых типов работ, возникающих в экономике. Кроме того, в ближайшие 20 лет Индии нужно будет обеспечивать высококачественным образованием дополнительно 7 млн детей ежегодно.

Еще один вызов – развитие инфраструктуры, ключевой компонент экономического роста. Индию тянут назад старые автомобильные и железные дороги, энергосистема и отсутствие канализации. По мнению экспертов, нехватка адекватной инфраструктуры снижает рост ВВП на 1–2% в год. По некоторым оценкам, ежегодные инфраструктурные инвестиции не должны быть меньше 200 млрд долларов. Кроме того, с 2014 по 2050 гг. численность городского населения возрастет на 404 млн, что еще больше увеличит нагрузку на существующую инфраструктуру.

Доступность медицинских услуг – еще один вызов. Миллионы людей не получают медицинской помощи. Продолжительность жизни в Индии – 65 лет, ниже, чем в соседней Шри-Ланке (75), Бангладеш и Непале (69,4) и других странах с аналогичными экономическими показателями.

Изменение климата – дополнительный вызов, с которым приходится справляться. Растет необходимость существенного сокращения выбросов от ископаемых видов топлива. Стоит отметить, что в стране не завершилась промышленная революция XX века. Развитый мир требует сокращения выбросов, однако не готов даже на коммерческой основе облегчить переход Индии на новые технологии, что позволило бы ей стать первым государством, прошедшим индустриализацию без преобладающего использования ископаемого топлива.

Задачи, перечисленные выше не по степени своей значимости, масштабны и вряд ли будут решены сразу, однако их решение станет главным импульсом для правительства. Этот импульс будет оказывать определяющее воздействие на то, как Дели смотрит на мир.

Стратегия правительства Моди заключается в стимулировании роста в производственном секторе под лозунгом «Сделано в Индии», что обеспечит не только устойчивый экономический рост, но и занятость. Стабильная экономическая ситуация последних трех лет помогла Индии опередить Китай и стать самой быстрорастущей экономикой в мире. Однако только стабильный долгосрочный рост позволит преодолеть мириады внутренних вызовов и играть роль ведущей державы в международных делах.

Приоритеты внешней политики

Все эти задачи предстоит решать в мире, претерпевающем бурные геополитические изменения. Появляются новые акторы, старые переживают упадок, и главный вызов заключается в том, как со всем этим справиться, одновременно продвигая собственные национальные интересы. Следует отметить, что мир никогда еще не был столь полицентричным. Единственное возможное сравнение – это Европа начала XIX века, когда существовало несколько держав, ни одна из которых не являлась достаточно мощной, чтобы победить остальных. Таким образом, внешняя политика Индии помимо внутренних императивов будет определяться тем, как вообще функционирует мир с многочисленными центрами силы, даже если они будут развиты асимметрично.

Сегодня Индия придерживается политики «соседи прежде всего». Об этом свидетельствует выступление Нарендры Моди в Шри-Ланке, где он заявил: «Будущее любой страны зависит от состояния ее соседей. Будущее, о котором я мечтаю для Индии, также является будущим, которого я бы хотел для всех наших соседей». В Дели понимают, что если вокруг страны будет неспокойно, поставленных целей достичь не удастся. Также очевидно, что Индия должна стать локомотивом развития всего региона. С этой целью она привлекает соседние государства к активному сотрудничеству. Первым шагом стало приглашение глав правительств стран Ассоциации регионального сотрудничества Южной Азии (СААРК) на церемонию присяги кабинета Моди в мае 2014 года. Тема более тесного взаимодействия, укрепления кооперации и расширения контактов доминирует в отношениях с соседями. Важно, что такая политика нашла у них отклик.

С Бангладеш Индия ратифицировала долго откладывавшееся соглашение о сухопутной границе, поставив точку в пограничном споре. Ранее страна приняла вердикт международного арбитража по морской границе. Бангладеш, в свою очередь, активно сотрудничает с Дели не только в экономике, но и в борьбе с терроризмом. Укрепились отношения с Бутаном, именно эту страну Моди посетил первой. В ходе визита он пообещал, что Дели продолжит оказывать содействие Бутану, поможет в развитии информационных технологий и системы образования, построит еще одну ГЭС. Гидроэнергетика – основа экономического сотрудничества двух стран. Индия пообещала закупать 10 тыс. МВт энергии к 2020 г., таким образом Бутан может стать единственным государством Южной Азии, имеющим положительное сальдо торгового баланса с Дели.

Моди стал первым за 17 лет индийским премьером, посетившим Непал. Стороны договорились обновить договор о мире и дружбе 1950 г., а также другие двусторонние соглашения. После 23-летнего перерыва в 2014 г. состоялось заседание совместной комиссии (учреждена в 1987 г.) по укреплению взаимопонимания и продвижению взаимовыгодного сотрудничества в экономике, торговле, транзите грузов и использовании водных ресурсов. Кроме того, Индия незамедлительно откликнулась на разрушительное землетрясение в Непале.

Моди также стал первым индийским премьер-министром, посетившим Шри-Ланку почти за 25 лет. Дели и Коломбо договорились об увеличении торговли и расширении сотрудничества в сфере обороны и безопасности. Подписано соглашение по мирному атому. После того как президент Шри-Ланки Махинда Раджапаксе проиграл выборы, в Индии несколько уменьшилась настороженность из-за связей Коломбо и Пекина, и отношения улучшились. Моди посетил все соседние страны, кроме Пакистана и Мальдив.

Индия также продвигает инициативу ББИН (Бангладеш, Бутан, Индия, Непал), которая направлена на расширение сотрудничества в использовании водных ресурсов, объединении энергосетей, создании мультимодальных транспортных узлов, грузовой и торговой инфраструктуры. Недавно четыре государства подписали автомобильное соглашение, которое облегчит трансграничное передвижение товаров и людей и станет первым шагом на пути к интеграции региона.

На недавнем саммите ШОС Моди попытался возобновить контакты с Пакистаном, согласившись провести переговоры на разных уровнях, в том числе между советниками по национальной безопасности. Однако премьер-министр Пакистана Наваз Шариф, по-видимому, не смог заручиться поддержкой этой идеи у себя дома. Несколько инцидентов с перестрелкой на линии контроля продемонстрировали недовольство пакистанской армии, а серия терактов в Индии не улучшила атмосферу для диалога. Переговоры советников по национальной безопасности отменили в последнюю минуту, когда Пакистан начал настаивать на встрече с лидерами сепаратистов в Дели. В ближайшем будущем напряженность между двумя странами, скорее всего, сохранится, но правительство Моди решительно настроено на диалог. Индия преодолела свою «пакистанофобию». Она считает Исламабад источником экстремизма в регионе, но она идет вперед. Пакистан же по-прежнему видит в Индии экзистенциальную угрозу.

Дели следует развивать многосторонние связи, чтобы закрепить за собой роль гаранта безопасности в Индийском океане. Премьер-министр Моди посетил Шри-Ланку, Маврикий и Сейшелы и сформулировал новый подход во время визита на Маврикий.

Важнейшим партнером Индии становятся Соединенные Штаты. Справедливо отметить, что страны никогда раньше не были настолько близки. Улучшение отношений обусловлено четырьмя факторами:

общность ценностей;

активное участие в политике обеих стран индийской диаспоры в США. Учитывая ее многочисленность, индийский средний класс и элиты инвестируют значительные средства в двусторонние отношения;

Соединенные Штаты рассматриваются как важный игрок с точки зрения экономического развития Индии. Передача американских производственных линий и технологий, в особенности высоких технологий, пойдет на пользу Индии и поможет ей стать экономикой XXI века;

в ближайшее время США, безусловно, останутся доминирующей державой в асимметрично полицентричном мире, и прочные отношения с ними вполне соответствуют амбициям Индии как великой державы.

Стратегическое сближение двух стран подчеркивается в концепции по Индийскому и Тихому океану, которая была опубликована во время визита Обамы в Индию в январе 2015 года. В документе сформулирована позиция по Южно-Китайскому морю и отношение Дели к происходящим там инцидентам. Стороны имеют единую точку зрения на морскую безопасность и считают Индийский и Тихий океаны единым стратегическим пространством.

Соединенные Штаты – главный гарант безопасности в Индийском океане, учитывая наличие баз на острове Диего-Гарсия и на Ближнем Востоке, альянсы с Филиппинами, Австралией и другими странами. Таким образом, партнерство с США и их индо-тихоокеанскими союзниками – Японией, Южной Кореей и Австралией – пойдет на пользу глобальным устремлениям Индии и поможет ей стать важным фактором безопасности в Индийском океане.

Экономическое взаимодействие тоже растет. Сегодня США являются вторым крупнейшим торговым партнером Индии. Расширение сотрудничества в сфере обороны, торговля и контакты между людьми, безусловно, будут способствовать дальнейшему стратегическому сближению. Однако предстоит сделать еще многое, чтобы реализовать потенциал.

На данном этапе Индия не готова участвовать в сдерживании Китая вместе с Вашингтоном. У Дели непростые отношения с Пекином. КНР – крупнейший торговый партнер Индии, но баланс существенно смещен в пользу Китая. Территориальный спор остается неразрешенным, периодически происходят столкновения. Дели воспринимает Пекин как главную угрозу своей безопасности. В индийской политической и экономической элите продолжаются дебаты о том, как строить отношения с КНР. Существует два основных подхода. Один лагерь считает Китай угрозой и выступает за наращивание военной мощи и даже за альянс с Вашингтоном против Пекина. Другой – за укрепление экономических связей, поскольку это привлечет китайские инвестиции, обеспечит взаимозависимость двух стран и таким образом снизит вероятность вооруженного конфликта между ними. В этом смысле показателен недавний обмен визитами премьер-министра Моди и председателя Си Цзиньпина, свидетельствующий о постепенном преодолении некоторых мировоззренческих проблем.

В 2014 г. Китай предложил 30-процентное финансирование индийских инфраструктурных проектов. В ходе визита в Индию Си Цзиньпин пообещал инвестиции в размере 20 млрд долларов в ближайшие пять лет. Многие индийские эксперты не доверяют КНР и сомневаются в ее благих намерениях, другие утверждают, что страны имеют общие устремления, поэтому должны сотрудничать на различных площадках.

Двойственная позиция по Китаю проявляется в том, как Индия ведет себя в таких форумах, как БРИКС, ШОС и недавно созданный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ). Считается, что на этих площадках КНР если не доминирует, то задает тон. Но у Индии есть собственные стратегические основания для участия в данных структурах. По мнению экспертов, взаимодействие на подобном уровне помогает смягчить трения в двусторонних отношениях и избавиться от взаимных подозрений.

Кроме того, Индия, как и Китай, стремится переписать глобальные правила и не хочет видеть мир, в котором доминирует одно государство. Пекин и Дели стремятся реформировать существующий мировой порядок так, чтобы он отражал нынешнюю динамику сил. Они жаждут смены статуса – не следовать установленным правилам, а создавать их.

Третьи важные двусторонние отношения – с Россией. Между Индией и Россией нет серьезных разногласий по какому-либо из стратегических вопросов. Доверие двух стран друг к другу беспрецедентно для международных отношений. Россия предоставила Индии военные технологии и вооружения высочайшего уровня, включая атомные подводные лодки, ни одна страна ни делала ничего подобного. Россия и Индия также совместно производят оружие.

Дели и Москва взаимодействуют и координируют политику не только в двустороннем, но и в многостороннем формате – в составе БРИКС, ШОС и РИК. Совпадают взгляды на вопросы глобального управления и по поводу необходимой реформы соответствующих институтов, которые обе стороны видят как реликт эпохи после Второй мировой войны.

Россия возвращается на Ближний Восток в качестве крупной державы, демонстрируя волю и способность проецировать силу. Это означает, что Дели и Москва неизбежно должны активно сотрудничать в этом регионе. Там работает 7 миллионов индийцев, и объем средств, перечисляемых ими в Индию, достигает 40 миллиардов долларов в год. Более того, на Ближний Восток приходится 70% импорта энергоносителей. В отличие от большинства столиц Дели пошел дальше в том, что касается поддержки России в связи с украинским конфликтом. Но при этом Индия оказалась в ловушке между двумя принципами – нерушимость границ и право на самоопределение. Кроме того, у Дели есть собственные опасения по поводу «опосредованной» или «гибридной» войны.

Изменения в мире осложняют проверенное временем российско-индийское партнерство, для сохранения которого требуются новые подходы. Лидеры двух стран должны прежде всего найти решение проблемы, связанной с недостаточными экономическими связами. В эпоху все более глобального мира будет очень трудно сохранить и приумножить отношения без мощного экономического фундамента.

Стратегическую озабоченность Дели вызывает укрепление партнерства Китая и России. Советско-индийские отношения начинали когда-то строиться на антикитайских позициях. СССР давал Индии рычаги давления на Китай и США. Без советской помощи Индия не нанесла бы поражение Пакистану и не создала бы Бангладеш в 1971 году. Ранее в Дели полагали, что российско-китайское партнерство имеет свои пределы, и воспринимали его как «брак по расчету». Теперь кажется, что украинский кризис заставил Россию перейти Рубикон в отношениях с Китаем.

В ближайшем будущем Москва, вероятно, будет придерживаться неписаных обязательств по непредоставлению Пекину военных технологий, способных нарушить баланс сил между Индией и Китаем. Но индийское руководство не уверено, что упомянутое правило будет действовать и дальше. Кроме того, согласившись на интеграцию Евразийского экономического союза с китайским проектом «Один пояс, один путь», Россия дала сигнал, что готова признать за Китаем роль первого среди равных в Центральной Азии, отмечают некоторые влиятельные индийские наблюдатели.

Однако, учитывая масштабы российско-индийского военно-технического партнерства и беспрецедентный уровень доверия, преждевременно говорить, что у отношений нет будущего или что они неважны. Руководству обеих стран нужно искать пути сохранения связей, которые позволят выйти за рамки военного сотрудничества и вписать Россию в хронику развития Индии. Если этого не произойдет, отношения утратят значимость, и теоретически их место может занять Европа.

Отношения Индии с Евросоюзом – преимущественно экономические. Согласно концепции Моди, Европа может сыграть определенную роль в реструктуризации экономики. Поэтому, находясь с визитом во Франции и Германии, он прилагал усилия, чтобы привлечь европейские инвестиции. Индия обладает тесными связями с отдельными странами – Францией, Германией, Великобританией, а вот с институтами Евросоюза дела обстоят не столь успешно. Ситуация может измениться, если ЕС займется сферой безопасности.

Японское направление на подъеме. «Стратегическое партнерство» превратилось в «особое стратегическое глобальное партнерство». Япония участвует в развитии инфраструктуры, на две трети финансировала строительство метро в Дели через кредит агентства международного сотрудничества, также оно выделило половину из 7,7 млрд долларов, необходимых на проект грузового коридора Дели–Мумбаи. Токио принимает участие в создании индустриального коридора Дели–Мумбаи, строительстве дорог и различных городских проектах.

Дели и Токио договорились развивать сотрудничество в сфере безопасности через институционализированный диалог, совместные морские учения и, возможно, даже передачу военного оборудования. В 2014 г. Япония пообещала удвоить объем прямых инвестиций в Индию до 3,5 трлн иен в ближайшие 5 лет. Кроме того, планируется в два раза увеличить число работающих со страной японских компаний. Дели вступила в три новых трехсторонних диалога с участием Японии – с США и Австралией.

Индия также начала «действовать на востоке», чтобы укрепить связи с Юго-Восточной Азией. Планируется развивать взаимодействие с АСЕАН и продвигать двусторонние отношения с ее членами. Основными направлениями, вероятно, станут Вьетнам, Сингапур, Индонезия и Мьянма.

Ближний Восток важен для Индии с нескольких точек зрения. Во-первых, это крупнейший источник энергоресурсов. Оттуда поступает около 70% импорта нефти. Во-вторых, уже упомянутый фактор трудовой миграции и денежных переводов домой. В-третьих, любые потрясения в регионе могут пагубно сказаться на Индии. Распространение экстремизма и насилия – одна из основных причин обеспокоенности Индии. В-четвертых, некоторые страны Ближнего Востока являются крупнейшими торговыми партнерами Индии. Например, ОАЭ, которые недавно посетил Моди. Эти страны, учитывая размеры их национальных фондов, способны стать источником так необходимых инвестиций. Поэтому Индия будет укреплять отношения с этими государствами, включая военное сотрудничество.

После отмены санкций особенно значимым партнером для Дели станет Иран. Его значение будет расти, поскольку он окажется важным торговым коридором в Центральную Азию, Афганистан и Европу. Иран может быть коридором для поставки углеводородов, не только собственных, но и из России и Центральной Азии в Индию.

Правительство Моди также укрепляет отношения с Израилем – важным поставщиком военного оборудования и технологий в Индию.

Заключение

В Дели осознают необходимость мира не только у своих границ, но и глобально, поскольку взаимосвязанность и взаимозависимость ведут к тому, что нестабильность в одном месте эхом прокатывается по всему миру. Российский государственный деятель Петр Столыпин сказал в 1907 г., что России для достижения величия нужно «20 лет покоя – внутреннего и внешнего». Индия в схожей ситуации. Ей необходимы ресурсы, технологии и улучшение отношений с международными партнерами. Именно поэтому страна проводит многовекторную внешнюю политику, укрепляя отношения со всеми крупными державами, а также соседями. Осознавая реалии многополярного мира и многополярной Азии, Индия стремится строить двусторонние отношения со всеми ключевыми игроками. Индийцы уверены – прогресс на одном направлении открывает возможности и на других.

Поэтому, хотя нынешняя стратегическая элита занята демонтажом наследия Джавахарлала Неру, внешняя политика осуществляется в полном соответствии с его концепцией. В 1947 г. Неру сказал: «Мы предлагаем избегать переплетений блоков и групп держав, осознавая, что именно так мы служим не только делу Индии, но и делу мира во всем мире. Такая политика иногда заставляет участников одной группы полагать, что мы поддерживаем другую группу. Каждое государство ставит на первое место собственные интересы в проведении внешней политики. К счастью, интересы Индии совпадают с мирной внешней политикой и сотрудничеством со всеми прогрессивными государствами. Неизбежно Индия будет сближаться с теми странами, которые дружественны ей и готовы сотрудничать».

То, что Индии удалось сблизиться с Вашингтоном, не расстроив Москву и не вызвав раздражение Китая, доказывает успешность стратегии «быстрых свиданий» с великими державами. Однако если отношения между великими державами будут и дальше ухудшаться, Индия окажется перед сложным выбором.

Индия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582325

Мегаломания мегаблоков

Транстихоокеанское партнерство как высшая стадия регионализма

Ярослав Лисоволик – доктор экономических наук, профессор кафедры мировой экономики Дипломатической академии МИД РФ.

Резюме Неожиданно глобальная экономика оказывается перед парадоксальной реальностью – мир «победившего капитализма» движим прежде всего геополитикой. Действительно, он больше отсылает к Маккиндеру и Хаусхоферу, чем к Кейнсу или Манделлу.

Именно романо-тевтонцы впоследствии плыли по морям;
и именно греко-славяне скакали по степям, покоряя туранские народы.
Так что современная сухопутная держава отличается от морской
уже в источнике своих идеалов, а не в материальных условиях и мобильности.
Х.Дж. Макиндер. «Географическая ось истории»

В начале октября 2015 г. мировая карта торгово-экономических альянсов претерпела беспрецедентную трансформацию в связи с достижением соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП). Это крупнейшая интеграционная группировка, построенная на основе зоны свободной торговли. По данным ОЭСР, на долю ТТП приходится почти 40% ВВП мира и около четверти мировых экспортных потоков. ТТП – это, выражаясь ленинской терминологией, своего рода «высшая стадия регионализма», так как знаменует создание первой трансконтинентальной интеграционной группировки, которая радикально повлияет на торговые и инвестиционные потоки не только в тихоокеанском бассейне, но и в мировом масштабе.

Партнерство предусматривает не только создание зоны свободной торговли (для Соединенных Штатов это крупнейшее соглашение такого рода), но и улучшение инвестиционного и делового климата, соблюдение трудовых и экологических стандартов. Кроме того, по аналогии с прочими соглашениями США о зонах свободной торговли ТТП включает в себя положения о соблюдении прав на интеллектуальную собственность и либерализацию инвестиционного режима, прежде всего в секторе услуг.

Среди членов ТТП числятся как страны американского континента – Соединенные Штаты, Канада, Мексика, Перу, Чили, – так и Австралия с Новой Зеландией, и такие страны Юго-Восточной Азии, как Сингапур, Бруней, Вьетнам, Малайзия, а также Япония. Предшественником ТТП было соглашение о Транстихоокеанском стратегическом и экономическом партнерстве (Trans-Pacific Strategic Economic Partnership Agreement), основанное Брунеем, Чили, Новой Зеландией и Сингапуром. Заключено в 2006 г., а уже в 2008 г. начались переговоры о его расширении в рамках более масштабного Транстихоокеанского партнерства с участием Соединенных Штатов.

Таким образом, ТТП строилось отнюдь не «с чистого листа». Данное образование – результат уже сложившихся двусторонних и региональных альянсов в регионе. Примечательно, что в числе стран, которые изначально составляли ядро будущего Тихоокеанского партнерства в рамках Транстихоокеанского стратегического экономического партнерства, значатся такие мировые лидеры в выстраивании двусторонних и региональных союзов, как Чили, Новая Зеландия и Сингапур. Все эти государства, будучи лидерами в своих субрегионах (Латинская Америка, Австралия/Новая Зеландия/Полинезия, Юго-Восточная Азия), сумели создать разветвленную сеть двусторонних альянсов, которые нередко выходили за пределы тихоокеанского региона. Присоединение США и Австралии к Тихоокеанскому партнерству еще больше увеличило насыщенность данной группировки двусторонними соглашениями.

ТТП как часть стратегии «конкурентной либерализации США»

ТТП можно подразделить на американскую составляющую, страны ЮВА и Японию, а также Австралию и Новую Зеландию. В ТТП можно выделить региональные группировки – АНЗЕРТА (Австралия и Новая Зеландия), АСЕАН, НАФТА, а также зона свободной торговли между Перу и Чили. Таким образом, члены ТТП могут переводить имеющиеся региональные и двусторонние соглашения на многосторонний уровень, но уже в масштабах всего тихоокеанского бассейна.

Для Вашингтона такой сценарий – логичное следствие проводимой в последние десятилетия стратегии «конкурентной либерализации», в которой сочетание глобализма (многосторонней либерализации), региональной и двусторонней торговой либерализации осуществляется для максимального открытия зарубежных рынков, повышения конкуренции за доступ к американскому рынку и переориентации торговых и инвестиционных потоков в пользу США. При этом по мере ослабления импульсов многосторонней торговой либерализации больший акцент в стратегии внешнеторговой политики Соединенных Штатов делается на оптимальном сочетании региональной и двусторонней торговой либерализации. С этой точки зрения для США создание ТТП – это своего рода mélange от использования двусторонних соглашений (по числу которых Соединенные Штаты являются одними из мировых лидеров) и региональных соглашений (АТЭС, НАФТА).

Страны, принимающие участие в крупном объединении, могут оказаться более ограниченны в построении последующих альянсов, в особенности если данная группировка интегрируется на основе единых регуляторных стандартов, которые могут существенно разниться по регионам. Для государств, являющихся лидерами интеграции в своих регионах, в этих условиях возникает своего рода преимущество первого хода (first mover advantage) – первоочередное заключение торговых соглашений ограничивает пространство для маневра отставшим конкурентам. Результатом становится своего рода «гонка регионализации», когда ведущие мировые державы стремятся первыми охватить своими торговыми правилами и стандартами ключевые регионы, связанные с торговыми потоками и импульсами экономического роста. Именно таким является тихоокеанский регион.

Дальнейшие векторы расширения ТТП указывают прежде всего на Юго-Восточную Азию и государства АСЕАН. Так, среди стран, инициировавших переговоры о возможном присоединении к ТТП, значатся Филиппины (консультации стартовали в сентябре 2010 г.), Таиланд (консультации начались в ноябре 2012 г.),

а также Индонезия (консультации начаты в июне 2013 г., в октябре 2015 г. Джакарта объявила о готовности присоединиться). С включением данных государств в ТТП можно будет говорить о «дружеском поглощении» большей части такой стратегически важной тихоокеанской структуры, как АСЕАН.

Другими важнейшими наблюдателями и потенциальными членами являются Тайвань (переговоры инициированы в сентябре 2013 г.), а также Республика Корея (консультации идут с ноября 2013 г.). Южная Корея является не только одним из наиболее успешных государств региона в области экономической модернизации, но также относится к мировым лидерам в построении диверсифицированной сети двусторонних альянсов на основе ЗСТ. Однако включение этих стран в ТТП может породить дополнительные опасения со стороны Китая относительно изоляции в региональных альянсах, учитывая не только политические трения с Тайванем, но и экономическое соперничество с Южной Кореей.

Наконец, следует отметить заинтересованность Боготы – консультации о присоединении были инициированы колумбийцами в январе 2010 года. Колумбия считается одной из наиболее лояльных США стран – достаточно в этой связи отметить подписание соглашения о зоне свободной торговли между Колумбией и Соединенными Штатами, которое вступило в силу в 2012 г., а также тот факт, что США играют ключевую роль в колумбийской экономике и речь здесь не только о торговле, но и о денежных переводах мигрантов. Для Вашингтона такая мощная региональная группировка, как ТТП, может стать эффективным инструментом укрепления его роли в Латинской Америке, которая в последние десятилетия стала заметно ослабевать.

Аргументы «за» и «против» для мировой экономики

Вслед за ТТП в глобальной цепочке потенциальных альянсов появится второе трансконтинентальное звено – Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, которое объединит рынки Евросоюза и США. В результате в мире возникнут два крупнейших трансконтинентальных торговых блока, ядром которых станут Соединенные Штаты. Выстраивание трансконтинентальных цепочек между Америкой и Азией, а также Европой и Америкой оставит одну зияющую пустоту – а именно евразийское звено между Европой и Азией.

Казалось бы, создание такого мощного альянса в самом сердце наиболее динамичного региона глобальной экономики должно стать именно тем средством, которое поможет вывести мировое хозяйство из периода хронически низких темпов роста. Более того, учитывая, что либерализация в рамках ТТП выходит за рамки стандартного снижения таможенных тарифов и включает в себя также либерализацию инвестиционных потоков, воздействие на экономический рост тихоокеанского региона может оказаться значительным.

Увы, разрастание феномена регионализма до трансконтинентальных масштабов имеет и негативные стороны, связанные в том числе с так называемым эффектом отклонения торговли для тех стран и регионов, которые оказались вне интеграционной группировки. Другими словами, если участники ТТП выиграют от перетягивания на себя торговых и инвестиционных потоков в мировой экономике, то прочие регионы могут эти потоки потерять.

Другим риском, связанным с распространением регионализма, является подрыв роли Всемирной торговой организации (ВТО) в регулировании мировой торговли – появление сотен региональных объединений снижает заинтересованность стран в использовании многосторонней либерализации, открытие рынков становится преференциальным и эксклюзивным. Во многом кризис ВТО в последние несколько десятилетий был связан с активным наступлением регионализма и переходом развитых держав к использованию преференциальных соглашений в условиях более сбалансированного соотношения сил между развитыми и развивающимися участниками ВТО.

Соглашение по ТТП не предполагает торговую либерализацию по отношению к третьим странам, что противоречит принципу «открытости региональных интеграционных группировок» ВТО. Исключение таких крупных игроков, как Китай, без ясной стратегии выстраивания взаимодействия с ним со стороны ТТП создает впечатление, что это объединение носит скорее эксклюзивный, чем инклюзивный характер. В таких условиях вероятно, что позитивное воздействие ТТП на торговлю с третьими странами, а следовательно и на их экономическую динамику, будет умеренным. Чем менее открыта внешнему миру интеграционная группировка, чем больше преференциальная маржа, которую она предоставляет своим членам, тем меньше отдача от создания объединения для экономического роста в мировом хозяйстве.

Помимо обострения противоречий между регионализмом и многосторонним регулированием мировой торговли в рамках ВТО, ТТП может также вызывать трудности, связанные с запуском и выполнением такого масштабного соглашения, в том числе из-за внутриполитического противостояния в соответствующих странах партнерства. Достаточно отметить дебаты в законодательных органах власти США относительно целесообразности создания ТТП. В таких странах, как Япония, Чили или Перу, есть силы, готовые выступить против соглашения, осенью 2015 г. протесты против ТТП имели место в Новой Зеландии. Это же относится и к возможному Трансатлантическому партнерству, против которого прошли массовые демонстрации в Германии и Испании.

Еще одним потенциально негативным фактором ТТП являются единые нормы и стандарты в торговле и экономической деятельности, которые могут входить в противоречие с национальными или затруднять создание прочих альянсов и заключение многосторонних соглашений. Схожий эффект наблюдался в ЕС – страны Восточной Европы (такие как Словакия) высказывали желание создать зону свободной торговли с Россией, но сталкивались с ограничениями.

Возможным «слабым звеном» ТТП является также его крайне неоднородный состав – с одной стороны, в него входят такие высокоразвитые страны, как США и Япония, а с другой – государства с намного более низким уровнем дохода на душу населения, как Вьетнам. Кроме того, у многих стран ТТП есть собственные региональные проекты, прежде всего АСЕАН, а также двусторонние соглашения о свободной торговле с крупными странами – не-членами ТТП. Не исключено, что разнонаправленные политические и экономические импульсы членов такой громоздкой группировки будут в растущей степени влиять на ее политическую и экономическую устойчивость.

Укрупнение региональных интеграционных группировок, отсутствие координации и порождаемая этим «гонка региональных проектов» грозит политизацией процесса глобализации и столкновением интересов ведущих мировых держав, вовлеченных в создание своих региональных блоков. Достаточно вспомнить генезис украинского кризиса и экзистенциальный выбор Украины между Таможенным союзом и западным вектором интеграции с Евросоюзом. В этом отношении создание ТТП может вызвать встречные шаги со стороны Китая, который, не будучи включен в ТТП, попытается создать экономические и политические проекты в Азии, а также на евразийском направлении.

Наконец, появление таких масштабных группировок, как ТТП, может привести не просто к политизации региональной интеграции, но к геополитизации процесса глобализации в целом. Насколько существующая мировая экономика с ее палитрой региональных альянсов отвечает критериям экономической эффективности по сравнению с критериями геополитической целесообразности, еще предстоит изучить – пока же очевидно, что регионализм нередко переходит границы, очерченные исключительно экономикой.

Кто теряет, кто получает дивиденды

Значительные выгоды от создания ТТП получат Соединенные Штаты – причем не только экономические, но и геополитические. Прежде всего США и другие развитые страны будут выигрывать от преференциального открытия для их производителей относительно более закрытых рынков стран ЮВА, таких как Вьетнам, где ставка импортной пошлины достигала почти 6% в 2011 г., в Малайзии она составляла 5% по сравнению с 2% в Соединенных Штатах. Кроме того, инвестиционные соглашения дадут американским компаниям больше возможностей для выхода на перспективные азиатские рынки по сравнению с конкурентами из Европы или Китая.

Улучшение инвестиционного климата в таких странах, как Малайзия и Вьетнам, которое предполагается в рамках реализации ТТП, также будет создавать дополнительные возможности для инвестиционных проектов. Наконец, есть дивиденды, в меньшей степени поддающиеся количественной оценке и связанные с геоэкономическими преимуществами, которые заключаются в создании более разветвленной системы альянсов, позволяющей еще больше перетягивать на себя торговые и инвестиционные потоки. В целом исследование Petri and Plummer (2012) оценивает дивиденды для американского экспорта после формирования ТТП в 124 млрд долларов в год или увеличение экспорта более чем на 4% в год.

Для Канады выгоды оцениваются в 10 млрд долларов в год и рост экспорта на 15,7 млрд долларов. При этом деловые круги Канады отмечают важность ТТП не просто для расширения объема экспорта, но и для диверсификации географии. Одним из ключевых факторов для Канады по укреплению интеграционных связей в АТР за счет ТТП является ограниченное число двусторонних альянсов с азиатскими странами на основе зоны свободной торговли, а также растущая доля мирового среднего класса, сконцентрированная в АТР, – предполагается, что к 2030 г. она возрастет до 66%. Все это означает, что в АТР будет сосредоточен основной потенциал роста не только инвестиций и торговых потоков, но и потребления домохозяйств.

Среди развитых стран наибольшую выгоду от ТТП получает Япония, ее экспорт может вырасти на 14%, а ВВП более чем на 2% в год – во многом здесь отражается то, насколько Япония пока не реализовала потенциал интеграционных проектов в Азии и насколько создание ТТП поможет ей наверстать отставание в интеграционных процессах в АТР.

Среди стран за бортом ТТП наибольшие потери несет Китай – на уровне 0,3 процентных пункта ВВП в год и 1,2 процентных пункта экспорта в год. В числе прочих государств и регионов, которые испытают потери от эффекта отклонения торговли, значатся Европа, Индия и Россия. Размер потерь выглядит скромно на фоне положительных высоких оценок для стран партнерства, в особенности таких как Вьетнам и Малайзия – им исследование Petri and Plummer (2012) сулит рост ВВП к 2025 г. более чем на 6% и 13% соответственно. Хотя либерализация торговли и инвестиций, а также улучшение инвестиционного климата дает определенный положительный эффект для мирового хозяйства в целом, необходимо соизмерять данные дивиденды со сценариями многосторонней торговой либерализации, а также более открытой либерализации, которая распространяет часть открытия рынков того или иного объединения на третьи страны.

Что касается России, то появление ТТП и перспективы потери торговых и инвестиционных потоков, которые будет перетягивать на себя данная группировка, вероятнее всего обострит необходимость активизации евразийской интеграции как со странами ближнего зарубежья, так и с ключевыми игроками в Азии, прежде всего с Китаем. Нужно будет также искать пути оживления западного направления евразийского взаимодействия с Евросоюзом для построения весомого противовеса транстихоокеанской интеграции. Потребуется более решительная торговая и инвестиционная интеграция со странами БРИКС – пока данное направление интеграционной активности со стороны России практически не исследовано.

Москве также придется искать пути налаживания взаимодействия с ТТП и другие форматы в рамках АТР, которые могли бы с течением времени сблизить российские интеграционные процессы с ТТП – одним из таких форумов может стать АТЭС, а другим ориентиром – сближение со странами АСЕАН. В более общем плане необходимо стремиться к созданию альянсов в АТР, которые отвечают нормам ВТО, параллельно проводя в данной организации работу по формулированию правил или, возможно, даже своего рода «кодекса поведения» для региональных объединений. Такого рода «кодекс» мог бы включать в себя требования к региональным интеграционным группировкам соответствовать нормам ВТО относительно открытости, транспарентности переговоров, распространения либерализации на третьи страны.

Мир геополитики вместо экономического миропорядка

Каковы контуры будущей мировой экономики после формирования Транстихоокеанского партнерства? Следующий этап мега-стройки для мирового регионализма будет концентрироваться вокруг трансатлантической оси, которая призвана объединить США и ЕС в Трансатлантическое партнерство на основе зоны свободной торговли. По оценкам ЕС, на данный блок будет приходиться почти 30% мировой торговли товарами, почти 40% торговли услугами и почти 50% мирового ВВП. При этом на европейские инвестиции приходится почти 70% всех прямых зарубежных инвестиций, направляемых в Соединенные Штаты.

Комбинация Трансатлантического и Тихоокеанского партнерств под предводительством США объединит около половины мировых экспортных потоков. Такого рода мощь уже вполне может претендовать на глобальный масштаб, соперничающий с такими мировыми институтами, как ВТО. И пусть доля ВТО составляет более 90% мировой торговли, с точки зрения новых импульсов торговой либерализации действенность организации оказывается под вопросом по сравнению с динамичными региональными мега-образованиями, в компетенцию которых входит не только торговля товарами, но и либерализация инвестиционных потоков.

Другими словами, два трансконтинентальных альянса образуют своего рода ВТО-2, которая может быть дополнена координацией валютной политики, а также созданием совместных институтов развития. В результате регионализм почти достигает своих возможных пределов, соперничая по масштабам с глобальными структурами. Отличием такой системы от современной архитектуры международных институтов является преференциальный характер экономических отношений, а также центральная роль, которую в данной модели регионализма играют США.

Совершенно неожиданно мировая экономика оказывается перед парадоксальной реальностью – мир «победившего капитализма» движим скорее геополитикой, а не экономикой. Действительно, сегодняшний мир больше похож на представления Маккиндера и Хаусхофера, чем Кейнса или Манделла (автора теории оптимальных валютных региональных альянсов):

вместо многосторонней торговой либерализации миром в растущей степени правит протекционизм (в том числе за счет конкурентной девальвации валют), который отстаивали такие классики геополитики, как Хаусхофер;

формирование региональных блоков идет по пути «сфер влияния» и сверхрегионов (pan-regions/Pan-Ideen) Хаусхофера, а не на основе критериев оптимальных валютных зон Манделла;

вместо равномерной торговой либерализации в рамках ВТО или скоординированной эволюции региональных группировок с учетом воздействия на третьи страны (spillover effects) мировая карта современного регионализма удивительно напоминает эскизы Маккиндера – океанические державы Транстихоокеанского партнерства и Трансатлантического партнерства душат в своих объятиях континентальные/сухопутные страны Евразии.

Перефразируя Маккиндера, который говорил, что владеть хартлэндом (а значит и миром) будет та страна, которая контролирует Восточную Европу, в сегодняшних условиях именно тихоокеанский бассейн – это геоэкономический pivot (ось), своего рода ключевой фактор в конкуренции различных региональных проектов в мировой экономике. Неслучайно первый трансконтинентальный проект в области внешнеторговой либерализации создается именно в тихоокеанском регионе.

С образованием ТТП регионализм выходит на новый, трансконтинентальный уровень, превращается в мегарегионализм, который подрывает основы многосторонней либерализации мировой торговли и выдвигает на передний план право сильных и наиболее преуспевающих стран определять векторы экономической интеграции. Такая «мегаломания мегарегионализма» чревата развитием глобальной экономики в направлении однополярного экономического порядка, «нового вашингтонского консенсуса», строительным материалом для которого служат уже не только и не столько институты Бреттон-Вудского мира, сколько крупнейшие региональные интеграционные группировки.

Таблица 1. Рост ВВП и экспорта отдельных стран в связи с созданием ТТП

Источник: http://www.iie.com/publications/pb/pb12-16.pdf

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582324 Ярослав Лисоволик

Между кризисом и катастрофой

Ближний Восток и будущее мира

Евгений Сатановский – президент Института Ближнего Востока.

Резюме К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий. Запада в плане его возможностей и влияния становится меньше, Востока и Юга больше.

Чем хороша текущая эпоха – исторических тайн все меньше. Что позволяет напомнить читателю о российско-британском Санкт-Петербуржском соглашении 1907 г., по которому Тибет оставался за Китаем, протекторат над Афганистаном получали англичане, а Иран они с русскими делили, так что Каспийское море становилось российским водоемом. И если б не октябрь 1917-го, так бы и закончилась «Большая игра». Благо от Оттоманской Порты после Первой мировой войны мало что осталось, соглашение Сайкса-Пико прирезало России дополнительные пространства в Восточной Анатолии (не говоря о Черноморских проливах, контроль над которыми Российской империи был оговорен особо), а присутствие США на Ближнем и Среднем Востоке было в ту пору несущественным: главную роль там играли Британия и Франция.

Османская империя не пережила потрясений столетней давности, но рухнула и Российская, воскреснув как Советский Союз, который к концу ХХ столетия распался на составные части, не слишком отличаясь в этом от всякой большой империи. Впрочем, еще до того рассыпались и соперничавшие с ним колониальные империи: Британская и Французская. К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий с понятными геополитическими поправками. С точки зрения возможностей и влияния, в том числе в военной сфере, Запада становится меньше, Востока и Юга – больше. Россия балансирует между ними, Китай, Индия, Турция и Иран возвращают свое место на международной арене, Япония и Южная Корея вернулись в клуб экономической элиты много раньше.

Новые игроки – латиноамериканские государства (среди которых выделяется Бразилия), ЮАР, Канада и Австралия – занимают свои ниши в системе мироустройства. Соединенные Штаты пытаются сохранить если не положение единственной сверхдержавы при соперничестве с Китаем, то монополию на статус глобального гегемона, чьи интересы распространяются на всю планету. Они ввязываются в одну локальную войну за другой только для того, чтобы, потерпев очередное поражение, уйти, оставить за собой хаос. Украина стала новым полем соперничества Запада с Россией. Центральная Азия превращается в такое же пространство с опорой США на Туркменистан и попытками расширить зону влияния на другие государства региона, в первую очередь Узбекистан. Страны арабского мира дестабилизированы, направленная против светских режимов «арабская весна», наступившая при активной поддержке Саудовской Аравии и Катара, переросла в борьбу за власть между исламистами и военными.

Хантингтон оказался прав, Фукуяма – нет. Война цивилизаций идет полным ходом, а «конца истории» и окончательной победы либеральной западной демократии нет и не предвидится. Глобализация не сулит Европе ничего хорошего: миллионы переселенцев из Африки и стран Ближнего и Среднего Востока, которые живут в государствах ЕС, и десятки миллионов, готовые переселиться ближе к европейским пособиям при первой возможности, намерены не ассимилироваться, а подогнать Старый Свет под свои стандарты. Европа при этом не испытывает недостатка ни в правых радикалах всех типов, ни в исламистах, постепенно становясь не заповедником социал-демократического либерализма, а полем столкновений радикалов. Причем балансирование континента между, условно говоря, Брейвиком и бен Ладеном в конечном счете ни для кого не окончится хорошо. К тому же при сохранении текущих темпов миграции к 2050 г. соотношение коренных и «пришлых» жителей Евросоюза изменится фундаментально.

Отдельная тема – по какому пути идет Россия и чем это для нее закончится. Ее исторический опыт свидетельствует о том, что в 30-е, максимум 40-е гг. текущего столетия, после смены по естественным причинам правящей в настоящий момент элиты, страну ожидают немалые потрясения. Проблемы ее экономики, образования и прочих ключевых для успешного функционирования государства и страны сфер деятельности – секрет только для правительства, усилиями которого эти процессы развиваются именно так, как развиваются. Однако настоящая статья посвящена не России (хотя не упоминать ее нельзя), а текущей ситуации и потенциальным перспективам развития Ближнего и Среднего Востока (БСВ) и его периферии: африканской и европейской, Центральной Азии и Закавказья. Ибо все в мире связано, и связи эти проявляются быстрее, чем в прошлом.

Это продемонстрировал спровоцированный Турцией кризис беженцев. В дополнение к непрерывному потоку беженцев из Африки и стран БСВ, прибывающих в Италию через Ливию, Грецию и Балканы, в Западную Европу, в первую очередь в Германию, был направлен поток в несколько сотен тысяч человек. К концу года он может достичь миллиона. Судя по заявлениям ответственных чиновников ООН, согласно которым в мире насчитывается около 60 млн беженцев и перемещенных лиц, а более 200 млн готовы стать мигрантами в силу экономических причин и невыносимых условий жизни, – это только начало. В способность европейских политиков найти адекватные механизмы реагирования на этот вызов автор поверить не готов.

Турция в европейском кризисе беженцев преследовала несколько целей. Президенту Реджепу Тайипу Эрдогану нужно было продемонстрировать к парламентским выборам 1 ноября способность справиться с критической ситуацией, к которой привела поддержка Анкарой гражданской войны в Сирии. А именно: разгрузить Турцию от части более чем трех миллионов беженцев, живущих на ее территории. Кроме того, оказывая давление на ЕС, он стремился получить от Брюсселя деньги (они на беженцев выделены), перекладывая на Европу (с прицелом на Германию) эту проблему. Наконец, пытался толкнуть европейских членов НАТО к удару по войскам Башара Асада (безрезультатно, с учетом появления в этой стране российских ВКС). Сама ситуация показывает, насколько западный мир уязвим перед процессами, происходящими на Ближнем и Среднем Востоке. Рассмотрим их чуть подробнее – ибо, как известно, дьявол кроется в деталях.

Неформальные альянсы и конфликты

«Арабская весна» – падение авторитарных правителей, которых заменили не либерально-демократические круги, молодежь, женщины, технократы и правозащитники, а исламисты – как и предполагалось, пошла на спад. В Тунисе «Братья-мусульмане» в лице партии «Ан-Нахда» утратили монополию на власть по итогам парламентских выборов. В Египте «Братьев» свергли военные. В Ливии исламисты разного толка воюют между собой, опираясь на поддержку Саудовской Аравии или Катара, а Каир поддерживает генерала Халифа Хафтара и его сторонников из бывшей армии Каддафи. Йемен стал одним из наиболее опасных для суннитских монархий Аравийского полуострова региональных плацдармов Ирана, хотя противостоят в этой стране Эр-Рияду и его «группе поддержки» не иранцы, а йеменские хоуситы и экс-президент Али Абдала Салех.

Проект свержения Асада завяз и имеет все шансы провалиться, хотя Дамаск, если бы не поддержка Ирана и действия российских ВКС, находился бы в одном шаге от падения под напором террористических группировок, поддерживаемых Турцией, Саудовской Аравией и Катаром. В регионе оформились два военно-политических и экономических альянса: Турция–Катар и Египет–Саудовская Аравия. Вооруженные силы, промышленность и значительное население, составляющие основной стратегический резерв Анкары и Каира, дополняют финансовые авуары Дохи и Эр-Рияда, гарантируя им безопасность в случае возникновения серьезных проблем. Авантюрная же политика катарцев и саудитов на протяжении первой половины 2010-х гг., почувствовавших при попустительстве США и европейцев вкус к переформатированию БСВ по собственной прихоти, эти проблемы гарантирует.

Турецко-катарский союз основан на единстве подходов к «группам внешней поддержки». Обе страны патронируют «Братьев-мусульман» всех типов, включая ХАМАС, и «Исламское государство» (ИГ), хотя у каждой есть и собственные креатуры, вроде «Ахрар аш-Шам» у Катара и туркоманов у Турции на сирийской территории. Правда, Анкара полагает для себя главной опасностью курдов, государственность или территориальная автономия которых в Ираке и Сирии чревата резким усилением сепаратизма в восточных провинциях Турции. В противоположность этому альянсу, АРЕ и Саудовскую Аравию сближает общий враг, в роли которого выступают «Братья-мусульмане» и ИГ. Их союз выглядит менее прочным. Для египетских военных салафитские радикальные группы – такой же естественный противник, как и все прочие исламисты. Для саудовской династии – скорее союзник (кроме «продавшегося» Катару ИГ), что в близкой перспективе чревато конфликтом интересов.

Возможно, главную проверку на прочность египетско-саудовская ось пройдет после ввода в эксплуатацию в 2017 г. четырехкаскадной плотины «Возрождение» в Эфиопии, на Голубом Ниле. На время заполнения водохранилища, которое должно занять 6 лет, объем стока Нила, получаемого Египтом, снизится на 30% (после чего сток Нила будет меньше «лишь» на 20% – если не будут построены другие гидроузлы). Выработка электроэнергии на Асуане, по предварительным расчетам, должна упасть на 40%. В АРЕ с ее демографией это может вызвать экономическую и социальную катастрофу. Сможет ли Каир без масштабной внешней поддержки выдержать этот удар, сомнительно, как и то, хватит ли для этой поддержки ресурсов Эр-Рияда, которые он истощает в ходе интервенции «Аравийской коалиции» в Йемене, борьбы с Катаром в Ливии, глобального противостояния с Ираном и поддержки группировок, борющихся против Асада, не говоря о ценовой войне на нефтяном рынке с США, разорительной для саудовского бюджета не меньше, чем для американских производителей сланцевой нефти.

Главные загадки на БСВ в текущий момент: курс, который после победы на внеочередных парламентских выборах Партии справедливости и развития выберет президент Эрдоган; перспективы развития ситуации в Афганистане и «Центральноазиатской весны» за его пределами, а также будущее исламистских группировок после начала действий в Сирии российских ВКС. Последнее может самым непредсказуемым образом сказаться на салафитских монархиях: Саудовской Аравии, на протяжении четверти века опирающейся на них в проведении внешней политики, и конкурирующем с ней в этом два десятка лет Катаре.

Турецкие загадки

Эрдоган с его взрывным конфликтным характером и амбициями по превращению Турции в новую Оттоманскую Порту, получив возможность сохранить контроль над однопартийным правительством, может сосредоточиться на изменении конституции, пытаясь реализовать проект превращения парламентской республики в президентскую – и, не исключено, добьется успеха. С другой стороны, он с такой же вероятностью способен начать очередную внешнеполитическую авантюру в Сирии, будь то попытка выкроить там «буферную зону» под предлогом защиты интересов туркоманского населения, удар по позициям курдов либо масштабная поддержка исламистов в районе Алеппо, традиционно считающемся зоной турецких интересов. Причем первый и третий сценарии сталкивают Турцию с Ираном в условиях, когда ее действия не поддержит Вашингтон, о чем Эрдоган знает, а второй – прямо противоречит планам Соединенных Штатов ударить по «столице ИГ» Ракке, который они готовят, имея в запасе в качестве главной атакующей силы именно курдов.

Коалиция, возглавляемая США, не может позволить себе продолжать вялотекущую борьбу против ИГ с неясными результатами и временной перспективой: на фоне успехов российских ВКС в Сирии это выглядит как потеря инициативы на БСВ в целом. Как следствие, несмотря на лоббирование со стороны аравийских монархий тех или иных исламистских группировок в качестве «умеренной оппозиции», идея использовать исламистов для свержения Асада или в качестве противовеса Ирану и шиитскому режиму в Багдаде может принести ее сторонникам в западных столицах больше минусов, чем плюсов. Заинтересованность Турции и ее президента в сохранении ИГ как партнера (контрабанда нефти, зерна и муки, археологических артефактов, продажа оружия и выкуп заложников – многомиллиардный бизнес для некоторых турецких фирм) и противника сирийских и иракских курдов до определенного времени сдерживала контртеррористическую коалицию, членом которой Анкара является, но личная неприязнь Эрдогана и Обамы зашла слишком далеко, чтобы Вашингтон перестал с этим считаться.

Опасения насчет возможного столкновения России и Турции в Сирии рассматривать всерьез не стоит: шантаж и угрозы – обычный стиль Эрдогана, который привел к его фактической изоляции в руководстве стран НАТО. Политика «ноль проблем с соседями», выдвинутая в начальный период его правления бывшим главой МИДа и нынешним премьер-министром Ахметом Давутоглу, за последнее десятилетие привела к тому, что нет ни одного соседнего с Турцией государства, у которого не было бы с ней конфликта той или иной степени. Анкаре не имеет смысла всерьез накатывать на Москву в условиях острого противостояния с Ираном из-за разногласий по Сирии. Доставка нефти и природного газа из Ирана в Турцию в настоящее время под угрозой из-за взрывов трубопроводов на востоке страны, ответственность за которые несет Рабочая партия Курдистана (РПК) – притом что разрывать перемирие с ней ради внутриполитических спекуляций Эрдогана никто не заставлял.

Отметим также, что строить в Турции АЭС «Аккую» на условиях, которые согласовал «Росатом», не будет больше никто. Превращение Турции в энергетический хаб мирового значения и главный транзитный узел по поставке газа в Южную и Восточную Европу зависит именно от России с ее проектом «Южный поток», трансформированным в «Турецкий поток». Для того чтобы эта задача была реализована, мало действующей трубопроводной системы, которая связывает Турцию с Азербайджаном, и надежд на Транскаспийский газопровод, призванный вывести на рынок ЕС природный газ Туркменистана (ТКГ). Последний проект на текущий момент в условиях жесткого оппонирования его реализации со стороны России и Ирана и заинтересованности Китая в ресурсной базе ТКГ не более реален, чем трубопровод в Турцию с Аравийского полуострова. В свое время Асад отказался дать Дохе, Эр-Рияду и Анкаре согласие на его прокладку, что во многом стало первопричиной кампании по его свержению.

Лихорадка в Центральной Азии

«Трубопроводные войны» в Центральной Азии, судя по всему, еще впереди. Конкуренция за туркменский газ идет не только между Европой, поддерживаемой Соединенными Штатами, и Китаем: проекты ТКГ и ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия) конкурируют между собой. Заявления Туркменистана о том, что природного газа в недрах республики хватит на всех возможных потребителей, имеют мало общего с реальностью. Осенью 2015 г. вместо китайских компаний на газовое месторождение-гигант Галкыныш пришли японские, что стало, помимо прочего, следствием отказа Пекина предоставить туркменскому руководству очередные льготные кредиты для покрытия острого дефицита финансов, вызванного затратами на Азиатские игры. У Туркменистана нет другого выхода, кроме роли разменной монеты в новой «Большой игре».

Попытка играть на всех направлениях одну и ту же игру провалилась: провозглашенный еще президентом Сапармурадом Ниязовым нейтралитет не предполагает предоставления США базы ВВС в Мары, переговоры о чем практически завершены. Реализация этого плана ставит Ашхабад в сложное положение в отношениях с Москвой, Пекином и Тегераном, не решая проблем безопасности перед угрозами со стороны Афганистана. Кабул не контролирует не только пуштунские районы юга, но и север страны, населенный туркменами, узбеками и таджиками. Иран «держит» районы, населенные шиитами-хазарейцами, и с большим или меньшим успехом прикрывает границу в провинции Систан и Белуджистан от проникновения наркоторговцев и боевиков просаудовской белуджской террористической организации «Джондалла».

Правительство Афганистана не может защитить бывшую афгано-советскую границу от проникновения талибов, расколовшихся после смерти их лидера муллы Омара, но не ставших менее опасными, пока их поддерживают Саудовская Аравия и Пакистан, и боевиков движений, финансируемых Катаром и Турцией, частично объявивших о присоединении к ИГ, как Исламское движение Узбекистана и исламистские движения и партии таджиков и уйгуров. Очевидно, что приближающиеся попытки дестабилизации Центральной Азии и свержения контролирующих постсоветские республики светских режимов – вне зависимости от уровня их авторитаризма и контактов с Западом – будут автоматически поддержаны «сирийской тройкой» (Дохой, Анкарой и Эр-Риядом), имеющей в регионе прочные позиции. Не приходится сомневаться, что эту деятельность поддержат США и ЕС просто в силу проблем, которые это создаст для России и Китая.

Система коллективной безопасности региона, будь то ШОС или ОДКБ, неполна: Ашхабад и Ташкент ее игнорируют, пытаясь играть собственную игру. Проблема легитимной передачи верховной власти в государствах Центральной Азии между тем достаточно остра. Традиция, если не считать наследования умершему национальному лидеру (как в Туркменистане) или свержения действующего (как в Киргизии), отсутствует. Парламентская оппозиция является фикцией или просто не существует. Уровень коррупции высок. Происламские настроения населения сильны, а движения, которые на них опираются, ориентированы на джихадизм и тесно связаны с крайними радикалами исламского мира и их спонсорами. Влияние на текущую ситуацию в странах Центральной Азии региональных элит, криминальных кланов и наркомафии стоит учитывать: оно значительно превышает возможности Соединенных Штатов.

Особый вопрос – проблема афганских наркотиков, являющихся главной статьей дохода населения и элиты этой страны. Афганистан, превратившийся за время международной оккупации в монополиста-производителя опиатов и героина, сохранит это место при любом правительстве. Тем более что претензии на контроль над ситуацией в этой стране Пакистана, поддерживаемого Саудовской Аравией, способствуют этому. Причем саудовско-пакистанский альянс, сложившийся на протяжении более трети века в рамках сотрудничества в Афганистане со времен борьбы с советскими войсками, имеет тенденцию к упрочению за счет расширения партнерства этих государств в ядерной сфере.

Ядерное измерение

Говоря проще, Саудовская Аравия финансирует расширение ядерных арсеналов Пакистана средней дальности, которые он пополняет в рамках противостояния с Индией и поддержания с ней ядерного баланса, как делал и ранее. Разница в том, что Иран, заключивший «ядерную сделку» с США и другими членами «шестерки» переговорщиков, на протяжении длительного периода пытавшихся выстроить баланс интересов с Тегераном, после снятия санкций представляет значительно большую угрозу для Эр-Рияда. Эксперты полагают, что Саудовская Аравия может в короткий срок получить от Пакистана небольшие, но готовые к бою ядерные запасы, не столько намереваясь их применить в случае внешней угрозы, сколько для того, чтобы гарантировать себе защиту на крайний случай. Ведь США, их официальный гарант безопасности, продемонстрировали в ходе переговоров с Ираном свое истинное отношение к старым ближневосточным союзникам.

Превращение Ближнего Востока в «безъядерную зону» в любом случае изначально имело основной, если не единственной, целью разоружение Израиля. Разработка ядерной программы Тегерана превратила безъядерную идею в фикцию, которой она, впрочем, была с самого начала, учитывая, что тесно связанный с консервативными арабскими монархиями Персидского залива ядерный Пакистан только географически является частью Южной Азии, составляя на протяжении всей своей истории неотъемлемую часть БСВ. Гонка ядерных вооружений в этом регионе – естественный итог провала санкционной политики в отношении Ирана и договора этой страны с мировым сообществом, фактически легитимировавшего его будущий ядерный статус. С этой точки зрения наилучшим выходом для обеспечения безопасности региона могло бы стать соглашение о ненападении между Израилем и Ираном. Однако Иран, в отличие от Израиля, пойти на него в обозримом будущем явно не готов.

При этом Израиль не имеет претензий к соседям и не претендует ни на что, помимо обеспечения собственной безопасности, но готов жестко реагировать на любые попытки ослабить его обороноспособность, с чьей бы стороны они ни исходили. В этой связи появление ВКС России в Сирии, мешающее Ирану взять ее под полный контроль, расценивается израильским руководством с позиции позитивного нейтралитета. Не случайно Израиль стал первой страной западного сообщества, наладившей с Москвой координацию по ситуации в Сирии. Отметим, что это прервало опасные попытки Саудовской Аравии втянуть израильский ЦАХАЛ в войну с Ираном, предпринимавшиеся на протяжении длительного времени не без определенных успехов.

Палестина и беженцы

Наконец, в рамках данной статьи нельзя не сказать о провале палестино-израильского «мирного урегулирования». Позиции сторон оказались абсолютно и окончательно несовместимыми – и были таковыми изначально. Односторонние уступки для поддержания иллюзии переговорного процесса не одобряются израильским обществом, в том числе вследствие поддержки антиизраильского терроризма руководством ХАМАС в Газе и Палестинской национальной администрации в Рамалле. Неготовность палестинской стороны к обсуждению вопросов, которые должны были быть разрешены еще в мае 1999 г., зашкаливающая в ПНА коррупция и явное нежелание строить собственное государство, притом что Израиль не демонтирует механизмы палестинского самоуправления, чтобы не брать на себя ответственность за палестинских арабов, контрастируют с надеждами 1990-х годов.

При этом катастрофическая ситуация с беженцами, в том числе арабскими, в ближайшее время может привести к унификации программ их поддержки международным сообществом, лишив палестинцев статуса «беженцев первого сорта». Тем более что положение Иордании, граничащей с Ираком и Сирией, а также Ливана более чем шатко. Алжир с его правящей геронтократией и борьбой за власть в элите нестабилен. Судан расколот, он так и не вышел из гражданской войны, несмотря на отделение Джубы. Сомали разделен на враждующие анклавы. Эритрея все больше ориентируется на Саудовскую Аравию и ОАЭ. Опорой Джибути служат иностранные военные базы. Все эти страны и территории представляют собой еще одну зону нестабильности. То же можно сказать об африканской периферии БСВ – Сахаре и Сахеле, сепаратистские и радикально-исламистские движения которых дестабилизируют зону от Марокко до Мавритании и значительную часть Черной Африки.

Пожалуй, единственная «хорошая» новость, касающаяся БСВ, состоит в том, что Балканы и Закавказье по сравнению с Сахелем и Аф-Паком являют буквально оазис спокойствия. Что само по себе демонстрирует, насколько запущена ситуация в регионе, несмотря (а скорее благодаря) попыткам его «демократизации». Демонтаж Шенгенской зоны из-за направляющихся в Германию через Балканы беженцев может стать началом конца Евросоюза. На Закавказье влияют Турция и Иран, а также противостояние между Вашингтоном и Брюсселем, с одной стороны, и Москвой – с другой. Но по сравнению с тем, что там могло бы происходить, их положение сравнительно стабильно. В Афинах, Белграде или Будапеште с этим вряд ли кто-нибудь согласится, однако, вспоминая хотя бы о проблеме рабства в Ираке, Судане и Мавритании и геноциде христиан в Сирии и Ираке и курдов-йезидов в Ираке, понятно, в чем состоит разница между кризисом и катастрофой.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582318 Евгений Сатановский

Знакомьтесь: Воинственная Россия

Новые приоритеты на фоне беспокойства по поводу безопасности

Сильвана Малле – заслуженный профессор, старший почетный научный сотрудник Бирмингемского университета, Великобритания, директор Центра международных исследований Департамента экономической науки Университета Вероны.

Резюме Воинственная Россия – это нация, которая (а) не согласна с подчиненной ролью среди региональных держав; б) нацелена на независимую государственность, в) борется с остракизмом путем партнерства с удаленными странами и замкнутыми культурами.

За появлением Воинственной России (ВР), организации общества, отражающей патриотические настроения и приверженность собственным ценностям, интересам и целям, стоит остракизм, которому подвергли страну передовые державы международного сообщества. Подавляющее большинство российских граждан негодуют по поводу понижения статуса России и полны решимости возродить имидж великой нации.

Население оказывает существенную, но не слепую поддержку руководству, что проявляется в рейтингах, подверженных колебаниям. Российский народ переносит экономическую неопределенность, внешние и внутренние неурядицы и внешнеполитические изменения на удивление стойко и сплоченно.

ВР демонстрирует уверенность в себе и готовность бороться против изоляции, гордо отстаивая традиционные ценности против того, что она считает безнравственностью, нерешительностью или безразличием зрелых демократий, и укрепляя экономическую и военную безопасность. Воинственная Россия – это нация, которая: а) не согласна с подчиненной ролью среди региональных держав; б) нацелена на независимую государственность, в) борется с изоляцией, заключая новые партнерские отношения с удаленными странами и замкнутыми культурами. Отвернувшись от Европы, неотъемлемой частью которой она себя считала, негодующая ВР ищет новую идентичность, в то же время не желая оказаться проигравшей стороной в эпоху новой геополитической турбулентности.

На Россию навешивают ярлыки тоталитарного, авторитарного или неоавторитарного общества и даже диктатуры. Формальные демократические институты действительно слабы. Судебная и правоохранительная системы явно не дотягивают до стандартов функционирующей демократии. Однако часто игнорируется тот факт, что в мире вообще мало действенных, работающих демократий, в том числе в клубе стран ОЭСР.

Можно взять период с начала 1990-х гг. до наших дней и проанализировать развитие в России институтов, большинство которых стремились – по крайней мере в идеале – к лучшей мировой практике. Если сравнить их с рядом совершенно недемократических стран, поддерживающих дружественные отношения с передовым мировым сообществом, то негативные определения применительно к России зазвучат нелепо либо неадекватно. И, конечно же, эти определения меньше отражают реальность, чем термин «Воинственная Россия» – особенно если рассматривать его через призму последних событий.

Воинственная Россия начинает возрождать гордость в отношении национального наследия, укрепляя связь между народом и политическим руководством. Она олицетворяет мечту о социальной сплоченности, общности ценностей и устремлений. В Советском Союзе интернационализм являлся ценностью и, по крайней мере в идеале, играл важную роль при формировании альянсов и установлении прочных связей с оппозиционными движениями в демократических странах. ВР же отстаивает собственные интересы и цели, отчаянно пытаясь обрести новое лицо, отличное от Европы.

В этой системе координат ведущую роль играет патриотизм и укрепление военно-экономической безопасности. Патриотизм служит опорой плана модернизации, направленного на самодостаточность в ряде отраслей, связанных с обороной, энергетикой и продовольственным обеспечением. Цель – сделать развитие менее зависимым от торговли с западными странами и западных инвестиций, тогда как внутренние усилия и политика должны быть устойчивыми. При этом ВР открыта для взаимодействия с дружественным зарубежьем. Хотя водораздел между патриотизмом и национализмом подчас неясно выражен по причине общего восприятия угроз и/или врагов, красная черта между ними проведена достаточно четко. Это не позволяет твердолобым националистам склонять чашу весов в свою сторону при принятии важных решений. В то же время российский истеблишмент следит за тем, чтобы опасные предложения националистов и критика официальной политики и ключевых фигур правительства не нарушали неписаных правил.

Тем не менее воинственность культивируется как символ и практика национального единения на случай, если в конечном итоге понадобится мобилизация против агрессии. Такие организации, как Общероссийский народный фронт (ОНФ) с их разветвленной региональной системой, помогают поддерживать в народе воинственный настрой и направляют усилия других структур и отдельных активистов на достижение первостепенных государственных задач. В то же время ОНФ следит за тем, чтобы руководители властных структур и производственных объединений действовали в интересах страны, а не в личных, в чем их нередко обвиняют.

Безопасность и экономические стратегии

Анализ того, как страна строит свою экономическую стратегию, позволяет лучше понять основы безопасности и обороны, нежели чем стремление рисовать Россию в виде «бумажного тигра» или, напротив, преувеличивать ее силу и исходящие от нее потенциальные угрозы.

После того как события на Украине привели к росту напряженности, нарастанию геополитических трений и риску дестабилизации на границе, Россия взяла на вооружение новую политику, создав соответствующие институты для упрочения самодостаточности при сохранении открытости в торговле. Именно на этот изменившийся баланс обратил внимание деловых кругов на Санкт-Петербургском экономическом форуме в июне 2015 г. президент Владимир Путин, отметив, что для технологического перехода необходимо учиться у самых передовых стран. По большому счету Россия – открытая экономика. Соотношение торгового оборота к ВВП у нее гораздо выше, чем у такой зрелой экономики, как Соединенные Штаты. Среднестатистические данные Всемирного банка по открытости торговли с 2010 г. свидетельствуют о том, что Россия (с торговым оборотом, превышающим 50% ВВП) имеет даже более высокие показатели, чем Бразилия и Китай, примерно сопоставимые с показателями других крупных развивающихся экономик. Логическое умозаключение, вытекающее из этих цифр, состоит в том, что Россия будет сопротивляться изоляционизму, навязываемому из-за рубежа или внутриполитическими лобби, и противодействовать давлению этих сил. На самом деле ВР воздерживается от автаркии (правда, есть силы, которые к ней стремятся), хотя нельзя исключать вероятность появления более высоких торговых барьеров.

Внутренняя и внешняя политика свидетельствуют об особой озабоченности безопасностью и активном поиске альтернативных партнерств. Руководство полностью отдает себе отчет в том, что дополнительные издержки неизбежны. Возможно, население пока не испытало в полной мере снижение реальных доходов, но, похоже, большинство готово терпеть неудобства при условии, что их сочувственное отношение к «экономическому суверенитету», как президент Путин называет нынешнюю стратегию, поддержит и зажиточный класс, проявив благородную скромность в расходах. Забота о социальном равенстве требует сегодня более строгого, чем когда-либо, контроля над индивидуальными доходами и расходами высокопоставленных лиц и руководителей государственных агентств и корпораций. Обязательной декларации доходов, наверное, уже недостаточно. Похоже, что контроль над общественными средствами поручен ОНФ, а последний, судя по неловкости, которую испытывают некоторые силовые структуры, проявляет чрезмерное рвение. ОНФ выявил несколько случаев присвоения и растраты государственных средств. Необычайная жесткость президента, уволившего некоторых губернаторов как «не оправдавших доверия», свидетельствует о том, что борьба с коррупцией набирает обороты. Скандал с арестом за взятку губернатора Сахалина Александра Хорошавина до того, как Путин отстранил его от занимаемой должности, может служить примером растущего влияния ОНФ на правоохранительные органы. Возможно даже, это влияние превысило уровень, который предусматривался при создании Фронта в 2011 г., он тогда воспринимался всеми как креатура Путина. ОНФ стал дланью ВР в борьбе с коррупцией, способом противодействия, например, тому, как манипулирование ценами при госзакупках ведет к неправомерному обогащению госкомпаний, особенно в оборонной отрасли.

Экономический суверенитет достигается с опорой на политику внутренней самодостаточности и посредством укрепления связей с дружественными странами – в частности, в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Санкции Запада помогли оправдать ускоренную реализацию намеченных целей, наполнив этот курс символикой ВР. Придется чем-то пожертвовать ради уменьшения зависимости от развитых экономик, поскольку нужно больше ресурсов для отсталых территорий, строительства новой инфраструктуры внутри России и на ее границах. Поскольку отдачу от этих капиталовложений придется ждать долго (высока степень экономической и политической неопределенности), аргументом при принятии решений служит необходимость укрепления безопасности. Влияние этой сферы на процессы государственного управления, похоже, растет.

Внутренняя политика

Дорогостоящим является курс в сельском хозяйстве. Утверждая и финансируя производство более значительных объемов продуктов питания, правительство дополняет военную и энергетическую безопасность продовольственной. Это противоречит либеральному подходу, который, казалось, был взят на вооружение в 2012 г., когда Россия вступила в ВТО.

Российское эмбарго на сельскохозяйственный импорт установлено в августе 2014 г., вскоре после ввода Западом санкций с целью ослабления российской экономики. Их влияние на экономическую ситуацию трудно отделить от других факторов, главными среди которых стали падение цен на нефть и обменного курса рубля. Несмотря на издержки – до 160 млрд долларов в апреле 2015 г., – России нужно было ответить на западные санкции. Эмбарго на импорт продовольствия выглядит довольно сдержанной реакцией в сравнении с более страшными угрозами, такими как закрытие воздушных коридоров или сокращение поставок газа. Эта мера нанесла удар по западным производителям, скромный вклад которых в ВВП своих стран соответствует их ограниченному электоральному весу и влиянию на процесс принятия решений. Что еще интереснее с точки зрения ВР, так это требование более жесткого подхода в соответствии с Доктриной продовольственной безопасности, сформулированной в 2009–2010 гг. после начала финансового кризиса. В настоящее время квоты на производство основных продуктов питания, гарантирующих определенное потребление калорий на душу населения и продовольственную безопасность, утверждаются на основе именно этого документа, хотя более дешевые импортные продукты имеют сравнительное преимущество.

Это дорогостоящая стратегия. Но, подобно Франции времен Наполеона, которая, вопреки санкциям, стала крупнейшим производителем сахарной свеклы в мире, Россия также может мобилизоваться на достижение поставленных задач в области замещения импорта. Нужда заставит. Позитивная динамика уже видна. Традиционные продукты питания и переработанная продукция могут впоследствии экспортироваться в Китай, поскольку низкие цены на нефть делают экспорт энергоносителей менее выгодным бизнесом, а слабый рубль благоприятствует экспорту других товаров. Но чтобы продовольствие стало конкурентоспособным за рубежом, придется отказаться от государственных субсидий и не выдавливать эффективных иностранных инвесторов с рынка.

Внешняя политика

Россия, подстегиваемая разными формами изоляции со стороны Европы, ищет новые партнерства на Востоке – прежде всего в Центральной Азии и АТР с акцентом на Китай. Россия и раньше поглядывала на Восток в надежде стать мостом между Европой и Азией. В то же время, руководствуясь экономическими соображениями и озабоченная своей безопасностью, страна взяла курс на создание экономического интеграционного пространства, надеясь привлечь страны Центральной Азии и государства в Европе, прежде всего Украину. Некоторые наблюдатели на Западе истолковали этот проект как попытку возрождения Советского Союза, хотя неопровержимые доказательства отсутствовали. Трезвый анализ характера и сложности проводимых переговоров говорит об обратном. Проект евразийской интеграции не отличается агрессивностью, не приносит быстрых выгод России и в перспективе может быть проблематичным. Это оборонительное и дорогостоящее начинание, омраченное постоянным шантажом со стороны беднейших стран, расположенных в географически важных и нестабильных областях с потенциально взрывоопасными этническими конфликтами. Экономическая интеграция отчасти происходит, хотя ее успехи достаточно скромны. Лучший показатель товарооборота между тремя странами – членами Таможенного союза зафиксирован в 2013 г. на уровне 66,2 млрд долларов. После замедления российской экономики цифра начала снижаться. Впоследствии торговый оборот может восстановиться, хотя вряд ли будет сопоставим с товарооборотом между Россией и ее ведущими западными или восточными партнерами.

Только две страны, Армения и Киргизия, присоединились в последнее время к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), созданному 1 января 2015 г. Белоруссией, Казахстаном и Россией (до этого входили в Таможенный союз). Это потребовало больших усилий, компромиссов и уступок – в основном со стороны России. ЕАЭС остается наднациональным образованием, которое принимает решения на базе консенсуса, и у него нет вооруженных сил. Любой шаг к дальнейшему расширению будет тщательно взвешиваться на предмет возможных опасностей и геополитических угроз. Хотя успехи евразийской интеграции до недавнего времени были скромны, присоединение Армении и Киргизии можно считать удачей для ВР на фоне крайне неблагоприятного геополитического контекста. Обе страны, несмотря на внешнее давление, отказались от предложений альтернативных альянсов, враждебно настроенных к России.

Поворот России на восток через Центральную Азию и за ее пределы – решение, давно назревшее с экономической точки зрения. Москва не может игнорировать впечатляющий рост Китая и других экономик стран АТР. Но недавно обнародованные планы достичь к 2020 г. 100-миллиардного (долл.) товарооборота с КНР вряд ли реализуемы при снижении темпов роста глобальной экономики. И все же падающие цены на нефть в унылом и безрадостном геополитическом и экономическом мировом контексте, похоже, только усилили решимость России противостоять изоляции, диверсифицировать внешнюю торговлю и торговые партнерства, сосредоточиться на улучшении транспортной инфраструктуры, несмотря на более жесткие финансовые ограничения и отсутствие перспектив немедленной выгоды. Такой подход имеет смысл, по сути – стратегический. Его элементы можно найти в ранее сформулированной идее моста между Европой и Азией. Тем более он оправдан сегодня, когда действия России подстегиваются антагонизмом ее традиционных торговых партнеров. Разворот на восток повлечет за собой огромные издержки и усилия по проникновению на новые рынки, в закрытые общества и культуры. Но понимание безотлагательности этих мер и решительность, необходимая для преодоления страхов и неизвестности, усиливаются углубляющейся конфронтацией с Западом. Это порождает определенную эйфорию и приводит к сплочению нации.

Если смотреть с такой точки зрения, то неожиданные препятствия на пути к реализации важных сделок, пересмотр прежних планов или просто неспособность добиться намеченных целей не может значительно повлиять на долгосрочные планы и прогнозы, в отличие от краткосрочных проектов и контрактов. Наглядный пример – газовая сделка с Китаем, согласованная в мае 2014 года. Ее практическая реализация замедляется в силу ряда технических и финансовых проблем. Возможные маршруты газовых поставок менялись уже несколько раз, и нестабильность цен на углеводороды не способствует воплощению в жизнь достигнутого соглашения.

Но стратегические цели не меняются. Китай в силу экономического потенциала остается для России перспективным партнером не только в газовой отрасли, но и в смысле экспорта нефти (и, возможно, также продовольствия из возрожденных дальневосточных регионов), хотя Европа на многие годы сохранит роль важного импортера российских углеводородов. В свою очередь, Китай считает Россию более надежным поставщиком, чем страны Ближнего Востока, охваченные геополитическими волнениями, которые могут продолжаться достаточно долго. Имеются и проекты, связанные с созданием транспортной инфраструктуры вдоль вновь открытого Шелкового пути, призванного облегчить торговлю Китая с Европой. В их числе высокоскоростная железнодорожная магистраль в Россию и, возможно, Казахстан. Недавно созданный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, в котором главными акционерами помимо Китая с его долей в 26% также являются Россия, Индия, Южная Корея и Германия, вполне мог бы оказать финансовую поддержку, помимо специальных фондов, уже предоставленных КНР. Пока планы в самом начале реализации, просчитывается рентабельность разных проектов. Но и здесь долгосрочные стратегии вряд ли изменятся. Современный транзит должен пойти на пользу производству и торговле ЕАЭС.

Развитие нового партнерства с Китаем – дело нелегкое. Дело медленно, но все же продвигается: ряд сделок согласован на Восточном форуме в сентябре 2015 г. во Владивостоке. В сумме они оцениваются в 1,3 трлн рублей. Помимо контрактов на государственном уровне, соглашения заключаются и между отдельными компаниями, включая малый и средний бизнес.

Вероятно, еще долгие годы Россия будет считаться поставщиком сырья, а Китай – конкурентоспособным производителем, бросающим вызов другим экономикам. Подобные соображения высказывались после издания в мае 2012 г. президентского указа об ускоренном развитии Дальнего Востока. События 2013–2015 гг. ясно показывают, что альтернативы такому плану в обозримом будущем нет. Возможно, нужда заставит Россию предпринять недюжинные усилия и стимулировать создание на азиатских территориях производств с повышенной добавленной стоимостью, хотя страна продолжит нести бремя ресурсно-ориентированной экономики, подверженной резким перепадам цен на полезные ископаемые. Это трудно, но нет ничего невозможного при условии нахождения и поддержания правильного баланса между государственными приоритетами и динамичными частными инвестициями.

Развитие частных предприятий на Дальнем Востоке действительно входит в планы российского руководства. Назначение двух уважаемых чиновников – Александра Галушки из ассоциации «Деловая Россия» на пост министра по развитию Дальнего Востока и Юрия Трутнева на пост полпреда на Дальнем Востоке и одновременно вице-премьера российского правительства – в принципе должны обеспечить действенный механизм принятия решений. Этот механизм могут поддержать как федеральные экономические агентства, так и частные деловые круги. Территории опережающего развития (ТОР), которые обеспечивают налоговые льготы и принцип одного окна при создании предприятий, – ценный опыт АТР, который перенимает Россия. Доступ к землям промышленного предназначения облегчен, несмотря на противодействие некоторых групп. Бесплатное право пользования небольшими земельными наделами, предоставляемое любому гражданину России, желающему застраивать этот участок и со временем приобрести его в собственность, решает проблему миграции и нехватки рабочей силы. Для завершения процесса нужно время, но сделан шаг в правильном направлении. При этом власти должны противостоять давлению твердолобых националистов, требующих сохранять местную самобытность, и помогать инвесторам и иммигрантам, уважающим закон.

Заключение

Стремление исключить Россию из клуба передовых экономик делает ее воинственной. Ее отличают патриотизм вместо национализма, самоуверенность вместо агрессивности, ужесточение требований к внутренней безопасности и стремление к налаживанию новых партнерских отношений на Востоке, несмотря на грозные препятствия. Чтобы добиться экономического суверенитета, следует найти равновесие между озабоченностью вопросами безопасности и необходимостью сохранения конкурентоспособности, повышения производительности труда и ускорения темпов роста. Для устойчивости новой модели необходимо избегать обострения политического антагонизма – наверно, это единственно верный путь.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582315 Сильвана Малле

Смысл и назначение воинственности

Что защищает Россия в рамках своей политики

Андрей Яковлев – кандидат экономических наук, директор Института анализа предприятий и рынков НИУ ВШЭ, профессор факультета социальных наук НИУ ВШЭ.

Резюме Если в 2008–2012 гг. российское правительство являлось реальным центром принятия решений, а в 2012–2013 гг. эту роль выполняла президентская администрация, то с началом конфликта на Украине данная функция перешла к Совету безопасности.

Данная статья основывается на результатах исследований, проводившихся автором в 2015 году в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ

Термин “militant”, предложенный Сильваной Малле для характеристики современной российской политики, имеет латинские корни и означает активность в отстаивании определенных идей и принципов (в логике выражений «воинствующий материализм» или «воинствующая церковь»). На мой взгляд, своей концепцией Сильвана Малле пытается объяснить явления, для описания которых в российских СМИ и социальных сетях часто используется образ «Россия, встающая с колен». Большой вопрос, однако, заключается в том, что именно пытается отстоять Россия своей политикой, которая многими в мире воспринимается сегодня как агрессия.

Предыстория «разворота» в отношениях России с Западом

На первый взгляд может показаться, что радикальное изменение внешней и внутренней политики России в первую очередь связано с событиями в Крыму и на востоке Украины в 2014 году. Однако, по моему мнению, принципиальные изменения во внутренней и внешней политике начались существенно раньше – уже с середины 2000-х годов. При этом базовые установки, лежавшие в основе этого «нового курса», менялись во времени и прошли как минимум четыре разных этапа. Мое представление об общих характеристиках этих этапов отражено в Таблице 1.

Хотя первый из выделенных в таблице этапов характеризуется преимущественно партнерскими отношениями с Западом, он важен для понимания дальнейшего развития. Одним из ключевых событий этого этапа с точки зрения концепции, предложенной Сильваной Малле, стало обеспечение экономической независимости России. До того в течение практически 15 лет сначала СССР, а потом Россия хронически не могли наполнить государственный бюджет для финансирования собственных расходных обязательств. Это вело к привлечению западных займов, которые предоставлялись на определенных условиях и воспринимались как инструмент давления на советское и затем российское правительство.

Девальвация 1998 г. создала стимулы для инвестиций и роста производства. В дальнейшем высокие темпы роста экономики поддерживались благодаря укреплению государственного аппарата и формированию «общих правил игры» в рамках либеральной экономической политики. Все вместе это сделало возможным существенное повышение собираемости налогов и погашение долгов, ставших причиной дефолта. Тем самым Россия впервые за долгое время оказалась способна проводить независимую политику.

Однако внимание российских властей в этот период прежде всего было сосредоточено на решении вопросов внутренней политики – таких как обеспечение управляемости регионами, борьба с терроризмом и противодействие политическому давлению олигархов. При этом, несмотря на восстановление государственного контроля над центральными телеканалами, сохранялась активная политическая конкуренция (включая реальную многопартийность в Государственной думе).

Внешней политике этого периода (несмотря на напряжение в связи с конфликтом в Югославии) были присущи преимущественно партнерские отношения с Западом. Особо стоит отметить эмоциональную реакцию на теракт 11 сентября 2001 года. В целом борьба с терроризмом могла рассматриваться как важный фактор, объединяющий Россию и Запад. Однако открытость России к равноправному сотрудничеству в этот период не нашла отклика на Западе. Характерно вступление в НАТО в 2004 г. новой большой группы стран Восточной Европы.

Переход к «новому курсу» в 2004 г. можно связать с рядом событий. Во-первых, это «дело ЮКОСа», которое объективно отражало острое соперничество между ключевыми группами элиты в борьбе за контроль над природной рентой. Поражение крупного бизнеса в этом конфликте, подкрепленное массовой поддержкой, которую на фоне ареста Михаила Ходорковского власть получила на парламентских и президентских выборах 2003–2004 гг., привело к изменению соотношения сил в правящей коалиции. Однозначно стали доминировать федеральная бюрократия и силовики, не удовлетворенные геополитическими итогами 1990-х гг., а крупный бизнес (всегда занимавший более прагматические позиции по отношению к Западу) оказался в заведомо подчиненном положении.

Во-вторых, существенную роль в смене курса сыграли «цветные революции», произошедшие в 2003–2005 гг. в Грузии, на Украине и в Киргизии и активно поддержанные США и ведущими европейскими странами. Консервативная часть российской элиты воспринимала их как наступление на интересы России на постсоветском пространстве.

Повороту к «новому курсу» также способствовал бурный экономический рост середины 2000-х гг. и резкое повышение цен на нефть на мировом рынке, сопровождавшиеся притоком прямых иностранных инвестиций и прекращением оттока капитала. В сочетании с зависимостью европейских стран от поставок российских энергоресурсов все это порождало в высшей политической элите ощущения нового статуса России как «энергетической супердержавы» и претензии на восстановление ее роли в мировой политике. Известную речь Владимира Путина на конференции по безопасности в Мюнхене в феврале 2007 г. можно воспринимать как концентрированное публичное проявление этого курса. Одним из его ключевых элементов стало продвижение идеи «нового глобального порядка», учитывающего интересы не только развитых, но и крупнейших развивающихся стран. (Тем самым создавались предпосылки для геополитического альянса с Китаем, Индией и Бразилией.) Война с Грузией в августе 2008 г. в этом контексте может рассматриваться как косвенная демонстрация силы, подтверждающая претензии России на новую роль в геополитике.

Однако кризис 2008–2009 гг. (с исключительно глубоким падением российского ВВП, не соответствовавшим всем базовым макроэкономическим индикаторам) наглядно показал, что модель экономического развития, сложившаяся в России в 2000-е гг., неадекватна новым реалиям. Претензии на иную роль в мировой политике оказались не подкреплены экономическим потенциалом. Осознание этого привело к запросу на модернизацию и попыткам диалога с бизнесом и экспертным сообществом в 2009–2011 годах. Следствиями диалога стали меры по улучшению бизнес-климата, а также разработка в 2011 г. Стратегии-2020 с привлечением широкого круга экспертов. К этому же периоду относится попытка «перезагрузки» отношений между Россией и Америкой. Все эти шаги, однако, сопровождались программой модернизации армии и ростом военных расходов (несмотря на заметный дефицит бюджета).

Основные черты и противоречия «нового курса»

Новый поворот к более «воинственной политике» в явном виде начался с середины 2012 года. С формальной точки зрения этот поворот можно считать «консервативной» реакцией на массовые политические протесты в Москве против фальсификаций на парламентских выборах в конце 2011 – начале 2012 года. Однако более фундаментальные причины связаны с «арабской весной». Серия революций в арабских странах весной 2011 г. стала шоком для российской политической элиты, который можно сравнить с событиями 1968 г. в Праге и их влиянием на высшее советское руководство. Страх перед развитием событий в России по египетскому или ливийскому сценарию в контексте массовых политических протестов в Москве против фальсификаций на парламентских выборах привел к защитной реакции. Она проявлялась в разных формах.

В первую очередь следует выделить пакет мер по улучшению делового климата. В частности, в феврале 2012 г. Путин декларировал Национальную предпринимательскую инициативу с задачей радикального улучшения позиций России в рейтинге Doing Business. Тогда же объявлено о распространении процедур оценки регулирующего воздействия (ОРВ) на налоговое и таможенное законодательство, а также на региональные нормативные акты, о введении в президентской администрации поста Уполномоченного по защите прав предпринимателей и планах проведения амнистии для осужденных за экономические преступления. Поскольку все наиболее радикальные меры из этого пакета были объявлены в начале 2012 г. в период президентской кампании, можно предположить, что тем самым власть пыталась удержать бизнес (прежде всего средний и малый) от поддержки оппозиции.

Существенным элементом реакции власти на политические протесты 2011–2012 гг. можно считать повышение уровня доходов работников бюджетного сектора (как базовой группы социальной поддержки сложившегося политического режима). Инструментом достижения цели стала серия президентских указов, подписанных в мае 2012 г. и предусматривавших повышение заработной платы врачам, учителям и другим работникам социальной сферы. Однако ответственность за решение такой задачи в основном возлагалась на региональные власти, что в дальнейшем привело к резкому ухудшению состояния региональных бюджетов.

Также следует отметить активизацию борьбы с коррупцией, включая очень быстрое принятие закона о декларировании расходов чиновников в начале 2012 г. и введение ответственности за несоответствие расходов и доходов. Эти действия в целом противоречили публичным заявлениям высших российских чиновников еще осенью 2011 г. о том, что подобные меры, предусмотренные статьей 20 Конвенции ООН о борьбе с коррупцией, нарушают «презумпцию невиновности». В дальнейшем борьба с коррупцией включена в число приоритетных направлений деятельности ФСБ. В итоге с 2013 г. наблюдался заметный рост числа уголовных дел и арестов высокопоставленных чиновников, включая губернаторов и заместителей федеральных министров. Можно предположить, что таким образом предполагалось повысить эффективность функционирования госаппарата и снизить недовольство качеством общественных благ и государственных услуг, которое лежало в основе протестов 2011 года.

Другой стороной реакции на политические протесты стало явное подавление политической оппозиции (начиная с разгона митинга на Болотной площади 6 мая 2012 г. и включая последующие судебные процессы против участников митинга) и ужесточение контроля деятельности НКО путем принятия закона об «иностранных агентах». Также после победы Владимира Путина на президентских выборах резко усилилась антизападная и антиамериканская риторика в Государственной думе и провластных СМИ. Еще одной составной частью усиления антизападных трендов стали меры по «национализации элит» – запрет депутатам и чиновникам иметь счета в зарубежных банках, а также ограничения на поездки за границу.

Наконец, следует отметить дальнейший рост военных расходов, а также ассигнований на правоохранительную деятельность. Можно предположить, что для правящей элиты задачей здесь было не только усиление реальной военной мощи, но также (в не меньшей степени) сохранение лояльности силовых структур, которые после событий 2011–2012 гг. стали восприниматься как главная опора режима.

Этот разворот в политике сопровождался попытками разработки «альтернативной идеологии». В частности, осенью 2012 г. при неформальной поддержке кремлевской администрации был создан ультраконсервативный Изборский клуб. В своем первом докладе, опубликованном в январе 2013 г., эксперты Изборского клуба исходили из неизбежности «третьей мировой войны», которую в течение 5–7 лет начнет «мировая финансовая олигархия» и которая прежде всего будет направлена против России. Отсюда следовали аргументы о позиционировании России как «осажденной крепости» и необходимости мобилизации в духе Петра I и Сталина.

Таким образом, на первый взгляд, после периода неопределенности в 2009–2011 гг. высшая политическая элита сделала выбор, и с 2012 г. наблюдается возврат к политике “militant Russia”. Отличие же от середины 2000-х гг. заключается в более резких формах ее осуществления. Однако при схожести риторики существенно различаются базовые факторы, лежавшие в основе политического курса в эти два периода.

В середине 2000-х гг. эта политика прежде всего была ориентирована на внешнеполитические цели. Предлагая альтернативу однополярному миру, сложившемуся после распада СССР, и говоря о необходимости нового мирового порядка, российская элита хотела добиться признания и уважения глобальных элит – как в развитых, так и в развивающихся странах. При этом данная политика базировалась на внутреннем консенсусе по следующим ключевым вопросам. Во-первых, полный контроль правящей элиты над политическими процессами в стране, подтверждавшийся результатами выборов 2003–2004 и 2007–2008 годов. Во-вторых, уверенность в том, что Россия с ее энергетическими ресурсами обладает достаточной экономической мощью для проведения независимой политики, соответствующей ее статусу ядерной державы. Эта уверенность подкреплялась динамикой мировых цен на нефть, притоком инвестиций и высокими темпами роста экономики.

Однако кризис 2008–2009 гг. наглядно показал уязвимость модели экономического развития, сформированной в 2000-е годы. В свою очередь протесты 2011 г. (ставшие неожиданностью как для Кремля и абсолютного большинства экспертов, так и для представителей оппозиции) поставили под вопрос тезис о полном контроле политических процессов. В сочетании с событиями «арабской весны» это привело к тому, что в новой политике, проводимой с 2012 г., гораздо более важным стало внутриполитическое измерение и защитная функция. Если в середине 2000-х гг. с помощью воинственной риторики российская элита хотела обеспечить себе достойное место в глобальной элите, то теперь речь шла о подтверждении права на власть в собственной стране. Но при этом высшая политическая элита оказалась неспособной предъявить другим элитным группам и в целом обществу убедительный образ будущего. Очень характерным в этом отношении является абсолютное доминирование апелляций к великому прошлому России в государственной пропаганде.

В этом контексте перечисленные выше меры по восстановлению контроля над политическими процессами и обеспечению поддержки режима основными социальными группами оказали противоречивое влияние на экономических агентов, а также на чиновников в самом госаппарате. В частности, уже в 2012 г. было понятно, что у государства нет денег на рост финансирования бюджетного сектора при одновременном форсированном наращивании военных расходов. Упорное декларирование этих задач порождало сомнения в общей адекватности экономической политики и поддержании макроэкономической устойчивости. Следствием стало нарастание оттока капитала из страны.

Усилившееся давление на бюрократический аппарат в рамках борьбы с коррупцией также имело противоречивые следствия. В условиях избыточного и противоречивого регулирования, сложившегося в 2000-е гг., усиление административного контроля повысило для чиновников риски проявления любой инициативы – и по факту снижало у добросовестных представителей бюрократии стимулы к созданию адекватной среды, способствующей экономическому развитию.

В итоге уже в 2013 г. наблюдалось существенное замедление экономического роста (1,3% по сравнению с консенсусными прогнозами начала года на уровне 3–3,5% при отсутствии значимых колебаний цен на нефть), сокращение инвестиций и увеличение оттока капитала. Не менее важным стало начавшееся на этом фоне сокращение политической поддержки власти (снижение личных рейтингов Путина с лета 2013 г.). Эти процессы, на мой взгляд, предопределили переход к следующей стадии в эволюции российской политики, которую мы наблюдаем с 2014 г. и которая связана с событиями на Украине.

Кризис стал результатом глубоко неадекватной политики по отношению к Украине со стороны всех заинтересованных игроков, включая Россию, Евросоюз и США. Не менее печальную роль сыграла недееспособность украинской элиты, представители которой вместо выстраивания нормальных институтов в течение двадцати лет занимались межклановой борьбой за контроль над потоками ренты и играли на противоречиях между Россией и Европой.

Однако в контексте процессов, происходивших в России, кризис на Украине скорее должен восприниматься как повод для мобилизации социальной поддержки правящего режима. Кремлевские политтехнологи действительно смогли уловить патриотические настроения, которые стали усиливаться в обществе в 2000-е годы. Следует подчеркнуть, что сам по себе патриотизм и желание гордиться своей страной – здоровое явление. В тяжелые 1990-е гг. об этом было сложно думать, но восстановление экономики и позитивные социальные изменения 2000-х гг. давали основания для реализации этого стремления. При этом исторический опыт свидетельствует, что патриотические настроения могут быть важным фактором экономического развития, консолидирующим разные социальные группы (как это было в Южной Корее или на Тайване в 1960-е – 1970-е гг. или происходит сейчас в Китае).

Однако российская правящая элита использовала этот ресурс в сугубо утилитарных целях. На фоне разворачивавшихся негативных внутриполитических тенденций кризис на Украине послужил поводом для новой мобилизации массовой политической поддержки внутри страны. Как показало развитие событий, такое решение дало ощутимый эффект «патриотической консолидации» – с резким ростом поддержки власти и повышением личных рейтингов популярности Владимира Путина до 85–90%.

Но одновременно присоединение Крыма оказало радикальное воздействие на внешнеполитическую обстановку и отношения России с Европой и Соединенными Штатами. До того российские лидеры фактически могли маневрировать, ослабляя или усиливая антизападную риторику. События в Крыму и начало военного конфликта на Украине уничтожили остатки былого доверия между сторонами и стали «точкой невозврата», после которой восстановление моделей взаимодействий, сложившихся между Россией, ЕС и США в последние 25 лет, стало принципиально невозможно. В экономике проявлением поворота стали международные санкции со стороны Запада и ответное «продовольственное эмбарго» России. Причем сейчас уже очевидно, что в том или ином виде санкции будут действовать многие годы и Россия будет существенно ограничена в доступе к глобальным рынкам капитала и новым технологиям.

Столкнувшись с ощутимыми негативными эффектами санкций, российские власти попытались компенсировать потери на европейском направлении разворотом на восток. Но достаточно быстро стало понятно, что несмотря на некоторые общие геополитические интересы, Китай намерен оказывать сколь-либо серьезную поддержку России только в той мере, в которой это соответствует его задачам.

Тем самым перспективы экономического и социального развития в ближайшие годы должны рассматриваться в контексте «опоры на собственные силы». Возможно, Россия не дойдет до состояния Ирана последних лет, но мы уже близки к тем условиям, в которых Иран жил с 1979 и до середины 2000-х годов.

Ресурсы, возможности и ограничения для развития

В подготовленном в 2013 г. докладе НИУ ВШЭ о новой модели экономического развития выделялись две достаточно большие социальные группы, которые сформировались в условиях экономического роста и социально-политической стабильности в 2000-е гг. и могли бы стать драйверами роста в новых условиях.

Во-первых, это «новый бизнес» – успешные средние компании, воспользовавшиеся возможностями роста спроса на внутреннем рынке. Перед кризисом 2008 г. в российской экономике действовали около пяти тысяч средних предприятий с оборотом свыше 10 млн долларов в год, которые устойчиво поддерживали среднегодовые темпы роста продаж на уровне 20% и более. Такие фирмы были представлены во всех отраслях, но особенно выделялись в строительстве и торговле. При этом как до, так и сразу после кризиса доля быстрорастущих фирм («газелей») в России была заметно выше, чем в развитых странах.

Именно такие компании, использовавшие благоприятную конъюнктуру для развития бизнеса (включая осуществление инвестиций, технологическое перевооружение, выход на новые рынки, привлечение иностранных партнеров), во многом обеспечивали экономический рост в 2000-е годы. При этом их собственники сознавали, что высокого социального статуса они могут добиться только в России. Именно поэтому после кризиса 2008–2009 гг. они оказались вовлечены в коллективные действия по изменению инвестиционного климата (прежде всего через ассоциацию «Деловая Россия»). Такие компании, знающие российский рынок, обладающие финансовыми ресурсами и управленческими командами, могли бы стать базой для новой модели экономического роста. Однако для этого у них должны быть достаточные стимулы для инвестиций.

Во-вторых, существенную роль в структуре общества в 2000-е гг. стала играть «новая бюрократия» – представленная как чиновниками разных уровней, так и руководителями учреждений общественного сектора. Представители этой группы восстановили свой социальный статус и стали получать достаточно высокие доходы. Также (в том числе благодаря заметному обновлению персонального состава этой группы) у них вырос уровень квалификации и сформировались необходимые профессиональные компетенции. Эти люди знают, как управлять регионами, муниципалитетами, университетами, школами и больницами в рамках унифицированных правил игры, которые в 2000-е гг. пытался выстроить федеральный центр. При этом, несмотря на традиционные обвинения в коррупции, большинство представителей этой группы предпочитают добросовестные стратегии поведения, так как в отличие от 1990-х им есть что терять. Их знания и навыки могут быть использованы для развития (включая создание благоприятной бизнес-среды). Но для этого представители «новой бюрократии» также должны иметь стимулы к проявлению инициативы.

Изменение геополитической обстановки в 2014–2015 гг., безусловно, ухудшило ситуацию для этих двух групп. Тем не менее только они могут стать движущими силами для новой модели экономического роста. Барьеры для задействования их модернизационного потенциала создаются сложившейся сверхцентрализованной системой государственного управления, которая образно описывается как «вертикаль власти». Данная система управления была сформирована в начале 2000-х гг. в противовес близкой к хаосу децентрализации 1990-х годов. Основными задачами «вертикали власти» было восстановление порядка и обеспечение территориальной целостности России. Эти задачи были решены, но при этом похоже, что маятник достиг другой крайней точки – поскольку «вертикаль власти», генерирующая искаженные стимулы для бюрократического аппарата, так же как и децентрализованная система 1990-х гг., оказывается неадекватной для решения задач социального и экономического развития.

Таким образом, несоответствие сложившейся системы управления возникающим задачам является одной из ключевых проблем для России. Однако изменению существующей модели объективно препятствуют интересы трех ключевых групп, формирующих действующую «правящую коалицию» – в лице высшей федеральной бюрократии, силовиков и олигархического крупного бизнеса. Каждая из этих групп извлекает для себя ренту в рамках сверхцентрализованной системы управления. Вместе с тем их «рентоориентированное поведение», приемлемое в условиях сверхдоходов от экспорта нефти, сегодня создает проблемы для высшего политического руководства и формирует базу для конфликта «лидер-элиты».

Проявлением конфликта стали действия Путина по национализации элиты, направленные прежде всего на устранение возможного оппортунизма представителей элитных социальных групп и привязывание их к существующему режиму. Эти меры, однако, объективно ущемляли экономические интересы этих групп.

Надо сказать, что подобное не первый раз происходит в российской истории – можно вспомнить Ивана Грозного, Петра I или Сталина, которые в процессе создания новой системы управления вступали в острый конфликт с действующими элитами. При этом в противостоянии со старыми элитами каждый из этих лидеров опирался на новые, созданные им группы (опричники Ивана Грозного, «потешные полки» Петра I, аппарат НКВД при Сталине), и результатом конфликта становилась смена или существенное обновление элиты.

Можно было ожидать, что ужесточение бюджетных ограничений, начавшееся уже с кризиса 2008–2009 гг., изменит требования к высшим чиновникам и руководителям госкомпаний – от них будет нужна не только лояльность, но и компетентность. Признаками изменений кадровой политики в регионах можно считать появление новых губернаторов-«тяжеловесов» с опытом работы на ключевых позициях в федеральном центре, а также активное использование Кремлем рейтингов губернаторов. Замена Рашида Нургалиева на Владимира Колокольцева на посту министра внутренних дел в 2012 г. может восприниматься как проявление данного подхода. В этой же логике стоит рассматривать отставку Владимира Якунина с поста президента РЖД в августе 2015 г. с заменой его на технократа Олега Белозерова, не входящего в узкий круг приближенных Путина. РЖД является крупнейшей госкомпанией, сопоставимой по численности сотрудников с МВД, и для эффективного управления ею в условиях бюджетных ограничений нужны профессиональные компетенции.

Однако помимо конфликта «лидер – элиты» не менее серьезной проблемой является конфликт между ключевыми группами в рамках элиты. После «дела ЮКОСа» высшая федеральная бюрократия вместе с силовиками играет ведущую роль в рамках «правящей коалиции», а крупный олигархический бизнес перешел на позиции младшего партнера. В 2009–2011 гг. в связи с вопиющими фактами насилия и неэффективности в борьбе с преступностью в системе МВД, а также в связи с протестами бизнеса против рейдерства с участием сотрудников правоохранительных ведомств наблюдалось некоторое ослабление позиций силовых структур. Но с 2012 г. на фоне подавления политической оппозиции и поиска «иностранных агентов» влияние силовиков резко возросло, и в дальнейшем этот тренд только усиливался. В личных беседах весной 2014 г. высокопоставленные чиновники отмечали, что если в 2008–2012 гг. правительство являлось реальным центром принятия решений, а в 2012–2013 гг. эту роль выполняла президентская администрация, то с началом конфликта на Украине центром принятия решений стал Совет безопасности. Правительство в этих условиях все больше выполняет технические функции.

Отражением изменения баланса сил, с одной стороны, можно считать опережающий рост расходов на оборону и правоохранительную деятельность при распределении сжимающегося «бюджетного пирога». С другой стороны, отток капитала в размере 152 млрд долларов в 2014 г. и свыше 50 млрд долларов в первом полугодии 2015 г., а также панические колебания спроса на валютном рынке свидетельствуют о недоверии бизнес-сообщества к политике, проводимой Владимиром Путиным. Но это означает, что равновесие, основанное на доминировании силовиков, является шатким и временным, а разрыв между военно-политическими амбициями, заявляемыми руководством страны, и экономико-технологической базой будет только нарастать.

Еще одна линия внутреннего напряжения связана с конфликтом «массы – элиты». Он обусловлен социальным неравенством и тем, что российская элита слишком долго не выполняла свои базовые социальные функции, связанные с формированием системы ценностей для общества. Демонстративное потребление и общий цинизм элит в 1990-е гг. предопределили глубокое недоверие общества к бизнесу и государству, а также сильные перераспределительные настроения. Чувствуя эти настроения, высшая политическая элита в 2000-е гг. в целях поддержания социально-политической стабильности сознательно направляла существенную часть природной ренты на повышение доходов населения. Эта политика была продолжена в период глобального финансового кризиса – когда в 2009 г. на фоне почти восьмипроцентного падения ВВП доходы населения в среднем выросли на 2% (прежде всего за счет повышения пенсий и зарплат в бюджетном секторе).

Однако сегодняшняя финансовая ситуация не оставляет возможности для дальнейшей реализации стратегии подкупа избирателей. Поэтому с 2013 г. для поддержания социально-политической стабильности кремлевские политтехнологи используют ресурс «патриотической мобилизации». В краткосрочном периоде такая политика дала результаты. Присоединение Крыма вызвало эмоциональный подъем в широких массах – с готовностью идти на жертвы ради интересов страны. Однако когда гражданам не ясно, чем жертвуют элиты, этот эмоциональный подъем достаточно быстро может изменить вектор и стать фактором дестабилизации.

Вместо заключения

Завершая данную статью, я хочу сослаться на первые результаты исследовательского проекта ИАПР по анализу стратегий иностранных компаний, действующих на российском рынке. В рамках этого проекта весной и летом 2015 г. была проведена серия интервью с представителями бизнес-ассоциаций, объединяющих иностранные компании – таких как American Chamber of Commerce, Association of European Business, Russian-British Chamber of Commerce и др. Несмотря на международные санкции, респонденты в ходе этих интервью заявляли о стремлении своих компаний остаться в России и говорили о долгосрочных конкурентных преимуществах российского рынка. В числе таких преимуществ отмечалось:

Наличие разнообразных природных ресурсов (не только нефть, но также металлы, леса, пахотные земли). На фоне скептических рассуждений о «ресурсном проклятии», типичных для российских либеральных экспертов, представители иностранного бизнеса однозначно рассматривают богатство природных ресурсов как большое потенциальное преимущество России.

Существенные структурные диспропорции в экономике, унаследованные от советского планового хозяйства и не устраненные за 25 лет, прошедших с начала реформ. Для конкретных компаний эти диспропорции означают наличие рыночных ниш, в которых возможен активный рост продаж в течение многих лет.

Высокая квалификация работников. Несмотря на критические высказывания многих российских экспертов об ухудшении качества образования, по оценкам иностранных компаний квалификация работников в России в среднем по-прежнему выше, чем на других развивающихся рынках, и это дает возможности для размещения здесь сложных производств.

Высокий уровень урбанизации. Большая доля городского населения в сочетании с высоким уровнем образования и возросшим уровнем доходов создает массовый спрос на потребительские товары среднего и высокого качества.

До 2014 г. сочетание этих факторов, по мнению опрошенных, давало возможности для устойчивого долгосрочного роста российской экономики темпами в 5–6% в год. Тот факт, что потенциал не был реализован, респонденты объясняли неадекватностью экономической политики и недоверием к государству со стороны бизнеса. Но и сейчас, несмотря на неизбежную в ближайшие годы напряженность в отношениях с развитыми странами, ограничения в доступе к капиталу и технологиям для российских компаний, вероятное сохранение низких цен на нефть, действие названных факторов не исчезло. У России сохраняются возможности для развития.

Однако для их практического осуществления необходимо урегулирование описанных выше системных конфликтов – с выстраиванием новой системы договоренностей между ключевыми группами в элите, а также с формированием нового «общественного договора» между элитами и обществом. Эти процессы невозможны без новой стратегии развития, без формирования образа будущего, дающего ответ на вопросы: что именно защищает Россия в рамках своей «воинственной политики»? Ради каких идей и ценностей власть призывает общество и элиты пойти на самоограничение и самопожертвование?

Таблица 1. Основные этапы в эволюции внешней и внутренней политики с начала 2000-х гг. в логике концепции «Воинственной России»

Россия > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582311 Андрей Яковлев

Холдинг «Вертолеты России» подписал контракт с КНР на поставку четырех Ка-32А11ВС.

Холдинг «Вертолеты России» (входит в Госкорпорацию Ростех) подписал контракт с китайской компанией Jiangsu Baoli на поставку четырех вертолетов Ка-32А11ВС в противопожарном варианте, которая состоится в 2016–2017 годах.

«Вертолеты типа Ка-32 успешно эксплуатируются в Китае. Данным контрактом мы подтверждаем наше желание развивать взаимовыгодное сотрудничество и планируем его продолжать в рамках дополнительных поставок и новых проектов», – заявил генеральный директор холдинга «Вертолеты России» Александр Михеев.

«Вертолеты Ка-32А11ВС прекрасно подходят для Китая с его высокогорными районами и мегаполисами, так как они могут совершать посадку на небольшие площадки и маневрировать в условиях плотной городской застройки и высокогорья», – сказал заместитель генерального директора холдинга «Вертолеты России» по маркетингу и развитию бизнеса Александр Щербинин.

Китайские службы пожаротушения широко используют вертолеты Ка-32А11ВС для тушения пожаров и проведения спасательных операций. В начале января этого года вертолет КНР Ка-32А11ВС сыграл ключевую роль в спасении пассажиров блокированного во льдах Антарктиды исследовательского судна «Академик Шокальский».

Ка-32А11BC удовлетворяет требованиям FAR-29, АП-29, имеет сертификат летной годности EASA. Эти вертолеты успешно эксплуатируются в Австрии, Азербайджане, Бразилии, Индонезии, Испании, Канаде, Казахстане, Китае, Португалии, России, Швейцарии, Южной Корее и Японии.

АО «Вертолеты России» (входит в корпорацию Ростех) – один из мировых лидеров вертолетостроительной отрасли, единственный разработчик и производитель вертолетов в России. Холдинг образован в 2007 году. Головной офис расположен в Москве. В состав холдинга входят пять вертолетных заводов, два конструкторских бюро, а также предприятия по производству и обслуживанию комплектующих изделий, авиаремонтные заводы и сервисная компания, обеспечивающая послепродажное сопровождение в России и за ее пределами.

Worldsteel: мировое производство стали в октябре сократилось на 3,1% до 134 млн. тонн

Мировое производство стали в октябре 2015 г. составило 134 млн. тонн, что на 3,1% ниже уровня октября 2014 г.

Производство стали в КНР за октябрь снизилось в годовом исчислении на 3,1% до 66,1 млн. тонн. Япония произвела в октябре 9 млн. тонн стали, что ниже уровня прошлого года на 3,8%, Южная Корея – 5,83 млн. тонн, что на 5,6% меньше прошлогоднего. Производство стали в Индии выросло на 4,9% до 7,5 млн. тонн.

В Германии в октябре выплавлено 3,6 млн. тонн стали, что на 2,7% выше уровня прошлого года. Производство стали в Италии упало на 8,6% до 1,9 млн. тонн, в Испании – на 3,1% до 1,3 млн. тонн, во Франции – на 20,9% до 1,2 млн. тонн.

Производство стали в Турции в годовом сравнении выросло на 2% до 2,8 млн. тонн.

Производство стали в странах СНГ в октябре 2015 г. было на уровне 8,284 млн. тонн, что на 0,7% ниже в годовом сравнении. Производство стали в России упало на 2,4% до 5.7 млн. тонн. Производство стали на Украине выросло на 6,4% до 2.1 млн. тонн.

США произвели в октябре 6,7 млн. тонн необработанной стали, что на 8,8% ниже уровня октября 2014 г.

Производство стали в Бразилии сократилось на 2,3% в годовом сравнении до 3 млн. тонн.

Среднемировая загрузка сталеплавильных мощностей в октябре 2015 г. составила 68,3%, что на 3,4% ниже уровня сентября 2015 г., и на 1% ниже уровня октября 2014 г.

Источник: worldsteel.org

Аргентина: Экспортёры ждут снижения пошлины на сою.

Мировые цены на сою пошли на снижение после оглашения результатов выборов президента Аргентины.

Напомним, что в предвыборной гонке тогда ещё кандидат в президенты Маурисио Макри обещал снизить на 5% экспортную пошлину на соевые бобы – с 35% до 30%.

Отметим, что снижение пошлины поможет аргентинской сое повысить конкурентоспособность среди крупнейших мировых экспортёров, таких как Бразилия и США.

Китай сократил импорт пшеницы, увеличив ввоз кукурузы, ячменя и сои.

За десять месяцев 2015г. Китай импортировал 2,6 млн. т пшеницы, что на 11% меньше, чем в январе-июле прошлого года. Об этом сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Национальный информационный центр зерновых и масличных Китая (CNGOIC). Поставки пшеницы осуществлялись, главным образом, из Австралии -1,1 млн. т (-18% в январю-октябрю 2014г.), Канады – 0,8 млн. т (+103%) и США – 0,5 млн. т (-36%).

Импорт кукурузы за рассматриваемый период вырос на 164% до 4,6 млн. т, в т. ч. из Украины – на 837% до 3,9 млн. т.

Объем ввоза ячменя увеличился на 116% до 9,7 млн. т. Крупнейшими поставщиками ячменя являются Австралия – 4,3 млн. т (+19%) и Франция – 3,7 млн. т (+1127%).

Показатели импорта сои также выше прошлогодних – 65,2 млн. т (+15%). Бразилия поставила в Китай 36,9 млн. т сои (+18%), США – 17,5 млн. т (0), Аргентина – 7,8 млн. т (+48%), Уругвай – 2,1 млн. т (0).

«ПОЕЗД ДРУЖБЫ» ГОТОВ К ОТПРАВЛЕНИЮ!

29 ноября 2015 года из Санкт-Петербурга в Пекин отправится «Поезд Дружбы». Акция приурочена к окончанию года дружественных молодежных обменов между Россией и КНР.

Российской и китайской делегациям предстоит 13 дневное путешествие с остановками в таких городах как Нижний Новгород, Казань, Екатеринбург, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Порт Байкал, Улан-Удэ и Улан-Батор.

В период пребывания на поезде молодых лидеров, активистов общественных организаций и студенческих объединений ожидает образовательная и культурная программа, а также цикл мероприятий в принимающих «Поезд Дружбы» городах.

Стоит отметить, что через Россию, Монголию и Китай на «Поезде Дружбы» провезут символ акции – карту с маршрутом следования поезда и гербами России и КНР. Этот подарок останется в Китае в знак дружбы и согласия между молодежью стран-участниц акции.

Напомним, что Год дружественных молодёжных обменов между Россией и Китаем дополнил историю партнерских отношений государств серией значимых событий и мероприятий: создание Клуба молодых предпринимателей - результат I Российско-Китайского ЭКСПО в городе Харбин, деятельность Молодёжного совета ШОС, организация и проведение VI Российско-Китайских молодёжных игр в Иркутске, подписание Меморандума о взаимопонимании и сотрудничестве в сфере молодёжной политики в рамках I Молодёжного саммита БРИКС в Казани.

Организаторами Акции выступают Федеральное агентство по делам молодежи, «Международный молодежный центр» Росмолодежи, органы исполнительной власти в субъектах РФ, Общероссийская общественная организация «Российский союз молодежи».

Крупнейшие испанские банки подвела диверсификация рынков

Сергей Николаев

Масштабные операции за рубежом помогли Santander и BBVA, двум крупнейшим банкам Испании, успешно пережить недавний финансовый кризис. Однако диверсификация рынков — палка о двух концах. Экономическая нестабильность в развивающихся странах ударила по доходам обоих банков, пишет The Economist.

Каких-нибудь три десятилетия назад, говорится в публикации, Santander был небольшим потребительским банком. Сегодня это гигант, который владеет разветвленным бизнесом в десятке стран, включая Бразилию и Великобританию. Не менее широко представлен на зарубежных финансовых рынках и банк BBVA.

Проблема лишь в том, говорится в статье, что в любой отдельно взятый отрезок времени хотя бы один из этих рынков имеет обыкновение переживать большие трудности. Слабым звеном для Santander на сегодняшний день стала Бразилия, на которую приходится приблизительно пятая часть совокупных доходов этого испанского банка. Глубокая рецессия, которая обрушилась на бразильцев, стала главной причиной того, что с середины июля акции Santander подешевели примерно на 20%.

Банку BBVA, пишет далее The Economist, развивающиеся рынки обеспечивают примерно 70% доходов. Одна лишь Мексика приносит ему 40%. Под контролем BBVA, в частности, находится крупнейший мексиканский банк Bancomer. В отличие от бразильской экономики, мексиканская не демонстрирует явных признаков слабости. Однако темпы ее роста заметно упали в нынешнем году вместе с ценами на нефть и обменным курсом местной валюты.

Хотя внушительные масштабы бизнеса имеют свои несомненные плюсы, управление транснациональными финансовыми империями обходится весьма дорого. По данным, которые приводятся в публикации, оба банка тратят внушительные суммы на валютное хеджирование. Несмотря на эту страховку, BBVA, например, зафиксировал в прошлом месяце самый большой за всю историю квартальный убыток. Потери в первую очередь были вызваны курсовыми перепадами.

В целом, обесценивание национальных валют в развивающихся странах стало одной из причин снижения буфера капитала в BBVA до 9,8%. По оценке Barclays, оба лидера банковского сектора Испании оказались сейчас в числе европейских кредитных организаций с самым низким показателем капитализации.

Несмотря на нынешние потрясения, в долгосрочной перспективе бизнес на развивающихся рынках сохраняет свою привлекательность. По мере увеличения доходов населения и роста численности среднего класса в таких странах, как Бразилия, Мексика и Турция, должен вырасти и спрос на потребительские кредиты, а также другие банковские продукты.

По европейским стандартам, испанская экономика демонстрирует сейчас достаточно сильную динамику. Однако объемы банковского кредитования продолжают топтаться на месте. И бизнес, и население все еще приводят в порядок свои финансы, пострадавшие в последние годы. Отсутствие спроса на кредиты и чрезвычайно низкие процентные ставки лишают испанских банкиров возможности зарабатывать дома. Caixabank, третий по капитализации банк в стране, уже выступил с предостережением, что конкуренция на этом направлении может привести к такому сжатию маржи, которое сделает бизнес на кредитовании окончательно нежизнеспособным. Так что диверсификация рынков вскоре снова будет приветствоваться, пишет The Economist.

Terror Junkies: The West’s Addiction to Funding Radical Groups

Steven MacMillan

Similar to a heroin addict, Western nations have a destructive addiction which they are so dependent on, they appear unwilling to give it up. Funding radical terror organisations is the modus operandi of many prominent nations in NATO, with the US, UK and France, playing a prominent role. From the Afghan Mujahideen to the so-called Islamic State (ISIS/ISIL/IS), extremist groups have been used as geopolitical tools by the West for decades.

Over 120 people dead and hundreds injured, the tragic scenes in France have shocked many people in Europe. ISIS has claimed responsibility for terror attacks in other regions of the globe recently, including in Lebanon, where at least 44 people were brutally killed. Dabiq, the magazine of ISIS, has also just published a photo of parts of a homemade bomb that they claim was used in the atrocious terrorist attack on the Russian passenger plane in the Sinai Peninsula, which killed over 220 people.

The West is Complicit in the Paris Attacks

Despite all the grandstanding and rhetoric from the French President and Western leaders, a critical point that needs to be emphasised is that Western governments are complicit in the Paris attacks and any future terror attacks (there will be more). If we put aside for a second the thesis that the Paris attack was a false flag operation or that French intelligence simply allowed it to happen, what can’t be disputed is that Western foreign policy has directly resulted in the rise of terrorism globally, most notably the rise of ISIS and Jabhat al-Nusra.

These groups would not have the resources and global reach to launch any attacks in the West if they had not been armed, trained and let loose on the Syrian government by NATO members in collusion with regional allies. For those who have been following the proxy war in Syria and the nefarious and insidious policies of the West, this latest attack comes as no surprise.

Here’s just some of the plethora of evidence that Western nations – or the terror pushers – have been supporting extremists to overthrow the Syrian government:

‘The Salafists, the Muslim Brotherhood and AQI (al-Qaeda in Iraq), are the major forces driving the insurgency in Syria,’ was the assessment of the opposition by the Defense Intelligence Agency in their declassified intelligence report from 2012.

The French government delivered vast sums of money to the Syrian rebels in 2012, which was used to buy guns and ammunition.

French President Francois Hollande confirmed in 2014 that France had delivered arms to the Syrian rebels to fight Assad.

The UK has been pouring millions into the Syrian opposition for years, with reports from 2013 claiming Britain was involved in an operation with other European states and the US to provide the Syrian rebels with 3,000 tons of weapons, sent in 75 planeloads from Zagreb in Croatia, to the rebels.

Roland Dumas, the former French minister of Foreign Affairs, , revealed that the war in Syria was ‘prepared, preconceived and planned’ at least ‘two years before the violence’ erupted in 2011. Dumas said he was approached in the UK by ‘top British officials’ to see if he would participate in “organizing an invasion of rebels into Syria”.

In 2015, a Swedish national called Bherlin Gildo was accused of fighting for Syrian rebel groups – including Jabhat al-Nusra (read al-Qaeda in Syria) – but the case was quickly dropped after his lawyer’s cleverly argued that British intelligence was involved in arming and providing non-lethal aid to the very same terrorist groups he was allegedly fighting for.

The former head of the Defense Intelligence Agency, Michael T. Flynn, revealed in a recent interview that the Obama administration took the ‘willful decision’ to support the rise of the Syrian rebels in 2012, even though Washington knew the opposition was composed of extreme terror groups.

As Tony Cartalucci reported earlier this year, an ISIS mercenary confessed to Pakistani authorities that he received funds that were routed through the US in order to ‘recruit young people to fight in Syria’.

The CIA has been shipping weapons to the Syrian rebels for years, whilst selling the practice to the public under the auspices of only supplying (phantom) ‘moderate’ groups.

Considering the policy of NATO in Syria, does anyone actually believe that the strategists in London, Paris, Brussels and Washington, did not foresee blowback from their strategy? It’s hardly rocket science to figure out that if you fund and arm a bunch of crazed terrorists to overthrow a secular government in the Middle East, they are going to carry out terror attacks in other parts of the world.

This leads to the question: Do Western leaders welcome more attacks? Europe has literally created the perfect climate for terror attacks by funding and arming radical groups in Syria, and then flooding Europe with refugees and migrants from the Middle East and Africa – which of course allows terrorists to enter with ease alongside the innocent people displaced by imperial Western wars and proxy wars. Obviously, the only viable solution to the refugee crisis is the stabilization of the Syrian state and the wider region, meaning the West has to abandon its drive to overthrow Assad and balkanize the nation.

Terror Attacks Fuel the Totalitarian Surveillance State

It is clear that Western countries have been using the hoax of the ‘war on terror’ as a justification to impose totalitarian control domestically, in addition to using it to mobilize public opinion for imperial wars abroad. The US, UK and France, can’t justify a dystopian surveillance state without terror attacks, and these attacks allow the government to impose policies that the population would have never have accepted prior to the crisis. As the Mayor of Chicago and former White House Chief of Staff to Barack Obama, Rahm Emanuel,stated in 2008:

‘You never want a serious crisis to go to waste. And what I mean by that: it’s an opportunity to do things that you think you could not do before.’

Prior to 9/11, the majority of people in the West would find a pervasive, expensive, illegal and pernicious surveillance state to be a severe violation of their basic rights – including the right to privacy and the rule of law. After 9/11, the majority of people in the West appear to be willing to live in Nazi Germany to supposedly stop these Western-created terrorists from attacking, even though surrendering all your basic rights to the government does not give you safety or security.

Snooping by the National Security Agency (NSA) has intensified dramatically in the US over the past 14 years. According to high-level NSA whistleblower, William Binney, the objective of the agency is ‘total population control’. The surveillance state in the UK hasexpanded at an alarming rate since 2001, and has accelerated since the 7/7 bombings in London. Following the Charlie Hebdo attacks at the beginning of the year in Paris, the French parliament has passed a surveillance bill which allows intelligence agencies to ‘circumvent the need for judicial warrants’. Many privacy advocates have rightly dubbed this the ‘French Patriot Act’, and we can expect the French government to demand even more 1984-style surveillance powers after the latest attacks.

Will the West Halt this Abhorrent Strategy in Syria?

In recent days there have been a few signs that some Western nations may be finally coming to their senses in regards to Syria at least, as European powers appear to be edging towards more rational dialogue. Reports suggest that the UK and Russia may begin to cooperate more closely in regards to Syria after the G20 summit, with Vladimir Putin stating that there is ‘some upturn’ in otherwise frosty relations between the two countries. General Sir David Richards, the former Chief of Defense Staff, also recently urged Britain to work with Assad to defeat ISIS, since attempting to overthrow Assad whilst simultaneously (supposedly) fighting ISIS, is not a ‘plausible’ strategy.

Additionally, Francois Hollande seemed to refrain from outright demonizing the Syrian President in a recent statement, stating that ISIS is the ‘enemy’ in Syria, although his comments are slightly ambiguous. As Sputnik reported, the French President said during an emergency meeting at the French parliament:

‘In Syria, we’re looking for the political solution to the problem, which is not Bashar Assad. Our enemy in Syria is ISIL.’

Certain forces in Washington are one of the major obstacles to peace in Syria, as the US has not seriously been targeting the group they helped create, and are still trying to annihilate the legitimate, secular Syrian government. Russian Foreign Minister, Sergey Lavrov, recently stated that the US-led airstrikes against ISIS were ‘hitting selectively, I would say sparingly, and on most occasions didn’t touch those IS units which were capable of seriously challenging the Syrian army.’ He added that Washington’s position ‘seriously weakens the prospects of Syria to remain a secular state.’

Considering the destructive role that the US, Britain and France, have played in Syria and the wider region, it is difficult to believe these countries will truly implement rational and sane policies anytime soon. These powers are just as likely to exploit the recent tragedy to further their belligerent drive for regime change in Syria, and bomb Syrian infrastructure under the guise of fighting ISIS. Hopefully Russian leadership in the world will encourage the West to move in the direction of sanity however.

Is the Lesson of Latest Terrorist Attacks Going to be Learned?

Martin Berger

In recent weeks, ISIL has manifested itself as one of the most aggressive groups in the world of international terrorism. As pointed out by Foreign Policy magazine, in just a month the group claimed responsibility for two highly elaborate attacks against two of the five permanent members of the UN Security Council – France and Russia, accompanied by simultaneous bomb blasts in Beirut on November 12. According to The Wall Street Journal, the latest ISIL attacks outside the Middle East have forced the US and EU to rethink their methods of combating terrorism, putting an emphasis on the creation of a united front that will comprise all players, including Russia and Syria.

It’s hardly a surprise to anyone that G20’s agenda in Antalya gravitated towards the fight against international terrorism, namely ISIL, therefore, the absolute majority of the participants of this international forum agreed that there’s a need for close and effective international cooperation in this field. French President Francois Hollande urged all the states to join their efforts to oppose this evil, thereby repeating the statement that was made two months earlier by Russia’s leader Vladimir Putin in front of the UN General Assembly.

As it was stated by Russia’s leader at the summit:

“We proposed cooperation on antiterrorism; unfortunately our partners in the United States in the initial stage responded with a refusal. But life indeed moves on, often very quickly, and teaches us lessons. It seems to me that everyone is coming around to the realization that we can wage an effective fight only together.”

The creation of a “large and unified coalition” requires a lot of work, for this reason the French President is going to visit both Washington and Moscow, in an attempt to find a common understanding among all the parties involved in the fight with international terrorism.

Of course, such a coalition must be recognized by international law and the UN Security Council, to avoid “clubs on certain political interests” from being created. Such clubs are often launching air assaults in Middle Eastern countries under the supervision of the United States, while paying no heed to the UN Security Council. For example, Washington has been trying time and time again to unilaterally start different military engagements in Syrian territory without any form of consent from Syrian authorities or the international community.

However, this “big and united coalition” must agree on a comprehensive plan of action, that will involve a possible ground operation. According to some experts, such as Michael Doran – former member of the National Security Council under President George W. Bush, to date Washington’s actions against ISIL have been marked by a number of miscalculations, the most grave among which is the complete and utter dependence on Shiites and Kurds . This mistake can be avoided in the future if the United States will demand its Sunni Arab allies to join the fight, for without them there’s no way to hold the territories reclaimed from ISIL.

The head of the Wall Street Journal’s Washington Bureau Gerald F. Seib proposes a plan of assembling an army of region-based soldiers that are to be supported by the US Air Force, intelligence services and advisers. However, while he doesn’t see how Russia could fit in this plan, which can and should be playing a role in the resolution of the Syrian conflict, he himself recognizes that his option stinks of Western colonialism.

Certain European representatives, however, voice other proposals, that are controversial in nature. In particular, the newly appointed Polish Minister of Foreign Affairs Witold Waszczykowski suggested in an interview with the Polish television station TVP Info to send Syrian refugees that seek asylum in Europe, back home to fight Islamists. But, of course, such ideas show the narrow scale of political thinking of Polish politicians, due to their disregard for the humanitarian concerns and the suffering of refugees that flee to Europe from the countries devastated by the military intervention of the US and its closest allies, including Poland.

Recent terrorist attacks have uncovered a number of shortcomings in the Western fight against international. In particular, the question on what happens with the weapons that the US and EU supply to the so-called “moderate opposition” in Iraq and Syria still remains unanswered. Although everybody understands that there’s nothing “moderate” about this opposition, and that its fighters largely deflect to ISIL after receiving weapons and training in Jordan and Turkey.

Among the factors that led to the strengthening of ISIL in the past two years has been the outright lethargic actions of the US-led coalition, that failed in inflicting any serious damage to the terrorists. At the height of American military intervention in Iraq and Afghanistan, ISIL has been perceived for a long time as an instrument of toppling the legitimately elected regime in Damascus, but not an international threat. This led to “highly ineffective” strikes against this Islamist groups, that have been reported as such by both political analysts across the globe and the Pentagon itself.

However, the most important question – how should ISIS be deprived of its funding to prevent it from preparing new terrorist act? It is for this reason that Vladimir Putin chose to address his colleagues at the closure of the G20 summit to notify them that the power of the Islamic State comes from illegal financial support provided by the citizens of a number of countries across the world. Thus, he has put Saudi Arabia, Qatar and Turkey in a truly difficult position, while underlining that certain states are involved in the illegal oil trade that ISIL uses to carry on its activities.

Hopefully, the recent terrorist attacks will have a sobering effect on a number of Western politicians that seemed to have a bewildered understanding of the true threats to humanity. In this context, the words of a prominent Russian politician, cited by The Wall Street Journal, may show the way to a ultimate solution: “We have had disagreements in the past, in the 1930s, but that didn’t stop us from creating a coalition against Hitler, and it was effective. Today, we also need to form a new coalition against this qualitatively new challenge.”

Комитет кредиторов Украины не будет комментировать предложение российских властей по реструктуризации украинского долга, сообщил РИА Новости представитель комитета Мэтью Гудман.

Президент РФ Владимир Путин заявил в понедельник, что Россия готова реструктурировать долг Украины, предоставив рассрочку платежа на три года — по одному миллиарду долларов в год. При этом обязательства Украины должны быть гарантированы США, Евросоюзом или крупным банком. В текущем году Украине предлагается выплатить только проценты.

"Боюсь, комитет не будет делать каких-либо заявлений", - ответил Гудман на вопрос РИА Новости о том, не будет ли комитет протестовать против данного предложения, так как кредиторы клуба договорились на списание 20% долга, в то время как РФ согласна лишь на рассрочку.

Некоторые эксперты предположили, что комитет кредиторов выскажется против реструктуризации, предложенной РФ. В частности, старший научный сотрудник Атлантического совета США Андерс Аслунд писал, что она ущемляет других кредиторов.

Тем не менее комитет либо еще не определился со своим отношением, либо не будет протестовать. Как ранее отмечали эксперты РИА Новости, дефолт по долгам негативно отразился бы на стоимости ценных бумаг всех держателей украинского долга.

Процедура реструктуризации части внешнего долга Украины на 15 миллиардов долларов завершилась 12 ноября. В середине октября владельцы 13 выпусков еврооблигаций одобрили ее большинством (75%) голосов. Из 15 миллиардов долларов 3 миллиарда долларов списано, погашение еще 8,5 миллиарда долларов перенесено на более поздние сроки.

Крупнейшим держателем долга является клуб кредиторов Украины (аккумулировал 8,9 миллиарда долларов долга). В него входят три американских инвестфонда — "дочка" Franklin Templeton - Franklin Advisers, TCW Investment Management Company и T. Rowe Price Associates, а также бразильский инвестбанк BTG Pactua. Клуб был самым активным переговорщиком и обеспечил 50% голосов в успешном голосовании по реструктуризации.

Россия - единственный держатель евробондов Украины на 3 миллиарда долларов, неоднократно заявляла, что условия ее не устраивают. В то время как соглашение по этому долгу для Украины критически важно, срок, когда облигации должны быть погашены - 20 декабря, в противном случае стране грозит дефолт.

А судьи кто?

Международная неправительственная организация Transparency International опубликовала новый отчёт о состоянии дел в борьбе с проявлениями транснациональной коррупции, которым косвенно обвинило высоконалоговые юрисдикции в лицемерии и неискренности в данных вопросах.

Особой критике подверглись самые мощные экономики мира - Китай и США. Основные претензии к этим странам состоят в том, что они не принимают необходимых законов, направленных на борьбу с коррупцией и повышение прозрачности. И если от «тоталитарного коммунистического Китая» никто и не ожидает особых результатов, то поведение США (основного «борца» с международной коррупцией) в этой связи выглядит особо циничным. По мнению Transparency International, США показывают «наихудшие результаты» в сфере имплементации мер по борьбе с коррупцией. Здесь не лишним будет упомянуть и «почётное третье место», занятое недавно США в индексе финансовой секретности - при чём за последние годы США в этом списке «прогрессируют», то есть становятся всё более секретной юрисдикцией.

Подвергаются критике и другие страны. Особое возмущение у организации вызывает тот факт, что несмотря на обязательства данные членами группы G20, их реальные шаги часто расходятся с декларируемыми. Это касается в первую очередь идентификации бенефициарных собственников компаний и структур, позволяющих сохранить анонимность бенефициаров (трастов и частных фондов). Так, Бразилия и ЮАР до сих пор не удосужились дать законодательное определение «бенефициарному владельцу структуры». Из всех стран G20 только Индия и Великобритания требуют идентификации реальных собственников компаний, зарегистрированных на их территории.

Критикуется также и банковское законодательство стран «двадцатки». Например, в таких финансовых центрах как Нью-Йорк, Токио, Шанхай и Сидней даже если банки не могут определить личность реального владельца структур, от имени которых проводятся транзакции, нет никаких законодательных запретов довести всё-таки банковскую операцию до логического завершения.

Кроме того, в семи странах из G20 риэлторы не обязаны идентифицировать реальных покупателей недвижимости. И в результате сотни миллиардов долларов вкладываются в лондонскую или нью-йоркскую недвижимость, настоящих владельцев которой определить потом очень проблематично.

Самой «честной и последовательной» юрисдикцией в опубликованном отчёте была признана Великобритания, хотя и на неё вылито немало критики - в основном за то, что она не оказывает достаточного давления на свои «заморские территории» и «коронные земли» (практически все они являются классическими безналоговыми оффшорами).