Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Вырубка бразильского атлантического леса достигла рекордного показателя - около 235 квадратных километров за период с 2011 по 2012 год, сообщили во вторник бразильские СМИ.

По данным Национального института космических исследований Бразилии и организации SOS Mata Atlantica, вырубка атлантического леса увеличилась на 29% по сравнению с предыдущим периодом и превысила рекордный показатель 2008 года.

За указанный период было уничтожено около 220 квадратных километров леса, 15 квадратных километров прибрежной растительности и 0,17 квадратных километра мангровых лесов (лесов, заливаемых водой во время морских приливов).

Бразильский атлантический лес (Mata Atlantica do Brasil) - обширный экорегион прибрежной Бразилии, включающий в себя несколько биомов: влажные тропические и субтропические леса, сухие тропические леса, тропические саванны и мангры. Они охватывают около 3 тысяч муниципалитетов страны, в которых живет 69% всего населения. В сообщении SOS Mata Atlantica также говорится, что в настоящее время в Бразилии осталось только 8% от первоначальной территории атлантического леса. Анна Веклич.

Президент Боливии Эво Моралес назвал провокацией против латиноамериканских народов намерение Колумбии вступить в НАТО и потребовал срочного обсудить этот вопрос в рамках UNASUR (Союза Южноамериканских наций), сообщают в понедельник латиноамериканские СМИ.

Ранее президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос заявил, что его страна подпишет с Североатлантическим альянсом соглашение о сотрудничестве "с дальнейшим прицелом" на вхождение в эту организацию.

"Эта просьба о вступлении в НАТО является угрозой нашему континенту. Это агрессия, провокация, заговор против антиимпериалистических правительств Венесуэлы, Никарагуа, Эквадора и Боливии", - заявил Моралес, выступая перед шахтерами в департаменте Потоси на юге Боливии. "Как такое может быть?

Для чего Колумбия просит о членстве в НАТО? Для нападения на Латинскую Америку, для того, чтобы НАТО вторглась на наши территории, как это уже происходило в Европе и Африке", - добавил он.

По мнению Моралеса, за просьбой Колумбии о вступлении в альянс стоят США. "Я более чем уверен, что эти провокации идут от США, от капитализма, который через своих лакеев хочет спланировать это вторжение, но они ошибаются", - сказал он. По его мнению, НАТО превращается в "инструмент военного вмешательства по всему миру" против тех режимов, которые альянс считает диктаторскими, "однако на самом деле причина в желании захватить природные ресурсы". "Когда они не находят никаких предлогов, они обвиняют в терроризме или авторитаризме те страны, президенты которых анти-империалисты и анти-капиталисты", - заметил он.

Членами UNASUR являются 12 государств - Аргентина, Бразилия, Боливия, Колумбия, Эквадор, Чили, Парагвай, Уругвай, Венесуэла, Гайана, Суринам и Перу. Участие Парагвая в этой организации было приостановлено после смещения с поста президента Фернандо Луго в июне прошлого года. Олег Вязьмитинов.

Франц Йозеф Маркс возглавит Группу "Илим" (г. Санкт-Петербург), он сменит Пола Херберта, работавшего на посту генерального директора в течение шести лет, говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании.

Председатель Совета директоров Группы «Илим» Захар Смушкин в своем комментарии выразил благодарность Полу Херберту за тот вклад, который он внес в рост и успех Группы «Илим». «Полу удалось создать атмосферу доверия и взаимопонимания между российскими акционерами и акционерами International Paper. За шесть лет компания под руководством Пола Херберта достигла стратегических целей, сформулированных в начале работы совместного предприятия, и завершает реализацию самой масштабной в отрасли инвестиционной программы объемом более 1,5 млрд долларов. От всей Группы «Илим» выражаю благодарность Полу и хочу пожелать ему дальнейших успехов», – отметил Захар Смушкин.

Председатель Совета директоров и главный исполнительный директор International Paper Джон Фарачи отметил: “То, что создал Пол на протяжении своей 47-летней карьеры в отрасли, оказало значительное влияние на компании и людей, с которыми была связана его работа. 21 год Пол проработал в International Paper и последние 6 лет – в Группе «Илим». Его деятельность охватывает почти все континенты – такие страны как Канада, Чили, Бразилия, США, Бельгия, Германия, Испания, Франция, Чили, Индия и Россия. Его глобальный опыт не имеет аналогов в отрасли. Мы благодарим Пола за значительный и многосторонний вклад и желаем ему всего самого наилучшего в будущем”.

Кандидатом на пост генерального директора Группы «Илим» выдвинут Франц Йозеф Маркс. В настоящее время Франц Маркс является президентом International Paper, Россия. До прихода в International Paper Франц работал в Boston Consulting Group на должности Партнера и Управляющего директора. Начал свою профессиональную деятельность в компании BASF, работал в Европе, Китае, Среднем Востоке и Африке.

«Франц обладает разносторонним международным опытом, он хорошо знает Россию и нашу отрасль. Мы надеемся, что он сможет применить свой опыт, полученный в ведущих мировых компаниях и International Paper, Россия в новой более масштабной роли», – заявил Захар Смушкин.

«С момента, когда Франц пришел в International Paper в 2008 г., он добился высоких результатов и продемонстрировал сильные лидерские качества, – отметил Джон Фарачи, председатель Совета директоров и главный исполнительный директор International Paper. – Под его руководством команда International Paper, Россия принесла в прошлом году рекордные финансовые показатели, достигнув наивысших результатов шесть кварталов подряд. Его значительный опыт работы в этом регионе делает его подходящей кандидатурой на этот важный пост в Группе «Илим».

Окончательное утверждение кандидатуры Франца Маркса произойдет на очередном заседании Совета директоров Группы «Илим» 24 июня 2013 года.

28 мая 2013 года в Национальном аэропорту "Минск" приземлился новый самолет Национальной авиакомпании "Белавиа" Boeing 737-300. Самолет был приобретен в оперативный лизинг, лизингодателем выступает немецкая компания компания DSF. Это 21 судно в воздушном парке (http://belavia.by/company/air_fleet/) белорусского авиаперевозчика. До этого момента "Белавиа" располагала пятью Boeing 737-300.

Приобретенный самолет предназначен для перевозки 148 пассажиров в экономическом и бизнес-классах. Он способен выполнять полеты на расстояния до 4,4 тыс. километров с максимальной крейсерской скоростью 815 километров в час.

Планируется, что вновь прибывшее воздушное судно будет использоваться на самых загруженных рейсах, преимущественно на чартерных перевозках в Болгарию, Грецию, Турцию и Египет. На регулярных рейсах самолет будет задействован для полетов в Ларнаку, Тель-Авив, Тбилиси, Рим и других.

"Учитывая политику авиакомпании, направленную на расширение географии полетов по регулярным маршрутам, а также повышенный спрос со стороны пассажиров на регулярные и чартерные рейсы, приобретение новых самолетов является неотъемлемой мерой для удовлетворения потребностей пассажиров в надежных и комфортных условиях путешествия. Самолет прошел полный необходимый технический осмотр со стороны специалистов и соответствует всем международным стандартам безопасности", - рассказал генеральный директор РУП "Национальная авиакомпания "Белавиа" Анатолий Гусаров.

Кроме этого, "Белавиа" намерена пополнять свой флот самолетами бразильского производства, такими как Embraer-175 (76 мест) и Embraer -195 (107 мест). К 2017 году планируется закупить также 3 самолета Boeing 737-800 и вывести из эксплуатации Ту-154. До 2017 года предусмотрено увеличение флота компании до 27 воздушных судов. Увеличение флота позволит и дальше расширять географию полетов и частоту выполнения рейсов на уже имеющихся направлениях.

После длительного перерыва снова всплыла тема винного бренда страны. Последний раз виноделы обсуждали его концепцию и варианты логотипа в сентябре 2011 г. Потом работа замерла, все ожидали радикальных изменений в отраслевом законодательстве (11 февраля они вступили в силу). Теперь дело за брендом.

Винодельческое сообщество созрело для того, чтобы включиться в эту работу и прочувствовало ее необходимость. Желающих принять участие в обсуждении за "круглым столом" было больше, чем стульев в зале. Надо отдать должное проекту "CEED II/USAID", который взял на себя роль локомотива. Директор проекта Дуглас Гриффит отметил, что национальный винный бренд – очень важный инструмент для отрасли. Многие страны используют его для продвижения своих вин и развития винной индустрии. Главный урок, который мы можем извлечь из опыта этих стран, - национальный винный бренд должен нести смысловую нагрузку и сообщение потребителям. Такой бренд – значительно больше, чем просто логотип. Он должен основываться на качестве продукции и на элементах, характеризующих страну происхождения, иначе бренд не будет иметь успеха. Поэтому чтобы найти удачное решение, нужно работать вместе. Еще одно слагаемое успеха бренда заключается в том, что винодельческим компаниям необходимо быть его собственниками. До завершения работы проекта "CEED II/USAID" осталось 18 месяцев. Г-н Гриффит выразил надежду, что за это время удастся не только выпустить бренд, но и осенью начать первые шаги по его внедрению.

Ранее эксперты говорили о том, что в винном бренде на визуальное отождествление приходится лишь 1% и 99% - это ассоциации, которые он вызывает у потребителей. После периода последовательного информирования потребителей, который сопровождается предложением качественных вин, Молдова получит позитивный имидж и будет ассоциироваться на новых рынках с винами хорошего качества. Тогда же нам советовали сделать репозиционирование вин. Для этого необходимо установить и соблюдать минимальный уровень качества и цен. Этот уровень может быть установлен сроком на два-три года. Под национальным винным брендом могут продаваться только вина, соответствующие определенным минимальным условиям. Рекомендуемая цена на полках европейских магазинов - 4,99 евро, или 1,3 евро – Ex works. Бренд, как вершина треугольника, должен опираться на грамотный менеджмент (Национальное бюро винограда и вина) и финансовые ресурсы (фонд винограда и вина), а также на то, что его идентифицирует (логотип, слоган, историю), и стандарты качества.

Международный эксперт по маркетингу и продажам Марко Тиггельман рассказал об одном из успешных примеров – "Wines of Argentina". Когда первый раз он увидел их логотип, подумал: "Что это означает?". Но сегодня этот бренд – один из самых узнаваемых и вызывает доверие. "Wines of Argentina" - организация, созданная на основе частно-государственного партнерства, которая занимается продвижением аргентинских вин в мире и представляет более 200 производителей. Она финансируется из сборов с экспортных продаж и перечислений от нескольких государственных структур. По всему миру за год проводится 220 различных мероприятий по продвижению аргентинских вин. В качестве основных целевых рынков для аргентинских вин определены США, Канада, Бразилия, Великобритания, Европа (в первую очередь – Швеция и Голландия).

Что предлагала Аргентина миру в качестве своих "фишек"? Танго, поло, говядину, стейк, Буэнос-Айрес, Патагонию, супругу будущего короля Нидерландов (на этой неделе ее муж стал королем) и т.д. 50 лет назад никто не знал, что Аргентина производит хорошие вина. Но специалисты придумали, как связать элементы, характеризующие Аргентину, с вином. В этой стране есть самые большие в мире плантации Мальбека, который является визитной карточкой страны, а также сорт Торронтес, который выращивается только в Аргентине (ведет свое происхождение от Муската, привезенного из Средиземноморья). Маркетологи соединили эти два сорта винограда в слогане "Мальбек-Торронтес: для танго нужны двое". Кроме того, в 2011 г. аргентинцы придумали праздник – Всемирный день Мальбека, который "Wines of Argentina", при поддержке МИДа, отмечают 17 апреля по всему миру (в этот день 1853 г. Мальбек был привезен в Аргентину). В прошлом году по этому поводу состоялись 142 мероприятия в 68 городах 43 стран. То есть Мальбек стал инструментом продвижения аргентинских вин на экспортных рынках.

Перед молдавскими виноделами стоит задача сообщать о себе миру, приняв во внимание, что в первую очередь продается имидж страны происхождения вин. Им предстоит найти такие инструменты для продвижения, чтобы весь мир понял, почему для нас важно производить вина. Дело за малым – найти великую идею и поделиться ею с миром. Для работы над брендом создана техническая команда из девяти человек, в которую вошли консультант по маркетингу Дмитрий Слоновский, консультант по связям с общественностью и продвижению Евгений Бойко, международный эксперт Марко Тиггельман, юридический консультант Олег Утика, председатель Союза энологов Георгий Арпентин, от Минсельхоза Ион Выртосу, менеджер по винной промышленности проекта "CEED II/USAID" Диана Лазэр, директор "CEED II/USAID" Дуглас Гриффит и пока не названный представитель компании по бизнес-консалтингу.

На этом этапе будут проведены исследования восприятия молдавских вин за рубежом, собраны и обработаны результаты опросника, который был разослан по молдавским предприятиям (для создания картины состояния отрасли в 2008-2012 гг.). Нужно собрать информацию о виноградниках (какие сорта винограда выращиваются, в каких зонах и в каком они состоянии), о видах выпускаемой продукции, в каких ценовых сегментах она реализуется конечным потребителям. Как выглядит пятерка наиболее продаваемых вин на внутреннем рынке, в ЕС и СНГ. Обобщенными данными потом смогут воспользоваться все предприятия.

Техническая команда будет тесно работать с исполнительным комитетом. В него войдут специалисты по маркетингу от винодельческих компаний, т.к. необходим их опыт работы на различных рынках. Стратегический комитет, сформированный из руководителей предприятий и представителей Минсельхоза, примет решение о создании платформы бренда.

Во время обсуждения не раз вспомнили логотип "Белый аист". Заместитель генерального директора комбината "Cricova" Валериу Цыра считает, что не следует от него отказываться, с ним связана наша история, причем не только за 50-60 лет развития виноделия в советский период, а за сотни лет. Ведь значение виноделия для Молдовы и экономическое, и культурное, и социальное. Присутствующие говорили об отличительных признаках Молдовы – народные танцы (неспешная "Хора" или зажигательный "Жок"), холмы и террасы, на которых растут виноградники, Кодры, аисты, виноград Фетяска и Рара нягрэ, а также гастарбайтеры по всей Европе.

По мнению начальника отдела виноделия управления рыночной политики в области виноградарства и виноделия Минсельхоза Иона Выртосу, если мы хотим получить бренд, то нам нужно осознать, что продукт среднего или посредственного качества не может соответствовать национальному бренду. Отрасль должна определить параметры качества продукта. Кстати, национальный винный бренд способствовал бы развитию производства вин с географическим указанием и наименованием по месту происхождения. Пока у зарубежных потребителей с нашей страной ассоциируется невысокое качество вин. Если бы мы подняли средний уровень их качества, нам было бы легче обсуждать символ отрасли. Ей должен принадлежать национальный винный бренд, и она должна им управлять. Для управления этим брендом Ион Выртосу предложил создать консорциум его держателей. Те, кто будет поддерживать стандарты качества, могут к нему присоединиться.

Предположительно, год, потраченный на разработку бренда, - наверное, много, но, как заметил принимавший участие в дискуссиях за "круглым столом" министр сельского хозяйства и пищевой промышленности Василе Бумаков, потом национальный винный бренд будет работать на отрасль сотни лет. Правда, процесс брендинга достаточно динамичный. В других странах каждые полгода его пересматривают.

ПРЕДВЫБОРНЫЕ ОБЕЩАНИЯ МЕРКЕЛЬ ОБОЙДУТСЯ В €28,5 МЛРД

Только повышение пособий на детей и изменение необлагаемого налогом минимума доходов будет стоить стране 7,5 млрд евро

Министерство финансов Германии подсчитало, что предвыборные обещания канцлера ФРГ Ангелы Меркель в случае ее переизбрания обойдутся бюджету в 28,5 млрд евро, сообщает деловая газета Handelsblatt. Только повышение пособий на детей и изменение необлагаемого налогом минимума доходов будет стоить стране 7,5 млрд евро.

Также наиболее затратными предвыборными обещаниями Меркель издание посчитало повышение пенсии по утрате трудоспособности и пенсионное страхование. Еще 4 млрд евро Меркель хочет направить на строительство дорог. На повестке программа по модернизации школ.

Официально избирательная программа блока "Христианско-демократический союз/Христианско-социальный союз" (ХДС/ХСС), который поведет Меркель, будет утверждена 23 и 24 июня. По итогам выборов в Бундестаг, которые состоятся 22 сентября, будет сформировано новое правительство ФРГ и названо имя нового канцлера. За возможность остаться главой кабмина на третий четырехлетний срок Меркель борется с экс-министром финансов Пеером Штайнбрюком.

Ранее 58-летняя Ангела Меркель в седьмой раз за последние 10 лет возглавила список 100 самых влиятельных женщин мира по версии журнала Forbes. Меркель опередила президента Бразилии, 65-летнюю Дилму Руссефф, и 48-летнюю Мелинду Гейтс, возглавляющую благотворительный фонд Билла и Мелинды Гейтс, которые занимают второе и третье места соответственно.

Согласно прогнозам ведущих мировых экспертов, в этом году общий по стране урожай картофеля в Перу может достигнуть 4,5 млн тонн.

Самым главным основанием этого прогноза служит ежегодный наблюдаемый рост отрасли. Так только за период с 2004 по 2011 года производство в Перу увеличилось с 3,01 млн тонн до 4,01 млн тонн, а посевные площади, отданные под посадку этого вида овощей, с 271,9 тысяч гектаров в 2004-ом до 319 тысяч гектаров в 2013-ом.

Спрос и потребление картофеля увеличиваются и на внутреннем рынке Перу: с 67 килограмм на душу населения в год в 2004 году до 83 килограмм в 2011-ом, а к концу текущего года, согласно ожиданиям специалистов, достигнет 90 килограммов.

Напомним, что в прошлом году в Перу было выращено 26,6% от общего урожая всех южноамериканских стран. Второе место в этом ТОПе заняла Бразилия с 25,1%, третье – Колумбия с 14,8% и четвертое Аргентина с 14%.

КАКОЕ МЯСО ЕДЯТ КЫРГЫЗСТАНЦЫ?

НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА ГОСИНСПЕКЦИИ ПО ВЕТЕРИНАРНОЙ И ФИТОСАНИТАРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ КР САМАТ АЛИЕВ ДАЛ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЮ, В ХОДЕ КОТОРОЙ ЗАВЕРИЛ ЖУРНАЛИСТОВ, ЧТО В КЫРГЫЗСТАН НЕ ПОСТУПАЛА КИТАЙСКАЯ «КРЫСЯТИНА» И «ЛИСЯТИНА». Поводом для выступления Алиева стала распространившаяся в ряде местных и зарубежных СМИ информация о том, что Министерство общественной безопасности КНР пресекло изготовление полуфабрикатов из мяса крыс и лисиц, продаваемых под видом продуктов из говядины и баранины. «По данным Министерства общественной безопасности Китая, с конца января было зафиксировано 382 подлога, изъято более 20 тысяч тонн такой продукции», — говорится в сообщении управления Роспотребнадзора по Приморскому краю. Не исключается, что часть указанной мясной продукции может иметь маркировку производства других стран».

• ••

Не секрет, что изрядная доля мяса, поступающего на кыргызстанские мясокомбинаты для дальнейшей переработки, приобретается в Поднебесной. На наших рынках можно найти мясные продукты и из других государств. И стоят они гораздо дешевле местных. Кыргызстан, в советское время обеспечивавший мясной продукцией многие страны, теперь сам вынужден экспортировать мясо. По данным специалистов Госинспекции, в прошлом году в нашу республику было завезено более 55 тысяч тонн куриного мяса из США и Бразилии, 8 тысяч тонн свинины, 570 тонн говядины и 10 тысяч тонн того же куриного мяса из Китая, из Индии поступило 520 тонн говядины, от монгольских «товарищей» к нашему столу «прибыло» 135 тонн конины и 20 тонн баранины. Из России и Голландии мы получили 4 тысячи тонн рыбы и рыбных продуктов.

Алиев заверил: перед тем, как дать разрешение на ввоз мяса в страну, ветеринары проверяют наличие всех обязательных документов, затем инспекторы проводят проверку поступающей в терминалы продукции.

— При разгрузке мясной продукции еще раз проводится ее осмотр, — цитирует слова Алиева ИА «АКИpress», — затем мясо «сопровождают» до холодильников, проверяют на предмет соответствия сопроводительным документам. Каждый килограмм проходит через контроль Госинспекции.

Помнится, заведующий отделом развития качества и продовольственной безопасности Минсельхоза Асылбек Джумабеков сообщал, что в год человек должен съедать в среднем 60 кг мяса — это установленное ежегодное среднефизиологическое потребление продукта на одного человека. Но кыргызстанец в среднем съедает в год лишь 38 кг. Причина проста: цена на сей продукт «кусачая», не каждый готов выложить 350-400 сомов за килограмм мяса. Поэтому люди и предпочитают покупать недорогие импортные окорочка из США, утиное и куриное филе из Китая, мясо индийских буйволов…

Руководитель Госинспекции по санитарной, ветеринарной и фитосанитарной безопасности Ашырбай Жусупов рассказал радио «Азаттык», как импортное мясо и мясные продукты попадают на кыргызстанские прилавки.

— Наше правительство подписало несколько международных соглашений, — говорит Жусупов. — Кыргызстан является членом Всемирной торговой организации, а это значит, что любая продукция, отвечающая нашим внутренним санитарным правилам и нормам ВТО, свободно завозится в страну. При этом не является большим секретом тот факт, что большое количество местной говядины забирают казахские оптовики. Экологически чистая продукция из Кыргызстана закупается по дешевке, затем контрабандой перевозится в Казахстан, где реализуется в разы дороже. Навариваются на этом лишь отдельные дельцы, в том числе и из государственных структур, не без помощи которых товар переправляется через границу.

• ••

Покупателям, не желающим мотаться по рынкам, супермаркеты предлагают большой выбор замороженных мясных и мясосодержащих полуфабрикатов: и котлеты, и манты, и пельмени, и фарш… Мой коллега из Джалал-Абада рассказал примечательный случай о том, как он покупал мясо на Ошском рынке столицы.

— У вас тут на прилавках разложены огромные куски мяса, — удивляясь, говорил южанин. — У нас не так: на крюке висит часть туши животного, а мясник по желанию клиента отрезает от нее определенное количество мяса. Здесь же у покупателя нет выбора. Например, я попросил продавца продать мне филе, даже был готов переплатить, но он отказался отрезать филейную часть: бери, мол, что есть, с костями, а не нравится — проваливай… Подумав, я решил взять фарш.

Коллега, видимо, не в курсе, как готовят последний. В небольшой комнатушке мясного павильона установлена электромясорубка, которая переработает мясо, жир, хрящи, кости в однородную массу выдаваемую за первосортный фарш.

В свою очередь, я в одну из своих поездок в южную столицу познакомился с интересным человеком. Он работает мясником, выполняет все капризы клиентов — разделывает мясо так, как его попросят: гуляш для шашлыка, ребрышки для шурпы, филе для дымлямы… И при этом он ктегорически против продажи фарша.

— Делать и продавать фарш нечестно по отношению к клиенту и грех перед Всевышним, — заявил Сардор ака.

— Почему?

— Все просто: из одного килограмма мяса выходит около 900 граммов фарша. Остальное застревает в мясорубке, значит, покупатель за свои деньги получит меньше продукта. Можно, конечно, смазать вал и нож мясорубки жиром: но тогда мясо смешается с ним , качество фарша снизится. В любом случае, выходит харам, т.к. я буду вынужден вводить покупателей в заблуждение, а я этого не хочу.

Мясник посоветовал мне не брать фарш в супермаркетах или на рынках и по другой причине.

— Люди стали жадные до денег, — пояснил он. — Я сомневаюсь, что сдохшую скотину кто-то утилизирует как положено. Если я поставлю у себя электромясорубку, то желающие переработать падаль в фарш достанут меня своими предложениями.

Мясник поделился и своими наблюдениями относительно сокращения в последние годы поголовья ослов.

— Понятно, что город расширяется, но ведь даже в селах ослов стало меньше, — отметил он. — А раньше почти в каждом доме была повозка, которая запрягалась длинноухими. Возможно, нечистые на руку барыги скупают их по невысокой стоимости для забоя. Как выглядит конина, знают практически все. Мясо осла, по сравнению с говядиной, гораздо жестче, в нем много сухожилий. Ослятина темнее, а после готовки становится как резина. Поэтому в чистом виде ослятину продавать никто не рискнет. А вот если ее переработать в фарш и смешать с говяжьим, то никто не распознает подмену.

Сардор ака рассказал, что раньше в Оше действовала группа молодчиков, которые скупали у людей состарившихся, заболевших или травмированных лошадей.

— Они резали скот, а потом мясо большими партиями отправляли в Бишкек, — рассказывает он. — На рынок это мясо вряд ли поступало в чистом виде. А вот всякие колбасные цеха с удовольствием могли брать это недорогое мясо. Тем более, что конские деликатесы — казы или чучук — народ очень любит.

• ••

Пару месяцев назад «мясные» скандалы сотрясали европейские страны. В частности, в Великобритании он разразился из-за того, что в бургерах довольно известной торговой сети обнаружили конину, выдаваемую за говядину. Специалисты не исключают, что там вполне могла быть и ослятина.

Другой скандал произошел в Скандинавии, где ветеринарные специалисты по заказу Центрального исламского совета Швейцарии провели исследование реализуемых полуфабрикатов. Результаты шокировали мусульман: в столь любимых всеми кебабах была обнаружена свинина, которая по законам шариата считается нечистым мясом и к употреблению в пищу запрещена.

Выявление «неправильности» мяса стало возможным благодаря ДНК-анализу. В Кыргызстане такой, к сожалению, не проводится. А это значит, что мы еще долго будем верить на слово отдельным нечистоплотным производителям, выдающим некачественную продукцию за товар высшего сорта.

Рустам КАДЫРОВ

Хрупкая устойчивость

Экономическая ситуация во Франции

Резюме: Несмотря на последствия финансового кризиса и долговой проблемы, способность Франции к восстановлению, а затем – устойчивому экономическому росту значительна.

В ситуации ухудшения экономической конъюнктуры, вызванной глобальным финансовым кризисом, экономика Франции продемонстрировала большую устойчивость, чем экономики других европейских государств. Спад ВВП в 2009 г. не превышал 3% – против 4,4% в Великобритании, 5,1% в Германии и 5,5% в Италии. Рецессия экономики также оказалась слабее, чем в Соединенных Штатах (-3,5%) и в странах ОЭСР (около -3,8%).

В первом триместре 2009 г., в разгар кризиса, снижение ВВП во Франции составило 4,3% в годовом исчислении (первый триместр 2009 г. по сравнению с первым триместром 2008 г.), тогда как в Германии этот показатель равнялся 6,8%, в США – 4,6% (второй триместр 2009 г.) и примерно 5,5% в странах ОЭСР.

ПРИЧИНЫ УСТОЙЧИВОСТИ ФРАНЦУЗСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Относительно высокая сопротивляемость кризису объясняется сочетанием нескольких факторов:

• прочные позиции банковского сектора страны;

• диверсифицированная структура производства, благодаря которой экономика меньше зависит от секторов, серьезнее всего пострадавших от кризиса – финансов, строительства и автомобильной промышленности;

• уменьшение процента задолженности домохозяйств (73,5% от валового располагаемого дохода в 2008 г., 78,9% – в 2010-м, в отличие от Испании и Великобритании, где показатели превышают 100%) как результат, во-первых, разумной банковской политики по предоставлению кредитов и, во-вторых, ощутимого увеличения нормы сбережений (около 15,5% в 2008 г. и 15,9% – в 2010 г.);

• меры по решению внутренних проблем, такие как План по оживлению экономики, на который выделено 34 млрд евро; принятый в конце 2008 г., он позволил поддержать потребление домохозяйств и в то же время сделал возможными инвестиции в наиболее пострадавшие отрасли;

• наличие «автоматических стабилизаторов», особенно системы социальной защиты (в 2008 г. расходы на социальную сферу составили 29,5% от ВВП, в то время как в Германии – 26,9%, а в Соединенном Королевстве – 25,3%), которые сыграли существенную роль в антициклическом регулировании и в поддержке внутреннего спроса.

КРИЗИС «СУВЕРЕННЫХ» ДОЛГОВ

Подъем, начавшийся со второго триместра 2009 г., шел примерно теми же темпами, что и во время прежних рецессий, отмеченных во Франции в 1980 и 1993 годах. Однако его интенсивность была явно меньшей, чем в Германии и других странах ОЭСР, что не позволило полностью преодолеть спад активности, зафиксированный в 2008/2009 годах.

Если внутреннее потребление быстро достигло докризисного уровня после довольно умеренного спада, то инвестиции со второго триместра 2008 г. начали резко сворачиваться. В конце 2010 г. инвестиционные показатели оказались на девять с лишним процентов ниже докризисного уровня, несмотря на ежеквартальный прирост (приблизительно 2%) с конца 2009 г. по начало 2011 года. Пассивность капиталовложений объясняется, с одной стороны, общим ухудшением экономической ситуации, которая делает неясной перспективу сбыта, а с другой – синхронизацией экономического спада в глобальном масштабе. Последнее обстоятельство оказало отрицательное влияние на внешний спрос и привело к снижению экспорта (-15% с первого триместра 2008 г. по второй триместр 2009 г., который был временем наибольшего спада экспорта).

Кризис «суверенных» долгов и ухудшение ситуации с публичными финансами затормозили вялый рост французской экономики. Утверждение властями стран еврозоны первого плана помощи Греции в мае 2010 г. привело к явному замедлению процессов, лежащих в основе экономического роста (потребление, инвестиции, экспорт). Проекты содействия Ирландии (в сентябре 2010 г.), Португалии (в апреле 2011 г.) выявили проблемы других стран – членов еврозоны, таких как Италия, Испания, Кипр, в которых наблюдался серьезный экономический спад.

Государственные финансы Франции тоже в значительной степени пострадали от ухудшения экономической конъюнктуры. Попытки решить данную проблему в макроэкономическом ключе, особенно в рамках Плана по оживлению экономики, и резкое замедление экономической активности привели к увеличению доли дефицита и публичного долга в ВВП.

Удельный вес государственного долга стабилизировался на уровне 65% ВВП и в течение 2007 г. медленно уменьшался, но с первого триместра 2008 г. он снова начал расти и с конца 2008 г. все больше набирал обороты, и так продолжалось до середины 2010 года. С первого триместра 2008 г. по второй триместр 2010 г. государственный долг увеличился на 27,3%, достигнув отметки в 1 600 млрд евро. Из-за замедления экономического роста удельный вес долга достиг во втором триместре 2010 г. 83% ВВП, хотя два года назад он составлял 66,2 процента. После короткого периода стабилизации суммы долга и технического снижения ее доли в ВВП (что стало следствием наметившейся тенденции роста валового продукта) сумма долга к началу 2011 г. снова начала увеличиваться под воздействием кризиса «суверенных» долгов. Во втором триместре 2012 г. государственный долг достиг 92% ВВП, составив 1 832 млрд евро.

Осложнение ситуации с финансами привело не только к замедлению экономической активности в национальном и международном масштабах, но и ухудшило условия участия государства в рынке ценных бумаг. Размер т.н. «премии за риск» в связи с государственной задолженностью Франции, равно как и с подобными долгами других стран – членов еврозоны, стремительно увеличивался на протяжении всего 2011 г., свидетельствуя о растущем беспокойстве рынков относительно жизнеспособности государственных финансов и риска распространения на другие страны кризисов в Греции, Италии и Испании.

Это недоверие выразилось, например, в растущем расхождении (спрэде) между доходностью французских и немецких облигаций (со сроком погашения в 10 лет). Подобный «спрэд», являющийся индикатором доверия держателей ценных бумаг к способности государства в нужный срок выплатить проценты по ним, достиг в ноябре 2011 г. отметки в 200‰ (два процентных пункта), хотя в начале лета он составлял лишь 40 базисных пунктов, а до кризиса 2008 г. – всего только 10‰. Данная тенденция отражает растущее недоверие вкладчиков к способности французского государства выплачивать долги (кредитный риск) и проявляется в выборе людьми активов, которые можно считать более надежными с точки зрения «flight to quality», – например, немецких ценных бумаг.

МАКРОЭКОНОМИКА ПОД УДАРОМ ПУБЛИЧНЫХ ФИНАНСОВ

Усугубляющееся недоверие к французской экономике привело к ожидаемому понижению суверенного кредитного рейтинга страны, опустившегося, по оценке агентства Standard & Poor’s (январь 2012 г.), на одну ступень – с позиции «ААА» до уровня «АА+» – и сохранившего, по прогнозам того же агентства, тенденцию к отрицательному росту. Спустя месяц агентство Moody’s, не понижая кредитный рейтинг Франции, тем не менее дало отрицательный прогноз, тогда как агентство Fitch сообщило, что не станет рассматривать возможность понижения рейтинга Франции, если в текущем году не произойдет серьезного ухудшения экономической конъюнктуры.

Прямое воздействие на государственные финансы проявилось в виде увеличения долгового пресса (рост процентных ставок по долгосрочным облигациям на 100‰ утяжелил бремя публичных долгов в первый год кризиса примерно на 2 млрд евро, или 0,1% от ВВП, а во второй – на 4 млрд евро, или 0,2% ВВП). Рост процентных ставок сказался и на реальном секторе экономики, особенно посредством повышения заемных процентов на приобретение недвижимости, что сопровождалось замедлением темпов жилищного строительства – сферы, которая способна предоставить много рабочих мест.

Этот эпизод вернул к жизни старые традиции, реанимации которых способствовала также и ситуация на рынках; с одной стороны, государственный долг Франции сохранил тенденцию к более быстрому росту, нежели рост национального дохода, а с другой, бюджетный дефицит снижался медленнее, чем у ее основных партнеров. Кроме эффекта расширения кризиса, регресс в области государственных финансов в конечном счете привел к усилению тренда, отмеченного еще с середины 1970-х годов. События последних лет, связанные с ухудшением конъюнктуры, только усугубили ощутимую склонность к наращиванию дефицита, что объясняется структурными причинами.

Впрочем, правительство осознало масштаб проблемы и опасность, связанную с недоверием рынка, и с августа 2011 г. принят ряд мер по бюджетному оздоровлению. Они предусматривали снижение на три пункта структурного дефицита в течение двух лет (2011 и 2012 гг.) и возвращение к трехпроцентному уровню дефицита в 2013 году. Это необходимо для стабилизации долга в пределах 90% ВВП (как предусмотрено Маастрихтскими соглашениями). Вместе с тем определены способы ограничить воздействие подобных бюджетных манипуляций на экономический рост (снижение на один пункт ВВП структурного дефицита автоматически приравнивается к потере 0,5% роста). Поэтому решили не проводить общего повышения основной процентной ставки НДС (19,6%), ограничившись увеличением пониженной ставки (с 5,5 до 7%) и только на некоторую продукцию. Фискальные меры (деиндексация подоходного налога и солидарного налога на состояние, увеличение налога на процентный доход и дивиденды, повышение налога CSG на доход от капитала, расширение налогообложения капитала, полученного от операций с недвижимостью, и т.д.) коснулись в основном зажиточных домохозяйств, отличающихся наибольшей предельной склонностью к потреблению, чтобы не затрагивать покупательной способности домохозяйств со средним и низким доходом.

ПЕРЕХОДНЫЙ ГОД ДЛЯ ПОЛИТИКИ И ЭКОНОМИКИ

Замедление экономической активности в мировом масштабе и особенно в Европе потребовало новых мер, чтобы выполнить обязательства по снижению дефицита. Если американская экономика во втором триместре 2012 г. развивалась примерно теми же темпами, что и в предыдущем (соответственно, +0,3 и +0,5%), что обуславливалось успешным поддержанием внутреннего спроса и экспорта, то экономика европейских государств переживала спад, вызванный снижением спроса на внутреннем рынке. Хотя в Германии во втором триместре 2012 г. экономический рост остается положительным (+0,3%), во Франции он нулевой, а в Великобритании – отрицательный (-0,4%), равно как в Испании (-0,4%) и в Италии (-0,8%).

Чтобы компенсировать последствия недостаточного экономического роста, в первый раз пересмотренного в сторону понижения, новое правительство Франции представило в июле 2012 г. план, на который предполагалось выделить 20 млрд евро (1,1 процентный пункт ВВП). Предусматривается увеличение социальных налогов с доходов на капитал (с 13,5% до 15,5%), ограничение налоговых льгот на капитал, полученный от операций с недвижимостью вне места основного проживания, повышение налога на процентный доход и дивиденды, солидарного налога на состояние и на наследство, отмена освобождения служащих и предпринимателей от взносов за сверхурочную работу.

Индекс деловой активности в промышленности, опубликованный в сентябре, фиксирует значительные колебания и скромные показатели (ниже средних). А общий индекс деловой активности опустился до самого низкого уровня с сентября 2009 года. Значит, активность, по-видимому, останется столь же незначительной по крайней мере до конца года. При таких обстоятельствах перспектива экономического роста на 2012 г. была вновь пересмотрена в сторону понижения и должна, по прогнозам, составить 0,2% (0,1%, согласно последним данным МВФ): обзоры рыночной конъюнктуры демонстрируют уверенность в продолжении застоя по крайней мере до конца года. Если прогнозы подтвердятся, экономика страны не сможет достичь своего докризисного уровня.

Сдержанному прогнозу экономического роста сопутствуют мрачные перспективы для рынка труда. После года и четырех месяцев последовательного роста число безработных (исключая заморские территории), не занятых ни в какой деятельности, преодолело в августе символический порог в 3 млн человек. Во Франции безработица (если определять ее в соответствии со стандартами МОТ) может в четвертом триместре достичь 10,2%, т.е. отметки, которая ниже среднего уровня по странам еврозоны (11,2%), но соответствует уровню развитых стран (по стандартам МВФ) и почти в два раза превышает уровень безработицы в Германии (5,2%).

ПЕРСПЕКТИВЫ НА 2013 ГОД

Проект бюджета, предложенный на рассмотрение в прошлом сентябре, подтверждает задачу снижения бюджетного дефицита в 2013 г. на 3% (против 4,5% в 2012 г.) и предусматривает новые меры экономии (38 млрд евро, т.е. на 1,9 пункта ВВП). Это повлечет за собой ощутимое сокращение публичных расходов (1/3 всей суммы) и увеличение налогов и социальных взносов (равномерно распределяемых между домохозяйствами и предприятиями).

На основании анализа текущей ситуации в проект бюджета закладывается рост экономики на уровне 0,8%, тогда как МВФ оценивает перспективы роста не столь оптимистично (0,4%). Следовательно, экономический подъем будет оставаться в 2013 г. очень умеренным.

Подобный прогноз основан на нескольких факторах:

• постепенный выход из кризиса «суверенных» долгов;

• восстановление экономического роста в еврозоне (+0,2% сравнительно с -0,4% в 2012 г., по оценке МВФ) и в целом по Европе (+0,8% сравнительно с +0,1% в 2012 г.), а также благоприятная мировая конъюнктура (динамичный рост стран БРИКС), которая может активизировать международную торговлю, а следовательно, и экспорт;

• несмотря на налоговый гнет, который давит на доход домохозяйств (затрагивая главным образом высокие доходы), потребление домашних хозяйств может остаться на прежнем уровне благодаря некоторому оживлению на рынке занятости и уменьшению норм сбережений;

• возможен постепенный рост инвестиций в реальный сектор при условии достаточного внешнего спроса, в то же время предпринимателям придется тщательно просчитывать тактику ввиду таких обстоятельств, как наличие больших производственных мощностей, традиционно низкая валовая прибыль и увеличение налогов (которыми облагаются, впрочем, скорее крупные предприятия, нежели малый и средний бизнес).

Однако прогнозирование экономического роста в 2013 г. остается довольно шатким вследствие тумана, которым окутаны все определяющие факторы такого подъема. Недостаток доверия со стороны домохозяйств и бизнеса – следствие пяти лет кризиса – может вылиться в пассивное ожидание и помешать активизации спроса и инвестиций, которые традиционно остаются главными движущими силами экономического роста во Франции. Кроме того, некоторые меры бюджетной экономии способны отрицательно сказаться на этом росте, если он превысит прогнозируемый уровень. В расчеты экономического подъема закладывается т.н. «умноженное воздействие» на доход в размере 0,5%; следовательно, фискальная консолидация, эквивалентная одному процентному пункту ВВП, будет означать замедление роста на половину процентного пункта. У специалистов нет единого мнения по поводу нужного размера данного коэффициента; вероятно, его можно было бы без ущерба для дела повысить (от 0,8 до 1,7) – так, чтобы при режиме экономии, заложенной в бюджет, предусматривались бы бÓльшие расходы на стимулирование роста и на борьбу с безработицей.

НА ЧТО МОЖЕТ ОПЕРЕТЬСЯ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ ВО ФРАНЦИИ

Хотя французская экономика имеет ряд структурных дефектов (таких как повышенные ставки обязательных выплат, прежде всего социальных, излишне жесткая регламентация, особенно на рынке труда, недостаточная ценовая конкурентоспособность, финансовая слабость, сдержанность развития сети предприятий малого и среднего бизнеса), она тем не менее стоит на прочном фундаменте, что дает возможности для экономического роста.

Среди внутренних рычагов подъема экономики фигурируют многочисленные факторы, оказывающие прямое влияние на привлекательность страны для бизнеса. Качество инфраструктуры университетского образования, мировое лидерство в целом ряде ключевых областей, находящихся в процессе постоянного подъема (производство электроэнергии, телекоммуникации, гражданская и военная авиация, транспорт, производство предметов роскоши, продовольственная промышленность и т.д.), надежная степень социальной защиты и впечатляющие темпы демографического роста – вот что характеризует современную Францию. Демографическая динамика представляет собой ключевой фактор экономического развития и возвращения к сбалансированным государственным финансам, потому что обеспечивает обновление трудовых ресурсов и позволяет обуздать увеличение расходов, связанное со старением населения. Кроме того, почасовая производительность труда во Франции является одной из самых высоких в мире и на 30% превосходит средний уровень стран ОЭСР.

К указанным факторам следует добавить потенциал, связанный с выбором публичной политики.

В этом контексте речь может идти о важных реформах, направленных на совершенствование пенсионного обеспечения служащих (постепенное повышение установленного законом возраста выхода на пенсию) и на стимулирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в частном секторе (налоговый кредит на 30% расходов на НИОКР, если их сумма не превышает 100 млн евро, и на 5%, когда речь идет о большей сумме).

Франция также располагает достаточно большими возможностями маневра для оздоровления государственных счетов и завоевания доверия рынков. Из-за налоговых льгот («налоговых ниш»), предоставляемых предпринимателям и домохозяйствам, Франция, по некоторым оценкам, недополучила в 2013 г. 70 млрд евро. Кроме того, публичные расходы в 2011 г. достигли 56,1% ВВП, в то время как в странах ОЭСР сумма расходов в среднем составляет 43,2%. Рационализация существующих льгот и расходов могла бы помочь освободить для государства значительную часть финансовых ресурсов.

Последствия новых мер экономии и повышения обязательных взносов, предложенных в рамках бюджета на 2013 г., можно легко компенсировать уменьшением норм сбережений домашних хозяйств, которые по-прежнему слишком высоки. Потребление, продолжающее оставаться главным фактором экономического роста, могло бы тогда сохраниться на прежнем уровне, если бы только домохозяйства окончательно не утратили доверие к государству.

С самого начала кризиса рост безработицы во Франции обнаружил серьезные изъяны в функционировании рынка труда. Стране пришлось столкнуться с такими проблемами, как низкая степень занятости населения, двойственность рынка труда (полюсами которого являются контракты с установленным сроком и контракты с неустановленным сроком) и высокий уровень «застойной» безработицы. Все это отрицательно сказывается на экономическом росте, подчеркивает противоречия и усугубляет ситуацию с государственными финансами. Необходимо как можно скорее провести реформы, направленные на поиск баланса между гарантиями занятости и гибкостью рынка труда (политика, получившая название «flexicurisation»).

Надо заметить также, что высокая стоимость трудовых ресурсов является препятствием к получению работы и снижает конкурентоспособность предприятий. Делаются попытки найти способ снизить бремя социальных взносов работодателей; планируется частичный перевод финансирования социальной сферы на широкую налоговую базу, чтобы более равномерно распределить фискальное бремя.

ВНЕШНИЕ ИСТОЧНИКИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

С 2003 г. у Франции сохраняется дефицитный торговый баланс (-69,5 млрд евро в 2011 году). Подобная ситуация позволяет увидеть две определяющие черты экономического роста: с одной стороны, недостаточная ориентация французских предприятий на экспорт, и с другой – постепенное вытеснение отечественных товаров импортными. Усилия, направленные на улучшение ценовой конкурентоспособности (уменьшение стоимости трудовых ресурсов с помощью более рационального распределения взносов – см. выше), позволили бы стимулировать производство. Они благоприятствовали бы переориентации французских домохозяйств на потребление отечественной продукции и способствовали улучшению позиций французских товаров на внешних рынках.

Наряду с этим необходимы меры по увеличению внеценовой конкурентоспособности, чтобы подстегнуть экспорт, а следовательно, и рост занятости. С этой целью уместно было бы поддерживать инновации и стимулировать частные и государственные исследовательские инициативы (вроде т.н. «Большого национального займа», налоговых льгот для исследовательских проектов, создания «конкурентоспособных полюсов»), что необходимо для развития секторов с высокой добавленной стоимостью, которые не зависели бы от конкуренции с развивающимися странами. Впрочем, подобные меры возымеют действие только в среднесрочной/долгосрочной перспективе.

Несмотря на экономические и социальные последствия финансового кризиса и государственной задолженности, способность Франции к восстановлению, а затем – поиску путей устойчивого экономического роста кажется значительной. Польза потрясений последних четырех лет заключается по крайней мере в том, что они показали настоятельную необходимость сконцентрировать экономическую политику вокруг двух главных целей. Во-первых, добиваться, чтобы состояние государственных финансов не угрожало макроэкономической стабильности, во-вторых, начать структурные преобразования, позволяющие сохранить высокий уровень социальной защиты и вместе с тем сделать налоговую систему более восприимчивой к экономическим изменениям с тем, чтобы стимулировать производственный потенциал экономики и рынок труда.

Пьер Копп – профессор факультета права и экономии Университета Пантеон-Сорбонна (Париж 1), член научного совета Франко-российского аналитического центра Обсерво.

Разница в процентной ставке между Францией и Германией

Франция > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885410 Пьер Копп

Финансовый кризис. Россия в поиске ответа

Нет альтернативы дальнейшей интеграции

Резюме: Необходимо оптимизировать сложившиеся каналы интеграции российской экономики в глобальный контекст, а также о наращивании собственного потенциала.

Два десятилетия, предшествовавшие кризису 2007–2009 гг., были периодом мощного ускорения экономического роста и одновременно годами развития глобального финансового рынка. Два явления взаимосвязаны. Механизм этого рынка позволял проводить мобилизацию финансовых ресурсов в невиданных ранее масштабах. Одновременно изменившаяся реальность мирового финансового рынка принесла с собой и новые риски, которые породили кризис.

Национальные сбережения накапливаются, выходят на глобальный рынок и инвестируются в сделки с финансовыми инструментами. Приобретение прав на акционерный капитал или покупка долговых обязательств предприятий реального сектора своей страны – лишь один из вариантов размещения средств инвесторов, наряду с приобретением финансовых инструментов, производных (деривативов), акций корпоративного сектора или государственных облигаций, эмитируемых в любых иных странах.

РОССИЙСКИЕ ФИНАНСЫ: НЕДОСТАТКИ И ПРЕИМУЩЕСТВА

В результате того, что формирование национального совокупного спроса, потребления (частного и государственного) и инвестиций оказалось как бы оторванным от создания сбережений в национальной экономике, каждая страна вынуждена конкурировать на глобальном рынке за право трансформировать в национальные инвестиции как иностранные, так и свои национальные сбережения. Перед предпринимателями России и регулирующими правительственными учреждениями стоит задача не только привлечения средств с мирового финансового рынка, повышения объема доступной ликвидности, но и создания механизма эффективного и выгодного для государства в целом и для конкретных компаний включения в этот рынок. При этом речь идет в первую очередь об оптимизации уже сложившихся каналов интеграции российской экономики в глобальный финансовый контекст, а также о наращивании собственного потенциала.

На протяжении последних двух десятилетий российская экономика генерирует объем сбережений, превышающий масштабы внутренних капиталовложений. Накануне кризиса 2008 г. доля сбережений в ВВП России составляла 31,5%, а инвестиций – 21 процент. Сегодня российская экономика по-прежнему формирует сбережения в крупном масштабе. Вместе с тем они не находят должного использования непосредственно в национальной экономике. В результате чистый отток капитала из России в 2011 г. составил 80,5 млрд долларов. По оценке министра экономики Андрея Белоусова, объем чистого оттока капитала в 2012 г. может составить от 60 до 70 млрд долларов. Россия, таким образом, участвует в поддержании глобального баланса путем покрытия дефицитов правительственных и частных корпоративных бюджетов в качестве кредитора.

Превышение вывоза капитала над его ввозом происходит на протяжении последних двух десятилетий и, видимо, продолжится в предстоящие несколько лет. Разворот данной тенденции к чистому притоку кредитов и инвестиций, желательно в форме прямых инвестиций (ПИ, сегодня их доля не более 10% прихода капитала в Россию), является важной стратегической задачей. Она не может быть решена административными методами.

Прямые иностранные инвестиции в российскую экономику излишне жестко контролируются правительством. Однако главным препятствием для наращивания прямых вложений капитала в бизнес в России остается недостаточно благоприятный инвестиционный климат. Согласно данным Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD), Россия в последнее десятилетие добилась значительного прогресса в привлечении прямых иностранных инвестиций. В состав показателя включаются инвестиции в акционерный капитал, реинвестиции прибыли, внутрикорпоративные займы. Доля России в мировом объеме ПИ достигла максимума перед кризисом, составив 4%, затем стала снижаться – до 3,4% в 2011 г. и 2,4% в 2012 году. Тем не менее Россия удерживается в первой десятке стран мира по этому показателю.

Вместе с тем проблемы существуют и в развитии более традиционного для нашей страны способа привлечения иностранных инвестиций в инструменты финансового рынка и банковского кредитования. С момента возникновения финансовый рынок в России развивался при активном участии иностранных инвесторов, их доля традиционно составляла около 20% капитализации рынка акций российских эмитентов. В годы экономического роста фактор иностранного капитала имел большое позитивное значение. Однако в период финансового кризиса и послекризисной консолидации рынка Россия столкнулась с последствиями массового оттока иностранных капиталовложений.

Падение фондового рынка составило более 30% в конце 2008 года. Затем к началу 2012 г. произошло постепенное восстановление ценовых индексов рынка и переход его в боковой тренд со значительной волатильностью котировок. Это являлось очевидным следствием процесса deleverage мировых инвестиционных институтов. Необходимость сократить применение привлеченного капитала и кредитов относительно собственного капитала финансовых институтов вызвала соответствующее свертывание наиболее рисковых активов на балансах финансовых институтов.

Российские активы отнесены к высокорисковым, хотя в целом макроэкономическая ситуация в России устойчива. Федеральный бюджет имеет профицит на протяжении последних трех лет. Объем государственного долга составляет около 11% ВВП. Вместе с тем сохраняется зависимость доходов бюджета от экспорта нефти и газа. Ненефтяной дефицит федерального бюджета равняется примерно 10% ВВП.

Рынок ценных бумаг накопил опыт работы в течение последних двух десятилетий. Однако масштабы операций с акциями и облигациями остаются ограниченными. Финансовый рынок испытывает хронические проблемы с предъявляемым спросом, ликвидностью рынка. Капитализация российского фондового рынка в отношении к объему ВВП составила к концу 2010 г. 71%. Этот показатель в два и более раза ниже уровня аналогичной величины в таких странах БРИКС, как Индия (142%) или Китай (209%). В развитых экономиках соответствующий уровень «глубины финансовых рынков» составляет более 400% ВВП. Потенциальные эмитенты корпоративных ценных бумаг предпочитают совмещать первичные размещения (IPO) на Московской бирже с размещением на биржах Лондона или Гонконга.

Российская банковская система быстро развивалась на протяжении последнего десятилетия. Кризисный период 2008–2009 гг. не привел к обрушению ее устойчивости. В самой острой его фазе в ноябре-декабре 2008 г. для стабилизации ситуации понадобилось активное вмешательство правительственных органов и Банка России. Речь шла и о предоставлении государственных гарантий, и о выкупе государственными банками банков-банкротов, и о кредитовании банковской системы Центральным банкам под залог активов самого невысокого качества.

Активы банковского сектора в 2001–2010 гг. выросли в 10,6 раза до 33,8 трлн руб., капитал возрос в 9,4 раза до 4,7 трлн рублей. По данным Банка России, рост банковских активов продолжился быстрыми темпами. В послекризисный период спрос на кредит со стороны российских предпринимателей и домохозяйств вновь стал расти, хотя и не так интенсивно, как перед спадом 2008 года. Ежегодный прирост кредитования домохозяйств составил 25–30%, юридических лиц – около 20 процентов. В 2011 г. он составил в целом 23,1%, в 2012 г. оценивается как 10,2% прироста. Отношение банковских активов к ВВП страны составило в 2011 г. 75 процентов. Непосредственно объем банковских кредитов к ВВП повысился в указанные годы в 2,7 раза и достиг 40 процентов.

Наиболее динамично растет активность государственных банков. Кредитный портфель госбанков по оценке год к году в 2012 г. увеличился на 19,7 процентов. Тогда как частные банки наращивали свое кредитование на 11,9 процентов. При этом ускоренно увеличивается кредитование населения (домохозяйств). Рост составил 47,9% у госбанков и 36,2% у частных банков.

Кредиты российских банков на срок трех и более лет составляют в настоящее время около трети их общего объема, однако крупнейшие корпоративные заемщики России стремятся также использовать ресурсы глобального рынка. Крупный российский бизнес систематически выходит на глобальный финансовый рынок для размещения облигационных займов или обращается за кредитами к международным банковским группам. Доля зарубежных кредитных институтов в общем объеме средне- и долгосрочных кредитов, привлекаемых российскими заемщиками, превышает 50%.

Международные позиции российских банков также укрепляются. 16 ведущих банков входят сегодня в число тысячи крупнейших банков мира по версии журнала The Banker. Из примерно тысячи существующих банков 356 имеют уставной капитал свыше 300 млн руб. (36,6% общего числа банков). По данным Банка России, иностранные активы российских банков превысили уровень 200 млрд долларов. В 111 банках 50% и более акционерного капитала принадлежит иностранным инвесторам.

ПРОБЛЕМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ И ТРАНСПАРЕНТНОСТИ

Весьма важной задачей регулирующих органов банковского надзора (Банк России, АСВ), денежных властей (Минфин, Банк России), регуляторов финансового рынка (Минфин, ФСФР) является полномасштабное включение в процесс международного сотрудничества. Только это позволит финансовым учреждениям страны успешно работать на глобальном финансовом рынке.

Целый ряд проблем российского банковского сектора носит не текущий конъюнктурно-кризисный, а структурный характер. Низкое качество корпоративного управления и значительная доля непрозрачных сделок, зачастую с бизнес-структурами аффилированных лиц, являются широко распространенными проблемами. Такое положение не позволяет с полным доверием относиться к применяемым многими банками методам оценки рисков, к внешним и внутренним рейтингам риска операций финансовых учреждений.

Банк России, который сосредоточил в себе и надзор, и банковское регулирование, и определяет по согласованию с правительством направление денежной политики, внедрил принципы Базель-I. В настоящее время вырабатывается «дорожная карта» применения методов из арсенала Базель-II и Базель-III. При этом внимание сосредоточено на тех же параметрах, которые являются главными для всех банковских систем в мире.

В целом ряде случаев Банк России использует более жестко формализованные показатели и требования к банкам, чем принято в международной практике. Так, применяемый показатель достаточности капитала 10% совокупных активов остается выше уровня, рекомендованного Базельским комитетом. Норматив достаточности капитала определяется как отношение собственных средств к активам, взвешенным по степени риска, следовательно, любое увеличение оценки риска ведет к требованиям увеличения резервов и/или капитализации банка. Работающий капитал банка должен также расширяться, чтобы приносить реальные доходы.

Учитывая, что на долю американского доллара как ведущей конвертируемой валюты мира приходится не менее 70% объема международных расчетов в системе финансового рынка, на евро и иные конвертируемые валюты – менее 30% расчетов, ведущим игроком в сфере глобального финансового регулирования стали США. Точнее, государственные законодательные и исполнительные органы власти Соединенных Штатов, а также американский Центробанк (ФРС).

В 2013 г. в США вступает в силу закон «О налогообложении иностранных счетов» (FATCA). Служба внутренних доходов (IRS) получает право требовать от финансовых учреждений раскрытия информации о счетах налогоплательщиков Соединенных Штатов. Определение таковых носит расширительный характер: от физических лиц – налоговых резидентов до юридических лиц, американских и иностранных, если доля контроля в капитале этих лиц со стороны резидентов США составляет 10% и более. Задача закона в том, чтобы обеспечить сбор налогов в американский бюджет со всех доходов таких налогоплательщиков, полученных по всему миру.

В рамках FATCA американские власти обращаются с требованием о предоставлении информации ко всем финансовым организациям во всех странах. Большинство правительств ведущих стран – партнеров Соединенных Штатов, включая членов Евросоюза, предпочли заключить с американской стороной межправительственные соглашения о формате сотрудничества по режиму этого закона. Для многих национальных правительств закон США послужил поводом для принятия аналогичных решений. Можно констатировать, что такие требования по раскрытию налоговой информации банками и другими финансовыми организациями о своих клиентах становятся международной нормой.

Ассоциация российских банков (АРБ) обратилась с запросом в Министерство финансов РФ, Банк России и МИД о правилах действия российских финансовых организаций в связи с FATCA. В ответ на запрос АРБ получила письмо Минфина, в котором говорится: «Обмен информацией с американской стороной должен строиться на взаимной основе, осуществляться не на основе какого-либо специального межправительственного соглашения, а строго в рамках российско-американского Договора об избежании двойного налогообложения от 17.06.1992 г. и подвергаться всем ограничениям, которые установлены в отношении подобного обмена российским законодательством, внесение изменений в которое ради выполнения требований FATCA должно быть абсолютно исключено».

В том же направлении развиваются события с применением закона США «О противодействии коррупции за рубежом» (FCPA). Применение его на практике значительно расширилось в годы после кризиса 2007–2009 гг. и приняло экстерриториальный характер. В восьми из десяти случаев расследования и наложения крупных санкций дело касалось иностранных компаний. Так, применение многомиллионных штрафов возможно в отношении не только американских граждан, компаний или действий иностранцев на территории Соединенных Штатов, оно распространяется на все акционерные общества, осуществляющие любые сделки с резидентами США или котирующие свои акции на американских биржах, а также на их менеджеров – санкции могут быть использованы против них всех.

С учетом того факта, что транспарентность финансовой информации, включая перечень конечных бенефициаров – собственников активов, зарегистрированных в офшорных юрисдикциях, является сегодня требованием такой международной организации, как ОЭСР, российским властям предстоит тщательно рассмотреть методы обмена налоговой информацией. Стремление России вступить в ОЭСР неизбежно приведет к изменениям в российских законах и практике их применения.

Отказ властей от международного сотрудничества может только ухудшить оценки странового риска. За этим последует требование ко всем банковским учреждениям, которые будут потенциальными кредиторами российских компаний и банков, предусматривать повышенные нормы резервирования по таким операциям (например, 100% задолженности). Эти правила уже в настоящее время привели к сокращению внешнего кредитования российской экономики.

Налоговая тематика приобрела особую актуальность в условиях кризиса государственного долга во всех ведущих странах ОЭСР. Увеличение доходной части национальных бюджетов, снижение государственных расходов и ограничение размеров бюджетных дефицитов стали важнейшей целью государственной финансовой политики. Правительства этих стран приложили значительные усилия для того, чтобы распространить на всех налоговых резидентов своего государства требование уплаты подоходных налогов со всех получаемых в любых странах мира доходов, включая так называемые офшорные территории.

Использование офшоров давно стало в международной практике делом абсолютно нормальным. Все страны ОЭСР провели работу по заключению межправительственных договоров об обмене налоговой информацией. В списке «черных» офшоров ОЭСР в настоящее время не осталось ни одной юрисдикции. «Серый список» еще несколько лет назад включал в себя 40 стран, теперь лишь две. Правительства офшорных территорий приняли на себя обязательства соответствовать стандартам ОЭСР по прозрачности налоговых систем, информационной прозрачности и заключили не менее чем с 12 государствами соглашения об обмене информацией. Нет уже тайн и в определении бенефициаров тех или иных холдинговых компаний, необходимо только заключение соглашений об их раскрытии по требованию уполномоченных регуляторов.

Не менее значимым явлением стало применение налога на финансовые транзакции («налог Тобина»). Решение о его введении с 2013 г. принято во Франции, руководители стран еврозоны принципиально одобрили его применение в зоне в целом. Основным противником применения «налога Тобина» в масштабах ЕС является правительство Великобритании. Оно опасается, что дополнительные затраты такого рода резко понизят конкурентоспособность Лондона как финансового центра глобального рынка.

ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫЕ ПРАВИЛА

Такие международные форумы, как G20, встречи глав восьми государств, глав стран БРИКС, годовые собрания МВФ, Мирового банка, ЕБРР – все эти многочисленные собрания являются площадками для переговоров. Здесь правила жизни могут согласовываться и утверждаться в предварительном порядке. Согласно договору о присоединении к ВТО, эта организация обладает возможностью производить мониторинг исполнения принятых обязательств и возбуждать рассмотрение и обсуждение допущенных нарушений. Аналогичный механизм – сначала согласование в ходе переговоров, затем одобрение и внедрение согласованных правил национальными властями и отслеживание их результатов – лежит в основе работы Базельского комитета по банковскому надзору. Проекты создания наднациональных регулирующих органов для глобального финансового рынка даже не обсуждаются.

Только Европейская комиссия и Европейский парламент претендуют на право принимать решения, обязательные для стран-участниц. Но реальная власть аппарата ЕС весьма ограниченна. Опыт кризисных лет показал, что весь комплекс надгосударственных органов Евросоюза также не в состоянии действовать без согласования с национальными правительствами. Хотя соглашение о зоне евро предусмотрело нечто близкое к наднациональному регулятору – Европейский центральный банк (ЕЦБ), таковым ЕЦБ не стал. Его функции достаточно ограниченны, они гораздо уже, чем у национальных центральных банков стран, не входящих в еврозону. ЕЦБ эмитирует евро, устанавливает свою ставку при предоставлении кредитов коммерческим банкам, имеет право выкупать у банков пакеты ценных бумаг. Прямые операции ЕЦБ на финансовом рынке не допускаются. Предложение денег и дисконтная ставка являются его единственными методами регулирования.

Попытки придать ЕЦБ функции надзора и регулятора банковских систем в еврозоне, наделить его правом введения обязательных для коммерческих банков нормативов и решений были частично одобрены, но остаются нереализованными. Проект Европейского банковского союза далек от воплощения в жизнь.

Последние решения по преодолению кризиса государственного долга в периферийных странах ЕС, а также по спасению национальных банковских систем принимались на саммитах лидеров еврозоны и союза в целом. Согласно межправительственным соглашениям, созданы «спасательные» финансовые фонды. Первым шагом являлось учреждение European Financial Stability Facility (EFSF), затем European Stability Mechanism (ESM), European Financial Stabilization Mechanism (EFSM). В основу этих соглашений легло использование бюджета Евросоюза в качестве ресурса для залогов, привлечение финансовых средств на рынке, тогда как решения об их применении согласуются на многосторонних совещаниях министров финансов стран ЕС.

При разработке методов стабилизации финансового сектора внимание властей каждой из стран в годы кризиса было направлено прежде всего на укрепление банковской системы как стержневой конструкции и глобальных, и национальных финансовых рынков. Всем, кто имел какое-то отношение к финансовым рынкам, было ясно, что серийное банкротство банков по принципу домино неизбежно приведет к мировой депрессии, как это произошло 90 лет назад.

Немедленная и скорее рефлекторная, а не глубоко продуманная реакция правительств и центральных банков ведущих стран – финансовых центров была оправданна и в целом успешна. Было объявлено о предоставлении правительственных (т.е. бюджетных) гарантий по всей совокупности банковских операций. Примененные чрезвычайные меры сработали. Межбанковские транзакции возобновились.

Позднее пришло время разбора кризисных завалов. Банк Японии, Банк Англии, Федеральная резервная система США приступили к программам «количественного смягчения», осуществив масштабное увеличение денежного предложения. Значительная часть денежной эмиссии была использована для увеличения капитала и формирования резервов банковских систем. Денежные вливания обеспечили покрытие убытков на балансах финансовых институтов. Стало очевидным, что проблемы финансовых рынков шире, чем угроза дестабилизации только лишь банковской системы. Угроза краха крупных страховых институтов, американской AIG, например, инвестиционных банков или ведущих инвестиционных фондов (hedge-funds) потенциально не менее опасна.

Таким образом, усилия по реформе регулирования финансового рынка оказались сосредоточены на нескольких самостоятельных направлениях. Во-первых, укрепление банковской системы, достаточности капитала банков. Принципиальное значение должна иметь внутрибанковская система оценки принимаемых рисков и создания резервов. Во-вторых, реорганизация рынков производных финансовых инструментов. Вопрос не сводится к правилам торговли, но включает в себя ряд ограничений для финансовых учреждений принимать участие в сделках с такими инструментами. В-третьих, самостоятельное значение приобрело обсуждение вопросов налогообложения финансовых операций и доходов от них.

Неудача в попытках надежно оценивать риски кредитования и инвестиций привела к стремлению усилить надежность балансов банковских учреждений. Эти вопросы мировое банковское сообщество пытается решить путем принятия стандартов требований, согласованных в рамках Базельского комитета по банковскому надзору при Банке международных расчетов (Базель-II и Базель-III). Применение таких требований в период кризиса привело к констатации серьезного дефицита капитала и сверхнормативного уровня левериджа.

Осуществив национализацию ряда банков своих стран, правительства Великобритании или Испании сняли угрозу немедленного банкротства, однако нехватка капитала на фоне роста рискованности активов не исчезла ни для частных, ни для государственных банков. Внутренние рейтинговые формулы оценки банковских рисков, расчет коэффициентов ликвидности, коэффициентов левериджа не привели к росту уверенности менеджмента банков и их клиентов в безопасности операций.

В США аналогичные задачи решались также в рамках принятия Закона Додда–Фрэнка (Dodd–Frank Act). Основные его требования были посвящены вопросам корпоративного управления, соответствия нормативным актам, а также информационной прозрачности и правилам консолидированного бухгалтерского учета. Частью закона явилось «правило Волкера», вводящее ограничения размеров спекулятивных активов на банковском балансе.

Было учтено, что первые взрывы долговых пузырей начались в сфере финансового рынка производных финансовых инструментов. Заявление французского банка BNP Paribas в августе 2007 г. о колоссальных потерях на рынке Subprime ипотеки, а затем банкротство американского банка Lehman Brothers в сентябре того же года стали общепризнанными точками отсчета начала глобального финансового кризиса. Наиболее рисковыми операциями на мировом финансовом рынке в период текущего кризиса показали себя сделки с деривативами. Конкретные проблемы возникли прежде всего на рынках Credit default swaps (CDS), Collateralised debt obligations (CDO) на пакеты ипотечных кредитов США «не высшего качества» (subрrime). Так, накануне кризиса 2007–2009 гг. объем сделок со сложными структурированными продуктами – деривативами типа СDO и CDS – вырос до размеров, в два раза превышающих объем глобального ВВП, а весь рынок внебиржевых деривативов превышал глобальный ВВП в девять раз.

Инвестиции в сделки на рынке деривативов, прежде всего сделки вне организованного рынка (over-the-counter derivatives), относятся к категориям наиболее рискованных финансовых вложений. Законодательство Соединенных Штатов потребовало инвестиции данного рода перенести из закрытой зоны двусторонних отношений «банк-клиент» в прозрачную сферу биржевой торговли на электронной платформе. Регулирование финансового рынка США потребовало в рамках закона Додда–Фрэнка переноса операций с производными своп-инструментами «на торговые системы или платформы, в рамках которых многочисленным участникам должна быть обеспечена возможность принимать участие в совершении сделок со свопами».

Вместе с тем в период выхода из кризиса ускоренный рост объемов операций с производными инструментами продолжился. Если в 2007 г. объем деривативов, принадлежавших пяти крупнейшим американским банкам, превышал объем их иных активов в 33,6 раза, то в 2011 г. – в 50,8 раз.

* * *

Что же дальше? Очевидно, что пришло время выработки нового комплекса правил регулирования финансового рынка. Современная финансовая система возникла как результат двух потоков инноваций. С одной стороны, IT technologies создали сеть для передачи данных о финансовых сделках, потоки этой информации приняли невиданные ранее масштабы. С другой стороны, предложение новых финансовых инструментов стало ответом на нарастающий спрос в сфере услуг финансового рынка. Устойчивое увеличение в течение ряда десятилетий объемов сбережений, которые трансформировались в инвестиции в рынок ценных бумаг, породило предложение финансовых инноваций. Плюсы и минусы такого развития стали очевидны в ходе финансового кризиса.

Глобальный характер современного финансового рынка и общемировой размах кризиса, казалось бы, предопределяют необходимость придать регулированию этого рынка наднациональный характер. В период кризиса, однако, стало очевидно, что при глобальном объекте регулирования (мировой финансовый рынок) реальным действующим лицом – регулятором – может выступать только национальный субъект (правительства национальных государств). Однако именно данный факт делает особенно актуальным межгосударственное сотрудничество на основе переговоров.

Российским регулирующим и денежным властям необходимо вести такие переговоры более интенсивно, чем это делалось до финансового кризиса. Речь должна идти об условиях и методах присоединения финансовых организаций и банков к глобальному рынку, а регуляторов – к механизмам регулирования, которые реально определяют правила игры на этом рынке. В противном случае российской финансовой системе угрожает перспектива маргинализации в результате роста оценок рисков финансовых операций с российскими участниками.

С.К. Дубинин – доктор экономических наук.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885406 Сергей Дубинин

Неопределенные перспективы

«Арабская весна»: вызовы для России и Европы

Резюме: В силу разного понимания задач внешние игроки действуют в ходе «арабский весны» разрозненно, в режиме более или менее острой конкуренции.

В начале января 2011 г., вскоре после событий в Тунисе, искры от которых уже зажигали первые пожары в Египте, Йемене и на Бахрейне, один из европейских послов отловил меня на дипломатическом приеме, взял за пуговицу и спросил: «Почему Тунис?». При этом на лице его было написано искреннее недоумение коварной логикой истории, не делающей различий между «своими» и «не своими» диктаторами. Я, признаться, и сам до сих пор не понимаю, почему цунами, вскоре накрывшее половину арабского мира, началось с Туниса, страны вполне прозападной и сравнительно благополучной по своим базовым показателям.

И здесь мы подходим к банальному на первый взгляд, но на самом деле важному выводу. «Арабская весна», переименованная вскоре в «арабскую осень», а затем и «зиму» – явление по своей природе стихийное. Оно развивается по своим не всегда понятным законам. К приходу демократии на Ближний Восток, как к обильному снегопаду в этом году в Иерусалиме, мало кто оказался готов. Все вроде знали, что это может случиться, но что сугробы на время парализуют жизнедеятельность, заинтересованные лица и организации, включая метео- и дипломатические службы, надежно спрогнозировать оказались не в состоянии.

За два прошедших года «арабская весна» преподнесла миру немало сюрпризов. Главным, но не единственным из них стал уверенный выход на политическую арену исламистов. Вопреки всем прогнозам они удивительно легко отодвинули от власти в Египте военных и продавили на плебисците шариатскую конституцию. В случае их успеха на предстоящих парламентских выборах – а для этого есть серьезные предпосылки, – придется констатировать, что исламисты пришли в Каире, а следовательно, и в арабском мире в целом, всерьез и надолго.

Это совершенно новая ситуация, несущая в себе очевидные риски для регионального и мирового порядка, затрагивающая интересы широкого круга стран, и особенно – в силу географической близости – России и Европы. Становление политических свобод, как показало развитие событий в мире после 1991 г., неизбежно проходит через периоды хаоса, усиления центробежных тенденций, обострения национально-этнических и межконфессиональных противоречий. В какой мере новые, неоднородные по своему составу арабские элиты смогут справиться с этими и другими копившимися десятилетиями проблемами – основной вопрос, поставленный «арабской весной» перед международным сообществом.

Поиск ответа на него – сложная, многоуровневая задача. Учитывая масштаб и остроту проблемы, решать ее надо общими усилиями, имея в виду меняющиеся индивидуальные и групповые интересы и новые реалии. Нельзя забывать и об усложняющемся геополитическом контексте международной конкуренции на Ближнем Востоке, где сосредоточены значительные энергоресурсы, а следовательно, и серьезные политические и стратегические риски для глобальной стабильности.

РАЗБОР ПОЛЕТОВ

В России и на Западе «арабскую весну» восприняли по-разному. На Западе – как победу демократии, в России – как победу Запада. Что до определенной степени закономерно, поскольку в процессе переформатирования мира после окончания холодной войны за Западом и Россией закреплены разные роли. Грубо говоря, демократизатора и демократизируемого.

Это обстоятельство в значительной мере предопределило характер реагирования на непростые события «арабской весны». Для американцев поддержка массовых выступлений в арабских странах под демократическими лозунгами стала безальтернативной прежде всего по идейным (а затем уже по геополитическим и деловым) соображениям. У нас же практика «цветных революций» в ближнем зарубежье при скрытом или явном внешнем содействии еще задолго до начала «арабской весны» обострила собственные фобии, порой вполне обоснованные. В результате уже в марте 2011 г., после начала вооруженной интервенции НАТО в Ливии, Россия твердо выступила против курса на силовое продвижение демократии, увидев в нем не только проявление недобросовестной конкуренции на рынках Ближнего Востока, но и рецидив «двойных стандартов», компрометирующих демократический выбор в целом.

Исходя из этого, уже на раннем этапе «арабской весны» Россия выдвинула идею диалога как единственного приемлемого пути разрешения конфликтов. Более того, до эксцессов гражданской войны в Ливии в российском руководстве (и тем более в общественном мнении) преобладало стремление не конфликтовать с Западом по такому деликатному вопросу, как демократическая трансформация Ближнего Востока. Россия (вместе с Китаем, Индией, Бразилией и Германией) воздержалась при голосовании по резолюции 1973 СБ ООН относительно установления «бесполетной зоны» в Ливии. Но американцы вступали в предвыборный цикл, Бараку Обаме был нужен быстрый и несомненный успех на Ближнем Востоке. А у европейцев в силу логики вовлеченности в, прямо скажем, нравственно небезупречную ситуацию разыгрались колониальные рефлексы времен борьбы за нефть Киренаики. В результате Ливия получила полномасштабную гражданскую войну с иностранной интервенцией, а Россия была вынуждена жестко расставить акценты, заявив о категорическом неприятии смены режимов при вмешательстве извне.

Существенную роль сыграло и то, что к осени 2011 г. Россия также вступила в выборный цикл. Ставки в полемике с Западом и собственной «болотной» оппозицией возросли. В своей программной статье «Россия и меняющийся мир» Владимир Путин, напомнив, что симпатии граждан России с начала «арабской весны» были на стороне тех, кто добивался демократических реформ, резко критически оценил поддержку западной коалицией одной из сторон конфликта в Ливии. Осудив «даже не средневековую, а какую-то первобытную расправу с Каддафи», он жестко предупредил Запад о возможности «дальнейшей разбалансировки всей системы международной безопасности» в случае осуществления силового сценария в Сирии без санкции СБ ООН.

Реакция за рубежом и внутри страны – со стороны либерального сегмента российского креативного класса – на откровенное, в стиле «мюнхенской речи», изложение российской позиции была предсказуемо нервозной. Путинская Россия, мол, снова не желает идти в ногу с демократическим сообществом. Хотя было вполне очевидно, что «путинская Россия» не желала двигаться в фарватере решений, принимавшихся без ее участия, ибо так, не ровен час, можно строем промаршировать к тоталитарной демократии, прямиком в светлое прошлое Джорджа Оруэлла. Разумеется, было бы опасным упрощением, если не ханжеством, рассматривать эволюцию отношения Москвы к «арабской весне» только под углом реакции на «двойные стандарты» Запада. Россия, как и Запад, вполне прагматически шла за событиями, пытаясь удержаться на крутых поворотах быстро менявшихся событий. Важно, однако, что при этом ее позиция базировалась на достаточно четкой иерархии решаемых задач.

Применительно к «арабской весне» можно говорить о трех уровнях таких задач:

• глобальный уровень – ответственность за поддержание глобальной и региональной безопасности в силу постоянного членства в СБ ООН, участия в квартете международных посредников в ближневосточном урегулировании, переговорах «пять плюс один» с Ираном;

• региональный уровень – стремление защитить широкий круг исторически сложившихся интересов в регионе, сохранить развитые отношения с арабскими странами и Израилем в политической, торгово-экономической, военно-технической и культурно-гуманитарной сферах;

• «третья корзина» – поддержка демократических реформ в арабском мире как части процесса глобальной демократической трансформации суверенных государств.

Можно без особой натяжки констатировать, что те же группы задач, только иначе интерпретированные и выстроенные в иной последовательности, определяли политику и других крупных внешних игроков – США, Евросоюза, Китая. Для американцев, к примеру, демократия и права человека («третья корзина»), как правило, имели приоритет не только над суверенитетом, но порой и над глобальной ответственностью. У европейцев (это особенно ярко проявилось в ливийском кризисе) нередко доминировали над соображениями глобальной ответственности двусторонние интересы, связанные с обеспечением доступа к близко расположенной и качественной нефти. Триада стратегических интересов Китая, напротив, на всех этапах «арабской весны» была близка или совпадала с российской.

Что касается России, то приоритетом ее политики на всех этапах «арабской весны» было именно осознание глобальной ответственности. Как ни парадоксально, именно этот, сформировавшийся еще в советские времена, императив геополитического мышления обусловил восприятие нашей позиции как едва ли не обструкционистской в отношении того, что делали западные державы. Надо думать, сыграло роль и то обстоятельство, что при очевидных внутренних проблемах, незавершенных реформах, резком сокращении военно-стратегического присутствия в мире Россия, казалось бы, должна была повести себя более сговорчиво. Но мы повели себя так, как повели, отказываясь от участия в действиях, результатом которых могла бы стать смена режимов. Москва призывала к безусловному уважению государственного суверенитета, невмешательству во внутренние дела, улаживанию конфликтов путем диалога. В этом другие игроки увидели сначала рецидив неоимперской логики, а затем – в Сирии – попытку любой ценой сохранить за собой рынки вооружений.

Между тем последовательность, с которой проводилась наша линия, особенно в сирийском вопросе, во многом способствовала удержанию ситуации в рациональной плоскости. Более того, рискнем предположить, что роль «конструктивных оппонентов», которую взяли на себя Россия и Китай, придала новое качество коллективному взаимодействию в региональных делах. Дискуссии в Совете Безопасности ООН, полемика с представителями различных фракций сирийской оппозиции стали реальными шагами в направлении большей демократизации международных отношений.

Далеко не утрачен, несмотря на пессимистические оценки части экспертного сообщества, и наработанный за десятилетия потенциал двустороннего и коллективного взаимодействия России как с арабским миром, так и с Израилем. Конечно, в ходе ливийского и сирийского кризиса мы порой значительно расходились в оценках с Лигой арабских государств. Но в политике регионалов – это приходится признать – соображения глобальной ответственности далеко не всегда играют доминирующую роль.

Сложнее обстояли – и обстоят – дела с отношением в России к ближневосточной «третьей корзине». С одной стороны, Москва никогда не защищала диктаторов ни в Египте, ни в Ливии, ни в Сирии. С другой – собственный непростой опыт прошедших двух десятилетий побуждал нас внимательнее и осторожнее подходить к таким аспектам «арабской весны», как роль социальных сетей, интернета, НПО с зарубежным финансированием в организации протестных выступлений. Этому способствовала и резко активизировавшаяся в России в предвыборный период деятельность как оппозиции прозападного, либерального толка, так и исламистских группировок на Северном Кавказе и в Поволжье.

В целом Россия достаточно уверенно прошла первые два года «арабской весны». Их главный итог заключается в том, что в стратегическом плане – и это показало быстрое окончание декабрьской операции Израиля в Газе – региональная ситуация остается под контролем. Не пора ли посмотреть, что мы могли бы сделать вместе для ее коренного оздоровления?

VIRIBUS UNITIS

В силу разного понимания задач, встававших на различных этапах «арабской весны», внешние игроки действовали – и действуют – разрозненно, как правило, в режиме более или менее острой конкуренции. Это не только существенно осложняет и затягивает урегулирование конфликтных ситуаций, но и формирует благоприятные предпосылки для активизации экстремистов всех мастей и оттенков – от джихадистов, отвергающих ценности «прогнившей западной цивилизации», до агентов «Аль-Каиды», выступающих под лозунгами всемирного исламского халифата.

Возьмем, к примеру, ситуацию в Сирии. Политически режиму Башара Асада противостоит «креативный класс», но военные действия ведет пестрый конгломерат оппозиционных сил, которыми руководят исламисты. В сложнейшей обстановке гражданской войны Асад выполнил, казалось бы, требования оппозиции по демократизации внутренней жизни, послал ясные сигналы о готовности к широкому диалогу на платформе Женевского коммюнике. Но вооруженная борьба приобрела в Сирии такую инерцию, интересы исламских экстремистов и соседних стран сплелись в столь тугой клубок, что урегулированию кризиса на основе приоритетов глобальной и региональной безопасности пока нет места.

Почему? Не потому ли, что в лукавой логике политизированных подходов к демократии и правам человека амплуа раскаявшегося грешника для Асада, как и для других символов постсоветского прошлого, не предусмотрено? Или все же дело обстоит проще – сирийская оппозиция, для значительной части которой демократические лозунги – не более чем конъюнктура, эффективно играет на нестыковках в позициях внешних игроков?

Вопросы эти, понятно, звучат вполне риторически, хотя цена ответов на них весьма высока. Забуксовав в Ливии, в Сирии «арабская весна» оказалась на развилке. Вполне очевидно, что дальнейшее развитие событий в значительной мере зависит от того, по какой модели будет урегулирована ситуация в этой ключевой арабской стране. По йеменской, открывающей возможности мягкой смены режима, или ливийской, оборачивающейся то сентябрьскими выступлениями, жертвой которых стал посол США в Триполи, то «ливийским следом» в теракте малийских исламистов в Алжире.

Ясно одно: свержение Асада (с прямым или косвенным внешним участием) существенно облегчило бы задачу экстремистов, делающих ставку на «талибанизацию» Ближнего Востока. И напротив – невмешательство в дела Сирии способствует сохранению ситуации в поле международного права и в принципе открывает возможность рационализировать переход региона от авторитаризма к демократии.

Но для того чтобы сделать правильный выбор, необходимо коренным образом переосмыслить подходы внешних игроков к событиям, происходящим в контексте «арабской весны». Необходима позитивная, ориентированная на решение стратегических задач программа коллективных действий. Прежде всего по нейтрализации двух главных угроз, способных уже в обозримой перспективе не просто дестабилизировать обстановку в районе Большого Ближнего Востока, а развернуть ее в сторону межцивилизационного конфликта.

Говоря коротко, речь идет о следующем.

Первое. Удержать Израиль от нанесения удара по Ирану. Вероятность силового сценария в отношении «режима аятолл» не просто сохраняется, она нарастает. Осенью прошлого года премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху с трибуны Генассамблеи ООН заявил, что «точка невозврата» в ядерных планах Тегерана наступит весной 2013 г., и предупредил, что в случае отсутствия прогресса в сдерживании ядерных амбиций Ирана Израиль оставляет за собой право действовать в одиночку. Это не риторика, а ясное, ответственное предупреждение на высочайшем возможном уровне. Ослабление позиций правых в результате январских парламентских выборов в Израиле снижает, но не снимает опасность силового сценария в отношении Ирана.

Можно по-разному относиться к угрозам ядерного государства–не члена ДНЯО в адрес государства–члена ДНЯО, чьи ядерные объекты находятся под контролем МАГАТЭ. Но иррациональность ситуации не снижает ее опасности. Иранцы явно стремятся в своей ядерной программе выйти на положение «без пяти минут двенадцать», видя в этом единственную гарантию защиты своего суверенитета. Израиль не готов сосуществовать с ядерным Ираном, руководство которого неоднократно призывало к уничтожению еврейского государства. В результате израильско-иранское противостяние является сегодня тем самым слабым звеном, разрыв которого может спровоцировать цепную реакцию большого взрыва.

США и Евросоюз ввели против Тегерана беспрецедентные санкции, которые начали давать определенный эффект (экспорт иранской нефти снизился к концу 2012 г. на 40%). Но видимых политических дивидендов такая линия пока не дает. Санкционное давление в сочетании с угрозой удара по ядерным объектам консолидируют иранцев вокруг режима. Причем в начавшейся игре нервов иранцы порой переигрывают оппонентов, опираясь на широкую поддержку своего права на мирный атом в исламском мире и Движении неприсоединения, которое Тегеран возглавил с августа 2012 года.

Ситуация выглядит как патовая. В сфере нераспространения накопилось слишком много конструктивных и не очень конструктивных двусмысленностей, чтобы можно было рассчитывать на решение проблемы ИЯП в этом формате.

Приходится считаться и с наметившимися изменениями в балансе сил на Ближнем Востоке, которые в том числе связаны с ростом активности в региональных делах Саудовской Аравии и стран Персидского залива, где традиционно сильны антииранские, антишиитские настроения. Вокруг этого фактора ведутся опасные в своей недальновидности игры, в основе которых лежит расчет на то, что сунниты поддержат силовой сценарий в отношении Ирана. Это тревожная, но, к сожалению, очень характерная для преобладающего поверхностного понимания сложившейся вокруг Ирана ситуации иллюзия.

Сохранить положение под контролем можно лишь на базе двухтрекового подхода, в рамках которого параллельно с переговорами в формате «пять плюс один» (с возможным подключением Турции и представителя ЛАГ) должна быть выработана консолидированная позиция в пользу недопустимости силового решения проблемы. При этом и Израиль, и Иран должны получить международные гарантии, снимающие их озабоченности. Это может дать дополнительное время для кардинального решения вопросов нераспространения ядерного оружия на Ближнем Востоке в соответствии с требованиями ДНЯО.

Второе. Помочь палестинцам и Израилю перезапустить мирный процесс на основе двухгосударственного подхода. Это вторая по значимости региональная проблема, требующая срочных действий регионалов и мирового сообщества. «Арабская весна» со всей остротой поставила вопрос о том, будут ли новые исламистские элиты соблюдать мирные соглашения с Израилем, включая неформальные договоренности. Вопрос далеко не праздный потому, что для арабов в целом и для исламистских партий и группировок в особенности палестинская проблема является стержневым элементом национального самосознания. Ее решение воспринимается как общенациональная задача, способная при определенных условиях сплотить арабский мир – как суннитов, так и шиитов – на антиизраильской основе.

Это реальная опасность, возможно, не сегодняшнего, но завтрашнего дня и одновременно центральное направление, на котором будет решаться ключевой вопрос о том, сможет ли регион развиваться в русле глобальных трендов как содружество демократических наций.

Определенные предпосылки для позитивного сценария формируются, как ни парадоксально, процессами, запущенными «арабской весной». Среди них – сравнительно быстрое, без потери лица одной из сторон окончание операции «Облачный столп», эффективное посредничество в этом исламистского Египта, наметившаяся тенденция к смягчению блокады сектора Газа, включая первый визит туда лидера ХАМАС Халеда Машааля. И, наконец, достаточно взвешенная реакция Израиля на предоставление Палестине статуса государства-наблюдателя при ООН.

В целом есть ощущение, что какие-то пока скрытые от нескромных взоров механизмы приходят в движение. Обнадеживающие сигналы поступают из обновленной администрации Барака Обамы, французы намерены обнародовать после парламентских выборов в Израиле собственную ближневосточную инициативу. Да и в Израиле Эхуд Барак, Шауль Мофаз, а совсем недавно и Ципи Ливни призвали к срочному разблокированию мирного процесса.

Это, разумеется, не означает, что новый коалиционный кабинет, который, судя по всему, предстоит сформировать Биньямину Нетаньяху, окажется в состоянии изменить жесткие подходы прежнего правого правительства к проблеме строительства в поселениях, блокирующей возобновление израильско-палестинских переговоров. Но если взглянуть на ситуацию в историческом контексте, то становится очевидным, что прорывные идеи в БВУ (поездка Садата в Иерусалим, соглашения в Осло) возникали как бы на пустом месте, совершенно неожиданно, во всяком случае, для широкой публики. На самом деле они были результатом негласной, часто длительной работы экспертов и политиков, правильно уловивших тенденции времени.

Думается, сейчас сложилась именно такая ситуация. Изменившийся статус Палестины актуализирует вопрос о границах палестинского государства. Движение вперед становится политически безальтернативным, поскольку отсутствие прогресса в израильско-палестинском переговорном процессе может существенно радикализировать расстановку сил в обновленном регионе. Налицо и субъективные предпосылки: политическая ничья, которой завершилась операция «Облачный столп», в принципе напоминает ситуацию после войны 1973 г., с блеском использованную Киссинджером для выхода на Кемп-Дэвидские соглашения, а затем и на мирный договор между Израилем и Египтом.

В общем, шансы для дипломатии на Ближнем Востоке есть. При условии, что поиск развязок будет вестись сообща, на встречных курсах с региональными державами. Собственно, главная задача сегодня заключается в том, чтобы попытаться выяснить параметры возможного понимания. ЛАГ в принципе подтвердила готовность договариваться с еврейским государством на основе саудовской инициативы, которая не была с ходу отвергнута Израилем. Для палестинцев (включая ХАМАС) важно получить легитимные границы своего государства. В этих условиях нельзя исключать, что и новый израильский кабинет сочтет за благо попытаться договориться по границам в обмен на гарантии безопасности со стороны палестинцев и арабского мира в целом.

Основа для переговоров по формуле «мир в обмен на территории» есть. Это «дорожная карта» 2003 г., скорректированная в соответствии с меняющимися «фактами на местности» и, возможно, саудовской мирной инициативой. Имеется и переговорный формат, созданный в связи с «дорожной картой», – квартет международных посредников, который было бы логично дополнить региональными державами, допустим, Египтом, Саудовской Аравией и Турцией. В рамках расширенного квартета было бы логично попытаться договориться о порядке обсуждения других вопросов окончательного статуса – Иерусалим, право на возвращение, безопасность.

С одной только оговоркой. Для реализации столь оптимистичного сценария нужно в корне переломить мотивацию подходов региональных и внерегиональных игроков, ориентировав их на общие задачи, главной из которых является плавная, органическая инкорпорация Ближнего Востока в глобальное содружество демократических наций.

Должна же когда-нибудь и на Ближнем Востоке наступить эра здравого смысла. Когда все мы, наконец, поймем, что этот многострадальный регион может и должен превратиться из арены вражды и соперничества в площадку строительства нового, более справедливого и надежного мира. Ведь альтернатива этому – межцивилизационный конфликт. Вирус джихадизма уже ведет свою разрушительную работу. Остановить его можно только коллективными усилиями.Viribus unitis.

П.В. Стегний – доктор исторических наук, чрезвычайный и полномочный посол, член Российского совета по международным делам.

Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885401 Петр Стегний

Миф об исламизации

Европа как лаборатория модернизации ислама

Резюме: Налицо конфликт между прежним поколением французских мусульман и современной генерацией верующих, которые нередко проявляют бОльшую религиозность.

Вопреки распространенному мнению о том, что ислам для французского общества – просто инородное тело или вредный нарост, мусульманство за последнее десятилетие стало, если можно так выразиться, подлинно французской религией.

ДИНАМИКА РАЗВИТИЯ

До этого времени к нему действительно подходило определение религии меньшинства, религии выходцев из бывших колоний, прежде всего из стран Магриба (особенно из Марокко, Туниса и Алжира), в меньшей степени из стран, лежащих к югу от Сахары (например, из Сенегала или Мали), и некоторых островных государств (Коморы). Впрочем, и в тот период мы не наблюдали не только конфронтации, но даже существования каких-либо барьеров между французским обществом и иммигрантами, людьми из другой цивилизации. Они представляли собой национальные меньшинства, у которых фактически было две родины: принимающая страна – Франция – и «страна-спонсор», чьими гражданами они являлись. С пятидесятых до девяностых годов прошлого века ислам был «привозным», составлял часть культуры тех, кто приезжал – марокканцев, тунисцев, алжирцев, малийцев, турок, коморцев и др.

Отправление религиозного культа осуществлялось в культурном контексте стран, откуда происходили его приверженцы, и служило для первого поколения иммигрантов способом сохранять живую связь с родиной. Арабские государства принимали участие в финансировании мусульманской общины Франции – для того чтобы подпитывать в своих гражданах, работающих за рубежом, чувство верности родной стране (Алжир, например, взял на себя расходы на содержание Великой парижской мечети). Выделение средств на нужды французских мусульман, особенно выходцев из государств Магриба, являлось, по сути, вложением, которое вполне окупалось со временем. Действительно, непрерывающаяся связь, которую мусульманские страны поддерживали со своими эмигрировавшими гражданами, вела к огромному притоку денег в эти государства от экспатриантов. Создание Французского совета мусульманского культа (ФСМК) – организации, вобравшей в себя основные мусульманские идеи, – потребовало огромных усилий, даже сейчас его деятельность наталкивается на серьезные противоречия. Причина в том, что здесь объединены под одним знаменем различные этнокультурные интересы.

Именно этот «устаревший» ислам, как его иногда презрительно называют новые поколения, ислам, для которого не характерен фанатизм, но присуща связь с культурой и память о «родной стране», находится в стадии исчезновения. Я, конечно, не хочу сказать, что его уже нет; просто такой ислам неинтересен новым поколениям. Они могут быть потомками иммигрантов предыдущего поколения, но привержены исламу как таковому, его внутренней и обрядовой стороне гораздо больше, чем своим этнокультурным корням. Кризис легитимности, переживаемый сегодня ФСМК, непосредственно связан с конфликтом между прежним поколением мусульман, воспринимавшим ислам через призму своих этнокультурных особенностей, и современной генерацией верующих, которые нередко проявляют бÓльшую религиозность. Стремясь открыто, без стеснения, выразить свою принадлежность к мусульманской конфессии, они остаются полноправными французами, а не французскими мусульманами тунисского или марокканского происхождения.

Нам никогда не приходилось видеть столкновения цивилизаций. Ни раньше, когда во Франции доминировал ислам постколониального толка, сильно окрашенный этнокультурными различиями и лишенный ярко выраженного конфессионального характера, ни сегодня, когда у нас появился более унифицированный тип ислама, свойственный молодым поколениям французских мусульман, которые ощущают себя настоящими французами и настоящими мусульманами. Нет конфликта цивилизаций, есть конфликт поколений.

Меньше чем за 20 лет у следующего поколения мусульман развился новый тип духовного энтузиазма, который все больше отдаляется от идей постколониального ислама. Этот феномен выходит за рамки французского общества, являясь частью общемирового процесса: развиваются мусульманские организации глобального масштаба, среди которых, конечно, попадаются и неофундаменталистские, и неосуфийские. В исламе возникает все больше новых богословских теорий, адаптированных к современной экономической системе. Они придают большое значение преуспеванию и позволяют новому среднему классу из мусульманской среды оправдывать «с исламской точки зрения» их деловую активность; отсюда такая популярность «мусульманского бизнеса» – не только в исламском мире, но и в Европе. В одном русле с этими индивидуалистскими и универсалистскими тенденциями современного общества утверждается и новая мусульманская идеология. С одной стороны, она нацелена на личное развитие и своекорыстие, а с другой – на поддержание стабильности, защиты окружающей среды и глобального сознания. Ислам, наряду с неошаманизмом и необуддизмом, популярными и в России, и в остальной Европе, удивительным с точки зрения здравого смысла образом участвует в становлении нового духовного сознания, характерного для промышленно развитых обществ. В основе такой новой духовности лежит «энергетическое сознание» (политика экономии энергоресурсов), нечто среднее между культом субъективности и признанием всеобщей связи.

Ежегодная весенняя ярмарка в Бурже, которая успевает за выделенные на ее проведение три дня привлечь около 300 тыс. человек и остается, пожалуй, самым крупным в Европе регулярным собранием мусульман, служит своеобразным смотром всех сверхсовременных течений ислама, начиная с ригоризма и заканчивая духовными исканиями почти анархистского толка, близкими движению «Нью Эйдж».

Многообразие и динамизм ни в коей мере не чужеродны европейскому обществу, скорее, наоборот, они близки некоторым тенденциям христианской религии. Но они остаются незамеченными по причине какой-то почти маниакальной подозрительности к исламу, которая стала ощущаться с начала 2000-х годов. В итоге широкое распространение получил миф об «исламизации», ставший частью политического дискурса и популярной темой для прессы: вся Европа, а особенно Франция, якобы переживают исламизацию. По мере роста подозрительного отношения к исламу мусульмане перестали восприниматься как нормальные люди со своими достоинствами, недостатками, проблемами, достижениями и провалами, со своим непростым опытом адаптации к иной среде. Теперь, независимо от того, являются они французскими гражданами или нет, в них видят лишь чужеродный элемент и даже скрытого врага, стремящегося уничтожить европейскую культуру во имя всепобеждающей исламской идеи. Кажущееся многообразие течений ислама, с точки зрения этих людей, – не более чем видимость.

СКОЛЬКО ВО ФРАНЦИИ МУСУЛЬМАН?

Прежде чем ответить на этот вопрос, может быть, стоит задуматься, почему он вызывает такой интерес. Клод Геан, министр внутренних дел при президенте Саркози, с обезоруживающей простотой заявил в апреле 2011 г., что уже сам факт «многочисленности» мусульман представляет собой проблему. Вообще ни одна другая мировая религия не является объектом столь тщательных подсчетов. Считают количество мечетей, число минаретов и, конечно, численность мусульманского населения. Создается впечатление, что «проблема ислама» каким-то образом связана со статистическими показателями.

В связи с падением рождаемости в Европе как минимум с 1950-х гг. начинает ощущаться подозрительность и даже недоверие к странам третьего мира, чье население «слишком быстро воспроизводится» и грозит хлынуть потоком в «наш» богатый Старый Свет. И только с начала 2000-х гг. возникает тенденция связывать эту демографическую проблему исключительно с исламом. Свидетельством может служить фильм, распространенный Ватиканом осенью 2012 г.: зрителей пугали почти безудержным ростом числа мусульман, армия которых с каждым днем увеличивается, готовясь завоевать Европу.

Действительно, миф об исламизации покоится на утверждении о колоссальном росте числа мусульман, росте, в котором якобы заинтересованы сами мусульмане, поскольку их цель – экспансия. В Европейском союзе сейчас проживает от 13 до 16 млн мусульман, т.е. примерно 3% от всего населения Европы, составляющего около 500 млн человек. Во Франции количество мусульман колеблется, по разным оценкам, от 2,1 млн до 6 с лишним миллионов человек, тогда как общее население Франции – 65 миллионов. Если включать в число мусульман только взрослое население, исполняющее религиозные обряды и признающее себя приверженцами ислама, их общее количество будет равняться 2–3 млн человек (если же принимать в расчет несовершеннолетних, цифра возрастет до 4 млн, составив почти 6,5% от всего французского населения). В любом случае, их никогда не было 6 млн, хотя такая цифра бесконечно муссировалась в прессе (вероятно, с целью довести число мусульман во Франции до «пугающего» символического уровня – 10%).

Заметим, впрочем, что упомянутые 6 млн уже больше 10 лет назад фигурировали в публичном дискурсе людей, которые видят в исламе причину для беспокойства и предсказывают его быстрое распространение. Выходит, те, кто на протяжении последних 10 лет пророчат стремительный рост мусульманского населения, грозящий, на их взгляд, исламской «демографической экспансией» в ближайшие десятилетия, приводят те же завышенные цифры, что и раньше: за прошедшие годы они не изменились. Во всем мире кривая роста мусульманского населения пошла на убыль; в Европе этот рост стабилен или даже клонится к отрицательному значению. Во Франции, в частности, темпы роста тех, кого можно теоретически причислить к мусульманам, сопоставимы со средними показателями изменения населения по стране в целом. (Известно, что во Франции не ведется статистики, относящейся к религиозной и этнической сферам, но мне удалось отыскать один научный опрос, проведенный немецкими исследователями в 2007 году.)

Во Франции и Европе есть только три источника увеличения мусульманского населения: естественный прирост, иммиграция и, наконец, обращение в ислам. Конечно, в Европу и, в частности, во Францию идет приток иммигрантов, которых с большой долей вероятности можно причислить к мусульманам: в Европу они попадают главным образом из Марокко; во Францию – из всех стран Магриба, в меньшей степени – из государств, лежащих к югу от Сахары. Но конкуренцию им составляют иммигранты из Азии (Китай занимает второе место по числу граждан, эмигрирующих в Европу). За недостатком места я не могу подробно останавливаться здесь на каждой проблеме в отдельности – рождаемости у мусульманского населения, обращения в ислам или иммиграции в Европу. (Заинтересованного читателя я отсылаю к моей последней книге «Миф исламизации», в которой анализируются данные практически всех имеющихся опросов по теме.) Но общий вывод такой: ни один из этих трех факторов не способен привести к заметному увеличению доли мусульман во французском населении.

КТО ТАКИЕ ФРАНЦУЗСКИЕ МУСУЛЬМАНЕ?

Во Франции можно встретить самых разных мусульман. Как правило, мы видим оживление религиозного чувства и внешней стороны культа, но одновременно с этим имеет место «обуржуазивание» ислама. Разумеется, присутствует тяга к фундаментализму, особенно салафитского толка. Но даже среди салафитов вы найдете три категории верующих. Одиночки, которые не собираются менять мир, но хотят измениться сами (таковых большинство). Те, чья цель на самом деле – социальные реформы. И, наконец, люди, которые верят в прямое действие, т.е. в действие насильственное (они составляют ничтожно малую группу). Среди столь разнообразных духовных и социальных течений нам встретится Ассоциация французских мусульман-гомосексуалистов (HM2F), единственная исламская организация такого рода; ее существование пробивает брешь в почти единогласном осуждении гомосексуализма в мусульманском мире. Мы найдем здесь и столь неожиданные явления, как союз «Амазонок республики», объединяющий юных девушек в парандже, готовых, несмотря на то, что подобная одежда является в глазах обывателя символом притеснения, отстаивать свободу женщин и бороться с мачизмом мусульманских мужчин. Можно лишь отметить такие общие для всех черты, как большое религиозное рвение, распространенность халяльных продуктов, популярность праздника Рамадан, возрастающая открытость, желание быть мусульманином, «потому что это мой выбор».

Европа и особенно Франция стали своего рода лабораторией, в которой ислам постепенно модернизируется, несмотря на неизбежное сопротивление религии, не прошедшей через процесс обновления, подобный тому, какой пришлось пережить католической церкви после Второго Ватиканского собора. Впрочем, это сообщество живет в состоянии вечного движения, испытывая на себе влияния самого разного характера, откуда бы они ни шли: из Катара, Саудовской Аравии или какой-нибудь другой страны. Среди источников нельзя выделить одну главную линию, преобладающее направление. Самых восприимчивых к чужому воздействию (а ими нередко оказываются новообращенные) легче всего сагитировать и даже завербовать – как любого внушаемого человека, которому пообещали блестящее будущее и обретение идентичности.

Организационные проблемы, до сих пор актуальные для французского ислама (если оставить в стороне теологическую основу религии, которая не допускает посредников между человеком и Богом, так что каждый становится, так сказать, сам себе священником, находясь в прямом контакте со Всевышним), связаны прежде всего с этим многообразием мусульманских группировок, многочисленностью течений, которыми полнится сегодня бурлящий исламский мир. У французских мусульман, например, нет ничего общего с боевиками из Мали. Представление о том, что всех мусульман в мире объединяет исламская солидарность, глубоко ошибочно и является производной мифа об исламизации. Одним из его источников служат работы британского востоковеда Бернарда Льюиса, автора известного выражения «столкновение цивилизаций», под которым следует понимать не что иное, как конфронтацию между Западом и «исламской цивилизацией». Сэмюэль Хантингтон перенял у Льюиса это выражение, придав ему примерно тот же смысл, т.е. приписав мусульманам всего мира – как бы ни различалось их социальное, культурное и экономическое положение – чувство солидарности, которое якобы сплачивает их и делает непримиримыми к врагам.

Конфликт в Мали, скажем, никак не связан с исламизацией. Мы видим, что толерантное мусульманское общество, где с давних пор мирно сосуществуют традиционный ислам и суфизм, подверглось атаке со стороны экстремистских групп, провозглашающих себя мусульманами, но на деле исповедующих идеологию, которая имеет по отношению к исламу экзогенный характер. Тут мы имеем борьбу мусульман против мусульман. Подоплекой их противостояния являются вполне конкретные геостратегические и экономические интересы. Французские мусульмане не чувствуют своей причастности к этой войне малийских экстремистов. Между тем «арабская весна» была встречена ими благожелательно и подчас даже с гордостью, поскольку продемонстрировала, что арабское население может сплотиться и освободиться от диктатур (из которых такие как Тунис пользовались поддержкой Франции). Однако у французских мусульман больше нет чувства солидарности с исламистскими режимами. Скорее, наоборот – преобладает критическое отношение и недоверие. Наряду с этим ощущается раздражение против однозначного и слепого восприятия исламизации, против непонимания того, что такие революции не могут совершаться в один день. Великая французская революция тоже прошла периоды террора, прежде чем удалось восстановить порядок. Можно увидеть хороший знак в том, что стремление некоторых исламистов, занимающих правительственные посты, навязать народу свою волю натолкнулось на массовые митинги протеста (например, в Египте и в Тунисе).

Сейчас наблюдается процесс массового приобщения мусульман к демократическим ценностям, к свободе выражения и вообще к современным идеалам, но во французском исламе остаются глубинные проблемы, а также догмы, несовместимые с духом времени. Однако надо ясно понимать, что к случаю с Мохаммедом Мера, совершившим в 2012 г. шумный теракт в Тулузе, эти догмы, конечно, отношения не имеют. Мера – социальный изгой с неустойчивой психикой, он страдал алкоголизмом, был связан с уличной преступностью, работал осведомителем для полиции и даже собирался вступить в Иностранный легион, но был признан негодным к службе. К исламу он прибег как к последнему средству и поэтому не может считаться сколько-нибудь типичным представителем мусульманской молодежи, воодушевленной новым духовным подъемом. Напротив, Мера – типичный продукт мифа об исламизации. Он облекся в одежды ислама, потому что эта религия внушает страх. Он захотел стать исламистом раньше, чем стал мусульманином, чтобы отомстить за себя, чтобы оправдать свое насилие и преодолеть комплекс неполноценности. Он начал с убийства солдат Иностранного легиона (между прочим, мусульман), ибо те ассоциировались у него с неудачной попыткой вступить в их ряды.

Рафаэль Лиожье – профессор Института политических исследований в Экс-ан-Провансе, директор научного центра Observatoire du religieux. Последняя изданная работа – «Миф об исламизации. Исследование коллективного наваждения» (Париж: изд-во Seuil, 2012).

Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885399 Рафаэль Лиожье

Арена борьбы и сотрудничества

Переплетение геоэкономических интересов в Африке

Резюме: Вынужденный перерыв в российско-африканских связях чуть было не превратил Москву в участника чужих игр на континенте. Отсутствие «африканского досье» не отвечало международному статусу России.

Сегодня Африка вызывает интерес Соединенных Штатов, Китая, стран Евросоюза и России. В основе современной экспансии на Черный континент – стремление игроков укрепить позиции в глобальном ресурсном обеспечении, от чего ныне и в будущем зависит национальная безопасность. При этом их не останавливают политические риски, обусловленные конфликтогенностью региона.

В конце прошлого – начале нынешнего века эксперты отмечали, что острота конфликтов в Африке снижается, а к власти в ряде стран пришло новое поколение политиков-технократов, стремящихся привести свои народы к модернизации и экономическому росту. Однако «арабская весна» в Северной Африке придала активность силам, которые относят как раз к противникам модернизации. Влияние ваххабитов Саудовской Аравии и Катара усиливается, а светский противовес этому воздействию после свержения Каддафи, Бен Али и Мубарака исчез. И вполне вероятно, что образующаяся «зеленая дуга» от Сахеля до Африканского Рога привнесет тревожную тенденцию в развитие региона на обозримую перспективу.

ЧЕМ ВАЖНА АФРИКА

Джихадисты готовы воспользоваться любым конфликтом, чем бы он ни был вызван. В Мали они примкнули к сепаратистскому движению туарегов, вернувшихся на свои земли из Ливии после свержения Каддафи. Повод для вмешательства представляется выгодным – участие в боевых действиях можно пропагандистски прикрыть национально-освободительной борьбой.

Истинные намерения джихадистов расходятся с целями туарегов. Этим, должно быть, и объясняется скорый разрыв племени с экстремистами. И военная операция в Мали означает не только локальную войну за неделимость страны, но и новый виток борьбы с терроризмом на африканском континенте. Эксперты считают, что в малийский конфликт вмешалась глобальная «Аль-Каида». И военная победа в Мали будет, скорее всего, временной, за которой последует длительная партизанская война. С другой стороны, силовое вмешательство диктовалось необходимостью. Армия Мали слаба, а мощь джихадистских группировок Сахеля, по некоторым оценкам, не уступает суммарной мощи регулярных вооруженных сил всего региона.

Государство Мали подошло к черте «сомализации». Сепаратизм северных территорий может вызвать соответствующий отклик не только в других населенных различными этносами регионах Мали, но и в соседних странах. Нестабильность усиливают джихадисты из «“Аль-Каиды” в исламском Магрибе», а также группировки «Ансар аль Дин», «Движение в защиту ислама и джихада в Западной Африке», превращающие Мали и весь Сахель в базу терроризма.

В малийской ситуации можно увидеть и элементы охватившей мир «ресурсной войны». Мали – крупнейший мировой поставщик золота, а в недрах страны залегает, помимо прочих полезных ископаемых, уран. В Мали урановые руды пока не добываются, но разработка их ведется в Нигере, на части территории которого проживают туареги. Поэтому Франция, заинтересованная в уране, вмешалась в малийские события, опасаясь дестабилизации Нигера. Так что, если учесть мощность атомной промышленности Франции, можно говорить и о геоэкономической составляющей операции «Сервал» в этом регионе.

Россия выступает за территориальную целостность Мали, считая, что упор следует делать не на вмешательство извне, а на политико-дипломатические средства. Об этом, в частности, шла речь на встрече российского министра иностранных дел Сергея Лаврова с президентом Алжира Азизом Бутефликой. Россия оказывает помощь властям Мали на двусторонней основе, но не принимает участия в военно-тренировочной миссии Евросоюза. Для этого нет соответствующей правовой базы.

Уместно заметить, что у ряда российских компаний – «Росатома», «Газпрома», «Северстали» – есть экономические интересы в Мали.

Конечно, голод, авторитаризм, коррупция, бедность, вооруженные конфликты – все это есть в Африке, но лидеры африканских стран заинтересованы в рациональной экономической политике и в прямых иностранных инвестициях. Средние темпы экономического роста в странах к югу от Сахары в 2010–2011 гг. колебались в переделах 5–5,5%, по этому показателю Африка занимала второе место в мире. Те же проценты прогнозируются и на 2013 год. Эксперты утверждают, что цены на нефть в реальном выражении окажутся в обозримой перспективе высокими, а по мере преодоления кризиса мировой экономики могут расти. Ожидается, что и цены металлов останутся на высоком уровне, главным образом благодаря спросу Китая и других стран АТР.

На этом континенте противоречие между транснациональными корпорациями (ТНК) и суверенными государствами (иначе – проблема «один рынок – много стран») во многом разрешается в пользу государств – в том смысле, что они политически и экономически поддерживают экспансию своих компаний. Это характерно не только для Китая с его централизованно управляемой экономикой, но также и для США и стран Евросоюза. То есть, вопреки тенденции к ослаблению суверенитетов, государства стоят на страже собственных экономических интересов, а правительства стараются политическими методами обеспечить конкурентные преимущества своих компаний.

Здесь практика противоречит распространенной логике, согласно которой ТНК становятся чуть ли не главными субъектами внешней политики, вытесняя государства с их военно-политической силой. Недаром о сегодняшней экономической экспансии в Африку пишут как о столкновении интересов Соединенных Штатов, Европейского союза и Китая, а не их компаний. ТНК при всех их противоречиях с «материнскими» государствами выступают в качестве агентов этих государств, стремясь снизить конкурентоспособность чужих экономик. Недаром у мировой дипломатии появился сегодня экономической и нефтяной крен. Ведь та же «война трубопроводов» преследует не только экономические цели – речь идет о снижении опасности политического шантажа со стороны государств-транзитеров.

На долю Африки, по разным оценкам, приходится 12% мировых разведанных запасов нефти и 11% ее мировой добычи. Но экономические интересы глобальных игроков обусловлены не только нефтяным фактором. Континент богат ресурсами, привлекательными даже для такой богатой минералами страны, как Россия. Речь идет о титане, ниобии, тантале, цирконии, высокоглиноземистом сырье. Причем добычу полезных ископаемых в Африке ТНК ведут не только для того, чтобы закрыть их дефицит у себя дома. Большое значение придается резервированию ресурсов в собственных недрах. Что, кстати, также свидетельствует о том, что ТНК не всегда действуют без оглядки на стратегические интересы своих материнских государств.

Силу государства в продвижении компаний в Африку наиболее ярко демонстрирует Китай. Пекин дает руководству африканских стран льготные и практически безадресные кредиты, не ставя условий относительно демократии и прав человека. Особую активность КНР развернула в последнее десятилетие. С 2000 г. раз в три года проводятся встречи «Форума сотрудничества “Китай – Африка”». Доля Африки в китайском импорте нефти приближается к 30%, основные поставщики – страны Гвинейского залива и Судан. Всего же партнерские отношения Пекин поддерживает с более чем 50 африканскими странами, которые в ближайшие три года получат китайские кредиты в размере 20 млрд долл., что в два раза превышает кредитование в 2009–2012 годах. В Африке работают 11 китайских центров, которые содействуют инвестициям, обеспечивают платежи, консультируют бизнесменов, занимаются страховкой и т.д. Под эгидой Госсовета действует «Группа торгово-экономического и технико-экономического сотрудничества и координации отношений со странами Африки». Для поддержки и страхования вкладов китайских компаний Пекин создал фонд в 5 млрд долларов.

Геоэкономическая экспансия Китая на Черном континенте может потеснить Запад. Именно этой проблеме, считают обозреватели, было посвящено африканское турне госсекретаря США Хиллари Клинтон летом 2012 года. За американскими компаниями в Африке также стоит государственная инфраструктура. Вынесем за скобки военные инициативы – тот же АФРИКОМ, в задачу которого, помимо прочего, входит охрана залежей полезных ископаемых и путей их транспортировки. Уместно упомянуть и разработанную Пентагоном в 2001 г. «Стратегию для стран Африки южнее Сахары». Этот документ не только предусматривает участие вооруженных сил в миротворчестве, борьбе с организованной преступностью и проч., но и прямо вменяет им в обязанность обеспечивать поставки из Африки стратегического сырья.

Политические и экономические интересы Соединенных Штатов в Африке оформлены в принятом в 2000 г. Законе о содействии африканскому развитию. В его рамках Белый дом создал в Африке три центра поддержки конкурентоспособности американских товаров на континенте. Учрежден специальный «Форум торгово-экономического сотрудничества США со странами Африки южнее Сахары». Расположенный в Вашингтоне Корпоративный совет по Африке координирует деятельность частного американского бизнеса на континенте. Этой организации 20 лет, ее услугами пользуются почти две сотни американских компаний. Непосредственную поддержку компаниям, рискнувшим работать там, оказывают основные экономические министерства Соединенных Штатов. Эксперты указывают, что 60% хрома, марганца, платины, кобальта, импортируемых на американский рынок, поступает из Африки. От африканского кобальта военная и энергетическая промышленность Америки зависит чуть ли не наполовину.

ВОЗВРАЩЕНИЕ РОССИИ

Сегодня можно говорить о восстановлении присутствия России в Африке, прерванного по понятным причинам в 1990-е годы. Во время противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов, когда бывшие колонии принимали либо капиталистический, либо социалистический путь развития, у Москвы была соответствующая тогдашней международной среде и политическому строю государственная стратегия в отношении Африки. Сегодня Россия делает первые шаги по разработке новой стратегии, основываясь на современных политических и организационных принципах. Речь идет об установлении деловых взаимовыгодных связей, оказании гуманитарной и миротворческой помощи на двусторонней основе и на уровне международных организаций.

Вынужденный перерыв в российско-африканских связях чуть было не превратил Россию в «важного участника чужих игр» на этом континенте. Отсутствие должного африканского досье в российской повестке дня не отвечает и статусу постоянного члена таких международных институтов, как СБ ООН, G8 и G20, наносит ущерб безопасности России от угроз исламского экстремизма. Таким образом, налаживание российско-африканских отношений основано на объективных предпосылках, обусловленных местом России и Африки в современном мире.

Начало новому африканскому этапу в нашей внешней политике положили визиты президентов России Владимира Путина и Дмитрия Медведева в Марокко, ЮАР, Ливию, Алжир, Анголу, Намибию, Нигерию, Египет. И хотя ситуация в Северной Африке с тех пор изменилась, сформулированные встречами на высшем уровне основные направления политического и экономического сотрудничества остаются актуальными. Вопреки мнению о малой «мировой вовлеченности», Россия входит в число 15 крупнейших экспортеров капитала, а число компаний, отвечающих критериям ТНК, эксперты определяют не одним десятком. Это не говоря уже о присоединении России к ВТО. Нельзя также считать, что у нас вообще отсутствуют экономические отношения с Африкой, просто пока еще далеко не все возможности использованы. Ряд ведущих российских компаний присутствует на континенте вполне успешно.

В Гвинее работают ОК «Русал», ООО «Северсталь-золото», ОАО «Гаммахим». В ЮАР – группа компаний «Ренова» и ОАО «Мечел». В Анголе – АК «АЛРОСА», ОАО «Технопромэкспорт», дочернее предприятие ОАО «Газпромнефть» – концерн «НИС», «Росатом», ОАО «Атомредметзолото». В Намибии – группа компаний «Ренова», есть планы сотрудничества у ОАО «Газпромбанк». В Нигерии – ОК «Русал», возможно участие там в проектах ОАО «Газпром» и ЗАО «Атомстройэкспорт». Расширяется круг африканских государств, с которыми налаживается инвестиционное сотрудничество – Экваториальная Гвинея, Ботсвана, Гана, Либерия, Сьерра-Леоне. ЮАР заинтересована не только в импорте высокотехнологичных российских товаров, но и в их совместном производстве. Сегодня Россия занимает 12-е место по количеству инвестиционных проектов в ЮАР и 5-е место по объему вложений среди всех стран.

Россия постепенно возвращает позиции на африканском рынке вооружений. «Рособоронэкспорт» сотрудничает с 15 из 47 стран Черной Африки. Африканские государства заинтересованы в модернизации ранее приобретенной у России техники, а также в новых закупках самолетов и вертолетов. Эксперты считают, что упущения 90-х гг. в этой области полностью преодолеть трудно, хотя потенциал расширения военно-технического сотрудничества в Африке не исчерпан.

Торговля России с африканскими странами все еще развита слабо и до последнего времени на три четверти осуществлялась лишь с Северной Африкой. Правда, в российском экспорте существенный процент составляет продукция машиностроения и металлообработки. Это, пожалуй, одно из самых перспективных направлений торгово-экономического сотрудничества России и Африки – рано или поздно, но структуру сырьевой российской экономики придется менять.

Особенность Африки состоит в том, что политический результат переговоров трудно отделить от результата экономического. Мне в работе спецпредставителя президента России пришлось убедиться на практике – решение более или менее значимых вопросов, затрагивающих экономические интересы, требует прямых контактов с руководством африканских стран. Именно таков самый эффективный способ лоббирования на континенте. Причем контакты желательно постоянно подкреплять визитами на высшем уровне, перепиской, обменом посланиями и прочее.

Премьер-министр Эфиопии Мелес Зенауи инициировал проведение в Аддис-Абебе в декабре 2011 г. Делового российско-африканского форума. Здесь встретились министры стран Африки, включая Чад, Мали, Судан, представители Африканского союза, менеджеры российских и африканских компаний. Участники рассматривали форум как стартовое мероприятие перед оформлением его в постоянно действующий «российско-африканский Давос». Деловой форум в «дипломатической столице Африки» Аддис-Абебе может стать прорывом в российско-африканских отношениях, если его удастся сделать регулярным и повысить уровень представительства по типу «Форума сотрудничества “Китай-Африка”». Эта трибуна станет существенным вкладом в создание инфраструктуры торгово-экономических отношений с Африкой.

Россия возвращается в Африку с «низкого старта». Советское влияние, основанное на льготных кредитах и подарках в виде плотин и прочего, не по силам российскому бизнесу, а государство этим не занимается. Наших компаний в Африке относительно мало. Если не принять меры, Россия упустит выгодную площадку для своих инвестиций и товаров. И если руководствоваться долгосрочной программой торгово-экономических отношений с Африкой, то требуется геоэкономическая стратегия, для разработки которой нужны государственные усилия.

Необходимо на всех уровнях продолжить укрепление связей с руководством Африканского союза. При этом сосредоточить усилия на повышении роли этой организации в решении внутриафриканских проблем. Начать активный диалог с новым политическим руководством Туниса, Египта и Ливии. Установить тесные личные и деловые контакты с этими лидерами и воздерживаться от конфронтационной риторики в их адрес. По мнению экспертов, состояние хозяйств постреволюционных стран Северной Африки может побудить их к активному экономическому и иному сотрудничеству с Россией.

Москва должна предлагать встречи и конференции по борьбе с терроризмом в районе Магриба, Сахеля и Африканского Рога. Это поможет оживить повестку дня отношений с Североатлантическим альянсом и упрочить взаимодействие стран БРИКС в области безопасности и совместных проектов в Африке. Проблемами борьбы с терроризмом на континенте сегодня занимаются практически только США и НАТО. А это подрывает конкурентоспособность России. Целесообразно по возможности расширить участие в миротворческих операциях под эгидой ООН и Африканского союза.

Нам следует увеличить бесплатные квоты для студентов из Африки, в том числе по подготовке военных кадров. Активизировать участие российских фондов помощи, волонтеров и деловых учреждений в решении гуманитарных проблем. Это придаст весомость российской стратегии «возвращения в Африку», укажет на общую заинтересованность России в стабильности и благополучии континента. Однако главное в решении геоэкономической задачи возвращения в Африку – увеличение государственной поддержки российского предпринимательства. Потому что геоэкономика обязывает государство создать условия, которые повышают конкурентоспособность национальной экономики на международном рынке. Успешно участвовать в перераспределении мирового дохода и ресурсов без государственной стратегии, следуя лишь принципу «стимул-реакция», не удастся.

Экономические интересы России требуют привлечения государственных структур, которые занимались бы разнообразной поддержкой экспансии российского бизнеса за рубежом. Их задача – координировать действия компаний и ведомств для выхода на рынки и защиты от недобросовестной конкуренции. Они могли бы оказывать помощь в переговорах с иностранными государствами, активизировать и создавать межправительственные комиссии, проводить встречи разного уровня, конференции и выставки, вести профессиональную информационную работу. Совместно с российскими ТНК эти государственные структуры должны вырабатывать стратегию и тактику экономической экспансии. Государству следует оживить лоббирование нашего бизнеса в Африке, оказывая ему в том числе и политическую поддержку.

М.В. Маргелов – председатель Комитета по международным делам Совета Федерации Федерального Собрания РФ, специальный представитель президента России по Африке.

Россия. Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885398 Михаил Маргелов

В некоторых организациях BYOD ("принеси свое устройство") может стать головной болью для тех, кто занимается управлением и обеспечением безопасности ИТ. Но если все сделать правильно, BYOD может дать существенный выигрыш с точки зрения производительности труда, эффективности работы и финансов, утверждает Cisco Systems. И этот выигрыш увеличивается, если инициативы организации в области BYOD носят стратегический характер.Исследование корпорации Cisco показало, что организации, имеющие всеобъемлющие планы использования BYOD, могут ежегодно экономить на каждом мобильном сотруднике свыше 1 тыс. долл. Подразделение Cisco Internet Business Solutions Group провело исследование с целью определить финансовый эффект BYOD для компаний, опросив 2415 мобильных пользователей в 18 отраслях шести стран. Исследователи пришли к выводу, что практика BYOD, вызванная стремлением сотрудников использовать собственные устройства для работы и доступа к необходимым им приложениям и облачным сервисам, представляет собой общемировую тенденцию, которая будет только усиливаться. "BYOD уже имеет широкое распространение, и оно продолжает расширяться", - заявил корреспонденту eWeek старший менеджер Internet Business Solutions Group Джефф Лоукс.

BYOD дает организациям существенные преимущества. Поэтому важнейшее значение имеет реализация стратегии в области BYOD.

Начало тенденции BYOD положил выпуск Apple iPhone в 2007 г., а новый импульс ей придало появление планшетов. В последние годы, когда все больше сотрудников начинают использовать для работы собственные системы, к планшетам добавились ноутбуки, которые, по словам Лоукса, "заняли лидирующие позиции, став важным элементом BYOD".

Изначальное сопротивление предприятий использованию сотрудниками собственных устройств для работы, вызванное заботой об управляемости и защите сетей и данных, уступает место все более широкому применению BYOD. Эта тенденция оказывает колоссальное влияние на деятельность компаний, которым необходимо изыскать способы безопасного управления принадлежащими сотрудникам устройствами и обеспечить удобство работы с ними. Производители сетевого оборудования и средств защиты продолжают выпускать решения, которые позволяют организациям легко и с соблюдением требований защиты воспользоваться BYOD.

Аналитики Gartner полагают, что к 2017 г. 38% компаний уже не будут предоставлять своим сотрудникам устройства, а полностью перейдут к практике BYOD.

"Стратегии использования BYOD представляют собой наиболее радикальное изменение в экономике и культуре клиентского компьютинга в бизнесе за последние десятилетия, - говорится в заявлении вице-президента и известного аналитика Gartner Дэвида Уиллиса. - К достоинствам BYOD относятся предоставление новых возможностей мобильным сотрудникам, повышение удовлетворенности работников своим трудом и снижение либо полное исключение затрат".

Что касается Cisco, то тенденция к использованию BYOD затрагивает многие важнейшие виды ее бизнеса, от сетевого оборудования до мобильности и средств организации сотрудничества. Кроме того, у корпорации имеется собственная внутренняя программа BYOD. И на то есть веские причины. Данная тенденция будет лишь набирать силу, а ее потенциальные преимущества огромны, считает Лоукс.

По данным исследования Cisco, в нынешнем году в шести обследованных странах (США, Великобритании, Германии, Китае, Бразилии и Индии) в соответствии с BYOD будет использоваться 198 млн. устройств. К 2016 г. эта цифра возрастет до 405 млн. На каждого сотрудника будет приходиться в среднем 1,3 устройства.

Сотрудники говорят, что BYOD позволяет им выполнять больший объем работы и улучшать соотношение рабочего и свободного времени. Многие из опрошенных утверждают также, что применяют собственные устройства, поскольку те необходимы им для работы, а компания их не предоставляет. Они готовы сами за них платить. В среднем сотрудники, пользующиеся собственными устройствами, платят за них 965 долл. в год и еще 734 долл. в соответствии с тарифным планом. Из них смартфоны используют 81%, ноутбуки - 56%, собственные ноутбуки - 37%.

В шести обследованных странах работники экономят в среднем 37 мин в неделю за счет использования собственных устройств. Выше всего этот показатель в США (81 мин), самый низкий - в Германии (4 мин). Экономия достигается за счет таких факторов, как более высокая эффективность труда, новые способы выполнения работы и расширенные возможности сотрудничества. Тормозят работу простои и отвлекающие факторы (развлечения), сообщил Лоукс.

Для организаций, отметил он, проблема заключается в разработке и осуществлении плана, который даст наибольшие преимущества. Сейчас 89% организаций разрешают сотрудникам пользоваться собственными устройствами для работы, но при этом большинство из них проявляют определенную сдержанность. В соответствии с пожеланиями сотрудников они допускают BYOD, но стремятся сдерживать или ограничивать развитие этой тенденции. В определенной мере им это удается. В США организации, придерживающиеся такого подхода, ежегодно экономят порядка 950 долл. на каждого мобильного сотрудника, свидетельствуют данные Cisco.

Эта цифра вырастает до 3150 долл. на каждого мобильного сотрудника в тех организациях, которые имеют, как выразился Лоукс, всеобъемлющий план использования BYOD. Это означает, что они применяют проактивный подход при разработке таких функций, как ведение мониторинга и удаленное стирание корпоративных данных на мобильных устройствах, автоматическое принуждение к соблюдению корпоративных политик применительно к BYOD, обеспечение сотрудникам возможности легко переходить из одной сети в другую и предоставление инструментов организации сотрудничества, которые могут использоваться на всех устройствах.

С учетом возможной экономии выполнение всеобъемлющего плана использования BYOD быстро окупится, сказал Лоукс. Реализация стратегического плана в области BYOD сопряжена с затратами, отметил он, "но если вы можете сделать его экономически выгодным, то следует задаться вопросом: а почему бы не попробовать?".

Аргентинский прокурор Альберто Нисман, ведущий дело о взрыве еврейского культурного центра в Буэнос-Айресе в 1994 году, обвинил Иран в организации "разведывательных центров" на территории южноамериканских стран, в задачи которых входило, среди прочего, и организация террористических актов.

Аргентина обвиняет в причастности к организации самого крупного в истории страны теракта, в котором погибли 85 человек и более 200 были ранены, целый ряд высокопоставленных иранцев, в том числе экс-президента страны Хашеми Рафсанджани и семерых бывших чиновников правительства. Власти Ирана всегда категорически отрицали обвинения в причастности к взрыву. В среду Нисман представил более чем 500-страничное заключение прокуратуры по данному делу.

В представленном Нисманом документе прокуратура утверждает, что иранские власти направили сотрудников спецслужб в Бразилию, Уругвай, Парагвай, Колумбию, Чили, Гайану, Тринидад и Тобаго и Суринам. Согласно документу, иранские власти организовали в этих странах разведывательные центры, призванные содействовать "совершению, организации и контролю над исполнением террористических актов". Прокуратура основывает свои выводы на "докладах, материалах расследований и следственных мероприятий, а также постановлениях судов", имевших место как в Аргентине, так и за ее пределами.

Прокурор сообщил, что данные материалы переданы в страны, на территории которых, согласно документу, имели место данные факты. По его мнению, взрыв в еврейском культурном центре являлся не единичным актом, а следствием действий "разветвленной сети обширного иранского присутствия в регионе".

Ранее власти Аргентины и Ирана ратифицировали "Меморандум о взаимопонимании", в котором стороны договорились о совместном расследовании взрыва. Резко против выступали представители влиятельной в Аргентине еврейской общины. Они называли документ "неконституционным", призванным "обелить иранский режим" и "обеспечить безнаказанность" организаторов теракта. Олег Вязьмитинов.

«Пальмовый город» или «финиковый город» в Палестине - Иерихон – уже много веков известен своим производством сушеных фиников. И на сегодняшний день местная компания Nakheel прикладывает существенные усилия к усилению популярности этого вида сухофруктов и, как следствие, увеличению объемов экспорта.

Палестина уже является поставщиком фиников во многие страны мира, в том числе в Турцию, Индонезию, Россию, Великобританию, Сингапур и многие другие. Причем объемы экспорта растут с каждым годом, так же, как и популярность палестинских сухофруктов и доверие к ним среди ведущих мировых рынков.

В самом ближайшем будущем поставщики Палестины будут предпринимать действия к налаживанию поставок в Японию, государства Восточной Европы, Бразилию, Чили, США, а также в некоторые страны ЕС.

Буржуазный гедонизм против социалистической аскезы

Резюме: Несмотря на разговоры об «особых отношениях», сотрудничество Москвы и Парижа основано на прагматических интересах, но не на цивилизационной общности.

Российские политики и общественные деятели, говоря о российско-французских отношениях, неизменно отмечают особый, традиционно дружественный характер связей двух стран. Если оставить в стороне действительно особое притяжение двух богатейших европейских культур и перейти в политическое поле, то следует вспомнить прежде всего о Франко-русском союзе 1893 г., предварившем Первую мировую войну. В советские времена возрождение идеи союза между Москвой и Парижем увенчалось Советско-французским договором 1944 года. Роль объединительного фактора в обоих случаях сыграла германская угроза, но это были союзы без любви – слишком глубоко оставалось внутреннее несоответствие между либеральной республиканской Францией и царской/советской Россией.

С установлением Пятой республики особые отношения с Москвой стали одним из слагаемых независимого внешнеполитического курса Шарля де Голля. Франция стремилась «вклиниться» в диалог двух сверхдержав, и СССР, усматривая в дрейфе Парижа от Вашингтона признаки ослабления атлантического единства, пытался использовать это как в решении германского вопроса, так и для совместного продвижения идеи европейской разрядки. В то же время в Москве видели, что Франция неизменно оставалась верной союзницей США в моменты острых противоречий между Востоком и Западом. Приход к власти Франсуа Миттерана, совпавший с кризисом разрядки, казалось, знаменовал разрыв с голлистским курсом на развитие внеблокового диалога с Советским Союзом. Однако и прекращение франко-советских консультаций на высшем уровне в начале 1980-х гг., и активная поддержка размещения американских ядерных ракет в Европе не сопровождались сворачиванием экономических связей. Именно в эти годы заключен контракт «газ – трубы», обеспечивавший Францию сибирским газом, а Советский Союз – высокотехнологичным электронным оборудованием для насосных станций. Вектор политики остался неизменным: Франция для Москвы была страной, предпочитающей национальные интересы атлантической солидарности.

Но динамика двусторонних связей продолжала зависеть от общего климата отношений между Востоком и Западом, поэтому периоды сближения сменялись охлаждением, что породило скептическое отношение аналитиков к утверждениям о неизменно привилегированных связях Москвы и Парижа. В большей степени это характерно для французского экспертного сообщества, в котором преобладает приверженность трансатлантической цивилизационной парадигме, восходящей к временам холодной войны. Центром такой картины мира является атлантическое ядро: США и Западная Европа. СССР/Россия не принадлежат к этой общности, и отношения с ними рассматриваются с точки зрения соответствия западным стандартам и интересам солидарного Запада.

Этот скепсис настолько силен, что способен охладить энтузиазм российских исследователей и практиков российско-французских отношений, в большинстве своем не только франковедов, но и франкофилов. Однако их приверженность идее привилегированного партнерства проистекает не только из симпатии к Франции. Она отвечает действительным приоритетам внешней политики Москвы, тяготеющей к Европе, и расставание с мышлением времен холодной войны могло бы придать этому сотрудничеству новое измерение, лишив его прежней двойственности.

КОМПЛЕКС И ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЕ

Летом 1990 г. Збигнев Бжезинский назвал газете «Фигаро» двух победителей в холодной войне: Соединенные Штаты и Германию. И двух побежденных: СССР и Францию. Высказывание Бжезинского сближало Париж и Москву, которые в его глазах были историческими противниками и потенциальными жертвами усиления Германии в Европе. Но это был взгляд, устремленный в прошлое. Он заранее отметал открывшиеся возможности строительства Европы без разделительных линий. Между тем не отчаянье двух «побежденных», а идея строительства «общего европейского дома» сблизила Михаила Горбачёва и Франсуа Миттерана. Проблема германского объединения служила не стержнем, а фоном их тесного дипломатического взаимодействия.

Миттеран был впечатлен отвагой Горбачёва и предостерегал против третирования распадающегося Советского Союза. Он полагал, что курс советского лидера знаменовал «революцию планетарного масштаба», поэтому считал неправильным подходить к переменам в СССР с той же меркой, что и к «смене правительства в Гватемале», чего, по его мнению, не могли понять в Вашингтоне. После распада Варшавского договора и параллельно с созданием Европейского союза на основе Европейского экономического сообщества Миттеран выдвинул идею Европейской конфедерации, которая объединила бы страны посткоммунистической Европы, включая Советский Союз. Притом что архитектура отношений Конфедерации и ЕС в этом проекте четко не определялась, предложение Миттерана звучало в унисон горбачёвскому стремлению к «общему европейскому дому», что и зафиксировано в Договоре о согласии и сотрудничестве Франции и СССР, подписанном в Рамбуйе 29 октября 1990 года. Однако идею Конфедерации отвергли восточноевропейские лидеры, стремившиеся к интеграции в блок либеральных демократий через НАТО и Евросоюз.

После распада Советского Союза отношения между Парижем и Москвой прошли несколько этапов, соответствующих как общей динамике связей между Россией и Западом, так и главным вехам становления самой России в качестве субъекта мировой политики. И всякий раз они соотносились с изменениями приоритетов внешней политики Франции, искавшей новые рычаги регионального и глобального влияния.

Распад СССР укрепил тенденцию патерналистского отношения Запада к России, что сказалось и на франко-российских отношениях. Крушение советской системы и стремление ослабленной России к конвергенции с Западом отвели французскому президенту роль «ведущего», а его московскому коллеге – «ведомого». Эти изменения отражены в Российско-французском договоре 1992 года. Франция обязалась способствовать сближению России и Европейского сообщества и подключению Москвы к международным финансовым учреждениям при условии соблюдения норм демократии и прав человека.

Впрочем, в России тогда смотрели на Запад не только как на искомую цивилизационную модель, но прежде всего как на источник финансовой помощи, необходимой для экономического оздоровления. Франция была в этом смысле благожелательным партнером. На встрече «семерки» в Мюнхене в июле 1992 г. Миттеран выступил против ужесточения требований МВФ к Москве из опасения, что отказ фонда может вызвать окончательный развал государства и социальные катаклизмы. Россия для Миттерана осталась важным фактором международных отношений. Он настаивал на ее подключении к процессу политического урегулирования проблем бывшей Югославии. Только Миттеран на саммите СБСЕ в Будапеште в 1994 г. выказал понимание президенту Ельцину, не согласному с расширением НАТО на восток. Хозяин Елисейского дворца назвал это расширение «бесполезным и опасным». В то же время идея Джорджа Буша-старшего включить Россию в состав «Большой семерки» не встретила поддержки французского президента. Было очевидно, что в его глазах Россия потеряла престиж мировой державы.

В середине 1990-х гг. возрождение международного веса России – преодоление «комплекса побежденного» – стало приоритетом российской дипломатии, возглавленной Евгением Примаковым. В Москве оценили слова нового президента Франции Жака Ширака: «Не признавать величия России значило бы совершать огромную ошибку в видении завтрашнего мира». Ширак приветствовал настойчивое желание России превратить «семерку» в «восьмерку» и поддержал предложение Бориса Ельцина провести в Москве встречу «восьмерки» 1996 г. по проблемам ядерной безопасности и стать ее сопредседателем. Тем самым Франция способствовала подключению России к элитарному клубу развитых индустриальных держав. Ширак выступал за присоединение России к ВТО и к Парижскому клубу кредиторов. 1995–1999 гг. можно с полным основанием назвать временем «привилегированного партнерства» Франции и России, которое отмечено доверительными отношениями в паре Ширак–Ельцин. Для успешного размещения ГКО во Франции в 1996 г. подписано соглашение об урегулировании «царских долгов» французским вкладчикам. Тогда же утверждена двусторонняя Комиссия по проблемам экономического и научно-технического сотрудничества под председательством премьер-министров двух стран и принято решение о создании главной координирующей структуры всего комплекса отношений – Российско-французской комиссии по вопросам двустороннего сотрудничества на уровне глав правительств. Год завершился принятием плана действий ЕС в пользу Москвы, активно продвигавшегося Францией. Париж поддержал просьбу России о вступлении в Совет Европы.

Однако к середине 1990-х гг. начали проявляться признаки того, что тесное сотрудничество с Москвой расходится с новой европейской конфигурацией. Граница отчуждения между Западом и Востоком в Европе не исчезла, а только отодвинулась дальше на восток, к рубежам России. Интеграция стран Восточной Европы в западное сообщество проходила под знаком их разрыва с Москвой. Она усилила не столько европейский, континентальный, сколько атлантический вектор развития самого Европейского союза, что не устраивало ни Россию, ни Францию. Париж проявил сдержанное отношение к расширению НАТО на восток, которому противилась Россия. В связи с Мадридским саммитом альянса летом 1997 г. Ельцин и Ширак, каждый по-своему, проявили оппозиционность атлантизации Европы, направляемой из США: в знак протеста против ПДЧ (плана для членства в НАТО) для Польши, Чехии и Венгрии Ельцин не приехал на саммит, куда его пригласили по настоянию Парижа; Ширак, недовольный отклонением собственного плана реформы блока, отказался от запланированного возвращения в военную организацию НАТО.

Очевидное нежелание Вашингтона считаться с интересами России сделало для Москвы тем более востребованным привилегированное партнерство в «старой» Европе. В России заговорили о рождении «Большой европейской тройки», способной стать своего рода компенсирующим фактором российского регионального влияния. Осенью 1997 г. лидеры России, Франции и ФРГ договорились ежегодно проводить трехсторонние встречи. Ельцин заявил, что теперь Европа обойдется «без дяди из-за океана». Однако Жак Ширак и Гельмут Коль единодушно сказали, что участие в «Большой тройке» никак не нарушает их приверженности ЕС и союзу с Соединенными Штатами. Франции, для которой тогда важнее всего было подтвердить ранг державы с глобальной ответственностью, все сложнее было противиться притяжению американской гипердержавы, тем более что тогда казалось, будто мир вернулся к единому цивилизационному пути развития под эгидой либеральных западных демократий. Движение в группе лидеров не оставляло места для дополнительной и разнонаправленной комбинации – привилегированных отношений с ослабленной Россией. НЕОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО

Моментом истины стало участие Франции в натовской операции против Югославии весной 1999 года. Хотя именно Ширак ночным звонком предупредил Ельцина о намеченной бомбардировке Белграда, российский президент не простил ему резкого разворота к Вашингтону. Борис Ельцин осудил действия НАТО как акт неспровоцированной агрессии и холодно принял Ширака, взявшегося добиться от России одобрения в СБ ООН натовского вмешательства в косовский кризис. Косовский прецедент открыл практику вооруженного вмешательства НАТО во внутренние дела суверенных государств Европы под флагом защиты прав человека. Ельцин, вероятно, мог примерить на себя судьбу Милошевича, с той разницей, что Россия сохранила ядерное оружие – главную гарантию от иностранного вмешательства.

Тогда же ЕС принимает общую стратегию в отношении России, и с тех пор французские коллеги все чаще в спорных досье переводят стрелки на Брюссель. Это был знак, что время привилегированных двусторонних отношений должно уйти в прошлое. Удар тем более тяжелый для Ельцина, что место ведомого, на которое ему указывал Запад, было несовместимо ни с требованиями безопасности, ни с интересами внутреннего развития России.

По окончании холодной войны Франция неизменно проявляла особую чувствительность к состоянию демократии в России. Через два месяца после завершения косовской операции началась вторая военная кампания в Чечне, и Ширак стал самым непримиримым критиком Москвы, обвиняя ее в массовых нарушениях прав человека в мятежной республике и угрожая применением экономических санкций. Окончательный личный разрыв произошел на саммите ОБСЕ в Стамбуле в конце 1999 г.: Ельцин, раздраженный критикой из уст своего «друга Жака», покинул встречу. После этого Париж перестал быть привилегированным собеседником. Франция оставалась в стороне от маршрутов нового президента Владимира Путина в течение десяти месяцев. Путин не желал выслушивать поучения от главы государства, оказывающего гостеприимство лидерам чеченских сепаратистов, но вынужден был поехать в Париж на саммит Россия–ЕС 2000 г., поскольку Франция тогда была страной-председателем.

События 11 сентября усилили стремление Соединенных Штатов к мировому лидерству, но они же переломили движение к однополярному миру, поскольку выявили риски односторонней силовой политики Вашингтона. Летом 2002 г. был создан особый формат взаимодействия – российско-французский Совет сотрудничества в области безопасности. Вместе с Россией и Китаем в 2003 г. Франция и Германия выступили против силового решения иракского вопроса. В новых геополитических условиях Москву и Париж объединила стратегия построения многополюсного мира, стабильность которого основана на уважении международного права.

Середина 2000-х гг. была временем очередного напряжения в отношениях. Франция в те годы проявила себя сторонницей курса «нового соседства» Евросоюза, подчиненного логике «дающий – берущий», а Россия, по выражению главы ее МИДа Сергея Лаврова, не хотела быть «материалом для очередного западного проекта переустройства Восточной Европы». После 2006 г., выплатив внешние долги, Россия вернулась к глобальной политике. Именно тогда на полях Генассамблеи ООН она инициирует консультации стран БРИК. Появляется перспективная дипломатическая комбинация, определившая качественное изменение российской внешней политики в пользу необязательного партнерства с Западом. Одним из важнейших ресурсов нового курса был энергетический фактор, и стремление Франции нейтрализовать российское «энергетическое оружие» заставило Париж продвигать проекты доставки энергоносителей из Центральной Азии в обход России и принять сторону Украины в газовых спорах с Москвой. В то же время в условиях общего охлаждения между Россией и Западом Москва ценила осторожность, проявленную Францией в вопросе создания европейской ПРО, и стремление к переговорному решению иранской ядерной проблемы.

Стратегическое партнерство с Францией осталось важным, хотя и не безусловным ресурсом российской политики и после победы Николя Саркози на президентских выборах 2007 года. Откровенный атлантизм нового лидера не внушал Москве особого оптимизма. Но базовые слагаемые французской внешней политики не зависели от воли президента: поддержание ранга державы с глобальной ответственностью требует уважения континентальных европейских интересов, которые не всегда идентичны интересам США, и в этом состоит основа для сотрудничества с Россией. Москва достаточно спокойно отнеслась к решению Саркози вернуться в военные структуры Североатлантического альянса, хотя одним из оснований этого решения была ссылка на «возвращение России к политике утверждения своей мощи». Дело в том, что ни в свое время СССР, ни теперь Россия не извлекли никакой выгоды из «особого» статуса Франции в НАТО. Кроме того, можно было надеяться, что Париж вернулся в альянс с намерением продвигать европейскую оборонную идентичность, нацеленную на континентальные интересы.

На европейское председательство Франции во втором полугодии 2008 г. в Москве возлагались определенные надежды: оно должно было способствовать заключению нового базового соглашения Россия–Европейский союз. И хотя переговоры прервал августовский конфликт на Кавказе, крайне важно было, что именно Франция в тот момент представляла Европу. Саркози взял на себя роль посредника между Москвой и Тбилиси. Для Москвы это было благожелательное посредничество благодаря постоянному диалогу в рамках франко-российского Совета сотрудничества в области безопасности, а также из-за отказа Франции утвердить план вступления Грузии и Украины в НАТО. Однако грузинский кризис оказался и показателем степени взаимного доверия Москвы и Парижа, и разности в подходах. Разночтения плана Медведева–Саркози существуют между его главными творцами по сей день. Хотя позже французский президент подчеркнул, что действия Москвы были «реакцией, спровоцированной действиями Саакашвили», он назвал операцию «неадекватной реакцией русских». Россия усмотрела в этой критике проявление «двойных стандартов», указав на отношение, с одной стороны, к независимости Косово, и с другой – к независимости Абхазии и Южной Осетии. В то же время Франции удалось блокировать принятие Евросоюзом антироссийских санкций.

Парадоксальным образом отсутствие у ЕС единой долгосрочной стратегии развития отношений с Россией повысило ценность двусторонних российско-французских связей. Заметную роль здесь сыграл мировой экономический кризис. Модернизация стала основой курса Медведева, и Франция была перечислена среди ее главных источников на Западе, хотя в этом перечне и следовала за Германией и Италией. Париж отказался от активного продвижения альтернативных проектов доставки энергоресурсов в Европу в обход России в пользу участия в Южном и Северном потоках. Из уст французского президента в момент открытия перекрестного года России–Франции и в присутствии Медведева прозвучал призыв «перевернуть страницу холодной войны» в отношениях двух стран. Это было сказано в связи с негативным (со стороны Эстонии, Литвы, Польши и Грузии) или настороженным (США) отношением к планам продажи французского вертолетоносца «Мистраль» – первой сделке между Россией и страной НАТО, связанной с передачей военных технологий. Одним из главных факторов при принятии этого решения стал, скорее всего, экономический кризис, но официальный Париж предпочел дать политическое толкование мотивов беспрецедентной сделки. Государственный секретарь по европейским делам Пьер Лелюш заявил, что этот контракт соответствует намерению «пересмотреть отношения с Россией, которое горячо отстаивают Париж и Берлин… Мы не можем вводить против России эмбарго и одновременно рассматривать ее как друга и партнера. Общие стратегические интересы должны одержать верх над вчерашними расхождениями».

Основными направлениями общих интересов в тот период было противодействие угрозам, исходящим от радикальных исламистских режимов – военной ядерной программы Ирана и афганских талибов. Однако России не удалось вовлечь Францию в инициативный тандем по заключению нового Договора о европейской безопасности, предложенного Медведевым. Этот проект встретил в Париже больше возражений, нежели понимания.

В связи с событиями «арабской весны» в российско-французском диалоге вновь проявились базовые расхождения в определении вектора строительства новой международной системы. Отклонение перспективы американского глобального лидерства было лишь проявлением новой данности: мир вступил в эпоху относительного (а не абсолютного) могущества, и, что важнее, Запад потерял непререкаемое превосходство и привлекательность единственной цивилизационной модели. Франция и Россия оказались на развилке и на сегодняшний день, похоже, идут в разные стороны. Саркози выбрал путь атлантической консолидации. Россия видит залог реализации своих интересов в сохранении государственного начала в международном взаимодействии, и этот вектор развития кооперативной многополярности предложен форматом БРИКС, который является носителем новой философии международных отношений, предполагающей отказ от блокового мышления и от устаревшей парадигмы Запад–Восток и Север–Юг, которые сводятся к отношениям «ведущий-ведомый».

Времена доверительного диалога, которым были отмечены лучшие годы партнерства Ширака–Ельцина и Медведева–Саркози, кажется, прошли. Это почувствовали в Москве в связи с обсуждением в СБ ООН проблемы Ливии, а позже – Сирии. В первом случае России не удалось добиться от западных коллег четкого определения границ действий по обеспечению «закрытого неба» над Ливией. Саркози, инициировав операцию НАТО в Ливии, отошел от свойственной европейцам осмотрительности в вопросах военного вмешательства. Москва обвинила участников операции в намеренном превышении полномочий, предоставленных резолюцией 1973, т.е., по сути, в двойной игре. Этим обстоятельством объясняется и противодействие России французской и в целом западной позиции в сирийском вопросе. Москва считает недопустимым военное вмешательство во внутренние политические конфликты в суверенных государствах, упрекая Запад в произвольном определении виновников этих конфликтов.

Между тем сирийская проблема стала ключевой в российско-французском политическом диалоге в первые месяцы правления нового президента – Франсуа Олланда, ведь Париж во втором полугодии 2012 г. был председателем СБ ООН. Оспаривая курс своего предшественника Саркози, Олланд признал превышение странами НАТО резолюции 1973 по Ливии, и тем самым косвенно – обоснованность российской позиции по ливийскому вопросу. Не допуская прямого вмешательства без санкции СБ ООН, Олланд связывает политическое урегулирование в Сирии с уходом Башара Асада, и именно в этом последнем пункте Париж расходится с Москвой. Его содействие формированию и признанию легитимности Национальной коалиции оппозиции (НКО) имело целью создание в Сирии силы, лояльной Западу. Позиция России и Китая, уважение интересов которых связано с обеспечением преемственности власти в Сирии, по его мнению, «ослабляет» ответственность СБ ООН в разрешении кризиса, способствуя его эскалации и росту вооруженного экстремизма. В то же время для Олланда задачи преодоления долгового кризиса в Европе важнее, чем сомнительные дивиденды от «гуманитарного» военного вмешательства, соблазнившие Саркози.

Франсуа Олланд – ученик и наследник великого прагматика Франсуа Миттерана. Так же как Миттеран, он пришел к власти в момент острого экономического кризиса, и его отношения с Москвой прежде всего будут определяться заинтересованностью в развитии экономического сотрудничества. В то же время, как и Миттеран, он верен традиции Пятой республики и намерен отстаивать внешнеполитическую независимость и планетарную роль Франции, но в рамках реальных возможностей. Внешнеполитическая деятельность первых месяцев правления Франсуа Олланда пока не позволяет говорить о наличии у него долгосрочной стратегии, отвечающей новому соотношению сил в мире. Дело не в том, что он не спешит развернуться к тесному сотрудничеству с Россией, чтобы сделать ее одной из континентальных европейских опор противостояния растущей китайской мощи. Это утешило бы российских «западников», но сегодня это, возможно, уже запоздалая комбинация. Дело в том, что «послания» Олланда Москве не выходят за рамки привычного противоречивого взаимодействия между Россией и Францией, и отношения в паре Путин–Олланд не отмечены тем личным взаимопониманием, которое помогало сгладить политические расхождения между Путиным и Саркози. Новый президент намерен «не скрывать разногласий» и «прояснить то, что надо высказать России, особенно по правам человека», однако трудно предположить, что его политика вернется во времена 1990-х гг., когда Миттеран и Ширак стремились влиять на ее внутреннее развитие. «Дело Депардье», несмотря на анекдотичность сюжета, подчеркнуло стилистическое различие между нынешними российской и французской политическими элитами. Французские предпринимательские круги и представители шоу-бизнеса уловили главное свойство постъельцинской российской власти: формационный разрыв с советской парадигмой, своего рода «поздний термидор» русской революции. Политикам и интеллектуалам во Франции этот кардинальный сдвиг кажется менее важным, чем черты преемственности самодержавной политической практики, ведь логика развития самого Запада в те же годы оставалась неизменной. Многим во Франции Россия представляется «раем для богатых». Гедонизм, демонстративный отказ от социалистической аскезы, свойственные российским верхам, ближе раблезианскому темпераменту людей, подобных Депардье, но на фоне кризиса вызывают отторжение у среднего француза, к которому апеллируют Олланд и его окружение.

Вместе с тем в России уловили важный сигнал: Олланд, как и Миттеран, прежде всего европеец, в отличие от евроатлантиста Саркози. Заявляя о необходимости оценить результаты от возвращения в военную структуру НАТО, новый президент Франции призвал внести коррективы в планы строительства европейской противоракетной обороны, которая, по его мнению, угрожает концепции ядерного сдерживания. Таким образом, вновь открывается окно возможностей для франко-российского привилегированного диалога по вопросам европейской безопасности. Важно также, что в последнее десятилетие политический диалог двух стран дополнился экономическим и научно-техническим сотрудничеством, которое в мирные времена важнее, чем военно-политические союзы. С точки зрения перспектив развития двусторонних отношений обнадеживает назначение Жан-Пьера Шевенмана спецпредставителем французского президента в России. Прежде всего это независимый и здравомыслящий политик: ему одинаково чужды и ограниченная политкорректность, и безоглядный гуманитарный интервенционизм. Его размышления о будущем более вписаны в длительную историческую перспективу, чем в сиюминутную политическую конъюнктуру, и в этом смысле во франко-российском диалоге фоновым соображением для него является общая для двух стран и социумов угроза исламского экстремизма.

Хотя в долгосрочном плане Франции предстоит, как и России, строить новые комбинации в мире относительного могущества, в ближайшее время развитие двусторонних отношений будет в большей степени зависеть от взаимной способности предоставить дополнительные рычаги для преодоления экономического спада. Условия привычные, с той разницей, что Кремль сегодня стремится «поймать в паруса модернизации» любой попутный ветер, дует ли он с Запада или с Востока. А это имеет фундаментальное значение с точки зрения перспектив российско-французских отношений, поскольку ограничивает модернизацию главным образом экономической и технологической сферами. Следовательно, сотрудничество Москвы и Парижа по-прежнему будет основано на прагматических интересах, но не на цивилизационной общности.

Е.О. Обичкина – доктор исторических наук, профессор МГИМО (У) МИД России.

Франция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 мая 2013 > № 885389 Евгения Обичкина

Инфляция в РФ с января по апрель 2013 года набрала 2,4%, что почти в 4,8 раза превышает уровень роста цен в странах Евросоюза - 0,5%, сообщает в понедельник Росстат.

Из всех рассматриваемых стран инфляция выше российской зафиксирована на Мальте - 2,6%, а также в Белоруссии - 5,9%, Бразилии - 2,5% и в Турции - 3,1%. В Нидердандах инфляция была равна российской - 2,4%. В январе-апреле в Греции, Швеции и Болгарии наблюдалась дефляция, нулевой рост цен отмечен в Германии.

Формы, виды и механизмы инфляции

В апреле среди стран ЕС наибольший прирост цен в месячном выражении был отмечен на Мальте (на 2,9%), в Норвегии (на 0,7%), Словении (на 0,6%). В России инфляция составила 0,5%. В отдельных странах цены на товары и услуги за апрель снизились - в Бельгии, Болгарии, Германии, Дании, Ирландии, Франции, Швеции.

Среди стран ЕС наибольший прирост потребительских цен на продукты питания в апреле по сравнению с предыдущим месяцем наблюдался в Словении (1,1%), Венгрии (0,8%), Австрии (0,7%); за с января по апрель - в Финляндии (4,1%), Словении, Эстонии (3,0%), Венгрии (2,7%).

Информация подготовлена на основе публикаций Евростата, национальных статистических служб и данных, размещаемых в интернете в соответствии с требованиями Специального стандарта распространения данных (ССРД) МВФ.

Россия в европейском ландшафте: зависимость от исторического пути

Дмитрий Травин

Наследие истории, а не культура предопределяет проблемы России и специфику ее модернизации.

Многочисленные попытки понять причины отставания России в сфере модернизации обычно оборачиваются масштабными историческими, философскими и социально-экономическими исследованиями нашей страны. На первый взгляд, кажется, будто именно такой подход наиболее правильный. Что же нам изучать, как не Россию, если именно ее мы хотим понять?

Однако на практике этот подход нередко оборачивается чрезмерным пессимизмом или, напротив, неоправданным оптимизмом в отношении перспектив России. Пессимистами становятся исследователи, обращающие основное внимание на особенности национальной культуры. Оптимистами — эксперты, которые склонны к социальной и политической инженерии.

Исследователи культуры, с какой бы стороны они ни зашли, часто находят у нас такие особенности, которые, как им представляется, качественным образом отличают Россию от более развитой части мира. Соответственно, делается вывод, что в силу этих культурных особенностей отставание непреодолимо.

Сторонники инженерии, напротив, исследуют лишь те инструменты, которые применяли лидеры модернизации для того, чтобы достигнуть успеха, а затем дают рекомендации, какую политику проводить. На наличие объективных ограничителей сторонники данного подхода смотрят скептически. Мол, коли есть желание модернизироваться, надо не болтать, а браться за работу.

В этой статье мы попытаемся подойти к анализу наших проблем с другой стороны. Не через Россию, а через те страны, которые в разное время являлись лидерами процесса модернизации. Мы попытаемся понять: во-первых, какие причины делали их лидерами; во-вторых, по какой причине вдруг отставали сравнительно успешные соседи; а в-третьих, в силу каких причин Россия на этом фоне трансформировала свой путь?

Век набегов

Для начала надо попытаться определить тот момент, с которого в Европе начался процесс модернизации. Он всяко не мог начаться, пока не получили должного развития европейские города, пока не сформировалась бюргерская предпринимательская культура, пока не появилась возможность копить деньги, инвестировать их, получать прибыль, приобретать собственность, сохранять ее и передавать по наследству. Иначе говоря, модернизация не могла начаться в условиях постоянной войны, нестабильности, погромов и грабежей.

Был ли в истории Европы такой период, который мы, соответственно, должны полностью вывести за рамки истории модернизации? Да, был. Это период набегов, завершившийся лишь примерно к XI веку н.э. Ведь последствия набегов качественным образом отличались от последствий обычной войны.

“Цивилизованный” захватчик стремится покорить территорию и поставить ее под свой контроль, чтобы регулярно взимать дань. Поэтому во время обычной войны он хочет минимизировать грабежи и разрушения. К чему ему убивать курицу, несущую золотые яйца?

Во время набега ситуация складывается иным образом. Здесь города уничтожаются полностью. Забираются все ценности, которые можно унести с собой, а остальное сгорает в огне пожаров. В дальнейшем подобную “хозяйственную деятельность” захватчик осуществляет в других городах, которые ранее еще не подвергались разграблению или же подвергались столь давно, что “шерстка” на остриженных овечках уже успела отрасти.

Именно так выглядела ситуация в Европе до XI столетия. Но примерно с XII века на западе Европы начинается расцвет городов. Они быстро строятся, богатеют, дают приют всё новым и новым жителям, переселяющимся туда из деревень. Возникают условия для качественного изменения всего образа жизни.

Иная ситуация сложилась на Руси. Там непрерывная череда набегов (викинги, хазары, печенеги, половцы) к XI столетию так и не прекратилась. Напротив, с XIII века русским землям приходилось выдержать еще более трудное испытание — татаро-монгольское нашествие. Вплоть до конца XV столетия русские города испытывали постоянное давление. Набеги приводили к грабежам, разрушениям, пожарам. Более того, даже после падения Золотой Орды проблема не была снята с повестки дня. Московскому государству угрожало Крымское ханство, откуда время от времени осуществлялись нападения на юг страны и даже на центральные регионы. Соответственно, русские земли еще долгое время испытывали серьезные трудности со стабильностью и безопасностью, тогда как эти проблемы уже перестали беспокоить европейские города и веси.

Итак, мы отметили точку на линии исторического развития, до прохождения которой модернизация в Европе никак не могла начаться. Кроме того, мы зафиксировали особое положение русских земель, где трудности сохранялись намного дольше, чем на Западе. Однако это все еще не является объяснением причины, по которой в отдельных местах Европы вдруг начали происходить изменения, со временем дошедшие и до России. Попробуем теперь выяснить условия, при которых общество начало реально модернизироваться.

Век капиталов

В позднее Средневековье явным экономическим и культурным лидером Европы стала Италия. Именно там находились все наиболее населенные города (Милан, Неаполь, Венеция, Флоренция) — кроме Парижа. Именно оттуда распространялись по другим странам прогрессивные экономические веяния — банковское дело, вексельное обращение, двойная бухгалтерия. Именно итальянцы стали законодателями мод в живописи, ваянии, зодчестве (Ренессанс, барокко) и фактически экспортировали за рубеж свои умения в живописи и архитектуре.

Почему же Бог так почтил своим вниманием именно Италию? Благоприятный климат? Наследие античности? Особая предрасположенность народа к искусствам и ремеслам? Вряд ли. Прошла лишь пара столетий с момента наивысшего расцвета культуры, и ни климат, ни великий дух древности, ни многочисленные народные таланты не помогли итальянцам удержать европейское лидерство. Страна быстро переместилась на задворки истории.

Так что же обеспечило временный взлет? В известном смысле случай.

В первую очередь следует отметить, что несколько итальянских городов стали получать большую выгоду от бурной левантийской торговли.

Понять значение этого факта можно, если представить себе, насколько средневековая коммерция отличалась от современной. Она ведь была в основном не специализированной. Все города производили стандартный набор товаров, а кормили их окружающие деревни. Не вписывалось в эту картину, пожалуй, лишь несколько крупных товаропотоков. Вино везли с юга на север, пушнину — с востока на запад, сельдь — из северных морей по всей Европе, а металлы из областей их залегания во все места, где ковалось оружие. Левантийская торговля пряностями являлась пятым и, возможно, наиболее монополизированным потоком специализированной торговли. Неудивительно, что она давала венецианцам и генуэзцам высокую норму прибыли.

Капиталы стали концентрироваться в Италии. Но это само по себе вряд ли приподняло бы Апеннины над другими европейскими регионами, если бы не крестовые походы. С одной стороны, моряки Северной Италии неплохо заработали на обслуживании крестоносцев и на прямом разграблении покоренных территорий. А с другой — благодаря победам европейских рыцарей итальянцы смогли укрепить свои позиции в Восточном Средиземноморье, где обосновались теперь, скорее, не на правах гостей надменных византийцев, а на правах хозяев. (Разграбление Византийской империи обогатило Венецию настолько, что уже никто не мог за нею угнаться. — Ред.)

Еще одной важной причиной концентрации капиталов в Италии была деятельность Ватикана. Римский папа собирал десятину со всего католического мира. Кроме того, церковь получала немалые доходы от своих земельных владений, разбросанных по всей Европе. При этом ни бюрократическим аппаратом, способным эффективно аккумулировать денежные поступления, ни финансистами, способными это эффективно использовать, Ватикан не обладал. Приходилось полагаться на “частный сектор”. Сиенские и флорентийские банкиры стали профессионально работать с деньгами церкви, а это приводило к тому, что известная доля средств оседала в их карманах. Все дороги, как известно, ведут в Рим, а по этим дорогам и в Средние века, и в начале Нового времени постоянно везли драгоценные металлы, которые составили финансовую основу для будущих промышленных операций.

Помимо экономических основ ведения бизнеса надо принять во внимание еще и политические. Сегодня у нас распространен миф, будто на Западе чуть ли не испокон веков испытывали уважение к бизнесу и частной собственности. На самом деле, конечно, это не так. Правители и военные давили предпринимателей по мере сил и надобности, поскольку никто не был против того, чтобы поживиться за чужой счет. Там, где худо-бедно выстраивалась вертикаль власти (Англия, Франция, Испания), возможности развития городов были относительны. Например, подавление процветающих на юге Франции ремесленных и торговых центров в ходе альбигойских войн фактически сделало блестящий Лангедок неконкурентоспособным.

Северная Италия и, в меньшей степени, южная Германия оказались в ином положении. Германские императоры так называемой “Священной Римской империи” постоянно боролись за власть с римскими папами, а потому у сильных городов появлялось пространство для маневра. Коммунальные революции в этих европейских регионах дали гораздо больше свобод, чем в тех, где жесткой рукой правили разного рода короли. В Северной Италии ни папы, ни императоры не могли слишком часто стричь шерсть со своих “овечек”, поскольку те тогда переметнулись бы на сторону противника (из гвельфов в гибеллины, или наоборот). В итоге чрезвычайно благоприятное для концентрации капитала положение Северной Италии оказалось благоприятно еще и для того, чтобы эти капиталы сохранить, инвестировать в бизнес или выстроить в своих городах дивные соборы, украшающие их и по сей день.

Капиталы, концентрировавшиеся в ряде городов и отраслей экономики Италии, постепенно стали создавать спрос на товары, который могли удовлетворять другие города и другие отрасли. Тем самым бизнес расширялся как географически, так и функционально. Например, Флоренция со временем стала специализироваться не только на банковских операциях, но и на производстве шерстяных тканей. А главным центром металлообработки и производства вооружения стал Милан (возможно, как город, ближе всего расположенный к металлургическим центрам, находящимся севернее Альп).

Естественно, всё не могло ограничиться только Италией. Флорентийцы стали осваивать южные регионы Франции, закрепившись, к примеру, в Лионе. Венецианцы двинулись на Восток, расширив свои деловые интересы в Далмации и на островах Средиземного моря. Генуэзцы обратили внимание на возможности финансового обслуживания Испании, богатеющей благодаря потоку драгоценных металлов, идущему из Америки. Немцы, прибывавшие за товарами в Венецию, затем распространяли свой бизнес по Рейну вплоть до фламандских и северогерманских городов, а те, в свою очередь, подключили к европейскому бизнесу Англию, Скандинавию, Польшу — поставщиков шерсти, леса, зерна. Соответственно, шерсть и сукно (из Испании и Англии), лес (из Скандинавии и с Балкан), зерно (из Апулии и Польши) породили новые специализированные и весьма высокодоходные товарные потоки.

Концентрация капиталов, возникшая в одном регионе, стимулировала деловое развитие по всей Европе. Разумеется, интенсивность проникновения бизнеса в разные страны была неодинаковой. Несколько упрощая, можно сказать, что потоки распространения капиталов теряли свою мощь по мере удаления от Северной Италии. Ряд факторов, правда, обусловил то, что Нидерланды в XVII столетии оказались наиболее передовой европейской державой с развитой торговлей и мореплаванием, тогда как Испания утратила преобладание на море и деловую активность. Но вне зависимости от любых обстоятельств такие географически удаленные земли, как Польша, Скандинавия, Русь, объективно были обречены на то, чтобы оставаться не более чем поставщиками отдельных видов сырья для стран Запада и Востока. Там возникало мало городов, а те, что были основаны (например, Данциг, Новгород, Берген), занимали узкую торговую нишу, не имея шансов стать крупными хозяйственными центрами и передать деловой импульс еще дальше.

А тем временем Русь…

Русь, в частности, так и осталась поставщиком мехов, льна, пеньки и воска. Лес транспортировать в крупные судостроительные центры Запада не имело смысла из-за гигантских расстояний. А зерно стало предметом российского экспорта лишь через много веков, когда под распашку были освоены черноземные земли.

Экономические проблемы непосредственным образом влияли и на социально-политические процессы. Дело в том, что на Западе, под воздействием растущих денежных богатств, стала происходить трансформация военного дела, которая, как это ни покажется странным, явилась наиболее важным для модернизации последствием процесса накопления капиталов.

Средневековая армия, несмотря на красивые истории про могучих, благородных рыцарей, была устроена ненадежно. Для ведения крупных военных кампаний сюзерен должен был привлекать армии вассалов. Вассалы, по идее, должны были откликаться на призыв. С одной стороны, этого требовала средневековая этика (предать сеньора неблагородно), с другой — средневековое устройство прав собственности (за предательство сеньор лишит своего вассала права владения землей).

Однако на практике механизм мобилизации войск испытывал значительные трудности. В целом ряде случаев Вассал мог полагать, что сеньор не выполнил своих обязательств по отношению к нему, а потому без зазрения совести игнорировал призыв о поддержке. Кроме того, некоторые вассалы одни свои земельные участки держали от одного сеньора, а другие — от другого. И, естественно, в случае возникновения военного конфликта “слуга двух господ” оказывался ненадежной опорой. Были и другие причины, по которым какой-либо граф или барон мог вообще не явиться в необходимое время по призыву короля — верховного сюзерена. Но главное даже не это.

Какова бы ни была причина, “разобраться” со строптивым вассалом сеньор мог лишь постфактум. Когда военный конфликт завершался, он его карал, а затем отдавал землю другому вассалу. Но в некоторых случаях сюзерен, ослабленный трудной военной кампанией, мог запросто проиграть битву строптивцу — свеженькому и поднакопившему сил.

Понятно, что при такой организации оперативная мобилизация войска и нанесение быстрых ударов дела невозможны. Требовалось выстроить вертикаль власти, в которой приказы исполнялись бы беспрекословно. Стало быть, необходимо создать такую систему, при которой армия получает вознаграждение только за реально оказанные услуги, а потому заинтересована вести военные действия эффективно.

С некоторой долей условности можно сказать, что финансовые отношения сюзерена с вассалом напоминали наш механизм оплаты жилищно-коммунальных услуг, когда вне зависимости от того, хорошо ли греют квартиру батареи, или не греют вовсе, и течет ли вода из крана, нам все равно автоматически повышают оплату за мнимые “услуги” ЖКХ. А коли мы недовольны, все равно надо сначала заплатить, а уж потом тратить время на долгие разборки с халтурщиками. Гораздо эффективнее система покупки товара в магазине, когда мы платим лишь за то, что реально приобрели. Продавец ведь не говорит нам: сначала деньги, а за товаром приходите, когда его завезут.

Вот потому-то ненадежную феодальную систему мобилизации войск требовалось заменить на такую, при которой строптивец автоматически остается “с носом”. И вот система “сюзерен–вассал” со временем уступила место системе наемных войск. Естественно, в полной мере такая трансформация смогла осуществиться лишь при высоком уровне развития товарно-денежных отношений, когда мешочек с золотыми монетами стал для “полевых командиров” большей ценностью, нежели земля.

Монархам удавалось преобразовать армии лишь в той мере, в какой у них для этого имелись деньги. Даже Столетнюю войну в XIV веке английский король смог начать лишь на кредиты, предоставленные ему флорентийскими банкирами. А в XV–XVI веках установилась достаточно прочная связь военной мощи с крепкими финансами. Тот, кто не имел кредита и налоговых сборов, не мог даже помышлять о достижении глобальных целей.

И Московия оказалась как раз именно в таком положении. Она не могла пойти по пути формирования крупного наемного войска. При явной недостаточности развития городов, при тех ограниченных финансовых ресурсах, которыми обладали великие князья, трудно было надеяться на создание армии, воюющей за деньги. Иван III и Иван IV разорили Новгородскую республику, экспроприировав ресурсы “Господина Великого Новгорода”, который худо-бедно был сопоставим по богатству с городами Западной Европы. На какое-то время это поддержало казну, но стратегически лишь подорвало возможность при создании добротной армии ориентироваться на успешные западные образцы.

А усиливать войско было необходимо. Московия, выйдя из-под контроля Орды, переориентировалась с Востока на Запад и постепенно втягивалась в большую европейскую политику. Цари хотели воевать, хотели продвигать границы на Запад.

Мы можем, конечно, говорить о преимуществах пацифизма, но вряд ли реалистично подходить к героям XVI века с современными мерками. Требовать, скажем, от Ивана Грозного, чтобы он не покушался на слабеющий Ливонский орден, — все равно, что требовать от волка перейти на вегетарианство. Москва объективно вынуждена была, оборотя взоры на Запад, тем или иным способом решать проблему формирования крупной армии. И она решила ее как сумела. Русским царям пришлось добиваться тех же военных целей, что западным государям, но используя при этом совершенно иные средства.

Не обладая деньгами, русские государи стали практиковать военную службу за землю. Благо земли на Руси после ряда успешных войн с татарами и продвижения границ на Восток было более чем достаточно. Поместное войско являлось не какой-либо дурью убогого самодержца и отнюдь не признаком восточной деспотии, свидетельством политической отсталости Московии. Оно представляло собой единственно возможную политическую реакцию на объективно сложившуюся экономическую отсталость Русского государства как отдаленной европейской окраины, неспособной в достаточном объеме мобилизовать финансовые ресурсы.

Наивно думать, что Московия могла устраниться от соперничества с Западом. Вслед за проблемой Золотой Орды одна за другой стали возникать проблемы Литвы, Польши, Швеции, претендующих на земли молодого Русского государства. Миролюбие не соответствовало стандартам того времени, и объективная потребность соперничества обрекала русских самодержцев на построение поместного войска в условиях недоразвитости городской культуры.

Цари обязали дворян-помещиков служить за землю. В известном смысле закрепостили их. Боеспособность подобной подневольной армии оказалась не слишком высока, но худо-бедно с Литвой Московия все же справилась. Однако вместе с поместным войском на Русь объективно должно было прийти крепостное право. Это на Западе наемник получал свои деньги и дальше жил, как хотел, без покровительства монарха. В Московии же помещику требовался постоянный патронаж. Обеспечить существование воина можно было лишь эффективно функционирующей землей, то есть такой, на которой сидит работник. И если, с одной стороны, работников постоянно переманивали богатые землевладельцы, а с другой — эти работники в массовом порядке бежали куда-нибудь на Дон, то без закрепощения русский царь постоянно оставался бы не с войском, а лишь с разбитым корытом.

Век королей

Тем временем в Западной Европе происходила смена лидера. Вместо Италии с середины XVII века на передний план вышла Франция. Она оказалась наиболее многочисленной по населению и наиболее сильной в военном отношении державой. Французский язык стал постепенно языком международного общения. А двор Людовика XIV — образцом для монархов всей Европы, и маленькие Версали раскинулись на огромном пространстве от Казерты в Неаполитанском королевстве (на юге) до Дроттнингхольма в королевстве Шведском (на севере) и Вилланова в Речи Посполитой (на востоке).

Отчего же произошла подобная трансформация? Почему Италия, казавшаяся долгое время бесспорным лидером, вдруг удивительным образом отправилась на задворки европейской жизни? Почему перестали работать те факторы, которые определяли ее преимущества в позднее Средневековье и в эпоху Высокого Возрождения?

Еще раз подчеркнем, что эпоха создания наемных армий требовала больших денег. Итальянские города-государства, эффективные в экономическом смысле, тогда лидировали по доходам на душу населения, однако по абсолютной массе денежных средств, находящихся в распоряжении правительств, эти политические “карлики” объективно должны были уступить первенство крупным европейским державам, способным аккумулировать финансовые ресурсы, порождаемые большими территориями и большим населением.

Если феодальное войско германских императоров не могло установить свой контроль над процветающей средневековой Италией, то значительно более эффективно выстроенные армии Испании и Франции вступили в острое соперничество за Апеннины с конца XV столетия. По этой причине Италия превратилась из субъекта в объект европейской политики. Обреченность этой раздробленной страны была очевидной, однако вопрос, кто же из двух агрессоров окажется господином, оказался не столь уж простым.

Поначалу доминировать стала Испания. Более того, улыбнувшееся ей военное счастье вскоре получило солидное материальное обоснование. Колонизация Америки дала испанским королям такой большой и стабильный источник дохода, которого не было в тот момент ни у кого из соперников. Финансирование наемного войска стало не столько задачей хозяйственного развития городов, сколько производной от эффективной работы боливийского рудника в Потоси, обеспечивавшего корону испанских Габсбургов серебром. Вернее, добыча благородных металлов в Америке явилась базой более сложного экономического процесса. Генуэзские банкиры в интересах Габсбургов сформировали международный рынок государственного долга. Генуэзцы из банка ди Сан Джорджо аккумулировали на проходивших в Пьяченце ярмарках временно свободные денежные средства богатых европейских купцов и ростовщиков, а затем кредитовали Испанию. Когда же в Севилью приходили корабли с серебром и золотом из Америки, кредиторы получали щедрое вознаграждение за свои деньги.

Что можно было противопоставить подобной системе? Могла ли какая-либо сила сделать Францию более богатой и более сильной в военном плане? Ведь генуэзский кредит в сочетании с американским серебром делали Габсбургов в смысле наращивания мощи не зависимыми ни от хозяйственного развития испанских городов, ни даже от численности населения Испании. Были бы деньги, а ландскнехтов Габсбурги легко нанимали и в Германии, и в Италии, и в Нидерландах.

Франция была обречена искать средство против испанской мощи, поскольку в противном случае оказалась бы еще одной частью империи Габсбургов. Если бы государство в основе своей оставалось к XVI веку средневековым, наверное, нарастанию испанской мощи ничего нельзя было бы противопоставить. Однако “век капиталов”, породивший крупные наемные армии, создал основу для формирования государства совершенно нового типа. Государства, которое обладало бы способностью эффективной трансформации.

Начиная с Людовика XI, монархи стали осуществлять централизацию государства, ликвидируя зависимость сюзерена от вассалов. Эта централизация осуществлялась различными способами от династических браков до хитроумных политических интриг, но вряд ли она была бы в принципе возможна, если бы армия сюзерена оставалась в зависимости от исполнения вассалами своих обязательств. “Век капиталов” породил “век королей”. Не в том смысле, понятно, что королей не было раньше, а в том, что могущество монархов благодаря оружию и деньгам сильно возросло. Устранив зависимость от вассалов, они, в свою очередь, получили возможность наращивать размеры бюджета и вооружений.

В Германии не произошло централизации, но то, что случилось в XVI–XVII веках на немецких землях, стало по сути иным проявлением тех же самых процессов, которые происходили во Франции. “Священная Римская империя” как иерархическая структура ослабла настолько, что Германия более чем на столетие погрузилась в кровопролитные религиозные войны. Суть конфликтов определялась не только делением христиан на католиков и протестантов. Само по себе появление “еретиков” прежде никогда не приводило Европу к столь страшным последствиям. Суть конфликтов определялась тем, что отдельные правители, стремившиеся “выкроить” из больного имперского тела свои собственные государства, намеренно поддерживали религию протеста, Реформацию, протестантизм, которые разрушали старые, традиционные механизмы легитимности. Наверное, самым ярким примером такого разрушения стало принятие лютеранства Гогенцоллернами, которые формировали Пруссию, “приватизируя” земли гибнущего Тевтонского ордена. Нетрудно понять, что папский престол в Риме никогда бы не санкционировал подобной “приватизации”, а потому разрыв с ним оказался неизбежен.

На переходе в лютеранство свою легитимность в середине XVI столетия выстроил шведский король Густав Ваза, которому требовалось обособиться от датского владычества. На формировании англиканства выстроил новый механизм власти Генрих VIII Тюдор, приватизировавший монастырское имущество и тем самым резко усиливший свою финансовую мощь. А кальвинизм стал важнейшим буржуазной революции в Нидерландах, поскольку ей требовалось разрушить гнетущую связь с испанскими Габсбургами, выкачивавшими налоги из Голландии.

Но вернемся к Франции. Обеспечив централизацию и пройдя быстрее, чем Германия, через гражданские религиозные войны, она приступила к качественному укреплению государства. Противопоставить испанской мощи можно было лишь твердое, планомерное выстраивание государственных финансов, чем, собственно говоря, лучшие бюрократические умы Франции занимались на протяжении всего XVII столетия. Усилиями герцога Сюлли, герцога Ришелье и интенданта финансов Кольбера вся Франция была поставлена на службу укреплению обороноспособности.

В начале века Сюлли оптимизировал государственный бюджет, устранил излишние расходы и постарался мобилизовать те доходы, которые можно было получить в краткосрочной перспективе без глубокой трансформации всей системы.

В середине столетия Ришелье начал формировать французскую бюрократию, важнейшей задачей которой постепенно стало взимание максимально возможного объема налогов на всей территории страны.

В 60-х — 70-х годах XVII века Кольбер не только развивал начинания Ришелье по состриганию шерстки с народа, но также прилагал усилия для увеличения налогооблагаемой базы, то есть для развития французской экономики — так, как он это понимал. Кольбер создавал государственные мануфактуры и ограждал французский рынок таможенными барьерами, чтобы столь необходимые для развития военного дела деньги не уходили за рубеж.

Подобная политика стала называться меркантилизмом. С позиций фритредеров (от англ. free trade — свободная торговля) будущего она представлялась ошибочной, поскольку не создавала настоящих стимулов для ведения бизнеса. Но с позиций задач, стоявших перед королевскими дворами XVII столетия, лишь такая политика была оптимальной, поскольку давала возможность мобилизовать максимум ресурсов для ведения войн.

Большая территория и значительная численность населения Франции позволили при наведении порядка в делах обеспечить такой объем поступления налогов, какой вряд ли кто-то еще из европейских монархов мог получить. Роль бюрократии в эту эпоху оказалась более важной, нежели роль купцов и банкиров, возвеличивших Италию в прошедшие века.

По образцу Франции стали выстраивать государственные отношения практически все державы Европы, и это заимствование институтов было, наверное, важнее строительства многочисленных Версалей или же повсеместного использования французского языка. Однако таких успехов, как Людовик XIV, никто из монархов по разным причинам достичь не смог. Испания герцога Оливареса была слишком деморализована “халявой”, выкачиваемой из колоний Америки, чтоб научиться суровому труду построения государства. Пруссия короля Фридриха Вильгельма, напротив, оказалась, пожалуй, в формировании бюрократии даже более эффективной, чем Франция, однако соперничать с ней в масштабах военного строительства не могла: “королевство маловато — разгуляться негде”. Англия же в стремлении собрать как можно больше налогов с населения быстро надорвалась, поскольку Карл I столкнулся с вооруженным сопротивлением парламента и проиграл ему битву за ресурсы. В краткосрочном же плане с Францией могла соперничать Австрия, за которую воевал гениальный полководец принц Евгений Савойский. Но в долгосрочном — австрийские позиции были подорваны неспособностью бюрократии эффективно выстраивать вертикаль власти в полиэтничной среде, объединенной не языком, не культурой, а только фигурой монарха.

Именно Людовик XIV в этой ситуации мог именовать себя “королем-солнцем”. И именно он мог с наибольшим правом провозгласить: “Государство — это я”. Естественным следствием трансформации государства, фискальной системы и основ построения армии стал переход к абсолютизму. Монарх имел армию чиновников, кровно заинтересованных в существовании централизованного государства, поскольку оно, в свою очередь, было заинтересовано в них. И монарх обладал армией военных, важнейшим источником существования которых являлся государственный бюджет. Такие основы былой самостоятельности, как своя земля (у феодалов) и свой бизнес (у бюргеров), потеряли значение. Во всяком случае, самостоятельность отстоять с помощью этих ресурсов было уже невозможно. Все стали выстраиваться в вертикаль власти. И, несмотря на очевидные минусы любой бюрократизации, именно те страны, где вертикаль обеспечивала максимизацию объема государственных финансов, оказывались наиболее сильными европейскими державами, оснащенными мощными армиями.

Помимо абсолютизма в политике и меркантилизма в экономике важнейшей чертой “века королей” стал рационализм в интеллектуальной жизни. По сути дела это была первая эпоха широкомасштабной политической и социальной инженерии.

В “век капиталов” господствовала стихия, когда самые успешные предприниматели становились олигархами, самые успешные кондотьеры срывали себе максимальный куш, самые успешные конкистадоры осваивали новые земли, а самые успешные миссионеры покоряли своими речами города и народы. В “век королей” от этой стихии ничего не осталось. Сконструированное на финансовой и военной основе, государство стремилось максимально распространить свою власть вширь и вглубь. Жизнь общества становилась более защищенной, менее подверженной стихии случая, и это порождало соблазн рационализировать человеческое существование так, чтобы в нем вообще не осталось места ни для чего неправильного. “Все к лучшему в этом лучшем из миров”, — сделал вывод немецкий философ, и многочисленные деятели Нового времени действительно стремились оптимизировать человеческое существование.

Бесспорным плюсом рационализма стало зарождение современной науки, способной анализировать мир и природу вне зависимости от религиозной догмы. Бесспорным минусом стало подмеченное Мишелем Фуко стремление общества отсечь всякую индивидуальность. Тысячи французов объявлялись безумцами в век рационализма по той лишь причине, что их поведение чем-то отличалось от общепринятого.

А тем временем в России…

В эту эпоху, естественно, не избежала трансформации и Россия. У нас, как и во Франции, все начиналось с военных проблем. К эпохе Петра I стала очевидной ограниченность возможностей поместного войска. Сражалась русская армия в XVI — XVII веках слабовато. Поляки худо-бедно ей были еще по плечу, но уже со шведами в Северной войне вышла известная заминка.

Однако для реорганизации армии требовались финансовые ресурсы. За землю нельзя было купить ни квалифицированного ландскнехта, ни быстро совершенствующейся артиллерии, ни дорогостоящих фортификационных сооружений. Денег же, как мы помним, из российских городов в большом объеме выкачать было нельзя по причине отсутствия таковых. Соответственно, перед царем, стремившимся выйти на европейскую политическую арену и на европейский театр военных действий, стояло две равных по значимости задачи: во-первых, сформировать отечественную бюрократию, которая сможет относительно эффективно мобилизовать в казну все, что “плохо лежит” (модель Ришелье); во-вторых, протекционистскими действиями государства усиливать эффективность отечественной экономики, дабы не только брать у народа, что “плохо лежит”, но и наращивать совокупное национальное богатство (модель Кольбера).

Именно по такому пути и двинулся Петр Великий. Его политика была вполне европейской по замыслу, однако надо иметь в виду, что начинал-то царь не с чистого листа. Он мог европеизировать лишь ту государственную, хозяйственную и военную систему, которая досталась ему от предков. А досталось ему, по объективным причинам, совсем не то, что французским королям или даже прусским монархам. В этом смысле возможности Петра были ограничены.

В итоге русский царь относительно успешно перекраивал государство, приступив к формированию бюрократии. Сравнительно боеспособным стало войско, поддержанное всеми ресурсами огромной, хотя и не слишком эффективно функционирующей в хозяйственном отношении державы. Однако избавить страну от деспотизма царь, естественно, не смог бы, даже если бы подобная идея пришла ему в голову. С одной стороны, он вынужден был импортировать европейский бюрократический деспотизм, поскольку тот являлся последним словом государственной мысли эпохи абсолютизма и меркантилизма. А с другой — Петр вынужден был опираться на старый крепостнический деспотизм, поскольку именно он уже много лет худо-бедно замещал в России отсутствие сильных торговых городов, которые исторически являлись важнейшим источником ресурсов в целом ряде европейских стран.

В эту эпоху по столь же объективным причинам Крепостничество сохранялось не только в России, но также в Польше, в Пруссии восточнее Эльбы и на славянских, венгерских, румынских, хорватских территориях австрийских Габсбургов. Прослеживается довольно четкая обратная зависимость между наличием бюргерской хозяйственной культуры, способной обеспечивать монархию ресурсами, и крепостничеством, применявшимся там, где совсем не было городов и, соответственно, городского населения.

В то время Россия не являлась совершенно особым миром, противостоящим европейскому миру бюргерства, как это принято иногда считать. Она просто была наиболее отдаленной, периферийной страной, которой пришлось столкнуться с проблемами, вытекающими из слабого развития городов, в большей степени, нежели Польше, Австрии или Пруссии.

Век свобод

Тем временем в Западной Европе процесс модернизации шел дальше. И на сей раз лидерство перешло к Англии. Уже в XVIII столетии англичане осуществили промышленную революцию, успешно применив технические новшества для повышения производительности труда. А сразу после завершения наполеоновских войн Англия оказалась явным экономическим лидером Европы. Со временем ее даже стали называть мастерской мира.

Английский язык стал догонять французский в качестве языка международного общения, а через некоторое время вышел на лидирующие позиции. Фритредерство, впервые признанное в качестве доминирующей экономической доктрины именно англичанами, к середине XIX столетия стало определять развитие практически всех европейских экономик. И каждый уважающий себя человек должен был читать Адама Смита, чтобы судить о том, “как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет”.

Каким же образом Англия смогла обогнать в экономическом плане Францию? Как не слишком населенная островная страна смогла добиться высокой производительности труда? Почему технические новшества были рождены английскими умами и внедрены на практике руками англичан, а не французов, немцев или же русских?

По всей видимости, основная причина — в особой защищенности прав собственности, сложившейся именно в Англии, а не в других государствах. Порой существует иллюзия, будто в Европе подобные гарантии неприкосновенности собственности существовали испокон веков. Но этот подход к анализу проблемы не имеет ничего общего с реальностью. Европа, как и любой регион мира, содержит в своей истории многочисленный список экспроприаций, осуществленных правителями в различных условиях и по различным поводам.

Единственным сколько-нибудь эффективным способом защиты имущества вплоть до XVII века становился переход “из мещан во дворянство”. То есть успешный предприниматель должен был бросить свое дело, изъять деньги из бизнеса, вложить их в землю, в титул или в покупку государственной должности. Права аристократии были защищены гораздо лучше, чем права третьего сословия. Однако и находясь в числе аристократов, собственник должен был максимально избегать политической конфронтации, угадывать будущего победителя любого конфликта, а лучше всего вообще не иметь никаких врагов, поскольку те, случайно возвысившись, могли при случае отомстить богатею. Увы, не иметь врагов богатому человеку было трудно, поскольку соблазн завладеть чужим имуществом врагов плодил автоматически. В итоге дело складывалось так, что сохранять крупную собственность на протяжении веков оказалось практически невозможно.

Ситуация впервые стала меняться после формирования Голландской республики, в которой купцы являлись основой государства. Однако это была слишком маленькая страна, чтобы стать мировым лидером. Такую роль сыграла Англия.

На первый взгляд, вроде бы Англия не была купеческой республикой. К началу XVII века она представляла собой монархию, стремящуюся к абсолютизму примерно так же, как и другие монархии Европы. Однако на пути английских Стюартов встали препятствия, которых не было ни у французских Бурбонов, ни у австрийских Габсбургов, ни у прусских Гогенцоллернов или российских Романовых. Во-первых, у английских королей традиционно не имелось сильной сухопутной армии; во-вторых, в Англии издавна существовал сильный парламент.

Сухопутной армии быть не могло, поскольку Англия находится на острове. Воевать же ей приходилось с помощью флота, отражающего атаки с моря, как было, например, в случае с испанской “Непобедимой армадой”. На суше англичане много воевали в XIV — XV веках, а затем их силы оказались подорваны страшной междоусобной войной Алой и Белой розы. При Тюдорах сухопутные конфликты имели место фактически лишь с Шотландией, но они не требовали войск, сопоставимых по размеру с армиями, орудовавшими на континенте.

Что же касается английского парламента, то король Генрих VIII, вступивший в опасный конфликт с католической церковью, но не имевший при этом большой армии, неизбежно вынужден был опираться на различные слои общества. Приобретя от Реформации значительные выгоды, король вынужден был дать определенные права своим сторонникам. В итоге английский парламент, в отличие от некоторых континентальных аналогов, заседал сравнительно регулярно и принимал решение даже о том, может ли монарх собирать налоги для своих собственных нужд. При относительно слабом короле и относительно сильном парламенте формировалась система, которую Егор Гайдар, вслед за рядом западных мыслителей, назвал демократией налогоплательщика.

Когда Карл I попытался разрушить эту систему в пользу стандартного абсолютизма, выяснилось, что сил для этого у него недостанет. В Англии победила революция. Оливер Кромвель стал военным диктатором и фактически на какое-то время реализовал абсолютистский идеал, собрав значительные по размеру налоги и сформировав сильную армию. Однако, не являясь представителем легитимной династии, Кромвель не смог закрепить новую систему. После его смерти власть вернулась к Стюарту (Карлу II), а затем произошла так называемая Славная революция (государственный переворот 1688–89 гг.), которая подвела итог долгим поискам оптимального пути и закрепила доступ буржуазии к государственной власти.

Все соперники в борьбе за власть оказались слишком слабы для того, чтобы одержать единоличную победу. А перспектива возобновления долгого кровопролитного противостояния всех пугала. В итоге элитам пришлось пойти на компромисс. Не восстановились ни королевский абсолютизм, ни военная диктатура, ни гражданская война. Монархия оказалась ограничена парламентским правлением. И хотя до введения всеобщего избирательного права оставалось еще более двух веков, демократия для элит сыграла свою позитивную роль в развитии общества. Собственник, защищенный законом, стал эффективным производителем.

В это же время в Европе произошла катастрофа, подорвавшая былую уверенность в эффективности рационализма и, соответственно, бюрократической организации общества. Страшное лиссабонское землетрясение 1755 года поставило вопрос о том, все ли действительно к лучшему в этом “лучшем” из миров? Вольтер от всей души “оттянулся” по этому поводу в “Кандиде”, а идеи свободного, стихийного развития общества стали подрывать основы рационализма, и это оказалось весьма кстати для восприятия лучшими европейскими умами английского опыта частного предпринимательства.

Лидерство Англии стимулировало другие страны Европы пойти по тому же пути. Фритредерство, цензовая демократия, защищенность прав собственности, ограничение произвола властей стали в большей или меньшей степени проникать во все уголки Старого Света. По сути дела, именно тогда возникло такое явление, как догоняющая модернизация, которое сегодня почему-то принято относить лишь к нынешним развивающимся государствам. А ведь Франция или Германия в общих чертах прошли примерно такой же путь “гонки за лидером”, какой ныне нужно пройти России или Нигерии.

Важнейшей чертой данного этапа развития общества стало формирование национализма, который является неизбежным следствием системы свободного предпринимательства. Этот момент иногда стыдливо замалчивается, поскольку национализм отождествляется с нацизмом или ксенофобией. На самом деле, однако, это вовсе не одно и то же.

До начала промышленного переворота, осуществленного в Англии, общество было преимущественно аграрным. Причем не только в том смысле, что производило аграрную продукцию. Подавляющее большинство населения жило в деревнях, где все знали друг друга. Базовой формой человеческой общности являлась сельская община. Ее члены имели друг с другом определенные отношения — любви, ненависти, сотрудничества, совместной обороны от врага и т.д. Весь остальной мир для них был весьма абстрактной штукой. Крестьянин мог иметь еще определенные отношения с местным господином, взимающим оброк, и с покупателями из соседнего города, но такие понятия, как страна, народ, патриотизм, были для него условностью.

Крестьянин знал, конечно, что он подданный некоего короля, а также христианин, над которым выстроена вертикаль: кюре — епископ — папа. Но в непосредственные отношения с монархом или папой он, естественно, не вступал.

Развитие промышленности и вызванный ею быстрый рост городов стали разрушать сельскую общину как базовую форму человеческих отношений. Бизнес предъявлял ускоряющийся спрос на рабочую силу и притягивал людей из села.

Городской образ жизни стал для недавних крестьян шоком. Разрушились традиционные связи, потребовалось налаживать отношения с совершенно иными людьми, приехавшими, возможно, из дальних мест, где существовали другие нормы поведения, другие обычаи, другая вера. В известном смысле завод или фабрика могли заменить вчерашнему крестьянину старую сельскую общину, однако городская никогда не была стабильной. Сегодня ты имеешь работу, завтра — нет. Сегодня ты — на одном месте, завтра — на другом.

В этой ситуации стала постепенно формироваться новая человеческая общность. Причем возникала она на принципиально иных началах — как воображаемое сообщество, если воспользоваться удачным определением Бенедикта Андерсона. Если крестьянская община представляла собой сообщество, где каждый лично знал каждого и имел с ним непосредственную эмоциональную связь, то при формировании урбанистической общности подобное невозможно. Ты должен ощущать некую связь с миллионами людей посредством лишь своего воображения. Рабочий из Гамбурга должен каким-то образом представить себе, что у него есть нечто общее с рабочим из Мюнхена, которого он никогда в своей жизни не увидит, но он с ним, как говорится, “одной крови”, одной национальности. Так стали формироваться нации.

Если в обществе формируются такого рода отношения, оно продолжает существовать и даже укрепляться, как это имело место в Англии, Франции, Германии, Испании. Если же подобные отношения не возникают, общество при неблагоприятных внешних условиях распадается, как это случилось с Австро-Венгрией, Османской и Российской империями. А затем на лоскутных обломках держав все равно торжествует национализм, скрепляя некой нематериальной связью отдельные территории, такие как Польша, Румыния или Финляндия.

Формирование нации необходимо промышленному обществу, но в то же время оно и возможно-то по-настоящему только в индустриальной среде, поскольку лишь такая среда производит материалы для строительства воображаемого сообщества. Железные дороги, массовое книгопечатание, а впоследствии самолеты, телефоны, радио и телевидение… Все это крайне необходимо для того, чтобы житель Мюнхена и житель Гамбурга ощутили себя частичкой единой нации.

А тем временам в Российской империи…

Россия, для которой главной проблемой долгое время оставалось крепостное право, пошла по тому медленному пути, по которому шли Австрия (с венгерскими, славянскими, румынскими землями) и Пруссия. Наша страна находилась как бы на периферии Европы, идущие с Запада импульсы до нее доходили медленно по причине большой территориальной и культурной удаленности, а также потому, что наконец требовалось преодолеть тяжкое наследие, копившееся еще с тех времен, когда Россия встала на путь закрепощения и формирования поместного войска. Не удивительно, что отмена крепостного права и земельная реформа с наделением крестьянина собственностью прошли у нас позже, чем в Австрии и Пруссии. Но надо отметить, что преобразования Александра II и Петра Столыпина осуществлялись полностью в русле европейской модернизации.

Что же касается частичной демократизации, обеспечивающей хотя бы гарантию прав элит, то она в царской России так и не смогла дойти до своего логического завершения. Революция прервала процесс модернизации или, точнее, повела его по пути, максимально неблагоприятному для развития рынка и демократии. При этом некоторые приходящие с Запада “веления модернизации” (например, урбанизация или всеобщая грамотность) неплохо прижились на российской почве.

Во всех крупных европейских странах революции либо тормозили, либо существенно модифицировали процесс модернизации. И Россия здесь не стала исключением. Однако в силу описанных ранее обстоятельств дело сложилось так, что русская революция пришлась на сравнительно позднюю эпоху. На ту эпоху, когда широкое распространение получили коммунистические идеи. “Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма”. Однако реальную жизнь этот призрак обрел именно в России. — Ред.) Эти идеи придали специфическую форму тому деструктивному началу, которое, увы, сопровождает модернизацию. Административно-хозяйственная система и тоталитарный режим, использовавший массовые репрессии, создали у некоторых наблюдателей впечатление, будто Россия движется в совершенно особом, неблагоприятном для модернизации направлении. Однако на самом деле специфика была в основном обусловлена особенностями того исторического и трагического пути, который пришлось пройти нашей стране. Особенности этого пути, однако, не отменяли естественной реакции на вызовы модернизации, хотя и делали эту реакцию особенно сложной.

Век масс

Значительно более простой оказалась модернизация США. На очередном этапе развития эта страна обогнала Англию и стала новым мировым лидером. Именно благодаря влиянию Америки английский язык полностью победил всех конкурентов в качестве языка международного общения. Но самое главное — начали побеждать американские стандарты жизни. Они стали быстро восприниматься многими странами мира — от Бразилии до Японии, несмотря на естественное сопротивление национальных культур. Во всех уголках света заговорили об опасности американизации. Появился такой термин, как “кока-колонизация”, причем по большому счету имелось в виду не только широкое распространение кока-колы, но и фаст-фуда, засилье стандартных фильмов Голливуда, массовой автомобилизации, офисного и загородного стиля жизни и массы других особенностей нашего современного существования, поначалу утвердившихся именно в США.

Америка явилась образцом благодаря тому ее богатству, которое стало с очевидностью выявляться уже в начале ХХ века. А когда американский план Маршалла помог возрождению разрушенной во время Второй мировой войны Европы и доллар стал основой мировой валютной системы, сомнений в лидерстве США не осталось уже никаких.

При этом надо заметить, что в первые сто с лишним лет существования своего государства американцы вовсе не стремились стать мировыми лидерами. Более того, доктрина Монро даже предполагала, что США ограничивают свои интересы только собственными проблемы и не лезут со своим уставом ни в какие другие страны. Доминирование Соединенных Штатов явилось следствием не заранее сформулированных политических целей, а результатом развития массового производства в сочетании с огромным естественным размером американского рынка, покорившего и поглотившего мировой рынок. Во второй половине ХХ века он стал еще больше по причине активного перераспределения части валового продукта от богатых к бедным. Массовое производство на волне укрепления социального начала получило по-настоящему массового потребителя.

История формирования крупных рынков, “обогащенных” социализмом, начиналась не в США непосредственно, а в Германии в конце XIX столетия. С одной стороны, объединение ранее раздробленных немецких земель посредством создания империи, предваренное формированием Таможенного союза, создало крупнейший в Европе рынок, на котором смогли развернуться во всю мощь быстро зарождавшиеся германские концерны. С другой же стороны, канцлер Отто фон Бисмарк стал вводить для рабочих систему социального страхования — зародыш будущего социализма. Если бы в начале ХХ века вся Европа объединилась, так же как Германия (а ведь поговаривали тогда о Соединенных Штатах Европы), то, возможно, не было бы ни мировых войн, ни последующего глобального доминирования Америки. Однако этот фантастический сценарий не реализовался. В Старом Свете по объективным обстоятельствам мировые войны резко затормозили интеграцию и модернизацию, тогда как в Новом Свете модернизация шла полным ходом.

По сравнению с Европой США имели два существенных преимущества.

Во-первых, это была страна переселенцев, обладавшая огромными территориями, пригодными для заселения и формирования широкомасштабной экономики. Причем характер американского государства, ориентированного на прием переселенцев любой национальности (а не только жителей старой метрополии), формировал все новые и новые волны иммиграции — английской, немецкой, скандинавской, ирландской, итальянской, еврейской… Иммиграция постоянно увеличивала численность населения. Практически вся Европа теряла энергичных, предприимчивых людей, тогда как Америка их приобретала. При этом каждая новая волна переселенцев расширяла внутренний рынок США.

Во-вторых, это была страна, в полной мере воспринявшая у Англии опыт свободы предпринимательства и защиты прав собственности. Поначалу США привлекали переселенцев со всей Европы тем, что там легко можно было получить землю. Но впоследствии оказался гораздо важнее иной фактор экономического развития. В Америке было выгодно вкладывать средства и создавать промышленные предприятия, а потому там гораздо быстрее, чем в Германии, стали появляться многочисленные новые виды бизнеса — электротехника, нефтепереработка, автомобилестроение… Последнее сыграло особую роль в ускорении развития экономики.

Два отмеченных выше американских преимущества породили в сочетании феномен Генри Форда — предпринимателя, создавшего в автомобилестроении по-настоящему массовое производство. Огромный рынок, раскинувшийся на огромной территории, формировал почти неограниченный спрос на машины, тогда как свобода предпринимательства позволила умному изобретателю воспользоваться представившейся возможностью со значительной личной выгодой. Форд первым применил конвейер, сделал рабочих фактическим придатком движущейся линии по сборке машин, но при этом стал хорошо оплачивать за труд всех, кто работал на его заводах.

Конвейер в той или иной мере был перенесен во многие отрасли американской экономики, что обеспечило стабильный рост ВВП и реальных доходов. На этом основывалось то американское знаменитое Процветание и благоденствие, о которых говорили до Великой депрессии конца 1920-х — начала 1930-х годов. Многим тогда казалось, что так будет вечно. Масштабы роста благосостояния широких масс населения в 20-е годы были, наверное, беспрецедентными. Казалось, что общество потребления сформировано навсегда. Впрочем, сама Великая депрессия стала явлением закономерным, поскольку расширение рынка уперлось в естественные географические и демографические пределы. Рынок оказался все же не безграничным.

Печальный урок не прошел даром. После Второй мировой войны одним из важнейших направлений экономической политики в Европе стало формирование Общего рынка (ЕЭС), то есть ликвидация протекционистских ограничений, которые снижали эффективность функционирования национальных хозяйственных систем. Одновременно шла работа по либерализации всемирной торговли.

Вторым важнейшим процессом ХХ века, помимо формирования крупных рынков, стал социализм. Развитие было связано с тем, что перераспределение ВВП через бюджет повышало платежеспособность широких слоев населения. Собственно говоря, социализм является объективным следствием демократизации общества. Если цензовая демократия идет рука об руку со свободным предпринимательством, то всеобщее избирательное право является обратной стороной социалистического перераспределения ВВП.

До поры до времени избирательные цензы, а также некоторые другие механизмы сдерживают влияние большого числа граждан на управление экономикой страны. Однако распространение всеобщего избирательного права неизбежно ставит вопрос о том, что богатые должны каким-то образом “откупаться” от численно доминирующих бедных.

Предотвратить социализм невозможно. Демократия в элитах является необходимым способом гарантии прав собственности, столь важной для быстрого экономического развития. Но демократия, открытая для использования меньшинством, неизбежно становится соблазном широких масс, и они требуют уравнивания в правах. А как только это уравнивание осуществляется, большинство через госбюджет начинает отщипывать себе значительный кусок общественного пирога, тем самым покушаясь на права собственников. При этом богатые собственники вынуждены делиться доходами с теми слоями общества, которые получают деньги из бюджета, поскольку отказ от демократии нанес бы элитам значительно больший ущерб.

На этом фоне чрезвычайно важным становится достижение разумного баланса между свободой предпринимательства и социалистическим перераспределением. Если перераспределение выходит за известные пределы, бизнес теряет те стимулы, которые создает защищенность собственности. Одним из преимуществ США стало то, что благодаря традиции переселенческой страны с большим количеством собственников, масштабы перераспределения там все время оставались меньшими, чем в Европе.

А тем временем в СССР…

В СССР и странах Восточной Европы масштабы перераспределения, напротив, оказались значительно более высокими, чем даже в Западной Европе. Наша страна после Октябрьской революции 1917 года в известном смысле стала заложницей тех же проблем, которые модифицировали тот самый русский путь со времен царей Иванов. СССР выбрал путь, отклоняющийся от магистральной дороги Запада, именно потому, что хотел от этого Запада не отстать.

С одной стороны, советское руководство в 1920-е годы видело отставание СССР от ведущих стран Запада в сфере индустриализации. С другой же — проникшись идеями “мировой революции” и опасаясь интервенции со стороны мира капитала, Советы готовились вступить в вооруженное противостояние с сильным соперником. Большие амбиции на фоне явной нехватки ресурсов обусловили перестройку всей хозяйственной системы. Сформировалась административно-командная система, главной задачей которой стало быстрое перераспределение средств миллионов крестьянских хозяйств на нужды милитаризации. В этом смысле коллективизация представляла собой наиболее удобную форму экспроприации сельских производителей. А сталинская индустриализация была проведена в форме, оптимальной для скорейшего наращивания вооружений.

Можно ли сказать, что индустриализация с коллективизацией являлись результатом сталинского волюнтаризма? В известной мере да, поскольку решения принимались советским руководством, имевшим возможность выбора. Однако думается, что истинный выбор пути был осуществлен раньше — в то время, когда победившие большевики взяли курс на “мировую революцию”. Страна, полагавшая, что строит истинный социализм, видела себя во враждебном окружении, а потому судорожно вооружалась, невзирая ни на какие издержки. “Призраки прошлого” тянули большевиков за собой, и у них не было сил сопротивляться этому зову. Следовать по пути Бухарина, который в экономическом смысле, конечно, был намного перспективнее, Сталин не мог, поскольку тогда не сформировал бы в кратчайший срок армию, способную вести широкомасштабную войну.

Но в итоге дела все равно пошли плохо. Страна, готовившаяся к войне посредством уничтожения собственного крестьянства и введения системы массовых репрессий, фактически и крепила обороноспособность, и одновременно подрывала ее. Уничтожение командного состава армии и добровольная сдача в плен в начале войны большого числа людей, готовых служить немцам, — вот объективное следствие жесткого сталинского курса.

Более того, длительное существование экономики неумеренного социализма обусловило значительные трудности при попытке вернуться к рыночному хозяйству с умеренными социалистическими началами, характерными для стран Запада. Именно с этим были связаны трудности гайдаровской реформы в начале 1990-х годов. Приспособление системы, выстроенной для того, чтобы воевать, к рыночной экономике, потребовало широкомасштабной структурной перестройки. Спад был неизбежен вне зависимости от конкретной тактики осуществления реформ. А вслед за спадом и связанными с ним трудностями возникло массовое отторжение реформ, рынка и демократии.

Соответственно, нынешние проблемы России являются следствием того специфического исторического пути, берущего начало во глубине веков. Именно исторического пути, а не культуры. Нельзя сказать, что культура законсервировала Россию. Нельзя сказать, что наша страна не менялась в ответ на вызовы усовершенствования. Перемены были — и весьма значительные. Однако при каждом очередном вызове ответ не мог быть оптимальным, поскольку становился следствием сразу двух причин — требований изменений и исторического наследия.

Некоторые итоги

Итак, что же мы можем сказать о процессе модернизации в целом?

Во-первых, мы не можем говорить о существовании неких априорно существующих законов развития общества. Каждый новый поворот в процессе перемен, усовершенствования, требований времени представлял собой неожиданность. Левантийская торговля, крестовые походы, размещение в Риме папского государства Ватикан, открытие Америки, величина Франции XVII века, островное положение Англии, последствия Реформации, переселенческий характер США, размеры американских просторов… Как эти, так и другие важнейшие события истории определяли специфику крутых поворотов модернизации, за которыми внезапно открывались новые горизонты развития.

Во-вторых, отсутствие априорно существующих законов отнюдь не означает, что модернизация идет сумбурно, бессистемно, что она может в одних странах происходить, а в других — нет. Ход изменений определяется вызовом со стороны очередного лидера. Аутсайдеры при этом вынуждены приспосабливаться к ситуации, перенимать у лидеров их достижения и двигаться проложенным ими курсом, частично даже разрушая собственную веками складывавшуюся культуру. Такое движение, с одной стороны, обусловлено добровольным стремлением к заимствованию соблазнительных плодов модернизации, а с другой — опасением, что аутсайдер проиграет лидеру в конкурентной борьбе.

В-третьих, гонка за лидером может осуществляться более или менее успешно в зависимости от того, насколько страна готова перенимать институты лидера. Чем меньше мы скованы сложившейся традицией, чем меньше мы защищаем свою традиционную культуру, тем больше вероятность быстрого движения вперед. Таков, увы, печальный опыт истории. Однако реформаторы не свободны в деле разрыва с прошлым своей страны. Зависимость от исторического пути столь же серьезно определяет модернизацию, как и гонка за лидером. Отсутствие экономических, социальных и политических ресурсов модернизации может тормозить движение вперед или же пускать его по своеобразному “боковому” пути.

В-четвертых, каждый новый виток модернизации в значительной степени основан на успехах витка предшествующего. Бюрократизация Франции XVII века, на первый взгляд, является противоположностью тому доминированию частной инициативы, которое возвысило итальянские города-государства в эпоху позднего Средневековья. Но сбор налогов возможен ведь только в той ситуации, когда предпринимательство развивается успешно. Английский парламентаризм, определяющий гарантии прав собственности, на первый взгляд, противостоит французскому бюрократизму, но ведь любое, даже самое свободное государство не может существовать без эффективно выстроенного чиновничьего аппарата. Социалистическое перераспределение продукта, на первый взгляд, противоположно свободе предпринимательства и неприкосновенности собственности, однако социализм погрязнет в кошмарных, унизительных дефицитах, если заменит частнособственническую систему административной экономикой без конкуренции и материальных стимулов.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №36

Международная конференция «Россия и мир: вызовы интеграции»

Обзор

гайдаровский форум–2013

Международная конференция

С 16 по 19 января в Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации прошел очередной Гайдаровский форум.

В последние годы он становится уникальной дискуссионной площадкой, на которой ключевые представители власти, бизнеса и фундаментальной науки — почти откровенно — обсуждают векторы развития мировой экономики и состояние дел в российской экономике — на мировом фоне. В этом году основными темами стали вопросы интеграции российской экономики в глобальную торговлю после вступления России в ВТО; состояние делового климата России и перспективы российских компаний на мировом рынке.

Открывая первую пленарную дискуссию, Владимир Мау, ректор РАНРХиГС, сделал акцент на специфике мероприятия и его повестке:

“Гайдаровский форум является экспертным форумом, нацеленным на выработку практических рекомендаций”.

Алексей Кудрин, председатель Попечительского совета Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара, обозначив круг вопросов для обсуждения, выразил уверенность, что в рамках форума будут найдены новые решения и новые идеи для координации макроэкономической политики.

Среди положительных сдвигов он отметил вступление России в ВТО, подключение России к международным конвенциям и к мировым трендам нейтрализации барьеров. В частности, он упомянул отмену ограничения на движение капитала и более упрощенный визовый режим, что приводит к либерализации финансовой сферы и рынка труда.

На форуме с программным докладом выступил председатель Правительства России Дмитрий Анатольевич Медведев.

Даем его (с сокращениями) по сайту “Эхо Москвы”.

Д.А. Медведев,

председатель Правительства Российской Федерации.

Жизнь меняется быстро, сегодня мы все — я имею в виду жителей нашей страны, конечно, воспринимаем как должное возможность строить свою жизнь так, как считаем нужным, как считаем правильным, как считаем для себя интересным — заниматься бизнесом, ездить за границу, в командировки, отдыхать, быть частными собственниками, наконец.

Чуть более двадцати лет назад всё это казалось иллюзией, недостижимой мечтой. Кстати, когда я первый раз посещал это здание и комплекс Академии народного хозяйства, всё именно так и было. Но мечта осуществилась, и в этом есть большая заслуга команды Егора Гайдара, которая когда-то, несмотря на тяжелейшую обстановку, не побоялась свернуть с пути казалось, навсегда предначертанного историей нашей страны.

Да, конечно, это был очень трудный путь и очень сложное время, но мы с вами понимаем, что подобные преобразования никогда легко не проходили ни в одной стране мира.

Наверное, это особенно очевидно сегодня, в период, когда, по мнению многих экспертов, мировая экономика переживает системный кризис. Об этом свидетельствует и всеобъемлющий характер этого кризиса, и его длительность, и переплетение финансовых и политических потрясений. Такое ощущение, что кризис вообще не может закончиться: мы вроде бы уже вздохнули спокойно, и — раз, всё снова начинает развиваться. Ситуация похожа на крупнейшие кризисы XX столетия: я имею в виду кризисы 1930-х и 1970-х годов.

Напомню, что последний масштабный кризис 1970-х годов привёл к формированию новой технологической и экономической модели, политической и экономической либерализации, появлению двух основных резервных валют. Его важнейшим последствием стало ускорение глобализации — ключевого фактора развития современного мира.

Очевидно, что сегодня взаимозависимость экономических процессов в разных странах делает кризисные явления не более лёгкими, а более тяжёлыми. И мы, что называется, на собственной шкуре испытали это в 2008 году, когда начался нынешний кризис.

Впереди, конечно, и новые возможности, впереди новые изменения, технологические сдвиги, новая модель экономического роста, новые геоэкономические и геополитические балансы, наконец новая конфигурация мировых валют.

По сути, сегодня формируется новая модель экономического регулирования, которая будет носить, скорее всего, наднациональный характер. В предстоящие годы от ведущих стран будет требоваться нестандартность и ответственность в принятии решений, и именно те, кто найдёт такие решения, смогут сделать мощный рывок вперёд.

В этом году Россия стала председателем в “большой двадцатке”. Свою роль мы видим в том, чтобы предложить партнёрам политику, которая направлена на укрепление экономического роста.

Самое главное — восстановить доверие на мировых рынках, развивать новые международные финансовые центры, снимать барьеры для прямых инвестиций и глобальных цепочек создания стоимости, повышать прозрачность и эффективность регулирования как в финансах, так и в других сферах, и в энергетике в том числе, что для нашей страны имеет весьма важное значение. Убеждён, что таким путём, снимая барьеры и усиливая международную координацию, мы сможем перейти к нормальному устойчивому развитию.

Основная цель Правительства Российской Федерации на ближайший период — обеспечить переход на траекторию устойчивого экономического роста, во всяком случае, на уровне не ниже 5% — к этому нужно стремиться и на этой основе добиться стабильного роста благосостояния российских граждан.

Как и прежде, перед нашей страной стоят задачи качественного обновления, комплексной модернизации самых разных сфер. Нам, о чём неоднократно говорил и я, и мои коллеги, нужна технологическая модернизация, которая обеспечит создание миллионов высококвалифицированных рабочих мест, нам нужна экономическая диверсификация, ослабление зависимости от колебания цен на энергоносители. И, конечно, нужна социальная модернизация, ведущая к превращению среднего класса в до-минирующий класс, повышению эффективности и справедливости системы здравоохранения, пенсионной системы, всех социальных институтов.

Наконец, нам нужно продолжить политическую модернизацию, обеспечив качественное расширение политических и экономических свобод.

Мы начали активные действия по этим направлениям в последние годы, и этот курс останется неизменным.

От Правительства России требуется концентрация усилий на решение целого ряда задач, я их назову.

СЕМЬ ЗАДАЧ МЕДВЕДЕВА

Первая задача — это, конечно, обеспечение макроэкономической стабильности, что означает проведение жёсткой, долгосрочной, предсказуемой бюджетной политики, снижение инфляции, повышение эффективности государственных расходов.

Второе — форсированное развитие инфраструктуры в ключевых сферах, снятие ограничений, которые блокируют деловую активность.

Третье — совершенствование рынка труда, формирование условий для географической и профессиональной мобильности населения.

Четвёртое — улучшение делового климата, обеспечение доступа к кредитным ресурсам, наращивание частного долгосрочного инвестиционного ресурса.

Пятое — использование конкурентных преимуществ в сфере человеческого капитала, в том числе формирование условий для динамичного развития образования и здравоохранения в нашей стране.

Шестое — сбалансированное региональное развитие, совершенствование межбюджетных отношений, конкуренция между территориями за рабочую силу и инвестиционные ресурсы.

И, наконец, седьмое — это усиление международных позиций российской экономики, в том числе адаптация к условиям ВТО, повышение уровня интеграции российских фирм в международной цепочке создания добавленной стоимости, улучшение структуры нашего экспорта. И, конечно, необходимо сохранять лидирующую роль в интеграционных процессах на постсоветском пространстве. Одновременно нам нужно ускорить интеграцию в рамках наших взаимоотношений в АТЭС, работы с Евросоюзом и деятельности по присоединению к ОЭСР...

О СТИМУЛИРОВАНИИ ЧАСТНОЙ ИНИЦИАТИВЫ

Особо хочу сказать о необходимости развития частной инициативы. Нам нужно будет сократить долю государственного участия в структуре российской экономики. Государственные корпорации (об их судьбе я неоднократно говорил) свою роль в консолидации разрозненных активов сыграли, и в дальнейшем их судьба должна подчиняться определённым правилам.

Теперь нам нужно сосредоточиться на стимулировании частного предпринимательства — малого, среднего и крупного, снимая барьеры на его пути. Создание благоприятного предпринимательского климата — задача не только федеральных ведомств, это задача регионов, муниципалитетов, это общая задача.

О ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПРОГРАММАХ

...Мы приняли новые государственные программы развития образования и здравоохранения — большие, масштабные, очень значимые, — у нас никогда прежде таких не было. Их целевые показатели хорошо известны. Ещё раз подчеркну: программы весьма амбициозные, но достижение этих целей — единственно правильный шаг в этом направлении и шанс повысить качество жизни в России. Надо признать, что уровень развития медицины, как и качество образования, в сравнении со многими странами у нас отстают, несмотря на те конкурентные заделы, которые в нашей стране существовали исторически. Именно поэтому образование, здравоохранение, медицинские технологии включены в число основных приоритетов модернизации.

Все знают, что закрытая экономика — это лучший путь к застою. В 2008 году и Президент Российской Федерации, и Правительство России с самого начала кризиса выступили против звучавших по всему миру призывов к закрытию внутренних рынков и усилению государственного регулирования. Я помню все эти дискуссии на “большой двадцатке”, когда лидеры многих стран в своих выступлениях, твердили о закрытии внутренних рынков. К счастью, этого не произошло

Мы твёрдо убеждены, что и в период экономического процветания, и в период глобального кризиса конкуренция является главным фактором обновления и самым эффективным лекарством от застоя. Уже сейчас ясно, что формирующиеся экономические модели во многом будут носить наднациональный характер.

Глобальный характер, динамичность информационных и финансовых потоков, глобальные компании, глобальные институты наконец — это сегодняшняя реальность, мы не можем этого не учитывать. Россия играет одну из ведущих ролей на всех основных международных площадках. Как вы знаете, в 2012 году наша страна председательствовала в АТЭС, в нынешнем — председательствует в “большой двадцатке”, в 2014-м мы принимаем у себя “большую восьмёрку”, и наконец, в 2015-м нам предстоит проводить саммит БРИКС.

Повторю, современный экономический рост немыслим в пределах национальных границ, как бы кому этого ни хотелось. Это справедливо для всех, в том числе и для стран, имеющих, как и Россия, объёмный внутренний рынок. Он один из крупнейших в мире: сейчас он занимает девятое место в рейтинге Всемирного экономического форума.

ПРИОРИТЕТЫ ИНТЕГРАЦИИ

Если говорить об интеграции, я хочу выделить несколько приоритетов. Во-первых, каждое из направлений интеграции — европейское, создание Таможенного союза, единого экономического пространства, азиатское направление — каждое из них имеет свою специфику.

Интеграция в формате Таможенного союза и евразийского экономического пространства открывает новые рынки для российских компаний, формирует реальную конкурентную среду.

Углубление взаимодействия с Европейским Союзом, членство в ВТО, вступление в ОЭСР соответствуют целям модернизации законодательства, технологий, институтов и инфраструктуры.

Наконец, наше сотрудничество с Азиатско-Тихоокеанским регионом важно с точки зрения ускорения развития Восточной Сибири и Дальнего Востока — территорий, которые в силу просто своего географического положения не могут быть замкнуты исключительно на наш внутренний рынок.

И в этом контексте постановка вопроса о выборе между западным и восточным направлением и северным или южным направлением — это надуманная и политизированная постановка вопроса. Нам нужно отрешиться от этого. Это важно и для нас, и для наших соседей. Нам нужно гармонизировать наши усилия по всем направлениям и сформировать современные модели интеграции. И это будет наиболее адекватным ответом глобальным вызовам.

Во-вторых, хотел бы ещё раз подчеркнуть, что и Таможенный союз, и единое экономическое пространство открыты для других государств. Это открытый интеграционный проект — прежде всего, конечно, для участников ЕврАзЭС и государств СНГ. Конечно, потенциальные партнёры должны не только разделять наши принципы, но и действительно быть готовыми к их реализации не на словах, а на деле, соглашаясь подписать все документы, а не только их часть. Только так можно заниматься интеграцией. У нашей нынешней интеграции в формате “тройки” вполне конкретный практический результат. Скажу вам откровенно: я этому очень рад, потому что прогнозы были весьма разные. Макроэкономические показатели стран-участниц, темпы роста взаимной торговли в целом неплохие. За счёт более комфортных условий ведения бизнеса, в том числе малого и среднего, постепенно улучшается общий инвестиционный климат и создаются новые рабочие места. А в целом единое экономическое пространство означает предоставление партнёрам национального режима. Благодаря условиям Таможенного союза и единого экономического пространства инвесторы получат право выбора, где проще вести бизнес, где меньше административных барьеров.

В конкуренцию вступают и системы государственного регулирования, какая из систем более комфортна для бизнеса. И надо честно сказать: нам ещё надо потрудиться, чтобы выдержать в этой конкурентной схватке. Эти изменения создают реальный позитивный фон. Может быть, они не очень удобны для нашей бюрократии, но в целом эти изменения позитивные.

Третье, что мне бы хотелось сказать об интеграции: вступление в ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) остаётся нашей стратегической целью в области интеграции после вступления в ВТО. Здесь есть дорожная карта, принятая в 2007 году, чёткое понимание задач и выгод. Вступление в эту организацию является важным сигналом для инвесторов относительно уровня институционального развития нашей страны.

И, наконец, скажу ещё об одном, по сути, новом направлении интеграции — о создании благоприятных условий для участия российских фирм в международных цепочках добавленной стоимости. Речь идёт о трансфере технологий, ноу-хау, передаче принципов менеджмента. Однако такой подход требует иного взгляда на задачи экономической политики, на проблемы таможенного режима, на проблемы тарифного регулирования, налогового администрирования, на развитие инфраструктуры и на другие процессы. Необходимо выходить за рамки сложившегося у нас в стране и, во всяком случае, очень часто пропагандируемого отраслевого подхода. Прицельное внимание нужно уделить компаниям, которые встраиваются именно в международные цепочки.

ВЫЗОВЫ ПЕРЕМЕН

...Сегодня на наших глазах в мировой экономике происходят значительные изменения — и технологические, и социальные, и интеллектуальные, и, конечно, мировоззренческие. Это серьёзный вызов. С одной стороны, любому правительству сегодня надо поддерживать социальную и политическую стабильность — мы это должны понимать, это должны понимать все. Мы обязаны сдерживать безработицу, что, кстати сказать, нам пока удаётся неплохо. С другой — мы обязаны стимулировать модернизацию экономики и структурные реформы.

Эти подходы сочетать непросто, особенно на уровне практической политики, можете мне поверить. Здесь очень многое зависит от способности власти адекватно воспринимать вызовы времени и отвечать на эти вызовы, в конечном счёте — от эффективности экономических и политических институтов, от их гибкости и в то же время от их устойчивости.

Какими в конечном счёте будут посткризисные конфигурации, мы не знаем: идёт обсуждение. Будущие позиции отдельных стран, отдельных регионов, соотношение сил обсуждают, используя самые разные термины, включая термин “большая двойка”, или “чимерика” —(США/Китай.) Возможны и другие сочетания.

В любом случае для нас, во всяком случае для моего понимания, предпочтительным является понятие единого экономического и гуманитарного пространства — от Атлантического до Тихого океана.

Также для меня очевидны положительные перспективы альянса БРИКС, но мы не закрыты ни для каких процессов. Важно, что у России есть возможности стать одним из ключевых, связующих звеньев глобальных интеграционных процессов, реализовать свои всем известные геополитические преимущества и, конечно, извлечь значительные дивиденды для собственного развития.

Мао Цзэдун когда-то говорил, что, почувствовав ветер перемен, надо строить ветряную мельницу, а не укрываться от ветра. Я же считаю, что нам в ближайшие годы стоит думать о другом, и в этом контексте я хотел бы напомнить слова Егора Гайдара: “Государственная экономическая политика не может быть стандартной. Она требует инновационных решений. От того, в какой степени России в ближайшее десятилетие удастся продвинуться в этом направлении, во многом зависит и то, в каком положении Россия подойдёт к следующему глобальному кризису, и долгосрочные перспективы развития нашей страны”.

* * *

Антон Силуанов, министр финансов Российской Федерации, высказался о необходимости усиления финансового регулирования на глобальном уровне и контроле за финансовыми институтами в стране. Министр напомнил о существующем дефиците источников экономического роста, однако добавил, что главная задача — это повышение привлекательности российской экономики для инвес-торов.

Говоря о вариантах развития экономики, Алексей Улюкаев, первый заместитель председателя Центрального банка Российской Федерации, отметил, что “инвестиционная репутация России гораздо хуже, чем фундаментальные показатели ее экономики”. А. Улюкаев предостерег от наращивания госрасходов, подчеркнув, что “российской экономике нужны структурные, институциональные реформы”.

Обсуждая новую конфигурацию мировой финансовой системы, Ханс Тиммер, директор Департамента экономического прогнозирования Всемирного банка, отметил, что “фискальные бюджетные стимулы становятся неэффективными”, поэтому для поддержания экономической безопасности странам необходимо активнее обмениваться информацией и координировать международную денежную политику.

Роберт Манделл, лауреат Нобелевской премии по экономике (1999 г.) сделал экскурс в историю денежной системы. Он напомнил участникам форума, что единая денежная система потерпела крах в 1971 г., и с тех пор предпринимаются попытки разработать единый регулируемый курс для международной валютной системы. Кроме того, Манделл поделился прогнозом о возможном экономическом буме, который ждет США в ближайшие несколько лет. Однако за подъемом последует еще один кризис. По словам эксперта, трудно предсказать, как справятся США с ним при существующем уровне долга.

Самой большой угрозой для мировой экономики Р. Манделл назвал именно недостаток координации.

А самую хорошую новость для мировой финансовой системы — отсутствие сверхпротекционизма — озвучил Отавиано Кануто, вице-президент Всемирного банка.

* * *

Во второй день Гайдаровского форума самую горячую дискуссию вызвал вопрос о готовности России соблюдать правила ВТО.

“Россия не является глобально конкурентоспособной, мы должны играть по мировым стандартам, но пока не знаем правил игры”, — описал ситуацию Герман Греф, президент-председатель правления Сбербанка России.

“Для повышения конкурентоспособности России на внутреннем и внешнем рынках в первую очередь необходимо заняться техническим перевооружением”, — добавил Денис Мантуров, министр промышленности и торговли Российской Федерации.

Также эксперты высказывали свое мнение по поводу поставленной перед Правительством России задачи к 2018 году занять 20-е место в рейтинге Doing Business, который показывает привлекательность инвестиционного имиджа страны. Напомним, что по итогам 2012 года Россия находится на 112-м месте.

По мнению Аугусто Лопес-Клароса, директора Департамента глобальных индикаторов и аналитики Всемирного банка, “реформы в России идут в правильном направлении”.

Свое мнение высказал Михал Рутковски, директор Всемирного банка по России:

“В Европе есть серьезный риск затяжной рецессии. Россия показала бóльшую устойчивость, чем европейские страны. Эту ситуацию необходимо использовать для развития промышленности и возможности отойти от сырьевой зависимости.

Необходимо развивать благоприятную бизнес-среду, и тогда в страну придет капитал, который разовьет нужные отрасли экономики”.

По мнению Анатолия Чубайса, председателя правления ОАО “РОСНАНО”, Россия сможет повысить свою конкурентоспособность только при переходе к инновационной экономике и при создании новых, не сырьевых механизмов развития. “Стоять на месте невозможно, мы обязаны существенно наращивать темпы экономического развития”, — отметил А. Чубайс.

Паскаль Лами, генеральный директор Всемирной торговой организации, уверен, что “у России есть богатые природные ресурсы, человеческий и финансовый капиталы — именно в комбинации этих трех элементов находится спектр возможных решений, выход на новую модель развития экономики”. Он считает, что вступление России в ВТО позволило ей сохранить потенциал экономического развития, подключившись к модели развития мировой экономики.

“2013 год станет поворотным на пути выхода из кризиса”, — отметил Анхель Гурриа, генеральный секретарь Организации экономического сотрудничества и развития. Перечисляя преимущества российской экономики, среди которых небольшой объем государственного долга, низкий уровень безработицы и высокий уровень образования, он добавил, что ОЭСР предвидит “конвергенцию российской экономики с экономиками развитых стран”.

Председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Виктор Христенко рассказал о планах создания Евразийского экономического союза на базе Таможенного союза. По его словам, “ускоренная интеграция различных экономических систем может способствовать преодолению многих кризисных явлений”.

Конкуренция за человека, экономика образования, экономика культуры, вопросы эффективного здравоохранения стали основными темами для обсуждения в третий день форума. Участниками панельных дискуссий и “круглых столов” стали представители российского правительства, известные российские и зарубежные экономисты, деятели культуры.

Ольга Голодец, заместитель председателя Правительства Российской Федерации, начала свое выступление с заявления о том, что “успех экономического развития страны в большой степени зависит от качества человеческого капитала”, в условиях конкурентной борьбы за человека необходимы новые профессиональные стандарты, которые “взорвут всю систему подготовки профессиональных кадров”.

Владимир Мау заметил, что “нынешний кри-зис является кризисом социального государства”, в этих условиях в первую очередь важна институциональная, а не финансовая трансформация, особенно в сфере здравоохранения и пенсионной системе. Ректор РАНХиГС подчеркнул, что “у России есть преимущество макроэкономической стабильности, однако у нас, как и у других стран, нет опыта построения новой модели государства”.

Последний день международной конференции открылся торжественной церемонией награждения победителей конкурса научно-исследовательских и проектных работ студентов и аспирантов “Устойчивое будущее России”, организаторами которого выступают РАНХиГС и Группа компаний АКИГ.

Четвертый день был посвящен молодежному форуму “Россия и мир”, в котором приняли участие министр РФ Михаил Абызов и Николай Никифоров, министр связи и массовых коммуникаций РФ.

* * *

В ходе форума прошло обсуждение ключевых трендов и моделей интеграционных глобальных процессов, которые влияют на политическое и экономическое развитие стран.

Также на форуме впервые в России была представлена русскоязычная версия глобального индекса “Индекс лучшей жизни” (Better Life Index), который позволяет сравнивать благосостояние в разных странах по одиннадцати аспектам, влияющим на качество жизни.

Партнером в подготовке русскоязычной версии “Индекса лучшей жизни” ОЭСР выступила Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХиГС, www.rane.ru).

Вот данные по России с сайта этого проекта.

Российская Федерация. Как жизнь?

“За последнее десятилетие Российская Федерация достигла немалых успехов в улучшении качества жизни граждан, несмотря на то, что оценки Российской Федерации в рейтингах Индекса лучшей жизни (Better Life Index) по некоторым критериям ниже средних значений.

В России средний работник получает в год 13 911 американских долларов, что ниже среднестатистического заработка в странах — членах ОЭСР (22 387 долларов США в год). В то же время наблюдается значительная разница в доходах между богатыми и бедными слоями населения — доход 20% наиболее зажиточной части общества в девять раз превышает доход 20% самых бедных его представителей.

Хорошее образование — одна из важных предпосылок получения работы. 88% взрослого населения России в возрасте от 25 до 64 лет получили полное среднее образование, что существенно выше среднего показателя по ОЭСР (73%). Этот показатель в равной степени справедлив как для женщин, так и для мужчин. Что касается качества образования, то, согласно данным Международной программы ОЭСР по оценке образовательных достижений учащихся (PISA), в среднем учащийся в России набирает 469 баллов по качеству чтения, знаний по математике и естественным наукам. Указанный результат ниже среднего показателя по ОЭСР (497 баллов).

С точки зрения здоровья населения, следует отметить, что средняя продолжительность жизни в Российской Федерации составляет 69 лет, что на 11 (одиннадцать) лет меньше, чем в среднем по ОЭСР (80 лет). У женщин средняя продолжительность жизни составляет 75 лет, у мужчин — 63 года.

В целом россияне менее удовлетворены своей жизнью, чем среднестатистический житель страны — члена ОЭСР.

Наверху графика на уровне 9 баллов находится Австралия, Норвегия, Дания. На десятом месте США. Россия имеет около 4,7 баллов. Чуть выше нас стоят Венгрия, Эстония и Португалия, а ниже — Мексика и Турция.

* * *

Гайдаровский форум в этом году собрал рекордное число участников — свыше 3500 посетителей и более 250 экспертов из 38 стран.

Организаторы форума: Российская Академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Институт экономической политики имени Е.Т. Гайдара, Фонд Егора Гайдара.

По материалам сайтов АНХи ГС, Гайдаровского форума и Фонда Е.Т. Гайдара. 

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №36

Такие дела...

Простят ли друг друга бизнес и государство

Этот день в турагентстве «Алтай-Инфо» запомнят надолго. Попутал же бес одного из сотрудников отправить факс не куда-нибудь, а в территориальное управление ФАС в Горно-Алтайске. Чиновникам предложили организовать корпоративный отдых на одной из местных турбаз. А те обиделись и возбудили дело о нарушении закона о рекламе. Потом сами его рассмотрели и постановили: оштрафовать турфирму на 100 тысяч рублей. Мол, факс отправлен «без предварительного согласия на его получение».

Если для небольшого субъекта Федерации этот случай оказался неординарным — за турфирму заступилась даже местная власть, то в масштабах страны это обыденность, отражающая практику отношений предпринимателей с чиновничьим классом. Бизнес виноват перед ними априори — одним фактом своего существования. Оттого, видимо, именно амнистия для предпринимателей стала ключевой темой на воронежской встрече Владимира Путина с представителями бизнеса. «Мы в некоторых вещах перебарщиваем с ответственностью», — заявил глава государства. Против самой идеи «прощения» президент не возражал, хотя и назвал ее «сырой». Собственно, это признают и ее авторы (подробнее на стр. 16). Примечательно другое. В тот же день в Москве глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин предложил ввести уголовную ответственность за незаконный вывод капиталов за рубеж для юридических лиц.

Бизнес по-маленькому

Как утверждают сами предприниматели, бизнесмен в России становится должным своему государству уже в момент регистрации в налоговой инспекции. И с каждым годом долги только растут. Речь, отметим, вовсе не о налогах, а о штрафах, которые из меры наказания за несоблюдение правил ведения бизнеса превратились в вид дани. Их список куда обширнее, чем статьи того же Налогового кодекса. Нарушил срок регистрации и постановки на налоговый учет — 10 тысяч рублей. Не сдал вовремя в Пенсионный фонд мудреную отчетность по страховым взносам — еще не менее тысячи рублей. Вовремя не рассказал налоговикам, что открыл в банке расчетный счет, или, наоборот, закрыл его, — 5 тысяч рублей. А если кассир не выдал покупателю чек — до 40 тысяч. И так далее и тому подобное.

«Количество штрафов и их суммы таковы, что порождают парадоксальную ситуацию. Если вы работаете «вбелую», то проверять и штрафовать вас будут в несколько раз чаще, чем если вы вообще не зарегистрируетесь и будете работать нелегально», — пояснил «Итогам» первый вице-президент «ОПОРА России» Павел Сигал. При этом обобщающих данных, на какую сумму чиновники собрали штрафы, например, в прошлом году, статистика не дает. Есть только экспертные оценки, порядок цифр в которых разнится от нескольких сотен миллионов рублей в год до нескольких десятков миллиардов. Хорошо хоть полтора года назад, будучи премьером, Владимир Путин отменил штрафы, взимаемые с малого бизнеса за перерасход электроэнергии. Но получается, что одной рукой государство принимает разного рода программы по поддержке малого бизнеса, а другой — обрекает его на банкротство за каждый чих. С 1 января, например, вступила в силу новая редакция закона о бухгалтерском учете. Теперь предприниматели, выбравшие для себя упрощенную систему налогообложения, обязаны вести бухучет, а все компании, кроме малого и среднего бизнеса, должны иметь в штате главного бухгалтера. Иначе штраф.

«Почему чиновники за цифрами людей не видят?» — вопрошает председатель попечительского совета «ОПОРА России» Сергей Борисов. И сам дает ответ: «Политический тонус в стране во многом определяется равнодушием власти к малому бизнесу. Те люди, которые потеряли работу, увы, не союзники власти, они раздражены. Я знаю их, я чувствую их настроение», — говорит он.

Без опоры на середняка

А что, например, делать таким предпринимателям, как Михаил Плотников из Ямало-Ненецкого автономного округа? Он имел смелость заключить с одним из муниципалитетов договор о поставке мобильных жилых комплексов в рамках программы поддержки малочисленных народов Севера. Проще говоря, поставлял им юрты. Сумма контракта составила 50 миллионов рублей. Но случилось так, что администрация Приуральского района ЯНАО не успела подготовить площадки для их установки, и те самые комплексы предприниматель вынужден был временно разместить в нескольких километрах от них. «Когда приехали представители полиции и не обнаружили конструкции на прежнем месте, то решили возбудить уголовное дело из-за того, что я якобы превысил ценовую политику», — говорит он. В ход, как водится, пошла статья 159 УК «мошенничество». Даже несмотря на то, что поставленные им комплексы уже были на балансе райадминистрации. Все счета, естественно, арестовали. Чтобы не повадно было впредь выигрывать тендеры по госзакупкам.

«Это самое обыкновенное «тендерное рейдерство», — говорит председатель президиума московской коллегии адвокатов «РОСАР» Сергей Ахундзянов. — Один из наиболее эффективных способов уничтожения конкурентов с использованием ресурса правоохранительных органов. Если уголовное дело возбуждено, человек автоматом попадает в информационные базы МВД, и ни один нормальный заказчик дела с ним иметь не захочет».

Только после вмешательства уполномоченного при президенте по защите прав предпринимателей Бориса Титова руководство МВД поручило снять обвинение с бизнесмена. Но ведь и этот случай вполне можно считать типичным. По словам вице-президента «Деловой России» Андрея Назарова, каждый третий-четвертый уголовный приговор в отношении предпринимателей сегодня выносится по делам, которые вполне могут являться предметом арбитража. Сказать, сколько дел возбуждено при прямом «коммерческом» интересе сотрудников полиции и следственных органов, понятно, невозможно.

По большому счету

За пять лет в стране осуждены 240 тысяч бизнесменов. Это из четырех миллионов официально зарегистрированных. Стоит ли удивляться, что в России, по опросам социологов, чуть ли не самый низкий уровень предпринимательской активности! По данным Высшей школы менеджмента Санкт-Петербургского университета, только два процента россиян готовы основать свое собственное дело. Как значится в докладе «Глобальный мониторинг предпринимательства. Россия 2012», это самый низкий показатель за последние шесть лет. Для сравнения: в других странах БРИКС хотят заниматься предпринимательской деятельностью 21 процент трудоспособных граждан. В Восточной Европе — 24 процента. Россия занимает 67-е место из 69 по количеству людей, вовлеченных в собственный бизнес. Хуже нас разве что некоторые страны Африки. Правда, привлекать к уголовной ответственности еще и юридических лиц там пока не додумались. Кстати, как сообщил представитель СКР Владимир Маркин, сведения о судимости организации позволят добросовестным участникам коммерческого оборота проявлять большую осмотрительность при выборе контрагента. Надо полагать, что скоро у нас появятся тюрьмы, где будут отбывать наказания, не смейтесь, свидетельства о регистрации, лицензии и прочие признаки «юридических лиц».

И еще одна деталь. В докладе главы СКР отмечается, что «бегство капитала во многом обусловлено не только определенными негативными факторами российской экономики, но и активными процессами транснациональной легализации преступных доходов». Про легализацию — все правильно. Как и про «негативные факторы» в экономике, значительная часть которых связана с давлением на бизнес.

Константин Угодников

В КИТАЕ НИКТО НЕ ХОЧЕТ УПРАВЛЯТЬ СУВЕРЕННЫМ ФОНДОМ

НАТАЛЬЯ БОКАРЕВА

Китай не может найти управляющего для фонда благосостояния China Investment Corporation (CIC). Прежний руководитель CIC Лоу Цзивэй в марте был назначен министром финансов, с того времени пост остается незанятым

Два потенциальных кандидата отказались от должности управляющего фонда благосостояния China Investment Corporation (CIC), по-видимому, из опасений, что положение фонда оставляет желать лучшего, и они могут оказаться ответственными за неэффективность инвестиций. По информации The Financial Times, от должности отказались вице-мэр Шанхая Ту Гуаншао и заместитель председателя Центробанка И Ган.

"Кандидаты с соответствующим уровнем компетенции не заинтересованы в этой должности. Те, кто готов взяться за эту работу, не обладают нужными квалификациями", - подтвердил британской газете один из руководителей CIC.

CIC был учрежден в 2007 году для более эффективного управления огромными валютными резервами КНР. Он был создан как отдельная структура наряду с ранее существовавшим Государственным валютным управлением State Administration of Foreign Exchange (SAFE), чтобы инвестировать в реальный бизнес, а не только в низкодоходные долларовые активы и гособлигации. Средства CIC инвестируются по всему миру, от Бразилии до Австралии и России. В Европе фонд купил долю спутникового оператора Eutelstat Communications, а также французской энергетической компании GDF Suez. Великобритания стала одним из крупнейших получателей средств CIC: фонд является совладельцем аэропорта Хитроу и компании водоснабжения Thames Water.

В Китае CIC критикуют за неэффективные инвестиции. Известно, что первые два вложения - в бумаги инвестбанка Morgan Stanley и фонд прямых инвестиций Blackstone - в 2008 году в период кризиса показывали большие бухгалтерские убытки. Стоимость других, менее известных инвестиций фонда, также снизилась. Кандидаты, которые получили предложение возглавить CIC, вероятно, опасаются неприятных сюрпризов на балансе фонда и возможной ответственности за неэффективное размещение средств, говорят источники The Financial Times.

"В CIC сеяли наскоро и без разбора. Неизвестно, сколько из этих инвестиций действительно пойдет в рост и принесет плоды", - заявил один из высокопоставленных представителей банка, принадлежащего CIC.

При этом возложить ответственность на предшественников новому потенциальному руководителю CIC будет трудно, потому что Лоу - один из самых влиятельных чиновников в КНР, отмечает The Financial Times.

В поиск главы CIC вовлечены верховные лидеры государства, в том числе премьер КНР Ли Кэцян, поэтому отказавшиеся кандидаты должны были убедительно обосновать свое решение, подчеркивает The Financial Times. Ту Гуаншао сказал, что необходимо еще многое сделать для трансформации Шанхая в глобальный финансовый центр, а эту задачу считает приоритетной центральное правительство.

За период с 2007 по конец 2011 года доходность CIC по иностранным инвестициям в годовом выражении составляет 3,8%. Подробные финансовые результаты за 2012 год пока не опубликованы, но фонд сообщал о положительной динамике: стоимость активов выросла на 10,6%, что выше средней доходности хедж-фондов, но ниже показателя роста индекса S&P 500.

Фонд, созданный с капиталом в 200 млрд долларов, в 2011 году, израсходовав начальную сумму, запрашивал масштабные вливания. В итоге фонду было выделено меньше, чем он рассчитывал получить, - всего 30 млрд долларов.

CIC относится к ведению министерства финансов, но источником средств для него выступает Центробанк, для которого, по всей видимости, важно усилить свои позиции в руководстве фондом, пересказывает The Financial Times мнение источников.В Китае не могут найти управляющего для фонда благосостояния

Владимир Путин провёл совещание «О перспективах развития высокоскоростного железнодорожного сообщения в Российской Федерации».

Глава государства, в частности, отметил, что развитие высокоскоростного сообщения должно сопровождаться серьёзными инвестициями в безопасность перевозок, в том числе антитеррористическую защищённость, технологическую и пожарную безопасность.

Кроме того, цена билетов на высокоскоростной железнодорожный транспорт должна быть доступной для граждан.

* * *

Начало совещания «О перспективах развития высокоскоростного железнодорожного сообщения в Российской Федерации»

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги!

В нашей повестке дня сегодня очень важный вопрос – важный для любой страны, а для страны с такой огромной территорией, как Россия, он важен вдвойне: речь идёт о формировании современной железнодорожной инфраструктуры и современного железнодорожного сообщения.

Обеспечение связанности территорий, создание условий для быстрого передвижения людей, грузов (причём по доступным ценам) является ключевым приоритетом нашей экономической и социальной политики. Это означает новые возможности для роста экономики страны, для развития регионов, для развития рынка труда, для перемещения людей.

Это принципиально другое качество жизни наших граждан, привлекательность страны для туризма и ведения бизнеса, успешная реализация нашего транзитного потенциала и тесная интеграция в евразийское транспортное пространство, да и вообще в евразийское экономическое пространство.

Существуют разные варианты решения стоящих перед нами задач. Мы сегодня поговорим о некоторых из них.

Безусловно, высокоскоростные магистрали – это мировая тенденция. Присутствующие здесь знают и прекрасно понимают, что есть разница между скоростным движением и высокоскоростным. Техника, инфраструктура высокоскоростного движения – это, безусловно, все элементы XXI века. Строительство таких линий – само по себе уже свидетельство высокого технического, технологического и инвестиционного потенциала любой страны.

И мы с вами хорошо знаем, как многие наши партнёры в своих странах – это Япония, Китай, Франция, другие государства – развивают высокоскоростное движение, и это заметно помогает увеличить пропускную способность железных дорог, повысить мобильность населения, я уже об этом сказал, но ещё и разгрузить аэропорты.

В России скорость перемещения пассажиров и особенно грузов по железной дороге пока остаётся скромной. Она у нас практически не отличается от того уровня, который был достигнут в конце 80-х годов ещё в Советском Союзе. Поэтому нам необходимо расшивать узкие места, строить новые железные дороги, наращивать скорость поездов, улучшать организацию движения на действующих магистралях.

Другими словами, надо создавать по-настоящему эффективную железнодорожную сеть. Сегодня хотел бы услышать от вас, уважаемые коллеги, какая роль в решении этих вопросов отводится высокоскоростному сообщению.

Мы с Аркадием Владимировичем [ Дворковичем] говорили некоторое время тому назад, обсуждали эту тему. В Правительстве есть соответствующие предложения и идеи, мы сегодня об этом подробнее поговорим.

Отмечу, что мы уже сделали определённые шаги в организации скоростного движения, имею в виду направления Санкт-Петербург – Москва, Москва – Нижний Новгород и Санкт-Петербург – Хельсинки. Нужно сказать, что свою востребованность и эффективность эти линии уже доказали. Пассажиропоток растёт, причём растёт очень быстрыми темпами.

Но есть и проблемы, об этом мы тоже должны будем сегодня поговорить. Всё-таки нужно адаптировать это движение к потребностям людей, причём проживающих на всех территориях, в том числе и вдоль трасс. Не уверен, что это в своё время всё было продумано должным образом. Теперь нужно двигаться, безусловно, дальше, учитывать все наработки и заранее предусмотреть все проблемные вопросы, решение этих вопросов должно быть обговорено заранее.

Нужно развивать скоростное и высокоскоростное движение. Причём делать это важно комплексно, поэтапно: нужно определять в каждом конкретном случае исходя из экономической целесообразности, какой именно вид сообщения наиболее целесообразен в настоящее время на том или другом маршруте, какое решение будет наилучшим для транспортной системы страны в целом.

В настоящее время рассматривается несколько направлений строительства новых высокоскоростных магистралей. Один из них – это Москва – Поволжье, и не просто Поволжье, а конкретный город указывается: это Москва – Казань. Сегодня детально обсудим такую возможность, проанализируем, насколько этот проект актуален и реалистичен с финансовой точки зрения.

По предварительным данным,время в пути от Москвы до Казани, если мы начнём строить и завершим эту стройку, сократится с 11,5 часа до 3 часов 30 минут. Это уже серьёзный результат. Но имея в виду, что Поволжье – это промышленный район, в целом я имею в виду Поволжье, не только Татарстан и Казань, проживает здесь большое количество наших граждан, регион активно развивается, и он, конечно, нуждается в улучшении связи с центром страны, со столицей.

Другая возможность – это Москва – Ростов-на-Дону – Адлер. И в этом случае движение сократится до 8 часов. Тоже очень востребованное направление, особенно если в первом случае это круглогодичная востребованность, то во втором она сезонная, но с учётом того, что мы делаем из Сочи курорт круглогодичный, то в целом и этот фактор имеет очень серьёзное значение.

Но нам, безусловно, нужно посмотреть на экономическую целесообразность, на окупаемость этих проектов, на срок окупаемости этих проектов. Нужно всё детально проработать.

Должна быть сформулирована чёткая, внятная финансовая и организационно-правовая схема реализации всех этих проектов, просчитаны ожидаемые эффекты от запуска магистралей как для государства, так и для потенциальных инвесторов. Только при таком условии мы обеспечим рациональное расходование ресурсов, привлечём к работе частный бизнес и регионы.

Далее. В обосновании этих проектов должны содержаться и решения по тарифной политике и стоимости билетов. Здесь сразу хочу подчеркнуть: цена на них должна быть приемлемой и доступной для подавляющего большинства граждан.

И, конечно, нужно посмотреть, как это отразится на скорости грузовых перевозок, как вообще реализация таких проектов косвенно или напрямую будет связана со скоростью грузовых перевозок.

Далее. Важный вопрос связан с выводом земель под строительство железнодорожных линий. Часто это затрагивает интересы собственников тех или иных территорий, тех или иных земельных участков, и поэтому действовать тут надо предельно взвешенно и предельно аккуратно – безусловно, исходя из опыта нашего законодательства.

И такой опыт, в принципе, решения подобных вопросов у нас уже есть – и не только здесь, скажем, при строительстве олимпийских объектов, но и при строительстве инфраструктурных объектов: и железных дорог, и шоссейных дорог.

Далее. Базовое требование при заключении контрактов на строительство железнодорожных путей – это, безусловно, приоритет для российских подрядчиков. Это касается и общестроительных работ, это касается сферы высоких технологий. Конечно, без всяких сомнений, и присутствующие здесь, ещё раз повторю, знают очень хорошо, нам без наших партнёров – на востоке от России или на западе от неё – наверное, будет не обойтись, да и не нужно без них обходиться, но работа, особенно в высокотехнологичной сфере, должна строиться таким образом, чтобы в конечном счёте мы вели дело к локализации, как можно более глубокой локализации той или иной техники на территории Российской Федерации – так, как это у нас получается, и не без результата, в некоторых других отраслях.

И последнее. Развитие высокоскоростного сообщения должно сопровождаться серьёзными инвестициями в безопасность перевозок, имею в виду безопасность и технологическую, и антитеррористическую защищённость, и пожарную безопасность.

Давайте по всем этим вопросам поговорим повнимательнее, подробнее.

Слово Якунину Владимиру Ивановичу. Пожалуйста.

В.ЯКУНИН: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Собственно говоря, прежде всего я хотел бы поблагодарить за Ваше внимание к нуждам отрасли с точки зрения потребностей населения нашей страны, с точки зрения инновационного развития отрасли. Это уже не первое совещание под Вашим руководством. И с учётом Вашего вступительного слова я не буду останавливаться на том, что высокоскоростные магистрали являются частью утверждённой Правительством Транспортной стратегии до 2030 года. Я сразу хотел бы перейти к конкретике.

Поскольку сегодня темой совещания является высокоскоростное движение, хотел бы сразу дать определение, что мы понимаем под высокоскоростным движением, движением поездов со скоростями свыше 200 километров в час ориентировочно до 400 километров в час. То, что до 200 километров, это, скажем, от 140 до 200 километров, мы рассматриваем как скоростное сообщение.

Если возвращаться к документам генеральной схемы развития сети железных дорог… Кстати, я хотел бы обратить внимание, что на столах есть наша презентация, можно этот материал дополнительно использовать.

В.ПУТИН: Да, мы уже смотрим.

В.ЯКУНИН: У нас предусмотрено строительство 4 тысяч 253 километров линий высокоскоростного сообщения и запуск 6 тысяч 942 километров линий скоростного движения. Это всё увязано в единую схему.

На слайде № 2 перечислены те эффекты, которые даёт создание высокоскоростного движения. Основную часть из них Вы уже, Владимир Владимирович, перечислили. Я бы тогда, с Вашего разрешения, хотел бы добавить только несколько элементов.

Прежде всего хочу сказать, что все цифры, которые будут называться в этом докладе, – это цифры, которые получены в результате апробированной математической модели расчёта эффектов от внедрения проектов высокоскоростного движения.

Мы работали над этой моделью два с половиной года с привлечением лучших наших и зарубежных специалистов. Модель признана рабочей всеми министерствами и ведомствами, с которыми мы обсуждали эту модель.

Итак, создание высокоскоростного сообщения позволяет повысить экономическую эффективность и трудовую миграцию, что приведёт к увеличению заработной платы в районе агломерации, например, если мы говорим о 200 километрах вокруг Москвы, на уровень 30–50 процентов просто за счёт того, что люди смогут выбирать место для работы, могут работать и перемещаться значительно эффективнее.

Сама ВСМ – это принципиально новый уровень железнодорожной техники. Это та самая инновационная составляющая, на которую указываете Вы, к которой нас призывает Правительство Российской Федерации. Если учесть, что нас обслуживает сегодня 19 отраслей российской экономики, то всё это тянет за собой развитие всех этих 19 отраслей.

Помимо этого Вы указывали на необходимость увязывания с грузовыми перевозками. Так вот, у нас возникает снижение себестоимости перевозок, повышение качества перевозок как в пассажирском сообщении, так и в грузовом сообщении. В пассажирском – за счёт комфортности, безопасности и скорости, а в грузовом сегодня введение одного только скоростного поезда заставляет нас снимать три обычных грузовых поезда, что, естественно, давит на экономику компании.

За счёт реализации проектов ВСМ к 2030 году сокращение потребностей в инвестициях на развитие пропускных способностей железнодорожной грузовой инфраструктуры составит около 460 миллиардов рублей. Поскольку сегодня у нас и грузы, и пассажиры ездят по одним путям, введение ВСМ позволит достигнуть такого эффекта.

Более того, переход на ВСМ и скоростные линии в части дальних и межрегиональных перевозок при гарантированном минимальном времени поездки с высоким сервисом и безопасностью позволит снизить (Вы говорили о комплексности подхода) нагрузку в том числе и на автодорожную сеть. Я думаю, что это особенно важно в Центральной России.

Организация на ВСМ регулярных маршрутных перевозок контейнерных грузов позволит повысить эффективность деятельности отрасли в целом.

Если говорить о существующей практике в мире (мы к этому совещанию проработали вообще практически все доступные материалы по существующим ВСМ, и на слайде № 3 эти данные приведены), то хотел бы отметить, что сегодня планируемая к 2025 году протяжённость высокоскоростных магистралей– 40 тысяч километров. При этом уже сегодня эксплуатируется 17 тысяч километров высокоскоростных магистралей.

В этом вопросе традиционно лидирует Япония, Франция, Германия, огромный рывок сделал Китай. Программу развития ВСМ реализуют такие страны, как Португалия, Тайвань, Турция и Нидерланды. О создании линий ВСМ заговорила такая автомобильная держава, как Соединённые Штаты Америки. Планируется создание ВСМ в Бразилии, и они уже проработали этот проект.

Очень важное значение имеет то, что высокоскоростное сообщение представляет собой высокоэнергоэффективное сообщение и высокоэкологичное сообщение. По данным Международного союза железных дорог, высокоскоростные магистрали являются наиболее энергоэффективными и экологичными видами транспорта. Энергозатраты на одного пассажира ВСМ в 4,3 раза ниже, чем на автомобили, и в 8,5 раза – чем у авиаперевозчиков.

Требования по землеотводу под инфраструктуру ВСМ при такой же пропускной способности в два-три раза ниже, чем для автомагистралей, а безопасность на два порядка выше.

Гарантированная скорость поезда до четырёх раз превышает скорость автомобиля. На расстояниях от 400 до 1000 километров (это 1,5–3,5 часа пути) высокоскоростные железнодорожные перевозки имеют существенное преимущество перед автотранспортом, а также и перед авиацией.

Обращаю внимание на слайд № 5, где приведён зарубежный опыт использования высокоскоростных магистралей. Он весьма показателен. Эффект выравнивания регионального рынка труда и потребления вокруг крупных городов за счёт повышения транспортной доступности является фактом, общепризнанным в мире.

Население городов Японии, где есть станции ВСМ, за первые 20 лет эксплуатации увеличилось на 32 процента при среднем значении по стране на 12 процентов. В этих городах зарегистрирован 46-процентный рост числа компаний при 21 проценте по стране. Бюджетные поступления в них возросли на 155 процентов к 110 процентам в среднем по стране за счёт тяготения к этим транспортным связям и бизнеса, и населения.

Например, во Франции ВСМ является наиболее доступным видом транспорта, которым пользуются 83 процента граждан. Например, стоимость путешествия на расстояние в 400 километров составляет от 10 до 100 долларов в зависимости от класса поезда и от класса вагона.

Это как раз ответ на Вашу постановку задачи о доступности этого вида транспорта для большинства нашего населения. Извините, что говорю в долларах, потому что говорю по тем данным, которые пока существуют в мире.

Естественно, что и цена проезда на отечественном высокоскоростном поезде будет формироваться по аналогичной схеме с учётом покупательской способности нашего населения, имея в виду, безусловно, обеспечение конкурентоспособности с другими видами транспорта.

Очень важно подчеркнуть, что создание высокоскоростных систем отвечает Вашим установкам на развитие транспортной системы России как моста между Дальним Востоком, Тихоокеанским регионом и Европой. Возникновение таких поездов, безусловно, повышает привлекательность нашей страны и для туристов, и для бизнесменов, которые предпочитают путешествовать всё-таки наземным транспортом, а не летать самолётами.

Принятие соответствующих решений обеспечит качественно новый уровень транспортной инфраструктуры Российской Федерации на ближайшие 50–70 лет.

Наиболее масштабные планы, как нам известно, о развитии транспортных коридоров сегодня объявлены Китаем. Россия на настоящем этапе имеет возможность не только участвовать в их организации, но и быть ключевым игроком в их создании и эксплуатации.

На слайде № 7 представлена существующая схема развития скоростного движения в Российской Федерации до 2030 года. На эту схему я уже ссылался, думаю, что не стоит повторяться.

Слайд № 8 – это схема развития высокоскоростного железнодорожного транспорта Российской Федерации. И здесь я бы сразу хотел подчеркнуть, что мы выделяем то, что назвали ВСМ-2 – это Москва, Владимир, Нижний Новгород, Казань, Екатеринбург с подключением, как мы говорим, Перми, Уфы, Челябинска и Самары за счёт рокадных ходов и рокадного железнодорожного сообщения.

ВСМ «Центр – Юг» – это Москва, Воронеж, Ростов-на-Дону, Адлер и, конечно, высокоскоростная магистраль № 1 – это «Москва – Санкт-Петербург», которая также очень хорошо просчитана и очень хорошо проработана. При этом проводится модернизация примыкающей инфраструктуры для максимального использования потенциала ВСМ за счёт подвоза пассажиров по скоростным линиям. Общая численность населения в зоне действия сети ВСМ более 100 миллионов человек – это 70 процентов нашего населения.

Вы упомянули, Владимир Владимирович, о том, что у нас уже есть определённый опыт скоростного сообщения. Разрешите доложить, что за время эксплуатации поезда «Сапсан» (это три года) 9 миллионов пассажиров перевезено.

Здесь присутствующие губернаторы знают, как работает этот поезд, подтвердят, что билеты находятся в высочайшем спросе и их очень часто не хватает, особенно в пиковые дни, в пиковые нагрузки. Поезд идёт со скоростью до 250 километров в час.

Результаты. С 2010-го по 2012 год суммарное увеличение пассажиропотока по железной дороге между Москвой и Санкт-Петербургом составило 860 тысяч человек – рост 15 процентов. Это притом что, вообще говоря, мы не можем похвастаться ростом пассажирских перевозок в стране в целом.

Для сравнения, дальние пассажирские перевозки по всей территории России в этот период возросли всего на 1 процент. На линии Санкт-Петербург – Хельсинки благодаря «Аллегро» за два года пассажиропоток в международном железнодорожном сообщении вырос на 43 процента, в 2012 году – до 495 тысяч человек.

В качестве первого этапа мы предлагаем рассмотреть строительство участка Москва – Владимир – Нижний Новгород – Казань – линию ВСМ протяжённостью 803 километра, проходящую по шести субъектам Российской Федерации – это Москва, Московская область, Владимирская, Нижегородская области, Татарстан и Удмуртия. Дальнейшее развитие линии предусматривает присоединение к ней Урала и Поволжья.

Запуск участка обеспечит сокращение времени следования, Вы об этом уже упоминали, разрешите я повторю. Я сейчас говорю о сокращении времени движения между Москвой и Казанью. Это сокращение в четыре раза – до 3,5 часа. При этом в часовой доступности будут находиться Владимир и Чебоксары. Подключение Набережных Челнов и прилежащих территорий также будет обеспечено. Время в пути между Нижним Новгородом и Казанью вообще сократится в семь раз – с 10 часов 32 минут сегодняшних до 1 часа 37 минут.

Организация остановок на расстоянии в 40–60 километров выравнивает транспортную доступность. Но при этом мы можем опять-таки разработать схему так называемых прямых поездов и поездов, которые будут останавливаться на большем числе станций именно для того, чтобы обеспечить транспортную доступность для максимального количества населения.

Опыт зарубежных стран позволяет говорить о значительных социально-экономических эффектах развития ВСМ за счёт повышения не только связанности территорий, о чём Вы сказали, но и о создаваемых этим ростом инвестиций в новые рабочие места.

Проведённый анализ показал, что скорость движения в поясе крупных городов России сегодня в два раза ниже, чем в Европе. Двукратное повышение скорости в московской агломерации приведёт, как я уже говорил, к радикальному изменению благосостояния населения.

С точки зрения тарифной политики (об этом я уже говорил, но хочу ещё раз подчеркнуть) мы исходим из тех данных, которые существуют по зарубежным странам. Стоимость проезда ВСМ будет варьироваться от 1 до 10 рублей за километр пути в зависимости от класса вагонов, то есть класса путешествия.

Слайд № 12 показывает эффекты от реализации проектов ВСМ. На всех стадиях жизненного цикла ВСМ создаёт значительное число новых высокопроизводительных, высококвалифицированных рабочих мест. В частности, например, если мы говорим об участке «Москва – Казань», то на стадии строительства создаётся 80 тысяч рабочих мест, в том числе 45 тысяч в сопутствующих отраслях. На стадии эксплуатации 30 тысяч рабочих мест, в том числе 15 тысяч в сопутствующих отраслях.

Очень важно подчеркнуть, что высокоскоростная магистраль – это принципиально новый высокотехнологичный объект, проектирование, строительство, оснащение и эксплуатация которого требуют весьма высококвалифицированных кадров и сложной техники.

Важно подчеркнуть, что для преодоления технологического разрыва с нашими зарубежными партнёрами нам необходимо быстро пройти значительный путь по приобретению отечественными научными и инженерными школами соответствующих компетенций.

Подтверждаю то, что Вы сказали, Владимир Владимирович, имея в виду, что прежде всего мы, конечно, будем ориентироваться на отечественного производителя, но, как показала практика совместных предприятий «Трансмашхолдинга» с Alstom и на Урале соответствующего совместного предприятия Пумпянского с Siemens, локализация, которая сегодня предусматривается по проекту «Ласточка», достигает 80 процентов. Была бы и больше, но только они сами не знают, потому что часть электроники они покупают у японцев, это просто запаянная коробка.

То есть это практически полная локализация производства на территории России. И именно по такому же пути мы предполагаем должны пойти и в развитии высокоскоростного движения, приглашая, если будем приглашать партнёров, для того, чтобы они приходили к нам с новейшими технологиями… Это будет российское предприятие, оно будет создавать и эксплуатировать эту линию.

Чрезвычайно важно, что необходимо будет развивать производственную базу на территории Российской Федерации как для производства этого подвижного состава, так и для его обслуживания.

При создании линии Москва – Казань российский бизнес, по нашим расчётам, получит заказ только на поставку строительной продукции более чем на 270 миллиардов рублей, ещё до 100 миллиардов рублей на технику и обустройство линии. Это машины, энергетика, системы автоматики и связи.

На слайде № 16 представлен перечень основной высокотехнологичной строительной техники для строительства. Я, с Вашего разрешения, не буду перечислять, это всё на слайде видно.

Слайд № 17 уже показывает все формулы реализации, модели реализации, финансовые схемы, о которых мы сегодня говорим. С точки зрения и зарубежного опыта, и просчёта математической модели наиболее оптимальным является финансирование на принципах государственно-частного партнёрства, где в развитие инфраструктуры государство вкладывает 70 процентов потребных инвестиций, а 30 процентов вкладывает частный бизнес для развития того, что называется суперинфраструктурой. То есть это, собственно говоря, поезда и всё обустройство, которое там есть.

Различные модели просчитывались, и мы знаем, какое будет соотношение, но, по крайней мере, вот это – наиболее оптимальное соотношение с точки зрения тех эффектов, которые получит государство. Общая стоимость строительства – 928 миллиардов рублей, при этом государственный грант – 650 миллиардов рублей. На этапе эксплуатации необходима государственная субсидия в размере 315 миллиардов рублей.

При этом это не просто вложенные деньги. За счёт синергетической эффективности проекта доходы государства за вычетом расходов составят 5,3 триллиона рублей. Вкладываем 920 миллиардов, 5,3 триллиона рублей – это доходы государства. Годовая доходность бюджета Российской Федерации – 6,88 процента. Рассчитывали и другие схемы. Если будут вопросы по этим схемам, я готов доложить. Они представлены на слайдах № № 18, 19.

Безусловно, это совершенно новая технология, она требует и определённых изменений в действующее законодательство. Остановлюсь только на некоторых аспектах.

Наша финансовая модель может быть существенно улучшена за счёт оптимизации налогообложения, без потери суммарной бюджетной эффективности. Предлагаемые меры налогового стимулирования позволят снизить налоговую нагрузку, повысить рентабельность проектов ВСМ и, соответственно, сократить размер необходимого государственного субсидирования. По сегодняшним законам: получил, скажем так, 100 рублей – 20 процентов где-то будь добр заплатить в виде налогов. Мне представляется, что, наверное, это вопрос решаемый, с учётом того, что эффективность всё равно будет повышаться.

Налог на имущество. В связи с принятием нового закона это весьма существенная сумма, которая тяжёлым бременем может лечь на ВСМ после её строительства, когда уже ВСМ будет принята на баланс. При этом хочу добавить, что на сегодняшний день железнодорожный транспорт находится в неравных условиях с автомобилистами, с авиационщиками и даже с нашими морскими коллегами. Дело в том, что там налогом это имущество не облагается, а для «Российских железных дорог» это имущество облагается налогом на имущество. Соответственно, часть этих затрат сразу должна быть включена в какой-то толике в любой билет, в любую тонну грузов, которые мы перевозим. Я бы просил, чтобы на этом также было заострено наше внимание. Кстати, по такой же схеме работает и Европа. И в Испании, и во Франции, и в других странах именно так и подходят.

Ещё один элемент – это налог на прибыль организации. Согласно действующему законодательству, как я уже сказал, вся сумма тех бюджетных субсидий, которые мы получаем, подлежит налогообложению под ставку 20 процентов – то, что я говорил. В условиях бюджетного софинансирования изъятие части субсидий в виде налогов фактически означает либо сокращение реальных государственных инвестиций, либо дополнительное увеличение нагрузки на бюджетную сферу.

Ну и, наконец, налог на добавленную стоимость. Предлагается установить нулевую ставку НДС в отношении услуг по аренде и использованию инфраструктуры ВСМ, а также услуг по железнодорожной перевозке с использованием этой инфраструктуры при сохранении планируемого уровня тарифов, платы. Данная мера позволит снизить тариф на перевозку пассажиров, а также увеличить доходы участников проекта и тем самым уменьшить размер «невозвратного» бюджетного финансирования. «Невозвратный» ставлю в кавычках, потому что, как я уже сказал, бюджет получает существенные доходы.

На слайде № 21 представлены основные показатели участка Москва – Казань. Прошу обратить внимание на этот слайд, потому что здесь как раз представлены все те элементы, о которых я только что сказал. Модель финансирования, рассчитанная в условиях оптимизации налогообложения проекта, позволяет привлечь существенно большую долю возвратных средств, в частности, средств Фонда национального благосостояния. Государственный грант на этапе строительства при этом снижается с 650 миллиардов рублей до 371 миллиарда рублей, то есть на 43 процента.

В заключение, если позволите, несколько слов об организационно-правовой схеме реализации проекта. На сегодняшний день существует Указ Президента, который определяет наше дочернее предприятие «Скоростные магистрали» как проектировщика. Мы считаем, что необходимо изменить схему, инициатором реализации проекта должен быть владелец инфраструктуры, это ОАО «РЖД», заказчиком должно выступать совместное предприятие, которое может быть создано на базе «Скоростных магистралей» с привлечением потенциальных инвесторов, то, о чём мы говорили. И в такой схеме, мы считаем, та финансовая модель, которую мы Вам докладывали, будет реализована.

В целях работы сегодняшнего совещания, если позволите, предложения в проект решения.

Первое. Разработать и внести на рассмотрение Государственной Думы проект федерального закона о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с созданием инфраструктуры высокоскоростного железнодорожного транспорта в Российской Федерации, в том числе предусматривающего создание упрощённого порядка подготовки и изъятия земельных участков, создание в Федеральном казначействе лицевого счёта ОАО «Скоростные магистрали», оптимизацию налоговой схемы проекта, установление ограничений в отношении оборота инфраструктуры ВСМ и акций ОАО «Скоростные магистрали».

Второе. Разработать и внести на рассмотрение Государственной Думы проекты федерального закона о внесении изменений в Федеральный закон о федеральном бюджете на текущий финансовый год и плановый период в целях выделения субсидий в размере 16 миллиардов 238 миллионов рублей на проектирование головного участка высокоскоростной железнодорожной магистрали ВСМ-2 «Москва – Казань».

На этом доклад закончен. Спасибо за внимание, Владимир Владимирович.

В.ПУТИН: Проектная документация, рабочие документы – это миллиард евро?

В.ЯКУНИН: Да.

В.ПУТИН: Одни документы больше стоят у вас, по предварительным данным, чем проектно-изыскательские работы. А те, мы понимаем, – это работа на местности.

В.ЯКУНИН: Владимир Владимирович, у нас есть опыт. Здесь, в Сочи, стоимость проектной и рабочей документации достигает 15 миллиардов рублей. Это реальные цифры, это не что-то выдуманное. В принципе, это всё не только просчитано, это всё доказано, неоднократно проверено проверяющими органами и правоохранительными органами.

В.ПУТИН: Хорошо. Спасибо.

Россия > Транспорт > kremlin.ru, 27 мая 2013 > № 820671

Инициатором этой идеи стал эквадорский институт ProEcuador. По словам представителей организации, основным мотивом его создания являлась идея установления справедливой торговли для экспортеров бананов из Эквадора.

По данным ИА «Andesnews», консорциум объединил в себе деятельность и интересы нескольких других организаций. Это Региональный Союз фермерских организаций Литораля (UROCAL), Корпорация банановых производителей Бразилии и Ассоциация производителей бананов Серро-Асуля.

- Основная цель созданного Консорциума – улучшение международных продаж для малых и средних производителей. В случае с этим сектором сельского хозяйства, необходимо отметить, что инициатива исходила от Ассоциации малых экспортеров бананов, которые хотят иметь возможность консолидации справедливой торговли на мировом рынке,- сообщил Нестор Моран, координатор института ProEcuador.

Мексиканские преступные картели, по-видимому, виновны в кризисе цитрусовой отрасли.

Данная информация все чаще поступает от садоводов штата Мичоакан. По мнению региональных производителей, картели оказывают негативное влияние на фермерский сектор.

Так преступная организация под названием Тамплиеры занимается вымогательством денег у предприятий, занимающихся выращиванием цитрусовых. В свою очередь производители уже начали объединяться в организованные группы, чтобы дать достойный отпор преступникам, а также обратились за помощью к государственным правоохранительным структурам.

Энрике Пеня Ньето, президент Мексики, в этом месяце направил отряды правительственных войск в Мичоакан, чтобы нормализовать обострившуюся ситуацию.

Почему-то особенное внимание мафиозные структуры уделили производителям лаймов. Тамплиеры дошли до того, что принялись взимать плату за каждую упаковку выращенных цитрусовых. Данный факт не мог не повлиять на стоимость лаймов на внутреннем рынке, которая достигла 70 центов за один фунт. По этой причине некоторые ритейлеры даже начали импортировать фрукты из Бразилии.

Супруга председателя КНР Пэн Лиюань попала в список Forbes «100 самых влиятельных женщин в мире». Пэн Лиюань, которая также является послом доброй воли Всемирной организации здравоохранения по проблемам туберкулеза и ВИЧ/СПИД, занимает в списке Forbes 54 место.

Возглавляет рейтинг канцлер Германии Ангела Меркель, которая занимает первую строчку уже седьмой раз. Соня Ганди, президент конгресса правящей партии Индии, занимает 9 место, это лидирующее место среди влиятельных женщин в Азии.

Наивысшую позицию в списке Forbes среди китаянок занимает Маргарет Чен, генеральный директор Всемирной организации здравоохранения, ей досталось 33 место. Президент Бразилии Дилма Руссефф заняла второе место, сопредседатель Фонда Билла и Мелинды Гейтс Мелинда Гейтс заняла третье место, первая леди США Мишель Обама - четвертое, бывший государственный секретарь США Хиллари Клинтон - пятое, президент Южной Кореи Пак Гын Хе - одиннадцатое.

По материалам Shanghai Daily.

РОССИЯ И США СОГЛАСОВЫВАЮТ РЕШЕНИЯ ДЛЯ САММИТА G8

Обсуждаются форматы дальнейшего политического и торгово-экономического сотрудничества между странами

Россия и США согласовывают решения, которые могут быть объявлены на июньской встрече президентов в рамках саммита G8, сообщил помощник президента Юрий Ушаков, передает РИА Новости. "Идет процесс согласования решений, которые могут быть объявлены в Лохерне в июне", - сказал он.

Ушаков пояснил, что обсуждаются форматы дальнейшего политического и торгово-экономического сотрудничества между странами. По его данным, несомненно будет обсуждаться тема ПРО. "Я не могу предположить, что будет в Лохерне договоренность по ПРО", - уточнил чиновник.

Он рассказал, что ответное письмо российского президента Владимира Путина его американскому коллеге Бараку Обаме охватывает все актуальные темы сотрудничества двух стран, начиная от взаимодействия между специальными службами безопасности и кончая гуманитарными вопросами. Ушаков рассказал, что в письме содержится несколько практических предложений, а также говорится о позиции РФ по наиболее актуальным вопросам, включая Сирию, Иран, Северную Корею и другие проблемы.

Кроме того, Россия продолжает работу по определению участников международной конференции по Сирии, добавил помощник главы государства. Сроки проведения мероприятия он назвать затруднился. "По участникам работает целый круг государств, включая Россию, которая контактирует с непосредственными региональными соседями и другими заинтересованными странами, с силами, которые участвуют в противоборстве с самой Сирией", - разъяснил Ушаков.

У Путина и Обамы запланированы две встречи: в Северной Ирландии и во время визита Обамы в Россию, уточнил чиновник. По его данным, визит американского президента состоится до начала саммита G20, который пройдет в сентябре в Санкт-Петербурге. Ушаков не исключил, что перед встречей на саммите G8 между президентами может состояться телефонный разговор.

Ранее Обама на встрече с секретарем Совбеза РФ Николаем Патрушевым подтвердил намерение укреплять двусторонние отношения с Россией, в том числе в сфере экономики. По словам представителя совета национальной безопасности США Кейтлин Хэйден, Обама и Патрушев также обсудили важность укрепления антитеррористического взаимодействия.

ВЛАДИМИР ПУТИН И РУСТЭМ ХАМИТОВ ОБСУДИЛИ ВОПРОСЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ БАШКИРИИ

На днях Владимир Путин и Рустэм Хамитов на рабочей встрече обсудили ход подготовки к международным мероприятиям, которые будут проходить в Уфе в 2015 году. Сегодня в столице Башкирии ведется строительство 5 гостиниц: Holiday Inn, Line, два отеля Hilton и один под названием Hampton By Hilton, говорит президент республики: "Наша задача - принять саммиты ШОС и БРИКС в Уфе, провести их достойно, но дешево. Больших вложений в бюджет строительства специальных сооружений не будет, потому что у нас вся инфраструктура есть, за исключением гостиниц. Гостиницы будут строить частники. Они их уже строят. Специально для саммитов мы ничего не строим. Эту концепцию приняла и рабочая группа. Работа ведется достаточно активная. Нет никаких сомнений в том, что мы справимся в установленные сроки".

Также в ходе встречи были затронуты вопросы повышения качества жизни населения региона, рождаемости, демографии, строительства жилья, детских садов, привлечения в республику инвестиций и развитие промышленности. Рустэм Хамитов отметил, что валовой региональный продукт Башкирии вырос более чем на 5% и перешел знаковую отметку в 1 трлн рублей. Таким образом, республика стала 9 регионом-триллионером России в части валового регионального продукта.

Надежда Оконечникова

Встреча с российскими предпринимателями

В ходе рабочей поездки в Воронеж Владимир Путин встретился с представителями российского бизнес-сообщества. Обсуждались вопросы развития отечественного предпринимательства и совершенствования законодательной базы в этой области.

Встреча, в которой приняли участие более 90 представителей бизнеса, состоялась в преддверии Дня российского предпринимательства, отмечаемого 26 мая.

Перед началом беседы с предпринимателями Президент ознакомился с работой завода «Воронежсинтезкаучук», входящего в холдинг СИБУР. На предприятии введена в строй линия по производству современных полимерных материалов для дорожного покрытия – термоэластопластов, использование которых способствует значительному увеличению срока службы дорожного полотна. Глава государства осмотрел центральный пункт управления предприятием и цех выпуска готовой продукции.

* * *

Стенографический отчёт о встрече с представителями российского бизнес-сообщества

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги, друзья!

Мы с вами встречаемся в привычном для вас интерьере и накануне праздника – накануне Дня предпринимателя, который был введён несколько лет назад, по-моему в 2007 году.

Разумеется, несмотря на такое предпраздничное настроение, говорить, конечно, будем о текущих производственных проблемах, будем говорить о перспективах нашего развития, о том, что сделано и что дополнительно всем нам нужно сделать для того, чтобы реализовывать те задачи, которые, по сути, мы вместе с вами и формулировали в недавнем прошлом.

Одна из таких задач, кстати говоря, сформулированная предпринимательским сообществом (эту задачу сформулировала одна из предпринимательских организаций – «Деловая Россия», Борис Юрьевич [Титов] её изложил пару лет назад), – это создание 25 миллионов новых рабочих мест.

Её реализация уже находится на марше. И мы с вами – не только те люди, которые занимаются реальной экономикой, но и экспертное сообщество – изначально оценили её как избыточно-завышенную, как слишком амбициозную, трудновыполнимую. Я взял с собой несколько цифр, я сейчас о них скажу.

Конечно, эта задача сложная. Но сразу же хочу отметить, что речь идёт не просто о количественных показателях – речь идёт о создании 25 миллионов новых, высокотехнологичных рабочих мест, то есть о модернизации уже существующих и о создании новых. И там, где создаются новые рабочие места, наблюдается так называемый синергетический эффект по всем направлениям: по эффективности, по повышению производительности труда, по решению социальных задач, включая уровень заработной платы и улучшение условий труда.

Вот смотрите, Белгородская область: за 10 лет, с 2002-го по 2012 год, ВРП увеличился в 9 раз, одновременно увеличилась численность занятых в 1,2 раза. За этот же период более чем в 6 раз вырос валовый региональный продукт в Ленинградской области и Краснодарском крае, более чем в 5 раз – в Республике Татарстан, с одновременным ростом численности занятых в экономике.

Объём производства в расчёте на одного занятого в 2012 году составил в Республике Татарстан 716,9 тысячи рублей, в Белгородской области – 681,4 тысячи, в Калининградской – 726,1 тысячи, в Калужской области – 867,6 тысячи, в Ленинградской области – 710,3 тысячи.

В Калужской области в 2012 году по сравнению с 2005 годом ВРП увеличился более чем в 3,5 раза. За этот период было создано 16 тысяч рабочих мест. Всего по заключённым за этот период инвестиционным соглашениям должно быть создано свыше 30 тысяч рабочих мест.

Я думаю, что эти цифры очень ярко и убедительно говорят о том, что если так в каждом регионе была бы поставлена работа, то мы уже подходили бы к решению задачи по созданию в ближайшее время миллиона новых рабочих мест. И какой эффект от этого получается?

Вот смотрите, обследование промышленных предприятий в одной из этих областей в 2012 году показало, что на предприятиях так называемой новой экономики выработка на одного работающего почти в 10 раз больше, чем на старых, так называемых традиционных производствах. Прибыль на одного работающего выше в 8,6 раза, объём налоговых платежей выше почти в 5 раз.

Это тот самый синергетический эффект по всем направлениям, о котором я только что сказал. Вопрос, конечно, в том, как добиваться таких результатов; вопрос в том, что мешает добиваться подобных результатов.

На первый взгляд, многое сделано, но я прекрасно понимаю, даю себе отчёт в этом и часто от вас это слышу: всё-таки ещё сохраняется много барьеров: и административных, и финансовых, и правовых, и юридических – для того, чтобы везде можно было добиваться таких результатов, как (мною сейчас было сказано) по некоторым регионам Российской Федерации.

Уважаемые друзья и коллеги! Мы с вами сегодня в очередной раз для того и собрались, чтобы обо всех этих проблемах поговорить. Я и мои коллеги в Администрации, в Правительстве – мы с удовольствием всё это проанализируем, посмотрим, вы уже и так много сделали.

По сути, ведь в значительной степени и указы прошлого года, и предпринимательская инициатива, которая разработана и которая поэтапно внедряется в нашу практическую жизнь, – всё это делалось с вашим прямым участием либо с прямой вашей подачи.

Я предлагаю этот позитивный диалог продолжить и использовать нашу сегодняшнюю встречу в преддверии праздника в деловом ключе. Пожалуйста, давайте начнём.

Борис Юрьевич, прошу Вас.

Б.ТИТОВ: Спасибо большое за поздравление, Владимир Владимирович.

Действительно, ещё 25 лет тому назад не было ни одного предпринимателя. Но, наверное, долгие годы советской власти нас всех убедили, что без частной инициативы эффективного экономического развития быть не может, и поэтому уже сегодня мы видим, что предпринимательское сообщество – это целая социальная группа с очень большими задачами, главная из которых – создание рабочих мест. И хорошо, если высокопроизводительных рабочих мест.

Я думаю, что действительно невозможно развитие страны без того, чтобы... Страна живёт, пока работают заводы, фабрики, рестораны и птицефабрики, и только тогда будет эффективно развиваться наша экономика.

Кстати, не зря мы собрались здесь, в Воронежской области, потому что Воронежскую область из всех названных, Вы её не назвали, но она абсолютный рекордсмен в прошлом году по росту промышленного производства. Она показала 129,6 процента, это рекорд прошлого года, 2012 года, среди всех регионов Российской Федерации.

В.ПУТИН: И в этом году темпы поддерживаются очень высокие. Губернатор где? Алексей, сколько у Вас сейчас?

А.ГОРДЕЕВ: 105,3.

В.ПУТИН: 105,3. Здорово.

Б.ТИТОВ: Но не везде так, поэтому, конечно, проблем по-прежнему ещё остаётся много. И вообще для того, чтобы бизнес развивался эффективно, если обобщая говорить, ему нужно, чтобы ему было удобно, безопасно и выгодно.

Если мы говорим о «безопасно», то уже шаги вперёд сделаны, и очень серьёзные шаги. Мы приняли четыре пакета гуманизации уголовного законодательства в экономической сфере, сегодня совершенно другое законодательство в этой области. И сегодня мы идём по пути к тому, чтобы действительно за экономические правонарушения были экономические наказания.

Институт уполномоченного создан, за что тоже хотели Вас поблагодарить. Надеюсь, что он будет эффективным, по крайней мере, мы сегодня делаем всё возможное для этого.

Но кроме этого мы сегодня приняли целый пакет «дорожных карт» АСИ – Агентства стратегических инициатив – и по таможне, и по подключению к сетям, и по другим вопросам, и там постепенно (сейчас надо, конечно, активизировать эту работу) мы движемся вперёд и с точки зрения удобства, комфортности бизнеса.

К сожалению, по выгодности мы пока ещё отстаём. Мы и в налоговой сфере, и в тарифной, и в процентах по кредитам наши предприятия пока не имеют тех условий, которые имеют наши конкуренты.

И в этой связи, конечно, хотелось бы сегодня поговорить об этих всех направлениях. Действительно, издержки у нас в стране выросли за последние годы, и становится всё менее и менее выгодно делать бизнес. Знаете, как говорят: «Издержки («косты» по-нашему, по-бизнесовому) стали высокими, и на грани эффективности балансируют уже многие предприятия». Поэтому мы хотели поговорить сегодня именно об этом.

И, если можно, с Вашего разрешения хотел бы попросить Александра Галушку рассказать о выгодности бизнеса, как сделать бизнес выгодным в стране.

А.ГАЛУШКА: Добрый день, Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Спасибо Вам большое за добрую традицию в преддверии Дня предпринимателя встречаться с предпринимательским сообществом.

Наш взгляд, взгляд «Деловой России» – это взгляд тех, кто строит заводы, тех, кто создаёт рабочие места. Мы даже сделали такой справочник – «Заводы Деловой России». И это всё реальные заводы, работающие предприятия, построенные в основном в последние где-то 10–15 лет, именно в этот период, которые эффективные, состоятельные, конкурентоспособные. И если можно, я хотел его Вам, Владимир Владимирович, подарить.

В.ПУТИН: Спасибо.

А.ГАЛУШКА: Этот справочник показывает, что всё это растёт. И, можно сказать, глазами строительства таких заводов мы и смотрим на тему бизнес-климата, на тему того, как сделать так, чтобы у нас экономика развивалась, предпринимательство развивалось.

Я два слова хотел сказать о главных резервах экономического роста. Сейчас дискуссия идёт у нас и в экспертном сообществе, и в предпринимательском, мы все проблему видим, понимаем. Всё-таки, нам кажется, немножечко один момент не замечен, не учтён.

Мы знаем, что российская экономика отстаёт по производительности труда от развитых экономик мира, где-то 36 процентов от уровня ОЭСР [Организация экономического сотрудничества и развития] у нас производительность. Это проблема, и её нужно решать, безусловно.

Но эта проблема является огромной, колоссальной возможностью нашего развития. Перезанять население, вместо плохих рабочих мест дать хорошие высокопроизводительные рабочие места – это и есть главный, основополагающий источник экономического роста.

И когда мы, Владимир Владимирович, предлагали эту идею на форуме «Деловой России» два года назад, ровно из этого исходили, что 25 миллионов новых рабочих мест – это и есть новый несырьевой качественный экономический рост.

Вы цифры уже назвали по регионам. Я позволю себе лишь одну дополнить, которую Вы назвали, по Калужской области. В пересчёте на одного человека на новых современных предприятиях всё выше – выручка, прибыль, налоги, всё выше, а ещё и заработная плата выше в два раза. Ещё и каждый человек понимает, что ему даёт это новое рабочее место. Вместо 28 тысяч рублей он получает 56 тысяч рублей каждый месяц, и это уже хорошая, весомая заработная плата.

И эта идея, что ключевое – это создавать рабочие места. Нет пророка в своём Отечестве. Когда мы это предлагали, действительно и скептики были. Вы знаете, что интересно. Вышел глобальный доклад Всемирного банка за прошлый год, в феврале опубликован, называется Jobs – рабочие места.

Он полностью посвящён теме создания рабочих мест, как главной теме, экономический мейнстрим, экономическая мысль в этом направлении развивается. И ключевая идея этого доклада – то, что мы предлагали два года назад, что нужно таргетировать создание новых рабочих мест, что создание новых высокопроизводительных рабочих мест – это не следствие, а причина экономического роста.

То есть каждый человек, который от старой работы в новую пришёл, – это прирост ВРП, это прирост налогов, прирост заработной платы, каждый человек. И за каждого такого человека и стоит бороться и стоит это таргетировать.

Действительно, Борис Юрьевич сказал, что есть три ключевые вещи – выгодно, удобно, безопасно. Кстати, про «безопасно» тоже я, пользуясь случаем, хотел Вас поблагодарить за Ваш президентский законопроект, который был вчера принят в первом чтении, об административном судопроизводстве. Тоже очень важная вещь для решения проблем безопасности. Вы его внесли, вчера в первом чтении он был принят.

Но ключевая вещь сегодня – это выгодно. Действительно выгодно, и фактически речь идёт об издержках, и здесь три главные вещи – тарифы, налоги, кредиты. Три главные вещи, которые являются главными носителями, формирующими издержки у инвестиционных проектов, у бизнеса. И, говоря о них, первое, на что я хотел обратить внимание, что они связаны между собой.

Мы в прошлом году имели уникальную вещь. В начале года не были проиндексированы тарифы естественных монополий, и мы в течение полугода, 2012 года, в годовом исчислении имели очень низкую инфляцию – всего 3,5 процента годовых. Это уровень инфляции как в Великобритании.

Очень редко в экономике можно сделать эксперимент, мы получили экспериментальное, близкое к математически точному доказательство вклада немонетарных монопольных факторов в общий уровень инфляции. В середине года тарифы проиндексировали, по году мы получили почти 7-процентную инфляцию вновь.

И что у нас возникает? У нас возникает ситуация, когда индексируем тарифы, потому что инфляция высокая, сами тарифы разгоняют инфляцию, инфляция – это повод вновь индексировать тарифы, и при этом высокая инфляция ещё и дорогое финансирование определяет, ещё и кредиты из-за этого дорогие. А из-за того, что дорогие кредиты, нельзя их привлечь, чтобы профинансировать инвестиционные проекты тех же инфраструктурных монополий. Такой замкнутый круг возникает.

И в этом замкнутом круге ключевая вещь – это тарифы, ключевая вещь. И если мы в этой точке, узловой точке проблему решаем, мы по цепочке получаем общий позитивный эффект и по инфляции, и по стоимости кредитов, по стоимости финансирования для бизнеса и инвестиционных проектов. И здесь, конечно, главное, мои коллеги будут об этом говорить позже, но главная вещь – это, конечно, не инфляция-минус, когда мы к тарифам подходим, именно эта модель. Но подробнее об этом скажут коллеги.

Я хотел о налогах несколько слов сказать. И общая ситуация в налогах такова, что, если мы смотрим на налоги как на издержки, а именно так смотрит любой инвестор, не с позиции бюджета, не макроэкономически, а как на издержки, то мы по такой методике 152-е место в мире занимаем из 185 стран.

У нас 54,1 процента от коммерческой прибыли предприятий уходит на уплату налогов в несырьевом секторе. Здесь же проблема достаточно серьёзная теневой экономики: 42 процента от ВВП, по оценке Всемирного банка, – это объём теневой экономики в России. По оценке Правительства, более 20 миллионов человек вне сферы нормальной, легальной предпринимательской деятельности либо занятости. Это десятки миллионов. И здесь, конечно, без стимулов, одними запретительными мерами такой глобальной проблемы, к сожалению, не удастся решить.

И когда мы говорим об общем уровне налоговой нагрузки, об объёме теневой экономики, ключевая вещь – разные налоги по-разному влияют на предпринимательскую активность и экономический рост. И прежде всего подавляют предпринимательскую активность зарплатные налоги, и прежде всего в тень толкают именно зарплатные налоги. На втором месте фискальная нагрузка на добавленную стоимость. На третьем месте фискальная нагрузка на прибыль. И при этом есть налоги, по отношению к которым и предпринимательская активность, и экономический рост не так чувствительны, не так отзывчивы к ним.

И идея, которую, Владимир Владимирович, Вы предлагали на съезде «Деловой России» 21 декабря 2011 года, – налоговый маневр, на наш взгляд, состоит в том, что особенно в новых условиях, когда нам нужен новый экономический рост, внимательно посмотреть на структуру налоговой нагрузки. И именно с точки зрения того, что можно не механически снижать налоги, об этом не идёт речь, но можно снизить одни, повысить другие и получить более оптимальную, лучшую структуру налогов, которая и экономический рост стимулирует, и позволяет социальные обязательства исполнять.

Кроме того, хочу отметить, что на самом деле после Ваших слов о налоговом маневре сделан шаг первый в этом направлении – в области имущественных налогов. У нас отменён имущественный налог в части оборудования и остался в пассивной части основных фондов.

В.ПУТИН: Нового оборудования?

А.ГАЛУШКА: Нового оборудования, в отношении зданий, строений и сооружения. Это частный элемент налогового маневра. Нам казалось, эта тема очень актуальна, Вы её поднимали, и продолжать её дальше.

Кроме того, второй важнейший момент в налогах – это тема новых инвестиций и стартапов. Мы видим, что в мире практически все страны, все без исключения страны для новых инвестиций, для стартапов предлагают свой специальный временный налоговый режим – налоговые льготы и налоговые каникулы для новых стартующих предприятий, для новых инвестиций.

И логика этих налоговых льгот состоит в том, что у нас не выпадающие доходы имеют место, а мы таким налоговым стимулированием фактически осуществляем бюджетную инвестицию в расширение налоговой базы. То есть если эти каникулы, если льготы эти не предоставить, инвестор не придёт, а предоставили – и потом он налоги платит.

Да, на какой-то период – 5–7 лет, есть примеры и дольше, в США и до 20 лет некоторые доходят налоговые каникулы, но именно на период. Почему это очень важно? Потому что как только мы смотрим на налоги как на издержки в этом начальном периоде, когда инвестор только вкладывается и ещё ничего не получает, – это очень чувствительная позиция по налогу на имущество, по налогу на землю и по налогу на прибыль, чтобы быстрее окупить свою инвестицию.

Очень важный шаг вперёд сделан по Дальнему Востоку. Уже Правительство предложило такие налоговые стимулы. Наверное, было бы очень разумно распространить те принципы, которые в основе этих налоговых льгот лежат, на основе этих налоговых стимулов посмотреть на территорию всей России.

Например, в Турции мы видим, пример очень показательный, там такая матрица составлена: регионы, отрасли, и в зависимости от региона, чем более депрессивный, чем хуже регион, тем больше налоговых льгот дают. Не дают только в столице, а так по всем регионам дают, но дифференцированно.

Почему такой диффенцированный механизм, механизм тонкой настройки мы себе можем позволить сегодня? Потому что, конечно, и это нельзя не отметить, в деле налогового администрирования сделан большой прогресс. Качество налогового администрирования сегодня стало на порядок выше.

И это новое качество налогового администрирования позволяет ставить вопрос о тонкой настройке налоговых льгот, тонкой настройке, в основе которой понятная вещь – глобальная конкурентоспособность. Чтобы мы так смогли сформулировать этот пакет стимулов, чтобы наша российская юрисдикция, наша страна была конкурентоспособной и не проигрывала тем странам, с которыми России приходится состязаться за инвестиции.

И последнее, что я хотел сказать, Владимир Владимирович. В части налогового администрирования его качество значительно улучшилось. Это и международные эксперты отмечают, сами предприниматели, российские эксперты тоже об этом говорят. У нас есть возможность и дальше большой шаг вперёд сделать.

Подготовлена «дорожная карта» по улучшению налогового администрирования. Если Вы помните, на съезде «Деловой России» мы говорили об отмене параллельного налогового учёта. После этого Вы проводили совещание специально по этому поводу. Мы пришли к выводу, что так просто это не сделать, что действительно нужно провести серьёзную кропотливую работу.

Мы её провели вместе с Минфином и с ФНС, соответствующая «дорожная карта» подготовлена, и она позволяет нам отменить параллельный налоговый учёт. Это будет очень большой шаг вперёд в снижении бремени на предпринимателей, которое связано с налоговым администрированием. Мы очень рассчитываем, что на одном из ближайших наблюдательных советов Агентства стратегических инициатив мы это сможем рассмотреть.

Таким образом, Владимир Владимирович, резюмируя: новая структура налогов, конкурентоспособные налоговые льготы для новых инвестиций и стартапов и новое налоговое администрирование – это те ключевые решения, которые кардинально снижают издержки для бизнеса в этой части и стимулируют инвестиции и развитие предпринимательства, рост экономики.

Большое спасибо.

В.ПУТИН: Секундочку.

Извините, что касается налогового маневра, я здесь дополнительно ничего говорить не буду, Правительство этим занимается, мы с вами понимаем, что в одном месте убавил, в другом – добавил, и целая цепочка последствий за этим следует. И мы намерены это делать.

Это вопрос тонкого расчёта, как Вы сказали, и здесь мы не должны, думая об одном секторе, об одном направлении, убивать или ставить в сложное положение другой. Но в целом всё равно нам нужно этим дальше заниматься, и мы этим занимаемся.

Теперь по поводу налогового администрирования. Здесь тоже согласен, и мы будем продолжать это делать, в том числе и вносить изменения в нормативную базу, имея в виду более широкое применение расчётов в электронной форме и так далее.

Сейчас соответствующие ведомства, Правительство этим занимаются. У меня вопрос, я не очень понял, что Вы предлагаете по Дальнему Востоку, что Вы предлагаете на него распространить такого, что в одних регионах есть, а на Дальнем Востоке нет.

А.ГАЛУШКА: Извините, Владимир Владимирович, значит я недостаточно ясно донёс, извините, что придётся повториться. Для Дальнего Востока уже предложен пакет льгот для новых инвестиций, он предложен. Нам кажется, что этот принцип, который в основе такого подхода лежит, было бы целесообразно распространить не только на Дальний Восток, а на территорию России.

И ведь много территорий не только дальневосточных, которые в этой поддержке нуждаются. И тот пример, который я приводил с Турцией, он, собственно, в этом и заключается, что такой дифференцированный, тонко настроенный подход использован.

В.ПУТИН: Мы почему это придумывали для Дальнего Востока (здесь авторы сидят этой идеи), как раз для того, чтобы толкнуть развитие именно этого региона, где у нас наблюдается, к сожалению, до сих пор депопуляция, отток населения, трудно развиваются производственные мощности, там слишком дорогая энергия и так далее, там много всего, что мешает развитию.

Исходили из того, что нужно там создать какой-то эксклюзив для того, чтобы туда пошли инвестиции. А если мы это всё распространим на другие регионы, то тогда преимуществ у Дальнего Востока не будет, они растворятся.

А.ГАЛУШКА: Владимир Владимирович, абсолютно точно, не механически распространить те льготы, которые для Дальнего Востока, – тогда смысл какой? А подумать над льготами, но в иных параметрах, меньших, чем для Дальнего Востока, для остальных территорий страны.

В.ПУТИН: Видите, по ходу нашей дискуссии Ваш подход меняется. Это приятно слышать.

А.ГАЛУШКА: И знаете, Владимир Владимирович, вот это табличка такая простая: Китай, Латвия, Бразилия, Турция, Россия, и виды налогов – на имущество, на прибыль, НДС, социальный налог. И мы видим, что в этих странах везде новым инвестициям специальный режим дают, специальные дают льготы.

И только у нас в России нет единых правил, только для Дальнего Востока мы эти единые правила сделали. Есть инициативы регионов, которые в инициативном порядке, не в рамках единых правил готовы какие-то такие вещи предоставлять.

Мы бы хотели направить и Вам, и в Правительство эти предложения, этот обзор.

В.ПУТИН: Я согласен, Александр Сергеевич, в том, что стартапы, проекты Greenfield, они должны пользоваться каким-то особым режимом. Давайте подумаем, но при этом всё-таки создавать для таких регионов, как Дальний Восток, наиболее благоприятные условия для развития мы должны.

А.ГАЛУШКА: Я – за, Владимир Владимирович. Если я не смог это ясно донести, извините, пожалуйста.

В.ПУТИН: Нет, я теперь понял, спасибо большое.

А.ГАЛУШКА: И знаете, последний пример – завод «Континенталь», строят сейчас абсолютно одинаковые заводы: один в Калуге, второй в Китае и третий в США, это к вопросу о налоговых стимулах и о поддержке инвестиций и стартапов.

Абсолютно одинаковые заводы с одинаковой мощностью, и мы берём эти одинаковые заводы, помещаем в Россию, в Китай и в США, и что мы видим? Налоговые льготы дают везде: в Калуге это регион сделал по своим налогам, по налогу на прибыль и по налогу на имущество, региональным налогам.

Но в США дают 40 миллионов долларов субсидию на начало проекта, а в Китае коробку строят за государственный счёт. Почему? Потому что это бюджетные инвестиции в расширение налоговой базы, эти инвестиции окупятся будущими налогами. И этот пример – показатель, потому что одинаковые заводы в трёх странах строятся. И, может быть, нам в эту сторону именно с точки зрения конкурентоспособности нашей юрисдикции подумать. Спасибо.

В.ПУТИН: Да, мы с вами понимаем, что такие прямые аналогии не всегда бывают корректными, потому что они строят коробку, но у них других составляющих, отягощающих проектов может быть много.

Там дают субсидию, но другие составляющие, которые немножко утяжеляют проекты. Это нужно смотреть комплексно, тем не менее смотреть всё равно нужно, здесь я полностью с Вами согласен.

А.ГАЛУШКА: Спасибо большое.

Б.ТИТОВ: Владимир Владимирович, но в основе всё равно не налоги.

В.ПУТИН: Я прошу прощения, Александр Сергеевич, но эти Ваши предложения, как обычно, Вы нам передавайте.

А.ГАЛУШКА: Спасибо большое.

Б.ТИТОВ: Тарифы. Действительно, по расчётам до двух третей суммы инфляции составляет рост тарифов естественных монополий, и они ещё и влияют через инфляцию на процентные ставки по кредитам и для нас, которые тоже очень высоки для бизнеса. Поэтому я хотел предоставить слово Олегу Владимировичу Дерипаске.

О.ДЕРИПАСКА: Мои коллеги уже говорили, диаграмма примерно такая: мы повышаем тарифы, тарифы разгоняют инфляцию, инфляция опять влияет на тарифы, влияет на процентные ставки, компании естественных монополий идут в банки, занимают под эти процентные ставки и перекладывают на нас.

В целом, если возвращаться к самому нашему успешному году, с точки зрения предпринимателей, к 2007 году, он на самом деле был самым успешным, хотелось бы обратить внимание на следующее. Тарифы на железнодорожные перевозки выросли в 1,9 раза – это самое низкое, и, на мой взгляд, там у них самая лучшая динамика. Тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей – в 2,1 раза, это в среднем. Допустим, для заводов «Русала» – это 3,3 раза.

Я, допустим, все время гордился, что мы в Советском Союзе производили 2,2 миллиона тонн, сейчас у нас мощности на 4,6, но в этом году мы в первый раз за всю историю вынуждены сокращать объемы производства. Тариф на природный газ – 2,6 раза. И, может быть, мы могли бы с этим смириться, понятно, какие-то были изначальные предпосылки. Но что происходит дальше? Мы увидели в этом году социально-экономический прогноз и мы видим дальнейшую эскалацию тарифов. Причем эскалация практически по всем отраслям. За исключением РЖД, практически по всем.

На мой взгляд, нужно пересмотреть эту парадигму. Ведь что мы имеем? Мы конкурируем со всем миром, открытость границ в рамках ВТО позволяет им импортировать сюда товары по совершенно другой стоимости. Да, есть разные ингредиенты, но в целом я хочу сказать, что повышение очень серьезное по всем фактически отраслям. И на сегодняшний день, допустим, есть разные тенденции. В Америке, вы знаете, все-таки выяснилось, что есть сланцевый газ, и тариф с 2008 года с 341 доллара снизился до 122 в среднем. Бразилия, посмотрев, что «перекормила» естественную монополию, в этом году снизила тарифы для промышленных потребителей с начала года почти на 30 процентов.

Это тяжелый труд. Допустим, мы за последние восемь лет смогли создать 16 тысяч рабочих мест в разных отраслях, где-то с Вашей помощью помогли не разорить автомобильную промышленность, допустим, сибирский кластер – там помогли обеспечить присоединение Богучанской станции.

В.ПУТИН: Словосочетание мне не очень понравилось «помогли не разорить». Помогли поддержать, поддержали. И если уж сказать по-честному, без Ваших личных усилий, без усилий других Ваших коллег, которые здесь присутствуют, тех, которые занимаются этой отраслью экономики, это было бы невозможно. Так что это наш небольшой, но общий успех.

О.ДЕРИПАСКА: Я хочу сказать, что Вы тогда сломали парадигму. Вы знаете, мы все время смотрим западные каналы, они говорят, нужно кончать с «жирными котами», нет запретных тем, давайте банкротить все. Так и здесь. Понимаете, ведь кто-то продвинул нам идею, что мы должны обеспечить равнодоходность: доходность в Европе при экспорте и доходность у нас. Кто-то продвинул идею: «Давайте повысим тарифы до такого уровня, что они начнут потреблять меньше». На мой взгляд, это уже не работает, всем понятно. Итоги первого квартала очевидны, здесь Андрей Рэмович выступал, много раз говорил об этом.

Мы бы хотели попросить о простых вещах. Понятно, не в этом зале решить это, но мне кажется, пришло время, когда нужно делать эскалацию тарифов инфляция минус от предыдущего года, и это должен быть потолок. Понимать этот тариф как предельный, и обеспечить снижение. Потому что на сегодняшний день, если мы добиваемся снижения тарифов, приходит налоговая инспекция и прокуратура и говорят: «Смотрите, тариф установлен. Пожалуйста, обеспечьте реализацию по этому тарифу». Даже если мы говорим: «Мы будем производить больше, будем потреблять, соответственно, больше». Важный, на мой взгляд, концептуальный момент – прекратить эскалацию тарифа выше инфляции, потому что это разгоняет все: и внутренние цены, и кредитные ставки. И, на мой взгляд, мы на сегодняшний день имеем такую доходность в этих отраслях естественных монополий. Мало того, они же еще поглотили массу ресурсов. Это самый лучший заем для банков. Понимаете, получается так, что они убирают ресурсы с рынка там, где, на мой взгляд, может быть, уже не нужно.

Простой пример. Договоры на поставку гарантированной мощности – коэффициент использования – всего лишь 40 процентов. Сетевые решения, которые были построены (системный оператор по-разному объяснял): у нас сейчас резервирование по генерации – 30 процентов, а где-то – 60 процентов по сетевым составляющим. То есть у нас созданы колоссальные заделы, которые нужно сейчас использовать, вовлекать. Но мы видим прогноз: опять дальнейшая эскалация тарифов.

Еще в чем проблема? Маленькое предприятие – вот мы проанализировали, допустим, предприятие строительных материалов в Краснодарском крае. Подключить к линии электропередач, к сети – 180 миллионов рублей, к железной дороге – 62 миллиона рублей, к газу – чуть поменьше, потому что там рядом подстанция. Эта стоимость, она изначально ухудшает условия. На мой взгляд, нужно не разово принимать решения в силу каких-то причин – нашел губернатор деньги или мэр, а системно обеспечить. Любые новые производства должны бесплатно иметь доступ ко всей инфраструктуре: электричество, газ, железная дорога.

Еще один вопрос, который тоже нас очень волнует, это общественный контроль. Мы наблюдаем за общественным контролем в Правительстве, но мне кажется, очень важен общественный контроль за программами естественных монополий. Вот, например, деньги вложены не туда. А если бы были советы потребителей, которые бы могли проводить экспертизу, если бы не какие-то «воздушные» письма о том, что требуется такая-то мощность, создается такое-то предприятие, которое потом выясняется по факту, исходя из малого варианта, из малых мощностей использования, видимо, не произошло. Если бы участвовали потребители, этих бы инвестиционных программ никто не согласовал. Это, мне кажется, очень важно.

Три основных вопроса.

Первый – прекратить эскалацию тарифов выше инфляции. Да, существуют различные зоны, еще что-то, но это должно быть исключением, должно решаться не за счет потребителя, потому что у нас нет возможности.

Второй – обеспечить бесплатный доступ к инфраструктуре естественных монополий, независимо от того, существует она или нет. На мой взгляд, мы создаем потребителя, и это окупится в дальнейшем за счет именно снижения постоянных издержек.

И третий вопрос – это участие потребителей во всех уровнях инвестиционных программ, которые утверждаются естественными монополиями. В свое время был такой лозунг: перейти в кратчайшие сроки к рыночному ценообразованию. На мой взгляд, практически во всех отраслях сложилась такая ситуация. Если Вы дадите поручение Правительству, чтобы они к концу 2015 года до 80 процентов услуг определяли на рыночные условия, они в состоянии это сделать. Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

По каждому из этих пунктов я постараюсь пройтись, прокомментировать.

Обеспечить бесплатный доступ к инфраструктуре монополий – подумать нужно. Но если мы совсем-совсем сделаем бесплатный, то сразу возникнет дефицит этих мощностей. Ну, как? Мне кажется, так и будет.

О.ДЕРИПАСКА: У нас 30 процентов - резерв.

В.ПУТИН: И все равно, тоже будет дефицит.

О.ДЕРИПАСКА: Здесь все, спросите у всех, давайте опросим всех…

В.ПУТИН: А здесь есть представители так называемых монополий?

О.ДЕРИПАСКА: Их бессмысленно спрашивать, они же и сформировали этот прогноз, он просто ужасен, вот тот, который объявлен.

В.ПУТИН: Во всяком случае, Вы знаете мою позицию. Она заключается в том, что нужно обеспечить беспрепятственный доступ к этой инфраструктуре. Должен он быть совсем бесплатным либо экономически обоснованным – это другой вопрос. Но мы должны, совершенно очевидно, обеспечить не административный доступ, а рыночный. Вот это совершенно очевидно. Это первое.

Второе – это общественный контроль за инвестпрограммами. Я сейчас не готов сказать, в какой форме, но, по сути, полностью разделяю эту позицию. Прошу Правительство об этом подумать. Мы уже говорили о том, что все наши крупные компании должны эти инвестпроекты сделать прозрачными. И не только предпринимательское сообщество, вообще в принципе любой гражданин имеет право знать, куда вкладывает и на каких условиях вкладывает средства та или иная наша инфраструктурная монополия. Это абсолютно естественное дело, это не разработка новых систем оружия, совершенно точно и правильно. Повторяю еще раз, о форме надо подумать, но сама идея абсолютно правильная.

И, наконец, ключевой вопрос - это тарифы. Собственно говоря, и Борис Юрьевич с этого начал, и Сергей Александрович продолжил, и Вы сейчас об этом сказали.

Не открою большой тайны, мы как раз этим сейчас предметно и занимаемся. Совсем недавно, где-то недели две-три назад, мы собирались на этот счет, дискутировали с коллегами из Правительства. В ближайшее время намечена вторая такая встреча, и мы примем соответствующее решение. Оно будет очень близко к тому, что Вы предлагаете. Сейчас я не готов окончательно сформулировать, потому что мне нужно послушать руководителей правительственных ведомств, министерств, но в целом мы как раз думаем именно в этом направлении.

Разумеется, при принятии решений будем руководствоваться и соображениями инвестиционной активности самих наших инфраструктурных монополий, потому что многие, в том числе, из сидящих здесь, в зале, зависят от их заказов. Это серьезная вещь. Мы должны принять сбалансированное решение. Будем думать на этот счет.

Пожалуйста, прошу вас. Дайте, пожалуйста, микрофон.

А.ОСИПОВ: Владимир Владимирович, я хотел прокомментировать по поводу подключения к монополиям, к тарифам. Во-первых, вот эта обеспеченность…

В.ПУТИН: Нет-нет, секундочку. Подключение к монополиям, к тарифам? Не понял.

А.ОСИПОВ: По тарифам при присоединении к монополиям и обеспечению практически бесплатного присоединения. То, о чем сейчас говорилось, о возможностях.

Конкурентным преимуществом России является высокая обеспеченность энергоресурсами, всеми, что бы мы с вами не взяли: гидроресурсы для выработки дешевой электроэнергии, в общем, всё.

На сегодняшний день это конкурентное преимущество использовать можно. Ведь что происходит? Большинство стран предоставляет в силу клиентоориентированности дешевое присоединение. Каким образом это осуществляется? Монополии или инфраструктурные компании видят в этом расширение своего отпуска, они привлекают дешевые кредиты. Как правило, это инфраструктурные облигации, 2, 3, 4 процента, берут их на 20, 30, 40 лет, таким образом, строят мощности и рады присоединить потребителей. Эта модель может работать у нас.

Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо. Это простое, известное, наработанное решение, обязательно коллеги над этим подумают.

Б.ТИТОВ: В процентах по кредитам у нас будет, если можно, коалиция.

В.ПУТИН: Вопрос к Эльвире Сахипзадовне.

Б.ТИТОВ: Нет, руководители всех банкиров страны говорят о том, что им выгоднее работать на объемах, а не на больших ставках.

В.ПУТИН: А что делают на практике?

Б.ТИТОВ: Давайте спросим.

Гарегин Ашотович Тосунян.

В.ПУТИН: Пожалуйста.

Г.ТОСУНЯН: Спасибо.

Владимир Владимирович, я сразу оговорюсь, что я не буду говорить с позиции интересов банков, я все-таки построю свои рассуждения именно с точки зрения интересов бизнеса и развития экономики: что нужно, какие условия могут способствовать банкам двигаться к большим объемам с меньшей маржой, а не, наоборот, в какой ситуации мы сегодня.

В.ПУТИН: То есть Вы понимаете, что Вы начали с очень опасного тезиса, Вы сейчас отделили бизнес и банки.

Г.ТОСУНЯН: Нет, я хочу сказать, что противоречие есть между всеми отраслями, поэтому здесь нас часто упрекают. Я постараюсь обосновать, какие меры нужны для снижения кредитных ставок.

Во-первых, я хотел бы обратить внимание, что у нас очень низкий уровень монетизации нашей экономики. Мы сегодня по монетизации, на уровне (М2 к ВВП) 45 процентов, тогда как Канада – 127, Великобритания – 166, Китай – 183 процента. Как следствие, в определенной степени и ситуация с кредитообеспечением, то есть у нас недостаточная насыщенность экономики кредитными ресурсами. Опять же, если сравнивать, то корпоративные кредиты к ВВП в нашей стране – это 33 процента, если брать, к примеру, Испанию, Нидерланды, Италию и другие страны, они выше 50, 60, 70 процентов. То есть мы явно и по монетизации, и по кредитообеспечению находимся на очень низком уровне.

В.ПУТИН: То есть Вы считаете, что это следствие того, что у нас очень маленькая денежная база?

Г.ТОСУНЯН: Да, денежная база, она дефицитная, а в условиях дефицита всегда товар бывает очень дорогим, поэтому это не вредность и жадность банкиров, а это та ситуация, которая на рынке складывается. И поэтому перед нашей экономикой, перед страной реально стоит опасность входа в фазу рецессии по причине именно замедления кредитования и производства, и населения, а вот эти факторы были главным двигателем развития последних лет.

Надо понять, за счет чего эти процентные ставки могут быть снижены. Потому что просто желать их снижения, не показывая, за счет чего их можно потянуть вниз, наверное, неэффективно. Так вот задача «длинных» дешевых денег для бизнеса линейно зависит от того, как формируются банковские пассивы, то есть чем дороже пассивы, тем все равно кредиты будут дороже. Чем дешевле они, тем кредиты будут дешевле. В конкурентной среде, правда, если не монополия.

Здесь нужно сразу избавиться от иллюзий. Очень часто эксперты говорят, что основные средства должны черпать из страховых, из пенсионных фондов, а они у нас мизерные – 6 процентов составляют от ВВП. Поэтому из этих источников черпать нам нечего в принципе. Есть другой источник, но он тоже для нас в некотором смысле если не иллюзорный, то не эффективный для снижения процентной ставки, это источник депозитов населения. 30 процентов пассивов банков – депозиты населения. Но, во-первых, депозиты населения сегодня у нас практически краткосрочные, в любой момент могут быть изъяты.

Я надеюсь, что мы в ближайшее обозримое время примем поправки к 837-й статье ГК и решим эту проблему долгосрочности. Но даже если бы они стали долгосрочными, по депозитам ставка не может пойти вниз, если дефицит фондирования сохраняется, потому что по депозитам банки друг с другом конкурируют за вкладчика. И, естественно, эта конкуренция приводит к тому, что взвинчивается, увеличивается цена. Поэтому главным источником и мотором перетягивания вниз, именно основным драйвером снижения процентной ставки и фондирования, соответственно, длинных пассивов может быть – и я скажу непопулярную вещь, которую государственные финансисты всегда оппонируют – только государство.

В наших условиях это реально только за счет государства, за счет Центрального банка, за счет Минфина. Причем России необходим именно аналог тех мер количественного смягчения, который реализует после 2007 года (после кризиса) и Соединенные Штаты, и европейские страны.

Там сегодня ЕЦБ, например, на 36 месяцев предоставляет кредиты. Причем, Вы знаете, что ставки там низкие, чуть ли не близкие к нулю. И когда нас пугают, что в том случае, если мы пойдем по этому пути фондирования, дешевого, произойдет инфляция, то это неверно, потому что инфляция у нас не носит монитарный характер и наша инфляция чувствительна к тарифам, наша инфляция – очень чувствительная.

И наша инфляция, если посмотреть последние годы, как раз, соответственно, к процентам, к монетизации, она не чувствительна. Поэтому здесь бояться того, что этот путь приведет к инфляционным последствиям, неправильно. Мы предлагаем, в общем, считаем, что для того, чтобы эту ситуацию кардинально изменить, нужно все-таки сделать этот шаг (это опять же изменение некоторой парадигмы), чтобы Банк России и Минфин стали предоставлять ресурсы в экономику до года, двух и до трех.

Причем здесь тоже должна быть формула «инфляция минус». Государство не должно работать в режиме «инфляция плюс», это бизнес работает в режиме «инфляция плюс», а если мы хотим действительно макроэкономического эффекта достичь, снизить процентную ставку, мы должны понимать, что если мы хотим 9-процентных кредитов, значит, ставка рефинансирования должна быть 6 процентов. Причем речь идет о том, что рефинансирование должно быть не на две-три недели, как у нас по сделкам РЕПО Центральный банк и под 5 процентов дает, а речь идет о долгосрочных кредитах рефинансирования. И причем не узкому кругу банков и не под очень ограниченный круг обеспеченных бумаг, а широкий доступ. Чтобы была бы еще и конкуренция, которая будет стимулировать снижение процентной ставки. В этом случае тогда, если хотим 9 процентов - рефинансируем под 6, хотим, чтобы под 6 был кредитный рынок, - рефинансируем под 3 и так далее. То есть линейная счетная задача. Правда, это не сразу делается, конечно, это делается очень плавно, аккуратно, и я в этом смысле сдержанность Центрального банка вполне понимаю. Но поэтому нужно планомерно увеличивать и объемы, и сокращать ставки по рефинансированию.

Принять поправки к 837-й статье Гражданского кодекса, чтобы депозиты населения стали бы реально долгосрочными. То есть это один из вариантов. Это не означает, что все депозиты, но как дополнительная возможность для вкладчиков и для банков.

И очень важно еще использовать активно механизм госгарантий, потому что при наличии госгарантий тоже на 1-2 процента могут снизиться процентные ставки. Типичный, яркий пример – это пример Канады, 50-60-е годы, когда решался вопрос об обеспечении малоимущих слоев населения, которые первый раз берут ипотеку под жилье. Они дали 100-процентные госгарантии, банки выстроились в очередь, и резко пошла ставка вниз, потому что им было выгодно кредитовать малоимущих. Это и социальная, и экономическая задача.

И последнее. Нужно отказаться от искусственного сдерживания темпов роста банковской системы и отдельных кредитных организаций. Причем это происходит так, что принимаются ограничительные меры, меры принуждения к формированию избыточных резервов. Причем и здесь я политику Центрального банка понимаю, потому что для них сегодня вопросы экономического роста – это вторые вопросы. Они стабильность хотят обеспечить, так спокойнее. Но я предлагаю, чтобы уйти от входа в рецессию, неизбежного входа, если мы такой политикой будем руководствоваться, нужно отказаться от парадигмы «стабильность в ущерб развитию». Нужно принять парадигму «приоритет развития при должном уровне стабильности». Я даже в качестве эпиграфа к своим двум страницам текста написал, что цель – это развитие, а стабильность – всего-навсего инструмент его обеспечения. Стабильность не есть сама какая-то высокая цель, это всего-навсего инструмент. А цель – это развитие и экономики, и общества.

Вот, собственно, все, что я хотел сказать.

В.ПУТИН: Спасибо Вам большое.

Тоже несколько ремарок, если позволите.

Вы сказали, что инфляция у нас не носит монетарного характера. Да, похоже, что так и есть. Но, может быть, она не носит монетарного характера именно потому, что ЦБ проводит сдержанную и взвешенную монетарную политику и сдерживает необоснованное расширение этой денежной массы. И поэтому это и не влияет на инфляцию.

Г.ТОСУНЯН: Безусловно, на протяжении длительного периода была осуществлена такая политика, которая сегодня привела к тому, что мы на самом деле, если брать 90-е годы или начала нулевых годов, конечно, там были риски роста инфляции. Сегодня мы смотрим, как за последнее время реагирует инфляция на, соответственно, рефинансирование. Вот сегодня мы фиксируем, - это можно просто показать по факту, - она слабо реагирует на инфляцию, на, соответственно, рефинансирование.

В.ПУТИН: Гарегин Ашотович, в 90-е годы были не риски инфляции, а была инфляция запредельная – 30 и более процентов, а иногда у нас выскакивали там вообще катастрофические цифры. Поэтому в 90-е годы другая вообще ситуация была, но если мы перестараемся в этом отношении, тогда мы будем говорить о том, что у нас есть монетарные риски инфляции. Сегодня их нет, потому ЦБ и Правительство проводят взвешенную кредитно-денежную политику. Как только мы перейдем определенную черту, они могут появиться.

Г.ТОСУНЯН: Маятниковый эффект. Мы в другой крайности. Вот я Вам покажу по странам, где находится Россия по реагированию на рефинансирование. Слабое реагирование. И, наоборот, очень сильное на чувствительность инфляции как раз к тарифной политике.

В.ПУТИН: Хорошо. Спасибо.

Андрей Рэмович нам уже такие схемы показывал. Он в значительной степени, не во всем, но в значительной степени разделяет Вашу позицию. Мы недавно спорили по этому вопросу, когда Министерство экономического развития доказывало, что в результате того, что мы перешли к плавающему курсу рубля, приняли ряд других системных мер, у нас необоснованно снизилась денежная масса, и это является определенным ограничителем для экономического роста. Это правда, мы это тоже знаем и обсуждаем все эти проблемы и нюансы, и постараемся на них соответствующим образом реагировать.

Я просто хочу предупредить против того, чтобы нам не кинуться в другую крайность, понимаете, нам надо быть крайне аккуратными. Это же отразится на вашем бизнесе, если мы позволим себе неаккуратно в этой сфере действовать. Опять инфляция вернется в 90-е годы, и что мы будем с этим делать?

Г.ТОСУНЯН: Абсолютно согласен, финансовый рынок никаких крайностей не терпит, но плавное движение в другое направление очень важно.

В.ПУТИН: Видимо, какая-то корректировка нужна.

Что касается насыщения дешевыми деньгами, дешевыми кредитами со стороны Центрального банка коммерческих банков, то тоже как-то аккуратно можно действовать в этом отношении, Центральный банк должен подумать над этим прежде всего. Но это ведь может привести не к расширению финансирования, а просто к повышению доходности самих коммерческих банков, к получению сверхприбыли.

Г.ТОСУНЯН: Конкуренция для этого должна быть, вот для этого и должен быть широкий доступ, а не узкой группе под узкий, соответственно, обеспечивающий материал, это должна быть широкая конкуренция. Конкуренция всегда вниз тянет, вот канадский пример, я еще раз повторю, по ипотеке.

В.ПУТИН: Да, если этот механизм будет работать, если мы сможем его запустить должным образом, то он будет работать именно в том направлении, о котором Вы говорите, это правда.

РЕПЛИКА: Другого источника нет просто, нет других источников.

В.ПУТИН: Другие источники есть. Пожалуйста.

Д.ХОТИМСКИЙ: Я представляю Совкомбанк. У меня есть две конкретные меры как снизить банковскую ставку.

Первая мера – ввести операции льготного РЕПО на ипотеку на дешевое жилье в регионах. Эта мера приведет к резкому росту строительства, увеличению «народного счастья», росту ВВП на несколько процентов в год и росту доходов бюджета.

Вторая мера – ввести уголовную ответственность за вывод активов из компаний. На сегодня бизнесмен, получив банковское либо торговое финансирование, может безнаказанно вывести деньги в оффшор или потратить их на фиктивные услуги. В такой ситуации банковская ставка держится на предельно высоком уровне и экономика нормально функционировать не может.

Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Вы сейчас говорите, во второй части Вы говорите о больших рисках. Сейчас это только один из рисков, который Вы упомянули, – это недобросовестное поведение участников экономической деятельности, вывод ресурсов в оффшоры, еще куда-то там, просто в другие бизнесы, за границу. Да, такой риск существует, не один, их много. Но я думаю, что сегодня коммерческие банки явно преувеличивают те риски, которые у нас в экономике существуют, ведь в некоторых странах, скажем еврозоны, риски не меньше, а больше, чем у нас, понимаете, и там на риски никто не ссылается. Но это отдельная тема, я думаю, что и риски завышены у коммерческих банков сегодня, во всяком случае, те деньги, которые они берут за эти риски, завышены, и их собственные непроизводственные расходы неэффективные никто не считает.

Я просто хочу обратить внимание Гарегина Ашотовича и всех наших коллег из этого сектора экономики на то, что они так же, как и их коллеги из других секторов, должны внимательно смотреть за теми вещами, о которых я только что сказал. Мы, безусловно, еще я вас попрошу поговорить с коллегами, соберемся отдельно и обязательно поговорим с действующим руководством, с будущим руководством Центрального банка, с нашими основными общенациональными и крупнейшими региональными банками. Мне кажется, нам такая встреча нужна, она уже назрела.

РЕПЛИКА: 7 лет назад…

В.ПУТИН: Да, давайте мы это сделаем, поговорим по-серьезному.

Теперь что касается еще одного вопроса, который Вы затронули, – это госгарантии. Здесь я согласен, мы очень робко применяем этот инструмент, а он может быть применен шире, и, я думаю, что даст действительно положительный эффект. Не нужно только чрезмерно забюрокрачивать механизм его применения. Мы в условиях кризиса даже пытались его внедрить, и он где-то на конечной стадии уже начал более или менее работать, а в начале просто провалился как инструмент антикризисной политики. А он может быть эффективным, здесь я с Вами абсолютно согласен.

Ну и что касается сдерживания или не сдерживания развития банковского сектора, то есть, по сути дела, нарождения новых банковских учреждений, развития средних в большие, и так далее. Конечно, сдерживать ничего нельзя искусственно, но контроль за качеством банковской системы, за ее надежностью должен быть, безусловно, обеспечен.

Во всяком случае, что касается этих РЕПО под ипотеку, надо подумать. Почему нет?

Э.НАБИУЛЛИНА: Надо посмотреть, чтобы, как в Америке, не получилось.

В.ПУТИН: Да, это понятно. Но я думаю, что наши банки вряд ли будут раздавать ипотеку так, как это было в Штатах. И вряд ли мы опять здесь, в России, столкнемся с Fannie Mae.

Д.ХОТИМСКИЙ: Владимир Владимирович, я хотел Вам подарить свою книжку, она называется «Наживемся на кризисе капитализма», так мы догоним и, наконец-таки, перегоним благодаря Вам Америку.

В.ПУТИН: Спасибо большое. Благодарю.

Но я думаю, что мы не должны ставить перед собой такие задачи, потому что лучше знаете, как? Я скажу вам, почему? Я люблю все виды спорта. Но, знаете, когда в легкой атлетике лидер бежит-бежит-бежит, а потом выдохся, а тот, кто нависал, он, как правило, выигрывает. Поэтому здесь нужно быть очень аккуратным, смотреть за тем, что происходит в мире, вокруг нас, брать наилучшие практики и применять их у себя.

И у нас есть такая счастливая возможность, здесь коллеги уже об этом говорили. Но действовать, конечно, нужно эффективнее, энергичнее, наступательнее.

Да, пожалуйста, Борис Юрьевич.

Б.ТИТОВ: Ещё одна тема, очень важная для развития экономики, если не самая важная, – это развитие малого бизнеса. И всё-таки у нас сегодня парадигма в том, что малый бизнес тоже является фискальным источником для бюджета. Кажется, что у малого бизнеса значительно больше обязанностей в нашей экономике, и не только в экономике, но и в обществе. У него обязанность – выполнять. Главная его функция – это социальная функция: создавать рабочие места, создавать сервисы, базовые сервисы.

Только что, буквально два дня тому назад, пришло обращение 156 малых предпринимателей всего лишь из одного района, Мостовского района Краснодарского края: «Мы не от хорошей жизни вышли на рынок, рынок – наш единственный шанс обеспечить наши семьи и детей. Мы не просим у государства милостыню, мы работаем и оплачиваем налоги и платежи. Неужели государству выгодней иметь безработных, состоящих на учёте в центре занятости, получающих обязательные платежи от государства, нежели самозанятых, платёжеспособных граждан? И неправду говорят, что ушли из регистрации те, которые «спящие» ИП. Действительно, среди них было много живых, настоящих предпринимателей с мест».

Я хотел бы передать слово Бречалову Александру – президенту «Опоры России».

А.БРЕЧАЛОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги, добрый день!

29 марта в Ростове-на-Дону на конференции Общероссийского народного фронта, Владимир Владимирович, Вы сломали ещё одну парадигму. Начиная с 2010 года впервые появился термин «дифференцированный подход» в отношении малого бизнеса, это касалось страховых взносов для индивидуальных предпринимателей. Очень хотелось бы надеяться, что в весеннюю сессию всё-таки этот вопрос будет решен, пока у нас нет такой точной уверенности, хотя законопроект внесён в Государственную Думу.

Эта конференция стала некой точкой отсчёта для «Опоры России» в разработке программы «Территория бизнеса – территория жизни», которая призвана стимулировать развитие предпринимательства в малых территориях. Конечно же, 25 миллионов рабочих мест – это амбициозная и очень правильная задача. Но хотелось бы, чтобы рабочие места создавались не только в крупных городах, но и в малых городах, и особенно в деревнях и сёлах.

Оценивая роль предпринимательства в малых территориях, мы убеждены, что только за счёт стимулирования предпринимательства, возникновения новых бизнесов на таких территориях эти территории могут выживать. Поэтому согласен с Борисом Юрьевичем Титовым, мы убеждены, что малый бизнес – это не единица экономики, а больше единица социальной политики. Вы знаете, тот подход, который сейчас в государстве есть по отношению к личным подсобным хозяйствам, крестьянско-фермерским хозяйствам, он должен быть распространён на все малые предприятия, которые открываются на территории.

В связи с этим просьба поддержать в своих поручениях.

Первое – для индивидуальных предпринимателей и самозанятого населения, конечно же, необходимо максимально упростить фискальную модель. Я говорю, именно фискальную модель, а не отдельно налоги и отдельно страховые платежи. Все эти платежи должны быть, что называется, зашиты в один платёж. Учитывая опыт Федеральной налоговой службы, я думаю, этой службе нужно передать администрирование. Именно эта мера, на наш взгляд, позволит мотивировать те 20 миллионов трудоспособных граждан, которые сейчас находятся вне правового поля, – они и не наёмные работники и не предприниматели, – войти в это правовое поле. Потому что, по сути, большая часть из них, конечно же, занимается предпринимательством.

Второе – налоговые каникулы для любого стартующего бизнеса, малого бизнеса, особенно если это касается малых территорий, естественно, опять же с дифференцированным подходом. Если это касается производства – пекарня, мельница и подобные проекты, – как минимум на два года нужны преференции, чтобы предприниматель встал на ноги.

И ещё одна конкретная просьба. В настоящий момент для отдельной категории налогоплательщиков-предпринимателей, это предприниматели, использующие упрощённую систему налогообложения, занятые в сфере производства, в социальной сфере, а также в IT-сфере, действует в настоящий момент ставка страховых взносов в 20 процентов. С 1 января 2014 года эта льгота прекращает свое действие, ставка будет составлять 30 процентов, а с 2015 года – 34 процента. Огромная просьба поддержать нашу инициативу и оставить эту льготу как минимум на 2014 и 2015 годы. Ведь речь идёт о тех самых рабочих местах в производственном и социальном секторе.

В.ПУТИН: Ещё раз, какая льгота?

А.БРЕЧАЛОВ: Сейчас страховой взнос 20 процентов для предпринимателей, использующих упрощённую систему налогообложения, задействованных в сфере производства, в социальной сфере и в IT-сфере.

В.ПУТИН: Но не просто производства, там мы, по-моему, делали для высокотехнологичного производства.

А.ШОХИН: Это не для всех, это не касается торговли.

А.БРЕЧАЛОВ: Нет, торговли это не касается.

В.ПУТИН: Да, это касается прежде всего высокотехнологичного производства и социальной сферы.

А.БРЕЧАЛОВ: И ключевая цифра, это как некий ответ на контраргументы со стороны финансового блока о выпадающих доходах. Если мы говорим о преференциях для малого бизнеса, так вот доля предпринимателей, использующих специальные режимы налогообложения в совокупном бюджете Российской Федерации, сейчас менее трёх процентов. Я думаю, что говорить о каких-то серьёзных выпадающих доходах тем более не приходится, здесь мы считаем, что риски минимальные.

Спасибо.

В.ПУТИН: Вы знаете, что касается продления льготы для малого производственного бизнеса и социального бизнеса, не уходить с 20 процентов на более высокую ставку – наверное, об этом можно подумать. Но вот сейчас наверняка Минфин уже считал эти доходы на трёхлетку ближайшую. Считали?

С.ШАТАЛОВ: Разумеется, считали, и в Правительстве рассматриваются эти варианты. Совсем недавно, на прошлой неделе, в частности, обсуждался вопрос о том, что делать со страховыми взносами, будут ли они повышаться выше 30 процентов. Здесь прозвучали опасения, что будут 34 процента. Думаю, что не будут, Правительство, в общем-то, сходится к тому, чтобы выдержать эти 30 процентов и сохранить дифференцированные ставки для самозанятых предпринимателей.

А.БРЕЧАЛОВ: Сейчас ставка – 20 процентов, Владимир Владимирович.

В.ПУТИН: Давайте мы в этой части, вот Сергей Дмитриевич сказал, подумаем ещё. Никому не хочется. Вы думаете, нам хочется повышать налоги? Вопрос в балансе, бюджет должен быть сбалансированным. И, конечно, давайте мы ещё раз к этому вернёмся, подумаем, насколько мы можем удержать вот эту льготную ставку. Нам очень хочется это сделать, поверьте. Ведь мы когда приняли решение о повышении, мы не случайно же свернули эту ставку для производственного и социального бизнеса до 20 процентов. Нам действительно, реально очень хочется это сделать, так что мы подумаем ещё раз. Здесь вот замминистра финансов присутствует. Я вас прошу при обсуждении в ближайшее время этой темы вернуться к этому. И в целом это, конечно, было бы предпочтительным решением. Вот мы будем из этого исходить. Это первое.

Второе – по поводу того, чтобы обеспечить налоговые каникулы на два года для малых предприятий, которые начинают свою работу. Эта мера была бы, наверное, эффективной, я просто не очень понимаю, как её можно администрировать. Я боюсь, что у нас все малые предприятия будут создаваться на два года, и потом длинная череда будет ближайших и дальних родственников, на которых будут создаваться всё новые и новые предприятия.

А.БРЕЧАЛОВ: Владимир Владимирович, у нас в настоящий момент ситуация, что более 40 процентов у нас теневой бизнес и больше 20 миллионов работоспособных граждан, которые, я ещё раз повторюсь, по сути, занимаются предпринимательством, но они вне правового поля.

В.ПУТИН: То есть Вы предлагаете их вообще освободить от налоговых пошлин?

А.БРЕЧАЛОВ: Наоборот, нет. Мы предлагаем, ещё раз, удобную фискальную модель того, чтобы мотивировать этих людей заниматься предпринимательством официально.

В.ПУТИН: Так и нам этого хочется. Я просто хочу понять, как мы с вами при этом уйдём от такого неблагоприятного квазикриминального развития событий в экономике, когда все предприятия, рассчитывая на налоговые каникулы, будут создаваться на два года, а потом будет новый бизнес на родственника: на второго, на третьего, на четвёртого и так далее.

А.БРЕЧАЛОВ: Вы знаете, есть яркий пример. До 2010 года, когда произошла замена ЕСН на страховые взносы, я говорю это ответственно, потому что я предприниматель, малый бизнес выходил из тени и платил зарплаты «в белую». Почему? Потому что были разумные налоги на зарплату.

В.ПУТИН: Послушайте, но это ведь не проблема налоговых каникул, это проблема уровня налогообложения.

А.БРЕЧАЛОВ: Нет, я говорю об ответственности и о позиционировании самого человека, самого предпринимателя.

В.ПУТИН: Я согласен. Но как нам внедрить то предложение по поводу двухлетних налоговых каникул, о которых Вы сказали?

РЕПЛИКА: Владимир Владимирович, если закроется, то должен вернуть всю сумму налогов.

В.ПУТИН: Нет, здесь предложение такое, совсем запредельное, энкавэдэшное какое-то: если закроется – должен вернуть всю сумму налогов. А если он просто разорился?

А.БРЕЧАЛОВ: Владимир Владимирович, когда мы говорим об индивидуальном предпринимателе, у него навсегда ИНН, и свою пекарню, свою химчистку на кого-то перерегистрировать он, по сути, не может.

В.ПУТИН: Давайте мы так: идея сама по себе не лишена смысла, она привлекательна. Вот сейчас Сергей Дмитриевич скажет, что вообще это невозможно сделать.

С.ШАТАЛОВ: Владимир Владимирович, на самом деле такой эксперимент в России был поставлен в 90?е годы. 10 лет действовало правило, в соответствии с которым новый малый бизнес имел налоговые каникулы. И было ровно то, о чём Вы говорили: как только налоговые каникулы кончались, эта оболочка бросалась, создавалось новое предприятие, и эта практика была, в общем-то, достаточно скверной.

Я не хочу на негативе заканчивать, я хочу всё-таки и позитивный момент отметить. У малого бизнеса по существу есть возможность фактически реализовать себе налоговые каникулы, если он переходит на упрощённую систему налогообложения, которая у него есть, и в качестве базы налогообложения берёт доходы минус расходы. В этом случае у него в первые годы или до тех пор, пока он не начнёт получать реальную прибыль, никаких налогов нет вообще.

А.БРЕЧАЛОВ: Владимир Владимирович, мы представим нашу позицию детально с подробными расчётами. Но, Сергей Дмитриевич, Вы знаете, я уверен, с 90-х годов уровень сознательности нашего среднестатистического предпринимателя стал гораздо выше.

В.ПУТИН: Уровень сознательности, безусловно, вырос, но вырос и уровень мастерства и изобретательности.

А.БРЕЧАЛОВ: Это взаимная такая работа.

В.ПУТИН: Ещё несколько моментов мне показались интересными.

Малый бизнес не единица экономики. Да, малый бизнес выполняет огромную социальную роль, это правда, но это всё-таки часть нашей экономики, и я надеюсь, что он будет ещё большей частью, чем сегодня.

Все платежи передать в один орган – налоговую инспекцию. Принципиально это можно сделать, но социальные платежи носят страховой характер.

А.ШОХИН: Пока ещё не носят.

В.ПУТИН: Носят, в соответствии с законом это страховые выплаты, а не налогообложение. Но если мы не будем стремиться к тому, чтобы по сути это было именно страховыми платежами, то тогда никогда этого и не достигнем. Вот это мы должны иметь в виду.

А.БРЕЧАЛОВ: Владимир Владимирович, мы возложили на индивидуального предпринимателя в принципе функцию администрирования. И Вы, я уверен, и мы видели этих людей. Вот я был недавно в Алтайском крае, вот он сидит у себя в горах, точит камешек, делает поделку. Для него два платежа и, соответственно, администрирование, хотя оно достаточно сейчас простое, – это очень сложная тема. И режим «одного окна» и «одного платежа» – ведь это, по сути, было уже.

В.ПУТИН: Ну давайте подумаем. Я понимаю, и с точки зрения здравого смысла Вы абсолютно правы.

А.БРЕЧАЛОВ: Это те самые 20 миллионов, которые сейчас вне правового поля.

В.ПУТИН: С точки зрения здравого смысла Вы правы абсолютно, давайте подумаем, как это администрировать, насколько это возможно.

Прошу вас.

М.КОЗЛОВ: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Коллеги! Приветствую вас!

На самом деле имеются и позитивные тенденции. Дело в том, что мы представляем объединение собственников бизнеса. Это около 400 человек. К нам очень часто обращается молодёжь до 25 лет – будущие предприниматели. Они пытаются что-то начинать. Но мы не имеем статистики на этот момент, сколько в принципе их всего. Провели некоторую работу и готовы вкладывать даже собственные средства в развитие этих молодых людей. И даже сейчас мы разработали хлопковую программу, они принимали в ней непосредственное участие.

В.ПУТИН: Вы знаете, у нас, к сожалению, желающих заняться собственным делом в разы меньше, чем в других странах. Это показатель того, что у нас не всё благополучно в этой сфере, к сожалению.

М.КОЗЛОВ: Согласен. Но, как показывает наша аналитика, даже в таком сложном регионе, как Тверская область, очень много желающих начать бизнес, очень много интересных идей, которые действительно заслуживают внимания.

Мы как-то на совещании Клуба лидеров подумали о том, что если действительно попробовать в Росстате взять данные или, может быть, каким-то образом дать им поручение, чтобы они выдали данные, сколько всё-таки молодых людей до 25 лет организуют бизнес, и совместно с Росмолодёжью, Клубом лидеров и Минэкономразвития, с которыми мы тесно сотрудничаем, попробовать разработать ряд методик и условий, для того чтобы данным предпринимателям будущим, молодым, было бы легче.

В.ПУТИН: А давайте мы попросим АСИ этим заняться – Агентство стратегических инициатив. Минэкономики вам поможет. Это хорошее предложение.

М.КОЗЛОВ: Мы очень хотели бы поучаствовать в данной работе. Кроме того, у нас есть уже ряд наработок в разных регионах. Думаю, что треть всех регионов мы уже охватили.

Кроме того, так как я возглавляю очень сложное текстильное предприятие, мы в этом году, буквально недавно, засеяли первые 50 гектаров хлопка, совместно с учёными…

В.ПУТИН: Где?

М.КОЗЛОВ: В Астраханской области. При очень активной поддержке губернатора. Недавно мы ездили в Грецию по обмену опытом, получили хороший результат в прошлом году. И в 2016 году, если будет поддержка с Вашей стороны непосредственно, мы сможем дать уже полный объём, это 120 тысяч тонн, и обеспечить нуждающиеся предприятия хлопком. Мы знаем о том, что есть поручение, огромное Вам за это спасибо. Совместно с Министерством экономического развития мы думаем, у нас рабочая группа имеется, всё-таки каким образом и откуда можно получить эти средства. То есть в данный момент проблема в том, что фактически хлопок, который поступает из-за рубежа, имеет посредственное качество, а мы дали четвёртый и третий тип в Астрахани. Такого хлопка не было в принципе за последние годы.

В.ПУТИН: Будут продавать за границу.

М.КОЗЛОВ: Нет, ни в коем случае. И поэтому, если есть возможность, какую-то, может быть, для нас дополнительную помощь оказать и поддержку и Министерству экономического развития по данному вопросу.

Спасибо.

В.ПУТИН: Сформулируйте, пожалуйста. Не сейчас, а просто сформулируйте, Борису Юрьевичу отдайте, мы обязательно подумаем, потому что текстильная промышленность нуждается в такой поддержке, конечно.

Б.ТИТОВ: У нас ещё есть несколько тем, которые очень важны для всех, а не только для отдельных компаний, – тема безопасности бизнеса и защиты предпринимателей.

Мы действительно прошли большой путь, приняли четыре [законодательных] пакета, и сегодня уже значительно меньше сажают на стадии предварительного следствия, сегодня уже по-другому открываются дела: частно-публичный порядок открытия дел. Но завершить этот процесс можно было бы очень важным решением. Те, которые сегодня нарушают, к ним другое отношение, закон другой, а те, которые в прошлом нарушили закон, они по-прежнему отбывают сроки наказания, вернее, у них приговоры по старым правилам. Поэтому мы предложили вариант амнистии для предпринимателей по экономическим статьям, но только для предпринимателей.

Андрей Геннадьевич Назаров, он представитель уполномоченного по защите бизнеса от преследований по уголовному праву.

В.ПУТИН: Позвольте мне сначала одну реплику только. На предварительном следствии не сажают, на предварительном следствии задерживают и арестовывают. Суд только может посадить.

Б.ТИТОВ: Пока терминологией, слава богу, ещё не владеем до конца.

А.НАЗАРОВ: Уважаемый Владимир Владимирович!

На самом деле хотелось отметить одну из важнейших сторон для развития бизнеса – это безопасность ведения бизнеса в нашей стране. У предпринимателя, как и у любого человека, есть достаточно много проблем с безопасностью. Сегодня, наверное, есть смысл коснуться именно той стороны, когда у человека возникают дополнительные риски, потому что он становится предпринимателем. Много рисков, связанных и с криминалом, который на него начинает обращать внимание, и бюрократы, и прочее. Но главное даже не в этом, а в том, что Борис Юрьевич сейчас проанонсировал. У предпринимателя ещё возникает опасность быть необоснованно привлечённым к уголовной ответственности или привлечённым обоснованно, но наказание может быть получено несоразмерно жестокое. Дело в том, что, не секрет, это нам досталось с советских времен, когда в 1996 году принимали Уголовный кодекс, над ним работали специалисты той школы, вышедшие из той системы, когда частная собственность и экономические преступления были особо тяжкими в стране.

Конечно, с тех пор многое в стране изменилось, приоритеты государства, и особенно в последнее время, вот эти четыре этапа, которые позволяют сегодня говорить уже о новом уголовном законодательстве. Особые слова благодарности, Владимир Владимирович, за то, что четвёртый пакет, который в конце года Вы подписали, теперь не даёт возможности привлекать по ряду экономических статей предпринимателей без заявления потерпевшего, что раньше было сплошь и рядом, что и приводило к необоснованному привлечению и прочим проблемам. Теперь это изменилось на самом деле.

В.ПУТИН: Создаётся некоторая проблема для следствия. Иногда очевидные вещи: нужно бы заявлять по поводу того, что что-то украли, а сидят, не заявляют.

А.НАЗАРОВ: Да, но на самом деле, когда говорят, что тебя обманули, а ты считаешь, что тебя не обманывали, сложно быть потом потерпевшей стороной. Но в законе сделаны исключения, что, если это касается государственных или муниципальных денег, такого заявления потерпевшего не нужно, и это позволяет всё-таки как-то подстраховаться.

В.ПУТИН: Муниципальные – это как бы на поверхности лежит, но есть ещё госкомпании, там тоже квазигосударственные деньги.

А.НАЗАРОВ: Согласен, поэтому вот эти оговорки нужны на самом деле, но дело в том, что сегодня уже новое законодательство в стране. А получилось так, что за эти годы, за последние пять лет, почти 250 тысяч людей всё-таки осудили по экономическим статьям, и на 1 января 13 600 находятся в местах лишения свободы.

В.ПУТИН: Сколько?

А.НАЗАРОВ: 13 600 человек на 1 января. Это были данные ФСИН, а 240 тысяч – это всего, которые были осуждены и к лишению свободы, и к условным наказаниям, к штрафам и прочее. Всего вместе за пять лет.

Дело в том, что если бы сегодня этих людей привлекали к уголовной ответственности по новому уже законодательству, то, Владимир Владимирович, часть людей вообще бы не привлекли, потому что эти деяния декриминализированы. Они бы по новому законодательству не совершали преступление или они бы получили наказание гораздо меньшее. Но так как они получили тогда, то отбывают срок по тому приговору и по тому законодательству. Мы на основании Конституции вроде как должны пересмотреть и на основании нового закона применять теперь уже наказание к ним. Но это очень долгий процесс, они должны в надзор обращаться и так далее. Мы посчитали, это, наверное, лет на десять может растянуться. И опять же из-за перегрузки судов, может быть и формальное отношение, которое не позволит, в общем-то, пересмотреть эти приговоры большинству предпринимателей.

В этой связи мы предлагаем всё-таки провести амнистию по преступлениям в экономической сфере, причём только для лиц, которые совершили преступления в экономической сфере при занятии предпринимательской деятельностью. Не всех подряд, не все 13 600. По нашим оценкам, примерно две трети из тех людей – это всё-таки предприниматели, и из 240 тысяч тоже около половины именно предприниматели.

Мы не предлагаем освобождать мошенников, которые строили пирамиды или на вокзалах кого-то обманывали, мы предлагаем амнистировать именно предпринимателей. Потому что всё-таки сегодня законодательство другое. Давайте дадим им возможность попробовать ещё раз на законных основаниях делать благое для страны дело.

И плюсом не только в амнистии предусмотреть, что это касаться будет только тех лиц, которые в сфере предпринимательской деятельности совершили преступления, но и вообще в Уголовный кодекс этот термин внести, его сегодня нет. Это создаёт проблемы и для правоприменения, и возможности для злоупотреблений. Поэтому какой-то особой проблемы нет разработать такое примечание и внести в законодательство.

В.ПУТИН: Ещё раз, что внести?

А.НАЗАРОВ: Определение, что такое преступление в предпринимательской сфере, именно расшифровать, что является предпринимательской деятельностью, чтобы в последующем опять не наполнить тюрьмы и через несколько лет не прийти к ситуации, чтобы опять амнистировать предпринимателей.

Предлагаем всё-таки вот этот тезис: «за экономические преступления – экономические наказания» сделать реальностью, ввести вместо лишения свободы по экономическим статьям кратные штрафы. Они позволили бы, с одной стороны, государству также превентивно наказывать и доказывать, чтобы другим неповадно было, каждый будет наказан за преступление. А с другой стороны, мотивировать этих людей погасить ущерб, заплатить штраф, и государство вместо расходов на них получит даже доход. Конечно, на этом смешно как бы наживаться, но тем не менее такова будет ситуация.

Эти люди, предприниматели, не будут проходить тюремные университеты и не будут, в общем-то, находиться в одних и тех же местах с матёрыми рецидивистами и убийцами. Тогда это нам позволит как бы вообще вывести ситуацию на уровень европейских стран, которые уже несколько десятков лет назад изменили законодательство, существенно снизили сроки по экономическим преступлениям, по большинству ввели штрафы. Это позволяет и нам, соответственно, быть цивилизованной страной в этом плане, и безопасность наших предпринимателей улучшить и снять эту проблему. Поэтому – амнистия по преступлениям в экономической сфере, расшифровать предпринимательскую деятельность и кратные штрафы.

В.ПУТИН: Вы уже сами упомянули о том, и мне не нужно, видимо, повторять, что сделано за последнее время, за последние годы в сфере либерализации нашего уголовного права: придание ему более современного, отвечающего сегодняшним реалиям вида. По сути, мы его поменяли в значительной степени. Наверное, ещё немало придётся сделать. И я с Вами согласен, что в этом отношении нам вместе нужно подумать.

Вместе с тем есть и проблемы, на которые сами предприниматели обращают внимание и, по сути, предлагают усилить ответственность. Один из коллег, который здесь выступал и книжку мне подарил – спасибо Вам большое за книжку, – сказал, что нужно ввести уголовную ответственность за вывод денег, полученных из наших финансовых учреждений, в офшоры на деятельность, не связанную с целями получения кредита. Я сейчас не говорю, что нужно так поступить, я на самом деле не сторонник в данном случае такого способа решения проблемы, хотя она существует, и подумать о её решении следует. Но совершенно очевидно, что мы в некоторых вещах перебарщиваем с ответственностью, а в некоторых не замечаем проблем, и эта ответственность вообще отсутствует.

Давайте договоримся о том, что мы внимательно посмотрим на Ваше предложение. Я думаю, что Вы согласны со мной или согласитесь со мной в том, что пока оно носит достаточно сырой характер, непроработанный, даже потому, что в число 240 тысяч и даже 13 600 попадают совсем разные категории осуждённых. Я имею в виду, что там находятся и так называемые фальшивомонетчики, там находятся и люди, которые были осуждены за криминальный экспорт материалов двойного применения, которые могут быть использованы в производстве оружия и даже оружия массового уничтожения. Там есть и другие категории граждан, которые осуждены формально по экономическим преступлениям, но степень их общественной опасности выходит далеко за рамки сути той проблемы, о которой Вы говорите.

Я предлагаю это всё внимательно проанализировать вместе с вами, вместе с экспертами в этой сфере, вместе с Генеральной прокуратурой посмотреть, сделать выводы и потом принять взвешенное решение.

Пожалуйста, прошу Вас.

А.МАМАЕВ: Уважаемый Владимир Владимирович!

Вы сегодня затронули тему спорта и рассказали про атлета, который может не добежать до финиша. Мы стремимся создать условия, чтобы атлет всё-таки до финиша добежал. Наша компания управляет инвестиционным фондом «Спортивная инфраструктура». Фонд инвестирует средства в приобретение, строительство и эксплуатацию объектов спортивной инфраструктуры, пока что в Петербурге, сформирован за счёт средств частных инвесторов. В 2009 году Правительством России была утверждена Стратегия развития физкультуры и спорта до 2020 года, Вы её подписали. В рамках этой Стратегии есть очень важный, на наш взгляд, раздел, который называется «Развитие малого предпринимательства и государственно-частного партнёрства в области физической культуры и спорта».

Вот простейший пример. Многие говорят: в Петербурге нет земли, негде строить. Но мы часто встречаемся с администрациями районов, и очень много совершенно брошенных спортивных площадок ещё с советского периода: это и хоккейные коробки, и футбольные поля. Но там в хоккей уже давно никто не играет – там выгуливают собак и вечером молодёжь распивает пиво. Администрация обращается к нам: проинвестируйте, помогите здесь что-то создать. Но, к сожалению, статус земли, на которой эти площадки находятся, не позволяет частным инвесторам инвестировать средства.

В.ПУТИН: А какой это статус?

А.МАМАЕВ: Они закреплены на праве постоянного и бессрочного пользования за определённым учреждением, государственным учреждением данного района, и этот статус очень жёстко сформулирован, и там нет никаких прав. Но это один из примеров, на самом деле таких вопросов очень много. Поэтому мы обращаемся к Вам с пожеланием поручить профильным министерствам, возможно, Министерству экономического развития и Министерству спорта совместно с Клубом лидеров разработать программу развития малого предпринимательства и государственно-частного партнёрства в области физической культуры и спорта.

В.ПУТИН: Давайте попробуем, хорошая идея. Я думаю, что Вы правы, кроме тех трудностей, о которых Вы сейчас упомянули с земельными участками, с правами на них, там наверняка и других проблем много.

А.МАМАЕВ: Очень много.

В.ПУТИН: Правильно, своевременная и непростая задача, и, конечно, мы должны подставить плечо. Вопрос только, в каком качестве, потому что это прежде всего, конечно, муниципальные и региональные задачи, но если мы в состоянии что-то сделать с федерального уровня, давайте.

А.МАМАЕВ: У нас есть конкретные предложения по этим вопросам, мы готовы их представить.

В.ПУТИН: Борису Юрьевичу передайте, пожалуйста, ладно?

А.МАМАЕВ: Хорошо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Б.ТИТОВ: Коллеги, очень мало времени, оно бежит очень быстро, поэтому очень коротко, если можно.

Ещё одна тема, которая важна для нашей страны, – это промышленная политика. Сегодня, слава богу, мы можем говорить «промышленная политика», потому что раньше считалось, что это вообще неэкономический термин. Мы год тому назад, чуть больше, подписали соглашение с Министерством экономического развития и начали путь по совместной работе бизнеса и власти по созданию территориально-отраслевых комплексов. Эти комплексы очень удобно создавать именно на территориально-отраслевом принципе, и здесь мы как бизнес вкладываем свои технологии, свои технологии менеджмента, которые позволяют быстрее и эффективнее эти комплексы развивать. Вот всего лишь полтора года назад мы говорили о Ярославском фармацевтическом комплексе, вот сегодня он есть, и сегодня там большое количество резидентов разных компаний.

Я хотел Репику Алексею предоставить слово.

А.РЕПИК: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Вы знаете, наряду с традиционными отраслями экономики существенный вклад в создание новых рабочих мест, о которых мы встретились говорить в первую очередь, могут внести новые высокотехнологичные отрасли. На самом деле мировая экономика это уже признала. Например, капитализация фармацевтической и биотехнологической отрасли вполне сопоставима со всем нефтегазовым сектором и демонстрирует даже ещё более высокие темпы роста. Причём это естественно, потому что, например, за последние 20 лет объём производства новых биотехнологических лекарств в мире вырос с нуля до 130 миллиардов долларов, так называемая красная биотехнология. К сожалению, почти 96 процентов приходится на Северную Америку, Японию и Евросоюз.

Да, собственно, и наш фармацевтический рынок, российский, достиг внушительных 25 миллиардов, где тоже львиная доля всё ещё импорт. Но первые успехи у нас уже есть. Борис Юрьевич сказал, что получилось запустить новый, самый современный в Европе на сегодняшний момент фармацевтический завод в Ярославле. Что характерно, 400 рабочих мест уже создано, и они обеспечивают работой 2,5 тысячи сотрудников компании. К 2015 году будет запущена вторая очередь ещё с 650 новыми рабочими местами, учебный центр и комплекс по производству биотехнологических субстанций.

Что важно? На самом деле российские компании в этих новых отраслях особо никто не ждёт.

В.ПУТИН: А где ждут?

А.РЕПИК: Да нигде, наверное, не ждут.

В.ПУТИН: Вот именно.

А.РЕПИК: И это правда, транснациональные конкуренты не очень рады успехам российских проектов, и велик соблазн попробовать заблокировать их через демпинг на внутреннем рынке, через ограничение доступа к внешним рынкам, через отсечение от технологий источника сырья, источника базовых компонентов.

В.ПУТИН: Ну от источника сырья нас трудно, по-моему...

А.РЕПИК: У нас другое сырьё. Здесь хорошо пахнет краской и химией, нефтепереработка, естественно, большая и важная составляющая база фармацевтической промышленности.

Тем не менее есть много вещей, которые мы пока сами делать не можем. Вы вчера очень правильно сказали на встрече с Южным федеральным университетом, что совершенно нехороший вариант, когда мы находимся в постоянной зависимости от поставщиков, зарубежных поставщиков субстанций для лекарственных средств.

В.ПУТИН: Мы почти на 100 процентов закупаем.

А.РЕПИК: К сожалению. Это Китай – в области химических субстанций, США, Швейцария, Германия – в области биотеха. И можно создавать серьёзные стимулы, для того чтобы такие предприятия по производству субстанций появлялись у нас. Это «длинные» и «дешёвые» деньги, о которых сегодня говорили. Но это ещё и создание дополнительных преференций при государственных закупках лекарственных средств, произведённых из российских субстанций.

Ещё один момент. Министерство промышленности и торговли, для того чтобы улучшить ситуацию и помочь российским компаниям, попробовало предложить комплекс мер по ограничению участия товаров иностранного производства в государственных закупках при условии предложения идентичных товаров российского производства. Уже есть даже проект постановления Правительства.

Я могу сказать, Владимир Владимирович, если Вы это решение поддержите, мы создадим сильные компании, готовые к глобальной конкуренции. Если Вы нам дадите набраться сил в таком тёплом аквариуме внутреннего рынка, мы будем рвать зарубежных «акул» на завтрак, обед и ужин, можете не сомневаться.

Последнее, если разрешите. В рамках ВТО самые большие рынки, и большие страны давно уже научились находить варианты блокирования и защиты своих рынков через режимы техрегулирования, лицензирования, сертификации, регистрации. Для фармотрасли это вообще наиболее очевидно. Давайте будем требовать от наших партнёров, чтобы они свои рынки для нас либо открывали, либо симметрично пользоваться теми же технологиями, для того чтобы защитить свой рынок. И тогда за новыми рабочими местами на самом деле дело не встанет. Мы нависнем, как Вы говорите, мобилизуем внутренние резервы, вспомним, точнее, забудем слово «невозможно» и сделаем нашу страну лидером в этой новой интересной отрасли.

Вот, собственно, всё.

Спасибо, Борис Юрьевич, за возможность.

В.ПУТИН: Вы знаете, что касается того непростого вопроса, который Вы упомянули вторым: либо договориться с нашими партнёрами, чтобы они открыли для нас свои рынки и не пользовались различными технологиями в рамках ВТО, для того чтобы закрывать нам свои рынки, либо вводить такие же правила, как они. Я думаю, что второй путь, он более реалистичен, потому что мы их хорошо знаем, они очень интеллигентные люди все, благообразные, хорошо образованные и умеющие красиво говорить и правильно излагать свою позицию, а она всегда звучит очень убедительно, либерально, по-рыночному. Но договориться с ними, чтобы они подвинулись хотя бы на миллиметр, невозможно, или в ответ нужно будет на этот миллиметр уступить как минимум полметра наших интересов.

Договариваться тем не менее надо, и мы будем стараться это делать, будем стремиться к этому, наберёмся терпения и будем вести переговоры по каждой позиции. При этом нужно параллельно в рамках действующих правил, не нарушая правил ВТО, использовать всё, что используют наши друзья, партнёры, конкуренты в рамках Всемирной торговой организации. Нужно просто проанализировать все инструменты, которые ими применяются, и применять их у себя. Это первое.

И в этой связи по поводу ограничения каких-то поступлений по импорту. Мы сейчас с коллегами из Таможенного союза: и с белорусами, и с казахами – как раз думаем о том, как принять соответствующие решения в рамках Таможенного союза, но так, чтобы эти решения не противоречили принципам Всемирной торговой организации. Такие варианты возможны.

Ну и, наконец, весьма важный инструмент поддержки отечественного бизнеса – это госзакупки. Госзакупки мы можем целиком переложить в сферу своего отечественного производства, и это не нарушает правил Всемирной торговой организации. В условиях борьбы с кризисом мы использовали это как антикризисную меру, более того, пошли даже на то, что отечественные предприятия могут предлагать нашим поставщикам, нашим госзаказчикам свои товары и услуги даже чуть по более высокой цене, чем предлагают ваши иностранные конкуренты.

Это, правда, всегда должно иметь определённые ограничения, во-первых: всё-таки конкурентная среда должна сохраняться. А во-вторых, нужно обеспечить качество, безусловно. Но это качество, вообще, без конкуренции обеспечить будет сложно либо практически невозможно. Особенно это важно в той чрезвычайно чувствительной сфере, которой вы занимаетесь. Вы сейчас говорили о фармацевтике. Здесь, знаете, обеспечить качество – важнейшая задача, мы обязаны предоставить нашим гражданам товар, особенно в этой сфере, не хуже, чем его предоставляют ваши конкуренты, работающие за рубежом. А я частенько в разговорах с медицинскими работниками сталкиваюсь с тем, что по формуле, по компонентам всё вроде так, как у западных производителей, а качество всё-таки страдает. Правда, в значительной степени это связано как раз с теми субстанциями, которые у нас поступают в больших объёмах из Китая, из Индии. И здесь очень важно создать для вас условия, чтобы вы у себя здесь, у нас в стране, могли производить вот эти субстанции по качеству ничем не хуже, чем у ваших западных конкурентов.

Здесь много и других проблем. Давайте вместе подумаем, как обеспечить безусловное развитие этой области.

А.РЕПИК: Большое спасибо.

И я хочу сказать, что мы тоже очень интеллигентные, просто нам очень нужен результат. И поэтому мы, конечно, будем бороться за права нашей экономики и нашего российского несырьевого сектора, в частности, по поддержке экспорта и экспансии на внешние рынки.

С точки зрения качества нам очень повезло, что мы начали позже других. Заводы, которые мы сейчас строим в области биотехнологии и которые нам стоят 100–150 миллиона евро, ещё 10–15 лет назад стоили 2–3 миллиарда. Продуктивность растёт, качество повышается.

В.ПУТИН: Это вот как раз то, о чём я говорил, когда один спортсмен нависает сзади и потом на финише перегоняет того, кто считал себя всегда лидером.

А.РЕПИК: Приезжайте в Ярославль, посмотрите и будете уверены в качестве такого эксперимента.

Спасибо большое.

В.ПУТИН: Спасибо.

У вас чрезвычайно сложная задача, потому что если другие секторы, они хоть там и в советское время, и в 90-е годы отставали или сильно отстали, то этой отрасли у нас почти не было, мы всё закупали в основном в странах Варшавского договора или…

РЕПЛИКА: СЭВ.

В.ПУТИН: Поэтому у вас чрезвычайно сложная задача. Это практически всё гринфилд, но это зато очень интересно и крайне нужно, и рынок колоссальный такой у нас, просто огромный. Но, правда, и норма прибыли у вас большая, даже больше, чем в нефтянке.

А.РЕПИК: А Вы знаете, норма прибыли – это вопрос внутренней ответственности и внутреннего решения каждого конкретного человека. Вот если ты веришь в своё будущее, в перспективы отрасли, компании, ты будешь её реинвестировать, реинвестировать и реинвестировать. Не надо целиться только на наш рынок, это большая ошибка многих предпринимателей. У нас есть хорошие перспективы быть глобально конкурентоспособными.

Спасибо большое.

В.ПУТИН: Вы знаете, я думаю, что, Борис Юрьевич, нам нужно потихонечку завершать. Я понимаю, что вопросов может быть очень много, их не «может быть», их очень много.

Б.ТИТОВ: О сельском хозяйстве ничего не говорили.

В.ПУТИН: Давайте, хорошо.

Б.ТИТОВ: Михаил Орлов, кроме того, что он наследник старинных традиций России, он граф Орлов, сегодня получает урожаи в Калужской, кстати, области.

В.ПУТИН: Серьёзно? Орловских рысаков это Ваши предки выводили? Правда, что ли? Серьёзно? То есть это не шутка? Здорово.

Б.ТИТОВ: Так он сейчас получает в Калужской области 60–70 центнеров с гектара, занимается семеноводством. Кроме этого, он получил ещё очень интересный приз, потому что ни одна компания вне Евросоюза его раньше не получала, – за лучший сельский проект. Впервые вручён вне ЕС и вручён в России.

В.ПУТИН: Пожалуйста, ваше сиятельство, прошу.

М.ОРЛОВ: Владимир Владимирович, спасибо за возможность говорить о секторе, который очень важен, потому что когда-то мы были абсолютно лидерами в этом секторе. Сегодня почему-то стало модно говорить о том, что плохо, там нет перспектив, нет прибыльности. Меня это бесит, и это очень грустно, потому что у нас колоссальная и очень богатая страна.

Наша средняя урожайность по России сегодня, она низкая, и это влияет на доходы населения, это влияет на конкурентоспособность наших сельхозпродуктов и растениеводческих, и животноводческих, и это в том числе влияет на инвестиционную привлекательность этого сектора, который из всей цепочки переработки, производства продовольствия на самом деле самый капиталоёмкий.

Начало всего этого процесса – это генетика, это семена. В истории мы тоже были лидерами. По всему миру вы находите следы или вообще сорта наши, российские. В регионах Кейптауна, в ЮАР, самый популярный сорт подсолнечника называется на их языке «Русский». Его купили у нас 35–40 лет тому назад. Но, как ни парадоксально, продающееся большинство семян подсолнечника, которые сеются сегодня в России, иностранного происхождения. Это меня очень пугает, потому что происходит полный развал селекционной, семеноводческой индустрии, которая была у нас уже давно богатой. Но просто она уже вымирает.

Что это значит? Две опасности. Мы теряем свой суверенитет над генетикой, которая является очень важным элементом нашей национальной продовольственной безопасности. И если у нас не будет хороших семян, мы не сможем тогда стать конкурентоспособными, особенно в рамках ВТО. Очень модно говорить, что всё иностранное – хорошее, всё, что наше, – плохое. Это не так. Как Борис Юрьевич сказал, я на калужской нечернозёмной земле, на своём семеноводческом предприятии получаю до 60–70 и даже больше центнеров с гектара пшеницы наших российских сортов. Но проблема в том, что надо над ними работать.

Владимир Владимирович, Вы очень много сделали для нашего сектора. Вы помогаете, вот деньги, вот субсидии, и уже есть первый результат. Мы стали третьим экспортёром в мире по объёму.

В.ПУТИН: Вторым.

М.ОРЛОВ: Извините.

В.ПУТИН: Уже вторым. В прошлом году Австралию обогнали.

М.ОРЛОВ: Тогда тем более спасибо.

Но остаётся вопрос конкурентоспособности на открытом рынке. Колоссальные деньги зарабатывают переработчики, а не те, кто работает на земле. Поэтому на самом деле, кроме «спасибо» за то, что уже было сделано, я всё-таки очень надеюсь, что мы станем лидерами, а не будем продолжать работу в статусе выживания и постоянно бегать к Вам и говорить: пожалуйста, Владимир Владимирович, дайте ещё денег, потому что у нас здесь проблемы, и так далее.

Есть четыре столба, где надо переформатировать этот сектор, чтобы именно достичь этой цели. Один из них – у меня предложение рассмотреть – создание всероссийского института по селекции и семеноводству. По примеру бразильского – я не говорю, что мы должны повторять, но всё-таки вдохновение получать – с филиалами, естественно, в каждом регионе, потому что это очень важно по вопросам районирования и другим вопросам. Чтобы действительно мы опять восстановили этот сектор, чтобы мы продолжали работать с иностранными сортами, но уже с позиции силы и не от безысходности. И я глубоко уверен, что это будет иметь фундаментальное влияние на нашу конкурентоспособность вообще в целом.

Естественно, с учётом того, что мало времени, я просто хочу назвать словами, без объяснений, второй момент. Через принцип кластера всё-таки возвращаться к тому, что переработка работает на сельхозника, а не сельхозник работает на переработку. Это абсолютно возможно путём кооперативов и так далее.

Есть вопросы по финансированию: никакой сельхозпроект не окупится за 5–8 лет.

И вопрос агротехнологии. Мы сейчас в процессе создания базы для транспорта агротехнологии.

Владимир Владимирович, спасибо за всё, что Вы делаете, но я хочу выразить свою готовность служить, работать, помогать, потому что я глубоко верю, что те, кто говорит о том, что сельское хозяйство в России – это неинтересно, я фундаментально не согласен с ними.

Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Разделяю этот подход. Конечно, сельское хозяйство становится всё более и более привлекательным с экономической точки зрения сектором экономики. Мне трудно согласиться, что никакой сельхозпроект не окупится за пять-восемь лет, окупаемость бывает и быстрее, и есть очень высокодоходные отрасли производства. Посмотрите, что происходит в сфере птицеводства. Вот берут кредит, скажем, на производство мяса индейки, он окупается, по-моему, быстрее, чем за восемь лет, надо поговорить с теми, кто занимается этим производством. Ну скоро, по-моему, весь арабский мир будет есть нашу индейку. Я преувеличиваю, но в целом экспорт очень большой. Есть и другие сферы достаточно привлекательные.

Что касается семеноводства, то, во-первых, мы уже принимали решения, связанные с тем, чтобы поддержать семеноводство, особенно элитное семеноводство. Они уже, такие решения, приняты. Я должен буду вернуться, посмотреть на это повнимательнее. Может быть, эти решения следовало бы и модернизировать применительно к тем проблемам, о которых Вы сейчас говорите, чтобы они решались быстрее.

А что касается создания специального института, у нас есть Академия сельхознаук, я с руководством обязательно переговорю. Если Вы чувствуете, что нужно это направление усилить, они и так этим занимаются, но если нужно что-то усилить, я обязательно переговорю с руководством Академии, как это можно было бы структурировать более эффективно и что нужно бы сделать на уровне Правительства и Президента, для того чтобы им помочь по этому направлению.

Знаете, что я хотел бы сказать в завершение? Всё-таки мы в преддверии праздника находимся, и возвращаясь к тому, с чего мы начали, с поздравления, я бы хотел отметить одну весьма примечательную и, на мой взгляд, очень важную вещь. Последние опросы общественного мнения показывают, что отношение большинства граждан Российской Федерации к предпринимательскому сообществу меняется в лучшую сторону, и это очень хороший показатель, потому что создаёт очень благоприятную моральную атмосферу в обществе для развития предпринимательства и экономики в целом.

Чем больше мы с вами будем делать в направлении создания тех самых новых высокооплачиваемых рабочих мест, чем больше мы с вами будем делать для того, чтобы привносить на территорию Российской Федерации новые и новые высокоэффективные технологии, чем больший вклад предпринимательского сообщества будет в развитие нашей страны, в укрепление экономики, социальной сферы, её обороноспособности, тем авторитет предпринимательского сообщества будет больше и больше расти. И это будет таким эффектом, а от этого ещё будет больше пользы для развития самой России. И в её развитии вам, ну не только тем, кто здесь, разумеется, находится, а тем, кто занимается предпринимательской деятельностью, отведена очень большая роль, и от вас очень многое зависит. Я хочу пожелать вам успехов.

Спасибо вам большое за сегодняшнюю встречу.

Россия > Приватизация, инвестиции > kremlin.ru, 23 мая 2013 > № 820633 Владимир Путин

Президент Латвии Андрис Берзиньш в четверг подписал поправки к закону о гражданстве, предусматривающие возможность двойного гражданства для латвийцев, проживающих на Западе, сообщают латвийские СМИ.

Крупнейшая оппозиционная фракция сейма "Центр согласия" ранее призвала вернуть поправки на доработку, указав на ряд недостатков. В частности, право на двойное гражданство в соответствии с новой редакцией закона не предоставляется выходцам из Латвии, проживающим в России, странах СНГ и Израиле.

Принятые сеймом поправки предусматривают возможность сохранения латвийского гражданства для граждан, получивших гражданство другой страны - участницы ЕС, Европейской ассоциации свободной торговли или НАТО. Возможность иметь двойное гражданство будет и у лиц, получивших гражданство другой страны, с которой Латвия заключила договор о признании двойного гражданства. Двойное гражданство может сохраниться и у тех граждан Латвии, которые имеют гражданство Австралии, Бразилии или Новой Зеландии.

Дмитрий Медведев дал интервью газете «Комсомольская правда»

Вопрос: Дмитрий Анатольевич, каковы для Вас главные итоги этого года? Что было самым важным, а заодно самым трудным, может быть, неожиданным и интересным?

Д.Медведев: Первое ощущение – Председателем Правительства работать не легче, чем Президентом. Правительство – это такая машина, которая крутится 24 часа: гигантское количество нормативной документации, которую оно обрабатывает и выпускает, оперативное управление экономикой, ежедневные проблемы страны. Это естественно, так работают Правительства во всех странах. Но это, наверное, первое эмоциональное наблюдение. Что касается года, то он, конечно, был совсем не простым. Не скрою, общая экономическая ситуация заставила принимать те решения, которые, может быть, в иной ситуации я предпочел бы не принимать.

Сейчас довольно активно обсуждается так называемое бюджетное правило – принесло ли оно пользу или же сковало экономику. Это правило обеспечивает выполнение социальных обязательств независимо от колебаний цен на нефть и газ. Уверен, что это правильное решение, но оно было принято в том числе потому, что нет уверенности в перспективах развития мировой экономики. Решение по бюджетному правилу было сложным, но важным. Оно позволяет нам жить исходя из реальных возможностей, а не так, как многие любят, – прожигая государственные средства.

Что касается общеэкономической ситуации в целом, я бы не хотел нагонять страстей. Все более-менее приемлемо. Другое дело, что нам нужно несколько другое качество роста. В прошлом году он был приблизительно 3,4%. Наверное, это не очень много, но в то же время всё-таки гораздо лучше, чем рост в Европе. Там даже не рост, а рецессия. У нас хорошие показатели по госдолгу. Ведь все должны жить по средствам. У нас долг по отношению к ВВП всего 10%. Большинство самых развитых стран – и Америка, и Британия, и Италия – имеют соотношение долга к ВВП практически 100%, а в Японии даже больше.

У нас весьма приличные показатели по безработице. Если в 2011 году безработица была выше 6%, то прошлый год мы закончили с показателем 5,5% – это ниже любого государства Европы и многих других стран мира, а это очень важно, от этого зависит социальное самочувствие людей. Я помню настроения людей, когда в 2008–2009 годах у нас резко стала расти безработица: они не были праздничными. И очень хорошо, что мы тогда смогли с этой безработицей справиться, задушили эту отрицательную тенденцию и создали много новых рабочих мест. Поэтому, если говорить о макроэкономических показателях, то они в целом приемлемые. Не могу сказать, что они меня очень радуют, потому что для развития нам нужны другие показатели, не менее 4–5% роста в год.

На одном из последних заседаний Правительства мы рассматривали три сценария развития российской экономики на перспективу 2014–2016 годов. Консервативный, когда мы растём приблизительно так же, как сейчас. Есть вариант умеренно оптимистичный – 4–5% в год, что позволяет нам решать важнейшие задачи, его мы и приняли за основной. И есть вариант прогрессивный, радикальный с темпами роста до 7% в год. Не уверен, что он имеет сейчас шансы на реализацию.

Вопрос: То есть вариант нулевого роста вы даже не рассматриваете?

Д.Медведев: Нет.

Вопрос: А критики Правительства говорят, что нам угрожает спад.

Д.Медведев: Бесконечного роста не бывает, рано или поздно возникает спад. Вопрос в том, к чему этот спад ведёт. Нельзя допустить не технической, а настоящей рецессии. Вот с этим Правительство будет бороться, и я думаю, что у нас есть все шансы этого не допустить. Притом что мировая экономика стоит на грани рецессии, нам нужно таким образом разогреть внутренний спрос, чтобы мы смогли справляться с неприятными тенденциями.

Вспомните, что происходило буквально три-четыре года назад. Наши нефть, газ, другие сырьевые товары, металлы упали в цене, и, естественно, поступление валютной выручки, за счёт которой мы в значительной мере формируем бюджет, снизилось. То же самое произошло с Бразилией, отчасти Китаем, хотя у них темпы роста были выше. А вот в Индии этого не произошло, потому что у них очень хорошо развит внутренний спрос. В то же время нельзя перегревать экономику, как это сделали американцы накануне кризиса, когда любой желающий мог получить ипотеку за полпроцента, и потом все лопнуло, как большой мыльный пузырь.

Вопрос: Мы много лет говорим о создании внутреннего спроса, но по-прежнему сидим на нефтяной игле.

Д.Медведев: Сидим, но давайте вспомним, сколько лет мы на неё подсаживались. Это как привычка к разным пагубным вещам. Она возникла не за один год, мы целенаправленно раздували свой углеводородный сектор. И, кстати, я не говорю, что это так плохо. За счёт этого в советский период мы смогли развить страну. Но нельзя жить только этим, мы обязаны поменять структуру нашей экономики. 1990-е годы не беру – это был бесконечный вялотекущий, а иногда и бурный кризис. За последние 13–14 лет мы просто не успели этого сделать. К тому же несколько последних лет было потрачено на выход из мирового кризиса, поэтому задача остается актуальной.

Вопрос: С начала года в России прекратили работу 400 тыс. индивидуальных предпринимателей. Почему рабочие места у нас увеличиваются в основном за счёт чиновников и проверяющих, которые только и думают, кого бы им ещё придушить?

Д.Медведев: Да, проверять мы умеем. Что касается ухода из бизнеса, я пока не вижу ничего фатального, люди сами для себя принимают решение, чем им заниматься. Конечно, если люди чувствуют, что у них нет перспектив, они будут уходить. Это создаёт необходимость корректировать и отдельные решения Правительства, и предлагать изменения в законы. Вы ведь имеете в виду ситуацию, которая сложилась с так называемым самозанятым населением? Люди начали считать, что для них выгоднее: сохраняться в качестве индивидуальных предпринимателей или работать по найму. Эти подходы могут быть скорректированы, в том числе и за счёт введения дифференцированной ставки страхового взноса, а также поддержки тех, чей доход не превышает 300 тыс. в год. Но главное – создавать условия, для того чтобы люди хотели быть в бизнесе. Нельзя ориентировать всю страну на переход в чиновники или в представители какого-то нового управленческого сословия, в сферу услуг, притом что в мире эти процессы идут. Объективности ради надо сказать, что в сфере государственных услуг трудится огромное количество людей и в других странах, но мы крайне заинтересованы в росте среднего класса, то есть малого и среднего бизнеса.

Вопрос: Мы можем говорить о каких-то конкретных мерах, которые были приняты за этот год, чтобы изменить настроения в обществе к лучшему?

Д.Медведев: Можем. Мы приняли 40 государственных программ, за ними содержательные решения и большие деньги. Конечно, нужно, чтобы они ещё были эффективно потрачены. Пример. Одна из программ касается поддержки научных кадров. Речь идёт о выделении в течение несколько лет сумм, измеряемых сотнями миллиардов рублей. Но это обычно людей не впечатляет. Говорят: ну вот, эти миллиарды опять неизвестно куда пойдут. Но важно, что мы разработали реальные инструменты поддержки людей, которые только окончили университет и выбрали для себя путь в науке. Предусмотрены очень приличные по размеру гранты, но ещё должно быть жильё. Нужна специальная социальная ипотека, чтобы университет или Академия наук планировали на это средства. То же самое касается инженерных кадров и стипендий от Президента и Правительства по различным инженерным специальностям, включая тех, кто занимается оборонкой.

Вопрос: Кстати, про оборонку. Не слишком ли много денег мы в неё всё-таки вкладываем?

Д.Медведев: Самое неприятное, что есть в работе Правительства, – это необходимость бесконечно делить деньги. Никогда не бывает ситуации, когда все всем довольны, и денег не бывает столько, чтобы все задачи решить. Мы недофинансировали государственный оборонный заказ и в 1990-е годы, и в нулевые, и только буквально в последние пять-семь лет на это появились средства. Да, деньги большие. Надо смотреть, чтобы их не растаскивали, чтобы они тратились на современные виды вооружений. При этом, во-первых, мы поддерживаем огромные коллективы, которые занимаются выпуском оборонной техники. И, во-вторых, эти инженерные решения потом используются для создания гражданских образцов техники, поэтому я считаю правильным, что мы на это тратим значительные средства. Но, конечно, определённый бюджетный маневр мы всё равно будем проводить, и то, что сейчас нельзя немедленно выпустить, мы можем сдвинуть на другой период или кредитные схемы использовать. Но ещё раз говорю: это очень важное направление реанимации российской промышленности.

Реплика: Людям важно услышать, что создаются рабочие места, кроме всего прочего.

Д.Медведев: И сохраняем, и создаём новые.

Вопрос: Нет ли при этом угрозы социальным программам? То есть знаменитое «пушки вместо масла».

Д.Медведев: Этого нет и не будет. Несмотря на то, что мы вынуждены ограничивать себя в условиях мирового экономического спада, ни одна социальная программа не свёрнута, ни одно социальное обязательство не остаётся неисполненным. Финансирование идёт в полном объёме. Это стратегический курс государства, курс Президента, курс Правительства. Так и останется!

Вопрос: Но ведь кому-то всё же придётся затянуть пояса?

Д.Медведев: Мы уже вводим режим экономии. Принято решение, что каждое ведомство должно отказаться от 5% поставок для государственных нужд или выполнения государственных услуг. В масштабах страны это миллиарды рублей. Это один из элементов жёсткой экономии. Я напомню, что ещё в 2010 году мною был подписан указ Президента о сокращении количества должностей в правительственном блоке на 20%. С известными оговорками это решение исполнено, хотя сокращаться всегда очень сложно. И я, и Владимир Владимирович получаем большое количество обращений с обоснованием того, что сократиться нельзя, иначе рухнет мир. Иногда мы это поддерживаем, а иногда всё-таки говорим: нет, ребята, надо сокращаться. Ну и целый ряд других решений, направленных на то, чтобы наша государственная служба не превышала необходимого размера. За последние годы количество госслужащих росло, это правда. Несмотря на сокращения, есть ещё чем заниматься, и не только на федеральном, но и на региональном уровне.

Вопрос: Когда Правительство наконец разберётся с реформой пенсионной системы?

Д.Медведев: Мы долго создавали действующую пенсионную модель. Она работает, но она не идеальная. Уравниловки многовато, и люди не до конца понимают, что и как происходит. И, конечно, все хотят, чтобы пенсии были больше, и коэффициент замещения (то есть то, что ты получишь после перехода на пенсию по отношению к той зарплате, которую ты получал) был максимально высоким. Стремиться нужно к тому, чтобы коэффициент был, как во многих странах, не менее 40%. Что же касается текущей ситуации, мы приняли законы, которые формируют контуры новой пенсионной системы. В настоящий момент идёт обсуждение пенсионной формулы, для того чтобы она была понятна людям. Мы даже решили сделать такую модельку, пенсионный калькулятор, чтобы можно было в интернете или в Пенсионном фонде вбить туда свою зарплату и получить сумму пенсии, которую человек будет иметь по формуле. Тогда пенсионная система будет понятна и прозрачна. Но нам нужно, чтобы в её формировании участвовали все. С чем, например, связана проблема с малым бизнесом и самозанятым населением? Зачастую они практически не участвовали в формировании своей пенсии, а это не очень правильно. Они же не сверхбогатые люди, которые могут не думать о своей пенсии. Сейчас мы предложили людям сделать выбор, как будут делиться деньги, которые в последнее время шли на формирование накопительной системы. Появится возможность, чтобы часть денег шла в солидарную часть пенсии, а часть – в накопительную, но люди должны сами решить, интересно им это или не интересно.

Вопрос: Получается, вначале людей заставили поверить в одну пенсионную систему, а теперь её решили сломать и хотят заставить поверить в другую?

Д.Медведев: Мы её не ломаем. Общий смысл изменений заключается в том, что никто ничего не теряет. Выбор сохраняется. Скорее, это расширение возможностей по использованию своих пенсионных накоплений, а не какая-то модель, когда говорят: знаешь, вот у тебя было так, а теперь, мы решили, будет совсем по-другому. Мне кажется, основное достоинство пенсионной модели, которую мы предложили, в том, чтобы у людей было право выбора – или так, или иначе.

Вопрос: Есть три вопроса, касающиеся работы Правительства, которые вызывают в народе резонанс. Зимнее время – это просто хит. Второй – миграция. Третий – промилле. Какие новости нас тут ждут?

Д.Медведев: Если бы все наши проблемы сводились к этим хитовым вопросам, думаю, мы бы жили в очень счастливое время и в сверхкомфортных условиях. Основные-то проблемы другие. По зимнему времени все исследования, которые проводились, показывают, что приблизительно 50% людей за то, чтобы жить в старой системе координат, 50% – в новой. Конечно, есть и плюсы, и минусы. Когда-то я давал поручение предыдущему составу Правительства принять соответствующее решение. Оно было принято, и сейчас Правительство не видит смысла его пересматривать, потому что количество людей, которые будут недовольны, окажется приблизительно таким же. Но я не считаю, что этот вопрос вообще раз и навсегда закрыт. На протяжении ХХ столетия мы же многократно всё с часовыми поясами меняли. Но бесконечно тасовать нельзя. Тем более, ещё раз говорю, как только мы это сделаем, другая половина жителей скажет: зачем поменяли?

Вопрос: А промилле?

Д.Медведев: Эта тема очень серьёзная. У нас чудовищная ситуация с травматизмом и гибелью людей на дорогах, и в значительной степени это связано с употреблением алкоголя за рулём. Я бы хотел напомнить тем, кто подзабыл, что в советские времена никаких промилле не было, никто даже не ставил вопрос ни о точности приборов, ни о том, что, мол, мы хотим бокал-другой пропустить, а потом за руль сесть. Норма в Правилах дорожного движения о допустимости 0,3 промилле в отношении водителей появилась буквально несколько лет назад, а потом была отменена. Я свою позицию не изменил: она заключается в том, что за рулем пить нельзя, особенно в условиях специфических привычек, присущих значительной части наших людей. Если нарисовано какое-то промилле, человек это воспринимает как команду «можно выпить», а выпить у нас умеют. Чуть-чуть для начала, но многие на достигнутом не останавливаются, поэтому нам пока рано переходить к той системе, которая есть в других странах. Я не знаю, может быть, через много лет мы и будем такими же законопослушными. Хотя далеко не все страны разрешают выпивать за рулём так, как это, например, делается в США – у них 0,8 промилле. Но с чем я не могу не согласиться: измерительных приборов стало больше, какие-то из них более чувствительные, и, видимо, возможны манипуляции, поборы, в том числе и со стороны сотрудников правоохранительных структур. Никто не без греха, что называется, поэтому в законе должна быть позиция, связанная с отклонением точности приборов, чтобы из-за этого фактора люди не понесли ответственности.

Вопрос: То есть кефир можно пить?

Д.Медведев: Да кефир ничего не даёт! Это всё страшилки, которые распространяют разные люди, в том числе и лоббирующие интересы производителей алкоголя. Мои коллеги, не буду их называть, проводили над собой страшный эксперимент. Они пили кефир, пили лекарства, пили квас и дышали в алкотестеры. Жуть! Говорят, даже квас, который на самом деле содержит некоторое количество алкогольной субстанции, практически через полчаса после употребления не даёт никаких отклонений приборов, кефир и лекарства не дают вообще. Но чтобы исключить саму эту возможность, я, выступая в Государственной Думе, сказал: хорошо, давайте поговорим с учёными и выработаем максимальное отклонение приборов, которое не будет основанием для наказания. Всё остальное, мне кажется, от лукавого и просто основано на желании устранить ответственность за управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения.

Реплика: И, наконец, миграция...

Д.Медведев: Эта тема не является ни позитивной, ни негативной, это просто наша жизнь. Во-первых, мы живём в условиях открытой страны, когда люди приезжают-уезжают. Во-вторых, мы живём в условиях сложной демографии, когда нам нужны дополнительные рабочие руки. Вряд ли Россия в ближайшие годы и десятилетия сможет полностью отказаться от услуг приезжих, потому что сами мы уже не хотим работать, например, дворниками (я, кстати, подметал улицы, будучи студентом). Это неквалифицированная работа, не очень хорошо оплачиваемая. Но нужно, чтобы все, кто приезжает, соблюдали наши правила, наши законы, традиции, чтобы они владели русским языком – тогда будет спокойная ситуация. Нужно сделать процесс контроля над миграцией управляемым. Я недавно был в службе по миграционной политике в Нижнем Новгороде (там в режиме реального времени отслеживается число приезжих) и был удивлён, какое количество людей приезжает к нам работать из развитых государств – сотни тысяч человек из Германии, Нидерландов, Британии. Не туристов, не в Эрмитаж. Это те, кто приехал по рабочим визам. Это означает, что наша страна привлекательна для людей, которые получают неплохой заработок у себя дома. Огромное количество приезжает с Украины, Белоруссии, их число в отдельные дни измеряется миллионами. Ну и, конечно, из государств Центральной Азии, больше всего из Узбекистана и Таджикистана. Но самое главное – создать систему, которая позволит контролировать эти процессы. На это и направлены последние решения, в том числе связанные с необходимостью пользоваться международными заграничными паспортами, а не ездить по каким-то справкам и левым документам. Мы должны понимать, кто к нам приезжает – это проблема санитарно-эпидемиологическая, экономическая, это проблема безопасности. Так и будем этим заниматься.

Вопрос: Россия размещает средства своих суверенных фондов за границей под 1,5%, при этом займы за рубежом нам в среднем обходятся под 6,6%, а внутри страны – минимум под 14%. Почему мы кормим не свою экономику, а чужие?

Д.Медведев: Такая вроде бы нехитрая арифметика даже специалистов приводит к выводу, что мы на этом теряем большие деньги.

Реплика: Их даже посчитали – 35 млрд долларов убытков в год!

Д.Медведев: Да, их считают, а потом говорят, что мы кормим иностранные экономики. Это, конечно, совсем не так. Во-первых, мы тратим свои деньги, размещая их в иностранных долговых инструментах, потому что так поступает весь мир. Россия, Норвегия, некоторые арабские страны размещают деньги суверенных фондов в заграничные активы, чтобы снизить свои страновые риски. Наша страна очень сильно зависит от нефти и газа, поэтому мы стараемся класть деньги в высоконадёжные инструменты, которые хорошо защищены и не подвержены большим рискам колебаний. Конечно, могут произойти самые разные и весьма сложные события. И резервные валюты могут сдуться. Проблемы были у доллара. Сейчас он чувствует себя достаточно прилично. Теперь проблемы у евро. Но это не значит, что мы не должны хранить резервы в самых пока надёжных иностранных валютах.

Второе. Когда ведут такие подсчёты, забывают о том, что кредиты, которые наши компании получают на Западе под больший процент, и деньги, которые мы размещаем там под меньший процент, не носят абсолютно встречного характера. Обычно мы размещаем в долговых бумагах деньги на более короткий срок, а, например, кредиты получаем на более длительный срок, поэтому считать проценты, как вы сказали, один против шести – это неправильный экономический счёт.

Реплика: Мы не строим скоростные магистрали, не строим дороги, не развиваем Дальний Восток – оттуда все уезжают, а наши денежки лежат в кубышке.

Д.Медведев: Мы строим дороги, и с каждым годом всё больше и больше. Но мы не должны забывать, что живём в самой крупной стране в мире. Одно дело – покрыть сетью дорог, например, Голландию, а другое дело – Россию. У нас реально гораздо более сложные задачи, это, я надеюсь, все понимают. Мы строим много. Достаточно посмотреть на то, что происходило на Дальнем Востоке, на то, что происходит в Сочи и вокруг Москвы, где мы решаем очень сложные транспортные задачи. Но мы не должны все деньги, которые зарабатываем, переводить, например, в дороги. Нужно соблюдать макроэкономические пропорции. Мы не должны просто накачивать экономику деньгами. Давайте вспомним начало 1990-х годов, когда наша инфляция была 1500%. А сейчас инфляция составляет 6,5%. В этом году, надеюсь, будет ниже 6%. Мы защищаем накопления наших людей, а если мы сейчас возьмём и бухнем все деньги во внутренние проекты, то раскочегарим инфляцию, и она будет не 6%, а 10–15%. И наши же люди придут и скажут: «Слушайте, а что вы не защищаете наши накопления? Почему они каждый год так уменьшаются?» – и будут правы. У нас есть ещё более амбициозная цель – мы должны инфляцию задавить, вывести на уровень европейских государств, чтобы она стала 2–3 %. Тогда и ипотека будет других денег стоить, поэтому тот, кто говорит, что мы свои деньги размещаем задешево, а чужие получаем задорого, рассуждает непрофессионально.

Реплика: Вы говорите об удешевлении ипотеки, а у нас даже предприятия получают кредиты минимум под 12–14% годовых.

Д.Медведев: Это признак несовершенства работы нашей финансовой системы. Мы добились ситуации, когда инфляция у нас около 6%, а банки закладывают такую плату за риск, которая выводит кредитную ставку на уровень в 2 раза больший, чем инфляция, и существенно более высокий, чем ставка рефинансирования Центрального банка. И вот это уже неправильно. Об этом несколько раз в последний месяц был разговор. Мы, конечно, не можем банкам просто приказывать…

Вопрос: А если всё-таки банкирам позвонить и, так скажем, уговорить?

Д.Медведев: Это не рыночный метод, но всё-таки немножко погрозить им нужно. Мы сказали им: знаете, вы давайте соразмеряйте плату за риск с реальным состоянием экономики, а мы будет совершенствовать условия работы банков. Как меня информируют, банковское сообщество определённые сигналы услышало, тем более что у нас значительная часть банков государственная. Наверное, нам в будущем нужно будет более активно развивать частные банки, но сейчас значительная часть денег у нас, как известно, находится в Сбербанке, в ВТБ, в нашем институте развития – Внешэкономбанке. С руководством этих банков мы, конечно, разговаривали. Надеюсь, нам удастся улучшить условия кредитования на территории России. Это одна из амбициозных задач, которую предстоит решать новому руководству Центрального банка. Вперёд!

Вопрос: К осени можно надеяться?

Д.Медведев: Цыплят по осени считают (смеётся).

Реплика: Сегодня это ведь, по сути, запретительные ставки.

Д.Медведев: Очень большие, я согласен. Помню рассуждения на тему того, что как только у нас инфляция будет низкая, то плата за кредит, ипотека также будут низкие. У нас сейчас инфляция низкая (для России, конечно), а кредитные ставки достаточно высокие.

Вопрос: Ещё один парадокс: уже несколько лет доллар и евро практически не меняются в цене. Зачем мы держим искусственно сильный рубль? Ведь это бьет по отечественному производителю.

Д.Медведев: Не скрою, недавно в непубличной части заседания Правительства у нас шёл серьёзный разговор на эту тему. Позиции расходятся. Например, Центральный банк считает, что у нас нет избыточного укрепления рубля, другие ведомства – что рубль укрепляется слишком сильно. Мы сейчас с вами рассуждаем как макроэкономисты, но если бы мы начали рассуждать так, как рассуждает огромное число наших людей, то пришли бы к другому выводу: хорошо, что рубль такой крепкий. Помните, что у нас происходило в 2009 году, когда рубль ослаб? Люди заволновались, потому что одно дело, когда доллар, все знают, стоит около 25–30 рублей, а другое дело, когда он уже 35–37. Люди тогда не понимают, что происходит, не верят в национальную валюту и начнут избавляться от рублей, а это для нашей экономики тоже плохо. Тенденции на укрепление национальной валюты и на её мягкое ослабление всегда будут бороться, и это задача управления в текущей ситуации. Что выгоднее – поддержать экспортёров или импортёров? Что выгоднее – не допускать вообще никакой девальвации или немножко ослабить рубль?

Вопрос: Эксперты пугают россиян новым кризисом. Пора ли уже запасать тушёнку, гречку и спички?

Д.Медведев: С учётом того, что читателями вашей газеты являются очень разные люди с очень разными представлениями (это хорошо, значит, издание популярное), я должен ответить простыми словами. Кризиса в том смысле, который был в 2008–2009 годах, я уверен, нам удастся избежать. Никакую тушёнку, мыло и спички с солью запасать не надо! Но то, что мы находимся в условиях очень сложной международной экономической ситуации, никаких сомнений не вызывает. Не помогает нам и то, что у нас действительно тяжёлая структура российской экономики, которая нам досталась ещё с советских времен, поэтому будем справляться с этими вызовами, будем уходить от неприятных последствий, которые связаны с замедлением развития экономики. А людям нужно спокойно смотреть в будущее. Все социальные программы, все пенсионные накопления находятся под защитой закона и, на мой взгляд, управляются в достаточной мере эффективно.

Вопрос: Перед вступлением России в ВТО тоже было много страшилок, обещали экономический конец света. Какие результаты Вы сейчас видите как глава Правительства?

Д.Медведев: Во-первых, конца света не произошло. Ничего не развалилось, даже самые уязвимые отрасли, такие как сельское хозяйство, живут. И сейчас основной вызов для села – это не вступление в ВТО, а всё-таки виды на урожай, потому что аграрный бизнес очень сильно зависит от того, какие решения принимаются на небесах, от солнца и дождей. Тем не менее село должно получать более мощную государственную поддержку. Я имею в виду прежде всего производителей свинины и мяса птицы. Мы много денег и сил потратили на то, чтобы у нас была своя свинина и своя курица, и сейчас мы практически на 100% покрываем свои потребности. Нам не нужны больше ни «ножки Буша», ни, в ряде случаев, даже мясо, которое производится в других странах, хотя всегда важно поддерживать некоторый баланс, чтобы цена зависела не только от внутренних факторов. Но мы обязаны поддержать в первую очередь своих производителей, и поэтому мною было принято решение найти в бюджете дополнительные 42 млрд рублей, что совсем не просто, на поддержку селян. Есть проблемы и в некоторых других отраслях, но в целом никакой катастрофы не случилось.

Вопрос: Ну а плюсы мы хоть какие-то получили?

Д.Медведев: Плюсы ВТО на самом деле не в том, что это тарелка с голубой каёмочкой, на которой приносят вкусный кусок торта. Плюсы заключаются в том, что мы начали жить по общим правилам и наша продукция не сейчас, а, может быть, через год, два, три, пять лет будет отвечать основным критериям, которые существуют в странах – участницах ВТО, и мы сможем управлять себестоимостью этой продукции. Многие виды нашей продукции оказываются неконкурентоспособными именно из-за того, что мы наращиваем издержки, а мы должны научиться управлять ими так, чтобы наша продукция хорошо продавалась. Почему наши китайские друзья весь мир забросали своей продукцией? Потому что у них низкая себестоимость. И мы тоже должны предпринимать усилия, для того чтобы наша продукция могла продаваться. Мы можем делать очень многое и хорошего качества, но если это будет дороже не только китайского, но и европейского, вряд ли мы что-то продадим. ВТО – это свод правил. Как только мы погружаемся в них, мы становимся частью цивилизованной мировой торговли.

Реплика: Такое ощущение, что Правительство не подаёт достаточное количество сигналов экономике о том, что производительность труда – это сейчас самое главное для выживания.

Д.Медведев: Не могу с вами согласиться. Правительство подаёт эти сигналы.

Реплика: Это мнение высказал Михаил Прохоров.

Д.Медведев: Михаил Прохоров у нас представляет другую политическую силу. Вот когда он будет сидеть в этом кабинете, вы ему зададите такой же вопрос: а что же ты производительностью труда не занимаешься? Но пока у нас другая ситуация...

В целом проблема производительности труда действительно существует. За последние 10–12 лет мы смогли решить многие задачи, которые касаются большого количества людей. Мы увеличили зарплату и в бюджетной сфере, и на производстве, в коммерческом секторе. Но наша зарплата росла гораздо быстрее, чем производительность труда, и знаете, у меня нет к этому однозначного отношения. Многие коллеги-экономисты говорят: это неправильно, так нельзя, это противоречит экономическим законам. С этой точки зрения это, наверное, справедливо. Действительно, мы должны сейчас заниматься упреждающим ростом производительности труда. Но давайте вернёмся на землю: а какая зарплата-то была? Стыдно вспомнить. Я напоминаю тем, кто уже забыл. В 2000 году средняя зарплата по стране была 100 долларов, а сейчас в среднем она выше в 8–10 раз. Понятно, она отличается по регионам, но тем не менее. Я считаю, что задачей государства в последние 10–12 лет было вырваться из нищеты, чтобы наши люди стали получать бо?льшие деньги. Сейчас наши средние заработные платы абсолютно сопоставимы с заработной платой людей в странах Восточной Европы и уж точно куда выше, чем заработная плата на Украине, в Белоруссии, тем более в Средней Азии. Теперь нам нужно сконцентрироваться именно на производительности труда, но эта задача в полной мере не решается из этих кабинетов. Производительностью труда должны заниматься представители бизнеса, в том числе и упомянутый вами Прохоров, потому что, если человек занимается бизнесом, он должен прежде всего навести порядок у себя на производстве. Это задача для государственно-частного партнёрства в широком смысле этого слова.

Вопрос: Глава Совфеда Валентина Матвиенко предложила децентрализовать экономически страну, а то 10 % населения России скопилось в Москве. Как Вы к этому относитесь?

Д.Медведев: Идея правильная, и она, кстати, возникла не сегодня. В бытность Валентины Ивановны губернатором Петербурга часть крупных компаний переехала именно туда, то есть децентрализация хотя бы между двумя столицами произошла. В Петербург уехал орган власти – Конституционный суд, сейчас в стадии решения задача по переезду других судов. А вот офисы крупных компаний, конечно, желательно распределить по всем регионам. Если взять западные страны, ту же Германию, США, куда ни приедешь, в любом городе есть штаб-квартиры крупнейших компаний. Но для этого руководители регионов должны создавать нормальные условия, включая школы, университеты, театры и музеи, определённый уровень инвестиционной привлекательности.

Реплика: Так говорят, что денег нет, всё Москва забрала.

Д.Медведев: В Москве действительно самое большое количество финансов сконцентрировано, но сегодня ситуация уже не такая, как была в 1990-е годы. Всё-таки регионы тоже научились зарабатывать, и у нас есть примеры сверхуспешных регионов, причём далеко не все из них являются нефтегазоносными провинциями. Например, в Белгородской области отличные животноводческие комплексы.

Вопрос: Составляется ли уже какой-то список по переезду, например, госмонополий?

Д.Медведев: Частным структурам по понятным причинам приказывать мы не можем, а на государственные структуры влияние имеем. По госкомпаниям, по всей вероятности, можно было бы принимать директивы Правительства.

Вопрос: То есть это поддержано на самом верху?

Д.Медведев: Мне кажется, это правильная идея. И потом, это должно сопровождаться разумным перераспределением доходных источников, потому что когда все налоги платятся по столицам, это, конечно, не очень хорошо.

Вопрос: Вы создали Министерство Дальнего Востока со штаб-квартирой в Хабаровске. А будет ли образована госкорпорация?

Д.Медведев: Надо найти наиболее приемлемый способ, как продвигать проекты на Дальнем Востоке. Хорошо идёт инвестирование, когда есть конкретная цель. Вот был АТЭС. Кто бы что ни говорил, но он позволил превратить Владивосток в современный город. Когда я туда приезжал пять лет назад, в нём, простите, канализации не было. Мы когда-то БАМ прокладывали, это позволило решить целый ряд задач. Нужны крупные инфраструктурные проекты и правильный механизм. Это может быть или тот фонд, который есть сейчас (но он пока не очень быстро раскручивается), или создание какой-то новой структуры. Госкорпорация, на мой взгляд, не нужна – госкорпорации объединяют в себе и управленческие начала, и коммерческие, а нам нужно именно продвигать бизнес. Есть идея создания так называемой публичной компании, которая работала бы по-новому.

Вопрос: А что это такое?

Д.Медведев: Публичная компания – это структура, которая создаётся государством для решения специальных задач, по сути, по заданию государства, но в то же время действует на коммерческих принципах. Аналог в значительной степени взят из практики стран англосаксонского права. У нас таких компаний пока нет, но нужно ещё взвесить, стоит ли её специально создавать для Дальнего Востока. Я не сторонник того, чтобы умножать количество различных инструментов. Компании создаются, деньги тратятся, а толку нет. У нас и так есть фонд, есть крупные инфраструктурные компании, включая РЖД, есть Министерство Дальнего Востока для реализации стратегии.

Вопрос: Вы предложили создать офшор на Дальнем Востоке. А это нам зачем?

Д.Медведев: Предложил, для того чтобы встряхнуть некоторых наших иностранных партнёров, а то они очень вольно ведут себя применительно к нашим банкам, нашим компаниям, к деньгам российских граждан. Знаете, можно по-разному относиться к тем, кто деньги хранил на Кипре, но там же были и деньги официально задекларированные, вполне честные, которые люди заработали в России. Ну да, они не очень верили в нашу банковскую систему, разместили свои средства в кипрских банках, а они взяли и всё это в одностороннем порядке, по-большевистски, рубанули. Я сказал: раз так, давайте тогда думать о таких налоговых режимах у себя. Наши зарубежные партнёры, которые обвиняют Кипр в том, что он стал прибежищем для разных денег, в том числе и из России, пусть прежде всего свои офшоры позакрывают. Пусть закроют Багамы, Британские Виргинские острова. Они на этом свои деньги зарабатывают, а нам говорят: нет, не смейте и у себя ничего открывать, и с Кипра валите. Поэтому я считаю, что можно рассматривать разные варианты. Другое дело, что специальная налоговая юрисдикция – штука небезопасная. У нас были такие места, как, например, Калмыкия, освобождённая от налогов, которые легко превращались в чёрную дыру.

Я, когда говорил об офшоре, имел в виду такой специальный режим, при котором низкие налоговые ставки применялись бы только для проектов, реализуемых на Дальнем Востоке, и тогда бизнес не в Белгород поедет и не в Ростов-на-Дону, а в этот регион. Сейчас этот вопрос не получил пока своего окончательного решения. Прежде всего мы должны ориентироваться на наши национальные интересы, а не на то, что нам скажут наши партнёры из-за рубежа. Они о нас особо не думают, когда принимают решения, например, в рамках Евросоюза. Мы с ними дружим, у нас хорошие отношения, но они руководствуются своими, евросоюзовскими интересами, а мы должны руководствоваться российскими.

Вопрос: Вы настаиваете на продолжении приватизации госпредприятий. Где гарантия, что на этот раз они не уйдут задарма, как это было в 1990-е годы?

Д.Медведев: Я считаю, что приватизацией заниматься надо, но разумно. У нас очень много неиспользуемых или плохо используемых государственных объектов, и мы за последнее время сумели вполне эффективно часть из них реализовать, а смысл двоякий. Во-первых, деньги в бюджет получить. Некоторые из объектов (это и порты, и транспортные предприятия, такие как «СГ-Транс») мы продали с коэффициентом в 5–10 раз против начальной суммы торгов – это миллиарды рублей. Но второе не менее важно: они должны получить эффективного хозяина. Я не говорю, что любой частник заведомо эффективнее государства, но в целом всё-таки частники более внимательно относятся к своим компаниям, чем это происходит в государственных структурах, поэтому я рассчитываю на этот эффект. Я, правда, не знаю, касается ли это средств массовой информации, которых у нас тоже хватает государственных.

Реплика: Вы говорили о том, что органы власти должны уходить из СМИ, а в итоге финансирование государственных СМИ выросло в 3 раза, во всех без исключения регионах страны созданы государственные холдинги. Рынок СМИ фактически разрушился, так как никакая конкуренция частных СМИ с госвливаниями в сотни миллионов рублей (даже в самых дотационных регионах) невозможна. Государственные СМИ прямо плодятся!

Д.Медведев: Жаль, что мы эту тему не довели до конца. Присутствия государства в СМИ не становится меньше, а в чем-то становится больше. Причём очень часто региональный руководитель хочет обязательно иметь своё государственное СМИ, а в конечном счёте это не способствует авторитету медиа. Люди начинают говорить: да там наш Иван Иванович в основном себя любимого показывает и лакирует действительность. Доверие и интерес к таким газетам и телеканалам падает.

Реплика: Ещё пять лет назад ничего подобного не было.

Д.Медведев: Знаете, у нас принято было на этот вопрос отвечать таким образом: у нас 88 или 90 тыс. СМИ, и из них 3% государственные, что вам ещё надо? А вся правда в том, какое СМИ мощнее. Это, конечно, зависит и от того, насколько удачным является частное СМИ. Вот ваше удачное, ну и слава богу. Я считаю, что в регионах уж точно вполне можно было бы обойтись без накачки государственных медиахолдингов. Тем более что у нас есть могучий федеральный ресурс, который мы можем использовать везде – ВГТРК способна донести государственную позицию до любого региона.

Вопрос: За год в кабмине произошло три отставки. Недавно его внезапно покинул вице-премьер – глава Аппарата Правительства Владислав Сурков. С чем это связано и будут ли продолжаться отставки?

Д.Медведев: Мы как-то забываем, что за последние годы (я не беру 1990-е) в Правительство люди приходили, уходили, увольнялись, по некоторым из уволенных (я сейчас не хочу никого упоминать) открывались уголовные дела. Я подчеркиваю – это было все годы работы нынешней власти, и в этом нет ничего необычного, потому что Правительство – это живой организм. Что же касается Владислава Суркова, то хочу сказать, что он хорошо работал руководителем Аппарата Правительства и очень многое сделал для укрепления дисциплины, что, на мой взгляд, очень важно. Это первое. Второе. Знаете, у каждого человека есть свои эмоции, свои ощущения, которые он может игнорировать, а может и прислушиваться к ним в разные периоды в жизни. В сложные периоды один человек сжимает зубы и работает дальше: я знаю, что я прав, я потерплю, я буду работать. А другой человек думает: а я всё поменяю в своей жизни, хватит. И это не означает, что первый прав, а второй не прав. Каждый у нас имеет право своей судьбой распоряжаться. Владислав Юрьевич Сурков принял решение уйти и написал заявление об уходе. К этому нужно относиться уважительно, это его выбор и такое событие, которое в любом Правительстве регулярно происходит. Ещё раз говорю, он хорошо и много работал, и у меня к нему претензий нет.

Вопрос: Министр образования Дмитрий Ливанов стоит в списке на выбывание?

Д.Медведев: Я уже об этом говорил: министр не должен нравиться всем и каждому, иначе возникает ощущение, что он просто играет на публику, занимается самопиаром. Вообще Правительство – это сложная управленческая команда, которая зачастую занимается непопулярными вещами. Я всё-таки имею право об этом судить, я и Президентом работал, и Председателем Правительства работаю. Президент должен быть над схваткой, защищён от суеты и рутины, потому что Президент – носитель государственного суверенитета, гарант Конституции, а Правительство – это, если хотите, такая рабочая лошадь. Правительство ни от чего не забронировано – ни от претензий, ни от критики, это нормально абсолютно. И Ливанова критикуют. Наверное, где-то правильно критикуют, потому что ему нужно быть в постоянных коммуникациях со всеми, в том числе, кстати, и с родной партией, «Единой Россией». Где-то, наверное, не вполне справедливо критикуют, потому что у него есть собственное видение и, я скажу честно, он пытается проводить реформы, которые нужны. Но, конечно, всё, что ты делаешь, ты должен объяснять, быть в диалоге без ненужных эмоциональных заявлений. Люди везде люди, и вот этому – многому мои коллеги, члены Правительства, должны ещё научиться.

Вопрос: Когда депутаты Госдумы потребовали отставки Ливанова, Вы за него просто грудью встали. Вы так за каждого министра готовы биться?

Д.Медведев: Правительство – это команда. Я их предложил Президенту для утверждения, и он всех поддержал, но я за них отвечаю. Если я считаю, что человек нормально работает, я, конечно, буду за него стоять, во всяком случае стараться объяснять его позицию и помогать ему, даже если этот человек вызывает на себя огонь критики. Мне кажется, это правильно для Председателя Правительства.

Вопрос: Но есть ли такие министры, которых Вы всё-таки готовы поменять?

Д.Медведев: Которых я готов отдать на заклание? Нет таких.

Вопрос: По Вашей инициативе чиновники стали отчитываться о своих доходах, а вскоре начнут подавать декларации о расходах. Как Вы относитесь к тому, что на свои скромные зарплаты чиновники покупают виллы за границей и ездят на шикарных авто, а Ваш первый заместитель Игорь Шувалов даже держал деньги в оффшорах? Каким же образом декларации помогают бороться с коррупцией?

Д.Медведев: Начну с того, что хорошо, что эти декларации есть. Когда-то я эту кашу заварил. Я бы мог этого не делать, но сказал: знаете, ребята, пора уже.

Реплика: И все говорили тогда: да ладно, декларации – это ерунда.

Д.Медведев: А вот не ерунда. Все за этим смотрят. Знаете, оказалось, что не так всё просто спрятать. Вот вы Игоря Шувалова упомянули. Вообще-то он долгое время занимался бизнесом, у него есть свои накопления. И те деньги, которые он где-то использует, насколько я понимаю, были заработаны им и членами его семьи, супругой, абсолютно законно. Другой вопрос, что члены Правительства, депутаты Госдумы, чиновники из администрации всё-таки должны разделять со своей страной, своей экономикой все риски. Если ты живёшь в России и управляешь ею, тогда отвечай за её экономику, понимая, что твои деньги в полной зависимости от того, как ты управляешь. Это же отчасти касается и недвижимости, хотя здесь ситуация более гибкая – нужно просто декларировать источники, на которые приобретена недвижимость. Я считаю, что это тоже правильно.

Более сложный вопрос касается иностранных активов. Мне кажется, мы всё-таки не должны отсекать в полной мере тех людей, которые, приходя на госслужбу, становясь депутатами, попадают в сложную ситуацию. Такому человеку говорят: немедленно продавай бизнес или мы тебя выгоним. Он, может быть, этим занимался долгое время и просто потеряет деньги... Но сейчас такая модель избрана, посмотрим, насколько она окажется работоспособной.

Вопрос: А не получится так, что эти люди просто уйдут из Правительства и других госструктур, чтобы сохранить свои деньги?

Д.Медведев: Я ничего не могу исключать, но это будет определённый сигнал об эффективности этих правил. Ведь наша цель не в том, чтобы обеспеченных людей из Правительства (включая регионы и муниципалитеты) или парламента выдавить. Мы хотим видеть в Правительстве, в числе депутатов успешных людей, а не людей, которые что-то спрятали и говорят: нет-нет, у нас всё хорошо, всё тихо, не волнуйтесь, мы зарабатываем три копейки.

Вопрос: Вы – первый премьер, такой активный в интернете. Ваш пресс-секретарь Наталья Тимакова недавно сказала, что Вас задевает панибратское отношение блогеров. Это правда?

Д.Медведев: Я думаю, что Наталья Александровна просто меня защищала как пресс-секретарь. Если совсем откровенно, меня вообще это не задевает. Есть вещи, которые мне не нравятся, это понятно. Но когда меня в интернете называют Димоном, это нормально абсолютно, по-человечески. Там же среда такая... Что Димон? Меня так и в детстве называли. Да ну, ерунда это. У нас, конечно, свои традиции в обращении – «Дмитрий Анатольевич», «Владимир Владимирович»... Это ещё с давних времён. Считалось, что если ты к кому-то обращаешься по отчеству, это означает, что ты очень уважаешь человека. Но во многих странах принято вообще обращаться к министрам, премьерам, президентам по имени, и это часть политической культуры. Может быть, на протокольных мероприятиях как-то иначе, но в принципе почти любой человек может обратиться к ним по имени. У нас в России свои традиции.

Вопрос: Ваш сын Илья в прошлом году поступил в МГИМО. Он посещает вуз или учится на дому? Приоткройте завесу.

Д.Медведев: Никакой завесы нет. По понятным причинам у детей руководителей государства есть свои сложности в жизни. Но для меня было очень важно, чтобы мой сын чувствовал себя обычным современным парнем. Он нормальный студент. Я считаю, что это полезно прежде всего для него.

Вопрос: Жениться не собирается?

Д.Медведев: Нет пока, слава богу. Надеюсь, что доучится хотя бы.

Реплика: Дмитрий Анатольевич, спасибо за то, что нашли время для подробного разговора с «Комсомольской правдой»! С первой годовщиной Вашего Правительства!

Д.Медведев: Спасибо!

Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 22 мая 2013 > № 870799 Дмитрий Медведев

Как сообщает сегодня infodefensa.com, в Бразилию прибыли первые восемь зенитных самоходных установок Gepard 1A2 производства немецкой компании KMW, которые будут обеспечивать безопасность игр Кубка конфедераций ФИФА 15-30 июня.

Четыре артустановки будут отправлены в столицу страны, остальные четыре – в Рио-де-Жанейро. Всего Бразилия закупила 34 ЗСУ Gepard 1A2 по цене 30 млн евро (78,4 млн реалов). Кроме систем ПВО, также приобретены 600 тысяч снарядов для «Гепардов» и три машины в качестве запчастей.

Закупка «Гепардов» направлена на оснащение двух бронетанковых бригад, дислоцированных в Пунта-Крузе и Санта-Марии, а также для обеспечения безопасности стратегических объектов, таких как ГЭС, необходимых на случай войны.

МЕРКЕЛЬ В 7 РАЗ ПРИЗНАНА FORBES САМОЙ ВЛИЯТЕЛЬНОЙ ЖЕНЩИНОЙ

Ни одной россиянки в списке самых влиятельных женщин мира 2013 года по версии Forbes не оказалось

Канцлер Германии 58-летняя Ангела Меркель в седьмой раз за последние 10 лет возглавила список 100 самых влиятельных женщин мира по версии журнала Forbes. Меркель опередила президента Бразилии, 65-летнюю Дилму Руссефф, и 48-летнюю Мелинду Гейтс, возглавляющую благотворительный фонд Билла и Мелинды Гейтс, которые занимают второе и третье места соответственно.

Также в первой десятке самых влиятельных женщин мира оказались супруга президента США Мишель Обама, бывшая госсекретарь США Хиллари Клинтон, которая занимается благотворительностью, операционный директор Facebook Шерил Сандберг, управляющий директор МВФ Кристин Лагард, министр национальной безопасности США Джанет Наполитано, индийский политик Соня Ганди и председатель совета директоров и генеральный директор PepsiCo Индра Нуйи.

Среди новичков списка - президент Южной Кореи Пак Кын, она на 11 месте. Также впервые в списке глава Lockheed Martin Мэрилин Хьюсон (34 место) и основатель компании Spanx Сара Блейкели (90 место). Ни одной россиянки в списке самых влиятельных женщин мира 2013 года по версии Forbes не оказалось.

Обсуждалась социально-экономическая ситуация в регионе.Кроме того, Рустэм Хамитов информировал Президента о ходе подготовки к саммитам ШОС и БРИКС, которые состоятся в Уфе.

* * *

В.ПУТИН: Добрый день!

Ну что, Рустэм Закиевич, поговорим по широкому кругу вопросов: и по исполнению прошлогодних указов, особенно в социальной сфере, о развитии экономики, знаю, что особое внимание Вы уделяете развитию нефтехимии. Республика готовится к тому, чтобы принять ряд крупных международных мероприятий. По всем этим проблемам. Пожалуйста.

Р.ХАМИТОВ: Хорошо, Владимир Владимирович.

Главной нашей задачей является повышение качества жизни населения. Вы ставите перед нами задачи такого рода. Конечно, мы работаем над ними. Безусловно, стержнем нашей работы является выполнение указов, изданных Вами в мае прошлого года. Эти указы являются стержнем деятельности всей Республики, и мы здесь вполне ответственно подходим ко всем вопросам. Приняты соответствующие распоряжения, организована системная надежная работа по исполнению этих указов. Это дисциплинирует во всех отношениях всю вертикаль исполнительной власти. Я вижу, как меняется ситуация и в федеральных министерствах, как наши республиканские органы работают, как муниципалитеты работают. Началась настоящая, мощная системная работа. Это планирование, это отчетность, это поиск ресурсов, оптимизация и доходов, и расходов. Такая работа нами выполняется.

В.ПУТИН: Очень хорошо.

Р.ХАМИТОВ: Мы утвердили все «дорожные карты» по изменениям в сфере культуры, здравоохранения, социального обслуживания, в образовании, с Минфином заключили необходимые соглашения по совместному финансированию заработных плат, и получаем неплохие результаты.

По итогам прошлого года в IV квартале средняя заработная плата учителей уже превышала среднюю по республике. И в этом году мы идем, что называется, в тех графиках, которые нами определены.

В.ПУТИН: Только вы эти графики назад не разворачивайте.

Р.ХАМИТОВ: Ни в коем случае!

У нас по 2013 году все абсолютно понятно, все финансирование есть. Никаких сомнений в том, что мы среднюю заработную плату учителей выдержим равной средней по республике, среднереспубликанской, нет. То есть эта задача будет выполнена.

Также неплохо мы работаем в части повышения заработной платы медицинским работникам. Сегодня средняя зарплата врачей уже превысила 30 тысяч – 33 400 рублей. Это неплохо. Собственно говоря, мы тоже чуть-чуть, может быть, с опережением идем тех показателей, которые зафиксированы в «дорожной карте».

В.ПУТИН: А средняя по экономике у вас сколько?

Р.ХАМИТОВ: У нас 20 500. А здесь – 33 тысячи. По медицинским работникам мы уже идем с неплохой динамикой по отношению к средней заработной плате.

Детские сады. У нас неплохая рождаемость, и вообще-то 2012 год оказался рекордным. Хороший рекорд: почти 60 тысяч ребятишек у нас родилось, это лучший результат за 22 года начиная с 1990 года. Понятно, что это большая радость, но и большая ответственность. Дефицит в детских садах был. Мы буквально с 2011 года в разы, а в 2012 году – в десять раз по отношению к 2010 году увеличили количество мест в детских садах. Строим новые детские сады.

В.ПУТИН: В десять раз?

Р.ХАМИТОВ: В десять раз больше ввели мест новых в детских садах. Новые детские сады, альтернативные методы, семейные детские сады. В общем, тоже началась нормальная системная работа в этой части.

В.ПУТИН: Хорошо. Вы нормы поменяли, да? – нормы организации семейных детских садов.

Р.ХАМИТОВ: Да, мы приняли и свои нормативы, внутренние республиканские. Так что в этой части, я думаю, мы через год, максимум – два мы эту проблему закроем. Потому что все-таки идет рост рождаемости, надо успевать строить детские сады за таким повышением рождаемости. Но мы проблем больших не видим.

У нас достаточно много многодетных семей: 36 тысяч. Мы думаем, что порядка 25 тысяч из них обратятся за тем, чтобы либо бесплатно получить землю, либо за другими формами помощи. На учет уже поставили 16 тысяч, половине предоставили участки. Из них, надо сказать, порядка 30 процентов участков с инфраструктурой.

Нужно строить инфраструктуру. Мы эту работу знаем, понимаем, видим. Находить ресурсы нужно, но мы их и находим, собственно говоря. И стараемся не в чистом поле людей высаживать, а в населенных пунктах.

Тем, у кого третий, последующий ребенок в возрасте от полутора до трех лет, мы ежемесячно выплачиваем по три тысячи рублей, и, собственно говоря, это очень неплохая поддержка этим семьям. И такую работу мы уже тоже проводим второй год.

В.ПУТИН: Это республиканская субсидия?

Р.ХАМИТОВ: Да, это наша субсидия. Мы примерно 250 миллионов рублей направили на это.

В.ПУТИН: Молодцы.

Р.ХАМИТОВ: Кроме того, при усыновлении, удочерении ребенка мы выплачиваем материнский капитал в размере, равном федеральному материнскому капиталу, – это 409 тысяч рублей. Если усыновят ребенка-инвалида, то еще 100 тысяч доплачиваем. То есть за ребенка-инвалида получают 509 тысяч. И мы уже видим, что в этом плане тоже динамика есть, ребят берут. У нас коэффициент усыновления, процент устройства детей – 88, почти 90 процентов. Конечно, 100 процентов нужно, но это тоже неплохо.

В.ПУТИН: Хороший показатель.

Р.ХАМИТОВ: Для того, чтобы все это обеспечить, безусловно, нужна хорошая работа экономики. Мы достойно прошли 2012 год, валовой региональный продукт вырос более чем на 5 процентов, и мы перешли знаковую черту (триллион рублей) и стали 8–9 регионом России, который стал триллионером в части валового регионального продукта.

По индексу промышленного производства, мы тоже неплохо сработали в прошлом году. За этот год, в силу разных причин, у нас чуть ниже показатели, но четыре месяца мы идём, примерно, 102 с небольшим процента. Мы знаем, где у нас есть резервы. Это, прежде всего, химическое производство и машиностроение. Там мы работаем предметно, детально, понимаем – будем разбираться. Соответственно, не допустим срывов, провалов в этой части.

Неплохо строим жильё. При этом, Вы часто говорите об этом, нужно жильё эконом класса. Это главная задача.

В.ПУТИН: Сколько в Уфе метр квадратный стоит?

Р.ХАМИТОВ: По-разному. В центре – до 100 тысяч, а в среднем – это уже 50-55 тысяч рублей за квадратный метр. Это много, при средней заработной плате 20,5 тысяч. Поэтому нам нужно жильё эконом класса. Мы сейчас мобилизовали все силы – строительство инфраструктуры, сопутствующих объектов. Думаю, что начнём выдавать буквально со следующего года уже приличные объёмы постройки, хотя мы и так пятые в России по объему жилищного строительства.

Неплохо идёт коттеджное строительство. В этой части тоже работаем.

По росту заработной платы, ещё в 2010 году мы были на 50-м месте, стыдно сказать. Сейчас уже выбираемся, так сказать, наверх. Такую тенденцию будем продолжать по темпам роста заработной платы.

Инвестиции. Сложная, тяжёлая задача, но мы сформировали законодательство, пошли инвесторы. И могу сказать, что буквально месяц назад мы с компанией «Альстом»приступили к строительству крупного предприятия по выпуску гидротурбин малой и средней размерности, в июне месяце выходим на площадку по строительству деревоперерабатывающего комплекса, большого (вместе с австрийцами работаем). Порядка 15 миллиардов рублей – объём инвестиций в это предприятие.

Кроме того, наши внутренние инвесторы: Газпром, Башнефть – каждый по 100 миллиардов рублей, примерно, будет вкладывать в развитие химии и нефтехимии. Это очень большие проекты.

Работаем над поставкой сырья. Так что мы здесь даже иногда притормаживаем. В том смысле, что нужно переварить эти большие объёмы. И конечно, нужна инфраструктура. По инфраструктуре мы тоже свои ресурсы направляем, помогаем этим компаниям, работаем в этой части.

Рейтинги неплохие. По итогам 2012 года мы выросли во всех рейтинговых агентствах и вошли в большую пятёрку наиболее устойчивых, кредитоспособных регионов Российской Федерации. Наши рейтинговые агентства, в частности, «Эксперт», даёт нам первое место в номинации «Минимальные экономические риски», седьмое место в рейтинге по конкурентоспособности регионов. То есть, в этой части мы движемся вполне нормально, осознанно, понятно, и здесь вопросов нет.

Доходы. Примерно, по итогам четырёх месяцев – 105-106 процентов к 2012 году. Мы считаем, в сегодняшних условиях, это неплохо, и стараемся подтянуть налог на прибыль. Это общая проблема сегодня. Хотя, по числу прибыльных предприятий – мы первые в Российской Федерации. Так что здесь, надеемся, спадов не будет.

Ещё раз по демографии. Четвёртый год в плюсе, с точки зрения естественного прироста населения. Понимаем, где у нас есть проблемы, понимаем, над чем работать. Это, прежде всего, смертность, смертность от естественных причин.

В.ПУТИН: Ещё в 2007 году было минус 12,7.

Р.ХАМИТОВ: Да, были огромные минусовые цифры. Сейчас уже, практически, в плюс выходим. И этот год, мы сравниваем с 2012 годом, идёт, примерно, также. То есть, примерно, также 59-60 тысяч ребятишек у нас будет.

Мы готовимся к проведению крупных международных мероприятий. Вы нам поручили, Владимир Владимирович, принять саммиты ШОС и БРИКС в Уфе. Сформирована рабочая группа. Оценили все наши возможности. Уже предметно, детально работаем над всеми объектами. Задача какая – провести достойно, но дёшево. Больших, я даже скажу, практически вложений в бюджет строительства специальных сооружений не будет, потому что у нас вся инфраструктура есть, за исключением гостиниц. Гостиницы будут строить «частники». Они их уже строят. Все уже на площадках, все сложные моменты, связанные с отводом земель, сносом, формализацией всех процессов уже пройдены. Так что сейчас уже все на стройках, всем понятно, как работать.

В.ПУТИН: Потом это всё останется в республике.

Р.ХАМИТОВ: Конечно. Поэтому, больших затрат не будет. И мы всегда говорим, что специально для саммитов мы ничего не строим. Эту концепцию приняла и рабочая группа. Работа ведётся достаточно активная. Нет никаких сомнений в том, что мы справимся в установленные сроки.

Общественно-политическая ситуация ровная. Я даже не буду останавливаться на этом.

Ещё интересный у нас повод и событие. Этой осенью исполняется 225 лет со дня создания Центрального духовного управления мусульман России. Хотел бы пригласить Вас, Владимир Владимирович, к нам в Уфу. У нас там будут интересные мероприятия, связанные с этим событием. Это один из мировых центров мусульманства, ислама. Так что это будет очень интересно и достойно.

В.ПУТИН: У башкирского исламского центра, в широком смысле этого слова, очень богатый опыт и очень интересная история. Безусловно, мы должны придать этому мероприятию общегосударственное значение.

Р.ХАМИТОВ: Спасибо большое.

Андрей Костин информировал Президента о текущей деятельности банка, в частности о размещении акций ВТБ на Московской фондовой бирже, возобновлении работы банка и его дочерней компании на Кипре.* * *

В.ПУТИН: Андрей Леонидович, два вопроса. Первый – как прошло размещение [акций]. Второй – мы с Вами обсуждали эту проблему, но тем не менее: уже после анализа текущей ситуации как отразилась на Вашей группе работа на Кипре и кипрские проблемы.

А.КОСТИН: Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы буквально сегодня завершили сделку по продаже крупного пакета акций ВТБ на сумму 102,5 миллиарда рублей. Без преувеличения можно сказать, что это беспрецедентная сделка для российского фондового рынка. Прежде всего потому, что весь объём акций был продан в России и был инвестирован в акции, которые обращаются на Московской фондовой бирже. Вы такую задачу поставили 25 января текущего года на совещании по финансовым рынкам, и эту задачу мы выполнили.

В.ПУТИН: Вы боялись того, что работа на российской площадке не принесёт ожидаемых результатов. Какие же они, эти результаты?

А.КОСТИН: Действительно боялись, потому что многие эксперты – западные и российские – предвещали нам неуспех в этом вопросе.

В.ПУТИН: Именно потому, что на российской бирже, а не в Лондоне.

А.КОСТИН: Должен сказать, да, это действительно первая сделка, все предыдущие сделки были в основном в Лондоне. Вы абсолютно правильно говорите. Но хотел бы отметить, что за эти четыре месяца и Администрация Президента, и Правительство, и Центральный Банк многое сделали для улучшения инфраструктуры российского рынка. В том числе и законодательные меры были приняты, что сделало возможным наше размещение. Хотя работа ещё предстоит. Есть целый ряд моментов. Мы работаем вместе с Правительством, с ЦБ, чтобы эти вопросы решить.

Хотел бы отметить ещё одну характерную деталь нашей сделки – это качество новых акционеров. Тоже беспрецедентно, даже в мировой практике, чтобы сразу три суверенных фонда, а это суверенный фонд Норвегии, который стал нашим крупнейшим акционером, а также суверенный фонд Катара и Азербайджана приняли участие на крупные суммы. Они, в общем, выкупили более половины акций.

В.ПУТИН: Сколько они вложили?

А.КОСТИН: От 15 до 20 миллиардов рублей каждый вложил в эту сделку, ряд других очень интересных инвесторов из стран БРИКС, в частности из Китая, Бразилии, финансовые институты. То есть у нас набор уникальный, я бы сказал.

Чем важно участие суверенных фондов – это как знак качества для компании. Они вкладывают в будущие поколения и очень внимательно смотрят, куда вкладывать. Это сигнал для других инвесторов: если суверенный фонд пошёл, то за ним могут следовать другие.

Мы относимся комплексно к этому сотрудничеству. Эти суверенные фонды только начали сотрудничество с Россией, и будет ещё довольно широкое поле деятельности, чтобы инвестировали и в другие отрасли, другие объекты, другие проекты.

Что касается Кипра, то хотел бы доложить, что с 13 мая…

В.ПУТИН: Секундочку. Вы сами-то довольны этой работой, результатами?

А.КОСТИН: Да, очень доволен. Благодарим за помощь, а главное – за направление, которое Вы дали. Думаю, что это очень правильный путь. Конечно, в России работать будет лучше и легче. Думаю, это абсолютно оправдано. Мы дорогу проложили, другие компании теперь могут следовать нашему пути.

В.ПУТИН: Нужно посмотреть, тем не менее, на совершенствование законодательства, с тем чтобы ничего не мешало, а наоборот, были созданы максимально благоприятные условия для инвесторов, которые вкладывают средства в наши компании. Там, Вы знаете об этом, ещё немало предстоит сделать. Нужно, чтобы наши площадки, наша объединённая биржа ни в чём не уступала, а была бы по определённым параметрам лучше, чем международные площадки. Имея опыт наших партнёров, мы всё можем учесть и реализовать у себя.

А.КОСТИН: Мы готовы работать, конечно, с ЦБ, с Правительством, с Администрацией, чтобы на опыте ещё раз посмотреть, какие нужны дальнейшие шаги, чтобы это работало эффективно.

Что касается Кипра, то с 13 мая нынешнего года в связи с решением руководства Кипра банк ВТБ и его дочерняя компания, а также другие российские банки возобновили там работу. Ограничения на работу с российскими и другими международными клиентами были сняты. И фактически с учётом характера нашего бизнеса можно твёрдо сказать, что каких-либо финансовых потерь ни мы, ни наши российские клиенты не понесли во многом благодаря твёрдой позиции, которую заняло российское руководство, лично Вы. Чувствовалось, что киприоты пошли опережающими шагами в отношении российских финансовых институтов, тем более тех, которые работали там абсолютно нормально и не испытывали никаких проблем и никаких трудностей.

В.ПУТИН: В конечном счёте, это в интересах и кипрской экономики.

А.КОСТИН: Безусловно. Думаю, что они тоже это понимают. Но внутренняя ситуация там пока ещё до конца не решена. Но что касается нашей деятельности, многое предвещало и очень многие на Западе говорили о том, что российская экономика пострадает, банки пострадают. Ничего этого нет на самом деле, никакого негативного эффекта на наш банковский сектор это не оказало.

В.ПУТИН: Хорошо. Мы будем оставаться в контакте с нашими европейским и кипрскими партнёрами. Но, разумеется, и Вы, и Ваши клиенты всё-таки должны сделать определённые выводы и иметь эшелонированную систему защиты наших интересов.

17 мая в присутствии министра внутренних дел Перу Вильфредо Педрасы состоялась пятая рабочая встреча комитета по созданию международного туристического маршрута "Пантанал-Амазония-Тихий Океан", который объединит несколько направлений в Перу и Бразилии.

Данный маршрут имеет протяженность более 177 км и проходит по шоссе Интерокеаника, объединяющему обе страны. Он направлен на продвижение туризма южных регионов Перу, в числе которых – Арекипа, Куско, Мокегуа, Такна, Пуно, Мадре-де-Дьос, Апуримак, Аякучо и Ика, а также бразильских штатов Акри, Рондония и Мату-Гросу.

По подсчетам организаторов, Перу ежегодно посещает 25 000 жителей Бразилии; с запуском нового маршрута к концу года это число планируется увеличить в два раза, а через два года число гостей должно вырасти до 100 000 человек.

По данным Управления внешней торговли и туризма (Directur) региона Апуримак, вышеупомянутый маршрут включит в себя регионы, имеющие богатые и разнообразные экосистемы, например, заболоченную тектоническую впадину Пантанал, расположенную на западе бразильского штата Мату-Гросу. На территории Перу маршрут пройдет по таким всемирно известным туристическим районам, как древний город Мачу-Пикчу, руины инкской империи Чокекирао, озеро Титикака, каньон Колка и другим.

Мировое производство стали в январе-апреле 2013 года составило 521,283 миллиона тонн, что на 1,9% больше показателя аналогичного периода 2012 года (511,327 миллиона тонн), говорится в сообщении World Steel Association (WSA).

Россия, в частности, за четыре первых месяца текущего года сократила производство стали на 4,9% - до 22,747 миллиона тонн, Украина - на 1,9%, до 11,121 миллиона тонн.

Выпуск стали в странах Евросоюза сократился на 5,7% - до 55,341 миллиона тонн, в том числе Франция снизила производство - на 6,2%, до 5,223 миллиона тонн, Италия - на 15,8%, до 8,274 миллиона тонн, Германия - на 0,5%, до 14,378 миллиона тонн.

Северная Америка, по данным WSA, уменьшила выпуск стали на 5,6% - до 39,802 миллиона тонн, в том числе США - на 7,3%, до 28,764 миллиона тонн. В Южной Америке в отчетный период было выпущено 15,051 миллиона тонн стали (спад на 5,2%), в том числе в Бразилии - 11,310 миллиона тонн (спад на 3,6%).

Страны Азии произвели 349,127 миллиона тонн стали, что на 5,9% больше, чем за аналогичный период прошлого года. В том числе, Китай выпустил 258,152 миллиона тонн стали (рост на 8,4%). В странах Африки и Ближнего Востока было выпущено 12,187 миллиона тонн стали (спад на 3,5%). Страны Океании снизили производство на 0,6% - до 1,880 миллиона тонн.

Мировое производство стали в 2012 году, согласно информации WSA, составило почти 1,548 миллиарда тонн, что на 1,2% больше показателя 2011 года (1,529 миллиарда тонн). Россия по итогам года увеличила производство стали на 2,5% - до 70,608 миллиона тонн.

ВТО выбирает Бразилию

Главой Всемирной торговой организации (ВТО) впервые стал латиноамериканец

После переговоров, длившихся почти полгода, 14 мая генеральный совет ВТО утвердил нового гендиректора организации. Им стал постоянный представитель Бразилии при ВТО и ряде других международных экономических организаций Роберто Азеведо. Уже в сентябре он сменит на этом посту представителя Франции Паскаля Лами, занимавшего должность главы ВТО с 2005 года.

Помимо Азеведо на пост претендовали еще восемь кандидатов — из Ганы, Мексики, Коста-Рики, Кении, Индонезии, Южной Кореи, Новой Зеландии и Иордании. По негласному правилу ВТО, следующим генеральным директором организации должен был стать представитель именно развивающегося рынка. Перед Лами организацию возглавлял Супачаи Панитчпакди из Таиланда.

Азеведо предстоит решить немало сложных задач, которые не смог осилить его предшественник. Ключевая роль ВТО, объединяющей более чем 150 стран с долей в мировом товарообороте на уровне 96%, — либерализация глобальной торговли. И самый большой вызов для Азеведо — поиск выхода из тупика так называемого Дохийского раунда переговоров. Он был начат еще в 2001 году в Катаре и связан с проблемой взаимного доступа членов ВТО на рынки промышленных товаров и сельскохозяйственной продукции: многие участники организации проводят протекционистскую политику ради поддержки внутреннего производства. И в период кризиса желание некоторых стран защитить собственные рынки только усиливается.

Учитесь падать

Компания Apple стремительно дешевеет. Куда катится «надкушенное яблоко»?

Прошлогодний взлет компании Apple, вырвавшейся на первую строчку рейтинга самых богатых компаний мира, заметила вся финансовая тусовка планеты. Правда, закрепиться на взятой высоте не удалось — котировки поползли вниз, похудев к апрелю на 40 процентов. А по итогам II квартала 2012/2013 финансового года, завершившегося 30 апреля, зафиксировано падение прибыли, чего не случалось уже 10 лет. В момент максимальной капитализации компания стоила 658 миллиардов долларов, констатирует Инга Фокша, старший аналитик «Арбат Капитал», что соответствует 4,15 процента от ВВП США. Теперь же эта доля составляет 2,35 процента от ВВП страны — хоть и меньше, чем в прошлом сентябре, но все же цифра впечатляет. Потому, видимо, не перевелись в мире мечтатели, грезящие о постиндустриальной революции в одной отдельно взятой стране. Именно они продолжают прикупать себе немножко Apple. На какие барыши они могут рассчитывать?

Эх, яблочко...

Падение котировок Apple — это нормальный процесс, который свойственен всем публичным компаниям IТ-индустрии, полагает Владимир Рожанковский, директор аналитического департамента ИГ «Норд-Капитал»: взрывной рост, «обрыв» и затем, в зависимости от силы воли и мудрости менеджмента, либо полное исчезновение с лица земли, либо долгие годы вялого роста, больше напоминающего стагнацию. Графики капитализаций коллег Apple по хай-тек-цеху, благополучно преодолевших «точку обрыва», например IBM, Cisco или Intel, похожи на нормальную электрокардиограмму, а соответствующие цифры уже не выглядят космическими — вполне себе земными. Apple, похоже, еще не вышла из зоны турбулентности: нынешняя ее рыночная капитализация, составляющая более 400 миллиардов долларов, втрое превышает аналогичный показатель для Cisco Systems и на треть выше капитализации Microsoft. «Тот факт, что рыночная капитализация Apple на пике котировок превышала капитализацию крупнейшей нефтедобывающей корпорации в мире ExxonMobil, должен был стать мощным сигналом предупреждения об опасности», — уверен Рожанковский. Кстати, искушенные институционалы — надо отдать им должное — в этот момент действительно начали сокращать открытые позиции в Apple: уже в октябре — ноябре на фоне новостей о слабых продажах iPhone 5 в Азии пара крупнейших американских банков принялась фиксировать прибыль. А в это самое время обыватели и журналисты, совсем как в приснопамятные времена доткомов, шумно короновали Apple на вечное царствование в экономике США. «Я убежден, что это «яблочный» пузырь, который целиком и полностью создавался инвесторами, инвестбанками и деловыми СМИ», — говорит Владимир Рожанковский.

Впрочем, несмотря на то что цифры капитализации — вещь обманчивая, это вовсе не умаляет значение Apple для экономики США. С момента вывода на рынок iPhone, то есть с 2007 года, когда, собственно, началась фаза активного роста, Apple пополнила своими налогами казну родной страны более чем на 35 миллиардов долларов, рассказывает Инга Фокша, из них 14 миллиардов дал 2012 год. К тому же в 2007 году в компании работали 21 600 человек, а сейчас — 72 800. «Количество рабочих мест, которые создала Apple, особенно в условиях высокой безработицы, за пять лет выросло более чем в три раза», — подчеркивает аналитик. И вот еще: Apple создала не просто продукт, а целую индустрию, объединившую сотни разработчиков, производителей комплектующих, операторов, дизайнеров и т. д. Все они зарабатывают себе на хлеб с помощью Apple. «Прямо или косвенно Apple создала более полумиллиона рабочих мест, — добавляет Карина Абагян, директор по маркетингу группы компаний «Микрон». — В их числе — программисты, службы поддержки клиентов, торговые сети и т. п.». Похоже, Apple показала всему миру мастер-класс по раскручиванию инновационной компании до уровня глобального лидера. Причем во многом эта модель поддается тиражированию.

Дом, который построил Стив

Мы не собираемся подвергать сомнению уникальность Стива Джобса. Он действительно гениальный маркетолог и визионер. Однако iPhone стал не результатом случайного озарения, а плодом многолетней работы. «В течение всей жизни Джобс двигался к своей цели — сделать компьютер вещью, необходимой каждому человеку, — поясняет Александр Ким, генеральный директор компании «МЦСТ». Именно поэтому он участвовал в разработке первого персонального компьютера и запал на интерфейс рабочего стола, который давным-давно подсмотрел в лаборатории PARC фирмы Xerox, — из него потом фактически выросла MacOS. Увлечение качественной графикой сделало «Макинтоши» мировым стандартом для настольных издательских систем, породило анимационную студию Pixar. Фактически весь его жизненный путь прошел под знаком развития персональных мультимедийных технологий, а широкополосный Интернет оказался тем решающим обстоятельством, которое позволило объединить весь его жизненный опыт в единую стройную экосистему. «Потому мы и говорим о гениальном бизнес-чутье Стива Джобса, который оказался в нужное время в нужном месте», — резюмирует Александр Ким. Отдавая должное великому Стиву, вскопавшему для следующих поколений поле мультимедийных услуг, нужно понимать, что сегодня идет борьба за то, что на этом поле можно взрастить. Точнее, может ли нынешняя Apple и впредь культивировать флагманские «культуры»?

Весьма примечательна в этой связи точка зрения Рената Юсупова, старшего вице-президента Kraftway. Он считает, что феномен Apple уходит корнями в 90-е годы, когда с помощью телевидения, многочисленных музыкальных каналов формировалось то, что сегодня называют клиповой культурой целого поколения. «Это стало необходимым условием для взлета первого массового продукта Apple — плеера iPod. Но отнюдь не достаточным, — говорит эксперт. — Нужно было преодолеть два существенных ограничения: отсутствие мобильности телевидения и жесткое законодательство по соблюдению авторских прав». Ipod с блеском преодолел оба: с помощью развития технологий сжатия цифровой информации и агрессивной ценовой политики распространения легального цифрового контента. Дальше с этим продуктом все развивалось банально и скучно, говорит Юсупов: «Агрессивная рекламная кампания и агрессивный маркетинг завербовали практически весь контингент активного населения, сформировалась мода, за которой потянулась инфантильная часть населения США, ассоциирующая успех с его внешними проявлениями. Кстати, это особенность американской культуры — придавать гипертрофированное значение форме, задвигая содержание на дальний план».

Следующий заход в кошельки пользователей был сделан по той же схеме, только к музыкальному контенту были добавлены компьютерные сервисы (информационные, игровые, цифровые фото, электронные книги и пр.). Это был период вывода на рынок iPhоne. Конечно, интеграция большого количества сервисов на единую мобильную платформу — непростая задачка, но технически вполне решаемая, особенно если работает все это в рамках закрытой экосистемы сервисов и приложений. «Сохранив клиповый подход, мобильность, легальность, Apple расширила платформу до продаж практически любого цифрового контента, — замечает Ренат Юсупов. — При этом мобильная связь являлась лишь дополнительным драйвером покупки, главным же оставалась покупка контента». Отсюда, кстати, берут истоки маркетинговые ухищрения в виде условно дотационных аппаратов с привязкой к оператору. Но сценарий продвижения оставался прежним: aгрессивная реклама — активные потребители — мода — инфантильные потребители — must. Триумф iPhone был неминуем. Но мировой успех Apple объясняется не только грамотной бизнес-моделью, бьющей без промаха.

Не спешите их хоронить

Во всем вышесказанном нет ни слова о техническом лидерстве Apple. Потому что его нет. Хваленые процессоры семейства «А»? Эти процессоры основаны на широко известной архитектуре ARM, которую используют сотни компаний по всему миру. А коллектив разработчиков, который «дорабатывал напильником» универсальные ядра ARM под требования Apple, родом из компании P.A.Semi, которая не так давно была куплена Apple, добавляет Александр Ким: «Но расходы Apple на R&D гораздо ниже, чем у Google, Cisco, Oracle, HP. Те технологии, которые разрабатывают Intel и IBM, на порядок превосходят по сложности любые изобретения Apple». К тому же отказ от уникального «железа» дает возможность Apple вообще отказаться от собственных заводов — их у компании попросту нет. Так, по сообщениям тайваньских СМИ, процессоры нового поколения A7 будут выпускать компании Samsung, TSMC (тайваньский контрактный сборщик) и Intel: по 50, 40 и 10 процентов общих потребностей Apple соответственно. Такой подход, как отмечает Инга Фокша, позволяет «большому яблоку» оставаться максимально мобильной компанией, а также поддерживать высокий уровень рентабельности — компания теоретически сможет легко переключиться на выпуск любой новой техники, потому что для этого нужны лишь выстроенные отношения с производителями и поставщиками по всему миру. Возникает вопрос: все эти тесные международные связи формируются исключительно рыночными методами или имеет место админресурс?

Вопрос не праздный, если вспомнить недавний скандал с внесением российского производителя суперкомпьютеров «Т-Платформы» в список зарубежных организаций, попадающих под экспортные ограничения, который ведет американское Бюро промышленности и безопасности. Американские власти объясняют это угрозой своей нацбезопасности, поскольку-де «Т-Платформы» поставляет свои системы предприятиям обороны и ядерной отрасли. В пострадавшей компании объясняют все случившееся так: янки усмотрели явную конкуренцию для себя со стороны россиян, причем на европейском рынке, и от греха подальше забанили деятельность наших поставщиков. Интересно, что таким образом можно вообще перекрыть кислород неугодному конкуренту.

«Американский капитал контролирует как производство готовых высокопроизводительных чипов (Intel), так и большинство мировых фабрик (например, TSMC). Поэтому он может диктовать условия — кому продавать или для кого производить», — поясняет Александр Ким. Даже дружественный нам Китай в этой ситуации вряд ли поможет. «Поскольку производства в Китае используют американские лицензии и оборудование, то формально США имеет полномочия запретить им экспорт продукции в неугодные страны или компании, — говорит Карина Абагян. — Это большая политика в мире микровещей. Американцы хотят контролировать развитие высоких технологий в области микроэлектроники, преследуя прежде всего свои собственные внешнеполитические цели. Одно решение регулирующих органов США — и выпуск суперкомпьютеров парализован». Кстати, данный случай далеко не первый. Год назад в этот черный список попало более сотни российских компаний и физических лиц, уличенных в экспорте из США микрочипов в интересах военных применений. «Будучи основой функционала и «мозгом» любой техники, микроэлектроника всегда была и остается не только экономическим и технологическим ресурсом государств, но, прежде всего, политическим, — продолжает Карина Абагян. — Если у вас есть собственное производство микроэлектроники, значит, есть и возможность создавать любую технику. Если нет, вы постоянно ходите под риском запрета на вывоз ключевых компонентов из других стран, и эти страны имеют ресурс для выкручивания рук технологически зависимым соседям».

Правда, для государства-контролера не имеет особого значения название конкретной компании, текущего мирового лидера. Так что специальных усилий по удержанию Apple на верхушке мирового спроса от властей США вряд ли стоит ожидать. Для них, полагает Александр Ким, по большому счету, важнее всего даже не объем налогов и количество рабочих мест, создаваемых очередным лидером, а то, кто контролирует контент, отображаемый на всех бесчисленных айпэдах и айфонах. А также то, имеют ли возможность спецслужбы США получать скрытый доступ к содержимому этих устройств. В таком контексте становится понятнее, почему, например, в диаграмме, отображающей доли мирового рынка смартфонов, европейский поставщик Nokia перекочевал в разряд «другие», а Samsung ломит так, что гнутся «яблочники». Но карта Apple еще далеко не бита, просто она уступает смартфонно-планшетное поле южнокорейскому союзнику (ядро его Android-платформы принадлежит и контролируется Google), переходя на новую площадку.

Так что, судя по всему, новые взлеты у Apple не за горами. С помощью интерактивного телевидения, умных очков или какого еще электронного чуда — это мы вскоре узнаем. Прикупившие кусочек Apple на этапе падения стоимости огребут, как водится, свои дивиденды, а все остальные рассуют новые девайсы по карманам. Золотое яблочко — оно ведь не только в сказках катается по тарелочке с голубой каемочкой...

Елена Покатаева

Дебет-кредит

Цена прорыва

По данным финансового отчета Apple за II квартал 2012/2013 финансового года, выручка компании выросла до 43,6 миллиарда долларов. «Надкушенному яблоку» удалось продать больше айфонов и айпэдов, чем годом ранее: 37,4 и 19,5 миллиона штук соответственно. Правда, при этом прибыль сократилась до 9,5 миллиарда — на 18 процентов по сравнению с аналогичным периодом предыдущего финансового года. Сказались усилия по подготовке к выпуску новых гаджетов — только в минувшем квартале Apple на треть увеличила расходы на R&D, они достигли 1,119 миллиарда долларов. Если Apple продолжит инвестировать средства в исследования такими же темпами, прикинули аналитики, то по итогам года затраты компании на эту статью расходов составят более четырех миллиардов долларов. Несмотря на разговоры о новых прорывных девайсах, более трети бюджета R&D съедает iPhone — на него приходится 37,4 процента выделенных средств. Говорят, что Apple собирается встроить в новую модель собственный сервис интернет-радио, подобный системе вещания радио в iTunes, где записи разбиты по музыкальным жанрам. А еще обещают iPhone для бедных по цене 199 долларов без операторского контракта. Может быть, это не вау-новость для «яблочных» фанатов, но вполне себе здравое решение. Ведь, по оценкам аналитиков Canalys, до 70—80 процентов роста мирового рынка смартфонов обеспечат в текущем году Бразилия, Россия, Индия и Китай в компании с Индонезией. Все эти слухи, как ожидается, мы сможем проверить уже в нынешнем году.

Ожидания

Вы верите в светлое будущее Apple?

Александр Ким, генеральный директор компании «МЦСТ»

Крутой взлет, который совершила Apple в бытность Джобса, стимулирует завышенные ожидания, они полностью не оправдываются по отношению к самым последним изделиям, и аналитики точат перья: пиши пропало. На самом деле это нормальная ситуация, не всем же продуктам быть прорывными. Наверняка у Apple еще есть козыри в рукаве, оставленные тем же Джобсом, но зачем их сразу вынимать?

Инга Фокша, старший аналитик «Арбат Капитал»

Мир проходил это уже много раз: к сожалению, невозможно оставаться номером один вечно. Apple стала слишком огромной, чтобы обеспечивать инвесторов дальнейшим ростом котировок около 50 процентов в год. Мне кажется, что сдвиг в восприятии Apple произошел. Он оказался болезненным как для самой Apple, так и для инвесторов и фанатов: Apple больше не компания роста, а зрелая компания со своей Value. Продукты Apple iPhone и iPad как таковые вступили в фазу зрелости в том числе благодаря сильной конкуренции. Сегодняшний менеджмент компании, на мой взгляд, сильно уступает управленческому стилю Джобса, и это видно по котировкам и решениям, которые принимает Тим Кук. После того как Джобса не стало, нет новых продуктов, есть только обновления; Apple испортила отношения с Samsung, своим самым крупным поставщиком компонентов, и это не стоит недооценивать. Я считаю, что очень важен вопрос дефицита комплектующих, из-за которого Apple говорит уже второй год: если бы мы могли сделать больше — мы бы продали больше.

Владимир Рожанковский, директор аналитического департамента ИГ «Норд-Капитал»

Дальнейшее снижение курсовой стоимости акций Apple почти однозначно замедлится, а его инвестмультипликаторы приблизятся к аналогичным показателям конкурентов. При этом данный процесс может носить либо затяжной многолетний характер, либо, если на смену Тиму Куку (вопрос о его грядущей отставке после недавней публикации провальных квартальных результатов звучит все более отчетливо) придет более харизматичный и креативный лидер, начнет медленно разворачиваться в положительную сторону. А действительно уникальный гениальный изобретатель Стив Джобс войдет в историю человечества наравне с Гульельмо Маркони или братьями Люмьер. Но в любом случае ясно одно: очень большая компьютерная компания не должна и вряд ли в ближайшем будущем будет конкурировать по своим размерам с нефтяными тяжеловесами. Похоже, на глобальном рынке романтических мечтателей больше не осталось.

Таланты и поклонники

Яблочный грипп

Наверное, в масштабах компании проект Apple — это экономическое чудо. Но применительно к государству с собственной культурой, традициями и т. д. феномен Apple — это величайший вред. Создавая тотальную моду, «яблочные» устройства полностью стерилизуют самоидентификацию наций, превращая людей в тыкающих в экран особей без пола, возраста и в общем-то без особого ума.

Кстати, понимая, что активная часть населения стареет и надо воспитывать новых «хомячков», Apple активно пробивается в систему образования. У нас они почти победили, что неудивительно при их финансовом ресурсе. Я практически уверен, что Россия теперь записана в эппловский актив завирусованных стран. Да что там образование — родители проигрывают Apple битву за детские умы: дети самозабвенно тычут в клавиши, играя в, мягко говоря, малоинтеллектуальные игры. Я не видел ни одного человека, играющего с эппловским чудо-прибором в шахматы.

Есть еще один аспект феномена Apple, который упорно замалчивается, тем не менее имеет право на жизнь в форме одной из потенциально реализуемых вероятностей. Очень трудно пройти государству-гегемону мимо компании-гегемона, которая находится в юрисдикции этого государства. Я лично не верю в отсутствие тесных связей между ними. Это же нелогично: разворачивать дорогостоящие, следящие за всем цифровым и не только контентом «эшелоны» и при этом игнорировать устройство, которое находится в руках едва не каждого пятого жителя планеты, а если говорить об активном населении, то и доброй половины. При этом условия использования этого устройства для «проживания» недокументированных функций практически идеальные: «закрытая» операционная система, «закрытое» железо, жесткая привязка к финансовым инструментам (банковская карта), хранилища контента и всевозможных данных (в том числе геолокационных), расположенные в стране-гегемоне, — лучшую платформу для слежки, контроля данных, отслеживания перемещений людей и денежных потоков, наконец, контроля за интересами и т. д. просто трудно придумать.

Картинка не очень радостная, и мне лично трудно понять, как можно не замечать этого. Тем не менее практика использования продукции Apple в важнейших госсферах — от образования до политического управления — у нас процветает. Мое мнение: компании Apple ничего не угрожает. Ведь клиповое мышление у всех граждан от мала до велика — самая питательная среда для эппловируса.

Ренат Юсуповстар­ший ви­це-пре­зи­дент Kraftway

Две страны заинтересованы в отмене виз.

На выездной встрече в Сенате Генерального Конгресса Мексики спикер Совета Российской Федерации Валентина Матвиенко предложила перейти к безвизовому режиму. Она считает, что это значительно способствовало бы росту туристического потока.

Матвиенко считает, что Мексика одна из самых популярных латиноамериканских стран для отдыха россиян. В прошлом году страну посетило 80 тысяч путешественников из России, поэтому было бы намного удобнее, если безвизовый режим будет введен. Известно, что Россия уже заключила соглашения о безвизовом режиме с Аргентиной, Бразилией, Колумбией, Перу и Чили. Благодаря этому в этих странах поток туристов значительно увеличился.

Для того, чтобы предоставить безвизовый режим для россиян, Мексике придется изменить законодательство, так как в нем Россия принадлежит к странам с повышенной миграционной опасностью.

В Москве завершилась Международная научно-практическая конференция «Биотерапевтические препараты — современные вызовы и регуляторные практики. Подходы к гармонизации». Сравнительный обзор глобального, регионального и российского рынков биологических и биоподобных лекарственных препаратов дал руководитель регионального подразделения Россия и СНГ компании IMS Health Николай Демидов.

В 2007 году, когда на фармацевтическом рынке появился абсолютно новаторский продукт — биосимиляры — ожидалось, что уже в 2011 году, этот рынок достигнет $16 млрд., однако сегодня рынок биосилиляров составляет только $ 600 млн, что значительно меньше, чем ожидалось. Тем не менее, эксперты с завидным упорством говорят, что будущее рынка биологических продуктов во многом принадлежит этим «неоднозначным» биосимилярам, и уже к 2020 году их рынок должен достичь достаточно большой цифры — $ 25 млрд., и «должен привести нас на Луну», как говорят американцы, для которых это достижение высшего порядка.

Почему же возникает столько сложностей с определением места, прогнозированием и столько неопределенности вокруг этого типа продуктов? Первое, что бросается в глаза: регуляторная составляющая неоднозначна по всему миру.

И если говорить о каком-то положительном развитии в этом сегменте, на сегодня наиболее продвинутые страны с точки зрения организации лекарственного рынка и регуляторной составляющей — это Япония и США. Они уже определились с подходами к регулированию. Здесь есть поддержка со стороны тех, кто определяет, сколько нужно платить за лекарства, а также все возрастающая поддержка со стороны врачей, которые все более уверенно признают биосимиляры как продукты, в которых нуждаются пациенты. На следующем этапе должно произойти признание со стороны пациентов и пациентских сообществ. Должны возникнуть истории, больше связанные с бизнесом, когда компании демонстрируют возвратно отложенные инвестиции. Несмотря на то, что биосимиляры — это все-таки не инновационные продукты в чистом понимании, они не требуют каких-то гигантских вложений, как инновации, которыми, в общем-то, и жива Big Farma, тем не менее чтобы поддержать этот тренд, здесь также требуются история успеха. Есть и еще масса факторов, которые должны создать условия достижения заветного уровня — $ 25 млрд.

Спрос и предложение

Как обычно в экономике, движение происходит с обеих сторон — со стороны спроса и со стороны предложения. Эти силы, как правило, воздействуют друг на друга. В сегменте биосимиляров также есть достаточно сильное воздействие с обеих сторон: со стороны спроса есть давление на развитых рынках, где вопрос экономии средств, которые государство тратит на лекарственное обеспечение, становится все более и более актуальным. И государственные регуляторы — органы, ответственные за финансирование лекарственного потребления, обращают внимание на биосимиляры как на «палочку-выручалочку», но делают это достаточно осторожно.

В то же время, страны с развивающимся типом фармацевтических рынков, к которым относится и Россия, но в большей степени, Китай, Индия, Мексика, Бразилия, видят в биосимилярах продукты, которые заполнят те пустоты, которые существуют в фармацевтическом поле в виду отсутствия доступа к ним у пациентов. И здесь тоже существует серьезный потенциал.

В то же время со стороны поставщиков, а также производителей, которые инвестируют в новые технологии, существует давление, связанное с притоком капитала в эту сферу.

Интересный тренд — приход в эту сферу непрофильных игроков — компаний, которые больше известны как технологические лидеры в IT и создании всевозможных электронных устройств. Это прежде всего, Sumsung, LG, и ряд других известных брендов, что, безусловно, разогревает ситуацию и не дает расслабиться Большой Фарме, которая чувствует себя хозяином в этом секторе и не готова отдавать часть своего пирога.

География рынка

Если мы посмотрим на географию рынка биологических продуктов, то наиболее важный тренд, который мы отмечаем — это более высокие темпы роста, которые демонстрирует этот сектор относительно всей остальной Фармы. Несмотря на снижение темпов роста за последние годы, мы видим, что мировой фармацевтический рынок в 2008-2012 годах плавно катился к кризису, и докатился практически до стагнации, тогда как рынок биологических продуктов продолжал развиваться очень высокими темпами. Если мы посмотрим на географию этого роста, то Соединенные Штаты задают тон и в продажах, и поддерживают высокие темпы роста. При этом развивающиеся рынки, несмотря на пока еще невысокую долю в продажах, демонстрируются практически в два раза более высокие темпы роста. Здесь мы оперируем показателями доля в росте, тем не менее, подобное отображение дает нам понимание того, что развивающиеся рынки в секторе биологических продуктов сейчас растут быстрее всех.

Три кластера

Говоря о сегменте биосимиляров, мы привыкли, делить мировой Фармрынок на три отдельных кластера. Первый — это очень большой рынок биологических продуктов США, однако проникновение биосимуляров здесь не так заметно. Это сравнимо с ситуаций в другом развитом кластере, в который входит Япония, Канада и крупнейшие европейские рынки. Третий кластер — это развивающиеся рынки, где оборот биологических продуктов еще сравнтельно не велик, но происходит проникновение лекарственных средств биологического происхождения. Наиболее заметно биосимиляры преуспели в Китае, который по их проникновению находится в общем-то на первом месте среди других стран.

Одной из наиболее важных позиций, с которых нужно оценивать нынешнюю ситуацию развития рынка биосимиляров и перспективы его дальнейшего движения — это регуляторная составляющая: насколько она присуствует, определены ли какие-то базисные вещи, подходы к регистрации биосимиляров, их обрашения на рынке.

В настоящее время развитые страны заметно опережают развивающиеся с точки зрения полноты регулирования этого сегмента, отсутствия белых пятен, определения правил игры для всех возможных стадий обращения лекарственных препаратов на рынке. В Индии, Бразилии и Китае существенным недостатком является неохваченность регуляторными актами данного сегмента. В то же время остается очень много вопросов, и один из ключевых является регулирование взаимозаменяемости биосимиляров.

При обращении лекарственных препаратов и биосимиляров в США возможны проведения всевозможных исследований, к примеру, отличия одинаковых продуктов с точки зрения технологии доставки. Это иллюстрирует глубину проработки вопроса, которая практикуется в Соединенных Штатов.

Резкий старт

Вернемся в Европу и рассмотрим довольно молодую историю проникновения биосимуляров на европейские рынки, которые начали создаваться приблизительно на рубеже 2007-2008 год, и имеют существенные различия в зависимости от типа стран.К примеру, в таких бедных кризисных экономиках, как экономия Греции, этот тренд сразу взял достаточно резкий старт и продолжает заметно расти . Здесь биосимиляры успешно замещают оригинальные препараты, и в этом направлении Греция движется быстрее других. Та же картина наблюдается и в Румынии, которая не относится к ключевым развивающимся рынкам, является в общем-то типичным, не очень богатым рынком Восточной Европы со средним уровнем привлекательности для инвестиций. Здесь так же развитие рынка биосимиляров происходит по довольно агрессивному сценарию.

На развитых рынках наблюдается более устойчивое развитие. Они, конечно же демонстрируют повышающий тренд, но при этом последовательный, который зависит от различных факторов: где-то это культурные ограничения, культурное противодействие, как в Испании, Италии, Бельгии. Где-то, к примеру в Германии, проникновение биосимиляров было достаточно быстрым на начальном этапе, но при подключении различных новых регуляторных мер, таких как более пристальное внимание со стороны регуляторов и других соответствующих органов, это проникновение стало более сдержанным.

Итак, мы видим, что в вопросе проникновения биосимиляров на мировые рынки нет гомогенности, но есть очень серьезные географические различия, в том числе в поле терапевтической зоны. И в зависимости от сферы терапевтического применения, это проникновение будет более или менее глубоким.

Китай занял главенствующую позицию среди экономик Азии, оставив позади Японию и стремительно догоняя мирового лидера - США. Весь мир одевается в одежду из Китая, ездит на авто китайской сборки и питается китайскими продуктами. Производство товаров в гигантских планетарных масштабах и постоянно растущие объемы экспорта невозможны без четкой и слаженной работы транспортной отрасли.

Логистика Китая

По оценкам специалистов, три из четырех стран-членов БРИК в ближайшие 10 лет могут претендовать на статус мировых логистических центров: Китай, Индия и Бразилия. Они станут определять лицо мировой логистики в среднесрочной перспективе. Причем Китай в их числе уже многое сделал для того, чтобы вывести качество своих сервисов и постоянно развивает транспортную инфраструктуру.

Китай, Бразилия и Индия станут мировыми логистическими центрами в среднесрочной перспективе.

Несмотря на целый ряд проблем, логистика Китая сейчас переживает свой расцвет. В эту отрасль идут иностранные инвестиции, а за счет высокой потребности США и Западной Европы в китайских товарах у крупнейших логистических компаний Китая всегда будет стимул развиваться и конкурировать не только между собой, но и с зарубежными коллегами. Рассмотрим подробнее ключевых игроков китайского логистическо-транспортного рынка.

Основные логистические компании Китая

В 2011 году Китайская федерация логистики и грузоперевозок (China Federation of Logistics and Purchasing, CFLP) составила список из 50 крупнейших логистических операторов КНР, основанный на суммарном доходе с продаж услуг компаний. Каждая из фирм в этом списке имеет годовой оборот свыше 1,5 млрд. юаней. Более половины (26 фирм) являются объединенными логистическими предприятиями, 22 специализируются на перевозках, остальные оказывают складские услуги. Большинство из компаний первой 20-ки удвоили объем продаж за отчетный период (2010-2012 годы). Кроме того, на рынке логистики Китая признанных игроков стали уверенно теснить новички: результат быстро растущего рынка логистических услуг в Китае в последние годы.

China Ocean Shipping Group Company (СOSCO Group)

Крупнейшая логистическая компания Китая. Транснациональная корпорация, специализирующаяся на доставке грузов по морю контейнерами. Имеет собственные судоверфи и ремонтные доки, погрузочные терминалы. Оказывает широкий спектр финансовых и IT-услуг помимо транспортировки и экспедирования грузов. Ежегодно суда COSCO перевозят по миру около 180 млн. тонн грузов. Деятельность компании контролируется государством, в составе правления - члены Комитета по контролю и управлению государственным имуществом КНР.

SINOTRANS & CSC Holdings Co. Ltd (SINOTRANS Group)

Эксклюзивный поставщик логистических услуг в Китае. Компания принадлежит государству. Занимается доставкой грузов по морю, экспедированием, оказывает складские услуги, экспресс-перевозки. Дочерние компании: Shipping Agency Company, Sinotrans Logistics Development Company, Sinotrans East Company и ряд других.

China Shipping (Group) Company

Судоходная корпорация, непосредственно подчиняющаяся Госсовету КНР со штаб-квартирой в Шанхае. Занимается перевозкой нефти танкерами, круизными пассажирскими маршрутами и доставкой грузов контейнерами. Помимо этого, в собственности компаний ряд судоремонтных заводов, судоверфей, финансовых учреждений. Акции компании представлены на крупнейших фондовых биржах КНР: в Гонконге и Шанхае.

Xiamen Xiangyu Croup Co. Ltd

Частная компания со штаб-квартирой в г. Сямэнь, основана в 1995 году. Владеет собственным логистическим парком в свободной экономической зоне города, напрямую связанным с аэропортом Гаоци и портом Сямэнь. Помимо логистических услуг, занимается разработкой иннвационных IT-приложений для ведения транспортного бизнеса. В состав корпорации входит 85 преприятий с совокупными активами 19,3 млрд. юаней. В 2012 году компания была награждена сертификатом китайского правительства как наиболее престижный логистический бренд года в КНР.

China Railway Material Company

Компания непосредственного подчинения Министерству железных дорог КНР. Штаб-квартира находится в Пекине. Основная специализация - железнодорожные перевозки. Имеет более 1000 структурных филиалов и представительств по всей территории страны. Располагает собственными транспортными мощностями, а также фирмами, специализирующимися на проектировке железнодорожного транспорта и обслуживании ж.-д. инфраструктуры.

Проблемы логистики в Китае

Китайская логистическая отрасль в 2012 году заняла 26 строчку всемирного рейтинга Logistics Performance Index по версии World Bank. Это на один пункт выше, чем в 2010 году: тогда Китай был на 27 месте. Стоит добавить, что в тройку лидеров по производительности входят Сингапур, Гонконг и Финляндия. Гонконг, специальный административный район КНР, с 2010 по 2012 год поднялся на 11 пунктов с 13 места до 2-го.

Li & Fung Research Centre (Гонконг) в прошлом году опубликовал исследование China Logistics Industry Update, касающееся реалий и перспектив развития логистической отрасли в КНР. Наряду с прочими данными, доклад содержит перечень основных причин, которые тормозят развитие транспортных и грузовых компаний Китая.

Китайская транспортно-логистическая отрасль имеет целый ряд структурных и системных проблем. Они сдерживают развитие услуг и снижение стоимости перевозок.

Внешнеэкономическая конъюнктура. Падение объемов экспорта вызвало снижение спроса на логистические услуги: из Китая вывозят меньше сырья и готовой продукции, чем несколько лет назад. Основная причина, повлиявшая на снижение экспортных объемов Китая – нестабильность мировой экономики (европейский долговой кризис, медленное восстановление экономических показателей США, политические волнения на Ближнем Востоке и с Северной Африке). Кроме того, ряд государств следуют политике протекционизма – защиты внутренних рынков от засилья китайских товаров. Также сказывается постепенно растущая себестоимость производства товаров в КНР (инвесторы рассматривают возможности переноса своих фабрик и заводов в другие страны Азии).

Неравномерное развитие инфраструктуры. Китай реализует целый ряд серьезных программ по строительству и модернизации аэропортов, портов и железнодорожных терминалов. Однако наиболее развитая транспортная инфраструктура находится на Восточном побережье, в то время как материковый Китай значительно отстает по всем параметрам. Все большее число прибрежных логистических компаний продвигаются вглубь страны. Исходя из характеристик перевозимых товаров, наблюдается дисбаланс в перевозках между восточным побережьем КНР и внутренними территориями. Так, сырье перевозится вглубь страны на грузовиках, в то время как конечная продукция вывозится на зарубежные рынки главным образом самолетами. Возврат порожних фур на побережье обходится компаниям дорого и потому такая логистическая схема не котируется.

Большинство складских терминалов в Китае оказывают услуги низкого качества:

- нет температурных контроллеров, что неприемлемо для «холодной логистики»;- недостаточно погрузочных площадок для фур, большое время простоя порожних машин;- низкий уровень механизированного труда и медленное внедрение современных технологий управления складами;- нет системы отслеживания доставок грузов в реальном времени.

В Китае до сих пор локально встречается полуфеодальная модель, когда землевладельцы контролируют целые районы населенных пунктов, в том числе всю инфраструктуру и недвижимость на этой земле. Поэтому склады зачастую выглядят так, будто выстроены при царе Горохе.

Специфика грузоперевозок. Муниципалитеты устанавливают достаточно высокую арендную плату и налоги для грузовых компаний. Чтобы выжить на рынке, фирмы часто перегружают свой транспорт. Это привело к росту числа аварий на дорогах и порче товаров. Высокая загруженность трасс создает проблемы с соблюдением времени доставки грузов. Помимо этого, небольшие логистические компании наспех упаковывают свои грузы: сохранность товарного вида и целостности грузов не может гарантировать никто.

Стоимость логистических услуг. Рост расходов на аренду, налоги, зарплаты, коммунальные услуги обременителен для транспортных компаний. Развитие внутреннего рынка сбыта стало одной из задач 12-й пятилетки в КНР. Для повышения покупательной способности населения правительство увеличило размер минимальной заработной платы на 10%. Для многих предприятий увеличение зарплатного фонда стало реальной проблемой. Кроме зарплат была повышена арендная ставка и земельный налог по всему материковому Китаю.

Прибыль большинства субъектов мелкого и среднего бизнеса при этом сократилась, таким образом, у предпринимателей нет средств на модернизацию технического парка, внедрение сложных IT-приложений и открытие сети представительств в различных регионах страны.

Разрозненный рынок транспортных услуг. Транспортно-логистическая отрасль КНР остается достаточно фрагментированной: в стране действует огромное количество фирм, обслуживающих только один город и даже район. Такие компании знают всё о специфике места, в котором работают, разрабатывают локальные ноу-хау и оказывают услуги по доступным ценам. Но ни одна из них не способна подняться до всекитайского и даже международного уровня. Заказчики вынуждены иметь дело с несколькими логистическими операторами при перевозке своих грузов, в результате несут высокие издержки.

Некоторые локальные логистические операторы не могут внедрить современные технологии. Стандарты качества их сервисов не соответствуют международным требованиям. Потребуется время, чтобы завоевать доверие клиентов и стандартизировать логистические процессы.

Нестандартные услуги зачастую оказываются исходя из субъективного понимания специфики местными менеджерами компаний. Низкий уровень привлечения сторонних специалистов может существенно затормозить развитие рынка логистических услуг в Китае.

В Китае острая нехватка квалифицированных специалистов по логистике со знанием иностранных языков.

Нехватка квалифицированного персонала. Для Китая очень остро стоит проблема нехватки грамотных логистов. Хотя число выпускников транспортных вузов с дипломами по специальности «логистика» растет, этого все равно недостаточно – спрос на рынке труда значительно превышает предложение. Такая ситуация порождает большую текучку кадров в логистических компаниях: сотрудники кочуют из фирмы в фирму в поисках более высоких заработков.

Кроме того, многие из работников нуждаются в повышении своей квалификации. Уровень их компетенции уже не соответствует возросшим запросам клиентов. Многие иностранные компании перенесли свои производственные мощности в Китай и ищут логистические компании с опытом работы в конкретной местности. Во многих филиалах компаний на местах велика доля ручного труда, к тому же большинство работников не владеют иностранными языками и не могут общаться с зарубежными клиентами на их языке. Другие хотя и имеют хорошее образование, не могут похвастать солидным опытом и ноу-хау. Таким образом, провинциальные логистические компании проигрывают конкурентам из-за рубежа, работающим на территории Китая.

Власть и законодательство. Отсутствие многоуровневой координации между властными комитетами и департаментами порождает бюрократические проволочки при решении проблем. До сих пор Министерство железных дорог не стало структурной частью Министерства транспорта КНР, которое с 2008 года объединяет гражданскую авиацию, почтовые услуги, связь и телекоммуникации, муниципальный транспорт. Поэтому развитие интермодальных перевозок железная дорога + другой вид транспорта происходит крайне медленно.

Несовершенное логистическое законодательство и отсутствие единых стандартов качества услуг тормозит оздоровление транспортной индустрии Китая. Чтобы оказывать полный комплекс логистических услуг в КНР, компании должны проходить единое лицензирование, однако сейчас требуется разрешение от каждого отдельного ведомства. Лицензирование стоит дорого и отнимает много времени. Кроме того, пошлины и сборы в различные ведомства недешевы и повышают налоговое бремя для компаний.

Как видим, Китаю еще есть над чем работать и куда расти в плане развития своей логистической отрасли. Благодаря тому, что западные компании активно работают на местном рынке, китайские фирмы вынуждены искать оптимальные пути по улучшению сервисов и модернизации собственных мощностей, внедрению современных технологий.

Дарья Смекалкина

«...И Рим погиб от трудовых мигрантов»

Философ Александр Доброхотов о том, почему ходит на Болотную, как на работу, и называет себя монархистом, почему в России нет национальной проблемы и почему власти выгодно правовое государство

Александр Львович Доброхотов — философ и культуролог. Доктор философских наук, профессор НИУ ВШЭ. До 2009 года — заведующий кафедрой истории и теории мировой культуры МГУ. Родился во Львове. Жил в Москве. Автор работ о Лосеве, Гете, Достоевском, Владимире Соловьеве. Читал курс лекций «Философия власти». Отец профессионального революционера Романа Доброхотова. Сам Александр Львович ходит на Болотную площадь, по его собственному выражению, как на работу.

Власть они не отдадут, но сами ее изменят

— Состав Болотной изменился. 6 мая пришли уже немолодые люди, такие же седенькие, как я, стояли и молчали. В основном это было собрание поколения эпохи Стругацких. Молодежь наигралась. Если что-то заденет, она опять выйдет. Но я все-таки жду, что теперь будет ход сверху. Власть они не отдадут — а сами ее изменят, это будет очередная версия перестройки.

Все хотят пожить в нормальном правовом государстве, и начальники тоже: власть есть, деньги есть — а развернуться невозможно, потому что государство не комфортно для жизни. Сегодня не только пресловутый Запад, но и Восток, и Юг, и Север уже подтягиваются к исторически проверенной модели правового государства. Поэтому при первой возможности нынешний формат власти будет изменен. Может быть, и сверху. Может, и Путин эти реформы осуществит. Власти перестройка выгодна.

— Читала любопытный анализ, где утверждается, что во времена перестройки ситуация была принципиально иной. Налицо были революционная ситуация и предательство элит. Теперь этого нет.

— Во-первых, почему предательство? Это была пе-ре-стройка! Причем сделанная очень здорово: удачная адаптация элиты к новой ситуации. Бескровная, с огромным экономическим эффектом, без потери власти. Номенклатура, которая воспитывалась 70 лет, власти не потеряла — а передала друзьям и детям власть в модернизированном виде. Появились экономические и политические возможности. Можно было плавно вписаться в историю. Но... сорвалось. России всегда страшно везет, потому что она получает шанс сделать исторический рывок, ведь за нее ее соседи уже проделали работу — и она с новыми силами может включиться в новую систему. Всегда так было. В XVII, в XIX веке И России страшно не везет, потому что все обламывается в самый нужный момент. Ведь неплохо все шло.

1917 год — это был конец русской цивилизации

— Но в демократию мы никак не могли впрыгнуть... Ни разу не получилось.

— Слово «демократия» мне не очень нравится, я как консерватор и монархист не люблю его. Мне больше нравится понятие «правовое государство».

— А какие у демократии дефекты?

— При демократии власть принадлежит большинству, которое берет на себя функции элит. Поэтому греки — главные теоретики, Платон с Аристотелем — демократию не любили. Они любили политию, то, что мы называем правовым государством, где правильно распределены права и обязанности. Периодически мы присоединялись к современным моделям. Начиная с государыни Елизаветы шло нарастание сил и возможностей, при Александре Втором мы присоединились к цивилизованному миру. Если бы не Первая мировая война, мы с вами были уже давно счастливы. Первая мировая война сломала Новое время вообще и нашу эволюцию в частности. Эффективные и жизнеспособные модели, которые развивались с XVI века, исчезли. Причем в этой войне было много мистического, непонятного (на первый взгляд). Ее не должно было быть, об этом в 1910-х годах писали толстые и разумные книги.

В 1917 году был очень резкий график падения вниз. Это была смерть цивилизации. То, что началось потом, — это другая цивилизация. Как Константинополь после взятия турками. Вроде он и сейчас стоит, но византийская цивилизация исчезла. И русской тоже уже нет

— Шестов во «Власти ключей» писал, что война не имеет никакого рационального смысла, но бывают эпохи, когда на земле появляется множество юношей, которые богам нужнее, чем нам. И тогда возникают большие войны. Молодежь скашивается миллионами — и уходит туда, где ее умеют лучше ценить, чем здесь. В этом и есть бессмысленный смысл войны, а не в том, что у Америки будет больше золота, а у немцев — больше колоний.

— Ведь у Шестова сын погиб на войне... Кстати, мысль совсем не риторическая. Первая мировая была всем невыгодна, но ее все очень хотели. Интеллектуалы ее хотели, чтобы обновился дух. Плебеи хотели, чтобы реализовать националистический импульс. Экономика вообще не была на это рассчитана. Первая мировая война была так разрушительна, потому что она уничтожила элиту. Для войн XVIII века это было невозможно. Раньше элита никогда не лезла под пушки. А во время Первой мировой армия и общество были устроены так, что элита призывалась. Это было нововведение. И Россию эта война сломала. А до этого все шло неплохо. Но даже в Февральскую революцию еще можно было «вырулить». И даже до конца Гражданской...

— Есть анекдот: «По роковой ошибке из пунктов А и Б навстречу друг другу со страшной скоростью по одному и тому же пути несутся два поезда. Они неминуемо должны столкнуться. Предупредить машинистов невозможно. Но... они не встретились. Почему? Не судьба!» Так и мы со страшной скоростью неслись в правовое государство, но... не судьба.

— Это притча, а не анекдот. Если не судьба, то и говорить не о чем. А если есть свобода воли, тогда можно говорить. Можно было попасть в правовое поле. И сейчас еще можно. Конечно, существует крайне негативное стечение обстоятельств — это не столько судьба, сколько проклятье над Россией. В 1917 году был очень резкий график падения вниз. Это была смерть цивилизации. То, что началось потом, — это другая цивилизация. Как Константинополь после взятия турками. Вроде он и сейчас стоит, но византийская цивилизация исчезла. И русской тоже уже нет. Но это не основание ничего не делать. На самом деле все очень хорошо даже сейчас. Если посмотреть на этот исторический график со всеми взлетами и падениями, мы идем с быстрым приближением к правовой норме. Часть правящей элиты отбросит свою меньшую часть — произведет очередную модернизацию, которая всем нужна. Между нами говоря, я плохой предсказатель.

Национального вопроса в России нет

— А кто будет нашим президентом?

— А какая разница? В правовом государстве это неважно.

— А вам лично как бы хотелось?

— Мне все равно. Могут и социалисты, может и Путин, могут и коммунисты. Но конституцию трогать уже нельзя будет, нельзя будет отнимать и делить собственность или вводить государственный атеизм. Про националистические завихрения, к примеру, Навального мы все знаем, но для правового государства и это несущественно.

— А кстати, как должна решаться в России эта проблема? В стране, где русских большинство и угрозы существованию нации нет, националист — это маргинал?

— В России национальной проблемы не существует. И не было никогда. Россия довольно рано сложилась как империя. Империя — это сообщество разных народов, объединенных политической и религиозной идеей. Россия всегда идентифицировала себя скорее с верой и культурой, чем с определенной национальностью. Это очень хорошо видно по всплеску национализма, который проклюнулся в конце XIX века. Он был во многом искусственный, идеологически заимствованный у немцев, которые первыми проработали эти модели. О немецких корнях славянофильства в свое время много писали. Но это был не национализм, а благородное движение. А неблагородное появилось в конце XIX века, но оно было подпитано властью. Это были погромщики, чернь, шпана, которой позволялось организоваться. И сейчас их держат про запас, если нужно будет устроить погромы. Но смотрите, когда выбирали координационный совет оппозиции, националистам пришлось давать квоты.

Вывеской национализма сейчас является проблема трудовой миграции. А вот это — в отличие от национализма — реальная проблема. С ней весь мир не справляется. И никогда не справлялся. И Рим погиб от трудовых мигрантов. Что, его варвары захватили? Рим захватили гастарбайтеры

Рим погиб не от варваров, а от гастарбайтеров

— А зачем вообще националисты нужны протесту-то, ей-богу?

— Предполагалось, что раз есть такая сила, ее лучше иметь в союзниках. Но сейчас выясняется, что это сила несерьезная. Там есть лидеры и есть темная масса, но с ней можно делать что угодно. Она сама не является источником национализма. Национализм — это вообще не русская ментальность.

— А русская какая?

— Общинность. Ради общего дела пожертвовать собой — это по-нашему. Главное, национализм никогда не был реальной проблемой. Вспомните, как легко она решалась в Советском Союзе — тут же наказывали. Когда Сталину в конце 40-х понадобился антисемитизм — его подпитывали. Когда стал не нужен — не подпитывали.

Но чаще всего вывеской национализма сейчас является проблема трудовой миграции. А вот это — в отличие от национализма — реальная проблема. С ней весь мир не справляется. И никогда не справлялся. И Рим погиб от трудовых мигрантов. Что, его варвары захватили? Рим захватили гастарбайтеры. Для того чтобы решить эту проблему, нужна высшая политическая математика, а для этого должно быть правовое государство, где работают механизмы обратной связи, корреляции, регулирования.

— В какой стране мира существует правовое государство, близкое к идеалу?

— Это оксюморон, круглый квадрат: если оно правовое, то оно по определению не идеальное. Потому что правовое государство — это постоянно меняющаяся конкурентная модель. Но есть, конечно, Европа, причем со спектром очень разным: тут и монархии, и социал-демократия, и что угодно — но машина работает. Центр, который по привычке называют Западом, сейчас немного притормозил, вместо него возникает полицентричная система: появляются правовые государства или близкие к правовым — Бразилия, Индия. Китай, может быть, на пути. Юго-Восточная Азия.

Оказалось, что деление на запад-восток, на нации — это полная ерунда. Потому что раздел проходит не по государствам, а по традициям: Южный Вьетнам и Северный Вьетнам, Южная Корея и Северная Корея, Западная и Восточная Германия. Любое территориальное этническое образование обязательно расколется на эти две модели: правовую и «традиционную». Противостояние идет между этими двумя моделями.

Сейчас мы находимся на этапе победы правовых государств. Посмотрите на глобус. Сравните с 1950 годом. Мир понял, что правовая модель дает еще и благосостояние. Там, где это поняли, там, где есть необходимый минимум трудоспособного дисциплинированного населения, там все идет очень неплохо.

— Как в эту картину мира вписываются теракты, массовые расправы? Огромное количество иррационального?

— Ничего иррационального в истории мне не попадалось. И современный терроризм очень рационален. Это, во-первых, прекрасный бизнес. Во-вторых, нового типа политическая сила. Ясно, что правовые государства сейчас побеждают, но внегосударственные силы, которым это не нравится, нашли форму мировой сетевой организации без всякого государства. Они оказались сильными, пассионарными и экономически эффективными.

— Цель?

— В чем цель быть преступником? Ему труднее быть непреступником, ему проще взять все сразу и сейчас. Он пользуется нишами, которые предоставило ему несовершенное государство. Какой-нибудь X никогда не стал бы ни успешным политическим лидером, ни бизнесменом — а тут он собирает армию, он теперь серьезный человек. У него берут интервью, его не убивают, а сажают в тюрьму, он из тюрьмы пишет мемуары, потом выходит на свободу, опять собирает армию. Интересная жизнь. Вспомните нашего Михаила Бакунина. Он собрал армию и по всей Европе гулял, и везде его встречали, поили, кормили. Это была культовая фигура задолго до Че Гевары — красивый, пассионарный. Рихард Вагнер, как считается, с него написал Зигфрида. Они дружили, вместе делали революцию в Дрездене.

В легитимации современной власти чего-то не хватает

— Вы сказали «я монархист» в шутку?

— Ну в шутку. Но доля серьезности в этом есть. В легитимации современной власти чего-то не хватает. Источником власти всегда были божественные санкции. Только в XVII–XVIII веках появилась идея делегирования полномочий власти от общества, через электоральные механизмы. Религиозные санкции стали не нужны. Но не все так просто. Монарх отвечал не перед народом, а перед Богом. Это смешно звучит сейчас, но народу это проще понять. Народ тоже знает, что он не сахар, что он источник произвола и дури. Легче признать, что есть еще одна точка — более высокая, над народом. Монархи верили, что предстанут перед Богом. Иван Грозный точно знал, что будет отвечать за все, поэтому за полчаса до смерти быстро постригся в монахи. Назовем это мифологемой, но это очень серьезная мифологема.

Диктатор Франко в конце жизни сознательно реставрировал монархию и лично воспитывал будущего короля. Дал ему власть. И оказалось, что он прав, потому что когда хунта решилась на переворот, монарху было достаточно заявить, что он ее не поддерживает, — и все! За 15 минут все успокоилось. Народ понимал, что есть такая точка коммуникации с нацией, культурой, а для кого-то с Богом. То есть то, что раньше называли авторитетом. Сейчас авторитета нет, но скоро он все равно понадобится. Солженицыных, Сахаровых нет, а сейчас и не надо. Почему многие, приходя на площадь, говорят: ну выключайте вы уже свои микрофоны — что нам слушать? Мы все знаем. И мы про них, и они про нас. Вот Роман Доброхотов пошел на акцию протеста и стоял с совершенно чистым листом — и получил пять суток за это.

— Вы не переживаете за него?

— Как же не переживаю! Отец я или где? Но я никакого влияния на него не имею.

— Были ли у Болотной альтернативные пути развития? Хотя и есть шаблонная фраза, что, дескать, история не знает сослагательного наклонения...

— Во-первых, история знает сослагательное наклонение. Потому что история — это сетка возможностей. Иначе это не история, а природа, которая есть связь причин и следствий. А история возникает тогда, когда есть возможность выбора.

При первой возможности, когда, например, посадят людей, которые проходят по «болотному делу», — может быть, триста тысяч выйдет. Мы же не знаем, как это складывается. И не надо делать вид, что мы знаем. И главное, зачем нам это знать? Зачем занимать позицию каких-то надысторических сил — мы-то с вами внутри истории. Тому, кто скажет «я знаю», я не поверю. Но есть тенденции, есть силовые линии. Они понятны. Люди не хотят так больше жить.

Политика — это действие в зоне проклятия

— Помню ваш замечательный курс «Философия власти». Как нынешняя власть себя понимает? Каковы отношения власти и церкви? Был эпизод, уже не очень свежий, но очень красноречивый, когда священник пытался поцеловать руку Владимиру Путину, а тот ее отдернул...

— Напрасно отдернул. Мог бы и не отдергивать. Почему Зосима перед Дмитрием Карамазовым на колени встал? Потому что тот «великое страдание» примет. Человек в сане понимает, что политика — это действие в зоне проклятия, это страшное испытание, он целует руку брату по власти, только не духовной, а светской. Я здесь ничего скандального не вижу. Вообще же это мучительный сюжет в истории христианства. Ведь оно возникло как эсхатологическое собрание людей, ждущих конца света, потом христианам просто навязали роль государственной религии... Вклад Нового времени в культуру еще и в том, что оно научилось отделять церковь от государства. Церковь защищает духовные ценности, но не лезет в политику. Политика защищает уязвимую часть церкви, но не лезет в духовные дела. Сейчас новая модель, но все равно она предполагает, что государство является союзником всех церквей.

— Осталось модернизировать принцип «самодержавие, православие, народность»?

— Пожалуйста. Правовое государство, гражданское общество и духовное ядро в виде совета разных церквей. Чем плохо? Уваров был большой молодец, я его очень уважаю. Его гениальная идея Священного союза — тоже одна из версий правового государства — была впоследствии искажена. Этот проект борьбы с революцией при помощи культуры и правового государства придумали наши вместе с немцами. У нас из-за декабристов все сорвалось. Они так напугали государей, что те решили немедленно закрутить гайки.

— Какая это была уникальная нравственная точка в истории России!

— В то время это было модно. Военная интеллектуальная элита (в аристократическом мире это звучало естественно) часто совершала перевороты. Симон Боливар, например. Испания XIX века. Ну и наши решили... Но, как всегда, русский сюжет оказался другим. Действительно, моральная точка была очень важная. А исторически это негативно окрашенное событие в истории России: они остановили реформы, которые шли сверху.

— Истерически недотерпели.

— В Пестеле никакой истерии не было. Пестель был полу-Наполеон, он был настоящий монстр.

— Наполеон для вас фигура негативная?

— Негативная, хотя красивая. Когда был подростком, я запоем читал все книжки про Наполеона. Но вообще-то это первая редакция Гитлера.

Наполеон произнес ключевую фразу: «Законы должны писаться кратко и неясно». Потому что он сам их интерпретирует так, как ему угодно. Он был полуфашист. Настоящий урка корсиканский

Внизу — гражданское общество. А сверху — банда

— Чем же Наполеон плох? Демократию народам принес...

— Специфическую демократию. На нижних уровнях действовал пресловутый наполеоновский кодекс, то есть гражданское общество с законами и демократией. А наверху — банда. Когда этот кодекс писали, Наполеон произнес ключевую фразу: «Законы должны писаться кратко и неясно». Потому что он сам их интерпретирует так, как ему угодно. Он был полуфашист. Настоящий урка корсиканский. Что он с культурой сделал!

— Ну газеты позакрывал, подумаешь!

— Я не могу узурпатора считать достойным человеком. Он первым опробовал модель: внизу нормальное государство, а наверху криминальная верхушка. Он сломал Францию. Если бы не он, мир говорил бы сейчас по-французски, а не по-английски. До Наполеона Франция проводила колоссальную культурную политику, вся мировая интеллигенция говорила на языке Франции. Он сломал нацию, уничтожил ее безумными войнами. Это была тоталитарная модель, создание унитарного контролируемого общества с контролем над умами. Многие тогда почувствовали, что это сила не политическая, а сатанинская. Идея «Наполеон — Антихрист» была в то время общим местом в религиозном дискурсе. Если бы они подружились с нашим Павлом или Александром, миру бы пришел конец. Павла очень вовремя грохнули английские спецслужбы, хотя его хочется пожалеть. Наполеон с Александром не сдружились. Сталин с Гитлером поссорились. В обоих случаях это был бы конец миру. Никто бы не смог противостоять... Так что небеса пока хранят этот мир.

Юлия Меламед

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 17 мая 2013 > № 916490 Александр Доброхотов

В сезоне 2013/2014 импорт пшеницы в Иран значительно уменьшится из-за увеличения собственного урожая и рекордных переходящих запасов, прогнозирует МСХ США. Объем импорта пшеницы может не превысить 1 млн. т. В текущем сезоне, который завершится 30 июня, Иран импортирует 6 млн. т пшеницы, несмотря на международные санкции.

Санкции, наложенные на Иран из-за его ядерной программы, не распространяются на поставки зерна, но препятствуют проведению платежей за поставленные товары. Трейдеры продолжают поставки зерна в Иран, используя платежи в недолларовой валюте. Повышенный риск поставок в Иран компенсируется премией в размере 10-20 $/тонна к мировым ценам на зерно.

Одним из крупнейших поставщиков пшеницы в Иран является Германия, которая экспортировала с июля 2012г. по февраль 2013г. 1,024 млн. т этой культуры. В список поставщиков пшеницы также входит Австралия, США, Казахстан, Россия, Канада, Бразилия и Украина.

Более половины импортированной в текущем сезоне пшеницы пойдет на пополнение запасов, которые к началу следующего сезона вырастут до рекордных 5,174 млн. т. В начале текущего сезона запасы пшеницы в Иране составляли 1,474 млн. т.

Собственный урожай пшеницы в Иране, по прогнозам МСХ США, может увеличиться до 15,5 млн. т, что на 1,5 млн. т больше, чем в 2012г.

Австралия, с точки зрения карьерных возможностей и смены места проживания, остается одной из самых желанных стран для профессиональной миграции.

Однако, высокий курс доллара — основная причина, по которой Австралия оказалась в списке по популярности у раздумывающих об иммиграции профессионалов не только позади Соединенных Штатов, но и уступила, хоть и с небольшим отрывом, свою прошлогоднюю вторую позицию Великобритании.

В отчете указано, что " Австралия сохраняет устойчивую популярность, как страна с высоким уровнем жизни и высокоразвитым профессиональным сектором».

По мнению Shane Little, представителя кадрового агентства Hydrogen Group, проводившего международный опрос, особенности рынка профессиональных возможностей на континенте следующие:

— в нефтяной и газовой промышленности по-прежнему наблюдается реальный рост, возросли потребности в профессионалах с особенным, нетрадиционным опытом работы;

— в области биологии и фармакологии также требуются специалисты, в частности, для проведения клинических исследований и усовершенствований, а также в области развития нормативно-правовых вопросов;

— Австралия является крупнейшим центром инновационных исследований, где в последнее время получили развитие современные интернет-технологии, аналитический анализ и методы хранения больших объемов информации, и в эти сферы требуются высококвалифицированные профессионалы.

Список из 15 самых популярных для миграции стран выглядит следующим образом:

1. США

2. Великобритания

3. Австралия

4. Сингапур

5. Канада

6. Швейцария

7. Франция

8. Гонконг

9. Объединенные Арабские Эмираты

10. Германия

11. Китай

12. Бразилия

13. Италия

14. Испания

15. Новая Зеландия

Как сообщает пресс-служба подразделения ООН по продовольствию и сельскому хозяйству (ФАО), в ближайшем будущем государства Латинской Америки и Карибского бассейна могут создать с Китаем стратегическое партнерство в отношении продовольственной безопасности и сельскохозяйственного развития.

На 8 и 9 июня уже запланирована первая встреча аграрных министров стран-участников будущего альянса в Пекине. В рамках организации также будет создан продовольственный резерв в размере 500 тысяч тонн продукции для гуманитарной помощи и специализированный фонд в размере 50 млн долларов США, инвестиции которого направят на научную деятельность исследовательских центров.

- Чили видит огромные возможности аграрного развития, как в собственном регионе, так и в Китае. А симбиоз в торговле и технологиях будет только способствовать этому,- заявил Густаво Рохас, глава Министерства сельского хозяйства Чили.

А региональный представитель ФАО в Чили – Рауль Бенитес – заявил, что альянс является естественным явлением, учитывая то, что все входящие в него страны играют не последнюю роль в производстве продуктов питания и торговли ими, а также в осуществлении продовольственной безопасности планеты.

Напомним, что на Латинскую Америку приходится порядка 27% китайских поставок, что, по данным ФАО, в стоимостном выражении составляет примерно 22 млрд долларов. А в совокупности сельскохозяйственный сектор Китая производит продовольствия на общую сумму в 659 млрд долларов. На текущее время около 90% всего китайского экспорта в данном напрвлении уходят в Бразилию и Аргентину.

Заявления для прессы по итогам российско-южноафриканских переговоров

В.ПУТИН: Уважаемый господин Президент! Уважаемые дамы и господа!Только что завершились переговоры с Президентом Южно-Африканской Республики господином Зумой. В Дурбане мы вышли на важные для двусторонних отношений договорённости. Тогда же условились не откладывать в долгий ящик обсуждение путей их практической реализации.

Подводя итоги сегодняшней встречи, отмечаю, что удалось обсудить целый спектр актуальных вопросов дальнейшего укрепления российско-южноафриканских связей. Хотел бы также отметить, что регулярность двустороннего политического диалога эффективно дополняется нашим взаимодействием на ведущих международных площадках: ООН, БРИКС, «двадцатка» и другие.

Что касается экономического взаимодействия, то в 2012 году товарооборот увеличился сразу на 66 процентов. В начале этого года зафиксирован новый рост – более чем 17 процентов. Абсолютные цифры пока ещё скромные, но у нас есть все основания полагать, что мы двигаемся в правильном направлении.

Другой важной задачей является активизация инвестиционного взаимодействия. Это, безусловно, придаст большую устойчивость нашему сотрудничеству.

Число совместных проектов во всех отраслях растёт. На данный момент российские компании инвестировали в экономику Южно-Африканской Республики более 1 миллиарда долларов. Это горнообогатительная отрасль, это энергетическое машиностроение.

Значительный потенциал у сотрудничества в области ядерной энергетики. Россия готова оказать содействие в создании комплексной атомной промышленности ЮАР. Мы только что отмечали, что наши страны вместе работают и в других секторах ТЭК, в том числе в области использования альтернативных источников энергии.

В сфере авиастроения планируется совместное производство лёгкого многоцелевого вертолёта. В Йоханнесбурге начал работу региональный центр обслуживания российских вертолётов, идут переговоры о поставках в ЮАР российских пассажирских самолётов.Активизируется работа Смешанного межправительственного комитета и контакты между бизнес-сообществами.

В планах – расширение связей по гуманитарной линии. Мы нацелены на реализацию межправпрограммы совместных культурных проектов на 2013–2016 годы. В рамках этой программы предусмотрены обмены между национальными музеями и библиотеками, проведение фестивалей, выставок, в том числе на базе Государственного Эрмитажа и кейптаунского музейного объединения.

Говорили и о расширении нашего сотрудничества в рамках БРИКС. Мы настроены на трансформацию этого объединения в полноформатный механизм взаимодействия по проблемам глобальной экономики и политики.

Затронули с господином Зумой и ряд вопросов международной повестки дня. Договорились о дальнейшей координации позиций по мирному сирийскому урегулированию. Намерены продолжить работу в пользу скорейшего прекращения насилия, внешнего вмешательства, будем способствовать сохранению территориальной целостности и суверенитета сирийского государства.

В сентябре этого года в Санкт-Петербурге состоится саммит «Группы двадцати». Там предстоит обсудить острые, насущные проблемы глобальной экономики. Президент Зума предложил пригласить в Санкт-Петербург представителей африканских стран. Хочу сказать, что мы положительно восприняли это предложение, эту инициативу и будем готовы принять на саммите «двадцатки» руководителей Афросоюза и организации Нового партнёрства для развития Африки (НЕПАД).

В заключение хочу поблагодарить Президента ЮАР, всех наших южноафриканских коллег за сегодняшние конструктивные переговоры. Убеждён, что сегодняшняя совместная работа послужит дальнейшему продвижению двустороннего сотрудничества.

Благодарю вас за внимание.

ДЖ.ЗУМА (как переведено): Большое спасибо, господин Президент, Ваше Превосходительство, во-первых, за приглашение посетить Вас, чтобы закончить обсуждение тех вопросов, которые мы начали обсуждать на встрече в рамках саммита БРИКС. Я очень доволен результатом наших сегодняшних обсуждений и тем, что нашим министрам также представилась возможность выступить.

Как заметил господин Президент, мы обсудили вопросы, касающиеся торговли, и то, как мы можем использовать наше сотрудничество в рамках БРИКС для того, чтобы поднять наше двустороннее сотрудничество и интеграцию на новый уровень.

Господин Президент детально рассказал о том, что мы сегодня обсудили, и я полагаю, мне не стоит на этом больше задерживаться, поэтому скажу, что мы на правильном пути к расширению и углублению нашего сотрудничества.

Мы также обсудили вопросы взаимодействия с Африканским союзом, который является континентальной организацией. Мы обсудили вопросы, которые имеются в Африке, проблемы, с которыми она сейчас сталкивается, и то, как Российская Федерация и другие страны могут помочь нам преодолеть эти проблемы.

Мы также обсудили проблемы во всём мире, в том числе ситуацию в Сирии. Мы обсудили эту проблему и пришли к выводу, что члены Совета Безопасности ООН должны занять чёткую и твёрдую позицию для того, чтобы закончить страдания сирийского народа. Мы согласились с тем, что права и суверенитет стран не должны нарушаться, их право на суверенность и целостность должно быть сохранено.

Мне очень приятно отметить, что наша встреча состоялась вскоре после нашей встречи в Дурбане, что позволило нам очень быстро вернуться к вопросам, которые мы не завершили.

Большое спасибо, господин Президент, за гостеприимство, оказанное моей делегации. Хочу заметить, что мы приехали в очень хорошее время. Обычно, когда мы приезжаем, несмотря на то, что нас встречают очень тепло и окружают очень добрые люди, погода оставляла желать лучшего. В этот раз всё совпало.

Большое спасибо.

(По-русски.) Спасибо большое.

ЮАР. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 мая 2013 > № 816263 Джейкоб Зума

ВЛАДИМИР ПУТИН ВСТРЕТИТСЯ С ПРЕЗИДЕНТОМ ЮАР

Наталия Шашина

В Сочи на встречу с Владимиром Путиным приезжает президент ЮАР Джейкоб Зума. Их прошлый контакт - на саммите БРИКС в Дурбане - был отмечен потасовкой между охранниками глав государств. Чего ждать от Джейкоба Зумы?

Президенту ЮАР Джейкобу Зуме 71 год. На родине к нему отношение неоднозначное. Периодически обвиняют в коррупции, ругают за дорогой ремонт резиденции и содержание гарема. Официально Зума был женат пять раз, на собственную инаугурацию пришел с тремя официальными женами.

Местные законы полигамию разрешают, вопрос о первой леди остается открытым. Рассказывает политолог, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов: "В прошлом году на пост главы, кажется это называется генеральный секретарь Африканского союза, весьма влиятельной в Африке организации панафриканской, Зума провел одну из своих бывших жен. Для ЮАР характерна клановость. В этом смысле семья Зумы, многочисленная, в том числе и бывшие жены, дети и прочее, они, что называется, при делах".

Скандал вызвала выставленная в галерее в Йоханнесбурге картина, на которой президент Зума был изображен с обнаженными гениталиями. Зума посчитал, что это даст повод подумать, будто он донжуан и бабник. Художник уверял, что это только сатира на политическую власть.

Последний громкий скандал, связанный с Зумой, произошел на саммите БРИКС в ЮАР и имел непосредственное отношение к России.

Как пишут СМИ, южноафриканские охранники захотели просветить рентгеном вещи телохранителей Путина - некие секретные чемоданчики, которые они всегда носят за президентом и не выпускают из рук ни на секунду. Охрана главы российского государства попыталась объясниться жестами, но африканцы не поняли и применили силу. Якобы они попытались вытолкать из здания в том числе главу МИД Сергея Лаврова и помощника президента по международным делам Юрия Ушакова.

Впрочем, африканист Саид Гафуров уверен, что ситуация была рядовая: "Это противники Зумы раскрутили скандал. На самом деле такие штуки часто бывают. У нас в ФСО люди специфические работают, очень ответственные, они знают свое дело, и все остальное их не интересует. Такого рода инциденты часто бывают, просто про них обычно все замалчивают. Этот момент раздули именно внутриполитические противники Зумы, причем я убежден, что это оппозиция внутри партии".

Дмитрий Песков тогда раскритиковал организацию саммита БРИКС в ЮАР. "Футбол им дается лучше, чем организация саммита. Много неразберихи", - отметил пресс-секретарь Путина.

Впрочем, к развитию отношений с ЮАР Россия относится серьезно, заверил спецпредставитель президента по сотрудничеству со странами Африки Михаил Маргелов

Забавная вещь случилась с Китаем в попытках вывести автопром на мировой уровень: страна вообще не признает собственные марки. Вместо того, чтобы занять нишу на уже готовом рынке, обрести популярность у среднего класса, а затем закрепиться на развитых рынках, подобно Японии и Южной Корее, китайская автомобильная промышленность попросту зашла в тупик.

Начиная с 2009 года в Китае было собрано и куплено автомобилей больше, чем во всем остальном мире. Иностранные корпорации, такие как Buick, получили огромные прибыли от начавшегося автобума в Поднебесной. Мировые авто-мото бренды стали приглашать местных звезд шоу-бизнеса для продвижения собственных торговых марок.

Так, например, концерн Daimler стал спонсором художественного фильма с участием знаменитого китайского актера Гэ Ю (Ge You), сыгравшего немолодого мужчину, терзаемого муками кризиса возраста и нашедшего успокоение в своем видавшем виды "мерседесе". Также Daimler ангажировал одну из самых известных актрис матрикового Китая Фан Бинбин (Fan Bingbing) для рекламной кампании Mercedes SLK. Трудно вообразить Фан, снизошедшую до одобрения JVC или Geely китайской сборки, но без логотипа немецкого автогиганта, производящего авто представительского класса. Еще менее реально представить себе китайских кинозвезд, прибывающих на премьеры своих фильмов на Cherry QQ или сидящих за рулем Haval H3 или Geely Micro Panda.

Несмотря на то, что Китай - крупнейший производитель и покупатель автомобилей, отечественные марки в собственной стране практически неизвестны или не пользуются спросом.

Другие берега

В материковом Китае лидерские позиции занимают иностранные бренды, и лишь развивающие рынки стран третьего мира с удовольствием импортируют китайские машины. Восточная Европа, Африка, Ближний Восток, Южная Америка: здесь китайцы открывают свои дилерские сети, строят заводы концерны JAC, Lifan, Geely, Cherry и Great Wall motors, засилье их машин на дорогах и рекламы в медиа повсеместно.

Китайские автопромышленники реализуют простую стратегию - игнорируют китайский авторынок, оккупированный европейскими и американскими концернами. В прошлом месяце модель Cherry Celer была представлена в Сан Паулу, анонсирована на официальном сайте Cherry как первый корпоративный автомобиль бразильской сборки. Локализация производств - стратегический шаг китайских автогигантов, реализующих продукцию в Бразилии, крупнейшей и быстро растущей южноамериканской экономике.

Сборочный цех Geely на 3000 рабочих мест был открыт под Минском в январе 2013 года.

В 2011 году The Rio Times сообщила о том, что импорт китайских автомобилей в Бразилию возрос на 35%. Также в сообщении говорилось о том, что Бразилия повысила пошлины на импортные автомобили, стремясь сохранить рабочие места на местных производствах. Поэтому открытие сборочной линии Cherry в Бразилии имело решающее значение для концерна. Эта стратегия полностью отвечала стремлению страны увеличивать количество рабочих мест и в меньшей степени зависеть от импорта.

Компания Anhui Jinghua, один из крупнейших производителей растительных продуктов питания в Китае, также открыла в Бразилии собственную фабрику, а Cherry открыла новые заводы на Украине, в Аргентине и на Филиппинах.

В январе 2013 года корпорация Geely открыла новое производство на 3 тысячи рабочих мест в Белоруссии, в специальной экономической зоне города Борисов (Минская область). Автомобили Geely буквально заполонили Восточную Европу, успешно лидируя на рынке, который Запад традиционно обходил вниманием. Несмотря на то, что китайские автопроизводители постепенно поднимаются все выше в рейтинге компаний Fortune 500, на внутреннем рынке Китая они имеют крайне слабые позиции. Однако занимают самые высокие строчки рейтингов там, где трудно было бы и предположить.

Go East, Go West

Не так давно Geely приобрела шведский концерн Volvo, а также стала владельцем компании, производящей знаменитые черные лондонские таксомоторы. В 2012 году Great Wall Motors открыла завод в Ловече (северная Болгария), после чего в China Daily появилось сообщение о том, что впервые Китай открыл сборочный цех и создал новые рабочие места на территории Евросоюза.

Кроме того, продукция китайского автопрома стала очень популярна на ближневосточном рынке, в частности, в Ираке.

Концерн Cherry даже не преминул прихвастнуть на своем сайте, что "Cherry производит фурор на автошоу в Багдаде". Согласно докладу Iraq Business News, ведущего интернет-издания страны, китайские машины в Ираке не производились, пока Поднебесная не начала инвестировать в иракскую экономику в 2007 году. А сегодня Ирак - производственный центр для концернов Lifan и Great Wall Motors.

Китайские автопроизводители даже игнорировали политические волнения, уверенно выйдя на потребительский рынок Египта: корпорация Geely открыла египетский завод в 2010 году, за несколько месяцев до Арабской весны, волны протестов и гражданских беспорядков, а также смены правящих режимов в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене.

Lifan Motors, которому принадлежит завод в Эфиопии, признан самым надежным брендом в регионе и был охарактеризован в докладе Ethiopian Broadcasting Serviceкак "доступный и легкий в управлении автомобиль". Пользователи автомобильных интернет-форумов в Восточной Африке даже шутят, что Lifan - это "лучший китайский автомобиль, о котором Китай вообще никогда не слышал".

Строительство дорог помогает китайскому автопрому заполучать лояльных клиентов и закрепляться на перспективных рынках.

Китайское дорожное строительство идет рука об руку с продвижением автопрома по территории страны: китайские подрядчики прокладывают современные шоссе между эфиопскими городами, чтобы повысить лояльность потребителей и ускорить автомобилизацию страны.

Успеху Lifan способствовала поддержка популярного эфиопского певца Eyob Mekkonen на "Мисс Эфиопия-2010", что позволило достаточно быстро завоевать лидерские позиции в этой восточноафриканской стране. Вообще, активность китайских дорожных строителей не случайна: страны, в которых КНР начала прокладывать современные автострады, как правило, приобретают именно китайские машины.

В 2007 году Cherry открывает первую иранскую сборочную линию, а вскоре после этого китайская строительная компания начинает возведение второго по длине автотоннеля в Тегеране. Начиная с 2009 года китайские автомобили прочно удерживают первенство на дорогах страны, оставив далеко позади марки концернов США и ЕС.

Создание рабочих мест помогает китайским автомобильным брендам заполучать лояльных клиентов. Следующей желанной стратегической целью для большинства частных автодорожных компаний Китая будет выигранный тендер на строительство автострад в Малайзии, Пакистане и в Центральной Азии.

В 2009 году China Wuyi Corporation начала крупный проект по строительству шоссе в Кении, которое соединяет столицу страны Найроби с близлежащими городами. Трасса была открыта в 2012 году, и вскоре после торжественной церемонии открытия деловое издание Africa Ventures сообщило, что Cherry Autos выиграла контракт на производство транспортных средств для муниципальной полиции Найроби. Вскоре кенийская полиция пересядет на Cherry Tigos, а кончится все тем, что дорожные патрули будут арестовывать водителей китайских машин на китайских же дорогах.

В том же 2009 году китайцы построили современный морской торговый порт на Шри-Ланке, хотя страна на тот момент еще не до конца оправилась от десятилетий гражданской войны. Дорожные строители проложили магистраль, связывающую города Галле и Коломбо, помогая тем самым развитию экономики и повышая спрос на китайские машины. Итоги 2012 года показали, что самым продаваемым на Шри-Ланке автомобилем стал Geely Panda Micro, местная сборка которого совсем скоро будет налажена в городе Хамбантота. Таким образом, китайский автопром получит преимущество перед индийским, столкнувшимся с повышением ввозных пошлин на иномарки.

В апреле 2013 года американская газета International Business Times задалась вопросом: что побуждает китайских промышленников производить авто, на которых сами китайцы ездить категорически не желают? Хороший вопрос. Частично ответ на него кроется в годами сформированном недоверии потребителей к китайской продукции. Частые и громкие скандалы вокруг фальсификации, подделок и нарушении норм безопасности при производстве товаров, гибели людей в результате потребления китайской продукции также внесли свою лепту.

В качестве примера можно привести вопиющий случай 2008 года, когда шестеро младенцев умерли, а еще около 13 тысяч отравились сухой молочной смесью китайского производства, содержащей высокие концентрации меламина. Производители использовали меламин, чтобы искусственно завысить содержание протеина в детском питании, однако это вещество при длительном употреблении вызывает тяжелое поражение почек, пищеварительного тракта, дыхательной системы и кожи человека. И такие случаи для китайской легкой промышленности далеко не редкость! Сами китайцы больше доверяют товарам импортного производства, так как знают, что иностранные компании дорожат своей деловой репутацией, а в условиях высокой конкуренции тем более заинтересованы в долгосрочных контрактах с торговыми сетями КНР.

В результате успешные предприниматели и разработчики, инновационные проекты и тысячи рабочих мест "уплывают" из Китая за границу, в то время как пристани китайских портов заполнены иностранными товарами повседневного спроса. И нет никаких признаков того, что китайцы в ближайшее время будут готовы отказаться от своей приверженности к иностранным брендам ради "патриотической поддержки отечественного производителя".

Источник: South China Morning Post

Автор: George McKibbens (Гуанчжоу)

III Петербургский международный юридический форум

Петербургский международный юридический форум был учреждён в 2011 году распоряжением Президента Российской Федерации.

За 3 года существования форум успел зарекомендовать себя в качестве площадки высшего уровня для диалога представителей государственной власти, бизнеса, юридического и судейского сообщества, а также экономистов и ведущих научных сотрудников академических учреждений всего мира.

Стенограмма:

А.Коновалов (Министр юстиции): Уважаемые дамы и господа! Рад приветствовать вас на открытии III Петербургского международного юридического форума!

В этот раз пленарное заседание форума проходит в уникальном месте – в новом здании Мариинского театра Санкт-Петербурга, в здании, которое было открыто всего лишь две недели назад. Исторически неподалеку от этого места находился первый постоянно действующий, так называемый Каменный театр в Санкт-Петербурге, ставший прообразом знаменитого Мариинского театра, который известен в том числе не только великолепным подбором исполнителей и великолепной школой, но и умелым сочетанием консервативности, верности традициям, бережного хранения наследия, классики мировой культуры и новых, в том числе подчас революционных, подходов и совершенно свежих взглядов на прочтение как классики, так и современных произведений.

Специалисты говорят, что в этом зале великолепная акустика, которая позволяет раскрывать все без исключения оттенки и аспекты музыкальных произведений, которые в нём звучат. Но какими бы ни были прекрасными залы, какой бы ни была великолепной акустика в них, какими бы ни были прекрасными инструменты оркестра и мастерство музыкантов, которые исполняют музыкальные произведения, в конечном счёте смысл всего этого оправдывается только тем, что содержание музыкальных произведений, которые исполняются оркестром, востребовано людьми, если они говорят о вечных, неизменно интересных людям темах и проблемах, о человеке, о его поиске и стремлении к истине, о его любви. Равным образом и право и закон оправданны только в том случае, если (какими бы ни были великолепными инструменты юристов, каким бы ни было высоким их профессиональное мастерство) они служат вечным, базовым ценностям права, если они защищают человека, его свободу, его безопасность, если они пресекают беззаконие и защищают справедливость.

Дамы и господа! Мы уверены в том, что все без исключения участники III Санкт-Петербургского юридического форума и все те, кто находится в этой аудитории, разделяют именно это понимание права и правоприменения. Именно поэтому для нас так важно видеть всех участников форума здесь. В третий раз Санкт-Петербург предоставляет площадки для исключительно компетентной живой дискуссии разных специалистов, представителей разных юридических специализаций и правовых школ на самый широкий спектр вопросов правоприменения.

Сегодня мы ожидаем дискуссии на площадках форума – почти 60 секционных круглых столах по широчайшему спектру вопросов, начиная от ядерного права и заканчивая спортивным, начиная от регулирования отношений в области искусства и культуры и заканчивая регулированием недропользования. Мы рассчитываем на то, что качество дискуссии, которая будет проходить ежегодно на Международном юридическом форуме в Санкт-Петербурге, обеспечит его постепенное превращение в своеобразный бизнес-инкубатор для новых подходов и новых идей в правоприменении, которые будут использоваться не только в России, но и во всех уголках нашей планеты.

Дамы и господа, мы считаем, что первые два форума, которые прошли в Санкт-Петербурге, стали неплохой увертюрой, и сейчас настаёт время для основных партий. Добро пожаловать в Санкт-Петербург – и творческих успехов!

Ведущий: Уважаемые дамы и господа! На сцену приглашаются модератор пленарного заседания Вершинин Александр Павлович – генеральный директор Президентской библиотеки имени Бориса Николаевича Ельцина, доктор юридических наук; участники пленарного заседания III Петербургского международного юридического форума: Валерий Дмитриевич Зорькин – председатель Конституционного суда Российской Федерации; профессор Тимоти Эндикотт – декан юридического факультета Оксфордского университета; его превосходительство господин Питер Томка – председатель Международного cуда; его превосходительство господин Иво Опстелтен – министр безопасности и юстиции Нидерландов; господин Майкл Рейнольдс – президент Международной ассоциации адвокатских образований; Берик Мажитович Имашев – министр юстиции Республики Казахстан.

Председатель Правительства Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев.

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Добрый день, уважаемые коллеги! Начну, конечно, тоже со слов приветствия всех, кто приехал в Петербург на III Международный юридический форум. Мне кажется, что сама по себе идея организаторов – чтобы этот форум стал традиционным, чтобы он в известной степени стал обязательным в расписании значительного количества юристов, – воплощена в жизнь. И мне приятно отметить, что сегодня в этом зале присутствуют мои коллеги, ведущие эксперты из самых разных стран и, конечно, представляющие самые разные области права и юридической науки. Здесь много и новых лиц (благо этот прекрасный зал это позволяет), и тех, кто приезжал к нам в прошлом и позапрошлом годах. Ещё раз говорю: мне кажется, это свидетельство востребованности форума. Ещё могу добавить, наверное, к тому, что уже было сказано о месте проведения нынешнего форума: это только что открывшаяся сцена Мариинского театра, и вы, практически одни из первых, кто сегодня в этом зале находится, можете оценить его уникальность и высочайший мировой уровень по акустике. Во всяком случае, я надеюсь, то, что я говорю, слышно и на том конце зала, и на балконе.

Создать такой современный комплекс сложно, вдохнуть в него, в новые стены жизнь – ещё сложнее. Это в чём-то напоминает ту задачу, которая стояла перед Россией два десятилетия назад, когда формировался правовой каркас нашего государства и права и, конечно, создавалась новая экономика.

В этом году исполняется 20 лет российской Конституции и новому российскому парламенту. Принято значительное, я бы даже сказал, огромное число законов, которые определили развитие страны за эти два десятилетия. Приняты фундаментальные документы, кодексы, включая такой важнейший, как Гражданский кодекс, и, конечно, это заслуга юристов, которые в том числе присутствуют в зале. Нельзя сказать, что всё удалось на 100%, но так и не бывает. Я убеждён, что законодательство (думаю, вы тоже со мной согласитесь) всё равно будет совершенствоваться, всё равно будут меняться определённые правила, да и жизнь будет взывать к необходимости совершенствовать нашу юридическую систему.

Год назад пленарное заседание форума было посвящено новым вызовам права в глобальном мире. Мы также обсуждали вопросы конкуренции и сотрудничества правовых систем. С тех пор произошли определённые события, и, скажем так, общая нестабильность в мировой экономике лишь подтверждает те позиции, которые были сформулированы в прошлом году. И одновременно выявляются новые тенденции, в том числе связанные с взаимозависимостью национальных правовых систем и их соотношением с международным правом. Об этом когда-то ещё Иммануил Кант писал. Кстати, недавно как раз смотрел книжку нашего очень крупного учёного, которого совсем недавно не стало (я имею в виду Сергея Сергеевича Алексеева), очень интересную книжку, посвящённую именно этой проблематике. Он, конечно, был очень сильный учёный.

Теперь несколько аспектов, которые мне хотелось бы выделить. Первое – конкурентоспособность национальных правовых систем или национальных юрисдикций, которая важна как для людей, так и для бизнеса – идёт ли речь о небольшой фирме или о глобальной, транснациональной компании.

Развитие коммуникационных технологий, международная интеграция, глобализация бизнеса – всё это создало, может быть, какую-то иллюзию, будто государственная принадлежность человека или компании больше не имеют решающего значения. Люди зачастую живут в одной стране, имеют бизнес в другой стране, а недвижимость, допустим, в третьей стране, и не секрет, что именно условия ведения бизнеса становятся определяющими для выбора гражданства, тому есть и совсем свежие, современные примеры.

Аналогичные вещи, аналогичные позиции происходят и с транснациональными корпорациями, которые уже не чувствуют себя связанными юридическими узами со страной, где начиналась их история или находятся органы управления и центр деловых интересов. Однако экономическая рецессия, которая уже достаточно долго продолжается на планете, показала, что такие предположения во всяком случае преждевременны. Мы видим, как необходимость поддержки национального бизнеса приводит к попыткам ренационализации правовых систем, а в некоторых случаях и к снижению темпов интеграции и даже к восстановлению пограничных юридических барьеров. Неудивительно, что в таких условиях граждане и компании ищут поддержки и защиты своего конкретного государства. Катаклизмы на глобальных рынках заставляют предпринимателей более внимательно изучить возможности, которые создаёт именно своя, национальная правовая система, причём это движение носит взаимный характер. Государство, предоставляя различные налоговые послабления, льготные кредиты, субсидии, рассчитывает, что предприниматели будут следовать определённым правилам, соблюдать баланс частных и общественных интересов, а не уходить в так называемые серые схемы.

При этом неизбежная национализация правовых систем затронула и те страны, которые традиционно распахивали свои двери для зарубежных субъектов. Это, кстати, касается и многих стран Европы. Поэтому именно право становится конкурентным преимуществом для государства при возвращении экономической деятельности под его юрисдикцию. Это, безусловно, хороший импульс для каждого национального законодателя – развивать свою правовую систему и создавать благоприятные условия как для ведения бизнеса, так и для улучшения инвестиционного климата. Важно принимать нормы, которые исключали бы недобросовестную конкуренцию юрисдикций (а это случается) и устанавливали бы правила поведения при конкуренции правовых систем и пределы как, что называется, национализации, так и либерализации этих самых юрисдикций. Такие нормы должны охватывать не только разрешение конфликтов юрисдикций судов, но и взаимное признание и приведение в исполнение решений иностранных судебных инстанций, а также правовые гарантии при изъятии собственности, при лишении личной свободы, при уголовном преследовании. Соответствующие правовые конструкции должны быть тщательно продуманы и носить взвешенный характер.

Если говорить о наших конкретных действиях, мы в последние годы достаточно последовательно, внимательно совершенствовали наше корпоративное законодательство. Мы стремимся повысить привлекательность российской юрисдикции для предпринимательской деятельности и сделать правила игры для бизнеса понятными и прозрачными. В рамках так называемой дорожной карты по оптимизации процедур создания юридических лиц подготовлен проект федерального закона. В соответствии с ним сокращаются сроки регистрации юридических лиц в государственных внебюджетных фондах с 5 до 3 рабочих дней. Результат этой дорожной карты, конечно, должен в целом сказаться на наших позициях и улучшить позиции России в международных рейтингах, которыми, как известно, мы, мягко говоря, не вполне довольны. Мы ставим задачу продвинуться в двадцатку лучших юрисдикций по простоте открытия нового бизнеса. В Госдуму внесены поправки в Гражданский кодекс, которыми предусмотрена значительная либерализация законодательства о непубличных акционерных обществах. Речь идёт о вопросах и перераспределения корпоративного контроля по соглашению участников, и совершенствования механизмов ответственности контролирующих лиц компаний, в том числе так называемых теневых директоров.

Кроме этого идёт довольно значительная работа по развитию института, альтернативного судебному рассмотрению споров. Я имею в виду, конечно, коммерческий арбитраж, третейский суд, который востребован бизнесом как средство быстрого, качественного и профессионального урегулирования, разрешения гражданско-правовых споров, как гарантия защиты прав предпринимателей и их интересов. Хотя надо признаться откровенно: пока в этом плане наше третейское разбирательство не вышло на тот уровень, которым заслуженно пользуется этот формат рассмотрения споров в других странах. И чем активнее мы будем продвигаться в этом направлении, тем, на мой взгляд, лучше и для бизнеса, да и для судебной системы, которая в значительной мере перегружена рутинными делами.

Очевидно, что привлекательность национальной юрисдикции, благоприятная бизнес-среда во многом зависят от открытости власти, качества государственного управления и предоставления государственных услуг. В нашей стране всё больше данных о работе министерств и ведомств, как и в других странах, естественно, погружается в глобальную сеть, доступно становится в интернете. Проекты законов и других нормативных актов, подготовленные Правительством Российской Федерации, проходят общественное обсуждение, что, конечно, усиливает контроль за законотворчеством со стороны гражданского общества.

Правительство внесло в парламент законы, которые направлены на повышение прозрачности судебной системы и обязывают судей, в частности, публиковать сведения обо всех так называемых внепроцессуальных обращениях по делам, которые находятся в их производстве (что существует в целом ряде весьма успешных юрисдикций), также этот законопроект дополнительно регулирует порядок привлечения судей к дисциплинарной ответственности. Планируется оборудовать суды средствами аудио- и видеозаписи и расширить доступ к информации об их деятельности в интернете.

Мы видим положительный эффект от этой работы и обязательно будем её продолжать. Конечно, есть и свои трудности: в частности, это касается разграничения публичной информации и персональных данных граждан. Наиболее успешно в этой сфере действуют арбитражные суды, которые сегодня предоставляют практически полный доступ ко всем судебным актам и готовы открыть многие материалы дел. Сложнее ситуация с судами общей юрисдикции, которые в значительной мере взаимодействуют с нашими гражданами. И здесь приоритетом, как и в любой судебной системе, является всё-таки конфиденциальность персональной информации. И для того чтобы эту информацию опубликовать – информацию о судебных делах, её, эту персональную информацию, необходимо удалить, а это непростая и трудоёмкая работа, особенно имея в виду, что очень трудно зачастую определить границы частной сферы в условиях глобального информационного общества. Это задача, которую мы сейчас обсуждаем и с экспертами, и с законодателями. Принципиально важно, чтобы она была разрешена не в ущерб правам личности.

Ещё один момент, который я хотел бы обозначить, – это открытость, ясные и чёткие правила игры, которые должны соблюдаться как внутри страны, так и в глобальном масштабе. Принцип суверенного равенства государств и вытекающего из него имущественного иммунитета, мне кажется, остаётся императивом международного права.

Многие российские компании (непосредственно или через иных лиц) работают на территории иностранных государств. Всем известны случаи, когда эти компании подвергаются дискриминации или используются в недобросовестных внешнеполитических играх, создаётся угроза их имуществу. И судопроизводство (это тоже не секрет) зачастую используется как инструмент политического давления на то или иное государство, которое представляет то или иное юридическое лицо. Это, конечно, ведёт к напряжённым отношениям между странами, дискредитирует общую идею верховенства права, подрывает доверие к международному праву и в конечном счёте наносит ущерб и тем, кто допускает односторонние действия и нарушает международные правила. Мы отслеживаем подобные ситуации. Как и любое государство, мы на них будем реагировать, будем применять в необходимых случаях и соразмерные меры, безусловно, опираясь на международное право. Кроме того, мы думаем и о защите интересов самого российского государства, его интересов на территории иностранных государств. В свою очередь готовы к тому, чтобы ответные шаги в этом направлении предпринимались на территории нашей страны. В частности, сейчас идёт подготовка специального закона об имущественном иммунитете государства. Он позволит установить современные, достаточно чёткие правила обращения взыскания на имущество иностранного государства в рамках российской юрисдикции, что также, надеюсь, будет способствовать повышению её конкурентоспособности.

Ещё одна тема, которую хотел бы обозначить, связана с международным регулированием инвестиций. Недостатки современного международного права в области инвестиций, которые в основном формировались ещё в доглобальную эпоху, то есть, скажем, в 70-е годы прошлого века, стали особенно очевидны во время последнего экономического кризиса. Я имею в виду правовую ситуацию, когда внешний инвестор оказывается в более привилегированном положении, чем внутренний. Такие привилегии раздавались во многих государствах, и у нас есть такие привилегии, в частности, небезызвестная «дедушкина оговорка», как её называют, которая позволяет иностранному инвестору избегать действия новых законодательных актов в налоговой и иной сферах – вплоть до изъятия из национальной юрисдикции при разрешении споров между компаниями с иностранными инвестициями. В результате, естественно, процветают различного рода офшорные схемы, создаётся видимость иностранного происхождения того капитала, который ввозится на территорию нашей страны, и предпринимаются попытки манипулировать судебной юрисдикцией. Всё это не помогает, а скорее препятствует реальным инвестициям и, конечно, искажает суть международных договоров, которых мы немало подписали и ратифицировали, – о международной защите и поощрении иностранных инвестиций.

Мы, безусловно, заинтересованы в иностранных инвестициях в российскую экономику, делаем, надеюсь, довольно много для их привлечения. По объёмам инвестиций мы, кстати, находимся среди быстрорастущих экономик практически на одном из первых мест. Однако убеждён: права внешних и внутренних инвесторов должны защищаться одинаково. И здесь нужны какие-то новые правовые механизмы стран – получателей инвестиций, их разработка и будет нашей задачей на ближайшую перспективу.

Кстати, многие из тех вопросов, которые я поднимаю сейчас в этом выступлении, мы обсуждали на «двадцатке», других международных форумах, а также при формировании правовой базы Таможенного союза и Единого экономического пространства. И здесь в полной мере стараемся учитывать международный опыт, в частности опыт Европейского союза по созданию транснационального права. Оно сближает, гармонизирует системы стран-участников, но в то же время не вводит полного единообразия. Важно, чтобы и в нашем евразийском проекте сохранялось всё лучшее, что было создано в национальных юрисдикциях, наших национальных правовых системах.

По всем названным проблемам идут довольно серьёзные споры, в том числе на экспертных площадках Организации Объединённых Наций, Гаагской конференции по международному частному праву и других международных судебных институтов, представители которых сегодня есть в этом зале. Очевидно, что конструктивные решения могут быть выработаны только на основе консенсуса, при учёте позиций всех заинтересованных сторон. Я очень рассчитываю, что и обсуждение, которое будет проходить здесь, в зале, и на полях форума, окажется позитивным и будет способствовать решению этих вопросов.

Уважаемые коллеги, я, естественно, затронул лишь часть вопросов, которые будут предметом обсуждения на форуме. Сложных и очень интересных тем для юристов сейчас множество. Скажем, одна из них, о которой я говорить не буду – наверное, другие расскажут, – это возрастающее влияние на право новейших технологий, интернета, социальных сетей. Я думаю, что и наш форум может внести свой вклад в соответствующую проблематику.

Я искренне желаю всем присутствующим интересных, продуктивных дискуссий и, конечно, приятных впечатлений от пребывания в Санкт-Петербурге – в одном из самых красивых городов нашей планеты.

Спасибо.

А.Вершинин (модератор пленарного заседания форума, генеральный директор ФГБУ «Президентская библиотека имени Б.Н.Ельцина»):

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые дамы и господа! Коллеги! Пленарное заседание, таким образом, у нас открыто вводным выступлением к теме форума, напомню – «Конкуренция и сотрудничество правовых систем: роль права в обеспечении развития общества, государства и экономики».

Наши докладчики на пленарной сессии представляют судейское и адвокатское сообщество, национальные органы юстиции, различные юридические школы. Как я вижу – и как видите вы, – они явно не чувствуют себя дебютантами на этой сцене, на сцене Мариинского театра, на суперновой сцене Мариинского театра. Поэтому мы вправе рассчитывать на самые авторитетные оценки и актуальные идеи в правовой сфере. На всё это у нас есть 1 час 20 минут, то есть до 10, максимум – 11 минут для каждого выступающего. Если у участников пленарного заседания будут вопросы и комментарии по поводу выступлений друг друга, прошу дать мне знать об этом.

По сложившейся практике черту под дискуссией в ходе пленарного заседания подведёт его председатель – Председатель Правительства Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев в своём завершающем выступлении.

Уважаемые коллеги! В 2013 году в целях развития российско-нидерландских отношений проводятся Год Российской Федерации в Королевстве Нидерландов и Год Королевства Нидерландов в Российской Федерации. Поэтому я рад предоставить слово политику, который неоднократно избирался мэром ряда голландских городов, конечно, юристу по образованию, а сегодня министру безопасности и юстиции Нидерландов. Пожалуйста, господин Опстелтен!

И.Опстелтен (как переведено): Уважаемый господин Премьер-министр, Ваше превосходительство! Для меня огромная честь и удовольствие иметь возможность выступать перед Вами на сессии открытия Международного юридического форума, который набирает всё больший вес в международном сообществе. В прошлом году мой бывший британский визави Кеннет Кларк сказал, что такой форум свидетельствует о приверженности российского Правительства верховенству права. Верховенство права, сотрудничество в юридической сфере также являются ключевыми элементами текущего Года России в Нидерландах и Нидерландов в России, поэтому вы увидите целый ряд выступающих из Нидерландов в программе на предстоящие несколько дней. Я надеюсь, что они внесут вклад в успех этого форума.

Когда Президент Путин посещал Нидерланды 8 апреля в рамках нашего Года России в Нидерландах и Нидерландов в России, его приветствовала наш тогдашний глава государства королева Беатрикс, и, наверное, вы видели эти кадры по телевидению. Вы видели коронацию нашего нового короля Виллема-Александра в прошлом месяце. Вы, наверное, заметили его жену – королеву Максиму. Её предшественницей была великая княгиня Анна Павловна, дочь российского царя. В 1816 году она вышла замуж за кронпринца Виллема, который потом стал королём Виллемом II. И наш новый король – один из прямых потомков – прапраправнук – Анны Павловны. Как вы знаете и видите, наши страны связаны самыми разнообразными связями. В своём выступлении в голландском парламенте наш новый король сказал: «Демократия основана на взаимном доверии. Люди уважают то правительство, которое уважает закон. И очень часто это также даёт перспективы гражданам на будущее. Кроме того, правительство должно доверять людям, гражданам, которые должны чувствовать общую ответственность за реализацию общественных интересов и быть готовы защитить интересы друг друга». Эти слова описывают суть демократического государства в условиях верховенства права: закон создаёт гарантии для людей прежде всего в отношениях с правительством. И закон также даёт людям и компаниям юридическую определённость, в рамках которой они могут жить и работать в условиях свободы. Наш новый конституционный монарх в своих действиях руководствуется нашей конституцией, демократической конституцией, и он также подчеркнул необходимость доверия. Он сказал: если правительство хочет завоевать доверие народа, оно должно начать с доверия к народу. Правительство должно рассматривать общество как часть демократического процесса. Ответственные граждане могут говорить всё, что они хотят, чтобы укрепить это взаимное доверие. И правительство в свою очередь должно действовать прозрачно, оно должно быть подотчётно в своих действиях, должно позволять гражданам свободно выражать свои мысли. Последние исследования показали, что верховенство права, правовая определённость, взаимное доверие совершенно необходимы для устойчивого экономического роста. В наши времена глобализации доверие между государствами и сотрудничество между правовыми системами также являются ключевыми факторами развития, потому что они создают правовую уверенность – и в торговле, и в сфере услуг, и в сфере промышленности. Необходима правовая защита граждан, которые пересекают границы, выезжая на работу, или по каким-то семейным причинам, или в качестве культурных туристов.

Россия и Нидерланды, конечно, имеют в этой области очень тесные связи. Например, мы работали вместе в течение определённого времени над модернизацией российского Гражданского кодекса. Это тема, которая будет обсуждаться на одном из круглых столов. Я также хочу подчеркнуть, что здесь есть круглые столы, посвящённые новым и очень перспективным формам сотрудничества в судебно-правовой сфере и в сфере кибербезопасности, в сфере доказательной базы, судебно-медицинской экспертизы. Это всё очень сложные проблемы, в одиночку их не решишь. Судебно-медицинский институт Нидерландов находится на переднем крае в своей научной области, особенно в области киберсудебной экспертизы, в области использования ДНК. Наши эксперты будут сравнивать свои достижения, изучать возможности сотрудничества с российскими партнёрами, партнёрами из других стран. Нидерланды очень рады тому, что очень много российских компаний высоко ценят наш бизнес-климат, нашу стабильную правовую систему, и качество нашей правовой системы является неотъемлемой частью этого климата. Совсем недавно стало очевидно, что строительство российского нефтяного терминала в порту Роттердама состоится. Это инвестиция на 800 млн евро, которая позволит увеличить перевалку российских нефти и нефтепродуктов через порты Роттердама. Это также является подтверждением нашего взаимного доверия, нашей веры в выгоду от работы вместе в области экономики и права.

Друзья также должны иметь возможность конструктивно критиковать друг друга. Когда Нидерланды совершают ошибки, мы с удовольствием их обсуждаем. Мы не только хотим их исправить, мы хотим на них научиться, для того чтобы они снова не произошли. Мы с удовольствием принимаем критические замечания и рекомендации от Страсбурга и Женевы. Иногда это неприятно и дорого, но мы считаем, что это совершено необходимо, поскольку это инвестиция в будущее. Мы будем настаивать на том, что целый ряд фундаментальных ценностей совершенно необходим для устойчивого социально-экономического развития, а именно: уважение к правам отдельных людей, к свободе слова, независимость судов.

Несмотря на все различия между нашими странами, несмотря на различия между нашими обществами или политическими взглядами, у нас много общего – у нас есть общие интересы и перед нами стоят общие вызовы. Мы ведём открытый диалог, основанный на договорах, которые мы подписали. Договоры подписаны в рамках таких организаций, как ООН, как Совет Европы, которые основываются на универсальных, всеобщих ценностях, которым мы все преданы. Одно дело – сформулировать ценности в форме законов и договоров, провести их в жизнь – это совсем другое дело. Есть разница между законом в книгах и законом в жизни, и мы гордимся, что в Гааге находится множество органов, которые претворяют эти ценности в жизнь в рамках международных отношений. Они включают целый ряд международных судов (Питер Томка, председатель Международного суда ООН, безусловно, более подробно будет об этом говорить в своём выступлении), и с удовольствием завтра приглашаю вас в 9 часов на представление этих институтов. Я также с нетерпением жду продолжения конструктивного диалога и укрепления сотрудничества между Россией и Нидерландами на основе таких инструментов, как Меморандум о взаимопонимании между российской прокуратурой и моим министерством. Спасибо большое за внимание.

Ведущий: Спасибо большое, господин министр! Следующее выступление – тоже взгляд из Голландии, но только от форума, так как в дискуссию вступает у нас руководитель упомянутого Международного суда ООН. Суд, как известно, находится в Гааге, считается, что он единственный из главных органов ООН не в Нью-Йорке. С 2012 года его председателем является Питер Томка, выпускник, кстати, пражского Карлова университета. При этом должен подчеркнуть, что он избран судьёй от Словакии уже на второй девятилетний срок. У нас есть уникальная возможность узнать точку зрения председателя Международного суда по вопросу развития практики разрешения межгосударственных споров, а может быть, и создания новых механизмов их предупреждения. Прошу.

П.Томка (председатель Международного суда): Уважаемый господин Премьер-министр, дамы и господа! (говорит по-русски)

(Далее как переведено): Высокие гости! Я очень рад обратиться к участникам пленарной сессии Петербургского международного юридического форума в качестве представителя Организации Объединённых Наций, а именно его высшего судебного органа – Международного суда в Гааге. Идеалы, лежащие в основе Устава ООН, внесли значительный вклад в формирование концепции верховенства права (особенно в сфере соблюдения законности), которая (эта концепция) стала одним из краеугольных камней современного миропорядка. И сегодня уже никто не будет отрицать, что ценности, заложенные в Уставе ООН, способствовали развитию более справедливого и демократического общества.

В том, что Устав ООН действительно отстаивает фундаментальные ценности и убеждения, нетрудно убедиться: достаточно заглянуть в преамбулу этого документа, чтобы увидеть: такие понятия, как основные права человека, достоинство и ценность человеческой жизни, равноправие мужчин и женщин, возведены в этом документе в ранг священных.

Далее. В тексте устава содержится призыв использовать международный аппарат для содействия экономическому и социальному прогрессу всех народов.

Таким образом, международное право, верховенство права, которое, вне всякого сомнения, является частью архитектуры ООН наряду с поддержанием международного мира и безопасности, способствовало формированию международного сообщества, нацеленного на улучшение жизни людей во всём мире.

Несомненно, что этой цели легче всего достичь или хотя бы стремиться к её достижению путём укрепления верховенства права на международной арене, что в свою очередь будет способствовать становлению общества, основанного на равенстве и справедливости. По сути дела, в самом уставе указано на симбиоз этих идеалов и соблюдение принципов международного права, основанного на стремлении «создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права, и содействовать социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большей свободе».

В значительной степени благодаря Уставу ООН международное право сегодня приобретает всё большую значимость. Прошли те времена, когда решения большинства государств о своих действиях на международной арене принимались без учёта его принципов. Сегодня международное право нередко учитывается и при выработке внутренней политики государства, но его принципы зачастую ложатся в основу решения национальных судов, особенно в делах, касающихся международных норм в области прав человека или иных международных аспектов, в частности в области экономики. На международное право постоянно ссылаются политики, его нормы часто цитируют представители гражданского общества и другие стороны, отстаивающие те или иные права. Действительно, Устав ООН проложил путь к выработке существенных норм и принципов международного права, но не менее важную роль в обеспечении того, чтобы право стало основой развития международного сообщества, государства и экономики, играют механизмы мирного урегулирования споров, число которых постоянно растёт. Другими словами, субъекты международного права нуждаются в органах, в которые они могли бы обратиться со своими претензиями с целью защиты своих прав. Создание механизмов, урегулирование споров в различных сегментах международного сообщества следует всячески приветствовать, поскольку такие органы являются надёжным средством соблюдения правовых стандартов и принципов, которые высоко ценит всё международное сообщество.

Международный суд ООН со своей стороны, который нередко называют всемирным судом, имеет в соответствии с Уставом ООН уникальные полномочия главного судебного органа Организации Объединённых Наций. Другими словами, главная задача суда заключается в том, чтобы вершить международное правосудие в рамках системы ООН путём мирного урегулирования двусторонних споров между обращающимися в суд государствами – членами организации.

В своей работе суд всегда действует в пределах своей юрисдикции и стремится выносить взвешенные и справедливые решения на основе представленной доказательной базы и юридических аргументов, выдвигаемых сторонами, а также в соответствии с применимыми нормами и принципами международного права. Кроме того, судебная функция подчинена основополагающей цели, предусмотренной Уставом ООН, а именно (цитата): «проводить мирными средствами в согласии с принципами справедливости и международного права улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира» (конец цитаты). Эта цель является своего рода зеркальным отражением принципа, в соответствии с которым, согласно уставу, все члены Организации Объединённых Наций разрешают свои международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир и безопасность и справедливость.

В своей повседневной деятельности суд способствует повышению роли права в международных отношениях путём урегулирования споров, поступающих к нему на рассмотрение, однако значимость его решений этим отнюдь не ограничивается. Судебная практика суда самым непосредственным образом влияет на развитие международного права. Хорошо аргументированные решения суда воспринимаются многими как авторитетный источник международного права и самым внимательным образом изучаются теоретиками права, юридическими службами министерств иностранных дел, международными организациями, государствами – членами ООН. Подчас решения суда становятся тем эталоном, при помощи которого оценивается законность тех или иных действий членов международного сообщества. Кроме того, судебная практика суда сыграла немалую роль в работе арбитражных и иных международных судов, которые с достаточной степенью гибкости используют решения суда при подготовке собственной аргументации. Кроме того, немалую роль судебная практика суда сыграла в реализации проектов в сфере кодификации, инициированных комиссией по международному праву.

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун приложил усилия к тому, чтобы повысить роль суда в урегулировании международных споров. Так, недавно он дал старт кампании, направленной на то, чтобы увеличить число государств, в одностороннем порядке признающих юрисдикцию суда обязательной для себя. Мы всецело поддерживаем эту инициативу, которая является весьма дальновидной, поскольку стимулирует государства – члены ООН к тому, чтобы рассматривать мирное разрешение международных споров в судебном порядке в качестве плодотворной модели урегулирования разногласий, что в свою очередь способствует достижению целей, предусмотренных уставом ООН.

Ваше превосходительство, дамы и господа! Конечно, перед нами возникают различные вызовы, иногда возникает необходимость прибегать к механизмам мирного урегулирования споров, и мы вступаем в эпоху, изобилующую новыми вызовами. Но в то же время мы видим стремление участников международного процесса разрешать споры между собой с помощью инструментов мирного урегулирования. Эта обнадёживающая тенденция подтверждается ростом числа механизмов разрешения споров. Все эти механизмы роднит одно хорошее качество – стремление к противодействию односторонним действиям отдельных государств, оказавшихся в конфликтной ситуации, к ослаблению напряжённости между конфликтующими сторонами и к использованию мирных средств разрешения разногласий, основанных на правовых принципах.

В свете сказанного выше очевидно, что международное право можно считать инструментом стимулирования государств к более полному выполнению ими принятых на себя обязательств, формирования у политиков и представителей исполнительной власти устремлений, в большей степени соответствующих идеалам справедливости и демократии, и в конечном счёте – улучшению жизни людей во всём мире. Международный суд будет продолжать играть свою роль в процессе достижения обозначенных мною целей, вынося решения по переданным нам на рассмотрение делам добросовестно, в высшей степени беспристрастно, независимо, в соответствии с нормами международного права и в пределах предоставленных ему юрисдикционных полномочий. Спасибо большое.

А.Вершинин: Большое спасибо. Следующий выступающий – представитель английской правовой системы профессор Тимоти Эндикотт – специалист в области философии и теории права. Его научные труды переведены на итальянский, испанский, китайский языки. Я знаю, что он с лекциями объездил, наверное, все континенты. При этом профессор Эндикотт уже более пяти лет возглавляет юридический факультет одного из старейших вузов мира – Университета Оксфорда.

Половина магистрантов этой правовой школы – иностранцы, наверное, это ещё один способ экспорта правовых инструментов. Господин Эндикотт, вам слово.

Т.Эндикотт (декан юридического факультета Оксфордского университета) (как переведено): Спасибо, профессор Вершинин. Ваше превосходительство, дамы и господа! Я преподаю право, а у преподавателя права есть определённые обязанности. Как невозможно преподавать уроки и знания лидерам правовой науки, которые собрались здесь, на форуме в Санкт-Петербурге… Поэтому для меня большая честь присутствовать здесь. Мы видим, что в нашем университете учатся талантливые студенты и из Санкт-Петербурга, и из других стран мира. Я знаю, что господин Медведев, а также многие другие собравшиеся в этом прекрасном зале также преподавали право. Господин Медведев преподавал римское право, а это предмет, который также активно преподаётся в моём университете. Мы хотели бы, чтобы наши студенты узнавали об истоках гражданского права. Они узнают о том, что такое юстиниановское право, кодекс, написанный полторы тысячи лет тому назад. И это желание, постоянное желание оплатить свои долги, выполнить свои обязанности... Надо отметить, что мы можем многое взять из гражданского права Византийской империи, но также мы можем многое взять и из гражданского права сегодняшнего дня. Мы можем говорить о преодолении границ между географией, геополитикой и культурой, мы можем научиться мудрости друг у друга, но также можем учиться и на ошибках друг друга. Я надеюсь, что представители России и других стран гражданского права могут узнать и научиться на ошибках государств, основанных на общем или частном праве, а также воспользоваться преимуществами взаимных систем юридической подготовки.

Кроме того, мы можем развивать право гибко, при этом используя доктрину прецедента, для того чтобы придать закону бóльшую стабильность. И преимущество стабильности общего права очевидно в поведении сторон, которые являются участниками международного процесса, где лондонское право, нью-йоркское право. Английское право в целом является отличным экспортным товаром Великобритании, но нет никаких гарантий того, что английские судьи или другие судьи смогут добиться нужного баланса между гибкостью и стабильностью. Фактически, если вы будете присутствовать на лекции по договорному праву в моём университете, вы увидите, что профессор будет критиковать судей, объясняя, почему последние решения были неправильными. И это, собственно, говоря, работа студентов – понять, в чём ошибались судьи, и каковы должны быть более оптимальные решения. Так что наши студенты учатся и на провалах, и на удачах судей. И даже читая Habeas Corpus Act (законодательный акт, принятый парламентом Англии в 1679 году, составная часть конституции Великобритании), мы видим, что судьями этого частного права был изобретён процесс защиты и обвинения, и этот процесс затем использовался для того, чтобы привлечь истцов к суду. Но я всегда говорю своим студентам в Оксфорде о том, что 400 лет назад судьи допустили ошибку: король не смог добыть достаточно денег для войны с французами, и дворяне отказались предоставлять такие средства, но их привлекли к суду, и тогда судья сказал, что на самом деле мы не можем их привлекать, потому что это касается только низших должностных лиц, а не высших должностных лиц. Таким образом, Habeas Corpus Act не мог быть использован для контролирования действий самого государства. Если судьи не могут использовать те полномочия, которые были им предоставлены, то возникает проблема... Государство основано на общем праве, и Habeas Corpus Act в коммерческом праве обеспечивает устойчивость культуры, где судьи на самом деле ведут себя бесстрашно, тем не менее подчиняясь роли закона.

Мы должны учиться на неудачах и успехах. Мы обсуждаем различные диспуты и конфликты и обсуждаем, как их можно разрешать. Ведь именно учитывая традицию развития общего права и опыт судей в разрешении различных споров, студенты должны изучать работу судей. Результат заключается в том, что студенты понимают, что разрешение споров – это инструмент развития права, это поддерживает судебную независимость, а также независимость в мышлении судей, адвокатов. Я думаю, что полезно обучать студентов противоречить. Юристы сами должны принимать решение, что им думать. Студенты обучаются в условиях системы подготовки общего права не соглашаться с профессорами только потому, что они являются преподавателями, однако есть и недостатки – мы не хотим отражать это в наших рекламных материалах и в учебных материалах. Мы учим студентов, каким образом представлять убедительные доказательства. Мы даём студентам возможность получить те инструменты, которые позволят им успешно действовать в рамках профессии, и они смогут таким образом построить защиту против аргументов, которые невозможно отстоять.

Но верховенство права не всегда высшее благо. Я, конечно, хотел бы сказать, что верховенство права абсолютно необходимо для развития общества в любой стране в рамках международной правовой системы в XXI веке, но необходимо также признавать не только хорошие стороны этой концепции, но и плохие. Вы как юристы должны также дать какие-то инструменты юристам, для того чтобы понять недостатки концепции верховенства права. И если убийца, например, требует высшей справедливости, судья может в силу каких-либо причин попытаться не реализовывать такую концепцию. Однако верховенство права обеспечивается за счёт высоких издержек. И в вашей стране, и в моей стране очень много юридических процедур, и, может быть, адвокаты слишком мало подотчётны, слишком мало отвечают перед своими заказчиками... Таким образом, урок, который мы можем вынести из системы подготовки судей в рамках общего права: мы должны признавать недостатки системы общего права и быть готовыми платить соответствующую цену.

В любом случае мы можем говорить о том, что в рамках любой юридической системы можно добиться больших результатов. Не все мы заслуживаем золотых звёзд за то, что действуем справедливо в отношении наших граждан. Задайте себе вопрос, чего заслуживает ваша юридическая система, правовая система, чего заслуживает система международная, правовая и регулирования споров. Я думаю, что в любом случае всегда можно говорить о том, что мы можем добиться более оптимальных, лучших результатов. Конечно, это не извиняет систему, но если ваша система достаточно хорошая, в любом случае вы можете добиться лучших результатов.

А.Вершинин: Благодарю вас, господин Эндикотт. Политический и правовой мир внимательно следит за развитием государств на постсоветском пространстве. Правовая система Казахстана одна из самых динамично развивающихся, её значение, конечно, особенно ощутимо в рамках Евразийского экономического сообщества и Содружества Независимых Государств.

Как вы понимаете, я хотел бы теперь предоставить слово Берику Имашеву, кандидату юридических наук, министру юстиции Республики Казахстан. Пожалуйста.

Б.Имашев (министр юстиции Казахстана): Глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники форума!

Ежегодно интерес к Петербургскому юридическому форуму возрастает. Несомненным подтверждением сказанного мной является география стран – участников форума, и это закономерно, так как век глобализации диктует необходимость интеграции национальных правовых систем. Отсюда интерес государственных должностных лиц и юристов неправительственного сектора к этому форуму.

Благодаря такому форуму мы имеем возможность проанализировать состояние и динамику развития национального законодательства, степень его взаимосвязи с международными правовыми актами. В этой связи хочу особо поблагодарить его организаторов и участников за высокий профессиональный уровень обсуждения поднимаемых вопросов.

Как известно, в современном мире наблюдается устойчивая тенденция к различным формам взаимодействия международного и внутреннего права. Изменение одного из них совершенствует и изменяет другое, отставание любого из них от требований современного мира способно затормозить процесс развития государств и международной интеграции. В своём послании «Стратегия “Казахстан – 2050”: новый политический курс состоявшегося государства» Президент Республики Казахстан Нурсултан Абишевич Назарбаев отметил, что законодательство должно не только защищать национальные интересы, но и синхронизироваться с динамично развивающейся правовой средой. Безусловно, в данном случае под развивающейся правовой средой понимаются в том числе и международные правовые обязательства государства. Правительство Казахстана принимает меры, направленные на повышение конкурентоспособности казахстанской правовой системы во всех базовых отраслях. Так, идея о евразийской интеграции, выдвинутая впервые в 1994 году главой нашего государства в стенах Московского государственного университета имени Ломоносова, сегодня воплотилась в создании Единого экономического пространства. Залогом успешного формирования Евразийского экономического союза с участием Республики Казахстан, Российской Федерации и Республики Беларусь должна стать общая международная договорная база гармонизации и унификации экономического законодательства этих стран. Сегодня понятия дефиниций «гармонизация законодательства» и «унификация законодательства» определены только в теоретических исследованиях, в национальных законодательствах Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации они пока не нашли должного закрепления. Между тем эти понятия являются основными формами правовой интеграции. В этой связи возникает вопрос: следует ли их правовое определение закрепить нормативно? Если да, то на каком уровне документа – во внутреннем законодательстве либо в рамках конкретных международных публичных договоров?

Акцентируя на этом ваше внимание, хочу подчеркнуть важность изначального определения единой позиции государств в этом вопросе, а именно нормативного понимания этих понятий. Например, в настоящее время в рамках Единого экономического пространства широко обсуждается проект модельного закона о конкуренции. Этот закон определяет организационные и правовые основы защиты конкуренции и обеспечения свободного перемещения товаров путём предупреждения и пресечения монополистической и недобросовестной конкуренции, недопущения ограничений и ущемления добросовестной конкуренции органами государственной власти.

Принятие такого закона повлечёт за собой приведение в соответствие с ним национальных законодательств трёх государств. Однако возникает вопрос о том, каким способом такая работа должна проводиться? Путём сближения, гармонизации или унификации национальных законодательств в области конкурентной политики? Как известно, в теоретических работах под сближением законодательства понимается процесс, при котором определяется общий курс государств в данной сфере; под гармонизацией понимаются общие правовые принципы, подходы и концепции развития национальных законодательств; унификация означает согласованное введение в действие несколькими государствами идентичных, одинаковых норм.

Между тем в разработанном модельном законе о конкуренции в качестве его цели определено только сближение норм правового регулирования экономических отношений в области конкурентной политики, хотя по своему содержанию он содержит общие принципы и подход государств в этой сфере. Этот пример, по нашему мнению, показывает необходимость нормативного закрепления единых для трёх государств определений – сближения гармонизации и унификации законодательства. Как это будет решаться – через принятие отдельного национального закона в каждом из трёх государств, через заключение международного договора об этом либо закрепление этих понятий в каждом отраслевом модельном законе, – покажет дальнейшая правоприменительная практика.

Полагаем, что работа в этом плане должна найти логическое завершение с учётом национальных интересов. При этом очень важно, чтобы речь шла о тех национальных приоритетах, которые закреплены в конституциях наших стран, а они связаны с законодательной волей той или иной страны подчинить международные нормы внутреннему праву и своей национальной юридической технике. Впрочем, это отдельная тема для научных и практических дискуссий, в том числе и на Санкт-Петербургском юридическом форуме. Благодарю за внимание и честь выступить на открытии сессии!

Ведущий: Спасибо, господин министр.

2013 год – это также год и 20-летия Конституции России. Конституция во многом определяет развитие общества и государства, законодательства и судебной практики. Сверяет это развитие с Основным законом Конституционный суд России. Не случайно его председатель, доктор юридических наук, профессор Валерий Зорькин, можно сказать, на постоянной основе участвует в Санкт-петербургском международном юридическом форуме. Пожалуйста, Валерий Дмитриевич (обращаясь к В.Зорькину).

В.Зорькин (председатель Конституционного Суда России): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги, дамы и господа! Я не буду выступать тут в качестве председателя Конституционного суда и говорить о наших делах, но скажу о том, на что подвигают размышления на Сенатской площади в Конституционном суде. А именно хочу сказать о праве в условиях глобальных перемен – то, чем я занимаюсь в последние годы как исследователь.

Современное право находится в условиях глобальных перемен, однако в любом случае всем нам предельно ясно, что перемены означают не только новые возможности, но и одновременно высокие риски неопределённого будущего. Однажды Вольтера спросили, чем отличается осёл от человека? Он сказал: осёл ходит по кругу, а человек развивается по спирали. Но спираль идёт и туда, куда указывал Данте, – на круги ада и вверх. И ещё одно очень большое различие, говорил Вольтер, заключается в том, что у осла нет выбора, а у человека есть выбор между этими двумя спиралями. И в нашей сегодняшней действительности мы видим, что есть движение и в хорошую и в плохую сторону. Во всяком случае исследователи и практики констатируют крайне опасное разрушение международной правовой системы.

Всё более частые и активные попытки крупных держав, а также формальных и неформальных государственных коалиций подменять функции ООН и Совета Безопасности своими решениями, а также попытки навязывать суверенным государствам внутреннюю экономическую и социальную политику, прямо противоречащую конституциям этих государств... То есть мы видим, что в мире возникает всё больше держав и государственных коалиций, стремящихся де-факто присваивать себе прерогативы международного правотворчества и правоприменения и в итоге нарушающих договорный характер международного правотворческого процесса и деятельность международных и национальных судов, основанную на этих договорах и конвенциях. По сути дела, это означает подмену правовых методов решения проблем силовыми методами.

Осмелюсь утверждать, что искусственно созданная одной из таких неформальных коалиций государственная катастрофа в Ливии пока что недостаточно осознана и оценена международным сообществом с правовой точки зрения. Не осознано в полной мере ни значение этой катастрофы как долговременного генератора хаоса в самой Ливии – в огромном регионе Африки, ни значение кампании против Ливии для глобального мира как неправового прецедента силового вмешательства нового типа в дела национальных государств.

И ещё осмелюсь утверждать, что и события в Ливии, Египте, Сирии, и события, связанные с экспроприацией денег вкладчиков на Кипре – это ведь не просто приметы новой эпохи глобальной турбулентности, о которой говорила госпожа Кондолиза Райс, а это фактическая заявка на полное отрицание тех принципов жизни человечества, которые принесла эпоха модерна и которые мы привыкли считать столь же неотъемлемыми условиями нашего существования, как воздух, которым мы дышим. Я говорю о правах человека, о верховенстве права, о законности Конституции.

Размывание нормативности происходит не только на международном уровне, новизна ведь бывает разная. История учит, что если этот поток новизны не вводится в берега продуманными и своевременными правовыми мерами, то практически неизбежно наступает хаос, смуты, войны, революции. Хаос в конечном счёте приходится усмирять тем более жёсткими и болезненными правовыми мерами, чем глубже и шире открывший этот хаос поток новизны. Поэтому правовые реформы – один из важнейших аспектов институционального оформления любых сколько-нибудь серьёзных социальных преобразований, причём оформления очень настороженного, продуманного и, подчеркну, обязательно опережающего.

Этот мой вывод, возможно, кому-то покажется парадоксальным, ведь чаще всего большинство правовых норм институционализирует, юридически оформляет задним числом те отношения, которые естественным путём складываются в обществе. Но это справедливо лишь в ситуациях относительно спокойной исторической динамики, когда прошлый опыт помогает планировать, прогнозировать, в какой-то мере регулировать будущее, а в кризисных, переходных ситуациях опыт оказывается помощником далеко не всегда, и это касается не только опыта житейского, социального, политического, но и опыта правового. Здесь юрист рискует уподобиться тем генералам, которые готовятся к прошлым войнам и проигрывают следующие. Потому сейчас я буду говорить не об опыте, а о методологии реформирования как (извините за, может быть, смелую метафору) о методологии управления будущим, ведь методологически именно так проводились все исторически успешные реформы. Они опирались на огромную подготовительную законотворческую работу и имели чёткое правовое оформление. Последний пример – сингапурское чудо, осуществлённое реформами Ли Куан Ю.

Кроме такого свойства успешного реформирования, которое я назвал бы эффективным управлением будущим, у подобных реформ есть ещё одно очень важное качество: они выстраиваются на прочной социальной опоре, без такой опоры любое реформирование повисает в воздухе. На этапе реформ всегда востребуется гибкая, но одновременно очень сильная и строгая правовая регулярность. История учит: если действия реформаторов не идут вразрез с массовыми представлениями о справедливом и должном, то у них формируется социальная опора, которая позволяет осуществлять реформирование в русле того, что специалисты называют авторитарной модернизацией.

Сейчас уже проведены широкие исследования успешных модернизаций как западных обществ (от Голландии и Англии до Франции и Германии), так и восточных обществ (от Японии и Кореи до Тайваня и Сингапура). И эти исследования убедительно показывают, что модернизация требует усиления регулятивных функций государства и лишь по итогам успешной модернизации возможно ослабление этих функций и частичная передача обществу. Распространённые представления, я бы сказал, сказки, об ослаблении государственно-правовой регуляции как о предпосылке реформ пришли от идеологии некорректного использования идеи рыночной экономики, причём пришли не как научный вывод, а именно как некорректное использование аналогий со знаменитой концепцией невидимой руки рынка, которой якобы нужно просто не мешать. Я не спорю, что рынок успешен – во многих случаях именно невидимая рука рынка и ослабление регулятивных функций. Но я уже как исследователь говорю: назовите мне одну страну, где реформы бы осуществлялись с ослаблением вот этой регулирующей роли государства. Разве мы не видим на сегодняшнем глобальном экономическом кризисе, к чему привело это так называемое ослабление, когда манипуляции с финансовыми рынками привели к глобальному не только экономическому, но и политическому кризису, и, я бы сказал, к всеобщему кризису доверия. Признаки этой глобальной турбулентности превращают человечество в совокупность обществ глобального риска с неопределённым будущим, если пренебрегают советом, который в своё время дал ещё господин Вольтер.

Что следует из того, что я сказал? Нужно, о чём я уже говорил и писал ранее в своих работах, начать осторожную, продуманную, но обязательно системную ревизию международного права, включая нормы ООН и её конвенции. Обычно говорят: не трогайте. Но я говорю сейчас не как судья, хочу сказать как исследователь. Ну хорошо, не трогайте, а как быть, если есть два принципа из десяти ооновских, с одной стороны, принцип государственного суверенитета и нерушимости государственных границ, а с другой стороны, право на самоопределение. Кто как будет выбирать? Одному нравится одно, другому нравится другое. Но невозможно, если мы едим сладкий торт с кофе, поставить соль и сахар и говорить: «Вот, выбирайте, пожалуйста: соль очень вкусная». Может быть, вкусно, но другому понадобится съесть хороший бифштекс, а ему говорят: «Вот тебе сахар и соль, выбери сахар, он подойдёт к бифштексу удивительным образом». Великий американский писатель О.Генри устами своего героя Билла Дрисколла, говорил таким образом: есть песок для строительства, для того чтобы делать дом, насыпать и так далее, а есть овёс для лошади. Плохая замена овса песком для лошади. Возникает вопрос, что мы хотим сделать, и в зависимости от этого должен быть выбор на этапе тех реформ, которые должны быть опережающими, но самое главное, – не только опережающими, но и учитывать социальную поддержку и массовую социальную опору. Нужно, мне кажется, помнить, что главным социальным регулятором во все времена всё же является не само по себе юридически оформленное право, а тот лежащий в его основе нравственный закон внутри нас, о котором писал Иммануил Кант. Разрыв между правом и этим нравственным законом делает неработоспособными любые, даже юридически безукоризненные, правовые нормы. Каждое общество и государство – это сверхсложная система со своей совокупной специфической культурой, традицией, моралью, со всеми нюансами нравственного закона внутри нас.

Безусловно, во всех таких системах очень много общего, однако при валовом регулировании никогда нельзя упускать из вида то уникальное и особенное, которое присуще именно данной системе. Далее, нужно понимать, что любые реформы – это системные, социальные и государственные трансформации, которые неизбежно ставят под вопрос устойчивость системы к разрушению. Право – это всегда баланс гибкости и мощности регулятивных функций, но именно в периоды реформ категорически недопустимо отпускать правовые вожжи, то есть жертвовать мощностью правового регулирования в пользу так или иначе понимаемой гибкости. Мы на этом уже сильно обожглись в эпоху перестройки и постперестройки, потеряв единую страну и принеся неисчислимые беды её гражданам. Этот урок ни в коем случае нельзя забывать.

И последнее. Как в массовом сознании общества, так и тем более в правовой системе категорически недопустимы противопоставления человека и государства, человека и гражданского общества, гражданского общества и государства. Целью и результатом нашего правового регулирования должна быть такая социальная ситуация, в которой гражданин, гражданское общество и государство существуют в неразрывном, конструктивном, синергийном единстве.

Сегодняшнее российское государство, осуществляя реформы, движется к тому, чтобы взять правовой барьер. Я надеюсь, с учётом мирового опыта и генералов юриспруденции Россия, на собственном горбу преодолевшая многие трудности и набившая шишки, выйдет на правильную правовую дорогу.

Спасибо.

Ведущий: Уважаемые коллеги, ещё одним постоянным партнёром форума является Международная ассоциация юристов. Два года на форуме ассоциацию представлял господин Акира Кавамура. В этом году на должности президента ассоциации его сменил Майкл Рейнольдс. Как практикующий юрист господин Рейнольдс специализируется в области антимонопольного законодательства, в том числе в сфере информационных технологий. А в качестве президента он активно продолжает работу по укреплению взаимодействия IBA (International Bar Association – Международная ассоциация юристов) с юристами по всему миру и, в частности, в странах БРИКС. Прошу вас, господин Рейнольдс!

М.Рейнольдс (председатель Международной ассоциации адвокатских образований) (как переведено): Большое спасибо! Господин Премьер-министр, уважаемые коллеги, как президент Международной ассоциации юристов я должен сказать, что для меня невероятное удовольствие –принимать участие в третьем форуме. И я хочу поздравить вас – и Министерство юстиции, и организаторов этого замечательного форума с прекрасной работой, с тем, что вам удалось объединить такое количество великолепных юристов, академиков, исследователей, экономистов более чем из 16 стран мира. Но совсем немного городов есть в мире, как говорил Премьер-министр, которые столь же красивы и прекрасны для проведения конференции, как Санкт-Петербург. И особенно великолепно это здание, где мы проводим нашу конференцию.

Совсем недавно Американская ассоциация юристов на заседании совета директоров приняла решение в 2015 году провести заседание нашего совета здесь, в Петербурге. Это привлечёт основных специалистов и ведущих игроков правого поля сюда, в Петербург, и нам это чрезвычайно приятно. Я как представитель Американской ассоциации юристов должен постараться сказать что-то на вашем языке, хотя понимаю, что будет немало ошибок.

Господин Уинстон Черчилль, бывший премьер-министр Британии, говорил, что никогда нельзя отказываться от затеянного на основании того, что вы можете сделать какие-либо ошибки, всё равно нужно двигаться вперёд. Он говорил, что успех в политике выражается в том, что вы переходите от одной ошибки к другой ошибке, не показывая никакого проявления потери энтузиазма.

(Говорит по-русски): Это большая честь – участвовать в столь важной, престижной конференции в Санкт-Петербурге... Как президент IBA, я очень рад видеть здесь много российских юристов. Мы с удовольствием представляем четыре сессии от IBA на этом форуме. Желаю всем успешной конференции!

(Как переведено): Международная ассоциация юристов была основана в 1947 году в Нью-Йорке, в её создании принимали участие 34 национальные ассоциации юристов, и мы в 1980 году стали принимать в ассоциацию отдельно практикующих юристов. В 2013 году IBA состоит из 200 различных национальных ассоциаций юристов, юридических обществ из 160 стран мира. 50 тыс. частных членов работают у нас, наше членство распространяется на 170 ведущих юридических фирм мира. Сегодня в это число входят и юридические фирмы России.

Что же я вижу за время моей работы в IBA? В 1947 году очень большое количество юристов или ассоциаций юристов были европейскими и происходили из Европы или США. Сейчас мы видим огромный рост на рынке юридических услуг, видим огромный рост присоединения к нам юристов из стран БРИКС, из стран с развивающейся экономикой. Тогда возникает самый интересный вопрос: где страна, в которой наибольшее количество юристов в мире? США, скажут многие. Нет, Индия! 1,3 млн юристов в Индии. И вторая страна после Индии – это США, там где-то 860 тыс. юристов. И третьей в этом списке является Бразилия – 700 тыс. юристов там. Четвёртой, что любопытно, является Мексика, где юристов много, порядка 500 тыс., мне кажется. Ну а дальше мы очень близко подходим к Китаю (там стремительно растёт количество юристов, юридических фирм) и к России. И, действительно, на конференции, где мы работали вчера с Российской палатой адвокатов, господин Евгений Семеняко (президент Федеральной палаты адвокатов) сказал, что 20 тыс. российских юристов сегодня находятся в возрасте до 40 лет, то есть мы видим, что правовая среда очень стремительно меняется. Это юристы, которые очень активно задействованы в работе различных практических направлений Международной ассоциации юристов. Сюда входят и слияние, и приобретение, и интеллектуальная собственность, и антитраст. Есть направления, которые касаются профессиональных интересов, этики, есть направления, которые касаются становления и укрепления ассоциаций юристов во всём мире. И очень важная работа ведётся нашим институтом правозащитным, который в мире известен как институт, который защищает права частного человека и который укрепляет потенциал юридических ассоциаций в этой области.

С начала своей деятельности Международная ассоциация юристов была ориентирована на продвижение верховенства закона. Это действительно фундаментальное право граждан, их должно услышать судейское сообщество, с другой стороны, юристы должны действовать без всякого политического вмешательства. Фундаментально здесь речь идет об установлении хорошо отрегулированных условий для работы в рамках права. И наша ассоциация посредством своего объединённого опыта, а работаем мы через сеть юридических ассоциаций мира, смогла помочь многим юридическим ассоциациям в создании сильной системы внутреннего управления, в которую входит и установление крепких этических стандартов, и исполнение требований, которые являются справедливыми и прозрачными. Мы вырабатываем дисциплинарные правила и защищаем всех наших членов от преследования со стороны правительства, государства.

В течение многих лет мы видели, что качество работы юристов мира улучшается. Не всегда это было так. Когда-то, например, один персонаж у Чехова говорил, что врачи и юристы никогда не меняются, но юристы вас обкрадывают, а врачи вас обкрадывают и убивают. Я думаю, что с тех пор мы прошли немалый путь.

Юридическая профессия в России переживает крупнейшую реформу. Это имеет колоссальную важность и для нашей ассоциации. Мы работаем с Министерством юстиции России по проведению этой огромной работы. Эта крупнейшая реформа окажет очень сильное воздействие на российскую правовую среду, когда чёткий, хорошо отрегулированный статус юриста получит должное признание и будет опираться на работу ассоциаций юристов, которые в равной степени будут предоставлять защиту и помощь всем юристам. Мы будем базироваться на основных принципах применения юридической профессии, на них работают все юридические ассоциации: защита конфиденциальности клиента, конфиденциальность и подход к регулированию конфликтов интересов. Мы хотим поблагодарить Министерство юстиции за важную работу, которую вы провели, которая вносит огромный вклад в утверждение и укрепление верховенства права. Действительно, как уже было указано господином Премьер-министром, есть очень прямая и чёткая связь между верховенством права и экономическим развитием. Здоровая законодательная и судейская система, которая обеспечивает эффективность и транспарентность правовой среды, открывает двери для экономического благосостояния. Совсем недавно было сказано, что в контексте Европейского союза верховенство права и его исполнение напрямую связаны с процветанием экономики и с уверенностью в инвестициях в экономику.

В нашей ассоциации работают эксперты из 160 стран мира, все они являются ведущими лицами в своей области. Господин Премьер-министр говорил, что мы живём в глобализированном мире и наши действия, наши транзакции очень часто действительно глобальные, но право остаётся национальным, а управление правовыми рисками остаётся темой национального права. Именно поэтому сотрудничество между юристами различных юрисдикций имеет такое колоссальное значение. Это то, что мы стремимся максимально соблюсти в нашей ассоциации. Мы будем работать очень тщательно и тесно с различными службами, государственными органами, для того чтобы обеспечить максимальную профессиональную поддержку практикам нашей профессии и проводить юридические реформы, правовые реформы, которые, как сказал господин Премьер-министр, проходят и здесь, в России, для того чтобы укрепить правовую уверенность. Можно привести здесь такой пример: в рамках одного из заседаний, которые наша ассоциация проводит на этом форуме, мы очень тесно работаем с Федеральной антимонопольной службой Российской Федерации и стараемся привлечь сюда очень важных, ведущих международных сотрудников в области применения антимонопольного законодательства. Принципы защиты прав человека и укрепления независимых ассоциаций юристов во всём мире для нас имеют принципиальное значение, в особенности в обществах, которые пережили экономические, политические трансформации, тем более в определённых политических контекстах. Пример: сейчас у нас проходит тренинг для членов тунисской судейской системы, а также для парламентариев в столь различных странах, как Мозамбик, Великобритания и Ливан. В Афганистане в 2008 году наша ассоциация сыграла ведущую роль в установлении новой независимой ассоциации юристов, которая работает уже четыре года. И очень многие юристы Российской Федерации помогали и помогают нам в том, чтобы убедить афганских юристов, что им действительно необходима сильная юридическая ассоциация, которая будет иметь избранный сильный демократический совет. И сейчас мы горды тем, что 1,2 тыс. членов работают в рамках Афганской независимой ассоциации юристов.

Также мы утвердили делегацию Института прав человека в Мьянму, для того чтобы изучить состояние прав человека там. Я был в этой стране вскоре после визита президента, и увидел очень существенные вызовы, с которыми сталкивается ассоциация там, чтобы помочь действительно ввести основные принципы верховенства права и заставить функционировать гражданские институты в стране, которая с 1961 не имела этой возможности.

Для меня было очень большой честью совершить мой визит. Я был в прекрасном доме Аун Сан Су Чжи (бирманский и мьянманский политический деятель, лауреат Нобелевской премии мира), которая лично объяснила мне, насколько велика сейчас потребность в Бирме в изменениях и введении крепких механизмов обеспечения верховенства права. Она рассказывала о том, что у судов нет ресурсов, что им не выдают ресурсы, как их действительно игнорируют и как молодые граждане не хотят становиться юристами, потому что к юристам применяется практически военный режим. Именно поэтому она просила проводить тренинги для судей, юристов, молодых юристов, равно как и оказывать материальную помощь судейской системе. Конечно, на основании всех этих запросов мы и действуем.

И в заключение. Российские юристы, российские юридические фирмы всё больше участвуют в международных транзакциях, тем более после вступления России в ВТО. Международная ассоциация юристов даёт этим юристам право работать с отдельными юристами из других юрисдикций в других частях мира, которые являются ведущими профессионалами в своих направлениях и могут поделиться своими ноу-хау. Здесь, в России, ассоциация организовала и продолжит организовывать большое количество конференций по арбитражу, антитрастовому управлению, слияниям и приобретениям. В Москве будет проходить очень важная конференция по управлению юридической фирмой, которая будет касаться основных тем руководства юридической фирмой, лучших практик руководства юридической фирмой: какие ошибки делались и что можно из них вынести на основании опытов в других точках мира.

И ещё раз хотел бы отметить, насколько мы активно поддерживаем реформу юридической профессии в России, над которой мы тесно работаем с Министерством юстиции. Реформы не всегда проходят легко и гладко. Пётр I, основатель этого города, был великим реформатором и однажды сказал (мне кажется, это было после того, как он побывал в Роттердаме и Амстердаме, чтобы понять, как строят корабли), он сказал: Я понимаю, что при тех огромных изменениях, которые я осуществил, я не смог изменить себя самого. И также Пётр Великий сказал: Судьба может быть с нами. Она может мешать нам на нашем пути, но она не может помешать нам двигаться.

И на этом я заканчиваю. Спасибо.

А.Вершинин: Большое спасибо, господин Рейнольдс. Я ещё раз благодарю всех участников дискуссии за очень содержательные и интересные выступления. И для заключительного слова я хотел бы пригласить Дмитрия Анатольевича Медведева.

Д.Медведева: Уважаемые коллеги! Темы, которые были подняты в выступлениях наших коллег, весьма и весьма разноплановые и интересные, хотя очень много было и объединяющих моментов, в частности дискуссия о роли принципа верховенства права, дискуссия о rule of law. Она прослеживалась в выступлениях практически всех наших коллег – и господина Опстелтена, и господина Томка, и господина Рейнольдса, и в других выступлениях тоже звучала. Я думаю, что для нас, вне всякого сомнения, интересен любой опыт, тем более что мы вплотную начали заниматься этой проблемой сравнительно недавно – буквально 20 лет назад. И сейчас наша правовая система действительно находится в стадии очень бурного развития. Она подвергается критике, иногда абсолютно заслуженной, иногда совершенно незаслуженной, но в любом случае для нас такого рода выступления весьма и весьма полезны и интересны, потому что нам ещё очень многое предстоит сделать.

Вообще нужно признать, что многие вещи, которые нам, юристам, казались незыблемыми в прошлом столетии, в этом году, в прошлом году и, может быть, за период кризиса, – нам уже не кажутся такими незыблемыми. Но тем не менее есть всё-таки краеугольные юридические позиции, важнейшие фундаментальные ценности, которые, как мне представляется – и мне приятно было это слышать также от моих коллег, – не подлежат никакому переосмыслению и в нынешнем столетии. Например, принципы международного права. Человечество очень много потратило времени и сил в XIX веке и в ХХ веке для того, чтобы эти принципы создать, и, конечно, мы ни в коем случае не должны их похоронить, даже в период любых международных кризисов или по каким-либо другим причинам.

Мои коллеги (и спасибо им за внимательное прослушивание моего выступления) уловили то, что я хотел сказать о двух тенденциях, которые в настоящий момент борются в национальных правовых системах, а именно тенденция к национализации ряда вопросов и, естественно, тенденция к глобализации целого ряда проблем, которые существуют. Я не думаю, что одна из этих тенденций поборет другую, и не хотел бы, чтобы моё выступление воспринималось как заявка на то, что национальный тренд и национальные юрисдикции будут доминировать. Нет, конечно. Обе эти тенденции будут развиваться, но при понимании, конечно, что суверенитет государств никто не отменял и принцип государственного суверенитета остаётся одним из фундаментальных принципов международного права.

Наша Конституция достаточно молодая, Валерий Дмитриевич (В.Зорькин) об этом говорил (как он сказал – не как председатель Конституционного суда, а как учёный, но это трудно разорвать, во всяком случае я, прослушивая выступление Валерия Дмитриевича, понимал, что он выступает и как председатель Конституционного суда). В любом случае мы не должны раздёргивать Конституцию, мы должны внимательно изучать все конституционные процессы, которые в нашей стране идут, тем более что в мире есть блестящие примеры того, как долго работают соответствующие законы.

Господин Эндикотт (Т.Эндикотт – декан юридического факультета Оксфордского университета) говорил, вспоминал Habeas Corpus Act, который действует с 1679 года. Мне кажется, что в целом, несмотря на всю разницу наших правовых систем, это и для нас очень хорошая индикация того, каким образом должна развиваться правовая система. Хотя, конечно, я уверен, у самих британцев есть масса претензий к собственной правовой системе, а с другой стороны, есть масса возможностей для тех, кто занимается правовой практикой, зарабатывать деньги, помогая развивать эту систему.

Интересную цифру привёл господин Рейнольдс (М.Рейнольдс – председатель Международной ассоциации адвокатских образований), когда говорил про количество юристов, в частности в Индии. Честно говоря, я думал, что в нашей стране их уже больше, чем 1,3 млн, как в Индии, оказалось, что всё-таки нет. Могу по собственному ощущению сказать: наше юридическое братство, конечно, растёт очень быстро. Когда я уезжал из Санкт-Петербурга в Москву, у нас, по-моему, было два или три учебных заведения в Санкт-Петербурге (одно – то, которое мне является родным, моей альма-матер), а сейчас их порядка 50, наверное. Естественно, есть разница и в образовании. Нам всем нужно заниматься юридическим образованием, потому что мы все понимаем: от подготовки студентов на юридических факультетах очень многое зависит. Но в любом случае я уверен, что мы обязаны налаживать и международное сотрудничество в этой сфере, и мы обязательно этим будем заниматься, тем более что Россия сейчас находится не только в процессе преобразований ­– мы вместе с нашими партнёрами из Казахстана и Беларуси создали свою интеграционную систему, она ещё пока только развивается. Мы внимательно наблюдаем за тем, что происходит в Европейском союзе, будем стараться учиться на ошибках наших европейских друзей, чтобы их не совершать. А нашим европейским друзьям, естественно, желаем преодолеть ту сложную полосу, которая в настоящий момент есть внутри Европейского союза. Потому что, на мой взгляд, это всё равно очень хорошая идея – создать интеграционное объединение. Она принесёт и экономические плоды, и, конечно, ещё долгие годы будет служить своим государствам и своим народам.

Уважаемые друзья! Мне очень приятно, что мы с вами встретились на этой сцене, в этом зале. Я ещё раз хотел бы сказать, что уверен: дискуссии, которые здесь будут, сослужат хорошую службу и нашим правовым системам, да и просто нам самим, потому что юристам очень важно общаться, у нас специальность с вами такая. Всего вам доброго! До свидания!

Россия. Весь мир. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 15 мая 2013 > № 870788 Дмитрий Медведев