Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Глава Палаты экономики Австрии Кристоф Лейтл считает, что санкции против РФ окажут негативный эффект на экономику Австрии, сообщает в среду портал The Local.

"Учитывая нынешние санкции, мы ожидаем падение экспорта на 20 процентов по сравнению с прошлым годом, в туризме резкое падение количества российских гостей также уже очень сильно чувствуется", — заявил Лейтл в интервью.

Лейтл является одним из противников усиления санкций против РФ, тем не менее, сегодня он подтвердил, что австрийские бизнесмены поддержат любые меры, предпринятые ООН, ЕС или местными законодателями. "Я все еще против санкций, но если политики решат по-другому, тогда, конечно, мы обязаны этому следовать", — сказал Лейтл.

Аналитики также считают, что сильнее всего из банков ЕС санкции ударят по австрийским банкам, особенно по Raiffeisen.

Комитет постпредов стран ЕС (Coreper) во вторник согласовал экономические санкции против России, которыми давно грозили лидеры ЕС. Уже с пятницы российским госбанкам ограничат финансирование у европейских инвесторов, производителям из ЕС запретят поставлять оборудование для российских нефтяников, а также вступит в силу эмбарго на импорт и экспорт оружия из ЕС в РФ.

Причиной отмены рейсов было решение авиакомпаний.

Сегодня на нашем сайте была опубликована новость под заглавием "Харьковский аэропорт отменил большинство рейсов". В данной новостной заметке была допущена ошибка, а именно - причиной отмены авиарейсов были указанны погодные условия. Но, как сообщают в пресс-службе компании "DCH", причиной отмены ряда рейсов было решение авиакомпаний.

Напомним, что 29 июля отменены: рейс в Стамбул, два рейса в Москву, рейс в Дубаи и Киев. Были отправлены рейсы только в Киев и Эйндховен.

На 30 июля отменены: рейс в Стамбул, два рейса в Москву и рейс в Вену.

«Защита прав человека – это процедура, а не поиск вселенской справедливости»

Беседа с Анатолием Ковлером, судьей Европейского суда по правам человека в отставке

Анатолий Иванович Ковлер (р. 1948) – судья Европейского суда по правам человека в Страсбурге с 1998-го по 2012 год, профессор права.

«Привычка коллег черпать информацию в “Википедии”, мягко говоря, удивляла»

«Неприкосновенный запас»: Анатолий Иванович, в качестве судьи вы очень часто на коллегиях выражали особое мнение и даже называли себя «диссидентом» в коллективе Европейского суда по правам человека. Оппозиционность была связана с тем, что вы представляли Россию?

Анатолий Ковлер: Нет, у меня это чисто академический зуд, научная потребность глубоко копать, а не скользить по поверхности, как иногда делают в ЕСПЧ. Особенно – в чувствительных делах. Знаете, к какому источнику суд обратился за историей вопроса, рассматривая дело об обучении цыганских детей в Хорватии? К «Википедии». Привычка коллег черпать информацию в планшете, упрощать материал, мягко говоря, удивляла. Обложившись альтернативными источниками, я писал особое мнение. За свою активность, разумеется, страдал: меня назначали в редакционные комиссии практически по всем постановлениям Большой палаты. А после ухода сказали, что Европейскому суду моей дотошности не хватает.

«НЗ»: На судебную практику по каким-то статьям ваша дотошность повлияла?

А.К.: Такие примеры были. После дела «Канаев против России» Европейский суд начал принимать жалобы от наших военнослужащих и государственных служащих. А до этого была устойчивая отрицательная практика: считалось, что чиновник не может жаловаться на государство, которому служит. В особом мнении по делу Канаева я высказал все, что накипело. Суд выслушал, развернулся на 180 градусов и применил 6-ю статью Европейской конвенции по правам человека («Право на справедливое судебное разбирательство») к государственным служащим. Их дискриминация, конечно, была несправедливой. Ведь Конвенция говорит о том, что она защищает «каждого», кто находится под юрисдикцией государства. Военнослужащие, полицейские – разве не люди? Кроме того, я настоял, чтобы право приоритетных жалоб распространили на пожилых людей. У нас, например, рассматривалось дело «Полупанова против России» по неисполнению судебного решения о выплате этой женщине пенсии. К тому моменту, когда ЕСПЧ, наконец, вынес решение, ей исполнилось 98 лет. Я заметил, что нельзя от всех наших заявителей ожидать такой воли к жизни. Коллеги заулыбались и согласились со мной.

«НЗ»: Российские чиновники часто обращаются в Европейский суд?

А.К.: Достаточно часто. Чаще других обращаются военнослужащие с жалобами на невыдачу квартир, невыплату выходных пособий и денежного довольствия. Много жалоб от военных пенсионеров; обращаются учителя, судьи, мэры. Приходят жалобы из Нижнетагильской колонии, где сидят бывшие сотрудники правоохранительных органов.

«НЗ»: Несколько лет назад, комментируя дело российского судьи Ольги Кудешкиной, вы сказали, что «на судью наложены тяжелые вериги лояльности судебной системе, в которой он служит». Поскольку теперь вы сами свободны от подобных «вериг», скажите, как Страсбург охраняет беспристрастность своих судей, обеспечивает ли он им «социальную защищенность»? Ведь должность европейского судьи не бессрочная, и, значит, придется возвращаться в свою страну…

А.К.: Прежде всего, никто не освобожден от элементарной порядочности и лояльности по отношению к коллегам и суду. Но и права на конструктивную критику у судьи никто не отнимал: для этого есть особое мнение, есть СМИ. Выйдя в отставку, я написал несколько критических статей о постановлениях Европейского суда, вынесенных без меня, включая дело о праве заключенных голосовать. Что касается социальной незащищенности судей, то такая проблема существует. Уже в первые годы работы ЕСПЧ на постоянной основе выяснилось, что почти все судьи «засветились» голосованием против «своих» государств по чувствительным для национальных властей делам. И, когда в 2001 году часть состава суда обновлялась, судьи от Австрии и Молдовы не были включены в список кандидатов, представленный властями. В 2004-м и 2007 годах та же участь постигла еще нескольких судей. Некоторые ушедшие в отставку коллеги вынуждены были либо искать работу за пределами своих государств, либо уйти в оппозицию к правящему режиму. Кроме того, все судьи «первого призыва» выпали из схемы пенсионного обеспечения Совета Европы, где даже уборщицы получают достойную пенсию. Такая ситуация делает положение бывших судей весьма уязвимым и, что печально, снижает интерес состоявшихся юристов к занятию места судьи в Страсбурге, даже если это вершина юридической карьеры. А недавно ЕСПЧ коммуницировал властям Венгрии жалобу[1] своего бывшего судьи Андраша Баки, смещенного с поста председателя Верховного суда под предлогом проводимой правительством реформы судебной системы. Подвела Андраша «вредная привычка» проявлять беспристрастность и принципиальность там, где следовало бы выказывать «гибкость» и «лояльность». В его жалобе есть указание на увольнение «в связи со взглядами и публичной позицией… высказанными по четырем вопросам фундаментальной важности для судебной системы». На кону здесь отстаивание принципа верховенства права и справедливости. Хочется надеяться, что Европейский суд вспомнит и про собственную резолюцию о судейской этике, и про Европейскую хартию о статусе для судей, и про рекомендации Комитета министров о независимости, эффективности и ответственности судей.

«НЗ»: Чем вы занимаетесь после возвращения из Страсбурга в Россию?

А.К.: В данный момент работаю в Конституционном суде, куда меня пригласил лично Валерий Дмитриевич Зорькин. Я советник по международному и европейскому праву, способствую выработке постановлений Конституционного суда по линии ЕСПЧ. Конституционный суд довольно регулярно, почти в каждом постановлении, ссылается на практику Европейского суда. Решений как судья я не принимаю, но с привычкой к особым мнениям часто высказываюсь по тому или иному поводу.

«Россия начинает работать по-европейски»

«НЗ»: Россия впервые за много лет перестала быть лидером по количеству жалоб, подаваемых гражданами в Европейский суд. Наша доля сейчас составляет 14,6%, это меньше, чем у Италии и Украины. Чем обусловлен перелом?

А.К.: Основная заслуга в ликвидации «завала» из российских жалоб, поданных в ЕСПЧ, принадлежит группе российских юристов, которые с 2011 года работают в Страсбурге. Прежде всего сказывается эффект от ратификации Россией 14-го протокола к Европейской конвенции по правам человека, который позволил рассматривать дела по ускоренной процедуре. Напомню, что Государственная Дума долго сопротивлялась его ратификации, ссылаясь на то, что протокол создаст трудности для индивидуальных заявителей. С 2006-го по 2010 год Россия оставалась единственной из 47 стран, не подписавшей протокол. За это время ком нерассмотренных российских жалоб в суде нарастал и к 2010 году достиг 150 тысяч. Урон был нанесен всему Европейскому суду, и Российская Федерация направила в помощь ЕСПЧ двадцать юристов, которые занялись предварительной обработкой поступивших заявлений, разгребая эти «залежи». Предвидя вопрос об объективности юристов, присланных государством, скажу, что их отбирал сам Европейский суд из числа 40–50 кандидатов, прошедших предварительный тест. Работают они самоотверженно: это не команда ликвидаторов, а именно команда юристов. Уже через год после ратификации протокола общий объем жалоб в ЕСПЧ снизился до 128 тысяч, а к декабрю 2013 года – до 99 тысяч. Потом суд пошел по пути объединения жалоб в одно производство, что тоже ускорило их рассмотрение.

«НЗ»: С этого года требования к подаче жалобы в ЕСПЧ ужесточены. Есть мнение, что тем самым создан фильтр на пути широкого доступа к европейскому правосудию. Мотивы, конечно, всем понятны: рассматривая жалобы годами, суд в Страсбурге сам невольно нарушает принцип разумности сроков судебного разбирательства. Но останется ли он доступным?

А.К.: Во-первых, напомню, что суд сам реформ не запускает, это делают государства-участники Европейской конвенции. Суд, скорее, оказывается жертвой этих реформ. Однако никаких препятствий для заявителей из-за изменения формальных требований к жалобе я не вижу. Более жесткими, по сути, стали два пункта: объем жалобы уменьшен до 20 страниц, и предусмотрены более жесткие сроки ее подачи – четыре месяца вместо шести. Это не более чем наведение порядка. Ведь обращения в Европейский суд наши граждане пишут «левой ногой», присылают исповеди весом в 1,5–2 килограмма. Юристы вынуждены все эти мемуары читать, а это тормозит работу над другими жалобами. Нет оснований и для утверждений о том, что новая система благоволит богатым: формуляр жалобы можно аккуратно заполнить самостоятельно, без помощи адвоката. В целом, при всей строгости норм ЕСПЧ, он всегда работал без лишнего формализма, оставляя за собой возможность прибегнуть к «собственному усмотрению» при изучении конкретной жалобы.

«НЗ»: Тем временем в России появляются специализированные адвокатские организации, работающие по линии Страсбурга.

А.К.: Да, и хорошо, что появляются специализированные адвокаты и правозащитники, проводятся тематические семинары для юристов, выходит масса интересной литературы. С жалобами, предназначенными для Европейского суда, пора работать на профессиональной основе, потому что защита прав человека – это на 80% процедура, а не поиск вселенской справедливости. Россия начинает работать по-европейски. То, что у нас называют «ужесточением правил», для европейских адвокатов является нормой. Кому-то четырех месяцев мало? Так он и в шесть не укладывался.

«НЗ»: Согласно годовому отчету ЕСПЧ, в прошлом году из 129 принятых в отношении России постановлений Европейского суда 40 касались нарушений права на справедливое судебное разбирательство. Дела подобной категории – чисто российская специфика?

А.К.: Статья 6 Европейской конвенции по правам человека («Право на справедливое судебное разбирательство») является слабым местом для всех стран. Недавно, кстати, база данных ЕСПЧ стала доступна на русском языке. В ней содержится вся судебная практика, постатейно. Из нее видно, что примерно половина заявителей жалуются на несправедливость гражданского и уголовного правосудия и на нарушения 5-й статьи («Право на свободу и личную неприкосновенность»). Здесь нет никакой российской специфики. По этим статьям наработана большая практика, и не мудрено, что в девяти случаях из десяти суд находит нарушения. В делах против России чаще всего это злоупотребление арестами, плохие условия содержания в СИЗО, осуждение на основании полицейской провокации, несвоевременный вызов сторон в процессе, игнорирование свидетелей защиты. Но не все случаи одинаковы: бывает, государство аргументированно объясняет длительность судебной процедуры сложностью дела. Есть и адвокатская тактика – затягивать процесс. Судьи ЕСПЧ исходят из материалов дела и того, что говорит им профессиональная совесть.

«НЗ»: В прошлом году вы назвали 15-летний юбилей присоединения России к Европейской конвенции «незамеченным явлением». На ваш взгляд, можно говорить о появлении единого с Европой правового пространства? Даже на языковом уровне наш «суд» исторически подразумевал «осуждение», а не «правосудие», как в Европе.

А.К.: Юбилей действительно прошел тихо: он не был отмечен вниманием ни российских официальных лиц, ни даже «либеральных» СМИ. В лучшем случае Европейский суд по правам человека упоминался несколькими днями раньше в связи с известным постановлением по делу «Тимошенко против Украины». Но, с другой стороны, критиковать значительно легче, чем мыслить позитивно. Российско-европейский диалог в области прав человека начат, идет с переменным успехом, а его результаты, пусть пока и скромные, налицо. Наконец-то сошли на «нет» споры об «обязательной» или «консультативной» природе постановлений ЕСПЧ для государств-участников, хотя то тут, то там выбрасываются флаги «правового суверенизма».

Уместно напомнить, что Россия вошла в систему Конвенции не безродной Золушкой. В отличие от ряда «новых демократий», на ходу переписывавших свои конституции под стандарты Совета Европы, Россия предъявила Европе Конституцию 1993 года – довольно впечатляющий каталог прав и свобод гражданина. Все эти годы идет наработка правовой базы для имплементации положений Конвенции: Конституционный, Верховный, Высший арбитражный суды внесли существенный вклад в утверждение принципа прямого применения норм международного права нашими судами. Среди них, например, появившаяся в Уголовно-процессуальном кодексе норма, позволяющая возобновлять производство по уголовному делу при наличии новых обстоятельств, к числу которых отнесены и постановления суда в Страсбурге. Растет совпадение позиций Конституционного суда Российской Федерации и ЕСПЧ. Инцидент – а именно так, на мой взгляд, следует оценивать эту ситуацию – с нашумевшим делом «Маркин против России», когда ЕСПЧ превысил меру критики позиции Конституционного суда по деликатному вопросу права мужчин-военнослужащих на длительный отпуск по уходу за ребенком, нужно рассматривать скорее как исключение из правил[2]. По сути своей это «конфликт толкования» – довольно частое явление в отношениях между судебными инстанциями.

«НЗ»: Но, если верить исследованиям правозащитников, например, фонда «Общественный вердикт», российские суды в повседневной практике не готовы руководствоваться позициями ЕСПЧ как обязательными. Дела-клоны плодятся: есть, например, «пилотное» постановление по делу «Ананьев и другие против России» 2012 года по жалобам на пыточные условия содержания в СИЗО, но есть и свежая коллективная жалоба фигурантов «болотного дела» по той же статье. Страсбургский суд на этом фоне выглядит разовым источником «высшей справедливости», слабо влияющим на положение дел в стране.

А.К.: Здесь надо исходить из принципа «не стреляйте в пианиста – он играет, как может». Министерство юстиции России за рекордные сроки подготовило дорожную карту реформы правосудия, кое-что сделано. Я согласен, что сделано мало. Но в следственных изоляторах хотя бы начали отгораживать отхожие места от обеденного стола – и, слава богу, что начали с этого. Стараются набивать в камеры меньше людей, чтобы на одного сидельца приходилось одно койко-место. Однако не вина Минюста, что этому ведомству ежегодно на 30–40% урезают ассигнования на реформу: соответственно, нет денег на строительство новых изоляторов и их модернизацию. Что касается возможности обжалования в национальных судах условий содержания под стражей и меры пресечения (а кроме дела Ананьева, было постановление ЕСПЧ по делу «Венедиктов против России», в котором суд констатировал отсутствие в России эффективного механизма такого обжалования), то в некоторых регионах суды уже удовлетворяют подобные иски. Хотя скорее в порядке исключения, чем правила. На самом деле и без законодательных правок можно найти зацепки для положительного разрешения подобных дел, была бы воля. Прогрессивные адвокаты добиваются компенсации для своих клиентов. Конечно, хотелось бы, чтобы в законодательстве появились специальные разделы.

«НЗ»: А кто в России занимается «согласованием» курса страсбургского суда с нашей внутренней практикой и ведет мониторинг исполнения постановлений?

А.К.: Поскольку ответчиком перед ЕСПЧ выступает государство, то и мониторинг ведет оно же. Весной 2011 года президент Дмитрий Медведев подписал указ о мониторинге исполнения постановлений Конституционного и Европейского судов, возложив эту задачу на Министерство юстиции. В прошлом году оно опубликовало сенсационный доклад, содержавший перечень исполненных и неисполненных постановлений. Свой мониторинг ведет и Верховный суд – в отношении дел, затрагивающих проблемы правосудия, будь то неисполнение судебных решений (дело «Бурдов против России – 2») или нарушение принципа правовой определенности в результате неоднократных пересмотров дела в надзорном порядке (дело «Рябых против России»). Целый отдел пересматривает дела, попавшие в поле зрения Страсбурга. Верховный суд принял ряд постановлений, разъясняя судам общей юрисдикции правовые позиции Европейского суда. Среди них, например, постановление о нарушении Россией права на свободу и личную неприкосновенность ввиду массового применения заключения под стражу в качестве чуть ли не единственной меры пресечения. Верховный суд настойчиво и детально разъяснил возможности применения залога и домашнего ареста как мер, альтернативных аресту. И даже генеральная прокуратура определила свой жанр доведения позиции ЕСПЧ до сведения прокуроров на местах: это рассылка «инструкций» – например, письма о недопустимости злоупотреблений со стороны полиции.

Европа и не-Европа

«НЗ»: В последнее время Россия всячески выказывает пренебрежение к различным европейским институтам, включая, например, Парламентскую ассамблею Совета Европы и сам Совет Европы. Как вы полагаете, не дойдет ли дело до предложений о том, чтобы выйти из-под юрисдикции Европейского суда, от которого столько головной боли?

А.К.: Парламентская ассамблея Совета Европы – это все же не весь Совет Европы, а лишь парламентская институция, наделенная политическими функциями. И, тем более, это не Европейский суд. Правовое пространство России и Европы, разумеется, должно быть единым: в том и был главный смысл нашего вступления в него более пятнадцати лет назад. Выход из него будет означать сползание на обочину европейской цивилизации. Все-таки европейская система защиты прав человека – неоспоримое достижение человеческого гения, которое копируют на других континентах. Вслед за Европейской конвенцией по правам человека появились Американская конвенция, Африканская хартия прав человека и народов, Арабская хартия прав человека и даже Исламская декларация прав человека. В последний документ, кстати, включено право, которого нет ни в одной другой конвенции, и оно мне очень нравится: право на достойное погребение. Суд в Страсбурге стал прототипом для создания Межамериканского суда по правам человека, Африканского суда. Сейчас создается Арабский суд по правам человека, а на островах Фиджи недавно состоялась учредительная конференция по созданию Суда по правам человека Австралии и Океании. По Европейскому суду уже гуляют стажеры из этих стран. Если бы система Конвенции не была жизненной и эффективной, ее не копировали бы в различных регионах мира.

«НЗ»: Вы верите в то, что в будущем о правах человека будут говорить на едином, общем языке? Запад, как представляется, утратил монополию на эту идею, когда на мировую арену вышли религиозно-традиционалистские и партикулярные системы права регионального уровня. Русская православная церковь, например, в последние годы много говорит о «православном понимании» прав человека.

А.К.: Права человека исчезнут, если потеряют универсальность. Универсальность выражает принципиальное единство всех человеческих существ: все мы – люди. Из этой концепции исходили авторы конституций последнего поколения во многих странах, в том числе и авторы российской Конституции 1993 года. Но, конечно, миссионерское распространение своей, единственно верной, концепции, кем бы она ни навязывалась – Америкой, Европой или Советским Союзом, – ни к чему хорошему не ведет. Более того, навязывание идеи прав человека в узком понимании отторгает от нее миллионы и миллионы людей. Даже, казалось бы, устоявшиеся представления о минимуме прав для каждого из нас требуют постоянного уточнения.

«НЗ»: Какие направления в международном праве сейчас актуальны, если исходить из практики страсбургского суда?

А.К.: Есть классическое направление, куда входят гражданские и политические, а также экономические, социальные и культурные права. Есть бурно развивающаяся категория коллективных прав: среди них право на мир, право народов на самоопределение, права меньшинств, право на благоприятную окружающую среду. И я бы выделил новое поколение прав, становление которых происходит на наших глазах, – это так называемые соматические, или телесные, права, включающие все, что связано с вопросами эвтаназии, альтернативного зачатия, прав эмбриона. Кроме того, развиваются биологическое право, которое включает биоэтику, и права, порожденные новыми технологиями: например, на защиту персональных данных в Интернете или на защиту от всепроникающей слежки и съемки.

«НЗ»: Вероятно, поэтому Европейский суд любит определять Конвенцию как «живой инструмент»?

А.К.: Именно так. Но при этом, с одной стороны, нужно покончить со снобистским отношением некоторых европейцев к правам человека в других регионах, а с другой стороны, стоит помнить, что именно «старушка Европа» была колыбелью международного права. Будучи судьей ЕСПЧ, я неоднократно выступал с особым мнением по этому поводу и часто получал поддержку. Так, две фразы в постановлении ЕСПЧ по известному делу «“Партия справедливости” против Турции» заставили меня в свое время разразиться особым мнением. Вот первая: «Плюрализм правовых систем… не может считаться совместимым с системой Конвенции». Вторая – еще лучше: «Шариат несовместим с основными принципами демократии в том виде, в каком они выражены в Конвенции». Я написал примерно следующее: извините, но почему правовая и судебная система, имеющая тысячелетнюю историю, должна буквально соответствовать Европейской конвенции, которой без году неделя? В другом деле против Турции речь шла о ношении хиджабов в государственных университетах, и судья из Бельгии поддержала меня в том, что суд как юридический орган должен избегать оценок религиозных традиций. Судейская инициативность не должна обострять конфликтов между культурами, тут нужен осторожный и гибкий подход, всеобщий культурный компромисс: есть минимальный стандарт международных прав, jus cogens, и есть региональные религиозные традиции. Поэтому 15-й протокол Европейского суда официально закрепляет за государствами право на «поле усмотрения».

«НЗ»: А разве введение в Конвенцию принципа «усмотрения» диктовалось не тем же снобизмом некоторых стран по отношению к суду в Страсбурге и желанием сузить его полномочия? Идея 15-го протокола, кажется, принадлежит Великобритании?

А.К.: Такого рода разговоры идут не только в Великобритании и России. Они вспыхивают в Швейцарии, недавно в Голландии прошла целая кампания под лозунгом о том, что ЕСПЧ – главный враг европейской демократии. Понимаете, многих раздражают удары в чувствительные места, которые вынужден наносить Европейский суд. Часть национальных элит и истеблишмента спит и видит, как бы удавить его. Нововведения действительно могут стать «шелковым шнурком» для суда, если спекулировать и распоряжаться ими по-хозяйски. У Европейской конвенции вообще тяжелая судьба, сопряженная с постоянной борьбой и противодействием государствам, в том числе самым демократичным. Но, с другой стороны, в мире нет ни одного международного документа, работающего столь эффективно.

«НЗ»: Кроме 15-го протокола, есть и 16-й, мало кем пока подписанный и почти необсуждаемый. Если не ошибаюсь, в нем заложен механизм обращения к ЕСПЧ как органу консультативному. Что это может означать для дальнейшей эволюции суда?

А.К.: Эта идея тоже принадлежит изощренному британскому гению. Предполагается, что высшие суды государств смогут обращаться в Страсбург за заключениями о толковании Конвенции применительно к конкретным делам. Однако такое заключение будет носить рекомендательный характер: «хочу – следую, хочу – нет». Пока протокол ратифицировала только Ирландия. Но процесс, тем не менее, запущен. Конечно, Европейский суд эволюционирует. Продолжится начатое движение в сторону превращения его в конституционный суд Европы, в толкователя Конвенции. Государства именно к этому его подталкивают. Суд возьмет на себя крупные вопросы, а мелочь будет возвращать в страны для разрешения на основе наработанных прецедентов. Перспектива эта отдаленная, но ничего с ней не поделать.

Беседовала Юлия Счастливцева

Москва, апрель 2014 года

[1] Коммуницирование представляет собой этап рассмотрения жалобы Европейским судом по правам человека, предполагающий официальное сообщение о ней государству-ответчику. Наряду с уведомлением о поданной жалобе государству предлагается ответить на вопросы суда. Государство-ответчик реагирует посредством представления меморандума, то есть излагает свою позицию по жалобе. Коммуницирование означает переход к активной стадии производства. – Примеч. ред.

[2] В 2010 году, когда Конституционный суд России возмутился решением ЕСПЧ по делу офицера Константина Маркина, Анатолий Ковлер заявил, что задача Европейского суда «не насолить государству, а выявить изъяны национальной правовой системы и помочь их исправить». – Примеч. ред.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №3(95)

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 29 июля 2014 > № 1137527 Анатолий Ковлер

«Коммуникативный поворот» и проблема универсального

Игорь Игоревич Кобылин (р. 1973) – философ, культуролог, доцент кафедры социально-гуманитарных наук Нижегородской государственной медицинской академии, соорганизатор междисциплинарного семинара «Теория и практики гуманитарных исследований».

Ключевой тезис статьи Джона Дарема Питерса – «от истории коммуникаций к истории как коммуникации» – вписывается в ту логику «расширений», которую наметил Маршалл Маклюэн в своей классической работе «Понимание Медиа» (1964). Действительно, если медиа – это расширения (extensions) наших тел и с момента появления электронных технологий новые медиатизированные тела достигли вселенских масштабов, превратив земной шар в деревню, то почему бы самой теории коммуникаций не «расшириться» за счет аннексии «территории историка». Впрочем, как кажется, речь идет не столько о принудительном захвате, сколько о добровольном присоединении: Питерс приводит внушительный список историков, уже осознавших важность медиа-практик для собственной работы. А поскольку любое историческое изыскание заперто, по его словам, в информационном «треугольнике запись–передача–интерпретация», то и всем остальным представителям профессионального цеха предстоит пережить неизбежную «коммуникативную метанойю».

Понятно, что такого рода «обращение» далеко не невинно и чревато целым рядом институциональных последствий, связанных с переопределением дисциплинарных границ внутри устоявшейся системы академического знания и с соответствующим перераспределением финансирования. Но разговор, предложенный Питерсом, носит теоретический характер, и потому обсуждение его статьи также не должно покидать сферу теории.

На первый взгляд, «коммуникативная революция» в историографии сводится у Питерса к напоминанию о тех банальностях, которые неочевидны лишь для очень наивного историка. Конечно, сфера коммуникаций не менее важна, чем сфера производства; конечно, исследователь «коммуницирует» с прошлым, различая непосредственное и опосредованное; конечно, сама позиция историка исторична, и он никогда не достигнет абсолютно исчерпывающего знания об объекте[1]. Но, как мне кажется, за этими общими местами скрывается нечто большее, чем сжатое обобщение современного теоретического мейнстрима.

Прежде, чем попробовать ответить на вопрос об этом «большем», необходимо сделать небольшое отступление. Райнхарт Козеллек убедительно показал, что «история» как общее понятие – изобретение, достаточно недавнее:

«Лишь начиная примерно с 1780 года появляется “история в общем смысле”, “история сама по себе”, “просто история”: с помощью различных пояснений это новое, самодостаточное понятие отделилось от привычных “историй”»[2].

Такая «просто история» возникает как «всемирная», как объединяющая действительность и рефлексию о ней и, наконец, как творимая человеком. Подобная универсализация – «понятийное достижение философии Просвещения»[3] – подготовила «большие нарративы» и «сильные теории» о «смысле и назначении» исторического процесса. (Хотя надо признать, что роль, отводимая человеку, в этих нарративах и теориях существенно разнится.) Сегодня «всемирная история» – удел школьных учебников и популярных энциклопедий, а сколько-нибудь масштабные теоретические обобщения берутся под подозрение на самых дальних подступах. Не успев родиться, «история» в единственном числе вновь рассыпается на бесчисленное множество отдельных «историй»: тела, кухни, елочной игрушки, сердца, частной жизни, унитаза, брюк или обуви. При этом тематическое дробление сопровождается взрывным ростом новых историографических направлений («новый историзм», «новая социальная история», «гендерная история», «интеллектуальная история», «устная история», «memory studies», «trauma studies») и сменяющих друг друга «поворотов» («лингвистический», «этический», «визуальный», «аффективный»). А за пределами академической среды история, по меткому наблюдению Кирилла Кобрина, используется в основном в качестве составной части рекламной «легенды», автоматически повышающей ценность продаваемого продукта. И чисто рекламное продвижение мало чем отличается от идеологического. В этой логике слоганы «Пиво “Амстел” – производится с 1870 года!» и «Государство “Россия” – производится с древнейших времен!» практически эквивалентны[4]. Другими словами, историческое прошлое все больше напоминает антикварную лавку, торгующую эффектами благородной старины, древних традиций и вековых устоев. Но, как и всякая антикварная лавка, она грозит постепенно превратиться в простое накопление бессмысленных следов времени, в склад лишенных всякой интенциональности фрагментов и руин[5].

В этом контексте небольшой, но чрезвычайно насыщенный текст Питерса может быть прочитан как попытка вернуть занятиям историей некое универсальное измерение. Это, по всей видимости, и есть тот «тайный месседж», тот «дар», который преподносится дезориентированным историкам теорией медиа и коммуникаций. Сама по себе такая попытка, безусловно, заслуживает пристального внимания и становится особенно интригующей на фоне тех актуальных политико-философских концепций, которые решаются заново продумать универсалистский проект, противопоставляемый постмодернистскому любованию карнавальным шествием нередуцируемых различий[6]. Но то, каким образом Питерс вводит в игру чаемую универсальность, вызывает целый ряд сомнений.

Сама игра, как представляется, ведется на трех взаимосвязанных между собой уровнях. Первый уровень – это уровень объекта. Очевидно, что история коммуникаций стала возможной только после того, как коммуникации превратились в массовое явление, а новые технологические медиа (прежде всего электронные) радикально изменили всю социальную, экономическую и культурную жизнь общества. Экспликация средств передачи информационных потоков, действительно охвативших сегодня всю планету, позволяет ретроактивно задаться вопросом об их «тайной истории», выявить «медийное бессознательное» ушедших эпох. Здесь Питерс, безусловно, прав: прошлое всегда возникает из будущего. Историчность точки зрения должна пониматься не как недостаток, некая дефицитарность по отношению к идеальному наблюдателю, занимающему вневременную позицию, но, напротив, как позитивное условие возможности любого высказывания о минувшем. «Перспективизм» вписан в наши размышления об истории именно потому, что самой Истории как Целого не существует[7]. Но выдержать этот ницшеанский «перспективизм» до конца удается редко. Актуальное настоящее зачастую проецируется не только в прошлое, но и в будущее, так что оно становится лишь несколько улучшенной версией самогó настоящего.

В этом смысле коммуникативный поворот в историографии до определенной степени сопоставим с марксистским проектом. Конституирование «экономики» как относительно автономной сферы стало возможным лишь при капитализме, так как капитализм – это первый способ производства, где изъятие прибавочного продукта формально осуществляется чисто экономическим путем[8]. Центральное положение, занимаемое экономикой в рамках буржуазной формации, Маркс спроецировал на весь исторический процесс, превратив диалектику «производительных сил» и «производственных отношений» в его (процесса) объяснительный принцип[9]. Нет сомнений, что Марксу именно благодаря этой проекции удалось высветить целое поле исторически значимых отношений, чье влияние трудно переоценить. Но вместе с тем на его примере становится особенно заметным противоречие между исторически определенным местом высказывания и финалистским характером последнего. Это противоречие удачно сформулировал Корнелиус Касториадис:

«В определенном смысле именно потому, что Маркс проецировал что-то на прошлое, он и смог в нем нечто открыть. Мы критикуем эти проекции лишь постольку, поскольку они выдают себя за абсолютную, исчерпывающую и систематизированную истину»[10].

Действительно, вполне обоснованная «герменевтика подозрения» по отношению к самоописаниям обществ прошлого грозит всякий раз обернуться их слишком сильным прочтением. В этом случае мы сталкиваемся со своеобразной инверсией. Нечто, возникшее или во всяком случае получившее определяющее значение в конкретной исторической ситуации, обретает статус универсального «естественного» объекта, имеющего, конечно, свою историю, но такую, где инаковость лишь подчеркивает сущностную непрерывность развития как развертывания во времени. То, что людям всегда приходилось материально обеспечивать собственное воспроизводство, и то, что они всегда общались между собой, позволяет возвести «экономику» и «коммуникации» на уровень антропологических констант, компенсируя историческую изменчивость универсальной неизменностью человеческой природы. История замыкается: точка начала (настоящее) становится и телеологически постулируемым концом. Насколько продуктивен такой подход – большой вопрос. Во всяком случае, здесь стоит напомнить об идеях Мишеля Фуко, проблематизировавшего само понятие вечных объектов.

Размышления Фуко в контексте их значения для историографии удачно сформулировал его ученик и близкий друг, специалист по античной истории Поль Вен. Согласно Вену, Фуко переключает внимание историков с «естественных объектов» на сингулярные практики, жестко привязанные к определенному моменту и порождающие сингулярные же «объективации»:

«Вместо того, чтобы полагать, что существует некая вещь под названием “управляемые”, на которую направлены действия “правителей”, надо принять во внимание, что “управляемых” можно рассматривать с точки зрения практик, столь меняющихся от эпохи к эпохе, что эти управляемые объединены только их названием»[11].

Управляемых объективировали как «племя», идущее к великой цели; как естественную «флору», которую, изъяв часть произведенного продукта, можно оставить в покое; как совокупность юридических субъектов; как объектов дисциплинарного воздействия и, наконец, как «население». В связи с этим Вен утверждает, что ключевым понятием у Фуко является понятие «редкости» (raritas), а сам метод можно определить как «прореживание»:

«Человеческие факты редки, они не укоренены в полноте разума, вокруг них имеется пустое пространство для других фактов, о которых наш разум не догадывается; ведь то, что есть, могло бы быть другим»[12].

Таким образом, задача историка – не описание детерминированных исторических форм «вечных» объектов в их преемственности, а обнаружение произвольных «редкостей» и единичных практик. При этом меняется тип понимания исторической каузальности. Вместо поисков единственной пружины телеологического развертывания исторического движения, некоего аналога схоластической «первопричины» или «перводвигателя», конкретная «редкая» практика объясняется исходя из всех смежных практик, с которыми она взаимодействует.

Важно отметить, что сегодня сама теория коммуникаций и медиа довольна далека от того единства, которое явным образом предполагается Питерсом, опирающимся на концепцию Гарольда Инниса. «Расширение», по всей видимости, имеет свой предел и оборачивается в итоге внутренним расколом, дифференциацией и теоретическими конфликтами. В этом плане показателен недавно вышедший сборник «Медиа: между магией и технологией», содержащий работы современных российских и западных медиатеоретиков, чей, по определению редакторов, «категориальный поиск […] направляется далее описаний по случаю, высказываний в апокалиптическом тоне и техновизионерских предсказаний и является более строгим и нацеленным на результативное знание»[13].

Действительно, в отличие от слишком поспешных обобщений как критического, так и апологетического толка, именно стремление к концептуальной «строгости», демонстрируемое авторами, становится главным фактором диверсификации. Это прежде всего касается самого понятие «медиума». В «вавилонском столпотворении» толкований можно выделить как минимум две ключевые стратегии интерпретации. Первая характерна для немецкой медианауки, представленной в первую очередь именами Зигфрида Цилински и Фридриха Киттлера. Здесь «медиум» понимается в основном материально-технически. Вторая связана с англо-американскими cultural studies, погружающими медиа в широкий контекст социальных и дискурсивных практик. Понятно, что на выходе мы получим две очень разные медиаистории, или, как сегодня принято говорить с поправкой на Фуко, две очень разные медиаархеологии. Так «киттлерианец» Вольфганг Эрнст в статье «Время медиа: понятия, археология, наука» четко различает Medienwissenschaft и Kommunikationwissenschaft и вслед за Линднером полагает, что первая появилась как результат глобальной неудачи второй. Медиум определяется Эрнстом с двух сторон: «с одной стороны, исходя из математической исчислимости физического мира, включая промежуточные пространства и помехи; с другой стороны, – из его машинной вписанности в материальное»[14]. Такое определение – медиум здесь именно «вещь», а не просто «объект» – позволяет дистанцироваться от расплывчатой «медиальности» и сосредоточиться не на жанрах, нарративах, переживаниях и представлениях, но на способах их технического опосредования.

Однако ампутированная дискурсивность настойчиво возвращается, вменяясь теперь самим медиа. Они превращаются в автономную саморазвивающуюся систему, рефлексивно пробегающую на каждом этапе собственную историю и создающую в итоге единственно подлинный дискурс – дискурс о самой себе. А «так называемые люди» (Киттлер) – более или менее случайные носители «машинного духа», всякий раз попадающиеся на гегельянский крючок хитрости «медийного разума». Комментируя идею Фрейда и Маклюэна о медиа как протезах телесности, Киттлер выражает сомнения в том, что именно человек является их субъектом:

«Если мы проанализируем развитие частичной системы медиа во всей исторической широте, […] то будет напрашиваться подозрение как раз в противоположном: о том, что технические инновации […] соотносятся лишь друг с другом и реагируют одна на другую, так, что именно из этого собственного развития, протекающего совершенно независимо от индивидуальных или же коллективных человеческих тел, впоследствии возникает подавляющее воздействие на органы чувств и органы как таковые»[15].

Конечно, эта преимущественно техническая история затрагивает человека, но лишь в той мере, в какой он сам не определен и нуждается в техномоделях для самопознания. Киттлер приводит любопытный пример. Стандартизация алфавитного письма в Афинах способствовала появлению философии. Но, отвечая на вопрос, как возможно философствование, сами греки вспоминали не ионический алфавит, а человека и его душу. Душа же понималась по аналогии с восковой табличкой для записей.

«Поэтому убежищем новооткрытой души в конечном счете оказалось – в обличье метафоры, но выступавшей не только как метафора – новая медиатехника для языка, вызвавшего к жизни эту душу»[16].

Исследователи, работающие в рамках cultural studies, справедливо критикуют такую техническую телеологию, где победное шествие «средств» триумфально завершается созданием компьютера. Важен не только синтаксис, но и семантика, не только сам факт технического опосредования, но и то, что опосредуется. История медиа невозможна без истории производства, истории дискурсов и истории ментальностей. Так профессор Калифорнийского университета Эркки Хухтамо, разрабатывающий близкий к cultural studies топологический вариант «медиаархеологии»[17], сочувственно упоминает Марка Блока, писавшего в «Апологии истории» о почти бесконечном разнообразии исторических свидетельств: «Все, что человек говорит или пишет, все, что он изготовляет, все, к чему он прикасается, может и должно давать о нем сведения»[18]. (Любопытно, что Блок ссылается далее на Поля Валери, критиковавшего «традиционную историю» за излишнюю увлеченность политическими событиями и невнимание к явлениям, куда более важным для будущего. Среди таких явлений Валери называет глобальную электрификацию земного шара, сомневаясь в том, что история этого процесса когда-либо будет написана. Надо ли говорить, что, как и полагал Блок, Валери глубоко ошибался, и сегодня мы имеем множество версий такой истории[19]).

Приведенная выше цитата из Блока позволяет прояснить важность того фундаментального сдвига (слегка напоминающего знаменитые хайдеггеровские хиазмы) от «истории коммуникаций» к «истории как коммуникации», который является диагностически важным для всего проекта Питерса. Дело не в том – или не только в том, – что история человечества представляет собой совокупность коммуникативных практик, а медиум может определяться и как «твердая» техническая вещь, и как «вещь», окруженная дискурсами и практиками. Причудливый список, помещенный Питерсом в конец статьи, где юбка соседствует с йоктосекундой, а охота – с клавиатурой, может быть продолжен до бесконечности потому, что само историописание – предприятие коммуникативное. «Все» не столько изначально и объективно является, сколько функционально становитсямедиумом именно в историческом исследовании. И вновь мы сталкиваемся с инверсией: не только медиумы «производят» историю, но и история «производит» медиумов. Универсальность объекта вторично обеспечивается универсальностью историографической процедуры, с критическим вниманием относящейся к собственным источникам. Недоверие к «великим нарративам» в духе Гегеля и Маркса оборачивается осознанием того, что любой исторический нарратив, повествуя о чем угодно, повествует одновременно и о медиальных условиях собственной (не)возможности. Расползающаяся на глазах история обретает единство в рефлексивном удвоении. Только, вместо провиденциального замысла, движения духа или неуклонного роста производительных сил, мы получаем воск, астролябию и формальдегид в качестве новых героев исторической сцены.

Но не наделяется ли здесь универсальной значимостью вполне определенный и, возможно, преходящий способ писать историю? Вернее, не предполагается ли у Питерса неявная теория прогресса, очередная версия гегельянского онтогносеологического развития, где единый «исторический разум» после долгих приключений и превращений, наконец-то, осознает себя, а «история коммуникаций» триумфально совпадает с «историей как коммуникацией»? И не так уж важно, что эмпирически этот процесс будет продолжаться, а прошлое – переписываться в зависимости от медиатехнологических достижений будущего, всегда оставаясь «неполным» и «неопределенным». По-настоящему важно то, что сам этот процесс определяется вневременной формой закона ретроактивной рефлексии. Нарратив, на мой взгляд, не менее «великий» и «тотальный», чем у Гегеля[20]. Особенно если вспомнить, что речь у Питерса идет не только о людях, но и об устройстве Вселенной в целом.

Здесь вновь имеет смысл обратиться к сомнениям Вена:

«История наук – это не история постепенного открытия правильного метода и непреложных истин. Греки по-своему, особым образом верили в свою мифологию или проявляли скептицизм, и эта их вера и их скептицизм лишь иллюзорно сходны с нашей верой и нашим скептицизмом. Они опять-таки по-своему, не так, как мы, писали свою историю; и этот способ написания истории зиждется на некоем неявном предположении, при котором различие первичных и вторичных источников [или «непосредственного» и «опосредованного». – И.К.] хотя и не упускается из виду, […] но не играет определяющей роли»[21].

Вряд ли диалектика способна протянуть тут единую нить развития.

И последнее. В статье американского теоретика обращает на себя внимание еще одна особенность. Медиа непрерывно усиливают нашу эпистемологическую оснащенность, но не ставят под вопрос ни саму познавательную деятельность, ни ее субъекта. Субъект – это третий и наиболее проблематичный уровень универсальности, неявно постулируемый Питерсом. Единство субъекта гарантирует в конечном счете и единство всего остального. Конечно, философская проблема субъекта слишком сложна, чтобы рассматривать ее здесь во всех необходимых деталях. Но мысль о том, что субъект – это не столько независимая от опыта данность, сколько «поле битвы сил внешнего» (Жиль Делёз), «складка», образуемая их исторически подвижными соотношениями, стала общим местом современной теории. И одной из таких сил, несомненно, является объективированная в технике система коммуникаций. Можно не соглашаться с логикой Киттлера в целом, но нельзя не согласиться с тем, что наша субъективность находится в определенной зависимости от используемых медиатехнологий. Так, например, появление такой технологии, как кино, не только предоставила историкам колоссальный архив визуальных свидетельств прошлого, но во многом изменила сам способ восприятия мира вообще и истории в частности. Олег Аронсон заметил:

«Сегодня мы уже не переживаем “нашими” душами, не чувствуем органами чувств, не мыслим мозгом, но переживаем, чувствуем и мыслим образами, причем образами кинематографическими»[22].

По сути, кинематограф – это не столько «искусство» (или познавательная техника), сколько беспрецедентно новый перцептивный режим, спектр исторических последствий которого – эстетических, политических, гендерных – еще не вполне изучен и осмыслен. Здесь индивидуализированный картезианский субъект (и скроенные по его модели коллективные субъекты – «класс», «нация», «народ»), суверенно распоряжающийся собственными представлениями, явно уступает место коллективной субъективности без четкой идентичности, некоему аффективному массовому «мы», где отдельное «Я» претерпевает становление Другим, «любым», «каждым». Присущая кинематографическому, и шире – «медийному» вообще, образу «коммуникативная избыточность» (зона банального и неуникального) находится за пределами истины и лжи и не подчиняется логике суждений, иерархий и социально одобряемых предпочтений. И при этом она способна объединять в сообщества тех, кто разделен интеллектуально, экономически, культурно; в сообщества, где все связи выключены из жесткого социального цикла производство–потребление и господство–подчинение[23]. Для такой «общности-в-аффекте» характерно уже не познание с его «истиной» в качестве эпистемологического идеала, а скорее «заражение» как становление Иным вне пространства репрезентации. В любом случае картина несколько сложнее, чем та, что нарисована Питерсом. Как будет писать историю новый «рассеянный» субъект и будет ли он писать ее вообще – это вопрос, на который нам только предстоит ответить.

[1] Впрочем, напоминания порой бывают совсем не лишними. Это особенно касается настойчиво повторяемой Питерсом идеи о необходимости постоянного переписывания прошлого: в эпоху ширящегося распространения «мемориальных законов» право на такое переписывание все чаще ставится под сомнение. К сожалению, Питерс почти ничего не говорит о политических аспектах всякий раз возобновляющихся «боев за историю». Здесь было бы важным не столько противопоставить конъюнктурным искажениям нейтральную «объективность», сколько отрефлексировать неизбежную политическую ангажированность любого пишущего. О политической нагруженности самой демаркационной линии между настоящим и прошлым см., например: Олейников А. Откуда берется прошлое? (Апология анахронизма) // Новое литературное обозрение. 2014. № 126.

[2] Козеллек Р. Можем ли мы распоряжаться историей? (Из книги «Прошедшее будущее. К вопросу о семантике исторического времени») // Отечественные записки. 2004. № 5(20) (www.strana-oz.ru/2004/5/mozhem-li-my-rasporyazhatsya-istoriey-iz-knigi-p...).

[3] Там же.

[4] Устное сообщение на «круглом столе» «Частный человек и Большая история: механизмы антропологического описания», проходившем в нижегородском филиале Государственного центра современного искусства «Арсенал» 12 июня 2013 года.

[5] Об «антикварном» историзме, фетишизирующем любые «следы времени», см.: Ямпольский М. Пространственная история. Три текста об истории. СПб.: Книжные мастерские; Мастерская «Сеанс», 2013. С. 193–202.

[6] Интересным примером здесь может служить концепция «политической теологии» Эрика Сантнера, совмещающая революционный мессианизм Вальтера Беньямина, «новое мышление» Франца Розенцвейга и «паулинистский» универсализм Алена Бадью. См.: Santner E.L. Miracles Happen: Benjamin,Rosenzweig, Freud, and the Matter of the Neighbor // Santner E.L., Zizek S., Reinhard K. The Neighbor: Three Inquiries in Political Theology. Chicago; London, 2005.

[7] Славой Жижек считает, что «перспективизм» является непременным условием и подлинно материалистической онтологии. «Можно… сформулировать это на языке хайдеггерианской эпохальности: “абсолютный перспективизм” означает, что “наш” мир всегда раскрывается для нас в каком-то конечном горизонте, возникающем на фоне непостижимой самопотаенности Бытия. Всякий онтологический дискурс является, по определению, частичным, искаженным “errance” Бытия, и эта ограниченность есть положительное условие возможности» (Жижек С. 13 опытов о Ленине. М., 2003. С. 39). Питерс, кажется, тоже не чужд широким космологическим обобщениям.

[8] Если для докапиталистических формаций проблематичным является существование «чисто экономического» базиса, то современный постфордистский капитализм ставит под вопрос понятие «надстройки», вписывающейся сегодня в структуру производства. Это имеет непосредственное отношение к коммуникациям: «В ситуации, когда инструменты изготовления не сводятся к машинам, но состоят в лингвистическо-познавательных способностях, неотделимых от живого труда, резонно предположить, что часть так называемых “средств производства” заключается в технике и процедурах коммуникации. Но где, как не в культурной индустрии, выковывается эта техника и эти процедуры?» (Вирно П. Грамматика множеств: к анализу форм современной жизни. М., 2013. С. 69).

[9] Безусловно, реальная мысль Маркса сложнее и противоречивее расхожих версий догматизированного «марксизма». О двух противоположных видениях истории у Маркса см.: Лефорт К. Маркс: от одного видения истории к другому // Он же. Формы истории. Очерки политической антропологии. СПб., 2007. С. 191–230.

[10] Касториадис К. Воображаемое установление общества. М., 2003. С. 43.

[11] Вен П. Как пишут историю. Опыт эпистемологии. М., 2003. С. 354.

[12] Там же. С. 351.

[13] Медиа: между магией и технологией / Под ред. Н. Сосны, К. Федоровой. М.; Екатеринбург, 2014. С. 4.

[14] Эрнст В. Время медиа: понятия, археология, наука // Медиа: между магией и технологией. С. 155.

[15] Киттлер Ф. Оптические медиа. Берлинские лекции 1999 г. М., 2009. С. 24.

[16] Там же. C. 29.

[17] См.: Хухтамо Э. Археология медиа. Особый взгляд // Медиа: между магией и технологией. С. 162–176.

[18] Блок М. Апология история, или Ремесло историка. М.: Наука, 1986. С. 39.

[19] См., например: Hausman W.J., Hertner P., Wilkins M. Global Electrification. Multinational Enterprise and International Finance in the History of Light and Power, 1878–2007. Cambridge: Cambridge University Press, 2008.

[20] Питерс, написавший предисловие к английскому переводу «Оптических медиа» Киттлера, не зря с одобрением отозвался о гегельянских амбициях последнего. См.: Peters J.D. Introduction: Friedrich Kittler’s Light Shows // Kittler F. Optical Media: Berlin Lectures 1999. Cambridge, 2010.

[21] Вен П. Греки и мифология: вера или неверие? Опыт о конституирующем воображении. М., 2003. С. 9.

[22] Аронсон О. Трансцендентальный вампиризм // Синий диван. 2010. № 15. С. 32.

[23] Он же. Медиа-образ: логика неуникального // Синий диван. 2010. № 14. С. 87–106.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №3(95)

Казахстан увеличил экспорт сырой нефти и газового конденсата в Италию в январе-июне 2014 года до 11,1 млн. тонн на 9,1 млрд. долларов что на 24,4% больше по количеству и на 21,2% больше по сумме, чем в аналогичном периоде 2013 года, сообщил комитет таможенного контроля министерства финансов РК.

Как отмечается в опубликованных данных без учета стран Таможенного союза, Казахстан увеличил экспорт нефти в январе-июне 2014 года до 36,8 млн. тонн на 29,9 млрд. долларов, что на 4,8% больше по количеству и на 3,1% больше по сумме, чем в аналогичном периоде 2013 года, пишет КазТАГ.

Крупнейшими покупателями казахстанской нефти стали: Италия – 11,1 млн. тонн (+24,4%) на 9,1 млрд. долларов (+21,2%), Китай – 4,4 млн. тонн (-20,8%) на 3,3 млрд. долларов (-20,8%), Нидерланды – 4,5 млн. тонн (-23,1%) на 3,6 млрд. долларов (-24,2%), Франция – 3,4 млн тонн (+1,2%) на 2,9 млрд. долларов (+0,4%), Швейцария – 2,7 млн. тонн (+20,8%) на 2,1 млрд. долларов (+15,6%), Австрия – 2,4 млн. тонн (-1,6%) на 1,8 млрд. долларов (-3,9%) и Румыния – 2 млн. тонн (+87,6%) на 1,5 млрд. долларов (+80,4%).

Между тем, Украина уменьшила импорт казахстанской нефти более чем в 6 раз – до 44,5 тыс. тонн на 36,8 млн. долларов, Узбекистан импортировал 99,7 тыс. тонн (-48,2%) на 83,6 млн. долларов (-48,8%), Кыргызстан – 4,9 тыс. тонн (в 5,4 раза больше) на 2,8 млн. долларов (в 4,8 раза больше), передает Kapital.kz.

Заместитель секретаря Высшего совета по делам свободных и особых экономических зон Ирана по вопросам инвестиций Мохаммед Моэзэддин указал на многочисленные преимущества СЭЗ и отметил, что проведение международных выставок в названных зонах во многом способствует привлечению зарубежных инвестиций.

М.Моэзэддин сообщил, что с 21 по 24 октября на острове Киш будут проводиться международная выставка «Биржевая, банковская, страховая и инвестиционная деятельность» и 6-ая выставка «Инвестиционные возможности Ирана», и выразил надежду на то, что эти выставки позволят привлечь новые зарубежные инвестиции. При этом он напомнил, что к числу важных преимуществ, предоставляемых в СЭЗ, относятся освобождение от уплаты налогов на 20-летний период, возможность регистрации компаний со стопроцентным зарубежным капиталом, ввоз промышленного оборудования без уплаты таможенных сборов, безвизовый въезд в СЭЗ, денежно-финансовое обслуживание и т.д., и все это также способствует привлечению инвестиций.

Следует отметить, что по данным секретариата Высшего совета по делам свободных и особых экономических зон Ирана, за последние несколько месяцев с целью привлечения инвестиций проведены переговоры с представителями Германии, Италии, Австрии, Японии и Китая.

После проведения модернизации линии сушки целлюлозы на предприятии Leirosa mill португальская компания Altri Celbi увеличила выпуск целлюлозы на этом комбинате с 2 тыс. т до 2,15 тыс. т в сутки, об этом говорится в полученном пресс-релизе.

Реконструкцию оборудования проводили специалисты австрийской Andritz Group. Линия была введена в эксплуатацию в феврале 2014 г. Следующий этап модернизации намечен на 1 полугодие 2015 г., после его завершения производство беленой крафт-целлюлозы из эвкалипта на комбинате Leirosa mill вырастет до 2,3 тыс. т в сутки.

Acimall: в 2013 г. Россия сократила импорт деревообрабатывающего оборудования на 24,8% до 500 млн евро .

В 2013 г. все основные мировые производители деревообрабатывающего оборудования снизили объемы экспорта своей продукции, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении итальянской ассоциации производителей деревообрабатывающего оборудования (Acimall).

Германия в сравнении с 2012 г. сократила поставки на 3,1% до 1,72 млрд евро, что было компенсировано ростом продаж внутри страны, Италия — на 3,1% до 1,11 млрд евро, США — на 7,5% до 283 млн евро, Австрия — на 0,6% до 355 млн евро, Тайвань — на 0,2% до 457 млн евро. Лишь Китай в 2013 г. увеличил экспорт деревообрабатывающего оборудования — на 12,6% до 790 млн евро.

США по итогам 2013 г. признаны крупнейшим мировым потребителем зарубежного деревообрабатывающего оборудования — сумма сделок равнялась 836 млн евро, что на 12% больше, чем годом ранее. Далее следует Россия — 500 млн евро, однако снижение по сравнению с 2012 г. достигло 24,8%. Эксперты Ассоциации объясняют это сложной геополитической ситуацией и слабостью рубля, однако подчеркивают, что российский рынок — один из самых оживленных. На третьей позиции по закупкам оборудования у иностранных партнеров оказалась Германия — 397 млн евро (+10,9%).

По данным Ассоциации, импорт деревообрабатывающего оборудования в 2013 г. более всего сократили Бразилия (на 32%), Беларусь (на 39,7%), Малайзия (на 40,1%), Эстония и Латвия (на 45%).

В Европе построят велодорожки вдоль "железного занавеса".

Планы по строительству велосипедного маршрута длиной в 6 800 км вдоль "железного занавеса" - линии, которая разделяла Европу на Запад и Восток в течение почти полувека - были представлены в Доме Европейского союза в Вене.

Трасса маршрута, который назвали "Путь вдоль железного занавеса", будет простираться от севера Норвегии до Черного моря, сообщает портал The Local. "Большая проблема Европы в том, что мы слишком мало знаем друг о друге, а это приводит к недопониманию и недовольству. Этот проект поможет нам сблизиться", - сказал комиссар ЕС Йоханнес Хан.

Впервые идея прозвучала из уст Майкла Крамера, председателя Транспортного комитета в Европейском парламенте, в 2005 году. Крамер фактически расширил популярную среди иностранцев и местных жителей трассу вдоль Берлинской стены на территорию Европы. Он назвал велосипед идеальным транспортом для знакомства с другими культурами, поскольку "это достаточно быстрый способ увидеть многое, который, однако, позволяет реально взглянуть на то, что происходит вокруг".

При прокладывании маршрута предпочтение отдавалось местам в непосредственной близости к бывшей границе между Востоком и Западом. Велосипедная дорожка будет удобной для езды, вокруг будет создана необходимая инфраструктура, а встречи с автомобильным транспортом будут сведены к минимуму. Не останутся в стороне памятники и мемориалы.

"Путь вдоль железного занавеса" начнется с русско-норвежского рубежа в Баренцевом море, пройдет параллельно российско-финской границе, по береговой линии стран Балтии и Польши. Затем последуют границы Чехии, Австрии, Словении, Венгрии, Сербии, Румынии и Болгарии, где путешественники достигнут Черного моря.

"Стоимость проекта будет минимальной, поскольку на многих участках уже существуют качественные велосипедные дорожки. В основном, нужны будут только дорожные знаки и информационные щиты, которые помогут путешественникам сориентироваться", - говорит Крамер. Электронные брошюры о проекте уже доступны в Интернете, а вскоре будет выпущен и бумажный вариант.

«Этот проект поможет людям преодолеть психологические барьеры, которые остаются намного дольше после того, как реальный железный занавес уже разрушен",- сказал жаркий сторонник проекта Йоханнес Хан.

Европейские власти уделяют все больше внимания велосипедистам: недавно во Франции, вслед за многими странами-соседками, начали платить 21 евроцент за каждый километр пути, пройденный на велосипеде на работу.

Римские развалины удвоили цены на недвижимость в турецком Измире.

Владельцы домов в районе Измира, где археологи нашли древне-римский театр, начали массово продавать свое жилье, поскольку оно подорожало на 100%.

После обнаружения древнего амфитеатра в Кадифекале, цены на недвижимость в прилегающих районах Измира увеличились вдвое, сообщает портал Hurriyet Daily News. Теперь многие из жилых зданий, в том числе и те, которые считаются историческими памятниками, пестрят табличками "продается". Некоторые из владельцев выжидают, когда цены станут еще выше.

Часть сцены римского театра, который оказался вторым по величине в мире, была обнаружена в Кадифекале, когда с места раскопок удалили груды щебня. Местные жители поражены масштабами открытия, а перспектива выгодной продажи недвижимости и возможность выбраться из нищеты их особенно радует. Слухи о существовании золота и исторических артефактов буквально под ногами заставили некоторых жильцов рыть туннели под домами в надежде найти сокровища. Одно известно точно: находка уже привлекает множество туристов.

Наиболее полное описание театра в Измире можно почерпнуть из планов и чертежей австрийских архитекторов и археологов Отто Берга и Отто Вальтера, которые проводили исследования в регионе в 1917 и 1918 годах. Остатки строения, которое, как полагают, было рассчитано на 16 000 человек, имеет все характеристики римской эпохи. Ко всему прочему, древние источники утверждают, что раннехристианский святой Поликарп Измирский был казнен в этом амфитеатре во времена господства язычества.

После того, как городские власти завершат реставрационные работы, в театре можно будет организовывать концерты и шоу, как это уже стало привычным на подмостках древнего города Эфес, который расположен в измирском районе Сельчук.

В 2014 году недвижимость Измира вошла в десятку самых популярных направлений среди иностранных инвесторов.

Турция > Недвижимость, строительство > prian.ru, 29 июля 2014 > № 1134707

Концерн «Статойл» опубликовал данные о результатах финансово-хозяйственной деятельности за 2 квартал 2014 года.

Прибыль от основной деятельности упала на 2,3 миллиарда норвежских крон по сравнению с аналогичным периодом 2013 года. И оказалась ниже того уровня, которого ожидали аналитики.

Между тем глава компании Хельге Лунд считает прошедший квартал периодом хорошего стратегического развития. При этом он приводит в пример открытие новых месторождений и продажу лицензий на разведочное бурение австрийской «ОМВ». Соглашение между компаниями высвободит финансовые средства и предоставит «Статойлу» свободу действий в будущем.

Руководитель концерна остался доволен работой норвежского подразделения компании: себестоимость производства на шельфе остаётся стабильной уже на протяжении семи кварталов подряд. Тем не менее, руководство видит потребность в дальнейшем сокращении расходов.

Лунд в своём выступлении не упомянул проводимую кампанию по снижению численности персонала, несмотря на то, что она стала одной из тем биржевого релиза, вышедшего 25 июля.

«Норвегия будет являться самим фундаментом нашей деятельности в течение многих десятилетий», – подчеркнул Хельге Лунд. – «…Однако, сложно работать в более жёстких рамочных условиях, чем наши конкуренты».

В числе таких сложных условий Лунд назвал налог на выбросы СО2, зелёные сертификаты, налог на недвижимость и порядок амортизации имущества.

Компания увеличила прибыль от деятельности за пределами Норвегии на 40 %. Это стало следствием рекордных объёмов производства (выросших на 13 % – прежде всего за счёт добычи в Анголе, Бразилии и США) – доходы от зарубежных подразделений стали сопоставимы с результатами работы внутри страны.

Хельге Лунд объявил о том, что до конца текущего года будет начата промышленная добыча углеводородов на нескольких месторождениях, однако, совокупные объёмы производства будут в ближайшие годы снижаться по причине продажи значительных активов.

В ответ на вопрос о закрытии пилотного комплекса по улавливанию и хранению СО2 в Монгстаде Хельге Лунд заявил, что компания по-прежнему верит в возможности улавливания углерода, но согласился с решением правительства искать новые пути тестирования соответствующих технологий.

/газета «Афтенпостен»/

По итогам пяти первых месяцев 2014 г. немецкий экспорт пиломатериалов из хвойных пород древесины вырос в годовом исчислении на 17%, составив 2,8 млн м3, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Федерального статистического управления Германии(Destatis).

За исключением Австрии (-6%; 350 тыс. м3) рост был зафиксирован на всех основных рынках. Поставки во Францию в январе-мае 2014 г. увеличились на 9% до 342 тыс. м3, в Италию — на 13% до 200 тыс. м3, в Нидерланды — на 30%, в Бельгию — на 19%, в Китай — на 37% до 136 тыс. м3.

Австрийцы голосуют за платные дороги по всей Европе. Австрийцы готовы проявить солидарность и платить за автобаны по километражу.

Согласно опросу, 73% австрийцев поддерживают идею введения единой системы оплаты за дороги по всему Европейскому союзу, тогда как только 27% предпочитают пользоваться национальными решениями 28 стран-членов ЕС, сообщает портал The Local со ссылкой на исследования Института рынка из Линца.

Пока не ясно, собирается ли Австрия ответить той же монетой на немецкие планы по вводу пошлин для иностранцев на скоростных шоссе и региональных магистралях. Большая половина жителей альпийской страны (55%) заявила, что политика "око за око и зуб за зуб" не приведет к положительным результатам. С ними не согласились 26% респондентов, посчитавших, что это будет правомерно, и поддержали мнение многочисленных региональных политиков. Лишь 19% пока не решили, хорошая это идея или нет.

Если бы систему оплаты дорог начали менять, 56% от опрошенных предпочли бы оплачивать проезд в зависимости от пройденного километража. Только 26% высказались за внесение единовременных сборов, которые отмечаются на лобовом стекле наклейкой, известной под именем "виньетка".

Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан считает, что проект "Южный поток" отвечает интересам страны, и он не намерен от него отказываться, передает агентство Рейтер.

Соответствующее заявление Орбана появилось на фоне обсуждения в Европейском союзе новых санкций против России, которые могут затронуть энергетический сектор. Орбан заявил, что хотя он и поддерживает Украину, ему необходимо задумываться об интересах страны и он не откажется от "Южного потока".

"Если газопровод "Южный поток" должен пройти через нашу страну, чтобы поддержать хорошие деловые отношения с Россией, то мы, конечно, за "Южный поток", — заявил он.

Для реализации сухопутной части "Южного потока" Россия подписала межправительственные соглашения с Австрией, Болгарией, Венгрией, Сербией, Словенией и Хорватией. Однако ЕК сочла эти двусторонние договоры нарушающими законодательство ЕС, а именно так называемый третий энергопакет. Власти Болгарии уже заявили о приостановке работ по проекту после предупреждения Еврокомиссии о несоблюдении норм ЕС. В ответ Россия начала разбирательство в ВТО по применению норм этого энергопакета, запрещающих компаниям, добывающим газ, владеть магистральными трубопроводами в ЕС.

Проект "Южного потока" через акваторию Черного моря в страны Южной и Центральной Европы направлен на диверсификацию маршрутов экспорта российского газа. Его строительство стартовало 7 декабря 2012 года в районе Анапы. Алексей Миллер сообщал, что в конце 2015 года по газопроводу "Южный поток" будет поставлен первый природный газ.

В январе-июне 2014 г. продажи бумаги в Австрии выросли в годовом исчислении на 2%, об этом сообщает национальная Ассоциация бумажной промышленности (Austropapier).

Более всего увеличилась реализация графической бумаги. Производство бумаги и целлюлозы в Австрии за отчетный период также выросло.

Впрочем, несмотря на увеличение объемов продаж, доходы компаний-производителей продолжают снижаться.

Делегации США и Украины в ОБСЕ при работе над заявлением Постоянного совета организации в связи с катастрофой пассажирского самолета на востоке Украины пытались ослабить в его тексте роль Международной организации гражданской авиации (ICAO). Об этом заявил представитель России при ОБСЕ Андрей Келин на заседании постоянного совета ОБСЕ в Вене, сообщает в пятницу сайт МИД РФ.

Восемнадцатого июля Постоянный Совет ОБСЕ принял заявление в связи с крушением малайзийского Boeing. "Постоянный совет поддерживает… призыв к проведению открытого, прозрачного и независимого международного расследования в координации с ICAO, с участием технических экспертов из Украины, Малайзии и Дании", — отмечается в заявлении. В нем также подчеркивается "призыв ко всем странам-участницам… поддержать обозначенные в документе инициативы и воздерживаться от вмешательства в международное расследование".

Boeing 777 компании Malaysia Airlines, летевший из Амстердама в Куала-Лумпур, потерпел крушение 17 июля на востоке Украины. На борту лайнера находились 298 человек, все они погибли. Киевские власти обвинили в катастрофе ополченцев, те заявили, что не располагают средствами, которые могли бы сбить самолет на такой высоте. Россия считает, что расследовать крушение должна международная группа экспертов под эгидой ICAO.

"Хотел бы обратить внимание на странные "маневры" украинской и американской делегаций при работе над заявлением постсовета в связи с катастрофой малайзийского самолета. Попытка использовать трагедию для того, чтобы без какого-либо расследования заклеймить ополченцев и навесить на них ярлык террористов, чуть было не привела к срыву документа. Не осталось незамеченным и их желание всячески ослабить роль международных организаций в расследовании, в частности ICAO", — заявил Келин.

Российский дипломат обратил внимание на отсутствие объективных данных расследования, которые обещали предоставить украинские и американские власти.

"Хотели бы узнать, где объективные данные, которые находятся в распоряжении украинских и американских властей, включая радиопереговоры экипажа малайзийского лайнера с диспетчерской службой Украины? На адресованные им вопросы получить ответов не удается. Вместо них слышим только голую пропаганду и голословные обвинения, далекие от желания установить истинные причины произошедшего", — сказал он.

Келин призвал к беспристрастному, независимому и открытому международному расследованию под эгидой ICAO. "Полная транспарентность должна исключить возможность подтасовки и фальсификаций. К сожалению, для такой обеспокоенности есть основания", — сказал он.

Российский представитель при ОБСЕ в то же время заявил, что Москва приветствует усилия ОБСЕ и швейцарского председательства, направленные на обеспечение условий для максимально открытого независимого международного расследования под эгидой ICAO.

"Постсовет ОБСЕ сумел оперативно принять важное заявление на этот счет. Большое значение имеет также резолюция СБ ООН, предусматривающая проведение международного расследования под эгидой ICAO. Ополченцы, контролирующие территорию, где упали обломки самолета, как мы видим из докладов СММ (специальной мониторинговой миссии ОБСЕ), сотрудничают как с украинскими, так и с международными экспертами", — сказал он.

Экономическое развитие против хаотизации региона

Андрей Арешев - политолог, эксперт Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН

Драматическое развитие событий в Ираке вновь актуализировало сиюминутные и неглубокие рассуждения о возможном сближении между Вашингтоном и Тегераном – на этот раз в деле совместного противостояния радикальным силам, взявшим под контроль значительную часть ближневосточного государства, само существование которого вызывает серьёзные вопросы. Молниеносное продвижение разнородного конгломерата группировок, получивших условное наименование «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) имеет успех в суннитских районах страны, но не в шиитских или курдских провинциях. Нарастание внутренних разногласий между джихадистами, бывшими баасистами и представителями племён; относительно небольшая вероятность занятия суннитами преимущественно шиитского Багдада; вход курдских сил в Киркук и возможные повороты в региональной политике Анкары – всё это чревато затягиванием конфликта на долгие годы с очевидными предпосылками к эскалации в любой момент.

По мере того, как суннитские боевики продвигались к столице страны, США, активно играющие на иракской «поляне», явственно обозначили своё стремление, максимально дистанцируясь от очередного кризиса, тем не менее, извлечь из него максимальную выгоду и попытаться втянуть соседние страны в очередной «котёл». Прежде всего, конечно, речь идёт об Иране, хотя речь может идти также об очередном ударе по Сирии – ведь именно успехи правительственной армии в войне с террористами вынудили многих из них перейти в пески Месопотамии. «Голос Америки» цитировал Барака Обаму, утверждавшего, что Иран может сыграть конструктивную роль в решении иракского кризиса, если последует примеру США и выступит за «инклюзивное правительство» в Ираке. Отдельные ангажированные эксперты заговорили едва ли не об общей платформе возможного сотрудничества между США и их еще недавним публичным заклятым врагом. Так, по мнению ведущего эксперта дубайского Institute for Near East and Gulf Military Analysis Теодора Карасика, европейские страны и США остро «нуждаются в тактической помощи со стороны Ирана, так же как и помощи других стран». Сотрудники телеканала «Аль-Джазира» Майкл Пизи и Тони Карон также считают, что по отношению к иракским радикалам Тегеран и Вашингтон волей-неволей оказались по одну сторону баррикад. В своем материале они цитируют эксперта центра Centuary Foundation Майкла Ханны о том, что Соединенные Штаты и Иран якобы являются единственными союзниками нынешнего премьера Ирака Нури аль-Малики. Влиятельное издание Foreign Policy многозначительно пишет: «Когда радикальные суннитские боевики ИГИЛ устремились через сирийскую границу в Ирак…, стало абсолютно ясно: Иран и Соединенные Штаты нуждаются друг в друге более чем когда-либо».

Тегеран, конечно, не мог не принять предложенную американцами игру, тем более что как раз в это время в Вене стартовал очередной раунд переговоров по так называемой «иранской ядерной проблеме. Касаясь перспектив урегулирования ситуации в Ираке, президент Ирана Хасан Рухани осторожно заметил, что страна готова рассмотреть совместные действия с США в деле восстановления безопасности в соседней стране, но для этого США должны начать подлинную борьбу с терроризмом. Ключевое слово здесь, как представляется – «должны». В этой связи стоит напомнить, что костяк группировки ИГИЛ составляют боевики, перешедшие из Сирии, где они на протяжении нескольких лет получали значительную поддержку от США и их ближайших союзников. С другой стороны, по мере раскручивания очередного витка противостояния, между Ираком и Сирией, где террористами удерживается, в частности, нефтеносная провинция Ракка, был пробит коридор, по которому противники Башара Асада начали получать оружие, закупленное на средства Саудовской Аравии и Катара.

Нестабильность в Ираке, способная создать для Тегерана серьёзную дополнительную «головную боль», стала, как представляется, ответом в том числе на активные попытки иранской дипломатии вырваться из международной изоляции, организованной при лидирующей роли США. Вовлечение Ирана в кровавое иракское «болото» с перспективой увязания в длительном военном конфликте отвечает интересам тех, кто стремится к ослаблению этой крупнейшей региональной державы и превращению Ближнего Востока в постоянную кровоточащую рану. В этой связи весьма показательно выступление аятоллы Хаменеи, высказавшего мнение, что США не должны вмешиваться в конфликт в Ираке. По словам духовного лидера Ирана, американские власти добиваются полного контроля над Ираком для того, чтобы к власти пришли их «собственные марионетки». «Ввод иранских войск в Ирак нами никогда не рассматривался. Мы не собираемся посылать свою армию для ведения боевых действий в других странах. Если же террористы приблизятся к нашим границам, мы их примерно накажем», – недвусмысленно обозначил позицию Ирана президент Хасан Роухани, не оставляя почвы для разных инсинуаций, наподобие слухов в западной и отчасти российской прессе об отправке на помощь правительству Аль-Малики подразделений Корпуса стражей исламской революции. Спикер иранского меджлиса Али Лариджани выступил с призывом к международным организациям и правительствам предпринять все возможные усилия для блокирования помощи террористам «Исламского государства Ирака и Леванта».

Агентство «Фарс» цитирует секретаря Высшего совета национальной безопасности ИРИ Али Шамхани, который опровергает появившуюся в западных СМИ информацию о якобы имеющей место готовности Тегерана с Вашингтоном относительно урегулирования кризиса в Ираке. «Такого рода сообщения являются частью психологической войны Запада против Ирана и абсолютно неправдоподобны», – подчеркнул политик, обвиняющий США в подготовке почвы для возникновения террористической организации «Исламское государство Ирака и Леванта». Шамхани отмечает, что материальную и финансовую поддержку экстремистам оказывают союзники Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. По мнению командующего ополчением «Басидж» Мохаммеда Реза Накуди, «такфиристы творят свои злодеяния в соответствии с планами некоторых надменных держав, действуют по указке ряда американских и израильских центров и поддерживаются нефтедолларами ряда арабских стран».

Заместитель министра иностранных дел Ирана Хоссейн Амир-Абдоллахиян также опровергает слухи о возможном взаимодействии Тегерана и Вашингтона в борьбе с террористами в Ираке, отметив, что его страна не вела переговоров с США на эту тему: «…Мы не чувствовали и не чувствуем потребности в сотрудничестве с США по этому вопросу». Отвечая на вопрос о возможности кулуарных контактов между Ираном и США в рамках венских переговоров, он отметил, что переговоры будут касаться исключительно ядерной проблематики (но и по ней достижение согласия остаётся исключительно трудной, если не вовсе невозможной задачей).

Известный своими «неполиткорректными» оценками сенатор-республиканец Рон Пол заявил, что терроризма в Сирии, Ливии и Ираке нужно винить внешнюю политику США, создающих «страны чудес для приверженцев джихада». Вслед за Ливией и Сирией, где попытки оказались не столь удачными, пришла очередь Ирака, который «тоже превратился в страну чудес для исламистов, и не потому, что мы (американцы – Авт.) были мало вовлечены в процесс, а потому, что мы были вовлечены слишком сильно».

Думается, в также Иране прекрасно осведомлены о том, в чьих интересах в очередной раз льётся кровь на древней земле Месопотамии, и о том, чьими клиентами были и, по большому счёту, остаются террористы ИГИЛ. Уже сейчас количество иранских пограничников, гибнущих в результате обстрелов с иракской территории, постоянно растёт. Интересно также, что на сегодня около 95 % ирано-иракской торговли (общий объём – 13 миллиардов в долларовом исчислении) приходится на иранский экспорт в Ирак. Представители иранских инженерно-технических компаний принимают участие в реализации различных проектов на территории Ирака. Например, только на территории Курдского автономного района, по некоторым данным, находится около 30 тысяч иранских специалистов. Помимо обрушения экономических связей, что может произойти в случае окончательного коллапса безопасности, хаотизация соседней страны создаёт для иранских властей массу проблем – начиная от строительства газопровода от месторождения «Южный Парс» на внешние рынки и заканчивая образованием на путях поддержки союзной Сирии очередную зону нестабильности» (по этой части у различных фракций суннитских повстанцев Ирака имеется богатый опыт). Заметим, сходный почерк просматривается в действиях ряда внешних акторов на землях Восточной Украины – только там речь идёт о том, чтобы провоцированием вооруженного конфликта противопоставить друг другу Россию и «старую» Европу. Технологии вполне понятны, и относительно того, кому все это выгодно, среди здравомыслящей части экспертов, кажется, достигнут относительный консенсус. В случае с Ближним Востоком не менее очевидна и роль международных транснациональных корпораций, а также множества других потенциальных бенефициаров иракского «пожара». Среди них – местные союзники США из числа монархий Персидского залива, спецслужбы целого ряда стран, частные военные компании, международные торговцы оружием и прочие авантюристы, которые всегда не прочь «половить рыбку в мутной воде». Словом, конфликты на Ближнем Востоке и на постсоветских просторах – на месяцы, если не на годы. И с ними в течение длительного периода придётся привыкать жить.

Думается, вовсе не случайно немаловажным итогом наступления «коалиции» боевиков стало установление контроля над основными трубопроводами, а также ключевыми объектами энергетической инфраструктуры северо-востока Сирии и Ирака. В частности, суннитские повстанцы захватили крупнейший в Ираке нефтеперерабатывающий завод в Байджи; ранее был установлен контроль над гидроэлектростанциями на Евфрате. И хотя в рядах повстанцев немало бывших военнослужащих иракской армии времен Саддама Хусейна и бывших членов бывшей партии БААС (неформальный лидер Иззат Ибрагим аль-Дури), можно согласиться с мнением, согласно которому «идея создания трансграничного суннитского халифата, которая вдохновляет исламистов, стала ближе к реальности». Причём это образование получает мощную финансово-экономическую и логистическую подпитку: помимо всего вышеперечисленного, только в Мосуле были захвачены сотни миллионов долларов и огромное количество оружия, которое может начать стрелять в самых разных местах.

Несомненно, нестабильность в Ираке, также как и в Сирии, будет оказывать влияние на Россию и её соседей. В рядах ISIL, помимо сотен европейцев, воюет также немало выходцев с Кавказа. Например, участие в боях с сирийскими правительственными войсками граждан Азербайджана неоднократно становилось предметом обеспокоенности властей этой страны, которая выражалась публично. С Ираком граничит многонациональная иранская провинция Западный Азербайджан, северная оконечность который выходит к Араксу (замелькавшая недавно в новостных сводках Нахичеванская автономия в составе Азербайджана). Помимо трансграничного радикализма, речь может идти об отголосках этнических конфликтов, раздирающих регион. Помимо шиитско-суннитского противостояния, значительную опасность для будущего Ирака представляет будущее Киркука – традиционного объекта споров между арабами (суннитами и шиитами) с одной стороны и курдами – с другой. Подъём курдского движения затрагивает в том числе интересы Ирана. В конце июня военные власти страны заявили о ликвидации, при попытке проникновения с территории Ирака, группы курдских боевиков из организации PJAK.

Следует подчеркнуть, что «курдский фактор» не является для Кавказа внешней абстракцией, равно как и деятельность различных радикальных групп, не признающих этнических границ. Боевики группировки ИГИЛ уже заявили о своем стремлении распространить свою деятельность на Турцию и Азербайджан. Конечно, пока это только риторика, однако, учитывая то обстоятельство, что джихадистские группы действуют отнюдь не в безвоздушном пространстве – она может оказаться вполне симптоматичной. Перемещения отдельных групп населения всегда привлекают повышенное внимание властей стран, расположенных в чувствительных, потенциально опасных регионах. В этой связи обеспокоенность официального Баку нарастающими вызовами внутриполитической стабильности более чем понятны – как и стремление, на фоне американских угроз «майданом», навести мосты с Москвой и Тегераном.

Заметим, угрозы, о которых идёт речь, являются общими не только для государств Южного Кавказа, с их многочисленными внутренними проблемами и неурегулированными конфликтами, но также и для самих России и Ирана. Кавказская политика как Тегерана, так и Москвы, основана на стремлении проводить взвешенный, сбалансированный курс, избегая сложных решений, которые неизбежно придётся принимать в случае возобновления региональных конфликтов. Новые рецидивы противостояния, подобные «украинскому» (которое, кстати, имеет немало типологически общих черт с событиями вокруг Нагорного Карабаха в начале 1990-х) – абсолютно не в интересах ни Россия, ни Ирана. При этом каждое из кавказских государств содержит для них самостоятельную ценность, и не имеет смысла выстраивать отношения, скажем с одной из сторон нагорно-карабахского противостояния, игнорируя интересы другой.

Так, помимо вызывающего широкий (и обоснованный) негативный резонанс в Армении российско-азербайджанского сотрудничества в сфере военно-технического сотрудничества, по иным направлениям между предприятиями двух стран также имеется немалый потенциал взаимодействия. Традиционно во внешнеторговом балансе прикаспийской республики определяющий тон задают экспорт энергоносителей (43 % ВВП и около 95 % экспорта), однако планы правительства Азербайджана уйти от сырьевой специализации способны реализоваться только в случае развития связей со странами Евразийского экономического союза. В отличие от ЕС, торговый оборот с которым носит, скорее, колониальный характер (нефть и газ в обмен на готовые товары), связи с участниками ЕЭС более диверсифицированы. На долю России приходится около двух третей товарооборота республики со странами Содружества. Структура российско-азербайджанских торгово-экономических связей продолжает оставаться достаточно диверсифицированной и, следовательно, менее зависимой от сиюминутной конъюнктуры мирового рынка сырья. Расширяется, хотя и не без проблем, сотрудничество на региональном уровне. Взаимная торговля Азербайджана с Казахстаном в общем товарообороте со странами СНГ достигает 9,5 %. При этом доля стран СНГ во внешнеторговом обороте республики на протяжении последних лет стабильно сокращается. В 2012 году место наиболее крупного импортёра в Азербайджан Россия уступила Турции, в два раза возросла доля товаров, ввозимых из США. В течение первых пяти месяцев 2014 года отгрузки в Россию овощей, фруктов, цитрусовых, оливок и продуктов их переработки сократились за 5 месяцев на 40 %. Отсутствие интереса официального Баку к евразийским интеграционным проектам будет и в дальнейшем негативно сказываться на торговле с Россией и её партнёрами в рамках формирующегося ЕЭС. Можно предположить, что именно с этим обстоятельствам были связаны недавние высказывания министра экономического развития России Алексея Улюкаева о том, что вступление Азербайджана в ЕЭС остается предметом обсуждений; более того, на взгляд министра, «было бы логичнее и правильнее участие Азербайджана в этих соглашениях». «Евразийский экономический союз – стратегический проект, не только в экономическом, но и в политическом пространстве. Поэтому присоединение Азербайджана к ЕАЭС или Таможенному союзу – вполне реальная перспектива, я бы не исключал такого развития событий», – говорит министр регионального развития России Игорь Слюняев.

В свою очередь, иранская сторона, наряду с традиционными связями с Арменией, активизирует взаимодействие с Азербайджаном, в частности – в сфере энергетики. Помимо закупок газа в прикаспийской республике (в рамках «своповых» поставок), рассматривается возможность хранения его хранения в азербайджанских подземных газохранилищах, а также создания совместного предприятия с компанией SOCAR для работы в третьих странах, включая Россию.

Недавно было объявлено о строительстве в северо-западных иранских (пограничных с Кавказом) провинциях ряда инфраструктурных объектов. Так, глава провинции Ардебиль Маджид Худабахш в ходе общения с журналистами в Баку в начале июня сделал ряд примечательных заявлений. Так, по его словам, имеются планы соединения перспективной железной дороги Миане – Ардебиль – Муган (шахрестаны Парсабад, Герми и Билясувар остана Ардебиль) с азербайджанской железной дорогой. В реализацию данного проекта, стартовавшего несколько лет назад, уже вложено 117 миллионов долларов. Для строительства железной дороги из Миане в Ардебиль около города Халхал должны быть построены мосты и тоннели (общая протяженность последних – 23 километра).

Таким образом, из Ирана в Азербайджан планируется провести уже второе ответвление железной дороги. Напомним, в рамках международного коридора «Север – Юг» продолжается строительство железной дороги Казвин – Решт – Астара, с помощью которой предполагается соединить железнодорожные сети двух стран. Проект предполагается завершить к началу 2015 года. И вот – еще одна ветка, которая, в случае реализации, выйдет к азербайджанской территории в районе Имишли. Не слишком ли много для двух стран, которые после карабахских событий более 20 вообще не имеют железнодорожного сообщения? Такой вопрос задаёт автор популярного интернет-портала haqqin.az и находит ответ в еще одном заявлении главы Ардебиля: «Иранская нефтяная компания PPZ в настоящее время проводит разведывательные работы в регионе Муган (Парсабад, Билясувар и Герми)». Первые разведывательные работы в этом регионе были проведены ещё в 1950 году французской компанией; затем в 2007 году продолжили исследования хорваты. Худабахш отметил, что в Мугане пробурены восемь разведывательных скважин и найдена нефть.

При этом глава провинции отметил низкую эффективность добычи, по крайней мере, на данном этапе: «Как вы знаете, на юге Ирана нефтяные скважины дают 10 тысяч баррелей в сутки, а эти скважины – 200 баррелей». Однако геологоразведочные работы продолжаются, и в случае обнаружения большой нефти сюда будут вложены более крупные инвестиции.

Именно здесь, скорее всего, следует искать причину строительства второй железной дороги в Азербайджан. 200 баррелей нефти в сутки с одной скважины – хотя это и не 10 тысяч, но и ими пренебрегать при нынешних ценах на энергоносители не следует. В Азербайджане есть немало функционирующих и приносящих некоторую прибыль скважин и с меньшей производительностью, отмечает автор портала haqqin.az.

В отличие от соседней страны, северные районы Ирана пока что не обладают развитой инфраструктурой, однако с открытием новых месторождений (пока имеющих местное значение, но кто знает, что будет дальше?) ситуация начитает постепенно меняться. Так, строительство нефтеперерабатывающего комбината стартует в шахрестане Хода-Аферин провинции Восточный Азербайджан. В ходе соответствующей официальной церемонии директор свободной экономической зоны «Арас» Мохсен Хадем Араббаги сказал, что названный шахрестан обладает достаточно высоким инвестиционным потенциалом в области промышленности, сельского хозяйства и туризма, и строительство здесь нефтехимического предприятия приведет к существенным позитивным изменениям. На новом НПЗ планируется из сырой нефти производить дизельное топливо, бензин, керосин, мазут, различные марки битумов. При участии частного сектора в проект планируется вложить около 70 млн. долларов.

Комбинат будет «привязан» к шоссе, связывающему административный центр шахрестана Хода-Аферин с Асландузом в провинции Ардебиль, в непосредственной близости от реки Аракс и примерно там, где находятся нефтяные месторождения, о которых мы говорили выше. С севера Хода-Аферин граничит по Араксу с Арцахом, здесь же находится водохранилище, строительство которого вызвало в свое время протесты азербайджанских экологов (возмущавшихся действиями иранцев на «оккупированных территориях Азербайджана) и знаменитый средневековый Худофферинский мост.

Глава Ардебиля высказался в пользу строительства нового автомобильного моста с целью обеспечения работы пограничного пропускного пункта Асландуз – Горадиз, расположенного в непосредственной близости от восточных рубежей Нагорного Карабаха. По словам Маджида Худабахша, в настоящее время переход людей там осуществляется лишь по дамбе, однако для крупнотоннажных автомобилей нужно построить дополнительный мост. В открытии нового перехода заинтересованы обе сопредельные страны, особо отметил чиновник, причём МИД Ирана уже дал свое согласие на его открытие.

Таким образом, в северных регионах Ирана серьёзная инфраструктура начала создаваться относительно недавно, и сейчас речи о том, чтобы строить протяженные трубопроводы для доставки не столь значительных (во всяком случае, пока) объемов нефти к терминалам Персидского залива, явно не идёт. Дополнительные железнодорожные и автомобильные пути могут потребоваться для экспорта сырья и продуктов его переработки в сторону Батуми и Баку. Иран всерьез заинтересован в значительном росте грузооборота с северными соседями, что требует совместных усилий, в том числе, в сфере безопасности. Надёжные наземные коридоры будут востребованы и в связи с более чем вероятным началом строительства новых атомных блоков Бушерской АЭС. В настоящее время готовится соглашение о модернизации иранской железнодорожной инфраструктуры силами РАО «РЖД», реализующему различные проекты как в Азербайджане, так и в Армении. В недавнем интервью глава компании Владимир Якунин упомянул о желательности восстановления сквозного сообщения через Абхазию и Грузию. В перспективе – подписание соглашений о строительстве нескольких стальных магистралей, в том числе с выходом на Каспий и на ключевые индустриальные районы Ирана.

Проекты, способные «скрепить» регион, придать импульсы трансграничным экономическим связям, имеют ключевое значение. При этом риски сползания Кавказа, вслед за Украиной и Ираком, к масштабной дестабилизации, должны быть исключены. Возможные подвижки в карабахском вопросе не могут игнорировать существующее статус-кво. Параллельно с укреплением связей с Арменией (включая гарантии военной безопасности), скорее всего, будут продолжены усилия с целью хотя бы косвенного вовлечения Азербайджана в работу Евразийского экономического союза.

Всё это, будем надеяться, позволит Кавказу не стать очередной периферией «Большого Ближнего Востока» – напоминающими современный Ирак «дикими землями» с деградирующими национальными государствами, набеговой «экономикой», в тисках войн и постоянной этноконфессиональной резни.

Ирак. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 июля 2014 > № 2906795 Андрей Арешев

Почему развалилась советская экономика

Из цикла лекций Фонда Гайдара об экономической истории России XX века в Политехническом музее

Пол Грегори – профессор факультета экономики Хьюстонского университета, США. Специалист по экономической истории. На русском языке издан ряд его книг:

Пол Грегори. Экономический рост Российской империи. М., Издательство: Российская политическая энциклопедия, 2003. 251 страниц; Грегори П. Политическая экономия сталинизма / Пер. с англ. И. Кузнецовой, А. Макаревича. М., РОССПЭН, Фонд первого президента России Б.Н. Ельцина, 2008.

Непредсказуемость распада СССР

Неспособность предвидеть распад Советского Союза была самым крупным провалом аналитиков в XX веке. В 1980-х специалисты по обе стороны «железного занавеса» предсказывали, что СССР, несмотря на низкие экономические показатели, еще «кое-как», но протянет неопределенно долго. После распада Советского Союза я был членом комитета Конгресса, получившего задание расследовать, почему наши аналитики так ужасно провалились. Наш Комитет почти не обнаружил предсказаний краха СССР как в секретных, так и в открытых исследованиях. Разведка США и эксперты хорошо видели недостатки советской модели, но приходили к выводу о том, что СССР по крайней мере просуществует еще пару десятилетий. Общественное недовольство тоже не воспринималось как знак, предвещающий быстрый развал. Все это говорит о том, что советская система распалась изнутри: она совершила системное самоубийство, а не погибла в результате давления общественного мнения или плохих экономических показателей.

Уже в 1920-е австрийские экономисты Людвиг фон Мизес и Фридрих Август фон Хайек указали на фундаментальные пороки советской плановой экономики. Еще в период становления советской промышленности ее руководители ясно отдавали себе отчет в тех дефектах, которые советские экономисты-реформаторы пытались исправить, начиная с 1960-х годов. Тем не менее, при всех своих пороках, система прожила еще 60 лет. Конечно, выявить структурные недостатки легче, чем предсказать крах всей системы. Ведь недостатки являются необходимым, но не достаточным условием разрушения всей системы.

Модель экономического коллапса

Если представить себе модель, определяющую время распада СССР, мы должны, помимо основных экономических показателей, ввести еще несколько переменных. В этой простой модели, время коллапса зависит от: основ экономики; экономической обстановки в стране и за рубежом; лидеров конкурирующих систем.

Я поясню свою мысль: если бы основы советской экономики были бы прочными, не было бы острой необходимости перемен. Кроме того, большое значение имеет соотношение экономического роста в стране и за рубежом. Если Запад переживает период спада, то советское неуверенное, но развитие выглядит совсем неплохо. Если цены на нефть высокие, советское руководство может сгладить недостатки в сельском хозяйстве или отсутствие современного оборудования путем закупок за рубежом. Аналогичным образом личность политических лидеров тоже влияет на то, в какой момент система рухнет. Если КПСС избирает Генерального секретаря из старой гвардии, руководство будет придерживаться существующей системы независимо от того, насколько серьезны ее недостатки. Важные перемены должны были бы дожидаться нового, более решительного лидера.

Личность иностранных лидеров тоже имеет значение. Если бы Джимми Картер в 1980 году был избран президентом вместо Рональда Рейгана, события могли бы развиваться совершенно по-другому.

Эта простая временнáя модель помогает лучше осмыслить крах Советского Союза. Мы не можем говорить о роли экономических основ, мировой экономике или личности лидеров по отдельности. Мы должны рассматривать совокупность событий, и отсутствие одного из этих факторов может быть достаточным, чтобы изменить сроки.

Для того чтобы советская система распалась, понадобился «идеальный шторм» — уникальное стечение различных обстоятельств:

— слабых [экономических] основ, негативных экономических условий в стране и за рубежом, а также наличие лидеров, готовых к изменениям в системе.

Не будь одного из этих факторов, распад СССР мог бы произойти позже или не произойти вовсе. Обратите внимание, что модель «идеального шторма» требует междисциплинарного подхода. Экономисты сосредоточиваются на недостатках административно-командной системы или на ценах на нефть, а политологи утверждают, что коллапс зависит от тех, кто находится у власти.

Экономические основы

Мы теперь хорошо понимаем, что советская плановая экономика работала по установленному порядку, который постоянно нарушался бюрократическим вмешательством. В своей лекции я ограничусь примерами такой деятельности, которая нанесла самый большой вред административно-командной системе и поставила под сомнение ее долгосрочную жизнеспособность.

Планирование от достигнутого

Благодаря российским эмигрантам-экономистам, которые своими глазами видели, как устроено советское планирование, мы узнали о том, что я теперь считаю наиболее разрушительной практикой, а именно: это так называемое «планирование от достигнутого уровня». Сначала мы не обратили внимания на Игоря Бирмана и его соратников, но это была наша ошибка. «Планирование от достигнутого уровня» означает, что административные «балансы» были настолько сложными и трудоемкими для достижения, что планировщики не могли отойти от существующего равновесия. Как только «материальный баланс» был достигнут, правительственные чиновники и Госплан уже не хотели ничего менять. Приведу пример: после того как в начале 1930-х годов были впервые распределены автомобили советского производства — по заказу или по политическим соображениям, их финансирование впоследствии исходило «от достигнутого уровня», а значит план на следующий год в основном повторял прошлогодний план с некоторыми незначительными коррективами. Уже в 1930-е годы снабженческие учреждения распределяли материалы «на основе накопленного опыта». В 1980-х, когда производитель прокатных материалов хотел сэкономить, используя более тонкие металлы, ответ официального лица гласил: «Меня не волнует новая технология. Просто делайте так, чтобы все оставалось по-прежнему». Экономика, в которой структуры распределения ресурсов нельзя изменить, — обречена. В советском случае для внедрения новых продуктов и технологий требовалось проведение «кампаний». Согласно теории творческого разрушения Йозефа Шумпетера, такие «кампании» являются плохими заменителями постоянных изменений, осуществляемых в странах с рыночной экономикой. И как мы можем быть уверены, что кампании, такие как программы по выращиванию кукурузы или производству химических удобрений, двигали плановую экономику в правильном направлении? Западные экономисты впервые столкнулись с планированием от достигнутого уровня, не отдавая себе в этом отчета. Команда Абрама Бергсона (Гарвардский университет) обратила внимание, что для советской экономики было невероятно легко рассчитывать индексы цен на машины.

В других странах это считается «грязной» работой, потому что каждый год машина претерпевает изменения и в конечном итоге заменяется другой, более совершенной машиной. К нашему удивлению, советская промышленность производила в точности одни и те же машины на протяжении десятилетий. Рассчитать индексы цен на автомобили было легко, так как их качество не изменялось. Такой подход буквально «заморозил плановую экономику». А «замороженная экономика» не может не только процветать, но даже развиваться.

«Мягкие бюджетные ограничения», цены и стимулы

Венгерский экономист Янош Корнаи рассказал о второй большой слабости плановой экономики. Предприятия работали на основе так называемых «мягких бюджетных ограничений». Ни одно предприятие не могло оказаться банкротом. Вместо этого профильные министерства перераспределяли средства от прибыльных предприятий убыточным. Советское руководство хорошо понимало, что политика «мягких бюджетных ограничений» убивала производственную инициативу. У предприятий не было никакого стимула экономить, так как все их убытки автоматически компенсировались. От первого закона о банкротстве в 1932 году отказались, когда руководители предприятий («красные директора») обвинили банковские власти в «саботаже выпуска жизненно важной государственной продукции ради финансовой дисциплины». Ни один банковский чиновник не стал бы рисковать из-за обвинений в саботаже производства. В то время за такие обвинения людей попросту расстреливали.

Как показали мои интервью, взятые у советских функционеров в 1989 и 1990 гг., существует связь между «мягкими бюджетными ограничениями» и административным ценообразованием. Во время двух наших бесед заместитель председателя Госкомцен отстаивал точку зрения, что уровень цен не оказывает никакого влияния на спрос предприятий, неважно, какой бы высокой была их цена. Оглядываясь назад, можно отметить, что он, возможно, лучше меня разбирался в административно-командной экономике. Концепция «мягких бюджетных ограничений» Корнаи базировалась на том, что более высокие цены не оказывают на них никакого влияния. Почему бы не платить больше, если в любом случае можно рассчитывать на дотации? Следует отметить, что сопротивление реформе ценообразования продолжалось до самого краха СССР. Официальные цены оставались под государственным контролем. Они лишь вытеснялись параллельным рыночным ценообразованием в кооперативах. Судя по всему, Горбачев хотел переходить к рынку без рыночного ценообразования.

Лоббирование, «особые интересы», «возможность выхода» и самоубийство системы

В экономике, где правительство имеет мало возможностей для вмешательства, рынок сам определяет, кто и что получает. В плановой экономике этим ведают государственные органы, попадающие под влияние групп с особыми интересами, которые добиваются различных преимуществ, привилегий, лицензий и т. д.

Советская административно-командная экономика представляла собой чрезвычайный случай лоббирования без всяких рыночных ограничений.

В отсутствие рынка, задающего вектор развития, такое лоббирование создавало хаос, в котором тонули все надежды на «научное планирование». В результате ресурсы направлялись не туда, где они объективно требовались, а туда, где находились центры наибольшего личного или отраслевого влияния. Подобное лоббирование беспокоило Сталина уже в 1930 году. Сталин осуждал тех своих коллег, кто «не мог выдержать давления лоббистов», и напоминал, что «средства должны использоваться на общее благо государства». Министру тяжелой промышленности приходилось выступать против поставщиков, которые отказывались производить поставки внешним потребителям, утверждая: «У нас ничего нет. Мы ничего не можем дать». Вся система была основана на продвижении узковедомственных интересов в ущерб общему делу. При системе коллективного руководства после Сталина ни один политический лидер не мог сдерживать все эти клановые интересы, поэтому Политбюро состояло из тех, кто выражал и общегосударственные, и узкопрофильные интересы. Один из экономистов в 1980 году охарактеризовал такое положение дел следующим образом: «Чем сильнее министерство, тем больше правительство пляшет под его дудку». Придя к власти, Горбачев быстро понял, что он − Генеральный секретарь правящей партии − не обладает достаточной властью, чтобы укротить военно-промышленный комплекс. Теоретическое преимущество «научного планирования» заключается в возможности распределять ресурсы ради общего блага. В реальности же такое распределение ресурсов происходило в результате лоббирования групповых интересов.

В последние годы существования советской экономики лоббисты начали приходить к пониманию того, чтó является для них так называемой «возможностью выхода». Вместо лоббирования интересов государства почему бы не бросить все усилия на создание такой «рыночной системы», которая фактически превратит их в собственников? Вместо работы ради интересов сырьевых министерств, ведающих нефтью или полезными ископаемыми, почему бы не подчинить их деятельность своим собственным интересам? Став новыми «олигархами» и «воротилами бизнеса», они смогут диктовать Москве свои условия в качестве новых «собственников» ресурсов страны. До тех пор пока строительство такой «рыночной экономики» не становилось реальной возможностью, главным интересом номенклатуры было торможение реформ. Однако именно радикальные реформы Горбачева помогли ей осознать, какие богатства можно получить, что и объясняет, каким образом административно-командная система пошла, как говорят некоторые, на самоубийство и была разрушена изнутри.

Внутренняя и внешняя экономическая ситуация

В результате индустриализации тридцатых годов советская экономика, по мнению многих, работала лучше, чем экономика потрясенного «Великой депрессией» Запада. Став победителем во Второй мировой войне, СССР также пожинал плоды общего послевоенного экономического бума. Но затем Советский Союз был обойден Японией и Западной Германией, его экономика примерно соответствовала французской, которая, в свою очередь, также переживала период быстрого роста. Начало дискуссии о реформах дало надежду, что незначительные изменения системы приведет к росту ее эффективности. Эти надежды рухнули после 1967 года, когда реформы Косыгина были остановлены, ведь иначе их реализация нарушила бы существующий статус-кво. В результате в конце шестидесятых начался печально известный период «застоя», или стагнации. Сначала это никого особенно не беспокоило, потому что Запад сам страдал от энергетического кризиса и стагфляции. Стагфляция заставила некоторых западных лидеров задуматься о том, работает ли рыночная система в принципе.

Я лично отдаю должное заслугам Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана в деле экономического возрождения начала восьмидесятых, за которым последовал длительный период процветания — вплоть до 2008 года. Этот период экономические историки называют «Великой модерацией». Еще одним внешним фактором, повлиявшим на советские решения, стали реформы Дэн Сяопина, начатые в конце семидесятых. В результате этих реформ к 1985 году Китай стал одной из самых быстро развивающихся экономик мира и вскоре сменил Японию в качестве локомотива роста. В марте 1985 года, когда Михаил Горбачев был избран Генеральным секретарем, ему пришлось иметь дело с Западом, переживающим «Великую модерацию», и Китаем, чья экономика, отринув административно-командную систему, демонстрировала быстрый рост.

Представьте себе мир, в котором Джимми Картер был переизбран и продолжал бы свою политику в рамках статус-кво, в Британии вместо Тэтчер было бы переизбрано лейбористское правительство, а «Банда четырех» в Китае после смерти Мао разгромила бы реформистов. В этих обстоятельствах Горбачев также продолжал бы линию на сохранение статус-кво. Темпы экономического роста в один или два процента не казались бы недостаточными при сравнении со стагфляцией Запада и хаосом в Китае. В таком контексте можно поговорить и о ценах на нефть.

Тупик длиною в 60 лет и Горбачев

Загадка существования административно-командной системы в течение шестидесяти лет заключается в том, что никто не смог понять, как заставить ее работать лучше. С самых первых дней ее существования советские управленцы выступали за бóльшую автономию от плановиков и политиков. В 1930 году Серго Орджоникидзе заявил: «На основании получаемых декретов я делаю вывод, что они думают, будто мы — идиоты. Каждый день они выпускают бессмысленные декреты, и каждый из них хуже предыдущего». А вот что сказал представитель крупного оборонного производства полвека спустя: «Они суют свой нос в любой, самый мелкий вопрос и говорят: сделайте так, как мы хотим! Мы отвечаем, что они неправы, но они настаивают на своем». Хуже всего было то, что бюрократы отдавали приказания, но не несли за них ответственности. Орджоникидзе отметил это в 1931 году: «Вы играете роль управленца-бюрократа, но, когда мои заводы остановятся, отвечать за это буду я!» Через пятьдесят лет ему вторил вышеупомянутый директор военного завода: «Когда отраслевой отдел Центрального комитета спрашивает, почему не выполнен план, он действует как Совет министров. Но, в отличие от Совмина, у них есть власть, но нет ответственности». Производственники всегда настаивали на большей автономии. В 1931 году Орджоникидзе предложил перевести тяжелую промышленность на самофинансирование. Та же идея выдвигалась Либерманом в 1961 году и Косыгиным в 1965-м.

У плановиков же имелись свои причины противодействия таким реформам. Производители в таком случае не будут выполнять нормы производства и тратить при этом больше ресурсов. Они будут производить недостаточно продукции, необходимой другим предприятиям. На рынке продавцов они, таким образом, будут устанавливать высокие цены для покупателей. В логике плановиков была рациональная составляющая: автономия и плановая экономика сосуществовать не могут. Таким образом, ситуация продолжала оставаться тупиковой, пока в 1985 году к игре не подключился Горбачев.

«Поколение Горбачева»

Некоторые исследователи проводят черту между поколением партийных отцов-основателей, начинавших как технократы, и более молодым поколением лидеров, которое делало свою карьеру в комсомоле. Технократы-инженеры Сталина знали, как функционирует советская экономика, и знали ее недостатки. Горбачевское поколение «комсомольцев» знало, как заниматься партийными делами и как подчиняться приказам свыше. Старые инженеры Сталина понимали, что настоящая рыночная реформа будет означать разрушение советской экономической системы. Комсомольское же поколение, к которому принадлежал и Горбачев, этого вовсе не осознавало. Хотя Горбачев называл себя экономическим реформатором, он не понимал экономику и не интересовался ею. Из моей недавней беседы с Джорджем Шульцем, касающейся его встреч с Горбачевым, стало ясно, что советский лидер имел весьма смутное представление о рыночной экономике. Он полагался на команду экономических реформаторов, собранную Александром Яковлевым, среди которой были академики Леонид Абалкин и Абел Аганбегян. Горбачева избрали Генеральным секретарем, чтобы он спас экономику от стагнации, и ему нужно было действовать. Он должен был пойти на решительные меры, и чтобы дистанцироваться от предыдущих неудачных попыток, настаивал на том, что все его предложения экономических реформ являются «радикальными». В поисках правильного решения Горбачев прислушивался к разным голосам. Его встречи с Рональдом Рейганом и Маргарет Тэтчер показали ему двух мировых лидеров, уверенных в системе свободного предпринимательства. Он слушал лекции Джорджа Шульца − госсекретаря США и видного экономиста − о преимуществах рыночной экономики; это было не похоже на страстную защиту плановой экономики Хрущевым во время знаменитых «кухонных дебатов» с Ричардом Никсоном в 1959 году.

К 1987 году Горбачев убедился в том, что провозглашенное им «ускорение» было лишь недостижимой мечтой и стране требовались более радикальные реформы. Вместе со своими экономическими советниками он обратился к уже устаревшим идеям автономии предприятий, относящимся еще к тридцатым годам. Ему объяснили, что если предприятия начнут сами принимать решения, то экономика начнет развиваться. Идея предприятий, самостоятельно принимающих решения о своей деятельности (за исключением обязательств по госзаказу), игнорировала целый массив литературы, говорящей о трудностях переноса специфических рыночных механизмов в плановую экономику. В конце 1960-х польские экономисты называли это явление «отторжением плановой экономики иностранных трансплантатов». Эта фраза говорит о чрезвычайных трудностях, возникающих, когда «немного рынка» переносится в плановую экономику. Решение о децентрализации принятия экономических решений предприятиями было принято под девизом: «Если не разрушить бюрократию, плановики и политики будут тормозить реформы». Чтобы блокировать бюрократический саботаж, Горбачев запустил антибюрократическую кампанию, которая быстро вышла за рамки промышленных министерств. Чтобы преодолеть сопротивление чиновников реформам, он также пытался привлечь на свою сторону население кампаниями за демократизацию и гласность. Патовая ситуация длиной в шестьдесят лет формально закончилась с принятием в 1987 году Горбачевым «Закона о предприятиях», а также разрушением в 1988 году системы отраслевых отделов Центрального комитета, — мерами, не вызвавшими особого протеста в Политбюро, ЦК или государственном аппарате. Горбачевский Союзный договор, наряду с перемещением центра власти из кресла Генерального секретаря к Президенту, переполнил чашу терпения консерваторов среди советского руководства.

Путч в августе 1991 года провалился, и пятью месяцами позже СССР прекратил свое существование, власть перешла от государственных и партийных органов СССР к Борису Ельцину… У Горбачева отсутствовало чутье его предшественников (от Сталина до Черненко): если ты разрушаешь плановую систему, то возникает вакуум, где нет места ни рынку, ни плану. Его предшественники понимали, что не надо слушать сладкоголосых экономических советников: они либо не понимают, что таким образом будет разрушена социалистическая система, либо сознательно желают этого. Если бы Горбачев понимал этот фундаментальный принцип, он бы не встал на путь своих «радикальных реформ». Несмотря на то что в свои первые годы у власти Горбачев показал себя решительным лидером, а также мастером политической интриги, в ситуации, когда надо было выбирать − программа «500 дней» или план Рыжкова, − Горбачев не смог принять решение. Вместо этого он назначил Аганбегяна, чтобы тот соединил несоединимое. Весной 1991 года Горбачев, выбирая между двумя конкурирующими экономическими программами, еще не осознавал, что было уже слишком поздно. Он создал вакуум, в котором экономика пыталась существовать без рынка и без плана. Вместо небольших положительных темпов роста периода стагнации наступил экономический спад. Даже в Москве пришлось вводить талоны на сахар! Полки московских магазинов были пусты. Экономика находилась на грани свободного падения.

Путч августа 1991 года положил конец Советскому Союзу. Его заменили пятнадцать республик. Все попытки их сохранить провалились. «Война законов» между СССР и Российской Федерацией закончилась переходом власти от Горбачева к Борису Ельцину.

В этой крайне сложной ситуации и возникла фигура Егора Гайдара, молодого экономиста-теоретика, который возглавил группу молодых реформаторов, поставивших цель построить рыночную экономику в России. Им приходилось действовать в очень стесненных обстоятельствах. Гайдар быстро принял решение о либерализации цен, но его сдерживали политические ограничения. Признавая важность приватизации, его коллега Анатолий Чубайс начал приватизацию без инвестиционного капитала. Именно Гайдару пришлось иметь дело с отчаянной бюджетной ситуацией в виртуальной экономике, которая пыталась сохранить уже несуществующую административно-командную систему. C освобождением цен Гайдар окончательно похоронил плановую экономику. Но действовал он, повторяю, в крайне тяжелых обстоятельствах. Я сомневаюсь, что у кого-то получилось бы лучше, чем у него.

Вопросы к лектору:

Профессор, если бы вы лично были на месте Горбачёва, что бы вы могли сделать?

Грегори: Это зависит от того, что бы я хотел: продолжения социалистической системы или нет. Я думаю, он сам хотел продолжения социалистической системы, и его большой ошибкой было то, что он не понял, что он сам уничтожит её. Думаю, он сделал это, не зная заранее результат.

Профессор, пожалуй, самая удивительная вещь, которую вы сказали сегодня, это то, что вы не располагаете никакими материалами о том, будто бы американские прогнозисты даже теоретически не рассматривали сценарий, что Советский Союз развалится. Тут есть небольшое противоречие. В известной работе Петера Швейцера собраны все материалы о том, как государственные структуры США предпринимали в том числе и экономические меры по развалу Советского Союза. Вы потом добавили, что участвовали в работе комиссии Конгресса, которая как раз и рассматривала, почему американские прогнозисты и аналитики не смогли предвидеть, что Советский Союз развалится. Не могли бы вы чуть-чуть подробнее рассказать об этом? Что это — системная ошибка или же отсутствие полной достоверной информации? Вы же как прогнозист прекрасно понимаете, что для того, чтобы разрабатывать какой-то сценарий, надо знать идею этого сценария.

Грегори: Это длинный вопрос. Есть правило в жизни, что маленькие изменения можно предвидеть, а большие — предугадать невозможно. Я думаю, вот пример этого. Была «холодная война», и, наверное, США хотели дестабилизировать Советский Союз, но, может быть, и наоборот. Нашей же целью было просто смотреть на то, почему аналитики CIA провалились. В бюрократической организации всегда боятся делать анализ, который идёт против других. Все научные статьи профессоров из CIA использовали термин muddle on (тащиться, развиваться кое-как). Вспомните, что эта система жила уже 60 лет. Почему теперь? Тех, кто действительно писал, что конец Советского Союза близок, было три-четыре человека. Их аргументация была немного сумасшедшей, а если есть сто сумасшедших, двое из них говорят правду. Вот мой ответ.

Профессор, после вопроса «Что бы вы сделали на месте Горбачёва?» сразу напрашивается ещё один: что для России всё же лучше — рыночная система или плановая?

Грегори: Мой ответ очевиден: плановая система — плохая система везде, и даже частично плановая система вредна, по моему мнению. Но это моя личная идеология. Я знаю, что русский народ, его немалая часть, думает, что было бы лучше при советской системе. Уже прошло 20 лет, и я нечасто бываю в Москве и России. Но я сам видел все изменения. Я летал сюда «Аэрофлотом», «Аэрофлот» стал нормальной авиакомпанией — это чудо, если вспомнить, как это было 30 лет назад. В самолёте 75% были русскими, обычные, небогатые, мы летели в эконом-классе. Когда мы приехали в новый терминал «Шереметьево», пограничники были очень вежливы. Я даже видел табличку: «Если с вами обошлись невежливо, позвоните по этим номерам». Я знаю, что трансформация была сложной и тяжёлой. Но я сомневаюсь, что русские действительно хотят вернуться к старой системе. Я спрошу у этой аудитории: кто из вас хочет обратно? Поднимите руки. Думаю, это 4%. Да, примерно 4%. Пожалуйста, ещё вопросы.

Был ли победитель в «холодной войне»?

Грегори: Это ясно: Запад выиграл «холодную войну». Джордж Буш решил, что будет более дипломатично, если он об этом не заявит. У меня в Гувере есть коллега, который писал речи для Рейгана, он придумал эту знаменитую фразу: «Mr. Gorbachev, tear down this wall». Он мне сказал, что, если бы президентом был Рейган, он бы отпраздновал это событие. Джордж Буш решил этого не делать, но вопрос о победителе решён.

Скажите, пожалуйста, в политическом плане Яковлев был значительно радикальнее Горбачёва. Вот Яковлев, Абалкин, Аганбегян, программа «500 дней» — это была альтернатива или всё это укладывалось в ту схему, о которой вы говорили?

Грегори: Как я сказал, Горбачёв не понимал последствий своих реформ. Его советники, которых вы назвали, обещали ему что-то невозможное, и они не понимали, что это невозможно. Они обещали, что если он сделает мелкие, косметические изменения, то всё будет в порядке. Мы уже давно знали, что это невозможно; мелкие изменения приводят к тому, что всё становится только хуже. Но Горбачёв их делал и думал, что всё будет в порядке и можно будет сохранять плановую систему. Горбачёв был решительный человек во многих областях, но здесь он не мог решить, «да» или «нет». Была программа «500 дней», потом была программа Рыжкова, и Горбачёв не мог решить: то или это. И Аганбегян тоже должен был найти какой-то компромисс, но тут компромисс был невозможен — это попытка решить квадратуру круга. Но «500 дней» была реальной возможностью.

Можно вопрос по поводу вашего ответа, что вы считаете прогноз крупных экономических изменений более трудным, чем прогноз мелких экономических трансформаций. Вопрос такой: в США не предугадали экономические события в СССР. На ваш взгляд, предтеча рецессии в мировой экономике — финансово-экономический кризис 2008 года, который начинался на Уолл-стрит, предсказывался качественно экспертным сообществом?

Грегори: Как я уже сказал, легко предсказать малые изменения и трудно — большие. Мы не смогли предсказать финансовый кризис просто потому, что мы никогда не сталкивались ни с чем подобным. Мы поймём причины, по которым случился этот кризис, но через десять лет, потому что это очень сложный вопрос. Многие считают, что кризис разразился по вине правительства, и я во многом согласен с этим мнением: в США частью политической программы стала задача обеспечить каждого американца жильём вне зависимости от уровня его доходов. Это делали и Клинтон, и Буш, и Обама, не задумываясь о том, какими средствами это достигается. Представьте, что будет, если президент Путин примет такую же программу по обеспечению каждого россиянина жильём. Это произошло в Соединённых Штатах, и получается, что при небольшом падении цен на недвижимость ипотека становится дороже, чем сам дом. А половина благосостояния американца — это стоимость его недвижимости. Поэтому я считаю, что в этом кризисе во многом виновато государство. Но есть и другой момент: теория капитализма говорит о том, что кризисы будут происходить всё время. Каждый раз, когда наступает рецессия, мы говорим, что это неудача капитализма, но это естественная его часть.

Вы сказали, что Запад победил в «холодной войне». Но пять минут назад вы с восторгом рассказывали, что вы видели в «Шереметьево», какие люди с Вами летели. Это и есть наша победа в «холодной войне», вот то, что мы получили в результате. При этом получили не только люди в самолёте, с которыми вы летели, а каждый из нас. Когда приходит большая волна, она поднимает и большие корабли, и маленькие лодочки. Поэтому я не считаю себя побеждённой в «холодной войне». Что в ней выиграл Запад — ну, будем считать, что он тоже что-то выиграл, но я лично думаю, что это была игра win-win, как иногда говорят. Это маленькая ремарка, но у меня есть ещё вопрос.

Грегори: Я думаю, что это важно, в том числе и потому, что в этом есть большая заслуга Гайдара. Гайдар — не очень популярная фигура в России, но нужно помнить, что именно Гайдар в январе 1992 года начал ту программу радикальных реформ, на которую так и не решился Горбачёв. Но я уже рассказывал о своём разговоре с чиновником Госкомцен, который говорил мне, что правительство всегда будет устанавливать цены; Гайдар доказал, что этот чиновник был не прав. Проблема Гайдара была в том, что свободу его действий ограничивали другие политические силы. Важно помнить, что он не имел возможности либерализовать все цены, он мог отпустить только часть из них, и это дало возможность для коррупции. Дело в том, что если пока существует две цены — официальная и рыночная, если у вас есть связи с нужным чиновником, то сохраняется возможность для спекуляции: Вы покупаете по заниженной цене, а продаёте по рыночной. Я слышал в Париже лекцию нобелевского лауреата Василия Леонтьева об этом, и он подчеркнул, что если у вас есть две цены, то все силы уходят на спекуляции, а не на развитие производства.

Другой проблемой была приватизация, и это, судя по всему, самый спорный этап российского переходного периода. Анатолий Чубайс, судя по всему, ещё менее популярен, чем Гайдар. Американские советники тоже разделяли мнение о том, что если не провести быструю приватизацию, то на следующих выборах к власти снова придут коммунисты. И один из самых сложных и интересных вопросов — что было бы, если бы приватизация происходила медленно и коммунисты победили бы на выборах? В какой точке находилась бы сейчас Россия? У меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, всё было бы не так плохо. В Восточной Европе многие коммунистические партии вернулись к власти, но они стали уже другими коммунистическими партиями.

Спасибо за напоминание о Гайдаре, мы все о нём хорошо помним, а я занимаюсь бизнесом, так что у меня личные счёты с Гайдаром, я не буду сейчас о них говорить. А вопрос у меня вот какой. Вы говорили об условиях идеального шторма, которые совпали и привели к коллапсу советской экономики. Сейчас мы видим возрождение командно-административной системы, по крайней мере, усиливается роль государства, и это продолжается уже многие годы. Мы видим сейчас формирование господствующего класса в лице нашей бюрократии. Если раньше господствующим классом была советская номенклатура, прикрывавшаяся советской идеологией, то теперь есть такая же номенклатура, но она уже ничем не прикрывается. Действует ли ваша схема экономического коллапса? Какие условия должны совпасть для того, чтобы мы от нынешней ситуации, пока ещё далеко не рыночной, перешли к нормальному рынку?

Грегори: Это хороший вопрос. Одна из важнейших вещей, о которой я говорил, заключается в том, что советская система развалилась, потому что она совершила самоубийство. Сейчас мы не очень хорошо представляем, как выстроена путинская система. Судя по всему, она очень хорошо организована, мы видим Путина на самом верху, но не понимаем, как строится иерархия. С советской номенклатурой случилось следующее: люди в этой номенклатуре поняли, что они смогут стать богаче, если система развалится. Мы не очень хорошо понимаем, как устроена нынешняя система, но мне кажется, что нынешняя номенклатура не заинтересована в том, чтобы система развалилась, потому что она от этого, скорее всего, проиграет.

Скажите, пожалуйста, почему в СССР все поля были засеяны, скотные дворы полны животных, а прилавки были пусты? И ещё: в США существует государственное регулирование на предметы первой необходимости?

Грегори: Да, к сожалению, в Америке существует контроль над сельским хозяйством. Это очень хороший вопрос. Как мы знаем, Советский Союз не мог себя прокормить. Российская империя была вторым экспортёром зерна; сейчас Россия вновь стала одним из основных экспортёров. Я видел очень интересные цифры: Россия при этом не очень значительно увеличила выпуск зерна. Можно задать вопрос: как такое может быть — производство не очень выросло, а экспорт сильно увеличился? Ответ такой: сейчас Россия вышла на рынок, а в советский период зерно часто шло на корм скоту. Теперь же работает рыночное мышление, и стало понятно, что экспортировать зерно выгоднее. Вот пример того, как работает рынок, хотя мы и не отдаём себе в этом отчёта.

В развитие вопроса о путинской системе. В последние годы ресоветизация путинской России привела практически к замораживанию экономического роста, он сейчас даже ниже 2% годовых. Вопрос: если путинская система будет работать с такой же эффективностью в среднесрочной перспективе и темпы развития экономики России будут значительно ниже среднемировых, сможет ли Россия сохраниться вообще или возникнут условия для нового идеального шторма, которые приведут к утрате её территориальной целостности, так как геополитические соперники приберут часть территории России к своим рукам?

Грегори: Если бы я был русским, я бы всерьёз беспокоился об этом, потому что сейчас Россия продолжает быть в основном экспортёром сырья. Причина в том, что Россия не способна привлекать инвестиции — в отличие, например, от Китая. Если вы посмотрите на историю глобальных инвестиций в российскую экономику, которые делали, например, Shell, Exxon Mobil и ВР, то вы увидите, что в итоге эти компании были обмануты. В тот момент, когда эти компании наконец были готовы получить свою прибыль, они сталкивались с препятствиями со стороны экологического контроля или налоговой полиции, и они не могли рассчитывать на поддержку правительства или господина Путина. Соответственно, российские компании стараются побыстрее вывести свою прибыль в оффшоры за пределы страны, где она будет в безопасности. Россия не может рассчитывать на высокий и устойчивый экономический рост без иностранных инвестиций, она по-прежнему будет оставаться сырьевой державой, и это особенно опасно, учитывая, что сейчас в сфере сланцевого газа происходит революция.

Профессор, мой вопрос — о влиянии внешнего фактора на развал экономики. Я бы хотел сказать, что Соединённые Штаты всё-таки повлияли на снижение цен на нефть, и это было существенным фактором. И не только этот момент, ведь известно, что план Даллеса, который был в своё время разработан, последовательно осуществлялся. Я ещё сказал бы о том, что Советский Союз почему-то приступил к разоружению и выводу своих войск из Европы, в то время как США продолжили вводить туда свои войска.

Грегори: Должен сказать, что вы не очень хорошо понимаете, как устроена политика США. Очевидно, что президент США хотел бы видеть цены на нефть низкими, но сейчас он не может этого сделать уже несколько лет. Так что вы преувеличиваете способность США повлиять на цены на нефть.

Вопрос о ценах. Знаете ли вы, что у нас до сих пор в России регулируются цены? Устанавливаются цены на бензин, на тепло, на электроэнергию, на доллар. Знаете ли вы об этом и каков ваш прогноз, к чему приведёт это государственное регулирование цен?

Грегори: Понятно, что это регулирование происходит по политическим соображениям. Если я иду в российский супермаркет, то цены там сопоставимы с американскими; если я заправляю машину, то цена на бензин в России значительно ниже. Для меня очевидно, что чем дольше государство будет регулировать цены, тем больше опасность для экономики.

Большое спасибо! Мне жаль, что я должен был прочитать лекцию, я хотел бы просто поговорить с вами.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2014, №38-39

Новая политическая география Европейского Союза

(европейские эксперты о кризисе в ЕС)

Власова Ксения Викторовна — кандидат исторических наук, научный сотрудник Института Европы РАН

…разразившийся три года назад кризис евро революционизировал общую политику Европы: основные политические партии стали бороться за свое существование; те же, которые считали себя частью европейского ядра, ощутили себя находящимися на его периферии; в самом сердце Европы возник огромный вакуум.

Недавно Европейский совет по международным отношениям опубликовал на своем сайте обширный аналитический труд коллектива европейских авторов*, которые приглашают нас переосмыслить наши представления о текущем кризисе и его возможные последствия для интеграционного процесса в Европейском Союзе. Приглашенные ученые и эксперты попытались определить, каково сегодня соотношение сил сторонников и противников евроинтеграции в различных государствах Евросоюза, а также задуматься об имеющихся возможностях поиска приемлемых решений по выходу из кризиса и вероятных преградах на этом нелегком пути.

Большинство из них отмечает, что разразившийся три года назад кризис евро революционизировал общую политику Европы: основные политические партии стали бороться за свое существование; те же, которые считали себя частью европейского ядра, ощутили себя находящимися на его периферии; в самом сердце Европы возник огромный вакуум. В силу сложившихся обстоятельств становится очевидным, что идея мультискоростной Европы, основанной на идее, что все государства-члены идут к общей цели, уже невозможна. Поэтому внутри стран Европейского Союза среди еврооптимистов и евроскептиков возникли новые столкновения, которые, как правило, касаются четырех различных проектов европейской интеграции.

Первый проект касается создания единой зоны евро, которая предполагает возникновение интегрированного банковского союза, наличие налоговой консолидации и установление мер, предполагающих возможность принятия объединенных политических решений. Второй проект — это создание единого рынка для спасения еврозоны. Полный распад еврозоны может уничтожить евро, в то время как большой скачок в направлении политического союза может сжать единый рынок, а такие страны, как Великобритания или Швеция, могут выйти из ядра Европы. Третий проект — о воссоединении Европы через расширение и политику соседства, основанной на идее трансформации нестабильных соседей через открытые рынки и прозрачные границы, также является жертвой жесткой экономии и политики времени кризиса. Четвертый проект исходит из «идеи глобальной Европы», согласно которой европейские страны объединят свои коллективные экономические, дипломатические и военные средства, чтобы занять ведущее место в мире, а не просто реагировать на решения, принятые в Вашингтоне или Пекине. Очевидно, реализовать это будет гораздо труднее, если глубокая интеграция в еврозоне идет рука об руку с близорукой политикой самостоятельной маргинализации, что в настоящее время, например, проводит нынешнее британское правительство.

Небывалый за последние годы рост скептических настроений вокруг общего европейского будущего позволяет экспертам утверждать, что внутри Европейского Союза возникла новая политическая география, которая перекроила давно существующие границы и внутри каждого европейского государства, и между странами. Согласно проведенному исследованию, современная перетасовка политической географии Европы происходит, по крайней мере, в четырех направлениях.

Во-первых, на уровне элиты: прежние политические силы из-за разразившегося кризиса оказались под огромным давлением и в настоящее время заменяются новыми политическими лидерами вне существующих партий либо популистскими движениями, характеризующими себя как «околокризисные».

Во-вторых, деление происходит между периферией и ядром: те страны, которые считали себя находящимися в центре Европы, ощутили собственное бесправие. Параллельно с этим процессом разделение произошло и между странами-кредиторами, и между странами-должниками.

В-третьих, в основном ядре Евросоюза наметился огромный разрыв. Хотя новый центр силы сместился из Брюсселя в Берлин, это не всегда приводит к более последовательной, не говоря уже об иерархической, системе управления. Потенциально непреодолимая пропасть возникла также между Парижем и Берлином, и хотя Германия в настоящее время подтвердила свою идентичность как проевропейское государство, она по-прежнему выглядит как «власть без цели». В то же время многочисленные европейские акторы рады наложить вето на любые предложения по выходу Европы из кризиса, что не позволяет всем 27 государствам — членам Евросоюза прийти к консенсусу по какому-либо единичному вопросу, не говоря уже о решении общих глобальных проблем.

Всё это приводит исследователей к последнему, четвертому наблюдению: единое комплексное видение европейской интеграции у Европейского Союза как целостного объединения стран отсутствует напрочь. Термин «политический союз» вошел в европейский дискурс, но пока единого мнения о его значении и полезности не наблюдается. Так, некоторые опасаются «еженедельного» подтверждения из Брюсселя или Франкфурта о том, что именно следует парламентариям других стран принять в течение предстоящей недели в своем собственном государстве. Другие, в свою очередь, жалуются на хрупкость европейского центра, который не в состоянии защитить их от более сильных государств и финансовых спекулянтов. Кроме того, в настоящее время в отдельных секторах были приняты краткосрочные решения, которые не могут составить единого целого и стимулировать энтузиазм граждан или рынков.

Перетасовка элит

С точки зрения ряда исследователей, рост скептических настроений в Евросоюзе и перетасовка политической географии на уровне национальных элит особенно заметны в таких традиционно проевропейских странах, как Германия, Греция и Финляндия.

По мнению греческого автора Г.Пагулатоса, к весне 2012 г. на 14 % больше греков считало Европейский Союз скорее «плохой», нежели «хорошей» идеей: разрыв между положительной точкой зрения на Евросоюз по сравнению с отрицательным отношением к нему, за последние два десятилетия достиг своего исторического максимума и составил более 60 %. Поэтому становится неудивительным тот факт, что традиционные проевропейские партии Греции (такие как ПАСОК) понесли тяжелые потери во время выборов в мае 2012 г., в то время как левые радикалы (СИРИЗА) и правые националисты («Хриси авги», или «Золотая заря») одновременно неплохо показали себя. СИРИЗА в четыре раза увеличила свою долю голосов на последних выборах и стала второй по численности партией в Греции после «Новой демократии».

Однако Греция не — единственная страна, где новые партии увеличили свой политический капитал во время предвыборной кампании, нацеленной против нынешней политики Европейского Союза. Большинство традиционных партий пытались выжить в политической травле от таких «новых малышей в блоке» («new kids on the block»), как нидерландская «Партия свободы», «Партия настоящих финнов», «Датская народная партия», английская «Партия независимости» или итальянское «Движение пяти звезд». Их реакция часто носила антиевропейский характер и была направлена на критику собственного правительства за его чрезмерно проевропейскую позицию. Например, в Финляндии в июне 2012 г. после саммита, посвященного еврозоне, основные партии в парламенте обвинили собственное правительство в превышении его полномочий в связи с использованием средств Европейского механизма стабильности (исследование финского автора Т. Тииликайнен). В свою очередь, в Нидерландах некоторые ведущие партии в парламенте приняли декларацию, требующую, чтобы правительство не вручало Брюсселю какую-либо часть своего национального суверенитета и не продвигалось к какой-либо форме политического союза (мнение голландских экспертов А. Шоты и Я.М. Вирсмы).

Тем не менее, по мнению немецких и французских авторов, в Германии и Франции правящие партии пока не находятся под влиянием новых антиевропейских идей. Однако становится очевидным, что общественность этих стран не желает принимать некоторых ключевых европейских политиков и предлагаемые ими проекты. Данные опросов общественного мнения показывают, что 51 % немцев предпочли бы покинуть еврозону, а один из опросов показал, что 77 % голосов направлено против «более тесной интеграции». Фактически «Пиратская партия» в Германии вскоре может стать еще одним «новым малышом в блоке», отобрав голоса у традиционно проевропейских, давно устоявшихся немецких партий (исследование немецкого ученого У. Гиро).

Исследователи приходят к заключению, что существующие общественные настроения с возвращением стабильности и роста могут измениться, а критика некоторых европейских политиков не должна рассматриваться в качестве оппозиции идеи европейской интеграции так таковой. Из чего следует вывод, что ведущие политические партии вполне могут заниматься антиевропейской риторикой, однако до тех пор, пока они придерживаются европейских рамок для решения текущих проблем. Успех новых партий не обязательно связан с критикой Европейского Союза, скорее, просто с общим недомоганием ведущих партий и с соответствующей национальной политической атмосферой.

Сокращение европейского ядра и разрастание периферии

Евросоюз всегда отличался своим многообразием, однако европейский кризис создал новые разногласия между государствами-членами ЕС: теперь разделение Европы происходит между ее ядром и периферией. Европейские лидеры уже отказались от идеи, будто бы все государства — члены Евросоюза между собой равны, и фактически признали, что существует увеличивающийся раскол, который ведет большинство наций — даже большие страны и членов-учредителей — от европейского ядра к периферии в процессе принятия решений. Существование внутри или вне общей системы уже не кажется вопросом суверенного выбора, а проистекает из различного рода уязвимости и дискриминационной политики. Термин «периферия» применительно к полноценным государствам-членам Европейского Союза в настоящее время очень часто используется в политическом дискурсе, порождая страх и недоверие. И это, очевидно, делает чрезвычайно трудным поиск совместного комплексного решения для выхода из нынешнего кризиса и перемещения интеграционного проекта в нужное русло.

Бюджетный пакт Европейского Союза был разработан странами-кредиторами для дисциплинированности стран-должников — но фактически без участия последних. Государства-кредиторы с гордостью назвали себя «тройкой стран», апеллируя к наивысшему рейтингу основных кредитных рейтинговых агентств, и дали странам-должникам унизительный акроним «государства-PIGS», который формально относится к экономике Португалии, Италии, Греции и Испании. Таким образом, де-факто Евросоюз стал играть роль палача для государств-кредиторов, тем самым подрывая позиции проевропейских политиков в государствах-должниках.

Анализ итальянских экспертов М. де Андриса и С. Франческо показывает, что даже такой член-учредитель одной из крупнейших экономик в Европе, как Италия, был помещен в «политическое управление доходами». Они показывают, как кризис евро в Италии, усугубленный внутренней жесткой экономией и реформами в конце десятилетнего болезненно низкого роста, ослабил любые возможные связи между Европой и развитием Италии, а у крупных итальянских компаний наметились отрицательные тенденции их дальнейшей экономической перспективы. Еще более ухудшило бы ситуацию возвращение на политическую арену Сильвио Берлускони с его антинемецкой и антиевропейской риторикой, которая рискует еще больше отдалить Италию от континентального мейнстрима.

Статья испанских авторов Х.И. Торребланка и Х.М. де Арейлца демонстрирует, что и Испания — другая крупная и богатая страна ЕС — оказалась буквально стиснутой многочисленными проблемами. Европейский Союз продолжает оказывать давление на страну для обеспечения дополнительных мер жесткой экономии и выполнения формальных показателей по сокращению дефицита. В то же время меры жесткой экономии мешают экономическому росту Испании, требуя такого сокращения ее национального долга, что страна может оказаться в дефляционной спирали. Наблюдая оттеснение предлагаемых сокращений на здравоохранение, пенсии и образование, испанское общество параллельно с этим демонстрирует признаки волнения. И, что еще хуже, многие представители каталонской политической элиты, «обижаясь» на потерю популярности, связанную с жесткой экономией, присоединились к сепаратистскому лагерю.

Значительные тревоги наблюдаются и за пределами еврозоны. Чехия и Великобритания отказались подписать «Бюджетный пакт ЕС», наложив на него вето. Кроме того, чиновники обеих этих стран намерены добиваться пересмотра своих позиций в Евросоюзе и передачи некоторых полномочий обратно из Брюсселя в национальные столицы (как показывает статья чешского автора П. Друлака, Чехия уже попросила Европейский совет отказаться от «Хартии Европейского Союза по правам человека»).

Новички Евросоюза, такие как Польша и Болгария, не ограничиваются ростом евроскептицизма, однако опасаются, что развивающаяся тенденция Европы двух или более скоростей будет относить их к периферии. Польша и Болгария подписали «Бюджетный пакт ЕС», но в связи с неполным выполнением необходимых критериев приема по вступлению в еврозону они чувствуют себя более уязвимыми вне зоны единой валюты. Тот факт, что переговоры по поводу будущего еврозоны не особенно прозрачны, увеличивает их чувство подозрительности и неуверенности. И, как показывает исследование болгарского эксперта Д. Смилова, наступление кризиса в Европе обнажило в Болгарии «комплекс неполноценности», что вызвало тревогу от положения ее неполного членства, поскольку Болгарии не хватило времени почувствовать все преимущества от своего вступления в Евросоюз до начала кризиса.

Польша и Болгария считают, что планы создания отдельного бюджета еврозоны имеют целью лишить их доступа к ресурсам Европейского Союза и к ключевым решениям Европарламента. Вот почему у этих стран них нет никаких сомнений, что положительных решений относительно будущего еврозоны не существует, и это, конечно, может сказаться на их собственном благополучии: ведь бóльшая часть банков и инвесторов, действующих на болгарской и польской территории, происходит из еврозоны. И вот почему Болгария и Польша видят дальнейшую интеграцию без единого валютного пространства как шаг на пути создания новых разделительных линий в Европе. Первоначально же они решительно поддерживали проект интеграции, поскольку речь шла о преодолении разногласий в Европе. Однако теперь и Болгария, и Польша обнаружили, что дальнейшая интеграция фактически может намеренно или неявно генерировать новые барьеры между государствами-членами Евросоюза.

Ядро, которое невозможно удержать

Еще более тревожны для будущего Европы те трещины, что возникли в его центре. Наиболее важные решения, одобренные в течение последних двух лет, были приняты фактически без участия Европейской комиссии или Европейского парламента. Европейский совет и президент больше присутствовали в коридорах власти, но главным образом в роли почтальонов, доставляя сообщения из одной европейской столицы в другую. По сути, Европейский центральный банк и даже Международный валютный фонд были более влиятельны, нежели любой из институтов в Брюсселе.

Германия была воспринята многими как ключевой игрок, но, как показывает исследование немецкого аналитика У. Гиро, она воспринимается скорее жертвой неправомерного поведения других государств, нежели лидером, навязывающим свою волю другим. Хотя правительство Ангелы Меркель неоднократно говорило о дальнейших шагах в направлении интеграции и политического союза, но важнейшие детали этих предложений до сих пор неизвестны. Что неудивительно, принимая во внимание текущие общественные настроения в Германии и предстоящие парламентские выборы. Недавний опрос общественного мнения в Германии показал, что 70 % немце не хотят создания «Соединенных Штатов Европы», при этом большинство из них также предпочитают, чтобы Германия вообще покинула еврозону. Другие институты немецкого государства, такие как Центральный банк или Конституционный суд, вообще не в восторге от дальнейшей интеграции, в отличие от Меркель и ее министров в составе нынешнего коалиционного правительства. Вне всякого сомнения, немецкие мандаты являются проевропейскими, однако «Европа Германии» и «Европейский Союз» синонимами не являются. Чтобы справиться с кризисом, Берлин полагался на двустороннюю дипломатию, а не на общие европейские институты. Роль Европейского совета главным образом была сведена к озвучиванию клише, которое предлагает немецкое руководство. Кроме того, наибольшее беспокойство в Германии вызывает то, что нет ощущения как-то управлять соответствующим воздействием на страны-должники. Меркель говорит о «политическом союзе», однако на самом деле она хочет изъять экономику из национальной политики и закрепить основные решения в определенной последовательности. В результате ее основные предложения сводятся к более жестким правилам, аскетизму и введению санкций, нежели к гибкости и стимулам (хотя в последнее время ведутся разговоры о финансовых средствах для поддержания конкретных реформ).

Позиция Германии подкрепляется мнением таких небольших, но богатых государств, как Нидерланды, Финляндия и Австрия. Однако до сих пор они действовали больше как игроки с правом вето, чем как конструктивно мыслящие партнеры, способные предложить общеевропейский путь выхода из кризиса. Они также считают, что Германия слишком мягко относится к странам «коррумпированного Юга». Это не могло не разочаровать тех европейских лидеров, которые настаивали на политике, направленной на стимулирование экономического роста и ратующей за более щедрые финансовые взносы из таких богатых европейских государств, как Германия.

Франция традиционно считает себя европейским лидером, но, как показывает анализ французского исследователя Т. Кло, президент Франции Франсуа Олланд еще выскажет свое мнение относительно дальнейшего развития Европы и собственное видение будущей политической формы континента. Кажется, Олланд убежден, что ни одна реформа европейского договора в настоящее время не может быть решена без проведения пробного референдума во Франции, поэтому он так сопротивляется оказываемому давлению со стороны немцев. Напротив, президент выступает за то, что он называет intégration solidaire, утверждая, что дальнейший путь в еврозону и Европейский Союз должен быть постепенным процессом глубокой политической, экономической и социальной интеграции, а новые формы наднациональной солидарности (такие как евробонды) должны быть первоначально согласованы, а затем институционально изменены. Это полная противоположность видению Меркель, которая настаивает на институциональных изменениях до введения новых наднациональных форм солидарности.

Еще не столь давно Италия и Испания были в состоянии повлиять на ход европейской политики. Однако сегодня оба эти государства в результате финансового кризиса ослабли и не в состоянии эффективно аргументировать свою позицию. Обе страны кажутся разочарованными немецкой настойчивой политикой жесткой экономии, но они не могут противостоять Германии через баланс силовой политики (или «коалиции проигравших»), ибо им необходимо сотрудничество с немцами, чтобы выйти из кризиса. Таким образом, политика в центре еврозоны зашла в тупик.

Поиск приемлемого проекта

Гельмут Шмидт однажды сказал: «если у вас есть видéния, если вам кажется, — следует проконсультироваться с психиатром», и нынешние европейские лидеры в целом придерживаются его тезиса. Каждое европейское правительство в большей степени руководствуется прагматизмом, нежели идеологией. По мнению авторов, проблема заключается в том, что политика даже небольших, но последовательных шагов может работать только тогда, если она руководствуется определенным чувством направления. Картина, складывающаяся после исследования, проведенного экспертами Европейского совета по международным отношениям, показывает, что европейские лидеры все еще не потеряли направления, по которому они двигались в течение последних десятилетий. Эксперты предлагают несколько последовательных ответов для запутавшейся и нетерпеливой общественности. Представленное понятие «политический союз» зыбко и неопределенно. Индивидуальные решения по преодолению кризиса рассматриваются в качестве руководства для решения национальных проблем, а не для достижения какой-либо общеевропейской цели. Похоже, современным лидерам не хватает уверенности, смелости и воображения, чтобы направить Европейский Союз к каким-либо общим усилиям.

К сожалению, избежать более глубокого кризиса Европе не удастся. Рост в Европе требует не только жестких санкций, но и значительных стимулов.

Бремя урегулирования не могут взять на себя только государства-должники: страны-кредиторы тоже должны внести свою долю для корректировки. Разделительные линии в Европе могут быть преодолены, если новые программы сотрудничества будут открыты для всех государств, а не только для некоторых из них. Очевидно, требуется уважительное отношение к разнообразию и автономии отдельных государств — членов ЕС. Что также диктует подписание нового социального контракта между европейцами, а не просто еще одного межправительственного договора.

Эксперты попытались смотреть на Европу не с вершины европейской пирамиды, а с позиций всех европейских граждан, которые думают и голосуют, а выбранные ими представители пытаются оправдывать полученные мандаты. Это предполагает, что новому европейскому проекту необходимо будет сосредоточиться на проблемах, которые важны для обычных граждан, а не для элиты, работающей в «брюссельском пузыре». И это также допускает, что европейские лидеры должны пытаться создать структуру для всей Европы, а не только для еврозоны, показывая, как необходимый процесс интеграции в еврозоне может быть совместим с другими европейскими видениями единого рынка размером с континент, с наличием умиротворенных соседей и сильным европейским полюсом в многополярном мире. Такой вывод может не привести к исполнению «великой исторической мечты», но может вдохновить на принятие последовательных действий на пути к лучшему европейскому будущему.

Примечание

* The New Political Geography of Europe // URL://http://www.ecfr.eu/page/-/ECFR72_POLICY_REPORT_AW.pdf. Европейский совет по международным отношениям – организация, основанная в 2007 г. известными представителями европейских политических элит, стремящимися к усилению роли Европы в мировой политике. ЕСМО проводит анализ по актуальным темам внешней политики и безопасности и является первой панъевропейской фабрикой мысли, имеющей офисы в семи столицах Европы – Варшаве, Берлине, Лондоне, Мадриде, Париже, Риме и Софии.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2014, №38-39

1914 год. Гибель старого мира

Нефедов Сергей Александрович — историк. Родился в 1951 году. Окончил Уральский университет в Екатеринбурге. Доктор исторических наук, профессор Уральского федерального университета. Автор более 200 научных работ. Живет в Екатеринбурге. Постоянный автор «Нового мира».

Когда кайзер убедился в неудаче своих усилий спасти мир, он был глубоко потрясен. Один издавна близкий ему человек, встретившийся с ним в первые дни августа, рассказывал, что он никогда не видел такого трагического и взволнованного лица, как у кайзера в эти дни.

Адмирал Альфред фон Тирпиц[1]

Мы были массой потерявших надежду, ошеломленных людей, которых Всевышний и природа заставляли бороться за каждый вздох до самого конца.

Джон Тэйер, пассажир «Титаника»[2]

Это было похоже на гибель «Титаника». Огромный светящийся в ночи лайнер уверенно разрезал океанские волны на пути к счастливой стране. В роскошном ресторан-салоне леди и джентльмены проводили время за игрой в бридж, смеялись, пили шампанское. На нижних палубах, в третьем классе, все было намного скромнее, но и там царило веселье — бедняки плыли навстречу своей мечте. Никто не сомневался в том, что завтра будет новый день, светлый и радостный.

«Титаник» был воплощением европейского технического прогресса, символом промышленной революции. За какие-нибудь полвека промышленная революция преобразила Европу, покрыла ее сетью железных дорог, наполнила дымом заводов и фабрик, шумом машин и сутолокой новых городов. Мир неудержимо изменялся на глазах одного поколения: появилось электрическое освещение, автомобили, самолеты, здания из бетона и стали. Жизнь стремительно менялась — и менялась в лучшую сторону; это чувствовали даже обитатели городских трущоб. Огромные пароходы стали привозить в Европу зерно, выращенное в далеких странах, — и хлеб внезапно подешевел, так что в промышленных странах забыли о голоде. Эти страны жили теперь обменом промышленных товаров на хлеб и сырье; голод уже не сдерживал рост населения, и оно стало быстро расти.

Промышленная революция дала европейцам не только товары для торговли, но и новое оружие. Это оружие — винтовки, скорострельные пушки и пулеметы — позволило европейцам завоевать весь мир. Европейское завоевание мира — это была одна из самых жестоких страниц истории, когда символом цивилизации на какое-то время стал пулемет. «Варвары» самоотверженно сопротивлялись, и Уинстон Черчилль с восторгом описывал действие пулеметов: «Как только [они] вошли в зону огня... их коричневые тела покрыли песчаную равнину. <…> Так закончилось сражение при Омдурмане — наиболее яркий триумф современной военной науки над толпами варваров».[3]

Основная часть колониальной добычи досталась тем странам, которые раньше других вступили на путь промышленной революции. Англия создала огромную империю, над которой «никогда не заходило солнце». Достижения Франции были намного скромнее, но и в этом случае территория колоний в двадцать раз превосходила территорию метрополии. Преуспевание колониальных держав объяснялось не только промышленным развитием, но и грабежом колоний — или, как выражаются экономисты, «неэквивалентным обменом». Англия жила в основном импортным хлебом, значительная часть которого привозилась из Индии — притом что в Индии царил постоянный голод.

Тем, кто не успел к разделу добычи, приходилось бороться за оставшиеся свободные рынки. Немецкие фирмы проникали туда, где англичане давно чувствовали себя хозяевами. Немцы сбивали цены и отнимали прибыли у прежних монополистов. Эта повсеместная конкуренция формировала контуры мировой политики. В то время часто цитировали статью из газеты «The Saturday Review», которая появилась в 1897 году: «...в Европе существуют две великие, непримиримые, направленные друг против друга силы, две великие нации, которые превращают в свое владение весь мир и желают требовать с него торговую дань: Англия и Германия <…> Немецкий коммивояжер и английский странствующий торговец соперничают в каждом уголке земного шара, миллион мелких столкновений создает повод к величайшей войне, которую когда-либо видел мир. Если бы Германия была завтра стерта с лица земли, то послезавтра во всем свете не нашлось бы англичанина, который не стал бы от этого богаче. Прежде народы годами сражались за какой-нибудь город или наследство; неужели им теперь не следует воевать за ежегодный торговый оборот в пять миллиардов?»[4]

В то время торговля могла существовать лишь под защитой военного флота. В 1893 году журнал «The Fortnightly Review» дал четкую формулировку этого принципа: «Торговля либо порождает флот, достаточно сильный, чтобы защитить ее, либо переходит в руки иностранных купцов, располагающих такой защитой»[5]. Начиная с эпохи англо-голландских морских войн история Западной Европы была историей борьбы за торговое преобладание, и в этой борьбе торговый флот был желанной добычей стопушечных кораблей. Когда в 1803 году Англия решила выступить против Наполеона, английский флот захватил в открытом море 1200 французских и голландских торговых судов; эта добыча позволила англичанам финансировать войну. Главным условием морских побед была внезапность: в 1801 году эскадра Нельсона без объявления войны атаковала и уничтожила датский флот в порту Копенгагена. Эта операция вошла в английские учебники как образец решительных действий, а термин «копенгагировать» стал обозначать то, с чего надо начинать морскую войну.

После побед Нельсона Британия стала «владычицей морей», и остальные державы могли вести морскую торговлю лишь с ее позволения. Война с Британией грозила ее конкурентам потерей торгового флота, а затем — морской блокадой. Поскольку Германия ввозила большую часть нужного ей хлеба, то, как предупреждал адмирал Тирпиц, «семидесятимиллионный народ, скученный на ограниченной территории, без огромной экспортной торговли должен буквально умереть с голоду»[6]. Тирпиц призывал к созданию военного флота, который защитил бы германскую торговлю. По числу кораблей этот флот должен был составлять 2/3 английского флота; его называли «флотом риска», потому что он должен был показать Англии, что нападение на Германию сопряжено с риском.

«Мы не хотим никого отодвигать в тень, но и себе требуем места под солнцем», — так характеризовал ситуацию рейхсканцлер Бюлов[7]. «Мы приведем Англию в чувство только создав гигантский флот, — говорил кайзер Вильгельм II. — Когда Англия смирится с неизбежным, мы станем лучшими в мире друзьями»[8]. Однако строительство мощного флота требовало не менее десяти лет, и эти годы, как предупреждал Бюлов, будут «опасной зоной» — временем, когда Британия может повторить «копенгаген».

Англия, конечно, не желала «мириться с неизбежным». Первые меры британского правительства носили дипломатический характер: Англия решила помириться со своим давним колониальным соперником, Францией, и создать антигерманское «сердечное согласие», «Антанту». На одном из званых обедов министр колоний Чемберлен встретился с французским послом Камбоном, и, потягивая сигары, они в полчаса договорились о разделе Африки. Англии по этому разделу доставался Египет, Франции — Марокко, а Германии — ничего. Как отметил Бюлов, для Германии это означало сокращение числа стран, где еще возможен свободный сбыт товаров[9]. Вильгельм II был полон негодования: когда Франция в начале 1905 года попыталась превратить Марокко в протекторат, он лично прибыл в марокканский порт Танжер и заявил, что Марокко — независимая страна. Кайзер предлагал марокканскому султану оборонительный союз — это означало войну с Францией.

В соответствии с «сердечным согласием» Англия выступила в поддержку Франции. Адмирал Фишер предложил королю Эдуарду VII без долгих слов уничтожить германский флот. Адмиралтейство официально заявило, что «британский флот нанесет удар прежде, чем другая сторона получит время прочесть в газетах об объявлении войны»[10]. В конечном счете, противники согласились урегулировать конфликт на международной конференции в Альхисерасисе. Марокко сохранило свою независимость, и «двери остались открытыми» для торговли всех стран.

Адмирал Фишер на время отказался от плана «копенгагирования» в пользу другой идеи: он предложил построить гигантский броненосец, «Дредноут». В то время как обычные броненосцы имели четыре 12-дюймовых орудия главного калибра, «Дредноут» должен был иметь десять таких орудий. Кроме того, за счет использования паровых турбин «Дредноут» получал преимущество в скорости и мог выбирать выгодную позицию для боя. Фишер считал, что немецким инженерам не хватит таланта, чтобы построить такой корабль, а германское казначейство не согласится на такие огромные расходы. Таким образом, Германия будет вынуждена отказаться от состязания в морской мощи.

Первый «Дредноут» был спущен на воду в феврале 1906 года, а в 1907 году у Британии было уже семь кораблей такого типа. Немецкое побережье оказалось беззащитным против бронированных монстров Фишера, и в портах неоднократно вспыхивала паника при известии, что «Фишер наступает!» Осенью 1907 года Фишер с удовлетворением писал королю Эдуарду, что благодаря строительству дредноутов Германия полностью парализована.

Однако Германия приняла вызов; немецкие инженеры решили технические проблемы, и в апреле 1908 года рейхстаг постановил строить по четыре дредноута в год. В ответ в английской прессе поднялась яростная антинемецкая компания, а Фишер вновь предложил одним ударом покончить с германским флотом. Пытаясь успокоить англичан, Типриц дал интервью газете «Дейли мейл». «Мы за торговлю, а не за территорию, — говорил германский адмирал. — Мы хотим держать открытыми двери… Мы за равенство в коммерческих возможностях и ничего более…»[11] В итоге Англия воздержалась от нападения, но парламент решил ответить на строительство каждого германского дредноута закладкой двух английских кораблей.

В рядах либеральной партии, правившей в Англии с 1906 года, не было единства по вопросу о политике в отношении Германии. В отличие от консерваторов, ориентировавшихся на промышленные круги, либералы пришли к власти при поддержке профсоюзов и среднего класса. Они обещали своим избирателям расширение социальных программ и поначалу даже сократили военные расходы. «Дредноутная гонка» нарушала планы либералов, и они согласились на дополнительные ассигнования лишь под впечатлением спровоцированной консерваторами «морской паники».

Однако при относительном миролюбии либерального кабинета Герберта Генри Асквита в его составе имелась энергичная «империалистическая» группа. Эту группу возглавлял министр иностранных дел Эдуард Грей, который стремился продолжить начатую консерваторами политику «окружения Германии». В 1907 году он организовал подписание договора об урегулировании колониальных споров с Россией, по которому обе державы поделили на «сферы влияния» Иран и Афганистан. Теперь Антанта состояла из трех государств, два из которых, Франция и Россия, были связаны оборонительным союзом, в то время как Англия формально сохраняла «свободу рук». Эта позиция делала Англию европейским арбитром: в случае возникновения конфликта она могла остаться в стороне, и тогда России и Франции пришлось бы пойти на уступки Германии и Австро-Венгрии. В другом варианте, если бы Англия приняла сторону Франции и России, то на уступки пришлось бы пойти Германии. И наконец, в третьем варианте Англия могла обещать Германии нейтралитет, а втайне поддерживать Францию и Россию. В этом случае война становилась неизбежной.

Временное затишье, установившееся после «морской паники», было прервано в 1911 году новым марокканским кризисом. Франция снова, как в 1905 году, попыталась установить свой протекторат над Марокко, а Германия старалась сохранить независимость султаната — или, по крайней мере, получить какую-нибудь компенсацию в колониях. «Империалистическая» группа английского кабинета энергично выступила в поддержку Франции: министр финансов Ллойд Джордж заявил, что действия Германии создали положение, «невыносимое для такой великой страны как наша»[12]. С английской стороны организаторами кризиса были Эдуард Грей и Уинстон Черчилль: они участвовали в составлении речи Ллойд Джорджа, а затем Грей «попросил» морского министра МакКену привести в боевую готовность военный флот. Черчилль, вскоре занявший место МакКены, не уступал Грею в воинственности: его первым советником был адмирал Фишер — и они оба, Черчилль и Фишер, впоследствии сожалели о том, что кризис не привел к войне. «Империалисты» не имели большинства в английском правительстве, поэтому они надеялись, что грубый окрик Ллойд Джорджа и вызывающее бряцание оружием спровоцируют эмоционального кайзера на объявление войны. Но Вильгельм II сдержался и, хотя его престиж был задет, решил отступить. Марокко стало французским протекторатом, а Германия ограничилась получением небольшой компенсации: правом на свободную торговлю в султанате и территорией на границе французского Конго и германского Камеруна. Независимые наблюдатели считали такой исход унижением для германского кайзера.

Ответом Вильгельма II был новый виток «дредноутной гонки». По плану, принятому в 1908 году, строительство дредноутов с 1912 года уменьшалось с четырех до двух в год. Кайзер провел через рейхстаг закон, санкционировавший ежегодную постройку трех кораблей. Канцлер Бетман-Гольвег был против принятия этого закона; он предсказывал, что этот закон принесет войну, что Британия в конце концов решит уничтожить германский флот. Действительно, наступал решающий момент: Тирпиц утверждал, что после 1915 года его дредноуты смогут противостоять англичанам. Следовательно, Британия должна была либо смириться с потерей господства на морях, либо атаковать в 1914 году.

Поначалу казалось, что Британия смирилась: Грей предложил начать переговоры о сокращении строительства дредноутов. Германия согласилась, но при условии, что обе стороны подпишут «пакт о ненападении», то есть «Гранд-Флит» откажется от замыслов «копенгагирования» германского флота. Грей уклонился от подобных гарантий, но в целом переговоры проходили в дружеской обстановке, и к концу 1913 года многие дипломаты говорили о снижении напряженности в англо-германских отношениях.

Однако параллельно умиротворяющим переговорам с Германией Грей вел переговоры с Францией. Речь шла о взаимодействии на случай войны с Германией: английская средиземноморская эскадра перебазировалась в Северное море, а французский флот сосредотачивался в Средиземном море. По этой договоренности британские дредноуты должны были защищать берега Северной Франции — но это была неофициальная договоренность, «обязательство чести» Грея. Русский посол в Париже Извольский писал, что «французское правительство <…> не сомневается в том, что в случае, если Франция будет вовлечена в войну, она может рассчитывать на вооруженную помощь Англии»[13]. Точно так же, неофициально, Грей обещал поддержку России. В сентябре 1912 года он говорил министру иностранных дел Сазонову: «Если бы наступили предусматриваемые мной обстоятельства, Англия употребила бы все усилия, чтобы нанести самый чувствительный удар германскому могуществу!»[14] Грей ждал подходящего момента. Русский посол в Лондоне Бенкендорф писал, что, поскольку британский кабинет зависит от общественного мнения, Грей выжидает, когда Германия «очевиднейшим образом поставит себя в положение виноватого», что он «уже близок к тому, чтобы поставить ловушку» Германии[15].

Англо-германское морское соперничество было главной, но не единственной причиной надвигающейся войны. Вторая половина XIX и начало ХХ века были эпохой расцвета национализма и национальных движений. Проходившие под знаменем национально-освободительной борьбы балканские войны положили начало разделу Османской империи. Наследство этой средневековой империи было огромным — но главным призом были черноморские проливы и Константинополь. Когда болгарская армия приблизилась к «Царьграду», Россия недвусмысленно заявила на него свои права. Причины, побуждавшие Россию к борьбе за Константинополь, были аналогичны причинам, заставлявшим Германию создавать «Флот открытого моря»: речь шла о защите свободной торговли. Большая часть русской торговли шла через черноморские проливы, и если бы они оказались в руках сильного противника, то России угрожала морская блокада.

В ноябре 1913 года в Турцию прибыл германский генерал Лиман фон Сандерс, которому было поручено реорганизовать турецкую армию и построить форты в проливах — это сделало бы возможным морскую блокаду России. 6 января 1914 года министр иностранных дел Сазонов подал Николаю II доклад, в котором указывал на возникшую угрозу и предлагал «одновременное совместное занятие Россией, Францией и Англией известных пунктов Малой Азии...»[16] Этот план не был поддержан правительством, поскольку он мог привести к войне с Германией, а позиция Англии оставалась двусмысленной. При обсуждении плана выяснилось, что в ближайшее время соотношение сил на Черном море должно было резко ухудшиться: Турция заказала в Англии четыре дредноута, два из которых должны были прийти на Босфор осенью 1914 года. Сазонов обратился к Грею с настоятельной просьбой задержать передачу этих судов Турции — но Грей и Черчилль ответили, что они не контролируют частные заказы судостроительных компаний. Таким образом, если Россия желала бороться за Константинополь, то нужно было атаковать летом 1914 года — и предварительно убедить Грея и Черчилля нейтрализовать турецкие дредноуты.

Когда 28 июня 1914 года в Сараево был убит эрцгерцог Франц Фердинанд, то никто не предполагал, что это приведет к мировой войне. Ожидался конфликт между Австро-Венгрией и Сербией: убийство было организовано прибывшей из Белграда группой сербских националистов, и Вена пылала жаждой мести. Следы вели к влиятельной сербской организации «Черная рука», которую возглавлял руководитель военной разведки Дмитриевич; в эту организацию входило десять генералов и несколько членов правительства. «Черная рука» уже пять лет вела необъявленную войну против австрийской администрации в Боснии, надеясь оторвать эту провинцию от раздираемой национальными конфликтами Австро-Венгрии. В этой обстановке австрийская «военная партия» видела единственный выход в энергичном подавлении сепаратистских движений. Убийство эрцгерцога давало удобный повод для разгрома славянского сепаратизма и подпитывавшей его Сербии, и вожди «военной партии», министр иностранных дел граф Бертхольд и начальник генерального штаба Конрад, решили воспользоваться этим поводом. Однако прежде чем приступать к действиям, венское правительство решило заручиться поддержкой своего союзника — Германии, и Вильгельм II предоставил ему «карт-бланш». Кайзер полагал, что конфликт будет локальным, и не придавал ему большого значения. 6 июля он, как обычно, отбыл на своей яхте в круиз к берегам Норвегии, а 15 июля туда же отправился на маневры «Флот открытого моря». Канцлер Бетман-Гольвег уехал в свое поместье, а адмирал Тирпиц отдыхал на курорте Тарасп. В Берлине остался только статс-секретарь иностранных дел Ягов, которому вечером 22 июля был представлен текст австрийского ультиматума, предназначенного для предъявления Сербии. Текст показался Ягову слишком резким, особенно выделялись два пункта, которые предусматривали участие австрийских чиновников в расследовании нитей сараевского покушения на территории Сербии. На возражения Ягова граф Бертхольд ответил, что ультиматум уже отослан в Белград.

24 июля содержание ультиматума стал известно в европейских столицах. Ознакомившись с документом, Грей сказал германскому послу Лихновскому, что если ультиматум не приведет к осложнениям между Австрией и Россией, то ему нет до этого дела. Но он уже знал, что осложнения будут: в Петербурге не могли допустить превращения Сербии в австрийского вассала. Узнав об ультиматуме, Сазонов в запальчивости воскликнул: «Это европейская война!» Он сразу же пригласил на совещание британского и французского послов, Бьюкенена и Палеолога. Сазонов и Палеолог были едины в том, что война может быть предотвращена только выступлением Англии. «Если бы Англия теперь же заняла твердую позицию рядом с Россией и Францией, — писал позднее Сазонов, — войны бы не было, и наоборот, если бы Англия нас в эту минуту не поддержала, полились бы потоки крови, и в конце концов она все же была бы вовлечена в войну. Несчастье заключалось в том, что Германия была убеждена, что она могла рассчитывать на нейтралитет Англии. <…> Говоря с сэром Дж. Бьюкененом, я не подозревал, что мне когда-либо придется найти в австрийских и германских первоисточниках буквальное подтверждение моих тогдашних предположений»[17].

Но Грей отказался поддержать Францию и Россию. «Что он не сделал этого, кажется весьма странным, — отмечал Тирпиц, — ибо в июле 1911 года Ллойд-Джордж <…> не замедлил выступить с открытыми угрозами, хотя в то время положение было далеко не столь острым. На этот же раз Англия воздержалась даже от предупреждения с глазу на глаз»[18] (курсив — С. Н.). Более того, 26 июля английский король Георг V в дружеской беседе пообещал Генриху Прусскому (брату кайзера), что в случае европейского конфликта Британия останется нейтральной.

С другой стороны, Грей подталкивал Россию к мобилизации: он намекал, что считает русскую мобилизацию вполне естественной. Действительно, 25 июля русское правительство обсуждало этот вопрос, и было решено начать частичную мобилизацию против Австро-Венгрии, если австрийцы нападут на Сербию. Пока же объявлялся «предмобилизационный период»: войска возвращались на зимние квартиры, в крепостях вводилось военное положение, выставлялись минные заграждения и т. д. Кое-где (в приграничных районах) происходил призыв резервистов, и в целом, по оценке германского посла Пурталеса, многие военные мероприятия «принадлежали к числу таких, какие у нас (в Германии. — С. Н.) происходят только по издании приказа о мобилизации»[19].

Ситуация оставалась еще неопределенной, но русское правительство торопилось с мобилизационными мерами, так как мобилизация и переброска войск в России требовала не меньше 40 дней — в то время как Германия могла мобилизоваться за 14 дней. Германский план Шлиффена-Мольтке был рассчитан именно на быстроту мобилизации: в случае войны предполагалось за 40 дней разгромить Францию, а потом перебросить войска навстречу русским. Поэтому начальник русского генштаба, генерал Янушкевич, стремился во чтобы то ни стало выиграть у начальника германского генштаба, генерала Мольтке, хотя бы несколько дней. В отсутствие кайзера и Мольтке в Берлине поначалу не оценили важности этих приготовлений, и Ягов ответил французскому послу, что частичная русская мобилизации не вызовет соответствующего ответа Германии — но всеобщая мобилизация повлечет за собой войну.

Между тем Грей тоже проводил мобилизацию британского флота. Благодаря происходившим тогда маневрам флот был сосредоточен в Портленде, но маневры закончились и пришло время распускать резервистов. По совету Грея Черчилль приказал сохранять боевую готовность на кораблях. Таким образом, «Гранд-Флит» был готов нанести внезапный удар. Германский флот в это время находился у берегов Норвегии. Вильгельм II приказал срочно возвращаться, и окруженная дредноутами яхта кайзера направилась к родным берегам.

26 июля стал известен сербский ответ на ультиматум Вены. Сербы согласились на все, кроме участия австрийских чиновников в расследовании обстоятельств сараевского убийства. Австро-Венгрия сочла ответ неудовлетворительным — и это означало подготовку к войне.

Утром 27 июля Грей вызвал Лихновского и впервые выразил неудовольствие по поводу действий Вены, которые могут привести к войне. Вместе с тем он предложил посредничество четырех держав — Британии, Германии, Франции и Италии, чтобы предотвратить войну между Австро-Венгрией и Сербией. Затем Грей сказал несколько ободряющих слов русскому послу Бенкендорфу и отправился на заседание кабинета министров. О том, что произошло на этом заседании, известно только из записок одного из членов кабинета, лорда-президента Джона Морли. Морли рассказывает о выступлении Грея: «Он осведомил нас о содержании телеграммы Бьюкенена из Петербурга от 24 июля: Сазонов надеется, что Англия не откажется объявить о своей солидарности с Францией и Россией, он предупреждает, что <…> Англия рано или поздно будет втянута в войну, и Бьюкенен полагает, что даже если Англия откажется присоединиться, Франция и Россия решились… воевать против Австрии и Германии». Изложив содержание телеграммы, «Грей своим тихим голосом сделал незабываемое заявление <...>. Он сказал, что Кабинет должен решить, должны ли мы действовать вместе с двумя другими державами Антанты, или остаться в стороне и сохранять абсолютный нейтралитет. Мы больше не можем откладывать решение. События происходят очень быстро… В случае, если Кабинет выскажется за политику нейтралитета, он не считает себя человеком, который мог бы проводить эту политику. На этом он закончил. Кабинет, казалось, испустил вздох, и на одно-два мгновения установилась мертвая тишина…»[20]

Грей говорил неправду: Франция и Россия еще не решились воевать с Австрией и Германией, и Бьюкенен не сообщал ему ничего подобного. Напротив, Франция и Россия просили Британию о дипломатическом вмешательстве с целью избежать войны. А Грей вовсе не упоминал о дипломатии — он предлагал объявить войну Германии. «Хотя раньше… он проводил различие между дипломатическим и военным вмешательством, впредь предполагалось обращение к оружию», — свидетельствует Морли[21].

Английские историки отвергают это свидетельство Джона Морли, утверждая, что пожилой лорд мог перепутать даты различных заседаний кабинета. Конечно, у них есть причины отрицать то, что выставляет британскую политику в неприглядном свете. Однако записки Морли открывают мотивы загадочного поведения Грея. Как утверждают все стороны конфликта, Грей мог легко предотвратить войну, если бы высказался в поддержку Франции и России. Не требовалось даже официального заявления кабинета, можно было выступить на каком-нибудь банкете — как это сделал Ллойд Джордж. Но Грей избрал другую тактику: он намекал Германии на нейтралитет, а союзникам — на поддержку против Германии. Эти намеки подталкивали обе стороны к войне, и когда противники встали бы друг против друга, Британия могла нанести внезапный удар. Известно, что Черчилль поддерживал Грея, и «Гранд-Флит» стоял наготове. «Лучшим объявлением войны будет потопление вражеского флота!» — писал адмирал Фишер[22].

Возможно, это была та «ловушка для Германии», о которой упоминал Бенкендорф, но она не сработала. Большинство министров высказалось против войны — несмотря на то, что Грей угрожал отставкой. Удрученный Грей удалился обдумывать свое пошатнувшееся положение в кабинете. В течение следующего дня он никого не принимал, и дела в министерстве на время остановились.

Европейские правительства ничего не знали о выступлении Грея, и международный конфликт развивался своим чередом. Министр иностранных дел Австро-Венгрии граф Берхтольд торопился воспользоваться предоставленным ему «карт-бланшем» и начать войну с Сербией; в середине дня 27 июля он принес императору Францу Иосифу ноту об объявлении войны. Престарелый император не хотел войны, но Берхтольд объявил ему, что сербские пароходы на Дунае обстреляли австрийские позиции. Это была неправда, однако обман помог Берхтольду получить подпись императора. Объявление войны должно было состояться на следующий день; на тот же день была назначена частичная мобилизация австрийской армии вдоль южной границы. Чтобы не раздражать Россию, на австро-русской границе в Галиции не проводилось никаких военных приготовлений. Австро-венгерский посол в Петербурге должен был проинформировать Сазонова о том, что Вена не имеет никаких территориальных претензий к Сербии.

Тем временем в Берлине начинали проявлять беспокойство по поводу русских военных приготовлений. Канцлер Бетман-Гольвег (дезавуируя заявление Ягова) телеграфировал в Петербург, что эти меры могут вынудить Германию к мобилизации; мобилизация же означает войну. Германский посол граф Пурталес при этом объяснил Сазонову, что географическое положение Германии «вынуждает нас в случае угрозы империи предупредить наших противников быстротою» — то есть Германия не позволит русским военным отнять у нее преимущество в скорости мобилизации[23].

Вильгельм II вернулся в Берлин днем 27 июля и только здесь ознакомился с сербским ответом на ультиматум. «Блестящее достижение для столь короткого промежутка времени… — написал он на полях сербской ноты. — Большая моральная победа Вены, но вместе с тем отпадает и всякий предлог к объявлению войны»[24]. Утром 28 июля канцлер Бетман-Гольвег послал в Вену сообщение о том, что Германия присоединяется к британскому предложению о посредничестве с целью предотвращения войны между Австро-Венгрией и Сербией. Это означало, что «карт-бланш» аннулирован и Австро-Венгрия должна отступить, но Берхтольд ответил, что война уже объявлена.

Эффект этого сообщения был подобен разорвавшейся бомбе. Как только в Петербурге узнали об объявлении войны, совет министров поднял вопрос о начале частичной мобилизации, решение о которой было принято 25 июля. Но генерал Янушкевич неожиданно заявил, что необходимо сразу начать всеобщую мобилизацию: частичная мобилизация перепутает графики движения поездов, и тогда проведение всеобщей мобилизации (если она понадобится) станет невозможным. Тем не менее совет министров решил ограничиться частичной мобилизацией. Утром 29 июля Янушкевич приехал в Петергоф, и Николай II подписал указ о частичной мобилизации. Однако начальник генштаба продолжал настаивать на подписании «на всякий случай» другого указа — о всеобщей мобилизации. В конце концов царь подписал и второй указ, оговорив, что Янушкевич должен предварительно посоветоваться с Сазоновым.

Янушкевича волновала прежде всего военная проблема: как выиграть несколько дней у Мольтке? Он не стал советоваться с Сазоновым и решил пустить в ход указ о всеобщей мобилизации. Однако для начала Янушкевич пригласил немецкого военного атташе майора Эггелинга. Как докладывал в Берлин майор Эггелинг, «он дал мне свое честное слово в самой торжественной форме <...> что до 15 часов сегодняшнего дня нигде не начато ни одной мобилизационной меры...»[25] Затем Янушкевич отправил генерала Добророльского, чтобы завизировать указ императора у министров. Министр внутренних дел Маклаков неожиданно заговорил о возможности революции. «Война, — сказал Добророльскому Маклаков, — не может быть популярна у нас в народных массах, для которых революционные идеи более доступны, чем победа над немцами. Но нельзя избежать своей судьбы»[26]. Однако от Маклакова ничего не зависело, и, перекрестившись, он принял указ к исполнению.

Между тем Сазонов ничего не знал о решении Янушкевича инициировать всеобщую мобилизацию. Днем 29 июня он известил иностранных послов о намерении правительства начать на следующий день частичную мобилизацию. Он пояснил австро-венгерскому послу Сапари, что, поскольку австрийцы обладают преимуществом быстрой мобилизации, Россия объявляет мобилизацию из предосторожности и войска не предназначены для нападения. Уже в 17 часов стало известно о германской реакции: канцлер Бетман-Гольвег предупреждал, что дальнейшее продолжение русских мобилизационных мер вынудит Германию к мобилизации, и тогда европейской войны вряд ли удастся избежать. Пурталес передал это сообщение Сазонову, добавив, что речь идет не об угрозе, а о дружеском предупреждении.

Однако Сазонов истолковал это предупреждение (впрочем, уже не первое) как ультиматум. По его логике теперь не оставалось ничего иного, кроме как ввиду неизбежной войны ускорить военные приготовления и вместо частичной мобилизации провести всеобщую. В 18 часов Сазонов встретился с Янушкевичем и военным министром Сухомлиновым, и они решили дать ход всеобщей мобилизации. Выводы этого совещания были по телефону доложены императору, и Николай II изъявил согласие на отдачу соответствующих распоряжений. Как гласит стенограмма, «известие об этом было встречено с восторгом тесным кругом лиц, которые были посвящены в это дело»[27]. Ввиду ясного предупреждения Германии это решение означало неизбежную европейскую войну.

Однако часы еще не пробили полночь. Объявление войны Сербии не означало немедленного начала боевых действий: австрийцам требовалось две недели для мобилизации предназначенных для атаки корпусов. Вильгельм II выдвинул предложение, которое позволило бы Австро-Венгрии остановить войну, не «потеряв лицо»: австрийцы могли занять Белград как залог выполнения условий ультиматума, а потом остановиться и передать конфликт на рассмотрение держав. Это предложение «остановиться в Белграде» было передано в Вену поздно вечером 28 июля. Ночью 29 июля кайзер послал телеграмму Николаю II: «…принимая во внимание сердечную и нежную дружбу, издавна связывающую нас крепкими узами, я употребляю все свое влияние, чтобы побудить австрийцев действовать со всей прямотой для удовлетворительного соглашения с тобой. <…> Твой искренний и преданный друг и кузен... Вилли»[28]. Одновременно и царь, стоявший перед мучительным выбором, обратился с призывом к кайзеру: «…Стремясь предотвратить такое бедствие, как европейская война, я прошу тебя во имя нашей старой дружбы сделать все, что ты можешь, чтобы твои союзники не зашли слишком далеко. Ники»[29].

Эти две телеграммы пересеклись; затем, вечером 29 июля, последовал обмен телеграммами о способах разрешения конфликта. Кайзер, в частности, писал, что «военные меры со стороны России <…> подвергли бы риску мое положение посредника». По получении этой телеграммы царь позвонил «в тесный круг восторженных лиц» и спросил, можно ли заменить всеобщую мобилизацию частичной. Когда Янушкевич стал говорить, что не может взять на себя ответственность, Николай II резко оборвал его, заявив, что берет ответственность на себя. В 1.20 ночи 30 июля царь отправил кайзеру новую телеграмму: «Военные мероприятия, вступившие теперь в силу, были решены пять дней тому назад как мера защиты ввиду приготовлений Австрии. От всей души надеюсь, что эти мероприятия ни в какой степени не помешают твоему посредничеству, которое я высоко ценю… Ники»[30]. Вслед за этой телеграммой рано утром 30 июля в Берлин пришло известие о русской частичной мобилизации. Кайзер был взбешен. «Царь своим обращением ко мне за помощью просто разыграл комедию и провел нас, — написал он на полях телеграммы. — Ибо о помощи и посредничестве не просят, когда уже мобилизовались. В ответ на это я также мобилизуюсь…»[31]

Кайзер понял, что его обманули: на протяжении предыдущих пяти дней в Берлин поступила масса сообщений о проводившейся русскими тайной мобилизации. По оценке генерала Палицына (который был начальником генштаба до Янушкевича) русские выиграли для мобилизации даже не пять, а двенадцать дней и фактически сорвали планы Мольтке.

И для Мольтке и для кайзера не существовало разницы между частичной и всеобщей мобилизацией: какой бы ни была русская мобилизация, она лишала Германию ее преимущества быстрой боеготовности. Если бы Германия медлила и дальше, то она оказалась бы лицом к лицу с отмобилизованными и имеющими численное преимущество армиями противников. Избежать этого можно было лишь немедленным переходом в наступление — таким образом, война с Россией и ее верным союзником, Францией, становилась неизбежной.

Но кайзера ожидала еще одна неприятная неожиданность. Днем 29 июля Грей наконец вышел из своего дипломатического уединения и откровенно предупредил германского посла Лихновского: Германия не должна рассчитывать на английский нейтралитет, если в конфликт будут втянуты Германия и Франция — в этом случае английское правительство «будет вынуждено к быстрым решениям». 30 июля это сообщение легло на стол кайзера вслед за известием о русской мобилизации, которая вынуждала Германию к войне. Франция была союзником России, она была бы неминуемо втянута в войну, а значит Британия становились на пути Германии — как айсберг на пути «Титаника».

Тирпиц писал, что германская политика налетела на подставленный штык. Отчаяние и ярость овладели кайзером. «Англия открывает свои карты, — писал Вильгельм, — в тот момент, когда ей кажется, что мы загнаны в тупик, и с нами, так сказать, покончено. Гнусная торгашеская сволочь пыталась обмануть нас банкетами и речами. Наглым обманом являются обращенные ко мне слова короля, сказанные Генриху (прусскому. — С. Н.): „Мы остаемся нейтральными и постараемся держаться в стороне от этого возможно дольше”. Грей уличает короля во лжи, и эти слова Лихновскому лишь проявление нечистой совести из-за имеющегося даже у него чувства, что он обманул нас. <…> Гнусный сукин сын! Англия одна несет ответственность за войну и мир, а никак не мы»[32].

Вильгельм II счел необходимым в первую очередь ответить царю. Он сдержал негодование и попытался объяснить ситуацию: «…Австрия мобилизовала только против Сербии и только часть своей армии. Если теперь <…> Россия мобилизуется против Австрии, то моя роль посредника, которую ты мне любезно доверил <…> подвергнется опасности, если не станет совершенно невозможной. Вся тяжесть решения ложится теперь исключительно на тебя, и ты несешь ответственность за мир или войну. Вилли»[33].

Затем была послана очередная телеграмма в Вену с «настоятельной рекомендацией» немедленно принять предложение четырех стран о посредничестве. Но Бертхольд тянул время и не отвечал. «Легкомыслие и слабость должны ввергнуть мир в самую ужасную войну, имеющую целью в конечном счете гибель Германии… — писал Вильгельм II. — Англия, Россия и Франция сговорились, учитывая условия нашего союза с Австрией, сделать сербский конфликт предлогом для войны с нами на уничтожение… Мы должны либо подло предать нашего союзника и предоставить его на произвол России <…> либо подвергнуться нападению <…> и они сообща совершенно разорят нас. Глупость и неспособность нашего союзника станет для нас петлей на шее»[34].

Кайзер заставил Генриха Прусского отправить телеграмму, взывающую к совести английского короля: «Если ты действительно и серьезно желаешь предотвратить эту ужасную катастрофу, осмеливаюсь тогда предложить тебе использовать свое влияние на Францию и, следовательно, на Россию, чтобы они остались нейтральными...»[35]

В действительности, делая свое заявление Лихновскому, Грей не советовался ни с королем, ни с кабинетом: это было личное мнение Эдуарда Грея. Фактически оно ничего не значило, потому что большинство английского кабинета было против войны. После понесенного 27 июля поражения Грей не стал подавать в отставку и выжидал. Узнав о будущей русской мобилизации, он дал Сазонову сигнал о поддержке — сигнал, о котором давно просили Россия и Франция. Однако он был подан слишком поздно и поэтому изменил свой смысл: теперь, когда война стала неизбежной, это был сигнал о поддержке русской мобилизации.

Одновременно был подан другой сигнал. Черчилль решил удовлетворить просьбу Сазонова о «нейтрализации» турецких дредноутов. Два огромных корабля стояли у причальной стенки верфи «Виккерс и Армстронг» в готовности отправиться на Босфор. 29 июля они без единого выстрела были захвачены отрядом английской морской пехоты. Это был маленький «копенгаген» Уинстона Черчилля: внезапный удар, без объявления войны уничтожающий неприятельский флот. Правда, это был не германский, а турецкий флот, который угрожал будущей союзнице Англии, России. Сазонов теперь мог вернуться к своему плану захвата Константинополя — плану, который означал войну с Германией.

Сазонову была необходима поддержка Черчилля и Грея, потому что вопрос о мобилизации еще не был вполне решен. Янушкевич упорно доказывал, что частичная мобилизация невозможна, и фактически она еще не начиналась — происходил лишь медленный и тайный призыв резервистов по плану всеобщей мобилизации.

Николай II полагал, что при частичной мобилизации еще можно сохранить мир, но всеобщая мобилизация неминуемо приведет к войне. 19 июля он получил телеграмму от Распутина: «Верю, надеюсь на мирный покой, большое злодеяние затевают, мы не участники»[36]. Утром 30 июля в разговоре с министром двора Фредерихсом царь сказал, что крайне недоволен Янушкевичем и Сазоновым, что он твердо решил избежать войны. Николай II написал письмо кайзеру с предложением обсудить все вопросы на Гаагской конференции; это письмо должен был доставить в Берлин генерал Татищев.

В это время Янушкевич, Сухомлинов и Сазонов обсуждали вопрос о том, как убедить царя объявить всеобщую мобилизацию. Около полудня посол в Берлине Свербеев телеграфировал о том, что в газете «Локаль Анцайгер» появилось сообщение об объявлении всеобщей мобилизации в Германии. Это была газетная утка, о чем статс-секретарь иностранных дел Ягов сразу же известил Свербеева. Свербеев немедленно отправил телеграмму с опровержением, но, как потом объяснял Сазонов, она «почему-то запоздала». В три часа дня Сазонов прибыл на аудиенцию к царю и сообщил ему ложные сведения о всеобщей мобилизации в Германии.

«Я сказал это Государю, — вспоминает Сазонов, — и прибавил, что как из телеграммы Вильгельма II к Его Величеству, так и из устного сообщения мне Пурталеса я мог вынести только одно заключение, что нам войны не избежать <…>. В таком положении Государю не оставалось ничего иного, как повелеть приступить ко всеобщей мобилизации». Николай II долго молчал. «Затем он сказал мне голосом, в котором звучало глубокое волнение: „Это значит обречь на смерть сотни тысяч русских людей. Как не остановиться перед таким решением?” Я ответил ему, что на него не ляжет ответственность за драгоценные жизни, которые унесет война. <…> Наконец Государь, как бы с трудом выговаривая слова, сказал мне: „Вы правы. Нам ничего другого не остается делать, как ожидать нападения. Передайте начальнику генерального штаба мое приказание о мобилизации”»[37].

Сазонов немедленно позвонил Янушкевичу и передал ему высочайшее повеление. Окончив диктовать текст, он сказал: «А теперь вы можете сломать телефон. Отдайте ваше приказание, генерал, и исчезните на весь день»[38]. Сазонов опасался, что царь может изменить свое решение.

Первые известия о русской всеобщей мобилизации достигли Берлина поздно вечером 30 июля. Эффект был таков, что, по свидетельству Тирпица, канцлер Бетман-Гольвег «производил впечатление утопающего»[39]. Время сомнений истекло, и начальник генштаба Мольтке без промедления взял власть в свои руки. Около полуночи он телеграфировал своему коллеге, начальнику австрийского генштаба Конраду фон Гетцендорфу: «Встретьте твердо русскую мобилизацию. Австро-Венгрию надо сберечь. Немедленно мобилизуйтесь против России. Германия объявит мобилизацию»[40].

Кайзер какое-то время сопротивлялся генералам, которые, обступив его, доказывали, что русский «паровой каток» движется к границе, что промедление смерти подобно. Наконец, собственная жена посоветовала ему «быть мужчиной», и 31 июля Вильгельм II объявил «состояние военной угрозы».

В полночь германский посол, престарелый граф Пурталес, вручил Сазонову ультиматум с требованием прекращения русской мобилизации. Когда 12-часовой срок ультиматума истек, в Германии была объявлена всеобщая мобилизация. В 19 часов 1 августа германский посол снова вошел в кабинет Сазонова.

«Граф Пурталес был в большом волнении, — вспоминал Сазонов. — Он повторил свой вопрос и подчеркнул те тяжелые последствия, которые повлечет за собою наш отказ считаться с германским требованием отмены мобилизации. Я повторил уже данный ему раньше ответ. Посол, вынув из кармана сложенный лист бумаги, дрожащим голосом повторил в третий раз тот же вопрос. Я сказал ему, что не могу дать ему другого ответа. Посол, с видимым усилием и глубоко взволнованный, сказал мне: „В таком случае мне поручено моим правительством передать вам следующую ноту”. Дрожащая рука Пурталеса вручила мне ноту, содержащую объявление нам войны. <…> После вручения ноты посол, которому, видимо, стоило большого усилия исполнить возложенное на него поручение, потерял всякое самообладание и, прислонившись к окну, заплакал…»[41]

Сазонов имел не меньшие причины для волнения, чем сентиментальный старик Пурталес. В часы, предшествовавшие началу войны, Франция и Россия обнаружили, что их предали, что они оказались одни перед лицом готовой к удару германской армии. Оказалось, что Грей, который 29 июля обещал союзникам поддержку, выражал лишь свое неофициальное мнение, а не мнение английского правительства. Когда Париж и Петербург потребовали официального заявления о поддержке, Лондон ответил молчанием.

Столкнувшись с желанием правительственного большинства остаться в стороне от европейской войны, Грей начал маневрировать. У него были личные обязательства перед Францией, а не перед Россией, и он попытался вывести Францию из-под удара. Утром 1 августа Грей обратился к Лихновскому с запросом: не нападет ли Германия на Францию, если та (вопреки союзу с Россией) останется нейтральной в русско-германской войне? Лихновский, даже не запрашивая Берлин, заявил, что он может дать такую гарантию.

Вильгельм II был в восторге от предложения Грея, он приказал принести шампанское. «Значит, мы попросту двигаемся со всей армией на восток», — сказал он Мольтке[42]. Это означало, что Германия и Австро-Венгрия объединенными силами обрушатся на Россию.

Вечером Грей передал предложение о нейтралитете французскому послу Камбону. «Я сказал Камбону, — писал Грей, — что <…> Германия соглашается не нападать на Францию, если Франция останется нейтральной в войне между Россией и Германией. <…> Франция должна принять собственное решение, не рассчитывая на нашу помощь, которую ныне мы не в состоянии обещать»[43]. Поль Камбон был дипломатом старой школы, и честь Франции была для него превыше всего. Он отказался обсуждать предложение Грея. Позже в тот же день он сказал Ллойд Джорджу: «Вы нас предали. <…> Да знает ли Англия вообще, что такое честь?»[44]

Лихновский и кайзер в это время ждали сообщения Грея о результатах переговоров с французами. Незадолго до полуночи пришла телеграмма от короля Георга V: король известил Вильгельма II о «недоразумении» с Лихновским, который якобы неверно понял слова Грея, сказанные в дружеской беседе. «Господин Грей, лживый пес…» — написал кайзер на полях телеграммы[45]. Германская армия возобновила движение на запад, к французской границе.

Получив пощечину от Камбона, Грей возобновил попытки вовлечь Британию в мировую войну. Он уже не раз угрожал отставкой своим коллегам по кабинету, теперь он решился расколоть либеральное правительство и войти в союз с консерваторами. Фактически это означало предательство своих коллег по либеральной партии, которые доверили ему министерский пост. Это означало также предательство избирателей, которые голосовали за либералов потому, что либералы выступали против войны, за сокращение военных расходов и за социальные программы.

2 августа Грей и Асквит заручились поддержкой консервативной партии в вопросе о вступлении Британии в войну и о формировании коалиционного кабинета. В качестве предлога для объявления войны было использовано вторжение германских войск в Бельгию. Но причина, конечно, заключалась в том, что, как писала «The Saturday Review» (чьи слова мы привели в начале статьи): «…если бы Германия была завтра стерта с лица земли, то послезавтра во всем свете не нашлось бы англичанина, который не стал бы от этого богаче».

4 августа Великобритания объявила войну Германской империи. Из-за потери внезапности Грей и Черчилль не сумели осуществить очередной «копенгаген», но сотни германских торговых кораблей стали добычей английских крейсеров. Тирпиц не успел построить «флот риска», и Германия оказалась в тисках морской блокады. Теперь все зависело от того, сможет ли Мольтке осуществить свой план и за 40 дней одержать победу над Францией. Но Янушкевич украл у Мольтке 12 дней, и русские армии перешли границу быстрее, чем рассчитывал германский генштаб. В итоге Мольтке был вынужден перебросить на восток несколько корпусов из Франции, и германское наступление захлебнулось на Марне. Началась позиционная война, чудовищная бойня, в которой погибло 10 миллионов солдат, было ранено 18 миллионов и 7 миллионов пропало без вести.

«Массы потерявших надежду ошеломленных людей боролись за каждый вздох до самого конца».

Через четыре года истощенная блокадой Германия была вынуждена сложить оружие. Победители заставили побежденных подписать Версальский договор, в котором Вильгельму II было предъявлено обвинение «в высшем оскорблении международной морали и священной силы договоров»[46]. Германское правительство предложило союзникам создать нейтральную комиссию для установления действительных виновников войны с тем, чтобы бывшие противники предоставили этой комиссии необходимые документы. После долгого молчания Лондон ответил, что нет нужды в создании каких-либо комиссий, потому что «ответственность Германии за войну давно уже установлена с несомненностью»[47].

«Судьба решила против нас, — записал бывший рейхсканцлер Теобальд фон Бетман-Гольвег. — Пусть враги чувствуют себя победителями, они все же не являются судьями… Вполне объективно в состоянии будет судить только позднейший историк»[48].

[1] Тирпиц А. Воспоминания. М., «Воениздат», 1957, стр. 296.

[2] Gracie A., Thayer J. Titanic: A Survivor’s Story and the Sinking of the S. S. Titanic. Chicago, «Academy Chicago Publishers», 1988, p. 298.

[3] Черчилль У. Индия, Судан, Южная Африка. Походы Британской армии 1897 — 1900. М., «Эксмо», 2004, стр. 300.

[4] Цит. по: Тирпиц А. Указ соч., стр. 220.

[5] Там же, стр. 98.

[6] Там же, стр. 252.

[7] Цит. по: Туполев Б. М. Происхождение Первой мировой войны. — «Новая и новейшая история», 2002, № 4, стр. 42.

[8] Цит. по: Уткин А. И. Первая Мировая война. М., «Алгоритм», 2001, стр. 50.

[9] Цит. по: Туполев Б. М. Указ. соч.

[10] «Naval and Military Record», 1905, 2 сентября. Цит. по: Синегубов С. Н. Германо-английское морское соперничество в 1900 — 1914 гг. Диссертация. Тюмень, 2010, стр. 160.

[11] «Daily Mail», 1908, 29 мая. Цит. по: Синегубов С. Н. Германо-английское морское соперничество, стр. 251.

[12] «Times», 1911, 22 июля. Цит. по: Бетман-Гольвег Т. Мысли о войне. М. — Л., «Госиздат», 1925, стр. 18.

[13] Цит. по: Романова Е. В. Путь к войне. Развитие англо-германского конфликта 1898 — 1914 гг. М., «Макспресс», 2008, стр. 245.

[14] Цит. по: Тирпиц А. Указ. соч., стр. 273.

[15] Международные отношения в эпоху империализма (далее — МОЭИ). Т. I. М. — Л., «Государственное социально-экономическое издательство», 1931, № 328, стр. 437.

[16] «Константинополь и проливы». — «Красный архив», 1924, № 7, стр. 42.

[17] Сазонов С. Д. Воспоминания. Минск, «Харвест», 2002, стр. 201.

[18] Тирпиц А. Указ. соч., стр. 272.

[19] Пурталес Ф. Между миром и войной. М. — П., «Госиздат», 1923, стр. 35.

[20] Morley J. Memorandum on Resignation. London, «Macmillan And Co.»,1928, p. 1.

[21] Ibid. p. 2.

[22] Fear God and Dread Nought. The Correspondence of Admiral of the Fleet Lord Fisher of Kilverstone. Vol. 1. London, «Cape», 1952, p. 308 — 309.

[23] Пурталес Ф. Указ. соч.

[24] Die deutschen Dokumente zum Kriegsausbruch: vollstandige Sammlung (далее — DD). Charlottenburg, «Dt. Verl.-Ges. fur Politik und Geschichte», 1919. № 271. Цит. по: Полетика Н. П. Возникновение Первой мировой войны (июльский кризис 1914 г.) М., «Мысль», 1964, стр. 182.

[25] DD. № 370. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 308.

[26] Указ соч., стр. 309.

[27] МОЭИ. Т. V. № 224, стр. 214.

[28] Там же, стр. 189.

[29] Там же, стр. 182.

[30] Там же, стр. 250.

[31] Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 207.

[32] DD. № 368. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 207.

[33] МОЭИ. Т. V, стр. 268.

[34] DD. № 401. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 213.

[35] DD. № 417. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 208.

[36] Копии телеграмм и писем Г. Е. Распутина царской семье. 1905 — 1916 гг. — В кн.: Платонов О. Г. Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине). СПб, «Воскресение», 1996. Цит. по: <http://www.rus-sky.com/history/library/plat-r1.htm#_Toc467905265>.

[37] Сазонов С. Д. Указ. соч., стр. 226 — 227.

[38] Dobrorolsky S. Die Mobilmachung der russischen Armee 1914. Berlin, 1922, s. 28.

[39] Тирпиц А. Указ. соч., стр. 295.

[40] DD. № 451a. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 218.

[41] Сазонов С. Д. Указ. соч., стр. 237.

[42] Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 225.

[43] British Documents on the Origins of the War 1898 — 1914. Vol. IX. London, 1926, № 426. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 547.

[44] Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 549.

[45] DD. № 596. Цит. по: Полетика Н. П. Указ. соч., стр. 227.

[46] Версальский мирный договор. М., «Литиздат», 1925, стр. 83.

[47] Там же, стр. XI.

[48] Бетман-Гольвег Т. Указ. соч., стр. 112.

Опубликовано в журнале:

«Новый Мир» 2014, №6

Согласно Мировому индексу продовольственной безопасности, Польша относится к числу стран с относительно высокой безопасностью пищевых продуктов. В текущем году Польша набрала 72,2 балла и заняла 26 место в рейтинге, поднявшись на 1 позицию по сравнению с прошлым годом. Самую высокую оценку страна получила по показателю ценовой доступности продовольствия - 78,6 балла. Слабым местом оказался низкий уровень финансирования расходов на исследования и развитие сельского хозяйства, по этому показателю Польша получила всего 12,5 баллов, что ниже среднего показателя.

Среди европейских стран по уровню продовольственной безопасности Польша занимает 18 место, а лучше всего позиционируется среди стран Восточной Европы, уступая лишь Чехии. В пятерку европейских «отличников» входят: Австрия (85,5 баллов), Голландия, Норвегия, Швейцария и Ирландия.

Rzeczpospolita, 15.07.2014

Совещание с торговыми представителями Российской Федерации в иностранных государствах.

Стенограмма:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги!

В апреле этого года, на коллегии Министерства экономического развития, мы договорились встретиться в таком расширенном формате – с участием торгпредов, членов Правительства. Приглашены и представители бизнеса, и институтов развития. Цель совещания заключается в том, чтобы найти конкретные решения, которые позволят продвигать экономические интересы нашей страны несколько более эффективно, и, конечно, мы обсудим те проблемы, которые есть в деятельности торгпредств.

Общая ситуация такова, что мировая экономика выходит из кризиса. Все страны, в том числе и наши партнёры, ищут любые возможности для восстановления экономики и расширения своих позиций на глобальном рынке. Мы видим и усиление протекционизма, что сказывается, конечно, и на позициях наших производителей, и на наших товарах, на наших компаниях. По всей видимости, эта тенденция не будет слабеть.

Сотрудники торговых представительств, которые представляют экономические интересы нашей страны, эти сложности чувствуют и понимают, может быть, лучше, чем кто-либо. Но такова современная глобальная экономика, и нам всем нужно учиться работать в её условиях, тем более что они не являются постоянными, они всё равно меняются, работать, естественно, инициативно, быть в курсе действий наших конкурентов, наших потенциальных партнёров, прогнозировать возможное влияние политических факторов, соответствующим образом выстраивать взаимодействие с российским и местным бизнесом, с двусторонними деловыми советами и, естественно, с посольствами. Большу?ю часть этой работы, действительно, способны выполнить торговые представительства.

Каковы основные задачи сегодня? На чём я хотел бы специально остановиться?

Первое – это наращивание экспорта промышленной продукции. Я думаю, всем ясно почему. Во всём мире несырьевой экспорт за счёт своей высокой добавленной стоимости является одним из главных двигателей экономического роста. Не случайно, что это почти 85% всего мирового экспорта и свыше 15 трлн долларов.

Россия по качеству товарной структуры экспорта серьёзно уступает другим развитым странам. Сырьевые товары всё ещё формируют около половины наших экспортных поставок. Последние год-полтора поставки несырьевых товаров растут быстрее, чем экспорт в целом, что, конечно, само по себе неплохо. Однако наш вклад в мировой оборот несырьевых товаров остаётся весьма незначительным – где-то около 1,5%. Такое положение нас, конечно, не устраивает.

Необходимо выстраивать сбалансированную, логичную и эффективную систему поддержки промышленного экспорта, предусмотреть чёткое распределение задач и ответственности и в самое ближайшее время постараться выйти по экспорту несырьевых товаров на темпы, которые опережают динамику международной торговли, то есть не менее 6% в год.

Некоторые элементы этой системы уже созданы. По каким-то направлениям нам нужно принимать дополнительные меры, чтобы убрать дублирующие структуры и организовать поддержку экспорта оптимальным образом.

Главное, что мы все понимаем: нужно обеспечить слаженную и результативную работу всех составляющих. Торговые представительства должны быть плотно интегрированы в эти процессы. Конечно, ваша общая задача – добиваться изменения структуры российского экспорта в те страны, где вы работаете, увеличивать удельный вес машин, оборудования и другой высокотехнологичной и наукоёмкой продукции.

Должно расти и количество экспортёров за счёт привлечения компаний из регионов, а также малых и средних компаний, которыми раньше мы не особенно занимались, да которые и не очень хорошо известны на экспортном рынке. Крупный бизнес так или иначе свои интересы обеспечивает, зачастую даже и без государственного участия, потому что он и есть крупный, а для относительно небольших компаний найти надёжного партнёра или застраховать свои риски на приемлемых условиях – все ещё большая проблема. При необходимости нужно привлекать финансовые институты поддержки, использовать все возможности получения кредитных средств на месте, в стране пребывания, использовать дипломатический и административный ресурсы. Именно так работают наши конкуренты во всём мире.

В этом контексте хотел бы специально упомянуть, что на базе Российского агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций, ЭКСАРа так называемого, и Росэксимбанка мы создаём единый институт кредитно-страховой поддержки экспорта – структуру, которая сможет предложить своим клиентам всё необходимое для эффективной работы и соответствующие страховые и кредитные продукты. Многие из них специально разрабатываются с учётом потребностей малого и среднего бизнеса.

Нам важно не только заниматься продвижением готовой продукции, но и искать перспективных партнёров для отечественных предприятий. Сегодня нельзя всерьёз рассчитывать на успешную работу на внешних рынках без передовых технологий, без качественных и конкурентоспособных по цене комплектующих. Производственный процесс, создание добавленной стоимости, естественно, являются международными, и задача торговых представительств в том, чтобы помочь нашим предприятиям эффективно встроиться в эти глобальные производственные цепочки.

Конечно, здесь нужно смотреть, кто именно владеет технологиями или контролирует те или иные рынки сбыта, анализировать риски, которые связаны с использованием иностранных поставщиков. В общем, это понятно. Часть таких рисков сейчас появилась и у нас, например в оборонно-промышленном комплексе в связи с ухудшением ситуации на Украине.

Второе, о чём мне хотелось бы сказать, – это защита интересов российских компаний.

Любые случаи дискриминации необходимо тщательно отслеживать, по возможности прогнозировать подобные действия и жёстко отстаивать наши законные интересы, разъяснять смысл принимаемых нами ответных мер и причины их введения.

Мы не можем допустить, что кто-то поддерживает свою экономику за наш счёт или нам в ущерб, а также (что сегодня тоже происходит) маскирует протекционистские меры в интересах совершенно определённых компаний под санкции. К тому же делает это в противоречие со своими обязательствами – обязательствами, которые каждая страна принимала на себя при вступлении в ВТО.

Относительно недавно в Санкт-Петербурге (это было в июне на международном юридическом форуме) я уже говорил: у России, как и у любой другой страны – участницы ВТО, есть право использовать механизмы этой организации для защиты своих интересов. Тем более что вступление в ВТО далось нам очень и очень непросто. И этим правом мы должны научиться пользоваться в полном объёме. Пока, надо признаться честно, мы этим инструментом не владеем как следует. Важно, чтобы бизнес на деле почувствовал, что торговые представительства, Министерство экономического развития, Правительство в целом готовы защищать его интересы и использовать для этого все законные инструменты, подчёркиваю: все законные инструменты.

Третье, о чём хотел бы сказать. В серьёзном обновлении нуждается работа с иностранными инвесторами. Россия заинтересована в долгосрочных и качественных инвестициях, в реализации проектов, связанных с трансфертом новых технологий, созданием современных эффективных производств. Для любого инвестора совместный проект с участием государства, институтов развития, крупных российских компаний гораздо привлекательнее, чем просто одностороннее финансирование. Мы это понимаем и готовы такие условия нашим будущим партнёрам предлагать. Нужно, чтобы наши намерения были известны и чтобы они правильно воспринимались в тех странах, где вы работаете.

Бо?льшая часть прямых иностранных инвестиций в нашу экономику по-прежнему сконцентрирована в Москве и Петербурге. Зона внимания инвесторов изначально ограничивается нашими двумя столицами во многом потому, что они мало знают о возможностях других, кстати, не менее перспективных российских регионов, соответственно, не могут правильным образом оценить их потенциал. Нужно показать инвесторам эти возможности и преимущества. Здесь важны и визиты региональных делегаций, и презентации, но оценивать, конечно, эффективность мы будем по объёмам привлечённых инвестиций и количеству подписанных контрактов.

Информации о том, что делается в нашей стране для улучшения предпринимательского климата, должно быть значительно больше. Недавно на заседании Правительства мы обсуждали эту тему применительно к проектам по освоению труднодоступных месторождений углеводородов. Могу сказать, что налоговые и таможенные условия для проектов на российском континентальном шельфе одни из самых комфортных в мире, но мы об этом мало говорим.

Серьёзные налоговые льготы установлены и для приоритетных инвестиционных проектов на Дальнем Востоке. Дальневосточным регионам с участием торгпредств нужно сформировать пакет перспективных региональных проектов для инвесторов из азиатских стран. Хочу подчеркнуть, мы об этом специально говорили на одном из совещаний, которое было в мае: взаимодействие с Азиатско-Тихоокеанским регионом для нас сейчас ключевой приоритет. Сегодня нам буквально необходим прорыв на этом направлении, который позволит преодолеть многие технологические и экономические ограничения для устойчивого роста.

Ещё одна возможность для зарубежных компаний – это объединённый рынок трёх государств, России, Белоруссии и Казахстана. Начиная с 2015 года, с созданием Евразийского экономического союза, будет обеспечена свобода движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. С точки зрения бизнеса это экономическое пространство, где за счёт единых правил и стандартов можно существенно снизить свои издержки. Запуская свой бизнес в России, инвестор получает право использовать конкурентные преимущества любой из трёх стран. Конечно, предстоит сделать ещё очень многое, и Евразийский экономический союз должен полностью раскрыть заложенный в нём интеграционный потенциал. Это, кстати, одна из задач наших торговых представительств в Минске и Астане. В любом случае эти долгосрочные перспективы нужно продвигать более активно.

Информационная работа должна быть более гибкой и энергичной. Новый облик торговых представительств, о котором много говорится в последнее время, подразумевает совершенно другой уровень открытости и присутствия в информационной составляющей или в информационном пространстве страны пребывания. Больше половины торговых представительств уже работает в социальных сетях, имеет собственные интернет-ресурсы, а должны, конечно, иметь все, и этим нужно заняться.

Такой переход к реальной коммуникации – это самый короткий путь к сердцу клиента. Главное, чтобы реальные коммуникации приносили отдачу, повышали доверие российского и зарубежного бизнеса к услугам торговых представительств. Хочу отдельно отметить: заполнение этого информационного вакуума, который был, стало гораздо активнее идти после нашей беседы в апреле.

Масштабные региональные рынки, совместные инвестиционные фонды, институты развития с самым широким числом участников – это лучшая защита от глобальных экономических потрясений. Все в мире с каждым годом понимают это всё больше. Такой дополнительной страховкой для экономики нам пренебрегать не стоит.

Хороший пример – динамичное развитие сотрудничества в рамках БРИКС. О договорённостях, которые достигнуты в Бразилии, вы, я думаю, знаете, некоторые принимали участие в этих переговорах. Председательство в этой организации переходит к России, также как и председательство в Шанхайской организации сотрудничества. Безусловно, мы должны предложить партнёрам содержательную экономическую повестку. Центральному аппарату министерства вместе с загранпредставительствами, с коллегами из Министерства иностранных дел, других министерств нужно предметно подумать над всем этим, привлечь экспертов, Торгово-промышленную палату, РСПП, другие организации, которые представляют интересы деловых кругов.

Вместе с нашими партнёрами из Белоруссии и Казахстана мы готовы к расширению Таможенного союза, готовы и к созданию зон свободной торговли, в том числе в формате «свободная торговля плюс», как с отдельными государствами, так и с региональными объединениями, в том числе и в Европе.

Нужно прямо сказать, что, действительно, украинский кризис значительно осложнил наши отношения с Евросоюзом. Иногда эти события называют водоразделом между прошлым и будущим Европы. Для нашей страны это не так, мы по-прежнему нацелены на взаимовыгодное сотрудничество. Евросоюз ещё долгое время будет для нас основным торговым партнёром. Существенная часть энергобаланса Европы зависит от поставок энергоресурсов из нашей страны, и мы дорожим репутацией надёжного поставщика, но мы должны быть уверены, что наши экономические интересы будут обеспечены должным образом. Говорю об этом в связи с тем, что были подписаны соглашения об ассоциации с Евросоюзом Молдовой и Украиной – странами, которые одновременно участвуют в договоре о зоне свободной торговли в СНГ.

Мы объективно оцениваем негативные последствия таких решений для нашей экономики. Считаем эти риски достаточно серьёзными, особенно в том, что касается технического регулирования, стандартов, санитарного и фитосанитарного контроля. Именно поэтому мы ведём консультации с Евросоюзом, с партнёрами по Таможенному союзу и по СНГ и будем вынуждены при определённой ситуации вводить защитные меры.

Мы настроены активно работать на разных рынках (хотел бы ещё раз это подчеркнуть) со всеми, кто готов с нами сотрудничать на условиях равноправия и взаимной выгоды. Но по объективным причинам (ещё раз хотел бы об этом сказать) наиболее перспективными для инвестиционного сотрудничества наряду с Азиатско-Тихоокеанским регионом становятся страны Латинской Америки и Африки. Здесь же формируется и целевая аудитория для наращивания поставок российского оборудования, авиатехники, других промышленных товаров.

Конечно, ни на одном рынке нас не ждут с распростёртыми объятиями, такова специфика экономической жизни. Но ждут выгодных коммерческих предложений, и нужно подстраиваться под эти рынки – и организационно, и в плане мер поддержки, быть готовыми при необходимости менять и географическую структуру торговых представительств.

Уважаемые коллеги! У внешнеторговых представительств нашего государства богатая история. Ещё при Петре I предписывалось «содержать прилежную корреспонденцию» при иностранных дворах, следить за изменением пошлин и цен на иностранные товары. В советские времена торговые представительства были инструментом централизованной внешнеэкономической политики в условиях монополии внешней торговли. Но даже в самые сложные времена – в период преодоления блокады России после революции, во время холодной войны – они оставались связующим звеном с зарубежными экономиками. В объёме экономического сотрудничества, который мы имеем сегодня, несмотря на все политические ограничители, вклад торговых представительств вполне значительный, и это тот результат, который мы не должны потерять. Поэтому обращаюсь к вам: нам очень важно сохранить достигнутый уровень торгово-экономических отношений, развивать связи с другими деловыми кругами, которые к этому готовы. У нас есть достаточно ясные сигналы, что европейские и американские компании намерены продолжать работу с российскими партнёрами. Сейчас самое время использовать неполитические форматы, обратить особое внимание, как я уже говорил, на малый и средний бизнес, который, как правило, менее политизирован и может быть заинтересован в большей степени в сотрудничестве с нами по таким направлениям, как, например, технологическая кооперация, поставки в Россию современного оборудования, создание совместных предприятий.

Почти два года назад началась реформа торговых представительств (здесь сидят авторы этой затеи), для того чтобы сделать их работу более чёткой и целенаправленной. Надеюсь, что сейчас это происходит. Как мне показывает мой опыт… Чего я только не слышал в бытность работы на различных должностях о том, что нам делать с торгпредствами. Начиналось всё с того, что приходил министр и говорил: «Давайте их все закроем». Но мы этого не сделали и не сделаем, поэтому нам нужно ориентироваться на будущее. Конечно, страны, в которых вы работаете, очень разные, и не везде все направления одинаково развиваются, поэтому очень важно объективно оценивать перспективы развития на местном рынке, делать это с нашим бизнесом, с учётом всех факторов решать и вопрос о количестве самих торговых представительств. Там, где это нужно объективно, открывать новые или воссоздавать торгпредства, как мы это сделали в ЮАР или на Кубе.

Что касается ресурсного и кадрового укрепления торговых представительств, они должны получить адекватную поддержку и средствами, и людьми. Указ Президента, который подписан совсем недавно, устанавливает новый статус торгового представителя, я вас с этим всех поздравляю. Речь идёт о переводе этой должности в высшую группу должностей государственной гражданской службы и, конечно, о соответствующем повышении должностного оклада.

Недавно мною утверждена новая редакция Положения о торговых представительствах. Готовятся и другие документы, которые посвящены деятельности торгпредств. Мы постарались учесть и ваши пожелания, прислушались к мнению деловых кругов. Все эти новации отражают потребности сегодняшнего дня, и, надеюсь, позволят вам выполнить те задачи, о которых я сейчас говорил.

Задачи эти, ещё раз хотел бы сказать, очень масштабные. Соответственно, спрос тоже должен возрастать. Напомню, решение о назначении торговых представителей принимается лично Председателем Правительства и подразумевает не только новый статус и привилегии, но и значительный объём ответственности. Вот на это я хотел бы вас нацелить.

Я уверен, что все мы хотим, чтобы система торгпредств стала сильным, эффективным и постоянно развивающимся механизмом, который нужен нашей стране для отстаивания своих интересов, для налаживания взаимовыгодного сотрудничества с новыми партнёрами и для стабильного развития и уверенности в будущем. Рассчитываю, что все эти идеи воплотятся в тех решениях, которые будут приняты по итогам нашего совещания.

Теперь передаю слово министру. Алексей Валентинович (обращаясь к А.Улюкаеву), дорожную карту, как вы сказали, я обрисовал. Пожалуйста.

А.Улюкаев: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич. Уважаемые коллеги, друзья! Как сказал во вступительном слове Председатель Правительства, работа по активизации несырьевого экспорта – это мощный драйвер, мощный двигатель экономического роста. Так не только в России, так во всём мире. Несколько дней назад состоялась министерская конференция министров экономики и торговли стран «большой двадцатки». В центре обсуждения была проблема национальной стратегии торговли как средства выхода на дополнительный глобальный рост на уровне 2% ВВП.

Чрезвычайно амбициозная задача, которая занимает людей, политиков, экономистов во всех уголках земного шара. И у нас, мне кажется, есть стержень такой национальной стратегии, это есть наша «дорожная карта» – программа развития несырьевого экспорта. Она, конечно, сочетается, должна сочетаться с нашими стратегиями в ВТО, с нашими отраслевыми стратегиями, но она в центре. Она предполагает рост на 6% объёмов этого экспорта ежегодно. Это довольно амбициозная задача, это означает, что мы собираемся прирастать темпами больше, чем мировая торговля целом, и уж существенно больше, чем мировой экономический рост.

Кстати говоря, в этом году мы пока имеем довольно скромный, но всё-таки положительный результат. У нас за пять месяцев рост примерно 2% несырьевого экспорта, но это весь рост нашего экспорта в целом. Видимо, такая тенденция сохранится и в обозримом будущем. Весь прирост нашего экспорта будет обеспечиваться несырьевым. Это ставит большие задачи в области финансовых инструментов, организационных, и институциональная основа – а это и есть система торгпредств – здесь чрезвычайно важна. Мы должны найти верные ответы на те вызовы, которые сейчас перед нами ставит мировая экономика и мировое развитие, и правильно сконцентрироваться на основных направлениях.

Что это за основные направления? С точки зрения субъекта это прежде всего крупный и среднекрупный бизнес, который больше всего нуждается в информационном, логистическом, правовом информационном сопровождении. С точки зрения стран присутствия я бы выделил три структурных блока.

Во-первых, это развивающиеся страны с растущими рынками. Здесь мы вполне конкурентоспособны по соотношению цена – качество по большинству видов нашей товарной продукции, промышленной продукции, сельскохозяйственной продукции, и мы должны более активно вводить новые компании на этот рынок.

Второе – это развитые экономики. Здесь у нас другая задача – максимально обеспечивать в нынешних очень сложных условиях, условиях риска санкций и даже материализации этого риска, содействие трансферту технологий, привлечению инвестиций и локализации в России современных высокотехнологичных производств.

Третий блок – это работа в странах, где высока степень административного влияния на экономику, где жёсткое регулирование, и там без сопровождения торгпредств в принципе бизнесу работать чрезвычайно трудно, а подчас и невозможно. И здесь мы тоже должны набирать соответствующие очки. А у нас вот уже почти два года как действует концепция нового облика торгпредств. Новый облик – это попросту бизнес-ориентированность, это преобразование торгпредств в сервисные центры, которые оказывают обществу, бизнесу полезную услугу сопровождения, вывода его на новые рынки и поддержки его в тех случаях, когда эта поддержка необходима.

Работа у нас строилась и строится по четырём базовым направлениям.

Во-первых, мы ввели систему планирования (у нас разработаны страновые планы действий – это 51 страна с таким планом действий), куда мы включаем работу по продвижению конкретных компаний на конкретные рынки.

Второе – это проектный подход. У нас разработаны паспорта внешнеэкономических проектов, и такого рода соглашения между торгпредством, министерством и бизнесом и представителем региона заключаются. У нас сейчас 283 такого рода паспорта в работе, которые охватывают 53 страны мира, и портфель этих проектов – примерно 25 млрд долларов. Здесь участвуют наши компании крупного и среднего бизнеса, здесь участвуют наши финансовые институты развития, Внешэкономбанк, ЭКСАР, и мы уже начинаем получать результат этой деятельности.

Третье – это бизнес-миссии, которые мы сейчас направляем в разные регионы в большом объёме. У нас 2013 год – это 33 бизнес-миссии в 20 стран, по результатам которых у нас есть десятки заключённых контрактов, десятки оформленных сделок, соглашений с нашими партнёрами. В этом году мы направляем 42 бизнес-миссии в 28 стран мира и также рассчитываем на то, что объём заключаемых сделок, контрактов будет по крайне мере не меньше, а надеемся, что больше, чем в прошлом году.

Кадровая работа. Мы добиваемся роста качественных характеристик наших торгпредов, это возрастные характеристики, это образовательные характеристики, это профессиональные характеристики и это мотивационный аспект нашей работы.

Мы внедряем систему целей (таргетов) и систему соответствующих коэффициентов оценки деятельности торгпредств, которая является основой для дальнейшей карьеры или для материального стимулирования. Мы сейчас входим во вторую стадию нашего реформирования: переходим от пилотных проектов к более систематической работе по всему качеству работы наших торгпредств. И здесь действительно очень важна нормативная база. Дмитрий Анатольевич упомянул новое положение о торгпредстве, недавно подписанное и принятое, которое даёт нам очень большие возможности, которое материализует наш проектный подход, наши возможности привлечения к работе в торгпредствах представителей бизнеса, представителей институтов развития, представителей федеральных органов исполнительной власти и представителей российских регионов, что означает качественно иную, не бюрократическую, а более бизнес-ориентированную повестку всей этой работы.

Мы нацелены на серьёзное изменение географии присутствия, ориентируя структуру торгпредств в большей степени на те регионы, где выше динамика экономического роста, где больше возможностей для продвижения нашего экспорта, нашего инвестиционного присутствия, воздействия на рост экономики. И в этом смысле важно и создание новых торгпредств, о двух из них Дмитрий Анатольевич упомянул, – это Куба и Южная Африка. Мы ставим вопросы по Сингапуру, Венесуэле, Монголии, Нигерии, Объединённым Арабским Эмиратам. В разной степени продвинутости эта работа есть, по некоторым из них мы уже в скором времени тоже материализуем это в создание организации торгпредств.

Хотели бы пойти также и по такому направлению, как, так сказать, торгрпредство по совместительству, когда торгпред может возглавлять торгпредство в двух или более странах пребывания. Это особенно важно там, где не такой большой торговый оборот и где издержки по поддержанию полноценного торгпредства, наверное, были бы затруднительны, но где присутствие для нашего бизнеса всё-таки очень важно.

Мы должны поработать над улучшением мотивационной основы труда торгпредов и работников торгпредств, имея в виду, что положение закладывает о торгпредстве такие возможности. Но, видимо, нам нужны дополнительные нормативно-правовые изменения, которые увеличили бы долю материального стимулирования, связанного с результатами работы, которые позволяли бы по-иному контрактовать сотрудников торгрпредств, при необходимости, если не показывается качественная работа и выполнение заявленных целей, расторгать эти контракты и обеспечивать более эффективную ротацию кадров.

Конечно, чрезвычайно важен должностной статус торгпреда. И здесь важна и зарплата, и иные материальные обстоятельства, связанные с транспортом, связанные с другими вещами, но важна и самооценка. Это очень сильный мотивирующий механизм, как мне кажется. Мы с вами должны должным образом это оценить, и я хочу от всех нас поблагодарить и Президента Российской Федерации, и Председателя Правительства. Долгий путь этот указ прошёл, непростой, но он подписан. И давайте, получив такую высокую оценку и высокий стимул, соответствующим образом ответим на эту работу.

И последнее, о чём я хотел сейчас сказать. Всё-таки что же мы хотим иметь на выходе этой непростой, этапной работы по преобразованию наших торгпредств? С моей точки зрения, это должна быть достаточно сложная организационная логистическая структура, состоящая из трёх блоков. Центр этого блока – это, собственно говоря, торгпред и работники торгпредств, которые являются государственными служащими, которые реализуют свою карьеру в федеральных органах исполнительной власти и в торгпредствах, которые занимаются анализом, сбором информации, представительством интересов нашего бизнеса в соответствующих властных кругах страны пребывания, обеспечивают разного рода двусторонние форматы, в том числе работу межправкомиссий и так далее.

Рядом с ними, вокруг них работают представители ассоциаций бизнеса или непосредственно компаний, которые заинтересованы в данных рынках в данной стране, в данных инвестициях, представители соответствующих регионов и представители наших органов исполнительной власти. Я хочу сказать, что мы подписали соглашение с Минсельхозом о том, что представители Минсельхоза будут на этом направлении работать, и мы в близкое время уже отберём этих работников для наших торгпредств.

Сейчас ряд регионов уже представлены в наших торгпредствах, скажем, Ульяновская область. У нас представители «Росатома» работают в торгпредстве, ЭКСАРа, других наших институтов развития. Но это должно быть не эпизодическим присутствием, а постоянным, в большом объёме.

И наконец, третье – это создание рядом с торгпредствами, под их эгидой, в тесном контакте с ними специальных центров по развитию отраслевого, инвестиционного сотрудничества, которые бы работали на более бизнесовых началах, которые фондировались бы за счёт соответствующих контрактов и договоров с нашим бизнесом, которые по его заявке, по его требованию обеспечивали бы эти возможности. Я думаю, что у нас непростые, очень серьёзные задачи и с точки зрения институтов, и с точки зрения профессиональных требований, с точки зрения структур, а самое главное – с точки зрения правильного позиционирования всей нашей деятельности, учёта интересов российского бизнеса, учёта тех узких мест, которые есть сейчас у нас с точки зрения нашего экономического развития, для того чтобы достойно на эти вызовы ответить. Спасибо.

Дмитрий Анатольевич, с Вашего позволения мы приступим к дискуссии, к обсуждению. Для начала мы послушаем нескольких наших торгпредов, которые представляют значимые «кусты» стран пребывания. Давайте, если можно, начнём с Артюшина Константина Викторовича, который все эти годы работал в Узбекистане, непростое место работы, но сейчас он завершает свою миссию там и будет переориентирован на тоже важный и существенный участок – на работу в Белоруссии. Пожалуйста.

К.Артюшин (торговый представитель Российской Федерации в Узбекистане): Спасибо большое, Алексей Валентинович! Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Торгпредства в странах СНГ, при всей условности сравнений, работают под воздействием в целом схожих факторов, определяющих, собственно говоря, содержание и основные направления нашей работы по поддержке российских компаний, выходящих на рынок этих стран.

С одной стороны, безусловно, положительным фактором является в целом неутраченная общность технологической базы, единая инженерная школа, русский язык как средство коммуникации – всё это, безусловно, плюсы, и это потенциал нашего экспорта, причём экспорта несырьевого. Так, по Узбекистану доля продукции с высокой и значительной степенью переработки в нашем по году 2 млрд экспорте в эту страну составляет до двух третьих, тогда как сырьевые товары – не более 20%.

С другой стороны, в этих странах, не только в этих странах, но и в целом в Азии во многих странах весьма высока регулятивная функция государства. Государства, особенно там, где существует, сохранён и развивается институт национальных производителей, достаточно жёстко контролируют особенно внешнюю торговлю, применяются достаточно жёсткие и весьма виртуозные, я бы сказал так, меры защиты рынка, и это определяет нашу позицию. Когда точка принятия решения во многих случаях располагается выше возможностей российских компаний, которые выходят на рынок, для нас первичной задачей является проинформировать компании об этой специфике, дать им возможность, что называется, попасть в формат, показать развилки и сделать всё возможное, чтобы они избежали сложностей, потому что те привычные рыночные маркеры, по которым они привыкли работать, работают в специфических условиях весьма специфично и часто дают просто искажённую картину, поэтому мы и пытаемся на стартовом этапе работать на опережение. Мы, к примеру, в Узбекистане приходим на выставки и стараемся все российские компании, которые приехали и пытаются выйти на рынки, каким-то образом сориентировать, провести с ними беседу, показать им эти развилки, грубо говоря, дать возможность более плавного, более безболезненного входа на рынок.

Тут уместно сказать, что, конечно же, большинство российских компаний, вновь приходящих на рынок стран СНГ, – это как раз региональные компании. С Узбекистаном, к примеру, работают компании более чем из 70 регионов Российской Федерации. Особенно много предприятий из Поволжья, Сибири, Урала, это определяется и спецификой логистики, и, собственно говоря, структурой промышленности этих регионов. Это не всегда крупный бизнес. Хотя мы, конечно же, работаем и с такими лидерами отраслей экономики, как АвтоВАЗ, «Интер РАО», «Аэрофлот», «Трансаэро», но чаще всего это компании средние, у которых небольшой рекламный бюджет, у которых в штате нет профессиональных аналитиков, не всегда есть маркетологи и точно не всегда есть финансовые специалисты, которые необходимы для уменьшения финансовых рисков. Так вот, на первом этапе мы, как правило, берём оферты этих компаний, иногда вместе с ними помогаем их создать, для того чтобы они были в приемлемой для местного рынка форме, и эти оферты направляем потенциальным потребителям, используя в том числе рутинные бюрократические механизмы. Как официальный орган мы стараемся получить реакцию на предложение российских компаний, и когда мы видим хотя бы малейшую искорку интереса, мы сразу же начинаем разговор о том, чтобы провести презентацию этой компании, получить для неё приглашение для участия в тендере. Таким образом, буквально в ручном режиме приводим компанию на рынок. Безусловно, роль торгпредства как официального органа, изначально ориентированного на защиту экономических интересов российской компании, существенна. В том случае, когда у нас возникают проблемы в период исполнения контракта, здесь мы тоже сначала стараемся в ручном режиме – на экспертном уровне попробовать эту проблему разрешить. Если не получается, готовим соответствующие материалы для того, чтобы было более высокого уровня обращение – обращение посольства, сопредседателя межправкомиссии и так далее.

Ещё один момент. Как показывает практика нашей работы, только за последние полтора года мы в Узбекистане провели 19 плановых наших бизнес-миссий и достаточно большое количество стихийных бизнес-миссий, связанных с приездом делегаций российских компаний.

Наиболее эффективно работают кластерные делегации, организованные региональными администрациями в тесном взаимодействии с региональными торгово-промышленными палатами и с созданными региональными центрами поддержки экспорта. Когда это сочетание профессионализма – торгово-промышленной палаты, ресурса административного (администраций) и, собственно говоря, ресурсов министерства, получаются достаточно интересные варианты. И ни одна из этих делегаций, сформированных таким образом, не была прогулочной, они закончились конкретными действиями, конкретными предложениями.

Так, в прошлом году мы принимали таким образом делегации из Саратовской области, Татарстана, в этом году – Башкортостана, Пензенской области. И я так понимаю, что до конца года перечень будет продолжен.

И в заключение хотел бы сказать, что по мере развития интеграционных процессов, в том числе в рамках Евразийского экономического союза, полагаю, что вот эти навыки торговых представительств, наработанные прежде всего по поиску вариантов входа на рынок, по поиску вариантов кооперации будут ещё больше востребованы просто за счёт того, что большее количество российских компаний, которые ранее не занимались внешнеэкономической деятельностью, будут искать для себя новые рынки и, конечно же, для них это тоже будет внове. Спасибо.

А.Улюкаев: Спасибо большое. Два месяца назад в Правительстве было совещание, посвящённое обсуждению нашего присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе, активизации его. В центре этой работы – конечно, работа с нашими партнёрами из Китайской Народной Республики, поэтому я хочу предоставить слово нашему торгпреду в Китае Алексею Владимировичу Груздеву. Пожалуйста.

А.Груздев (торговый представитель Российской Федерации в Китае): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники совещания! В 2013 году Китайская Народная Республика, крупнейшая развивающаяся страна мира, стала ведущей торговой державой, опередив по объёму товарооборота традиционного лидера – Соединённые Штаты Америки. Для более чем 120 государств мира Китай является основным торговым партнёром, с 2010 года занимает первую строчку в рейтинге ключевых торговых партнёров Российской Федерации. В 2013 году объём двусторонней торговли приблизился к 90 млрд долларов. В текущем году продолжится уверенный рост российского экспорта в Китай, составив 14,8%. Отмечается позитивная динамика и в нашей торговле с другими странами Азиатского региона, в частности с Малайзией, Вьетнамом, Южной Кореей, Таиландом, Сингапуром.

Наблюдаемое в последнее время проявление жёсткого политического давления на Россию со стороны Запада, всё чаще переходящее в экономическую площадь и сопровождающееся нерыночными методами конкурентной борьбы, как представляется, диктует необходимость более тесного торгово-экономического взаимодействия с развивающимися странами АТР.

На фоне замедления экономического развития в мире, фактической стагнации в Европе развивающиеся страны Азии демонстрируют наиболее позитивные показатели. В 2013 году темпы роста в среднем по региону составили 5% ВВП.

Динамичное развитие региона обеспечивает устойчивый спрос на традиционные статьи нашего экспорта. Вместе с тем формируется потенциальная ниша и для российской высокотехнологичной продукции. Потребность в таких товарах обусловлена самой задачей инновационного развития этих стран, переходом от экстенсивной к интенсивной модели развития. Перспективными направлениями в углублении взаимодействия с азиатскими странами видится сельское хозяйство, химическая промышленность, гражданское авиа- и судостроение, фармацевтика, биотехнологии, связь и телекоммуникации. Заслуживают внимания и проекты по разработке месторождений полезных ископаемых, и создание инфраструктуры с сопутствующими поставками российской техники.

На фоне быстрого экономического роста азиатских экономик не менее актуальной видится и сфера так называемых зелёных технологий. При этом очевидно, что работа на рынках развивающихся стран сопряжена с серьёзной конкуренцией, как внутрирегиональной, так и со стороны США и Евросоюза.

За годы успешных экономических реформ и устойчивого развития азиатские страны превратились в весьма прагматичных партнёров, развивающих многовекторные, многополярные торгово-экономические отношения. В этой связи может быть интересен опыт Китая, активно участвующего в интеграционных процессах в Азии и реализующего практику заключения соглашений о свободной торговле, позволяющих, с одной стороны, расширить доступ китайских товаров на внешние рынки, а с другой стороны, получить более льготные условия для приобретения товаров, в которых заинтересована китайская экономика. Конечно, этот опыт не может быть напрямую заимствован нами в силу различной структуры экспорта и требует тщательного анализа на предмет потенциальных рисков для отраслей российской экономики. Соответствующая работа уже ведётся в рамках специальных исследовательских групп.

Более широкое применение практики использования национальных валют во взаимных расчётах также может содействовать дальнейшему укреплению экономических связей со странами Азии.

Одним из действенных механизмов продвижения товаров и технологий, несомненно, является выставочно-ярмарочная деятельность. Её активизация будет способствовать росту узнаваемости российских брендов, подтверждать серьёзность намерений нашего бизнеса к долгосрочному сотрудничеству со странами региона. В этой связи представляется целесообразным тиражировать позитивный опыт проведения российско-китайского «ЭКСПО» – первого международного выставочного мероприятия, организованного двумя странами в качестве полноправных партнёров в конце июня сего года в Харбине.

Азиатские страны, в частности Китай, Малайзия, Сингапур, Индия, как представляется, могли бы в определённой степени содействовать решению Россией задачи по импортозамещению путём частичной переориентации нашего технологического сотрудничества с Запада на Восток.

Развивающиеся страны за последние годы благодаря тесному взаимодействию с США, Евросоюзом, а также существенному увеличению финансовых вложений в научные исследования создали большой задел для инновационного развития, сформировали достаточно солидный банк современных технологий.

Применительно к взаимодействию с Китаем одной из новых форм сотрудничества могло бы стать создание приграничных промышленных индустриальных парков с последующим механизмом вывоза части производимой продукции в КНР. Активизировавшаяся работа по модернизации погранпереходов, повышению их пропускной способности должна повысить рентабельность такого взаимодействия.

Другим новым направлением сотрудничества могли бы стать совместная переработка и производство на территории России продукции с высокой добавленной стоимостью для последующего экспорта в страны и регионы, где Китай традиционно имеет сильные позиции.

Говоря о месте и роли торгпредств в системе ВЭД (внешнеэкономическая деятельность), хотелось бы отметить, что, находясь в стране пребывания и владея ситуацией изнутри, они призваны стать своеобразным проводником для российского бизнеса на зарубежные рынки, предоставляя комплексные услуги под ключ, начиная с первичного анализа рынка, содействия в разработке тактики выхода на этот рынок и вплоть до сопровождения переговорного процесса и последующего исполнения контракта.

В своей работе мы плотно взаимодействуем с нашими посольствами, благодаря чему формируется взаимодополняющая система поддержки российских экспортёров на политическом, экономическом и оперативном уровнях. При этом возможности торгпредства весьма востребованы малым и средним бизнесом, зачастую не обладающим мощным аппаратом для продвижения своей продукции на рынке.

Страны Азии традиционно отличает сильное взаимопроникновение государства и бизнеса. Оценивая своего потенциального партнёра, азиатские предприниматели внимательно анализируют, кто за ним стоит. В этих условиях, как видится, сопровождение торгпредством деятельности российских компаний может дать контрагентам определённый важный сигнал: поддерживается государством.

Весьма востребована российскими компаниями и юридическая поддержка, оказываемая торгпредствами на всех стадиях построения бизнеса, это и проверка деловой репутации потенциального партнёра, и содействие в составлении контракта, формализация отдельных его статей в соответствии с национальным законодательством, и – к сожалению, иногда это бывает – досудебное урегулирование споров.

Торгпредства выполняют и своего рода просветительскую функцию в стране пребывания, популяризируя идею сотрудничества с Россией, организуют для местных деловых кругов семинары и круглые столы, посвящённые инвестиционным и кооперационным возможностям России, особенностям ведения бизнеса в нашей стране. Недавно одобренные изменения в положение о торговом представительстве, как представляется, позволят дополнительно укрепить кадровый состав и повысить компетенцию торгпредств за счёт представителей других федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, государственных организаций. Спасибо за внимание.

А.Улюкаев: Спасибо. Ведущим торговым инвестиционным партнёром у нас остаётся Европа, Европейский союз, а в нём первое место – это Германия, давний наш партнёр, и даже в нынешние непростые времена активно развивается наше сотрудничество. Хочу предоставить слово торгпреду в Германии Андрею Викторовичу Звереву. Пожалуйста.

А.Зверев (торговый представитель Российской Федерации в Германии): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые Игорь Иванович, Андрей Рэмович, Алексей Валентинович! Уважаемые коллеги! Я хотел бы вначале дать короткую историческую справку. Может быть, многие мои коллеги помнят, что именно в августе 1986 года (это 28 лет назад) было принято постановление правительства ещё СССР о реорганизации деятельности во внешнеэкономическом секторе, когда субъектам хозяйственной деятельности было предоставлено право самостоятельно осуществлять внешнеэкономические связи, иметь валютные счета и осуществлять торговлю.

За эти 28 лет торговые представительства прошли, я бы сказал, нелёгкий путь реформирования, реорганизации, поиска своего места, порой мучительного, и сейчас, по истечении вот этого достаточно длительного периода времени, мы видим, что всё-таки, как я считаю, это место найдено. То, что мы называем работой торговых представительств в новых условиях, когда мы приобретаем сейчас, скажем так, новый облик, – это более близкие контакты с бизнесом, поддержка бизнеса в странах пребывания. Я должен сказать по собственному опыту, что зачастую, если говорить прежде всего о малом и среднем бизнесе, то их квалификация в этой сфере достаточно мала, и поэтому оказание им поддержки, помощи информационной, аналитической – это очень важная функция, это очень важно для российского бизнеса.

То, что характерно для нынешнего состояния внешнеэкономических связей, – это глубокое взаимопроникновение западных фирм в российскую экономику и российских предприятий в западную. Эти связи, эта производственная, технологическая кооперация развиваются очень динамично. Я могу привести несколько примеров. Что касается страны моего пребывания, Германии, то сейчас более 6 тыс., а по некоторым оценкам, даже 6,5 тыс. предприятий в российской экономике работают с участием немецкого капитала. По разным оценкам, несколько сотен, а по нашим оценкам, даже несколько тысяч предприятий в германской экономике работают с российским капиталом. Это предприятия и крупного бизнеса, такие как Gazprom Germania, VTB (Deutschland), Ilim Timber, Nordic Yards и целый ряд других, но преимущественно это предприятия малого и среднего бизнеса, это как раз тот самый сектор немецкой, в частности, экономики, который даёт основной прирост ВВП.

Аналогичная ситуация, например, в Австрии. Более 1,2 тыс. австрийских предприятий ведут дела в нашей стране. С другой стороны, более 500 предприятий в Австрии работают с российским капиталом. Более 1 тыс. предприятий во Франции также работают с участием российских инвесторов. В целом на страны Запада в январе – мае этого года приходилось более 55% российского товарооборота, а на Евросоюз за этот же период – около 50% российского товарооборота, 130 млрд долларов США, на США – около 4,5% и на Канаду – около 0,5%.

Должен сказать, что, несмотря на возникновение политических турбулентностей и различного рода санкционных мер со стороны наших партнёров на политическом уровне в целом, в частности по Германии, это не принесло сейчас каких-то серьёзных изменений. Более того, я даже скажу, что, по данным Федеральной таможенной службы, за пять месяцев этого года товарооборот России и Германии вырос почти на 4%, при этом экспорт показал около 10% роста.

Учитывая то, что Германия (тут я сошлюсь на немецкую статистику) является основным торговым партнёром Российской Федерации, и в прошлом году наш товарооборот превысил 100 млрд долларов, это очень хорошая, я считаю, положительная тенденция, свидетельствующая о том, что немецкий бизнес преимущественно деполитизирован. Он аполитичен и старается не обращать внимание на различного рода политические санкции.

У нас есть множество примеров сотрудничества России и Германии в высокотехнологичных отраслях. Именно при содействии (не постесняюсь это сказать) торгового представительства к нам в Ульяновскую область пришёл немецкий инвестор «Гильдемайстер», и впервые за многие годы у нас в России строится станкостроительный завод. Там же, в Ульяновской области, начинается строительство завода автокомпонентов «Шэффлер». С участием торгпредства в Калужскую область пришла фирма «Берлин-Хеми». Там же сейчас начинается строительство двигателестроительного завода «Фольксваген», работа с которым начиналась в торгпредстве ещё пять лет назад.

Приведу ещё один такой характерный пример. Всего полтора месяца назад с участием торгпредства было подписано агентское соглашение между «Технопромимпортом», нашим объединением, и немецкой компанией «Гол Контрол» о совместном сотрудничестве для чемпионата мира 2018 года. Те, кто смотрел футбол, помнят, что именно эта фирма контролировала пересечение мячом линии ворот.

В странах, где присутствуют торгпредства в Европе и Америке, Северной Америке прежде всего, делается очень много, для того чтобы создать соответствующие современным тенденциям площадки трансфера технологий и технологического сотрудничества. Так, в качестве примера можно сказать, что при торгпредстве в Вене создан центр по поддержке инноваций, и решение о его создании было принято с учётом сформировавшейся за последние годы роли Австрии как одной из важнейших площадок трансфера ноу-хау и обмена высокими технологиями между Россией и ведущими европейскими странами.

Ещё одна особенность, которую я хотел бы отметить, работы торгпредств в развитых странах – это поддержка регионов, сегодня об этом уже говорилось. У нас в торгпредстве в Берлине открыт специальный демонстрационный зал экспортных инвестиционных возможностей российских регионов. Там представлена реклама различного рода, материалы примерно 30 регионов Российской Федерации и госкорпораций, в частности «Росатома» и Внешэкономбанка. Это площадка, на которой мы проводим различные встречи с немецкими партнёрами и показываем преимущества различных регионов Российской Федерации в сфере инвестиционного сотрудничества.

Поскольку мы работаем сейчас в условиях особых, я бы сказал, санкционных экономических и финансовых мер Запада, мы считаем, что торгпредства одновременно должны выступить и в роли проводника, что ли, нашей экономической, внешнеторговой и вообще внешнеэкономической политики, для того чтобы разъяснять западному бизнесу, что же на самом деле они теряют в случае, если они отказываются от сотрудничества в России.

Я могу тоже как пример привести работу моих коллег в связи с недавним визитом Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина в Австрию, где, несмотря на такую непростую политическую обстановку, было подписано 23 соглашения о сотрудничестве. Мы стараемся создавать легитимные и эффективно действующие, лоббирующие структуры в наших странах, и в этом смысле я тоже хотел бы привести пример Германии.

Три года назад мы по договорённости с немецким бизнесом, прежде всего с тем, который работает с российским капиталом, создали организацию под названием «Совет российской экономики в Германии». Это некоммерческое партнёрство, а культура создания некоммерческих партнёрств по разным направлениям, в частности в Германии, очень высоко развита. Это лоббирующая структура, которая сейчас уже, по истечении трёх лет, объединяет около 100 компаний – компаний немецких прежде всего с российским участием, которые я уже называл. Это и «Газпром», ВТБ, «Почта России», Nordic Yards, Ilim Timber и целый ряд других, но преимущественно это предприятия малого и среднего бизнеса. Это организация, отстаивающая интересы российского бизнеса в Германии, и на протяжении последних трёх лет она приобрела достаточно высокий, как мне кажется, авторитет.

Я считаю, что этот опыт может быть воспринят нашими коллегами, и мы собираемся его развивать и совместно с представительством Торгово-промышленной палаты (мы работаем вместе с представителем ТПП в этом направлении), и с Российским союзом промышленников и предпринимателей, с которым мы тоже очень активно сотрудничаем.

Другое направление нашей работы – это совместные проекты с европейскими, в частности, странами по работе на рынке третьих стран. Как пример можно привести поставку в Мексику самолётов «Сухой-Суперджет-100» (это проект совместный России, Франции и Италии); совместное предприятие Gazprom International и французской компании «Тоталь» и боливийской компании по добыче газа на участке Асеро в Боливии. В рамках строительства энергоблоков словацкой АЭС «Моховец» – наш партнёр чешская компания «Шкода – Ядерное машиностроение». И для развития данных направлений сотрудничества наше торгпредство плотно взаимодействует в связке с «Росатомом», и они, представители «Росатома», кстати говоря, работают в штате торговых представительств Российской Федерации, в частности Германии.

У нас сейчас в Германии на выходе подписание соглашения о поставке товаров по линии «Росатома» в сотрудничестве с Мюнхенским техническим университетом. Активно работает и представительство Курчатовского центра в Германии в сфере вывода из функционирования, из деятельности ядерных установок и утилизации ядерных отходов.

Последнее, о чём хотел бы в заключение сказать, – это ещё несколько направлений. Это работа с малым, средним бизнесом, о котором я уже сейчас говорил. У нас, например, в Италии при содействии торгового представительства создана площадка для установления прямых контактов, подписания двусторонних соглашений для предприятий малого, среднего бизнеса России и Италии. И в заседаниях такой созданной специальной рабочей группы регулярно принимают участие около 500 представителей бизнеса из Италии и из России.

Сейчас, как я уже говорил, чиновники, (я бы их так назвал всё-таки) в западных странах и, в частности, в Германии пытаются давить на бизнес. Примеры этого давления общеизвестны. Можно вспомнить недавний Санкт-Петербургский экономический форум, когда в Германии некоторые чиновники не стеснялись звонить руководителям крупных компаний и банков и настойчиво рекомендовали им не ездить на это мероприятие. В связи с этим мы сейчас пытаемся разъяснить нашу позицию в этом отношении и вот этим самым немецким чиновникам мы говорим прямо: «Перестаньте кошмарить немецкий бизнес. Дайте бизнесу заниматься их делом. Не надо на них давить. Пусть они сотрудничают так, как они считают это нужным».

У нас есть множество примеров того, как немецкий бизнес, повторяю, в целом аполитичный, их объединения, такие как Восточный комитет немецкой экономики, Российско-Германская торговая палата, активно отстаивают необходимость дальнейшего развития нашего сотрудничества, в частности на российско-германском треке. У нас в этом году, вы знаете, были отложены межгосконсультации, была перенесена, отложена работа стратегической рабочей группы межправительственной. При этом мы понимаем отлично, что бизнес заинтересован в проведении этих мероприятий, поэтому мы совсем недавно, в начале июля, с Алексеем Евгеньевичем (А.Лихачёв, заместитель Министра экономического развития) провели такое заседание этой межправительственной стратегической группы, правда, в другом формате. Мы её назвали «бизнес-часть стратегической рабочей группы». В ней участвовали представители бизнеса и России, и Германии, ну и, в частности, пришёл статc-секретарь, замминистра иностранных дел Германии, который тоже принял участие в этом заседании.

В целом я рассчитываю на то, что германская сторона поддержит предложение Российской Федерации, нашего министерства о возобновлении работы нашей межправкомиссии, которая называется «Стратегическая рабочая группа». Завтра у Алексея Евгеньевича Лихачёва состоится телефонная конференция с сопредседателем немецкой части этой комиссии, и, надеюсь, на проведение этой комиссии осенью.

Последнее, что я хотел бы сказать, – это то, что в этих условиях, условиях работы в санкциях, мы бы хотели более активно (и стараемся это делать) развивать технологическое, производственное сотрудничество и трансферты технологий в тех сферах, которые уже сейчас существуют, в рамках тех проектов, которые сейчас функционируют.

У нас очень активно, я считаю, сейчас развивается российско-германское сотрудничество в сфере судостроения. Вы знаете, что российский инвестор Nordic Yards приобрёл целый ряд судостроительных активов в Германии. В частности (это было сделано ещё в 2009 году), первые два судостроительных завода в Висмаре и Варнемюнде, и совсем недавно Nordic Yards приобрёл ещё одно предприятие в Штральзунде. Теперь, таким образом, это крупный судостроительный кластер в федеральной земле Мекленбург – Передняя Померания, принадлежащий российскому инвестору Виталию Юсуфову.

Было заключено соответствующее соглашение с Крыловским центром в Санкт-Петербурге, и мы сейчас рассчитываем на развитие этих связей уже с привлечением других структур, с привлечением Объединённой судостроительной корпорации, Внешэкономбанка и других.

Я предварительно говорил с Денисом Валентиновичем (Мантуровым) на эту тему. Я так понимаю, что он поддерживает эту идею о дальнейшем развитии этого сотрудничества. И вот в этом направлении (это просто как один из примеров) будем развивать производственную и технологическую кооперацию в уже существующих инвестиционных проектах. Я считаю, сейчас это очень важно.

Спасибо за внимание.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 23 июля 2014 > № 1130310 Дмитрий Медведев

Министр лесного хозяйства Татарстана совершил рабочий визит в Австрийскую Республику

Министр лесного хозяйства в рамках рабочего визита в Австрийскую республику встретился с заместителем Генерального директора Организации объединенных наций по промышленному развитию (UNIDO) Господином Филиппом Шолтесом (Philippe R. Scholtes).

В ходе встречи был обсужден проект залесения водоохранной зоны бассейнов крупных рек Республики Татарстан совместно с ЮНИДО и Глобальным экологическим фондом.

Также в рамках визита состоялась встреча министра лесного хозяйства Республики Татарстан с заместителем директора департамента лесного хозяйства министерства земли, лесного хозяйства, окружающей среды и экологии Австрии Г-ном DI.DR. JOHANNES SHIMA. В ходе данной встречи Министр лесного хозяйства Республики Татарстан Н.Г. Магдеев выступил с докладом-презентацией о лесном хозяйстве Республике Татарстан.

Andritz Group (г. Грац, Австрия) получила заказ Zellstoff Pols (г. Пельс, Австрия, входит в Heinzel Group) на проведение работ по полной реконструкции содорегенерационного котла на целлюлозном комбинате компании, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Стоимость контракта не разглашается. Ввод в эксплуатацию модернизированного котла намечен на 4 кв. 2014 г.

На оборотной стороне трубы

Чешский миллиардер Петр Келлнер купил долю в ГТС Словакии очень вовремя. Спрос на ее услуги заметно оживится благодаря украинско-российскому конфликту и реверсу газа.

В 2013 году 49% акций словацкого международного газотранспортного консорциума SPP за $1,6 млрд. приобрела европейская компания Energeticky a Prumyslovy Holding (EPH). Тогда никто не мог подумать, что смена собственника чужого инфраструктурного объекта год спустя столь сильно повлияет на остроту и упрямство украинского правительства в переговорах с «Газпромом».

НА СОВЕТСКОЙ СКОРОСТИ

Напомним, тогда продавцом частного пакета акций словацкого ГТС выступил субконсорциум Slovak Gas Holding B.V. (SGH). Последний был создан на зоре 2000-х в равных долях «Газпромом» и корпорациями GDF Suez (Франция) и E.One Rhurgas (Германия). С тех пор акционеры пережили богатую и в целом неблагополучную историю. В ходе этой истории немцы отказались от самого крупного на то время частного пакета акций «Газпрома» (около 4%), а сама российская монополия своевременно не оплатила собственные 35% акций SGH.

В результате GDF Suez и E.One Rhurgas попали в ловушку. Им пришлось делить пакет между собой, причем на жестких условиях россиян, поскольку именно они являлись владельцами газа на стыке ГТС Украины и Словакии.

Монополист настаивал, чтобы бывшие партнеры по SGH гарантировали ему нерушимость схем экспорта газа, заложенных еще во времена СССР. Несмотря на давний крах Союза, это требование соблюдалось. То есть весь природный газ на украинскословацкой границе принадлежал дочерней компании «Газпрома» «Газэкспорт», а также ее агентам, среди которых наиболее известные — швейцарские Gazprom Germania и ZMB. Через какоето время к поставкам этого газа подключились компании RosUkrEnergo и Centragas (обе связаны с Дмитрием Фирташем). По взаимным обязательствам словацкий консорциум SPP Distribucia и субконсорциум SGH должны были«Газпрому» гарантировать четкое соблюдение квот на использование ими газопровода.

Российская монополия, в свою очередь, давала GDF Suez и E.One Rhurgas встречные гарантии, что именно они, а не ктото другой, получат право закупать для перепродажи на рынках ЕС определенные объемы газа российского и азиатского происхождения.

В целом на выходе из ГТС Украины в словацком направлении ежегодный объем поставок этих ресурсов в лучшие годы достигал 85 миллиардов кубометров. Это позволяло партнерам по SGH превращать Братиславу и особенно близлежащую австрийскую Вену в главные эпицентры большого углеводородного бизнеса в Европе. По оборотам эта торговая площадка далеко опережала Норвегию, а также Италию и Испанию, которые оперировали африканским газом.

Однако власти РФ в середине 2000-х рискнули сделать ставку на первую нитку конкурентного Словакии и Украине российскогерманского газопровода «Северный поток». И объем прокачки через Украину в словацком направлении уменьшился до 45–52 млрд. м3 в год. Хотя конечный заказчик музыки для многострадальной российскогерманской газовой оперетты оказался отнюдь не в Москве, а в Брюсселе. Еврокомиссия с готовностью взялась использовать падение прокачки газа в Центральную Европу как основание для ужесточения европейского энергетического законодательства.

В итоге к началу нынешнего десятилетия в соответствии с обновленным энергетическим законодательством ЕС оказалось, что все без исключения компании, добывающие природный газ, не имеют права опосредованного или прямого владения газопроводами под угрозой штрафных санкций. В результате дробления и разделения добычи и торговли газом завладели почти все европейские компании. Не обошел этот процесс стороной и Украину, правительство которой в мае решило разделить некогда единый «Нафтогаз Украины» на НАК с функцией импортера, трубопроводный «Укртрансгаз» и«Укргаздобычу».

В ОБРАТНОМ НАПРАВЛЕНИИ

Именно Словакия дала старт фундаментальным переменам на европейском рынке торговли углеводородами. Сегодня совладелец словацкой газотранспортной системы ЕPH надеется нарастить рыночную стоимость за счет усилий акционеров. Ими являются крупнейшая в Словакии финансовая группа J&T, выручка которой составила $4 млрд., а также финансовая компания PPF богатейшего жителя Чехии Петра Келлнера, чье состояние пресса оценивает в $6 млрд. В России J&T принадлежит переименованный J&T Банк (бывший«Третий Рим»), а компании миллиардера и его местные партнеры владеют ХантыМансийским банком, тесно связанным с добычей газа, и петербургским банком «Номос», который обслуживает операции российской золотометаллургической компании «Полиметалл».

Покупая пакет акций SPP, Келлнер вполне мог рассчитывать на будущее внимание к этому активу со стороны российских средних производителей газа, которые долгие годы безуспешно добиваются независимого от «Газпрома» права экспорта добытого ими энергоносителя на европейские рынки.

Начиная с 2012 года, когда Украина заключила пробный договор с германской RWE Trading&Supply, до лета 2013 года закупки газа по реверсной схеме были затруднены изза взаимных обязательств совладельцев словацких газопроводов. Но в пользу реверса сыграла смена собственников — уже спустя год после оформления сделки стало возможным подписание украинскословацкого Меморандума о сотрудничестве в сфере организации поставок газа.

Потолок продаж по рамочному соглашению может составить 8 млрд. м3 в год. Киев хочет намного больше и добивается, чтобы «Нафтогаз Украины» и другие отечественные потребители к началу следующего года получили возможность закупать на западной границе страны до 30 млрд. м3 газа в год у тех европейских компаний, которые оплатили получение газа российскому «Газпрому». Ведь после того, как монополист отказался продавать «Нафтогазу» газ ниже $380/тыс. м3, предлагаемая европейскими компаниями цена по $350–$370/тыс. м3 перестала казаться украинцам заоблачной.

Андрей Старостин, «Комментарии»

Министр иностранных дел Австрии Себастьян Курц высказался против принятия экономических санкций в отношении России, однако поддержал введение эмбарго на вооружения, сообщает австрийское издание Kurier.

Курц напомнил, что еще в феврале предлагал запретить поставки оружия в Россию.

"Тогда это предложение не нашло поддержки большинства. Сегодня у меня есть ощущение, что все больше и больше министров иностранных дел поддерживают это", — сказал Курц в Брюсселе, где во вторник проходит встреча глав МИД стран ЕС.

Он подчеркнул, что вопрос введения санкций против целых секторов экономики РФ должны обсуждать лидеры страны ЕС. Поэтому сегодня не стоит вопрос таких санкций, отметил Курц.

После крушения на территории Украины малайзийского самолета США и страны ЕС ведут переговоры об ужесточении санкций в отношении России. Ранее на саммите ЕС крупнейшие страны союза — Франция и Германия — выступили против эмбарго в отношении российской оборонки, на необходимости которого настаивали Лондон и Варшава. Великобритания намерена вновь озвучить требование о переходе к санкциям третьего уровня (против целых секторов экономики). Франция считает, что санкции должны оставаться на втором уровне (против лиц и отдельных компаний). США уже ввели санкции в отношении целого ряда российских сырьевых и оборонных компаний.

Международному аэропорту "Харьков" ничего не грозит, он работает в штатном режиме.

Об этом заявил председатель Харьковской облгосадминистрации Игорь Балута, передает официальный сайт Харьковской ОГА.

Так Балута прокомментировал информацию, появившуюся в СМИ, о возможном нахождении на территории Харьковщины российских диверсионных групп с пусковыми зенитно-ракетными комплексами.

"Никакой опасности для воздушных судов, которые прибывают в Харьков и вылетающими отсюда на сегодняшний день нет. Органы правопорядка делают все необходимое для обеспечения безопасности на территории Харьковской области, в том числе, и в Международном аэропорту "Харьков", - заверил губернатор.

На сегодня, 20 июля, и завтра в Харьковском аэропорту отменены более десятка авиарейсов.

Среди них — Стамбул, Киев, Москва (Домодедово и Шереметьево), Вена и Анталия. В аэропорту говорят, что аэропорт работает в обычном режиме.

"В связи с многочисленными обращениями пассажиров руководство Международного аэропорта „Харьков“ разъясняет ситуацию, которая сложилась в отрасли авиаперевозок после крушения в Донецкой области малазийского авиалайнера Боинг 777. Международный аэропорт „Харьков“ продолжает работать в штатном режиме. Большинство пассажирских авиаперевозчиков самостоятельно принимают решения об отмене или выполнении рейсов. Это отражено на он-лайн табло аэропорта: сегодня, 18 июля 2014 года, некоторые авиакомпании приняли решение приостановить на сутки выполнение своих рейсов, остальные рейсы выполняются по расписанию. В этой связи мы рекомендуем пассажирам уточнять информацию о статусе конкретного рейса у своего перевозчика — авиакомпании, а также на сайте аэропорта", сказано в официальном заявлении компании.

Авиаперевозчики говорят, что рейсы отменены из-за небезопасного перелета. В частности, в компании „Пегасус“ сообщили, что до 22 июля рейсы отменены, поскольку нет уверенности в безопасности пассажиров. В то же время со вторника рейс Харьков -Стамбул пообещали восстановить, а пассажирам, у которых были билеты на эти дни, вернуть деньги.

А вот в компании „Днеправиа“ говорят, что полеты отменены вовсе не из-за мер безопасности, а из-за отсутствия договоренностей между Украиной и Россией (речь о рейсах Харьков — Москва — Домодедово и Шереметьево). „Пока соглашений нет, поэтому мы предлагаем пассажирам альтернативный путь — добраться предоставляемым автобусом в Днепропетровск, а оттуда — в Москву. Пассажирам, у которых куплены билеты, этот трансфер ничего стоить не будет“, рассказали в "Днеправиа". Неудобства могут возникнуть из-за времени: рейс из Харькова по расписанию — в 11.30, из Днепропетровска — в 22.00 (прилет 22.50 по местному времени). Тем пассажирам, кто не захочет воспользоваться альтернативой, обещают вернуть стоимость билета в полном размере.

ОБСЕ подготовила отчет для организации работы наблюдателей организации в пунктах пропуска "Гуково" и "Донецк" на российско-украинской границе. Наблюдатели миссии прибудут в Ростовскую область в первых числах августа и проведут здесь не менее трёх месяцев.

Об этом сообщили в пресс-службе правительства Ростовской области.

"По информации представительства МИДа Российской Федерации в Ростовской области, оценочная комиссия Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в составе Джона Кросби (Великобритания) и Джонатана Трамбла (США) в минувшую субботу, 19 июля, завершила свою работу на территории области, подготовила отчёт о техническом состоянии пунктов пропуска "Гуково" и "Донецк" на российско-украинской границе и предложила в качестве постоянного представительства миссии ОБСЕ в регионе "Грант-отель" в г. Каменск-Шахтинский", - говорится в сообщении.

Отмечается, что первоначальные предложения разместить постоянных наблюдателей в Гукове или Донецке (Ростовской области) по разным причинам не устроили членов оценочной комиссии.

24 июля 2014 года в штаб-квартире ОБСЕ в Вене (Австрия) состоится заседание миссии, на котором представители 57 стран, входящих в состав данной международной организации, примут решение о сроках размещения постоянного представительства ОБСЕ на территории Ростовской области.

Как считают представители МИДа РФ в Донском регионе, постоянные наблюдатели миссии прибудут в Ростовскую область в первых числах августа нынешнего года и проведут здесь не менее трёх месяцев. В составе делегации 19 сотрудников, трое из которых - административный персонал и 16 наблюдателей: по 8 сотрудников для работы на каждом из КПП - "Донецк" и "Гуково".

В Мюнхене завершила работу крупнейшая лесная выставка Interforst 2014

Оргкомитет ведущей немецкой отраслевой выставки Interforst 2014 отметил рекордные показатели: вновь по сравнению с предыдущими годами увеличилось количество зарубежных посетителей, а также общая посещаемость мероприятия и количество экспонентов.

450 участников представляли как Германию (288), так и другие страны (162). Происходила выставка на рекордной площади - 70 тысяч квадратных метров.

Количество зарубежных участников возросло на 25%.

50 тысяч посетителей приехали из 72 различных стран, в том числе из Австрии, Швейцарии, России, Италии, Франции, Словении, Турции, Люксембурга, Венгрии, Румынии, Чехии.

Interforst - одна из крупнейших европейских выставок леса и лесных технологий, проходящая один раз в четыре года в городе Мюнхен (Германия). Организатором выставки выступает компания Messe Muenchen. В ходе выставочных мероприятий проводятся научные конференции, специальные демонстрации возможностей техники и соревнования лесорубов.

Иран выполняет свои обязательства по сокращению запасов обогащенного гексафторида урана (газа, используемого для создания ядерного топлива) в рамках договоренностей с "шестеркой" международных посредников, сообщает в воскресенье агентство Рейтер со ссылкой на ежемесячный доклад МАГАТЭ, попавший в распоряжение агентства.

МАГАТЭ отметило, что Иран, согласно договоренностям, в частности, запустил объект для переработки части обогащенного гексафторида урана в оксид урана, из которого затем делают ядерное топливо.

Израиль, США и ряд других стран Запада обвиняют Иран в попытках разработать ядерное оружие под прикрытием программы мирного атома. Тегеран все обвинения отвергает, заявляя, что его ядерная программа направлена исключительно на удовлетворение потребностей страны в электроэнергии. США ввели в отношении Ирана санкции по линии ООН и двусторонние санкции, которые уже нанесли существенный ущерб экономике страны.

В соответствии с принятым 24 ноября 2013 года в Женеве совместным планом действий стороны — "шестерка" международных посредников и Тегеран — должны были до 20 июля согласовать документ, гарантирующий исключительно мирный характер ядерной программы Ирана, в обмен на снятие международных санкций с Исламской Республики. В целом документ действует "не более года" с момента подписания, значит, соглашение должно быть выработано не позднее 24 ноября 2014 года.

На пресс-конференции, которой завершился шестой раунд переговоров между Ираном и "шестеркой" международных посредников по урегулированию иранской ядерной проблемы в Вене, глава МИД Ирана Мухаммад Джавад Зариф и глава внешнеполитического ведомства ЕС Кэтрин Эштон официально объявили о продлении переговорного периода до 24 ноября при сохранении взаимных обязательств, которые были приняты в Женеве в ноябре прошлого года. Дата и место следующего раунда так и не были объявлены.

18 июля завершила работу Международная Летняя школа, организованная СПбГУТ совместно с Международной ассоциацией электронных наук (IAFES). В этом году в ней приняли участие 30 студентов из Китая, Кипра, Германии, Австрии, Финляндии.

Каждый день для ребят начинался с урока русского языка, который вела преподаватель СПбГУТ Т.В. Вельяминова. После этого участники продолжали обучения по различным курсам. Таким образом, к концу второй недели студенты успели пройти следующие курсы:

«Интернет вещей: от идеи до серийного производства» (Р. В. Киричек, к.т.н., доцент СПбГУТ);

«Компьютерная музыка и звуковой дизайн» (Г. Г. Рогозинский, к.т.н., СПбГУТ)

«Журналистика – старые и новые технологии в масс-медиа» (проф. Йохан Гюнтер, Австрия);

«Эффективный коммуникатор в новую медийную эру: межкультурный аспект» (Н. Н. Журавлева, к. полит. н., доцент, СПбГУТ).

Однако ребята приехали в Санкт-Петербург не только за знаниями, но и за возможностью познакомиться с одним из самых красивых городов мира. Помогли им в этом студенты-волонтеры СПбГУТ, которые подготовили интересную экскурсионную программу и были готовы прийти на помощь в любое время. Благодарим команду волонтеров Бонча: Юлию Михайлову (ИКСС), Елену Хорошеву (ИКСС), Татьяну Кузнецову (РТС), Ольгу Двоеглазову (ИСиТ), Анастасию Севостьянову (ИСиТ), Дарью Рубанову (ФЭУ), Софью Калязину (ИСиТ), Илью Жукова (ФФП).

За две недели участники Летней школы успели посетить основные достопримечательности Санкт-Петербурга, посмотреть на город с акватории Невы, совершив водную экскурсию, увидеть знаменитое разведение мостов, а также побывать в пригородах города: Гатчине, Пушкине, Петергофе.

18 июля состоялось торжественное закрытие Летней школы, которое провели О.В. Золотокрылин, проректор по воспитательной работе и международному сотрудничеству СПбГУТ, и профессор Йоханн Гюнтер – соорганизатор и партнер проекта (университет Данубе, г.Кремс, Австрия). Все участники Летней школы получили сертификаты об ее успешном окончании. Студенты из Китая подготовили очень трогательные подарки: личные письма со словами благодарности и букеты цветов каждому студенту-волонтеру и преподавателю.

Эмиратские дороги признаны самыми лучшими в мире по качеству и эффективности использования, говорится в докладе «Global Competitiveness Report for 2013-2014» Всемирного экономического форума, оценившего путепроводы 148 стран мира по семибальной шкале.

Автомагистрали Эмиратов получили оценку в 6,6 балла, чуть-чуть отстала от ОАЭ Франция с оценкой 6,4 балла. Бронзовым призером, согласно оценке ВЭФ, стала Португалия, дороги которой были оценены в 6,3 балла. Четвертое место в табели о рангах заняли сразу несколько государств, а именно Гонконг, Австрия, Сингапур и Швейцария, хайвэи которых оцениваются в 6.2 балла.

По данным исследования, самые плохие в мире дороги в Республике Молдова, они оцениваются в 1,7 балла. На втором месте от конца Гвинея (1,9 балла), на третьем Восточный Тимор (2 балла ровно) и на четвертом Украина с показателем в 2,1 балла.

К вопросу реверсных поставок газа на Украину из Венгрии

Газета венгерских деловых кругов «Вилаггаздашаг» сообщила, что поставки газа на Украину «практически не создают рисков для осуществляемого с Востока его импорта и транзита». Однако венгерские компании уменьшили все же 1 июля2014 г. свой украинский экспорт примерно до 1/5 от прежнего объёма.

Перед этим Венгрия начала поставлять газ на «отрезанную» от российского экспорта Украину 20 мая текущего года. Поставщиком выступило зарегистрированное на венгерской территории дочернее предприятие компании GdF Suez. Однако эта компания, – по утверждению газеты, – не осуществляет реверс, против которого возражает Газпром. Экспорт на Украину обеспечивается в данном случае через отдельный трубопровод, принадлежащий венгерской фирме FGSZ Földgázszállító Zrt., а не через газотранспортную магистраль, по который осуществляется российский импорт. Таким образом, экспорт газа из Венгрии на Украину не препятствует его импорту из Российской Федерации. За период с 20 мая по 30 июня 2014 г. среднесуточный объём поставок газа на Украину возрос с 2,4 до 10 млн. куб. м в сутки. Однако 1 июля2014 г. вышеназванный экспортёр поставил на Украину только 1,7 млн. куб. м газа. Возникает закономерный вопрос: «если экспортируемый на Украину газ ранее прибыл в Венгрию не с той же самой Украины, то тогда откуда?» Одна из возможностей – венгерский импорт из Австрии, причем речь идёт о среднесуточных объёмах порядка 12 млн. куб. м. Венгерская сторона также осуществляет небольшой импорт газа из Румынии.

По мнению некоторых экспертов, было бы целесообразно весь поступающий в Венгрию природный газ, – независимо от источников его приобретения, – закачивать в газохранилища, а не транспортировать на Восток. Хотя с 20 мая нынешнего года заполнение венгерских газохранилищ проходит в целом по графику, однако ежесуточные объёмы закачки существенно ниже прошлогодних. Недавно «Интерфакс» сообщил, что в июне2014 г. на Украину было поставлено через Венгрию 211 млн. куб. м газа. Для сравнения: немецкая компания RWE Supply and Trading в2013 г. поставила из Европы через территорию Венгрии на Украину 2,1 млрд. куб. м природного газа.

По официальной информации, венгерские подземные хранилища 1 июля2014 г. уже накопили предписанные нормами энергетической безопасности запасы. Наряду с этим, венгерский энергетический холдинг MVM планирует увеличить свои запасы природного газа до 2 млрд. куб. м газа сверх нормативных объемов. С данной целью холдинг возьмёт кредит у своего учредителя на сумму 100 млрд. форинтов (около 323 млн. евро).

Газета «Вилаггаздашаг»

ПАО "КИЙ АВІА" предлагает клиентам новую услугу - продажу железнодорожных билетов по Европе и авиабилетов лоукост перевозчиков.

Давно известно, что по Европе удобно путешествовать с помощью широкой сети европейских железных дорог, а также бюджетных (лоукост) авиакомпаний. До недавнего времени для оформления этих услуг существовало ограничение - оплата платежными картами на сайте выбранной европейской железнодорожной компании или лоукоста.

Понимая потребности клиентов, "КИЙ АВІА" первой среди украинских компаний, предлагает в своих офисах услуги продажи билетов ряда европейских железнодорожных компаний, а также авиабилеты ключевых лоукост авиакомпаний. Среди них: SNCF (Франция), Rеnfe (Испания), OB (Австрия), PKP (Польша), Trenitalia (Италия) и другие.

Однако - это не единственная инновация. Теперь у клиентов "КИЙ АВІА" есть разнообразный выбор - путешествовать железнодорожным или авиатранспортом, а также комбинировать эти услуги.

"С подписанием соглашений о партнерстве с Европейским союзом, как никогда становятся актуальны поездки по Европе. Поэтому, мы открыты к инновациям и стремимся первыми внедрить новые услуги и предложить больше нашим клиентам" - прокомментировал Сергей Савюк, Генеральный директор ПАО "КИЙ АВІА".

Начиная с июля 2014 в офисах "КИЙ АВІА" пассажиры могут приобрести новую услугу - железнодорожный билет европейских перевозчиков. Отдельно стоит отметить, что при планировании поездки, пассажиры могут получить информацию о стоимости перевозки, маршруте движения поезда, оплатить билет в гривне, без платежной карты.

Уже в конце 2014 года "КИЙ АВІА", первым среди агентств Украины, сможет предложить клиентам железнодорожные билеты по маршрутам в странах Юго-Восточной Азии, Северной Америки и даже Австралии.

Информация о "КИЙ АВІА"

"КИЙ АВІА" - крупнейшее агентство Украины в области продаж авиационных и туристических услуг. На протяжении многих лет занимает лидирующие позиции на рынке.

В любом офисе "КИЙ АВIА" клиенты могут приобрести весь спектр тревел услуг: купить авиа или железнодорожный билет, забронировать гостиницу, приобрести страховой полис или тур. С недавнего времени в любом офисе компании, можно приобрести билеты популярных бюджетных (low-cost) авиакомпаний.

"КИЙ АВІА" также является лидером в сфере организации деловых поездок и мероприятий (MICE).

"КИЙ АВІА" аккредитовано в Международной ассоциации воздушного транспорта (IATA) с 1996 года, сертифицировано Государственной авиационной администрацией Украины (Сертификат №АП0001).

В международном аэропорту "Харьков" 18 июля отменены на вылет и прилет ряд авиарейсов. "Рейсы на Вену и Стамбул были отменены после вчерашней ситуации с малазийским лайнером "Боинга-777", а полеты на Москву были приостановлены давно. Рейсы на Киев, Хургаду, Бургас выполняются", - сообщили Интерфакс-Украина в аэропорту.

Вместе с тем собеседник агентства подчеркнул, что решение об отмене или выполнении рейса принимают авиакомпании.

Как сообщалось, 17 июля в Донецкой области потерпел катастрофу малазийский лайнер "Боинг-777", на борту которого, по последним данным, находились 298 человек, все они погибли.

Венская пауза и треугольник Москва – Тегеран - Вашингтон

Наивным было бы надеяться, что договоренности о выработке удовлетворяющей всех формулы гарантий мирного характера иранской ядерной программы к 20 июля нынешнего года, достигнутые шесть месяцев назад в Женеве между «шестеркой» и Ираном, будут исполнены точно в срок и приняты «день в день». На завершающихся в Вене переговорах вновь возникла пауза. Но, в отличие от прошлых лет, эта, нынешняя, похоже – финальная.

«Западная часть» международных посредников (США, Великобритания, Франция и координатор от Евросоюза Кэтрин Эштон) достигла на переговорах логической точки, после которой остается только два варианта: либо подписывать соглашения и снимать с Тегерана введенные в одностороннем порядке санкции, либо признать, что претензии к Ирану не имеют ничего общего с его ядерной программой. Поскольку большей открытости и готовности к диалогу, большего содействия международному контролю, чем продемонстрировали иранские переговорщики за последний год, для суверенного государства представить себе попросту невозможно.

Традиционные аргументы Запада вроде «озабоченности мирового сообщества ядерной программой Ирана» и «внешней политики Тегерана как источника региональной напряженности» тоже уже не срабатывают. Во-первых, ни о каком озабоченном иранским ядерным досье «международном сообществе» говорить не приходится – более 160 стран-участников Движения неприсоединения выразили поддержку права Ирана на мирные ядерные разработки, Россия и Китай четко обозначили недопустимость односторонних санкций, бизнес-сообщество стран-членов НАТО настаивает на нормализации отношений с Тегераном. Во-вторых, «источником региональной напряженности» Иран является только и исключительно в глазах Саудовской Аравии и Израиля, а за последние пару лет мир уже имел возможность убедиться, что именно эгоистическая и агрессивная политика этих стран является источником региональных конфликтов, что на самом деле, не будь Ирана, Ближний Восток погряз бы в войне всех против всех. И даже у самых близких партнеров Эр-Рияда и Тель-Авива все меньше и меньше желания подыгрывать их антииранской политике.

В Вене переговорщики свою работу сделали. Теперь решение должно быть принято высшим политическим руководством в Вашингтоне и в Тегеране, и зависит оно не столько от технических деталей будущего соглашения, сколько от совокупности факторов, которые, на первый взгляд, никакого отношения к собственно ядерной программе Тегерана не имеют.

Вилка для Обамы и Керри

Проведя консультации со всеми занятыми на переговорах в Вене сторонами, госсекретарь Джон Керри вылетел в Вашингтон для экстренного доклада «о проделанной работе» лично Бараку Обаме. В среду американский президент и госсекретарь беседовали вдвоем, в четверг, по итогам общения, к обсуждению подключились вице-президент Джо Байден и ряд наиболее влиятельных конгрессменов. Ожидается, что к понедельнику Пентагон, министерство финансов и разведывательное сообщество США подготовят для Обамы свои соображения с оценкой последствий подписания соглашения с Ираном и вариантами отмены санкций. Мозговой штурм в Белом доме вполне объясним, и если кто-то попросит охарактеризовать реакцию Обамы и Керри на сложившуюся в Вене ситуацию, то единственное подходящее слово здесь – «доигрались».

Никто не сделал для запутывания ситуации вокруг иранского ядерного досье больше, чем два этих человека – «миротворец» Обама и «лгунишка» Керри. Буш-младший хоть и объявил Иран частью «оси зла», но дальше слов дело не пошло. «Неистовый Биби» Нетаньяху хоть и дал серию гастролей по миру, истеря и пророча о приближающемся конце света из-за иранской атомной бомбы, которая вот-вот, со дня на день появится, но особых успехов не снискал. А вот эта «сладкая парочка», Обама и Керри, этакий политический «твикс − два в одном», сами себя пристроили на наковальню, где собственно наковальня – общественное мнение США, а в качестве молота выступают «ястребы» из Конгресса и политических лабиринтов Вашингтона.

61% американцев считают необходимым заключение соглашения с Ираном в обмен на обязательства Тегерана ограничить обогащение урана и согласиться на международный контроль за собственной ядерной программой. Таковы результаты опроса общественного мнения, проведенного в конце июня. Фактически, это сигнал американскому истеблишменту накануне выборов в Конгресс – «политика санкционного давления на Тегеран, проводимая Обамой и Керри, провалилась, пора договариваться».

О провале санкций, которые США и принимали в одностороннем порядке и заставляли принимать остальной мир, говорится и в докладе «Теряя миллиарды», подготовленном Национальном ирано-американским советом (США). Санкции против Ирана обошлись в период с 1995 по 2012 годы американской экономике от $134 до $175,3 миллиардов, которые могли быть получены в результате нормальных экономических связей между двумя странами. От 51 043 до 66 436 рабочих мест могло бы возникнуть в США, если бы не «упертость» политиков из Вашингтона, считавших, что с Исламской республикой можно разговаривать только с позиции силы, шантажа и санкционного давления.

Сирийский, украинский, иракский кризисы, провалы в Афганистане, Египте и Ливии – черная полоса для внешней политики нынешней американской администрации не заканчивается. И сегодня Обаме и его верному Керри, к тому же на фоне резкого обострения с Россией, нужно срочно предъявить что-то, похожее на внешнеполитический успех, а поэтому Белый дом, попавший в вилку между окончательной утратой авторитета и общественным запросом на внешнеполитический успех Америки, просто вынужден сейчас будет уговаривать Конгресс пойти на подписание соглашений с Ираном.

Дискуссия в Тегеране

Специальный советник президента Хасана Роухани Хусейн Ферейдун, участвовавший в переговорах, также вылетел из Вены в Тегеран для специального доклада о перспективах заключения соглашения, поскольку и эти перспективы, и их последствия будут изучаться в Тегеране с максимальной тщательностью. Снятие санкций было одним из основных пунктов избирательной программы Хасана Роухани на прошлогодних выборов, и своей победе на них он во многом обязан именно тому, что иранцы поверили в его возможность снизить накал противостояния с Западом. Не будет преувеличением сказать, что и Хасан Роухани, и Джавад Зариф поставили на исход этих переговоров свою политическую репутацию, демонстрируя на переговорах верх искусства дипломатической игры.

Запад прекрасно осознавал, как много значат для Хасана Рухани и Джавада Зарифа эти переговоры, а потому, в привычной для себя манере, не удержался от того, чтобы проверить иранскую сторону «на прочность», потребовав включить в перечень обсуждаемых тем еще и ракетную программу Тегерана. Но и этот острый момент иранские переговорщики сумели обойти, доказав очевидную несостоятельность этого требования.

Однако, сложность в принятии решения по заключению итоговых соглашений для иранской стороны заключается отнюдь не в атаках Запада, которые для иранцев – дело насквозь привычное, а в границах уступок и их целесообразности. Весь год, пока шли переговоры, и администрация Хасана Роухани, и делегация во главе с Джавадом Зарифом подвергались серьезной критике внутри страны, в первую очередь, со стороны тех, кого принято считать консерваторами. Накал этой критики был настолько высок, что Духовный лидер Ирана Али Хаменеи выступил со специальным заявлением, в котором подчеркнул, что хотя он и достаточно скептически относится к возможности полного снятия санкций, но, тем не менее, иранские переговорщики, работающие в этом направлении, являются «верными сынами Ирана и работают на благо страны».

Собственно, наличие этой, порою весьма жесткой дискуссии, является доказательством того, что Иран – вполне демократическое государство, в котором существует и свобода слова, и свобода печати. Но сейчас речь не об этом. Наличие данной дискуссии и на Западе, и в России пытались преподнести как реакционность и экстремизм иранских консерваторов, как доказательство того, что с ними невозможно договариваться. Но так ли это?

Необходимость диалога между Тегераном и Вашингтоном сегодня понимают все. Иранские консерваторы – люди крайне прагматичные. Поэтому главной причиной их настороженности в отношении диалога с США является не сам диалог, а именно упомянутые выше его границы, допустимый уровень уступок. Нормализация ради нормализации в стиле «а-ля Горбачев» для них совершенно неприемлема. При всей тяжести режима «калечащих санкций» к коллапсу иранской экономики они не привели, стабильности иранского общества не разрушили. По факту – Исламская республика в необъявленной войне, развязанной против нее международной антииранской коалицией, выстояла. Поэтому консерваторы вполне логично считают, что речь должна идти не об односторонних уступках, что пытался продавить все это время Запад во главе с США, а о взаимных договоренностях и гарантиях.

Понимание этого внутриполитического нюанса продемонстрировал и Джавад Зариф, который на встрече с прессой 14 июля еще раз подчеркнул, что «доверие», к которому стремятся на проходящих в Вене переговорах стороны, «является улицей с двусторонним движением», а, следовательно, никто не должен считать, что Иран пойдет на односторонние уступки в ущерб собственному суверенитету и национальной безопасности. Сегодня Тегеран готов к подписанию соглашения о гарантиях мирного характера своей ядерной программы. По сообщениям источника в иранской делегации, готовность основного текста составляет от 50 до 60%. Но в Тегеране понимают, что время работает на Иран, а потому не допустят ни выдвижения новых условий, ни внесения в текст дополнительных требований.

*********

Комментируя паузу в Вене, российский замминистра Сергей Рябков отметил, что «общее мнение такое, что для разработки договоренности требуется дополнительное время. Причем не несколько дней. Я ожидаю, что продление переговоров не ограничится даже и несколькими неделями». Но главная причина все же не в технических согласованиях и политических решениях Тегерана и Вашингтона. Пауза в венском отеле «Кобург» вызвана в первую очередь амбициозностью Керри, взявшемуся вести переговоры в одиночку, без Сергея Лаврова. Внешнеполитические провалы ни Обаму, ни Керри ничему так и не научили. Даже находясь между молотом и наковальней, они пытаются сохранить реноме верховных арбитров и вершителей судеб мира. Что ж, значит точку на последней странице соглашения будут ставить Москва и Тегеран.

Редакционная статья Iran.ru

Andritz Group (г. Грац, Австрия) подписала соглашение о сотрудничестве с испанской компанией Alucha, специализирующейся на переработке твердых бытовых отходов, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Согласно достигнутым договоренностям, Andritz будет поставлять испанской компании технологии и оборудование для пиролиза отходов. Использование технологии пиролиза приводит к снижению эксплуатационных расходов на промышленных предприятиях, например, в целлюлозно-бумажной промышленности, а также снижает отрицательное воздействие производственного процесса на окружающую среду.

В Санкт-Петербурге начала работу XIX Санкт-Петербургская международная банковская конференция, организаторами которой выступают Промсвязьбанк и ИД «Коммерсантъ».

Строительство нового здания железнодорожного вокзала в пражском районе Гостиварж и двух прилегающих к нему платформ обойдётся в 979 млн крон. Контракт на выполнение этих работ заключили компания Viamont DSP совместно с фирмами Eurovia CS и GJW Praha. Нынешнее здание вокзала после ремонта будет использоваться для других целей.

Новое здание вокзала в Гостиварже является частью модернизации железнодорожного узла Праги, которая соединяет главный железнодорожный вокзал и коридор, ведущий через Чешске Будейовице в Австрию. Средства на строительство будут частично выделены из европейских фондов.

В 2013 г. потребление древесно-стружечных плит в странах-членах Европейской федерации производителей древесных плит (European Panel Federation; EPF) снизилось в сравнении с результатом 2012 г. на 2,8%, составив 26 млн м3.

Особенно заметно потребление сократилось в Греции (на 40%), Австрии (на 33%) и Норвегии (на 20%), что частично компенсировалось ростом в Великобритании (на 5,5%) и странах Балтии. Кроме того, в странах-членах федерации в 2013 г. значительно снизились запасы ДСП.

Что же касается производства, то Румыния и Болгария в 2013 г. увеличили объемы, в то время как Испания, Франция и Греция сократили. Всего в 2013 г. в Европе было произведено 39 млн м3 ДСП, что на 1,8% меньше, чем годом ранее.

Ожидается, что по итогам 2014 г. потребление ДСП в странах-членах федерации возрастет до 26,5 млн м3.

В состав Европейской федерации производителей древесных плит входят компании из 25 стран.

Специалисты Andritz Automation (входит в Andritz Group) модернизировали систему управления технологическим процессом парового котла на комбинате компании Hamburger Containerboard в австрийском городе Питтен, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Работы были завершены на пять дней раньше запланированного срока. Предприятие Hamburger Containerboard в Питтене ежегодно производит до 445 тыс. т гофрированного картона из макулатурного сырья.

3 июля 2014 года в в столице Республики Саха Якутске завершила работу Третья международная конференция «Языковое и культурное разнообразие в киберпространстве», прошедшая при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям.

Первый заместитель Генерального директора ЮНЕСКО Гетачю Энгида, высоко оценивший профессиональный и организационный уровень конференции, сказал, что её проведение стало новым значительным вкладом Российской Федерации в деятельность ЮНЕСКО, для которой сохранение языкового и культурного разнообразия является одним из главных приоритетов.

Почти 50 стран из разных географических регионов мира были представлены на конференции своими ведущими экспертами, деятелями культуры, науки, образования, политиками и дипломатами - Австрия, Азербайджан, Албания, Аргентина, Беларусь, Болгария, Ботсвана, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Доминиканская Республика, Израиль, Индия, Испания, Италия, Казахстан, Китай, Колумбия, Кыргызстан, Латвия, Македония, Мальдивская Республика, Молдова, Нигерия, Нидерланды, Оман, Перу, Польша, Республика Корея, Российская Федерация, Руанда, Сирия, Словакия, Судан, США, Таиланд, Того, Турция, Финляндия, Франция, Центральноафриканская Республика, Чехия, Швеция, Шри-Ланка, Эквадор, Эстония, Япония. Более половины участников конференции были номинированы для участия в ней правительствами своих стран.

Конференция явилась также новым вкладом России в реализацию Межправительственной программы ЮНЕСКО «Информация для всех» - одной из двух главных программ ЮНЕСКО в сфере коммуникации и информации. Примечателен тот факт, что в конференции приняли участие сразу пять из восьми членов Президиума Межправительственного совета Программы - Е. И. Кузьмин (Россия), Дитрих Шюллер (Австрия), Кгомотсо Мотлотле (Ботсвана), Яра Аль Шафри (Оман) и Лейла Бартет (Перу).

За 4 дня работы конференции, торжественное открытие которой прошло в Доме Правительства Республики Саха (Якутия) состоялись 2 пленарных заседания и 8 заседаний 4-х секций, на которых активно, заинтересованно и с разных углов зрения обсуждались актуальные политические, философские, технологические вопросы сохранения многоязычия в мире и его развития в киберпространстве.

Если на предыдущей, Второй конференции, состоявшейся в Якутске в 2011 году, в фокусе дискуссий были инструменты и институты поддержки многоязычия, а также вопросы формирования благоприятной среды для его сохранения в реальной жизни и для его развития в киберпространстве, то в 2014 году главными темами нынешней, Третьей конференции (давшими названия её секциям) были определены:

Использование ИКТ для сохранения языкового и культурного разнообразия в киберпространстве

- Языковое и культурное разнообразие в киберпространстве: социокультурный аспект

- Сохранение языкового и культурного разнообразия: национальное видение и национальный опыт

- Образование для сохранения языкового и культурного разнообразия в киберпространстве

Сквозной темой Третьей конференции стала поддержка русского языка как языка межнационального и международного общения.

Пленарные заседания конференции вели сопредседатели Оргкомитета конференции - заместитель председателя Межправительственного совета и председатель Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех», президент Межрегионального центра библиотечного сотрудничества Е. И. Кузьмин и ректор Северо-Восточного федерального университета Е. И. Михайлова.

В ходе работы конференции было заслушано 65 докладов.

На заключительном пленарном заседании конференции при подведении её итогов выступили модераторы всех секций – главный консультант по социологии Летнего лингвистического института Майкл Гибсон (Великобритания), директор Фонда сетей и развития (FUNREDES) Даниэль Пимьента (Доминиканская республика), старший научный сотрудник исследовательского центра «Mercator» Фризской академии Тьерд де Грааф (Нидерланды), директор по научной деятельности Национального центра научных исследований Жозеф Мариани (Франция), научный сотрудник Университета им. Бен-Гуриона Галит Веллнер (Израиль), генеральный секретарь Программы сотрудничества Европейской комиссии – MEDICI Альфредо Ронки (Италия), ответственный секретарь Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» Т. А. Мурована, проректор Северо-Восточного федерального университета Н. М. Зайкова, главный редактор журнала «Университетская книга» Е. Н. Бейлина (Россия) и другие.

В рамках конференции прошла презентация русского издания аналитического сборника «Net.lang. На пути к многоязычному киберпространству», первоначально изданного при участии ЮНЕСКО Всемирной сетью в поддержку языкового разнообразия на английском и французском языках. Большинство авторов этого сборника приняли участие в нынешней конференции и были участниками двух предыдущих.

Участники конференции с удовлетворением отмечали тот факт, что она привлекает к себе всё большее внимание во всем мире. Де-факто она стала главным форумом в мире по обсуждению животрепещущей проблемы сохранения языков и их развития в киберпространстве.

В первый раз, в 2008 году, в ней участвовали представители 15 стран, и это было расценено Правительством России и ЮНЕСКО как большой успех. Это было открытие темы в России, и это была первая конференция на эту тему в рамках Программы «Информация для всех» и в рамках ЮНЕСКО.

Во второй конференции, в 2011 году, участвовали уже 33 страны.

Обе конференции вызвали большой международный резонанс и завершились принятием важных международных документов – Ленской резолюции «О языковом и культурном разнообразии в киберпространстве» и Якутского воззвания – Плана действий по подготовке Всемирного саммита по многоязычию.

Ленская резолюция – итоговый документ первой конференции – получила международное признание, поскольку в ней, по сути, впервые была структурирована проблемная ситуация в области поддержки многоязычия и были определены все заинтересованные стороны, и теперь на этот документ ссылаются в трудах исследователей и официальных документах международных организаций. Выводы и итоговый документ второй конференции обсуждались на Генеральной конференции ЮНЕСКО в 2011 году. Сборники материалов обеих конференции опубликованы в печатном и электронном виде на русском и английском языках.

Важными результатами первой и второй международных конференций «Языковое и культурное разнообразие в киберпространстве» стало также расширение профессиональных связей и возникновение постоянных дружеских контактов между ведущими экспертами из разных стран. Установились плодотворные партнёрские связи между Межправительственной программой ЮНЕСКО «Информация для всех», её Российским комитетом и Всемирной сетью в поддержку языкового разнообразия, которую возглавляет председатель Подготовительного комитета Всемирного саммита по информационному обществу Адама Самассеку. В Северо-Восточном федеральном университете в 2010 году при поддержке Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» и Московского бюро ЮНЕСКО был открыт Центр поддержки многоязычия в киберпространстве. Важность проблем сохранения многоязычия и его развития в киберпространстве стала глубже осознаваться на разных уровнях, прежде всего в самой ЮНЕСКО. По инициативе России многоязычие в киберпространстве было объявлено шестым приоритетом Межправительственной программы ЮНЕСКО «Информация для всех» и в её рамках создана соответствующая Рабочая группа, которую возглавляет Е. И. Кузьмин.

Всё это привело к тому, что к Третьей конференции во всем мире был проявлен ещё больший интерес и в ней приняло участие почти 50 стран.

Организаторами конференции выступили:

- Российский комитет Программы ЮНЕСКО «Информация для всех»

- Северо-Восточный федеральный университет

- Межрегиональный центр библиотечного сотрудничества

Финансовую поддержку оказали:

- Северо-Восточный федеральный университет

- Правительство Республики Саха (Якутия)

- Министерство культуры Российской Федерации

- Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям

- ЮНЕСКО

Большую помощь в организации конференции оказала Комиссия РФ по делам ЮНЕСКО, в рамках которой был создан и действует Российский комитет Программы ЮНЕСКО «Информация для всех».

От имени руководства Республики участников конференции приветствовали Заместитель председателя Правительства Республики Саха (Якутия) Ф. В. Габышева и Государственный советник Республики Саха (Якутия) Д. Е. Глушко.

Приветствия в адрес организаторов, участников и гостей конференции направили:

- Министр иностранных дел РФ, председатель Комиссии РФ по делам ЮНЕСКО С. В. Лавров,

- Руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям М. В. Сеславинский,

- Президент Республики Саха (Якутия) Е. А. Борисов,

- Заместитель Министра культуры РФ Г. П. Ивлиев,

- Заместитель Министра образования и науки РФ В.Ш. Каганов,

- Председатель Комитета по образованию Государственной Думы В. А. Никонов.

Для подготовки Итогового документа конференции была сформирована рабочая группа, в которую вошли Майкл Гибсон, Даниэль Пимьента, Тьерд де Грааф, Жозеф Мариани, Альфредо Ронки, Клаудиа Вандерли (Бразилия), Анурадха Канниганти (Индия), Е. И. Кузьмин и Н. М. Зайкова.

Всем участникам конференции был предоставлен внушительный комплект материалов на русском и английском языке по проблемам языкового и культурного разнообразия в киберпространстве, изданных Российских комитетом Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» и Межрегиональным центром библиотечного сотрудничества. В этот комплект вошли книга «Net.lang. Навстречу многоязычному киберпространству», сборники материалов двух предыдущих конференций, а также другие публикации по проблемам построения информационного общества.

Все эти издания составили основу книжной выставки, развёрнутой во время работы конференции.

Культурная программа конференции включила участие в национальном празднике якутов Ысыах, посещение национального парка «Ленские столбы», включенного в Список мирового природного наследия ЮНЕСКО, посещение музея «Царство Вечной мерзлоты» и Музея Мамонта, Арктического инновационного центра СВФУ.

Участники конференции были приглашены на три приёма, которые в их честь дали Правительство Республики Саха (Якутия), мэр Якутска А. С. Николаев и ректор СВФУ Е. И. Михайлова. Перед участниками конференции выступил Государственный ансамбль скрипачей Республики Саха (Якутия) «Виртуозы Якутии».

Подводя итоги конференции, её участники выразили благодарность организаторам конференции, особо отметив вклад ректора Северо-Восточного федерального университета Е. И. Михайловой, без которой, как сказал Е. И. Кузьмин, «не было бы ни первой, ни второй конференции. Будучи в 2008 году Вице-президентом Республики Саха (Якутия), она не только поддержала тогда нашу идею и подставила нам плечо, но и продемонстрировала высокую политическую дальновидность, когда мы, инициаторы первой конференции, сами ещё не представляли, во что это может со временем вырасти. И сегодня г-жа Михайлова по-прежнему оказывает нам самую серьёзную поддержку, теперь уже в качестве ректора крупнейшего на Северо-Востоке России федерального университета, который активно развивается и завоевывает всё больший авторитет и в нашей стране и за рубежом».

Перед началом конференции Президент Республики Саха (Якутия) Е. А. Борисов принял основных организаторов конференции.

По завершении конференции Е. А. Борисов выразил благодарность и наградил ценными подарками основных организаторов конференции - членов Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех» Е. И. Кузьмина, С. Д. Бакейкина, Т. А. Муровану, а также наиболее активных иностранных участников всех трёх конференций. Благодарности Ректора СВФУ удостоена помощник директора МЦБС Д. Д. Игнатова.

В Молдове объем накопленных прямых иностранных инвестиций на конец I квартала 2014 г. составил $3 млрд. 677,57 млн., увеличившись в сравнении с показателями аналогичного периода прошлого года на $194,41 млн., или на 5,6%.

По данным Нацбанка Молдовы, при этом, объем накопленных инвестиций в акционерный капитал и реинвестированная прибыль увеличились за год на 5,2% - с $2 млрд. 600,14 млн. на конец марта 2013 г. до $2 млрд. 736,2 млн. на конец марта 2014 г., а объем накопленных внутригрупповых кредитов (другой капитал) повысился за тот же период на 6,6% - с $883,03 млн. до $941,37 млн.

На конец I квартала 2014 г. около 52,8% от совокупного объема прямых иностранных инвестиций, привлеченных в молдавскую экономику, поступили из стран Европейского союза, 11,4% - из стран СНГ, а 35,8% - из других стран. При этом, с начала 2014 г., доля инвестиций из ЕС увеличилась на 0,6 процентного пункта, благодаря новым инвестициям из Италии, Германии и Румынии. Доля инвестиций из стран СНГ уменьшилась на 0,1 п.п., а доля инвестиций из других стран – сократилась на 0,5 п.п.

При этом, в целом в банковском секторе Молдовы наибольший объем накопленных прямых иностранных инвестиций в уставном капитале предприятий приходится на такие страны, как Италия, Румыния, Франция, Германия, Россия, Австрия, США, Великобритания, Греция. В других секторах в уставном капитале предприятий доминируют инвестиции из России, Голландии, США, Кипра, Италии, Германии, Турции, Румынии, Швейцарии, Франции. Инвестиции в сектор финансовой деятельности составляют 26,4% от общего объема накопленных прямых иностранных инвестиций, в перерабатывающую промышленность – 23,8%, сферу оптовой и розничной торговли, ремонта машин, бытовой техники – 14,5%, транспорта и связи – 11,2%, сделок с недвижимостью – 10%, сектора тепло и электроэнергии, газа и воды -7,6%.

7 июля 2014 г., ИП «noi.md»

Дефицит торгового баланса Молдовы в январе-мае 2014 г. составил $1 млрд. 125,5 млн., уменьшившись на $62,4 млн., или на 5,3% в сравнении с тем же периодом 2013 г. По данным Национального бюро статистики, степень покрытия импорта экспортом за первые 5 месяцев 2014 г. составила 46,3% против 44,5% за тот же период 2013 г. Объем молдавского экспорта в январе-мае 2014 г. составил $969,4 млн., увеличившись на 2% в сравнении с тем же периодом 2013 г., а объем импорта сократился также на 2% - до $2 млрд. 094,9 млн.

Наибольший дефицит торгового баланса за первые 5 месяцев 2014 г. у Молдовы был с Китаем – $177 млн. (-2,6% в сравнении с тем же периодом 2013 г.). Далее следуют: Украина – $156 млн. (-14,4%), Румыния – $128,2 млн. (+28,1%), Германия - $121 млн. (+8,4%), Россия – $119,9 млн. (+62,1%), Турция - $69,9 млн. (-16,5%), Австрия - $39,3 млн. (-22,2%), Венгрия - $35 млн. (+6,8%), Франция – $28,6 млн. (-12,3%), Италия - $26,6 млн. (-57,3%).

11 июля 2014 г., ИП «noi.md»

После молдавских виноделов, с проблемами экспорта своей продукции в Россию, сталкиваются садоводы и консервщики.

Как сообщили агентству "Инфотаг" в руководстве одного из фермерских хозяйств, возделывающем более 350 гектаров яблоневого сада в Бричанском районе, с марта на российском рынке резко упал спрос на яблоки из Молдовы. "Закупочная цена на молдавские фрукты сейчас существенно ниже, чем в предыдущем сезоне. Российские компании не хотят подписывать контракты на поставки молдавских яблок, мотивируя это обстановкой в регионе и сложностью двусторонних отношений России и Молдовы", - сказал собеседник агентства.Он привел данные, согласно которым, в июне 2014 г. оптовые цены на молдавские яблоки сорта "Голден Делишес" на 42% ниже, чем за соответствующий период 2013 г. "Эти яблоки сейчас поступают на реализацию по цене 6-11 леев за килограмм (0,31-0,58 евро)", - с сожалением отмечают фермеры.

Крупным поставщиком яблок в Россию остается Польша. В 2013 г. она поставила 705 000 тонн яблок (52% от общего объема импорта Россией яблок). Рост польского экспорта в минувшем году достиг 104 000 тонн. Средняя цена реализации в России яблок из Молдовы составляет $0,38 за килограмм, из Польши - $0,55. В консервной отрасли Молдовы обращают внимание на то, что на фоне снижения цен на яблочный концентрированный сок до рекордно низких показателей (500-550 евро за тонну), консервные заводы Австрии, Польши и Германии планируют закупку яблок по ценам 3-3,5 евро цента за килограмм.

В случае проблем с экспортом яблок в Россию, фермерам Молдовы нужны новые рынки сбыта. Мощности холодильных установок Молдовы позволяют хранить 25 000- 30 000 тонн яблок при общем объеме их производства в 200 000 тонн.

15 июля 2014 г., ИП «point.md»

Молдова вошла в тройку стран, в которые Россельхознадзор осуществил в I полугодии возврат наибольшего числа партий подконтрольных ему товаров.

Как сообщила Федеральная служба по ветеринарному и фитосанитарному надзору России, в частности, в период с 1 января по 1 июля 2014 г. при осуществлении государственного ветеринарного надзора внешнеторговых операций было выявлено в целом 707 нарушений законодательства в установленной сфере деятельности и оформлен возврат 142 партий подконтрольных госветнадзору товаров, из них 74 в страны Евросоюза.

При этом, больше всего партий касалось возврата товаров, произведенных в Украине. По 14 партий товаров возвращено в Германию и Молдову. Далее по количеству возвращенных им партий товаров следуют: Литва и Нидерланды – по 9; Польша -8; Венгрия – 6; Латвия, Италия и Швеция – по 5; Австрия, Бельгия, Франция, Китай, Сербия – по 3; Дания – 2 и т.д.

Основными нарушениями явились: поступление подконтрольных товаров произведенных предприятиями, не включенными в Реестр организаций и лиц осуществляющих производство, переработку и (или) хранение подконтрольных товаров, ввозимых на таможенную территорию Таможенного союза; поступление подконтрольных товаров предприятий, на поставки продукции которых введены временные ограничения в связи с выявлением в продукции запрещенных и вредных веществ; несоответствие номеров пломб, заявленных в сопровождавших грузы ветеринарных сертификатах, номерам пломб, фактически выявленным на транспортных средствах; поступление продукции с датами выработки, не заявленными в сопровождавших грузы ветеринарных сертификатах; подконтрольных товаров, не заявленных в ветеринарных сертификатах; реэкспорт.

В связи с этим Россельхознадзором принимались меры и конкретным предприятиям-поставщикам вводились временные ограничения в отношении всех стран-членов ЕС на отдельные категории подконтрольных товаров. Кроме того, приняты меры по усилению контроля в отношении поставок животноводческой продукции происхождения третьих стран следующих транзитом через территорию ЕС в страны-члены Таможенного союза.

07 июля, 2014 г., ИП «interlic.md»

ГЕРМАНИЯ ЗАНИМАЕТ ПЕРВОЕ МЕСТО ПО ЧИСЛУ ТУРИСТОВ-НУДИСТОВ

Мужчин-нудистов в среднем в 3 раза больше, чем женщин

Немцы и австрийцы больше других туристов предпочитают отдых нагишом. Подобные сведения следуют из работы, опубликованной порталом Expedia.com.

Около 28% путешественников из Германии и Австрии в ходе опроса признались, что провели хотя бы 1 день на пляже, загорая без купальника. В целом, во время исследования выяснилось, что мужчины более склоны к нудизму, нежели женщины - 18% к 6%. Среди поклонников солнечных ванн, не склонных к излишнему обнажению, оказались тайцы, японцы и корейцы. Однако представители этих национальностей достаточно толерантно относятся к иностранным туристам, практикующим нудизм.

Авторы исследования интересовались привычками и особенностями пляжного отдыха по всему миру. Как выяснилось, около половины туристов вне зависимости от их национальности боятся, что на отдыхе на них может напасть акула.

Как выяснилось ранее, не везде к туристам-нудистам относятся благосклонно. В начале этого года члены индийской партии Su-Raj заявили, что собираются заняться воспитанием туристов на Гоа. Самым раскрепощенным посетителям штата, разгуливающим по пляжу с голым торсом, будут раздавать футболки с надписью: "Это Гоа! Уважайте его!". Идею проведения акции предложил один из членов партии после того, как его семья столкнулась с группой обнаженных мопедистов-велосипедистов.

В Германии зафиксировано рекордное количество иностранных студентов.

Причем половина из них остается в стране после окончания университета, гораздо больше, чем предполагалось ранее.

Исследование Министерства образования и Немецкого академического сервиса по обмену студентами (DAAD) показало, что только США и Великобритания могут похвастаться большим количеством студентов, чем Германия, передает портал The Local.

В зимнем семестре 2013-2014 годов в немецких университетах числилось свыше 300 000 человек из0 разных стран. Это больше, чем 282 000 в 2013 году и 246 000 десять лет назад.

В 2013 году около 30% иностранных студентов в Германии были выходцами из стран Азии, а более 55% - Европы. Согласно отчету, в 2011 году зарубежные учащиеся потратили в Германии €1,5 млрд и заплатили налогов на €400 млн.

А вот соседка Германии, Австрия, наоборот, рискует потерять международных студентов.

Собеседование с пристрастием

Парламент ужесточит критерии отбора претендентов на аренду украинской газотранспортной системы.

В начале июля парламентскому большинству со второй попытки удалось принять в первом чтении два закона, которые будут определять ближайшие шаги правительства в газовой сфере, — это закон об особом периоде в топливноэнергетическом комплексе и закон о внесении изменений в законодательство с целью реформирования системы управления ГТС Украины.

Первый документ поможет правительству эффективно реагировать на внешние блокады или раздражители в сфере импорта нефти и газа. Второй — позволяет создать две компанииоператора для управления газопроводами и подземными хранилищами газа с сохранением контрольного пакета акций обоих субъектов у государства.

Образование операторов позволит правительству Арсения Яценюка сделать первый шаг к коренной реформе транзита и международной торговли газом. Эта реформа в итоге позволит компаниямпотребителям из ЕС покупать газ не на западных границах Украины, как происходит сейчас, а начать его закупку на восточных и южных приграничных входах в украинскую ГТС. Входящие пункты учета и газоизмерительные станции расположены в Сумской, Харьковской и Луганской, а также Одесской областях.

ТРАНСПОРТНЫЙ ЦЕХ

Вполне возможно, что украинское правительство в ближайшем будущем займется реформами энергосектора, но, судя по нынешней газовой реформе, первым шагом становятся преобразования в сфере транспорта энергоносителей. В этой отрасли Украине на протяжении последнего десятилетия хоть както удалось приблизиться к государствампартнерам по ассоциации с ЕС. Правда, достижений на этом фронте всего два, и оба они пока безрезультатны.

Первый актив — нефтепровод Одесса — Броды, который изза постоянных проколов в управлении отраслью пока только теоретически связывает с морскими портами два устаревших НПЗ в Западной Украине.

Узкий круг

Жесткие критерии обещают крайне осложнить участие в капитале компании-оператора украинской ГТС тех европейских инвесторов, которые наиболее тесно интегрированы с российской газовой монополией: это, прежде всего, транспортные подразделения германской BASF Wintershall, а также активно работающая с«Газпромом» бельгийская Fluxis и голландская GasUnie. Главный парадокс жестких критериев отбора Киевом возможных кандидатов состоит в том, что с «Газпромом» в различной мере связано подавляющее большинство европейских компаний-операторов, за исключением фирм Норвегии, Испании, Швеции и Дании.

Вполне возможно, что при нынешних условиях рассмотрения газотранспортных реформ парламентом именно компании указанных стран могут стать фаворитами подготовки процесса аренды украинской ГТС. Другим претендентам придется хуже. К примеру, консорциум Allianze Borealis, который в марте приобрел у германской RWE компанию-оператора ГТС Чехии Net4Gas, на первый взгляд не имеет с«Газпромом» совместной истории. В то же время Allianze — ведущий акционер BASF Wintershall, а Borealis — дочернее предприятие тесно связанной с «Газпромом» австрийской OMV.

То есть практически любой претендент на участие в капитале будущей украинской компании-оператора может оказаться под подозрением бдительных парламентариев.

Второй — газопровод ТАИ (Тальное — Ананьев — Измаил), который был построен с участием «Нафтогаза Украины», а также турецких и российских акционеров в рамках совместной компании «Газтранзит».Теоретически этот сравнительно новый первый негосударственный в Украине магистральный газопровод может стать базой для развития перспективного импорта природного газа в Украину из Турции и стран Ближнего Востока. Но на практике, как и нефтепровод Одесса — Броды, он остается незагруженным. Вместо очень перспективной в условиях уже третьей по счету газовой блокады Украины этот газопровод работает на выдачу газа по схеме «север — юг», а о его работе в обратном направлении («юг — север») или о реверсных поставках речь пока не идет. Во многом такая позиция исходит из того, что большинство акций в «Газтранзите» контролирует не«Укртрансгаз», а «Газпром» и крайне зависимые от него компании Турции.

НА ОТСЕВ

Во время нынешних парламентских слушаний до таких деталей, как судьба газопровода ТАИ или явное отставание страны в сфере строительства или ремонта трубопроводов, внимание законодателей не дошло. Зато при одобрении «чрезвычайного» и «газопроводного»законов, заблаговременно поданных правительством к голосованию в едином пакете, депутаты от правящей коалиции потребовали от Кабинета министров ужесточить критерии отбора претендентов на аренду ГТС. Настороженность парламента в этом направлении четче всех проиллюстрировал лидер «Свободы» Олег Тягнибок. Он потребовал, чтобы окончательный проект закона о реформировании управления ГТС предусматривал утверждение парламентом состава акционеров компанииоператора.

Активная дискуссия с обсуждением новых путей развития газотранспортной отрасли или обсуждение компанийкандидатов на аренду ГТС пока не состоялась — все это ждет Украину во время второго чтения законов на следующей сессии парламента при условии, что он не будет распущен на внеочередные выборы. Хотя свою позицию относительно главного критерия к компаниямкандидатам парламент все же прояснил.

Андрей Старостин, «Комментарии»

Andritz Group (г. Грац, Австрия) получила заказ индийской компании Danalakshmi Paper Mills на модернизацию линии переработки макулатуры на предприятии, расположенном в штате Тамил-Наду, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Цель проекта — улучшение качества получаемого из отходов сырья, которое в дальнейшем используется для производства бумаги. Ввод в эксплуатацию реконструированной линии намечен на апрель 2015 г.

Danalakshmi Paper Mills — одна из ведущих компаний-производителей газетной бумаги в Индии, продукция поставляется на внутренний рынок и экспортируется в страны Азии и Африки. Производственная мощность комбината — 40 тыс. т газетной бумаги в год.