Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Новая гуманитарная пауза в Йемене может начаться до предстоящей 14 июня конференции по урегулированию кризиса в стране, сообщил официальный представитель генерального секретаря ООН Стефан Дюжаррик.

Ранее генсек ООН объявил о созыве консультаций по Йемену 14 июня в Женеве.

"Надеюсь, нет", — сказал Дюжаррик, отвечая на вопрос РИА Новости о том, значит ли созыв конференции, что гуманитарное перемирие не удастся установить в ближайшие 10 дней.

"Это не наше намерение. Гуманитарная пауза может начаться в любой момент при наличии соответствующей воли сторон. Мы бы хотели, чтобы гумпауза была установлена как можно скорее", — сказал он.

Отвечая на вопрос, есть ли у генсека или его спецпосланника по Йемену Исмаила Ульд Шейх Ахмеда заверения от сторон конфликта в Йемене о готовности к гуманитарному перемирию, Дюжаррик сказал: "Воля это одно, но то, что нам нужно увидеть — это гуманитарная пауза".

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун уже не раз выступал за установление новой гуманитарной паузы для оказания помощи мирным жителям в Йемене. Глава ООН призвал международное сообщество, и, в частности, государства региона, "сделать все, что в их силах, чтобы сократить страдания людей".

Гуманитарные агентства ООН пока не могут доставить помощь населению Йемена.

"Более 250 тысяч тонн зерна завезены в Аден и Ходейду, но они не не могут быть перевезены из-за нехватки топлива и небезопасной ситуации", — сообщил Дюжаррик.

"Коллеги из Всемирной организации здравоохранения сообщили сегодня, что более 15 миллионов жителей Йемена не имеют доступа к базовым медицинским услугам, так как 53 медучреждения закрылись", — добавил Дюжаррик в понедельник. Также он отметил рост показателя людей, не получающих достаточного питания и отсутствие доступа населения к бытовому газу, что сказывается на способности готовить еду.

"По сообщениям ЮНИСЕФ (Детский фонд ООН) 87% школ в пяти южных провинциях закрыты", — заявил представитель генсека.

В Йемене сохраняется напряженная обстановка в связи с конфликтом шиитских повстанцев-хуситов и противостоящих им сил, а также военной операцией коалиции во главе с Саудовской Аравией. Генеральный секретарь ООН 20 мая выступил с инициативой проведения 28 мая в Женеве переговоров по урегулированию ситуации в Йемене с участием основных политических сил этой страны. Начать консультации в назначенные сроки не удалось, так как йеменские стороны запросили больше времени на подготовку.

Ольга Денисова.

A Growing Crisis Within Saudi Arabia

Caleb Maupin

The viscousness of the Saudi regime’s assault against the people of Yemen is largely being ignored by western media. The Saudi regime has unleashed white phosphorous, a deadly chemical weapon, into civilian areas. The Saudi regime has bombed hospitals, schools, power plants, and other civilian infrastructure. The death toll has already surpassed 4,000 people, and is constantly rising, with the number of critically wounded nearing 10,000.

Saudi Arabia’s viscous, criminal attack on the people of Yemen is illegal under all standards of international law. Yemen has not attacked or in any way threatened Saudi Arabia. Saudi Arabia has no justifiable reason for unleashing such horrific terrorism on the people of Yemen.

The Saudi attack on Yemen has taken place in response to a democratic uprising against a phony President. Mansour Hadi ran un-opposed in the last election as the official Saudi supported candidate.

The coalition of anti-Saudi forces in Yemen, including Ansarullah, Sunnis, secularists, Marxists, and Baathists, is taking control. If they do, Yemen’s vast untapped oil resources will be theirs. Yemen could become, as US commentators openly fear, “another Iran” with publicly controlled oil resources, developing independently, free from the control of western bankers.

However, in addition to control of Yemen’s oil resources, Saudi Arabia is also driven to launch its vicious attack on Yemen because it faces internal crises of its own.

Instability Within Saudi Borders

The recent drop in oil prices has not really hurt King Salman or anyone else in his small class of wealthy aristocrats. They continue to live in absolute splendor. However, beyond the circles of power in Saudi Arabia, many people are feeling a sharp economic pinch. 35% of Saudi workers are now unemployed.

The Saudi regime professes the religion of Whabbiaism, a form of Sunni Islam. Whabbiaism is the official state religion of the Saudi regime. However, the sectors of the Saudi Kingdom that contain the country’s large oil deposits are largely populated by people who practice another religion, Shia Islam.

The Shia community in Saudi Arabia and the various regimes aligned with it face extreme discrimination. Shias attend segregated schools, and even in their own schools they are forbidden from having Shia principals. Saudi schools teach children that Shias are apostates, and that Shia Islam is a “Jewish conspiracy” against the Saudi King.

Leaders of the Shia community are frequently executed for trivial offenses like “insulting the King.” The policies of the Saudi regime have been called “religious apartheid” in testimony before the US congress.

Shias are confined by law in Saudi Arabia to only work in jobs involving manual labor. Many Shias reside in the areas with large oil deposits, and they work extracting Saudi oil from the ground. They have no union representation on the job, and they face extreme repression if they ever try to challenge the horrendous working conditions.

Saudi Arabia also has a large population of guest workers from places like Africa and Asia. These workers also face super exploitation, and conditions described as “modern day slavery” as they labor on behalf of the Saudi elite. Saudi Arabia shocked the world in recent years by executing some of these guest workers, foreign nationals, without so

much as notifying their countries of origin.

The Saudi Army is mostly made up of guest workers who are either hired as mercenaries or forcibly conscripted into the military. As the thousands of Bangladeshis and Nepalis and other nationalities, wearing Saudi uniforms line up on the Yemeni border, preparing for a possible invasion, reports are surfacing of massive defections. It appears that

many of the super-exploited impoverished non-Saudi guest workers have no desire to fight on behalf of their Saudi masters.

The recent economic crunch has sparked a rise of dissent among the Shia workers in the oil fields. These already low paid workers are also seeing their wages and hours decrease due to the oil price drop. They have rebelled in the past, and the situation between them and the Saudi government has become even more tense since the attacks on Yemen

began.

A New Middle East?

The Saudi military, though it has the fourth largest budget in the entire world, may not have the capacity to wage an effective ground war in Yemen. The growing dissent within the ranks of its infantry and growing instability among the population of the oil rich Shia regions, could soon boil over into a full blown domestic crisis for the Saudi regime.

The Saudi regime’s primary target in Yemen is the Ansarullah organization. This is a group of Zaidi Shia revolutionaries who admire the Bolivarians in Latin America and are inspired by the Iranian revolution of 1979. They have armed themselves, and now they are at the center of a broad united front in Yemeni society.

Already, reports are surfacing that the Shia workers within Saudi Arabia are expressing sympathy with their Zaidi brothers in Ansarullah.

As the ruthless attacks on Yemen continue, the leaders of Saudi Arabia must be in a panic. On their minds is the question: “What is coming next?”

The Shia community, who have faced years of discrimination and humiliation, could soon explode with anger.

If the Saudi military orders a ground invasion of Yemen, it could see its military fall to pieces. The reports of mass defections and desertion among Saudi troops are already alarmingly high, before any ground invasion has taken place.

Yemeni society is locked, loaded, and united. Armed groups in almost every neighborhood are ready to wage a full blown fight against Saudi ground troops. 342,000 people have enlisted in the People’s militias. “People’s Committees” have been established across the country to coordinate the revolutionary forces.

The Saudi monarchy, the autocratic repressive agent of Wall Street oil corporations in the Middle East, is seeing its attack on Yemen go very differently than was planned. Yemen is not becoming further fragmented and divided. Rather than the Ansarullah organization and their allies being crushed, many are realizing that it could soon be Saudi Arabia that falls into complete chaos.

The fact that King Salman cancelled his trip to the White House may be indicative of a higher level of confusion and disagreement behind closed doors. The US government may soon begin trying to distance itself from their Saudi puppets, as they did after the fall of Hosni Mubbarack in Egypt.

I’m forced to think of insensitive words of former US Secretary of State Rice, as I ponder the huge potential of the present moment. The situation in Yemen could really mean the birth of “a new middle east.”

Глава йеменского правительства Халид Бахах заявил, что руководство страны готово к переговорам с хуситами в Женеве, и выдвинул ряд требований к ним, сообщает агентство Sputnik.

"Мы готовы пойти на любые консультации для предотвращения проекта по перевороту в Йемене. Мы поедем в Женеву, так как 

Бахах потребовал от хуситов освободить всех захваченных группировкой людей, в том числе министра обороны Мухаммада ас-Субейхи. Вице-президент призвал повстанцев "вернуться в народные ряды".

Ранее источник, близкий к легитимному йеменскому правительству, находящемуся сейчас в Эр-Рияде, заявил РИА Новости, что президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади и вице-президент Бахах не будут принимать участие в конференции по урегулированию ситуации в этой стране, которая должна пройти в Женеве под патронажем ООН. Вместо них туда направится группа ответственных чиновников.

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун 20 мая выступил с инициативой проведения 28 мая в Женеве переговоров по урегулированию ситуации в Йемене с участием основных политических сил этой страны. Однако начать консультации в назначенные сроки не удалось, так как йеменские стороны запросили больше времени на подготовку, а также предпринимали попытки выдвинуть собственные условия.

По последним данным, переговоры могут пройти до 18 июня, начала священного для мусульман месяца Рамадан. Члены СБ ООН и генсек организации призвали все стороны йеменского конфликта принять в них участие.

В минувший четверг представители руководства хуситов заявили о готовности участвовать в переговорах в Женеве без предварительных условий с какой-либо стороны. Свое участие в конференции подтвердило и правительство Йемена, находящееся сейчас в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде

В дверь стучится Шиитский Арабистан

Владимир Алексеев

Неожиданно из Эр-Рияда прозвучало заявления йеменского президента в «изгнании» Абу Мансура Хади о его намерении идти на компромиссы со своими противниками. Бежавший в Саудовскую Аравию Абу Мансур Хади согласился на переговоры с повстанцами-хуситами, хотя еще 28 мая он отказался от проведения в Женеве международной конференции по Йемену, не желая видеть хуситов за столом переговоров. Формально Хади и раньше был готов к переговорам, однако он выдвигал для хуситов и их союзников из Всеобщего народного Конгресса (ВНК) Али Абдалла Салеха невыполнимые условия, требуя отказаться от вооруженной борьбы и освободить занятые территории. Казалось бы, наконец-то возобладал разум. Но в реалии дела обстоят по-другому. Просто КСА срочно нужно перемирие с Йеменом, чтобы перебросить свои войска с юга в Восточную провинцию, где вспыхнули мятежные выступления местных шиитов. Более того, от имени шиитской «Коалиции Свободы и Справедливости» на днях провозглашена «Республика Эль-Хаса и Эль-Катиф», противопоставляемая «Королевству ваххабизма и саудитов». Уже разработана карта-схема Аравии с обещанием поднять «Знамя Ахль аль-Бейт» (т.е. семьи Пророка, которую шииты ограничивают Фатимой, Али, Хасаном, Хусейном и их потомками) над всей Аравией, но уже без Саудитов. То есть она включает не только территорию Восточной провинции КСА, но и ОАЭ, Катар и Оман, а также юго-восточные районы саудовского королевства.

КСА проигрывает войну

Йеменская вооруженная авантюра, как, впрочем, и вмешательство саудовцев в Сирии и Ираке, сильно ослабили королевство. Сосредоточив 30-тысячную группировку своих войск на границе с Йеменом, Эр-Рияд оголил все остальные направления. При этом ВС КСА не осмеливаются войти в Йемене, опасаясь там позорного разгрома. И убрать войска нельзя, так как хуситы, уставшие от бомбардировок их страны, перешли в контрнаступление и вторглись в нескольких местах на саудовскую территорию в Джезьяне и Наджране. Разгромлены многие пограничные КПП КСА, погибли десятки военнослужащих, население из приграничных территорий, многие из которых имеют йеменские и шиитские корни, бегут вглубь королевства, в том числе в Эр-Рияд. На некоторых участках хуситы продвинулись вглубь на 30-40 км. И это происходит под лозунгами освобождения «оккупированной» саудовцами йеменской земли (в реалии – это спорные территории). Более того, пошли разговоры о том, что надо восстановить йеменский суверенитет над Аль-Асиром и Наджраном, где проживают либо йеменские племена численностью до 2-2,5 млн.чел, либо шииты-исмаилиты численностью около 1 млн. чел. А некоторые лидеры хуситов идут дальше, утверждая, что именно им исторически принадлежала во времена Зейдитского имамата Мекка и Медина. На этом фоне и вспыхнул мятеж шиитов в Восточной провинции.

У саудовских шиитов лопнуло терпение

Поскольку после недавней смены власти в Эр-Рияде и резкого снижения цен на нефть ситуация в самой Саудовской Аравии и без Йемена достаточно удручающая, а тут еще в Восточной провинции произошло два громких теракта якобы «Исламского государства» (ИГ) против шиитов. Причем взрывы будто бы производил именно «местный» филиал ИГ, который действует на саудовской территории, а не иракская его часть, от которой королевство отгородилось стеной на севере. 22 мая в шиитской мечети местечка Аль-Кудейх (Эль-Катиф) была осуществлена террористическая акция, и ее исполнителем стал смертник, саудовский гражданин. По официальным саудовским данным – 21 погибший, 97 раненых, среди жертв шестилетний ребенок. А 29 мая у шиитской мечети в городе Даммам произошел новый террористический акт в шиитской мечети (трое погибших, много раненых). В результате этих терактов в Восточной провинции Саудовской Аравии, населенной в основном шиитами, начинается восстание против династии Саудидов – на улицы городов уже вышли люди с транспарантами, провозглашающими республику Эль-Катифа и Эль-Хасы. Так, после теракта вблизи Эль-Катифа был перерезан участок дороги на Даммам, и там было водружено знамя с портретами имамов Хасана и Хусейна (сыновья последнего праведного халифа Али и мученики, с точки зрения шиитов, так как они были убиты последователями Сунны).

Но ответственность за теракты взял на себя «Вилайет Неджд» − местное ответвление «Исламского государства». При этом игиловцы ещё и сделали призыв к «единобожникам» исполнить завет пророка Мухаммеда и очистить Землю Двух Святынь от нечисти «рафидитов-многобожников» (так салафиты-ваххабиты в Саудовской Аравии называют шиитов) и, что очень важно, очистить Землю Двух Святынь от нечисти «их покровителей – вероотступников и тиранов – Ааль Салюль и тех, «кто приукрашивает их деяния».

То есть, по сути, здесь уже прозвучал призыв к восстанию против династии Саудидов, которые называются в тексте Ааль Салюль – по имени матери того мединского соперника Пророка Мухаммада, который стал именем нарицательным «лицемера», принявшего ислам, но сговаривавшегося против Пророка с иудейскими племенами Медины. «Те, кто приукрашивает их деяния» − это часть ваххабитского духовенства, поддерживающая династию Саудидов. А подобный призыв ИГ – это ни что иное как лозунг «арабской весны» в «аравийском исполнении» − с участием «Исламского государства».

Причем, как это ни парадоксально, и с участием шиитов, проживающих на территории Королевства, которые адекватно отреагировали на эти теракты. Они расценили их как действия, спровоцированные религиозной ваххабитской и салафитской пропагандой, которая ведется в Аравии в течение всей истории саудовского государства. И протестуют шииты не против «Исламского государства», которое последовательно реализует салафитско-ваххабитский политический проект, разрабатывавшийся в течение десятилетий под патронажем Саудидов для разных районов исламского мира, а против Саудидов. Тем самым они отделили свои территории от тех районов, где проживают сунниты. Более того, есть неподтвержденные официально данные о том, что между шиитами КСА и ИГ проходят тайные контакты на предмет раздела сфер влияния. Существует и другая версия – узнав об этом, саудовские спецслужбы устроили теракты против шиитов, чтобы настроить их против ИГ и сорвать переговоры о разделе королевства и его нефтяных доходов.

В этой ситуации Эр-Рияду надо что-то срочно предпринимать. Одно дело – разжигать войны против шиитов в Сирии, Ираке и Йемене. И совсем другое – противостоять начинающемуся шиитскому мятежу у себя дома, да еще на фоне активизации ИГ. Но для этого надо срочно перебросить армию с йеменской границы.

Кто же совершил теракты?

Саудовские криминалисты и следователи утверждают, что материалы к изготовлению самодельного взрывного устройства (СВУ) террористом-смертником завезены из-за рубежа. В первую очередь они имеют в виду в виду Иран (Восточная провинция находится на побережье Персидского залива) и Йемен. Хотя все это притянуто за уши. Иран не занимается терроризмом. А Йемен слишком далеко. Может, все-таки сами саудовские спецслужбы стоят за этим? Вряд ли. Опасно. Может быть утечка информации изнутри.

Несмотря на то, что ответственность за теракт, как и в первом случае, взяла на себя группировка ИГ, практически все эксперты сомневаются в этом. Прежде всего указывается на различный почерк проведения атак. ИГ, что в Сирии, что в Ираке, использует в основном СВУ, которые состоят из большого количества поражающих элементов, а тактика совершения подобных подрывов более изощренная и широкомасштабная. Кроме того, фактически всегда совершается серия подрывов, что позволяет вначале ликвидировать барьеры безопасности, а затем ударить собственно по мечети или иной цели, и очень редко совершается единичный подрыв. В саудовском случае наблюдается использование современного СВУ, изготовленного в фабричных условиях, поражающая сила которого усиливается за счет «навеса» на террориста-смертника различных емкостей с поражающими элементами – их можно спокойно купить на местном рынке. Причем во втором теракте таких «навесов» фактически не было, что наталкивает на мысль о лимитировании запасов из опасения закупать их вновь в условиях повышенных мер безопасности. Из всего этого вытекает логичный вывод о том, что террористы получают современные СВУ из-за границы при отсутствии лаборатории «на месте», что минимизирует риск провала. Кроме того, диверсии на объектах нефтяной инфраструктуры для ИГ является более приоритетной целью, чем попытка спровоцировать саудовских шиитов на волнение. А именно эта цель ставится при совершении атак на шиитские мечети. Поэтому очень похоже на использование саудовских «подпольщиков»-одиночекпри руководстве иностранных спецслужб. Возникает естественный вопрос – а кто в этом заинтересован? Может быть США и Великобритания, которые уже выработали план расчленения КСА путем раскола королевства на новые образования и анклавы между племенами и этно-конфессиональными группами, уставшими от дикостей правлений Саудидов?

В любом случае, надо отбросить версию о причастности к данным терактам структур ИГ, даже несмотря на все их официальные заявления. Тем более, что сторонники ИГ вообще стараются упоминать свой бренд везде, где только можно, и брать ответственность на себя за все резонансное теракты. Это их общий подход к ведению пропагандистской войны. К этой же серии надо отнести и последние заявления ИГ о готовности купить «атомную бомбу» у Пакистана, поскольку де на «счетах» организации находятся миллиарды долларов. Такие взбросы преследуют цель доказать могущество организации и показать ее высокий финансовый потенциал. Одним словом, многие западные и арабские эксперты очень сомневаются в причастности ИГ к терактам в шиитских мечетях.

Глобальные и региональные последствия распада Саудовской Аравии

Мятеж в шиитской нефтеносной Восточной провинцию КСА выгоден в политическом плане, прежде всего Ирану, йеменским хуситам, Ираку, Сирии и ливанской «Хизбалле», а также, как ни странно, США. Эр-Рияд изрядно надоел в последнее время всем регионалам, включая партнеров по ССАГПЗ, своими действиями по разжиганию суннито-шиитской конфронтации, провоцированию внутренних конфликтов и прямым вмешательством, в том числе в финансовом и военном плане, во внутренние дела стран региона. Да и Вашингтон подустал от наглости Саудитов, которые, к тому же, захотели взять на себя роль регионального «жандарма» на Ближнем Востоке, да не справились. В результате, этот стратегически важный район, как в плане его особой энергетической значимости для всего мира, так и с точки зрения его нахождения на пересечении важных транспортных мировых артерий, оказался в ситуации хаоса и нестабильности. Повсюду войны, терроризм и нестабильность. На этом фоне многие на Западе подумали, так не легче ли будет, если роль «стабилизатора» перейдет к предсказуемой региональной державе, например, Ирану?

Тем более, что Эр-Рияд все-таки принял решение о срочной переброске в Восточную провинцию дополнительных частей Национальной гвардии и спецназа. Таким образом объективно ослабляется прикрытие йеменской границы, на которой активность хуситов уже привела к захвату ряда укрепленных КПП, и даже нескольких складов с вооружением. То есть стимулируется открытие «второго фронта» уже в тылу врага, который, в случае его активизации приведет к серьезным проблемам не только с точки зрения собственно системы региональной безопасности, но и перебоев с нефтедобычей и экспорта нефти в Европу и Азию. Нестабильность в этом регионе является «кошмарным сном» для саудовской элиты, и организаторы терактов это прекрасно учитывали. В любом случае можно констатировать, что своей цели организаторы терактов добились.

И вполне вероятно, тем более что и новая карта Аравии и прилегающих к ней регионов уже опубликована, что через несколько месяцев, максимум через 2-3 года, здесь возникнут совершенно новые государственные образования. Например, Шиитское государство на базе Восточной провинции КСА, расширенный за счет прилегающих к нему саудовских территорий Большой Йемен с преобладающим шиитским населением, «Шиитстан» (провинция шиитов, территория, где проживают шииты) на половине территории современного Ирака, ну, и, естественно, супермощный Иран. При этом велика вероятность того, что все шиитские арабские государственные образования создадут единую страну или федерацию шиитских арабских республик, с огромным населением численностью не менее 50 млн. чел. на территории нынешних Южного Ирака, Сирии, части Ливана, Кувейта, Восточной провинции КСА, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Омана, Йемена, Наджрана и Аль-Асира, обладающую вместе с Ираном всеми нефтяными и газовыми ресурсами Персидского залива и части Ближнего Востока.

Это арабское шиитское государство протянется вдоль всего западного берега Персидского залива, сделав его с Ираном внутренним «шиитским морем», Аравийского моря и части Красного моря. Его союз с Ираном создаст новую геополитическую реальность в мире, которая по своей финансово-экономической мощи приблизится к уровню мировой державы. И в союзе арабского Шиитстана и шиитского Ирана не будет разногласий, учитывая, что революционные идеи Хомейни поддерживаются арабскими шиитами, а в духовном плане нахождение главных шиитских святынь – Неджефа и Кербеллы – в Ираке обеспечивают религиозную пассионарность арабских шиитов. Это может стать союзом двух равноправных народов на основе общности религии и неприятия духовных ценностей испорченной Западом салафито-ваххабитской части суннитского ислама.

Дело идет к созданию крупного арабского шиитского государства. Мир находится на пороге колоссальных изменений. Мировое сообщества вынуждено будет признать эту новую реальность. США и Запад не смогут помешать, противостоять этому процессу и, тем более, подойти к этому фактору с позиции силы. Они не смогут как раньше зайти с заднего двора и решать свои вопросы. Китай одним из первых признает новое геополитическое образование и будет строить с ним свои отношения на равноправной и партнерской основе. Россия сможет напрямую выстраивать взаимоотношения с этим государством, и у нее появится исторический шанс вновь вернуться в арабский мир (уже без противодействия США, Запада и подконтрольных им политических блоков и организации). Самым серьезным образом изменится конфигурация мира, исчезнет ССАГПЗ, совершенно другим и более активным станет ОИС. В духовном плане главным ориентиром нового образования останется Тегеран. В воздухе витает дух и образ нового геополитического альянса, мощнейшего центра силы в лице России – Шиитского Арабистана – Ирана.

************

Конечно, кто-то может подумать, что все это – фантазии или голые прогнозы, не подкрепленные фактами. Однако это не так. Ведь речь не идет о том, в какой точно день и час развалится КСА (никто же не смог предсказать точную дату распада советской империи), и какие конкретно государства в каких точно границах возникнут в регионе в результате нынешних катаклизмов. Здесь изложены тенденции с весьма вероятным исходом и перечислением возможных сценариев на базе конкретных фактов и того, что сегодня происходит в Аравии и вокруг нее. И не важно, где пройдут новые границы. Но ясно одно: начав разжигание «цветных революций» и суннито-шиитского конфликта, подогревая нездоровые страсти вокруг Ирана, вмешиваясь в открытую в дела арабских стран со сложной этно-конфессиональной структурой, правители КСА получили логический результат: конфессиональный конфликт с шиитами, терроризм в лице ИГ и угрозу «цветной революции» − все это пришло к ним бумерангом. Как гласит русская поговорка, «не рой другому яму, сам в нее попадешь».

ООН созывает 14 июня в Женеве конференцию по урегулированию конфликта в Йемене.

"ООН сообщило, что соберет конференцию по мирным переговорам 14 июня", — говорится в сообщении агентства Рейтер.

Ранее сообщалось, что встреча откладывалась из-за протеста изгнанного хуситами йеменского правительства, отмечает агентство.

Высокопоставленный дипломатический источник в женевском отделении ООН сообщил накануне РИА Новости, что генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун планирует 14 июня приехать в Женеву для участия в международной конференции по урегулированию ситуации в Йемене. Однако дата заседания официально озвучена не была, предполагалось, что конференция состоится до 18 июня — начала священного для мусульман месяца Рамадан.

Члены СБ ООН и генсек организации призвали все стороны йеменского конфликта принять в них участие.

Президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади не будет принимать участие в конференции по урегулированию ситуации в этой стране, которая должна пройти в Женеве под патронажем ООН, об этом РИА Новости сообщил источник, близкий к легитимному йеменскому правительству, находящемуся сейчас в Эр-Рияде.

"Президент (Абд Раббу Мансур Хади) или его заместитель (вице-президент Халед Бахах) на конференцию в Женеву не поедут. Туда направится группа ответственных чиновников", — заявил источник.

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун 20 мая выступил с инициативой проведения 28 мая в Женеве переговоров по урегулированию ситуации в Йемене с участием основных политических сил этой страны. Однако начать консультации в назначенные сроки не удалось, так как йеменские стороны запросили больше времени на подготовку, а также предпринимали попытки выдвинуть собственные условия.

По последним данным, переговоры могут пройти до 18 июня, начала священного для мусульман месяца Рамадан. Члены СБ ООН и генсек организации призвали все стороны йеменского конфликта принять в них участие.

В минувший четверг представители руководства хуситов заявили о готовности участвовать в переговорах в Женеве без предварительных условий с какой-либо стороны. Свое участие в конференции подтвердило и правительство Йемена, находящееся сейчас в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде.

Рафаэль Даминов.

Война против Йемена оборачивается шиитским мятежом в саудовском королевстве

Петр Львов

Третьего июня столица Йемена подверглась новым массированным бомбардировкам арабской коалиции. Воздушные атаки возобновились с новой силой: речь идет о десятках ударов по Сане и другим городам и провинциям страны. Доставка гуманитарной помощи в Йемен затруднена из-за продолжающихся боевых действий. Хуситы пытаются добиться нового перемирия к началу священного для мусульман месяца Рамадан, первый день которого в этом году выпадает на 18 июня.

Параллельно наблюдаются попытки использовать политико-дипломатические инструменты и с другой стороны йеменского конфликта, видимо, не без давления со стороны США. Так, прозвучали новые заявления йеменского президента в «изгнании», которые свидетельствуют о его намерении идти на компромиссы со своими противниками. Бежавший в Саудовскую Аравию президент А. Хади согласился на переговоры с повстанцами-хуситами, хотя еще 28 мая он отказался от проведения в Женеве международной конференции по Йемену, не желая видеть хуситов за столом переговоров. Формально Хади и раньше был готов к переговорам, однако он выдвигал для хуситов и их союзников из ВНК А. Салеха невыполнимые условия, требуя отказаться от вооруженной борьбы и освободить занятые территории. Теперь же таких требований не выдвигается.

Хади поменял свою позицию после встречи в Эр-Рияде со спецпосланником генсекретаря ООН по Йемену Исмаилом Ульд Шейхом Ахмедом. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун еще в конце мая выступил с инициативой проведения женевских переговоров по урегулированию ситуации в стране, однако они так и не состоялись, потому что стороны конфликта потребовали дополнительное время на подготовку, а глава йеменского МИДа «в изгнании» Рияд Ясин вновь озвучил требование в адрес хуситов сложить оружие.

Сыграло свою роль и то, что накануне в столице Омана Маскате прошли первые прямые переговоры главного эксперта госдепартамента по Ближнему Востоку США Энн Паттерсон и йеменских повстанцев. Они обсудили пути выхода из кризиса и возможность освобождения американцев, которые попали в хуситский плен. Сразу после этой встречи на свободу был отпущен американский журналист-фрилансер Кейси Кумбс. Э. Паттерсон также встретилась с представителями саудовцев, подчеркнув в беседе с ними, что, по убеждению Вашингтона, у йеменского кризиса есть только политическое решение и что все стороны, включая хуситов, должны следовать политическому процессу, предложенному ООН.

Очевидно, что США хотят повлиять на общее разрешение конфликта путем переговоров со всеми сторонами, однако их влияние на Саудовскую Аравию сейчас существенно ограничено после перехода власти к королю Салману. Коалиция арабских стран во главе с КСА не смогла добиться успехов путем бомбардировок позиций хуситов и объектов йеменской инфраструктуры. Операция по «принуждению к миру» провалилась, а начинать сухопутную военную операцию для достижения политических целей Саудовская Аравия не готова, да и не способна.

По инициативе России 3 июня прошло внеочередное заседание Совета Безопасности ООН и обсуждение ситуации в стране. Еще до заседания члены Совета призвали воюющие стороны организовать гуманитарный коридор для доставки помощи страдающему от боев населению. «Члены Совета Безопасности выразили серьезную озабоченность относительно тяжелой ситуации в Йемене. В этой связи члены СБ были весьма разочарованы, что консультации в Женеве, запланированные на 28 мая, не состоялись. СБ призвал ключевых игроков в Йемене к участию в политических консультациях как можно скорее», – говорится в принятом заявлении.

Саудовцы, которые поддерживают Хади, возможно, все-таки поняли бесперспективность развязанной ими войны, поскольку она оборачивается для королевства контратаками хуситов, которые проникают на территорию КСА под лозунгами освобождения «оккупированной» саудовцами йеменской земли (в реалии – это спорные территории).

Более того, в самой Саудовской Аравии внутренняя ситуация достаточно удручающая: в Восточной провинции произошло уже два теракта «Исламского государства» (ИГ) против шиитов. Причем взрывы производил именно «местный» филиал ИГ, который действует на саудовской территории, а не иракская его часть, от которой королевство отгородилось стеной на севере. В результате терактов в Восточной провинции Саудовской Аравии, населенной в основном шиитами, начинается восстание против династии Саудидов – по улицам городов уже ходят люди с транспарантами и лозунгами, провозглашающие республику Эль-Катифа и Эль-Хаса. Так, после теракта 22 мая 2015 года вблизи Эль-Катифа участок дороги на Даммам был оформлен длинным ленточным транспарантом красного цвета «Стою пред тобой, о Хусейн!». Там же водружено знамя с портретами имамов Хасана и Хусейна (сыновья последнего праведного халифа Али и мученики, с т.з. шиитов, так как они были убиты последователями Сунны). Возможно, это и есть то самое «Знамя Ахль аль-Бейт», которое обещают поднять над всей Аравией.

А 29 мая 2015 года у шиитской мечети в городе Даммам произошел террористический акт (трое погибших, много раненных), ответственность за который взял на себя «Вилайет Неджд» «Исламского государства». При этом игиловцы ещё и сделали призыв к «единобожникам» исполнить завет пророка Мухаммеда очистить Землю Двух Святынь от нечисти рафидитов-многобожников» (так салафиты-ваххабиты в Саудовской Аравии называют шиитов) и, что очень важно – очистить Землю Двух Святынь от нечисти «их покровителей – вероотступников и тиранов – Ааль Салюль и тех, «кто приукрашивает их деяния» . Т.е. здесь уже прозвучал призыв к антисаудовскому восстанию против династии Саудидов, которые называются в тексте Ааль Салюль – по имени матери того мединского противника Пророка Мухаммада, который стал именем нарицательным «лицемера» (араб. мунафик), принявшего ислам, но сговаривавшегося против Пророка с иудейскими племенами Медины. «Те, кто приукрашивает их деяния» — часть ваххабитского духовенства, поддерживающая династию Саудидов. А подобный призыв ИГ – это лозунг «арабской весны» в «аравийской версии» — с участием «Исламского государства».

Причем с участием шиитов, проживающих на территории Королевства, которые реагируют на эти теракты так, как и можно было ожидать. Они расценивают теракты против себя как спровоцированные религиозной пропагандой в Аравии в течение всей истории саудовского государства. И протестуют не против «Исламского государства», которое последовательно реализует салафитско-ваххабитский политический проект, разрабатывавшийся в течение десятилетий под патронажем Саудидов для разных районов исламского мира, а против Саудидов, тем самым символически «осваивая» зоны своего расселения в Аравии и продвигая политический проект шиитской «республики» в Аравии. От имени шиитской «Коалиции Свободы и Справедливости» анонсирована «Республика Эль-Хаса и Эль-Катиф», противопоставляемая «Королевству ваххабизма и Саудидов». В Интернете опубликована карта-схема Аравии с обещанием поднять «Знамя Ахль аль-Бейт» (т.е. семьи Пророка, которую шииты ограничивают Фатимой, Али, Хасаном, Хусейном и их потомками) над всей Аравией без Саудидов. Проектируемая территория «Республики Эль-Хаса и Эль-Катиф» закрашена салатным цветом.

То есть она включает не только территорию Восточной провинции КСА, но и ОАЭ, Катар и Оман, а также юго-восточные районы саудовского королевства.

В этой ситуации Эр-Рияду надо что-то срочно принимать. Одно дело – разжигать войны против шиитов в Сирии, Ираке, Йемене. И совсем другое – противостоять начинающемуся шиитскому мятежу у себя дома, да еще на фоне активизации ИГ. Все это вполне может привести к распаду Саудовской Аравии, или выходу из него шиитских районов Восточной провинции, Аль-Асира и Наджрана. А в Эр-Рияде власть возьмет ИГ.

Когда развалится саудовское королевство?

Хотя недавно произошла смена руководства Саудовской Аравии, где на руководящих постах оказались представители молодого поколения, и, по идее, королевство должно было вступить на путь реформ и модернизации, тем не менее Эр-Рияд продолжает линию на прямое вмешательство во внутренние дела соседей, в том числе с использованием военных и террористических методов, заворачивает гайки внутри страны, особенно в отношении шиитского меньшинства, сохраняет низкие цены на нефть, тем самым подрывая социально-экономическую стабильность государства, и позволяет себе свысока говорить с главным гарантом своей безопасности – Вашингтоном. Но все это говорит не о силе, а о слабости нового поколения правителей КСА, которые играют с огнем, ослабляют страну и толкают ее к распаду, учитывая, что ни верхушка армии, ни лидеры племенных образований и шейхи ведущих семейных кланов королевства не поддерживают ужесточение и без того одиозно-агрессивного курса семьи Аль Сауд. Начала просачиваться информация о том, что, если такая линия продолжится, то Сауды просто потеряют власть, а саудовское государство распадется на 4-5 частей, из которых оно было силой слеплено 80 лет назад.

Немного истории

Чтобы понять слабость КСА, несмотря на огромные нефтяные богатства страны, нужно вспомнить историю его создания. Зарождение саудовского государства началось в 1744 году в центральной части Аравийского полуострова. Местный правитель Мухаммад ибн Сауд и основатель ваххабизма Мухаммад ибн Абдель-Ваххаб объединились против Османской империи с целью создания единого мощного государства. Этот союз, заключенный в XVIII веке, положил начало правлению династии Саудов. Через некоторое время это образование подверглось давлению со стороны Османской империи, обеспокоенной усилением арабов у своих южных границ. В 1817 султан Великой Порты отправил на Аравийский полуостров войска под командованием египетского правителя Мухаммеда Али, которые разгромили местную слабую армию. Первое саудовское государство просуществовало 73 года. Правда, уже через 7 лет (в 1824) было основано второе саудовское государство со столицей в Эр-Рияде. Оно просуществовало 67 лет и было уничтожено давними соперниками Саудов − кланом ар-Рашиди родом из Хаиля. Семья Саудов была вынуждена бежать в Кувейт.

После распада второго саудовского государства на родине саудитов Неджде быстро выросло влияние эмирата Джебель-Шаммара, которым правил клан Аль Рашид. Будущий основатель третьей саудовской монархии Абдель-Азиз ибн Сауд из семьи Саудов находился в изгнании в Кувейте с 1893 года. В 1902-м году он начал свои многочисленные войны с захвата Эр-Рияда, расправившись с губернатором Рашиди и его семьёй. В 1912 году Абдель Азиз захватил весь Неджд. В 1920 году, используя сильную поддержку англичан, стремящихся утвердиться на территории осколков Османской империи, Абдель Азиз окончательно разбил Рашиди. В 1925 году была захвачена Мекка и весь Хиджаз. В результате этого захвата было создано объединённое Королевство Неджд и Хиджаз. После захвата саудитами Асира, Эль-Хасы и Катифа 23 сентября 1932 королевство Неджд и Хиджаз было переименовано в Саудовскую Аравию, королем которого стал Абдель Азиз. Между вождями племенных объединений всех частей нового королевства были заключены соглашения с обязательствами сторон. Такими кланами, как Аль Шейх‎ (основатели ваххабизма), Саудиты, Аль Али, Аль Джилюви, Аль Рашид, Аль Сулайм, Ас-Судайри, Ас-Сунайян и т.д. После обнаружения в 1938 году нефти в КСА и начала ее добычи Аль Сауды гарантировали мощные финансовые вливания наиболее влиятельным племенным кланам. Однако снижение Эр-Риядом в 2014 году мировых цен на нефть вдвое привело к тому, что их доходы резко упали. Королевская семья стала не в состоянии выполнять свои финансовые обязательства перед племенами. А значит и те теперь могут отказаться от своих обязательств.

Политика США

Начало реализации Вашингтоном новой линии на Ближнем Востоке с осени 2013 года, когда американцы пошли на сближение с Тегераном и отказались наносить ракетно-бомбовые удары по Сирии, а затем в июне 2014 года не стали посылать свои войска в Ирак для разгрома ИГИЛ, да еще и отказались воевать в Йемене после победы хуситов над саудовским ставленником Аль-Хади – все это вызвало сильнейшее разочарование у руководства КСА. После недавней встречи в Кэмп-Дэвиде на высшем уровне США − ССАГПЗ, на которой король Сальман отсутствовал в знак недовольства Обамой, саудовцам стало ясно – США больше не будут посылать своих солдат в регион даже для спасения своих союзников. И у них закрались еще большие подозрения относительно того, что теперь США вместо КСА хотят сделать своим «жандармом» в регионе Иран – основного политического оппонента и экономического конкурента Аль Саудов в Персидском заливе и на Ближнем Востоке.

Вашингтон хочет сменить руководство ИРИ на прозападно-либеральное, склонное принять западные ценности и западный вариант «демократии». Но для этого нужно заманить Тегеран соглашением по ИЯП, которое призвано не решить вопрос с ядерной программой Ирана, а создать условия для полного открытия этой страны перед Западом, его инвестициями, особенно в нефтегазовый сектор, и культурно-идейным проникновением. В США это хорошо понимают и все время выдвигают новые требования к Тегерану, стараясь как можно сильнее подорвать стабильность нынешнего правящего режима. Более того, Вашингтон даже делает вид, что готов сотрудничать с ИРИ по Ираку, Сирии и даже Йемену. И саудовцы на это повелись. Началась коллизия интересов нынешних властей КСА с США.

Кстати, еще до йеменского кризиса, некоторое сближение между Тегераном и Вашингтоном на почве общих операций против «Исламского государства» многими экспертами квалифицировались как откровенно надуманное. Конечно, ИГИЛ враг и для Ирана. Да еще госсекретарь Дж. Керри это подтвердил в интервью телеканалу NBC News, заявив, что «не видит проблемы в сотрудничестве с Тегераном, если это поможет стабилизировать ситуацию в Ираке». В данном случае налицо американская попытка наложить на Саудовскую Аравию «иракскую кальку», которая могла бы обмануть Эр-Рияд относительно определенного военного присутствия Ирана в Йемене, Ираке, и Сирии, поскольку речь идет о борьбе с «общим врагом» − Исламским государством, оставляя решение других проблем на потом. Отсюда еще весной с.г. пошли рассуждения аналитиков о возможном расколе Саудовской Аравии, с указанием на то, что искусственно созданное 85 лет тому назад британцами на базе осколков Османской империи королевство находится на пороге великих потрясений, которые усиливаются этно-религиозной пестротой страны: в Недже преобладают ваххабиты, в Хиджазе и на северо-западе − сунниты, в Восточной провинции − шииты, на юге − исмаилиты, на юго-западе − йеменские племена, многие из которых приверженцы шиизма. Об этом намекали даже такие издания как американский Stratfor и британский Chatham House.

Что на самом деле?

На самом деле 29 апреля король Сальман издал указы, в которых говорилось об отставке принца Мукрина бен Абдель Азиза с поста наследного принца («второго лица» в государстве) якобы по «его личной просьбе» и назначении на этот пост принца Мухаммеда бен Наифа (сохранившего за собой пост министра внутренних дел и ставшего одновременно заместителем председателя Совета министров, возглавляемого по традиции самим монархом), а также председателем Совета по делам политики и безопасности, который при предыдущем короле Абдалле назывался Советом национальной безопасности. Пост заместителя (по-арабски в данном случае используется термин «наследник») наследника престола, ранее занимавшийся принцем Мухаммедом бен Наифом, занял сын Сальмана принц Мухаммед бен Сальман, сохранивший пост министра обороны и ставший вторым заместителем председателя Совета министров, а также руководителем Совета по экономике и развитию.

Принц Мухаммед бен НаифГлавное состоит в том, что оба наследника – это внуки, а не сыновья короля Абдель Азиза, основавшего саудовское королевство. А Мукрин был его сыном. Тем самым прервана традиция передачи власти в династии Аль Сауд от брата к брату, хотя еще живы несколько сыновей Абдель Азиза. Это означает, что теперь власть будет унаследована после ухода Сальмана представителем не второго, а третьего «эшелона» Аль Саудов, то есть существенно более молодым поколением королевской семьи. Наследнику престола – 55 лет, а его заместителю – всего 30.

Второй важный момент: оба принца являются «силовиками», возглавляя соответственно МВД и Минобороны. Тем самым недовольным членам династии Аль Сауд и вождям других племен и кланов послан жесткий сигнал – любые их протестные действия или попытки организовать оппозицию, будут подавлены силовым путем. Тем более, что некоторые сразу же выразили недовольство тем, что заместитель наследника, мало того, что он сын короля, так еще в свои 30 лет является министром обороны. Да еще главой королевского двора стал Хамад ас-Сувайлем, которого терпеть не могут ни Аль Сауды других ветвей династии, ни другие кланы «эмирского» (княжеского) уровня.

Назначения двух принцев – наследников также подтвердило тенденцию к укреплению и узурпации власти в высшем правящем эшелоне двух судейридских ветвей семьи Аль Сауд, связанных с наследным принцем Наифом (скончался в 2012 году) и правящим монархом Сальманом. Ас-Судайри − влиятельный аравийский род, находящийся в родстве с королевской династией Аль Сауд, занимающий значительное положение в политической системе Саудовской Аравии с момента создания королевства. Принцы из династии Аль Сауд, начиная с XIX века часто берут в жёны представительниц рода ас-Судайри. Тем самым нарушился баланс власти: ветви «абдуллахидов», состоящие из членов семейного клана покойного короля Абдаллы, который не входил в «семерку Судейри», существенно потеряли в своем влиянии на политику королевства. («Семёркой Судайри» называли политическую группировку − Адиль аль-Джубейр«клан» − внутри династии Аль Сауд, состоящую из семи сыновей короля Саудовской Аравии Абд аль-Азиза от его жены Хиссы бинт Ахмад Ас-Судайри).

Помимо ухода принца Мукрина, знаковой стала и отставка находившегося на посту министра иностранных дел с 1975 г. принца Сауда аль-Фейсала. Новым главой саудовского внешнеполитического ведомства стал посол в Соединенных Штатах − «восходящая звезда саудовской дипломатии» − Адиль аль-Джубейр. Он является ярым сторонником силовой линии против Сирии, Йемена и Ирака. А это означает одно – продолжение втягивания Эр-Рияда в войны с этими тремя странами, которые не только истощают казну, но и подрывают стабильность правящего режима и благополучие эмирских кланов. И, естественно, на таком фоне укрепление Ирана и его значения для Запада в регионе воспринимается как стабилизирующей силы.

Как развалится королевство?

КСА создано искусственно из различных религиозных и этнических групп, а власть Аль Саудов держится на поддержании сложного баланса интересов ведущих племенных кланов. Если его расшатать, власти Аль Саудов наступит конец. Не нужно никаких государственных переворотов. Просто входящие в КСА племенные объединения выйдут из состава этой страны и объявят свои самостоятельные государственные образования. Договорятся о новых границах и сферах влияния, и о том, как справедливо делить доходы от экспорта нефти. Да им и думать особенно не придется. Ведь подобный план расчленения, причем с картами, уже давно составлен британскими спецслужбами. И примеры такого современного раздела де-факто уже есть. Например, Ливия, войну в которой затеяли Саудовская Аравия и Катар.

Только вот с КСА может произойти не по английскому сценарию. Часть спорных территорий Аль-Асир и Наджран на юго-западе и юге королевства, где проживают йеменские племена, в том числе шииты зейдитского и исмаилитского толка, отойдут к Йемену. Северная часть Хиджаза на северо-востоке отойдет к Иордании, северные районы – к Ираку, а районы Восточной провинции (историческое название области Аль-Хаса), населенные преимущественно шиитами, вместе с Бахрейном, где 2/3 населения тоже шииты, и Кувейтом, где на шиитов приходится 40% населения эмирата, сформируют со столицей в Даммаме шиитское государство под условным названием «Шиитостан». Не исключено, что в случае развала Ирака на 3 анклава, что также провоцируется нынешними правителями Эр-Рияда, его шиитская часть, где проживает свыше 60% населения Ирака, создастся уже огромное арабское шиитское государство по обоим берегам Персидского залива со столицей в Басре, которая сто лет тому назад была административным центром басринского вилайета Османской империи.

*********

Конечно, речь не идет о том, что это случится сегодня. Но это вполне может произойти через 2-3 года, если Аль Сауды продолжат свои военные авантюры, окончательно ослабив страну, в том числе изнутри, будут и далее грубить США и ссориться с Ираном, Ираком и Йеменом. Западу, а в данном конкретном случае США и Великобритании, не нужна непредсказуемая страна с давно морально и этически устаревшим режимом, и нормами правления 17-го века, которая только позорит «союзников» в глазах цивилизованного мира. Тем более, что от нее во многом зависит энергетическая стабильность Европы и Азии. Гораздо легче управлять более мелкими и послушными гособразованиями без претензий на региональное лидерство. И нынешние власти КСА упорно идут к этому. Как, впрочем, и США. В Вашингтоне, судя по всему, такое решение уже принято. Осталось дождаться лишь действий со стороны основных племенных образований.

ЦРУ предостерегает США от попыток вторжения в Иран

Согласно заявлению директора ЦРУ Джона Бреннана, сделанному главой американской разведки в одном из телевизионных шоу, прямое вмешательство США в международные конфликты влечет за собой дополнительные угрозы национальной безопасности. Среди стран, военные операции в которых могут создать проблемы американцам, Бреннан также назвал Иран.

По мнению сотрудника Совета по вопросам международных отношений США Мика Зенко, прокомментировавшего данное заявление, это первое признание подобного рода о последствиях внешней политики США, высказанного высокопоставленным американским чиновником.

"Работая с некоторыми проблемами на Ближнем Востоке, будь то ядерная программа Ирана, конфликты в Сирии, Йемене, Ливии и так далее, нужно понять, что здесь нет простых решений. Мы должны признать, что наше прямое вмешательство создаст дополнительные угрозы для нашей страны", — заявил Бреннан.

По информации Iran.ru , Зенко называет подобные слова "достаточно необычными", поскольку это – "беспрецедентное признание высокопоставленного американского чиновника о том, что внешняя политика США может нести угрозу национальным интересам в области безопасности".

Современная политическая ситуация в Афганистане

Главным событием, оказавшим влияние на актуальный афганский политический процесс, стали состоявшиеся в 2014 году президентские выборы. С большой долей вероятности можно сказать, что последние выборы главы афганского государства стали одной из самых продолжительных электоральных кампаний в мировой политической истории. Впрочем политический кризис, последовавший после выборов не стал для аналитиков неожиданностью. Еще до выборов было ясно, что в силу очевидных социально-политических причин явка в южных и восточных районах страны будет ниже, чем в центральной и северной частях. Во-первых, речь идет о факторе талибов, традиционно занимающих сильные позиции в южных и восточных провинциях и влияющих на ход голосования. Во-вторых, значительная часть населения юга и востока страны к выборам относятся, мягко говоря, не лояльно. Поэтому еще до выборов главы государства прогнозировались два сценария развития ситуации в Афганистане.

Сценарий 1. В силу вышеназванных причин явка в южных и восточных провинциях будет низкой, в результате чего победителем на выборах станет кандидат-представитель Севера. Разумеется, такой сценарий не вызвал бы восторга у пуштунов.

Сценарий 2. Президентом по итогам голосования будет объявлен кандидат-пуштун, однако результаты выборов будут поставлены под сомнение его оппонентом – представителем Севера.

Таким образом, оба сценария главной афганской электоральной кампании 2014 года изначально предполагали возникновение политического кризиса.

Из кризисной ситуации, в свою очередь, предполагалось два выхода. Первый, «жесткий вариант», подразумевал силовой конфликт с возможностью его трансформации в гражданскую войну и с последующей фрагментацией страны. Второй, «мягкий вариант», подразумевал сокращение полномочий президента и учреждение поста премьер-министра.

В итоге ситуация стала развиваться по второму сценарию и по «мягкому варианту». Выходом из кризиса стал раздел высшей государственной власти между пуштуном Ашрафом Гани и таджиком доктором Абдуллой Абдуллой через формирование «правительства национального единства» и под политические гарантии США.

Эта формула преодоления политического кризиса, фактически, легитимизировала межэтнический принцип разделения власти в Афганистане. До этого межэтническое деление афганской власти носило во многом символический характер.

Возникшее в результате межэтнического компромисса «правительство национального единства» на данный момент демонстрирует гораздо большую слабость по сравнению с правительством Хамида Карзая. Следует отметить, что легитимность лидеров этого правительства Ашрафа Гани и Абдуллы Абдуллы время от времени ставится под вопрос афганскими политиками. О должности доктора Абдуллы («глава высшей исполнительной власти») в Конституции Афганистана ничего не сказано, поэтому с правовой точки зрения можно на самом деле поставить под вопрос его легитимность. Однако, с другой стороны, в первом туре президентских выборов он стал лидером голосования (а по данным независимых исследований, и победителем), в то время, как результаты второго тура выборов фактически были отменены. Таким образом, уровень политической легитимности Ашрафа Гани и Абдуллы Абдуллы вполне сопоставимый.

Разногласия между участниками правящей коалиции по персональному составу кабинета министров, ставшие причиной экономического и политического кризиса, а также управленческих проблем в силовых структурах, наряду с разногласиями по внешнеполитическим вопросам (команда Абдуллы не поддержала позицию президента Гани по «йеменскому вопросу»), показывают глубину противоречий в высшем руководстве Афганистана. Эти противоречия пока не имеют внятного механизма разрешений, что делает афганскую политическую архитектуру крайне неустойчивой и подверженной внутренним угрозам.

Представляется, что если функциональное и статусное разделение полномочий в «правительстве национального единства» Афганистана не будет формализовано и закреплено законодательно, то новые политические кризисы в стране можно считать неизбежными. Вероятность правительственного кризиса в Афганистане в среднесрочной перспективе представляется достаточно высокой.

Внешние факторы всегда оказывали большое влияние на политическую ситуацию в Афганистане. Так будет и в ближайшее время. Поэтому нельзя не учитывать роль таких стран, как США и Пакистан. В этой связи обращают на себя внимание перемены, которые последовали в отношениях между Кабулом и Исламабадом после ухода Хамида Карзая с поста президента.

Вскоре после избрания президентом Афганистана Ашраф Гани начал демонстрировать готовность к перезагрузке отношений Кабула и Исламабада. Одной из главных причин этого стремления, была надежда Гани на то, что пакистанцы помогут усадить талибов за стол переговоров с афганским правительством. Однако, ожидания не оправдались, и афганские власти, похоже, готовы сделать остановку в движении навстречу Исламабаду. Основание для такого вывода может служить недавний визит президента в Индию.

«Новый пакистанский курс» Ашрафа Гани стал настоящим потрясением для афганской элиты, привыкшей видеть в Исламабаде источник всех многолетних бед Афганистана. Шаги, предпринятые Гани на пакистанском направлении, считаются беспрецедентными в современной истории афгано-пакистанских взаимоотношений.

По состоянию на середину марта 2015 года были отмечены следующие важные элементы в пакистанской политике Ашрафа Гани:

официальные лица ИРА воздерживаются от заявлений о причастности пакистанских военных кругов к терактам в Афганистане, что, безусловно, оказывает влияние и на риторику афганских СМИ, которая становится более дружественной по отношению к Пакистану. Продолжение такой атмосферы в конечном итоге, приведет к улучшению имиджа Пакистана в афганском общественном мнении.

впервые за многие годы Кабул отправил на учебу в Пакистан нескольких офицеров Афганской национальной армии (АНА). Ранее от таких предложений со стороны Исламабада афганские власти категорически отказывались.

афганские власти допустили представителей Пакистана к допросу пленных талибов, находящихся в афганских тюрьмах.

Кабул передал Пакистану ряд бывших командиров талибов, содержавшихся в афганских тюрьмах. Ранее эти талибские командиры действовали на пакистанской территории, что объективно было выгодно афганским спецслужбам.

Ашраф Гани дважды отложил свой визит в Индию (последний раз под предлогом трагедии в Панджшере). Исламабад традиционно негативно смотрит на развитие контактов Кабула с Нью-Дели.

Ашраф Гани заморозил ход переговоров между Кабулом и Нью-Дели о возможных поставках индийского вооружения для афганской армии. Ранее договоренность о таких поставках были достигнуты по просьбе и активном участии Хамида Карзая.

Сложно сказать, что взамен получил Ашраф Гани от пакистанской стороны. Из того, что было видно к началу весны 2015 года, можно назвать лишь прекращение трансграничных обстрелов восточной провинции Кунара со стороны Пакистана. Возможно, Ашрафу Гани были даны какие-то убедительные обещания в части содействия переговорному процессу с талибами. Однако, пока никакого прорыва здесь не произошло.

«Пакистанский разворот» Ашрафа Гани вызвал энергичное неудовольствие экс-президента ИРА Хамида Карзая и других политиков Афганистана. Помимо Хамида Карзая, «новый пакистанский курс» Ашрафа Гани осудил один из лидеров моджахедов, депутат Волуси джирги Абдул Расул Сайяф.

С большой долю вероятности можно сказать, что главной причиной «пакистанского разворота» в политике Ашрафа Гани являлись надежды на содействие Исламабада в принуждении к миру лидеров Талибана.

Впрочем, сами талибы утверждали, что главную роль в сближении позиций сторон закрытых переговоров (афганского правительства и офиса Талибана в Катаре) сыграл Китай, столицу которого в феврале 2015 года посещала делегация из Катарского офиса талибов в главе с муллой Дин Мохаммадом Ханом.

Если в начале года наблюдался определенный оптимизм относительно переговорного процесса правительства Ашрафа Гани с талибами, то сегодня этого оптимизма стало значительно меньше. Большинство аналитиков в Кабуле в середине марта 2015 года были уверены в том, что на этот раз талибы и представители Кабула найдут общий язык. И что этот позитивный результат будет достигнут не только потому что из дворца «Арг» ушел противник переговоров — Хамид Карзай, но и в силу ряда других региональных и международных факторов. В том числе, в связи со сближением позиций Кабула и Исламабада, а также из-за появления угрозы «Исламского государства».

Однако, сегодня, когда реального перелома в переговорном процессе с талибами достигнуто не было, а боевики активизируют свои действия и повышают уровень жестокости в отношении пленных афганских солдат, «пакистанский курс» Ашрафа Гани начинает подвергаться коррекции.

Похоже, в экспертном сообществе серьезно переоценили степень влияния Пакистана на талибов. Надежды на посредничество Исламабада не оправдались – может быть, потому, что они изначально были слишком завышенными? Талибы оказались более самостоятельными игроками, чем это поначалу считалось. И теперь афганскому правительству нужно либо искать новых посредников в переговорах с вооруженной оппозицией, либо готовиться к продолжению активных боевых действий. Скорее всего, придется делать и то, и другое.

Талибы утверждают, что согласиться на переговоры под давлением Пакистана для них станет политическим смертным приговором, так как командиры среднего звена и боевики, искренне считавшие, что совершают джихад по приказу муллы Омара, будут разочарованы тем, что их лидеры согласились на переговоры с бывшими врагами по указанию Исламабада. Именно так это будет выглядеть, если переговоры увенчаются успехом – договоренностями с официальным Кабулом и объявлением мира в стране.

В случае достижения понимания между руководством Талибана и правительством Афганистана, опасаются лидеры талибов, большая часть их активных сторонников уйдет в ряды «Исламского государства» (ИГИЛ). Ведь после теракта в Пешаваре в конце 2014 года, ответственность за который была возложена на Талибан, пакистанское общественное мнение не поддерживает талибов так, как раньше. С другой стороны, Талибан уже не только в Кабуле, но и мировом общественном мнении ассоциируется, прежде всего, с определенными военно-политическими кругами в Пакистане, поэтому любые действия талибов автоматически «приписываются» Исламабаду. В такой ситуации лоббистам талибов в Исламабаде объективно было бы выгодно связать Талибан или хотя бы его часть с «Исламским государством» (ИГИЛ), управленческие центры которого находятся, либо ассоциируются с Ираком, Сирией, но не Пакистаном.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Омар НЕССАР

Представители шиитского повстанческого движения Йемена "Ансар Алла" (хуситы) заверили спецпредставителя генсека ООН по Йемену Исмаила Ульд Шейх Ахмеда в ходе встречи в Сане на прошлой неделе в своей готовности выполнить требования резолюции 2216 СБ ООН в части вывода сил из йеменских городов, сообщает в четверг йеменский новостной портал "Ахбар ас-Саа" со ссылкой на политические источники.

По имеющейся информации, спецпредставитель при этом так и не смог добиться от хуситов каких-либо гарантий подобных намерений. Он лишь получил обещание о выводе войск из крупнейшего на юге Йемена города Адена и еще ряда районов в качестве начала выполнения резолюции 2216 в случае проведения в Женеве межйеменских консультаций с самым широким политическим участием сил Йемена.

В четверг представители руководства хуситов сообщили о готовности участвовать в переговорах в Женеве без каких-либо предварительных условий. При этом легитимные йеменские власти ранее заявили, что приедут в Женеву только в случае, если хуситы прекратят вооруженную борьбу и выведут свои силы с захваченных территорий. По некоторым данным, женевская йеменская конференция может пройти до 18 июня, когда в исламских странах начнется месяц поста Рамадан и активная политическая жизнь в регионе на долгое время утихнет.

Маргарита Кислова.

Total завершил эвакуацию свои работников со своего СПГ- завода в Йемене из-за кризисной ситуации в стране, заявил 2 июня 2015 г. П.Пуянне.

В ситуации, в которой находится страна, компания была обязана остановить завод месяц назад, когда люди из Аль-Каиды находились в 50 км от него, заявил глава французского мейджора.

По словам П.Пуянне, завод был остановлен должным образом завод и сейчас в безопасности.

Total понимает важность завода для страны и ее экономики, а потому будет пристально наблюдать за ситуацией в стране, заявил Пуянне.

Напомним, что об остановке своих проектов на территории Йемена П.Пуянне заявлял еще в середине апреля 2015 г.

Total претерпевает угрозы для своих производств на территориях многих государств уже не первый год.

В 2013 г чудом удалось предотвратить подрыв нефтегазовой инфраструктуры компании в г Белхафе, спланированный Аль-Каидой.

В феврале 2015 г ливийское месторождение Мабрук атаковали боевики ИГИЛ, которые взяли в заложники персонал Total из числа местного населения.

Иностранных работников компании также пришлось эвакуировать, но 2мя годами раньше - в 2013 г.

Коалиция стран Персидского залива или арабская коалиция, состоящая из Саудовской Аравии, Кувейта, Бахрейна, ОАЭ и Катаар, 26 марта 2015 г начала авиационные удары по столице Йемена - г Сане.

При этом йеменские военные отмечают, что 95% всех ударов пришлись не на военные объекты - потери к маю 2015 г составили 4560 жизней и 32 млрд долл США.

Богатейший аравийский рынок двадцать лет безуспешно завоевывали украинские металлурги и строители. Теперь пришла очередь аграриев и военных

В бытность министром экономики Украины еще в 2007 году Арсений Яценюк обещал тогдашнему министру торговли и промышленности Саудовской Аравии довести торговлю между странами до $1 млрд., но шанс выполнить обещание появился сейчас, спустя восемь лет. Полная смена приоритетов Киева во внешней политике привела к тому, что экспорт в эту страну в минувшем году вырос на 47% — до $630,8 млн. и обещает до 2017 года увеличиться до цифры, заявленной Яценюком почти десять лет назад.

ОШИБКА В ПОДХОДЕ

Отмеченные в 2014 году темпы роста можно было наблюдать только в начале 2000-­х годов в торговле Украины с Турцией и КНР в пору тотального отечественного заблуждения о возможности нашей страны разбогатеть на экспорте полуфабрикатов металлургии и химии. Последующие годы торговли с другими странами Азии показали, что экспортировать трубы вместо экспорта услуг по строительству газопроводов то же самое, что и строить шоколадные фабрики, не покупая плантаций какао­бобов.

Украинская торговля с Саудовской Аравией в 1995–2005 годах развивалась чрезвычайно медленными темпами — с оборота в $50 млн. до $244 млн. Как ни старались украинские производители весьма востребованных на аравийском рынке труб и арматуры, первенство на нем удерживали экспортеры из других стран. Они умели продавать свои материалы в комплексе с поставками квалифицированных на глобальном рынке строительных и инженерно­проектных услуг.

В результате вместо нуворишей украинского ГМК на бездонном аравийском рынке обогащались строители и инженерные фирмы государств с менее развитой металлургией. Например, из Турции, Таиланда и Пакистана. Украинские же поставщики металлопроката аравийское направление провалили. Созданные еще в 2001–2002 годах для усиления позиций на азиатских рынках украинские строительно­проектные ассоциации, в первую очередь IFEC и «УкрАзияБуд», за десятилетия своей деятельности так и не смогли подписать крупные договоры.

АГРАРНЫЙ ОБОРОТ

В течение 2006–2013 годов исправлять ситуацию с медленным приростом украинско­-аравийской торговли помогали исключительно отечественные аграрии. Их экспортная номенклатура до самого последнего времени занимала более 60% товарной структуры украинско­аравийской коммерции.

В 2013 году при дву­сто­роннем товарообороте $428 миллионов наши кормовые злаки, ячмень и кукуруза занимали $356 млн., подсолнечное масло — $69 млн., яйца птицы — $1,5 млн.

В ожидании намеченной на 2016 год отмены Эр­-Риядом ряда ограничений по сельскохозяйственному импорту (прежде всего, снятие запрета 2008 года на поставку птицы) за прошедшие два года довести свою пищевую продукцию до специфических продовольственных стандартов Саудовской Аравии смогли десятки украинских компаний.

Но стандартизация вряд ли обещает перспективу устойчивого роста — аравийский продовольственный рынок сегодня политизируется. Он находится в стадии активного роста реэкспорта в третьи страны, который предопределяется увеличением аравийских фондов предоставления международной продовольственной помощи. Эти фонды выросли в результате череды революций в арабском мире. Но без гарантий и координации на политическом уровне практически невозможно стать масштабным партнером Эр­Рияда в деле продовольственного обеспечения некоторых государств региона.

Перейти от связанных с колебаниями цен спорадических товарных потоков аграрной продукции к долгосрочному продовольственному стратегическому партнерству Украине и Саудовской Аравии могли бы помочь достижения на других направлениях двусторонней торговли. Но опираться пока что не что.

ЗОННАЯ ОБОРОНА

Пока нет никаких достижений и в традиционной для Аравии нефтяной отрасли. Главная причина этого скрыта в нежелании властей Украины сменить приоритеты своей нефтяной торговли и реформировать государственные активы в нефтепереработке. Ведь все наши мощности специализируются на переработке исключительно тяжелых сортов нефти, а не легких, которые экспортирует Саудовская Аравия.

В условиях дефицита качественных достижений в структуре торговли Киев и Эр-­Рияд могли бы сделать акцент на военно­техническом сотрудничестве. Долгое время взаимодействие в этой сфере исключалось «многовекторностью» украинской внешней политики.

С 2014 года недостающее звено украинско­аравийского сотрудничества было найдено. Им оказалось авиастроение, которое вполне способно стать базисом развития торговли между странами. А затем стратегическое звено может расшириться на другие отрасли ОПК.

Для достижения этих задач правительство в начале весны вывело ГП «АНТК им. Антонова» из подчинения Мин­экономразвития и передало его концерну «Укроборонпром». В начале мая Кабмин одобрил межправительственное соглашение о военно­техническом сотрудничестве между государствами.

Самым известным пунктом нового договора стала передача саудовской государственной компании прав производства многоцелевого легкого турбовинтового военно­транспортного самолета Ан­-132, который является развитием модели Ан­-32 для зарубежных покупателей. Украинско­аравийский проект сборки самолета в Саудовской Аравии предусматривает установку радио­электронного оборудования производства США и увеличение массы перевозимого груза до 9,2 т. Востребованность Ан­-132 на аравийском рынке обусловлена его высокогорными и аэродромными характеристиками.

Эти свойства самолета стали особо актуальными в условиях начатой в апреле военной операции объединенного командования вооруженных сил Лиги арабских государств в Йеменской Республике, южного и исторически проблемного соседа Саудовской Аравии.

Ранее наиболее известным проектом продажи самолетов Ан­-32 был заключенный в 2009 году при правительстве Юлии Тимошенко контракт на модернизацию 105 самолетов этой марки для ВВС Индии. Средняя стоимость самолета в варианте украинской сборки составляет $15 млн. за единицу. Продажа самолетов аравийской сборки будет дороже из­за возможного перехода с украинского на иностранный двигатель.

В дальнейшем успешная реализация первого авиастроительного проекта между Украиной и Саудовской Аравией позволит двум странам расширить спектр военно­технического сотрудничества на более важные для саудовской армии отрасли, такие как ракетостроительное или бронетанковое машиностроение.

Пока же необходимый для обеих стран военно-­технологический альянс позволит Украине более уверенно добиваться увеличения доли отечественного продовольственного экспорта в обширных программах международной помощи, координируемых Саудовской Аравией.

Выступление и ответы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопросы СМИ в ходе пресс-конференции по итогам заседания СМИД ШОС, Москва, 3 июня 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Сегодня мы провели мероприятие, которое открывает решающий, самый ответственный этап российского председательства в ШОС – подготовку к саммиту в Уфе 9-10 июля этого года.

Нашу работу мы начали с поездки в Кремль, где министров иностранных дел и руководителей постоянных органов ШОС принял Президент Российской Федерации В.В.Путин. Были обозначены основные ориентиры, стоящие перед нами на ближайшем отрезке, который должен обеспечить результативность подготовки саммита в Уфе.

На состоявшемся после встречи с Президентом России В.В.Путиным заседании Совета министров иностранных дел в ходе дискуссии мы рассмотрели основные проекты итоговых документов, которые будут вынесены на саммит в Уфе, в первую очередь, Стратегию развития ШОС до 2025 г. Этот документ носит всеобъемлющий характер и охватывает все сферы нашего взаимодействия. На рассмотрение глав государств также будет представлен проект еще одного очень важного документа, посвященного 70-летию Победы во Второй мировой войне. Важное значение для наращивания эффективности нашего взаимодействия в рамках ШОС в свете угроз, которые возникают в нашем регионе и по его периметру, будет иметь Программа Организации по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на 2016-2018 гг., проект которой мы сегодня также рассмотрели. Отдельно обсудили проект Заявления по борьбе с наркоугрозой для одобрения главами государств. Кроме того, мы готовим еще ряд документов, работа над которыми продолжается, включая Соглашение государств-членов ШОС о взаимодействии и сотрудничестве по пограничным вопросам.

Помимо рассмотрения проектов итоговых документов саммита мы обменялись мнениями о ситуации в регионе ответственности ШОС, прежде всего, в контексте положения в Афганистане и непростой обстановки, которая сохраняется и даже усугубляется в этой стране, подпитывая, к сожалению, террористическую и наркотическую угрозы, напрямую начинающие затрагивать стабильность и безопасность государств-членов ШОС.

Повторю, предложения, которые вырабатываются для одобрения на саммите, нацеливают нас на более эффективное противодействие этим угрозам.

Рассмотрели, конечно, сопряженный с этим вопрос террористической угрозы на Ближнем Востоке и Севере Африки, ситуацию в Сирии, Йемене, Ираке, Ливии. Во всех этих случаях необходимо обеспечивать исключительно мирное политико-дипломатическое урегулирование. В этом наши подходы абсолютно совпадают, как и в любом другом кризисе, включая кризис на Украине, где требуется наладить общеукраинский диалог между Киевом, Донецком и Луганском. Сегодня мы об этом тоже говорили.

Приняты рекомендации – надеемся, они будут одобрены главами государств – которые, в случае принятия соответствующих решений в Уфе, в практическом плане откроют процесс расширения ШОС, прежде всего, за счет начала вступления в Организацию Индии и Пакистана.

Рассмотрели заявку Ирана, который с 2005 г. Активно и деятельно участвует в работе ШОС в качестве государства-наблюдателя. Мы все высказались за повышение статуса Ирана в нашей Организации в контексте всеобъемлющего урегулирования ситуации вокруг иранской ядерной программы.

В заключение хотел бы сказать, что мы активно и дружно поработали. Мы не прощаемся, потому что завтра состоится специальная Конференция по региональной безопасности с участием министров иностранных дел и представителей государств-членов ШОС, государств-наблюдателей и партнеров по диалогу.

Хотел бы поблагодарить Генерального секретаря ШОС Д.Ф.Мезенцева, руководителя региональной антитеррористической структуры ШОС Чжан Синьфэна за неоценимый вклад в подготовку как к сегодняшнему, так и к другим заседаниям по линии различных структур государств-членов ШОС, которые вносят свой вклад в обеспечение результативности саммита в Уфе.

Вопрос: Переговоры по ядерной программе Ирана практически вышли на финишную прямую. По Вашему мнению, как результаты этих переговоров повлияют на статус Ирана в ШОС? Какие препятствия стоят сейчас перед удачным заключением окончательной договоренности (по ИЯП)?

С.В.Лавров: Никаких препятствий на пути к удачному завершению переговоров по иранской ядерной программе не существует, если только все их участники будут придерживаться политических рамок, согласованных на встрече министров иностранных дел в Лозанне и открывающих путь к урегулированию всех без исключения аспектов этой проблемы. Не хотелось бы «сглазить», но пока все нацелены на результат, который может быть достигнут в обозначенный предпочтительный срок – конец июня. Бывает, что по разным вопросам на завершающей фазе переговоров у той или иной стороны возникает искушение «выторговать» в последний момент чуть больше, и это может осложнить ситуацию.

Пока все мы движемся в правильном направлении, наши заместители – политдиректора «шестёрки» и Ирана работают сегодня в Вене. Завтра на упомянутой мной конференции будет присутствовать Министр иностранных дел Ирана М.Дж.Зариф, с которым мы, конечно, обменяемся оценками ситуации на переговорах.

Прогресс налицо. Он пока не окончательный, но, повторю, мы движемся верно. Как я уже сказал, сегодня в ходе дискуссии преобладающим было мнение, что мы все хотим повысить статус Ирана в ШОС, и это можно будет сделать в контексте всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной программы.

Вопрос: Поступают сообщения об ухудшении ситуации в зоне конфликта на Украине. В частности, украинские вооружённые силы сообщают, что ополченцы начали широкомасштабное наступление в районе Марьинки. Уже есть информация о погибших. Будет ли в связи с обострением ситуации созываться Контактная группа или встреча в «нормандском формате»? Можно ли говорить о двустороннем срыве Минских соглашений?

С.В.Лавров: Не хочу даже предполагать, что кто-то затеял сорвать Минские договорённости, хотя, порой, казалось, что в Киеве немало желающих это сделать. Об этом свидетельствует отношение Киева к обязательствам по проведению амнистии, конституционной реформы, организации выборов по согласованию с Донецком и Луганском. Но обострение военной ситуации на линии соприкосновения на сегодня является самым острым вопросом. Я не имею точной информации. У нас есть представители в совместном Центре координации и контроля, который, напомню, состоит из российских и украинских офицеров и был сформирован по личной просьбе Президента Украины П.А.Порошенко, чтобы объективно оценивать ситуацию и помогать специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ определять нарушителей договорённости о прекращении огня и об отводе тяжёлых вооружений. Судя по информации, доступной с мест теперь уже боевых действий, с территорий, которые находятся вдоль линии соприкосновения с обеих сторон, мы уже достаточно давно обращаем внимание, что только со стороны, контролируемой ополченцами, поступают сообщения о колоссальных разрушениях гражданской инфраструктуры – больниц, школ, детских садов, жилых домов. Почему-то только на той стороне гибнут мирные жители. Со стороны, контролируемой украинским правительством, поступают сообщения о гибели лишь военнослужащих.

Чтобы разобраться в этом вопросе мы обратились в ОБСЕ с просьбой поручить СММ докладывать не только о том, кто, сколько раз и куда стрелял, но и каковы были цели этих обстрелов, кто от них страдает – мирные граждане или боевые подразделения, ведущие артиллерийский огонь по населённым пунктам. Убеждён, что это очень простая задача, которую специальная мониторинговая миссия обязана выполнить, чтобы у всех была полная картина, что же там на самом деле происходит: кто нарушает не только Минские договорённости, но и нормы международного гуманитарного права, обстреливая населённые пункты с завидной методичностью.

Повторю, чтобы всё это пресечь, там действует Совместный центр координации и контроля и специальная мониторинговая миссия ОБСЕ. Мы будем готовы собираться в любом формате, чтобы призывать стороны к соблюдению договорённостей. На месте есть все необходимые механизмы – надо просто все их задействовать, не пытаясь игнорировать, а то и подвергать сомнению их дееспособность. Но самое главное – это видеть всю картину и отдавать себе отчёт в том, что кто бы ни пытался обострять военную ситуацию на линии соприкосновения они вольно или невольно преследуют цель не дать двигаться вперёд по всем другим ключевым, в первую очередь, политическим, экономическим и гуманитарным аспектам выполнения Минских договорённостей. Потому что пока люди заняты стрельбой, наверное, есть предлог не заниматься политическими реформами. Хочу ошибаться, но такое впечатление создаётся, и от него трудно избавиться.

Но закончить хотел бы на позитивной ноте. Вчерашние заседания рабочих подгрупп, которые состоялись в Минске, не достигли окончательных результатов по каждому из обсуждавшихся вопросов, но, тем не менее, есть движение вперёд, в т.ч. по вопросу демилитаризации н.п.Широкино, включения в список отводимых вооружений артиллерии и миномётов калибром меньше 100 мм. Определённо продвижение есть и по ряду других направлений, в т.ч. по вопросам долгожданного начала прямых консультаций между Киевом, Луганском и Донецком относительно подготовки к проведению местных выборов. Не буду забегать вперёд, но намётки есть, и они достаточно позитивные. Сейчас важно, чтобы всё, о чём договорились, было доведено до конца, для чего уже назначены новые встречи соответствующих подгрупп, чтобы никто подобными рецидивами военной активности не сорвал намечающийся хрупкий прогресс.

Госдепартамент США впервые подтвердил информацию о ведении переговоров с представителями захвативших власть в Йемене шиитских повстанцев-хуситов в столице султаната Оман Маскате, сообщила бахрейнская газета "Аль-Васат" со ссылкой на представителя Госдепа Мари Харф.

"Помощник госсекретаря США по делам Ближнего Востока Энн Пэттерсон встретилась в султанате Оман с представителями сторон конфликта в Йемене, в том числе с представителями хуситов, в попытке убедить все стороны принять участие в конференции по миру в Йемене в Женеве", — цитирует слова Харф газета. В конце мая стало известно о проходящих в Маскате под патронажем оманских властей неофициальных переговорах между высокопоставленной делегацией хуситов и представителями Ирана с одной стороны и делегациями Саудовской Аравии и США — с другой. Сообщалось, что в ближайшее время, в случае успеха переговоров, может быть объявлена "оманская мирная инициатива" урегулирования конфликта в Йемене.

Официальные йеменские власти позднее заявили, что не участвуют в оманских переговорах и не считают их путем к урегулированию в Йемене. Известно, что ранее легитимное руководство Йемена в качестве условия начала любых переговоров с хуситами выдвигало требование прекращения шиитскими повстанцами вооруженной борьбы и освобождения ими всех захваченных с начала года территорий в Йемене.

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией 26 марта начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене. В конце апреля коалиция начала новую операцию под названием "Возрождение надежды". Цель проводимых силами коалиции операций в Йемене — заставить хуситов вернуть власть президенту страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

По меньшей мере шесть человек из дружественного силам коалиции арабских стран ополчения пострадали в результате авиаударов Саудовской Аравии в приграничной провинции Эль-Джауф в Йемене.

Удары Саудовской Аравии по ошибке пришлись по двум транспортным средствам, принадлежавшим ополчению, отмечает агентство Fars News со ссылкой на главу информационного ведомства провинции Мохамеда Айаша (Mohamed Ayash).

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене 26 марта. В конце апреля коалиция начала проведение новой операции под названием "Возрождение надежды". Цель проводимых силами коалиции операций в Йемене — заставить хуситов вернуть власть президенту страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

Как сообщает агентство, силы спецназа Йемена подчиняются экс-президенту страны Али Абдалле Салеху и оказывают поддержку повстанцам-хуситам.

Более 100 французов погибли, воюя на стороне джихадистов на территории Ирака и Сирии, сообщил во вторник премьер-министр Франции Мануэль Вальс.

"Более 860 человек находились в этих странах (Сирии и Ираке), 471 из них до сих пор там и 110 из них мертвы", — сообщил Вальс сенату. Также он подчеркнул, что девять из погибших французов-джихадистов являлись террористами-смертниками, передает агентство Франс Пресс.

Наибольшее число граждан, которые уезжают, чтобы присоединиться к радикальной группировке "Исламское государство" (ИГ), являются гражданами Франции и Бельгии, отмечает агентство. Данное явление вызвало в стране опасения, связанные с тем, что радикально настроенные граждане могут вернуться на родину для совершения атак.

Французский сенат во вторник изучал утвержденный законодателями в мае законопроект, расширяющий полномочия разведки. В частности, речь идет о слежке за гражданами Франции.

Вальс выступил в защиту законопроекта, который подвергался критике как излишне навязчивый, отметив, что он "будет касаться людей, которые представляют реальную угрозу для безопасности".

Группировка ИГ, захватившая значительную территорию Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем 2014 года. ИГ, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных территориях халифат и стремится расширять свои приобретения.

Крупнейший теракт, организованный исламистами, произошел во Франции в январе 2015 года в парижской редакции сатирического еженедельника Charlie Hebdo. Двое злоумышленников ворвались в помещение журнала и открыли огонь по сотрудникам. Погибли 12 человек, нападавшим удалось скрыться с места происшествия. Подозреваемые — братья Шериф и Саид Куаши — были ликвидированы во время штурма силами спецназа. Ответственность за нападение взяла на себя йеменская ячейка "Аль-Каиды".

Yemen: Practical Nuclear Survival

Gordon Duff

The gloves are off. With proof of a nuclear attack on Yemen saturating “some of the news,” issues of a new reality of war, the covert use of WMD’s by governments, needs to be addressed. Fabricated claims of nuclear proliferation and other WMD’s has led to invasions, endless threats of war and mindless sanctions while the real use of these weapons, covertly in Ukraine, Syria, Iraq, Afghanistan and Yemen, these and other nations, has killed many and endangered more.

Major national player now resort to tactical nuclear weapons, poison gas, crop diseases and even weather modification as a “cheap and dirty” was of waging “irregular warfare,” part of the Chaos Theory “bag of tricks” that has long included propaganda and false flag attacks.

New Rules

A close look at the terror players in the world, Al Shabab, Boco Harum and ISIS, just to name a few of many, show the active hand of both colonial era and post-colonial era intelligence agencies, British, French, Turkish, Saudi and Israeli with Canada and Germany as well.

America is a different story. It isn’t that America isn’t involved but that much of the involvement is from the private sector, with Bush era military contractors tied to criminal consortiums like the massive world narcotics cartel, now functioning as nation states. The terror organization, Al Nusra, is being trained and equipped to a large extent by drug cartels using CIA and US Department of State contracting firms to supply personnel and even weapons.

The Yemen Bomb

In most of the world, people are aware that there has been at least one tactical nuclear weapon used in Yemen. Jeff Smith, nuclear physicist and former IAEA (International Atomic Energy Agency) inspector said, in 2014, that there had been nearly 50 unauthorized nuclear explosions since 1945. Jeff is citing Bali, Khobar Towers and others, all officially investigated by the United Nations but kept secret.

There was something about the Yemen explosion that has gone viral on YouTube and been featured in the world press, not just Sputnik News, Russia Today, Pravda and FARS, but hundreds of broadcast networks and thousands of newspapers, none in the West. From Pravda, their take, with some curious twists:

“The Saudis have begun to wipe Yemen off the map. (Tactical strikes have hit the city; photo caption)

Shocking video reveals neutron (sic) bombardment from a neutron bomb. Israel is reported to be the one to deploy such neutron bombs.

Any doubts about the nuclear attack on Yemen attributed to Israel, as evidenced in two Israeli F16s shot down and forensically identified, are now gone.

Forbidden strikes have brought about a storm of worldwide protest.

Obama has recently promised to provide every assistance including US military force to any “external threat” the rich Arab states of the Gulf may face. Pravda.Ru”

Pravda names the US, Saudi Arabia and Israel as complicit with Saudi Arabia directly so.

Inexorable Proof

Editors around the world when confronted with a “high risk” story like this were given a choice, at least those areas with a semblance of press freedom. It takes a simple phone call to a local university, getting a particle physicist on the line, and emailing one of the stills or video links. One thing was universally found to be the case, nuclear weapons were confirmed but no one wanted their name in the article. This would be the end of a career, the end of journal publication of articles, this is how the lid is kept on, how deniability used to work. This is no longer true as we will explain. Now anyone can easily recognize and prove a nuclear attack.

What all the stories have in common is this, none doubt it is a nuclear weapon, there is no doubt. Multiple videos have been posted, all with scintillation evidencing the impact of ionizing radiation only from a nuclear weapons. You see, modern phones and recent video cameras, both CCD and CMOS, if within the direct blast radius, in this case dangerously close, pick up the direct radiation.

“The combination of the cameras plastic lens and the photoelectric effect produced in the cameras CCD pick up chip (because it is basically a very large array of photo diodes) allows them to act as very good detectors of high level ionizing radiation. Low level radiation in this case is not of concern because it will not immediately kill you or have long term negative health effects.

By simply pointing the camera at an explosive event it will immediately determine if it is nuclear or not. When the camera’s CCD pick up chip is overloaded by excess radiation it will pixelize showing white sparkles all over the picture of the fireball or blast image area.”

The title photo is a screenshot from a video of the May 2015 Yemen explosion, one of hundreds published, from several different videos, all showing the same effect, thus far the best example of this type of video. Those who took these videos are likely to suffer health problems including multiple myeloma and other cancers, as will any within the blast radius or who visited the site within 72 hours.

You see, modern fission weapons, and this was identified as a fission weapon, a neutron bomb, typically have a fireball radius smaller than 100 yards and can have an ionizing radiation area as little as 500 meters in diameter. This makes them idea for use in the “Third World.”

From Ed Ward, MD:

“Focused nuclear explosions were envisioned in 1959 as a possible concept for propulsion of the spacecraft Orion. The mere directing of the yield was obviously known prior to 1959. Samuel Cohen has stated that a low yield neutron bomb may be tailored to direct yield and proposed the concept more than 35 years ago. An underground detonation causes shaping of the direction of yield as well.

Around 1960, the relatively pure H-bomb was modified for selective effects creating the first 3rd generation H-bomb – the Neutron bomb, Enhanced Radiation Warhead, or a mostly fusion bomb. The neutron bomb’s energy was mostly based on fusion using Deuterium/Tritium with only a small fission component to ignite the fusion reaction. The neutron bombs are designed to release at least 80% of its yield as neutrons at the expense of blast and heat as compared to previous fission-fusion warheads. It was not until around 15 years ago that the existence of the neutron bomb was noted.

It was during this period that a trial regarding Chinese espionage forced the revelation of the neutron bomb. Shortly thereafter, Reagan deployed the W70 version with a yield range of 0.8 kt to 1.6 kt.”

Until the Yemen nuclear explosion, according to Jeff Smith, other attacks were hidden, either misrepresented as Thermobaric or “fuel-air” bombs or as secondary explosions having hit “hidden arms depots.” Real arms depots explode with secondaries, rocket heading into the air, dense black smoke from chemical fires, and there are endless examples of such explosions, some in Yemen.

From George Paxinos Detonations and Deceit:

“The USA has already used nuclear weapons in Gulf War I and Afghanistan, and is duping us as it prepares to use them again in GWII.

When, on July 16th, 1945, the first atomic bomb was tested at Alamogordo, New Mexico, the USA had a cover story ready to hide this fact: a “Munitions Train” had blown up, people spoke of seeing the flash and hearing the blast, it was all down pat.

In a day and age where information is given out to the public only when such information, or what the so-called “Authorities” tell us is such, serves only the purpose of increasing hegemonic corporate profits at the expense of the many disenfranchised peoples worldwide, it is good to scrutinise what comes down from the simple point of view of: Who Benefits By This?

I was sent Paxino’s analysis by Jeff Smith. Jeff came forward in 2014 when Veterans Today received an Edward Snowden trove refused by CNN, a preliminary 9/11 report done by the Department of Energy and University of California at Los Alamos.

Jeff had been an IAEA inspector until 1997 when he joined the Able Danger investigation along with FBI agent John O’Neill and CIA agent Roland Carnaby. Both O’Neill and Carnaby are dead. Smith is under a gag order by a Texas grand jury that is in an internal “frozen” investigation of the theft of nuclear material involving world political leaders and imprisoned arms dealer Victor Bout. More from Detonations and Deceit, a Paxinos article from 2003:

In 1991, a totally gratuitous piece of info was tossed out to the hoi-polloi — meaning us — that the USA was going to use newfangled “fuel-air bombs” in its invasion of the beachheads of Kuwait, along with the proviso, that all media reporting would be subject to a 24-hour news blackout while this went on.

At the time it struck me as odd that a surface-blast weapon, such as a fuel-air bomb, should be used against soldiers who were dug into deep bunkers, and, knowing something of fuel-air explosives and their limitations — also the fact that they produce an oxidised hydrocarbon and particulate metal ash cloud like a small nuclear weapon, and may even, using fuel such as powdered aluminum and magnesium mixtures or alloys, produce both a blinding flash, and perhaps even an electromagnetic signature pulse — they would, to the uninitiated, be fairly indistinguishable from a small nuclear weapon.

Also, alas! — the other way round! — should news be given in advance about their use, one might put in small nukes, such as Neutron Bombs, and nobody who was not an expert and had actually witnessed both could tell the difference, at all.

EXCEPT that in contrast to true fuel-air explosives, neutron bombs WOULD do the dirty on those underground bunkers and their inhabitants, as the neutron-particle rain they produce WOULD be capable of penetrating many meters of earth.”

The Problem

Defining the problem requires analysis of what is at risk. The breadth of the problem is more than the periodic use of nuclear weapons because of a perceived need to deliver ordnance on a subject population with air defenses that prohibit the use of larger, slower and undefendable bombers. In the case of Yemen, the nations attacking, Saudi Arabia and perhaps Israel as well, Morocco and the Gulf States, have no “heavy lift” aircraft. The MOAB (Mother of All Bombs), which “internet people” love to attribute whenever something unexplained is used is such as case, from GlobalSecurity.org:

“MOAB is a guided bomb which delivers the 18,700 lb BLU-120/B warhead bomb with KMU-593/B GPS/INS. The MOAB is the largest-ever satellite-guided, air-delivered weapon in history [not the largest ever, but the largest satellite guided]. The 21,600-pound MOAB is an improved replacement for the unguided 15,000-pound BLU-82 Daisy Cutter. It is 30 feet long with a diameter of 40.5 inches. The warhead is a blast-type warhead. It was developed in only nine weeks to be available for the Iraq campaign, but it was not used in combat.

The 21,700-pound [9,500 kilogram] bomb contains 18,700 pounds of H6, an explosive that is a mixture of RDX (Cyclotrimethylene trinitramine), TNT, and aluminum. H6 is used by the military for general purpose bombs. H6 is an Australian produced explosive composition.”

The MOAB cannot be delivered by an aircraft in the inventory of any nation but the United States, nor can any of its analogues, the “Daisy Cutter” or fuel air bombs. Other than the B2 “Spirit,” there is no large aircraft deemed survivable in an air defense rich environment such as Yemen, 3 F16s shot down so far. The aircraft that typically carries the MOAB is the C130 Combat Talon:

Where bombs or missiles are claimed to hit “chemical plants” or “arms depots,” in the Ukraine or Syria, Yemen or Afghanistan, it should now be assume that a nuclear weapon was used until proven otherwise.

Governments that use tactical nuclear weapons, and several do, seed conspiracy blogs and comment boards with rumors of “bunker busters,” mysterious chemicals and “energy weapons” as part of the “deception and cover” for “irregular warfare” operations. 9/11 is a prime example.

WMD Defense, The “War of Lies”

Lies are the handmaiden of false flag WMD use, which has become common. When Sarin or Chlorine gas was supposedly used in Syria, when Russian scientists tried to bring soil samples and medical records to the UN Security Council, they were blocked. Instead, Syrian Human Rights Watch, a London based clandestine group financed by the CIA, submitted their own material, witness statements that quickly fell apart, almost as quickly as the similar “witness statements” accusing Ukrainian separatists of shooting down MH17 with a missile.

A prime example of a disinformation piece is a recent article by Pulitzer Prize winner Seymour Hersh, writing on Osama bin Laden’s death. Every Hersh expose serves an identical purpose, promoting a relatively mild narrative of government wrongdoing in order to cover something far more sinister, making Hersh by far the most successful intelligence asset in history. His “findings” are always compelling, his work well written and researched, and always a “hijacking” of history, closing off any possibility that mainstream media would ever follow a false flag narrative to its real conclusion.

As with bin Laden, Hersh disputes facts of bin Laden’s death, but not the real facts. Bin Laden’s last CIA certified public statement was in 2001. When a seemingly endless series of “short and fat” bin Ladens, and eventually only audio recordings were “found” by Mossad agent Rita Katz of Site Intelligence, the real bin Laden stayed silent. He died December 13, 2001, something even reported on Fox News, December 26, 2001,in the US.

“Bin Laden, according to the source, was suffering from a serious lung complication and succumbed to the disease in mid-December, in the vicinity of the Tora Bora mountains. The source claimed that bin Laden was laid to rest honorably in his last abode and his grave was made as per his Wahabi belief.

About 30 close associates of bin Laden in Al Qaeda, including his most trusted and personal bodyguards, his family members and some “Taliban friends,” attended the funeral rites. A volley of bullets was also fired to pay final tribute to the “great leader.”

Bin Laden’s history with the CIA, his trips to the US for medical care while listed as “the most dangerous man in the world” and his statements citing 9/11 as an “inside job” all evaporate for history under Seymour Hersh’s skilled hand.

It isn’t just that the controlled press, a worldwide phenomenon media outlets across the globe share common ownership through Israeli and US intelligence assets, censor news. They also support a false narrative reinforced through other assets in the entertainment industry leaving generations of “news aware” people targets of a highly successful self-sustaining multi-generational mind control program.

Those who are propagandized, re-propagandize themselves and then infect others. These were the studies done at the Presidio by Paul Vallely and Michael Aquino for the US Army during the 1980s.

How Can People Fight Back

First of all, recognizing that there are no gas attacks, no germ warfare, no clandestine attacks or false flag terror bombings without the two stage complicity of the mainstream media and the controlled and infected social media and blogosphere.

Beyond that, involvement at a worldwide level, a comprehensive training program in evidence gathering, documenting attacks and of equal or greater importance, seeing to it medical care and decontamination efforts are not derailed as “subversive acts” as happened after 9/11.

Doctors shouldn’t face prison for diagnosing and treating victims of nuclear, biological and chemical warfare attacks perpetrated by major powers who believe they are above the law as long as they control “the narrative.”

Every nation needs to distribute smart phone software for radiation detection, soil sample kits and teams to verify video evidence and interview witnesses and victims of potential WMD attacks.

Only then will the attacks stop.

Новороссийск: В мае экспорт пшеницы вырос в 4,6 раза.

За май 2015г. через порт Новороссийска, по данным компании ТРАНСАГЕНТ, было отправлено на экспорт 506,147 тыс. тонн зерна.

Это почти на 50% больше отгрузок апреля 2015г. и на 6,4% больше отгрузок мая 2014г.

В том числе в мае было отгружено 271,39 тыс. тонн пшеницы; 98,762 тыс. тонн ячменя; 135,995 тыс. тонн кукурузы.

Экспортные отгрузки пшеницы в 4,6 раза больше апрельских, но на 26% меньше отгрузок мая прошлого года. На первом месте по отгрузкам – Египет (около 19%), на втором Иордания (18,8%), на третьем Нигерия и ЮАР (по 16%). Кроме того, пшеница была отгружена в Ливию, Сирию, Йемен, Албанию…

Отгрузки ячменя по сравнению с апрелем упали почти на 34%. Весь ячмень отправился в Саудовскую Аравию…

Майские экспортные отгрузки кукурузы на 4,4% превосходят апрельские. Почти 76% кукурузы было поставлено в Южную Корею, остальное – в Турцию…

В рэнкинге отправителей зерна в мае первые три места были распределены следующим образом: Каргилл-Юг (24,7%), Бонэл (20,3%), Риф (20,2%)…

Министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус опасается продвижения боевиков радикальной группировки "Исламское государство" (ИГ) на территорию сектора Газа и призывает Запад противостоять этому.

"Лично у меня есть дурное предчувствие, что "Даеш" (название ИГ на арабском языке — ред.) может продвинуться в Газу… Возникнет серьезная ситуация, если "Даеш" возьмет верх над палестинским фактором", — сказал Фабиус в интервью газете Wall Street Journal.

Министр считает, что странам Запада следует противостоять продвижению ИГ в Ливию и сектор Газа. Кроме того, Фабиус уверен, что в связи с захватом боевиками новых населенных пунктов в Ираке международной коалиции по борьбе с экстремистами следует пересмотреть свою стратегию.

Ранее заместитель председателя законодательного совета движения ХАМАС Ахмад Бахр в интервью агентству РИА Новости опроверг слухи о том, что в секторе Газа присутствуют силы группировки "Исламское государство". Он подчеркнул, что те, кто распространяют подобные новости, пытаются разжечь новый конфликт в регионе, чтобы "утопить сектор Газа в крови".

Широкая экспансия "Исламского государства", захватившего значительную часть Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем последнего времени. Группировка, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных землях "халифат" и стремится расширять свою экспансию. Ячейки ИГ созданы в Ливии, Йемене, других странах Ближнего Востока и Северной Африки.

Официальной "оманской инициативы" по прекращению конфликта в Йемене не существует, сообщил РИА Новости пресс-секретарь легитимного президента Йемена Абд Раббу Мансура Хади Мохтар ар-Рахби, по его словам, проходящие в настоящее время в столице Омана Маскате консультации между делегациями йеменского шиитского повстанческого движения "Ансар Алла" (хуситами), США, Ирана и оманскими властями, — "просто частные консультации".

"Правительство Йемена на официальном уровне не получало от Султаната Оман каких-либо инициатив по прекращению конфликта в Йемене", — сказал ар-Рахби. Он также указал, что "делегация хуситов лишь провела консультации с должностными лицами в Омане и находившейся там американской делегацией".

"То, что проходит в Омане, это лишь частные консультации хуситов, но не инициатива", — подчеркнул он.

Ар-Рахби также отказался назвать возможную дату проведения межйеменских консультаций под эгидой ООН в Женеве. "Этот вопрос обсуждается, но я ничего не могу сказать по датам", — пояснил пресс-секретарь.

В конце мая стало известно о проходящих в Маскате под патронажем оманских властей неофициальных переговорах между высокопоставленной делегацией хуситов и представителями Ирана с одной стороны и делегациями Саудовской Аравии и США — с другой. Сообщалось, что в ближайшее время, в случае успеха переговоров, может быть объявлена "оманская мирная инициатива" урегулирования конфликта в Йемене.

Официальные йеменские власти позднее заявили, что не участвуют в оманских переговорах и не считают их путем к урегулированию в Йемене. Известно, что ранее легитимное руководство Йемена в качестве условия начала любых переговоров с хуситами выдвигало требование прекращения шиитскими повстанцами вооруженной борьбы и освобождения ими всех захваченных с начала года территорий в Йемене.

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией 26 марта начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене. В конце апреля коалиция начала новую операцию под названием "Возрождение надежды". Цель проводимых силами коалиции операций в Йемене — заставить хуситов вернуть власть президенту страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

Маргарита Кислова.

Расстановка сил в Йемене после возобновления саудовских бомбардировок

Александр Орлов

Коалиция во главе с Саудовской Аравией после пяти дней прекращения огня возобновила авиаудары по столице Йемена Сане. Десятки семей были вынуждены покинуть свои дома. Это самые масштабные бомбардировки с тех пор, как 17 мая истёк пятидневный срок прекращения огня.

Дело в том, что аравийская коалиция пока ничего не может сделать с хуситами. При помощи бывшего президента А. Салеха они обеспечили очень быстрое военное наступление объединенных сил на юг страны, а также нынешнее военное господство над большей частью Йемена. В Адене и на севере страны это преимущество бесспорно. В остальных провинциях (Хадрамаут, Абъян, Таиз) позиция местных племенных ополчений обусловлена возобновлением массированного финансирования со стороны Саудовской Аравии местной верхушки. Но пока все это носит локальный характер. Попытка поднять массовое восстание в конце апреля – начале мая с помощью бывшего премьер-министра НДРЙ Х. аль-Аттаса в Адене также провалилась.

Сейчас «президента в изгнании» А. Хади нужно рассматривать исключительно как «политический труп», поскольку он не пользуется популярностью ни на севере, где он позволил хуситам разгромить племенное ополчение Хашед и не пришел на помощь, несмотря на многочисленные призывы со стороны местной племенной верхушки, ни на юге страны, где он не выполнил обещаний по перераспределению собственности и предоставлению Югу широкой политической автономии. В этой связи сейчас на повестке дня Саудовской Аравии стоит только весьма важный принципиальный вопрос — поиск лидера, способного консолидировать вокруг себя антихуситские силы.

А. Салех в этой ситуации явно будет продолжать прежнюю линию: ему некуда отступать; конечной целью его стратегии, на которую он поставил все, является гарантия сохранения его клана в высших структурах исполнительной и военной власти. Таких гарантий Эр-Рияд давать ему не хочет. А хуситы в настоящее время владеют военной инициативой. При этом в их руководстве окончательно закрепились сторонники «войны до победного конца», то есть воссоздания зейдитского имамата. Большинство умеренных руководителей хуситов погибли во время подрыва СВУ в зейдитской мечети Саны в марте. Оставшаяся часть готовых к компромиссу хуситов отстранена от принятия ключевых решений. Таким образом, говорить о каком-то начале реального и эффективного мирного диалога пока явно преждевременно. Для этого нет желания ни у хуситов, ни у А. Салеха, ни у участников «аравийской коалиции» в лице прежде всего Саудовской Аравии.

Очень важен и такой фактор, как влияние Ирана на ситуацию в Йемене. Оно, конечно, не такое масштабное, как утверждают в аравийских монархиях. В рядах хуситов сейчас находится не более 20 инструкторов из ливанской «Хизбаллы», которые были направлены туда в середине апреля с.г. по просьбе командующего иранской бригадой спецназа «Аль-Кудс» генерала Касема Сулеймани с целью оказания методической помощи по организации работы в сфере безопасности. Что касается поставок вооружения из ИРИ, то это весьма сомнительно, учитывая, что внутренний йеменский оружейный рынок перенасыщен. Финансовая помощь из Тегерана, конечно, поступает, но для этого используется представительство хуситов во Франкфурте-на-Майне. При всем этом, естественно, Тегеран будет и в дальнейшем активно разыгрывать политическими и дипломатическими методами «йеменскую карту» с целью создания постоянного очага напряженности на южной границе своего главного регионального соперника в лице Эр-Рияда и отвлечения саудовских сил от ирако-сирийского направления. В данной ситуации всю большее место и время будет уделяться т.н. «гуманитарному аспекту» йеменского конфликта.

В этой связи действия Ирана направлены прежде всего на формирование политического климата с целью замораживания нынешнего положения дел и создания условий для сохранения хуситов в качестве реальной политической и военной силы в стране.

Те самые гуманитарные «издержки» операции «аравийской коалиции» начинают играть в данном случае все большую роль. А они действительно велики. И тогда перед Эр-Риядом встанет очень непростая дилемма: топить иранские гуманитарные караваны или сбивать транспортные самолеты ИРИ, еще более осложняя свои отношения с международным сообществом, либо их пропускать, рискуя тем самым допустить поставки оружия хуситам. США в данной ситуации тоже попадают в весьма сложное положение: с одной стороны, они рассчитывают на помощь иранцев в борьбе с ИГ и ведут с ними переговоры по ядерной программе, а с другой — хотят доказать верность своим аравийским союзникам. Как представляется, именно это, в том числе, и будет обсуждать госсекретарь США Д. Керри во время своего предстоящего визита в Эр-Рияд. Он должен, по идее, надавить на саудовское руководство в рамках снятия предварительных и неприемлемых для хуситов условий для возобновления мирных переговоров. А вот в Эр-Рияде не желают видеть в качестве партнеров-переговорщиков ни хуситов, ни А. Салеха. И здесь Вашингтон будет давить, что уже де-факто заявлено через утечку в СМИ.

В этих условиях СБ ООН поддержал инициативу генсекретаря ООН созвать 28 мая в Женеве международную конференцию по Йемену. И тут же официальный представитель МИД Ирана Марзие Афхам заявила, что гуманитарная ситуация в Йемене оказалась на грани катастрофы. «Гуманитарная ситуация в Йемене – катастрофическая, – подчеркнула она. – Даже во время объявленного пятидневного прекращения огня государства коалиции во главе с Саудовской Аравией препятствовали доставке гуманитарной помощи в Йемен, не говоря уже о частых нарушениях режима тишины, когда они продолжали наносить авиаудары по невинным беззащитным йеменцам. В связи с этим Иран призывает международное сообщество оказать давление на страны коалиции с тем, чтобы они прекратили бомбардировки», – добавила Афхам. «Война не является решением йеменского внутриполитического кризиса, – сказала она. – Исламская Республика Иран поддерживает проведение внутрийеменских переговоров по политическому урегулированию в этой стране». А заместитель министра иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан заявил, что его страна продолжит поставки гуманитарных грузов пострадавшему от войны йеменскому народу, подчеркнув, что «Тегеран поддерживает внутрийеменский диалог под эгидой ООН и считает, что без участия влиятельных йеменских партий кризис не может быть урегулирован». Более того, иранское телевидение сообщило, что 28 мая в Женеве под эгидой ООН пройдут мирные переговоры по Йемену, которые призваны положить конец «агрессии Саудовской Аравии» против этой страны.

Так что на сегодня можно уверенно констатировать: хуситы остаются доминирующей силой в Йемене, и без их участия никакого политического процесса по урегулированию проблемы не запустить. А. Хади – отыгранный вариант, и уже идет подбор его «замены». Что касается А. Салеха, то он сделал ставку на хуситов. В отношении внешнего фактора можно констатировать, что на данном этапе Иран с его гуманитарным подходом переигрывает Саудовскую Аравию, сделавшую ставку на войну.

Главы МИД Египта и Саудовской Аравии заявили о недопустимости вмешательства Ирана в дела арабских стран, сообщили министры иностранных дел двух стран в воскресенье по итогам переговоров в Каире.

"Иран — это единственная страна, вмешивающаяся в дела арабских стран, — будь то Сирия, Йемен, Ирак или Ливан", — заявил глава саудовского МИД Адель аль-Джубейр.

Он также добавил, что Эр-Рияд готов к установлению нормальных отношений с Тегераном. "Но при условии его невмешательства в арабские проблемы", — добавил он.

Глава МИД Египта Самех Шокри, в свою очередь, также отметил, что его страна "отвергает любые попытки навязать влияние и опеку региону". Он также добавил, что Египет будет "твердо противостоять таким попыткам, чтобы защитить арабскую национальную безопасность".

Маргарита Кислова.

Специальный советник генерального секретаря ООН по Йемену Ульд Шейх Ахмед (Ould Cheikh Ahmed), прибывший накануне в столицу Йемена Сану, добивается режима перемирия противоборствующих сторон и возобновления мирных переговоров до начала священного для мусульман месяца Рамадан.

Источники, близкие к переговорам, сообщили, что "все стороны договорились о принципах возобновления переговоров", пишет газета Asharq al-Awsat. При этом специальный посланник ООН Ахмед преследует цель, чтобы договоренность о новом перемирии была объявлена до начала Рамадана (с 18 июня), отмечает издание.

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией 26 марта начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене. В конце апреля коалиция начала новую операцию под названием "Возрождение надежды". Цель проводимых силами коалиции операций в Йемене — заставить хуситов вернуть власть президенту страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

Боевики радикальной группировки "Исламское государство" (ИГ) во время наступления на город Мосул на севере Ирака захватили 2,3 тысячи американских военных вездеходов HMMWV (Humvee), находящихся на вооружении у сил безопасности Ирака, заявил в воскресенье премьер министр страны Хайдер Аль-Абади.

"При падении Мосула мы потеряли много вооружения. Только в одном Мосуле мы потеряли 2,3 тысячи военных автомобилей HMMWV (Humvee)", — цитирует агентство Аль-Абади.

Нападение на Эр-Рамади, административный центр провинции Анбар, стало одной из наиболее серьезных побед ИГ с момента вторжения группировки на территорию Ирака в июне прошлого года. Город находится примерно в 100 километрах от столицы страны Багдада. К настоящему моменту террористы контролируют значительную часть провинции Анбар, а также расположенную севернее провинцию Найнава с административным центром Мосул. В минувшее воскресенье вооруженные силы Ирака взяли под контроль город Хусайба аш-Шаркия примерно в 10 километрах к востоку от Эр-Рамади.

Широкая экспансия "Исламского государства", захватившего значительную часть Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем последнего времени. Группировка, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных землях "халифат" и стремится расширять свою экспансию. Ячейки ИГ созданы в Ливии, Йемене, других странах Ближнего Востока и Северной Африки.

Во вторник Ирак официально объявил о начале военной кампании по освобождению провинции Анбар и других территорий от контроля ИГ.

Москва: Министр иностранных дел ОАЭ Шейх Абдулла бен Заед встретился с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым в рамках московского совещания по вопросам борьбы с экстремизмом.

Министры обеих стран обменялись мнениями по вопросам регионального и международного развития, а также о роли обоих государств в борьбе с терроризмом. Они также говорили о важности сохранения мира во всем мире и обеспечения безопасности и стабильности в регионе. По словам Шейха Абдуллы бен Заеда, основной темой обсуждения стали вопроса экстремизма. Кроме того, завершение израильской оккупации арабской территории, начатой в 1967 г., и создание государства Палестины является важным аспектом не только с правовой точки зрения, но и для ограничения распространения терроризма на Ближнем Востоке. Как сообщил г-ин Лавров, министры обсудили ситуацию в Йемене, Сирии, Ливии и Ираке, а также перспективы совместной работы в поиске решений конфликтов, а также методов борьбы с терроризмом и экстремизмом в регионе. Кроме того, в рамках встречи были обсуждены проблемы ядерной программы Ирана. В свою очередь, г-ин Лавров пригласил Шейха Абдуллу для дальнейшего обсуждения сотрудничества России и ОАЭ в различных сферах в интересах обеих стран.

По результатам текущего года Арабские Эмираты были признаны крупнейшим в мире донором гуманитарной помощи иностранным государствам.

Организация экономического сотрудничества и развития ОАЭ сообщила, что в прошлом году государство отвело 1,17 процента всего валового национального дохода на международную гуманитарную помощь, что является самым большим показателем в мире - около 18 млрд дирхамов ОАЭ (примерно US$ 5 млрд.). По данным Отчета о внешней помощи, в целом, помощь ОАЭ за 2013 год превысила 22 млрд дирхамов ОАЭ. На прошлой неделе из Дубая была отправлена партия гуманитарной помощи в Йемен. Кроме того, страна приняла на свою территорию более 100 йеменских и ливийских семей, спасающихся от боевых действий. Между тем, продолжается колоссальная поддержка и спасательные операции для пострадавших от землетрясения в Непале. Для многих стран предоставление гуманитарной помощи является показателем международного авторитета, помогает повысить имидж страны, а также улучшить дипломатические отношения или усилить мировое влияние. Приверженность жителей и правительства Арабских Эмиратов к благотворительной деятельности основывается на культурных традициях, а также имеет прицел на будущее в плане развития навыков реагирования граждан в чрезвычайных ситуациях и их осведомленности о нуждах людей по всему миру.

Высокопоставленный иранский политический деятель Исса Калантари недавно предупредил, что прошлые ошибки оставили систему водоснабжения Ирана в таком жалком состоянии, что до 70 процентов иранцев, или 55 миллионов из 78 миллионов, будут вынуждены покинуть свою страну из-за нехватки воды.

Апокалиптический прогноз Калантари основан на многих фактах: некогда воспетое в поэзии самое большое на Ближнем Востоке озеро Урмия после 1996 года потеряло 95 процентов воды, так что от 31 млрд кубометров осталось лишь 1,5 млрд. Как Париж стоит на реке Сене, так Исфахан — на реке Заяндеруд, за исключением лишь того, что последняя полностью пересохла в 2010 году. Более двух третей городов Ирана находятся на грани водного кризиса, который может привести к нехватке питьевой воды. Тысячи деревень уже сейчас зависят от автоцистерн. Беспрецедентные пыльные бури нарушают экономическую деятельность и представляют опасность для здоровья.

В этом отношении иранцы не одиноки: на засушливом Ближнем Востоке многие другие также вынуждены будут отправиться в унизительное, нищее, беспросветное изгнание. Большая часть Ближнего Востока страдает от нехватки воды из-за таких проблем, как рост населения, недальновидность диктаторов, искаженные экономические стимулы и войны, уничтожающие инфраструктуру. Приведем некоторые детали.

Египет: повышение уровня моря грозит не только погружением прибрежных городов страны (в том числе Александрии с населением 4 млн), но также загрязнением водоносного горизонта дельты Нила, одного из крупнейших в мире подземных водных резервуаров. Эфиопское правительство наконец осознало гидравлический потенциал Голубого Нила, источник которого находится в их стране, и взялось за строительство массивных плотин, которые угрожают значительно уменьшить поток речной воды, предназначенной для Египта (и Судана).

Газа: пример «гидрологического кошмара», когда вторжение морской воды в сочетании с утечкой сточных вод сделало 95 процентов прибрежного водоносного слоя непригодным для человеческого употребления.

Йемен: нефтяные доходы позволяют йеменцам больше, чем когда-либо прежде, жевать кат, кусты которого требуют гораздо больше воды, чем посадки пищевых растений, занимавшие бы ту же площадь. Питьевая вода составляет менее чем одну кварту на человека в день во многих горных районах, сообщает гидролог Герхард Лихтенталер. Специалист Илан Вульфсон пишет, что Сана может стать первой столицей в мире, пораженной водным кризисом.

Сирия: между 1988 и 2000 годами сирийское правительство потратило 15 млрд долларов (США) впустую на провальные ирригационные проекты. В период с 2002 по 2008 год почти все из 420 тысяч нелегальных скважин пересохли, общий объем водных ресурсов сократился вдвое, как и урожай зерна, в результате чего 250 тысяч фермеров были вынуждены покинуть свои земли. К 2009 году проблемы с водой стоили более 800 тысяч рабочих мест. К 2010 году в провинциальном городе Ракка, в настоящее время являющемся столицей «Исламского государства», как сообщает «Нью-Йорк таймс», «древние оросительные системы пришли в негодность, подземные источники воды иссякли и сотни деревень остались заброшенными, после того как сельскохозяйственные угодья обратились в пустыню, а скот вымер».

Стрелкой указано падение уровня водохранилища на р. Евфрат в Ираке

Ирак: предсказания экспертов подтвердились, когда уровень воды в Евфрате упал наполовину (см. Книгу Откровений (16:22) о предзнаменовании). В 2011 году Мосульская плотина, крупнейшая в Ираке, была вынуждена закрыться из-за недостаточного потока воды. Морская вода из Персидского залива вытеснила пресную из Шатт-эль-Араба. В результате соленая вода уничтожила рыболовство, животноводство и посевные культуры. В Северном Ираке нехватка воды привела к покинутым деревням, некоторые из них сейчас погребены в песке, и 95-процентному снижению урожая ячменя и пшеницы. Число финиковых пальм уменьшилось с 33 млн до 9 млн. Саддам Хусейн осушил болота на юге Ирака, резко нарушив экологический баланс и лишив арабов, проживающих там, средств к существованию.

Персидский залив: по иронии судьбы интенсивные опреснительные усилия повысили уровень солености морской воды залива от 32 000 до 47 000 частей на миллион, угрожая фауне и морской жизни.

Соседний Пакистан, вероятно, станет «страной, испытывающей водный голод» к 2022 году.

Израиль представляет собой единственное исключение из этой региональной печальной повести. Еще не так давно, в 1990-х годах, страна страдала от недостатка воды. Однако теперь, благодаря сочетанию рачительного использования водных ресурсов, их переработки, инновационных методов ведения сельского хозяйства и высокотехнологичного опреснения, страна обеспечена H2O (как заявляет Водная администрация Израиля: «У нас достаточно воды для всех наших нужд»). Особенно бросается в глаза, что Израиль тратит лишь один цент США на опреснение около 17 литров воды и что страна перерабатывает примерно в пять раз больше воды, чем Испания, занимающая второе место.

Другими словами, катаклизмы, связанные с грядущей засухой — вероятно, наихудшей из многих глубоких проблем региона, — могут быть решены с помощью мозгов и политической зрелости. Беспокойным соседям не мешало бы подумать о прекращении тщетного состояния войны с водной сверхдержавой, а вместо этого поучиться у нее.

Даниэль Пайпс, перевод И. Эйдельнат

АГ «Иран ходроу» построит автосборочное предприятие в Омане

По сообщениям прессы, в автопромышленной группе (АГ) «Иран ходроу» изучается вопрос о строительстве в Омане автосборочного предприятия, продукция которого будет поставляться в африканские страны. С соответствующим предложением выступила оманская сторона во время состоявшейся в Тегеране встречи генерального директор АГ «Иран ходроу» Хашема Йекезаре с исполнительным директором Оманского инвестиционного фонда Хасаном Ахмадом ан-Набхани.

По словам Хашема Йекезаре, если выяснится, что этот проект выгоден с экономической точки зрения, и в случае его финансирования, АГ «Иран ходроу» готова построить в Омане автосборочное предприятие и поставлять его продукцию на рынки региона. Согласно предлагаемому проекту, на предприятии будет производиться до 20 тыс. автомобилей в год, 5 тыс. из которых будет поставляться на внутренний рынок Омана, а остальные − на рынки таких стран, как Йемен, Судан, Эфиопия, Эритрея и др. При этом Иран предоставит все необходимые инженерно-технические услуги, а Оман профинансирует проект.

Как заявил в этой связи заместитель генерального директора АГ «Иран ходроу» по вопросам экспорта Али Аллами, на реализацию проекта потребуются инвестиции в размере 100 млн. долларов. При этом он подчеркнул, что автомобилестроение считается в Иране второй по значимости отраслью после нефтегазовой промышленности.

Как известно, на протяжении последних десятилетий Иран активно развивал автомобильную промышленность. АГ «Иран ходроу» выпускает, в основном, автомобили под брендами французских компаний и собственные «Саманды», и продукция АГ поставляется не только на иранский рынок, но и на рынки таких стран, как Ирак, Сирия и Азербайджан.

Новая сирийская стратегия Тегерана

«Большая антисирийская тройка» − США, Турция и Саудовская Аравия – концентрирует усилия для нанесения решительного удара по Сирии, целью которого, как предусматривает оптимистический военный сценарий, должно стать падение Башара Асада и захват Дамаска. Что может и что намерен в этих условиях делать Тегеран? По имеющейся у Iran.ru информации, Исламская республика вносит коррективы в свою «сирийскую стратегию».

Сирию не зря называют «кладбищем экспертов», поскольку немалое количество аналитиков, как ни пытались, так и не смогли верно оценить развитие событий в этой стране. И в первую очередь это касалось прогнозов о том, сколько сумеет продержаться правительство Асада и о том, как долго Иран будет в состоянии оказывать поддержку своему главному союзнику на Ближнем Востоке.

Выйдя на финишную прямую в переговорах по ядерной программе, которые день ото дня становятся все драматичнее, Тегеран, тем не менее, остается категоричен в своей поддержке Дамаска. «Иран решительно будет оказывать всестороннюю помощь странам, ставшим жертвами агрессии террористов, Йемену, Сирии и Ираку», − заявил на вчерашней пресс-конференции в Москве заместитель министра иностранных дел Исламской Республики Хосейн Амир Абдоллахиян. Однозначно дав этими словами понять, что надежды некоторых западных и ближневосточных политических кругов на «уступки» Тегерана по сирийскому вопросу в обмен на соглашение по его «ядерному досье» совершенно напрасны.

«Сирия является стратегической глубиной Ирана, и за Дамаск мы будем сражаться также ожесточенно, как если бы враги атаковали Тегеран», − заявляют в Корпусе стражей исламской революции. И это исчерпывающая характеристика настроений военно-политического руководства Ирана. Но в интервенция джихадистов против сирийского народа и законно избранного правительства наступает новый этап. То, что основные игроки – США, Турция и Саудовская Аравия – играют сейчас «на добивание», прилагают все усилия к тому, чтобы в ближайшее время нанести руками исламистов решающий и смертельный удар, сомнений нет никаких.

Эр-Рияду и Анкаре удалось добиться от Вашингтона «отступных» в обмен на свое признание возможного соглашения по иранской ядерной программе. «Отступными» этими стало согласие Вашингтона на то, что два остальных члена «большой антисирийской тройки» реализуют в отношении Дамаска стратегию «кольцо фронтов» и «паровой каток джихада». В оптимистичном варианте этой стратегии − наступление исламистов, подготовленных американскими военными советниками, сразу на нескольких фронтах: от иорданской, турецкой и ливанской границ, которое должно закончиться взятием Дамаска. Если же не получится, то существует и пессимистический сценарий: создание на территории Сирии «бесполетных зон», которые, по факту, станут опорными базами боевиков, некими «освобожденными территориями» под управлением некоего «временного правительства», куда на уже легальном основании пойдет военная помощь нацеленным на Дамаск боевикам. По времени второй вариант более затяжной, но не менее эффективный, если под эффективностью понимать именно окончательное уничтожение сирийского государства и полный разгром иранских союзников – Башара Асада, Хизбаллы и добровольческих шиитских бригад.

Кое-что о «политическом диалоге»

Следуя дипломатическим традициям и протоколу, иранские представители еще упоминают о необходимости «внутрисирийского политического диалога», но эти слова – не более чем риторика, поскольку Тегеран, в отличие от других, прекрасно понимает, что никакого «внутрисирийского диалога» сегодня не может быть в принципе. Не с кем там договариваться. За годы войны противоборствующие стороны полностью определились. Нет никакой «светской оппозиции». Здравомыслящие оппоненты Асада активно сотрудничают сегодня с правительством, поскольку воочию убедились, кто придет ему на смену – фанатики и бандиты, которые погрузят страну в кровавый хаос, в средневековье, разруху и поголовную резню. Что же касается «демократов и диссидентов», осевших на Западе и пытающихся выдать себя за некое подобие «правительства в изгнании», то это, по большей части, откровенные марионетки, живущие на финансовые подачки антисирийской коалиции, не имеющие никакого влияния ни на население страны, ни уж тем более на «полевых командиров». Все остальные, воюющие против Асада – джихадисты, откровенные бандиты, пользующиеся возможностью пограбить, подразделения турецкой армии и диверсионные группы американского, британского, французского спецназа и спецподразделений арабских монархий. Вполне очевидно, что уж с ними-то точно никакой «политический диалог» не возможен по определению.

Особенностью нового этапа наступления антисирийской коалиции является в первую очередь и главным образом то, что основная ставка делается именно на исламистов, все эти ИГИЛ, «ан-Нусры», «Ахрар аль-Шам», «Джунд аль-Аксы» и прочую нечисть, все те, кого официально тот же Вашингтон именует «врагами» и «целью для международных антитеррористических усилий». И даже борется с ними в том же Ираке, да так, что «Исламское государство» от этой борьбы только крепчает. Что оно и продемонстрировало недавно захватом Рамади, обратив иракскую армию и племенное ополчение в паническое бегство.

На той же пресс-конференции в Москве 25 мая Хосейн Амир Абдоллахиян совершенно справедливо заметил, что «террористы никого щадить не будут. И как только им представится возможность, они начнут войну против своих покровителей». Но от этой здравой и очевидной мысли Вашингтон, Анкара и Эр-Рияд предпочитают отмахнуться. «Клоны аль-Каеды», захватившие Дамаск, представляются им сегодня меньшей опасностью, чем Башар Асад. Какой может быть здесь «политический диалог»?

Тегеран формирует собственную антитеррористическую коалицию

Стратегию «кольца фронтов», в которых должна задохнуться Сирийская республика, Тегеран считает сегодня главной опасностью. Разорвать его можно только формированием собственной антитеррористической коалиции, в которую входят Иран, Сирия, Хизбалла и добровольческие бригады шиитов из того же Ирака. Задачи этой коалиции достаточно прозрачны.

Во-первых, не допустить усиления боевиков на границах с Ливаном. С этой точки зрения принципиально важен визит советника Верховного лидера, одного из архитекторов внешней политики Ирана Али Акбара Велаяти в Бейрут. Саудиты стремятся «кнутом и пряником» − угрозой выступлений суннитских боевиков и щедрой финансовой помощью на перевооружение и модернизацию правительственных войск – склонить руководство Ливана на свою сторону, заставить его если и не поддерживать боевиков, то хотя бы не препятствовать их «освободительной борьбе».

После того, как в ноябре прошлого года ливанская армия при поддержке движения Хизбалла провела широкомасштабную операцию по «зачистке» северной части долины Бекаа, активность боевиков несколько сократилась. Но – ненадолго. Сегодня «более тысячи боевиков «Исламского государства» используют горные районы Ливана на границе с Сирией в качестве убежища и опорной базы», − заявляет глава директората общей безопасности Ливана генерал-майор Аббас Ибрагим. – «Их целью является создание на ливанской территории тренировочных лагерей, складов с оружием и убежищ, а в ряде деревень, находящихся под контролем боевиков, введены шариат и созданы так называемые «исламские комитеты» − органы местного самоуправления… С населения и местных предпринимателей регулярно собирается «налог на джихад».

Али Акбар Велаяти вполне смог объяснить ливанскому правительству, что никакой «нейтралитет» в отношениях с боевиками не возможен, что следование пожеланиям саудитов вполне может обернуться для Бейрута масштабной трагедией. Тем более, что ливанская разведка располагает информацией о том, что руководство «Исламского государства» рассматривает вопрос о выделении нескольких районов Ливана в отдельный эмират. Аргументы Велаяти официальный Бейрут воспринял достаточно серьезно.

Во-вторых, стратегия Тегерана предусматривает усиление роли шиитских добровольческих бригад в борьбе против «джихадистов», причем не только на сирийской территории. Опыт Ирака, как, впрочем, и Сирии, показывает, что тактика боевиков строится на мобильности: никакой обороны, никаких прямых столкновений с превосходящими в численности и вооружении силами противника. Только атаки, концентрированные удары по «слабым звеньям» и эффективное использование ресурсов захваченных территорий. Соответственно, и борьбу с ними необходимо строить в том же ключе, активными действиями мобильных групп.

При всем уважении к мужеству сирийской армии и стойкости, проявленной ею в боях, она мало приспособлена к подобной тактике. Это задача спецназа и подготовленных отрядов, уже прошедших под руководством иранских советников «проверку боем» в условиях Ирака. Поэтому очевидно, что в ближайшее время численность добровольцев-шиитов и советников КСИР в Сирии возрастет. Так же, как возрастет и координация действий с движением Хизбалла, само существование которой зависит от исхода этой войны.

Ряд аналитиков на Западе отмечают, что в случае необходимости Иран вполне способен «перенести войну на территорию противника», то есть, дескать, осуществить ряд диверсионно-террористических актов на территории Турции или, что на их взгляд более вероятно – на территории Саудовской Аравии. К подобным выкладкам не стоит относиться всерьез – массовый террор не входит в арсенал Тегерана, а все попытки доказать обратное, как правило, либо дурно пахли, либо заканчивались ничем.

*******

При том, что стратегия Тегерана в отношении Дамаска меняется под воздействием внешних обстоятельств, при том, что ожесточенный натиск «джихадистов» и «большой антисирийской тройки» создает новые угрозы, ее основные положения остаются незыблемыми. Иранское руководство верит в устойчивость правительства Башара Асада. Иранское руководство верит в победу народа и руководства Сирии над интервентами и бандформированиями. Против Сирии и Башара Асада воюют десятки стран организованно и целенаправленно. А Башару Асаду реально помогает только Иран, и ему все сложнее удовлетворить возросшие потребности Дамаска в эффективной защите и противостоянии. Реальный перелом в нынешней ситуации мог бы наступить, если к процессу подключилась бы Москва. Дипломатия здесь бессильна, наступает время конкретных действий. И это время в Тегеране как никогда по-особому ждут и рассчитывают на активную поддержку Москвы в сирийском вопросе. Ибо Дамаск при Башаре Асаде так же важен Москве, как и Тегерану.

Что произойдет, если соглашение по ИЯП не будет подписано к 30 июня?

Владимир Алексеев

25 мая министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф и его заместитель Аббас Арагчи, выступая на закрытом заседании иранского Меджлиса (парламента), рассказали о ходе переговоров по ядерной программе. Разговор получился жестким, парламентарии указали на то, что в погоне за результатом никоим образом нельзя перешагнуть за так называемые «красные линии» Исламской республики. Приглашенные сообщили, что Иран и «Шестерка» уже договорились об одновременной отмене экономических и финансовых санкций, действующих в отношении Исламской республики. Кроме того, «Шестерка» согласилась на сохранение реактора на тяжелой воде в Араке и предприятия Фордо, на котором будут действовать 1 444 центрифуги. 26 мая в Вене возобновляются переговоры по ИЯП. Вместе с тем, в западных СМИ все чаще появляются сообщения о том, что США вдруг замедлили их ход на пути к достижению всеобъемлющего соглашения по ИЯП, ужесточив ряд требований и выдвинув новые. Все это выглядит нелогично, учитывая, что раньше в Вашингтоне наоборот, торопились к выходу на сделку с Тегераном к 30 июня с.г., что зафиксировано в промежуточном соглашении в Лозанне.

Военный объект Парчин

В настоящее время американцы хотят добиться согласия Тегерана на доступ инспекторов МАГАТЭ к военному объекту Парчин в 35 км юго-восточнее столицы ИРИ, где якобы есть что-то, что можно отнести к реализации ИЯП. Это делается не в первый раз. Так, в 2012 году после встречи «Шестерки» международных посредников с иранской стороной в Багдаде в конце мая представители МАГАТЭ стали настаивать на посещении военного комплекса Парчин. Однако тогда Тегеран отклонил данные требования, ссылаясь на то, что объект был детально исследован агентством в 2005 году. По мнению ряда экспертов Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), МАГАТЭ искусственно концентрирует свое внимание лишь на одном конкретном здании в Парчине, основываясь на разведданных третьих стран (читай – США и Израиля), содержащихся в последнем докладе агентства о ядерной программе Исламской республики.

По имеющейся у Агентства информации, на объекте находится огромная стальная камера, предназначенная для проведения испытаний взрывчатых веществ в процессе разработки высокоточных бомб. Эксперты МАГАТЭ полагают, что эта емкость может быть использована для разработки ядерного оружия. Однако, как известно, использование такой камеры в истории разработки ядерного оружия в других странах было крайне редким и вряд ли является целесообразным для Ирана. Более того, МАГАТЭ уже сообщало, что предполагаемые крупномасштабные испытания взрывчатых веществ, вызывающие особую обеспокоенность, проводились не в Парчине, а за сотни километров на объекте под названием Мериван. А Парчин − это всего лишь огромный завод боеприпасов, имеющий около 1 тыс. зданий на площади более 40 кв. км. То есть завод занимается работой с взрывчатыми веществами. Таким образом, МАГАТЭ усиливает подозрения в свой адрес, используя отчеты анонимных, зачастую заинтересованных источников.

«Интервью» сотрудников ИЯП

Второй настораживающий момент – попытка США добиться фиксации в окончательном соглашении пункта о том, что инспекторы МАГАТЭ получат право по своему усмотрению проводить интервью в любое время с учеными, занятыми в ИЯП. То есть по существу речь идет о допросах секретоносителей, что может серьезно подорвать безопасность Ирана. Тем более что печальный опыт подобной практики уже имеется – с Ираком.

Во время работы МАГАТЭ и Спецкомиссии ООН по иракским программам ОМУ их сотрудники вызывали по своему усмотрению любых иракских ученых, занятых в сфере ВПК, несмотря на то, что многие из них не имели никакого отношения ни к ядерной программе, ни к разработке химического или биологического оружия, ни к производству ракет. Более того, затем под давлением Вашингтона Спецкомиссия ООН стала настаивать на том, чтобы подобные «интервью» проводились за пределами Ирака, так как в Багдаде все проводилось под запись видеокамер в присутствии сотрудников иракского Центра мониторинга и контроля, который отвечал за взаимодействие с СК ООН и МАГАТЭ в плане раскрытия программ ОМУ и ракетам. А это затрудняло фабрикацию лжи и провокаций, которыми занимались сотрудники американских и британских спецслужб, работавшие под прикрытием СК ООН и МАГАТЭ для сбора информации о военном потенциале Ирака. Кроме того, это позволило завербовать несколько иракских ученых, которые затем бежали на Запад и там выступали с заявлениями, содержавшими ложь. Благодаря этому в Вашингтоне и Лондоне состряпали всякие небылицы, типа передвижных установок по производству биотоксинов, пробиркой с которыми в феврале 2003 года тряс на заседании Совета Безопасности ООН госсекретарь США Колин Пауэлл. Это было использовано в качестве предлога, чтобы вторгнуться в Ирак и оккупировать эту страну. Никаких следов ОМУ и ядерной бомбы не нашли, Пауэлл затем с ухмылкой извинялся за то, что ввел в заблуждение мировую общественность, используя дешевые продукты «фабрикации» спецслужб.

Видимо, в США и Великобритании считают иранцев и участников «Шестерки» (Россию, Китай, Францию и Германию) полными идиотами, которые забыли об американских манипуляций с ложью по ОМУ накануне оккупации Ирака войсками коалиции во главе с США. Либо у провокаторов из спецслужб этих двух стран просто не хватает мозгов, чтобы придумать что-либо новое, а не повторять иракские схемы в отношении Ирана.

США: санкции не будут сняты сразу после соглашения

Еще один способ вызывать раздражение Тегерана и толкать его на срыв переговоров – это требование Вашингтона и его западных союзников о том, чтобы наложенные на ИРИ международные санкции не были отменены сразу же после подписания всеобъемлющего соглашения, а это делалось бы постепенно, по мере того, как иранцы будут выполнять свою часть обязательств, и это сначала должно фиксироваться МАГАТЭ. Более того, еще в апреле с.г. американские сенаторы Комитета по иностранным делам единогласно проголосовали за законопроект, позволяющий Конгрессу США оценивать окончательное соглашение по иранской ядерной программе, которое будет достигнуто по итогам переговоров Ирана и «шестерки». Законопроект предусматривает возможность изучения Конгрессом соглашения с Ираном в течение 30 дней, при этом еще 12 дней дается главе государства для наложения вето на решение парламентариев, после чего у Конгресса будет десятидневный срок, предполагающий возможность преодолеть вето президента США.

Сначала, реагируя на вышеуказанное решение комитета по внешней политике Конгресса, духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи заявил о том, что Соглашение может быть подписано исключительно при одном и единственном условии, а именно при одновременном снятии всех санкций с Ирана. Он заявил, что «тот вариант соглашения, который нам предлагают, не предполагает одновременного снятия всех санкции и даже не влечет за собой каких-либо юридических обязательств».

Одним словом, духовный лидер настаивает на одновременном снятии санкций с Ирана и подписании юридического соглашения по урегулированию ИЯП. «Поэтапное снятие санкций неприемлемо, они должны быть сняты в тот же день, когда будет подписано соглашение», − подчеркнул Хаменеи. Лидер Ирана добавил, что «продление дедлайна 30 марта не станет концом света». Кроме того, он еще раз напомнил, что «никогда не был настроен оптимистично в отношении переговоров с США, основываясь на предыдущем горьком опыте». Духовный лидер Ирана отметил, что «никакие военные объекты Ирана не могут быть проверены под банальным предлогом наблюдения и никакие унизительные интервью с иранскими учеными-ядерщиками не допустимы». Днем позже в таком же духе высказался и президент Ирана Хасан Роухани.

Почему США готовы сорвать подписание соглашения 30 июня?

Изменения в позиции Вашингтона легко объяснимы: за последние недели ослабли позиции Тегерана в регионе, что породило надежды Белого дома на то, что теперь из Ирана можно выбить побольше уступок по ИЯП. Речь идет в первую очередь о резком ослаблении режима в Сирии, который оказался на грани коллапса. В течение конца апреля – начала мая сирийские войска потеряли ряд стратегических пунктов, особенно на севере страны, где действует новое объединение вооруженной оппозиции под названием «Джабхат аль-Фатх», управляемое турецким генштабом и финансируемое Саудовской Аравией и Катаром. Его основная сила – экстремистская организация «Джабхат ан-Нусра» и еще 8 группировок. Сейчас они готовятся к наступлению на Латакию – оплот алавитского режима Башара Асада, и на Хаму – «ворота» на Дамаск с севера. На юге от сирийской столицы успехов добились 58 отрядов, входящих в так называемый «южный фронт», сколоченный при активном участии Иордании и США на саудовские деньги. Он управляется иорданским генштабом, где активно работают и американские офицеры – специалисты по оперативному планированию военных операций. Его боевики уже действуют в пригородах Дамаска, и даже дважды, 19 и 21 мая, смогли обстрелять посольство России из минометов. Вот-вот может быть перерезана «дорога жизни» из Дамаска в Ливан, которая и так с трудом контролируется сирийской армией и подразделениями Хизбаллы.

А тут еще «нарисовался» ИГИЛ, который не только взял Пальмиру на востоке страны и полностью контролирует с 22 мая всю пограничную зону между Сирией и Ираком, но и смог установить контроль над 56% территории САР и более 60% территории Ирака. 23 мая боевики ИГИЛ, не встретив никакого сопротивления сирийской армии, смогли захватить газовый комплекс вблизи Хомса, а это в 90 км от Тартуса на побережье Средиземного моря, где находится база ВМС РФ, 160 км севернее Дамаска и 20 км от границы с Ливаном в центральной части страны. Фактически, Сирия перерезана ИГИЛ на две части. И не исключено, что окончательная фаза военной операции по свержению режима Башара Асада будет проведена не отрядами вооруженной оппозиции с севера и юга, контролируемой антиасадовским «треугольником» в лице КСА, Турции и Катара, а игиловцами. И тогда наступит конец не только алавитскому правлению, но и оппозиции, управляемой США, Турцией, Саудовской Аравией и Катаром. Либо, скорее всего, она просто перейдет на сторону ИГИЛ и еще более его усилит.

На фоне успешного наступления «Исламского государства» в иракской провинции Анбар и ряда чувствительных поражений сирийской армии в Идлибе и под Пальмирой, несколько обострились отношения и между Тегераном и Дамаском. Особое недовольство иранцев вызвали «безответственные действия» брата президента Башара Асада Махера, который, по иранской оценке, провалил оборону Идлиба и организовал плохо спланированное контрнаступление, что привело к попаданию части наступающих в фактический «котел». В результате были обрублены практически все «коридоры снабжения» алавитской вотчины − Латакии. Одновременно по инициативе Махера Асада началась перетасовка в командном составе спецслужб, что выбило на довольно продолжительный срок этот важнейший сегмент обороны режима Башара Асада из активной деятельности. В результате сирийское командование прозевало принципиальное изменение оперативной обстановки в виде состоявшегося и оформившегося альянса исламистских сил «Джабхат аль-Фатх» (основными силами последней являются просаудовские группировки «Джабхат ан-нусра» и «Ахрар аш-Шам») под фактическим руководством КСА и Турции. При этом сильное раздражение Тегерана вызвал тот факт, что в Идлибе были задействованы элитные и самые боеспособные подразделения сирийской армии, в том числе и дивизия Республиканской гвардии под командованием Махера Асада.

Если отряды игиловцев возьмут Дамаск, то территория ИГИЛ будет включать уже всю Сирию и половину Ирака, где игиловцы на днях захватили весь западный Ирак, включая Рамади и Феллуджу и находятся сейчас в 56 км от Багдада. Шиитское ополчение, переброшенное из-под Мосула и Тикрита, несмотря на то, что их контрнаступление, начатое 24 мая, было поддержано бомбардировками ВВС США, бросая оружие, отступило. Иран вынужден был ввести в Ирак дополнительные подразделения КСИР. Часть из них пытается отбить у ИГИЛ крупнейший НПЗ в Байджи, от которого зависит снабжение иракской армии горючим. А тем временем боевики ИГИЛ наращивают группировку для наступления на иракскую столицу. Несколько отрядов численностью до 20 тыс. боевиков уже продвигается на восток из района Феллуджи, что может открыть дорогу ИГИЛ на Багдад. Под видом суннитских беженцев из провинции Анбар на западе страны в Багдад проникают диверсионные группы игиловцев. Появились слухи о том, что вскоре начнется штурм иракской столицы с одновременным выступлением террористов и диверсантов ИГИЛ, в том числе состоящих из бывших офицеров армии Саддама, изнутри иракской столицы. На этот случай Вашингтон уже подготовил план раздела Ирака на три анклава: шиитский, суннитский и курдский.

Да и в Йемене дела идут не слишком успешно с точки зрения Ирана. Аравийская коалиция наращивает бомбардировки позиций хуситов – союзников ИРИ. Не исключается начало сухопутной операции войск Саудовской Аравии в районе Наджрана при одновременной высадке комбинированного десанта коалиции в Адене. Разведка боем с моря с участием египетского спецназа уже состоялась, хотя и была сорвана.

***************

Все это развитие событий в регионе позволило ССАГПЗ во главе с КСА усилить нажим на Обаму, задействовав при этом свое лобби в лице республиканцев в Конгрессе во главе с сенатором Маккейном. И в Белом доме дрогнули, пойдя на ужесточение переговорной позиции по ИЯП. Прошла информация о том, что Вашингтон, если Тегеран не уступит, предложит перенести дедлайн по подписанию окончательного соглашения на 30 сентября или даже 30 октября. Кроме того, в США уверены: Россия в случае падения Башара Асада в САР и победы ИГИЛ в Ираке вынуждена будет пойти на уступки Вашингтону по ИЯП. Ведь после Сирии и Ирака следующим в очереди «мишеней» США, ССАГПЗ и Турции стоит Иран. А затем последуют Кавказ и Центральная Азия. Вашингтон методично обкладывает Москву как медведя в берлоге. И только Иран может остановить наступление на Россию с юга. А сейчас Москве и Тегерану нужно срочно спасать Сирию и Ирак. Времени в обрез, мало шансов, но они еще есть, такая возможность все еще сохраняется.

Saudi Arabia: How Yemeni Politicians Are not Playing Nice

Catherine Shakdam

Almost two months into its war against Yemen – one change of strategy and two ceasefires later – and Saudi Arabia appears nowhere near achieving any of its goals in this poorest and certainly most unruly nation of the Arabian Peninsula. But since the Kingdom was never clear on what it is it wanted to see happen on the backdrop of its bombing campaign, the world is none the wiser.

Indeed, how can one fails if no goals were ever set? But then again maybe Riyadh had the foresight of leaving enough room on the table to stage an acceptable withdrawal from Yemen’s quagmire.

However poor, technologically backward and overall chaotic Yemen might be, its people are fiercely attached to their lands and have proven to be not just worthy but mighty opponent when confronted.

Just like Brigadier General Yehia Mohammed Saleh – nephew to former President Ali Abdullah Saleh and former Commander in Chief of the Central Security Forces – warned from Beirut, Lebanon in an interview with an Arabic TV network earlier in March “Yemenis have a habit of rallying against foreign invaders … many have come, few have been able to live standing on their two legs.”

And indeed, not so long ago – 1962 – thousands of Saudis, Egyptians and Pakistanis learned that Yemenis are not so easily subdued, no matter one’s military superiority. At the end of the day, wars will be won by men not machines, and as it happens, Yemenis are made of a metal empires have yet to break – and many tried!

But Yemenis are not just independent to a fault, they are also rowdy. In a country where negotiating is not just a national sport but a way of living, politics is a tough field to navigate. President Saleh was not kidding when referring to his ability to dance on the head of snakes!

If Al Saud Royals assumed that Yemen would dance to the tune of its petrodollars, it miscalculated Yemeni politicians’ chronic inability to reach any form of consensus, especially now that the country corridors of power appears to have been deserted, ready to see rise the next generation of oligarchs.

And though many political parties within Yemen: Al Islah (Sunni radical group acting an umbrella for faction such as the Muslim Brotherhood or other loose Salafi outfits), Al Harak (Southern Secessionist Movement, or the JMP (Joint Meeting Parties: a coalition of the former opposition against former President Ali Abdullah Saleh), have expressed some degree of unity in view of their opposition of the Houthis (tribal group organized under the leadership of Sheikh Abdel Malek Al Houthi), none so far have proven capable of finding enough common political ground with each other to establish a cohesive opposition body. Worse, most of those political denominations have splintered into sub-groups and opposing sub-parties, leaving the Saudis to play puzzle with an increasingly complex political map of Yemen.

Embroiled in a war it cannot win from the air, no matter how much lead it unleashes onto this poorest nation of Arabia; and incapable of manifesting enough political will to send troops on the ground, the Saudis are quite literally stuck in between a rock and a hard place. If for now they have managed to play victors before the media, it is evident no country within this Saudi-led broad coalition wants to commit its troops to a war which could likely end up in catastrophic failure.

Pakistan, Malaysia and Egypt politely decline the privilege of fighting the Kingdom’s war. This vastly unreported affair very much equate to a rebellion if one cares to compute the repercussions such a refusal entails. Saudi Arabia no longer compels regional political submission, especially when standing against the backdrop of the rising Iranian and Russian’ star.

And if the Kingdom cannot find the strength to rally at its side a cohesive military coalition, then how long before it proves unable to defend its own territories? And that’s a theory the Houthis have been keen on testing.

Little known to mainstream media, the Houthis have regularly crossed onto Saudi Arabia’ southern provinces — Najran and Gizan — to carry out military operations since early April. On several instances military outposts were overrun, cities were bombed and weapons warehouses were raided.

Interestingly and quite tellingly, the Houthis have limited their raids to those territories which until 1994 belonged to Yemen. As Abdel Malek Al Houthi warned in his latest address – May 20, 2015, “Yemen will see its territorial sovereignty restored in full.”

As warned by countless experts, Yemen could be to Saudi Arabia what Afghanistan has been for the United States – a momentous military embarrassment and an expensive draw on Saudi resources.

Nothing so far has gone the way it should – The Houthis have managed to rally the military to its cause, tribes have pledged their allegiance to the war efforts against the Saudis and northerners have refused to disavow the one group which actually proved to be willing to stand for tangible change.

If anything, since March 25, the Houthis, backed by the military and Yemen’s elite forces have extended their hold over Yemen — Hadhramawt, Abyan, Aden and Taiz have all lost territories to the Houthis.

And although most of South Yemen remains intent on pushing back the Houthis, that is not to say that this lot is pro-Saudis or pro-Hadi (the once resigned, twice runaway former President of Yemen).

Safe from the few exiled Yemeni politicians in Riyadh, Al Saud have lost the ears of those powers in the country which actually matter. And even there, cohesion within the ranks is lacking.

According to sources in Riyadh, Hadi is locked in a bitter battle with his “newly” appointed Prime Minister Khaled Bahah (a former manager at an Oil company) and Abdel Karim Al Eryani, President Saleh’s former senior adviser and once prime minister. Left with shallow politicians to mastermind the next Yemeni transition of power, the Kingdom is drowning in Yemen’s quicksand.

How long before the whole edifice comes tumbling down?

In this new game of thrones the Kingdom is trying to engineer, Al Saud could lose more than they ever bargained for; especially since the Houthis and their allies have nothing to lose – and this makes them extremely powerful indeed.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Азербайджанской Республики Э.М.Мамедъяровым, Москва, 25 мая 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Российско-азербайджанское стратегическое партнерство опирается на принципы равноправия и добрососедства, вековые традиции дружбы и взаимного уважения. Все это, безусловно, отвечает интересам наших народов. Сегодняшние переговоры подтвердили твердую решимость наших стран следовать именно этим курсом, который подтвержден высшими руководителями Российской Федерации и Азербайджана. Наше стратегическое партнерство важно в двустороннем плане и с точки зрения укрепления стабильности и безопасности на Южном Кавказе и в Каспийском регионе.

Мы высоко ценим участие Президента Азербайджана И.Г.Алиева в мероприятиях в Москве в честь 70-летия Победы в Великой Отечественной войне и его решение направить воинское подразделение на Парад на Красной площади 9 мая. Мы свято чтим память о том, что народы Советского Союза внесли решающий вклад в разгром нацизма.

С удовлетворением констатировали развитие наших двусторонних отношений по всем направлениям. Отметили, что важное значение имеет регулярный, доверительный политический диалог на высшем уровне. Экономика развивается. По нашей статистике, в 2014 г. товарооборот достиг исторического максимума, увеличившись на 12 процентов по сравнению с предыдущим годом. В текущем году также наблюдается позитивная динамика. Активно реализуются решения прошлогоднего заседания межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. На осень текущего года планируется очередное заседание этого важного механизма.

Большинство российских регионов поддерживают связи с Азербайджаном. Только с начала нынешнего года там побывали делегации Краснодарского края, Татарстана, Северной Осетии и Дагестана. Готовится уже VI российско-азербайджанский межрегиональный форум, который состоится в этом году в Екатеринбурге.

Мы дали высокую оценку ходу выполнения Программы гуманитарного сотрудничества наших стран до 2016 года. Совместный проект президентов наших государств – Бакинский международный гуманитарный форум – уже получил мировое признание, как весьма востребованная площадка для обсуждения актуальных проблем современности с широким вовлечением гражданского общества.

Рассмотрели международные и региональные проблемы. Подробно обменялись мнениями по карабахской проблематике. В России по-прежнему рассматривают содействие достижению договоренностей между сторонами конфликта в качестве одного из наших внешнеполитических приоритетов. Будем активно продолжать содействовать поиску взаимоприемлемых договоренностей по двусторонним каналам и в качестве сопредседателей Минской группы ОБСЕ вместе с нашими партнерами из США и Франции.

Подтвердили нашу признательность за взвешенную позицию Азербайджана по украинской проблематике. У нас общее мнение, что необходимо сделать все для ускорения усилий по политическому урегулированию этого кризиса на основе выполнения Минских договоренностей от 12 февраля с.г., что предполагает налаживание устойчивого прямого диалога Киева с Донецком и Луганском. Нас очень беспокоит гуманитарная ситуация в Донбассе, социально-экономическая деградация региона в результате фактической блокады, объявленной украинскими властями. Ее снятие тоже предусмотрено Минскими договоренностями. Мы призываем украинское руководство их выполнять.

Обсудили каспийскую тематику. В прошлом году был достигнут существенный прогресс на многосторонних переговорах по проекту Конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Результаты Четвертого каспийского саммита, состоявшегося в сентябре прошлого года в Астрахани, позволяют продвигаться по целому ряду вопросов, которые пока еще не обличены в общеприемлемые формулировки.

Условились продолжать взаимодействие, координировать позиции наших делегаций в ООН, СНГ, ОБСЕ, Совете Европы, в Организации черноморского экономического сотрудничества. Дальнейшему развитию, углублению нашего сотрудничества по международным делам будет способствовать подписанный сегодня План консультаций между министерствами иностранных дел России и Азербайджана на 2015-2016 годы.

В завершение хотел бы напомнить, что через три недели в Баку стартуют первые в истории Европейские игры, в которых примут участие представительная спортивная и государственная делегации Российской Федерации. Мы искренне желаем азербайджанским друзьям успеха в проведении этого мероприятия. Убежден, что зрелище будет весьма впечатляющим и порадует нас высокими спортивными достижениями.

Вопрос: Употреблённое Вами слово «перезрело» в отношении необходимости урегулирования нагорно-карабахского конфликта было воспринято в Азербайджане как позитивный сигнал. Стоит ли ожидать оживления в процессе урегулирования?

С.В.Лавров: Честно говоря, я уже не помню, что употреблял такое слово, но никто не отрицает, что конфликт слишком затянулся. Все также согласны, что есть реальная база для достижения договорённостей. Наверное, сейчас дело за тем, чтобы эти понимания были переведены на язык конкретных формулировок. Обычно это не самое простое дело, но смею Вас заверить, что активность, по крайней мере, со стороны российского руководства в том, что касается содействия усилиям сторон по поиску обоюдоприемлемого урегулирования, никогда не снижалась.

Как упомянул сейчас Э.М.Мамедьяров, вчера мы несколько часов подробно обсуждали подходы к нагорно-карабахскому урегулированию с учётом огромной работы, которая была проделана за многие последние годы, прежде всего, по линии сопредседателей Минской группы ОБСЕ от России, США и Франции. Все эти наработки у сторон имеются, они высказывали свои идеи, которые также брались сопредседателями в актив и учитывались в дальнейших усилиях. Честно говоря, я смотрю на нынешнюю ситуацию с осторожным, но укрепляющимся оптимизмом. Будем стараться делать всё, чтобы такая договорённость была достигнута чем раньше, тем лучше.

Вопрос: Париж недавно предложил провести в конце мая встречу представителей «нормандской четверки» на уровне заместителей министров иностранных дел. Какие вопросы намерена поднять Россия, и что мы ждем от этой встречи?

С.В.Лавров: Во-первых, это предложение Франции, и поэтому мы бы хотели получить от наших французских коллег предложения по повестке дня. Во-вторых, мы готовы встречаться в любом формате, если речь пойдет о неукоснительном выполнении Минских договоренностей от 12 февраля, которые признаны в качестве базы для урегулирования. Но наблюдаются многочисленные попытки эту базу «расшатать», переставить закрепленные по итогам 17-часовой переговорной сессии лидеров четырех государств приоритеты. Нам эти попытки не нравятся. Будем сами предлагать предпринимать дополнительные шаги для недопущения какого-либо отхода от Минских договоренностей, а также для того, чтобы страны, являющиеся гарантами их выполнения и участвовавшие в их разработке, ощущали свою ответственность и применяли ее на практике.

Вопрос: Ситуация в Сирии катастрофически ухудшается. За последние дни боевиками «Исламского государства» (ИГ) по разным подсчётам были казнены от 200 до 400 человек. Как в Москве оценивают текущую ситуацию? Намерена ли Россия что-то предпринять совместно с другими странами?

С.В.Лавров: Рассматриваем ситуацию в Сирии и не только в этой стране с растущей тревогой. Боевики ИГ на очень значительной части территории Сирии и Ирака провозгласили т.н. «халифат». «Исламское государство» уже проявляет своё присутствие в других странах – в Ливане и Ливии. Параллельно нарастают террористические действия других экстремистских группировок, в том числе т.н. «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове, которая в результате продолжающихся бомбардировок Йемена оказалась наиболее выигравшей стороной, укрепив свои позиции в этой стране.

Если говорить о Сирии, то мы будем настаивать на скорейшем перезапуске политического процесса. Мы сделали немало для подготовки почвы для этого: провели в Москве две встречи представителей различных групп сирийской оппозиции и Правительства САР, на второй из этих встреч в апреле с.г. была одобрена «Московская платформа», содержащая около десятка базовых принципов, с которыми согласились все участники, – оппозиционеры и представители сирийского правительства. Будем активно использовать наработанный в Москве потенциал в ходе контактов, которые сейчас проводятся с нашим участием и участием других стран под эгидой спецпосланника Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистуры. Они идут в виде консультаций с различными сирийскими сторонами и внешними игроками в Женеве. По их завершении будет внесено официальное предложение о возобновлении полноценного переговорного процесса. Самое главное здесь – не допустить повторения ошибок прошлого, когда круг переговорщиков от оппозиции был фактически сведён лишь к представителям одной структуры под названием «Национальная коалиция», которая может представлять далеко не всю сирийскую оппозицию.

Говоря не только о Сирии, а в более широком плане, мы продвигаем в ООН инициативу, предложенную нами ещё в сентябре 2014 г., о необходимости разработать под эгидой СБ ООН на основе тщательного и честного объективного анализа последовательную стратегию борьбы с терроризмом и экстремизмом на Ближнем Востоке и Севере Африки, чтобы не было двойных стандартов, когда в зависимости от политических пристрастий в одном случае с террористами борются, а в другом – используют тех же самых террористов для того, чтобы помочь «свалить» неугодные режимы. Нашим партнёрам трудно уходить от такого предложения. Будем настаивать на том, что только такая всеобъемлющая, одобренная всеми и не допускающая двойных стандартов стратегия может стать действенным ответом международного сообщества на нарастающую террористическую угрозу в этом регионе.

Возвращение большого террора в Саудовскую Аравию

Максим Егоров

Террористический акт в деревне Эль-Кадих в районе Катиф (шиитский анклав в Восточной провинции КСА), в результате которого из-за подрыва смертника в местной мечети во время пятничной молитвы 20 человек погибли, а более 70 пострадали, станет знаковым в современной истории страны. Такого масштаба терактов в стране не было с 2003-2006 годов, когда «Аль-Каида» совершила свои известные нападения в Джидде и Эр-Рияде.

Однако разница между тем, что происходило десять лет назад и сейчас, существенна. Тогда это были действия организации Бен Ладена, направленные, прежде всего, против королевской семьи. Сама «Аль-Каида» была рассеяна по территории нескольких стран в виде законспирированных ячеек, организовывала громкие теракты, но они были призваны больше заявить о себе, чем создать новую реальность.

Сегодня ситуация принципиально другая. ИГИЛ, взявшая на себя ответственность за вчерашний теракт, держит под своим контролем значительную часть территории Ирака и Сирии. Фактически она имеет черты квазигосударства со своей армией, территорией, финансами, пропагандисткой машиной, экономикой, системой образования. Начав свои действия всего год назад, в июне 2014 года, эта террористическая организация сумела коренным образом изменить расклад сил в регионе и стала претендовать на статус военно-политического полюса, определяющего основные тренды Ближнего Востока.

Саудовская Аравия изначально не сумела правильно оценить риски деятельности этой организации, хотя внешне громко заявила о борьбе с ней. Более того, она даже объявила ей в августе 2014 года беспощадную войну и, следуя инициативам Вашингтона, сколотила коалицию региональных государств для противодействия ИГИЛ. Однако Эр-Рияд быстро утратил интерес к противостоянию с ней, ограничившись рутинным участием в бомбардировках ее позиций и созданием защитного вала на границе, фактически перепоручив борьбу с этой организацией Багдаду.

Саудовские стратеги исходили, видимо, из того, что, несмотря на громкие декларации, тогда еще живого ее лидера Абу Бакра аль-Багдади о создании халифата и его претензиях на контроль над Меккой и Мединой, у этой организации нет достаточных сил и средств для того, чтобы начать наступление в саудовском направлении. Даже теракт 4 ноября 2014 года в провинции аль-Ахса, когда террористы открыли беспорядочный огонь по шиитам, не убедил саудовское руководство более глубоко подключиться к борьбе с этим злом.

Кроме того, группировка ИГИЛ рассматривалась как суннитская и так или иначе сдерживающая усиление главного геополитического противника Саудовской Аравии – Ирана. Подразумевалось, что борьба ИГИЛ с шиитами в Ираке и Башаром Асадом в Сирии будет вести к их взаимному ослаблению и «аннигиляции». А с возвращением к власти в Саудовской Аравии после смерти 23 января 2015 года короля Абдаллы клана Судейри, в качестве главной угрозы безопасности страны стало рассматриваться движение хуситов в Йемене, которое при помощи ранее отстраненного от власти президента А. Салеха, захватило там власть (сентябрь 2014 года). Главное опасение Эр-Рияда заключалось в том, что укрепление контактов хуситов и А. Салеха с Тегераном запустило в Йемене – мягком подбрюшье КСА – процессы, схожие с теми, что были инициированы Ираном в начале 80-х годов прошлого века в Ливане, и приведет к превращению хуситского движения, выросшего из йеменского зейдизма (ветвь шиизма), в своего рода аналог Хизбаллы. В более широком контексте это все рассматривалось как попытка Ирана окружить Саудовскую Аравию враждебными ей режимами, к которым в Эр-Рияде относят нынешнюю сирийскую власть и до недавнего времени, т.е. до перехода власти от Аль-Малики к нынешнему премьеру Аль-Абади, относили Ирак.

Поэтому приход к власти хуситов, а также их поход на юг Йемена (за пределы зон своего традиционного влияния) был расценен как переход Тегераном условных «красных линий», в качестве которых рассматривается территория Аравийского полуострова. Ведь многие помнят, что именно так саудами воспринимались шиитские волнения на Бахрейне в 2011 году и тогда Саудовская Аравия тоже отреагировала решительно, начав операцию «Щит полуострова» и введя на Бахрейн небольшой по численности контингент своих войск.

Равным образом она поступила и в случае с Йеменом, начав 26 марта этого года широкомасштабную воздушную операцию против хуситов силами наспех сколоченной коалиции арабских государств, которая «откликнулась на просьбу законного президента Йемена А. Хади». Разница с Бахрейном заключается в трудности организации наземной операции, поскольку у КСА нет достаточно подготовленных войск для ведения боевых действий в горных условиях (ее поражения от хуситов в декабре 2009 года это убедительно доказали). Многие другие страны, такие как Египет и Пакистан отказались посылать свои контингенты в Йемен, хотя и политически поддержали действия КСА, (Каир даже выделил свои самолеты). Саудам пришлось ограничиться масштабными бомбардировками территории Йемена, которые, однако, как и ожидалось, не позволили существенно подорвать военный потенциал хуситов и вернуть под контроль законного правительства хоть какие-то территории.

В дополнение к военным неудачам саудов, у Эр-Рияда не получилось запустить политический процесс урегулирования на основе национального диалога – хуситы на фоне бомбежек Саны и практически полного разрушения их родного очага Саады отказались ехать на организованную при содействии ССАГПЗ межйеменскую конференцию в саудовской столице, которая прошла 17-19 мая без их участия. Ее решения оказались откровенно направленными против них, и хуситы их осудили.

Теперь же, после теракта в Эль-Катифе, ситуация поворачивается совсем другим углом. Теперь любому здравомыслящему наблюдателю очевидно, что хуситы главной угрозой безопасности Королевства, по крайней мере, на данный момент не являются. Более того, они готовы на переговоры, согласны ехать в Женеву на организуемые спецпосланником генсекретаря ООН Исмаилом Ульд Шейх Ахмедом консультации 28 мая для возобновления всеобъемлющего национального диалога. Да и нападать на территорию КСА они скорее всего перестанут (одну военную базу они на юге Саудовской Аравии хуситы все же на днях захватили), если Эр-Рияд прекратит бомбардировки йеменской территории, которые уже привели к возникновению тяжелейшего гуманитарного кризиса в этой стране.

Другое дело – ИГИЛ. Признав произошедший крупнейший за последние десять лет теракт делом рук своей «Недждийской провинции»(!), новоявленный халифат фактически объявил войну Саудовской Аравии. Если этот факт соединить с изменением в последнее время главного направления военных действий ИГИЛ, то, как можно констатировать, он поменялся. Если раньше основные удары наносились по курдским районам на границе с Турцией (Кобане) и в направлении Багдада, то с недавних пор халифат развил наступление на юг, захватив город Рамади – столицу суннитской провинции Анбар, откуда уже рукой подать до саудовской границы. Параллельно он быстро продвигается в сторону Дамаска, захватив древний город Пальмира, находящийся в 200-х километрах от сирийской столицы.

КСА нужно срочно менять стратегию и тактику, отказываться от военной операции против Йемена на деле, а не на словах, поддержав переговорный процесс под эгидой ООН в Женеве, и сосредоточить все силы на борьбе с ИГИЛ. В этом у нее найдется много союзников, в том числе и Россия.

Саудовская Аравия готовит наземную операцию против Йемена

Владимир Одинцов

На фоне отсутствия результатов по установлению в Йемене устраивающего Эр-Рияд политического режима после развязанной Саудовской Аравией 26 марта военно-воздушной операции «Буря решимости», персидская монархия хотя и заявила о начале новой операции «Возрождение надежды» по возможной организации политического диалога по урегулированию йеменского конфликта, тем не менее остается приверженной проведению наземной операции против Йемена.

Так, 4-5 мая в пригороде Адена Бурейке Эр-Риядом были инспирированы две попытки высадки египетско-суданского морского десанта на четырёх и, затем, двенадцати катерах. Как сообщили йеменские СМИ, обе эти вооруженные атаки были отбиты, три катера потоплены, два египтянина и один суданец взяты в плен. Нельзя исключать, что использование этого десанта было «разведкой боем» с целью определения наиболее удобного плацдарма для высадки более крупных вооруженных сил саудовской коалиции и проведения активной фазы наземной операции против Йемена.

Однако на сегодня основным сдерживающим Эр-Рияд фактором для проведения такой сухопутной операции является решение вопроса — кто же будет ее проводить?

Сама армия Саудовской Аравии, как сообщает иракское издание Nahrain Net, осуществить такую наземную операцию не может из-за нежелания солдат КСА участвовать в ней. Так, только за последние дни почти 4000 солдат саудовской армии и национальной гвардии покинули расположение своих частей в приграничных с Йеменом районах, а за весь период военно-воздушной операции «Буря решимости» с боевых позиций сбежало около 10000 саудовских солдат. С учетом такого роста дезертирства саудовских военных, охранники КПП на йеменско-саудовской границе особенно часто меняются. Боевой дух саудовских солдат и офицеров остается катастрофически слабым, и пока Эр-Рияд не справится с этими проблемами, участие саудовских военных в наземной операции в Йемене остается весьма проблематичным.

С учетом проявленной Вашингтоном сдержанной позиции в отношении своего участия в таких наземных действиях в Йемене, в них, безусловно, должны принять участие или заинтересованные в поддержке Эр-Рияда отдельные арабские страны, или же откровенно наемные войска Саудовской Аравии. Но с учетом своеобразия Йемена, где никогда не было ограничений ни на владение, ни на приобретение оружия, любые иностранные войска на территории Йемена, бесспорно, окажутся перед лицом активного вооруженного противостояния со стороны йеменцев, которые отложат все внутренние противоречия и сплотятся в борьбе с внешним врагом.

В то же время о начале наземной операции в Йемене еще в начале мая заявил, как сообщает Reuters, официальный представитель коалиции, сражающейся с шиитскими повстанцами-хуситами, бригадный генерал Ахмед аль-Асири. Именно поэтому Саудовская Аравия, пытаясь укрепить военный потенциал коалиции, добилась согласия Сенегала направить 2100 солдат для участия в такой сухопутной операции. Об этом, в частности, недавно заявил в интервью Reuters сенегальский министр иностранных дел, подчеркнув готовность этой страны «присоединиться к борьбе с хуситами и защитить святыни Мекки и Медины».

Как заявил на днях глава суданского Министерства информации Ахмад аль-Билял, правительство этой страны также готово принять положительное решение по поводу участия в наземной военной операции на территории Йемена. По его словам, вооружённые формирования Судана находятся в полной боевой готовности, и в случае необходимости в Йемен направится бригада суданских военнослужащих, которая состоит из почти 1,5 тысячи солдат.

О своей готовности присоединиться к наземной операции в Йемене ранее уже говорили Египет и Иордания. В частности, первый выразил готовность направить 700 бойцов спецназа, а Иордания – 1,5 тысячи солдат «для освобождения Адена».

Несмотря на все эти высказывания отдельных арабских стран поддержать КСА в наземной операции в Йемене, по оценкам йеменских военных кругов возможность собрать группировку для сухопутной операции даже в 6-7 тысяч солдат у Саудовской Аравии выглядит весьма скептически, как и способность этого воинского формирования достичь ожидаемого в Эр-Рияде результата по устранению силой оружия с политической арены хуситов.

Кроме того, ожидается, что если КСА не будет решать проблему мирным путем, то йеменская армия и хуситы будут вынуждены начать полномасштабные военные действия в приграничных районах КСА с целью заставить Эр-Рияд прекратить агрессию, равно как и воздушную и морскую блокаду Йемена. При этом следует напомнить, что еще в конце марта 2015 г. хуситы пообещали провести в Саудовской Аравии серию шахидских терактов, если Эр-Рияд не откажется от осуществления военной операции. Первой и главной мишенью этих терактов станут нефтяные инфраструктуры Восточной провинции, где очень сильны протестные настроения саудовского населения и где ущерб будет максимальным. Результат таких действий может быть весьма печальным для Эр-Рияда, так как он будет аналогичен последствиям взрывов 2014 года, вызвавших внезапный взлет цен на нефть, панику на внешнем рынке, да и внутри КСА.

По указанным выше причинам призывы Эр-Рияда к наземной операции очень опасны. Это будет означать не только еще большее вовлечение Саудовской Аравии и ее союзников в конфликт на территории Йемена, но и к углублению противостояния внутри мусульманского мира. Кроме того, такая операция весьма опасна и с политической точки зрения, так как делать ставку только на одного Хади, при отсутствии его широкой поддержки со стороны населения Йемена, может привести к затяжному внутреннему конфликту в этой сложной многогранной стране. Вот почему необходимо вести дело к мирному урегулированию йеменского конфликта, с возможностью создания коалиционного правительства, в которое должны войти представители различных политических кругов Йемена, в том числе и движения «Ансар Аллах», хуситы.

Регион Персидского залива, возможно, на пороге глобальных перемен

Виктор Михин

Анализ результатов широко разрекламированного Вашингтоном саммита глав Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) с президентом США Бараком Обамой позволяет сделать далеко идущие выводы, и в какой-то мере предположить развитие будущих событий в Ближневосточном регионе.

Накануне визита глав ССАГПЗ в Соединенные Штаты появились многочисленные спекуляции на результаты саммита и самые мыслимые и немыслимые предположения. Во-первых, многие политологи в буквальном смысле этого слова зациклились на отказе саудовского короля Салмана Абдель Азиза Аль Сауда поехать в США. Сразу же мировые СМИ истерично предположили резкое ухудшение отношений между двумя странами. Считалось, что король резко «взбрыкнул» против американских планов улучшить их отношения с Ираном, что вполне естественно влекло за собой снижение уровня американо-саудовских отношений.

Однако факты показывают несколько иное направление. Действительно, ни Саудовская Аравия, ни другие члены ССАГПЗ не радует урегулирование мирового сообщества своих отношений с Тегераном. «С точки зрения Обамы, дипломатическое соглашение с Ираном об ограничении его ядерной программы дает уникальный шанс остановить эскалацию конфликта в регионе, – пишет New York Times. – С точки зрения саудовского правительства, возглавляемого суннитами, смягчение санкций в предлагаемой сделке просто-напросто даст Ирану, где доминируют шииты, миллиарды долларов для того, чтобы провоцировать нестабильность в регионе».

В Эр-Рияде хотели бы законсервировать положение в регионе Персидского залива, как оно было, по крайней мере, последние 50 лет: саудовцы определяют положение не только в этом регионе, но и во всем Арабском мире. Именно саудовцы стремятся контролировать события и определять, какое правление должно быть в Сирии, Йемене, Ираке и даже в далекой Ливии. И вполне понятно, что появление новой державы, освобожденной от надуманных международных санкций, уменьшит влияние королевства. Тем более, что Иран даже в тяжелых условиях санкций показал высокие темпы своего развития, что напрочь отсутствует в «свободных» странах Персидского залива.

Во-вторых, король просто не мог поехать в США по состоянию здоровья. Достаточно посмотреть саудовское телевидение и Youtube с участием саудовского короля, чтобы понять его все ухудшающее здоровье. Он тяжело ходит с палочкой не более пяти метров и ему тут же пододвигают кресло. Все саудовские короли – сыновья знаменитого создателя Саудовского королевства Ибн Сауда – крупные люди, которые после 70 лет страдают тяжелыми заболеваниями позвоночника. Кроме того, именно Салман Абдель Азиз Аль Сауд потратил много сил, последние 10 лет управляя Саудовской Аравией от имени своего брата, тогдашнего немощного короля Абдаллы, тоже страдавшего заболеванием позвоночника. Сейчас здоровье нового короля оставляет желать лучшего, и не случайно Вашингтон, используя свой авторитет и влияние, заставил его назначить нового наследного принца, будущего короля.

И можно добавить, что саудовский король не является хорошим переговорщиком и правит королевством только посредством средневековых законов, что в нынешнем мире является абсолютным нонсенсом. Правда, это вполне удовлетворяет так называемые демократические США, которые посредством ракет меняют формы правления во многих государствах мира, но только не в средневековой Саудовской Аравии. Так и хочется напомнить нынешним «демократическим» правителям Вашингтона пословицу: «Скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты».

Именно будущий саудовский король Мухаммед ибн Наиф возглавил саудовскую делегацию, что вполне удовлетворило нынешнюю администрацию США. Ведь именно он имеет с официальным Вашингтоном прекрасные деловые связи до такой степени, что это позволило иранской газете Tehran Times написать: «Другими словами, новый наследный принц – не только продукт влияния Запада, но и опытный специалист в области жандармерии и наведения внутреннего порядка в королевстве». Другой член делегации – это сын нынешнего короля, 29-летний Мухаммед бин Салман, который сейчас руководит военной операцией против йеменских повстанцев, получит на переговорах хорошую практику.

Однако общую делегацию возглавил никто иной, как эмир государства Кувейт шейх Сабах аль-Ахмед аль-Джабер Аль Сабах. Несомненно, что на всем арабском пространстве это самый опытный дипломат и переговорщик. Он почти в течение 40 лет был кувейтским министром иностранных дел, а став эмиром, участвовал и нередко возглавлял большинство переговоров, которые вели арабы как между собой, так и на внешней арене. Именно для него вести переговоры с сильными мира сего и получать максимальный результат обычное дело.

На переговорах в Кэмп-Дэвиде арабская сторона намеревалась, как отмечает мировая пресса, чтобы администрация Б. Обамы избавила бы их от тревоги по поводу Ирана. В связи с этим, они предполагали подписать некий договор с Вашингтоном о взаимной обороне, аналогичный тем, что действуют между США и Японией, а также между США и Южной Кореей. Такой договор обязал бы Америку защищать арабские государства Персидского залива от возможной агрессии Ирана. Однако Белый дом посчитал, что не сможет заручиться поддержкой данного договора конгрессом США, и поэтому такой вариант не прошел.

Однако Барак Обама заверил своих арабских союзников, что поддержание безопасности в регионе и сохранение его территориальной целостности США считают одной из первоочередных своих задач. Ради мира и процветания региона, в чем, как заверил Барак Обама, американцы глубоко заинтересованы, Вашингтон готов не только помочь союзникам разработать собственную систему противоракетной обороны (в том числе систему раннего предупреждения), но и ускоренными темпами провести передачу вооружений и предоставить инструкторов для подготовки пограничников и спецназа. Будет увеличено и количество совместно проводимых учений, и за все это США получать колоссальные дивиденды. Подтвердив готовность защищать союзников от любого внешнего вторжения, Барак Обама пообещал заодно максимально противостоять «дестабилизирующей деятельности Ирана».

Предвосхищая опасения лидеров государств Аравийского полуострова, президент США сообщил, что ядерная сделка с Ираном, которую по-прежнему стремятся заключить США, не будет представлять для стран залива никакой угрозы и не внесет дополнительной дестабилизации. И судя по всему, президенту Б. Обаме удалось убедить ССАГПЗ в том, что потенциальное сотрудничество США и Ирана по ядерной программе может иметь место – это было отмечено в совместном заявлении, которое арабские лидеры также сделали по окончании саммита.

Одновременно арабская сторона явно добилась от США обещания усилить давление на президента Сирии Башара Асада. Заместитель советника президента США по вопросам национальной безопасности Бен Родс во время переговоров в Кэмп-Дэвиде заявил, что Белый дом уже «готов рассмотреть варианты установления над Сирией бесполетных зон». А ведь еще в марте госсекретарь США Джон Керри намекал на желательность неких переговорных контактов с Б. Асадом. Как видим, это уже ставшая привычной манера нынешней администрации США шарахаться то в одну, то в другую сторону, но всегда соблюдая только свои собственные интересы.

Но все же результаты арабо-американского саммита ясно показали, что США, особо не связав себя обещаниями, будут продолжать свою собственную игру в регионе Персидского залива. И видимо не случайно, в американской прессе была вновь напечатана пресловутая карта подполковника Ральфа Петерса, на которой на месте Саудовской Аравии означены три новых государства, но большая часть саудовской территории отдана Йемену и Иордании. Видимо, Вашингтон дал ясно понять своим арабским «друзьям», от поставок нефти которых он зависит все меньше и меньше, что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

Общество Красного Полумесяца ОАЭ отправило в Йемен гуманитарную помощь весом 1,2 тысячи тонн, сообщает эмиратское издание The National.

Судно с гуманитарной помощью уже прибыло в Аден. Ранее в мае Красный Полумесяц отправил в Йемен 850 тонн гуманитарной помощи, а также груз с 650 тоннами продовольствия и 180 тоннами медикаментов.

Отправка грузов с гуманитарной помощью из ОАЭ осуществляется в рамках директив президента ОАЭ шейха Халифы бен Заеда Аль Нахайяна, правителя Дубая, вице-президента ОАЭ шейха Мохаммеда бен Рашида Аль Мактума и наследного принца Абу-Даби Мухаммеда бен Заеда Аль Нахайяна.

На фоне саудовских бомбардировок Йемена кассетными боеприпасами, которые запрещены международными договорами, выглядит несколько неожиданной, но, тем не менее, приятной новостью сообщает агентства Gulf Daily News о достижении соглашения о военно-техническом сотрудничестве между Россией и одной из аравийских монархий Бахрейном, небольшим островным государством, расположенным в Персидском заливе.

Во время встречи с директором Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству А.Фоминым посланник Бахрейна премьер-министр и наследный принц Халифа бен Салман аль-Халифа заявил, что данное соглашение открывает дальнейшие перспективы для взаимовыгодного сотрудничества между двумя странами в военной, научно-технической и других областях.

Начало новому этапу в сотрудничестве двух стран было положено именно в ходе первого визита в Россию Сальмана бен Хамада аль-Халифы весной 2014 года. С того момента в разряд приоритетных направлений внешнеполитической активности Бахрейна вышли вопросы расширения экономического сотрудничества с Россией, привлечения инвестиций из нашей страны.

В ходе последних переговоров премьер-министр аль-Халифа отметил наличие устойчивого прогресса в отношениях между Россией и Бахрейном, что, по его мнению, отражает стремление двух стран к расширению сфер сотрудничества в целях реализации их общих интересов. Г-н аль-Халифа сказал, что Бахрейн «очень заинтересован в сохранении безопасности и стабильности в этом регионе, и Россия как сверхдержава, имеющая огромное влияние в международных делах, играет ключевую роль в их обеспечении».

Необходимо отметить, что Бахрейн является членом ССАСПЗ, что позволяет России получить экономический доступ к одному из наиболее важных и быстро растущих мировых рынков. Общая стоимость экономик арабских стран Персидского залива составляет около 1,6 миллиарда долларов, и ожидается, что к 2020 году этот показатель достигнет 2 миллиардов долларов. В частности, Бахрейн развивается как производственный центр Персидского залива, предоставляя компаниям-производителям, в число которых могут влиться и российские компании, отличную инфраструктуру, низкую стоимость издержек и высококвалифицированную рабочую силу. С другой стороны, стремление Бахрейна привлечь к себе промышленные предприятия с высокой добавленной стоимостью, работающие в таких отраслях, как пищевая промышленность, нефтегазодобыча, мотивируют российских производителей повышать уровень качества и конкурентоспособности своей продукции.

Таким образом, Бахрейн, как представитель быстрорастущего и стратегически важного рынка региона Персидского залива, дает хорошую возможность для российских производителей проявить себя и закрепиться на новых позициях международной торговли и производства.

Со своей стороны ведущий инвестиционный фонд Бахрейна «Мумталакат» подписал соглашение с Российским фондом прямых инвестиций. В настоящее финансовый сектор Бахрейна изучает инвестиционные возможности в России. Уже очевидно, что существуют возможности для бахрейнско-российского сотрудничества в сфере финансовых услуг. Исполнительный директор Совета по экономическому развитию Бахрейна г-жа Вивьен Джамаль обращает внимание на тот факт, что Бахрейн, обладая богатым опытом в исламском банкинге и выпуске исламских финансовых бумаг, может помочь России в развитии этой банковской услуги.

Айдар Хайрутдинов

Саммит США-ССАГПЗ: надежды и итоги

Погос Анастасов

Саммит США-ССАГПЗ 14 мая в Кэмп-Дэвиде, замышлявшийся американской администрацией как демонстрация нерушимости отношений между аравийскими монархиями и Вашингтоном на фоне готовящейся сделки с Ираном по ядерной программе, на деле стал еще одним свидетельством углубляющегося разлада между давними союзниками.

Не удалось соблюсти даже внешние, парадные свидетельства единства. На саммит не приехала основная фигура – Хранитель двух мусульманских святынь – саудовский король Сальман, который буквально накануне встречи отменил свой визит. Манкировал его и ближайший союзник Саудовской Аравии король Бахрейна Хамад ибн Иса аль-Халифа. Не прибыли руководители ОАЭ и Омана. По сути, саммитом встреча могла называться лишь потому, что ее своим присутствием почтили эмир Катара Тамим бен Хамид Аль-Тани и эмир Кувейта шейх Сабах аль-Ахмед Ас-Сабах. Низкий уровень участия стал поводом для арабской и мировой прессы назвать его «пощечиной» американцам. Подконтрольные Вашингтону информагентства постарались забыть о саммите на следующий день

Нельзя сказать, что участники не хотели спасти хотя бы фасадную видимость единодушия. Традиционных слов о дружбе и верности друг другу было сказано немало. Американский президент заявил о «твердой приверженности» защите безопасности арабских государств Персидского Залива и даже многозначительно упомянул о возможности использования военной силы в качестве гарантии того, что потенциальное ядерное соглашение с Ираном не сделает их более уязвимыми.

Ему вторил и беззаветно преданный Вашингтону министр иностранных дел КСА Ахмед аль-Джубейр, который заявил, что арабские лидеры “уверены, что цель (соглашения) – лишить Иран возможности получить ядерное оружие”, и что все пути к этому ему будут отрезаны.

Не обошлось и без заверений главы Белого дома, что грядущее соглашение с Тегераном – «это комплексное, поддающееся проверке решение, которое полностью устраняет озабоченности регионального и международного сообщества по поводу иранской ядерной программы в интересах безопасности международного сообщества, включая наших партнеров ССАГПЗ.” “Как мы объявили в совместном заявлении, также сказал Б. Обама на совместной пресс-конференции по итогам саммита, Соединенные Штаты готовы работать совместно с государствами-членами ССАГПЗ, чтобы сдерживать и противостоять внешней угрозе территориальной целостности этих стран, несовместимой с Уставом ООН.” Аравийским монархиям были обещаны и «конкретные шаги» в этом направлении, правда, без особых уточнений какие.

Зато о них сказал заместитель генерального секретаря ССАГПЗ Абдельазиз аль-Уйшек, который проявил наибольший энтузиазм, заявив на встрече в Институте стран Залива в Вашингтоне, что саммит «превзошел все ожидания». Он сообщил журналистам, что в ближайшие недели должны состояться заседания совместных комитетов США-ССАГПЗ по обороне и безопасности, на которых будет обсуждаться развертывание систем ПРО и радаров раннего предупреждения о ракетном нападении. Это уже ближе к делу.

Так как же можно охарактеризовать итоги саммита? Да, Б. Обама, как об этом поведал А. Уэйшек, успокоил своих арабских друзей, что речь не идет о некой большой сделке между Ираном и США о разделе сфер влияния, что она охватывает лишь вопросы контроля над иранской ядерной программой, которая не должна выйти за рамки, определенные готовящимся документом.

Он, как следует из комментариев, пообещал продать арабам еще больше американского оружия, сосредоточив усилия на том, чтобы создать в заливе региональную ПРО, которая нужна больше Вашингтону, чем арабам, поскольку США хотят видеть эту систему как часть глобальной системы ПРО, направленной в первую очередь против России.

Но ведь на самом деле аравийские монархии обеспокоены другим, и Б. Обама отвечал им не на их вопрос. Эр-Рияд и его карликовых сателлитов, до последнего времени выполнявших любые капризы Вашингтона и оплачивавших все астрономические счета за его военные авантюры, беспокоит, в первую очередь, не сама ядерная программа, а то обстоятельство, что Иран, выйдя из-под санкций, начнет укреплять свои позиции в регионе, лишая «заливников» их стратегической ценности в глазах «большого брата».

Но позиции Тегерана начали укрепляться гораздо раньше, причем во многом благодаря позиции США, которые системно разрушали все региональные балансы в течение последних двадцати лет, а теперь оказались перед лицом нарастающей фронды своих арабских союзников, требующих от Вашингтона гарантий безопасности.

Но именно их они и не получили. Страны ССАГПЗ не входят в НАТО, не являются такими союзниками, как Израиль, и Б. Обама, по сути дела, в Кэмп-Девиде отказал им в расширении обязательств США по их защите. Продать еще больше оружия – пожалуйста, но защищать от Ирана – увольте.

Если же заглянуть в душу аравийских монархов, то за всеми этими телодвижениями скрывается страх, что в один прекрасный момент Соединенные Штаты, которые все больше дистанцируются от Ближнего Востока, сосредотачивая все силы на противодействии России и Китая, бросят своих вассалов на произвол судьбы, как это произошло в 2011 году с Египтом Хосни Мубарака.

Лучше всего это осознают в Эр-Рияде, где, не полагаясь больше на вербальные обещания Вашингтона, сами взялись за организацию отпора Тегерану по всему фронту. Это и простимулированная саудами активизация военных действий сирийской оппозиции против Башара Асада, и военная кампания в Йемене против хуситов, и купленная за крупные контракты дружба с Парижем, который, превратившись в «мальчика на посылках» у саудовских принцев, должен теперь максимально жестко отстаивать их интересы на переговорах «шестерки» по ИЯП с Тегераном, и задействование своего мощного лобби в США, создание, наконец, сил быстрого реагирования арабских суннитских государств под эгидой ЛАГ.

Хватит ли этого для выживания аравийских монархий, покажет время. Однако ясно, что времена, когда Вашингтон в столицах стран Залива считали своим другом, давно прошло.

Оружейный рынок переживает очень благополучные времена. Богатые нефтью государства Ближнего Востока устроили гонку вооружений, и контракты на миллиарды долларов заключаются ежемесячно. Напрашивается единственный вопрос: для чего? «Экономика сегодня» попыталась найти не него ответ.

Неядерное оружие

Россия и США, которые являются мировыми лидерами на оружейном рынке, и здесь стараются не потерять свою часть рынка. По данным на 2014 год, доля России на мировом рынке оружия составляет 27%, у американцев на 1% больше. Но стоит отметить, что Россия по результатам прошлого года увеличила показатели экспорта сразу на 9%. Российское стрелковое оружие и системы вооружения популярны по всему миру, портфель заказов составляет почти 50 млрд долларов.

Популярно оно, в том числе и на Ближнем Востоке. Именно отмена эмбарго на поставку зенитных ракетных комплексов С-300 в Иран и всколыхнуло гонку вооружений. Ожидается, что в перспективе Москва поставит в Тегеран оружия на 11-13 млрд долларов. Основной геополитический противник Ирана Саудовская Аравия старается не отставать. Эр-Рияд находится в еще в более сложном положении, он противостоит не только повстанцам-хуситам в Йемене (у которых автоматов Калашникова в 3 раза больше, чем населения), но и Исламскому государству.

«И трудно сказать, кого саудиты боятся больше, первых или вторых. Чтобы обезопасит себя, они готовы покупать оружие у своих американских союзников за баснословные деньги. Контракт с США на поставку оружия был заключен на 15 млрд долларов», — говорит политолог ИМЭМО РАН Георгий Мирский.

Подзаработать на стремлении шейхов вооружиться старается и Франция, потерявшая имидж надежного поставщика в Европе из-за ситуации с Мистралями. В начале мая президент Франции Франсуа Олланд лично прибыл в Катар, чтобы подписать контракт на поставку Дохе 24 французских истребителей Rafale. По некоторым данным сумма контрактов составила 6 млрд долларов.

Может ли гонка вооружения повлиять на баланс сил в регионе, мы спросили у руководителя Центра арабских и исламских исследований Василия Кузнецова.

«Я так не думаю. Это даже скорее не гонка вооружений, а тенденция к милитаризации. И естественно, что государства, имеющие оружие, эту милитаризацию используют. У государств Персидского залива конечно присутствует беспокойство по поводу Ирана, и поставки С-300 вызывают нервную реакцию у ряда государств, но не более того», — считает эксперт.

Ядерное оружие

После того, как будут улажены все вопросы по ядерной программе Ирана, ядерной бомбой сможет обзавестись Саудовская Аравия. Эр-Рияд, который 30 лет финансировал ядерную программу Пакистана, собирается приобрести готовый продукт. Но пока все это на уровне слухов.

Как считает директор московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин, в этом случае Иран может использовать свои успехи по созданию ядерной бомбы в качестве сдерживающего фактора, противовеса.

«Подобные вещи маловероятны. Но идея того, чтобы дать ядерную бомбу Ирану и Саудовской Аравии, тем самым выстроив биполярную систему в регионе, имела место в американском экспертном сообществе. Я не думаю, что Саудовская Аравия готова идти на подобные шаги, тем более, что у Ирана нет ядерной бомбы. Саудиты вряд ли предпримут какие-то действия в обход мирового сообщества», — комментирует«Экономике сегодня» Василий Кузнецов.

Андрей Петров,

Глава МИД РФ Сергей Лавров в четверг обсудил с госсекретарем США Джоном Керри по телефону усилия по содействию в запуске мирного процесса в Сирии и Йемене, сообщает департамент информации и печати российского министерства.

В центре внимания беседы, которая состоялась по американской инициативе, была ситуация в Сирии и Йемене, включая усилия международного сообщества по содействию в запуске мирного процесса в обеих горячих точках, отметили в департаменте.

Конфликт в Сирии, который длится с 2011 года, унес жизни свыше 220 тысяч человек. Правительственным войскам противостоят отряды боевиков, принадлежащие к разным вооруженным формированиям, в которых в том числе действуют иностранные наемники.

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией 26 марта начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене. В конце апреля коалиция начала проведение новой операции под названием "Возрождение надежды". Цель проводимой силами коалиции операции в Йемене — заставить хуситов вернуть власть законному лидеру страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в рамках «Правительственного часа» в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Москва, 20 мая 2015 года

Уважаемая Валентина Ивановна,

Уважаемые члены Совета Федерации,

Рад возможности вновь выступить в верхней палате Федерального Собрания Российской Федерации. Мы рассматриваем тесное взаимодействие между Министерством иностранных дел и Парламентом как важный ресурс в работе по продвижению национальных интересов, укреплению авторитета и влияния нашей страны на международной арене.

В международных отношениях продолжается накопление факторов нестабильности и конфликтности. Объективный процесс формирования более справедливой и демократической полицентричной системы, отражающей географическое и цивилизационное многообразие современного мира, проходит через очень непростую фазу. Мы, к сожалению, продолжаем сталкиваться со стремлением США и их ближайших союзников повернуть вспять эту тенденцию, навязать свою волю, подходы, ценности другим участникам международного общения.

Ставки подняты высоко. Ради утверждения одностороннего мирового порядка систематически нарушаются основополагающие принципы Устава ООН, широко применяются двойные стандарты, осуществляется вмешательство во внутренние дела суверенных государств. Для несогласных припасен широкий набор мер – от односторонних нелегитимных санкций до прямого военного вторжения. Считаем такой подход не только противоправным, но и близоруким, не учитывающим, что сегодня судьбы мира не могут определяться одним государством или одной узкой группой стран.

Россия будет и далее твердо отстаивать правду и справедливость в мировых делах, права наших соотечественников. Никому не удастся заставить нас поступиться своей принципиальной позицией по ключевым вопросам. Как неоднократно подчеркивал Президент России В.В.Путин, не мы портили отношения, и главное условие их восстановления – уважение к России, ее законным интересам.

В основе нашего подхода – приверженность коллективным методам решения актуальных проблем современности при опоре на международное право, центральную координирующую роль ООН, подлинно партнерское взаимодействие основных центров силы и влияния, уважение права народов самим определять свою судьбу.

Только объединение усилий способно сдвинуть с «мертвой точки» решение наиболее сложных и запутанных международных проблем. Это наглядно проявилось в ходе успешного урегулирования ситуации с сирийским химическим оружием, на переговорах по иранской ядерной программе, где благодаря конструктивному настрою всех участников сформирован серьезный потенциал для выхода на всеобъемлющую договоренность. Главное – не сорвать эту возможность возвратом к методам давления.

Взвешенная внешняя политика России становится все более востребованной, привлекает партнеров в различных регионах. В праздничных мероприятиях в Москве в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне приняли участие руководители и делегации почти четырех десятков стран и международных организаций. Признательны всем, кто разделил с нами и радость, и печаль этого святого праздника.

Ключевым приоритетом остается продвижение евразийских интеграционных процессов. Деятельность Евразийского экономического союза (ЕАЭС), к которому 8 мая с.г. присоединилась Киргизия, призвана обеспечить не только повышение конкурентоспособности и дальнейшее социально-экономическое развитие наших стран, но и укрепление региональной стабильности. За последние полгода взаимный товарооборот стран-участниц вырос почти на 20 млрд. долларов США, улучшилась инфраструктура торговли, возросла доля товаров с высокой добавленной стоимостью.

Наилучшими за всю историю являются отношения России с Китаем, которые продолжают наполняться новым содержанием. По итогам визита в Москву Председателя КНР Си Цзиньпина подписан внушительный пакет документов. Отмечу особое долгосрочное, концептуальное значение двух совместных заявлений – об углублении всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия и о сотрудничестве по сопряжению строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути.

Мы привержены дальнейшему расширению привилегированного стратегического партнерства между Россией и Индией, углублению многоплановых связей с Вьетнамом, другими странами АСЕАН, реализации совместных торгово-экономических проектов, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.

Важный вектор наших усилий по продвижению инициативы создания в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) на внеблоковой основе надежных механизмов обеспечения региональной стабильности. Эта инициатива была оформлена совместно Россией и Китайской Народной Республикой и сейчас является предметом уже нескольких раундов консультаций в рамках механизма Восточноазиатских саммитов.

Президент России В.В.Путин неоднократно отмечал, что для нас взаимодействие с АТР носит стратегический характер на весь XXI век. При этом мы хотим развивать этот вектор своей политики не за счет, а в дополнение к западному, если, конечно, Запад готов сотрудничать честно, взаимовыгодно, без ультиматумов и попыток добиться односторонних преимуществ.

Уделяем возрастающее внимание работе Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и объединению БРИКС, которые проведут свои саммиты в июле нынешнего года в Уфе. Рассчитываем, что саммит ШОС подтвердит способность Организации гибко реагировать на меняющиеся реалии, станет важным этапом в реализации зафиксированного в ее основополагающих документах принципа открытости, даст старт процессу приема новых членов.

Председательство России в БРИКС нацелено на дальнейшую трансформацию объединения в механизм стратегического взаимодействия, его утверждение в качестве влиятельного участника системы глобального управления. Расширяется спектр областей сотрудничества – межпарламентскому измерению в деятельности БРИКС даст старт Парламентский форум, который пройдет 8 июня с.г. в Москве.

Намерены и далее активно способствовать мирному урегулированию кризисных ситуаций, в частности, в ряде стран Ближнего Востока и Северной Африки, где они приобрели характер братоубийственных конфликтов. Продолжим усилия, включая предоставление московской «площадки», в интересах содействия общенациональному миру и согласию в Сирии через диалог между властями и оппозицией.

Продолжим необходимую поддержку странам Ближнего Востока и Севера Африки в повышении их способности противодействовать угрозам экстремизма и терроризма, которые уже ощущаются и за пределами этого региона. Борьба с терроризмом, в том числе с так называемым «Исламским государством», должна вестись последовательно, без двойных стандартов и при координирующей роли ООН.

Особое значение мы придаем защите христиан, в частности, на Ближнем Востоке. Считаем также важным не допустить перерастания межконфессиональных трений внутри ислама в открытое противостояние.

На евроатлантическим пространстве сегодня ближайшая задача – преодолеть кризис на Украине. Его генезис всем хорошо известен, не буду повторяться. Реалистичный путь политического урегулирования пролегает через полное и последовательное выполнение Минских договоренностей от 12 февраля с.г., которые закреплены резолюцией СБ ООН и носят международно-правовой характер.

Такой подход подтвердил и Госсекретарь США Дж.Керри в ходе переговоров 12 мая в Сочи, которые, как представляется, позволили лучше осознать необходимость избегать шагов, способных нанести долгосрочный вред отношениям и сотрудничеству двух стран в различных областях – ведь от совместных усилий России и США на международной арене зависит решение множества острых проблем.

США участвуют в делах Украины давно, но не всегда конструктивно. Рассчитываем, что в свете итогов сочинских переговоров Вашингтон использует свое значительное влияние на киевские власти, чтобы удержать их от новых военных авантюр, будет побуждать Киев к неукоснительному осуществлению «Минска – 2», прежде всего, обязательства наладить устойчивый прямой диалог с Донецком и Луганском.

Несмотря на все сложности и препоны такой диалог становится реальностью. По предложению России созданы и начали функционировать рабочие подгруппы по различным направлениям урегулирования. 14 мая собиралась подгруппа по экономическим вопросам, вчера прошли две встречи – по вопросам безопасности и по гуманитарной проблематике. На 22 мая намечено заседание подгруппы по политическим вопросам.

Если говорить о глубинных проблемах в Евро-Атлантике, нерешенность которых и спровоцировал украинский кризис, то главной общей задачей всех стран этого обширного региона должно стать формирование на практике системы равной и неделимой безопасности, построенной на внеблоковой основе. Мы используем в этих целях начатый в рамках ОБСЕ процесс «Хельсинки плюс 40». Убеждены, что интересам всех народов, живущих и на востоке, и на западе европейского континента, отвечала бы поэтапная гармонизация интеграционных процессов с целью формирования единого экономического и гуманитарного пространства от Лиссабона до Владивостока. В качестве первого шага предлагаем диалог между Евросоюзом и ЕАЭС.

Роль гуманитарной опоры европейской безопасности и сотрудничества призван играть Совет Европы, конечно же, при условии уважения всеми лежащих в его основе принципов равноправия, без попыток нагнетать конфронтацию, как это происходит в ПАСЕ ­­– консультативном органе Совета Европы. Полностью поддерживаем принципиальную позицию российской делегации в Парламентской ассамблее СЕ.

Продолжаем совершенствование инструментария внешней политики. Повышенное внимание уделяем парламентской и экономической дипломатии, углублению взаимодействия с гражданским обществом. Важнейшей частью внешнеполитической деятельности будет и впредь защита прав и законных интересов российских граждан и наших соотечественников за рубежом.

Мы открыты для наращивания сотрудничества с сенаторами, готовы оказывать необходимое содействие представляемым вами субъектам Российской Федерации в повышении эффективности их внешних связей. В свою очередь заинтересованы в активном задействовании потенциала регионов при решении внешнеполитических задач, в том числе через координационный механизм Совета глав субъектов Российской Федерации при МИД России. На помощь развитию международных и внешнеэкономических связей российских регионов, в том числе новых субъектов – Республики Крым и Севастополя – ориентированы все российские загранучреждения и территориальные представительства Министерства.

Утвержденный руководством страны внешнеполитический курс носит долгосрочный, стратегический характер, не подвержен сиюминутным колебаниям политической конъюнктуры. Магистральным направлением работы Министерства остается создание благоприятных внешних условий для обеспечения безопасности и внутреннего развития страны во всех сферах, а тем самым – повышения качества жизни народов России.

В заключение хотел бы поблагодарить вас за постоянное внимание к нашим контактам. Естественно, в своем вступительном слове я не коснулся многих региональных и секторальных направлений внешнеполитической деятельности. По многим этим аспектам были подготовлены письменные ответы на поступившие от членов Совета Федерации вопросы. Готов отреагировать на дополнительные вопросы, комментарии и замечания.

Вопрос: Вы сделали важный акцент на стратегическом характере наших отношений на Востоке, на Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). 22 мая во Владивостоке на базе «Евразийского диалога» мы проводим форум совместно с объединением азиатских парламентских партий. Mногим интересно знать наше отношение именно к этому направлению сотрудничества. Есть ли в данном вопросе какие-то «подводные камни» и скрытые резервы?

С.В.Лавров: «Подводные камни», наверное, есть почти в любом вопросе, потому что современная внешняя политика и дипломатия таковы, что пересекаются интересы очень многих игроков, особенно с учетом возрастания взаимозависимости в эпоху глобализации. По общему признанию, АТР – это локомотив современного мирового экономического развития. Там формируются мощные центры экономического роста, финансового влияния, а с экономикой и финансами, конечно, приходят возможности расширения политического влияния.

В этом регионе противостоят друг другу значительные силы, много разговоров о нарастании противоречий между США и Китаем. Мы отмечаем повышенный интерес американцев к налаживанию устойчивого диалога с Китаем. Сразу после своего визита в Сочи Госсекретарь США Дж.Керри направился в Пекин, где обсуждались, как мы слышали, экономические проблемы, вопросы, касающиеся безопасности в регионе, в частности, на Северо-Востоке и Востоке Азии. Мы исходим из того, что экономические, политические и военно-политические вопросы здесь, как и в любой другой части мира, необходимо решать на внеблоковой основе, на основе принципов открытости и инклюзивности.

Приведу два примера, которые, на мой взгляд, заслуживают повышенного внимания. Мы работаем на этих направлениях. Первый касается экономической интеграции. Соединенные Штаты выступили с инициативой создания Транстихоокеанского партнерства (ТТП), для участия в котором приглашены страны региона, включая Японию, Южную Корею, страны АСЕАН, Австралию, Новую Зеландию, но не приглашены, например, Китай и Россия. Повторю, мы с КНР подписали совместное заявление лидеров о сопряжении процессов развития интеграции в рамках ЕАЭС и китайской концепции Экономического пояса Шелкового пути. Параллельно с этими процессами Китай также выдвигает инициативу создания других экономических интеграционных группировок, в частности, Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Это весьма интересная инициатива, к которой уже присоединились около 70 стран, включая Российскую Федерацию. Наша страна – один из 23 региональных членов в этом процессе. Китайская инициатива является открытой для всех желающих. Именно такой подход мы считаем более перспективным, потому что если будут создаваться закрытые региональные торгово-интеграционные структуры (я уже упоминал об инициативе создания ТТП, на евроатлантическом пространстве американцы продвигают идею Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства), то существуют опасения, что в таких закрытых инвестиционных объединениях инициаторы могут вольно или невольно вести дело к тому, чтобы универсальные принципы ВТО обесценивались, и «центр тяжести» переносился в такие узкие форматы. Это большая концептуальная проблема. Мы считаем, что, как и в Европе, нужно вести разговор о гармонизации интеграционных процессов, в том числе через налаживание связей между ЕС и ЕАЭС, так и в АТР важно обеспечивать открытость стремлений, повысить эффективность экономического и инвестиционного взаимодействия.

То же самое относится и к военно-политической сфере. В АТР есть несколько закрытых военных блоков с участием США, Японии, Южной Кореи, Австралии, Новой Зеландии. Явно ощущается дефицит безопасности. Не существует общей структуры, которая бы охватывала весь этот регион и обеспечивала бы принцип равноправия в деле обеспечения безопасности для каждого участника. Мы вместе с КНР некоторое время назад предложили начать дискуссии по согласованию базовых принципов обеспечения безопасности в АТР на внеблоковой основе. В рамках механизма Восточноазиатских саммитов (ВАС) мы вместе с Китаем, Брунеем-Даруссаламом, Малайзией, Индонезией уже организовали для всех участников ВАС, в том числе и США, несколько раундов консультаций по внесенному российской делегацией проекту, который содержит базовые принципы такого открытого равноправного взаимодействия. Это актуально не только для АТР, но, если говорить о безопасности, и для Европы. Все помнят нашу инициативу о Договоре о европейской безопасности, актуальность которой сохраняется. Повторю, что для АТР характерна множественность различных диалоговых механизмов, в том числе созданных вокруг деятельности АСЕАН. Там есть Региональный форум по безопасности, механизм встреч министров обороны, упомянутый мной ВАС, парламентские структуры, о которых Вы сказали. Все они имеют свои сравнительные преимущества. Но для того, чтобы они действовали гармонично, в скоординированном ключе в экономической и в военно-политической сферах напрашивается какая-то «зонтичная» договоренность, которая обеспечивала бы непротиворечивость всех этих процессов. Рассчитываю, что упомянутый Вами форум, который соберется послезавтра во Владивостоке и будет объединять азиатские парламентские партии, также внесет свой вклад в эти дискуссии.

Вопрос: В 2013 г. мы переживали, когда велись разговоры об интеграции Украины в ЕС. Мы ощущали это как трагедию и предвещали не меньшие разрушения, чем при распаде СССР. Насколько реально вступление Украины в Евросоюз и НАТО? Это элемент информационной войны, политических игр или реальная перспектива в обозримом будущем?

С.В.Лавров: Мы не рассматриваем стремление наших соседей к укреплению связей с ЕС как трагедию. Хотя для того, чтобы всё это проходило в позитивном русле, необходимо, развивая связи с Европейским союзом, не подрывать законные интересы России и других стран, соседствующих с тем или иным государством-претендентом на развитие связей с ЕС. Касаясь пространства СНГ (и об этом неоднократно говорил Президент России В.В.Путин, в том числе, выступая в МИД России лет десять назад), мы всегда выступали за то, что это наши ближайшие партнёры, союзники, но у нас нет монополии на деятельность на этом пространстве. Мы признаём права наших соседей – бывших советских республик, а ныне суверенных государств – на многовекторную внешнюю политику. Такую политику ведёт и Россия, поэтому мы с пониманием относимся к их связям с другими игроками в Европе, Америке, в других регионах. Единственное, на чём мы настаиваем, чтобы все эти процессы были открытыми, не имели никаких скрытых замыслов, потаённых схем и в полной мере учитывали открытые и честно предъявляемые нами законные национальные интересы Российской Федерации. Иными словами, мы готовы гармонизировать все эти процессы и искать баланс интересов.

Вся проблема с украинским кризисом возникла из-за того, что Украина стала осуществлять сближение с ЕС в ситуации, когда Евросоюз категорически не принимал наши аргументы о необходимости согласовать зону свободной торговли, которую Украина хотела создать с ЕС, с обязательствами Киева по другой зоне свободной торговли – в рамках СНГ (которая с недавним присоединением Узбекистана насчитывает девять участников). Зона свободной торговли СНГ была создана, прежде всего, по настоятельной просьбе Украины в период правления В.А.Ющенко. Россия пошла на это, исходя из желания поддержать наших соседей, либерализовать торговлю со странами СНГ, хотя мы далеко не первая страна, которая получает от этого выгоду. Повторю, это была украинская инициатива.

Когда на этапе подготовки подписания Соглашения об ассоциации и о создании зоны свободной торговли между Украиной и ЕС стало понятно, что многие его положения затрагивают обязательства Украины перед странами СНГ, и когда мы предложили срочно провести трёхсторонние консультации, чтобы гармонизировать и согласовать нормы, на основе которых Украина торгует с Россией и другими членами СНГ, с тем, что записано в Соглашении об ассоциации, из Брюсселя нам сказали, что это не наше дело, и отказались от каких-либо контактов. Потом, когда Президент Украины В.Ф.Янукович не отказался принимать это Соглашение, а только попросил отложить его подписание, чтобы лучше понять, как можно преодолеть возникавшие противоречия между обязательствами Украины перед СНГ и теми, которые она принимала бы на себя перед ЕС, ему устроили обструкцию, был «майдан». Дальше вы всё знаете. Потом появилось Соглашение от 21 февраля 2014 г., которое наутро «растоптали». На наши призывы к европейцам, которые поддержали и даже засвидетельствовали это Соглашение, возвысить голос, вернуть ситуацию к договорённостям и выполнять то, о чём условились, нам сказали, что события уже перешли в другую фазу, словом, «поезд ушёл».

Далее прозвучали заявления Д.Яроша о том, что русские никогда не будут украинцами, в Крыму никогда не станут праздновать день рождения С.Бандеры и говорить по-украински, поэтому русских нужно выгонять из Крыма или обеспечивать украинизацию полуострова другими способами. Вы знаете всё это лучше меня – «поезда дружбы», попытка захвата здания Верховного совета, референдум.

Мы рады, что народ Крыма сделал свой выбор, который мы поддержали, несмотря на оголтелую кампанию, которая была раскручена с целью поставить под сомнение свободу этого выбора. Хотя всем прекрасно известно, что он был однозначный, делался не под дулами автоматов, а от души. Те, кто были в тот день в Крыму или видели прямые репортажи, не могут испытывать никаких сомнений в искренности решения крымчан.

Всё это не означает, что сейчас надо закрываться в собственном «мирке», отказываться от контактов с окружающим миром, в том числе с ЕС. Осознание этого постепенно приходит и к нашим партнёрам в Брюсселе, которые поначалу отреагировали односторонними санкциями и угрожающими заявлениями на наш отказ поддержать антигосударственный переворот в Киеве и призыв поддержать тех, кто в Крыму и на Юго-Востоке отказались от участия в этом государственном перевороте. Приходит осознание, что всё это должно остаться позади, и возвращаться нужно к той точке, откуда мы пытались начать, а именно – к диалогу, переговорам, в том числе в трёхстороннем формате: Россия, Украина, Европейский союз, а в более широком плане – ЕС и ЕАЭС.

На днях в Брюсселе состоялись министерские встречи, в которых от России участвовал Министр экономического развития А.В.Улюкаев, от Украины – Министр иностранных дел П.А.Климкин, от Еврокомиссии – соответствующий комиссар по торговле. Они обсуждали и по-деловому рассматривали конкретные проблемы, которые совершенно оправданно возникли у России в связи с обязательствами, вытекающими для Украины из её Соглашения об ассоциации с ЕС. Не буду вдаваться в детали, но они договорились совершенно конкретно, предметно, профессионально работать над определёнными вопросами, касающимися таможенных, фито-санитарных аспектов, технического регулирования. Лучше поздно, чем никогда. Это правильный, полезный шаг. Если бы такой подход был принят Еврокомиссией ещё в октябре-ноябре 2013 г., то, возможно, не было бы «майдана», удалось бы избежать кровопролития на Юго-Востоке Украины, разрушения социальной, гражданской инфраструктуры.

Иными словами, сейчас мы пришли туда же, где были полтора года назад, когда предлагали эти трёхсторонние консультации, но тогда Брюссель категорически отказался. Сегодня мы в том же самом месте, наше предложение теперь уже считается приемлемым, а разница между двумя ситуациями – тысячи убитых, десятки тысяч раненых и разрушенный Юго-Восток Украины.

Очень надеюсь, что здравый смысл будет и дальше преобладать, и параллельно с урегулированием экономических аспектов ситуации все другие договорённости, достигнутые в рамках одобренного 12 февраля 2015 г. в Минске «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений», будут соблюдаться. Прежде всего, в том, что касается снятия блокады, решения гуманитарных вопросов, недопущения нарушения прекращения огня, отвода тяжёлых вооружений, но особенно в отношении политического процесса, определения особого статуса провозглашённых ДНР и ЛНР, закрепления этого особого статуса в конституции, проведения по согласованию с Луганском и Донецком местных выборов и всех остальных записанных там вещей, в том числе и конкретных аспектов децентрализации полномочий. Всё это есть в Минских договорённостях, одобренных СБ ООН, и это надо выполнять.

Что касается конкретного вопроса о перспективах членства Украины в НАТО и ЕС, то сами европейские страны говорят об этом весьма неохотно. Недавно прошел саммит Украина-ЕС в Киеве, на котором были приняты итоговые документы – в них нет ни слова даже о перспективе членства Украины в Евросоюзе. Они предпочитают говорить о том, что есть Соглашение об ассоциации, которое было подписано, его вступление в силу в экономической части отложено до 1 января 2016 г., и они, как там сказано, привержены этим решениям. Вот и всё.

На днях в Брюсселе прошла Комиссия Украина-НАТО. Принят документ с «филиппиками» в адрес Российской Федерации. Но кроме риторики и заверений в том, что будут поддерживаться проводимые на Украине реформы сил безопасности, армии, никаких конкретных обещаний о каком-либо процессе присоединения к НАТО там не содержится. Из этого можно делать соответствующие выводы. Такие оценки подтверждаются нашими контактами.

Вопрос: В последнее время США запустили в Интернете информационную войну против России, рассказывая т.н. «правду» о развитии ситуации на Украине, действиях России, а также о событиях в мире. На этом фоне уже после Вашей встречи с Дж.Керри состоялась поездка заместителя Госсекретаря США по делам Европы и Евразии В.Нуланд вместе с Послом США в России Дж.Теффтом по российским регионам с известной целью. Они начинают активно действовать против нас. А что мы можем противопоставить? Каким образом МИД России реагирует на это? Какие меры планирует? Как Вы видите развитие этой ситуации?

С.В.Лавров: Да, наверное, можно назвать это информационной войной. Она идёт не только в Интернете, но и в других электронных СМИ – на телевидении и по радио, в более традиционных средствах массовой информации – в газетах. Американцы бьют тревогу, в Конгресс вносится предложение, что перед лицом российской «информационной агрессии» нужно повышать финансирование соответствующих структур, вещающих на Европу и Евразию. Они обвиняют правительство США в том, что оно проигрывает информационную войну с Россией. Мы не интересуемся войнами. Ответ на вопрос «хотят ли русские войны?» очевиден и касается любых войн, в т.ч. информационных.

Если говорить об Украине, то наши журналисты единственные, кто постоянно работает на Юго-Востоке страны и показывает в прямом эфире колоссальные разрушения, которые являются результатом действий вооружённых сил Украины, батальонов «Национальной гвардии», «Правого сектора» и прочих формирований, которые не подчиняются официальному Киеву. Кстати, разрушений, подобных тем, что мы видим на Юго-Востоке Украины, даже близко нет на территориях, контролируемых украинцами. Не помню, чтобы в сводках, приходящих с фронта и сообщающих о потерях украинских вооружённых сил, упоминалось о жертвах среди гражданского населения. Они всё время дают данные об убитых солдатах, бойцах «Национальной гвардии», но гражданское население не страдает от того, как ополчение отвечает на нападения вооружённых сил Украины.

Наши журналисты делают огромную работу, многие из них поплатились жизнями или были ранены. Я не вижу никаких оснований, чтобы мы что-то меняли, пытались запрещать им там работать или навязывать им какие-либо искусственные аргументы для противопоставления неправде, которая «льётся» со стороны Запада в связи с украинскими делами. Как мне кажется, самый сильный ответ – это продолжать говорить правду. Здесь мы не будем вмешиваться в работу наших СМИ.

Ну, а то, что государство делает для поддержки средств массовой информации не только в связи с Украиной, а в принципе, Вы знаете лучше меня. Это отдельная тема.

Вопрос: Сегодня каждому думающему человеку понятно, что меняются методы борьбы за мировое господство. Решающими становятся не дипломатия и даже не армия, а спецслужбы, экономические и информационные войны. Американские эксперты пишут, что спецслужбы США работают и занимаются подрывной деятельностью в более чем 120 странах. Мы видим, как легко меняются режимы, как экономически слаборазвитые страны становятся зависимыми от США. Это новые методы ведения войны. Создан БРИКС и другие структуры, которые являются альтернативой американскому господству. Но если мы все не поймём и не изучим эти методы, не найдём «противоядие» их делишкам, нам будет очень трудно. Это нужно делать и озвучивать. Есть ли у России точки соприкосновения с другими странами по этому вопросу?

С.В.Лавров: Наша принципиальная позиция заключается в том, что нельзя какими бы то ни было способами вмешиваться во внутренние дела, поощрять, а тем более провоцировать государственные перевороты. Не буду сейчас всё перечислять. Эта позиция всё чаще, причём по инициативе даже не России, а наших партнёров, формулируется и закрепляется в документах БРИКС, ШОС. Мы внесли в ООН предложение (которое, по понятным причинам, встречает сопротивление, но мы его будем продвигать, и число его сторонников растёт) о принятии декларации, которая не просто подтвердит положение Устава ООН о недопустимости вмешательства во внутренние дела и неуважения суверенитета государств, но и подчеркнёт неприемлемость государственных переворотов как метода смены власти. Кстати, такой принцип есть в Африканском союзе – они не общаются с режимами, которые пришли к власти в результате переворота. Это не всегда выдерживается на практике, но такой пункт закреплён в уставе Организации. Такой же принцип действует и в Латинской Америке после серии государственных переворотов, которые случались десятилетия назад.

Это отстаивание своей позиции в классической, политической плоскости и в международной дипломатии. Но мы, безусловно, делаем и практические выводы из того, что происходит. Президент России В.В.Путин уже приводил пример, на который у наших оппонентов нет никакого ответа. Почему, когда президент А.Хади сбежал из Йемена в Саудовскую Аравию, весь прогрессивный западный мир требует, чтобы его вернули и с его участием искали какие-то компромиссы? Напрашивается очевидная аналогия с тем, как обошлись с такой же ситуацией на Украине. Причём, в отличие от А.Хади, бывший президент Украины В.Ф.Янукович не сбежал в момент переворота за границу, а был в Харькове, а потом несколько дней находился на территории своей страны. Мы учитываем это. Сейчас нечто похожее пытаются организовать в Македонии, где очень неконструктивно и спекулятивно пытаются использовать албанский фактор. Это тоже очень непростая история.

В заключение соглашусь с Вами, что эти процессы требуют не только методов классической дипломатии, но и работы спецслужб, специальных информационных операций, о чём я, по понятным причинам, говорить не буду, т.к. это не моя компетенция. Но смею Вас заверить, что всему этому уделяется достаточное внимание.

Вопрос: Совсем недавно Украина в одностороннем порядке, без согласования с российской стороной включила свой долг перед Россией в перечень долгов, подлежащих реструктуризации. Вчера Верховная Рада поразила весь мир, когда стремительно приняла решение предоставить правительству страны право не платить по внешним долгам. Как, по Вашему мнению, на такое решение отреагирует цивилизованный мир? Каковы будут наши шаги, если это произойдёт?

С.В.Лавров: Думаю, цивилизованный мир отреагирует в том же ключе, что и мы – т.е. с точки зрения восприятия этой ситуации как полной дискредитации режима, на который делалась ставка. Цивилизованный мир давно понял, с кем имеет дело, понял, что украинская власть не держит или не может держать своё слово. У нас есть ощущение, что Президент Украины П.А.Порошенко искренне идёт на то, о чём договаривались в рамках минских переговоров и «нормандского формата». Есть много суждений о том, почему не получается воплощать их в жизнь, о противоречиях в Киеве между различными ветвями власти. Не буду это комментировать, это достаточно подробно описывается в СМИ и политологами. Беда в том, что, понимая всё это, цивилизованный мир, по-моему, договорился в своём кругу не критиковать украинскую власть публично. Правда, некоторые критические нотки уже прорываются, уже невозможно делать вид, что всё в порядке и публиковать по итогам различных саммитов бравурные заявления с выражением солидарности. Наверное, скоро цивилизованный мир должен нарушить этот «обет молчания».

Что касается конкретной реакции на решение Верховной Рады, то это печально. Есть оценки, что это шаг говорит уже даже не о неизбежности дефолта, а о том, что он призван его спровоцировать, чтобы потом можно было недорого раскупить всё, что останется от собственности в условиях, когда котировки упадут ниже низкого.

Мы не будем сейчас предпринимать никаких юридических действий. Есть конкретные сроки погашения тех 3 млрд. долларов США, что были предоставлены Украине путём покупки государственных облигаций этой страны. Мы не стали – хотя имели на то право – требовать досрочной выплаты денег. Но в любом случае обычный срок проплаты наступает в конце года. Мы не меняем своей позиции.

Вопрос: Путь правды в Европу, к потребителям правды, от которых зависит принятие решений, становится все более кровавым. Достаточно ли сегодня мы привлекаем ресурсов, в том числе финансовых, для защиты исторической справедливости, роли России в истории каждой отдельной страны – и не только в Европе? Если мы не будем уделять этому сегодня необходимого внимания, то наши внуки в будущем столкнутся с ситуацией, когда правда, с точки зрения человеческих жизней, будет дорожать.

Существует ли международный юридический механизм защиты исторической правды, основанной на архивах? Если такого механизма нет, не считаете ли Вы целесообразным его создать, приравняв переписывание истории к преступлениям против человечности?

С.В.Лавров: Чтобы приравнять в международном масштабе переписывание истории к преступлению, нужно договориться о том, что такое история и что такое переписывание. Это сделать невозможно – у каждой страны будут свои нюансы, даже если мы выйдем на какие-то общие оценки. Не думаю, что это правильный путь – он будет только нагнетать конфронтацию.

Добиваться того, чтобы правда не предавалась забвению и, тем более, не извращалась – наша святая обязанность, в том числе Министерства иностранных дел, других структур, Правительства России, нашего государства в целом. Есть специальные механизмы, которые призваны этим заниматься.

С очень многими странами у нас налажено архивное сотрудничество. Мы методично и последовательно издаем сборники архивных документов. Недавно я присутствовал на церемонии выпуска очередных таких сборников, которые мы подготовили с целым рядом государств Латинской Америки. Кроме того, со странами, у которых несколько иное прочтение истории, мы по своей инициативе достаточно давно сформировали (хотя не всегда встречали энтузиазм со стороны партнеров) совместные комиссии историков, которые работают. Как правило, их возглавляют наши академики. Хотел бы отметить особую работу А.О.Чубарьяна – директора Института всеобщей истории РАН. Такие комиссии существуют с Австрией, Германией, Латвией, Литвой, Румынией, Польшей, Чехией, Казахстаном. Была создана и существовала такая комиссия с Украиной, ее формально никто не закрывал.

Недавно в качестве пилотного проекта мы с немцами выпустили совместное учебное пособие по истории между двумя мировыми войнами. Из 15 глав 12 – получились совместные тексты, по трем главам не было возможности унифицировать наши подходы и подходы немцев, но там даны альтернативные статьи: они не конфронтационные, просто излагают некоторые нюансы в оценках. Это важный шаг вперед. Такую работу мы предлагаем проводить и с другими государствами, с которыми у нас существуют комиссии историков.

В целом говоря о том, достаточно ли на это выделяется денег, скажу, что, если мы возьмем любую область жизнедеятельности государства, то те, кто отвечают за свой участок, наверняка скажут, что средств можно было бы выделять и побольше. Надо соизмерять приоритеты. При всей важности этого направления я не могу сказать, что здесь обязательно необходимо добавить денег, а где-то надо урезать.

Вопрос: СМИ не так давно распространили сведения о том, что комитет по иностранным делам Европарламента опубликовал доклад в антироссийском ключе, в котором подчеркивается важность последовательной политической и финансовой поддержки независимых, по мнению ЕП, организаций, активистов гражданского общества, СМИ и неправительственных организаций в России и установления контактов с российскими организациями и официальными лицами, которые склонны развивать альтернативное видение политических и дипломатических отношений с ЕС. Также содержится призыв к Европейской комиссии незамедлительно выделить на это денежные средства. Это «попахивает» попытками вмешательства во внутренние дела Российской Федерации. Планирует ли Министерство иностранных дел реагировать на это? Может быть стоит отреагировать на эти действия Европарламента на уровне Совета Федерации? Какого мнения придерживаетесь Вы?

С.В.Лавров: В принципе, решения Европейского парламента не являются обязательными для Европейской комиссии. Мы знаем об этой рекомендации (или решении) – она не имеет юридического характера в смысле обязательности выполнения. Посмотрим, как на это отреагирует Европейская комиссия. Твердо рассчитываем, что там все-таки есть разумные люди.

Это не единственный пример вмешательства во внутренние дела через финансирование тех, кто выступают против действующей власти. В американском Конгрессе был принят подписанный Президентом США Б.Обамой акт «О поддержке свободы на Украине», в котором, среди прочего, есть раздел, посвященный Российской Федерации и сформулированный примерно в таком же духе. На эту деятельность выделены конкретные ассигнования в объеме почти 60 млн. долларов США. Мы уже предупредили наших американских партнеров, что не допустим эту деятельность и считаем такие попытки просто разрушительными для наших отношений.

Законодатели вносят свой вклад в нейтрализацию подобной активности. У нас принимаются соответствующие законы в отношении финансирования неправительственных организаций, если они занимаются политической деятельностью. Эти законы подвергаются на Западе суровой критике и осуждению, хотя там контроль за подобного рода действиями похлеще, чем у нас. Все происходящее, в том числе то, о чем Вы сказали, меня лично убеждает в том, что мы абсолютно правильно делаем, когда ставим под контроль подобного рода действия.

Вопрос: Какова перспектива наших отношений с Кубой, Никарагуа и Венесуэлой?

С.В.Лавров: Наши отношения в очень хорошей форме. Я не буду перечислять примеры того, как они постоянно наполняются новым содержанием. Перспективы у этих отношений весьма неплохие. Руководители государств, представители министерств, ведомств, палат Федерального Собрания наносят регулярные визиты в эти страны.

Наши отношения, по большому счету, всеохватные. Они касаются торгово-экономических связей и военно-технического сотрудничества, взаимодействия в сфере безопасности, гуманитарных, образовательных контактов. Сейчас очень предметно рассматривается немало экономических проектов с прицелом на практический результат на Кубе. Там создаются зоны свободной торговли, особые экономические зоны, мультимодальный транспортный хаб. Наши компании к этому активно присматриваются. В Никарагуа, где я совсем недавно побывал, тоже ведется большая работа. Экономические контакты, которые у нас активно развиваются, все больше переходят от форм помощи к взаимовыгодному сотрудничеству, причем по инициативе наших никарагуанских коллег.

Президент Венесуэлы Н.Мадуро недавно посетил Россию, мы на различных уровнях общались с министрами этой страны. У нас также много инвестиционных, торговых проектов, планов по сотрудничеству по линии вооруженных сил. Все это отвечает укреплению стабильности в этом регионе, расширению векторов нашей внешней политики.

Куба, Венесуэла и Никарагуа – три страны, которые нас активно поддерживают на международной арене, и мы это ценим. Мы также отмечаем, что эти три страны пользуются авторитетом и уважением в Латинской Америке. Единогласными были решения целого ряда латиноамериканских структур против санкций, которые американцы пытались ввести в отношении правительства Венесуэлы, против американского решения объявить Венесуэлу чуть ли не угрозой национальной безопасности США. Солидарность Латинской Америки с Венесуэлой, подобно тому, как была проявлена солидарность с Кубой в период, когда американцы «душили» этот остров санкциями, говорят о многом.

Очень важно, что эти три страны являются одними из политических лидеров, в том числе в том, что касается объединения всех стран Латинской Америки. Несколько лет назад они создали Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК). Впервые все страны Северного и Южного американских континентов собрались в единую организацию без США и Канады. До этого была Организация американских государств с участием США и Канады, а теперь есть СЕЛАК, в котором участвуют только латиноамериканцы.

Я рассматриваю перспективы нашего сотрудничества весьма и весьма оптимистично.

Вопрос: В Македонии фактически новая «цветная революция». Украинский сценарий, начальная стадия. Скажите, пожалуйста, не наступило ли время более активно противодействовать этим революциям в Европе? Может быть на предварительной стадии государственных переворотов следует задействовать международные механизмы – ОБСЕ, СБ ООН, чтобы это не стало нормальной практикой смены власти в государствах?

С.В.Лавров: Я с Вами полостью согласен. Нас это очень тревожит. Македонские события достаточно грубо направляются извне. Делаются попытки обвинить правительство Н.Груевского в некомпетентности, в том, что он не выполняет обязательств перед населением, ему вменяется многое другое. Но за всем этим стоит желание на него воздействовать в связи с отказом присоединиться к санкциям против России. Мы твердо знаем, что такие нажимы на него осуществлялись и в связи с тем, что в свое время он поддержал «Южный поток», активно на него рассчитывая в македонских интересах. Сейчас он выражает готовность сотрудничать по реализации других вариантов доставки энергоносителей из России на юг Европы, в том числе «турецкого потока». Очень печально и опасно, что для достижения цели подрыва правительства Н.Груевского пытаются задействовать албанский фактор.

Много лет назад, действительно, были очень острые противоречия между славянами и албанцами. Тогда было заключено Охридское соглашение, которое установило мир и согласие. Потом, когда в контактах с Евросоюзом поднималась тема прав русских и русскоязычных в Эстонии и Латвии, мы спрашивали: «Почему вы, поддержав Охридское соглашение и предоставив албанцам в Македонии достаточно серьезный объем прав, не можете сделать то же самое для русских в Эстонии и Латвии?». Ответа не было. Но, тем не менее, конфликт в Македонии был урегулирован.

А сейчас уже идут разговоры, что Македонию надо еще глубже «федерализировать», сделать «гибкую федерацию», может быть, «конфедерацию». Даже высказываются идеи, почему бы ее не расчленить как искусственное государство – часть отдать Болгарии, а часть – Албании. Безотносительно Македонии, в более широком плане в Тиране Премьер-министр этой страны провозглашает лозунги «Великой Албании». В Тирану ездят лидеры албанских партий Македонии, получают там инструкции. Параллельно американский посол в Скопье вызывает к себе лидеров политических партий и оппозиции. В конце апреля с.г. была даже организована поездка постоянных представителей ряда западных стран и Евросоюза при ОБСЕ: человек 5-6 без мандата Постоянного совета ОБСЕ поехали в Скопье, назвались «миссией ОБСЕ», излагали там какие-то рецепты и требования Н.Груевскому. Чтобы подобная самодеятельность не повторялась, мы запросили штаб-квартиру, Генерального секретаря, Председателя ОБСЕ (нынешнего Министра иностранных дел Сербии И.Дадича), чтобы они с этим разобрались и нам доложили, как такое могло произойти.

Учитывая подобное количество самоназначенных посредников, я вчера, выступая в Комитете министров Совета Европы, предложил, чтобы Генеральный секретарь Совета Европы, возможно вместе с Генеральным секретарем ОБСЕ, посетили Скопье, поговорили со всеми участниками этих процессов и внесли свои рекомендации на рассмотрение межправительственных структур.

Мы воспринимаем это очень серьезно. Я считаю, что Вы правы, и впредь надо так же, а может, и более оперативно действовать в упреждающем ключе, требовать, чтобы международные организации направляли независимых экспертов, представителей секретариатов и потом докладывали. Чтобы решения принимались коллегиально, в легитимных структурах, а не как-то «под ковром».

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 20 мая 2015 > № 1407225 Сергей Лавров

Сирийский город Пальмира, где находится один из памятников мирового наследия ЮНЕСКО, полностью перешел под контроль боевиков радикальной группировки "Исламское государство", сообщили агентству Sputnik информированные источники.

По данным источников, армия и силы народного ополчения отступили в окрестности города, чтобы не допустить боев в исторической части Пальмиры. Отступление состоялось после эвакуации жителей города.

Ранее агентство Франс Пресс со ссылкой на базирующийся в Лондоне Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека сообщил, что боевики ИГ практически полностью захватили Пальмиру. Официально эта информация властями не подтверждалась. Ожесточенные бои за город в провинции Хомс, где находится один из памятников мирового наследия ЮНЕСКО — руины древней Пальмиры, начались в конце прошлой недели.

Широкая экспансия "Исламского государства", захватившего значительную часть Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем последнего времени. Группировка, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных территориях "халифат" и стремится расширять территорию своего влияния. Ячейки ИГ созданы в Ливии, Йемене, других странах Ближнего Востока и Северной Африки.

Единого фронта борьбы с ИГ нет: с группировкой борются правительственные войска Сирии и Ирака, международная коалиция во главе с США (пока ограничивается ударами с воздуха), а также иракские и сирийские курды. В результате боевых действий несколько тысяч мирных жителей погибли, сотни тысяч стали беженцами и еще несколько тысяч находятся в заложниках у ИГ.

Глава шиитских повстанцев из движения "Ансар Алла" (хуситы) Абдель Малек аль-Хуси поддержал анонсируемые ООН женевские переговоры по урегулированию ситуации в Йемене, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс.

В своем телеобращении, которое транслировалось по местному телеканалу, аль-Хуси заявил, что единственным решением йеменского кризиса, по его мнению, является "проведение организованных ООН переговоров на территории нейтрального государства".

Лидер повстанцев также обрушился с критикой в адрес властей Саудовской Аравии, назвав авиаудары возглавляемой ей коалицией "ужасными преступлениями".

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун накануне сообщал, что переговоры по урегулированию в Йемене начнутся 28 мая в Женеве, но правительство Йемена в качестве условия своего участия в переговорах требует отступления хуситов из основных городов. Консультации должны продлиться три дня.

Коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией начала операцию "Буря решимости" по ликвидации с воздуха группировок хуситов в Йемене 26 марта. В конце апреля коалиция начала проведение новой операции под названием "Возрождение надежды". Цель проводимых силами коалиции операций в Йемене — заставить хуситов вернуть власть президенту страны Абд Раббу Мансуру Хади и правительству.

Один саудовский военнослужащий подразделения по охране границы в районе Джизан на юго-западе королевства погиб от ранений осколками снаряда, сообщило в среду Саудовское агентство печати со ссылкой на заявление официального представителя МВД Саудовской Аравии Мансура ат-Турки.

Он уточнил, что снаряд был выпущен с территории Йемена.

Ранее саудовская электронная газета "Аль-Анбаа" сообщила, что пограничник стал жертвой ожесточенных столкновений с шиитскими повстанцами-хуситами на границе с Йеменом. По утверждению газеты, хуситы понесли большие потери и были вынуждены отступить от границы с Саудовской Аравией.

Сирийская армия контролирует западную и южную часть города Пальмира, в который удалось проникнуть боевикам радикальной группировки "Исламское государство" (ИГ), бои в северной части продолжаются, заявил агентству Sputnik местный источник.

"ИГ получает подкрепления из Ракки для боев в Тадморе (Пальмире), столкновения все еще продолжаются в северной части города, армия контролирует запад и юг города", — сказал он.

Ранее сообщалось, что проправительственные военизированные формирования эвакуировали жителей Пальмиры после того, как боевики ИГ проникли в город. Ожесточенные бои за город в провинции Хомс, где находится один из памятников мирового наследия ЮНЕСКО — руины древней Пальмиры, начались в конце прошлой недели.

Широкая экспансия "Исламского государства", захватившего значительную часть Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем последнего времени. Группировка, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных территориях "халифат" и стремится расширять территорию влияния. Ячейки ИГ созданы в Ливии, Йемене, других странах Ближнего Востока и Северной Африки.

Единого фронта борьбы с ИГ нет: с группировкой борются правительственные войска Сирии и Ирака, международная коалиция во главе с США (пока ограничивается ударами с воздуха), а также иракские и сирийские курды. В результате боевых действий несколько тысяч мирных жителей погибли, сотни тысяч стали беженцами и еще несколько тысяч находятся в заложниках у ИГ.

Иран призывает ООН создать безопасную зону в Йемене

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф обратился с просьбой к Организации Объединенных Наций создать в Йемене безопасную зону для доставки гуманитарных грузов населению.

При этом глава иранского МИД также напомнил, что ранее Тегеран уже призывал ООН выполнить свои обязанности, поскольку ограничения, которые вводит Саудовская Аравия не позволяет йеменским гражданам получить помощь, что является прямым нарушением международных норм в области прав человека.

Подобное заявление иранского министра поступило после того как Саудовская Аравия несколько раз не допустила в Сану иранские самолеты с гуманитарным грузом, и Тегеран отправил в Йемен судно "Иран шахид" с продуктами питания и медикаментами на борту.

По информации Iran.ru, Мохаммад Джавад Зариф также выразил сожаление в связи с продолжением атак на гражданские объекты со стороны возглавляемой Эр-Риядом коалиции, а также в отношении того, что гуманитарная помощь не доходит до тех районов, где население в ней нуждается особенно остро.

Гуманитарный груз в Йемен следует под охраной иранских военных кораблей

Согласно заявлению помощника капитана судна «Iran shahed», перевозящего гуманитарную помощь для населения Йемена, военные корабли ВМФ Ирана сопровождают судно в Аденском заливе.

"34-я флотилия военно-морских сил страны сопровождает нас сейчас в Аденском заливе и проследует за нами до прибытия в порт Йемена Ходейда", — заявил помощник капитана судна Руз Хош.

При этом, представитель командования «Iran shahed», подчеркнул, что если какое-либо военное судно попытается предпринять попытку остановить судно или проявить агрессию, то результаты этого будут «неожиданными и нежелательными».

По предварительным данным помощника капитана, судно с крупной партией гуманитарного груза прибудет в йеменский порт через три дня, если погодные условия останутся без изменения. В это время силами арабской коалиции в Йемене объявлено перемирие для возможности поставки гуманитарной помощи в страну.

По информации Iran.ru, данная информация поступила в качестве опровержения недавнего заявления Пентагона о том, что ВМФ Ирана не посылали военных кораблей для охраны судна «Iran shahed». «Несмотря на заявления, Иран до сих пор не отправлял военные корабли сопровождать судно с гуманитарным грузом», - заявлял представитель министерства обороны США.

В понедельник Чрезвычайный и Полномочный Посол РК в ОАЭ Кайрат Лама Шариф провел в Абу-Даби встречу с председателем совета директоров Арабского валютного фонда (АВФ) доктором Абдурахманом бен Абдалла аль-Хамиди.

Глава АВФ примет участие в саммите Совета по исламским финансовым услугам (IFSB), который состоится 19-21 мая с.г. в Алматы.

Арабский валютный фонд (Arab Monetary Fund, AMF) - региональная финансовая организация, созданная 27 апреля 1976 года со штаб-квартирой в Абу-Даби двадцатью арабскими государствами-членами Лиги Арабских Государств (ЛАГ), как механизм достижения большей стабильности курса валют и в целях координации экономической и валютной политики арабских стран.

Члены фонда: Алжир, Бахрейн, Джибути, Египет, Иордания, Ирак, Йемен, Катар, Коморские острова, Кувейт, Ливан, Ливия, Мавритания, Марокко, ОАЭ, Оман, Палестина, Саудовская Аравия, Сирия, Сомали, Судан, Тунис.

В ходе беседы казахстанский дипломат проинформировал собеседника о том, что исламское финансирование пришло в Казахстан в августе 1997 года, когда Исламский банк развития открыл свой региональный офис в Алматы для государств-членов ИБР и мусульманских сообществ, находящихся в СНГ, Монголии, КНР, регионе Восточной Европы.

Казахстан также стал первым государством на пространстве СНГ и Центральной Азии, принявшим меры по внедрению исламских финансов на уровне законодательства. 12 февраля 2009 года был принят Закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам организации и деятельности исламских банков и организации исламского финансирования».

Первый исламский банк «аль-Хиляль» («Полумесяц») был создан в Казахстане в 2007 году на основании Соглашения между Правительством Республики Казахстан и Правительством Объединенных Арабских Эмиратов «Об открытии Исламского Банка в Республике Казахстан» с целью развития принципов исламского финансирования в Казахстане, а также предоставления широкого спектра банковских продуктов, соответствующих правилам и принципам шариата, для розничных и корпоративных клиентов.

Банк имеет два филиала - в Астане и в Шымкенте с головным офисом в Алматы. В настоящее время капитализация банка «аль-Хиляль» в РК составляет 500 млн. долл. США и будет увеличиваться. Профинансировано около 20 предприятий. В основном клиентами банка являются компании из следующих отраслей экономики РК: оптовая торговля, услуги связи, транспортные услуги, финансовое посредничество, строительство, пищевое и сельское хозяйство и т.д.

К.Лама Шариф подчеркнул, что очередным признанием заслуг Казахстана в исламском мире стало награждение Президента РК Н.А.Назарбаева международной премией «Глобальный лидер по исламским финансам» за значимые достижения в развитии исламского банкинга на региональном и международном уровнях. Церемония награждения проходила во время торжественного открытия 10-го Всемирного исламского экономического форума в октябре 2014 года в Дубае.

Арнур Рахимбеков

Saudi Aggression in Yemen Pulls Kingdom Toward Protracted Quagmire

Nile Bowie

After nearly seven weeks of airstrikes launched by Saudi Arabia and a coalition of Arab allies, a fragile temporary ceasefire appears to have taken hold over most of Yemen. The bombing campaign was launched in late March with the goal of reinstalling ousted president Abd-Rabbu Mansour Hadi, now exiled in the Saudi capital, Riyadh. It also aims to thwart the advance of the Houthi rebels, who control the capital and large swathes of territory, and are now the country’s dominant political force.

The military strikes have had a calamitous effect on the already desperate humanitarian situation facing the country, resulting in more than 1,500 civilian deaths, including scores of children. The Saudi-led coalition has blockaded ports and bombed runways, preventing the delivery of food shipments, aid and humanitarian supplies, which have exacerbated the severe shortages in a country that imports more than 90 percent of its food and water supplies. A lack of fuel and medicines has compounded the suffering of civilians, many of whom face malnourishment and dire poverty.

Yemen, the poorest country in the Arab world, must now cope with tens of thousands of internally displaced civilians who have been made refugees by the Saudi offensive, a seemingly impossible task for a country under siege and without an effect leadership. The Saudi-led “Operation Decisive Storm,” launched just two months into the reign of King Salman ibn Abdul-Aziz Al Saud, marks a shift away from a foreign policy that heavily leveraged the use of proxies and toward a far more assertive interventionist posture.

The international community’s acquiescence to Arab coalition’s offensive in Yemen – apart from Russia, China and Iran – is disturbing, considering the hastily announced and ill-defined nature of the intervention, which has completely derailed the existing negotiated approach to conflict resolution. Jamal Benomar, the former UN envoy who mediated those negotiations, resigned after the Saudi-led offensive began, telling the Wall Street Journal, that Yemen was “close to a deal that would institute power-sharing with all sides, including the Houthis” before the bombing campaign took place.

Washington and other western powers have strongly backed Riyadh, providing critical logistical and intelligence support through direct coordination with the US military, which has begun daily aerial-refueling tanker flights to support the offensive. The Pentagon has also expedited the delivery of advanced US-made weaponry and guidance systems. Moreover, evidence has emerged indicating that the Saudi-led coalition have used banned cluster munition bombs supplied by the United States, which are internationally prohibited due to their capacity to harm civilians.

The Question of Hadi’s Legitimacy

Despite the exertion of huge military force, the coalition’s objective of restoring Abd-Rabbu Mansour Hadi’s presidency or altering the balance of power in his favor has not succeeded. Earlier this month, a Saudi military spokesman admitted that the nominal goal of the operation had changed from restoring the exiled Yemeni president to defending Saudi regions that lay on the southern border, which have come under fire from retaliatory Houthi shelling in recent days. Some have argued that the offensive in Yemen is legal under international law because Hadi himself called on the Saudi-led coalition to intervene. It is therefore necessary to examine the issue of the deposed president’s claims to legitimacy.

Hadi served as the vice-president of former president Ali Abdullah Saleh, who stepped down in 2012 in the midst of Arab Spring-inspired protests, clearing the way for Hadi to claim the presidency. Many Yemenis viewed Hadi during his tenure as being a placeholder during a drawn-out period of transition. Hadi lacks a power base in the capital Sana’a and is distrusted by politically influential tribes in the country’s northern regions because he comes from the secessionist-minded south. Likewise, those in the south distrust him because he sided with the north in the 1994 civil war and is widely regarded as a traitor.

Hadi ran unopposed in elections held in 2012 in which his name was the only one on the ballot, while his term legally expired in February 2014, though he continued to hold office. He officially resigned in January 2015 after Houthis seized Sana’a and occupied the presidential palace, but retracted his resignation one month later and attempted to reestablish his government in the southern city of Aden prior to fleeing to Saudi Arabia and ordering international intervention to reinstall his government.

Despite being internationally recognized, Hadi’s claims to legal legitimacy are highly tenuous, especially in the context of Ukraine in 2014. When former Ukrainian president Viktor Yanukovych – who was democratically elected in multi-party polls – fled to Russia following protests in Kiev, Washington and western powers argued that his fleeing from the country nullified his legal and moral legitimacy. As a similar situation unfolds in Yemen, the Obama administration has entirely failed to apply the same standards to Hadi.

Moreover, the notion that Saudi Arabia and a coalition comprised of mostly unelected monarchies are fighting to protect a government they claim represents some form of ‘democratic legitimacy’ is farcical. Not only was Hadi’s government ineffectual and routinely opposed by popular protests, but existing support for his regime is being eroded by his calls for Riyadh to bomb and blockade the country to the detriment of the civilian population. In the eyes of many Yemenis, Hadi’s calls for airstrikes against his own country represent a nail in his political coffin.

The Question of Iranian Involvement

Saudi Arabia and its coalition allies has gone to great lengths to portray their intervention in Yemen as a necessary response to Iranian meddling, emphasizing the rhetoric of sectarian determinism by labeling the Houthi rebels as Iran’s “stooges”. Seeing the conflict in Sunni-versus-Shia terms or through the lens of overarching claims about Iran’s capacity to influence events in Yemen not only serves to stoke the divisive sectarianism already engulfing the region, but it ignores the complexities of the country’s internal political struggles and local socio-economic factors, which are crucial to understanding the situation.

The Houthis are widely viewed as Shiites due to their adherence to the Zaydi sect of Islam – an offshoot of mainstream Twelver Shiism, the predominant religion in Iran – of which some 40 percent of Yemen’s population belongs. Yemen was under the control of a Zaydi imamate for hundreds of years, until republican forces toppled their regime in a 1962 civil war that similarly drew regional powers into the fold. For the past several decades, the country’s Zaydi minority has been rigorously persecuted through socio-economic marginalization and military crackdowns.

The Houthis, once on the fringes of Yemen’s political scene, played a key role in ending the 34-year rule of former president Ali Abdullah Saleh in 2012 protests, largely by harnessing socio-economic grievances and political oppression faced by many Yemenis. The Houthis gained credibility as a political opposition and paramilitary force, having fought the Saleh government to a standstill in six wars since 2004. Following the resignation of Saleh, the Houthis were sidelined from the Gulf-led political process that brought then-vice president Hadi to power.

Furthermore, the Houthis have garnered domestic credibility that transcends sectarian divisions due to their positions on several issues. They have consistently opposed US intervention and the use of drone warfare in their country, which resonates with a great many Yemenis. The Houthis expanded the territory under their control through forming alliances with influential Sunni tribes and clans that also sought to reverse the systemic political and socio-economic marginalization of their communities. Most credibility, the Houthis have proved to be the force most capable of thwarting the presence of al-Qaeda in Yemen and fighting jihadist terrorism.

The Houthi movement has methodically expanded its power base, becoming the de-facto government both because of the group’s prowess in guerilla warfare and its ability to tap into disillusionment with the poor performance of Yemen’s political establishment. Furthermore, it has proven to be shrewdly pragmatic force, as evidenced by the Houthi’s alliance with armed forces loyal to former president Ali Abdullah Saleh, who is again angling for a political comeback. The dynamics of the Saleh-Houthi relationship remain murky, as are the details of any possible power-sharing arrangements the former adversaries may have brokered behind the scenes.

Given the internal dynamics of the Houthi’s rise and its ability to navigate the complex domestic political landscape, the role of Iran has been vastly overstated, precisely because it allows Saudi Arabia and its allies to use Tehran as a scapegoat to execute aggressive policies designed to maintain regional hegemony and delegitimize political opposition movements that seek participatory politics. If Iran had lent any support to the Houthis, it would have been quite modest since no party to the conflict has yet produced any convincing evidence of direct Iranian material, financial or logistical intervention in Yemen.

The Question of King Salman’s Reign

There is no denying, however, that a Houthi-led Yemen represents a major shift toward Iran’s sphere of influence. Saudi Arabia shares a 1,800-km long border with Yemen and is determined to suppress the emergence of a government that represents political opposition to the House of Saud, especially considering Riyadh’s own discontented Shia minorities who populate key oil-producing regions, such as Najran, which border areas of Yemen under Houthi control. The Kingdom is primarily concerned with a Houthi rebellion spilling over its borders.

Rather than supporting a plan that would have checked the Houthis’ hold on power through the formation of a governing coalition representing different power blocs, Riyadh’s interference in Yemen’s internal affairs represents a strategic blunder that will fail to yield a decisive victory for the Saudis, putting the country on an entirely weaker footing. The Kingdom’s military offensive against Yemen comes at a time when the newly inaugurated King Salman is hastily overhauling the foreign and domestic policies of his predecessor, King Abdullah, who died in January.

The House of Saud, an institution known for decision-making by consensus and conservative incrementalism, has seen more personnel changes in the first months of 79-year old Salman’s reign than at any previous time, offering unprecedented changes in the Saudi line of succession. He boldly removed the sitting crown prince and promoted his nephew, Prince Mohammed bin Nayef, to the kingdom’s second highest post, also promoting his 29-year old son, Mohammed bin Salman, now third from the crown and responsible for directing the Yemen offensive through his role as defense minister, among other major roles.

These abrupt personnel changes may be a sign of a major split within the Saudi ruling family over how best to secure the kingdom’s strategic interests, though there are yet to be any outward signs of a power struggle between different royal factions. The 55-year old Prince Nayef is known for his role in counterterrorism activities that thwarted the kingdom’s domestic al-Qaeda presence. The ascent of the ruthlessly ambitious Mohammed bin Salman has set the stage for the young prince to become the first grandson of Ibn Saud Abdul-Aziz, the kingdom’s modern founder, to take the reigns.

Salman’s advanced age has likely influenced his comparatively abrupt decision-making style, though his intentions are fairly transparent: projecting a leadership position on the world stage as the defender of the region’s Sunnis while establishing a reputation for his untested son, who will likely emerge as the leader of the next generation of Saudis, of whom more than two-thirds are currently under the age of 30. Riyadh’s touting of the so-called Iran threat should be viewed in the context of a new leadership keen to change the norms and appear as decisive and capable of securing the kingdom’s future.

Yet by aggressively intervening in Yemen’s civil war, Saudi Arabia has put itself in an awkward position as it becomes increasingly obvious that an undisputed victory for the kingdom is out of reach, opening the door for a prolonged military engagement. The danger is that the Saudis may perceive any stalemate or negotiated settlement with the Houthis as an unacceptable loss of face, prompting Riyadh to continue the devastating military campaign. As a result of developments thus far, Yemen is devastated, far less capable of fighting terrorism and a positive outcome seems truly out of reach.