Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Глава Росрыболовства предложил активнее использовать институт атташе для развития рыбного экспорта

Руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на встрече в Минсельхозе назвал возможные меры для продвижения российской рыбопродукции за рубежом. Это в том числе более широкое использование возможностей атташе по АПК.

Руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков принял участие в рабочей встрече, посвященной развитию экспорта российской рыбной продукции.

Участники встречи в Министерстве сельского хозяйства обсудили решения и меры, которые будут способствовать снятию внутристрановых барьеров и продвижению продукции российских рыбопромышленников в странах-импортерах.

Глава Росрыболовства отметил необходимость диверсификации экспорта. Также в качестве одной из основных задач он выделил наращивание взаимодействия между компаниями и представителями загранаппарата Минсельхоза РФ на местах, сообщили Fishnews в пресс-службе ФАР.

«На новых рынках возникает очень много вопросов, и там, где у Росрыболовства нет представительств, мы хотели бы, чтобы вы были нашей надежной опорой и помогали и рыбакам, и Росрыболовству, в продвижении интересов, — обратился он к атташе. — Кроме того, необходима база импортеров рыбной продукции и ключевых игроков в ритейле и сегменте HoReCa».

Среди приоритетных направлений развития поставок в 2024 г. Илья Шестаков назвал Китай, ОАЭ, Саудовскую Аравию, Бразилию, Турцию, Алжир, Нигерию и Иран.

Fishnews

Россия. Весь мир > Рыба. Внешэкономсвязи, политика > fishnews.ru, 15 декабря 2023 > № 4544480 Илья Шестаков

Председатель правления Россельхозбанка Борис ЛИСТОВ

Мы наращиваем кредитование рыбной отрасли опережающими темпами

Банковский сектор во многом определяет современный облик рыбной отрасли: к банкам предприятия обращаются для приобретения права на вылов, реализации финансово емких проектов и пополнения оборотных средств для повседневной работы.

Но дело не только в финансах. Экспертиза, проводимая банковскими аналитиками, высвечивает основные тренды на рынке, а цифровые экосистемы предлагают решения для упрощения производственных процессов.

Об участии в инвестиционных процессах рыбной промышленности, путях для повышения потребления рыбы на внутреннем рынке и роли отраслевых проектов в жизни прибрежных территорий в интервью «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал председатель правления Россельхозбанка Борис Листов.

— Борис Павлович, в прошлом году Россельхозбанк обновил собственный рекорд по поддержке отечественного АПК. Каковы при этом показатели участия банка в рыбохозяйственном комплексе?

— Поддержка производства продовольственной продукции —наша специализация, мы стараемся сохранять высокие темпы роста на всех направлениях. Рыбохозяйственный комплекс здесь не исключение. За 10 месяцев 2023 года кредитный портфель банка в РХК вырос более чем в два раза и сейчас превышает 100 млрд рублей.

— В рыбной отрасли продолжается процесс распределения квот под инвестиции — по итогам крабовых аукционов, в рамках программы рыбных инвестквот. Каким образом Россельхозбанк включен в эти процессы?

— Реализация механизма инвестиционных квот сейчас — основной драйвер развития рыбохозяйственного комплекса. Она предполагает создание новых рабочих мест, обновление производственных фондов, увеличение выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью. Мы принимаем в этом процессе активное участие. Речь идет, в частности, о крабовых аукционах.

Вместе с нашими клиентами мы реализуем ряд крупных проектов по переработке рыбы. Таким образом планируем внести свой вклад в решение одной из ключевых задач отрасли — перехода от сырьевого экспорта к экспорту продукции глубокой переработки. Мы также намерены помочь нарастить производство рыбопромысловых судов и судов-краболовов.

В этом году был принят закон, регламентирующий принципы распределения рыболовных участков. Пользователи участков должны будут взять на себя новые обязательства. Так, для доступа к добыче лососевых необходимым станет участие в социально-экономическом развитии региона. Финансирование клиентов в рамках нового механизма распределения также входит в наши планы на ближайшее будущее.

— В рамках программ квот под инвестиции в отрасли заявлен, на наш взгляд, большой пакет инвестиционных проектов — по строительству береговых перерабатывающих комплексов, промысловых судов. Как Вы оцениваете, какие еще направления в отрасли будут привлекать вложения в перспективе?

— По нашим оценкам, это будут проекты, направленные на наращивание экспорта и импортозамещение.

География поставок российской рыбной продукции на внешние рынки продолжает расширяться, в основном за счет стран Азиатско-Тихоокеанского региона (Китая, Южной Кореи), Африки и Южной Америки. Освоение новых экспортных рынков будет продолжено, в частности, планируется кратно увеличить поставки рыбной продукции в страны Латинской Америки и Индию.

Наращивание экспорта требует дополнительного объема инвестиций в модернизацию перерабатывающих, холодильных мощностей, флота, логистических терминалов.

Что касается проектов по импортозамещению, то здесь речь идет о снижении зависимости от импорта кормов, смолта и оборудования. Именно этот фактор является одним из основных ограничителей роста производства продукции. Очевидно, что решение этого вопроса потребует дополнительного финансирования.

Кроме того, нам представляются инвестиционно привлекательными проекты в смежных с рыбной промышленностью областях. Это, в частности, строительство рефрижераторного флота. Действующий флот стареет, что создает риск для разрыва логистических холодовых цепочек, своевременной доставки продукции с промысла на склад.На текущий момент средний возраст отечественных судов превышает 30 лет. По разным оценкам, в ближайшие 10–15 лет России понадобятся 50–70 новых рефрижераторных судов для доставки рыбопродукции с промысла.

Еще одним интересным направлением является строительство холодильных мощностей на Дальнем Востоке. Пропускная способность портовой инфраструктуры по перевалке рыбы определяется, прежде всего, мощностью складов. Сегодня их дефицит на Дальнем Востоке в период путины достигает 70–80%.

Ну, и последнее по порядку, но не по значению — производство продукции товарной аквакультуры. За последние несколько лет этот сегмент стабильно показывает прирост. Только по итогам первого полугодия 2023 года объем производства в России вырос на 5,8% и составил 228 тыс. тонн. Наиболее динамично развивается выращивание лососевых рыб.

Несмотря на это, доля аквакультуры в общем объеме предложения рыбы отечественного рыбохозяйственного комплекса все равно остается на низком уровне. Неслучайно на прошедшей недавно стратегической сессии по продовольственной безопасности председатель правительства Михаил Владимирович Мишустин назвал наращивание выпуска товарной аквакультуры одним из направлений, по которым необходимо усилить работу.

— Эксперты Россельхозбанка активно участвуют в обсуждении вопросов развития внутреннего рыбного рынка, делясь своими экспертными оценками и проводя аналогии с другой пищевой продукцией. В России должен появиться план мероприятий по стимулированию потребления отечественной рыбопродукции. Как в Россельхозбанке видят решение этого вопроса?

— Потребление рыбы и рыбной продукции в стране составляет около 22 кг на человека в год. Это неплохой показатель, но есть куда расти. План по стимулированию потребления, который будет разработан по поручению президента, считаем своевременным и правильным шагом. Рыбная продукция действительно очень полезна, и в случае увеличения ее доли в рационе россиян выиграют все: и отрасль, и граждане, и государство.

Необходимо формирование у населения правильного понимания здорового образа жизни, роли, которую играет в нем рыбная продукция. Здесь важна работа с ритейлом и сегментом HoReCa, проведение дегустаций, привлечение внимания потребителя.

Одним из признанных сдерживающих факторов является относительно высокая стоимость рыбы. Поэтому без мер господдержки не обойтись. Например, помогло бы увеличение представленности продукции рыбохозяйственного комплекса в меню государственных организаций — школ, вузов, больниц и т.д.

На пути популяризации рыбы на внутреннем рынке уже делаются определенные шаги. Роскачество совместно с Минсельхозом, Минпромторгом, Росрыболовством и Рыбным союзом запустили программу продвижения «Русская рыба». В ее рамках в следующем году предполагается делать промоакции в масштабах страны, проводить флагманские региональные фестивали, осуществлять просветительскую деятельность.

— У Россельхозбанка есть собственная система цифровых сервисов, и это перекликается с цифровизацией производственных процессов в рыбной промышленности. Как планируете развивать цифровую экосистему?

— Экосистема «Свое» растет семимильными шагами. Еще недавно она состояла из двух платформ: «Свое фермерство» и «Свое родное». Сейчас их уже 7, добавились «Свое жилье», «Свое село», «Свое за городом», «Я в Агро», «Все свое». Сегодня количество пользователей экосистемыпревышает 3 млн человек. С ее помощью мы закрываем весь перечень вопросов, связанных с жизнью и трудом на селе: продвижение и сбыт фермерской продукции, образование, поиск работы, предложение товаров для агробизнеса, а также для дома и отдыха, приобретение жилья, агротуризм. То есть обеспечиваем поддержку по широкому спектру направлений как наших клиентов, так и всех, кто трудится в сельском хозяйстве, в частности в рыбопромышленном комплексе, или только планирует связать свою жизнь с работой в этих сферах.

Для поддержки РХК в рамках экосистемы создан специальный раздел «Рыбоводам». В нем можно приобрести оборудование для аквафермы, икру и рыбопосадочный материал, корма для рыбоводческих хозяйств, а также специализированные программы для управления рыбоводческим предприятием в садковых хозяйствах и в установках замкнутого водоснабжения, системы управления аналитикой для рыбных хозяйств.

На платформе «Свое за городом», первом агрегаторе сельского туризма в России, продвигаем специализированные «рыбные» туры, чтобы пользователи сервиса могли своими глазами увидеть процесс разведения рыбы, попробовать себя в роли рыболовов и, конечно, продегустировать свежеприготовленный улов.

С помощью платформы «Я в Агро» осуществляем образовательные проекты в сфере рыбоводства и помогаем работодателям из РХК с подбором персонала. Кстати, согласно данным «Я в Агро», с начала 2023 года интерес к занятости в рыбопромышленном комплексе со стороны соискателей вырос на 80%.

Кроме того, мы активно вовлечены в развитие научно-технического потенциала отрасли. Так, в рамках созданного нами АгроИнвестКлуба совместно с Фондом «Сколково» проводим питч-сессии стартапов в области фиштеха, где представляем их потенциальным инвесторам.

Недавно нами был организован конкурс патентов для студентов и ученых рыбохозяйственных вузов. Его целью стало выявление запатентованных технологий, имеющих потенциал коммерциализации. Участие в нем приняли как университеты, так и коммерческие организации РХК. Победители конкурса получили возможность представить свои решения пулу инвесторов на закрытой встрече АгроИнвестКлуба, посвященной теме «Аквакультура и фиштех».

Финалистам конкурса, не попавшим на питч-сессию, доступна опция размещения на Витрине патентов — нашем ресурсе, позволяющем патентообладателям размещать информацию о своих технологиях для доступа к ним представителей экспертного и инвестиционного сообщества.

В декабре в рамках нашего проекта AgroCode Conference среди прочих были представлены уже зрелые решения в сфере фиштеха.

Мы фиксируем высокий интерес к инновационным технологиям в области рыболовства и рыбоводства, работа по поиску перспективных стартапов и венчурных инвесторов для них будет продолжена.

Жизнь не стоит на месте, потребности наших клиентов и пользователей быстро меняются. Поэтому экосистему и все, что с ней связано, будем развивать, исходя из их запросов, по возможности даже предвосхищая их.

— Банки сегодня — неотъемлемые участники процессов в рыбной промышленности. Как в этой отрасли будет развиваться Россельхозбанк?

— Снижение прибыли рыбодобывающих компаний, наблюдаемое по итогам первого полугодия, вкупе с задачами по импортозамещению, наращиванию экспорта, увеличению глубины переработки приводит к повышению спроса компаний на заемные средства. Мы уже сейчас практически выполнили цели по кредитованию рыбохозяйственного комплекса, которые ставили себе на ближайшие два года.

У нас амбициозная задача — при помощи финансовой поддержки отрасли содействовать развитию регионов нашей страны и благополучию ее жителей через создание новых производств, рабочих мест, подготовку кадров. Нами накоплен определенный опыт на этом направлении: мы видим, как меняется жизнь на местах с приходом ответственных работодателей, созданием инфраструктуры.

Все это позволяет, прежде всего, сократить отток людей. Это очень чувствительный аспект для Дальнего Востока как главного рыбопромышленного региона России. Ведь если есть работа, притом хорошо оплачиваемая, человек вряд ли все бросит и уедет.

Поэтому мы искренне радуемся, когда к нам приходят крупные игроки с инвестпроектами по развитию береговой переработки, строительству новых судов или инфраструктуры. Значит, люди видят перспективу, намерены вкладываться в развитие. И мы готовы поддержать их в этом решении.

Маргарита КРЮЧКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия > Рыба. Финансы, банки. Агропром > fishnews.ru, 13 декабря 2023 > № 4543523 Борис Листов

Год непростой, но с задачами мы справляемся

Группа «Норебо» в нынешнем году продолжила реализацию проектов, не замкнутых только на рыбном промысле и переработке. Холдинг решил сам заняться строительством флота и судоремонтом. Об этих новых направлениях, а также выполнении программы обновления промысловых судов в интервью Fishnews рассказал полномочный представитель директора УК холдинга «Норебо» Владимир Григорьев.

— Владимир Юрьевич, первый вопрос у нас связан с очень непростым, но в то же время очень важным направлением. Одной из ключевых областей для инвестирования «Норебо» выбрал строительство промысловых судов. Как сейчас продвигается реализация этих проектов?

— В нашем пакете заказов 14 промысловых судов, работу по которым мы, конечно же, планируем довести до конца. Но ситуация непростая — как, наверное, и у всех, кто сейчас строит флот. Задержка со сдачей первого траулера, заказанного на Северной верфи, — «Капитан Соколов» — составляет порядка трех лет. Но все-таки процесс движется. По итогам ходовых испытаний сформированы замечания, сейчас основания для них устраняются. Рассчитываем, что в начале следующего года судно все-таки будет сдано.

— Получается, что по остальным судам сроки завершения строительства также сдвинулись вправо?

— Да. Мы рассчитывали, что, когда мы «добьем» работы по первому судну серии, строительство остальных пойдет быстрее. Пока, скажем так, ускорения не видно. Это стало одной из причин, почему холдинг «Норебо» решил сам заняться судостроением, и у нас появилась такая возможность.

— Ваша рыбопромышленная группа — одна из немногих, решивших взять на себя судостроительное направление. Как сейчас организовано это производство и почему все-таки решили заняться судостроением? Вы отметили, что это связано с задержками выполнения заказов на сторонних верфях.

— Да, появилась необходимость в более прозрачном контроле сроков выполнения, финансирования заказов. С этой целью и реализовывается проект в Отрадном. На это предприятие у нас очень серьезные планы. Судостроительный завод «Отрадное» — один из новейших заводов, здесь применяются современные технологии.

В предприятие уже вложены значительные средства. Набираем дополнительно сотрудников: сейчас на верфи работает 800 человек, в планах на 2024 год увеличить численность до 1800. В ближайшее время в развитие предприятия предполагается инвестировать порядка 1,5 млрд рублей.

Мы рассчитываем, что завод в Отрадном полностью возьмет на себя вопросы по обновлению флота «Норебо» — а у нас на сегодняшний день 57 судов. Не все из них пока требуют замены, но срок уже подходит. Таким образом, мы планируем обеспечить себя новым высокотехнологичным флотом. А дальше, наработав компетенции, принимать заказы сторонних предприятий.

— Правильно ли я понимаю, что часть ваших заказов также реализуется на собственной верфи?

— Когда это предприятие практически год назад у нас появилось, в пакете заказов было четыре наших судна для ярусного промысла на Дальнем Востоке и пакет для сторонних организаций. Стоит задача достроить все эти суда и подключиться к дальнейшему обновлению флота холдинга.

— Очевидно, что судостроительное направление будет для холдинга одним из важнейших, ведь судостроение — финансовоемкая отрасль, требующая развитых компетенций?

— Совершенно верно, этому направлению в холдинге будет уделяться особое внимание. Уже сформирована производственная программа предприятия до 2032 года, расписан график работы верфи. Предполагается за это время построить 25 судов. То есть нагрузка очень серьезная.

— 25 судов — это гражданский флот?

— Да. И это суда разного типа — траулеры, ярусоловы, краболовы — в этом и сложность проекта. Но когда мы его осуществим, уровень компетенций у нас будет очень высокий.

— Насколько я знаю, все проекты «Норебо», не замкнутые только на рыбную отрасль, инициировались с ориентацией на коммерческий успех. Например, терминал «Сероглазка» или судоремонтное предприятие на Камчатке.

— Безусловно, в первую очередь это коммерческий проект, который потребует на начальном этапе серьезных вложений, но в дальнейшем, мы рассчитываем, это будет прибыльное предприятие.

— Сейчас завершается сбор заявок на участие во втором этапе инвестиционных квот (на момент выхода интервью заявительная кампания уже завершилась — прим. ред.). Программа продолжена на Дальневосточном бассейне. Будет ли «Норебо» участвовать во второй волне?

— Такие планы есть. Речь идет о судостроении.

— И важнейшая задача для вас сейчас — достроить суда, заказанные на первом этапе.

— Да. Вообще у нас была разработана своя программа по обновлению флота — вне зависимости от государственной программы по инвестквотам. Единственное, стоял вопрос, где строить суда: в России или за рубежом. И получилось, что наши планы удачно вписались в госпрограмму обновления флота. Мы настроены завершить реализацию проектов и построить все заказанные суда. На Северной верфи у нас пакет заказов из десяти судов и на верфи в Отрадном — из четырех.

— В этом году на разных площадках очень активно обсуждают возможности развития внутреннего рынка рыбной продукции. Планирует ли «Норебо» специальные программы по продвижению своих продуктов внутри страны?

— Мы очень серьезно озабочены этой темой. У холдинга есть программа по увеличению продаж внутри страны. Причем мы делаем ставку на продукцию высокого качества из дикой рыбы, продукцию глубокой переработки. У нас широкий ассортимент — разные виды рыбы, типы разделки.

Для продвижения продукции предусмотрены мероприятия рекламного характера. Есть у нас, например, программа популяризации минтая в России: это хорошая рыба, которая заслуживает внимания на внутреннем рынке.

Вы знаете, у нас есть собственная марка Borealis — рассчитываем процентов на 30 как минимум в следующем году увеличить продажи под этим брендом.

— Участвуете в тематических фестивалях, направленных на повышение потребления рыбы?

— Да, неизменно принимаем участие во всех фестивалях, которые устраивает Росрыболовство, наши коллеги по ассоциации.

— Промысловый год подходит к концу. Осталось меньше месяца, и предприятия уже будут работать по новым разрешениям на вылов. Каким стал для холдинга 2023 год?

— Год был непростой. Ориентиры были заданы очень серьезные, но флот у нас большой, хороший, и мы с задачами по вылову справились.

Хватало проблем с переводом денежных средств при экспорте — решаем связанные с этим вопросы. Возрождаем судоремонтную отрасль в России — повторюсь, у нас большое количество судов, нужно принимать меры, чтобы для флота обеспечивались и снабжение, и ремонт.

С возникающими трудностями, как показала практика, мы справляемся. Суда отремонтировали. В финансовом плане непросто, но выход из положения ищем.

— На предстоящий год большие планы?

— Конечно. В 2024 году мы наконец ожидаем поступление новых судов для нашего флота и, соответственно, увеличение вылова. Будем развиваться.

— Продолжается ли реализация судоремонтного проекта в Камчатском крае?

— Да. Планируется дальнейшая модернизация предприятия по судоремонту на Камчатке. И также мы приступили к организации судоремонта в Мурманске. То есть будут обеспечены ремонтные работы в родных портах, две базы для нашего дальневосточного и северного флотов.

Для выполнения таких работ у нас есть квалифицированные, опытные кадры. Основной вопрос — закупка запчастей.

— Для его решения планируется задействовать преференциальные режимы, которые существуют на государственном уровне?

— Используем все возможные варианты.

— Холдинг также заявлял о программе, направленной на обеспечение кадрового резерва для своего флота и предприятий. Как идет работа в этой сфере?

— Мы уже второй год подряд воплощаем в жизнь идею морских классов в подшефной гимназии № 6 Мурманска. В прошлом году запустили первые два класса — пятый и десятый — с ориентацией на морские профессии. Для ребят предлагается очень серьезная образовательная программа. С ними занимаются специалисты нашего флота, Полярного филиала Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии (ПИНРО). В этом году конкурс в этих классах был три человека на место.

Мы готовим ребят для поступления в Мурманский арктический государственный университет. Рассказываем детям о состоянии флота, о том, какие будут суда, когда молодежь придет к нам работать. Сейчас мы на стадии обсуждения контракта с Мурманским университетом по сопровождению реализации программы и по помощи в подготовке кадров. Укрепляем сцепку школьного образования и последующих ступеней.

Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия. СЗФО > Рыба > fishnews.ru, 11 декабря 2023 > № 4541461 Владимир Григорьев

Обеспечиваем рыбой Россию и ищем новые возможности для экспорта

«Камчаттралфлот» одним из первых объявил о планах участвовать во втором этапе инвестквот. В первую волну компания уже ввела в строй в Петропавловске-Камчатском береговой комплекс. Завод выпускает продукцию из минтая, сельди, камбалы, трески, кальмара — самый разнообразный ассортимент.

Мы продолжаем следить, как идут дела у камчатских инвесторов. В интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» генеральный директор «Камчаттралфлота» Владимир Котов рассказал об особенностях нынешней работы и деталях нового проекта.

— Очередной промысловый год практически позади. Владимир Викторович, с какими результатами подходит к его завершению ваше предприятие?

— Да, промысловый год близится к концу. Результаты у нас очень хорошие: мы выходим практически на 100-процентное освоение квот — это и наши традиционные объемы (квоты вылова в морских водах, которые распределяются по историческому принципу. — Прим. ред.), и квоты добычи в инвестиционных целях, выделенные по итогам строительства нашего рыбоперерабатывающего комплекса.

Сложности, конечно, всегда есть — в основном они обусловлены объективными погодными факторами. Сейчас, когда осень сменяет зима, как раз много циклонов и работать труднее. Но в любом случае мы выбрали уже порядка 80–90% квот. Флот наш в строю, продолжает добычу. Так что год завершаем на позитивной ноте.

— Сколько сейчас у вас судов?

— Наш флот включает пять среднетоннажников: это четыре судна типа СТР-420 и одно судно норвежской постройки, предназначенное для тралового лова и доставки рыбы-сырца в охлажденном виде. Оно оборудовано специальными системами, которые позволяют поставлять улов для береговой переработки в хорошем качестве — а это очень важно для выпуска востребованной продукции.

Несмотря на сложности с поставкой запчастей, их удорожание, мы справляемся с задачей обеспечения промысла. Уже готовы к началу следующей путины: за одним промысловым сезоном сразу идет следующий, пауз не делаем.

— В краевом министерстве рыбного хозяйства рассказывали, что рыбаки региона приближаются к обновлению рекорда по вылову: вероятно, по итогам года удастся поймать свыше 1,7 млн тонн водных биоресурсов.

— Несмотря на непростые экономические условия, санкции и другие сложности, мы работаем, развиваемся и движемся вперед.

— Продукция «Камчаттралфлота» в основном идет на российский рынок. Тем не менее как обстоят дела с экспортом? Какие виды продукции поставляете в зарубежные страны?

— На экспорт мы отправляем филе штучной и блочной заморозки, мороженую икру. Есть, конечно, и поставки минтая б/г. Но от общего объема продукции «Камчаттралфлота» на внешний рынок идет не больше 10–15%. Все остальное реализуем на территории Российской Федерации. На внутреннем рынке и спрос достаточно высокий, и цена конкурентоспособная.

Но экспорт, конечно, также необходим. Валютная составляющая позволяет нам своевременно ремонтировать флот: пока отечественная ремонтная база, к сожалению, сильно отстает по качеству и срокам выполнения работ, а цена выше, чем в том же Китае.

Также экспорт дает возможность зарабатывать на оснащение для нашего нового инвестиционного проекта по созданию берегового производства.

— С октября правительство ввело на рыбную продукцию гибкие вывозные пошлины, привязанные к курсу доллара к рублю. Как это сказывается на вашем предприятии?

— Конечно, введение экспортных пошлин непозитивно отразилось на формировании цены для нашей продукции. А на мировом рынке закупочная политика выстраивается по своим правилам. При этом затратная часть предприятий выросла очень сильно. Например, практически в два раза подорожало по сравнению с уровнем прошлого года топливо.

То есть мы стали проигрывать в деньгах. Работаем с прибылью, но она сократилась. Экономическая составляющая нашей деятельности непростая.

— Экспорт, конечно, имеет важнейшее значение для рыбной отрасли. И будем надеяться, что ситуация с финансовой нагрузкой на экспортеров будет меняться.

— На самом деле и государству важна валютная выручка. И я хочу сказать, что на федеральном уровне действуют программы по поддержке работы на внешнем рынке. Например, предусмотрено возмещение затрат на транспортировку продукции за рубеж.

Центр поддержки экспорта активно помогает нам в поиске новых площадок для представления нашей продукции и в укреплении новых контактов для развития внешнеторговых связей — не только «Камчаттралфлоту», но и другим предприятиям рыбной промышленности. Очень хорошая помощь на сегодняшний день.

— О каких экспортных направлениях идет речь?

— Иран — для нас была организована встреча с предпринимателями этой страны. В Москве прошли переговоры с китайскими представителями. Бразилия, Вьетнам и другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Азербайджан интересуется нашим минтаем.

— Страны, которые раньше не были активно охвачены российским рыбным экспортом.

— Европейский рынок закрылся, с покупателями Европы стало работать невыгодно: они ввели пошлины, перестали приобретать нашу продукцию. Поэтому, конечно, сейчас новые направления осваиваются.

В октябре делегация Камчатского края плодотворно отработала на выставке в Циндао. В решении вопросов развития отрасли активно участвовал губернатор Владимир Солодов. Он выступил с прекрасной инициативой поддержки предпринимателей властью и предложил организовать встречу с потенциальными китайскими партнерами. Конечно, мы согласились.

На встречу прибыли представители крупнейших компаний Китая — потенциальные покупатели нашей продукции. Также участвовали китайские производители оборудования: мы рассматриваем их в качестве поставщиков для реализации нашего нового инвестиционного проекта. Глава региона сам провел эту встречу, что произвело впечатление на наших китайских коллег.

— Ваши коллеги из других компаний рассказывают, что также ищут новые направления для сбыта продукции. Например, оценивают как весьма перспективный рынок Бразилии.

— Крупные страны с высокой численностью населения, естественно, нам интересны как потенциальные рынки для реализации продукции.

— Теперь перейдем к отечественному рынку. Очень интересную программу продвижения продукции запустила Ассоциация добытчиков минтая. Вы активно включились в реализацию этого проекта: предоставляли рыбу для мастер-классов на выставке-форуме «Россия», а также участвовали в организации съемок фильма о минтае. Расскажите, пожалуйста, об этой работе. Как вы считаете, такая программа принесет предприятиям коммерчески интересный результат?

— Думаю, продвижение на внутреннем рынке — одно из правильно взятых направлений. Мы это обсуждали на площадке Ассоциации добытчиков минтая и поддержали реализацию программы по повышению потребления минтаевой продукции внутри страны.

Наше предприятие с удовольствием присоединилось к проекту: творческая группа, готовившая фильм, побывала на нашем заводе, снимала процесс производства. Мы предоставляли продукцию для выставки-форума «Россия».

Алексей Буглак (президент АДМ — прим. ред.) предложил очень хорошее направление. Главное — не останавливаться. Такая работа должна быть постоянной. Коммерческий результат у программы обязательно будет, но не стоит ожидать, что она выстрелит прямо завтра. Культура потребления формируется не за один день. Продукция должна постоянно присутствовать в торговых сетях, нужна, на мой взгляд, и реклама в СМИ.

Конечно, мы готовы участвовать в программах по популяризации продукции из рыбы вообще и из минтая в частности.

— В родном регионе вы также принимаете участие в проекте «Камчатская рыба», направленном на повышение доступности рыбной продукции для жителей края.

— Да, совершенно верно. Недавно к нам обратился Быстринский район, чтобы на эту территорию обеспечивалась поставка рыбы по социальным ценам, практически по себестоимости. Мы откликнулись на этот запрос. И когда здесь, на местах, обращаются, конечно, сразу предоставляем продукцию.

— На базе вашего предприятия открыт первый на Камчатке учебно-производственный центр в рыбной отрасли. Понятно, что это вклад компании в кадровый потенциал. Как пришли к этому проекту?

— Мы, как и все предприятия (и не только рыбной отрасли), ощущаем очень большой дефицит кадров — от инженерных до тех же рыбообработчиков. Камчатский государственный технический университет обратился к нам с предложением организовать на базе «Камчаттралфлота» площадку для обучения студентов. Речь идет не просто о практике, хотя на нее мы тоже принимаем ребят. Новый центр предполагает, что молодые люди будут совмещать изучение теории с практической деятельностью на предприятии. Вникать в организацию работы каждый день, выходить на производственную площадку нашего предприятия.

Для образовательного процесса в отрасли остро необходимо научить будущие кадры работать с современным оборудованием, технологиями. И мы обеспечили такую возможность на нашем предприятии: предоставили техническую документацию, используемые у нас схемы. Преподаватели прошли своего рода стажировку на нашем производстве.

Занятия в новом учебно-производственном центре уже стартовали. Считаю, что это возможность для ребят лучше подготовиться к будущей профессиональной деятельности, погрузиться в процесс. По сути, мы участвуем в восстановлении потерянной советской системы подготовки профессиональных кадров. Это сближение обучения и производственной деятельности.

— Впереди минтаевая путина. Какие у предприятия ожидания от следующего сезона добычи минтая? Понятно, что вы осваиваете и другие виды водных биоресурсов, но в любом случае минтай — это важнейший промысловый объект.

— Безусловно, это основные наши квоты. Если говорить об ожиданиях, то мы всегда готовы к трудностям, но нацелены на успешный результат. Он складывается из нескольких слагаемых, среди главных — хороший коллектив, слаженная команда с достойной технической подготовкой. Здесь у нас все в порядке, будем надеяться, что погодные условия тоже не подведут. Рассчитываем, что сработаем на отлично.

— Большой интерес вызвала новость о том, что «Камчаттралфлот» планирует участвовать с новым проектом берегового завода во втором этапе инвестиционных квот. Расскажите, пожалуйста, в связи с чем принято такое решение? Какое предприятие предполагается построить?

— Конечно, в первую очередь наше участие в этом проекте обусловлено получением дополнительных квот вылова — это ресурсы, которые позволяют предприятию рыбной промышленности работать и зарабатывать.

Остается буквально два года — и мы закроем все кредитные обязательства по первому инвестиционному проекту. И предприятие «Камчаттралфлот» будет еще более уверенно стоять на ногах. У нас появится финансовая составляющая, которая будет нам хорошим подспорьем для реализации следующего проекта.

Новое предприятие планируется по мощности практически как действующий завод — это 160 тонн готовой мороженой продукции в сутки, не менее 20 тонн муки и 6 тонн рыбьего жира. Консервного производства на новом предприятии не предполагается: нам достаточно уже имеющихся возможностей.

— Основным продуктом будет филе?

— Согласно постановлению правительства, должны выпускаться филе, фарш и другие виды продукции. Обойтись без производства рыбы б/г невозможно. Конечно, продукция с высокой добавленной стоимостью в приоритете, однако нужно учитывать, что даже не вся рыба подходит для выпуска филе.

При этом мы уже поднимали проблему коэффициентов, которые, согласно правительственному акту, должны применяться для оценки эффективности береговых заводов, построенных в рамках программы инвестиционных квот. Те требования, которые сейчас установлены, по объективным причинам невыполнимы. На мой взгляд, это удар по предприятиям, которые жизнеспособны, активны и реально могут организовать производства. Поэтому мы предлагаем внести изменения в коэффициенты. Ситуация сложная, если она сохранится, то это ставит под сомнение реализацию инвестиционных проектов.

— Будем следить за этой темой! Когда предполагается приступить к постройке нового завода?

— Мы планируем начать строительство в 2026 году. Такой срок обусловлен тем, что необходимо завершить реализацию действующего проекта. Новый завод, как и уже работающее предприятие, будет располагаться в Петропавловске-Камчатском.

— На действующем заводе планируются ли какие-то улучшения? Или в общем-то всё уже сделано?

— Нет предела совершенству. Мы сейчас уже видим, что хотелось бы улучшить. Но это не глобальные изменения, не реконструкция. Это доработка, которой мы займемся следующим летом, когда в производстве будет перерыв для технического обслуживания предприятия. Этот вопрос сейчас в проработке.

Маргарита КРЮЧКОВА , журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 6 декабря 2023 > № 4538818 Владимир Котов

Переход на электронный рыболовный журнал — это ключевое событие

Центр системы мониторинга рыболовства и связи ведет цифровое сопровождение реформ в рыбной отрасли, что подразумевает решение множества разнообразных задач. Это и упрощение рыбакам доступа к госуслугам, и увеличение числа сервисов, и повышение прозрачности бизнеса, и обеспечение надежной связи, и сбор информации для повышения качества управленческих решений. О стоящих перед ЦСМС задачах на ближайшую перспективу корреспонденту Fishnews рассказал начальник Центра Александр Михайлов.

— Александр Сергеевич, с 1 декабря 2023 года ведение рыболовного журнала в электронном виде становится обязательным для судов, оснащенных в соответствии с законодательством техническими средствами контроля (ТСК). Как проходит «обкатка» ЭРЖ?

— Окончательный переход промыслового флота на ЭРЖ — это ключевое событие, к которому мы давно готовились. Суда активно оснащались в течение этого года. В преддверии 1 декабря мы подготовили для установки итоговый релиз ЭРЖ. В нем учтены все пожелания со стороны контрольных органов, рыбаков, а также наших отделов и филиалов, которые непосредственно занимаются эксплуатацией системы.

Благодаря интеграции программного комплекса «Электронный рыболовный журнал» с системой исполнения государственных услуг Росрыболовства (СИГУР) суда оперативно могут получать на борт электронные разрешения и изменения к ним. Также функционирует интеграция с ФГИС «ВетИС» в части автоматического формирования ветеринарных сопроводительных документов на улов с указанием номера разрешения на добычу (вылов). Это соответствует обязательному требованию, которое вступило в силу с 1 сентября 2023 года.

Кроме того, ПК ЭРЖ передан на тестирование иностранным рыболовным организациям Китая, Кореи и Японии. Сейчас иностранные суда из этих стран, ведущие промысел в исключительной экономической зоне России, подают судовые суточные донесения (ССД) в Ш-формате через электронную почту. В перспективе иностранные рыбаки, как и российские, перейдут на использование ПК ЭРЖ.

— Как продвигается работа над информационно-вычислительной системой «Квоты»?

— В ближайшее время мы планируем вводить ее в эксплуатацию. Информационно-вычислительная система «Квоты» разработана для оптимизации государственных функций Росрыболовства и позволяет производить расчеты для приказов по пользователям всех бассейнов, по видам водных биоресурсов, по которым устанавливается общий допустимый улов.

Система производит расчеты и организует выпуск приказов о распределении квот, в том числе по инвестквотам 2.0, в которых учитывается информация о принадлежности к реестру МСП.

Всю эту цепочку необходимо рассчитать и подписать. Всю работу до момента подписания система «Квоты» проделывает автоматически, а затем передает утвержденные данные в систему СИГУР, в которой работают специалисты территориальных управлений Росрыболовства.

УСЛУГИ ФАР

— Как совершенствуется и внедряется система исполнения государственных услуг Росрыболовства (СИГУР)? Какие планы по ее дальнейшему развитию?

— СИГУР — это внутренняя система Росрыболовства для предоставления рыбакам государственных услуг и сервисов. Фактически все предоставляемые федеральным агентством услуги оказываются в системе СИГУР и только в ней. СИГУР интегрирована с порталом «Госуслуги». Информация о заявках пользователей поступает в СИГУР именно из «Госуслуг» и туда же отправляются уже обработанные заявления.

Какую работу с СИГУРом мы ведем? Например, оптимизируем уже выведенные на ЕПГУ госуслуги под нужды конкретных пользователей. В частности, для представителей коренных малочисленных народов была выделена отдельная услуга — «Предоставление ВБР в пользование в целях обеспечения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности КМНС». То есть точечно настраиваем функционал портала «Госуслуг» и СИГУР под нужды рыбаков.

К середине декабря разработаем механизмы по оптимизации целевых состояний госуслуг, чтобы максимально сократить срок оказания услуг и количество запрашиваемых документов.

В 2024 году планируем добавить в СИГУР еще «Личный кабинет рыбака», что позволит и самим пользователям, и Росрыболовству обмениваться информацией в режиме реального времени.

— Какую практическую пользу принесла рыбакам цифровизация всех этих процессов? Например, по выдаче разрешений в электронном виде?

— Выдача электронных разрешений началась с декабря 2022 года. На текущий момент выдано более 25 тыс. разрешений на добычу (вылов).

С помощью цифровизации процесса, в том числе с использованием ЕПГУ, средние сроки оказания данной госуслуги сократились и по факту укладываются в 2,5 рабочего дня для первичной выдачи и 1 день для внесения изменений. Разрешения теперь не нужно доставлять на суда или места промысла «по старинке», как раньше это было с бумагой. Достаточно просто отправить электронный документ по почте или на ПК ЭРЖ.

За счет создания единого цифрового контура «Квоты — СИГУР — ПК ЭРЖ» системы интегрированы между собой в двустороннем порядке, что позволяет в режиме реального времени осуществлять выдачу разрешений в пределах утвержденных пользователю объемов ВБР, а также контролировать их освоение, чтобы оно не превышало эти лимиты. Это является одним из ключевых показателей обеспечения оперативного реагирования регулятора на складывающуюся промысловую обстановку.

Проще говоря, как только приказ о распределении объемов по пользователям утверждается Росрыболовством, данные сразу поступают в территориальные управления, после чего начинается выдача электронных разрешений. А Росрыболовство получает возможность оперативного сбора информации о вылове, оптимизируя трудозатраты сотрудников территориальных управлений.

Наша команда постоянно совершенствует данный сервис как для работы теруправлений, так и для рыбаков. Сейчас, например, обновлена форма подачи заявлений на ЕПГУ, упрощен процесс заполнения информации. В первом квартале 2024 года мы будем оптимизировать эту госуслугу за счет сокращения практически до нуля документов, необходимых для подачи заявления.

СУВЕРЕННЫЙ КОСМОС

— Вследствие инцидентов со спутниковой системой Inmarsat особо остро на повестке стоит вопрос о космическом суверенитете российского рыболовства. За последние годы сделано немало, но предстоит еще уйти от использования иностранных спутниковых систем. Как осуществляется этот переход? Сможет ли «Гонец» заменить их целиком?

— Вопрос национального суверенитета в технической области важен для всей страны и имеет некий состязательный характер. Что касается «Гонца», то действительно он должен полностью заменить Inmarsat. Позиции судов «Гонец» определяет достаточно давно, мы этим активно пользуемся. В этом году совместными усилиями ЦСМС и «Гонца» мы научились передавать через эту систему судовые суточные донесения (ССД) с судна на берег, а с берега на судно — электронные разрешения. Это полный аналог сервиса, который предоставляет Inmarsat на суда.

С 1 декабря мы начинаем оснащать суда оборудованием для обеспечения двустороннего обмена информацией о промысле и выданных разрешениях. И теперь благодаря «Гонцу» информация будет передаваться через отечественную группировку спутников, а кроме того, это будет существенно дешевле.

— Можно уточнить, насколько услуги «Гонца» дешевле услуг Inmarsat?

— Например, передача одного ССД через сервис «Инмарсат-С» с использованием иностранных береговых станций сейчас обходится в 5 тыс. рублей, а через «Гонца» — это будет около 300-350 рублей. Что касается передачи позиций судна, то цены также отличаются в пользу «Гонца» в несколько раз. Стоит отметить, что тарифы на иностранную спутниковую связь постоянно растут за счет повышения цен со стороны поставщиков и колебаний курса доллара.

Кстати, для оснащения маломерных судов мы ведем подготовку к тестированию мини-версии терминала «Гонец». Если стандартный вариант «Гонца» на промысловом судне представляет собой судовую земную станцию и мобильную приемо-передающую антенну, соединенные фидерным кабелем длиной до 15-20 метров, то это изделие состоит только из одного корпуса в форме полусферы.

Малые размеры во многом обеспечиваются за счет меньшего источника питания — аккумуляторной батареи. В настоящее время мы вплотную подошли к тому, чтобы начать оснащать ими тестовые суда.

«СВОЙ» ИНТЕРНЕТ

— Продолжая разговор о космическом суверенитете нашего рыболовства, следует упомянуть и о широкополосном интернете для судов...

— Да, действительно. Раньше российские промысловые суда с этой целью подключались к иностранным спутниковым группировкам, однако в прошлом году они отключали наших пользователей.

— По политическим причинам?

— Да. В том числе поэтому сейчас мы активно сотрудничаем с компанией «Газпром космические системы» и уже достаточно далеко продвинулись. Есть неплохие отечественные разработки, которое замещают иностранные комплекты для широкополосного доступа в интернет. Тем временем «Газпром космические системы» увеличивает свою спутниковую группировку: в 2025 году в космос полетит еще один их спутник. Соответственно, их сервисы будут развиваться.

Кроме того, напомню, что согласно приказу Минсельхоза от 15 ноября 2018 года № 525 технические средства контроля (ТСК) на промысловых судах состоят из двух компонентов: судовой земной станции и АИС. Сейчас мы используем отечественные АИС. Их нам предоставляет российская компания Sitronics Group, которая активно наращивает собственную спутниковую группировку.

Таким образом, уже сейчас мы можем говорить о том, что космический суверенитет для нужд рыболовства обеспечен в полной мере с точки зрения возможностей. Пользоваться ли этими возможностями — решают рыбаки. Однозначно можно сказать, что переход на российские источники спутниковой связи в сегодняшних условиях — это необходимость, прежде всего, с точки зрения обеспечения беспрерывности производственных процессов и информационной безопасности.

ТЕЛЕМЕДИЦИНА И ВИДЕОФИКСАЦИЯ

— Еще о широкополосном интернете. Когда отечественные суда смогут массово пользоваться телемедициной ?

— Росздравнадзор выдал необходимые документы на изделие, которое разработала компания ICL. Так что теперь тот чемоданчик, который мы демонстрировали на Выставке рыбной индустрии в Санкт-Петербурге, является медицинским изделием, которое можно приобретать на суда. Равно как и устройство для предрейсовых осмотров. Оно позволит врачам без очного приема выдавать заключения о состоянии организма обследуемого члена экипажа. Мы полностью готовы к оснащению ими судов и ведем переговоры с заинтересованными рыбопромысловыми компаниями.

— Когда будет внедрена система фото- и видеофиксации промысла на судах, работающих на крабе и минтае? На всех ли судах, которые ведут специализированный промысел этих объектов, она будет применяться?

— Этот вопрос пока на стадии идей. Никакой нормативно-правовой базы еще не вышло. Она в процессе разработки, срок выхода пока неизвестен. Подчеркну, что речь идет о крупных и средних судах, которые добывают валютоемкие виды водных биоресурсов.

Что касается технической стороны вопроса, то мы готовы это обеспечить. Подобраны решения с отечественным оборудованием и по камерам, и по самим системам.

Широкополосный доступ в интернет мы тестировали с «Газпром космические системы». Сейчас прорабатывается концепция оснащения судов аппаратурой аудио-видео-фиксации, изучаются возможности для такого оснащения, средства связи для передачи данных, периодичность и формат их поступления. Мы хотим реализовать пилотный проект на нескольких судах, собирать с них данные для проработки вопроса создания необходимой инфраструктуры для сбора, хранения и предоставления данных заинтересованным структурам. Основной вопрос сейчас — это финансовое обеспечение таких работ, ведь по-хорошему для этого должен быть создан ситуационный центр Росрыболовства.

В перспективе мы предлагаем оснащать такими средствами только краболовные суда валовой вместимостью от 1000 тонн и иные суда валовой вместимостью от 3000 тонн.

— Интересует также ход внедрения еще одного полезного новшества — системы выдачи электронных сертификатов происхождения для поставок продукции из водных биоресурсов в Южную Корею и Китай... Успеет ли завершиться тестирование к январю 2024 года?

— С нашей стороны пилотная версия системы готова, мы ее передали на тестирование. Рассчитываем, что успеем. Правда, со стороны КНР это тестирование идет пока не очень активно. Мы бы хотели, чтобы наши иностранные партнеры были более активны.

НАРАЩИВАЕМ КОМПЕТЕНЦИИ

— В последние два года ЦСМС активно наращивает собственные компетенции, в том числе в аналитике. Какие данные собирает ЦСМС и для каких целей? В чем их значимость для отрасли и рынка?

— Традиционно мы получали данные позиционирования судов и судовые суточные донесения (ССД). Однако к настоящему времени этот перечень существенно расширен. Мы теперь собираем информацию по рыбе и рыбной продукции в части ветсертификатов, по наличию запасов рыбы и рыбной продукции на складах на всей территории страны.

Эти данные нужны для обеспечения продовольственной безопасности, в том числе бесперебойности и ритмичности поставок рыбы и рыбной продукции в субъекты Российской Федерации, для борьбы с ННН-промыслом и другими правонарушениями.

Нашей информацией пользуются как Росрыболовство, так и другие структуры: Минсельхоз, отраслевые ассоциации, различные ведомства, региональные органы власти, правоохранительные и силовые органы, в первую очередь — Пограничная служба ФСБ.

— Участвует ли в настоящее время ЦСМС в разработке каких-либо нормативно-правовых документов? Какие новшества могут быть введены в отрасли?

— Мы охотно участвуем в режиме консультирования, нас для этого привлекают достаточно часто.

Кроме того, на текущий момент у нас в работе изменения в постановление правительства от 24 декабря 2008 года № 994 (положение о государственном мониторинге ВБР), они касаются трафика.

Также готовятся изменения в уже упомянутый мной приказ Минсельхоза от 15 ноября 2018 года № 525 — в части ТСК на базе отечественных спутниковых группировок.

Наконец, работаем с приказом Минсельхоза от 26 декабря 2019 года № 721, его цель — оптимизировать сбор данных от рыбаков, создать основу для формирования актуальной и достоверной ведомственной отчетности. Готовится новая редакция приказа, мы прошли ОРВ.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия > Рыба. СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 30 ноября 2023 > № 4533094 Александр Михайлов

Отрасль меняется

На долю Хабаровского края в прошлом году пришлось более полумиллиона тонн вылова. По показателям рыбного хозяйства регион занимает четвертое место на Дальнем Востоке. Однако перед рыбной промышленностью края стоит целый ряд вопросов. Это и общеотраслевая проблематика, вроде изменения системы распределения квот на вылов, и чисто региональные темы — такие как использование и сохранение биоресурсов Амура. И всей этой обширной тематикой занимается Ассоциация предприятий рыбной отрасли Хабаровского края (АПРОХК). Своим видением процессов, происходящих в рыбном хозяйстве, поделился президент объединения Сергей Рябченко.

О СТРАТЕГИИ И ТАКТИКЕ

— Сергей Михайлович, за пять лет рыбной промышленности пришлось пройти через целый ряд серьезных испытаний. Это и пандемия, и санкции, и другие проблемы, с которыми столкнулась наша экономика. Какие ключевые события, которые будут влиять на отрасль в долгосрочной перспективе, вы бы выделили?

— Это было очень насыщенное время. Но знаете, что бы мне хотелось сразу подчеркнуть? Рыбная отрасль не должна превращаться в поле для постоянных экспериментов — это главное.

Сейчас многие, скажем так, основы, на которых строилось развитие рыбной промышленности, уходят в прошлое. Их перестают учитывать или трансформируют в иные подходы. Раньше использовался исторический принцип наделения правами на вылов. Но за последние годы вышло уже три федеральных закона, предусматривающих распространение аукционов и практики инвестиционных квот вылова. Трудно судить, правильно это или нет. Но я, как руководитель ассоциации, и в основном все члены нашего объединения выступали против отказа от исторического принципа распределения квот. Понятно, что нет, наверное, смысла жить прошлым: соответствующие законы в любом случае уже приняты. Но точно можно сказать, что изменения подходов к предоставлению прав на добычу приведут к монополизации в рыбной отрасли. Хорошо это или плохо? С одной стороны, у процессов укрупнения есть свои положительные стороны. Большие компании располагают хорошими финансовыми возможностями для развития. Но, с другой стороны, должна обеспечиваться конкуренция, и малый и средний бизнес — это тоже рабочие места для людей, это налоговые отчисления.

Когда принимался закон о втором этапе инвестиционных квот и крабовых аукционов, была заявлена защита интересов субъектов МСП через специальные положения. Для рыбных ресурсов механизм сохранения объемов более-менее понятен. А вот что касается малых и средних предприятий, занимающихся крабовым промыслом, то тут никакого алгоритма мы пока не видим. Если эта норма не будет реализована, получится, что все заявления о поддержке малого и среднего предпринимательства в отрасли, которые делались на парламентских слушаниях, на заседаниях согласительной комиссии по законопроекту, теряют смысл.

Цифровая маркировка рыбной продукции, «рыбные биржи»... Через какие только эксперименты не предлагают пройти предприятиям отрасли. И здесь порой приходится слышать парадоксальные вещи. Например, рыбаки говорят: «Нам не нужна биржа!» А биржевики уверяют: «Нет, биржа вам необходима!» Я так скажу: не надо решать за рыбаков!

Правила для работы должны быть прозрачными и долгосрочными. А сейчас этого нет. Как в таких условиях предприятиям просчитывать экономику, обеспечение рабочих мест? Второй этап инвестиционных квот предполагает строительство новых предприятий и судов, которые должны выпускать продукцию с высокой степенью переработки — филе, фарш, сурими. У меня и многих наших ассоциантов возникает вопрос: сбалансированное ли это решение? Куда должна направляться такая продукция? Если на внутренний рынок, то, боюсь, что будет перепроизводство. Потому что цена ограничивает покупательский спрос на такие товары. Получается, это продукты для экспорта. Но сейчас с экспортными операциями, расчетами — неясность. Представим, что зарубежные страны усилят ограничения, введут заградительные пошлины — «дайте нам неразделанную рыбу». Что тогда будет с этими предприятиями? Будем их перепрофилировать? Я не вижу, чтобы регулятор, экономисты предложили сегодня выверенный подход: сколько какой продукции требуется. Не получится ли так, что мы создадим предприятия, выпускающие товары, которые не востребованы на российском рынке и не могут попасть за рубеж? Не хочется, чтобы здесь повторилась ситуация, с которой пришлось столкнуться лесной отрасли: административным способом — через ограничения на экспорт необработанной древесины — ее ориентировали на производство продукции высокого передела, однако у рынков — и российского, и иностранных — запрос оказался другой; в итоге предприятия «просели». Повторения в рыбной промышленности нам не нужно.

— Отрасль, безусловно, меняется, а меняются ли при этом задачи, которые стоят перед рыбохозяйственными союзами и ассоциациями? Какими вы видите основные функции объединений в нынешних условиях? Может быть, пришло время сменить подходы в их работе? Объединяться союзам и ассоциациями или, наоборот, дробиться еще сильнее?

— Стратегические цели, которые выполняют отраслевые объединения, думаю, должны сохраняться. Это защита интересов членов союза или ассоциации, обеспечение благоприятной для них политики. Через отраслевые объединения обеспечиваются связь власти и бизнеса, коммуникация между ними. А вот тактика для достижения целей может меняться.

Число ассоциаций в регионах разное. Где-то таких объединений несколько, где-то — одно основное. В нашей ассоциации 36 предприятий, география их деятельности охватывает все районы промысла Хабаровского края. Я не сторонник какого-то искусственного, административного слияния ассоциаций. В зависимости от того, как работает аппарат организации, предприятие выбирает, вступить ли в ее ряды, защитит ли ассоциация его интересы.

Я возглавляю Ассоциацию предприятий рыбной отрасли Хабаровского края с ноября 2018 года. До этого пришлось поработать и в органах государственной власти, и на предприятиях. Ясно, что везде есть своя специфика. Когда я работал в правительстве региона, поначалу вообще считал, что общественные организации в отрасли не нужны. Точнее, нужны, только когда слаб орган государственного управления. Но потом понял, что заблуждался. И в 2010 году, будучи председателем краевого комитета рыбного хозяйства, выступил с инициативой о создании ассоциации. Региональные органы госвласти играют определяющую роль в выработке стратегии развития рыбохозяйственного комплекса на местах. Они также предлагают изменения федерального законодательства. Однако региональные органы власти не всегда могут проводить линию, не зависимую от той, что задают федеральные органы власти. И вот здесь как раз могут сказать свое слово отраслевые объединения. Ассоциации опираются на мнение своих членов, то есть на точку зрения непосредственно производственников. И если мы работаем в тандеме с региональными органами власти, то это помогает ускорить решение важных для рыбной отрасли края вопросов. А если есть поддержка ассоциаций других регионов, то можно разобраться и с более глобальными проблемами.

В целом хотелось бы усилить взаимодействие с краевыми властями, и сейчас выстраиваю свою работу, чтобы совместно с государственными органами продвигать определенные инициативы.

Я уже упомянул о тактике в работе отраслевых объединений. Так вот, полагаю, что здесь они должны не только выступать с теми или иными идеями, но и сопровождать свои предложения экономическими выкладками, расчетами. Голословные заявления на пользу репутации ассоциации не идут. Федеральные органы исполнительной власти — Минсельхоз, Росрыболовство — сегодня запрашивают четко сформулированные предложения, чуть ли не в виде положений проекта закона или другого правового акта. И для подготовки таких материалов нужно иметь в ассоциации очень сильный аппарат или привлекать экспертные организации.

— Это большая работа и затратная.

— Да, но если мы хотим, чтобы наши предложения принимали всерьез, то нужно предоставлять такие выкладки. И еще очень важно, чтобы ассоциации возглавляли профессионалы, имеющие опыт работы в рыбной отрасли. Если обратиться к примеру руководителей дальневосточных объединений, то все это люди, которые уже прошли очень хорошую школу. Владимир Галицын, до того как стать председателем Ассоциации добытчиков лососей Камчатки, трудился на посту министра рыбного хозяйства края. Георгий Мартынов, вот уже много лет возглавляющий Ассоциацию рыбохозяйственных предприятий Приморья, в 2000-х работал на руководящей должности в департаменте рыбного хозяйства Приморского края. Максим Козлов — бессменный лидер Ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалинской области — руководил Сахалино-Курильским теруправлением Росрыболовства. Здесь авторитет глав ассоциаций — это залог профессиональной работы всей организации.

— Ассоциации также информируют предприятия об изменениях законодательства, о совещаниях по вопросам отрасли и других важных мероприятиях. Эта функция остается или компании, в принципе, и сами хорошо во всем этом ориентируются?

— Я неслучайно работаю на различных площадках, призванных обеспечивать двустороннюю связь между госорганами и бизнесом: на мероприятиях Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, в Экспертном совете при Федеральной антимонопольной службе по развитию конкуренции в сфере рыбохозяйственного комплекса, Совете по вопросам агропромышленного комплекса и природопользования при Совете Федерации, Общественном совете при Амурской бассейновой природоохранной прокуратуре, краевом совете по предпринимательству, Общественном совете при краевом комитете рыбного хозяйства, региональном союзе работодателей. Высказываю позицию нашего сообщества, получаю обратную связь. Вхожу также в состав Общественной палаты Хабаровского края — ассоциация выносит на ее заседания вопросы рыбной отрасли. Наши представители работают в региональной комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб, в комиссиях по формированию границ рыболовных и рыбоводных участков. О протокольных решениях всех этих органов информируем членов ассоциации.

Сообщаем, конечно, об изменениях правовой базы, о мероприятиях. Делаем рассылку всей важной информации: наши ассоцианты должны владеть ситуацией, понимать, что происходит на региональном уровне, на уровне страны. Это особенно важно для удаленных уголков нашего края.

Мне кажется, участие в отраслевом объединении позволяет руководству предприятий изменить привычный угол зрения, овладеть большим объемом информации для принятия управленческих решений.

— Вы участвуете в работе Координационного совета рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока, причем с момента создания такой площадки. Почему возникла потребность в объединении сил с коллегами по Дальневосточному региону?

— Координационный совет у нас действует с 2020 года, и уже можно давать оценку его деятельности. Создание совета стало, я бы сказал, тактическим ходом для решения стратегических задач. Мы объединили опыт, знания и возможности руководителей ассоциаций разных регионов Дальнего Востока — Приморья, Сахалинской области, Камчатки, Хабаровского края, а также специализированных объединений.

Одним из первых вопросов, которыми занимался Координационный совет, стал законопроект об электронных торгах в рыбной отрасли и новых принципах распределения рыболовных участков для промысла. Тогда нам удалось привлечь внимание к угрозам выставления на аукционы РЛУ, на которых уже работают пользователи, поднять проблемы формирования региональных перечней участков.

Затем добились внесения изменений в правила назначения и проведения ветеринарно-санитарной экспертизы рыбной продукции: Минсельхоз России уточнил периодичность проверок икры-сырца, что тоже очень важно для дальневосточных предприятий.

Наши обращения и работа с госорганами помогли защитить компании, занимающиеся промыслом анадромных видов рыб, от наказания из-за непрохождения государственной экологической экспертизы. Ведь вообще непонятно, как в этом случае проходить ГЭЭ и зачем она в этой сфере нужна. А угроза привлечения к административной ответственности и распространения такой практики по всей стране была. Сейчас уже есть законопроект, который должен поставить точку в проблеме ГЭЭ и рыболовства. Планируется четко зафиксировать, что для промысла такая процедура не нужна.

Координационный совет выступил с инициативой проведения парламентских слушаний по законопроекту о втором этапе инвестиционных квот и крабовых аукционов. Мы добились того, что у предприятий появилось больше времени на работу по действующим договорам.

Наш совет сегодня имеет возможность мгновенно реагировать на изменения. Лично я, благодаря общению с коллегами, получаю много новой полезной информации, узнаю об опыте решения тех или иных проблем в других регионах. Наши встречи позволяют выступать единым фронтом по очень важным для отрасли вопросам. Результаты этой работы освещаются на Fishnews и в региональных СМИ.

Думаю, и отраслевые регуляторы — Министерство сельского хозяйства, Росрыболовство — могут использовать позицию, которую формирует совместно отраслевое сообщество разных регионов как аргументацию при работе с другими федеральными ведомствами.

О ПОДХОДАХ К РЕСУРСУ

— Вы участвовали в обсуждении на площадке Совета Федерации перспектив прибрежного рыболовства. Тема очень непростая. Пока рецепт помощи «прибрежке» так, похоже, и не нашли...

— У предприятий, которые находятся на побережье, играют роль градо- и поселкообразующих, должен быть доступ к ресурсу. Вот почему Магаданская областная дума выступила с предложением о введении «региональных квот». Мы его поддерживаем. Губернатор Приморского края Олег Кожемяко на «часе субъекта» в Совете Федерации в апреле также поднял тему прибрежного рыболовства. Ранее глава Приморья уже говорил, что региону необходима возможность регулировать какую-то часть «прибрежки». Тема сложная, но запрос на сырьевое обеспечение прибрежных территорий точно есть.

С 2019 года из законодательства исчезло разделение на промышленную и прибрежную квоты. При объединении той же подзоны Приморье предприятия нашего края потеряли объемы, доступные для освоения. Мы уже с вами об этом писали. Наши пользователи до объединения промрайона работали в режиме возможного вылова, а коллеги из Приморского края — с общим допустимым уловом. В итоге после изменений регулирования предприятия Хабаровского края лишились ресурса.

Наверное, с точки зрения федерального управления единое промысловое пространство — это удобно. Но, если говорить о защите интересов малого и среднего бизнеса, по крайней мере для Хабаровского края, возникли проблемы. Члены нашей ассоциации ставят передо мной этот вопрос, и я добиваюсь его решения. Хотелось бы, чтобы мы могли осваивать те объемы, которые были до объединения подзоны.

— Важный ресурс для предприятий Дальнего Востока — тихоокеанские лососи. На них квот нет, но вопросов тоже хватает. В плане лососевого промысла какие задачи сегодня стоят перед ассоциацией?

— Продолжаем заниматься вопросами сохранения и рационального использования кеты в бассейне Амура. Думаю, совместно с наукой мы найдем решения. Причем объективные, продиктованные не политическими факторами, а научными причинами. Подчеркну, что именно данные ученых должны быть здесь основой.

Есть вопросы по другим районам промысла. Так, необходима программа восстановления запасов тихоокеанских лососей, прежде всего горбуши, в подзоне Приморье. Вылов этой рыбы здесь достигает максимум 1 тыс. тонн, а ведь раньше объемы добычи доходили и до 10 тысяч. Нужно разобраться с причинами такого сокращения уловов. Что тут повлияло: браконьерство, другие антропогенные факторы, климатические факторы? Возможно, здесь надо усиливать работу по искусственному воспроизводству лосося, но, естественно, на научной основе.

Маргарита КРЮЧКОВА , журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. СМИ, ИТ. Экология > fishnews.ru, 17 ноября 2023 > № 4527425 Сергей Рябченко

Глава Росрыболовства Шестаков рассказал о ценах на красную икру и рисках дефицита семги

Татьяна Карабут

Красной икры из горбуши в этом году будет в полтора раза больше, чем в прошлом. Но стоимость ее растет к Новому году вне зависимости от объема вылова рыбы, рассказал в интервью "Российской газете" глава Росрыболовства Илья Шестаков.

По его оценке, браконьерской икры на рынке - до 30%. Эксперимент, ограничивающий вывоз с Камчатки, усложнил жизнь браконьерам. Поэтому в 2024 году, возможно, его расширят на Чукотку и Сахалин.

Удачная лососевая путина привела к снижению отпускных цен. Как это отразится на полке? Стоит ли ждать снижение цен и на красную икру?

Илья Шестаков: Лососевая путина в этом году успешная - вторая по рекордным показателям за всю историю наблюдений. Основной объем добычи приходится на горбушу. Отмечу, что горбуша и продукция из нее идут на внутренний рынок - это самый доступный вид лососевых и самый популярный со времен Советского Союза, особенно икра. Производство красной икры из горбуши также превышает объемы предыдущих лет - ожидаем на 50% больше, чем в прошлом году. Срок ее хранения составляет всего год. Соответственно, по всем экономическим показателям цены на икру горбуши должны быть ниже.

Действительно, стоимость горбуши и икры снизилась в оптовом сегменте. Мы это видим при мониторинге, это подтверждают и сами рыбаки, и представители ассоциаций. В рознице удешевление произошло только в рамках социальных программ - сотрудничества рыбопромышленников с регионами. Например, таких, как проект "Доступная рыба" на Камчатке. Было бы здорово, чтобы другие регионы, как власти, так и представители торговли, которые удалены от районов промысла, также поддержали эту инициативу.

На остальные виды лососевых цены, скорее всего, останутся стабильными в опте, так как последние несколько лет объем их вылова держится на среднем уровне. Но, к сожалению, к новогодним праздникам стоимость растет вне зависимости от объема вылова и производства. Можно провести аналогию с ценами на цветы и конфеты перед 8 марта.

Каковы результаты эксперимента, ограничивающего вывоз с Камчатки красной икры? Планируете ли подключать другие регионы?

Илья Шестаков: Эксперимент рассчитан до 2025 года. Но уже можно сказать о его положительных результатах. Браконьерам стало очень сложно вывозить икру с Камчатки. Поэтому, возможно, будем предлагать включить в эксперимент в следующем году и другие регионы. Например, желание поучаствовать выразила Чукотка, хотя там не столь большие объемы вылова лососей. Подключим Сахалин: в регионе авиатранспорт - единственный способ транспортировки продукции.

Эксперты Россельхознадзора говорят, что каждая третья банка рыбных консервов - фальсификат с заменой на более дешевую рыбу. Как исправить ситуацию? Маркировка поможет?

Илья Шестаков: Маркировка поможет, если ее четко настроить от вылова до конкретной банки. Эксперимент для того и проводится, чтобы найти уязвимые места и доработать ее, довести механизм прослеживаемости до реально действующего механизма.

Какова доля нелегальной рыбной продукции на российском рынке? Увеличивается или уменьшается?

Илья Шестаков: В рыбных консервах речь идет о подмене сырья на более дешевую рыбу, то есть о фальсификате. А нелегальная, браконьерская продукция встречается только в дорогих видах - красная и черная икра, крабы, гребешки, трепанг. По икре доля нелегальной продукции может достигать 30%. Бывает, что в каких-то ИП появляется краб, хотя компания его не закупала и не владеет квотами на вылов. Будем усиливать работу с правоохранительными органами, чтобы на рынке навести порядок.

Что стало с инициативой мурманского губернатора о продаже уловов рыбаками-любителями?

Илья Шестаков: Дальше обсуждений дело пока не сдвинулось. У этой инициативы много противников, есть опасение, что она приведет к росту браконьерства. В свое время мы проводили подобный эксперимент на Сахалине по просьбе губернатора. За год большая часть рыболовов - участников эксперимента превратились в браконьеров - стали ловить в десятки раз больше разрешенного объема, появился большой нелегальный рынок такой продукции.

До конца года мы запланировали провести совещание с участием губернатора Мурманской области, чтобы он рассказал, как он видит организацию вылова и реализация этой продукции. Предполагается, что продажа уловов будет разрешена каждому гражданину на его усмотрение, ограничения только по объему вылова. В этом случае есть риск, что в море выйдут тысячи лодок, и через пару лет запасы настолько истощатся, что промышленный промысел станет невозможен.

Кроме того, встает вопрос ветеринарной безопасности при реализации этой продукции. Поэтому, по моему мнению, нужно создать точки закупок на уровне муниципалитетов или субъектов, которые бы выкупали продукцию у рыбаков и сами бы реализовывали ее на ярмарках и рынках. Тогда, возможно, удастся контролировать ситуацию и не допустить браконьерского промысла.

Сейчас в некоторых рыбохозяйственных бассейнах действуют жесткие нормы вылова. Так, в Волжско-Каспийском бассейне рыболовы-любители, поймав в конце трофейную крупную рыбу, вынуждены отпускать ее, хотя раньше достаточно было просто прекратить ловлю. Рыболовы предлагают вместо этого установить суточную норму вылова условно 5 кг плюс один экземпляр. Как вы относитесь к этому?

Илья Шестаков: Такая норма действовала и раньше. Но сейчас в связи с большой популярностью любительской рыбалки могут серьезно пострадать рыбные запасы. Прежде всего, в Астраханской области, куда в сезон приезжает больше 1 млн рыбаков. Инспекторам очень сложно проконтролировать всех. Поэтому после обсуждения с регионом решили эту меру ужесточить. Если мы поймем, что правила вновь можно сделать более лояльными, то вернем старую норму. Применяя предосторожный подход, нужно найти золотую середину между сохранением запасов и удовлетворением азарта рыболовов-любителей.

По данным Росстата, потребление рыбы в 2022 году снизилось еще на 10% до 19,2 кг. Президент дал поручение разработать "дорожную карту" по увеличению потребления отечественной рыбной продукции до 2030 года. Что предлагает Росрыболовство?

Илья Шестаков: В первую очередь хочу отметить, что по данным Росстата (согласно обследованию порядка 50 тысяч домашних хозяйств - как городских, так и сельских - во всех регионах РФ) потребление рыбы и рыбопродуктов в России последние 10 лет сохраняется на среднемировом уровне и составляет порядка 22 кг в год на человека. Отечественный рынок с избытком обеспечен рыбной продукцией. По итогам 2022 года уровень самообеспечения рыбой составил 153,3%, что значительно превышает показатель, установленный доктриной продовольственной безопасности (не менее 85%). Основные задачи - это повышение доступности рыбной продукции и популяризация ее потребления. Вот в этом направлении, действительно, много работы. В первую очередь вопрос касаются организации торговли и адекватности существующих торговых наценок: цена на полке магазина может в несколько раз превышать цену рыбака.

Но отрадно, хочу это отметить, что сами рыбаки стали ориентироваться на конечного потребителя - появилась продукция глубокой переработки в индивидуальной упаковке, брендинг и маркетинговые программы. Думаю, следующий шаг в расширении ассортимента - полуфабрикаты и готовая продукция. И рыбаки уже начали этим заниматься.

С другой стороны, важно, чтобы торговые сети выдерживали существующие нормативы при транспортировке, хранении, выкладке продукции. Рыба - сложный скоропортящийся продукт, издержки при ее реализации высокие. Проще иметь дело с колбасой, которая хранится три года, чем с рыбой со сроком реализации три дня. Организация торговли - это первая задача, в ее решении необходимо участие не только Росрыболовства и Минсельхоза, но и Минпромторга.

Для популяризации потребления рыбной продукции необходимо задействовать социальную рекламу, ориентированную в первую очередь на молодежь. Именно среди молодого поколения отмечается низкое потребление рыбной продукции. Детям и молодежи нужно системно объяснять необходимость и пользу этого продукта.

Далее, важно, чтобы в рамках государственного и муниципального заказа приобреталась только отечественная рыбная продукция. У бюджетных организаций есть свои нормативы потребления на человека, но бюджеты зачастую ограничены - дешевле купить некачественную импортную рыбу. Нужно решать этот вопрос комплексно.

Конечно, на потребление рыбы, в первую очередь, влияет покупательная способность населения. Рыба во всем мире - недешевый продукт. Выше доход - больше покупают рыбу. Государственные субсидии должны сделать продукцию более доступной для населения, включая пенсионеров и малоимущие семьи.

По поручению Президента началась работа над "дорожной картой" по увеличению потребления отечественной рыбной продукции. Она, прежде всего, включает предложения Росрыболовства. Ключевое направление - доступность рыбной продукции для потребителя, в основном, за счет снижения затрат при ее транспортировке, развития портовой и логистической инфраструктуры, стимулирования глубокой переработки продукции, популяризации (социальной рекламы) и других мероприятий. В настоящее время обсуждаются предложения.

Как коррелирует с поручением президента о повышении потребления исключение из госпрограммы показателя потребления в 25 кг на человека в год?

Илья Шестаков: Не вижу противоречий. Росрыболовство отвечает за экономику отрасли, а вопрос увеличения потребления, как я и сказал выше, нужно решать совместно с другими ведомствами. Мы со своей стороны предпринимаем действия в сфере нашей ответственности и инициируем совместную работу в смежных направлениях. Имею в виду работу с РЖД и операторами подвижного состава, транспортными компаниями по обеспечению непрерывной "холодной" цепочки для сохранения качества рыбы и сроков доставки, организацию и участие в выставочно-ярмарочных мероприятиях. Уже не один год мы ведем диалог с ритейлом и рестораторами для того, чтобы способствовать прямым контактам с рыбаками. Конечно, очень важную роль в популяризации рыбы играют средства массовой информации - мы только "за" продуктивное взаимодействие. Конечно, эффективным решением было бы создание НКО, которая занялась бы маркетингом комплексно, как вариант - на основе государственно-частного партнёрства. Но пока эта инициатива не воплотилась в жизнь. Так что, впереди много работы - сложной, интересной и очень полезной для всех, кто занимается рыбой, любит ее ловить и есть, или кому еще предстоит распробовать ее вкус и выбирать чаще.

С горбушей нет проблем. Но аквакультурных семгу и форель мы импортируем. Есть ли дефицит этой рыбы на российском рынке? Откуда сейчас везем? Сколько выращиваем своей? Насколько решена проблема с импортозависимостью по кормам?

Илья Шестаков: Во-первых, не так уж много мы импортируем. Если брать общий объем выращивания лососевых (семги и форели), то фактически весь импорт мы закрыли. Несколько лет назад завозили 120 тыс. тонн - столько же сейчас производим.

Большие объемы семги выращивать мы не можем в силу климатических условий - максимум 40-50 тыс. тонн. Поэтому в основном ориентируемся на форель, которая тоже очень востребована у потребителей. Мы сформировали и отдали в пользование много участков в Онежском, Ладожском озерах и на многих других водоемах. Производство форели будет увеличиваться.

Но, надо отметить, что есть перспективные проекты и в области выращивания семги в заводских условиях с использованием установок замкнутого водоснабжения (УЗВ).

На данный момент есть ограничения для дальнейшего роста производства товарной рыбы - недостаточно своего рыбопосадочного материала. Вопрос решается с помощью импорта, в том числе из Турции, Армении. И, важно, что санкции подтолкнули, активизировали работу в этом направления в России - начали строить предприятия. Плюс создаем селекционно-племенной комплекс в Карелии, который будет помогать в выращивании рыбопосадочного материала.

Такой же вопрос возник и с кормами для лососевых. В настоящее время идет активное строительство заводов по производству кормов. Ожидаем, что в течение двух лет с учетом поставок из Беларуси мы сможем полностью заместить весь импорт кормов.

Как установление пошлины на рыбу и рыбную продукцию сказывается на нашем экспорте? Какова в целом динамика экспорта сейчас?

Илья Шестаков: Динамика экспорта у нас хорошая. Беспокоит то, что в перечень включили всю рыбную продукцию, за экспорт которой придется платить одинаковую пошлину. Сейчас мы работаем над тем, чтобы выйти на внешние рынки с продукцией высокой добавленной стоимости. В том числе с консервами на рынки СНГ. Ряд других наименований только начали экспортировать, например, сурими и рыбий жир. Рентабельность этой продукции и так небольшая (консервы 3-5%), а снимается пошлина такая же, как с краба, где рентабельность достигает 70%. Таким образом, должен быть дифференцированный подход. Причем это касается не только рыбной отрасли. Пошлины только начали действовать, оценить из целесообразность еще предстоит.

Недавно состоялись крабовые аукционы. Участники рынка высказывали опасения по поводу их целесообразности, высокой стартовой цены. Не видите тут рисков?

Илья Шестаков: В октябре мы провели аукционы по долям квот крабов с инвестиционными обязательствами. Состоялись торги по всем лотам, на которые были выставлены практически все крабы Дальневосточного бассейна. Ожидаем, что аукционы принесут в федеральный бюджет достаточно внушительную сумму - 214,5 млрд рублей. Важно, что эти средства, в том числе, пойдут на развитие отрасли - строительство научно-исследовательских и спасательных судов, приобретение оборудования и обмундирования для сотрудников рыбоохраны и другие нужды, требующие дополнительного финансирования.

Помимо этого, у победителей аукционов есть инвестиционные обязательства. За счет инвестиций будет построено еще 23 судна-краболова. В Дальневосточном бассейне появится новый краболовный флот, который обеспечит на современном уровне вылов и переработку. Кроме того, в морских портах будут построены четыре специализированных логистических комплекса, включающие холодильники, контейнерные площадки для передержки крабовой продукции. Это еще порядка 60-80 млрд рублей инвестиций. Планируемый результат второй волны аукционов, действительно, хороший задел для будущего отрасли.

Сейчас мы ожидаем доплат от победителей. В течение полугода они должны представить контракты с верфями и со строительными компаниями по инфраструктурным проектам. На реализацию этих инвестпроектов у них есть пять лет.

Что касается стартовых цен, мы сознательно установили их на достаточно высоком уровне, не стали дробить лоты. Но вовсе не для того, чтобы не допускать к торгам малые компании. Ранее складывались неоднозначные ситуации: квоты на вылов могли составлять 10 тонн, которые легко реализовать за один день. Некоторые компании пользовались этим, не показывая уловы, продолжали выходить на промысел до тех пор, пока их не поймают. Это браконьерство. Сейчас в среднем лот составляет порядка 1 тыс. тонн - этого объема достаточно для работы одного судна на год. Соблазна ловить сверх квоты не возникает. И залоговая сумма большая, и за сам лот они заплатили немало - по 6-9 млрд рублей. А любое нарушение может привести к тому, что они будут лишены этих квот. Так что мы основывались на принципах конкуренции, и, главное - сделали этот рынок прозрачным.

С учетом сегодняшних ограничений экспорта крабов на рынки США и ЕЭС, этот бизнес остается рентабельным?

Илья Шестаков: Российские рыбаки ведут промысел в двух основных бассейнах - Дальневосточном и Северном. Эта ситуация фактически не сказалась на Дальневосточном бассейне, за исключением небольшого снижения цены за счет глобальной переориентации продукции. А вот компании на Севере ощутили ограничения, так как их экспортные поставки шли именно на рынки ЕС и, прежде всего, в США.

В связи с этим мы перенесли крабовые аукционы по Северному бассейну на более поздний срок. Сейчас следим, как идет переориентация поставок на рынки Азии и Ближнего Востока. Как только ситуация стабилизируется, проведем торги и по крабовым квотам на Севере. Пока они запланированы на 2024-2026 годы.

Насколько санкции усложнили строительство отечественного рыбопромыслового флота?

Илья Шестаков: Когда ввели санкции, мы перенесли сроки сдачи судов на два года, понимая, что потребуется перепроектирование и поиск новых поставщиков. Для части судов компании и верфи успели закупить оборудование из недружественных стран, и сейчас идет достройка этих судов. Перепроектирование по многим другим судам уже завершено, новые поставщики найдены - многое покупаем в Китае, что-то нашли в России. Как оказалось, у нас тоже выпускается достойное оборудование.

Есть ли сложности с доставкой рыбы по СМП? Мы слышали, что есть проблемы с холодильниками в Мурманском порту.

Илья Шестаков: Проблемы не с холодильниками, а с размещением нужного количества контейнеров, но и они в итоге решились. Вопрос в другом - нет специального транспорта, чтобы в больших объемах перевозить рыбную продукцию. Те лихтеровозы, которые предоставляет "Росатом", перевозят 5-7 тыс. тонн. А по железной дороге с Дальнего Востока мы возим 700 тыс. тонн. Кроме того, одно дело перевозить сжиженный природный газ по СМП (заводы находятся прямо на маршруте) с их стоимостью и рентабельностью, другое - возить рыбу, которая стоит 100 руб. за кг. Это не так выгодно. Плюс ко всему есть жесткие требования к флоту в рамках арктического морского регистра - суда нужно серьезно модернизировать. Поэтому наращивать кратно объем перевозки рыбы по СМП без решения этих вопросов невозможно. Конечно, перевозить рыбу по кратчайшему пути удобно. Нужно создать все условия и обеспечить обратную загрузку судов - это будет другая ситуация. Она требует работы многих ведомств и бизнеса.

Россия > Рыба > rg.ru, 15 ноября 2023 > № 4521131 Илья Шестаков

Герман Зверев: Главным фактором спроса на рыбу остались ее цена и реальные доходы населения

Инесса Доценко

По данным Росрыболовства, к ноябрю 2023-го общий объем добычи водных биоресурсов всеми российскими пользователями составил почти 4,6 миллиона тонн, на 11,2 процента больше, чем выловили к этому времени в прошлом году. Означает ли это, что потребление рыбы в нашей стране увеличится, зачем популяризировать минтай и как сказывается "логистическое трение" на наших кошельках, "РГ" рассказал президент Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ) Герман Зверев.

Герман Станиславович, 2023 год для рыбаков - из "урожайных". По прогнозу, общий вылов биоресурсов может превысить пять миллионов тонн. Можно сказать, сколько из этих миллионов уйдет на экспорт, сколько попадет на российские прилавки?

Герман Зверев: Особой сенсации в уловах нынешнего года нет. Планку в пять миллионов тонн российские рыбаки преодолели уже несколько лет назад. Конечно, обильная была в этом году лососевая путина, однако тоже не рекордная.

Вообще, оценивать результаты работы отрасли только с помощью показателя вылова неправильно. Равносильно тому, чтобы оценивать качество теплоснабжения в квартирах по протяженности вырытых траншей для прокладываемых труб центрального отопления. Дело не в количестве, а в том, насколько структура улова, виды добываемой рыбы совпадают с предпочтениями потребителей и насколько розничная (подчеркну, именно розничная, а не отпускная) цена совпадает с реальными располагаемыми доходами населения.

По поводу вывоза за рубеж: правительство страны установило ограничение для публичного распространения информации об объеме и структуре экспорта российских предприятий, поэтому предоставить подробные сведения на этот счет нет возможности.

Тогда сосредоточимся на внутреннем рынке. Сколько мы сегодня едим рыбы?

Герман Зверев: По данным Росстата, потребление рыбопродукции в живом весе по итогам 2022-го составило 19,2 килограмма на человека. Это на десять процентов ниже, чем годом ранее. На Дальнем Востоке рыбы едят больше: 25 килограммов на человека все в том же 2022-м, но и это на один процент ниже показателя 2021 года.

Доля расходов на рыбопродукцию в общих затратах на продовольствие оставалась неизменной в течение почти 15 лет - шесть процентов. А главным фактором спроса на рыбу все это время были располагаемые доходы населения и цена. В результате потребление выработало эластичность на уровне коэффициента в 2,4 процента: рост доходов или снижение цены на один процент приводит к увеличению потребления на 2,4 процента. И наоборот.

Именно сейчас точность и своевременность сигналов, которые регуляторы дают рынку, приобретает критическое значение. Одним из таких сигналов до недавнего времени являлся целевой показатель среднедушевого потребления рыбопродукции. Его признают важным все крупные рыболовные державы.

В августе президент страны Владимир Путин проводил совещание, по итогам которого кабмину поставлено поручение при участии заинтересованных органов исполнительной власти, отраслевых союзов, ассоциаций утвердить план мероприятий (дорожную карту) по увеличению внутреннего потребления отечественной рыбной продукции до 2030 года, а также обеспечить его реализацию. Первый доклад об этом должен быть представлен главе государства до 1 февраля 2024 года, далее - раз в полгода.

На ваш взгляд,что должно быть в числе первых пунктов такого плана?

Герман Зверев: Возвращение в госпрограмму развития отрасли показателя среднедушевого потребления рыбы - 25 килограммов в год.

Вы сказали, что один из главных факторов спроса на рыбу - цена. Это значит, что сделать так, чтобы рыбы ели больше, проще простого? Надо лишь снизить цену?

Герман Зверев: Цена не единственный инструмент расширения внутреннего спроса. Немаловажное значение имеют и качество продукции, и разнообразие ассортимента, и информированность потребителей о свойствах рыбы. Кстати, именно поэтому Ассоциация добытчиков минтая реализует масштабный проект "Дальневосточный минтай", который нацелен на удвоение потребления этой рыбы в России в течение трех лет - со 183 тысяч тонн в 2022-м до 350 тысяч в 2025-м. В проекте участвует и ВАРПЭ. Для популяризации среди жителей страны бренда "Дальневосточный минтай" уже запущен сайт с рецептами и информацией, ведется рекламная кампания в соцсетях, создаются совместные промо с 40 известными блогерами, библиотека видеорецептов, в скором будущем увидит свет фильм о минтае.

То есть на внутреннем рынке сегодня имеет смысл делать ставку на доступные по цене виды "народной" рыбы?

Герман Зверев: В определении "народная" рыба мне чувствуется какой-то оттенок высокомерия. Филе минтая - продукт, который изготавливается в море на современных производственных линиях. Рыбопромышленные предприятия инвестировали в строительство таких судов и перерабатывающих заводов свыше 350 миллиардов рублей. В отличие от производителей бройлерной курятины, в отличие от производителей говядины рыбаки не получили ни копейки дотаций от государства. Поэтому окупаемость построенных кораблей и заводов обеспечивается только за счет реализации продукции на рынке: на внутреннем и на внешнем.

Как меняются логистические цепочки поставок рыбной продукции? Можно ли снизить транспортные издержки?

Герман Зверев: Архаичная рыбная логистика, которая до сих пор живет за счет советской инфраструктуры, - характерная черта системы поставок. Количество и качество рыбных терминалов, оборудованных холодильниками, что на Дальнем Востоке, что в российском Поморье в общем-то, одинаковое. Явный дефицит специализированного подвижного состава особенно ощущается в пиковые периоды рыбацких путин. На внутреннем рынке "логистическое трение" превратилось в ощутимый ценовой фактор: совокупные издержки доставки рыбопродукции морским и наземным транспортом приблизились к 80 рублям на килограмм на фоне антироссийских санкций.

А как можно использовать административный ресурс для роста потребления рыбы в стране?

Герман Зверев: Внести изменения в Федеральный закон "О государственной контрактной системе", который позволит изменить условия закупок рыбопродукции для государственных и муниципальных нужд.

В России очень давно - чуть ли не с начала 2000-х - обсуждают проект рыбной биржи. Необходимость в ней действительно есть?

Герман Зверев: Необходимость есть, но в бирже, которая предоставляет площадку под торговлю рыбопродукцией для государственных и муниципальных нужд. Если ввести требование об обязательной закупке для них только на бирже, то такое решение позволит отрезать из цепочки поставок тысячи фирмочек-прилипал, которые увязаны с должностными лицами, организующими закупки рыбы, и приплюсовывают надбавку к стоимости продукции.

Россия. ДФО > Рыба > rg.ru, 9 ноября 2023 > № 4517588 Герман Зверев

Илья Шестаков: Необходимо развивать партнёрские отношения в сфере рыболовства и мировой продовольственной безопасности

Руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков выступил на сессии «Обеспечение развития аграрного сектора и всемирной продовольственной безопасности, возможности экологического сельского хозяйства» XVI Веронского евразийского экономического форума. Мероприятие состоялось 3 ноября в Самарканде.

Глава Росрыболовства в первую очередь отметил важность рыбной продукции в масштабах глобального потребления белковой пищи.

Так, по данным ФАО, в объёме мирового потребления животного белка рыбная продукция занимает 7% в рационе жителей планеты, что сравнимо с потреблением мяса птицы, выше свинины (5%) и незначительно меньше доли молочных белков (10%), что свидетельствует о том, что рыбная продукция занимает важное место в общемировом потреблении.

При том, что объем вылова дикой рыбы стабилизировался на уровне 92-95 миллионов тонн, прирост производства рыбной продукции происходит за счет аквакультуры.

Как отметил Илья Шестаков, этот сектор развивается «галопирующими» темпами: объем производства превысил 120 млн тонн. Глава Росрыболовства подчеркнул, что и для аквакультуры актуален подход устойчивого развития, который применяется рыболовстве. Это очень важно для сохранения запасов рыбы и других видов обитателей Мирового океана.

«Аквакультура во всём мире -это большой драйвер для развития. Но здесь надо не забывать, что это требует новых технологий, инвестиций, это достаточно непростой сектор, который даже больше, чем сельское хозяйство, может сталкиваться с различного рода проблемами. Поэтому очень важно в этом секторе обучение и персонал. А еще в рыболовстве есть термин устойчивого развития. Такое же устойчивое развитие должно быть и в секторе аквакультуры. Здесь без ученых никуда нельзя. Что такое устойчивое развитие? Это мы можем выловить такой объем, который не повлияет на естественную воспроизводство», — сказал Илья Шестаков.

Но ресурсная база производства рыбной продукции может расти не только за счет аквакультуры. По данным российской науки, есть значительный потенциал увеличения вылова без ущерба для экосистемы. Можно добывать дополнительно 200 млн тонн за счёт освоения мезопелагических и глубоководных объектов промысла, что при общем мировом вылове порядка 92-95 млн тонн сможет внести существенный вклад в развитие мирового рыболовства.

«Наша самая большая проблема, что мы всегда говорим, что нам надо будет кормить 10 млрд человек, но при этом мы всегда конкурируем на всех рынках, вводим непонятные ограничения и не помогаем друг другу. Поэтому правильно говорить о необходимости развития партнёрских отношений рыболовства и в области продовольственной безопасности в целом» — заявил Илья Шестаков.

Источник: Объединенная пресс-служба Росрыболовства

Россия. Узбекистан. ФАО > Рыба. Экология. Госбюджет, налоги, цены > fish.gov.ru, 3 ноября 2023 > № 4539215 Илья Шестаков

Владимир Нагорный: Профсоюзы нужны во все времена

Человеку труда сложно защищать себя в условиях постоянно меняющегося законодательства. Помочь ему в этом способна профсоюзная организация, считает председатель Приморской краевой организации профсоюза работников рыбного хозяйства Владимир Нагорный.

В конце октября Федерации профсоюзов Приморского края исполнилось 75 лет. За это время многое в деятельности профсоюзных организаций изменилось. Но их главной задачей по-прежнему остается защита прав и интересов рабочих.

Рыбная отрасль играет важную роль в жизни Приморья. По данным краевого агентства по рыболовству, в 2022 г. предприятия региона добыли 803,8 тыс. тонн водных биоресурсов — это более 16% от общероссийского вылова и почти 30% от вылова в Дальневосточном бассейне. Работа многих жителей края связана с рыбой, поэтому деятельность отраслевой профсоюзной организации имеет особое значение для региона.

«Профсоюз необходим людям труда, потому что через него они выражают свою волю. И не зря он называется представительным органом», — отмечает Владимир Нагорный.

Важным направлением в своей деятельности рыбацкий профсоюз Приморья считает вопросы, касающиеся справедливой оплаты труда. Зарплата моряков должна учитывать экстремальные условия быта на флоте, переменчивость погоды, риски для жизни и здоровья. При этом в поле зрения организации попадают не только рыбаки, но и работники береговых перерабатывающих предприятий и рыбоводы.

«Профсоюз стоит за то, чтобы заработная плата поднималась в соответствии с уровнем инфляции», — рассказал Fishnews Владимир Нагорный.

Отдельное внимание уделяется и безопасности. В 2016 г. краевой профсоюз одним из первых забил тревогу, когда аварийно-спасательный флот Росрыболовства хотели передать в ведение Минтранса. Как пояснили в отраслевом объединении, это могло помешать спасателям вовремя ликвидировать аварии.

«Близость к району лова позволяет оперативно оказывать помощь рыбакам. Поэтому спасатели должны работать как можно ближе к экспедиции», — заявили в профсоюзе.

Также в профессиональной организации считают важным создать в Приморье министерство рыбного хозяйства, как это сделано на Сахалине и Камчатке. Этот вопрос уже подняли на встрече с председателем краевого правительства Верой Щербиной. По словам Владимира Нагорного, необходимость появления такого ведомства диктуется объемами вылова и значимостью отрасли для региона.

Свою помощь профсоюз готов предложить не только «рыбным» труженикам, но и всем жителям края, оказавшимся в сложном положении. Например, в августе Приморье пострадало от наводнения. За один день выпала месячная норма осадков, дома в некоторых районах ушли под воду, а из-за размытых дорог нарушилось транспортное сообщение. В регионе был объявлен режим чрезвычайной ситуации.

Краевые профсоюзы не оставили земляков в беде. Они объединили свои силы, чтобы оказать финансовую помощь пострадавшим.

«Мы работаем на принципах солидарности и справедливости», — отметил Владимир Нагорный. По его словам, профессиональные организации готовы поддержать в трудной ситуации и своих коллег-дальневосточников. Когда в других регионах Дальнего Востока случаются чрезвычайные события, профсоюзы Приморского края оказывают им посильную помощь.

Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Экология > fishnews.ru, 3 ноября 2023 > № 4516233 Владимир Нагорный

Глава Росрыболовства Илья Шестаков в интервью «Ведомостям»: «Мы не бросаем рыбаков»

Росрыболовство в середине октября провело новые аукционы по квотам на 50% объема добычи краба на Дальнем Востоке на 15 лет. В декабре пройдет распределение квот по минтаю и сельди. Росрыболовство также готовит программу перераспределения рыболовных участков, закрепленных за пользователями для ведения промысла лососевых. Зачем понадобилась реформа отрасли и как идет распределение квот по новым принципам, в интервью «Ведомостям» рассказал глава Росрыболовства Илья Шестаков.

– В середине октября прошли аукционы в рамках второго этапа программы инвестиционных квот. На торгах были реализованы права на 50% общего годового объема добычи краба на Дальнем Востоке. Как вы оцениваете результаты аукционов?

– Аукционы прошли в нормальном рабочем режиме, спрос есть, интерес был высокий – на 27 лотов на получение квот было подано более 160 заявок. Да, торги, может быть, были не такие оживленные, как ожидалось. На данный момент результат неплохой: если все договоры будут подписаны, то в бюджет поступит более 200 млрд руб. В том числе эти средства пойдут на нужды развития отрасли – строительство научно-исследовательских и спасательных судов, на сопутствующую инфраструктуру и рыбоохрану.

– Вы сказали, что торги были не такие оживленные, как ожидалось. В чем вы видите причину?

– Стартовая цена в большинстве лотов изначально была достаточно высокая. Максимальные доходы в бюджет уже были заложены в цене лотов. Мы исходили из того, что компании, которые готовы приобретать лоты по 6–7 млрд руб., должны обладать возможностью внести залоги по 3 млрд руб. для подтверждения своих намерений. Таким образом мы хотели исключить из процесса возможные мошеннические схемы.

– Сейчас вы не видите рисков, что по некоторым лотам придет отказ?

– Все возможно, но если это и произойдет, то максимум по одному из выставленных на торги лотов. Очевидно, это не массовая история. Кроме того, задаток довольно большой, бюджет явно не проиграет (в случае отказа от заключения договора задаток не возвращается. – «Ведомости»). Лот, от которого вдруг откажутся, вновь выставим на торги.

Илья Шестаков

руководитель Росрыболовства

Родился 15 июля 1978 г. в Ленинграде, Окончил Санкт-Петербургский госуниверситет экономики и финансов по специальности «экономист» (2000), Российскую академию госслужбы при президенте РФ по специальности «юрист» (2009)

2000

глава политсовета санкт-петербургского регионального отделения движения «Молодежное единство»

2001

замначальника управления кредитов «Газпрома»

2009

гендиректор Российского научно-исследовательского института сельскохозяйственных приборов

2010

директор департамента регулирования агропродовольственного рынка и развития инфраструктуры Минсельхоза РФ

2011

заместитель министра сельского хозяйства

2014

руководитель Федерального агентства по рыболовству

«Сейчас распределение справедливое, идет нормальный бизнес-процесс»

– Новых участников торгов не было? Участвовали победители первого этапа аукционов и те, кто уже имел квоты краба по историческому принципу (с 2004 г. квоты распределяли исходя из исторического объема добычи компаний)?

– В основном пришли компании, которые уже имеют опыт в крабовом промысле. Мы воспринимаем это позитивно: не будет проблем с организацией вылова, компании понимают, как это делать. Если бы пришли сторонние люди, непрофильные инвесторы, им бы пришлось настраивать всю систему вылова – высока вероятность сбоев как минимум на какой-то период.

Если говорить о новичках, то на прошедших аукционах по лотам № 11 и № 12 была признана победителем Дальневосточная краболовная компания, которая ранее в Дальневосточном бассейне не работала (эта компания создана для участия в аукционе Северо-Западным рыбопромышленным консорциумом, который добывает краба в Северном бассейне. – «Ведомости»). В аукционе приняли участие и новые компании, ранее не участвовавшие в крабовых аукционах, – это «Калан» (100% у бизнесмена Владимира Шумейко. – «Ведомости») и «Феникс» (возглавляемый гендиректором холдинга «Океанрыбфлот» Евгением Новоселовым. – «Ведомости»).

– Краб из Северного бассейна поставлялся на рынок США, но Америка в июне 2022 г. запретила ввоз этой продукции из России. Как думаете, выход Северо-Западного рыбопромышленного консорциума на добычу краба на Дальнем Востоке связан этой проблемой или это плановая диверсификация бизнеса?

– За счет дальневосточного краба, насколько я понимаю их стратегию, они начнут работать с новыми для них рынками по всей своей крабовой продукции. По сути, компания налаживает гарантированный сбыт и получает новый опыт.

– Есть риски, что по каким-либо причинам, не дождавшись окончания 15-летнего срока, на который с инвесторами заключаются контракты, будет принято решение о перераспределении квот?

– Квоты уже на протяжении не одного периода распределялись по историческому принципу. Когда государство ввело этот принцип, был расчет на развитие, обновление производственной базы. Вы помните, что после распада СССР все было приватизировано – флот, заводы, порты перешли в частные руки. В итоге рыбаки получали большую рентабельность при стабильности бизнеса, но государство так и не увидело ожидаемого результата – развития отрасли не было. Сейчас распределение справедливое, бизнес реализует инвестиционные проекты, у них тоже есть сроки окупаемости. Идет нормальный бизнес-процесс, и нет оснований для перераспределения квот.

«Мошенников боялись, но их не было»

– Кроме аукционов по крабам скоро пройдет второй этап распределения инвестиционных квот на добычу минтая и сельди. Но в этом случае инвесторы получат лоты без выплат государству, лишь с обязательствами по строительству объектов – флота и перерабатывающих заводов. Почему принято решение здесь не продавать права вылова?

– Разница большая: рентабельность краба составляет 100%, рыбы – меньше. И мы понимали, что ради права вылова краба рыбаки смогут и купить долю, и вложить деньги в инвестиционный проект. То есть возможен принцип «деньги плюс инвестиции». Рентабельность рыбы не такая высокая, при этом объекты инвестиций, которые необходимы для рыбохозяйственного комплекса, более дорогие. Если краболов можно построить за 1,5–2 млрд руб., то крупнотоннажное рыбопромысловое судно обойдется уже в 7–8 млрд руб. За счет введения платы в одном случае и ее отсутствия в другом мы уравниваем рентабельность добычи и срок окупаемости инвестиций.

– При подготовке крабовых аукционов организаторы учитывали риск появления недобросовестных участников, которые участвовали бы в аукционах только с целью повышения цены или дальнейшей продажи объектов инвестиций вместе с квотами. Этот риск купировали высокими залогами. В распределении инвестиционных квот по минтаю и сельди нет таких рисков?

– На первом этапе программы по минтаю и сельди (см. справку. – «Ведомости») много требований было предъявлено компаниям, получающим инвестиционные квоты, – начиная от банковских гарантий и заканчивая невозможностью реализации квот в третьи руки. Мошенников боялись, но их не было. Не ожидаем, что они появятся на втором этапе. Тем более что при инвестиционных квотах ты получаешь права на добычу минтая и сельди только после реализации объекта (ввода инвестиционного объекта в эксплуатацию. – «Ведомости»). Не построил – причем в соответствии с документацией, одобренной комиссией и принятой ею после строительства, – не получил квоты. При этом компания теряет банковскую гарантию. Не думаю, что мошенники в этом заинтересованы.

– В недавнем интервью «Ведомостям» глава ГК «Русский краб» Александр Сапожников (см. № 109 от 9.10.2023) указывал на сложности при строительстве краболовов по первому этапу распределения инвестквот, возникшие из-за санкций недружественных стран, в частности из-за проблемы с поставками оборудования. Проблемы решаются, говорил Сапожников. Но не станет ли их больше из-за появления дополнительных заявок для верфей после новых аукционов?

– Со строительством краболовов гораздо меньше проблем, чем со строительством рыбопромысловых судов в рамках инвестиционных квот. Это более простые проекты и гораздо больше заводов могут их строить. Сейчас у верфей есть опыт строительства, серьезных задержек по срокам нет.

– Недавно ГК «Норебо» приобрела четыре недостроенных траулера, строительство которых велось в рамках первого этапа программы инвестквот. Что будет с рыболовными квотами, которые планировалось предоставить под эти объекты?

– После расторжения договоров доли квот повторно выставляются на торги как по инвестиционным обязательствам, так и по историческому принципу. Происходит это, когда в течение двух лет не осваиваются пороговые 70% от выделенных квот. На таком аукционе [по первому из траулеров] ГК «Норебо» победила. Еще по трем судам ожидается аналогичная процедура. Для нас важно, чтобы строительство продолжалось и сдавались новые суда.

– Когда планируется провести распределение инвестквот по минтаю и сельди?

– До 8 декабря принимаем заявки от компаний, после чего будет их рассмотрение. Если будет много заявок, будем проводить аукционы на понижение доли квот, если нет – заключение договоров. Из 20% инвестиционных квот половина пойдет на строительство 20 судов, в том числе транспортных рефрижераторов, а другая часть – на строительство перерабатывающих заводов. Ожидаем, что заявок на строительство предприятий по переработке будет больше предложенных квот. По судам с учетом сложностей, которые сейчас есть с их строительством, особого ажиотажа не предвидим.

«У нас очень успешная лососевая путина на Дальнем Востоке»

– А что сейчас с добычей лососей и что с будущим распределением ресурса? Сейчас также встает вопрос о перезакреплении участков для их вылова, и речь снова об инвестиционных обязательствах.

– Тут есть что отметить. В этом году у нас очень успешная лососевая путина на Дальнем Востоке, вторая по рекордному показателю за историю наблюдений – почти 605 000 т (рекордный вылов в 676 000 т был достигнут в 2018 г. – «Ведомости»). Лососевых добывают на основе разработанного наукой объема рекомендованного вылова (ОДУ), это не квоты, которые распределяют между пользователями. В то же время вылов осуществляется на рыболовных участках, закрепленных за пользователями для возможности ведения промысла. Сроки действия большинства договоров пользования рыболовными участками для вылова лососевых истекают в 2027–2028 гг. Росрыболовство заблаговременно инициировало работу по перезаключению договоров для добросовестных пользователей, чтобы лососевая путина проходила эффективно и для бизнеса, и для социально-экономического развития регионов, и для обеспечения внутреннего рынка рыбной продукцией.

Как идут аукционы на добычу водных биоресурсов

Практику изъятия и перераспределения квот на добычу водных биоресурсов под инвестиционные обязательства Федеральное агентство по рыболовству (Росрыболовство) начало применять в 2018 г. Тогда через аукционы распределили 20% прав на добычу минтая и сельди в Северном и Дальневосточном рыбохозяйственных бассейнах на 15 лет. Взамен инвесторы взяли на себя обязательства по строительству 64 рыбопромысловых судов на общую сумму 204,7 млрд руб., а также 27 прибрежных рыбоперерабатывающих заводов за 26,4 млрд руб.

Первый этап крабовых аукционов с инвестиционными обязательствами прошел в 2019 г. Было распределено 50% квот на добычу краба в Северном и Дальневосточном бассейнах на 15 лет. По итогу аукционов компании-победители заплатили в бюджет более 140 млрд руб., а также обязались построить 41 краболов.

Второй этап инвестиционных квот, в этот раз на 50% квот на вылов краба в течение 15 лет только в Дальневосточном бассейне, прошел 16–18 октября 2023 г. По его итогам в федеральный бюджет инвесторы должны заплатить более 214 млрд руб., а также построить 24 краболова и три логистических комплекса.

Второй этап распределения прав на добычу 20% минтая и сельди на Дальнем Востоке состоится в декабре 2023 г.

В 2022 г. российские рыбопромышленники добыли 1,9 млн т минтая, 584 000 т сельди и 96 801 т краба.

Так вот, в этом году принят закон, который предусматривает продление действия договоров на добычу лососевых при условии соблюдения ряда обязательств. Например, вводится так называемый производственный контроль: пользователи должны осуществлять охрану своего участка и также нести социально-экономические обязательства – какие именно, сейчас обсуждается с регионами. Еще одно из условий, которое может быть, это воспроизводство запаса: строительство рыбоводных заводов или финансирование выпуска малька или молоди за счет мощностей стороннего предприятия, в том числе государственных заводов.

Кроме того, мы вводим плату за продление пользования участком. Эта сумма на данный момент тоже предмет обсуждения, она будет существенной. Но при определении ее размера, конечно, будем опираться на то, чтобы не нарушить экономику предприятия.

– Какие ожидания от кампании по перезакреплению этих участков? Многие игроки рынка пойдут на новые условия?

– Сложно сказать. Возможно, отказы будут у тех предприятий, где промысел осуществляется неэффективно. В любом случае это будет трансформация в сторону лучшего. Например, на удаленных территориях, где можно поставить всего один невод, подходы у лосося не такие большие и добыча осуществляется на грани рентабельности. По всей видимости, ожидается консолидация – взаимовыгодная. Не думаю, что это будет массовый процесс.

– А что касается промысла в отдаленных районах? Какая там рентабельность и какой стимул от государства?

– Постановлением правительства, принятым в 2021 г., были предусмотрены средства на возобновление масштабного рыболовства в удаленных районах. Это важная задача прежде всего с точки зрения развития международных отношений. Но она не стала приоритетной, и средства не были выделены.

– А почему? Не понадобилось?

– Потому что произошли известные события, сместились приоритеты. Тем не менее это направление мы не оставляем без внимания.

«Мы не видим оснований субсидировать бизнес, который приносит хорошую прибыль»

– Вернемся к крабу. Инвесторы первого этапа периодически жалуются на сокращение объема добычи краба из года в год. Существует ли сейчас какой-то долгосрочный прогноз, каким будет объем общего допустимого улова рыбы (ОДУ), будет ли он расти или снижаться? Учитывалось ли это при определении цен и условий второго этапа?

– ОДУ определяется по каждому конкретному виду в каждой конкретной подзоне. Таких подзон у нас только на Дальнем Востоке порядка 20. Везде динамика разная по запасам ресурса. Где-то он увеличивается, где-то снижается – это естественный биологический процесс. Сегодня уменьшился. В целом по стране объем [допустимого уровня] добычи краба стабилен – порядка 105 000 т в год. Ситуация, о которой говорят коллеги, возникает в подзонах Приморья и связана с неконтролируемым промыслом. Запас подорван браконьерским промыслом – с этим, конечно же, надо бороться.

В числе перспективных направлений увеличения ОДУ – начало промысла новых видов, которые ранее не добывались в промышленных масштабах. Еще одно перспективное направление – развитие промысла глубоководных видов крабов, краба-стригуна ангулятуса и краба-стригуна красного.

– Какими вы видите перспективы сбыта краба? Весь объем российского краба Китай не съест. США закрыли рынок. Собственно, куда сбывать улов компаниям, которые купили права на добычу на аукционах?

– В США [из России] поставлялось не так много краба – 10 000–15 000 т в год. Это была локальная история рыбаков Северного бассейна, которые были ориентированы именно на этот рынок.

Сейчас активизирован вопрос выхода на новые рынки – с логистикой и необходимостью раскрутить спрос. Живого краба достаточно тяжело везти в Юго-Восточную Азию. Поэтому мы начали планомерную работу по продвижению замороженной крабовой продукции. Важно ориентироваться не только на рынок КНР, есть потенциал и в других азиатских странах, и на Ближнем Востоке. Конечно, требуется время для переориентации.

– Правильно понимаю, что Росрыболовство не ориентируется на поддержку именно добычи водных ресурсов? Какие тогда направления поддерживаются – экспорт или продажа на внутреннем рынке?

– Мы не бросаем рыбаков. Работают все программы – по развитию и экспорта, и поставок на внутренний рынок. В частности, [идет] субсидирование перевозки рыбной продукции с Дальнего Востока в другие регионы России, продвигаем инициативу расширения перечня такой продукции – кроме минтая необходимо субсидировать доставку еще сельди и лососевых, хорошо бы и сардины иваси. Кстати, в этом году активно идет промысел иваси: к середине октября добыто уже 286 500 т – 93% от уровня [всей добычи] прошлого года.

Если говорить об экспорте, мы помогаем компаниям через наших представителей загранаппарата – как по линии Минсельхоза, так и по линии Росрыболовства.

Есть меры по стимулированию поставок продукции с высокой добавленной стоимостью – льгота в 75% при уплате налоговой ставки за пользование водными биоресурсами.

Это в целом о рыбе и морепродуктах. Что касается именно краба, мы не видим оснований субсидировать бизнес, который приносит хорошую прибыль.

К тому же хочу отметить, что крабовая продукция в больших объемах стала поступать на внутренний рынок. Сами рыбаки говорят о популяризации и росте потребления. Например, краб опилио значительно дешевле камчатского, но не менее вкусный и полезный.

– Но есть сложности по поставкам глубоководных крабов на внутренний рынок из-за нормирования мышьяка. Крабодобытчики сталкиваются с претензиями Роспотребнадзора, который фиксирует в их продукции содержание мышьяка, превышающее стандарты. Есть ли подвижки с решением этого вопроса?

– Проблема с мышьяком затянувшаяся, Роспотребнадзор уходит от ее решения. Хотя во всех странах мира давно уже есть разделение на органический и неорганический мышьяк. Все методики разработаны, рассчитаны параметры допустимой концентрации органического мышьяка. Органический мышьяк есть во многих видах рыб, и он не наносит вреда организму человека. А вот содержание неорганического мышьяка действительно надо строго контролировать. Вопрос нормирования мышьяка мы намерены решать в диалоге с Роспотребнадзором.

– Видите ли перспективы существенного наращивания потребления краба внутри страны? И есть ли смысл вообще работать в этом направлении, учитывая, что краб – это дорогой продукт?

– В функционал Росрыболовства не входят направления торговли и маркетинга, нет прямой задачи лучше и больше продавать рыбы и морепродуктов. Мы отвечаем за эффективное и рациональное использование национальных водных биоресурсов, их распределение, охрану и воспроизводство, за подготовку кадров, научное сопровождение, обеспечение безопасности на промысле – это не так уж и мало. Конечно, мы хотим, чтобы рыбопромышленную продукцию любили, покупали, чтобы граждане питались здоровой пищей. Чтобы, конечно, наша отрасль производила востребованные и конкурентоспособные продукты.

Алексей Полухин

Источник: газета «Ведомости», 30 октября 2023 года

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fish.gov.ru, 30 октября 2023 > № 4523210 Илья Шестаков

Новый протокол расширил возможности поставок рыбы в Китай

Китай остается важнейшим партнером России в торговле рыбопродукцией. Только за январь-сентябрь 2023 года экспорт российской рыбы и морепродуктов в Поднебесную, по данным Росрыболовства, достиг 836 тыс. тонн в натуральном выражении и 1,62 млрд долларов в денежном. Бизнес России и КНР развивает экономические связи на профильных выставках и в рамках деловых поездок. Ключевую роль в обеспечении поставок при этом играют ветеринарные власти двух стран. Актуальные вопросы рыбного экспорта в Китай в интервью Fishnews прокомментировал заместитель руководителя Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору Константин Савенков.

— 26 сентября в Санкт-Петербурге представители Россельхознадзора и Главного таможенного управления КНР подписали протокол, регулирующий вопросы поставок рыбопродукции из России в Китай. Константин Аркадьевич, расскажите, пожалуйста, о роли этого документа в обеспечении российского экспорта. Каким образом и сколько времени шла подготовка протокола?

— Проект протокола поступил в адрес Россельхознадзора в ноябре 2019 года и прошел не один цикл согласований с китайской стороной, Минсельхозом Российской Федерации, МИД РФ и Росрыболовством. Подписан в рамках 11-го заседания Российско-Китайской постоянной рабочей группы по сотрудничеству в сфере ветеринарного, фитосанитарного контроля и безопасности пищевых продуктов.

Благодаря этому документу в ближайшее время поставки всех видов и латинских названий рыбо- и морепродукции из России в Китай смогут осуществляться без учета того, есть ли экспортируемый вид гидробионтов в «Каталоге видов продукции водных промыслов и стран (регионов), получивших санитарно-карантинное разрешение на ввоз продукции в Китай или ранее уже осуществлявших торговлю с Китаем». Последний будет соответствующим образом изменен. Это позволит поставлять в КНР все виды водных биоресурсов.

— Важным этапом стала подача российскими экспортерами рыбопродукции заявок для регистрации объектов в китайской системе CIFER. Какие сейчас результаты по поступлению информации от предприятий?

— Предприятия и суда, аттестованные для поставок рыбопродукции в Китай до 1 января 2022 года, должны до 27 октября 2023 года подать заявку на продление регистрации в системе CIFER.

В случае, если предприятия не подадут заявку на модификацию, право на экспорт их продукции в Китай будет приостановлено с даты истечения регистрации. Производители рыбной продукции, не продлившие регистрацию, не смогут поставлять продукцию в КНР, а транспортные суда и холодильники, не продлившие регистрацию, не смогут участвовать в цепочках поставок.

Для отправки продукции в Китай им придется заново проходить процесс регистрации в китайских системах.

В настоящее время заявки на продление регистрации не подали порядка 75 объектов.

— Какие вопросы поставок рыбной продукции в Китай остаются на повестке дня? Возможно, есть какие-то требования, на которые хотелось бы обратить внимание отраслевого сообщества?

— На повестке дня остаются вопросы модификации объектов в системе CIFER. Несмотря на то, что в настоящее время китайская сторона продлила возможность заполнения карточек объектов путем подачи заявок на модификацию, только 582 из 677 объектов, внесенных в CIFER до 1 января 2022 года, подали заявки на модификацию по требованиям китайской стороны.

Мы просим владельцев объектов, не подавших заявки на модификацию, направить их до мая 2024 года.

Также обращаем внимание на необходимость неукоснительного соблюдения требований Китая при поставках продукции на рынок страны.

Fishnews, октябрь 2023 г.

Россия. Китай. ДФО > Рыба. Таможня. Внешэкономсвязи, политика > fishnews.ru, 30 октября 2023 > № 4516194 Константин Савенков

Лососевая путина показала прибавку

Более 600 тыс. тонн тихоокеанских лососей добыто в этом году на Дальнем Востоке. Среди регионов по объемам добычи на втором месте традиционно Сахалинская область. Путина в этом году идет с превышением показателей предыдущего нечетного, 2021-го, года, рассказал министр по рыболовству региона Иван Радченко в интервью Fishnews.

— Иван Борисович, путина в Сахалинской области практически на финише. Какие результаты по разным видам лососей и разным районам промысла?

— Первоначальный прогноз вылова тихоокеанских лососей для Сахалинской области составлял около 72 тыс. тонн — такие рекомендации дала отраслевая наука. На 12 октября, по оперативным данным, уже добыто порядка 65 тыс. тонн. Из этого объема на долю горбуши приходится 34 тыс. тонн, кеты — 28 тыс. тонн, 1300 тонн нерки и 800 тонн кижуча. В целом показатель по вылову превышает уровень 2021 года (предыдущего нечетного) на 10 тыс. тонн, или порядка 20%.

Общий вылов горбуши больше, чем в позапрошлом году, на 6,7 тыс. тонн. Объемы добычи кеты на уровне 2021 года. Промысел этого вида лососей продолжается, добыча идет в Южно-Курильской зоне, на островах Итуруп и Кунашир (данные на середину октября — прим. ред.). Прогнозная величина составляет 37 тыс. тонн, поймано, как я уже сказал, 28 тыс. тонн, в среднем за сутки рыбаки берут порядка 250 тонн, так что рассчитываем, что до конца года рекомендованный вылов по кете будет освоен.

Если сопоставлять рекомендованный и фактический вылов, то не оправдался прогноз по добыче горбуши в Южно-Курильской зоне: из рекомендованных 10,9 тыс. тонн рыбаки добыли только 1800 тонн — 10% от прогнозной величины. Примерно в середине периода промысла предприятия, понимая, что горбуша не идет и главное — обеспечить пропуск лосося на нерестилища, выступили с инициативой об установлении проходных дней до конца путины, и это решение было принято. На Кунашире горбуши так и не поймали, вылов 1800 тонн обеспечил Итуруп, хотя и для этих мест это совсем скромный объем.

При этом на северо-восточном побережье Сахалина наблюдались хорошие подходы, и рекомендованный вылов был увеличен как раз на те же самые 10 тыс. тонн — с 17 тыс. тонн до 27 тыс. тонн. Предприятия практически полностью освоили прогноз, добыв больше 26 тыс. тонн горбуши. Получается, за счет перераспределения объемов, первоначальный прогноз по вылову горбуши в Сахалинской области — около 33 тыс. тонн — полностью оправдался.

Кетовая путина, я как уже отмечал ранее, продолжается. Серьезную основу для промысла кеты обеспечивает аквакультура — рыба добывается в основном в районах, прилегающих к базовым водным объектам лососевых рыбоводных заводов. Осваиваемые объемы кеты показывают высокую эффективность работы по искусственному воспроизводству. Думаю, в этом году вылов кеты превысят показатели по добыче горбуши.

— Если характеризовать лососевую путину в регионе, можно сказать, что общие цифры неплохие, но в разных районах промысла ситуация неоднородна, свои особенности — и по разным объектам лова.

— Да, вылов в целом выше, чем за аналогичный нечетный, 2021-й, год. Однако в ряде районов промысел горбуши не открывался — это залив Терпения, залив Анива, юго-западное побережье Сахалина.

На юго-востоке острова вновь действовала такая мера, как открытие лова по факту заполнения нерестилищ производителями на 50% и выше. Такое решение было принято в соответствии со стратегией организации промысла. Считаю его вполне оправданным.

Также в нынешнем году при определении сроков и мест вылова областная комиссия по анадромным определяла места добыча на удалении вглубь моря не более 1000 метров. То есть фактически длина неводов ограничивалась. Это тоже достаточно эффективная мера. В тех местах юго-восточного побережья, где в итоге все-таки был открыт промысел и осуществлялось рыболовство, по данным Главрыбвода, заполнение нерестилищ оптимальное или даже выше оптимума. И речь идет об основных крупных реках.

— Вы уже затронули тему регулирования промысла. И перечислили основные меры, дополнительно введенные в этом году, — закрытие для промысла заливов Анива, Терпения, особый режим на юго-восточном побережье.

— Да, по юго-востоку, как я уже сказал, были предусмотрены особые условия для открытия промысла. При этом по другим районам мы практически не использовали такую меру регулирования, как введение проходных дней. То есть на юго-восточном побережье мы изначально, еще до открытия промысла, пропустили на нерестилища не менее 50% производителей, а на других участках подходы рыбы были на оптимальном уровне, они позволяли и заполнять нерестовые площади, и осуществлять вылов. Соответственно, решения о введении проходных дней при добыче горбуши в этом году практически не принимались. Напомню, что рыбаки неоднократно говорили, в том числе на заседании Дальневосточного научно-промыслового совета, что в Сахалинской области проходные дни — спорная мера регулирования и не до конца понятна ее эффективность.

— В ноябре на ДВНПС будут традиционно подведены итоги лососевого сезона-2023 в Дальневосточном регионе. А где-то в начале следующего года наука уже даст первые наметки на путину следующего года.

— Да, осенью мы будем обсуждать результаты промысла в 2023 году. Что касается путины следующего года, то, когда у нас просят предложения по мерам регулирования, мы всегда говорим: нам необходим предварительный прогноз подходов лососей. Если объемы ожидаются значительные, то ограничения должны быть минимальны. А если прогноз достаточно пессимистичный, то нужно разрабатывать дополнительные меры регулирования. И все это озвучивать заблаговременно, чтобы рыбаки понимали, как им готовиться к предстоящему сезону.

— Общий допустимый улов на следующий год уже есть: в этом году, мне кажется, ОДУ утвердили несколько раньше, чем обычно. Квоты по пользователям водных биоресурсов еще не распределялись, но, наверное, уже есть примерное понимание, какие объемы в 2024 году предприятия Сахалинской области смогут освоить по минтаю? В Охотском, Беринговом морях и других основных районах промысла этого объекта.

— Мы проанализировали утвержденные объемы минтая, и, исходя из этого, предварительно можно отметить увеличение и по Западно-Беринговоморской зоне, и по промысловым районам Охотского моря — в целом примерно на 10%. Соответственно, и предприятия нашего региона получат более высокие квоты для освоения. Можно также выделить и увеличение ОДУ минтая в Западно-Сахалинской подзоне — почти в два раза. Практически вся квота в этом промрайоне распределена между четырьмя предприятиями Сахалинской области. Соответственно, они также получили существенную прибавку — примерно на 10 тыс. тонн, с 14 до 24 тыс. тонн. Общий допустимый улов минтая в Западно-Сахалинской подзоне увеличивали и в нынешнем году.

— Вернемся к промыслу анадромных видов рыб. Принят новый федеральный закон о перезакреплении рыболовных участков. В том числе тех, на которых добываются анадромные виды. Сейчас готовятся подзаконная база и изменения закона по границам РЛУ. По этим вопросам в сентябре на полях рыбопромышленного форума в Санкт-Петербурге собиралось совещание с участием регионов. Что предлагает Сахалинская область?

— Мы уже обозначали проблемы, с которыми пришлось столкнуться региону по рыболовным участкам. Более 500 участков не включены в областной перечень, так как около 300 РЛУ не описаны в географических координатах и практически все участки, за исключением лишь некоторых, имеют смежные границы.

В рамках предстоящей процедуры по заключению новых договоров предлагается привести границы участков, которые были распределены много лет назад, в соответствие с актуальным законодательством. С этой целью как раз и готовится еще один федеральный законопроект — изменения закона о рыболовстве, допускающие изменение границ РЛУ. Участвуем в разработке этих поправок. Очень важно, чтобы мы смогли решить для всех наших участков вопрос со смежными границами, включить эти РЛУ в региональный перечень и пользователи имели возможность перезаключить договор на новый срок — на двадцать лет — без торгов. При этом добытчики анадромных видов рыб возьмут на себя ряд социально-экономических обязательств.

В рамках обновленной правовой базы планируется установить, какая система координат должна использоваться для описания границ участка. Также для формирования перечня необходимо будет заключение науки. Полагаем, что будут предусмотрены новые возможности для любительского рыболовства, традиционного промысла коренных малочисленных народов — там, где это необходимо. По поводу обязательств пользователей мы предлагаем, чтобы это были отчисления в фонды для вложений в социальную инфраструктуру, на рыбоохранные мероприятия, а также участие предприятий в программе «Доступная рыба». Напомню, что этот проект уже несколько лет реализуется по инициативе губернатора Валерия Лимаренко и нацелен на обеспечение жителей региона качественной рыбной продукцией. Наши рыбаки активно включены в эту работу, и их вклад необходимо отметить.

Маргарита КРЮЧКОВА, газета «Fishnews Дайджест»

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Экология > fishnews.ru, 24 октября 2023 > № 4516162 Иван Радченко

Герман Зверев: Об уроках советского рыболовного судостроения

Уроки, в том числе финансовые, которые можно извлечь из советского опыта строительства рыбодобывающего флота, важно учитывать, принимая долгосрочные планы развития отрасли, уверен президент ВАРПЭ Герман Зверев.

Решение правительства ввести внешнее финансовое управление в Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) — не реакция на злобу дня, а важный, хотя и запоздавший шаг, считает президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ) Герман Зверев.

«На самом деле «бухгалтеризация» судостроительных проектов запоздала как минимум дважды: первый раз — на излете позднего Советского Союза, когда сотни миллионов государственных инвалютных рублей растворились в дырявом механизме «советского хозрасчета». И второй раз — сразу после старта в 2017 г. программы «инвестиционных квот», когда заказы рыбопромышленников, исчисляемые десятками миллиардов рублей, пополнили «инвестиционный портфель» ОСК. В обоих случаях недооценка «финансовой кровеносной системы» привела к масштабным убыткам и стала тормозом для развития судостроения», — отметил глава крупнейшего отраслевого объединения.

В авторской колонке для «ПортНьюс» «Чем может быть полезен сегодня советский опыт судостроения?» Герман Зверев напомнил об уроках прошлого, которые стоит учитывать хотя бы для того, чтобы не повторить тех же ошибок на новом витке обновления рыбопромыслового флота. Как сообщает корреспондент Fishnews, глава объединения указал на сходство программы инвестквот с попыткой масштабного обновления рыбопромыслового флота, предпринятой в конце 1980-х годов, когда на зарубежных верфях по заказу СССР было построено почти шесть десятков современных траулеров, ярусоловов, стеркодеров. Однако модель использования этих судов не учитывала изменения экономической ситуации, и запланированной трансформации отрасли не произошло.

«В советской плановой экономике рыболовное ведомство было заинтересовано в наращивании производственных фондов (без учета реальной экономической отдачи умножающегося промыслового флота), а судостроительное ведомство было заинтересовано в максимальном наращивании заказов. При этом финансовая оценка эффективности инвестиций отсутствовала, потому что понятие «инвестиций» как возвратного финансового актива полностью отсутствовало в социалистической экономике», — отметил руководитель Всероссийской ассоциации рыбопромышленников.

Не менее амбициозно выглядела программа строительства рыбопромыслового флота под квоты, запущенная в России в 2017 г. Но спустя пять лет оказалось, что заказчики получили только 19 судов, еще 67 находятся на разных этапах строительства, а 19 пока даже не заложены. «Главная проблема заключается в том, что выплаченные заказчиками — рыбопромышленными предприятиями — финансовые средства истрачены, а рыбопромысловые суда не построены. Советский долгострой в чистом виде!» — привел напрашивающееся сравнение Герман Зверев.

По мнению президента ВАРПЭ, именно с этим связано решение руководства страны передать ВТБ государственный пакет акций ОСК. Председатель правления банка Андрей Костин рассказал СМИ об «огромной финансовой дыре», обнаруженной по итогам проверки в госкорпорации, глубоком технологическом отставании, особенно в гражданском судостроении, и слабом корпоративном управлении. Новое руководство ОСК уже заявило о проведении аудита всех заказов из своего инвестиционного портфеля, чтобы оценить адекватность контрактных условий.

Если рассматривать строящееся рыболовное судно как инвестиционный проект, который должен приносить доход и заказчику, и верфи, именно банки должны играть ключевую роль - с учетом многочисленных рисков, возникающих в ходе строительства, считает Герман Зверев. «Квалифицированная банковская экспертиза и разработка индивидуальных, под каждый проект, инструментов управления рисками — этого пока не хватает. — отметил он. — Стандартная банковская гарантия показала свою недостаточную эффективность и для заказчиков, и для верфей. Банковская гарантия совершенно безоружна в ситуации, когда верфи пересматривают условия и цены контрактов, а заказчики оказываются юридически и финансово беззащитны».

В числе других уроков, которые можно извлечь из успехов и неудач советского судостроения, глава ВАРПЭ назвал тщетность надежд на серийность в рыболовном судостроении, которая является «не общим правилом, а скорее частным случаем». По словам Германа Зверева, серийность может быть оправданной, только когда есть возможность эксплуатации на промысле головного судна, в ходе которой неизбежно выявляются недостатки и недоделки. Но такая модель строительства по силам лишь трем-четырем крупнейшим рыбопромышленным компаниям, финансы которых позволяют за свой счет дорабатывать проект.

Еще один урок — главный двигатель остается критическим ограничителем в судостроении.

«Уверен, что высказанные мной полемические соображения вызовут (должны вызвать) профессиональное обсуждение», — заключил глава ВАРПЭ в своей колонке. По его мнению, это именно то, что сейчас так необходимо и судостроителям, и рыбакам, и банковским учреждениям, кредитующим судостроительные проекты.

Fishnews

Россия > Рыба. Судостроение, машиностроение. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 18 октября 2023 > № 4515086 Герман Зверев

В любом периоде нужно видеть возможности

Последние несколько лет представители рыбной отрасли сталкивались со множеством проблем: ковидные ограничения, санкции, уход рынков сбыта. Однако даже в сложные времена можно и нужно двигаться вперед, считает генеральный директор компании «Дальрыбтехцентр» Артем Шевченко. В интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» он рассказал, чем занимался завод во время небольшой «передышки» и с какими вызовами сегодня сталкиваются отечественные производители промышленного оборудования.

— Артем Георгиевич, недавно вы вернулись из командировки на Камчатку. Лососевая путина 2022 года не оправдала ожиданий рыбаков, что негативно сказалось на инвестиционной активности. В этом году ситуация улучшилась?

— Я приехал на Камчатку, когда «красная» путина стартовала на западном побережье. Хорошие уловы мы увидели практически сразу. Поначалу все относились к результатам первой недели немного насторожено, громких заявлений не делали. Рыбаки люди суеверные. Но в итоге прогнозы сбылись: рыбы было много. На востоке, я слышал, поначалу ситуация была тревожной, однако позже и там уловы всех порадовали.

В прошлом году объемы были не такие большие, к тому же сверху давили различные внешнеэкономические проблемы, поэтому некоторые проекты действительно пришлось заморозить.

— Значит, сейчас вы ожидаете оживление инвесторов?

— Уловы богатые, настроение у рыбаков рабочее. У меня есть предчувствие, что очень скоро мы вновь возьмемся за большие заказы. Предприятия пропустили год, а нынешние результаты позволят им вложиться в модернизацию производства. Интерес в этом направлении есть, предварительные разговоры с заказчиками уже ведутся.

— Целью поездки было общение с потенциальными клиентами?

— В том числе, однако все же главными объектами внимания стали проекты, которые мы сдали в прошлом году. Нам было интересно посмотреть, как оборудование справится с большими объемами.

«Красная» путина для меня — самое волнительное событие в году. С одной стороны, это всегда приятное чувство азарта. Скоро подойдет рыба и можно будет увидеть, как оборудование, которое завод разработал, изготовил и установил, функционирует. С другой стороны, немного тревожно. Вдруг что-то пойдет не так и техника подведет. Это ведь отразится на репутации компании.

Кроме того, путина — всегда очень активное время. Мы уже знаем, что после Дня рыбака и примерно до середины августа количество работы увеличивается. Когда заводы начинают принимать первые партии рыбы, мы отправляем туда наших специалистов. Я тоже постоянно поддерживаю связь с руководством предприятий. Выстраиваем общение так, чтобы максимально взаимодействовать первые недели путины. В такой стрессовый, но очень важный период быстро решаем возникшие проблемы. Например, если где-то вышла из строя деталь, оперативно отправляем новую для замены.

— Как оборудование показало себя в работе с большими объемами?

— Достойно. Отзывы положительные. Оборудование работало надежно, без сбоев. Техника в полной мере продемонстрировала заявленную мощность, а показатели суточной обработки даже превосходили плановые.

— Чем занимался «Дальрыбтехцентр» в период затишья?

— Несмотря на то, что не было сдачи новых объектов и не поступали крупные заказы, мы продолжали активную работу.

Во-первых, реализовали ряд небольших, но тем не менее важных проектов, в том числе построили крабовый цех для «Антея» и переоборудовали судно для «Дальрыбы».

Во-вторых, наши инженеры не теряли время зря и работали над новыми изделиями, расширяли номенклатуру. Даже в экономически тяжелый год курс на развитие не был остановлен. Мы определили для себя, что, как бы ни было сложно, нам надо двигаться вверх. В любом периоде нужно видеть возможности.

Также продолжили расширение производственных мощностей. В прошлом году начали стройку нового здания, а этой осенью уже планируем закончить его внешний облик.

— Какие интересные разработки, появившиеся в этот период, вы можете отметить?

— Для завода ОАО «Колхоз Октябрь» мы создали двухбочковой рыбонасос. Проект реализовывали совместно: наши технические службы постоянно обменивались чертежами. На своей ремонтной базе «Колхоз Октябрь» изготовил плашкоут, на который позже мы и установили новый насос. Теперь вся рыба, которая поступает на завод, идет через него.

У нас в планах развить эту идею. Мы уже обсудили с партнерами и получили их устное согласие на производство подобных конструкций для других компаний на побережье.

И на этом достижения не заканчиваются. Наши партнеры попросили реализовать еще одну интересную идею — участок с фаршмашиной. Иногда на завод приходит рыба с повреждениями. Выкинуть ее жалко, а продавать по более низкой цене невыгодно. Тогда у них родилась идея — использовать такую рыбу для производства фарша.

Специально для них мы подготовили опытный образец. Конструкция включает в себя филетировочную машину простого типа, позволяющую разрезать хребет, и фаршмашину, которая измельчает получившееся филе. При желании эту цепочку можно дополнить шкуросъемкой.

В сутки через одну машину можно пропустить до 10 тонн фарша. Руководство завода уже дало обратную связь. Из первой партии в столовой сделали котлеты. Получилось очень вкусно и сочно.

— Появился ли интерес к «крабовому» оборудованию после начала подготовки к реализации второго этапа квот под инвестиции?

— Могу сказать, опираясь на собственный опыт, что интерес зависит от множества факторов. Самым главным я бы поставил производственную необходимость и здравый экономический смысл. Завод нужен там, где будет производство. Поэтому мы не можем говорить о важности только инвестквот. Во внимание следует принимать все составляющие.

По крабу я не заметил большого всплеска активности. Из масштабного — в начале года полностью переоборудовали судно для «Антея». В рамках этого заказа мы собрали целый комплекс, позволяющий быстро и эффективно приготовить выловленного краба. В него входят бункер с подъемным дном, устройство для зачистки конечностей, специальные корзины и котлы, в которых краб сначала варится, а затем охлаждается. Все это оборудование разработано нами. Оно уже прошло проверку на промысле и получило положительные отзывы.

Ряд предприятий выразил интерес к переделке приемных отделений. Мы в свою очередь готовы обсудить, спроектировать, изготовить, смонтировать и запустить все необходимое — от рыбонасосов до весового оборудования. Мы уже научились делать весовые бункера, недавно спроектировали конвейер с поточным взвешиванием. Он выдержал испытания в нашем цеху, теперь посмотрим, как покажет себя на производстве.

В целом могу отметить интерес к модернизации именно приемки на уже действующих заводах. Предприятия хотят сделать работу более эффективной, чтобы рыба меньше билась и поступала на завод целой и свежей, а бункера позволяли аккумулировать ее на случай непогоды или других негативных факторов.

— То есть пока что самые активные заказчики — лососевики?

— Конечно, мы работаем со всеми. Это и минтайщики, и крабовики. Но действительно, самые активные на сегодняшний день — лососевики.

— Одна из самых обсуждаемых тем — импортозамещение. Сейчас многие предприятия в той или иной мере столкнулись с нехваткой материалов и запчастей для оборудования, которые раньше поставлялись из-за рубежа. Как вы считаете, сможем ли мы в ближайшее время решить эти проблемы?

— Импортозамещение производится и будет продолжаться. Опасения есть, и они справедливы, но я уверен: найти или произвести аналоги нужной продукции мы сможем.

Пытаясь запретить ввоз в Россию тех или иных товаров, недружественные страны теряют рынки и оставляют свои предприятия без работы. На их место придут другие: если есть запрос, появится и предложение.

— А смогут ли отечественные предприятия что-то предложить?

— Конечно, просто будет это не так быстро, как хотелось бы. Но в конечном итоге мы сможем самостоятельно обеспечить российский рынок всем необходимым. Процент локализации повышается и будет расти дальше.

Если какой-то товар у нас не получится поставить в Россию, то необходимо будет найти отечественные компании, которые смогут наладить его производство. Для предприятий, которые имеют нужное оборудование, это отличная возможность занять нишу.

— Поможет ли в этом перечень востребованного оборудования?

— Мне кажется, пока рано оценивать эффективности этой инициативы. Однако «Дальрыбтехцентр» может поделиться своим опытом.

С одним из наших партнеров мы уже полгода ведем плотную работу в области импортозамещения. Из-за введения санкций их компания не может достать часть необходимого оборудования. Опираясь на каталожный перечень, они составляют индивидуальный заказ, привозят нам свои образцы, а мы изучаем их, копируем и отдаем на обкатку. Если продукция удовлетворяет клиента, то на следующий год берут больше. Если к качеству остаются вопросы, то мы дорабатываем изделие. Как итог, около 90% предложенной нами продукции оправдало ожидания.

То есть работа уже выстроена. У компании есть конкретный запрос, а у нас — предложение. Мы объективно смотрим на наши возможности и ищем решение.

— Государство старается активно поддерживать отечественных производителей оборудования. Какие меры, на ваш взгляд, были бы действенными?

— Здесь можно выделить два момента: поддержка лизинговых схем и кадровый ресурс. Лизинг — понятный рабочий инструмент. Но в таком случае поддержка больше нужна не производителям, а их клиентам.

При этом подобные программы уже существуют, просто о них мало кто знает. «Дальрыбтехцентр» стал участником национального проекта «Производительность труда». Идея заключается в том, чтобы провести обучение административного и инженерного персонала предприятия и, соответственно, повысить производительность труда. Приятным бонусом является то, что партнеры участников этой программы смогут получить лизинг под 1%.

Планируем начать обучение ближе к осени, когда большая часть наших сотрудников вернется из отпусков. Поэтому на следующий год мы будем предлагать потенциальным заказчикам такой вариант сотрудничества.

— А что по поводу кадрового обеспечения?

— Про кадровый голод говорят уже давно. Нам действительно нужны люди, которые могут придумывать новые изделия и совершенствовать их. Первые шаги в этом направлении уже сделаны. Теперь университеты предлагают большее количество бюджетных и целевых мест на технические специальности.

Кроме того, из-за низкой конкуренции на рынке труда инженер-конструктор вскоре будет получать зарплату намного выше среднего. Это повлияет на престижность профессии, она станет более востребованной. Рынок сам отрегулирует этот перекос. Движение не будет быстрым, но оно уже началось.

— Для обучения нового поколения требуется не менее пяти лет. Что можно сделать уже сейчас, чтобы привлечь кадры?

— Мы предоставляем места для практики студентам профильных образовательных учреждений. Активно сотрудничаем в этом плане с Дальрыбвтузом и ДВФУ. Также проводим экскурсии у себя на заводе для старшеклассников. Ребята приходят и с большим интересом погружаются в производство.

Арина БУРЛАКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Судостроение, машиностроение > fishnews.ru, 17 октября 2023 > № 4502829 Артем Шевченко

В работе портов должны произойти позитивные перемены

В портовом хозяйстве ожидается реализация масштабных проектов, напрямую связанных с рыбной отраслью. Среди них — модернизация порта Корсаков в Сахалинской области, развитие инфраструктуры на Камчатке и переход на новую систему работы рыбного порта в Мурманске.

Рыбохозяйственная портовая инфраструктура в России находится в ведении предприятия системы Росрыболовства — ФГУП «Национальные рыбные ресурсы». В июле Нацрыбресурс возглавил Руслан Румянцев, до этого — руководитель Приморского теруправления Росрыболовства, а еще раньше — генеральный директор Корсаковского морского торгового порта. В интервью Fishnews новый руководитель «Национальных рыбных ресурсов» рассказал о задачах на ближайшую перспективу.

— Порты — важнейшая составляющая рыбной отрасли, от них напрямую зависит успех работы рыбаков. Руслан Владимирович, каким причальным хозяйством располагает предприятие и в каких регионах?

— В ведении Нацрыбресурса находятся гидротехнические сооружения, предназначенные для обслуживания рыбопромыслового флота, практически во всех регионах России, связанных с морем. На Дальнем Востоке это Камчатка, Сахалинская область (в том числе ГТС в Северо-Курильске), Приморский край.

В северо-западной части страны мы работаем в Мурманске, в том числе в вернувшемся под крыло государства Мурманском морском рыбном порту, а также в Калининградской области. Есть у предприятия причальные стенки в Санкт-Петербурге. На юге мы работаем в Новороссийске и Дагестане.

Основной упор, конечно, делаем на Дальний Восток, ведь больше всего уловов приходится именно на долю Дальневосточного бассейна. Важное значение имеет и Мурманск.

— Давайте начнем с Дальнего Востока. Несколько лет назад стартовала работа по реконструкции объектов портовой инфраструктуры в Петропавловске-Камчатском. На какой стадии реализация этого проекта? Что выполнено?

— Да, несколько назад мы начали реконструкцию причальных стенок в бухте Моховая, в Авачинской губе. Работы в большинстве своем выполнены. Но потребовалось дополнительное финансирование. Мы подали документы на получение средств для завершения строительства. Речь идет о нескольких десятках метров инфраструктуры. Думаю, в ближайшее время мы получим дополнительное финансирование и закончим постройку.

Чем интересны причалы в бухте Моховая? Тем, что она может войти в комплекс по обслуживанию Северного морского пути, лихтеровозов. Глубины позволяют обеспечить такой обслуживание. Да, есть проблема с защитным молом, но это решаемый вопрос. Зато причалы будут работать именно по назначению: подошли караван либо судно с Северного морского пути, разгрузились, приняли грузы и последовали дальше.

Работы по портовому хозяйству в Петропавловске-Камчатском на особом контроле, не думаю, что процесс будет затягиваться.

— Особая роль в «рыбной» логистике принадлежит Приморскому краю, в частности Владивостоку. Какие планы по развитию портового хозяйства в Приморье на ближайшую перспективу? Писали о текущем ремонте причалов в регионе.

— Порты Приморского края я рассматриваю как единый хаб для рыбопродукции со всего Дальнего Востока, ведь сюда поступают уловы из самых разных регионов, и затем уже идет распределение грузов для дальнейшего направления на внутренний рынок либо на экспорт.

Поэтому Приморье, я бы сказал, сейчас номер один в ведении нашего предприятия. В зоне особого внимания строительство и восстановление причальных стенок. Важно, чтобы рыболовецкие причалы использовались по своему прямому назначению — для перевалки рыбы, а не других грузов.

При этом мы подходим к работе портовой инфраструктуры комплексно. Рассматриваем возможности для того, чтобы облегчить и ускорить движение рыбных грузов. Сейчас совместно с Федеральным агентством по рыболовству думаем о создании, возможно, на базе Центра системы мониторинга рыболовства и связи специальной электронной системы, которая позволит видеть подходы судов с рыбопродукцией, заполняемость холодильников, движение железнодорожных составов и, может быть, автотранспорта (хотя с машинами задача сложнее).

Конечный покупатель или трейдер будет понимать: такого-то числа подходит столько-то судов, они встанут к вот этим причалам, через такое-то время подойдет железнодорожный транспорт. Это поможет ритмичности отправок рыбных грузов, сделает поставки более предсказуемыми.

— Такой сервис хотите сделать именно по Приморскому краю?

— Не только. Хотим также включить в систему мурманский порт, ведь у нас два основных рыбохозяйственных бассейна — Дальневосточный и Северный.

У нас предусмотрено субсидирование перевозок продукции из минтая с Дальнего Востока. Еще одно из преимуществ такой информационной базы — можно будет на более планомерной основе оказывать государственную поддержку.

Также система должна помочь в решении проблемы с холодильниками. Сложности тут всегда есть. Задействованы по максимум те холодильники, которые находятся непосредственно на наших причалах. Но нельзя забывать, что существуют еще и тыловые холодильники — они находятся несколько дальше, но и хранение обойдется дешевле.

А наша система обеспечит открытость необходимой информации для владельцев холодильных мощностей, рыбаков, покупателей продукции, трейдеров — для всех участников рынка. Хотелось бы, чтобы в ближайшее время такая информационная база была внедрена.

Что касается ремонта причальных объектов в Приморском крае, то у нас проводится инвентаризация — документальная и с выездом. Для реализации намеченных задач мы должны подготовиться к ремонту.

— Мы активно освещаем проект по модернизации Корсаковского порта на Сахалине. С этими планами увязано строительство береговых рыбоперерабатывающих мощностейи других объектов для рыбного хозяйства. Какие планы по реконструкции объектов Нацрыбресурса в этом порту?

— Я бы хотел начать с одной фразы: надо переходить от слов к делу. Именно так мы и поступим по порту Корсаков. Там запланировано усиление, продление причалов, дноуглубительные работы. Получено положительное заключение Главгосэкспертизы. Готовится постановление правительства о выделении финансирования, где главным распорядителем бюджетных средств является Росрыболовство, а предприятию переданы полномочия государственного заказчика в целях осуществления бюджетных инвестиций в форме капитальных вложений по объекту «Рыбный порт» (Корсаков). Недавно я был на Сахалине, оценил текущую ситуацию. Пока все идет по плану, в рамках утвержденной дорожной карты. Двигаемся дальше.

— Мурманский морской рыбный порт в прошлом году перешел в ведение Росрыболовства. Руководитель ведомства Илья Шестаков говорил, что предполагается разработать план по развитию порта. Будет ли Нацрыбресурс участвовать в модернизации этого предприятия?

— Да, АО «Мурманский морской рыбный порт» принадлежит государству. Я, как руководитель Нацрыбресурса и как человек с опытом работы генеральным директором порта, вошел в состав совета директоров акционерного общества. Сейчас разрабатывается дорожная карта, она будет предусматривать использование как наших причалов, так и причалов Мурманского рыбного порта. Также рассчитываем подключить областное правительство — чтобы было общее видение, чтобы действовать совместно: акционерное общество, Нацрыбресурс и власти региона.

Развитие рыбного порта в Мурманске, в том числе в связи с тем, что зарубежные страны вводят ограничения для наших судов, приобрело особое значение. Там должны быть комфортные условия для российских рыбодобывающих предприятий.

— Какой в целом видите курс для дальнейшей работы в качестве руководителя «Национальных рыбных ресурсов»?

— Хотелось бы поблагодарить руководство Федерального агентства по рыболовству за то, что к работе в Нацрыбресурсе привлечена новая команда. Как я уже говорил, причалы, переданные в хозяйственное ведение предприятию, должны использоваться в первую очередь для перевалки рыбопродукции. Если арендатор причальных объектов не справляется со взятыми обязательствами, то надо пересматривать текущие договоры и либо изымать причалы и восстанавливать их, либо заставлять арендатора выполнять свои обязанности по поддержанию инфраструктуры в должном состоянии.

Руководитель Росрыболовства Илья Васильевич Шестаков поставил задачи, которые нужно решать, и я надеюсь, что в ближайшее время пользователи увидят перемены не просто в деятельности ФГУП «Нацрыбресурс», а вообще в работе портового хозяйства, связанного с перевалкой рыбопродукции.

Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия. СЗФО. ДФО > Рыба. Транспорт. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 11 октября 2023 > № 4493496 Руслан Румянцев

«Ловись, рыбка, большая и маленькая»

Стратегическое планирование рыбной отрасли в России должно быть нацелено на потребителя рыбопродукции.

Экономические потрясения 2020-2023 годов — «искусственная кома», в которую была введена экономика в период пандемии коронавируса, и последовавший вдогонку санкционный удар — резко увеличили скорость и силу воздействия тех изменений, которые неизбежно должны были встряхнуть сложившуюся в России систему поставок рыбопродукции на внутренний и внешний рынки.

Эта система сформировалась в конце нулевых как результат мировой экономической рецессии 2008-2009 годов. Эта система набрала определенную инерцию и обрела определенную прочность. Но эта система — и это нужно сказать честно — не могла оставаться неизменной. Она неизбежно начала бы крошиться через три-пять лет. Потрясения 2020-2023 просто ускорили ее обветшание.

Каковы же основные черты сложившегося в конце нулевых устройства рыбного рынка в России?

Первая — ригидность внутреннего спроса и его критическая зависимость исключительно от ценового предложения. Доля расходов на рыбопродукцию в общих расходах на продовольствие оставалась неизменной в течение почти пятнадцати лет — 6%. Главным фактором спроса на рыбопродукцию все это время являлись располагаемые доходы населения и цена. В результате потребление рыбопродукции выработало эластичность на уровне коэффициента 2,4%: рост доходов или снижение цены на 1% приводит к увеличению потребления на 2,4%. И наоборот.

В 2010-2013 годах доходы росли быстрее, чем цены, и потребление рыбопродукции тоже росло. В 2015-2016 годах реальные располагаемые доходы снизились, а цены подросли, результат — потребление снизилось. В 2017-2021 годы цены и реальные располагаемые доходы двигались параллельными курсами. Потребление стало оживать (одно из ярких тому доказательств — резкий рост рыбного импорта: с 655 тыс. тонн в 2020 году до 780 тыс. тонн в 2021 году).

Вторая черта сложившейся системы — ригидность экспортных каналов. 95% экспортных поставок направлялось на четыре рынка — Китай, ЕС, США, Япония. Результат — эти страны превратили свою зависимость от российских поставок в способ управления этими поставками. Драматические последствия недостаточно развитой географической и продуктовой дифференциации экспортных поставок рыбной продукции особенно остро ощутили экспортеры краба и филе минтая в 2022-2023 годах. И будут ощущать в ближайшие два-три года!

Третья особенность — архаичная рыбная логистика, которая до сих пор живет за счет советской инфраструктуры. Количество и качество рыбных терминалов, оборудованных холодильниками, — что на Дальнем Востоке, что в российском Поморье — в общем-то, одинаковое. Явный дефицит специализированного подвижного состава особенно ощущается в пиковые периоды рыбацких путин.

Пандемия и события 2022-2023 годов стали стресс-тестом, который разом ускорил все назревшие в системе поставок рыбопродукции противоречия.

«Бюджетная гидропоника» внутреннего спроса на рыбопродукцию перестала работать в 2022-2023 годах. Несмотря на то, что бюджетный импульс, по оценке Центробанка, составил в этот период 7,5 трлн рублей, в отличие от 2009-2010 годов и 2020-2021 годов люди иначе распорядились деньгами. Денежный дождь не пролился на рыбный рынок. Антироссийские санкции существенно деформировали ландшафт внешнего рынка. США и Япония — важнейшие рынки премиальной продукции — закрылись. На внутреннем рынке «логистическое трение» превратилось в ощутимо значимый ценовой фактор: совокупные издержки доставки рыбопродукции — морским и наземным транспортом — приблизились к 80 рублям на килограмм.

Ригидность внутреннего спроса и его критическая зависимость от бюджетных выплат, критическая зависимость экспортных поставок от ограниченного количества рынков с высокими политическими рисками и критическая зависимость внутреннего рынка от архаичной логистики — все три фактора сработали одновременно.

Именно сейчас точность и своевременность сигналов, которые дают рынку регуляторы, приобретает критическое значение. Одним из таких сигналов до недавнего времени являлся целевой показатель среднедушевого потребления рыбопродукции. Так делают ВСЕ крупные рыболовные державы.

Правительство Японии включило в долгосрочные приоритеты развития рыбной отрасли цель по увеличению потребления рыбной продукции и реализует программу популяризации рыбной продукции в партнерстве с производителями рыбопродукции, СМИ и бюджетными организациями, учитывая изменения в потребительских предпочтениях. В 2021-2023 годы на эти цели правительством Японии было выделено не менее 17,6 млн долларов США. В 2024 году планируется выделить около 7,3 млн долларов США.

Реализация проектов популяризации рыбной продукции в Канаде по большей части финансируется за счет «Канадского фонда возможностей для рыбы и морепродуктов» с объемом денежных средств в размере 31,44 млн долларов США. Заявки на получение финансирования могут подать некоммерческие отраслевые организации. К примеру, в 2022 году Канадская ассоциация предприятий аквакультуры и Совет по рыболовству Канады объявили о создании целевой программы, направленной на увеличение потребления канадских морепродуктов. В рамках программы «Выбираем канадские морепродукты» была запущена маркетинговая кампания, направленная на то, чтобы помочь канадскому потребителю идентифицировать отечественные морепродукты и обозначить их как «умный и устойчивый выбор».

В Индии широко распространена государственная инвестиционная программа Pradhan Mantri Matsya Sampada Yojana, в рамках которой по направлению маркетинга и популяризациии рыбной продукции было выделено около 851 тыс. долларов.

Исключение из Стратегии развития АПК и РХК показателя среднедушевого потребления рыбопродукции не позволит наладить у нас в стране аналогичную систему частно-государственного партнерства для масштабной и долгосрочной программы популяризации рыбной продукции. Вместе с тем вопрос повышения потребления рыбы в стране взял на контроль президент России. На днях были опубликованы его поручения по итогам совещания с членами правительства, состоявшегося 16 августа. Глава государства счел необходимым внедрить в стране комплексную программу развития внутреннего рынка. Кабмину при участии заинтересованных органов исполнительной власти, отраслевых союзов, ассоциаций он поручил утвердить план мероприятий (дорожную карту) по увеличению внутреннего потребления отечественной рыбной продукции на период до 2030 года, а также обеспечить его реализацию. Первый доклад об этом должен быть представлен главе государства до 1 февраля 2024 года, далее — раз в полгода. Как нам кажется, одним из первых пунктов плана мероприятий должен быть возврат в отраслевую госпрограмму показателя потребления рыбопродукции на человека.

Повышение потребления рыбы во многих странах считается залогом здоровья нации, очень важно, что правительство России предложит конкретные меры для решения этой задачи.

Герман Зверев, президент ВАРПЭ

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 10 октября 2023 > № 4492498 Герман Зверев

Авачинская губа за полвека обеднела бентосом и заилилась

В сентябре в порту Владивостока после 36-дневного рейса завершилась научно-образовательная экспедиция «Тихоокеанский плавучий университет». Исследования на НИС «Профессор Мультановский» велись у побережья Камчатки в северо-западной части Тихого океана и в Охотском море.

Научная составляющая экспедиции включала работы по морской биологии, морской геологии, морской экологии и биооптики. Специалисты взяли пробы на 93 станциях, первичный анализ проводился сразу в лабораториях на борту. По возвращении судна все образцы доставили в лаборатории Дальневосточного федерального университета и институтов ДВО РАН, где их исследование продолжается.

О предварительных итогах научной работы корреспонденту Fishnews рассказал аспирант Института Мирового океана ДВФУ Никита Селивёрстов, который в экспедиции возглавлял отряд морской биологии.

— Никита, какова была научная программа отряда морской биологии?

— На протяжении всего рейса мы проводили полноценные исследования бентосных и зоопланктонных сообществ. С точки зрения рыболовства, состав и количество этих систем — вопросы первостепенной важности. Собственно зоопланктон и изучается как часть трофических (пищевых) цепей, потому что он является основным кормом и источником энергии для мелкой рыбы, которая, в свою очередь, становится кормом для более крупной рыбы, интересующей человека. Миграция зоопланктона влечет за собой миграцию рыбы. Если не отслеживать эти пути и не оценивать количественный и качественный состав, становится трудно понять, в каком состоянии находится ихтиофауна.

Экспедиция вышла из Петропавловска-Камчатского, двинулась на юг вдоль восточного побережья полуострова, обогнула мыс Лопатка, затем проследовала вдоль западного побережья, потом пересекла Охотское море и направилась во Владивосток. Мы исследовали 50 станций на восточном побережье Камчатки и 43 станции в Охотском море.

— В Охотском море — у побережья?

— Не только. Мы и глубоководные станции проверяли — более 700 метров. Там тоже собирали бентос, смотрели, в каком он состоянии.

— Вы взяли 10 тыс. проб. Что будете с ними делать?

— Составим карту видового разнообразия, наложим ее на шкалу времени и оценим, как популяции изменяются в динамике.

«КРАСНЫЕ ПРИЛИВЫ»

— Уже можно говорить о результатах?

— Мы еще не закончили обработку и анализ проб, поэтому пока можем делать только первичные выводы и делиться наблюдениями. Одной из задач в экспедиции была оценка состояния прибрежных экосистем после инцидента 2020 года, когда произошла массовая гибель гидробионтов. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что это нормальная ситуация для экосистем северных морей. Бентосные системы восстанавливаются, никакой угрозы вымирания нет.

— Я правильно понимаю, что вы говорите о результатах «красного прилива» на юго-восточном побережье Камчатки? А если такое явление повторится вновь?

— Да, речь об этом «красном приливе». Люди эксплуатируют морские биосистемы, и для нас действительно страшно, когда случается массовая гибель рыб и всего, что интересует человека с точки зрения промысла. Но для экосистемы — это вполне естественное явление.

Экосистема частично погибает, но затем восстанавливается за счет других близлежащих экосистем — путем личиночной миграции большинства бентосных организмов. Течение приносит новые личинки, которые развиваются в полноценные здоровые организмы. Токсины, которые выделили водоросли, не задерживаются надолго, они не несут за собой длительный токсичный шлейф, из-за которого могло бы погибнуть несколько поколений. Так что для экосистемы подобные инциденты в порядке вещей.

МИГРАЦИИ

— Вы упомянули, что миграция зообентоса влечет миграцию рыбы. Представитель ТИНРО мне рассказывал, что в дальневосточных морях вследствие потепления по крайней мере некоторые виды рыб постепенно мигрируют к северу.

— Я все-таки классический биолог, зоолог, а не эколог, поэтому такие сильные заявления делать не могу. Но в рамках своей компетенции могу сказать, что это логично, поскольку ареалы рыб определяются в том числе температурными режимами. Если эти условия меняются, растет температура или увеличивается тепловодный период, то ареал сдвигается в более северные широты, где рыбе становится комфортно. То же относится к зоопланктону и бентосу.

В результате в более северных водах растет продуктивность. Причем в первую очередь не за счет количественной массы, а за счет индивидуальной массы каждого отдельно взятого рачка или другого организма. Зоопланктон мигрирует в более холодные воды, а за ним мигрирует рыба.

— То есть эта экспедиция подтвердила, что бентос и зоопланктон мигрируют? Есть же более ранние научные данные, с которыми можно сравнивать…

— Пока у нас нет времени на изучение тематических статей, мы обрабатываем пробы. Хотя даже сейчас, при их разборе, заметно, что видовой состав бентосных организмов меняется. Меньше этому подвержены моллюски и иглокожие, больше — ракообразные. Я лично занимаюсь амфиподами, и видовой состав амфипод за 20 лет изменился не глобально, но некоторых видов стало меньше, а некоторых — больше. Меняется именно численность отдельных видов.

ЗАИЛИВАНИЕ

— Наблюдали ли вы следы антропогенного воздействия?

— Да. Например, в Авачинской губе 60 сантиметров осадков — даже не нефть, а илы. Эти илы не перерабатываются в полной мере бентосными системами, как это было, допустим, 50 лет назад. То есть с того времени антропогенное воздействие возросло. И эти илы лежат непробиваемой шапкой на дне поверх песчаных грунтов. Соответственно, газообмен, обмен энергией через этот ил очень затруднен, в нем мало кто живет. Таким образом, за эти десятилетия Авачинская губа стала намного беднее бентосными организмами.

— А почему вы думаете, что заиливание стало следствием антропогенного воздействия? Как человек может на это повлиять?

— Я думаю, что это связано с выносами различных органических веществ из городов и поселков через реки и канализацию. Предполагаю, что улучшить ситуацию можно путем использования более эффективных очистных сооружений или, скажем, искусственного культивирования организмов, перерабатывающих ил. Если мы видим, что природная система не справляется с проблемой, значит, нужно ей помочь.

— Какова ситуация с заиливанием других мест у побережья Камчатки, где вы отбирали пробы?

— Как только выходишь из Авачинской губы — в целом все достаточно хорошо. Там уже и илового загрязнения не так много, а количественный и качественный состав бентоса улучшается, я бы сказал, на порядки, и видовое разнообразие шире. Там пока что все в норме, каких-то проблем мы не заметили. В том числе это относится и к тем видам, которые активно завязаны в трофических цепях рыб.

МИКРОПЛАСТИК

— Какое еще антропогенное воздействие вы наблюдали?

— Один из отрядов в нашей экспедиции занимался вопросом загрязнений акваторий микропластиком. Это достаточно новое направление в науке. Когда мы не знаем, как то или иное вещество воздействует на организмы, мы должны сразу относить его к вредным, пока не докажем обратное. Микропластик — это достаточно серьезная проблема, потому что большинством организмов он захватывается в момент питания. Однако этот материал не содержит ни энергии, ни полезных веществ, а кроме того, часто забивает пищеварительные системы.

— А относительно микропластика уже можно сделать какие-то предварительные выводы?

— На нынешнем этапе исследований уже с уверенностью можно сказать, что он присутствует в достаточно больших объемах. Особенно много микропластика — огромное количество — в центральной части Охотского моря. Вероятно, это следствие конфигурации морских течений, тут уже океанологи могли бы точнее сказать.

Этот микропластик поглощается планктоном, которым кормится рыба. Соответственно, пластик накапливается в тканях, мешает ей набирать вес, а значит следующее звено пищевой цепочки — хищная рыба, которая съест «нафаршированную» микропластиком, тоже не доберет вес.

— И это отразится на уловах?

— Конечно. И на средней массе особей, и на количестве пойманных рыб.

Справочно:

Экспедиция организована Институтом Мирового океана ДВФУ совместно с Тихоокеанским океанологическим институтом имени В.И. Ильичева ДВО РАН, Дальневосточным региональным научно-исследовательским гидрометеорологическим институтом при поддержке Минобрнауки России, Росгидромета и координационного центра «Плавучий университет» на базе МФТИ. В экспедиции принимали участие научные коллективы из Института биологии южных морей имени А.О. Ковалевского РАН, Института океанологии имени П.П. Ширшова РАН, Национального научного центра морской биологии имени А.В. Жирмунского и Тихоокеанского океанологического института имени В.И. Ильичева ДВО РАН.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Экология. Образование, наука > fishnews.ru, 6 октября 2023 > № 4491739 Никита Селиверстов

Рыба в России стала стоить дешевле мяса птицы, но ее все равно мало едят

Татьяна Карабут

Недорогие камчатские горбуша и минтай напрямую от рыбаков могут появиться в федеральных торговых сетях уже до конца этого года. Но глобально проблему недопотребления рыбы в стране это не решит - нужна отдельная госпрограмма, считает председатель Рыбного союза Александр Панин. В интервью "РГ" он рассказал, чем помогут рыбные четверги, сколько на рынке нелегальной рыбы и что даст маркировка рыбной продукции.

Дешевая горбуша, которую Рыбный союз вместе с губернатором Камчатского края планировал довезти до центра страны, уже появилась в магазинах?

Александр Панин: Надеемся, что ценники с пометкой "Камчатская рыба" появятся в отдельных магазинах до конца 2023 года. Задача проекта состоит в том, чтобы сформировать максимально короткую цепочку поставок от рыбака в торговую сеть. И мы хотим договориться с каждым участником этой цепочки немного снизить свою торговую наценку на конкретный ограниченный объем и ассортимент (для начала на горбушу и минтай), чтобы сделать социально привлекательную цену на полке. Пока только "Глобус" подписал прямой контракт с одним из крупнейших рыбодобывающих предприятий Камчатки, но это потому что у "Глобуса" есть свой цех по доработке рыбы. Всем остальным сетям точно требуется дистрибьютор - нужно организовать логистику, разделать рыбу, упаковать ее. Близки к заключению прямых контрактов "Лента" и "ВкусВилл". Остальные сети пока присматриваются к проекту.

Только ли в цене причина нелюбви россиян к рыбе?

Александр Панин: Цена - один из ключевых факторов для потребителя. Да, есть те, кто может себе позволить рыбу по любой цене - в этом сегменте потребление рыбной продукции только растет. А, например, пожилые люди при подорожании отказываются от ее покупки. Молодежь, в свою очередь, не хочет возиться с рыбой. Здесь потребление падает. Нам необходима целевая программа поддержки социально необеспеченных слоев населения.

Идея какая? Давайте не будем тратить бюджетные деньги на субсидии РЖД на перевозку рыбы с Дальнего Востока. Когда мы субсидируем минтай, который стоит на Дальнем Востоке 80 руб. за кг, и даем 6 руб. на перевозку, теоретически это должно нам дать минус 6 руб. на полке магазина. Но пока рыба доедет до Москвы, перефасуется, эти 6 руб. где-то по пути "рассасываются". А на горбуше скидки в 4% от цены закупки вообще не будет видно. За 2021/2022 годы мы потратили на субсидии РЖД около 2 млрд руб. Давайте эти 2 млрд руб. направим в конечный сбыт, например, объявим конкурс среди федеральных сетей и дадим субсидию победителю, который через свою программу лояльности установит для малообеспеченных скидку, чтобы бабушка могла купить рыбу на 100 руб. дешевле. Таким образом мы профинансируем не государственную корпорацию, которая этих денег даже не заметит, а прямой потребительский спрос на рыбу.

Думаете, тогда люди станут покупать перемороженную рыбу в некрасивой упаковке?

Александр Панин: Проблема с качеством есть, хотя и преувеличена. Большинство участников рынка - добросовестные рыбаки, дистрибьюторы, переработчики, которые совершенно точно заботятся о сохранении максимального качества рыбной продукции. Федеральные сети в последнее время очень много внимания уделяют замене оборудования. Роскачество недавно провело исследование на этот счет - почти все крупные федеральные сети получили оценку "хорошо" и выше. Бизнесу возить рыбу с нарушениями невыгодно - это огромные деньги. Если дистрибьютор или его покупатель увидит, что коробка была подмочена в процессе доставки или хранения, он в жизни не купит такую рыбу. Но случаи нарушения температурного режима хоть и ничтожны, все же есть. Это касается тех деятелей, кто работает в нелегальном поле. Такие до сих пор даже летом возят рыбную продукцию в термосах. Вот их с рынка надо убирать.

Рыба в России есть. Она качественная. Другое дело - что продается она не совсем в том виде, какой хотел бы видеть ее современный требовательный потребитель. Сейчас курица поднялась в цене, минтай стоит дешевле: около 190 руб. за кг против 160 руб. за кг. Но вряд ли это приведет к резкому росту спроса на минтай. Мяса мы едим в три раза больше. И мясная полка не в пример разнообразнее рыбной. Нам надо работать с ассортиментом, упаковкой. Например, сети говорят, что сейчас бурными темпами растут продажи со льда. Это необязательно охлажденная рыба - такой на рынке не много. В основном это просто качественно размороженная рыба. Не все это умеют делать дома, да и не хотят. И раз рыба со льда продается так здорово, нужно этот сегмент и развивать.

Рекламы и продвижения точно не хватает. Часто привожу пример норвежской семги и форели. 15-17 лет назад мы не знали, что это такое. Но пришли норвежцы на наш рынок, потратили миллионы долларов, чтобы раскрутить эту рыбу. И на сегодняшний день по объему продаж лидируют селедка и скумбрия, а по деньгам - лосось и форель. Вот для этого и нужна госпрограмма. Люди покупают стейки из лосося по 3 тыс. руб. за кг. Но у нас есть недорогие минтай, навага, путассу, камбала, мойва, которые уже на полке должны стоить до 150 руб. за кг. Это дикая рыба, со всеми теми же полезными жирами и аминокислотами и даже лучше. Ее только нужно раскручивать, популяризировать, чтобы люди начинали ее покупать и есть.

Нужно вернуть рыбные четверги?

Александр Панин: Рыбные дни придумывались не для продвижения рыбы, а потому что есть было нечего - мяса не было, а рыбы полно. Тем не менее, опыт хороший, его можно трансформировать и грамотно подать. У нас большая часть населения, ностальгирующего по этой истории. Навязывать не получится - мы живем в рыночной экономике. А как один из маркетинговых приемов - почему нет.

У нас масса нереализованных механизмов. Это те же госзакупки для детсадов, школ и больниц. Сейчас главный критерий в госзакупках - цена. Поэтому в конкурсах выигрывают всякие недобросовестные участники рынка, применяющие различные запрещенные технологические приемы по снижению цены рыбы за счет снижения качества (инжектирование удерживающими влагу в мясе рыбы фосфатами, избыточная глазурь и тому подобное). А соцучреждения вынуждены покупать такую рыбу только потому, что на нее предложена лучшая цена, иначе придет прокуратура и будет сложно будет ответить почему в конкурсе выиграл не поставщик с лучшей ценой предложения. В итоге детям подают непонятно что, и две трети содержимого тарелки летит в мусорную корзину. Нужно снять это ценовое ограничение. У нас есть большое количество добросовестных крупных компаний, которые точно будут поставлять эту продукцию по лучшей рыночной цене, но с гарантированным качеством.

У нас есть тот же Росрезерв, который ежегодно выпускает на рынок продукт высокого качества. Это консервы, снимаемые с хранения и у них короткий остаточный срок реализации. Почему бы не направить их на поддержку малообеспеченных слоев населения? Сейчас федеральные сети не могут взять на реализацию эту продукцию, поскольку по правилам тех же сетей остаточный срок годности должен быть 75%. Нужно менять эти правила на более гибкие механизмы.

Какова доля нелегального рынка?

Александр Панин: Сложно посчитать. Официальной статистки нет. И в разных секторах ситуация разная. Участники рынка оценивают нелегальный оборот в красной икре на уровне 10%, в рыбных консервах, по данным Роспотребнадзора, уровень фальсификата не превышает 4,9%.

Не глобальная цифра, но фальсификат портит кровь добросовестным участникам рынка и отваживает от полки потребителя, сводя на нет всю работу отраслевого сообщества по популяризации потребления рыбной продукции.

Как избавиться от нелегальной рыбы?

Александр Панин: Все механизмы, как нелегальная продукция попадает на рынок, известны. Отраслевому сообществу - рыбакам, дистрибьюторам, торговым сетям - в рамках саморегулируемых организаций надо договориться не участвовать в этих схемах. Федеральным сетям нужна самая низкая цена. И когда к ним приходит поставщик и предлагает банку консервов скажем по 50 руб./шт. при рыночной цене в 70 руб./шт., добросовестная федеральная сеть должна как минимум проверить обоснованность такой цены. Или когда к рыбаку приходит дистрибьютор и предлагает купить у него условно 100 тонн красной икры по 3000 руб. за кг при средней цене в 3500 руб. за кг, но часть стоимости предлагает оплатить наличными…

У ФНС есть вся прозрачная картина, как и где реализуется наша продукция, по каким ценам. В "Меркурии", если его довести до логического конца, будет вся картина по ветеринарному движению сырья и его трансформации в продукцию. Необходимо проработать механизм формирования ценовых индикаторов и контролировать движение сырья и продукции по всей товаропроводящей цепочке от вылова до потребителя.

Нужно объединить усилия добросовестных участников рыбного сообщества и государства и вместе искоренять негативные явления в отрасли.

Разве недостаточно одной маркировки?

Александр Панин: Маркировка не решает проблему с нелегальной и некачественной продукцией. Браконьерская икра как была на рынке, так и останется - нелегальные каналы сбыта маркировка ей не закроет. Мы не против маркировки - цель благая. Но прежде, чем маркировку запускать, нужно ее доработать для нашей отрасли. Например, каким образом нам внедрять маркировку на судах в условиях качки, повышенной влажности и неустойчивой связи? Или в удаленных районах промысла, куда добраться можно только на вертолете… Есть оборудование, которое позволит, не снижая скорости производственного процесса, интегрировать этот инструмент? И потом - если мы хотим увеличивать потребление рыбы, мы должны позаботиться о том, чтобы маркировка не создавала дополнительных проблем потребителю на кассах. То же молоко, если маркировка стерлась или помялась, можно поменять на другой пакет. В случае с рыбой люди просто не станут ее менять и откажутся от покупки. У нас есть та же система "Меркурий" - ее просто надо немного доработать, Россельхознадзору выделить дополнительные ресурсы на это. И этого хватит, чтобы достичь цели (контроль движения сырья и продукции), причем без сумасшедших дополнительных затрат для бизнеса, которые будут переложены в итоге на стоимость продукции и еще больше повысят ее цену для потребителя.

Еще один вопрос к маркировке: кто будет заниматься реализацией этой огромной базы данных, кто будет заниматься фискальной функцией? Допустим, бабушка купила в магазине банку икры кеты, а дома увидела, что это икра горбуши, то есть фальсификат. Что дальше? Она напишет в Роспотребнадзор? Допустим, да. Тот придет в федеральную сеть, где она ее купила, скажет ай-ай-ай и выпишет предписание. Что дальше? Никто не поедет на Дальний Восток и на производственное предприятие, даже в Серпухов условно не поедет, и не будет выяснять, кто наклеил этикетку. А без фискальной составляющей, без неотвратимости наказания ничего в рынке не поменяется. У нас народ отчаянный, деньги зарабатывать любят все и по-разному.

Россия > Рыба > rg.ru, 5 октября 2023 > № 4488743 Александр Панин

Глава Росрыболовства Илья Шестаков открыл Конференцию «Развитие аквакультуры в условиях единого экономического пространства. Вызовы и решения», VI Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий

Илья Шестаков: «Традиционно на втором дне Форума мы обсуждаем одно из важнейших направлений рыбного хозяйства — аквакультуру.

По последним данным ФАО, общий объем вылова и аквакультуры достиг 214 млн тонн по миру, при этом вклад аквакультуры в общее производство рыбной продукции составил 122,6 млн тонн.

Действительно, возникает вопрос: что сейчас важнее — рыболовство или аквакультура с точки зрения производства рыбной продукции. Хотя, конечно, рыболовство — это социальный уклад, что очень важно для развития прибрежных территорий.

Хотел бы отметить, что в Российской Федерации за последние годы, с учётом и мировых тенденций, производство аквакультуры растет.

Надеемся, что в этом году, превысим отметку в 400 тыс. тонн. Да, для России, наверное, с точки зрения объёмов вылова (прим. это около 5 млн тонн) это пока небольшая цифра, но мы очень усердно работаем, чтобы она росла.

Надеюсь, что сегодня вы сможете обсудить вопросы и дать предложения для того, чтобы рост производства аквакультуры стал динамичнее.

Конечно, мы начали заниматься аквакультурой в Российской Федерации не так давно, после принятия закона в 2014 году. До этого были отдельные попытки производства аквакультуры. Но, думаю, такая поступательная динамика позволит нам выполнить показатели стратегии развития рыбного хозяйства. Я напомню, что в 2030 году мы должны производить 600 тыс. тонн.

К сожалению, с точки зрения климатических условий у нас нет возможностей для более динамичного развития сектора аквакультуры. Но уверен, что есть все основания говорить о том, что заниматься этой деятельностью можно и нужно. И что самое важное, в аквакультуру начали приходить большие холдинги, которые раньше занимались только сельским хозяйством, на ту отрасль стали смотреть и крупные агропромышленные комплексы, это очень отрадно.

Знаем, что многие государства, которые приехали на Форум гораздо эффективнее нас занимаются аквакультурой. Например, вчера мы встречались с замминистра сельского хозяйства Султана Оман (прим. встреча с заместителем Министра сельского хозяйства, рыболовства и водных ресурсов Султаната Оман Якубом бин Халфан Аль-Бусаиди). В этой стране гигантский рост производства аквакультуры. И, конечно, надо обмениваться опытом. России необходимо решать вопросы, связанные с поставками комбикормов для аквакультуры и смолта (рыбопосадочного материала).

Понятно, что требуются меры государственной поддержки, но думаю, сегодня на этой конференции, в дружеской атмосфере вы все эти вопросы обсудите».

Источник: Объединенная пресс-служба Росрыболовства

Россия. Весь мир. СЗФО > Рыба. Экология. Приватизация, инвестиции > fish.gov.ru, 28 сентября 2023 > № 4488709 Илья Шестаков

Зверев: Благодаря удачной путине, в этом году красной икры получится в два с лишним раза больше

Татьяна Карабут

Цены на лососевые в этом году будут доступными для потребителя на фоне рекордного вылова, рассказал в интервью "РГ" президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ) Герман Зверев. Но увеличения потребления вряд ли стоит ждать - этим вопросом государству надо серьезно заниматься.

В этом году лососевая путина удачная. Значит ли это, что красная рыба, а также красная икра подешевеют в магазинах? На сколько?

Герман Зверев: На Дальнем Востоке добывают горбушу, кету, нерку, кижуч. Свыше 98% приходится на первые три вида, самая массовая - горбуша.

Семгу и форель не добывают, а выращивают. Главными производителями в мире являются Норвегия и Чили. У нас в стране тоже реализуются проекты по выращиванию семги и форели - в прошлом году было произведено 154 тыс. тонн в живом весе. Но эксперты считают, что темпы роста аквакультуры в этом и следующем годах затормозятся.

Если говорить о диком лососе, на 18 сентября в России добыто 589,6 тыс. тонн. Это самый высокий показатель за минувшие пять лет. По нашим прогнозам, в этом году выпуск красной икры может превысить 30 тыс. тонн против 13-14 тыс. тонн в 2022 году. За 2010 - 2022 годы объем рынка красной икры в России сформировался на уровне 15 - 17 тыс. тонн.

Благодаря удачной путине, отпускная цена на горбушу уже существенно снизилась по сравнению с прошлым годом: сейчас она находится на самом низком уровне с 25 июня 2022 года - в среднем 152 руб. за кг. По нерке мы тоже видим определенное снижение. Есть определенный рост стоимости доставки рыбы из районов промысла в центр страны. Тем не менее цены на лососевые в магазинах должны быть в этом году доступными.

Семга и форель, выходит, дешеветь не будут? Учитывая текущий курс рубля.

Герман Зверев: На мировом рынке цена на лосось растет, так как рынок лосося (36,3 млрд долларов) один из самых быстрорастущих сегментов. По оценкам экспертов, через 5-6 лет он обгонит мясной рынок. Растет количество потребителей - растет спрос - растет цена.

В мире выращивается 3 млн тонн аквакультурного лосося, из них 1,4 млн приходится на Норвегию, около 1 млн тонн на Чили. С поставками из Норвегии у нас есть проблемы - это недружественная страна. Есть расчет на Чили.

По мнению экспертов, потребление рыбы в России падает. Как это можно исправить?

Герман Зверев: Развитием культуры потребления рыбы занимаются все страны: на это из бюджета выделяются большие средства - издаются гиды, работают в школах, проводят специальные курсы для тех, кто занимается кейтерингом в образовательных учреждениях.

Но у нас как можно говорить о культуре потребления рыбы, если из госпрограммы по развитию рыбохозяйственного комплекса убрали показатель среднедушевого потребления рыбы не менее 25 кг? Ведь дальше работает бюрократическая логика: раз этого показателя нет в госпрограмме, значит, и финансирования под него нет. А раз нет финансирования, то никакие целевые программы, которые могли хотя бы отчасти софинансироваться из госбюджета, невозможны.

Потребление рыбы по итогам прошлого года, по нашим подсчетам, и так снизилось примерно на 1-1,5 кг. Вроде бы не драматично. Но от рыбы, в отличие от многих других продуктов, люди отвыкают быстро.

Как увеличить потребление? У меня нет ответа на этот вопрос. Я считаю, что основные скрепы этого рынка сейчас пришли в негодность. Он работал до тех пор, пока у спроса на рыбопродукцию существовали бюджетные мышцы в виде бюджетных выплат: пособий, индексаций зарплаты. Продавцы не расширяли ассортимент, не улучшали качество рыбной продукции, а только меняли ценники. У людей деньги были - они мирились с повышением цен. Но сейчас эта модель рынка себя исчерпала.

Плюс в этом году подскочили цены на логистику - доставить в центр стоит столько же, сколько стоит, например, селедка. И нет никаких оснований считать, что это сезонное увеличение сойдет на нет. Так как инфраструктура, технологии устарели. Этим вопросом нужно серьезно заниматься.

То есть потребление рыбы будет и дальше снижаться?

Герман Зверев: Не думаю. Скорее, будет снижаться маржа рыбопромышленников. Столкнувшись с ограничением потребления на внутреннем рынке (а в этом году у нас рыбы будет много) и со сложностями реализации на внешнем рынке, рыбопромышленники неизбежно будут вынуждены идти на снижение маржинальности и, значит, снижение цены. Просто это будет приводить к росту закредитованности предприятий. Кредитный "холестерин" будет постепенно нарастать. С повышенным холестерином можно, конечно, долго и неплохо жить. Но в какой-то момент может случиться что-то нехорошее.

С 1 августа введен запрет на ввоз готовой продукции из рыбы и морепродуктов из недружественных стран. Удалось ли заместить прибалтийские шпроты и другую запрещенную продукцию?

Герман Зверев: Запрет коснулся микроскопической доли рынка. В 2021 году импорт продукции по двум категориям составил 65,9 тыс. тонн, из них попали под запрет 2,317 тыс. тонн (3,5%) стоимостью 10,89 млн долларов (4,4%) - недружественные страны. При этом внутренний рынок пресервов и консервов оценивается в более 336 тыс. тонн, то есть на импортную готовую продукцию из недружественных стран приходится менее 1%. Так что нет смысла в импортозамещении этого сегмента.

Те же шпроты производят балтийские, калининградские рыбаки. Мне кажется, это фантомные боли потребителей, которые в 80-е годы считали праздником покупку баночки рижских шпрот и до сих пор считают, что других шпрот не производится. Но это не так.

Есть ли повод для беспокойства у потребителей после сброса воды с АЭС "Фукусима"? Мы точно не будем есть радиоактивную рыбу?

Герман Зверев: Российские рыбаки не ведут промысел в районах сброса воды. Вместе с тем Россельхознадзор усилил контроль за продукцией, произведенной из уловов, добытых вблизи места сброса. Если в продукции будет превышен максимально допустимый уровень содержания радионуклидов, будут приняты ограничительные меры в отношении поставок таких товаров.

Приморское межрегиональное управление Россельхознадзора с 4 по 10 сентября провело 532 исследования 177 проб рыбной продукции общим весом 45,2 тыс. тонн. Случаев превышения установленных нормативов по показателям радиоактивной чистоты не установлено. За неделю до этого лаборатория провела 170 исследований 57 проб. Специалисты радиологического отдела и отдела испытаний пищевых продуктов, продовольственного сырья, воды, кормов и биоматериала Приморской межобластной ветлаборатории и Сахалинского филиала исследовали пробы рыбной продукции, добытой в промысловых зонах Приморья, Сахалинской области, Хабаровского и Камчатского края.

А экспорт из Японии в России очень незначительный, поэтому уход с рынка японских морепродуктов, потенциально зараженных, потребитель даже не заметит. Например, в 2022 году импорт из Японии составил всего 220 тонн при общем импорте в 547 тыс. тонн.

Но любая радиофобия сродни пожару: возникнув, она начинается распространяться с огромной скоростью. Если искусственно раздувать тему, в какой-то момент человек перестает мыслить рационально. Он не будет разбираться, где выловлена рыба, а просто перестанет ее покупать. Это создает колоссальный негативный фон в отношении рыбы вообще.

Когда в 2011 году произошла эта авария, это ударило и по нашему промыслу минтая. Тогда экстремистские "зеленые" организации чрезвычайно охотно стали говорить, что русскую рыбу есть нельзя.

Кроме того, надо учитывать коммерческие интересы наших конкурентов: например, США за последние 12 лет резко потеряли свою долю на мировом рынке трески, потому что они почти ее не ловят - 15 лет назад у них было 20% мирового вылова, а сейчас 10%. Они сейчас ловят треску в Атлантике. Чем теперь не повод сказать: "Не покупайте российскую треску, а покупайте американскую атлантическую"?

Рестораторы жалуются, что не могут купить российского лосося - пригодную для общепита рыбу отправляют на экспорт, а внутри страны остается мелкая. Так ли это?

Герман Зверев: Здесь у каждой из сторон своя правда. Предприятия общепита говорят: "Мы готовы покупать красную рыбу небольшими партиями. Но вы привезите ее, желательно куда-нибудь в холодильники Подмосковья. А мы будем приезжать раз в неделю и фурами по 5-6 тонн забирать". Но возникает вопрос: а кто будет платить за это удовольствие - за доставку, хранение в этих холодильниках? Проблема заключается в том, что у нас архаичная логистика: в современном виде ее нет, мы проживаем остатки советского наследия. Если бы в Подмосковье в удобном транспортном плече от Москвы находились крупные логистические центры, в которых можно было хранить эту рыбу, все бы изменилось. Но пока таких проектов нет. Хотя попытки их реализовать предпринимались неоднократно.

А во-вторых, в представлении российского городского класса премиальная рыба - это семга и форель. Долгое время у ресторанного бизнеса работала очень простая, удобная бизнес-модель: они закупали импортного лосося без предоплаты и с возможностью 180-дневной отсрочки платежа. К тому же эта рыба в силу своих органолептических качеств, своей жирности не требует особого поварского мастерства, готовить ее очень просто. Это было гораздо проще, чем работать над расширением закупок российской рыбы, например нерки и кеты, разрабатывать новые рецепты. Но такая зависимость от одного вида продукции и нескольких импортных поставщиков рискованна.

Россия > Рыба > rg.ru, 27 сентября 2023 > № 4485293 Герман Зверев

Приморский лосось — особенный

Рыбаки Приморского края в этом году поймали более 1,5 тыс. тонн горбуши — показатель в разы превзошел первоначальный прогноз. Предприятия, добывающие красную рыбу в регионе, специализируются на этом промысле уже много лет. О специфике лососевой путины «по-приморски», жизни на севере края и роли в ней рыбной отрасли в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» рассказала директор компании «Тройка» Юлия Беликова.

— Приморский край по уловам лососей выглядит гораздо скромнее, нежели другие регионы Дальнего Востока. Однако «красная» путина — все равно важная составляющая рыбохозяйственного комплекса Приморья: это и предприятия, и рабочие места, и продукция для местного рынка. Юлия Викторовна, расскажите, пожалуйста, как построена работа на промысле лосося: когда и какие объекты осваиваете?

— Хочется начать с рассказа о компании «Тройка» в целом. Нашему предприятию более 30 лет. В Едином государственном реестре юридических лиц стоит более поздняя дата, однако архив подтверждает давнюю историю.

Работаем мы на севере Приморского края, в Тернейском районе. Компания располагается в селе Перетычиха, а береговой завод находится в 7 км от офиса, в селе Единка. Это глухие места. Добраться к нам, пожалуй, даже сложнее, чем на Камчатку.

Компанию основал мой отец — Виктор Николаевич Каханов. Когда распался Советский Союз, рухнула система госпромхозов, и встал вопрос, как быть дальше, отец взял ситуацию в свои руки, возглавил рыбаков и охотников (по духу он был предпринимателем) и стал заниматься промыслом, организовав свое дело.

В 18 лет я присоединилась к отцу, стала помогать ему в бизнесе. Изучала производство изнутри и постепенно заняла руководящую должность. В 2020 году в качестве признания отцом моих заслуг я получила 30-процентную долю в компании, стала директором и стараюсь следовать тем принципам, которые заложил мой отец.

Работать в труднодоступном районе — тот еще вызов. Одна из основных сложностей — транспортировка грузов. Если нет большого объема, транспортное судно не заказать, поэтому справляемся с помощью доставки автомобильным транспортом, это тоже очень непросто: желающих ехать по бездорожью практически нет. А ведь надо и осуществлять снабжение, и вывозить рыбную продукцию. Так что работаем в непростых условиях.

Изначально список объектов, добычей которых мы занимались, был более широким. Сейчас в основном ловим горбушу, еще из лососевых — кету и симу. Предприятие прошло через самые разные процессы перераспределения доступа к ресурсу. Помню, когда я только стала вникать в бизнес, отец рассказывал, что одно время в нашем районе промысла было порядка 140 компаний. А теперь остались практически только мы и «Акватехнологии».

Горбушовая путина обычно в Приморском крае открывается в начале июня и завершается в июле. Конкретные сроки ежегодно устанавливает региональная комиссия по регулированию добычи анадромных видов рыб. В этом году, например, промысел горбуши и симы в Тернейском районе был открыт с 5 июня по 5 августа.

— А каким образом организуется промысел с учетом «четных» и «нечетных» лет?

— Раньше промысловый сезон у нашей компании был раз в два года. «Четный» год в Приморье традиционно считался рыбным (горбушовым), «нечетный» — нерыбным: предприятие полностью бездействовало, завод простаивал. В 2021 году специалисты впервые поддержали открытие промысла горбуши в «нечетный» год. Нам дали небольшие объемы — мы их освоили. Важно было попробовать такой график работы, хотя себестоимость организации промысла была высокой: нужно было завезти людей, открыть завод, снабдить производство всем необходимым. Но для нас хорошо, когда предприятие действует ежегодно: только представьте, что происходит с оборудованием, если давать нагрузку раз в два года? Все начинает «сыпаться».

С точки зрения найма работников, ситуация аналогичная. На каждый сезон сложно найти специалистов, что уж говорить о работе раз в два года — это еще труднее.

Так что для нас переход на ежегодный промысел — позитивное событие. В 2023 году мы тоже ожидали небольшие объемы для вылова. Исходя из этого, готовились к сезону, закупали снабжение, набирали людей. Но в итоге рыбы пришло больше — это был вызов для нас. Так же, как и в прошлом году, когда была обратная картина: общий прогноз по региону составлял 2 тыс. тонн, а поймали около 900 тонн. То есть вложили много сил и средств в подготовку промысла, приобрели новое оборудование, приготовились к мощной рыбалке, а в итоге подходы лосося оказались гораздо скромнее. Промысел — дело непредсказуемое.

Когда рыбы подходит больше ожидаемого — сложно. Но думаю, в нынешнюю горбушовую путину мы с задачей справились. Береговой завод показал свою продуктивность, получилось оперативно перестроить работу с учетом повышенной нагрузки.

В успешном освоении нежданных уловов свою роль сыграли крепкие партнерские связи с РК «Приморец»: очень дорожим нашими коллегами, ценим их, ведь когда нам нужна помощь, они стараются нам ее оказать, оперативно выставляют суда на приемку улова. Хотим выразить им искреннюю благодарность за долгосрочное партнерство и за поддержку.

Если вернуться к теме «нечетных» и «четных» годов, то наука говорит о возможной смене циклов. Отмечу, что несколько лет назад нам также стали выделять для освоения объемы кеты. В «нечетные» годы это тоже подспорье для предприятия. В нынешнем году кетовая путина стартовала с 15 августа.

Хотелось бы также остановиться на добыче симы. В прошлом году ее пришло гораздо больше ожидаемого. В этом году прогнозировали большой объем, а рыбы либо подошло меньше, либо она прошла раньше — в общем, ситуация непредсказуемая.

— Каким образом в Приморском крае регулируется промысел лосося? Задаю этот вопрос не просто так — в других регионах Дальнего Востока часто интересуются, как построена система у соседей.

— Весной на заседании Дальневосточного научно-промыслового совета для Приморского края, как и для других регионов, согласовывается стратегия организации лососевого промысла. Затем, ближе уже к началу путины, собирается краевая комиссия по регулированию добычи анадромных видов рыб: устанавливает сроки, объемы для освоения — их мы и стремимся выбрать и ежедневно отчитываемся об уловах. Ученые наблюдают за подходами рыбы, и при необходимости обосновывается увеличение возможного вылова. Хотелось бы поблагодарить специалистов за активные и быстрые «добавки».

С 2021 года при организации промысла лососей в Приморском крае стала использоваться «олимпийская система», которая успешно применяется и в других регионах. Долгое время объемы выделялись на участки. Перераспределять лимиты между участками мы не могли — это было очень неудобно и ограничивало возможности для эффективного промысла. Теперь эта проблема решена.

Что касается самой рыбы, которую мы добываем, то стоит отметить, что приморскую горбушу отличают особый вкус, сочность. Вес отдельных особей может доходить до 5 кг. Это уникальнейшее стадо, за нашим лососем буквально охотятся переработчики. Они активно покупают неразделанную рыбу, она хранится прекрасно, с нее мало отходов и хороший выход — получается вкусный продукт, который быстро раскупают конечные потребители. Все, кто когда-либо пробовал приморскую горбушу, работал с ней, очень ценят ее.

Мы всегда первыми поставляем горбушу на рынки Владивостока, так как раньше всех приступаем к ее промыслу. В последнее время вся продукция идет на внутренний рынок.

Наша рыба востребована переработчиками, налажены связи и с торговыми сетями. Ежегодно предприятие также участвует в программе по повышению доступности рыбы для жителей края. Понятно, что добываемые нами объемы небольшие, но мы стараемся вносить свой вклад в «рыбную» корзину приморцев. Порой, кстати, приходится сталкиваться и с не самыми позитивными оценками такой работы: почему не поставили больше или почему там рыба продается, а здесь нет. Так что это задача непростая — реализовывать доступную рыбу, ведь и своих точек для продажи у нас нет, мы — производители, и у нас нет возможностей заниматься розничной торговлей и даже мелкоопотовой.

— Браконьеры сильно досаждают?

— Очень. Поэтому мы стремимся всячески бороться с незаконным промыслом, содействовать рыбоохране. Очень важно, чтобы на территории действовали межведомственные группы по защите водных биоресурсов, включающие представителей рыбоохраны, Росгвардии, автоинспекции и других компетентных структур.

— В этом году принят федеральный закон о новых принципах закрепления рыболовных участков, в том числе для добычи лосося. Что вы думаете об этих изменениях?

— Это значимый закон для предприятий, работающих на промысле анадромных видов рыб. Очень важно, что у таких пользователей появилось право получить участок для добычи на новый срок без торгов. Представим: компания добросовестно выполняла свои обязанности, работала, развивала береговой завод. И тут участок отправляется на аукцион, заходит игрок с более мощным финансовым ресурсом и побеждает на торгах. Как быть уже работавшему пользователю? Что ему делать с заводом? Продать производство за бесценок или стать подрядчиком за копейки? Как быть с накопленным опытом, отлаженной системой работы?

Поэтому перезакрепление без торгов — очень мудрое и справедливое решение. Отобрать участок — это очень легко, но смогут ли новые пользователи организовать промысел, особенно в отдаленных местах? Нового игрока могут привлечь объемы рыбы, но, когда сталкиваешься с организационными особенностями, оказывается, что не столь уж это и значительные доходы.

Мы также следуем принципам добросовестной работы на участках. Развиваем производство, постоянно модернизируем завод, расширяем мощности. Стремимся, конечно, чтобы работало местное население, хотят тут свои сложности. В районе нашего промысла три села, но молодежи практически не осталось, а многие из тех, кто живет там, вообще не хотят работать. Поэтому вовлекаем тех, кого можем, приходится привозить людей и из других населенных пунктов.

Предприятие также несет социальную нагрузку. Чистим дороги, грейдируем их. Отец всегда был не просто руководителем компании — он был хозяйственником, к нему обращались за разной помощью, и он всегда откликался. Мы стараемся этой практики придерживаться.

Хотелось бы, конечно, чтобы села развивались. Мы — сезонное предприятие, а с постоянной занятостью у людей в этих местах сложно. Местные жители занимались охотой, но и здесь возможностей для заработка становится все меньше и меньше. Поэтому мы ищем возможности обеспечить работу и в зимнее время, пытаемся осваивать новые объекты (например асцидии) и ищем для них рынки сбыта.

Я уже начинала говорить о слабой транспортной доступности территорий, на которых мы работаем. Сложно не только перевозить грузы — сложно добираться людям.

Раньше транспортное сообщение по воздуху было организовано лучше. Регулярно летали самолеты Ан-2, DHC-6, были вертолетные перевозки. Теперь количество рейсов самолетов сократилось, Ан-2 до нашего села не летают — добраться можно только по бездорожью на «Урале».

Если бы удалось решить вопрос с транспортной доступностью, думаю, люди охотнее бы сюда приезжали. Здесь хорошая экология, чисто, спокойно. Нам тогда тоже было бы легче развивать предприятие, набирать людей на постоянную работу. Нашли бы, как задействовать их в межсезонье. Когда мы привозим работников из других населенных пунктов, некоторым здесь нравится, они готовы остаться, но смущают проблемы с тем, как выезжать из села, вопросы медицинского обслуживания.

— Недавно были пересмотрены ставки сбора за пользование водными биоресурсами. Причиной повышения было названо то, что они давно не индексировались и не учитывают реальную рыночную ситуацию. Каким образом эти изменения отражаются на вашем предприятии?

— С одной стороны, понятно, что стране необходимо увеличивать поступления в казну. Но с другой стороны, для маленьких предприятий с небольшим валовым доходом, которым еще нужно инвестировать в развитие, нагрузка при повышении ставок получается серьезная.

Предусмотрена возможность применения пониженной ставки сбора для градо- и поселкообразущих предприятий. Мы фактически именно такую функцию много лет и выполняем, но юридически у нас такого статуса нет. Поэтому сейчас для нас ставка полная, а это очень дорого. Всегда вкладывались в район, но это не фиксировалось. Сейчас будем стараться, чтобы такая фиксация была.

— Вы создали сервис для рыбопромышленных компаний — своего рода «маркетплейс складских услуг и рыбопродукции». Что подтолкнуло попробовать такой проект?

— Помимо непосредственно руководства компанией, мне также интересно заниматься общественной деятельностью. Я состою в «Деловой России», участвую в мероприятиях Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья, в профессиональных выставках, конгрессах, совещаниях — и по рыбной отрасли, и по вопросам бизнеса в целом. Не раз присутствовала и на заседаниях штаба лососевой путины. Традиционно перед началом сезона обсуждалась проблема: «Рыбы ожидается много, хранить ее негде, будет нехватка холодильников, транспортный флот не сможет быстро разгружаться и будет простаивать. Что делать?» Стали строиться новые холодильники. Однако трудности не исчезли. Мы, как и все остальные рыбопромышленные компании, сталкиваемся с тем, что не всегда легко выяснить, где есть свободные площадки для хранения, с какими условиями. Поиск места хранения занимает много сил и средств. Продажа и покупка рыбы тоже не всем легко дается.

Мы искали, как решать эти задачи, и в один момент ответ был найден: создать сервис, который позволил бы устранить нехватку информации и за счет этого помочь избежать коллапса при пиковых подходах рыбы. Так родилась идея создать FishPlace.ru. Этот сервис можно сравнить с системой бронирования отелей. Человек заходит на сайт, указывает в поисковике интересующий его регион, объем рыбы, который нужно разместить на хранение, дату размещения. И получает список складов, к услугам которых может обратиться. Это с одной стороны.

С другой стороны, наш сервис решает задачу продажи и поиска рыбной продукции. Ко мне очень часто обращаются предприниматели из западной части страны с таким вопросом: где гарантированно приобрести качественную дальневосточную рыбу. Наша площадка как раз позволяет получить такую информацию. Мы при этом не являемся агентами, FishPlace.ru — это площадка, объединяющая тех, кто продает и покупает продукцию. Мы помогаем продавцам и покупателям найти друг друга, причем без цепочки лишних посредников и риска столкнуться с недобросовестными участниками рынка. Рыбу можно продавать с любого склада в любом регионе в онлайн-режиме, просто поставив галочку и указав объем, который продается. Такая вот интересная возможность.

Fishplace.ru

Маргарита КРЮЧКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 26 сентября 2023 > № 4483315 Юлия Беликова

Развитие внутреннего рынка — это стабильная работа для всей отрасли

Камчатский край активно выступает с инициативами в рыбной отрасли. Это объекты, в которые будут вкладываться участники программы квот под инвестиции, борьба с воздушным трафиком браконьерской икры. Власти региона также запустили проект по продвижению дальневосточной рыбы в федеральных торговых сетях. На совещании у президента 16 августа губернатор Владимир Солодов выступил с предложением по общероссийской программе повышения потребления рыбы. О том, какими в регионе видят решения этих задач, глава Камчатского края рассказал Fishnews на площадке ВЭФ.

— Актуальная тема для добывающих предприятий — рыболовные участки, в том числе для промысла анадромных видов рыб. Камчатка добивалась , чтобы за добросовестными пользователями участки могли перезакрепляться без торгов. Такой закон принят , сейчас готовится подзаконная база. Какие обязательства предлагает возлагать на пользователей Камчатский край?

— Не секрет, что в сфере регулирования рыбного хозяйства многие вопросы вызывают дискуссии — иногда ожесточенные, иногда они переходят в публичную плоскость. Разные мнения, но как раз регулирование вопросов участков — а это в том числе и лососевые участки — хороший пример, когда мы смогли договориться. Сплотить и рыбацкое сообщество, и регулятора, и законодателей, и в итоге у нас вышла согласованная и, мне кажется, очень сбалансированная версия закона, которая предполагает, что мы для стабильности промысла сохраняем за добросовестными участниками право пользования участком, но серьезно прописываем обязательства. Потому что сегодня в договоре, в общем, ничего не сказано, кроме того, что необходимо добывать лосось.

Мы все согласны — и рыбаки это поддерживают, — что необходимы более точные требования к переработке, в том числе я предлагаю на Камчатке установить объем переработки, которая должна осуществляться на берегу. Ведь лососевый промысел — это в первую очередь береговые поселки, это главная ценность и главное условие его стабильного развития.

Крайне важным я считаю и участие пользователей участков в социально-экономическом развитии региона. На самом деле основные игроки отрасли так и делают, но необходимо отразить такую работу с точки зрения формального обязательства и оценивать ее с точки зрения выполнения соглашения.

Сейчас мы на площадке рабочей группы под руководством Ильи Васильевича Шестакова (главы Федерального агентства по рыболовству — прим. ред.) обсуждаем, какие именно параметры будут предусмотрены. Мне очень импонирует предложение, из которого исходит Росрыболовство: чтобы максимальную роль в этом вопросе играли сами субъекты Федерации, потому что лососевый промысел очень различается от региона к региону. Даже внутри Камчатского края условия очень разные: ситуация на западном и восточном побережье отличается, разные затраты несут рыбопромышленники. Все эти нюансы мы постараемся учесть сейчас в подзаконных актах. Основное: они должны будут обеспечить для предприятий устойчивость промысла на длительный срок, а для регионов — понимание социальной ответственности, которую рыбаки будут нести.

— Если говорить об участии пользователей ресурсов в социально-экономическом развитии региона, может ли это быть механизм неких отчислений? Пользователи из разных регионов отмечают, что им было бы комфортнее таким образом вносить свой вклад.

— Мне кажется, нам в любом случае нужно понимать конечный результат. Поэтому мы будем для каждого рыболовного поселка предусматривать программу строительства, обустройства, ведь цель — в таком развитии. Но если говорить о механизме, то здесь я поддерживаю: неправильно нагружать рыбопромышленников необходимостью заниматься самим строительством. Считаю, что для этого нужны специальные прозрачные организации. У нас, например, существует фонд «Будущее Камчатки», в который уже сейчас все рыбопромышленники делают добровольные перечисления, представители предприятий рыбной отрасли входят в состав попечительского совета фонда. Прозрачно определяются объекты, которые будут строиться. И фонд выступает оператором. Есть хороший пример такой деятельности: мы строим спортзал в поселке Козыревск. Рыбопромышленные предприятия вносят вклад в фонд. Тот, в свою очередь, заключает трехстороннее соглашение с муниципалитетом, выполняет функции заказчика по строительству, и потом передает объект муниципалитету. Все четко, прозрачно, объективно. Средства подотчетные.

Предлагается, чтобы комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб (а они в каждом регионе есть) тоже осуществляли мониторинг строительства. Рыбаки получат понимание конечного результата, будут знать, что деньги не просто растворятся в общем бюджете региона. При этом мы не считаем, что функции застройщика социальных объектов правильно возлагать на рыбопромышленников, потому что это несвойственная для них нагрузка, непрофильная деятельность.

— Так понимаю, вы продолжаете участвовать во встречах межведомственной рабочей группы, которую Минсельхоз России создал специально для решения вопроса участков?

— Да, совершенно верно. Интенсивная работа продолжается.

— Следующий блок вопросов связан с федеральными законодательными изменениями. Это крабовые аукционы и инвестиционные квоты. В первом этапе инвестквот Камчатский край очень активно участвовал — и с флотом, и с береговыми заводами. А вот по крабовым торгам такого участия не было. Какую отдачу Камчатский край хотел бы получить для себя во втором этапе программы квот под инвестиции?

— Думаю, что мы попробуем изменить ситуацию, которая была с первым этапом крабовых аукционов. Здесь, на Восточном экономическом форуме, мы подписали соглашение и договорились о том, что один из крупнейших добытчиков краба — группа компаний «Антей» — создаст передержку для живого краба. Работа с крабовыми уловами будет осуществляться у нас в регионе. Это очень важно с точки зрения создания рабочих мест и налоговой отдачи для края.

Нынешнюю ситуацию я не могу назвать правильной. В шутку иногда говорю: камчатский краб камчатский только по названию. Через наш берег он не проходит.

Сегодня со ссылкой на наши договоренности могу сказать, что до конца 2023 года первый краб на Камчатке уже должен появиться. И объемы перевалки таких грузов будут увеличиваться. Мы для этого создаем все возможности, готовим площадки, на которых можно развивать перерабатывающие мощности, холодильную инфраструктуру, причалы. Так что я очень надеюсь, что новый этап крабовых аукционов изменит ситуацию, о который вы говорите.

И конечно, все рыбаки готовятся ко второму этапу распределения инвестквот на вылов минтая и сельди. Камчатский край — лидер по созданию объектов береговой переработки. Уже построено семь заводов. Думаю, что в рамках второго этапа целый ряд производств тоже будет создан. На первом этапе более 60 млрд рублей инвестировано в эту сферу.

Достаточно серьезно изменилась вообще структура производства. Это действительно высокотехнологичная промышленность с глубокой переработкой. На новых заводах внедрено безотходное производство. С разной степенью глубины, но все сырье перерабатывается.

— Тема, которая стала лейтмотивом вашего участия в отраслевых сессиях ВЭФ в этом году — программа «Камчатская рыба». В августе на совещании у президента вы предложили разработать и реализовывать комплексную госпрограмму по стимулированию потребления рыбной продукции. На форуме вы обрисовали в общих чертах , какие направления можно задействовать — госзакупки, поддержка переработки, развитие культуры потребления. Можно ли рассказать об этих решениях более детально?

— Мы научились достаточно эффективно вести промысел, выдерживать баланс между добычей ресурсов и их сохранением для будущих поколений, активно ведется работа по борьбе с браконьерством, и здесь достигнуты хорошие результаты. Серьезно повышается глубина переработки водных биоресурсов. Но остается проблема в том, что у нас очень маленький рынок сбыта в стране. И конечно, нужно целенаправленно заниматься его расширением — это государственная задача. По экспертным оценкам, мы можем увеличить потребление рыбы внутри страны в два-три раза.

Для этого я предлагаю, в частности, зафиксировать, что при государственных закупках не должна приобретаться импортная рыба, если есть российские аналоги. Ведь сейчас в детские сады, школы, больницы закупается не всегда полезная, выращенная в искусственных условиях рыба из зарубежных стран. В то время как производимые у нас в стране минтай, горбуша в основном экспортировались. Считаю, что эту ситуацию нужно поменять. И это в интересах рыбаков. Потому что мы очень хорошо за последние годы почувствовали, насколько это турбулентный рынок и насколько резкие флуктуации могут на нем быть. Развитие внутреннего рынка нужно обеспечить для стабильного функционирования самой отрасли.

И это важный вклад в обеспечение здоровья наших граждан, потому что есть прямая зависимость между объемом внутреннего потребления рыбы и здоровьем нации.

Если говорить про механизмы, то, я считаю, очень важно на долгосрочной основе вкладываться в формирование культуры потребления. Главное — начинать с детей, молодежи, поэтому организация питания в школе может иметь огромное значение.

Я бы не сбрасывал со счетов развитие кулинарии, более широкое представление блюд из российской рыбы в меню ресторанов. К сожалению, сейчас это недостаточно развито. Будем менять ситуацию — договорились об этом с ассоциацией рестораторов России. Подчеркну, что основное значение тут имеет именно продвижение рыбы через HoReCa: человек сначала ест рыбу в ресторане, а потом покупает ее в магазине и готовит дома.

Для продвижения можно задействовать фестивали — сейчас такие праздники уже проводятся в ряде регионов. Маркетинговые мероприятия, направленные на донесение корректной информации о том, насколько важно потреблять рыбу, какой эффект это дает и что рыба тоже бывает разная, важно внимательно подходить к выбору.

— Здесь хочется отметить, что крупные добытчики уже прилагают определенные усилия для развития внутреннего рынка.

— Мы видим, что расширяется линейка доступных продуктов. Со стороны торговых сетей также есть готовность активнее работать с рыбной продукцией. На ВЭФ подписали соглашение с X5 Group: ритейлер готов 17 тыс. тонн рыбопродукции по году реализовывать. В первую очередь минтай, также горбуша, сельдь, кальмар. И конечно, мы постараемся обеспечить поставки этой продукции по стабильной цене. Единственное, здесь я бы предостерег от того, чтобы ставить во главу угла резкое возможное снижение цены. Я не думаю, что это возможно и даже правильно, потому что в любом случае должен быть рыночный механизм для стабильных поставок. Наша задача насытить российский рынок достойной рыбной продукцией. Это первое. И второе — необходимо сформировать спрос на нее, потому что сейчас объективно спрос снижается, он недостаточный.

— Программа работы с федеральным ритейлом — это часть общероссийской программы, которую вы предлагаете принять?

— Безусловно. На недавно прошедшем совещании Владимир Владимирович дал поручение Минсельхозу России такую программу разработать. Мне важно, чтобы в ее основе лежала работа бизнеса, его видение. Именно поэтому мы здесь провели целый ряд сессий, а продолжим диалог уже в конце сентября на площадке рыбопромышленного форума в Санкт-Петербурге.

Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 25 сентября 2023 > № 4482995 Владимир Солодов

Отрасль прошла через значительную трансформацию

Рыбная отрасль, как одна из ключевых на Дальнем Востоке, занимает важное место в программе Восточного экономического форума. Для переговоров и подписания соглашений на ВЭФ традиционно работает «Русский рыбный дом». В этом году здесь можно было увидеть макеты современных промысловых судов, построенных компаниями, а в ресторанной зоне гостей ждали интересные блюда из дальневосточной рыбы и морепродуктов.

Перспективы отрасли обсуждались на профильных сессиях: говорили о программе квот под инвестиции, обеспечении рыбной продукцией внутреннего рынка и возможностях промысла за пределами российской экономзоны. Руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на площадке форума ответил на вопросы Fishnews о трансформации отрасли и главных законодательных изменениях.

— Илья Васильевич, вы участвуете в Восточном экономическом форуме с самого первого его проведения в 2015 году. Уже тогда вы говорили о необходимости увеличить отдачу от отрасли. Что удалось реализовать за минувшие несколько лет?

— Самое важное, как мне кажется, что рыбная отрасль все-таки получила за это время четкие ориентиры для развития. И она изменилась. Изменились сами компании. Многие из них стали, в моем понимании, более экономически эффективно работать и больше смотреть не только на прибыли, но и на социальную составляющую.

И конечно, самое важное, — это инвестиции, которые сейчас идут в отрасль: по программе инвестиционных квот и крабовых аукционов. За те годы, что проводится Восточный экономический форум, произошла значительная трансформация рыбохозяйственного комплекса, за которую всем нам не стыдно. Позитивное развитие.

— «Русский рыбный дом» на ВЭФ уже стал своего рода брендом. Здесь проходят переговоры, здесь представлена продукция дальневосточных рыбаков. Как появилась идея организовать такой павильон?

— На самом деле «Русский рыбный дом» на ВЭФ был не всегда. Отрасль участвовала и в формате объединенного стенда. Первый «Русский рыбный дом», по-моему, мы организовали на Петербургском международном экономическом форуме. Потом решили использовать этот удачный опыт на ВЭФ, и организация такого павильона здесь уже стала традиционной.

Главное — эта площадка объединяет рыбаков, у них есть возможность пообщаться, пригласить представителей компаний-партнеров. И конечно, для нас важна популяризация продукции, которую выпускают предприятия отрасли.

— Дан старт новой заявительной кампании — по инвестиционным квотам второго этапа. На сессии ВЭФ вы озвучили, что на Дальнем Востоке планируется в рамках этой программы построить восемь перерабатывающих заводов. То есть бизнес уже проявляет интерес, просчитывает возможности участия. Как вы оцениваете ход заявочной кампании?

— Заявок на участие сейчас еще не поступило. Но с основными игроками мы общаемся и знаем, где и кто планирует строить новые мощности. Понятно, что ситуация может несколько измениться. Однако у нас предусмотрены квоты на восемь заводов, примерно столько и будет построено. Может быть, кто-то из желающих и не придет, но мы все равно нацеливаемся на озвученный результат. Кроме того, мы даем возможность участвовать в программе с инвестиционным проектом — заводом, который еще не введен в эксплуатацию, но строился с учетом планов по внедрению механизма инвестквот. Думаю, уже в следующем году мы будем открывать новые производства.

— На первом этапе программы инвестквот в 2017 году Росрыболовство активно отвечало на вопросы предприятий. На сайте федерального агентства был специальный раздел. На этот раз такие разъяснения будут или в принципе все понятно, система уже отлажена?

— Мне кажется, тогда было очень много вопросов. Сейчас все предприятия отрасли понимают, какие процедуры необходимо пройти для участия в программе и каков порядок отбора проектов. Поэтому мы не видим, что будет вакуум из-за отсутствия информации на сайте. Хотя, если понадобится и пойдут запросы, мы необходимую информацию разместим.

— Но вот чего раньше не было при подготовке крабовых аукционов, так это тестовых торгов. Почему решили их провести?

— Изменилось законодательство в сфере проведения аукционов: куда вносить задаток, как работать с площадками. Кроме того, тестирование связано с тем, что мы отобрали две электронные площадки и хотим посмотреть, чтобы при проведении торгов не было сбоев. Не секрет, что на электронной площадке, которая занимается торгами в области аквакультуры, иногда бывают сбои, и репутационно, конечно, это не очень хорошо выглядит.

Аукционы должны пройти идеально, чтобы ни у кого не было сомнений в соблюдении процедуры и все было прозрачно. Это основная задача.

— До сентября предприятия должны были подать заявления о подтверждении обоснованности применения вычета при уплате сбора за пользование водными биоресурсами. Росрыболовство — один из участников администрирования. Готовы ли вы к этой работе?

— Мы эту работу давно начали. Нам надо было отработать с территориальными управлениями, на которые ляжет основная нагрузка: как будет проходить процесс, ведь функция для нас не совсем привычная. Поэтому мы в начале года уже проводили тестирование системы. Пока нареканий нет. Надеюсь, все пройдет без сбоев. Посмотрим, может быть, какие-то технические вопросы возникнут — будем отслеживать.

— В июле принят федеральный закон о рыболовных участках, готовится подзаконная база. Поступают ли уже какие-то предложения от регионов по обязательствам пользователей участков для вылова анадромных рыб?

— На самом деле предложений, скажем так, оформленных не так много. Но основное, что предлагают регионы, – это уйти на финансирование (проектов по социально-экономическому развитию территорий в рамках выполнения обязательств пользователей участков — прим. ред.) через фонды. То есть не прописывать в каждом соглашении конкретные объекты, а посмотреть, как реализовывать обязательства финансово.

С одной стороны, для нас это проще, как и для регионов. С другой стороны, мы будем смотреть на позицию Минфина, потому что в таком случае получается как бы скрытый налог, то есть не совсем понятно, что скажут наши коллеги.

Но соглашения у нас заключаются на 20 лет, и можно сделать более гибкую систему социальных обязательств. И для рыбаков это более простой механизм: не надо будет заниматься работой, связанной с координацией по созданию непрофильных объектов.

Кроме того, у нас есть и небольшие компании, а у регионов, насколько я понимаю, особенно у Камчатки, большой интерес к строительству финансово емких социальных объектов, и в этом случае, наверное, потребуется для реализации привлекать пул рыболовецких компаний.

— В рыбную отрасль заходят крупные финансовые системы, промышленные и аграрные холдинги. Как вы это оцениваете?

— Мне кажется, оценка, что якобы только люди, которые родились в прибрежных регионах, могут заниматься этим бизнесом, не совсем верна. Во-первых, все учатся. Во-вторых, компании, которые заходят в эту сферу, привлекают профессионалов из отрасли и вкладывают в нее свои финансовые возможности.

Мне кажется, когда такие крупные компании обращают внимание на отрасль, это значит, что они понимают, что отрасль прозрачна, что в ней понятные правила и они могут своими компетенциями тоже что-то в отрасль привнести.

— Совсем скоро состоится Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий в Санкт-Петербурге. Это глобальная, общероссийская площадка. И если на начальном этапе приходилось вести разъяснительную работу, чтобы привлечь на выставку компании, то теперь это происходит само собой.

— Очень хорошо, что выставка состоялась и у нее пусть маленькая, но уже история. Что самое отрадное: интерес проявляют как компании рыбной отрасли, так и смежных сфер. Мне кажется, что наши компании с большим удовольствием принимают участие в выставке и представляют свою продукцию. Это здорово. Выставка объединяет.

Подготовила Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 21 сентября 2023 > № 4476401 Илья Шестаков

Непрерывное развитие — залог успеха на рынке

Вот уже 23 года «Нерей» занимается прямыми поставками рыбы и морепродуктов с Дальнего Востока. Компания представляет интересы более 1500 партнеров, обеспечивая их качественной продукцией. Чтобы оставаться на рынке, необходимо меняться вместе с ним, считают в «Нерее». Парк рефрижераторных машин, собственная лаборатория для проверки качества, удобный сайт, личный кабинет — эти и многие другие современные решения позволяют компании преодолевать барьеры и предлагать своим клиентам лучшее.

Подробнее о том, какие новые проекты реализовал «Нерей» в этом году и почему важно вкладываться не только в развитие технологий, но и в обучение персонала, в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал генеральный директор компании Андрей Забуга.

СОВРЕМЕННЫЕ РЕШЕНИЯ

— Совсем скоро представители рыбной отрасли встретятся в Санкт-Петербурге на площадке VI Global Fishery Forum & Seafood Expo Russia. Это событие все ждут, к нему долго готовятся. Андрей Леонидович, примет ли «Нерей» участие в выставке в этом году?

— Мы участвуем в каждой выставке, и этот год не исключение. Такие мероприятия дают возможность встретиться с партнерами, потенциальными клиентами и коллегами, а также показать достижения компании.

— На чем планируете сделать акцент в этот раз?

— В этом году «Нерей» начал реализацию сразу нескольких проектов, направленных на улучшение технических возможностей компании.

В первую очередь, это создание личного кабинета для наших клиентов. Идея родилась давно, и в этом году нам удалось воплотить ее в жизнь. Совместно с программистами мы разработали специальный сервис, который напоминает интернет-магазин, но с учетом специфики работы именно с рыбной продукцией.

В личном кабинете содержится вся важная для заказчика информация: статистика, сводки, отчеты, бухгалтерия, история заказов. Однако главное его преимущество — система самообслуживания. Благодаря ей клиент может самостоятельно сформировать заказ и выбрать, с какого склада, каким подвижным составом и куда доставить товар. Затем сервис автоматически сформирует пакет документов и отправит заявку менеджеру для подтверждения.

При разработке личного кабинета мы столкнулись с некоторыми сложностями. Например, нужная клиенту продукция может находиться на разных складах, тогда необходимо дополнительное согласование в части логистики. Поэтому пока что каждый отдельный заказ будет тщательно проверяться нашими специалистами, однако в будущем мы планируем максимально автоматизировать все процессы. Таким образом, оформить доставку можно будет всего в два-три клика.

— Сервис уже доступен для заказов?

— Система функционирует, однако пока еще находится на стадии тестирования. В августе мы опробуем ее вместе с нашими клиентами, получим обратную связь и усовершенствуем. К осени как раз планируем завершить работу и представить проект на выставке.

— Автоматизация заказов, несомненно, станет удобным решением для тех, кто знает, что ему нужно. А что насчет других клиентов, которые хотят, например, убедиться в качестве продукта?

— Мы подстраиваемся под каждого клиента и выбираем удобный для него формат работы. В этом и заключается индивидуальный подход. Поэтому возможность обратиться к менеджеру по любому интересующему вопросу, конечно же, остается.

Проверку качества продукции мы осуществляем всегда, даже если не поступал прямой запрос от клиента. Наша лаборатория проводит тщательный осмотр рыбы: ее измеряют, взвешивают, фотографируют, определяют плотность и цветность мяса. Например, сейчас к нам активно идут уловы лососевой путины. Ежедневно сотрудники лаборатории «Нерей» проверяют от 200 до 300 кг рыбы. Кроме того, мы выработали свои собственные критерии оценки, что позволяет отобрать каждому клиенту именно ту продукцию, которая соответствует его запросам.

Если же покупатель хочет лично убедиться в качестве товара, то мы можем организовать для него инспекцию в онлайн-формате. Это еще одно нововведение, которое дает возможность заказчику стать полноценным участником процесса, даже если территориально он находится в другой части России.

Менеджер согласовывает дату и в удобное для клиента время подключает его к системе прямо в лаборатории. Благодаря видео- и аудиосвязи он видит все происходящее и может дать свои рекомендации, попросить нарезать рыбу особым способом или даже сварить, чтобы посмотреть, как поведет себя мясо на производстве.

Мы стараемся сделать покупку дальневосточной рыбы доступнее и безопаснее. Теперь, чтобы оценить качество товара, не нужно тратить время и деньги на перелет. Это еще один барьер, который нам удалось преодолеть.

Кроме того, наши сотрудники из отдела аналитики ежедневно изучают ситуацию на промысле и мониторят рынок. Обработанная информация по объемам добычи, подходам, динамике цен и предложений предоставляется клиентам в виде отчета. Планируется, что все эти данные будут доступны нашим клиентам в удобном формате в личном кабинете.

— Раздел «О продукции» на сайте компании «Нерей» пополнился новой информацией. Каждый желающий может узнать много интересного о дальневосточной рыбе.

— Мы вложили много времени и сил, чтобы собрать и оформить контент на сайте. Специально заказали анимированные иллюстрации и рисунки, в которых до мельчайших деталей воспроизвели реальный вид морских обитателей.

Теперь, перейдя в раздел, можно найти описание рыбы, ее полезные свойства, районы промысла, периоды вылова и орудия добычи. Более того, мы отразили статистику вылова по каждому виду начиная с 2018 года: можно увидеть, как добывалась определенная рыба в течение сезона.

Все это мы делаем для того, чтобы популяризировать дальневосточную рыбу, пробудить интерес к ней. Ее продвижение — одна из основных задач нашей компании.

— А что насчет транспортировки? Известно, что «Нерей» владеет своим парком рефрижераторных машин. Есть ли какие-то изменения в этом направлении?

— Отправка рыбопродукции — очень ответственное дело. Во время хранения и транспортировки с товаром может произойти что угодно, и все подобные риски мы берем на себя. Именно по этой причине два года назад мы приняли решение обзавестись собственным автотранспортом.

Наши машины оборудованы современной техникой, которая обеспечивает сохранность продукции, контролирует и поддерживает стабильную температуру на всем пути следования. Кроме того, вся информация о доставке, вплоть до GPS-координат груза, доступна в круглосуточном режиме в SMS-уведомлениях и личном кабинете клиента.

Свой транспорт — это всегда надежнее, особенно если речь идет о специфичной, очень требовательной продукции или ассортиментной поставке. Нам есть с чем сравнивать. Из-за большого объема заказов мы все еще вынуждены прибегать к услугам сторонних перевозчиков. К сожалению, их машины не всегда позволяют поддерживать определенный температурный режим. Риски выше. Так что даже сами заказчики иногда просят отправлять продукцию именно транспортом «Нерея», чтобы избежать неприятных ситуаций.

Кроме того, мы начали строительство ремонтной базы для собственного автопарка. Для нас это совершенно новый опыт. Но и «Нерей», и его клиенты должны быть уверены, что машины отправляются в рейс полностью исправными.

— Поговорив о качестве сырья, не можем обойти и такой важный для рынка рыбопродукции вопрос, как регулярность поставок. Особенно остро он стоит для переработчиков. Что в этой части вы можете предложить своим клиентам?

— По возможности мы выстраиваем плановую долгосрочную работу. Например, мы знаем, что нашему клиенту на весь год нужно 900 тонн апрельской сельди, но купить сразу большую партию он не может. Позже произойдет повышение тарифов и цена на рыбу вырастет. Кроме того, есть риск, что и необходимый объем достать будет сложнее.

Тогда мы рассчитываем, сколько тонн продукции нашему клиенту нужно в месяц, заключаем контракт на плановую поставку и перевозим товар в регион заказчика, отдав рыбу сторонней холодильной компании на ответственное хранение. И уже оттуда, по мере необходимости, поставляем товар более мелкими партиями. Происходит оптимизация затрат, связанных с логистикой. Клиент обеспечен нужной продукцией по хорошей цене на весь год, а мы разгружаем свои холодильные мощности.

Эту схему мы опробовали уже с несколькими нашими партнерами. Все благодарили за грамотно выстроенную работу и обеспечение стабильности поставок.

НАЧИНАЕМ С СЕБЯ

— Ваша компания славится своей требовательностью в работе и высоким профессионализмом своих кадров. «Нерей» действительно не жалеет ресурсов для подготовки персонала.

— Мы с полной ответственностью подходим к обучению наших сотрудников. Чаще всего к нам приходят менеджеры из самых разных отраслей, и с рыбой сталкиваются впервые. Чтобы погрузить их в специфику рыбного бизнеса, мы разработали трехмесячный курс. На этот период к новому работнику прикрепляется наставник, который рассказывает о тонкостях нашей профессии и особенностях продукта. Этого времени достаточно, чтобы освоиться.

— Однако на этом обучение не заканчивается. Вы продолжаете совершенствовать навыки и знания тех сотрудников, которые работают с вами не первый год.

— Если ты занимаешься продажей товаров или услуг, то должен быть экспертом в этой области. Мы специализируемся именно на дикой дальневосточной рыбе, поэтому должны знать о ней все.

Также это нужно для того, чтобы разговаривать с представителями рыбной сферы на одном языке, лучше понимать их запросы и требования. Мы развиваемся вместе с отраслью и находимся в курсе последних событий.

В этом году, например, у нас запланирован ряд семинаров, вести которые мы пригласили преподавателя из Дальрыбвтуза. Мероприятия проводятся раз в два месяца. Каждая сессия — новая тема. Мы видим живой интерес со стороны своих сотрудников: они активно задают вопросы специалистам, делают пометки и с нетерпением ждут следующих лекций.

— «Нерей» активно прививает своим сотрудникам любовь к дальневосточной рыбе. Для этого организуются различные мастер-классы, конкурсы. Почему так много внимания уделяется этому именно внутри компании?

— Во-первых, так, начиная с себя, мы повышаем культуру потребления рыбы. Известно, что интерес к этому продукту сильно упал по сравнению с показателями 1990-х и 2000-х годов.

Во-вторых, участие в мастер-классах у ведущих поваров, проведение кулинарных конкурсов внутри коллектива — это тоже своего рода учеба. Мы лучше узнаем продукт: как он себя ведет при обработке, с чем сочетается и многое другое. Какими-то секретами можем даже поделиться с клиентами, предложить при необходимости альтернативу товару. И в-третьих, это интересное времяпрепровождение вне офиса и сплочение коллектива. Совмещаем приятное с полезным — учебу и отдых.

Арина БУРЛАКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Транспорт > fishnews.ru, 20 сентября 2023 > № 4475135 Андрей Забуга

Нас ждет насыщенная событиями осень

Осенний сезон обещает открыть новые возможности для предприятий рыбной отрасли и помочь им в реализации амбициозных планов. В Санкт-Петербурге 27–29 сентября пройдут Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий — уже в шестой раз. Вслед за ними в октябре откроет двери для посетителей главная отраслевая выставка Китая и всей Азии China Fisheries & Seafood Expo. А завершится выставочный год в Стамбуле — на новой глобальной площадке Seafood Expo Eurasia. Подробностями подготовки к главным отраслевым выставкам с журналом Fishnews поделился Иван Фетисов, генеральный директор компании Expo Solutions Group, организатора Seafood Expo Russia и национального стенда России на зарубежных мероприятиях.

— В прошлом году у Международного рыбопромышленного форума и Выставки рыбной индустрии, морепродуктов и технологий был первый юбилей, а чем удивит Санкт-Петербург на этот раз?

— В этом году мы готовимся уже не просто реагировать на вызовы, а задавать мировые тренды. Для этого нужно в первую очередь продолжать работу над инфраструктурными проектами. Их круг очень широк: помимо традиционных вопросов рыбопромыслового судостроения, переработки, логистики и ритейла, более пристальное внимание будет уделено судоремонту, вводу в эксплуатацию и обслуживанию строящегося флота.

Мы видим как интерес к этой теме, так и конкретные меры, которые уже приняты и должны заработать в ближайшее время. Речь, конечно, об обнулении ставки НДС для судоремонтных предприятий, в том числе при проведении работ на промысловых судах. Есть планы по созданию эффективной системы обслуживания флота и перевалки грузов, в этом должны помочь новые логистические комплексы на Севере и Дальнем Востоке. Мы поддерживаем комплексный подход к обновлению рыбной отрасли и стараемся обеспечить условия для него на площадке форума и выставки.

В круглом столе, посвященном строительству и оснащению рыбопромыслового флота и предприятий рыбопереработки, впервые будут участвовать официальные представители Минпромторга, в том числе заместитель главы ведомства Виктор Евтухов и его коллеги. Вопросы планирования, реализации и бюджетного обеспечения государственной программы развития судостроения находятся в их ведении и станут очень существенным дополнением к традиционной тематике обсуждения.

Кроме того, мы перезапускаем направление ритейла. За годы проведения форум и выставка завоевали доверие ритейлеров и всей отрасли, поэтому именно на нашем мероприятии будет представлена новая концепция продвижения рыбной продукции на внутреннем рынке. Ее куратором выступает Роскачество при поддержке Минпромторга, Росрыболовства и Рыбного союза. Отдельная программа была разработана и для продвижения рыбы на столичном рынке.

— Речь идет о продукции российского промысла?

— Преимущественно, но не только. Объемы российского промысла позволяют рыбохозяйственному комплексу удовлетворить внутренний спрос, но неправильно было бы ограничивать и поставщиков зарубежной продукции, которые уже много лет добросовестно работают на рынке. Восполнить недостающие позиции также поможет аквакультура, которая демонстрирует уверенный рост, особенно по наиболее востребованным видам рыбной продукции. Сегодня очень важно сохранить достигнутые темпы развития сектора.

— Для этого на выставке вновь будут организованы специальные проекты?

— Да. В прошлом году мы опробовали гибкий формат участия предприятий этого сектора. Из предоставленных ими компонентов в павильоне аквакультуры была собрана установка замкнутого водоснабжения, что позволило производителям и поставщикам техники показать свое оборудование в работе. В этом году мы предоставляем похожую возможность производителям кормов: они могут приехать на выставку и провести демонстрацию кормления рыбы своей продукцией на базе действующей аквасистемы. Корма составляют значительную часть расходов рыбоводных хозяйств, а уход ряда важных поставщиков из Европы привел к серьезному увеличению спроса. Поэтому мы решили поддержать предприятия сектора и продемонстрировать разнообразие предложений на рынке.

Мы видим в аквакультуре драйвер роста рыбной отрасли. Чтобы помочь индустрии аккумулировать ресурсы, на площадке форума в этом году состоятся главные профильные мероприятия сектора аквакультуры в ЕАЭС. Они помогут использовать инфраструктуру евразийского экономического пространства для обеспечения рыбоводных предприятий не только кормами, но и посадочным материалом, ветпрепаратами, добавками и всем необходимым.

— Что еще интересного ждет гостей и участников выставки?

— Для поставщиков рыбной продукции и ритейлеров вновь откроется зона переговоров о поставках рыбной продукции в торговые сети «Ритейл Центр». Ее дополнит «Рыбный прилавок», который придет на смену «Витрине новинок». Эксклюзивный доступ к прилавку получат участники «Ритейл Центра», чтобы не только рассказывать о своей продукции на переговорах, но и показать товар лицом.

На выставке мы опять организуем кулинарные мастер-классы Russian Seafood Show. Этот проект оказался одним из самых популярных, но помимо зрелищности он также открывает выход на высокорентабельный сегмент HoReCa. Сложность работы с ним останавливает многих поставщиков рыбы и морепродуктов, поэтому мы запустили специальный проект, чтобы рыбопромышленники и рестораторы узнали о потребностях друг друга.

Кроме того, в этом году мы совместно с Ассоциацией организаций продуктового сектора (АСОРПС) в дополнение к профильному мероприятию по рыбной логистике проведем Международную конференцию по непрерывной холодильной цепи Cold Chain Eurasia. Она станет ответвлением серии мероприятий, которую мы организуем на выставке. Отличие в том, что обсуждаться будут перевозки не только рыбной, но и другой пищевой скоропортящейся продукции. Конференция состоится 28 сентября параллельно с форумом и выставкой на площадке КВЦ «Экспофорум».

— Форум и выставка снова проходят в сентябре. Это случайность или уже традиция?

— За пять лет проведения форум и выставка всегда выпадали на сентябрь, за исключением 2019 года, когда было принято решение объединить их с празднованием Дня рыбака. Конечно, на площадке этих мероприятий всегда праздничная атмосфера, но все-таки деловая составляющая важнее. В этом году мы обрадовались переносу сроков, причем сразу по нескольким причинам. Во-первых, выбор провести выставку в сентябре сделала сама отрасль, а спорить с ней бессмысленно. Во-вторых, перенос помог нам приблизить встречу на целый месяц.

К тому же в октябре нас ждет большое возвращение выставки в китайском Циндао. Впервые с 2019 года она состоится в привычном формате с участием компаний со всего мира. Мероприятие будет проходить 25–27 октября, поэтому перенос Seafood Expo Russia обеспечил нам и участникам обеих выставок комфортный период подготовки и отдыха между этими большими событиями.

— От России в Циндао будет много участников? Все-таки отрасль заждалась.

— В этом году площадь российского национального стенда впервые в истории превысит 1000 кв. метров. Желающих очень много, но мы стараемся обеспечить высокую конверсию и измеримые результаты для каждой компании объединенного стенда, поэтому обсуждаем с ними основные аспекты экспозиции, их цели, перспективы. Чтобы еще на этапе планирования с учетом нашего опыта вместе понять, насколько эффективным будет участие предприятия именно в этой выставке.

Мы заинтересованы в успехе каждого экспонента. К тому же помимо Циндао мы можем предложить и другие локации — Санкт-Петербург или Стамбул. Они позволяют решить разные задачи, поэтому будущим участникам очень важно понимать, какого именно результата они хотят добиться. Наладить сбыт продукции в Китай — это одна цель, поставлять рыбную продукцию в российские торговые сети и рестораны — другая, вновь встретиться с европейскими компаниями или выйти на рынки Ближнего Востока или Африки — третья. И для каждой из этих целей наиболее эффективным будет определенный формат. Сегодня мы достигли такого уровня развития, что наши клиенты могут выбирать из того, что подходит им лучше всего.

— К африканским странам сейчас действительно повышенное внимание. Они приедут на выставку в Стамбул?

— Мы ведем переговоры с представительствами ряда государств, которые очень заинтересованы в расширении торговых связей с Россией, и наши рыбопромышленники готовы удовлетворить их спрос. Но здесь важно заранее учитывать местную специфику. Если, скажем, на рынке Великобритании рыбные консервы высокого ценового сегмента стали трендом и цена банки с тунцом порой достигает 20–30 фунтов, то к Африке требуется другой подход. Это, кстати, отличная демонстрация того, как рыбная консервированная продукция при правильном продвижении может занять место в сегменте HoReCa и стать популярной среди аудитории с высокой покупательной способностью. К тому же логистику такой продукции организовать проще, чем мороженой рыбы.

Что касается стран Африки, то, кроме наращивания объемов торговли, есть и другие перспективные для сотрудничества направления. Сегодня взаимодействие выстраивается на самом высоком уровне, но до сих пор сильны связи в сфере культурного диалога, и в наших общих интересах конвертировать их в новые бизнес-проекты.

Могу сказать, что в выставке Seafood Expo Eurasia участие примут представители бизнеса и отраслевого сообщества из 120 стран — Европы, Азии, Африки, Латинской Америки, Ближнего Востока, Евразийского экономического союза. Российская экспозиция на выставке станет одной из самых масштабных, это в полной мере отражает интерес к отечественной рыбной отрасли и ее перспективы на международном рынке.

Василий МОРГАЧЕВ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. Весь мир. СЗФО > Рыба. Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > fishnews.ru, 15 сентября 2023 > № 4471978 Иван Фетисов

Мы сделали огромный рывок в береговой переработке

Сразу два больших блока изменений в законодательство о рыболовстве внесены в последние месяцы — готовится вторая волна перераспределения квот на вылов и перезакрепление на новый срок рыболовных участков. Одним из активных участников обсуждения этих корректировок стала Ассоциация рыбопромышленных предприятий Сахалинской области. Президент АРСО Максим Козлов рассказал, как объединение готовится работать в условиях нового регулирования.

— Прошлый год завершился принятием федерального закона, вновь меняющего принципы распределения квот на вылов. Как вы оцениваете эти изменения?

— Да, в декабре принят федеральный закон о втором этапе инвестиционных квот и крабовых аукционов. Когда эти изменения только обсуждались, мы просили государственные органы, принимающие решения, не торопиться со вторым этапом, пока не подведены итоги первого. Мы говорили: мир стремительно меняется — сначала пандемия, затем санкции — давайте не будем спешить, проанализируем хотя бы промежуточные результаты, посмотрим, как будет работать построенный флот, а потом уже будем предпринимать дальнейшие шаги по регулированию в отрасли.

В итоге дожидаться анализа итогов первого этапа и переносить запуск второго этапа не стали. Закон был принят. При этом с нашей стороны были приложены огромные усилия, чтобы привлечь внимание к проблематике инвестиционных квот и аукционов. Сообща мы добились проведения парламентских слушаний по законопроекту о второй волне. При рассмотрении проекта закона во втором чтении был исключен целый ряд положений, в которых мы видели угрозы для предприятий. Если бы не общая работа рыбацкого сообщества, думаю, никакого пересмотра бы не было, а от этого действительно зависит возможность пользователей продолжать промысел.

Так, для Сахалинской области, Приморского края и других регионов важен отказ от перераспределения на аукционах квот вылова морских ежей, гребешков, трепангов. Эти объекты промысла обеспечивают работу десятков предприятий на Курильских островах. В случае проведения торгов предполагалось сформировать и выставить на продажу несколько крупных лотов. То есть число пользователей существенно бы сократилось. Это потеря рабочих мест, а с занятостью на Курилах и так непросто. Получилось бы, что, с одной стороны, государство создает на островах преференции для предпринимательской деятельности, чтобы были условия для развития, чтобы люди оставались на отдаленных территориях, а с другой — число рабочих мест сокращается. Так что для Курил вопрос сохранения квот на промысел — социально значимый, и очень хорошо, что нас услышали и не стали отправлять доли на аукционы.

— Но в то же время Сахалинская область обратилась к механизму инвестиционных квот под развитие береговой рыбопереработки.

— Мне кажется, в сфере развития переработки рыбы на берегу наш регион имеет лучший опыт. Мы сделали в этом направлении огромный рывок. Изучаем зарубежную практику и видим, что многие страны пошли по пути поддержки и стимулирования береговой переработки уловов. Из революционных решений, принятых в этом направлении у нас, хотел бы отметить закрепленную в правовом поле возможность учета уловов в местах доставки. Хотелось бы отдельно поблагодарить контролирующие органы за то, что в правилах рыболовства предусмотрен такой режим работы. На мой взгляд, это прорыв десятилетия в промысловой практике. Все, что мы добываем, привозится на берег — объемы и видовой состав улова легко проконтролировать и проверить. Науке также проще собирать данные для анализа.

Что касается выделяемых инвестиционных квот, то это тоже дополнительная помощь предприятиям, решившим развивать береговые производства. Мы построили современные заводы. В том числе и такие предприятия, аналогов которым нет во всем мире. Уже не раз в пример приводился береговой комплекс группы компаний «Гидрострой» на Шикотане: старт работе предприятия в 2019 году на ВЭФ дал президент России. Завод эффективно функционирует. Сегодня здесь перерабатывается порядка 120 тыс. тонн сырья в год, из них лишь 15 тыс. тонн — это квоты, выделенные на инвестиционные цели.

Мне кажется, в программе инвестквот поддержке береговой переработки можно было бы уделить больше внимания. Это рабочие места для людей. Причем нельзя согласиться с утверждениями наших оппонентов о том, что на таких предприятиях низкая заработная плата и неквалифицированный персонал. Современное оборудование, которое устанавливается на береговых производствах, требует определенной подготовки сотрудников, а для их привлечения нужен конкурентоспособный уровень зарплаты.

Создание перерабатывающих заводов напрямую увязано и с развитием береговой инфраструктуры: организуются причалы, для того чтобы ускорить разгрузку судов, строятся холодильники для хранения рыбы. Получается мультипликативный эффект для развития территории.

Безусловно, строить суда надо — никто не говорит, что в обновлении флота нет необходимости. Но мы все видим, с какими сложностями столкнулась постройка судов. Двигатели, промысловое, навигационное, гидравлическое оборудование — это все были поставки из зарубежных стран. Мы, конечно, научимся выпускать российское оснащение, но для этого нужно время. Именно поэтому говорилось: давайте сначала разберемся с выполнением заказов на суда в рамках первого этапа, а потом уже будем переходить ко второму. И мне кажется, несмотря на то что закон принят, мало кто воспользуется возможностью строительства судов под квоты: верфи загружены, и мы уже сейчас видим огромное отставание по срокам сдачи судов.

А береговая переработка — это направление, которое уже показывает реальные результаты. Выгода от строительства таких предприятий для регионов настолько очевидна, что об этом и говорить излишне.

Плюс береговые производства маневренны в выборе, какую продукцию выпускать. А значит, гибко могут реагировать на спрос. В нынешних условиях, когда рынки, на которые мы традиционно поставляли рыбную продукцию, закрываются, но появляются новые возможности, такое умение особенно важно.

— Как вы считаете, исторический принцип распределения квот на вылов продолжит размываться? Несколько лет назад Федеральная антимонопольная служба стала говорить, что надо после завершения действия уже заключенных договоров переходить на торги с инвестиционными условиями. Вы тогда отмечали, что необходимо хотя бы заранее обсудить новые принципы, чтобы они не стали для предприятий громом среди ясного неба.

— Мне кажется, сегодня для всех уже становится очевидным, что в какой-то момент мы можем совсем уйти от исторического принципа заключения договоров на доли квот. В новом докладе ФАС четко читается, что ведомство уверено в необходимости ухода от исторического принципа к аукционам. И конечно, мы всегда были за то, чтобы открыто обсуждать, что ждет предприятия. Кстати, при антимонопольной службе создан экспертный совет по вопросам рыбохозяйственного комплекса.

Думаю, отрасли бы подошло нечто среднее между продажей права на промысел водных биоресурсов с инвестиционными обязательствами и историческим принципом. Как раз такая система, на мой взгляд, учтена в новом законе о распределении рыболовных участков для добычи анадромных видов рыб.

Я ранее говорил о важности того, что доли квот трепанга, гребешка и других ценных объектов не стали выставлять на аукционы. Но мне кажется, попытки отправить права на промысел этих видов водных биоресурсов на торги не прекратятся. Понятно стремление государства закрепить за пользователями водных биоресурсов выполнение социально-экономических обязательств. Но на мой взгляд, не нужно забирать квоты у действующих предприятий и выставлять их аукционы — надо дать возможность работающим пользователям выполнять такие требования, сохраняя доступ к ресурсу.

— После проработки нескольких вариантов все-таки принят федеральный закон об участках для промысла анадромных видов рыб, в том числе лососей. У Сахалинской области в сфере формирования и распределения участков своя специфика. И в то же время лососевый промысел для региона — один из ключевых. Как вы видите дальнейшие процессы?

— Думаю, мы не до конца еще понимаем, что нас ждет при реализации нового закона. Концепция ясна: перезаключить с добросовестными — как их называло Росрыболовство — пользователями договоры без торгов с определенными обязательствами. Но пока остается много вопросов, в том числе как все будет выполняться на местах.

Если говорить о Сахалинской области, то для нас принципиально важно принять региональный перечень рыболовных участков. Сегодня правила их формирования не разрешают иметь общие границы. Мы неоднократно поднимали эту проблему. Трижды размещался проект постановления правительства, допускающий общую границу участков, но изменения до сих пор не внесены. Добиваемся решения этого вопроса.

Кроме промышленного рыболовства, есть также любительская рыбалка, традиционный промысел коренных малочисленных народов, аквакультура. Поэтому мы поднимали тему многофункционального использования рыболовных участков, и Росрыболовство также заявляло о важности этого вопроса. Я, как депутат Сахалинской областной думы, участвовал в разработке законодательных изменений, которые бы позволили задействовать участки, которые сегодня оформлены под промысел анадромных рыб, для марикультуры. Сейчас лосось на эти участки не приходит, а заниматься на них товарным выращиванием объектов марикультуры нельзя, хотя природные условия для этого есть. Мне кажется, решение этой проблемы обеспечило бы рывок для аквакультуры в Сахалинской области. Если всё останется с участками как есть, пусть даже и с новыми социально-экономическими обязательствами, сохранится очень много нерешенных вопросов.

Если говорить об обязательствах, которые должны будут выполнять пользователи участков, то тут тоже очень много моментов. Несомненно, для Сахалинской области в число таких обязанностей могло бы войти участие в программе «Доступная рыба», которая реализуется в регионе по инициативе областного правительства и при поддержке нашей ассоциации. Думаю, для небольших предприятий обеспечение людей рыбопродукцией по доступным ценам стало бы одной из главных возможностей социального участия.

Если речь идет о строительстве крупными пользователями объектов социальной инфраструктуры, то тут тоже возникает много вопросов. Надо ли будет таким предприятиям нанимать строительную компанию и контролировать ее работу? Кто будет принимать работу? Какие меры будут применяться к тем, кто не выполняет эти социальные обязательства?

Мы в свое время на Сахалине высказывали предположение, что можно использовать механизм отчислений в муниципальные образования пропорционально объему вылова или выручке. А муниципалитет бы уже решал, на что направить средства.

Примерный перечень обязательств, направленных преимущественно на социально-экономическое развитие сельских территорий, установит правительство РФ. Мы ждем выхода соответствующего акта.

Соглашения об участии в социально-экономическом развитии региона будут согласовывать комиссии по анадромным. Для них это тоже новая задача, которая требует углубленного изучения. Наверное, в комиссиях нужны будут специалисты, которые смогут давать оценку тем или иным обязательствам пользователей.

Также обсуждается вопрос платы за переоформление участков, принципов ее расчета.

Работа на самом деле предстоит очень большая. Думаю, мы предложим создать специальную рабочую группу по Сахалинской области и будем просить региональное правительство поддержать нашу инициативу.

— А что говорят по поводу нового закона пользователи участков?

— То, что можно без торгов переоформить участок, — это, безусловно, благо. Хотя есть и те, кто недоволен введением социально-экономических обязательств. Но здесь можно предугадать реакцию Росрыболовства: надо было пойти по пути простого внедрения аукционов. И тогда купить участки могли бы вообще предприятия не нашего региона.

Главное — избежать перегибов и сделать обязательства посильными для пользователей, иначе никакой выловленной рыбы не хватит, чтобы компенсировать расходы.

Будем работать с подзаконными актами, пытаться донести свое видение, какими должны быть плата за переоформление участков, обязательства пользователей.

— Правительство наконец внесло в Госдуму проект закона об изменениях в сфере экологической экспертизы. Добывающие предприятия Сахалинской области в свое время столкнулись с рисками привлечения к ответственности из-за отсутствия заключения ГЭЭ. В связи с этим как вы оцениваете значение предложенных поправок?

— Думаю, вопрос о государственной экологической экспертизе в рыболовстве должен разрешиться. Из-за правовой неурегулированности эта проблема возникала то в одном, то в другом регионе. Непонятно было, какой объект у ГЭЭ, учитывая, что материалы общего допустимого улова и так проходят экспертизу.

В Сахалинской области с проблемой столкнулись добытчики лососей. Я поднимал этот вопрос на совещании у заместителя генерального прокурора Дмитрия Демешина. Говорил о том, что требование о ГЭЭ обрекает наших рыбаков на длительное хождение по кабинетам, составление огромного количества документов, большие финансовые затраты. А результат такой экспертизы непонятен: мы десятилетиями ведем промысел, соблюдаем все природоохранные требования.

Благодаря позиции Генпрокуратуры, активной роли Минсельхоза и Росрыболовства нам удалось решить вопрос. Надеюсь, закон будет принят и точка поставлена. Думаю, нам с коллегами по Координационному совету рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока нужно отслеживать процесс прохождения законопроекта в Госдуме, чтобы суть изменений не исказилась. Надо, чтобы в этом участвовали депутаты и сенаторы от регионов. Надеюсь, мы доведем решение этого вопроса до конца.

— Какие важные задачи сейчас стоят перед ассоциацией?

— Думаю, что львиную долю той большой работы, которая предстоит по переоформлению рыболовных участков, мы возьмем на себя. Задача номер один, конечно, работать с нормативными документами, с ведомствами, с конкретными компаниями, чтобы договоры с добросовестными пользователями Сахалинской области были успешно перезаключены.

Большая работа предстоит по второму этапу инвестиционных квот: у нас впереди обширная программа по строительству в регионе рыбоперерабатывающих заводов.

Как показывает практика, мы также остаемся важным звеном в процессе обсуждения регулирования добычи тихоокеанских лососей: участвуем в подготовке стратегии промысла, в заседаниях комиссии по анадромным.

Защищаем интересы членов ассоциации, которые подвергаются административному воздействию в той или иной сфере. Вообще считаю, что возможности отраслевых ассоциаций могли бы быть шире. Поэтому мы давно говорим о необходимости внедрения в рыбной отрасли механизмов саморегулирования.

Очень хорошее взаимодействие у нас налажено с Министерством сельского хозяйства, Росрыболовством, правительством Сахалинской области. Работа с этими структурами — неотъемлемая часть нашей деятельности.

Маргарита КРЮЧКОВА , журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 14 сентября 2023 > № 4471100 Максим Козлов

ВЭФ-2023: Росрыболовство актуализирует диалог с рыбаками для наращивания промысла в Мировом океане

Освоение ресурсов Мирового океана – следующий шаг по развитию рыбопромышленного комплекса России после второго этапа инвестиционных квот, при этом шаги для реализации рыбопромыслового потенциала отечественного флота за пределами экономзоны РФ нужно предпринимать уже сейчас. Отрасль должна быть готова к любым вызовам. Об этом говорил руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на сессии «Мировой океан – глобальные возможности для российского флота», которая состоялась в рамках деловой программы Восточного экономического форума 12 сентября. По данным отраслевой науки, потенциал вылова отечественными рыбаками за пределами российской экономзоны составляет около 1 млн тонн.

По итогам 2022 года объем добычи (водных биоресурсов в исключительных экономических зонах иностранных государств, в конвенционных районах и открытой части Мирового океана в 2022 году составил 576 тыс. тонн при общем вылове почти в 5 млн тонн.

Руководитель Росрыболовства обозначил стартовый показатель прироста вылова российских рыбаков за счет заграничных вод – около 200 тыс. тонн за 3-5 лет и предложил обсудить планы и необходимые меры поддержки. Илья Шестаков отметил, что реформа отрасли (инвестиционные квоты и крабовые аукционы с инвестиционными обязательствами) позволит по ее итогам создать современный флот, его мощности позволят осваивать ресурсы не только в российской экономической зоне.

«У нас есть возможности наращивать объемы добычи в экономической зоне России. Я говорю и про иваси, и про минтай, мы активно увеличиваем количество квот минтая в Беринговом море, но очень важно смотреть за пределы нашей экономзоны, что мы можем ловить. Есть компании, которые уже давно активно работают за пределами экономзоны. Прежде всего, мы говорим об Африканском континенте, работаем в Западной Африке с рядом стран, с Мавританией и Марокко», — сказал Илья Шестаков.

Кроме того, надо обратить внимание и на Восточную Африку. По итогам Саммита Россия-Африка готовится перечень поручений, Росрыболовство предлагает внести в список две научно-исследовательские экспедиции в Восточную и Западную Африку, чтобы понимать оценить промысловую базу.

«Надеюсь, что компании, которые присутствуют на сессии, нас услышат и многие заинтересуются. Да, это сложный регион, но мы видим здесь действительно большие перспективы. Важно, чтобы в новых районах поднимался российский флаг, который мы будем нести с гордостью и честью. Уверен, что у нас все получится», — отметил Илья Шестаков.

Другая ситуация складывается в конвенционных районах Северной Атлантики. Борьбу за ресурсы никто не отменял, и она будет только усиливаться, в том числе с помощью научно необоснованных, псевдоэкологических программ, которыми пытаются ограничить промысел российского флота в конвенционных районах.

«Но у нас всегда есть выход – просто взять и выйти. Мы на самом деле не должны будем соблюдать эти требования и правила. Это вызовет сложности с осуществлением промысла, но в принципе возможность такая есть. Очень важно, что мы очень последовательно и чётко отстаиваем наши позиции в таких организациях в конвенционных районах. Иногда приходится говорить с нашими партнёрами, если не ультиматумами, то более сложными словами, но это получается. Посмотрим, как будет дальше, но возможности ловить у нас будут всегда и думаю, что рисков нет», — сказал глава Росрыболовства.

Конечно, надо занимать и новые позиции. Многие рыбопромышленные предприятия прорабатывают возможности выхода в Мировой океан. Есть компании, которые наметили работу в Антарктике.

«Понятно, что нынешняя ситуация притормозила эти намерения, но наша задача в ближайшие 3-5 лет нарастить объём добычи в Мировом океане хотя бы на 200 тысяч тонн. Я думаю, что возможности у нас такие есть и будем этим заниматься. С бизнесом будем определять, какие дополнительные меры поддержки необходимы, как нормотворческие, так и финансовые. Нам надо смотреть дальше. Мы идею инвестиционных квот тоже не сразу реализовали. Долго обсуждали, долго к этому подходили, но сделали и двигаемся дальше. Поэтому Мировой океан – это возможность для российского флота. И будем в этом направлении смотреть и развиваться. Дорогу осилит идущий», — подытожил дискуссию Илья Шестаков.

Источник: Объединенная пресс-служба Росрыболовства

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Судостроение, машиностроение > fish.gov.ru, 13 сентября 2023 > № 4487885 Илья Шестаков

Безопасность любой ценой?!

Законопроект «О безопасности людей на водных объектах», который готовится ко второму чтению в Госдуме, несет риск возникновения новых требований для рыбаков. Речь идет об очередной перерегистрации маломерного флота — на этот раз из Госреестра в ГИМС.

В Общественной палате Российской Федерации 21 августа прошел круглый стол, на котором обсуждался законопроект «О безопасности людей на водных объектах». В конце марта эта законодательная инициатива была внесена в Госдуму, принята в первом чтении в конце мая и до 1 октября проходит процедуру подготовки поправок ко второму чтению.

Законопроект, разработанный МЧС, напрямую затрагивает интересы предприятий рыбной отрасли, поскольку содержит положения о федеральном государственном надзоре за маломерными судами. Полномочия по осуществлению такого контроля согласно законопроекту возлагаются на Государственную инспекцию по маломерным судам (ГИМС), которая также отвечает за ведение реестра маломерных судов. После вступления закона в силу всем маломерным судам, зарегистрированным в Государственном судовом реестре, предписывается в течение пяти лет пройти процедуру перерегистрации в реестре маломерных судов.

В пояснительной записке прямым текстом говорится, что требования законопроекта не распространяются на маломерные суда, которые связаны с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. К таковым, в частности, относятся суда, задействованные на предприятиях рыбохозяйственного комплекса. Однако в самом законопроекте таких исключений не прописано.

На противоречие трактовки пояснительной записки тексту законопроекта обратили внимание участники круглого стола в Общественной палате. Представитель центрального аппарата ГИМС объяснил, что произошла техническая ошибка, уже ведутся работы по ее корректировке и подготовке подзаконных актов о надзоре, регистрации и освидетельствовании маломерных судов, используемых в коммерческих целях.

Предприятиям рыбной отрасли такого рода «технические ошибки» не сулят ничего хорошего. У членов Союза рыболовецких колхозов России еще свежа в памяти ситуация, с которой они столкнулись после изменения законодательства о маломерных судах в апреле 2012 года. Классификация, освидетельствование и постановка на учет в Российском речном регистре и Российском морском регистре судоходства всех маломерных судов, в том числе беспалубных, обошлись рыбакам весьма недешево. Суммарные затраты на эту процедуру только по одной региональной группе рыболовецких колхозов тогда составили почти 10 млн рублей.

На круглом столе представитель ГИМС заверил, что перерегистрация маломерного плавсредства обойдется его владельцу в 1300 рублей госпошлины, но сопутствующие расходы оценить не смог. Очевидно, что объективных предпосылок к тому, что на этот раз переоформить маломерный флот получится проще и дешевле, не просматривается.

В условиях резкого изменения условий доступа к водным биоресурсам очередная процедура перерегистрации в реестре маломерных судов, а также замена дипломов и квалификационных свидетельств потребует от предприятий не только значительных финансовых расходов, но и отвлечения от промысла, а в некоторых случаях даже его приостановки. Все это не замедлит сказаться на качестве и сроках работы маломерного флота, занятого на рыбном промысле, вплоть до возможного недоосвоения квот, что при существующих высоких пороговых нормах освоения может привести к потере прав на добычу ресурса. Об этих рисках Росрыбколхозсоюз проинформировал комитет Госдумы по безопасности и противодействию коррупции, который отвечает за продвижение законопроекта.

По итогам круглого стола комиссия Общественной палаты по безопасности и взаимодействию с ОНК, выступившая организатором мероприятия, подготовит для Госдумы рекомендации по доработке законопроекта ко второму чтению. Росрыбколхозсоюз уже направил в комиссию предложение исключить из законопроекта требования об обязательном переоформлении из Госреестра в ГИМС маломерных судов, используемых в сфере рыбохозяйственной деятельности, и намерен обратиться с аналогичной информацией в комитет Госдумы по аграрным вопросам.

Если говорить о законопроекте в целом, то, безусловно, вопрос безопасности людей на водных объектах должен быть в приоритете независимо от вида деятельности эксплуатируемого маломерного судна. Но нельзя упускать из виду и то, что условия обеспечения безопасности купающихся на пляже людей и их морские прогулки на маломерных плавсредствах и иных видах спортивного водного транспорта значительно отличаются от тех условий, которые необходимы для обеспечения безопасности профессиональных и хорошо подготовленных рыбаков, чьи квалификация и опыт работы на маломерных судах вполне соответствуют требованиям данного законопроекта.

Соответственно, к вопросу о необходимости перерегистрации маломерных судов, используемых в рыбохозяйственной деятельности, нужно подходить более взвешенно и обоснованно, с учетом реальной потребности этой группы судов в данной процедуре. И, возможно, стоит не стричь всех предпринимателей, которые используют маломерные суда в коммерческих целях, под одну гребенку, а дать им право выбора федерального органа надзора за маломерными судами. Чтобы бизнес мог иметь дело с контролирующей инстанцией, которая, к примеру, больше подходит для сферы водных прогулочных мероприятий отдыхающих, а не для осуществления рыбного промысла на маломерных судах.

Председатель правления Союза рыболовецких колхозов России Андрей Ануфриев

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Судостроение, машиностроение > fishnews.ru, 7 сентября 2023 > № 4466508 Андрей Ануфриев

Развитие инфраструктуры притянет инвестиции в производство

Рыбная промышленность остается в Сахалинской области примером отрасли с активным развитием, отмечает глава региона Валерий Лимаренко. С чем бизнес островов готов участвовать во втором этапе программы инвестиционных квот на вылов, как в регионе оценивают значение нового закона о рыболовных участках и какие планы связаны с Корсаковским портом, губернатор рассказал в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства».

— Российская экономика продолжает работать в условиях санкций. Валерий Игоревич, как в этих реалиях себя «чувствует» рыбная промышленность Сахалинской области? Изменилась ли структура и география экспортных поставок?

— Рыбопромышленные предприятия нашего региона продолжают работать в штатном режиме, несмотря на введенные санкционные ограничения. Флот пользователей Сахалинской области осуществляет добычу в разных промысловых районах, береговые и судовые фабрики выпускают востребованную на рынках рыбную продукцию.

Показатели отрасли в регионе растут. В первой половине года наши рыбаки увеличили общий вылов на 10% по сравнению с показателем за тот же промежуток 2022 года — добыто почти 414 тыс. тонн. Прибавка есть и по производству рыбной продукции: этот важный для отрасли показатель увеличился на 3% и превысил 246 тыс. тонн.

Сейчас в регионе продолжается лососевая путина — ответственный и для предприятий, и для области в целом период. К середине августа вылов тихоокеанских лососей на Сахалине и Курилах достиг 28,3 тыс. тонн, в том числе рыбаки добыли свыше 24,5 тыс. тонн горбуши и более 2 тыс. тонн кеты. Мы занимаем второе место по объемам вылова красной рыбы на Дальнем Востоке.

Несмотря на санкции, российская рыба и морепродукты востребованы на международном рынке. Рыбная отрасль вносит весомый вклад в стоимостные объемы экспорта продукции агропромышленного комплекса, особенно в Дальневосточном регионе, а это важно для экономики. В Сахалинской области экспортные поставки продукции из водных биоресурсов за первое полугодие увеличились на 2% по сравнению с уровнем 2022 года — до 146,7 тыс. тонн на сумму 353,7 млн долларов.

Основные экспортные рынки сбыта рыбы и морепродуктов — страны Азиатско-Тихоокеанского региона: Республика Корея, КНР, Япония.

Конечно, сохраняя позиции, завоеванные за рубежом, очень важно обеспечивать баланс с насыщением качественной рыбной продукцией внутреннего рынка, в том числе регионального. Мы продолжаем работу по программе «Доступная рыба» в Сахалинской области. Стоит задача развивать это направление, причем отраслевое сообщество также выражает готовность расширять программу. И здесь хочу отметить, что покупать рыбу жителям региона должно быть удобно. Я поручил профильному министерству совместно с муниципалитетами увеличить число точек продаж продукции. По сложившейся уже традиции хочу поблагодарить предприятия за участие в программе «Доступная рыба».

Рыбная отрасль остается важнейшей для нашего региона в экономическом и социальном плане. Рыбохозяйственные предприятия пополняют государственный бюджет, реализуют инвестиционные проекты, обеспечивают рабочие места.

— В декабре в федеральный закон о рыболовстве внесли изменения: определены направления второго этапа инвестиционных квот. Знаем, что компании Сахалинской области собираются продолжить участие в программе. А какие именно проекты готовы запустить?

— Мы не остались в стороне от обсуждения такого важного вопроса, как право предприятий региона на промысел. Правительство Сахалинской области активно работало над проектами федерального закона и подзаконных актов. Наши предложения были направлены на то, чтобы механизм инвестквот мог способствовать социально-экономическому развитию Сахалина и Курильских островов. Для нас очень важна ресурсная поддержка предприятий, которые развивают производственную базу.

Наш регион активно участвовал в первом этапе программы инвестквот, запущенном в 2017 году: инвесторы серьезно вложились в береговую переработку. На втором этапе этот курс предполагается продолжить. Наши предприятия планируют строительство новых заводов на Сахалине и Курильских островах. Они будут рассчитаны на выпуск продукции глубокой переработки (филе, фарш, мука и другое). При реализации таких проектов создаются не только непосредственно сами цеха — формируются целые перерабатывающие комплексы безотходного производства. Так, планируется вместе с заводами строить холодильники и заводы по переработке рыбных отходов.

Такие предприятия обеспечивают мультипликативный эффект для экономики, дают толчок для развития прибрежных территорий.

— В последнее время много говорится о роли береговой переработки в рыбной отрасли и жизни прибрежных территорий. Какой эффект развитие этой индустрии дает Сахалинской области.

— Я уже отмечал, что береговая переработка — это обеспечение инфраструктуры на прибрежных территориях, это рабочие места для людей и выпуск востребованной продукции. Особенно отрадно, что развивается производство на Курильских островах, причем там создаются передовые предприятия.

Развитие собственной береговой переработки — важный фактор для обеспечения продовольственной безопасности страны. Это возможность более гибко реагировать на потребности внешних рынков и меньше зависеть от зарубежной рыбоперерабатывающей инфраструктуры. Опыт работы в пандемию очень ярко показал, насколько это значимо.

Хочется также отметить, что рыбопромышленные компании региона зачастую реализуют проекты в самых разных секторах рыбной отрасли: не только занимаются промыслом, но и развивают глубокую переработку водных биоресурсов, создают рыбоводные заводы (в том числе и уникальные предприятия). Есть у наших рыбопромышленников и опыт реализации логистических проектов. То есть отрасль на Сахалине и Курилах следит за всеми мировыми тенденциями, не стоит на месте.

— Очень важная тема для рыбохозяйственного комплекса региона — перезаключение договоров на рыболовные участки. Как в Сахалинской области оценивают возможности нового закона, принятого в этой сфере?

— Отрасль сейчас готовится к работе в условиях нового законодательства о рыболовных участках. Принятый в июле федеральный закон предусматривает возможность без торгов переоформить договоры пользования рыболовными участками на новый срок. То есть предприятиям, которые уже работают и соблюдают ряд условий, не надо будет идти ни на конкурсы, ни на аукционы. И это определенная гарантия для рыбопромышленников.

Новый закон (а вступает в силу он, напомню, с 1 сентября 2024 года) особенно активно обсуждался в связи с предусмотренными изменениями по участкам для лососевого промысла. Здесь я бы отметил, что их пользователи должны будут заключать соглашение об участии в социально-экономическом развитии региона. Такие договоренности как раз должны закрепить роль предприятий в жизни прибрежных территорий.

Сейчас будет готовиться подзаконная база — от нее многое зависит в перспективах для наших рыбаков. И задача Сахалинской области, как одного из ключевых рыбодобывающих регионов страны, — участвовать в процессе подготовки подзаконных актов. Очень важные вопросы — примерный перечень обязательств для включения в соглашение между субъектом Федерации и пользователем участка, порядок подготовки и согласования такого документа.

Считаем значимым обеспечение охраны не только рыболовного участка, но и прилегающих нерестилищ, а также работу по искусственному воспроизводству тихоокеанских лососей.

При этом очень важно, чтобы были урегулированы вопросы по соответствию уже созданных и работающих участков в Сахалинской области действующему порядку формирования границ РЛУ. Тоже очень чувствительная для нас тема. Мы не раз обращались по поводу внесения изменений в постановление правительства о правилах определения границ участков, чтобы можно было сформировать областной перечень РЛУ.

Участки необходимы не только для промышленного рыболовства, но и для организации любительской рыбалки, традиционного промысла коренных малочисленных народов. И мы добиваемся, чтобы при зонировании акватории (с опорой на научные данные) учитывались все эти моменты.

Можно точно сказать, что переоформление договоров на рыболовные участки останется в числе важнейших для профильного министерства Сахалинской области задач в среднесрочной перспективе. Работа по перезакреплению должна пройти успешно для пользователей региона, а перечень участков — отражать сбалансированный подход к разным видам рыболовства.

— Хочется отдельно остановиться на логистической сфере: это очень важный и непростой для современной экономики вопрос. Ключом к развитию Сахалина вы неоднократно называли проект развития Корсаковского порта. Почему эта работа так важна для области?

— Хаб в морском порту Корсаков должен изменить логистическую систему перевозок и хранения рыбы и морепродуктов. Это очень востребованная сфера.

Расшивка «узких» мест в инфраструктуре традиционно создает стимулы для развития производства. Бизнес заинтересован в модернизации Корсаковского порта и связывает с ней реализацию собственных инвестиционных проектов. В том числе речь идет о создании рыбоперерабатывающих мощностей, обслуживании промыслового флота. Развитие порта — ключ к активизации торговли. Новое производство позволит в том числе поставлять на внешние рынки продукцию глубокой переработки, а это повышение отдачи от экспорта для российской экономики.

В июле в соответствии с распоряжением правительства Российской Федерации строительство и реконструкция объектов морского порта Корсаков включены в план комплексного социально-экономического развития Южно-Сахалинской городской агломерации. При поддержке федерального центра мы рассчитываем реконструировать инфраструктурные объекты, гидротехнику и таким образом расширить возможности этого порта.

Маргарита КРЮЧКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Транспорт > fishnews.ru, 4 сентября 2023 > № 4464140 Валерий Лимаренко

Предприятия Сахалина и Курил стремятся максимально эффективно осваивать ресурсы

Список объектов, которые добывают российские рыбаки, достаточно стабилен. Выбор здесь определяют наработанная промысловая практика и, конечно, спрос на рынке. В то же время ресурсная база, технологическое развитие и запросы потребителей открывают для предприятий новые возможности. Какие перспективные направления осваивают рыбопромышленники Сахалинской области, в интервью Fishnews рассказал министр по рыболовству региона Иван Радченко.

— Иван Борисович, первое полугодие завершилось — с какими показателями предприятия рыбной отрасли Сахалинской области подошли к концу этого периода? Какие результаты по вылову?

— В первой половине 2023 года предприятия Сахалинской области достаточно успешно осваивали водные биоресурсы. Вылов составил около 414 тыс. тонн — это практически на 10% больше показателя за аналогичный период прошлого года.

Объемы добычи выросли по основным промысловым объектам. Так, минтая выловлено 256,6 тыс. тонн — на 8,2% выше уровня 2022 года. Сельди рыбаки взяли около 52 тыс. тонн, нарастив показатели прошлого года на 12,4%. Уловы трески составили 20,9 тыс. тонн — на 18,8% больше, чем за шесть месяцев 2022 года. Прибавка отмечена по объемам вылова наваги, дальневосточных камбал, креветки. Благоприятная промысловая обстановка и увеличение численности флота в местах добычи позволили увеличить вылов кальмара: добыто свыше 1,6 тыс. тонн — почти в три раза больше показателя прошлого года.

Прибавку демонстрирует и лососевая путина. Объемы вылова тихоокеанских лососей по области выше показателей и предыдущего «нечетного» года, и прошлого «четного» года.

Рост показателей добычи можно связать с благоприятной промысловой обстановкой. По отдельным видам водных биоресурсов увеличился общий допустимый улов, то есть у предприятий выросли квоты для освоения. Сыграли свою роль и неплохие подходы тихоокеанских лососей на Северных Курилах: эти районы традиционно первыми в Сахалинской области приступают к работе на лососевой путине, в нынешнем году по решению региональной комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб промысел в Северо-Курильской зоне открылся с 18 июня.

— Какие объекты промысла вы могли бы назвать перспективными для рыбного хозяйства Сахалинской области? В других регионах говорят о том, что рыбаки в поисках новых ниш спрашивают науку о возможностях использования ресурсов прибрежной зоны, внутренних водоемов.

— Если говорить о внутренних водных объектах, то ежегодно у нас в регионе выделяются для освоения объемы язя, щуки и карася. В прошлые годы бывало, что никто не подавал заявок на добычу этих видов водных биоресурсов, договоры не заключались. В нынешнем году нашлось предприятие, заявившееся на промысел этих рыб. Возможные объемы вылова там, правда, небольшие: счет даже не на сотни, а на десятки тонн.

Перспективные объекты промысла — дальневосточная сардина (иваси) и скумбрия. Еще несколько лет назад ученые заявили о возможностях для возрождения специализированного промысла этих рыб. Предприятия на Курильских островах подготовились к реализации таких прогнозов. Есть мощности добывающего флота, создана береговая база. В том числе для эффективного использования сырья при береговых предприятиях организовано производство рыбной муки и рыбьего жира. Рекомендованный вылов этих объектов составляет сотни тысяч тонн. Флот наращивает объемы добычи сардины-иваси. Мы рассчитываем, что вылов будет увеличиваться.

В прошлом году были изменены ставки сбора за пользование водными биоресурсами. При этом предусмотрено право предприятий использовать вычеты по определенным основаниям. Возможно, необходимо рассмотреть возможность налоговых преференций по таким объектам, промысел которых не совсем рентабелен, но позволяет серьезно нарастить показатели вылова, — сардины-иваси и скумбрии. У предприятий есть запрос на такие льготы. Насколько я знаю, на уровне Росрыболовства такой вопрос прорабатывается. Отмечу, что это рыба, продукция из которой поставляется на внутрироссийский рынок.

Также наука обращала внимание на перспективность промысла сахалино-хоккайдской сельди. Конечно, необходимо, чтобы добыча «народной» рыбы развивалась. Удалось добиться внесения в правила рыболовства для Дальневосточного бассейна важных для организации сельдевого промысла изменений: о них давно просили рыбаки.

В целом перспективы востребованности того или иного промыслового объекта зависят от рынка сбыта. Если продукцию невозможно будет продать, добывать этот видов водных биоресурсов никто не будет. Например, рекомендованный вылов ламинарии значителен, и у предприятий даже есть мощности по переработке этой водоросли, однако возможные объемы не осваиваются: нет рынков для реализации. В других странах АТР ламинария выращивается в аквакультуре, качество продукции хуже, но и цена ниже. Наша продукция более высокого качества, но и более дорогая. Азиатские страны готовы покупать ее, но по ценам гораздо ниже, практически по себестоимости. Думаю, в случае с некоторыми видами продукции надо работать и с внутренним рынком, искать ниши, заниматься маркетингом.

— Вы говорили о пелагической путине. Какие предприятия добывают сардину-иваси, скумбрию?

— Это предприятия Южных Курил: Южно-Курильский рыбокомбинат, «Курильский рыбак», рыбокомбинат «Островной».

— Производство каких видов продукции развивают предприятия Сахалинской области? Понятно, что линейка выпускаемых товаров с годами так или иначе меняется, делается акцент на новые виды продукции. Например, фиксировался рост производства фарша сурими.

— Предприятия модернизируют свою береговую базу — в рамках программы инвестиционных квот и вне ее. Сегодня на Шикотане группа компаний «Гидрострой» создала крупнейший перерабатывающий комплекс — мощностью порядка тысячи тонн сырца в сутки. Это предприятие было запущено в эксплуатацию в рамках первого этапа инвестквот, затем модернизировалось. Налажен выпуск фарша сурими. Это продукция с высокой добавленной стоимостью, достаточно востребованная. В планах — в рамках второго этапа программы инвестквот создать береговой комплекс на Итурупе. Предприятие будет выпускать разные виды продукции — филе, фарш, в том числе фарш сурими.

— Здесь предприятиям нужна определенная гибкость, потому что конъюнктура рынка меняется. Одно время было более востребовано филе. Потом ситуация изменилась — производители нарастили выпуск сурими.

— Абсолютно верно, все зависит от рынков сбыта. Предприятия диверсифицируют свое производство с учетом рентабельности, спроса. Ориентируются на максимально эффективное освоение ресурса, чтобы выпускать наиболее востребованную продукцию и получать максимальные доходы от ее реализации.

— Предприятия, которые будут созданы в рамках второго этапа программы инвестиционных квот, продолжат тенденцию по выпуску продукции глубокой переработки?

— Да, такие предприятия должны выпускать продукцию с высокой добавленной стоимостью. Новые производства обеспечат и дополнительную прибыль, и поступления в государственный бюджет, и дополнительные рабочие места.

Когда шло обсуждение параметров второго этапа программы инвестиционных квот, Сахалинская область настаивала на том, чтобы предусмотреть равные объемы вылова под строительство флота и под создание береговых производств. Анализ показал, что компании региона готовы построить новые береговые заводы на втором этапе.

— Остается ли в Сахалинской области производство консервов?

— Да, безусловно. Это очень затратное производство. Но в то же время это стратегическая продукция. В 2022 году выпуск консервов составил 7797,7 тубы, что демонстрирует рост на 19,2% в сравнении с предыдущим, 2022-м, годом. Сейчас мы прорабатываем вопрос о поддержке выпуска консервов в рамках региональной государственной программы «Развитие рыбохозяйственного комплекса Сахалинской области».

— Есть ли какие-то перспективные внешние рынки для поставок рыбопродукции из Сахалинской области?

— В рамках федерального проекта «Экспорт продукции АПК» перед нами стоит задача по увеличению выручки от поставок рыбопродукции Сахалинской области. Мы отслеживаем это направление. План выполняется. Основные экспортные рынки сбыта — это страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Правда, если смотреть географию, то происходит перераспределение между странами. Сегодня на первое место вышел Китай.

Что касается новых рынков, то здесь особых изменений не происходит. В основном направления продажи устоявшиеся.

Конечно, важнейшей задачей для нас было и остается обеспечение рыбной продукцией российского рынка и рынка региона. Нужно развивать внутренний рынок. На территории Сахалинской области успешно реализуется проект «Доступная рыба». Предприятия области не только воплощают в жизнь инвестиционные проекты, удерживают позиции на внешних рынках, но и откликаются на призыв поставлять продукцию по ценам в два раза ниже рыночной. В отдельных муниципальных образованиях, например на Северных Курилах, организуется бесплатная раздача рыбы. И крупные, и небольшие предприятия оставляют часть своей продукции на территории региона.

И если в прошлом году в рамках программы «Доступная рыба» было реализовано порядка 500 тонн продукции, то на 2023 год стоит задача в два раза увеличить этот объем.

Маргарита КРЮЧКОВА, газета «Fishnews Дайджест»

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 28 августа 2023 > № 4457279 Иван Радченко

Прогнозируем рост индустриальной аквакультуры

Аквакультура — одна из наиболее динамично развивающихся отраслей рыбохозяйственного комплекса России. Как и многие другие производства, хозяйства аквакультуры наткнулись на ряд серьезных проблем, связанных с новыми экономическими условиями, в первую очередь — антироссийскими санкциями. С другой стороны, объемы выращиваемой продукции продолжают расти быстрыми темпами.

О том, как отрасль аквакультуры преодолевает вызовы времени, в каком направлении она будет развиваться, корреспонденту журнала «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал заместитель руководителя Росрыболовства Василий Соколов.

— Василий Игоревич, разъясните, пожалуйста, позицию Росрыболовства в отношении необходимости прохождения государственной экологической экспертизы (ГЭЭ) хозяйствами аквакультуры?

— Полагаю, что к индустриальной и пастбищной аквакультуре должны быть разные подходы. В первом случае, по мнению Росрыболовства и отраслевой науки, ГЭЭ необходима. Индустриальная аквакультура — это, как правило, высокотехнологичное выращивание с высокой плотностью посадки, применением технических конструкций. Поэтому в соответствии с законодательством в морских водах такая деятельность должна оцениваться с точки зрения воздействия на окружающую среду и проходить процедуру ГЭЭ.

В то же время пастбищную аквакультуру можно сравнить с мероприятиями по искусственному воспроизводству, для осуществления которых прохождение ГЭЭ не требуется. Ведь высаживаются те гидробионты, которые уже могут обитать в этой среде. В воде они живут в свободном состоянии, потом по мере подрастания изымаются человеком. Поэтому мы считаем, что экспертиза планируемой деятельности по пастбищному выращиванию, ввиду низкой степени риска для окружающей среды, не требуется. В принципе, такой подход был принят на обсуждении с представителями Минприроды, и соответствующие изменения в закон «Об экологической экспертизе» сейчас готовятся. Таким образом, будет убран серьезный административный барьер для марикультурных хозяйств.

Вместе с тем необходимо отметить один момент, характерный в первую очередь для Дальнего Востока. Там в ряде региональных особо охраняемых природных территорий (ООПТ) разрешено осуществление аквакультуры. Считаем, что в границах ООПТ должен использоваться более щадящий режим — только пастбищная аквакультура. А установка конструкций возможна только для работ по сбору естественно оседающих личинок на коллекторах. При этом хозяйства, намеревающиеся заниматься пастбищной аквакультурой в пределах границ региональных ООПТ, также должны проходить ГЭЭ. Индустриальную аквакультуру в прямом понимании в ООПТ все-таки неправильно осуществлять. В этой связи мы готовим определенные изменения нормативной базы, в том числе в части снижения объемов выращивания при пастбищной аквакультуре в ООПТ.

— Какие ключевые документы в сфере аквакультуры сейчас находятся в работе в Минсельхозе и Росрыболовстве?

— В настоящее время для нас приоритетной задачей, связанной и с нормативным регулированием, и с финансированием, является поддержка строительства заводов по производству кормов для аквакультуры. В связи с антироссийскими санкциями ряд недружественных стран отказался экспортировать нам корма, которые они поставляли ранее. Вопреки тому, что Россия — это хороший рынок с быстрым ростом объемов производства продукции аквакультуры и высокой востребованностью кормов, ведущие западные предприятия прекратили отправку своих товаров. Это привело к определенным сложностям в работе хозяйств.

Государство отреагировало на сложившуюся ситуацию, и в настоящий момент разработаны меры поддержки строительства заводов, которые будут выпускать комбикорма. Это касается в первую очередь продукции для лососевых видов, потому что карповые полностью обеспечены российскими кормами.

В рамках этой работы мы собрали заявки от бизнеса. Проанализировали ряд инвестпроектов, по ним были подготовлены предложения, которые получили одобрение на высшем уровне. В частности, они вошли в постановление правительства, и сейчас готовятся два приказа Минсельхоза, направленные на реализацию этого решения. Эти документы находятся в финальной стадии доработки, после чего будут направлены в Минюст.

Кроме того, на последней правительственной комиссии, которую проводил министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев, было предложено разработать такие же меры поддержки для строительства центров по производству посадочного материала. Цель — сделать максимально независимым сектор аквакультуры в нашей стране.

Также мы ведем работу над методикой расчета объема подлежащих изъятию объектов аквакультуры при осуществлении пастбищного рыбоводства. Здесь мы учитываем особенности Дальнего Востока, включая аквакультуру в границах ООПТ, реализуя для охраняемых территорий максимально осторожный подход.

Помимо этого, мы сейчас занимаемся исправлением ряда технических ошибок и внедряем меры, разработанные наукой, в методику определения минимального объема объектов аквакультуры, которые подлежат разведению. Эта работа ведется в связи с многочисленными обращениями бизнеса. Мы на них отреагировали, наука отработала, и сейчас необходимые изменения направлены в Минсельхоз.

Наконец, в работе находится целый ряд приказов Минсельхоза, которые касаются искусственного воспроизводства.

— Реалистичны ли планы по полному импортозамещению производства кормов?

— Согласно нашим расчетам и результатам опроса представителей бизнеса, возможно иметь высокую степень независимости по кормам к 2027 году. А к 2030 году рассчитываем, что отечественное производство будет изготовлять 90–95% всех кормов, потребляемых в России.

— Какова потребность в кормах по отдельным направлениям?

— Давайте посчитаем. В прошлом году было получено 383,5 тыс. тонн продукции товарной аквакультуры, прирост за год составил почти 7,5% (это очень хороший показатель). Большая часть произведенного приходится на лососевые виды — 154 тыс. тонн (прирост по ним составил практически 17 тыс. тонн). Естественно, для этого направления требуется большой объем кормов. В зависимости от кормового коэффициента продукции (а это соотношение 1,05–1,2 на 1 кг прироста рыбы) их требуется порядка 170 тыс. тонн. При сохранении таких темпов разведения лососевых уже через три-четыре года будет необходимо порядка 220–250 тыс. тонн кормов.

По карповым. Их у нас выращивают примерно столько же — 147 тыс. тонн. Рассчитываем, что вскоре это показатель перевалит за 150–155 тыс. тонн. Но карповые у нас полностью обеспечены кормами отечественного производства.

По осетровым. В прошлом году их получили 6,4 тыс. тонн, начался небольшой прирост объемов. Здесь есть определенные проблемы с кормами, особенно со стартовыми. Однако требуемое количество несопоставимо с тем, что необходимо лососевым.

— Сельскохозяйственное страхование с господдержкой с 2019 года распространяется на аквакультуру. Однако эта мера оказалась не слишком востребована: подавляющее большинство регионов даже не подает на нее заявки. Почему?

— Мы с самого начала прогнозировали, что именно так и будет. Страхование — это результат взаимодействия банка, страховой компании и пользователя. Необходимо, чтобы возможности хозяйств и страховые риски можно было точно просчитать и спрогнозировать. А наиболее четко прогнозируемая деятельность в аквакультуре — это индустриальное выращивание лососевых. Именно поэтому они первыми стали использовать механизмом страхования с господдержкой.

Сейчас ведется более сложная работа. Например, для пастбищной аквакультуры Дальнего Востока оценить риски и последствия сложнее. Прошел тайфун — все смыло. А точно ли смыло или посадочный материал сам погиб независимо от тайфуна? Тут не хватает наработанной практики.

Поэтому для пастбищной и в меньшей степени прудовой аквакультуры сложнее разработать критерии, но они необходимы как страховой компании, так и пользователю, не заинтересованному в завышении взносов.

Видя положительные результаты при выращивании лососевых, мы планируем расширять условия, при которых можно использовать эту меру господдержки. Мы видим заинтересованность в этом страховых компаний. Механизм в целом создан принятием закона. Сейчас ведется кропотливая работа — с привлечением рыбохозяйственной науки и вузов, а также институтов, подведомственных Минсельхозу, которые создавали похожие методики для животноводства.

— Некоторые регионы, например Ленинградская и Архангельская области, Алтайский край, оплачивают обследования своих неиспользуемых водоемов на их перспективность для аквакультуры. Однако вряд ли стоит надеяться, что эту практику возьмут на вооружение все регионы России. Почему Росрыболовство не предложит и не пролоббирует подобный проект в масштабах всей Федерации?

— Как правило, эти обследования проводит рыбохозяйственная наука. А она работает по четкому алгоритму: мы доводим до нее государственное задание, которое согласовывается с Минобрнауки и проходит через Минфин. Оно включает те действия, которые направлены на решение конкретных задач, — определение ОДУ, проведение экологического мониторинга и так далее. Не согласованные с Минобрнауки действия не могут быть профинансированы на федеральном уровне.

У субъектов РФ в этом смысле более широкие полномочия. Подобные действия отражают целеполагание регионов: каждый субъект выбирает себе определенные приоритетные направления, которые получают дополнительное финансирование. Для кого-то это лесопользование, для кого-то — рыболовство и так далее. Хорошо, что есть субъекты, которые уделяют внимание аквакультуре, мы работаем с этими регионами. Но профинансировать обследование водоемов для аквакультуры, как целевую программу в рамках федерального бюджета, — невозможно. Это не предусмотрено нормативными документами, определяющими государственное задание. Наши институты выполняют подобные заказы регионов в рамках внебюджетной деятельности.

Когда мы изначально готовили «Закон об аквакультуре…», то предполагали, что любой участок должен использоваться на основании рыбоводно-биологического обоснования (РБО), которое предписывало, какие объекты и в каких объемах на нем можно использовать. Только после получения РБО участок можно было бы выставить на аукцион. Если бы эти положения вошли в конечную редакцию закона, то у нас было бы право и возможность использовать средства для подобных обследований. Однако победила иная концепция: бизнес сам определяет, что он хочет выращивать, затем подает заявку на участок и далее идет на аукцион.

— У Росрыболовства есть видение, в каком направлении следует развиваться аквакультуре в нашей стране?

— Однозначно есть необходимость развития индустриальной аквакультуры. Прудовая аквакультура, с нашей точки зрения, — необходимый элемент для разнообразия производства рыбной продукции и обеспечения занятости на местах. Это очень важное направление, поскольку им занимается большое количество хозяйств — как правило, представляющих малый и микробизнес. Прудовую аквакультуру надо всячески поддерживать, но какого-то рывка мы от нее не ждем, поскольку она предполагает экстенсивный метод развития, который уже не является ведущим в этой сфере.

А у индустриальной аквакультуры большие перспективы. И здесь мы видим несколько направлений. Во-первых, это расширение садковых линий с применением современных технологий. Здесь, как я уже сказал выше, мы упираемся в необходимость обеспечения отрасли отечественными кормами и рыбопосадочным материалом.

Во-вторых, индустриальная аквакультура в установках замкнутого цикла, которая дает возможность уйти от многих сложностей при выращивании в открытых водных объектах — болезней, природных факторов и так далее. Это полностью контролируемая среда и точно прогнозируемое производство продукции. Конечно, это высокотехнологичное производство, предполагающее высокие затраты, особенно на старте.

Сейчас уже есть примеры серьезных инвестиций в такие проекты. Понятно, что первопроходцы всегда набивают шишки, но с каждым годом технологии совершенствуется. Мы рассчитываем, что в ближайшие пять лет это направление громко заявит о себе. Плюсы таких производств в необязательности привязки к естественным водоемам, ведь источниками могут служить даже скважины, лишь бы вода соответствовала по качеству или ее можно было довести до нужного качества при приемлемых затратах.

— Почему в российской аквакультуре почти нет крупных игроков (за исключением пары холдингов на Северо-Западе), как в других направлениях, например в добыче и переработке дикой рыбы?

— Все-таки объемы промысла и объемы выращивания — несопоставимы. В прошлом году аквакультура дала 383,5 тыс. тонн продукции, а вылов дикой рыбы составил 5 млн тонн — есть разница. Вместе с тем еще 15 лет назад у нас не было вообще ни одного крупного предприятия в аквакультуре, хотя эта отрасль существует долгие годы, в том числе поддерживалась при Советском Союзе. Однако крупные компании появляются при производстве больших объемов продукции, для чего нужны значительные инвестиции. Мы рассчитываем, что с развитием индустриальной аквакультуры количество крупных участников рынка будет расти.

Хорошо это или плохо? С одной стороны, хорошо, потому что у крупных игроков есть соответствующие возможности как для использования современных технологий, так и для продвижения на рынке. И поэтому можно спрогнозировать, что как раз лососевым видам будут чаще отдавать предпочтение крупные компании с серьезными инвестициями.

Вместе с тем аквакультура вообще — это деятельность, которая должна быть максимально приближена к месту потребления и от которой ждут необходимого разнообразия белковой пищи. Поэтому без мелких хозяйств отрасль будет ущербна. Конечно, крупные предприятия смогут заполнить магазины, но нужны и малые хозяйства, подстраивающиеся под потребности и вкусовые предпочтения потребителя на местах. Да и малый бизнес создает гораздо больше рабочих мест в пересчете на один и тот же объем произведенной продукции.

Более того, крупные холдинги без малого бизнеса будут обречены на очень большие сложности с кадрами. Для индустриального производства нужны хорошие специалисты, которыми не становятся сразу после окончания вуза, потому что необходима практика, опыт. Подготовку таких специалистов может обеспечить малый бизнес.

Поэтому, подытоживая, хочу сказать, что внимание государства должно быть сконцентрировано на предприятиях всех типов, чтобы они развивались синхронно.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 22 августа 2023 > № 4453387 Василий Соколов

В сырье мы ценим качество, а в поставщиках — стабильность

Качество готовой продукции напрямую зависит от сырья, поэтому переработчики подходят к выбору рыбы и морепродуктов очень ответственно. «У нас есть определенные обязательства перед потребителем, поэтому взаимоотношениям с поставщиками мы уделяем особое внимание», — отмечает управляющий директор и главный технолог Рыбозавода «Байкал» Юлия Братенькова. В интервью Fishnews она рассказала, с какими вызовами в последние годы пришлось столкнуться рыбопереработчикам и как сегодня выстраивается работа с контрагентами в условиях постоянной изменчивости рынка.

— Популяризация рыбы среди населения России — одна из актуальных задач отрасли. Юлия Олеговна, какие меры поддержки, на ваш взгляд, могли бы помочь росту интереса к этому продукту?

— Конечно, рыбная отрасль нуждается в господдержке. Хочется, чтобы рыбная продукция была более доступной. А такой ее может сделать цена. На примере Республики Бурятия могу сказать, что на сегодняшний день ценовая политика такова, что в магазинах рыба стоит практически в два раза дороже мяса. И покупатель, который выбирает между этими продуктами, закономерно отдаст предпочтение второму.

Помочь выровнять цены может субсидирование. Актуально было бы поддержать рыбодобывающие предприятия, потому что добыча биоресурсов отнимает немало времени, средств и сил. Также хотелось бы видеть поддержку в части транспортировок и грузоперевозок. Наша компания, например, заказывает сырье с Дальнего Востока, но, даже несмотря на близость расположения, это все равно выходит очень затратно.

Мы сделали анализ за 2020–2022 годы: стоимость доставки, транспортных услуг поднялась в среднем в 3,5–4 раза. Это сильно отражается на конечной стоимости готовой продукции. Поэтому я полностью поддерживаю предложение о топливных субсидиях для перевозки рыбной продукции автотранспортом. Я считаю, что это было бы большим подспорьем для компаний, занимающихся добычей рыбы.

Другая хорошая идея — льготные тарифы на электроэнергию именно для промышленной переработки. Рыбное производство всегда подразумевает использование холода — поддержание температуры в цехах, хранение сырья в морозильных камерах. В регионах из-за климатических особенностей потребность в холоде может быть большой, а тарифы на электроэнергию высоки. Все это ложится на плечи переработчиков и предприятий, которые добывают и хранят сырье, что в итоге отражается на стоимости конечного продукта.

В этом плане рыбная отрасль очень сильно нуждается в государственной поддержке. Мне кажется, что наше население финансово не готово к покупке рыбопродукции по текущим ценам. Хочется, чтобы потребитель мог с легкостью выбирать из всего разнообразия товаров. Поддержка от государства помогла бы нам стать более конкурентоспособными.

— Более конкурентоспособными по отношению к мясу?

— И к нему, и к рыбному рынку. На сегодняшний день внутри России не так много рыбопереработчиков. Те крупные предприятия, которые заходят извне, имеют больше преимуществ, чем мы, потому что цены у них в разы лучше.

Поэтому думаю, что если бы была поддержка от государства, то рыба стала бы более привлекательна для покупателей, и по цене в том числе.

— Вы сказали, что полностью поддерживаете идею о топливных субсидиях для автотранспорта. А что насчет перевозок по железной дороге?

— Чаще всего сырье к нам привозят именно автотранспортом. Основная доля перевозок приходится на время путины: в основном с лета, когда начинают ловить красную рыбу, и до зимы, когда стартует промышленный лов сельди. И в этот период наиболее привлекателен автотранспорт. Рефвагоны найти в такое время практически невозможно, нужно бронировать их чуть ли не за год, но даже так из-за высоких цен и очередей это малоэффективно.

— А будут ли актуальны субсидии на обновление автопарка?

— Да, это тоже было бы актуально для тех, кто занимается транспортными перевозками рыбы. Те же рефмашины достаточно дорогие, и на их приобретение требуются внушительные суммы.

Кроме того, в прошлом году мы столкнулись с такой проблемой: Китай открыл границы, после чего многие машины ушли туда, и было практически невозможно найти транспорт для перевозок. Товар лежал на складах во Владивостоке, а вывезти его мы не могли, т.к. просто не хватало машин. Поэтому поддержка перевозчиков в плане обновления и расширения автопарка — хорошая идея, которая позволит в будущем избежать подобных ситуаций.

— «Байкал» владеет своим автопарком, а сам завод укомплектован современным зарубежным оборудованием. Не столкнулись ли вы со сложностями при закупке оборудования или отдельных деталей для него в период пандемии и санкций?

— Дефицит запчастей нас не затронул. Был определенный запас, да и оборудование в это время не подводило.

Могу сказать, что те запчасти, которые нам понадобились, мы смогли приобрести без особых трудностей. Сейчас с этим стало проще: российский рынок быстро активировался, появилась альтернатива. Это не может не радовать. У нас нет никаких негативных отзывов о приобретенной продукции. Все, что мы брали, достойно показало себя в деле.

Но наше предприятие столкнулось с другими сложностями. Во время пандемии, когда начали закрывать границы даже между регионами, мы потеряли большие контракты с федеральными сетями. Так получилось, что машины ушли в простой и товар не приходил вовремя в точки выгрузки. Тогда мы приняли для себя оптимальное решение: нам пришлось разорвать договоры, пока ситуация не стабилизируется.

Мы пытались восстановить отношения с некоторыми федеральными сетями; они предлагали сотрудничество на прежних условиях, однако многое изменилось за последние пару лет. Например, сетевые клиенты просят определенную упаковку, но все еще остается актуальной проблема с красками и бумагой. Весь импорт ушел, а та продукция, которая осталась, не всегда отвечает нужным требованиям.

Сейчас рынок сбыта нашей продукции — это Республика Бурятия и читинское направление. В дальнейшем мы планируем вновь расширить географию продаж. Но сегодня, основываясь на прошлом опыте, мы стали тщательнее подходить к анализу контрактов.

— Опираясь на собственную практику, какие закономерности при выборе товаров вы можете выделить у своих потребителей?

— Наш региональный покупатель очень консервативен. Новинки воспринимает довольно тяжело. Кроме того, Бурятия является типичным «мясоедом», но мы прилагаем все усилия, чтобы развить рыбную культуру в регионе.

Во-первых, когда появляются новинки, мы всегда организовываем дегустацию и даем покупателям попробовать продукт, рассказываем о его полезных свойствах и правильном приготовлении. Во-вторых, проводим различные акции, размещаем на полках желтые ценники — покупатели очень хорошо реагируют на такие маркетинговые активности.

Также каждую неделю мы проводим «рыбный четверг». В этот день мы предлагаем скидки на различные виды товаров. Жители региона уже знают об этой акции и ждут, какие новинки «Байкал» предложит в этот раз.

В целом выбор наших потребителей — это достаточно классический ассортимент. Чаще всего покупают сельдь, скумбрию, минтай, красную рыбу (кета, горбуша, нерка, форель). На протяжении последних пяти лет мы потихоньку начали приучать покупателей к корюшке. На Дальнем Востоке эту рыбу знают все, однако здесь мы очень тяжело заходили с ней на рынок. Могу сказать, что в республике мы единственные, кто ее перерабатывает. Результат уже виден: сегодня в Бурятии эту рыбу знают и за ней идут.

Кальмар на столах дальневосточников тоже можно назвать классикой, а вот в нашем регионе его только-только начали пробовать. Мы видим улучшения в этом направлении и продолжаем двигаться дальше, расширяя ассортимент.

— Известно, что рыбопереработчики очень требовательны к характеристикам сырья. Как складываются взаимоотношения с контрагентами в этом аспекте?

— Работа с ними сегодня включает в себя большое количество рисков, потому что рынок очень гибкий и нестабильный. Появляется много поставщиков, которые предлагают продукт по очень «сладкой» цене, хотя на самом деле стоимость такого сырья должна быть в два раза выше, — сразу же появляются сомнения по поводу качества.

Но к счастью, есть такие контрагенты, которые отличаются стабильностью — мы вместе уже не первый год. Так, с компанией «Нерей» мы работаем с 2012 года. Они никогда не подводили нас ни с качеством сырья, ни со сроками доставки. Всегда ответственно подходят к своей работе. Могу уверено сказать, что отношения у нас с ними крепкие, надежные.

Нам действительно важно знать точные характеристики сырья, и в этом плане работа с «Нереем» строится очень четко. Они предоставляют подробное описание рыбы, ее характеристики, анализ продукта проводят в собственной лаборатории. При получении я сама лично оцениваю качество товара, и еще никогда оно не расходилось с теми показателями, что нам обещали.

Мы изготавливаем разную продукцию: от соленой и копченой до вяленой. Наш покупатель всегда остро реагирует на изменение сырья. Мы проводили эксперимент, пытаясь использовать более дешевое сырье, чтобы снизить конечную цену, но, как показала практика, потребитель идет в первую очередь за качеством. Поэтому мы подходим к выбору сырья очень серьезно. Нам важно учесть размер рыбы, вес, плотность, цвет ее мяса, другие внешние характеристики: покупатель сегодня очень привередлив в выборе продукции. Хотелось бы всегда работать с качественным сырьем, но иногда бывает так, что приходит совсем недоброкачественный товар. Тогда нужно оперативно решать возникшие проблемы — вплоть до возврата партии, которая не соответствует заявленным ожиданиям.

Нам важно знать, что со стороны поставщика не будет никаких сюрпризов. Тогда мы можем не загонять себя в рамки, а брать конкретное сырье и быть уверенными, что вся партия качественная.

Несмотря на то, что характеристики выловленной рыбы каждый сезон разные, мы не переживаем за поставленное нам «Нереем». Всегда можно связаться с менеджером и получить ответ на тот или иной вопрос. Всегда честно скажут: «Вот это сырье по плотности — на четверочку, а вот это — на твердую пятерку!» Для нас, как для рыбопереработчиков, это очень важно: мы должны понимать, как рыба будет вести себя при хранении и на производстве, какую технологию переработки лучше выбрать. И, отталкиваясь от этого, уже делать заказ.

— Вы упомянули, что от качества сырья зависит выбор его обработки. Что в этом плане может предложить ваше предприятие?

— Рыбозавод «Байкал» был основан еще в 2000 году, однако глобальная реконструкция и техническое перевооружение произошли в 2011 году. Мы продолжаем совершенствовать свое оборудование, и сегодня предприятие осуществляет производство рыбной продукции полного цикла.

Что касается технологий обработки, мы можем предложить широкий ассортимент готовой продукции: рыбу соленую, вяленую, холодного и горячего копчения, снековую продукцию, пресервы, салаты из морской капусты, полуфабрикаты и просто мороженую рыбу. При этом работаем мы не только с морской, но и с речной рыбой, которая также пользуется большой популярностью.

— Откуда, кроме Дальнего Востока, к вам поступает рыба? Какую рыбу вы заказываете чаще всего?

— Мы работаем с сырьем из разных регионов. Например, нам везут семгу из Санкт-Петербурга, речную рыбу из Ханты-Мансийска. Но львиную долю всех заказов занимает, конечно, Дальний Восток.

Нам часто, в том числе и «Нерей», предлагают расширить ассортимент выпускаемой продукции. Причем касается это не только рыбы, но и морепродуктов. В вопросе выбора сырья мы опираемся на потребности регионального рынка. Оцениваем, что может понравиться нашему покупателю, а что нет. После договариваемся, заказываем, пробуем, тестируем, а дальше смотрим на результат: либо продолжаем работать дальше, увеличивая поставки этой новинки, либо меняем стратегию. В плане расширения ассортимента работаем довольно гибко.

Арина БУРЛАКОВА, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 18 августа 2023 > № 4449250 Юлия Братенькова

Каждая спасательная операция сложна по-своему

Ледокольное спасательное судно «Справедливый» особо отличилось в сезон «А» минтаевой путины. Оно сняло с мели средний траулер, отбуксировало два судна, потерявших ход, также команда ЛСС выполнила три размотки винто-рулевой группы. По итогам рейса, проходившего в тяжелых погодных условиях, экипажу вручили ведомственные награды Росрыболовства и благодарственные грамоты от минрыбхоза Камчатки. О нелегкой работе морских спасателей Fishnews рассказал капитан «Справедливого» Сергей Томилин.

— Сергей Николаевич, как проходили спасательные операции, что оказалось самым сложным?

— Сложно было сдергивать с Парамушира СРТМ «Островной-5». Он лежал на боку на камнях. Когда мы подошли 27 декабря, камчатское пассажирское судно его уже развернуло носом в море, в пролив. Мы первый раз завели буксир — неудачно. Видимо, за что-то зацепились, потому что там грунт не очень чистый, порвалась капроновая вставка. Пришлось заводить буксирную линию второй раз, после этого траулер благополучно сняли. Поставили к борту, провели водолазный осмотр, а потом буквально за 10 минут до камчатского Нового года передали другому судну компании — владельца «Островного-5». Его отбуксировали в Славянку на ремонт.

Тяжелая ситуация возникла и с транспортом «Амбер Балтик», потерявшим ход. Погода была штормовая, высота волны 5-6 метров и порывы ветра от 25 метров, иногда даже под 30 метров в секунду. Судно сильно дрейфовало, сначала на одном якоре стояло, потом отдало второй якорь. «Справедливый» подошел, со второй попытки подал проводник, и потом почти сутки мы штормовали вместе.

— А размотки прошли в плановом режиме? Или там тоже возникли сложности?

— Нет, в этом году все-таки судоводители были более осторожными. Ведь некоторые пытаются сами размотать, вращая винт, давая то передний, то задний ход. В результате сетные материалы еще сильнее наматываются на винто-рулевую группу, потом они вообще оплавляются, тогда работать очень сложно. А на прошедшей путине винты освободили достаточно быстро.

Быстро управились и с буксировкой судна «Виктория» — оно стояло недалеко от Парамушира со стороны океана, погода была хорошая, без ветра. «Справедливый» взял «Викторию» на буксир в течение 15 минут и повел в Петропавловск-Камчатский.

— Первую спасательную операцию — по снятию судна с мели — вы провели в канун Нового года. А когда у «Справедливого» завершился сезон?

— Рейсовое задание у нас было по май — это охотоморская путина, беринговоморская зимняя экспедиция. Когда сезон завершился, «Справедливый» сменил экипаж в Петропавловске-Камчатском и получил новое рейсовое задание — уже с конца мая по 23 сентября. В данный момент ЛСС находится на Камчатке в режиме дежурного спасателя — четырехчасовая готовность к выходу в море. Ведь сейчас ловят и краба, и сельдь, в Беринговом море добывают минтай, на Курилах — кальмара.

— Можете вспомнить самые тяжелые спасательные операции за вашу карьеру?

— Нет. Каждая сложна по-своему. Да возьмите хоть обычную швартовку к одному и тому же причалу на одном и том же судне. Все равно будет разная обстановка: то ветер, то течение не оттуда, то еще что-нибудь, то плохое настроение у капитана или у лоцмана. Условия всегда отличаются, не бывает одинаковых ситуаций в море.

— Что посоветуете рыбакам, чтобы поменьше случалось аварийных ситуаций?

— А что посоветовать?.. Все зависит от профессионального мастерства, навыков судоводителей, механиков, матросов, от команды. Если команда профессиональная — все правильно делает, как положено, выполняет требования руководящих документов по управлению безопасностью — то риск аварии становится минимальным. А остальное уже, как у нас говорят, — морская практика.

— А расскажите, пожалуйста, про команду «Справедливого». На кого приходится самая большая ответственность и нагрузка? Помимо капитана, конечно.

— При спасательных операциях основная нагрузка ложится на палубную команду, старшего помощника, который на корме руководит заводкой буксира, механическую службу. Главное, чтобы все механизмы работали безотказно.

Часто требуется спуск водолазной группы — у водолазов тоже сложная работа. Опускаются они вроде бы неглубоко — на 6-10 метров, но надо помнить, что люди трудятся в морской воде, к тому же очень холодной.

— Технического оснащения «Справедливого» хватает, чтобы выполнять поставленные задачи? Или хотелось бы поставить на ЛСС что-то посовременнее?

— В перспективе, как говорит руководство Росрыболовства, будут закладываться новые спасательные суда — с антиподами и подруливающими устройствами. Наши «Справедливый», «Суворовец» и «Сибирский» строились давно, им уже больше 40 лет. Да, они устарели в некотором отношении, но для той работы, которую мы выполняем, — достаточны, оборудования хватает.

Хочется, конечно, все сделать получше. Особенно когда в штормовую погоду подходишь кормой к носу аварийного судна для взятия его на буксир — приходится вставать на якорь, чтобы наш нос не «рыскал». Потому что носовая «подрулька» иногда не справляется, а на корме «подрульки» нет.

Также желательно иметь на ЛСС многоразовые пневматические линеметы, чтобы забрасывать линь на аварийное судно. Ведь руками иногда невозможно докинуть выброску, приходится подходить ближе, это опасно. А при наличии пневматического линемета достаточно подойти метров на 50.

Вообще на судах есть линеметы для аварийного случая — с четырьмя ракетами, но это регистровая вещь, дорогая, их нужно заменять после каждого использования. Поэтому автоматические линеметы стали бы хорошим решением.

В России делают такие устройства. Более того: когда в 1985 году я работал на плавбазе «Сухона», у нас был самодельный линемет из трубы, баллона со сжатым воздухом, барометра и рычага. Так что обеспечить линеметами суда-спасатели вполне можно.

Алексей СЕРЕДА, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Экология > fishnews.ru, 14 августа 2023 > № 4445249 Сергей Томилин

Глубоководный промысел обеспечил России сырьевую базу на десятилетия

Два десятилетия Рыболовецкий колхоз «Восток-1» занимается глубоководным промыслом. Будучи пионером в этом направлении, предприятие наработало уникальный опыт, освоило особые технологии добычи и сформировало высокопрофессиональный коллектив.

Однако реальность такова, что рыбаки расходуют силы не только на освоение океанической пучины, но и на удержание твердого курса в шторме непрекращающихся отраслевых реформ. О становлении глубоководного промысла, о непростых взаимоотношениях с государством и о планах на будущее Fishnews рассказал генеральный директор компании Александр Сайфулин.

НА НОВЫХ ИЗОБАТАХ

— Александр Николаевич, у РК «Восток-1» богатый опыт, начиная с «лихих 90-х». Какое время было самым сложным для бизнеса?

— Недавно вышли две публикации (на порталах fishkamchatka и primamedia), в которых изложена общая история Рыболовецкого колхоза «Восток-1», а также рассказывается о работе по освоению и внедрению нового в России глубоководного промысла. Там не показано, с какими трудностями столкнулось наше предприятие. Для понимания всего этого в целом позволю себе дополнить материал.

Сам я начал работать в рыболовецком колхозе в 2007 году, сразу после окончания университета. В это время компания уже пошла по пути освоения глубоководного промысла. Это был довольно сложный период. В результате проведенных в начале 2000-х годов аукционов предприятие приобрело квоты глубоководных объектов промысла и долги — более 12 млн долларов. При этом глубоководный промысел мы еще только осваивали, его эффективность была ниже, чем сейчас. А получаемая продукция не пользовалась спросом, цена на нее была крайне низкой, на грани рентабельности. Финансовое положение предприятия было трудным.

Однако аура и энергетика в компании были позитивными, а работа объективно интересной, и, сам того не заметив, я проникся и привязался к компании, как и многие другие мои коллеги. Конечно, огромная заслуга в создании такого микроклимата принадлежит основателю РК «Восток-1» Валерию Харитоновичу Шегнагаеву, он очень энергичный, целеустремленный и уверенный в своих силах человек и хорошо заряжает всем этим коллектив. Для меня он стал примером, я очень многому у него научился и продолжаю учиться.

В 2008 году произошло первое наделение квотами предприятия по историческому принципу — пропорционально фактическому вылову за предыдущие четыре года. На тот момент большинство компаний, имеющих квоты на глубоководные объекты, самостоятельно отказались от работы на них или не выполнили обязательства по освоению не менее 50% квот в течение двух лет. Так как «Восток-1» был фактически единственной компанией, которая все эти четыре года активно работала на глубоководных объектах, то наши доли квот увеличились в два-три раза.

С одной стороны, это было хорошо, ведь компания получила значительную прибавку ресурсов, но с другой — вставал вопрос, как нам их освоить, судов у нас явно не хватало. Трудность заключалась в том, что суда требовались не стандартные, а оснащенные для глубоководного промысла.

Но мы были полны оптимизма и, получив импульс в виде существенной прибавки ресурсов, стали активно искать решение проблемы. Первоначально появилась идея частно-государственного партнерства. Предполагалось построить совместно с государством 10 абсолютно новых промысловых судов, специализированных для глубоководного промысла рыбы и краба. Мы подготовили инвестиционную программу, вместе с членом совета директоров Александром Александровичем Передня в Москве представили ее в Комитет по рыболовству и в Минпромторг. В целом наши начинания одобрили и высоко оценили представленную программу. Но сказали, что денег у государства на это нет, да и судостроительная отрасль страны к такому проекту не готова. Тогда получилось, что мы на 10 лет опередили нынешнюю отраслевую тенденцию.

МОЩНОСТИ И ДОЛГИ

— И какое же решение вы нашли?

— Как раз в это время из-за сокращения запасов тунца в Японии запустили программу по сокращению тунцеловного флота. Десятки шхун должны были либо утилизировать, либо продать на экспорт. Мы этим воспользовались — их суда, предназначенные для океанического лова, прекрасно подходили нам. Суда возрастом чуть более 15 лет в прекрасном состоянии (износ корпуса не превышает 3% при нормативах Российского морского регистра в 30%), экономичные главные двигатели, прекрасные мореходные качества. И очень разумная цена. Мы стали покупать японские шхуны и, с учетом уже накопившегося опыта, оснащали их передовым оборудованием для глубоководного промысла. В итоге получали современные высокопроизводительные суда. Так, наши среднетоннажные суда стали добывать по 40 тонн макруруса в сутки (это сопоставимо с БАТМами), при этом улов поднимается с глубины 1000 и более метров.

Конечно, на пополнение флота у компании не было денег, поэтому пришлось продать большую часть нашего офисного здания, построенного в 1997 году, когда «Восток-1» еще работал на королевских крабах. Также пришлось заложить все суда и под поручительство Валерия Харитоновича Шегнагаева взять дополнительные банковские кредиты. В тот момент у нас были проданы все непрофильные активы, заложено все оставшееся имущество, а объем долга достиг 18 млн долларов. Но таким образом мы пополнили флот уникальными и высокоэффективными судами.

— Как вам удалось расплатиться с долгами?

— Уже к 2013 году валовой годовой вылов компании удалось удвоить, продукция глубоководного промысла наконец-то нашла своих потребителей, свою нишу, появились устойчивый спрос и приемлемая цена, которая постепенно росла.

Все это позволило нам к 2016 году почти полностью рассчитаться с долгами, которые ярмом висели на предприятии с начала 2000-х годов. А по эффективности работы, в том числе по уплате налогов с условной тонны вылова, занять первое место в рейтинге рыбохозяйственных предприятий Приморского края, которое мы удерживали в течение трех лет подряд.

В 2017 году, когда финансовое положение стабилизировалось, к нам нагрянули таможенные органы с претензиями по занижению таможенной стоимости продукции. За три года предприятие якобы недоплатило 23,8 млн рублей таможенных пошлин. И это при том, что за эти же три года «Восток-1» заплатил более 1 млрд рублей различных налогов и сборов. Нелепость. Компания освоила глубоководный промысел, обеспечила промышленное освоение ранее не востребованных глубоководных ресурсов, внедрила на рынок новую продукцию, платила стране дополнительные доходы и налоги, создала 1 тыс. рабочих мест, но вместо благодарности получила одни претензии.

Конечно, все таможенные претензии впоследствии отпали, но тряханули компанию хорошо, сбили производственный темп, в итоге в региональном рейтинге мы опустились на шестую позицию.

В 2018 году мы получили еще один удар — введение крабовых аукционов. В результате компания потеряла 50% квот глубоководного краба. Это хоть и низкорентабельный объект промысла, но он давал нам постоянную прибыль благодаря ровной и стабильной работе краболовного флота. И за счет этого мы могли реализовывать различные программы, продолжать совершенствовать и развивать глубоководный промысел.

В 2020 году, как и все, столкнулись с последствиями пандемии коронавируса, а в 2022 году — с международными санкциями.

— Были ли положительные изменения в этот период?

— Пожалуй, приятным событием последних лет можно считать решение Росрыболовства и правительства не выставлять на второй этап инвестиционных аукционов оставшиеся 50% квот глубоководного краба. Решение выстраданное, но совершено правильное. Практика первого этапа показала абсолютную непригодность глубоководных крабов для заложенной в законе инвестиционной модели. Мы говорили об этом еще в 2018 году, нас не послушали, но жизнь все расставила по своим местам.

Поэтому, отвечая на ваш первый вопрос, невозможно выделить самый сложный период в истории компании. Все последние 20 лет — это история борьбы за выживание в сочетании с непреклонным стремлением к своим целям, благодаря чему нам удалось освоить глубоководный промысел и сделать его самостоятельным и перспективным направлением.

Вновь хотел бы отметить огромный вклад Валерия Харитоновича — его сила духа, опыт, знания и широта восприятия являются для нас опорой и поддержкой в трудных ситуациях.

ПОМОЖЕТ ЛИ ГОСУДАРСТВО

— Какой поддержки от государства вам не хватает и вообще нужна ли она?

— Во всех случаях, когда мы все-таки решались попробовать получить хоть какую-то реальную помощь от государства для реализации серьезных проектов, мы этой поддержки не получали. Чаще наоборот — от государства получаем различные неприятные сюрпризы.

Из последнего: в 2017 году мы пытались получить статус резидента свободного порта Владивосток с программой по освоению промыслом глубин до 2500 метров. Для этого предполагали провести масштабную модернизацию всего промыслового флота. Эта бизнес-модель приносила положительный результат государству, даже несмотря на предоставляемые нам налоговые льготы. Но нам отказали, сославшись на то, что мы действующее, а не новое предприятие. Хотя сам проект признали интересным и уникальным по сравнению с другими заявками, поданными на вхождение в свободный порт.

От программы мы не отказались, реализовали ее своими силами, но за три года. А в случае получения статуса выполнили бы ее за полтора года.

Сейчас понимаю: это хорошо, что нам отказали. После того, как нас лишили 50% квот краба, выполнить показатели программы по вылову было бы сложно. Наверняка бы пришли контролирующие органы, которым было бы сложно что-то объяснить.

Вообще для себя мы уже давно поняли, что надеяться на реальную помощь со стороны государства не стоит — лишь бы не мешали. Хотя определенная организационная и административная поддержка в вопросе развития глубоководного промысла, конечно же, могла бы быть полезной.

Но и тут мы сталкиваемся с препонами, я уже не буду говорить про 20-летнюю тему нормирования органического мышьяка в морской продукции. В 2019 году мы планировали отправить экспедицию на промысловую разведку по кальмару в северную часть Тихого океана, но из-за каких-то законодательных пробелов не смогли получить разрешения на промысел, которое должно было дать нам наше государство как член конвенции по рыболовству в этом районе. В общем, несколько месяцев переписки не принесли результата и от этой экспедиции мы отказались. И подобных примеров довольно много.

В целом у нас довольно интересные взаимоотношения с государством. Мы часто сталкиваемся с недопониманием — мало того, что сам глубоководный промысел не вписывается в стандартные рамки, так еще инновационные инициативы рыболовецкого колхоза, бывает, опережают свое время. Но когда нам с чиновниками все же удается прийти к общему пониманию ситуации, то, как правило, находятся компромиссные решения, которые еще и оказываются полезными для всей отрасли и позитивно на нее влияют. Поэтому на самом деле мы всегда в открытом диалоге с государством. Более подробно по этой теме своими воспоминаниями и опытом мог бы поделиться член совета директоров, а ныне его председатель — Александр Александрович Передня.

— А сейчас какая поддержка была бы актуальной?

— В текущий момент не только нас, но и все рыбодобывающие компании государство могло бы поддержать какими-то решениями относительно стоимости судового топлива. У любой компании это одна из самых затратных статей расходов. Например, можно зафиксировать цену судового топлива на каком-то уровне при поставках его рыбакам — такая практика есть в других странах, так как там понимают, что выход промыслового судна в море автоматически запускает целую цепочку в портовой инфраструктуре.

Либо хотя бы освободить судовое топливо от акцизов и НДС. Подобное решение стало бы действенной помощью для рыбной отрасли, при этом государству это тоже было бы выгодно. Учитывая имеющиеся международные ограничения на продажу нефти, ее можно перенаправить на внутренний рынок и стимулировать внутреннее производство.

ПЛАНЫ ПО РАЗВИТИЮ

— Есть ли у РК «Восток-1» планы по модернизации и увеличению количества судов на промысле?

— В ближайшей перспективе нет. Учитывая отсутствие определенности и стабильности в отраслевом законодательстве, а также сложную международную обстановку, строить какие-то даже краткосрочные планы очень сложно, я уже не говорю про долгосрочные серьезные проекты. А в рыбной отрасли серьезные начинания всегда являются долгосрочными, быстрых денег здесь не бывает. Когда обстановка стабилизируется, уверен, у нас появятся новые и интересные идеи и проекты. Таково заложенное основателями компании кредо у нашего предприятия РК «Восток-1»: всегда искать что-то новое, полезное, интересное, ставить перед собой сложные и необычные цели и уверенно идти к ним.

— Ощущает ли предприятие дефицит кадров, и если да, то как решает этот вопрос?

— В последние пару лет ситуация с морскими кадрами действительно обострилась. Проявилась совокупность сразу нескольких причин, и одним повышением заработной платы, как это делают крупные компании, проблему не решить. У нас на предприятии действует принцип достойной оплаты труда работников флота, но, работая на низкорентабельных объектах промысла, мы не всегда можем конкурировать с большими компаниями, хотя всегда входим в число лидеров по уровню оплаты труда. Поэтому наша кадровая работа строится прежде всего на уважительном отношении к труду работников флота, создании комфортных для них условий труда, индивидуальном подходе к людям, а также укреплении корпоративного духа и создании ощущения общности и единства коллектива. У нас созданы хорошие условия для карьерного и профессионального роста молодых специалистов.

Основатель компании Валерий Харитонович Шегнагаев сам начал свою карьеру с простого матроса, поэтому по себе знает все тяготы морской работы. Он всегда стремился и приучал нас к тому, чтобы максимально облегчить трудности работы в море.

Ярким проявлением уважительного отношения к сотрудникам я считаю инициированную советом директоров практику выплаты из прибыли предприятия годовой премии всем достойным работникам. Ежегодно на протяжении трех лет подряд на это выделялось по 100 миллионов рублей и премию получали более 200 человек — от матросов до генерального директора. Есть ли подобная практика в других частных рыболовных компаниях?

Благодаря этому формируется чувство причастности к судьбе предприятия и заинтересованности в финансовом результате. Это еще и хороший дисциплинирующий фактор.

Конечно, из-за трудностей последних лет такая премия в последнее время не выплачивалась, но как только финансовое положение предприятия стабилизируется, уверен, мы ее возродим.

Люди, мои коллеги, которые понимают и ценят такое отношение компании к работникам, продолжают работать, невзирая ни на какие трудности, наоборот, вместе мы их преодолеваем. Как результат — у нас очень много людей, кто непрерывно работает в компании по 10, 20 и более лет.

Десятилетний рубеж у нас перешагнули более 200 работников, а ведь эти люди вместе с компанией преодолели уже много трудностей и продолжают работать — это золотой фонд нашего предприятия. В какой-то мере оно является островком стабильности с хорошими традициями, прекрасной морской школой, уважительным отношением к труду рыбаков, что разительно отличает нас от большинства других компаний.

— Планируете ли ловить глубже, чем сейчас, менять технологию добычи и осваивать новые промысловые объекты?

— Мы, конечно, добились определенных успехов в освоении глубоководного промысла, но лишь частично прикоснулись к нетронутым человеком богатствам Мирового океана. Поэтому есть куда стремиться как по глубине и по районам промысла, так и по объектам лова. Другое дело, что знания человека о глубинах океана очень ограничены, поэтому дальнейшее развитие глубоководного промысла несет большие риски, которые для одной компании слишком велики. И вот здесь бы, конечно, пригодилась полноценная поддержка государства.

Мы, правда, уже предпринимали попытку эти риски минимизировать. В 2018 году мы начали диалог с Дальневосточной академией наук по вопросу разработки и постройки автономного глубоководного робота, с помощью которого предполагалось проводить промысловую разведку и исследование морских глубин. Мероприятие, я вам скажу, недешевое. Даже на проектном этапе оно оценивалось примерно в 1 млн долларов. Но тут объявили о крабовых аукционах, и мы были вынуждены свернуть этот проект в самом зачатке.

ДОРОГА ДЛЯ МАКРУРУСА

— Есть ли смысл развивать промысел еще недостаточно востребованных промысловых объектов, как это было в свое время с макрурусом? Если да, то какие считаете перспективными?

— Несмотря на бум аквакультуры в мире, дикая рыба по-прежнему ценится. Учитывая постепенное сокращение запасов традиционных объектов промысла при растущем запросе населения планеты на морскую продукцию, мы неминуемо подойдем к тому, что станем осваивать невостребованные сейчас ресурсы. Чем раньше мы это начнем делать, тем быстрее снизим прессинг на традиционные объекты, гармонизировав тем самым природопользование.

По данным рыбохозяйственной науки, только в наших водах имеется около 1 млн тонн неиспользуемых водных биоресурсов, но для их освоения нужно разрабатывать орудия лова, технологию обработки, а самое главное осуществить внедрение на рынок новой продукции. По опыту РК «Восток-1» скажу, что все эти задачи довольно сложные. И тут нужно либо такое же упорство, как у нашего предприятия, либо последовательная поддержка со стороны государства.

— Планируете ли дальше продвигать на внутренний рынок макрурус?

— Десять лет нашей работы по популяризации макруруса на рынке принесли результат. Внутренний российский рынок не сразу его принял, только сейчас макрурус стал фактически самой доступной для населения белой рыбой. Только наша компания ежегодно поставляет в Россию 1 тыс. тонн этой продукции. И хотя спрос и объемы продажи макруруса в РФ ежегодно увеличиваются, появляются новые рецептуры его приготовления, все же мы до сих пор не добились своей конечной цели.

Мы пропагандируем употребление макруруса в сыром виде в разряде суши и сашими, как строганину. Макрурус — рыба семейства тресковых, но не имеющая в своем мясе паразитов, нематод. При этом имеет высочайшую концентрацию незаменимых аминокислот. А само мясо нежное и имеет ненавязчивый и приятный вкус. Макрурус — это идеальная рыба для сыроедения, благодаря которому она будет насыщать всеми своими полезнейшими микроэлементами организм человека. Массовое внедрение употребления макруруса в виде строганины — вот к чему мы стремимся.

— Как вы решаете проблемы со сбытом продукции в свете антироссийских санкций и закрытия крабового рынка США?

— Учитывая, что из-за проблем с нормированием мышьяка мы не можем поставлять свою продукцию из глубоководных крабов на российский рынок, санкции очень сильно ударили по нам. Прежде всего из-за того, что другие компании, потерявшие возможность поставлять королевских крабов в США и Европу, завалили своей продукцией азиатский рынок, да еще с существенным снижением цены. В результате наш и без того самый дешевый глубоководный краб сильно обесценился, да и сбыт ухудшился. Сбыт глубоководного краба есть, но цена сейчас на грани рентабельности. Объективно по цене он откатился на 10 лет назад, это перечеркнуло наши огромные многолетние усилия по внедрению на рынок.

Сейчас рынок переместился на Китай и Южную Корею, в которых предпочтение отдают живому крабу. И мы прорабатываем вопрос поставки живого краба, который пока еще имеет хорошую цену.

Отмечу, что в целом мы негативно относимся к работе на живом крабе, так как для запасов шельфовых видов краба это обычно несет серьезные риски, например для камчатского краба, который живет и размножается на глубине 200 метров. Этот краб быстро уничтожается, и пример тому США — в текущем году они прекратили промысел королевских крабов в Бристольском заливе и на Аляске.

По глубоководному крабу ситуация иная: он рождается и вырастает на глубинах 2500 метров. На наши рабочие изобаты 1500 метров выходит уже половозрелый промысловый краб, тем самым мы не воздействуем на «родильную зону» и сохраняем запас этого краба для будущих поколений. Это одно из преимуществ всех глубоководных объектов, зоны размножения которых, как правило, не подвергаются воздействию человека. Благодаря этому происходит постоянное и непрерывное пополнение промысловых скоплений. Освоением глубоководного промысла мы получили сырьевую базу, которая обеспечит Россию на долгие десятилетия.

Вопросы подготовил Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 8 августа 2023 > № 4439437 Александр Сайфулин

Рыбе нужны хорошие истории

Опросы показывают, что более 70% россиян считают рыбу важным компонентом здорового питания, но покупают и едят ее совсем не в том количестве, которое рекомендует Минздрав. По мнению аналитиков, если ситуация не изменится, потребление рыбной продукции в стране, скорее всего, будет стагнировать или даже падать. С какими продуктами помимо курицы и говядины приходится конкурировать рыбе и как не потерять свои позиции в борьбе за долю желудка, какими экономическими последствиями чреват несбалансированный рацион и почему традиции потребления на длинной дистанции выигрывают даже у цены, в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал руководитель Центра отраслевой экспертизы Россельхозбанка Андрей Дальнов.

— Андрей Валентинович, давайте начнем с того, что собой представляет Центр отраслевой экспертизы Россельхозбанка? С какой целью он был создан и чем занимается?

— Центр отраслевой экспертизы Россельхозбанка — это информационно-аналитический отдел верхнего уровня. Мы охватываем два направления работы. Первое — внутреннее, где происходит своеобразный перевод отраслевой статистики на язык банка: мы рассказываем о том, что видим в отраслевых трендах, есть ли там какие-то риски для клиентов нашего кредитного учреждения или, напротив, возможности — для обеих сторон — по кредитованию той или иной подотрасли.

Второе направление — внешнее, это присутствие банка в информационном поле как эксперта. Мы продвигаем идеи, бывает, подсказываем какие-то перспективные направления развития, публично обращаем внимание на те или иные сегменты. Было время, когда мы делали публикации об экспорте сена. Оказалось, что он растет взрывными темпами и есть стабильный пул клиентов на мировых рынках, которые покупают и будут покупать сено, поскольку у них нет климатических условий для его заготовки, но есть молочная отрасль, как, например, в Саудовской Аравии. Стало понятно, что это очень перспективное направление.

Или из недавних примеров — конопля. Думаю, что это перспективный немассовый вид растениеводства. Чудесное растение — от корней до соцветий. Соцветия идут в чай, корни чуть ли не для каких-то органических пластмасс используются — в общем, тоже очень перспективно.

Основной целевой аудиторией для нас в любом случае является банк. Наша экспертиза — это именно верхний уровень: нынешняя ситуация, длинные тренды, стратегические тренды на долгосрочную перспективу. Мы также продвигаем поддержку фермерства, потому что считаем очень важным, чтобы наши сельские территории оставались заселенными, чтобы производство продукции АПК было диверсифицировано. Чем больше участников, тем процесс устойчивее, а потребитель получает разнообразный ассортимент продуктов.

— В какой момент в сферу ваших интересов попала рыбная отрасль?

— Первоначально, исходя из своего опыта работы в мясной отрасли, в банке я развивал аналитические продукты, связанные с этим направлением. Потом мы стали заниматься смежными отраслями, такими как зерновые и масличные. Но в принципе рыба всегда присутствовала в сфере наших интересов. Она учитывалась в общих балансах, потому что рыба и мясо — по большому счету замещающие продукты, и надо понимать, как изменяется потребление рыбы и что это значит для мясной отрасли.

Сейчас для Россельхозбанка рыбохозяйственный комплекс — одно из ключевых направлений развития. Особенно в этом году, у нас своего рода год рыбы, мы делаем упор на это направление. Во многом такое решение продиктовано объективными причинами: мы видим, что рынки АПК насыщаются, а в рыбной отрасли, особенно в переработке и производстве продукции для внутреннего рынка, остается задел для инвестиций и кредитования.

Мы и раньше участвовали в крупнейших мероприятиях — в Международном рыбопромышленном форуме в Санкт-Петербурге, Восточном экономическом форуме, выступали с докладами, с материалами. Интерес к отрасли был всегда. Но в этом году, мне кажется, в первой тройке приоритетных для банка направлений — именно рыбная отрасль.

— С какой точки зрения вы смотрите на нее? Ведь мы знаем, что у рыбаков, переработчиков, ритейлеров — у всех участников рынка свой взгляд. Какой вам ближе?

— Мы стараемся рассматривать рыбную отрасль в контексте происходящего на продовольственном рынке в целом. Нельзя понять, что происходит и будет происходить в каждой отдельной подотрасли, если не пытаться смотреть на продовольственный рынок, как на что-то целостное. Рыба — очень важная его составляющая, особенно в сегменте продукции животного происхождения, продуктов с животным белком. Мы понимаем, что мясо, молоко и рыба друг друга замещают, а зачастую то, что происходит в смежных областях, объясняется тем, что происходит с продуктами-субститутами.

Мы осознаем, что на зрелом рынке и между достаточно далекими, казалось бы, группами товаров возникает и усиливается взаимодействие, то есть за желудок потребителя соревнуются и хлебные продукты, и растительные масла, и рыба в том числе.

— А емкость желудка ограничена?

— Да, ограничена. Поэтому каждый товар должен «рассказывать» потребителю какие-то интересные истории, чтобы выбор падал на нужную подгруппу.

— И какой из этих категорий продуктов, по мнению аналитиков, удается «рассказывать» самые интересные истории российскому потребителю?

— Если мы сравниваем норму и фактическое потребление различных продуктов, можно выделить, наверное, три крупных группы. Это продукты животного происхождения: мясные, молочные, рыбные, где суммарно факт уступает норме. Да, мы видим, что потребители активно наращивают покупки мяса и его потребление примерно соответствует норме, но уровень потребления молокопродуктов, рыбы все еще недостаточен.

Потом у нас есть группа продуктов растительного происхождения, условно их можно обозначить как «хлебные продукты» и «растительное масло», где факт существенно превышает норму — с соответствующими негативными последствиями в виде очень сильного смещения в рационе россиян в сторону углеводов и растительных жиров. И наконец мы видим еще одну группу продуктов растительного происхождения, такую как фрукты и овощи, где факт не достигает нормы и где надо увеличивать потребление.

К сожалению, получается, что наиболее интересные и вовлекающие потребителей истории рассказываются именно в тех сегментах, где фактическое потребление превышает норму, — это ультрапереработанные продукты растительного происхождения. Причем зачастую идет негативный маркетинг, когда продукты животного происхождения демонизируются и потребителю рассказывают, что надо их избегать.

Это очень старая история. Так было в начале XX века с продвижением маргарина, когда демонизировались животные жиры — и достаточно успешно. Так происходит сейчас с мясом, молочными продуктами и зачастую с морепродуктами, которые заменяются на растительные аналоги. Аргументы при этом используются совершенно разные — от ЗОЖ до экологии, но во всех случаях они выглядят спорными, по крайней мере, я здесь вижу пространство для дискуссии.

Когда фактическое потребление по большинству подотраслей не соответствует рекомендованному, это говорит о том, что в целом вся система потребления у нас искаженная.

— К чему это может привести? И что можно с этим сделать?

— Если коротко, это ведет к уменьшению ожидаемой продолжительности жизни, а Россия далеко не является рекордсменом по этому показателю, и к росту расходов на здравоохранение.

Нельзя рассматривать соотношение рекомендованного и фактического потребления как абстракцию. Оно должно быть руководством к действию, потому что даже с экономической точки зрения наша страна теряет из-за этого очень большие деньги.

Конечно, никто не призывает к тому, чтобы забрать господдержку у одних подотраслей АПК и перекинуть ее на другие. В конце концов, есть международные рынки, где могут быть востребованы продукты, которые у нас в избытке. Просто поддержку, на мой взгляд, стоит перепрофилировать, и стимулировать внутренний рынок именно в тех сегментах, где у нас потребление ниже нормы. И конечно, при этом надо следить за тем, чтобы суммарное потребление калорий никогда не опускалось ниже нормы. Во всех случаях мы говорим не просто о снижении потребления, а об изменении его структуры в правильную сторону.

Есть различные способы повлиять на ситуацию: довольно затратные (например, программы продовольственной помощи) и не очень. Это могут быть относительно дешевые инструменты, такие как социальная реклама либо ограничения, накладываемые на продвижение продуктов, потребление которых избыточно. Соответственно, господдержка таких продуктов должна смещаться в сторону стимулирования экспорта, чтобы разгружать внутренний рынок и приближать структуру потребления к норме.

Еще одно потенциальное направление деятельности государства — это финансирование исследований в области здорового питания. Сейчас консенсус по вопросу, что же такое здоровый образ жизни и здоровое питание, как мне кажется, отсутствует. На потребление влияет, скорее, мода, а не наука. Поэтому очень важно иметь независимое мнение, которое опиралось бы на максимально авторитетные исследования.

— Если продолжить тренды, о которых вы сказали, какие перспективы вырисовываются у рыбы на российском рынке?

— В отношении этого продукта возникает развилка, и, к сожалению, если ничего не делать, то мне кажется, что потребление у нас будет стагнировать. Тому как минимум две причины. Первая — уже упомянутые растительные продукты ультрапереработки, которые занимают большую долю желудка, в том числе за счет рыбы. И вторая причина — это всё новые рекорды, которые ставят производители мяса и мясопереработчики. Они предлагают вкусные, достаточно удобные и дешевые продукты.

Думаю, что если все пустить на самотек, то мясо и ультрапереработанные продукты продолжат потихонечку вытеснять рыбу из меню потребителя. Поэтому очень важно, понимая, что рыночные механизмы зачастую ведут потребителя именно к ультрапереработанным продуктам, заручиться поддержкой государства для выравнивания баланса, это во-первых. Мы должны говорить о том, что рост потребления рыбы поможет сбалансировать продовольственный рынок и окажет положительное влияние на здоровье населения.

А во-вторых, рыбопереработчикам и другим участникам цепи поставок рыбных продуктов на российском рынке необходимо приложить усилия для того, чтобы потребитель все-таки больше переключался на рыбу. Скорее всего, это должны быть истории, нарративы, доносящие пользу ее употребления, объясняющие, почему она должна быть в ассортименте, и всячески подчеркивающие функциональную ценность этого продукта.

— Выходит, недостаточно выпускать качественный, полезный и вкусный продукт, на что делали упор последние годы наши производители, о нем надо еще и правильно рассказывать?

— Думаю, что это соприкасающиеся истории. Есть несколько факторов, которые влияют на потребление. Это уже упомянутые удобство потребления, вкус, безопасность и цена. Когда в свое время мы пытались составить полный список, то добавили туда и традиции потребления.

В короткую, конечно же, надо работать по возможности с ценой. «Мясники» идут к этому в том числе через эффект масштаба — за счет укрупнения, концентрации, они таким образом получают возможность снижать цену покупки, это один из способов.

Удобство потребления включает в себя не только то, в каких торговых точках можно найти рыбу, но и то, в каком виде она там продается. В свое время мы думали, какие мясные продукты можно выводить на рынок, и подсмотрели у американских производителей птицы интересную идею: филе в индивидуальной упаковке с перфорацией, чтобы можно было от ленты отрывать столько порций, сколько надо. Таких рыбных продуктов, рассчитанных на одного человека, в магазине у дома я пока не вижу. Хотя это тоже способ увеличить продажи.

И вкус — это, наверное, характеристика холодной цепи. Рыба должна доезжать до потребителя замороженной, без температурных потрясений в процессе перевозки, что негативно влияет на ее вид и вкус. Поэтому повторю: в короткую нужно работать с ценой, с удобством — через упаковку, через удобство покупки, охват торговых точек, со вкусом — через совершенствование цепочки поставок.

А в долгую все-таки надо идти через традиции потребления. И здесь мы возвращаемся к нарративам. Традиции надо формировать. Возможно, самое успешное, что сделали международные корпорации, — это вложили некоторые вещи людям в голову как аксиомы. Допустим, мысль о том, что калории не бывают плохими или хорошими. Неважно, съел ты кусок белого хлеба, рыбы или выпил кока-колы, — надо побегать, баланс восстановится, калории сгорят, вреда для здоровья не будет. Таким образом формируются представления о том, что и как потреблять. Исследования показывают: половина американцев верит рекомендациям социальных сетей и следует им, что открывает очень большие возможности для манипулирования. Получается, у кого больше бюджеты, в том числе на соцсети, на общение с потребителями, тот может навязывать обществу свою картину мира и делает это.

— Как оценить место рыбы и морепродуктов в продуктовой корзине россиян?

— Можно начать с цифр. У нас есть показатели самого высокого уровня — это потребление на душу населения…

— По поводу правильности расчета которого не прекращаются споры.

— Да, но даже если не оспаривать методологию оценки, получается, что фактическое потребление рыбы не дотягивает до нормативного. Новая норма, рекомендованная Минздравом, — 28 кг, а среднедушевое потребление, по официальной оценке, — на уровне 21–22 кг. И когда мы смотрим на динамику, то понимаем, что есть проблемы: тренд идет на понижение.

Напротив, один из главных конкурентов — мясо — в течение десяти лет бьет рекорд за рекордом по потреблению. В этом году будет то же самое — более 80 кг, что, по идее, должно быть тревожным сигналом для производителей рыбной продукции. Как и для потребителей, потому что чем более диверсифицирована наша диета, тем с большей вероятностью наш организм получит все необходимое — микроэлементы, витамины, правильный микс жиров, аминокислот.

Рыба в плане возможностей продвижения — интересный продукт, потому что это вполне продаваемая потребителю история: как с точки зрения пользы для здоровья, так и популярного нынче увлечения органикой.

— Складывается впечатление, что задача по выравниванию баланса потребления по плечу только государству. А что в этой ситуации могут предпринять непосредственные участники рынка?

— Потребность в привлечении государства проистекает из того факта, что слишком большие ресурсы находятся на стороне других подотраслей. Устранить эту разницу без участия государства, на мой взгляд, не получится. Но это не значит, что производители рыбной продукции должны ждать и надеяться исключительно на действия регулятора. Мы видим на примере зарубежных отраслевых союзов, что проводятся успешные маркетинговые кампании по продвижению различных категорий продуктов, в том числе рыбы.

Производители могут рассказывать потребителю, что рыба — это экологичный продукт, настоящий суперфуд. Могут работать над тем, чтобы рыбная продукция была доступна в как можно большем количестве торговых точек, о чем мы уже говорили, чтобы она была удобной для потребления в различных ситуациях. Стараться охватить и детские сады, и школы, и университеты, и больницы, и рестораны — чтобы в их меню присутствовали не только мясные и вегетарианские блюда, но и рыбные.

Как я уже сказал, в перспективе нескольких лет на рынок больше влияют такие факторы, как спрос, предложение, цена. Но чем дальше горизонт, тем сильнее влияние историй. Это долгосрочная работа, но ее обязательно надо начинать. Если производители рыбной продукции не будут рассказывать конкурирующие истории — причем как населению, так и государству, то проиграют эту борьбу, и потребитель так и останется в сегменте ультрапереработанной еды, постепенно увеличивая ее потребление в противовес продуктам животного происхождения.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Медицина > fishnews.ru, 4 августа 2023 > № 4436914 Андрей Дальнов

300 килограммов черной икры впервые произвело в Чечне осетровое хозяйство

Анна Юркова (Чеченская Республика)

В горном чеченском селе Итум-Кали в мае заработало крупное осетровое хозяйство, и уже в июне здесь получили 300 килограммов черной икры - первой в истории республики.

Обычно первая "дойка", то есть сцеживание икры у самок, происходит по достижению рыбой половой зрелости - в семь лет. В чеченские бассейны завезли внушительное стадо - более 20 тысяч особей, две тысячи из которых уже способны участвовать в товарном воспроизводстве. Корреспонденты "РГ" побывали в новом хозяйстве.

Директор рыбхоза Роман Чехов родом из Крыма. Выращивать осетровых он начал 13 лет назад - в качестве эксперимента на собственной животноводческой ферме. Сейчас о ценной рыбе знает почти все.

- Первую икру я собрал на седьмой год своего эксперимента, затем через три года, а теперь сократил период до полутора лет, - рассказывает Роман Чехов. - Каким образом? Искусственно регулирую жизненные циклы рыбы: отсаживаю самок на "доение" в декабре. В природе же они нерестятся только весной, когда устанавливается теплая погода.

Инфраструктура чеченского хозяйства продумана до мелочей. Площадка построена в рекордные сроки - за полгода, инвестиции составили 700 миллионов рублей, в том числе средства, выделенные в рамках нацпроекта "Международная кооперация и экспорт". На территории находится 46 бассейнов, кислородная станция, отделение преднерестового содержания рыбы, собственная лаборатория, жилые помещения для сотрудников.

Вода в бассейны поступает из горной реки Хачарой-Ахк самотеком и после очистки снова попадает в русло. В день нашего приезда зарядил дождь, сразу же придав зеркалам прудов землистый оттенок. В мутной ряби внимательный взгляд отмечал беспокойное движение. Вот перед нами мелькнула острая морда и спина со щитком. Кстати, осетровые - современники динозавров и за миллионы лет практически не изменились. Но обзор для гостей в этот день оказался не самый лучший. Зато именно в такой среде осетр чувствует себя наиболее комфортно.

- У него низкое содержание меланина, из-за чего в жару он может получить сильные ожоги, - поясняет Роман. - Чтобы защитить рыбу от травм, приходится в бассейнах натягивать сетки и добавлять метиленовую синь. И все равно, помню, не сберег самца белуги весом 75 килограммов. Кроме того, в отличие от форели, нуждающейся в прозрачной воде, осетр в аналогичных условиях теряет аппетит. У него слабое зрение, ориентироваться ему помогают усики: плавая у дна, он волочит их по земле и таким образом "нащупывает" корм.

Осетр очень активен, но в зимние месяцы залегает в спячку. С одной стороны, это позволяет ощутимо экономить на кормах, а с другой - приходится идти на разные хитрости, чтобы вывести рыбу из вялого состояния. По словам Романа Чехова, в этом году он начал кормить ее 17 марта. Чтобы поднять аппетит, добавлял в рацион красного мотыля.

- Одни комбикорма предназначены для ускоренного набора веса, другие - для роста производства икры. Содержание протеина и жира в них разное, - говорит директор рыбхоза. - Но во всем нужен баланс - рыбу лучше недокормить, чем перекормить. Иначе она зажиреет. Гранулированная смесь должна быть высокого качества и включать только натуральные ингредиенты. Увы, отечественные производители в погоне за удешевлением производства нередко подмешивают в состав искусственные дрожжи, заменители белка и крахмал. А ведь нехватка даже одной аминокислоты приводит к тому, что рыба не формирует икру в ястыках. Поэтому закупаю корма только у проверенного поставщика. "Доим" самок на четвертой стадии созревания икры.

В Итум-Калинском хозяйстве сотрудники работают только в перчатках, не пропускающих тепло человека, а в "родильный зал" самок переносят на тряпичных носилках, предварительно сделав им УЗИ.

Заходим в ангарное помещение. Благодаря установкам замкнутого водоснабжения здесь можно создать условия для "нереста" даже зимой. У стен - ряды бассейнов со специальным биофильтром. Два сотрудника загружают в него очередную порцию "биочипсов", которые притягивают колонии бактерий, поглощающих аммоний, нитриты и другие продукты жизнедеятельности. Так что вода в бассейнах прозрачная.

- В первую "дойку" осетровые дают икру массой 10 процентов от массы тела, а вот в четвертую - 20-25 процентов, - разъясняет Роман. - Перед процедурой самкам назначаем определенную диету - добавляем в корм рыбий жир, целый комплекс витаминов. "Дойка" протекает напряженно, рыба в этот момент испытывает колоссальный стресс, дергается, поэтому все равно кто-то травмируется. Раньше смертность осетровых во время сцеживания достигала 50 процентов, сейчас, благодаря правильному уходу, удалось свести этот показатель к минимуму. После сдаивания особи находятся под наблюдением, им колют антибиотики.

Полученную икру пастеризуют и солят. Тут тоже есть свои секреты, которые производители тщательно охраняют. Со стороны вроде все просто, однако лишь правильный подход сделает продукт гастрономическим шедевром. Посол икры Роман доверяет только своей жене-технологу. Упаковывают деликатес в 50-граммовые баночки.

- Пока товар поступает лишь на внутренний рынок региона. Стоимость икры персидского осетра составляет 100 тысяч рублей за килограмм, русского - 80 тысяч, - отмечает Роман Чехов. - Дорого? Но и расходы на поддержание осетровой фермы огромные. Выращивание этой рыбы - бизнес исключительно дотационный. Либо необходимо поддерживать хозяйства за счет другого предприятия.

Всего в Итум-Кали выращивают 12 видов осетровых - от сибирского до весьма редкого золотого осетра, он же стерлядь-альбинос. Каждая особь чипирована - маленький кусочек намагниченной проволоки аккуратно имплантирован под кожу рыбы. По сути, это паспорт, который содержит информацию о конкретном экземпляре - когда проводили бонитировку (измеряли и взвешивали), в каком месяце делали УЗИ, сдаивали икру, какие препараты кололи.

Несмотря на растущую популярность осетровых ферм (сейчас в стране работают около 130 хозяйств, где выращивают рыбу ценных промысловых пород), черной икры на прилавках больше не становится, а вазочка с деликатесом - редкость на праздничном столе даже в состоятельной компании. Связано это с сокращением популяции дикого осетра в Каспии, Волге, Азовском море.

- К сожалению, ситуация складывается таким образом, что через пять лет мы вообще сможем увидеть этот деликатес только на фотографиях, - сетует Роман. - Азовское море сейчас стало для России внутренним, его необходимо зарыблять, если мы хотим, чтобы наши дети и внуки знали вкус осетрины.

Возможности для зарыбления Азова у чеченского хозяйства появятся уже в следующем году. К весне Роман Чехов планирует оборудовать инкубатор для выведения до 300 тысяч мальков, тогда предприятие станет производством полного цикла.

Согласно информации министерства сельского хозяйства РФ, в 2022 году предприятия аквакультуры выпустили 383,5 тысячи тонн продукции - на семь процентов больше, чем в 2021-м. Власти интенсивно поддерживают это направление рыбной промышленности, предоставляя фермерам льготные кредиты и лизинг, субсидии и гранты.

По словам министра сельского хозяйства страны Дмитрия Патрушева, с учетом роста производства будет увеличиваться и потребность в ресурсах для аквакультуры, в первую очередь в специализированных кормах. Сейчас реализуется восемь проектов строительства и модернизации производств, благодаря которым мощность российских заводов вырастет в 10 раз и превысит 220 тысяч тонн кормов в год. Это позволит удовлетворить потребности отечественных рыбохозяйств.

Кстати

Осетровое хозяйство в Итум-Кали создано на месте пришедшей в упадок форелевой фермы. Его площадь - 7,5 тысячи квадратных метров. На предприятии 30 рабочих мест. Сейчас здесь проходят практику студенты из соседних регионов. Собственные высококвалифицированные специалисты хозяйству пригодятся: директор уверен, что через три года здесь будут производить до шести тонн икры.

Россия. СКФО > Рыба > rg.ru, 1 августа 2023 > № 4435516 Роман Чехов

Александр Панин: Камчатский опыт надо расширить на всю страну

Рыбный союз и власти Камчатки намерены распространить опыт региона по обеспечению населения доступной рыбопродукцией на федеральный уровень. Для этого в Петропавловске-Камчатском прошла серия встреч с участием рыбопромышленников, трейдеров и федеральных ритейлеров.

«Были двусторонние встречи, в том числе с губернатором края Владимиром Солодовым, затем прошло совещание с участием представителей правительства региона, Корпорации развития Дальнего Востока, рыбопромышленных предприятий, ритейлерских сетей «ВкусВилл» и «Гиперглобус», а также крупных рыбных дистрибьюторов», — рассказал Fishnews председатель Рыбного союза Александр Панин.

По его словам, идея губернатора заключается в том, чтобы наладить дополнительные логистические цепочки для поставки продукции в торговые сети с минимальной торговой наценкой и более серьезным позиционированием.

«Главная проблема заключается в том, чтобы убедить всех участников товарной цепочки (рыбаков, дистрибьюторов/переработчиков и федеральные сети) объединить усилия и в порядке саморегулирования реализовать этот проект», — считает Александр Панин.

Он обратил внимание: несмотря на популярные в недавнем прошлом призывы организовать прямые поставки от рыбопромышленников в розничные сети, сейчас к чиновникам приходит понимание того, что в реальности без дистрибьюторов-оптовиков не обойтись.

«Рыбаки хотят привезти на берег большую партию рыбы и продать ее в формате B2B, а далее уже не их забота: перерабатывайте, фасуйте, разбивайте на мелкие партии и поставляйте в торговые точки. Этим и занимаются дистрибьюторы. Теоретически эту функцию могли бы взять на себя торговые сети, но они не готовы этим заниматься по причине широкого ассортимента, в том числе непродовольственных товаров. Заниматься отдельно взятой рыбой — слишком хлопотно. Их функция: поставлять всю товарную номенклатуру конечному потребителю», — отметил глава отраслевого объединения.

По его мнению, важную роль в том, чтобы устранить недоверие между рыбаками, сетями и дистрибьюторами и договориться о правилах игры, может сыграть правительство Камчатского края. Власти региона готовы взять на себя роль переговорщиков и гаранта, если проект оформится в конкретные многосторонние договоры.

«Что касается Рыбного союза, то мы выступаем координатором. Для нас важно, что этот процесс направлен на популяризацию рыбной продукции и в то же время имеет социальную составляющую. Мы понимаем, что сейчас по объективным причинам дикая российская рыба становится все менее и менее доступной для широких масс населения, и это влечет негативную реакцию в правительстве страны. Власть начинает искать механизмы для снижения розничных цен, и в конечном счете может прибегнуть к радикальным административным мерам, отчего пострадает вся рыбная отрасль», — подчеркнул Александр Панин.

По его словам, участвовавшие во встречах рыбопромышленные предприятия (Рыболовецкий колхоз имени В.И. Ленина, «Океанрыбфлот», «Акрос», «Город 415») выразили готовность обсуждать поставки ограниченных партий своей продукции по фиксированной цене, близкой к нижнему рыночному порогу. На первом этапе рассматривается минтай, сельдь, навага, камбала и горбуша.

«Моя задача по возвращении с Камчатки в Москву — убедить крупных ритейлеров принять участие в проекте, и в случае успеха обсудить потенциальный ассортимент и количество необходимой рыбной продукции. Затем мы предполагаем провести встречи с более широким кругом участников и выйти на конкретные договоренности», — поделился планами глава Рыбного союза.

Он уверен, что реализация проекта позволит сбить накал вокруг вопроса с доступностью рыбопродукции для населения.

«Бизнес должен показать правительству, что способен решать непростые вопросы в рамках саморегулирования и поддерживать социально значимые проекты через согласованный ограниченный перечень «социальных» продуктов, реализуемых с минимальной маржой по всей цепочке поставок. При этом весь остальной широчайший ассортимент рыбной продукции будет реализовываться в рамках рыночной экономики и приносить прибыль, необходимую для дальнейшего развития и реинвестиций», — обрисовал перспективы Александр Панин.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 27 июля 2023 > № 4431527 Александр Панин

Стране стратегически выгодно иметь несколько равноценных портов

Последний год кардинально перекроил привычную карту маршрутов российской рыбы. На сессии Петербургского международного экономического форума, посвященной портовому развороту, руководитель Росрыболовства Илья Шестаков заявил, что если раньше пытались наладить поставки рыбной продукции с востока на запад, то теперь она едет и в обратном направлении, причем не только по железной дороге, но и Северным морским путем. Создание портовой инфраструктуры, которая могла бы обеспечить бесперебойные поставки в обоих направлениях, становится приоритетной задачей.

Этот подход разделяет руководство Архангельского тралового флота (АТФ), выступившее с инициативой создания в Архангельске логистического хаба для перевалки рыбной продукции. Какие планы у компании по развитию портового участка, зачем рыбакам Северного бассейна запасная гавань и почему инвестиции в берег сейчас выглядят перспективнее строительства новых краболовов, в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал генеральный директор АТФ Сергей Зарубин.

— Сергей Викторович, инфраструктурный проект, который продвигает АТФ, предусматривает создание в Архангельске сухого порта. Почему вы остановились именно на таком варианте?

— Мы исходили из общей концепции развития нашего транспортного узла, которая нацелена на комплексное обслуживание судов, в том числе доставляющих рыбную продукцию, на территории Архангельской области. Мы рассматриваем его именно как логистический хаб, главной задачей которого является перевалка рыбы, а не ее длительное хранение. В этом плане сухой порт удобнее, потому что он позволил бы нам вывозить груз из зоны непосредственного обслуживания судов, чтобы он не мешал дальнейшим операциям с ними и не тормозил бы технологическую схему.

Наш проект предполагает создание сухого порта либо тыловой площадки для нашего порта, куда можно было бы перемещать грузы, там же производить их обработку, сепарирование и откуда осуществлять их дальнейшую доставку потребителям. В рамках проекта потребуется решить целый комплекс задач. Это реконструкция железнодорожных путей под новые требования. А также организация складского хозяйства, включая строительство холодильных мощностей, которые бы позволили нам совершать логистические операции с грузами, их перемещением на автотранспорт или в контейнеры с последующей отправкой в другие регионы страны. Кроме того, создание площадки для рефконтейнеров.

По плану наш порт сможет принимать до 250 морских контейнеров и обрабатывать до 20 вагонов в сутки. Но, как я уже сказал, акцент мы делаем не на складировании, а на оборачиваемости контейнеров и самого груза. Это не пункт долгосрочного хранения, а именно логистический комплекс, который позволяет обрабатывать груз и осуществлять его доставку в центры потребления. Это, прежде всего, города Северо-Запада и центральной части страны, которые находятся в зоне транспортной доступности.

В чем-то это возвращение к концепции развития, которая применялась еще в СССР, когда основные места хранения были все-таки не в портах, как сейчас, а в местах потребления продукции. Такой подход позволял минимизировать цепочки по доставке рыбы до потребителя. В АТФ в советское время действовала схема, когда в Архангельск приходили суда с рыбой, ее прямо с борта разгружали в рефвагоны, которые потом уходили по всей стране. В принципе, мы не против возродить что-то вроде этого.

— В таком случае нет необходимости строить громадные холодильники на десятки тысяч тонн, можно ограничиться сравнительно небольшими мощностями для хранения?

— Да. У нас уже имеются холодильные мощности на 5 тыс. тонн. В рамках нашего инвестпроекта мы хотели бы добавить к ним еще 5–10 тыс. тонн. Этого будет вполне достаточно.

— Для рыбной промышленности Северного бассейна главным портом всегда выступал Мурманск. С учетом сложной ситуации в экономике и не только, так ли необходимо развивать еще один порт?

— Мы разрабатывали и продвигали эту концепцию довольно давно, но сейчас она стала, на наш взгляд, еще актуальнее в силу всего происходящего в нашей стране и вокруг нее. Особенно это касается Северного бассейна, где для наших рыбаков постепенно закрываются все порты, даже норвежские. Соответственно, у нас остаются порты Мурманска и Архангельска.

В Мурманске, да, имеется даже избыток холодильных мощностей, но есть проблемы с логистикой. Железная дорога на этом направлении загружена уже практически на 100%. А автотранспортом из Архангельска возить быстрее: от нас до Москвы или Санкт-Петербурга контейнер идет около полутора суток, а из Мурманска — вдвое дольше. К тому же Мурманск — это стратегический порт, в Кольском заливе базируется Северный флот. Случись что, порт может быть закрыт для всех судов и альтернатив, кроме Архангельска, не будет.

На самом деле необходимость развития еще одного логистического центра стоит остро. По нашим расчетам, если все российские рыбопромысловые суда, которые работают в Северном бассейне, начнут заходить в Мурманск, он однозначно не справится с обработкой такого объема рыбопродукции. Особенно если учитывать ситуацию с портом, вокруг которого идут споры и даже судебные разбирательства, поиски инвесторов.

Наш президент сказал, что необходимо всеми силами развивать Севморпуть. У архангельского порта есть предпосылки для кратного увеличения грузопотока. Это не только рыба с промысла, но и весь завоз нефтяникам, газовикам, доставка генеральных грузов, которая идет круглый год. Объемы перевалки через Архангельск в прошлом году составили 130 тыс. тонн. Если мы реализуем наш проект, то вполне реально увидеть рост на 300–350 тыс. тонн.

Очевидно, что вектор логистических взаимодействий сейчас перемещается со стран Запада на Восток, а значит, роль Северного морского пути будет возрастать. Это не только касается внутрироссийской логистики, но и затрагивает логистику Китая, который осуществляет экспорт в страны Европы через территорию Российской Федерации. Мы встречались с генконсулом КНР в Санкт-Петербурге госпожой Ван Вэньли, которая озвучила проблему, что обратно на восток вагоны идут пустыми, встречного груза нет.

Активное же использование Севморпути позволяет выстроить совсем другую логистическую цепочку: сюда пойдет груз, который предназначен в том числе для России и Европы и который отсюда может уходить транзитом с помощью перегрузки на более дешевые в обслуживании суда. Архангельск является крайней западной точкой Севморпути, где развернут порт, что позволяет ему выступать в качестве хаба.

— А какие грузы могут идти в восточном направлении?

— У Архангельска своя грузовая база, например, в виде леса, перевозки которого в Китай в настоящее время сталкиваются с большими затруднениями. И в виде рыбной продукции, потоки которой сейчас разворачиваются в том числе на Юго-Восточную Азию. Если говорить в целом о северо-западном регионе, то у нас рядом Череповец, а это металл, который востребован для развития дальневосточного судостроения. Все это можно перевозить Северным морским путем. Выстраивается перспективная логистическая цепочка с обратным наполнением нашими грузами.

— А доставка морем сможет выдержать конкуренцию с тем же железнодорожным транспортом?

— Тут надо отталкиваться от тарифов. «Железка» дороже, и доставка по ней занимает больше времени. Если на Дальний Восток отправлять того же краба, то существуют риски — мало ли что в пути случится с контейнером. К тому же по железной дороге груз идет три недели, а по Севморпути он будет на Дальнем Востоке уже через 14 дней.

У нас есть опыт доставки этим путем рыбы с Дальнего Востока на судах «Доброфлота». У транспортного рефрижератора переход с Камчатки до Архангельска занимает от 10 до 14 дней в зависимости от ледовой обстановки.

— Достаточно ли этих преимуществ, чтобы сделать порт Архангельска в глазах рыбаков альтернативой Мурманску?

— Перед нами не стоит задачи стать альтернативой Мурманску, мы пытаемся параллельно развивать свою структуру. У Мурманска, как ни крути, есть свои плюсы. Это незамерзающий порт, он располагает мощным производством, которое будет работать, если восстановить полностью причалы, краны, холодильники… но до этого, кажется, еще далеко.

Козырь Архангельска, как я уже говорил, — это, прежде всего, логистика. Транспорт зашел сюда, спокойно выгрузился, и груз поехал дальше по России. Организация работы порта позволяет нам тратить минимальное время на операции. Допустим, судно «Доброфлота» с 5 тыс. тонн рыбы разгружается за десять дней.

За это время, если потребуется, можно отремонтировать судно — у нас есть своя судоремонтная база. Когда мы начинали поднимать судоремонтный участок в 2014–2015 годах практически из руин, то могли обслуживать 3–4 судна в год. Сейчас у нас загрузка — 30 судов, из них больше половины — рыбаки, и архангельские, и мурманские.

По судоремонту есть один важный момент: у нас на бассейне основная доля современного флота — это все-таки суда западного производства. Собственно, это основная причина, по которой большинство рыбаков до прошлого года предпочитало ремонт за рубежом. Главное при ремонте — минимизировать время простоя судна, а это могли обеспечить только западные верфи за счет того, что срок поставки запчастей там составлял несколько дней, тогда как российские заводы с нашим таможенным законодательством могли ждать нужные детали месяцами.

Сейчас, когда европейские порты не хотят видеть наши суда, мы можем столкнуться с нехваткой запчастей, чтобы обеспечить ремонт всех судов. Это сулит серьезные проблемы, если не наладить логистику поставки оборудования, например, из Турции или стран Юго-Восточной Азии, что опять-таки возвращает нас к Северному морскому пути, который для этих целей подходит идеально.

Как один из вариантов развития нашего судоремонтного подразделения мырассматриваем возможность воспользоваться льготой, предусмотренной для Арктической зоны, — это открытие таможенного склада. Используя Севморпуть, мы могли бы по заявкам судовладельцев доставлять в Архангельск судовые запчасти. Допустим, мы их принимаем, храним — приходит судно, растаможивает свой заказ и забирает его.

Кроме того, в Архангельске очень удобно осуществлять смену судовых экипажей: у нас для этого есть все условия, в том числе гостиницы и аэропорт, причем последний буквально в пяти минутах езды от портового участка. Пока суда стоят под разгрузкой, члены их экипажей могут пройти курсы в нашем учебном центре, обновить или получить необходимые сертификаты и свидетельства. Агентские услуги, топливо, вода, продукты, любое снабжение — мы все это предоставляем.

— Росрыболовство не раз заявляло, что в контексте второго этапа крабовых аукционов планирует привязать лоты в том числе к объектам инфраструктуры, которые должен построить победитель (на момент публикации интервью уже вышло соответствующее распоряжение правительства — прим. ред.). Ваш проект сухого порта вписывается в эту схему?

— Безусловно, мы бы хотели, чтобы наш инвестпроект подходил под требования, которые будут установлены к объектам инвестиций. Это было бы гораздо более приемлемым вариантом, чем строительство новых краболовов.

На сегодняшний день на промысле краба работает около двух десятков судов, а его ОДУ — 28 тыс. тонн на весь бассейн. Наш краболов «Зенит», который был построен в Турции, добывает по году 3 тыс. тонн. Получается, чтобы освоить квоту целиком, хватило бы десяти таких судов. А на бассейне их уже в два раза больше, и еще десять в процессе постройки. Зачем столько?

Надо развивать берег, надо развивать внутреннюю логистику — вот на что делать упор. На наш взгляд, на Северном бассейне под крабовые аукционы стоило бы отвести два объекта инфраструктуры, чтобы это не выглядело перетягиванием каната между Мурманском и Архангельском.

— Если по аукционам все-таки будет принято решение «4+1» и инфраструктурный объект отойдет Мурманску, будет ли АТФ реализовывать свой проект?

—Развивать порт мы хотим в любом случае, но ситуация действительно неоднозначная, особенно с учетом санкций. Не забывайте, что аукционы — это деньги, очень много денег. Боюсь, что планировать настолько далеко вперед мы не можем. В этой ситуации тяжело прогнозировать даже на полгода. Что будет дальше, непонятно.

— Рынок сбыта краба за последние полтора года изменился существенно. А как насчет трески? Вы видите какие-то изменения?

— Цены на краба действительно упали. После закрытия американского рынка наши рыбаки пошли в Юго-Восточную Азию, но у них был свой краб, а мы привезли еще своего, поэтому никаких предпосылок для возвращения к высоким ценам не просматривается.

Насчет трески скажем так: рынок белой рыбы не рухнул. Мы как работали, так и работаем. Прилов и часть рыбы мы везем в Россию — в Архангельск, Мурманск, а также отправляем на экспорт: стране все-таки нужна валюта.

— Европа по-прежнему покупает российскую белую рыбу?

— Да. Но маржинальность будет падать с учетом происходящих событий, а издержки на содержание рыболовных судов, скорее всего, будут сильно расти. Как я уже сказал, если мы не сможем своевременно найти альтернативу поставкам судовых запчастей европейского производства, столкнемся с риском перебоев в работе флота.

В нынешней ситуации надо срочно выстраивать новые логистические цепочки. Для нас это сейчас в чем-то даже важнее, чем вопросы добычи. Собственно, мы и продвигаем проект сухого порта на Севморпути, потому что это самый короткий путь в Азию.

— Значит, вы считаете, что логистика — это вопрос выживания?

— Дело не только в логистике. Стратегически для страны выгодно, когда есть несколько равноценных портов, через которые можно переваливать что угодно: рыбу, мясо, бананы — без разницы. Но делать ставку на один-единственный порт на Северном бассейне будет стратегически неверно. Это наше мнение.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. СЗФО > Рыба. Судостроение, машиностроение. Транспорт > fishnews.ru, 24 июля 2023 > № 4427701 Сергей Зарубин

Грядущие изменения в правилах рыболовства откроют промысел ценных видов рыб

Александр Филимоненко (Хабаровский край)

Власти Хабаровского края исключили из Красной книги региона три вида амурской рыбы, в том числе китайского окуня - ауху. Ученые-ихтиологи уверены: перечень редких и исчезающих видов водных биологических ресурсов Амура давно нуждается в пересмотре. Когда начнется промысел бывших краснокнижных и что он даст региону, "РГ" рассказал руководитель Хабаровского филиала Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО), кандидат биологических наук Денис Коцюк.

Ауха, желтощек и сом Солдатова были исключены из Красной книги РФ еще в 2018 году. Почему из региональной их убрали только сейчас?

Денис Коцюк: Потому что вывод определенного вида из федеральной Красной книги не означает автоматического исключения его из аналогичного перечня субъектов. Регламент этой процедуры в регионах непростой. Например, предусмотрено проведение общественных слушаний, которые продолжаются ни много ни мало 180 дней.

Решение об исключении из рядов краснокнижных принимает специализированная краевая комиссия по редким и находящимся под угрозой исчезновения видам животных, растений и грибов на основе научного обоснования. Его готовил наш институт, потому что именно мы в рамках ФЗ-166 осуществляем такой вид деятельности, как рыболовство в научно-исследовательских и контрольных целях, ведем мониторинг и изучение биоресурсов.

К слову, эпопея с аухой, желтощеком и сомом Солдатова длится еще с 2011 года. Уже тогда наши сотрудники подготовили рекомендации понизить их охранный статус до промыслового. Потому что численность этих рыб выросла, исчезла угроза сокращения их ареала. Я помню, что в уловах контрольных сетей ауха составляла пять-семь процентов. Ни о каком краснокнижном статусе речь идти не может, если рыба встречается так массово. И рыбаки-любители говорили, что запрещенные ауха и желтощек постоянно попадаются на удочку или спиннинг. Между тем поимка такой рыбы влекла последствия - наказание и очень серьезное.

Теперь, после подписанного губернатором постановления, ауху и желтощека можно ловить?

Денис Коцюк: Любительский лов в разрешенное для рыбалки время разрешенными законом орудиями добычи - крючковыми снастями - не будет считаться нарушением. Но это не означает, что ауху, желтощека и сома Солдатова теперь можно добывать бесконтрольно. В правилах рыболовства существуют ограничения, например, суточная норма, устанавливающая, сколько штук определенного вида рыбы один рыбак-любитель может выловить в день. Если пройтись по списку, то мы увидим, что разрешено поймать 20 карасей, по пять штук сазана, щуки, сома и верхогляда, по десять сигов и красноперов. Понятно, что для краснокнижных такие нормы не разрабатывались. Сейчас мы этим занимаемся, готовим изменения в правила рыболовства - определяем промысловую меру и суточную норму. Для аухи она, скорее всего, будет три-пять штук, чтобы не было промышленной добычи под видом любительской рыбалки.

Ауха и желтощек станут объектами промышленного лова?

Денис Коцюк: Да, но не сразу, нужно провести их детальное изучение. Мы будем устанавливать лимиты на вылов этих рыб. Сейчас в рамках неизбежного прилова рыбопромышленники могут "приловить" два-три процента рыбы, на которую квот у них нет.

Почему вокруг китайского окуня - аухи такой ажиотаж?

Денис Коцюк: Потому что поймать ее у рыбаков всегда считалось удачей. Рыба с экзотичной внешностью, красивая, эффектная. В длину может достигать 70 сантиметров. Встречаются особи весом до восьми килограммов. Как у всех окуневых, мясо у нее вкусное, нежное, с высоким содержанием Омега-3 жирных кислот. Ценится кулинарами и гурманами. Важно, что в нем мало мелких костей.

Думаю, ауха, которая перестала быть краснокнижной, вполне может стать брендом Хабаровского края - и туристическим, и гастрономическим. Во-первых, рыбалка на китайского окуня будет очень интересна для рыбаков-любителей из других регионов страны, а значит, можно развивать рекреационный туризм. Во-вторых, на основе аухи можно сделать большое кулинарное событие - например, гастрономический фестиваль на открытом воздухе.

Обладает ли таким же кулинарным потенциалом японская корбикула, которую вывели из Красной книги края семь лет назад?

Денис Коцюк: Конечно. Это двустворчатый моллюск, обитающий в Амурском лимане, напоминающий мидию, и востребованный в странах Юго-Восточной Азии, где из нее готовят супы.

Запасы корбикулы огромные - счет идет на тысячи тонн. Мы составляем прогнозы вылова, и ее можно спокойно добывать. Но сегодня корбикулу в основном ловят на Сахалине и в Приморье. В Хабаровском крае промысел развития не получил, поскольку сдерживается рядом административных факторов.

На сайте краевого минприродных ресурсов есть информация об общественных слушаниях по выводу еще одной рыбы из Красной книги региона…

Денис Коцюк: Это сима, один из видов тихоокеанских лососей. Ее разрешено ловить в Приморье и на Сахалине, и даже на Камчатке, где она встречается редко, потому что это самая северная граница ее ареала. А в Хабаровском крае лов симы под запретом. Мало того, краснокнижный статус ставит препоны искусственному воспроизводству ценной рыбы в крае. Разведением ее давно занимается компания, имеющая рыбоводный завод на озере Тихом в Советско-Гаванском районе.

Хабаровский филиал ВНИРО много лет ведет исследования симы. По нашим данным, в последние годы наблюдается пик ее численности в крае - до полумиллиона экземпляров! В реках Коппи, Ботчи, Тумнин ее 200 тысяч. Там такая же численность кеты и гольцов. Их тоже в Красную книгу будем вносить? В этом плане Хабаровский край самый парадоксальный регион в ДФО. Хотите еще один пример? У всех соседей сахалинский таймень внесен в Красную книгу, а у нас нет.

Кто еще из краснокнижных амурских рыб является кандидатом на лишение этого статуса?

Денис Коцюк: Мелкочешуйный желтопер, черный амур и черный лещ пусть остаются в Красной книге. Раньше бытовало мнение, что это виды не коренные амурские, а южные, которые были вселены сюда. У них нет естественной репродукции в реках края. Либо очень узкая экологическая ниша. Черный амур, например, моллюскоед. Нерестилища у него очень специфичные, скорее всего, он воспроизводится исключительно в Сунгари. Все это малочисленные виды.•

Россия. ДФО > Рыба > rg.ru, 20 июля 2023 > № 4427060 Денис Коцюк

Генеральный директор группы компаний «Байс-ДВ» Андрей ШКЛЯЕВ

Сегодня наш клиент № 1 — рыбопромышленники

Во Владивостоке к лососевой путине вводится в эксплуатацию новый современный промышленный холодильник емкостью более 10 тыс. тонн. А вместе с ним на рынок предоставления услуг по хранению, перевалке и агентированию грузов рыбопродукции заходит новый игрок — группа компаний «Байс-ДВ».

Несмотря на солидный опыт работы в пищевой индустрии, ранее этот холдинг дел с рыбой практически не имел. Генеральный директор «Байс-ДВ» Андрей Шкляев рассказал журналу «Fishnews — Новости рыболовства» и о новом холодильнике, и о самой группе компаний, и о планах сотрудничества с рыбопромышленниками.

КОМПЛЕКС КЛАССА «А»

— Андрей Владимирович, расскажите, пожалуйста, что собой представляет холодильник?

— Это многофункциональный низкотемпературный холодильный складской комплекс. Он предназначен для хранения широкого ассортимента пищевой продукции, требующей специального температурного режима.

Его площадь — 7,5 тыс. кв. метров. Здесь одновременно можно разместить на хранение 10 700 паллет с продукцией, то есть более 10 тыс. тонн. Комплекс состоит из 18 камер различных размеров, в каждой предусмотрен автономный температурный режим в диапазоне от –30 до +5 градусов. Также часть комплекса — просторная зона приемки/выдачи товара.

Комплекс соответствует классу «А» в общепринятой классификации, что подразумевает наиболее жесткие требования к планировке и конструкции холодильных складов. В частности, такие комплексы должны отвечать 17 обязательным требованиям — к территории, помещению, оборудованию, системе отгрузки, структуре управления и так далее.

Наш холодильник имеет удобные подъездные пути. Предусмотрено 16 погрузочных окон, оборудованных современной перегрузочной системой европейского производства, что позволяет обрабатывать различные типы грузового автотранспорта, а также защитить продукцию от попадания влаги, пыли и так далее. Фактически двери грузовика открываются уже внутри холодильного склада — в его зоне выгрузки.

В морозильных камерах у нас предусмотрено стеллажное адресное хранение: поддоны с продукцией устанавливаются на стеллажи, чтобы не было завалов. Каждой ячейке присваивается индивидуальный номер, поэтому персонал склада легко находит продукцию.

Всё оборудование для промышленного холода у нас европейское, поскольку именно европейские компании являются лидерами по качеству в этой области. К счастью, мы успели закупить оборудование до введения всех ограничительных мер.

— А когда предполагается запуск комплекса в эксплуатацию?

— В самые ближайшие дни. Строительная готовность объекта — 100%. В любом случае мы однозначно рассчитываем на начавшуюся «красную» путину. Тем более что в этом году рыбохозяйственная наука прогнозирует большие уловы лососей.

Более того, сейчас наш клиент № 1 — рыбаки. Мы уже получили от них первые заявки, подписали первые договоры и видим в этом хорошую перспективу.

Наш склад способен работать круглосуточно, круглогодично. Все технические условия, характеристики позволяют нам оказывать высококлассную услугу. В настоящее время сформирована команда работников. Закуплена необходимая техника для быстрой и качественной погрузки. Предусмотрено все, чтобы клиенты не несли потери на простоях машин, чтобы все быстро перегружалось, перерабатывалось, складировалось.

27 ЛЕТ В ПИЩЕПРОМЕ

— Расскажите, пожалуйста, о группе компаний «Байс-ДВ».

— Материнской компании «Байс-ДВ» в сентябре исполнится 27 лет. Наша историческая профильная деятельность — это импорт мясопродукции. Мясоперерабатывающим предприятиям мы поставляем сырье, магазинам и частным предпринимателям — готовую продукцию.

В настоящее время «Байс-ДВ» — один из крупнейших мясных трейдеров на Дальнем Востоке. В результате многочисленных антироссийских санкций в последний год мы увеличили свое присутствие на внутреннем рынке России.

Три года назад мы зарегистрировали компанию «Байс-Холод», которая получила статус резидента свободного порта Владивосток, для реализации нашего масштабного инвестиционного проекта — нового холодильного комплекса. А теперь компания будет его оператором.

Вообще, строительство нового холодильного складского комплекса — это реализация нашей давней мечты. У нас уже есть два собственных холодильника, один из которых имеет статус таможенного склада временного хранения. Однако их мощностей не всегда хватало, и периодически нам под свои нужды приходилось арендовать чужие помещения, а это дополнительные расходы.

Сейчас мы не только решаем эту проблему, но и собираемся расширить продуктовую линейку нашего бизнеса, включив в нее фруктовую, овощную, молочную группы товарной номенклатуры. А самое главное и перспективное для нас — это рыба.

— А почему именно рыба?

— Имея на протяжении многих лет собственные холодильные мощности, мы прекрасно осведомлены о том, что во время лососевой путины на Дальнем Востоке, и в первую очередь на юге Приморья, возникает острая потребность в складах для хранения рыбной продукции. Особенно в холодильных складах высшего класса. Владивосток — это ворота для отправки уловов в Сибирь и в европейскую часть России.

В прошлые годы в период «красной» путины к нам поступало множество звонков от рыбопромышленников. Когда на всем юге Приморья склады затоварены, компании спешно ищут различные дополнительные варианты. Случалось так, что в этот период мы не могли свою продукцию разместить на чужих складах из-за того, что все было загружено рыбой.

Сколько лет я занимаюсь бизнесом, связанным с хранением продукции, столько в случае хороших уловов на лососевой путине на Дальнем Востоке появляются эти проблемы.

Поймали много рыбы — цена на нее падает. Ее не успевают вывозить, не успевают замораживать. Рыбу становится негде хранить. На железной дороге возникают заторы, вагонов и рефконтейнеров не хватает, тарифы на перевозку растут кратно. Вся эта ситуация, в которую попадает рыбная отрасль во время хорошей «красной» путины, нам знакома.

Поэтому мы и ставим перед собой задачу — предоставлять рыбопромышленникам качественные услуги при обслуживании рыбных грузов: их хранении, перевалке, агентировании. И конечно, зарабатывать на этом.

МЫ ПРЕДЛАГАЕМ

— Можете перечислить спектр услуг, которые вы готовы предложить рыбопромышленникам?

— Первое и главное — ответственное хранение продукции, требующей специального температурного режима. Мы принимаем товар, проверяем его на соответствие нормам технических регламентов и ветеринарно-санитарным требованиям. На складе находится сотрудник государственной ветеринарной инспекции.

Приняв продукцию, мы размещаем ее у себя в морозильных камерах. Здесь созданы такие условия, при которых мы гарантируем клиенту, что рыбопродукция будет храниться при заявленной им температуре, согласно соответствующему техрегламенту или ГОСТу.

— Правильно ли я понял, что у вас предусмотрены также дополнительные услуги?

— Да. Дополнительно мы можем предложить нашему клиенту услуги по оцифровке продукции, то есть изготовим и наклеим этикетки со штрих-кодами, где указаны все необходимые параметры. Знаете, на этикетках могут встречаться несоответствия из-за разных сбоев, а мы можем это исправить — у нас есть оборудование для печати и наклейки.

При необходимости готовы также произвести доработку упаковки, нарушенной при перевозке.

Устранение указанных недочетов позволит нашему клиенту избежать серьезных проблем во время дальнейшей отгрузки. Накопив за годы работы с таможней, Россельхознадзором и другими контролирующими органами определенные компетенции, мы знаем многие нюансы и готовы консультировать наших клиентов.

В число дополнительных услуг входит и разного рода комплектация заказов. Например, пришла фура с рыбой, здесь же грузится фура с другой продукцией. Мы можем сделать кросс-док (перегрузку, догрузку без размещения продукции на хранение) из одной фуры в другую, осуществив полное документальное сопровождение. Наша цель — сэкономить время и деньги клиента.

— Вы упомянули про агентирование продукции…

— Да, мы готовы оказать и эту услугу. Принимаем продукцию, храним и по поручению поклажедателя готовы отправить ее в любую точку на карте — как в России, так и за рубежом. У нас есть такой опыт и компетенции.

В дальнейшем планируем приобрести собственный автомобильный парк для дистрибьюции по своему домашнему региону, а также перевозок в европейскую часть страны. Потому что у нас есть потребность в вывозе мясной продукции с запада России, так как на Дальнем Востоке ее производится недостаточно. Для нас будет удобно везти на запад рыбу, а в обратном направлении — мясо.

— Готовы ли вы сейчас организовать перевозку продукции из порта, с борта судна, на холодильный склад?

— Да, конечно. По прибытии судна в порт мы готовы сразу подать транспорт, доставить рыбопродукцию на склад и разместить на хранение.

Для рыбопромышленников будет очень удобно аккумулировать продукцию на складе, откуда ее можно вывозить партиями, в спокойном, неспешном режиме. Согласитесь, это лучше, чем в августе-сентябре срочно выгружать лососевую продукцию в вагоны и гнать ее на запад. Причем делать это максимально быстро, чтобы судно не простаивало лишнее время. И платить за это тройную цену, а рыбу продавать дешево.

Для того новые холодильники и нужны, чтобы рыбопромышленник мог «пересидеть» сезонное падение цен на рыбу после путины. А спустя месяцы — продать по выгодной для себя цене.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Транспорт > fishnews.ru, 17 июля 2023 > № 4421904 Андрей Шкляев

Вячеслав Бычков: У нас хватит терпения, чтобы добиться принятия стратегии по палтусам

Долговременная стратегия промысла палтусов в Дальневосточном бассейне начала разрабатываться в 2020 г. Российские ярусоловы рассчитывают, что документ будет представлен на осенней сессии ДВНПС и в недалеком будущем его утвердят, сообщил глава профильной ассоциации Вячеслав Бычков.

Когда готовилось весеннее заседание Дальневосточного научно-промыслового совета, Межрегиональная ассоциация «Ярусный промысел» (АЯП) предложила включить в повестку ДВНПС вопрос о ходе работы и сроках введения в практическую плоскость стратегии эксплуатации ресурсов черного и белокорого палтусов на период до 2040 г., рассказал президент АЯП Вячеслав Бычков.

«Документа, подобного долговременной стратегии в отношении палтусов, никогда не было. Работать над стратегией специалисты Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии начали в 2020 году. Основанием стало поручение руководителя Росрыболовства Ильи Шестакова по итогам совещания по вопросам регулирования добычи традиционных объектов. Наша ассоциация подготовила развернутое письмо в федеральное агентство, где мы выразили полную поддержку идее создания этого программного документа. Поскольку он должен был обеспечить комплексный подход к организации и регулированию промысла палтусов. Это важно и полезно — и для регулятора, и для науки, и для рыбаков», — подчеркнул глава отраслевого объединения.

По словам собеседника Fishnews, ассоциация со своей стороны сделала все, чтобы помочь ученым. «Мы подтвердили готовность оказать содействие в организационном, информационном обеспечении разработки стратегии, ее дальнейшем продвижении и практической реализации. В том числе — предоставить флот научным наблюдателям для мониторинга промысла палтусов, провести видеонаблюдение за выборкой уловов с использованием искусственного интеллекта для обработки данных, создать условия для учетных съемок на стандартных полигонах, содействовать в разработке методик минимизации потерь от нахлебничества морских млекопитающих и прочее», — отметил Вячеслав Бычков.

Он обратил внимание, что представители ассоциации могли наблюдать, как идет работа над стратегией и в целом видели ее контуры.

«Однако в середине 2022 года, когда у нас шла подготовка к очередному контрольному аудиту Морского попечительского совета (MSC), мы озаботились сроками выхода этой стратегии. Нужно сказать, что MSC знает о проекте стратегии и относится к нему очень положительно. Росрыболовство на запрос ассоциации уведомило нас о завершении подготовки стратегии, которая была рассмотрена и одобрена ученым советом ВНИРО. И после одобрения на Совете по науке при руководителе Росрыболовства документ должен быть принят к практической реализации. К слову, одобрение ученым советом ВНИРО — это хорошее движение вперед и подтверждение тому, что проект стратегии выполнен качественно», — подчеркнул Вячеслав Бычков.

Прошло еще полгода, однако какого-либо решения о вводе стратегии в практическую плоскость принято не было. И в ходе подготовки к весеннему заседанию Дальневосточного научно-промыслового совета ассоциация выступила с инициативой включить этот вопрос в повестку.

«Мы считаем правильным вынести проект стратегии на заседание ДВНПС. Положения стратегии касаются не только деятельности ярусоловов, поскольку палтусов добывают и другими орудиями промысла, и документ такого порядка всех бы дисциплинировал. Кроме того, ее принятие не стало бы в этом случае неприятным сюрпризом для кого-то», — пояснил свою мотивацию глава АЯП.

На весеннем заседании ДВНПС решено было детально обратиться к теме стратегии в рамках следующей встречи, осенью.

«Мы, безусловно, будем держать вопрос на контроле. Это официальное поручение главы Росрыболовства, и оно должно быть исполнено. Мы будем настаивать и добиваться, чтобы стратегия была утверждена и принята в практическую работу. Потому что и с нашей точки зрения, и с точки зрения Росрыболовства, этот документ направлен на рациональное использование ресурсов палтусов Дальневосточного бассейна. Я смотрю на этот вопрос с оптимизмом: он будет решен, терпения у нас хватит. Другое дело, что требуются, как видим, годы», — резюмировал президент АЯП.

Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Экология. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 11 июля 2023 > № 4417219 Вячеслав Бычков

Архангельск всегда был связан с рыбой

Ограничения ресурсной базы Северного бассейна подталкивают рыбопромышленные предприятия к поиску возможностей для развития в смежных направлениях. Задача региона — максимально помочь им в этом, считает министр агропромышленного комплекса и торговли Архангельской области Ирина Бажанова.

В интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» глава ведомства рассказала о неоднозначном эффекте инвестквот, важности инфраструктурных проектов, амбициозных планах на аквакультуру, социальной ответственности рыбаков и преимуществах судоремонта «по-архангельски».

— Ирина Борисовна, какую роль играет рыболовство в экономике Архангельской области?

— Рыбный промысел — традиционный вид деятельности для Архангельской области. На сегодняшний день в отрасли задействовано более 150 организаций, в которых трудится более 1,4 тыс. человек. Может показаться, что цифры не очень большие, но наш северный регион исторически всегда был связан с рыбой. Как столетия назад здесь ловили и треску, и сельдь, так добывают их и поныне.

Океаническим рыболовством у нас занимается 21 предприятие, крупнейшее и старейшее из них — «Архангельский траловый флот». Прошлый год рыбаки завершили с показателями вылова более 95 тыс. тонн — в основном это треска, пикша, краб, палтус, морской окунь. Во внутренних водах мы ловим гораздо меньше — 1,1 тыс. тонн, из которых большая часть приходится на водоросли. В области действует единственный в России водорослевый комбинат. Сбор сырья ведется вручную вокруг Соловецкого архипелага, где сформированы специальные участки.

Добыча лососевых — в соответствии с рекомендациями науки — год от года сильно разнится. С семгой ситуация стабильнее: в прошлом году было 15 тонн, в этом году прогнозируют 30 тонн. С горбушей перепады гораздо сильнее: год назад пользователям распределили менее 9 тонн, а в этом году к вылову рекомендовано больше 200 тонн. В основном в промысле лососевых участвуют рыболовецкие колхозы.

В свое время в области также велся промысел морского зверя, но в 2000-х годах он был прекращен и до сих пор не возродился. Хотя пример Дальнего Востока показывает, что перспективы у этого направления есть, если рассматривать проекты по выпуску жира в капсулах, — это полезный для здоровья и востребованный на рынке продукт.

Конечно, мы понимаем, что экстенсивного развития — за счет увеличения объемов вылова — на Северном бассейне не предвидится. Более того, в силу естественных колебаний численности запасов трески и пикши, а это основа промысла, возможно даже снижение общих допустимых уловов, как это происходит сейчас. Так заложено природой, и мы от этого никуда не денемся. Поэтому у рыбодобывающих предприятий есть интерес занять и другие ниши.

— И какие точки роста для отрасли вы видите?

— Самые разные. Каждый идет своим путем. Часть архангельских предприятий вложила большие средства в строительство и модернизацию флота, причем речь не только об использовании механизма инвестквот. Один из наших рыболовецких колхозов решил строить судно в Китае — к сентябрю оно уже должно прийти сюда и приступить к работе в море. Кто-то планирует осваивать новые объекты или районы промысла, присматриваясь, например, к водам Африки.

Кто-то, как АТФ, инвестирует в развитие портовой инфраструктуры, понимая, что Северный морской путь будет осваиваться и понадобятся мощности для хранения, контейнерные площадки. Появляются логистические маршруты в центральные регионы страны и дальше на восток. Сейчас мы начинаем отгружать краба в Китай: одна партия уже ушла вагонами. Попутно расширяется спектр услуг по ремонту и обслуживанию судов.

Многим компаниям интересна переработка. У нас есть рыбопереработчики, которые ориентированы только на локальный внутренний рынок. Допустим, завод занимается пресервами и принципиально не добавляет в них лишних консервантов, из-за чего срок хранения не превышает семи суток. Соответственно, рынка сбыта за пределами Архангельской области для такой продукции они не видят — все реализуется внутри региона. А другие предприятия, напротив, выпускают продукцию, которая сразу идет в Москву и Санкт-Петербург. У каждого своя бизнес-модель.

То же можно сказать о розничной торговле. Например, АТФ выбрал вариант с открытием собственных фирменных магазинов: у него их уже больше десятка по Архангельску и области. Они небольшие, и там продается рыбная продукция в основном производства тралфлота, начиная от заморозки и заканчивая глубокой переработкой. А есть фирменные магазины «Альбатрос», куда поставляют продукцию рыбодобытчики и переработчики не только из Архангельской области, но и из других регионов, и ассортимент там шире. Более того, наши региональные торговые сети, имея возможность закупать сырье, тоже открывают свои цеха по переработке рыбы, и их продукция пользуется большой популярностью.

В целом в регионе потребление рыбы на душу населения традиционно выше среднероссийского — чуть больше 24 кг в год. Наши жители избалованы рыбным ассортиментом, любят разнообразие, очень требовательны к качеству и вкусу продукции, и местным производителям приходится это учитывать.

Альтернативой рыболовству в определенной степени может стать аква- и марикультура, если развивать ее по уму — на научной основе. Хорошие перспективы просматриваются и у любительского рыболовства, особенно с прицелом на туристов. На сайте «Наше Поморье» создан специальный раздел, в котором любой желающий может найти информацию о местах, где можно вести лов рыбы — на удочку или сетями, узнать, у кого можно купить путевку или как зарегистрировать орудия лова, скачать все необходимые бланки заявлений. Мы запустили соответствующий чат-бот в Telegram, он называется «Памятка рыбака. Архангельск». Кстати, в «Клево-Гид», организованный Росрыболовством, наш проект тоже будет интегрирован.

Не забывайте, у нас в области с 2019 года действует Арктический рыбопромышленный кластер. Сейчас в его составе 18 предприятий — это рыбодобыча, рыбопереработка, сбыт, учебные и научные заведения, малый и средний бизнес, а также организации из смежных отраслей, например производители спецодежды. Благодаря участникам кластера на базе Северного (Арктического) федерального университета у нас появилась Высшая школа рыболовства и морских технологий. Она ведет подготовку по пяти специальностям для рыбаков, а с 1 сентября к ним добавится новое направление — для аквакультуры.

— Предприятия Архангельской области активно участвовали в первом этапе инвестквот. Но на совещаниях различного уровня вы не раз говорили о снижении в последние годы налоговых поступлений от рыбохозяйственного комплекса. Означает ли это, что механизм инвестквот не оправдал ожиданий?

— Если помните, в прошлом году серьезное исследование первого этапа инвестиционных квот провела Счетная палата. И в аудиторском заключении, представленном и в Росрыболовстве, и в Совете Федерации, говорится, что экономического эффекта, который государство изначально ожидало получить от этой реформы, пока нет. И в связи с этим даже высказывались сомнения, стоит ли в принципе начинать второй этап инвестквот, пока по первому суда еще не достроены.

Архангельскую область это касается напрямую. У нас три предприятия ведут строительство судов под инвестквоты. Архангельский траловый флот строит четыре траулера-процессора, компания «Глобус» — ярусолов «Марлин», а «Карапакс» — краболов «Кильдин». Траулеры АТФ «Баренцево море» и «Норвежское море» уже ведут промысел, «Белое море» находится на ходовых испытаниях и, мы надеемся, к Дню рыбака все-таки начнет и промысловые, остальные суда находятся в процессе достройки и, как ожидается, будут сданы в 2024–2025 годах (интервью брали в мае - прим. ред.).

Теперь смотрите, за прошлый год объем налоговых поступлений от рыбохозяйственного комплекса у нас составил чуть более 1,5 млрд рублей. Это совсем не те налоги, что мы ожидали от отрасли, — в 2019 году было более 2,5 млрд рублей. Падение связано в первую очередь с новыми судами, при введении которых в эксплуатацию начисляется амортизация, и, соответственно, налоговая отдача от предприятий снижается.

Да, в перспективе налоговые поступления снова увеличатся. Но мы понимаем, что если еще одно судно того же Архангельского тралового флота будет сдано, то налоги опять немного затормозятся. К тому же мы видим серьезный рост кредиторской задолженности рыбаков — в 13 раз по сравнению с 2019 годом, когда тоже были сделаны инвестиции в строительство нового флота и модернизацию рыбопереработки.

Нас беспокоят и повсеместные задержки при строительстве флота, которые начались еще до санкций, а теперь могут усугубиться. Да, сроки реализации этих проектов были продлены, в том числе по нашей просьбе, с пяти до семи лет. И я очень надеюсь, что этого времени верфям хватит. Но начинать новое масштабное строительство в таких условиях странно, поэтому Северный бассейн не поддерживал второй этап инвестквот.

К сожалению, было принято другое решение, которое предусматривает проведение новых аукционов по крабовым квотам, хотя мы выступали против. В целом по бассейну то количество краболовов, которое сейчас строится и будет введено в эксплуатацию, с запасом перекрывает объем краба, который у нас можно выловить. Строительство новых судов приведет к тому, что эти краболовы будут стоять у причальной стенки: им просто нечего будет ловить.

— Обсуждение объектов, которые планируется построить после второго круга крабовых аукционов, все еще продолжается. Для Севера регулятор предусмотрел четыре краболова и один инфраструктурный объект. Вы предлагаете альтернативу: минус один краболов и плюс один береговой объект. В чем преимущества такого варианта?

— Да, мы выступили с предложением, чтобы при реализации второго этапа инвестквот было построено два инфраструктурных объекта вместо одного — за счет сокращения количества краболовов. По стоимости выходит примерно одинаково, но область заинтересована в том, чтобы эти денежные средства пошли на развитие береговой инфраструктуры и создание новых рабочих мест, что в перспективе приведет к увеличению налоговых отчислений, а не на строительство еще одного краболова, который, как я сказала, вполне вероятно, будет потом простаивать у причала.

Хочу сказать, что Росрыболовство и Минсельхоз всегда очень внимательно относятся к пожеланиям регионов, и даже если мы не приходим к консенсусу, то в любом случае наши предложения обсуждаются. Пока перечень объектов инвестиций не утвержден, и мы надеемся, что наше мнение все-таки будет учтено.

От редакции: К моменту выхода материала распоряжение правительства о лотах для крабовых аукционов уже принято. Для Северного бассейна предусмотрено два крупных логистических комплекса.

— А желающие инвестировать в развитие инфраструктуры уже есть?

— Конечно. В противном случае мы бы не выдвигали такие предложения. Архангельский траловый флот готов заниматься таким проектом, это не секрет.

— Что вы думаете об идее региональных квот, которую выдвинули некоторые дальневосточные субъекты?

— Мы не поддерживаем эту идею. Дело в том, что региональные квоты в том виде, в котором они предлагаются, касаются прибрежного рыболовства. Как я уже сказала, архангельским предприятиям в силу объективных причин очень сложно доставлять рыбу на берег в охлажденном виде. У нас и так забрали 20% квот в пользу Мурманска, поэтому не думаю, что это правильный подход.

— Вы назвали аквакультуру в числе перспективных направлений для Архангельской области. На Северо-Западе этот сектор ассоциируется в первую очередь с Мурманском и Карелией. А какие возможности есть у товарного рыбоводства в Поморье?

— По сравнению с Карелией или Мурманском мы находимся немного в других условиях. У нас достаточно водоемов, но проблема в том, что не все они пригодны для целей аквакультуры. Поэтому еще в 2019 году мы решили посмотреть на этот сектор с другой стороны: как получить объем продукции свыше 70 тонн в год, выйти на новый уровень.

Выяснилось, что самые серьезные затраты, которые останавливают потенциальных инвесторов, связаны с отсутствием информации о водоемах: что можно в них разводить, какая рядом есть инфраструктура, как отреагирует местное население, какие существуют меры поддержки. Тогда мы подготовили проект, который предусматривает поэтапное исследование водных объектов в целях определения участков, пригодных для товарного рыбоводства, и защитили его в проектном офисе. Эти работы в основном финансируются из областного бюджета, хотя часть средств на научные изыскания — это федеральные деньги. Сумма сравнительно небольшая — 1,7 млн рублей в год, но благодаря этим средствам мы смогли запустить программу исследований, в которую по очереди вовлекается район за районом.

Обязательным условием таких работ является выезд ученых на водоемы. Мы подключили к проекту муниципальные образования, они дают свои рекомендации по водным объектам, которые могут быть интересны инвесторам, — в первую очередь мы занимаемся именно ими. Фактически в результате исследований мы получаем готовые инвестиционные предложения с точными координатами рыбоводных участков, с рекомендациями по объектам и способам выращивания, с расчетом потребности в кормах. Всё, что может максимально облегчить вход бизнесу в этот сектор.

В Архангельской области сейчас действует восемь рыбоводных хозяйств, в прошлом году они произвели 320 тонн рыбы. Это далеко не предел, ведь потенциально пригодными для аквакультуры признано уже 64 водных объекта, в которых можно выращивать более 12 тыс. тонн. Но это серьезный вызов, и, чтобы бизнесу было интересно заниматься этим направлением, мы предусмотрели меры поддержки. За счет областного бюджета предпринимателям компенсируется часть затрат на покупку кормов и рыбопосадочного материала: икры и мальков, порядка 15–20 млн рублей ежегодно тратим на эти цели. С прошлого года ввели еще один вид поддержки — субсидии на закупку сертифицированного оборудования для рыбоводства.

— Продукция аквакультуры ориентирована на местный рынок или на всю страну?

— Пока это в первую очередь продукт для региона. В наших торговых сетях местная форель есть в продаже и довольно востребована, она реализуется и в охлажденном виде, и в замороженном. Кроме того, одно из рыбоперерабатывающих предприятий начало такую форель закупать и перерабатывать — выпускать слабосоленую продукцию, которая пользуется очень большим спросом.

— В Архангельской области четыре рыбодобывающих организации носят статус градообразующих. Как вы оцениваете значение таких предприятий для связанных с ними территорий?

— У нас рыболовецкие колхозы фактически содержат прибрежные сельские населенные пункты. Помогают во всем, начиная от ремонта детских садов и школ и заканчивая расчисткой дорог в зимнее время, обеспечивают доставку продуктов и товаров первой необходимости, содержат животноводческие подразделения… Например, у рыболовецкого колхоза «Север» есть племенной репродуктор мезенской аборигенной породы лошадей — да, для них это дополнительная нагрузка, но они сохраняют уникальную породу. Я уже не говорю о рабочих местах для людей, которые живут в этих деревнях. Важно понимать, что основной доход таким предприятиям приносит морской промысел. Остальные виды деятельности, такие как содержание молочного скота, коневодство, как правило, убыточны.

К сожалению, наши колхозы не имеют тех льгот, которые есть в Мурманской области для прибрежного рыболовства, потому что в нынешней редакции закона повышающий коэффициент 1,2 действует только при доставке свежей или охлажденной рыбы. В силу специфики расположения нашего порта мы не можем везти на берег рыбу в охлажденном виде: слишком далеко от района промысла, соответственно не имеем права пользоваться этим коэффициентом. Архангельским предприятиям пришлось выбрать работу по промышленной квоте. А с учетом 20% инвестквот, которые они потеряли по итогам первого этапа, конечно, объем добычи у рыболовецких колхозов заметно снизился.

— Некоторые регионы говорят о необходимости формализации социальных обязательств, которые берут на себя градообразующие предприятия. Как вы относитесь к таким предложениям? Нужно ли закреплять эти обязательства в отдельном перечне?

— Думаю, наши рыбаки не боятся таких предложений, потому что любой перечень будет включать намного меньше того, что делают предприятия сегодня. Они во всем помогают муниципальным образованиям в своих населенных пунктах. Если есть большое желание что-то формализовать, это лишний раз закрепит их статус поселкообразующих, и меньше будет вопросов, на каком основании такие предприятия имеют те или иные льготы. Так что, почему нет?

На самом деле социальную нагрузку в той или иной мере несут все рыбопромышленные компании, даже не претендующие на статус градо- и поселкообразующих. Это естественный процесс, и организации с этим согласны, потому что они работают в этом регионе и стараются его поддерживать. Примеров масса. Допустим, тот же «Архангельский траловый флот» помогает десяткам организаций: от детских садов и домов культуры до ветеранских объединений и спортивных команд, участвовал в благоустройстве «Грачёв парка», спонсирует ряд соревнований. Предприятия курируют целые округа в Архангельске, организуют праздничные мероприятия — в общем, все просьбы, которые регион в адрес рыбаков направляет, как правило, удовлетворяются.

— Участники круглого стола, организованного в рамках международной конференции по биоресурсам и рыболовству в Арктике, сравнивали судоремонт и обслуживание рыболовного флота в Архангельске и Мурманске — и не в пользу последнего. Вы согласны с такой оценкой? Что позволило добиться прогресса в этом секторе?

— Рыбаки не делают комплименты, они всегда говорят только правду. Возможно, одна из причин в том, что хотя суда в Мурманске действительно обслуживаются быстро, но подготовка специалистов для судоремонта традиционно ведется в Архангельской области. У нас целый институт в Северодвинске, он с прошлого века готовит квалифицированные кадры и для судостроения, и для судоремонта — они у нас лучшие. Если бы мы плохо ремонтировали, то, наверное, судовладельцы сюда бы не отправляли свой флот.

Еще один фактор — это условия. Многие компании, которые занимаются ремонтом и обслуживанием судов, зарегистрированы как резиденты Арктической зоны и пользуются определенными льготами. Но кадры, как я сказала, — это основная причина, в этом у нас конкурентное преимущество.

Надо отдать должное нашим предприятиям, сохранившим судоремонтную базу и обеспечивающим своевременное пополнение коллективов молодыми специалистами. Выпускникам, которые приходят сразу после института, предлагается достойная заработная плата и социальные гарантии, у молодых людей есть возможность расти в профессии и строить хорошую карьеру. Я думаю, что такое серьезное отношение к делу в немалой степени влияет на то, почему Архангельск выбирают для судоремонта, причем далеко не только рыбаки.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. СЗФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 11 июля 2023 > № 4417195 Ирина Бажанова

Александр Панин: Без господдержки континентальные рыбопереработчики не выйдут на внешние рынки

Планы по распространению господдержки сельхозпроизводителей на предприятия рыбопереработки пока буксуют, рассказал председатель Рыбного союза Александр Панин. Без помощи государства подавляющее большинство предприятий не выйдут на внешние рынки, считает он.

В последние годы Рыбный союз прорабатывал два направления мер господдержки, сообщил Fishnews Александр Панин. Первое — включение рыбоперерабатывающих предприятий объединения в перечень системообразующих.

«Вопрос находится в глубокой стадии продвижения: его должны были вынести на соответствующую правительственную комиссию. Пока у нас нет информации о вынесении, но есть информация о том, что он включен в план обсуждения правкомиссии, и мы ждем решения. Вместе с тем хотелось бы отметить, что решение этого вопроса находится на парламентском контроле в Совете Федерации», — отметил он.

Второе направление — это предоставление предприятиям рыбопереработки, не связанным с добычей водных биоресурсов, возможности получения льготных кредитов по постановлению правительства от 29 декабря 2016 г. № 1528.

«К сожалению, в этой части за последние девять месяцев никаких существенных подвижек нет. На различных уровнях нам дали понять, что, учитывая текущую ситуацию в стране, денег на нас нет. С точки зрения государства, мы не приоритетная отрасль, которая нуждается в поддержке. И это направление пока заморожено», — подчеркнул собеседник Fishnews.

По его словам, для континентальных рыбопереработчиков существует теоретическая возможность получить субсидируемые кредиты в рамках федерального проекта «Экспорт продукции АПК» (по постановлению правительства от 26 апреля 2019 г. № 512). Однако на практике эту помощь получает единственный член Рыбного союза — колхоз «За Родину».

«Все остальные члены союза — крупнейшие производители рыбной продукции сегмента B2C — экспортом не занимаются, поскольку не перекрывают потребности даже внутреннего рынка. Избыточного предложения на внутреннем рынке нет, и, по сути, нет даже потенциала, чтобы поставлять продукцию на экспорт. И этот потенциал не появится, пока не появятся новые перерабатывающие мощности либо не будут глубоко модернизированы уже существующие. А без мер господдержки — в условиях курсовой волатильности, колебаний цен на сырье и импортных ограничений — это вряд ли произойдет», — обратил внимание Александр Панин.

Fishnews

Россия. СЗФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 10 июля 2023 > № 4417189 Александр Панин

Капитан краболова-рекордсмена рассказал о секретах успеха

«Это профессия, которой учишься всю жизнь. Но главное я для себя уже вывел: капитан должен быть абсолютным лидером», — отмечает капитан «Арки-36» Сергей Понкратов. Перед самым Днем рыбака судно группы компаний «Антей» вернулось из полугодового рейса с рекордным уловом.

Рыбаки «Арки-36» добыли в Баренцевом море более 1400 тонн краба. Экипажем судна-рекордсмена руководил Сергей Понкратов — один из самых молодых капитанов Дальнего Востока, рассказали Fishnews в пресс-службе группы компаний «Антей».

Морскую профессию Сергей Понкратов начал осваивать совсем еще молодым человеком.

«Работу в море я начал в 16 лет, сразу после второго курса мореходного училища. Главным наставником был мой отец — Александр Валериевич Понкратов. Работа под его началом дала мне больше понимания в профессии, чем обучение. Отец учил главному — ответственности за принятие решений», — рассказал капитан.

В рейсы вместе с отцом молодой человек ходил до 2018 г., начиная с матроса-практиканта и до старшего помощника капитана. «Когда в 27 лет получил диплом капитана и пошел в первый самостоятельный рейс, осознал, какую сильную школу дал мне отец», — отметил Сергей Александрович.

В «Антее» есть много капитанов, с которых он берет пример. «Это профессия, которой учишься всю жизнь. Но главное я для себя уже вывел: капитан должен быть абсолютным лидером. Ставить цели и вести к ним всю команду. Лидерство для меня – это про принятие решений и ответственность за каждый шаг», — поделился Сергей Понкратов.

По словам капитана, сама команда «Арки-36» поражена: каких успехов удалось добиться на промысле. «А все оттого, что экипаж действительно мог, а я не сдавал назад, мы просто делали, делали, делали. Как и должны делать рыбаки, мы вышли в море — мы работаем, а отдыхать будем дома. Принял ответственное решение и следовал ему до конца», — рассказал моряк.

В работе Сергею Понкратову помогает проверенная схема: сильный экипаж, поиск информации, анализ и быстрое принятие решений. «Если не будет этой связки — удачи не видать, под лежачий камень ведь вода не течет. Когда мы выходили в море на «Арке-36» полгода назад, собирали всю возможную информацию: опыт работы других судов, научные статьи о миграции краба. В этот район промысла мы зашли первыми за 16 лет, искали и нашли, начали работать. Да, краб терялся, но мы продолжали искать. Тут снова ответственность, ты вышел в бой, установить абсолютное лидерство, заработать экипажу денег, помочь компании», — рассказал капитан.

На промысле рыбаки проверяют свои предположения, выставляют порядки по глубинам. «Нужно все время пробовать, пробовать, пробовать. Из ста процентов у нас двадцать, конечно, выстреливают довольно хорошо и перекрывают восемьдесят процентов поиска», — отметил Сергей Александрович.

При этом, подчеркнул он, высокие результаты на промысле — это заслуга всех служб «Антея». Кадровый департамент помогает подбирать высококвалифицированных специалистов, служба добычи вовремя делает заявки на добавление квоты, отправляет наживу. Служба безопасности мореплавания поддерживает, а служба снабжения обеспечивает необходимым снаряжением. «Отдел охраны труда курирует в части техники безопасности, производственная служба ведет нас на всем пути, очень помогает на промысле. Важна и координация флота: перегрузы, планирование всех работ. Судомеханическая служба предоставляет запасные части, помогает в решении всех технических вопросов на промысле. Ну и конечно, руководство поддерживает и мотивирует.

Несколько дней назад мы вернулись на берег, наши экипажи встречал Иван Христьянович Михнов. Он мне сказал: «Вижу, что вы работаете не только за деньги, но и за процесс, результат». Для меня и экипажа это очень важно, что мы с руководством мыслим одинаково, что нас поддерживают и мы являемся важным элементом во всей группе компаний «Антей». Такое теплое отношение очень мотивирует», — обратил внимание Сергей Понкратов.

Самая большая опора в море — семьи. Именно близкие люди, ждущие на берегу, придают морякам силы. «С женой делюсь планами, она всегда поддерживает. А вот с детьми разговаривать тяжело, вижу, как быстро они растут, и начинаю тосковать. Но по возвращении на берег я абсолютно все свое время провожу с семьей. День рыбака отметили традиционно с коллегами в «Антее», а следом с родителями, ведь это наш семейный праздник», — рассказал капитан.

Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Судостроение, машиностроение > fishnews.ru, 10 июля 2023 > № 4417188 Сергей Понкратов

90% нашего бизнеса держится на рыбаках

Руководство рыбопромышленной организации должно показывать своим сотрудникам, что их работу ценят, уверен директор по стратегическому развитию «Дальрыбы» Николай Москальцов. В интервью Fishnews он рассказал о своем пути в отрасль, о том, как развивается компания и как в ней решают кадровые вопросы.

«РЫБНОЕ» НАСЛЕДСТВО

— В следующем году «Дальрыба» отпразднует юбилей — 65 лет. Все это время «у руля» стоит ваша семья. Николай Вячеславович, каково это — брать в руки дело, которое развивали ваш дед и отец?

— В первую очередь это большая ответственность перед коллективом компании «Дальрыба». Эта преемственность дает большие возможности, и это прекрасно. Возможности, прежде всего, в общении с банками и партнерами, поисках новых связей и налаживании отношений. Фамилия и компания становятся своеобразным брендом. Кроме того, «Дальрыба» уделяет особое внимание направлению международного сотрудничества. Мы тесно взаимодействуем со странами Азии, а для них преемственность очень важна. В этом плане, конечно, очень много плюсов.

— А с какими конкретно странами вы сейчас сотрудничаете?

— Мы всегда тесно работали с Южной Кореей, Китаем, Японией. Рассматриваем Вьетнам, а также африканское направление. Но в основном, конечно, это Азия — на нее приходится около 90% нашего экспорта.

— Такие показатели появились после открытия границ?

— На самом деле мы не почувствовали сложностей, связанных с коронавриусом. Крупные компании столкнулись с разными проблемами, в том числе связанными с хранением рыбопродукции на территории России. Приходилось задействовать все мощности портовой инфраструктуры.

Нам удалось пройти этот этап быстро и безболезненно благодаря двум вещам: небольшим объемам поставок и хорошим отношениям с партнерами. Какая-то часть продукции, безусловно, направлялась в Россию, но мы все равно находились в рамках рынка.

Ковид не сильно сказался на финансовой составляющей компании. Не было хаоса или паники, пережили это время спокойно. Я не обновлял каждую секунду новостную ленту и не читал, когда же там границы откроют, когда мы вновь начнем продавать свою продукцию в Китай. Могу отметить, что мы успешно прошли этап всех пандемийных ограничений. И спасибо за это нужно сказать команде «Дальрыбы», которая оперативно решала все вопросы.

— Вернемся к теме семейного бизнеса. Интересно узнать, как вы пришли в «рыбу»? На ваш выбор повлияли близкие или интерес к отрасли возник независимо от семьи?

— Если посмотреть на историю философски, то, наверное, основателю всегда хочется передавать свое дело из поколения в поколение. Но никто не заставлял меня и тем более не говорил, что я должен идти по стопам моих деда и отца. Лет в 14-16 я хотел стать хирургом, а позже, когда уехал учиться в Америку, думал даже попробовать себя в качестве актера. Но все сложилось так, что я ушел в бизнес и финансы.

Не знаю, передается ли любовь к «рыбе» по наследству или же она зависит от других факторов. Вот, например, Вячеслав Москальцов, мой отец, всегда и всем говорил, что он буквально родился в «рыбе», ведь его малая родина — Сахалин. Я же родился во Владивостоке и, несмотря на то, что всегда находился бок о бок с этой отраслью, не сразу понял ее. Но разговоры внутри семьи велись, и я их, конечно, слышал, задавал свои какие-то вопросы не только отцу, но и деду Юрию Москальцову, который на тот момент работал в Москве.

Рыбный бизнес — достаточно сложное дело. Работая в нем, необходимо учитывать массу тонкостей: надо знать все подзоны и типы судов, разбираться в номенклатуре продукции, отслеживать периоды вылова. Лет с 14 отец начал постепенно приобщать меня к рыбному направлению. Тогда молодежь любила компьютеры и различную технику, вот меня и устроили в информационно-вычислительный отдел «Дальрыбы», чтобы я просто смог прочувствовать дух компании.

Я освоился и затем плавно перешел в финансовую структуру. Когда мне было около 17 лет, я учился за границей, но приезжал на каникулы и постоянно посещал «Дальрыбу». Обязательно заходил к отцу, и он дозировано давал мне информацию, не перегружая мозг сложными рыбными терминами. Кстати, теперь я пользуюсь такой же тактикой, если в коллектив приходят новые люди. Начинаю рассказывать им о нашем деле просто и понятно, избегая профессиональной терминологии.

Поэтому сложилось так, что я постепенно прошел все департаменты и, когда вернулся из США, продолжил изучать «рыбу». Многие знакомые спрашивали: «Ты же уехал в Америку, почему не остался там?». Не знаю даже, возможно, потому что я сам ближе к России. Я приезжал, смотрел, анализировал компанию, делал какие-то свои выводы, понимал, где и что можно поменять или усовершенствовать. Наверное, я всегда на подсознательном уровне знал, что вернусь и буду этим заниматься. Да и как этим не заниматься, когда есть Юрий Иванович и Вячеслав Юрьевич, к которым ты всегда можешь обратиться с вопросом или просто за мудрым советом. Поэтому все было легко, я как-то самопроизвольно влился в рыбопромышленную отрасль.

— Где именно вы учились, если не секрет?

— Саффолкский университет (Suffolk University) в Бостоне. Направление — «Менеджмент и международный бизнес». Также я брал курсы по финансам и маркетингу. Изучал самостоятельно все вещи, которые так или иначе связаны с бизнесом. Параллельно проходил заочное обучение в Дальрыбвтузе, где получил высшее образование по специальности «Экономика и управление на предприятии».

В РУСЛЕ ОТРАСЛЕВЫХ ПЕРЕМЕН

— Можно ли сказать, что, несмотря на все сложности, «Дальрыба» продолжает стабильное развитие? Как сейчас обстоят дела в компании?

— Дела обстоят хорошо, и то состояние, в котором сейчас находится «Дальрыба», позволяет нам развиваться дальше. Опыт компании дает возможность анализировать текущую ситуацию в отрасли, делать соответствующие выводы и находить пути решения задач разной сложности. Мы с коллективом постоянно проводим совместные сессии, обсуждаем стратегию, планы, вводим новые бизнес-процессы. Сейчас мы готовы ко всему.

— Каким вы видите дальнейшее развитие «Дальрыбы»?

— Сейчас мы видим, какой вектор развития задан рыбной отрасли, и вынуждены играть по установленным правилам. Если раньше мы обсуждали в основном среднесрочные перспективы компании, то сегодня все больше задумываемся о долгосрочных, которые охватят сразу 10-15 лет.

Перед отраслью стоят действительно большие задачи — это и обновление флота, и решение кадровой проблемы. Под это у нас адаптируется стратегия. В компании четко понимают, что и зачем мы делаем, к какому результату идем. Ничего не мешает нам оперативно пересмотреть планы, что-то обновить, усовершенствовать или даже полностью изменить. Все зависит от рынка. Мы сейчас находимся, к сожалению, в такой ситуации, когда рынок ограничен, но, я думаю, это ненадолго. Просто надо чаще собираться ассоциациям, обсуждать актуальные проблемы и их решения.

— Насколько, на ваш взгляд, эффективно работают отраслевые ассоциации?

— Безусловно, они помогают развивать рыбное хозяйство. Это хорошая площадка для того, чтобы увидеться с коллегами и обсудить множество вопросов, поделиться друг с другом опытом. АО «Дальрыба», наверное, является членом всех профильных ассоциаций. Всегда можно обратиться напрямую к президенту отраслевого объединения, и твой вопрос обязательно вынесут на повестку дня.

Очень ценю быструю реакцию и обратную связь. Нам в этом плане очень повезло, многие ассоциации находятся в одном здании с «Дальрыбой». Да и какие-то отдельные вопросы почти всегда можно обсудить по телефону или в официальной переписке.

— В этом году компания приобрела четвертое судно. Вы планируете и дальше расширять мощности или пока не время для рисков?

— Конечно, планируем! В ближайшее время собираемся принять участие в аукционах. Мы постепенно интегрируемся, ищем возможности, смотрим, где можно построить новые суда, может быть, даже завод перерабатывающий. Но пока все же больше склоняемся к судостроению.

Я думаю, что мы двигаемся по верному пути. По-другому никак. Если хочешь оставаться хорошим рыбаком, нужно показывать себя. А показывать как? Делом, результатом — строить флот и привлекать хороших специалистов. Мы двигаемся в этом новом направлении. Хотим развиваться, увеличивать объемы добычи и объемы поставок как на российский рынок, так и на мировой.

На самом деле действительно глобальные вещи в «Дальрыбе» никогда не планируются. Мы не из тех, кто любит квантовые скачки. Мы действуем постепенно. Это, наверное, и привело нас в ту точку, где сейчас находится компания. Поэтапное развитие, четкий анализ, постановка выполнимых задач, грамотное финансовое обоснование — таким образом, постепенно, на горизонте 15 лет мы увидим результат своих трудов. «Дальрыба» сегодня именно про это: мы тщательно анализируем свои возможности и спокойно развиваемся.

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ — ЛЮДИ

— На сайте компании говорится, что ее главная ценность — это люди. Известно, что собрать действительно сплоченный экипаж, который будет работать как единое целое, очень сложно. Как происходит подбор команды в «Дальрыбе»?

— Очень хороший вопрос, ведь именно на рыбаках держится 90% нашей компании. Это те люди, которые отдают себя и свою энергию морю. От них, по большому счету, зависит успех всего дела.

Собеседование проходит в несколько этапов. Наверное, в больших компаниях этот процесс как-то автоматизирован, но я привык к живому общению с людьми. У нас флот не такой большой, поэтому мы можем позволить себе уделить каждому кандидату достаточно времени. Это дает возможность и нам лучше узнать человека, и ему задать свои вопросы.

Я не знаю, как изменится подбор кадров в дальнейшем, когда «Дальрыба» начнет активно расти, но пока такой формат работает. В этом, наверное, и заключается, наш успех — на сегодняшний день показатель «текучки» в компании незначительный.

С кандидатами общаются разные представители «Дальрыбы», однако в первую очередь это возможность капитанам набрать «своих» людей — тех, с кем будет комфортно работать. Зачастую решающее слово остается за ними.

Самая большая сложность заключается в том, что никогда не знаешь наверняка, сработает ли эта «химия» между членами экипажа там, на промысле. Если ты руководишь компанией, которая находится в конкретном месте, ты всегда можешь, например, спуститься в цех и что-то поменять. Когда же ты отправляешь людей в море, такой возможности у тебя нет. Ты полностью доверяешь экипажу свой бизнес.

Ответственность за все происходящее на промысле ложится на капитана. С него будет спрос, поэтому именно капитан должен собрать команду, которой он сможет управлять и которая сможет выполнить поставленные руководством задачи.

— Действительно, управлять бизнесом «на удаленке» очень сложно. Как поддерживается связь с моряками?

— С капитанами мы связываемся ежедневно, по возможности — ежечасно. Всегда просим держать нас в курсе событий. Также и они в любой момент могут позвонить нам и задать свои вопросы.

— Работа в море тяжела и опасна. Желающих идти в рейсы всегда было немного…

— Я нахожусь на этой должности около 10 лет и только сейчас начал понимать всю философию «рыбы». Это не любительская рыбалка, это действительно большие затраты — и финансовые, и энергетические. Мы отправляем людей на опасное дело суровой зимой, в шторм, в обледенение, поэтому так важна мотивация.

Численность нашего флота позволяет мне лично присутствовать перед выходом каждого судна в рейс, сказать напутственное слово команде, взбодрить людей. Сейчас, конечно, есть определенные сложности, если точка отправки — порт другого государства. Тем не менее по возможности я всегда брал билеты и летел, чтобы встретиться с экипажем вживую. В последний раз это была Корея — как раз приобрели новое судно. Работу провели огромную. Я хотел показать людям, что мы не только сидим где-то в офисе и считаем на калькуляторах, сколько же нам там наловят. Мы действительно ценим труд рыбаков.

Кроме того, мы понимаем, что работать вдалеке от дома тяжело и психологически. Разные случаи бывают, иногда необходимо экстренно успокоить человека по телефону. Большинство подобных ситуаций решают капитаны, однако если случай тяжелый, мы обязательно берем его под свой контроль.

— Особое внимание психологическому состоянию работников во всех сферах начали уделять во время ковида — изоляция и тяжелая болезнь стали настоящим испытанием. Компания организовывала поддержку моряков в этот период?

—Такое отношение к работникам в «Дальрыбе» было всегда. Началось это еще с моего деда. Наверное, такое человеческое отношение к людям перешло по наследству и мне.

В свое время Юрий Иванович лично ходил в промысловые рейсы. Его примеру последовал и Вячеслав Юрьевич. Они знают, о чем люди говорят в море, как они себя там ведут, как организуется работа и с какими проблемами сталкиваются моряки. Они буквально побывали в их шкуре. Я не раз наблюдал, как отец созванивался с кем-то по телефону и находил именно те слова, которые вмиг успокаивали человека. Не было никаких специальных инструментов, он просто знал на каком-то интуитивном уровне, что нужно сказать в определенной ситуации. Мне есть чему у них поучиться.

Более того, наша компания поддерживает не только моряков, но и их семьи. Мы никогда не бросаем их близких одних в беде, оказываем материальную и психологическую поддержку.

— Вы сказали, что текучка в компании небольшая. Как вы мотивируете сотрудников?

— Я всегда говорю о том, что люди должны оставаться. Для этого им нужно создать хорошие условия. Когда люди находятся на промысле, мы всегда у капитанов уточняем: «Все ли сыты и одеты? Нет ли проблем с финансами?». Если все в порядке, то просим держать в курсе событий. Если вдруг нет, то оперативно стараемся разрешить ситуацию.

Конечно, сложнее всего мотивировать рыбаков. Для этого мы иногда проводим специальные совещания. На таких встречах люди видят, кто за ними стоит. Мы рассказываем им наши планы, стратегии и, пожалуй, самое главное — какую пользу они приносят компании.

Они в свою очередь могут задать нам вопросы — коммуникация с руководством в этом плане у нас выстроена отлично. Если что-то нужно, мы постараемся сделать. А если пообещали, то обязательно выполним.

— Про старение кадров и нехватку молодых специалистов в рыбной отрасли говорят уже давно. Столкнулись ли ваша компания с этой проблемой? Участвуете ли вы в проектах, нацеленных на привлечение новых кадров в отрасль?

— На сегодняшний день не участвуем. Но совместно с нашим отделом кадров «Дальрыба» работает над тем, чтобы создать собственную площадку для привлечения новых специалистов в отрасль.

Я поставил задачу HR: искать людей до 40-50 лет. Мы понимаем, что чем выше возраст, тем больше рисков по здоровью, однако у кандидата может быть просто колоссальный опыт в своей сфере. Я видел много чуть ли не мистических вещей, когда люди, находящиеся в отрасли давно, в сжатые сроки делали то, за что никто больше не брался. Безусловно, такие работники у нас есть и они очень ценны.

И таким людям есть, что передать молодым. Наверное, бывает, когда отец и сын работают вместе на одном судне или предприятии, дело передается, так сказать, по наследству. Мы же видим, какая сейчас тенденция в отрасли: никто не хочет идти работать в море, несмотря на то, что платят хорошо. Молодых туда сложно затянуть. И найти человека, который бы работал со своим сыном на твоем судне, на мой взгляд, дорогого стоит.

Однако и очень молодых тоже на работу берут без особого рвения — опыта ведь нет. Мы в «Дальрыбе» подходим к вопросу иначе, наша цель — собрать экипаж, который будет идти в ногу со временем. И если мы видим, что человек замотивирован, видим его горящие глаза и рвение к работе, то мы просто не можем не дать ему шанс.

Естественно, предупреждаем капитана: у тебя на судне будет новичок, присматривай за ним. А человек один раз в рейс сходил и вернулся уже с опытом. Поэтому мы даем молодежи возможность, во-первых, заработать. Отмечу, кстати, что оплачиваем их труд по всем правилам — они не зарабатывают меньше как новички, а получают наравне со всеми. Во-вторых, позволяем набраться опыта. И, если всех все устраивает, человек остается с нами.

Арина БУРЛАКОВА, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. СМИ, ИТ > fishnews.ru, 7 июля 2023 > № 4417048 Николай Москальцов

Привлекаем молодежь новыми направлениями

Работа рыбохозяйственного научного института — ВНИРО — сегодня привлекает широкое внимание масштабными новыми программами. И это не только непосредственно изучение ресурсов для российского рыболовства, но и привлечение в отрасль молодых перспективных ученых. Какие задачи стоят сегодня перед специалистами и чего ждать по важнейшим промысловым объектам, в интервью Fishnews рассказал директор Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии Кирилл Колончин.

— Кирилл Викторович, у Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии большая зона ответственности. Работа специалистов обеспечивает научную базу для текущей деятельности предприятий и развития рыболовства. Какие объекты и районы промысла сегодня в фокусе особого внимания?

— Традиционными районами и объектами промысла мы занимаемся в равной степени тщательно. Нельзя сказать, что одна путина важнее другой. Добыча лососей не менее значима, чем вылов минтая или промысел крабов. Наша задача, как отраслевого института, — охватывать все эти направления.

Но я могу выделить перспективные объекты на ближайшие десять лет. Первое — это тресковые рыбы, прежде всего, конечно, минтай. В апреле во Владивостоке мы собирались на научно-практическую конференцию по развитию тресковой индустрии, перспективам использования ресурсного потенциала. Сегодняшние наши исследования говорят о том, что популяция минтая в Беринговом море находится на достаточно хорошем уровне, и это позволяет кардинально увеличить объемы добычи. Наши соседи по морской границе — американцы — уже в нынешнем году увеличили общий допустимый улов минтая на 20%, на следующий год планируют добавить еще 20%. Соответственно, 40% роста, при том что добывают они около 1 млн тонн. Прибавка в полмиллиона тонн за два года — это много. Не замечать этого мы не можем. Мы проинформировали о ситуации с ресурсом Росрыболовство, рыбаков. Как будут развиваться события — покажет время, пока мы сконцентрированы на научных исследованиях. Думаю, нам надо искать решения, как увеличить наши внутренние возможности по использованию минтаевых ресурсов.

Второе важное направление развития — это изучение эстуариев нашей Арктической зоны. Мы недавно выступали по этой теме на конференции, которую в Архангельске проводило Росрыболовство. В ближайшие годы предстоит активное освоение Северного морского пути, и в этих условиях мы можем заниматься мониторингом экологической ситуации, а также поиском новых возможных мест добычи.

— Что касается Арктического региона, я правильно понимаю, что одна из задач — отслеживать, как влияет антропогенная деятельность, в том числе компаний в сфере нефтегазовой добычи, на биоресурсы?

— Принято распоряжение правительства, определяющее основные направления развития Северного морского пути с точки зрения государства (распоряжение от 1 августа 2022 года № 2115 — прим. ред.). План предусматривает в том числе экологический мониторинг. Это как раз и есть работа по изучению влияния освоения этих территорий на природу, включая и водные биоресурсы. Так что здесь мы будем выполнять свои задачи, коллеги из Минприроды — свои, из Росгидромета — свои.

При работе в регионе предстоит решать вопросы транспортной доступности, необходимы соответствующий транспорт, флот.

— Скоро наступит основная лососевая путина. И предприятия всегда внимательно следят за прогнозами вылова, ждут их, рассчитывают на точное научное обеспечение. Как обстоят дела с организацией исследований тихоокеанских лососей в нынешнем году и в ближайшие годы? Представители промышленности часто сетуют на то, что исследований не хватает.

— Прогнозы по лососям даются с определенной заблаговременностью, и конечно, это достаточно сложная работа. На подходы рыбы влияет множество факторов — климатических и других. Лососи — один из самых сложных объектов прогнозирования. И я могу абсолютно четко сказать, что в нашей стране прогноз наиболее качественный. Но невозможно предугадать все. Кто мог в прошлом году предположить, что уже учтенная горбуша не пойдет на Западную Камчатку? Поэтому и существуют региональные комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб, чтобы оперативно реагировать на изменения и принимать меры для организации пропуска производителей на нерестилища и вылова лосося. А общий прогноз дает нам представление о примерных сроках промысла, календарь по видам лосося и рекам. Прогноз по вылову лососей на 2023 год достаточно неплохой.

— Один из самых высоких, как я понимаю, в ряду последних лет.

— Надеемся, что это так и будет. Но здесь не нужно забывать, что по закону сохранение водных биоресурсов в приоритете перед их использованием. Поэтому для нас главная задача — это все-таки пропустить рыбу на нерестилища в оптимальных объемах. А для рыбаков мы должны создать максимально комфортные условия в плане регулирования добычи. Если раньше решения по корректировке объемов возможного вылова принимались в течение трех-пяти дней — учитывая всю «бюрократическую машину» от Владивостока до Москвы, то сейчас это должно делаться в 24 часа. Быстрее просто нельзя, ведь у нас по крайней мере семь часов разницы: люди подготавливают данные в течение своего рабочего дня, к утру по московскому времени. Затем обоснования нужно рассмотреть комиссионно.

Что касается дополнительных исследований, то не считаю, что они необходимы: сейчас выстроена сбалансированная система.

— Но предпутинные съемки, помогающие уточнить прогноз вылова, остаются?

— Да. На сегодняшний день все необходимые съемки, работы, в том числе и генетические исследования, проводятся в полном объеме. Более того, три года подряд проводились международные экспедиции по изучению зимнего период жизни лососей в заливе Аляска. Рейсы выполнялись совместно с другими странами — членами Комиссии по анадромным рыбам северной части Тихого океана (NPAFC, НПАФК) в рамках Международного года лосося. В прошлом году мы завершили эти работы.

Наверное, нам несколько не хватает возможностей мониторинга с помощью беспилотных и пилотируемых летательных аппаратов, но мы договорились с рыбаками о поддержке в этом вопросе.

В наземном мониторинге будет задействовано более 100 отрядов — думаю, это неплохой показатель.

— На весеннем заседании Дальневосточного научно-промыслового совета (ДВНПС) глава Росрыболовства Илья Шестаков заявил, что пора проанализировать эффективность мер, которые некоторое время назад вводились в значимых районах добычи тихоокеанских лососей для сохранения их запасов. Ведется сейчас такая проработка?

— Такая задача была поставлена по нескольким районам и объектам промысла. Так, мы должны проанализировать эффективность ограничений по Амуру и Амурском лиману, потому что уже сегодня видно, что принятые меры хорошо работают. Насколько они достаточно или избыточны — это уже другой вопрос, и мы на него ответим.

Конечно, результаты любого регулирования нуждаются в мониторинге. Поэтому мы сейчас очень внимательно изучаем вопросы западного и восточного побережий Камчатки, смотрим ретроспективу более чем за 20 лет, чтобы, возможно, выйти с новыми инициативами. Но здесь надо действовать продуманно, принимать решения заблаговременно, очень осторожно. Потому что любой непродуманный шаг может привести к негативным результатам.

— На мой следующий вопрос вы уже частично ответили. Об итогах тресковой конференции, состоявшейся во Владивостоке: какие основные выводы позволяет сделать общение специалистов и будут ли меняться подходы к определению ОДУ минтая?

— Конечно, будут. Мы именно об этом и заявили: что будем менять формулы для расчета, подходы к прогнозированию. Но в этом случае мы говорим исключительно о биологической части: каким ресурсом располагаем и сколько можно освоить. Однако есть еще и продолжение вопроса: во сколько обойдется промысел и какие доходы он может обеспечить, в том числе для государственного бюджета. Нашей главной задачей было привлечь к этой теме максимальное внимание. Думаю, что это нам удалось сделать.

— В том числе с помощью конференции?

— Именно с помощью конференции. Мы предупредили рыбопромышленников: надо готовиться к тому, что у нас достаточно большой возможный объем вылова (это пока еще не ОДУ). Как с таким большим запасом поступать, должны решение принимать, наверное, уже совместно рыбаки и Росрыболовство.

— Но это перспектива не 2024 года?

— Это перспектива даже 2023 года! Мы уже сегодня пришли к выводу, что ресурс будет расти. Мы увидели урожайные поколения, посмотрели, как будет развиваться ситуация, и предложили различные меры, в том числе изучить вариант объединения двух путин. Посмотреть размерные ряды, районы промысла, сроки — подойти к вопросу комплексно.

— То есть российскую минтаевую индустрию ждут изменения?

— Думаю, не только российскую, потому что параллельно мы должны изменить нашу психологию. Нужно уходить от того, чтобы продавать за рубеж рыбу, обработанную максимум до «безголовки». К ресурсу необходимо подходить иначе. Нельзя забывать и о нуждах внутреннего рынка.

Поэтому мы и обсуждали, что, возможно, нужно найти новые виды переработки, новые направления для сбыта. Обратить внимание на потенциал закупок для государственных и муниципальных нужд.

Выросло поколение, для которого важно удобство приготовления, потребления продукта. Молодежь, к сожалению, отдает предпочтение не рыбе, а курице — как раз вот по этой причине. И здесь возникает необходимость развивать переработку, готовить рынок. Это большая задача, в выполнении которой за нами только часть функций.

— Как укрепляется материально-техническая база института? Здесь прежде всего хотелось бы услышать о планах по научно- исследовательским судам. На конференции по рыболовству и сохранению биоресурсов в Арктике вы упоминали, что для исследований в регионе необходим флот, отвечающий особым требованиям.

— Флот нужен везде. Для того чтобы выполнять возложенные на рыбохозяйственную науку функции, нам требуются поддерживать имеющиеся суда в нормативном состоянии. После 30-летней эксплуатации все-таки наблюдается определенная «усталость» аппаратов и агрегатов, поэтому среди глобальных задач — обновление нашей флотской компоненты. В планах у нас создание серии современных, высокотехнологичных среднетоннажных НИСов, два из которых уже в процессе строительства.

Имеющиеся суда должны пройти глубокую модернизацию. Такое решение сегодня очень популярно: по сути прежним остается только корпус, оборудование, системы полностью заменяются, и получается, в общем-то, новая машина. К модернизации флота обращаются и рыбаки: это значительно дешевле, чем строить новое судно.

Мы должны также получить новое судно для исследований на Байкале: строительство НИС «Викентий Зайцев» уже ведется, через год оно совершенно точно будет работать.

Нам нужен флот в Обской губе — для выполнения программы по изучению сиговых, флот повышенного ледового класса для работы в районах Северного морского пути.

Сегодня удалось решить вопрос с обеспечением исследований на Черном море: для этого из Полярного филиала ВНИРО в Азово-Черноморский передано НИС «Протей». Примечательно, что при перебазировании, в рамках уникального трансъевропейского перехода по внутренним водным артериям России, были выполнены масштабные исследования, которые до 2022 года не осуществлялись в таком объеме никогда. После модернизации судно получит дополнительное оборудование и уже в сентябре этого года выйдет на работу в Азово-Черноморском бассейне. Ранее мы работали на Черном море совместно с Российской академией наук, но у них суда не рыболовного класса, поэтому можно было собирать данные по температуре, гидрохимии, но именно отраслевые исследования вести не получалось. Теперь, с передачей «Протея», ситуация изменилась.

— Вы упомянули сотрудничество с РАН. Насколько я помню, совместная работа развивается с 2018 года?

— Да, в этом году исполняется пять лет с момента подписания первого соглашения. Считаю, что мы нашли уникальную возможность для совместной работы с Российской академией наук. У нас более десяти направлений сотрудничества. Уже традиционной стала встреча, которую проводят Илья Васильевич (Шестаков — прим. ред.) с руководством РАН. Мы отчитываемся там о проделанной работе, смотрим, какие есть сложности, обсуждаем новые направления для взаимодействия. В этом году такое совещание состоялось после выборов президента РАН, мы познакомились с новым руководителем академии Геннадием Красниковым, решили, что будем подписывать не годичный, как ранее, а пятилетний план работы, это позволит нам расширить горизонты.

— Нынешний год объявлен Годом педагога и наставника. Какие программы реализуются в институте для привлечения в рыбохозяйственную науку молодых кадров?

— После того как мы стали единой командой (после объединения рыбохозяйственных институтов на базе ВНИРО — прим. ред.), появилась возможность проводить большую социальную политику. Это поддержка персонала, популяризация рыбной отрасли, науки.

Сегодня у нас есть собственная программа развития кадрового потенциала — «Навигатор ВНИРО»: ее подпрограммы ориентированы на разные возрастные категории.

Мы поставили также задачу максимально увеличить подготовку специалистов через курсы повышения квалификации. Интерес к такой возможности настолько большой, что мы едва успеваем выдавать удостоверения!

Также решили усовершенствовать систему аспирантуры и докторантуры, создали специальный отдел. Организовали новую аспирантуру по экономике. Работаем над тем, чтобы создать свой диссертационный совет по экономическому направлению.

Потребовалось сформировать новые методические рекомендации, учебники, организовывать лекции. Мы стали настоящей научной организацией, которая «кует» кадры, используя собственный потенциал. Поставили перед собой задачу, чтобы все наши сотрудники, которые проходят подготовку в сторонних аспирантурах, возвращались учиться к нам. Намерены в следующем учебном году увеличить количество обучающихся в аспирантуре.

Реализуем научно-просветительские программы со школьниками. Вместе с подрастающим поколением отправимся этим летом открывать памятник легендарному научно-исследовательском судну «Персей»: очень важно, чтобы молодые люди помнили славные страницы нашей истории (на момент выхода интервью памятный знак уже был установлен — прим. ред.).

Начали составлять рейтинг молодых ученых: он помогает отдать должное научным и социальным достижениям молодых сотрудников. Улучшаем условия труда в нашем институте. Необходимо постепенно привести в нормативное состояние все объекты, в которых работают люди. И конечно, стремимся привлекать молодежь возможностью заниматься новыми интересными направлениями, использовать современные технологии — Big data, беспилотная аппаратура, искусственный интеллект. У нас есть самые современные решения.

Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия > Рыба. Экология. Образование, наука > fishnews.ru, 3 июля 2023 > № 4410832 Кирилл Колончин

Экономику уральского поселка поднимут с помощью рыбалки и туризма

Ольга Медведева (Свердловская область)

В Гари мы приехали вместе с первой организованной группой туристов, которые поселились в новом, с иголочки, туристском центре на берегу реки Сосьвы. Там и побеседовали с главой Гаринского городского округа Сергеем Величко. Чем живет сегодня и к чему стремится поселок, который в этом году отмечает ни много ни мало 400-летний юбилей?

Чем знаменит Гаринский округ?

Сергей Величко: История Урала начиналась с нас: Гари на 100 лет старше Екатеринбурга! Наш муниципалитет в регионе один из самых больших по площади - почти 17 тысяч квадратных километров, а вот население всего четыре тысячи человек. Сейчас у нас формально 42 населенных пункта, но, если не считать опустевшие деревни, останется 37. А когда-то было 93 колхоза и совхоза, в хорошие времена район был густонаселенный и очень работящий. Чего только не было: кирпичный завод работал, делали суда, баржи. Сорок лет назад на соревнования по волейболу водники выставляли три команды! Все транспортное сообщение тогда проходило по воде, деревни стояли у рек. Дорога появилась только в 2002 году, а мост - в 2012-м.

Водное сообщение больше не актуально?

Сергей Величко: Сейчас на пристани работают два десятка человек, включая турбазу. Тем не менее только у нас на Сосьве, единственных в Свердловской области, осталась лицензия на грузовые и пассажирские перевозки по рекам.

Рыбу здесь всегда ловили, наверное?

Сергей Величко: Рыбозавод был большой. Со всех рек, озер в районе улов везли сюда. Сейчас говорят о возрождении рыбного промысла, но это такое сложное дело! Десятилетиями за озерами ухаживали, следили, чтобы не было заморов, чистили каждый год, чтобы не зарастали. В хорошие годы до 500 тонн рыбы в районе вылавливали. Рыбозавода нет уже лет 20 или больше, и, конечно, за это время водоемы утратили товарную ценность. Для приведения их в рабочее состояние, чтобы опять наросло поголовье рыбы, нужно потратить несколько лет.

Был в Гарях и коптильный цех. Госпромхоз занимался пушниной, сбором дикоросов. Клюкву и бруснику собирало и райпо - за сезон 200 тонн, плюс примерно столько же госпромхоз.

А как обстояли дела с лесозаготовками?

Сергей Величко: Когда-то на территории района было более 40 колоний, а при них работали крупные леспромхозы. Полвека назад они рубили почти 1,5 миллиона кубометров древесины в год. Такой громадный объем сплавляли по реке - плотами, молевым сплавом. Не всем нравится жить рядом с колониями, но вокруг них строилась вся экономика района. Когда их начали закрывать, стала падать численность населения.

Кто заготавливает лес сейчас?

Сергей Величко: Крупной лесной промышленности нет, как и везде, отрасль держится на частниках, их 5-6 - тех, кто начал подниматься четверть века назад. Это сложный бизнес. Кажется, лес рядом, напилил, продал - вот и деньги. Но у многих новичков не получилось. Те, кто выстоял, в год заготавливают примерно 100 тысяч кубометров древесины, они же ее перерабатывают. На этих предприятиях работает основная масса трудоспособного населения. Зарплаты, в принципе, неплохие.

Где заняты остальные?

Сергей Величко: Транснефть - основной налогоплательщик: есть две нефтеперекачивающие станции, на каждой по 60-80 человек, работают вахтовым методом. Но режим жесткий, не все могут выдержать. Последние пять лет ведут реконструкцию нефтепровода, когда был большой объем работ, набирали до тысячи человек. У них тоже высокие заработки.

Еще у нас есть такая категория людей - вроде не лодырь, не тунеядец, но официально не трудоустроен. Это местная специфика: в колонии 13 лет отработал - получаешь право выхода на пенсию. Если устроиться сразу после армии, можно стать пенсионером в 33 года и получать тысяч 20-25. Сам себе хозяин, плюс всегда можно подзаработать.

Так, у нас единственное место в области, где разрешен промысловый лов рыбы сетями. Несколько человек объединяются в маленькую артель, заключают договор. И человек 200-250 заняты: ловят рыбу, продают свежую, коптят, солят, вялят. Таких договоров заключено около 130. Я бы сказал, хорошее дело, потому что не все могут работать на производстве. А это неплохой приработок для тех, кто не ленится. Да и люди в наших краях промышляли рыбалкой из поколения в поколение. Было очень непросто добиться разрешения на сетевой лов рыбы четыре года назад. Но сейчас уже к нам приезжают из Тавды, Таборов, спрашивают: как вам это удалось?

И правда, как?

Сергей Величко: Когда меня избрали главой, на первом собрании жителей было очень много недовольных. От женщин звучали разные жалобы, а у всех мужиков одна беда - в то время ужесточили ответственность за незаконную рыбалку. Пять рыбок поймал, приехали полицейские - тебя за жабры. Преступников у нас практически нет, так они на патрульной машине вдоль реки ездят и смотрят, кто с удочкой выйдет. За полгода шесть уголовных дел завели. Но у нас в деревнях люди живут рыбной ловлей, как им быть?

Хлопотное оказалось дело. Мы писали письма в Москву, в минсельхоз. Там обещали внести изменения в закон о любительской рыбалке, но потом вообще перестали отвечать. Я сам поехал, записался на прием. Меня спрашивают: Гари - это где? Показал на карте. Объясняю: река одна и та же - Пелымка. Но в Югре рыбу ловят сетями (коренным северянам это разрешено), а вот граница со Свердловской областью, и тут уже за это уголовная ответственность.

В Росрыболовстве нам говорили, что так же считают: границы должны быть не по регионам, а по бассейнам - в этой реке можно ловить, а в другой - нет. И пообещали учесть это при подготовке нового закона о любительской рыбалке. Этот разговор был три года назад, и вот, действительно, читаю законопроект: отнести Свердловскую область, как Дальний Восток и Сибирь, к числу регионов, где разрешен сетевой лов рыбы. Я обрадовался, говорю: мужики, вяжем сети, с нового года - на реку! Но начальник рыбинспекции объяснил, что закона мало - нужно также внести изменения в правила любительской рыбалки. А для этого ученые должны выехать, изучить условия, написать рекомендации. И уйдет на все это года два.

Тогда мы пошли по более простому пути. Создали компанию, которая оформила участок реки в пользование для ведения промыслового лова. Частнику нельзя, а ООО можно. Потом фирма разбила свой отрезок реки на небольшие участки, люди взяли их в аренду, заключили договоры с этой организацией, и у них появились законные основания находиться на реке. Обязанность каждого рыбака - чтобы сети были с бирочками: указано, чья сеть и какого размера. Обязательно нужно иметь весы и каждые два часа взвешивать улов - все должно быть оприходовано и записано в журнал.

Начали с этого, и дело пошло. Сейчас на собраниях выступают в основном женщины. Мужики всем довольны. Правила выполняют строго: май - нерестовый период, так вот 30 апреля уже на реке никого нет - если приедет рыбинспекция, договор у рыбака аннулируют и больше этот участок не дадут. Поэтому среди местных браконьеров нет, все спокойно ловят рыбу на законных основаниях. А чужих гоняют, сами звонят инспектору, просят принять меры. Не много было нужно - дать человеку почувствовать себя хозяином.

А как возрождение промысла влияет на состояние водоемов?

Сергей Величко: Компании, которые ведут лов, занялись и зарыблением - на средства, которые, например, нефтедобывающие, транспортные предприятия уплачивают за вред, нанесенный природе. Эти деньги нельзя потратить абы куда, только на компенсационные мероприятия. Скоро к нам должна приехать большая команда ученых, изучат наши озера и напишут рекомендации по их зарыблению. Местная рыба не очень востребованна: затраты на вылов карася, щуки, окуня выше, чем цена реализации. Все понимают, что зарыблять нужно ценными породами, например, запустить сырка. У этой рыбы совсем другая цена - копченая пелядь продается по 800-900 рублей за килограмм. С этим работать уже есть смысл. И с точки зрения развития туризма зарыбление перспективно: интересно ведь поехать зимой на озеро, посмотреть, как идет путина. Если на каждом водоеме будет рыболовецкая бригада, там можно поставить домики и для туристов. А их обслуживание - это дополнительные рабочие места.

Россия. УФО > Миграция, виза, туризм. Рыба > rg.ru, 29 июня 2023 > № 4407645 Сергей Величко

Новые заводы открыли нам дополнительные возможности

Рыбопромышленные компании Карелии стали одними из ключевых участников программы инвестиционных квот на Северном бассейне. Причем с разными проектами. Сталкиваются ли северяне с теми же проблемами, что и их коллеги на Дальнем Востоке, и какие планы есть по развитию бизнеса, в интервью Fishnews рассказал председатель Союза рыбопромышленников Карелии Илья Раковский.

— Илья Владимирович, у компаний — участниц союза был достаточно большой пакет проектов под инвестиционные квоты на Северном бассейне. И в сфере береговой переработки, и в сфере строительства флота. Расскажите, пожалуйста, что это за проекты и на какой стадии их реализация.

— Предприятия, которые входят в Союз рыбопромышленников Карелии, реализовали два проекта по созданию в республике рыбоперерабатывающих заводов. Также в пакете пять судостроительных проектов: три ярусолова для РК «Вирма» и два траулера-свежьевика для компании «Согласие».

Рыбоперерабатывающие заводы ООО «Рыботорговая сеть» и ООО «Группа «Баренц» построили в Карелии, на территории опережающего развития «Кондопога». Эта ТОР образована именно для размещения пищевых перерабатывающих производств. Мы находимся далеко и от основных районов промысла, и от больших рынков сбыта. Тем не менее в Карелии тоже надо создавать рабочие места, восстанавливать собственную перерабатывающую промышленность. С учетом этого предприятиям требуются дополнительные стимулы. И федеральное правительство, правительство региона поддержали инициативу организации территории опережающего развития.

Новые предприятия уже играют свою роль в обеспечении рабочих мест и возрождении перерабатывающей промышленности. Эти заводы введены в эксплуатацию, действуют. В прошлом году, к сожалению, нам не удалось продемонстрировать запланированные показатели рыбопереработки. Дело в том, что два наши основных поставщика трески и пикши для береговых производств — суда «Беломорск» и «Кемь» — были задержаны в Норвегии, а затем нам пришлось забрать их без ремонта. Они не были готовы для предъявления регистру. В итоге эти суда выпали из общего графика расстановки флота и не могли снабжать сырьем наши заводы. Промысловая обстановка в Баренцевом и Норвежском морях в прошлом году, особенно во втором полугодии, была крайне неблагоприятной. Все были озабочены тем, чтобы освоить свои объемы, и найти партнеров для выборки квот не представлялось возможным.

В то же время мы отработали на новых предприятиях весь технологический процесс, произвели в 2022 году достаточно большой объем продукции из трески и пикши. Это и филе, и порционная продукция — в зависимости от того, какой была потребность рынка. Мы выпускали продукцию из прилова - большой популярностью пользовались стейки, так как цена на эту продукцию гораздо ниже, чем на филе... И сейчас мы видим существенный спрос на белую рыбу в ассортиментной категории с самой низкой ценой.

— Уточните, пожалуйста, о каком рынке идет речь.

— У нас изначально был ориентир на удовлетворение потребностей внутреннего рынка, чтобы получить быстрый отклик о нашей цене, логистике, технологиях.

Также на этих предприятиях мы занимались фасовкой нашей продукции из пелагических видов рыб, на это был достаточно большой спрос. Кстати здесь нам пришлось и возвращение к промыслу мойвы.

Новые заводы позволили организовать переработку рыбы таким образом, чтобы быстро распределять продукцию по рынку. Мы начали практически напрямую работать с торговыми сетями. При этом помощь нам оказывали трейдеры, склады, но роль дополнительных участников становится все менее существенной. Думаю, со временем мы выстроим полностью ритмичную отгрузку и сможем удовлетворять потребности торговых сетей в этом плане.

В той же зоне, где расположены рыбоперерабатывающие заводы, при поддержке Минэкономразвития России и правительства Карелии строится технопарк по производству пищевой упаковки. Такие материалы будут использоваться для нужд береговых перерабатывающих предприятий и флота. Мы увидели спрос на упаковочные материалы, образовавшийся в связи с последними событиями, санкционными ограничениями.

— С береговыми заводами ситуация более-менее ясна, их достаточно активно запускали в рамках программы инвестиционных квот. С флотом, наверное, дела обстоят сложнее?

— Да, с судами ситуация гораздо сложнее. Особенно это касается двух траулеров-свежевиков для компании «Согласие», так как договоры по ним заключались последними и мы не успели до введения санкционных ограничений получить полностью технологический проект и закупить оборудование для новостроя. Сейчас рассматриваются разные варианты, как выйти из положения, чтобы заказчик судов пострадал как можно меньше.

Еще три ярусолова строятся на Северной верфи в Санкт-Петербурге для РК «Вирма». Ситуация по этим судам рассматривается на рабочей группе «Инцидент-42». Конечно, как и у всех, у нас есть стандартная проблема с верфью — более высокий процент исполнения графика инвестиций по отношению к проценту исполнения графика строительства. Это практически повсеместная ситуация, проект перефинансирован по отношению к той точке готовности судна, в которой мы сегодня находимся.

— Как говорят: рыбаки оплатили проблемы судостроения.

— Внешне это может выглядеть так. Мы не можем утверждать, что это так на 100%, тем не менее выделяемые средства точно не полностью пошли на строительство заказанных судов.

Сейчас, конечно, мы вместе с кредитующим нас Сбербанком многие ошибки прошлого исправляем.

Научились работать практически в формате эскроу-финансирования с подтверждением реестра платежей, идущих на конкретный инвестиционный объект. Сейчас кажется, что так надо было поступать с самого начала, но вернуться в прошлое, конечно, невозможно.

Проблемы мы пытаемся решить с верфью совместно, диалог налажен, то есть какого-то тупика нет. Много технологических сложностей, но в принципе процесс идет.

— А что могло бы сделать в этой ситуации государство?

— Той координации, которая организована, в общем-то, достаточно. Сейчас выполняется функция медиации в первую очередь, то есть регулирование конфликтных ситуаций, чтобы не доводить их до неприемлемого состояния как со стороны верфи, так и со стороны заказчика.

— На Дальнем Востоке на слуху ситуация с предприятием на Камчатке, которое столкнулось с угрозой штрафов из-за неоднозначного норматива по выпуску продукции. Речь идет об участнике программы инвестквот. Как вы оцениваете эту проблему, учитывая, что члены союза также ввели в строй перерабатывающие заводы?

— Конечно, отрасль внимательно следит за ходом этого процесса и судебными документами, которые появляются в открытом доступе. У всех здесь своя правда, и надо понять происхождение проблемы. У Росрыболовства это нормативно-правовая база, которая ранее не применялась, и практики ее работы нет. У рыбаков — тоже проблема не до конца отработанной на практике регламентации функционирования этих заводов.

Корректировка нормативно-правовой базы будет осуществляться в процессе реализации инвестиционных проектов. Мы видим, что законодательство в этой сфере меняется и по предложению Минсельхоза, Росрыболовства, и по предложению Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ). Поэтому я надеюсь, что ситуация будет сбалансирована. Ведь понятно, что в действиях рыбаков не было злого умысла.

Заводы строились на частные средства, нужно в том числе возвращать кредитные деньги. Так что предприятия проектировались, чтобы работать, а не для того чтобы идти на какие-то ухищрения с отчетностью. Таких инвесторов у нас в отрасли нет.

— В прошлом году после трехлетнего перерыва Россия возобновила промысел мойвы на Северном бассейне. Насколько это важно для рыбаков вашего объединения?

— Для нас промысел мойвы — это существенная прибавка к вылову. Кроме того, это возможность вернуться к привычной расстановке пелагического флота: сначала он работает на мойвенной путине, а потом переходит к добыче путассу. Это способствует более равномерной загрузке судов по году.

И конечно, мойва — ценная для рынка рыба, подходящий товар по цене и качеству. Поэтому и мы, и рынок возвращения мойвы ждали.

Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews

Россия. СЗФО > Рыба. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 26 июня 2023 > № 4407664 Илья Раковский

Экипаж каждого судна — это маленькое государство

Человеко-ориентированный подход сегодня — это современный инструмент построения бизнеса крупнейших мировых компаний. Кропотливый наем, создание комфортных условий труда — важные задачи для развития производств. Между тем подбор и управление персоналом в крабодобывающих компаниях является задачей не из простых. Даже высокой зарплаты порой недостаточно, чтобы человек согласился покинуть дом и на месяцы отправиться в море. Но и у компании, подбирающей кадры, есть свои, достаточно серьезные, требования к уровню квалификации и личным качествам сотрудников. О том, как ведется работа с персоналом в рыбной отрасли, рассказала руководитель кадровой службы группы компаний «Антей» Наталья Бабуркина.

Все начинается с рекрутинга

Подбор плавсостава — специалистов для работы на судах компании — происходит по четко выстроенной, регламентированной системе. Кадровая служба делится на несколько блоков: поиск и подбор персонала, кадровое делопроизводство, работа с профильными учебными заведениями, адаптация персонала и наставничество.

На этапе рекрутинга мы не только пользуемся собственной базой кандидатов, но и публикуем информацию на многих интернет-ресурсах и в крупных телеграм-каналах и нашем сообществе в «ВКонтакте». На официальном сайте «Антея» потенциальные соискатели заполняют анкеты.

Далее мы проводим оценку профессиональных навыков и компетенций кандидата и направляем анкету на согласование в профильные службы компании. Следующий шаг — собеседование в очном или дистанционном формате.

Слово за капитаном

После одобрения кандидатуры профильными отделами анкета направляется на рассмотрение капитану судна: финальное решение за ним. Работа в море имеет свою специфику, особое внимание мы уделяем личностным характеристикам человека — и на этапе изучения анкеты, и при личном интервью. Важны умение работать в команде, стремление к обучению и развитию, надежность, доброжелательность.

На протяжении длительного рейса моряки находятся в отрыве от привычной жизни, им приходится делить быт со всей командой. Экипаж судна на промысле — это маленькое государство, которое живет по своим правилам. Очень важно, чтобы это были близкие по духу люди и в коллективе была благоприятная бесконфликтная атмосфера. Часто бывает так, что капитан приводит специалистов, с которыми работал ранее. Как правило, команда следует за капитаном с судна на судно или из рейса в рейс. Как результат — сплоченная и эффективная работа.

Морская романтика и текучка кадров

Работа в море кардинально отличается от работы на берегу. Конечно, романтика морских профессий сотнями лет описывается в литературе и кино, и в этом есть своя правда. Чаще всего, люди, которые выходили в рейс, на долгие годы связывают свою жизнь с морем. Но все же тяжелые, а порой и экстремальные условия труда — это сложный экзамен на проверку стойкости и моральных качеств моряка. В процессе работы часть сотрудников отсеивается, но остаются такие специалисты, которыми мы очень дорожим, поддерживаем и обеспечиваем всем необходимым — от достойной зарплаты до помощи в решении даже не связанных с промыслом вопросов.

Текучесть кадров связана со спецификой крабового промысла. Подготовить судно, отладить механизмы, выловить и довезти на берег, сохранив каждую особь в лучшем качестве — все это требует мастерства, необыкновенной точности и сноровки. Поэтому наша самая большая потребность в квалифицированных специалистах общесудовой, судомеханической службы и службе добычи. В целом процент текучести кадров в «Антее» небольшой.

В учебную программу морских вузов и ссузов не входит весомая часть того, что необходимо знать и уметь специалисту на промысле краба. Эту задачу берут на себя опытные члены экипажа, которые передают знания новой смене. Вырастить хорошего специалиста на практике — возможно, поэтому мы берем в штат молодых «первоходов» и помогаем строить карьеру.

Дорогу молодым!

Мы активно сотрудничаем с морскими учебными заведениями: участвуем в днях открытых дверей, конференциях, круглых столах и других мероприятиях. Симбиоз молодости и опыта обязательно приносит результат. На судах «Антея» проходят практику студенты морских специальностей высших и средних учебных заведений. В последнее время нередко на практику в офисы компании приходят и студенты береговых специальностей. Кстати, в этом году впервые на базе нашей компании студенты выпускного курса по специальности «Инноватика» напишут дипломные работы. Студенты активно интересуются работой в «Антее», многие принимают решение идти в море именно с нами, в том числе в свой первый самостоятельный рейс.

Но только высокой зарплаты для мотивации молодых специалистов недостаточно. Приоритет — это достойные условия труда и проживания на судне, стабильная заработная плата и перспективы карьерного роста. Интересно, что многие уже сейчас задумываются о пенсионном обеспечении. Действующим законом «О страховых пенсиях» у моряков сохранено право на досрочный выход на пенсию при определенных условиях.

Для молодых специалистов в «Антее» созданы отличные условия, но мы ставим для себя более масштабные задачи — повысить престиж морских профессий и вернуть уважение рабочим специальностям.

Сначала люди, потом механизмы

Сегодня группа компаний «Антей» активно развивается: мы модернизируем технологии, строим заводы, обновляем флот. В нашей отрасли ни один, даже самый современный механизм не будет работать без помощи человека. Грамотно эксплуатировать оборудование, безаварийно управлять судном и выпускать продукцию высокого качества — все эти задачи могут выполнять только профессионалы. Именно поэтому работе с персоналом мы уделяем особое внимание.

Сейчас наш флот состоит из 52 судов. Полная смена экипажа проводится два раза в год — зимой и летом. В среднем экипаж одного промыслового судна — это 30 человек, соответственно, за год мы нанимаем порядка 1500–2000 специалистов.

Также по тем или иным причинам неполные смены проходят и в течение промыслового рейса. Болезнь, семейные обстоятельства, к тому же промысел краба — это тяжелейший труд, порой люди просто не выдерживают. В такие моменты на помощь приходит отдел кадров и транспортный флот нашей компании. Мы оперативно находим замену члену экипажа, а транспортные суда доставляют сотрудников к месту промысла или в родной порт.

Дефицита кадров нет

Люди хотят работать и зарабатывать. Однако мы наблюдаем нехватку квалифицированных специалистов среди молодежи — средний возраст моряков сегодня увеличивается. Кто-то уходит работать в иностранные компании. Нам приходится конкурировать с другими работодателями, улучшать условия труда и уровень дохода моряков, так что и в этом есть свои плюсы.

Для работы в море требуется большое количество документов, которые имеют сроки действия. Морякам необходимо пройти всевозможные медицинские исследования, сделать прививки, получить заключение врачей, кроме того, все еще действуют ковидные ограничения. Но тех, кто хочет работать в море, эта подготовительная рутина не останавливает.

Подготовил Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, журнал « Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Судостроение, машиностроение. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 19 июня 2023 > № 4401431 Наталья Бабуркина