Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Представляем статью из индийского сайта indiandefencereview.com о военной промышленности Пакистана, написанную, судя по всему, в 2004 году. Тем не менее, материал может вызвать у читателей некоторый интерес.

«После отделения от Британской Индии в 1949 году Пакистану не досталось какое-нибудь военное производство. В 1951 году в городе Вах (Wah) был создан завод Pakistan Ordnance Factory по производству стрелкового оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ. С 1965 года, чтобы устранить подавляющую зависимость в закупках оружия от США и других западных стран, как Франция, Пакистан начал концентрироваться на расширении своего оборонного производства. В этом деле страна получила поддержку со стороны Китая.

В 1971 году в Таксиле (Taxila) был создан Heavy Industries facility. В 1973 году в городе Камре (Kamra) к северу от Исламабада был введен Pakistan Aeronautical Complex (PAC), который начал сборку китайских истребителей F-6 и французских «миражей». Пакистан также вел производство учебно-тренировочного самолета Mushak. С 2005 года в PAC планировалось начать сборку современных китайских легких истребителей JF-17, а также современных учебно-тренировочных самолетов K-8 Karakorum для ВВС Пакистана и для потенциальных экспортных заказчиков. Как полагают, доля PAC в проекте самолета К-8 оставляет около 20 процентов. Тем не менее, PAC стремится иметь 50% от доли экспорта за пределы Китая самолетов JF-17 и K-8.

В 1989 году был подписан контракт с американской компанией General Dynamics Land Systems на создание в Таксиле предприятия по капитальному ремонту танков М47/М48, самоходных орудий М110 и БТР типа М113. Также был создан завод по капитальному ремонту двигателей танков Type 59 и Type 69 с мощностью 100 двигателей в год. За счет этих мощностей завод Heavy Rebuild Factory был переименован в Heavy Defence Industries (Taxila). Во время военной выставки IDES-2000 в Карачи компания Heavy Industries Taxila (HIT) представила основные боевые танки собственного производства Al-Khalid и Al Zarrar (переделанные и модернизированные Type 59).

Также были представлены беспилотный летательный аппарат, переносной зенитный ракетный комплекс Anza и противотанковая ракета Baktar Shikan (дальность стрельбы 3000 м) – все производства AQ Khan Research Laboratory. Компания HIT также показала бронетранспортер Talah и командно-штабную машину Sakb. HIT производит по лицензии китайский танк Type 85 II-AP. Расположенная в Кахуте (Kahuta) AQ Khan Research Laboratory занимается производством и модернизацией китайских 37-мм двуствольных зенитных пушек. Также производит 122-мм реактивные системы залпового огня T-83 (Azar) с дальностью стрельбы 13400 метров. Пакистан добился самообеспечения стрелковым оружием и находится в хорошем пути к достижению такой же возможности в отношении всех типов танков и артиллерийских боеприпасов.

Судостроительный завод Karachi Shipyard and Engineering Works (KSEW) создан в 1957 году и занимается строительством пассажирских судов, грузовых судов, танкеров и др. На заводе также строились тральщики (длина 47 м, скорость 14 узлов), патрульные катера (длина 39 м, скорость 23 узла), 200-тонный ракетный катер (скорость 25 узлов), а также плавучие доки грузоподъемностью до 4000 тонн.

KSEW предлагает эти суда на продажу, однако из-за отсутствия заказов, предприятие, как полагают, находится в тяжелом финансовом положении. Завод Минобороны Пакистана Naval Dockyard также осуществляет строительство и техническое обслуживание судов, предназначенных для ВМС Пакистана. Завод может строить военные корабли водоизмещением до 5000 тонн.

В настоящее время Пакистан экспортирует более 200 видов оружия и военной техники, включая ракеты (ПТУР и ПЗРК), танки, артиллерийские орудия и запчасти, в более чем 21 страну мира, в т.ч. в Малайзию, Индонезию, Таиланд, Турцию, Иран, Саудовскую Аравию, Марокко, Ливию, Маврикий, Индию и страны–соседи, как Бангладеш, Шри-Ланку и Мьянму. Страна также пытается создать рынок своей продукции военного назначения в Непале. В 2003 году военный экспорт Пакистана составил 130 млн долларов и Организация по продвижению военного экспорта (Defence Export Promotion Organisation - DEPO) поставила задачу увеличить в последующие 8-10 лет объем военного экспорта до 1 млрд долларов.

Пакистан уже начал предлагать свои танки Al-Khalid и Al Zarrar Бангладешу и Таиланду. Его военные поставки в Шри-Ланку значительны и представлены артиллерией, стрелковым оружием, РСЗО, БЛА и авиационными боеприпасами. Компания PAC в Камре также оказывает услуги по ремонту и техническому обслуживанию самолетов F-6 ВВС Шри-Ланки. В Мьянму были поставлены артиллерийские орудия и боеприпасы к ним, 81-мм минометы и боеприпасы к ним, запчасти и самолеты К-8. Пакистан вошел в рынок вооружений Малайзии с поставками ПТУР Baktar Shikan и ПЗРК Anza».

Сегодня, 5 марта, в Пакистане проведено успешное испытание баллистической ракеты малой дальности Hatf-II, способную нести ядерную боевую часть.

Hatf-II (Abdali) имеет дальность 180 км (113 миль) и может нести ядерную или обычную боевую часть с «высокой точностью», говорится в заявлении.

«Это обеспечит повышение уровня стратегических сил Пакистана в дополнение к имеющимся стратегическим и тактическим возможностям», говорится в заявлении.

Директор Юго-Восточной железной дороги Ирана Сейед Мостафа Давуди в интервью агентству ИСНА сообщил, что Пакистан хочет, чтобы Иран обеспечивал топливом его железнодорожный транспорт.

С.М.Давуди отметил, что с реализацией проекта по строительству железнодорожного топливного терминала в Захедане и с подсоединением захеданского нефтехранилища к железнодорожной сети помимо обеспечения топливом юго-восточных районов страны появляется возможность для экспорта нефтепродуктов в соседние страны.

На сегодня на железнодорожном топливном терминале разгружается до 1,2 млн. литров нефтепродуктов, и при этом пропускная способность терминала со временем может быть увеличена в шесть раз.

С.М.Давуди подчеркнул, что дальнейшее развитие железнодорожного транспорта позволит в самое ближайшее время активизировать экспортные поставки нефтепродуктов в соседние страны из юго-восточной районов Ирана.

Шизофрению будут лечить антибиотиками?

Учёные собираются проверить данные, согласно которым антибиотик миноциклин облегчает психотические состояния.

Британские врачи начинают масштабное исследование, инициированное Комиссией по шизофрении и подкреплённое средствами Национального института исследований в области здравоохранения. А целью его будет выяснение, можно ли лечить шизофрению антибиотиками.

На первый взгляд, идея лечить психическое заболевание лекарством от бактерий звучит довольно дико. Но, что называется, тому были прецеденты. Всё началось с одного молодого человека, который поступил в одну из японских больниц с психотическими симптомами: у него были слуховые галлюцинации, он страдал от постоянного чувства тревоги, перерастающего в навязчивый бред, его мучила бессонница. Анализы крови и сканирование мозга не выявили никаких аномалий, и пациенту был прописан галоперидол. Однако терапия не возымела никакого эффекта.

Но тут у больного случилась ещё и пневмония, и вместе с галоперидолом ему прописали антибиотик миноциклин. И через пару недель у него исчезли и пневмония, и шизофрения. Но стоило только прекратить приём антибиотика, как психотические симптомы не замедлили вернуться. Делать нечего: врачи отменили пациенту галоперидол и снова начали давать ему миноциклин. И вот уже несколько лет психоз его не донимает.

Это не единственный эпизод: похожие случаи регистрировались в больницах Израиля, Пакистана и Бразилии.

И вот теперь 12 членов британской Комиссии по шизофрении решили предпринять полномасштабное исследование: в планах у врачей отобрать 175 пациентов с шизофренией и выяснить с их помощью, какое влияние оказывает миноциклин по сравнению с другими стандартными антипсихотическими препаратами. Работа, по примерным прикидкам, должна занять около года. У учёных уже есть предварительная гипотеза, объясняющая «душеспасительное» действие антибактериального препарата. Одной из причин шизофрении (равно как и болезни Альцгеймера, депрессии и других психоневрологических расстройств) часто называют воспаление, которое бывает очень трудно увидеть. Антибиотик как раз может подавлять воспалительную реакцию, устраняя инфекцию, раздражающую иммунитет. Таким образом антибиотик защищает нервные клетки от воспалительного стресса, и они могут продолжать нормально работать. Хотя всё равно сложно поверить в то, что лекарство, прописываемое от угревой сыпи, победит неуловимое тяжелейшее психическое расстройство... Кирилл Стасевич.

Пакистанские боевые самолеты нанесли в четверг воздушный удар по позициям боевиков на северо-западе страны, уничтожив не менее 18 экстремистов, сообщает телеканал GEO-TV.

По информации СМИ, атака произошла в племенной области Оракзай близ границы с Афганистаном.

Как заявили прессе военные, воздушно-бомбовый удар был нанесен по пяти укрепленным пунктам боевиков. Других подробностей операции не сообщается.

Племенная область Оракзай входит в пакистанскую Зону племен, где не действуют федеральные законы, и на которую не распространяется влияние полиции. В Зоне существует семь так называемых политических агентств - своего рода племенных мини-государств, признающих, однако, пакистанское подданство - Баджаур, Мохманд, Хайбер, Куррам, Оракзай, Северный и Южный Вазиристан.

Зона племен стала убежищем для группировок боевиков-исламистов, выступающих против режима в соседнем Афганистане и против пакистанских властей, которых талибы объявили "нарушителями норм ислама". Евгений Пахомов.

Генеральный директор Иранской национальной газовой компании Джавад Оуджи заявил, что Пакистан просит увеличить объемы предстоящих поставок иранского газа до 30 млн. куб. м в сутки, сообщает агентство ИРНА.

По словам Джавада Оуджи, в соответствии с подписанным соглашением, Иран начнет поставки газа в Пакистан с марта 2014 года, и Пакистан просит увеличить объемы предстоящих поставок.

Джавад Оуджи отметил, что для увеличения поставок газа требуется подготовить новое дополнение к соглашению, в котором необходимо определить разные параметры поставок, в том числе цену на газ.

Далее генеральный директор ИНГК сообщил, что пакистанская сторона готова к тому, чтобы в строительстве газопровода на территории Пакистана участвовали иранские компании, которые могут принять участие в предстоящем тендере на строительство названного газопровода.

В этой связи Джавад Оуджи заявил, что ИНГК призывает иранские подрядные организации принять участие в тендере на строительство 700-километрового газопровода с диаметром трубы в 42 дюйма на территории Пакистана.

В среду, 29 февраля, в Захедане состоялась официальная церемония ввода в эксплуатацию терминала по разгрузке железнодорожных топливных цистерн, сообщает агентство ИРНА.

С началом эксплуатации названного терминала и с подсоединением захеданского нефтехранилища к железнодорожной сети страны создаются условия для поставок топлива на юго-восток страны по железной дороге, а также для расширения экспорта нефтепродуктов в соседние страны.

Директор инженерно-проектного департамента Иранской национальной компании по распределению нефтепродуктов Хейдар Шамси на названной церемонии заявил, что железнодорожным транспортом перевозится только 4% нефтепродуктов или 2,5 млрд. литров в год и этот показатель необходимо увеличить в несколько раз.

Железнодорожные перевозки нефтепродуктов позволят не только снизить транспортные расходы, но и приведут к сокращению количества автоцистерн на автодорогах страны и, соответственно, к снижению уровня аварийности.

По словам Хейдара Шамси, терминал по разгрузке железнодорожных топливных цистерн построен за четыре месяца. Он занимает площадь в 25 тыс. кв. м и с помощью труб диаметром 14 дюймов и длиной в 2,4 тыс. м подсоединен к нефтехранилищу.

На названном терминале могут одновременно разгружаться 20 железнодорожных цистерн, и еще 20 цистерн могут находиться здесь в ожидании своей очереди.

Хейдар Шамси подчеркнул, что дальнейшее расширение терминала и ввод в эксплуатацию следующих очередей позволит активно экспортировать нефтепродукты в Пакистан и другие страны региона.

Компания Synergy Research Group (SynRG) представила годовой выпуск Оранжевой книги, регулярного аналитического отчета, посвященного рынку клинических исследований (КИ) в России в 2011 году. Одной из стратегических задач, которые ставит перед собой компания SynRG, является активное содействие формированию цивилизованного рынка КИ в России и повышение исследовательской и инвестиционной привлекательности страны для иностранных компаний-спонсоров, а также реабилитация клинических исследований в глазах российской аудитории.

В 2011 году Минздравсоцразвития России было выдано 571 разрешение на все виды клинических исследований, это на 16% больше, чем в прошлом году. При этом количество международных многоцентровых клинических исследований (ММКИ) выросло на 49% и составило 369 новых исследований. Количество локальных клинических исследований (ЛКИ), проводимых на территории России отечественными и иностранными спонсорами, по сравнению с 2010 годом уменьшилось на 27%: с 161 до 117 исследований. Количество исследований биоэквивалентности (БЭ), инициированных в 2011 году, увеличилось на одно и составило 85 новых исследований.

Это повлекло за собой изменение соотношения между видами клинических исследований по сравнению с 2010 годом: доля ММКИ выросла с 50% до 65% от общего количества исследований, при этом доля ЛКИ упала до 20%, а доля исследований БЭ уменьшилась с 17% до 15%. Спонсорами клинических исследований, разрешенных к проведению в России в 2011 году, выступили компании из 31 страны. На первое место вышли российские производители со 169 КИ, за ними идут американские спонсоры со 146 новыми исследованиями, далее – Швейцария, Великобритания и Франция с 74, 37 и 22 новыми исследованиями соответственно.

В 2011 году было инициировано 64 новых клинических исследования первой фазы, что на 21 КИ больше, чем в прошлом году. Количество исследований II фазы за этот период по сравнению с прошлым годом увеличилось на одно и составило 87 новых исследований. Количество исследований III фазы увеличилось на 41% по сравнению с прошлым годом, с 232 до 327 исследований. Количество исследований IV фазы также увеличилось почти вдвое - с 38 до 75. Всего в клинических исследованиях I-IV фаз, начатых в 2011 году, приняло участие 53,958 пациентов, это на 20% больше, чем в прошлом году.

В 2011 году первое место среди иностранных производителей по количеству новых исследований заняла фармацевтическая компания Novartis с 26 новыми исследованиями. Далее идут – GlaxoSmithKline (21 КИ), Roche (18 КИ), Eli Lilli (16 КИ), и замыкает пятёрку Pfizer c 14 новыми исследованиями. Первое место среди отечественных производителей по количеству исследований, проведенных в 2011 году, занимает компания «Биокад» с 13 новыми клиническими исследованиями. На втором месте – «Материа Медика», инициировавшая 10 новых исследований. За ними идут «Валента», «Петровакс» и Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор» с шестью, четырьмя и тремя новыми исследованиями соответственно.

В 2011 году более трех четвертей всех новых исследований было инициировано в семи ведущих терапевтических областях. Наибольшее количество новых исследований в области онкологии – 121 КИ, 58 новых исследований – в пульмонологии, 42 – в области заболеваний опорно-двигательного аппарата, 39 исследований в эндокринологии, 35 – в области инфекционных заболеваний и по 34 – в области заболеваний сердечно-сосудистой системы и неврологии.

Synergy Research Group (SynRG™) – российская контрактная исследовательская организация, успешно работающая на всей территории России и стран СНГ с 2002 года. SynRG™ предоставляет широкий спектр услуг по проведению клинических исследований для российских и иностранных фармацевтических и биотехнологических компаний. Компания располагает собственным складом клинических препаратов в Москве общей площадью 180 квадратных метров. В настоящее время Synergy Research Group представлена в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Екатеринбурге, Перми, Киеве и Алматы, а также через своих партнеров - в Беларуси, Восточной и Западной Европе, Индии, Пакистане и США. Главный офис компании расположен в Москве.

КНДР согласилась приостановить ракетную и ядерную программы в обмен на возобновление продовольственной помощи от США. За минувшие несколько лет военные проекты северян в этих областях зашли уже очень далеко. Действительно ли Пхеньян готов менять на еду свои оборонные успехи?

Цена вопроса: ракеты

КНДР - мировой центр распространения ракетной техники, не связанный режимами контроля. По оценкам агентства Forecast International, в период с 1987 по 2009 год Пхеньян продал за рубеж около 1200 ракет разного типа (в основном, малой дальности). Среди покупателей - страны Ближнего Востока и Южной Азии, включая Пакистан и Иран. Эта статья экспорта, кстати, служит неплохим источником валюты.

Естественно, корейцы и сами в дом тащат все, что плохо лежит. Как в Корее оказались некоторые ракетные технологии - это вопрос крайне деликатный. К примеру, в 2010 году в Пхеньяне показали ракеты промежуточной дальности (по разным оценкам от 3 до 4 тыс. км) BM25 Musudan. Ракета была, прямо скажем, загадочная: уж больно напоминала вариации на тему советской морской ядерной ракеты Р-27.

Правда, надежных свидетельств испытаний и развертывания этой системы так обнаружено и не было. Равно как нет и ответа на вопрос, что это за железо и как оно вообще попало в Северную Корею.

Американцы любят рассуждать об утечках техники и документации то из миасского КБ Макеева (разработчика Р-27), то прямо с флота. Есть и более умеренная (и правдоподобная) версия: каналом утечки служат иранские специалисты, в большом количестве обучавшиеся на профильных факультетах российских военно-технических вузов до конца 90-х годов.

Впрочем, по-настоящему дальних, надежных и пригодных к доставке серьезной боевой нагрузки ракет у Северной Кореи либо нет вообще, либо есть, но, что называется, в следовых количествах. Основу ракетных арсеналов Пхеньяна составляет семейство Hwasong - хорошо освоенная технология советских тактических ракет Р-17. Она больше известна под натовской кличкой Scud, а ее освоение в производстве стало излюбленным занятием для государств, решивших обзавестись собственным военным ракетостроением.

Тот же корейский Hwasong-6 с дальностью около 700 км, проданный в Иран, стал основой для развития семейства ракет Shahab. Также закупала его и Сирия. По оценкам экспертов, общий объем производства этих ракет оценивается в пределах от 500 до 1000 единиц, притом не менее половины произведенного ушло на экспорт.

На базе масштабирования Hwasong с конца 90-х КНДР сделала еще несколько образцов с существенно увеличенной дальностью. Это ракеты Nodong и Taepodong (дальность в зависимости от модификации - 1200-2000 км).

На базе Taepodong-1 был создан носитель Taepodong-2, официально объявленный межконтинентальной ракетой. Именно на нем, согласно официальной версии Пхеньяна, весной 2009 года был запущен первый искусственный спутник производства КНДР. Фактически же, как ехидничают эксперты, спутник не долетел даже до Гавайских островов.

Несмотря на это, оценки дальности Taepodong-2 лежат в пределах от 4 до 6 тыс. км (верхний потолок, видимо, все-таки изрядно завышен, особенно с поправкой на боевую нагрузку и реальную надежность системы). В данный момент это до известной степени пропагандистская "ракета для Америки", но ее развитие в течение ближайших 10 лет могло бы дать Пхеньяну в руки носитель, способный доставить ядерную боеголовку на западное побережье США.

Цена вопроса: атом

Северная Корея - ядерная держава. Об этом не только соответствующим образом официально объявили, но и подтвердили делом.

Формально испытаний было два: одно 9 октября 2006 года, а второе - 25 мая 2009 года. Однако в корейской ядерной истории есть еще несколько эпизодов, которые пока не получили однозначной трактовки.

Так, 9 сентября 2004 года в районе Янгандо произошел сильный взрыв, о природе которого до сих пор идут споры. А весной 2010 года были зафиксированы очень характерные выбросы изотопов, которые могли свидетельствовать о либо о субкритических экспериментах (возможно, авариях с самопроизвольными цепными реакциями?), либо о попытке собрать ядерное взрывное устройство на так называемом "энергетическом плутонии".

Так что ядерная программа КНДР, хоть и ведется заведомо негодными средствами на всех бросовых материалах, которые удается достать или произвести, тем не менее, продвигается. И особенно активно она шла именно в последние 5-6 лет, в период охлаждения отношений с США.

Другой вопрос, что между возможностью собрать ядерное устройство (чего Пхеньян с грехом пополам, но добился) и началом серийной сборки ядерных боеприпасов (в данном случае, в первую очередь, в виде боевых частей баллистических ракет) - весьма приличная дистанция. Мы пока ничего не можем сказать о том, каковы реальные габариты северокорейских "изделий", и позволяет ли освоенная в КНДР технология ужать "изделие" в боеприпас потребного размера, обеспечив аппаратуре защиту (в том числе по стартовым вибрациям).

Также трудно оценивать и запасы расщепляющихся материалов оружейного качества, но, судя по всему, их не так много. Если подтвердится гипотеза о том, что испытания весны 2010 года велись на предмет проверки применения "энергетического плутония" (который можно нарабатывать на легководных реакторах), то, возможно, это означает, что Пхеньян либо испытывает жестокий дефицит оружейных материалов, либо готовится к ужесточению международных режимов контроля.

Так будет ли размен?

Вопрос о том, в какой степени Пхеньян готов отказаться от всего этого арсенала, достаточно риторичен.

Северная Корея находится в отвратительном экономическом состоянии, фактически в последние 10-15 лет страна выживает за счет закрытия глаз руководством всех уровней на функционирующий черный рынок. Это умножает коррупцию, в том числе и в партийных структурах, формируя класс, вроде бы заинтересованный в общей либерализации режима. Такая прослойка, безусловно, можетприветствовать стратегический размен ракетно-ядерного потенциала на гарантии собственности и монетизацию аппаратного статуса.

С другой стороны, никто им таких гарантий не даст, а если и даст, то построить схему страховки не представляется возможным. Снятие "железного занавеса" и переход к рынку разрушит всю систему "чучхе", что, учитывая фантастические различия в уровне жизни между Севером и Югом, моментально вызовет самые радикальные политические последствия в КНДР.

В случае же гипотетического принятия "дорожной карты" объединения двух Корей (страшный сон для всех держав региона, кроме, быть может, России), северокорейские элиты будут просто поглощены и растворены южанами, имеющими больший финансовый и международный ресурс влияния. Если южане вообще готовы пойти на то, чтобы взорвать рынок рабочей силы и потом добрых лет двадцать, а то и больше, нагружать объединенную экономику огромным "налогом на воссоединение", связанным с необходимостью хоть как-то выровнять инфраструктурные диспропорции.

Других способов сохраниться, кроме как укреплять стену и производить ядерные ракеты, у элиты северян уже не осталось. Объединение же Корей не нужно ни Японии, ни Китаю, ни Соединенным Штатам. Поэтому "черная дыра" на Корейском полуострове будет существовать и дальше. Константин Богданов, военный обозреватель.

Официальная Анкара проявила интерес к проекту строительства газопровода "Туркменистан - Афганистан - Пакистан - Индия" (ТАПИ), указывается в совместной декларации, подписанной в рамках визита президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова в Турцию. Документ был подписан после переговоров и встреч на высшем уровне.

Визит туркменского руководителя проходит с 28 февраля по 1 марта 2012 года, передает Trend.

"Стороны подтвердили необходимость продолжения работы над созданием региональных проектов, нацеленных на восстановление и развитие социально-экономической сферы Афганистана. В связи с этим турецкая сторона проявила интерес к крупным проектам, в том числе проекту строительства газопровода "Туркменистан - Афганистан - Пакистан - Индия" (ТАПИ), увеличению объемов поставок туркменской электроэнергии в Афганистан, а также к проектам развития транспортной инфраструктуры и заявила о своей поддержке этих проектов", - говорится в тексте декларации.

Стороны подтверждают свою готовность вместе с международным сообществом принимать активное участие в мирном восстановлении Афганистана и прилагать систематические усилия к возрождению Афганистана, стремящегося к мирному, стабильному и независимому развитию.

Ранее сообщалось, что базовым документом для продвижения проекта ТАПИ является подписанное в конце 2010 года Ашхабадское межгосударственное соглашение государств-участников о начале практической реализации проекта ТАПИ.

На данном этапе обсуждается принцип формирования международного консорциума и решается вопрос с финансированием проекта. В повестке дня также вопросы транзитной оплаты и безопасности данного проекта. На ближайшее время намечено подписание соглашения о купле-продаже газа.

Проектная мощность газопровода - до 33 миллиардов кубометров газа в год.

Покупатели - газовые компании Пакистана и Индии. Проект продвигает Азиатский банк развития. Сырьевой базой, помимо Довлетабадского месторождения, может стать разрабатываемое в Туркменистане крупнейшее месторождение "Галкыныш".

Протяженность трубы может составить 1735 километров.

К данному проекту на высоком уровне стала проявлять интерес Россия, его реализацию поддерживают США. Бердымухамедов, обращаясь в преддверии визита в Турцию на спецсовещании к топ-менеджерам ТЭК страны, призвал ускорить работы по реализации ТАПИ.

В свою очередь, в послании премьер-министра Индии Манмохана Сингха в адрес Бердымухамедова по случаю его переизбрания на второй президентский срок говорилось, что Индию "радует прогресс, достигнутый в реализации проекта ТАПИ".

Президент Афганистана Хамид Карзай в аналогичном поздравительном послании выразил уверенность, что "благодаря совместным усилиям будут осуществляться двусторонние и региональные жизненно важные проекты".

По сообщению информационного агентства Иран.Ру, Иран построит в Таджикистане промышленный городок с 50 предприятиями, для чего таджикские власти выделят земельный участок в пригороде Душанбе. Переговоры о создании указанного промышленного городка продолжались 1,5г. В нем, в основном, будут построены предприятия по переработке первичного алюминия, хлопка и фруктов. По завершении строительства, иранские бизнесмены планируют наладить экспорт готовой продукции в Афганистан, Пакистан и Индию. Подписание двустороннего таджикско-иранского соглашения по созданию городка совпало по времени с заявлением Таджикистана о готовности импортировать иранскую нефть. Однако эксперты с сомнением относятся к данному проекту. Во-первых, в Таджикистане нет необходимых нефтеперерабатывающих мощностей, а во-вторых, две страны не имеют прямого ж/д сообщения. Кроме того, по их мнению, любое сотрудничество Тегерана и Душанбе будет негативно воспринято на Западе, а также в ряде государств Центральной Азии. Таджикистан. Иран > Внешэкономсвязи, политика > ca-news.org, 29 февраля 2012 > № 525875

Открытое письмо Раджаба Сафарова главному редактору «Эхо Москвы» Алексею Венедиктову

Уважаемый Алексей Алексеевич! В последнее время многочисленная аудитория Российского информационного агентства «ИРАН НЬЮС» (www.iran.ru), делясь с нами впечатлениями о передачах радиостанции "Эхо Москвы", использует исключительно негативные и отрицательные оценки. Они отмечают, что радиостанция фактически превратилась в антироссийскую трибуну. Каждое произнесенное в эфире слово направлено на защиту интересов США, их союзников по НАТО и, особенно, Израиля. Словом, интересов кого угодно, но уж никак не России.

Для освещения ситуации вокруг Ирана, Сирии и на Ближнем Востоке Вы зачастую привлекаете экспертов, которые далеки от объективных оценок и квалифицированной аналитики. Зато эти «деятели» без запинок повторяют штампы израильской и американской пропаганды как в отношении Ирана, так и событий на Большом Ближнем Востоке в целом.

В лучших традициях ястребов с Запада, Ваши «эксперты» пересказывают всякие страшилки и сплетни о президенте Ирана Ахмадинежаде, об аятоллах, пользующихся огромным авторитетом не только в самой Исламской Республике Иран, но и за её пределами, в том числе – у мусульманской общественности в России и на постсоветском пространстве. Благодаря неутомимым стараниям ваших «политологов» Иран предстает «темным властелином Востока», эдаким ядерным монстром, руководители которого только и живут мыслями о создании атомного оружия, чтобы уничтожить ближневосточного «ангела кротости» - Израиль и угрожать Америке. В самом Иране уже давно смеются над абсурдными высказываниями подобных экспертов, которые без стыда и совести вещают на весь мир по принципу «я там не был, но знаю» или «мне один знакомый рассказывал».

За последние 5 лет редакция "Эхо" крайне редко приглашала на эфир специалистов российского Центра изучения современного Ирана, журналистов и экспертов РИА "ИРАН НЬЮС" (Иран.ру), чтобы представить и противоположную точку зрения. Что ваши эксперты бояться дискуссии? Подавляющее большинство посетителей нашего портала (а это более 5000 уникальных посещений и 20 000 прочтенных страниц в день) абсолютно уверены в том, что «Эхо Москвы» фактически участвует в информационной войне против Ирана на стороне США и Израиля.

Почему вы делаете одни и те же выводы, беспардонно утверждая, что Иран, мол, создает или уже создал ядерную бомбу? Почему, исходя из этого надуманного тезиса ваши «эксперты» предлагают еще больше ужесточать удушающие санкции против Ирана, а еще лучше - немедленно нанести ракетно-бомбовые удары по иранским ядерным и стратегическим объектам?

Неужели Вы и ваши «эксперты» не дошли до понимания простой истины, что бомбы США, Израиля или НАТО, начав падать на головы мирных граждан Ирана, вскоре полетят и на головы россиян? Потому что война с такой страной как Иран, грозит быстро перерасти в мировую катастрофу с применением ядерного оружия. Ведь уже ясно, что в случае вооруженного нападения на Исламскую Республику не только весь иранский народ, как один, встанет на защиту своей страны, но его готовы поддержать и ряд других государств. К примеру, президент Китая недавно предупредил, что его страна без колебаний поддержит Иран, даже если придется за это заплатить, вступив в третью мировую войну. А Исламабад прямо заявил, что в этом случае готов применить свое ядерное оружие против Израиля.

Слушая откровенно злобный клёкот «экспертов» "Эхо Москвы", порой не можешь отделаться от впечатления, что это настоящее американское или израильское радио, внезапно заговорившее на русском языке.

В последнее время стало нормой, что каждый «прыщ» с Запада, приезжая в Москву, обязательно наведывается на "Эхо" и за счет денег российских налогоплательщиков практически без ограничения распространяет свои идеи и соображения, вводя общественность в заблуждение, пытаясь оказать определенное давление на российский народ и официальные структуры РФ. Более того, на Вашем радио с "особым мнением" и во всякого рода "обложках" выступают лишь избранные люди по типу "свой-чужой ", т.е. прозападный и произраильский «специалист» или нет. Инакомыслие у вас существует, но, видимо, по-венедиктовски.

Сложно себе представить, чтобы на каком-нибудь государственном или полугосударственном радио- или ТВ-канале США, Израиля и вообще западных стран, можно было бы с утра до ночи поливать грязью официальные органы и под предлогом свободы слова вести целенаправленную антигосударственную политику. Там за подобные действия СМИ очень быстро лишаются своих лицензий или попросту ликвидируются.

Освещение вашей радиостанцией ближневосточной тематики, особенно иранской темы, лично меня, как гражданина РФ сильно задевает и, порой, глубоко оскорбляет. Откровенные злопыхательства ваших «экспертов» вызывают лишь горькую досаду и иронию. Неужели Вам импонирует то, что уже за пределами Садового кольца «Эхо» часто становится предметом насмешек? Москва большая, Россия еще больше - стоит только выйти на улицу, и Вам простые граждане в лицо выскажут всё, что у них накипело и, наверняка, не так дипломатично, как я Вам пишу…

И в заключение прошу Вас, Алексей Алексеевич (а мы знакомы уже более 20-ти лет), как главного редактора радио, которое существует всё-таки главным образом на деньги российского государства, проинформировать меня, и других граждан России, как российских налогоплательщиков, о следующем: собираетесь ли Вы и Ваше радио устранять жуткие перекосы и необъективность в освещении важнейших международных проблем, к которым относится, в том числе, и иранская тема? Перестанет ли «Эхо Москвы» быть Меккой для псевдоэкспертов и провокаторов, которым наплевать на интересы России?

С уважением, Раджаб Сафаров, Генеральный директор Российского центра изучения современного Ирана, Генеральный директор РИА "ИРАН НЬЮС"

За 10 месяцев текущего 1390 года (21.03.11-20.01.12) Иран экспортировал томатную пасту более чем в 30 стран на общую сумму в 126 млн. долларов, сообщает агентство ИСНА.

В указанный период Иран экспортировал названную продукцию в такие страны, как Беларусь, Пакистан, Япония, Грузия, Азербайджан, Германия, Ангола, Австрия, Армения, Узбекистан, Австралия, Афганистан, ОАЭ, Англия, Украина, Бахрейн, Таджикистан, Туркменистан, Замбия, Швеция, Ирак, Саудовская Аравия, Гана, Россия, Филиппины, Кыргызстан, Казахстан, Катар, Канада, Кения, Кувейт, Малайзия, Новая Зеландия и Голландия.

Глава Иранского синдиката консервной промышленности Ахмед Азадмард в интервью агентству ИСНА сообщил, что точных данных о количестве заводов, занимающихся производством томатной пасты, нет, однако производители названной продукции, несмотря на все ограничения как на международном, так и на национальном уровнях, сумели выйти на внешние рынки.

Индия сохраняет тесные связи с Россией, несмотря на все изменения, происходящие в мире в последнее время. Основу этих связей составляют военные контракты: от 50% до 70% вооружений, используемых индийской армией - российского происхождения

Однако российско-индийское сотрудничество в новых областях развивается медленно, и поэтому отношения между Москвой и Дели можно описать как надежные, но не слишком энергичные.

Россия была первой страной, с которой Индия установила стратегическое партнерство. Это было в 2000 году, когда Владимир Путин только стал президентом.

Это соглашение было очень важно для Дели, поскольку после распада Советского Союза, в эпоху Ельцина, Москва несколько поменяла внешнеполитические ориентиры. Стратегическое партнерство подчеркнуло нашу общую озабоченность формированием однополярного мира и стремление к многополярности, а также признавало тот факт, что после 1998 года Индия стала ядерной державой.

В рамках стратегического партнерства индийский и российский лидеры проводят ежегодные саммиты.

Поскольку за последние 10 лет Индия подписала соглашения о стратегическом партнерстве с разными странами, на 11-м саммите в 2010 году Москва и Дели объявили о создании "особого и привилегированного стратегического партнерства", подчеркнув тем самым исключительно тесные связи между двумя странами.

Между тем за последние годы Дели успешно развивает отношения и с другими странами, в первую очередь с Соединенными Штатами.

В индийско-российских отношениях по-прежнему много позитива. Эти отношения прошли проверку временем. Россия поддержала Индию по некоторым ключевым вопросам, не вмешивается в ее внутренние дела и не развивает связи с другими странами в ущерб Индии - например, не поставляет оружие Пакистану.

По таким вопросам, как будущее Афганистана, решение ядерной проблемы Ирана дипломатическими, а не военными методами, и противодействие внешнему военному вмешательству в ситуацию в арабском мире, взгляды Дели ближе позиции Москвы, а не западных партнеров.

Но, конечно, основу наших отношений составляют военные контакты. Готовность России предоставить Индии новейшие технологии - например, сдать в аренду атомную подводную лодку "Нерпа" или предоставить техническое содействие при создании атомной субмарины индийского производства - делают ее особенно ценным партнером. Индия сотрудничает с Россией и по другим военным проектам, касающимся, в частности, создания боевого самолета пятого поколения.

Но в таком доминировании военной составляющей в стратегическом партнерстве между Дели и Москвой есть и большой минус. При отсутствии развитых экономических связей в других областях отношения Индии с Россией могут быть серьезно ослаблены, если она значительно уменьшит объем закупок российского оружия. Москва озабочена развитием наших военных связей с США.

Однако наши российские партнеры должны учитывать одно важное обстоятельство. До сих пор российско-индийские военные контракты были результатом не тендера, а прямых межправительственных соглашений. Но сейчас нормой для военных закупок становятся именно международные тендеры.

И здесь начинает играть все более важную роль конкурентоспособность российского оружия, особенно его надежность и долговечность - факторы, которые принимаются во внимание при присуждении контракта.

Так что Дели пытается удержать непростое равновесие - с одной стороны, сохранить глубину оборонных связей с Россией, а с другой - развивать отношения с новыми партнерами, будь то европейцы, израильтяне или американцы.

Индийцы едут учиться на Запад

Другой важной сферой российско-индийского сотрудничества является мирный атом, хотя и тут появилась конкуренция со стороны Соединенных Штатов, которые наконец заинтересовались совместной работой в рамках индийской ядерной программы.

Россия уже строит две АЭС в Куданкуламе. В конце прошлого года Россия и Индия должны были подписать соглашение о строительстве дополнительных блоков, однако эти планы вызвали бурную реакцию в индийском обществе, и соглашения не были подписаны.

В космической сфере Индия участвует в создании ГЛОНАСС - российской версии глобальной навигационной системы GPS - причем как в коммерческом, так и в военном аспектах этой программы, на что не были согласны разработчики ни американской GPS, ни европейской системы Galileo.

Однако в общем и целом экономика является слабой стороной сотрудничества между Москвой и Дели. Двусторонняя торговля остается на сравнительно низком уровне - 8 млрд долларов. На саммите в 2010 году было решено увеличить эту сумму до 15 млрд долларов к 2015 году, на саммите-2011 приняли цифру в 20 млрд.

Большинство индийцев очень хорошо относятся к России, но уменьшение ее глобального политического влияния и трудности при построении инновационной, технологически-передовой экономики отразились на практической стороне наших отношений.

Россия не притягивает динамичный частный сектор Индии. Уменьшение государственной поддержки сказалось на сокращении культурных связей. Многих молодых индийцев, как и молодых россиян, больше притягивает Запад.

В России сейчас обучается 5 тысяч студентов из Индии. Это - капля в море по сравнению с количеством индийских студентов в западных университетах.

Пусть Путин будет в Кремле

Последний индийско-российский саммит состоялся уже после вызвавших столько споров выборов в Думу.

Многих в Индии удивила открытая критика Владимир Путина, к популярности которого все здесь привыкли. Представляется, что Запад и часть российского среднего класса хотят, чтобы Путин оставил власть. В Индии не забывают, что Путин был инициатором нашего стратегического партнерства, и относятся к нему иначе.

В Дели не разделяют западной неприязни к Путину и не заинтересованы ни в его уходе, ни в каком-либо вмешательстве во внутренние дела России. Мы считаем, что возвращение Путина в Кремль принесет пользу индийско-российским отношениям.

У Индии нет никакого геополитического интереса в том, как именно развивается демократический процесс в России. Это - забота в первую очередь самого российского населения.

Канвал Сибал

В текущем году Иран экспортировал кафельную и керамическую плитку более чем в 20 стран, сообщает агентство ИСНА.

Согласно статистическим данным, несмотря на санкции, введенные в отношения Ирана с целью ограничения его торгово-экономических отношений с другими странами, объем экспорта названной продукции в стоимостном выражении за 10 месяцев текущего 1390 года (21.03.11-20.01.12) достиг 250 млн. долларов.

К числу основных импортеров иранской плитки относятся такие страны, как Пакистан, Грузия, Азербайджан, Армения, Узбекистан, Афганистан, ОАЭ, Таджикистан, Туркменистан, Ирак, Садовская Аравия, Россия, Кыргызстан, Казахстан, Катар, Германия, Италия, Венгрия, Бахрейн и Швейцария.

По данным Ассоциации производителей кафельной и керамической плитки Ирана, в прошлом году в Иране было произведено 400 млн. кв. м названной продукции, и в настоящее время страна занимает 5-ое место в мире по производству плитки после Китая, Испании, Италии и Индии.

За последнее десятилетие в производство кафельной и керамической плитки было инвестировано около 3 млрд. долларов. На сегодня в области производства плитки и керамической сантехники непосредственно занято около 40 тыс. человек.

В области экспорта кафельной и керамической плитки Иран занимает 7-ое место в мире, а в области потребления – 8-ое место.

В настоящее время в Иране насчитывается более 100 компаний, которые занимаются производством кафельной и керамической плитки.

Беспилотный летательный аппарат (БПЛА), предположительно принадлежавший вооруженным силам США, разбился в субботу вечером в северо-западной части Пакистана, недалеко от границы с Афганистаном, передает агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на спецслужбы Пакистана и местных жителей.

Инцидент произошел в племенной области Северный Вазиристан, где нашли убежище группировки боевиков-исламистов, выступающих против режима в соседнем Афганистане и против пакистанских властей.

По данным двух представителей разведывательной службы Пакистана, беспилотник, предположительно, из-за технических неполадок загорелся во время полета и рухнул на землю.

Как передает агентство Рейтер, официальный представитель руководства США, имя которого не называется, подтвердил, что самолет разбился не в результате действий боевиков.

21 февраля ВМС Пакистана получили два самолета-разведчика P-3C Orion - через 9 месяцев после атаки исламистских боевиков, в результате которой были потеряны два аналогичных самолета.

Пакистан заявил, что самолеты P-3C модернизированы новейшей авионикой, предназначенной для повышения контроля северной части Аравийского моря – одной из самых важных в мире маршрутов для судоходства, подвергающийся атаками сомалийских пиратов.

«Два самолета переданы ВМС Пакистана. Эти самолеты поставлены в рамках программы иностранной военной помощи», сказал пресс-секретарь посольства СМША в Исламабаде, передает AFP.

Отношения между Пакистаном и США были серьезно испорчены в прошлом году из-за тайного рейда по ликвидации Усамы Бен Ладена (Osama bin Laden) и воздушной атаки, в результате которой погибли 24 пакистанских военнослужащих. Альянс остается напряженным.

Пакистан получит шесть самолетов P-3C тремя партиями. Первые два самолета, полученные в 2010 году, были уничтожены во время 17-часовой осады ключевой военно-морской базы в Карачи в мае прошлого года исламистами «Талибана».

Ставропольский филиал компании "ВымпелКом" (торговая марка "Билайн") расширил зону покрытия сети 3G в Ставропольском крае.

Пресс-служба оператора сообщила, что с начала 2012 г. в коммерческую эксплуатацию запущено 48 новых населенных пунктов, среди них: Октябрьское, Этока, Малые Ягуры, Каясула, Турксад, Преградное, Красногвардейское, Дмитриевское, Летняя ставка, Штурм, Донская Балка и Бурлацкое, Овощи, Степное, Птичье, в том числе небольшие станицы и поселки.

По данным компании, улучшено покрытие сети 3G в станице Новотроицкая, поселке Тугулук, селе Александровском, а также в городах Железноводск и Ипатово.

Досье ComNews

В группу "ВымпелКом" входят операторы сотовой и фиксированной связи, обслуживающие абонентов в России, на Украине, в Казахстане, Узбекистане, Таджикистане, Грузии, Армении, Киргизии, Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, Алжире, Бангладеш, Пакистане, Бурунди, Зимбабве, Центрально-Африканской Республике, Италии и Канаде.

В понедельник президент Афганистана Хамид Карзай и его американский коллега Барак Обама провели телефонные переговоры, посвящённые вопросам программы национального примирения.

Напомним, что на прошлой неделе задача организации и проведения переговоров с вооружённой оппозицией обсуждалась в ходе трёхстороннего регионального саммита, в котором приняли участие президенты Афганистана, Пакистана и Ирана.

Как сообщается в пресс-релизе Белого дома, стороны обсудили итоги мероприятия, задачу региональной поддержки программы в более широком контексте, а также ряд стратегических вопросов, представляющих взаимный интерес.

Главы государств договорились о проведении дальнейших двусторонних переговоров и продолжении тесного сотрудничества в ходе построения долговременных партнёрских отношений между странами, передаёт информационное агентство «Франс Пресс».

По мнению многих экспертов, одной из причин сложившейся сегодня кризисной ситуации вокруг Ирана, если не основной из них, являются богатейшие энергетические ресурсы Исламской Республики, давно привлекающие внимание мировых центров силы. В условиях углубляющегося охватившего Запад системного экономического кризиса и как следствие обостряющегося геополитического соперничества в регионе вопрос контроля над этими ресурсами, особенно иранскими запасами газа, приобретает первостепенную важность.

В нынешней тревожной обстановке упомянутыми центрами учитываются все факторы: и отношения Ирана со своими соседями, и особенности энергетической политики Исламской Республики, и ситуация в приграничных государствах.

Судя по всему, наиболее стабильной и безопасной для Тегерана сфера ирано-армянских отношений, даже в самые кризисные моменты никогда не омрачавшиеся какими-либо межгосударственными трениями. Это факт, видимо, не дает покоя многим силам, выискивающим шероховатости в отношениях двух вековых соседей, в традиционно дружеских связях Армении и ИРИ.

В чем смысл этих поисков, какова их цель? Какие нюансы в этих тенденциях привлекают внимание Тегерана? На эти и другие вопросы отвечает директор действующего в Иране Стратегического центра "Новая Концепция" и член правления общества дружбы Иран-Армения, доктор наук по линии международных отношений господин Миргасем МОМЭНИ.

- Господин Момэни, в первую очередь хочу попросить Вас разъяснить, какова проводимая Исламской Республикой Иран (ИРИ) политика в энергетической сфере и каковы приоритеты этой политики в регионе?

- Исламская Республика Иран обладает колоссальными источниками энергии и выступает на международной арене в качестве страны, экспортирующей энергоносители - причем как в нефтяной, так и в газовой сферах. Этот фактор имеет для Исламской Республики стратегическое значение. В своей энергетической политике Иран в последние годы придает первостепенное значение экспорту газа. Среди стран-экспортеров газа наше государство занимает второе после России место в мире, именно поэтому экспорт газа играет существенную роль для экономического развития ИРИ. Газовый ресурс является тем ключевым рычагом, который может быть очень важен для Ирана и в сфере международных отношений. В качестве примера можно привести ту же Россию. Сегодня о ценах на газ не договариваются, они просто назначаются страной-экспортером, и какая бы цена ни назначалась, импортирующие страны обязаны ее выплатить. В этом плане ИРИ, как вторая по запасам страна, экспортирующая газ, по объективным причинам не успела полноценно воспользоваться предоставленной ей возможностью, посему не имеет пока эффективного экспорта в газовой сфере. Именно поэтому Иран разработал долгосрочную программу экспорта газа и в рамках этой программы заключил соответствующие договоры с Пакистаном и Индией. Голубое топливо в эти страны будет поставляться по газопроводу, известному под названием "Мирный".

На втором этапе ИРИ начала переговоры с Турцией об экспорте иранского газа в Европу. Однако эти переговоры, по тем же объективным причинам, по сей день не дали положительного результата.

Но основным вопросом является экспорт газа в Республику Армения (РА). Как сосед Ирана, как политический и экономический союзник на Южном Кавказе, Армения может обеспечить самый надежный путь для экспорта иранского газа в Европу. Армянское государство тоже очень нуждается в иранских энергоносителях. Иран располагает огромнейшим потенциалом экспорта газа и в этом заинтересованы практически все, в частности, сообщество европейских государств, которое желает сотрудничать с ИРИ, даже если Иран из-за своей атомной программы будет кем-то признан неугодной страной.

Борьба в будущем развернется вокруг энергетических проблем, и сегодня источники энергиии используются как влиятельное и могущественное оружие. Один из французских экспертов в этой связи как-то заметил, что своим атомным оружием Москва не смогла впечатлить Европу, но своим газовым оружием она доказала, что Россия - могучая страна. Это говорит о том, что фактор энергоносителей сегодня играет важнейшую роль в мире. Поэтому ИРИ намерена в рамках своей долгосрочной государственной программы извлечь пользу из своих энергетических и, особенно, значительных газовых источников.

- В результате двусторонних переговоров между Ираном и Арменией стороны пришли к соглашению, что за каждый кубический метр газа Армения будет расплачиваться с Ираном 3 кВт электроэнергии. Основной объем электроэнергии в Армении вырабатывается Мецаморской атомной электростанцией, часть которой была повреждена при землетрясении 1988 года. В недалеком прошлом США изъявили желание, отреставрировав ее, начать эксплуатацию атомной станции. В связи с этим Вашингтон заявил, что Армения вправе использовать атомную энергию. Но мы видим, что сегодня та же Америка желает лишить Иран этого права и, всячески оказывая давление и даже угрожая Тегерану, пытается удержать ИРИ от производства атомной энергии. Как Вы оцениваете эту двойственную политику США?

- Армения, как Вы отметили, имеет излишек производства электроэнергии, а Иран в своих приграничных районах нуждается в ней. Поэтому обе стороны договорились о том, что Армения будет расплачиваться за иранский газ электроэнергией. Основной проблемой здесь является вопрос возможного контроля Армянской атомной электростанции со стороны Соединенных Штатов. Проще говоря, США и Россия конкурируют между собой в вопросе Армении, и Ереван в этой конкуренции оказывается в неопределенной ситуации. Русские имеют долгосрочные интересы в Армении и сегодня в регионе Армения рассматривается как южная база России. С другой стороны, Соединенные Штаты очень нуждаются в Армении для осуществления своих стратегических программ на Южном Кавказе и обеспечения своей модели безопасности в регионе.

Возвращаясь к вопросу об атомной электростанции, нужно отметить, что произошло землетрясение, которое повредило часть Мецаморской АЭС, и именно поэтому США пытаются провести параллели между Мецамором и Чернобылем. Конечно, Чернобыль стал причиной больших несчастий и во избежание подобных случаев нужно отреставрировать Мецаморскую электростанцию. Но необходимо знать, какие цели преследуют США, в недалеком прошлом изъявившие желание установить контроль над Мецаморской АЭС. Прежде всего, нужно отметить, что Мецаморская электростанция построена русскими, и если США хотят реставрировать ее или построить новую, то обязательно должны согласовать это с РФ. Без согласия России США не могут построить в Армении новую станцию. Значит, они должны договориться с Москвой.

Эти поползновения в энергетической сфере преследуют далеко идущие геополитические цели. Для того, чтобы превратить Южный Кавказ в однородный, прозападный регион, США нуждаются в Армении. Азербайджан уже находится в лагере Запада, Грузия, совершив бархатную революцию, примкнула к нему, и только Армения пока колеблется между Востоком и Западом, пока полностью не примкнула к западному лагерю. Значит США считают, что наилучшим методом оказать давление на Армению и склонить ее в сторону Запада является также вопрос атомной электростанции, а не политическое давление, так как общественное мнение легко воспримет первое, а не второе.

Одним словом, США пытаются осуществить свое политическое давление всеми возможными способами, в том числе научным и экологическим путями, но нужно знать, что за всем этим скрываются стратегические и политические цели. Я уверен также, что американцы имеют четкие планы и относительно предстоящих в Армении выборов. Они желают видеть в Армении такую власть, которая обеспечила бы их присутствие в республике.

Соединенные Штаты стремятся обеспечить свое долгосрочное присутствие на Южном Кавказе, и залогом этого являются разногласия между соседними странами, наличие и продолжение конфликтов в регионе. Существование конфликтов гарантирует их присутствие.

- Вы имеете в виду проблему Нагорного Карабаха?

- Да. Я много раз заявлял: карабахский конфликт, который держит Армению и Азербайджан в состоянии ни войны, ни мира, стал причиной того, что конфликтующие стороны начали впадать в большую зависимость от США. Так как русские имеют более крепкие позиции в Армении, чем в Азербайджане, в будущем мы станем очевидцами еще большего давления США на Ереван. Поэтому мы должны внимательно следить за присутствием Соединенных Штатов в Армении, так как если в одной стране сталкиваются интересы двух сверхдержав, о стабильности там не может быть и речи. Я уверен, что если бы руководители Армении и Азербайджана вели прямые переговоры по вопросу Нагорного Карабаха, они были бы более эффективными, чем сейчас, когда за переговорным процессом следят США и Европа. Наличие и продолжение конфликтов на Южном Кавказе выгодно Соединенным Штатам и Европе в плане оказания политического давления на страны этого региона. Без наличия конфликтов присутствие сверхдержав на Южном Кавказе будет незаконным.

- Как Вы оцениваете отношения между ИРИ и Арменией?

- Отношения между Ираном и Арменией с первого же дня провозглашения независимости РА были очень хорошими. Иран был одним из первых среди соседей Армении, кто сразу же после провозглашения независимости открыл свое посольство в Ереване, и на сегодняшний день между обеими странами установились очень хорошие политические, экономические и культурные отношения.

В Иране проживают более 120 тысяч армян, и это само по себе является поводом для развития дружественных, эффективных отношений. Сегодня в Армении получают образование около 3000 иранских студентов, что не имеет прецедента в какой-либо иной стране, и это доказывает, что Армения имеет очень важное значение для ИРИ.

В завершение добавлю, что народы Ирана и Армении связывают вековые взаимоотношения, и одной из главных целей общества дружбы Иран-Армения является сохранение и развитие этих вековых связей.

Беседу вел

Артин АРАКЕЛЯН, Тегеран

для Iran.ru

Иран. Армения > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 21 февраля 2012 > № 498141 Миргасем Момэни

Лабиринт, которого нет

Зачем и кому нужна война с Ираном

Резюме: Соскальзывание ситуации к войне или к эскалации напряженности вокруг Ирана не отвечает интересам России. Поэтому Москве важно не самоустраняться, но продолжать предотвращать силовой сценарий, насколько это в ее силах, играя ответственно и – главное – не по чужим нотам.

«Ядерное оружие – отнюдь не источник достоинства и силы. Обладание ядерным оружием отвратительно, аморально, позорно». Так говорил… нет, не какой-нибудь европейский пацифист. Так говорил действующий иранский президент Махмуд Ахмадинежад. Причем произнес он эти слова не тихо за чаем в Тегеране, а в Нью-Йорке, с трибуны Обзорной конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), обращаясь к делегатам, представляющим более чем 180 стран – участниц Договора. Он был единственным главой государства на этой конференции, и поэтому – ирония протокола – первым получил слово.

Делегаты, впрочем, слушали его вполуха. А многие и вовсе покинули зал. Ирану верят все меньше и меньше – даже те, кто относится к нему без предубеждения. И по всему миру крепнет убеждение, что иранское руководство сделало ставку как раз на то, что оно клеймит позором с высоких трибун, – на обладание ядерным оружием, причем уже в ближайшей перспективе.

А раз так, то – Тегеран надо остановить. Любой ценой. И чем раньше, тем лучше. Потому что Иран с ядерным оружием (говорят) неприемлем с точки зрения ключевых игроков международных отношений.

Соскальзывая к войне

Последнее время я провел в дороге, чтобы разобраться: а что, действительно мир так напуган Ираном? Действительно верит в его чудодейственную ядерную способность? И готовится к войне?

Если не считать Кубы с Венесуэлой и примкнувшей к ним Никарагуа, явных сторонников у Тегерана негусто. В сухом остатке «блестящая иранская дипломатия» слабо сыграла в государствах Движения неприсоединения, едва-едва наскребывая считанные очки в свою пользу. А Латинская Америка все-таки далековато будет от зоны предполагаемых боевых действий.

Наиболее впечатлили меня соседи Ирана по Персидскому заливу. Там – прежде всего в Саудовской Аравии – антииранский настрой оказался даже сильнее, чем об этом можно было судить из Москвы. «Ату его!» – таков лейтмотив разговоров и с дипломатами, и с военными, и с политологами. И хотя некоторые авторитетные эксперты, в первую очередь принц Турки аль-Фейсал, утверждают, что «военные удары по Ирану будут совершенно контрпродуктивными», все же складывается впечатление, что большинство его соотечественников были бы только рады подобному развитию событий. К тому же исход войны в Ливии и происходящее в Сирии укрепляют их настрой на то, что Иран – как его ядерная инфраструктура, так и его политический режим – должен и может быть разрушен.

С другой стороны, в регионе войны с Ираном боятся. Она не выгодна Объединенным Арабским Эмиратам, которые, хотя и имеют нерешенный территориальный спор с Ираном, но выигрывают от торговли с ним, даже и в санкционные времена. Она не выгодна Оману, имеющему свой «контрольный пакет» в Ормузском проливе и проводящему самостоятельную внешнюю политику. Она страшит Бахрейн, чья правящая семья, держась на саудовских и американских штыках против воли шиитского большинства, может стать первой жертвой иранских «асимметричных действий». Она заставляет нервничать даже Катар, обычно нагло-самоуверенный, благодаря умелой конвертации сверхбогатства в политические инвестиции: не вполне комфортно будет прикрывать строительство объектов для чемпионата мира по футболу силами ПВО. Но против иранского блицкрига, да еще чужими руками, в Дохе, думаю, сегодня бы не возражали.

Если кто и посочувствует Тегерану, так это Европа. «Присоединятся ли европейские государства к войне против Ирана? – задавал вопрос на проходившей в начале февраля конференции в Брюсселе бывший генеральный директор МАГАТЭ швед Ханс Бликс. – К войне против Ирака несколько европейских правительств присоединились, чтобы ликвидировать оружие массового уничтожения, которого не было. Готовы ли европейцы сейчас присоединиться к пресечению иранских ядерно-оружейных намерений, которые, возможно, существуют, а возможно, и не существуют? Иран не осуществлял нападения против кого бы то ни было, и не похоже, что собирается на кого бы то ни было нападать, так что решения со стороны Совбеза ООН о применении силы против Ирана ожидать не следует». Европейская аудитория встречает слова Бликса аплодисментами. Но ответ на его вопрос: с кем ты, Европа? – повисает в воздухе. Другой европейский эксперт, венгерка Эржебет Роза, иранист по образованию, представляет блестящий анализ контрпродуктивности санкций ЕС против Ирана. Тоже аплодисменты. Между тем, санкции уже одобрены Евросоюзом.

Погрязшая в экономических проблемах Европа, не признаваясь в этом, изображая деятельную суету, по сути самоустраняется от решения иранского вопроса. Кивает на «мудрых» Бразилию с Турцией. Но Бразилия с уходом президента Лулы к иранской теме интерес теряет. Турция – да, вот она играет свою игру, и играет соло.

Вашингтон. Здесь я рассчитывал как минимум узнать о совместной кропотливой работе, которую в ближайшие месяцы могут проделать Россия и США, о пунктирной линии, намеченной «планом Лаврова»… Но вместо этого пришлось выслушать, что Россия опять недостаточно сотрудничает с Соединенными Штатами по Ирану. Что она «зациклилась» на отказе от новых санкций. Что время истекает. Что в предвыборный год администрация Обамы не сможет остановить «израильских друзей»… Будто бы на дворе были девяностые, и Москву учили вытаскивать каштаны из костра для Вашингтона, под разговор о борьбе с «общей угрозой». При этом никто из моих собеседников в Вашингтоне не хотел войны… или, может быть, втайне хотел, но, работая на нынешнюю администрацию, отчетливо понимал, что позволить себе войну с Ираном Обама не может.

Но в целом – фантасмагорическое впечатление. Израилю с его десятками (если не сотнями) ядерных боеголовок, с ракетами, пересекающими Европу, – ему все позволено. Развязывать кибервойну. Угрожать ударами. Выкрадывать, убивать ученых и инженеров. Потому что он – важный и неприкосновенный фактор в год выборов. Иран – враг. А если враг не сдается…

Наконец, иранские собеседники. Я спрашивал, зачем Иран провоцирует своих соседей и мировое сообщество. Хочет нарваться на военный конфликт? Но слышал в ответ, что Тегерану военный конфликт не выгоден, потому что он к нему не готов и чувствует себя увереннее, проецируя влияние невоенными средствами.

Я вернулся в Москву с ощущением, что мало кто в мире хочет войны против Ирана, – а если вынести за скобки Эр-Рияд, то, может быть, и никто не хочет. Даже в Израиле воинственно-голливудский Нетаньяху остается в меньшинстве. Никто не готов к войне, одни по причинам экономическим, другие – внутриполитическим, но нарастание турбулентности вокруг Ирана скоро достигнет той точки, когда мир соскользнет к войне.

В чем причина? В климате тотального недоверия. Если даже мы в России недоверчиво усмехаемся на высказывания иранского президента об «аморальности» обладания ядерным оружием, чего же тогда ожидать от американцев, на десятилетия ошпаренных захватом заложников в их посольстве в Тегеране? Иранцы не имеют ни малейших оснований доверять саудовцам, готовым втихаря «сдать» их израильтянам. Саудовцам, в свою очередь, мерещится наступление воинственных персов-шиитов на зону их традиционного влияния. Разрушено хрупкое доверие, которое существовало между иранцами и немцами; французы пестуют иранскую оппозицию, в ответ иранцы переходят на личности, включая личность жены французского президента. Апогей взаимного недоверия – отношения между Израилем и Ираном. Тегеран ставит под сомнение право Израиля на существование, в то же время Израиль фактически развязал тайную войну против Ирана, включая кибератаки, взрывы на ракетных шахтах, убийства ученых-ядерщиков.

Климат тотального недоверия заставит инстинктивно спустить курок, когда тот, кто напротив, всего-то полез в карман… А ведь у него могло и не быть там никакого ствола.

В этой ситуации нам, в Москве, надо бы ответить на три вопроса. Первый: чего хочет Иран? Второй: есть ли решение у иранского ядерного вопроса? Третий: как вести себя России?

Чего хочет Иран

У нынешнего руководства Ирана имеется четыре круга ключевых и связанных между собой стратегических задач, которые оно последовательно решает или пытается решать.

Первый круг связан с внутриполитической устойчивостью. До последнего времени Иран оставался одним из наиболее демократических государств Ближнего Востока. Парламентские и президентские выборы в сочетании со сложной многоуровневой системой принятия решений делают систему потенциально уязвимой. Иранское руководство уже прошло первый тест на уязвимость, когда малочисленная, но шумная оппозиция пыталась перехватить инициативу. Сегодня возможности оппозиции минимизированы. Но иранский режим крайне болезненно реагирует на подкармливание оппозиции извне. В этой связи у иранского руководства нет никаких причин начинать широкий диалог с Соединенными Штатами, поскольку те своей конечной целью (по крайней мере, как это видится в Тегеране) ставят демонтаж правящего режима, а раскручивание «ядерного вопроса» – это лишь метод для смены власти. Это не «паранойя мулл». У Ирана есть реальные основания для опасений. Этому их учит история: от свержения Мосаддыка до поддержки шаха. Такая ли уж разница для Ирана, кто сейчас правит в Белом доме? Как хорошо заметил (в New York Times) Билл Келлер, позицию в отношении Ирана в Вашингтоне как определял, так и будет определять коллективный «Обамни» (собирательный образ Обамы и его наиболее вероятного оппонента-республиканца Митта Ромни. – Ред.). Есть нюансы, но по большому счету курс на смену режима в Тегеране остается.

Второй круг связан с технологическим прогрессом и самодостаточностью. Иран хочет играть первую скрипку в мировых делах XXI века, а для этого считает принципиально важным обладать собственными передовыми технологиями, так как только они обеспечат независимость, самодостаточность и свободу рук (еще один исторический урок, который иранцы хорошо усвоили). Иран трудно входит в мир передовых ядерных, ракетно-космических и биотехнологий. При всех консолидирующих нацию технологических прорывах «самостоятельная работа» дается Ирану куда более тяжело, чем его руководители готовы признать. Скачок в ядерной области (достигнутый отчасти благодаря плохим пакистанским технологиям) сменяется мучениями и стагнацией. Отчасти ограничителем становится «вынужденная самодостаточность» в результате санкций. Иранцам уже не хватает собственных знаний. В отличие от Кубы, которая когда-то, будучи зажата в блокаде, подняла на мировой уровень свои биотехнологии и медицину, впитывая помощь Советского Союза, пока не обогнала его, Ирану не удается положиться здесь ни на кого. Бушерская АЭС – одно из считанных исключений, да и ту, по правде говоря, вряд ли можно назвать вершиной инженерной мысли. Скорее уж вершиной русской инженерной смекалки, когда отечественную конструкцию пришлось скрещивать с полуразбомбленным немецким «каркасом».

Третий круг связан с обеспечением внешней безопасности и минимизацией риска вооруженных конфликтов по периметру границ и извне. Это третий исторический урок, который выучил Тегеран, испытав на своей шкуре, что значит, когда врагу-соседу (саддамовскому Ираку) помогали все, а ему, Ирану, никто. Именно тогда, в середине 1980-х гг., когда Ирак безнаказанно применял оружие массового уничтожения (химическое) против Ирана, в глубинах иранского военно-политического руководства и возникла мысль о разработке собственного ядерного оружия.

Проблему с Ираком Иран парадоксальным образом решил благодаря американцам. Теперь их отношения вполне добрососедские, и ОМУ-аргументов не требуют. Но иранская дипломатия не смогла наладить столь же добрососедские отношения со всеми странами Персидского залива (возможно, за исключением Омана и Дубая из ОАЭ). Впрочем, по мнению иранцев, их главный сосед сегодня – Соединенные Штаты, представленный Пятым флотом и военными базами, не говоря уже о войсках в Афганистане и беспилотниках в Пакистане. То есть для Тегерана решение вопросов внешней безопасности жестко завязано на отношения с Вашингтоном.

Наконец, четвертый круг задач связан с экспансией влияния в регионе, утверждением в качестве региональной сверхдержавы и магнита притяжения для всех мусульман Ближнего Востока, вне зависимости от того, сунниты они или шииты. Так как весь регион находится в брожении, рано делать заключения, проиграл ли Иран в результате так называемой арабской весны или выиграл. Пока иранский «выигрыш», о котором любят многозначительно поговорить в Тегеране, представляется эфемерным. «Каирская улица», еще недавно, при Мубараке, завистливо глядевшая в сторону Тегерана и ему внимавшая, несмотря на религиозные различия, сегодня увлечена собственным национальным строительством. Влияние Ирана на арабские государства Ближнего Востока присутствует, но оно гораздо скромнее турецкого. И проецирование будущего влияния Тегерану удается куда хуже, чем Турции. «Выпадение» асадовской Сирии из зоны иранского влияния внешнеполитической катастрофой для Тегерана не будет, но болезненным ударом, конечно, станет. Иранское руководство предпочитает делать хорошую мину при скверной игре.

Не следует мешать Ирану решать первые три задачи. Как раз наоборот, нужно способствовать тому, чтобы он спокойно их решил. Это стабилизирует обстановку в регионе, сделает ее более предсказуемой. Что касается четвертой задачи, то иранские региональные амбиции должны быть вписаны в реальный (а не сочиненный Тегераном) ближневосточный контекст, и поощрять их не следует, так как это приведет к еще большему раскачиванию региональной лодки.

Решение иранского ядерного вопроса

Подозреваю, что многие читатели споткнулись, когда я только что говорил об иранской стратегической задаче по развитию технологического прогресса и самодостаточности. «А как же ядерное оружие? Ведь даже МАГАТЭ намекает, что Иран втайне работает над ним».

Попытаемся посмотреть на ситуацию, чтобы «суп – отдельно, а мухи – отдельно».

На сегодняшний день у Ирана отсутствует не только ядерное оружие (это знают все), но и политическое решение о его создании (такой гипотезы придерживается большинство международных экспертов, занимающихся ядерным нераспространением; хотя это и не аксиома). Иран не занимается тайно разработкой ядерного оружия (таково мое мнение, но с ним многие эксперты, особенно израильские и американские, будут спорить). Сегодня для обеспечения своих стратегических задач иранскому руководству ядерное оружие не нужно. Потому что среди этих задач нет задачи нападения на США, на Израиль и, главное, нет задачи самоубийства режима.

Действительно, на протяжении более двух десятилетий Иран рассматривал различные научно-прикладные аспекты, связанные с ядерным оружием (хотя началось все еще раньше, при шахе и под присмотром американцев). Не могу исключать, что лет 25 тому назад иранское руководство рассматривало вопрос о целесообразности тайного создания собственного ядерного арсенала. Возможно, определенные круги автономно возвращались к этому проекту и позже. При этом аргументы, предположу, могли быть различны и могли меняться в зависимости от региональной динамики. Например, соперничество с Саддамом Хусейном, который имел химическое и биологическое оружие и работал над ядерным оружием. А потом, когда Саддам пал: «Чем мы, персы, хуже Пакистана?». А в какой-то момент: «Ну неужели же мы, персы, глупее северных корейцев?».

Как бы то ни было, дело далеко не продвинулось.

Действительно, за Ираном тянутся «хвосты» лукавства, а то и прямой лжи во взаимоотношениях с МАГАТЭ. Сколько бы ни ворчал Тегеран на МАГАТЭ, на гендиректора Юкия Амано (даже если на то есть веские причины), он должен продолжить сотрудничество с агентством, чтобы все сомнения прояснить, а где-то и честно покаяться в прошлых прегрешениях (как бы это ни ущемляло гипертрофированное у иранцев чувство собственного достоинства).

Но, с другой стороны, – кто без греха? Подобное «лукавство» в разные годы было замечено и за некоторыми другими членами международного сообщества – например, за Южной Кореей. Но Сеул грамотно отчитался о «работе над ошибками», и теперь этот случай помнят разве что узкие специалисты. Бразилия упорно отказывается ввести у себя Дополнительный протокол к соглашению о гарантиях с МАГАТЭ, что по меньшей мере странно; но в регионе царит совершенно иной климат, и недоверия в отношении намерений Бразилии (справедливо) не возникает.

Итак, первым шагом к решению иранского ядерного вопроса должно быть широкое, без пререканий сотрудничество Ирана с МАГАТЭ. Иран время от времени делает полушаги (в августе прошлого года, в январе нынешнего). Это шаги в правильном направлении, но их недостаточно для того, чтобы все мировое сообщество, включая Россию, смогло убедиться, что все иранские прегрешения остались в прошлом. Иран должен ратифицировать Дополнительный протокол, а до этого добровольно пойти на исполнение его положений, как если бы он был ратифицирован. Частично и выборочно иранцы, кстати, так и действуют, теперь надо уйти от выборочности.

Иранские коллеги и публично, и особенно в частных разговорах сетуют на то, что МАГАТЭ «раздевает» их перед американской и британской разведкой и что в конечном итоге все данные сливаются Израилю. Это Тегеран унижает. Но, помимо эмоционального негатива, речь ведь идет еще и о том, что в условиях, когда Израиль прямо заявляет о вероятности ударов по иранским ядерным объектам, иранцам просто опасно вот так «раздеваться».

Многие упрекают Иран в том, что он сначала строит ядерные объекты, а лишь потом сообщает о них в МАГАТЭ. Но, мне кажется, можно понять, почему Иран так делает.

Можно ли выйти из этого противоречия? Да. И Россия может сыграть здесь ведущую роль. Ниже я вернусь к этому.

Вторым шагом должно стать снятие требований к Ирану отказаться от обогащения урана. Это нереалистично, да и не нужно. Если Тегеран не нарушает своих обязательств по ДНЯО (а в этом остаются сомнения, как минимум в «исторической» части), то не следует добиваться от него того, что не является и не будет в обозримой перспективе международной нормой. Экономически Иран может действовать не вполне разумно, но политически его стремление к самодостаточности не уважить нельзя. На это мне указывают многие коллеги из развивающихся государств, прежде всего из Египта. Самоограничения в части отказа от уранового обогащения были бы, с моей точки зрения, правильным и важным шагом, но они могут быть только добровольными.

Третьим шагом должна стать резолюция Совета Безопасности ООН о недопустимости применения силы или угрозы применения силы (включая и кибератаки) против любых атомных объектов Ближнего Востока, находящихся под гарантиями МАГАТЭ либо продемонстрированных инспекторам МАГАТЭ по их запросу, как построенных, так и находящихся в процессе строительства, а также против персонала этих объектов. Эта резолюция должна быть принята до начала работы международной Конференции по вопросам зоны, свободной от ОМУ (ЗСОМУ) на Ближнем Востоке, которая запланирована на конец текущего года в Хельсинки. Иначе участие Ирана в этой важной конференции окажется под вопросом: в самом деле, нормальна ли ситуация, когда твоя ядерная промышленность, твои ученые находятся под постоянным прицелом и угрозой атаки, а тебя как ни в чем не бывало приглашают за стол переговоров?

Четвертым шагом должно быть добровольное решение Ирана о временном замораживании уровня обогащения урана, а также замораживании на нынешнем уровне количества центрифуг, отказ от введения в каскады новых центрифуг, создания новых каскадов, запуска вращающихся (но пока без газа) центрифуг. О важности подобного шага говорил, в частности, заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков, когда встречался с членами Международного клуба «Триалог» под эгидой ПИР-Центра. Такой шаг станет мерой укрепления доверия, но не юридически обязывающей нормой.

Пятым шагом должно быть решение Совета Безопасности ООН о временном приостановлении действия санкций в отношении Ирана, при условии удовлетворительного сотрудничества между Ираном и МАГАТЭ (такой подход предлагают сейчас некоторые европейские эксперты); а при закрытии вопросов «иранского файла» МАГАТЭ – и полная отмена санкций.

Шестым шагом должно быть формирование климата доверия в регионе в вопросах ядерной безопасности. Коллеги из Кувейта, других государств Персидского залива высказывали мне опасения по поводу надежности и безопасности Бушерской АЭС, построенной при участии России. Они предлагают провести стресс-тесты станции с участием наблюдателей из заинтересованных сопредельных государств. Ирану и России следует ответить на такие запросы позитивно и доброжелательно.

Наконец, седьмым шагом должно стать начало регионального ближневосточного диалога по всему комплексу ядерных вопросов: от формирования зоны, свободной от ядерного и других видов ОМУ на Ближнем Востоке (с участием всех арабских государств, Ирана и Израиля) до формирования «ближневосточного МАГАТЭ» по примеру Евратома. «Увертюрой» этого процесса имеет шанс стать конференция по ЗСОМУ в Хельсинки – конечно, если ее рассматривать не как единоразовое собрание, но как начало долгого процесса восстановления доверия, открытости и диалога.

Не надо мешать Ирану развивать ядерную энергетику. Тегеран все равно замкнет ядерный топливный цикл (ЯТЦ), даже после израильских бомбардировок и парочки уничтоженных ядерных объектов. Только после бомбардировок он наверняка проведет корректировку своей стратегической калькуляции. Как точно заметил уже цитировавшийся мной Билл Келлер, отвечая на статью Мэтью Крёнига в Foreign Affairs, «бомбить Иран – это лучший способ обеспечить именно то, что мы пытаемся предотвратить».

Надо учесть и попытаться научиться уважать стратегические задачи Ирана: три из четырех не создают проблем ни для региона, ни для международного сообщества в целом.

Если стратегические задачи Ирана хотя бы отчасти будут учтены и уважены, у Тегерана не будет мотивации переключать свой ЯТЦ на военные рельсы. А жить с иранским ЯТЦ всем его соседям – включая и Россию – нужно будет просто привыкнуть; ведь живем же мы по соседству с японским ЯТЦ, при этом некоторые – даже не имея мирного договора. И ведь если и боимся, так новой Фукусимы, а не ядерных бомб.

Как вести себя России

Начну с «наивного» вопроса: а чем для России плох Иран с ядерным оружием? На этот вопрос важно ответить сразу, чтобы мои последующие выводы и идеи были понятны.

С одной стороны, может показаться, что Иран, создай он ядерное оружие, интересам России действительно не угрожает. Да, иранские ракеты не долетят до Парижа, зато долетят до Сочи. Но не на Сочи же они будут нацелены. Далее, на Ближнем Востоке установится система регионального сдерживания по линии Израиль–Иран. Сдерживание работало в самые худшие дни холодной войны в отношениях между СССР и США; работает между Индией и Пакистаном; будет работать и на Ближнем Востоке, может быть, даже облегчит путь Израилю и Ирану к взаимным договоренностям по контролю над вооружениями (что сегодня немыслимо). Наконец, последние пять лет Россия живет бок о бок с ядерной КНДР – сначала было как-то некомфортно (особенно Приморью, где пришлось вспомнить про учения гражданской обороны), но теперь уже привычно. А ведь уровень ответственности Тегерана будет, безусловно, выше, чем северокорейского режима, и никаким другим игрокам (в отличие от безответственного, нестабильного Пакистана) Иран свои ядерные знания и технологии продавать не будет.

Так-то оно так. Но я придерживаюсь иного взгляда. Появление у Ирана ядерного оружия взорвет ДНЯО, который, по моему глубокому убеждению, продолжает оставаться краеугольным камнем международной безопасности. Благодаря ДНЯО Москва имеет исключительное положение в качестве члена «ядерной пятерки».

Я не разделяю мнения тех экспертов, которые предвидят, будто в случае появления в Иране ядерного оружия его вскоре создадут Саудовская Аравия или Турция. Проблема будет хуже: сам ДНЯО обесценится и перестанет существовать. И дело не в том, что за Ираном непременно последует Саудовская Аравия, но в том, что в ядерных вопросах по всему миру воцарится хаос. А вот это – против жизненных интересов России.

России трудно с Ираном. Ни российские политики, ни крупный российский бизнес не стремятся плотно работать с Ираном: разговоры о «близких отношениях» двух стран – во многом миф. При выборе системы координат «свой»–«чужой» и российский дипломат, и российский бизнесмен интуитивно присвоят Ирану код «чужой». В лучшем случае: «не-свой».

Иран не раз обманывал Россию, умалчивая о своих ядерных объектах и исследованиях двойного характера: так можно лукавить с врагом или конкурентом, но не с тем, кого ты называешь партнером и другом. Иранцы презрительно скривились, когда Россия пригласила их сотрудничать по обогащению урана в международном центре в Ангарске. Иранцы сначала согласились, а потом отказались от предложения по топливу для Тегеранского исследовательского реактора, изначально выработанного при активном вовлечении России.

Россия не раз подводила Иран: затягивала строительство Бушерской АЭС, не продала современные противоракетные системы. Не встретила Тегеран с распростертыми объятиями, когда он запросился в ШОС. Да что уж там: Россия голосовала за все четыре санкционные резолюции Совета Безопасности ООН по Ирану.

России далеко не всегда понятно, как и кем принимаются решения в Тегеране (даже после многочисленных стараний разобраться). Ирану мерещится, что Москва «сливает» часть полученной от него конфиденциальной информации в Вашингтон и Тель-Авив.

В последнее время Москва и Тегеран неоднократно обменивались колкостями. Но это не помешало России сохранить хладнокровие, выступить с «планом Лаврова» по Ирану, основанном на «поэтапности и взаимности». Наверное, иранцам было трудно в полной мере оценить усилия России, так как вскоре – в ноябре прошлого года – последовал доклад МАГАТЭ, принятие которого, как рассчитывали в Тегеране, Москва просто обязана была заблокировать.

Трудно. Но России все же следует, наступив на горло предубеждениям, посмотреть на сегодняшний Иран как на своего серьезного и долгосрочного партнера в регионе – не на декларативном уровне, а на уровне действий. Такие попытки периодически происходят, но то и дело прерываются из-за, по-моему, ложной боязни обидеть американцев. По-моему, Россия уже и так максимально плотно и конструктивно сотрудничает с Соединенными Штатами по Ирану и его ядерной программе. Сворачивать это сотрудничество не надо; наоборот, пришла пора усилить его созданием двусторонней рабочей группы «креативщиков» с обеих сторон по поиску сценариев выхода из лабиринта (или того, что выглядит как лабиринт).

Но когда разговор от важного обсуждения ядерных объектов типа Фордо как-то сам собой сбивается на требования отхлестать Иран за «поддержку терроризма», а затем и вовсе скатывается к пожеланиям видеть в Тегеране «другой режим», – думаю, в таких обсуждениях Москве с Вашингтоном не по пути.

Когда западные партнеры России по переговорному процессу с Ираном (пока еще не публично) радуются гибели иранских ученых-ядерщиков, с гордостью говорят о качестве (мы доподлинно не знаем, кем осуществленных) кибератак против иранских ядерных объектов, и тогда России с ними, думаю, не по пути.

Когда, с одной стороны, приглашают Иран к диалогу «без предварительных условий», а другой, советуют Москве подумать насчет новой резолюции Совета Безопасности, где фигурировали бы меры против Ирана по Главе 7 Устава ООН, – думаю, тут России следует и вовсе решительно отойти в сторону. В условиях нагнетания турбулентности, имеющего целью психологическое давление на Тегеран, России стоило бы подумать не только о том, что все возможные санкции по пресечению доступа Тегерана к ядерным и ракетным технологиям уже приняты и действуют, но и о том, на пользу ли все эти санкции в нынешних конкретных условиях. Ни США, ни Евросоюз не вняли настоятельным пожеланиям России не вводить санкции вне Совета Безопасности ООН. Их право. Право России – пересмотреть свой подход к ныне действующим санкциям Совета Безопасности ООН, и если окажется, что часть из них исчерпала себя, действовать в Совете Безопасности ООН соответственно.

К слову, в свое время в Нью-Йорке санкции прописывались таким образом, что не затрагивали права России на поставки Ирану оборонительных комплексов, в частности, С-300 или С-400. Президент Медведев своим указом решил, что Россия должна воздержаться от таких поставок, что и было сделано. В условиях, когда Ирану прямо угрожают ракетными ударами, не пришло ли время такие поставки осуществить, да и вообще помочь Тегерану укрепить обороноспособность (при условии, что эти поставки не будут передаваться третьей стороне)?

В свое время Россия уклонилась от заявки Ирана на вступление в ШОС; причем было принято решение, не позволяющее принимать в эту организацию государства, находящиеся под санкциями Совета Безопасности ООН. Эту временную норму можно было бы пересмотреть. У России, как и у других действующих членов ШОС, есть много общих тем с Ираном: это и энергетическая безопасность, и борьба с наркотрафиком, и стабилизация ситуации в Афганистане после ухода оттуда НАТО. Конечно, прежде чем инициировать этот процесс, России следовало бы понять настроение Ирана по ряду нерешенных двусторонних экономических вопросов, в частности, по Каспию.

Наконец, российским экспертам, как неправительственным, так и правительственным, стоило бы собраться вместе, чтобы – пока неформально – обсудить вопрос, а не устарел ли механизм «шестерки», в рамках которого сейчас в основном обсуждается иранская ядерная программа, да и другие вопросы по Ирану. Ведь даже от американских партнеров часто приходится слышать: «Давайте решать этот вопрос (по Ирану) без участия европейцев, от них проку мало, и они ни на что не влияют». Так что с американцами Россия могла бы продолжать обмены по двусторонней линии, как это сейчас успешно и делается.

Многосторонний подход к решению иранского ядерного вопроса важен. Сейчас он более важен, чем когда-либо. Просто в мире есть ведь и другие силы, у которых много конструктивных идей и которые могут быть лучше услышаны в Тегеране.

К примеру, в переговорах с Ираном вместо «шестерки» можно было бы использовать уже имеющийся формат БРИКС. Здесь, помимо России, присутствуют представленный, как и она, в «шестерке» Китай, ранее участвовавшая в диалоге с Ираном Бразилия (если Дилма Русеф не окончательно утратила интерес к этой теме), и поддерживающая плотный диалог с Ираном Южная Африка. Индия в последнее время является оппонентом Ирана, но в этом качестве она и может быть полезна – особенно учитывая ее близкие связи с США в сочетании с традиционно взвешенной линией в международных делах.

Москве следует плотнее, чем сейчас, вести двусторонний диалог с Пекином по иранской проблематике. При этом надо помнить прописную истину, что у КНР – собственные интересы, которые могут и не совпадать с российскими. Так, Пекин успешно диверсифицирует источники импорта углеводородов, и его энергетические потребности в Иране скоро могут быть замещены поставками из Саудовской Аравии. Для КНР главное направление на ближайшее десятилетие – никакой не Ближний Восток, а продвижение в Южно-Китайское море и в Юго-Восточную Азию, а может, и на Тайвань. Тут везде мешают США – при нынешней администрации больше, чем когда-либо. Что делать? Затянуть Соединенные Штаты в длительную сухопутную военную операцию, из которой выбраться сложнее, чем из Ирака или Афганистана. Так что поддержка Китаем Ирана, столь очевидная сегодня, не является константой. С другой стороны, диалог России и КНР по Ирану, не исключено, помог бы скорректировать такую точку зрения в Пекине или как минимум удостовериться в том, что она не является доминирующей, как не являются доминирующими в Москве взгляды тех, для кого «война в Иране» – приятный синоним роста цен на нефть.

Не исключаю, что более продуктивной, чем БРИКС, могла бы стать группа по диалогу с Ираном, которую создали бы Россия и Турция. В нее могли бы войти те же Бразилия, Южная Африка, а также такие авторитетные (в мире и в Иране) игроки в вопросах ядерного нераспространения, как Казахстан, Индонезия, а также (но здесь большой знак вопроса) Египет.

Конечно, надо быть реалистами и отдавать себе отчет в том, что такая группа не принесет Ирану «на блюдечке» главное, что нужно сейчас Тегерану: гарантии безопасности со стороны Вашингтона (включая отказ от применения силы и вмешательства во внутренние дела). Однако при активном участии России она могла бы предоставить как минимум эффективное обеспечение первого, самого срочного шага по решению иранского ядерного вопроса. А именно – прозрачности ядерной программы, уверенности, что в сегодняшнем виде она не направлена на оружейные цели, и при этом уважительного отношения к той информации, которая будет получена от Ирана в рамках такого «прозрачного» подхода. Каждая из названных стран имеет авторитетных технических экспертов, которые могли бы получить беспрецедентный доступ к объектам ядерной инфраструктуры Ирана – даже тем, прежде всего строящимся, которые Иран никому показывать не обязан. Ни в коей мере не замена МАГАТЭ, но подспорье для МАГАТЭ на тот переходный период, пока доверие полностью не восстановлено, – так я вижу работу группы экспертов.

Недавно за ужином в Эр-Рияде иранская оппозиционерка, проживающая в Лос-Анджелесе, бросила мне: «России должно быть стыдно, что она поддерживает прогнивший режим в моей стране». Сидевшие рядом саудовцы и кувейтяне оживленно закивали. Я не выдержал: «России не должно быть стыдно. Хотя бы потому, что она столько сделала и делает, чтобы бомбы не падали на головы ваших соотечественников».

Цинично говоря, Россию могла бы устраивать нынешняя ситуация вокруг Ирана – «ни мира, ни войны». Но это только если знать, что у всех игроков стальные нервы, и никто не сорвется. Сегодня есть противоположное ощущение. Один удар по Араку или пррименение новых типов глубоко проникающего высокоточного оружия в районе Кума – и следующим шагом Иран… нет, не обязательно бьет по Тель-Авиву или высаживается на Бахрейне. И даже не перекрывает Ормузский пролив. Он выходит из ДНЯО. Из договора, который его не защитил. Ответственность за этот сценарий будет лежать и на России, одном из трех депозитариев – хранителей ДНЯО.

Соскальзывание ситуации к войне ли, к эскалации напряженности вокруг Ирана не отвечает интересам России. Поэтому России важно не самоустраняться, но продолжать предотвращать силовой сценарий, насколько это в ее силах, играя ответственно и – главное – не по чужим нотам.

В.А. Орлов – президент ПИР-Центра (Центра политических исследований России), член Международной академии по ядерной энергии, член Общественного совета при Министерстве обороны РФ.

Иран. Россия. США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735590 Владимир Орлов

ББВ

Большая Ближневосточная Весна. Или Война?

Резюме: Внутренние и внешние факторы, питающие социальные протесты «арабской весны», оказываются в виртуальном пространстве спаянными в такую сложную амальгаму, что нередко трудно разобраться, где кончаются одни и начинаются другие.

Массовые волнения, беспрецедентные по масштабам гражданской активности и ожесточенности, уже год сотрясают Ближний Восток. Вихри революций смели режимы в Египте, Тунисе и Йемене. Для свержения Каддафи в Ливии потребовалась помощь авиации НАТО, но в целом события там развивались по тому же сценарию. На очереди, похоже, Сирия, да, в сущности, любая арабская страна, чье руководство окажется неспособным своевременно осуществить демократические реформы, с которыми подавляющее большинство населения связывает надежды на улучшение жизни. В общем, налицо все признаки системного кризиса в регионе. Пора, наверное, попытаться внимательнее присмотреться к природе и непростой механике феномена «сетевых революций», соотнести его с реалиями миропорядка, приходящего на смену холодной войне, и оценить перспективы дальнейшего развития событий.

Демократия: изнутри или извне?

Вполне очевидно, что в основе революционных процессов в арабском мире лежат объективные причины, в первую очередь социально-экономические. По существу, участники массовых выступлений, коллективным организатором которых стали социальные сети, вынесли вотум недоверия авторитарным режимам («пожизненным президентствам»). Последние оказались неспособны решить проблемы нищеты, безработицы, а в более широком смысле – модернизации своих стран, встраивания их в глобализирующийся мир растущей взаимозависимости.

Но не менее очевидно и другое. Стихийные на первых порах выступления оппозиции получили мощную поддержку со стороны Запада. Причем не только в форме выявившегося в ходе «сетевых революций» феномена трансграничной солидарности, когда люди, вышедшие на каирскую площадь Тахрир, ощущали поддержку «демократического интернационала», действующего в виртуальном пространстве интернета. Важным, а во многом и решающим фактором успеха революций, по крайней мере в Египте и Ливии, стало внешнее политическое, информационное и экономическое (а в ливийском случае даже военное) давление на правящие режимы. Не последнюю роль сыграло то обстоятельство, что «картинка» событий (как правило, односторонне ориентированная на оценки оппозиции) формировалась почти исключительно западными электронными и печатными СМИ и через интернет.

Конечно, речь не идет об «империалистическом заговоре» в традиционном смысле. Было бы опасным упрощением рассматривать «арабскую весну» в качестве экспортного продукта. Вызвавшие ее процессы зрели давно. Для специалистов, видевших нараставшую остроту проблем в арабском мире, взрыв народного негодования стал своего рода «ожидаемой неожиданностью». Причем не столько по времени и месту (начавшись в сравнительно благополучном Тунисе), сколько по силе и ожесточенности выплеснувшегося недовольства.

В чем тут дело? Возможно, в особом, «вирусном» механизме распространения «сетевых революций», вектор развития которых действует по сложному, малоизученному пока алгоритму. А возможно, и в том, что социальные сети по своей природе наднациональны. Внутренние и внешние факторы, питающие социальный протест, оказываются в виртуальном пространстве спаянными в такую сложную амальгаму, что нередко трудно разобраться, где кончаются одни и начинаются другие.

Тем не менее уже на нынешнем, похоже, начальном этапе «арабской весны» имеются достаточные основания для вывода о том, что события в регионе не только отражают свободный выбор народов арабских стран в пользу демократии, но и являются своего рода побочным продуктом линии наших западных партнеров на то, чтобы сформировать инструментарий глобальной демократической трансформации.

Это существенно меняет подтекст происходящих событий, поскольку подобный подход рано или поздно начинает восприниматься как ориентированный на обеспечение и собственных односторонних интересов. Весьма уязвимы в этом смысле практикуемые в последнее время попытки устанавливать критерии демократичности того или иного государства на национальном уровне (прежде всего в США) и придавать им универсальный характер. Неизбежны двойные стандарты, компрометирующие сами принципы демократии. За примерами далеко ходить не надо, стоит лишь сравнить оценки ситуации с правами человека, скажем, в нефтяных монархиях Персидского залива и в той же Сирии, с которыми ежегодно выступает Госдепартамент США.

Хотели бы оговориться сразу: мы не пытаемся оправдать или тем более взять под защиту авторитарные арабские режимы вроде сирийского или ливийского (при Муаммаре Каддафи). Необходимость прекращения кровопролития, срочного осуществления реформ в Сирии, а до этого в Ливии понятна всем, в т.ч., разумеется, и Лиге арабских государств, последовательно и настойчиво работающей с Башаром Асадом. Но где та грань, которая отделяет право законно избранного президента на защиту конституционного строя в условиях вооруженного мятежа от преступного подавления оппозиционных выступлений, которое требует вмешательства международного сообщества? Число жертв среди гражданского населения? Но не слишком ли много их было в ходе операции НАТО в Ливии, а до этого в Афганистане и Ираке?

Слов нет, тенденция к распространению демократии как наиболее эффективной на сегодняшний день формы государственной и политической самоорганизации общества закономерно приобретает всеобщий характер. Оправдан и мониторинг таких базовых элементов демократии, как соблюдение прав человека и выборы, со стороны международных организаций и региональных объединений государств. И даже санкционное реагирование, когда оно остается в правовом поле, а не становится предметом расширительного толкования, как «бесполетная» резолюция СБ ООН по Ливии. В противном случае, как показали события последних месяцев, под удар ставится единство мирового сообщества, причем в тот момент, когда последнее, быть может, нуждается в нем как никогда.

В целом складывается впечатление, что в действиях Запада в связи с «арабской весной» начинает просматриваться стремление если не поставить демократию выше безопасности, то уж увязать эти понятия, отдав демократии приоритет в строительстве нового, более безопасного мира. Стратегически это выглядит достаточно привлекательно. Но в конкретных условиях сегодняшнего дня это рискованная тенденция, способная еще больше деформировать систему поддержания глобальной безопасности, которая и без того замедленно адаптируется к новым вызовам и угрозам. И никакой словесной эквилибристикой («демократия как предпосылка стабильности») дела не поправишь. Невозможно предположить, что на Западе с его мощным политологическим потенциалом не понимают столь очевидных вещей. И все же парадигма обеспечения глобальной стабильности через «экспорт демократии» все более утверждается в его действиях.

Запад и его стратегия

В чем причина этого? Попробуем посмотреть на поведение Запада под более широким углом его базовых геополитических, политических и экономических интересов.

В геополитическом смысле политика западного сообщества формируется в рамках объективно возникшей в международной повестке дня после окончания холодной войны и распада Советского Союза задачи надежного обеспечения безопасности в стратегически и энергетически важном регионе Большого Ближнего Востока (ББВ). Причем сугубая значимость этой задачи диктуется не столько сохраняющейся неурегулированностью арабо-израильского конфликта или, скажем, предстоящим выводом американских войск из Афганистана и уже свершившимся из Ирака, сколько тем обстоятельством, что на восточной периферии ББВ (Иран, Афганистан, Пакистан) сосредоточены серьезные, в т.ч. ядерные риски для международного мира и безопасности. ББВ стал, перефразируя Черчилля, своего рода «мягким подбрюшьем» евроатлантической безопасности – как Балканы в период между двумя мировыми войнами.

В политическом плане речь идет, условно выражаясь, о придании контролируемого характера процессу демонтажа «постсоветского наследия» – государственных и политических структур, возникших на волне арабского национализма в период блоковой конфронтации. Смысловая нагрузка процесса заключается в том, чтобы с точки зрения интересов Запада (по той же логике, что и события конца 1980-х – начала 1990-х гг. в Восточной Европе и на Балканах, «цветные революции» на постсоветском пространстве) расчистить дорогу новым элитам, готовым к восприятию демократических ценностей.

Экономическое измерение ближневосточной стратегии Запада (с учетом его очевидной заинтересованности в сохранении контроля над природными ресурсами) связано с достижением принципиального понимания о разделе сфер интересов в контексте меняющейся региональной и глобальной политической географии. Одновременно в условиях надвигающегося глобального кризиса критически важно сбалансировать интересы транснациональных нефтяных и газовых кампаний и финансовых кругов, обеспечив, в частности, выполнение договоренностей 1973 г. с нефтедобывающими арабскими странами о сохранении связанного характера нефтедолларов, циркулирующих в американской экономике. В разряд приоритетных выходит и задача противодействия проникновению в регион Китая, усилившего финансово-экономическую экспансию в страны Арабского Востока и Африки.

Разумеется, говорить о консолидированной стратегии Запада на каждом из перечисленных направлений (кроме, возможно, ее политического аспекта) не приходится. Помимо естественной конкурентности экономических интересов и вытекающих из нее нюансов политики дело в том, что масштабная трансформация региона требует и соответствующих финансовых вложений, сопряженных с очевидными рисками. Отсюда, похоже, растущее дистанцирование НАТО от действий американцев в Ираке или отстраненность США от активной фазы военной операции в Ливии, передоверенной европейским союзникам. В целом, поскольку в условиях возросшей региональной турбулентности нефтедобывающие арабские страны вынуждены сосредоточиться на многомиллиардных социальных программах, остается открытым вопрос о том, насколько ресурсно обеспечена региональная стратегия Запада.

Базовые подходы Запада к «арабской весне» развиваются в целом в русле тех же идей, которые вызвали в свое время к жизни проект Большого Ближнего Востока. А он, напомним, был изначально ориентирован на профилактику угрозы исламского терроризма, резко возросшей после теракта 11 сентября 2001 г., борьба с которым уже вовсю шла в Афганистане и Ираке. Решать острые социально-экономические проблемы региона, действительно представляющего собой благоприятную питательную среду для экстремизма, планировалось с опорой на массированную помощь со стороны международного сообщества. Однако после того, как соответствующий проект, представленный в 2004 г. американцами на саммите «Большой восьмерки» в Лондоне, не получил поддержки (не в последнюю очередь из-за негативного отношения к нему ведущих стран региона, включая Египет и Сирию), неоконсерваторы, определявшие тогда политику в республиканской администрации США, сменили тактику.

В июне 2006 г. госсекретарь Кондолиза Райс в ходе регионального турне впервые употребила термин «Новый Ближний Восток», упомянув в этой связи о необходимости «переустройства» (reshaping) региона на демократической основе. Встык с этим заявлением в американской, а затем в региональной прессе была опубликована «карта Ральфа Петерса», отражавшая, как полагают, настроения близкого к неоконсерваторам крыла американского экспертного сообщества. В ней (явно в целях зондирования, если не провокации) предлагалась кардинальная перекройка карты ББВ в соответствии с ареалами традиционного этнического и конфессионального расселения. Предусматривалось, в частности, создание курдского государства за счет Ирака, Сирии, Турции и Ирана, Большой Армении – с присоединением части Турции, «разукрупнение» Саудовской Аравии, на территории которой должны были возникнуть три государства, и т.п. Публикация, несмотря на ее неофициальный характер, вызвала предсказуемо острую негативную реакцию в регионе, особенно в Турции, где усмотрели прямые параллели между ней и планами расчленения Османской империи после Первой мировой войны, в противодействии которым и родилось современное турецкое государство.

Демократической администрации Соединенных Штатов, пришедшей в Белый дом в 2008 г., пришлось иметь дело с тяжким грузом ближневосточных просчетов республиканцев. Нерационально высокие финансовые затраты на проведение военных операций в Афганистане и Ираке (по грубым подсчетам, около 1,5 трлн долларов) при весьма неубедительных результатах не только стали непосильной нагрузкой для США, но и начали сказываться на состоянии мировых финансов.

В своей программной речи в Каире в июне 2009 г. Барак Обама сменил акценты в ближневосточной политике, выделив в качестве приоритетных две основные задачи: продвижение демократических реформ в исламском мире и форсированное (до истечения президентского срока) урегулирование арабо-израильского конфликта. Не будет большим преувеличением сказать, что изложенная им концепция демократического переустройства мира в увязке с продвижением политико-дипломатических подходов к решению широкого круга региональных проблем стала серьезным стимулом для процессов, приведших спустя полтора года к «арабской весне».

Тем более что к моменту «смены караула» в Белом доме у американцев был готов «несиловой» (и менее затратный) инструментарий реализации идей, заложенных в проекте ББВ. В соответствии с разработанной еще при Райс концепцией «трансформационной дипломатии» была перестроена работа Госдепартамента и других профильных ведомств, ориентированная на приоритетность содействия демократическим реформам за рубежом (в т.ч. через социальные сети интернет) с опорой на неправительственные организации и прямые контакты с внесистемной оппозицией поверх голов правительств.

Однако практическая реализация «каирского сценария» вновь выявила слабые места ближневосточной стратегии Соединенных Штатов, связанные с недостаточно глубокой проработкой региональных реалий. В первую очередь это относится к оценке роли исламистов в арабских странах. То обстоятельство, что в ряде случаев массовые манифестации в них проходили под антиамериканскими лозунгами, только подкрепило ощущение, появившееся по итогам операций в Афганистане и Ираке, что социальная инженерия Вашингтона на Ближнем Востоке не срабатывает. Причем именно в связи с поверхностными оценками сложившихся межконфессиональных балансов и исламского фактора.

Исламский фактор: поверх моделей

А между тем промежуточные итоги «арабской весны», прежде всего результаты выборов в Тунисе и Марокко и особенно в Египте, свидетельствуют о том, что настроения «арабской улицы» формируются и, судя по всему, продолжат формироваться под преимущественным влиянием исламских партий и организаций. Причем усматривать расхождения в политических позициях (но, разумеется, не в методах действий) умеренных и радикалов, суннитов и шиитов в том, что касается таких вопросов, как неприятие внешнего вмешательства или отношение к Израилю, наверное, можно. Но строить на этом политику было бы по меньшей мере наивно. Сегодняшние исламисты – в значительной мере наследники политической повестки дня арабских националистов прошлого. Об этом еще раз напомнил захват посольства Израиля накануне второй волны народных выступлений в Каире.

Принципиальные расхождения между умеренными и радикально настроенными исламистами касаются главным образом их отношения к государству – светскому или теократическому, основанному на нормах шариата. Возможность «третьего пути», способного обеспечить плавную демократическую трансформацию традиционного общества, обычно связывается с турецким опытом построения светского государства, сочетающего идеалы демократии, успешно развивающуюся рыночную экономику и традиции ислама.

Конечно, развитие демократии в арабском мире в соответствии с турецкой моделью было бы предпочтительным со всех точек зрения. Однако эта модель родилась в иных исторических условиях противоборства между армией, основой кемалистской системы сдерживания, и сначала коммунистами, а затем исламистами. Такая система не работает уже и в самой Турции. Не стоит удивляться, что и в Египте, не имеющем, кстати, законодательно закрепленной роли армии как гаранта конституции, военные, как выяснилось, пока не в силах противостоять напору исламистской улицы.

Более того, в условиях сдвигов, начавшихся в регионе, не столько арабский мир дрейфует в сторону Турции, сколько Турция в сторону арабского мира. Показателен в этом смысле продолжающийся вот уже более полутора лет кризис в отношениях между Анкарой и Тель-Авивом в связи с активным участием турецких НПО в попытке «флотилии свободы» прорвать израильскую блокаду сектора Газы. Жесткость, демонстрируемая при этом турками, явно рассчитана на то, чтобы показать, что демократия и натовская солидарность – это одно, а приоритетность палестинской проблемы в региональной повестке дня – совсем другое.

И такая линия поведения характерна не только для Турции. Вряд ли обоснованы ожидания политиков и экспертов, которые полагают, что «арабская весна» надолго отодвинет на второй план проблематику арабо-израильского конфликта. Солидарное осуждение ЛАГ преследований оппозиции в Ливии и Сирии, как и аналогичная позиция Турции в отношении Дамаска, не означают, что они так же солидарно прекратят настаивать на создании палестинского государства (уже ставшего, кстати, при поддержке арабов полноправным членом ЮНЕСКО). Скорее наоборот. Сближение с Западом по вопросам демократии на Ближнем Востоке связывается с ожиданием встречных шагов со стороны Израиля и США. Однако именно на направлении ближневосточного урегулирования двуединая каирская стратегия Обамы приносит пока наиболее разочаровывающие результаты.

Конечно, правое правительство Беньямина Нетаньяху, мягко выражаясь, – непростой партнер по переговорам. Именно на нем лежит основная ответственность за срыв миссии Джорджа Митчелла и последующих усилий американцев и «квартета», что, собственно, и загнало израильско-палестинский диалог в угол. Причем, пытаясь понять причины последовательного ужесточения кабинетом Нетаньяху подходов к вопросам «окончательного статуса», мы не стали бы исключать, что израильтяне, обычно прекрасно просчитывающие варианты развития региональной ситуации, не исходили из неизбежности близких революционных потрясений в арабском мире.

Однако Израиль, как и другие, проявил неготовность к масштабам и накалу развернувшихся событий. Оказавшись в эпицентре регионального цунами с неясным исходом, израильтяне обнаружили, что вирус «сетевой демократии» поражает не основные для них цели (Тегеран), а разрушает с таким трудом наработанную ткань его отношений с предсказуемыми, хотя и недостаточно демократичными соседями. В Тель-Авиве, обеспокоенном судьбой своих мирных договоров с Египтом и Иорданией, критически оценивают «сдачу» Вашингтоном вполне прозападно настроенного Хосни Мубарака, не говоря уж о контактах американцев с «Братьями-мусульманами». В ситуации с Сирией ослабление связки Дамаска с Ираном, «Хезболлой» и ХАМАС в принципе было бы для Израиля предпочтительнее смены режима Асада.

Тем не менее Израиль вынужден солидаризироваться с усилиями американцев по демократическому переустройству региона. Что в общем-то естественно для государства, много лет эксплуатировавшего свой статус единственной демократии на Ближнем Востоке. Но, похоже, конкретной, просчитанной схемы действий в принципиально новой региональной обстановке у него, как и у других региональных, да и внерегиональных игроков, нет. А это существенно повышает риски выхода конфликтов в неконтролируемую фазу.

Иранский узел

И здесь мы подходим к, наверное, главному аспекту нынешней региональной ситуации – иранскому. Узел противоречий, туго завязавшийся вокруг иранской ядерной программы (ИЯП) и политики Тегерана в целом, затрагивает такие глубинные вопросы мировой политики, что попытка разрубить его может реально, причем уже в обозримой перспективе, взорвать мир. И не только на Большом Ближнем Востоке.

Иран – «пороговое» ядерное государство. От того, получит ли он атомную бомбу, зависит судьба выстраивающейся новой системы глобальной безопасности. И дело не только в перспективе расползания ядерного оружия по взрывоопасному региону Ближнего Востока. И даже не в том, что на Тегеран во многом замыкается вопрос о поставке и безопасной транспортировке энергоносителей из Персидского залива.

Существеннее то, что Иран расположен в треугольнике (Пакистан, Афганистан, Ирак) потенциальной глобальной опасности, на перекрестье геополитических интересов основных «полюсов силы» в современном мире – Европы, США, России и Китая. Один из «углов» этого треугольника – Пакистан – уже обладает ядерным оружием. В другом – Афганистане – проходит очередную проверку формула «безопасность через демократию», и обстановка там (как и в близлежащем Ираке) пока не располагает к оптимистическому прогнозу.

Не будет большим преувеличением сказать, что появление «треугольника нестабильности» стало косвенным результатом разрушения в ходе иракской войны исторически сложившегося «треугольника стабильности» в составе Ирана, Ирака и Саудовской Аравии, в котором Багдад и Тегеран взаимно сдерживали друг друга, а Эр-Рияд маневрировал между своими воинственными соседями. Такая схема, в частности, практически исключала появление ядерной бомбы у каждого из членов этого «треугольника», внимательно наблюдавших друг за другом.

Но в Вашингтоне во времена президента Джорджа Буша-младшего возобладала логика глобального доминирования (разумеется, демократии) – и «треугольник нестабильности» оказался включенным в проект ББВ наряду с арабскими странами, и без того отягощенными грузом собственных проблем. В результате этой серьезной стратегической ошибки в регионе создалась критическая масса угроз, далеко превосходящих локальные рамки.

Острее других это ощущают в Израиле. Рассматривая перспективу появления у Ирана ядерного оружия в качестве угрозы для существования еврейского государства, израильские руководители не раз, особенно в последнее время, заявляли о готовности нанести удар по иранским ядерным объектам. Консенсуса по этому вопросу в израильском политическом истеблишменте пока нет, судя по публичным заявлениям об опасности силового сценария в отношении Ирана, с которыми выступили все ушедшие в начале этого года в отставку руководители силовых ведомств Израиля. Но мотивация, причем очень глубокая, на уровне экзистенциональной, присутствует. Ахмединеджада в Тель-Авиве сравнивают с Гитлером, а его заявления в адрес Израиля – с Холокостом.

Израильтяне, надо думать, пока понимают, что без политического зонтика Вашингтона и его гласной или негласной логистической поддержки вступать в прямую конфронтацию с Тегераном опасно. Но на волне «арабской весны», сопровождающейся крушением радикально-националистических режимов, появляется соблазн использовать региональную конъюнктуру для широкой перегруппировки сил. Скажем, поиграть на противоречиях между шиитами в Иране и суннитским большинством в Саудовской Аравии и странах Персидского залива. Конечно, у иранско-саудовского соперничества в зоне Персидского залива давняя история, к тому же обвинения Ирана в экспансионизме имеют под собой объективную основу. Но по природе своей нефтяные монархии Залива склонны занимать сторону потенциального победителя. А в случае, если дело дойдет до конфликта, может получиться и так, что победителя не будет.

Резонен вопрос: возможно ли остановить сползание ситуации вокруг Ирана в иррациональную плоскость? Разумеется, возможно. При условии, если все мы постараемся понять, что после Афганистана, Ирака, а теперь и Ливии угроза очередной «демократической интервенции» с санкционным прологом будет только усиливать комплекс избыточной самозащиты, причем не только у Ирана. Найдутся и другие страны и лидеры, уверенные в том, что отстоять свою идентичность, свой образ жизни в мире, где каждый сам за себя, можно только, имея в своем арсенале ядерную бомбу.

ИЯП должна оставаться нераспространенческой проблемой, которую можно и следует решать исключительно политико-дипломатическими методами, удерживая Иран в сфере контроля МАГАТЭ. Формат «пять плюс один» вполне способен привести к приемлемому для международного сообщества результату в переговорах с Ираном. Созданию соответствующей конструктивной обстановки на переговорах способствовали бы сигналы Тегерану о том, что ему не грозит принудительная демократизация по иракскому образцу или «разукрупнение» по рецептам проекта ББВ. Кроме того, реакция иранцев на такие сигналы могла бы стать своего рода тестом истинных намерений Ирана – с соответствующей проекцией на дальнейшие переговорные позиции всех вовлеченных сторон.

Ситуация вокруг ИЯП, вплотную подошедшая к критическим параметрам, требует быстрых и согласованных действий со стороны международного сообщества. В противном случае Большая Ближневосточная Весна может обернуться Большой Ближневосточной Войной.

П.В. Стегний – доктор исторических наук, чрезвычайный и полномочный посол, член Российского совета по международным делам.

Иран > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735587 Петр Стегний

Две страны с самой высокой заболеваемостью полиомиелитом в мире, Афганистан и Пакистан, не могут самостоятельно справиться с заболеванием.

Из 8 случаев полиомиелита, зарегистрированных в 2012 году, 7 случаев отмечено в Пакистане и один – в Афганистане. Недавно эти страны решили объединить усилия по борьбе с этой болезнью. Такое решение было принято в прошлом году Экспертно-консультативным советом (TAG), который отвечает за создание новых подходов к искоренению вируса. В Совет входят различные организации ООН и благотворительные фонды, которые ежегодно тратят по 200 миллионов долларов на каждую из двух стран.

«2011 год был очень сложным: было зарегистрировано 198 случаев заболевания полиомиелитом в Пакистане и 80 – в Афганистане», – сообщил представитель ВОЗ Джавид Хан информационному агентству «IPS».

В рамках новой программы Афганистан и Пакистан собираются проводить вакцинацию всем детям, которые вместе с матерями пересекают границу Афганистана и Пакистана. По оценкам представителя ВОЗ, это около 10 тысяч детей в год.

Трёхдневной кампанией по вакцинации оказывается охвачено около 30 тысяч детей. Раньше Афганистан и Пакистан проводили по 13 таких кампаний в год, что позволяло защитить от полиомиелита 20 миллионов детей в Пакистане и 11 миллионов в Афганистане. Однако большинство детей, пересекающих афгано-пакистанскую границу, не привито от полиомиелита. Программа направлена, в частности, на детей, которые покидают страну во время прививочной кампании.

Джавид Хан также сообщил, что в рамках совместной программы Афганистана и Пакистана местные религиозные деятели будут вести разъяснительную работу с молодыми родителями и объяснять, что вакцинация не ведёт к импотенции и бесплодию.

Министр информационных технологий провинции Пакистана Хайбер-Пахтунхва Миан Ифтихар Хусейн сообщил журналистам, что в районе, граничащем с Пакистаном, проживает около 1,6 миллионов афганцев, которые часто пересекают границу, подвергая детей Пакистана опасности.

В настоящее время афганские семьи, проживающие в Пакистане, могут быть депортированы из страны при отказе от вакцинации. Однако большая часть афганцев, проживающих в провинции, против вакцинации своих детей, равно как и часть жителей Пакистана.

Также существенным препятствием на пути к искоренению полиомиелита являются талибы, которые запрещает вакцинацию. Представитель министерства здравоохранения Афганистана Нур Вали сообщил, что правительство Афганистана пытается получить поддержку «Талибана» в вопросе вакцинации.

Нур Вали добавил, что в прошлом году не были вакцинированы около 100 тысяч афганских детей.

Урожай опия в Афганистане в 2011 году выросло на 61%, сообщает ООН. По данным организации, экспорт наркотика приносит стране 2,4 млрд долларов в год, что составляет 15% от ВВП.

В 2011 году маком были засеяны 131 тысяча гектаров афганских полей, что на 7% больше, чем в 2010 году. Урожая было собрано в 2011 году на 61% больше, чем в предыдущем - примерно 5,8 тысячи тонн.

"Мы не можем говорить об устойчивом развитии, когда производство опиума является единственной жизнеспособной экономической активностью в стране", - заявил генсек ООН Пан Ги Мун на проходящей в Вене третьей министерской конференции участников Парижского пакта по борьбе с незаконным оборотом афганских наркотиков. Он призвал мировое сообщество оказать помощь Афганистану в борьбе с наркотиками.

Пан Ги Мун подчеркнул, что правительство Афганистана в свою очередь должно уделять приоритетное внимание озвученной проблеме и отметил, что национальные правоохранительные органы должны укрепить деятельность по уничтожению и предотвращению посевов опийного мака, ликвидировать все лаборатории по производству наркотиков и не допускать ввоза в страну прекурсоров.

В настоящее время на Афганистан приходятся около 90% всего производимого в мире опия, который является основным сырьем при синтезе тяжелого наркотика героина. Опиум является ключевым источником доходов террористического движения "Талибан", которое базируется в Афганистане и Пакистане.

В январе ООН сообщила, что за выращенный опий-сырец труженики афганской деревни получили от контрагентов около 1,4 млрд долларов, что составляет примерно 9% от ВВП Афганистана за 2011 год. Производство опиума в Афганистане в 2011 году увеличилось на 133%. 

Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад в ходе переговоров с премьер-министром Пакистана Юсуфом Резой Гилани заявил, что Иран в качестве дружественной и братской страны стоит в одном ряду со всеми государствами региона, в том числе и с Пакистаном, и считает его успехи своим достижением, сообщает агентство ИСНА.

Указав на культурную общность иранского и пакистанского народов, президент Ирана подчеркнул, что интересы двух стран во многом совпадают. У них общие враги, и все те, кто не заинтересован в развитии Пакистана, не хотят прогресса и для Ирана.

Махмуд Ахмадинежад отметил, что в отношениях между Ираном и Пакистаном нет темных пятен. Двусторонние связи между ними постоянно укрепляются. Имеются самые широкие возможности для дальнейшего повышения уровня торгово-экономических отношений между двумя странами, и все эти возможности должны быть реализованы в интересах иранского и пакистанского народов.

По словам иранского президента, использование национальных валют вместо американского доллара в торговле между двумя странами и решение некоторых проблем таможенного характера позволит за несколько лет в значительной степени увеличить двусторонний товарооборот.

Заявив о полной готовности Ирана к поставкам газа и электроэнергии в Пакистан, Махмуд Ахмадинежад подчеркнул, что для таких поставок необходима соответствующая инфраструктура и Иран готов принять участие в ее создании.

Премьер-министр Пакистана в свою очередь отметил, что один из приоритетов внешней политики Пакистана заключается в укреплении связей со странами региона, в особенности с соседними государствами. По его словам, расширение торгово-экономических отношений между Ираном и Пакистаном станет надежной гарантией прочных связей между странами региона, необходимых им для достижения совместных целей в самых разных областях.

Юсуф Реза Гилани подчеркнул, что Пакистан нуждается в импорте электроэнергии и газа из Ирана и заинтересован в расширении сотрудничества с Исламской Республикой в таких областях, как энергетика, морские перевозки, портовое строительство, сельское хозяйство и инфраструктурное строительство.

Северная Корея и Иран были названы ФАТФ странами, не принимающими участие в международной борьбе с легализацией незаконно полученных денежных средств.16 февраля Группа разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (ФАТФ) опубликовала подготовленный ей список стран, имеющих значительные проблемы с регулированием деятельности направленной на ограничение легализации денежных средств полученных незаконным путем и с практическими шагами противодействия финансированию международной террористической деятельности.

С точки зрения ФАТФ, правительства Исламской Республики Иран и Корейской Народно-Демократической Республики вплоть до настоящего времени уклоняются от принятия на национальном уровне адекватных мер противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма.

Как указывается в подготовленных документах, руководству Ирана уже неоднократно было предложено ввести в национальное законодательство нормы, предусматривающие уголовную ответственность за отмывание денежных средств, а также привести меры контроля за деятельность финансовых институтов на своей территории в соответствие с международной практикой и стандартами.

В свою очередь, Северной Корее ФАТФ ранее уже предлагал свое прямое участие в стандартизации мер национального права по вопросам отмывания денежных средств и приведение их к стандартам международной практики.

Документы ФАТФ призывают международное сообщество принимать более активные шаги в противодействии деятельности северокорейских и иранских финансовых организаций по финансированию терроризма и отмыванию нелегальных средств.

ФАТФ также составил список стран, которые, хотя уже и приняли меры по противодействию отмыванию денег и финансированию терроризма, но предпринятые ими шаги пока не могут считаться достаточными.

В число этих стран вошли Бирма, Боливия, Гана, Индонезия, Кения, Куба, Нигерия, Пакистан, Сан-Томе и Принсипи, Сирия, Таиланд, Танзания, Турция, Шри-Ланка, Эфиопия. При этом, ФАТФ особо отметил позицию руководства Кубы, которое продолжается уклоняться от диалогов с международным сообществом в обсуждаемой теме.

В Исламабад за поддержкой

Афганистан и Пакистан не хотят оставлять США наедине с талибами

Аркадий Дубнов

Вчера в Исламабаде началась двухдневная встреча президентов Пакистана, Ирана и Афганистана. Официальной целью саммита, проходящего на фоне обострения ситуации вокруг Ирана, объявлено обсуждение вопросов борьбы с терроризмом, с контрабандой наркотиков и торговлей людьми. Однако, по мнению экспертов, не планировавшаяся ранее встреча призвана показать, что Исламабад и Кабул по-прежнему сохраняют влияние на ведущиеся сейчас переговоры в Катаре между США и представителями движения «Талибан».

Перед отъездом в Исламабад президент Ирана Махмуд Ахмадинежад поучаствовал в загрузке топливных стержней местного производства в Тегеранский ядерный реактор. Москва сдержанно отнеслась к этой новости. Глава российского МИДа Сергей Лавров после переговоров с голландским коллегой в Гааге заметил, что осуществление иранской программы «будет происходить под присмотром МАГАТЭ, и это дает нам определенные гарантии».

Очевидно, что свое пребывание в Исламабаде Ахмадинежад использует, чтобы в этот трудный для него момент добиться от пакистанского и афганского коллег публичной поддержки Ирана. Однако Асиф Али Зардари и Хамид Карзай преследуют на этой встрече и свои цели — формат саммита позволит двум лидерам продемонстрировать, что они оба готовы препятствовать Вашингтону в том, чтобы вытеснить их за рамки переговоров с талибами. Отчасти это стало ясно из высказываний афганского президента Карзая в его интервью американской газете The Wall Street Journal, в котором он подтвердил факт переговоров между США, афганским правительством и представителями талибов. «Народ Афганистана, включая «Талибан», хочет мира, — сказал Карзай, — они тоже люди, как и все мы. У них есть семьи, родственники, дети, они страдают в это тяжелое время».

Афганский президент не стал уточнять место и время переговоров, чтобы не помешать их ведению. Однако, как считает глава российского Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Омар Нессар, это отнюдь не является секретом, начиная с января этого года такие встречи ведутся в Катаре. По мнению эксперта, сама идея ранее не планировавшейся в Исламабаде афгано-ирано-пакистанской встречи призвана показать, что переговоры в Катаре между американцами и представителями талибов отнюдь не означают, что Исламабад и тем более Кабул утрачивают свое влияние на ход мирного процесса. Дело в том, говорит Омар Нессар, что еще пару недель назад Хамид Карзай утверждал, что переговоры его представителей с талибами ведутся в Саудовской Аравии, однако Эр-Рияд тут же опроверг эти сообщения.

Более того, сами талибы давали понять, что не считают правительство в Кабуле одной из сторон переговоров. Представители «Талибана», а это, как правило, сторонники основателя движения, муллы Омара, настаивают на том, что они осуществляют прямые контакты с американцами. Последние не опровергают такую трактовку, что, по словам главы ЦИСА, следует из отказа Вашингтона согласиться с предложением Кабула продолжить встречи с талибами в Турции, где они происходили в прошлом году, либо в Саудовской Аравии. Американцы настояли на переговорной площадке в Катаре, и это, похоже, им кажется более удобным местом, поскольку в отличие от Эр-Рияда Доха не преследует собственную политику в Афганистане и не станет вмешиваться в переговорный процесс.

Пакистан также пока не может похвастаться тем, что влияет на переговоры с талибами в Катаре, поскольку в них пока не принимает участия группировка Хаккани, с которой Исламабад связан теснее, чем со сторонниками муллы Омара. Таким образом, США в данный момент, осуществляя прямые переговоры с талибами, перехватили инициативу в стремлении обеспечить стабильность на период вывода своих войск из Афганистана. Это очень напоминает тактику советского военного руководства в преддверии вывода советских войск из этой страны, 23-ю годовщину окончания которого была отмечена два дня назад, 15 февраля. Тогда шурави (советские) договорились с покойным ныне Ахмад Шах Масудом о взаимном ненападении на время вывода войск.

Пакистан не окажет никакого содействия США в случае нападения на Иран, заявил в пятницу в Исламабаде президент Пакистана Али Асеф Зардари на совместной с президентами Афганистана и Ирана пресс-конференции по итогам трехстороннего саммита.

"Так как Пакистан и Иран нужны друг другу, они не потерпят никакого иностранного диктата", - заявил Зардари.

Как сообщило афганское информагентство Пажвак, говоря о предложенном иранско-пакистанском газовом проекте, Зардари дал понять, что Исламабад не потерпит указаний Вашингтона относительно того, с кем ему торговать, а с кем нет.

В свою очередь президент Ирана Махмуд Ахмадинежад подчеркнул, что "ряд государств вмешивается в дела региона" и пытается установить там свою гегемонию. По мнению Ахмадинежада, между тремя странами нет никаких глобальных проблем, а все проблемы в регионе создают "внешние силы".

США и ряд других стран Запада подозревают Иран в разработке ядерного оружия под прикрытием программы мирного атома. Тегеран все обвинения отвергает, заявляя, что его ядерная программа направлена исключительно на удовлетворение потребностей страны в электроэнергии.

В настоящее время в отношении Ирана действуют четыре санкционные резолюции Совета Безопасности ООН. Помимо этого, различные резолюции, требующие от Ирана обеспечить полную прозрачность ядерной программы и доказать ее исключительно мирную направленность, приняли ряд стран и организаций. В частности, лидеры и главы МИД 27 стран Евросоюза 23 января на встрече в Брюсселе одобрили эмбарго на поставки нефти из Ирана. В рамках нового пакета санкций предполагается, что к 1 июля все члены Евросоюза, закупающие нефть у Тегерана, должны будут полностью свернуть импорт из этой страны.

Генконсул Ирана в Кветте (административном центре пакистанской провинции Белуджистан) Сейед Хасан Яхьяви во время встречи с журналистами в иранском генконсульстве заявил о готовности Ирана поставлять в Пакистан до 1 тыс. МВт электроэнергии, сообщает агентство ИРНА.

По словам иранского дипломата, всесторонние связи между Ираном и Пакистаном продолжают укрепляться, и товарооборот между двумя странами необходимо увеличить с сегодняшних 1,5 млрд. долларов до 5 млрд. долларов.

Сейед Хасан Яхьяви отметил, что сотрудничество между Ираном и Пакистаном, в первую очередь в области поставок электроэнергии и реализации крупных энергетических проектов, успешно развивается. Иран уже построил на своей территории трубопровод, предназначенный для поставок иранского газа в Пакистан и Индию. В этом плане проект готов к реализации, и поставки газа начнутся, как только будут построены газопроводы на территории двух названных стран.

Сейед Хасан Яхьяви подчеркнул, что Иран готов также инвестировать самые разные промышленные и инфраструктурные проекты в пакистанской провинции Белуджистан.

Сегодня президент Афганистана Хамид Карзай прибыл в Исламабад для участия в трёхстороннем саммите, посвящённом борьбе с террористической угрозой. В региональном мероприятии также примут участие президенты Пакистана и Ирана.

В поездке афганского лидера сопровождают министр иностранных дел Залмай Расул, советник по вопросам национальной безопасности Рангин Дадфар Спанта, глава администрации президента ИРА Абдул Карим Хуррам и пресс-секретарь Аджмаль Фаизи.

Помимо участия в саммите, Хамид Карзай примет участие в двусторонних встречах со своим пакистанским коллегой Асифом Али Зардари и премьер-министром ИРП Юсуфом Резой Гилани. Стороны планируют провести переговоры по вопросам сотрудничества в сферах политики, экономики и безопасности, сообщает пресс-служба президента Афганистана.

Стоит отметить, что в интервью накануне отъезда Хамид Карзай особо отметил, что большинство талибов не связаны с террористическими организациями и заинтересованы в примирении с афганским правительством.

США должны во что бы то ни стало модернизировать свой ядерный арсенал, а не переоценивать угрозы и сокращать финансирование, заявил, выступая в четверг на саммите по вопросам ядерного сдерживания сенатор-республиканец Джон Кайл.

"Что значит снижение роли ядерного оружия в национальной стратегии, о котором говорит администрация США? Это значит, что у нас будет меньше инструментов сдерживания", - заявил Кайл.

Представители администрации США не раз говорили о необходимости принятия мер по разоружению и сокращению ядерных вооружений. Одним из главных своих внешнеполитических успехов они называли заключение с Россией нового договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. Кайл во время обсуждения договора в сенате был его главным противником.

"Россия модернизирует свой ядерный арсенал... Также нужно помнить о Пакистане, Иране, Северной Корее. Мне не кажется, что сейчас пришло время сокращать наши возможности ядерного сдерживания", - подчеркнул Кайл.

Бюджет на 2013 год предусматривает сокращение расходов Пентагона на 478 миллиардов долларов в течение десяти лет. По мнению сенатора, эти сокращения могут отразиться и на состоянии ядерного комплекса США.

"Нас в конгрессе в этом году ждет очень серьезное обсуждение всех этих вопросов. Мы должны модернизировать наш ядерный арсенал", - подчеркнул сенатор. Мария Табак, Денис Ворошилов.

Вчера на сайте Fairfax New Zealand опубликована обширная статья о возможности радикального уменьшения ядерного арсенала США, в том числе сокращение развернутых ядерных вооружений на 80%.

… Даже самый скромный вариант такого сокращения в настоящее время выглядит как беспрецедентный в историческом и весьма смелый в политическом отношении шаг в год президентских выборов в США, хотя действующий президент Барак Обама (Barack Obama) еще в 2009 году объявил о своем стремлении ликвидировать ядерное оружие.

Администрация президента рассматривает, по крайней мере, три варианта такого шага в отношении боеголовок стратегических наступательных вооружений – 1) до 1000-1100, 2) до 700-800 и 3) до 300-400. Эти цифры на условиях анонимности озвучили бывшие сотрудники правительства и Конгресса США. Как известно, по условиям нынешнего договора по СНВ лимит стратегических боеголовок ограничен 1550 единицами.

Уровень в 300 ядерных боеголовок был у США в 1950 году, когда страна начала гонку ядерных вооружений с СССР. Наивысший уровень в более 12000 боеголовок был достигнут в конце 1980-х годов, уровень ниже 5000 боезарядов был зафиксирован в 2003 году. Обама часто заявлял о своем желании добиваться более низких уровней ядерного потенциала, но конкретные параметры держались в тайне. И вот Associated Press стало известно о вышеуказанных трех вариантах сокращения стратегического ядерного арсенала. Впрочем, по состоянию на утро 15 февраля, пресс-секретарь по национальной безопасности Белого дома Томми Витор (Tommy Vietor) пока не представил Обаме детальные параметры плана Пентагона. Пресс-секретарь Пентагона Джордж Литтл (George Little) отказался комментировать конкретные параметры сокращения СНВ США, поскольку они засекречены. Он лишь сказал, что Обама попросил Пентагон разработать несколько «альтернативных подходов» в области ядерного сдерживания.

США могут сами проводить дальнейшее сокращение ядерных вооружений, но считается более вероятным, что могут предложить России новый раунд переговоров в этой сфере.

Старший аналитик Союза обеспокоенных ученых (Union of Concerned Scientists) Стивен Янг (Stephen Young) заявил, что «администрация совершенно правильно поступает, считая возможным глубокие сокращения ядерного арсенала. Соединенные Штаты больше не полагаются на ядерное оружие в качестве центрального сегмента своей безопасности».

Но даже небольшое сокращение ядерных сил ниже лимита договора по СНВ, скорее всего, вызовет резкую критику со стороны республиканцев, которые традиционно утверждают, что Россия, Китай и другие страны наращивают свой ядерный потенциал. Они также утверждают, что сокращение американского ядерного потенциала подорвет доверие к США таких стран, как Япония, Южная Корея и Турция, которые полагаются на американский «ядерный зонтик» и могут начать создание собственного ядерного оружия.

В прошлом году в администрации президента США начали рассматривать целый ряд возможных будущих сокращений СНВ ниже уровней, достигнутых в последнем договоре с Россией. Как ожидается, новые параметры будут представлены Обаме в ближайшее время. Новые уровни лягут в основу «нового плана стратегической ядерной войны», разрабатываемого Пентагоном.

США уже находятся на пути сокращения развернутых стратегических ядерных боеголовок до уровня 1550 единиц к 2018 году, как того требует договор по СНВ с Россией. В сентябре прошлого года было констатировано, что СНВ США насчитывают 1760 боеголовок, СНВ России – 1566. Договор не запрещает сторонам самостоятельно сокращать боеголовки ниже этого уровня. Те, кто выступает за дополнительные сокращения, утверждают, что ядерное оружие не играет никакой роли в главных угрозах безопасности 21 века. Главной угрозой является международный терроризм. В обзоре ядерной политики США от 2010 года было заявлено, что американский ядерный арсенал «плохо подходит» для решения проблем, связанных с «недружественными режимами, стремящихся к обладанию ядерным оружием» - явный намек на Иран.

Еще в октябре прошлого года в своей статье с тезисом «300 развернутых боеголовок» выступил исследовательский центр Пентагона RAND National Defence Project. Его автор Пол К. Дэвис (Paul K Davis) писал, что он не сторонник какого-либо плана действий в этой области, но стремится дать аналитическое сопровождение возможности таких сокращений. Дэвис полагает, что арсенал в 300 боеголовок можно считать достаточным для ядерного сдерживания с условием, что США развернут дополнительный арсенал неядерных вооружений «глобального охвата», и если США создадут «гипотетически прекрасный», хоть и ограниченный потенциал перехвата ядерных ракет среднего и дальнего действия. В 2010 году три аналитика ВВС США опубликовали статью, где говорилось, что США могут обойтись всего 311 развернутыми ядерными боеголовками, и не имеет значения, будет ли Россия следовать этому примеру в отношении своего ядерного арсенала.

Новый американский план сокращения ядерных вооружений может открыть перспективы для коренной перестройки стратегической ядерной триады, которая в течение десятилетий состояла из ПЛАРБ, МБР и тяжелых бомбардировщиков. Традиционное обоснование сохранения мощной триады заключалось в том, что США должны иметь «потенциал для выживания в любом обмене ядерными ударами». В проекте оборонного бюджета на 2013 финансовый год администрация Обамы предложила ввести двухлетнюю задержку в разработке нового поколения ПЛАРБ, что позволит сэкономить около 4,3 млрд долл.

Объем ядерных вооружений является строгой тайной в большинстве стран, обладающих таким арсеналом, но, кроме США и России, больше 300 боеголовок не имеет ни одна другая ядерная страна. Федерация американских ученых (Federation of American Scientists) считает, что Франция имеет примерно 300 боеголовок, Китай - 240, Великобритания - 225, Израиль, Индия и Пакистан каждый менее 100.

После вступления в должность президента США Барак Обама поставил акцент на снижении роли и количества ядерного оружия в рамках широкой стратегии ограничения глобального распространения ядерных технологий и оружия для сдерживания угрозы ядерного терроризма. В настоящее время эта стратегия подвергается серьезному испытанию в части стремления Ирана обзавестись ядерным оружием.

Афганских поставщиков овощей вынуждают платить взятки таможенникам Пакистана при пересечении границы близ населённого пункта Торхам, сообщили официальные источники.

Глава Торгово-промышленной палаты Афганистана в восточной зоне Касим Юсуфи сообщил журналистам, что границу пересекает около 50 грузовиков с овощами в сутки. Он обвинил пакистанских таможенников в том, что они требуют 10 тысяч пакистанских рупий с каждого водителя грузовика за возможность пересечь границу, сообщает телеканал «Лемар».

На таможне в населённом пункте Торхам каждый грузовик останавливают на несколько часов, сообщил один из импортёров овощей. Иногда поставки задерживаются на несколько дней и овощи успевают испортиться, добавил он.

Глава Торговой ассоциации Пакистана Зар Ракиб Хан признал наличие этой проблемы и заявил, что по данному факту будут приняты меры. Представитель таможенной службы Торхама, однако, отверг обвинения как беспочвенные и заявил, что задержки поставок связаны с большим потоком товаров через таможню.

Высшая комиссия по борьбе с коррупцией (HOOA) заявила, что государственная авиакомпания «Ariana Afghan Airlines» может обанкротиться, если правительство не выделит ей ссуду.

На воскресном заседании Волуси Джирги директор HOOA заявил, что некоторые правительственные учреждения только в прошлом году задолжали авиакомпании 9 миллионов долларов. Однако Азизулла Лудин не стал вдаваться в подробности. Он лишь добавил, что в авиакомпании наблюдаются административные проблемы, которые уже обсуждались с президентом страны Хамидом Карзаем, сообщает телеканал «1TV».

Глава авиакомпании Насир Ахмад Хакими также обвинил правительственные организации в том, что они не погасили вовремя имеющиеся перед авиакомпанией задолженности за оказанные услуги. «Наша компания в долг оказывает транспортные услуги десяткам государственных структур», - отметил глава компании «Ариана» в беседе с журналистами.

В настоящее время авиакомпания осуществляет регулярные авиаперевозки в Россию, Иран, Пакистан, Индию, ОАЭ, Таджикистан, Туркменистан, Азербайджан, Китай, Турцию и ряд других стран. Год назад из-за недостаточного качества услуг компания была лишена возможности осуществления авиаперевозок в европейские страны.

На данный момент, помимо государственной авиакомпании, в стране действуют не менее четырех частных авиакомпаний. Также регулярные рейсы в Кабул совершают иностранные авиакомпании.

Российская делегация, включающая представителей "Газпрома", в скором времени прибудет в Пакистан для обсуждения инвестиций в проектируемый газопровод TAPI, который через Афганистан должен связать месторождения Туркмении с потребителями в Пакистане и Индии, рассказали пакистанскому изданию The Nation источники в дипломатических кругах.

По их данным, Москва уже заручилась связями в правительстве Афганистана, которые готовы поддержать ее заявку на участие в проекте. Против российского участия выступают США, которые воспринимают газопровод как геополитический инструмент. "Для Москвы основной препоной для реализации этого проекта является безопасность в Афганистане и прилегающем регионе", - рассказал газете российский дипломат в Исламабаде. Он подтвердил, что Москва желает инвестировать в энергетические проекты региона, в том числе в TAPI.

Ожидается, что российскую делегацию возглавит сам министр энергетики Сергей Шматко. Даты поездки пока еще не обговорены.

Построить TAPI собираются уже 15 лет. В последние годы инвестиции в проект оцениваются в 7,5 млрд долларов. 

Индия планирует провести в марте испытания баллистической ракеты "Агни-5", которая может поражать цели на дистанции пять тысяч километров, сообщает во вторник газета Times of India.

Баллистические ракеты сравнимой дальности в настоящее время есть лишь у России, США, КНР, Великобритании и Франции. Ряд стран, в том числе Израиль и Пакистан, ведут разработки в этом направлении.

"В настоящее время мы уже проводим сборку "Агни-5", - приводит издание слова главы Организации оборонных исследований и разработок (ДРДО) Виджая Кумара Сарасвата.

Сарасват также отметил, что первый испытательный пуск ракеты запланирован на март.

Планируемая дальность "Агни-5" лишь на 500 километров уступает дальности, принятой для межконтинентальных баллистических ракет, отмечает индийская пресса.

Индия провела в прошлом году успешное испытание новой баллистической ракеты средней дальности "Агни-4" дальностью до 3 тысяч километров. Ракета была запущена с полигона в восточном индийском штате Орисса и поразила мишень на острове Уилер в Бенгальском заливе. Сообщается, что ракета способна нести различные виды боеголовок, в том числе ядерную. Евгений Пахомов.

Единственная теплоэлектростанция в секторе Газа во вторник приостановила работу из-за отсутствия топлива, которое доставляют из Израиля и Египта, заявило управление энергетики сектора Газа.

"Причина остановки - преднамеренные действия Израиля, который препятствует доставке топлива в сектор Газа. Электроснабжение в секторе Газа после прекращения работы электростанции будет покрывать лишь 35% потребностей, это значит, что Газа попадает в темноту и в настоящую гуманитарную катастрофу: усложняется работа больниц, водоочистительных станций, санитарных, здравоохранительных и образовательных учреждений", - говорится в заявлении.

После объявления Израильской блокады сектора Газа в 2007 году, анклав страдает от острой нехватки электроэнергии. Местные власти начали в 2011 году использовать топливо из Египта, доставленное контрабандой через подземные туннели под палестино-египетской границей. Однако с начала февраля Власти Египта ужесточили контроль на границе. Многие автозаправочные станции в секторе Газа были вынуждены прекратить работу или перейти на режим экономии.

Как сообщил РИА новости источник в электрокомпании, обслуживающей сектор Газа, составляется график снабжения регионов Газы от израильской линии электропередачи. Электроэнергия будет поступать в дома только восемь часов в сутки, пока не будет запущена собственная электростанция Газы.

Нехватка электроэнергии ощущалась в секторе Газа и до остановки ТЭС, производившей около 45 МВт, из Израиля в готовом виде анклав получает около 180 МВт и еще 21 МВт поступает из Египетских линий, однако этого не хватает, чтобы покрыть потребности Газы.

Электростанция в секторе Газа уже несколько раз приостанавливала свою работу - в 2007 и 2008 и 2009 годах - из-за нехватки топлива. После похищения палестинскими боевиками из сектора Газа израильского военнослужащего Гилада Шалита в 2006 году электростанция подверглась израильским авиаударам, что приостановило ее работу на несколько месяцев. Назар Альян.

Исламабад дает временное разрешение НАТО провести доставку продовольственных грузов для западных войск в Афганистан через пакистанское воздушное пространство, сообщил прессе во вторник министр обороны Пакистана Ахмед Мухтар.

Исламабад закрыл более двух месяцев назад маршруты доставки тылового обеспечения для войск западного контингента в Афганистане - после того, как в результате налета вертолетов США на блокпост пакистанской армии погибло 24 военнослужащих.

На пакистанской территории за это время скопилось большое количество контейнеров с различными грузами для войск НАТО.

"Это разрешение (на доставку грузов для НАТО в Афганистан) было дано для продовольственных грузов. Поскольку продукты были скоропортящимися, мы разрешили доставить их в Афганистан по воздуху", - сказал Мухтар, слова которого цитирует телеканал DawnNews.

Он также добавил, что решение о том, чтобы полностью открыть маршруты для доставки грузов НАТО в Афганистан через пакистанскую территорию, лежит на рассмотрении в парламенте страны.

Отношения между Исламабадом и НАТО резко обострились после того, как в ночь на 26 ноября несколько боевых вертолетов НАТО нанесли удар по двум блокпостам в племенной области Мохманд на северо-западе страны. Погибли не менее 24 пакистанских военных, в том числе два офицера, еще 14 военнослужащих получили ранения.

Пакистан в ответ перекрыл маршруты доставки тылового обеспечения по пакистанской территории для военных НАТО в Афганистане, потребовал от США покинуть секретную авиабазу Шамси, где базировались американские беспилотники, и заявил, что намерен пересмотреть все договоры с США и НАТО в политической и военной областях.

По данным местной прессы, через пакистанские порты на Аравийском море, прежде всего Карачи, поступало до 70% тылового обеспечения сил НАТО, расквартированных на афганской территории. Поскольку в Афганистане нет железных дорог, все грузы доставлялись туда грузовиками: по северному маршруту - через пограничный пост Торхам, и южному - через Чаман. В настоящее время эти маршруты не действуют. Евгений Пахомов.

Каждому, кто хотя бы изредка проглядывает заголовки газет и информационных агентств, понятно, что сегодня мир стоит на пороге крупномасштабного вооруженного конфликта, грозящего перерасти в настоящую войну с участием ядерных держав. Центр этого конфликта находится на Ближнем и Среднем Востоке, захватывая и часть Центральной Азии. Почему же именно в этом районе мира так ощутимо запахло войной?

На самом деле, война уже объявлена. Известны страны, грозящие агрессией, известна страна, против которой агрессия будет направлена. Израильские и американские политики делают одно угрожающее заявление за другим, США и Великобритания сконцентрировали в Персидском заливе крупную военно-морскую группировку, открыто обсуждаются детали военной логистики, объявлено даже название предстоящей военной операции - Austere Challenge («Суровый Вызов»). Осталось объявить только сроки ее проведения.

Вся эта пропагандистская и военная мощь направлена против Ирана. Холодная война между Ираном и США с Израилем началась не вчера. Можно сказать, что её получил в наследство действующий президент США Барак Обама от своего предшественника – Джорджа Буша-младшего. В начале президентской кампании 2008 года Барак Обама неоднократно повторял, что собирается порвать с манихейской внешней политики администрации Буша в отношении Ирана. Будучи еще кандидатом в президенты, Обама заявлял, что политика Буша, заключающаяся в грубом давлении на Иран, не работает, и что он готов к переговорам с лидерами страны, чтобы найти пути снижения напряженности.

Благие намерения Лауреата Нобелевской премии мира так и остались нереализованными. В течение трех лет пребывания в Белом Доме Барак Обама упорно демонстрирует подход к иранской проблеме, ничем не отличающийся от политики Джорджа Буша-младшего. Один из ведущих американских международных аналитиков Фарид Закария пришел к выводу о несостоятельности такой политики. Посетив Иран, он убедился в том, что экономические санкции против этой страны настраивают население против Запада, а не против своего правительства, вопреки целям этих санкций. Можно до бесконечности спекулировать на тему опасности, которую представляет иранская ядерная программа для Израиля и мирового сообщества в целом, но бывший глава МАГАТЭ Мухаммед аль-Барадеи в интервью журналу New Yorker заявил, что «никогда не видел доказательств военного характера иранской ядерной программы».

Таких доказательств на самом деле не видел никто, хотя не вполне понятно, почему, например, Пакистан, в котором со дня на день можно ожидать начала гражданской войны, Индия, находящаяся в состоянии «замороженного» конфликта с Пакистаном, КНДР или тот же Израиль, обладающие ядерным оружием вопреки Договору о нераспространении ядерного оружия, не представляют угрозы для Запада. И почему Иран столь опасен для США, Израиля и Великобритании.

После завершения ирано-иракской войны в 1988 году Иран не предпринял ни одного враждебного действия по отношению ни к одному иностранному государству. Всё, что можно инкриминировать Исламской Республике, - это риторика его руководителей. Можно по-разному трактовать высказывания президента Ирана по отношению к Израилю, отрицание им Холокоста и проведение международных антисионистских конференций в Тегеране, но всё вместе взятое – это всего лишь слова. За ними не последовало ни одного действия. Запад же словами не ограничивается. Пока это только экономические санкции, но и они наносят явный ущерб экономике Ирана. Почему-то заявление Европейского Союза о введении эмбарго на поставки иранской нефти с лета нынешнего года считается правомерным, а вот протест Ирана против этих санкций в форме отказа от поставок нефти уже сейчас, вызывает переполох в европейских столицах. Более того, антиизраильская риторика Ирана служит исключительно для внешнего употребления. Внутренняя политика иранских властей даже при самом внимательном рассмотрении не обнаруживает и тени антисемитизма.

В Иране проживает наибольшее количество евреев из всех стран Ближнего Востока, (исключая, конечно, сам Израиль) – около 30 000 человек. Евреи живут в Иране более трех тысяч лет, со времен Кира II Великого, позволившего им вернуться из «вавилонского плена» в тогдашнюю Персию, и отстроившего Иерусалим. Кроме еврейского меньшинства в современном Иране проживают бахаисты, христиане и сунниты. Международные организации, осуществляющие мониторинг соблюденеия прав национальных и религиозных меньшинств, отмечают, что в Иране еврейское меньшинство пользуется значительно большими свободами, чем в других ближневосточных странах. В соответствии со ст.13 Конституции Исламской Республики Иран евреи вместе с зороастрийцами и христианами являются «единственными религиозными меньшинствами, которые имеют право отправления своих религиозных обрядов, а в области общественной жизни и религиозных наук руководствоваться принципами своей веры». Статья 64 Основного Закона Ирана наделяет граждан Республики еврейского происхождения правом избрания одного депутата в Меджлис (Иранский однопалатный парламент). В Тегеране действуют синагоги, еврейские библиотеки и рестораны. Есть там и еврейская больница, существующая на средства израильских евреев и администрации президента Ахмадинежада. Есть, конечно, и некие, весьма существенные детали правового регулирования,относящиеся к еврейскому населению Ирана, которые вряд ли можно назвать демократическими. Так, если один из членов семьи иудейского вероисповедания примет ислам, он становится наследником всего имущества семьи. Евреи не могут стать офицерами иранской армии, а, немотря на отсутствие правовой нормы, директорами еврейских школ являются исключительно мусульмане.

Не думаю, что приведенные мной факты неизвестны руководству Израиля или США. Чего же они хотят добиться нападением на Иран? Изаильская позиция более или менее понятна. Скрытая угроза, исходящая от Ирана, поддерживающего антиизраиьские палестинские и ливанские группировки ХАМАС и Хезболла, а также правительство Башара Асада беспокоит израильтян, но, к сожалению, такого рода забота о безопасности еврейского государства ослепляет правое израильское правительство и не позволяет ему заглянуть на несколько шагов вперед. То, что смотреть вперед необходимо, знают все, но каждый может заглянуть в будущее всего лишь настолько, насколько ему позволяет его зрение. Атака на Иран, несомненно, вызовет не только ответную реакцию с его стороны, но и массовое недовольство этой силовой акцией в арабском мире. После падения режима Мубарака в Египте у Израиля не осталось союзников в исламском мире. Даже Турция, которая традиционно считалась ближайшим партнером Израиля среди мусульманских стран, в последнее время демонстративно проводит откровенно антиизраильскую политику. Несмотря на самую мощную в регионе армию, Израилю будет крайне трудно обеспечить свое безопасное существование, окончательно испортив отношения со всеми соседями. Еще больше неприятностей в случае войны наживет президент Обама. Конечно, безопасности США ни Иран, ни любые другие государства ближневосточного региона угрожать не смогут, но вот к предстоящим в ноябре выборам война на Ближнем Востоке может преподнести массу неприятных сюрпризов. Обаму называют самым антиизраильским президентом США новейшего времени, так что не считаться с существующими в Америке симпатиями к Израилю и влиятельным произраильским лобби, он не может, но, завоевав симпатии американцев выводом войск из Ирака и объявленным выводом войск из Афганистана он только «подчистил» доставшиеся ему в наследство от Республиканцев проблемы. Поможет ли Обаме выиграть выборы своя собственная «маленькая война», - вопрос весьма спорный.

Цитированная выше статья Фарида Закария, опубликованная в The Washington Post, называется «Для того, чтобы договориться с Ираном о ядерном будущем, нужно вернуться в 2008 год» и отсылает нас к предвыборным обещаниям Барака Обамы. В ней он советует действующему президенту и одновременно кандидату в президенты на следующий срок «вернуться к своим оригинальным подходам и выяснить, есть ли место для диалога и согласия с иранцами». Сотрудничество с Ираном, по мнению Закария, может представлять интерес для США на афганском направлении (от себя добавлю, и на иракском тоже).

У Ирана есть свои глубокие разногласия с Западом, и он, несомненно, ощущает угрозу со стороны США и их союзников. Именно поэтому администрация США должна продолжать поиск путей для взаимного сотрудничества. Фарид Закария заканчивает свою статью следующим пассажем:

«Стратегическое сотрудничество с противником может идти рука об руку с политикой, которая способствует изменениям в этой стране. Примером может служить сотрудничество Вашингтона с Советским Союзом и Китаем в 70-х и 80-х годах. Иран – это динамичная и образованная страна, в которой проживает 80 миллионов человек. Он находится в стратегичеки важном регионе мира. Это – последняя великая цивилизация и она не может оставаться за пределами мирового порядка. Нам нужна стратегия, которая вернет Иран в мировое сообщество».

Может быть, Бараку Обаме пора прислушаться к советам одного из самых влиятельных политических аналитиков Америки, активно поддерживавших его в период президентской кампании 2008 года?

Виктор Поляков, публицист

специально для Иран.Ру

У россиянина Виктора Бута, с ноября прошлого года находящегося в нью-йоркской тюрьме, больше не осталось надежд на оправдательный вердикт. Все ходатайства защиты отклонены, и 12 марта его ожидает оглашение приговора. В четырехчасовой беседе с корреспондентом РИА Новости Ларисой Саенко Бут рассказал о подоплеке своего дела, о своих политических убеждениях, о взглядах на положение дел в США и России.

- Вы стали мишенью довольно сложной операции американских спецслужб, ставившей целью доставить россиянина в США и посадить на скамью подсудимых. В чем, на Ваш взгляд, причины того, чтобы именно Вы оказались этой мишенью?

- Мое дело политическое, а не уголовное. Как говорит Фидель Кастро, история меня оправдает. Я мешал американцам, поскольку был реальной фигурой в Африке, где вел бизнес, пытался что-то делать. Мы вывозили раненых, спасали людей, доставляли лекарства и оборудование для госпиталей, системы очистки воды. Приходилось даже перебрасывать слонов из ЮАР в Анголу. Президенты говорили мне: "Доставь нужный груз в Рим, Париж, отвези золото туда-то". Я держал рот закрытым, потому, что это тайны не мои. Непонятные люди регулярно подкатывались ко мне с просьбой делиться информацией, сотрудничать, но я отказывался. Думаю, из-за этого и начали отлов - я там стал мешать.

В мире идет разрушение баланса, сложившегося после Второй мировой войны. В Таиланде посол США - более важная персона, чем премьер-министр. В Шардже (ОАЭ - прим. ред.) мой офис закрыли по требованию послов США и Великобритании. А в Африке началась вторая волна колонизации - американцы скупают земли в Конго, Замбии, Мозамбике. Ливии Каддафи, которая проводила интеграционную линию на континенте, больше нет. Континент "зачищен".

- Вы не признали себя виновным ни по одному пункту. Тем не менее присяжные единогласно вынесли Вам обвинительный вердикт на основе материалов дела. Вы действительно хотели помогать сражаться с американцами в Колумбии, поставляя оружие FARC (Революционные вооруженные силы Колумбии - прим. ред.) , как это следует из стенограмм, которые мы слышали в суде?

- Я нигде не сказал "пойду убивать". В беседе с так называемыми представителями FARC я сказал: "Вы правы". Я имею право на свое мнение по поводу этой организации. Террористами их назвали США. А воюют они на самом деле за крестьян, против наркомафии.

Меня обвинили в умысле, в сказанных словах. Но в Латинской Америке любой разговор начинается с выражения антипатии к Америке. Эта тема даже популярнее, чем футбол. Да и за что ее любить, особенно после Ирака, Пакистана?

Да, я против Америки, против ее экспансии, против разрушения природы. Америка - раковая опухоль на теле земли. Это мое личное мнение, я имею на него право. Но ехать воевать в Колумбию я не собирался. То, что меня судят за мое мнение, - это средневековая инквизиция, только вместо костра меня посадят на всю жизнь.

- Вы впервые попали в США сразу в тюрьму. Но у Вас есть возможность слушать различные радиостанции, читать газеты. Изменилось ли Ваше отношение к стране за 14 месяцев, проведенных в заключении?

- США используют демократическую риторику, но от того, что я тут понял за 14 месяцев, волосы дыбом встают. У нас, людей, выросших в СССР, есть прививка от пропаганды. Но здесь - сплошная геббельсовская пропаганда, особенно о событиях в Москве. New York Times хуже советской "Правды", особенно в том, что касается российских митингов. Я уверен, что протесты "За честные выборы" - проект если не Вашингтонского обкома, то заграницы точно. Те, кто выходят на площадь, - не Россия. Национальной идеи никто из их лидеров не предложил.А в России люди будут голосовать за порядок.

Но я также понял в тюрьме, что Америка - это не только Белый дом, здесь есть разумные люди - как Джесси Вентура. Очевидно, что разница между демократами и республиканцами мала: и те и другие контролируются Уолл-стрит. А самый реальный сектор экономики - ВПК да тюремный.

Я думаю, что тут зреет социальная революция, спонтанные бунты за социальную справедливость. Большинство людей - не левые и не правые, так их делят политики. У США, с одной стороны, амбиции контролировать мир, а с другой - внутренняя анархия, многие районы управляются гангстерскими бандами. Я думаю, народ проснется от рабства, сметет свои цепи и разгромит Уолл-стрит.

- У вас довольно одиозный имидж - книги, фильмы, статьи... Вы согласны с определениями "оружейный барон", "торговец смертью"?

- Я никогда не продавал оружие, но даже если бы продавал, в этом нет преступления - убить можно и сковородкой.

У меня были два-три заказа на перевозку оружия от правительств банановых республик, но если не я, его поставила бы Lufthansa или еще кто-нибудь. Нет закона, наказывающего перевозчиков. Кто-то оружие продал, кто-то купил - причем тут те, кто его возил? Все эти утверждения, что я поставлял оружие из Болгарии, Румынии, Украины, - бездоказательная англосаксонская истерика. Никакой я не "торговец смертью", и автор книги Дуглас Фара со мной ни разу в жизни не встречался. Торговцы смертью - это сами США, больше всех в мире продающие вооружение.

- Почему Вы оказались фигурантом санкционных списков Совета Безопасности ООН?

- Информация кочует из одной инстанции в другую, никто не утруждался расследованием. ООН превратилась в кучу бюрократов, занимающихся решением своих собственных проблем. Она не разрешила ни одного конфликта в Африке, переведя их в состояние замороженных. Это значит, что в любой бывшей конфликтной точке зреет нарыв, готовый воспалиться. Любые санкции, любые эмбарго - это продолжение войны. Я своими глазами видел в Африке спровоцированные властями гуманитарные кризисы и разворованную гуманитарную помощь. Хотя в целом африканская деревня самодостаточна, как любая деревня вообще. Я многому научился у этих людей. Африка чем-то напоминает Россию своей задумчивой медитативностью.

- Западные СМИ писали, что Вы знаете "черные" схемы поставок вооружений из России, что Вы действовали под прикрытием очень высокопоставленных персон в российской иерархии, состояли чуть ли не в друзьях с первыми лицами...

- Никаких нелегальных поставок оружия из России нет и быть не может, потому что никто, кроме правительства, этим не занимается. По поводу дружбы... Ну, с друзьями ведь так не поступают (улыбается и разводит руками) . К счастью или к несчастью, но таких высоких связей у меня нет.

- Дело Бута вначале преподносилось защитой как рикошет внутриполитических разборок Вашингтона в связи с тем, что Ваша фирма выполняла заказы на переброску грузов в Ирак сразу после начала войны. Однако затем на процессе мы слышали уже другую версию, лишенную вашингтонского следа, - о том, что Вы хотели обвести вокруг пальца "клиентов", просто сбыв им два самолета...

- Логику процесса определяет судья - она указывает, что будет рассматриваться на процессе, а что не имеет, по ее мнению, прямого отношения и запрещено к упоминанию... Так выпала политическая версия. По поводу Ирака - я никогда не выполнял заказы США. Лично я - никогда, может быть, фирма моего брата выполняла, но я этого не знаю. Что стало с теми двумя самолетами, которые я намеревался продать, даже не знаю. Может быть, они до сих пор стоят в Шардже.

- Вы производите впечатление очень политизированного и убежденного человека... А кто ваши духовные наставники?

- Когда разрушают твой бизнес, начинаешь интересоваться политикой. У меня есть симпатии ко многим революционерам прошлого века. Привлекает их человечность, их стойкость - те же Че Гевара, Фидель, которого не смогла сломать Америка. На Кубе бесплатное образование, самая лучшая в мире бесплатная медицина. У меня была возможность познакомиться с жизнью в Латинской Америке, в Африке, и я убедился: все, что писали Маркс и Энгельс, что написал Ленин в статье "Империализм как высшая стадия капитализма", оказалось правдой.

Да и мы в России за последние 20 лет так называемого капитализма не стали счастливее. Купить можно все - и все приносит разочарование.

Люди, которых я считаю своими духовными лидерами, - Лев Толстой, Иван Ильин. Я разделяю взгляды Иисуса Христа, Будды, Заратустры, Кришны, хотя не считаю себя приверженцем ни одной конкретной религии.

В Африке я встречал много достойных людей - в первую очередь, это Нельсон Мандела. Хотя он не сделал жизнь лучше, потому что побоялся раздербанивать компанию De Beers.

- Но Вы ведь и сами были предпринимателем, человеком бизнеса, капиталистом.

- Бизнес для меня не был делом жизни, я видел всю эту фальшь. Он построен по принципу "обмани". Сначала ты - хозяин бизнеса, а потом он - твой хозяин. Я даже чувствую облегчение от того, что у меня нет моих трех беспрерывно звонящих мобильников. "А ты где? А что лучше купить - маленькие по три рубля, или большие по пять?" Сама природа отторгает нашу цивилизацию одноразовой посуды, бездуховную идеологию потребления.

Не все было плохо в СССР. Ошибками Ленина и Сталина было то, что они не сохранили многоукладность экономики. У Сталина было много перегибов, но для себя он ничего не скопил, ни для родных, ни для друзей, наоборот, расстрелял их. Он принял страну от сохи и довел до ядерного оружия.

Я думаю, у России свой третий путь развития - не СССР и не ельцинский раздрай. Назовите это колхозом, назовите общиной, назовите кибуцем, но люди не могут быть отрешенными друг от друга, от земли, как в больших городах, по сути, превратившихся в пустыни. Я вырос на улице, которая была под надзором старушек, где под одной крышей жили несколько поколений, где вместе праздновали свадьбы и вместе хоронили... Мне кажется, что тогда люди были счастливее. Собрать бы назад все мозги, покинувшие Россию, - мы стали бы супердержавой.

- Вы надеетесь на то, что Россия вернет Вас на родину?

- Надежда - это механизм защиты. Зачем тратить энергию на мечты? Я живу здесь и сейчас. Позиция МИД подтверждает, что Россия во всем разобралась и требует применения международного права, а не замены его на право сильного. Конечно, хочется на свободу, но я понимаю, что есть реалии, что должны совпасть обстоятельства. Например, США надо будет согласие России на продление пролета (над ее территорией - прим. ред.) для транспортировки грузов в Афганистан. Я понимаю весь огромный объем внешнеполитических проблем, которые должен решить МИД, кроме моей персоны.

- Вы уже готовитесь к своему последнему слову перед вынесением приговора 12 марта, будете просить о снисхождении?

- Ожидаю, что меня приговорят к пожизненному сроку, но слезу не пущу. Даже в одиночной камере полностью забрать мою свободу они не смогли. Я по-своему даже счастлив, если понимать под счастьем отсутствие внутреннего конфликта. Мне не в чем себя корить.

Последнего слова говорить не буду - не хочу устраивать шоу. Да и перед кем? "Не то чтобы их глаза были слепы - но их сердца".

В среду правительство Японии объявило о выделении 5 миллионов долларов для строительства 13 объектов в провинции Нангархар.

Соответствующее соглашение подписали представитель Японского агентства международного сотрудничества (JICA) Йошиаки Ямада и губернатор провинции Гуль Ака Шерзай, сообщает пресс-служба губернатора. В список финансируемых проектов входят строительство дорог, школ, больниц, небольших плотин и ирригационных каналов в уездах Сархроуд и Бешуд. В основном проектами будут пользоваться бывшие беженцы, вернувшиеся из Пакистана.

В прошлом году JICA выполнило в провинции 19 проектов общей стоимостью 6 миллионов долларов.

Другая японская организация – PMS - тем временем начала строительство дамбы и канала в уезде Коз Кунар. Проект стоимостью 3 миллиона долларов сделает орошаемыми 3 тысячи гектаров сельхозугодий, сообщил заместитель губернатора провинции Мохаммад Ханиф Гаривал.

Также в провинции было закончено ещё два проекта, выполненных при финансовой поддержке JICA. Заградительная стена и сеть ирригационных каналов были построены в уезде Кера. Стоимость проектов составила 3,1 миллиона долларов.

Согласно другому сообщению, накануне в Кабуле было подписано соглашение о выделении 2,5 миллионов долларов Высшему совету мира Афганистана (ВСМ). Советник президента Афганистана, глава секретариата Высшего совета мира Масум Станакзай, министр финансов Афганистана Омар Захелвал и посол Голландии подписали соответствующий контракт в Кабуле.

В своей речи по этому поводу министр финансов ИРА напомнил, что Нидерланды поддерживают проекты развития и инициативы примирения в Афганистане, начиная с 2001 года. Глава секретариата ВСМ выразил надежду, что эти средства помогут стабильности и развитию в Афганистане, сообщает телеканал «Лемар».

Посол Нидерландов заверил присутствующих в том, что Нидерланды продолжат помогать Афганистану.

Контингент Нидерландов в Афганистане составляет 183 человека, а потери с 2001 года – 25 человек.

Местные новостные каналы сообщают, что пакистанское правительство выделило средства на разработку атомной подводной лодки для ВМС Пакистана с целью восстановления стабильности в регионе.

Россия недавно передала Индии атомную подводную лодку Chakra II (К-152 «Нерпа») и помогла в разработке индийской атомной подводной лодке Arihant с баллистическими ракетами.

Пакистанские ученые примут меры, которые будут направлены на восстановление дисбаланса, созданного Индией. Еще не ясно, Пакистан будет разрабатывать атомную подводную лодку (АПЛ) или атомную подлодку с баллистическими ракетами (ПЛАРБ).

РОССИЯ И ПАКИСТАН ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ В УКРЕПЛЕНИИ ВЗАИМОВЫГОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В СФЕРЕ ЭНЕРГЕТИКИ

9 февраля 2012 г. Министр энергетики Российской Федерации С.И. Шматко провел переговоры с Министром иностранных дел Исламской Республики Пакистан Х.Р. Кхар.

Участники переговоров рассмотрели текущее состояние российско-пакистанского сотрудничества в энергетической сфере, а также обсудили перспективы его развития.

С.И. Шматко и Х.Р. Кхар отметили наличие большого потенциала сотрудничества двух стран в сфере энергетики и выразили удовлетворение активизацией российско-пакистанских контактов в части возможной реализации совместных энергетических проектов.

Стороны выразили взаимную заинтересованность в рассмотрении возможности участия российских компаний в реализации крупных международных инфраструктурных проектов, в частности в проектах ТАПИ (газопровод Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия), и CASA-1000. Учитывая большой гидропотенциал Пакистана, участники переговоров отметили перспективы участия российских компаний в изучении возможности строительства объектов гидрогенерации в Пакистане.

С целью дальнейшего развития и укрепления конструктивного диалога России и Пакистана в энергетической сфере, С.И. Шматко и Х.Р. Кхар высказали необходимость разработки в рамках Российско-Пакистанской Рабочей группы по сотрудничеству в области энергетики долгосрочного плана энергетического сотрудничества двух стран.

Справочная информация.

12 мая 2011 года в ходе визита Президента Исламской Республики Пакистан Али Зардари в Москву подписан Меморандум о взаимопонимании между Министерством энергетики Российской Федерации и Министерством нефти и природных ресурсов Исламской Республики Пакистан о сотрудничестве в сфере энергетики. В рамках Меморандума сформирована Рабочая группа по энергетике, первое заседание которой состоялось 11 августа 2011 г. в Москве.

В состав этой группы с Российской стороны вошли представители Минэнерго, МИДа, Минфина, Минэкономразвития и заинтересованных российских компаний и учреждений - ОАО «Газпром», «Газпром ЭП Интернэшнл», ОАО «Стройтрансгаз», ОАО «ИНТЕР РАО ЕЭС», ОАО «РусГидро», ОАО «ВО «Технопромэкспорт», ФГУП «Зарубежуголь», ФГУП «Национальный научный центр горного производства – Институт горного дела им. А.А.Скочинского» и ФГБУ «РЭА» Минэнерго России. С Пакистанской стороны - представители министерства нефти и природных ресурсов, министерства водных ресурсов и электроэнергетики Пакистана, а также ряда пакистанских федеральных агентств и государственных компаний.

В 1996 году американский политолог Збигнев Бжезинский запустил в оборот «страшилку» о том, что одной из главных установок иранской внешней политики в направлении постсоветской Центральной Азии является экспорт исламской революции. Подобная оценка уже превратилась в один из самых устойчивых стереотипов в экспертном сообществе и общественном мнении. Однако если проанализировать действия Ирана в ЦА до настоящего времени, то очень трудно увидеть признаки активной религиозной деятельности. Постсоветская история стран Центральной Азии знает множество примеров влияния на религиозную сферу со стороны целого ряда других государств - Турции, Пакистана, Афганистана, Саудовской Аравии, Кувейта, но никак не Ирана с его шиитской доктриной, изначально неприемлемой в регионе преобладающего распространения суннитского мазхаба. Более того, нет ни одного малейшего, даже косвенного подтверждения того, что такая деятельность и такие попытки имели место. Вся активность Ирана сосредоточена в двух сферах – это культура и экономика, основные тактические установки иранской дипломатии в странах Центральной Азии после распада СССР направлены на постепенное инсталлирование во все сферы жизни региона, дающие возможность способствовать преодолению внешнеполитической и экономической изоляции Ирана. Более чем наглядно это проявляется при анализе двусторонних отношений Исламской республики с центральноазиатскими государствами.

Казахстан

Взаимодействие Ирана с Казахстаном частично ограничиваются стремлением последнего активизировать евроатлантический вектор своей внешней политики. Причем, в своих возможностях развития южного вектора внешнеполитической и внешнеэкономической активности, Казахстан является заложником сложных отношений между Ираном и США.

Инструментом противодействия этой ситуации являются экономическое сотрудничество и попытки его наращивания. РК ежегодно экспортирует 1 млн тонн нефти через Иран по схеме SWAP. Ведется подготовка проекта строительства нефтепровода Казахстан-Туркменистан-Иран и железнодорожного сообщения по этой же схеме (Узень-Гызылгая-Берекет-Этрек-Горган).

Вместе с тем в иранском политическом истеблишменте присутствует четкое понимание позиций Казахстана в региональной расстановке сил. Тегеран с пониманием относится к намерениям Астаны занять место регионального лидера и с учетом собственных интересов готов оказывать в этом поддержку.
Так, например, Иран стремится наращивать взаимодействие в рамках многосторонних структур, таких как ШОС, в которой имеет статус наблюдателя и через которую получает возможность взаимодействовать с многосторонними объединениями СНГ (ОДКБ, ЕврАзЭС), рассчитывая в этом на поддержку Казахстана.

Туркменистан

Главная особенность отношений между Туркменистаном и Ираном заключается в том, что взаимное влечение двух стран обусловлено отсутствием другого выбора.

Та изоляция, в которую западное сообщество поставило Иран, та изоляция, в которую поставило себя само туркменское руководство, обрекают соседствующие страны иметь активные двусторонние связи. В экономической сфере существует довольно серьезный товарооборот между республиками. Уже после распада СССР между ними созданы железнодорожные сообщения. Есть поставки газа из Туркмении на север Ирана. Тегерану удобнее получать туркменский газ, нежели тянуть трубопроводы на север с юга от собственных месторождений.

Нейтральный статус Туркменистана дает ему возможность успешно лавировать между мировыми полюсами силы. Для Ирана туркменский нейтралитет позволяет концентрировать свой внешне-политический потенциал на других направлениях.

Кыргызстан

Что касается Кыргызстана, то существует только один фактор, который мешает двусторонним отношениям – наличие американской военной базы. Так, в мае 2006 г. в контексте американских угроз о начале военных действий против Ирана прозвучали сообщения о вероятности использования американской авиабазы, расположенной в бишкекском аэропорту "Манас", для нанесения авиаударов по иранской территории. Данный тезис получил столь широкое распространение и большой резонанс, что парламентский комитет по обороне и безопасности Киргизии принял решение вынести на рассмотрение палаты вопрос о денонсации соглашения с США о нахождении авиабазы на территории Киргизии, а затем тогдашний премьер-министр Киргизии Алмазбек Атамбаев сделал специальное заявление о том, что Киргизия ни при каких условиях не позволит использовать авиабазу США, находящуюся на территории республики, для ведения боевых действий против Ирана. Политическое взаимодействие КР и ИРИ осуществляется преимущественно в рамках участия обеих стран в ряде международных организаций. Что касается экономического и культурного присутствия Исламской республики в этой стране, то оно заметно уступает российскому, китайскому или турецкому.
Иран пока находится за гранью десяти основных внешнеэкономических партнеров Киргизии. Конечно, как и в других странах региона, здесь действует иранский культурный центр, но его в основном посещают представители таджикской диаспоры, живущие в КР. В целом отношения бесконфликтные, но бесперспективные.

Таджикистан

Более высокий уровень отношений Ирана с Таджикистаном, нежели с другими государствами региона, обусловлен этнокультурной близостью таджиков и иранцев. Определенные круги в иранском политическом истеблишменте даже рассматривают Таджикистан как часть некоего "Большого Ирана" в рамках концепта "Арийского единства", подразумевающего интеграцию ираноязычных стран и создание оси Тегеран-Кабул-Душанбе.

Иран и Россия – это два важнейших субъекта окончания гражданской войны в Таджикистане, поскольку политическое руководство Ирана сумело найти рычаги воздействия на руководство Объединенной таджикской оппозиции, в то время как Москва сумела найти такие же рычаги для представителей Народного фронта. ИРИ и РФ заставили две стороны таджикского конфликта сесть за стол переговоров.

Именно в этот период в иранском политическом руководстве установилось некое понимание того, где заканчиваются возможности его проникновения в Таджикистан:

после распада СССР влияние России на Душанбе в самых разных сферах было довольно сильным. В тот момент, видимо, на уровне закрытой дипломатии был достигнут некий консенсус между РФ и ИРИ о границах влияния в Таджикистане. Однако стать основным партнером Таджикистана Иран, в силу собственных экономических проблем и плачевного состояния экономики Таджикистана, наверное, все-таки не в состоянии.

Узбекистан

Сложнее обстоят дела с Узбекистаном. Отношения между двумя странами на протяжении всего их существования носят умеренно доброжелательный характер, не проявляя тенденции к активизации либо принципиальному изменению качества этих отношений.

Такая настороженность во многом результат проамериканского характера внешней политики Ташкента.

Определенная исламофобия в руководстве Узбекистана тоже сыграла свою роль. В конце 90-х гг. Иран достаточно активно взаимодействовал с Исламским движением Узбекистана. Был даже период, когда на территории Хорасана в северо-восточном Иране были и сейчас есть, по некоторым сведениями, лагеря для семей активистов ИДУ. Подчеркну, там жили не боевики, а их родные, вынужденные покинуть Узбекистан. Это вызывало раздражение в Ташкенте. Но надо понимать, что взаимодействие с ИДУ не имели никакого отношения к «экспорту исламской революции». Вся работа Тегерана с этим движением была попыткой «вырвать» ИДУ из под влияния Саудовской Аравии и других радикальных религиозных кругов.

Необходимо заметить, что из суммы отношений Ирана со странами региона более половины всех усилий и инициатив приходится на Узбекистан, но реальной отдачи ни в сфере экономического сотрудничества, ни в политическом взаимодействии эта активность не дает. Хотя несущей конструкцией торгово-экономических отношений двух стран могло бы стать развитие транспортной инфраструктуры. Транспортные магистрали из Ташкента до Мешхеда через территорию Афганистана очень позитивно оценивается и в Иране, и в Узбекистане. Они важны для всего региона. Даже Китай очень активно поддерживает этот проект на дипломатическом уровне, поскольку это обеспечило бы транзит из Китая в Иран и дальше в страны Ближнего Востока. Однако бесперспективная ситуация в Афганистане тормозит реализацию этого проекта.

Следует отметить, что в диалоге с центральноазиатскими государствами Иран располагает значительным экономическим козырем. Он в состоянии расширить взаимодействие со странами региона через привязку их транспортных коммуникаций и экспортных потоков к своим морским портам на Персидском заливе.

Что же касается Каспия, то для Ирана он важен в контексте внешнеполитических интересов: как сеть ключевых международных коммуникаций, а также фортпост влияния на ситуацию на Южном Кавказе и в Центральной Азии. До определенного времени Иран рассматривал переговорный процесс по Каспию и сам вопрос о его правовом статусе как политические инструменты для сдерживания экономической экспансии со стороны нефтяных компаний, рвущихся к каспийскому шельфу. Его собственные нефтяные ресурсы (одни из крупнейших в мире) лежат в Персидском заливе, а не на Каспии - этого положения не изменил бы даже самый выгодный для Ирана статус Каспийского моря. Принципиальным для Ирана является недопущение на Каспии военного присутствия США и НАТО.
 И здесь проявляется одна из фундаментальных линий внешнеполитической стратегии ИРИ в Закавказье и Центральной Азии, заметно усилившаяся во второй половине 2000-х гг. - противодействие вмешательству внешних по отношению к региону игроков (прежде всего США) во внутренние дела региона. При этом иранская сторона исходит из того, что любые внешние решения и действия, предлагаемые со стороны внерегиональных игроков, неизбежно приведут к отрицательным последствиям, а именно: нанесут вред региональному сотрудничеству, подорвут взаимное доверие, создадут дополнительные проблемы народам региона.

В целом, существует взаимная договороспособность и совместимость интересов Ирана с Россией и Китаем в Центральной Азии, что делает иранскую политику в регионе минимально конфликтной. Более того, подходы исламской республики к основным проблемам региона совпадают со стратегическими интересами России в Центральной Азии.
А это – прекрасная предпосылка для совместных действий.

Александр Князев,

профессор, координатор региональных программ Института востоковедения Российской Академии наук,

специально для Иран.Ру

Индустрия производства мандаринов Пакистана получила серьезный удар, после того, как Иран заявил о повышении таможенных пошлин на фрукты и прекращении повышения квот на импорт мандаринов.

Согласно докладу информационного портала Dawn.com, экспорт пакистанских фруктов в Иран больше не жизнеспособен.

"Это косвенный запрет на ввоз мандаринов из Пакистана, – заявил источник в министерстве торговли, - Но в Иране существует высокий спрос на пакистанские мандарины, поэтому изменения в политике торговых отношений будет способствовать процветанию незаконной торговли на границе между двумя странами".

Глава Пакистанской Ассоциации экспортеров и импортеров фруктов и овощей Чаудхари Нисар Амджад сообщил пресс-службам, что пакистанские поставщики столкнулись с рядом препятствий при экспорте фруктов по официальным каналам.

По его словам, в прошлом году Пакистан экспортировал около 70 000 - 80 000 тонн мандаринов в Иран, но в настоящее время повышение таможенных пошлин приведет к сокращению поставок фруктов по официальным каналам до минимума.

Убытки в настоящее время терпят поставщики обеих странах, добавил он, поскольку увеличилась доля контрабанды фруктов.

Компания Boeing завершила подготовку контракта на поставку 10 тяжелых военно-транспортных самолетов C-17 Globemaster III для ВВС Индии. 2 февраля для начала реализации контракта компания получила 1 млрд 781 млн 413 долларов по линии Департамента иностранных военных продаж, но общая стоимость сделки может составить 5,8 млрд долл. В июне 2011 года правительство Индии одобрило закупку С-17 на сумму 4,8 млрд долл и, по сообщениям СМИ, выражало желание закупить больше самолетов этого типа.

Поставки начнутся в 2013 году, завершатся в 2014 году. ВВС Индии планируют разместить самолеты на базе Хиндон, где в настоящий момент базируются недавно закупленные средние транспортные самолеты С-130J Super Hercules. Самолеты С-17 придут на смену 17 транспортникам Ил-76 российского производства. С-17 имеет грузоподъемность более 74 т, Ил-76 менее 50 т. Самолеты имеют примерно равную дальность полета, но С-17 превосходит Ил-76 по «общей эффективности». Стоимость одного С-17 составляет более 250 млн долл, что гораздо больше, чем Ил-76.

Контракт по С-17 вступает в силу после отклонения Индией американских истребителей в тендере MMRCA. США расценили этот факт как «огромный спад» в отношениях с Индией, особенно на фоне того, как за американские истребители вступался сам президент Барак Обама (Barak Obama). Тем не менее, контракт на С-17 подсластил горькую пилюлю.

Индия является крупнейшим в мире импортером вооружений и планирует в предстоящие 10 лет направить на эти цели около 100 млрд долл. Новая военная техника в основном призвана заменить старую технику советского производства. Регион является одним из самых опасных в мире, где соседствуют три ядерные державы – Китай, Индия и Пакистан.

Одним из самых амбициозных индийских проектов в области обороны является совместная с Россией разработка и производство истребителя пятого поколения на базе Т-50 компании «Сухой». Индия планирует получить первые самолеты к 2015 году. Кроме того, ведется разработка собственного боевого самолета пятого поколения АМСА, который начнет поступать на вооружение с 2025 года. Легкие истребители LCA проходят завершающий этап испытаний и, как ожидается, в ближайшее время начнут поступать на вооружение ВВС.

Что касается вертолетной техники, Индия планирует приобрести 22 боевых и 15 тяжелых транспортных вертолетов. В конце прошлого года СМИ сообщили, что в тендере боевых вертолетов на сумму 1,4 млрд долл победителем стал АН-64D Apache компании Boeing, который обошел своего российского конкурента Ми-28Н. Кроме того, страна заказала 12 вертолетов AW101 итальянской компании Finmeccanica, которые будут использоваться для VIP-перевозок. Индия также ведет производство легких вертолетов Dhruv (планируется приобрести 114 машин) и его боевого варианта LCH (Light Combat Helicopter). Всего планируется приобрести 400 легких вертолетов, в том числе для ВВС.

Принят 15-летний план развития ВМС Индии. В этом году намечен ввод в состав флота модернизированного в России авианосца «Горшков». Индия также строит свой первый национальный авианосец, который должен поступить в состав флота в 2013 году, второй намечен на 2017 год. С 2012 года запланировано приобретение 11 эсминцев и 10 фрегатов, а также шести дизель-электрических ПЛ класса Scorpene. Имеются планы строительства 6 атомных подводных лодок. Заказаны около 40 палубных истребителей МиГ-29К, а также 8 патрульных противолодочных самолетов Р-8 компании Boeing. Помимо заказа на 120 легких вертолетов собственного производства, ВМС также планируют импортировать 60 противолодочных и 50 легких вертолетов.

К 2020 году сухопутные войска планируют принять на вооружение около 250 основных боевых танков собственной разработки, а также 1650 танков Т-90С, произведенных по российской лицензии. В течение ближайших трех лет армия также планирует разработать и принять на вооружение новую 155 мм САУ. К 2020 году должна быть завершена разработка перспективной системы вооружения и экипировки пехотинца (Future Infantry Soldier As a System).

Индия планирует укреплять свои вооруженные силы на границе с Китаем, для этих целей будут размещены дополнительные воинские контингенты численностью 15 тысяч человек и новая артиллерийская дивизия. Кроме того, Индия ведет разработку МБР типов Agni V и Agni VI с дальностью стрельбы более 6000 км (3700 миль).

Нижегородский филиал компании "ВымпелКом" (торговая марка "Билайн") запустил сеть 3G в нижегородском метро.

Пресс-служба оператора сообщила, что "Билайн" обеспечил непрерывное покрытие 3G сети на всех 13 станциях и путях следования поездов нижегородского метрополитена. "Запуск сети третьего поколения в нижегородском метро - важный рубеж работы "Билайн" в Нижнем Новгороде. Метрополитен - это одна из главных транспортных артерий любого мегаполиса. Ежегодно нижегородский метрополитен перевозит до 16 млн пассажиров. Именно поэтому работы по строительству сети 3G "Билайн" велись ускоренными темпами", - подчеркнула пресс-служба.

По данным компании, оператор провел работы по обеспечению станций и путей следования поездов Нижегородского метрополитена сетью 3G в рекордно сжатые сроки. Нижегородское метро сегодня - это 2 линии, 13 станций с подземными переходами, 8 эскалаторов на каждой станции, 36,9 км тоннелей.

"В настоящий момент установленные базовые станции полностью обеспечивают покрытие всех подземных вестибюлей, переходов, эскалаторов и тоннелей. Опыт строительства сети в метро, накопленный "Билайн" в крупных городах России, позволяет гарантировать высокое качество связи и высокоскоростного доступа в интернет на всех участках нижегородской подземной сети", - отметила пресс-служба.

Досье ComNews

В группу "ВымпелКом" входят операторы сотовой и фиксированной связи, обслуживающие абонентов в России, на Украине, в Казахстане, Узбекистане, Таджикистане, Грузии, Армении, Киргизии, Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, Алжире, Бангладеш, Пакистане, Бурунди, Зимбабве, Центрально-Африканской Республике, Италии и Канаде.

Ковры из Афганистана в очередной раз заняли первое место из 300 типов ковров на международной выставке в Дубае, говорится в заявлении Афганской организации по развитию производства.

Ковры из Афганистана уверенно заняли первое место, обойдя ковры Ирана, Пакистана, Непала, Туркменистана, Турции, Индии и других стран. «Всё, что мы используем для ковров, сделано в Афганистане. То, что мы используем полностью натуральные продукты, помогает добиться высочайшего качества», – заявил заместитель министра торговли и промышленности Афганистана Мутасель Комаки.

Выставка продлилась один месяц и закрылась 5 февраля. Афганские ковры занимают на ней первое место с 2008 года, цитирует слова председателя Афганской организации по развитию производства телеканал «Лемар».

Представитель Афганской ассоциации ковроткачества, однако, сообщил журналистам, что за последние два года в Афганистане стали производить на 70% меньше ковров. Он также заявил, что правительство не поддерживает эту отрасль в последние десять лет. Из-за высоких цен на материалы и недостатка производственных мощностей многие занятые на производстве ковров люди были вынуждены искать другую работу, добавил источник.

Несмотря на сложности в отрасли, цена за квадратный метр афганских ковров на международных рынках удерживается на отметке 8 тысяч долларов.

Военно-политический анализ.

В настоящее время военные обозреватели рассматривают три основных сценария боевых действий США против Ирана: первый - превентивный кратковременный (неделя или немного дольше) ракетно-бомбовый удар по инфраструктуре ядерного комплекса страны и критически важным объектам вооруженных сил (пункты управления, военные аэродромы, военно-морские базы, артиллерийские и ракетные позиции, места дислокации войск и т.п.); второй (как продолжение первого) – продолжительная (возможно несколько месяцев) воздушная операция с применением авиации и ракет различного типа и назначения, в ходе которой будут подвергаться уничтожению не только объекты ядерного комплекса и вооруженных сил, но так же пункты государственного управления, гражданская и промышленная инфраструктура; третий – воздушно-наземная операция, предполагающая, помимо решения задач воздушной операции, захват части территории и важнейших стратегических объектов страны. Задачами операции будут: уничтожение инфраструктуры ядерного комплекса и максимальное сокращение возможностей иранских ВС по нанесению ударов по группировке войск США в заливе и блокированию Ормузского пролива. При этом первыми целями ударов возможно станут 14 ядерных объектов, вторая группа целей – ракетные и авиационные базы, предприятия Иранского ОПК, производящие ракетное орущие и компоненты к нему, количество которых составляет около шестидесяти.

Группировка сил и средств, которые могут быть привлечены для боевых действий по первому сценарию

Первый сценарий может быть реализован существующей группировкой ВС США в регионе Ближнего и Среднего Востока. Координацию действий американских войск на Ближнем Востоке осуществляет Центральное командование вооруженных сил США (СЕНТКОМ). Зона ответственности СЕНТКОМ простирается от стран Африканского Рога (Эфиопия, Кения, Танзания, Джибути) до Пакистана, всего - 25 государств.

Сухопутные войска США

110 тысяч человек, 6 дивизий: 1-я бронетанковая, 1-я кавалерийская, 3-я пехотная, 4-я пехотная, 82-я воздушно-десантная, 101-я десантно-штурмовая, 2-й бронекавалерийский полк. Великобритания - до 12 тысяч человек - 7-я бронетанковая бригада, части специального назначения. ВМФ США - 90 боевых кораблей.

Части группировки размещены следующим образом :

в Саудовской Аравии: 9 тысяч военнослужащих США, авиабазы- Эль-Хардж, Принц Султан;

в Катаре: 8 тысяч военнослужащих США. Американские ВС используют еще две базы авиабазы- Эль-Удейд, где находится КП американских ВВС и Ас-Салия, передовой командный пункт СЕНТКОМ;

в Кувейте: базы Кэмп-Бьюринг и Кэмп-Виргиния рассчитаны на размещение примерно 40 тыс. военнослужащих и 12 тысяч британских военнослужащих на авиабазы "Аль-Джабер", "Али Салем";

в Бахрейне: размещено до 4000 американских военнослужащих и штаб 5-го флота ВМС США (основа морских сил ОЦК) и главные компоненты обеспечения его функционирования.

Зона ответственности флота распространяется на Персидский залив, Аравийское и Красное моря; в Омане. ВВБ Масира, Марказ-Тамарид, Сиб, Эль-Хасиб, пункты базирования ВМС в Маскате, Райсуте и Сиди Лехза;

На территории Джибути: размещены военнослужащие американского спецназа, в порту Джибути базируется 152-е оперативное соединение государств-участников антитеррористической операции – США, Великобритании, ФРГ, Франции, Испании;

в Йемене: находятся до 100 американских военных, обучающих местные антитеррористические подразделения. Также сообщается об использовании США территории Йемена для запуска разведывательно-ударных БПЛА;

в Турции: 5 тысяч военнослужащих США и Великобритании, авиабаза Инджирли.

Авианосные многоцелевые группы США

В настоящее время США располагают в зоне конфликта 3-мя авианосцами и многоцелевыми группами (АМГ). В состав каждой группы входит 10 -12 кораблей различных классов, включая ударный авианосец. Общая численность личного состава в каждой группе - 12-15 тысяч человек. В составе военно-морской группировки может находиться до 30 носителей крылатых ракет, атомные подводные лодки и около 600 крылатых ракет морского базирования. На борту каждого авианосца находятся свыше 5 тысяч человек, в том числе летный и летно-технический состав, а также 80 боевых самолетов.

Военный потенциал Израиля

Отправным моментом анализа является то, что Израиль за последние несколько лет обрел возможности для нанесения авиационных ударов на большие расстояния. Для нанесения ударов по территории Ирана таких возможностей хватит вполне. Нападение Израиля на ракетно-ядерные объекты Ирана и на их обслуживающий персонал будет гораздо более масштабным, чем можно себе представить. И шансы на то, что это произойдет в ближайшие несколько месяцев, постоянно увеличиваются.

Группировка вооруженных сил Израиля: регулярная Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) насчитывает около 185 тыс. человек. Войска дислоцируются в трех военных округах: Северном, Центральном и Южном. В состав сухопутных войск, насчитывающих 150 тыс. человек, ВВС и войска ПВО насчитывают 35 тыс. человек (после мобилизации они могут достичь 57 тыс. человек). Организационно авиация Израиля подразделяется на авиакрылья по три эскадрильи вместе с несколькими звеньями вспомогательных самолетов и вертолетов.

В состав ВВС входят 22 авиационные эскадрильи, имеющие 438 боевых самолетов (на хранении около 250 самолетов «Кфир»), 10 самолетов-разведчиков, 6 самолетов ДРЛО “Фалькон”, 37 самолетов разведки и РЭБ, 17 транспортных самолетов, 20 самолетов связи, 105 учебно-боевых самолетов, 173 боевых вертолетов, 8 противолодочных вертолета, 150 транспортно-десантных вертолетов. Главные авиабазы – Рамат-Давид, Тель-Ноф, Сде-Дов, Хацор, Хацерим, Бикат-Увда, Мицпе-Рамон, Пальмахим, Тель-эль-Мильх, Лод.

Несмотря на то, что Израиль не признается в том, что владеет ядерным оружием, по американским экспертным данным, ежегодно на ядерном реакторе в Димоне производится 3–4 ядерных боеприпаса. На январь 2009 года Израиль располагал 650 кг оружейного плутания, что представляет эквивалент 130 боезарядов, если каждой из них содержит 5 кг. плутония. По оценкам, общее количество ядерных боеприпасов, хранящихся на складах Израиля, составляет примерно 100 плутониевых боезарядов. Средствами доставки ядерных боеприпасов могут быть самолеты F-15 и F-16, «Кфир», ракеты “Иерихон-1” и “Иерихон-2”, « Зеэв», гаубицы калибра 203 мм. Такой арсенал свидетельствует о том, что Израиль сегодня способен осуществлять против Ирана боевые действия в таких масштабах, которые даже в 2006 году были невозможны.

Как в сценария боевых действий США против Ирана поведут себя соседи Ирана (попытка моделирования)

Северо - Западный сосед Ирана (член НАТО) Турецкая республика

У Анкары имеются весомые экономические интересы в Исламской республике Иран. В конце октября 2009 года премьер Р. Эрдоган нанес рабочий визит в Тегеран, в ходе которого подписал с руководством Ирана «Меморандум по нефти и газу». Документом предусмотрено, что Турция, которая импортирует 20% потребляемого ею природного газа из Ирана, не только получит доступ к нефтегазовым месторождениям исламской республики, но и станет чуть ли не монопольным обладателем права на транзит иранских энергоносителей через свою территорию. В ближайшие три года Анкара намерена инвестировать в иранскую экономику как минимум по миллиарду долларов в год.

Сближение Турции с Ираном явно не понравились Вашингтону. Турция имеет на границе с Ираном 2-ю и 3-ю полевые армии(6,7,8 армейские корпуса), 2-е тактическое авиакомандование. Однако сомнительно, чтобы Турция ввязалась в конфликт со своим соседом. Прежде всего, у Турции с Ираном общая «головная боль» - нарастающий курдский сепаратизм. И, во-вторых, Анкара более чем настороженно воспринимает любые претензии монархий Персидского Залива во главе с Саудовской Аравией на региональное лидерство.

Западный сосед Ирана – Ирак

Отношения между двумя странами носят особый характер. С учетом отношения шиитской элиты, занимающей сегодня ключевые посты в государственном управлении Ирака, нетрудно прогнозировать, что в случае любой военной операции против Ирана, Ирак станет базой для диверсионных операций против вероятного агрессора.

Северный сосед Ирана-Армения

Как союзница России и по двусторонним договорам и по членству в ОДКБ, Армения, естественно, не даст разрешения на использование ее территории или воздушного пространства в вероятной воздушной операции. Несмотря на более чем сложную ситуацию вокруг Ирана и давление Запада, армяно-иранские отношения в течение всего минувшего года оставались стабильными и дружественными. Иран и Армения в схожих условиях внешней изоляции испытывают взаимную потребность в активизации двусторонних контактов и наращивании торгово-экономического сотрудничества, основой которого служат энергетические и транспортные проекты. Фактически, Армения считается единственным стратегическим партнером Исламской республики на Южном Кавказе.

Ирано-армянское партнерство обусловлено конфронтацией Еревана с Баку и Анкарой, а также перманентной напряженностью между Тегераном и Баку. Значение связей с Ираном продиктовано для Армении, в первую очередь, перспективой покончить с зависимостью от энергоснабжения из России через грузинскую территорию. Сейчас эта задача является одной из самых приоритетных, с точки зрения Еревана, на фоне январской диверсии на северокавказском газопроводе и предстоящего в январе 2007 года повышения цен на российский газ. С 2008 года иранский природный газ поступает в Армению по газопроводу Тебриз - Арарат, мощностью до 2,6 млрд. куб. м газа в год, построенному с участием «Газпрома». Оплата за полученный газ осуществляется поставками в ИРИ электроэнергии. Ранее Армения получала природный газ только из России транзитом через Грузию. Кроме того, стратегическое партнерство с Ираном ощутимо укрепляет позиции Армении в карабахском конфликте.

Северо-Восточный сосед Ирана – Туркмения

Хотя официальный Ашгабат и пользуется щедрой экономической помощью США (в 2005 г. достигшей почти 60 млн. долларов), в силу традиционно тесных отношений с Ираном, он ни при каких обстоятельствах не поддержит действия американцев против Тегерана. При этом он будет опираться на официально провозглашенный принцип нейтралитета и неприсоединения. Для втягивания Туркмении в антииранскую коалицию требуется как минимум смена существующего режима. А это, в свою очередь, повлечет возникновение серьезных угроз для России, для которой борьба за контроль над Туркменией станет первоочередной задачей обеспечений национальной безопасности. Никакой рост мировых цен на углеводороды в случае войны против Ирана не компенсирует необходимость такого резкого сокращения потребления газа внутренними районами России, если надо будет сэкономить так много.

Восточный сосед Ирана – Афганистан

Все специалисты по Афганистану, и в первую очередь – западные, отмечают рост влияния Ирана в стране. Иран сегодня реально, а не на словах, может оказать серьезную поддержку внутриафганским силам, стремящимся к урегулированию без участия внерегиональных держав. Это означает, что положение баз на афганской территории, с которых будут осуществляться операция против Ирана, будет, мягко говоря, неустойчивым.

Иран в числе первых начал реализацию железнодорожного проекта. В 2008 году была достроена железная дорога Хаф (Иран) - Герат (Афганистан). Ее строительство полностью финансировала иранская сторона, и основной экономический эффект рассчитывался в выводе грузов из Герата и западных провинций Афганистана на региональный и мировой рынки.

Кроме того, НАТО, контролирующее 1-2% территории (Кабул, да и то только в дневное время) завязло в Афганистане и пытаются ограничить свое участие до минимума уже в текущем году. Альянс сегодня прилагает огромные усилия для наведения хотя бы косметического порядка в Афганистане и пока не готовы поддержать США еще в одной авантюре.

Пакистан, граничащий с Ираном на юго-востоке, не решив пограничных проблемы с Индией и проблемы с остатками движения Талибана в своих западных провинциях, запретив американской авиации и БПЛА пользоваться своими аэродромами , займет нейтральную позицию. Более того, Пакистан постарается не допустить действия американской авиации и, возможно, закроет свое воздушное пространство.

Данный краткий анализ (который обязательно будет продолжен на страницах Иран.Ру), позволяет сделать вывод, что на сегодняшний день для полномасштабных операций против Ирана его основными противниками (под которыми принято понимать США и Израиль) не накоплено достаточно сил и средств. А главное – не сформирована устойчивая антииранская коалиция, которая могла бы предоставить основным участникам операции дополнительные ресурсы.

Анатолий Цыганок, руководитель научно-аналитического центра по проблемам безопасности, Москва, специально для Иран.Ру

Готов говорить со всеми

Президент Сирии Башар Асад заявляет о намерении идти на уступки оппозиции

Игорь Крючков, Мария Ефимова

В Москве уверены, что политическое разрешение сирийского кризиса все еще возможно. Глава российской дипломатии Сергей Лавров, совершивший вчера вместе с главой Службы внешней разведки визит в Дамаск, заявил, что президент Сирии Башар Асад готов к диалогу со всеми политическими силами внутри страны, а также вскоре объявит о сроках референдума по новой конституции страны. Насколько этот сигнал убедит другие стороны конфликта, пока неясно.

«Усилия по прекращению насилия должны сопровождаться завязыванием диалога между всеми политическими силами», — заявил вчера после переговоров с Башаром Асадом глава российского МИДа. По его словам, сирийское руководство попросило Москву посодействовать в налаживании диалога с сирийской оппозицией, которая до сих пор от переговоров отказывается. Однако представитель Сирийского национального совета Осама Монаджед поспешил заявить вчера, что их организация к переговорам под эгидой России не готова.

Вчера же страны Персидского залива, входящие в Совет сотрудничества арабских государств залива (Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман и Саудовская Аравия. — «МН»), заявили об отзыве своих послов из Дамаска. Ранее своих послов из Сирии отозвали Великобритания, Германия, Испания, Италия, США и Франция.

Дипломатический кризис вокруг Сирии обострился в минувшую субботу, когда Россия и Китай наложили вето на резолюцию в Совете Безопасности ООН, которая предполагала, в частности, передачу полномочий президента Асада одному из его заместителей. За это решение Москва подверглась серьезной критике со стороны западных и арабских стран.

По мнению руководителя Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексея Арбатова, своей жесткой позицией по Сирии российская дипломатия повышает свой международный статус. «Россия пошла на довольно жесткий шаг, заблокировав резолюцию Совбеза. В чем-то это ситуация напомнила времена холодной войны, когда СССР использовал свое право вето как политический инструмент, — рассказал эксперт. — И теперь Москве нужно доказать, что вето это было использовано не зря, что мира в Сирии можно достичь, не прибегая к экономическим санкциям и без помощи Совбеза ООН».

С другой стороны, заблокированная резолюция в Совбезе — это российский козырь на переговорах с сирийцами, считает Арбатов. «Москва тем самым показывает Дамаску: мы готовы защищать вас даже в условиях тяжелейшего международного давления. От режима Асада Россия ожидает в свою очередь реальных шагов навстречу повстанцам».

По мнению замдиректора Института актуальных международных проблем Дипломатической академии Ивана Сафранчука, настал момент, когда Асад должен показать готовность к компромиссу. «Россия заблокировала резолюцию Совбеза ООН как раз для того, чтобы доказать западным странам, что Дамаск готов к диалогу. И сейчас Асад продемонстрировал эту готовность, поскольку он прекрасно понимает, что у него уже не хватит сил подавить сопротивление антиправительственных сил», — заявил эксперт.

По мнению Сафранчука, этот шаг одновременно является посланием иностранным державам, которые выступают за свержение режима Асада и поддерживают повстанцев. «Дамаск при поддержке России демонстрирует: после уступок со стороны Асада эти страны должны повлиять на антиправительственные силы и подтолкнуть их к переговорам с центральными властями», — добавил эксперт.

Как заявила «МН» эксперт британского аналитического агентства Chatham House Алексис Кроу, на Западе понимают, что у России гораздо больше возможностей повлиять на развитие сирийского кризиса, чем у западных дипломатов. «Западные партнеры России понимают, что у нее особые отношения с режимом Асада и что это может быть ключом к прекращению насилия в Сирии, — считает Кроу. — Если российская инициатива провалится, у Запада также не останется никаких рычагов воздействия на режим Асада». По ее мнению, после крайне неоднозначной военной операции в Ливии у США и ЕС нет желания и возможностей повторять этот опыт.

Замдиректора Французского института международных отношений (IFRI) Тома Гомар считает, что даже при худшем варианте развития событий повторение в Сирии ливийского сценария невозможно. «Угроза региональной нестабильности настолько беспокоит и Запад, и ключевые страны Лиги арабских государств (ЛАГ), что возможность военной операции никто всерьез не рассматривает. Главная цель — найти политический и дипломатический способ прекратить репрессии режима Асада и одновременно обеспечить стабильность внутри Сирии», — заявила она в беседе с «МН».

В то же время, считает эксперт, с точки зрения имиджа России на международной арене ее позиция по отношению к Сирии вызывает все больше вопросов.

«Россия остается единственной страной, кто открыто защищает режим Башара Асада, хотя это становится все более неудобным для нее самой, — говорит Тома Гомар. — Даже Индия и Пакистан, не говоря уже о позиции ЛАГ, все более едины в оценке режима Башара Асада. Москву это может поставить почти в полную дипломатическую изоляцию».

Чарльз Грант из британского Центра европейских реформ (CER) согласен со своим французским коллегой: «Я не думаю, что в отношении Сирии правильно говорить о противостоянии Запада и России. Скорее речь идет о том, что Россия, Китай и Иран жестко противостоят всему остальному миру, — заявил он «МН». — Помимо усилий в Совбезе, блокируемых Россией и Китаем, Запад предпринять ничего не может. Скорее всего будет ждать решения о более активном вмешательстве со стороны Турции и ЛАГ. Именно они могут и должны определять, каков будет следующий шаг».