Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Швеция увеличила импорт казахской пшеницы

Казахстан в 2016г. экспортировал в Швецию 35,6 тыс. тонн пшеницы, а также пшеницы смешанной с рожью. Это в 4 раза больше, чем в 2015г. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на минфин Казахстана.

С начала текущего сезона по начало февраля Казахстан экспортировал 3,8 млн. тонн пшеницы, что на 21,3% лучше аналогичного показателя прошлого сезона.

Крупнейшими потребителями казахстанской пшеницы стали Узбекистан - 1,7 млн. тонн (+ 26,4%), Таджикистан -1 млн. тонн (+ 19,6%), Китай - 281,2 тыс. тонн (в 2,2 раза больше), Афганистан -253.8 тыс. тонн (+ 80,8%), Иран - 227,7 тыс. тонн (+ 22%), Италия - 156,2 тысяч тонн (в 2,5 раза больше) и Турция - 61,4 тыс. тонн (+ 15,2%).

Пакистан, США и Исламский военный альянс: быть или не быть?

Наталья Замараева

В январе 2017 г. Пакистан вновь оказался в центре ближневосточной политики, когда Королевство Саудовская Аравия (КСА) сделало поспешное заявление о его включении в состав Исламского военного альянса (ИВА), в командующие которого Эр-Рияд намеревался назначить бывшего начальника штаба сухопутных войск отставного генерала Р.Шарифа.

Стремление властей КСА сформировать военную коалицию из 39 мусульманских стран со штаб-квартирой в Эр-Рияде объясняется, во-первых, стремлением подтвердить свою лидирующую роль на Ближнем Востоке. Во-вторых, гарантировать безопасность собственных границ, например, со стороны Бахрейна (учитывая настроения шиитского большинства населения в результате политической и экономической активизации в регионе шиитского Ирана). И, в-третьих, перехватить у России-Ирана-Турции инициативу в борьбе с угрозой терроризма.

Успехи военной кампании России против ДАИШ в Сирии вызывают раздражение монархии саудитов. Россия и КСА поддерживают противоборствующие стороны в ближневосточном конфликте: Москва в союзе с президентом Б.Асадом стремится к восстановлению контактов с умеренными группами сирийской оппозиции, в то время как Эр-Рияд поддерживает различные джихадистские группировки в Ираке и Сирии.

Эр-Рияд вынужден считаться с российским присутствием на Ближнем Востоке и ее союзническими отношениями с его давним оппонентом Ираном. Но раздражение КСА еще больше усилилось после присоединения Турции к диалогу Россия-Иран и проведения Москвой и Анкарой 17 января с.г. первой совместной воздушной операции против ДАИШ с целью обеспечения соблюдения соглашения о прекращении огня между воюющими сторонами и урегулирования продолжающегося кризиса в Сирии. КСА расценило это участие Турции как отступничество одной из стран уммы от идеи «единения мусульманских сил в борьбе с террором».

Саудовская Аравия, которая продолжает оказывать поддержку суннитским группировкам боевиков в Ираке и Сирии, в дни проведения встречи сирийских властей с представителями вооруженной оппозиции 23-24 января с.г. в Астане, окончательно признала, что выпала из состава участников урегулирования кризиса на Ближнем Востоке. Еще в конце 2016 г. КСА заговорило о формировании ИВА как о руководимой ею военной силе в борьбе с ДАИШ. Основу ИВА, как предполагалось, должны были составить подразделения федеральной армии Пакистана; о механизме взаимодействия с армиями других мусульманских стран ничего не сообщалось.

Это уже не первая попытка сформировать Исламский военный альянс. О нем заговорили еще в феврале 2016 г., когда КСА провело на своей территории военные учения «Северный шторм». Участие в них приняли армии 21 мусульманского государства. В реальности учения носили скорее показательный характер и были своего рода демонстрацией военной силы суннитского крыла ислама шиитскому, в частности руководству Ирана и хуситам Йемена.

Насколько изменилась ситуация в вопросе формирования Исламского военного альянса спустя год? — Бросается в глаза синхронность действий Москвы и Эр-Рияда. 7 января с.г. Министерство обороны России заявило о начале вывода российских войск из Сирии, и спустя несколько часов пакистанские и саудовские СМИ вбросили в эфир новость о якобы назначении пакистанского генерала в отставке Рахила Шарифа на должность командующего ИВА.

Мир по-разному отреагировал на новость. Естественно возникали вопросы: это начало новой большой милитаристской игры суннитов мусульманской уммы или очередное военное фиаско КСА, и какова роль отставного пакистанского генерала в этой партии? Предложение Эр-Рияда сулило для Исламабада много преимуществ: щедрую финансовую поддержку, укрепление его позиций в регионе (особенно в период кризиса отношений с Индией и Афганистаном), новый масштаб военных операций, утверждение пакистанской армии в регионе и т.д.

Выбор монархией саудитов подразделений пакистанских военнослужащих в качестве основы ИВА объясняется несколькими причинами. Во-первых, именно Равалпинди (месторасположение штаба сухопутных войск) сыграл значимую роль в становлении армий нескольких государств Ближнего Востока в 60-90-е годы ХХ века. Во-вторых, совместной наряду с Пакистаном и ОАЭ политической поддержкой режима талибов Исламского эмирата Афганистан в 90-е годы. В-третьих, многолетним финансированием пакистанских экономических, военных (включая ядерную программу) и образовательных проектов; спасение жизни ныне действующего премьер-министра Наваза Шарифа в период его второго срока премьерства после отстранения его от власти военными в 1999 г. и т.д.

Кандидатура генерала Р.Шарифа для властей КСА – идеальная для командования ИВА: боевой генерал, организатор широкомасштабной военной операции «Удар меча» против иностранных и местных боевиков на границе с Афганистаном и ряде урбанизированных центров страны, один из разработчиков Национального плана действий (Антитеррористический план действий, управление границами, реформа медресе, административные реформы и т.д.). Он «контролировал» региональный вектор внешней политики Пакистана. И в переговорах с КСА проявил себя искусным дипломатом. Следуя заявленной цели единения рядов мусульманской уммы, достижения гармонии между странами региона, он выдвинул властям КСА условие включить в альянс шиитский Иран. Он также потребовал мандат на право выступать в качестве арбитра во имя единения и гармонии мусульман, а во избежание давления со стороны КСА заявил об отказе служить под чьим-либо командованием. В конце 2016 – начале 2017 гг. с визитом посетил Саудовскую Аравию, встречаясь с ее руководством (однако тогда Исламабад подчеркивал исключительно паломническую цель поездки экс-генерала).

Но хлопоты оказались пустыми, как и полтора года назад. Парламент Пакистана высказался против утверждения в должности командующего ИВА генерала в отставке Р.Шарифа. Формальным предлогом стал отказ в выдаче ему Сертификата об отсутствии возражений, как госслужащему. История повторилась. 10 апреля 2015 г. депутаты обеих палат Национальной ассамблеи выступили против отправки пакистанских войск в Саудовскую Аравию для участия в боевых действиях против хуситов Йемена. Исламабад подтвердил только оказание военной помощи в случае возникновения опасности территориальной целостности КСА и защиту мусульманских святынь. Принятие предложения экс-генералом Р.Шарифом означало бы отход Пакистана от одобренного в апреле 2015 г. решения парламента, повлекло бы пересмотр современной стратегии внешней политики Исламабада и параметры национальной безопасности.

Безусловно, идея создания ИВА – продуктивная, альянс имеет шанс на становление. Мусульманский мир, охваченный войнами и межсектантской враждой, настоятельно требует согласованного и скоординированного подхода к борьбе с угрозой террора на просторах Ближнего Востока. Но КСА вновь поспешило и допустило односторонний подход, продвигая исключительно суннитскую составляющую альянса. Далеко не все лидеры мусульманских государств полагаются на объективность саудитов в региональной политике, учитывая глубокие противоречия между Эр-Риядом и Тегераном.

Но авторство КCА идеи формирования военного исламского союза не означает руководство им. Ведь противостоять России на Ближнем Востоке способны США, которые и могут встать за спиной нового военного альянса.

Основным приоритетом внешней политики 45-й президент США Д.Трамп, вступивший в должность 22 января с.г., провозгласил «разгром ДАИШ и других радикальных исламистских группировок». Борьба с терроризмом, согласно его директивам, является составной частью развития позитивных энергетических отношений с американскими союзниками в Персидском заливе: An America First Energy Plan. Инструментами этой борьбы новый хозяин Белого дома назвал ликвидацию источников финансирования террористических групп, обмен разведывательной информацией и успешное противостояние террористам в киберпространстве с целью блокирования их пропаганды и вербовки новобранцев в их организации.

Первый абзац краткого изложения America First Foreign Policy удивительным образом совпадает с основными положениями военной доктрины Пакистана в борьбе с иностранными боевиками, а также ключевыми пунктами выступления экс-генерала Р.Шарифа под названием «Терроризм в эпоху цифровых технологий» («Terrorism in the digital age») на Всемирном экономическом форуме в Давосе 17 января с.г. Созвучие этих двух документов подтверждает близость позиций президента США Д.Трампа и пакистанского отставного генерала Р.Шарифа в борьбе с террористической угрозой и, таким образом, предоставляет последнему шанс выступить, например, в роли советника нового военного альянса на Ближнем Востоке.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Афганистана С.Раббани, Москва, 7 февраля 2017 года

Уважаемые дамы и господа,

Переговоры с моим афганским коллегой Министром иностранных дел Афганистана С.Раббани прошли в деловом ключе, были очень содержательными и дружескими.

Афганистан – давний и близкий партнер России. Сегодня мы подтвердили обоюдную заинтересованность в дальнейшем наращивании взаимодействия в политической, военно-технической, социально-экономической и гуманитарной областях. Особое внимание уделили совершенствованию договорно-правовой базы. У нас в работе несколько соглашений, межправительственных и межведомственных документов. Условились ускорить их согласование.

Российская сторона подтвердила готовность и далее оказывать Афганистану содействие в поставках и ремонте военной техники. У нас есть соответствующие возможности и соглашения. Будем помогать и в подготовке национальных кадров ИРА как по военным, так и гражданским специальностям. Договорились искать дополнительные возможности для расширения участия российских компаний в реализации проектов по восстановлению и развитию афганской инфраструктуры. Ряд таких проектов уже находится в работе, например, восстановление гидроэлектростанции «Наглу».

Достаточно подробно говорили о задачах продвижения процесса национального примирения в Афганистане. Мы едины в понимании необходимости активизации соответствующих усилий. В этом контексте мы подтвердили приглашение нашим афганским коллегам на очередную встречу по афганскому урегулированию, которая планируется на середину февраля в Москве с участием представителей России, Афганистана, Китая, Ирана, Пакистана и Индии. Мы рассчитываем, что все наши партнеры будут представлены на высоком уровне. Большинство из них уже подтвердили свое участие.

Мы подтвердили нашу поддержку развитию сотрудничества по содействию афганскому урегулированию в рамках Шанхайской организации сотрудничества с учетом того, что в этом году состоится полноформатное присоединение к ней Индии и Пакистана, а также с учетом поданной Кабулом в 2015 г. аналогичной заявки на получение полноправного членства, которую поддерживает Российская Федерация. Мы работаем и продолжим работать в пользу одобрения этой заявки всеми членами ШОС.

Обсудили дальнейшие шаги по подключению Афганистана на данном этапе к практической деятельности структур ШОС, в частности Региональной антитеррористической структуры. Это особенно важно в контексте нынешнего беспрецедентного всплеска международного терроризма, попыток талибов вести диалог на условиях, которые не вполне устраивают наших афганских коллег, и в ситуации, когда ИГИЛ пытается осваиваться в Афганистане, в том числе в северных районах.

Подтвердили нашу обоюдную позицию, что Движение талибов должно вовлечься в конструктивный диалог с учетом тех критериев, которые были заложены в резолюциях СБ ООН и которые поддерживаются Правительством Афганистана.

Говоря об антитеррористических усилиях и в целом о задачах содействия мерам Правительства Афганистана по стабилизации обстановки в своей стране, мы также отметили возможность и желательность возобновления работы механизма Контактной группы «ШОС-Афганистан» уже на нынешней стадии, когда Афганистан пока является наблюдателем.

Я думаю, что в целом переговоры были полезными. Мы договорились продолжать контакты, включая регулярные встречи сотрудников министерств иностранных дел на уровне заместителей министра, директоров департамента. Наши личные контакты будут продолжены.

Признателен Министру иностранных дел Афганистана С.Раббани за приглашение посетить Кабул с визитом.

Вопрос: Как Вы оцениваете сотрудничество с Афганистаном в сфере борьбы с международным терроризмом? Какие Вы видите перспективы?

С.В.Лавров: В наших вступительных заявлениях мы уже упоминали с моим коллегой о важности антитеррористического сотрудничества как в целом в качестве главного вопроса международной повестки дня в сфере безопасности, так и очень важной составляющей наших двусторонних отношений. У нас есть межправительственное соглашение об оказании военно-технической помощи Афганистану, которое закрепило практику, существующую уже много лет, на деле помогающую повысить боеспособность сил безопасности Афганистана и афганской национальной армии. Правовая база укреплена, соглашение вступило в силу в ноябре 2016 г. Мы продолжаем поставлять вооружение и боеприпасы для упомянутых мной афганских структур. Налажены тесные контакты по линии специальных служб, разведки, идет обмен информацией, имеющей отношение к выявлению и ликвидации террористических группировок, повышению эффективности борьбы с ними.

Афганистан, если говорить о региональном измерении террористической борьбы, как я уже упоминал, заинтересован в участии в Региональной антитеррористической структуре ШОС уже в статусе наблюдателя. Нет никаких препятствий для полноценного подключения к этому механизму. Мы будем это активно приветствовать.

Вопрос: До кризиса в отношениях Россия и США активно сотрудничали на афганском направлении. Возможно ли возобновление этого сотрудничества с учетом прихода в США новой администрации?

С.В.Лавров: Афганское направление было далеко не единственным, которое пострадало от специфической политики администрации Б.Обамы. У нас существовала рабочая группа по Афганистану – по-моему, одна из 21, которые были сформированы в рамках созданной Президентской комиссии. Они работали достаточно эффективно, помогали на деле налаживать регулярное взаимодействие, которое давало эффект. К сожалению, когда администрация Б.Обамы решила встать в позу по причинам, которые не имеют никакого отношения к задачам борьбы с терроризмом, да и вообще не имеют отношения к тому, как должны взаимодействовать нормальные государства друг с другом, она заморозила Президентскую комиссию и все 20 с лишним рабочих групп. Безусловно, у нас сохранялись какие-то контакты, в том числе по Афганистану, но они уже носили спорадический характер. Им недоставало регулярности и даже доверительности.

Сейчас с учетом того, что Д.Трамп в своей предвыборной кампании и после того, как занял Овальный кабинет в Белом доме, подтвердил, что для него приоритетом в международных делах является борьба с ИГИЛ и в целом с террористической угрозой, я убежден, что мы наладим более партнерское взаимодействие, которое не будет обременено не относящимися к делу обстоятельствами, как это было при предыдущей администрации. Как только в Вашингтоне сформируются структуры (а этот процесс сейчас идет), которые будут заниматься борьбой с терроризмом и афганской проблематикой в более широком плане как в Госдепартаменте, так и в Белом доме и других подразделениях американской администрации, я уверен, что контакты у нас наладятся, и это будет на пользу всем, включая наших афганских друзей.

Вопрос: Планируются ли какие-либо контакты между российской и американской сторонами до встречи в Женеве по сирийскому мирному урегулированию?

С.В.Лавров: Что касается Сирии, то, несмотря на неспособность американской администрации при Б.Обаме выполнять соглашение, с таким трудом достигнутое в сентябре прошлого года, которое открывало путь к реальной координации борьбы с терроризмом в Сирии между Россией и возглавляемой США коалицией, несмотря на то, что это соглашение, повторяю, не вступило в силу из-за отказа американцев и их разногласий внутри Белого дома, контакты на рабочем уровне, в том числе в Женеве, продолжались. Они были связаны с тем, что т.н. Международная группа поддержки Сирии (МГПС), созданная Россией и США под их сопредседательством, хотя давно уже не собиралась на уровне министров, продолжает функционировать в лице своих двух целевых подгрупп – по контролю за прекращением огня и по гуманитарным вопросам. Еженедельно в Женеве на уровне постоянных представительств соответствующих стран при отделении ООН в Женеве проводятся встречи двух групп – по прекращению огня и по гуманитарным вопросам. Контакты по линии этих механизмов между российскими и американскими дипломатами продолжаются до сих пор. Кстати, накануне каждого из этих еженедельных заседаний встречаются дипломаты России и США и представители ООН для того, чтобы скоординировать предстоящую дискуссию.

В Женеве представлены американские коллеги на уровне карьерных дипломатов. Останутся ли они, я не знаю, но как только будут сформированы и укомплектованы структуры администрации, которые будут работать на сирийском направлении, я убежден, что наши контакты возобновятся на политическом уровне как минимум не реже, чем раньше. Я в этом уверен потому, что Администрация Д.Трампа назвала ИГИЛ в качестве важнейшей и главной угрозы, бороться с которой нужно сообща. Это полностью совпадает с нашей позицией.

Вступительное слово Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе переговоров с Министром иностранных дел Афганистана С.Раббани, Москва, 7 февраля 2017 года

Дорогие друзья,

Прежде, чем начать нашу встречу, хочу выразить соболезнования родным и близким погибших, передать пожелания скорейшего выздоровления пострадавшим в результате схода снежных лавин в ряде провинций Афганистана. Нам нужно быть более готовым ко всяким природным и техногенным катаклизмам. Мы активно продвигаем международное сотрудничество в этой сфере.

Россия и Афганистан – давние близкие партнеры. Мы подтверждаем нашу заинтересованность в дальнейшем развитии сотрудничества в сфере безопасности, экономической и гуманитарной областях. Мы поддерживаем усилия афганского руководства по стабилизации общественно-политической ситуации, по борьбе с терроризмом. Хотел бы выразить наше удовлетворение интенсивностью и уровнем политического диалога, контактов по парламентской линии, сотрудничеством во внешнеполитических делах и, в частности, нашим тесным взаимодействием в ООН и в других международных организациях.

Очень рад Вас видеть. Еще раз добро пожаловать!

Основные направления деятельности подразделений наркоконтроля.

Абсолютное большинство находящихся в незаконном обороте в Российской Федерации опийных наркотиков имеют афганское происхождение.

В декабре 2016 года подразделениям по контролю за оборотом наркотиков системы МВД России исполнилось 25 лет.

Негативное влияние наркомании и связанной с ней преступности является значимым фактором дестабилизации и ослабления демографического и социально-экономического потенциала России.

По данным Минздрава России, на учете в наркологических учреждениях состоит около 650 тысяч лиц, потребляющих наркотики (439 на 100 тысяч населения). В то же время, по экспертным оценкам, число потребителей наркотиков в России составляет от 3 до 4,5 миллиона человек, то есть около 3% населения.

Особую тревогу вызывает тот факт, что свыше 70% потребителей наркотиков – молодежь в возрасте до 30 лет, то есть люди наиболее репродуктивного и трудоспособного возраста, что не может не сказаться негативным образом на генофонде нации, влечет вырождение будущих поколений.

Наркотики и связанные с ними сопутствующие заболевания становятся причиной смерти большого числа молодых людей. Их количество (только по официальным данным, около 50 тысяч) ежегодно составляет примерно население небольшого города или сравнимо с потерями в результате многолетнего военного конфликта.

С высоким уровнем немедицинского потребления наркотиков напрямую связано продолжающееся насыщение наркорынка запрещенными веществами, как производимыми с использованием собственной сырьевой базы, так и поступающими из-за рубежа.

Всего за восемь месяцев 2016 года из незаконного оборота изъято чуть менее 13 тонн наркотических средств и психотропных веществ, большая часть которых (с долей 70%) – наркотики каннабисной группы.

Сырье для находящихся в незаконном обороте каннабиноидов произрастает в нашей стране практически повсеместно, а наркотики данного вида изымаются во всех регионах.

Например, в августе 2016 года сотрудниками УНК ГУ МВД России по Московской области и ОМВД России по г.о. Жуковский при проведении оперативно-профилактического мероприятия «Мак» выявлено место произрастания конопли на правом берегу реки Москва общей площадью около 1 гектара. Уничтожено более 1200 кустов конопли.

Особую ценность у наркоманов в силу наибольшего одурманивающего эффекта имеют наркотики, изготовленные из конопли, произрастающей в Северо-Кавказском и Южном федеральных округах, а также в ряде регионов Сибирского и Дальневосточного федеральных округов.

Кроме того, не сокращаются объемы поставок каннабиноидов из Афганистана, стран Центрально-Азиатского региона, Северной Африки (Марокко) и Европейского союза, которые ввозятся в Россию через границы с Украиной, Беларусью, Казахстаном, Финляндией и Азербайджаном. В последнем случае активно используются международные морские пути сообщения, проходящие по акватории Каспийского моря и руслу Волги.

Значимой тенденцией последнего времени является замещение наркотиков растительного происхождения на синтетические наркотики, что объясняется их низкой стоимостью, относительной простотой изготовления, удобством доставки и распространения.

В период с 2010 по 2015 год изъятия таких веществ выросли в 10 раз (с 500 килограммов до 5,4 тонны). Только за восемь месяцев 2016 года право-охранительными органами их изъято около 2,5 тонны.

Синтетические наркотики, изымаемые практически во всех субъектах Российской Федерации (справочно: кроме Еврейской автономной области и Республики Тыва), имеют преимущественно иностранное происхождение и контрабандно ввозятся из Китайской Народной Республики и Европейского союза (Нидерланды, Польша, страны Балтии).

Распространяются такие наркотики практически по всей территории России через Москву, Санкт-Петербург, Новосибирск и некоторые регионы Дальневосточного федерального округа.

Например, в июне – июле 2016 года сотрудниками ГУНК МВД России и подразделений уголовного розыска территориальных органов, дислоцированных в Дальневосточном федеральном округе, пресечена деятельность межрегиональной организованной преступной группы, под руководством восьми региональных лидеров (в итоге задержанных), участники которой занимались сбытом синтетических наркотиков на территории нескольких федеральных округов. Предотвращено распространение более 7 килограммов концентрированных синтетических наркотических средств на общую сумму более 210 миллионов рублей по ценам «черного рынка». Возбуждены уголовные дела.

При этом характерным способом распространения и оплаты синтетических наркотиков остается активное использование сети Интернет и электронных платежных систем. Доставка в регионы осуществляется посылками почтовой службы, розничное распространение производится курьерами методом закладки в тайниках.

Особенностью организации таких сетей сбыта наркотиков является система вербовки и проверки новых участников. После обучения в центральных регионах России бесконтактному способу сбыта, мерам конспирации и использованию для общения программ обмена сообщениями «закладчика» направляют на работу в другой субъект. Зачастую подбор персонала осуществляется из граждан Украины и Молдовы, желающих заработать в России.

Несмотря на то, что синтетические наркотики получили определенную популярность, они не смогли в полной мере вытеснить с рынка традиционные наркотики опийной группы, удельный вес которых в общем количестве изъятых наркотических средств и психотропных веществ в текущем году составил 8,3%.

Абсолютное большинство находящихся в незаконном обороте в Российской Федерации опийных наркотиков имеют афганское происхождение.

Так, в текущем году ООН прогнозирует значительный рост наркокультивации в Афганистане. Общая площадь посевов опийного мака в этой стране превышает 194 тысяч гектаров, в отдельных провинциях количество земель, отведенных для выращивания наркосырья, по сравнению с прошлым годом увеличилась в четыре раза. При этом отмечается тенденция к смещению источников сырья для производства наркотиков опийной группы в северные районы, вплотную прилегающие к границам стран – участниц СНГ.

Афганские опиаты поступают в Россию по «северному» маршруту через Таджикистан, Киргизию, Казахстан, Узбекистан и Туркменистан, по части «балканского» маршрута – через Иран, страны Закавказья (Азербайджан, Грузия) и акваторию Каспийского моря, а также по «восточному» маршруту – через Китай и Монголию.

Не уменьшаются потоки контрабанды кокаина в нашу страну, и география его распространения довольно широка. Так, за восемь месяцев 2016 года изъятия данного наркотика зарегистрированы в 34 регионах.

Поставки кокаина осуществляются в морские порты Российской Федерации преимущественно из Латинской Америки (Колумбия, Эквадор) транзитом через Европу (Нидерланды, Испания, Латвия, Польша, Эстония, Финляндия).

Следует отметить, что в связи с российским эмбарго на продукты питания, ввозимые из стран Евросоюза, произошло значительное увеличение грузопотока из государств Латинской Америки, что может привести к росту числа контрабандных поставок кокаина из этого региона.

Кроме того, способы доставки указанных наркотиков постоянно совершенствуются. Новой тенденцией является перевозка кокаина мелкими партиями, замаскированными в бытовых предметах, несколькими курьерами по разным маршрутам. Тем самым снижаются риски потери запрещенного товара при задержании одного или нескольких лиц из всей группы (из 20 контрабандистов могут быть задержаны 2–5).

Например, в июле текущего года сотрудниками ФСБ России и МВД России пресечена контрабанда кокаина из Европы. Наркотик весом 264 грамма был замаскирован в консервной банке, в Москву доставлялся проводником поезда «Кишинев – Москва».

В августе текущего года сотрудниками МВД России совместно с ФСБ России и ОБКН Внуковской таможни пресечен международный канал поставки кокаина из Республики Парагвай с сокрытием в почтовых отправлениях, изъято около 1 килограмма кокаина. Для контрабанды наркотиков международная преступная группа использовала определенную схему. Посылки с предметами, например, детскими игрушками, музыкальной аппаратурой, с вложением в них кокаина из Латинской Америки направлялись в Россию в адрес несуществующих физических лиц, а их получение производилось по фальшивой доверенности.

Как видим, ситуация в сфере незаконного оборота наркотиков остается сложной. Тем не менее, органы внутренних дел продолжают работу, направленную на стабилизацию оперативной обстановки.

В частности, на 12% возросло количество расследованных наркопреступлений, совершенных в составе преступного сообщества (преступной организации).

Безусловно, реорганизация структуры правоохранительных органов, осуществляющих противодействие наркопреступности, сказалась на результатах. Однако представляется, что имеющиеся трудности носят временный характер.

В этой связи руководителям территориальных органов МВД России предстоит в кратчайшие сроки завершить организационные мероприятия, прежде всего процесс комплектования недавно созданных подразделений наркоконтроля.

Обучение, повышение квалификации, методическое обеспечение оперативного состава подразделений наркоконтроля – залог успешного решения задач оперативно-служебной деятельности, одной из которых является выявление и пресечение фактов контрабанды наркотиков из-за рубежа. При этом эффективность перекрытия каналов наркотрафика напрямую зависит от своевременного получения от зарубежных коллег оперативно значимой информации, ее тщательной отработки и, безусловно, последующего использования.

При этом необходимо обеспечить комплексный подход, то есть не ограничиваться задержанием курьеров, а добиваться установления всех структурных звеньев наркопоставок, прежде всего лидеров и участников преступных групп и сообществ.

Оперативное сопровождение таких уголовных дел должно осуществляться вплоть до вынесения обвинительного приговора фигурантам.

Еще одним из важнейших направлений деятельности территориальных подразделений наркоконтроля остается ликвидация сырьевой базы и уничтожение инфраструктуры нелегального производства наркотиков на территории России. И здесь особая роль отводится проведению оперативно-профилактических мероприятий и целевых операций, в ходе которых следует комплексно задействовать подразделения наркоконтроля, госавтоинспекции, транспортной полиции, уголовного розыска, участковых уполномоченных и иные заинтересованные службы органов внутренних дел, а также осуществлять взаимодействие с подразделениями ФСБ, ФТС и Росфинмониторинга для перекрытия каналов транзита наркотиков и выявления фактов легализации наркодоходов.

Учитывая межрегиональный характер современной наркопреступности, использующей в своей деятельности новейшие технологии и бесконтактные способы распространения наркотиков, важное значение приобретает организация взаимодействия подразделений наркоконтроля с территориальными подразделениями БСТМ МВД России, ФСБ и Рос-комнадзором по установлению местонахождения и задержанию лиц, осуществляющих распространение наркотических средств с помощью сети Интернет, дистанционную вербовку дилеров.

Необходимо в ходе мониторинга интернет-пространства совместно с Роскомнадзором выявлять и ограничивать доступ к интернет-ресурсам, с помощью которых осуществляется пропаганда, распространение и оплата запрещенных веществ.

Нельзя забывать о должной организации взаимодействия с органами власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления в рамках деятельности антинаркотических комиссий, работу которых предстоит организовать в ближайшее время. Необходимо налаживать и внутриведомственное взаимодействие, прежде всего между подразделениями наркоконтроля и охраны общественного порядка, несущих основную нагрузку в сфере индивидуальной профилактики.

Наряду с оперативно-разыскными методами следует шире использовать возможности контроля за легальным оборотом наркотиков для получения оперативно-значимой информации с целью принятия мер по недопущению поступления подконтрольных веществ в незаконный оборот.

Отмечу, что мной затронуты далеко не все задачи, стоящие перед органами внутренних дел в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков, а только те из них, решению которых следует уделить особое внимание уже сейчас.

США осудили террористическую атаку в столице Афганистана и заверили в поддержке этой страны в борьбе с терроризмом, заявил на брифинге официальный представитель Белого дома Шон Спайсер.

"Мы серьезнейшим образом осуждаем эту чудовищную атаку и отдаем должное силам безопасности Афганистана за их скорую реакцию", — сказал пресс-секретарь президента США.

По его словам, утром во вторник "генерал Флинн (советник президента США) провел переговоры с советником по национальной безопасности Афганистана, чтобы подчеркнуть нашу продолжающуюся поддержку Афганистану и стратегическому партнерству (с этой страной)". Спайсер заверил, что Вашингтон продолжит поддержку Афганистана в борьбе с терроризмом.

Взрыв произошел во вторник рядом со зданием Верховного суда в Кабуле, его жертвами стали в основном гражданские лица, многие из раненых находятся в критическом состоянии. По последним данным, жертвами взрыва стали 20 человек, более 40 получили ранения.

Представитель МВД сообщил, что террорист-смертник подорвался на парковке здания, когда сотрудники ВС садились в автобус после окончания рабочего дня.

В ООН заявили о необходимости привлечения к ответственности организаторов теракта у здания Верховного суда в Кабуле.

"Мы осуждаем атаку, совершенную вблизи здания Верховного суда в Кабуле. Мы выражаем соболезнования семьям погибших и солидарность правительству и народу Афганистана", — говорится в сообщении пресс-службы ООН.

Представитель МВД ранее сообщил, что террорист-смертник подорвался на парковке здания, когда сотрудники ВС садились в автобус после окончания рабочего дня. По последним данным, жертвами взрыва стали 20 человек, более 40 получили ранения.

"Неизбирательные атаки против мирных жителей, включая сотрудников судебных инстанций, нарушают гуманитарное право и международное гуманитарное право, и не имеют оправдания. Те, кто стоит за этой атакой и другими такими актами, должны предстать перед правосудием", — говорится в распространенном заявлении.

Ольга Денисова.

Россия обеспокоена обострением риторики между США и Ираном

Россия будет делать все возможное для снижения градуса напряженности. Что касается потребности Ирана в каких-либо посреднических усилиях, то вопрос необходимо адресовать непосредственно иранским партнерам. До настоящего времени таких просьб не поступало. О перспективах отношений Москвы с Тегераном рассказал чрезвычайный и полномочный посол РФ в Иране Леван Джагарян.

— Президент Ирана Хасан Роухани планирует в ближайшее время приехать в Москву. На какие числа запланирован его визит и какие вопросы планируется обсудить в ходе саммита? Будет ли затрагиваться, помимо двусторонней, сирийская проблематика?

— Визит Роухани планируется к проведению в последних числах марта. В ходе переговоров с российским руководством будут обсуждаться основные моменты двусторонних отношений в политической и торгово-экономической сферах. Кроме того, безусловно, в фокусе внимания будет взаимодействие по наиболее острым вопросам региональной повестки дня, таким как ситуация в Афганистане, каспийская проблематика, карабахский конфликт.

В рамках данного визита готовится к подписанию ряд соглашений. На данный момент стороны активно работают над формированием списка таких документов. Наиболее примечательным, пожалуй, является соглашение о безвизовых поездках граждан двух стран в составе туристических групп (от пяти до 50 человек). Считаем этот договор особенно важным, поскольку он будет способствовать значительному увеличению туристического потока как из Ирана в Россию, так и в обратном направлении. Граждане наших стран тем самым смогут лучше ознакомиться с культурой, традицией, бытом, историей и достопримечательностями России и Ирана.

Разумеется, сирийская проблематика будет затронута, и, как мне кажется, она займет значительное место в повестке дня переговоров.

— Ожидается ли визит главы МИД Ирана Мохаммада Джавада Зарифа в РФ до визита Хасана Роухани в марте?

— На сегодняшний день визит Зарифа в Россию до визита президента Ирана не планируется.

— Прорабатывается ли визит главы МИД РФ Лаврова в Иран в этом году?

— Пока официальной информации на этот счет нет.

— Когда состоится тегеранская встреча глав Азербайджана, Ирана и России?

— Официальной информации в этой связи пока также не поступало, но мы не исключаем, что этот вопрос может быть обсужден как в ходе намеченного на первые числа марта визита в Иран президента Азербайджана Ильхама Алиева, так и в ходе визита Хасана Рухани в Москву в конце марта.

— Согласны ли в России с высказанным в ходе телефонного разговора Трампа и саудовского короля мнением о том, что Иран играет дестабилизирующую роль в регионе?

— Мы не можем согласиться с таким мнением, поскольку, напротив, по нашему убеждению, Иран нацелен на стабилизацию ситуации. Иначе Россия не сотрудничала бы с Ираном по ряду чувствительных вопросов региональной повестки дня.

— Российская газета ранее сообщала, что Москва "настроена найти компромисс по иранской ядерной программе с администрацией президента США Дональда Трампа, который неоднократно критиковал уже достигнутые в этом вопросе международные договоренности". Соответствует ли это действительности, есть ли такие планы, ведется ли работа в этом направлении? В чем может быть компромисс? Есть ли потребность у Ирана в такой посреднической роли?

- Естественно, что мы обеспокоены обострением риторики между США и Ираном. Думаю, что Россия будет делать все возможное для снижения градуса напряженности. Что касается потребности Ирана в каких-либо посреднических усилиях, то вопрос необходимо адресовать непосредственно иранским партнерам. До настоящего времени таких просьб не поступало.

— Есть ли прогресс в вопросе поставок в Иран российских истребителей МиГ и танков Т-90, Иран ранее заявлял о своем интересе к этим видам военной продукции.

— В очередной раз хотел бы подчеркнуть: Россия строго соблюдает все свои обязательства по международным документам, связанным с нераспространением и экспортным контролем.

— Обсуждается ли с иранской стороной вопрос подключения новой администрации США к формату переговоров по Сирии в Астане? Как в Тегеране оценивают перспективы возможного сотрудничества?

— Мы знаем, что в Иране резко негативно относятся к подключению Вашингтона к астанинскому формату. Известно, что на встрече в качестве наблюдателя присутствовал американский посол в Казахстане. Считаем, что есть определенное поле для сотрудничества с новой администрацией США в том, что касается борьбы с терроризмом. Сейчас команда Дональда Трампа проявляет первые признаки готовности к такому сотрудничеству. Мы очень надеемся, что взаимодействие с новой администрацией, в отличие от предыдущей, будет конструктивным и принесет ощутимые плоды.

— Прорабатывается ли визит главы Минобороны Ирана в этом году в Москву?

— В апреле в Москве будет проведена международная конференция по безопасности. В данный момент рассылаются соответствующие приглашения главам оборонных ведомств государств-участников. Это касается и министра обороны и поддержки вооруженных сил ИРИ Хоссейна Дехгана.

— Недавно в январе в Москве Россия и Иран подписали дорожную карту по развитию сотрудничества в ядерной энергетике. Какие проекты, помимо строительства новых АЭС, предусматривает этот документ, по каким направлениям? Могут ли быть в числе прочего проекты по ядерной медицине и радиационным технологиям?

- Предметом дорожной карты является именно развитие сотрудничества в области ядерной энергетики. Такое сотрудничество будет вестись в рамках резолюции Совбеза ООН от 20.07.2015 года, а также положений утвержденного этой резолюцией Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). Поэтому в дорожной карте взаимодействия в области ядерной медицины не предусматривается.

— Перечислил ли Иран России первый транш в счет финансирования проекта строительства второй очереди АЭС "Бушер"?

— Да, первый транш в полном объеме был перечислен в декабре 2016 года.

 Судьба России в контексте среднеазиатских вызовов

С тех пор, как Средняя Азия перестала быть частью одной великой страны и стала совокупностью независимых государств, ситуация в регионе изменилась кардинально. Если в прошлом веке Урал считался глубоко тыловым регионом, то сейчас это – пограничная зона,

Андрей Болдырев

С тех пор, как Средняя Азия перестала быть частью одной великой страны и стала совокупностью независимых государств, ситуация в регионе изменилась кардинально. Если в прошлом веке Урал считался глубоко тыловым регионом, то сейчас это – пограничная зона, и в Челябинске появилось Управление Федеральной пограничной службы, чего мы в своем детстве и юности себе не могли даже представить. Для сведения: от Челябинска до пограничного Троицка 100 км напрямую и 150 км по шоссе. Пять часов хода танковой колонны.

В контексте ситуации в Азии, в том числе в Афганистане, Ираке, а в последнее время это, в первую очередь, Сирия, нам нужно понимать, что для нас представляют собой эти постсоветские государства: друзья или потенциальная угроза.

Серьезными поводами для размышления стали так называемая «Тюльпановая революция» в Киргизии в 2005 году, когда по общему для «цветных революций» сценарию, с подачи международных структур прошедшие президентские выборы были признаны нечестными и на посту президента республики Аскара Акаева сменил Курманбек Бакиев. А также революция в той же стране в 2010 году, которую еще называют «Дынной», когда Курманбека Бакиева сменил Алмазбек Атамбаев^[1]. Особенно настораживающим выглядит то, что во втором случае, как и на украинском «майдане» имели место человеческие жертвы (погибло 84 человека), и вообще сценарии похожи. То есть в Киргизии два последних президента^[2] приходили к власти в результате «цветных революций».

Переход власти в Узбекистане и Таджикистане прошел для России в известной степени лояльно, но, судя по активности в среднеазиатских республиках различных финансируемых из-за рубежа неправительственных организаций, причин для ослабления бдительности нет.

Куда более актуальным выглядит вопрос власти в Казахстане. Да, совсем недавно там прошли досрочные президентские выборы, и президент страны подтвердил свои полномочия. Но ему в этом году исполняется 77 лет, и вопрос власти может актуализироваться в любой момент. Изучение его окружения показывает, что там, в той или иной степени представлены различные силы, как внутренние, так и внешние.

Борьба за центр Евразии, за область, часто именуемую «Хартлендом» началась давно и ведется и поныне. Очевидно, что заинтересованными сторонами в этом вопросе являются помимо России, Китай и те, кого принято называть «Атлантистами», то есть Западная Европа и США. И нужно отметить, что, как принято сейчас говорить, «наши уважаемые партнеры» отличаются активностью и работают на самых различных направлениях, начиная от экономической экспансии и пропаганды, заканчивая прямым военным присутствием в сопредельных с постсоветскими странами государствах.

О том, насколько серьезна для России вообще и для Уральского региона в частности ситуация в данном регионе говорить, думаю, много не нужно. Помимо непосредственной близости к границе, о которой я уже говорил, есть и экономические факторы. Например, Магнитогорский металлургический комбинат работает на экибастузских углях, Троицкая ГРЭС часть своей энергии поставляет в Казахстан. А наши железные дороги в пяти местах пересекаются казахской границей.

Что видится в качестве мер повышения нашего потенциала в данном регионе?

Это усиление того, что принято называть «Хартлендом». Ключевой в данной геополитической реальности является Челябинская область, которую надо усиливать культурно, дипломатически, финансово, экономически.

То есть создать узел территориального влияния, при помощи которого Россия сможет эффективно работать на таком стратегически важном направлении, каким является Средняя Азия.

^[1] К слову, одним из поводом к выступлениям оппозиции считается решение о закрытии авиабазы «Манас»

^[2] Точности ради отметим еще Розу Отунбаеву, президента Переходного периода в Киргизии с июля 2010 года по декабрь 2011 года.

Курсанты Челябинского филиала ВУНЦ ВВС встретились с Героем Советского Союза Валерием Бурковым

В ходе месячника сплочения воинских коллективов и предупреждения нарушений уставных правил взаимоотношений между военнослужащими Челябинский филиал Военного учебно-научного центра Военно-воздушных сил (ВУНЦ ВВС) «Военно-воздушная академия имени профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина» посетил легендарный авианаводчик, Герой Советского Союза Валерий Бурков.

Валерий Бурков, выпускник Челябинского училища штурманов 1978 года, не раз приезжал в военный вуз, чтобы поделится с курсантами своим боевым и жизненным опытом.

В беседе с курсантами Валерий Бурков рассказал про свою службу в Афганистане, куда он попал в качестве передового авианаводчика. В апреле 1984 года в ходе одной из боевых операций он потерял обе ноги. После реабилитации вернулся в строй, продолжил службу в Главном штабе Военно-воздушных сил, впоследствии получил звание полковника.

«В Афганистане было очень много примеров настоящего воинского братства, когда уже были не важны звания и регалии. Самым главным была человеческая жизнь. Сержанты вытаскивали из-под пуль раненных офицеров. И наоборот. Все держались плечом к плечу. На войне только так и выживают. Вы уже сейчас, в курсантские годы, должны научится чувствовать плечо боевого товарища и доверять ему», — сказал Валерий Бурков в разговоре с курсантами.

Встреча курсантов с Героем Советского Союза длилась почти два часа. Вместе они рассуждали о том, что такое патриотизм, любовь, счастье и Родина.

Справочно:

Указом Президента СССР за героизм и мужество, проявленные при выполнении заданий по оказанию интернациональной помощи народу Республики Афганистан, гражданскую доблесть и самоотверженные действия при защите конституционного строя СССР полковнику Валерию Буркову присвоено звание Героя Советского Союза. Он работал помощником Президента Российской Федерации, представлял интересы инвалидов во многих международных организациях.

Пресс-служба Центрального военного округа

Александр Гусев: "Внешняя политика США станет очень жесткой"

В эти выходные президент США Дональд Трамп дал интервью FoxNews, в котором, с одной стороны, заявил о желании поладить с президентом России Владимиром Путиным, а с другой стороны, назвал Иран "террористическим государством номер один". В связи с этим появились предположения о намерении Вашингтона "вбить клин" между Москвой и Тегераном и расстроить их сотрудничество. О том, что может крыться за подобной внешней политикой США, "Вестник Кавказа" побеседовал с директором Института стратегического планирования и прогнозирования, профессором Александром Гусевым.

- На ваш взгляд, стоит ли доверять словам Трампа о желании примириться с Россией?

- Отношение Трампа к России определяется национальными интересами США. Он неоднократно заявлял, что хочет подружиться с Владимиром Путиным, но в то же время говорил и продолжает говорить о том, что этого может и не получиться, признавая, что, при всем его желании улучшить американо-российские отношения, не знает, как это сделать. Сегодня ночью была информация о том, что Трамп дал указание спецслужбам подготовить план конфликта между Россией и Ираном – может быть, это и фейк, но уже сложилось впечатление, что не все так гладко будет с Дональдом Трампом и в целом с США в будущем. Возможно, внутренне новый президент и желает конструктивизма в наших отношениях, но политическое окружение просто не позволит ему это сделать, в этом и проблема. Напомню, что и в Сенате, и в Палате представителей Конгресса США русофобов предостаточно. Поэтому пока нужно подождать и посмотреть, какими будут реальные шаги Трампа в отношении России.

- В таком случае, на что следует рассчитывать России в контактах с США в обозримом будущем?

- Поскольку Трамп будет исходить из своих интересов, а не из интересов РФ, наши отношения будут более прагматичными, но при этом каждая страна все же останется при своем мнении. Трамп как политик не терпит конкуренции, это он принес с сбой из бизнеса, так что его позиция в отношении Владимира Путина будет достаточно жесткой. Здесь не нужно питать иллюзий: Путин и Трамп – два политических лидера и серьезные конкуренты за мировое лидерство, так что, конечно же, новый Вашингтон не протерпит лидерства Москвы в политическом аспекте. А это вряд ли улучшит отношения с Россией. Я не вижу для этого реальных перспектив – Трамп же не снимет антироссийские санкции. Обратите внимание, как он говорит о санкциях: "Мне надо присмотреться, мне надо взвесить все". В то же время вице-президент Майк Пенс заявляет, что, пока Россия не отдаст Крым, санкции с России не будут сняты.

- Насколько в этом плане на Трампа оказывает влияние его команда?

- Самое прямое, достаточно взглянуть, кто именно его окружает. Глава Пентагона Джеймс Мэттис по прозвищу "Бешеный пес" – абсолютный русофоб. Госсекретарь Рекс Тиллерсон, награжденный российским Орденом дружбы народов, будучи главой ExxonMobil, закрыл 9 из 10 проектов в России за последние 4 года. Советник по национальной безопасности Майк Флинн – тоже не из тех людей, кого можно заподозрить в любви к России или к россиянам. Стоит присмотреться повнимательнее к новому руководству США, как станет ясно, кого Дональд Трамп выбрал себе в компаньоны. И он точно такой же, так что его победа – это не наша победа.

- По вашей оценке, чем вызвана столь агрессивная политика Дональда Трампа в отношении Ирана?

- Я думаю, дело в открытой (по мнению США) поддержке Тегераном режима президента Сирии Башара Асада, в убеждении Вашингтона в том, что Иране имеет слишком сильное лобби в определении процессов на Ближнем Востоке, в том числе в отношении Израиля. Также команда Дональда Трампа твердо уверена в том, что Иран не свернул ядерную программу и сохранил ядерное оружие и средства его доставки до цели. Как известно, у Тегерана есть ракеты с дальностью полета до 5,5 тыс км, способные нести ядерный боезаряд. Также Вашингтон заявляет, что Иран финансирует Хезболлу и вооружает курдское население региона. Все эти убеждения определяют позицию Трампа о необходимости ужесточения санкций против Ирана. К Ирану в новой американской администрации очень жесткое отношение, и она будет давить на Исламскую Республику всеми возможными способами.

- Каковы, в таком случае, ближайшие последствия для Ирана?

- Самые тяжелые. Американцы будут давить и на Рухани, и на правительство Ирана, стараясь испортить Ирану жизнь, так как к власти в США пришли антииранские политики. Если информации о плане поссорить Россию и Иран – правда, то это посыл не в нашу сторону, а в сторону Ирана о том, что Вашингтон желает лишить Тегеран такого важного союзника, как Москва. И Пенс, и Тиллерсон, и Флинн настроены достаточно жестко по отношению к иранской ядерной программе и к участию Ирана в коалиции вместе с Россией в Сирии. А Мэттис – вообще приверженец эскалации конфликтов, в том числе, в Афганистане, Ираке и Сирии.

США. Россия. Иран > Внешэкономсвязи, политика > vestikavkaza.ru, 6 февраля 2017 > № 2101284 Александр Гусев

Пентагон: нелетающие самолеты и неучтенные удары

Две трети боевых самолетов ВМС США не могут летать

Михаил Ходаренок

Бóльшая часть авиации ВМС США не может подняться в воздух, так как на ремонт самолетов просто не хватает финансирования. Эта ситуация резко контрастирует с планами нового президента США о масштабных расходах на строительство десятков новых кораблей. Кроме того, оказалось, что Пентагон серьезно занижал официальную статистику об авиаударах в Сирии, Ираке и Афганистане, в том числе с использованием дорогостоящего оружия дронов и вертолетов.

Почти две трети истребителей ВМС США не могут подняться в небо, потому что находятся на ремонте или в ожидании поставок запасных частей, пишет военно-аналитическое издание Defence News со ссылкой на высокопоставленных руководителей военно-морского ведомства.

По данным источников издания в ВМС США, сейчас 27% истребителей на американских авианосцах и военно-морских базах проходят техническое обслуживание, еще 35% простаивают в ожидании необходимых запчастей.

Всего не могут летать 53% (1,7 тыс. единиц) воздушных судов, относящихся к военно-морским силам США, включая боевые, патрульные и транспортные самолеты, а также вертолеты.

Главная причина такой ситуации — нехватка денег, объясняют источники Defence News. Мрачная картина, представленная руководством ВМС США, резко контрастирует с планами администрации нового президента США Дональда Трампа увеличить флот с нынешних 308 кораблей до 350. Ответа на вопрос, как будет реализован этот план при текущем состоянии дел, ждут в конгрессе от нового руководителя военно-морских операций адмирала Джона Ричардсона.

В начале февраля глава Пентагона Джеймс Мэттис распорядился подготовить обоснование для пересмотра оборонного бюджета на 2017 финансовый год с целью повышения боеготовности американских военных для борьбы с «Исламским государством» (организация запрещена в России). Генерал отметил, что пересмотр коснется не только текущего бюджета, но и всей оборонной программы в период с 2019 по 2023 год.

«Если мы получим какие-то деньги, первое, что мы собираемся сделать, это направить их туда, где мы можем освоить их», — рассказал высокопоставленный собеседник в ВМС США. По его словам, это прежде всего обслуживание судов и авиации, а не строительство кораблей.

«Наши приоритеты однозначно сфокусированы на боеготовности — чтобы самолеты могли летать, корабли и подводные лодки плавать, моряки были обучены и готовы», — заявил один из чиновников американских ВМС.

В минувшие выходные также было опубликовано расследование американского издания Military Times о завышении статистики ударов авиации США в Ираке, Сирии и Афганистане. Разница между официальными и реальными данными по авиаударам вызывала у американских экспертов серьезные сомнения относительно эффективности борьбы Пентагона с боевиками «Исламского государства», «Аль-Каиды» и «Талибана» (все эти организации запрещены в России) .

Выяснилось, что в 2016 году ВВС США нанесли по крайней мере 456 авиаударов в Афганистане, которые не нашли отражения в официальной статистике, на которую полагается конгресс США, американские союзники, военные аналитики, академические исследователи и СМИ, чтобы оценить затраты на ведение боевых действий.

В статистику ежемесячных сводок ВВС США оказались не включены авиаудары, выполненные боевыми вертолетами и дронами сухопутных войск. При этом отчеты включали в себя воздушные удары, проводимые не только ВВС США, но авиацией ВМС и Корпуса морской пехоты.

Сведения о последних публиковались достаточно детально для всех трех театров военных действий: в Афганистане, Ираке и Сирии.

По данным авторов расследования, такая ситуация длилась на протяжении многих лет. Центральное командование вооруженных сил США (СЕNТCОМ), которое осуществляет контроль за военной деятельностью во всех трех зонах ведения боевых действий, отказалось комментировать изданию, с какого времени начались расхождения опубликованных и реальных данных по бомбардировкам. СЕNТCОМ также отказалось предоставить Military Times полные данные об авиаударах, проводимых разными видами и родами войск.

«Это действительно странно, но мы не отслеживаем количество ударов, осуществляемых боевыми вертолетами АН-64 «Апач», — заявил собеседник издания в CENTCOM, знакомый с особенностями сбора информации и подготовки соответствующих донесений.

Чиновник, который общался с Military Times на условиях анонимности, напомнил, что вооруженные силы США за последние 15 лет интенсивно использовали боевые вертолеты. Последний раз — для поддержки американских союзников в битве за Мосул.

«Я могу сказать вам, что мы не пытаемся скрыть количество авиаударов, — объяснил собеседник Military Times, — это просто практика, которая сложилась в течение последнего времени. Точнее, так было всегда».

Другой высокопоставленный представитель вооруженных сил США также на условиях анонимности заявил, что «вообще не рассматривал действия боевых вертолетов АН-64 «Апач», поддерживающих наземные войска, в качестве авиаударов».

При этом Military Times подчеркивает, что открытые данные о количестве и характере авиаударов в Сирии, Ираке и Афганистане, публикуемые Пентагоном, воспринимаются в обществе как основные сведения о действиях американских военных в этих странах. Эта статистика используется всюду — от газетных статей до научных исследований и справок, предоставленных в конгресс США.

Хотя Пентагон отчитывается о своих расходах в ходе каждой из проводимых операций, теперь неясно, включены ли туда данные о действиях всех летательных аппаратов и средствах поражения, которые были применены, пишет издание. По крайней мере Military Times обнаружило множество случаев манипулирования статистикой со стороны высокопоставленных военных чиновников при информировании Госдепартамента и конгресса.

При этом используемые в Афганистане, Ираке и Сирии вертолеты АН-64 «Apahe» и UH-60 «Blackhawk», разведывательный и ударный беспилотный летательный аппарат MQ-1 «Gray Eagle» и разведывательный БЛА RQ-7 «Shadow» оснащены достаточно дорогим оружием.

Ракета Hellfire для вертолетов и беспилотников стоит $99,6 тыс., а каждая 70-миллиметровая неуправляемая ракета типа Hydra для Apahe и Blackhawk обходится по $1,5 тыс. Ракеты для вертолетов APKWS (Advanced Precision Kill Weapon), которые специалисты BAE Systems оснастили полуактивными лазерными головками самонаведения, стоят $28 тыс. за единицу.

Данных по цене и расходам боеприпасов к 30-миллиметровым пушкам M230 Chain Gun, устанавливаемых на АН-64, нет.

По официальным данным, на 31 января 2017 года, ВВС США нанесли 17 861 авиаудар (10 993 в Ираке, 6868 в Сирии), ВВС коалиции — 3872 (3535 в Ираке, 337 в Сирии). По подсчетам Military Times, неучтенными могли оказаться еще примерно 6 тыс. ударов начиная с 2014 года.

ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИЕ СВЯЗИ РОССИИ И ВЕНГРИИ. ПЕРСПЕКТИВЫ

Торговый представитель Российской Федерации в Венгрии Николай Николаевич ЛИВЕНЦЕВ касается аспектов российско-венгерских торговых отношений.

Николай Николаевич, в связи с напряженностью в российско-украинских отношениях могут ли европейские покупатели рассчитывать на стабильные поставки российского газа этой зимой?

Поставки советского (позже - российского) газа через территорию Украины в Европу начались в 1967 г. с вводом в эксплуатацию газопровода «Братство». В 70-80-е гг. прошлого столетия в целях расширения поставок были построены трансконтинентальные газопроводы «Союз» (Оренбург - Западная граница), «Уренгой - Помары - Ужгород», «Прогресс» и ряд других. С тех пор и до настоящего времени, практически полвека, Россия, как и СССР, добросовестно выполняла и выполняет взятые на себя обязательства. ПАО «Газпром» по праву считается надежным поставщиком энергоресурсов для европейских потребителей. Компания ни разу не допустила нарушения взятых на себя контрактных обязательств. И нет никаких оснований полагать, что «Газпром» нарушит их этой зимой или в последующие периоды.

Наши отношения с Украиной складывались в последние годы по-разному. К сожалению, бывали проблемы в прокачке газа по трубопроводам в украинской зоне ответственности. Но даже в этих условиях «Газпром» всегда предпринимал шаги, необходимые для доставки согласованных объемов газа своим партнерам. Думаю, что и этой зимой будет так же. Потребители в Европе могут быть уверены в том, что газ будет поставляться стабильно.

Насколько пострадали российско-венгерские экономические связи в результате введения против России экономического эмбарго?

Начну с того, что неправильно говорить о введении против России экономического эмбарго. Евросоюз ввел секторальные санкции в отношении ряда хозяйствующих субъектов Российской Федерации из-за событий на Украине. Это консолидированное решение 28 стран-членов ЕС. В августе 2014 г. Россия была вынуждена предпринять ответные меры по ограничению импорта ряда товаров, в основном продовольственных, из стран, поддержавших санкции ЕС. Безусловно, любые искусственные ограничения в экономической и финансовой сферах отрицательно сказываются на двустороннем товарообороте.

Обратимся к цифрам. В 2008 г. товарооборот между Россией и Венгрией достиг рекордного уровня - около 13 млрд. долл. США. Россия стала вторым после Германии внешнеэкономическим партнером Венгрии. Даже в советские времена эта цифра была скромнее. В 2013 г., по данным венгерской статистики, товарооборот между Венгрией и Россией составлял 11,9 млрд долл. США, в 2014-м - 10,1 млрд, а в 2015-м - только 5,4 млрд. В 2013 году российский экспорт составил 8,5 млрд долл. США, импорт - 3,4 млрд. В 2015 году эти показатели составили 3,7 и 1,7 млрд соответственно. В прошедшем 2016 году наблюдалось существенное замедление темпа снижения товарооборота между нашими странами. По сравнению с 2015 годом его сокращение в денежном выражении составило около 10%.

Конечно, следует учитывать, что падение объемов взаимной торговли обусловлено не только санкционными мерами, но и кризисными явлениями в мировой экономике в целом.

Думаю, приведенные цифры наглядно демонстрируют последствия санкционной политики для наших экономик. При этом я не упомянул объемы упущенной выгоды для обеих сторон. Вспомним хотя бы о нереализованных планах одной из крупнейших российских сетевых компаний «Магнит» по созданию на востоке Венгрии масштабного логистического центра. Или о предстоящих трудностях возвращения на российский рынок поставщиков венгерской сельскохозяйственной продукции в случае отмены ограничительных мер. Как говорится: «Свято место пусто не бывает». Уже сейчас освободившиеся рыночные ниши активно занимают экспортеры из стран СНГ и азиатско-тихоокеанского региона, а также отечественные производители. Одновременно, активно идет процесс импортозамещения, что безусловно положительно сказывается на развитии экономики Российской Федерации.

Каковы в настоящее время главные направления экономического сотрудничества между Венгрией и Россией?

К основным направлениям двустороннего экономического сотрудничества можно отнести нефтегазовый сектор, атомное машиностроение, фармацевтику, химическую промышленность, производство машин и оборудования, банковскую сферу. Хорошие традиции и потенциал сотрудничества есть у нас в области сельского хозяйства и пищевой промышленности, строительства, туризма и ряда других отраслей.

Какую венгерскую продукцию Россия готова закупать в настоящее время и за счет каких новых товарных позиций мог бы расшириться ассортимент российского экспорта в Венгрию?

Есть ряд товарных позиций, по которым Венгрия традиционно является давним и надежным поставщиком российского рынка. В качестве примера могу упомянуть продукцию фармацевтических и химических предприятий. В последние годы существенно возросли объемы поставок из Венгрии машин и оборудования для атомной энергетики, транспорта, станкостроения и ряда других отраслей российской экономики. Мы и в будущем готовы закупать эту продукцию у венгерских производителей.

Сегодня Россия считает чрезвычайно важным приоритетное развитие промышленного производства с высокой степенью переработки, основанного на современных технологиях и научных достижениях. Поставлена задача стабильного увеличения доли несырьевого экспорта, в том числе и в страны ЕС. Существующий курс национальной валюты делает продукцию российских предприятий весьма конкурентоспособной на европейском рынке. В последнее время российские предприятия и компании все чаще обращаются к нам за содействием в поиске венгерских покупателей их продукции. Речь, в частности, идет о предприятиях деревообрабатывающей, металлургической, электротехнической промышленности. Немалый потенциал у российских разработок в области прикладных компьютерных программ, медицинской техники, продукции ряда других отраслей.

Какие новые направления сотрудничества, партнерства просматриваются между нашими странами?

Во-первых, мы еще далеко не исчерпали потенциал традиционных направлений сотрудничества, таких как энергетика, сельское хозяйство, фармацевтика, туризм и ряд других. Здесь у нас много заделов, которые мы хотим реализовать в самой обозримой перспективе. Но, как вы знаете, политические решения совсем недавнего прошлого обуславливают существенные ограничения, с которыми сталкивается наше традиционное экономическое сотрудничество со странами Евросоюза и, в частности, с Венгрией. Это не наш выбор. Мы глубоко убеждены, что политика санкций наносит вред обеим сторонам и не ведет к конструктивному диалогу.

В сложившейся ситуации мы и наши венгерские партнеры прилагаем серьезные усилия для поиска новых форм и областей сотрудничества. В частности, хорошие перспективы видятся нам в развитии прямых экономических связей между Венгрией, ее областями и отдельными регионами Российской Федерации. Руководство наших стран придает большое значение межрегиональному сотрудничеству. В рамках визита в Венгрию Президента России В. В. Путина в феврале 2015 года было подписано «Соглашение между правительствами Российской Федерации и Венгрии о содействии межрегиональному сотрудничеству». На основании этого документа создана Межправительственная комиссия по межрегиональному сотрудничеству, разработана Комплексная программа сотрудничества в межрегиональной сфере, рассчитанная на несколько лет. За последние 2 года состоялось более полутора десятков визитов в Венгрию российских региональных делегаций - так называемых «комплексных бизнес-миссий», состоявших из представителей власти и бизнеса. Достигнуты договоренности о реализации совместных проектов в различных областях экономики - в переработке сельхозпродукции, строительстве хозяйственных и социальных объектов в российских городах, в развитии транспортной инфраструктуры и ряде других. Для российских регионов очень привлекательным является участие венгерских компаний, обладающих современными технологиями, в модернизации предприятий пищевой промышленности, создании современных систем городского коммунального хозяйства, иных значимых проектах.

Российские компании, в свою очередь, готовы предложить венгерским партнерам свои разработки в области металлургии, производства композитных материалов, создания современного программного обеспечения и пр.

Все это дает основание для уверенности в том, что двустороннее экономическое сотрудничество будет развиваться и впредь.

Насколько привлекательна Венгрия для российских туристов, в чем ее сильные стороны и чего не хватает для дальнейшего увеличения объемов российского туризма в Венгрию?

Венгрия обладает исключительными природными «данными» и внушительным потенциалом для привлечения иностранного туризма, начиная с большого количества различных целебных источников и заканчивая богатым историческим и культурным наследием. В последние годы страна демонстрирует завидные темпы развития этой отрасли. Много делается для модернизации имеющихся и создания новых объектов туристической инфраструктуры. Венгерское направление традиционно было и остается популярным для российских туристов. Не следует забывать, что в последние полтора-два года, по причине существенного ослабления рубля, наблюдается спад российского выездного туризма в целом. Но вот статистика 2014 г. показывает, что количество российских туристов, посетивших Венгрию, составило около 762 тыс., что позволило нам, по данным Венгерского агентства по туризму, занять в тот год третье место по числу посетивших страну иностранных граждан.

Россиян привлекает возможность познакомиться с богатой историей и культурой страны, отдохнуть и поправить здоровье на берегу Балатона или у целебных источников, попробовать знаменитые венгерские вина и блюда национальной кухни. Одним из важных факторов туристической привлекательности страны является традиционно высокий уровень сервиса, разумные цены на товары и услуги.

Мы не видим каких-либо объективных препятствий для дальнейшего роста туристического потока из России. Однако, как и в других сферах сотрудничества, это - улица с двусторонним движением. России тоже есть что предложить туристам из Венгрии. Отрадно отметить, что отраслевые ведомства двух стран в последнее время прилагают существенные усилия для расширения сотрудничества, в том числе и в рамках Рабочей группы по туризму при МПК, а также на полях специализированных туристических выставок в Москве и Будапеште. Это должно в ближайшем будущем принести свои плоды и придать дополнительный импульс развитию двустороннего туристического обмена.

Несмотря на санкции против России, сотрудничество в оборонной сфере (имеется в виду соглашение о ремонте вертолетов) идет. Какова ваша оценка?

Военно-техническое сотрудничество между нашими странами по понятным причинам является деликатной сферой. Венгерские вооруженные силы по-прежнему располагают определенным вооружением и военной техникой советского (российского) производства. Мы понимаем, что членство Венгрии в НАТО подразумевает в конечном счете полный переход на стандарты альянса, в том числе в отношении военной техники. Перевооружение армии - процесс длительный и недешевый. В то же время определенные виды военной техники советского (российского) производства и в настоящее время являются одними из лучших в своем классе. В определенных условиях поддержание их в рабочем состоянии и продолжение использования силовыми структурами страны может быть целесообразным.

Например, вертолеты Ми-8 и их модификации настолько хорошо себя зарекомендовали в Афганистане, что до самого недавнего времени Пентагон приобретал их для нужд афганской армии и использовал в своих воинских подразделениях. Вполне логично, что венгерское руководство приняло решение поддерживать техническое состояние своих вертолетов этого типа, а не тратить немалые средства на новые приобретения. Мы заинтересованы в таком сотрудничестве и готовы оказывать всю необходимую помощь нашим венгерским партнерам.

Как Вы видите свои задачи в качестве торгового представителя России в Венгрии на данный момент?

Моя цель - добиться, чтобы российские и венгерские компании, представители органов власти Венгрии и российских регионов были всегда уверены в том, что в лице Торгового представительства РФ в Венгрии они найдут надежного союзника и компетентного помощника, готового содействовать им в реализации планов двустороннего экономического сотрудничества.

Интервью предоставлено Торговым представительством РФ в Венгрии по материалам изданий Figyelő и Világgazdaság

Nina Popova

Венгрия > Внешэкономсвязи, политика > kurier.hu, 6 февраля 2017 > № 2065677 Николай Ливенцев

Сирийская проблематика станет одной из главных тем на переговорах президента Ирана Хасана Роухани с российской стороной в ходе его визита в Москву в последних числах марта, заявил в интервью РИА Новости посол РФ в Иране Леван Джагарян.

"Визит Роухани планируется к проведению в последних числах марта. В ходе переговоров с российским руководством будут обсуждаться основные моменты двусторонних отношений в политической и торгово-экономической сферах. Кроме того, безусловно, в фокусе внимания будет взаимодействие по наиболее острым вопросам региональной повестки дня, таким как ситуация в Афганистане, каспийская проблематика, карабахский конфликт", — заявил посол.

По его словам, в ходе переговоров в Москве "разумеется" будет затронута "сирийская проблематика". "И, как мне кажется, она займет значительное место в повестке дня переговоров", — отметил дипломат.

Москва и Тегеран готовят ряд соглашений, которые будут подписаны в ходе визита президента Ирана в Россию в конце марта. Ожидается, что стороны в том числе подпишут соглашение по дальнейшему облегчению визового режима между странами. О том, какие темы будут в центре внимания российско-иранского саммита и как в Тегеране оценивают перспективы международного сотрудничества по Сирии с новой администрацией США, рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Полине Чернице чрезвычайный и полномочный посол РФ в Иране Леван Джагарян.

— Президент Ирана Хасан Роухани планирует в ближайшее время приехать в Москву. На какие числа запланирован его визит и какие вопросы планируется обсудить в ходе саммита? Будет ли затрагиваться, помимо двусторонней, сирийская проблематика?

— Визит Роухани планируется к проведению в последних числах марта. В ходе переговоров с российским руководством будут обсуждаться основные моменты двусторонних отношений в политической и торгово-экономической сферах. Кроме того, безусловно, в фокусе внимания будет взаимодействие по наиболее острым вопросам региональной повестки дня, таким как ситуация в Афганистане, каспийская проблематика, карабахский конфликт.

В рамках данного визита готовится к подписанию ряд соглашений. На данный момент стороны активно работают над формированием списка таких документов. Наиболее примечательным, пожалуй, является соглашение о безвизовых поездках граждан двух стран в составе туристических групп (от пяти до 50 человек). Считаем этот договор особенно важным, поскольку он будет способствовать значительному увеличению туристического потока как из Ирана в Россию, так и в обратном направлении. Граждане наших стран тем самым смогут лучше ознакомиться с культурой, традицией, бытом, историей и достопримечательностями России и Ирана.

Разумеется, сирийская проблематика будет затронута, и, как мне кажется, она займет значительное место в повестке дня переговоров.

— Ожидается ли визит главы МИД Ирана Мохаммада Джавада Зарифа в РФ до визита Хосана Рухани в марте?

— На сегодняшний день визит Зарифа в Россию до визита президента Ирана не планируется.

— Прорабатывается ли визит главы МИД РФ Лаврова в Иран в этом году?

— Пока официальной информации на этот счет нет.

— Когда состоится тегеранская встреча глав Азербайджана, Ирана и России?

— Официальной информации в этой связи пока также не поступало, но мы не исключаем, что этот вопрос может быть обсужден как в ходе намеченного на первые числа марта визита в Иран президента Азербайджана Ильхама Алиева, так и в ходе визита Хасана Рухани в Москву в конце марта.

— Согласны ли в России с высказанным в ходе телефонного разговора Трампа и саудовского короля мнением о том, что Иран играет дестабилизирующую роль в регионе?

— Мы не можем согласиться с таким мнением, поскольку, напротив, по нашему убеждению, Иран нацелен на стабилизацию ситуации. Иначе Россия не сотрудничала бы с Ираном по ряду чувствительных вопросов региональной повестки дня.

— Российская газета ранее сообщала, что Москва "настроена найти компромисс по иранской ядерной программе с администрацией президента США Дональда Трампа, который неоднократно критиковал уже достигнутые в этом вопросе международные договоренности". Соответствует ли это действительности, есть ли такие планы, ведется ли работа в этом направлении? В чем может быть компромисс? Есть ли потребность у Ирана в такой посреднической роли?

- Естественно, что мы обеспокоены обострением риторики между США и Ираном. Думаю, что Россия будет делать все возможное для снижения градуса напряженности. Что касается потребности Ирана в каких-либо посреднических усилиях, то вопрос необходимо адресовать непосредственно иранским партнерам. До настоящего времени таких просьб не поступало.

— Есть ли прогресс в вопросе поставок в Иран российских истребителей МиГ и танков Т-90, Иран ранее заявлял о своем интересе к этим видам военной продукции.

— В очередной раз хотел бы подчеркнуть: Россия строго соблюдает все свои обязательства по международным документам, связанным с нераспространением и экспортным контролем.

— Обсуждается ли с иранской стороной вопрос подключения новой администрации США к формату переговоров по Сирии в Астане? Как в Тегеране оценивают перспективы возможного сотрудничества?

— Мы знаем, что в Иране резко негативно относятся к подключению Вашингтона к астанинскому формату. Известно, что на встрече в качестве наблюдателя присутствовал американский посол в Казахстане. Считаем, что есть определенное поле для сотрудничества с новой администрацией США в том, что касается борьбы с терроризмом. Сейчас команда Дональда Трампа проявляет первые признаки готовности к такому сотрудничеству. Мы очень надеемся, что взаимодействие с новой администрацией, в отличие от предыдущей, будет конструктивным и принесет ощутимые плоды.

— Прорабатывается ли визит главы Минобороны Ирана в этом году в Москву?

— В апреле в Москве будет проведена международная конференция по безопасности. В данный момент рассылаются соответствующие приглашения главам оборонных ведомств государств-участников. Это касается и министра обороны и поддержки вооруженных сил ИРИ Хоссейна Дехгана.

— Недавно в январе в Москве Россия и Иран подписали дорожную карту по развитию сотрудничества в ядерной энергетике. Какие проекты, помимо строительства новых АЭС, предусматривает этот документ, по каким направлениям? Могут ли быть в числе прочего проекты по ядерной медицине и радиационным технологиям?

- Предметом дорожной карты является именно развитие сотрудничества в области ядерной энергетики. Такое сотрудничество будет вестись в рамках резолюции Совбеза ООН от 20.07.2015 года, а также положений утвержденного этой резолюцией Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). Поэтому в дорожной карте взаимодействия в области ядерной медицины не предусматривается.

— Перечислил ли Иран России первый транш в счет финансирования проекта строительства второй очереди АЭС "Бушер"?

— Да, первый транш в полном объеме был перечислен в декабре 2016 года.

Иран. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 6 февраля 2017 > № 2063645 Леван Джагарян

Россия выделит стипендии на обучение 485 афганских студентов в своих вузах, сообщил посол РФ в Кабуле Александр Мантыцкий в ходе встречи с министром иностранных дел ИРА Салахуддином Раббани.

Как отметил российский дипломат, 185 мест будет выделено для обучения афганских студентов военному делу, еще 300 человек пройдут обучение в гражданских вузах России.

Раббани поблагодарил Россию за поддержку и помощь Афганистану, передает информационное агентство «Пажвок».

Стороны также обменялись мнениями о снятии санкций ООН с лидера «Хизб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматьяра и предстоящем визите Раббани в Москву.

Отказался учить немецкий, так как фашисты убили отца.

Алексей Кобелев - личность, известная в Алтайском крае и не только. Многие его работы, книги, публикации в периодических изданиях, посвящённые историческим событиям, знают далеко за пределами Сибири. Например, книги «Сквозь завесу времён» и «Забвению не подлежат!» оцифрованы в университетах американских штатов Индиана и Висконсин, очерк «Главный душитель Сибири» (в дополнение к телефильму «АдмиралЪ») опубликовали сотни сетевых газет и журналов, распространили в блогах, на сайтах и форумах. Комментариев - тысячи, просмотров - сотни тысяч. И они всё накапливаются.

В этом году подполковник внутренней службы в отставке отмечает 80-летний юбилей.

- Алексей Иванович, как получилось, что подполковник внутренней службы начал писать?

- Моё писательство произошло из любви к чтению. Я был большим книгочеем с детства, когда ещё не было электричества, а была простая стеклянная баночка с керосином, крышечка, а над ней фитилёк. Во время службы на Балтийском флоте мне очень повезло. На крейсере «Орджоникидзе» была хорошая библиотека, я часто посещал её, познакомился близко с библиотекарем. Он нередко просил меня остаться за него, когда ходил в увольнение. С ним мы и сейчас остаёмся друзьями, хотя нам уже много-много лет. После демобилизации собрал свою библиотеку. После аванса или получки всегда покупал связку книг. Тогда же возмечтал написать свою книгу. Однако жизнь сложилась так, что только к концу службы начал писать то, что меня интересовало.

- Расскажите, пожалуйста, о вашем жизненном пути.

- После демобилизации пришёл на Барнаульский вагоноремонтный завод. Работал электромонтёром, столяром, редактором многотиражной газеты (во время армейской службы в Кронштадте обучался в вечерней школе военных корреспондентов).

В 1969 году окончил юридический факультет Томского госуниверситета, вскоре Барнаульским горкомом КПСС был направлен в органы внутренних дел. После курсов первоначальной подготовки в Барнаульской средней спецшколе МВД СССР оказался в отделении боевой и служебной подготовки отдела кадров. Прошёл путь от инспектора до заместителя начальника отдела кадров. Вышел в отставку в звании подполковника внутренней службы.

- Что за время службы врезалось в память?

- Самой памятной была весна 1985 года. В связи с 40-летием Победы советского народа в Великой Отечественной войне все её участники награждались орденами Отечественной войны I или II степени. Это была колоссальная работа: требовалось не только установить факт участия в боевых действиях, но и подтвердить документально прежние награды, справки о ранениях и контузиях. Тогда компьютеров не было, всё печаталось на машинке, никаких исправлений не допускалось. Порой приходилось работать до часу ночи. К больным фронтовикам ездили сами. Помню, как вложил орден в слабую руку умирающего моряка Балтфлота Горбенко, горевшего и тонувшего в трагическом Таллинском переходе 1941 года. Никогда не забуду, как ветеран, отложив костыли, встал на колено (второго не было), положил орден в ладоши, склонился над ним и долго рыдал, вспоминая пережитое.

- Что подтолкнуло к написанию первой книги?

- Ту документальную повесть я посвятил торпедным катерам Балтики, которые были построены на средства молодёжи Алтая в годы войны. Однажды увидел фото торпедного катера «Пионер Алтая». Под ним указывалось, что он потопил три корабля врага. Этот факт засел у меня в голове. Начал скупать книги о моряках Балтики, мемуары. Читал, но ничего не находил. И вдруг в газете увидел письмо корабела из Керчи, который утверждал, что всему экипажу торпедного катера «Пионер Алтая» было присвоено звание «Герой Советского Союза». Поиски возобновились с ещё большим рвением. Дома собралось около сотни книг по военно-морской тематике, однако новых сведений не прибавлялось. Подготовил запросы в архивы. Поехал в Гатчину, в Центральный военно-морской архив. Там собрал в хронологической последовательности все интересовавшие меня факты и только затем понёс повесть редактору. В 1991 году повесть была опубликована в двух номерах журнала «Алтай». А сама книга «С именем Алтая на борту» появилась лишь в 2005 году благодаря генерал-майору милиции Владимиру Валькову.

- Какую-то из своих книг можете выделить?

- К сему дню я автор и соавтор 17 книг, 168 публикаций в газетах, журналах и сборниках. У меня 7 дипломов, в том числе «Лучшая книга 2014 года» конкурса «Издано на Алтае».

Книги что дети - каждая дорога по-своему. Например, книга «Забвению не подлежат!» - о сотрудниках органов внутренних дел, погибших в Гражданской и Великой Отечественной войнах, а также при исполнении служебных обязанностей. Все их имена в 2002 году занесены на скрижали Мемориального комплекса у здания ГУ МВД России по Алтайскому краю. 500 имён прошли через мою душу.

«Сквозь завесу времён. Рассекреченные судьбы» - о руководителях полиции, милиции и региона с екатерининских времён.

Двухтомник «Алтайский десант» - о сотрудниках, отличившихся в борьбе с терроризмом на Северном Кавказе.

«Три войны Николая Шенцева» - о генерал-майоре милиции в отставке, участнике боевых действий в Афганистане, Таджикистане, на Северном Кавказе.

«Солдаты Победы. 1941-1945» - о сотрудниках органов внутренних дел Алтая, участниках Великой Отечественной войны. Собрано более 1800 биографий фронтовиков и свыше 1600 их фотографий.

- Алексей Иванович, так всё же кто вы? Милиционер? Биограф? Писатель? Документалист?

- Думаю, что меня можно назвать любым из этих слов. В Союзе журналистов состою с 1978 года. Когда работал в милиции, не часто, но публиковался в газете «Алтайская правда» и «Вечерний Барнаул». После выхода первых книг в 2002 году мне предлагали вступить в Союз писателей, но я скромно отказался, хотя и публиковался в журнале «Алтай». Когда перевалило за 70, говорили: «Почему ты не пишешь заявление в Союз писателей? Давно созрел». В 2011 году я получил членский билет Союза писателей России. Теперь я подполковник внутренней службы в отставке, член Союза журналистов и Союза писателей России. К тому же документалист, биограф, историк, очеркист, публицист и патриот.

- А часто ли в жизни вы совершали ошибки? Если было бы возможно, что изменили бы в прошлом?

- Ошибки прошлого? Меня директор школы не принимал в 8-й класс из-за того, что я отказывался учить немецкий язык, так как фашисты убили моего отца. Я сидел 20 суток на гауптвахте. Но никогда не задумывался, ошибки это или нет. Убеждён, что переживать и терзаться из-за минувших просчётов не стоит, ведь прошлое уже не вернуть. Важно сделать вывод и не совершать их впредь.

Беседу вела Елена ПЕТРУШИНА

Пентагон не сообщил о тысячах авиаударов с летальным исходом, совершенных в Ираке, Сирии и Афганистане с 2001 года, сообщает издание Military Times. Военные назвали это принятой практикой.

Как пишет издание, только в 2016 году США нанесли 456 авиаударов в Афганистане, не были зафиксированных в открытой базе данных, которую ведут ВВС США и на которую опираются конгресс, военные аналитики, союзники США и исследователи. Эти авиаудары были совершены вертолетами и беспилотниками.

Сообщается, что эта база данных была неполной с октября 2001 года, когда началась "война с терроризмом".

По словам анонимного представителя военных, США не пытаются скрыть авиаудары. "Так они (авиаудары) отслеживались в прошлом. Это всегда так было. Мы не отслеживаем, например, количество ударов, совершенных (вертолетами) Apache", — пояснил источник. Однако, как пишет издание, вертолеты Apache армия США использует последние 15 лет, чаще всего в борьбе против террористической группировки "Исламское государство" (запрещена в США, России и других странах).

Правительство Индии объявило об изменениях в визовом режиме для граждан Афганистана, посещающих страну с целью туризма или ведения бизнеса.

Как сообщает посольство Индии в Кабуле, с 1 февраля срок действия туристической визы будет продлен до одного года, срок непрерывного пребывания в стране для афганских туристов составит 90 дней. Тем временем афганские предприниматели смогут получить индийскую визу на срок от одного до пяти лет и находиться на территории Индии непрерывно в течение 180 дней, передает афганский телеканал “1TV”.

«Изменения в визовом режиме будут способствовать дальнейшему укреплению исторических связей между народами и деловых контактов между нашими странами», — отмечается в заявлении посольства.

Россия готова оказать содействие продвижению процесса национального примирения в Афганистане в рамках региональных консультаций по афганской проблематике, сообщает МИД РФ.

В заявлении внешнеполитического ведомства также сообщается, что основной целью консультаций является «начало конструктивного диалога между Кабулом и талибами».

В МИД РФ отметили, что Россия обеспокоена активностью вооруженной оппозиции, в частности, распространением влияния запрещенной группировки «Исламское государство».

В сообщении российского МИД подчеркивается, что Москва продолжит военно-техническое сотрудничество с Кабулом и подготовку афганских сил безопасности, а также будет развивать торгово-экономические связи и сотрудничество в гуманитарной сфере.

Отметим, что комментарии внешнеполитического ведомства были сделаны в связи с предстоящими переговорами министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова и его афганского коллеги Салахуддина Раббани. Ожидается, что 7 февраля Раббани посетит Москву с рабочим визитом.

Пшеничная ржавчина, принадлежащая семейству грибковых заболеваний и способная вызвать 100-процентную потерю урожая некоторых уязвимых сортов пшеницы, все стремительнее распространяется по Европе, Африке и Азии. Эти выводы были сделаны на основании двух новых исследований, проведенных учеными в сотрудничестве с ФАО.

Доклады, опубликованные в журнале Nature после их публикации Орхусским университетом (Aarhus University) и Международным центром улучшения кукурузы и пшеницы (СИММИТ), свидетельствуют о появлении новых рас как желтой ржавчины, так и стеблевой ржавчины в различных регионах мира в 2016 г.

В то же время хорошо известные существующие расы ржавчины распространились на новые страны, и исследования подтверждают необходимость раннего выявления и принятия мер в целях недопущения крупного ущерба для урожая пшеницы, в частности, в бассейне Средиземного моря.

Пшеница является источником продовольствия и средств к существованию для более 1 миллиарда человек в развивающихся странах. Только на Северную и Восточную Африку, Ближний Восток, Западную, Центральную и Южную Азию, которые крайне уязвимы к ржавчине, приходится около 37 процентов мирового производства пшеницы.

«Эти новые агрессивные расы ржавчины появились в тот момент, когда мы работаем с международными партнерами и помогаем странам бороться с уже существующими расами, так что мы должны быстро и основательно подойти к решению этой проблеме, - сказал фитопатолог ФАО Фазиль Дусунсели. - И сейчас как никогда важно, чтобы специалисты международных учреждений и страны-производители пшеницы действовали сообща, чтобы остановить это заболевание, что включает в себя непрерывный контроль, обмен данными и разработку планов по ликвидации чрезвычайных ситуаций для защиты своих фермеров и фермеров соседних стран.

Пшеничная ржавчина стремительно распространяться на большие расстояния при помощи ветра. Если вовремя не обнаружить ее и не принять меры, она может превратить здоровый урожай всего за несколько недель до сбора в клубок желтых листьев, черные стебли и сморщенные зерна.

Фунгициды могут помочь снизить ущерб, но раннее обнаружение и быстрое действие имеют решающее значение, как и стратегии интегрированного управления в долгосрочной перспективе.

Средиземноморье в наибольшей степени страдает от новых рас

На итальянском острове Сицилия новая раса патогена стеблевой ржавчины под названием TTTTF поразила несколько тысяч гектаров пшеницы дурум в 2016 году, вызвав самую крупную вспышку стеблевой ржавчины в Европе за последние десятилетия. Опыт борьбы с подобными расами свидетельствует о том, что различные виды пшеничного хлеба также могут быть восприимчивы к новой расе.

TTTTF является последней из недавно открытых рас стеблевой ржавчины. Исследователи предупреждают, что без надлежащего контроля она вскоре может распространиться на большие расстояния вдоль средиземноморского и адриатического побережья.

Различные страны в Африке, Центральной Азии и Европе тем временем боролись с новыми штаммами желтой ржавчины, никогда раньше не встречавшейся на их полях.

Италия, Марокко и четыре скандинавские страны стали свидетелями появления совершенно новой расы желтой ржавчины, у которой еще нет названия. Примечательно, что новая раса наиболее распространена в Марокко и Сицилии, где угроза появления желтой ржавчины до недавнего времени считалась незначительной. Предварительный анализ показывает, что новая раса относится к семейству штаммов, которое является агрессивным и лучше приспособленным к высоким температурам, чем большинство других.

Фермеры, выращивающие пшеницу, в Эфиопии и Узбекистане одновременно боролись со вспышками желтой ржавчины AF2012 - еще одной расы, которую обнаружили в обеих странах в 2016 году и которая нанесла серьезный удар по производству пшеницы, особенно в Эфиопии. AF2012 ранее можно было обнаружить только в Афганистане, до того, как она появилась в районе Африканского Рога в прошлом году, где она повредила десятки тысяч гектаров пшеницы.

«Предварительные оценки вызывают беспокойство, но до сих пор неясно, каково будет полноценное воздействие этих новых рас на различные сорта пшеницы в пострадавших районах, - сказал Дусунсели. - Это то, над чем должны работать научно-исследовательские институты в этих регионах в ближайшие месяцы».

ФАО, в сотрудничестве со своими партнерами, наращивает усилия по подготовке специалистов в области борьбы с ржавчиной в пострадавших странах, чтобы повысить их способность обнаруживать и управлять этими новыми расами пшеничной ржавчины.

При появлении новых рас старые расы продолжают распространяться

Уже установившаяся раса желтой ржавчины Воин (-), появившаяся на радарах ученых в Северной Европе и Турции несколько лет назад, продолжила свой воздушный рейд в 2016 году и в настоящее время широко представлена в странах Европы и Западной Азии.

В то время как раса пшеничной ржавчины Digalu (TIFTTF) продолжает уничтожать ростки пшеницы в Эфиопии, наиболее известная раса стеблевой ржавчины Ug99 в настоящее время распространяется в 13 странах. Двигаясь в северном направлении от Восточной Африки до Ближнего Востока, она способна влиять на многие сорта пшеницы во всем мире, поскольку продолжает производить новые вариации. Совсем недавно она была обнаружена в Египте, одном из самых важных производителей пшеницы на Ближнем Востоке.

Необходимо международное сотрудничество

Результаты исследования Орхусского университета базируются на серии тренингов, совместно проведенных в 2016 году Международным центром сельскохозяйственных исследований в засушливых районах (ИКАРДА), Орхусским университетом, СИММИТ и ФАО.

Национальная комиссия по снабжению (NPC) во главе с президентом Афганистана Мохаммад Ашрафом Гани и в присутствии специального инспектора по восстановлению Афганистана из США Джона Сопко подписала контракты на 7,4 млрд. афгани (около 11 млн. долларов).

Джон Сопко был приглашён на заседание комиссии в статусе наблюдателя, сообщают афганским СМИ со ссылкой на пресс-релиз президентского дворца.

Были утверждены и подписаны 8 контрактов, которые ранее были пересмотрены и дополнены в соответствии с министерскими рекомендациями. Более конкретно, они касались строительства плотин в провинциях Балх и Саманган, ирригационного канала в Герате, дороги Джабал Сарадж, а также поставки высокотехнологичного оборудования в Кабульский университет и институты провинций Парван и Вардак.

Ещё 11 контрактов были отправлены на проверку и доработку. В ходе церемонии президент поздравил Афганистан с недавним повышением позиций в рейтинге восприятия коррупции “Transparency International”. Он связал этот успех в том числе с усилиями Национальной комиссии по снабжению.

Напомним, что сейчас Афганистан занимает 7 место в списке наиболее коррумпированных стран, после Сирии, Южного Судана, Северной Кореи и Сомали. В последние несколько лет годы страна стабильно оказывалась одним из трёх лидеров списка.

Проект трансафганской ЛЭП CASA-1000, вероятнее всего, не будет завершён в назначенный срок из-за задержки контракта по преобразовательным подстанциям.

Таджикистан, Кыргызстан, Афганистан и Пакистан согласились дать французской компании «Альстом», известному производителю подстанций, необходимое время, согласно поступившему запросу, несмотря на то, что проектом заинтересовались другие компании-гиганты: «Дженерал Электрик» (США), «Сименс» (Германия) и «Мицубиси» (Япония), сообщает информационное агентство «Пажвок».

Две подстанции в рамках проекта предполагается установить в Таджикистане и Пакистане. Ранее предполагалось, что проект будет завершён в конце 2017 или начале 2018 года, однако с учётом задержек по тендеру, объявленному год назад, более вероятным видится завершение проекта в 2020 году, считают эксперты.

В прошлом году Афганистан объявил, что не будет закупать электричество в рамках проекта CASA-1000, оставив за собой лишь обеспечение транзитных функций.

После террористов Трамп займется Ираном

США объяснили новые санкции против Ирана

Александр Братерский

Надеждам на то, что президент США Дональд Трамп сосредоточится на внутренней политике и перестанет вмешиваться в дела других стран, похоже, не суждено сбыться. Белый дом в пятницу ввел новый санкционный пакет против Тегерана. Американское руководство дает понять, что новой мишенью может стать Иран — крупная региональная держава, которая бросает вызов интересам США на Ближнем Востоке. Эксперты считают, что конфликт с Ираном вполне возможен.

В пятницу США расширили список санкций в отношении Ирана в связи с разработкой этой страной программы по созданию баллистических ракет. Об этом сообщает Reuters со ссылкой на минфин США. В санкционный список попали 13 физических лиц, среди которых граждане Ирана, ОАЭ, Китая, Кувейта и Ливана.

Новые санкции во многом похожи на те, что были введены против Ирана администрацией Барака Обамы. Стоит отметить, что их введение произошло несколько часов спустя после заявлений президента Дональда Трампа относительно действий иранских властей. «Иран играет с огнем — они не ценят, каким «добрым» по отношению к ним был президент [Барак] Обама. Я таким не буду!» — написал Трамп.

Добрый Барак

Санкции и заявления президента США действительно представляют собой резкий контраст с действиями в отношении Ирана со стороны администрации Обамы. После долгих переговоров с Тегераном, которые вела администрация Обамы по ядерной программе (ИЯП, иранская ядерная программа), руководство страны согласилось, чтобы она была заморожена, а также пошло на сближение в вопросе обеспечения ее мониторинга со стороны МАГАТЭ.

В ответ США сняли с Ирана большую часть санкций. В частности, стране была разрешена торговля, а также поставка в эту страну американских гражданских самолетов.

При этом дипломатических отношений между США и Ираном нет — они были разорваны в 1979 году после того, как вскоре после исламской революции радикалы захватили посольство США. «Мы (СССР. — «Газета.Ru») были для них маленьким сатаной, большим были США», — рассказывал «Газете.Ru» один из советских дипломатов, работавших в те времена в Иране.

Но, несмотря на это, в период первого срока Обамы между Ираном и США существовало ограниченное сотрудничество. В одном из писем за авторством советника Обамы по борьбе с терроризмом Джона Бреннана говорилось о необходимости снизить жесткий тон в отношении Ирана, а также начать с ним «прямой диалог».

В документе отмечается, что Иран начал активно сотрудничать с США в совместной борьбе против исламистского движения «Талибан» в Афганистане, что характеризуется Бреннаном как «позитивное» сотрудничество. Правда, письмо стало достоянием общественности случайно — в результате хакерской атаки на почтовый ящик Бреннана.

Жесткая риторика Белого дома под руководством Трампа демонстрирует не только отход от политики улучшения отношений с Ираном, но и возвращает ее ко временам Джорджа Буша-младшего, который в одной из своих речей назвал Иран, Ирак и Северную Корею «осью зла». Причем ось эта была весьма условная: Ирак и Иран относились друг к другу враждебно.

Известно, что администрация Буша даже всерьез рассматривала нанесение неядерного удара по ядерным объектам. Впоследствии один из бывших «ястребов» администрации Буша, посол США в ООН Джон Болтон, рассказывал «Газете.Ru», что такой вариант поддерживался американскими союзниками в Персидском заливе, а также Израилем: «Если вы поговорите с саудитами или представителями других монархий Персидского залива, вы поймете, что они не хотят, чтобы у Ирана было ядерное оружие, так же, как этого не хочет Израиль.

Да, есть риск ответного иранского удара, но суннитские арабские государства, хотя и могут публично покритиковать Израиль, на самом деле будут очень довольны».

При этом усилению Ирана косвенно помогла сама администрация Буша. Вторгнувшись в Ирак в 2003 году и уничтожив злейшего врага Ирана Саддама Хусейна, США сами способствовали превращению Ирана в одного из сильнейших региональных игроков.

Иран на острие карандаша

Пока об ударах по Ирану речь не идет, но военно-политическое руководство администрации Трампа не скрывает жесткого отношения к Тегерану.

Появившись перед журналистами во время брифинга в Белом доме, советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн заявил, что «с этого дня» администрация «берет Иран на карандаш».

«Международное сообщество слишком терпимо к плохому поведению Ирана. Администрация Трампа больше не потерпит провокации Ирана, которые угрожают нашим интересам», — сказал он.

Свое заявление генерал сделал сразу после того, как в Иране было проведено испытание баллистических ракет, которые, как заявляет иранская сторона, создаются лишь для защиты от возможного нападения. В США опасаются, что ракеты могут быть использованы против Израиля. Как отмечает издание The New York Times, проблема даже не в самом предупреждении Флинна, а в поведении генерала: «Высказывая предупреждение в столь драматичной манере, он поставил себя и США либо на грань стыдного отступления, либо на риск конфронтации».

Известно, что Флинн давно точит зуб на Иран. В своей книге «Поле битвы», которую он опубликовал, находясь в отставке, он называет иранский режим образчиком «клерикального фашизма», а также заявляет, что Иран оказывает поддержку «Аль-Каиде» (многие эксперты считают, что Иран — враг этой террористической группировки. — «Газета.Ru»).

Не менее жесткой риторики в отношении Ирана придерживается и новый глава Пентагона Джеймс Мэттис. Занимая пост главы Центрального командования США, он проводил мониторинг активности Ирана в Персидском заливе.

Генерал открыто выражал свое неприятие ядерной сделки США с Ираном, считая, что эта страна будет использовать облегчение санкционного режима, что стало возможным после сделки по ИЯП.

По мнению ведущего эксперта Gulf State Analytics в Вашингтоне Теодора Карасика, подобное мнение разделяется и Трампом: «Он вел свою кампанию на антииранской платформе. Он и его люди считают, что ядерная сделка никуда не годится. К тому же многие военные в администрации Трампа имеют очень антииранский настрой. Они прекрасно видели, каким было вероломное поведение иранцев, особенно в Ираке, где американские военные погибали от мин, которые были сделаны с помощью иранских технологий».

Как отмечают американские эксперты, большинство послаблений, которые дало снятие санкций, может быть убрано «взмахом пера».

Сегодня есть опасения, что США при Трампе могут попытаться расторгнуть ядерную сделку с Ираном, правда, сделать это будет непросто. Как ранее объяснил изданию The Wall Street Journal партнер юридической фирмы Goodwin Рич Мафени, в поддержку подобной меры «выступают очень немногие в мире».

Известно, что гарантами выступают не только США, но и Россия, Великобритания, Франция и Германия. Самыми большими партнерами Ирана являются не США, а страны ЕС, которые после снятия санкций активно приходят в Иран с инвестиционными целями.

Однако, по мнению старшего научного сотрудника Центра арабских исследований Института востоковедения РАН Бориса Долгова, отношение европейцев к Ирану может измениться, если к власти в этих государствах придут другие политики, которые могут поддержать Трампа в его противостоянии с Ираном: «Политическая ситуация в Европе может измениться в пользу Трампа».

В свою очередь усиление антииранской позиции может способствовать «радикализации политического истеблишмента» в самом Иране, говорит Долгов. К власти здесь, считает эксперт, могут прийти консервативные силы, а нынешний президент Хасан Роухани, выступающий за диалог с США, потерпит поражение на выборах. Президентские выборы в Иране должны пройти в середине мая.

В то же время Долгов считает, что, хотя Трамп и продолжит нагнетать риторику в отношении Тегерана, он «прагматик и не будет доводить дело до черты».

В свою очередь заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов, востоковед Андрей Бакланов уверен, что за усилением антииранской риторики стоит именно прагматизм Трампа.

«Как «крепкий хозяйственник», он понимает, что напряженность с Ираном вызывает беспокойство Саудовской Аравии, а оно выражается в крупных военных поставках», — говорит эксперт, который также считает, что реальных причин для конфликта с Тегераном у Вашингтона в настоящий момент нет.

«Вторая танкерная»

Правда, есть эксперты, которые считают, что конфликт с Ираном может вспыхнуть внезапно в результате случайного или намеренного инцидента в Персидском заливе между иранским и американским кораблями. США также могут использовать и нападение проиранских повстанцев хуситов на саудовское судно вблизи берегов Йемена как повод для атаки не только на их позиции, но и как предупреждение ВМФ Ирана.

«Вероятность такого поворота событий возрастает, — считает Карасик из Gulf State Analytics. — Развитие подобного сценария сегодня гораздо выше, чем в 2012 году». Подобный сценарий может перерасти во «Вторую танкерную войну», как это было во время ирано-иракской кампании в 1980-е.

Существуют опасения, что на фоне усиления давления на Иран США будут оказывать поддержку антиправительственной группе «Народные моджахеды» — леворадикальной группировке, которая выступает за свержение иранского правительства. В США, в отличие от ряда европейских стран, эта группировка не занесена в список террористических организаций.

В конце января группа отставных американских политиков направила в адрес Трампа письмо, в котором говорилось о необходимости более тесного взаимодействия с иранской оппозицией, в том числе и с организацией «Народные моджахеды».

Авторы письма, среди которых бывший сенатор Джо Либерман, заявляют о необходимости более тесного сотрудничества с оппозиционерами. Авторы письма также заявляют, что Иран не собирается бороться с игиловцами (члены «Исламского государства», террористической организации, запрещенной в России), так как в случае политического решения конфликта Иран и его союзник — Россия — лишатся влияния в регионе.

Независимо от того, внемлет ли Трамп письму отставников или нет, он, скорее всего, определит стратегию поведения по отношению к Тегерану после того, как получит из рук американских военных стратегов план по борьбе с исламистами в Сирии, который он поручил разработать Пентагону в течение месяца.

По мнению члена комитета по международным делам, сенатора Игоря Морозова — специалиста по Ирану, Трампу пока не до Тегерана.

«У него главная задача — оценить ситуацию на Ближнем Востоке и свои силы и средства. Пока Иран воюет с международным терроризмом, Трамп не будет жестко прессовать Тегеран, но как только опасность будет минимизирована, первой жертвой может оказаться Иран», — считает Морозов.

США лишают Иран свободы

Андрей ШЕРЫХАНОВ

В ближайшем будущем дружбы у Америки с Исламской Республикой не получится. В пятницу, 3 февраля, Америка может объявить о введении дополнительных санкций в отношении Ирана. Соответствующий законопроект уже поступил в Конгресс. Ограничения могут быть внесены в отношении как минимум 25 граждан Исламской Республики. В черные списки включили тех, кто связан с Корпусом стражей исламской революции, а также авиакомпанию Mahan Air, которая якобы помогает КСИР "в распространении терроризма и воинственности", и лиц, "оказывающих Ирану поддержку в области разработки баллистических ракет". Однако на процессе реализации атомной сделки с Тегераном это не отразится.

Одной из причин введения дополнительных санкций является недавний запуск Ираном баллистической ракеты. Это взбудоражило Вашингтон, и сразу четверо сенаторов-республиканцев внесли в Конгресс законопроект о введении санкций против Тегерана.

Отреагировали и в Белом доме. Советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн вынес Ирану "официальное предупреждение". А представитель Штатов в ООН тут же собрал срочное заседание Совбеза: испытания якобы нарушают резолюцию ООН от 20 июля 2015 г., которая призывает не проводить подобные запуски.

Действия Ирана выглядят дерзкими еще и потому, что в США пришел к власти "ненавистник" Тегерана Дональд Трамп. И возможно лишь его нежелание ссориться с партнером Тегерана - Москвой, не дает американскому лидеру расправиться с "пособниками террористов" по-настоящему.

Тем временем Иран, два года назад сенсационно сохранивший свои атомные разработки, медленно, но верно создает баллистическую ракету. И в скором времени может стать полноценной ядерной державой. А это коренным образом изменит геополитическую обстановку.

Руки прочь

На шквал критики со стороны Запада Иран отреагировал с восточным спокойствием. Глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф подчеркнул, что такие испытания "вовсе не регулируются ядерным соглашением", так как в ракете не было атомной боеголовки. А министр обороны Хосейн Дехган и вовсе не стал объясняться и прямо сказал, что Иран "не позволит иностранцам вмешиваться в систему национальной обороны". Но вдруг Тегеран использует свою ракету для нападения?

Ракета пошла

По данным Пентагона, баллистическая ракета средней дальности успешно преодолела порядка 600 километров. И если запустить ее, скажем, на границе с Ираком, она легко долетит до Израиля, главного потенциального противника Тегерана.

Годами Израиль грозится разбомбить ядерные объекты Ирана. И всячески подталкивает к этому США. Иерусалим неоднократно заявлял, что Тегеран - один из основных спонсоров терроризма. А "ядерное соглашение" 2015 года - историческая ошибка. Как будто знакомые формулировки. Точно! Так же говорил Трамп во время своей предвыборной кампании. И то, как он рьяно выполняет свои обещания, говорит, что скорее всего, с Ираном в ближайшее время у США дружбы не получится.

На тропе войны

Открываем Twitter президента США, и становится ясно: Тегеран не дает покоя американскому лидеру. "Иран завоевывает все больше и больше территории Ирака. И это при том, что США потратили в этом регионе уже три триллиона долларов. Это же очевидно!", - возмущается Трамп.

Американский президент считает Иран главным врагом на Ближнем Востоке. Кроме Исламского государства (организации запрещенной в России), конечно. И сильная Исламская республика с баллистическими ракетами ему совершенно не нужна. Ведь неслучайно, под действие "иммигрантского указа" Трампа, который не пустил в США граждан шести мусульманских стран, попали и жители Ирана. За что президент Исламской Республики Хасан Рухани пренебрежительно назвал Трампа "политическим новичком".

Теперь же, после испытаний ракеты, ирано-американские отношения могут только ухудшиться.

Советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн уже сделал официальное заявление: "Иран угрожает безопасности союзникам США и способствует нестабильности в регионе". Досталось и Обаме: по словам Флинна, предыдущая администрация мало уделяла внимания борьбе с Исламским государством (запрещенной в России организации).

"С сегодняшнего дня мы берем Иран на заметку", - подчеркнул Флинн и напомнил, что Тегеран поддерживает хуситов-повстанцев в Йемене. Напомню, вот уже два года их бомбят ВВС США вместе с арабскими странами.

Крепкий орешек

Но что может сделать США с Ираном? Исламская Республика за последнее время стала одной из основных стран-участниц переговоров по решению сирийского кризиса. Наряду с Турцией и Россией. К тому же Тегеран для Москвы давно является стратегическим партнером. А ссориться с Кремлем Трамп явно не спешит.

По мнению ведущего эксперта центра военно-политических исследований МГИМО Михаила Александрова, "сдать" американцам Иран Россия не может. Так как у Москвы перед Тегераном есть определенные обязательства в области безопасности. Исламская Республика прикрывает южный фланг блока ОДКБ.

"Если американцы серьезно закрепятся в Иране и Афганистане, от России начнут отваливаться куски Закавказья и Средней Азии. А это будет началом конца России", - считает эксперт.

Мирный атом

Нельзя забывать и об экономическом сотрудничестве Москвы с Тегераном. С 90-х гг. прошлого века российские инженеры помогают иранцам реанимировать атомную электростанцию "Бушер", практически уничтоженную во время ирано-иракской войны.

В апреле прошлого года в окончательную эксплуатацию торжественно ввели первый энергоблок. Сейчас идет работа над вторым и третьим. Строить планируют закончить через десять лет. Причем стоимость проекта уже превысила $10 миллиардов. Понятно, что в случае "нападок" США, Россия немедленно заступится за своего долгосрочного партнера.

А это означает, что у Трампа пока не остается выбора, кроме как грозить кулаком Тегерану и продолжать "гибридную войну" чужими руками на Ближнем Востоке. На открытуюконфронтацию американский лидер вряд ли пойдет. Этим может воспользоваться Иран и спокойно продолжать испытывать свои баллистические ракеты. А к американским санкциям Тегеран давно привык.

Большинство мигрантов, проходящих через Сербию в страны Евросоюза, являются экономическими мигрантами из различных государств Ближнего Востока и только от 9% до 10% бегут от войны в Сирии, заявил первый вице-премьер и глава МИД республики Ивица Дачич после встречи с министром иностранных дел Чехии Любомиром Заоралеком в пятницу в Белграде.

Главы МИД Сербии и Чехии обсудили днем двустороннее сотрудничество Белграда и Праги, приверженность пути расширения ЕС и миграционный кризис. По словам Дачича, главная трудность в этом вопросе — отсутствие единой миграционной политики Евросоюза, что приводит к "обособленным шагам" отдельных государств.

"Если будет новая большая волна мигрантов и если Венгрия, Хорватия, Словения и Австрия закроют свои границы — мы окажемся в беде, потому что столько мигрантов Сербия не сможет принять… В настоящее время лишь от 9% до 10% составляют беженцы из Сирии, а остальные — экономические мигранты из Афганистана, Пакистана, Ирана и Ирака", — цитирует национальное телевидение РТС первого вице-премьера Сербии.

Дачич уточнил, что сейчас в республике находится около 8 тысяч мигрантов, подавляющее большинство которых не собирается оставаться в Сербии, а стремится попасть в страны ЕС.

В свою очередь, министр Заоралек пообещал помощь Праги Белграду в вопросе решения проблемы миграционного кризиса. Он сообщил, что через несколько недель в Сербию прибудет делегация чешского МИД, чтобы определить, каким именно образом можно помочь сербам в вопросе с мигрантами.

Согласно последней информации минобороны и МВД Сербии, объединенные силы армии и полиции страны с июля 2016 года предотвратили 20 тысяч попыток мигрантов нелегально перейти границы республики. При этом ежедневно регистрируются свыше 100 человек, которые пытаются проникнуть в Сербию с территории Болгарии и Македонии.

По данным властей, с начала миграционного кризиса через Сербию с населением в 7 миллионов человек прошло свыше миллиона мигрантов и беженцев из стран Ближнего Востока и Северной Африки.

Экстремизм на экспорт

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН. (Соб. корр. «Правды»). г. Бишкек.

На границе с Таджикистаном скопились тысячи афганских боевиков. Заявление, сделанное главой МВД республики, подтвердило исходящую из Афганистана опасность для государств Центральной Азии. Серьёзность проблемы косвенно доказала серия учений, проведённых таджикскими и российскими военными.

НА СЕВЕРЕ Афганистана, в непосредственной близости от таджикской границы, сосредоточены 10—15 тысяч боевиков различных террористических организаций. Такую тревожную информацию министр внутренних дел Таджикистана Рамазон Рахимзода обнародовал в конце января на встрече с журналистами. По его словам, несмотря на действия правоохранительных органов соседней страны, обстановка там остаётся очень сложной. «Это ни для кого не секрет, и эта ситуация вызывает наше беспокойство», — добавил Рахимзода. Также, по данным МВД, в рядах террористических организаций немало граждан Таджикистана и других республик региона.

Действительно, афганские силовики контролируют границу далеко не на всём её протяжении. Боевики сохраняют господство над целым рядом приграничных уездов, захваченных ими ещё в 2015—2016 годах: Калайи-Зал, Имам-Сахиб, Дашт-и-Арчи (провинция Кундуз), Даргад и Дашти-Кала (провинция Тахар). Причём если раньше здесь действовал в основном «Талибан», то в последние месяцы отмечена активизация экстремистов, выступающих под флагом «Исламского государства». Всё чаще между бойцами различных группировок происходят столкновения. 21 января боевик-смертник привёл в действие взрывное устройство на собрании талибов в уезде Дашт-и-Арчи. По данным силовиков, целью атаки был теневой губернатор провинции Кундуз мулла Абдул Салам Ахунд. В результате теракта он получил ранения, четверо военных погибли. Как уточняют в афганской полиции, террорист прибыл из уезда Ачин провинции Нангархар — главного оплота ИГ в стране.

В Кабуле не скрывают оптимизма по поводу междоусобных столкновений исламистов. Однако надежды на то, что боевики погрязнут во взаимной вражде и потеряют наступательный потенциал, явно преждевременны. За последние годы Афганистан видел десятки случаев создания и распада союзов между группировками, в том числе «Талибаном» и «Исламским государством». И даже в моменты разладов силовые структуры страны не могут эффективно противостоять экстремистам. Подтверждение тому — мощный плацдарм на севере страны, удерживаемый боевиками почти два года.

Нестабильность в Афганистане отражается на ситуации с безопасностью в Таджикистане. Как сообщил на том же брифинге Рамазон Рахимзода, в прошлом году в республике по подозрению в террористической и экстремистской деятельности были задержаны свыше 400 человек. Многие из них вернулись после участия в боевых действиях на Ближнем Востоке и в Афганистане. Кроме того, МВД отчиталось о предотвращении 36 террористических атак и задержании 50 с лишним человек, готовивших эти нападения.

Для отражения возможного наступления афганских боевиков таджикская армия укрепляет взаимодействие с 201-й российской военной базой, дислоцированной в республике. В конце января состоялись учения по освобождению военного объекта, захваченного, согласно легенде манёвров, группой террористов. А за несколько дней до этого артиллеристы отработали уничтожение колонны условных боевиков, проникших на территорию Таджикистана. Для этого использовались самоходные гаубицы 2С1 «Гвоздика» и беспилотные летательные аппараты.

В Душанбе уверяют, что, несмотря на серьёзные риски, граница надёжно защищена и находится под контролем. Но опасность прорыва никто не исключает, тем более что определённые силы заинтересованы в экспорте нестабильности из Афганистана.

Литовским военным атташе в России, вместо Саулюса Пиктурны, вступившего ранее в брак с жительницей Крыма и отстраненного от должности, станет полковник Пятрас Монтвила, сообщает в четверг агентство BNS с ссылкой на комитет по нацбезопасности литовского сейма.

"Работающий в системе обороны Литвы с 1992 года Пятрас Монтвила в Москву отправится вместо Саулюса Пиктурны. Пиктурна отстранен от должности в сентябре из-за брака с жительницей Крыма", — пишет агентство.

Саулюс Пиктурна, ступивший на пост военного атташе Литвы в России первого августа прошлого года, 18 августа женился на жительнице Крыма. Министерство обороны о браке военнослужащего было проинформировано 26 августа. От должности Пиктурна был отстранен 13 сентября.

Полковник Пятрас Монтвила проходил службу в силах безопасности ООН в Хорватии, занимал должность главнокомандующего штаба егерьского батальона имени Витаутаса Великого, служил в международном военном штабе НАТО в Брюсселе, управлял логистическим батальоном общей поддержки имени Великого князя Витяниса, был ответственным за логистическую поддержку дислоцированных в Афганистан литовских военных.

Пятрас Монтвила закончил военную академию имени генерала Йонаса Жемайтиса, прошел курс военнослужащих в Балтийском военном колледже. Монтвила награжден орденом пятой степени Витиса, медалью Минобороны "За международные миссии", и медалью в честь вступления в НАТО.

В провинции Кандагар активно развивается птицеводство, в которое за последние годы инвестировали более 500 млн. афгани (8,3 млн. долларов).

В настоящее время в провинции функционирует 470 птицефабрик, 12 из которых производят яйца, а остальные — мясо, что позволяет удовлетворить 70% спроса внутри провинции. Шесть лет назад хозяйство было всего 23. В то же время, как считает представитель департамента сельского хозяйства Мохаммадулла Нури, Кандагар мог бы снабжать яйцами и мясом птице весь юг Афганистана, если бы правительство обратило должное внимание на проблемы отрасли.

В интервью местным журналистам он отметил, что около ста хозяйств были закрыты по разным причинам. Кроме того, отрасль страдает от низкого качества лекарств и недостатка лабораторий по оценке качества продукции и своевременной диагностике болезней птицы. К счастью, одна лаборатория совсем недавно была открыта в Кандагаре, отметил чиновник.

Местные птицеводы присоединились к мнению представителя сельхоздепартамента и обратились к правительству с требованием решить проблему низкокачественных лекарств для домашней птицы, которые завозятся из соседнего Пакистана, передает телеканал «Ариана-ТВ».

Напомним, что проблема низкокачественных или просроченных лекарств, ввозимых в ИРА из соседних стран, в частности, Пакистана поднимается в афганской прессе уже несколько лет.

Первый в провинции завод по производству риса открылся в середине прошлой недели в Нангархаре.

Строительство завода стоимостью 1,5 млн. долларов профинансировало Агентство международного развития (АМР) США совместно с компанией «Сами Ибрагим». Эта инициатива создаст более 4 тыс. рабочих мест для жителей провинции, включая крестьян, выращивающих рис, заявил глава производства Гулам Наби, передает радиостанция «Салам Ватандар».

К настоящему времени завод заключил контракты на поставку сырья с двумя тысячами крестьян. Гулам Наби выразил надежду, что госкомпании будут закупать рис у афганского производителя, а не в Пакистане, как это делалось до сих пор.

По словам официального представителя департамента сельского хозяйства Мохаммада Вариса, он оценил качество производимой заводом продукции и нашёл его весьма высоким. Он выразил надежду, что афганский рис без труда найдёт покупателей и инвесторов.

Напомним, что Афганистан испытывает дефицит даже в базовых продовольственных товарах, включая крупы и муку, и вынужден импортировать их из близлежащих стран.

Компания «Палаты и партнёры» (“Chambers and Partners”), составляющая рейтинги компаний и услуг международного значения, оценила афганскую адвокатскую контору «Какар» как высококвалифицированную.

В гиде по азиатско-тихоокеанскому региону указано, что компания тесно сотрудничает с международными организациями, прекрасно осведомлена в законодательстве и предоставляет высококвалифицированные услуги широкого спектра, сообщает радиостанция «Салам Ватандар».

Также в руководстве по региону на 2017 год высоко оценен опыт одного из руководителей, Кавуна Какара, в сфере международного законодательства, консультировании по различным аспектам фондовой деятельности и рыночным вопросам, налогообложению.

Главный офис компании расположен в Кабуле. Специалисты имеют сертификаты и дипломы, выданные как в Афганистане, так и в США, и предоставляют услуги международным организациям, а также компаниям из США, Афганистана и ОАЭ.

Сможет ли Вашингтон перезапустить отношения с Москвой?

«Когда я буду президентом, Россия будет гораздо больше уважать нас, чем сегодня, и наши страны, я полагаю, будут работать вместе над решением многих больших и угрожающих проблем всего мира!», - написал в своем Twitter аккаунте Дональд Трамп 7 января, за несколько недель до того, как он стал 45 президентом США.

На протяжении всей выборной кампании Трамп положительно отзывался о президенте России Владимире Путине за его манеру управления страной. Путин стал одним из первых лидеров, с кем он поговорил сразу после своей инаугурации. В телефонном разговоре 28 января лидеры обеих стран пообещали сотрудничать в сфере борьбы с терроризмом. Интересно, что намерение Дональда Трампа укрепить отношения с бывшим соперником в холодной войне пришлось на время, когда российско-американские отношения находятся на самом низком уровне со времен распада Советского Союза. Администрация Обамы ввела против России санкции за присоединение Крыма и так называемое предполагаемое вмешательство в выборы США. Американский истеблишмент постоянно обвиняет Москву во всевозможных бедах, начиная от «распространения нестабильности» в мире до убийства мирных жителей в Сирии. Поэтому взгляды Трампа абсолютно противоположны той политике, которую вели его предшественники. Так почему же он прежде всего обещает восстановить отношения?

Зачем нужен диалог?

Одно из объяснений, которое набрало большую популярность спустя недели после президентских выборов, - это то, что русские имеют некое влияние на нового президента США. По сообщениям американских СМИ, ЦРУ пришло к выводу, что Россия вмешалась в выборы в США, чтобы помочь Трампу выиграть. Согласно другому предположению, у России есть некая компрометирующая личная информация о Трампе, которая может быть использована для шантажа. Если даже не брать во внимание уровень правдоподобности таких предположений, сложно поверить, что президент самой могущественной страны в мире будет положительно настроен по отношению к иностранному правительству только потому, что оно украло информацию о его сопернике на выборах или шантажирует его какой-то секретной информацией.

Что же касается более логичного объяснения, необходимо забыть про все эти теории заговора и шантажа и посмотреть на более широкий идеологический и стратегический контекст. Заявления Трампа, касающиеся внешней политики, во время начала его предвыборной кампании можно разделить на три большие темы: идеологическое противостояние тому, что он называет «радикальный исламский терроризм», улучшение отношений с Россией и отпор Китаю. Все эти три темы взаимосвязаны.

Трамп никогда не избегал упоминания религиозной принадлежности его самого или его страны. Во время кампании он заявил, что будет бороться за то, чтобы объединить американцев «в один народ под одним Богом, отдающий честь одному флагу». По словам Стива Бэннона, главного стратега Трампа и одного из самых влиятельных людей в его администрации, иудейско-христианский Запад «ведет открытую войну против джихадистского исламского фашизма». Первые решения, принятые президентом Трампом, включая полный запрет на въезд людей из семи мусульманских стран, доказывают, что взгляды новой администрации на мир не сильно отличаются от взглядов господина Бэннона. С другой стороны, в России при президенте Путине прочные позиции снова заняла православная церковь, которая на протяжении десятилетий оттеснялась атеистическими коммунистами. Таким образом, когда Трамп пообещал перетянуть на свою сторону российское руководство в сфере борьбы против ИГИЛ, он имел в виду возможный идеологический союз между двумя христианскими странами в борьбе против общего врага. Если ему это удастся, Трамп может рассчитывать на успех и по третьему направлению – дать отпор Китаю.

Трамп полагает, что Россия больше не является принципиальным, глобальным соперником США. С его точки зрения, до этого уровня вот-вот дорастет Китай. Безусловно, Россия со своей бескрайней территорией и природными ресурсами, стратегически важным географическим положением и военной мощью остается ключевой геополитической державой. Но сейчас ее экономика слаба, лишь тень советской экономической силы. И хотя Россия по-прежнему имеет большое влияние на своих соседей, сомнительно, что она могла бы представлять долгосрочную стратегическую угрозу для США. С другой стороны, Китай – это ключевой экономический игрок, который имеет огромное влияние по всему миру. Но возможности Китая продемонстрировать свою силу ограничены из-за нестабильности его морских границ. Военные США массово присутствуют в регионе китайской сферы интересов. Но если Россия и Китай объединятся, что и происходило в последние годы, будь то торгово-экономические связи или объединение усилий по мировым конфликтам в ООН, то это может стать потенциальной угрозой для долгосрочных американских интересов. Трамп намерен использовать свой диалог с Россией для того, чтобы вбить клин между Москвой и Пекином.

Эту стратегию неоднократно использовали его предшественники на протяжении всей истории американской внешней политики. В 1970-х годах президент Ричард Никсон хотел использовать различия внутри коммунистического мира и перестроил американскую политику в сторону Китая. В недавнем прошлом президент Барак Обама использовал возможность на Украине для того, чтобы направить европейское общественное мнение против России и открыть объединенный фронт против Москвы. И хотя его санкционный режим особо не повредил российским краткосрочным интересам и возможностям, но он действительно вбил клин между Берлином и Москвой. До кризиса на Украине отношения между Германией и Россией развивались по восходящей, а Путин хотел превратить их в стратегический союз. Германо-российско-евразийский союз потенциально мог угрожать основам однополярного мира. И Трамп хочет сделать с китайско-российским партнерством точно то же, что Обама сделал с российско-германским.

Три препятствия

Но есть три главные проблемы: политическая, геополитическая и стратегическая. Во-первых, Обама создал достаточно препятствий для Трампа на пути к сотрудничеству с Россией. Трамп уже страдает от проблемы дефицита доверия, учитывая все эти слухи о связи его предвыборной кампании с Россией. Конечно, он мог бы снять санкции правительственными постановлениями, но это еще больше отдалит влиятельные русофобские круги в вашингтонском истеблишменте от его администрации.

Во-вторых, российская внешняя политика исторически продиктована ее глубокой незащищенностью. Протяженные границы с Европой и Кавказом не защищены физически и открыты для потенциальных агрессоров. НАТО продолжает расширяться в этих регионах, что объясняет вовлеченность России в конфликты в Грузии и на Украине. Трампу не удастся заключить с Москвой долгосрочную сделку, если он не защитит Россию от НАТО. А это означает, что Трампу или нужно отказаться от НАТО или безраздельно править им. Оба варианта будут иметь последствия со стороны Европы.

В-третьих, сегодняшняя Россия – это не Россия 2009 года, когда Обама стал президентом и пообещал «перезагрузку». Тогда Россия имела влияние только на своих соседей – Восточную Европу, Кавказ и Центральную Азию. Но сегодня Россия распространила свое влияние и на другие регионы. Она играет ведущую роль в Сирии, является надежным союзником Ирана (одной из стран, из которых Трамп запретил въезжать в США), а также выступает в качестве теневой силы в Афганистане, где американцы ведут войну, которую невозможно выиграть, вот уже 15 лет. Сегодня переговорные способности России гораздо выше. Это потребует больших компромиссов со стороны США, чтобы достичь потенциальной разрядки международной напряженности. И каким образом Трамп, который обещал ставить «Америку на первое место», сможет это провернуть? На сегодняшний день обе стороны могут присматриваться друг к другу, но идеологические намерения, как показывает история, не смогут победить геополитические реалии. Проблемы начнут возникать, как только стороны перейдут к делу.

The Hindu

Текущая ситуация в Афганистане, по завершению многолетней военной миссии НАТО по-прежнему остающаяся тяжёлой, представляет собой предмет серьёзной обеспокоенности для других стран региона. Угрозы безопасности, обусловленные активностью антиправительственных сил и изменениями западной политики на афганском направлении, побуждают региональных игроков развивать собственную стратегию в свете новых вызовов. В представленном коллективном докладе эксперты Евразийского Аналитического Клуба (ЕАК) представляют свой взгляд на возможную стратегию Москвы, связанную с задачей противодействия новым угрозам на афганском направлении, которым подвергаются страны Организации Договора о коллективной безопасности.

Текст доклада публикуется без изменений. Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции «Афганистан.Ру».

Настоящий доклад составлен на основе информации, предоставленной источниками в различных государственных структурах России. Он содержит реконструкцию стратегических планов Москвы по нейтрализации угроз странам ОДКБ, связанных с усилением вооруженного противостояния в Афганистане, фундаментальными проблемами афганского государства и неудачами в региональной политике США и НАТО.

С 2014 года в Афганистане происходит систематическое ухудшение военной обстановки: рост активности боевиков Талибана и ИГИЛ, участившиеся случаи захватов ими административных центров уездов и провинций, расширение контрабанды наркотиков через территорию Центральной Азии. Наиболее острой военная обстановка становится в северных афганских провинциях, граничащих со странами СНГ, примером могут служить два случая захвата Кундуза за последние два года.

В связи с этим возрастают риски проникновения террористических организаций из Афганистана в Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Возможна заброска групп боевиков, поставки оружия, активизация вербовки молодежи в ряды экстремистов. Вероятны тактические союзы с действующими в регионе запрещенными исламистскими организациями.

По оценкам российских экспертов, линейное развитие ситуации допускает переход от идущей сейчас гражданской войны к конвенционному вооруженному противостоянию, росту масштабов войны, числа беженцев, а в перспективе – полную потерю контроля над ситуацией официальным Кабулом и США.

В этой связи Россией осуществляется комплекс мер по снижению рисков для союзников в постсоветской Центральной Азии и собственных российских интересов в регионе.

«Позитивный сценарий»: политическое урегулирование

В Москве было сочтено нежелательным масштабное военное и экономическое вмешательство в ситуацию в Афганистане по «американскому образцу». Более перспективным является вариант политической стабилизации обстановки в самом Афганистане с опорой на возможности России и Китая.

В настоящий момент одним из двигателей афганского кризиса является поддержка Талибана и т.н. «афганского ИГИЛ» представителями специальных служб Пакистана. Эта практика связана с логикой противостояния Исламабада и Нью-Дели, в которой Афганистан может занять сторону Индии из-за разногласий на тему «линии Дюранда», а также значительного культурно-информационного индийского влияния на афганское общество. Некоторые военные круги в Пакистане рассматривают связи с террористами как последний шанс сохранить влияние на ситуацию в Афганистане и предотвратить создание оси Кабул – Нью-Дели.

В прошлом попытки переговоров с Пакистаном при участии США терпели неудачу, так как Исламабад не верил готовности Вашингтона гарантировать нейтралитет Афганистана в случае заморозки конфликта и отказа от поддержки вооруженной оппозиции. В этой связи высказывались неприемлемые для Кабула требования передачи под контроль пропакистанских представителей Талибана ряда ключевых министерств, включая МИД, в будущем «компромиссном» правительстве.

В 2016 году совместными усилиями РФ и КНР удалось убедить Афганистан и Пакистан смягчить свои переговорные позиции. Ключевой здесь является позиция России, поддерживающей одновременные дружественные отношения с Исламабадом и Нью-Дели, которые позволяют ей выступить гарантом в будущей сделке о судьбе «треугольника» Афганистан – Пакистан – Индия.

Была проведена серия переговоров в формате Россия-Китай-Пакистан (последняя встреча в Москве в конце 2016 г.), в ходе которых был согласован будущий формат диалога с вооруженной оппозицией. В течение 2017 года планируется подключение к диалогу представителей официального Кабула с целью выработки окончательной схемы будущего политического диалога.

Москвой были также проведены ограниченные контакты с представителями Талибана для выяснения их переговорной позиции и готовности принять компромисс на базе трехсторонних соглашений (необходимо напомнить, что в прошлом такие консультации вели США, КНР, Катар и ряд стран ЕС). При этом Россия, однако, не рассматривает движение в качестве партнера для двустороннего сотрудничества. Единственная цель контактов – стимулирование мирного процесса в Афганистане. Возможность тех или иных двусторонних соглашений с Талибаном, запрещенным в РФ, сейчас не рассматривается.

Предполагаются также переговоры в формате «Кабул – Талибан» при участии наблюдателей из Москвы, Пекина и, возможно, Исламабада. На выходе должно быть составлено соглашение о переходе основных фракций Талибана к легальной политической борьбе, создание коалиционного переходного правительства, возможные поправки к конституции Афганистана. Присоединяющимся к мирному процессу боевикам придется отказаться от любых контактов с международными террористическими организациями, включая Аль-Каиду, синьцзян-уйгурских и северокавказских террористов.

При этом Афганистан должен гарантировать нейтралитет в конфликте Индии и Пакистана и исключить использование собственной военной инфраструктуры против одной из сторон. Наконец, предполагается попытка активизации прямого диалога Индии и Пакистана на площадке ШОС с целью снижение конфликтного потенциала, но это уже дело более отдаленного будущего.

На текущий момент предполагается, что основная фаза описанных выше переговоров начнется к концу 2017 года, а реальные договоренности могут быть достигнуты и осуществлены к 2018-му. Ожидается, что до будущего лета включительно войска официального Кабула и Талибана будут вести интенсивные боевые действия с целью укрепления собственной переговорной позиции в ходе диалога. Однако с наибольшей вероятностью ни той, ни другой стороне не удастся добиться стратегического перелома в войне и переговорная база останется прежней.

Наиболее вероятный вариант завершения переговоров – формирование в течение первой половины 2018 года новой политической архитектуры Афганистана с участием бывших боевиков, сокращение вооруженного насилия, особенно в Фарьябе и Кундузе, и общерегиональных рисков. «Фоновый» конфликт может продолжаться в течение нескольких последующих лет, так как некоторые группы экстремистов останутся за бортом соглашений и будут продолжать войну вплоть до их ликвидации общими усилиями.

В этом случае прямые военные и террористические угрозы с территории Афганистана для постсоветской Центральной Азии будут сокращаться с перспективой полного исчезновения «дуги напряженности» в данном регионе.

«Негативный сценарий»: стратегическая оборона

Срыв политического урегулирования по тем или иным причинам (включая вмешательство стран дальнего зарубежья) может привести к дальнейшему нарастанию конфликта, вплоть до превращения в полномасштабную конвенционную гражданскую войну. По имеющимся данным, США, ранее активно проводившие свою политику в регионе, в таком случае покинут Афганистан и снимут с себя ответственность за дальнейшее развитие событий. К сожалению, подобный сценарий может привести к краху существующего политического режима, а усугубление военного кризиса – разрушить саму легальную политическую систему.

Россия попытается не допустить подобного кризиса, но готовит меры и на данный случай. В случае неудачи политических механизмов Россия намерена обеспечивать региональную безопасность с использованием военно-политических средств, в том числе в рамках ОДКБ. По состоянию на начало 2017 года в рамках двусторонних программ военного сотрудничества Россия смогла поднять боеготовность стран СНГ до уровня, гарантирующего купирование трансграничных атак боевиков, – как минимум, на начальном этапе. В случае масштабного вторжения со стороны Афганистана ВКС и ВДВ РФ могут оказать поддержку региональным союзникам – в пределах 23 часов. Развертывание контингентов КСОР ОДКБ потребует не более 4 – 5 суток.

В настоящий момент усилия Организации сосредоточены на обеспечении безопасности таджикско-афганского участка границы. Сотрудничество с Узбекистаном и Туркменистаном ведется, однако ограничено политическими факторами. Наибольшую тревогу вызывает «закрытая» позиция Ашхабада, которая затрудняет объективную оценку ситуации на туркмено-афганском участке границы и возможные меры по ее улучшению.

Значимое расширение военно-технических программ стран региона в Москве на текущий момент считается излишним. Предоставленных ресурсов, при условии рационального использования принимающей стороной, достаточно для решения всех текущих задач. Более масштабные вложения предполагают либо расширение ответственности российских военных советников, либо радикальные реформы и наращивание численности национальных ВС.

При этом Россия стремится минимизировать риск боевых действий на территории региона и ищет пути ликвидации угроз еще в Афганистане. В частности, РФ будет бороться с «повышением градуса» конфликта в стране, причем в случае отказа США и НАТО от взятых на себя обязательств возможно использование ВКС по «сирийскому сценарию» для недопущения создания полномасштабных армий вооруженной оппозиции. Ввод наземных войск в страну исключен. В случае провала политического диалога Россия будет ориентироваться на сотрудничество со светскими прогрессивными силами, которые могли бы обеспечить безопасность севера страны. В случае кризиса вероятно возрождение в той или иной форме «Северного Альянса» и иных групп, которое противостояли Талибану в 2001 году, под руководством некоторых из действующих политиков, имеющих поддержку региональных общин. Хотя, безусловно, лучшим вариантом в любых условиях был бы диалог с легитимно избранной властью Афганистана.

В случае «негативного сценария» основной целью России будет создание полосы безопасности вдоль границы СНГ от Герата до афганского Бадахшана, охватывающей равнинную местность и предгорья. Вероятно, что в случае кризисной ситуации к поддержке антиталибских сил также подключатся Китай и Иран.

Совместные усилия стран-участниц даже при наихудшем развитии ситуации могут позволить сократить прямые угрозы для стран Центральной Азии, однако эти меры могут потребовать усиления военного присутствия России в регионе. В том числе вероятен вопрос о создании базы ВКС РФ в Афганистане. Однако необходимо подчеркнуть, что описанный выше «негативный сценарий» рассматривается все же как менее вероятный, хотя планы действий разработаны и на этот случай.

Иностранное военное присутствие

В настоящий момент в числе «афганских» угроз Россия также рассматривает иностранное военное присутствие на территории Афганистана. Несмотря на завершение войсковой операции НАТО в стране, на ее территории продолжает действовать сеть американских военных баз, которые могут быть использованы для ведения войны против России, Китая и Ирана. Кроме того, существует риск, что в случае попыток «цветных революций» в странах СНГ указанные объекты также будут использованы для оказания давления на национальные власти.

В Афганистане размещены 3 базы ВВС США: в Баграме (провинция Парван), Шинданде (Герат) и Кандагаре (на базе регионального аэропорта). Номинально базы имеют статус «афгано-американских», однако находятся под полным фактическим контролем США, а американское имущество и личный состав признаются экстерриториальными.

По имеющимся данным, в 2014 году посадочные полосы в Шинданде были модифицированы, чтобы аэропорт получил возможность принимать стратегическую авиацию, включая бомбардировщики, что превращает его в часть потенциальной наступательной военной инфраструктуры в регионе. Открытые источники подтверждают, что в 2016 году там базировалась как минимум грузовая авиация подобных классов (например, С-130 «Геркулес»).

Ранее Россией предпринимались попытки выяснить в двустороннем порядке назначение и состояние американской авиационной инфраструктуры в Афганистане, однако добиться содержательного ответа от американской стороны не удалось. Подобная «закрытость» позиции США может привести к росту напряженности в регионе, в частности, спровоцировать Китай на расширение военной инфраструктуры в своей северо-западной части, включая Синьцзян-Уйгурский Автономный Район КНР.

В этой связи Россия и ОДКБ вынуждены рассматривать военные объекты третьих стран в Афганистане в числе потенциальных военных угроз и учитывать их при развитии радиолокационной и авиационной инфраструктуры армий ОДКБ на территории Центральной Азии.

Есть надежда, что после вступления в должность нового президента США переговоры об использовании военных баз в Афганистане и возможности их мониторинга с участием заинтересованных стран активизируются.

Террористическая угроза

Сохранение высокой активности террористов в северном Афганистане также создает прямую угрозу центральноазиатским странам СНГ. Существует риск установления связей ДАИШ, ИДУ и иных подобных организаций с радикальным подпольем стран региона.

В частности, речь может идти о взаимодействии с ячейками запрещенной в Таджикистане ПИВТ [Партии исламского возрождения Таджикистана – прим. Афганистан.Ру] с территории Кундуза или афганского Бадахшана, контрабанде оружия, создании тренировочных лагерей в приграничной полосе, заброске диверсионных групп. По имеющимся данным, международные террористические организации уже сейчас пытаются получить поддержку подобных проектов у радикальных кругов в Иране и Саудовской Аравии.

В среднесрочной перспективе объектом террористических посягательств может стать Узбекистан, который сейчас частично защищает относительно спокойная ситуация в провинции Балх. Однако радикалы уже сейчас пытаются проникнуть в республику через Таджикистан и Кыргызстан, устанавливают контакты с местными ячейками «Хизб ут-Тахрир» и организации «Джихад». Долгосрочной целью радикалов является провоцирование массовых выступлений в Ферганской долине с перспективой мятежа, аналогичного событиям в Андижане.

Уровень угроз в Туркменистане плохо поддается оценке. В последние 3 года афганские боевики предприняли серию вооруженных провокаций против республики, включая нападения на пограничные посты, сопровождающиеся убийствами военнослужащих. Рельеф приграничных районов значительно облегчает проникновение в республику с территории Афганистана, что повышает риски и контрабанды наркотиков, и вооруженного вторжения. Известно, что экстремисты активно вербуют туркменскую молодежь, обучающуюся в других странах региона с целью развертывания полномасштабного подполья внутри республики. Целью экстремистов также является мятеж против действующей власти с использованием существующих экономических затруднений.

На текущий момент спецслужбы региона при поддержке России и Антитеррористического Центра СНГ создают жесткую оборону против радикалов. Однако по мере ухудшения обстановки в Афганистане ситуация будет усложняться, так как террористы смогут накапливать все большие ресурсы, а дестабилизация в северных афганских регионах будет обеспечивать боевикам «спокойный тыл» для диверсионно-террористических атак.

В этой связи важной задачей противодействия терроризму становятся превентивные действия в Афганистане, включая и политический процесс, и действия, основанные на сотрудничестве спецслужб.

Проблема наркотрафика

В настоящий момент Центральная Азия также сталкивается с рядом других угроз в сфере безопасности, также затрагивающих интересы России. Прежде всего, речь о наркотрафике, который усиливается в последние годы в связи с большой площадью посевов опийного мака в Афганистане и низкой эффективностью полицейских мероприятий на территории страны. «Северный маршрут», транспортировка наркотиков через территорию Центральной Азии, активно используется наркомафией, в связи с чем страны СНГ сталкиваются с угрозой роста наркомании и распространения смежных заболеваний.

К сожалению, на текущий момент эффективность пограничной охраны на границе с Афганистаном остается крайне низкой, что объясняется нехваткой ресурсов и коррупцией, вызванной низкими зарплатами региональных силовиков. В частности, можно отметить, что эффективность пограничной охраны Таджикистана в среднем ниже, чем у российских пограничных войск, действовавших в республике до 2004 года. Так, в 2015 году органами РТ было изъято менее 1,5 тонн героина (общая масса изъятых наркотиков – 4 тонны) при предполагаемом уровне афганского производства героина (данные ООН) в 330 тонн. В 2004 году – было изъято 5,6 тонн героина (около 9 тонн наркотиков все видов) – при оценочном производстве в Афганистане 360 тонн. При этом доля наркотиков, вывозимая через территорию Таджикистана, в лучшем случае остается неизменной, а уровень изъятий сокращается в 2-3 раза.

Наравне с чисто криминальными рисками наркоторговля становится фактором, стимулирующим терроризм. Уже известны факты включения в систему контрабанды на территории Горного Бадахшана (Таджикистан), Марыйского вилаята (Туркменистан) и Ошской области (Кыргызстан) групп, связанных с международными террористическими организациями. Синтез терроризма и наркоторговли может привести к появлению крупных наркокартелей по образцу латиноамериканских с претензиями на политическое влияние, опасными для региональных правительств.

Рост наркотического оборота уже в краткосрочной перспективе может привести к росту вооруженной охраны наркоторговцев, а это, в свою очередь, – к превращению антинаркотических операций в вооруженные столкновения, чреватые большими потерями. Кроме того, возникнет риск роста превентивного криминального насилия против правоохранительных органов, в результате чего коррупционный фактор начнет подменяться простыми угрозами в адрес властей.

На текущий момент вопрос об усилении борьбы путем возвращения в страны региона российских пограничников или создания пограничных войск ОДКБ, отвергается рядом правительств, включая официальный Душанбе, по политическим причинам. Возможности и полномочия действующей в республике оперативной пограничной группы ФСБ РФ – недостаточны, чтобы переломить ситуацию. Тем более что, по требованию таджикистанской стороны, численность опергруппы была сокращена в 2012 году почти в три раза.

Ситуацию пытаются улучшить за счет повышения уровня технического оснащения пограничной охраны. Известно, что в ее совершенствование на территории Таджикистана значительные средства вкладываются по линии ОДКБ и ШОС. Россия направляет специализированную технику, обеспечивает ее внедрение и работу, помогает Таджикистану в подготовке кадров и оказывает финансовую помощь.

Однако на текущий момент эффективность существующих механизмов по борьбе с наркоторговлей явно недостаточна, а дальнейший неконтролируемый рост наркоэкспансии представляет все большую угрозу, уже не только уголовную, но и политическую.

В этой связи явно необходимы консультации по линии ОДКБ о разработке принципиально новых мер по противодействию транспортировке наркотиков. Возможно, имеет смысл вернуться к проекту создания коллективных сил пограничной охраны или расширения состава наблюдателей ОДКБ на приграничных заставах и контрольных пунктах афгано-таджикистанской границы.

Некоторые итоги

На текущий момент Россия рассматривает в качестве приоритетных вопросов безопасности в регионе сокращение военных и террористических угроз странам ОДКБ с территории Центральной Азии. Указанные задачи Москва пытается решить путем стимулирования переговоров между официальным Кабулом, вооруженной оппозицией и Пакистаном, имеющим тесные контакты с последней. Целью является снижение интенсивности вооруженного конфликта с целью обеспечения центральноазиатских государств СНГ.

На случай неблагоприятного развития ситуации Россия рассматривает индивидуальные и коллективные (по линии ОДКБ) оборонительные меры по защите региона от разрастания афганского конфликта. В первую очередь – это оборона границ, во вторую – поддержка дружественных и нейтральных сил с целью создания, как минимум, безопасной полосы на Севере Афганистана, исключив доступ террористов к районам, граничащим с постсоветской Центральной Азией.

Вопрос об американских военных базах в регионе, статус и назначение которых вызывает обеспокоенность, реально может быть решен только на основе двустороннего диалога Москвы и Вашингтона, перспективы которого улучшаются с учетом прихода новой администрации.

Наравне с этим, однако, остается ряд острых проблем в сфере региональной безопасности: наркотрафик, нелегальная миграция, пограничные конфликты вокруг Ферганской долины и «водный вопрос». Россия намерена участвовать в их разрешении в рамках своих возможностей.

Новоиспечённый президент США Дональд Трамп пообещал своему афганскому коллеге Ашрафу Гани рассмотреть возможность увеличения американского военного присутствия в ИРА, сообщают источники из афганских политических кругов.

Хамид Карзай призвал Трампа укреплять взаимоотношения с Россией

Согласно поступившим данным, американский лидер беседовал с президентом ИРА по телефону ещё в декабре прошлого года. На переговорах стороны обсудили сложную ситуацию с безопасностью на территории ИРА, при этом Трамп, как сообщается, предложил Гани в случае необходимости ввести в Афганистан дополнительные войска.

«Избранный президент Дональд Трамп заявил, что определённо продолжит поддержку афганских правоохранительных органов и рассмотрит предложение о вводе большего числа войск после оценки <ситуации в целом>», – цитирует анонимный источник газета “Wall Street Journal”.

На данный момент представители Белого дома и американского военного командования воздерживаются от комментирования сообщений о декабрьских переговорах и перспективы увеличения военного контингента в Афганистане.

Линия политики США на афганском направлении при новом президенте до сих пор не была обозначена, во многом в связи со сменой президента и администрации, и данный вопрос остаётся предметом пристального внимания мировой общественности.

Напомним, что ранее экс-президент Афганистана Хамид Карзай выразил надежду на то, что США будут взаимодействовать с Россией в целях стабилизации ситуации в ИРА. В свою очередь, спецпредставитель президента РФ по Афганистану Замир Кабулов признал, что администрации Трампа предстоит столкнуться с серьёзными вызовами, поскольку политика США на афганском направлении была крайне неэффективной в последние годы.

Накануне в афганские средства массовой информации поступили сообщения о возможном открытии талибского представительства в Исламабаде, на территории соседнего Пакистана.

Поводом для распространения этих сведений послужила трёхсторонняя встреча по вопросу мирного урегулирования ситуации в Афганистане, состоявшаяся в Москве в декабре прошлого года.

Напомним, что в консультациях приняли участие представители России, Пакистана и Китая. В рамках мероприятия стороны выразили намерение продолжить содействие процессу национального примирения, при этом Россия и Китай, будучи постоянными членами Совета Безопасности ООН, пообещали проявить гибкость в подходе к вопросам сокращения санкционных списков.

Тем не менее, как передаёт телеканал “1TV”, недавно источник из афганских правительственных кругов, знакомый с ситуацией, сообщил о не упоминавшемся ранее в официальных отчётах аспекте переговоров – перспективе учреждения нового представительства движения «Талибан» в Пакистане.

В сообщении упоминается, что участники трёхсторонней встречи якобы отказали действующему талибскому представительству в Катаре в политической легитимности, указав на его зависимость от позиции США. Таким образом, представители трёх стран-участниц консультаций договорились об открытии талибского представительства в Пакистане, сообщил источник.

До сих пор сведения об обсуждении подобной перспективы в ходе консультаций в Москве, равно как и о самих планах создания представительства на территории ИРП, не получили официального подтверждения. Бывший лидер «Талибана» Саид Акбар Ага в общении с прессой также выразил сомнения в готовности движения пойти на подобный шаг.

2016 – победа консервативного реализма

Россия выиграла сражение, потому что решила его выиграть

Сергей Караганов — ученый-международник, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала "Россия в глобальной политике". Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.

Резюме Российскую внешнюю политику направляют консервативные реалисты, противодействуя реакционерам, тянущим назад в двухполярную конфронтацию, и либеральным радикалам, которые хотели обогнать историю и навязать народам казавшиеся прогрессивными (и им выгодные) порядки.

Зимой 2014 г., за два месяца до событий в Крыму, когда было уже ясно, что нараставшее шесть лет противостояние с Западом неизбежно обострится, я в очередной раз перечитал «Войну и мир». Поразила фраза, которую раньше пропускал: «Сражение выигрывает тот, кто твердо решил его выиграть». Тогда понял, что Россия решится и выиграет. Три с лишним года спустя перелом произошел. Опасностей много, все еще слаба экономическая база, слишком медленно разворачиваются реформы, борьба с коррупцией, смена элит. Но во внешней политике Россия выстояла и пока побеждает практически по всем направлениям, качественно укрепляя международные позиции. Помогли воля, объединение большинства народа и элиты, способность к стратегическому предвидению и умелая дипломатия.

Повезло. У партнеров, решивших, «наказав» Россию, повернуть вспять свое отступление, поехала почва под ногами. Но везет обычно сильным и умным. И консервативным реалистам, которые и направляют российскую политику, успешно противодействующую реакционерам, тянущим назад в двухполярную конфронтацию, и либеральным радикалам, которые хотели обогнать историю и навязать народам казавшиеся прогрессивными (и им выгодные) порядки. И геополитически, и идеологически Россия встала "на правильную сторону истории".

Конец двух эпох

2016 год завершил сразу две эпохи – двухблоковую холодную войну, которую пытались пока без успеха возродить, и «однополярный момент» – гегемонию Запада – после нее. Если считалось, что холодную войну проиграла Россия (русские так не думали, они считали, что сами свергли коммунизм, да никогда и не признают поражения), то «однополярный мир» в 2000-е гг. проиграл Запад, который попытался расширить сферу влияния и контроля и не справился. Последние 7–8 лет он стремился взять реванш, в первую очередь нанеся поражение моральному лидеру поднявшихся «новых» – России. Но снова не преуспел.

Многие из изменений объективны – подъем Азии, Китая и других «новых» в условиях, когда «старые» уже не могли из-за ядерного фактора остановить силой этот процесс. Во многом объективен и долговременный, и почти всеобъемлющий кризис Евросоюза. Человечество на новой и глобальной основе возвращается к миру национальных государств.

Россия выигрывает от этих изменений. Но во многом их и катализировала. Не хочется сглазить, однако 2016-й был не только годом мирового перелома, но и годом внешнеполитических побед России.

Появляются условия для формирования более справедливого и сбалансированного мирового порядка. Во многом ситуация схожа с 1812–1814 гг., когда стойкость русских, сила их оружия, дальновидность и великодушие Александра I стали одним из ключевых факторов создания в 1815 г. на Венском конгрессе «концерта наций» – международной системы, почти на столетие обеспечившей относительный мир и возможности для развития большинства европейских государств.

Ситуация снова стала благоприятствовать России. Стабилизировались на приемлемом уровне нефтяные цены. Отступают одна за другой силы, сделавшие ставку на ее поражение, открыто заявлявшие о стремлении «разорвать» ее экономику, «сменить режим» или заставить изменить политику санкциями, «изоляцией» или «стратегическим терпением». В Соединенных Штатах потерпела поражение глобалистская идеологизированная элита, стремившаяся к реваншистскому восстановлению короткой американской гегемонии, которую она сама и разрушила безумной и некомпетентной политикой «распространения демократии». Она привела к политическим поражениям в Афганистане, Ираке, Ливии, дестабилизации всего Большого Ближнего Востока, обрушению морально-психологических позиций США. В одной за другой европейских странах проигрывают европейские ответвления этой элиты, забывшие ради химеры глобальной победы «демократизма» и «новых европейских ценностей» собственные страны и интересы большинства их граждан. Эти элиты допустили то, что появился риск краха одного из лучших политических изобретений человечества – Европейского союза. Свой провал они отчаянно пытались остановить чуть ли не последней «скрепой» – единой политикой санкций. Но долго удержать ее не удастся. А общества, видимо, побеспокоятся о смене этих элит – пока на право-консервативные, а в дальнейшем, возможно, и на левые, но также относительно патриотические.

Российские победы во многом – результат сознательных усилий. Во второй половине 2000-х гг. грузинский конфликт и решение открыть дорогу Украине и Грузии для членства в НАТО, нарастающая дестабилизация Ближнего Востока, попытка Запада укрепить свои пошатнувшиеся позиции опасно повысили вероятности новой масштабной войны. Одновременно выяснилось, что шанс «договориться по-хорошему» для России недостижим, была начата эффективная военная реформа. Когда пришло время для прямого политического противодействия, мало у кого из партнеров появилось желание повышать ставки. К 2016 г. стало очевидно, что экспансии западных союзов на территории, жизненно важные для безопасности России, положен конец. Злонамеренно или бездумно брошенной в котел конфронтации Украине отказывают уже и в большинстве символических знаков «европейского выбора».

Почти двадцать пять лет наша страна балансировала на грани «Веймарского синдрома», чувства уязвленности и несправедливости, вызванного политикой Запада. В отличие от Германии 1930-х гг., в него не свалилась, зато напряглась, дала политический бой, выстояла и становится победителем. Многообещающая метаморфоза случилась и с другой частью сознания российской правящей элиты и большинства населения. На протяжении последних 300 лет геостратегически и культурно они ощущали себя и свою страну периферией Европы. С 2011–2012 гг. резко активизировался поворот России к растущим экономическим и политическим рынкам Азии. На него наложилось обострение политического и идейного противостояния с постмодернистской Европой, во многом по сути забывшей свои ценностные корни, к которым стремилась и Россия. Пришло, наконец, понимание того, что ЕС вошел в длительный и пока безысходный всеобъемлющий кризис. Увидев все это, Россия ментально превратилась из провинции Европы в центр поднимающейся Евразии, в консервативную, но устремленную в будущее атлантико-тихоокеанскую державу, в глобального игрока, но, надеюсь, без глобальных обязательств.

Поворот на Восток

Относительный консерватизм российской внешней политики не помешал Москве начать запоздавший, но решительный поворот на Восток. Четыре века Россия смотрела на свои азиатские владения как на бремя, которое нужно защищать и развивать, или как на тыл в противостоянии с Западом. Теперь Сибирь становится двигателем развития, а Азия – наиболее перспективным направлением внешней политики. Продолжает увеличиваться доля азиатских стран во внешней торговле. Можно с уверенностью предвидеть, что лет через пять будет достигнут искомый баланс, уменьшающий чрезмерную зависимость от европейского рынка, не только политически, как показали санкции, но и экономически невыгодную. За ресурсы Россия получала относительно дорогие европейские товары вместо азиатских, часто гораздо более эффективных по соотношению цена-качество.

На прошедшем в 2016 г. саммите Россия–АСЕАН была заложена основа для резкого расширения торговли с этой группой быстрорастущих стран. Увеличивается товарооборот с Индией. Достигнута договоренность о строительстве газопровода в эту страну. Наконец, активизировался проект прямого железнодорожного сообщения через Азербайджан в Иран, к Индии и Персидскому заливу.

Начались переговоры между Комиссией Евразийского экономического союза и Китаем о конкретизации «сопряжения» Шелкового пути и ЕАЭС, по формированию между ЕАЭС и Китаем непреференциальной зоны свободной торговли (ЗСТ). Соглашение о ЗСТ подписано с Вьетнамом. Желание создать такие зоны с ЕАЭС выразили еще почти 40 государств.

Существенным успехом 2016 г. стала серия договоренностей между Японией и Россией об экономическом сотрудничестве на Дальнем Востоке и Курильских островах. Соглашения выгодны двум странам не только экономически, но и геополитически. Япония де-факто вышла из и так уже трещавшего по швам западного фронта противостояния с Россией. Сотрудничество обеих стран – еще один элемент, предотвращающий угрозу доминирования Китая, опасного и для него, так как неизбежно вело бы к стремлению выстроить баланс против Поднебесной. Тесное дружеское взаимодействие России с КНР вкупе с развитием ее сотрудничества со странами-соседями создает условия для конструктивного и выгодного погружения в сеть институтов и отношений.

В 2016 г. идея движения к континентальному партнерству Большой Евразии – пространства развития, сотрудничества, безопасности от Токио (или Шанхая) до Лиссабона обрела официальный статус. Она заявлена президентом России, а позже подтверждена как официальная цель лидерами России и КНР.

Перелом тренда

Особенно удачной – пока – оказалась сирийская операция. Все ее цели достигаются. Предотвращен казавшийся почти неминуемым захват террористическими группировками разного толка контроля над всей страной и ее береговой линией, который превратил бы Сирию в Чечню образца 1990-х гг. в квадрате. Перебито немало террористов, особенно выходцев из стран бывшего СССР. Остановлена череда «смен режимов», проводившихся Западом в последние два десятилетия, и навязано возвращение к уважению обычных норм международного права и общежития, которые Западом систематически нарушались. Смещено внимание с безысходной на ближайшие годы ситуации вокруг Украины. Созданы условия для конструктивного взаимодействия с США.

Продемонстрированы новые возможности российских вооруженных сил. Укрепляется такая их важнейшая функция, как сдерживание, в том числе стратегическое, потенциальных противников. Особенно эффективными с этой точки зрения были пуски высокоточных крылатых ракет с кораблей «река-море» из Каспия, новых типов ракет воздушного базирования.

Попутно после провалившихся попыток запустить мирный процесс с западными странами он начался с участием важнейших региональных держав –

Ирана и Турции. До того удалось урегулировать кризис в отношениях с Анкарой. Турецкое руководство извинилось за сбитый российский самолет. А Россия еще раз доказала, что она – серьезная страна, и это особенно выигрышно на фоне метаний Соединенных Штатов, уступок и заламывания рук европейцами. Хотя любой успех в столь нестабильной обстановке с большим количеством игроков неустойчив. Пока удалось избежать безнадежного и глубокого втягивания в конфликт, о чем открыто мечтали недоброжелатели.

Насколько я понимаю, сохранение Башара Асада у власти навечно в перечень задач российской политики не входит. Вне зависимости от того, как закончится сирийская гражданская война, а она может длиться бесконечно, победив вместе с силами законного правительства в Алеппо, Россия утвердила за собой статус ключевой региональной для Ближнего Востока и глобальной державы. Восстановлен и мировой баланс, нарушение которого после временного ухода СССР с мировой арены превратило НАТО, раньше оборонительный союз, в агрессора в Югославии, Ираке, Ливии. При всех опасностях мир становится устойчивее.

А Россия, остановив ведущую к большой войне неовеймарскую экспансию западных союзов, практику «смены режимов», восстанавливает свою традиционную и важную для всего мира роль одного из главных, если не основного, поставщика безопасности. Но самое важное, что началось в 2014-м и произошло к 2016 г. – изменение психологического состояния общества и элиты.

Наиболее острым направлением атаки или контратаки Запада была и частично остается сфера информации и идеологии. В области СМИ он до сих пор удерживает ключевые позиции, в идейной сфере, как считалось, его позиции незыблемы: образ жизни относительно свободных и, главное, богатых западных обществ считался весьма привлекательным. С 2013 г. пропаганда против России стала тотальной: хороших или просто корректных новостей о ней практически не транслировалось. Неправды было столько, что вся западная информационная кампания стала казаться лживой. А когда под конец скверно проигрывавшая администрация Обамы стала обвинять Россию чуть ли не в подрыве государственного строя Соединенных Штатов, это вызвало уже очевидную неловкость даже у союзников.

Пропагандистские силы были, очевидно, неравны, но и здесь наметился перелом. Россия начала наверстывать и в информационной сфере, несмотря на подавляющее численное преимущество СМИ оппонентов. Главную роль в переломе сыграла твердая и спокойная политика. Российские лидеры в отличие от западных коллег до ругани и личных оскорблений не опускались. Россия предложила жизнеспособные и привлекательные для большинства народов и стран принципы: защита национального суверенитета, свобода культурного и политического выбора, укоренившиеся в многотысячелетней истории человечества нормальные, а не постмодернистские ценности общественной и личной жизни.

У России с этим набором ценностей и с готовностью их защищать появилась немалая привлекательность – «мягкая сила». Помогла мощная консервативная реакция против постмодернизма, ультралиберализма и глобализации на самом Западе и во всем мире. Оторвавшиеся от обществ западные элиты называли эту реакцию популизмом, иногда даже, уже совсем несуразно, фашизмом. Но волну не остановили, а, похоже, даже стимулировали. Повсеместно растет государственный национализм. Постмодернистские западные ценности отвергнуты и в поднимающейся Азии. Россия встала, в отличие от СССР, на «правильную сторону истории».

Запад из наступления перешел в оборону. Кампания о всемогущих «российских хакерах» показала его внутреннюю, ранее скрывавшуюся, слабость. Одна за другой и в США, и особенно в Европе принимаются программы уже не пропаганды, а контрпропаганды. Цель – не расшатать сплотившуюся под давлением Россию, население которой под шквалом почти стопроцентно недобросовестной пропаганды выработало иммунитет к ней, и даже не нанести ущерб российским международным позициям, а защитить собственные рушащиеся институты и ценности, все шире ставящиеся под вопрос.

Что делать дальше

Мы живем и будем жить в трудном, высококонкурентном, опасном и все менее предсказуемом мире. Принципиально важен запуск экономического роста и развития, чтобы не отстать от начавшейся технологической революции. Экономическая слабость провоцирует внешнее давление. Собственно во внешнеполитической сфере стратегический курс на ближайшие годы достаточно очевиден, во всяком случае, для меня и в той мере, в какой возможно планирование в мире головокружительных перемен.

Необходимо продолжение модернизации вооруженных сил, но с сокращением расходов на нее, о чем, собственно, уже заявил Владимир Путин. Достигнутые успехи, уверен, послали внятный сигнал всем, что Россия не только готова, но и способна жестко защищать свои интересы. Требует качественного развития и укрепления экономическая дипломатия. Пошел процесс делиберализации и политизации мировой экономики. Конкуренты постоянно обвиняют Россию в массированном применении экономического оружия. К сожалению, в значительной степени облыжно. У нас еще нет адекватной геоэкономической стратегии, увязанной с внешней политикой и внутренней экономической ситуацией. Российская политика помощи другим странам вызывает оторопь своей устарелостью и неэффективностью.

Слабость или отсутствие внешнеэкономической стратегии в прошлом привели к более чем десятилетнему опозданию «поворота на Восток», к провалу украинской политики, где у нас были значительные экономические возможности по принуждению или вовлечению в сотрудничество. Нет и органа, ответственного за выработку и проведение геоэкономической стратегии. Та, что есть, зачастую зиждется на идеологии из прошлого, от которой отказываются партнеры и конкуренты.

Есть опасность увлечься или слишком глубоко влезть в бездонное и бескрайнее болото ближневосточных конфликтов. Решительный выигрыш здесь невозможен, проигрыш в случае втягивания – почти неизбежен, тем более что силы и люди, еще недавно открыто надеявшиеся и старавшиеся устроить там «новый Афганистан», никуда не делись.

О конструктивной повестке. На заложенном фундаменте надо продолжать с ускорением активизировать поворот на Восток. Теперь уже и с Японией, вовлекая Южную Корею, страны АСЕАН. Остро необходим специальный комплекс мер по развитию наших все еще слабых экономических отношений с Индией, Ираном. И, разумеется, необходимо беречь и развивать крупнейшее достижение последних лет – де-факто стратегический союз с Китаем, особенно учитывая неизбежность попыток «растащить» нас, которые будет предпринимать новая американская администрация.

Если мы еще не готовы, в первую очередь из-за недостаточного институционального и экспертного потенциала, примкнуть к многосторонним торговым переговорам в Евразии в рамках Всеобъемлющего регионального экономического партнерства (ВРЭП), ведомого Китаем и АСЕАН, этот потенциал надо наращивать. Но одновременно давно пора резко активизировать работу по развитию и институционализации Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Она – потенциально центральный институт формирующегося геоэкономического и геополитического партнерства Большой Евразии – одной из двух несущих основ будущего мира.

Другой будет общность, которая складывается вокруг Соединенных Штатов. Конкуренция с ними не уйдет. Может быть и острой. Но приход новой администрации, которая хочет сконцентрироваться на подъеме самой Америки, создает окно возможностей для нормализации отношений, выстраивания их на основе интересов и балансов. Тем более что Россия на гребне успехов обладает позицией силы, позволяющей торговаться с выгодой.

Очевидно, что России и США было бы полезно объединить усилия, чтобы сломать хребет ближневосточному исламскому терроризму. Корни кризиса глубоки, и лишь историческое развитие может его разрешить. Но если ИГИЛ (запрещено в России) и ему подобных не сломить, не показать, что победить они не могут, Ближний Восток и мир обречены на новые волны экстремистского идеологического терроризма. Рациональной была бы ведомая двумя странами политика поддержки существующих государств и режимов. Любое ослабление государственности, особенно в столь уязвимом регионе – доказанное зло.

Стоит попытаться договориться с американцами и о прекращении ремилитаризации Европы, которая и так становится все более хрупкой из-за углубляющегося кризиса Евросоюза, а он может привести к относительной дестабилизации субконтинента. «Стабильная конфронтация» по типу прошлой холодной войны, о которой мечтали многие в США и в Европе, когда развязывали кризис, в нынешних европейских обстоятельствах стабильной быть не может.

Пора снимать остроту военно-стратегического противостояния. Не через контрпродуктивные или устаревшие разоруженческие переговоры по типу тех, которые велись в годы поздней холодной войны или «перезагрузки».

Стоит, наверное, оставить позади бессмысленные, если не реакционные мечтания о ядерном разоружении, понять, что ядерное сдерживание, несмотря на все его опасности, спасло мир от катастрофы в прошлом и спасает сейчас в эпоху быстрых и опасных изменений, появления новых вызовов, в частности киберугроз. Если преодоление ядерного сдерживания невозможно, а то и самоубийственно, лучше нацелиться на консервативную и рациональную его оптимизацию через широкий постоянный диалог всех ядерных держав под предводительством России и США. Даже не доверяя друг другу, можно договариваться о совместных правилах и сотрудничестве, направленных на предотвращение катастрофы.

Став полноценной, нацеленной в будущее тихоокеанско-атлантической державой, усилив таким образом свои стратегические позиции, России стоит задуматься и о «ремонте» на основе нового баланса отношений с Европой, испорченных жадностью и бездумием части соседей. Большие договоренности с ЕС предвидеть трудно. Брюссель в растущей степени недееспособен. Но разговоры вести стоит – для облегчения создания нового партнерства Большой Евразии, которое должно включать и Европу. Целесообразно без промедления начать развивать отношения с ведущими странами, способствуя дальнейшей изоляции или самоизоляции государств, которые придерживаются антироссийского курса. Важное направление – создание многосторонних консорциумов с участием российских, европейских, азиатских компаний, в том числе для проектов в Сибири и на Дальнем Востоке. Полезно и участие российских компаний в множащихся китайских проектах в Европе.

Не стоит реанимировать провалившиеся переговорные форматы, к которым тянут партнеры в том числе чтобы не дать вырваться из считающегося им выгодным тупика. Политический диалог Россия–НАТО – ошибка, граничащая с умиротворением и легитимацией агрессора. Его стоит спустить на военный уровень – на предотвращение инцидентов. ОБСЕ – на координацию борьбы с терроризмом, киберугрозами, незаконной миграцией, защиты внешних границ, предотвращение и урегулирование кризисов – украинского и весьма похоже – будущих, внутриевропейских. Цель политики на европейском направлении – развитие важных для России культурно-цивилизационных, человеческих, экономических связей, вовлечение западных соседей в пространство сотрудничества развития и безопасности Большой Евразии.

Украинская ситуация пока безысходна. Продолжая настаивать на выполнении Минских договоренностей, строя обходные транспортные магистрали, стоит сделать ставку на опережающее предоставление высокой степени автономии Донбассу в границах Украины, через шаг – вести дело к формированию нейтральной, независимой, дружественной России Украины или украин, если Киев не сможет удержать контроль над всей территорией нынешней страны. Единственный способ выживания соседнего государства – его превращение из субъекта соперничества в мост и буфер.

Но нужен и орган глобального управления для абсолютно нового мира. Совет Безопасности ООН незаменим. Однако он несет в себе инерцию ушедших времен. Другие институты пока только слабеют. Рано или поздно – лучше раньше – другого, похоже, не дано – мир вернется к концепции «концерта наций». Сначала, если и когда получится – «большая тройка» Россия–Китай–США. Затем к ней должны примкнуть Индия, Япония, возможно, Бразилия и какие-то из ведущих европейских стран.

Возвращаюсь к исторической параллели из начала статьи. Кризисы и даже вражда неизбежны. Но похоже, что проигранные Аустерлиц, (дважды) Смоленск, с огромным трудом выигранные Бородино, Сталинград и Курск позади. Если так, то лучше не идти на Париж, как в 1814-м, или на Берлин, как в 1945-м. А прямо в Вену 1815 года, заканчивая миром и новым консервативным, но устремленным в будущее «концертом наций», строя структуру управления для нового мира. Без такого «возвращения к истокам» хаос будет только нарастать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 января 2017 > № 2067889 Сергей Караганов

Спасти и сохранить

Россия как экспортер безопасности

Андрей Безруков – специалист по стратегическому планированию, доцент МГИМО(У) МИД России

Резюме В России сформировалась определенная психология, готовность и умение действовать «от противного», постоянно «отбиваться». Однако мир меняется, и чтобы преуспеть, нужны уверенность в себе и способность предлагать остальным позитивную программу.

Следующие десять-двадцать лет мир будет нестабильным и опасным местом. Запрос на безопасность, продукты и услуги в этой сфере станет расти. Россия обретает уникальный шанс применить свои способности по созданию высокотехнологичной структуры глобальной безопасности и одновременно заложить новые основы евразийского сотрудничества. Речь не просто о технократической модели развития, а о новой философии российского присутствия на международной арене. Она опиралась бы на исторически присущие стране особенности политической психологии (обостренное внимание к теме безопасности и суверенитета) и превращала бы традиционный отечественный консервативно-охранительный посыл в предмет эффективного позиционирования в мире.

Конкуренция моделей, раздел мира и нестабильность

Начинается период смены экономической и политической парадигмы, сопряженный с волатильностью и неопределенностью. Меняется баланс сил, ускоряется процесс передела сфер влияния, а слабеющая система международных институтов не справляется с ростом напряженности.

Мир, возникший после Второй мировой войны, уходит. Его основной характеристикой было господство экономики массового производства, а в нормативном плане – постепенно расширявшегося пространства унификации, которая в идеале предусматривала один доминирующий экономический и политический центр, соответственно один стандарт мышления. Процесс зародился на Западе еще в 1950-е гг., но кульминации достиг в эпоху неолиберальной глобализации, восторжествовавшей после распада СССР. Этот подход был по-своему рациональным ответом на хаос войны, автаркию ресурсных окраин и ядерный клинч биполярного времени.

Глобализация конца ХХ – начала XXI века вызвала переток инвестиций и компетенций из развитых стран туда, где они давали наибольший прирост стоимости, тем самым неизбежно порождая будущих конкурентов. Китай, Индия, Бразилия стали значимыми экономическими величинами, а скоро на мировой арене в качестве суверенных игроков появится еще десяток крупных держав. В то же время, как констатирует исследование, вышедшее под руководством Майкла Портера в Гарвардской школе бизнеса (сентябрь 2016 г.), Соединенные Штаты, лидер развитого западного мира, последние двадцать лет теряют конкурентоспособность ввиду накопившихся структурных проблем.

В ближайшие годы мы увидим первые проявления нового глобального социально-технологического устройства, которое изменит правила игры на ключевых рынках, а значит экономическое, политическое и военное соотношение сил. По оценкам, будет сокращаться участие человека в физическом производстве вещей, а вместе с этим и значимость дешевой рабочей силы. Массовый переход к производству, основанному на роботизации, искусственном интеллекте, генной инженерии и аддитивных технологиях, вызовет свертывание глобальных производственных цепочек и возвращение производства в богатые страны-потребители, которые к тому же станут энергонезависимыми. Там сформируется человеческий капитал высокого уровня, финансовые центры, научно-технологическая и индустриальная база для экономики нового типа. Примат платежеспособного спроса подтолкнет регионализацию, «огораживание» с целью ограничить допуск конкурентов к «своим» клиентам, что мы уже видим в политике США, формирующих эксклюзивные зоны для собственных корпораций и пытающихся переписать правила мировой торговли. Приход Дональда Трампа, похоже, поставил крест на планах Барака Обамы по созданию финансово-экономических мегаблоков (ТТП и ТТИП), но идея сворачивания универсальной глобализации не утратила актуальности. Напротив, возможно, она будет реализована еще радикальнее в духе более классического протекционизма и опоры на двусторонние зоны свободной торговли вместо больших трансрегиональных проектов.

Мы можем стать свидетелями противостояния группы стран во главе с Соединенными Штатами, контролирующих доступ к глобальным финансам, передовым технологиям и талантам, с одной стороны, и государств индустриальной экономики, в том числе держав БРИКС, доступ которых на развитые рынки будет всячески ограничиваться – с другой.

В условиях кризиса экономической модели, нестабильности и конфронтации увеличивается риск внезапного слома ключевых компонентов глобальной финансово-экономической системы или злоупотребления ими в конкурентной борьбе. Запад монополизировал продукты и услуги, обеспечивающие функционирование мировой экономики – от эмиссии резервных валют и оценки кредитоспособности стран и компаний до управления глобальной логистикой. Отсутствие конкуренции повышает риск тотального коллапса. Возникает спрос на резервную незападную инфраструктуру, которая позволила бы вести диалог и конкуренцию на равных.

Глобальный экономический передел приведет не только к соперничеству между лидерами гонки, но и к силовому противодействию аутсайдеров. В условиях отсутствия правил игры возникнут возможности для конфликтов, включая вооруженные, что чревато дестабилизацией целых регионов.

В течение переходного периода глобальная экономика вряд ли сможет поддерживать стабильный рост. Последствиями станут бюджетные дефициты, социальная напряженность, политические кризисы, чехарда правительств и альянсов. Нестабильность только усугубит проблемы миграции, в основе которых – обострение структурной безработицы и рост населения в бедных странах. Под вопросом окажется доминирующая модель капитализма акционеров и позиции глобальной финансовой элиты. Без достаточной покупательной способности населения компании больше не производят роста, но акционеры ждут увеличения доходов. Надувающиеся финансовые пузыри ставят под угрозу всю мировую экономику.

Имущественное расслоение в США достигло уровня 1914 г., когда 1% населения контролировал до 90% национального богатства. Феномен демократа-социалиста Берни Сандерса свидетельствует о том, что проблемы неравенства уже всерьез давят на политику. Для сохранения социальной стабильности потребуется возвращение к более сбалансированному распределению богатства и, соответственно, повышение контролирующей роли государств. Как ни парадоксально, именно это может происходить в Соединенных Штатах во время президентства Дональда Трампа, хотя он позиционирует себя как классический консерватор и сторонник «небольшого государства», а также не похож на приверженца социальных гарантий. Однако его идеи по масштабным вливаниям в обновление американской инфраструктуры и в целом протекционистский подход обещают ренессанс государственного влияния по другим мотивам.

В политическом плане следующие десять лет и для Европы, и для США будут периодом внутреннего переосмысления и политических реформ. На смену поколению холодной войны, воспитанному на принципах атлантизма и центристского консенсуса, придут новые правые и левые. Однако до того, как западные элиты определятся с долгосрочным курсом, вакуум заполнят временщики и популисты-демагоги – только они могут оказаться у власти в такое время. Их ответ на вал внутренних проблем будет стандартным – смесь великодержавных лозунгов, прагматического изоляционизма и попыток решения проблем по старому рецепту «разделяй и властвуй». Весьма вероятно, что во внешней политике они будут играть на конфронтации с растущими геополитическими конкурентами. Не исключены авантюры со стороны Запада, чтобы преодолеть внутренний кризис за счет раздувания конфликтов в остальном мире и запуска высокотехнологичной военной индустрии – как не раз бывало.

Китаю предстоит период замедления роста и привыкания к новой глобальной роли. После тридцатилетнего спринта пауза необходима хотя бы для того, чтобы элиты не потеряли связь с реальностью. Однако что бы ни произошло в течение следующего десятилетия, увеличивающийся вес КНР будет создавать проблемы независимо от ее желания – как для ближних, так и для дальних соседей.

Новые игроки и новые конфликты

Другие крупные державы незападного мира, каждая из которых пройдет через собственный внутренний кризис, вряд ли предложат миру новую модель международных отношений. Они попытаются прежде всего взять все от возможностей, предоставленных отсутствием правил и ослаблением конкурентов. Каждый играет за себя, выстраивая экономические связи и политические альянсы в зависимости от конъюнктуры.

Радикальный ислам не победит, но оставит Ближний Восток и Северную Африку перепаханными внутренними и межгосударственными конфликтами, которые выплеснутся далеко за пределы региона. По Центральной Азии он ударит на фоне ухода стареющих лидеров, которые оставляют страны с этническими и социальными конфликтами. Ближнему Востоку вслед за крахом авторитарных светских режимов грозит кризис монархий, которые больше не смогут откупаться от своих народов. Как военная сила радикальный ислам к концу этого периода, скорее всего, выдохнется. Однако почва для экстремизма не иссякнет – наоборот, ввиду усугубляющегося имущественного расслоения социальные конфликты только обострятся и перетекут в политическую сферу – с новыми идеями и с новыми лидерами.

В развивающихся странах безработица спровоцирует гражданские войны и массовую миграцию. По прогнозам американского Национального совета по разведке, обострение внутренней и внешней напряженности, особенно на юге Азии и в Африке, обусловлено экологическими и климатическими проблемами, связанными с неконтролируемой урбанизацией и потерей сельскохозяйственных земель за счет изменения климата, эрозии и чрезмерной эксплуатации. В связи с усложнением инфраструктуры, особенно в менее развитых странах, неизбежен рост числа техногенных и транспортных катастроф. Террористы поставят целью использовать загрязняющие производства и объекты современной инфраструктуры для нанесения максимального ущерба. Вряд ли мы избежим и серьезных эпидемий, таких как вспышки Эболы и SARS.

Нигде не будет столько проблем, как в Евразии. Здесь сталкиваются интересы США, Японии, Ирана, Саудовской Аравии и трех крупнейших стран БРИКС – Китая, Индии и России. Евразия и в самом деле, как писал Збигнев Бжезинский, является главным континентом мира и по населению, и по будущим масштабам экономики (учитывая уже начавшиеся политико-экономические процессы, под Евразией следует понимать не только классический «хартленд», но и связанные с ним регионы Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии). Она же представляет наибольший потенциальный рынок и максимальные возможности роста. Через 10–15 лет страны региона накопят значительные финансовые ресурсы, здесь будут находиться по крайней мере четыре финансовых центра мирового значения – в Китае, Индии, Сингапуре и в Арабских Эмиратах.

Всемирный экономический форум в исследовании глобальных рисков 2016 г. ставит на первое место угрозы межстрановых конфликтов и неконтролируемой миграции. В Евразии происходит быстрая эмансипация крупных игроков, которые раньше оставались на второй линии мировой политики, а теперь выходят на первые роли. На юге континента возникает сложное взаимодействие новых альянсов, которое можно назвать «динамикой Двух Крестов». Малый Крест – нарождающееся на фоне снижения активности США в регионе противостояние за контроль над ресурсами Персидского залива Ирана и Индии, с одной стороны, и Саудовской Аравии и Пакистана – с другой.

Большой Крест – стратегическая связка Китая и Эфиопии в конкуренции с Индией и странами Персидского залива, где китайский путь в Африку сталкивается с индийскими и арабскими интересами и планами. Это конкуренция за Восточную Африку, бассейн Индийского океана. Подавляющее большинство стран региона или уже ведут боевые действия, или активно готовятся к войне. Вооруженные столкновения могут вызвать масштабный энергетический кризис и гигантские миграционные волны. К примеру, кризис в Саудовской Аравии воспламенит пространство от Египта до Пакистана и от Ирана до Эфиопии.

В отсутствие эффективных механизмов согласования интересов конкуренция между Индией и Китаем – крупнейшими странами Азии и ядерными державами – скорее всего, выльется в борьбу за влияние в пограничных регионах: Индокитае, Восточной Африке, Центральной Азии.

Рост неравенства и внутренней напряженности

Предполагаемое замедление темпов роста мировой экономики гарантирует продолжение относительного, а во многих местах и абсолютного падения доходов среднего класса, который являлся опорой демократических институтов. Эммануэль Тодд, Фрэнсис Фукуяма и другие уже говорят о закате демократии. В любом случае, на фоне кризиса западной модели социальных отношений и выхолащивания демократических институтов в остальном мире – от Турции до Китая – укрепляются авторитарные режимы, более приспособленные к управлению в ситуациях кризиса и неопределенности. Идеологически перестройка мира опять идет под лозунгом поиска социальной справедливости, порождая силы, взрывного роста которых никто не ожидал.

На социальный имущественный конфликт накладывается растущее противоречие между государством, которое, особенно во время финансовых дефицитов, хочет повысить степень контроля, и индивидуумами, защищающими свои права. Рост репрессивного аппарата, тотальная электронная слежка, полный контроль перемещений, доходов и расходов, попытки под предлогом борьбы с коррупцией запретить наличные деньги так или иначе начнут вызывать сначала спорадическое (как Мэннинг или Сноуден), а со временем и организованное политическое сопротивление. Даже понимая реальность террористической угрозы, люди не готовы жить под полным контролем Большого Брата.

В большинстве азиатских и африканских государств присутствуют ростки этнических и религиозных конфликтов, есть база для национализма и сепаратизма. Персидский залив, Афганистан, Индокитай уже сегодня представляют собой точки трений между исламской, индийской и китайской цивилизациями, где сплетены в клубок религиозные, экономические, геополитические интересы.

Средний класс, возникший в Азии в период глобализации, будет требовать прав реального участия в принятии решений, чистых городов и «чистых» правительств. На сцену выйдут новые акторы, представляющие гораздо более широкий спектр правых и левых течений, в том числе радикальных, с ярко выраженной националистической и религиозной компонентами. Под давлением этих сил отношения между странами региона, зачастую являющимися историческими соперниками, окажутся много сложнее и конфликтнее.

Как утверждают Мануэл Кастелс и Джей Огилви, взаимосвязанный мир все более зависит от «потоков» – информации, людей, денег, природных ресурсов – крови и нервов экономики. Контроль над потоками становится важнее контроля над территориями. Собственниками глобальной инфраструктуры, через которую проходят жизненно важные для планеты потоки, еще с колониальных времен являлись западные страны, а в последние 70 лет – Соединенные Штаты, практически монополизировавшие «экспорт услуг поддержания порядка» мировой торговли и коммуникаций. Подавляющее большинство морских торговых путей, оптоволоконных кабелей, спутниковых коммуникаций, трафика в Интернете, финансовых транзакций и активов находятся под контролем Вашингтона, зависят от воли США и гарантируются их военной мощью. Без гарантий доступности и сохранности ценность любых активов и надежность транзакций ставятся под вопрос. Однако могут ли Соединенные Штаты быть честными гарантами безопасности и доступности глобальных систем для стран, конкурирующих с ними, если они не готовы к честной игре даже в такой относительно маловажной области, как олимпийский спорт?

«Брекзит» показал, что западный, и прежде всего англосаксонский, мир готов «обособляться» и консолидироваться, вступая во все более открытую конкуренцию с новыми полюсами силы. Возникла противоречивая ситуация: США как центр силы не могут продолжать обслуживать растущих конкурентов. Хотя бы потому, что затраты на поддержание порядка в зоне, где американцы более не доминируют, экономически невозможно «монетизировать» – оплатой за безопасность обычно является отказ от политической и финансовой самостоятельности. И в Пекине, и в Вашингтоне это понимают, уже делаются шаги к «огораживанию» своих зон влияния. Период затишья перед бурей кончается.

Чтобы сохранить доминирование, Запад всегда пытался и будет пытаться предотвратить формирование альтернативных, неподконтрольных его элитам технологических и финансовых кластеров. Незападный мир, понимая, что он может попасть в еще большую зависимость от иностранных денег и технологий, должен будет сделать выбор – принять такую зависимость либо начать серьезно инвестировать в свой суверенитет, в собственные возможности производить и распределять информацию, руководить энергетическими, транспортными и финансовыми потоками, эмитировать резервные валюты, регулировать споры и оценивать кредитоспособность. Возникнет потребность создания альтернативной, параллельной, независимой глобальной инфраструктуры, которая позволила бы незападному миру на равных вести конкуренцию – финансовую, информационную, логистическую. Нельзя допустить, чтобы системы, от которых зависит нормальное функционирование мировой экономики, использовались как орудие давления и нечестной конкуренции.

Россия: новая парадигма – новая роль

А что же ждет в недалеком будущем Россию? Европейское направление было ключевым для нашей страны в течение всей ее истории. Последние 300 лет она была ведущим игроком в европейских конфликтах. На юге и востоке серьезных конкурентов у России не было. Однако Европа перестала быть доминирующим регионом. Глобализация подстегнула развитие южных и восточных соседей России – Китая, Индии, Турции, Ирана, Саудовской Аравии, Южной Кореи и других, имеющих свои интересы и сферы влияния, которые неизбежно будут пересекаться и конфликтовать с российскими. Россия зажата между центрами силы с запада и востока. Она достаточно самостоятельна и своеобразна, чтобы согласиться на подчиненное положение, но и слишком малонаселена, чтобы конкурировать в одиночку. России необходимо искать новое место в мире в условиях очевидного дефицита собственной «критической массы».

Для полноценного развития отечественной экономике нужен гораздо более емкий рынок, чем сейчас. Точно так же как экономика Канады не имеет перспектив без американских рынков, нет смысла ожидать конкурентоспособности российских предприятий в отрыве от рынков на юге и востоке континента. России необходим четырехмиллиардный рынок от Турции до Японии, а Большой Евразии нужны российские ресурсы, земля и компетенции. Отсюда вытекает императив обеспечения инфраструктурных связей России с соседями не только с Запада на Восток, но и с Севера на Юг – дорог, трубопроводов, информационных кабелей и электрических сетей, связывающих ее с Турцией, Ираном, Пакистаном, Индией, Китаем, странами АСЕАН. Россия больше не восток Европы, она – север Большой Евразии.

Однако по мере того как зона главных геополитических конфликтов сдвигается от наших западных границ на юг и восток, процветание России становится невозможно без обеспечения безопасности и стабильности в Евразии, и прежде всего в центре континента, на пересечении путей с востока на запад и с севера на юг. У Китая с его инициативой Шелкового пути та же задача. И хотя обе страны исходят из собственных интересов, их долгосрочные планы по созданию зоны гармонии и спокойствия в Евразии совпадают.

Кто станет «гарантом порядка» в динамичном и взрывоопасном регионе и поставщиком «суверенитетообразующих» технологий и услуг? Китаю трудно в этой роли – слишком велико недоверие соседей. Функция поддержания порядка может лечь на коллективный орган – ШОС, где Россия с ее дипломатическим и военным опытом, равной удаленностью от своих главных партнеров станет ключевым игроком.

Существуют факторы, которые в определенный период обеспечивают странам конкурентные преимущества. В XXI веке именно Россия будет обладать потенциалом для привлечения талантов и инвестиций, поскольку способна создать безопасное пространство в полном опасностей мире. Чтобы обеспечить собственное развитие и раскрыть потенциал «тихой гавани» в море мировых проблем, Россия должна поставить перед собой задачу стать самой безопасной страной в мире. Для этого недостаточно способности уничтожить любого потенциального агрессора, иметь максимально защищенные в мире серверы либо лучшую систему мониторинга продуктов питания. Россия должна обеспечить кредит доверия своим логистическим, информационным и финансовым системам, и прежде всего со стороны собственных граждан.

Россия вышла из холодной войны с геостратегическим потенциалом, намного превышающим потенциал стран со сходной экономикой. Ее информационные, дипломатические, военные, коммуникационные и – во многих сферах – технологические возможности превосходят те, на которые она могла бы рассчитывать, исходя из своего уровня развития. Главное – у России есть то, что в будущем мире окажется в дефиците: природные ресурсы, защищенные транзитные пути между Европой и Азией, пахотные земли, чистая вода и воздух. Россия полностью суверенна и надежно защищена, что позволяет ей на равных участвовать в решении мировых вопросов. Ее право вето в ООН подкреплено ядерным статусом. Она обладает независимыми системами геонавигации и кибербезопасности, глобальными службами разведки, отлаженными схемами реагирования в чрезвычайных ситуациях, собственными производствами вооружения и элементов критической инфраструктуры. Недавно опубликованный долгосрочный прогноз Национального совета по разведке США выделяет именно «системы критической инфраструктуры» как основные цели в будущих войнах.

Сирийский опыт доказал, что Россия способна оправдывать кредит доверия союзников. Более того, в стране сложились традиции и компетенции, связанные с отстаиванием своей и чужой безопасности, невзирая на издержки и потери.

Для России как отдельно взятой державы поддержание такого потенциала может показаться экономически нецелесообразным. Однако если предположить, что этот потенциал будет обеспечивать суверенитет и независимость большей части незападного мира, в том числе Евразии, то возникает иная картина. Произойдет оптимизация компетенций членов ШОС – России, Китая, Индии и других – на континентальном уровне. Россия дополнит возможности партнеров в сферах экономической и геостратегической безопасности, устранив их зависимость от морских коммуникаций и заморских энергетических и прочих ресурсов. Россия вместе с КНР станет менее привязана к западной финансовой системе. Китай умеет дешево и эффективно вести строительство и обеспечивать массовое производство – как раз то, чему мы никак не можем научиться.

Ни одна из крупнейших держав не-Запада, многие из которых переживают собственные внутренние кризисы, сама по себе не в состоянии предложить миру готовые системы будущей критической инфраструктуры или найти ресурсы для инвестиций во все ключевые технологии одновременно. ШОС способна стать базой для объединения научных и финансовых возможностей стран-членов. Они могут создать логистические и коммуникационные системы, новые технологические альянсы, финансовые институты, системы сбора и оценки стратегической информации, новые глобальные медиа, стандарты и арбитражи, независимые от политического давления Запада.

Готовый рынок для независимых глобальных систем и институтов уже существует – только страны ШОС и их потенциальные партнеры сегодня составляют более половины мировой экономики. Более того, процесс создания альтернатив уже идет – вспомним Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Банк развития БРИКС, китайскую платежную систему UnionPay, открытую операционную систему для «Интернета вещей» Tizen, ГЛОНАСС, рейтинговое агентство Dagong. Неразвитость институтов и технологий в странах незападного мира, в первую очередь тех, которые можно отнести к «системообразующим», открывает перед Россией огромный рынок для экспорта таких услуг, прежде всего – в Большой Евразии.

Россия сможет стать поставщиком высокотехнологичных систем, обеспечивающих информационную и инфраструктурную независимость и безопасность. В этот блок входят защита территорий стран Евразии и обеспечение миротворческих и спасательных функций, гарантии трансконтинентальных транзитных путей, идущих через нашу суверенную территорию, создание систем связи и мониторинга нового поколения. Удаленность, климат и дешевые энергоресурсы делают Сибирь идеальным местом для хранения глобальных данных на защищенных серверах. Российская индустрия информационной инфраструктуры и безопасности больше не нуждается в рекламе. Наша страна является одним из немногих мест, где есть возможность развивать органическое сельское хозяйство. Россия лидирует в космических коммуникациях, транспортной авиации и многих других областях. Такая специализация соответствует стратегическим императивам экономического развития, в частности необходимости обеспечить научный и технологический рывок, перестроить промышленную базу, в том числе путем использования компетенций ОПК, закрепиться на глобальных рынках высокотехнологичных несырьевых технологий и услуг. В ближайшие годы эти рынки вырастут до триллионов долларов.

И это не только и не столько суверенные рынки государственных контрактов. Наиболее объемными станут рынки персональных услуг и решений, связанных с зарождающимся «Интернетом вещей», технологиями «умного дома», обеспечением безопасности личных финансов и коммуникаций, а также каналов и данных всей будущей индустрии здоровья – рынки, где уже сейчас существует платежеспособный спрос. То же можно сказать и о рынках безопасности и управления городами и корпорациями – поддержания порядка, наблюдения, кибербезопасности, хранения активов и данных, контроля качества воды, воздуха и пищевых продуктов, управления энергетическими и транспортными системами. Защита инфраструктуры, реагирование на чрезвычайные ситуации – катастрофы, войны, теракты, глобальная логистика, сохранение биофондов планеты потребуют навыков, в которых Россия преуспела. В ходе конфликтов и экологических кризисов может быть особенно востребован опыт МЧС, в том числе по подготовке специалистов других стран и поставкам уникального спасательного, транспортного и авиационного оборудования.

Даже если предположить, что западные рынки будут полностью закрыты для российских корпораций, а Китай предложит свои технологии, доступ лишь к одной четверти мирового рынка откроет возможности для роста крупных отечественных компаний-лидеров. Отсутствие глобальных стандартов дает возможность раннего захвата лидирующих позиций и создания кооперационных альянсов с партнерами по БРИКС.

* * *

Упор на рынки высокотехнологичной глобальной инфраструктуры и безопасности не только укрепляет российский суверенитет и обороноспособность, но и развивает человеческий потенциал, накопленный в информационных, оборонных, энергетических и инфраструктурных компаниях, закладывает основу для развития высокотехнологичного экспорта на годы вперед. Такая стратегия вытекает из возрастающего глобального спроса на безопасность. Для нашего оборонно-промышленного комплекса планируемая диверсификация открывает огромные экспортные рынки и широкие перспективы кооперации со странами БРИКС. Таким образом, российский ОПК имеет возможность не только сохранить традиционных клиентов, но и значительно расширить портфель заказов. Силовые отрасли и ведомства, которые видятся некоторым как «обуза для российской экономики», превращаются в драйверов развития, в «профит-центры». То, что ОПК и армия относятся к «президентской вертикали», позволит эффективно увязать их экспортный бизнес с внешней политикой.

Ценность такого подхода еще и в том, что он позволяет изменить взгляд России на мир. С конца 1980-х гг. наша страна постоянно находилась в состоянии либо усугубляющегося внутреннего кризиса, либо необходимости реагировать на внешние обстоятельства, создаваемые другими, либо, чаще всего, и того и другого одновременно. Это сформировало определенную психологию, готовность и умение действовать «от противного», постоянно «отбиваться». Сейчас, однако, мир стремительно меняется, и чтобы преуспеть в нем, стране нужны уверенность в себе и способность предлагать остальным позитивную программу действий. Образ России как державы, которая успешно решает проблемы – свои и чужие, – позволит выйти на качественно иной виток развития.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 31 января 2017 > № 2067888 Андрей Безруков

Цель антимигрантского решения - Иран

Внезапное решение нового президента США приостановить въезд в страну для держателей всех типов виз и грин-карт из семи мусульманских стран проливает свет на то, чего ожидать от новой американской администрации. Это жесткие действия без какой-либо конкретной и продуманной стратегии, которые принесут вред как американским гражданам, так и международному сообществу. Мишенью бессмысленного акта стала региональная сверхдержава Иран, которая не без усилий села за стол переговоров в 2015 году. Результаты в краткосрочной и среднесрочной перспективе будут разрушительными для имиджа американской администрации, будущих отношений между Ираном и ЕС и изоляции прозападно настроенных иранцев.

Причина, по которой въезд гражданам из семи мусульманских стран (Иран, Ирак, Сирия, Йемен, Ливия, Судан и Сомали) был запрещен, по словам президента США, заключается в том, что власти этих стран не предоставляют необходимую информацию о своих гражданах, претендующих на получение визы в США, а потому высока вероятность того, что среди потенциальных обладателей виз есть террористы. Такой аргумент предполагает, что система выдачи виз США зависит от информации, предоставляемой другими странами. Кроме того, выходит, что Афганистан, Мали или Нигерия - страны с большим количеством террористических актов - более надежны в плане обмена информацией, чем те семь стран, гражданам которых запрещен въезд в США.

Нельзя игнорировать тот факт, что в Иране никогда не было террористов, которые действовали в США или в странах Евросоюза. С другой стороны, граждане некоторых других стран (Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Египет и Ливан) осуществляли теракты, но не были включены в список, составленный американским президентом. В преддверии ноябрьских выборов президент США заявил, что после избрания будет бороться за аннулирование соглашения с Ираном, который он считает мировым центром терроризма. Хотя жесткие меры могут предотвратить риск другой более серьезной конфронтации с Ираном, они наносят ущерб интересам американских граждан. Сегодня в США живет около миллиона ирано-американцев (первого, второго и третьего поколения) в настоящее время проживают в Соединенных Штатах. Многие из них являются успешными предпринимателями и противниками исламского режима Тегерана. Кроме того, еще миллион иранцев имеет грин-карты или обычные визы для бизнеса или работы с университетами США. И, конечно же, есть родственники семей, проживающих в Иране и американских граждан в семи запрещенных странах, которые были заблокированы от повторного въезда в США. Данные, собранные Департаментом национальной безопасности за 2015 год, упомянутые в The New York Times, показывают, что иранские граждане получали 35,266 неиммиграционных виз. И только 50 000 виз было выдано гражданам из остальных шести стран.

Запрет на визы также повлияет на европейские интересы. Безопасность и экономика пострадают в первую очередь. Европейские лидеры упорно пытались привлечь Иран за стол переговоров. Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) был подписан в Вене между Ираном и пятью постоянными членам Совета Безопасности ООН - Китаем, Францией, Россией, Великобританией, США, а также Германией и Европейским союзом 14 июля 2015. Венское соглашение было воспринято ЕС как перспектива для будущих европейско-иранских отношений. В результате Иран замедлил свою ядерную программу, и путь для ведения бизнеса был открыт, как для ЕС, так и для американских компаний. Однако после введения запрета европейские компании с деловыми интересами в Иране рискуют попасть в «черный список» американской администрации и могут столкнуться с проблемами при ведении бизнеса в США.

В то же время ЕС находится в конфронтации с Россией, особенно после присоединения Крыма. Иран же является союзником России, не находящимся под контролем и влиянием Москвы. Это означает, что «закрытие» Запада для Ирана наносит ущерб европейским интересам и оттолкнуть Иран от Европы.

Венское соглашение сблизило Иран и Запад после 35-летнего периода противостояния, который повлиял на геополитику, безопасность, экономику и энергетические вопросы. Поддерживая тесные отношения с Ираном, Запад помогает демократическим и рыночным силам внутри страны, хотя остаются значительные проблемы в области гражданских прав и прав человека. Изолируя Тегеран, новая администрация США усиливает позиции консерваторов в Иране. Иран может стать важным экономическим и энергетическим союзником для Европы. История учит, что коммерческие отношения создают благоприятную почву для дипломатических соглашений. Закрыв дверь для иранских предпринимателей и ученых, и нацелившись на то, чтобы создать сложные условия для предпринимателей ЕС, которые хотят работать с Ираном, новая американская администрация подтверждает тот факт, что она руководствуется чувством ненависти и недостойными мерами.

New Europe

Канарейка в угольной шахте

Почему Соединенные Штаты переживают эпидемию неизбирательных массовых убийств

Питер Турчин – профессор департамента экологии и эволюционной биологии Университета Коннектикута

Резюме Рост числа немотивированных массовых убийств в Америке в последние несколько десятилетий – индикатор того, что нечто вокруг нас меняется к худшему. Эти трагедии предупреждают нас о более серьезной опасности в будущем, но не являются причиной этой приближающейся опасности.

В былые времена шахтеры брали с собой в угольный забой клетку с канарейкой. Если птичка вдруг падала замертво, это означало, что в шахту просачивается смертельный угарный газ... Рост числа массовых убийств в Америке в последние несколько десятилетий – это все равно как если бы канарейки стали гибнуть вокруг нас, предупреждая о приближении страшных бед.

Массовая эпидемия терроризма

7 июля 2016 г. ветеран афганской войны Майка Джонсон провел нечто вроде военной операции против полиции Далласа, штат Техас. Пока его не взорвал робот-полицейский, он успел убить пять офицеров полиции, ранить девять полицейских и двух гражданских лиц.

Джонсон начал стрельбу во время демонстрации движения «Жизнь чернокожих имеет значение» (Black Lives Matter), выступающей против убийств безоружных афроамериканцев полицейскими. Собственно, тот же лозунг в ходе своей акции озвучил и Джонсон. Его цель заключалась в том, чтобы «убивать белых, особенно белых офицеров».

Хотя в средствах массовой информации этот приступ неистовства не обозначался словом «терроризм», это был именно террор. Согласно общему определению, «в широком смысле терроризм – это применение умышленно неизбирательного насилия (террора) ради достижения политических, религиозных или идеологических целей». У терроризма может быть много целей: создание атмосферы страха, оказание воздействия на политику, кара или месть, а иногда даже уничтожение конкретной группы лиц. Однако цели террористов не всегда известны и нередко бывают неопределенны. Главная особенность террористического насилия состоит в том, что оно умышленно неизбирательно, хаотично – мишенью становится не конкретная личность или конкретные люди, но любой, кто принадлежит к данной группе (или даже всему обществу).

Впрочем, «неизбирательное» не означает «случайное». Террористы, открывающие беспорядочную стрельбу, имеют конкретную мишень, хотя их агрессия не направлена против определенной личности. Как пишет гарвардский социолог Кэтрин Ньюман в книге Rampage: The Social Roots of School Shootings, стрельба в школе, как это было в случае с побоищем в «Колумбайн», обычно имеет целью уничтожение всей школы как заведения. Аналогичным образом террор на рабочем месте – это нападение на всю компанию или корпоративную культуру в целом, а не на отдельных сотрудников или начальников.

«Неразборчивость», «бессмысленность» или «хаотичность» такого насилия проистекают из принципа социальной подмены, как называют его социологи. Например, воины на поле боя нацелены на то, чтобы убивать всех, кто облачен в форму противника. Вражеские солдаты в данном случае – это социальная подмена. Аналогичным образом Джонсон убил полицейских, которые никогда не делали ему лично ничего плохого. Кроме того, насколько нам известно, никто из его жертв никогда не стрелял в безоружного чернокожего американца. Джонсон напал не на конкретных людей, а на учреждение, к которому они принадлежали. Единственное отличие между обезумевшим стрелком-экстремистом, таким как Майка Джонсон, и террористом-подрывником, таким как Тимоти Маквей – оружие, которым они пользовались. Оба были террористами, поскольку их целью были не отдельные люди, а группы, социальные или политические институты или все общество.

Неизбирательное массовое убийство (НМУ) посредством стрелкового оружия давно уже стало неотъемлемой чертой Америки. Более века тому назад, в 1900 г., Роберт Чарльз, руководствовавшийся примерно теми же мотивами, что и Майка Джонсон, открыл беспорядочную стрельбу в Новом Орлеане. До того, как его застрелили, он успел убить шестерых белых офицеров и трех других белых людей. Однако частота НМУ со временем менялась. Если до 1965 г. подобные случаи были крайне редки, то в последние пять десятилетий мы увидели их взрывной рост. В Базе данных насилия по политическим мотивам в США собрана информация о случаях беспорядочной стрельбы на рабочем месте, в школах, нападениях на религиозные или этнические группы, на правительство и на его представителей. С 1965 по 2015 гг. число таких инцидентов не просто росло, а росло стремительно, как это видно на графике:

Рис. 1. Частота случаев НМУ, 1900–2015 гг. НМУ в год

Источник: Данные USPV

Даже с учетом таких факторов, как рост численности населения и возросшее внимание СМИ к подобным происшествиям, по самым консервативным оценкам, число случаев НМУ в течение последних 50 лет выросло не менее чем в 10 раз.

Причины эпидемии НМУ

Соединенные Штаты находятся в центре массовой эпидемии терроризма, масштабы и причины которой плохо изучены и поняты. Автор данной статьи полагает, что эпидемия НМУ – внешнее отражение ряда негативных, долговременных тенденций в американском обществе. Если мы хотим понять причины, нам нужно прежде всего осознать, как Америка изменилась с 1965 года. Поскольку человеческие общества – это динамичные системы, нам нужно также проследить, как перемены в разных частях целого влияли на другие компоненты системы.

Моя цель – объяснить эти глубокие структурные сдвиги в американском государственном устройстве. Вопрос не в том, почему Майка Джонсон решил начать войну с департаментом полиции Далласа, или почему Тимоти Маквей применил оружие против правительства. Главный вопрос: почему число подобных терактов резко возросло в течение последних пяти десятилетий.

Ответ дает клиодинамика – новая междисциплинарная наука, позволяющая по-новому взглянуть на историю. Клиодинамические исследования показывают, что все общества, организованные как государства, переживают периодические волны нарастающего политического насилия, достигающие кульминации в крахе государственной власти, революции или гражданской войне. Исследования исторических обществ американским социологом Джеком Голдстоуном, российскими историками Андреем Коротаевым и Сергеем Нефедовым и мной за последние три десятилетия позволили выявить структурные причины подобных волн нестабильности. Наша теория (известная как структурно-демографическая теория или СДТ) вылилась в разработку математических моделей и была проверена на обширном историческом материале. Десять лет назад я начал применять инструментарий этой теории к обществу, в котором живу: Соединенным Штатам.

В процессе исследования выявлено, что каждый из более чем 40 вроде бы разрозненных (но, согласно СДТ, связанных друг с другом) социальных индикаторов резко изменился примерно в 1970-е годы. Исторически эта динамика всегда была главным показателем надвигающегося политического хаоса. Сконструированная мной динамическая модель, резюмирующая эмпирически наблюдаемые взаимодействия между структурными демографическими факторами, указывает на то, что социальная нестабильность и политическое насилие достигнут пика в 2020-е годы.

В построенной модели сложное человеческое общество представлено в виде динамической системы с тремя подразделами: общее население (неэлиты), элиты и государство. Я употребляю термин «элиты» в нейтральном социологическом значении «власти предержащие». Это лишь небольшая часть общества (обычно 1–2%), сконцентрировавшая в своих руках основную власть в обществе, которая проявляется как минимум в четырех формах: военная (принудительная), экономическая, административная и идеологическая. В США традиционно преобладают экономические элиты. Таким образом, в первом приближении американские элиты можно рассматривать как обладателей богатства. Однако не существует четкой границы, отделяющей элиты от неэлит (в нашем историческом анализе мы часто подразделяем все элиты на подкатегории, такие как магнаты, элиты среднего уровня и элиты нижнего уровня).

Логику теории и того, как можно ею пользоваться, я объясняю в своей недавно изданной книге Ages of Discord: A Structural-Demographic Analysis of American History. В этой работе говорится о двух волнах социально-политической нестабильности в американской истории. Первая накрыла страну в XIX веке (на ее пике произошла Гражданская война), а вторая нарастает с 1970-х гг. (и, наверно, достигнет пика в начале 2020-х годов).

Фундаментальной силой в структурно-демографической модели является баланс между предложением рабочей силы и спросом на нее. В течение последних пятидесяти лет предложение рабочей силы в США росло гораздо быстрее спроса. Это объясняется несколькими факторами, сработавшими одновременно: рост населения (особенно в период бэби-бума), приток иммигрантов (с 1965 по 2015 гг. процент иностранцев среди рабочих Америки вырос с 5% до 16%) и массовый выход женщин на рынок труда. С точки зрения спроса самыми важными были два фактора: перемещение американских рабочих мест за рубеж, что находит отражение в торговом балансе (последним годом положительного торгового баланса был 1975-й) и, в последнее время, потеря рабочих мест в силу технологического прогресса (автоматизация и роботизация).

Несмотря на замысловатое взаимодействие факторов, влияющих на баланс спроса и предложения рабочей силы, они оказывали сильное воздействие на заработную плату. На графике исследуется один из показателей самочувствия синих и белых воротничков в экономике: относительная заработная плата, определяемая как типичная (медианная) оплата труда, поделенная на ВВП на душу населения.

Рис. 2. Относительная заработная плата в США, 1780–2010 гг.

Источник: Рис. 3.4 в книге Ages of Discord

Если с 1910 по 1960 гг. относительная заработная плата, по сути дела, плавно росла (если не считать колебаний, вызванных бизнес-циклами), то в течение последних пяти десятилетий мы видим понижательную тенденцию. Самое резкое снижение имело место после 1980 года. Другими словами, рабочим достается все меньшая доля плодов экономического роста. Еще один способ взглянуть на этот сдвиг – сравнить тренд реальной заработной платы американских рабочих (с поправкой на инфляцию) с производительностью труда. В 1970-е гг. две кривые разошлись: производительность труда продолжала расти, а рост зарплат остановился.

Рис. 3. Реальная заработная плата и производительность труда

американских рабочих (Бюро трудовой статистики)

Источник: BLS

Аналогичная закономерность прослеживается и при анализе неэкономических показателей благополучия – например, связанных с состоянием здоровья населения. Примечательно, что средний рост американцев, быстро увеличивавшийся в течение большей части XX века, прекратил увеличиваться после 1975 года. Еще больше поражает недавнее снижение ожидаемой продолжительности жизни среди некоторых сегментов населения – в частности, среди белых американцев среднего возраста.

Такие явления, как расхождение производительности труда с уровнем зарплат, увеличивающееся неравенство доходов, а также не растущее или даже снижающееся благосостояние большинства американцев, отмечаются и обсуждаются социологами и политологами (хотя большинство из них склонны сосредотачиваться на одном срезе проблемы и не оценивают взаимосвязь этих явлений). Большинство экспертов, однако, упускают из виду ключевую роль «перепроизводства элиты» и конкуренцию внутри элиты, вызывающую волны политического насилия – как в исторических обществах, так и в нашем, современном.

Перепроизводство элиты – еще одно следствие закона предложения и спроса. Элиты (как в аграрном, так и в капиталистическом обществе) – это потребители рабочей силы. Низкая оплата труда приводит не только к снижению уровня жизни большого сегмента населения (сотрудников, особенно рабочих с низкой квалификацией), но также к благоприятной экономической конъюнктуре для элит (конкретнее, для экономических элит – работодателей).

Пока дела идут неплохо (для элит). Но у этой динамики есть несколько негативных последствий, которые будут постепенно нарастать на протяжении жизни одного поколения. Во-первых, элиты привыкают к более высоким уровням потребления. Помимо этого, конкуренция за социальный статус и положение подстегивает «показное потребление» (покупку вещей, сигнализирующих о высоком социальном статусе). Таким образом, минимальный уровень ресурсов, необходимых для поддержания элитного статуса, все время растет. Во-вторых, численность элит увеличивается по отношению к остальному населению. Благоприятная экономическая конъюнктура для работодателей позволяет немалому числу умных, трудолюбивых или просто удачливых людей накопить капитал, а затем попытаться перевести его в социальный статус. В итоге движение вверх и пополнение рядов элиты значительно превосходит движение вниз. Третье следствие заключается в том, что родственные процессы снижения уровня жизни простых людей и повышения уровня потребления элит усиливают экономическое неравенство и вызывают недовольство у бедных (и все более обездоленных и бесправных) граждан.

Вследствие растущего аппетита и численности элит увеличивается потребляемая ими доля общего экономического пирога. В какой-то момент появляется слишком много людей, стремящихся влиться в ряды элиты и занять немногочисленные высшие посты в политике и экономике. Перепроизводство элиты – это термин СДТ, означающий дисбаланс между предложением элитных постов и спросом на них.

Перепроизводство элит приводит к усиливающейся внутренней конкуренции. Она будет особенно острой за посты в правительстве, число которых остается по сути неизменным, особенно на высшем уровне. Демократическая система правления дает возможность осуществлять ненасильственную смену элит; однако в конечном итоге она зависит от готовности и желания устоявшихся элит уступить конкурентам места во власти. При этом по мере экспонентного роста числа новых честолюбивых претендентов растет и количество недовольных представителей новой элиты, которым отказано в месте под солнцем. Вследствие обостряющейся конкуренции внутри элиты возрастает и вероятность внутреннего насильственного конфликта.

Следовательно, теория позволяет сделать следующее обобщение: избыточное предложение рабочей силы должно вести как к падению уровня жизни рабочих, так и к перепроизводству элиты (с задержкой во времени). В свою очередь, эти факторы подрывают стабильность и силу государства и в конце концов вызывают волну длительной и интенсивной социально-политической нестабильности. Хотя быстрый рост населения – один из самых важных предвестников волн нестабильности (и главный фактор нестабильности в аграрных обществах, не переживших модернизацию), важно подчеркнуть, что структурно-демографическая теория – это не просто мальтузианская модель. Рост населения вызывает политическое насилие опосредованно, через социальные структуры – прежде всего через отношения между элитами и остальным населением, внутри элит и между элитами и государством. Теория последовательно, динамично и гармонично объединяет в себе идеи Мальтуса, Маркса и Вебера.

Поворотный момент 1970-х

Корни нынешней непростой ситуации в Америке уходят в 1970-е гг., когда заработная плата перестала поспевать за ростом производительности труда. Это привело к увеличению пропасти между состоянием 1% привилегированного сословия и остальных 99% населения. Рост неравенства в последние четыре десятилетия приводил не только к росту крупных состояний, но и к увеличению числа держателей богатства. 1% превращается в 2% или даже больше. В США сегодня намного больше миллионеров, мультимиллионеров и миллиардеров, чем 30 лет тому назад. Согласно исследованию экономиста Эдварда Вольфа, в 1983–2010 гг. число американских домохозяйств с состоянием не менее 10 млн долларов (по курсу 1995 г.) выросло с 66 до 350 тысяч. В пропорциональном отношении процент домохозяйств, состояние которых оценивалось восьмизначными цифрами, увеличился с 0,08 до 0,3%.

Обычно богатые американцы более активно участвуют в политической жизни, чем остальное население. Они поддерживают кандидатов, разделяющих их взгляды и ценности (например, братья Коч). Некоторые из них даже баллотируются на разные должности (Майкл Блумберг, Митт Ромни и Дональд Трамп). Вместе с тем число политических должностей и портфелей остается неизменным. В стране по-прежнему 100 сенаторов, 435 конгрессменов и лишь один президент – то есть то же число, что и в 1970 году. Вот что в действительности означает «перепроизводство элит».

Ярким показателем является перепроизводство дипломированных юристов. По данным Американской ассоциации юристов, с середины 1970-х гг. до 2011 г. число представителей этой профессии утроилось – с 400 тыс. до 1,2 миллиона. Между тем население страны за этот же период выросло только на 45%. По недавним оценкам Economic Modeling Specialists Intl., квалификационный экзамен на присвоение статуса адвоката проходит в два раза больше выпускников юридических факультетов, чем фактическое число вакансий на рынке труда. Иными словами, каждый год выпускаются 25 тыс. невостребованных юристов, значительная часть которых сидит в долгах. Многие из них поступали на юридический в надежде заняться политикой и присоединиться к политической элите.

Перепроизводство элиты в целом приводит к обострению конкуренции внутри нее, что постепенно подрывает дух сотрудничества; за этим следует идеологическая поляризация и раздробление политического класса. Это происходит потому, что чем больше людей соперничает за попадание в высшее сословие, тем больше проигравших. Множество карьеристов и кандидатов на присоединение к элите, часто высокообразованных, богатых и способных, не получают доступа к соответствующим должностям. Отчаявшиеся выпускники юридических факультетов, а также богатые неудачники с политическими амбициями становятся угрозой для политической стабильности общества.

Рамки данной статьи не позволяют подробно обсудить третий фактор, влияющий на стабильность крупных обществ в рамках структурно-демографической теории (помимо обнищания народа и перепроизводства элиты): ухудшающееся финансовое здоровье государства. В настоящее время этот фактор еще не актуален для понимания главного вопроса: почему мы оказались свидетелями эпидемии НМУ? Однако различные структурно-демографические обстоятельства со временем становятся все более серьезными причинами растущей нестабильности. Сначала начинается обнищание народа; затем, с некоторым запозданием, происходит перепроизводство элиты, и, наконец, сочетание этих двух факторов подрывает финансовое здоровье государства (см. книгу Джека Голдстоуна Revolution and Rebellion in the Early Modern World). В настоящее время положение Соединенных Штатов как мирового гегемона и их способность печатать столько долларов, сколько они сочтут нужным (коль скоро остальной мир их принимает), позволяют этой стране откладывать последствия огромного дефицита государственного бюджета на многие годы и даже десятилетия.

Если обобщить экономическую, социальную и политическую динамику в США с позиций структурно-демографической теории, мы увидим, что в течение нескольких последних десятилетий росло социальное давление, приводящее к нестабильности. Эпидемия НМУ – внешний индикатор этих глубоких структурных сдвигов.

Почему основная форма нынешнего насилия – массовые убийства из стрелкового оружия

Социально-политическая нестабильность может принимать разные формы. Проведя анализ политического насилия в Соединенных Штатах с 1780 по 2010 гг., я выделил три основные формы, традиционно используемые американцами: бунты (одни группы против других), линчевания (группы против отдельных лиц) и терроризм (отдельные лица против групп). На протяжении большей части американской истории все три формы политического насилия имели склонность одновременно усиливаться и ослабевать. Но в современной Америке политическое насилие чаще всего выражается в виде терроризма, а конкретно – в виде беспорядочной стрельбы. Почему?

Чтобы понять это, нужно вспомнить, что американское государство – самое сильное и дееспособное государство на планете. Его военное превосходство над другими мировыми державами очевидно, но оно не менее сильно внутри страны. Местная полиция лояльна существующему правопорядку, прекрасно вооружена и хорошо финансируется. Для обуздания внутренней нестабильности, например бунтов, полиция оснащена большей частью вооружений и тактики, разработанных армией в процессе внешних войн. ФБР также очень дееспособная организация. Она настолько эффективна, что вряд ли будет преувеличением предположить: как только в криминальном заговоре по подрыву правопорядка будет участвовать трое или более человек, одним из них непременно будет информатор ФБР.

Вследствие этого политическое насилие, инициируемое группами, эффективно подавляется. Линчевания стали крайне редким явлением. Лишь спонтанные, незапланированные действия, такие как бунт Родни Кинга в 1992 г. в Лос-Анджелесе, имеют минимальные шансы на то, чтобы превратиться в серьезный акт политического насилия. Однако власти скорректировали тактику, и сегодня вероятность бунта, аналогичного бунту Родни Кинга, намного ниже. Присутствие полиции специального назначения по охране общественного порядка – это одновременно сдерживающий фактор и сила быстрого реагирования на случай перерастания мирной демонстрации в беспорядки с применением насилия.

Таким образом, терроризм сегодня является единственной возможностью выплеснуть нарастающее социальное напряжение, чреватое внутренним политическим насилием, но только когда теракт планирует один, максимум два террориста. Из базы данных USPV видно, какое разнообразное оружие используют американские террористы: бомбы, ножи, споры сибирской язвы, автомобили и даже самолеты. Однако наиболее предпочтительным оружием остается стрелковое оружие по той простой причине, что его можно легко приобрести в большинстве американских штатов. Согласно данным за 2015 г., в 40% американских домовладений имеется минимум одна единица стрелкового оружия.

Альтернативные объяснения эпидемии НМУ

Давайте вкратце рассмотрим два возможных объяснения и альтернативы СДТ, чаще вс

его встречающиеся в ведущих СМИ при обсуждении НМУ: оружие на руках у населения и умственные заболевания.

Оружие. Фактические данные убедительно опровергают объяснение, согласно которому число НМУ увеличивается по причине меняющихся правил продажи оружия и владения им. В течение последних десятилетий был принят ряд законов, которые ввели дополнительные ограничения на покупку мощного огнестрельного оружия. Отчасти в силу этих законов, но, возможно, больше по причине культурных перемен в обществе, доля американцев, владеющих оружием, неуклонно снижается. Доля домовладений, имеющих огнестрельное оружие, снизилась с более чем 50% в 1970-х гг. до приблизительно 40% сегодня. Поскольку тенденция приобретения стрелкового оружия противоречит тенденции учащения НМУ, этим нельзя объяснить причины роста НМУ.

Это не означает, что меры сдерживания распространения оружия среди населения не смогут снизить число НМУ. Оно уменьшится, как уменьшится и число людей, гибнущих в каждом инциденте. В целом эти меры приведут к снижению числа жертв, хотя и не снимут структурно-демографического давления. Другой вопрос: можно ли разоружить американцев, не спровоцировав при этом массового восстания.

Умственные заболевания. Это одно из самых распространенных объяснений растущего числа НМУ. Как пишет Клейтон Кремер, «по меньшей мере половина массовых убийц (а также многих других убийц) – это умственно неполноценные люди, давно страдающие от психических и душевных заболеваний». Проблема с этим объяснением в том, что миллионы американцев страдают от каких-то душевных болезней. Например, «в начале 1980-х гг. в США жило около 2 млн человек с хроническими расстройствами психики». Тем не менее, ничтожно малая доля этих людей совершают массовые убийства.

Кроме того, многие умственные заболевания, такие как большинство разновидностей шизофрении, в действительности делают людей менее агрессивными. В ретроспективе легко сказать, например, что у Адама Лэнзы, убившего 20 детей и шестерых взрослых в начальной школе «Сэнди-Хук», ранее диагностировали синдром Аспергера. Но синдром Аспергера – это мягкая форма аутизма, не увеличивающая склонность человека к насилию, насколько это известно психиатрам.

Нет никаких доказательств того, что доля американцев с психическими отклонениями выросла с 1965 г., и уж, конечно, она не росла теми же темпами, что НМУ. Помните, что число случаев НМУ выросло больше чем на порядок. Некоторые обозреватели указывают на послабления в отношении обязательного лечения душевнобольных, которые произошли в годы пребывания у власти администрации Рейгана. Но опять-таки кривая случаев НМУ не показывает «резкого роста» в эти годы, который можно было бы ожидать, если бы это было главной причиной.

Еще одно важное наблюдение состоит в том, что количество насильственных смертей в США снижалось в 1990-е гг., что совпало с так называемой революцией в ограничении свободы. Многие из тех, кто страдал буйным помешательством, были помещены за решетку, вследствие чего снизилось общее количество убийств. Однако количество НМУ продолжало расти.

Расходящиеся траектории бытовых убийств и случаев НМУ серьезно затрудняют задачу тех, кто хочет объяснить спонтанное насилие распространением стрелкового оружия и душевных заболеваний. Если НМУ – еще одна разновидность убийства, то почему общее количество убийств снижалось начиная с 1990-х гг., а число НМУ росло? Даже «массовые убийства», то есть случаи убийства четырех или более человек, не увеличивались или даже сократились с 1980-х по 2000-е годы. Но подавляющее большинство этих убийств нельзя причислить к НМУ, потому что они направлены против конкретных лиц и обычно начинаются со стычки или потасовки между людьми, знающими друг друга. Согласно СДТ,

неизбирательное массовое убийство – отдельная концептуальная категория, разновидность политического насилия, отличная от обычного преступления, а потому нет оснований надеяться на то, что бытовые убийства и НМУ будут подчиняться одним и тем же закономерностям.

Выводы: канарейки в угольной шахте

Неизбирательное массовое убийство – это не разновидность бытовых преступлений, а разновидность политического насилия – терроризма. Если быть точнее – акты агрессии, совершаемые террористами-смертниками, поскольку подавляющее их большинство уничтожается полицией либо подвергается смертной казни по приговору суда (или, в лучшем случае, они умирают в социальном смысле, поскольку их отправляют за решетку на всю оставшуюся жизнь). Это не случайные убийства без мотива. Мотив заключается не в убийстве конкретного человека или людей, а в нанесении удара по социальной группе, общественному институту или по обществу в целом.

Гнев или ярость – наверное, универсальный знаменатель в мотивации, приводящей к агрессии, связанной с НМУ. Нам неизвестно, что именно подвигло Адама Лэнзу на совершение бойни в школе «Сэнди-Хук», но мы знаем, что им двигала ярость. Шестилетняя девочка, которая выжила, притворившись мертвой, описала человека, стрелявшего в ее мать, как «очень злого дядю».

Стреляющие в приступе буйства или неистовства часто позиционируют себя карателями, наносящими удар по вопиющей несправедливости. Как писал Адам Лэнкфорд в New York Times, общая черта людей, открывающих беспорядочную стрельбу, и террористов-самоубийц – «ощущение себя глубоко в душе жертвой и убеждение в том, что его жизнь погубил некто другой, издевавшийся над ним, угнетавший или преследовавший его». Однако этот «некто другой» – не человек, а группа, организация, учреждение, общественный институт или все общество.

Частота НМУ зависит прежде всего от состояния общества; она увеличивается с ростом социального напряжения, становящегося причиной нестабильности. По мере того как дух сотрудничества в американском обществе угасал на протяжении последних четырех десятилетий, а конкуренция внутри общества обострялась, все большее число ранимых людей стали считать себя жертвами, над которыми издеваются, которых угнетают. И очень малая доля этих людей решает отомстить, став террористами-самоубийцами.

За этими изменениями в обществе стоят две фундаментальные силы, две структурно-демографические тенденции: обнищание народа и перепроизводство элиты. Первая связана с ухудшением условий труда; вторая – с растущим социальным давлением на университетский кампус и начальную школу. Давайте напомним себе, что все начинается с обнищания народа, после чего происходит перепроизводство элиты. Вот почему самые первые случаи беспорядочной стрельбы происходили на рабочем месте, в офисах, а затем НМУ перекинулись на образовательные учреждения. В последние несколько лет мы видим растущее число третьего вида агрессии, направленной против государства и его представителей.

Главное значение беспорядочной стрельбы в общественных местах – не в количестве убитых, поскольку число жертв террористов невелико в сравнении с общим числом насильственных смертей в США или с числом жертв дорожных происшествий. Неизбирательные массовые убийства – это единичные случаи, которые не приведут к краху государства или к началу гражданской войны. Однако нам стоит беспокоиться потому, что это внешние признаки или показатели крайне тревожных тенденций, прокладывающих себе путь в глубинных слоях американского общества.

Рост числа массовых убийств в Америке в последние несколько десятилетий – это все равно как если бы канарейки в шахте стали гибнуть одна за другой. Это ранний признак или индикатор того, что нечто вокруг нас меняется к худшему. НМУ предупреждают нас о более серьезной опасности в будущем, но не являются причиной этой приближающейся опасности.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности МДК «Валдай». С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/

США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2068006 Питер Турчин

Кризис мировой власти и тройственные отношения

Как преодолеть кризис мировой власти

Збигнев Бжезинский – помощник президента США по национальной безопасности в 1977–1981 годах.

Резюме Идеальным геополитическим ответом стал бы треугольник США, Китая и России. В этом контексте у России не будет другого выбора, как только принять реальность и необходимость улучшения отношений как с Китаем, так и с Соединенными Штатами.

После окончания последней мировой войны 70 с лишним лет назад мир на планете удавалось сохранять благодаря угрозе ядерной бомбы. Из-за ее уникальной способности разрушить мир она в корне изменила реалии международной политики. Однако ее воздействие на стабильность снижалось, по мере того как все больше стран обзаводились такими же возможностями разрушения.

Монополия Америки на ядерное оружие длилась менее десяти лет. Внушающая страх сила США несколько уменьшилась к середине 1950-х гг., но реальность американского ядерного оружия все еще была достаточно грозной, чтобы в конце 1940-х гг. убедить Советы воздержаться от наземной блокады для выдавливания американцев из Западного Берлина, а в 1960-е гг. Соединенным Штатам удалось добиться отвода советских ядерных вооружений с Кубы. Однако окончательное разрешение Кубинского ракетного кризиса было не односторонней победой, а скорее сочетанием угроз и компромиссов, позволившим обеим сверхдержавам сохранить лицо. США пришлось не только дать публичное обещание никогда не вторгаться на Кубу; они также втайне согласились вывести из Турции свои ракеты «Юпитер».

Начальные этапы холодной войны, которая велась исключительно между двумя крупнейшими державами, сделали их ответственными за безопасность в мире. По сути, через два десятилетия после появления фактора этого смертоносного оружия Америке пришлось все больше и больше учитывать озабоченность Советов. Да, ядерное оружие способствовало сохранению мира, особенно в условиях потенциального паритета, когда стало понятно, что победителей в ядерной войне не будет. В любом случае фактическая исключительность в обладании ядерным оружием на первых этапах холодной войны давала двум соперничавшим державам особый статус. Они чувствовали уникальную ответственность за судьбы всего мира, хорошо понимали друг друга и не были склонны скатываться к конфронтации, способной привести к взаимной катастрофе.

В последнее время стабильность в мире была поставлена под угрозу из-за упрямого соперничества крупных держав, которые тем не менее не обосновывают возможное применение ядерного оружия. Лишившись стратегической ядерной монополии, Соединенные Штаты попытались добиться преимуществ на других фронтах – прежде всего наладив мирное сотрудничество между США и коммунистическим Китаем при Дэн Сяопине. В 1980-е гг. две державы даже неформально сотрудничали, стремясь сделать российское вторжение в Афганистан все более дорогостоящей и в конечном итоге бесполезной авантюрой, но всячески избегая угроз развязывания ядерной войны.

Хотя американо-китайские отношения не вылились во всеобъемлющий союз, одной из определяющих особенностей стало избирательное и иногда тайное сотрудничество между двумя государствами. К концу последнего десятилетия ХХ и в начале XXI века изменилась конфигурация мировой силы и власти. Америка и Россия остались принципиальными соперниками, но Китай, имея на вооружении более скромный ядерный арсенал, становился все более грозной силой на Дальнем Востоке. Следовательно, три главных полюса мировой силы менее склонны прибегать к ядерным провокациям, но ради того, чтобы избежать глобального столкновения, США, Китаю и России необходимо соблюдать меры предосторожности и стремиться к сотрудничеству.

Для России ситуация в регионе стала особенно трудной. Нерусские республики, некогда входившие в состав Советского Союза, сегодня открыто утверждаются в своей национальной независимости и отказываются от участия в каких-либо структурах, напоминающих распавшийся СССР. Государства Центральной Азии, в большинстве из которых исповедуется ислам, решительно настроены претворить первоначально формальную независимость в развитие полноценной государственности. Это устремление также разделяют славянские православные страны, такие как Украина и Беларусь. Обе они твердо намерены стать суверенными государствами с собственным флагом, вооруженными силами и развивать более тесные связи с Европой.

Тем временем стратегическое проникновение Китая в Центральную Азию с целью получения прямого торгового доступа к Европе уже приводит к существенному ослаблению экономического господства России в восточной части бывшего Советского Союза. Отношения Китая с Россией, похоже, сулят Пекину еще более привлекательную краткосрочную альтернативу, хотя у обеих сторон имеются исторические обиды, заставляющие их с подозрением относиться к намерениям друг друга. Вот почему честолюбивая китайская инициатива «Один пояс – один путь» поставила Москву в неловкое положение, и теперь она старается притормозить и замедлить запланированное Китаем выстраивание торговых путей до самой Европы.

Население Амурской области в России – 830 тыс. человек. Во всем огромном по площади Дальневосточном регионе России проживает всего 6 млн человек. По другую сторону реки Амур, которая служит естественной границей между Россией и Китаем, находится китайская провинция Хэйлунцзян с населением 40 млн человек.

Этот контраст может спровоцировать геополитическое напряжение между Китаем и Россией в не слишком отдаленном будущем. В более долгосрочной перспективе самым зловещим предзнаменованием может быть крепнущая среди китайских военачальников надежда на то, что Китай в конце концов отвоюет огромные просторы Восточной Сибири, которые царская Россия захватила силой в середине XIX века. Таким образом, далекие и, по сути, незаселенные просторы Восточной Азии могли бы стать долговременной стратегической целью Китая в процессе геополитического восстановления этой усиливающейся азиатской державы.

В любом случае России приходится выстраивать все более сложные отношения с КНР и США, которые неизбежно будут сдерживать ее далеко простирающиеся амбиции. России удастся реализовать свои стремления, только если она освободится от иллюзии о возможности достижения превосходства на всем континенте и станет ведущим игроком в самой Европе.

В то же время приходится признать, что Америка стала проводить более двусмысленную политику в отношении Китая, в которой нет общего стратегического плана, столь характерного для все более любезных и добросердечных связей, складывавшихся между Вашингтоном и Пекином одно-два десятилетия тому назад. Соединенные Штаты должны помнить о серьезной опасности заключения стратегического альянса между Китаем и Россией, к которому их может отчасти подтолкнуть внутренняя политическая и идеологическая инерция, а отчасти непродуманная внешняя политика США. Соединенным Штатам не следует вести себя в отношении Китая так, как если бы он уже был врагом; важно также не отдавать явного предпочтения Индии как главному союзнику США в Азии, поскольку в этом случае более тесная связь между Китаем и Россией будет практически гарантирована. Для Соединенных Штатов не может быть ничего опаснее тесного союза этих двух держав.

Неудивительно, что США занимают в большей степени оборонительную позицию в политически пробуждающейся Евразии. Америка сохраняет присутствие в регионе благодаря находящимся под ее контролем островам Тихого океана, ее нахождение там свидетельствует о том, что Вашингтон заинтересован в поддержании безопасности в Евразии, и США открыто заявляют о намерении защищать Японию и Южную Корею. Но такая приверженность зависит от стратегической осторожности и решительности.

Соединенным Штатам также следует подтвердить готовность защитить Западную и Центральную Европу. Они должны быть способны реагировать военными средствами, вопреки сомнениям мирового сообщества в том, что Америка, если понадобится, перейдет к решительным действиям, и, быть может, даже тем более по причине подобных сомнений. Поэтому важно, чтобы США недвусмысленно донесли до Кремля, что не останутся в Европе пассивным наблюдателем. Соединенные Штаты не планируют создавать серьезные политические или военные контругрозы с целью изоляции России, но Кремль должен понимать, что если он посягнет на независимость Латвии или Эстонии, последует массированная блокада доступа России к Западу по Балтийскому морю. Перекрытие жизненно важных для России портов в Санкт-Петербурге и черноморского порта Новороссийск через пролив Дарданеллы пагубно скажется почти на двух третях всей российской торговли по морю.

Решительная реакция Соединенных Штатов не только резко ограничит способность России заниматься выгодной международной торговлей, но и даст необходимое время для ввода более серьезного американского и западноевропейского воинского контингента в Центральную Европу, дабы успокоить союзников США. При возможном нейтралитете Китая руководству России пришлось бы сделать не слишком приятный выбор между экономически губительной изоляцией и видимым, явным отводом войск.

Тем временем привлекательная более долгосрочная программа укрепления Китая может включать план Пекина по постепенной инфильтрации и поселению китайских рабочих на гигантских, но пустующих просторах северо-восточной Евразии. Не так давно Россия и Китай осуществили официальную демаркацию границ. Через эти границы в Россию постоянно перетекает немалый поток рабочей силы из КНР, тогда как мы не видим серьезных попыток российского правительства развивать существующие города или создавать новые поселения на пустующих просторах северо-восточной Азии (которые были присоединены к царской империи в середине 1850-х гг.).

В течение следующих нескольких десятилетий нынешние территориальные договоренности по северо-восточной Азии могут стать нестабильными в геополитическом смысле, временами даже взрывоопасными. В конечном итоге это способно ускорить начало самого длительного пересмотра критических водоразделов на огромном евразийском континенте. Очевидно, что Америка будет лишь удаленным наблюдателем, хотя может благоразумно расширять двусторонние связи и с Японией, и с Южной Кореей.

Проблема, которую представляет Северная Корея, потребует углубленного сотрудничества в сфере безопасности между США и Китаем, а также между Соединенными Штатами и Россией, которая, будем надеяться, станет страной, более ориентированной на Европу. И Китай, и Россия, вероятно, окажут большее влияние на политические перемены, возможные в Северной Корее, нежели США, предпринимающие поверхностные и разрозненные усилия в этом регионе.

Длительный период относительной стабильности и отсутствие большой войны может постепенно оказать совокупный позитивный эффект, способствуя медленной эволюции Северной Кореи в направлении примирения с мировым сообществом на основании гарантий более могущественных непосредственных соседей (Китая, США, Японии и, возможно, России).

Последний, но не менее важный фактор – продолжающиеся гражданские войны на Ближнем Востоке, подпитываемые религиозной ненавистью; потенциальные ядерные конфликты, которые способны развязать экстремисты в Иране, не говоря уже о геополитических амбициях пламенных турецких националистов, возможно, при поддержке российских военных. Любой из этих конфликтов может взорвать регион.

Идеальным геополитическим ответом стали бы тройственные отношения между США, Китаем и Россией. В этом контексте у России не будет другого выбора, как только принять реальность и необходимость улучшения отношений как с Китаем, так и с Соединенными Штатами. По мере усугубления неопределенности с потенциально разрушительными последствиями для всех трех крупных ядерных держав время размышлять о том, что могло бы случиться и все еще может произойти. В этом контексте Китаю пора задуматься, сможет ли он позволить себе избежать ответственности за то, что происходит в соседних странах. Могло бы это угрожать интересам Китая и подтолкнуть его к чрезмерно тесной военной связи с Россией, которая чревата угрозой их совместного противостояния США?

Будет ли Россия пользоваться большим уважением в мире, где три самые могущественные в военном отношении государства (Америка, Китай, Россия) углубят сотрудничество в вопросах, касающихся безопасности на Ближнем Востоке в краткосрочной перспективе? А в более длительной перспективе – в Восточном Тихоокеанском регионе, где амбиции Китая пока пребывают в сонном состоянии, хотя в будущем они могут быстро проснуться.

Все вышесказанное осложнится растущей вероятностью того, что серьезные климатические проблемы в мировом масштабе усугубят политические проблемы. Глобальное потепление уже оказывает более зловещее влияние, поскольку перспектива таяния льдов на обширной территории ставит под угрозу существование многих нынешних поселений. В совокупности все это может вызвать более сильную общественную тревогу и озабоченность, чем стратегическая неопределенность, ставшая сегодня фактом жизни в таких масштабах, с которыми наше все более уязвимое человечество никогда еще не сталкивалось.

Таким образом, региональное сотрудничество потребует общего мозгового штурма и политической воли для совместной работы, невзирая на исторические конфликты и присутствие ядерного оружия, всегда потенциально разрушительного, но не способного привести к односторонней политической победе даже по истечении 70 лет.

Данный материал представляет собой изложение речи, которую Бжезинский произнес в декабре на форуме, посвященном вручению Нобелевской премии мира в Осло. Опубликовано в издании Huffington Post.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067996 Збигнев Бжезинский

Узбекский транзит для Центральной Азии

Смена поколений продолжается

Станислав Притчин – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН, руководитель аналитического центра ECED.

Резюме В условиях неразвитости политических институтов, отсутствия опыта передачи власти стабильность государства в период транзита всецело зависит от способности элиты поставить общественные интересы выше собственных и найти консолидированное решение.

4 декабря 2016 года в Узбекистане состоялись досрочные президентские выборы. Впервые в истории независимого Узбекистана кампания проходила без бессменного президента Ислама Абдуганиевича Каримова, который скоропостижно скончался 2 сентября. В выборах приняли участие четыре кандидата, от каждой из зарегистрированных и действующих политических партий. Но безусловным фаворитом с самого начала считался Шавкат Мирзиёев, опытный и авторитетный в республике политик, который с 2003 г. занимал пост премьер-министра. В итоге он набрал наибольшее количество голосов – 88,61%. Официально победив на выборах, Мирзиёев обозначил приоритеты своего пятилетнего срока, и некоторые из них выглядят совершенно революционными, например, введение прямых выборов хогимов (глав областей), реформирование госслужбы. Таким образом, Узбекистан действительно вступил в совершенно новую для себя эпоху, а принимая во внимание его вес в Центральной Азии, соседи по региону не смогут не учитывать ход узбекского транзита.

Особенности транзита власти в Центральной Азии

Процесс транзита власти в постсоветских государствах Центральной Азии является одним из самых серьезных вызовов для их стабильности. Все дело в особенностях политической культуры, сложившейся под влиянием исторического наследия (советский период с отстроенной вертикалью власти, патерналистский подход населения к государству), а также местных традиций (сакральность власти). Практически для всех государств региона характерна суперпрезидентская политическая модель, в которой глава государства выступает в качестве единственного и важнейшего центра власти. С некоторыми оговорками это относится и к Киргизии с ее формально парламентско-президентской системой.

Данная модель позволяет обеспечивать, во-первых, внутриполитическую стабильность, когда глава государства выступает арбитром в противостоянии политических, региональных и экономических групп влияния. Во-вторых, в условиях неразвитости гражданского общества и институтов контроля власти она является основным условием управляемости и эффективности государственного аппарата, когда все члены правительства отвечают перед главой государства за проделанную работу. В-третьих, именно глава государства выступает в качестве и формального, и номинального гаранта суверенитета и выразителя национальных интересов на международной арене. Слабой стороной президентской модели является ее зависимость от личности главы государства.

В условиях неразвитости политических институтов, отсутствия опыта передачи власти стабильность государства в период транзита всецело зависит от способности политической элиты поставить общественные интересы выше собственных и найти консолидированное решение при выборе следующего президента.

Важно отметить, что для России смена персоналий, стоящих у руководства в странах региона, является принципиальным вопросом. Личный контакт Владимира Путина с главами государств, и не только в Центральной Азии, является важнейшим элементом российской внешней политики. Не были исключением и отношения с Исламом Каримовым. Поэтому остановку Владимира Путина в Самарканде на обратном пути из Китая и посещение могилы первого президента Узбекистана можно расценивать не только как эффектный внешнеполитический шаг, но и возможность для российского лидера попрощаться с многолетним партнером и личным другом.

За четверть века в странах Центральной Азии произошло всего несколько случаев передачи власти. В 1994 г. в Таджикистане после гражданской войны в качестве компромиссной фигуры к власти пришел Эмомали Рахмонов (Рахмон с 2007 года). В марте 2005 г. народные волнения в Киргизии привели к бегству Аскара Акаева и приходу оппозиционеров к управлению государством, которое возглавил Курманбек Бакиев. Новый глава Киргизии не только быстро переиграл вчерашних партнеров по оппозиции, но и сумел в короткие сроки сконцентрировать в своих руках и руках своей семьи власти и полномочий больше, чем было у его предшественника. Уже в 2010 г. Бакиев был вынужден бежать из республики в ответ на массовые акции протеста. Временное правительство инициировало Конституционную реформу по переформатированию республики в парламентскую. Однако реализация идей парламентаризма на фоне ослабления всех государственных институтов привела к перенесению в парламент политической борьбы и параличу работы госорганов. Только после того как в 2011 г. президентом был избран Алмазбек Атамбаев, коалиции во главе с пропрезидентской Социал-демократической партией удалось создать единый центр принятия решений, позволивший республике выйти из управленческого кризиса.

В Туркмении смена высшей власти была связана со смертью в декабре 2006 г. Сапармурата Ниязова – первого из плеяды первых секретарей республиканских комитетов партии, кто стал президентом. Транзит власти прошел очень быстро, путем закулисных переговоров. При этом должность временно исполняющего обязанности президента по Конституции должен был занять спикер сената, но вместо него временным главой республики стал заместитель председателя правительства Гурбангулы Бердымухамедов. В феврале 2007 г. он уверенно выиграл досрочные президентские выборы, набрав 89% голосов избирателей.

Особенности узбекского транзита

На протяжении последних лет среди возможных преемников Ислама Каримова числились несколько политических тяжеловесов узбекской политики. Занимающий с 2003 г. пост премьер-министра уроженец Джизака Шавкат Мирзиёев, вице-премьер, министр финансов уроженец Ташкента Рустам Азимов, старшая дочь президента Гульнара Каримова и занимающий пост главы СНБ с 1995 г., влиятельный 72-летний Рустам Инноятов. Очевидно, что список был достаточно условным, не отражал реалии узбекской политики и не учитывал неформальные властные расклады и альянсы, играющие первостепенную роль.

К моменту старта транзита власти даже в этом условном списке не оказалось дочери президента Гульнары Каримовой, которая еще при жизни отца потеряла шансы претендовать на власть. Также с трудом верилось, что непубличный Рустам Инноятов вдруг решит выйти из тени и официально возглавить республику. Появление же «темных лошадок» выглядело маловероятным, так как любой кандидат должен был не только пройти процедуру согласования внутри элиты, а значит иметь авторитет и высокий уровень влияния, но и быть избранным на всенародном голосовании. Поэтому наиболее вероятными кандидатами в преемники считались Мирзиёев и Азимов.

Вопрос о том, кто заменит Каримова, был решен в результате закрытых переговоров. Об этом мы можем судить по единой, логичной цепочке решений. Сначала постановлением парламента премьер-министр Шавкат Мирзиёев был утвержден главой комиссии по организации похорон первого президента. Спустя несколько дней во время совместного заседания двух палат парламента утвердили самоотвод спикера сената Нигматилла Юлдашева с поста временного главы республики, который он должен был занять по Конституции 2011 г. в случае смерти президента или потери им дееспособности до момента избрания нового главы. Вместо спикера единогласным решением депутатов временно исполняющим обязанности президента был избран Шавкат Мирзиёев. Досрочные выборы назначили на 4 декабря 2016 года.

У зарубежных экспертов вызвало критику решение о самоотводе спикера сената и утверждение премьера на должность врио президента. Статьи 95 и 96 Конституции, регламентирующие процедуру объявления досрочных выборов и назначения временного главы государства на случай смерти или недееспособности действующего, не прописывают подобного рода нюансы. Вместе с тем премьер-министр в узбекской политической иерархии является третьим лицом, и в такой ситуации логично и формально обоснованно, что именно он заменил Юлдашева после его самоотвода. Необходимо понимать и особенность политической культуры и традиций Узбекистана. Сакральность позиции главы государства настолько высока, что сложно представить себе два центра власти даже на короткий период – врио президента и наиболее вероятный кандидат. Это, с одной стороны, могло бы привести к опасным закулисным играм, а с другой – создать в общественном сознании, пусть и на время, двоевластие. Вспоминается пример из новейшей истории Киргизии, считающейся наиболее демократичным государством в регионе. В 2005 г., сразу после свержения Аскара Акаева, лидер оппозиции Курманбек Бакиев совмещал аж две ведущие позиции – и.о. президента и премьера – и в итоге вышел победителем в противостоянии со своим политическим оппонентом Феликсом Куловым.

Особенностью узбекского транзита стала его максимальная консолидированность. К стабилизирующим факторам можно отнести следующие. Никто из игроков, претендующих на высший пост, не стремился расшатывать ситуацию и дестабилизировать общественно-политическую обстановку – в таком случае проигравшей была бы любая группа, пришедшая к власти. Более того, все претенденты были заинтересованы в сохранении строгой вертикали, максимальной монолитности политического класса. В такой ситуации основные конкурирующие группы предпочли закулисные переговоры, выдвижение единого кандидата вместо публичных разборок. Вторым важным стабилизирующим фактором, без сомнения, выступил глава СНБ Рустам Иноятов, который в силу возраста не имел личных президентских амбиций и, вероятнее всего, сыграл роль ключевого модератора процесса выбора кандидатуры нового президента Узбекистана и ее согласования с основными политическими игроками.

Узбекистан после Каримова

Каким будет Узбекистан после Ислама Каримова? Вопрос не праздный не только для 32-миллионного населения республики, но и в целом для Центральной Азии. Это единственное государство, граничащее со всеми центральноазиатскими республиками и с Афганистаном, при этом географически оно занимает центральную часть региона. Узбекские диаспоры есть во всех соседних странах, более того, в некоторых являются вторыми по численности, например в Киргизии. Узбекская армия считается самой крупной и боеспособной в Центральной Азии в том числе и потому, что значительная часть инфраструктуры и военной техники советского Туркестанского военного округа осталась на территории республики. Экономически Узбекистан в регионе уступает только Казахстану. Республике удалось в основном сохранить существовавший на момент распада СССР промышленный потенциал, создать новые отрасли, такие как автомобилестроение, а также диверсифицировать сельское хозяйство и снизить зависимость от производства водоемкого хлопка. Не все, конечно, радужно. Высокая рождаемость, достаточно закрытая для иностранных инвесторов модель экономики, удаленность от рынков сбыта, слабая развитость транспортной инфраструктуры, дефицит ресурсов не позволили создать необходимое количество рабочих мест. В итоге Узбекистан является главным поставщиком трудовых мигрантов в Казахстан и Россию. Неудивительно, что, выступая в парламенте перед утверждением в качестве врио главы государства, Шавкат Мирзиёев заявил, что в ближайший год нужно будет создать как минимум миллион новых рабочих мест, 480 тыс. из них – для выпускников профтехучилищ.

Обозначенные в ходе кампании и после ее успешного завершения реформы должны коснуться всех сфер жизни. Новый президент предложил несколько важных инициатив, нацеленных на улучшение инвестиционной среды: вводятся ограничения на внеплановые проверки бизнеса госорганами, предложен пакет мер по облегчению процедуры конвертации местной валюты – ключевой проблемы для иностранных инвесторов. Мирзиёев призвал рассмотреть возможность избрания хокимов (руководителей областей) через всенародные выборы. Если инициатива будет реализована, это станет прецедентом для региона, так как во всех странах Центральной Азии главы местных образований назначаются и снимаются президентами. Также заявлена серьезная административная реформа. В настоящее время разрабатывается Концепция реформы административного управления, рассчитанная на 2017−2021 годы.

При этом сохраняется жесткая вертикаль власти, продолжен курс на строгую секуляризацию общественной и политической жизни и недопущение распространения идей радикального ислама.

На нынешнем этапе не стоит ожидать серьезных изменений внешнеполитических приоритетов Узбекистана. Только после того как все внутриполитические вопросы будут решены, сформируется новый баланс сил, возможна определенная корректировка приоритетов на внешней арене. Для нового президента первоочередной задачей будет получить поддержку и признание своей легитимности у ключевых игроков – России, Китая и США.

Если говорить о долгосрочных интересах, то для Узбекистана важно развивать сотрудничество с Москвой, так как более 2 млн граждан республики работают в России, она также является важным экономическим партнером и крупнейшим инвестором, в первую очередь в нефтегазовую сферу. Не исключается определенное движение в сторону ЕАЭС, но пока не на уровне полноценного членства. С Пекином продолжится тесное сотрудничество, так как Китай – важный инвестор в первую очередь в транспортный сектор, крупный покупатель газа, добываемого в республике. Но осторожность в отношении такого мощного регионального игрока, как Китай, скорее всего, сохранится, так что, вероятно, предложенная Пекином зона свободной торговли с Узбекистаном так и останется проектом. С западными странами ситуация несколько иная – здесь нет серьезной экономической базы сотрудничества. Многое будет зависеть от оценок выборов в Узбекистане и готовности к диалогу с новым главой республики.

О предпочтениях и приоритетах второго президента во внешней политике мы можем судить по программному выступлению Шавката Мирзиёева во время утверждения его врио главы государства. Интересно, что на первом месте в списке партнеров обозначены страны – соседи по Центральной Азии, а уже только затем Россия, Китай, США, Япония и Южная Корея. Что это может означать? С Астаной у Ташкента сложился прагматичный стратегический союз. Это подтвердил и состоявшийся спустя несколько дней после похорон визит президента Нурсултана Назарбаева в Самарканд на могилу к своему многолетнему партнеру и его встреча с Мирзиёевым.

Как будут развиваться связи с Киргизией и Таджикистаном, с которыми, как известно, у Ташкента достаточно напряженные отношения? Основные причины такого положения вещей – нерешенный пограничный вопрос, что особенно остро проявляется в перенаселенной Ферганской долине, а также предельно конфликтная водно-энергетическая тема. Эти проблемы никуда не уйдут. Вместе с тем в условиях, когда внешнюю политику определяют президенты, их личный контакт имеет большое значение. Так, например, Эмомали Рахмон прилетел на похороны Каримова, несмотря на то что имел с ним не самые простые личные отношения. Более того, он провел встречу с будущим вероятным главой соседней республики, что дает надежду на создание более конструктивной атмосферы для переговоров по болезненным вопросам. Президент Киргизии не присутствовал на траурной церемонии, но отправил письмо с соболезнованиями, республику же на похоронах представлял премьер-министр. Интересно, что подготовка к выборам в Узбекистане не повлияла на проведение запланированных узбекско-киргизских консультаций по делимитации границы, которые состоялись 16–20 сентября в Джалал-Абаде и Оше и закончились подписанием предварительного протокола. Это лишний раз показало, что работа по решению спорных вопросов продолжена. Шавкат Мирзиёев постарается в качестве нового главы Узбекистана разрешить часть проблем и противоречий, затруднявших полноценное сотрудничество с соседями, и вывести его на новый уровень.

Если же говорить о рисках, связанных с переходом власти, то они в первую очередь связаны с внутриполитической ситуацией. Ислам Каримов был ключевой фигурой системы и, находясь над схваткой, обеспечивал стабильность за счет баланса основных политических и региональных групп влияния. Сейчас в качестве ключевого игрока выступает Шавкат Мирзиёев, представитель одной из таких групп. Это означает, что в ближайшей перспективе будет происходить усиление его группы, а значит можно прогнозировать перераспределение сфер влияния в политике и экономике. Под ударом может оказаться вице-премьер, министр финансов Рустам Азимов. Хотя по итогам первых кадровых решений, предпринятых врио президента, его полномочия были даже несколько расширены. В любом случае обострение внутриэлитной борьбы после избрания президента вряд ли приведет к дестабилизации в республике, а будет ограничено перераспределением влияния между властными группами.

Узбекский прецедент и регион Центральной Азии

Все без исключения соседи внимательно следят за происходящим в республике. Спустя всего две недели после смерти Ислама Каримова в Туркменистане и Казахстане произошли заметные изменения. Так, руководство Туркменистана на фоне узбекских событий завершило, наконец, реформирование Конституции, которое началось еще в мае 2014 года. В обновленном основном законе отменен возрастной ценз для кандидатов на пост президента, а президентский срок увеличен с 5 до 7 лет. Таким образом, для нынешнего главы республики Гурбангулы Бердымухаммедова сняты любые ограничения на занятие поста главы республики.

Возможно ли повторение узбекского опыта в Казахстане? Объективно это был бы оптимальный сценарий, когда политическая элита вырабатывает консолидированное решение и находит компромиссную фигуру, устраивающую основные группы влияния. Но реализовать такой сценарий будет сложнее по нескольким причинам. Во-первых, Казахстан более открытое, чем Узбекистан, государство, в котором фактор публичной политики, медиа, в том числе оппозиционных, имеет серьезное значение. Во-вторых, элита Казахстана менее консолидирована, по крайней мере внешне. Есть конкурирующие бизнес-группы со своим представительством в руководстве республики и медиа-активами. В-третьих, у Казахстана, по моему субъективному мнению, нет таких стабилизирующих фигур, как Рустам Иноятов, с реальными полномочиями, с огромным авторитетом и без личных политических амбиций. Есть Нуртай Абыкаев, ближайший соратник президента республики, но он покинул пост главы КНБ. Вместе с тем последние перестановки, проведенные Нурсултаном Назарбаевым спустя неделю после похорон Каримова, говорят о том, что узбекский опыт тщательно изучен. Так, на пост главы КНБ назначен тяжеловес казахстанской политики, премьер-министр Карим Масимов, который в течение последних лет считался человеком номер два в республике. Казахстанским политическим и экспертным сообществом он не рассматривается в качестве кандидата на пост следующего президента ввиду его национальности (считается, что Масимов наполовину уйгур), поэтому назначение его руководителем главной спецслужбы воспринимается как желание президента Назарбаева политически усилить КНБ на период смены власти. Параллельно проведены несколько перестановок, которые скорее запутали наблюдателей. Так, дочь президента Дарига Назарбаева неожиданно отправлена с поста вице-премьера в сенат, зато в правительство из Министерства обороны перешел Имангали Тасмагамбетов. Оба политика рассматриваются в качестве возможных преемников Назарбаева. Таким образом, узбекский транзит как минимум ускорил подготовку к предстоящему переходу власти в Казахстане и задал позитивный сценарий для этого процесса.

Узбекистан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067990 Станислав Притчин

«Трамп не такой “милый” политик, как Обама»

России придется иметь дело не с интеллектуалами

Эдвард Люттвак – всемирно известный специалист по военной стратегии и геополитике. Консультирует Совет национальной безопасности и Госдепартамент США, был советником президента Рональда Рейгана. Участвовал в планировании и проведении военных операций, автор ряда книг по истории стратегической мысли.

Егор фон Шуберт - журналист, публицист

Резюме России придется иметь дело с грубоватыми, практичными, не особо интеллектуальными американскими джентльменами. В этом уверен признанный специалист в области стратегии Эдвард Люттвак.

– Мистер Люттвак, мы наблюдаем беспрецедентный политический сдвиг в Вашингтоне. С Вашей точки зрения, как Дональд Трамп собирается пересмотреть американскую внешнюю политику?

– Трамп не раз подробно на этом останавливался и, как говорится, «кричал со всех крыш» о том, что является для него приоритетом. Он намерен достичь соглашения с Россией, чтобы разрешить накопившиеся разногласия и перевести эту «маленькую холодную войну» в русло нормальных взаимоотношений, снять санкции и сделать прочие приятные для Москвы вещи.

В ответ он хочет, чтобы Путин лично изложил план своих дальнейших действий и придерживался его, дабы не поставить Трампа в неловкое положение. Трамп готов пойти на «особые условия» с Россией, ведь она не входит в число его приоритетов, потому с ней возможны послабления.

У нового президента своя стратегия, и чтобы ее воплотить, ему нужны нормальные отношения с Кремлем. Он хочет, чтобы Путин предложил ему варианты решения своих проблем по Крыму и Восточной Украине, и эти варианты не должны связывать США руки. Если впоследствии Путин нарушит договоренности, Трамп окажется в неудобном положении – пресса не упустит возможности обвинить его в слабости и излишних уступках Москве. И тогда России стоит ожидать реакцию гораздо более жесткую, чем ответ Обамы на Крым или Донбасс. Мистер Трамп не такой «милый» политик, как Обама, который всегда готов подставить вторую щеку. Более того, Обама был излишне вежлив, о Трампе этого сказать нельзя.

– Трамп не раз говорил о важности и необходимости плавного перехода власти от нынешней демократической администрации к следующей республиканской. Есть ли что-то во внешней политике, что Обама мог бы реально передать Трампу?

– Американские интересы не изменятся от факта смены президентов. Япония была и продолжит быть нашим самым важным союзником, НАТО в определенном виде тоже сохранится. Главным же для Трампа является сдерживание Китая и прекращение процесса выноса американского производства за рубеж в такие страны, как тот же Китай. Он просто хочет это прекратить. Поэтому он собирается пересмотреть не всю американскую внешнюю политику, а именно американо-китайские отношения; если для этого что-то надо будет «подлатать», Трамп это сделает.

Если китайцы станут сотрудничать с Вашингтоном в этом вопросе, никаких проблем не возникнет, если же нет – а есть признаки того, что они не горят желанием, – будут серьезные трения. Я подчеркиваю, именно трения и разногласия, а не конфликт. Между Китаем и Соединенными Штатами существует такой дисбаланс сил, что для Пекина пока было бы абсурдом идти на конфликт, если только в Чжуннаньхае не сойдут с ума. И кроме того у китайцев есть один важный сдерживающий фактор. Если они откроют огонь и потопят хотя бы резиновую лодку с американского катера, ни один китайский контейнер не разгрузят ни в одном американском порту, или порту стран – союзников США, или стран, которые хотят иметь нормальные экономические отношения с Америкой.

Но Трамп не собирается начинать войну или конфронтацию с Пекином, он хочет выровнять отношения и уйти от односторонних преимуществ, которые имеет Китай в отношениях с США (и, кстати, не только с ними). Заставить его играть по правилам. Никакой односторонней асимметрии. Китайские компании приходят и работают в Соединенных Штатах, нанимают персонал. Они присутствуют практически во всех сферах на американском рынке. Ничего подобного с американскими компаниями в КНР не наблюдается. Пекин хочет быть членом ВТО, Мирового банка и т.д., но иметь особые права и пользоваться длинным списком исключений. Этой политике будет положен конец.

Кроме того, в США не забыли, что Китай – однопартийная диктатура. Пока Вашингтону было выгодно иметь дело с КНР в нынешнем формате, никто не был против. Но друзьями мы никогда не были. Теперь же ситуация изменилась.

– Россия будет нужна Трампу в его китайском повороте?

– Нет, Москва не нужна Трампу в его китайской политике. Он не собирается ее использовать. От России ему нужно только, чтобы та просто продолжала преследовать свои интересы и проводила свою политику, но в рамках правил. Ему не нужен конфликт на два фронта. Поэтому важно восстановить нормальные отношения с Путиным, но не для того, чтобы Россия помогла ему с Китаем, а чтобы Кремль не создавал проблемы Вашингтону и не отвлекал его в Европе и на Ближнем Востоке. А нынешняя глупая холодная война относится как раз к категории подобных ненужных раздражителей.

– Как бы Вы характеризовали Трампа? Кто он? Республиканец, консерватор, реалист или всего понемногу?

– Я не знаю, может ли кто-либо вообще его как-то конкретно охарактеризовать. Трамп – это на 90% неизбежность американской внешней политики. Понимаете, мы все в некоторой степени заложники нашего восприятия. Дело в том, что кто бы ни стал американским президентом, Трамп, Хиллари Клинтон, кто-либо еще, новый президент неизбежно выглядел бы гораздо более «твердым», чем «мягкий» Обама, тем более что последний работал два срока. Достаточно давно у нас был очень слабый президент по имени Джимми Картер, за которым последовал Рональд Рейган. Но если бы был избран не мистер Рейган, а мистер Форд, например, он бы все равно смотрелся как ультрасильный руководитель, а сама кандидатура нового президента воспринималась бы как значительный отход от политики предыдущей администрации.

После двух «мягких» сроков Обамы неизбежно должен был последовать «сильный» преемник. Но последствия этого ужесточения американской политики почувствует на себе вовсе не Москва, а Пекин, который превратился для США и в экономическую, и в геополитическую проблему.

– Другими словами, Китай – это ядро стратегии Трампа?

– Да, именно так.

– В чем она может выражаться на первых порах?

– Первое, что он попытается сделать, – это прекратить физическое увеличение Китая в Южно-Китайском море, когда Пекин в одностороннем порядке продолжает оккупировать новые скалы и острова.

– Вы написали две большие книги о стратегии Рима и Византии. Если отталкиваться от того, что там сказано, считаете ли Вы, что американская политика теперь будет более византийской?

– Как Вы помните, переход от одной внешнеполитической стратегии к другой произошел из-за изменения баланса сил между империей и ее соседями и только поэтому. Позднеримская и Византийская империи просто физически не могли проводить ту же политику, что Рим начала и расцвета империи. Я не уверен, что американская политика станет более византийской. Во-первых, дело в том, что по сути баланс сил для Соединенных Штатов так и не изменился, хотя из-за мягкой политики Обамы и могло создаться такое впечатление. При Трампе она такой больше не будет. А во-вторых, США потребуется целенаправленно обуздывать экспансионистские планы Пекина в южных морях, а там одной византийской стратегией, к сожалению, ограничиться не удастся, опять же в силу баланса сил и слабости местных партнеров Вашингтона. Поэтому Америке придется прибегнуть в Южно-Китайском море именно к римской стратегии.

– Вы знаете, многие в России не согласятся с Вами. Среди российской политической элиты распространено мнение о слабости США и закате Америки. Что бы Вы ответили этим скептикам?

– Это очень странно и даже забавно одновременно. Я скажу только, что за последние пять лет только стоимостный рост американской экономики превысил общий объем нынешнего российского ВВП. Кроме того, американская экономика за последнее время стала полностью энергонезависимой, и это важнейшее достижение. Кстати, приблизительно похожее восприятие Америки было в СССР при Картере, когда Кремль думал, что Вашингтон в глубоком кризисе, а потом пришел Рейган и очень быстро показал Политбюро, кто на самом деле в состоянии упадка.

– Перейдем от вопросов американской внешней политики к российской. Как Вы ее оцениваете с момента крымских событий?

– Я бы сказал, она абсолютно нормальная для правителя России, который реагирует на продолжающийся распад империи, пытается восстановить положение страны и лично воспринимает все события на постсоветском пространстве. В этой связи реакция Путина на Украину была абсолютно предсказуема и очевидна. Историческая колыбель России как государства не могла стать частью НАТО. Если евроинтеграция Украины для Кремля была еще допустима, то заигрывания с Североатлантическим альянсом переполнили чашу терпения Путина. И дело не в данном президенте, любой лидер России на его месте в тот момент, к какой бы партии он ни принадлежал и какой политики ни придерживался, будь он даже бывший оппозиционер, отреагировал бы точно так же. Киев мог стать членом НАТО только после Москвы. Вся эта история началась, когда Россия была приглашена и была на пути к тому, чтобы стать членом альянса. И расширение НАТО на восток первоначально предполагало включение России, а с Кремлем в альянсе было бы уже легче взять туда балтийские страны, например.

– А почему не сложилось?

– Причин много. Я могу только сказать, что российские представители при НАТО в тот период получали все больший и больший доступ к внутренней конфиденциальной информации альянса. Но потом из Москвы прислали Рогозина, и внезапно тон отношений резко изменился. Я делаю вывод, что Путину тогда, видимо, по внутриполитическим причинам понадобилось сделать из Запада врага. С новым постпредом изменился сам тон дискуссий, мелкие протокольные вещи, которые сразу бросаются в глаза.

Но что произошло тогда и кто виноват, не столь важно. Важно, что именно в тот момент и надо было остановить расширение НАТО на восток. Оно имело смысл, только когда Россия виделась одной из его участниц. Если Россия сама не желала этого, надо было ударить по тормозам, потому что подобная политика альянса неизбежно вела к новой холодной войне с русскими, которой в Вашингтоне искренне никто не хотел, что тем более обесценивает это расширение. Провоцировать Россию на конфликт, в котором вы не хотите участвовать – не очень разумно. Поэтому никакого коварного плана НАТО по окружению России никогда не было. Я сам участвовал в работе «Группы 50» в Вашингтоне, состоявшей из бывших сотрудников различных профильных министерств, мы активно разъясняли всю невыгодность продвижения НАТО на восток. Я был активным солдатом холодной войны, но прекрасно понимал, что расширять НАТО имеет смысл, только если вы собираетесь включать туда Россию.

– Во время нашего интервью два года назад вы сказали, что «Афганистан – это не американская проблема». Можно ли сказать, что Сирия – это тоже не американская проблема?

– Не совсем. Главный осложняющий фактор в Сирии – это то, что там у США по факту нет союзников. Американцы по отдельности противостоят всем группам, включенным в конфликт: ИГИЛу, Ирану и его союзникам, России и Асаду, даже с Турцией и курдами не все так однозначно, у всех пересекающиеся интересы. А при таком уровне противостояния необходимо иметь там гораздо большее военное присутствие, чем есть сегодня.

– Вы не раз говорили, что война – это последнее средство. Почему Россия в последнее время так часто к нему прибегает?

– В первую очередь потому, что Путин освоил технологию малых, коротких, дешевых, не слишком интенсивных военных кампаний. И в этом он действительно преуспел. Затраты и риски сведены к минимуму. «Маленькие победоносные войны» – это как раз про него. Пока образ героя обходится столь дешево, я не вижу причин, которые могли бы заставить его остановиться. И под это подводится абсолютно легитимная в глазах русских платформа: до меня Россия теряла, при мне – получает обратно куски бывшей империи.

– Некоторые эксперты опасаются, что раньше главным «плохим мальчиком» в международной песочнице был Путин. Никаких конкурентов на этом поле у него не было. А теперь туда придет мальчишка-Трамп, который больше и сильнее. Может ли возникнуть конфликт на почве конкуренции?

– Послушайте, Трамп и Путин станут большими друзьями в личном плане. При Трампе будет не так, как при Обаме. За тем исключением, что если Путин позволит себе при Трампе то, что он делал с Обамой или совсем недавно с Синдзо Абэ, все может для него весьма плохо кончиться, и притом очень быстро. Это исключительно психологический момент в их взаимоотношениях. Вопрос Крыма будет закрыт, если Путину и Трампу удастся прийти к соглашению. От Путина потребуется просто приличное поведение и игра по правилам. Риск только в том, что Путин может попытаться воспользоваться наивностью и неопытностью нового американского президента.

– Как Хрущев попробовал с Кеннеди?

– По сути да, но Кеннеди был хорошим парнем, а Трамп не такой. Он не столь образован и интеллектуально подкован. Кстати, как и его советники. Они все очень хотят нормализовать отношения, но с психологической точки зрения Трамп и его команда гораздо лучше приспособлены к тем сюрпризам, которых можно ожидать от Путина, и будут способны соответствующе на них ответить. России придется иметь дело с грубоватыми, практичными, не особо интеллектуальными американскими джентльменами.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067883 Эдвард Люттвак, Егор фон Шуберт

Закончить бесконечную войну

Прагматичная военная стратегия

Эндрю Басевич – профессор истории и международных отношений Бостонского университета, автор книги America’s War for the Greater Middle East: A Military History.

Резюме В ноябре лозунг «Америка прежде всего» вновь оказался в центре американской политики. В зависимости от того, как официальные лица интерпретируют эти настроения, американцы и весь мир в целом будут либо приветствовать его возвращение, либо сожалеть.

В годы холодной войны Соединенные Штаты предпочитали рационально использовать свою военную мощь. Идея заключалась в том, чтобы не воевать, а защищать, сдерживать и вовлекать; холодный мир всегда оставался предпочтительнее ядерного катаклизма. Когда американские политики отступали от этого принципа, попытавшись объединить Корейский полуостров в 1950 г. или направив войска во Вьетнам в 1960-х, результаты оказывались плачевными.

Рациональное использование мощи не означает нерешительность. Для придания убедительности своей стратегии сдерживания США разместили значительные силы в Западной Европе и Северо-Восточной Азии. Союзникам, которые не могли защитить себя сами, американские гарнизоны придавали уверенность, создавали благоприятные условия для восстановления и развития. Со временем уязвимые регионы превратились в стабильные и процветающие.

Однако в начале 1990-х гг. официальная точка зрения касательно целесообразности применения силы кардинально изменилась. Проект «Руководства по оборонному планированию» (Defense Planning Guidance), подготовленный в 1991 г. командой Пола Вулфовица, тогдашнего заместителя министра обороны по стратегической политике, намекал на новые настроения. Самого по себе избегания войны было уже недостаточно. Документ описывал международный порядок, «сформировавшийся благодаря победе Соединенных Штатов» над коммунизмом, и итоги только что завершившейся войны с Ираком, определял возможности «формирования будущих условий безопасности, благоприятных для США».

Формирование будущего – вот дело, достойное супердержавы, взявшей на себя выполнение исторической миссии. Подобные ожидания были обусловлены экзальтированной оценкой американской военной мощи. В начале 1990-х гг. концепции вроде «защищать и сдерживать» выглядели малодушными, если не сказать трусливыми. В одном армейском полевом уставе того периода говорилось, что войска Соединенных Штатов способны добиться «быстрой и полной победы на поле боя или вне его в любой точке мира и при любых условиях». Если раньше военная сила считалась крайним средством, то теперь она должна была служить универсальным инструментом.

Редко благие намерения приводят к бедам бÓльшим, чем случилось в этот раз. В соответствии с императивом формирования будущего военная активность заняла первые строчки повестки дня. Вместо того чтобы придерживаться принципиальной стратегии, американские администрации шли на поводу приспособленчества, множа списки неотложных проблем, с которыми США были призваны разобраться. В большинстве случаев выбранное решение предполагало угрозу или реальное применение силы.

Возникла практика беспорядочных вторжений. После 11 сентября вера в эффективность американской военной мощи достигла апофеоза. Руководствуясь «программой свободы» как идеологическим прикрытием, президент Джордж Буш-младший выбрал превентивную войну, первоначально направленную против «оси зла». Американская военная политика стала абсолютно хаотичной. И остается такой до сих пор: войска США практически постоянно вовлечены в боевые действия. Конфликты вспыхивают, развиваются, угасают и в конце концов приходят к неоднозначному завершению, только чтобы разгореться вновь или проявиться в другой точке. Они практически не заканчиваются. Как будто на автопилоте Пентагон берет на себя новые обязательства и наращивает глобальное присутствие, не задумываясь, что в некоторых районах американские войска уже не нужны, а в других их размещение может навредить.

В годы холодной войны мир всегда казался отдаленной перспективой. Но даже тогда американские президенты от Гарри Трумэна до Рональда Рейгана называли мир конечной целью политики Соединенных Штатов. Сегодня сам термин «мир» исчез из политического дискурса. Война стала нормой.

Следующий президент США получит в наследство массу серьезных вызовов национальной безопасности: от провокаций России, китайского бряцания оружием и злонамеренного поведения Северной Кореи до хаоса в исламском мире. Американцы ждут, как Вашингтон ответит на каждый из этих вызовов, а также на непредвиденные проблемы. В значительной степени эффективность реагирования будет зависеть от того, смогут ли люди, принимающие решения, провести различия между тем, что американские военные могут делать, чего не могут, что им не нужно и не следует делать.

Чтобы продемонстрировать возвращение здравого смысла в американскую политику, следующая администрация должна обнародовать новую доктрину национальной безопасности. И сделать это быстро, желательно в первые 100 дней, когда власть президента наименее ограниченна, а необходимость разрешать каждодневные кризисы не мешает действовать на опережение.

Центральной темой доктрины должен стать прагматизм, а трезвый анализ недавних просчетов ляжет в основу будущей политики. Прежде чем двигаться вперед, нужно подвести итоги. В Афганистане, Ираке и других операциях американские войска понесли серьезные потери. Пентагон потратил колоссальные суммы. Что касается заявленных целей – наведение порядка, продвижение демократии, защита прав человека, обуздание терроризма – Соединенным Штатам особенно нечем похвастаться.

Ценность доктрины

С тех пор как президент Джордж Вашингтон предупредил в своем прощальном послании об опасностях втягивания в международные дела, доктрины были сквозной темой американского государственного управления. В некоторых случаях они давали ориентиры будущих действий, формулируя намерения и определяя приоритеты. Так было с доктриной Трумэна 1947 г., в которой провозглашалась обязанность США помогать странам, уязвимым для распространения коммунизма, или доктриной Джимми Картера 1980 г., в которой Персидский залив был назван жизненно важным для интересов национальной безопасности Соединенных Штатов. Он причислялся к регионам, за которые Вашингтон считал нужным бороться, что предполагало милитаризацию американской политики на Ближнем Востоке. К этой же категории относится доктрина Буша 2002 г., в которой говорилось, что США больше не будут «ждать, когда угрозы полностью материализуются», чтобы нанести удар.

В других случаях доктрины были нацелены на обуздание пагубных тенденций. В 1969 г., негласно признавая пределы свободы действий президента, обусловленные последствиями войны во Вьетнаме, Ричард Никсон советовал азиатским союзникам умерить ожидания по поводу помощи Соединенных Штатов. Вашингтон готов предоставлять оружие и военных советников, но не будет направлять войска. В 1984 г. министр обороны в администрации Рейгана Каспар Уайнбергер сформулировал жесткие критерии для военного вмешательства за границей. Доктрины Никсона и Уайнбергера были призваны не допустить дальнейшего втягивания Америки в бесполезные войны, в которых невозможно победить.

Сегодня стране нужна доктрина национальной безопасности, сочетающая обе функции. Как минимум она должна строиться на любимом выражении президента Обамы «не делайте глупостей». Кроме того, необходимо установить критерии применения силы и определить степень ответственности США и их союзников.

Разумеется, критерии не будут универсальными. Этого не стоит даже ожидать. Десять заповедей и Нагорная проповедь не описывают все возможные ситуации, тем не менее по-прежнему остаются ориентирами, определяющими поведение людей. Отсутствие четких ориентиров располагает к совершению глупостей, что подтверждает неправильное применение американской военной силы в последние годы.

Новая доктрина национальной безопасности должна включать в себя три фундаментальных принципа: применение силы только как последнее средство, полномасштабное привлечение внимания и энергии американцев в случае необходимости войны и убеждение союзников, которые способны самостоятельно обеспечить свою безопасность, именно так и поступать.

Война как последнее средство

В 1983 г. Рейган убеждал американцев и весь мир: «Оборонная политика США основывается на простом принципе: Соединенные Штаты не начинают военные действия. Мы никогда не будем агрессором». Но слова расходились с поступками. Один из примеров – американское вмешательство на стороне Саддама Хусейна в ирано-иракскую войну, начатую Багдадом. Тем не менее Рейган был прав: надо прилагать все усилия, чтобы не начинать военные действия. Следующему президенту стоит вернуться к этой позиции, официально отказавшись от доктрины Буша и осудив практику превентивных войн. Ему нужно вновь сделать оборону и сдерживание главными задачами американских войск.

В пользу этой позиции можно привести мощные правовые и моральные доводы. Тем не менее главное обоснование применения силы как последнего средства – и даже в этом случае исключительно в оборонительных целях – заключается вовсе не в поддержании верховенства закона или каких-то моральных норм. Этот аргумент скорее эмпирический. Если сравнивать затраты и полученную выгоду, превентивная война просто неоправданна.

После окончания холодной войны возникли иллюзии возможности использования насилия для формирования мирового порядка. Казалось, природа войны изменилась, и это якобы обеспечивает Соединенным Штатам некое военное превосходство. Проверка этих идей в Афганистане и Ираке показала их ошибочность. Даже в эпоху больших данных, беспилотников и высокоточного оружия природа войны остается прежней. Современные военные менеджеры, получающие изображение поля боя в режиме реального времени в своей штаб-квартире в сотнях или тысячах миль от места боевых действий, вряд ли информированы лучше, чем генералы Первой мировой, которые смотрели на карты западного фронта и считали, что владеют ситуацией. Война остается такой же, как была – ареной возможностей, которые нельзя предугадать или контролировать. Всегда случаются неожиданности.

Помимо прерогатив, сила означает необходимость делать выбор. Как самая мощная мировая держава Соединенные Штаты должны выбирать войну только после того, как будут исчерпаны все альтернативы, и только если затронуты жизненно важные интересы. Речь не идет о том, чтобы определить фиксированную иерархию интересов и провести черту: за все, что выше, стоит воевать, а за то, что ниже, – нет. Это проигрышная стратегия. Нужно восстановить уклон в сторону сдержанности как антидот против безрассудных, непродуманных интервенций, которые дорого обошлись США и погрузили в хаос Ирак и Ливию. Больше никаких «готовься, целься, пли». Оружие должно быть смазано и заряжено, но в кобуре.

Разделить бремя

Когда государство идет на войну, то же самое должна делать нация. После окончания холодной войны в Соединенных Штатах доминировала другая практика, отражавшая ожидания, что супердержава может вести заокеанские кампании, в то время как жизнь дома течет как обычно. Во время войн в Афганистане и Ираке – самых длинных в истории США – большинство американцев следовало призыву Буша после 11 сентября «наслаждаться жизнью так, как мы хотим». Подразумевающийся в этом призыве принцип «мы делаем покупки, пока они воюют» подорвал эффективность американских вооруженных сил и спровоцировал политическую безответственность.

Следующая администрация получит в наследство серьезно испорченные отношения между гражданскими и военными – эта тенденция тянется со времен Вьетнамской войны. Почти полвека назад разочарование заставило американцев забыть традиционный принцип всеобщей воинской обязанности, который до этого лежал в основе военной системы. Избавившись от воинского призыва, американцы устранились от участия в войнах, которые стали делом регулярных войск – «постоянной армии», как предостерегали отцы-основатели.

Пока США ограничивались небольшими контингентами, как при вторжении в Гренаду и бомбардировках Югославии, или краткосрочными кампаниями, как война в Заливе 1990–1991 гг., система работала нормально. Однако в период длительных войн недостатки стали очевидны. Когда операции в Афганистане и Ираке превратились в затягивающие болота, Соединенным Штатам потребовалось больше солдат, чем предполагалось. Источников, которые в прошлом позволяли набирать огромные армии – в XIX веке толпы добровольцев собирались под флаг страны, в XX веке действовал призыв, – больше не существовало. Хотя сегодня более чем достаточно молодых мужчин и женщин, которые могут служить в армии, немногие выбирают эту стезю. Военные аппетиты Вашингтона превышают желание молодых американцев воевать (и, возможно, умереть) за свою страну.

Чтобы компенсировать нехватку военных, государство идет на крайние меры. Менее 0,5% американцев, которые все же несут военную службу, постоянно отправляют в боевые командировки. Правительства других стран уговаривают принять участие в операциях хотя бы символически. Для выполнения задач, которыми раньше занимались солдаты, теперь нанимают контрактников. Результаты не соответствуют признанным стандартам успеха или даже справедливости. Если победа предполагает достижение заявленных политических целей, то американские войска проигрывают. Если справедливость в демократическом обществе означает равное распределение потерь, то существующая в США военная система несправедлива.

В то же время население, отстранившееся от военных, понимает, что не может высказывать свое мнение по поводу применения вооруженных сил. Пока чиновники и командующие без конца экспериментируют с вариантами трансляции военной мощи, чтобы добиться желаемого результата – используется «шок и трепет», борьба с повстанцами, борьба с терроризмом, точечные убийства и т.д., – граждане неожиданно осознают, что им отведена роль сторонних наблюдателей.

Исправить такие неполноценные отношения будет непросто. Первый шаг – обязать население платить за войны, которые государство ведет от их имени. Когда американские войска затевают боевые действия на иностранной территории, должны быть увеличены налоги, чтобы покончить с бесчестной практикой перекладывания долгов, накопленных нынешней элитой национальной безопасности, на будущие поколения. Если следующий президент решит, что определение исхода гражданской войны в Сирии или сохранение территориальной целостности Украины требуют крупномасштабного военного участия США, американцы должны коллективно покрыть затраты.

Второй шаг вытекает из первого: возложить на американцев ответственность за ведение войн, которые превышают возможности регулярной армии. Как это сделать? Личный состав регулярных войск должен пополняться за счет волонтеров, но поддерживать их должны резервисты в соответствии с расовым, половым, этническим, региональным и, прежде всего, классовым составом американского общества.

Конечно, единственный способ создать силы резервистов, отражающие состав населения, – это наделить государство правом призывать на обязательную службу. Важно, чтобы предоставление такого права было политически приемлемым. Необходимо четко определить полномочия государства и обеспечить равенство при воинском призыве: никаких исключений для состоятельных людей.

Такая двухуровневая формула – регулярная армия из волонтеров-профессионалов, поддерживаемая резервистами на базе призыва, – потребует перераспределения ответственности. Мелкие операции по поддержанию порядка и краткосрочные карательные кампании останутся прерогативой регулярной армии. Для более масштабных или длительных операций потребуется мобилизация резервистов, что позволит населению почувствовать свою вовлеченность в конфликт. Таким образом, война Вашингтона станет войной народа. Конечно, в истории трудно найти примеры, когда небольшая война такой или остается, или краткосрочная кампания идет по графику. На войне все дороги опасны. Осознание этого факта может заставить американцев призывного возраста (и их семьи) задуматься о том, как правительство использует регулярную армию.

Финансирование войн по принципу оплаты текущих счетов и создание армии резервистов на основе призыва потребует соответствующих изменений в законодательстве. Вряд ли нынешний Конгресс обладает политической смелостью, необходимой для их принятия. Тем не менее важно огласить основополагающие принципы. Именно это должна сделать следующая администрация, инициировав давно назревший пересмотр военной системы.

Отпустить союзников

Прежде всего новая военная доктрина США должна положить конец халяве. Обязательства Америки по защите других должны распространяться только на друзей и союзников, которые не могут защитить себя сами. Дело не только в затратах, хотя непонятно, почему американские налогоплательщики и солдаты должны взваливать на свои плечи груз, который способны нести другие. Скорее речь идет о долгосрочных стратегических целях.

Глобальное лидерство не самоцель, это лишь средство достижения цели. Задача не в том, чтобы аккумулировать зависимых клиентов или оправдать существование огромного аппарата национальной безопасности. Задача (по крайней мере так должно быть) – создать сообщество государств-единомышленников, готовых и способных действовать самостоятельно. Рано или поздно каждый родитель понимает, что пришло время отпустить ребенка в самостоятельное плавание. Этот урок применим и в государственном управлении.

Рассмотрим пример Европы. Именно там «халява» наиболее выражена и наименее оправданна. Сразу после Второй мировой войны измученные демократии Западной Европы действительно нуждались в американской защите. Но сегодня ситуация изменилась. Опасности, из-за которых XX век стал таким тяжелым испытанием для европейцев, исчезли. А с оставшимися вполне можно справиться. Конечно, с хорошими новостями приходят и новые сложности. Главная из них – проблема обеспечения безопасности огромного периметра, включающего теперь почти три десятка формально объединенных, но по-прежнему суверенных национальных государств. На практике угрозы исходят с двух сторон. С юга потоки отчаявшихся беженцев прибывают на берега Европы. На востоке затаила обиды Россия. Соединенные Штаты обоснованно воздержались от ответственности за миграционный кризис. Точно также им не стоит брать на себя ответственность за решение для Европы российской проблемы.

Конечно, когда дело касается России, европейцы с радостью вспоминают о разделении труда, существовавшем с начала холодной войны, когда бремя ответственности практически полностью лежало на США. Но сегодняшнюю Россию вряд ли можно сравнить с Советским Союзом. Скорее бандит, чем диктатор, Владимир Путин – это не новое воплощение Иосифа Сталина. Кремлевский реестр государств-клиентов начинается и фактически заканчивается Сирией Башара Асада, а ее вряд ли можно считать прибыльным активом. Когда Обама после аннексии Крыма пренебрежительно назвал Россию «региональной державой», оценка вызвала негодование потому, что он попал в точку. Кроме арсеналов фактически бесполезного ядерного оружия, Россия значительно отстает от Европы по основным показателям силы. Ее население равно трети населения ЕС. Ее экономика, зависимая от сырьевого экспорта, равна одной девятой части европейской экономики.

Европа – даже после того как британцы проголосовали за выход из Евросоюза – вполне способна самостоятельно защитить свой восточный фланг, если захочет. Следующей администрации нужно подтолкнуть европейцев к такому решению – не одномоментно отозвав американские гарантии безопасности, а поэтапно передавая ответственность. Процесс может происходить следующим образом: для начала отказаться от практики, когда верховным главнокомандующим силами союзников в Европе всегда является американец; следующий командующий силами НАТО должен быть европейцем. Затем нужно выработать график закрытия крупных штаб-квартир сил США в таких городах, как Франкфурт и Штутгарт. После этого нужно определить дату прекращения членства Соединенных Штатов в НАТО и вывода последних американских войск из Европы.

Когда же Вашингтон должен перерезать трансатлантическую пуповину? Нужно дать европейскому обществу время, чтобы приспособиться к новой ответственности, парламентам европейских стран – чтобы выделить необходимые ресурсы и армиям – чтобы провести реорганизацию. 2025 год кажется вполне подходящей датой. В этом году будет отмечаться 80-я годовщина победы во Второй мировой войне – прекрасный повод объявить о завершении миссии. Но чтобы запустить процесс, следующая администрация должна дать европейцам четкий сигнал с первого дня: готовьте ваши армии, мы отправляемся домой.

Уход из Европы должен стать началом пересмотра глобального присутствия Пентагона – сегодня американские войска размещены почти в 150 странах. Новой администрации следует проанализировать господствующие идеи по поводу предполагаемых преимуществ дислоцирования американских войск по всему земному шару. Затраты и выгоды, а не привычка, догма или (что еще хуже) внутренняя политика должны определять, куда направлять американские войска и что они будут там делать. Если размещение войск США способствует стабильности – считается, что так происходит в Восточной Азии, – следующая администрация должна подтвердить такое присутствие. Если же американские войска излишни или их усилия не дают результатов, миссии необходимо сократить, реорганизовать, а то и вообще завершить.

Назовем это естественным следствием правила Обамы о «глупостях». Если то, что вы делаете, не нужно (например, Южное командование сил США готово к «проведению совместных полномасштабных военных операций» на всей территории Южной Америки), положите этому конец. Если усилия, как бесконечная война против терроризма, не дают желаемых результатов, подумайте об альтернативах. Это не изоляционизм. Это здравый смысл.

Каковы основные последствия перехода к более скромному военному присутствию в мире и сдерживанию интервенционизма Вашингтона? Азиатско-Тихоокеанский регион будет притягивать все большее внимание США с военной точки зрения, этот тренд заставит сухопутные силы в их нынешней конфигурации доказывать свое право на существование. Американская регулярная армия уже сокращается, и эта тенденция сохранится. Когда войска Соединенных Штатов покинут Европу, а провал усилий по стабилизации обстановки на Ближнем Востоке станет совершенно очевидным, сами собой появятся возможности сократить расходы Пентагона. Здесь здравый смысл также диктует поэтапный подход. Сегодня США тратят на вооруженные силы больше, чем идущие за ними семь стран с наиболее щедро финансируемыми армиями вместе взятые. Для начала можно урезать бюджет Пентагона до уровня следующих шести стран, что позволит высвободить около 40 млрд долларов в год. Перспективы распределения этой приличной суммы должны заинтересовать и либералов, и консерваторов.

Но даже после такого сокращения, вынуждающего Пентагон обходиться полутриллионом долларов в год, Соединенные Штаты по-прежнему будут обладать самыми мощными вооруженными силами на планете. Соперничество за сохранение лучших в мире военно-морских и военно-воздушных сил будет способствовать инновациям. Придется распрощаться с авианосными ударными группами и пилотируемыми самолетами. Им на смену придет новое поколение вооружений, которые будут более точными, более смертоносными, лучше сохраняющими боеспособность и более подходящими для стратегии обороны и сдерживания.

Время меняться

В ноябре лозунг «Америка прежде всего» вновь оказался в центре американской политики. Когда-то считалось, что этот девиз полностью дискредитирован событиями Второй мировой войны, но сегодня он возвращается: Дональд Трамп использует его, чтобы продемонстрировать свое отношение к международным делам. В зависимости от того, как официальные лица интерпретируют эти настроения, американцы и весь мир в целом будут либо приветствовать возвращение этого лозунга, либо сожалеть.

Следующей администрации необходимо провести критическую оценку военных разочарований последнего времени. Формулирование новой доктрины национальной безопасности станет важным шагом в выполнении священного долга, но это будет лишь предварительный этап: чтобы увидеть результаты реализации доктрины, понадобятся годы.

А пока сторонники статус-кво будут готовить мощный контрудар. Радикальные интервенционисты будут настаивать, что противники воспримут сдержанность как слабость. Рефлекторно противящиеся любым инициативам, предполагающим сокращение расходов Пентагона, бенефициары ВПК призовут удвоить усилия, чтобы достичь перманентного военного доминирования. Армейские командиры, со своей стороны, будут заняты защитой своей территории и своей доли бюджета.

Все они будут утверждать, что для обеспечения безопасности нужно делать больше и прилагать максимальные усилия, оставив нетронутыми побуждения, которые исказили политику США после холодной войны. Вероятнее всего, если продолжать в том же духе, ситуация усугубится, а американцы и весь мир заплатят за это огромную цену.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067882 Эндрю Басевич

Объединенные силы армии и полиции Сербии с июля 2016 года предотвратили 20 тысяч попыток мигрантов нелегально перейти границы республики, сообщили министр обороны Зоран Джорджевич и глава МВД Небойша Стефанович.

Джорджевич, Стефанович и министр труда и соцзащиты Александр Вулин в воскресенье осмотрели приемный центр для 750 мигрантов в городе Обреновац недалеко от Белграда. В ходе осмотра они отметили, что объединенные силы армии и полиции Сербии успешно действуют на границах с Болгарией и Македонией, откуда идет наибольший приток мигрантов и беженцев из стран Ближнего Востока, присутствие военных и полиции способствует также сокращению потока контрабанды людей.

"Министры Джорджевич и Стефанович уточнили, что с июля до настоящего времени было свыше 20 тысяч попыток нелегального перехода госграницы, сейчас их совершается около 100 ежедневно", — цитирует глав силовых ведомств пресс-служба правительства.

Министр труда и соцзащиты, в чьи обязанности входит забота о прибывающих на территорию Сербии, сообщил, что, по его данным, в стране сейчас находятся "около 7 тысяч мигрантов, из них половина – несовершеннолетние", для которых обеспечено размещение в одном из приемных центров республики. Вулин отметил, что, несмотря на наличие в Обреновце и других подобных центрах свободных мест, около тысячи человек предпочитают оставаться в парках, запущенных объектах и на улицах Белграда, "в основном мужчины из Афганистана и Пакистана".

По данным властей, с начала миграционного кризиса через Сербию с населением в 7 миллионов человек прошло свыше миллиона беженцев из стран Ближнего Востока и Северной Африки.

Президент Украины Петр Порошенко предоставил гражданство Украины 131 россиянину в 2016 году, сообщает в субботу информационное агентство "Украинские новости" со ссылкой на данные государственной пограничной службы в ответ на запрос.

В частности, сообщается, что всего в 2016 году гражданство Украины получили 16 тысяч 866 лиц, из них 809 иностранцев и лиц без гражданства по их ходатайствам приняты в украинское гражданство указами президента.

"В частности, 131 принятый указом президента в гражданство Украины человек являлся гражданином России, 97 — Сирии, 75 — лицом без гражданства (гражданами каких государств они были ранее не указано)", — отмечает агентство.

Еще 64 принятых в 2016 году в гражданство Украины указом президента были гражданами Армении, 61 — Афганистана, 52 — Ирана, 47 — Грузии, 43 — Молдавии, 31 — Ливана, 30 — Узбекистана, 22 — Азербайджана, по 13 — Иордании и Пакистана, 12 — Белоруссии, по 11 — Палестины и Египта.

Боевики движения "Талибан" провели скоординированную атаку на сторожевые посты города Таринкот в центральной части Афганистана, в результате которой пострадали по меньшей мере четверо полицейских, передает агентство Khaama со ссылкой на местные власти.

Боевики осуществили нападение в пятницу ночью на посты административного центра провинции Урузган, столкновения продолжались на протяжении нескольких часов, после чего боевики отступили.

По данным агентства, в ходе столкновений были убиты семь талибов, еще 10 получили ранения.

Боевики движения "Талибан" и других группировок редко предпринимают активные действия в этой провинции, действуя, в основном, в ее отдаленных округах, отмечает агентство.

Ситуация в Афганистане в последние месяцы заметно ухудшилась. Движение "Талибан", ранее овладевшее значительной территорией в сельских районах страны, развернуло наступление на крупные города. Также на территории страны активизировалась террористическая группировка "Исламское государство" (ИГ, запрещена в РФ и ряде стран).

Афганистан улучшил свое положение в «Индексе восприятия коррупции», опубликованном международной организацией “Transparency International”.

Согласно данным организации, Афганистан занимает 7 место в рейтинге коррумпированных стран, что на 3 позиции ниже по сравнению с прошлым годом.

Всего в список вошли 176 стран. Наиболее коррумпированными странами были признаны Сирия, Южный Судан, Северная Корея и Сомали. Странами с самым низким уровнем коррупции стали Дания, Новая Зеландия, Финляндия, Швеция и Щвейцария, сообщает информационное агентство «Пажвок».

Владелец благотворительного фонда «Катар Аль-Гахара» инвестирует 20 млн. долларов в сельское хозяйство провинции Фарах.

На выделенные средства в провинции планируется разбить фруктовые и фисташковые сады (из закупленных более чем 20 тыс. саженцев), а также разбиты новые пастбища. Кроме того, в провинции будет построена фабрика, которая прямо или косвенно создаст тысячи рабочих мест для местных жителей, заявил представитель фонда Шахид Джавад в интервью.

Фонд также создаст центр сохранения редких видов животных и птиц на территории провинции. По словам губернатора Мохаммад Насира Мехри, организация хотела бы расширить сотрудничество с провинцией Фарах в дальнейшем.

Ранее фонд профинансировал строительство в провинции нескольких школ и мечетей.

Первый глава ЛНР умер под Москвой

В Подмосковье в своем доме умер первый глава ЛНР Валерий Болотов

Дмитрий Кириллов (Донбасс)

27 января стало известно о смерти Валерия Болотова, первого главы самопровозглашенной Луганской народной республики (ЛНР) и одного из авторитетных командиров донбасского ополчения. Добровольно оставив руководство ЛНР в августе 2014 года, в последнее время он жил в Подмосковье.

О смерти Валерия Болотова, первого главы ЛНР (самопровозглашенной Луганской народной республики), 27 января сообщил сразу нескольким СМИ политик Олег Царев, бывший депутат Верховной рады Украины. Кроме того, факт смерти подтвердил РБК и бывший премьер-министр ДНР Александр Бородай. Причины смерти пока не сообщаются.

Болотов уехал из Луганска в августе 2014 года, передав свой пост Игорю Плотницкому, но в последние месяцы пытался вернуться к общественно-политической деятельности в самопровозглашенной республике. В июне 2016 года он разместил на своей странице в фейсбуке сообщение о намерении создать общественно-политическое движение.

«Так как в ЛНР не оставляют попыток «протолкнуть» проукраинских кандидатов на выборы, а также хотят провести «предварительные выборы» и тем самым «засветить» нужные кандидатуры, не допустив иных, считаю необходимым зарегистрировать общественно-политическое движение, — писал Болотов. — Оно будет представлять интересы республики, заявленные на референдуме».

Он предложил своим соратникам самим придумать название движения. Тогда Болотов предполагал, что до регистрации в ЛНР оно вряд ли дойдет. Оно действительно так и не было зарегистрировано.

В декабре 2016 года Валерий Болотов дал интервью «Росбалту» с резкой критикой Игоря Плотницкого, обвинив его батальон «Заря» в обстрелах мирных домов Луганска. Это позволило в первые часы после смерти украинскими СМИ и луганским блогерам писать о возможной насильственной смерти Болотова на территории ЛНР.

Первый глава ЛНР до войны был мало известен в политических кругах Луганска. Источник «Газеты.Ru», близкий к политическим проектам Виктора Медведчука, бывшего главы администрации президента Украины, рассказал, что Болотов «вынырнул из ниоткуда» и имел репутацию неплохого военного командира, но слабого политика.

«Он был из Стаханова, и о нем говорили как о человеке, относительно близком к Ефремову (глава Луганской области с 1998 по 2005 год. — «Газета.Ru») на том основании, что он одно время возил как водитель Игоря, сына Ефремова, — рассказал источник. — Но ни в ветеранском движении «афганцев», ни в каком другом он не участвовал, мы бы его знали тогда».

Сам Валерий Болотов рассказывал, что имел небольшой бизнес в Стаханове, а боевой опыт получил на службе в ВДВ. В Афганистан он не попал, но успел получить боевой опыт во время волнений в Тбилиси и Ереване и в начале войны в Нагорном Карабахе.

«Мне кажется, в первый раз я его увидел летом 2013 года, когда у нас устроили масштабную историческую реконструкцию к 70-летию освобождения Ворошиловграда. — продолжает собеседник «Газеты.Ru». — Сделали представление с грузовиками, машинами, танками, и даже пара самолетов были. Позже члены этого общества реконструкторов «засветились» при взятии СБУ».

Во время конфликта на востоке Украины Болотов записал четыре видеообращения к жителям Луганской области. Сначала снимался в маске, но показал лицо в ставшем знаменитым последнем обращении 5 апреля 2014 года, в котором Болотов призвал к штурму здания областного отделения СБУ. Накануне сотрудники СБУ попытались арестовать луганского командира.

При штурме здания СБУ 6 апреля было захвачено более 3 тысяч единиц автоматического оружия, и это стало началом вооруженного противостояния в Луганске, сделав протест необратимым. 21 апреля Болотова на площади объявили «народным губернатором». С мая по август он выполнял обязанности главы самопровозглашенной ЛНР.

В его окружении считалось, что Болотов тяжело воспринимает страшные психологические нагрузки первых месяцев войны. Время от времени он исчезал из информационного пространства. Исчезновения объясняли ранениями.

В последний раз Болотов уехал из ЛНР в Москву в августе 2014-го — и не вернулся. Об отставке он объявил в видеообращении по телеканалу «Россия 24», сообщив, что из-за последствий ранений не может полноценно осуществлять руководство республикой.

Сейчас его вспоминают как одного из последних героев «искреннего периода «русской весны» в Луганске. Из числа крупных лидеров, кто начинал протест в ЛНР, сейчас остался в живых только Игорь Плотницкий.

Алтайский край. Полпред Президента РФ в СФО посетил лесоперерабатывающее предприятие

Изучение потенциала лесоперерабатывающей отрасли в Алтайском крае - главная цель визита в село Ларичиха Тальменского района Полномочного представителя Президента РФ в Сибирском федеральном округе Сергея Меняйло. Здесь находится одно из ведущих предприятий отрасли в регионе - "Алтай-Форест".

Как отметила газета "Тальменская жизнь", предприятие представляет собой крупный комплекс по переработке древесины с использованием самых современных технологий, что позволяет постоянно повышать качество продукции и расширять ассортимент. Оборудование европейских марок дает возможность перерабатывать более 200 тысяч кубометров древесины в год и выпускать больше 30 наименований высококачественных изделий, отвечающих мировым стандартам. География сотрудничества "Алтай-Форест" очень обширна - 65% готовой продукции идет на экспорт в Китай, Германию, Афганистан.

В рамках визита 25 января состоялась обзорная экскурсия по цехам предприятия, демонстрация всего цикла глубокой переработки. Сергей Меняйло побывал в цехах по производству цилиндрованных изделий из древесины, древесно-стружечных плит и топливных гранул.

По его словам, именно для поддержки таких предприятий сейчас и разрабатывают изменения в лесном законодательстве. "Существуют определенные трудности для лесопромышленного производства, они связаны с несовершенством нормативно-правовых и законодательных актов. Поэтому наша задача - упорядочить лесную промышленность, так как это дополнительная статья доходов субъектов Российской Федерации. И чтобы, с одной стороны, снять барьеры, с другой стороны, определить рамки регулирования и контроля, надо углубиться в эту тему с людьми, которые в данной отрасли работают не один десяток лет. Чтобы выйти на определенные программы, необходимо все увидеть своими глазами, поговорить со специалистами. У нас есть все возможности, чтобы перевести это в законодательное русло, дать "зеленый свет" тем производителям, которые занимаются глубокой переработкой. Сегодня на предприятии мы увидели возможности современных технологий и оборудования, пообщались с работниками, которые довольны зарплатой и социальными условиями. Надо поддерживать те предприятия, которые работают не только на свое экономическое развитие, но и на развитие экономики региона в целом", - рассказал Сергей Меняйло в ходе пресс-подхода.