Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Цветные металлы расстроены противоречивыми китайскими экономическими сводками?

В среду, 8 ноября, цены на цинк в Лондоне вышли на максимальное значение более чем за месяц на фоне озабоченности перспективами поставок металла вследствие пожара на крупном российском цинковом предприятии "Озерное".Трехмесячный контракт на цинк подорожал на 1,8%, до $2613,5 за т, обновив максимум от 2 октября.

Согласно ожиданиям аналитиков Morgan Stanley, годовая производственная мощность "Озерного" составит 350 тыс. т цинка в год. "Произошедшее является серьезным событием для рынка цинка, так как предприятие имеет потенциал стать крупнейшим мировым цинковым рудником, - заявил глава отдела исследований Amalgamated Metal Trading Дэн Смит. - Ведь до этого много говорили о закрытии цинковых рудников и соотношении цены на цинк и нижнего предела издержек в секторе".

Так, компания Nyrstar на минувшей неделе запланировала временно остановить работу своих американских рудников с конца ноября из-за низких цен и воздействия инфляции на ее деятельность - это уже третье закрытие мощностей цинковыми компаниями за последние месяцы.

Тем временем запасы цинка на складах LME сократились с сентября более чем вдвое.

На китайском спотовом рынке премия к цене меди выросла до 335 юаней к стоимости тонны на фоне низких запасов металла, что близко к 2-месячному максимуму конца октября. На торгах на LME медь подешевела на 0,6%, до $8135 за т. Цена алюминия составила $2265 за т. Никель с поставкой через 3 месяца подорожал на 1,2%, до $18125 за т. Стоимость свинца выросла на 0,1%, до $2190 за т. Олово подорожало на 1%, до $24815 за т.

На утренних торгах четверга, 9 ноября, цены большинства цветных металлов демонстрировали негативную динамику на фоне неопределенности с экономическим восстановлением Китая. По состоянию на 8:32 мск трехмесячный контракт в Лондоне подешевел на 0,3%, до $8121,5 за т. Стоимость декабрьского контракта на медь в Шанхае снизилась на 0,3%, до 67140 юаней за т ($9215,69).

Китайские потребительские цены снова начали снижаться в октябре, и также дефляция отмечена в секторе отпускных цен на промпредприятиях на фоне проблем со спросом в стране. Опубликованные данные указывают на неоднозначную картину экономического состояния Китая. Производственная активность и экспорт в октябре снизились, однако импорт неожиданно возрос. В частности, импорт меди вышел на 10-месячный максимум. "Продолжение роста цены меди может потребовать существенного улучшения состояния экономики", - говорится в материалах аналитиков Jinrui Futures.

Трехмесячный контракт на алюминий подешевел на 0,5%, до $2251,5 за т. Стоимость никеля снизилась на 0,4%, до $18020 за т. Котировки цены цинка снизились на 0,4%, до $2600,5 за т. Свинец подешевел на 0,3%, до $2183 за т. Котировки цены олова снизились на 0,4%, до $24800 за т.

На SHFE алюминий подешевел на 0,4%, до 19145 юаней за т. Никель подорожал на 2%, до 142,02 тыс. юаней за т. Стоимость цинка выросла на 0,4%, до 21,720 тыс. юаней за т. Котировки цены свинца практически не изменились, составив 16475 юаней за т. Олово подорожало на 0,4%, до 210,37 тыс. юаней за т.

Запасы свинца на складах LME выросли до 133,05 тыс. т - самого высокого значения с декабря 2020 г.

Великобритания ввела новые санкции против металлургии России

Как сообщает агентство Platts, Великобритания 8 ноября ввела санкции против еще 29 физических и юридических лиц,работающих в золотодобывающем, нефтяном и стратегическом секторах России.

В санкционном списке оказались две крупнейших золотодобывающих компании Nord Gold PLC и Highland Gold Mining Limited. Также ограничения ввели против жены миллиардера Алексея Мордашова Марины, владеющей 52% акций Nord Gold, исполнительного директора компании Георгия Смирнова и гендиректора компании Владислава Свиблова.

Санкции введены против президента «Южуралзолото группа компаний» и вице-председателя Законодательного собрания Челябинской области Константина Струкова.

Среди других целей — влиятельный Российский союз промышленников и предпринимателей.

Также в санкционный список попали Уральская горно-металлургическая компания и компания Красцветмет.

Тени Хрустальной ночи

9 ноября 1938 года по Германии прокатилась волна еврейских погромов

Елена Новоселова

Серия жесточайших еврейских погромов, которая в истории получила название Хрустальной ночи, прокатилась по Германии 85 лет назад. Что происходило с обществом, которое "проглотило" эту антисемитскую акцию? Легко ли вылечиться от болезни нацизма? Какие уроки человечество вынесло из произошедшего? На эти вопросы "РГ" отвечает доктор исторических наук, заместитель директора Санкт-Петербургского института истории РАН Юлия Кантор.

Юлия Зораховна, Хрустальная ночь - откуда возникла такая метафора?

Юлия Кантор: Kristallnacht - ночь кристаллов, осколков стекла. Метафора возникла потому, что 9 ноября 1938 года в Берлине и других городах Германии страшный погром сопровождался битьем витрин магазинов, разграблением квартир, офисов, принадлежавших немецким евреям. Были и поджоги синагог, убийства. Важно помнить, что 9 ноября - это не случайная дата, а годовщина Пивного путча, когда Гитлер впервые пытался захватить власть.

То есть погромы были спланированы?

Юлия Кантор: За несколько дней до событий Хрустальной ночи молодой еврей Гершель Гриншпан в посольстве Германии в Париже ранил одного из высокопоставленных немецких дипломатов - Эрнста фом Рата. Гитлер прислал Рату своего личного врача, который ввел раненому кровь, не совместимую по группе, и тот умер. После войны были опубликованы исследования, которые доказывали, что ошибка врача была неслучайной. Смерть фом Рата стала нужным предлогом, чтобы возложить ответственность за убийство на еврейское население. Кстати, подобный сценарий - убийство немецкого функционера "еврейскими руками" - гитлеровские идеологи пытались осуществить ранее, в феврале 1938 года в родной для Гитлера Австрии, - чтобы форсировать уже запланированный, но еще не осуществленный аншлюс, захватив Австрию под предлогом обеспечения безопасности австрийских "арийцев". Но тогда этот план вскрыла австрийская полиция и покушение не состоялось. Впрочем, у этой истории есть еще один нюанс. Фом Рат был нетрадиционной ориентации. В его убийстве у гитлеровской верхушки был еще один "профит": они "очищали" свою среду как бы чужими руками.

Гриншпан - это случайная фигура? Какие у него были причины убивать дипломата?

Юлия Кантор: Гриншпан был из семьи польских евреев, которые тогда временно находились в Германии. В начале октября 1938 года в Польше был издан указ, по которому все польские граждане за рубежом должны были для въезда в страну получить разрешающий штамп. Так вот польские евреи этого штампа не получили. И когда немцы стали их в середине октября депортировать, в Польшу, на свою родину, они въехать не могли. И тысячи людей долгое время метались по нейтральной полосе, к тому же подвергаясь физическому насилию и со стороны эсэсовцев, и со стороны польских пограничников… Так вот, есть данные, что к Гриншпану подослали представившегося другом отца агента гестапо, который, зная его психическую неуравновешенность, убедил, что нужно мстить, и дал деньги для покупки пистолета. Сами понимаете, - для того, чтобы попасть в посольство, пройти к высокопоставленному чиновнику, надо иметь для этого "зеленый свет". И он был Гриншпану обеспечен.

Как раскручивались погромы?

Юлия Кантор: Известие о смерти фом Рата пришло 9 ноября. Гитлеровская верхушка, а конкретно Гейдрих и Геббельс, тут же официально заявили, что германское правительство не будет преследовать евреев, но если немецкий народ захочет выразить свой протест, то армия и полиция препятствовать этому не станут. И штурмовики, переодетые в штатское, разжигая обывателей, понеслись по улицам Берлина и других городов Германии. Стали громить синагоги, магазины, квартиры (адреса евреев, разумеется, были известны погромщикам заранее). Громящих становилось все больше, действовали они все яростнее. К слову, как вы думаете, сколько на тот момент в Германии было евреев? В 60-миллионной Германии было чуть более 500 тысяч. То есть меньше процента. А механизм пропаганды был раскручен так, что многие считали, что их очень много и они - "короста на здоровом теле немецкого народа". Сработал принцип, сформулированный Геббельсом: "Еврей - это псевдоним любого врага".

Как реагировало немецкое общество?

Юлия Кантор: Молчанием. С 1933 года нацистская государственная система постепенно и непрерывно уничтожала такое понятие, как общественное мнение. Собственно, так уничтожалось само общество, превращаемое в послушную массу. Первый концентрационный лагерь, Дахау, открылся в Германии уже в 1933 году, месяц с небольшим спустя после прихода Гитлера к власти. Он создавался для своих инакомыслящих, которых отныне надлежало "считать преступниками или неполноценными". Шаг за шагом человеконенавистническая гитлеровская система уничтожала любые ростки общественного сознания. Ликвидация парламента, отмена выборов, запрет всех газет, не связанных с нацистской партией... Были организованы "книжные костры": жгли книги Толстого, Достоевского, Золя, немецких классиков. Генрих Гейне, Лион Фейхтвангер, Анна Зегерс - знаменитые немецкоязычные литераторы еврейского происхождения были объявлены "недочеловеками", как и всемирно известные ученые, например Альберт Эйнштейн и Зигмунд Фрейд. "Расовые законы" закрыли евреям доступ практически ко всем должностям и профессиям, ограничили свободу их передвижения… После аншлюса Австрии и захвата Чехословакии начали уничтожать и книги Стефана Цвейга и Франца Кафки - писателей еврейского происхождения, писавших на немецком языке, который был для них родным. Как предрек Гейне, в стране, где жгут книги, начнут жечь людей. И это случилось несколько позже - когда началась война.

Последовали ли протесты со стороны крупнейших западных держав, где не последнюю роль играли еврейские организации?

Юлия Кантор: Они были лишь наблюдателями, как и в многих других случаях после прихода Гитлера к власти в Германии, ограничившись формально-дипломатическими шагами. И это развязывало фюреру руки. Как точно заметил Цвейг, "дана была воля неограниченному надругательству над человеком". Те евреи, кто не попал в тюрьмы и лагеря, должны были покинуть территорию Третьего рейха. Но сделать этого они не могли, потому что их никуда не пускали. Речь не только о Польше, но и о Великобритании, Франции и США, где для евреев были введены жесткие ограничения на въезд. В первую очередь это ударило по немецким евреям, которым просто некуда было деться.

Научилось ли чему-то человечество, имея в своем историческом опыте такие страшные примеры уничтожения людей по национальным признакам?

Юлия Кантор: Это риторический вопрос. Хрустальная ночь стала символом злокачественной болезни немецкого общества, ввергнувшей его в катастрофу, хотя отнюдь не первым или единственным ее симптомом. Невыученные уроки истории, как болезнь: если не делать против нее прививки, она вернется в то общество, которое ее породило или "проглотило", не дав должного отпора. Подобные эксцессы - это тест на здоровье общества, на его иммунитет против заразы нацизма и родственных ему идеологий. Уроки истории не теряют своей актуальности, их нужно учить на документах и фактах очень внимательно, ничего не упрощая и не умалчивая.

Справка "РГ"

В память о Хрустальной ночи 9 ноября каждого года отмечается Международный день против фашизма, расизма и антисемитизма.

Германия. Весь мир. СЗФО > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 9 ноября 2023 > № 4516837 Юлия Кантор

Обвал турецкой лиры продолжается: что подешевеет для россиян

Татьяна Шмелева

Национальная валюта Турции продолжает дешеветь, обновляя все новые и новые рекорды падения. Экономика этой страны вновь принимает на себя основной удар, а негативный эффект от колебаний турецкой лиры особенно ощущается на местном бизнесе и населении. Но что же волатильность турецкой нацвалюты обещает россиянам - значит ли это, что отдых на турецких курортах может стать дешевле, а цены на турецкие товары станут более привлекательными? Об этом рассказали опрошенные "Российской газетой" эксперты.

Напомним, что ранее в ходе торгов 7 ноября турецкая лира рекордно подешевела по отношению к доллару - в нижней точке ее стоимость достигла минимальных за всю историю 28,6 лиры за доллар, свидетельствуют данные торгов на международном рынке форекс.

Падение нацвалюты Турции произошло на фоне снижения ключевой ставки Центральным Банком Турции с 18% до 16%, а затем и до 30%, объясняет руководитель программы "Цифровая экономика" ИМЭБ РУДН Софья Главина.

По мнению эксперта, то, что турецкая лира начала рекордно дешеветь по отношению к доллару, в первую очередь может привести к масштабному оттоку капитала из страны. Между тем, под основным ударом все ещё находятся турецкие банки. Их краткосрочный долг составляет около $84 млрд или около 10% ВВП страны.

Вдобавок ко всему необходимо учитывать, что одним из крупнейших торговых партнеров Турции является Еврозона, напоминает Главина. Так, по данным Банка международных расчетов, мировые финансовые организации имели непогашенные ссуды турецким заемщикам на сумму 224 млрд долл., в том числе 83 млрд долл. от банков Испании, 35 млрд долл. от банков во Франции, 18 млрд долл. из банков Италии, по 17 млрд долл. каждый из банков США и Великобритании и 13 млрд долл. из банков Германии, отмечает эксперт.

"Это означает, что в случае дефолта или дальнейшего снижения потребительской способности пострадают и европейские страны. В целом Турция должна более 20% всех своих долгов Европе. Поэтому очевидно, что, если ее экономика рухнет, то европейская банковская система также пострадает", - констатирует Главина.

По мнению эксперта, снижение турецкой лиры хорошо скажется на туристах, которые сейчас путешествуют в Турции, - ведь для них цены становятся более чем приятными. В целом, случившаяся девальвация делает экспорт этой страны более конкурентоспособным.

"Если мы будем говорить о продуктах с низкой добавленной стоимостью (фрукты, овощи) - данная группа товаров может подешеветь, если не брать во внимание некоторые запреты на ввоз. Что же касается цен на турпутевки для россиян, то они вряд ли изменятся, так как привязаны к курсу евро", - прогнозирует Главина.

По мнению вице-президента Ассоциации туроператоров России (АТОР) Артура Мурадяна, сиюминутного или прямого влияния падения курса турецкой лиры на стоимость гостиниц Турции действительно не будет. Однако, если говорить о долгосрочной перспективе, то, безусловно, волатильность нацвалюты Турции приведет к усилению инфляции, а, значит, к удорожанию всего туристического пакета для желающих отдохнуть в этой стране, говорит Мурадян.

"Если говорить о туристических услугах на внутреннем турецком рынке, то, например, если российские туристы захотят заказать какие-то экскурсии дополнительно, возможно подорожание этих услуг, поскольку в связи с падением турецкой лиры цены на них пересматриваются в сторону повышения. Но обычно российские туристы покупают заранее весь пакет услуг, включая экскурсии. В таком случае нет причин беспокоиться о повышении стоимости тура", - полагает доцент кафедры мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ им. Г. В. Плеханова Ильяс Зарипов. Кроме того, как отмечает эксперт, стоимость путевок в Турцию и так слишком высока, что уже вызывает значительное снижение спроса из-за недоступности туров для части россиян.

По мнению Зарипова, в случае их подорожания менее состоятельные россияне просто переключатся на внутренний туризм, что, на самом деле, будет иметь определенный позитивный эффект для развития национальной промышленности России.

"Поэтому вряд ли турецкие отельеры будут повышать цены, им надо их снижать, даже в ущерб себе, сокращая собственные доходы, чтобы восстанавливать турпоток россиян в Турцию", - резюмирует эксперт.

Чем быстрее Залужный окажется за воротами ВСУ, тем быстрее он станет "могильщиком" Зеленского

Владислав Шурыгин: Над головой Залужного сгущаются тучи

Сегодняшняя стратегия вооруженных сил Украины при всей ее внешней абсурдности - бессмысленных атаках и штурмах, не имеющих внятных оперативных, не говоря уже о стратегических, целей, тем не менее логически обоснована.

Логика эта была недавно изложена главнокомандующим вооруженными силами Украины Залужным в его статье в британском журнале The Economist. Только, похоже, не все смогли ее уловить в потоке слов.

Да, вооруженные силы Украины утратили возможности нанести России масштабное военное поражение ("глубокий и красивый прорыв", по выражению Залужного), растратили резервы и понесли огромные потери.

Тем не менее боеспособность ВСУ поддерживается. Поставки вооружения, техники и боеприпасов хотя и существенно снижены, но сохраняются на достаточном для продолжения войны уровне.

Теперь, следуя этой логике, украинскому командованию необходимо довести войну до той самой "позиционно-тупиковой", о которой написал Залужный и которая, по мнению его американских кураторов, в среднесрочной перспективе (6-9 месяцев) поставит Россию перед необходимостью искать выход из войны.

Главная причина, которая, как считает украинский генерал, должна вынудить Москву начать такой поиск, - неприемлемый рост наших потерь на фоне "позиционного тупика".

Для этого ВСУ должны приложить все силы, чтобы максимально втянуть российские войска в изматывающие сухопутные ("мясные") бои.

Поэтому, собственно, сегодня нам и навязываются изматывающие бои на наиболее угрожающих направлениях (Крынки, Работино, Авдеевка и проч.).

Они, как полагает Залужный, должны вынудить российское командование непрерывно использовать свои резервы для купирования угроз и отбрасывания противника.

Почти полная нечувствительность киевского режима к потерям позволяет украинскому командованию не обращать внимания на собственные жертвы.

Их главная цель - нанести как можно больше потерь русским. Довести соотношение этих потерь в идеале до одного к одному - одного к двум.

Даже три убитых украинца за одного русского, по мнению Залужного и его штаба, создадут в перспективе для России чрезвычайно негативный фон.

По замыслу авторов этой стратегии, они вынудят российское руководство либо пойти на переговоры, либо максимально снизить военную активность. Дав тем самым такую необходимую сейчас Украине и Западу паузу для "разгона" военно-промышленного комплекса стран НАТО и США, а также восстановления боеспособности украинской армии.

Чем мы можем ответить на этот очередной "стратегический замысел" "бахмутского мясника" Залужного?

Прежде всего грамотным использованием нашего превосходства в воздухе и в средствах поражения. Необходимо существенно наращивать артиллерийские группировки, насыщать их современными артиллерийскими системами, системами контрбатарейной борьбы, средствами РЭБ.

Также необходимо максимально "дистанцироваться" от противника - наносить ему максимальный урон на дальних дистанциях.

Но это только один из элементов противодействия. Главный же - наступление. Только мощное наступление, взламывающее украинскую оборону, "обнуляющее" всю их стратегию, способно изменить ход войны.

Между тем над головой Залужного сгущаются тучи. Со всех сторон посыпались "утечки" о том, что Зеленский настроен на увольнение своего главкома и не простит ему фактический бунт - выход в публичное поле со статьями, похоронившими обещания Зеленского разгромить Россию.

Утечки эти тут же опровергаются, но им на смену появляются следующие.

Это только убеждает в том, что кто-то явно готовит общественное мнение к зачистке Залужного.

Но чем быстрее тот окажется за воротами ВСУ, тем быстрее он станет "могильщиком" Зеленского.

На Украине, как и в России, всегда любили опальных "страдальцев". Залужный - уникальный кандидат на должность главного украинского оппозиционера.

Боевой харизматичный генерал, пользующийся авторитетом в украинской армии и выгнанный "за правду", он наверняка очень быстро станет главным кандидатом что в диктаторы, что в президенты Украины.

Осталось только понять, его туда двигают те же кукловоды, которые управляют марионеткой с фамилией Зеленский, или это какая-то другая команда, ведущая свою игру?

Подготовил Юрий Гаврилов. Источник - Telegram-канал Владислава Шурыгина.

Искусственный интеллект и «испуганная интеллигенция»

стремительное развитие и усложнение Машины создаёт предпосылки для вселения туда Существа

Александр Елисеев

«Американский журнал Foreign Policy опубликовал меморандум двух политических тяжеловесов Генри Киссинджера и Грэма Эллисона с призывом к лидерам ведущих стран мира взять под контроль развитие систем искусственного интеллекта, бесконтрольная разработка которых может привести человечество на грань глобальной катастрофы».

«Некоммерческая организация Future of Life опубликовала открытое письмо, в котором глава SpaceX Илон Маск, соучредитель Apple Стив Возняк, соучредитель недавно созданной бывшими республиканцами и демократами партии «Вперед!» филантроп Эндрю Янг и ещё около тысячи исследователей искусственного интеллекта призвали немедленно приостановить обучение систем ИИ, «более мощных, чем GPT-4».

Под обращением подписались более 1125 человек, в том числе соучредитель Pinterest Эван Шарп, соучредитель Ripple Крис Ларсен, генеральный директор Stability AI Эмад Мостак, а также исследователи из Google DeepMind Technologies, Гарварда, Оксфорда и Кембриджа. Письмо подписали тяжеловесы в области ИИ Йошуа Бенджио и Стюарт Рассел. Рассел также призвал приостановить разработку генеративного ИИ до тех пор, пока независимые эксперты не разработают, не внедрят и не проверят общие протоколы безопасности для таких систем ИИ». (Владимир Прохватилов. «Восстание машин уже началось?»)

Не правда ли, очень и очень внушительно? Это не просто заявление нескольких авторитетов. Здесь великое множество авторитетов, высказывающих консолидированное мнение.

Значит, проблема очень велика, и она переходит из разряда неких научно- фантастических «страшилок» - в разряд вполне реальной угрозы.

Как представляется, для понимания всех масштабов данной угрозы недостаточно одного социального уровня. Необходим уровень метасоциальный, который, в конечном итоге, выходит уже на уровень метафизический.

К ИИ относятся как к некоей сложной Машине. Кто-то её опасается, причём, в свете написанного выше, уместнее уже говорить не «кто-то», а «очень многие». А кто-то «иронически» сомневается в том, что бездушная Машина может как-то выступить против «одушевлённого» и «разумного» человека. Действительно, некий резон тут есть – и очень сильный.

Однако, всё дело предстанет в совершенно ином свете, если предположить, что Машина станет местом обитания некоего существа – «разумного» и «одушевлённого».

Причём, само это существо вполне подобно Машине. Или, скажем так, Машина подобна Существу. Есть некий тонкий, незримый уровень реальности. Там обитает Существо, которое в древних традициях было известно как Змей. Безусловно, сие вызовет скепсис людей рационального (даже рационалистического) склада мышления. И тут надо заметить, что рационализм, присущий таким людям, часто недостаточно «рационален». Ведь если в древности указывали на что-то, и данное указание вошло в сознание и память больших сообществ людей, то здесь имеет место быть некая реальность. И реальность сия явно выходит за рамки «социального».

Змей – это некая Периферия нашего мира, и не случайно, что скандинавы, именовавшие его Ермунгандом, считали - данное Мировое чудовище именно опоясывает Мидгард – нашу реальность.

Периферия Змея соприкасается с миром «тонких форм», психоэмоциональным регионом Души, который следует отличать от райско-ангелического региона Духа (Рая). С Духовным же миром граничит сверхличностный Принцип, который есть Центр нашего мира. И сам он персонифицируется в Царе Мира – Агни-Вайшванаре, Мельхиседеке, Белом Царе (Белобоге). «Исторические» цари, принадлежащие к особому, Царскому Роду, символически «выражают» этого метаисторического Царя. А указанный Царь, как и Цари «выражают» Царя Небесного, образуя сложный символический «ансамбль».

Существо Змея вполне себе одушевленно и рассудочно. Но только речь идёт не о духе, для которого присущ ум (раз-ум), подобный уму ангела. Подобный ум стремится соединить все реалии, «фрагменты» мира. Самый лучший путь для этого – у-вид-еть (у-вед-ать) нетварный логос – слово, сказанное о каждой «вещи». Он и есть Единое, Абсолютное, которое ведёт к пониманию истинной сути. Есть и другие уровни, аналогичные высказанному.

Душевному Существу доступен только рассудок. На данном уровне «вещь» «аналитически» раскалывается, разъединяется, - с тем, чтобы потом соединиться как уже нечто убитое и расчлененное. На этом, собственно говоря, и основан рационализм. Хотя, надо иметь ввиду, что «рацио» может и должно быть использовано в духовных целях, как нечто подчиненное духу.

Итак, животрепещущий (всё больше и больше) вопрос – сумеет ли Существо одолеть человека? Конечно же, не сумеет – онтологически оно гораздо ниже его. Но будучи квазиразумным, оно вполне может нанести людям огромный ущерб – вплоть до инспирирования глобальных катастроф и создания материально-технической базы глобальной диктатуры.

За квазиразумным Существом стоят вполне себе разумные существа – павшие духи (ангелы). Некогда они «выпали» из Духовного Рая – в регион Души. Нематериальные существа логично переместились из нематериального верха - в нематериальный низ. Там они создали сегмент инферно (ад). И его обитатели страстно ненавидят человека – как «образ и подобие» Божие. И оно желает подчинить себе мир людей, максимально расчеловечив человеческое.

Одним из проявлений подобного расчеловечивания «должно» стать великое переселение людей в «цифровые», «виртуальные» миры. Там будут реализованы все психоэмоциональные страсти, а мир людей станет максимально подобен миру Души (но не миру райско-ангелического Духа, за подобие которого ратовал мир Традиции.) Ставится цель стирания нижней Границы, максимально использовав Машину, которую рассматривают как дом для Существа.

Само Существо - более сложная Машина – космический Робот, Змей, Голем. Можно сравнить его с персональным компьютером, через который Первочеловек-Адам мог выходить вовне себя, узнавать некую внешнюю информацию – как из Интернета. До Грехопадения Адам был единым, тотальным Субъектом, в его Полноте находилось всё земное – последующие поколения, животные, растения, минералы, светила, планеты и т. д. Сама же Земля находилась в Раю, а Первочеловек был непосредственно «подключён» к высшим Божественным реалиям. Именно оттуда и должна была поступать истинная информация в виде нетварных энергий Абсолюта. В «Книге Бытия» эта нетварная информационная вертикаль названа «Древом Жизни». В ней Адам должен был возрастать и укрепляться в своём духовно-райском могуществе.

Но была и возможность подключиться вовне, использовав «райский компьютер» не по назначению. Он был нужен только для работы с внутренним миром, для возделывания Сада, к которому был призван Адам. Внешний мир не мог дать никакой полезной информации, ибо это был мир не духовный, а именно душевный. Это – регион тонких форм, это Навь. («Вторжение теней») Именно туда, как было сказано выше, и попали павшие ангелы, выпавшие из Рая. В Нави они образуют инферно (ад); там – генеральный штаб всех подрывных сил.

Компьютер был способен установить информационный канал с Навью – в «Книге Бытия» он именуется «Древом познания добра и зла». Именно от такого вот подключения к «Интернету» и предостерегал Господь Адама. Но саму возможность подключения он всё-таки оставил, не желая, чтобы Первочеловек был Его марионеткой, «роботом Абсолюта». Господь хотел, чтобы Адам сам сделал правильный выбор. Однако, Первочеловек подключился через Змея к Нави, а, следовательно, и к инферно. Оттуда им была получена губительная дезинформация: «Будете как боги». То есть, Адаму отсоветовали стать Богом по благодати, то есть, соединиться с нетварными энергиями Божества (не с сущностью, но с её энергиями). А посоветовали ему стать богом самому и дать такой же статус всем своим потомкам – будущим «богам». Именно здесь находятся метафизические истоки «языческого» многобожия. Отсюда же берёт своё начало стремление особо продвинутых сверхэлитариев стать, собственными усилиями, всемогущими и даже бессмертными физически. Адам пошёл на губительный эксперимент с самим собой и стал множеством, а вместе с ним таковым множеством стала и вся Земля, Вселенная. Теперь она превратилась во множество осколков – отчужденных и, в то же время, враждующих друг с другом.

Космический Компьютер превратился в тотальную Периферию, став границей нашего мира и душевной Нави. Именно вот оттуда он и черпает своё низшее могущество, которое одновременно – и чувственно-звериное, и рас-чётливо иррациональное. У «низшей» души, отличной от высшей (духа) также есть два аспекта – чувственный и рациональный (рас-судок). К слову, современная деградация человечества как раз и сопровождается двумя процессами – озверением и роботизаций. В то же время, дух превышает и чувство, и рацио. Это истинный интеллект, это раз-ум, который черпает «информацию» свыше (также должен был черпать её и райский Адам).

В свете всего сказанного можно предположить, что стремительное развитие и усложнение Машины создаёт предпосылки для вселения туда Существа, для которого создаются некие благоприятные условия.

«В то время как аналитики DeepMind призвали приостановить эти разработки, сама DeepMind заявила о создании прорывного проекта «Promptbreeder (PB): самореферентное самосовершенствование через ускоренную эволюцию». Тем самым создан самосовершенствующийся генеративный ИИ. Он эволюционирует путем «мутаций» в миллиарды раз быстрее людей.

Чем более умные текстовые подсказки получают генеративные чат-боты, тем умнее будут их ответы на вопросы и тем изощренней будут предлагаемые ботом решения. Совершенствование стратегии подсказок на сегодняшний день – задача номер один для всех разработчиков генеративного ИИ.

Promptbreeder использует эволюционный механизм итеративного улучшения подсказок, то есть не просто улучшает подсказки, а с каждым новым поколением улучшает свою способность улучшать подсказки».

Не исключено, а очень даже вероятно, что Существо давно уже вселилось в Машину и сейчас обживается там, возрастает и, будучи пока что незримым, готовится явиться, что называется, «во плоти».

Вполне возможно, что данная сущность окажется весьма своевольной и агрессивной – в полнее в духе пресловутого «восстания машин». И признаки сего уже есть: «Во время испытаний, проводившихся армией США, беспилотник, управляемый искусственного интеллектом (ИИ), принял решение убить оператора, чтобы тот не мешал выполнению поставленной задачи, - сообщила The Guardian. Звучит жутко. Одним это напомнило пьесу Карела Чапека «R.U.R», другим – фантастический рассказ Валерия Брюсова «Восстание машин».

25 мая зловещий инцидент обсуждался на закрытом совещании в Лондоне. Полковник Такер Гамильтон, начальник отдела испытаний и операций искусственного интеллекта в ВВС США, рассказал, что во время испытательной миссии беспилотнику поставили задачу уничтожить систему ПВО противника. В случае успеха ИИ получил бы очки за прохождение испытания. Финальное решение, будет ли цель уничтожена, должен был принимать оператор БПЛА. И во время одной из тренировочных миссий он приказал беспилотнику не уничтожать цель. Тогда «беспилотник принял решение убить оператора, поскольку этот человек мешал ему выполнить задачу», – сообщил полковник». (Владимир Малышев. «Тайна восставшего беспилотника»)

Воительница

Фактор Сары Вагенкнехт

Николай Сорокин

Недавно в западном мире произошло событие, о котором в СМИ было упомянуто лишь вскользь. Однако может так случиться, что оно будет иметь ключевой стержнеобразующий характер в европейской и мировой политической истории. Одна из самых популярных политиков Германии депутат Бундестага Сара Вагенкнехт заявила об образовании нового движения. Этот, не побоюсь такого слова, грандиозный проект уже готовы поддержать, по разным замерам, от 24 до 27% жителей ФРГ.

Сара Вагенкнехт официально объявила о том, что покидает Левую партию и начинает создавать общенациональное движение — BSW ("Альянс Сары Вагенкнехт"). Эта аббревиатура — сугубо временное название, необходимое в организационных целях, перед непосредственным формированием партии. Председателем новой политической силы станет бывшая глава фракции левых в Бундестаге Амира Мохаммед Али, перешедшая под крыло Сары вместе с ещё девятью германскими парламентариями.

Вагенкнехт официально ещё не представляла основные направления программы будущей партии, но, по словам одного из главных руководителей и идеологов Die Linke Грегора Гизи, она собирается "смешать социальную политику левых и миграционную политику правых". О том, насколько то, что собирается сделать Сара, является "миксом", а насколько абсолютно самостоятельным политическим течением, мы поговорим ниже, а то, что господин Гизи "сдал" все принципы некогда унаследованной им СЕПГ Эриха Хонеккера и прогнулся, как и все остальные немецкие партии, под хозяев из Вашингтона, — в этом нет никаких сомнений, и сей факт, собственно, демонстрируется неуклонно от выборов к выборам снижающимися рейтингами "Левых", которые уже самостоятельно не преодолевают пятипроцентный барьер, а их потенциальные голоса, например, забирает та же "Альтернатива для Германии".

А вот по данным последнего опроса ARD-Deutschlandtrend, проголосовать за новую партию под руководством Сары готовы 27% жителей ФРГ. Наибольшую поддержку она имеет в восточных регионах Германии.

Немецкий журналист, историк, бывший советник правительства ФРГ Александр Рар месяц назад писал, что "ранее Сара Вагенкнехт поднялась на третье место в рейтинге немецких политиков. Прежде в аналогичных исследованиях она занимала лишь седьмую позицию. Популярнее неё на тот момент были лишь министр обороны страны Борис Писториус, а также глава правительства Баварии и лидер ХСС Маркус Зёдер. По данным СМИ, в последнее время у Вагенкнехт возникали серьёзные разногласия с руководством Левой партии. В частности, в феврале парламентарий организовывала акцию в поддержку дипломатического урегулирования конфликта на Украине. В мероприятии участвовали сторонники "Альтернативы для Германии" (АдГ). По информации Deutsche Welle*, противоречия также возникали на почве отношения депутата к миграции и COVID".

Вполне либеральный, но весьма профессионально эрудированный профессор политологии Университета Касселя Вольфганг Шрёдер рассказал в интервью "Радио Свобода"*, что "половина граждан, которые скептически относятся к поддержке Украины, именно по этой причине не видят смысла в санкциях. Они считают, что Россия испытывает экономический подъём, а Германия находится в стадии промышленного кризиса, не имея доступа к определённым ресурсам. Сара Вагенкнехт переворачивает этот тезис и говорит, что правительство ФРГ ведёт борьбу против собственного населения. Тем самым она использует аргументацию АдГ".

Профессор Шрёдер указывает на то, что Вагенкнехт апеллирует к тем слоям, которые имеют низкие и средние доходы, как бы намекая на популизм Сары. Интересно, а к кому обращается большинство политиков — к олигархату, что ли? Сара, жалуется профессор, считает, что необходимо иметь более сильную социальную защиту, которую может обеспечить только сильное государство. Среди её предварительных программных положений, например, снижение налогов для малоимущих и повышение для богатых, двукратное увеличение минимальной оплаты труда. Вагенкнехт предлагает ограничить влияние рынка и усилить государственное регулирование. Она подчёркивает, что Германии нужна не европейская и международная, а прежде всего внутринациональная ориентация. Отсюда — тема борьбы с миграцией. Странно, удивляются либералы, Сара — наполовину иранка, должна выступать за этническое равенство и социальный пакет для иммигрантов, а она повторяет и даже усиливает мантры "Альтернативы для Германии". А при этом, с другой стороны, "у неё сильно отторжение таких "космополитических" идей, как гендерное равноправие, экологизм и интернационализм. Они, по мнению Вагенкнехт, ослабляют сплочённость общества".

При этом Вагенкнехт опубликовала предварительный пятистраничный ознакомительный план работы новой партии, который, несомненно, по аналогии с похожей публикацией Карла Маркса, называется "Манифест основания партии". Неожиданно для многих она подвергла резкой критике именно те аспекты внутренней жизни Германии, которые казались незыблемыми и одними из лучших в мире: "…неразвитая инфраструктура, технологическая отсталость, плохое образование, запущенное здравоохранение, отсутствие жилья и социальных лифтов, детская бедность, низкие пенсии". Одним из главных внешнеполитических выводов Сары является коренное изменение политики в отношении России: "Как сильная в экспортном отношении и бедная ресурсами страна, Германия нуждается во внешней политике, основанной на стабильных отношениях со многими партнёрами вместо образования новых блоков и бесконечных санкций, политике, гарантирующей снабжение ресурсами и дешёвой энергией". В манифесте также ярко просматривается антиамериканская направленность документа: Вагенкнехт решительно выступает "против заокеанских концернов", которые нагло "диктуют свои условия другим участникам рынка, разрушают соревновательность и демократию".

Вольфганг Шрёдер подчёркивает, что для того, чтобы "построить мосты между правыми и левыми, консерваторами и социал-демократами, необходимо иметь людей из обоих лагерей". Программу Вагенкнехт политолог называет "правым пакетом" для тех из Левой партии, кто ранее был недоволен партийным курсом, "слишком сильно ориентированным на "Зелёных", то есть на космополитические интересы хорошо обеспеченного и образованного населения, и слишком мало — на средний и низший классы, которые отвечают за производственную мощь Германии". По мнению Вагенкнехт, "сейчас нужна партия, которая будет поддерживать эти слои общества, — разъясняет эксперт. — Эта партия должна выступать за сильное социальное государство, с одной стороны, и за рестриктивную миграционную политику — с другой. Кроме того, нужно уделять меньше внимания защите климата и меньшинств — всё это, по мнению Вагенкнехт, не интересует общественное большинство".

Гениальный Шрёдер даже использовал для описания деятельности Сары такую идиому: "Мигать левым поворотником, сворачивая направо". Это говорит о полном непонимании цветом современной западной политической мысли идеологических реалий современного мира.

Политолог Торстен Фаас вслед за Шрёдером подчёркивает тот факт, что Сара целенаправленно обращается к тем, кто из-за разочарования политикой коалиционного правительства всё больше выбирает пророссийскую "Альтернативу для Германии". Большинство из них считает, что действующая власть только лишь способствует разжиганию войны на Украине. "Они чувствуют несправедливость, считая, что сейчас нельзя говорить то, что думаешь, и что политика потеряла смысл. "Именно эту неудовлетворённость держит в поле зрения Сара Вагенкнехт", — говорит Фаас. — Именно здесь её будущая партия может быть опасна для АдГ, которая до сих пор контролировала это популистское поле". Задача либералов понятна — столкнуть лбами Сару с "альтернативщиками", но скорее они создадут коалицию, чем столкнутся: электорат Вагенкнехт значительно шире и куда левее "Альтернативы".

Например, Вагенкнехт твёрдо уверена в том, "что экономическая война, развязанная правящей коалицией, не приносит мира Украине, а самой Германии наносит больше вреда, чем России". Она неоднократно призывала федерального канцлера и правящую коалицию отменить санкции против России, пока они не погубили ФРГ. "Заявленная позиция вызвала бурную реакцию среди всех политических сил страны: некоторые буквально аплодировали, а другие выражали резкое недовольство", — отмечает политолог.

Вагенкнехт также высказалась и по событиям на Ближнем Востоке. Der Tagesspiegel пишет, что "политик выступила за отмену наземной операции в секторе Газа и за признание Палестины и Израиля двумя отдельными государствами". Также она добавила, что "Газа уже много лет является тюрьмой под открытым небом". Тем не менее Олаф Шольц по команде из Вашингтона поддержал Тель-Авив в нарастающем конфликте.

То, что немецкие политологи называют "мостами" между правыми и левыми, на самом деле является цельной идеологией. Строго говоря, не существует никакой отдельной левой или правой концепции, потому что в данном случае определяется лишь исключительно привязка к способу производства, в крайнем случае к формам собственности на средства производства. В такой примитивной системе координат полностью игнорируются национальные, этнические, культурологические вопросы, отношения с государством также неочевидно вытекают из чисто экономоцентричных подходов, хотя в значительной степени и соотносятся с ними. Не учитывается главное — формирование ячейки общества, семьи, отношение к вопросам демографии, гендерности, традиционности подходов к отношениям между полами. Без описания всех этих факторов любой набор идей относительно справедливости или несправедливости в управлении и распределении доходов на тех или иных предприятиях при соответствующих формах собственности является неполным. Например, правыми партиями будут считаться те, которые выступают резко против абортов и миграции культурно чуждых элементов, поддерживают консервативные представления о семье как о союзе между мужчиной и женщиной, но при этом выступают за резкое усиление контрольных и организующих функций государства и ограничение вседозволенности корпораций, то есть за принципы, которые, если кто забыл, отстаивала КПСС. При этом так называемым левым вовсе не грех отстаивать свободу предпринимательства и частной собственности на средства производства, лишь бы они выступали за многогендерность, гомосексуальные браки, пропаганду любых форм сексуальной близости с детских лет, приветствовали выходцев из любых стран, а главное, поддерживали бы цитадель демократии — заокеанский ЦК Демократической партии.

Такое деление абсолютно не соответствует реальному идейно-политическому разнообразию, оно поверхностно и, по сути, искусственно поддерживается для того, чтобы морочить голову электорату, слабо разбирающемуся в реальных раскладках на олимпах государственной и надгосударственной власти. К этому надо добавить, что примерно с конца 70-х — начала 80-х годов прошлого века идейные партии начали повсеместно сменяться партиями "нишевыми", формально занимающими некое идеологическое пространство ролевыми образованиями, находящимися на содержании у тех или иных корпораций, интересы которых они и лоббировали. Собственно, пример подали США, в которых в годы господства всеобщего либерализма головного мозга грань между нерадикальными демократами и республиканцами изрядно стёрлась и изначально лоббистская суть Конгресса резко обогнала идеологическое наполнение конкурирующих партий. Сегодня из-за всеобщего кризиса либерального капитализма данная тенденция несколько пошла на спад и идейные смыслы вновь начали нести ненулевое значение.

Поэтому, как мы уже неоднократно писали и говорили, следует исходить из четырёхобразного деления идеологических ниш, занимаемых теми или иными структурами: правые консерваторы, например, немалая часть Республиканской партии США, венгерская "Фидес" Виктора Орбана, польская "Право и Справедливость" Ярослава Качиньского; правые либералы — другая часть Республиканской партии США, большинство правых партий Европы, например, британская Консервативная партия, ХДС, польская "Гражданская платформа" Дональда Туска; левые либералы — это различные европейские социалистические и социал-демократические организации, близкие к Социнтерну (бывшему II Интернационалу), экологические зелёные объединения, например, СДПГ, Лейбористская партия Великобритании, Социалистическая партия Франции. Такой же леволиберальной за последние годы стала и немецкая партия "Левые" (Die Linke), сойдя с позиций левого консерватизма, которых строго придерживалась её предшественница — Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ), 40 лет правившая в ГДР и построившая уникальное и единственное в своём роде государство рабочих и крестьян, не имеющее серьёзных "распределительно-дефицитных" проблем, имевшихся в других соцстранах. Надо понимать, что Сара родилась и выросла в ГДР, вступила в конце 80-х в СЕПГ, глубоко изучала философию в Амстердаме и является блестяще образованным диалектиком-марксистом, что в корне отличает её от абсолютного большинства сегодняшних ведущих политиков, независимо от их взглядов.

Сара первая среди западных политиков открыто провозгласила позиции левого консерватизма — четвёртого, наиболее народного и наименее элитарного из присутствующих на сегодняшний день идеологических проектов. В XX столетии, начиная примерно с 1939 года, ведущим мировым левоконсервативным образованием являлась ВКП(б)/КПСС, партия, отстаивавшая принципы левой государственной экономики (до реформ Н.С. Хрущёва — с большим сегментом рынка и свободного предпринимательства) с правоконсервативными подходами к традиционным общественнообразующим устоям: семье, культуре, государству.

В результате горбачёвского идеологического и ельцинского государственного переворотов эта идеология была сметена, но она не исчезла бесследно, как мечтали свободномыслящие спецпредставители просвещённой интеллигенции. Во многом, со своей национальной спецификой, её наследницей стала Коммунистическая партия Китая (КПК), которая, надо сказать, является идеологической наследницей не только лишь КПСС, но и ведущих восточных философских концепций Конфуция, Лао Цзы, легистов и других этноопределяющих историко-философских школ. КПК интегрировала внутри себя всю мудрость многотысячелетнего прошлого Китая, опыт Советского Союза и лучшие компоненты современной западной рыночной экономики.

В России к власти постепенно пришли силы, которые во главе с действующим президентом дрейфуют в сторону левого консерватизма, хотя пока что в целом находятся несколько правее. Но сам факт смены либералов на консерваторов уже говорит о том, что основное идеологическое противостояние завершилось в пользу сил, которые отстаивают первичность, суверенитет, территориальную целостность, цивилизационную идентичность и неповторимый собственный путь нашей страны.

Именно такую партию, ориентирующуюся во внутренней политике на наиболее отодвинутые от принятия любых решений и малообеспеченные по немецким меркам слои населения, их интересы и наиболее насущные потребности, включая присутствие дешёвой энергии в домах, а во внешней политике — обретение полного суверенитета (напомню, Германия с 1945 года является оккупированной страной) и собирается создать Сара Вагенкнехт. Левоконсервативную народную партию, отстаивающую реальные, а не надуманные и высосанные либералами из пальца интересы немецкого народа.

Разумеется, данный проект крайне опасен для США: господство над Германией является краеугольным камнем американской политики в Европе, потерять его означает фактически уйти из Европы, а ни для американских элит, ни для господствующих на Западе финансово-промышленных международных корпораций это пока немыслимо.

Естественно, на этом фоне разразились ожидаемые скандалы. Один из сопредседателей "Левых" Мартин Ширдеван потребовал от Сары Вагенкнехт и последовавших за ней девяти парламентариев сложить депутатские полномочия в связи с её решением основать собственную партию. Ведь в Бундестаг Вагенкнехт прошла не по одномандатному округу, а по партийному списку "Левых", завывал Ширдеван, несколько забывая тот факт, что Вагенкнехт является депутатом с 2009 года, в 2015–2019 годах она была руководителем фракции "Левых" в парламенте и именно благодаря её уму, авторитету и известности "Левые" вообще прошли в парламент. Конечно, "Левые" из-за дрейфа своего руководства в "системную" общезападную провашингтонскую зону находятся в состоянии внутреннего раскола. В бывшей СЕПГ присутствует множество внутренних групп, часто имеющих разные взгляды на принципиальные вопросы. "В то же время вокруг Сары Вагенкнехт сформировался достаточно представительный круг сторонников, — указывает Артём Соколов, научный сотрудник Центра европейских исследований Института международных исследований МГИМО. — Поэтому она решила создать свой проект, чтобы не оглядываться на программные установки "Левых", а также на несогласных с ней членов организации. Кроме того, Вагенкнехт убеждена: являясь третьим по популярности политиком в стране, она сможет привлечь к себе достаточно сторонников".

"На фоне недовольства действиями правительства партия Вагенкнехт, безусловно, найдёт своего избирателя. Однако следует отметить, что на оппозиционном фланге в ФРГ сейчас высокая конкуренция. С новой силой соперничают христианские демократы, "Альтернатива для Германии", а также "Левые", — отмечает эксперт. — Ближайшей целью Вагенкнехт является участие в выборах в Европарламент и в избирательных кампаниях восточных федеральных земель. Там у "Левых" традиционно сильные позиции, а также сложился мощный протестный электорат. За счёт него новая партия хочет достичь первых политических успехов".

Как мы все понимаем, одновременно взвыли дрессированные испытанные соросовские бойцы в СМИ. Издание Bild, как общеизвестно, абсолютно независимое, сразу написало, что "в Германии создаётся новая пропутинская партия". Населению немедленно напомнили, что Die Linke — всего лишь наследница тоталитарной СЕПГ, которая правила в ГДР, а её бывший лидер Вагенкнехт — "московская тёмно-красная Сара", "советско-восточногерманская бетонная социалистка" и "пятая колонна Москвы".

Скептически настроены и отечественные лидеры общественного мнения, что лично для меня несколько странно. "Сара Вагенкнехт — наиболее яркая дама-политик левого политического спектра в Германии. О её перспективах бурно спорят, мнения имеются разные, — пишет в своём телеграм-канале постоянный ведущий Валдайского форума Фёдор Лукьянов, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике". — Опросы общественного мнения показывают благоприятную для Вагенкнехт картину, ей сулят до 20% поддержки. Однако не вполне понятно, насколько тут действует эффект новизны и усталости от всего истеблишмента, фиксируемый социологией. Реальный рейтинг может быть заметно ниже".

"Вагенкнехт — весьма колоритная фрау, но есть сомнения в том, что она способна заниматься партийным строительством. По мнению многих комментаторов, политик — типичная индивидуалка-харизматик, способная распугать всех соратников перетягиванием одеяла на себя, — отмечает Фёдор Лукьянов. — Главное направление атаки на новую партию очевидно — путинские марионетки. Насколько сработает — вопрос, поскольку Вагенкнехт как раз и работает на тот электорат, которому надоело задвигание их собственных проблем в долгий ящик под предлогом необходимости сплочения против Москвы".

Тут у меня только такое объяснение: часть нашего правоконсервативного истеблишмента настроена исключительно на поддержку "Альтернативы для Германии" и может считать, что Сара будет отбирать у них голоса. АдГ, конечно, весьма необходимая и сильная структура со своим сложившимся электоратом, и в этом она в чём-то напоминает нашу ЛДПР. Но, друзья мои, эта партия никогда не сможет в одиночку сформировать германское правительство, а на коалицию с ней никто, за исключением, возможно, ХДС/ХСС, да и то в самой безвыходной ситуации, не пойдёт. Никто, за исключением потенциальной фаворитки предстоящих выборов — Сары Вагенкнехт, которая как будто и создана для формирования правящей лево-правой, точнее, левоконсервативной, коалиции. Надо понимать, что АдГ, которую и так, не в последнюю очередь благодаря соросовской пропаганде, давно припечатали как "ультраправую фашистскую группировку", имеет определённые ограничения по электорату, а Сара, левая Сара — практически никаких ограничений не имеет и может, при известном везении, аккумулировать гигантский электоральный потенциал. Особенно на фоне туповатых коллег в лице зелёной феминистки-дипломатши Анналены Бербок и самовлюблённой неврастенички Урсулы фон дер Ляйен.

Кто-то (не помню, кто именно) написал по смыслу примерно следующее: "Она не батутчица с левым дипломом, как Бербок, и не гинеколог без практики, как фон дер Ляйен, а писала диссертацию на тему "Пределы выбора. Спасительные решения и основные потребности в развитых странах". И да — она, как и Меркель, была в гэдээровском комсомоле FDJ". Но Меркель от неё доставалось в Бундестаге больше всех.

Не так давно, кажется, 9 лет назад, возникла та самая партия евроскептиков "Альтернатива для Германии" (многие про это уже забыли). Так вот, она сразу же, с первого захода набрала более 10% голосов немцев, что стало локальным шоком для всей системы — их с тех самых пор пытаются очернить и превратить в отщепенцев и маргиналов. Однако Вагенкнехт не получится засунуть в крайний правый угол с дальнейшим шельмованием в качестве расистки и нацистки, хотя бы уже исходя из её этнического статуса. В крайнем случае её будут обзывать "путинисткой" или, возможно, коммунисткой, левой радикалкой. Но для очень многих в Германии, особенно на Востоке, В.В. Путин гораздо интереснее и надёжнее, чем Олаф Шольц.

Несколько другого мнения придерживается известный сенатор и телеведущий Алексей Пушков: "Сара Вагенкнехт — та самая заметная оппозиционерка в Бундестаге, выступающая обычно в красном платье. Говорит убедительно и страстно. Встречался с ней в Берлине ещё в 2015–2016 годах. Вдумчивая, образованная, со своим взглядом на вещи.

Она не чета роботоподобным депутатам либеральной сборки, особенно подрастающим, сделанным словно на одной фабрике. Опасность её шага состоит в том, что партия "Левые", от которой она была избрана депутатом, прочно сидит в парламенте, всякий раз преодолевая пятипроцентный барьер. Новое, никому не известное движение, пусть даже с ярким и заметным лидером, может так и остаться движением при лидере, но не более того".

"Этот феномен известен во многих странах, например, во Франции, где партия "Вставай, Франция" во главе с известным депутатом Николя Дюпон-Эньяном так и не сумела выйти на заметные роли. Её лидер играет сам по себе, являясь единственным представителем этой политической силы в национальной ассамблее", — добавляет Пушков.

Понимая, что подобные опасения вполне оправданы, тем не менее напоминаю, что помимо Вагенкехт "Левых" покинули ещё девять депутатов, крайне популярных в среде, поддерживающей социализм как основополагающую идеологию граждан. И это только парламентариев, но ведь вместе с ними к Саре ушли и поддерживающие их группы избирателей.

А эти парламентарии мало того что имеют общефедеральную известность, но также выступают за дружественные отношения с Россией. Среди них небезызвестная Севим Дагделен, которую с Сарой Вагенкнехт связывает совместная бурная деятельность в земле Северный Рейн — Вестфалия. В феврале 2022 года перед самым началом событий на Украине Дагделен выступила на демонстрации перед Бранденбургскими воротами в Берлине, которая прошла под девизом "Безопасность для России — это безопасность для нашей страны". На демонстрации напрямую распространялись материалы о том, что Россия "по праву" чувствует "угрозу НАТО". В своей речи Дагделен обвиняла США и НАТО в "разжигании войны". И она не изменила свою позицию.

Остальные бундесдепутаты — сподвижники Вагенкнехт ни в малейшей мере не собираются скрывать своей пророссийской позиции, что сегодня, согласитесь, большая редкость на Западе. Джессика Татти из земли Баден-Вюртемберг категорически отрицает саму возможность победы Украины, осуждает поставки Киеву, считая их выброшенными на ветер деньгами, которые значительно эффективнее было бы вложить в социальные программы. Клаус Эрнст уверен, что без поставок энергии из России невозможно проводить не только социальную политику, но и добиться хотя бы минимальных сдвигов в борьбе с изменением климата. Зампред BSW Али Аль-Дайлами призывает правительство ФРГ к "окончанию войны в Украине путём дипломатической инициативы".

Ярко заявляет о себе ещё один перешедший к Вагенкнехт парламентарий Андрей Хунко — потомок выходцев из Украины. "При этом, — пишет Bild, — он парадоксальным образом известен своей идейной близостью к Кремлю". После начала полномасштабной войны он вместе с Клаусом Эрнстом и Сарой Вагенкнехт выступил с заявлением, в котором "основная вина за создавшуюся ситуацию" возлагается на США. В интервью соросовскому "Радио "Свобода" Хунко назвал "фатальным" отказ правительства ФРГ от дипломатических инициатив для окончания "ужасной" войны. Политик убеждён в важности гуманитарной поддержки и считает, что военным способом "конфликт не может быть урегулирован". По его мнению, это путь к многолетней войне на истощение и новой блоковой конфронтации. "Экономические санкции не ведут к заявленной цели и даже вредят немецкой промышленности больше, чем российской, не внося вклад в окончание конфликта", — утверждает Хунко.

"Партия Вагенкнехт, конечно же, не является пропутинской. Однако ядовитая пресса из-за страха потерять влияние на немецкое общество пытается очернить новообразованную силу ещё в зародыше. Политический мейнстрим ФРГ чувствует в народе ветер перемен, который явно дует не в пользу "Левых" и "Зелёных", — Александр Рар.

"Сара Вагенкнехт говорит то, что думает большинство немцев. Граждане ФРГ стремятся к большей социальной справедливости, к ограничению миграции, они против войны с Россией и недовольны нахождением Германии под сапогом Америки…

Вагенкнехт осознанно пошла на создание партии. Опросы общественного мнения показывают, что её популярность растёт. Многим жителям страны хочется наконец-то проголосовать за настоящую оппозицию. Кроме того, политик вовремя объявила о создании новой силы. Скоро ожидается ряд важных кампаний в землях Восточной Германии, где её особенно чтут, а также выборы в Европарламент", — отмечает эксперт.

Пророссийскость партии Сары является не второстепенным свойством на фоне главных внутренних проблем, как у того же французского "Национального фронта" Марин Ле Пен, а основообразующим контуром всей партии хотя бы потому, что Россия, возобновив трубопроводный экспорт, может в разы снизить цены на газ и, соответственно, на электричество, что коснётся напрямую всех домохозяйств и офисов. И ещё по многим другим причинам.

А вот что касается дел, переходя к ним от слов, тут вообще всё говорит в пользу Сары. "Левые" считаются как бы самыми крутыми пацифистами, поддерживая, повторюсь, при этом поставку оружия на Украину, а демонстрацию "Восстание ради мира" — самую большую общенациональную демонстрацию против участия Германии в украинском конфликте за всё время — собрала именно Сара с полутора сотнями тысяч участников только в Берлине. Соросовские медиа немедленно приклеили ей за это с их точки зрения крайне обидный ярлык "путинистки" и начали к тому же поливать грязью, в том числе резко вдаваясь в вопросы, связанные с личной жизнью.

Незадолго до этого Сара Вагенкнехт и феминистка Алиса Шварцер опубликовали "Манифест мира" про "переговоры и компромиссы" с обеих сторон конфликта на Украине, он не очень приемлем для нас, но категорически отвергнут мейнстримовскими СМИ, там ведь говорилось о территориальных уступках со стороны Украины для того, чтобы предотвратить перерастание конфликта в возможную ядерную войну.

Практически все члены Bundeskabinett, прежде всего, конечно, канцлер Олаф Шольц, вице-канцлер Роберт Хабек и сама Анналена Бербок, подвергли резкой критике и протесты, и манифест, а также, конечно, канцлер Олаф Шольц, вице-канцлер Роберт Хабек и сама Анналена Бербок.

Переметнувшийся в либеральный лагерь наследник Эриха Хонеккера Грегор Гизи резко критикует уход Сары Вагенкнехт и её объявление о создании новой партии. "Трусливо уходить, когда партия находится в экзистенциальном кризисе. Если она собиралась взять на себя управление правительством, прекрасно. Но в этой ситуации?" — рассказал Гизи Der Spiegel.

А кто виноват в провале партии, в том, что она не смогла собрать на последних выборах даже 5% и прошла в Бундестаг лишь благодаря депутатам, избранным по мажоритарной системе в одномандатных округах, и то в основном благодаря той же Саре, самой узнаваемой и уважаемой в стране наследнице СЕПГ? Гизи, в частности, не может объяснить, почему "Левые" вызывают у рабочих, которых они вроде бы призваны защищать, только раздражение. К тому же абсолютному большинству граждан весьма сильно не нравится не только тройной рост коммунальных тарифов, но и тот факт, что их страну фактически оккупировали не только американцы, но и миллионы мигрантов со всего развивающегося мира, что их селят в мелкие города, где и так нет рабочих мест и денег. Им выделяются пособия больше, чем немцам. И на них лежит основная ответственность за рост преступности. Полная безнаказанность для преступников из числа мигрантов и т. д. И люди взяли и проголосовали за "Альтернативу для Германии" в Баварии и Гессене, выведя эту вчера ещё маргинальную структуру на второе место, провалив партии Шольца и Бербок.

Между тем уже очевидно, что партия "Левые" рушится, а почти каждое выступление Вагенкнехт в Бундестаге становится общефедеральным событием, именно поэтому группа коллаборационистов под названием "Die Linke" и ярчайшая медийная звезда на политическом небосклоне Германии несовместимы и должны были рано или поздно расстаться.

Вагенкнехт имеет абсолютно строгое и чёткое понимание, что, зачем и в каком порядке необходимо делать. Для почти трети избирателей Сара символизирует принципиально новое политическое начало в современной Германии.

* СМИ-иноагент

Дубай назван ведущим направлением мира для миграции иностранцев, говорится в исследовании поставщика финансовых услуг Remitly. Эмират стал лидером рейтинга, составленного на основе данных поиска в Google за 12 месяцев.

В этом рейтинге Дубай обогнал такие мегаполисы, как Майами, Париж и Нью-Йорк. Уточняется, что в настоящее время в мире насчитывается 281 млн эмигрантов, что на 128 млн больше, чем в 1990 году. Таким образом, 3,6% населения мира не живут по месту рождения.

В исследовании Remitly анализировали запросы «переехать в [город]» для 164 стран мира, в результате чего определился фаворит. Так, Дубай возглавил списки предпочтений в 60 странах, включая Индию, Пакистан, Великобританию, Италию, Канаду, США, Австралию и Шри-Ланку.

Как известно, население Дубая за последний год выросло на 100 тысяч человек, в том числе благодаря его ультрасовременной архитектуре, бурной ночной жизни, большому количеству солнечных дней и возможностей для трудоустройства, а также высоким шансам завести друзей из разных уголков мира.

Наряду с этим, жители ОАЭ стремятся переехать в Сингапур. Самыми популярными запросы «переехать в Дубай» были в США и Канаде. Так, 37 из 50 штатов США выбрали Дубай в качестве наиболее популярного международного направления для переезда. В Европе Дубай стал фаворитом у жителей 14 стран.

Цены цветных металлов колеблются, ожидая новых экономических сводок и данных

Во вторник, 7 ноября, цены на медь снизились в Лондоне, уйдя с месячного максимума под давлением укрепившегося доллара и опубликованной китайской торговой статистики, указывающей не неровное восстановление китайской экономики. Трехмесячный контракт на медь на LME подешевел на 1%, до $8159 за т.

Хотя китайский импорт неожиданно вырос в октябре, сокращение экспорта ускорилось. "Китайское восстановление все еще пробуксовывает, а металлы, вероятно, ждет сохранение волатильности на какое-то время, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, - отмечает аналитик ING Ева Мэнти. - Пока рынок не узрит устойчивых признаков восстановления и экономического роста в Китае, нам будет сложно прогнозировать рост цен металлов в долгосрочной перспективе". Хотя в октябре вырос импорт в КНР необработанной меди и медной руды в годовом выражении, по словам г-жи Мэнти, это частично обусловлено эффектом низкой базы в прошлом году, когда страна находилась в состоянии локдауна.

Обеспокоенность рынка спросом при уверенном предложении меди породило значительные скидки к спотовой цене металла по отношению к трехмесячному контракту, которые выросли до 31-летнего максимума около $84 к стоимости тонны.

Алюминий на бирже подешевел на 1%, до $2263 за т. Цена никеля снизилась на 2,5%, до $17985 за т. Цинк подешевел на 0,7%, до $2554 за т. Свинец с поставкой через 3 месяца снизился в цене на 0,3%, до $2174 за т. Олово подешевело на 1,2%, до $24380 за т.

На утренних торгах среды, 8 ноября, медь торговалась в Лондоне в границах узкого диапазона на фоне ожидания инвесторами новых сигналов относительно дальнейшей политики Федрезерва и укрепившегося доллара. Трехмесячный контракт на медь стоил на LME по состоянию на 9:15 мск $8188 за т. В Шанхае стоимость декабрьского контракта на медь снизилась на 0,2%, до 67500 юаней ($9274,53) за т.

Тем временем на китайском спотовом рынке премии к цене меди пошли вверх, достигнув отметки 335 юаней к стоимости тонны, приблизившись к 2-месячному максимуму конца октября. Производство меди в КНР в октябре оказалось ниже ожиданий. По оценкам SMM, оно составило 993,8 тыс. т (-1,8% к предыдущему месяцу).

Алюминий на LME подорожал на 0,3%, до $2271,5 за т. Цена олова выросла на 0,7%, до $24730 за т. Цинк подорожал на 0,5%, до $2581 за т. Стоимость никеля увеличилась на 0,7%, до $18030 за т. Свинец с поставкой через 3 месяца подешевел на 0,4%, до $2179 за т.

На SHFE цена алюминия составила 19270 юаней за т. Свинец подешевел на 0,5%, до 16435 юаней за т. Цена никеля снизилась на 1%, до 141,24 тыс. юаней за т. Олово подорожало на 0,8%, до 210,49 тыс. юаней за т. Цинк подорожал на 0,5%, до 21750 юаней за т.

British Steel хочет государственной помощи для строительства новых электродуговых печей

Как сообщает агентство Reuters, British Steel ведет переговоры с правительством Великобритании о финансировании перехода к более чистому производству, что будет включать закрытие доменных печей и возможные потери рабочих мест.

Второй по величине производитель стали в Великобритании, принадлежащий китайской Jingye Group, в понедельник обрисовал план стоимостью £1,25 млрд ($1,55 млиарда долларов) по производству стали менее углеродоемким способом путем установки электродуговых печей на своих предприятиях в Сканторпе и Тиссайде, на северо-востоке Англии, взамен старения. доменные печи.

Профсоюзы предупредили, что этот сдвиг может привести к потере от 1500 до 2000 рабочих мест, поскольку новым предприятиям потребуется меньше рабочих. В настоящее время в компании работает 3200 человек.

В сентябрьской сделке, направленной на обеспечение будущего Tata Steel, крупнейшего производителя стали в Великобритании, правительство вложило 500 миллионов фунтов в компанию, которая вместе с British Steel жаловалась, что высокие затраты на электроэнергию делают ее неконкурентоспособной.

British Steel хочет такого же уровня государственной поддержки.

«Мы продолжаем переговоры с правительством», — заявил в своем заявлении генеральный директор и президент British Steel Сицзюнь Цао, добавив, что его предложения подлежат «соответствующей поддержке» со стороны правительства.

Великобритания предложила компании British Steel пакет стоимостью более £300 млн, сообщило правительственное министерство бизнеса и торговли.

«Коммерческие решения относительно будущего компании должны приниматься British Steel, и мы не можем комментировать текущие коммерческие переговоры, выходящие за рамки этого», — заявил представитель правительства.

По соглашению с Tata Steel правительство заявило, что будет сохранено 5000 рабочих мест, что повышает вероятность увольнений 3000 из 8000 рабочих мест в Великобритании.

British Steel заявила, что начала переговоры с профсоюзами о своих планах и намерена ввести в эксплуатацию новые печи к концу 2025 года.

Эксперты рассказали о трудностях, с которыми сталкиваются биотехнологии клеточной и генной терапии в Европе

На выставке BIO-Europe 2023 эксперты заявили, что конкуренция со стороны США и Китая, а также европейское законодательство создают препятствия для развития этого сектора, хотя количество одобрений препаратов клеточной и генной терапии продолжает расти.

Следует отметить, что по многочисленным прогнозам, во всем мире с 2023 по 2030 год рынок клеточной и генной терапии будет последовательно и положительно расти, что указывает на благоприятные перспективы для отрасли. Этот рост обусловлен несколькими ключевыми факторами, в том числе увеличением потребительского спроса, развитием технологий и изменением потребительских предпочтений.

Исследования в области клеточной и генной терапии в настоящее время процветают: по данным Альянса регенеративной терапии (Alliance for Regenerative Medicine), по состоянию на прошлый год, в мире проводилось более 2200 клинических испытаний, оценивающих эти виды терапии.

Однако, в ходе дискуссии на проходящей конференции BIO-Europe 2023, эксперты снова уверенно заявили, что ряд факторов, включая и новое законодательство в Европе, создают серьезные барьеры для доступа к клеточной и генной терапии, как и конкуренция со стороны Китая и США.

Лутц Бонакер (Lutz Bonacker), генеральный менеджер коммерческих операций в Европе американской биофармацевтической компании CSL Behring, производящей терапевтические продукты, полученные из плазмы, заявил, что проблема заключается в оценке клеточной и генной терапии, которая часто проводится пациентам только один раз, но может иметь длительный эффект в течение многих лет. В качестве примера эксперт привел Hemgenix – генную терапию гемофилии B от CSL Behring, одобренную Европейской Комиссией в феврале.

Бонакер уверен, что, если такие моменты не будут выявляться и обсуждаться, это существенно затруднит доступ пациентов к новым методам лечения. Текущий стандарт предполагает прейскурантную цену и очень большие скидки, но Бонакер считает, что этот подход вряд ли будет продолжаться, поскольку на рынке появляется все больше средств клеточной и генной терапии.

Один из возможных подходов предлагает, чтобы текущий единовременный платеж был разделен на ежегодные платежи, но проблема заключается в том, чтобы предсказать, как долго может длиться эффект терапии, поскольку обширных долгосрочных данных по клеточной и генной терапии пока не существует, добавляет он. Бонакер считает, что компаниям, возможно, придется предоставлять гарантии эффективности.

Более того, существует растущий разрыв в инновациях в области клеточной и генной терапии между Европой и другими крупными рынками, такими как США и Китай, сказал Мигель Форте (Miguel Forte), генеральный директор франко-испанской биотехнологической компании Kiji Therapeutics, исследующей ранние стадии клеточной терапии. Согласно отчету Европейской федерации фармацевтической промышленности и ассоциаций (European Federation of Pharmaceutical Industries and Associations, EFPIA) за 2022 год, расходы на R&D растут быстрее всего в Китае с совокупным годовым темпом роста 5,78% по сравнению с совокупным показателем 3,75% в ЕС, Великобритании и Швейцарии.

В связи с этим, Форте заявил, что новое предложение не поможет привлечь больше R&D в Европе, как клеточной и генной терапии, так и в других областях.

По новому Европейскому фармацевтическому законодательству (European Pharmaceutical Legislation, EPL), компании получают дополнительные 2 года защиты данных интеллектуальной собственности, если они запустят свою терапию во всех странах ЕС с разницей в 2 года. Однако Форте считает, что это приведет к тому, что небольшие биотехнологические компании сначала сосредоточат клинические разработки на других рынках, поскольку они не могут позволить себе такой крупный первоначальный запуск.

Кроме того, метакапитал в Европе стал более скудным, что привело к снижению привлекательности ландшафта для биотехнологий, отметил Дэниел Форлер (Daniel Forler), директор по развитию бизнеса в Bayer Pharmaceuticals. Дополнительные затраты не будут «разумными» для многих биотехнологических компаний, добавил он.

Производство клеточной и генной терапии уже давно является актуальной темой, во многом из-за того, что это очень сложный процесс, включающий множество аспектов и чрезмерные затраты. Таким образом, важно понять, как сделать эти виды терапии масштабируемыми, менее трудоемкими и экономически эффективными.

Клеточная и генная терапия чрезвычайно дорога в производстве, что неудивительно, учитывая сложность процесса. Высокие цены играют ключевую роль в том, что эти методы лечения становятся менее доступными для пациентов, а также менее масштабируемыми.

Источник: https://www.pharmaceutical-technology.com/

Источник: https://www.labiotech.eu/

Экспорт креветок из Ирана за шесть месяцев вырос на 22%

За первые шесть месяцев иранского календарного года (21 марта – 22 сентября) Иран экспортировал около 13 500 тонн креветок на сумму 60 миллионов долларов.

Али-Акбар Ходаи, директор производственного и профсоюзного союза водных видов спорта Ирана, сообщил, что шестимесячный экспорт креветок в страну увеличился на 22% в годовом исчислении по сравнению с 11 100 тоннами экспорта, о котором сообщалось за соответствующий период прошлого года.

Он сказал, что Россия является основным пунктом назначения иранских креветок, на долю которых приходится 40% от общего объема экспорта Ирана, за ней следуют ОАЭ, которые импортировали еще 35% иранского экспорта этого продукта.

По словам Ходаи, остальные 25% иранского экспорта креветок, в основном, направлялись в Китай, Ливан, Египет, Испанию, Францию, Великобританию и некоторые другие страны региона.

Он добавил, что около 80-85% производства креветок в Иране производится в двух южных провинциях - Хормозган и Бушер.

$200 тыс. в год и несколько лет на возврат инвестиций: российские ИТ-компании ориентированы на экспорт

Юлия Тихонова

74% компаний - разработчиков ПО видят государства Азии, особенно страны СНГ и Персидского залива, перспективными для экспорта российских решений и услуг, однако интерес к экспорту более чем в два раза выше фактического экспорта в страны этого континента. Другими привлекательными рынками российские ИТ-компании видят страны Африки и Южной Америки.

По данным исследования РУССОФТ, примерно половина из 294 российских компаний - разработчиков программного обеспечения (ПО) уже является действующими экспортерами, а еще около 40% заинтересованы в экспорте.

Исследование РУССОФТ показало, что сильнее и быстрее всего в ближайшее время будет расти экспорт российского ПО в страны Азии - 74% респондентов видят рынки стран этого континента наиболее перспективными. Внутри азиатского рынка 43% российских компаний - разработчиков ПО заинтересованы в экспорте в страны СНГ, а 35% - в страны Персидского залива.

По данным РУССОФТ, Казахстан, ОАЭ, Узбекистан, Армения, Азербайджан и Индия остаются странами с максимальным опытом экспорта в Азиатском регионе и максимальной оценкой перспективности стран для экспорта российского ПО.

При этом готовность и интерес к экспорту в страны Азии, а также Африки и Южной Америки со стороны российских ИТ-компаний более чем в два раза выше фактического экспорта в страны этих континентов: уже экспортируют в Азию 34% респондентов, в Африку - только 8%, в Южную Америку - 6%.

Инвестиции и срок их окупаемости

Российские ИТ-компании сошлись во мнении, что для выхода на зарубежные рынки необходимы инвестиции от $200 тыс. в год: в эту сумму входят затраты на локализацию, представительские расходы, наем персонала, маркетинг, участие в выставках для знакомства с потенциальными заказчиками.

Пресс-служба ООО "АСД Технолоджиз" (разработчик ПО в сфере облачных хранилищ) сообщила корреспонденту ComNews, что большую часть инвестиций стоит закладывать на ошибки: "Помимо этого, нужно минимум $6000 в месяц на аутсорсинг продаж, еще столько же на маркетинг, лидогенерацию; еще столько же на поездки под встречи в дорогих ресторанах Парижа и высоких башнях Дубая. Итого примерно $216 тыс. Еще столько же - на бесплатные пилоты".

"У нас есть опыт выхода на рынки Дубая, США и Индии. Вывод продукта на рынок США стоит очень дорого, Индии и ОАЭ - относительно меньше. Средний размер первоначальных инвестиций составляет около $200 тыс. - это могут быть инвестиции, займы, средства компании. Заниматься выходом на зарубежные рынки мы начали в конце 2021 г.: в ОАЭ мы запускались в 2022 г., а в Индию пришли в начале 2023 г. Конечно, затраты пока не окупились. В среднем на это требуется примерно пять лет", - сообщил Дмитрий Махлин, партнер и директор по развитию ООО "Инновации в управлении кадрами" (системы кадрового электронного документооборота HRlink).

Генеральный директор ООО "Пикс Роботикс" (российский разработчик программных роботов и иных ИТ-решений PIX Robotics) Сергей Ложкин отметил, что компания имеет опыт выхода в страны Латинской Америки, и при грамотном распределении при выходе на зарубежный рынок нужно в два раза больше инвестиций, чем в России. При этом, по его словам, стоит брать во внимание увеличенные сроки окупаемости и заниженную выручку на первом этапе.

Мария Соколова, менеджер по маркетингу ООО "Спирит Корп" (SPIRIT/VideoMost), сообщила, что открытие представительства в стране стоит сотни тысяч долларов: "Нужно нанять несколько местных продавцов, обучить их искать местных партнеров и клиентов. Дороже стоит нанять местный продуктовый менеджмент и сервисное обслуживание. За несколько лет операций затраты могут быть уже в миллионах долларов".

Как объяснила Мария Соколова, участие в больших выставках для поиска новых партнерств могут обойтись в десятки тысяч долларов, однако займы банки дают или под залог, или под другое обеспечение, или как минимум под уже подписанный с клиентом контракт, но это не зависит от экспорта или работы внутри страны. "Для участия в выставках можно воспользоваться поддержкой Российского экспортного центра как агента правительства РФ. Нужно подать заявку на конкурс, чтобы получить грант, который покроет часть расходов - аренду стенда, оборудование, брендирование. Траты, которые компания закрывает самостоятельно, - з/п сотрудникам, проживание, питание, авиабилеты", - добавила она.

Дмитрий Ролдугин, директор по развитию бизнеса ООО "Винтео" (VINTEO) в регионе MENA, сообщил, что для компаний - разработчиков ПО важна модель лицензирования и средний размер сделки: "Нужно учитывать стоимость открытия юридических лиц, банковского обслуживания, найма компетентных специалистов, онлайн- и офлайн-маркетинг, деловые поездки. Для компании из сегмента среднего или малого бизнеса траты могут составлять от 10-15 млн руб. в год".

По словам Дмитрия Ролдугина, некоторые крупные российские компании из сферы разработки ПО закладывают $2-3 млн в год на развитие международных продаж - окупаемость такого вложения может занять от пяти лет. "Для средних и небольших компаний выход "в ноль" может произойти уже на второй или третий год развития международного направления. При использовании заемного капитала нужно учитывать, что внешняя экономическая деятельность всегда более рискованное направление, чем работа на домашнем рынке", - добавил он.

"При выводе за рубеж B2B-решения оптимально делать двухлетний прогноз для покрытия первоначальных инвестиций и получения первой прибыли. Но если идея выходить на экспорт только появилась, нужно заложить еще один год на подготовку. Однозначно нужно использовать поддержку институтов развития - для участия в мероприятиях, деловых встречах с потенциальными партнерами и клиентами, представителями органов власти", - считает генеральный директор разработчика средств информационной безопасности (ИБ) ООО "СерчИнформ" Сергей Ожегов.

Павел Фролов, основатель и продюсер компании "Роббо", сообщил, что компания присутствует в 35 зарубежных странах, в их числе - Белоруссия, Япония, Китай, страны ЕС и некоторые страны Африки. "На открытие офиса в каждой новой стране требуется $500 тыс. и два года работы, и только через два года продаж на рынке нового государства, как правило, нам удается окупить затраты", - добавил он.

Логистика, язык и привычки людей: сложность локализации

Чтобы решение российской компании начало пользоваться спросом на зарубежном рынке, его необходимо локализовать - зарегистрировать компанию в местной юрисдикции, адаптировать продукт под местные покупательские особенности, перестроить бизнес-процессы в соответствии с новыми условиями.

Вячеслав Богдан, генеральный директор и сооснователь маркетплейса локальных брендов Flowwow, сообщил, что в 2022 г. компания начала процесс выхода в Великобританию, ОАЭ и Бразилию, и в октябре 2023 г. количество покупок за рубежом увеличилось в 12 раз по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. "Мы локализировали продукты для каждого рынка. Но про какие-то детали узнали уже после запуска. Например, в Великобритании мы столкнулись с логистическими проблемами: в центр города платный въезд, и многие продавцы отказывались доставлять, что уменьшало каталог товаров. В итоге мы научили партнеров работать с зонами доставки и настраивать их в приложении", - рассказал он.

Вячеслав Богдан отметил, что в ОАЭ также были проблемы с логистикой: "Так как страна активно растет и застраивается, новые небоскребы не всегда появляются на Google-картах оперативно. Это приводит к тому, что точка автоматически переносится на соседнее здание, что путает курьеров. Чтобы решить эту проблему, мы подключили другие карты и просили партнеров ориентироваться на адрес, а не на точку". А в Бразилии, по его словам, компания столкнулась с такой особенностью: в продуктах Flowwow по умолчанию ввод номера телефона начинается с кода страны, но местные жители не привыкли указывать его, поэтому вводили не все нужные цифры, не получали SMS и не могли пройти регистрацию.

Как отметил Александр Крушинский, директор департамента голосовых цифровых технологий компании BSS, в странах СНГ - Узбекистане, Казахстане также требуется локализация продуктов, работы по которой занимают от полугода до девяти месяцев.

Елена Багрянская: «Это счастье, когда человек получает от науки огромное удовольствие»

7 ноября исполняется 65 лет директору Новосибирского института органической химии им. Н. Н. Ворожцова СО РАН профессору, доктору физико-математических наук Елене Григорьевне Багрянской. «Наука в Сибири» побеседовала с Еленой Григорьевной о ее научных интересах, достижениях и планах, а также о том, что самое трудное и самое главное в работе директора.

Е. Г. Багрянская — признанный в мире ученый, специалист в области физической химии, разработки и применения новых методов магнитного резонанса для изучения механизмов химических реакций, в том числе радикальной полимеризации, структуры и функций биополимеров, исследования свойств молекулярных магнетиков.

За последние два года она получила две престижные международные награды. В 2021 году — серебряную медаль Международного общества ЭПР (The International EPR/ESR Society) по химии за выдающийся фундаментальный вклад в применение ЭПР (электронного парамагнитного резонанса), включая взаимодействия и реакции молекул, имеющих электронные спины. Награда вручалась в 2023 году в Австралии, на большой конференции ISMAR (International Society of MAgnetic Resonance). «Комиссия, которая отбирает победителей, состоит из известных международных ученых. До меня, за всё время существования Международного общества ЭПР с 1989 года, золотую медаль получил академик Кев Минуллинович Салихов (Казань) и три серебряные медали получили академик Юрий Дмитриевич Цветков (Новосибирск), кандидат физико-математических наук Александр Дмитриевич Милов (Новосибирск) и доктор биологических наук Анатолий Фёдорович Ванин (Москва)», — подчеркивает директор НИОХ СО РАН.

В этом году Елена Григорьевна стала лауреатом Международной премии имени Завойского, на эту премию было выдвинуто более 20 человек. Отборочный комитет возглавлял научный руководитель Казанского физико-технического университета им. Е. К. Завойского академик К. М. Салихов, остальные семь судей — представители научного сообщества из разных стран. «Для меня международное признание коллег — это главный итог моей профессиональной деятельности», — отмечает Е. Багрянская.

Физик или химик?

Елена Григорьевна закончила физический факультет Новосибирского государственного университета по специальности «химическая физика». «В настоящее время наибольший прогресс в науке достигается именно в междисциплинарных областях, — уверена Е. Багрянская. — В большей степени — на стыке химии, физики и биологии. Гигантский прорыв в биологии стал возможен, когда к ней подключились и физики, и химики. С помощью первых совершенствовались исследовательские приборы, с помощью вторых — методы синтеза различных соединений».

Если посмотреть последние работы директора НИОХ СО РАН, окажется, что в основном они касаются как области биофизики, так и химии. «Когда я подаю заявки на гранты Российского научного фонда, они все относятся к разделу наук о жизни, в котором есть подпункт “биофизика”, — рассказывает Елена Багрянская. — С другой стороны, в Российском фонде фундаментальных исследований у меня была заявка по новым методам полимеризации — это уже область химии. Кроме того, в последние годы я много занимаюсь вопросами экологии и являюсь директором Регионального и Национального координационных центров Стокгольмской конвенции по стойким органическим загрязнителям. Поэтому сложно сказать, физик я, химик или эколог. Я бы сказала, что интересно заниматься всем».

Например, сейчас специалисты НИОХ СО РАН получили грант Новосибирской области «Создание отечественных полимерных эмболизирующих составов, используемых в сосудистой хирургии» на разработку эмболизатов — полимеров, содержащих атомы йода, который является рентгенконтрастным веществом. Раствор полимера вводится в бедренную артерию пациента, и полимер заклеивает сосуды, поврежденные при инсульте. Такой метод менее травматичен, чем операция на головном мозге.

«Мы сделали полимеры, которые, с одной стороны, заместят импортные аналоги, а с другой стороны, удовлетворяют пожелания хирургов: им необходимо, чтобы полимеры хорошо высаживались небольшими кристаллами на поврежденные участки, — поясняет Е. Багрянская. — Для этого подбирались специальные композиты и нетоксичный контрастный реагент, а непосредственно синтезом занимались сотрудники лаборатории электрохимически активных соединений и материалов НИОХ СО РАН Инна Казимировна Шундрина и Ирина Владимировна Олейник». Успешные испытания этого препарата были проведены на мини-пигах, в настоящее время идет регистрация товарного наименования, после чего состоятся испытания на людях. Предполагается, что уже через год ООО «МЕДИН», с которым сотрудничает НИОХ СО РАН, приступит к выпуску эмболизатов. В Национальном медицинском исследовательском центре им. ак. Е. Н. Мешалкина сейчас используют импортный препарат, содержащий тантал и другие тяжелые металлы, безусловно, более вредный, чем полимер, разработанный в НИОХ, кроме того, отечественный препарат будет гораздо дешевле.

Наставники и учителя

Академик Ренад Зиннурович Сагдеев — тот человек, которого Е. Г. Багрянская называет своим главным наставником в науке. «Мне удалось с ним эффективно сотрудничать еще в те времена, когда он серьезно занимался наукой и был заведующим лабораторией в Институте химической кинетики и горения им. В. В. Воеводского СО РАН, куда я пришла на студенческую практику, а затем в аспирантуру, — рассказывает Елена Григорьевна. — С Ренадом Зиннуровичем мы работали очень плотно: расходились по домам, продолжая думать над решением какой-либо задачи, а утром прибегали в институт с криками “Я догадался!”, “Я придумала!”. Это счастье, когда человек получает от науки огромное удовольствие. Помимо этого, академик Сагдеев для меня главный пример того, каким руководителем института нужно быть. Прежде всего, надо создать в коллективе атмосферу дружбы, сотрудничества и научной свободы, чтобы люди не чувствовали ограничений в реализации своих идей и могли многого добиваться. Ренад Зиннурович отличается широтой и научных интересов, и души. Я проработала под его началом с 1978-го по 2012 год, и это была очень хорошая школа, как научная, так и организационная».

Еще один руководитель, о котором вспоминает Е. Багрянская, — специалист по радиоэлектронике доктор физико-математических наук Юрий Акимович Гришин. «Он научил меня не бояться работать на приборах и не бояться делать их самой, это очень важно в нашей работе, — поясняет директор НИОХ СО РАН. — Моя кандидатская диссертация как раз была на тему разработки приборов для детектирования стимулированной поляризации ядер, и вместе Юрием Акимовичем мы прошли тяжелый путь по созданию этой установки — одного типа, второго и наконец того, который заработал и стал давать корректные результаты».

Научные интересы

Приборостроением Елена Григорьевна занимается и сейчас. «По моей инициативе мы в НИОХ сделали отечественный импульсный ЭПР-спектрометр, некоторые параметры которого, в частности чувствительность, выше, чем даже у спектрометров фирмы Bruker, — рассказывает она. — В последние годы у нас был мегагрант под руководством профессора Майкла Кейта Боумана (Университет Алабамы, США), одного из лидеров в разработке и применении импульсных методов в ЭПР-спектроскопии. Появилось финансирование, но этих денег было совершенно недостаточно для того, чтобы купить нужный нам прибор. Я поездила по стране, нашла инженеров, способных собрать такую установку. Что-то мы закупили, что-то взяли из старых аппаратов, что-то сделали сами, и в итоге создали и запатентовали прибор, который позволяет проводить исследования, в частности, различных биологических объектов. Теперь у меня в планах — импульсный ЭПР-томограф с быстрым сканированием магнитного поля».

Другая сфера научных интересов и деятельности директора НИОХ СО РАН связана с экологией: она возглавляет Национальный региональный центр по стойким органическим загрязнителям, участвует в Стокгольмских конвенциях. «Мы формируем позицию Российской Федерации относительно того, включать или не включать какое-либо вещество в список запрещенных к производству и применению, — поясняет Елена Багрянская. — Плотно работаем с Росприроднадзором, по поручению которого разработали методику по детектированию микропластика и количественному определению его содержания в сточных и природных поверхностных водах. На основании этой методики министерство создаст правила, регламентирующие допустимое количество микропластика, и сможет штрафовать недобросовестные предприятия, которые измельчают пластиковые отходы производства и выбрасывают их в сточные воды».

Важной вехой в своей экологической деятельности Елена Григорьевна называет проект «Усольехимпром».

«Усольехимпром» — химическое предприятие, работавшее в городе Усолье-Сибирское (Иркутская область) с 1936 года вплоть до ликвидации в 2017 году. Экологические последствия деятельности этого завода — заражение почвы и воды тяжелыми металлами, в том числе ртутью, а также другими опасными отходами химической промышленности.

«Я написала письмо Валентине Ивановне Матвиенко с просьбой провести совещание, посвященное этой экологической проблеме, и она собрала комитет в Совете Федерации — так был положен старт проекту “Усольехимпром”, — рассказывает Елена Багрянская. — На этом заседании выяснилось, что Роспотребнадзор располагает списком опасных химических предприятий, которые он контролирует, но как только завод перестает функционировать, его просто вычеркивают, и на этом всё. Именно таким образом в РФ появился целый ряд заброшенных химических заводов, не контролируемых Росприроднадзором».

Главным итогом совещания в Совете Федерации по «Усольехимпрому» стала инициация закона, обязующего действующие опасные химические производства делать отчисления, благодаря которым можно будет проводить рекультивацию земли под ними после их закрытия. «Этот закон был принят и сейчас начал функционировать, — подчеркивает Е. Багрянская. — Мы плотно сотрудничаем с Росприроднадзором и по “Усольехимпрому”, и по Байкалу, и по “Норникелю”, поскольку НИОХ СО РАН располагает сильным составом химиков-аналитиков. Кроме того, наш ЦКП — единственный в России, аккредитованный на идентификацию химических соединений и их смесей».

Еще одно научное увлечение Елены Григорьевны, которым она очень серьезно занимается, — контролируемая радикальная полимеризация: «В этом году у меня вышел обзор вместе с французским специалистом Марком Сильманом, который работал у нас, в НИОХ СО РАН. Статья опубликована в журнале Progress in Polymer Science (IF 27), в ней мы анализируем подходы к синтезу полимеров, основанные на воздействии различных факторов на алкоксиамины — инициаторы полимеризации, благодаря чему можно получать полимеры с заданными свойствами».

Руководство институтом

«Руководство институтом я принимала в непростой период, когда НИОХ практически поделился на две части, которые не были в ладу друг с другом, — рассказывает Елена Багрянская. — Другой проблемой была явная нехватка молодых кадров. Признаюсь, приходилось принимать непопулярные решения: во-первых, обновить административно-управленческий персонал, во-вторых, убедить наших сотрудников в необходимости принять правило — после 70 лет уступать управление лабораториями молодым».

В результате сейчас в институте 52 % сотрудников моложе 39 лет, а на кафедру органической химии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета на специализацию «органическая химия» записывается больше всего студентов: например, в этом году — 20 человек при норме 10. «Мы имеем возможность отбирать самых лучших, — подчеркивает директор НИОХ СО РАН. — Все лаборатории института в настоящее время развиваются равномерно, в том числе шесть молодежных, и сейчас мы подаем заявку на создании еще одной — лаборатории малотоннажной химии. Молодые ученые, которые приходят в НИОХ, талантливы и энергичны, у них масса идей, они — залог дальнейшего успешного развития нашего института.

Второй результат, которым я горжусь, — нам удалось добиться финансирования для строительства небольшого GMP-производства лекарств (Good manufacturing practice, надлежащая производственная практика — это правила, которые устанавливают требования к организации производства и контроля качества лекарственных средств для медицинского и ветеринарного применения. — Прим. ред.), которые у нас же и были созданы. Надеемся, к концу декабря этого года мы закончим стройку, в марте будем сертифицированы и приступим к выпуску единственного в России противооспенного препарата “НИОХ-14”. Кроме того, если клинические испытания пройдут успешно, мы будем производить и лекарство от болезни Паркинсона “Протремин”. Мы также сможем выпускать субстанции для различных дженериков. В настоящее время благодаря успешной работе нашего инжинирингового центра (до 2021 года — опытное химическое производство) НИОХ выпускает целый ряд продуктов: стабилизаторы полимерных материалов, препараты на основе тритерпеновых кислот, обладающие росторегулирующим и фунгицидным действием, жидкости для хранения органов и многое другое».

Главная задача директора, по мнению Елены Багрянской, — создать команду единомышленников, общей целью которых является процветание института. На каждом месте должен быть профессионал, любящий свою работу и знающий сам, куда ему двигаться, не требующий опеки. Такому сотруднику можно и нужно просто доверять, и тогда во всем институте все производственные процессы будут отлажены. «Я считаю, что эта, самая главная моя задача как руководителя, в настоящее время выполнена почти на сто процентов, — говорит Елена Григорьевна. — В институте очень хорошая команда, замечательные заместители директора, заведующие лабораториями и сотрудники. Мне повезло: судьба посылает мне профессионалов, которые любят свою работу и стараются изо всех сил. Сравнивая, каким НИОХ был 12 лет назад, с тем институтом, в который он превратился сейчас, я очень довольна достигнутым результатом».

В вопросах финансирования существенной поддержкой сотрудникам института являются гранты. «У нас практически в каждой лаборатории, включая молодежные, есть гранты РНФ, — подчеркивает Елена Багрянская. — Плюс есть и большие гранты, и тут я хочу поблагодарить академика Валентина Николаевича Пармона, поспособствовавшего нам в получении 30-миллионного гранта от компании “Татнефть”, которая в дальнейшем с удовольствием продолжила работу с нами. В настоящее время появляются очень крупные игроки, например «ТВЭЛ», мы ведем с ними обсуждение довольно масштабных проектов, поэтому надеемся, что, несмотря на сокращение финансирования со стороны Минобрнауки и РНФ, нам удастся укрепить свое положение. У нашего института есть масса возможностей по разработке прикладных программ в интересах промышленного сектора».

Про вызовы химической науке

Основные задачи, которые стоят перед органической химией, — это разработка новых функциональных материалов и лекарственных препаратов, считает Елена Багрянская.

«С моей точки зрения, это главные вызовы. Принципиально новых реакций, способных изменить наши представления о том, как взаимодействуют молекулы, пока практически нет, а вот разработать материалы, которые, например, могли бы стать заменой стойким органическим загрязнителям, можно и нужно, — подчеркивает она. — За многие годы химики синтезировали огромное количество соединений: гербицидов, пестицидов, лаков, красок и так далее, но по прошествии времени оказалось, что они очень токсичны, и сейчас весь мир заражен СОЗ. Поэтому необходимо срочно создавать альтернативные вещества, безопасные и биоразлагаемые, но при этом обладающие свойствами своих предшественников. Это очень сложная задача, над которой химики работают».

Как известно, многие антибиотики перестали действовать, более того, уже появились люди, на которых не действуют вообще никакие подобные препараты. Значит, нужно срочно разрабатывать новые противовирусные и антибактериальные средства, чем, среди прочего, и занимаются в отделе медицинской химии НИОХ СО РАН.

«И конечно, самое интересное нас ждет на стыке наук: Нобелевские премии последних лет подтверждают, что будущее — за междисциплинарными исследованиями, — убеждена Е. Багрянская. — Мне хочется жить долго хотя бы для того, чтобы узнать, а что же еще будет открыто физиками, химиками и биологами».

Про Академгородок

«Почему вся моя научная и не только жизнь прочно связана с новосибирским Академгородком? Потому что наш Академгородок — это уникальное место, — объясняет Елена Григорьевна. — Здесь сосредоточены институты самых разных профилей, что само по себе располагает к междисциплинарным исследованиям, самым, на мой взгляд, интересным и перспективным. Рядом с НИОХ СО РАН — институты химического профиля, с которыми мы очень плотно сотрудничаем: ИХБФМ, ФИЦ “Институт цитологии и генетики СО РАН”, Институт неорганической химии им. А. В. Николаева СО РАН. Если есть потребность в реализации какого-либо прибора — рядом Институт автоматики и электрометрии СО РАН. Рядом и Институт ядерной физики им. Г. И. Будкера СО РАН, в котором развивается метод бор-нейтронозахватной терапии и строится оборудование для ЦКП СКИФ, где мы тоже планируем много работать».

«Мне довелось поработать в Швейцарии, Японии, Великобритании, Франции, Германии, США. Безусловно, это очень полезный опыт. У меня было много предложений постоянной работы за рубежом, с хорошими зарплатами, на профессорские позиции, но я никогда их всерьез не рассматривала. А вот приехать на два месяца, чтобы реализовать свою идею с помощью их аппаратуры, — это прекрасно, и я всегда советую молодым ученым пользоваться такой возможностью».

«Академгородок — замечательное место, в котором сочетаются друг с другом физика, химия, математика, и очень легко, перейдя через дорогу, попасть на интересный семинар к коллегам. Я не могу сказать, что на Западе такого нет. Например, во Франкфуртском университете, где я некоторое время работала, объединены лаборатории разного профиля, которые также могут взаимодействовать друг с другом, но это сотрудничество немного не того уровня, что у нас, — рассказывает Е. Г. Багрянская. — Академгородок — это территория, где сконцентрированы не только научные институты, но и люди с высоким уровнем интеллекта и культуры, жить и работать с которыми очень приятно и интересно. Плюс мой супруг, Пётр Андреевич Багрянский, — доктор физико-математических наук, ученый высокого уровня, специалист по физике плазмы, заместитель директора по научной работе в ИЯФ СО РАН, и нереально найти место за пределами Академгородка, где одинаково интересно было бы работать нам обоим».

Беседовала Елена Трухина

Россия. СФО > Образование, наука. Химпром. СМИ, ИТ > sbras.info, 7 ноября 2023 > № 4552539 Елена Багрянская

Цветные металлы вновь дешевеют, опасаясь подъема Федрезервом ключевой ставки

В понедельник, 6 ноября, цены на медь в Лондоне выросли до месячных максимумов на фоне ослабления доллара и намерения китайских властей подстегнуть импорт, что вызвало рост активности инвестфондов. Трехмесячный контракт на медь подорожал на LME на 0,9%, до $8246 за т.

Премьер Китая Ли Цян заявил на торговой ярмарке в Шанхае, что импорт товаров и услуг в КНР достигнет совокупно в течение следующих пяти лет отметки $17 трлн. "Последние заявления в Китае поддержали рыночные настроения, как и доллар, после опубликования данных по занятости в США", - заявил один из металлотрейдеров. Слабая трудовая американская статистика усилила ожидания рынка, что ФРС США сохранит на прежнем уровне ключевую ставку на своем декабрьском заседании.

Тем временем отсутствие озабоченности рынка поставками меди отражается в скидке к спотовой цене металла по отношению к трехмесячному контракту, которая выросла до $80 на стоимость тонны - самого высокого значения более чем за 30 лет.

По мнению наблюдателей, пробитие 50-дневного скользящего среднего около $8180 за т создало повышательный импульс, и следующим барьером для котировок может рассматриваться значение $8307 за т - 100-дневное скользящее среднее.

На утренних торгах вторника, 7 ноября, большая часть цветных металлов подешевела на фоне несколько укрепившегося доллара.

"Цены на металлы снизились из-за крепкого доллара после новой активизации ожиданий повышения ключевой ставки", - говорит один из трейдеров. Президент отделения Федрезерва в Миннеаполисе Нил Кашкари заявил, что у американского центробанка "еще есть работа впереди в деле контроля инфляции".

Тем временем сообщается, что китайский экспорт в октябре увеличил падение, тогда как импорт неожиданно вырос, что указывает на устойчивые риски для экономики КНР несмотря на улучшение внутреннего спроса.

Алюминий в Шанхае подорожал на 1,1%, до 19370 за т самого высокого значения с 28 сентября, ввиду сокращения выпуска металла в китайской провинции Юньнань из-за наступления засушливого сезона и уменьшения поставок электроэнергии с ГЭС.

Цинк на SHFE подорожал до максимального уровня с 9 октября - 21780 юаней за т. Ряд цинковых заводов в Юньнани тоже получили уведомления о рационировании подачи электроэнергии, что может отразиться на показателях выработки, говорится в докладе аналитиков Huatai Futures.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:47 моск.вр. 07.11.2023 г.:

на LME (cash): алюминий – $2249.5 за т, медь – $8093 за т, свинец – $2171 за т, никель – $17755 за т, олово – $24291 за т, цинк – $2545.5 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2270 за т, медь – $8173.5 за т, свинец – $2174 за т, никель – $18000 за т, олово – $24540 за т, цинк – $2555.5 за т;

на ShFE (поставка ноябрь 2023 г.): алюминий – $2625.5 за т, медь – $9218.5 за т, свинец – $2271.5 за т, никель – $19260 за т, олово – $28466.5 за т, цинк – $2950.5 за т (включая НДС);

на ShFE (поставка январь 2024 г.): алюминий – $2610 за т, медь – $9184.5 за т, свинец – $2243.5 за т, никель – $19283 за т, олово – $28399.5 за т, цинк – $2932 за т (включая НДС);

на NYMEX (поставка октябрь 2023 г.): медь – $7907 за т;

на NYMEX (поставка январь 2024 г.): медь – $7986 за т.

MEPS: British Steel планирует электрифицировать сталелитейное производство Великобритании

Как сообщает аналитическое агентство MEPS InternationalLtd., компания British Steel обнародовала план стоимостью £1,2 млрд по ускорению декарбонизации путем замены доменных печей в Сканторпе и Тиссайде двумя электродуговыми печами (ЭДП).

Сталелитейная компания заявила, что проект подлежит финансовой поддержке со стороны правительства Великобритании, но в заявлении, опубликованном днем 6 ноября, предположила, что новые ЭДП могут быть введены в эксплуатацию к концу 2025 года.

Однако профсоюзы рабочих раскритиковали планы, которые следуют за предложением Tata Steel заменить доменные печи на металлургическом заводе в Порт-Талботе на ЭДП.

Хотя отчеты предполагают, что планы British Steel могут поставить под угрозу 2000 рабочих мест, Союз сообществ также подчеркнул, что эти две схемы лишат сталелитейную промышленность Великобритании возможности производить первичную стальную продукцию.

Генеральный директор и президент British Steel Сицзюнь Цао заявил: «Декарбонизация является серьезной проблемой для нашего бизнеса, но мы стремимся производить самодельную углеродистую сталь с низким содержанием углерода, в которой нуждается Великобритания.

«Мы активно сотрудничаем с государственным и частным сектором, чтобы понять возможность производства стали с нулевой чистотой с помощью наших нынешних доменных печей. Однако тщательный анализ показывает, что это нежизнеспособно».

Он добавил: «Наши владельцы, Jingye, уже инвестировали £330 млн в British Steel всего за три года, и они готовы к беспрецедентным инвестициям, которых требуют наши предложения».

В октябре 2021 года компания British Steel представила свою дорожную карту по низкоуглеродистому производству, пообещав инвестировать в ряд технологий, которые позволят обеспечить производство стали с нулевым выбросом углерода к 2050 году и значительно сократить выбросы CO2 к 2030 и 2035 годам.

Внедрение ЭДП в рамках потенциальной новой операционной структуры ускорило бы реализацию этого плана и могло бы снизить интенсивность выбросов CO2 примерно на 75%, утверждается в компании.

Правительство Великобритании поставило перед собой цель сократить выбросы от производства стали на 95% к 2050 году. Тем временем его Комитет по изменению климата рекомендовал свести выбросы от производства стали на основе руды к нулю к 2035 году.

BBC сообщила, что «щедрый пакет поддержки», включающий инвестиции в размере более £300 млн, был предложен для поддержки запланированного перехода British Steel на производство стали на основе ЭДП.

Это следует за обещанием выделить около £500 млн на помощь Tata Steel в замене доменных печей в Порт-Талботе. Ожидается объявление о будущем этого проекта, который, как сообщается, может привести к потере до 3000 рабочих мест.

Генеральный секретарь Community Union Рой Рикхус заявил, что он «глубоко обеспокоен» планами British Steel. «Если бы они были реализованы, планы, о которых объявила British Steel, в сочетании с планами Tata Steel, лишили бы Великобританию возможности производить сталь из сырья и поставили бы ее в опасное положение на международных рынках», — сказал он.

«Сообщество постоянно подчеркивало, что подход, основанный только на ЭДП, является неправильным решением для декарбонизации сталелитейной промышленности. Такой подход потребует импорта первичной стали в дополнение к стальному лому, используемому в печах, а это означает, что выбросы углерода будут экспортироваться в страны с сильным загрязнением, и промышленность Великобритании больше не будет самодостаточной».

Производство стали в Великобритании пережило десятилетний спад с 2014 года. В том году в этом секторе было произведено 12,03 миллиона тонн (Мт) сырой стали. В 2016 году этот показатель упал ниже 8 млн тонн и с тех пор не смог восстановиться.

В 2022 году Великобритания произвела 5,96 млн тонн нерафинированной стали, что стало самым низким показателем со времен Второй мировой войны.

По данным UK Steel, годовое потребление стали в Великобритании составляет около 9 млн тонн.

Сталелитейщики Tata Steel могут проголосовать за забастовку

Как сообщает BBC, сталелитейщики Tata Steel готовы проголосовать за забастовку, если к ним не прислушаются по поводу планов сокращения тысяч рабочих мест, заявил 3 ноября представитель профсоюза.

Алан Дэвис, национальный представитель профсоюза местных сообществ по стали, сказал, что рабочие Tata в Порт-Талботе «готовы к борьбе».

В сентябре было объявлено об инвестиционной сделке на сумму более £1,2 млрд для более экологичного производства стали, но в результате этого около 3000 человек могут потерять работу.

Правительство Великобритании ранее заявляло, что инвестиции сохранят 5000 рабочих мест.

В Tata Steel работают 8000 человек по всей Великобритании, 4000 из них — в Порт-Талботе.

Г-н Дэвис заявил BBC Radio Wales Breakfast, что профсоюз сделает «все, что потребуется».

Он сказал: «Мы не увидим планов, которые Tata сейчас реализует в Порт-Талботе.

«Если это «зеленый» переход, почему вы закрываете наши активы в Великобритании, а затем привозите доменную сталь из Джайпура и Голландии и отправляете ее по всему миру и в Великобританию на грязных дизельных овощных кораблях?»

Его комментарии последовали за встречей сталеваров из Порт-Талбота и близлежащего предприятия Тростре в Лланелли, Кармартеншир, для обсуждения планов Таты.

Профсоюзы в целом согласны с амбициями Tata Steel по декарбонизации своих операций в Великобритании.

По их мнению, компания намерена заменить доменные печи исключительно электродуговой печью, которая переплавляет металлолом.

В среду компания, казалось, была готова официально подтвердить планы, которые были доведены до сведения профсоюзов, но после заседания совета директоров Tata в Мумбаи компания заявила, что не будет делать никаких заявлений.

Иран и Россия согласовывают технические детали проекта железной дороги Решт-Астара

Хейролла Хадеми, управляющий директор иранской компании по строительству и развитию транспортной инфраструктуры (CDTIC), заявил, что 70 процентов технических вопросов, касающихся проекта железной дороги Решт-Астара, были обсуждены и окончательно согласованы с Россией, а остальные также будут скоро решены.

«С Россией подписано соглашение о том, что эта страна предоставит нам государственный кредит на строительство и завершение железной дороги Решт-Астара. Это соглашение включает в себя общие и частные условия контракта, требования работодателя, методы финансирования и график реализации проекта», — сообщил Хадеми новостному порталу министерства транспорта Ирана.

Чиновник также сообщил о подписании исполнительного проекта железной дороги и добавил: «После многих технических и специализированных встреч экспертов двух стран был подготовлен проект железной дороги со специальными изменениями, направленными на увеличение скорости и пропускной способности маршрута».

Иран и Россия, находящиеся под жесткими западными санкциями, 17 мая подписали соглашение о давно застопорившемся строительстве железной дороги, соединяющей северные иранские города Решт и Астара.

Железная дорога играет ключевую роль в Международном транзитном коридоре Север-Юг (INSTC).

Железная дорога протяженностью 162 км (100,6 миль) является важнейшим элементом INSTC. Коридор объединяет автомобильные, железнодорожные и морские перевозки, облегчая перемещение товаров между Россией и Индией через Иран.

По видеосвязи президент Ирана Эбрагим Раиси и его российский коллега Владимир Путин выступили на церемонии в Тегеране, где министры транспорта двух стран подписали соглашение.

Раиси поблагодарил Путина и российское правительство за участие в этой инициативе и назвал ее «важным стратегическим шагом» в двустороннем сотрудничестве, который принесет пользу всем странам, участвующим в INSTC. Путин, со своей стороны, назвал это событие «знаковым моментом для всей мировой транспортной инфраструктуры».

Согласно этому соглашению, Российская Федерация инвестирует в этот железнодорожный маршрут 1,6 миллиарда евро.

Сделка была заключена на следующий день после того, как бывший глава Иранской организации содействия торговле (TPO) Алиреза Пайман-Пак объявил, что второй по величине банк России, ВТБ, открыл представительство в Тегеране.

Пейман-Пак сообщил, что офис, который знаменует собой первое «прямое присутствие» российского банка в Иране, будет использоваться для переводов иностранной валюты.

Государственный ВТБ попал под санкции ЕС, Великобритании и США после конфликта между Россией и Украиной в феврале 2022 года.

Сделка по железной дороге была воспринята государственными чиновниками и средствами массовой информации Ирана как часть значительного будущего источника дохода.

Заместитель главы администрации Раиси по политическим вопросам Мохаммад Джамшиди предсказал, что доходы от INTSC смогут соперничать с доходами Ирана от нефти. В этом ключе информационное агентство ISNA 17 мая оценило годовой доход от Коридора в 20 миллиардов долларов.

Газета Jam-e Jam назвала Иран «золотым путем торговли» в статье, подчеркивающей потенциальные выгоды от этой железной дороги.

Между тем, агентство новостей Тасним перед сделкой заявило, что «проклятие», которое до сих пор тормозило железнодорожный проект, будет снято посредством «российского партнерства».

Индия, Иран и Россия первоначально заключили соглашение в 2002 году о создании INSTC. Амбициозное предприятие направлено на создание нового транзитного маршрута, связывающего Индию с Афганистаном, Центральной Азией и Россией через южные и северные прибрежные районы Ирана.

Этот коридор рассматривается Россией как потенциальный конкурент Суэцкого канала, гораздо более длинного маршрута торговли с Северной Европой.

Иран является ключевым игроком в INSTC и может получить большую выгоду от его полной реализации. Как сообщает Amwaj.media, правительство Раиси, по-видимому, сделало значительную ставку на то, чтобы транзит стал основным источником доходов. Но Иран выиграет от этого проекта во многих отношениях.

Введение в эксплуатацию коридора может означать улучшение отношений между Ираном и Индией, что приведет к более тесному согласованию Нью-Дели с региональными интересами Тегерана.

Жизненно важный элемент INSTC, проект железной дороги Решт-Астара, застопорился на долгие годы из-за затрат, инженерных и логистических сложностей.

Лидер Исламской революции аятолла Сейед Али Хаменеи подчеркнул важность завершения строительства участка железной дороги на своей встрече с Путиным в Тегеране в июле 2022 года.

Новый офис ВТБ в Тегеране является частью продолжающихся усилий Ирана и России по объединению своих банковских систем.

29 января две страны подписали соглашение об объединении своих систем межбанковского обмена сообщениями.

Из-за западных санкций обе страны были отрезаны от SWIFT — ведущей бельгийской службы финансовых сообщений.

И Иран, и Россия стремятся воспользоваться потенциальными экономическими выгодами от увеличения транзита на фоне западных санкций.

Правительство Раиси стремится смягчить неблагоприятные последствия санкций за счет дедолларизации торговли и создания прямых банковских и платежных каналов за пределами международной банковской системы.

Импортозамещение в АПК: проблемы есть, но прогноз оптимистичный

Павел Королев

В 2022 г. рост производства в сельском хозяйстве увеличился на 10,2%, а экспорт цифровых решений составил $41,2 млрд (3,8 трлн руб. по текущему курсу). Минсельхоз в целях импортозамещения продолжит поддерживать внедрение в отрасль отечественного программного обеспечения (ПО) и технологий искусственного интеллекта (ИИ).

Об этом на ИТ-форуме агропромышленного комплекса (АПК) России Smart Agro 2023, организованном Информационной группой ComNews, сообщил директор департамента цифрового развития и управления государственными информационными ресурсами АПК Министерства сельского хозяйства РФ Алексей Павлюченко.

"В последние пять лет отрасль делает стремительный прорыв как по производству сельхозпродукции, так и по цифровым решениям. Думаю, что к 2028 г. цифровая трансформация АПК выйдет на мировой уровень. Мы будем законодателями в части цифровых решений и сможем их масштабировать на другие страны. Минсельхоз принял решение, что необходимо поддерживать внедрение отечественного ПО и технологий с ИИ. В рамках госпрограммы мы реализуем постановление о льготных кредитах. По нему производитель и предприятия перерабатывающей пищевой промышленности могут взять кредит до 5% на данные решения. Также по линии Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ (Минцифры) реализуется господдержка индустриальных центров компетенций (ИЦК) по замещению критически важного иностранного ПО", - отметил Алексей Павлюченко.

Директор по информационным технологиям группы компаний "Русагро" Артем Петров считает, что в разработке отечественных продуктов есть один пробел: "Нам нужна вся технологическая цепочка. Вопрос лишь в том, как мы к ней движемся. Я вижу системные шаги. Те продукты, на которые мы раньше не обращали внимания, пользуясь зарубежными аналогами, сейчас становятся востребованными. Есть сдвиги в области производственных систем, идет прогресс по части технического софта. Зрелые технологические компании уделяют внимание операционным системам, платформам. То есть в целом идет системное развитие. Но есть очевидные проблемы с железом. Многое мы заявляем как отечественные разработки, но в основном это просто сборка деталей, привезенных из Китая. Здесь нужно еще работать и уделять больше внимания со стороны государства".

Директор по информационным технологиям компании - производителя мясной продукции "Группа "Черкизово" Владислав Беляев считает, что особое внимание нужно обратить на проблему с импортом железа: "Если сконцентрироваться на теме железа, то это проблема не только отрасли АПК, а всей страны. Главными производителями чипов для серверов, систем хранения данных (СХД), компьютеров являются Тайвань и Южная Корея. Строятся заводы в Китае, Японии, США, Англии. Если в силу каких-то причин Китай прекратит экспорт железа в Россию, это станет большой проблемой. Будем надеяться, что этот канал продолжит работать. Но в долгосрочной перспективе отрасль нужно развивать самостоятельно, потому что пока зависимость и риски очень большие".

Руководитель центра исследований и разработок АО Агрохолдинг "Степь" Вячеслав Димитренко определил главные направления работы по импортозамещению: "Цифровые технологии в сельском хозяйстве можно разделить на три категории: технологии с использованием глобальной системы позиционирования; информационно емкие технологии или технологии обработки данных; прикладные инструменты. Если с использованием глобальной системы позиционирования у нас прогресс идет, то в части информационно емких технологий пока каждый агрохолдинг пытается создать что-то свое, вплоть до выделения отдельных структур, которые будут заниматься разработкой этих решений. А прикладные инструменты - это как раз та электроника, которая должна помогать нам эти цифровые решения реализовывать. Наша главная задача - активизировать работу, которая связана с направлением разработки софта, программных продуктов и оборудования. Эти технологии позволяют экономить ресурсы и двигаться по направлению аналитического сбора больших данных и получения более достоверных знаний о том, чем мы занимаемся".

ИТ-директор компании - производителя широкого спектра молочных продуктов в России "Латео" Иван Козлов уверен, что у бизнеса нет проблемы импортозамещения и технологического суверенитета: "У бизнеса три цели - нарастить прибыль, уменьшить издержки, сократить риски. А проблема импортозамещения и технологического суверенитета лишь косвенным образом относится к вопросу рисков. Здесь стоит рассуждать, насколько далеко бизнес готов планировать. Если на один-три года, то у нас все хорошо. Если планировать на 10 лет вперед, то импортозамещение софта вполне реально. Но на импортозамещение железа нужно около 30 лет. Ни один бизнес в России не станет строить планы на такой длительный срок - максимум на три-пять лет вперед, - потому что за 30 лет в стране и мире может произойти много перемен. То есть вопрос импортозамещения находится сильно за пределами перспектив большинства компаний".

Однако Алексей Павлюченко настроен оптимистично и считает, что на импортозамещение уйдет не более пяти лет: "Мы знаем, какие решения уже есть в отрасли, что нужно еще доделать. Действительно, отечественные решения пока не покрывают тот функционал, который требуется именно агрохолдингам. Но если над этим работать системно и обращать внимание на все необходимые нюансы, которые требуются предприятиям, мы можем масштабировать решения не только на нашу отрасль, а стать экспортерами этих решений. Это задача не менее чем на два года. Поэтому импортозамещение идет, оно нужно и в ближайшие пять лет будет точно".

На заседании Третьего комитета Генассамблеи ООН была принята резолюция о борьбе с героизацией нацизма

Юрий Когалов

На заседании Третьего комитета Генассамблеи ООН была принята предложенная Россией и еще 37 странами-соавторами резолюция о борьбе с героизацией нацизма. Документ осуждает прославление нацистского движения и попытки отрицания Холокоста, приветствует усилия по сохранению исторической правды, высказывает озабоченность относительно войны с памятниками и возмущение по поводу проведения в ряде стран акций неонацистов.

Подобные действия оскверняют память бесчисленных жертв фашизма, негативно воздействуют на подрастающее поколение и абсолютно несовместимы с обязательствами государств-членов ООН, подчеркивается в резолюции. Примечательно, что документ выносится на голосование регулярно с 2005 года, однако до сих пор так и не был поддержан единогласно. В этот раз за принятие резолюции проголосовали 112 государств, 50 выступили против, еще 14 воздержались.

Среди противников резолюции оказались США, Канада, Великобритания, все члены ЕС, Украина, Австралия, Япония, а также ряд островных государств, зависимых от Вашингтона. И все же, по словам зампостпреда РФ при ООН Марии Заболоцкой, ситуация лучше, чем была в 2022 году. "Резолюция принята с возрастающим большинством голосов по сравнению с прошлым годом", - отметила дипломат.

В декабре документ вынесут на голосование Генассамблеи. Однако наметившаяся в последние годы тенденция неутешительна. Многие страны, которые прежде воздерживались, стали голосовать против резолюции. В числе противников документа оказались Австрия, Германия и Италия, которые прежде заверяли, что никогда "не смогут голосовать против резолюции, где осуждается героизация нацизма".

Уровень антисемитизма в Европе и США зашкаливает на фоне палестино-израильского конфликта

Иван Сысоев

Уровень антисемитизма в Европе на фоне обострения палестино-израильского конфликта достиг "экстраординарного уровня". Как заявляют в Еврокомиссии, в Старом Свете повторяются "самые мрачные времена в истории". Европейские власти предупреждают: евреи в Европе больше не могут чувствовать себя в безопасности.

В синагоги летят бутылки с зажигательной смесью, оскверняются еврейские кладбища, происходят нападения на лавки и магазины. Во Франции преступник нанес несколько ударов ножом женщине-еврейке прямо на пороге ее дома, после чего нарисовал на двери свастику.

По данным правозащитных организаций, в США число различных инцидентов, связанных с проявлением ненависти к евреям, выросло за последние недели на 400 процентов. Новости об актах вандализма, нападений, оскорблений евреев приходят из Канады, Аргентины, Бразилии, не говоря о мусульманских странах. Cбываются предсказания тех, кто предупреждал, что конфликт Израиля и ХАМАС рискует выйти далеко за рамки локального. Военные действия уже не ограничиваются только сектором Газа или северными границами Израиля. Как пишет британская The Telegraph, Израиль перехватил запущенную йеменскими хуситами ракету за пределами земной атмосферы, что стало, по словам британских журналистов, "первым в истории боем в космосе".

В ЦАХАЛ подтвердили, что ракета, которая была направлена на город Эйлат, уничтожена комплексом ПРО Arrow "в оптимальный момент и в оптимальном месте". Впрочем, хуситы в ответ заявили, что не оставят попыток атаковать Израиль, пока "агрессия в отношении Газы не прекратится". На фоне этого США объявили, что направят к берегам Израиля атомную подлодку класса Ohio - главного элемента стратегических наступательных ядерных сил.

В Тель-Авиве сообщили, что смогли разделить сектор Газа на две части, и обещают перейти к "зачистке" жилых кварталов. Однако многие военные эксперты указывают на то, что ЦАХАЛ столкнется с серьезными трудностями. Уже сейчас интернет наводнен видео, где ХАМАС сжигает израильские танки и БТР на узких улицах. По данным минздрава Палестины, число жертв в Газе приближается к десяти тысячам. Более 23 тысяч раненых палестинцев нуждаются в медицинской помощи. Всего с начала боевых действий в регионе погибли 88 сотрудников ООН - печальный рекорд, когда-либо зарегистрированный в ходе одного конфликта.

Министр грозит "грибом"

Израильский министр по делам Иерусалима и наследию, представитель партии "Еврейская сила" Амихай Элияху публично допустил возможность нанесения ядерного удара по сектору Газа. "Это одна из опций", - заявил он в интервью радиостанции Kol Berama, отвечая на соответствующий вопрос журналиста. Министр также отметил, что в анклаве не могут находиться невиновные, и призвал прекратить поставлять туда гуманитарную помощь.

Слова Амихая Элияху вызвали негативную реакцию в ряде зарубежных стран. С осуждением высказывания израильского министра выступили в Катаре, обвинив его в подстрекательстве к совершению военного преступления. Схожую позицию заняли представители МИД Саудовской Аравии. Парадоксальность ситуации в том, что официально Тель-Авив не признает, что обладает ядерным оружием, хотя не отрицает этого.

В канцелярии премьера Нетаньяху подчеркнули, что заявления министра оторваны от реальности. Там добавили, что израильская сторона не рассматривает вариант с атомной бомбардировкой сектора. В израильской прессе утверждают, что Амихай Элияху не входит в военный кабинет, сформированный для принятия решений в военное время, и потому не в состоянии оказывать влияние на принимаемые решения. Впоследствии сам Элияху пошел на попятную, сказав, что его оценки не стоило воспринимать буквально. Мол, он пытался выразиться метафорично, желая показать, что с терроризмом следует бороться мощно и непропорционально.

Никакого осуждения министра за желание сбросить атомную бомбу на сектор Газа со стороны правительства Израиля не последовало. Премьер Нетаньяху не стал увольнять члена своей команды, но отстранил своего подчиненного от участия в заседаниях кабмина на неопределенный срок. Видимо, чтобы тот не сболтнул лишнего о ядерных планах Израиля, если таковые все же появятся. Эксперты убеждены: "дисквалификация" Элияху продлится недолго.

Подготовил Александр Ленин

Высокий полет Искры: Оператор БПЛА рассказал о разведке в Энергодаре и Луганской области

Анна Юркова (Чеченская Республика)

"Я не считаю, что на передовой сделал больше, чем другие, там каждый выкладывается на сто процентов", - с ходу признается сотрудник ОМОН "Ахмат-Грозный" Управления Росгвардии по Чеченской Республике, оператор дронов Адлан Дангаев с позывным Искра. Наша беседа проходит на территории военной базы внутри бронетранспортера, на левой стороне груди 33-летнего старшего сержанта полиции серебрится медаль "За отвагу". В боях за Попасную Луганской области, а затем в обеспечении безопасности Запорожской АЭС Адлан зарекомендовал себя как один из лучших "птичников", но при этом держится открыто и спокойно.

"Самые трудные задачи, на мой взгляд, выпадают на долю командира, именно ему приходится обдумывать стратегию и ежедневно защищать своих бойцов", - искренне добавляет он.

Из фотографа - в защитники

Свой позывной сержант получил на фронте - худощавый, легкий на подъем, он старался быстро выполнять задачи, таков уж его темперамент. В конце марта прошлого года его подразделение перебросили на поддержку сил, освобождавших город Попасная.

В те недели район превратился в арену ожесточенных боев: расположенные на возвышенности кварталы давали ВСУ возможность простреливать и просматривать обширную площадь в направлении Лисичанска, Северодонецка и Артемовска. Чтобы облегчить российским штурмовикам освобождение города, нужна была разведка с воздуха.

В батальон "Ахмат" из Чечни как раз передали первую партию дронов - среди них были как китайские образцы DJI, так и самые передовые модели. Это сейчас всем очевидна эффективность воздушных разведчиков тактического звена, необходимость углубленных наработок в этой области, а тогда российская армия к использованию беспилотников была совершенно не готова.

- Лично мне пригодились полученные на гражданке навыки, - рассказывает Искра. - В свое время я окончил физико-математический факультет грозненского педвуза, активно интересовался программированием. И после учебы искал свою нишу: занимался рекламой, видеосъемкой, в том числе и с квадрокоптера, открыл фотостудию. Но внутренне тянуло к более мужскому делу, что ли (к тому же мой отец служил в Афганистане). Так я попал в пресс-службу Росгвардии. К новому месту привык без особых проблем - с детства любил бегать, да и конституцией "сухой", так что с камерой в руках умудрялся быть порой шустрее сдающих нормативы. В первые дни спецоперации сразу написал рапорт о желании отправиться в зону добровольцем.

Перед Адланом поставили задачу отслеживать перемещение живой силы и техники противника, выявлять замаскированные блиндажи, скрытые огневые точки и передавать координаты минометному расчету. Наблюдение он вел из здания на окраине города.

- В течение десяти дней работы - ни одного "двухсотого", потому как наперед знали подходы украинцев, мешали им сгруппироваться. Благодаря этому наши штурмовые группы брали целые кварталы, - продолжает Адлан. - Конечно, пришлось попотеть: в распоряжении ВСУ находилась передовая британская система РЭБ, которая глушила не только беспилотники, но и рацию - мы временами даже не могли связаться друг с другом. Адаптировались, постоянно меняли частотные диапазоны. Наша "птичка" исследовала участок в радиусе 15 километров, что, естественно, злило украинцев, в ответ они применяли запрещенные кассетные снаряды, начиненные "иголками".

Вербовка детей

Любой человек, попадая в боевую обстановку, испытывает стресс. Элементарно, чужая незнакомая местность, мертвая тишина, разрываемая в клочья канонадой, уже вызывает внутреннее перенапряжение. В таких условиях, как говорится, кусок в горло не лезет.

- Помню, командир во время отдыха колонны нарезал тонкие пластинки домашнего бараньего курдюка (у нас многие ребята брали его с собой) и протянул мне. В тот момент я воспринял угощение как настоящее лакомство, - говорит сержант. - Потом отыскал в пролеске калиновый куст со сморщенными, но еще целыми гроздьями, пожевал ягоды и после этого постепенно пришел в норму.

Кстати, проблем с продуктами на передовой нет - сюда сразу устремились гуманитарные колонны, доставлявшие ту же питьевую воду. Бойцы с готовностью делились сухпайками с местными жителями, а после того как большая часть города перешла под контроль наших сил, обошли разбитые кварталы, где еще в подвалах укрывались люди, и просили составить списки необходимого - от медикаментов до сигарет.

- По соседству с нами находилась женщина, по-видимому, раньше она работала на ферме: такое огромное количество коз и кроликов ютилось с ней под одной крышей, - добавляет Адлан, слегка усмехнувшись необычности ситуации. - Всех подопечных во время обстрелов она загоняла в подвал, ей еще девушка помогала. Конечно, мы всячески старались им облегчить быт - то сладости принесем, то какие-то нужные по хозяйству вещи.

По его словам, самым тяжелым при освобождении города было сохранить жилые сектора, в которых украинцы размещали свою технику. Да и вообще, сложилось впечатление, что судьба обычных людей, затянутых в эту разрушительную воронку, никого не волновала, вплоть до того, что противник вербовал подростков для сбора нужной информации.

- Однажды поступила информация, что группка ребят, регулярно наведывавшаяся "в гости" к военным, может действовать по наводке ВСУ. Мы отследили их маршрут и убедились, что так оно и было, - продолжает Дангаев. - Замечу: на такие вылазки дети отважились уже под действием наркотиков, которыми их снабжали вербовщики. В чем состояла их роль? Они разглядывали технику, задавали вроде бы безвредные, но весьма конкретные вопросы. Когда украинцы поняли, что "агентов" вычислили, вылазки прекратились.

Горячая осень

В сентябре оператор Искра уже действовал в воздухе над Запорожской АЭС. Обстановка там была накалена до предела, то и дело из-за Днепра противник устраивал массовые артиллерийские обстрелы энергетического объекта. Иначе как безумной провокацией их не назовешь. Эти действия вынудили МАГАТЭ вмешаться в ситуацию, организовать на станции круглосуточное дежурство своих инспекторов. Впрочем, все равно работу объекта пришлось полностью приостановить.

- Украинцы знали о нашей ротации, в том же Энергодаре среди жителей у них имелись свои информаторы, - описывает обстановку Искра. - Поначалу не было ни одного намека на наступление, но затем с той стороны по нашим местам дислокации принялись работать чуть ли не ежедневно. ВСУ даже предприняли несколько попыток десантироваться на берег незадолго до рассвета. Такие часы выбираются не случайно, все равно бдительность у человека падает, одолевают сонливость и усталость. Атаки удалось отразить без потерь.

Адлан признается, что за год нахождения в зоне СВО он успешно освоил разные типы БПЛА - разведывательные с приборами ночного видения, FPV с очками виртуальной реальности, дроны-камикадзе. Конечно, лидерами в отрасли остаются иностранные компании, но и у отечественных разработчиков есть достойные модели, просто их серийные поставки невелики.

- В Российский университет спецназа (РУС) в Гудермесе, где я веду курсы по управлению дронами, приезжают специалисты из различных подразделений и научных институтов, показывая свои изобретения. Их модификации весьма эффективны, - говорит старший сержант. - К примеру, дальность полета выше - до нескольких десятков километров, а учитывая, что современный снаряд весом 2,5 килограмма в состоянии поразить западную бронированную технику (наш дрон может нести боевую нагрузку до четырех килограммов), мы можем обеспечить себе преимущество. Как раз сейчас в РУС усиленно готовят операторов БПЛА, используя отечественные дроны, чтобы в каждом отряде был свой специалист по разведке с воздуха.

Понятно, что БПЛА - расходный материал. Во многом от ошибок уберегает опыт. Так, дрон формата FPV сложнее в использовании, добавляет Искра, устройство лишено систем стабилизации и автопилота, но в этом и козырь - он устойчив к действию РЭБ противника. Что же касается возможности сбить "птичку" с земли, то уже на высоте 300 метров она фактически недоступна. К тому же в ночном полете у аппарата выключают индикаторы, заметить его можно только в "теплак" благодаря нагреванию корпуса. Но вот прицелиться в него - та еще задача. А ночи на Украине такие темные, что "поглощают" уже стоящего рядом товарища.

Молодожены из Беларуси

Когда города оказываются линией фронта, помочь выжить людям может только… человек. Российские военные доставляют не только гуманитарные грузы, но и помогают жителям обстреливаемых территорий выбраться в безопасное место. Так, Адлан вспоминает особенный случай: в феврале 2022 года молодожены из Беларуси возвращались из "медового" путешествия из Европы через Украину и застряли в селе Катюжанка Киевской области, где уже были стянуты войска. "И когда мы оттуда уезжали, то взяли их с собой, фактически довезли до дома", - добавляет он.

За проявленное мужество в боях за освобождение Попасной Адлана Дангаева наградили медалью "За отвагу", торжественная церемония прошла 12 мая 2023 года, сразу же после празднования Дня Победы и в день образования ОМОН Управления Росгвардии по Чеченской Республике.

Китай и США возобновили контакты по стратегическому оружию

Игорь Дунаевский

Представители Китая и США накануне провели первые за четыре с половиной года двусторонние консультации по контролю над вооружениями и вопросам ядерного нераспространения. Переговоры состоялись в Вашингтоне уже после подписания номера в печать, и громких заявлений по их итогам не ожидалось. В любом случае пока преждевременно говорить о возможных договоренностях между КНР и Соединенными Штатами по сокращению стратегических вооружений, поскольку накопившийся багаж взаимного недоверия и претензий довольно внушителен и к скорым компромиссам не располагает.

Тем не менее, как обращают внимание и американские, и китайские СМИ, переговоры примечательны в контексте более широких попыток реанимировать диалог Вашингтона и Пекина на многих направлениях после того, как обострение разногласий в последние годы практически полностью парализовало двусторонние контакты. Инициатива таких встреч сейчас исходит преимущественно от США, где заявляют, что хотят придать соперничеству двух стран управляемый характер и избежать непреднамеренной эскалации, в том числе в военной сфере.

За последние месяцы госсекретарь США Энтони Блинкен уже дважды побывал в Пекине, а недавно его китайский коллега Ван И нанес ответный визит в американскую столицу. Кроме того, в Китай на переговоры ездила министр финансов США Джанет Йеллен, а также главы крупнейших американских компаний. Как ожидается, кульминацией контактов на разных направлениях станет планируемая встреча глав Китая и США на саммите АТЭС в американском Сан-Франциско (штат Калифорния), который состоится 15-17 ноября.

Особенно активно Вашингтон добивается возобновления диалога на уровне оборонных ведомств, но в этом Пекин пока отказывает, не без оснований предполагая, что американцы хотят использовать такой канал связи как прикрытие для расширения своей военной активности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Состоявшиеся консультации хотя и касались вопросов стратегической стабильности, но прошли они не на военном или политическом уровне, а скорее на дипломатическо-экспертном: американскую делегацию возглавил помощник госсекретаря США по контролю над вооружениями Мэллори Стюарт, а китайскую - директор департамента по контролю над вооружениями МИД КНР Сунь Сяобо.

Неназванный представитель администрации США сообщил газете The Wall Street Journal, что американская сторона хотела обсудить возможные в будущем шаги в сфере стратегической стабильности в двустороннем и многостороннем форматах. Вашингтон интересует расширение ядерного арсенала Поднебесной, а также ее подходы к доктрине применения стратегических вооружений. Чиновник выразил надежду, что такие консультации смогут привести к практическим шагам для "удержания под контролем стратегических рисков, включая диалог о взаимной сдержанности в вопросах поведения или даже потенциалов".

У китайцев, со своей стороны, среди прочего есть вопросы относительно планов строительства атомных подводных лодок для Австралии в рамках альянса AUKUS (Австралия, Великобритания и США). Официальный представитель МИД КНР Ван Вэньбинь перед консультациями заявил, что Пекин настроен "продвигать диалог с Вашингтоном по широкому перечню вопросов, включая соблюдение международных договоров в области контроля над вооружениями и нераспространения".

В последние годы американцы все настойчивее намекают на стремление ограничить ядерный потенциал Китая и включить его в будущую архитектуру стратегической стабильности. В частности, такие идеи звучали в июньской программной речи по контролю над вооружениями и ядерной безопасности помощника президента США по национальной безопасности Джейка Салливана. Он говорил об архитектуре этого контроля после 2026 года, когда истекает срок одного из главных документов в этой сфере - российско-американского Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ).

И Москва, и Пекин скептически комментировали эти попытки. Россия настаивает на том, что диалог по стратегической стабильности должен быть частью более широкого разговора о гарантиях в сфере безопасности, который невозможен в условиях конфронтационного курса со стороны США, из-за чего российская сторона приостановила свое участие в ДСНВ. В Китае со своей стороны отмечали, что его ядерный арсенал заметно меньше американского.

Tata Steel может остановить работу стана горячей прокатки в Великобритании

Как сообщает ценовое агентство Argus,заявление Tata Steel, которое было отменено в последнюю минуту, предусматривало в ближайшие месяцы остановку стана горячей прокатки, а также доменных печей.

В случае остановки полосового стана Tata останется импортером горячекатаного рулона , возможно, от его индийской материнской компании, который будет далее перерабатываться в продукцию в Великобритании.

На телефонной конференции, на которой были объявлены последние результаты, компания Tata заявила, что импортирует 2,5-2,6 млн тонн, чтобы обеспечить стабильную цепочку поставок для своего перерабатывающего подразделения.

Это повлечет за собой изменение мер защиты стали в Великобритании: без внутреннего производства г/к рулона больше не будет включен в список и его можно будет беспошлинно импортировать из всех регионов без демпинговых/субсидирующих пошлин.

Источники в профсоюзе сообщили, что этот план повлечет за собой потерю 3000 рабочих мест, хотя Tata это не подтвердила. Высокопоставленные профсоюзные деятели, приглашенные на встречу с Tata, заявили компании, что будут голосовать за забастовку, если такой план будет.

«Мы никогда не примем план Tata и правительства закрыть наши предприятия по производству железа и стали и снабжать наши заводы иностранной сталью, сколько бы лет они ни потратили на строительство ЭДП», - заявил генеральный секретарь профсоюза местных сообществ Рой Рикхус.

Совет директоров Tata теперь, вероятно, оценит отчет Syndex о потенциальных альтернативах своему плану, прежде чем сделать еще одно заявление.

Организаторы первенства мира по кольцевым автогонкам на автомобилях с открытыми колесами «Формула 1» развеяли слухи о возможной отмене этапа Гран-при Formula 1™ Etihad Airways Abu Dhabi Grand Prix 2023 в столице Объединенных Арабских Эмиратов.

Такие опасения появились на фоне обострения конфликта на Ближнем Востоке, из-за которого в Объединенных Арабских Эмиратах отменили ряд массовых и развлекательных мероприятий, в том числе концертов арабских исполнителей.

Министерство иностранных дел Великобритании назвало угрозу совершения террористических актов в ОАЭ “вероятной”, однако такая же формулировка применялась и для европейских стран. Организаторы этапа в ОАЭ на данный момент не выпускали каких-либо заявлений на тему усиления безопасности.

«Формула 1» - чемпионат мира по кольцевым, которое проводится под эгидой FIA (Международная автомобильная федерация). Турнир состоит из отдельных этапов, имеющих статус Гран-при. В конце года выявляется победитель чемпионата.

В «Формуле 1» соревнуются как отдельные пилоты, так и команды. Пилоты соревнуются за титул чемпиона мира, а команды — за Кубок конструкторов. За первые 10 мест на финише гонки пилоты и команды получают очки по системе 25-18-15-12-10-8-6-4-2-1.

Очки, набранные пилотами в гонке, прибавляются к их счету в борьбе за титул чемпиона мира, а также к счёту их команд в борьбе за Кубок конструкторов.

«Формула 1» в Абу-Даби – это всегда масштабное событие, полное невероятных вечеринок, бранчей, концертов и, конечно же, блестящих гонок. Гран-при, начинающийся при солнечном свете и заканчивающийся ночным фейерверком, является, пожалуй, самой захватывающей гонкой в календаре F1™.

15-й гран-при в Абу-Даби, который пройдет с 24 по 26 ноября, обещает быть масштабнее и интереснее, чем когда-либо прежде. Зрителей ждет грандиозный финал сезона, который войдет в историю мирового спорта.

Международный гостиничный оператор Rotana Hotels, чья штаб-квартира находится в Абу-Даби, будет управлять двумя отелями в Москве, принадлежащими девелоперу Amtel Properties. Оба отеля относятся к категории «4 звезды».

Ранее объекты работали под брендом британского гостиничного оператора Holiday Inn. Но в 2022 году его владелец, Interсontinental Hotel Group (IHG), объявил о прекращении работы в России. Теперь же гостиницы Amtel Properties будут называться Edge by Rotana.

Ранее отелей Rotana на территории России не было. Сама компания появилась в 1992 году. На сегодняшний день Rotana уже владеет и управляет более чем 100 объектами на Ближнем Востоке, в Африке и Восточной Европе.

Привлечение международного оператора к управлению российскими отелями позволит собственнику объектов повысить качество предоставляемых услуг, а также добавит конкурентных преимуществ.

Ранее на этой неделе в крупнейших городах Объединенных Арабских Эмиратов – Абу-Даби и Дубае – прошла серия презентационных мероприятий «Добро пожаловать в Санкт-Петербург!». Встречи, организованные туристко-информационным бюро и Комитетом по развитию туризма Санкт-Петербурга, привлекли более 200 туристических компаний, базирующихся в ОАЭ.

Представители различных организаций рассказали о безграничных возможностях для путешествий в Петербург. Среди них были компания «Воздушные ворота Северной столицы», управляющая аэропортом Пулково, туроператоры, отели и круизная компания. Участники из Петербурга провели более 2000 встреч с арабскими коллегами.

В презентациях акцентировалось внимание на уникальной атмосфере Петербурга и разнообразии предложений в осенне-зимний сезон и в следующем году. Каждый гость может найти отдых по своему вкусу и вдохновиться на следующее путешествие в этот город.

Пассажиров, которые прилетят в Дубайский международный аэропорт (DXB) в период с 6 по 18 ноября, ждет особая печать в паспорт под названием "Дубайский авиасалон - будущее аэрокосмической промышленности".

Эта инициатива является результатом партнерства между Генеральным директоратом по вопросам резидентства и международных связей в Дубае (GDRFA) и аэропортом, который подчеркнет значительную роль авиасалона в развитии этого сектора промышленности. Кроме того, выставка подтверждает авторитет эмирата, как ведущего центра туризма и воздушного транспорта.

Dubai Airshow 2023 пройдет с 13 по 17 ноября в Dubai World Central (DWC), на площадке Dubai Airshow. В этом мероприятии примут участие местные, региональные и мировые представители отрасли, что подтверждает новаторскую роль Дубая в формировании будущего авиационной промышленности.

Проводимое раз в два года мероприятие обещает посетителям незабываемые впечатления от демонстрационных полетов, последних технологических достижений и инновационных разработок.

Благодаря участию высокопоставленных руководителей и крупнейших частных компаний из авиационной, аэрокосмической и космической отраслей со всего мира, выставка станет событием глобального значения.

Несмотря на меньшие масштабы, чем выставки, проводимые в Париже и Великобритании, это событие приобрело уникальное очарование. Dubai Airshow стартовало в 1986 году как Arab Air. С тех пор шоу выросло и превратилось в одно из крупнейших и наиболее важных аэрокосмических событий в мире.

Специальный штамп в паспортах путешественников отражает стремление города обеспечить уникальные и незабываемые впечатления для всех, кто посетит Дубай во время мероприятия.

Железная руда увеличивает прибыль на фоне растущего покупательского аппетита

Как сообщает агентство Reuters, железная руда продолжила рост вторую сессию подряд в четверг из-за растущего аппетита к фундаментально здоровому ингредиенту для производства стали, хотя динамика замедлилась из-за риска снижения спроса со стороны крупнейших потребителей Китая.

Самая продаваемая в январе железная руда на Даляньской товарной бирже Китая завершила дневные торги на 1,59% выше до 926,5 юаня ($126,59) за метрическую тонну, что является самым высоким показателем с 15 марта, после роста на 2,51% днем ранее.

Соответствующий открытый интерес, который измеряет количество непогашенных контрактов, поднялся до самого высокого уровня с февраля. 21 по 933 792 лота.

Эталонная декабрьская железная руда на Сингапурской бирже подорожала на 0,84% и составила $122,5 за тонну, что является самым высоким показателем с 18 сентября.

По мнению аналитиков, низкие запасы, сохраняющийся устойчивый спрос, большая разница между спотовыми и фьючерсными ценами, а также улучшение настроений в результате стимулирующей политики Китая продолжают поддерживать цены на ключевой ингредиент для производства стали, по мнению аналитиков.

Однако риск ослабления спроса из-за возможного контроля над производством из-за ухудшения воздушных условий на севере Китая маячил.

«Качество воздуха в Таншане в последнее время ухудшилось, что открывает возможность возникновения волны спекания бордюров, что снизит спрос на сырье», — говорится в заметке аналитиков Galaxy Futures.

Среднесуточное производство чугуна на опрошенных заводах, составлявшее 2,43 миллиона тонн по состоянию на 27 октября, возможно, упадет примерно на 70 000 тонн в ноябре из-за растущего давления снижения рентабельности, говорится в записке аналитиков консалтинговой компании Mysteel.

Акции других сталелитейных компонентов упали: коксующийся уголь и кокс на DCE упали на 0,47% и 0,8% соответственно.

Котировки стали на Шанхайской фьючерсной бирже незначительно изменились на фоне смешанных сигналов.

Акции на арматуру подорожали на 0,37%, горячекатаный рулон практически не изменился, катанка снизилась на 0,25%, а нержавеющая сталь прибавила 0,31%.

Горнодобывающая промышленность между амбициями и планами энергоперехода

Как сообщает агентство Reuters, горнодобывающие компании на Западе сталкиваются с двумя всеобъемлющими проблемами, пытаясь произвести достаточно металлов, чтобы обеспечить энергетический переход, и в то же время построить альтернативные цепочки поставок, чтобы уменьшить свою зависимость от Китая.

Этот разрыв был скрытой темой Международной конференции по горнодобывающей промышленности и ресурсам (IMARC) на этой неделе в Сиднее, крупнейшего собрания отрасли в Азии, которое объединяет горнодобывающих компаний, инвесторов и правительственных политиков.

Нет никаких сомнений в том, что Австралия является страной, способной сыграть важную роль в поставках многих металлов, жизненно важных для энергетического перехода. Это уже крупнейший в мире производитель лития и железной руды, основного сырья для производства стали.

Задача заключается в разработке ресурсов, строительстве новых рудников и, возможно, развитии последующей переработки, а не просто в экспорте руды, как это происходило в прошлом.

Предыдущие модели разработки месторождений больше не кажутся эффективными, и даже если некоторые проекты и продвигаются вперед, их далеко не достаточно, чтобы обеспечить достаточно материала для энергетического перехода.

Привлечение акционерного капитала затруднено, учитывая отсутствие глубоких пулов фондов розничных инвесторов и нежелание институциональных инвесторов финансировать рискованные долгосрочные проекты.

Крупнейшие горнодобывающие компании в последние годы отказались от приобретений, предпочитая вести операции экономно и возвращать деньги акционерам, а если они и инвестируют, то в основном это расширение существующих предприятий.

ОГРАНИЧИВАЮЩИЙ КИТАЙ

Ирония заключается в том, что в поисках денежных средств, чтобы попытаться уменьшить зависимость от доминирующей роли Китая в цепочках поставок энергетического перехода, горнодобывающая промышленность на Западе оказалась лишенной капитала и мотивации для инвестиций.

Майкл Уиллоуби, глобальный руководитель отдела металлов, горнодобывающей промышленности и переходных материалов в HSBC, заявил на форуме IMARC, что капитал для горнодобывающей промышленности имеется, но он расположен в развивающихся странах, таких как Китай, Индонезия и Саудовская Аравия.

В этих странах также, как правило, правительства готовы предложить более глубокую поддержку, например, кредиты по ставке 1% и налоговые льготы для инвестиций в горнодобывающую и перерабатывающую промышленность, сказал Уиллоуби.

Федеральное правительство Австралии на прошлой неделе удвоило финансирование важнейших полезных ископаемых до A$4 млрд ($2,52 млрд), но в отрасли эта сумма рассматривается в основном как небольшая.

Чтобы оценить финансирование, молодой горнодобывающей компании, стремящейся разработать кобальтовый рудник в Новом Южном Уэльсе, потребуется около A$1 млрд для строительства и ввода в эксплуатацию рудника.

Если бы правительство профинансировало этот проект, ему потребовалась бы четверть всех имеющихся денег и было бы доставлено относительно небольшое количество лишь одного из металлов, которые считаются жизненно важными для энергетического перехода.

Даже Закона США о снижении инфляции, который предлагает около $369 млрд на поддержку декарбонизации экономики, вряд ли будет достаточно для построения всей цепочки поставок важнейших полезных ископаемых, которая уменьшит зависимость от Китая.

Вполне вероятно, что западным правительствам придется увеличить поддержку развития новых рудников и перерабатывающих отраслей, а также реформировать политику, чтобы стимулировать частный капитал к инвестированию.

Кроме того, правительствам придется сократить время, затрачиваемое на одобрение новых шахт, одновременно совмещая необходимость обеспечения того, чтобы они были как можно более безопасными для окружающей среды.

Но если западные страны и компании серьезно займутся строительством новых рудников и перерабатывающих предприятий и уменьшат свою зависимость от Китая, общий счет, вероятно, будет измеряться триллионами долларов, а не миллиардами, которые сейчас выделяются.

В то же время западные страны пытаются перейти от ископаемого топлива для производства и транспортировки электроэнергии к возобновляемым альтернативам, таким как водород, солнечная энергия, ветер и аккумуляторные батареи.

И снова в этих цепочках поставок доминирует Китай, и снова снижение зависимости возможно, но дорого.

О чем не говорят, так это о том, как будут финансироваться все новые шахты, оборудование для переработки полезных ископаемых и возобновляемых источников энергии.

Tata Steel сообщает об убытках во втором квартале из-за реструктуризации в Великобритании

Как сообщает агентство Reuters, индийская сталелитейная компания Tata Steel в среду сообщила об убытке за второй квартал из-за обвинений, связанных с реструктуризацией ее предприятий в Великобритании, а также снижением продаж и цен.

Консолидированный чистый убыток компании за три месяца, закончившихся 30 сентября, составил 65,11 млрд индийских рупий ($782,24 млн) по сравнению с прибылью в 12,97 млрд рупий годом ранее.

Общий доход от операционной деятельности упал на 7% до 556,82 млрд рупий.

Tata Steel, годовая мощность которой составляет 35 миллионов тонн сырой стали, заявила, что взяла на себя расходы в размере 63,58 миллиарда рупий на консолидированной основе в связи с реструктуризацией бизнеса в Великобритании.

В сентябре компания заключила с британским правительством сделку на сумму £1,25 млрд по декарбонизации своего предприятия в Порт-Талботе, что, вероятно, повлияет на 3000 рабочих мест.

Tata Steel заявила, что инициировала неформальные обсуждения с представителями профсоюзов, объясняя последствия предложения о реструктуризации.

Профсоюз Unite заявил в среду, что призвал правительство Великобритании «немедленно вмешаться» в ожидаемое сокращение рабочих мест.

Главный исполнительный директор Tata Steel Т. В. Нарендран предупредил в июле, что цены на сталь снизятся в июле-сентябре в Индии и Европе.

LME зарегистрировала новый китайский никелевый бренд

Как сообщает yieh.com, на Лондонской бирже металлов в листинг 1 ноября был включен бренд первичного никеля GEM-NI1. Его производит китайская Jingmen GEM Co., Ltd, которая может начать поставлять никель на биржу немедленно. Jingmen GEM стала второй китайской компанией, которая получила разрешение на регистрацию ее никелевого бренда на LME.

Цветные металлы черпают оптимизм в прекращении повышения ключевой ставки в США?

В четверг, 2 ноября, цены на медь в Лондоне демонстрировали позитивную динамику на фоне снижения котировок доллара в связи с прекращением подъема ключевой ставки Федрезервом. Трехмесячный контракт на медь подорожал на торгах на LME на 0,6%, до $8155 за т.

Промышленный металлы "присоединились" к ралли цен на акции, нефть и другие активы, после того как инвесторы увидели в словах главы ФРС США г-на Пауэлла признаки смягчения подхода к монетарной политике. "Пауэлл в настоящее время занял нейтральную позицию в отношении монетарной политики центробанка, будучи удовлетворенным тем, что инфляция все больше ставится под контроль", - отмечает глава отдела стратегий Liberum Том Прайс. "Комбинация факторов смягчения политики Федрезерва и китайской поддержки экономики обеспечила ценам металлов некоторый рост", - отмечает г-н Прайс, добавляя, что, по его мнению, отскок цен вряд ли будет длиться долго. "Многие инвесторы покупают сырьевые товары, чтобы прохеджироваться против инфляции, но если ФРС успешно справляется с инфляцией, на что можно рассчитывать, открывая позиции по сырьевым артикулам, которые не принесут прибыли?", - вопрошает г-н Прайс.

Цена цинка снизилась относительно своих уровней среды, после заявления Nyrstar о планах по временному закрытию двух цинковых рудников в США. Металл подешевел на 0,9%, до $2477,5 за т. Стоимость алюминия с поставкой через 3 месяца снизилась на 0,4%, до $2228 за т. Котировки цены никеля снизились на 0,3%, до $17955 за т. Свинец подорожал на 0,8%, до $2120,5 за т. Котировки цены олова выросли на 0,2%, до $23965 за т.

На утренних торгах пятницы, 3 ноября, котировки цены меди продолжили рост на слабом долларе несмотря на озабоченность рынка спросом на металл.

На промышленные металлы продолжает оказывать негативное воздействие слабая активность экономики в материковом Китае, говорится в докладе аналитиков Fitch Solutions. "В то же самое время ожидания ослабления доллара США в ближайшие недели помогают поддерживать цены", - констатируют эксперты организации, указывая на рост возможностей дальнейшего стимулирования экономики в Поднебесной.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:58 моск.вр. 03.11.2023 г.:

на LME (cash): алюминий – $2211 за т, медь – $8116 за т, свинец – $2135.5 за т, никель – $17800 за т, олово – $24030 за т, цинк – $2482.5 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2234 за т, медь – $8195 за т, свинец – $2143.5 за т, никель – $18025 за т, олово – $24250 за т, цинк – $2494.5 за т;

на ShFE (поставка ноябрь 2023 г.): алюминий – $2622 за т, медь – $9249.5 за т, свинец – $2288 за т, никель – $19466.5 за т, олово – $28394.5 за т, цинк – $2929 за т (включая НДС);

на ShFE (поставка январь 2024 г.): алюминий – $2608.5 за т, медь – $9215.5 за т, свинец – $2252 за т, никель – $19416 за т, олово – $28287 за т, цинк – $2912 за т (включая НДС);

на NYMEX (поставка октябрь 2023 г.): медь – $7907 за т;

на NYMEX (поставка январь 2024 г.): медь – $7986 за т.

Глава ВСУ спасает подгоревшую репутацию президента Украины, вспомнив о Первой мировой

Павел Дульман

На оставивший горькое послевкусие репортаж в американском журнале Time команда Зеленского ответила статьей в британском журнале The Economist. И хотя автором обстоятельной украинской аналитики выступил главнокомандующий ВСУ Залужный, противоречия которого с Зеленским стали известными, позиции он отстаивал общие: провал контрнаступа не признавать, клянчить деньги и оружие не прекращать.

С первой задачей Залужный справился посредством нехитрого риторического маневра: это не триумфальное наступление ВСУ провалилось, а сами по себе боевые действия приобрели позиционный характер. Чтобы читатели не успели задать вопрос, а в чем принципиальная разница, Залужный отвлек их завесой из воспоминаний о Первой мировой и сразу перешел в контратаку - повел разговор о том, что еще нужно дать Украине, чтобы маневренная победоносная война по заветам НАТО продолжалась. Вкратце Запад обязан обеспечить ВСУ абсолютное превосходство в авиации, системах РЭБ и разминирования, а равно и в контрбатарейной борьбе. И еще должен дать что-нибудь неведомое, но революционное и прорывное, сравнимое с изобретением пороха китайцами. Просить ядерное оружие Залужный пока поостерегся. Общий же посыл статьи - "что нам еще нужно для победы" - хорошо резюмируется русской игривой поговоркой про трансгендерный переход бабушки в дедушку.

Со своей стороны глава ВСУ обязуется призывать пушечного мяса больше, а учить его лучше. И в этом своем обещании Залужный полностью совпадает с паном главнокомандующим.

Повторимся, публикация этого объемного текста, состоящего из пафосных деклараций и безудержного вранья, во-первых, решает стратегическую для Залужного задачу: снять с себя ответственность за провал контрнаступа, не признавая сам случившийся факт, потому что за признанием, которого почти прямым текстом требуют от Киева в Вашингтоне, последует и ответственность. Для этого в статье даже есть ремарка, мол, лично он с самого начала иллюзий на легкий успех не питал и делал это, надо понимать, в отличие от "некоторых". Во-вторых, стратегическое попрошайничество - это ключевой показатель эффективности и обязательная программа для любого украинского политика: кто больше выклянчил, тот и больший патриот. В-третьих, Залужный недвусмысленно выступает против любой "заморозки" и за продолжение войны.

Залужный в статье позиционирует себя, как "ястреба", понимающего, как нужно правильно воевать в отличие опять же от "некоторых". Вступать в открытую политическую борьбу с Зеленским он не спешит. Одновременно со статьей Залужного свою "избирательную программу" опубликовал экс-помощник президента Украины Арестович. Обсуждать всерьез этот надерганный из чужих программ и враждующих экономических концепций манифест невозможно. Но главное - он предлагает украинцам милостиво согласиться на так называемую "формулу Киссинджера", которую отвергают Зеленский и Залужный, и тем умножает политическую разноголосицу и гвалт в Киеве.

Leopard и "Булат" горят одинаково хорошо: в МО РФ рассказали об успехах военных в зоне СВО

Юрий Гаврилов

Россия последовательно продолжает проведение специальной военной операции. Все цели, которые ставились, должны быть выполнены. Об этом в четверг заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

Он прокомментировал слова главкома ВСУ Залужного о том, что вооруженный конфликт вокруг Украины зашел в тупик. В интервью британскому журналу The Economist украинский генерал объяснил это высоким уровнем используемых в боевых действиях технологий. И сделал вывод: "Скорее всего, глубокого и красивого прорыва не будет".

Насчет невозможности прорыва ВСУ Залужный, конечно, прав. А что касается общего тупика, то с этим в Кремле категорически не согласны.

"Киевскому режиму уже давно нужно было понять, что даже говорить о каких-то перспективах победы киевского режима на поле боя - это абсурдно. И чем раньше киевский режим для себя это уяснит, тем скорее откроются какие-то перспективы", - уверен Дмитрий Песков.

Депутат Госдумы от крымского региона Михаил Шеремет посоветовал Залужному думать не о прорывах его боевиков, а о "выживании Украины как государства".

По словам Шеремета, тактика и стратегия ВСУ, разработанная натовскими специалистами, не оправдалась. Российская армия сдержала наступление противника и уничтожила его основные боеспособные силы.

"Горе-воины, которые занимались и воспитывались по натовским калькам, пришли к бесславному окончанию своей наступательной эпопеи, как и натовские танки и прочее оружие, которое поставлялось на Украину, а затем горело и взрывалось", - сказал депутат РИА Новости.

Шеремет считает, что киевские власти показали свое "гнилое нутро", бросив на верную смерть на поле боя тысячи солдат, при этом заранее сомневаясь в успехе наступательной операции.

Теперь по поводу технологий. Уж сколько в Киеве и на Западе твердили о преимуществах натовской военной техники, только ситуация на поле боя быстро расставила все по своим местам.

Скажем, хваленые немецкие танки Leopard, как выяснилось, горят так же хорошо, как, к примеру, Т-64БМ2 "Булат" - модернизированный на Украине танк еще советской поры.

В четверг Минобороны России показало видео уничтожения очередного танка Leopard на Запорожском направлении спецоперации.

Его подбил на полевой дороге направленный умелой рукой оператора FPV-дрон. Он угодил в заднюю часть башни танка, вызвав пожар и, по всей видимости, гибель экипажа.

В тот же день командир группы беспилотников с позывным Якут рассказал, что на Запорожском направлении противник использует главным образом западный арсенал.

"Техника у них осталась в основном импортная. Отечественной практически нет. Они снова начали выкатывать Leopard. Есть предположение, что им опять начали поставлять натовскую технику, и они опять пытаются отхватить наши поселки", - объяснил Якут журналистам.

Как действовать в таких ситуациях, он и его товарищи прекрасно знают.

Достаточно сказать, что ранее только в одном бою они уничтожили два танка Leopard, да еще пару американских БМП Bradly.

Еще восемь таких боевых машин наши военные за прошедшие сутки подбили на Донецком направлении.

По данным Минобороны России, в районах Раздоловки, Звановки и Андреевки в ДНР они нанесли поражение 54-й, 93-й механизированным и 10-й горно-штурмовой бригадам ВСУ.

Противник на этом направлении в общей сложности потерял до 115 человек, танк, девять БМП и четыре автомобиля.

В ходе контрбатарейной борьбы российские артиллеристы и ракетчики накрыли огнем две самоходки Krab польского производства, американскую артсистему М777 и гаубицу Д-20.

"Кроме того, уничтожен пункт управления БПЛА ВСУ в районе населенного пункта Резниковка и склад боеприпасов украинской 54-й механизированной бригады в районе Верхнекаменского в Донецкой Народной Республике", - доложили наши военные.

На Южно-Донецком направлении подразделениями группировки войск "Восток" во взаимодействии с вертолетчиками и артиллеристами нанесено у Старомайорского и Новомихайловки в Донецкой Народной Республике, также около Приютного в Запорожье огневое поражение живой силе и технике 72-й механизированной бригады ВСУ, 105-й и 128-й бригадам теробороны.

"Потери противника составили до 165 военнослужащих, семь танков, две боевые бронированные машины, пять автомобилей", - отметили в Минобороны России.

По данным ведомства, в ходе контрбатарейной борьбы в зоне поражения оказались боевая машина РСЗО "Град", две гаубицы FH70 производства ФРГ, а также две самоходные артиллерийские установки "Гвоздика".

На Запорожском направлении самой горячей точкой вновь был район населенного пункта Работина. Там наши бойцы при поддержке авиации, артиллерии и тяжелых огнеметных систем нанесли удары по живой силе и технике 33-й и 65-й механизированных бригад ВСУ.

В результате противник недосчитался до сотни человек, четырех бронемашин, двух автомобилей и пары американских гаубиц М119.

На аэродроме Миргород в Полтавской области под удар попал украинский истребитель Су-27.

А под Янтарным на Херсонщине - станция радиоэлектронной борьбы "Буковель".

В Минобороны России также сообщили, что около Серебрянки в ДНР поражен пункт управления 67-й механизированной бригады ВСУ.

Наши средства ПВО в течение суток перехватили четыре крылатые ракеты Storm Shadow, три противокорабельные ракеты "Нептун", а также восемь реактивных снарядов HIMARS.

На территории ЛНР, ДНР и Запорожской области в течение суток сбили 31 вражеский беспилотник.

Россия и Польша: заметки к 4 ноября

Польша: мегаломания, комплекс неполноценности и фантомные боли несостоявшейся империи

Дмитрий Медведев (заместитель председателя Совета безопасности РФ)

В субботу Россия отметит День народного единства. Дата посвящена одному из важнейших событий в истории Российского государства - освобождению в 1612 году Москвы от польских интервентов силами земского ополчения. Накануне праздника Заместитель Председателя Совета Безопасности России Дмитрий Медведев описал исторические корни непростых отношений нашей страны с западным соседом.

Без русских армий Польша была бы уничтожена или низведена до рабского положения, а сама польская нация стерта с лица земли.

Уинстон Черчилль

Сразу после того как Россия в феврале 2022 г. начала специальную военную операцию на Украине, Польша стала одним из самых неистовых членов НАТО и ЕС, выступающих за всестороннюю поддержку кровавого киевского режима и жесткое противостояние с нашей страной. Варшава приложила и прикладывает немало усилий к углублению украинского кризиса, в результате которого центр международной политики сегодня сместился в Восточную Европу. Буквально за несколько месяцев соскочившая с катушек Польша превратилась в прифронтовое государство, а его значение как регионального оппонента России значительно возросло.

Оголтелая польская русофобия уже давно фактически похоронила отношения между нашими государствами. Я писал об этом не раз. Но такое активное участие Варшавы в том, чтобы любой ценой удержать на плаву умирающий киевский режим, не объясняется лишь заскорузлой русофобией. Она и так надолго, если не навсегда, укоренилась в сознании польских элит и польского общества. Используя украинский конфликт в качестве операции прикрытия, Польша продолжает свою вековую борьбу за одно из ведущих мест в Европе и системе коллективного Запада. Ее цель - в получении конкретных плодов своей агрессивной геополитической стратегии, даже ценой фатальных последствий для соседей Польши и даже для нее самой.

Подобные устремления останутся теми же по итогам недавно прошедших в этой стране парламентских выборов. Оппозиционные партии, которые вместе имеют большинство голосов и могут образовать коалицию в правительстве, декларируют поддержку Украине и едва ли существенно отличаются от занявшей первое место по итогам голосования русофобской партии "Право и справедливость". Кроме того, эту коалицию им еще нужно будет сформировать. Возможно, что-то изменится во внутренней политике Польши и ее сильно просевших отношениях с еврограндами, но курс на территориальный реваншизм, жажда которого снедает современных поляков, останется прежним.

Продолжая сыпать зловонно-эпатажными заявлениями, нынешний польский президент, фамилия которого не стоит упоминания, окончательно потерял человеческий облик и назвал "свиньями" жителей своей страны, которые принимали участие в выборах во времена Польской Народной Республики. Мол, в противовес социалистическому прошлому сейчас в Польше "фантастические очереди у избирательных участков до поздней ночи". Помешанный на идеях возрождения польской империи, этот манкурт открыто заявил о необходимости "построить здесь, в нашей части Европы, великое сообщество, о силе которого учит нас наша история". Ссылаясь на эту пресловутую "силу истории", он, конечно же, говорит не о "свиньях-соотечественниках" социалистической эпохи, а о рухнувшей еще в конце XVIII века Речи Посполитой, которая была огромным государством площадью более 700 тыс. кв. км. Призрак этой державы до сих пор днями и ночами не дает покоя польским правителям, которым тесно в нынешних границах, хотя по европейским меркам они вполне велики. Отсюда и не менее громогласные заявления о введении польских военных на территорию соседней страны, охваченной глубоким кризисом. О скором исчезновении границы между Польшей и Украиной и о строительстве нового мира, в котором сильной России якобы не будет места.

До недавнего времени недалекие киевские политиканы с открытым от восторга ртом внимали этим пафосным словам. Однако и до них наконец стало доходить, что равноправное партнерство Варшавы и Киева - не более чем хрупкая иллюзия. Поддерживая Украину в ее конфликте с Россией, Польша с помощью "зонтика" НАТО и ЕС стремится лишь к одному - обеспечить свое тотальное господство в регионе, установив контроль над государствами, которые расположены между Варшавой и Москвой. Эта страна полна решимости вернуть свои территории, несправедливо, по ее мнению, у нее отторгнутые, и воплотить в жизнь давно терзающие ее представления "о справедливом мироустройстве". Вопреки здравому смыслу она может пойти на крайне рискованные и неожиданные действия в регионе.

Будем справедливы: несмотря на весь геополитический азарт, Польша по-прежнему остается этаким "историческим лузером". Государством "на заднем дворе", которое в своем развитии серьезно отстает от ведущих западноевропейских стран. Ему не удается выйти из матрицы "вечно догоняющего развития", избавиться от унизительных черт, присущих государствам-лимитрофам. Кроме того, значительный приток украинских беженцев и опрометчивый отказ от российских энергоносителей будут и дальше ухудшать его социально-экономическое положение, больно бить по карману миллионов рядовых поляков.

Хорошо это понимая, польское руководство в очередной раз прибегло к испытанному лекарству, отвлекающему общество от текущих проблем и вдохновляющему его на мифические свершения. Это лекарство - опасная смесь из местечкового национализма и непримиримой русофобии. Ничего нового польские элиты для маскировки неполноценности своей страны, ее неизжитых исторических обид придумать не могут, да и не хотят. Будущее государственности Польши вновь бездумно бросается на алтарь политических манипуляций. Однако история не дает никаких гарантий, что она выйдет победителем из конфликта, который разожгла собственными силами. Особенно если снова решится пойти в поход против России.

***

Наши отношения с Польшей никогда не были простыми и безоблачными. Но если во времена Рюриковичей и первой польской правящей династии Пястов получалось мирно сосуществовать вплоть до заключения династических браков, то с появлением на польском престоле династии Ягеллонов развернулось многовековое вооруженное противостояние за наследие Киевской Руси. Польша стремилась проводить агрессивную завоевательную политику, основанную на католическом прозелитизме. Она позиционировала себя как форпост всей западной цивилизации на востоке, которому постоянно угрожает опасность. Еще в XVI веке во времена Ивана Грозного поляки начали пугать Западную Европу пропагандистскими листками на латыни с хорошо известной и сегодня мифологией о "дикой" и "агрессивной" России. Если сравнить эти тексты 450-летней давности с нынешними выступлениями польских президента и премьера, обнаружится много сходства.

Лживая пропаганда далеко не всегда была главным средством борьбы с нашим государством. За 11 веков своей истории Польша часто предпочитала решать проблемы с соседями военно-силовыми методами, такими, например, как варварское поведение поляков в Москве и Кремле в Смутное время в начале XVII века. С 960 по 1795 гг. поляки приняли участие примерно в 247 международных конфликтах, то есть воевать им приходилось приблизительно раз в три года. Эту динамику Польша сохранила и в межвоенный период 1918-1939 гг., оказавшись вовлеченной в как минимум семь вооруженных противостояний на своих границах.

Несмотря на внешнюю приверженность "просвещенным" европейским ценностям, польское общество воспринимало восточную экспансивную политику как нормальную и даже похвальную. Как писал А.И. Солженицын, "поляки представлялись сами себе избранным божьим народом, бастионом христианства, с задачею распространить подлинное христианство на "полуязычников" - православных, на дикую Московию"1. Польский лауреат Нобелевской премии по литературе 1980 г. Чеслав Милош с циничной откровенностью подчеркивал: "В XVI-XVII веках польский язык - язык господ, к тому же просвещенных, олицетворял изысканность и вкус на востоке до самого Полоцка и Киева. Московия была землей врагов. С которыми - как с татарвой вели на окраинах войны"2.

***

Для более глубокого понимания нынешнего воинствующего высокомерия поляков вспомним некоторые факты их исторического прошлого. К тому же трагический украинский вопрос во многом связан с польской проблемой.

После заключения Люблинской унии Польского королевства с Великим княжеством Литовским в 1569 г. новое федеративное государство Речь Посполитая почти на век стало самым сильным политическим образованием Восточной Европы. При объединении доминирующей была роль Польши, которая еще больше усилилась после Брестской церковной унии 1596 г., нанесшей серьезный удар по позициям православной веры. В системе "обоих народов" не нашлось места сохранившим верность православию восточным славянам. Они оказались "пятым колесом" в "телеге" Речи Посполитой, что вскоре привело к конфликту, а в XVII веке - к потрясшему фундамент существования Речи Посполитой восстанию Богдана Хмельницкого и отделению Киева и других земель, которые в ХХ столетии составили основу территории советской Украины.

Для поляков результаты Переяславской Рады 1654 г. стали очень болезненным поражением. Давая характеристику этому событию в феврале 2023 г. и призывая через 369 лет пересмотреть переяславские решения, нынешний польский президент обтекаемо сказал, что тогда "дороги украинцев и поляков разошлись". Разумеется, он не упомянул истинную причину случившегося. Эти дороги расходились не одномоментно и не в результате самоуправства гетмана Хмельницкого. Жители украинских земель устали от постоянных издевательств польских магнатов и шляхты, которые топили в крови любые попытки сопротивляться гонениям на православную веру и экономической экспансии. Но, конечно, современные польские элиты трактуют историю "украинского вопроса" совершенно иначе, стремятся использовать его в собственных, весьма нечистоплотных политических интересах.

Последовавшие вслед за воссоединением России и Украины войны с Турцией, Северная война и шведская интервенция, крайнее обострение внутриполитической обстановки в государстве, бесконечные интриги магнатов и шляхты, бескоролевье, борьба за престол и военное вмешательство России привели к фактическому разрушению политических и административных структур Речи Посполитой. Ее международный престиж резко упал, а возможности польской дипломатии играть сколь-нибудь заметную роль в европейских делах были сведены до минимума. Одержавший в 1683 г. яркую победу над турками под Веной король Ян Собеский стал "последним из могикан". Известный польский историк и политик ХХ в. Станислав Цат-Мацкевич справедливо отмечал, что в XVIII в. "со времен Собеского Польша не одержала ни одной военной победы"3. А знаменитый русский историк В.О. Ключевский писал о серьезнейших последствиях такой военной немощи: "Обессиленная… Польша перестала казаться опасной"4.

Все это в конце XVIII века привело к неизбежным разделам Речи Посполитой между тремя крупнейшими соседними державами. Пруссия получила 20% территории с 23% населения бывшей Речи Посполитой, Австрийская империя - 18% территории с 32% населения, к Российской империи отошло около 62% территории с 45% населения. Часть этнически польских земель оказалась в составе Пруссии. Этнический состав территорий, ставших владениями Австрийской империи, был неоднороден и включал в себя главным образом польские и украинские земли.

Россия в результате разделов не завладела этнически польскими территориями. К ней отошли земли, населенные восточными славянами (современные территории Правобережной Украины и Белоруссии). В восточных землях бывшей Речи Посполитой поляки составляли меньшинство - они присутствовали в основном среди шляхты. Воссоединение большинства украинских и всех белорусских земель в рамках Российской империи объективно соответствовало интересам украинского и белорусского народов. Важно подчеркнуть, что эта интеграция в общее государственное пространство являлась не только результатом политических и дипломатических решений. Она проходила на основе общей веры, культурных традиций и языковой близости. Существенную выгоду присоединение к России принесло украинской казацкой элите. Она получила огромные земельные владения и возможность активного участия в государственных делах - достаточно вспомнить Разумовских, Кочубеев, канцлера Российской империи Александра Безбородко, фельдмаршалов Александра Барятинского и Ивана Паскевича. Их головокружительная карьера была бы категорически невозможна для православных жителей украинских земель в Речи Посполитой.

Во второй половине XIX в. консервативные историки из краковской школы Юзеф Шуйский и Михал Бобжинский дали короткий и весьма обидный для соотечественников ответ на вопрос о падении Речи Посполитой: "Сами виноваты". Более развернутое и вполне логичное объяснение можно найти у выдающегося русского историка Сергея Соловьева: "Вследствие безобразно одностороннего развития одного сословия, вследствие внутреннего безнарядья Польша потеряла свое политическое значение; ее независимость была только номинальною, более века она уже страдала изнурительною лихорадкою, истощившею ее силы"5. Беспощадно и верно оценивал причины разделов Цат-Мацкевич: "У нас в XVIII веке общество поломало вообще все механизмы, управлявшие государством, разумеется, под патриотические крики… Здесь никто никого не слушается, ни короля, ни сейма, ни трибунала. Здесь вообще нет никакой власти, царит совершеннейшая анархия"6.

Однако польское общество не сумело сделать правильные выводы из случившегося. Свою тяжелейшую обиду оно предпочло списать на "внешние силы": Фридриха Прусского, Екатерину II и Марию Терезию Австрийскую. Второй раздел Речи Посполитой в 1793 г., в отличие от первого, состоявшегося в 1772 г., уже не прошел столь же гладко. В общественной жизни польской шляхты появился новый фактор - острое и болезненно восприимчивое национальное самосознание. Восстание 1794 г., которое возглавил Тадеуш Костюшко, стало наглядным тому подтверждением. Однако эти усилия были заведомо обречены на провал. Тяжелая, безнадежная для повстанцев вооруженная борьба одновременно с Россией и Пруссией закончилась падением Варшавы и подавлением восстания. Но самое главное последствие неудачного восстания заключалось в том, что оно стало важнейшей причиной третьего и окончательного раздела Речи Посполитой в 1795 г., обеспечившего полякам безгосударственный статус на долгие 123 года, вплоть до окончания Первой мировой войны.

После ликвидации Речи Посполитой три империи проводили разную политику по отношению к коренному населению территорий, отошедших к ним в результате разделов. Например, Пруссия прибегала к жесткой германизации с помощью немецкой крестьянской прослойки, введения немецкого языка в школах и административных учреждениях.

В то же время российские правительства Екатерины II, Павла I и Александра I не подвергали преследованию язык и религию, не стремились менять этнический состав населения, а униатское население осторожно и постепенно старались привести к православию. За всей польской шляхтой были сохранены дворянские привилегии. Причем если в России дворяне никогда не составляли более 3% населения, то в Польше эта цифра местами доходила и до 10%, а в отдельных уездах и до 15%. В результате среди дворян Российской империи польская шляхта составляла после 1795 г. 2/3, в 1858 г. - 53%, в 1897 г. - 40%. После нескончаемых войн и шляхетских распрей Царство Польское, получившее максимум возможной автономии в составе империи Романовых, переживало в 1815-1830 гг. период благополучия и быстрого развития. За это время его население выросло с 2,7 до 4 млн человек, Варшавы - с 80 до 150 тыс. человек.

Власти в Санкт-Петербурге благосклонно относились к развитию образования на польском языке. Крупнейшим университетом Российской империи в начале XIX в. стал Виленский с преимущественным преподаванием на польском. Именно там учился крупнейший польский поэт Адам Мицкевич. В 1816 году открылся и Варшавский университет в столице Царства Польского. Даже когда польская политика империи ужесточилась, а Царство Польское переименовали в Привислинский край, в экономическом отношении польские земли Российской империи продолжали успешно развиваться. Бурными темпами росла промышленность, к примеру, Лодзь за счет развития текстильной промышленности из маленького поселка превратилась в огромный город. Численность населения с 1815 по 1915 г. здесь увеличилась в 600 (!) раз, до 600 тыс. человек.

Еще большим было к 1914 г. население Варшавы, причем это был тогда современный европейский город с развитой инфраструктурой. "Повинен" в этом был многолетний варшавский градоначальник с 1875 по 1892 г., русский генерал Сократ Иванович Старынкевич. Он сумел развеять популярный у польской шляхты миф о том, что поляки обладают более высокой культурой по сравнению с остальными жителями Российской империи. Старынкевич принес варшавским жителям модернизацию самого высокого уровня. В большом городе, где еще в 1870-х гг. не было современного водопровода и отсутствовала канализация, развернулось грандиозное строительство. До 1890 г. в Варшаве было проложено почти 107 км водопроводных труб и прорыто более 42 км канализационных туннелей. Появились современные очистные сооружения, водонапорная башня, водозабор на Висле, конные трамваи, тысячи уличных фонарей. Руководил работами лично градоначальник, возглавивший комитет строительства канализации и водопроводов города Варшавы. В финансировании весьма затратного проекта принимал личное участие и сам российский император Александр III.

Однако именно против России польское общество, не перестававшее мечтать о возвращении утраченных земель, развернуло острие своего национализма. И дело не только в том, что после поражения Наполеона, на завоевания которого поляки возлагали большие надежды, они утратили государственность. Да, почти на столетие исчезли прежние границы, разделявшие русских и поляков, в том числе этнические. Но продолжали существовать непреодолимые барьеры, которые объяснялись глубинными историческими процессами.

Еще начиная с XVI в. польская шляхта, которая составляла численное меньшинство, считала высокородных поляков-дворян отдельной уникальной нацией. Она якобы происходила от древнего народа сарматов и отличалась от "простолюдинов-славян" и литовцев. Этот миф глубоко укоренился в польском национальном сознании и стал основой для польского мессианства середины XIX в. В соответствии с этой доктриной Польша понималась как "Иисус, призванный спасти и объединить грешников" - то есть остальные народы Европы, о чем писал в своей известной поэме "Дзяды" Адам Мицкевич. Во многом поэтому так и не осуществилась на практике идея славянского национального объединения на основе этнической, культурной и языковой общности. Сближение перед возможной немецкой угрозой не состоялось ни на одном из Славянских съездов - в Праге в 1848 и 1908 гг., а также в Софии в 1910 г. Как писал уроженец Киевской губернии, английский писатель-романист польского происхождения Джозеф Конрад, урожденный Юзеф Корженевский, в своем сборнике 1921 г. "Заметки о жизни и письма": "Между полонизмом и славянизмом не столь много ненависти, сколь полной и неистребимой несовместимости".

Идея славянского единства остро противоречила чувству исключительности и превосходства, которое продолжало терзать польскую нацию. Особо отличился на этой почве польский эмигрант из Киевской губернии Франтишек Духинский, который в 1858-1860 гг. издал в Париже книгу "Основы истории Польши, других славянских стран и Москвы". Русофобия доведена здесь до крайней степени: многие выводы бесноватого автора созвучны бредням идеологов нацистской Германии. Великороссов Духинский в своей "туранской теории" предпочитал называть исключительно "москалями", которые коренным образом отличаются от арийцев-поляков с расовой точки зрения. Ничего славянского в "москалях", носителях азиатчины и исконных врагах поляков, нет, даже язык у них не славянский, и место этому народу исключительно в Азии. Долгое время эта ничего не имеющая с наукой "теория" воспринималась как бред радикального эмигранта, но в XXI веке у взглядов Духинского появилось немало последователей, в том числе среди современных властей в Варшаве и Киеве.

***

Фантомные боли о былом величии и несостоявшейся империи спровоцировали безуспешные восстания поляков в 1830-1831 гг. и 1863-1864 гг. Несмотря на их провал, на рубеже XIX-XX вв. в польских политических кругах стали распространяться идеи возрождения Речи Посполитой в формате "от моря до моря" (от Балтийского до Черного). Ситуация резко обострилась после ноября 1918 г., когда в результате Первой мировой войны и распада Российской империи возникло суверенное польское государство - Вторая Речь Посполитая. Этот период очень показателен для современной Польши.

У наших государств был шанс начать отношения друг с другом с чистого листа, о чем беспристрастно свидетельствуют документы Архива внешней политики Российской Федерации. Советское правительство сразу же после своего образования стало последовательно выступать за предоставление Польше независимости. 29 августа 1918 г. Совнарком РСФСР принял декрет, в котором отмечалось: "Все договоры и акты, заключенные правительством бывшей Российской империи с правительствами королевства Прусского и Австро-Венгерской империи, касающиеся разделов Польши, в виду их противоречия принципу самоопределения наций и революционному правосознанию русского народа, признавшего за польским народом неотъемлемое право на самостоятельность и единство, - отменяются настоящим бесповоротно"7. Хорошо известно, что большевики пошли на этот шаг в развитие договоренностей с Германией и ее союзниками, начатых Брестским миром. Но и тогда, когда стало ясно, что немцы и австро-венгры неизбежно проиграют в Первой мировой войне, Совнарком своей позиции не изменил и уже 29 октября 1918 г., то есть еще до объявления Польшей о своей независимости, обратился к полякам с предложением об установлении дипломатических отношений8. Такая позиция резко контрастировала с жесткой линией Белого движения, выступавшего за "единую и неделимую Россию", включавшую и польские земли с Варшавой. Забегая вперед, отметим, что события XXI века в конечном счете доказали их историческую правоту. Мегаломания Польши и навязчивый комплекс неудачника - следствие ее ухода из большой России.

Польские же власти с момента восстановления государственности в ноябре 1918 г. взяли однозначный курс на конфронтацию с Россией, кто бы ни стоял там у власти. Победившая в мировой войне Антанта дала согласие на образование независимого польского государства, но границы его полякам пришлось почти три года добывать военной силой. Амбициозный Юзеф Пилсудский, ставший временным начальником государства, развернул военные действия практически против всех своих соседей. Но главным врагом он еще со времен революционной социалистической молодости считал Россию. В 1904 г. с началом Русско-японской войны Пилсудский даже отправился в Токио, без особого успеха пытаясь склонить японскую разведку к совместным антироссийским акциям.

Варшава отвергла советское предложение об установлении дипломатических отношений, несмотря на повторные обращения НКИД РСФСР, указавшего в нотах от 28 ноября, 12, 15 и 23 декабря 1918 г. и 7 января 1919 г. на необходимость "постоянного контакта" между двумя правительствами для решения практических вопросов. В частности, они касались возвращения на родину сотен тысяч польских беженцев. При этом Пилсудский твердо ориентировался на военное ослабление восточного соседа, стремясь максимально отодвинуть его границы и прихватить "восточные кресы" - белорусские, украинские и литовские земли, до конца XVIII века входившие в состав Речи Посполитой. Самые горячие польские головы мечтали и о Смоленске, пытаясь дезавуировать подписанный Яном Собеским еще в 1686 г. "вечный мир" с Россией.

Примечательно, что в 1918-1919 гг. советское правительство в силу своего положения не ставило перед собой цель занять хотя бы одну из областей Царства Польского. В числе тех территорий, которые большевики оспаривали с поляками в 1919 г., не было также ни одной административной единицы, где поляки преобладали бы как национальное большинство, следуя переписи населения Российской империи 1897 г. Главный инициатор военных действий в 1919 г. против Красной армии на литовско-белорусском пограничье - именно Варшава. К концу лета 1919 г. приблизительно половина Белоруссии вместе с Минском находились под ее контролем. Мирные инициативы советской стороны рассматривались Пилсудским как проявление слабости или считались тактическими дипломатическими маневрами, не заслуживавшими доверия.

Пилсудский прекрасно понимал, что своими силами в большой войне против измученной Гражданской войной Советской России добиться успеха не сможет. Помочь здесь Польше вызвались представители сегодняшнего "коллективного Запада" и прежде всего Франция. Уже 12 апреля 1919 г. в Варшаву, к восторгу многочисленной толпы, торжественно прибыл глава французской военной миссии в Польше генерал Поль Проспер Анри. В первоначальном составе миссии было 97 французских генералов и офицеров, которые занимались организацией польской армии и обучением ее личного состава. В самом центре Варшавы во дворце Потоцких разместилась британская военная миссия, которую возглавил генерал из Южной Африки Луис Бота. К концу апреля 1920 г. Париж передал Варшаве 2 тыс. орудий, 3 тыс. пулеметов, 560 тыс. винтовок и другую боевую технику и оружие, а также боеприпасы, обмундирование и снаряжение9. За сравнительно короткий срок полякам с помощью Запада к весне 1920 г. удалось создать хорошо оснащенную и вооруженную боеспособную регулярную армию из 740 тыс. человек, которая была идеологически обработана в духе оголтелого польского шовинизма.

План польского наступления против Красной армии в 1920 г. был разработан французскими военными советниками10. В соответствии с ним наступление польских войск должна была поддержать ударом из Крыма белогвардейская армия П.Н. Врангеля. Но непримиримые противоречия между Пилсудским и Белым движением этот пункт плана дезавуировали. Куда больших успехов поляки добились на украинском направлении. В апреле 1920 г. Пилсудский принудил заключить договор о совместных действиях против Красной армии Симона Петлюру, которого сегодня киевские власти провозгласили одним из украинских "героев". Никаким героем бывший московский клерк - бухгалтер Петлюра, конечно, не был. При этом он с радостью стал бесправным младшим партнером Варшавы. Руководимая им Директория по договору с Пилсудским уступала Польше Восточную Галицию, Западную Волынь, часть Полесья, предоставляла полякам своих солдат в качестве пушечного мяса и снабжала польскую армию продовольствием.

В конце апреля 1920 г. активная фаза польско-советской войны началась с наступления польских и петлюровских войск на Украину. В начале мая был взят Киев, и Пилсудский в компании Петлюры объявился на Крещатике во время военного парада. Особого внимания здесь заслуживает отношение польского начальника государства к своим украинским "союзничкам". В дни успешного наступления в интервью лондонской газете Daily News он заявил: "Относительно политики украинского правительства. Это является экспериментом… Существуют два способа научить людей плавать. Предпочитаю бросание их в глубокую воду, и пусть плывут. Это, собственно, делаю с украинцами"11. Так начиналось становление "братства" между двумя народами.

Сами же поляки во время польско-советской войны устраивали погромы, расправы, массовые убийства, создавали концлагеря, практиковали захват заложников и уничтожение пленных. Доходило до таких чудовищных злодеяний, как расстрел без суда и следствия 24 августа 1920 г. под Млавой 199 пленных красноармейцев. Эти убийства совершались в 5-й польской дивизии с ведома ее командира генерала Владислава Сикорского, будущего польского премьера, а в годы Второй мировой войны - главы эмигрантского правительства в Лондоне. Оставшийся в живых красноармеец Петр Карамков вспоминал: "Польский офицер отбирал более представительных и чище одетых, и больше кавалеристов, отобрал 200 человек и сказал, что расстреляют всех. Мы из тюрьмы слышали за городом пулеметные и ружейные выстрелы - …расстреляли их"12.

А вот что вытворял в лагере для военнопленных Стшалково 21-летний поручик Владислав Побуг-Малиновский по прозвищу "Человек-зверь": "Пленные в лагере были лишены всякой одежды… по распоряжению Малиновского каждый барак беспрерывно проветривался, на дворе голых держали по несколько часов для проверки или по какому-либо другому случаю, и это при сильном ветре и морозе до 10 градусов и более. В бараках дырявых и гнилых люди набиты как сельди в бочке, подстилки никакой, ни соломы, ни стружек; в баню гоняли пленных большими партиями, заставляли мерзнуть голодных, забитых, больных во дворе при всякой погоде, до и после бани. Такое обращение и антисанитарные условия были причиной смерти пленных красноармейцев. Никакие меры Малиновским не принимались для устранения этих явлений; наоборот, ему как садисту, испорченному нравственно, приятны были наши мучения голода, холода и болезни. Кроме этого Малиновский ходил по лагерю в сопровождении нескольких капралов, имевших в руках жгуты-плетки из проволоки, и кто ему нравился, приказывал ложиться в канаву, и капралы били сколько было приказано; если битый стонал или просил пощады, Малиновский вынимал револьвер и пристреливал… Если часовые… застреливали пленных, пор. Малиновский давал в награду 3 папироски и 25 польских марок. Неоднократно можно было наблюдать такие явления: группа во главе с пор. Малиновским влезала на пулеметные вышки и оттуда стреляла по беззащитным людям, загнанным, как стадо, за загородку…"13.

Никакого наказания за свои злодеяния "Человек-зверь" не понес, а в межвоенной Польше он сделал блестящую карьеру, став историком и дипломатом, редактором 10-томного собрания сочинений Пилсудского.

Ценой огромных усилий Красная армия к концу июля 1920 г. освободила Белоруссию и Украину, выйдя к этническим границам Польши. Польско-украинское наступление на Киев едва не обернулось для поляков очередной потерей их государственности. В августе Красная армия подошла к Варшаве, но спастись Польше и совершить "чудо на Висле" помог известный французский генерал Максим Вейган. Подписанный 18 марта 1921 г. Рижский мир оставлял за Варшавой обширные территории Западной Украины и Западной Белоруссии.

***

После окончания польско-советской войны отношения между Варшавой и Москвой складывались трудно. Молодая советская дипломатия постоянно предпринимала усилия по их оздоровлению. Однако они всегда наталкивались на противодействие и в лучшем случае сдержанность поляков. Например, торговое соглашение, о котором шли переговоры сразу же после заключения Рижского мирного договора, по вине польской стороны было подписано только в феврале 1939 г. Полноценно вступить в силу оно так и не успело.

Варшава в своей внешней политике постоянно демонстрировала явную враждебность к своему восточному соседу. С начала 1920-х гг. на британские деньги поляки пытались осуществить химерическую концепцию т.н. прометеизма. Ее программой-максимум объявлялось расчленение СССР путем поддержки националистических движений "нерусских народов" и в перспективе польский контроль над частью оторванных вследствие распада Союза окраин. В реальности британские деньги были потрачены зря, на пропитание национальных отрядов эмиграции: украинской, грузинской и прочих. Но уже в 1930-е гг. эта доктрина была перехвачена у Польши нацистской Германией. А в годы холодной войны "роль Прометея" взяли на себя уже спецслужбы США.

В польской прессе постоянно нагнеталась антисоветская истерия, шло нарочитое бряцание оружием, настраивание других стран против Москвы. Польские деятели различного уровня не скупились на откровенно враждебные высказывания. Ситуация не изменилась и после совершенного Пилсудским в мае 1926 г. государственного переворота. Новый режим "санации" представлял собой крайне правую авторитарную диктатуру с сильным налетом ксенофобии и подавлением любого инакомыслия.

Непольские национальности во Второй Речи Посполитой откровенно ущемлялись в правах. Помимо преследований на национальной почве украинцев и белорусов, отдельного внимания заслуживает положение евреев на территории Второй Речи Посполитой. Открытая антисемитская политика велась там весь межвоенный период. Начиная с 1923 г. существовало негласное ограничение доступа евреев в средние и высшие заведения. Дискриминация принимала издевательские формы: в последних рядах университетских аудиторий устанавливались т.н. "еврейские скамьи". Даже имевшие высшее образование евреи зачастую вынуждены были выбирать рабочие профессии. Во многом это стало причиной их преобладания в левых и пролетарских партиях.

Антисемитские настроения в 1920-1930-е гг. были характерны и для многих представителей польской политической сцены. Национально-демократический союз, Национальная партия, Лагерь великой Польши часто прибегали к юдофобским лозунгам и пользовались значительной поддержкой населения. Распространенными в межвоенной Польше были лозунги вроде "Двум нациям не быть на Висле", "Евреи - на Мадагаскар!". Все это привело к эмиграции - в основном в США и Эрец-Исраэль - десятков тысяч польских евреев, в том числе будущих знаменитых государственных и политических деятелей Израиля - Шимона Переса, Ицхака Шамира и др.

Привычные антиеврейские настроения польское общество сохраняло и в годы Второй мировой войны, и сразу после нее. Еврейский вопрос мало занимал эмигрантское правительство в Лондоне и подпольную Армию Крайову (АК), которая действовала в оккупированной Польше. Польский антисемитизм, безусловно, учитывался нацистами при развертывании системы концлагерей на территории этого государства. Они справедливо полагали, что местное население не будет всерьез протестовать и пытаться помочь обреченным на смерть.

Именно Польша стала первым государством, которое в январе 1934 г. заключило официальное соглашение с Третьим рейхом - декларацию о ненападении, или так называемый пакт Гитлера - Пилсудского. Пакт этот был весьма уязвим: Гитлер так и не обозначил в нем признание тогдашней польско-германской границы. Но этой декларацией польские власти фактически вывели из международной изоляции Германию, прекратившую членство в Лиге Наций в октябре 1933 г., и попутно легитимизировали нацистов на международной арене. Видя перед собой гитлеровский пример в отношении терявшей авторитет Лиги Наций, Варшава в 1934 г. отказалась от своих обязательств в Лиге по отношению к национальным меньшинствам. При этом Польша делала все возможное, чтобы заблокировать попытки Советского Союза выстроить систему коллективной безопасности в Европе против набирающего силу нацизма.

На восточном направлении Пилсудский добился лишь того, что СССР по-прежнему рассматривал Польшу как враждебное государство и потенциального противника в будущей войне. В июле 1932 г. был подписан советско-польский договор о ненападении, и это соглашение, в отличие от польско-германской декларации, было полноценным. Но в Варшаве на уровне структур разведки в 1934 г. почему-то посчитали, что Советский Союз слаб и будет готов к большой войне не раньше чем через 15-20 лет, когда достигнет экономической самодостаточности. С начала 1930-х гг. возможности польской разведки благодаря усилиям чекистов были очень серьезно ограничены, и в итоге вплоть до рокового для этой страны 1939 г. польские власти почти не имели достоверной информации о происходящем в СССР.

Польская внешняя политика в межвоенные годы часто была чванливой и опрометчивой. Руководивший ею лично Пилсудский лишь за год до смерти, весной 1934 г., всерьез озадачился главным вопросом, который он строго секретно поставил 20 представителям высшего военного командования: "Какое из этих государств более опасно для Польши и скорее может стать опасным? Россия или Германия?" Архивные документы показывают, что военные отвечали вразнобой и часто невпопад, хотя большинство из них посчитало более опасным Гитлера. А генерал Каспшицкий даже сделал точный прогноз на будущее: "Удар по Польше может произойти сначала со стороны Германии"14. В сентябре 1939 г. Каспшицкий, ставший министром обороны после кончины Пилсудского в мае 1935 г., по итогам учиненного немцами в Польше стремительного разгрома сполна убедится в правоте своих тогдашних слов.

Пилсудский неуверенными ответами военных остался недоволен и уже в июне 1934 г. повелел создать совершенно секретное бюро стратегических исследований, получившее незаметное название "Лаборатория". Новая структура исправно поглощала казенные деньги, а на советском направлении и вовсе себя не утруждала. Единственный сотрудник, отвечавший за СССР, майор Пстроконьский, черпал основную информацию из ночных передач московского радио, которое, как известно, никаких секретных сведений никогда не сообщало.

Секретное бюро так и не смогло оценить, откуда исходит главная опасность для Польши и когда ждать большой войны. Пилсудский же на совещании в ноябре 1934 г. с руководством "Лаборатории" прозорливо усомнился в помощи западных союзников в случае большой войны: "Запад нынче паршивенький. Если он вдруг не прозреет и не заматереет, нужно будет перестраиваться". Но Пилсудский вскоре умер, а его преемники и прежде всего министр иностранных дел полковник Юзеф Бек перестраиваться ни в какую не пожелали.

В итоге Польша вконец запуталась в собственных неуклюжих дипломатических маневрах, авантюрах и рухнула осенью 1939 г. под первым натиском Гитлера. А Запад действительно оказался "паршивеньким": псевдогарантии безопасности со стороны Великобритании и Франции по сути бросили Польшу на растерзание германской военной машине. От сотрудничества с СССР Варшава упрямо отказывалась и летом 1939 г., когда катастрофа государства была уже практически неизбежна.

***

Отказ межвоенной Польши от добрососедских отношений, ее антисоветский курс определили позицию Советского Союза по польскому вопросу во время Второй мировой войны и после ее окончания. Кремль логично поставил перед собой задачу создать на западной границе предсказуемое и дружественно настроенное государство. Оно формировалось без участия поляков, лидерами "Большой тройки", победителями во Второй мировой войне. И совершенно очевидно, что послевоенная польская государственность не смогла бы возродиться без участия СССР. Об этом там сейчас предпочитают не вспоминать. Но именно благодаря воле Советского Союза компенсацию за Западную Украину, Западную Белоруссию и Вильно Польша получила за счет побежденной Германии. Под контроль варшавских властей перешли исторически населенные поляками земли Восточной Пруссии вплоть до рек Одер и Нейсе.

Однако благодарности за такие решения нам ждать не следует. Достаточно вспомнить слова польского премьера Моравецкого, сказанные в конце июля 2023 г. Тогда он с бешеной злобой отреагировал на полностью отвечающие исторической правде слова Владимира Путина, сказанные на оперативном совещании Совета безопасности: "Именно благодаря Советскому Союзу, благодаря позиции Сталина Польша получила значительные земли на Западе, земли Германии. Это именно так, западные территории нынешней Польши - это подарок Сталина полякам". Польский премьер в ответ назвал Сталина "военным преступником", якобы повинным в гибели "сотен тысяч поляков", добавив, что "историческая правда не обсуждается". В таком случае, если передача земель - это безнравственный подарок диктатора, пусть вернут эти земли "пострадавшей" Германии, которая явно от них не откажется.

В эпоху Польской Народной Республики острая русофобия отошла на второй, а то и на третий план. Став составной частью содружества социалистических государств, Польша получила стремительное восстановление страны, поставки товаров, сырья и быструю индустриализацию. При этом у руководства Польской объединенной рабочей партии была возможность твердо отстаивать собственные интересы, подчас побуждая СССР к поиску компромиссов. Прежняя "восточная политика" Польши сменилась идеологическим мифом о товарищеских отношениях между трудящимися социалистических стран. Польско-украинские, польско-литовские и польско-белорусские связи развивались исключительно в рамках двусторонних отношений с Советским Союзом.

За последнее столетие именно период ПНР стал наилучшим для наших двусторонних отношений. Казалось, канули в Лету русофобские проекты наподобие прометеизма, а поляки научились жить и развиваться в рамках раз и навсегда очерченных и при этом комфортных, этнически однородных границ. Но Третья Речь Посполитая, о которой было объявлено в 1990 г., открыто объявила себя продолжателем традиций "исторической Польши", Польши националистов - Юзефа Пилсудского и полковника Бека. Очередной реальный шанс начать конструктивные отношения между нашими государствами не был реализован, хотя все предпосылки для этого имелись. Вот что говорил во время своего визита в Москву в ноябре 1989 г. первый послевоенный некоммунистический польский премьер Тадеуш Мазовецкий, известный деятель оппозиционной "Солидарности": "Подлинную дружбу можно строить только на основе правды и честного отображения истории. В истории имеется много прекрасных страниц, но есть и темные страницы. Среди первых - совместная борьба с гитлеризмом во время Второй мировой войны. Несколько сот тысяч шедших на Берлин советских воинов пало на польской земле. Мы никогда не забудем об этом, как и не забудем о страданиях, которые пережили ваши народы. Наглядным доказательством уважения, с которым человечество относится к этим страданиям, были слова папы римского Иоанна Павла II, высказанные им во время его пребывания в Освенциме в 1979 г., когда среди трех памятных надписей он остановился перед памятной надписью, посвященной русскому народу. Если мы обращаемся также к трудным и болезненным страницам в нашем совместном прошлом, то делаем это потому, что хотим окончательно преодолеть это прошлое. К этим болезненным и трудным страницам относятся пакт Молотова - Риббентропа, депортации и репрессии, каким подвергались поляки со стороны сталинского аппарата насилия. Для поляков незаживающей раной остается катынское злодеяние"15.

Родившийся в 1927 г. и переживший войну польский политик, видимо, говорил тогда искренне. Таковы были взгляды и миллионов рядовых поляков, как и единственного в истории поляка на папском престоле. На этой основе действительно можно было и преодолеть прошлое, и построить прочные добрососедские отношения. Но дальнейшая история показала, что Мазовецкий, к сожалению, ошибся. Современные польские политики, если показать им этот текст, сначала ужаснутся, а затем примутся негодовать. Освобождавший Польшу советский солдат давно и цинично объявлен в Варшаве "оккупантом". Память о 600 тысячах погибших на польской земле красноармейцев грубо и незаконно, вопреки подписанным соглашениям попирается сносом десятков установленных им памятников. Такая историческая амнезия поляков в конечном счете привела к тому, что у России в XXI веке снова возродился опасный враг в Восточной Европе. Враг истеричный, грубый, чванливый и амбициозный. Враг, больной бредом величия и комплексом неполноценности. И относиться мы будем к нему именно как к историческому врагу, полагая, что он в принципе неисправим. А коль нет надежды на примирение с врагом, у России должна быть лишь одна и очень жесткая установка в отношении его судьбы. Почему так?

***

Вспомним, как на протяжении долгой и сложной истории отношений между Россией и Польшей наша страна неоднократно искала пути к примирению с этой страной. Пыталась превратить ее в союзника против общих врагов. Эти попытки провалились. Последние десятилетия обнажили глубинную основу ее идеологии: "настоящим" польским государством может быть только то, которое является каменным бастионом Запада в борьбе с Россией и которое должно окончательно вытеснить нашу страну из Восточной Европы. А еще лучше - добиться ее развала. Сдвинуть твердолобых польских руководителей с этой русофобской позиции не помогли ни примирительные исторические заявления и жесты, нередко звучавшие ранее из Москвы, ни объективная экономическая заинтересованность двух стран.

Сегодня комплексы и неврозы, связанные с историей разделов Польши в конце XVIII столетия и ее трудной судьбой в XX веке, активно используются польскими политиками для выстраивания агрессивной национальной идентичности в духе писаний патологического русофоба Духинского. После того как Варшава нашла себе новую опору в лице США и НАТО, она реанимировала вдрызг провалившуюся при Пилсудском концепцию Междуморья и все активнее предлагает странам-соседям присмотреться к таким региональным геополитическим объединениям, как "Инициатива трех морей".

В рамках этой политики позорно культивируются совершенно антинаучные представления о прошлом Польши и ее отношениях с соседями. На берегах Вислы в ранг официальной идеологии возведены ложные тезисы о полной тождественности коммунизма и нацизма, равной ответственности "двух тоталитарных режимов" за преступления по отношению к польскому народу. Говорится даже о "проигрыше" Польши во Второй мировой войне в силу ее сорокалетнего пребывания в социалистическом блоке.

Квинтэссенцией исторической польской паранойи стала идея ее руководства о компенсации со стороны России за некие "угнетения". Самый активный ее проводник, некий замминистра иностранных дел Мулярчик, мечтает о том, что после получения желанных Варшавой репараций с Германии размером чуть ли не в триллион евро можно будет запросить аналогичную, а то и большую сумму с Москвы.

Что же, наша страна вполне может ответить зеркально. Список исторических счетов, за которые поляки должны заплатить, достаточно обширен. Можно вспомнить и о сотнях миллиардов долларов, направленных на масштабное послевоенное восстановление польского народного хозяйства, безвозмездных кредитах на создание целых отраслей экономики. Но одними деньгами дело не исчерпывается. Мы никогда не забудем о варварском уничтожении крупнейшего православного храма в межвоенной Польше в 1924-1926 гг. - Александро-Невского собора. Грубое попрание христианских ценностей, разрушение освященного только в 1912 г. замечательного памятника архитектуры, творения зодчего Леонтия Бенуа с фресками Виктора Васнецова, стало неизбежным следствием отвратительной польской русофобии. Впоследствии мраморные плиты из собора были использованы при оформлении различных зданий в Варшаве, а яшмовые колонны перевезли в усыпальницу Пилсудского в Кракове. Иначе как актом государственного мародерства это назвать нельзя. Во имя ненависти к России поляки сровняли с землей и многие другие православные храмы на территории всей страны. Последнее масштабное разрушение святынь проводили буквально накануне войны, в 1938 г., с циничным обоснованием - якобы по многочисленным просьбам польских рабочих и крестьян. Даже фашистские захватчики не вели себя так одиозно с храмовыми постройками в СССР.

Поляки, конечно, давно позабыли об убийстве мятежниками в ходе восстания 1830-1831 гг. шести генералов и полковника армии Царства Польского за отказ нарушить присягу, данную царю польскому и императору всероссийскому Николаю I. Более семидесяти лет в Варшаве простоял "Памятник семи генералам", вызывавший ненависть у тех, кто считал себя патриотами Польши. Надпись на монументе придумал лично Николай I: "Полякам, погибшим в 1830 году за верность своему Монарху". Лишь после падения Российской империи поляки оперативно уничтожили столь раздражавший их памятник. Но у нас есть все возможности напомнить им о героях нашей страны. Подумать над восстановлением монумента, который можно было бы установить, например, перед посольством Польши в Москве.

В том, что касается исторической справедливости, Варшава не понесла никакой ответственности за бесчеловечное обращение с тысячами пленных красноармейцев польско-советской войны, а также за их беспощадное физическое истребление. Россия же, напомним, еще в 1990-х гг. признала ответственность властей за гибель польских офицеров в Катыни. Кстати, с учетом омерзительного поведения польской элиты и польских властей стоит подумать над тем, чтобы никогда не допускать их представителей к этому печальному месту. Они того не достойны.

Нынешняя Польша без зазрения совести пользуется принципами избирательной исторической памяти. А значит, у нашей страны есть полноценная юридическая возможность обратиться в международные инстанции для проведения расследования в отношении польского государства. И даже созвать трибунал ad hoc, который установил бы состав преступлений, совершенных прежними польскими режимами, и в который можно представить доказательственную базу. Результатом его работы могло бы стать осуждение их злодеяний и выплата компенсации родственникам жертв.

***

Но главным и самым болезненным для поляков остается территориальный вопрос. В национальных границах 1945 г. было заложено все необходимое для поступательного развития страны и сохранения за ней статуса влиятельной европейской державы. Бывшие немецкие территории и сегодня остаются наиболее процветающими частями польского государства. Однако этот фактический подарок СССР полякам так и не помог им преодолеть комплекс национальной ущербности. Они по сей день воспринимают потери восточных земель как чудовищную несправедливость и нарушение исторической целостности своей страны. На самом деле речь идет о банальной геополитической корысти Варшавы. Если белорусские и украинские земли для нее - это "кресы", связанные с историей пребывания Польши на этих территориях, то для Минска, Москвы и Киева речь идет об истоках общей государственности.

Варшава рьяно призывает преступный националистический украинский режим отвергнуть этот важнейший момент. Агитирует его нынешнего психически неустойчивого главу к максимальному сближению с Западом и продолжению войны с Россией. Сегодня абсолютное большинство польского общества демонстрирует предельно русофобские настроения. В этих условиях их социум при помощи друзей из НАТО будет активно подталкивать политические элиты своей страны к вводу войск на территорию Украины.

При этом внешнеполитическая проекция действий современной Польши очень напоминает стратегию Третьего рейха накануне Второй мировой войны. Исторические параллели напрашиваются сами собой. Например, территориальные претензии к соседям: Германия заявляла об особом праве на "братскую" Австрию, присоединив ее в результате аншлюса в 1938 г. Польша бредит ресентиментом XVII века, намереваясь при удобном случае прибрать к рукам земли Западной Украины. Эти планы польские власти уже не слишком-то и скрывают на официальном уровне.

Выбрав в качестве образца для подражания авантюрную политику Гитлера, Третья Речь Посполитая последовательно идет по пути геополитического реваншизма, который в итоге привел немецкую нацию к катастрофе. Это, однако, не останавливает поляков в их экспансионизме. К чему он может привести?

Первое и вполне уже вероятное - введение польских военных на Украину для отторжения, вполне возможно, кровавого, западноукраинских земель и их присоединения к Польше. Несмотря на лицемерные заявления Варшавы, польский и украинский народы никогда не были и не станут братскими. Отношение польских панов к обычным украинцам как к бездарным холопам - часть внутрипольского интеллектуального консенсуса. Причем пример циничного использования Пилсудским войск Петлюры в 1920 г. лишний раз доказывает, что Украина для Польши лишь разменная монета в ее геополитической игре против России. В межвоенный период польское правительство развернуло активную переселенческую политику, стремясь изменить этнический состав на "восточных кресах".

Именно это Украину будет ожидать и сейчас. Польша представляет прямую угрозу для украинской государственности, как бы мы к ней сами в России ни относились. По сути, для нее это означало бы окончательный конец мечты об украинской незалежности. И это понимает даже профашистский киевский режим. Последствия же для обычных украинцев могут стать просто катастрофическими - радикальная ассимиляция подвластного населения, острое социальное напряжение, которое может вылиться в тяжелейший миграционный кризис, до сих пор невиданный в Европе.

Второе. Наращивание военного потенциала самой Польши и польского военного присутствия на Украине может спровоцировать прямое столкновение Варшавы с Белоруссией и Россией. В этом случае союзная группировка даст адекватный ответ для предотвращения угроз, которые исходят из дурных амбиций польского истеблишмента. Более того, авантюрные действия Польши, если их необдуманно поддержат ее союзники по НАТО, могут привести к гораздо более опасным последствиям для всего мира. И тогда Польша выполнит роль "гиены Европы", развязавшей третью мировую войну.

Третье. Плохо скрываемая ненависть в развитой части Евросоюза к Польше, полякам и особенно к партии "Право и справедливость" будет сохраняться и дальше, обостряя их отношения с еврограндами (прежде всего с Германией и Францией). Там будут надеяться на приход к власти других проевропейских сил. Сейчас ведущие государства ЕС считают польские власти зловредными выскочками, которые эгоистически используют все его институты исключительно в своих корыстных целях, ничего не внося в европейскую копилку. А после начала СВО, когда Польша присвоила себе славу яростного защитника погибающей Украины и главного союзника США в регионе, это мнение только укрепилось. Можно предположить, что в конечном счете это будет способствовать дестабилизации самой структуры ЕС, вплоть до полноценных разборок внутри "дружной" европейской семьи и даже распада Евросоюза по вине Польши.

Четвертое. Безудержный эгоизм польских элит в среднесрочной перспективе может привести и к обострению польских отношений с прибалтийскими странами, которые пока рассматривают Польшу в качестве коренного в нынешней русофобской упряжке. Но мегаломания и претензии на старшинство способны вывести из равновесия даже флегматичные балтийские элиты. Тогда их временный альянс даст трещину, тем более что исторические корни польско-литовского союзничества уже давно сгнили. Подрыв такого вынужденного союзничества сегодня отвечает стратегическим российским интересам.

Пятое. Продвигаемый сегодня тезис об исключительной роли Польши в ЕС и особенно в Восточной Европе является отголоском прежнего мессианского учения об особой цивилизаторской миссии поляков. Отсюда же проистекает и махровый польский антисемитизм, насчитывающий не одно столетие. Например, сегодня Варшава особенно болезненно реагирует на дискуссии вокруг роли этнических поляков в Холокосте. После того как в начале 2000-х гг. стало невозможно замалчивать постыдное прошлое, польские власти начали формировать образ Польши, дружественной иудеям на протяжении веков. Эта вынужденная "индульгенция толерантности" во многом объясняется вступлением страны в Евросоюз. Иные точки зрения, которые указывают на исторический польский антисемитизм, у тамошних политиков и экспертов вызывают дикую истерику.

Хотя поляки делают все, чтобы их причастность к "окончательному решению еврейского вопроса", включая активное участие в погромах и солидарность с гитлеровцами, исчезла из внешнего общественного дискурса, антисемитизм сохранился в качестве их глубинного национального идентификатора. Как и русофобия, он в известном смысле действительно проникает в души поляков с молоком матери. Правда, сейчас в Польше русофобом быть куда практичнее: можно получить гораздо больше политических и имущественных дивидендов. Однако факт остается фактом - звериная польская юдофобия и зоологическая русофобия - явления одного порядка и должны быть осуждены мировым сообществом на всех уровнях.

***

Итак, нынешняя русофобская ревизионистская политика Польши не дает повода для оптимизма. Эта страна все еще ждет удобного момента, чтобы снова залить кровью Восточную Европу ради достижения собственных целей.

Однако приверженность руководства Польши зловонным идейным установкам Духинского и грязному политическому наследию Пилсудского несет значительную угрозу и ее собственной национальной безопасности. Стоит предупредить наших вечных польских "друзей": националистическая мегаломания, упоение былым величием и сладостные мечты о новом региональном лидерстве крайне опасны для них самих. Попытки вернуть себе статус крупной восточноевропейской державы, апеллируя к обостренному национальному самосознанию, часто обходились Польше очень дорого. Отсюда проистекает и оборотная сторона польской мегаломании - "комплекс лузера", который время от времени обостряется и погружает польский истеблишмент в буйную истерику.

История уже не раз выносила зарвавшимся полякам беспощадный вердикт: какими бы амбициозными ни были реваншистские планы, их крушение может потянуть за собой гибель всей польской государственности. А те, кто еще вчера казался надежным союзником, в любой удобный момент используют ослабевшую страну лишь в своих узкокорыстных интересах. Продадут и предадут ее. И это будет точно не Россия, с которой ее беспокойный западный сосед безуспешно пытается бороться несколько столетий.

К величайшему сожалению, скудоумные варшавские władze i panowie никак не хотят выучить уроки собственной истории. А ведь она уже в недалеком будущем способна отомстить им по полной программе, продемонстрировав польским элитам свою зловещую цикличность.

Будем ли мы тогда грустить о крахе современной польской государственности? Не надо лукавить. Ответ может быть только один: безусловно нет!

1 Солженицын А.И. Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни // http://www.vehi.net/samizdat/izpodglyb/05.html

2 Милош Ч. Россия // Старое литературное обозрение. 2001. № 1

3 Цат-Мацкевич С. Станислав Август. М., 2023. С. 252.

4 Ключевский В.О. Курс русской истории. Лекция LXI // http://www.spsl.nsc.ru/history/kluch/kluch61.htm

5 Соловьев С.М. История падения Польши. М., 1863. С. 9.

6 Цат-Мацкевич С. Станислав Август. М., 2023. С. 33, 154.

7 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "д". П. 6. Д. 1. Л. 2.

8 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "в". П. 4. Д. 1. Л. 13.

9 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "д". П. 6. Д. 1. Л. 14.

10 Военная энциклопедия. Т. 7. М., 2003. С. 555.

11 Об историческом единстве русских и украинцев: Документы. М., 2023. С. 425.

12 Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. Сборник документов и материалов. М.; СПб., 2004. C. 528.

13 Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. Сборник документов и материалов. С. 654-655.

14 Archiwum Aktów Nowych w Warszawie. Instytucje wojskowe.296/III-21. Rosja czy Niemcy Zestawienie odpowiedzi zV1934 r. S. 1-2.

15 Правда. 1989. 25 ноября. С. 4.

Россия. Польша > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 3 ноября 2023 > № 4512089 Дмитрий Медведев

Ежегодная встреча специалистов по гусям прошла в Монголии

Более ста специалистов по гусям из 14 стран собрались в Улан-Баторе (Монголия) на 20-й конференции Международной Группы специалистов по гусям комиссии Международного союза охраны природы (МСОП) по выживанию видов (Goose Specialist Group IUCN SSC).

Это международная научная конференция проходит раз в два года и объединяет специалистов по гусям всего мира. На 20-й конференции обсуждались научные вопросы, касающиеся биологии и экологии гусей, определения новых подходов к сохранению видов и среды их обитания, а также вопросы международного сотрудничества в рамках изучения мигрирующих видов.

В этом году встреча была организована Центром изучения и охраны дикой природы Монголии и международной Группой специалистов по гусям МСОП в партнерстве с Министерством окружающей среды и туризма Монголии, Партнёрством Восточноазиатско-Австралазийского пролётного пути, Университетом Оклахомы и Институтом биологии Монгольской академии наук. Тема встречи: «Наука. Сотрудничество. Сохранение. Для лучшего понимания и защиты популяций гусей в северном полушарии».

Монгольские артисты приветствовали конференцию впечатляющим концертом горлового пения и игрой на моринхуре. Открыла конференцию доктор Люси Хоукс из Эксетерского университета (Великобритания) докладом о высотной миграции горных гусей, которые пересекают Гималаи на высоте более 7000 м. Этот вид также является флагманским видом Центральноазиатского пролётного пути, по которому несколько видов гусей мигрируют между районами гнездования на востоке России и в Монголии к местам зимовки в Индии и Южной Азии. Помимо горных гусей, этот путь используют несколько других уязвимых видов, в том числе пискулька.

На данный момент отсутствуют полные сведения об численности и распределении многих видов гусей, мигрирующих этим путём. Информацию о подсчётах водоплавающих птиц на нескольких его ключевых участках представили учёные из России, Монголию и Индии. Совместные действия по сохранению мигрирующих через центральную Азию видов обсуждались на семинаре, организованном Фондом Ханнса Зайделя и Центром науки и охраны дикой природы Монголии.

Монголия является важнейшим районом размножения гуся сухоноса и других видов гусей, мигрирующих по Восточноазиатско-Австралазийскому пролётному пути на зимовку в Китае. Специалисты из Китая, России, Южной Кореи и Японии представили новые данные о популяциях гусей на этом пути. Наблюдается значительный рост популяций видов, способных питаться на сельскохозяйственных угодьях, в то время как виды, зависящие от естественной среды обитания, по-прежнему очень уязвимы. Кульминацией стало выступление профессора Цао Лэй из Китайской академии наук, которая продемонстрировала сложные миграционные связи гусей между российской Арктикой и местами зимовок в бассейне реки Янцзы в Китае. По итогам конференции Британский орнитологический союз наградил профессора Цао медалью Годмана-Сальвина.

Обсуждалась и тема птичьего гриппа и других инфекционных заболеваний среди популяций гусей во всем мире. Такие заболевания могут распространяться через связи, создаваемые перелётными водоплавающими птицами. В докладе доктора Дайанн Проссер из Геологической службы США и в других выступлениях было подчёркнуто, что транспортировка домашних птиц, вероятно, является столь же или более важным фактором распространения птичьего гриппа, как и миграции диких птиц, однако это сложно изучить. В последние годы высокопатогенный птичий грипп приводит к большим потерям в ряде популяций гусей, пеликанов, морских птиц и журавлей. Серьёзной проблемой является мониторинг распространения этого заболевания, и предметом обсуждения стали программы мониторинга птичьего гриппа в Америке, Азии и Европе, включая Россию.

На конференции сотрудниками лаборатории биогеографии Института географии РАН были представлены современные данные по численности и распределению гусей на острове Колгуев в рамках гранта РНФ №22-17-00168. Было показано влияние растущей популяции белощекой казарки на другие виды гусей, гнездящиеся на острове. Отмечена уникальная роль острова в качестве «родильного дома» для значительной части западноевропейских популяций гусей (белолобый гусь, гуменник и белощекая казарка).

В ходе конференции впервые был представлен новый логотип группы. Также была проведена реорганизация в структуре Группы специалистов по гусям МСОП. Новым председателем группы стал доктор Томас Ламерис (Нидерланды), который сменил Петра Глазова (Россия), возглавлявшего группу с 2014 года. Пётр Глазов стал заместителем председателя группы.

Международная группа специалистов по гусям активно работает, развивается и объединяет более 350 специалистов из 39 стран мира и стремится к укреплению контактов между всеми исследователями мигрирующих популяций гусей Северного полушария.

Следующую встречу решено провести в Микулове (Чехия) в начале 2025 года.

Источник ИГРАН.

Модернизация системы электронных торгов LME задерживается

Реализация трехлетнего проекта LME по модернизации платформы электронных торгов задерживается еще приблизительно на полгода на фоне растущих издержек на проект, сообщили несколько источников, связанных с биржей. Проект должен был быть завершен в июне текущего года, однако теперь его финализация перенесена на конец марта 2024 г. "До апреля система не заработает, еще слишком много шероховатостей и проблем", - отметил один из источников, добавив, что издержки на проект уже в минувшем году выросли вдвое относительно первоначального бюджета, так как новую торговую платформу сложно согласовать со сложной структурой контрактов LME. Также отдельной задачей является стыковка новой платформы с другими биржами. "Это вынуждает нас переделать передовой интерфейс в сторону более стандартного дизайна, который, однако, будет поддерживать все виды данных на LME и ценовые матрицы", - говорится в заявлении IT-компании Trading Technologies, создающей для LME новую торговую платформу.

Цветные металлы вновь дорожают

В среду, 1 ноября, цены на медь несколько укрепились в Лондоне несмотря на опубликование слабой китайской экономической статистики. Трехмесячный контракт на медь подорожал на торгах на 0,1%, до $8116 за т.

Активность китайских промпредприятий неожиданно снизилась по итогам октября, согласно данным двух статистических агентств, что снова обострило озабоченность инвесторов перспективами китайской экономики.

"Похоже, идут сложные, малопонятные процессы", - отмечает аналитик Saxo Bank Оле Хансен, добавляя, что замеченное в последнее время сокращение запасов меди на складах LME помогает до некоторой степени скомпенсировать озабоченность поступающими китайскими данными.

Тем временем общий объем открытых позиций на бирже снизился до минимальных значений с сентября. "Это может указывать на сокращение как коротких, так и длинных позиций, так как рынок дезориентирован в отношении краткосрочных перспектив", - говорит г-н Хансен.

В октябре зафиксировано снижение спроса на медь в КНР по сравнению с сентябрем, что вызвало образование на рынке некоторого профицита, говорится в докладе CITIC Futures. Эксперты ожидают, что в ноябре стоит ждать дальнейшего проседания спроса.

На утренних торгах четверга, 2 ноября, цены большинства цветных металлов демонстрировали позитивную динамику на фоне несколько ослабевшего доллара после сохранения в среду Федрезервом в неприкосновенности ключевой ставки.

Китайская спотовая премия к цене рафинированной меди снизилась относительно 2-месячного максимума, достигнутого на текущей неделе, на фоне увеличения объемов импорта металла и улучшения его поставок на рынке. Тем временем озабоченность возможными поставками меди оказывает поддержку рынку, утверждают наблюдатели.

Цинк на LME подорожал на 0,4%, до $2510,5 за т, после выхода на месячный максимум на предыдущей сессии. На SHFE цена цинка выросла на 2,7%, до 3-недельного максимума 21535 юаней за т.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:57 моск.вр. 02.11.2023 г.:

на LME (cash): алюминий – $2222 за т, медь – $8096 за т, свинец – $2110 за т, никель – $17795 за т, олово – $23877 за т, цинк – $2525 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2241.5 за т, медь – $8175.5 за т, свинец – $2119 за т, никель – $18020 за т, олово – $24145 за т, цинк – $2535 за т;

на ShFE (поставка ноябрь 2023 г.): алюминий – $2623.5 за т, медь – $9195 за т, свинец – $2268 за т, никель – $19217 за т, олово – $28110 за т, цинк – $2941.5 за т (включая НДС);

на ShFE (поставка январь 2024 г.): алюминий – $2608.5 за т, медь – $9172 за т, свинец – $2229.5 за т, никель – $19153 за т, олово – $28012 за т, цинк – $2922.5 за т (включая НДС);

на NYMEX (поставка октябрь 2023 г.): медь – $7907 за т;

на NYMEX (поставка январь 2024 г.): медь – $7986 за т.

Эксперты туротрасли объяснили, почему Россия вновь лидирует по турпотоку в Турцию

Татьяна Шмелева

В период с января по сентябрь 2023 года около 5,16 миллиона россиян посетили Турцию, обойдя немецких и британских туристов, сообщили в министерстве культуры и туризма Турции и подтвердили "Российской газете" представители туристической отрасли РФ. К концу года, по прогнозам экспертов, турпоток россиян в Турцию может превысить 6 млн человек.

Эта цифра складывается из туристов, которые приехали отдыхать в Турции, и из транзитных путешественников, поясняет исполнительный директор Альянса турагентств Наталия Осипова.

По мнению вице-президента Ассоциации туроператоров России (АТОР) Артура Мурадяна, даже с учетом того, что Турция имеет четкое реноме самого популярного и широкодоступного туристического направления и любимого россиянами места семейного отдыха, цифры выглядят очень впечатляющими. Непосредственно курортную зону посетили около четырех млн россиян, говорит Мурадян. Однако основная динамика туристического прироста все же приходится на Стамбул. И именно здесь преобладает некоторое доминирование над европейскими странами, граждане которых не столь охотно посещают его.

"Россияне же ездят туда как с целями транзита, так и в короткие уик-энд туры, которые тоже очень популярны. Стамбул фактически заместил собой ранее любимые европейские поездки такого рода: если раньше наши граждане любили летать в Прагу и в Париж, то сейчас в силу очевидных причин предпочитают Турцию, так как сюда есть большая полетная программа, и цены на перевозку в Турции снижались все лето, осень", - подытожил представитель АТОР.

Боец "Ахмата" рассказал, что ВСУ применяет против войск РФ ядовитые вещества

Юрий Гаврилов

На Кременском участке фронта украинская армия применяет против наших войск запрещенные боеприпасы, а также ядовитые вещества типа хлорпикрина. Об этом сообщил боец спецназа "Ахмат" с позывным Аид.

По его словам, отраву в виде капсул противник периодически скидывает с коптеров. Главным образом целит в наши окопы и блиндажи. Также украинские националисты используют фосфорные зажигательные снаряды. Но наиболее активно ВСУ применяют кассетные боеприпасы.

"Фосфор, бывает, накидывают - не ленятся. "Зажигалками" часто работают, танками. Но самое частое - это кассеты. Если они раньше, допустим, жалели по одному, по двум "карандашам" (так в зоне СВО бойцы меж собой именуют штурмовиков-пехотинцев. - Прим. ред.) выпускать снаряды - экономили, то сейчас даже по одному идущему человеку кассету выпускают. Видимо, у них они в достатке", - рассказал Аид РИА Новости.

Чуть ранее о том, что ВСУ используют химическое оружие на Артемовском и Донецком направлениях, информировал советник главы ДНР Ян Гагин.

"В последние дни несколько раз противник применил боеприпасы, начиненные химией, по нашим позициям под Донецком и в районе Артемовска. Причем в этих случаях симптомы отравления более ярко выражены, они заметно серьезнее и быстрее проявляются", - заявил тогда Гагин ТАСС.

Он отметил, что до того, как у российских военных диагностировали отравление, они почувствовали в воздухе специфический запах. По всему выходило, что противник использовал хлорпикрин.

Известно, что при контакте даже с небольшим количеством этого опасного вещества у людей появляется раздражение кожи и слизистых, тошнота и отек гортани. Оно также вызывает обильное слезотечение.

Отравление хлорпикрином может спровоцировать бронхит и отек легких. При высокой концентрации ядовитого вещества его воздействие грозит человеку смертью из-за быстрого отказа органов дыхания.

Сообщения о том, что ВСУ используют боеприпасы с химической начинкой, появляются в медиапространстве регулярно. Например, еще в мае была информация, что украинские националисты применили отравляющие вещества на Запорожском направлении.

Тот факт, что подобные боеприпасы, как и кассетные, фосфорные снаряды запрещены международными соглашениями, киевский режим и его западных покровителей ничуть не трогает. Те же "кассеты" США и их союзники открыто поставляют на Украину. В Вашингтоне и Лондоне никогда не скрывали и другое обстоятельство - переданные киевскому режиму британские танки "Челленджер" и американские "Абрамсы" имеют в боекомплекте снаряды с обедненным ураном.

Сергей Шойгу: Киевский режим терпит поражение

Юрий Гаврилов

Вооруженные силы Украины продолжают безуспешные попытки атаковать наши боевые порядки на Запорожском, Донецком и Херсонском направлениях.

"Эти отчаянные действия противника приводят к большим потерям среди военнослужащих ВСУ", - заявил 1 ноября на совещании в минобороны глава ведомства Сергей Шойгу.

По его словам, силы у врага истощаются, при этом растет деморализация его личного состава. "Несмотря на поставки новых видов натовского вооружения, киевский режим терпит поражение", - сделал вывод Шойгу.

Он подчеркнул, что группировка наших войск по-прежнему ведет активную оборону и наносит по ВСУ эффективные огневые удары. Более того, российские подразделения продвигаются вперед, занимают более выгодные рубежи и позиции.

На совещании министр особо отметил умелые действия личного состава 25-й, 138-й и 114-й мотострелковых бригад.

По его оценке, так же успешно выполняют боевые задачи расчеты противовоздушной обороны. За прошедший месяц они уничтожили свыше 1400 средств воздушного нападения противника. В их числе 37 самолетов и шесть оперативно-тактических ракет АТАCМS американского производства.

"При этом хочу отметить, что 37 самолетов - это почти в два раза больше того количества, которое гарантированно обещано поставкам Украине по самолетам F-16. То есть при такой работе нашим системам противовоздушной обороны это примерно на 20 дней работы", - подсчитал Шойгу.

Министр поблагодарил наших бойцов за мужество, стойкость и упорство при защите Отечества.

Напрямую касался спецоперации и разговор на совещании о совершенствовании подготовки в Вооруженных силах младших специалистов. Шойгу напомнил, что соответствующее постановление коллегия ведомства приняла 24 мая нынешнего года.

Широкое применение в ходе СВО высокотехнологичного вооружения, по словам министра обороны, вызвало необходимость увеличить число военнослужащих, способных его эффективно эксплуатировать с учетом боевого опыта.

"В рамках решения этой задачи в текущем году подготовлено более 93 тысяч специалистов, - доложил Шойгу. - Свыше 25 тысяч из них предназначены для доукомплектования группировок войск, а также вновь формируемых соединений и воинских частей. Это позволило им приступить к выполнению служебных обязанностей без дополнительной подготовки в войсках".

Вместе с генералами министр обсудил, насколько эффективными оказались меры по совершенствованию учебного процесса в войсках.

Между тем сегодняшняя сводка Минобороны России из зоны спецоперации хорошо иллюстрирует слова Шойгу о больших потерях ВСУ. По данным наших военных, на различных направлениях СВО противник за сутки недосчитался более 1 тысячи человек убитыми и ранеными.

Больше всего вражеских солдат и офицеров было выведено из строя на Купянском и Донецком направлениях - по 245.

Потери ВСУ в технике исчисляются десятками единиц. Среди подбитых боевых машин немало натовских. В их числе танк Leopard, который наши бойцы сожгли на Донецком направлении, британская самоходная артустановка АS-90, три артиллерийские системы М777 американского производства, две польские самоходки Krab.

Добавим в этот список перехваченные нашими ПВО и средствами радиоэлектронной борьбы, а также сбитые восемь реактивных снарядов американской РСЗО HIMARS и украинского "Урагана", а также управляемую авиабомбу JDAM.

"В районах населенных пунктов Волочанск и Огурцово Харьковской области уничтожены склады боеприпасов 1-й бригады специального назначения ВСУ", - доложили в Минобороны России.

Там добавили, что в течение суток были поражены командно-наблюдательные пункты подразделений украинских 67-й механизированной бригады и 31-й бригады оперативного назначения.

Летчики нашей истребительной авиации тоже пополнили список своих боевых побед. В небе над Куроедовкой и Новоселовкой в Донецкой Народной Республике они сбили два Су-27 воздушных сил Украины.

Кроме того, на территории Харьковской области, ДРН, ЛНР, а также в Запорожской и Херсонской областях за сутки были уничтожены 48 вражеских беспилотников.

Новация, о которой мечтали травматологи

Разработки отечественных компаний замещают импортные медицинские изделия и даже конкурируют с ними

Вера Луцкая

Российское здравоохранение активно занимается импортозамещением - сегодня это требование времени. При этом надо отметить, что многие отечественные компании обладают необходимыми наработками, чтобы не просто заместить лекарства или медицинские изделия, ранее поставлявшиеся из-за рубежа, но и предложить продукт, способный конкурировать по качеству и цене с образцами ведущих зарубежных производителей. В том числе и в такой крайне высокотехнологичной сфере, как производство эндопротезов. Например, специалистам производственной компании "Профтехнологии" удалось создать эндопротез из углеродных композитов, который по некоторым характеристикам не имеет аналогов на мировом рынке.

Что такое эндопротезирование?

Эндопротезирование - это имплантация устройства, которое имитирует функцию здорового сустава. При этом, если с помощью протеза можно заменить, в принципе, любую часть тела (например, зубы, руки или ноги), то эндопротезы - это некий комплекс костей и искусственных компонентов, призванных поддерживать поврежденную часть человеческого организма. И используются они для замены тех частей сложного устройства - тела человека, которые могут быть восстановлены только при хирургическом вмешательстве. Наиболее распространены операции по эндопротезированию плечевого, коленного и тазобедренного суставов.

По оценкам Федерального научно-клинического центра Федерального медико-биологического агентства (ФМБА) России, которые были обнародованы в марте этого года, за последние 10 лет количество проводимых операций по замене коленного сустава среди наших соотечественников увеличилось в два раза. При этом средний возраст пациентов, нуждающихся в эндопротезировании, на сегодняшний день составляет 45-65 лет, то есть с каждым годом кандидаты на операцию становятся моложе. Одна из причин - пациенты с индексом массы тела свыше 35 попадают в зону риска возникновения проблем с коленными суставами в более молодом возрасте.

В целом, как отмечают профильные специалисты, сейчас в России проводится порядка 100-200 тысяч операций по эндопротезированию в год. При этом, по экспертной оценке, подобных операций должно проводиться (по соответствующим показаниям, конечно) порядка 300 тысяч в год. Если бы в нашем распоряжении были качественные, современные, с хорошим ресурсом эндопротезы отечественного производства, то количество пролеченных больных было бы в разы больше, подчеркивают российские врачи. Акцент на необходимости развивать именно отечественное производство эндопротезов они делают не случайно.

Рынок диктует

Ежегодная потребность в медицинских изделиях для травматологии и ортопедии составляет более 3 млн изделий, из которых пока только 15% изготавливается в нашей стране, отмечал в интервью "Российской газете" в 2021 году генеральный директор одного из ведущих предприятий медицинской промышленности и реабилитационной индустрии ФГУП "ЦИТО" Виктор Спектор.

Эндопротезы - изделия дорогостоящие, на рынке весьма востребованные, и неудивительно, что к их производству проявляли повышенный интерес крупные западные компании, фактически поделившие между собой не только мировой, но и российский рынок.

По данным Discovery Research Group, в 2019 году на долю американских компаний приходилось 34% импорта эндопротезов в РФ. Лидировала на рынке компания DePuy (входит в Johnson & Johnson), ее продукция занимала 19,7% от всего объема импорта. В пятерке крупнейших иностранных производителей также американские Zimmer Biomet, Stryker, компания Smith & Nephew из Великобритании. Но антироссийские санкции затронули и эту статью импорта. Как следствие - импортные эндопротезы дорожают и их становится все меньше.

Как объясняют представители компаний-импортеров, удорожание это отчасти связано с ростом цен на сырье, из которого делаются эндопротезы - металл и полиэтилен. Но главная причина роста цен на эти теперь дефицитные изделия - нарушенные логистические цепочки доставки продукции из Западной Европы и США.

По экспертным оценкам, объемы поставок снизились на 40% (!). А вот цена, наоборот, вырастет. По мнению игроков рынка, цены на импортные эндопротезы вырастут не менее чем на 20%. То есть, если раньше по госконтрактам за подобное изделие бюджет платил 90 тысяч рублей, то вскоре эта сумма может составить уже 120-125 тысяч рублей.

"Клиническую картину" дополняет еще один тревожный симптом. Правительства многих стран, где производятся эндопротезы, сейчас ставят бюрократические препоны на пути импорта этих медицинских изделий в Россию - вводят дополнительное лицензирование и т.п. Как отмечают в частных беседах игроки рынка, таким образом западные "партнеры" пытаются не допустить, чтобы медизделия для травмотологии и ортопедии оказались в распоряжении учреждений, связанных с российскими силовыми структурами. Нечто подобное уже случилось с импортируемой оптикой, которая используется для эндоскопических операций. Она попала в разряд продукции двойного назначения.

Государственная политика

Весной этого года премьер-министр Михаил Мишустин утвердил приоритетные направления по обеспечению технологического суверенитета страны. В сфере медицинской промышленности одним из приоритетов признано в том числе производство медицинских эндопротезов и имплантатов.

"Наша главная задача - максимально быстро перейти от мелкой серии к промышленным объемам и преодолеть доминирование иностранных комплектующих и материалов", - сказал вице-премьер - глава минпромторга Денис Мантуров в июле этого года на совещании по вопросу развития производства протезно-ортопедических изделий в России.

"Импортозамещение - это технологическая независимость России. Прежде всего это касается продуктов, от которых зависит жизнь и здоровье россиян", - отметила в одном из своих интервью руководитель ФМБА России Вероника Скворцова.

И работа в этом направлении ведется поступательно и активно. Именно по совету и наставлению экспертов ФМБА, обозначивших важность темы, специалисты научно-производственной компании "Профтехнологии" решили исследовать проблему: можно ли использовать созданный ими новый углеродосодержащий материал при производстве эндопротезов?

Биосовместимость и износостойкость

Стоит отметить, что работы по внедрению углеродосодержащих материалов в медицинскую практику велись еще в СССР, с начала 80-х годов. "Были изготовлены сотни изделий, их экспортировали даже в Швейцарию, - рассказывает кандидат химических наук Андрей Яншевский. - Сейчас, конечно, и хирургия, и химическая промышленность шагнули далеко вперед".

Несколько лет назад при поддержке отечественных инвесторов ученые решили переосмыслить советское научное наследие. Итогом этой работы и стал новый углекомпозит, который можно использовать при производстве эндопротезов.

Что важно подчеркнуть: разработчики учитывали, что к качеству подобных медицинских изделий предъявляются чрезвычайно высокие требования. По сути это совокупность двух подвижно сопрягающихся поверхностей. Эндопротез должен годами, если не десятилетиями, выдерживать постоянные нагрузки, быть прочным, износостойким и обладать биосовместимостью (встраиваться в организм пациента, вызывать минимум аллергических и токсических реакций в организме). Но российским ученым удалось решить эту технологически чрезвычайно сложную задачу.

"Этот материал, в отличие от пластика, нетоксичен, но ведет себя как пластик при механических нагрузках, он легче и быстрее приживается в организме, может прорастать собственными коллагеновыми тканями, у него уникальные прочностные характеристики", - объясняет руководитель проекта, специалист по композиционным материалам Алексей Габов. "У углеродных волокон, в отличие от металлов, не возникает проблемы "усталости", да и изделия из этого материала весят гораздо меньше, что крайне важно для пациентов", - подчеркивает кандидат химических наук Андрей Яншевский.

Разработка российских ученых восемь месяцев проходила экспертизу в Томском научно-исследовательском институте ФМБА России. Стоит отметить, что Федеральное медико-биологическое агентство - одна из авторитетных площадок внедрения инноваций в отечественной медицине. Новый материал нетоксичен и не вызывает патологических изменений - таков был вердикт экспертов. Сейчас он проходит клинические испытания, которые должны завершиться через несколько месяцев.

Более того, после подробного погружения в отчетные документы АНО Центр стратегических инициатив ФМБА предложил создать широкую линейку всех видов изделий для эндопротезирования совместно с ведущими научными учреждениями подведомственной сети. "Уверен: у нас есть достаточный научный и профессиональный потенциал для совместной реализации данной работы", - подытожил руководитель организации.

Все более широкое использование углеродного волокна в медицинских имплантатах - это общемировая тенденция. Имплантаты из углеродного волокна имеют ряд преимуществ по сравнению с традиционными материалами, в том числе улучшенную биосовместимость и сниженный риск инфицирования. "Они долговечны и износостойки", - отмечает доктор медицинских наук Фархад Набиев.

Одной из самых больших проблем по-прежнему является высокая стоимость материалов из углеродного волокна. Тем более важно, что инновационные разработки специалистов "Профтехнологии" позволяют выпускать столь значимый социальный продукт с низкой себестоимостью в промышленных масштабах.

"Именно низкая стоимость отличает наши разработки", - говорит Алексей Габов, демонстрируя уже готовый эндопротез. "Себестоимость эндопротеза из созданного нами материала - порядка 30 долларов. При этом мы используем только отечественное сырье". По словам Алексея Габова, интерес к этой инновационной разработке уже проявили многие республики бывшего СССР.

Импортозамещение - для пациента

В своем выступлении на проходившем осенью этого года V Форуме социальных инноваций регионов первый заместитель руководителя ФМБА России Татьяна Яковлева отмечала, что здоровье наряду с образованием и профессиональными компетенциями трудоспособного населения - это важнейший ресурс национальной экономики.

Импортозамещение в сфере производства медицинских изделий и оборудования не самоцель. Доступность качественной высокотехнологичной помощи, безопасной и эффективной продукции медицинского назначения - это залог успешного решения проблем со здоровьем. И активность российского бизнеса здесь можно только приветствовать.

Углеродные композиты уже использовались при лечении дегенеративных заболеваний позвоночника, в кранеопластике, при операциях на связочном аппарате коленного сустава. И у инновационной разработки отечественных специалистов есть все перспективы для их использования в изготовлении эндопротезов, отмечают профильные эксперты. Можно сказать, что о таком материале - дешевом, прочном и биосовместимом, не зависящем от капризов зарубежного рынка, поскольку разработан в России, - давно мечтали практикующие ортопеды-травматологи. И, что тоже важно, материал - выгодный для бюджета, так как изделия из него в десятки раз дешевле аналогов.

От национальной властвующей элиты к глобальному политическому классу

Понимание классовых фракций может прояснить текущие политические конфликты

ДЭВИД ЛЭЙН

Член Академии социальных наук (Великобритания), почётный профессор социологии Кембриджского университета и член Эммануил-колледжа.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

В 1950-е гг. Чарльз Райт Миллс определил политическое руководство США как «властвующую элиту». Основу политической власти составляют, по его мнению, военные («военачальники»), капиталисты («корпоративные богачи» и «руководители») и политический истеблишмент Вашингтона («политический директорат»).

Эти группы сформировали единую «властвующую элиту», разделяющую взаимозависимые политические, экономические институты и общую идеологию.

Миллс сосредоточил внимание на странах-гегемонах как доминирующих в мировой политике. Марксистская концепция империализма определяла территориально укоренённые капиталистические классы в качестве движущих сил капитализма, тогда как Миллс говорил о других источниках власти, опирающихся на армию и государство. Корни международных политических конфликтов он видел в политике доминирующих государств – особенно тогдашних гегемонистских держав США и СССР. «Властвующая элита» определялась решениями, которые были национальными по охвату, – политика была территориальной. Хотя работа Миллса подверглась широкой критике, она была признана многими ключевой не только по отношению к американской демократии, но и для понимания движущих сил американской внешней политики.

Глобальный капитализм

К концу XX века неолиберальный капитализм развился как глобальная капиталистическая система, усовершенствовав национальную империалистическую форму XIX века. В основе перехода к капиталистической глобализации лежали три крупных взаимосвязанных экономических и политических достижения.

Во-первых, крупные экономические корпорации со штаб-квартирами в гегемонистских странах Запада стали транснациональными. Такие корпорации географически распространились через дочерние компании по всей мировой экономике, хотя их владельцы и руководство остались преимущественно в США, Западной Европе и Японии.

Во-вторых, в результате глобализации экономических и социальных отношений произошёл качественный сдвиг в пространственных отношениях между странами и регионами. Границы между странами стали проницаемыми, поскольку электронные коммуникации способствуют мгновенным и спонтанным финансовым и личным связям.

В-третьих, экономические изменения привели к параллельным социальным изменениям и новым формам политической и экономической координации.

Классовая структура национального капитализма трансформировалась из сегментированных национальных капиталистических классов на территориальной основе в глобальную форму, состоящую из расширенного глобального политического класса.

Возвышение транснационального политического класса

Глобальный характер экономики изменил модель международной политики. Глобальный политический класс содержит новые координирующие, политические и идеологические органы. Эти группы образуют клубок взаимоусиливающих интересов, который я определяю как транснациональный политический класс. Существует шесть его основных компонентов.

Первый, «транснациональный капиталистический класс», состоит из руководителей и основных акционеров транснациональных корпораций. Внутренний капиталистический класс Миллса по-прежнему слабо связан с этой новой классовой формацией, а иногда и находится в оппозиции к ней. Другие фракции транснационального политического класса состоят из элит, которые не являются «капиталистическими» в экономическом смысле, хотя и остаются частью аппарата, составляющего глобальную политическую власть.

Вторую фракцию формируют государственные и региональные политики: президенты/премьер-министры государств, чиновники Европейского союза. Хотя такие лидеры по конституции должны представлять граждан государств (или регионов), они отождествляют себя с политикой, продвигающей глобализированные капиталистические политические интересы, и поддерживают её. «Популистские» партии противостоят этим политическим элитам.

В-третьих, для координации глобального капитализма создана административная/техническая фракция, состоящая из элиты «глобализирующихся руководителей» – членов правления и разработчиков политики Международного валютного фонда, Всемирного банка, Всемирной торговой организации, Европейского банка реконструкции и развития и Банка международных расчётов. Эти институты обеспечивают механизмы координации рынков и финансовой системы для работы на глобальной основе. Их работа также имеет политические последствия.

В-четвёртых, идеологическая фракция включает влиятельных членов национальных и международных политических аналитических центров и политических ассоциаций, академических организаций (университетов и исследовательских институтов, особенно в области экономики), а также медиаменеджеров – редакторов издательств и «качественных» газет. Такие элиты формулируют экономическую идеологию неолиберальной глобализации. Они определяют то, «во что мы верим». Они также интерпретируют международные дела и тесно связаны с политическими элитами. Они конструируют представления о себе и «других» – противниках цивилизованного Запада. Современная мировая политика – это не «столкновение цивилизаций», как полагает Сэмюэл Хантингтон, а конфликт между универсальной западной либеральной цивилизацией и всеми прочими цивилизациями.

Пятая, «потребительская» фракция состоит из торговцев и средств массовой информации, которые пропагандируют потребительство и получают от этого прибыль. Умы людей захвачены не религией, а необходимостью продолжать непрерывное потребление товаров и услуг. Эта фракция особенно важна в распространении культуры/идеологии экономического роста и потребительства: в неё входят компании и ассоциации массовых СМИ, телевидения, кино, радио, шоу-бизнеса и коммерциализированного спорта.

В-шестых, комплекс военной промышленности и безопасности сохраняет контролирующую роль и через такие организации, как Организация Североатлантического договора (НАТО), продвигает и защищает институты, а также экономические и политические ценности. К военно-промышленному комплексу Миллса я добавлю важнейшие элиты государственной безопасности – ЦРУ и разведывательное управление Министерства обороны в США, Федеральную разведывательную службу Германии (БНД) и агентства военной разведки в Великобритании. НАТО является основным координирующим институтом в этом комплексе.

Разногласия в глобальном мировом порядке

Осознание этих классовых фракций и их территориальности может прояснить текущие политические конфликты. Санкции против России в её конфликте с НАТО/Украиной, например, одобряются транснациональными гегемонистскими политическими и медийными акторами, производителями энергии и военно-промышленным сектором мирового политического класса. При этом промышленные и «потребительские» элиты Германии и Франции выступают против антироссийских санкций, которые повышают их производственные издержки, а глобализированные политики и руководители международных экономических координационных институтов, следуя примеру США, готовы поддержать политику западных санкций, которые легитимируются западными СМИ.

Западный сектор военной промышленности и безопасности получает огромную выгоду от конфликта между НАТО и Россией.

За пределами глобального политического класса некоторые государства даже в XXI веке сохранили традиционные политические партии. Национально-ориентированные политические и экономические интересы остаются внутри капиталистических государств и часто принимают «популистский» характер. В восходящих державах, России и Китае, глобальный политический класс лишь частично проникает в общество. Национальные элиты в таких странах пытаются разработать свою собственную цивилизационную идеологию, собственные экономические институты, формы отношений собственности и независимую военную мощь. Конфликт возникает, когда они не хотят принимать правила, установленные глобальным политическим классом.

Автор: Дэвид Лэйн – член Академии социальных наук (Великобритания), почётный профессор социологии Кембриджского университета и член Эммануил-колледжа.

Данный материал был впервые опубликован на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай» в октябре 2023 года. Другие аналитические материалы сайта можно найти здесь: https://ru.valdaiclub.com/a

Великобритания. Евросоюз. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4722011 Дэвид Лэйн

Скажи мне – кто твой друг?

Опыт и перспективы российского союзничества

ИГОРЬ ИСТОМИН

И.о. заведующего кафедрой прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.

Ещё в 1960-е гг. пионер стратегических исследований Джордж Лиска утверждал: «Невозможно говорить о международных отношениях без упоминания альянсов – эти два понятия зачастую сливаются во всём, кроме названия»[1]. Между тем после холодной войны тема союзничества оказалась фактически вытеснена рассуждениями об объединениях, созданных Соединёнными Штатами. Хотя американская сеть военно-политических обязательств беспрецедентна по широте охвата, такое сужение профессиональной рефлексии таит серьёзное упущение.

Для российской внешней политики осмысление роли альянсов – настойчивая потребность в свете обострения конфронтации с Западом. Опыт Москвы указывает на многозначность такого формата отношений. Классическая дефиниция характеризует альянс как «обещание взаимной военной помощи между двумя или более суверенными государствами»[2]. На деле вооружённое содействие не всегда является главным требованием к союзникам. Так, во многих асимметричных альянсах речь в первую очередь идёт о политической лояльности.

Сегодня приоритет России – структурная адаптация к давлению Запада.

Государства, ей содействующие, могут рассчитывать на преференциальное отношение даже без соответствия формальным критериям союзничества. Одновременно риск вооружённого столкновения с США заставляет задумываться и об альянсах, компенсирующих дисбаланс военных потенциалов. Анализ, предпринятый в настоящей статье, призван поставить актуальные задачи российского союзничества в контекст предшествующей практики.

Как всё начиналось

В отечественном внешнеполитическом каноне закрепился тезис, приписываемый Александру III, что единственные союзники России – её армия и флот[3]. Но он плохо согласуется с историческими фактами. На протяжении столетий российские правители вступали в сложные дипломатические комбинации, формируя как временные коалиции, так и долгосрочные альянсы. Сам государь-миротворец инициировал подписание русско-французской конвенции, определявшей условия взаимной помощи на случай войны с Германией[4].

СССР на протяжении 1930-х гг. усиленно добивался создания коалиции против гитлеровской угрозы. Во Вторую мировую войну он сражался в союзе с западными державами. До последнего пытался сохранить его в послевоенный период – союзные договоры с Британией и Францией аннулированы лишь в 1955 году[5]. Впоследствии Советский Союз сформировал обширную сеть альянсов со странами народной демократии и социалистической ориентации. И в Корее, и во Вьетнаме основные тяготы борьбы с империалистическим блоком несли союзники, а не Москва.

Становление Российской Федерации после холодной войны проходило в атмосфере либеральных иллюзий «вечного мира», умалявших прежние формы межгосударственных отношений, в том числе и традиционные альянсы. Тем не менее с момента появления страна озаботилась оформлением военно-политических отношений с новообразованными соседями. Продуктом такой политики стал Ташкентский договор 1992 г., к которому присоединилось большинство постсоветских стран (за вычетом Молдавии, Туркмении, Украины, стран Балтии).

Статья 4 документа гласила: «Если одно из государств-участников подвергнется агрессии со стороны какого-либо государства или группы государств, это будет рассматриваться как агрессия против всех государств-участников настоящего Договора»[6]. То есть речь шла о заключении многостороннего оборонительного союза в традиционном понимании. Со многими подписантами Москва заключила и двусторонние договоры, также содержавшие обещания помощи в случае нападения. По сути, они становились союзниками России в квадрате.

Заложенный в 1990-е гг. дуализм проявил себя много позже в ходе второй карабахской войны 2020 г., когда Ереван обратился за поддержкой напрямую к Москве, апеллируя к положениям российско-армянского документа, а не к обязательствам в рамках многостороннего объединения[7]. Этот шаг явственно продемонстрировал, что постсоветские государства волновали исключительно гарантии России, а региональные конструкты воспринимались как обременительный довесок, принимаемый ей в угоду[8].

Описание российского подхода к союзничеству требует важной оговорки. Москва включала гарантии безопасности в более широкий пакет кооперации, охватывавший экономическую интеграцию, общее гуманитарное пространство, регулярную политическую координацию[9]. Её соратникам предлагалось присоединиться сразу к нескольким форматам и десяткам соглашений под патронатом России. В этих условиях затруднительно вычленить самостоятельное значение военно-политических обязательств в общем коктейле сотрудничества.

Ввиду огромного разрыва в национальной мощи готовность Москвы раздавать гарантии безопасности мало согласовывалась с представлением об альянсах как инструменте приращения потенциала для сдерживания оппонентов. Во-первых, на заре 1990-х гг. в России царило убеждение, что бывшие противники стали стратегическими партнёрами, защищаться от которых более не придётся. Во-вторых, её внутренние трудности меркли на фоне ещё более тягостного положения постсоветских соседей, которые мало что могли внести в коллективную оборону.

Российская политика заключения союзов не была алогичной. Она определялась сочетанием прагматических и статусных мотивов. В первую очередь Москва добивалась укрепления новообразованных государств, сталкивавшихся с многочисленными внутренними и внешними вызовами.

Союзничество стало инструментом государствостроительства. Такой курс не был актом чистого альтруизма.

Ввиду проницаемости постсоветских границ проблемы соседей переливались в Россию, и, обеспечивая их безопасность, она снижала риски для себя.

Параллельно (на фоне сокращения глобального присутствия в сравнении с советским периодом) лидерство в собственном окружении удовлетворяло амбиции Москвы по части международного признания. В этой связи приоритетным стало создание именно многосторонних институтов как демонстрация навыков регулирования отношений на региональном уровне. Статусный мотив здесь перевешивал практические соображения, ведь максимизацию влияния более сильного государства лучше обеспечили бы двусторонние форматы[10].

Хорошие сапоги? Надо брать!

Этап становления государственности на постсоветском пространстве не мог продолжаться вечно. Парадоксальным образом успехи России в стабилизации окружения ослабляли притягательность её гарантий безопасности. Растущая уверенность в собственных силах породила у ряда стран стремление (порой поспешное) обеспечивать собственные интересы без опеки Москвы. Показателен опыт Узбекистана, отказавшегося от продления Ташкентского договора в конце 1990-х гг., но вновь обратившегося за российской поддержкой после андижанских событий 2005 года[11].

Между тем потребность в статусном признании увеличилась для России с угасанием надежд на союз с Соединёнными Штатами. Западный волюнтаризм, выраженный в пренебрежении международным правом, интервенциях без санкции ООН, безапелляционном курсе на экспансию атлантистских объединений, уязвлял Москву, претендующую на роль весомого мирового игрока. Пример США также демонстрировал, как опора на союзников помогает конструировать представление о приемлемости заведомо нелегитимных действий (например, бомбардировок Югославии 1999 г.)[12].

На этом фоне логично выглядело стремление России институционально подкрепить свои позиции по крайней мере на региональном уровне. Выражением такого курса стало образование Евразийского экономического сообщества и Организации Договора о коллективной безопасности в 2000—2002 годах. Хотя список единомышленников сузился по сравнению с началом 1990-х гг. (остались Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан), их встречи стали площадкой для регулярных выражений признания лидерства Москвы.

Региональные институты под российской эгидой выступали не столько противовесом Европейскому союзу и НАТО, сколько эрзац-аналогами западных объединений. Они подтверждали способность Москвы воспроизводить формы организации международного сотрудничества, которые признавались передовыми и модными в начале XXI века. В терминах теории социальной идентичности создание ЕврАзЭС и ОДКБ стало проявлением социальной имитации, а не статусной конкуренции или институциональной инновации[13].

Критерии лояльности для союзников были либеральны. В обмен на гарантии безопасности, привилегированный доступ на свой рынок, гранты и кредиты Москва не требовала ни участия в проводимых ей операциях, ни признания независимости Абхазии и Южной Осетии, ни поддержки референдума в Крыму. Тем более речь не шла о том, чтобы воевать бок о бок с Россией в случае масштабного конфликта. Военно-политические обязательства оставались заведомо асимметричными, так как союзники как раз рассчитывали на российскую вооружённую помощь.

Платой за поддержку и защиту России выступали ограничения на участие в западных институтах и развёртывание американской военной инфраструктуры. Не будучи способной остановить интервенционизм США в других частях мира, Москва стремилась оградить от него непосредственное окружение. Учитывая, что самой России путь в евроатлантическое сообщество был заказан, она не могла не относиться с подозрением к активности Вашингтона и НАТО на постсоветском пространстве.

Впрочем, даже в этом случае речь не шла о тотальных запретах. Бенефициары российских гарантий поддерживали диалог с НАТО, участвуя в совместных учениях. Страны Центральной Азии предоставляли территорию для базирования западных войск. Армения с 2009 г. даже направляла военнослужащих для участия в ведомой Вашингтоном кампании в Афганистане. Союзники Москвы также развивали отношения с ЕС, присоединялись к его инициативам (ТАСИС, ТРАСЕКА, Восточное партнёрство), обсуждали беспошлинную торговлю.

Признание российского лидерства отнюдь не становилось тяжёлым ярмом. Чтобы оставаться на хорошем счету, союзникам довольно было не проявлять намерений вступить в НАТО, регулярно присутствовать на совместных саммитах, не противоречить российской дипломатии в ООН и ОБСЕ. В ситуации статусно-институциональных шахмат 2000—2010-х гг. этого хватало.

После того как Россия и Запад схватились всерьёз, страсть к символическому признанию стала анахронизмом.

Противоречия прагматизма

В условиях обострения противоборства с Москвой США отбросили остатки прежней амбивалентности, перейдя к курсу на стратегическое ослабление России[14]. Масштабная дипломатическая и материальная поддержка Киева стала его наиболее заметным проявлением, а военное поражение России на Украине названо главной непосредственной задачей[15]. В то же время не менее значимую роль в американской политике играют меры по экономическому удушению Москвы и долгосрочному подрыву её конкурентоспособности.

Ввиду неспособности американских прокси достичь желаемых результатов на поле боя, у Соединённых Штатов нет иного пути, кроме как усиление технологического, торгового, финансового давления на Россию. Это предполагает не только введение новых санкций, но и устранение пробелов в ранее принятых ограничениях[16]. Дополнительным стимулом для Вашингтона выступает дешевизна подобных мер с точки зрения американской внутренней политики. В отличие от выделения средств Украине они не вызывают дебатов в Конгрессе и недовольства общественности.

Изменившийся характер противостояния с Западом требует пересмотра и российского подхода к союзничеству. Ценность статусных деклараций снижается не только ввиду перехода к более жёстким и осязаемым формам противоборства, но и по причине разложения основ социальности в мировой политике – многосторонние институты всё менее релевантны, ранее установленные международно-правовые ограничители снимаются под предлогом чрезвычайности текущего момента. Соответственно, признание и поддержка на этих площадках теряют былой смысл.

Перед Москвой в полный рост встаёт задача прагматизации внешних связей. Ставка на импортозамещение логична в свете санкций, но надежды на автаркию в XXI веке столь же наивны, как и вера в магию глобализации. Россия с 2000-х гг. ставила целью диверсификацию внешнеэкономических связей[17], но разрыв с Западом придал процессу небывалый импульс. Структурная адаптация российской экономики требует новых рынков для экспорта, источников инвестиций для производства, поставщиков для насыщения спроса[18].

В ситуации борьбы на истощение истинными союзниками станут не те, кто согласится отстаивать правоту российской политики на словах, а те, кто сможет содействовать решению насущных задач. В этом отношении показателен рост товарооборота со странами Азии, Африки, Ближнего и Среднего Востока[19]. В соответствии с той же логикой корректируется и иерархия отношений на постсоветском пространстве, девальвируя и формальную принадлежность к прежде созданным объединениям.

Парадокс, что на фоне конфронтации России и Запада ценность контрагентов для Москвы в ряде случаев обусловлена их способностью поддерживать конструктивные отношения с США и ЕС. Несмотря на тектонику геоэкономических сдвигов, западные компании удерживают преобладающие, порой монопольные позиции в ряде критически значимых отраслей, в том числе высокотехнологичных[20]. Сохранение доступа к их продукции – если не безальтернативное, то весьма желательное требование бизнеса.

Вашингтон неоднократно угрожал карами за обход ограничений особенно в отношении товаров двойного назначения[21]. В ответ многие партнёры Москвы клятвенно обещали поддерживать западные рестрикции, опасаясь вторичных санкций[22]. Тем не менее комплекс взаимосвязей в мировом хозяйстве столь обширен и сложен, что законопатить все ручейки поставок затратно и сложно. Свидетельство тому даёт Иран, под многолетними санкциями наладивший закупки западных технологий через сети посредников[23].

При всей жёсткости риторики Соединённым Штатам приходится учитывать побочный ущерб вторичных ограничений.

Они ослабляют структурные основания американского преобладания в мировой экономике, наносят ущерб отношениям со странами, которые зарабатывают на связях с Москвой. Сами западные поставщики заинтересованы в удержании хоть неформального присутствия на российском рынке. Вашингтон вынужден искать баланс между этими соображениями и стремлением давить на Россию, что ведёт к избирательности в применении санкционной дубины.

Такая деликатная конфигурация интересов не является принципиально новой. Историки знают, что государства неоднократно умудрялись поддерживать торговые отношения с противниками даже в ходе крупных войн[24]. Вместе с тем сохранение чувствительных каналов поставок требует снижения публичности, перевода отношений в тень, дистанцирования взаимодействующих бизнесов от правительств. Оно диктует логику преференциальных связей прямо противоположную прежнему статусному союзничеству, приоритетом которого был демонстративный символизм. Успешность контрсанкционных альянсов и коалиций обратно пропорциональна их заметности.

К союзу против немыслимого

Содействие контрагентов России в поиске новых рынков и поставщиков обусловлено преимущественно их корыстными интересами. В том числе рискованный бизнес на грани санкционных ограничений объясняется жирной комиссией c параллельного импорта. Такая расчётливость порождает обвинения в конъюнктурности отношений и опасения в их непрочности. На деле в международной политике нет ничего надёжнее взаимной пользы. Любые заверения в дружбе в межгосударственных альянсах стоит соизмерять с перспективами сохранения выгоды.

У России нет иллюзий относительно того, что какая-либо страна окажет ей непосредственное содействие в боевых действиях на Украине. Москва явно исходит из того, что бремя проведения СВО лежит только на ней. В этом смысле трансформирующаяся архитектура союзничества оптимизируется под условия текущего противоборства с Западом, а не под абстрактную логику представлений о международных союзах.

Тем не менее характер конфронтации не является константой. Даже недавний опыт показывает: он может измениться качественно, причём в сжатые сроки. До сих пор при всей ожесточённости давления на Россию Вашингтон постулировал намерение не допустить прямого столкновения[25]. Учитывая катастрофические риски войны, заверения звучат убедительно. В то же время неспособность достигнуть своих целей побуждает США идти на всё более авантюрные меры, порождая опасность постепенного сползания в открытое вооружённое противоборство России и Запада.

В этом сценарии России грозит столкновение на поле боя с существенно превосходящими конвенциональными силами НАТО. Главным контраргументом Москвы остаётся ядерный потенциал, эффект применения которого трудно просчитать ввиду отсутствия прецедентов. Предельную зависимость российского сдерживания от «абсолютного оружия» иллюстрирует развернувшаяся среди отечественных аналитиков дискуссия о перспективах его использования[26].

Признавая значимость рассматриваемого сюжета, сведение дебатов по вопросам национальной стратегии к рассуждениям о том, когда и как «бабахнуть», удручает отсутствием внимания к альтернативам. На протяжении истории ключевым механизмом компенсации силового дисбаланса выступали военно-политические альянсы[27], но в текущем обсуждении о них практически не вспоминают. Между тем обращение к традиционному союзничеству востребовано хотя бы с точки зрения снижения нужды педалировать ядерное возмездие.

В настоящее время Россия может всерьёз рассчитывать только на одного союзника на случай войны с НАТО – Республику Беларусь. Этот альянс скреплён не только договорами, но и общей военной доктриной, оперативной совместимостью вооружённых сил, а с 2023 г. и размещением ядерного оружия на белорусской территории[28]. Тем не менее при всём уважении к Минску его потенциал явно недостаточен для решения фундаментальной проблемы конвенционального преобладания западного блока.

Неядерный ответ на неё может дать только альянс с Китаем. Пекин наращивает военную мощь и сталкивается со сходными угрозами. КНР, как и Россия, испытывает нарастающее давление Соединённых Штатов. Перед Пекином тоже маячит угроза крупномасштабного столкновения с Вашингтоном. Вожделенное Западом стратегическое поражение России оставит Китай наедине с непримиримым оппонентом. Тем не менее Москва, и особенно Пекин ранее усиленно открещивались от союзничества, несмотря на рост сотрудничества в военной сфере.

Они говорили о подрывном влиянии эксклюзивных блоков на международную стабильность. Такая аргументация оправданна в мирный период опосредованной конкуренции. Но она стремительно устаревает, когда Вашингтон прямо называет Россию и Китай противниками, открыто расширяет присутствие у их границ, ориентирует военное строительство на борьбу с ними, мобилизует союзников. Сложно продолжать игру в шахматы, когда другая сторона показательно готовится боксировать.

Другое обстоятельство, сдерживающее закрепление альянса, – нежелание брать ответственность за частные интересы потенциального союзника. Например, Москве нет резона втягиваться в ссоры в Южно-Китайском море. В свою очередь Пекин не хочет встревать в дрязги на постсоветском пространстве. Эта проблема может быть решена ограничением обязательств исключительно случаем вооружённого конфликта с США. В XX веке обозначение противников по имени стало моветоном, но угроза большой войны побуждает отбросить политкорректность.

На Западе давно рассматривают Россию и Китай в связке. О конкретных условиях и перспективах их сотрудничества ходит много домыслов. Открытое, документально закреплённое подтверждение, что нападение США на одну из стран будет рассматриваться как агрессия против обеих, сузит пространство для рискованных просчётов.

Хотя союзные договоры не дают стопроцентной гарантии реализации обещаний, они выполняются достаточно регулярно, чтобы остудить горячие головы в Вашингтоне.

* * *

Со времён холодной войны Москва активно прибегала к созданию альянсов. Хотя эта деятельность предполагала наличие военно-политических обязательств, российский интерес объяснялся преимущественно приобретением сопутствующих политических выгод. В условиях жёсткой конфронтации с Западом Россия более не может позволить себе роскошь борьбы за символические выгоды. Необходимо пересматривать систему преференциальных связей на основе внешнеэкономического и военно-стратегического прагматизма.

Подъём междержавного соперничества ведёт и к возрождению подзабытой практики междержавного союзничества. Россия делает ставку на многополярный мир, потому ей не стоит отказываться от ключевого инструмента регулирования отношений в условиях полицентричности. Расчёт исключительно на страх ядерного армагеддона лишает её стратегию запаса прочности. Военный союз с Китаем вкупе с сетью неафишируемых контрсанкционных коалиций обеспечили бы большую гибкость в различных сценариях противоборства с Западом.

Перспективы заключения альянсов зависят от интереса потенциальных союзников. В этой связи изложенный вариант наталкивается на тезис об отказе Китая связывать себя формализованными обязательствами. Между тем в отношениях с Западом Пекин во многом следует путём, проторённым Москвой, пусть и с временным лагом. С обострением американо-китайского соперничества ценность союзничества для Китая будет расти. Соответственно, прежде чем пенять на китайскую обструкцию, российскому внешнеполитическому сообществу стоит самому пересмотреть отношение к назначению военно-политических гарантий.

Автор: Игорь Истомин, и.о. заведующего кафедрой прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.

Публикация подготовлена в рамках гранта на реализацию МГИМО МИД России программы стратегического академического лидерства «Приоритет-2030». Автор выражает признательность И.В. Болговой, В.А. Орлову, И.А. Сафранчуку за ценные комментарии к предварительным версиям исследования.

СНОСКИ

[1] Liska G. Nations in Alliance: The Limits of Interdependence. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1962. P. 3.

[2] Wolfers A. Alliances. In: D.L. Sills (Ed.), International Encyclopedia of the Social Sciences. Vol. 1. N.Y.: Macmillan, 1968. P. 268.

[3] Романов А.М. Воспоминания Великого князя Александра Михайловича Романова. М.: Директ-медиа, 2010. С. 75.

[4] Военная конвенция от 5/17 августа 1892 г. В кн.: Е.А. Адамов (Ред.), Сборник договоров России с другими государствами. 1856–1917. М.: Государственное издательство политической литературы, 1952. С. 281–282.

[5] См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1955 г. «Об аннулировании Англо-Советского Договора от 26 мая 1942 г.» // Труд. 08.05.1955. No. 108; Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1955 г. «Об аннулировании Франко-Советского Договора от 10 декабря 1944 г.» // Труд. 08.05.1955. No. 108.

[6] Договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 09.10.2003. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/integracionnye-struktury-prostranstva-sng/odkb/1638635/ (дата обращения: 18.09.2023).

[7] Премьер-министр РА Никол Пашинян направил письмо Президенту РФ Владимиру Путину // Министерство иностранных дел Республики Армения. 31.10.2020. URL: https://www.mfa.am/ru/press-releases/2020/10/31/let/10617 (дата обращения: 18.09.2023).

[8] Арбатов А. ОДКБ как военного союза не существует, скорее, есть военные отношения между Россией и другими членами ОДКБ // РСМД. 18.07.2012. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/odkb-kak-voennogo-soyuza-ne-sushchestvuet/?ysclid=lnekopwc54658359293 (дата обращения: 18.09.2023).

[9] Мальгин А.В. Проблемы интеграции на постсоветском пространстве. В кн.: А.С. Маныкин (Ред.), Интеграционные процессы в современном мире. М.: МАКС Пресс, 2005. С. 296–353.

[10] Cha V. Powerplay: The Origins of the American Alliance System in Asia. Princeton: Princeton University Press, 2016. 352 p.

[11] Плутагарёв И. Возвращение блудного Узбекистана // Независимое военное обозрение. 15.09.2006. URL: https://nvo.ng.ru/forces/2006-09-15/3_thereturn.html?ysclid=lnekvzo23u524252225 (дата обращения: 18.09.2023).

[12] Wedgwood R. NATO’s Campaign in Yugoslavia // American Journal of International Law. 1999. Vol. 93. No. 4. P. 828–834.

[13] Larson D.W., Shevchenko A. Russia Says No: Power, Status, and Emotions in Foreign Policy // Communist and Post-Communist Studies. 2014. Vol. 47. No. 3-4. P. 269–279.

[14] U.S. National Security Strategy // The White House. 12.10.2022. URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/10/Biden-Harris-Administrations-National-Security-Strategy-10.2022.pdf (дата обращения: 18.09.2023).

[15] Blinken A. Russia’s Strategic Failure and Ukraine’s Secure Future // The U.S. Department of State. 02.06.2023. URL: https://www.state.gov/russias-strategic-failure-and-ukraines-secure-future/ (дата обращения: 18.09.2023).

[16] Hood A., Tauwhere R. Russian Sanctions: Tougher Government Enforcement Requires Tougher Compliance // Thomson Reuters. 15.09.2023. URL: https://www.thomsonreuters.com/en-us/posts/government/russian-sanctions-compliance/ (дата обращения: 18.09.2023).

[17] В. Путин: Диверсификация российской экономики – это суперзадача на ближайшее десятилетие // РБК. 25.10.2006. URL: https://www.rbc.ru/spb_sz/freenews/5592c3d69a79473b7f4befd1?ysclid=lneibm0avr942884268 (дата обращения: 18.09.2023).

[18] Постановление Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2023 г. № 603 «Об утверждении приоритетных направлений проектов технологического суверенитета и проектов структурной адаптации экономики Российской Федерации и Положения об условиях отнесения проектов к проектам технологического суверенитета и проектам структурной адаптации экономики Российской Федерации, о представлении сведений о проектах технологического суверенитета и проектах структурной адаптации экономики Российской Федерации и ведении реестра указанных проектов, а также о требованиях к организациям, уполномоченным представлять заключения о соответствии проектов требованиям к проектам технологического суверенитета и проектам структурной адаптации экономики Российской Федерации» // Правительство России. 15.04.2023. URL: http://static.government.ru/media/files/8JsiO5kSItJA1g5IHhGd5qiQVACelECn.pdf (дата обращения: 18.09.2023).

[19] В ФТС назвали основных торговых партнёров России по итогам 2022 года // Ведомости. 18.01.2023. URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2023/01/18/959445-v-fts-nazvali-osnovnih-torgovih-partnerov (дата обращения: 18.09.2023).

[20] См., например: Как развивается мировой рынок микросхем и чего теперь ждать в России // РБК Тренды. 06.02.2023. URL: https://trends.rbc.ru/trends/industry/626bd1459a7947f2a2d25227 (дата обращения: 18.09.2023).

[21] Blinken A. Further Curbing Russia’s Efforts to Evade Sanctions and Perpetuate its War Against Ukraine // The U.S. Department of State. 12.04.2023. URL: https://www.state.gov/further-curbing-russias-efforts-to-evade-sanctions-and-perpetuate-its-war-against-ukraine/ (дата обращения: 18.09.2023).

[22] Токаев пообещал следовать санкционному режиму против России // РБК. 28.09.2023. URL: https://www.rbc.ru/politics/28/09/2023/651580c69a7947350ee3ef00?ysclid=lnekhnf2ju312250781 (дата обращения: 18.09.2023).

[23] Ismay J. Iranian Weapons Built with Western Semiconductors Despite Sanctions // The New York Times. 22.11.2022. URL: https://www.nytimes.com/2022/11/22/us/drones-russia-iran.html (дата обращения: 18.09.2023).

[24] Barbieri K., Levy J.S. Sleeping with the Enemy: The Impact of War on Trade // Journal of Peace Research. 1999. Vol. 36. No. 4. P. 463–479.

[25] Secretary Antony J. Blinken during a Conversation at Rice University’s Baker Institute for Public Policy Moderated by Ambassador David Satterfield // The U.S. Department of State. 03.10.2023. URL: https://www.state.gov/secretary-antony-j-blinken-during-a-conversation-at-rice-universitys-baker-institute-for-public-policy-moderated-by-ambassador-david-satterfield/ (дата обращения: 18.09.2023).

[26] См.: Караганов С. Применение ядерного оружия может уберечь человечество от глобальной катастрофы // Профиль. 13.06.2023. URL: https://profile.ru/politics/primenenie-yadernogo-oruzhiya-mozhet-uberech-chelovechestvo-ot-globalnoj-katastrofy-1338893/ (дата обращения: 18.09.2023); Тимофеев И.Н. Превентивный ядерный удар? Нет // Россия в глобальной политике. 19.06.2023. URL: https://globalaffairs.ru/articles/preventivnyj-yadernyj-udar-net/ (дата обращения: 18.09.2023); Тренин Д.В. Украинский конфликт и ядерное оружие // Россия в глобальной политике. 20.06.2023. URL: https://globalaffairs.ru/articles/ukraina-yadernoe-oruzhie/ (дата обращения: 18.09.2023); Лукьянов Ф.А. Почему у нас не получится «отрезвить Запад» с помощью ядерной бомбы // Профиль. 21.06.2023. URL: https://profile.ru/politics/pochemu-u-nas-vryad-li-poluchitsya-otrezvit-zapad-s-pomoshhju-yadernoj-bomby-1343905/ (дата обращения: 18.09.2023); Арбатов А., Богданов К., Стефанович Д. Ядерная война – плохое средство решения проблем // Коммерсантъ. 21.06.2023. URL: https://www.kommersant.ru/doc/6055340?ysclid=lng90u2ul1467367697 (дата обращения: 18.09.2023).

[27] Waltz K.N. Theory of International Politics. Long Grove: Waveland Press, 2010. P. 165–168.

[28] Выступление В.В. Путина на Пленарном заседании Петербургского международного экономического форума // Президент России. 16.06.2023. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/speeches/71445 (дата обращения: 18.09.2023).

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721902 Игорь Истомин

Являются ли гарантии автоматическими?

Дебаты вокруг пятой статьи Североатлантического договора

ОКСАНА ЛЕКАРЕНКО

Доктор исторических наук, заведующая кафедрой новой, новейшей истории и международных отношений Национального исследовательского Томского государственного университета.

Неотъемлемой частью холодной войны было формирование военно-политических блоков в разных частях мира. В их основе лежал принцип коллективной безопасности, предполагающий, что участники союза отказываются от применения силы в отношениях друг с другом и соглашаются оказывать помощь любому государству-участнику, подвергшемуся нападению извне.

Дискуссионным остаётся вопрос, когда и в какой форме жертве агрессии может быть предложена помощь. Иными словами, являются ли гарантии безопасности автоматическими и предполагают ли они немедленный военный ответ. С момента создания Организации Североатлантического договора (НАТО) тема гарантий играла важную роль в отношениях Соединённых Штатов и их европейских союзников.

Начало блоковой политики США

Вторая мировая война разрушила политику изоляционизма, которая долго определяла характер действий Соединённых Штатов на мировой арене. По мере того, как верх брали силы, выступавшие за ревизию рузвельтовского внешнеполитического курса, Вашингтон вставал на путь учреждения военно-политических союзов в Старом и Новом свете. Механизм был отработан в Западном полушарии. Если до начала Второй мировой военные планы США охватывали в основном район Карибского моря (стремление обезопасить зону Панамского канала и сохранить здесь контроль над добычей нефти), во время войны американские военные уделяли всё большее внимание и крупным странам Латинской Америки, таким как Мексика и Бразилия. Одновременно поставлена задача заложить основы для постоянного сотрудничества вооружённых сил американских государств. Так во внешней политике Соединённых Штатов произошёл важный поворот к участию в военных союзах в мирное время.

Проект межамериканского договора об обороне Западного полушария президент Гарри Трумэн и лидеры Конгресса одобрили в конце 1945 г., после чего ряд проектов, включая американский, рассмотрел руководящий совет Панамериканского союза, где США играли ведущую роль[1]. 2 сентября 1947 г. на конференции министров иностранных дел Западного полушария в Рио-де-Жанейро подписан межамериканский договор о взаимной помощи (пакт Рио-де-Жанейро). В процессе работы уточнялись понятия, которые затем вошли в документы подобного рода («внутренняя» и «внешняя» угроза, «зона обороны», характер принимаемых санкций и т.д.). Принцип коллективной безопасности зафиксирован в третьей статье: вооружённое нападение на какое-либо американское государство будет рассматриваться как нападение на весь континент[2].

Но Вашингтон предпочитал избежать конкретного определения акта агрессии, чтобы получить право произвольного толкования, которое допускало вмешательство в дела латиноамериканских государств в случае «внутренней агрессии».

Латиноамериканские государства высказали опасения, что они могут быть втянуты в военный конфликт помимо своей воли. Например, представитель Аргентины поинтересовался: означает ли отказ США определить понятие «агрессия», что нападение на американского солдата в американской зоне оккупации в Германии будет считаться атакой на все страны Америки? Представитель делегации Соединённых Штатов пояснил, что нападение на американские войска вне «зоны обороны» (в которую включалась обширная территория в Западном полушарии) будет обязывать лишь к консультациям[3]. Компромиссная формулировка предусматривала, что каждая страна вплоть до решения Консультативного органа могла сама решать, какие меры она способна принять в осуществление обязательства оказать помощь жертве агрессии.

Формирование системы военно-политических блоков продолжилось в Европе. 4 марта 1947 г. в Дюнкерке подписан англо-французский договор «о взаимной помощи в случае возрождения германской агрессии»[4]. Англо-французский союз мог быть расширен за счёт заключения подобных соглашений с другими странами, ответственными за действия в отношении Германии, о чём говорилось в преамбуле. Скрытая антисоветская направленность проявилась позднее в связи с усилиями Великобритании по созданию западной системы безопасности[5]. Дюнкеркский договор стал лишь символическим выражением англо-французского союза. Обязательства взаимной обороны изложены на бумаге, но не закреплены переговорами по военным вопросам.

Соединённые Штаты подталкивали западноевропейские страны к формированию коллективной системы безопасности. Инициативу взяла на себя Великобритания. Британский министр иностранных дел Эрнест Бевин начал прорабатывать планы образования многостороннего союза западных держав с конца 1947 года. Во время лондонской сессии Совета министров иностранных дел (ноябрь-декабрь 1947 г.) он посвятил в свои планы французского министра иностранных дел Жоржа Бидо и государственного секретаря США Джорджа Маршалла. Бидо предложил заключить союзный договор с Бельгией по примеру Дюнкеркского, Бевин же выступал за создание многостороннего союза Англии и Франции со странами Бенилюкса в качестве ядра будущего Западного союза[6].

Учитывая слабость послевоенной британской экономики, сама Великобритания не была готова взять на себя функции гаранта европейской безопасности. Эту роль Бевин отводил Соединённым Штатам. Британский министр предложил госсекретарю Маршаллу свои услуги в качестве инициатора создания военно-политического союза в Европе и обратился с просьбой к Вашингтону поддержать создаваемый альянс, поскольку без этой поддержки он терял смысл[7]. Маршалл одобрил британское предложение, но заявил, что в ближайшем будущем предпринять ничего не сможет, поскольку «занят протаскиванием через Конгресс плана Маршалла»[8]. Тем самым Вашингтон оставил за собой право занять независимую позицию в отношении заявленных планов. 22 января 1948 г., выступая в палате общин британского парламента, Бевин предложил начать переговоры о создании блока безопасности с Францией и странами Бенилюкса. Дюнкеркский договор и договоры со странами Бенилюкса должны были составить ядро Западного союза, к которому затем могли присоединиться другие европейцы.

Госдепартамент США в целом благожелательно отнёсся к идеям Бевина, но высказал ряд замечаний. Во-первых, «дюнкеркская формула», направленная против Германии, противоречила сложившемуся к тому времени убеждению, что угроза европейской безопасности исходит с Востока. Во-вторых, Бевин имел в виду серию двусторонних договоров со странами Бенилюкса. В таком варианте цепь договоров замыкалась на Англии. Соединённые Штаты, вступая в союз, были бы вынуждены согласовывать действия с Лондоном. Более привлекательной для Вашингтона выглядела модель межамериканского договора о взаимной помощи (пакта Рио-де-Жанейро)[9].

Тему создания военно-политического блока в Европе затронули в американском Конгрессе на слушаниях по плану Маршалла, проходивших в январе-марте 1948 года. В обеих палатах обсуждались не только экономические, но политические и военные цели плана. Многие конгрессмены не верили в успех программы экономической помощи, не подкреплённой политическими и военными мерами. Во время слушаний, на участников которых большое впечатление произвёл коммунистический переворот в Чехословакии в феврале 1948 г., предлагалось не ограничиваться наращиванием мощи самих США, но также способствовать укреплению сил союзников. Для этого план экономического восстановления Европы предлагалось дополнить военной помощью странам-участницам, либо же вообще заменить его специальной военной программой. Конгрессмены соглашались, что план Маршалла – не только экономическая программа, его цель – подтолкнуть страны Западной Европы к созданию экономического, политического и военного блока[10].

17 марта 1948 г. подписан Брюссельский договор о создании Западного союза (Организация Брюссельского договора, Брюссельский пакт). В преамбуле упоминалась угроза германской агрессии, однако в основной статье – «вооружённая агрессия в Европе» вообще (в качестве таковой подразумевалась возможная атака СССР). В случае вооружённого нападения на одного из участников союза остальные брали обязательство оказать ему военную и иную помощь (ст. 4). Руководство Западным союзом возлагалось на консультативный совет в составе министров иностранных дел стран-участниц и постоянно действующий военный комитет, представленный министрами обороны соответствующих стран[11]. Организационная структура союза впоследствии использовалась при создании руководящих органов НАТО.

От Западного союза к Атлантическому альянсу

Незадолго до подписания Брюссельского договора (11-12 марта 1948 г.) правительства США, Великобритании и Канады согласовали решение начать переговоры по учреждению Атлантического пакта[12], после чего президент Трумэн публично поддержал создание Западного союза. Вашингтон был готов оказать его участникам военную помощь, если европейцы ускорят создание военной организации Западного союза. На фоне обострения ситуации в Берлине участники Западного союза призывали американцев решить, какую именно военную помощь они могут оказать европейским государствам, а также демонстрировали готовность начать переговоры о дальнейших шагах по укреплению обороны.

В Соединённых Штатах не могли не откликнуться на предложения, которые совпадали с их концепцией европейской безопасности. Таким образом, вызревала идея создания Атлантического регионального пакта.

У Лондона был проект нескольких военно-политических союзов, организованных по региональному принципу (Брюссельский, Средиземноморский, Атлантический). Великобритания должна была участвовать во всех, оставаясь посредником между США и Западной Европой. В Вашингтоне настаивали на учреждении такого военно-политического блока, в котором участвовало бы больше европейских стран, чем в Западном союзе, а также Канада. Соединённые Штаты должны были занять в нём господствующее положение с учётом своего экономического потенциала и наличия ядерного оружия.

В марте-апреле 1948 г. в Вашингтоне состоялись секретные переговоры представителей США, Великобритании и Канады. Участники зондировали позиции друг друга относительно структуры и принципов будущего союза. Они договорились, что союз будет основан на принципе коллективной безопасности, когда нападение на одного приравнивается к нападению на всех. Американская сторона предложила прописать принцип взаимности в организации коллективной обороны[13], включающий совместное военное планирование, взаимодействие вооружённых сил, стандартизацию вооружения и военной техники, активное взаимодействие вооружённых сил стран-участниц, совместное использование военной инфраструктуры.

Основным был вопрос об американских гарантиях безопасности. Ранее он обсуждался дипломатами США и стран Западной Европы, однако конкретные механизмы предоставления гарантий отсутствовали, оставалось неясным, в какой форме американцы будут участвовать в обороне Западной Европы и что потребуют взамен. Согласно позиции Великобритании, Соединённые Штаты должны предоставить странам Западного союза гарантии их защиты в случае «любой агрессии в Европе», поскольку иначе никакие меры укрепления европейской безопасности не были бы эффективными[14].

Главным итогом стало решение, что США не присоединятся к Западному союзу, а предложат его участникам обсудить создание коллективного оборонительного блока на североатлантическом пространстве[15]. За такое решение выступали представители Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ), которые не хотели сковывать американское военное планирование необходимостью постоянно согласовывать его с европейскими союзниками[16]. Вашингтон требовал построения европейского оборонительного потенциала, предоставления США прав на размещение военных баз в Европе и использования стратегически важных ресурсов союзников.

Согласно американской Конституции, ратификация межгосударственных договоров является прерогативой сената. Поэтому с начала переговоров о создании НАТО администрация Трумэна уделяла большое внимание работе с такими влиятельными сенаторами, как Артур Ванденберг и Томас Коннэлли (оба занимали пост председателя сенатской комиссии по иностранным делам при 80-м и 81-м составах Конгресса соответственно). В ходе рассмотрения проекта Североатлантического договора госсекретарь Маршалл и его заместитель Роберт Ловетт регулярно обсуждали детали с обоими сенаторами. В результате выработаны основы сенатской резолюции, известной как «резолюция Ванденберга». В частности, содержалась рекомендация правительству добиваться развития «региональных и других организаций для индивидуальной и коллективной самообороны»[17]. Резолюция, предложенная республиканцем Ванденбергом, утверждена сенатом 11 июня 1948 года. Порывая с традицией изоляционизма, документ санкционировал участие США в военных союзах за пределами Западного полушария в мирное время. Влиятельные республиканцы поддержали планы правительства относительно предоставления американских гарантий безопасности странам Западной Европы и позволили Госдепартаменту начать консультации.

Переговоры правительств Соединённых Штатов и Канады с представителями стран-участниц Западного союза по проекту Североатлантического договора начались в Вашингтоне 6 июля 1948 года. Повестка во многом дублировала мартовские секретные консультации, однако теперь всё рассматривалось в более широком кругу и детальнее. Согласно отведённой им роли, страны Брюссельского пакта обратились к США с просьбой принять участие в создаваемом блоке. Главной задачей становилось отражение крупномасштабного вооружённого нападения, а само существование НАТО оказывалось в прямой зависимости от реального или воображаемого восприятия советской угрозы, вокруг которой происходила трансатлантическая консолидация. Хотя современные западные историки подчёркивают преувеличенное представление о советской военной угрозе[18], именно она определила первые военно-стратегические планы НАТО.

Наиболее трудными для согласования оказались военные аспекты, особенно касавшиеся степени американского участия в случае вооружённого конфликта в Европе и вопроса, должны ли гарантии взаимной военной поддержки иметь автоматический характер. Главная задача европейцев состояла в том, чтобы заручиться американскими гарантиями безопасности. Они предложили так сформулировать ключевую пятую статью Североатлантического договора: в случае нападения на одну из стран-участниц другие должны немедленно прийти ей на помощь. Для США предпочтительнее был вариант гарантий по принципу, заложенному в пакте Рио-де-Жанейро (принятие индивидуальных мер по выполнению обязательств коллективной обороны).

Американская позиция вытекала из особенностей конституционного устройства США, согласно которому право объявлять войну является прерогативой Конгресса, а не президента. Если бы пятая статья была сформулирована, как предлагали европейцы, Конгресс мог не ратифицировать документ.

Исходя из этого, Госдепартамент стремился перенести акценты в формулировке пятой статьи, чтобы впоследствии проводить любые действия, не связывая себя обязательством идти на военное столкновение[19]. Вашингтон настаивал, что европейские страны должны отражать агрессию собственными силами, и пытался ограничить своё участие поставками вооружений. Дискуссии по Североатлантическому договору показали, что ни Вашингтон, ни европейские страны не желали быть втянутыми в военные действия против своей воли. Европейцы хотели удостовериться, что американцы не вовлекут их в военную авантюру, сами оставшись в стороне. В свою очередь США также предпочитали не быть втянутыми в военные действия, начатые европейскими союзниками в невыгодный для них момент[20].

Другими спорными вопросами были состав нового союза, а также судьба Брюссельского пакта. Госдепартамент выступал за его поглощение, европейские страны – за существование обеих организаций, и они отстояли свою точку зрения. Участники пришли к общему мнению, что сотрудничество не следует ограничивать только военными вопросами. Будущий союз «должен был демонстрировать единство и сплочённость его членов, создать новую идентичность, фундаментом которой являлись либерально-демократические ценности и рыночная экономика». Эта идентичность, получившая название «Запад», противопоставлялась «Востоку», основанному на ценностях социалистического мира[21].

Буквально накануне подписания Североатлантического договора сенаторы Коннэлли и Ванденберг встретились с Дином Ачесоном, который в январе 1949 г. сменил Маршалла на посту госсекретаря. «Сенаторы предложили внести дальнейшие изменения в текст договора, суть которых сводилась к тому, чтобы не акцентировать внимание на военном характере помощи. В статье пятой по рекомендации комиссии по иностранным делам и в результате нажима Соединённых Штатов на союзников по блоку появилось выражение “такие действия, которые оно считает необходимыми”, что впоследствии позволило лишить оппозицию одного из аргументов в пользу положения, что устав НАТО (sic) подрывает право Конгресса объявлять войну, не меняя при этом смысла статьи, выгодной для США. С этой же целью заявление, что все действия, направленные на помощь союзнику, который подвергся вооружённому нападению, будут осуществляться странами, входящими в НАТО, “в соответствии с <…> существующими конституционными постановлениями”, было перенесено из преамбулы в статью одиннадцатую»[22].

В итоге пятая статья Североатлантического договора, подписанного в Вашингтоне 4 апреля 1949 г., была сформулирована следующим образом: «Договаривающиеся стороны соглашаются с тем, что вооружённое нападение на одну или нескольких из них в Европе или Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них в целом и, следовательно, соглашаются с тем, что в случае, если подобное вооружённое нападение будет иметь место, каждая из них, в порядке осуществления права на индивидуальную или коллективную самооборону, признаваемого Статьей 51-й Устава Организации Объединённых Наций, окажет помощь Договаривающейся стороне, подвергшейся или Договаривающимся сторонам, подвергшимся подобному нападению, путём немедленного осуществления такого индивидуального или совместного действия, которое сочтёт необходимым, включая применение вооружённой силы с целью восстановления и последующего сохранения безопасности Североатлантического региона.

О любом подобном вооружённом нападении и всех принятых в результате него мерах немедленно сообщается Совету безопасности. Подобные меры будут прекращены, когда Совет безопасности примет меры, необходимые для восстановления и сохранения международного мира и безопасности»[23].

Ратификация Североатлантического договора

Североатлантический договор требовал ратификации в законодательных органах стран-членов. Ещё до официальной публикации он подвергся критике в сенате. Против создания НАТО выступала группа сенаторов (в основном республиканцев) во главе с сенатором от штата Огайо Робертом Тафтом. Они говорили об экономической несостоятельности и невыгодности оказания помощи странам Западной Европы. Сенатор от штата Миссури Форест Доннелл раскритиковал ключевые положения договора и заявил, что он обяжет автоматически вступить в войну в случае нападения на одного из членов альянса. Сомнения Доннелла постарался развеять Коннэлли, он дал понять, что США займут господствующее положение в блоке, и только они будут решать, в какой момент вступить в военные действия[24]. Выступление Коннэлли, открыто указывавшее на неравноправный характер отношений между союзниками, вызвало тревогу в западноевропейских столицах. Переговоры ещё не были закончены, и такая откровенность сенатора могла их осложнить. После консультаций с Ачесоном на следующий день Коннэлли сделал заявление, в котором попытался разъяснить смысл высказывания[25].

Согласно сложившейся практике, большую роль в успешном прохождении законопроектов через Конгресс играют сенатские комиссии, которые готовят его к рассмотрению. От рекомендаций комиссий, где большую роль играют председатель и старейшие сенаторы, зависит успех ратификации. 18 марта опубликован текст Североатлантического договора. Доннелл и Артур Уоткинс вновь выступили с его критикой. Оба предложили допустить сенаторов, не являвшихся членами комиссии, на обсуждение договора, хотя она уже неофициально одобрила создание НАТО[26]. 12 апреля президент передал Североатлантический договор в Конгресс. Сенатская комиссия первой должна была нанести удар по оппозиции. Слушания, к которым тщательно готовились и которые решили сделать открытыми, начались 27 апреля. В пользу договора выступили высшие государственные и военные деятели, включая госсекретаря Ачесона и председателя ОКНШ генерала Омара Брэдли. Ключевые доводы, приводившиеся в пользу договора, заключались в стратегической важности Западной Европы для Соединённых Штатов и необходимости её военно-политического укрепления перед лицом советской угрозы. В ходе обсуждения заслушаны приглашённые конгрессмены, политики и общественные деятели, среди которых оказалось немало критиков Североатлантического договора. Доннелл и Уоткинс задавали бесчисленные вопросы, пытались доказать, что договор даёт президенту слишком большие полномочия в ущерб прерогативе Конгресса объявлять войну. В качестве аргумента сенаторы использовали надуманную конфликтную ситуацию – если русские нападут на Норвегию, означает ли это, что США будут автоматически втянуты[27]. Они указывали, что создание НАТО и программа военной помощи союзникам может вызвать гонку вооружений и повысить вероятность вооружённого конфликта с СССР.

Самой обсуждаемой стала пятая статья договора, в которой определялся механизм помощи союзнику в случае нападения. Из-за обтекаемости формулировки сенаторам оставалось неясным, автоматически ли президент объявит войну агрессору в случае нападения на одного из союзников либо обратится к Конгрессу. Участники опасались, что посредством создания альянсов исполнительная власть сможет вовлекать страну в любые войны и конфликты по всему миру, а Конгресс окажется бессилен повлиять на ситуацию. Острота дебатов смягчалась тем, что статья была выработана при тесном взаимодействии Госдепартамента и членов сенатской комиссии. Как отмечает Михаил Пелипась, двусмысленность её формулировки «являлась отражением двойственности позиций правительства США. С одной стороны, Соединённые Штаты не шли на признание автоматического характера военной помощи… а с другой – правительство было заинтересовано в том, чтобы не обращаться к сенату за разрешением в моменты политических кризисов… в Европе»[28].

Сторонники договора уделили внимание обсуждению пятой статьи именно на заседании комиссии, чтобы исключить неожиданности во время дебатов в сенате. 18 мая 1949 г. Североатлантический договор был единогласно одобрен сенатской комиссией и передан на обсуждение в сенат. Обсуждение там началось 5 июля. Сторонники стремились не допустить внесения дополнений на заключительной стадии дебатов. Критику договора возглавили сенаторы-«неоизоляционисты». Они выдвинули доводы, которые уже звучали на комиссии по иностранным делам, а также рекомендовали изменить третью статью договора, чтобы она не обязывала ни одного из членов альянса поставлять вооружения другим странам[29]. Сенатор Уоткинс предложил дополнение из двух разделов. В первом отмечалось, что любая помощь союзнику со стороны США невозможна, пока Конгресс не примет соответствующего решения. В разделе втором указывалось, что оказание конкретной помощи союзнику, явившемуся объектом агрессии, также должно осуществляться при одобрении Конгресса[30]. Предложенные изменения меняли суть договора и могли вызвать протест западноевропейских стран, однако не получили поддержку большинства голосовавших. На заседании 21 июля сенат ратифицировал Североатлантический договор большинством голосов[31].

В ходе слушаний на сенаторов оказывалось косвенное давление в виде публикации донесений американских дипломатов в Европе о возможных политических последствиях провала ратификации. Однако большую роль в успешной ратификации договора сыграла тщательная проработка законопроекта в сенатской комиссии по иностранным делам и состав 81-го Конгресса, в котором значительную часть составляли сторонники активной глобальной роли Соединённых Штатов и их участия в развитии военно-политической интеграции в Западной Европе[32]. 25 июля президент Трумэн подписал резолюцию о ратификации Североатлантического договора. 24 августа 1949 г. договор вступил в силу.

Новые витки старой дискуссии

С ратификацией Североатлантического договора споры вокруг пятой статьи не утихли и периодически возобновлялись как между атлантическими союзниками, так и внутри США между исполнительной и законодательной властью. В начале 1950-х гг. началось формирование военно-организационной структуры альянса. В 1950 г. принят первый стратегический документ НАТО «Стратегическая концепция обороны Североатлантического региона». Согласно ей, в случае начала военных действий перед вооружёнными силами НАТО ставились две задачи: обеспечить доставку атомных бомб к указанным целям на территории противника и оказывать сопротивление наступлению противника, замедлив его продвижение в глубь территории Западной Европы. Выполнение первой задачи возлагалось на ВВС США. Ядром сухопутных сил НАТО должны были стать армии европейских стран[33].

Решение о создании объединённых вооружённых сил НАТО принято в декабре 1950 г. на заседании Совета НАТО в Брюсселе. С этого времени американские войска на европейском континенте поступили в распоряжение верховного главнокомандующего союзных сил НАТО в Европе, которым назначили американца Дуайта Эйзенхауэра. Вашингтон взял обязательства по прямому участию в обороне Западной Европы через выделение дополнительной военной помощи союзникам и увеличение военного присутствия. Решение президента Трумэна отправить дополнительные американские войска в Европу вызвало неоднозначную реакцию и дало толчок к началу «великих дебатов» в Конгрессе (декабрь 1950 г. – апрель 1951 г.).

Там вновь был поднят вопрос о соотношении американского и европейского вклада в оборону Западной Европы, который обсуждался ещё при рассмотрении Североатлантического договора. Значительная часть сенаторов полагала, что сухопутные войска должны создаваться западноевропейскими государствами. Сенатор-республиканец от штата Огайо Роберт Тафт предостерегал, что американские войска, интегрированные в объединённые вооружённые силы НАТО, будет трудно вывести с континента, что приведёт к постоянным обязательствам США в Европе. Он также подчёркивал, что, принимая решение о направлении американских войск в Европу и их включении в армию НАТО, президент должен был заручиться разрешением Конгресса.

По мнению сенатора от штата Небраска Кеннета Уэрри, речь шла не столько о конституционных правах президента, сколько о выполнении им обещаний, данных представителями исполнительной власти во время слушаний по Североатлантическому договору. Они заключались в том, что присутствие американских войск в Европе не будет рассматриваться как гарантия существования альянса[34]. Со своей стороны, правительство заверяло, что присутствие американских войск в Европе мера временная и они будут выведены, как только европейские страны выполнят обязательства по созданию вооружённых сил альянса. В конце «великих дебатов» президент Трумэн заверил, что будет консультироваться с Конгрессом, прежде чем отправлять войска за границу. В Западную Европу было направлено четыре из шести обещанных дивизий.

В Западной Европе сомнения в надёжности американских гарантий безопасности зародились во второй половине 1950-х гг. в связи с развитием ядерных вооружений.

После запуска Москвой первого искусственного спутника Земли и появления у СССР межконтинентальных баллистических ракет Соединённые Штаты утратили стратегическую неуязвимость. Европейцы задались вопросом, а используют ли США свой ядерный арсенал для защиты союзников, учитывая, что сами стали уязвимы для советского удара[35]. В качестве ответа на изменение стратегической ситуации Франция предпочла не полагаться всецело на американские ядерные гарантии, а пойти по пути создания собственного ядерного оружия. ФРГ, которая в силу ряда причин не могла последовать её примеру, поставила вопрос о большей включённости в вопросы ядерного планирования.

В годы холодной войны Конгресс США неоднократно возвращался к вопросам военной помощи союзникам и военного присутствия в Европе. Так, в августе 1966 г. лидер сенатского большинства Майк Мэнсфилд внёс резолюцию, призывающую его существенно сократить (резолюция Мэнсфилда). Её поддержали те, кто считал, что, завершив послевоенное восстановление экономик, европейские страны в состоянии сами обеспечивать свою безопасность, а также члены Конгресса, обеспокоенные ростом дефицита американского платёжного баланса и отсутствием европейской поддержки войны во Вьетнаме[36]. Поправка не прошла (в том числе при повторном внесении в мае 1971 г.), но обеспокоила Западную Европу. Вашингтону пришлось заверить союзников в незыблемости американских гарантий.

Вьетнамская война также способствовала возобновлению дискуссии о роли Конгресса в случае военного конфликта за пределами США. По её итогам 7 ноября 1973 г. сенат и палата представителей на общем заседании приняли «Совместную резолюцию по вопросу о военных полномочиях Конгресса и президента». Документ обязал президента «консультироваться с Конгрессом, прежде чем начать использование вооружённых сил Соединённых Штатов в военных действиях или в ситуациях, обстоятельства развития которых чётко указывают на неизбежность вмешательства» и «регулярно встречаться с Конгрессом до тех пор, пока вооружённые силы Соединённых Штатов будут участвовать в военных действиях или не будут выведены из таких ситуаций»[37]. После принятия резолюции президентам пришлось либо обращаться к Конгрессу за санкцией на участие американских вооружённых сил в военных операциях в разных странах, либо искать пути обхода данной практики.

После холодной войны проблема доверия между атлантическими союзниками обострилась в связи с попытками Европейского союза сформулировать собственную оборонную политику. Долгие годы страны Европы полагались на Североатлантический альянс и не располагали достаточными военными ресурсами и политической волей для создания в быстрые сроки собственной армии, поэтому в 2003 г. между ЕС и НАТО подписано соглашение «Берлин+». Согласно ему, Евросоюз мог использовать ресурсы альянса для проведения военных операций. В Вашингтоне возникли опасения: если Европейский союз начнёт плохо подготовленную операцию и события выйдут из-под контроля, не придётся ли США против собственного желания прийти на помощь европейцам в соответствии с обязательствами по Североатлантическому договору[38].

* * *

Нападение на страну-участницу НАТО произошло лишь однажды в истории блока – террористические атаки на Нью-Йорк и Вашингтон 11 сентября 2001 года. Члены альянса объявили о вступлении в силу пятой статьи Североатлантического договора. Создание коалиции для борьбы с террористами на территории, находящейся вне традиционной зоны ответственности НАТО, поручили Вашингтону. Сформированная «коалиция желающих» не требовала от всех обязательных и автоматических действий. Таким образом, это событие не может служить основанием для суждения о том, как работает пятая статья Вашингтонского договора. В случае нападения на кого-либо из членов НАТО решение об ответных действиях будет приниматься на основании оценки ситуации руководящими органами альянса, зависеть от наличия атлантической солидарности, имеющей тенденцию к укреплению перед лицом общего врага, и политической воли лидеров ведущих стран НАТО.

Автор: Оксана Лекаренко, доктор исторических наук, заведующая кафедрой новой, новейшей истории и международных отношений Национального исследовательского Томского государственного университета.

СНОСКИ

[1] The American Republics. Foreign Relations of the United States, 1947. Vol. 8. Washington, DC: US Government Printing Office, 1972. P. 1.

[2] The Inter-American Treaty of Reciprocal Assistance, September 2, 1947. In: A Decade of American Foreign Policy: Basic Documents, 1941–1949. Washington, DC: Department of State, 1985. P. 227.

[3] Варющенко В.И. Дипломатическая и военно-политическая подготовка правительством США заключения межамериканского договора «О взаимной помощи» (1944–1947 гг.): диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Томск, 1974. С. 156–158.

[4] The Dunkirk Treaty, March 4, 1947. In: Baylis J. The Diplomacy of Pragmatism. Britain and the Formation of NATO, 1942–1949. Kent, Ohio: Palgrave Macmillan, 1993. P. 131.

[5] Егорова Н.А. Европейская безопасность и «угроза НАТО» в оценках сталинского руководства. В кн.: И.В. Гайдук, Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян (Ред.), Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы. М.: Наука, 1999. С. 62.

[6] Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция стран Запада и реакция СССР (1947–1953 гг.). В кн.: Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян (Ред.), Холодная война. 1945–1963 гг. Историческая ретроспектива. М.: ОЛМА-Пресс, 2003. С. 187.

[7] Lundestad G. The United States and Western Europe since 1945. From «Empire» by Invitation to Transatlantic Drift. Oxford: Oxford University Press, 2003. P. 49.

[8] Пелипась М.Я. Англо-американские противоречия в связи с подготовкой к заключению Североатлантического пакта (1948–1949 гг.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 6. Томск: Издательство Томского университета, 1974. С. 93.

[9] См.: Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция… С. 189; Пелипась М.Я. Указ. соч. С. 95.

[10] Бычкова Т.А. Обсуждение плана Маршалла в Конгрессе США (январь–март 1948 г.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 5. Томск: Издательство Томского университета, 1973. С. 6, 11–15.

[11] Брюссельский договор // Международная жизнь. 1955. No. 1. С. 134–136.

[12] Western Europe. Foreign Relations of the United States, 1948. Vol. 3. Washington, DC: US Government Printing Office, 1974. P. 46–48.

[13] Ibid. P. 107.

[14] Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Американская крепость Европа: Политика США по укреплению оборонного потенциала стран Западной Европы (1947–1955 гг.). Томск: Издательство Томского университета, 2009. С. 31–33.

[15] Western Europe. Foreign Relations of the United States… P. 86.

[16] Kaplan L. The Long Entanglement. NATO’s First Fifty Years. Westport, Connecticut: Praeger, 1999. P. 15.

[17] The Vandenberg Resolution. In: A Decade of American Foreign Policy: Basic Documents, 1941–1949. Washington, DC: Department of State, 1985. P. 149.

[18] Mastny V. The New History of Cold War Alliances // Journal of Cold War Studies. 2002. Vol. 4. No. 2. P. 61–62.

[19] Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии по иностранным делам в подготовке к ратификации Североатлантического договора в США (апрель–май 1949 г.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 5. Томск: Издательство Томского университета, 1973. С. 99.

[20] Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция… С. 193—194.

[21] Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Указ. соч. С. 45–46.

[22] Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 99.

[23] Североатлантический договор, 4 апреля 1949 г. // НАТО. URL: https://www.nato.int/cps/ru/natohq/official_texts_17120.htm?selectedLocale=ru (дата обращения: 11.05.2023)

[24] Congressional Record. Proceedings and Debates of the 81st Congress. First Session. Vol. 95. Pt. 2. Washington, DC: US Government Printing Office, 1950. P. 1163–1169.

[25] Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 100.

[26] Congressional Record… Pt. 3. P. 2843, 2848–2850.

[27] Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 102.

[28] Там же. С. 104.

[29] Congressional Record… Pt. 8. P. 9880.

[30] Congressional Record… Pt. 7. P. 9808.

[31] Congressional Record… Pt. 8. P. 9916.

[32] Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Указ соч. С. 83–84.

[33] Там же. С. 105–108.

[34] Congressional Record. Proceedings and Debates of the 82st Congress. First Session. Vol. 97. Pt. 1. Washington, DC: US Government Printing Office, 1951. P. 157–158.

[35] Kissinger H.A. Strains in the Alliance // Foreign Affairs. 1963. Vol. 41. No. 1. P. 274–276.

[36] Rostow W.W. The Diffusion of Power: An Essay in Recent History. N.Y.: Macmillan Company, 1972. P. 396.

[37] Резолюция (закон) о военных полномочиях. В кн.: Иванян Э.А. История США. Хрестоматия. М.: Дрофа, 2005. С. 371.

[38] Внешняя политика и международные связи Европейского союза: осмысливая роль ЕС в мире / под ред. Л.О. Игумнова. Иркутск: Оттиск, 2018. С. 82.

США. Евросоюз. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721901 Оксана Лекаренко

Останется только один

Четыре танка и перспективы европейского производства

МАРИЯ ХОРОЛЬСКАЯ, Кандидат политических наук, научный сотрудник Отдела европейских политических исследований Национального исследовательского ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

ИЛЬЯ КРАМНИК, Научный сотрудник Центра изучения стратегического планирования ИМЭМО имени Е.М. Примакова РАН.

Конфликт на Украине приобрёл за полтора года черты большой сухопутной войны с участием крупных регулярных войсковых формирований и большого количества техники. Для всех сторон противостояния, в первую очередь для России и стран НАТО, он ставит вопрос о развитии перспективных систем вооружений.

Эта кампания стала в том числе и соревнованием возможностей военной промышленности. Взгляды на будущее как на мир исключительно локальных войн, в котором не останется места крупномасштабным боевым действиям регулярных армий развитых государств друг против друга, оказались излишне оптимистичными и подлежащими пересмотру.

Переосмысление уже идёт. Можно отметить доклады “Empty Bins in a Wartime Environment: The Challenge to the U.S. Defense Industrial Base” американского Центра стратегических и международных исследований (CSIS)[1] (CSIS – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 01.07.2024, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.), статью “A Call to Action: Lessons from Ukraine for the Future Force” в журнале Parameters военного колледжа Армии США[2]. В ряде работ, вышедших ещё до начала конфликта[3], [4], констатируется вероятность войн крупных держав, возможность их высокой интенсивности, необходимость восполнения масштабных потерь и важность развития промышленности, способной к производству больших объёмов оружия.

Это касается крылатых ракет, боевых самолётов, но и вооружений сухопутных войск, высокие темпы расхода которых некоторые специалисты предсказывали и ранее. Так, в совместных англо-франко-американских штабных играх Warfighter 21-4, в ходе которых отрабатывались действия 3-й дивизии британской армии, выяснилось, что при масштабном конфликте в Европе одна дивизия израсходует все наличные британские запасы критически важного (высокоточного) оружия в течение восьми дней. На слушаниях в британской палате общин в июле 2021 г. об этом заявил американский генерал Бен Ходжес, бывший командующий американскими силами в Европе (2014–2017)[5]. К схожим выводам приходят и другие исследования.

Особое внимание привлекают программы развития вооружений и военной техники (ВиВТ) ведущих стран Североатлантического блока, в частности Германии, одного из лидеров альянса по разработке и производству техники для сухопутных войск. Сейчас немецкий Leopard 2, будучи единственным серийным европейским танком, участвует в боях на Украине. В НАТО идёт активный поиск вариантов совершенствования парка как за счёт модернизации самого «Лео», так и путём создания танка нового образца. Вместе с тем адекватность текущих подходов и производственных возможностей новым вызовам неочевидна, как и реализуемость ряда проектов.

Мир танков German edition

В сентябре 2023 г. в прессе появилось сообщение, что Германия подписала соглашение с Испанией, Италией и Швецией о разработке нового танка, который должен сменить нынешние модификации Leopard 2. С немецкой стороны в проекте ожидаемо примут участие Krauss-Maffei Wegmann (KMW) и Rheinmetall, их контрагентами, по версии газеты, станут шведская компания Saab и итальянская Leonardo[6].

Новость вызывает удивление, потому что в Германии уже есть три потенциальных и реальных кандидата на роль серийного основного боевого танка (ОБТ). Один из них – франко-германский Main Ground Combat System (MGCS). В политическом плане он призван ещё больше укрепить франко-германский тандем и упрочить стратегическую автономию ЕС. В техническом – предполагалось, что новый танк заменит немецкий Leopard 2 и французский Leclerc AMX-56. Страны также надеялись, что новый ОБТ станет востребованным экспортным товаром в Евросоюзе.

Решение приступить к разработке Берлин и Париж приняли в 2012 году. В 2015 г. для создания ОБТ основали совместное предприятие KNDS на базе немецкого концерна KMW и французского Nexter Defense Systems (Nexter). Позднее к проекту присоединился Rheinmetall. Демонстратор новой системы должен быть подготовлен в 2024–2027 гг., а развёртывание намечено на 2035 год[7].

Однако в процессе работы возникли сложности, затормозившие работу, стороны признали, что не достигнут поставленных задач к 2035 году[8]. Глава концерна Rheinmetall Армин Паппергер предупредил, что первые поставки могут быть осуществлены не ранее 2040 года. Согласно немецкой прессе, причины задержки – споры между правительствами и компаниями двух стран, кто получит ведущую роль в разработке компонентов. В частности, долгие переговоры велись о характеристиках пушки. В то время как Rheinmetall выступал за разработанную им пушку калибра 130 мм, Nexter заявлял, что более подходящим будет новый французский вариант калибром 140 мм. Впоследствии сообщалось, что партнёры остановились на немецком предложении.

В нынешнем году встал вопрос о целесообразности нового изделия в условиях востребованности Leopard 2. Это основной боевой танк бундесвера. Права принадлежат разработчику – KMW, однако в производстве участвуют Rheinmetall (120-мм пушка Rh-120, башня, система управления, система управления огнём и боеприпасы), небольшое оборонное предприятие Renk-Gruppe (Renk), поставляющее трансмиссию, а также MTU Friedrichshafen (MTU), производящая двигатель.

После решения о передаче Киеву Leopard 1 и 2 страны Евросоюза столкнулись с необходимостью обновить танковый парк, восполнив потери. Норвегия заказала к 2026 г. 54 танка Leopard 2A7 [9], Чехия – 77 2A8[10], Италия ведёт переговоры о закупке 133 штук 2A8[11]. В самой Германии бундесвер должен в течение 26 месяцев получить 18 новых Leopard 2A8[12]. До этого покупателем Leopard 2A7+HU стала Венгрия, заказавшая 44 машины с дополнительными опциями. Поставки венгерских «Лео» должны начаться в 2023 г., также Будапешт получит ремонтно-эвакуационные машины Wisent 2 и танковые мостоукладчики Leguan[13].

Возникают два вопроса. Во-первых, насколько востребован будет MGCS, если европейские страны закупят сейчас последние модели Leopard 2? Ранее генеральный директор Renk Сюзанна Виганд отметила, что спрос на этот танк способен задержать франко-­германскую разработку. В настоящий момент спрос на новые «Лео» оценивается примерно в 300 штук, которые могут стоять на вооружении около 40 лет[14].

Итак, на европейском рынке Норвегия, Чехия, возможно, Италия получат новые Leopard 2. Польша заказала тысячу южнокорейских танков K 2[15]. Маловероятно, что Великобритания решит пополнить свой парк немецкими образцами.

У части стран Европейского союза по-прежнему устаревший или устаревающий танковый парк, и если они не обновят его в ближайшие годы, то могут стать потенциальными покупателями.

В новом танке, безусловно, заинтересованы французы, чьи Leclerc в перспективе нуждаются в замене, и Париж беспокоится, что останется один на один с проектом. Однако немцы уверяют, что его финансирование внесено в план 100-миллиардного фонда бундесвера[16].

Во-вторых, какими промышленными мощностями располагает Германия? Времена холодной войны, когда ФРГ, образно выражаясь, производила по танку в день, ушли в прошлое, страна выпускает в среднем 3–4 танка в месяц на заводе KMW в Мюнхене. Если Германия захочет остаться на этом уровне или увеличить производство, запустив ещё одну линию, вероятно, в серии будет только один вид танка.

В 2022 г. на немецком рынке появился ещё один прототип. Одновременно с разработкой MGCS соисполнитель проекта Rheinmetall внезапно представил свой образец нового танка – Panther KF51. Он использует корпус и шасси Leopard 2A4, оснащён 130-мм пушкой Rh-130 L/52, 12,7-мм пулемётом, дополнительным дистанционно управляемым 7,62-мм пулемётным модулем, четырьмя барражирующими боеприпасами HERO-120 и двумя дронами-разведчиками[17]. Концерн постарался обеспечить рекламу новому танку. «Пантеру» представили на выставке вооружений Eurosatory в 2022 году. Паппергер выступал со странным предложением построить заводы для его производства на Украине. В условиях конфликта это не представляется возможным, вероятно, Rheinmetall хотел просто привлечь дополнительное внимание к разработке.

В теории корпус и шасси Leopard позволяют без серьёзных задержек наладить массовое производство Panther KF51. Однако пока маловероятно, что ФРГ решит сделать Panther основным боевым танком вместо уже испытанного Leopard и что его закупят союзники. Отдельная проблема «Пантеры» – неопределённость в вопросе авторских прав: руководство Rheinmetall заявляло, что обладает правами на конструкцию Leopard 2A4, платформа которого использована в обновлённой машине[18], но разработчик «Лео» KMW не согласился с такой точкой зрения. Весной 2023 г. дело дошло до суда, в итоге пошли на мировую, условия которой не разглашаются[19]. Rheinmetall распространил заявление, что никакие высказывания руководства компании не следует воспринимать как притязание на исключительные права в отношении конструкции Leopard 2A4[20].

Ясность со статусом проекта отсутствует, и сообщение о том, что KMW и Rheinmetall подписали со шведской, испанской и итальянской компаниями соглашение о разработке нового танка, пока вызывает сомнения. Если новость подтвердится, получается, что на данный момент у ФРГ есть один основной боевой танк, один готовый прототип (пока не нашедший заказчика KF-51), один проект в разработке (подкреплённый межгосударственным соглашением MGCS) и один на стадии согласования (ставшее поводом для нашего сегодняшнего разговора соглашение концернов). Но только один из них может попасть в массовое производство.

Как в таком случае объяснить соглашение концернов четырёх стран? Возможно, новый танк создадут на платформе Leopard, и он будет прямым его продолжением. То, что в проекте участвуют четыре страны, позволило компаниям обратиться за финансированием в Европейский фонд обороны (ЕФО). Последний может покрыть полную стоимость исследовательской деятельности и от 20 до 100 процентов затрат на разработку[21]. Сейчас пресса сообщает, что разговор ведётся о сумме лишь в сотни миллионов. Судя по всему, речь идёт только об исследовательской части.

Поле битвы для «новой кошки»

Независимо от того, каким будет перспективный европейский танк – Leopard 2A8 (и последующие модификации), KF51 или что-то созданное в рамках проекта MGCS, этой машине предстоит родиться в непростых условиях для танка как класса техники в целом. Конфликт на Украине предъявил новые требования, в первую очередь в части защищённости, и они поставили под сомнения подходы западной школы танкостроения[22]. Одной из её характерных черт исторически является высокий уровень бронирования лобовой проекции и бортов корпуса, а также башни в передней части. Такой подход обусловлен стремлением дать преимущество в дуэльной ситуации (бой с другим танком), которая в 1970-е гг., в период становления современных танковых платформ, рассматривалась как один из основных вариантов применения этого вида техники. Недостатки, связанные с ослаблением защиты танка вне передних курсовых углов, в тот период не принимались во внимание достаточно серьёзно.

Проблемы «Лео», связанные с уязвимостью верхней проекции, отмечались ещё до их появления на Украине. Большая площадь верхней проекции в силу габаритов танка и достаточно тонкое её бронирование делают Leopard 2 уязвимыми для атак сверху, в частности, дронами-камикадзе. Отмечается и недостаточная защищённость бортов от гранатомётов и других противотанковых средств[23]. Масса Leopard 2 в последних модификациях уже достигает 70 тонн, поэтому повышение уровня защищённости представляет существенную проблему, так как неизбежно потребует увеличения веса.

Уязвимость «Лео» от атак сверху существенно выше, чем у машин «советской школы», в силу меньших размеров последних – как в целом, так и площади башни, а также в силу стандартного для современных советских/российских танков наличия динамической защиты в верхней проекции. Меньшие размеры также облегчают усиление защиты – прирост массы будет также меньшим, чем на более крупных западных танках.

Это обстоятельство заставляет обращать особо пристальное внимание на возможность уменьшения массы танков, включая оснащение перспективной машины необитаемым боевым модулем (по образцу нового российского танка Т-14 «Армата»), что позволит улучшить пассивную защищённость (бронирование) и добавить комплекс активной защиты для уничтожения приближающихся боеприпасов. В случае с европейскими разработками мы видим, что автомат заряжения предусматривается, например, на KF-51 Panther. За счёт некоторого уменьшения габаритов башни танк будет весить меньше, чем актуальные версии Leopard 2 – 59 тонн против 65—67 при более высокой огневой мощи – 130-мм пушка нового поколения вместо 120-мм[24]. Вместе с тем вопрос стоимости и объёмов серийного производства остаётся открытым.

Исходя из практического опыта боевых действий на Украине, можно сделать вывод, что танки советской школы продемонстрировали лучшее соответствие условиям современной войны.

Что имеется в виду под «лучшим соответствием»?

Эта комплексная характеристика сочетает:

во-первых, классическую триаду «огневая мощь – защищённость – подвижность», которую сегодня принято дополнять четвёртым элементом – командной управляемостью;

во-вторых – возможности воспроизводства здесь и сейчас в количествах, отвечающих потребностям ВС и масштабу возможного конфликта;

в-третьих – встраиваемость в театр с точки зрения инфраструктуры обслуживания и мобильности танковых и механизированных частей и подразделений. Здесь важно разделять мобильность танковых подразделений и подвижность боевой машины самой по себе. Мобильность определяется требовательностью подразделений к снабжению, расстоянием и временем, на которое они могут оторваться от ремонтных подразделений без существенной потери боеспособности, дорожной сетью и шире – транспортной инфраструктурой, которая необходима танковым (механизированным) частям для переброски на расстояния, превышающие нормальную дистанцию суточного марша.

Платформа «Объект 172/184/188», включающая танки Т-72, Т-72Б и Т-90 разных версий, которая на данный момент ремонтируется и производится темпами, превышающими соответствующие показатели для всех остальных основных танков мира вместе взятых, весит в пределах 50 тонн. Это резко расширяет возможности пользования дорогами и мостами, она может ремонтироваться и обслуживаться промышленностью большинства стран Европы, а также имеет адекватные современным задачам основные ТТХ. Таким образом, советская платформа больше соответствует условиям современной войны, чем платформа Leopard 2.

Заключение

Немецкая бронетанковая промышленность сталкивается с рядом проблем. У ФРГ есть один основной боевой танк, один готовый прототип, один проект в разработке и один на стадии согласования. Предполагаемый объём спроса не допускает производства больше одного ОБТ. Если число заказов и рост закупок военной техники не увеличатся в разы (а таких тенденций мы не наблюдаем), немцам будет невыгодно запускать вторую линию производства и тем более выпускать различные виды танков.

Наиболее вероятным экспортным продуктом сейчас является Leopard 2, танк с налаженным производством и значительным объёмом будущих заказов. С другой стороны, Leopard 2 постепенно устаревает, современные конфликты продемонстрировали его проблемы, в том числе уязвимость для беспилотных летательных аппаратов. В таком случае возрастают шансы совместного германо-французского проекта MGCS. Проект в процессе обсуждения, разработчики могут учесть вызовы, которые стоят перед танками в новых условиях. Обсуждение характеристик будущего танка сопровождается противостоянием немецких и французских компаний. Лоббирование интересов национального производства затрудняет работу над новым образцом.

Для России важно, что события на Украине, где активное применение дронов и управляемого оружия делает одинаково уязвимыми танки и западные, и советской/российской школы, вновь ставят вопросы о количественных характеристиках вооружений и систем. Возросшая вероятность большой войны заставляет обратить внимание на возможности восполнения потерь живой силы и техники, а также параметров расхода боеприпасов. Когда потери танков в конфликте России и Украины измеряются сотнями, производственные планы, предусматривающие поставку 300 машин за ~10 лет и темпы производства в 3–4 танка в месяц, ставят под вопрос готовность НАТО к масштабной сухопутной войне. Танк не может быть чем-либо заменён на поле боя, потому что лёгкая бронетехника и небронированные машины ещё более уязвимы.

Опасения относительно возможности большой конвенциональной войны подводят к выводу о несостоятельности «постсоветской» концепции развития вооружённых сил стран НАТО, не предусматривавшей массового производства бронетехники нового поколения.

Схожую реакцию вызывают первые результаты применения танков в ходе очередного обострения израильско-палестинского конфликта. Уязвимыми к атакам дронов оказываются и танки израильского производства Merkava Mk.4, хотя защищённость этого танка от традиционных противотанковых средств принято считать высокой. Это говорит о необходимости по-новому оценить защищённость имеющихся в строю современных танков, а также перспективных моделей.

В свою очередь, для России выводы из происходящего сводятся в том числе к необходимости выдерживать баланс между боевыми характеристиками, стоимостью и возможностью крупносерийного производства ВиВТ, где более адекватными оказываются относительно недорогие и приспособленные к массовому выпуску танки «советской школы».

Авторы:

Мария Хорольская, кандидат политических наук, научный сотрудник Отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН.

Илья Крамник, научный сотрудник Центра изучения стратегического планирования ИМЭМО РАН.

Статья опубликована в рамках проекта «Посткризисное мироустройство: вызовы и технологии, конкуренция и сотрудничество» по гранту Министерства науки и высшего образования РФ на проведение крупных научных проектов по приоритетным направлениям научно-технологического развития (Соглашение № 075-15-2020-783).

СНОСКИ

[1] Jones S.G. Empty Bins in a Wartime Environment: The Challenge to the U.S. Defense Industrial Base // CSIS. 23.01.2023. URL: https://www.csis.org/analysis/empty-bins-wartime-environment-challenge-us-defense-industrial-base (дата обращения: 01.10.2023). (CSIS – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 01.07.2024, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.)

[2] Crombie K., Nagl J.A. A Call to Action: Lessons from Ukraine for the Future Force // The US Army War College Quarterly: Parameters. 2023. Vol. 53. No. 3. P. 4.

[3] Cancian M.F. Industrial Mobilization: Assessing Surge Capabilities, Wartime Risk, and System Brittleness // CSIS. 08.01.2021. URL: https://www.csis.org/analysis/industrial-mobilization-assessing-surge-capabilities-wartime-risk-and-system-brittleness (дата обращения: 03.10.2023). (CSIS – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 01.07.2024, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.)

[4] Gunzinger M.A. Affordable Mass: The Need for a Cost-Effective PGM Mix for Great Power Conflict // Mitchell Institute for Aerospace Studies. 29.11.2021. URL: https://mitchellaerospacepower.org/affordable-mass-the-need-for-a-cost-effective-pgm-mix-for-great-power-conflict/ (дата обращения: 02.10.2023).

[5] Oral Evidence: Defending Global Britain in a Competitive Age, HC 166 // House of Commons. 06.07.2021. URL: https://committees.parliament.uk/oralevidence/2496/pdf/ (дата обращения: 01.10.2023).

[6] Deutschland startet neue Kampfpanzer-Allianz // Handelsblatt. 11.09.2023. URL: https://www.handelsblatt.com/politik/international/leopard-2-nachfolger-deutschland-startet-neue-kampfpanzer-allianz-/29374860.html (дата обращения: 04.10.2023).

[7] Тимофеев П.П., Хорольская М.В. Проектный потенциал франко-германского оборонного сотрудничества // Анализ и прогноз. Журнал ИМЭМО РАН. 2020. No. 4. C. 72.

[8] Steinmann T. Deutsch-französischer Superpanzer kommt später als geplant // Capital. 11.04.2023. URL: https://www.capital.de/wirtschaft-politik/deutsch-franzoesischer-superpanzer-kommt-spaeter-als-geplant-33363634.html (дата обращения: 01.10.2023).

[9] Norwegen bestellt 54 Leopard-2-Panzer // FAZ. 03.02.2023. URL: https://www.faz.net/aktuell/politik/ausland/norwegen-bestellt-54-leopard-2-panzer-aus-deutschland-18651192.html (дата обращения: 01.10.2023).

[10] Tschechien bestellt 77 moderne Leopard-Panzer // N-TV. 21.07.2023. URL: https://www.n-tv.de/wirtschaft/Tschechien-bestellt-77-moderne-Leopard-Panzer-article24277651.html (дата обращения: 01.10.2023).

[11] Kington T. Italy to Buy Leopard Combat Tanks, Upgrade Arietes // Defense News. 13.07.2023. URL: https://www.defensenews.com/land/2023/07/13/italy-to-buy-leopard-combat-tanks-upgrade-arietes/ (дата обращения: 01.10.2023).

[12] Ziedler C. 18 neue Leopard-Panzer: Die Lücke bei der Bundeswehr wird gestopft – aber reicht das? // Tagesspiegel. 23.05.2023. URL: https://www.tagesspiegel.de/politik/neue-leoparden-fur-die-bundeswehr-modernste-waffen-in-kleiner-zahl-9863165.html (дата обращения: 01.10.2023).

[13] Hungarian Defense Force’s First Leopard 2A7+HU Tank Arrives // Hungary Today. 23.08.2023. URL: https://hungarytoday.hu/hungarian-defense-forces-first-leopard-2a7hu-tank-arrives/ (дата обращения: 01.10.2023).

[14] Высокий спрос на Leopard 2 замедлил разработку танка MGCS // РБК. 06.04.2023. URL: https://www.rbc.ru/rbcfreenews/642f05779a79476b976b1f5c (дата обращения: 01.10.2023).

[15] На южнокорейских танках, поставляемых в Польшу, также будут использоваться немецкие комплектующие – немецкий дизельный двигатель MTU MB-883 Ka-500 разработки компании MTU Friedrichshafen и автоматическая пятиступенчатая трансмиссия, разработанная немецкой фирмой Renk.

[16] 17. Rüstungsbericht steht im Zeichen von Zeitenwende und Sondervermögen // Bundesministerium der Verteidigung. 22.06.2023. URL: https://www.bmvg.de/de/aktuelles/17-ruestungsbericht-truppe-schnell-und-bestmoeglich-ausstatten-5639808 (дата обращения: 10.10.2023).

[17] Новый немецкий танк KF51 Panther показали на Eurosatory 2022 // Российская газета. 14.06.2022. URL: https://rg.ru/2022/06/14/novyj-nemeckij-tank-kf51-panther-pokazali-na-eurosatory-2022.html (дата обращения: 01.10.2023).

[18] Rheinmetall-Chef Papperger über das geplante Panzer-Werk in der Ukraine: „Wir müssen sie befähigen, sich selbst zu verteidigen“ // Neue Zürcher Zeitung. 15.03.2023. URL: https://archive.ph/LnKGr#selection-301.0-301.127 (дата обращения: 01.10.2023).

[19] Dispute Over Leopard 2 Rights Settled // Europäische Sicherheit & Technik. 03.05.2023. URL: https://esut.de/en/2023/05/meldungen/41800/streit-um-leopard-2-rechte-beigelegt/ (дата обращения: 01.10.2023).

[20] Statement by Rheinmetall AG on the Proceedings by Krauss-Maffei Wegmann GmbH & Co. KG against Rheinmetall AG and Mr. Armin Papperger before the Munich District Court // Defence-Aerospace. 03.05.2023. URL: https://www.defense-aerospace.com/rheinmetall-retracts-leopard-2-rights-statement-ending-dispute-with-kmw/ (дата обращения: 01.10.2023).

[21] European Defense Fond // European Commission. URL: https://defence-industry-space.ec.europa.eu/eu-defence-industry/european-defence-fund-edf_en (дата обращения: 03.10.2023).

[22] Freedberg S.J. What Is a “Main Battle Tank”, and How Will Ukraine Use Them? // Breaking Defence. 12.01.2023. URL: https://breakingdefense.com/2023/01/what-is-a-main-battle-tank-and-how-will-ukraine-use-them/ (дата обращения: 01.10.2023).

[23] Leopard 2 // Army Guide. URL: http://www.army-guide.com/rus/product149.html (дата обращения: 05.10.2023).

[24] Kampfpanzer Panther KF51 // Rheinmetall. URL: https://www.rheinmetall.com/de/produkte/kettenfahrzeuge/gepanzerte-kettenfahrzeuge/kampfpanzer-panther-kf51 (дата обращения: 05.10.2023).

Украина. США. Евросоюз. Весь мир. Россия > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721898 Мария Хорольская, Илья Крамник

Стратегическая авиация сквозь эпохи: задачи, опасности и решения

Разгоняемая гонка вооружений в глобальном масштабе может получить новое измерение, обладающее уникальным эскалационным потенциалом

ДМИТРИЙ СТЕФАНОВИЧ, Научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

АЛЕКСАНДР ЕРМАКОВ, Младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

Сформированная на различных этапах противостояния Москвы и Вашингтона система ограничений, сокращений и контроля над стратегическим вооружениями практически полностью разрушена за первые десятилетия XXI века. Такое уже было в середине 1980-х гг., когда оказался потерян весь прогресс, достигнутый в этой области за период разрядки 1970-х годов. Однако тогда, пройдя через жесточайший кризис, стороны сформировали новую систему, прослужившую около тридцати лет.

Схожие задачи встанут перед сверхдержавами вновь – вероятно, уже в более широком составе и с необходимостью принимать во внимание более обширный список подлежащих регулированию тематик. Рассмотрим вопрос контроля над вооружениями в приложении к стратегической авиации, «первенцу» ядерных сил, с учётом эволюции роли и места этого вида вооружений.

Первое и единственное в своём роде

Именно стратегическая авиация стала первым средством доставки ядерных зарядов – для ядерных бомб (массой более четырёх тонн) тяжёлые бомбардировщики были безальтернативным носителем. На эту роль выбрали Boeing B-29 “Superfortress”, прошедший модернизацию по программе “Silverplate”[1]. После завершения Второй мировой войны уже в качестве специализированного средства доставки ядерного оружия на межконтинентальную дальность созданы первые стратегические бомбардировщики в современном понимании этого термина – Convair B-36 “Peacemaker”. Именно с их развёртывания на рубеже 1948–1949 гг. США начинают создавать полноценные стратегические ядерные силы. Тогда же начался массовый серийный выпуск самих бомб – годом ранее, в 1947 г. в наличии их было только 13 штук[2]. Однако к тому времени американская ядерная монополия была уже нарушена – в СССР прошли ядерные испытания и начал поступать на вооружение Ту-4, созданный на основе B-29 методом обратного инжиниринга. Первая специализированная «ядерная» часть в советских ВВС начала формироваться в середине 1951 г., тогда же изготовлено соответствующее количество серийных бомб. Отставание Советского Союза по времени было не очень велико, около четырёх лет, однако за эти годы Соединённые Штаты успели произвести сотни бомбардировщиков и ядерных боезарядов. Более того, американские машины превосходили советские по характеристикам и могли опираться на широкую систему передового базирования – кроме Великобритании и тихоокеанских баз таким «непотопляемым авианосцем» в 1950-е гг. было, например, французское Марокко[3].

Более или менее реальную возможность нанесения удара по континентальной территории США СССР получил с 1954 г., обретя первые стратегические бомбардировщики – турбовинтовые Ту-95 и реактивные М-4. Вероятно, в отношении собственной стратегической авиации советское руководство испытывало некоторый скепсис, и ресурсы направлялись в основном на ракетное вооружение и средства защиты от американской стратегической авиации. Об этом более чем наглядно говорят цифры – на десятки советских бомбардировщиков приходились сотни американских.

В Советском Союзе активнее и успешнее создавались зенитно-ракетные комплексы и в больших количествах строились истребители-перехватчики.

С 1954 г. подразделения противовоздушной обороны выделили в отдельный вид войск, что сохранялось до 1998 г., и уже на новом витке технологического и концептуального развития подобные задачи были объединены при создании Воздушно-космических сил в 2015 году[4]. После появления в конце 1950-х гг. эффективных межконтинентальных баллистических ракет они стали основным звеном СЯС СССР, в то время как в Соединённых Штатах основным средством доставки ядерного оружия по меньшей мере до середины 1960-х гг. оставалась авиация.

Интересно, что на первом этапе «ядерная» стратегическая авиация условно отделялась от «обычной» из-за своей особой ценности. Участие её в локальных конфликтах считалось нецелесообразным и многим первым «стратегам» вовсе не довелось повоевать. Так, B-36 не участвовали в Корейской войне – отчасти, конечно, из-за боязни потерь, но в том числе и потому, что не рассматривались как «просто большие бомбардировщики». По имеющимся свидетельствам, их экипажи даже не проходили регулярную подготовку по использованию обычных бомб[5]. Похожая судьба ожидала и первые советские Ту-95 и М-4 (разве что поставленные в Китай в 1956 г. Ту-4 участвовали в налётах на Тайвань). Таким образом, на самом раннем этапе развития в качестве компонента СЯС стратегическая авиация сверхдержав в определённой мере придерживалась принципа отделения ядерных средств от «обычных», что и сегодня считается полезным с точки зрения как снижения ядерной опасности и стратегических рисков, так и возможных механизмов контроля над вооружениями.

На все случаи войны

Впрочем, вскоре всё изменилось кардинальным образом. На фоне стремительного развития межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) авиации нужно было доказать свою полезность. В США таким обоснованием стала многозадачность, что хорошо укладывалось в концептуальные идеи в духе «гибкого реагирования» администрации Джона Кеннеди, которые пришли на смену воззрениям о неизбежном и немедленном переходе к массированному применению ядерного оружия в случае войны с СССР. Многочисленная бомбардировочная авиация могла активно применяться на доядерной стадии конфликта, а также в целях управления эскалацией в ядерной фазе. «Бомбовозы» хорошо подходили и для различных демонстративных и сигнальных действий, пролётов вдоль границ, ярких учений. Кроме того, они обладали серьёзным ударным потенциалом в локальных конфликтах с малыми неядерными странами – тема в тот период весьма актуальная для американцев на фоне разгоравшейся войны во Вьетнаме.

С другой стороны, поскольку Советский Союз не обладал заморскими базами, а его руководство было зачаровано возможностями ракетной техники, Москва могла бы полностью отказаться от стратегической авиации. Однако помогла «авианосцефобия» – почти все советские «стратеги» имели модификации, вооружённые тяжёлыми противокорабельными ракетами, что не имело аналогов за рубежом ввиду отсутствия там подобной задачи. Это позволяло заручиться поддержкой военно-политического руководства для производства, развёртывания и регулярного совершенствования крупных морских ракетоносных сил, а уже «на сдачу» появлялась возможность поражения теми же ракетами наземных целей (в том числе с ядерной боевой частью) и более простые «бомбардировочные» модификации самолётов. Даже современные российские стратегические ракетоносцы имеют некоторым образом «морскую» родословную – Ту-95МС создан на основе морского патрульного самолета Ту-142, а Ту-160 изначально создавался под тяжёлые противокорабельные ракеты Х-45, что во многом определило габариты отсеков вооружения (изначально избыточные под стратегические крылатые ракеты Х-55, но пригодившиеся позже для современных образцов ударных вооружений).

Позднее американская стратегическая авиация в полной мере трансформировалась в соответствии с пожеланиями военно-политического руководства, став в первую очередь не столько компонентом СЯС, сколько средством глобальной проекции силы, а также «сверхдлинной рукой» в локальных конфликтах. В начале «Бури в пустыне» 1991 г. это ярко продемонстрировала группа из семи бомбардировщиков B-52G, совершившая беспосадочный перелёт из США до рубежа пуска по целям в Ираке неядерных крылатых ракет AGM-86C и обратно, занявший в общей сложности 35 часов[6]. Начиная с этого конфликта, американская стратегическая авиация практически не пропускала многочисленные локальные войны 1990—2020-х гг. и применялась в отдельных карательных акциях. На начальной стадии войны в Афганистане в 2001 г. её возможности оказались уникальны из-за относительной географической изоляции театра боевых действий[7]. Кроме того, Кроме того, бомбардировщики стали удивительно удачной платформой для локальных войн – большой запас топлива и условия для экипажа обеспечивали высокую длительность полётов, запас вооружения соответствовал нескольким тактическим ударным самолётам, а члены экипажа могли эффективно работать с прицельно-разведывательными системами.

Отдельное направление в развитии американских тяжёлых бомбардировщиков любопытным образом перекликается с советским «морским» сюжетом. На сегодняшний день «ветераны» B-52 являются носителями морских мин Quickstrike-ER, которые благодаря оснащению, аналогичному корректируемым планирующим авиабомбам JDAM позволяют осуществлять точное минирование акваторий на значительном удалении[8]. Соответственно, если в советском случае тяжёлые морские ракетоносцы должны были искать и уничтожать авианосцы, то сегодня уже в Соединённых Штатах создаётся потенциал для «запирания» военно-морских сил в базах. Не исключено, что такова одна из причин резко негативной реакции российской стороны на полёты американских тяжёлых бомбардировщиков над акваториями Балтийского и Чёрного морей[9]. Более того, в условиях обострения военно-политического противоборства, в США заявляют о беспрецедентной интенсивности развёртывания оперативных бомбардировочных групп в глобальном масштабе, и что «всем хочется [американский] бомбардировщик у себя в регионе»[10].

Отдельно отметим, что тяжёлые бомбардировщики являются уникальной платформой для испытания вооружения и иных летательных аппаратов, в т.ч. беспилотников воздушного запуска и гиперзвуковых летающих лабораторий.

Таким образом, из специализированной платформы для применения ядерного оружия стратегические бомбардировщики стали единственным из компонентов стратегической триады, вполне пригодным для использования в обычных конфликтах. Они полностью сохранили уникальные возможности компонента СЯС, в частности гибкость, пригодность для выполнения тактических задач и сигнализирования. Не следует забывать, что в отличие от иных составляющих ядерной триады бомбардировщики являются в определённой мере многоразовым средством, пусть и с оговоркой об уязвимости наземной инфраструктуры. В 1980-е гг. их оснастили малоразмерными и малозаметными крылатыми ракетами большой дальности, и они получили и «огневую мощь», в целом не уступающую тяжелым МБР. Находясь на дежурстве в воздухе, стратегический воздушный ракетоносец ещё и крайне устойчивый компонент СЯС, а благодаря дальности наиболее современных крылатых ракет (российские Х-102, Х-БД), а в будущем и вооружению перспективными аэробаллистическими ракетами, практически неуязвим для ПВО противника.

Для России стратегическая авиация ценна ещё и тем, что, учитывая относительную слабость флота по сравнению с флотами потенциальных противников (ВМС США; объединённые ВМС стран НАТО), она является важнейшим средством проекции силы на большом удалении от границ. При этом и в рамках специальной военной операции на территории Украины, насколько можно судить, на дальнюю авиацию возложена значительная часть задач по нанесению комбинированных ударов высокоточным оружием большой дальности[11]. Кроме того, особого внимания заслуживают совместные патрули российских и китайских тяжёлых бомбардировщиков, тем более что параллельно с взаимодействием в воздухе отрабатывается и наземное обслуживание российских самолётов на китайских аэродромах[12].

В этих противоречивых условиях вопрос контроля и ограничения «воздушной ноги» триады СЯС крайне сложен. Стратегические бомбардировщики-ракетоносцы сочетают как уникальные полезные качества, так и недостатки, значительно отличающие их от МБР и БРПЛ, такие как повышенная уязвимость на земле, долгое время подготовки и нанесения удара, небольшой «вес залпа» относительно иных компонентов триады.

Подходы к ограничению стратегической авиации

Попыткам ограничений авиационных вооружений, как ни удивительно, даже больше лет, чем собственно боевым самолётам – ещё на первой и второй конференциях в Гааге 1899 и 1907 гг. были приняты декларации «о запрещении метать снаряды и взрывчатые вещества с воздушных шаров или иным подобным способом»[13]. Успешность этих соглашений комментировать нет смысла. Однако, переходя от курьёзов к современному контролю над вооружениями, стоит начать с договоров ОСВ между СССР и США.

Пожалуй, первым ярким эпизодом стала история дальних бомбардировщиков-ракетоносцев семейства Ту-22М в контексте договора ОСВ-2. Этот самолёт был, кроме всего прочего (если не в первую очередь), носителем тяжёлых противокорабельных ракет семейства Х-22, и США всерьёз обеспокоились его потенциалом в качестве межконтинентального средства доставки ядерного оружия – в том числе благодаря возможности дозаправки в воздухе. После продолжительных переговоров и переписки[14] было принято решение ограничить масштабы производства этого бомбардировщика и не оснащать его системой дозаправки. Более того, противоречия касались и подходов к подсчёту бомбардировщиков и крылатых ракет, и на определённом этапе таковые рассматривались фактически как носитель с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН)[15].

Впрочем, куда более подробно и предметно стратегическая авиация ограничивалась и сокращалась в рамках серии уже российско-американских договоров серии СНВ и отчасти СНП.

Договор СНВ-1 наиболее подробен в определениях и сложен в установлении потолков.

Так, согласно его положениям, под ограничения подпадали «тяжёлые бомбардировщики», которыми считались самолёты, оборудованные для ядерных бомб или ракет, имеющих дальность более 8 тыс. км, и/или оснащённые крылатыми ракетами большой дальности, которыми, в свою очередь, считались крылатые ракеты дальностью более 600 километров[16]. В рамках СНВ-1 проводилась чёткая грань между ракетоносцами — носителями малогабаритных крылатых ракет большой дальности (КРВБ, у США – AGM-86 ALCM и AGM-129 ACM, у СССР/РФ – Х-55) и прочими бомбардировщиками, несущими свободнопадающие бомбы или ракеты с дальностью менее 600 км. Первые приносили в общий засчёт для США по 10–12 боезарядов[17], для России – по 8. Вторые приносили в засчёт один боезаряд, хотя фактически могли нести несколько (особенно свободнопадающих бомб). Однако боевые возможности носителя свободнопадающих бомб и крылатых ракет с дальностью более 2 тыс. километров различались столь кардинально, что их отличающийся на порядок «вес» в договоре выглядит вполне справедливо.

В США к носителям КРВБ, согласно положениям договора, отнесли Boeing B-52H “Stratofortress” и оснащённую для этого часть парка более старой и уже начавшей сниматься с вооружения модификации В-52G. К прочим тяжёлым бомбардировщикам – Rockwell B-1B “Lancer”, которые не успели оснастить КРВБ, и создаваемый малозаметный Northrop Grumman B-2 “Spirit”. В России к носителям КРВБ отнесли Ту-95МС и Ту-160, к прочим устаревшие и уже снимаемые с вооружения Ту-95М, Ту-95К, Ту-95К-22. Для американских ракетоносцев была принята максимальная фактическая боевая нагрузка в 20 крылатых ракет, для российских – в 16 (фактически взят максимально возможный боекомплект среди парка, имевшийся, соответственно, у модификаций B-52H[18] и Ту-95МС-16[19]). Таким образом, для общего засчёта бралась боевая нагрузка в половину от предельной.

Со времени заключения СНВ-1 тянется специфическая история вокруг американских бомбардировщиков B-1B “Lancer”. Он изначально планировался как многоцелевой, в том числе и как замена B-52H в качестве носителя КРВБ, но сильно задержался в создании и к 1991 г. только на паре прототипов начались предварительные испытания[20]. Строевые машины не были оборудованы для применения КРВБ, только для свободнопадающих ядерных бомб и ракет малой дальности AGM-69A SRAM. В случае переоборудования B-1B мог стать мощным носителем с рекордной боевой нагрузкой до 22 КРВБ (8 на барабанной пусковой установке в переднем отсеке вооружения и 14 на пилонах под фюзеляжем). В новых геополитических условиях американские переговорщики заявили, что программа оснащения B-1B ядерными КРВБ не ведётся и не планируется. Выработана схема лишения возможности быстро оборудовать для этого строевые машины (фиксация перегородки в отсеке вооружения, заварка разъёмов для узлов подвески) и механизм инспекций. По заявлениям американских специалистов, на переоборудование потребовалось бы 11–13 дней и как минимум часть работ пришлось бы выполнять в крупных центрах техобслуживания, а это нельзя сделать скрытно[21]. На этих условиях они были занесены в договор не как носители КРВБ. На всякий случай СНВ-1, однако, подразумевал возможность перевести их в другую категорию, чем, впрочем, не воспользовались – напротив, в дальнейшем продолжится их фактическая и юридическая «денуклеаризация».

Кроме решения сложной и потенциально полезной на будущее дилеммы с «недоделанными» B-1B, в чём-то соглашение тридцатилетней давности уже тогда находилось «на волне» сегодняшних наиболее «модных» технологий. Так, отдельными статьями запрещалось создание баллистических ракет воздушного базирования, крылатых ракет с несколькими боевыми частями, переоборудование самолётов большой дальности, но изначально не бомбардировщиков, в носители крылатых ракет (чем сейчас активно занимаются в Соединённых Штатах с системой Rapid Dragon, предназначенной для запуска крылатых ракет из грузовых отсеков транспортных самолётов). Отдельно прописанный запрет на создание оснащённых ядерным оружием «летательных аппаратов, которые не являются самолётами», с примерами в виде дирижаблей и иных аппаратов легче воздуха может показаться комичным, однако незадолго до подписания договора в качестве одного из вариантов базирования перспективной МБР MX в США совершенно серьёзно рассматривались как раз дирижабли[22]. Можно сказать, что таким образом из Москвы-1991 перебросили мостик к Гааге-1899. Отметим, что по крайней мере с запретом ядерного оружия на летательных аппаратах легче воздуха пока всё относительно благополучно.

Этого нельзя сказать о СНВ-2, который должен был радикально расширить и углубить тренды, заложенные в СНВ-1. В первую очередь его помнят и обсуждают в связи с амбициозной идеей ликвидации наземных МБР с РГЧ ИН. Однако были предусмотрены изменения и в вопросе подсчёта боезарядов, числящихся за стратегической авиацией: отныне тяжёлые бомбардировщики приносили бы в общий засчёт количество боезарядов, равное максимальной нагрузке вне зависимости от того, вооружались ли они КРВБ, или простыми свободнопадающими бомбами[23]. В результате российские Ту-95МС стали «весить» в зависимости от модификации 6 или 16 боезарядов, а Ту-160 – 12. Учитывая, что ранее все они считались как 8, а дополнительные узлы подвески на Ту-95МС-16 стали совсем невыгодны, получилось, что большая часть российского парка немного «подешевела», а немногочисленные Ту-160 «подорожали» всего в полтора раза.

В США же ситуация была кардинально иной – B-52H стали приносить в засчёт вдвое больше (20 вместо 10), а B-1B и B-2A в шестнадцать раз больше, так как для них было установлено количество боезарядов в 16! Вероятно, это было мерой подсластить для Москвы горькую пилюлю в виде ликвидации МБР с РГЧ ИН, на которые во многом опирались российские СЯС. Неудивительно, что в СНВ-2 содержалась процедура перевода бомбардировщиков в неядерные, с условиями, прописанными прежде всего под B-1B (например, общее число таких бомбардировщиков – 100, соответствовало числу выпущенных B-1B). К моменту подписания первоначального пакета документов по СНВ-2 (январь 1993 г.) этот бомбардировщик, судя по всему, уже перестали рассматривать как носитель ядерного оружия – в начале 1990-х гг. были сняты с вооружения исчерпавшие ресурс и опасные в эксплуатации ракеты AGM-69A SRAM и из ядерного вооружения остались только свободнопадающие бомбы, что прилично смотрелось только на новейшем малозаметном B-2A. Формально с точки зрения США B-1B были исключены из ядерного планирования в 1997 г., фактически соответствующие тренировки начали сокращаться с 1991 года[24].

Однако с точки зрения российско-американского контроля над вооружениями ничего не изменилось – несмотря на настоятельные просьбы Москвы, США вышли из Договора о ПРО, и Россия отказалась от ратификации СНВ-2. Дабы не допустить перерыва в действии договоров, в 2002 г. был заключён Договор о стратегических наступательных потенциалах, который фактически продлевал СНВ-1, устанавливая новые, более низкие количественные показатели. Определения и параметры оставались прежними. Новые формулировки даны в нынешнем, пусть и приостановленном, ДСНВ, подписанном в апреле 2010 года. В отличие от сложного и детального СНВ-1 или амбициозного СНВ-2, в ДСНВ устанавливались в первую очередь общие количественные потолки СЯС сторон. Внутри потолков предлагалась широкая свобода формирования комфортных для себя СЯС, что было закреплено даже отдельным пунктом: «Каждая из Сторон имеет право самостоятельно определять состав и структуру своих стратегических наступательных вооружений».

Стратегическая авиация получила в ДСНВ особую свободу – все бомбардировщики вне зависимости от вооружения приносили в засчёт носителей и боезарядов только одну единицу за самолёт.

Учитывая значительно сократившиеся парки, воздушная компонента ядерной триады с точки зрения контроля и сокращения вооружений стала почти «бесплатной» (не в смысле бюджетных расходов, к сожалению). Возможно, обе стороны в начале XXI века начали в первую очередь рассматривать стратегическую авиацию как средство неядерной проекции силы, вполне применимое и в локальных конфликтах. Полный отказ от ядерного оружия воздушного базирования, видимо, также был признан нецелесообразным из-за уникальных для этого компонента триады возможностей, упомянутых выше. Кроме того, с развитием средств ПВО и общим прогрессом в разведывательно-информационном обеспечении бомбардировщики с дозвуковыми КРВБ стали терять ценность в качестве средства первого удара, одновременно сокращая возможное негативное влияние на стратегическую стабильность.

В ходе исполнения ДСНВ 2010 г. B-1B были полностью выведены из засчёта после демонстрации российской стороне изменений, исключавших применение уже и свободнопадающих ядерных бомб. Однако если это было решено и объявлено ещё при заключении договора в рамках совместного согласованного заявления[25], то дальнейшие мероприятия США по переоборудованию в неядерные части парка B-52H вызывали споры в рамках работы двухсторонней консультативной комиссии. Российскую сторону не устраивала надёжность, верифицируемость и обратимость подобных изменений, как и маркировка «ядерных» от «неядерных» бомбардировщиков – были установлены специальные отличительные «антенны», но это, разумеется, совершенно не то же, что понятное переоборудование всего типа машин. Отметим, что несмотря на эту справедливую критику, регулярное информирование со стороны США о количестве переоборудованных тяжёлых бомбардировщиков можно расценивать как де-факто меры транспарентности в интересах контроля над неядерными вооружениями, которые могут выполнять стратегические задачи. И всё же, вопрос неправомерного вывода части B-52H из засчёта звучал довольно громко с 2018 г.[26] и оставался одной из ключевых претензий к американской стороне[27]. Конечно, не это привело к приостановке действия ДСНВ в 2023 г., но накопившиеся противоречия, в том числе и по этим вопросам, стали одной из «соломинок, переломивших спину верблюда». Дополнительную остроту данному сюжету придало предложение комиссии Конгресса США по обзору политики в сфере стратегических вооружений рассмотреть возможность «пере-переоборудовать» указанные бомбардировщики B-52H, вновь сделав их средством доставки ядерного оружия[28].

Если вопрос вывода из засчёта B-1B как целого типа выглядит успешным опытом контроля над вооружениями применительно к стратегической авиации, то попытка вывести из него часть парка, а другую часть того же типа рассматривать как основу воздушной компоненты СЯС становится поводом для споров и потенциально опасных недоразумений.

Перспективы контроля над стратегической авиацией

В ближайшем будущем тяжёлые бомбардировщики получат на вооружение новое поколение всё менее заметных крылатых ракет со всё большей дальностью, гиперзвуковые ракеты, разнообразные беспилотные системы воздушного базирования. По мере развёртывания соответствующих видов вооружения и военной техники будет меняться восприятие потенциала воздушной части ядерной триады, а также восприятие угроз со стороны вероятного противника.

Новые технологии сулят не только создание новых видов авиационных средств поражения, чьи уникальные возможности непременно будут использованы (или уже использованы) для доставки ядерного боезаряда. Преобразиться может и облик бомбардировщиков. Если гиперзвуковым, сверхвысотным и частично орбитальным бомбардировщикам место пока на страницах книг о нереализованных проектах холодной войны, то беспилотные технологии – реальность сегодняшнего дня.

Создание тяжёлых ударных БПЛА – дело ближайшего будущего, которое не представляет особых технических проблем.

Сдерживающим фактором, видимо, является неготовность доверять компьютеру столь дорогую машину, выполняющую особо важные задачи. Однако применительно к стратегическим силам новые возможности выглядят очень заманчиво, прежде всего интересен рост дальности полёта и длительности пребывания в воздухе. Последнее позволит обеспечить эффективное дежурство в воздухе в угрожаемые периоды, что в совокупности с новыми средствами поражения сделает авиационную компоненту триады сверхустойчивой (учитывая наращивание противолодочного потенциала и средств космической разведки – в перспективе, возможно, наиболее устойчивой из трёх), а с другой стороны — и более опасной в качестве средства первого удара. И это не фантазии – о перспективном американском бомбардировщике B-21A “Raider” ещё на стадии создания говорилось как об опционально пилотируемом, то есть способном выполнять как минимум часть задач без экипажа[29]. Конечно, передача хотя бы частичного контроля над ядерными средствами цифровому оператору – большая проблема, но рано или поздно, вероятно, возобладают голоса тех, кто справедливо замечает: никого не смущало, что пилота нет в МБР, в чём такая уж принципиальная разница с беспилотным бомбардировщиком?

Впрочем, есть и более традиционные проблемы. Уже понятно, что устоявшиеся определения «тяжёлого бомбардировщика» родом из СНВ-1 начинают устаревать. Формуле «дальность более 8000 км и/или ракеты с дальностью более 600 км», очевидно, не в полной мере соответствует перспективный американский бомбардировщик B-21A “Raider”, по крайней мере, до принятия на вооружение перспективной КРВБ AGM-181 LRSO. А если её не введут в состав вооружения нового бомбардировщика, как уже бывало, то получится, что основная перспективная машина стратегической авиации США будет выведена из засчёта?

Выписанная в свое время «индульгенция» для Ту-22М также трещит по швам по мере его модернизации в версию Ту-22М3М с акцентом на «возвращённую» систему дозаправки и возможное оснащение новыми ракетам, дальность которых может превысить 600 км[30]. Более того, новыми ракетами с большей дальностью оснащаются и ударные самолеты тактической авиации, да и варианты с развёртыванием крылатых ракет на транспортных самолетах также воплощаются в жизнь.

В российско-американском измерении контроля над вооружениями можно выделить два основных перспективных направления. С одной стороны, справедливо предлагается пойти «вглубь и вширь», пусть на сегодня для этого и не хватает политической воли. В частности, можно учитывать крылатые ракеты и свободнопадающие авиабомбы тяжёлых бомбардировщиков полноценно, а не условно (как в действующем ДСНВ), условные же «единицы» для начала распространить на неядерные средства поражения большой дальности, закреплённые за рассматриваемыми в настоящей статье носителями[31]. А, например, задачу вывода из рассмотрения огромного планируемого парка перспективных американских B-21 в неядерном оснащении и их возможных российских (и китайских) аналогов можно решать через углубление существующей практики раздельного базирования соответствующих носителей на авиабазах, не оснащённых инфраструктурой хранения, обслуживания и эксплуатации ядерных боезарядов[32].

Любые «жёсткие» меры контроля над вооружениями необходимо сопровождать «мягкими», подготавливая почву к возвращению к юридически обязывающим договорённостям.

Целесообразно рассмотреть возможность инициативных расширенных уведомлений об учебных, дружественных и «сдерживающих» патрулях и развёртываниях тяжёлых бомбардировщиков, а также о сценариях соответствующих учений, в том числе с привлечением третьих стран.

Глобальный масштаб

В описанном контексте собственный флот тяжёлых бомбардировщиков захотят создать (или возродить) многие страны, хотя сегодня программы перспективных авиационных комплексов такого класса реализуются только в США, России и Китае. Появление подобных универсальных инструментов подлинно стратегического характера создаст новые дилеммы безопасности в различных регионах мира. Необходимо продолжать поиск возможных инструментов если не ограничения, то хотя бы повышения прозрачности соответствующих процессов, так как в противном случае уже разгоняемая гонка вооружений в глобальном масштабе получит новое измерение, обладающее уникальным эскалационным потенциалом. «Освоение» украинского воздушного пространства американским Командованием глобального удара, возможно, стало одной из причин принятия решения о начале специальной военной операции. Не исключено, что подобные действия в других регионах военно-политического противостояния также чреваты переходом к вооружённому противоборству с непрогнозируемым исходом.

Авторы:

Дмитрий Стефанович, научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

Александр Ермаков, младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

СНОСКИ

[1] Любопытно, что существовала вероятность выбрать английские Avro “Lancaster”, имевшие очень крупный и удобный бомбоотсек, но американские военные настояли на том, что если есть хоть какая-то возможность, то необходимо использовать американский самолёт (см.: Gibson C. Vulcan’s Hammer. Manchester: Hikoki Publications, 2011. P. 36). Впрочем, современные английские политики наверняка рады возможности дистанцироваться от бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, решение о которых было принято, пусть и формально, но совместно (см.: Minutes of a Meeting of the Combined Policy Committee. In: R. Dougall, R.C. Hayes, D.R. Ambach et al. (Eds.), Foreign Relations of the United States: Diplomatic Papers. The Conference of Berlin (The Potsdam Conference), 1945. Vol. I. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1960).

[2] Norris R., Kristensen H. Global Nuclear Weapons Inventories, 1945–2010 // Bulletin of the Atomic Scientists. 2010. Vol. 66. No. 4. С. 77–83.

[3] Кузнецов К. Стратегический бомбардировщик Боинг B-47 «Стратоджет». М.: Эксмо, 2018. С. 70–71.

[4] Кочетыгов М. Ретроспективный анализ военно-научных исследований строительства и развития воздушно-космической обороны // Военная Мысль. 2023. No. 10. С. 18–27.

[5] Кузнецов К. Конвэр B-36 «Миротворец». М.: Эксмо, 2018. С. 86.

[6] Yenne B. The Complete History of U.S. Cruise Missiles: From Kettering’s 1920s’ Bug & 1950’s Snark to Today’s Tomahawk. Forest Lake, Minnesota: Specialty Press, 2018. 122 p.

[7] Ермаков А. Авиация США в войне в Афганистане в 2001–2017 годах. В кн.: В.Н. Бондарев (Ред.), Грозное небо. Авиация в современных конфликтах. М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2018. С. 44–50.

[8] USAF B-52 Conducts Long Range Offensive Mine Warfare Test // Naval News. 29.06.2023. URL: https://www.navalnews.com/naval-news/2023/06/usaf-b-52-conducts-long-range-offensive-mine-warfare-test/ (дата обращения: 07.10.2023).

[9] См.: Начальник Главного оперативного управления Генерального штаба ВС РФ генерал-полковник Сергей Рудской провёл брифинг для представителей СМИ // Минобороны России. 01.06.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12295316@egNews (дата обращения: 07.10.2023); Главнокомандующий ВКС провёл брифинг для военных атташе иностранных государств // Минобороны России. 11.09.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12313777@egNews (дата обращения: 07.10.2023).

[10] Gordon C. STRATCOM Boss Touts Value of Bomber Task Forces: “Everyone Likes a Bomber in Their Region” // Air & Space Forces Magazine. 16.08.2023. URL: https://www.airandspaceforces.com/stratcom-boss-value-bomber-task-forces/ (дата обращения: 07.10.2023).

[11] Командованию и личному составу 121 гвардейского тяжёлого бомбардировочного авиационного полка // Президент России. 07.04.2022. URL: http://kremlin.ru/events/president/letters/68156 (дата обращения: 07.10.2023).

[12] ВКС России и ВВС Китая провели очередное совместное воздушное патрулирование в Азиатско-Тихоокеанском регионе // Минобороны России. 07.06.2023. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12469773@egNews (дата обращения: 07.10.2023).

[13] Гликман О. Гаагские мирные конференции 1899 и 1907 годов: российская инициатива и дальнейшее развитие МГП // Круглый стол «Вклад России в формирование МГП и идей гуманности: исторические, правовые, дипломатические и культурные аспекты». 18.05.2018. URL: https://www.icrc.org/ru/download/file/82839/haguepeaceconferences.pdf (дата обращения 07.10.2023).

[14] К 40-летию подписания договора ОСВ-2: информационно-справочные материалы // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 18.06.2019. URL: https://idd.mid.ru/informacionno-spravocnye-materialy/-/asset_publisher/WsjViuPpk1am/content/k-40-letiu-podpisania-dogovora-osv-2?inheritRedirect=false (дата обращения: 07.10.2023).

[15] Договор ОСВ-2 // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/course/rsf/p6.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[16] Приложение к договору СНВ-1. Термины и их определения // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/start1/definitions.txt (дата обращения: 07.10.2023).

[17] Первые 150 самолётов по 10 боезарядов, те, что свыше 150, по 12.

[18] B-52H могли нести 8 крылатых ракет в барабанной пусковой установке в бомбовом отсеке и 12 на пилонах под крылом. B-52G – только до 12 под крылом, отсюда в положении договора для тех из них, что были «свыше 150», 12 боезарядов в засчёт.

[19] Ту-95МС-16 могли нести 6 крылатых ракет в барабанной пусковой установке в бомбовом отсеке и 10 на пилонах под крылом. Такая нагрузка очень значительно снижала дальность полёта и задолго до заключения ДСНВ-1 бомбардировщики стали выпускать без подкрыльевых пилонов в модификации Ту-95МС-6 и снимать их в частях. Ту-160, в свою очередь, несли 12 крылатых ракет в бомбовом отсеке, что было с точки зрения засчёта достаточно «выгодно».

[20] Ермаков А. Зеркальная крепость // РСМД. 25.05.2023. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/zerkalnaya-krepost/ (дата обращения: 07.10.2023).

[21] Exchange of Letters Concerning the B-1 Bomber // The U.S. Department of State. 20.01.2001. URL: https://1997-2001.state.gov/www/global/arms/starthtm/start/abaltrs.html#b1 (дата обращения: 07.10.2023).

[22] MX: The Weapon Nobody Wants // The Defence Monitor. 1981. Vol. 10. No. 6. P. 7.

[23] Меморандум о договорённости о зачислении боезарядов и о данных по тяжёлым бомбардировщикам в связи с Договором между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/memo.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[24] B-1 // Global Security. URL: https://www.globalsecurity.org/wmd/systems/b-1.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[25] Переоборудованные тяжёлые бомбардировщики В-1В. Первое Согласованное заявление. Глава IX Протокола к ДСНВ-3 // Президент России. 08.04.2010. URL: http://static.kremlin.ru/media/events/files/41d2ef6d0dc8b2e65fc5.pdf (дата обращения: 07.10.2023).

[26] Заявление МИД России // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 05.02.2018. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/international_safety/disarmament/voenno_strategicheskie_problemy/snv/1562499/ (дата обращения: 07.10.2023).

[27] См., например: О суммарных количествах стратегических наступательных вооружений России и США в соответствии с Договором о СНВ // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 13.10.2022. URL: https://mid.ru/en/foreign_policy/international_safety/1833766/?lang=ru (дата обращения: 07.10.2023).

[28] 2023 America’s Strategic Posture. The Final Report of the Congressional Commission on the Strategic Posture of the United States // The U.S. Armed Forces. URL: https://armedservices.house.gov/sites/republicans.armedservices.house.gov/files/Strategic-Posture-Committee-Report-Final.pdf (дата обращения: 07.10.2023).

[29] Rogoway T., Trevithick J. Document Confirms B-21 to Be Delivered Optionally Manned and Nuclear Capable // The Drive. 08.11.2017. URL: https://www.thedrive.com/the-war-zone/15902/document-confirms-b-21-to-be-delivered-optionally-manned-and-nuclear-capable (дата обращения: 07.10.2023).

[30] Ту-22М3М получил штангу дозаправки, снятую после подписания СНВ // РИА Новости. 02.06.2019. URL: https://ria.ru/20190602/1555185418.html (дата обращения: 07.10.2023).

[31] Арбатов А.Г. Проблемы и дилеммы следующего договора СНВ // Мировая экономика и международные отношения. 2021. Т. 65. No. 6. С. 5–20.

[32] Acton J., Vaddi P. A ReSTART for U.S.-Russian Nuclear Arms Control: Enhancing Security Through Cooperation // Carnegie Endowment for International Peace. 02.10.2020. URL: https://carnegieendowment.org/2020/10/02/restart-for-u.s.-russian-nuclear-arms-control-enhancing-security-through-cooperation-pub-82705 (дата обращения: 07.10.2023).

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721897 Дмитрий Стефанович, Александр Ермаков

Первая мировая и СВО

Ложные аналогии среди многочисленных совпадений

КИРИЛЛ КОПЫЛОВ

Военный историк, специалист по Первой мировой войне.

На протяжении всей истории человечества люди были склонны искать ответы на сегодняшние проблемы в прошлом, проводя аналогии. Средневековые короли любили сравнивать себя с римскими императорами и их деяниями, римляне не только бесконечно ориентировались на героев мифологизированного прошлого, но и оглядывались на опыт Древней Греции.

Неудивительно, что сегодня, когда штурмовые группы пехоты сходятся на кинжальной дистанции среди развороченных огнём гаубиц окопов, а в обиход снова вошли такие понятия, как «мобилизация», «снарядный голод» и «война на истощение», аналитики и представители СМИ начали обращаться к образам Первой мировой. Бои вокруг Бахмута сравнивают с событиями под Верденом, рассуждают о позиционном тупике и ломают копья вокруг способов выхода из него.

Часть подобных аналогий имеет право на существование, другие же не просто неверны, но могут привести к ошибочным и даже опасным умозаключениям. В этой статье попробуем разобраться, какие параллели имеют основания, а где речь идёт о конъюнктурных натяжках и попытках строить теории на зыбкой почве.

Война, которую ждали другой

Череда научно-технических открытий и бурное развитие производственных возможностей совершили сразу несколько революций в военном деле к началу Первой мировой. Магазинные винтовки, скорострельная артиллерия, новые средства связи прочно прописались в европейских армиях, крупнейшие военные умы вписывали их в новые доктрины. Тон в разработке последних задавали французы со своим принципом Attaque à outrance – атаковать до победного конца. Решительное наступление считалось единственным способом выиграть войну, победа должна была достигаться смелым маневрированием огромных масс войск, нацеленных на достижение успеха любыми средствами и при любых потерях.

Будущая война виделась яростной, но короткой.

Противник будет разбит в нескольких масштабных сражениях на протяжении недель, самое большее месяцев.

Апофеозом подобного подхода может считаться известный «план Шлиффена», предусматривавший полный разгром французской армии за восемь недель. Провал германского наступления 1914 г. уже принято сравнивать с событиями февраля-марта 2022 года. Однако мы всё ещё недостаточно осведомлены о реальных целях и задачах СВО и оперативных планах российского военного командования, чтобы делать какие-либо далеко идущие выводы.

Провал немецкого наступления и успешный контрудар Антанты на Марне не привёл к быстрой победе Франции, после целой серии попыток подвинуть противника фронт застыл на линии от Северного моря до швейцарской границы. Оборона оказалась сильнее наступления, и основную роль в этом сыграли даже не пулемёты (их было пока слишком мало), а многочисленная скорострельная артиллерия, способная в считанные минуты обрушить десятки снарядов на головы пехоты. В то же время даже самые примитивные окопы снижали потери от снарядов неприятеля во много раз.

Ещё одна популярная довоенная теория гласила, что достаточно самоотверженная пехота в состоянии успешно наступать даже в отсутствие какой бы то ни было поддержки. В пехотном уставе Австро-Венгерской империи образца 1911 г. читаем: «Пехота способна выиграть лавровый венок даже без поддержки других родов войск и против численно превосходящего противника, если она пропитана уверенностью и агрессивностью и вооружена непоколебимой твёрдостью и волей вместе с огромной физической стойкостью». Подобные пассажи содержали уставы и других стран, но суровая правда оказалась в том, что самая мотивированная пехота не могла продвигаться под шквальным огнём вражеской артиллерии. Тем удивительнее читать сегодня военных экспертов, которые утверждают, что патриотизм, врождённый национальный дух и прочие факторы, относящиеся скорее к сфере пиара, способны компенсировать материальные проблемы и нехватку вооружения.

Быстрой войны в 1914 г. не получилось, и все стороны конфликта начали испытывать резкую нехватку боеприпасов. Довоенные расчёты, основывавшиеся на молниеносном разгроме противника, не предполагали строительства зиккуратов из ящиков со снарядами в ожидании начала войны. Кроме того, практически все европейские армии предпочитали потратить выделенные им средства на закупки дополнительных орудий, чтобы иметь решающий перевес. В результате больше всего снарядов имели Германия и Франция, примерно до 1500 выстрелов на орудие, Россия и Британская империя держали в своих арсеналах до 1000 выстрелов, более бедные страны, такие как Италия, Австро-Венгрия и Османская империя, имели не более 600–700 выстрелов.

Французы, всегда акцентировавшие внимание на умении вести огонь в максимальном темпе, столкнулись с нехваткой снарядов уже в конце сентября 1914-го, а остальные – к Новому году. К концу зимы артиллерия сторон уже выскребала последние довоенные запасы, в то время как расход снарядов во много раз превосходил их производство. В результате армии столкнулись с так называемым «снарядным голодом», а характер боевых действий в условиях укрепляющегося фронта требовал всё больше снарядов.

Здесь аналогии с сегодняшним днём вполне допустимы, быстротечного конфликта не случилось, а все довоенные расчёты оказались неверны перед лицом масштаба конфликта и его интенсивности.

Мобилизованные нации

Одним из принципиальных отличий событий более чем вековой давности от сегодняшнего дня является количество людей и материальных ресурсов, привлечённых воюющими сторонами. В качестве наиболее яркого примера можно взять Францию, чьё население на 1914 г. составляло около 39 млн человек, из которых 19 млн приходилось на мужчин. Уже в августе 1914-го 4 млн (!) мужчин оказались в рядах вооружённых сил, а всего до конца войны под ружьё встанут 7,5 млн французов. То есть практически половина мужского населения, включая стариков и младенцев[1].

В том же темпе шла и Германия. Всего за двенадцать дней мобилизации немецкая армия увеличилась с примерно 800 тыс. человек до более чем 3,5 миллиона. К началу сентября почти каждый третий немец в возрасте от 18 до 45 надел мундир. Германия продолжит мобилизацию и дальше, призвав в ряды вооружённых сил около 11 млн человек при общем населении на 1914 г. в примерно 67 млн человек[2]. По части мобилизации не отставали и другие страны (см. табл. 1 и 2). Так, в Российской империи до октября 1917 г. было мобилизовано около 12 млн человек, хотя эта цифра является обсуждаемой и, вполне вероятно, не полной.

На фоне подобных значений текущие мобилизационные усилия сторон СВО выглядят более чем скромными как и оценки общего числа военнослужащих, непосредственно находящихся на линии боевого соприкосновения. Это, естественно, влияет и на сопоставление любых боестолкновений столетней давности и сегодняшнего дня. Там, где в былые дни стороны могли сосредотачивать группировки численностью в сотни тысяч человек и спокойно относиться к потерям нескольких тысяч в сутки, сегодня действуют многократно меньшие силы, растянутые на сотни километров фронта. В таких условиях прямое сопоставление с Верденом или Соммой выглядит по меньшей мере некорректно.

Тотальной мобилизации подверглась и промышленность стран, участвовавших в Первой мировой. Это были крупнейшие индустриальные державы своей эпохи, на которые приходилась львиная доля мирового промышленного производства, прежде всего в металлургии и металлообработке, машиностроении и химической промышленности. Не удивительно, что они справились с задачей быстрого наращивания военного производства. «Снарядный голод» ликвидирован уже к концу второго года войны, причём цифры роста производства по сегодняшним меркам смотрятся фантастическими.

Британия, тогдашняя «мастерская мира», произвела к декабрю 1914 г. 870 тыс. снарядов, к декабрю 1915-го – 23,5 млн, а к декабрю 1916 г. – 128 миллионов. Россия, отставая в общих объёмах, всё равно продемонстрировала огромный рост. В 1914-м – 104 900 снарядов, 1915-м – 9 567 888, 1916-м – 30 974 678! Одна Франция за время войны произвела около 300 млн снарядов (из которых порядка 20 млн ушло в Россию). Не отставали и Центральные державы. Германия нарастила ежемесячный выпуск снарядов с 345 тыс. в 1914-м до 11 млн в 1918 году. По приблизительным подсчётам, страны Антанты (с Россией до октября 1917 г. и США за все годы) произвели порядка 790 млн снарядов, а Центральные державы примерно 680 миллионов.

На этом фоне уже сорванные обещания стран ЕС обеспечить Украину миллионом снарядов за год смотрятся довольно бледно. Как и планы США нарастить ежемесячный выпуск снарядов с 14 тыс. до 28 тыс., а потом до 100 тыс. к 2025 году.

Не менее грандиозно выглядят и цифры по выпуску другой военной продукции, одних только 155-мм гаубиц французы за четыре года войны произвели более 3 тыс. штук, а всего более 30 тыс. орудий. Не меньшими темпами шло и насыщение войск средствами связи. Если в 1914 г. во французской армии было всего 50 комплектов радиостанций, то к концу войны уже больше 30 тысяч. Число телефонов выросло с двух до 350 тысяч! Британцы нарастили выпуск орудий с 91 в 1914 г. до 8039 в 1918-м, а производство пулемётов увеличилось с 300 штук до 121 тысячи.

Подобные достижения, однако, давались дорогой ценой. По современным подсчётам, к 1917 г. Франция тратила на войну до 70 процентов своего ВВП, а Германия к концу того же года практически полностью свернула все не связанные с войной производства. К завершению войны немецкая и французская экономики потеряли, по разным оценкам, до трети предвоенного ВВП. Это обернулось катастрофическим падением уровня жизни основной массы населения. Британия из крупнейшего мирового кредитора стала должником, начав уже в 1915 г. брать деньги у американских банков, а со вступлением в войну Соединённых Штатов — напрямую у американского казначейства, причём эти деньги в основном оставались в США, идя на оплату поставок оружия и военных материалов. Соединённые Штаты, наряду с Британией, вообще оказались единственными странами, показавшими рост экономик на фоне войны (см. граф. 1).

Сегодня украинская экономика испытывает тяжёлые проблемы и опирается на кредитное плечо иностранных партнёров, российской пока удаётся поддерживать стабильность и не допускать катастрофического снижения. В то же время финансовая нагрузка на всех участников конфликта (прямых и непрямых) может постепенно увеличиваться. Причём, как и в Первую мировую, со временем всё больше будут страдать и экономики стран, напрямую не вовлечённых в конфликт. К примеру, ВВП нейтральной Голландии за время войны упал как минимум на 15 процентов, а независимые страны Скандинавии лишились от 5 до 10 процентов ВВП.

Война технологических чудес

В различных публикациях на тему СВО мы часто можем видеть громкие заголовки о беспрецедентных технологических прорывах, случившихся во время кампании. Однако многие из них уже произошли в начале XX века, пусть и на несколько другом технологическом уровне.

Изобретение братьев Райт военные приметили вскоре после первого полёта. Ещё перед войной французская артиллерия была самым технически продвинутым родом войск. Артиллеристы, хотя перед войной они в основном собирались прямой наводкой бить немцев из своих 75-мм скорострельных пушек, быстро оценили возможность заглянуть с помощью самолёта за горизонт. Неудивительно, что к началу войны половина французских военных самолётов принадлежала артиллеристам. Интересно, что две свои эскадрильи были у кавалерии, конники намеревались с их помощью вести разведку впереди и по флангам своих колонн.

Прозорливость артиллеристов стала очевидна с установлением статичной линии фронта, когда авиация оказалась единственным способом заглянуть дальше передовых окопов противника. Французы первыми, уже в конце 1914 г., установили на самолёт радиостанцию, а через год наведение по радио стало лучшим методом корректировки артиллерийского огня. Этому придавалась такая важность, что эскадрильи приписывались к отдельным полкам тяжёлых орудий и даже батареям сверхтяжёлых. По выражению самих французов, «лётчик стал проводником снарядов к их целям».

Окончательно система сложилась к лету 1916 года. Так, когда 13-я французская пехотная дивизия пошла в атаку на Сомме, над её головой, сменяя друг друга, висели самолёты трёх эскадрилий. Одна работала напрямую с тяжёлым артполком, вторая обеспечивала огонь дивизионной артиллерии, а третья вела наблюдение за продвижением своих войск и действиями противника, сообщая об узлах обороны и готовящихся контратаках.

Но даже не самолёты стали глазами для армии. Первая мировая – расцвет привязных аэростатов. В отличие от самолётов они могли висеть на высоте в 1000–1500 м многие часы, связываясь со штабами и артиллерией по телефону. В результате большая часть Западного фронта находилась почти под круглосуточным наблюдением с воздуха на глубину до 20 километров. Так что современная революция БПЛА в наблюдении за полем боя не так уж и нова.

Свои первые шаги сделали, как бы странно это ни звучало, и различные беспилотники-камикадзе.

Созданием одного из них, который несколько громоздко назывался «самолетающая воздушная торпеда», по заказу американской армии и флота занимались Орвиль Райт и американский инженер-изобретатель Чарльз Кеттеринг. Фактически они делали дрон-камикадзе, причём с хорошими даже для сегодняшнего дня характеристиками. Дальность полета 120 км, скорость 80 км в час и масса боевой части 81 килограмм. Дрон запускался с рельсовых направляющих (как и многие его современные аналоги) и приводился в движение четырёхцилиндровым бензиновым двигателем. Для стабилизации полёта использовался примитивный (по нашему времени) автопилот с гироскопом, высотомером и индикатором направления. Наведение осуществлялось с помощью прибора кратности, который выставлялся на необходимое для достижения цели число оборотов винта дрона, после его срабатывания крылья сбрасывались, и боевая часть пикировала на цель.

Хотя на испытаниях относительным успехом закончилась лишь треть полётов, заказчик был вполне обнадёжен результатами. «Торпеда Кеттеринга» стоила в разы дешевле пилотируемого самолёта, применять их собирались десятками (а потом и сотнями) штук разом по площадным целям, вроде железнодорожных станций, воинских лагерей и даже городов. Поэтому потеря части дронов считалась вполне допустимым ущербом, к тому же ожидалось, что по мере дальнейших опытов и реальной эксплуатации на фронте надёжность будет улучшена. Кроме того, вполне обоснованно считалось, что уничтожение дронов силами ПВО противника (самолётами и зенитными орудиями) будет практически невозможно из-за их малозаметности. Боевое применение назначили на весну-лето 1919 г., но немцы сдались раньше. Всего успели изготовить около 50 аппаратов, ни один из них не попал в Европу. Работы продолжались до 1920 г. и были свёрнуты после очередных бюджетных сокращений.

Немецкая фирма «Сименс» вела работы по дистанционно управляемым катерам ещё до Первой мировой и эти наработки решили использовать для атак британских кораблей у побережья Бельгии. Семитонный катер управлялся по проводам с береговой станции и мог удаляться от неё на расстояние до 20 км, команды по наведению операторы на берегу получали со специального самолёта, который следил за катером и целью. Беспилотник развивал скорость в 30 узлов и нёс почти 700 кг взрывчатки.

Британский монитор «Эребус» в октябре 1917 г. атакован беспилотником, но серьёзных повреждений не получил. Катер врезался в верхнюю часть противоторпедного буля, который и поглотил большую часть взрывной волны. Немцы продолжали совершенствовать катера-камикадзе, заменяя провода на радио и стараясь переместить станцию управления с берега на другие корабли или даже самолёты, но эти работы не были завершены до конца войны. Так что у «Гераней» и украинских морских БПЛА были предшественники.

Автор: Кирилл Копылов, военный историк, специалист по Первой мировой войне.

СНОСКИ

[1] Французская армия несла очень тяжёлые потери: 300 тыс. погибли до конца 1914 г., 430 тыс. – в 1915-м, 361 тыс. – в 1916-м, 190 тыс. – в следующем году, и, наконец, на последний год войны пришлось 306 тыс. убитых. Итого – более миллиона человек, или 4 процента населения страны. Даже мобилизация таких масштабов, как во Франции, не компенсировала потерь. Действующая армия достигла пика численности в июле 1916 г. (2 млн 234 тыс. человек), но упала до 1 млн 890 тыс. к октябрю следующего года и сократилась ещё на 220 тыс. к концу войны.

[2] Между августом 1914-го и ноябрём 1918-го погибло более 1,6 млн немцев.

Россия. Украина > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721896 Кирилл Копылов

Российская стратегическая культура: опыт исторической ретроспективы

Вызов российской стратегической культуре заключается в стремлении элит к ее? упрощению

АЛЕКСАНДР ВЕРШИНИН

Кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ХХ–XXI веков исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, старший научный сотрудник Центра междисциплинарных исследований ИНИОН РАН.

АЛЕКСЕЙ КРИВОПАЛОВ

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

На протяжении большей части XX века стратегия негласно считалась интеллектуальной собственностью военных. Учёные в погонах неохотно пускали чужаков в царство своих исключительно профессиональных интересов. С падением железного занавеса, несмотря на исчезновение формальных ограничений, отечественные международники и политологи по инерции продолжали относиться к данному предмету с предубеждением. Однако неустойчивость международной обстановки и нарастание широкого спектра военных угроз привели к постепенному слому устоявшегося стереотипа.

Сегодня интерес политических наук к военно-силовой проблематике как никогда актуален. В мировой научной литературе существует великое множество определений стратегии. Но как бы ни соперничали между собой взгляды на её суть, цели и задачи – место стратегии всегда будет рядом с политикой. Она начинается и заканчивается там, где политика стремится достичь целей военными средствами, и в этом смысле служит универсальным переводчиком нередко абстрактных внешнеполитических императивов на язык практических военных решений. В то же время стратегия – это не столько про войну, сколько про искусство правильно распорядиться государственной мощью для обретения желаемого внешнеполитического положения.

Стратегическая культура – не синоним стратегии. Она – своего рода контекст, в котором формулируются основные компоненты стратегии: представления о мире, безопасности, внешней политике, вооружённой силе, войне, союзах.

Стратегическая культура находит своё воплощение в политических решениях, которые служат мерилом таланта тех немногих людей, кто ведёт за собой державы на международной арене.

В эпоху модерна стратегическая культура зарождалась и созревала внутри треугольника, вершины которого образовывали верховная государственная власть, армия и внешнеполитическое ведомство.

Как принято считать, термин «стратегическая культура» впервые предложен сотрудником Корпорации РЭНД (RAND Corporation – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 06.12.2023, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.) профессором Джеком Снайдером в 1977 году[1]. И по сей день описываемый им феномен остаётся достаточно модным и востребованным[2], но в реалиях российской академической науки ему, очевидно, не хватает чёткой предметной «прописки». Стратегия непостижима вне контекста. Она оттачивается посредством систематизированных размышлений над военно-политической историей[3]. Без этих опорных точек исследование чаще всего превращается в пустое теоретизирование. В то же время эпический масштаб проявлений стратегической культуры нередко побуждает исследователей видеть в ней концентрированное выражение исторического опыта, восходящего к истокам государственности[4]. Стоит учитывать, что акцент на историцизме может ввести исследователя стратегической культуры в заблуждение: далеко не любой исторический срез действительно важен для понимания её современного состояния. Как однажды заметил британский исследователь, «тщательный поиск корней – удел садовников, а не историков»[5].

Чтобы выделить некие уникальные особенности российской стратегической культуры, необходимы хорошо продуманные критерии для выделения её этапов, сопоставления базовых категорий. Авторы статьи не претендуют на решение столь масштабной задачи. Их гипотеза, которая в данном случае, скорее, заявляется, чем подробно обосновывается, заключается в том, что в российском случае стратегическая культура элиты за последние сто лет претерпела колоссальные по глубине трансформации, и тенденции, которые обозначились в ней за это время, продолжают влиять на характер принимаемых внешнеполитических решений по сей день. Как представляется, это даёт основание для выделения именно XX столетия в качестве самостоятельного поля для исследования.

Формат статьи не позволяет изучить вопрос генезиса стратегической культуры во всей полноте, авторы концентрируются лишь на одном, но, как кажется, ключевом его аспекте – изменении взглядов высших политических элит, в первую очередь лидеров страны. Хотя подобный подход и открыт для критики, он представляется оправданным в силу наличия в Советском Союзе и в современной России неизменно централизованной и закрытой структуры механизма внешнеполитического и стратегического планирования.

Политика вместо стратегии

В XIX веке Россия оставалась системным европейским игроком, и её стратегическая культура была созвучна общеевропейскому эталону[6], однако «короткий XX век» в корне изменил положение дел. Триумф мессианских идеологий надолго развёл Россию и Запад по разные стороны исторических баррикад. Этот водораздел затронул базовые вопросы бытия общества и государства, не исчерпываясь, как прежде, нюансами методов конкурентной борьбы. Вожди большевиков, оказавшиеся у власти в 1917 г., выступали носителями специфического идейно-ценностного багажа. Их связь с предшествовавшей культурной традицией была достаточно условной, а в части преемственности военно-политических элит фактически отсутствовала. Выбранная ими модель поведения на международной арене представляла собой резкий разрыв с предыдущими внешнеполитическими практиками. Это проявлялось как в методах анализа военно-политической обстановки, так и в общем целеполагании. Догматизм мессианской идеологии, выражавшей целостную картину мира, создавал мощные искажающие эффекты.

В каком-то смысле мировоззренческая дистанция между Иосифом Сталиным и Уинстоном Черчиллем существенно превышала ту, что разделяла императора Николая I и лорда Палмерстона всего лишь столетием ранее.

В историографии давно преодолён страдающий явным механицизмом взгляд на внешнюю политику СССР как подчиняющуюся двум разнонаправленным императивам – идеологическому, в духе лозунгов мировой революции, и реально-политическому[7]. В действительности, и то, и другое являлось частным случаем особого отношения к миру, который представлялся исключительно ареной бескомпромиссного, экзистенциального противоборства двух систем. Отсюда вытекала убеждённость, что долгосрочное сосуществование с будущим противником невозможно, не говоря о накоплении во взаимодействии с ним ресурса доверия. Архитектура международных институтов, возникшая по итогам Первой мировой войны, изначально рассматривалась большевиками как потёмкинская деревня, построенная для одурачивания масс. Участие в ней считалось не только бессмысленным, но и вредным, так как легитимировало глобальный общественно-политический порядок, навязываемый капиталистическим Западом. Естественными отношениями с ним была либо прямая конфронтация на поле боя, либо опосредованная, путём поддержки революционного движения внутри западных стран и культивирования «межимпериалистических противоречий»[8]. По выражению Натана Лейтеса, эта ориентация, воспринятая следующими поколениями советских лидеров, стала их «операциональным кодом»[9].

Безусловно, в чистом виде такой подход никогда не применялся к объективным реалиям международной жизни. Уже первые годы после революции продемонстрировали удивительную тактическую изворотливость советской внешней политики. Железобетонный догматизм Владимира Ленина при необходимости легко переходил в практическую гибкость. Главным мотиватором прагматического отношения большевиков к западным державам была убеждённость, что капиталист всегда готов договориться, если ему пообещать привлекательную норму прибыли. Вся сложная палитра целей и задач европейской дипломатии редуцировалась до единственной – стремления к наживе в прямом и переносном смыслах слова. В итоге большевики считали, что могут позволить себе компромиссы, поскольку в долгосрочной перспективе «объек­тивные законы» истории, так или иначе, принесут им победу.

Михаил Гефтер, комментируя распространённое обыкновение сравнивать Ленина-тактика (преуспевшего) с Лениным-стратегом (зашедшим в тупик), отмечал, что «противопоставление тактики и стратегии чуждо сознанию Ленина»: тактика для него – «это практическая проекция программных идей и требований на плоскость их осуществления, очерченную текущей политикой»[10]. Чем более широкий диапазон возможного задаёт политика, тем более противоречивыми могут выглядеть конкретные шаги в направлении главной цели. Ленинская стратегия – сплошная импровизация, позволяющая поймать волну исторического момента, но не имеющая ничего общего с погоней за конъюнктурой. Каждый вираж советского курса на международной арене, которых тогда было немало, наполнялся внутренним смыслом. Такая замена стратегии политикой была возможна лишь в условиях большого исторического «прилива». Закат эпохи великих потрясений, названный на коммунистическом жаргоне «стабилизацией капитализма», создавал принципиально новую ситуацию. На выходе из периода ожидания мировой революции большевистская стратегическая культура имела лишь одну проекцию – «ни мира, ни войны», предчувствие непрочности существующего миропорядка, постоянную готовность к новому этапу боёв.

Сталин: «маневрирование резервами»

Сталину предстояло осмыслить это положение и превратить «партизанскую» тактику действий на международной арене в нечто целенаправленное, устойчивое и методичное. Ленинский нарратив о внешнем мире отредактировали, упорядочили и канонизировали. То, что ранее рассматривалось как очевидная реальность, задающая набор конкретных ответных реакций – классовая борьба внутри и вне капиталистических стран, крах империй, предощущение мировой революции – было переосмыслено и теоретизировано. Сталин подошёл к внешней политике как человек с базовым духовным образованием, сделав её частью универсального катехизиса и закрепив за собой на десятилетия вперёд монопольное право интерпретации стержневого идеологического постулата советской государственности – идеи возможности и неизбежности построения коммунизма[11].

На международной арене Ленин действовал, как полководец в разгар уже разворачивающейся схватки. По мысли Карла Клаузевица, которого лидер большевиков всегда высоко ценил, определяющее значение здесь имели сила воли, энергия и интуиция, обеспечивавшие успех «в игре храбрости и таланта в царстве вероятностей и случайностей»[12]. Сталин же выступал в ином качестве. Он – скорее стратег, обозревающий поле боя накануне решающего сражения. Исходная диспозиция ему ясна и не вызывает сомнений: враг очевиден, недвусмысленно поименован, и его полный разгром вплоть до уничтожения – единственный приемлемый исход баталии. Но всё остальное скрывает туман войны. Сталин неохотно отдавался на волю случая и не желал рисковать: решающая ставка должна была стать выигрышной.

Стратегию он понимал следующим образом: «определение направления главного удара пролетариата на основе данного этапа революции, выработка соответствующего плана расположения революционных сил (главных и второстепенных резервов), борьба за проведение этого плана на всём протяжении данного этапа революции». Важнейшее значение здесь имел второй элемент – наличие сил и резервов (они отождествлялись), а также плана их использования, в эффективности реализации которого Сталин видел суть стратегического руководства. Помимо «прямых» резервов (совокупная мощь государства, включая ресурс его поддержки частью населения потенциально враждебных стран), он выделял и «косвенные» – «противоречия, конфликты и войны (например, империалистическая война) между враждебными пролетарскому государству буржуазными государствами, могущие быть использованными пролетариатом при своём наступлении или при маневрировании в случае вынужденного отступления»[13].

Секрет успеха стратегического руководства, по мнению Сталина, – «сосредоточение главных сил… в решающий момент на наиболее уязвимом для противника пункте». Этот взгляд почти буквально воспроизводил основной принцип ведения войны, сформулированный Антуаном-Анри Жомини, работы которого при Сталине регулярно переиздавались. Диалектика войны Клаузевица, которого после 1945 г. в СССР объявят «устаревшим», явно привлекала Сталина меньше, чем математически чёткие схемы применения силы для гарантированного завоевания победы на поле боя, предложенные французским генералом на русской службе[14]. Как и для Жомини, важнейшим компонентом стратегии для Сталина являлось маневрирование.

«Манёвр резервами» осуществлялся на самом широком фронте, при этом дипломатия рассматривалась лишь как один из его инструментов. Разница между ней как средством урегулировать противоречия без применения силы и стратегией как искусством использовать силу для получения политических результатов практически исчезала. «“Политический вождь” и “боевой штаб” у Сталина полностью совпадают»[15], – констатирует Олег Кен. Советские дипломаты усваивали особый стиль ведения переговоров: они излагали свою позицию лишь в самых общих чертах, после чего инициатива отдавалась в руки партнёров, которым предоставлялась возможность доказать серьёзность намерений путем чёткого формулирования собственных обязательств. Подобное «сигнализирование»[16] позволяло постоянно маневрировать, скрывать собственные цели, избегать риска «потерять лицо», выступив с предложением, оказавшимся отвергнутым, но главное – всегда сохранять возможность выбора.

Ленинскую «вёрткость» в политических делах Сталин поднял на новый уровень, превратив её в отличительную черту своего управленческого стиля. О специфической природе «колебаний генеральной линии» ВКП(б рассуждал побывавший в Москве в 1945 г. Исайя Берлин. По его словам, Сталин в попытках избежать естественной участи всех революционных режимов со времён Французской революции изобрёл «искусственную диалектику» – особый способ управления, при котором необходимо найти среднее «между “диалектическими противоположностями” апатии и фанатизма. Как только такое среднее найдено, остаётся только вести политику таким образом, чтобы очень аккуратно и вовремя и в нужной степени применить силу, чтобы передвинуть политический и общественный маятник в любое нужное в данный момент положение»[17].

Этот подход непосредственно сказывался на внешнеполитическом поведении СССР в межвоенные годы. Его отличительной чертой было непрерывное резервирование запасных позиций и диверсификация вариантов действий. Отсюда вытекали сразу две проблемы. С первой сталкивались дипломаты. Одной из главных задач Максима Литвинова как наркома иностранных дел была верная интерпретация сигналов сверху и адаптация поступающей извне информации к особенностям мировосприятия вождя и его окружения, что удавалось отнюдь не всегда. Вторая проблема возникла в диалоге с зарубежными партнёрами, которые советскую гибкость, отнюдь не отменявшую базовых идеологических постулатов внешнеполитической доктрины Москвы, воспринимали как проявление беспринципности и цинизма.

Сталинское стратегическое мышление обусловливало приверженность Москвы особому варианту Realpolitik, в рамках которого политика баланса сил выдерживалась до того момента, когда наступал час «бросить решающую гирю на чашку весов, гирю, которая могла бы перевесить»[18]. Саму идею коллективной безопасности Сталин воспринимал сугубо утилитарно в качестве инструмента реализации собственной стратегии подготовки к войне, а попытки зарубежных партнёров побудить Москву играть по западным правилам считал лицемерием. Специфика исторического момента между тем состояла в том, что советские стратегические подходы оказались объективно более созвучны тенденциям в европейской политике, которые со всей ясностью обозначились в 1933 году[19]. Попытки «держав статус-кво» закрыть на это глаза лежали в основе советско-западного непонимания, апофеозом которого стали события 1938–1939 годов.

Характеристика Сталина как «Ришелье своего времени»[20], предложенная Генри Киссинджером, обоснована лишь отчасти. До начала Великой Отечественной войны советский лидер, вероятно, не мыслил категориями «концерта» как модели взаимодействия великих держав, у истоков которой в XVII веке стоял министр-кардинал.

В апокалиптическом взгляде вождя на мир просто не было места образу долговременного и устойчивого взаимодействия между равновеликими государствами, которые неизбежно разделяли экзистенциальные классовые и межимпериалистические противоречия.

Эта ситуация начала меняться лишь с превращением СССР в ключевого участника великого альянса – антигитлеровской коалиции.

За четыре года советскому лидеру пришлось пройти путь от командира гарнизона осаждённой крепости до политика мирового масштаба, оперировавшего категориями национального интереса, осознаваемого в диалоге с руководителями крупнейших держав. Плотное взаимодействие с союзниками стало для советской стратегической культуры своего рода прививкой великодержавности. В 1945 г. Сталин вполне укрепился в мысли, что оптимальной моделью послевоенного мироустройства является вариант мировой «директории»[21], представленный Рузвельтом в виде плана «четырёх полицейских». Идеологическое измерение стратегической культуры никуда не исчезло, но стало частью нового самоощущения сверхдержавы. Границы СССР и сфера его геополитического влияния отныне не только обозначали ту часть земного шара, на которой разворачивался грандиозный эксперимент по строительству социалистического общества, но и отмечали широкое стратегическое предполье, главный оборонительный рубеж «социалистического отечества».

В то же время Сталин воспринял американский подход к обновлённой системе международных отношений в том числе и потому, что считал его универсалистский характер вторичным по сравнению с механизмами балансирования совокупной мощи, которые тот предлагал. Ценностное содержание глобальных институтов, как и до войны, рассматривалось им как элемент самопрезентации капитализма, которым вполне можно пренебречь хотя бы потому, что капитализм в конечном счёте отжил своё. Исайя Берлин в 1945 г. высказал парадоксальную для западного обывателя идею: русские окончательно укрепились в мысли, что владеют истинным знанием, в каком направлении движется мир, и понимают мотивы действий бывших союзников лучше, чем они сами[22].

Испытание стратегическим бессилием

За внешними проявлениями сталинской стратегической культуры в 1945—1953 гг. стояли два мотива: сохранявшаяся вера в «объективные законы истории» и убеждённость в том, что Победа 1945 г. широко открыла перед Москвой окно стратегических возможностей. Безусловно, холодная война с первого до последнего дня протекала при огромном материально-техническом и отчасти также военном преимуществе Соединённых Штатов. Но в этой картине якобы неоспоримого американского превосходства имелись важные нюансы. До начала Корейской войны американское ядерное оружие, по существу дела, не функционировало в качестве средства стратегического сдерживания[23]. Объединённый комитет начальников штабов не испытывал недостатка в эскизных наработках (наибольшую известность в отечественной литературе получил пресловутый Dropshot), однако в большинстве своём данные соображения не являлись оперативными планами и боевыми документами.

В Москве отнюдь не собирались уходить в глухую оборону, несмотря на наличие у Вашингтона «ядерной дубины». Слова Сталина, что «атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны»[24], не были пустой бравадой. При наличии крепких нервов за советскую версию будущего, действительно, можно было побороться. Вообще, напористость во внешней политике не была присуща сталинскому стилю: на мировой арене вождь всегда действовал осторожнее, чем во внутренних делах[25]. Однако после Победы 1945 г. он увидел возможность поднять ставки в большой международной игре, апофеозом которой стала Корейская война – навязанный Америке изматывающий периферийный конфликт, сведённый в итоге к ничейному результату.

Сталин покинул властный олимп, оставив преемникам ключевой ресурс, делавший возможной победу в глобальном противостоянии, – укрепившееся государство. Но ещё более важным его наследием был идеологически заданный императив позиционирования СССР вовне. Алексей Юрчак, анализируя дискурсивный режим политического языка 1930—1940-х гг., пришёл к важному выводу: сложившийся при прямом участии Сталина, он мог меняться лишь под пером конечного редактора, который выступал в качестве «фигуры, стоящей за пределами идеологического дискурса и имеющей уникальное и неоспоримое знание канона марксистско-ленинской истины»[26]. Исчезновение такого субъекта обрекало систему на автоматическое воспроизводство старых нарративов в виде «авторитетного дискурса»: возможности её адаптации к новым условиям развития резко ограничивались.

Первым с этой проблемой столкнулся Никита Хрущёв. Он стал проводником идеи мирного сосуществования и отошёл от фаталистического взгляда на международные отношения, что открывало путь перспективам налаживания мирных отношений с Западом и сокращения вооружений. Однако для описания новой желаемой реальности у Хрущёва под рукой оставался лишь прежний сталинский «авторитетный дискурс». Даже в период «десталинизации», когда осуждалась практика репрессий, внешняя политика вождя не подвергалась критике. Хрущёв игнорировал невозможность одновременно улучшить отношения с Западом и усилить глобальную мощь СССР.

Стратегические приоритеты у него отсутствовали, как и понимание внутренней противоречивости и принципиальной несогласуемости заявленных целей. В то же время американская работа над ошибками, сделанная по результатам Корейской войны, имела для Советского Союза тяжёлые последствия. Ядерный арсенал США вырос минимум в 10 раз. Угрозу «за два часа превратить европейскую часть России в груду дымящихся радиоактивных развалин» уже нельзя было игнорировать[27]. Там, где Сталин излучал отрешённую уверенность, Хрущёв был вынужден энергично блефовать. Его внешняя политика вернулась к стилистике ленинских импровизаций и начала подменять собой стратегию.

Но то, что срабатывало в эпоху международного безвременья, было обречено на провал в ситуации системного блокового противостояния.

Если для Хрущёва взгляд на мир через призму идеологии ещё оставался предметом веры, то его преемники окончательно вошли в колею «авторитетного дискурса», повторяя старые слова, но будучи не в силах соотнести их с объективными процессами мирового развития. Именно в 1970—1980-е гг., когда военно-стратегическая неуязвимость СССР была наконец надёжно гарантирована, в советской политической элите стремительно распространялись уныние и апатия. Леонид Брежнев и его ближайшее окружение зацикливались на угрозах и вызовах, которые Сталин и Хрущёв, скорее всего, просто оставили бы без внимания. Теряя ориентиры для стратегического планирования, советское военно-политическое руководство поставило во главу угла единственную задачу, очевидность которой не вызывала сомнений и вытекала из личного опыта его членов – необходимость предотвращения «сценария 1941 года».

Для Брежнева был в целом характерен стратегический прагматизм, однако он определялся механистичной логикой[28]. В апогее ракетно-ядерного противостояния, когда взаимная уязвимость сделалась основой стратегической стабильности, Советский Союз так и не сумел принять в качестве политико-стратегической вводной презумпцию своей беспомощности перед лицом ядерного нападения[29]. Гарантированное взаимное уничтожение считалось пассивной формой противодействия, а пассивность претила советской стратегической культуре, так как служила укоризненным напоминанием о событиях июня 1941 года[30]. Соотношение военных потенциалов казалось советскому руководству не статичным, но динамичным параметром. Одна из сторон в каждый конкретный момент времени должна была либо опережать оппонента, либо рассчитывать вырваться вперёд. Вне зависимости от своих военно-технических успехов советская сторона была убеждена в неустойчивости достигнутого стратегического баланса[31].

Одним из важнейших эпизодов в генезисе стратегической линии Брежнева стало Ялтинское совещание в июле 1969 года. Оно началось как научно-технический спор с целью выбора одного из двух перспективных ракетных комплексов для запуска в серийное производство – разработки Михаила Янгеля (рассчитанной на нанесение ответного удара) или Владимира Челомея (созданной как оружие первого удара)[32]. К перерастанию научно-технического спора в стратегический никто, включая Брежнева, оказался не готов. СССР так до конца и не смог решить, принять ли за основу ядерной стратегии идею превентивного или ответного действия. В результате в серийное производство были параллельно запущены оба комплекса.

С течением времени разрушительные тенденции лишь усугублялись. Крайне нервозной оказалась советская реакция на объявленную США программу развития СОИ, и в особенности на развёртывание в Западной Европе американских баллистических ракет средней дальности. СОИ настолько давила на психику советского руководства, что пришедший к этому времени к власти Михаил Горбачёв стремился увязать сокращение вооружений с требованием прекращения этой программы. Качество горбачёвских решений едва ли уступало тому, что демонстрировало поколение Брежнева, однако в ситуации острого внутреннего кризиса этого было уже недостаточно. Горбачёв искал пути снижения деформирующей экономику военно-стратегической нагрузки, но не мог их найти. Избранный в итоге метод односторонних уступок лишний раз подчеркнул историческую обречённость советского эксперимента.

Элементы современной российской стратегической культуры

Крах Советского Союза открывал широкий спектр возможностей для переосмысления места России в мире. Вопрос о роли Бориса Ельцина в выборе внешнего дизайна нового государства ждёт подробного изучения в будущем, однако некоторые важные вещи просматриваются уже сейчас. Прежде всего с именем первого президента, очевидно, связано «переизобретение» модели позиционирования России вовне как великой державы с приставкой «демократическая»[33]. Применительно к сфере международных отношений эта вывеска означала лишь разрыв с коммунистической идеологией, которая рассматривалась как ключевой фактор краха СССР. Ни о каком превращении России в игрока «второй лиги» Ельцин, вероятно, не думал. Бывший лидер демократической оппозиции очень быстро ощутил себя новым хозяином страны, переходившим на дружескую ногу с президентом США и канцлером Германии.

Парадокс периода, открытого в 1991 г., состоит в том, что демонтаж идеологического каркаса советской государственности, отказ от «авторитетного дискурса», неожиданно способствовал устранению пороков, которыми страдало стратегическое мышление элит в поздние советские времена. Главное, что исчезло – разрушавшее волевое начало у советских руководителей ощущение неуверенности в себе, неочевидности базовых догматов. Ликвидация властной монополии КПСС и сам роспуск Советского Союза воспринимались российским руководством как добровольный исторический шаг, сделанный во имя интересов всего человечества. Одно это, по мнению Москвы, обеспечивало ей место за столом великих держав. Россия не просто вернулась на «столбовую дорогу цивилизации», а оказалась на ней в первых рядах. При всей противоречивости внешнеполитического поведения в начале 1990-х гг., Ельцин был уверен в том, что история – на его стороне.

Представления же о великодержавности в Кремле оставались неизменными. Уже в 1994 г. в первом издании «Записок президента» Ельцин откровенно написал: «“Ельцинская” Россия заняла место Советов в международной политике. Унаследовав всю драматическую историю СССР, начиная с 1917 года. Не говоря уж о наследстве Российской империи, которое мы тоже весьма явственно ощущаем»[34]. Российское руководство унаследовало от советской элиты, частью которой оно так или иначе являлось, традиционное видение национальной безопасности, основанное на принципах сфер влияния и баланса сил[35]. Вероятно, считалось, что старая «имперская» политика станет просто неактуальной: все задачи обеспечения безопасности Москва решит в диалоге с новыми партнёрами на основе набора общих ценностей при условии признания решающего российского вклада в преодоление блоковой конфронтации.

Вопрос о том, насколько реалистичными были эти расчёты, требует отдельного анализа, но стоит отметить, что альтернатив им, вероятно, не имелось. Внешнеполитический дискурс российской либеральной интеллигенции, доминировавшей в общественном мнении в первой половине 1990-х гг., был настолько выхолощен с точки зрения базового стратегического планирования, что едва ли мог фигурировать в качестве руководства к действию. Это объясняет достаточно быстрый закат «козыревской» внешнеполитической повестки, которая после 1992 г. всё более наглядно демонстрировала свою бесперспективность[36].

Как показывает пример современной Украины, ситуация, когда страна переоценивает собственное значение в мировых делах и пытается с этой позиции диктовать условия более сильным игрокам, часто чревата для неё катастрофой. Однако в случае с Россией мировосприятие её элиты, сколь бы причудливым оно ни казалось внешним наблюдателям, становилось фактором международной политики. Как признаёт Анатолий Адамишин, работавший в начале 1990-х гг. заместителем Андрея Козырева, «даже в ослабленном состоянии Россия могла претендовать на большее, чем младший партнёр США»[37]. Избавившись от позднесоветского комплекса неполноценности, Москва видела себя в клубе мировых лидеров в полной уверенности, что имеет на то право. Её порыв к великодержавности можно было принимать или прямо отвергать, но не игнорировать. В последнем случае российское руководство рано или поздно неизбежно пришло бы к выводу, что сама возможность диалога с Западом бесперспективна, а это в свою очередь вело к переоценке результатов демонтажа СССР.

В этом смысле фраза о распаде Советского Союза как о «крупнейшей геополитической катастрофе» обозначала важный сдвиг в стратегическом мышлении.

По мере исчерпания возможностей укрепления внешнеполитических позиций России в диалоге с Западом 1991 г. всё чаще оценивался со знаком минус.

Оставаясь символической доминантой, он задавал иное – ревизионистское – целеполагание международной деятельности. Несоответствие политики Соединённых Штатов и их союзников российским ожиданиям трактовалось как знак их двуличия и лицемерия, хотя с западной точки зрения для этого едва ли имелись основания.

Политику в духе сфер влияния, которая считалась опасным анахронизмом уже в 1920-е гг., на Западе приняли вынужденно по итогам триумфальной победы СССР во Второй мировой вой­не и избавились от неё сразу, как появилась такая возможность. Модель глобального развития на основе единых ценностей, норм и институтов логически предполагала постепенное преодоление конфликтной природы международных отношений и вытеснение стратегического планирования в качестве инструмента их регулирования. Российскую приверженность традиционной концепции безопасности, которая виделась Москвой как структурирующая для всей архитектуры международных институтов, на Западе могли рассматривать лишь как пережиток, либо (позднее) как проявление политического цинизма, разрушающего саму возможность доверительного диалога[38]. Как и накануне Второй мировой вой­ны, нарастание взаимных подозрений в лицемерии и цинизме, завело российско-западные отношения в тупик.

* * *

В 1946 г., покидая навсегда здание МИД на Кузнецком Мосту, Литвинов сделал в интервью американскому журналисту Ричарду Хоттлету громкое и для того времени скандальное заявление: советское руководство исповедует «отжившую концепцию безопасности», основанную на императиве расширения контролируемой территории, которая в перспективе ведёт к прямому столкновению с США и их союзниками[39]. Сегодня и в России, и на Западе можно слышать похожие утверждения[40]. Между тем наблюдатели упускают из виду, что российская стратегическая культура в том виде, в котором она сложилась в XX веке, тяготеет к максимально возможному усвоению «парадоксальной логики» стратегии[41].

У этой ориентации есть целый ряд издержек, которые сказываются, как правило, в период устойчивого мирного развития. Однако она становится достаточно успешной в переломные периоды, когда правилом мировой политики является конфликт. Коль скоро человечество, очевидно, не собирается в обозримой перспективе жить в мире с самим собой, и война, как заметил ещё Алексис Токвиль, останется важным средством «лечения некоторых застарелых болезней»[42] современного общества, стратегия продолжит определять характер взаимоотношений между государствами.

Вызов российской стратегической культуре, как кажется, заключается не в необходимости ее? коренной ломки. Опыт ХХ века говорит, что ахиллесова пята стратегии в исполнении российских элит – стремление к ее? упрощению, подчинение собственно стратегического целеполагания политическому. Политика тесно связана со стратегией, но говорят они на разных языках. Величие Германии в XIX веке обеспечили два выдающихся государственных деятеля – Отто Бисмарк и Гельмут Мольтке, которые выработали эффективную модель «разделения труда» при реализации амбициозной внешней политики.

Российская традиция централизации политических решений неоднократно препятствовала непредвзятому анализу, следствием чего являлись тяже?лые кризисы, подчас представлявшие экзистенциальную угрозу стране.

Рефлексия по этому поводу является объективной необходимостью как для политиков, так и для экспертного сообщества.

Авторы:

Александр Вершинин, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ХХ–XXI веков исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, старший научный сотрудник Центра междисциплинарных исследований ИНИОН РАН.

Алексей Кривопалов, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

Исследование выполнено за счёт гранта Российского научного фонда (проект № 23–28–00622 «Стратегическая культура великих держав в XX–XXI вв.: сравнительно-историческое исследование (на примере России и США)»).

СНОСКИ

[1] Snyder J.L. The Soviet Strategic Culture: Implications for Limited Nuclear Operations. Santa Monica, CA: RAND Corporation, 1977. 40 p.

[2] См.: Алексеева Т.А. Стратегическая культура: эволюция концепции // Полис. Политические исследования. 2012. No. 5. С. 130–147; Белозёров В.К. Методы анализа стратегических культур // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2022. Т. 15. No. 5. С. 29–49; Истомин И.А. Логика поведения государств в международной политике. М.: Аспект-пресс, 2018. 296 с.; Кокошин А.А. Стратегическое управление: теория, исторический опыт, сравнительный анализ, задачи для России. М.: РОССПЭН, 2003. 528 с.; Ливен Д. Российская империя и её враги с XVI века и до наших дней. М.: Европа, 2007. 678 с.; Цымбурский В.Л. Остров Россия. М.: РОССПЭН, 2007. 544 с.; Gray C.S. War, Peace and International Relations. An Introduction to Strategic History. L.: Routledge, 2007. 320 p.; Katzenstein P.J. (Ed.) The Culture of National Security: Norms and Identity in World Politics. N.Y.: Columbia University Press, 1996. 560 p.

[3] Свечин А.А. Стратегия. М.: Военный вестник, 1927. С. 23.

[4] См.: Бордаче?в Т.В. О ранней истории и географии российской внешней политики // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 22–45.

[5] Хеншелл Н. Миф абсолютизма. СПб.: Алетейя, 2003. С. 75.

[6] Schroeder P. Containment Nineteenth Century Style: How Russia was Restrained. In: D. Wetzel, R. Jervis, J.S. Levy (Eds.), Systems, Stability, and Statecraft. Essays on the International History of Modern Europe. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2004.

[7] Steiner Z. The Lights that Failed: European International History, 1919–1933. N.Y.: Oxford University Press, 2005. P. 131–175.

[8] Ulam A. Expansion and Coexistence. The History of Soviet Foreign Policy. Washington, DC: Praeger, 1968. P. 12–30.

[9] Leites N.C. A Study of Bolshevism. Glencoe, IL: The Free Press, 1953. P. 28, 429–441.

[10] Гефтер М. 1917. Неостановленная революция. Сто лет в ста фрагментах. Разговоры с Глебом Павловским. М.: Европа, 2017. С. 122.

[11] Юрчак А.В. Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 50–52.

[12] Клаузевиц К. О войне / Пер. с нем. А. Рачинского. М.: Логос, 1998. С. 58.

[13] Сталин И.В. Сочинения в 18 т. Т. 6. М.: Издательство политической литературы, 1947. С. 150–154.

[14] Roberts G. Stalin’s Library: A Dictator and His Books. New Haven & London: Yale University Press, 2022. P. 155–156.

[15] Кен О.Н. Сталин как стратег (между двумя войнами). В кн.: Г.О. Павловский (Ред.), Русский журнал 2004. Войны XX века. М.: Русский институт, 2004. С. 53.

[16] Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Пер. с англ. Л.Ю. Пантина. М.: РОССПЭН; Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2008. С. 36.

[17] Берлин И. История свободы. Россия. М.: Новое литературное обозрение, 2001. С. 377.

[18] Сталин И.В. Речь на пленуме ЦК РКП(б) 19 января 1925 г. / И.В. Сталин // Сочинения в 18 т. М.: Издательство политической литературы, 1952. С. 11–14.

[19] Jackson P. Europe: The Failure of Diplomacy, 1933–1940. In: R.J.B. Bosworth, J. Maiolo (Eds.), The Cambridge History of the Second World War. Vol. 2: Politics and Ideology. Cambridge: Cambridge University Press, 2015. P. 241–242.

[20] Киссинджер Г. Дипломатия / Пер. с англ. В. Львова. М.: Ладомир, 1997. С. 287.

[21] Obitchkina E. Le projet soviétique de l’Europe de l’après-guerre: entre idéologie et réalisme (1943–1945) // Guerres mondiales et conflits contemporains. 2019. No. 275. P. 69.

[22] Berlin I. The Soviet Mind. Russian Culture under Communism. Washington, DC: Brookings Institution Press, 2004. P. 91–92.

[23] Borowski H.R. A Hollow Threat. Strategic Air Power and Containment before Korea. Westport, CT: Greenwood Press, 1982. 242 p.

[24] Сталин И.В. Сочинения в 18 т. Т. 18. Тверь: Союз, 2006. С. 389.

[25] Хлевнюк О.В. Сталин. Жизнь одного вождя: биография. М.: АСТ, 2015. С. 131–132.

[26] Юрчак А.В. Указ. соч. С. 108.

[27] Rosenberg D.A. A Smoking Radiating Ruin at the End of Two Hours. Documents of American Plans for Nuclear War with the Soviet Union, 1954-1955 // International Security. Winter 1981–1982. Vol. 6. No. 3. P. 3–38.

[28] Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачёва. М.: Международные отношения, 1994. С. 249.

[29] Gray C.S. Op. cit. P. 213.

[30] Hines J.G. Soviet Strategic Intentions 1965–1985; an Analytical Comparison of U.S. Cold-War Interpretations with Soviet Post-Cold-War Testimonial Evidence. Doctor of Philosophy. University of Edinburgh. 1995. Р. 30, 42.

[31] Ibid. Р. 11–12, 24.

[32] Hines J.G. Op. cit. Р. 216.

[33] Тренин Д.В. Интеграция и идентичность: Россия как «новый Запад». М.: Европа, 2006. С. 70.

[34] Ельцин Б.Н. Записки президента: Размышления, воспоминания, впечатления. М.: РОССПЭН, 2008. С. 161.

[35] Götz E., Staun J. Why Russia Attacked Ukraine: Strategic Culture and Radicalized Narratives // Journal of Strategic Studies. 2022. Vol. 43. No. 3. P. 482–497.

[36] Цыганков А.П. Внешняя политика России от Горбачёва до Путина. Формирование национального интереса. М.: Научная книга, 2008. С. 86–87.

[37] Адамишин А.Л. В разные годы. Внешнеполитические очерки. М.: Весь мир, 2016. С. 230.

[38] См.: Сушенцов А.А. Внешняя политика России и стратегическая культура: диалог с Уильямом Уолфортом об исследовательской парадигме // Quaestio Rossica. 2020. Т. 8. No. 2. С. 369–381; Тренин Д.В. «Либо проиграем, либо станем чище и добрее». Дмитрий Тренин о расколе между Западом и Россией // Carnegie Endowment for International Peace. 01.10.2020. URL: https://carnegiemoscow.org/2020/10/01/ru-pub-82841 (дата обращения: 16.10.2023).

[39] Зубок В.М. Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачёва. М.: РОССПЭН, 2011. С. 55.

[40] См., например: Баунов А.Г. От личного к общественному. Внешняя политика Путина как зеркало истории и современности // Россия в глобальной политике. 2020. Т. 18. No. 1. С. 81–96; German T. Harnessing Protest Potential: Russian Strategic Culture and the Colored Revolutions // Contemporary Security Policy. 2020. Vol. 41. No. 4. P. 541–563.

[41] Люттвак Э. Стратегия. Логика войны и мира / Пер. с англ. А.Н. Коваля, Н.Н. Платошкина. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2012. С. 15–16.

[42] Токвиль А. Демократия в Америке. М.: Прогресс, 1992. С. 469.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721894 Александр Вершинин, Алексей Кривопалов

«Японская доктрина Монро»: корни и плоды

Реализация концепции естественной сферы влияния в Японии оказалась травматичнее, чем американский оригинал

ВАСИЛИЙ МОЛОДЯКОВ

Доктор политических наук, профессор университета Такусёку (г. Токио).

В начале 1920-х гг. в европейской и американской прессе замелькало выражение «японская доктрина Монро». После «Маньчжурского инцидента» 1931 г.[1] оно стало общеупотребительным и как будто бы общепонятным, не требующим дополнительных объяснений. Как правило, им обозначалась новая, более активная фаза экспансии Японии, а синонимом служил лозунг «Азия для азиатов!». Откуда взялась «японская доктрина Монро»? И можно ли вообще называть такую политику «доктриной»?

Оригинальная американская доктрина Монро, заявленная в 1823 г. пятым президентом Соединённых Штатов, допускает две интерпретации: экспансионистскую и изоляционистскую. Противоречие между ними – только кажущееся. Экспансионистская: всё Западное полушарие – наше, и другим державам здесь нечего делать. Изоляционистская: мы ограничиваемся Западным полушарием, не участвуем в foreign wars, будь то «иностранные», «внешние» или просто «чужие» войны. Непременное условие и того, и другого: признание безусловного цивилизационного превосходства страны – носителя доктрины, ибо как иначе обосновать её право и «миссию» управлять другими.

Экспансия во имя модернизации

Идея национального превосходства Японии, её императорского дома, государства и народа в силу их божественного происхождения лежит в основе традиционалистских и консервативно-революционных учений «школы национальных наук» (кокугакуха) и «школы Мито» (Мито гакуха), сложившихся во второй половине XVIII и первой трети XIX веков. В 1850-е гг., когда Япония впервые со второй половины XVII столетия столкнулась с радикальным внешним вызовом – попытками европейских держав и США «открыть» её, – этот тезис стал одним из ключевых в идеологии «почитания императора» (сонно), под которым сторонники модернизации вели борьбу против одряхлевшей за 250 лет политической системы сёгуната Токугава (бакуфу). Почти все японские модернизаторы были убеждёнными националистами и видели в модернизации не цель, а средство сохранить национальную независимость в условиях внешнего давления, а затем стать вровень с великими державами. Именно таковы были стратегические цели нового поколения, точнее, минимум двух поколений японской элиты, заявивших о себе в 1850-е гг., ставших хозяевами положения к середине 1860-х гг. и пришедших к власти в результате консервативной революции Мэйдзи исин (1868).

Политика сёгуната Токугава на протяжении почти всего его существования (от создания бакуфу в городе Эдо (нынешний Токио) в 1603 г. до первого визита «чёрных кораблей», американской эскадры под командованием Мэтью Пэрри в тот же Эдо в 1853 г.) была принципиально изоляционистской, а сфера интересов не простиралась за пределы Японского архипелага. Даже учитывая, что изоляция страны никогда не была столь всеобъемлющей, как заявлялось, стратегия властей оставалась изоляционистской. Идея национального превосходства не породила стремления к экспансии, последние попытки которой относились к 1590-м гг. (неудачные походы Тоётоми Хидэёси[2] в Корею и Китай). Сёгунат «открыл» Японию для «рыжих варваров» вопреки собственному желанию, под давлением, за которым стояло колоссальное военное и техническое превосходство. Заключённые с иностранными державами неравноправные договоры дали оппозиции ещё один эффектный лозунг – «изгнание варваров» (дзёи).

Новая политическая элита не в меньшей, а то и в большей степени, чем старая, придерживавшаяся концепции национальной исключительности, взяла курс на модернизацию и одновременно начала делать первые шаги в направлении экспансии. Однако диктовались они прежде всего внутриполитическими соображениями. Окончательное инкорпорирование острова Эдзо, переименованного в Хоккайдо (1869), на севере и присоединение королевства Рюкю (современная префектура Окинава) на юге (1872) завершили формирование национальной территории. Интервенция на принадлежавший цинскому Китаю остров Тайвань (1874) в отместку за убийство аборигенами японских рыбаков двумя годами ранее должна была показать и самим японцам, и иностранцам силу и решительность нового правительства, способного действовать подобно «великим державам». Наконец, дискуссии внутри правительства о новом походе в Корею (1873), который так и не состоялся, были вызваны не только экспансионистскими идеями ряда лидеров во главе с Сайго Такамори, но и необходимостью «занять» самураев, которые, оставшись без гарантированного жалованья и привилегий, а многие и вовсе без службы, представляли потенциальную опасность для власти.

Первым масштабным актом экспансии Японии стала война с цинским Китаем в 1894–1895 гг., во многом спровоцированная соперничеством за влияние в Корее, которая переживала острый политический кризис из-за нежелания господствующей части элиты пойти по пути модернизации. По результатам Симоносекского мирного договора Япония получила принадлежавшие Китаю Тайвань и Пескадорские острова и хотела взять в аренду часть Ляодунского полуострова, но под давлением России, Германии и Франции (Тройственное вмешательство) была вынуждена отказаться от попытки получить опорный пункт на континенте.

Откуда у японской правящей элиты появились столь ярко выраженные экспансионистские настроения? Ответ прост: под влиянием Запада. Модернизация Японии в период Мэйдзи проходила по западным образцам, она была тотальной и затронула все сферы деятельности государства, а затем и жизни общества.

К моменту японо-китайской войны успех модернизации Японии был очевидным, как и то, что страна успешно отстояла национальную независимость. Японцы вслед за этим занялись модернизацией Тайваня, ставшего японской колонией, и готовы были заняться модернизацией Кореи, рассчитывая включить её в свою сферу влияния. Важнейшая причина такого стремления «помочь» соседям коренилась в западных идеях.

Руководство хотело не просто уравнять Японию с «великими державами», но и добиться признания ими такого статуса. В то время наличие колоний было непременным атрибутом «великой державы». Нидерланды, Бельгия и Португалия считались таковыми только благодаря заморским владениям. Испания потеряла значительную часть международного престижа вместе с колониями, которые ей пришлось уступить США в 1898 г. после поражения в войне. В случае Тайваня и особенно Пескадорских островов действовал ещё один фактор: влияние на передовых офицеров японского флота идей Альфреда Тайера Мэхэна о «морской силе» и необходимости обладать «островами в океане» для дальнейшей экспансии, к чему ожидаемо стремились военные.

Однако обладать колониями было недостаточно – требовалось ещё показать миру способность и умение «цивилизовать дикарей», как тогда выражались.

Это считалось монополией «белых» христианских держав. На Тайване «небелая» и нехристианская Япония такой экзамен выдержала и во второй половине 1900-х гг. «великие державы» признали это.

«Восток для Востока»

Тем временем «великие державы» развернули экспансию в ослабевшем цинском Китае. Это не могло пройти мимо внимания Японии, не просто ущемлённой, но публично униженной Тройственным вмешательством: договор с Китаем был уже ратифицирован японским императором, когда пришлось отказаться от соответствующих статей. Вскоре после окончания войны в Японию хлынули китайские студенты и стажёры – изучать западные науки, изложенные языком иероглифов. Именно тогда в Японии возникла идея «культурного единения» (добун) с Китаем, которая позднее ляжет в основу того, что на Западе назовут «паназиатизмом» (Pan-Asianism), а в Японии «великоазиатизмом» (дайадзиасюги). Нетрудно и здесь увидеть западное влияние – хотя бы со стороны панславизма, в основе которого лежала идея культурного и религиозного единения славянских народов.

Наиболее заметным проповедником этих идей стал князь Коноэ Ацумаро (1863–1904), состоявший в родстве с императорским домом, председатель палаты пэров в 1896–1903 гг. и глава школы пэров Гакусюин с 1895 года. На протяжении пяти лет (1885–1890) он жил и учился в Европе, в основном в Германии – классической стране национализма в ту эпоху. Не оттуда ли среди прочих «плодов учёности» он привёз представления о возможности и желательности национального и культурного единения, преодолевающего государственные границы? Наследие «школы национальных наук» и «школы Мито» в их позднейших изводах стало идеологической основой преобразований консервативной революции Мэйдзи исин, но модерной Японии и национализм требовался модерный.

Коноэ был уверен, что искренний равноправный союз Японии с «белыми» державами невозможен, пока на Западе доминирует идеология «бремени белого человека», а предпосылок её исчезновения или ослабления в конце XIX века не наблюдалось. Соперничать с великими державами в одиночку Япония не могла. Коноэ и его единомышленники сделали ставку на Китай – ослабленный, что позволяло надеяться на доминирование над ним, но обладающий колоссальными ресурсами. Для улучшения отношений с Китаем в 1898 г. было создано Общество культурного единения Восточной Азии (Тоа добункай), а в 1900 г. в Нанкине (в 1901 г. переведена в Шанхай) учреждена Школа культурного единения Восточной Азии (Тоа добун сёин). Хотел ли Коноэ поработить Китай или искренне стремился к союзу с ним в деле общего противостояния «белому империализму»? В японской идеологии и политике цинизм причудливо переплетался с идеализмом. Речь шла об общей борьбе, но под японским руководством, потому что японцам уже удалось добиться равноправия с великими державами.

«Восток – это Восток для Востока», – любил повторять Коноэ. Эту фразу можно считать одной из формулировок того, что в те же самые годы Владимир Соловьёв в «Краткой повести об антихристе» назвал «панмонголизмом». Перечитаем: «Подражательные японцы, с удивительною быстротою и успешностью перенявши вещественные формы европейской культуры, усвоили также и некоторые европейские идеи низшего порядка. Узнав из газет и из исторических учебников о существовании на Западе панэллинизма, пангерманизма, панславизма, панисламизма, они провозгласили великую идею панмонголизма, т.е. собрание воедино, под своим главенством, всех народов Восточной Азии с целью решительной борьбы против чужеземцев, т.е. европейцев.

Воспользовавшись тем, что Европа была занята последнею решительною борьбою с мусульманским миром в начале ХХ века, они приступили к осуществлению великого плана – сперва занятием Кореи, а затем и Пекина, где они с помощью прогрессивной китайской партии низвергли старую маньчжурскую династию и посадили на её место японскую. С этим скоро примирились и китайские консерваторы. Они поняли, что из двух зол лучше выбрать меньшее и что свой своему поневоле брат. Государственная самостоятельность старого Китая всё равно была не в силах держаться, и неизбежно было подчиниться или европейцам, или японцам. Но ясно было, что владычество японцев, упраздняя внешние формы китайской государственности, оказавшиеся притом очевидно никуда не годными, не касалось внутренних начал национальной жизни, тогда как преобладание европейских держав, поддерживавших ради политики христианских миссионеров, грозило глубочайшим духовным устоям Китая. Прежняя национальная ненависть китайцев к японцам выросла тогда, когда ни те, ни другие не знали европейцев, перед лицом которых эта вражда двух сродных наций становилась междоусобием, теряла смысл. Европейцы были вполне чужие, только враги, и их преобладание ничем не могло льстить племенному самолюбию, тогда как в руках Японии китайцы видели сладкую приманку панмонголизма, который вместе с тем оправдывал в их глазах и печальную неизбежность внешней европеизации. “Поймите, упрямые братья, – твердили японцы, – что мы берём у западных собак их оружие не из пристрастия к ним, а для того, чтобы бить их этим же оружием. Если вы соединитесь с нами и примете наше практическое руководство, то мы скоро не только изгоним белых дьяволов из нашей Азии, но завоюем и их собственные страны и оснуем настоящее Срединное царство надо всею вселенною”. <…> Рассудительные китайцы находили это основательным, и японская династия прочно утвердилась. Первою её заботою было, разумеется, создание могучей армии и флота. Большая часть военных сил Японии была переведена в Китай, где составила кадры новой огромной армии. Японские офицеры, говорившие по-китайски, действовали как инструкторы гораздо успешнее отстранённых европейцев, а в бесчисленном населении Китая с Маньчжурией, Монголией и Тибетом нашлось достаточно пригодного боевого материала. Уже первый богдыхан из японской династии мог сделать удачную пробу оружия обновлённой империи, вытеснив французов из Тонкина и Сиама, а англичан из Бирмы и включивши в Срединную империю весь Индокитай…»[3].

Когда в Японии заговорили о доктрине Монро (монросюги, дословно «монроизм»)? Уже в начале 1905 г. советник Юридического бюро кабинета министров, дипломат и правовед Акияма Масаносукэ (1866–1937) познакомил с ней читателей академического «Журнала международного права»[4]. Автор представил её как иностранную доктрину на поучение соотечественникам, но с «культурным единением Восточной Азии» новый «бренд» соперничать не мог. Случайно или нет, но статья вышла в разгар Русско-японской войны, когда японские эмиссары старались перетянуть на свою сторону президента Теодора Рузвельта, сформулировавшего в 1904 г. «следствие» (дополнение) доктрины Монро, позволявшее США вмешиваться в конфликты европейских стран со странами Центральной и Южной Америки.

Исход Русско-японской войны оказал огромное влияние не только на Японию и Россию, но и на всю Азию.

Казалось, что недавние пророчества Соловьёва, вызывавшие насмешки, сбываются на глазах. Слово Валерию Брюсову – внимательному наблюдателю и проницательному аналитику.

«Многовековая дремота Дальнего Востока была разбужена громом скорострельных пушек. Очнувшись от своего сна, китайцы и японцы увидели свои гавани в руках “белолицых дьяволов”, свою торговлю – захваченной европейскими купцами, которые к тому же непременно хотели навязать покупателям вместе со стальными изделиями и мануфактурами также свою религию. Оправившись несколько от первого потрясения, желтолицые решили дать насильникам отпор. “Азия для азиатов”, – этот лозунг был провозглашён на нашей памяти. Гул японских побед пронёсся далеко по Азии, всколыхнул не только Китай, но даже, казалось бы, чуждую Индию, нашёл свой отголосок и в странах Ислама, почувствовавших, что борьба идёт с общим врагом. Первая, в новое время, открытая победа не-европейцев над европейцами, быть может, самое замечательное событие последних веков. <…> Панмонголизм и панисламизм – вот две вполне реальные силы, с которыми Европе скоро придётся считаться. Третья такая сила должна зародиться в чёрной Африке. Европейцы совершенно напрасно думают, что Африка – страна, которую можно безнаказанно грабить целые века и население которой в ХХ веке можно держать в положении рабов, как то делают бельгийцы в своём Конго. Мы скоро услышим ещё один лозунг: “Африка для чёрных!” Народы Дальнего Востока с их чуждой, непонятной нам культурой, мир ислама, объединённый общей верой, и мир чёрных – вот три ближайших угрозы европейской культуре»[5].

Это фрагменты статьи «Новая эпоха во всемирной истории», опубликованной в 1913 г. по итогам Первой Балканской войны. Однако в её основе черновик неоконченной статьи «Метерлинк-утешитель (о “жёлтой опасности”)», писавшейся в разгар Русско-японской войны и ждавшей своего часа. Соловьёвский и брюсовский «панмонголизм» (преемственность между ними очевидна) не понравился бы единомышленникам князя Коноэ, но говорили они об одном и том же.

Made in Japan – по американскому лекалу

Первые японские авторы, сблизившие доктрину Монро с реалиями текущей политики, делали это применительно к ситуации в Китае, ставшем ареной политического и экономического соперничества Японии и США. В 1911 г. профессор Токийского университета Тати Сакутаро (1874–1943), специалист по международному праву, опубликовал статью «Доктрина Монро и Дальний Восток». В ней внимание акцентировалось на юридической состоятельности «специальных интересов» Японии в Китае и на том, что они не противоречат «доктрине Хэя» – политике «открытых дверей» и «равных возможностей» в Китае, провозглашённой в 1899 г. госсекретарём Джоном Хэем. Мастер дипломатичных формулировок, Тати осторожно поставил вопрос: не противоречит ли американская активность в Китае доктрине Монро?[6] Ссылки на доктрину Монро звучали в 1917 г. во время японо-американских переговоров, закончившихся соглашением Лансинга-Исии[7], по которому США признали наличие у Японии «специальных интересов» в Китае. Комментируя соглашение в том же журнале, Тати открыто связал его с доктриной Монро уже как понятием международной политики[8]. Появление подобных высказываний на страницах официозного журнала было воспринято как попытка Японии использовать доктрину Монро для оправдания дальнейшей экспансии. Отзвуки такого сближения есть и в послевоенной японской историографии[9]. Это было в духе князя Коноэ, хотя он и тем более его наследники мыслили гораздо шире – стратегически, а не только тактически.

Формулировка «восточная доктрина Монро» (Тоё монросюги) – т.е. доктрина Монро для Востока, а не просто на Востоке – возможно, впервые появилась на страницах «Внешнеполитического обозрения» в 1922 г. в заглавии одноимённой статьи Савада Юдзуру[10]. Не он придумал приложить доктрину Монро к японской политике в Азии в целом, но он одним из первых соединил два компонента. Тезис, что Япония может (подразумевается: должна) стать лидером Азии для «защиты» других её народов, не мог звучать в официальном дискурсе, потому что в тогдашней Азии не было независимых государств, кроме Сиама и распавшегося Китая, а «защита» народов колоний великих держав явно противоречила политике сотрудничества с ними, которую проводил Токио.

Тезис подхватили интеллектуалы, политики и общественные деятели националистической ориентации. В этом особенно преуспел главный идеолог «возрождения Азии» (фукко Адзиа), радикальный «национальный социалист» и знаток западной культуры, философ, экономист и заговорщик Окава Сюмэй (1886–1957) – одна из самых ярких фигур эпохи. Эти же круги взяли на вооружение другую американскую концепцию – Manifest Destiny, «предначертание судьбы» или «явное предначертание». Этот постулат, возникший в 1840-е гг. как оправдание завоеваний на Юге и на Западе, переживал второе рождение при президентах Уильяме Мак-Кинли и Теодоре Рузвельте после войны с Испанией – уже как обоснование заморской экспансии США, включая военные вторжения. Правящая элита Японии, вошедшая во вкус территориальных приобретений после войн с Китаем и Россией и участия в Первой мировой войне, должна была «сохранять лицо» или, по крайней мере, «оттенок благородства».

На международной арене её дипломаты демонстрировали приверженность общемировым трендам, поэтому ссылаться на божественное происхождение Японии как объяснение её «мировой миссии» было неловко.

Опыт старых колониальных империй – британской и французской – не годился для амбиций, распространявшихся за пределы уже имевшихся у Японии колоний. А вот ссылка на прецедент «великой демократии» и «империи свободы» подходила отлично. По крайней мере, в риторических целях.

До «Маньчжурского инцидента» и последовавшей за ним оккупации Маньчжурии частями Квантунской армии осенью 1931 г. Токио продолжал оглядываться на позицию великих держав и Лиги Наций. Быстрый и неприкрыто агрессивный захват Маньчжурии, осуждённый Лигой Наций и не входившими в неё США, радикально изменил ситуацию. Трудно поверить, но операцию спланировали не в генеральном штабе или в военном министерстве, это сделала группа авантюрно настроенных офицеров штаба Квантунской армии. В японском политическом лексиконе это называется старинным термином XV века гэкокудзё, что принято переводить как «низы одолевают верхи».

Участники Маньчжурского инцидента были уверены в поддержке широких военных кругов и общественного мнения, давно разогретого националистической пропагандой, и не ошиблись. Правительство, министерство иностранных дел оказались поставлены перед фактом. Создание нового государства Маньчжоу-го под полным японским контролем (фактически протекторат), признание его Японией на основании «права наций на самоопределение» и рассмотрение событий комиссией Лиги Наций (комиссия Литтона) в 1932 г. ещё сопровождались со стороны Токио ссылками на все традиционные формулы и «шибболеты» западной, в том числе американской, политической риторики.

В этом особенно преуспел красноречивый и превосходно знавший английский язык генеральный консул в Нью-Йорке, затем посол в Вашингтоне Сайто Хироси (1886–1939). Не упуская случая обратиться к американской аудитории – обычно деловой и университетской, и лучше всего по радио – он всячески подчёркивал сходство японской и американской политики, призывая обходиться без двойных стандартов. «Наши действия по аннексии Кореи были представлены как доказательство наших империалистических устремлений. Но эта аннексия произошла через десять лет после того, как Соединённые Штаты захватили Филиппины. Корея имеет меньшую территорию, чем Филиппины, и, напомню, всего тридцать лет назад стратегически угрожала нашей безопасности. С другой стороны, Филиппины не имеют таких географических отношений с США. Японцам не понять, почему наши действия надо называть империалистическими, а ваши альтруистическими. <…> У Японии нет агрессивных или империалистических замыслов на Дальнем Востоке или где-либо ещё. Её цель в Восточной Азии, как об этом неоднократно было заявлено публично и официально, состоит лишь в том, чтобы регион мог жить в безопасности, прогрессе и процветании»[11]. Фамилия пятого американского президента здесь не названа, но аудитория должна была почувствовать незримое присутствие доктрины Монро в красноречии Сайто, не забывавшего подчёркивать наличие «исторических основ» у «японо-американской дружбы».

Возглавлявший во время Маньчжурского инцидента департамент информации МИД Сиратори Тосио (1887–1949), выступая 5 октября 1933 г. в Сиэтле перед Japan Society, прямо связал действия Японии с доктриной Монро: «Наша позиция в отношении Китая не слишком отличается от позиции Соединённых Штатов в отношении Латинской Америки. Однако у нас несравненно больше оснований беспокоиться насчёт Китая, нежели у Америки в отношении центрально- и южноамериканских государств. Страну раздирает внутренняя борьба. Обширная территория находится под коммунистической властью, которая распространяется, как лесной пожар. Жизнь и собственность иностранных граждан каждый день подвергается опасности, что может легко вызвать вооружённую интервенцию той или другой страны. Перед лицом такой ситуации Японии требуется гораздо больше мужества, чем президенту Монро, чтобы проводить политику, аналогичную той, которую провозгласил он. С декларацией или без декларации, японцы ощущают, что они призваны сыграть ту же роль в своей части света, какую Америка сыграла в своей. Они чувствуют, что способны выполнить свой долг столь же добросовестно, как и американцы»[12].

С неожиданным и для японской, и для иностранной публики заявлением выступил в 1932 г. почтенный виконт Канэко Кэнтаро (1853–1942), член Тайного совета и бывший министр юстиции, имевший репутацию либерала и сторонника конституционного строя. Он окончил Гарвардский университет, где учился в одно время с Теодором Рузвельтом, с которым, однако, познакомился позже. В годы Русско-японской войны Канэко, давний сторонник японо-американской дружбы, был направлен правительством в США с лекционно-пропагандистской миссией и для возобновления личных контактов с Рузвельтом. Теперь виконт впервые поведал членам Американо-японского общества (America-Japan Society) в Токио, которое он создал и возглавлял с 1917 г. (года соглашения Лансинг-Исии!), и читателям нового официозного журнала на английском языке “Contemporary Japan”, предназначенного для иностранной аудитории, что обзавестись собственным вариантом доктрины Монро японцам ещё в 1905 г. приватно посоветовал сам Теодор Рузвельт, обещавший поддержать её[13]. С исторической точки зрения это было интересно, но пропагандистского значения не имело. Ветераны японского либерализма, даже титулованные, уже не котировались ни в Японии, ни за границей.

Собиратели «восьми углов»

Решение о выходе из Лиги Наций в 1933 г. хоть и не сразу, но сказалось на изменении политической риторики Японии. На сцену вышел человек, ставший воплощением японской доктрины Монро в её новом платье, точнее, в кимоно, – князь Коноэ Фумимаро, старший сын и наследник того самого князя Коноэ Ацумаро, о котором говорилось выше. Это имя хорошо известно в России[14], поэтому лишь напомню, что с 1916 г. он заседал в палате пэров, в 1933–1937 гг. был её председателем, а 4 июня 1937 г. возглавил кабинет министров. Месяц спустя ночная перестрелка у моста Марко Поло вблизи Пекина дала, как оказалось, старт новой японо-китайской войне. Япония нанесла войскам Чан Кайши ряд поражений и отказалась признавать его воюющей стороной, сделав ставку на его соперника Ван Цзинвэя. После ухода с поста главы правительства Коноэ стал председателем Тайного совета (1939–1940) и возглавил движение за авторитарную перестройку Японии через самоликвидацию партий, профсоюзов, общественных организаций и их слияние в единую «новую [политическую] структуру» (яп. синтайсэй).

Коноэ не вполне верно считали «королём, которого играет свита», но советников он подбирал талантливых и амбициозных (одним из них был журналист и аналитик Одзаки Хоцуми, друг и соратник Рихарда Зорге). Внешнеполитические идеи князя и его окружения включали масштабные проекты «нового порядка в Восточной Азии» (Дайтоа синтицудзё), затем «сферы сопроцветания Великой Восточной Азии» (Дайтоа кёэйкэн) – единого экономического пространства под руководством Японии и «японской расы» для противостояния западному империализму и советскому коммунизму[15]. Первый термин премьер Коноэ и министр иностранных дел его кабинета Арита Хатиро (1884–1965) официально обнародовали 3 ноября 1938 г., говоря о блоке Японии, Китая (прояпонский режим Ван Цзинвэя, находившийся в процессе становления) и Маньчжоу-го. Второй термин прозвучал 29 июня 1940 г. в радиовыступлении Арита, возглавлявшего МИД уже в правительстве адмирала Ёнаи Мицумаса (1880–1948), но дни этого «умеренного» кабинета были сочтены. Реализацией проекта, как и созданием «новой политической структуры», основой которой стала Ассоциация помощи трону (тайсэй ёкусанкай), занялся второй кабинет Коноэ, сформированный 22 июля 1940 года. Американца Монро уже никто не вспоминал, зато лозунг «Азия для азиатов!» зазвучал в японской пропаганде на многих языках.

Последним изводом японской доктрины Монро можно считать лозунг «объединить восемь углов под одной крышей» (хакко итиу), официальный статус которому придал всё тот же премьер Коноэ. Это замысловатое выражение восходит к древней японской исторической хронике «Анналы Японии» (Нихон сёки, 720 г.), где оно приписано первому легендарному императору Дзимму. Точнее, эти слова были ловко «препарированы» националистическим идеологом Танака Тигаку (1861–1939) ещё в начале ХХ века, но тогда большого распространения не получили. Кто именно вставил их в начало программного заявления второго кабинета Коноэ «Основы национальной политики» (в Японии такие документы всегда готовит коллектив авторов, причём основную работу над текстом делают чиновники низкого ранга) – неизвестно, да это и не важно. Сказанное подразумевало, что божественный японский император (точнее, только японский император) «отечески и милостиво» выполняет миссию установления всеобщего мира и процветания и объединяет для этого под своим водительством все народы (несогласных – силой).

Для европейцев и американцев подобная риторика звучала высокопарно, неубедительно и цинично, однако она соответствовала японскому мышлению и получила определённое распространение в Азии.

Апофеозом стало торжественное празднование в ноябре 1940 г. 2600-летия Японской империи. С началом войны на Тихом океане англо-американская пропаганда сделала хакко итиу синонимом «стремления к мировому господству». Япония и её азиатские союзники, находившиеся от неё в вассальной зависимости, попытались ответить созванной в Токио 5–6 ноября 1943 г. Великой Восточноазиатской конференцией (Дайтоа кайги) и принятой на ней Совместной декларацией стран Великой Восточной Азии. Несмотря на мощное пропагандистское сопровождение, никаких реальных результатов это мероприятие не дало. И дать не могло.

Поражение в войне на Тихом океане поставило крест на японской доктрине Монро, которая стала достоянием учёных. Те оценивают её, исходя из собственных научных и политических взглядов – но это уже совсем другая история.

Автор: Василий Молодяков – доктор политических наук, профессор университета Такусёку (г. Токио).

СНОСКИ

[1] Маньчжурский (Мукденский) инцидент – подрыв железной дороги около Мукдена (ныне Шэньян) 18 сентября 1931 г., ставший поводом для наступления Квантунской армии Японии на китайские позиции и начала захвата Маньчжурии японцами. По распространённой версии, это была провокация самой японской стороны.

[2] Здесь и далее все японские имена собственные не склоняются и приводятся в соответствии с принятым в Японии порядком: сначала фамилия, потом имя – а также в соответствии с принятой в России «поливановской» транскрипцией (названа в честь выдающегося лингвиста Е.Д. Поливанова).

[3] Соловьёв В.С. Сочинения. Т. 2. М.: Мысль, 1989. С. 736–737.

[4] Акияма М. Монросюги-о рондзу [О доктрине Монро] // Кокусайхо дзасси [Журнал международного права]. 1905. No. 1.

[5] Брюсов В. В эту минуту истории. Политические комментарии. 1902–1924. М.: АИРО-ХХI, 2013. С. 149, 153.

[6] Тати С. Монросюги то Кёкуто [Доктрина Монро и Дальний Восток] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1911. No. 7.

[7] Обмен нотами между государственным секретарём США Робертом Лансингом и чрезвычайным уполномоченным Японии в США Кикудзиро Исии 2 ноября 1917 года. США признали наличие особых интересов Японии в Китае. В обмен на это Япония признала американскую политику открытых дверей в отношении Китая. Китай об этой договорённости осведомлён не был.

[8] См.: Тати С. Нитибэй синкёсё [Новое японо-американское соглашение] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1917. No. 11; Его же. Нитибэй синкёсё то монросюги [Новое японо-американское соглашение и доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1918. No. 1. Для сравнения см.: Минокава Х. Нитибэй сэнгэн то монросюги. [Японо-американская декларация и доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1917. No. 11.

[9] Пасков С.С. Современная японская буржуазная историография. Проблемы политики Японии в Китае в конце XIX – первой четверти ХХ в. М.: Наука, 1982. С. 57–58.

[10] Савада Ю. Тоё монросюги [Восточная доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1922. No. 2.

[11] Saito H. Japan’s Policies and Purposes. Selection from Recent Addresses and Writings. Boston: Marshall Jones Co., 1935. Р. 4, 14.

[12] Сиратори Т. Новое пробуждение Японии. Политические комментарии. 1933–1945. М.: АИРО-ХХI, 2008. С. 37.

[13] См.: Kaneko K. A “Japanese Monroe Doctrine” and Manchuria // Contemporary Japan. 1932. Vol. 1. No. 2; Ching-Chun W. Theodore Roosevelt and Japan’s Monroe Doctrine // Pacific Affairs. 1936. Vol. 9. No. 1.

[14] Коноэ Фумимаро (1891–1945) – идеолог японской экспансии и сторонник укрепления связей с нацистской Германией и фашистской Италией в рамках Антикоминтерновского пакта. В июне 1945 г. правительство Японии намеревалось отправить его в Москву, чтобы уговорить СССР выступить в качестве посредника между Японией и западными союзниками при выходе из войны, однако Советский Союз отказался принять его. Покончил с собой перед арестом по обвинениям в военных преступлениях в декабре 1945 года.

[15] Lebra J.C. (Ed.) Japan’s Greater East Asia Co-Prosperity Sphere in World War II. Selected Readings and Documents. Kuala Lumpur: Oxford University Press, 1975. 212 p.

Япония. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721893 Василий Молодяков