Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Мария Захарова: Москва даст ответ Болгарии на аннулирование аккредитации корреспондента "Российской газеты"

Юрий Когалов

Москва готовит ответ на решение властей Болгарии аннулировать аккредитацию корреспондента "Российской газеты" в Софии Александра Гацака. Об этом заявила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.

"Речь идет о выработке ответных мер в связи с противоправными действиями Софии в отношении корреспондента "Российской газеты", - отметила дипломат. Как обратила внимание Захарова, журналиста "вызвали в какие-то спецслужбы Болгарии, проводили какие-то беседы, угрожали изъятием аккредитации, аннулированием визы, потом это все реализовали". "На это все мы будем отвечать", - заверила представитель МИД РФ, добавив, что за действиями болгарских властей стояли внешние силы.

Захарова также отметила, что власти Болгарии намекали России, что хотели бы оставить эту историю "вне информационного поля". "Ситуацию усугубляет постыдное игнорирование профильными международными структурами подобного обращения с профессиональными журналистами, представителями медиасферы. Мне кажется, это только раззадоривает власти соответствующих стран на дальнейшее нарушение прав журналистов, СМИ, насаждение цензуры", - подчеркнула дипломат.

"Мы требуем от профильных международных структур добросовестно выполнять возложенные на них обязанности. Мы требуем постановки вопроса об абсолютно незаконном и аморальном поведении стран НАТО в отношении представителей журналистской профессии, в первую очередь российских. Мы будем и дальше добиваться правосудия", - заверила Захарова.

США предрекли отставку премьеру Израиля

Александр Ленин

В случае неудачных действий Тель-Авива в борьбе с ХАМАС пострадает карьера израильского премьера Биньямина Нетаньяху. В США исходят из того, что судьба этого политика предопределена и его ждет неминуемая отставка. Об этом пишет издание Politico со ссылкой на источники в Белом доме. Утверждается, что президент Джо Байден поднимал этот вопрос на недавней встрече с Нетаньяху, предложив своему собеседнику подумать над уроками, которыми тот мог бы поделиться с преемником. Американцы не исключают, что израильский премьер освободит кресло в течение ближайших месяцев.

Впрочем, сам Нетаньяху разговоры об отставке называет неправдоподобными слухами.

Гуманитарная ситуация в секторе Газа остается сложной. От ударов Израиля по анклаву уже погибло более 9 тысячи человек. Тем не менее в Тель-Авиве выступают против открытия гуманитарных коридоров из Газы более чем на несколько часов. При этом вариант с прекращением огня израильтянами не рассматривается вовсе. Из анклава начали выводить иностранцев и лиц с двойным гражданством. В четверг сектор Газа должны были покинуть около 600 человек, включая граждан Бельгии, Бахрейна, Нидерландов, Азербайджана, Венгрии, Швейцарии и Южной Кореи. Поддержку в эвакуации людей обещает оказать Египет, который говорит о намерении вывезти из анклава семь тысяч человек с иностранными паспортами.

На Смоленской площади подчеркнули, что российские дипломаты прилагают все усилия для безопасного выхода российских граждан из сектора. "Вся необходимая информация о гражданах России, обратившихся за содействием в эвакуации, была своевременно передана властям соответствующих стран. Эта работа будет продолжена", - сообщили в МИД России.

Бахрейн, Колумбия, Иордания и Чили после удара израильтян по лагерю беженцев Джебалия в Газе заявили об отзыве из Тель-Авива послов. В Управлении Верховного комиссара ООН по правам человека сказали, что действия Израиля могут быть приравнены к военному преступлению. В свою очередь в Германии пригрозили депортировать мигрантов за одобрение действий ХАМАС. Высылка на родину иностранцев ждет за сжигание флагов Израиля на территории ФРГ. "Тот, кто является гражданином Германии, будет должен ответить за это в суде, тот, кто немцем не является, рискует своим статусом резидента", - написал в соцсетях вице-канцлер Германии Роберт Хабек.

В итоговом документе саммита ЕС от 26 октября, европейские лидеры заявили, что поддерживают идею проведения международной мирной конференции по Ближнему Востоку "в скором времени". "Давайте будем реалистами: США, а также ряд стран Персидского залива имеют влияние на конфликт. Но мы нет - даже если бы мы все были на одной волне, чего нет", - приводит издание Politico слова европейского чиновника, пожелавшего остаться неизвестным.

Leopard и "Булат" горят одинаково хорошо: в МО РФ рассказали об успехах военных в зоне СВО

Юрий Гаврилов

Россия последовательно продолжает проведение специальной военной операции. Все цели, которые ставились, должны быть выполнены. Об этом в четверг заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

Он прокомментировал слова главкома ВСУ Залужного о том, что вооруженный конфликт вокруг Украины зашел в тупик. В интервью британскому журналу The Economist украинский генерал объяснил это высоким уровнем используемых в боевых действиях технологий. И сделал вывод: "Скорее всего, глубокого и красивого прорыва не будет".

Насчет невозможности прорыва ВСУ Залужный, конечно, прав. А что касается общего тупика, то с этим в Кремле категорически не согласны.

"Киевскому режиму уже давно нужно было понять, что даже говорить о каких-то перспективах победы киевского режима на поле боя - это абсурдно. И чем раньше киевский режим для себя это уяснит, тем скорее откроются какие-то перспективы", - уверен Дмитрий Песков.

Депутат Госдумы от крымского региона Михаил Шеремет посоветовал Залужному думать не о прорывах его боевиков, а о "выживании Украины как государства".

По словам Шеремета, тактика и стратегия ВСУ, разработанная натовскими специалистами, не оправдалась. Российская армия сдержала наступление противника и уничтожила его основные боеспособные силы.

"Горе-воины, которые занимались и воспитывались по натовским калькам, пришли к бесславному окончанию своей наступательной эпопеи, как и натовские танки и прочее оружие, которое поставлялось на Украину, а затем горело и взрывалось", - сказал депутат РИА Новости.

Шеремет считает, что киевские власти показали свое "гнилое нутро", бросив на верную смерть на поле боя тысячи солдат, при этом заранее сомневаясь в успехе наступательной операции.

Теперь по поводу технологий. Уж сколько в Киеве и на Западе твердили о преимуществах натовской военной техники, только ситуация на поле боя быстро расставила все по своим местам.

Скажем, хваленые немецкие танки Leopard, как выяснилось, горят так же хорошо, как, к примеру, Т-64БМ2 "Булат" - модернизированный на Украине танк еще советской поры.

В четверг Минобороны России показало видео уничтожения очередного танка Leopard на Запорожском направлении спецоперации.

Его подбил на полевой дороге направленный умелой рукой оператора FPV-дрон. Он угодил в заднюю часть башни танка, вызвав пожар и, по всей видимости, гибель экипажа.

В тот же день командир группы беспилотников с позывным Якут рассказал, что на Запорожском направлении противник использует главным образом западный арсенал.

"Техника у них осталась в основном импортная. Отечественной практически нет. Они снова начали выкатывать Leopard. Есть предположение, что им опять начали поставлять натовскую технику, и они опять пытаются отхватить наши поселки", - объяснил Якут журналистам.

Как действовать в таких ситуациях, он и его товарищи прекрасно знают.

Достаточно сказать, что ранее только в одном бою они уничтожили два танка Leopard, да еще пару американских БМП Bradly.

Еще восемь таких боевых машин наши военные за прошедшие сутки подбили на Донецком направлении.

По данным Минобороны России, в районах Раздоловки, Звановки и Андреевки в ДНР они нанесли поражение 54-й, 93-й механизированным и 10-й горно-штурмовой бригадам ВСУ.

Противник на этом направлении в общей сложности потерял до 115 человек, танк, девять БМП и четыре автомобиля.

В ходе контрбатарейной борьбы российские артиллеристы и ракетчики накрыли огнем две самоходки Krab польского производства, американскую артсистему М777 и гаубицу Д-20.

"Кроме того, уничтожен пункт управления БПЛА ВСУ в районе населенного пункта Резниковка и склад боеприпасов украинской 54-й механизированной бригады в районе Верхнекаменского в Донецкой Народной Республике", - доложили наши военные.

На Южно-Донецком направлении подразделениями группировки войск "Восток" во взаимодействии с вертолетчиками и артиллеристами нанесено у Старомайорского и Новомихайловки в Донецкой Народной Республике, также около Приютного в Запорожье огневое поражение живой силе и технике 72-й механизированной бригады ВСУ, 105-й и 128-й бригадам теробороны.

"Потери противника составили до 165 военнослужащих, семь танков, две боевые бронированные машины, пять автомобилей", - отметили в Минобороны России.

По данным ведомства, в ходе контрбатарейной борьбы в зоне поражения оказались боевая машина РСЗО "Град", две гаубицы FH70 производства ФРГ, а также две самоходные артиллерийские установки "Гвоздика".

На Запорожском направлении самой горячей точкой вновь был район населенного пункта Работина. Там наши бойцы при поддержке авиации, артиллерии и тяжелых огнеметных систем нанесли удары по живой силе и технике 33-й и 65-й механизированных бригад ВСУ.

В результате противник недосчитался до сотни человек, четырех бронемашин, двух автомобилей и пары американских гаубиц М119.

На аэродроме Миргород в Полтавской области под удар попал украинский истребитель Су-27.

А под Янтарным на Херсонщине - станция радиоэлектронной борьбы "Буковель".

В Минобороны России также сообщили, что около Серебрянки в ДНР поражен пункт управления 67-й механизированной бригады ВСУ.

Наши средства ПВО в течение суток перехватили четыре крылатые ракеты Storm Shadow, три противокорабельные ракеты "Нептун", а также восемь реактивных снарядов HIMARS.

На территории ЛНР, ДНР и Запорожской области в течение суток сбили 31 вражеский беспилотник.

Россия и Польша: заметки к 4 ноября

Польша: мегаломания, комплекс неполноценности и фантомные боли несостоявшейся империи

Дмитрий Медведев (заместитель председателя Совета безопасности РФ)

В субботу Россия отметит День народного единства. Дата посвящена одному из важнейших событий в истории Российского государства - освобождению в 1612 году Москвы от польских интервентов силами земского ополчения. Накануне праздника Заместитель Председателя Совета Безопасности России Дмитрий Медведев описал исторические корни непростых отношений нашей страны с западным соседом.

Без русских армий Польша была бы уничтожена или низведена до рабского положения, а сама польская нация стерта с лица земли.

Уинстон Черчилль

Сразу после того как Россия в феврале 2022 г. начала специальную военную операцию на Украине, Польша стала одним из самых неистовых членов НАТО и ЕС, выступающих за всестороннюю поддержку кровавого киевского режима и жесткое противостояние с нашей страной. Варшава приложила и прикладывает немало усилий к углублению украинского кризиса, в результате которого центр международной политики сегодня сместился в Восточную Европу. Буквально за несколько месяцев соскочившая с катушек Польша превратилась в прифронтовое государство, а его значение как регионального оппонента России значительно возросло.

Оголтелая польская русофобия уже давно фактически похоронила отношения между нашими государствами. Я писал об этом не раз. Но такое активное участие Варшавы в том, чтобы любой ценой удержать на плаву умирающий киевский режим, не объясняется лишь заскорузлой русофобией. Она и так надолго, если не навсегда, укоренилась в сознании польских элит и польского общества. Используя украинский конфликт в качестве операции прикрытия, Польша продолжает свою вековую борьбу за одно из ведущих мест в Европе и системе коллективного Запада. Ее цель - в получении конкретных плодов своей агрессивной геополитической стратегии, даже ценой фатальных последствий для соседей Польши и даже для нее самой.

Подобные устремления останутся теми же по итогам недавно прошедших в этой стране парламентских выборов. Оппозиционные партии, которые вместе имеют большинство голосов и могут образовать коалицию в правительстве, декларируют поддержку Украине и едва ли существенно отличаются от занявшей первое место по итогам голосования русофобской партии "Право и справедливость". Кроме того, эту коалицию им еще нужно будет сформировать. Возможно, что-то изменится во внутренней политике Польши и ее сильно просевших отношениях с еврограндами, но курс на территориальный реваншизм, жажда которого снедает современных поляков, останется прежним.

Продолжая сыпать зловонно-эпатажными заявлениями, нынешний польский президент, фамилия которого не стоит упоминания, окончательно потерял человеческий облик и назвал "свиньями" жителей своей страны, которые принимали участие в выборах во времена Польской Народной Республики. Мол, в противовес социалистическому прошлому сейчас в Польше "фантастические очереди у избирательных участков до поздней ночи". Помешанный на идеях возрождения польской империи, этот манкурт открыто заявил о необходимости "построить здесь, в нашей части Европы, великое сообщество, о силе которого учит нас наша история". Ссылаясь на эту пресловутую "силу истории", он, конечно же, говорит не о "свиньях-соотечественниках" социалистической эпохи, а о рухнувшей еще в конце XVIII века Речи Посполитой, которая была огромным государством площадью более 700 тыс. кв. км. Призрак этой державы до сих пор днями и ночами не дает покоя польским правителям, которым тесно в нынешних границах, хотя по европейским меркам они вполне велики. Отсюда и не менее громогласные заявления о введении польских военных на территорию соседней страны, охваченной глубоким кризисом. О скором исчезновении границы между Польшей и Украиной и о строительстве нового мира, в котором сильной России якобы не будет места.

До недавнего времени недалекие киевские политиканы с открытым от восторга ртом внимали этим пафосным словам. Однако и до них наконец стало доходить, что равноправное партнерство Варшавы и Киева - не более чем хрупкая иллюзия. Поддерживая Украину в ее конфликте с Россией, Польша с помощью "зонтика" НАТО и ЕС стремится лишь к одному - обеспечить свое тотальное господство в регионе, установив контроль над государствами, которые расположены между Варшавой и Москвой. Эта страна полна решимости вернуть свои территории, несправедливо, по ее мнению, у нее отторгнутые, и воплотить в жизнь давно терзающие ее представления "о справедливом мироустройстве". Вопреки здравому смыслу она может пойти на крайне рискованные и неожиданные действия в регионе.

Будем справедливы: несмотря на весь геополитический азарт, Польша по-прежнему остается этаким "историческим лузером". Государством "на заднем дворе", которое в своем развитии серьезно отстает от ведущих западноевропейских стран. Ему не удается выйти из матрицы "вечно догоняющего развития", избавиться от унизительных черт, присущих государствам-лимитрофам. Кроме того, значительный приток украинских беженцев и опрометчивый отказ от российских энергоносителей будут и дальше ухудшать его социально-экономическое положение, больно бить по карману миллионов рядовых поляков.

Хорошо это понимая, польское руководство в очередной раз прибегло к испытанному лекарству, отвлекающему общество от текущих проблем и вдохновляющему его на мифические свершения. Это лекарство - опасная смесь из местечкового национализма и непримиримой русофобии. Ничего нового польские элиты для маскировки неполноценности своей страны, ее неизжитых исторических обид придумать не могут, да и не хотят. Будущее государственности Польши вновь бездумно бросается на алтарь политических манипуляций. Однако история не дает никаких гарантий, что она выйдет победителем из конфликта, который разожгла собственными силами. Особенно если снова решится пойти в поход против России.

***

Наши отношения с Польшей никогда не были простыми и безоблачными. Но если во времена Рюриковичей и первой польской правящей династии Пястов получалось мирно сосуществовать вплоть до заключения династических браков, то с появлением на польском престоле династии Ягеллонов развернулось многовековое вооруженное противостояние за наследие Киевской Руси. Польша стремилась проводить агрессивную завоевательную политику, основанную на католическом прозелитизме. Она позиционировала себя как форпост всей западной цивилизации на востоке, которому постоянно угрожает опасность. Еще в XVI веке во времена Ивана Грозного поляки начали пугать Западную Европу пропагандистскими листками на латыни с хорошо известной и сегодня мифологией о "дикой" и "агрессивной" России. Если сравнить эти тексты 450-летней давности с нынешними выступлениями польских президента и премьера, обнаружится много сходства.

Лживая пропаганда далеко не всегда была главным средством борьбы с нашим государством. За 11 веков своей истории Польша часто предпочитала решать проблемы с соседями военно-силовыми методами, такими, например, как варварское поведение поляков в Москве и Кремле в Смутное время в начале XVII века. С 960 по 1795 гг. поляки приняли участие примерно в 247 международных конфликтах, то есть воевать им приходилось приблизительно раз в три года. Эту динамику Польша сохранила и в межвоенный период 1918-1939 гг., оказавшись вовлеченной в как минимум семь вооруженных противостояний на своих границах.

Несмотря на внешнюю приверженность "просвещенным" европейским ценностям, польское общество воспринимало восточную экспансивную политику как нормальную и даже похвальную. Как писал А.И. Солженицын, "поляки представлялись сами себе избранным божьим народом, бастионом христианства, с задачею распространить подлинное христианство на "полуязычников" - православных, на дикую Московию"1. Польский лауреат Нобелевской премии по литературе 1980 г. Чеслав Милош с циничной откровенностью подчеркивал: "В XVI-XVII веках польский язык - язык господ, к тому же просвещенных, олицетворял изысканность и вкус на востоке до самого Полоцка и Киева. Московия была землей врагов. С которыми - как с татарвой вели на окраинах войны"2.

***

Для более глубокого понимания нынешнего воинствующего высокомерия поляков вспомним некоторые факты их исторического прошлого. К тому же трагический украинский вопрос во многом связан с польской проблемой.

После заключения Люблинской унии Польского королевства с Великим княжеством Литовским в 1569 г. новое федеративное государство Речь Посполитая почти на век стало самым сильным политическим образованием Восточной Европы. При объединении доминирующей была роль Польши, которая еще больше усилилась после Брестской церковной унии 1596 г., нанесшей серьезный удар по позициям православной веры. В системе "обоих народов" не нашлось места сохранившим верность православию восточным славянам. Они оказались "пятым колесом" в "телеге" Речи Посполитой, что вскоре привело к конфликту, а в XVII веке - к потрясшему фундамент существования Речи Посполитой восстанию Богдана Хмельницкого и отделению Киева и других земель, которые в ХХ столетии составили основу территории советской Украины.

Для поляков результаты Переяславской Рады 1654 г. стали очень болезненным поражением. Давая характеристику этому событию в феврале 2023 г. и призывая через 369 лет пересмотреть переяславские решения, нынешний польский президент обтекаемо сказал, что тогда "дороги украинцев и поляков разошлись". Разумеется, он не упомянул истинную причину случившегося. Эти дороги расходились не одномоментно и не в результате самоуправства гетмана Хмельницкого. Жители украинских земель устали от постоянных издевательств польских магнатов и шляхты, которые топили в крови любые попытки сопротивляться гонениям на православную веру и экономической экспансии. Но, конечно, современные польские элиты трактуют историю "украинского вопроса" совершенно иначе, стремятся использовать его в собственных, весьма нечистоплотных политических интересах.

Последовавшие вслед за воссоединением России и Украины войны с Турцией, Северная война и шведская интервенция, крайнее обострение внутриполитической обстановки в государстве, бесконечные интриги магнатов и шляхты, бескоролевье, борьба за престол и военное вмешательство России привели к фактическому разрушению политических и административных структур Речи Посполитой. Ее международный престиж резко упал, а возможности польской дипломатии играть сколь-нибудь заметную роль в европейских делах были сведены до минимума. Одержавший в 1683 г. яркую победу над турками под Веной король Ян Собеский стал "последним из могикан". Известный польский историк и политик ХХ в. Станислав Цат-Мацкевич справедливо отмечал, что в XVIII в. "со времен Собеского Польша не одержала ни одной военной победы"3. А знаменитый русский историк В.О. Ключевский писал о серьезнейших последствиях такой военной немощи: "Обессиленная… Польша перестала казаться опасной"4.

Все это в конце XVIII века привело к неизбежным разделам Речи Посполитой между тремя крупнейшими соседними державами. Пруссия получила 20% территории с 23% населения бывшей Речи Посполитой, Австрийская империя - 18% территории с 32% населения, к Российской империи отошло около 62% территории с 45% населения. Часть этнически польских земель оказалась в составе Пруссии. Этнический состав территорий, ставших владениями Австрийской империи, был неоднороден и включал в себя главным образом польские и украинские земли.

Россия в результате разделов не завладела этнически польскими территориями. К ней отошли земли, населенные восточными славянами (современные территории Правобережной Украины и Белоруссии). В восточных землях бывшей Речи Посполитой поляки составляли меньшинство - они присутствовали в основном среди шляхты. Воссоединение большинства украинских и всех белорусских земель в рамках Российской империи объективно соответствовало интересам украинского и белорусского народов. Важно подчеркнуть, что эта интеграция в общее государственное пространство являлась не только результатом политических и дипломатических решений. Она проходила на основе общей веры, культурных традиций и языковой близости. Существенную выгоду присоединение к России принесло украинской казацкой элите. Она получила огромные земельные владения и возможность активного участия в государственных делах - достаточно вспомнить Разумовских, Кочубеев, канцлера Российской империи Александра Безбородко, фельдмаршалов Александра Барятинского и Ивана Паскевича. Их головокружительная карьера была бы категорически невозможна для православных жителей украинских земель в Речи Посполитой.

Во второй половине XIX в. консервативные историки из краковской школы Юзеф Шуйский и Михал Бобжинский дали короткий и весьма обидный для соотечественников ответ на вопрос о падении Речи Посполитой: "Сами виноваты". Более развернутое и вполне логичное объяснение можно найти у выдающегося русского историка Сергея Соловьева: "Вследствие безобразно одностороннего развития одного сословия, вследствие внутреннего безнарядья Польша потеряла свое политическое значение; ее независимость была только номинальною, более века она уже страдала изнурительною лихорадкою, истощившею ее силы"5. Беспощадно и верно оценивал причины разделов Цат-Мацкевич: "У нас в XVIII веке общество поломало вообще все механизмы, управлявшие государством, разумеется, под патриотические крики… Здесь никто никого не слушается, ни короля, ни сейма, ни трибунала. Здесь вообще нет никакой власти, царит совершеннейшая анархия"6.

Однако польское общество не сумело сделать правильные выводы из случившегося. Свою тяжелейшую обиду оно предпочло списать на "внешние силы": Фридриха Прусского, Екатерину II и Марию Терезию Австрийскую. Второй раздел Речи Посполитой в 1793 г., в отличие от первого, состоявшегося в 1772 г., уже не прошел столь же гладко. В общественной жизни польской шляхты появился новый фактор - острое и болезненно восприимчивое национальное самосознание. Восстание 1794 г., которое возглавил Тадеуш Костюшко, стало наглядным тому подтверждением. Однако эти усилия были заведомо обречены на провал. Тяжелая, безнадежная для повстанцев вооруженная борьба одновременно с Россией и Пруссией закончилась падением Варшавы и подавлением восстания. Но самое главное последствие неудачного восстания заключалось в том, что оно стало важнейшей причиной третьего и окончательного раздела Речи Посполитой в 1795 г., обеспечившего полякам безгосударственный статус на долгие 123 года, вплоть до окончания Первой мировой войны.

После ликвидации Речи Посполитой три империи проводили разную политику по отношению к коренному населению территорий, отошедших к ним в результате разделов. Например, Пруссия прибегала к жесткой германизации с помощью немецкой крестьянской прослойки, введения немецкого языка в школах и административных учреждениях.

В то же время российские правительства Екатерины II, Павла I и Александра I не подвергали преследованию язык и религию, не стремились менять этнический состав населения, а униатское население осторожно и постепенно старались привести к православию. За всей польской шляхтой были сохранены дворянские привилегии. Причем если в России дворяне никогда не составляли более 3% населения, то в Польше эта цифра местами доходила и до 10%, а в отдельных уездах и до 15%. В результате среди дворян Российской империи польская шляхта составляла после 1795 г. 2/3, в 1858 г. - 53%, в 1897 г. - 40%. После нескончаемых войн и шляхетских распрей Царство Польское, получившее максимум возможной автономии в составе империи Романовых, переживало в 1815-1830 гг. период благополучия и быстрого развития. За это время его население выросло с 2,7 до 4 млн человек, Варшавы - с 80 до 150 тыс. человек.

Власти в Санкт-Петербурге благосклонно относились к развитию образования на польском языке. Крупнейшим университетом Российской империи в начале XIX в. стал Виленский с преимущественным преподаванием на польском. Именно там учился крупнейший польский поэт Адам Мицкевич. В 1816 году открылся и Варшавский университет в столице Царства Польского. Даже когда польская политика империи ужесточилась, а Царство Польское переименовали в Привислинский край, в экономическом отношении польские земли Российской империи продолжали успешно развиваться. Бурными темпами росла промышленность, к примеру, Лодзь за счет развития текстильной промышленности из маленького поселка превратилась в огромный город. Численность населения с 1815 по 1915 г. здесь увеличилась в 600 (!) раз, до 600 тыс. человек.

Еще большим было к 1914 г. население Варшавы, причем это был тогда современный европейский город с развитой инфраструктурой. "Повинен" в этом был многолетний варшавский градоначальник с 1875 по 1892 г., русский генерал Сократ Иванович Старынкевич. Он сумел развеять популярный у польской шляхты миф о том, что поляки обладают более высокой культурой по сравнению с остальными жителями Российской империи. Старынкевич принес варшавским жителям модернизацию самого высокого уровня. В большом городе, где еще в 1870-х гг. не было современного водопровода и отсутствовала канализация, развернулось грандиозное строительство. До 1890 г. в Варшаве было проложено почти 107 км водопроводных труб и прорыто более 42 км канализационных туннелей. Появились современные очистные сооружения, водонапорная башня, водозабор на Висле, конные трамваи, тысячи уличных фонарей. Руководил работами лично градоначальник, возглавивший комитет строительства канализации и водопроводов города Варшавы. В финансировании весьма затратного проекта принимал личное участие и сам российский император Александр III.

Однако именно против России польское общество, не перестававшее мечтать о возвращении утраченных земель, развернуло острие своего национализма. И дело не только в том, что после поражения Наполеона, на завоевания которого поляки возлагали большие надежды, они утратили государственность. Да, почти на столетие исчезли прежние границы, разделявшие русских и поляков, в том числе этнические. Но продолжали существовать непреодолимые барьеры, которые объяснялись глубинными историческими процессами.

Еще начиная с XVI в. польская шляхта, которая составляла численное меньшинство, считала высокородных поляков-дворян отдельной уникальной нацией. Она якобы происходила от древнего народа сарматов и отличалась от "простолюдинов-славян" и литовцев. Этот миф глубоко укоренился в польском национальном сознании и стал основой для польского мессианства середины XIX в. В соответствии с этой доктриной Польша понималась как "Иисус, призванный спасти и объединить грешников" - то есть остальные народы Европы, о чем писал в своей известной поэме "Дзяды" Адам Мицкевич. Во многом поэтому так и не осуществилась на практике идея славянского национального объединения на основе этнической, культурной и языковой общности. Сближение перед возможной немецкой угрозой не состоялось ни на одном из Славянских съездов - в Праге в 1848 и 1908 гг., а также в Софии в 1910 г. Как писал уроженец Киевской губернии, английский писатель-романист польского происхождения Джозеф Конрад, урожденный Юзеф Корженевский, в своем сборнике 1921 г. "Заметки о жизни и письма": "Между полонизмом и славянизмом не столь много ненависти, сколь полной и неистребимой несовместимости".

Идея славянского единства остро противоречила чувству исключительности и превосходства, которое продолжало терзать польскую нацию. Особо отличился на этой почве польский эмигрант из Киевской губернии Франтишек Духинский, который в 1858-1860 гг. издал в Париже книгу "Основы истории Польши, других славянских стран и Москвы". Русофобия доведена здесь до крайней степени: многие выводы бесноватого автора созвучны бредням идеологов нацистской Германии. Великороссов Духинский в своей "туранской теории" предпочитал называть исключительно "москалями", которые коренным образом отличаются от арийцев-поляков с расовой точки зрения. Ничего славянского в "москалях", носителях азиатчины и исконных врагах поляков, нет, даже язык у них не славянский, и место этому народу исключительно в Азии. Долгое время эта ничего не имеющая с наукой "теория" воспринималась как бред радикального эмигранта, но в XXI веке у взглядов Духинского появилось немало последователей, в том числе среди современных властей в Варшаве и Киеве.

***

Фантомные боли о былом величии и несостоявшейся империи спровоцировали безуспешные восстания поляков в 1830-1831 гг. и 1863-1864 гг. Несмотря на их провал, на рубеже XIX-XX вв. в польских политических кругах стали распространяться идеи возрождения Речи Посполитой в формате "от моря до моря" (от Балтийского до Черного). Ситуация резко обострилась после ноября 1918 г., когда в результате Первой мировой войны и распада Российской империи возникло суверенное польское государство - Вторая Речь Посполитая. Этот период очень показателен для современной Польши.

У наших государств был шанс начать отношения друг с другом с чистого листа, о чем беспристрастно свидетельствуют документы Архива внешней политики Российской Федерации. Советское правительство сразу же после своего образования стало последовательно выступать за предоставление Польше независимости. 29 августа 1918 г. Совнарком РСФСР принял декрет, в котором отмечалось: "Все договоры и акты, заключенные правительством бывшей Российской империи с правительствами королевства Прусского и Австро-Венгерской империи, касающиеся разделов Польши, в виду их противоречия принципу самоопределения наций и революционному правосознанию русского народа, признавшего за польским народом неотъемлемое право на самостоятельность и единство, - отменяются настоящим бесповоротно"7. Хорошо известно, что большевики пошли на этот шаг в развитие договоренностей с Германией и ее союзниками, начатых Брестским миром. Но и тогда, когда стало ясно, что немцы и австро-венгры неизбежно проиграют в Первой мировой войне, Совнарком своей позиции не изменил и уже 29 октября 1918 г., то есть еще до объявления Польшей о своей независимости, обратился к полякам с предложением об установлении дипломатических отношений8. Такая позиция резко контрастировала с жесткой линией Белого движения, выступавшего за "единую и неделимую Россию", включавшую и польские земли с Варшавой. Забегая вперед, отметим, что события XXI века в конечном счете доказали их историческую правоту. Мегаломания Польши и навязчивый комплекс неудачника - следствие ее ухода из большой России.

Польские же власти с момента восстановления государственности в ноябре 1918 г. взяли однозначный курс на конфронтацию с Россией, кто бы ни стоял там у власти. Победившая в мировой войне Антанта дала согласие на образование независимого польского государства, но границы его полякам пришлось почти три года добывать военной силой. Амбициозный Юзеф Пилсудский, ставший временным начальником государства, развернул военные действия практически против всех своих соседей. Но главным врагом он еще со времен революционной социалистической молодости считал Россию. В 1904 г. с началом Русско-японской войны Пилсудский даже отправился в Токио, без особого успеха пытаясь склонить японскую разведку к совместным антироссийским акциям.

Варшава отвергла советское предложение об установлении дипломатических отношений, несмотря на повторные обращения НКИД РСФСР, указавшего в нотах от 28 ноября, 12, 15 и 23 декабря 1918 г. и 7 января 1919 г. на необходимость "постоянного контакта" между двумя правительствами для решения практических вопросов. В частности, они касались возвращения на родину сотен тысяч польских беженцев. При этом Пилсудский твердо ориентировался на военное ослабление восточного соседа, стремясь максимально отодвинуть его границы и прихватить "восточные кресы" - белорусские, украинские и литовские земли, до конца XVIII века входившие в состав Речи Посполитой. Самые горячие польские головы мечтали и о Смоленске, пытаясь дезавуировать подписанный Яном Собеским еще в 1686 г. "вечный мир" с Россией.

Примечательно, что в 1918-1919 гг. советское правительство в силу своего положения не ставило перед собой цель занять хотя бы одну из областей Царства Польского. В числе тех территорий, которые большевики оспаривали с поляками в 1919 г., не было также ни одной административной единицы, где поляки преобладали бы как национальное большинство, следуя переписи населения Российской империи 1897 г. Главный инициатор военных действий в 1919 г. против Красной армии на литовско-белорусском пограничье - именно Варшава. К концу лета 1919 г. приблизительно половина Белоруссии вместе с Минском находились под ее контролем. Мирные инициативы советской стороны рассматривались Пилсудским как проявление слабости или считались тактическими дипломатическими маневрами, не заслуживавшими доверия.

Пилсудский прекрасно понимал, что своими силами в большой войне против измученной Гражданской войной Советской России добиться успеха не сможет. Помочь здесь Польше вызвались представители сегодняшнего "коллективного Запада" и прежде всего Франция. Уже 12 апреля 1919 г. в Варшаву, к восторгу многочисленной толпы, торжественно прибыл глава французской военной миссии в Польше генерал Поль Проспер Анри. В первоначальном составе миссии было 97 французских генералов и офицеров, которые занимались организацией польской армии и обучением ее личного состава. В самом центре Варшавы во дворце Потоцких разместилась британская военная миссия, которую возглавил генерал из Южной Африки Луис Бота. К концу апреля 1920 г. Париж передал Варшаве 2 тыс. орудий, 3 тыс. пулеметов, 560 тыс. винтовок и другую боевую технику и оружие, а также боеприпасы, обмундирование и снаряжение9. За сравнительно короткий срок полякам с помощью Запада к весне 1920 г. удалось создать хорошо оснащенную и вооруженную боеспособную регулярную армию из 740 тыс. человек, которая была идеологически обработана в духе оголтелого польского шовинизма.

План польского наступления против Красной армии в 1920 г. был разработан французскими военными советниками10. В соответствии с ним наступление польских войск должна была поддержать ударом из Крыма белогвардейская армия П.Н. Врангеля. Но непримиримые противоречия между Пилсудским и Белым движением этот пункт плана дезавуировали. Куда больших успехов поляки добились на украинском направлении. В апреле 1920 г. Пилсудский принудил заключить договор о совместных действиях против Красной армии Симона Петлюру, которого сегодня киевские власти провозгласили одним из украинских "героев". Никаким героем бывший московский клерк - бухгалтер Петлюра, конечно, не был. При этом он с радостью стал бесправным младшим партнером Варшавы. Руководимая им Директория по договору с Пилсудским уступала Польше Восточную Галицию, Западную Волынь, часть Полесья, предоставляла полякам своих солдат в качестве пушечного мяса и снабжала польскую армию продовольствием.

В конце апреля 1920 г. активная фаза польско-советской войны началась с наступления польских и петлюровских войск на Украину. В начале мая был взят Киев, и Пилсудский в компании Петлюры объявился на Крещатике во время военного парада. Особого внимания здесь заслуживает отношение польского начальника государства к своим украинским "союзничкам". В дни успешного наступления в интервью лондонской газете Daily News он заявил: "Относительно политики украинского правительства. Это является экспериментом… Существуют два способа научить людей плавать. Предпочитаю бросание их в глубокую воду, и пусть плывут. Это, собственно, делаю с украинцами"11. Так начиналось становление "братства" между двумя народами.

Сами же поляки во время польско-советской войны устраивали погромы, расправы, массовые убийства, создавали концлагеря, практиковали захват заложников и уничтожение пленных. Доходило до таких чудовищных злодеяний, как расстрел без суда и следствия 24 августа 1920 г. под Млавой 199 пленных красноармейцев. Эти убийства совершались в 5-й польской дивизии с ведома ее командира генерала Владислава Сикорского, будущего польского премьера, а в годы Второй мировой войны - главы эмигрантского правительства в Лондоне. Оставшийся в живых красноармеец Петр Карамков вспоминал: "Польский офицер отбирал более представительных и чище одетых, и больше кавалеристов, отобрал 200 человек и сказал, что расстреляют всех. Мы из тюрьмы слышали за городом пулеметные и ружейные выстрелы - …расстреляли их"12.

А вот что вытворял в лагере для военнопленных Стшалково 21-летний поручик Владислав Побуг-Малиновский по прозвищу "Человек-зверь": "Пленные в лагере были лишены всякой одежды… по распоряжению Малиновского каждый барак беспрерывно проветривался, на дворе голых держали по несколько часов для проверки или по какому-либо другому случаю, и это при сильном ветре и морозе до 10 градусов и более. В бараках дырявых и гнилых люди набиты как сельди в бочке, подстилки никакой, ни соломы, ни стружек; в баню гоняли пленных большими партиями, заставляли мерзнуть голодных, забитых, больных во дворе при всякой погоде, до и после бани. Такое обращение и антисанитарные условия были причиной смерти пленных красноармейцев. Никакие меры Малиновским не принимались для устранения этих явлений; наоборот, ему как садисту, испорченному нравственно, приятны были наши мучения голода, холода и болезни. Кроме этого Малиновский ходил по лагерю в сопровождении нескольких капралов, имевших в руках жгуты-плетки из проволоки, и кто ему нравился, приказывал ложиться в канаву, и капралы били сколько было приказано; если битый стонал или просил пощады, Малиновский вынимал револьвер и пристреливал… Если часовые… застреливали пленных, пор. Малиновский давал в награду 3 папироски и 25 польских марок. Неоднократно можно было наблюдать такие явления: группа во главе с пор. Малиновским влезала на пулеметные вышки и оттуда стреляла по беззащитным людям, загнанным, как стадо, за загородку…"13.

Никакого наказания за свои злодеяния "Человек-зверь" не понес, а в межвоенной Польше он сделал блестящую карьеру, став историком и дипломатом, редактором 10-томного собрания сочинений Пилсудского.

Ценой огромных усилий Красная армия к концу июля 1920 г. освободила Белоруссию и Украину, выйдя к этническим границам Польши. Польско-украинское наступление на Киев едва не обернулось для поляков очередной потерей их государственности. В августе Красная армия подошла к Варшаве, но спастись Польше и совершить "чудо на Висле" помог известный французский генерал Максим Вейган. Подписанный 18 марта 1921 г. Рижский мир оставлял за Варшавой обширные территории Западной Украины и Западной Белоруссии.

***

После окончания польско-советской войны отношения между Варшавой и Москвой складывались трудно. Молодая советская дипломатия постоянно предпринимала усилия по их оздоровлению. Однако они всегда наталкивались на противодействие и в лучшем случае сдержанность поляков. Например, торговое соглашение, о котором шли переговоры сразу же после заключения Рижского мирного договора, по вине польской стороны было подписано только в феврале 1939 г. Полноценно вступить в силу оно так и не успело.

Варшава в своей внешней политике постоянно демонстрировала явную враждебность к своему восточному соседу. С начала 1920-х гг. на британские деньги поляки пытались осуществить химерическую концепцию т.н. прометеизма. Ее программой-максимум объявлялось расчленение СССР путем поддержки националистических движений "нерусских народов" и в перспективе польский контроль над частью оторванных вследствие распада Союза окраин. В реальности британские деньги были потрачены зря, на пропитание национальных отрядов эмиграции: украинской, грузинской и прочих. Но уже в 1930-е гг. эта доктрина была перехвачена у Польши нацистской Германией. А в годы холодной войны "роль Прометея" взяли на себя уже спецслужбы США.

В польской прессе постоянно нагнеталась антисоветская истерия, шло нарочитое бряцание оружием, настраивание других стран против Москвы. Польские деятели различного уровня не скупились на откровенно враждебные высказывания. Ситуация не изменилась и после совершенного Пилсудским в мае 1926 г. государственного переворота. Новый режим "санации" представлял собой крайне правую авторитарную диктатуру с сильным налетом ксенофобии и подавлением любого инакомыслия.

Непольские национальности во Второй Речи Посполитой откровенно ущемлялись в правах. Помимо преследований на национальной почве украинцев и белорусов, отдельного внимания заслуживает положение евреев на территории Второй Речи Посполитой. Открытая антисемитская политика велась там весь межвоенный период. Начиная с 1923 г. существовало негласное ограничение доступа евреев в средние и высшие заведения. Дискриминация принимала издевательские формы: в последних рядах университетских аудиторий устанавливались т.н. "еврейские скамьи". Даже имевшие высшее образование евреи зачастую вынуждены были выбирать рабочие профессии. Во многом это стало причиной их преобладания в левых и пролетарских партиях.

Антисемитские настроения в 1920-1930-е гг. были характерны и для многих представителей польской политической сцены. Национально-демократический союз, Национальная партия, Лагерь великой Польши часто прибегали к юдофобским лозунгам и пользовались значительной поддержкой населения. Распространенными в межвоенной Польше были лозунги вроде "Двум нациям не быть на Висле", "Евреи - на Мадагаскар!". Все это привело к эмиграции - в основном в США и Эрец-Исраэль - десятков тысяч польских евреев, в том числе будущих знаменитых государственных и политических деятелей Израиля - Шимона Переса, Ицхака Шамира и др.

Привычные антиеврейские настроения польское общество сохраняло и в годы Второй мировой войны, и сразу после нее. Еврейский вопрос мало занимал эмигрантское правительство в Лондоне и подпольную Армию Крайову (АК), которая действовала в оккупированной Польше. Польский антисемитизм, безусловно, учитывался нацистами при развертывании системы концлагерей на территории этого государства. Они справедливо полагали, что местное население не будет всерьез протестовать и пытаться помочь обреченным на смерть.

Именно Польша стала первым государством, которое в январе 1934 г. заключило официальное соглашение с Третьим рейхом - декларацию о ненападении, или так называемый пакт Гитлера - Пилсудского. Пакт этот был весьма уязвим: Гитлер так и не обозначил в нем признание тогдашней польско-германской границы. Но этой декларацией польские власти фактически вывели из международной изоляции Германию, прекратившую членство в Лиге Наций в октябре 1933 г., и попутно легитимизировали нацистов на международной арене. Видя перед собой гитлеровский пример в отношении терявшей авторитет Лиги Наций, Варшава в 1934 г. отказалась от своих обязательств в Лиге по отношению к национальным меньшинствам. При этом Польша делала все возможное, чтобы заблокировать попытки Советского Союза выстроить систему коллективной безопасности в Европе против набирающего силу нацизма.

На восточном направлении Пилсудский добился лишь того, что СССР по-прежнему рассматривал Польшу как враждебное государство и потенциального противника в будущей войне. В июле 1932 г. был подписан советско-польский договор о ненападении, и это соглашение, в отличие от польско-германской декларации, было полноценным. Но в Варшаве на уровне структур разведки в 1934 г. почему-то посчитали, что Советский Союз слаб и будет готов к большой войне не раньше чем через 15-20 лет, когда достигнет экономической самодостаточности. С начала 1930-х гг. возможности польской разведки благодаря усилиям чекистов были очень серьезно ограничены, и в итоге вплоть до рокового для этой страны 1939 г. польские власти почти не имели достоверной информации о происходящем в СССР.

Польская внешняя политика в межвоенные годы часто была чванливой и опрометчивой. Руководивший ею лично Пилсудский лишь за год до смерти, весной 1934 г., всерьез озадачился главным вопросом, который он строго секретно поставил 20 представителям высшего военного командования: "Какое из этих государств более опасно для Польши и скорее может стать опасным? Россия или Германия?" Архивные документы показывают, что военные отвечали вразнобой и часто невпопад, хотя большинство из них посчитало более опасным Гитлера. А генерал Каспшицкий даже сделал точный прогноз на будущее: "Удар по Польше может произойти сначала со стороны Германии"14. В сентябре 1939 г. Каспшицкий, ставший министром обороны после кончины Пилсудского в мае 1935 г., по итогам учиненного немцами в Польше стремительного разгрома сполна убедится в правоте своих тогдашних слов.

Пилсудский неуверенными ответами военных остался недоволен и уже в июне 1934 г. повелел создать совершенно секретное бюро стратегических исследований, получившее незаметное название "Лаборатория". Новая структура исправно поглощала казенные деньги, а на советском направлении и вовсе себя не утруждала. Единственный сотрудник, отвечавший за СССР, майор Пстроконьский, черпал основную информацию из ночных передач московского радио, которое, как известно, никаких секретных сведений никогда не сообщало.

Секретное бюро так и не смогло оценить, откуда исходит главная опасность для Польши и когда ждать большой войны. Пилсудский же на совещании в ноябре 1934 г. с руководством "Лаборатории" прозорливо усомнился в помощи западных союзников в случае большой войны: "Запад нынче паршивенький. Если он вдруг не прозреет и не заматереет, нужно будет перестраиваться". Но Пилсудский вскоре умер, а его преемники и прежде всего министр иностранных дел полковник Юзеф Бек перестраиваться ни в какую не пожелали.

В итоге Польша вконец запуталась в собственных неуклюжих дипломатических маневрах, авантюрах и рухнула осенью 1939 г. под первым натиском Гитлера. А Запад действительно оказался "паршивеньким": псевдогарантии безопасности со стороны Великобритании и Франции по сути бросили Польшу на растерзание германской военной машине. От сотрудничества с СССР Варшава упрямо отказывалась и летом 1939 г., когда катастрофа государства была уже практически неизбежна.

***

Отказ межвоенной Польши от добрососедских отношений, ее антисоветский курс определили позицию Советского Союза по польскому вопросу во время Второй мировой войны и после ее окончания. Кремль логично поставил перед собой задачу создать на западной границе предсказуемое и дружественно настроенное государство. Оно формировалось без участия поляков, лидерами "Большой тройки", победителями во Второй мировой войне. И совершенно очевидно, что послевоенная польская государственность не смогла бы возродиться без участия СССР. Об этом там сейчас предпочитают не вспоминать. Но именно благодаря воле Советского Союза компенсацию за Западную Украину, Западную Белоруссию и Вильно Польша получила за счет побежденной Германии. Под контроль варшавских властей перешли исторически населенные поляками земли Восточной Пруссии вплоть до рек Одер и Нейсе.

Однако благодарности за такие решения нам ждать не следует. Достаточно вспомнить слова польского премьера Моравецкого, сказанные в конце июля 2023 г. Тогда он с бешеной злобой отреагировал на полностью отвечающие исторической правде слова Владимира Путина, сказанные на оперативном совещании Совета безопасности: "Именно благодаря Советскому Союзу, благодаря позиции Сталина Польша получила значительные земли на Западе, земли Германии. Это именно так, западные территории нынешней Польши - это подарок Сталина полякам". Польский премьер в ответ назвал Сталина "военным преступником", якобы повинным в гибели "сотен тысяч поляков", добавив, что "историческая правда не обсуждается". В таком случае, если передача земель - это безнравственный подарок диктатора, пусть вернут эти земли "пострадавшей" Германии, которая явно от них не откажется.

В эпоху Польской Народной Республики острая русофобия отошла на второй, а то и на третий план. Став составной частью содружества социалистических государств, Польша получила стремительное восстановление страны, поставки товаров, сырья и быструю индустриализацию. При этом у руководства Польской объединенной рабочей партии была возможность твердо отстаивать собственные интересы, подчас побуждая СССР к поиску компромиссов. Прежняя "восточная политика" Польши сменилась идеологическим мифом о товарищеских отношениях между трудящимися социалистических стран. Польско-украинские, польско-литовские и польско-белорусские связи развивались исключительно в рамках двусторонних отношений с Советским Союзом.

За последнее столетие именно период ПНР стал наилучшим для наших двусторонних отношений. Казалось, канули в Лету русофобские проекты наподобие прометеизма, а поляки научились жить и развиваться в рамках раз и навсегда очерченных и при этом комфортных, этнически однородных границ. Но Третья Речь Посполитая, о которой было объявлено в 1990 г., открыто объявила себя продолжателем традиций "исторической Польши", Польши националистов - Юзефа Пилсудского и полковника Бека. Очередной реальный шанс начать конструктивные отношения между нашими государствами не был реализован, хотя все предпосылки для этого имелись. Вот что говорил во время своего визита в Москву в ноябре 1989 г. первый послевоенный некоммунистический польский премьер Тадеуш Мазовецкий, известный деятель оппозиционной "Солидарности": "Подлинную дружбу можно строить только на основе правды и честного отображения истории. В истории имеется много прекрасных страниц, но есть и темные страницы. Среди первых - совместная борьба с гитлеризмом во время Второй мировой войны. Несколько сот тысяч шедших на Берлин советских воинов пало на польской земле. Мы никогда не забудем об этом, как и не забудем о страданиях, которые пережили ваши народы. Наглядным доказательством уважения, с которым человечество относится к этим страданиям, были слова папы римского Иоанна Павла II, высказанные им во время его пребывания в Освенциме в 1979 г., когда среди трех памятных надписей он остановился перед памятной надписью, посвященной русскому народу. Если мы обращаемся также к трудным и болезненным страницам в нашем совместном прошлом, то делаем это потому, что хотим окончательно преодолеть это прошлое. К этим болезненным и трудным страницам относятся пакт Молотова - Риббентропа, депортации и репрессии, каким подвергались поляки со стороны сталинского аппарата насилия. Для поляков незаживающей раной остается катынское злодеяние"15.

Родившийся в 1927 г. и переживший войну польский политик, видимо, говорил тогда искренне. Таковы были взгляды и миллионов рядовых поляков, как и единственного в истории поляка на папском престоле. На этой основе действительно можно было и преодолеть прошлое, и построить прочные добрососедские отношения. Но дальнейшая история показала, что Мазовецкий, к сожалению, ошибся. Современные польские политики, если показать им этот текст, сначала ужаснутся, а затем примутся негодовать. Освобождавший Польшу советский солдат давно и цинично объявлен в Варшаве "оккупантом". Память о 600 тысячах погибших на польской земле красноармейцев грубо и незаконно, вопреки подписанным соглашениям попирается сносом десятков установленных им памятников. Такая историческая амнезия поляков в конечном счете привела к тому, что у России в XXI веке снова возродился опасный враг в Восточной Европе. Враг истеричный, грубый, чванливый и амбициозный. Враг, больной бредом величия и комплексом неполноценности. И относиться мы будем к нему именно как к историческому врагу, полагая, что он в принципе неисправим. А коль нет надежды на примирение с врагом, у России должна быть лишь одна и очень жесткая установка в отношении его судьбы. Почему так?

***

Вспомним, как на протяжении долгой и сложной истории отношений между Россией и Польшей наша страна неоднократно искала пути к примирению с этой страной. Пыталась превратить ее в союзника против общих врагов. Эти попытки провалились. Последние десятилетия обнажили глубинную основу ее идеологии: "настоящим" польским государством может быть только то, которое является каменным бастионом Запада в борьбе с Россией и которое должно окончательно вытеснить нашу страну из Восточной Европы. А еще лучше - добиться ее развала. Сдвинуть твердолобых польских руководителей с этой русофобской позиции не помогли ни примирительные исторические заявления и жесты, нередко звучавшие ранее из Москвы, ни объективная экономическая заинтересованность двух стран.

Сегодня комплексы и неврозы, связанные с историей разделов Польши в конце XVIII столетия и ее трудной судьбой в XX веке, активно используются польскими политиками для выстраивания агрессивной национальной идентичности в духе писаний патологического русофоба Духинского. После того как Варшава нашла себе новую опору в лице США и НАТО, она реанимировала вдрызг провалившуюся при Пилсудском концепцию Междуморья и все активнее предлагает странам-соседям присмотреться к таким региональным геополитическим объединениям, как "Инициатива трех морей".

В рамках этой политики позорно культивируются совершенно антинаучные представления о прошлом Польши и ее отношениях с соседями. На берегах Вислы в ранг официальной идеологии возведены ложные тезисы о полной тождественности коммунизма и нацизма, равной ответственности "двух тоталитарных режимов" за преступления по отношению к польскому народу. Говорится даже о "проигрыше" Польши во Второй мировой войне в силу ее сорокалетнего пребывания в социалистическом блоке.

Квинтэссенцией исторической польской паранойи стала идея ее руководства о компенсации со стороны России за некие "угнетения". Самый активный ее проводник, некий замминистра иностранных дел Мулярчик, мечтает о том, что после получения желанных Варшавой репараций с Германии размером чуть ли не в триллион евро можно будет запросить аналогичную, а то и большую сумму с Москвы.

Что же, наша страна вполне может ответить зеркально. Список исторических счетов, за которые поляки должны заплатить, достаточно обширен. Можно вспомнить и о сотнях миллиардов долларов, направленных на масштабное послевоенное восстановление польского народного хозяйства, безвозмездных кредитах на создание целых отраслей экономики. Но одними деньгами дело не исчерпывается. Мы никогда не забудем о варварском уничтожении крупнейшего православного храма в межвоенной Польше в 1924-1926 гг. - Александро-Невского собора. Грубое попрание христианских ценностей, разрушение освященного только в 1912 г. замечательного памятника архитектуры, творения зодчего Леонтия Бенуа с фресками Виктора Васнецова, стало неизбежным следствием отвратительной польской русофобии. Впоследствии мраморные плиты из собора были использованы при оформлении различных зданий в Варшаве, а яшмовые колонны перевезли в усыпальницу Пилсудского в Кракове. Иначе как актом государственного мародерства это назвать нельзя. Во имя ненависти к России поляки сровняли с землей и многие другие православные храмы на территории всей страны. Последнее масштабное разрушение святынь проводили буквально накануне войны, в 1938 г., с циничным обоснованием - якобы по многочисленным просьбам польских рабочих и крестьян. Даже фашистские захватчики не вели себя так одиозно с храмовыми постройками в СССР.

Поляки, конечно, давно позабыли об убийстве мятежниками в ходе восстания 1830-1831 гг. шести генералов и полковника армии Царства Польского за отказ нарушить присягу, данную царю польскому и императору всероссийскому Николаю I. Более семидесяти лет в Варшаве простоял "Памятник семи генералам", вызывавший ненависть у тех, кто считал себя патриотами Польши. Надпись на монументе придумал лично Николай I: "Полякам, погибшим в 1830 году за верность своему Монарху". Лишь после падения Российской империи поляки оперативно уничтожили столь раздражавший их памятник. Но у нас есть все возможности напомнить им о героях нашей страны. Подумать над восстановлением монумента, который можно было бы установить, например, перед посольством Польши в Москве.

В том, что касается исторической справедливости, Варшава не понесла никакой ответственности за бесчеловечное обращение с тысячами пленных красноармейцев польско-советской войны, а также за их беспощадное физическое истребление. Россия же, напомним, еще в 1990-х гг. признала ответственность властей за гибель польских офицеров в Катыни. Кстати, с учетом омерзительного поведения польской элиты и польских властей стоит подумать над тем, чтобы никогда не допускать их представителей к этому печальному месту. Они того не достойны.

Нынешняя Польша без зазрения совести пользуется принципами избирательной исторической памяти. А значит, у нашей страны есть полноценная юридическая возможность обратиться в международные инстанции для проведения расследования в отношении польского государства. И даже созвать трибунал ad hoc, который установил бы состав преступлений, совершенных прежними польскими режимами, и в который можно представить доказательственную базу. Результатом его работы могло бы стать осуждение их злодеяний и выплата компенсации родственникам жертв.

***

Но главным и самым болезненным для поляков остается территориальный вопрос. В национальных границах 1945 г. было заложено все необходимое для поступательного развития страны и сохранения за ней статуса влиятельной европейской державы. Бывшие немецкие территории и сегодня остаются наиболее процветающими частями польского государства. Однако этот фактический подарок СССР полякам так и не помог им преодолеть комплекс национальной ущербности. Они по сей день воспринимают потери восточных земель как чудовищную несправедливость и нарушение исторической целостности своей страны. На самом деле речь идет о банальной геополитической корысти Варшавы. Если белорусские и украинские земли для нее - это "кресы", связанные с историей пребывания Польши на этих территориях, то для Минска, Москвы и Киева речь идет об истоках общей государственности.

Варшава рьяно призывает преступный националистический украинский режим отвергнуть этот важнейший момент. Агитирует его нынешнего психически неустойчивого главу к максимальному сближению с Западом и продолжению войны с Россией. Сегодня абсолютное большинство польского общества демонстрирует предельно русофобские настроения. В этих условиях их социум при помощи друзей из НАТО будет активно подталкивать политические элиты своей страны к вводу войск на территорию Украины.

При этом внешнеполитическая проекция действий современной Польши очень напоминает стратегию Третьего рейха накануне Второй мировой войны. Исторические параллели напрашиваются сами собой. Например, территориальные претензии к соседям: Германия заявляла об особом праве на "братскую" Австрию, присоединив ее в результате аншлюса в 1938 г. Польша бредит ресентиментом XVII века, намереваясь при удобном случае прибрать к рукам земли Западной Украины. Эти планы польские власти уже не слишком-то и скрывают на официальном уровне.

Выбрав в качестве образца для подражания авантюрную политику Гитлера, Третья Речь Посполитая последовательно идет по пути геополитического реваншизма, который в итоге привел немецкую нацию к катастрофе. Это, однако, не останавливает поляков в их экспансионизме. К чему он может привести?

Первое и вполне уже вероятное - введение польских военных на Украину для отторжения, вполне возможно, кровавого, западноукраинских земель и их присоединения к Польше. Несмотря на лицемерные заявления Варшавы, польский и украинский народы никогда не были и не станут братскими. Отношение польских панов к обычным украинцам как к бездарным холопам - часть внутрипольского интеллектуального консенсуса. Причем пример циничного использования Пилсудским войск Петлюры в 1920 г. лишний раз доказывает, что Украина для Польши лишь разменная монета в ее геополитической игре против России. В межвоенный период польское правительство развернуло активную переселенческую политику, стремясь изменить этнический состав на "восточных кресах".

Именно это Украину будет ожидать и сейчас. Польша представляет прямую угрозу для украинской государственности, как бы мы к ней сами в России ни относились. По сути, для нее это означало бы окончательный конец мечты об украинской незалежности. И это понимает даже профашистский киевский режим. Последствия же для обычных украинцев могут стать просто катастрофическими - радикальная ассимиляция подвластного населения, острое социальное напряжение, которое может вылиться в тяжелейший миграционный кризис, до сих пор невиданный в Европе.

Второе. Наращивание военного потенциала самой Польши и польского военного присутствия на Украине может спровоцировать прямое столкновение Варшавы с Белоруссией и Россией. В этом случае союзная группировка даст адекватный ответ для предотвращения угроз, которые исходят из дурных амбиций польского истеблишмента. Более того, авантюрные действия Польши, если их необдуманно поддержат ее союзники по НАТО, могут привести к гораздо более опасным последствиям для всего мира. И тогда Польша выполнит роль "гиены Европы", развязавшей третью мировую войну.

Третье. Плохо скрываемая ненависть в развитой части Евросоюза к Польше, полякам и особенно к партии "Право и справедливость" будет сохраняться и дальше, обостряя их отношения с еврограндами (прежде всего с Германией и Францией). Там будут надеяться на приход к власти других проевропейских сил. Сейчас ведущие государства ЕС считают польские власти зловредными выскочками, которые эгоистически используют все его институты исключительно в своих корыстных целях, ничего не внося в европейскую копилку. А после начала СВО, когда Польша присвоила себе славу яростного защитника погибающей Украины и главного союзника США в регионе, это мнение только укрепилось. Можно предположить, что в конечном счете это будет способствовать дестабилизации самой структуры ЕС, вплоть до полноценных разборок внутри "дружной" европейской семьи и даже распада Евросоюза по вине Польши.

Четвертое. Безудержный эгоизм польских элит в среднесрочной перспективе может привести и к обострению польских отношений с прибалтийскими странами, которые пока рассматривают Польшу в качестве коренного в нынешней русофобской упряжке. Но мегаломания и претензии на старшинство способны вывести из равновесия даже флегматичные балтийские элиты. Тогда их временный альянс даст трещину, тем более что исторические корни польско-литовского союзничества уже давно сгнили. Подрыв такого вынужденного союзничества сегодня отвечает стратегическим российским интересам.

Пятое. Продвигаемый сегодня тезис об исключительной роли Польши в ЕС и особенно в Восточной Европе является отголоском прежнего мессианского учения об особой цивилизаторской миссии поляков. Отсюда же проистекает и махровый польский антисемитизм, насчитывающий не одно столетие. Например, сегодня Варшава особенно болезненно реагирует на дискуссии вокруг роли этнических поляков в Холокосте. После того как в начале 2000-х гг. стало невозможно замалчивать постыдное прошлое, польские власти начали формировать образ Польши, дружественной иудеям на протяжении веков. Эта вынужденная "индульгенция толерантности" во многом объясняется вступлением страны в Евросоюз. Иные точки зрения, которые указывают на исторический польский антисемитизм, у тамошних политиков и экспертов вызывают дикую истерику.

Хотя поляки делают все, чтобы их причастность к "окончательному решению еврейского вопроса", включая активное участие в погромах и солидарность с гитлеровцами, исчезла из внешнего общественного дискурса, антисемитизм сохранился в качестве их глубинного национального идентификатора. Как и русофобия, он в известном смысле действительно проникает в души поляков с молоком матери. Правда, сейчас в Польше русофобом быть куда практичнее: можно получить гораздо больше политических и имущественных дивидендов. Однако факт остается фактом - звериная польская юдофобия и зоологическая русофобия - явления одного порядка и должны быть осуждены мировым сообществом на всех уровнях.

***

Итак, нынешняя русофобская ревизионистская политика Польши не дает повода для оптимизма. Эта страна все еще ждет удобного момента, чтобы снова залить кровью Восточную Европу ради достижения собственных целей.

Однако приверженность руководства Польши зловонным идейным установкам Духинского и грязному политическому наследию Пилсудского несет значительную угрозу и ее собственной национальной безопасности. Стоит предупредить наших вечных польских "друзей": националистическая мегаломания, упоение былым величием и сладостные мечты о новом региональном лидерстве крайне опасны для них самих. Попытки вернуть себе статус крупной восточноевропейской державы, апеллируя к обостренному национальному самосознанию, часто обходились Польше очень дорого. Отсюда проистекает и оборотная сторона польской мегаломании - "комплекс лузера", который время от времени обостряется и погружает польский истеблишмент в буйную истерику.

История уже не раз выносила зарвавшимся полякам беспощадный вердикт: какими бы амбициозными ни были реваншистские планы, их крушение может потянуть за собой гибель всей польской государственности. А те, кто еще вчера казался надежным союзником, в любой удобный момент используют ослабевшую страну лишь в своих узкокорыстных интересах. Продадут и предадут ее. И это будет точно не Россия, с которой ее беспокойный западный сосед безуспешно пытается бороться несколько столетий.

К величайшему сожалению, скудоумные варшавские władze i panowie никак не хотят выучить уроки собственной истории. А ведь она уже в недалеком будущем способна отомстить им по полной программе, продемонстрировав польским элитам свою зловещую цикличность.

Будем ли мы тогда грустить о крахе современной польской государственности? Не надо лукавить. Ответ может быть только один: безусловно нет!

1 Солженицын А.И. Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни // http://www.vehi.net/samizdat/izpodglyb/05.html

2 Милош Ч. Россия // Старое литературное обозрение. 2001. № 1

3 Цат-Мацкевич С. Станислав Август. М., 2023. С. 252.

4 Ключевский В.О. Курс русской истории. Лекция LXI // http://www.spsl.nsc.ru/history/kluch/kluch61.htm

5 Соловьев С.М. История падения Польши. М., 1863. С. 9.

6 Цат-Мацкевич С. Станислав Август. М., 2023. С. 33, 154.

7 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "д". П. 6. Д. 1. Л. 2.

8 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "в". П. 4. Д. 1. Л. 13.

9 АВП РФ. АСБ. Оп. 19 "д". П. 6. Д. 1. Л. 14.

10 Военная энциклопедия. Т. 7. М., 2003. С. 555.

11 Об историческом единстве русских и украинцев: Документы. М., 2023. С. 425.

12 Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. Сборник документов и материалов. М.; СПб., 2004. C. 528.

13 Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. Сборник документов и материалов. С. 654-655.

14 Archiwum Aktów Nowych w Warszawie. Instytucje wojskowe.296/III-21. Rosja czy Niemcy Zestawienie odpowiedzi zV1934 r. S. 1-2.

15 Правда. 1989. 25 ноября. С. 4.

Россия. Польша > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 3 ноября 2023 > № 4512089 Дмитрий Медведев

Разработан метод одновременного получения двух изотопов тербия

Ученые НИЦ «Курчатовский институт» продолжают разработки новых эффективных способов получения медицинских радионуклидов тербия-155 и тербия-152. Результаты их работы опубликованы в журнале Nuclear Medicine and Biology.

Для современной ядерной медицины тербий — один из самых важных элементов. Он уникален тем, что четыре его изотопа — 149Tb, 152Tb, 155Tb, 161Tb, дающие различные виды излучения, можно использовать как для диагностики онкологических заболеваний, так и для их лечения. Такой подход — тераностика, сочетание диагностики и терапевтического воздействия в одном препарате считается сегодня наиболее перспективным. При этом изотопы тербия обладают достаточно долгим периодом полураспада, что существенно расширяет возможности для применения препаратов, созданных на их основе.

Однако широкое использование радионуклидов тербия в медицине сдерживается трудностями, связанными с их производством. Ускорителей, на которых можно получать продукцию, достаточно чистую для медицинского применения, в мире всего несколько (так, тербий-152 ещё недавно можно было производить только на установке «Изольда» (ISOLDE) в ЦЕРН). Поэтому объёмы такой продукции невелики, а стоимость очень высока.

Сотрудники лаборатории радионуклидов и радиофармпрепаратов Курчатовского комплекса НБИКС-природоподобных технологий на циклотроне У-150 в Курчатовском институте облучили альфа-частицами с энергией 54 МэВ одновременно две мишени — обогащённые изотопы гадолиний-155 и европий-151.

«Такой метод позволяет получать одновременно два изотопа тербия — 152Tb и 155Tb, что важно для более эффективного использования пучка циклотрона. Предлагаемый тандемный целевой подход повышает доступность этих медицинских радиоизотопов. Для их получения в этом случае не требуется использование уникальных дорогостоящих установок и материалов – метод доступен на множестве циклотронов средних энергий. Также важно, что на выходе мы получаем достаточное количество чистого продукта — радионуклидов 152Tb и 155Tb», — сообщил Рамиз Алиев, начальник лаборатории радионуклидов и радиофармпрепаратов.

В исследованиях приняли участие сотрудники лаборатории ядерных реакций им. Г.Н. Флёрова Объединённого института ядерных исследований. Учёные планируют продолжить исследования по развитию методики. После прохождения необходимых испытаний можно ожидать появления радиофармпрепаратов на их основе.

Источник: Курчатовский институт.

Изучены таксономические взаимоотношения двух близких видов ночниц

Сотрудники Зоологического музея и кафедры зоологии позвоночных биологического факультета МГУ изучили таксономические взаимоотношения двух близких видов ночниц. Итоги исследования опубликованы в журнале «Mammalia».

Ночницы (Myotis) — второй самый большой род млекопитающих (после белозубок), включающий около 130 известных науке видов. Они распространены почти везде, где могут жить летучие мыши: в Африке, Австралии, по всей Евразии (доходя на север до полярного круга) и в обеих Америках, хотя наибольшее их разнообразие можно наблюдать в Юго-Восточной Азии. При этом число экологических ниш, занимаемых ночницами, сравнительно невелико, и это приводит к тому, что многие виды этого рода крайне сходны морфологически.

Малую ночницу (Myotis muricola) и темную, или молукскую, ночницу (Myotis ater) когда-то считали подвидами (географическими расами) широко распространенной усатой ночницы, позже — вторую полагали географической расой первой. Затем оказалось, что есть места, где обе эти ночницы обитают вместе, а значит, никак не могут быть всего лишь подвидами. Молукская ночница когда-то была известна, главным образом, с Зондских островов. В материковой Азии к северу от перешейка Кра (важной зоогеографической границы) она была найдена только в 1999 году, но дальнейшие исследования показали, что она широко распространена в Индокитае (где также живет бок о бок с малой ночницей).

«Мы попытались использовать митохондриальную и ядерную ДНК для уточнения таксономического положения и статуса молуккской ночницы», — комментирует Сергей Крускоп, ведущий научный сотрудник Зоологического музея МГУ. Хотя отдельные ядерные гены, как оказалось, не способны разделить эти два вида, свидетельствуя о недавнем их эволюционном расхождении, комбинированный анализ нескольких генов дал более или менее непротиворечивую топологию филогенетического дерева — что важно, хорошо согласованную с морфологическими различиями. Хотя обе ночницы очень похожи, морфометрические данные показывают обособленность молукской и малой ночниц, а кроме того — сходный уровень разделения между островными и континентальными популяциями молукской ночницы.

«К сожалению, имеющихся в нашем распоряжении данных по ядерной ДНК оказалось недостаточно, чтобы прийти к окончательным выводам, но есть основания предполагать, что континентальную Азию населяет на самом деле не молукская ночница как таковая, а родственный ей еще не описанный вид», — говорит Сергей Крускоп.

Помимо прочего, проведенный нами морфометрический анализ показал, что из всей типовой серии (то есть серии экземпляров, которым, собственно, было присвоено когда-то название Myotis ater) только один экземпляр в действительности относится к этому виду.

Это позволило точно обозначить типовую территорию Myotis ater: остров Тернате в Индонезии. Это важно для дальнейших исследований систематики этой группы видов: какие бы новые виды или подвиды ни удалось обнаружить в ее составе в будущем, настоящими Myotis ater будут те, которые окажутся родственны ночницам с острова Тернате.

Источник: МГУ.

Высокоточные расчёты влияния замещения кальция магнием в материале для костных имплантатов

Сотрудники Института математических проблем биологии РАН (Пущино) провели высокоточные расчеты влияния замещения кальция магнием в гидроксиапатите — материале для костных имплантатов. Учёные Института химии твёрдого тела и механохимии СО РАН (Новосибирск) синтезировали образцы гидроксиапатита с различной концентрацией Mg. Сравнение эксперимента и теории показало хорошее согласие. Результаты совместной работы опубликованы в журнале Materials. Исследование проведено при поддержке РНФ.

Гидроксиапатит является основным минеральным неорганическим компонентом костей (до 50 % костной массы) и зубов (до 96 % в эмали) человека и позвоночных. С другой стороны, из-за химического сходства с биологическими кальцинированными тканями, фосфаты кальция имеют хорошую биосовместимость. Это свойство широко используется в медицине. Синтетический гидроксиапатит является наиболее широко используемым материалом в костной и стоматологической хирургии в качестве наполнителя и как покрытие для имплантатов.

Однако наш биологический гидроксиапатит отличается от синтетических соединений своим стехиометрическим дисбалансом, то есть переменным составом, и наличием значительного количества различных примесных атомов и ионов. Концентрация этих примесей не превышает 3–5%, но все они играют свою роль и определяют биологические и механические свойства.

Синтетический аналог получается не идеальным для использования в качестве заменителя кости в несущих конструкциях из-за своей чистоты, делающей его хрупким и недостаточно прочным. Чтобы преодолеть это, синтетический гидроксиапатит легируют или заменяют атомы кальция различными металлами, такими как магний, марганец, цинк, титан и стронций для повышения его механической прочности и улучшения приживаемости и биосовместимости.

Поскольку чистый гидроксиапатит является достаточно хрупким материалом, костные имплантаты изготавливаются из более подходящего материала (обычно используется титан). Уже его поверхность покрывается гидроксиапатитом, который обеспечивает лучшую адгезию и биосовместимость с формирующейся живой костной тканью. Наиболее важным в поддержании прочности и ремоделировании костей является магний. Известно, что добавление магния в структуру ГАП-покрытий повышает биологическую активность таких имплантатов.

Одним из эффективных способов изучения структурных изменений, дефектов, внедрений, замещений и примесей в гидроксиапатит является компьютерное моделирование и вычислительные исследования, особенно, с помощью современных методов теории функционала плотности. Научная группа под руководством Владимира Быстрова из Института математических проблем биологии (филиала ИПМ им. М.В. Келдыша) РАН провела высокоточные расчеты для замен Ca на Mg. Параллельно в ИХТТМ СО РАН были проведены эксперименты по синтезу образцов ГАП-Mg с различной концентрацией магния. Сравнение эксперимента и теории показало хорошее согласие. Таким образом, было показано что особенности гидроксиапатита с дефектами, примесями и замещениями можно более эффективно исследовать, сочетая экспериментальные и теоретические методы.

Владимир Быстров, главный научный сотрудник ИМПБ РАН, руководитель исследования: «Проведённое нами моделирование и расчёты структуры и свойств гидроксиапатита показали, что многие свойства реальных образцов определяются именно наличием различных структурных дефектов в нём — в том числе кислородных вакансий, вакансий гидроксильных группы ОН, внедрений и замещений различных атомов и ионов в структуре материала. В данной работе мы сосредоточились на исследовании влияния магния в ГАП».

Моделирование показало, что параметры и объёмы элементарной ячейки гидроксиапатита постепенно уменьшаются с увеличением числа замен Са на Мg. Это соответствует известным данным и вполне логично, так как ионный радиус Mg меньше Ca. Но тут важны и новые тонкие детали, полученные при более точных расчетах. Энергии образования замещений имеют немонотонное поведение, которое зависит от положения замещаемого атома кальция. Преимущества замены на атомы магния атомов кальция в разных положениях оказываются разными и зависят от концентрации магния. Эта сложная зависимость. Выполненные расчеты показали, что позиция Ca2 имеет в два раза большую вероятность замен Mg/Ca, чем позиция Ca1, только при концентрации x(Mg) = 0,5, тогда как при концентрации x(Mg) = 1 энергии образования одинаковы для обоих типов замещения Mg, и они могут сосуществовать в позициях Ca1 и Ca2. Эти исследования продолжаются и дальше совместно с экспериментаторами из ИХТТМ СО РАН для более детального уточнения полученных данных в широком диапазоне концентраций, что важно для практического синтеза ГАП-Mg.

Изменения происходящие в энергетической зонной структуре в связи с неоднородными заменами указывают на возможность управления оптическими свойствами материала. Механические свойства материала также зависят от того, какие атомы кальция замещаются. Это влияет на хрупкость материала. В связи с тем, что замещения идут неравномерно, нарушается симметрия структуры гидроксиапатита, особенно в области ОН-канала. Это существенно влияет и на сигналы в инфракрасных спектрах .

Выявление, в результате моделирования и расчетов, роли различных структурных дефектов и изменений в свойствах гидроксиапатита, важно для его практического применения, в том числе и при синтезе искусственных структур гидроксиапатита, и при их термической обработке. Полученные учеными теоретические модели и расчётные данные помогут в выработке более правильных режимов синтеза и введения нужных концентраций ионов в структуре гидроксиапатит-Mg. Сами химики отмечают, что такие численные результаты важны им также и потому, что позволяют сократить объёмы прямых экспериментальных работ с химическими компонентами, которые зачастую являются токсичными и вредными для организма.

Источник: РНФ.

Возрождение понятия подвидов поможет избежать описания слишком большого числа трудно различимых видов

Международный коллектив, в который вошел доцент кафедры зоологии позвоночных биологического факультета МГУ Николай Поярков, предложил вернуть в систематику живых организмов категорию подвида, редко используемую в последнее время.

Использование подвидов позволяет отнести к разным категориям организмы, которые, хотя и относятся к одному виду, имеют некоторые генетические и морфологические — то есть внешние, — отличия. Возрождение подвидов поможет избежать описания слишком большого числа мелких, трудно различимых видов и эффективнее выявлять группы живых организмов, которые требуют охраны. Результаты исследования, поддержанного грантом Российского научного фонда, опубликованы в журнале PNAS (Proceedings of the National Academy of Sciences).

Сейчас на Земле открыто свыше миллиона видов живых организмов, но большая часть разнообразия жизни остается неизвестной науке (по оценкам биологов, около триллиона видов — преимущественно микроорганизмов, грибов и насекомых). Многие известные виды неоднородны и представлены несколькими географическими популяциями — группами генетически схожих особей, проживающими на одной территории. При этом разные популяции обычно не скрещиваются между собой из-за того, что географически изолированы друг от друга. Однако если особи из разных популяций по каким-то причинам пересекутся, они смогут дать плодовитое потомство.

«Некоторые исследователи считают, что любая популяция, которая хоть немного отличается от других, должна быть описана как самостоятельный вид. Как правило, это делается из благих побуждений: чтобы придать популяции официальный статус и тем самым обеспечить ее сохранение, например, если она находится под угрозой исчезновения», — рассказал руководитель проекта, поддержанного грантом РНФ, доцент кафедры зоологии позвоночных биологического факультета МГУ Николай Поярков. Однако у этого подхода есть и негативные последствия. Описание большого числа популяций в качестве отдельных видов приводит к так называемой «таксономической инфляции», то есть обесцениванию понятия «вид» и постоянному изменению списков видов. Это негативно сказывается, например, на природоохранном статусе живых организмов, поскольку создает путаницу с тем, какие именно популяции наиболее уязвимы и какие из них представляют собой «настоящие» виды, нуждающиеся в охране. Поэтому существует необходимость в более четком различении видов и более мелких систематических единиц.

Биологи из Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (Москва) с коллегами из Нанкинского лесотехнического университета (Китай) и Университета имени Я.А. Коменского в Братиславе (Словакия) предложили использовать для этой цели «вышедшее из моды» понятие подвида. Хотя подвид и считается единственной официально признанной категорией рангом ниже вида, в последние десятилетия он используется всё реже из-за отсутствия четкого определения, которое было бы признано специалистами всего мира.

Авторы статьи предлагают в качестве подвидов рассматривать достоверно различающиеся, но все еще генетически совместимые линии в составе видов. Возрождение понятия «подвид» позволит, с одной стороны, формально описывать биологическое разнообразие и присваивать научные названия отдельным уникальным популяциям животных и растений. Это, в свою очередь, необходимо для их занесения в Красные книги и разработки мер сохранения этих популяций. С другой стороны, более широкое применение концепции подвида помешает искусственному увеличению числа «новых видов», позволит сдержать «таксономическую инфляцию» и поможет стабилизировать систематику.

«Предложенный нами подход позволит полнее учитывать биологическое разнообразие Земли, избегая при этом описания излишнего количества новых видов. Кроме того, он будет способствовать сохранению биоразнообразия на разных уровнях — как видовом, так и внутривидовом — и разработке более адекватных мер по охране редких и исчезающих организмов. Так, например, выделение новых подвидов может помочь сохранить сокращающиеся популяции, которыми ранее пренебрегали из-за того, что у них не было четкого систематического статуса», — подвел итог Николай Поярков. В качестве примера того, как выделение подвидов может помочь сохранить биоразнообразие, авторы привели исследование популяций балканской чесночницы (Pelobates balcanicus), недавно проведенное греческими биологами. Этот вид бесхвостых земноводных широко распространен в юго-восточной Европе, при этом на территории Греции существует отдельная популяция, численность которой последние 40 лет неуклонно сокращалась. Вероятно, это было вызвано тем, что животное не находится под охраной, ведь этот вид имеет большой ареал за пределами Греции, а значит, как считалось, ему не грозит исчезновение. Однако, если бы не усилия местных натуралистов по исследованию и описанию отдельного подвида балканской чесночницы, это земноводное, так и не находясь под наблюдением ученых, могло бы полностью исчезнуть.

Источник: МГУ.

В Москве состоялся XI Московский Международный химический форум

В Москве в «Экспоцентре» прошла 26-я Международная выставка химической промышленности и науки. В рамках выставки состоялся XI Московский Международный химический форум, организаторами которого традиционно выступили Российский Союз химиков и ЦВК «Экспоцентр» при поддержке Минпромторга России. Главным фокусом деловой программы форума стало открытое пленарное заседание «Управление технологическим развитием: новый этап в кооперации бизнеса и государства». В роли модераторов выступил заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации Михаил Юрин и Президент Российского Союза химиков Виктор Иванов.

Ключевой задачей пленарного заседания стало построение продуктивного диалога Минпромторга России, Российского Союза химиков и представителей отрасли с целью сформировать форматы развития российской экосистемы технологического развития отрасли. Участники заседания отметили особую важность увеличения интеграции действующих российских предприятий в целях совместного развития.

Как отметил Михаил Юрин при разработке проекта технологического суверенитета «Импортозамещение критической химической продукции» важен продуктовый подход и фокус на технологии, оборудование и кадры. Среди основных задач он также отметил формирование новых и развитие существующих государственных мер поддержки.

«Совокупные инвестиции в химическую промышленность до 2030 года по нашим расчетам должны составить более 2 трлн рублей. Минпромторг России также окажет поддержку отрасли в виде инструментов субсидирования затрат на НИОКР, реинжиниринг, создание инжиниринговых центров и более тяжеловесные меры, такие как кластерная инвестиционная платформа и государственно-частные партнерства», - подчеркнул Михаил Юрин.

Как отметил Президент «Российского Союза химиков» Виктор Иванов, в настоящее время отечественная химическая промышленность развивается в условиях многозадачности и, в абсолютно новых конструктивных векторах государственно-частного партнерства.

«Российский Союз химиков смотрит в будущее с оптимизмом и очень надеется на то, что мы сможем обеспечить системную работу по всем приоритетным направлениям в химии. Сможем создать серьёзную базу для развития химического машиностроения, найдём силы и резервы для комплексной поддержки нашей отраслевой науки и образования, выработаем доступные механизмы поддержки направлений локализации нужных стране химических производств. Вхождение нашей отрасли в федеральный мегапроект, определяющий лицо национальной экономики страны, выдвигает на передний план очевидные приоритеты отраслевого развития. Речь идёт о полноценном сотрудничестве государства и бизнеса, сбалансированности производимых продуктов и химических производств. Химики готовы разрабатывать и создавать полезную химию, которая реально востребована отечественным рынком. Высокий уровень химизации национальной экономики - гарант ее стабильной динамики и качественного развития. Мы, химики, это понимаем. И видим, что это начинают понимать другие. Это радует», - отметил Виктор Иванов.

Своими идеями со слушателями поделились представители ведущих предприятий отрасли – СИБУР-Холдинг, «Росатом», «Титан», «Росхим», «Пигмент» и другие. К диалогу присоединились депутаты Государственной Думы Александр Мажуга и Мария Василькова, а также Вице-президент Российской академии наук Степан Калмыков.

Председатель комитета по химической промышленности «Деловой России» Михаил Сутягинский отметил, что каждая третья компания-участник отраслевого сообщества находится в состоянии запуска новых продуктов или наращивания производственных мощностей. На вызовы химпром ответил новыми стройками и активной работой на внутренний рынок.

«Мы понимаем, чтобы максимально быстро наладить работу химических предприятий, помимо поддержки государства и инвестиций бизнеса, необходимо отстроить кооперационные связи. Начать дружить целыми предприятиями и кластерами. Именно Российский союз химиков и комитет по химической промышленности Деловой России первыми показали пример такой дружбы, объединив отраслевое и деловое сообщество, крупные и малые предприятия, - считает Михаил Сутягинский. - Оказалось, что при таком подходе выполняется сразу несколько задач: обмен опытом, полезные контакты, новые идеи и совместная работа по системному улучшению отрасли».

По словам Первого заместителя Председателя Комитета Государственной Думы по науке и высшему образованию Александра Мажуги, наука является главным национальным достоянием и основой для экономического развития государства. Особую актуальность сегодня приобрел рост финансирования НИОКР в области химии и химической технологии – он должен опираться на разумную научную и инновационную политику, иначе он не даст положительных результатов.

«Химкомплекс нашей страны перестраивается, такое развитие отрасли ставит новые задачи перед образовательными и научными организациями. В ряде случаев наблюдается отставание науки от темпов химотрасли. Двигаемся быстро, но необходимо еще быстрее. И государство сегодня выступает в роли квалифицированного заказчика, в том числе и на кадры. Идет реформирование высшего образования, реализуется пилотный проект, в том числе и по направлениям подготовки химия и химическая технология», - отметил Александр Мажуга.

Он подчеркнул, что уровень технологических разработок в вузе на данный момент должен на 5-10 лет опережать существующие производства. Только так можно говорить о технологическом суверенитете в химической сфере.

Российские ученые создали модель печени человека для обучения врачей

Московские ученые разработали фантом, имитирующий печень человека, он предназначен для обучения молодых специалистов и совершенствования навыков опытных врачей, сообщается на официальном портале мэра и правительства Москвы.

"Мы не прекращаем работу по повышению качества медицинской помощи пациентам. Для этого наши ученые разработали фантом, имитирующий печень человека. Он предназначен для обучения молодых специалистов и совершенствования навыков опытных врачей", — цитируют в сообщении заместителя мэра Москвы по вопросам социального развития Анастасию Ракову.

Отмечается, что специалисты, используя учебную модель, смогут развить навыки выполнения важных манипуляций, в том числе обнаруживать патологии под ультразвуковым контролем.

"Так как зарубежные аналоги сейчас не всегда доступны, то наша отечественная разработка становится настоящей находкой для специалистов. При этом она обладает двумя важными качествами — реалистичностью и долговечностью", - цитируют в материале Ракову.

Александр Венедиктов: раз Запад ругает Россию, значит, все правильно делаем

Мир находится на пороге больших перемен, все большее число независимых государств осознает, что сложившаяся архитектура международных отношений себя изжила. Многополярный мир – это уже реальность, укрепление БРИКС – это факт. Гегемон в лице США перестает быть таковым. О том, что ждет Россию в этом меняющемся мире, какие шаги Москва намерена предпринимать для укрепления собственной и международной безопасности, рассказал в интервью руководителю профильной редакции РИА Новости Сергею Сафронову заместитель секретаря Совета Безопасности РФ Александр Венедиктов.

– Александр Николаевич, какие основные тенденции или изменения в мире вы могли бы выделить?

– По сути, мы сейчас стоим на пороге судьбоносных геополитических перемен. Все большее число суверенных государств осознает, что сложившаяся архитектура международных отношений, в рамках которой угрозы миру и стабильности лишь растут, себя изжила. Состоявшиеся в России и мире многосторонние мероприятия отчетливо показали: все больше государств разочарованы тем, что им, по сути, не дают идти собственным путем развития, видят бессмысленность и вред односторонних санкций для своей экономики. Осознают важность развития таких многосторонних форматов, в которых их права, интересы и безопасность были бы учтены на должном уровне.

Важным шагом на данном пути стало принятое 13 октября заявление глав государств-участников СНГ о международных отношениях в многополярном мире. Построению полицентричного мироустройства также было во многом посвящено выступление президента Российской Федерации Владимира Путина в Пекине 18 октября.

Будем продолжать способствовать реализации данной задачи с опорой на многосторонние объединения с участием России, включая БРИКС и ШОС.

– Решение о присоединении к БРИКС сразу шести государств называют успехом российской дипломатии. Вы согласны с такой характеристикой?

– Это успех не только российской дипломатии, это совместное достижение всех членов "пятерки". Но главное – это свидетельство объективного стремления региональных лидеров находить компромиссные подходы и выстраивать взаимовыгодное международное сотрудничество с другими государствами мирового большинства.

В следующем году наша страна принимает эстафету председательства в этом объединении. Оно пройдет под лозунгом "Укрепление многосторонности для справедливого глобального развития и безопасности". Это именно то, к чему все больше стран стремятся сегодня. Процесс расширения географического охвата БРИКС и подключения к его деятельности других государств – представителей глобального Юга будет несомненно продолжен. Такие объективные тенденции, безусловно, не нравятся западникам. Они хотят строить новый мир лишь для избранных, в котором права и интересы всех остальных попросту не будут учитываться.

Видим бесконечные поездки их эмиссаров по различным регионам мира в надежде либо подкупом, либо угрозами изменить естественный ход истории. Однако уже сегодня абсолютно очевидно, что все попытки западников дискредитировать многополярную модель международного сотрудничества не приносят результатов.

– Количество стран, стремящихся принять участие в работе Шанхайской организации сотрудничества, продолжает также расти?

– Безусловно. В этом году приняли Иран, ожидаем вступления Белоруссии, что будет способствовать дальнейшему укреплению потенциала организации.

Зона ответственности ШОС уже сейчас охватывает более 65% территории евразийского континента с населением свыше 3,5 миллиардов человек и совокупным экономическим потенциалом более четверти общемирового ВВП. И это только начало…

– Значит ли это, что вы смотрите в будущее с оптимизмом?

– Нужно оставаться, в первую очередь, реалистами. Самое сложное еще впереди. Предстоит отстоять не только возможность жить в справедливом мире, но и право народов следовать по собственному уникальному пути развития. По сути, речь идет о борьбе за нравственность и духовность с уважением культурно-цивилизационного многообразия. От ее исхода будет зависеть будущее всего человечества на Земле.

– В чем вы видите принципиальное отличие российского и западного подходов к выстраиванию отношений с зарубежными партнерами?

– Россия не дружит против кого-либо. Мы не пытаемся навязать партнерам ни свой образ жизни, ни свои представления о том, с кем взаимодействовать можно, а с кем нельзя. Американская внешняя политика, напротив, строится на сколачивании союзов для сдерживания тех, кто неугоден Вашингтону. Да и равноправными союзами их назвать, конечно, язык не поворачивается. Для США так называемые союзники – это просто расходный материал для достижения своих целей.

Мы это видим на целом ряде примеров. Возьмите хотя бы Японию, которая гордо именует себя американским союзником, а по факту является оккупированным государством. Порядка 50 тысяч американских солдат, размещенных на Японских островах, являются для Вашингтона лучшей гарантией соблюдения Токио своих обязательств. Еще почти 30 тысяч военнослужащих армии США фактически препятствуют достижению мира на Корейском полуострове. Одним словом, сильные и независимые союзники американцам не нужны.

– Даже в Европе?

– Особенно там. США заинтересованы в Европе, ослабленной энергетическим, миграционным, финансовым и продовольственным кризисами.

Евросоюз, под нажимом отказавшийся от сотрудничества с Россией, переориентирует свою промышленность на более дорогостоящее сырье из США, что неизбежно выливается в недофинансирование социальной сферы. Проще говоря, американцы втягивают своих партнеров в авантюры, которые с учетом растущей социальной напряженности в Европе, могут плохо закончиться для руководства европейских государств. Однако Вашингтон это мало волнует, ведь поступления в американский бюджет продолжают расти.

Уже сейчас видимость экономической устойчивости того же ЕС, по сути, основана на манипуляциях со статистикой. В той же Германии ускоряется спад промышленного производства, нарастает процесс деиндустриализации вследствие высоких цен на энергию и сырье, а также вывода части промышленных предприятий за океан. Все это ведет к обнищанию и недовольству населения, которому становится все труднее объяснять, почему необходимо финансировать войну против России.

– Почему же Запад так зациклился на своем стремлении изолировать Россию?

– Как заметил известный польский литератор Лешек Кумор, "людям Запада часто сложно смириться с существованием других сторон света". Именно такой подтекст сквозит во всех действиях Вашингтона и его сателлитов, которые уверовали в собственную уникальность и непогрешимость, продолжают мыслить категориями "холодной войны", искусственно разделяя государства в угоду своей уходящей гегемонии.

Тут хочется вспомнить слова императора Александра III: "если Запад ругает Россию, значит, все правильно делаем".

– Как вы оцениваете текущий уровень угроз со стороны Запада?

– Представим себе такую ситуацию. В 1991 году прекращает свою деятельность не Организация Варшавского договора, а НАТО. Что было бы, если после этого ОВД пережила пять этапов расширения на Запад, в результате чего коалиционные войска появились бы в Мексике, а российские инструкторы обучали бы канадских военнослужащих строить оборону на границе с США? И при этом мы бы еще пытались убедить американцев, что им ничего не угрожает. А ведь именно так они сегодня и действуют против нас. Конечная цель западников хорошо известна – это расчленение России и нанесение ей стратегического поражения.

– Разве такая воинственная риторика может найти понимание среди простого населения?

– Уверен, что западные народы прекрасно понимают историческую, географическую и духовную связь с Россией, которая не раз помогала им в отстаивании собственного суверенитета и интересов. Еще Бернард Шоу говорил, что "не власть портит людей, а дураки, когда находятся у власти, портят власть". Многим политикам, дипломатам и простым гражданам на Западе сейчас просто стыдно за руководство своих стран.

Хотя, конечно, надо признать, что восприятие нашей страны в различных уголках мира во многом складывается под влиянием лживых западных СМИ, переворачивающих все с ног на голову. Сегодняшняя западная пропаганда пошла еще дальше геббельсовской. Если фашисты исходили их того, что лучшие сорта лжи получаются из полуправды, то их нынешние последователи на Западе попросту фабрикуют стопроцентные фейки, которые впоследствии опровергаются даже их авторами.

– Можете привести примеры?

– У всех на слуху истории с пробиркой Колина Пауэлла, с постановочными видеороликами "Белых касок" в Сирии, а также ужасающая провокация в украинском городе Буча. Подобные провокации помогают русофобам в западных странах направлять общественное мнение в нужном для них направлении. По сути, такие вбросы становятся ширмой для расширения антироссийских санкций, оправдания в глазах населения непомерных расходов на оборону и других непопулярных мер, ведущих к дальнейшей деградации социально-экономического положения на Западе.

Используются порой совсем уже нелепые поводы для обвинений России. Вспоминаются такие сюжеты как якобы применение каких-то "акустических атак" против американских дипломатов на Кубе. По итогам специфические звуки, которые слышали потерпевшие, оказались чуть ли не стрекотанием сверчков.

В чем только нас не обвиняют! Чего стоит недавняя история с нападками разведсообщества Франции в связи с психозами у местных жителей из-за постельных клопов.

Еще один пример касается параноидального поиска российских подводных лодок у берегов Швеции в 1980-х и 2010-х годах под предлогом неких подозрительных шумов. В итоге оба раза все нападки оказались безосновательными и дезавуированы в самих Шведских СМИ.

Есть также немало примеров создания Западом информационных поводов для оправдания своего вмешательства во внутренние дела третьих стран в интересах наращивания своего военного присутствия в различных регионах. Такая политика проводится им на протяжении долгих лет, в том числе на Ближнем Востоке.

– В контексте палестино-израильского противостояния не могу не спросить о ваших оценках причин последнего обострения.

– Здесь, как всегда, надо понимать, кому это может быть выгодно, кто является конечным бенефициаром намеренно создаваемых условий для возникновения и поддержания конфликтов и кризисов. В США над углублением межконфессиональных и межэтнических разломов работают целые научные институты, выделяются огромные гранты. Активно используются террористы, а также якобы не связанные с госдепом неправительственные и аутсорсинговые организации, которые на деньги американских налогоплательщиков создают информационные провокации по заранее разработанным сценариям. Итогом такой деятельности Запада является "экспорт нестабильности", разрушение целых стран и регионов, создание на их обломках марионеточных правительств. За любым шагом Вашингтона стоят интересы конкретно взятых транснациональных корпораций. В их лице Запад глубоко интегрирован в глобальную многоуровневую систему экономической взаимозависимости, получившей название "глобализация". Фактически можно говорить о попытках превращения глобализации в оружие, что проявляется в давлении на неугодные страны и правительства с помощью санкционных инструментов, торговых и технологических ограничений и угроз их применения.

Обратите внимание, на то, как западные страны реформируют свои законодательства, чтобы, как они заявляют, "правомочно" конфисковывать замороженные активы других государств. Любое неугодное государство может быть ограблено, как уже произошло с заблокированными в западных банках активами Югославии, Ливии, Венесуэлы, Сирии и других.

– Правильно ли я вас пониманию, что за нынешней ситуацией на Ближнем Востоке стоят американцы?

– Необходимые разъяснения по данному вопросу уже дал президент Российской Федерации Владимир Путин в своем выступлении 30 октября. Все мы знаем о многолетней работе американцев по подрыву глобальных миротворческих усилий и противодействию сближению позиций сторон в палестино-израильском противостоянии. Как показывает опыт, как и в случае с Украиной, американцы не преминут воспользоваться дальнейшей эскалацией на Ближнем Востоке.

Вспоминается так называемая "рейгановская ближневосточная инициатива" в ходе первой ливанской войны. Тогда американцы не нашли ничего лучше, чем направить в регион свои войска. На деле это вылилось в открытое вмешательство во внутренние дела не только Ливана, но и ряда других ближневосточных государств. Надеюсь, что наши друзья в регионе помнят об уроках истории и не допустят повторения такого сценария.

– Обратили внимание на озвученные на днях руководством Еврокомиссии заявления, фактически ставящие знак равенства между Россией и ХАМАС. До этого были вбросы о том, что Россия чуть ли не снабжает военизированные структуры ХАМАС вооружением и боеприпасами, а также о якобы налаженном "при российском содействии" на территории сектора Газа производстве легкого стрелкового оружия…

– Ясно, что это не от большого ума происходит, а от безысходности – Украина уже мало кого волнует среди простых европейцев, а США требуют наращивания поставок вооружения, которые нужно как-то оправдывать в глазах населения Европы. Вот и пытаются в очередной раз любыми средствами нас очернить. По факту, просто переложить ответственность, которую должны нести насквозь коррумпированный киевский режим и его западные кураторы за расползание по всему миру полученного им вооружения. Такие спекуляции являются откровенной провокацией, направленной в том числе на подрыв отношений России с государствами Ближнего Востока. Но такие попытки заранее обречены на провал.

Россия на протяжении многих десятков лет играла значимую роль в сближении позиций сторон палестино-израильского противостояния и всегда старалась вывести из тупика процесс ближневосточного урегулирования. Такие усилия Москва продолжает прилагать и сегодня.

На текущем этапе крайне важно не подливать масло в огонь, как делают хорошо известные западные страны, а наращивать международные и региональные дипломатические усилия, направленные на достижение всеобъемлющего, справедливого и прочного мира на Ближнем Востоке.

Что же касается поставок российской продукции военного назначения, то всем известно, что в России одна из самых развитых законодательных баз в сфере экспортного контроля при реализации военно-технического сотрудничества с зарубежными партнерами. И работает Москва, в отличие от наших обвинителей, исключительно с государственными заказчиками, воздерживаясь от сотрудничества с какими-либо третьими сторонами и субъектами. А вот к США и ряду стран ЕС действительно накопилось немало вопросов о том, почему поставленное ими в Афганистан или на Украину оружие оказалось на "черном" рынке, что мы четко видим на примере Ближнего Востока.

– Александр Николаевич, вы упомянули о намеренно "закладываемых" западными спецслужбами разногласиях и других потенциальных причинах для создания конфликтов между странами, этносами и религиями. По вашему мнению, продвигаемая западниками кампания по подрыву традиционных ценностей используется в тех же целях?

– Дело в том, что страны, в которых традиционные уклады усилиями Запада размываются и заменяются на псевдоценности, становятся легкой мишенью для дальнейшего осуществления в них "цветных революций". В целом такой инструмент "мягкой силы" как интенсивное воздействие на "атакуемые" государства в областях культуры, науки, образования и политики, используется Западом все чаще. К примеру, события конца прошлого – начала этого года в Иране показали, к чему могут привести попытки привить представителям исламской интеллигенции "западный образ жизни". Надо отдать должное иранцам – они вовремя и эффективно купировали эту комплексную атаку западных спецслужб.

И это только одна из причин, по которой необходимо на международном уровне вести слаженную работу по отстаиванию традиционных ценностей.

– Кажется ООН эта тема вообще не волнует. Последняя резолюция Генеральной Ассамблеи ООН по данному вопросу, кажется, датируется аж 2012 годом…

– Именно поэтому нельзя сидеть сложа руки и ждать, что кто-то с высокой трибуны выступит и защитит право народов жить в соответствии со своими традициями и с опорой на истинные непреложные ценности, которые делают человека человеком.

Россия инициативно ставит данный вопрос в контактах с зарубежными партнерами. Обсуждался он и в ходе 11-й встречи высоких представителей, курирующих вопросы безопасности, в мае в Подмосковье. Как мы видим, эта тема беспокоит сегодня практически всех, даже на Западе, не говоря уж про страны, где до сих пор придерживаются строгих устоев и чтут заветы предков.

В ходе очередной конференции, которая запланирована на апрель будущего года, рассчитываем уделить особое внимание обсуждению мер по недопущению дальнейшего распространения продвигаемых западниками извращений, несущих угрозу существованию всего человечества.

– Создается впечатление, что многие западные политики, идя на поводу у Вашингтона, просто теряют базовые моральные ориентиры.

– Позорное и возмутительное чествование ветерана дивизии СС "Галичина" в канадском парламенте является ярким тому подтверждением. И, к слову, это лишь видимая часть системной работы западников по поощрению неонацистских настроений во всем мире. К примеру, с 2005 года Россия ежегодно вносит в Генеральную Ассамблею ООН проект резолюции о борьбе с героизацией нацизма. Все эти годы лишь одна страна регулярно голосовала против – США, а с 2014 года к ним присоединилась Украина. В прошлом же году некоторые страны, включая Германию, Италию и Японию, кстати, составлявшие в период Второй мировой войны основу преступных фашистских сил, также выступили против данной резолюции. Что это? Реваншистские настроения или оголтелое желание выслужиться перед своими заокеанскими хозяевами?

– Да, в Европе шествия нацистов и фашистские марши, кажется, уже стали нормой жизни…

– В Европе в целом решили полностью промыть мозги своему населению под предлогом борьбы с якобы продвигаемой Россией дезинформацией по исторической проблематике. Именно в таком контексте рассматриваем решение Комитета министров Совета Европы о бессрочном продлении работы созданной в 2020 году так называемой "обсерватории по преподаванию истории в Европе". В Страсбурге, по всей видимости, намерены полностью стереть память о подвиге советских солдат, одновременно обеляя неонацистский киевский режим.

Видимо именно так выглядит "цветущий сад" в понимании Жозепа Борреля. И это происходит уже давно, начиная с Прибалтики, где русскоязычным жителям годами отказывают в образовании на родном языке. При этом хваленый Европейский суд по правам человека не усматривает каких-либо нарушений.

– Насколько я помню, еще в 2008 году на фоне событий вокруг Южной Осетии, а позднее – после воссоединения Крыма с Россией в 2014 году – он с нескрываемым удовольствием применял в отношении России практику двойных стандартов, используя избирательное толкование правовых норм и вольно интерпретируя судебные прецеденты?

– Да, он давно уже превратился из международной судебной инстанции в послушную юридическую контору, с готовностью выполняющую любую команду Вашингтона и Брюсселя. После же начала специальной военной операции на Украине антироссийская направленность в его деятельности стала откровенно зашкаливать, а сама судебная инстанция окончательно девальвировала свой статус, превратившись в ширму для прикрытия беззакония и мракобесия.

– А куда смотрят в ООН? Неужели там тоже придерживаются ангажированных подходов?

– Ну по крайней мере мы все видели, как своим ни с кем несогласованным решением генсек ООН делегировал для участия в антироссийских мероприятиях по продвижению так называемой "формулы мира Зеленского" представителей целого ряда профильных структур ООН – МАГАТЭ, ФАО, Всемирной продовольственной программы, Программы развития ООН, Программы ООН по окружающей среде, а также Координатора по гуманитарным вопросам. Причем сделал он это после обращения главы офиса украинского президента Ермака.

– И это произошло несмотря на статью 100 Устава ООН, согласно которой "Генеральный секретарь и персонал Секретариата не должны запрашивать или получать указания от какого бы то ни было правительства или власти, посторонней для Организации"?

– Очевидно, что ооновские структуры зачастую используются для обслуживания западных интересов. Происходит это в том числе потому, что в их руководящем составе наблюдается явный дисбаланс в пользу ставленников Вашингтона и его европейских прихвостней. Думаете, американец или француз, заняв высокое кресло в структуре ООН, разрывает связь с властями своих стран? Конечно, нет. И эту ситуацию нужно исправлять, иначе организацию может постичь такая же участь, что и Лигу наций.

– Да уж, хотелось бы, чтобы ООН вновь стала беспристрастным международным арбитром и отстаивала общемировые приоритеты.

– Именно к этому мы сегодня стремимся сами и пытаемся сподвигнуть наших зарубежных партнеров, уставших от бесконечного педалирования Западом украинской проблематики в ущерб действительно насущным для них вопросам, а также постоянного извращения фактов, подтасовки и подмены понятий.

Возьмем, к примеру, выступление главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен в ходе вручения наград Атлантического совета 21 сентября. Она ведь, по сути, обвинила Москву в ядерных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки. А в Токио, конечно же, умолчали о том, что данное заявление является вопиющей провокацией и не соответствует действительности.

Кстати, упомянутая дама уже неоднократно замечена в некомпетентности и тенденциозности. В попытке выслужиться перед своими вашингтонскими хозяевами такие люди без зазрения идут на любую сделку с совестью.

– Неужели в Японии забыли, что именно Вашингтон сбросил бомбы на их страну?

– Чтобы лучше понять сложившуюся ситуацию, давайте вспомним, что еще в начале 50-х годов прошлого века оккупационные власти США запрещали японцам проведение любых памятных церемоний по этому поводу, опасаясь подъема антиамериканских настроений. Укоренившийся с тех пор страх быть "наказанными" Вашингтоном за честную и откровенную оценку событий августа сорок пятого до сих пор оказывает на японское руководство парализующее действие.

Сегодня Токио выдвигает претензии на российские Курильские острова, лживо и лицемерно пытаясь представить себя в роли защитника исконно проживавших на них народов. При этом японскими властями замалчиваются факты гонений, угнетения и притеснения коренных этносов в прошлом.

– Айнов?

– Не только. Но именно эта народность, традиционно населявшая территорию современной Японии задолго до самих японцев, пострадала от них больше всего.

Об отношении японцев к коренным народам и нациям неяпонского происхождения хорошо наслышаны во всей Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии. В Азиатско-Тихоокеанском регионе фактически нет народности, которая, так или иначе, не пострадала от рук японской военщины.

Именно японские власти сыграли ключевую роль в том, что айны были поставлены на грань истребления, лишены своей собственной земли, культуры и традиционного жизненного уклада. Даже возможности питаться привычным образом – им было запрещено иметь собственные рыболовные снасти.

И по сей день айнский этнос сталкивается в Японии с грубой дискриминацией. Ключевым остается вопрос о возврате айнам прав на ведение традиционных промыслов, а также отправление религиозных обрядов.

Но, судя по риторике Токио, возвращать им такие права японцы не собираются, называя исконно айнские территории своими и продолжая цинично сдабривать свои многочисленные, не имеющие срока давности преступления лживой демагогией добрых палачей.

– О каких вообще исконно японских территориях может идти речь? Кстати о войне… Официальный представитель Белого дома Карин Жан-Пьер на брифинге 9 мая 2023 года вообще заявила, что Вторая мировая война закончилась победой США. Годом ранее такой же нонсенс озвучил госсекретарь Блинкен.

– Это откровенный плевок в адрес не только 27 миллионов погибших советских граждан, но и всех тех, кто воевал в составе антигитлеровской коалиции. На этом фоне уместно поставить вопрос, почему никто не говорит о геноциде советского народа, который был в числе первых целей Гитлера и его приспешников? Считаю, что такую работу необходимо начать проводить уже сейчас, опираясь на неопровержимые исторические факты.

– И последний вопрос: в каком направлении, по вашей оценке, будет развиваться ситуация в области международной безопасности – углубление конфронтации или же Россия все-таки готова к диалогу с Западом?

– Мы никогда не будем вести переговоры из страха, но никогда не будем страшиться переговоров. Это не мои слова. Они принадлежат Джону Кеннеди. Но, как ни парадоксально, сегодня весьма точно и емко определяют наше отношение к дальнейшему переговорному процессу с Западом.

За океаном предпочли язык ультиматумов и угроз. Что ж, нет сильнее двух воинов – терпения и времени, они все сделают. А это уже написал Лев Николаевич Толстой в произведении "Война и мир". Что касается России, то нам и спустя 100 лет будет не стыдно посмотреть в глаза западникам, которые они так стыдливо прячут от нас сегодня.

Россия. БРИКС > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 2 ноября 2023 > № 4537101 Александр Венедиктов

Статус резидента особой экономической зоны (ОЭЗ) «Технополис Москва» получила фармацевтическая компания «Артселленс», входящая в ГК «Промомед». Новый резидент создаст современную научно-исследовательскую лабораторию с опытно-производственным участком для разработки новейших лекарственных средств и запустит производство отечественных биопрепаратов. Об этом сообщил заместитель мэра Москвы по вопросам экономической политики и имущественно-земельных отношений Владимир Ефимов.

Суммарная мощность производства оценивается в 150 килограммов субстанции в год, или около 750 тысяч флаконов лекарственного препарата.

«На первом этапе реализации проекта предприятие будет производить дженерики для лечения онкологических и аутоиммунных заболеваний, их локализация составит от 60 до 85 процентов», — добавил министр правительства Москвы, руководитель Департамента инвестиционной и промышленной политики, входящего в Комплекс экономической политики и имущественно-земельных отношений столицы, Владислав Овчинский.

Теперь в особой экономической зоне столицы 93 высокотехнологичных предприятия имеют право на получение налоговых льгот и преференций.

«Компания создаст на площадке “Печатники” не менее 150, в “Алабушево” — не менее 260 высококвалифицированных рабочих мест. Планируется, что после выхода предприятий фармацевтического кластера на полную мощность будет закрыто 80 процентов потребностей страны в онкологических препаратах», – сообщил генеральный директор ОЭЗ «Технополис Москва» Геннадий Дёгтев.

ФГБУ «ВНИИЗЖ» завершило разработку методик определения остаточных количеств хлорорганических пестицидов и токсичных элементов в ППЖ и органических удобрениях

ФГБУ «ВНИИЗЖ» завершило разработку двух методик, реализованных в рамках постановления правительства Российской Федерации № 1940 «Об утверждении требований к обращению побочных продуктов животноводства» в части определения остаточных количеств хлорорганических пестицидов и токсичных элементов. До настоящего времени утвержденных методик испытаний для контроля данных параметров на территории России не было.

— МИ 09-2023 Методика измерения остаточных количеств хлорорганических пестицидов в органических удобрениях и побочных продуктах животноводства методом газовой хроматографии (свидетельство об аттестации № 10-РОСС.RU.0001.310175-2023 от 06.10.2023);

— МИ 04-2023 Методика измерений содержания кадмия, свинца, мышьяка, ртути в органических удобрениях и побочных продуктах животноводства методом атомно-абсорбционной спектрометрии – находится на аттестации (свидетельство об аттестации № 11-РОСС.RU.0001.310175-2023 от 17.10.2023).

Область применения данных методик включает в себя: органические удобрения, побочные продукты животноводства (в т.ч. обработанные, переработанные), навоз, помет.

Определение токсичных элементов и пестицидов в побочных продуктах животноводства и в органических удобрениях является одним из требований, действующих на территории Российской Федерации нормативных документов.

Токсичные элементы, такие как тяжелые металлы (свинец, кадмий, мышьяк, ртуть), могут накапливаться в организме животных и передаваться через продукты животноводства в пищевую цепь человека, вызывая различные заболевания. Они оказывают негативное влияние на урожайность сельскохозяйственных культур, ухудшают качество продукции, нарушают системы иммунных барьеров, что приводит к поражению растений болезнями и вредителями.

Хлорорганические пестициды обладают высокой устойчивостью и могут накапливаться в пищевой цепи, оказывая токсическое воздействие на живые организмы.

Для определения содержания токсичных элементов и пестицидов в разработанных методиках измерений используются такие аналитические методы, как атомно-абсорбционная спектрометрия и газовая хроматография соответственно.

Полученные результаты позволяют оценить степень загрязнения побочных продуктов животноводства и органических удобрений и принять необходимые меры по их переработке или утилизации.

Уходят по-английски – сколько в Москве ЖК с иностранными названиями

В октябре 2023 года депутаты от «Единой России» внесли в Госдуму законопроект о запрете присвоения жилым комплексам иностранных названий. В Москве подобная практика нейминга приобрела очень широкий характер. Сейчас на первичном рынке представлено 183 комплекса с названиями на иностранных языках, подсчитали аналитики компании «Метриум».

Предполагается, что закон об обязательном использовании русского языка для коммерческого обозначения жилых комплексов вступит в силу в 2025 году. Новая мера напрямую затрагивает столичных девелоперов.

Сейчас на рынке первичного жилья Москвы представлено 183 проекта с названиями, полностью или частично записанными латинскими буквами, что составляет 42,7% от всех реализуемых комплексов. По подсчетам аналитиков «Метриум», за прошедшие пять лет число проектов с иностранными названиями в столице увеличилось на 147,3%, доля – на 16,3 процентных пункта. Географически такие новостройки распределены неравномерно. В исторических границах мегаполиса их доля равна 46,9%, в Новой Москве – 6,7%. В ТиНАО находится всего три таких проекта: RDD от Группы Родина, homecity от PPF Real Estate Russia, «Аквилон Park» от Группы «Аквилон».

«Многие застройщики возвращаются к использованию русскоязычных названий без давления извне, – комментирует Владимир Щекин, основатель и владелец Группы Родина. – Английские наименования все реже встречаются в новостройках комфорт-класса, но все еще популярны в более статусных проектах. Тем не менее, отказ от такого подхода к брендированию не станет катастрофой для рынка. Русский язык и культура вполне могут быть самодостаточными источниками для поиска названий жилых комплексов. Так, мы дали своему премиальному кластеру имя «Союз», и оно вполне органично вписывается в концепцию».

В разрезе сегментов комплексы с иноязычными названиями распределяются следующим образом: 33 проекта относятся к массовому сегменту, 77 проектов – к бизнес-классу, 40 проектов – к премиум-классу, 33 проекта – к элитному и делюкс-классу.

«Импортные» названия жилых комплексов условно можно подразделить на три категории: иностранные слова латинскими буквами, русские слова латинскими буквами, комбинации слов на кириллице и латинице. Больше всего жилых комплексов Москвы относятся к первой группе – 97 проектов (доля – 22,6%). Самое распространенное англоязычное слово в названиях ЖК – Tower как в единственном, так и во множественном числе (12 случаев, например, Dream Towers, Capital Towers).

Вторая по популярности категория – русские слова на латинице. Застройщики реализуют 46 таких комплексов (доля – 10,7%). Компании одинаково активно используют транслитерации имен собственных (Chkalov, Kuznetsky Most, Luzhniki, Rotterdam) и нарицательных (Park, Crystal, Aist, Trend). К этой категории относятся и английские слова, созвучные с русскими (Emotion, Moments) либо органично прижившиеся в русском языке заимствования (Wow – «вау-эффект», слово City в значении «деловая локация»).

Третье место по популярности занимают жилые комплексы с комбинацией слов на латинице и кириллице в названии. На первичном рынке Москвы представлено 39 подобных проектов (доля – 9,1%). Названия часто включают «зонтичный бренд» – имя девелопера (Level, MySpace) или его продуктовой линейки (UNO, Very от ГК «Основа»). Также нередко встречается гибрид латинизированного бренда и обозначения географической принадлежности на русском языке («Stories на Мосфильмовской», «Republic Пресня»).

Обычно латинские названия несложно адаптировать к написанию кириллицей, хотя есть исключения (Knightsbridge Private Park). Некоторые компании начали переходить к позиционированию бренда на русском языке еще до рассмотрения парламентариями ограничительного законопроекта. Например, компания Optima Development стала называть премиальный квартал Prime Park «Прайм Парком».

«Думаю, что девелоперам нужно отдавать приоритет русскоязычным или универсальным названиям, которые легко воспринимаются целевой аудиторией – указал Дмитрий Голев, коммерческий директор Optima Development. – Вместе с тем убежден, что застройщики, употребляя иностранные названия, не задают тренды, а отвечают на запросы клиентов. Еще с советского времени у многих людей зарубежная лексика ассоциировалась с престижем и эксклюзивностью. К тому же, многие слова и словосочетания универсальны и легко воспринимаются клиентами независимо от языка написания».

Русскоязычные названия тоже могут быть притягательными и завораживающими, удивлять гораздо сильнее английских, французских, немецких. Ярким примером служит название первого жилого небоскреба в «Москва-Сити» – «Дом Дау» от ГК «Сумма элементов».

«В русском языке огромное множество красивых и интересных слов, которые замечательно подходят для наименования жилых проектов, – отметила Светлана Бардина, директор департамента продаж жилой недвижимости ГК «Сумма элементов». – Например, название ЖК «Дом Дау» вдохновлено биографией и научными трудами великого отечественного физика Льва Ландау. В то же время семантика и фонетика иностранных брендов часто противоречат нашему менталитету. Но имеются и исключения. В некоторых случаях название проекта на иностранном языке глубже раскрывает его ключевые характеристики. Во всем требуются мера и здравый смысл, поэтому полный запрет нежелателен».

«Ситуация, когда порядка половины жилых комплексов в Москве имеют иностранные названия, определенно вызывает недоумение, – указал Руслан Сырцов, управляющий директор компании «Метриум». – Безусловно, власти должны учитывать интересы бизнес-сообщества, но нельзя приносить в жертву национальные интересы. Желательно, чтобы профессиональная лингвистическая комиссия принимала решение о целесообразности использования латиницы в наименованиях ЖК. При этом абсолютное табу на зарубежные веяния в нейминге считаю излишним. И язык, и рынок должны развиваться свободно, хотя и в правовых рамках. В частности, недопустимо заставлять девелоперов менять существующие названия, ведь закон не имеет обратной силы».

Источник: «Метриум»

Компас инвестора: обзор новых московских проектов III квартала 2023 для инвестиций

В III квартале 2023 года на рынке новостроек Москвы начались продажи 14 проектов. Общие черты большинства новинок III квартала 2023 года – комфортные стартовые цены, развитая инфраструктура и сравнительно небольшой объем экспозиции на начальном этапе реализации. Средняя цена квадратного метра в данных проектах составляет 371,5 тыс. рублей, что на 14,7% ниже, чем в среднем по Москве.

Эксперты компании «Метриум» на основе анализа уровня цен, транспортной доступности, локации, надежности застройщика и других критериев определили лучшие новостройки для инвестиций среди новых проектов, которые вышли на рынок в III квартале 2023 года. По каждому критерию инвестиционной привлекательности проект получил балл, после чего всем новинкам рынка был присвоен рейтинг (подробное описание методики см. ниже).

1 место – «Дом 56»

Первое место среди самых перспективных для вложений новых девелоперских проектов в Москве занял жилой квартал премиум-класса «Дом 56», который строится в Басманном районе (ЦАО). Проект реализует застройщик «Галс-Девелопмент», который планирует получить разрешение на ввод в эксплуатацию в III квартале 2026 года.

Проект «Дом 56» набрал 36,3 из 44 возможных рейтинговых баллов, а его качественный уровень равен 83%. Лидирующую позицию квартал занял за счет соседства с ТТК и набережной реки Яузы, а также из-за близости к престижным вузам. Недостаток проекта – относительно невысокий уровень приватности.

Кв. метр в «Дом 56» сейчас в среднем стоит 475,5 тыс. рублей при средней цене 740,1 тыс. рублей за кв. метр в Басманном районе. Следовательно, дисконт на начальной стадии строительства равен 35,8%. Минимальная стоимость – 22,8 млн рублей за однокомнатную квартиру площадью 48,8 кв. метров.

2 место – MyPriority Paveletskaya

На втором месте – жилой комплекс бизнес-класса MyPriority Paveletskaya (Замоскворечье, ЦАО). Проект реализует компания «Гранель». Срок ввода комплекса в эксплуатацию – IV квартал 2026 года.

Проект MyPriority Paveletskaya набрал 33,5 баллов из 44 возможных, а его качественный уровень для инвестиций оценивается в 76%. Второе место комплекс занял благодаря расположению в престижной локации рядом с Садовым кольцом, в транспортной доступности от Кремля. Главный минус проекта – его соседство с Павелецким вокзалом и виды из окон на ж/д пути.

Кв. метр здесь обойдется в среднем в 627,4 тыс. рублей при средней цене по району 766,3 тыс. рублей. Таким образом, дисконт на этапе «котлована» составляет 18,1%. Минимальная стоимость – 17,1 млн рублей за студию площадью 30 кв. м.

3 место – Emotion

Третью строчку рейтинга инвестиционно привлекательных проектов со стартом в III квартале 2023 г. занимает апарт-комплекс бизнес-класса Emotion, который реализует ГК «Основа» в Хорошево-Мневниках (СЗАО). Ввод новостройки запланирован на II квартал 2027 года.

Проект набрал 28,5 баллов из 44, а его качественный уровень составляет 65%. Замкнуть тройку лидеров апарт-комплексу Emotion позволили беспрецедентная инфраструктура и инновационные архитектурные решения. Минус проекта состоит в соседстве со Звенигородским шоссе. Впрочем, эта транспортная артерия практически не портит виды из окон в комплексе.

Средняя цена квадратного в Emotion составляет 382 тыс. рублей за кв. метр, тогда как квадратный метр в Хорошево-Мневниках в среднем стоит 572,7 тыс. рублей. Соответственно, дисконт на старте равен 32,7%. Минимальная стоимость – 10,8 млн рублей за студию площадью 25,8 кв. метров.

«В III квартале 2023 года на рынок выходили комплексы различного масштаба – от камерных проектов реконструкции до масштабных кварталов, – отметил управляющий директор компании «Метриум» Руслан Сырцов. – Вместе с тем почти все проекты объединяют наличие собственной инфраструктуры, а также дисконт на старте. При этом выгодные цены, как правило, сохраняются, недолго, поэтому клиентам следует не откладывать решение о покупке».

Справочно:

Методика анализа

1. Проекты оцениваются по семи критериям по балльной системе: цена, транспортная доступность, удаленность центра, окружение, масштаб, надежность девелопера, концептуальная новизна.

2. Оценки разделяются на две группы. В первую (условно – «инвестиционные критерии») вошли стоимость новостройки и её масштаб. Это главные для инвестора критерии поиска: чем дешевле объект по сравнению с конкурентами по соседству, тем больше шанс заработать на росте его стоимости. Масштаб новостройки влияет на уровень конкуренции: чем меньше жилой комплекс, тем меньше конкурентов у инвестора при перепродаже квартиры или сдачи её в аренду. Инвестиционные критерии теперь умножаются на коэффициент, который существенно увеличивает их вес в итоговом балле.

Вторая группа – потребительские критерии (транспортная доступность, окружение, инфраструктура, удаленность от центра, новизна концепции). Они влияют на ликвидность объекта прежде всего с точки зрения конечного покупателя или арендатора. Поскольку их много, чтобы предотвратить искажение конечного балла, теперь эти критерии умножаются на понижающий их вес коэффициент в итоговой оценке.

Доля «инвестиционных» баллов составляет 80% с коэффициентом пересчета 3,52, а доля «потребительских» – 20% с коэффициентом пересчета 0,26.

3. Чтобы оценить риски инвестора, аналитики изучают ликвидность проекта и его историю. Для этого используются коэффициенты, которые отражают два возможных риска:

– Риск низкой ликвидности проекта, то есть экспертно оценивается вероятность длительного поиска покупателя для квартиры или апартамента. Коэффициент принимает значения от 0 до 1, где 1 – ликвидное предложение, а 0 – вариант недвижимости, для продажи которой на вторичном рынке по средней цене, вероятно, уйдет больше 6 месяцев.

– Риск остановки проекта или переноса срока ввода. Коэффициент принимает значения от 0 (были остановки продаж на длительное время, проект выходил повторно на рынок) до 1 (новый проект). Показатель не является прогнозом, а отражает только историю проекта.

Ранее полученные и взвешенные баллы умножаются на коэффициенты риска.

Инвестиционный рейтинг новых проектов новостроек Москвы в III квартале 2023 года

5 – максимальный балл, 1 – минимальный. Отрицательные баллы присуждаются по критерию «Окружение». Баллы снимаются, если рядом с новостройкой находятся промзоны, производства, крупные дорожные развязки и т. п. Баллы начисляются за наличие объектов, благоприятно влияющих на проект (парки, инфраструктура).

Источник: «Метриум»

Авторы: СГ-Онлайн

Александр Новак принял участие в церемонии открытия павильона «Атом» на выставке «Россия»

Заместитель Председателя Правительства Александр Новак принял участие в церемонии открытия павильона «Атом» в рамках международной выставки «Россия».

«Для нашей страны атомная отрасль – это гордость. Это история выдающихся людей и их открытий, рекордов и достижений. Многие десятилетия атомная отрасль обеспечивает безопасность и суверенитет нашей страны. Павильон “Атом” – крупнейшая выставка ядерной энергетики. Благодаря его появлению у посетителей будет возможность познакомиться с великим прошлым, настоящим и будущим атомной отрасли», – отметил Александр Новак. Он напомнил о поставленной Президентом задаче увеличить долю атомной промышленности в энергобалансе почти на четверть, с 20 до 25%, и поблагодарил всех работников атомной промышленности за вклад в мировое лидерство России в этой области.

Павильон «Атом» был построен по заказу «Росатома». Он представляет собой выставочный просветительский комплекс с крупнейшей и самой современной в России экспозицией, посвящённой ядерной энергии. Его общая площадь составляет более 25 тыс. кв. м, а вместимость – более 2 тысяч человек одновременно. Для посетителей он откроет двери 4 ноября вместе с международной выставкой-форумом «Россия».

Атомный энергопромышленный комплекс

ЭН+ И НИУ «МЭИ» РАЗВИВАЮТ СОТРУДНИЧЕСТВО В СФЕРЕ ЭНЕРГЕТИКИ

 Операционный директор Эн+ Михаил Хардиков и ректор НИУ «МЭИ» Николай Рогалев договорились о взаимодействии в рамках программы «Энергетика больших мощностей нового поколения» для создания технологической основы энергетики будущего в России.

Наряду с этим, прошла встреча представителей Эн+ с ведущими учеными и руководителями лабораторий института гидроэнергетики и возобновляемых источников энергии, института электроэнергетики. Была продемонстрирована уникальная экспериментальная база института и представлены передовые разработки в сфере гидроэнергетики, применение которых на практике позволит существенно поднять эффективность и маневренность ГЭС, а также диспетчерский центр полигона возобновляемых источников энергии.

Представители МЭИ показали инновационные технологии и продукты для создания цифровых подстанций с качественно новым уровнем энергоэффективности, надежности и управляемости. В частности, программно-аппаратный комплекс, обеспечивающий возможность надежной интеграции энергоустановок на базе возобновляемых источников энергии в энергетическую систему.

В ходе встречи стороны обсудили возможности внедрения разработок НИУ «МЭИ» на энергетических объектах Эн+.

Операционный директор Эн+ Михаил Хардиков отметил: «Электроэнергетика является сложной отраслью, требующей высокой надежности оборудования и длительных сроков его бесперебойной эксплуатации. Разработки НИУ «МЭИ» в сфере диспетчеризации и возобновляемой энергетики имеют реальные перспективы и широкие области применения. Уверен, что сотрудничество между МЭИ и Эн+ создаст новые возможности для развития энергетики нашей страны».

Ректор НИУ «МЭИ» Николай Рогалев добавил: «МЭИ постоянно работает над повышением технологического суверенитета российской энергетики, а также внедряет инновации для эффективной работы энергосистемы России. Взаимодействие с Эн+ позволит не только разрабатывать перспективные технологии, но создаст практическую базу для воспитания специалистов, которые необходимы отрасли сегодня».

Сведения предоставлены компанией.

Официальный комментарий Минэнерго России может быть предоставлен по запросу и (или) размещён в открытых источниках информации

За 10 месяцев 2023 года энергоблоки Смоленской АЭС выработала 17,2 млрд кВтч экологически чистой энергии для обеспечения нужд потребителей, на 3,4% перевыполнив плановое задание ФАС России.

Такое количество электроэнергии покрывает годовую потребность бытового энергоснабжения 2,5 миллионов россиян.

Генерация атомной станцией такого объема низкоуглеродной электроэнергии предотвратила выброс в окружающую среду 8,6 млн тонн парниковых газов, которые приводят к ускорению глобального потепления и разрушению озонового слоя.

Всего с начала эксплуатации Смоленская АЭС отпустила потребителям 761,8 млрд кВтч. В октябре производство электроэнергии составило более 2 млрд кВтч.

Целевой уровень Смоленской АЭС по выработке в 2023 году установлен в объеме 21,130 млрд кВтч.

По состоянию на 1 ноября на САЭС в работе три энергоблока, общая мощность составляет 3151 мегаватт, замечаний к работе оборудования нет.

Радиационный фон на промышленной площадке Смоленской АЭС и прилегающей территории не изменялся и соответствует естественным природным значениям.

«Газпром» и РГУ нефти и газа имени И.М. Губкина подписали программу научных исследований и разработок на 2024–2026 годы.

Программа включает проведение исследований в области геологоразведки, разработки и эксплуатации месторождений углеводородов, в том числе на шельфе с использованием систем подводной добычи, в области транспорта газа и его подземного хранения.

«Газпром» и группа компаний Comita (Республика Словения) подписали программу научно-технического сотрудничества и партнерства на 2024–2028 годы. Срок действия текущей программы завершается в 2023 году. В ходе ее реализации создан отечественный программный комплекс для интеллектуального управления объектами переработки. Стороны продолжат совместную работу по решению научно-технических задач по таким направлениям как обеспечение надежности объектов Единой системы газоснабжения, дальнейшее повышение энергоэффективности, энергосбережение и охрана окружающей среды, новые сферы использования природного газа, информатизация и автоматизация.

На полях Петербургского международного газового форума — 2023 ПАО «Газпром» и АО «Загорский трубный завод» подписали программу научно-технического сотрудничества на 2024–2028 годы. Документ предусматривает взаимодействие сторон в области освоения производства новых видов трубной продукции, в частности, высокопрочных труб класса прочности К70. В рамках реализации документа планируется привлечение научно-технического потенциала обеих сторон.

«Газпром ВНИИГАЗ» и «Университет Иннополис» подписали соглашение о сотрудничестве, нацеленное на решение важнейших задач в области разработки газовых месторождений и трубопроводного транспорта природного газа.

На базе Нововоронежской АЭС в рамках проекта «Бизнес-мастерская по вводу в эксплуатацию референтных блоков» концерна «Росэнергоатом» прошла производственная практика для персонала Курской АЭС-2, на площадке которой в настоящее время ведётся строительство двух энергоблоков с реакторами типа ВВЭР-ТОИ.

На Нововоронежская АЭС в 2016 и 2019 годах были введены в эксплуатацию первые в мире инновационные энергоблоки №6 и №7 с ВВЭР-1200 поколения «3+».

14 специалистов Курской АЭС-2 из электрического цеха, цеха тепловой автоматики и измерений, реакторного и турбинного цехов в течение трех дней взаимодействовали с экспертами Нововоронежской АЭС и Центрального аппарата концерна «Росэнергоатом» (Электроэнергетический дивизион Госкорпорации «Росатом»).

Они посетили производственные участки по ремонту, участки агрегатов бесперебойного питания и систем возбуждения, машинный и реакторный залы энергоблоков №6 и 7, осмотрели различное оборудование. Обсудили документацию, оформляемую при техническом обслуживании и ремонте оборудования, а также вопросы, связанные с регистрацией оборудования, ведением паспортов, организацией технического освидетельствования.

«Бизнес-мастерская была создана как площадка по обмену лучшими практиками на основе опыта ряда российских атомных станций. Ее реализация обеспечивает доступ к накопленной на АЭС экспертизе, позволяет наладить горизонтальное взаимодействие между работниками атомных станций и обменяться технологиями. За текущий год это уже вторая производственная практика в рамках проекта, до этого мы побывали на ЛАЭС-2. Именно там возник запрос организовать практику в период планово-предупредительного ремонта, чтобы детально рассмотреть все оборудование. Это нам удалось сделать на площадке Нововоронежской АЭС», - рассказал главный технолог Департамента инженерно-технической поддержки пусконаладочных работ и ввода в эксплуатацию АЭС Росэнергоатома Владимир Артамонов.

Он отметил, что дорожная карта «Бизнес-мастерской» разработана на 2023-2024 год, впереди участников ждет ряд развивающих мероприятий для экспертов Курской АЭС-2. Сейчас приоритет - обучить персонал КуАЭС-2, и уже на данном этапе мы есть необходимость привлечения специалистов с площадок сооружения Смоленской АЭС-2 и энергоблока №5 Белоярской АЭС.

Совместный обход позволил сотрудникам КуАЭС-2 обсудить проблемные вопросы и способы их решения, закрепить практический опыт по пусконаладочным и монтажным работам, сформировать перечень рекомендаций по улучшению работ, наладить взаимодействие с экспертами Нововоронежской АЭС.

«Персонал Курской АЭС-2, приехавший на производственную практику, подготовлен, мотивирован и уже прошел определенную школу. Мы поделились собственным опытом и попытались указать на те аспекты, которые для них пока что находятся в тени, а для нас уже являются очевидными», - подчеркнул один из экспертов, заместитель начальника цеха тепловой автоматики и измерений Нововоронежской АЭС Сергей Игнатенко.

«Мы приехали получить ответы на вопросы, которые у нас уже давно сформулированы, наладить взаимодействие с коллегами для обмена опытом. На Нововоронежской АЭС компетентный персонал, последовательный и скрупулезный, и одновременно с этим отзывчивый. Самое ценное, что мы увозим с собой, - уверенность, что все получится. Думаем, что полностью выполнили свою задачу!» - поделился ведущий инженер цеха тепловой автоматики и измерений Курской АЭС-2 Андрей Таров.

В особой экономической зоне (ОЭЗ) «Технополис Москва» состоялась дискуссия на тему «Кадры для микроэлектроники: переманить или вырастить?».

На мероприятии озвучили проблемы кадрового рынка и поделились эффективными способами подготовки кадров. Об этом сообщил генеральный директор ОЭЗ «Технополис Москва» Геннадий Дегтев.

«Кластер микроэлектроники особой экономической зоны столицы, в который входит свыше 30 компаний, аккумулировал немало успешных кадровых кейсов. Только за первое полугодие 2023-го предприятия кластера создали свыше 600 дополнительных рабочих мест. Большую роль в решении кадрового вопроса как для ОЭЗ «Технополис Москва», так и для отрасли в целом играет опорный вуз особой экономической зоны – НИУ МИЭТ. Сегодня там открыто 15 профильных специальностей, закрывающих все стадии разработки электронных устройств. Ежегодно вуз выпускает около 950 молодых специалистов для электронной промышленности», – сообщил Геннадий Дегтев.

Как отметили в ходе дискуссии представители МИЭТ, за последние пять лет количество бюджетных мест по техническим направлениям в университете увеличилось на 23 процента. Только в 2023 году было выделено 837 мест для бакалавриата и 429 – для магистратуры. Особое значение выпускники МИЭТ имеют для площадки «Алабушево» ОЭЗ «Технополис Москва», которая является одной из самых популярных для трудоустройства молодых специалистов. При этом во многих образовательных программах вуза «вшиты» производственные стандарты производителей ОЭЗ столицы.

На базе МИЭТ работает межотраслевой экзаменационный центр, который проверяет уровень профессиональных знаний выпускников. Это позволяет скорректировать образовательные программы, ориентируясь на запросы работодателей. Для школьников, начиная с пятых классов, в МИЭТ открыт региональный центр профориентации «Проект.Карьера».

Московский государственный образовательный комплекс (МГОК), базовая кафедра которого «Технополис. Кадровый резерв» расположена в ОЭЗ столицы, только в этом году в два раза – до 430 человек – увеличил прием на инженерные специальности. Кроме того, в три раза выросло количество студентов на направлениях «Технология машиностроения» и «Эксплуатация БАС». Большинство образовательных программ МГОК предназначено для выпускников девятого класса, что позволяет оперативно пополнять столичный рынок труда молодой высококвалифицированной рабочей силой.

Еще одним решением кадрового вопроса является корпоративное обучение сотрудников. К примеру, компания – резидент ОЭЗ Москвы «Микрон» открыла свой корпоративный университет, который включает более 300 специальных программ подготовки и 690 дистанционных обучающих курсов, часть из которых ведут наставники из числа сотрудников. Только за первый квартал 2023 года компания открыла 82 рабочих места, большинство из которых относится к дефицитным профессиям отрасли микроэлектроники.

«ОЭЗ «Технополис Москва» реализует такие важные проекты, как «Техноработа» и «Техностажировка», которые помогают предприятиям усилить свой кадровый потенциал. Особая экономическая зона столицы и компании-резиденты заключили более 30 соглашений с ведущими столичными вузами и колледжами об организации практик и стажировок. В рамках проекта «Техноработа» сейчас открыто свыше 250 вакансий компаний-резидентов. Всего в 2023 году в ОЭЗ столицы создано более 15,5 тысячи рабочих мест», – отметил Геннадий Дегтев.

Своим личным опытом в решении кадрового вопроса посредством студенческих стажировок поделилась руководитель производственного отдела компании – резидента ОЭЗ «Технополис Москва» Алена Фролова. На втором курсе вуза она пришла на стажировку на предприятие, а в 24 года возглавила его серийное производство.

«Мы воспитываем свои кадры сами – приглашаем студентов на стажировку, самые перспективные из них пишут у нас дипломную работу. Так мы получаем готовых младших инженеров. Сейчас у нас стажируются трое студентов из МИСИС и МГТУ. Согласна, что нужно начинать готовить инженеров со школы. Но, кроме этого, необходима масштабная популяризация профессии в массовой культуре. Нужно вернуть популярность и уважение к профессии инженера, и в частности микроэлектронщика», – резюмировала Алена Фролова.

Особая экономическая зона «Технополис Москва» – территория с особым юридическим статусом, на которой действует льготный режим предпринимательской деятельности для инвесторов. Площадь шести площадок («Печатники», «Алабушево», «Микрон», «МИЭТ», «Ангстрем», «Руднево»), на которых размещаются высокотехнологичные предприятия ОЭЗ, превышает 275 гектаров. Особая экономическая зона «Технополис Москва» на протяжении нескольких лет является лидером международных и национальных отраслевых рейтингов.

В настоящее время в Красной книге Калмыкии числится около 150 видов редких птиц. Для сохранения природного разнообразия и защиты мест обитания пернатых энергетики ведут планомерную работу по установке птицезащитных устройств на ЛЭП.

С начала 2023 года специалисты филиала «Россети Юг» – «Калмэнерго» установили на воздушных линиях электропередачи 3,3 тыс. птицезащитных устройств (ПЗУ). Особое внимание энергетики уделяют оснащению защитными устройствами ЛЭП, расположенных в местах обитания краснокнижных птиц. Так, например, только в Юстинском районе Республики Калмыкия, где обитают исчезающие виды пернатых – орлан-белохвост, филин, курганник, степной орел и орел могильник – установлено свыше 330 ПЗУ.

Современные птицезащитные устройства представляют собой полимерные кожухи из высокотехнологичных диэлектрических материалов. Они закрывают изоляторы в местах крепления к ним провода. Также применяются антиприсадочные устройства в виде травмобезопасного закруглённого наконечника для предупреждения посадки и разведения гнезд птицами на линиях электропередачи и подстанциях. Установка ПЗУ позволит также снизить количество связанных с птицами технологических нарушений на энергообъектах, надежнее в целом станет электроснабжение потребителей.

В Минске прошла Международная школа историко-публицистического мастерства

В Минске прошла Международная школа историко-публицистического мастерства «От общего прошлого к целостной истории: интеграция публичных представлений о былом на постсоветском пространстве». На мероприятии участники ознакомились с новыми подходами популяризации истории.

Директор фонда «Историческая память» Александр Дюков отметил, что данное мероприятие стало «молодежным» продолжением масштабного исторического форума «Россия и Беларусь: общая история, общая судьба», который прошел в начале октября в Минске.

Большой интерес у участников вызвали семинары, посвященные новым формам популяризации истории: просветительским комиксам, видеоиграм, документальным фильмам и видеороликам.

С открытыми лекциями перед молодыми историками выступили авторитетные ученые из Института истории НАН Беларуси, Института российской истории РАН, Института всеобщей истории РАН, российских и белорусских вузов, общественных просветительских организаций. Они рассказали об основах архивного поиска, источниковедения, а также о наиболее сложных аспектах общей истории России, Белоруссии и Украины.

Одной из тем, обсуждавшихся в рамках школы, стало современное изучение и расследование преступлений нацистов на оккупированной территории России и Белоруссии. Для студентов были организованы лекции и мастер-классы российских и белорусских историков, выступающих экспертами в ходе расследований, проводящихся правоохранительными органами Союзного государства.

Программа мероприятия включала в себя публичные дискуссии и круглые столы, на которых обсуждались актуальные вопросы исторической памяти и противодействия фальсификации истории на постсоветском пространстве.

В работе школы приняли участие студенты из Белоруссии, Армении и России, в том числе из регионов Новороссии.

Организаторами Школы историко-публицистического мастерства выступили Институт истории НАН Беларуси, российский фонд «Историческая память» при поддержке Межгосударственного фонда государственного сотрудничества стран СНГ.

Татарстан — самый читающий регион России в 2023 году

В девятом Всероссийском конкурсе «Самый читающий регион России» участвовали 89 субъектов нашей страны. Татарстан удостоился звания «Литературный флагман России». Победу республике принес проект «Выездная библиотека». В него вошли встречи писателей с юными читателям в школах и различных городских пространствах, а также выдача книг. Более 165 тысяч школьников участвовали в этих мероприятиях.

Помимо традиционных наград победитель конкурса в этом году получил уникальную возможность организовать у себя Фестиваль-форум «Литературный флагман России».

Тремя лауреатами конкурса стали Нижегородская и Ленинградская области и Ставропольский край. Белгородской области присвоен статус «Территория книги и чтения».

Кроме того, в двадцатку самых читающих регионов вошли: Москва и Санкт-Петербург, Башкортостан, Архангельская, Астраханская, Воронежская, Новосибирская, Самарская, Саратовская, Ульяновская и Челябинская области, Краснодарский и Красноярский края, Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа.

Легендарная Гризодубова: как женщина впервые стала Героем Советского Союза

Летчица Гризодубова стала первой женщиной — Героем Советского союза 85 лет назад

Константин Харитонов

Аукционный дом «Литфонд»

Управление самолетом традиционно считается мужской профессией, и сейчас абсолютное большинство летчиков — мужчины. Однако СССР активно боролся за равноправие полов, а самым ярким примером успеха в профессии была летчица Валентина Гризодубова, которая 85 лет назад стала первой женщиной — Героем Советского Союза. Эту награду она и другие члены экипажа получили за беспосадочный перелет из Москвы на Дальний Восток. В пути самолет сбился с курса, но смог без карт и связи сесть среди тайги.

Авиатор и музыкант

Валентина Гризодубова родилась в семье летчика и авиаконструктора Степана Гризодубова. Ее отец принадлежал к небогатому, но обеспеченному дворянскому роду, что в советские времена было негативной характеристикой. Гризодубова появилась на свет 10 мая 1909 года в Харькове. С детства много читала, увлекалась музыкой и в раннем возрасте начала помогать отцу собирать самолеты в мастерской. Когда она выросла и стала известной летчицей, ее часто спрашивали, со скольких лет она летает.

«Валентина Степановна, улыбаясь, отвечала: «С двух с половиной». И в ответ на их недоверие показывала сохранившуюся фотографию того полета», — вспоминал знакомый с ней советский летчик-испытатель Мстислав Листов.

Отец привязал ее к спине ремнями и взлетел на своем первом удачном аэроплане.

В самостоятельный полет девочка отправилась в 14 лет. Она управляла планером во время коктебельского слета планеристов. Там она впервые встретилась с Сергеем Королевым, который был на два года старше нее. Говорят, будущий главный советский ракетчик дергал юную летчицу за косы.

После школы Гризодубова не смогла выбрать между двумя любимыми увлечениями, музыкой и техникой, и потому поступила одновременно в Харьковскую консерваторию и Харьковский технологический институт.

Вскоре она бросила и то и другое ради главной своей страсти — авиации. В Харькове не было более серьезного летного училища, чем местный авиаклуб. По этом причине девушка продолжила обучение в первой Тульской летно-спортивной школе ОСОАВИАХИМа и Пензенской летной школе.

«В 1934-1935 годах Гризодубова стала летчиком Особой сводной агитэскадрильи имени Максима Горького. В те советские годы был создан ОСОАВИАХИМ (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству), в ходу были призывы «Комсомолец — на самолет», «Строй воздушный флот!». Валентина как летчик-агитатор побывала во многих советских республиках и регионах страны, рассказывала о достижениях СССР и, конечно, призывала молодежь в авиацию. С этой миссией она облетела и Памир, и Кабардино-Балкарию, и регион Ферганской долины, и Киргизию», — рассказал Листов.

Однако прославилась Гризодубова вовсе не как агитатор.

Как Гризодубова стала Героем СССР

На 1930-е пришлось бурное развитие авиации. «Этажерки» были заменены на современные монопланы, росла мощность двигателей, высота и дальность полета — и за всем этим тщательно следили газеты по всему миру. Эта гонка имела своих героев — авиаторов-испытателей, и Гризодубова стала одной из них.

В 1936 — 1937 годах она летала на самолетах УТ-1, УТ-2 и АИР-12, установив пять женских мировых рекордов высоты, дальности и скорости. Но настоящая всесоюзная слава к летчице пришла лишь в 1938 году.

«24 сентября 1938 года в 8 часов 12 минут утра по московскому времени известные всем летчицы-орденоносцы Гризодубова Валентина Степановна, капитан Осипенко Полина Денисовна и старший лейтенант Раскова Марина Михайловна (штурман) вылетели в беспересадочный полет из Москвы на Дальний Восток на двухмоторном самолете «Родина». Самолет стартовал со Щелковского аэродрома близ Москвы…» — такой текст был на первой полосе газеты «Правда» от 25 сентября 1938 года.

В 1930-х годах дальние перелеты не имели ничего общего с рейсами современных лайнеров вроде Boeing-747, которыми большую часть полета управляет автопилот. В ту эпоху не существовало ни удобной системы навигации, ни надежной связи, так что летчикам ничего не стоило заблудиться.

Во время полета над Байкалом наземные службы выдали самолету неправильные радиочастоты, так что связь пропала вовсе.

«Самолет летел в сложных метеорологических условиях. Порывистый ветер, шквал, обледенение… Пришлось менять высоту полета, а это — дополнительный расход топлива. Марина Раскова открыла астролюк, пытаясь сориентироваться по звездам в разрывах между тучами, и в этот момент из-за разности в давлении полетные карты вытянуло наружу. От Байкала шли практически без ориентиров — без карт, без связи, скорость ветра неизвестна», — вспоминал Листов.

В итоге мимо Комсомольска-на-Амуре летчицы промахнулись, и, когда на приборной панели загорелся сигнал аварийного остатка топлива, Гризодубова приказала Расковой прыгать с парашютом, чтобы выжила хотя бы она. Однако все обошлось, — две летчицы смогли посадить самолет на заросшее озеро посреди тайги. Их нашли только через 10 дней, причем оказалось, что самолет после небольшого ремонта вновь сможет подняться в воздух (не с озера).

Так СССР побил мировой рекорд дальности полета среди женских экипажей. «Родина» (бомбардировщик АНТ-37) провел в воздухе 26 часов 29 минут, преодолев 6450 км.

Инициатива в организации перелета принадлежала самой Гризодубовой. 2 ноября за поставленный рекорд всех членов экипажа наградили звездой Героя Советского Союза, то есть Гризодубова стала одной из первых женщин, получивших это звание. Кроме того, всем трем летчицам выдали по 25 тыс. рублей.

Когда началась Великая Отечественная война, она служила военным летчиком и командовала 101-м авиаполком Авиации дальнего действия. В 1943 году ей присвоили звание полковника.

Атака на мужское самолюбие

Женщина на командной должности в традиционно мужской военной профессии многим была не по душе.

Если бы они могли, то просто съели бы меня живьем! Косность, дикое мужское самолюбие! Нужно еще много, много лет, чтобы наша партия вытравила эти пережитки капитализма из мужского мозга. Если «баба» взялась не за свое дело. Если (еще больший грех для нее) она имеет здравый ум, видит безобразия и прямо говорит об этом, то принимаются все меры и создаются условия, чтобы она сама отказалась от всего и ретировалась к домашнему очагу. Причем все это делается с любезной улыбкой.

Характерно, что личный состав авиаполка летчицу, напротив, любил. После прорыва блокады Ленинграда полку присвоили почетное именование «Красносельский», а многих летчиков представили к награде «За оборону Ленинграда». Однако среди награжденных не было Гризодубовой, что было немыслимо, — поскольку были оценены успехи многих служащих полка, но не его полковника. В итоге личный состав попросту отказался принимать награды в знак протеста против несправедливости. Конфликт пришлось улаживать на уровне командира корпуса, который-таки вручил летчице медаль. После войны Гризодубова занималась разработкой авиационных приборов и радаров.

Интересно, что летчица считалась советской властью ценным активом с точки зрения ведения пропаганды в начинающемся противостоянии с Западом. Она возглавила «Антифашистский комитет советских женщин» и предлагала в 1945 году «использовать расслоение <…> и завладеть инициативой в левых демократических организациях капиталистических стран». В ту эпоху борьба за права женщин была одной из магистральных тем в США и Западной Европе, и СССР мог использовать женщин-летчиков для улучшения своего имиджа.

Эта задумка едва ли удалась, зато Гризодубова точно вдохновила многие тысячи советских девочек и женщин не бояться «мужских» профессий.

Почта "СОЮЗа": Как белорусу подать заявку на льготное поступление в российский вуз

Надо ли платить в Беларуси налог на мопед?

"Моему отцу, который живет в Гродненской области, недавно пришло извещение о необходимости уплатить налог на мопед. Насколько я помню, раньше такие платы не взимались. Не ошибка ли это? И если нет, то нельзя ли уменьшить плату, так как отец - пенсионер? Валерий Ляшкевич, Санкт-Петербург".

Как рассказали в Министерстве по налогам и сборам Беларуси, все транспортные средства, зарегистрированные в ГАИ, включая мопеды, подлежат налогообложению транспортным налогом. С 2022 года установлены ставки транспортного налога для физических лиц как для транспортных средств определенных категорий (например, легковых, грузовых автомобилей, прицепов, мотоциклов), так и для иных транспортных средств, в том числе для тех, в отношении которых отсутствуют сведения об их типе. Размер ставки для иных транспортных средств составляет 41 белорусский рубль за год.

До 2022 года ставка налога для иных транспортных средств не устанавливалась, поэтому уплата налога по такому транспорту не производилась. Однако в 2023 году (не позднее 15 ноября) транспортный налог должен быть уплачен за 2022 год, что означает, что налог за мопеды должен быть внесен уже в этом году.

Сумма транспортного налога к уплате рассчитывается с учетом преференций, установленных Налоговым кодексом. Для получения льгот в виде пониженных ставок (например, для инвалидов, пенсионеров) или освобождения от уплаты налога (например, по угнанным или украденным транспортным средствам) необходимо представить в налоговый орган документы, подтверждающие право на применение таких льгот.

Как белорусу подать заявку на льготное поступление в российский вуз?

"Сын учится в 11-м классе. Недавно на семейном совете решили, что он попытается поступить в российский вуз на бюджет по квотам правительства РФ. Не поздно ли еще подать заявку? Светлана Кролич, Брест".

Россотрудничество сообщило о том, что прием заявок на обучение по квотам в России для претендентов из стран СНГ (а также Абхазии и Южной Осетии) продлили до 1 декабря, для остальных стран - до 15 декабря.

Всего в этом году для белорусских абитуриентов выделили 1,3 тысячи мест. Всем, кто хочет поступить в российский вуз по квоте, то есть вне основного конкурса, нужно зарегистрироваться на сайте education-in-russia.com. Преимущества поступления по квотам не только в отдельном конкурсе. Вне зависимости от того, из какой страны абитуриент, если его принимают в вуз, то обучение бесплатное. Более того, даже при не очень хорошей успеваемости сохранят стипендию. Можно рассчитывать и на место в общежитии.

Подавать документы на обучение по квотам можно, учась в 11-м классе. Абитуриенты должны подготовить список оценок за 10-й класс, заполнить анкету на портале Education in Russia и ожидать сдачи тестирования, которое проходит в формате прокторинга. Абитуриенты из Беларуси могут поступать в российские университеты и по итогам олимпиад.

Когда из Гомеля вылетит первый борт с туристами в Шарм-эш-Шейх?

"Много лет зимой отдыхаю в Египте, куда вылетаю из Минска. Недавно прочитала, что будут организованы полеты из Гомеля. Хотелось бы узнать, когда, так как до Гомеля мне добираться гораздо удобнее. Мария Смирнова, Брянская область".

В пресс-службе белорусской государственной авиакомпании сообщили, что "Белавиа" запускает чартерные рейсы из Гомеля в Шарм-эш-Шейх. Ранее рейсы в курортный город выполнялись только из Минска. Из аэропорта Гомеля первый борт с туристами вылетит в Шарм-эш-Шейх 21 января. Рейсы запланированы с частотой один раз в 10 дней.

правила Какие документы нужны для перемещения через границу лекарств?

"В середине ноября возвращаюсь домой из Европы через Беларусь. Какие правила провоза через границу лекарств, в состав которых входят наркотические средства? Я их принимаю по медицинским показаниям.Александр Сульянов, Москва".

В Государственном таможенном комитете напомнили, какие документы нужны физлицам для перемещения наркотических средств в виде лекарств для применения по медпоказаниям. Об этом сообщает БЕЛТА.

Физлицам допускается перемещение ограниченного количества наркотических средств и психотропных веществ в виде лекарственных средств для личного применения по медпоказаниям (наркотические средства в количестве, не превышающем недельную потребность, а также психотропные вещества в количестве не более 90 разовых доз).

"Такие вещества включены в раздел 2.12 утвержденного решением коллегии ЕЭК от 21 апреля 2015 года N 30 перечня товаров, в отношении которых установлен разрешительный порядок ввоза/вывоза на территорию ЕАЭС. Обязательное условие - наличие документов, выданных согласно законодательству государства ввоза или вывоза и подтверждающих обоснованность их использования в медцелях. С требованиями к оформлению документов можно ознакомиться на официальном сайте ГТК", - говорится в сообщении официального телеграм-канала таможенных органов Беларуси.

При перемещении данной категории товаров необходимо произвести декларирование, а также указать в декларации и предъявить документ, подтверждающий суточную дозировку лекарства.

Текст: Лилия Хлыстун

Белоруссия. Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > rg.ru, 2 ноября 2023 > № 4511848

В Москве встретились мастера детской книги

В Москве на площадке Центра славянских культур Библиотеки иностранной литературы состоялась встреча гуманитариев - поэтов, писателей, издателей, журналистов, педагогов, студентов. Организатором встречи стала национально-культурная автономия "Белорусы Москвы" при поддержке Посольства Беларуси в России. Собрание было посвящено Дню белорусской детской литературы.

- В этом году отмечается две чрезвычайно значимые, памятные даты в истории белорусской литературы, - рассказала гостям Председатель НКА "Белорусы Москвы" Алла Тужилкина. - Это 110-летие детской поэтессы Эди Огнецвет и 140-летие патриарха белорусской детской литературы Янки Мавра. Эди Огнецвет называют "белорусской Агнией Барто". Всю свою жизнь она писала только для детей, на ее стихах выросло не одно поколение белорусских ребят. Янка Мавр (псевдоним Ивана Федорова) - один из основателей белорусской детской литературы, который на долгие годы предопределил путь ее развития и стал родоначальником новых для нее жанров.

О традициях и новых направлениях в современной детской литературе рассказал известный белорусский поэт и прозаик Иван Коренда. Среди самых заметных сегодняшних трендов он назвал возрождение интереса к классике, массовое переиздание произведений, входящих в золотой фонд мировой и отечественной литературы, а также народных сказок.

Главный редактор популярного белорусского детского литературного журнала "Вясёлка" Анастасия Радикевич рассказала аудитории о том, как живет сегодня современное крупное детское издательство. Российский писатель, заслуженный учитель РФ Лилия Кандыбович говорила о связи российского и белорусского литературных процессов, представила белорусских современных авторов, пишущих для детей и юношества, книги которых привлекают внимание издателей в России и выходят на российский книжный рынок.

С биографией и творчеством Янки Мавра познакомил аудиторию член Совета автономии "Белорусы Москвы" Владимир Кулик. Из аудитории Гродненского государственного университета имени Янки Купалы к встрече подключились лауреат Международного Пушкинского конкурса "Российской газеты" писательница и преподаватель Галина Богдан и детская писательница, член Союза писателей Беларуси Анна Скаржинская. "Писать на детские темы сложнее, чем на взрослые, - поделилась Анна Скаржинская. - Детская книга должна быть особенно ясная, содержательная, конкретная и легкая для восприятия".

Общение единомышленников происходило и на русском, и на белорусском языке - и при этом собравшимся не понадобилась помощь переводчиков, они прекрасно понимали друг друга.

Текст: Екатерина Пряхина

Белоруссия. ЦФО > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 2 ноября 2023 > № 4511847

На форуме в Могилеве представили возможности белорусских предприятий

Кооперационный форум по импортозамещению "Сделано в России" - "Сделано в Беларуси" впервые прошел в Могилеве, где собрал около сотни представителей бизнеса из Беларуси и 14 регионов России. Участников приветствовал посол России в Беларуси Борис Грызлов.

Он отметил, что проблематика импортозамещения в нынешних условиях актуальна как никогда. Геополитические конкуренты стремятся лишить белорусскую и российскую экономики передовых технологий. Совместными усилиями удалось в кратчайшие сроки решить проблему импортозамещения критически важных продуктов. Необходимо выходить на новый уровень кооперации, чтобы наряду с брендами "Сделано в России" и "Сделано в Беларуси" на мировых рынках появился знак качества "Сделано в Союзном государстве".

Замминистра экономики Беларуси Владимир Наумович считает, что основная задача сейчас - найти точки соприкосновения малых и средних предприятий, чтобы совместная работа давала высокие финансово-экономические результаты:

- Это и есть технологический суверенитет. Могилевская область является одним из драйверов роста малого и среднего предпринимательства, их выручка в этом году возросла на 20%.

Ряд российских регионов на форуме представляла целая команда компаний. Министр промышленности, торговли и предпринимательства Курской области Михаил Аксенов отметил, что в их делегации пять крупных промышленных предприятий, а Центр поддержки экспорта привез представителей малого и среднего бизнеса:

- Это Курский электроаппаратный и Курский аккумуляторный заводы, производитель упаковки "Готэк" и другие. Предприятия планируют выход на белорусский рынок. Предстоят переговоры и встречи, мы настроены расширять производственную кооперацию, работать в сфере промышленности, строительства, торговли. Нашли ниши в сотрудничестве с "Могилевлифтмашем". Курские застройщики активно приобретают белорусские лифты, но мы бы хотели, чтобы они были с курскими комплектующими.

Председатель Могилевского облисполкома Анатолий Исаченко отметил, что главная цель форума - презентовать возможности белорусских предприятий и оценить потенциал российских партнеров:

- Кооперационный форум в таком формате проходит впервые. Для Могилевской области, как и для Беларуси в целом, Россия остается важнейшим стратегическим партнером.

Директор Могилевского вагоностроительного завода Александр Башаримов делится итогами форума - предприятие подписало договор на поставку 35 вагонов в Удмуртию:

- Россия - основной рынок для нас. Это большая сеть железных дорог, крупный потребитель. В этом году мы экспортировали в Россию около 320 вагонов. С начала года мы уже нарастили объемы перевозок почти в два раза.

Заместитель начальника отдела рекламы и продаж ОАО "Могилевлифтмаш" Денис Яценко считает, что санкции расширили пространство для маневра, освободили новые ниши:

- Российский рынок для нас основной. За девять месяцев в Россию отгружено более 7,5 тысячи наших лифтов. Мы имеем обширную дилерскую торговую сеть, свой торговый дом в Москве.

Инновационно-промышленный потенциал Могилевской области был представлен Белорусской государственной сельскохозяйственной академией, Институтом технологии металлов НАН Беларуси, Белорусско-Российским университетом, Технопарком Могилев.

Ректор БРУ Михаил Лустенков рассказал об инновационных разработках университета, он отметил, что вуз активно работает с российскими партнерами и для российских заказчиков, в том числе по импортозамещению:

- Одна из разработок - новые технологии сварки, наплавления материалов с помощью робота. Наша кафедра "Оборудование и технология сварочного производства" - самая мощная в республике. Мы головная организация по всем сварочным процессам на Белорусской атомной электростанции. Лаборатория "Волоконно-оптическая диагностика" разрабатывает технические эндоскопы, которые применяются на предприятиях нефтехимии, таможне, службами безопасности. Основной потребитель - Россия. В университете сильная материально-техническая база, один из самых крупных по возможностям печати 3D-принтер, для предприятий Беларуси мы изготавливаем изделия сложных форм методом спекания. Развивается новое научное направление - разрабатываем порошки для 3D-печати.

Деловое общение длилось три дня: в него входили выставки, B2B-встречи и переговоры, посещение предприятий. Звучали предложения сделать форум постоянной деловой площадкой.

Текст: Елена Кукшинская

Белоруссия. Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 2 ноября 2023 > № 4511804

Юбиляр Сергей Безруков рассказал о времени и о себе

Сергей Безруков, чья фильмография насчитывает более 120 проектов, отметил свой 50-летний юбилей. Народного артиста России тепло поздравил Президент Беларуси Александр Лукашенко. Он отметил блестящий актерский талант мастера, его тонкий художественный вкус и активную гражданскую позицию.

По словам Сергея Безрукова, в Беларуси ему всегда очень комфортно, здесь находится многочисленный фан-клуб замечательного актера.

- Сколько я ни снимался в Беларуси, до сих пор в подробностях помню "В июне 41". "Уланскую балладу" тоже хорошо помню. Помню, как жил в Мирском замке, поездка на Нарочь просто незабываема, - рассказал Сергей Безруков. - Здесь всегда теплый прием, потрясающая публика.

Съемки "В июне 41" проходили в Смолевичах, в 40 километрах от Минска, где находится натурная площадка "Беларусьфильма". Безруков в роли лейтенанта погранвойск Ивана Бурова первым встречает войну на польской границе на заставе "Дамба".

- Для меня это первая военная роль, - рассказал "СОЮЗу" актер. - Мой дед - ветеран войны, воевал в моторазведке на Курской дуге, в Кенигсберге. Когда дедушка ушел на фронт, ему исполнилось всего семнадцать. Был контужен, перенес все невзгоды войны, но до конца выполнил воинский долг.

Празднование

На Первом канале вышел детективный сериал "Бизон: Дело манекенщицы", где Безруков сыграл главную роль.

Спектакль о Есенине собрал в "Крокус Сити холле" шесть тысяч зрителей. Поклонницы, заметив отца актера в зале, сказали Виталию Сергеевичу: "Мы увидели настоящего артиста". На что он ответил: "Вы увидели лучшего артиста!"

Кстати, на деньги Сергея вышла книга-расследование "Не умру я, мой друг, никогда" в соавторстве со Светланой Петровной Есениной об обстоятельствах гибели поэта.

Творческий вечер Сергея Безрукова прошел в Новом Манеже. Он был посвящен 80-летию Школы-студии МХАТ, выпускником которой Сергей является. Как и его отец. Сейчас как преподаватель ВГИКа Сергей обучает своих студентов по-мхатовски: "Правда, правда, ничего, кроме правды на сцене. Не играть, а тратиться и жить. Как говорил Станиславский, самое главное, чтобы зритель говорил нам: "Верю!"

Коллеги подарили юбиляру необычный торт: летящая фигурка с парашютом напоминала о кадре из документального фильма Анны Матисон "Чье сердце бьется громче", снятого к юбилею мужа и показанного на Первом канале. В фильме можно увидеть эксклюзивные кадры со съемочных площадок его последних фильмов: "Мистер Нокаут", "Воздух", "Плевако", "Момент истины", передачи "Спокойной ночи, малыши!", съемки которой возобновились в сентябре.

Актер вернулся к военным ролям. 18 января в широкий прокат выходит "Воздух" Алексея Германа с участием Безрукова. 26 октября "Воздух" показан на 36-м Токийском международном кинофестивале, где в 2016 году тепло принимали фильм Анны Матисон "После тебя" с Сергеем Безруковым в главной роли.

Момент истины

В дни юбилея Безруков находился на съемочной площадке, где завершались съемки фильма с рабочим названием "Момент истины" по роману Владимира Богомолова.

Многим читателям "Момент истины" более знаком под названием "В августе 44-го" и знаменитым фильмом белорусского режиссера Михаила Пташука с участием Евгения Миронова, Владислава Галкина, Юрия Колокольникова, лауреата премии Союзного государства Алексея Петренко. Ленту планируется показать ко Дню Победы.

Съемки ленты проходили в Калининградской области, в Карелии, на Дону в поселках Каратаево и Мержаново. Местных жителей попросили не паниковать, если услышат звуки взрывов.

Пейзажи Северского Донца с помощью декораций превратили в белорусский Шиловичский лес 1944 года. Эту территорию освободили советские войска, но в прифронтовой полосе 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов выходит в эфир неизвестный радиопередатчик врага. Его поисками занимается оперативно-разыскная группа капитана Алехина.

Мирные сцены перемежаются с напряженными действиями контрразведчиков. Шестидневные съемки в Каратаево и Мержаново стали грандиозным событием для местных жителей: в перерывах народ постоянно просил Сергея Безрукова сделать селфи. Военнослужащих сыграли 140 реконструкторов, крестьян - местные жители. В съемках даже участвовала целая семья с детьми из Каратаево.

Многих поразило, как Сергей Безруков "отдыхал" на съемках.

Вместо того чтобы поспать в вагончике, рыбачил самодельной удочкой из реквизита. После 12-часового съемочного дня не уезжал в отель, а вместе с режиссером репетировал, оттачивал прыжки, кувырки, пробежки. В перерывах между кадрами поймал штук пятнадцать окуней и двух хороших карасей...

График у актера просто сумасшедший. Но он находит время и для активного "отдыха". В Оренбурге открыл потрясающий Музей Ростроповича, а в Калининграде обнаружил лайковые перчатки, котелок и пляжные туфли... Сергея Есенина. Сначала думали, что это подделки. Оказалось, личные вещи поэта привезли в Калининград на выставку, которая посвящена поездке поэта в Кенигсберг 101 год назад. Здесь началось путешествие Есенина и Дункан по Европе...

В фильме по "Моменту истины" снимались студенты из ростовской мастерской ВГИКа, это донбасский курс Безрукова. Артист выложил видео съемок: молодежь в кузове "полуторки" поет частушки, а грузовик мчит их по залитому солнцем полю. Сняться с мастером для студентов бесценно.

- О собственном курсе подумывал давно, - рассказывает Сергей. - Но вот позвонили из ВГИКа и предложили набрать курс. У меня не только ребята из Луганска и Донецка. Много абитуриентов, которых я отсмотрел и предложил им поступать в филиал ВГИКа в Ростове-на-Дону. Так что теперь у меня два курса: в Ростове-на-Дону 20 ребят и 24 - в Москве. Я задействовал в съемках "Плевако" и своих студентов. Получается мастер-класс прямо на съемочной площадке.

...Между съемками Сергей в Московском Губернском театре, который возглавил в 2014 году, собрал труппу и открыл 11-й сезон, который будет особенным:

- Мы отметим десятилетие Губернского театра. Запланированы четыре премьеры, две из них "детские". С января будущего года театр приступит к работе над спектаклем по повести Александра Пушкина "Капитанская дочка". Есть решение для оригинального прочтения этого бессмертного произведения Пушкина, но при этом будет бережно сохранен текст автора.

Это будет новый спектакль режиссера Сергея Безрукова.

Сергей Безруков сейчас на гастролях в Санкт-Петербурге, поэтому поинтересовалась у актеров театра: почему Сергей согласился сниматься в "Спокойной ночи, малыши!"?

- Чтобы закладывать правильные смыслы. Он стал кумиром для малышей. Дети на улице обращаются к нему как к дяде Сереже.

Его дети тоже растут в театре и на съемочной площадке?

- И в театре, и на съемочной площадке дети рядом, потому что их мама Анна Матисон - режиссер и сценарист фильма "Плевако", где Сергей сейчас снимается в роли известного адвоката.

Для чего нужна известность?

- Чтобы помогать.

Как он отдыхает?

- С семьей.

Его любимое слово?

- Работаем!

Текст: Татьяна Хорошилова

Белоруссия. Россия. ЦФО > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 2 ноября 2023 > № 4511672 Сергей Безруков

В Новосибирске обсудили перспективы цифровизации

Юрий Прокопьев (Новосибирск)

Построение платформных систем, внедрение искусственного интеллекта и обеспечение информационной безопасности считает основными задачами цифровизации в 2023-2024 годах министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ Максут Шадаев. Эти направления работы он перечислил в видеообращении к участникам XI Всероссийского форума региональной информатизации "ПРОФ-IT.2023", который прошел 26-27 октября в международном выставочном центре "Новосибирск Экспоцентр".

Деловая программа форума вполне соответствовала обозначенным министром приоритетам, но при этом отличалась широтой спектра обсуждаемых тем. Среди них, безусловно, выделялась цифровая трансформация здравоохранения. Заместитель министра здравоохранения РФ Павел Пугачев отметил, что запись на прием к врачу сегодня самый популярный сервис на портале государственных услуг.

- Мы видим, что цифровизация затрагивает все - от постановки диагноза до реабилитации. Будем продолжать внедрять сервисы, повышать их качество, чтобы они давали врачам возможность больше времени уделять пациентам и меньше тратить на рутинную работу. Цифровая трансформация сделает медицину доступнее любому человеку, - подчеркнул он.

На сегодняшний день все медицинские организации страны подключены к интернету, в системе государственной автоматизации создано около миллиона рабочих мест, она взаимодействует с другими медицинскими информационными системами. И только в нынешнем году таким образом обработано семьсот миллионов документов.

- Это планомерный процесс, который, как маховик, раскрутившись, будет уносить нас в цифровое будущее, позволяя на этих медицинских данных создавать иные сервисы, обеспечивать систему поддержки принятия врачебных решений, которая поможет и врачам, и пациентам, - резюмировал Павел Пугачев.

Особое внимание на форуме уделили импортозамещению. Как сообщил директор АНО "Центр компетенций по импортозамещению в сфере информационно-коммуникационных технологий" Илья Массух, за четыре последних года российские государственные компании увеличили расходы на отечественное программное обеспечение в шестнадцать раз, а доля инвестиций в российское ПО достигла 87,82 процента в сравнении с 23,98 процента в 2019 году.

Была затронута и тема бурно развивающихся беспилотных авиационных систем. "За пару лет все парадигмы, связанные с беспилотниками, поменялись. И далее нужно обеспечить безопасность полетов пилотируемой авиации среди тысяч дронов", - констатировал советник губернатора Томской области Сергей Хурсевич. "К 2030 году в небе будет миллион машин, выполняющих разные задачи - от логистики до посева семян", - добавил руководитель направления технологического развития компаний Национальной технологической инициативы Евгений Грибов.

Губернатор Новосибирской области Андрей Травников на примере региона говорил о перспективах искусственного интеллекта. Сегодня ИИ задействован в медицине, на горячих линиях, в технологиях компьютерного зрения в системе АПК "Безопасный город", в распознавании дефектов на дорогих, в электронном документообороте и так далее. Здесь, по словам губернатора, важен прагматический подход :"понять где и для какой цели нужно использовать ИИ и каков будет эффект, что получим в итоге - повышение качества обслуживания или экономическую выгоду".

Направленность форума дала возможность познакомиться с лучшими региональными практиками в сфере ИТ - от создания безопасной среды в крупных городах до организации работы в лесном хозяйстве.

Белгородская область стала образцом централизации цифровых процессов. По словам регионального министра цифрового развития Сергея Четверикова, все госзакупки, связанные с информационно-коммуникационными технологиями, законодательно координирует профильное министерство. Специалисты определяют потребность и централизованно закупают программные продукты для всех органов власти. Это позволяет сократить затраты, стандартизировать рабочие места, упростить и удешевить процесс обслуживания.

- На всю область - единая система документооборота правительственных структур, единое антивирусное обеспечение, защищающее более тридцати тысяч автоматизированных рабочих мест, единые отечественные операционные системы и офисный пакет, - сообщил Сергей Четвериков.

- Централизация в региональной ИТ-сфере возможна, и она имеет больше плюсов, чем минусов. Нужно, что бы это понимали в регионах, и таких проектов становилось бы все больше, - резюмировал модератор секции "IT-централизация регионов", коммерческий директор ГК "Радиус" Алексей Богомолов.

XI Всероссийский форум региональной информатизации "ПРОФ-IT.2023" проводился при поддержке и участии администрации президента России, минцифры РФ, минэкономразвития РФ, минздрава РФ, минпросвещения РФ, Центра компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ, АРПП "Отечественный Софт", АНО "Диалог регионы". В этом году форум посетило более 800 человек из 60 российских регионов. На протяжении двух дней на площадке "ПРОФ-IT.2023" работала экспозиция "ИТ-компании России: лучшие решения для цифровизации государственного управления". В выставке приняло участие свыше полусотни компаний - это рекордное количество за всю историю проведения форума.

На сцене ММДМ концертом "С любовью к России" отметили два юбилея: 95-летие Юрия Саульского и 40-летие "Фонограф-Джаз-Бэнда"

Андрей Васянин

Юрий Саульский и Сергей Жилин родились в один октябрьский день - только с разницей в 38 лет, первый в 1928-м, а второй в 1966-м. А в 1986-м известный композитор выпустил "Фонограф", которому тогда исполнилось три года, на сцену Московского джазового фестиваля, запустив его в большое плавание. И Жилин, идущий сегодня с "Фонографом" на всех парусах, не забывает своего "адмирала".

Осенью 2007-го и 2008-го Сергей Жилин был продюсером и худруком юбилейных концертов Саульского. В 2010-м Жилин выпустил DVD "Черный кот" и другие хиты. А уж сейчас, на двойной юбилей - 95-летие Юрия Саульского и 40-летие "Фонограф-Джаз-Бэнда", пианист, бэнд-лидер и шоумен устроил на Светлановской сцене ММДМ большой праздник "С любовью к России", в котором собрал и музыкантов, когда-то деливших сцену с самим маэстро Саульским, и талантливых молодых вокалистов и инструменталистов.

- Юрий был не из тех авторов, которые сочинят мелодию - а аранжировку оставляют аранжировщикам. Выпускник консерватории, пианист, он и писал музыку, и мог ее исполнить и аранжировать для спектакля или фильма, - вспоминал перед концертом Лев Лещенко.

И при этом Саульский сочинял лирику - неспешную, мягкую, легкую. Лев Валерианович пел на юбилейном концерте именно такие "Татьянин день" и "Тополиный пух". Пел мягко, где-то разговаривая с публикой.

Маститый композитор, один из зачинателей современного российского джаза, Саульский в каждую песню вводил джазовые гармонии - и от 21-летнего баса "Фонографа" Сурена Платонова, замеченного Жилиным в шоу "Голос", маршевая, вполне подходящая для строевого шага "Идут батальоны" потребовала джазового умения мгновенно перелетать через октавы. Не все нынешние голоса могут справиться с резкими сменами тональностей и темпов песен Саульского - но победительница "Голоса" Александра Воробьева сумела внести в сложнейшую "Простую историю" (помните - "И нам еще любовь дана!") настоящую женскую нежность. А сотворчество аранжировщика Сергея Жилина и солистки "Фонограф-Джаз-Бэнда" Ирины Братис сделало из "Ожидания" целую джазовую арию.

Сергей Жилин умеет делать праздник из всего, к чему прикасается. И главную партию в представлении сыграли сам маэстро и его оркестр, скрипачки которого с точностью до десятой доли знают, когда начинать проигрыш перед вторым куплетом "Над рекой туман", а барабанщик и медные и без дирижерских жестов провожают солиста "Фонографа" Евгения Белояра в "золотую от солнца аллею". Сам Жилин может в запале проигрыша вдруг вскочить с сиденья пианиста и пробить кулаком воздух, словно проталкивая музыку вперед. "Джазовый калейдоскоп", попурри из музыки Саульского: маэстро одной рукой вбивает в рояль клавиши в ритме джаз-рока, другой задает залу ритм "подхлопывания", потом вылетает к оркестру, отправляет солирующие трубу и саксофон в новые импровизации - и снова нежный рояль под шелест тарелок....

"Фонограф-Джаз-Бэнд" между тем продолжает серию концертов в честь своего сорокалетия. 4 ноября в Театре эстрады - программа "Рахманинов - многогранность гения": оркестр и его лидер не могли пропустить юбилей любимого композитора и сыграют джазовые аранжировки его ранних прелюдий, фортепианных концертов, элегии и вокализы.

"Миссис Диканька" и Бес в образе Элвиса. Театр "Урал Опера Балет" представил оперу "Черевички"

Анна Галайда

Опера Чайковского "Черевички" в постановке театра "Урал Опера Балет" стала гвоздем Всероссийского фестиваля "Реальный театр" и принесла пять номинаций на "Золотую маску". "Черевички", принадлежащие одному из самых желанных авторов оперной сцены, тем не менее попадают в коллекцию раритетов, которую много лет собирает екатеринбургский театр...

Композитор подступался к гоголевской "Ночи перед Рождеством" дважды. В начале карьеры он обратился к поэту Якову Полонскому, который написал для него либретто "Кузнеца Вакулы". Больше десяти лет спустя, уже автором "Евгения Онегина" и "Мазепы", он вернулся к любимой истории и переработал ее в "Черевички", оперу большого стиля, которые господствовали тогда на сцене. Но несмотря на эффектные контрасты простодушной народной жизни и царской роскоши, задушевной мелодичности, в основе которой украинская песенность, и церемониальной торжественности, "Черевички" так и не стали любимцами публики. Вероятно, в первую очередь здесь виновен тяжеловесный стих, архаичный и неловкий для уха.

Но режиссер Борис Павлович, для которого это первая работа в оперном театре, взглянул на неслучившийся шедевр глазами неофита. В ходе репетиций он честно признавался, что не умеет читать партитуру и воспринимает ее исключительно как слушатель. Зато слушать, оказалось, он умеет, как мало кто.

Он стартует прямо с увертюры. В "Черевичках" она разворачивается всем многообразием тем, совсем как свиток гомеровских кораблей, бесконечно. А перед зрителем так же открывается причудливый мир спектакля. По авансцене проплывают мамонт, волки, белый медведь. Их окружают фантастические рыбы (художники Александр Мохов и Мария Лукка составили идеальный тандем с режиссером). Что за странные обитатели Диканьки? Конечно, в гоголевской фантасмагории чего только ни привидится рождественской ночью! Но когда открывается занавес, оказывается, что и избу красотки Солохи, и девичью светелку Оксаны судьба закинула много севернее - к вышкам и буровым уральского хребта.

Но небо рождественской ночью от этого не посветлело и не стало менее звездным. А шахтеры, появляющиеся в касках после смены, любят повеселиться не меньше казаков. Их мир, светлый и причудливый, кажется сошедшим с полотен Татьяны Мавриной и Марии Примаченко. А еще - из наших воспоминаний, в которых чуть ли не в каждом доме так же, как у Оксаны, висит коврик с лебедями и портрет Александра Сергеевича Пушкина. Но мечта кузнеца Вакулы (он сохранил свою первозданную профессию) - девушка непростая: на груди она носит портрет Фриды Кало. Да и Солоха под капустным ворохом одежек обнаруживает фактуру победительницы конкурса "Миссис Диканька". Что же удивительного, что Одарка, подружка Оксаны, оказывается причудливой гигантской птичкой (именно на ней та впервые и видит вожделенные черевички!), а Бес является в это общество в образе Элвиса Пресли. Им, как положено, противостоит столица, в амбициях и напускном блеске взгромоздившаяся на пуанты и соблюдающая дистанцию в отношениях благодаря плоским "блюдцам" пачек (за хореографию спектакля отвечает Нурбек Батулла).

Артистам привольно дышится на этом пересечении сновидения и яви. Театр подготовил несколько составов исполнителей, и здесь невозможно отдать предпочтение какому-то одному. Причем рядом с давно утвердившимися солистами (Вера Позолотина и Елена Бирюзова - колоритнейшие Солохи, Ольга Стародубова - Оксана, Олег Бударацкий и Дмитрий Стародубов - Бес, Игорь Леус - Вакула) успешно вписываются в ансамбль Виктория Шевченко (Оксана) и Ильдар Рахимов (Вакула) - недавние приобретения "Урал Оперы". А исполнители партий второго ряда не уступают в эффектности главным героям. Неудивительно, что Павел Межов, исполнитель роли школьного учителя, нелепого поклонника Солохи, попал в число претендентов на премию "Золотая маска". "Черевички" предлагают запомнить и еще одно имя - дирижера Максима Козлова, проявившего не только собранность, но и волю передать собственное представление о молодом Чайковском - не только лиричном, но не чуждым той нежной иронии, которую предъявляют нынешние "Черевички".

В Пушкинском музее открылась выставка "Царство Урарту. Наследие древней Армении"

Иван Владимиров

Можно сколько угодно рассуждать о незавидном конце глобализации, но без умных масштабных международных проектов жизнь музеев выглядит бледнее. Поэтому так радует выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина "Царство Урарту. Наследие древней Армении. Урашту - Харминуя - Армина". Плод сотрудничества музеев России (в том числе ГИМа и Эрмитажа) и Армении, она подтверждает, что культура не имеет границ. В Москву привезли сокровища Национальный музей истории Армении, историко-археологический музей-заповедник "Эребуни", Музей истории города Еревана.

Не менее интересно, что нынешняя выставка стала продолжением давнего научного сотрудничества археологов, музейщиков Армении и России. Оно стало отдельным сюжетом проекта. В последнем зале выставки можно увидеть альбомы 1950-х годов с фотографиями раскопок, дневники археологов, рисунки, реконструирующие орнамент росписей царского дворца... Все они - из архивов ГМИИ им. А.С. Пушкина.

Вообще-то до Второй мировой одним из главных экспертов по царству Урарту был археолог Борис Борисович Пиотровский, из Эрмитажа. Именно он в 1949-м учил методике раскопок урартских памятников сотрудников отдела Древнего Востока ГМИИ им. А.С. Пушкина. Тогда на раскопки холма Кармир-Блур в Армению музей отправил Ирину Михайловну Лосеву и Ревекку Ионовну Рубинштейн. В 1949 году как раз и была найдена надпись царя Аргишти I. А с 1952 года начались раскопки уже крепости Эребуни на холме Арин-Берд. И в них археологи Пушкинского участвовали вместе с учеными АН Армении. С 1959 года экспедицию Пушкинского возглавила Светлана Измайловна Ходжаш. Она участвовала в раскопках царства Урарту почти двадцать лет. Памяти этой удивительной женщины, ученого, исследовательницы Древнего Востока, и посвящена эта выставка. В этом году - сто лет со дня ее рождения.

Так история открытия древнего царства Урарту, существовавшего на Армянском нагорье в IX-VII веках до н.э., стала частью истории и Пушкинского музея. Ядро урартского собрания музея - находки совместной экспедиции АН Армянской ССР и ГМИИ им. А.С. Пушкина, работавшей в1952-1978 годах на холме Арин-Берд, где была урартская крепость Эребуни. Крепость эта - древний исторический центр Еревана, основанного царем Аргишти I в 782 году до н.э. Гордость музея - монументальные росписи, найденные у храма бога Халди и в большом зале дворца Аргишти I в Эребуни. Их относят к VIII - IV вв. до н.э. На выставке впервые после реставрации представлены и части "карасов" - глиняных сосудов для хранения вина или зерна.

Экспозиция начинается с памятников бронзового века этиунской культуры, которая на Армянском нагорье существовала с XVI века до н.э. Среди самых впечатляющих - булавка с ажурным ромбом и круглыми выступами, в которой "спрятана" модель Солнечной системы - с Землей, Луной, Солнцем и планетами. "Космическую" булавочку (из коллекции ГИМа) датируют примерно XII веком до н.э.

Во времена, когда бронзу сменило железо, рядом с памятниками этой культуры появились и произведения урартских племен. Второй раздел выставки показывает вещи эпохи царства Урарту, утонченные, отмеченные влиянием ассирийской культуры. В третьей части проекта - находки более поздней эпохи Ервандидов, то есть VI-IV вв. до н. э., когда формируется древняя армянская культура. К тому времени земли Урарту вошли в империю Ахеменидов. Тогда же в надписи царя персов Дария I появляется первое упоминание Армении на трех языках. На древнем персидском - Армина, на аккадском - Урашту, на эламском - Харминуя. Они включены в название выставки. Так история Урарту становится прологом истории древней Армении.

Царство Урарту соперничало с Ассирией. Собственно, благодаря памятникам ассирийской письменности и дошли до нас первые упоминания об этом царстве. Ассирийцы писали клинописью, в том числе - вырубали (буквально) послания в камне. Такое послание потомкам от Ашшурнацирапала II, в котором он сообщает о походе на страну Наири (Урарту), можно увидеть на выставке. Письмо в камне - из коллекции Пушкинского. А рядом более поздняя плита с царской надписью Сардури II - о заполненных зернохранилищах. Этот удивительный экспонат прибыл из Еревана, из Национального музея истории Армении.

Борьба с Ассирией способствовала не только тому, что ассирийско-вавилонскую клинопись грамотные люди Урарту приспособили для своего языка. Отчасти Урарту обязано Ассирийскому царству и своим появлением. По словам историков, из-за амбиций Ассирии, властитель которой скромно именовал себя царем Вселенной, племенам на Армянском нагорье пришлось объединиться в XII-IX веках до н.э. Племен было две группы. Одна - племена этиуни, которые занимали нагорье уже во времена бронзового века. Другие племена, собственно урартов, пришли, видимо, на эти земли чуть позже. Названием страны Урарту тоже обязана ассирийцам - так они именовали ее в своих надписях. От ассирийцев племена Урарту заимствовали и крылатых гениев с бородами. Но не только их. Львы и быки были всюду - как символы власти и мощи. Бронзовый скипетр украшает изящно сделанная голова быка. Коленопреклоненный бык на голубом фоне - и на росписи малого зала царского дворца. Крылатый лев замер в прыжке на чеканке мужского пояса из бронзы. Львы и быки шествуют по кругу поля щита, который "богу Халди, владыке, Руса, сын Сардури, ... посвятил". Ободок щита покрыт клинописью. Работа мастеров, работавших в 730-713 годах до н. э., впечатляет и сегодня. Фигурка льва украшает и бронзовую фибулу, и даже-розовую агатовую пуговицу.

В Москве завершается реставрация Донского монастыря

Сергей Буланов

Реставрационные работы в Донском монастыре на юге Москвы завершаются, заявил во вторник, 31 октября, мэр Сергей Собянин, осмотрев архитектурный ансамбль обители. Помимо самих башен будет полностью восстановлен некрополь, где находятся семейные захоронения Голицыных, Щепкиных, Нарышкиных.

"Донской монастырь - жемчужина Москвы, историческая, архитектурная. С ней связано очень многое в развитии истории нашего города", - сказал Сергей Собянин.

Эта обитель - одна из древнейших во всей России, некоторые строения на ее территории относятся к XVII веку. Половину монастырской земли занимает некрополь - крупнейшее дворянское кладбище. Также там покоятся герои войны 1812 года, большинство усыпальниц выполнено в классическом русском стиле. Обе части монастыря - башни и некрополь - нуждаются в восстановительных работах.

В ансамбль монастыря входит более 30 памятников, самый примечательный - Новый собор, фасады и купола которого создавались в 1684-1689 годах. Реставраторы воссоздали звезды, которые венчали купола - для этого пришлось изучить архивные материалы. Также по старинным чертежам вернули исторический облик Дому настоятеля.

Как рассказала министр культуры Ольга Любимова, из 12 исторических башен отреставрировано девять. "Вместе мы все готовимся к 2025 году, к 100-летию кончины патриарха Тихона, чьи мощи покоятся тут, - подчеркнула глава министерства. - Поэтому, конечно, для многих верующих и паломников, тех, кто приезжает в Москву, тех, кто живет в городе, окончание реставрации будет очень большим событием".

Некрополь тоже активно восстанавливается специалистами Мосгорнаследия. На большинстве надгробий есть трещины, коррозия, стойкие загрязнения и сколы, с некоторых усыпальниц исчезли декоративные элементы. Многие памятники перед реставрацией даже временно убирали, чтобы сделать новый фундамент и укрепить своды склепов.

В числе прочих в список захоронений для реставрации попали семейные участки рода Голицыных, Щепкиных и Нарышкиных. Также в порядок приводят могилы Александра Сумарокова и Владимира Одоевского. Особое внимание уделили захоронению Александры Васильевны Лаптевой, расположенному на семейном участке Голицыных. По архивным фото восстанавливают памятник в виде скорбящего воина в римских доспехах - он был серьезно поврежден в 1930 годы.

Деньги на реставрацию собирали всем миром: были ассигнования из городского и федерального бюджетов, средства также выделял сам монастырь и меценаты.

"Качество работ замечательное, - отметил наместник монастыря, митрополит Каширский Феогност. - Есть надежда, что в 2024 году закончим реставрацию".

"В планах на ближайшие годы - реставрация трех башен и трех прясел Южной стены, трех прясел Восточной стены, а также завершение ранее начатых работ по западным воротам с колокольней, надвратной церкви Тихвинской иконы Божьей Матери, монастырской канцелярии, пристройке к северным воротам (бывшая келья Патриарха Тихона), пряслам Западной и Северной стен и зданию Духовной семинарии у западных ворот, - сказал Собянин. - Надеюсь, эти работы не затянутся надолго".

В Москве прошли ХХVI Елисаветинско-Сергиевские чтения

Хорошилова Татьяна

В Московской консерватории имени П.И. Чайковского, прошли XXVI Елисаветинско-Сергиевские чтения на тему "Профессиональное образование под покровительством императорского Дома Романовых в XIX-начале XX вв.". Всероссийская научная конференция, приуроченная к Году педагога и наставника, организована Фондом содействия возрождению традиций милосердия и благотворительности "Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество".

Елисаветинско-Сергиевские чтения в Москве традиционно проходят 1 ноября, в день рождения великой княгини Елизаветы Федоровны Романовой, председателя Императорского православного палестинского общества с 1905 по 1917 год, основательницы Марфо-Мариинской обители, в местах, связанных с государственной и общественной деятельностью ее и ее супруга, великого князя Сергея Александровича, генерал-губернатора Москвы в 1891-1904 годах, благодаря которому Московская консерватория, где проходили на этот раз чтения, получила еще одно здание.

- Статуя русской святой Елизаветы Федоровны стоит на фасаде Вестминстерского аббатства, - рассказала глава Фонда ЕСПО Анна Громова. - Почему Запад так высоко преподнес ее? За милосердие, гуманизм, любовь ко всем людям. Ее мать была дочерью английской королевы Виктории. В России Елизавета Федоровна обрела вторую Родину. В годы Первой мировой войны у нее было 85 благотворительных комитетов, она занималась помощью раненым воинам в масштабах всей страны, отправила на фронт 25 "летучих отрядов", оказывавших помощь по примеру современной "скорой помощи". Елизавета Федоровна, возможно, будет тем мостом, который установит общегуманистическую связь с миром. Этот мост связывает нас со Святой землей, где в храме Святой Магдалины находятся ее мощи.

Профессиональное образование в России началось с Петра I, который задумал превратить Россию в сильнейшее государство. Богатые природные ресурсы нашей страны существенно облегчали реализацию его планов, однако мало добыть сырье, нужно еще и правильно переработать, сделать нужный продукт.

Для императорского дома попечение о благе государства означало заботу об образовании, воспитании и трудовом обучении детей. На развитие образования обратила внимание императрица Мария Федоровна, супруга Павла I и основательница крупнейшего благотворительного "Ведомства учреждений императрицы Марии", просуществовавшее с 1797 до 1917 года. Под его эгидой возникли сиротские приюты, богадельни, больницы, гимназии, институты благородных девиц, Российское общество Красного Креста и многие другие.

Императрица Мария Александровна, сподвижница императора Александра II, обладая педагогическим талантом, положила начало новому этапу женского образования, учредив женские гимназии, о правилах обучения в которых рассказал доктор исторических наук Алексей Хитров. О женском медицинском образовании сообщил заведующий кафедрой Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета Игорь Зимин.

По инициативе Марии Александровны началось развитие русских школ на Святой Земле. Ее сын - Великий князь Сергий Александрович был инициатором создания и председателем Императорского православного палестинского общества, утвердив присутствие России на Святой земле. Став во главе ИППО в 1880-х годах, он умудрился открыть в Палестине, где тогда не разрешалась частная собственность для иностранцев, восемь подворий РПЦ, 100 школ, построить в честь матери храм Марии Магдалины. Первая мировая война и революция прервали на взлете русский гуманитарный прорыв на Ближнем Востоке - русские школы были закрыты, а педагогический персонал выслан из страны.

В конференции приняли участие историки, архивисты, краеведы, священнослужители из Москвы, Калининграда, Санкт-Петербурга, Калининграда, Екатеринбурга, Вологды. Они говорили об особенностях медицинского, юридического, педагогического, военно-морского, кадетского образования, последнее навлекло на себя непоправимые удары революции.

С1888 до 1917 годы профессиональное образование активно развивалось. Утвержденные в 1888 году, во времена правления Александра ІІІ, "Основные положения о промышленных училищах" на законодательном уровне установили единую систему профессионально-технических учебных заведений.

Участники конференции выразили надежду, что богатый опыт в организации процесса образования под покровительством дома Романовых будет изучен и взят на вооружение молодежью.

В ноябре Центральную Россию ждут аномально высокие температуры

Ольга Игнатова

В центре европейской России ожидаются температурные рекорды - на следующей неделе плюс 16 градусов. Ноябрь в целом будет теплым.

Как рассказала "Российской газете" заведующая лабораторией Гидрометцентра России Людмила Паршина, на юге Центрального федерального округа в ближайшие дни ожидается плюс 18 градусов, а на широте Москвы - плюс 13. В столичном регионе подобное тепло в начале ноября было давно - в 1934 году. "Это выше нормы на 7-8 градусов, погода больше напоминает нам конец сентября", - уточнила Паршина.

Второго ноября в Белгородской, Курской, Липецкой, Орловской, Тульской, Ивановской областях пройдет сильный дождь. В этот же день ожидается небольшое понижение температуры в Москве, но все равно будет очень тепло для этого времени года - и ночью, и днем плюс 6-8 градусов. А 3 ноября в ночь немного подморозит. Ожидаются слабые заморозки, днем плюс 5-7 градусов. Без осадков. Такая же погода сохранится и 4 ноября. А вот 5-го и 6-го ожидается очередной всплеск тепла с южным циклоном - он принесет повышение температуры до плюс 15-16 градусов в начале следующей недели. Такая высокая температура 6 ноября была не так давно - в 2013 году в Москве столбики термометров поднимались до плюс 16,2 градуса.

Пока аномальное тепло обещает задержаться в центре до середины следующей недели. В целом ноябрь прогнозируется теплее обычного. Температура выше нормы будет на территории Центрального, Приволжского, Южного, Северо-Кавказского федеральных округов, на юге Урала. В столичном регионе тоже будет теплее нормы, уточнила Людмила Паршина. А это значит, в среднем по ночам будут все-таки небольшие заморозки, а днем до плюс 4 градусов. При этом не исключены периоды похолодания, когда по ночам возможно понижение температуры до минус 10-15 градусов, а днем будет минус 10 градусов.

Как вписать творчество уличных художников в общественное пространство

Элина Труханова,Константин Бахарев,Ирина Чечурина,Ольга Фаткуллина,Никита Пешков

В Перми введут денежное вознаграждение за сообщения о "живописцах", рисующих граффити без разрешения где попало. В то же время в Екатеринбурге, Ростове-на-Дону, Ставрополе проходят крупные фестивали уличного искусства, во время которых виртуозы с баллончиками могут продемонстрировать всю мощь своего таланта. Так ужесточать наказание за пачкание стен или давать художникам больше творческого пространства? Ответ искали корреспонденты "РГ".

Мазня на стенах - бич как мегаполисов, так и небольших городов. В октябре Рыбинск (Ярославская область) пережил всплеск граффити-вандализма: 5 и 18 октябре на фасадах в общей сложности более полусотни домов появилась информация о нелегальном интернет-ресурсе, обещающем огромный заработок. Авторов рисунков - юнцов от 16 до 22 лет - полицейские задержали быстро. В отношении них возбуждены уголовные дела по статье о вандализме. Материальный ущерб от второй вылазки еще оценивается, но по первой специалисты уже свое слово сказали: это примерно семь миллионов рублей, поскольку пострадало много зданий-памятников.

"В ближайшее время собственники объектов подадут гражданские иски с требованием возместить весь причиненный ущерб, - сообщила зампредседателя правительства Ярославской области Татьяна Потемкина. - Исходя из судебной практики, к ущербу относят стоимость покраски фасада всего здания, а не отдельной его поврежденной части. В случаях же, когда граффити нанесено на объект культурного наследия, к стоимости покраски фасада добавляется стоимость изготовления проекта на работы по сохранению здания-памятника и проведения историко-культурной экспертизы".

В городах страны ежегодно тратят сотни тысяч рублей рублей на то, чтобы свести краску со стен домов. Решить проблему пытаются по-разному. Так, мэрия Самары приняла новые правила нанесения рисунков и надписей на здания - теперь, прежде чем взять в руки баллончик, уличные художники должны согласовать эскиз будущего полотна в спецкомиссии при управлении главного архитектора города. А в Перми сейчас разрабатывается порядок выплаты денежного вознаграждения за сообщения о художниках-хулиганах, нормативный акт планируют подготовить уже этой осенью. Добропорядочному горожанину нужно будет зафиксировать нанесение рисунка, а потом передать снимок в полицию. Предполагается, что премия составит 15 тысяч рублей. Тем временем в Свердловской области в прошлом году за размалевывание стен увеличили штраф с трех до пяти тысяч рублей. Как считает депутат регионального Законодательного собрания Тарас Исаков, теперь нужно действовать созидательно - давать художникам больше пространств, которые можно преобразить.

Практика показала, что в городах, где с граффити-художниками нашли общий язык, получили запоминающиеся арт-объекты, на фоне которых с удовольствием фотографируются туристы. Например, в Ставрополе есть несколько бетонных заборов, на которых можно рисовать законно. Граффити периодически обновляются, чаще всего это серьезные работы, требующие много времени на обдумывание идеи и реализацию. А несколько лет назад во время фестиваля "Культурный код" преобразились фасады десятка многоэтажных домов в ставропольском городе Солнечнодольске. Художники из 20 стран нанесли на них муралы (масштабные картины). Теперь Солнечнодольск стал отдельным туристическим направлением. В Екатеринбурге с 2010 года проходит международный фестиваль уличного искусства STENOGRAFFIA. Недавно в коллаборации с этим проектом студенты Школы дизайна НИУ ВШЭ - Санкт-Петербург нарисовали на Олимпийской набережной города портреты местных жителей. А в Краснодаре изображения котов и собак украшают стены приюта для животных "Краснодог". Это привлекает внимание к проблеме безнадзорных животных, и возможно помогает кому-то принять решение забрать питомца домой.

"Попытка жесткого запрета граффити или другого уличного искусства будет приводить к обратному эффекту. Художники станут уходить в андеграунд, а незаконное рисование станет престижным, - считает член Общественной палаты РФ, создатель Всероссийского общественного движения "Улицы России" Валентин Работенко. - Лучше сделать так, чтобы ребятам было удобно и комфортно. Например, реализовать с "Яндекс Картами", 2ГИСом или другими подобными сервисами проект, с помощью которого художник сможет быстро подать заявку на создание рисунка на разрешенных стенах. Нажал на карте дом, приложил скетч граффити на бумаге, рассказал параметры и через сутки получил ответ от администрации. В этом приложении художник будет видеть, на каких стенах рисовать нельзя, так как это памятники архитектуры или административные здания. И тогда больше ребят захотят работать легально, а не по ночам, убегая от полиции".

Ирина Мальцева, кандидат технических наук, доцент кафедры "Архитектура" УрФУ:

- Двумя руками за поднятие таких штрафов. Нужно понимать, что мы боремся не с профессиональными художниками, а с безобразными надписями, которые появляются поверх свежевыкрашенной стены, с зашифрованными знаками и подписями. Нужно заниматься профилактикой этой проблемы в школах. В некоторых образовательных учреждениях стараются пристально следить, какие у кого пристрастия. И если вдоль улицы наблюдаются одни и те же каракули, то часто удается вычислить юного художника: он оставляет одинаковые надписи в тетради, на парте и на заборе. Считаю, что исправить ситуацию можно комплексно - вводить высокие штрафы и параллельно проводить мероприятия для ребят, начиная со школы.

Никита Харисов, директор паблик-арт программы "ЧО":

- К сожалению, фестивали проблему вандализма решить не могут. Это вопрос культуры и отношения к общественным пространствам. Мы в рамках программы "ЧО" даем возможность создавать арт-объекты подросткам и студентам вместе с профессиональными художниками. Такие проекты помогают направить энергию детей и подростков в позитивное русло. Важный аспект - связь с родным местом, восприятие окружающей среды. Вандализма практически нет там, где общественные пространства новые и современные. А в районах со сломанными детскими площадками, ямами, заброшенными дворами, "бомбят" гораздо чаще. И высокие штрафы не отвадят бомберов, а еще больше придадут им азарта.

В каких случаях автомобиль, на котором передвигались преступники, можно конфисковать

Владимир Баршев

Не всякий автомобиль, использовавшийся преступниками, может считаться орудием преступления. Есть очень существенные тонкости. Такую правовую позицию обозначил Верховный суд. А эта позиция очень сильно влияет не только на меру пресечения, но и на меру наказания. В частности, на то, конфискуют машину у ее владельца или нет.

Вот краткое содержание истории, которая привела к такому выводу. Некий водитель Иванов был осужден за перемещение через границу табачных изделий. Контрабандой. В крупном объеме. Группой лиц. По предварительному сговору. Соответствующая статья УК предусматривает за это весьма длительный срок лишения свободы и ряд других мер наказания. В том числе - конфискацию транспорта, на котором перевозилась контрабанда. Суд применил эту статью в полной мере, в том числе и касательно автомобиля. Вышестоящие суды с решением согласились. Но - не все. Верховный суд напомнил коллегам о главных постулатах. В чем обвиняется Иванов? Он перенес через таможенную границу коробки с сигаретами. Но он не пересекал эту границу с коробками в багажнике машины. Иванов и его подельники именно перенесли эти коробки на руках. И только потом погрузили их в машину.

Было преступление? Адвокаты считают, что нет. Кроме того, Верховный суд указывает, что в данной ситуации преступления, совершенного на машине, просто не существует. А значит, и машину конфисковывать не за что.

Иванов, напомним, был осужден за незаконное перемещение через таможенную границу Евразийского таможенного союза сигарет в крупном размере группой лиц по предварительному сговору. Но конфискованный автомобиль вообще не выезжал за таможенную границу.

В кассационной жалобе Иванов обращает внимание на то, что в соответствии с приговором принадлежащий ему автомобиль был конфискован. Однако в определении суда кассационной инстанции, которым были внесены изменения в приговор, не отражена судьба данного вещественного доказательства. Он просит изменить кассационное определение с принятием решения о возвращении автомобиля, ключа и свидетельства о регистрации.

Заслушав стороны, изучив доводы жалобы, проверив материалы дела, Судебная коллегия ВС отметила следующее. Согласно разъяснениям Пленума Верховного суда "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве", к орудиям, оборудованию или иным средствам совершения преступления следует относить предметы, которые использовались либо были предназначены для использования при совершении преступного деяния или для достижения преступного результата. Например, автомобиль, оборудованный специальным хранилищем для сокрытия товаров при незаконном перемещении их через таможенную границу или Государственную границу Российской Федерации.

Указанные положения закона и разъяснения Пленума Верховного суда не были использованы в деле.

Верховный суд указал, что при таком совершении незаконоправных дел автомобиль никак не может быть орудием совершения преступления. Дело в том, что использовавшиеся контрабандистами автомобили не пересекали границу. Контрабанда переносилась на руках от одного к другому. В машинах не было скрытых тайников и мест для хранения незаконной продукции. А значит, водителю нельзя предъявить претензии по их нелегальной перевозке.

В этой ситуации он может вернуть свой автомобиль, документы на него и ключи, которые у него изъяли. А если машина продана - то получить компенсацию. От государства. Но это - отдельный судебный процесс.

Напомним, что не столь давно в наш Уголовный кодекс были внесены статьи, которые подразумевают конфискацию машин и за более мелкие нарушения. Например, за повторное управление автомобилем в нетрезвом виде. После первого нарушения, которое квалифицируется по Кодексу об административных правонарушениях, повторное уже переходит в разряд уголовных преступлений.

Гораздо сложнее с грубыми нарушениями правил. Такими, как выезд на встречную полосу дорожного движения. За это можно лишиться авто уже после третьего подобного нарушения. Но машины можно лишиться и за проезд на красный свет, и за превышение скорости более чем на 60 км/ч. Но для этого придется совершить, как минимум пять подобных нарушений в течение года. То есть сначала нужно нарушить одно правило дорожного движения, за которое, выявив его на дороге, инспекторы на дороге же и выпишут штраф. Потом - второе, за которое инспектор уже составит протокол и направит дело в суд для лишения прав. Потом еще раз подобное нарушение, за которое водителя привлекут по статье за совершение нарушения, будучи лишенным прав. И еще дно, чтобы получить уже уголовное наказание. И только следующее повторное нарушение повлечет за собой не только уголовную ответственность, но и конфискацию машины.

*Дело №41-УД 23-21-К4.

Глава Франции отправился с визитом в Казахстан

Вячеслав Прокофьев (Париж)

Французский президент Эмманюэль Макрон прибыл накануне в заснеженную столицу Казахстана Астану с вполне определенной задачей. Как прокомментировали этот визит на радиостанции RTL, "чтобы добыть то, чем согреть французов, а также то, что они будут заливать в бензобаки своих автомобилей".

И все-таки на первом месте речь идет об уране, топливе для основы национальной энергетики, а это 56 действующих атомных реакторов, которые обеспечивают 70 процентов производимого в стране электричества.

До недавнего времени одним из главных поставщиков урана была бывшая французская колония Нигер. Однако этим летом после государственного переворота там к власти пришли военные, и экспорт этого сырья (четверть урана поступала во Францию из этой африканской страны) был прерван.

В ходе интенсивных поисков замены выбор Елисейского дворца остановился на среднеазиатских республиках, и в первую очередь на Казахстане, где запасы урановой руды составляют от 12 до 14 процентов мирового объема. Французская атомная компания Orano в течение ряда лет участвует в разработке казахских месторождений, но Париж хочет добиться от Астаны увеличения поставок стратегически важного сырья. Недаром в числе полутора десятка руководителей французских промышленных концернов, таких как Total, Airbus, EDF, что входят в состав правительственной делегации, возглавляемой Макроном, видное место отведено именно представителям Orano.

Судя по всему, речь также идет о продвижении сотрудничества и в нефтяной области. Французский энергетический концерн Total уже задействован на условиях соглашения о разделе продукции (СРП) в разработке нефтяного месторождения Кашаган на шельфе Каспийского моря, тем самым удовлетворяя за счет Казахстана 16 процентов своих потребностей. Однако, как считают местные эксперты, это далеко не предел.

Помимо этого, что не скрывают в Париже, у вояжа Макрона есть и еще одна цель, а именно попытаться склонить страны Центральной Азии к большему сотрудничеству с Европой в ущерб мощным соседним державам, таким как Россия и Китай. Как писала столичная газета Figaro, это особенно важно "в условиях, когда доминированию Запада бросается серьезный вызов во всех уголках планеты". Собственно, об этом на встрече с казахстанским лидером Касым-Жомартом Токаевым заявил сам Макрон, говоря о необходимости "противостояния государствам-гегемонам". После переговоров в Астане французский президент отправился в Ташкент с аналогичной повесткой, учитывая, что в Узбекистане также добывается ураносодержащая руда.

В столичных обменниках нет проблем с покупкой иностранной валюты

Ирина Огилько

Приток валютной выручки после установления новых правил ее обязательной продажи, жесткая денежно-кредитная политика Центробанка РФ, а также рост цен на нефть повлияли на курс валют. В конце октября он впервые с 13 сентября снизился до 95 рублей. А в среду, 1 ноября, на Московской бирже доллар торговали за 93,4 рубля, а евро за 98,2. Почем можно купить и продать в столичных обменниках валюту, выяснил корреспондент "РГ".

Заглянув на популярный портал banki.ru, обнаруживаю, что цены на покупку и продажу валюты с официальным курсом ЦБ разнятся на 1-2 рубля. За исключением Сбербанка. Здесь предлагали купить доллар за 85,9 рубля, а продать были готовы по 96 рублей.

Выгодный курс на покупку валюты днем я обнаружила в Морском банке на Варшавском шоссе, 1. Там доллар можно было приобрести за 93,60 рубля, а евро - по 99 рублей.

- Очередей у нас нет, обычный рабочий день, - рассказала менеджер банка Марианна Семенова. - Купим доллары и евро на любую сумму. Правда, если купюры евро высокого номинала, например 500 евро, курс будет минимум на рубль дешевле. Цена также зависит от суммы и качества банкнот.

А вот сам банк валюту не продает: "Такое распоряжение, пока не продаем", - сказала менеджер.

Заглядываю в офис Камкомбанка на Люблинской улице, 171. В отличие от других банков здесь очередь - человек 10, по внешнему виду скорее граждане СНГ. Курс покупки - 93,5 рубля за доллар.

- Это хороший обменник, каждый месяц здесь меняю рубли по выгодному курсу, - говорит один из ожидающих, представившийся Амалем Бамбетовым. - Я гражданин России, у меня официальная зарплата, часть которой я перевожу в доллары, чтобы отправить семье. В валюте стабильнее.

Подходит моя очередь, интересуюсь, могу ли купить тысяч 20 долларов, рассуждая про себя: чего уж мелочиться? Менеджер Гульнара успокоила: валюты достаточно, приходите, и 50 тысяч продадим.

В обменнике Сбербанка на Ленинградском проспекте, 34, тоже очередь. Получив талончик с номером, жду. Выясняется, что тут 20 тысяч долларов не наберут. "В наличии такой суммы нет, нужно заказывать", - объяснила кассир.

В еще одном обменнике по соседству - на улице Расковой, что при гостинице "Советской", людей, которые хотели бы приобрести или расстаться с валютой, не оказалось. Курс по выгодности средний. "На пару часов закрывались по техническим причинам, а сейчас все спокойно, вы первый клиент", - рассказывает оператор.

Схожая ситуация и в Газпромбанке на углу улицы Правды и Ленинградского проспекта. Здесь доллары берут по 93 рубля, а продают по 96. В ЦУМе пункт обмена валют представлен "Сервис Резерв банком". "Скупаем по 86, как Сбер, продаем по 93, - говорит оператор Лидия. - В наличии есть около десяти тысяч долларов". Евро в наличии оказалось еще меньше. "Не переживайте, закажите, сколько надо, или в Центральный офис поезжайте - там купите, сколько нужно", - успокоили меня.

Что ж, Москва есть Москва, много гостей, приезжих, иностранных рабочих, словом, людей, которым может потребоваться иностранная валюта. Купить ее, как выяснилось, проблемы нет.

На сегодняшний день вряд ли стоит ожидать какого-то взрывного роста спроса на наличную валюту, ведь нынешнее укрепление рубля не настолько значительное, чтобы спровоцировать ажиотажный спрос на нее у населения, говорит инвестстратег АЛОР БРОКЕР Павел Веревкин. Несмотря на высокую волатильность нацвалюты в последние годы, россияне только недавно успели привыкнуть к курсу 75 - 80 рублей за доллар. "Возможно, покупать доллар по 95 - 100 руб. для многих пока может быть психологически дискомфортно. Для формирования "новой нормальности" нужно время. При этом та часть населения, которая традиционно не доверяла рублям и предпочитала сохранять свои сбережения в долларах и евро, продолжит их выбирать вне зависимости от их курса", - полагает Веревкин.

"Скорее всего на фоне ужесточения политики монетарных властей укрепление российской валюты продолжится, то есть доллар, евро и другие иностранные валюты продолжат постепенно дешеветь. При этом теоретически может увеличиться спрос на наличную иностранную валюту, так как некоторые граждане захотят закупиться валютой по выгодному курсу", - отмечает в разговоре с "РГ" руководитель департамента продаж и клиентской поддержки "Альфа-Форекс" Александр Шнейдерман.

В свою очередь, президент инвестиционной платформы "ИнвойсКафе" Геннадий Фофанов прогнозирует, что по мере укрепления курса рубля основная часть населения все же будет стараться избавляться от доллара на ожиданиях потери стоимости валюты и своих сбережений. В то же время он ожидает увеличения спроса со стороны финансово грамотных участников рынка и возобновление покупок наличного доллара на уровне 85 руб. и далее 80 руб. за долл. "У банков будет наличность и не придется вводить ограничения на продажу наличной валюты. Не стоит также забывать, что большая часть сделок проходит в безналичном формате", - добавил Фофанов.

Подготовила Татьяна Шмелева

В защиту традиций

Михаил Гуцериев о кавказском братстве с еврейским народом

Михаил Гуцериев

Что происходит с нами? Что это за люди, которые превращают территорию нашего Кавказа в источник насилия?

На Кавказе всегда гордились единством всех народов и религий, их равноправием и тождеством. Дагестан, где сегодня можно встретить представителей более ста десяти национальностей, и вовсе был образцом истинного братства. Об антисемитизме на Кавказе слышали в основном от приехавших из других регионов родственников, из газетных статей и книг. Оставившими след в истории проявлениями агрессии, направленной против евреев на Кавказе, были вылазки отдельных дивизий белых войск во время Гражданской войны. Но сегодняшние акции выходят за рамки нашего понимания Дагестана и всего Кавказа - регионов, добросердечием и здравомыслием народов которых мы всегда гордились.

Как могли произойти беспорядки 29 октября на родине Расула Гамзатова, автора проникновенной песни "Журавли", в которой воспет подвиг солдат, остановивших глобальное распространение вируса фашизма?

Невозможно без боли в сердце следить за новостями из зоны израильско-палестинской трагедии, читать о гибели тысяч мирных людей, в том числе ни в чем не повинных женщин и детей, ставших жертвами политических разборок с той и другой стороны. Я разделяю эту боль, но не могу найти ни одного оправдания произошедшему 29 октября в Дагестане. Более того, я глубоко убежден, что зло, позорно прикрывающееся благородными лозунгами справедливости и защиты ближних, заслуживает еще большего порицания и сурового наказания.

Толпа нарушителей закона, устроившая штурм махачкалинского аэропорта, не имеет права говорить от лица всего дагестанского народа так же, как экстремисты - от лица мусульманского мира, а радикальные иудеи - от лица всех евреев или граждан Израиля. Нового всплеска этой болезни нельзя допускать ни в одной точке мира, а на Северном Кавказе тем более. Именно последнее вызывает у меня особую печаль.

Я сам рос в Грозном, где были целые еврейские кварталы. Мы, представители самых разных народов, росли вместе и никогда не оценивали друг друга по национальному или религиозному признаку. Симпатии и антипатии рождались к людям, но не к нации или вероисповеданию. До прихода в начале 90-х годов в Чечне к власти людей с непомерными политическими амбициями, прикрывавшихся идеями религиозного превосходства для решения своих политических и финансовых задач, дружбу народов (не с советских агитплакатов, а истинное добрососедство) не могли нарушить никакие отличия в традициях, языке или внешнем виде. Так, моими учителями, научившими меня азам предпринимательства, что впоследствии помогло мне создать промышленные предприятия международного масштаба, были Арон Длин, Альберт Кальманович, Борис Гершензон - люди, обладавшие уникальными деловыми качествами. Они опередили свое время, почувствовав неизбежный приход рыночной экономики. Но главное, что их отличало, это высокая человеческая порядочность и честь. Я всегда буду глубоко благодарен своему товарищу Леониду Сафиру - умному, искреннему, удивительно обаятельному человеку, общение с которым помогло мне лучше понять окружающий мир, людей и себя. И, конечно, не могу не вспомнить своего друга Феликса Длина - сильную, талантливую личность, настоящего интеллектуала, который сегодня является одним из лучших предпринимателей Санкт-Петербурга.

И до сих пор моими лучшими друзьями являются те достойные люди самых разных национальностей, с которыми свела меня жизнь в Грозном.

Отрадно наблюдать мне сегодня, как тепло реагируют мусульмане - жители ингушских городов и сельских поселений - на нашу работу по восстановлению наряду с мусульманскими кладбищами в республике и православных захоронений. Уважение к памяти предков - это одна из тех ценностей, которые понятны любому человеку на Земле и потому являются объединяющими. Неужели таких объединяющих ценностей - любви к ближнему, добросердечности, щедрости, гостеприимства - и правда, в душах представителей разных народов меньше, чем отличий? Я отказываюсь в это верить.

Веками евреи жили на Кавказе рука об руку с дагестанцами, кабардинцами, осетинами, грузинами, чеченцами, аварцами, азербайджанцами, ингушами и другими народами. Недаром многие европейские евреи считают горских евреев скорее кавказцами, ведь их культура близка культуре других кавказских народов: они так же танцуют лезгинку, у них те же традиции в одежде и национальной кухне, то же знаменитое кавказское гостеприимство, то же подчинение адатам, то есть законам, основанным на обычаях. Горские евреи практиковали куначество и признавали кровную месть, они были полностью включены в контекст сложных межродовых и межличностных отношений, являющихся визитной карточкой Кавказа, именно поэтому землячество для них так свято. Так же, как они почитают свои святыни, они почитают и свою Родину - Кавказ.

Издревле не было распрей между многочисленными кавказскими народами. Даже когда Имам Шамиль, поднявший восстание против Российской империи, создавал в Дагестане и Чечне государство шариата, где не было места иноверцам, он лично держал у себя на службе двух евреев - личного врача Султана Горичиева и казначея Исмиханова, а любимой женой Шамиля была Анна Улуханова - дочь армянского купца из Моздока. Многие евреи во время кавказской войны, не видя смысла воевать за Российскую империю, убегали к Шамилю, который выделил им специальный аул - Ведено и другие аулы. При Шамиле даже был эскадрон, состоящий из горских евреев, и самые лихие воины Ислама мечтали повоевать в этом подразделении под началом еврейских командиров, которых уважали и считали за честь воевать с этим эскадроном под одним знаменем. Испанец на русской службе Хуан Ван Гален, участник Кавказской войны, упоминает о том, что в Эндери против Российской империи воевали и евреи, жители этого села. Эти евреи вместе со многими мусульманами, по-видимому, покинули аул, когда его захватили русские.

Когда при царизме в европейской части России притесняли евреев, Дербент остался единственным городом в империи, где власти не придерживались указа о черте оседлости. Его игнорировали на уровне самого генерал-губернатора и даже разрешали другим евреям тихо подселяться сюда.

Знаменитые этнографы В. Миллер (1848-1913) и М. Ковалевский (1851-1916) в своем труде "В горских обществах Кабарды" отмечали: "В версте от Нальчика раскинулась довольно обширная еврейская колония. Интересуясь горскими евреями, сохранившими свой тип в несравненно большей чистоте, нежели европейские, мы отправились туда... и из окон и дверей на нас с любопытством смотрели смуглые библейские лица женщин и детей. Нам редко случалось видеть в течение какого-нибудь получаса столько правильных и прелестных детских личиков со знойными глазами и курчавыми волосами... Антипатии местное население не испытывает к ним никакой…"

В советские времена мирное сосуществование кавказских народов и их культурную самобытность не смогла разрушить даже национальная политика Сталина. Кавказским народам, в том числе горским евреям, грозила ассимиляция, но они стойко сопротивлялись этому процессу, поддерживая друг друга. Когда в 1944 году было сталинское выселение вайнахов, евреи, наряду с грузинами, не заселились в наши дома, веря в возвращение ингушей домой. Пройдя сложный и драматичный исторический путь, Кавказ оставался особой зоной толерантности и мира. Кстати, Дербент, где в мире и согласии дружной семьей живут люди разных национальностей и вероисповеданий, был признан ЮНЕСКО самым толерантным городом мира.

Годы Великой Отечественной войны явились самым трудным и в то же время самым героическим периодом нашей Родины. Вместе со всеми народами страны на фронтах мужественно сражались горцы Кавказа, среди них и горские евреи. В Москве в 2017 году в мемориальной синагоге на Поклонной горе в торжественной обстановке открыт бюст героя Великой Отечественной войны, Героя Советского Союза Исая Иллазарова - горского еврея из столицы Кабардино-Балкарии. Кавалер ордена Ленина Александр Мардахаев, горский еврей из Махачкалы, повторил подвиг Гастелло на танке в ноябре 1941 года в боях с фашистами на подступах к Москве. Добровольно ушел на фронт выпускник Махачкалинской средней школы комсомолец Шатиель Абрамов. Он прошел с боями путь от Сталинграда до самого Берлина. Получил многочисленные награды, ему было присвоено звание Героя Советского Союза. На Мамаевом Кургане, в зале Воинской Славы есть знамена, где начертаны имена бойцов, павших героической смертью в Сталинградской битве. На 18-м мраморном знамени значится имя гвардейца Марка Шамаева. Шесть гвардейцев под его командованием обороняли Мамаев Курган, пока не прибыла армия генерал-полковника Родимцева. Вера Ханукаева одной из первых девушек Дагестана стала в 1936 г. парашютисткой. Она участвовала в освобождении Украины, Молдавии, Румынии и Венгрии. Борис Рахамимов, сбежав из детдома г. Баку, стал сыном полка 4-го батальона 62-й (8-й) гвардейской армии. Со своей частью Б. Рахамимов дошел до Берлина. Там 10 мая ему исполнилось 15 лет. На фронтах Великой Отечественной войны сражались деятели культуры: драматург Юно Семенов, писатели Михаил Бахшиев и Хизгил Авшалумов, поэты Борис Гаврилов, Манувах Дадашев, Даниил Атнилов и многие другие. Все они - горские евреи. Этот народ всегда был неотъемлемой частью Кавказа, его верными сынами и доблестью.

Государственный академический заслуженный ансамбль танца "Лезгинка", прославивший Дагестан на весь мир, создан в 1958 году горским евреем Танхо Израиловым. Ансамбль исполняет танцы разных народов Кавказа и всей России. Музыка и танец - великое объединяющее начало, а совершенная хореография Танхо - воплощение истинной любви к Кавказу.

Наверняка вчерашние погромщики гордятся танцевальным искусством своих предков. Но что они сделали для развития культуры своего народа, для продолжения его многовековых традиций? Ничего. Или, может быть, кто-то из них при сложном переломе отказался бы от лечения по методу Гавриила Абрамовича Илизарова потому, что тот был горским евреем? Нет! Как только речь заходит о собственном благополучии, такие люди трусливо забывают о своих принципах.

Список достойных представителей Дагестана можно продолжать долго. Но, к сожалению, несколько дней назад нам предстояло узнать о тех, чьи представления о достоинстве сильно расходятся с убеждениями их предков.

Это, видимо, какое-то особое проявление патриотизма и сочувствия к страдающим мусульманам: перепугать сотрудников аэропорта, дагестанских матерей с детьми, вернувшихся с лечения, пассажиров, приехавших в Дагестан туристами? Нет, это люди, которых так легко спровоцировать на действия, приносящие вред стране, в которой они живут.

Я даже не затрагиваю экономико-социальные последствия событий 29 октября. Приходило ли в голову погромщикам, слепо поверившим непонятным призывам из социальных сетей, посчитать, во сколько обойдутся Дагестану их незаконные действия? Кто заплатит за восстановление городского аэропорта? В последнее время в Дагестан потянулись туристы со всей России, огромные средства вложены в развитие туристической сферы, которая может стать залогом процветания региона. Но ведь все это было поставлено под удар. Только созидание идет людям во благо. Разрушителей и мелких провокаторов история сотрет из памяти народа.

Россия - страна многонациональная. У России нет будущего без межнационального и межконфессионального согласия. Без этих постулатов России не выжить. Мухаммад Гази - первый имам Дагестана и Чечни, был истинным миссионером, просветителем, его наследие представляет собой важный инструмент для образования молодежи. Оно призывает людей к уважению ислама, объединяет людей разных национальностей и напоминает о том, что их культура и история нуждаются в защите. Лучшие его последователи боролись против экстремизма в обществе. Они призывали к миру и согласию, осуждали вражду между разными этносами и конфессиями. Имамы Магомед Махдиев и Магомедкамиль Гамзатов были широко известны своей непримиримой позицией по отношению к любым формам насилия, открыто осуждали экстремистское подполье, убийства ни в чем не повинных людей, выступали за поиск мирных путей урегулирования конфликтов и недопущение кровопролития. Оба они пали от рук бандитов, но остались верны принципам миротворчества. Заигрывать с нарушителями закона - плохая идея.

Все, кто причастен к событиям в аэропорту, должны нести заслуженное наказание, если свою бесценную свободу они превратили в произвол.

Госдума впервые с 2016 года досрочно прекратила полномочия двух депутатов за прогулы

Татьяна Замахина

Госдума на пленарном заседании одобрила проекты постановлений о досрочном прекращении полномочий депутатов Вадима Белоусова и Василия Власова (с 1 ноября). За досрочное прекращение полномочий депутата Белоусова было 320 голосов, Власова - 317. Коллеги уличили их в неисполнении обязанностей, которые есть у народных избранников. Это первое лишение мандатов за прогулы после паузы в семь лет.

"Если мы видим ситуацию, когда депутат ведет себя безответственно: не посещает пленарные заседания, не работает в рамках комитетов и комиссий, не поддерживает связь со своими избирателями, - он должен знать, что есть нормы закона, по которым с него спросят, - предваряя обсуждение, подчеркнул председатель ГД Вячеслав Володин. - Депутаты Белоусов и Власов систематически не выполняли свои обязанности".

Борьба с прогульщиками в Думе

Кампанию против прогулов глава палаты парламента начал еще на старте своей работы на посту спикера. Госдума в начале седьмого созыва приняла поправки в свой регламент об ужесточении депутатской дисциплины. В соответствии с ними депутат-прогульщик может быть оштрафован на одну шестую часть зарплаты за каждое пропущенное без уважительной причины заседание. Среди уважительных причин - болезни и командировки. И если раньше полупустые залы были обычным явлением, и депутаты бегали по залу, нажимая кнопки за коллег, то после нововведения посещаемость серьезно повысилась. Зачастую при регистрации пустуют всего несколько кресел. "Пленарка" 20 сентября 2017 года стала первой без "прогульщиков", объявил тогда Володин.

Однако народный избранник обязан присутствовать и на заседаниях комитета, членом которого он является, а также комиссий, где он состоит. Согласно регламенту, полномочия депутата могут быть прекращены досрочно решением Госдумы по инициативе его фракции или комитета - в случае неисполнения в течение 30 и более календарных дней депутатских обязанностей.

Онлайн-присутствие не считается

Пункт про комитеты и комиссии и подвел депутата Власова - на пленарные заседания палаты он как раз ходил (посетил 98,8% заседаний палаты). Однако комитет по защите конкуренции и комиссия по регламенту и обеспечению деятельности Госдумы собрали материалы о систематическом отсутствии депутата ЛДПР на своих заседаниях. Руководитель комиссии по регламенту Виктор Пинский уточнил, что Власов без уважительной причины и предупреждения пропустил более 60% заседаний. Комиссия по вопросам депутатской этики сочла доказательства достаточными, позже решение на эту тему приняла и мандатная комиссия.

В своем Telegram-канале Власов записал видеообращение, где отметил, что все заседания комиссии по регламенту, которые проходили онлайн, ему не зачли. Дело в том, что 80% голосований комиссии по регламенту, где он состоит, проходили дистанционно - опросным путем. Он подчеркнул, что у него есть сохраненные скрины решений аппарата комиссии по регламенту о проведении заседаний дистанционно с подтверждением его участия.

Депутат также сослался на то, что некоторые его коллеги вообще почти не появляются в Думе, находясь на больничном, а он как раз "бумажками не прикрывается".

Отметим, что Власов был избран в Госдуму в 2016 году, став самым молодым депутатом седьмого созыва. Он стал автором множества ярких инициатив (высказанных в запросах в адрес кабмина или в виде законопроектов). Например, он предлагал понизить возраст для управления легковым автомобилем до 16 лет.

Депутат в розыске

С депутатом СРЗП Белоусовым дело обстояло проще. Глава комиссии Госдумы по мандатным вопросам Отари Аршба, комментируя решение комиссии по данному депутату, сообщил, что его уже давно не могут найти правоохранительные органы. И, конечно, в Думу он не ходит. Напомним, что парламентарий приговорен к десяти годам колонии за получение взятки в три млрд рублей. Приговор был вынесен еще в начале августа 2022 года, Белоусов был объявлен в розыск. Как того и требует закон, он с согласия коллег по Госдуме лишен депутатской неприкосновенности.

Оценки коллег

Согласно решению палаты, полномочия обоих депутатов предлагается считать досрочно прекращенными с 1 ноября 2023 года.

Депутаты довольно скупо комментировали эту тему, а на пленарном заседании вопрос решили рассматривать в закрытом режиме.

"Это нестандартный вопрос, - заявил перед заседанием лидер ЛДПР Леонид Слуцкий. - Мы ни от кого не отрекаемся и не имеем отношения к каким-то специальным нападкам. Признаем только то, что в Госдуме надо работать - особенно в сегодняшних условиях".

Политик уточнил, что необходимо принимать участие в работе профильных комиссий и комитетов. Он заверил, что другие депутаты фракции усердно трудятся, а "исключение только подтверждает правило". "Ничего личного - надо работать", - резюмировал Слуцкий.

Лидер "Справедливой России - За правду" Сергей Миронов сообщил, что фракция решила не голосовать по этому кадровому вопросу. "Но наши коллеги принять такое решение вправе, и мы относимся с пониманием", - добавил он.

Первый замглавы КПРФ Николай Коломейцев (член профильных думских комиссий) выразил недовольство тем, что первое за долгие годы лишение мандатов за прогулы проходит в закрытом режиме. "О любом освобождаемом от мандата люди должны все знать", - заметил представитель фракции. Он напомнил, что Госдума в прошлом году освободила от полномочий депутата от КПРФ Валерия Рашкина в открытом режиме - это произошло после того, как суд назначил ему три года лишения свободы условно по делу о незаконной охоте.

Коломейцев также высказал мнение, что прежде всего такого рода кадровые вопросы должны быть решением партии и ее фракции, ведь именно партия выдвинула, делегировала, обеспечила депутату мандат.

Судьба мандатов

Что будет дальше с освободившимися мандатами? Этому посвящена ст. 96 закона о выборах депутатов ГД. В случае досрочного прекращения полномочий депутата его партия предлагает Центризбиркому кандидатуру другого зарегистрированного от нее кандидата в составе партсписка (с которым партия шла на думские выборы). Затем ЦИК на своем заседании передает мандат. В случае, если партия 14 дней не обращается в Центризбирком, тот сам передает мандат кандидату из ее списка. При передаче мандатов учитывается региональная группа депутата - так, Белоусов, согласно сайту ГД, представлял Удмуртию, Кировскую и Тамбовскую области. А у Власова в соответствующей строке значатся "все регионы РФ".

Отметим, что до этого единственным парламентарием, лишенным мандата по статье за прогулы заседаний, был Илья Пономарев (внесен в перечень экстремистов и террористов и в реестр иностранных агентов).

Скажи мне – кто твой друг?

Опыт и перспективы российского союзничества

ИГОРЬ ИСТОМИН

И.о. заведующего кафедрой прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.

Ещё в 1960-е гг. пионер стратегических исследований Джордж Лиска утверждал: «Невозможно говорить о международных отношениях без упоминания альянсов – эти два понятия зачастую сливаются во всём, кроме названия»[1]. Между тем после холодной войны тема союзничества оказалась фактически вытеснена рассуждениями об объединениях, созданных Соединёнными Штатами. Хотя американская сеть военно-политических обязательств беспрецедентна по широте охвата, такое сужение профессиональной рефлексии таит серьёзное упущение.

Для российской внешней политики осмысление роли альянсов – настойчивая потребность в свете обострения конфронтации с Западом. Опыт Москвы указывает на многозначность такого формата отношений. Классическая дефиниция характеризует альянс как «обещание взаимной военной помощи между двумя или более суверенными государствами»[2]. На деле вооружённое содействие не всегда является главным требованием к союзникам. Так, во многих асимметричных альянсах речь в первую очередь идёт о политической лояльности.

Сегодня приоритет России – структурная адаптация к давлению Запада.

Государства, ей содействующие, могут рассчитывать на преференциальное отношение даже без соответствия формальным критериям союзничества. Одновременно риск вооружённого столкновения с США заставляет задумываться и об альянсах, компенсирующих дисбаланс военных потенциалов. Анализ, предпринятый в настоящей статье, призван поставить актуальные задачи российского союзничества в контекст предшествующей практики.

Как всё начиналось

В отечественном внешнеполитическом каноне закрепился тезис, приписываемый Александру III, что единственные союзники России – её армия и флот[3]. Но он плохо согласуется с историческими фактами. На протяжении столетий российские правители вступали в сложные дипломатические комбинации, формируя как временные коалиции, так и долгосрочные альянсы. Сам государь-миротворец инициировал подписание русско-французской конвенции, определявшей условия взаимной помощи на случай войны с Германией[4].

СССР на протяжении 1930-х гг. усиленно добивался создания коалиции против гитлеровской угрозы. Во Вторую мировую войну он сражался в союзе с западными державами. До последнего пытался сохранить его в послевоенный период – союзные договоры с Британией и Францией аннулированы лишь в 1955 году[5]. Впоследствии Советский Союз сформировал обширную сеть альянсов со странами народной демократии и социалистической ориентации. И в Корее, и во Вьетнаме основные тяготы борьбы с империалистическим блоком несли союзники, а не Москва.

Становление Российской Федерации после холодной войны проходило в атмосфере либеральных иллюзий «вечного мира», умалявших прежние формы межгосударственных отношений, в том числе и традиционные альянсы. Тем не менее с момента появления страна озаботилась оформлением военно-политических отношений с новообразованными соседями. Продуктом такой политики стал Ташкентский договор 1992 г., к которому присоединилось большинство постсоветских стран (за вычетом Молдавии, Туркмении, Украины, стран Балтии).

Статья 4 документа гласила: «Если одно из государств-участников подвергнется агрессии со стороны какого-либо государства или группы государств, это будет рассматриваться как агрессия против всех государств-участников настоящего Договора»[6]. То есть речь шла о заключении многостороннего оборонительного союза в традиционном понимании. Со многими подписантами Москва заключила и двусторонние договоры, также содержавшие обещания помощи в случае нападения. По сути, они становились союзниками России в квадрате.

Заложенный в 1990-е гг. дуализм проявил себя много позже в ходе второй карабахской войны 2020 г., когда Ереван обратился за поддержкой напрямую к Москве, апеллируя к положениям российско-армянского документа, а не к обязательствам в рамках многостороннего объединения[7]. Этот шаг явственно продемонстрировал, что постсоветские государства волновали исключительно гарантии России, а региональные конструкты воспринимались как обременительный довесок, принимаемый ей в угоду[8].

Описание российского подхода к союзничеству требует важной оговорки. Москва включала гарантии безопасности в более широкий пакет кооперации, охватывавший экономическую интеграцию, общее гуманитарное пространство, регулярную политическую координацию[9]. Её соратникам предлагалось присоединиться сразу к нескольким форматам и десяткам соглашений под патронатом России. В этих условиях затруднительно вычленить самостоятельное значение военно-политических обязательств в общем коктейле сотрудничества.

Ввиду огромного разрыва в национальной мощи готовность Москвы раздавать гарантии безопасности мало согласовывалась с представлением об альянсах как инструменте приращения потенциала для сдерживания оппонентов. Во-первых, на заре 1990-х гг. в России царило убеждение, что бывшие противники стали стратегическими партнёрами, защищаться от которых более не придётся. Во-вторых, её внутренние трудности меркли на фоне ещё более тягостного положения постсоветских соседей, которые мало что могли внести в коллективную оборону.

Российская политика заключения союзов не была алогичной. Она определялась сочетанием прагматических и статусных мотивов. В первую очередь Москва добивалась укрепления новообразованных государств, сталкивавшихся с многочисленными внутренними и внешними вызовами.

Союзничество стало инструментом государствостроительства. Такой курс не был актом чистого альтруизма.

Ввиду проницаемости постсоветских границ проблемы соседей переливались в Россию, и, обеспечивая их безопасность, она снижала риски для себя.

Параллельно (на фоне сокращения глобального присутствия в сравнении с советским периодом) лидерство в собственном окружении удовлетворяло амбиции Москвы по части международного признания. В этой связи приоритетным стало создание именно многосторонних институтов как демонстрация навыков регулирования отношений на региональном уровне. Статусный мотив здесь перевешивал практические соображения, ведь максимизацию влияния более сильного государства лучше обеспечили бы двусторонние форматы[10].

Хорошие сапоги? Надо брать!

Этап становления государственности на постсоветском пространстве не мог продолжаться вечно. Парадоксальным образом успехи России в стабилизации окружения ослабляли притягательность её гарантий безопасности. Растущая уверенность в собственных силах породила у ряда стран стремление (порой поспешное) обеспечивать собственные интересы без опеки Москвы. Показателен опыт Узбекистана, отказавшегося от продления Ташкентского договора в конце 1990-х гг., но вновь обратившегося за российской поддержкой после андижанских событий 2005 года[11].

Между тем потребность в статусном признании увеличилась для России с угасанием надежд на союз с Соединёнными Штатами. Западный волюнтаризм, выраженный в пренебрежении международным правом, интервенциях без санкции ООН, безапелляционном курсе на экспансию атлантистских объединений, уязвлял Москву, претендующую на роль весомого мирового игрока. Пример США также демонстрировал, как опора на союзников помогает конструировать представление о приемлемости заведомо нелегитимных действий (например, бомбардировок Югославии 1999 г.)[12].

На этом фоне логично выглядело стремление России институционально подкрепить свои позиции по крайней мере на региональном уровне. Выражением такого курса стало образование Евразийского экономического сообщества и Организации Договора о коллективной безопасности в 2000—2002 годах. Хотя список единомышленников сузился по сравнению с началом 1990-х гг. (остались Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан), их встречи стали площадкой для регулярных выражений признания лидерства Москвы.

Региональные институты под российской эгидой выступали не столько противовесом Европейскому союзу и НАТО, сколько эрзац-аналогами западных объединений. Они подтверждали способность Москвы воспроизводить формы организации международного сотрудничества, которые признавались передовыми и модными в начале XXI века. В терминах теории социальной идентичности создание ЕврАзЭС и ОДКБ стало проявлением социальной имитации, а не статусной конкуренции или институциональной инновации[13].

Критерии лояльности для союзников были либеральны. В обмен на гарантии безопасности, привилегированный доступ на свой рынок, гранты и кредиты Москва не требовала ни участия в проводимых ей операциях, ни признания независимости Абхазии и Южной Осетии, ни поддержки референдума в Крыму. Тем более речь не шла о том, чтобы воевать бок о бок с Россией в случае масштабного конфликта. Военно-политические обязательства оставались заведомо асимметричными, так как союзники как раз рассчитывали на российскую вооружённую помощь.

Платой за поддержку и защиту России выступали ограничения на участие в западных институтах и развёртывание американской военной инфраструктуры. Не будучи способной остановить интервенционизм США в других частях мира, Москва стремилась оградить от него непосредственное окружение. Учитывая, что самой России путь в евроатлантическое сообщество был заказан, она не могла не относиться с подозрением к активности Вашингтона и НАТО на постсоветском пространстве.

Впрочем, даже в этом случае речь не шла о тотальных запретах. Бенефициары российских гарантий поддерживали диалог с НАТО, участвуя в совместных учениях. Страны Центральной Азии предоставляли территорию для базирования западных войск. Армения с 2009 г. даже направляла военнослужащих для участия в ведомой Вашингтоном кампании в Афганистане. Союзники Москвы также развивали отношения с ЕС, присоединялись к его инициативам (ТАСИС, ТРАСЕКА, Восточное партнёрство), обсуждали беспошлинную торговлю.

Признание российского лидерства отнюдь не становилось тяжёлым ярмом. Чтобы оставаться на хорошем счету, союзникам довольно было не проявлять намерений вступить в НАТО, регулярно присутствовать на совместных саммитах, не противоречить российской дипломатии в ООН и ОБСЕ. В ситуации статусно-институциональных шахмат 2000—2010-х гг. этого хватало.

После того как Россия и Запад схватились всерьёз, страсть к символическому признанию стала анахронизмом.

Противоречия прагматизма

В условиях обострения противоборства с Москвой США отбросили остатки прежней амбивалентности, перейдя к курсу на стратегическое ослабление России[14]. Масштабная дипломатическая и материальная поддержка Киева стала его наиболее заметным проявлением, а военное поражение России на Украине названо главной непосредственной задачей[15]. В то же время не менее значимую роль в американской политике играют меры по экономическому удушению Москвы и долгосрочному подрыву её конкурентоспособности.

Ввиду неспособности американских прокси достичь желаемых результатов на поле боя, у Соединённых Штатов нет иного пути, кроме как усиление технологического, торгового, финансового давления на Россию. Это предполагает не только введение новых санкций, но и устранение пробелов в ранее принятых ограничениях[16]. Дополнительным стимулом для Вашингтона выступает дешевизна подобных мер с точки зрения американской внутренней политики. В отличие от выделения средств Украине они не вызывают дебатов в Конгрессе и недовольства общественности.

Изменившийся характер противостояния с Западом требует пересмотра и российского подхода к союзничеству. Ценность статусных деклараций снижается не только ввиду перехода к более жёстким и осязаемым формам противоборства, но и по причине разложения основ социальности в мировой политике – многосторонние институты всё менее релевантны, ранее установленные международно-правовые ограничители снимаются под предлогом чрезвычайности текущего момента. Соответственно, признание и поддержка на этих площадках теряют былой смысл.

Перед Москвой в полный рост встаёт задача прагматизации внешних связей. Ставка на импортозамещение логична в свете санкций, но надежды на автаркию в XXI веке столь же наивны, как и вера в магию глобализации. Россия с 2000-х гг. ставила целью диверсификацию внешнеэкономических связей[17], но разрыв с Западом придал процессу небывалый импульс. Структурная адаптация российской экономики требует новых рынков для экспорта, источников инвестиций для производства, поставщиков для насыщения спроса[18].

В ситуации борьбы на истощение истинными союзниками станут не те, кто согласится отстаивать правоту российской политики на словах, а те, кто сможет содействовать решению насущных задач. В этом отношении показателен рост товарооборота со странами Азии, Африки, Ближнего и Среднего Востока[19]. В соответствии с той же логикой корректируется и иерархия отношений на постсоветском пространстве, девальвируя и формальную принадлежность к прежде созданным объединениям.

Парадокс, что на фоне конфронтации России и Запада ценность контрагентов для Москвы в ряде случаев обусловлена их способностью поддерживать конструктивные отношения с США и ЕС. Несмотря на тектонику геоэкономических сдвигов, западные компании удерживают преобладающие, порой монопольные позиции в ряде критически значимых отраслей, в том числе высокотехнологичных[20]. Сохранение доступа к их продукции – если не безальтернативное, то весьма желательное требование бизнеса.

Вашингтон неоднократно угрожал карами за обход ограничений особенно в отношении товаров двойного назначения[21]. В ответ многие партнёры Москвы клятвенно обещали поддерживать западные рестрикции, опасаясь вторичных санкций[22]. Тем не менее комплекс взаимосвязей в мировом хозяйстве столь обширен и сложен, что законопатить все ручейки поставок затратно и сложно. Свидетельство тому даёт Иран, под многолетними санкциями наладивший закупки западных технологий через сети посредников[23].

При всей жёсткости риторики Соединённым Штатам приходится учитывать побочный ущерб вторичных ограничений.

Они ослабляют структурные основания американского преобладания в мировой экономике, наносят ущерб отношениям со странами, которые зарабатывают на связях с Москвой. Сами западные поставщики заинтересованы в удержании хоть неформального присутствия на российском рынке. Вашингтон вынужден искать баланс между этими соображениями и стремлением давить на Россию, что ведёт к избирательности в применении санкционной дубины.

Такая деликатная конфигурация интересов не является принципиально новой. Историки знают, что государства неоднократно умудрялись поддерживать торговые отношения с противниками даже в ходе крупных войн[24]. Вместе с тем сохранение чувствительных каналов поставок требует снижения публичности, перевода отношений в тень, дистанцирования взаимодействующих бизнесов от правительств. Оно диктует логику преференциальных связей прямо противоположную прежнему статусному союзничеству, приоритетом которого был демонстративный символизм. Успешность контрсанкционных альянсов и коалиций обратно пропорциональна их заметности.

К союзу против немыслимого

Содействие контрагентов России в поиске новых рынков и поставщиков обусловлено преимущественно их корыстными интересами. В том числе рискованный бизнес на грани санкционных ограничений объясняется жирной комиссией c параллельного импорта. Такая расчётливость порождает обвинения в конъюнктурности отношений и опасения в их непрочности. На деле в международной политике нет ничего надёжнее взаимной пользы. Любые заверения в дружбе в межгосударственных альянсах стоит соизмерять с перспективами сохранения выгоды.

У России нет иллюзий относительно того, что какая-либо страна окажет ей непосредственное содействие в боевых действиях на Украине. Москва явно исходит из того, что бремя проведения СВО лежит только на ней. В этом смысле трансформирующаяся архитектура союзничества оптимизируется под условия текущего противоборства с Западом, а не под абстрактную логику представлений о международных союзах.

Тем не менее характер конфронтации не является константой. Даже недавний опыт показывает: он может измениться качественно, причём в сжатые сроки. До сих пор при всей ожесточённости давления на Россию Вашингтон постулировал намерение не допустить прямого столкновения[25]. Учитывая катастрофические риски войны, заверения звучат убедительно. В то же время неспособность достигнуть своих целей побуждает США идти на всё более авантюрные меры, порождая опасность постепенного сползания в открытое вооружённое противоборство России и Запада.

В этом сценарии России грозит столкновение на поле боя с существенно превосходящими конвенциональными силами НАТО. Главным контраргументом Москвы остаётся ядерный потенциал, эффект применения которого трудно просчитать ввиду отсутствия прецедентов. Предельную зависимость российского сдерживания от «абсолютного оружия» иллюстрирует развернувшаяся среди отечественных аналитиков дискуссия о перспективах его использования[26].

Признавая значимость рассматриваемого сюжета, сведение дебатов по вопросам национальной стратегии к рассуждениям о том, когда и как «бабахнуть», удручает отсутствием внимания к альтернативам. На протяжении истории ключевым механизмом компенсации силового дисбаланса выступали военно-политические альянсы[27], но в текущем обсуждении о них практически не вспоминают. Между тем обращение к традиционному союзничеству востребовано хотя бы с точки зрения снижения нужды педалировать ядерное возмездие.

В настоящее время Россия может всерьёз рассчитывать только на одного союзника на случай войны с НАТО – Республику Беларусь. Этот альянс скреплён не только договорами, но и общей военной доктриной, оперативной совместимостью вооружённых сил, а с 2023 г. и размещением ядерного оружия на белорусской территории[28]. Тем не менее при всём уважении к Минску его потенциал явно недостаточен для решения фундаментальной проблемы конвенционального преобладания западного блока.

Неядерный ответ на неё может дать только альянс с Китаем. Пекин наращивает военную мощь и сталкивается со сходными угрозами. КНР, как и Россия, испытывает нарастающее давление Соединённых Штатов. Перед Пекином тоже маячит угроза крупномасштабного столкновения с Вашингтоном. Вожделенное Западом стратегическое поражение России оставит Китай наедине с непримиримым оппонентом. Тем не менее Москва, и особенно Пекин ранее усиленно открещивались от союзничества, несмотря на рост сотрудничества в военной сфере.

Они говорили о подрывном влиянии эксклюзивных блоков на международную стабильность. Такая аргументация оправданна в мирный период опосредованной конкуренции. Но она стремительно устаревает, когда Вашингтон прямо называет Россию и Китай противниками, открыто расширяет присутствие у их границ, ориентирует военное строительство на борьбу с ними, мобилизует союзников. Сложно продолжать игру в шахматы, когда другая сторона показательно готовится боксировать.

Другое обстоятельство, сдерживающее закрепление альянса, – нежелание брать ответственность за частные интересы потенциального союзника. Например, Москве нет резона втягиваться в ссоры в Южно-Китайском море. В свою очередь Пекин не хочет встревать в дрязги на постсоветском пространстве. Эта проблема может быть решена ограничением обязательств исключительно случаем вооружённого конфликта с США. В XX веке обозначение противников по имени стало моветоном, но угроза большой войны побуждает отбросить политкорректность.

На Западе давно рассматривают Россию и Китай в связке. О конкретных условиях и перспективах их сотрудничества ходит много домыслов. Открытое, документально закреплённое подтверждение, что нападение США на одну из стран будет рассматриваться как агрессия против обеих, сузит пространство для рискованных просчётов.

Хотя союзные договоры не дают стопроцентной гарантии реализации обещаний, они выполняются достаточно регулярно, чтобы остудить горячие головы в Вашингтоне.

* * *

Со времён холодной войны Москва активно прибегала к созданию альянсов. Хотя эта деятельность предполагала наличие военно-политических обязательств, российский интерес объяснялся преимущественно приобретением сопутствующих политических выгод. В условиях жёсткой конфронтации с Западом Россия более не может позволить себе роскошь борьбы за символические выгоды. Необходимо пересматривать систему преференциальных связей на основе внешнеэкономического и военно-стратегического прагматизма.

Подъём междержавного соперничества ведёт и к возрождению подзабытой практики междержавного союзничества. Россия делает ставку на многополярный мир, потому ей не стоит отказываться от ключевого инструмента регулирования отношений в условиях полицентричности. Расчёт исключительно на страх ядерного армагеддона лишает её стратегию запаса прочности. Военный союз с Китаем вкупе с сетью неафишируемых контрсанкционных коалиций обеспечили бы большую гибкость в различных сценариях противоборства с Западом.

Перспективы заключения альянсов зависят от интереса потенциальных союзников. В этой связи изложенный вариант наталкивается на тезис об отказе Китая связывать себя формализованными обязательствами. Между тем в отношениях с Западом Пекин во многом следует путём, проторённым Москвой, пусть и с временным лагом. С обострением американо-китайского соперничества ценность союзничества для Китая будет расти. Соответственно, прежде чем пенять на китайскую обструкцию, российскому внешнеполитическому сообществу стоит самому пересмотреть отношение к назначению военно-политических гарантий.

Автор: Игорь Истомин, и.о. заведующего кафедрой прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.

Публикация подготовлена в рамках гранта на реализацию МГИМО МИД России программы стратегического академического лидерства «Приоритет-2030». Автор выражает признательность И.В. Болговой, В.А. Орлову, И.А. Сафранчуку за ценные комментарии к предварительным версиям исследования.

СНОСКИ

[1] Liska G. Nations in Alliance: The Limits of Interdependence. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1962. P. 3.

[2] Wolfers A. Alliances. In: D.L. Sills (Ed.), International Encyclopedia of the Social Sciences. Vol. 1. N.Y.: Macmillan, 1968. P. 268.

[3] Романов А.М. Воспоминания Великого князя Александра Михайловича Романова. М.: Директ-медиа, 2010. С. 75.

[4] Военная конвенция от 5/17 августа 1892 г. В кн.: Е.А. Адамов (Ред.), Сборник договоров России с другими государствами. 1856–1917. М.: Государственное издательство политической литературы, 1952. С. 281–282.

[5] См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1955 г. «Об аннулировании Англо-Советского Договора от 26 мая 1942 г.» // Труд. 08.05.1955. No. 108; Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1955 г. «Об аннулировании Франко-Советского Договора от 10 декабря 1944 г.» // Труд. 08.05.1955. No. 108.

[6] Договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 09.10.2003. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/integracionnye-struktury-prostranstva-sng/odkb/1638635/ (дата обращения: 18.09.2023).

[7] Премьер-министр РА Никол Пашинян направил письмо Президенту РФ Владимиру Путину // Министерство иностранных дел Республики Армения. 31.10.2020. URL: https://www.mfa.am/ru/press-releases/2020/10/31/let/10617 (дата обращения: 18.09.2023).

[8] Арбатов А. ОДКБ как военного союза не существует, скорее, есть военные отношения между Россией и другими членами ОДКБ // РСМД. 18.07.2012. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/odkb-kak-voennogo-soyuza-ne-sushchestvuet/?ysclid=lnekopwc54658359293 (дата обращения: 18.09.2023).

[9] Мальгин А.В. Проблемы интеграции на постсоветском пространстве. В кн.: А.С. Маныкин (Ред.), Интеграционные процессы в современном мире. М.: МАКС Пресс, 2005. С. 296–353.

[10] Cha V. Powerplay: The Origins of the American Alliance System in Asia. Princeton: Princeton University Press, 2016. 352 p.

[11] Плутагарёв И. Возвращение блудного Узбекистана // Независимое военное обозрение. 15.09.2006. URL: https://nvo.ng.ru/forces/2006-09-15/3_thereturn.html?ysclid=lnekvzo23u524252225 (дата обращения: 18.09.2023).

[12] Wedgwood R. NATO’s Campaign in Yugoslavia // American Journal of International Law. 1999. Vol. 93. No. 4. P. 828–834.

[13] Larson D.W., Shevchenko A. Russia Says No: Power, Status, and Emotions in Foreign Policy // Communist and Post-Communist Studies. 2014. Vol. 47. No. 3-4. P. 269–279.

[14] U.S. National Security Strategy // The White House. 12.10.2022. URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/10/Biden-Harris-Administrations-National-Security-Strategy-10.2022.pdf (дата обращения: 18.09.2023).

[15] Blinken A. Russia’s Strategic Failure and Ukraine’s Secure Future // The U.S. Department of State. 02.06.2023. URL: https://www.state.gov/russias-strategic-failure-and-ukraines-secure-future/ (дата обращения: 18.09.2023).

[16] Hood A., Tauwhere R. Russian Sanctions: Tougher Government Enforcement Requires Tougher Compliance // Thomson Reuters. 15.09.2023. URL: https://www.thomsonreuters.com/en-us/posts/government/russian-sanctions-compliance/ (дата обращения: 18.09.2023).

[17] В. Путин: Диверсификация российской экономики – это суперзадача на ближайшее десятилетие // РБК. 25.10.2006. URL: https://www.rbc.ru/spb_sz/freenews/5592c3d69a79473b7f4befd1?ysclid=lneibm0avr942884268 (дата обращения: 18.09.2023).

[18] Постановление Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2023 г. № 603 «Об утверждении приоритетных направлений проектов технологического суверенитета и проектов структурной адаптации экономики Российской Федерации и Положения об условиях отнесения проектов к проектам технологического суверенитета и проектам структурной адаптации экономики Российской Федерации, о представлении сведений о проектах технологического суверенитета и проектах структурной адаптации экономики Российской Федерации и ведении реестра указанных проектов, а также о требованиях к организациям, уполномоченным представлять заключения о соответствии проектов требованиям к проектам технологического суверенитета и проектам структурной адаптации экономики Российской Федерации» // Правительство России. 15.04.2023. URL: http://static.government.ru/media/files/8JsiO5kSItJA1g5IHhGd5qiQVACelECn.pdf (дата обращения: 18.09.2023).

[19] В ФТС назвали основных торговых партнёров России по итогам 2022 года // Ведомости. 18.01.2023. URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2023/01/18/959445-v-fts-nazvali-osnovnih-torgovih-partnerov (дата обращения: 18.09.2023).

[20] См., например: Как развивается мировой рынок микросхем и чего теперь ждать в России // РБК Тренды. 06.02.2023. URL: https://trends.rbc.ru/trends/industry/626bd1459a7947f2a2d25227 (дата обращения: 18.09.2023).

[21] Blinken A. Further Curbing Russia’s Efforts to Evade Sanctions and Perpetuate its War Against Ukraine // The U.S. Department of State. 12.04.2023. URL: https://www.state.gov/further-curbing-russias-efforts-to-evade-sanctions-and-perpetuate-its-war-against-ukraine/ (дата обращения: 18.09.2023).

[22] Токаев пообещал следовать санкционному режиму против России // РБК. 28.09.2023. URL: https://www.rbc.ru/politics/28/09/2023/651580c69a7947350ee3ef00?ysclid=lnekhnf2ju312250781 (дата обращения: 18.09.2023).

[23] Ismay J. Iranian Weapons Built with Western Semiconductors Despite Sanctions // The New York Times. 22.11.2022. URL: https://www.nytimes.com/2022/11/22/us/drones-russia-iran.html (дата обращения: 18.09.2023).

[24] Barbieri K., Levy J.S. Sleeping with the Enemy: The Impact of War on Trade // Journal of Peace Research. 1999. Vol. 36. No. 4. P. 463–479.

[25] Secretary Antony J. Blinken during a Conversation at Rice University’s Baker Institute for Public Policy Moderated by Ambassador David Satterfield // The U.S. Department of State. 03.10.2023. URL: https://www.state.gov/secretary-antony-j-blinken-during-a-conversation-at-rice-universitys-baker-institute-for-public-policy-moderated-by-ambassador-david-satterfield/ (дата обращения: 18.09.2023).

[26] См.: Караганов С. Применение ядерного оружия может уберечь человечество от глобальной катастрофы // Профиль. 13.06.2023. URL: https://profile.ru/politics/primenenie-yadernogo-oruzhiya-mozhet-uberech-chelovechestvo-ot-globalnoj-katastrofy-1338893/ (дата обращения: 18.09.2023); Тимофеев И.Н. Превентивный ядерный удар? Нет // Россия в глобальной политике. 19.06.2023. URL: https://globalaffairs.ru/articles/preventivnyj-yadernyj-udar-net/ (дата обращения: 18.09.2023); Тренин Д.В. Украинский конфликт и ядерное оружие // Россия в глобальной политике. 20.06.2023. URL: https://globalaffairs.ru/articles/ukraina-yadernoe-oruzhie/ (дата обращения: 18.09.2023); Лукьянов Ф.А. Почему у нас не получится «отрезвить Запад» с помощью ядерной бомбы // Профиль. 21.06.2023. URL: https://profile.ru/politics/pochemu-u-nas-vryad-li-poluchitsya-otrezvit-zapad-s-pomoshhju-yadernoj-bomby-1343905/ (дата обращения: 18.09.2023); Арбатов А., Богданов К., Стефанович Д. Ядерная война – плохое средство решения проблем // Коммерсантъ. 21.06.2023. URL: https://www.kommersant.ru/doc/6055340?ysclid=lng90u2ul1467367697 (дата обращения: 18.09.2023).

[27] Waltz K.N. Theory of International Politics. Long Grove: Waveland Press, 2010. P. 165–168.

[28] Выступление В.В. Путина на Пленарном заседании Петербургского международного экономического форума // Президент России. 16.06.2023. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/speeches/71445 (дата обращения: 18.09.2023).

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721902 Игорь Истомин

Стратегическая авиация сквозь эпохи: задачи, опасности и решения

Разгоняемая гонка вооружений в глобальном масштабе может получить новое измерение, обладающее уникальным эскалационным потенциалом

ДМИТРИЙ СТЕФАНОВИЧ, Научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

АЛЕКСАНДР ЕРМАКОВ, Младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

Сформированная на различных этапах противостояния Москвы и Вашингтона система ограничений, сокращений и контроля над стратегическим вооружениями практически полностью разрушена за первые десятилетия XXI века. Такое уже было в середине 1980-х гг., когда оказался потерян весь прогресс, достигнутый в этой области за период разрядки 1970-х годов. Однако тогда, пройдя через жесточайший кризис, стороны сформировали новую систему, прослужившую около тридцати лет.

Схожие задачи встанут перед сверхдержавами вновь – вероятно, уже в более широком составе и с необходимостью принимать во внимание более обширный список подлежащих регулированию тематик. Рассмотрим вопрос контроля над вооружениями в приложении к стратегической авиации, «первенцу» ядерных сил, с учётом эволюции роли и места этого вида вооружений.

Первое и единственное в своём роде

Именно стратегическая авиация стала первым средством доставки ядерных зарядов – для ядерных бомб (массой более четырёх тонн) тяжёлые бомбардировщики были безальтернативным носителем. На эту роль выбрали Boeing B-29 “Superfortress”, прошедший модернизацию по программе “Silverplate”[1]. После завершения Второй мировой войны уже в качестве специализированного средства доставки ядерного оружия на межконтинентальную дальность созданы первые стратегические бомбардировщики в современном понимании этого термина – Convair B-36 “Peacemaker”. Именно с их развёртывания на рубеже 1948–1949 гг. США начинают создавать полноценные стратегические ядерные силы. Тогда же начался массовый серийный выпуск самих бомб – годом ранее, в 1947 г. в наличии их было только 13 штук[2]. Однако к тому времени американская ядерная монополия была уже нарушена – в СССР прошли ядерные испытания и начал поступать на вооружение Ту-4, созданный на основе B-29 методом обратного инжиниринга. Первая специализированная «ядерная» часть в советских ВВС начала формироваться в середине 1951 г., тогда же изготовлено соответствующее количество серийных бомб. Отставание Советского Союза по времени было не очень велико, около четырёх лет, однако за эти годы Соединённые Штаты успели произвести сотни бомбардировщиков и ядерных боезарядов. Более того, американские машины превосходили советские по характеристикам и могли опираться на широкую систему передового базирования – кроме Великобритании и тихоокеанских баз таким «непотопляемым авианосцем» в 1950-е гг. было, например, французское Марокко[3].

Более или менее реальную возможность нанесения удара по континентальной территории США СССР получил с 1954 г., обретя первые стратегические бомбардировщики – турбовинтовые Ту-95 и реактивные М-4. Вероятно, в отношении собственной стратегической авиации советское руководство испытывало некоторый скепсис, и ресурсы направлялись в основном на ракетное вооружение и средства защиты от американской стратегической авиации. Об этом более чем наглядно говорят цифры – на десятки советских бомбардировщиков приходились сотни американских.

В Советском Союзе активнее и успешнее создавались зенитно-ракетные комплексы и в больших количествах строились истребители-перехватчики.

С 1954 г. подразделения противовоздушной обороны выделили в отдельный вид войск, что сохранялось до 1998 г., и уже на новом витке технологического и концептуального развития подобные задачи были объединены при создании Воздушно-космических сил в 2015 году[4]. После появления в конце 1950-х гг. эффективных межконтинентальных баллистических ракет они стали основным звеном СЯС СССР, в то время как в Соединённых Штатах основным средством доставки ядерного оружия по меньшей мере до середины 1960-х гг. оставалась авиация.

Интересно, что на первом этапе «ядерная» стратегическая авиация условно отделялась от «обычной» из-за своей особой ценности. Участие её в локальных конфликтах считалось нецелесообразным и многим первым «стратегам» вовсе не довелось повоевать. Так, B-36 не участвовали в Корейской войне – отчасти, конечно, из-за боязни потерь, но в том числе и потому, что не рассматривались как «просто большие бомбардировщики». По имеющимся свидетельствам, их экипажи даже не проходили регулярную подготовку по использованию обычных бомб[5]. Похожая судьба ожидала и первые советские Ту-95 и М-4 (разве что поставленные в Китай в 1956 г. Ту-4 участвовали в налётах на Тайвань). Таким образом, на самом раннем этапе развития в качестве компонента СЯС стратегическая авиация сверхдержав в определённой мере придерживалась принципа отделения ядерных средств от «обычных», что и сегодня считается полезным с точки зрения как снижения ядерной опасности и стратегических рисков, так и возможных механизмов контроля над вооружениями.

На все случаи войны

Впрочем, вскоре всё изменилось кардинальным образом. На фоне стремительного развития межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) авиации нужно было доказать свою полезность. В США таким обоснованием стала многозадачность, что хорошо укладывалось в концептуальные идеи в духе «гибкого реагирования» администрации Джона Кеннеди, которые пришли на смену воззрениям о неизбежном и немедленном переходе к массированному применению ядерного оружия в случае войны с СССР. Многочисленная бомбардировочная авиация могла активно применяться на доядерной стадии конфликта, а также в целях управления эскалацией в ядерной фазе. «Бомбовозы» хорошо подходили и для различных демонстративных и сигнальных действий, пролётов вдоль границ, ярких учений. Кроме того, они обладали серьёзным ударным потенциалом в локальных конфликтах с малыми неядерными странами – тема в тот период весьма актуальная для американцев на фоне разгоравшейся войны во Вьетнаме.

С другой стороны, поскольку Советский Союз не обладал заморскими базами, а его руководство было зачаровано возможностями ракетной техники, Москва могла бы полностью отказаться от стратегической авиации. Однако помогла «авианосцефобия» – почти все советские «стратеги» имели модификации, вооружённые тяжёлыми противокорабельными ракетами, что не имело аналогов за рубежом ввиду отсутствия там подобной задачи. Это позволяло заручиться поддержкой военно-политического руководства для производства, развёртывания и регулярного совершенствования крупных морских ракетоносных сил, а уже «на сдачу» появлялась возможность поражения теми же ракетами наземных целей (в том числе с ядерной боевой частью) и более простые «бомбардировочные» модификации самолётов. Даже современные российские стратегические ракетоносцы имеют некоторым образом «морскую» родословную – Ту-95МС создан на основе морского патрульного самолета Ту-142, а Ту-160 изначально создавался под тяжёлые противокорабельные ракеты Х-45, что во многом определило габариты отсеков вооружения (изначально избыточные под стратегические крылатые ракеты Х-55, но пригодившиеся позже для современных образцов ударных вооружений).

Позднее американская стратегическая авиация в полной мере трансформировалась в соответствии с пожеланиями военно-политического руководства, став в первую очередь не столько компонентом СЯС, сколько средством глобальной проекции силы, а также «сверхдлинной рукой» в локальных конфликтах. В начале «Бури в пустыне» 1991 г. это ярко продемонстрировала группа из семи бомбардировщиков B-52G, совершившая беспосадочный перелёт из США до рубежа пуска по целям в Ираке неядерных крылатых ракет AGM-86C и обратно, занявший в общей сложности 35 часов[6]. Начиная с этого конфликта, американская стратегическая авиация практически не пропускала многочисленные локальные войны 1990—2020-х гг. и применялась в отдельных карательных акциях. На начальной стадии войны в Афганистане в 2001 г. её возможности оказались уникальны из-за относительной географической изоляции театра боевых действий[7]. Кроме того, Кроме того, бомбардировщики стали удивительно удачной платформой для локальных войн – большой запас топлива и условия для экипажа обеспечивали высокую длительность полётов, запас вооружения соответствовал нескольким тактическим ударным самолётам, а члены экипажа могли эффективно работать с прицельно-разведывательными системами.

Отдельное направление в развитии американских тяжёлых бомбардировщиков любопытным образом перекликается с советским «морским» сюжетом. На сегодняшний день «ветераны» B-52 являются носителями морских мин Quickstrike-ER, которые благодаря оснащению, аналогичному корректируемым планирующим авиабомбам JDAM позволяют осуществлять точное минирование акваторий на значительном удалении[8]. Соответственно, если в советском случае тяжёлые морские ракетоносцы должны были искать и уничтожать авианосцы, то сегодня уже в Соединённых Штатах создаётся потенциал для «запирания» военно-морских сил в базах. Не исключено, что такова одна из причин резко негативной реакции российской стороны на полёты американских тяжёлых бомбардировщиков над акваториями Балтийского и Чёрного морей[9]. Более того, в условиях обострения военно-политического противоборства, в США заявляют о беспрецедентной интенсивности развёртывания оперативных бомбардировочных групп в глобальном масштабе, и что «всем хочется [американский] бомбардировщик у себя в регионе»[10].

Отдельно отметим, что тяжёлые бомбардировщики являются уникальной платформой для испытания вооружения и иных летательных аппаратов, в т.ч. беспилотников воздушного запуска и гиперзвуковых летающих лабораторий.

Таким образом, из специализированной платформы для применения ядерного оружия стратегические бомбардировщики стали единственным из компонентов стратегической триады, вполне пригодным для использования в обычных конфликтах. Они полностью сохранили уникальные возможности компонента СЯС, в частности гибкость, пригодность для выполнения тактических задач и сигнализирования. Не следует забывать, что в отличие от иных составляющих ядерной триады бомбардировщики являются в определённой мере многоразовым средством, пусть и с оговоркой об уязвимости наземной инфраструктуры. В 1980-е гг. их оснастили малоразмерными и малозаметными крылатыми ракетами большой дальности, и они получили и «огневую мощь», в целом не уступающую тяжелым МБР. Находясь на дежурстве в воздухе, стратегический воздушный ракетоносец ещё и крайне устойчивый компонент СЯС, а благодаря дальности наиболее современных крылатых ракет (российские Х-102, Х-БД), а в будущем и вооружению перспективными аэробаллистическими ракетами, практически неуязвим для ПВО противника.

Для России стратегическая авиация ценна ещё и тем, что, учитывая относительную слабость флота по сравнению с флотами потенциальных противников (ВМС США; объединённые ВМС стран НАТО), она является важнейшим средством проекции силы на большом удалении от границ. При этом и в рамках специальной военной операции на территории Украины, насколько можно судить, на дальнюю авиацию возложена значительная часть задач по нанесению комбинированных ударов высокоточным оружием большой дальности[11]. Кроме того, особого внимания заслуживают совместные патрули российских и китайских тяжёлых бомбардировщиков, тем более что параллельно с взаимодействием в воздухе отрабатывается и наземное обслуживание российских самолётов на китайских аэродромах[12].

В этих противоречивых условиях вопрос контроля и ограничения «воздушной ноги» триады СЯС крайне сложен. Стратегические бомбардировщики-ракетоносцы сочетают как уникальные полезные качества, так и недостатки, значительно отличающие их от МБР и БРПЛ, такие как повышенная уязвимость на земле, долгое время подготовки и нанесения удара, небольшой «вес залпа» относительно иных компонентов триады.

Подходы к ограничению стратегической авиации

Попыткам ограничений авиационных вооружений, как ни удивительно, даже больше лет, чем собственно боевым самолётам – ещё на первой и второй конференциях в Гааге 1899 и 1907 гг. были приняты декларации «о запрещении метать снаряды и взрывчатые вещества с воздушных шаров или иным подобным способом»[13]. Успешность этих соглашений комментировать нет смысла. Однако, переходя от курьёзов к современному контролю над вооружениями, стоит начать с договоров ОСВ между СССР и США.

Пожалуй, первым ярким эпизодом стала история дальних бомбардировщиков-ракетоносцев семейства Ту-22М в контексте договора ОСВ-2. Этот самолёт был, кроме всего прочего (если не в первую очередь), носителем тяжёлых противокорабельных ракет семейства Х-22, и США всерьёз обеспокоились его потенциалом в качестве межконтинентального средства доставки ядерного оружия – в том числе благодаря возможности дозаправки в воздухе. После продолжительных переговоров и переписки[14] было принято решение ограничить масштабы производства этого бомбардировщика и не оснащать его системой дозаправки. Более того, противоречия касались и подходов к подсчёту бомбардировщиков и крылатых ракет, и на определённом этапе таковые рассматривались фактически как носитель с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН)[15].

Впрочем, куда более подробно и предметно стратегическая авиация ограничивалась и сокращалась в рамках серии уже российско-американских договоров серии СНВ и отчасти СНП.

Договор СНВ-1 наиболее подробен в определениях и сложен в установлении потолков.

Так, согласно его положениям, под ограничения подпадали «тяжёлые бомбардировщики», которыми считались самолёты, оборудованные для ядерных бомб или ракет, имеющих дальность более 8 тыс. км, и/или оснащённые крылатыми ракетами большой дальности, которыми, в свою очередь, считались крылатые ракеты дальностью более 600 километров[16]. В рамках СНВ-1 проводилась чёткая грань между ракетоносцами — носителями малогабаритных крылатых ракет большой дальности (КРВБ, у США – AGM-86 ALCM и AGM-129 ACM, у СССР/РФ – Х-55) и прочими бомбардировщиками, несущими свободнопадающие бомбы или ракеты с дальностью менее 600 км. Первые приносили в общий засчёт для США по 10–12 боезарядов[17], для России – по 8. Вторые приносили в засчёт один боезаряд, хотя фактически могли нести несколько (особенно свободнопадающих бомб). Однако боевые возможности носителя свободнопадающих бомб и крылатых ракет с дальностью более 2 тыс. километров различались столь кардинально, что их отличающийся на порядок «вес» в договоре выглядит вполне справедливо.

В США к носителям КРВБ, согласно положениям договора, отнесли Boeing B-52H “Stratofortress” и оснащённую для этого часть парка более старой и уже начавшей сниматься с вооружения модификации В-52G. К прочим тяжёлым бомбардировщикам – Rockwell B-1B “Lancer”, которые не успели оснастить КРВБ, и создаваемый малозаметный Northrop Grumman B-2 “Spirit”. В России к носителям КРВБ отнесли Ту-95МС и Ту-160, к прочим устаревшие и уже снимаемые с вооружения Ту-95М, Ту-95К, Ту-95К-22. Для американских ракетоносцев была принята максимальная фактическая боевая нагрузка в 20 крылатых ракет, для российских – в 16 (фактически взят максимально возможный боекомплект среди парка, имевшийся, соответственно, у модификаций B-52H[18] и Ту-95МС-16[19]). Таким образом, для общего засчёта бралась боевая нагрузка в половину от предельной.

Со времени заключения СНВ-1 тянется специфическая история вокруг американских бомбардировщиков B-1B “Lancer”. Он изначально планировался как многоцелевой, в том числе и как замена B-52H в качестве носителя КРВБ, но сильно задержался в создании и к 1991 г. только на паре прототипов начались предварительные испытания[20]. Строевые машины не были оборудованы для применения КРВБ, только для свободнопадающих ядерных бомб и ракет малой дальности AGM-69A SRAM. В случае переоборудования B-1B мог стать мощным носителем с рекордной боевой нагрузкой до 22 КРВБ (8 на барабанной пусковой установке в переднем отсеке вооружения и 14 на пилонах под фюзеляжем). В новых геополитических условиях американские переговорщики заявили, что программа оснащения B-1B ядерными КРВБ не ведётся и не планируется. Выработана схема лишения возможности быстро оборудовать для этого строевые машины (фиксация перегородки в отсеке вооружения, заварка разъёмов для узлов подвески) и механизм инспекций. По заявлениям американских специалистов, на переоборудование потребовалось бы 11–13 дней и как минимум часть работ пришлось бы выполнять в крупных центрах техобслуживания, а это нельзя сделать скрытно[21]. На этих условиях они были занесены в договор не как носители КРВБ. На всякий случай СНВ-1, однако, подразумевал возможность перевести их в другую категорию, чем, впрочем, не воспользовались – напротив, в дальнейшем продолжится их фактическая и юридическая «денуклеаризация».

Кроме решения сложной и потенциально полезной на будущее дилеммы с «недоделанными» B-1B, в чём-то соглашение тридцатилетней давности уже тогда находилось «на волне» сегодняшних наиболее «модных» технологий. Так, отдельными статьями запрещалось создание баллистических ракет воздушного базирования, крылатых ракет с несколькими боевыми частями, переоборудование самолётов большой дальности, но изначально не бомбардировщиков, в носители крылатых ракет (чем сейчас активно занимаются в Соединённых Штатах с системой Rapid Dragon, предназначенной для запуска крылатых ракет из грузовых отсеков транспортных самолётов). Отдельно прописанный запрет на создание оснащённых ядерным оружием «летательных аппаратов, которые не являются самолётами», с примерами в виде дирижаблей и иных аппаратов легче воздуха может показаться комичным, однако незадолго до подписания договора в качестве одного из вариантов базирования перспективной МБР MX в США совершенно серьёзно рассматривались как раз дирижабли[22]. Можно сказать, что таким образом из Москвы-1991 перебросили мостик к Гааге-1899. Отметим, что по крайней мере с запретом ядерного оружия на летательных аппаратах легче воздуха пока всё относительно благополучно.

Этого нельзя сказать о СНВ-2, который должен был радикально расширить и углубить тренды, заложенные в СНВ-1. В первую очередь его помнят и обсуждают в связи с амбициозной идеей ликвидации наземных МБР с РГЧ ИН. Однако были предусмотрены изменения и в вопросе подсчёта боезарядов, числящихся за стратегической авиацией: отныне тяжёлые бомбардировщики приносили бы в общий засчёт количество боезарядов, равное максимальной нагрузке вне зависимости от того, вооружались ли они КРВБ, или простыми свободнопадающими бомбами[23]. В результате российские Ту-95МС стали «весить» в зависимости от модификации 6 или 16 боезарядов, а Ту-160 – 12. Учитывая, что ранее все они считались как 8, а дополнительные узлы подвески на Ту-95МС-16 стали совсем невыгодны, получилось, что большая часть российского парка немного «подешевела», а немногочисленные Ту-160 «подорожали» всего в полтора раза.

В США же ситуация была кардинально иной – B-52H стали приносить в засчёт вдвое больше (20 вместо 10), а B-1B и B-2A в шестнадцать раз больше, так как для них было установлено количество боезарядов в 16! Вероятно, это было мерой подсластить для Москвы горькую пилюлю в виде ликвидации МБР с РГЧ ИН, на которые во многом опирались российские СЯС. Неудивительно, что в СНВ-2 содержалась процедура перевода бомбардировщиков в неядерные, с условиями, прописанными прежде всего под B-1B (например, общее число таких бомбардировщиков – 100, соответствовало числу выпущенных B-1B). К моменту подписания первоначального пакета документов по СНВ-2 (январь 1993 г.) этот бомбардировщик, судя по всему, уже перестали рассматривать как носитель ядерного оружия – в начале 1990-х гг. были сняты с вооружения исчерпавшие ресурс и опасные в эксплуатации ракеты AGM-69A SRAM и из ядерного вооружения остались только свободнопадающие бомбы, что прилично смотрелось только на новейшем малозаметном B-2A. Формально с точки зрения США B-1B были исключены из ядерного планирования в 1997 г., фактически соответствующие тренировки начали сокращаться с 1991 года[24].

Однако с точки зрения российско-американского контроля над вооружениями ничего не изменилось – несмотря на настоятельные просьбы Москвы, США вышли из Договора о ПРО, и Россия отказалась от ратификации СНВ-2. Дабы не допустить перерыва в действии договоров, в 2002 г. был заключён Договор о стратегических наступательных потенциалах, который фактически продлевал СНВ-1, устанавливая новые, более низкие количественные показатели. Определения и параметры оставались прежними. Новые формулировки даны в нынешнем, пусть и приостановленном, ДСНВ, подписанном в апреле 2010 года. В отличие от сложного и детального СНВ-1 или амбициозного СНВ-2, в ДСНВ устанавливались в первую очередь общие количественные потолки СЯС сторон. Внутри потолков предлагалась широкая свобода формирования комфортных для себя СЯС, что было закреплено даже отдельным пунктом: «Каждая из Сторон имеет право самостоятельно определять состав и структуру своих стратегических наступательных вооружений».

Стратегическая авиация получила в ДСНВ особую свободу – все бомбардировщики вне зависимости от вооружения приносили в засчёт носителей и боезарядов только одну единицу за самолёт.

Учитывая значительно сократившиеся парки, воздушная компонента ядерной триады с точки зрения контроля и сокращения вооружений стала почти «бесплатной» (не в смысле бюджетных расходов, к сожалению). Возможно, обе стороны в начале XXI века начали в первую очередь рассматривать стратегическую авиацию как средство неядерной проекции силы, вполне применимое и в локальных конфликтах. Полный отказ от ядерного оружия воздушного базирования, видимо, также был признан нецелесообразным из-за уникальных для этого компонента триады возможностей, упомянутых выше. Кроме того, с развитием средств ПВО и общим прогрессом в разведывательно-информационном обеспечении бомбардировщики с дозвуковыми КРВБ стали терять ценность в качестве средства первого удара, одновременно сокращая возможное негативное влияние на стратегическую стабильность.

В ходе исполнения ДСНВ 2010 г. B-1B были полностью выведены из засчёта после демонстрации российской стороне изменений, исключавших применение уже и свободнопадающих ядерных бомб. Однако если это было решено и объявлено ещё при заключении договора в рамках совместного согласованного заявления[25], то дальнейшие мероприятия США по переоборудованию в неядерные части парка B-52H вызывали споры в рамках работы двухсторонней консультативной комиссии. Российскую сторону не устраивала надёжность, верифицируемость и обратимость подобных изменений, как и маркировка «ядерных» от «неядерных» бомбардировщиков – были установлены специальные отличительные «антенны», но это, разумеется, совершенно не то же, что понятное переоборудование всего типа машин. Отметим, что несмотря на эту справедливую критику, регулярное информирование со стороны США о количестве переоборудованных тяжёлых бомбардировщиков можно расценивать как де-факто меры транспарентности в интересах контроля над неядерными вооружениями, которые могут выполнять стратегические задачи. И всё же, вопрос неправомерного вывода части B-52H из засчёта звучал довольно громко с 2018 г.[26] и оставался одной из ключевых претензий к американской стороне[27]. Конечно, не это привело к приостановке действия ДСНВ в 2023 г., но накопившиеся противоречия, в том числе и по этим вопросам, стали одной из «соломинок, переломивших спину верблюда». Дополнительную остроту данному сюжету придало предложение комиссии Конгресса США по обзору политики в сфере стратегических вооружений рассмотреть возможность «пере-переоборудовать» указанные бомбардировщики B-52H, вновь сделав их средством доставки ядерного оружия[28].

Если вопрос вывода из засчёта B-1B как целого типа выглядит успешным опытом контроля над вооружениями применительно к стратегической авиации, то попытка вывести из него часть парка, а другую часть того же типа рассматривать как основу воздушной компоненты СЯС становится поводом для споров и потенциально опасных недоразумений.

Перспективы контроля над стратегической авиацией

В ближайшем будущем тяжёлые бомбардировщики получат на вооружение новое поколение всё менее заметных крылатых ракет со всё большей дальностью, гиперзвуковые ракеты, разнообразные беспилотные системы воздушного базирования. По мере развёртывания соответствующих видов вооружения и военной техники будет меняться восприятие потенциала воздушной части ядерной триады, а также восприятие угроз со стороны вероятного противника.

Новые технологии сулят не только создание новых видов авиационных средств поражения, чьи уникальные возможности непременно будут использованы (или уже использованы) для доставки ядерного боезаряда. Преобразиться может и облик бомбардировщиков. Если гиперзвуковым, сверхвысотным и частично орбитальным бомбардировщикам место пока на страницах книг о нереализованных проектах холодной войны, то беспилотные технологии – реальность сегодняшнего дня.

Создание тяжёлых ударных БПЛА – дело ближайшего будущего, которое не представляет особых технических проблем.

Сдерживающим фактором, видимо, является неготовность доверять компьютеру столь дорогую машину, выполняющую особо важные задачи. Однако применительно к стратегическим силам новые возможности выглядят очень заманчиво, прежде всего интересен рост дальности полёта и длительности пребывания в воздухе. Последнее позволит обеспечить эффективное дежурство в воздухе в угрожаемые периоды, что в совокупности с новыми средствами поражения сделает авиационную компоненту триады сверхустойчивой (учитывая наращивание противолодочного потенциала и средств космической разведки – в перспективе, возможно, наиболее устойчивой из трёх), а с другой стороны — и более опасной в качестве средства первого удара. И это не фантазии – о перспективном американском бомбардировщике B-21A “Raider” ещё на стадии создания говорилось как об опционально пилотируемом, то есть способном выполнять как минимум часть задач без экипажа[29]. Конечно, передача хотя бы частичного контроля над ядерными средствами цифровому оператору – большая проблема, но рано или поздно, вероятно, возобладают голоса тех, кто справедливо замечает: никого не смущало, что пилота нет в МБР, в чём такая уж принципиальная разница с беспилотным бомбардировщиком?

Впрочем, есть и более традиционные проблемы. Уже понятно, что устоявшиеся определения «тяжёлого бомбардировщика» родом из СНВ-1 начинают устаревать. Формуле «дальность более 8000 км и/или ракеты с дальностью более 600 км», очевидно, не в полной мере соответствует перспективный американский бомбардировщик B-21A “Raider”, по крайней мере, до принятия на вооружение перспективной КРВБ AGM-181 LRSO. А если её не введут в состав вооружения нового бомбардировщика, как уже бывало, то получится, что основная перспективная машина стратегической авиации США будет выведена из засчёта?

Выписанная в свое время «индульгенция» для Ту-22М также трещит по швам по мере его модернизации в версию Ту-22М3М с акцентом на «возвращённую» систему дозаправки и возможное оснащение новыми ракетам, дальность которых может превысить 600 км[30]. Более того, новыми ракетами с большей дальностью оснащаются и ударные самолеты тактической авиации, да и варианты с развёртыванием крылатых ракет на транспортных самолетах также воплощаются в жизнь.

В российско-американском измерении контроля над вооружениями можно выделить два основных перспективных направления. С одной стороны, справедливо предлагается пойти «вглубь и вширь», пусть на сегодня для этого и не хватает политической воли. В частности, можно учитывать крылатые ракеты и свободнопадающие авиабомбы тяжёлых бомбардировщиков полноценно, а не условно (как в действующем ДСНВ), условные же «единицы» для начала распространить на неядерные средства поражения большой дальности, закреплённые за рассматриваемыми в настоящей статье носителями[31]. А, например, задачу вывода из рассмотрения огромного планируемого парка перспективных американских B-21 в неядерном оснащении и их возможных российских (и китайских) аналогов можно решать через углубление существующей практики раздельного базирования соответствующих носителей на авиабазах, не оснащённых инфраструктурой хранения, обслуживания и эксплуатации ядерных боезарядов[32].

Любые «жёсткие» меры контроля над вооружениями необходимо сопровождать «мягкими», подготавливая почву к возвращению к юридически обязывающим договорённостям.

Целесообразно рассмотреть возможность инициативных расширенных уведомлений об учебных, дружественных и «сдерживающих» патрулях и развёртываниях тяжёлых бомбардировщиков, а также о сценариях соответствующих учений, в том числе с привлечением третьих стран.

Глобальный масштаб

В описанном контексте собственный флот тяжёлых бомбардировщиков захотят создать (или возродить) многие страны, хотя сегодня программы перспективных авиационных комплексов такого класса реализуются только в США, России и Китае. Появление подобных универсальных инструментов подлинно стратегического характера создаст новые дилеммы безопасности в различных регионах мира. Необходимо продолжать поиск возможных инструментов если не ограничения, то хотя бы повышения прозрачности соответствующих процессов, так как в противном случае уже разгоняемая гонка вооружений в глобальном масштабе получит новое измерение, обладающее уникальным эскалационным потенциалом. «Освоение» украинского воздушного пространства американским Командованием глобального удара, возможно, стало одной из причин принятия решения о начале специальной военной операции. Не исключено, что подобные действия в других регионах военно-политического противостояния также чреваты переходом к вооружённому противоборству с непрогнозируемым исходом.

Авторы:

Дмитрий Стефанович, научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

Александр Ермаков, младший научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

СНОСКИ

[1] Любопытно, что существовала вероятность выбрать английские Avro “Lancaster”, имевшие очень крупный и удобный бомбоотсек, но американские военные настояли на том, что если есть хоть какая-то возможность, то необходимо использовать американский самолёт (см.: Gibson C. Vulcan’s Hammer. Manchester: Hikoki Publications, 2011. P. 36). Впрочем, современные английские политики наверняка рады возможности дистанцироваться от бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, решение о которых было принято, пусть и формально, но совместно (см.: Minutes of a Meeting of the Combined Policy Committee. In: R. Dougall, R.C. Hayes, D.R. Ambach et al. (Eds.), Foreign Relations of the United States: Diplomatic Papers. The Conference of Berlin (The Potsdam Conference), 1945. Vol. I. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1960).

[2] Norris R., Kristensen H. Global Nuclear Weapons Inventories, 1945–2010 // Bulletin of the Atomic Scientists. 2010. Vol. 66. No. 4. С. 77–83.

[3] Кузнецов К. Стратегический бомбардировщик Боинг B-47 «Стратоджет». М.: Эксмо, 2018. С. 70–71.

[4] Кочетыгов М. Ретроспективный анализ военно-научных исследований строительства и развития воздушно-космической обороны // Военная Мысль. 2023. No. 10. С. 18–27.

[5] Кузнецов К. Конвэр B-36 «Миротворец». М.: Эксмо, 2018. С. 86.

[6] Yenne B. The Complete History of U.S. Cruise Missiles: From Kettering’s 1920s’ Bug & 1950’s Snark to Today’s Tomahawk. Forest Lake, Minnesota: Specialty Press, 2018. 122 p.

[7] Ермаков А. Авиация США в войне в Афганистане в 2001–2017 годах. В кн.: В.Н. Бондарев (Ред.), Грозное небо. Авиация в современных конфликтах. М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2018. С. 44–50.

[8] USAF B-52 Conducts Long Range Offensive Mine Warfare Test // Naval News. 29.06.2023. URL: https://www.navalnews.com/naval-news/2023/06/usaf-b-52-conducts-long-range-offensive-mine-warfare-test/ (дата обращения: 07.10.2023).

[9] См.: Начальник Главного оперативного управления Генерального штаба ВС РФ генерал-полковник Сергей Рудской провёл брифинг для представителей СМИ // Минобороны России. 01.06.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12295316@egNews (дата обращения: 07.10.2023); Главнокомандующий ВКС провёл брифинг для военных атташе иностранных государств // Минобороны России. 11.09.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12313777@egNews (дата обращения: 07.10.2023).

[10] Gordon C. STRATCOM Boss Touts Value of Bomber Task Forces: “Everyone Likes a Bomber in Their Region” // Air & Space Forces Magazine. 16.08.2023. URL: https://www.airandspaceforces.com/stratcom-boss-value-bomber-task-forces/ (дата обращения: 07.10.2023).

[11] Командованию и личному составу 121 гвардейского тяжёлого бомбардировочного авиационного полка // Президент России. 07.04.2022. URL: http://kremlin.ru/events/president/letters/68156 (дата обращения: 07.10.2023).

[12] ВКС России и ВВС Китая провели очередное совместное воздушное патрулирование в Азиатско-Тихоокеанском регионе // Минобороны России. 07.06.2023. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12469773@egNews (дата обращения: 07.10.2023).

[13] Гликман О. Гаагские мирные конференции 1899 и 1907 годов: российская инициатива и дальнейшее развитие МГП // Круглый стол «Вклад России в формирование МГП и идей гуманности: исторические, правовые, дипломатические и культурные аспекты». 18.05.2018. URL: https://www.icrc.org/ru/download/file/82839/haguepeaceconferences.pdf (дата обращения 07.10.2023).

[14] К 40-летию подписания договора ОСВ-2: информационно-справочные материалы // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 18.06.2019. URL: https://idd.mid.ru/informacionno-spravocnye-materialy/-/asset_publisher/WsjViuPpk1am/content/k-40-letiu-podpisania-dogovora-osv-2?inheritRedirect=false (дата обращения: 07.10.2023).

[15] Договор ОСВ-2 // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/course/rsf/p6.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[16] Приложение к договору СНВ-1. Термины и их определения // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/start1/definitions.txt (дата обращения: 07.10.2023).

[17] Первые 150 самолётов по 10 боезарядов, те, что свыше 150, по 12.

[18] B-52H могли нести 8 крылатых ракет в барабанной пусковой установке в бомбовом отсеке и 12 на пилонах под крылом. B-52G – только до 12 под крылом, отсюда в положении договора для тех из них, что были «свыше 150», 12 боезарядов в засчёт.

[19] Ту-95МС-16 могли нести 6 крылатых ракет в барабанной пусковой установке в бомбовом отсеке и 10 на пилонах под крылом. Такая нагрузка очень значительно снижала дальность полёта и задолго до заключения ДСНВ-1 бомбардировщики стали выпускать без подкрыльевых пилонов в модификации Ту-95МС-6 и снимать их в частях. Ту-160, в свою очередь, несли 12 крылатых ракет в бомбовом отсеке, что было с точки зрения засчёта достаточно «выгодно».

[20] Ермаков А. Зеркальная крепость // РСМД. 25.05.2023. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/zerkalnaya-krepost/ (дата обращения: 07.10.2023).

[21] Exchange of Letters Concerning the B-1 Bomber // The U.S. Department of State. 20.01.2001. URL: https://1997-2001.state.gov/www/global/arms/starthtm/start/abaltrs.html#b1 (дата обращения: 07.10.2023).

[22] MX: The Weapon Nobody Wants // The Defence Monitor. 1981. Vol. 10. No. 6. P. 7.

[23] Меморандум о договорённости о зачислении боезарядов и о данных по тяжёлым бомбардировщикам в связи с Договором между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений // Центр по изучению проблем контроля над вооружениями, энергетики и экологии при МФТИ. URL: https://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/memo.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[24] B-1 // Global Security. URL: https://www.globalsecurity.org/wmd/systems/b-1.htm (дата обращения: 07.10.2023).

[25] Переоборудованные тяжёлые бомбардировщики В-1В. Первое Согласованное заявление. Глава IX Протокола к ДСНВ-3 // Президент России. 08.04.2010. URL: http://static.kremlin.ru/media/events/files/41d2ef6d0dc8b2e65fc5.pdf (дата обращения: 07.10.2023).

[26] Заявление МИД России // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 05.02.2018. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/international_safety/disarmament/voenno_strategicheskie_problemy/snv/1562499/ (дата обращения: 07.10.2023).

[27] См., например: О суммарных количествах стратегических наступательных вооружений России и США в соответствии с Договором о СНВ // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 13.10.2022. URL: https://mid.ru/en/foreign_policy/international_safety/1833766/?lang=ru (дата обращения: 07.10.2023).

[28] 2023 America’s Strategic Posture. The Final Report of the Congressional Commission on the Strategic Posture of the United States // The U.S. Armed Forces. URL: https://armedservices.house.gov/sites/republicans.armedservices.house.gov/files/Strategic-Posture-Committee-Report-Final.pdf (дата обращения: 07.10.2023).

[29] Rogoway T., Trevithick J. Document Confirms B-21 to Be Delivered Optionally Manned and Nuclear Capable // The Drive. 08.11.2017. URL: https://www.thedrive.com/the-war-zone/15902/document-confirms-b-21-to-be-delivered-optionally-manned-and-nuclear-capable (дата обращения: 07.10.2023).

[30] Ту-22М3М получил штангу дозаправки, снятую после подписания СНВ // РИА Новости. 02.06.2019. URL: https://ria.ru/20190602/1555185418.html (дата обращения: 07.10.2023).

[31] Арбатов А.Г. Проблемы и дилеммы следующего договора СНВ // Мировая экономика и международные отношения. 2021. Т. 65. No. 6. С. 5–20.

[32] Acton J., Vaddi P. A ReSTART for U.S.-Russian Nuclear Arms Control: Enhancing Security Through Cooperation // Carnegie Endowment for International Peace. 02.10.2020. URL: https://carnegieendowment.org/2020/10/02/restart-for-u.s.-russian-nuclear-arms-control-enhancing-security-through-cooperation-pub-82705 (дата обращения: 07.10.2023).

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721897 Дмитрий Стефанович, Александр Ермаков

Российская стратегическая культура: опыт исторической ретроспективы

Вызов российской стратегической культуре заключается в стремлении элит к ее? упрощению

АЛЕКСАНДР ВЕРШИНИН

Кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ХХ–XXI веков исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, старший научный сотрудник Центра междисциплинарных исследований ИНИОН РАН.

АЛЕКСЕЙ КРИВОПАЛОВ

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

На протяжении большей части XX века стратегия негласно считалась интеллектуальной собственностью военных. Учёные в погонах неохотно пускали чужаков в царство своих исключительно профессиональных интересов. С падением железного занавеса, несмотря на исчезновение формальных ограничений, отечественные международники и политологи по инерции продолжали относиться к данному предмету с предубеждением. Однако неустойчивость международной обстановки и нарастание широкого спектра военных угроз привели к постепенному слому устоявшегося стереотипа.

Сегодня интерес политических наук к военно-силовой проблематике как никогда актуален. В мировой научной литературе существует великое множество определений стратегии. Но как бы ни соперничали между собой взгляды на её суть, цели и задачи – место стратегии всегда будет рядом с политикой. Она начинается и заканчивается там, где политика стремится достичь целей военными средствами, и в этом смысле служит универсальным переводчиком нередко абстрактных внешнеполитических императивов на язык практических военных решений. В то же время стратегия – это не столько про войну, сколько про искусство правильно распорядиться государственной мощью для обретения желаемого внешнеполитического положения.

Стратегическая культура – не синоним стратегии. Она – своего рода контекст, в котором формулируются основные компоненты стратегии: представления о мире, безопасности, внешней политике, вооружённой силе, войне, союзах.

Стратегическая культура находит своё воплощение в политических решениях, которые служат мерилом таланта тех немногих людей, кто ведёт за собой державы на международной арене.

В эпоху модерна стратегическая культура зарождалась и созревала внутри треугольника, вершины которого образовывали верховная государственная власть, армия и внешнеполитическое ведомство.

Как принято считать, термин «стратегическая культура» впервые предложен сотрудником Корпорации РЭНД (RAND Corporation – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 06.12.2023, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.) профессором Джеком Снайдером в 1977 году[1]. И по сей день описываемый им феномен остаётся достаточно модным и востребованным[2], но в реалиях российской академической науки ему, очевидно, не хватает чёткой предметной «прописки». Стратегия непостижима вне контекста. Она оттачивается посредством систематизированных размышлений над военно-политической историей[3]. Без этих опорных точек исследование чаще всего превращается в пустое теоретизирование. В то же время эпический масштаб проявлений стратегической культуры нередко побуждает исследователей видеть в ней концентрированное выражение исторического опыта, восходящего к истокам государственности[4]. Стоит учитывать, что акцент на историцизме может ввести исследователя стратегической культуры в заблуждение: далеко не любой исторический срез действительно важен для понимания её современного состояния. Как однажды заметил британский исследователь, «тщательный поиск корней – удел садовников, а не историков»[5].

Чтобы выделить некие уникальные особенности российской стратегической культуры, необходимы хорошо продуманные критерии для выделения её этапов, сопоставления базовых категорий. Авторы статьи не претендуют на решение столь масштабной задачи. Их гипотеза, которая в данном случае, скорее, заявляется, чем подробно обосновывается, заключается в том, что в российском случае стратегическая культура элиты за последние сто лет претерпела колоссальные по глубине трансформации, и тенденции, которые обозначились в ней за это время, продолжают влиять на характер принимаемых внешнеполитических решений по сей день. Как представляется, это даёт основание для выделения именно XX столетия в качестве самостоятельного поля для исследования.

Формат статьи не позволяет изучить вопрос генезиса стратегической культуры во всей полноте, авторы концентрируются лишь на одном, но, как кажется, ключевом его аспекте – изменении взглядов высших политических элит, в первую очередь лидеров страны. Хотя подобный подход и открыт для критики, он представляется оправданным в силу наличия в Советском Союзе и в современной России неизменно централизованной и закрытой структуры механизма внешнеполитического и стратегического планирования.

Политика вместо стратегии

В XIX веке Россия оставалась системным европейским игроком, и её стратегическая культура была созвучна общеевропейскому эталону[6], однако «короткий XX век» в корне изменил положение дел. Триумф мессианских идеологий надолго развёл Россию и Запад по разные стороны исторических баррикад. Этот водораздел затронул базовые вопросы бытия общества и государства, не исчерпываясь, как прежде, нюансами методов конкурентной борьбы. Вожди большевиков, оказавшиеся у власти в 1917 г., выступали носителями специфического идейно-ценностного багажа. Их связь с предшествовавшей культурной традицией была достаточно условной, а в части преемственности военно-политических элит фактически отсутствовала. Выбранная ими модель поведения на международной арене представляла собой резкий разрыв с предыдущими внешнеполитическими практиками. Это проявлялось как в методах анализа военно-политической обстановки, так и в общем целеполагании. Догматизм мессианской идеологии, выражавшей целостную картину мира, создавал мощные искажающие эффекты.

В каком-то смысле мировоззренческая дистанция между Иосифом Сталиным и Уинстоном Черчиллем существенно превышала ту, что разделяла императора Николая I и лорда Палмерстона всего лишь столетием ранее.

В историографии давно преодолён страдающий явным механицизмом взгляд на внешнюю политику СССР как подчиняющуюся двум разнонаправленным императивам – идеологическому, в духе лозунгов мировой революции, и реально-политическому[7]. В действительности, и то, и другое являлось частным случаем особого отношения к миру, который представлялся исключительно ареной бескомпромиссного, экзистенциального противоборства двух систем. Отсюда вытекала убеждённость, что долгосрочное сосуществование с будущим противником невозможно, не говоря о накоплении во взаимодействии с ним ресурса доверия. Архитектура международных институтов, возникшая по итогам Первой мировой войны, изначально рассматривалась большевиками как потёмкинская деревня, построенная для одурачивания масс. Участие в ней считалось не только бессмысленным, но и вредным, так как легитимировало глобальный общественно-политический порядок, навязываемый капиталистическим Западом. Естественными отношениями с ним была либо прямая конфронтация на поле боя, либо опосредованная, путём поддержки революционного движения внутри западных стран и культивирования «межимпериалистических противоречий»[8]. По выражению Натана Лейтеса, эта ориентация, воспринятая следующими поколениями советских лидеров, стала их «операциональным кодом»[9].

Безусловно, в чистом виде такой подход никогда не применялся к объективным реалиям международной жизни. Уже первые годы после революции продемонстрировали удивительную тактическую изворотливость советской внешней политики. Железобетонный догматизм Владимира Ленина при необходимости легко переходил в практическую гибкость. Главным мотиватором прагматического отношения большевиков к западным державам была убеждённость, что капиталист всегда готов договориться, если ему пообещать привлекательную норму прибыли. Вся сложная палитра целей и задач европейской дипломатии редуцировалась до единственной – стремления к наживе в прямом и переносном смыслах слова. В итоге большевики считали, что могут позволить себе компромиссы, поскольку в долгосрочной перспективе «объек­тивные законы» истории, так или иначе, принесут им победу.

Михаил Гефтер, комментируя распространённое обыкновение сравнивать Ленина-тактика (преуспевшего) с Лениным-стратегом (зашедшим в тупик), отмечал, что «противопоставление тактики и стратегии чуждо сознанию Ленина»: тактика для него – «это практическая проекция программных идей и требований на плоскость их осуществления, очерченную текущей политикой»[10]. Чем более широкий диапазон возможного задаёт политика, тем более противоречивыми могут выглядеть конкретные шаги в направлении главной цели. Ленинская стратегия – сплошная импровизация, позволяющая поймать волну исторического момента, но не имеющая ничего общего с погоней за конъюнктурой. Каждый вираж советского курса на международной арене, которых тогда было немало, наполнялся внутренним смыслом. Такая замена стратегии политикой была возможна лишь в условиях большого исторического «прилива». Закат эпохи великих потрясений, названный на коммунистическом жаргоне «стабилизацией капитализма», создавал принципиально новую ситуацию. На выходе из периода ожидания мировой революции большевистская стратегическая культура имела лишь одну проекцию – «ни мира, ни войны», предчувствие непрочности существующего миропорядка, постоянную готовность к новому этапу боёв.

Сталин: «маневрирование резервами»

Сталину предстояло осмыслить это положение и превратить «партизанскую» тактику действий на международной арене в нечто целенаправленное, устойчивое и методичное. Ленинский нарратив о внешнем мире отредактировали, упорядочили и канонизировали. То, что ранее рассматривалось как очевидная реальность, задающая набор конкретных ответных реакций – классовая борьба внутри и вне капиталистических стран, крах империй, предощущение мировой революции – было переосмыслено и теоретизировано. Сталин подошёл к внешней политике как человек с базовым духовным образованием, сделав её частью универсального катехизиса и закрепив за собой на десятилетия вперёд монопольное право интерпретации стержневого идеологического постулата советской государственности – идеи возможности и неизбежности построения коммунизма[11].

На международной арене Ленин действовал, как полководец в разгар уже разворачивающейся схватки. По мысли Карла Клаузевица, которого лидер большевиков всегда высоко ценил, определяющее значение здесь имели сила воли, энергия и интуиция, обеспечивавшие успех «в игре храбрости и таланта в царстве вероятностей и случайностей»[12]. Сталин же выступал в ином качестве. Он – скорее стратег, обозревающий поле боя накануне решающего сражения. Исходная диспозиция ему ясна и не вызывает сомнений: враг очевиден, недвусмысленно поименован, и его полный разгром вплоть до уничтожения – единственный приемлемый исход баталии. Но всё остальное скрывает туман войны. Сталин неохотно отдавался на волю случая и не желал рисковать: решающая ставка должна была стать выигрышной.

Стратегию он понимал следующим образом: «определение направления главного удара пролетариата на основе данного этапа революции, выработка соответствующего плана расположения революционных сил (главных и второстепенных резервов), борьба за проведение этого плана на всём протяжении данного этапа революции». Важнейшее значение здесь имел второй элемент – наличие сил и резервов (они отождествлялись), а также плана их использования, в эффективности реализации которого Сталин видел суть стратегического руководства. Помимо «прямых» резервов (совокупная мощь государства, включая ресурс его поддержки частью населения потенциально враждебных стран), он выделял и «косвенные» – «противоречия, конфликты и войны (например, империалистическая война) между враждебными пролетарскому государству буржуазными государствами, могущие быть использованными пролетариатом при своём наступлении или при маневрировании в случае вынужденного отступления»[13].

Секрет успеха стратегического руководства, по мнению Сталина, – «сосредоточение главных сил… в решающий момент на наиболее уязвимом для противника пункте». Этот взгляд почти буквально воспроизводил основной принцип ведения войны, сформулированный Антуаном-Анри Жомини, работы которого при Сталине регулярно переиздавались. Диалектика войны Клаузевица, которого после 1945 г. в СССР объявят «устаревшим», явно привлекала Сталина меньше, чем математически чёткие схемы применения силы для гарантированного завоевания победы на поле боя, предложенные французским генералом на русской службе[14]. Как и для Жомини, важнейшим компонентом стратегии для Сталина являлось маневрирование.

«Манёвр резервами» осуществлялся на самом широком фронте, при этом дипломатия рассматривалась лишь как один из его инструментов. Разница между ней как средством урегулировать противоречия без применения силы и стратегией как искусством использовать силу для получения политических результатов практически исчезала. «“Политический вождь” и “боевой штаб” у Сталина полностью совпадают»[15], – констатирует Олег Кен. Советские дипломаты усваивали особый стиль ведения переговоров: они излагали свою позицию лишь в самых общих чертах, после чего инициатива отдавалась в руки партнёров, которым предоставлялась возможность доказать серьёзность намерений путем чёткого формулирования собственных обязательств. Подобное «сигнализирование»[16] позволяло постоянно маневрировать, скрывать собственные цели, избегать риска «потерять лицо», выступив с предложением, оказавшимся отвергнутым, но главное – всегда сохранять возможность выбора.

Ленинскую «вёрткость» в политических делах Сталин поднял на новый уровень, превратив её в отличительную черту своего управленческого стиля. О специфической природе «колебаний генеральной линии» ВКП(б рассуждал побывавший в Москве в 1945 г. Исайя Берлин. По его словам, Сталин в попытках избежать естественной участи всех революционных режимов со времён Французской революции изобрёл «искусственную диалектику» – особый способ управления, при котором необходимо найти среднее «между “диалектическими противоположностями” апатии и фанатизма. Как только такое среднее найдено, остаётся только вести политику таким образом, чтобы очень аккуратно и вовремя и в нужной степени применить силу, чтобы передвинуть политический и общественный маятник в любое нужное в данный момент положение»[17].

Этот подход непосредственно сказывался на внешнеполитическом поведении СССР в межвоенные годы. Его отличительной чертой было непрерывное резервирование запасных позиций и диверсификация вариантов действий. Отсюда вытекали сразу две проблемы. С первой сталкивались дипломаты. Одной из главных задач Максима Литвинова как наркома иностранных дел была верная интерпретация сигналов сверху и адаптация поступающей извне информации к особенностям мировосприятия вождя и его окружения, что удавалось отнюдь не всегда. Вторая проблема возникла в диалоге с зарубежными партнёрами, которые советскую гибкость, отнюдь не отменявшую базовых идеологических постулатов внешнеполитической доктрины Москвы, воспринимали как проявление беспринципности и цинизма.

Сталинское стратегическое мышление обусловливало приверженность Москвы особому варианту Realpolitik, в рамках которого политика баланса сил выдерживалась до того момента, когда наступал час «бросить решающую гирю на чашку весов, гирю, которая могла бы перевесить»[18]. Саму идею коллективной безопасности Сталин воспринимал сугубо утилитарно в качестве инструмента реализации собственной стратегии подготовки к войне, а попытки зарубежных партнёров побудить Москву играть по западным правилам считал лицемерием. Специфика исторического момента между тем состояла в том, что советские стратегические подходы оказались объективно более созвучны тенденциям в европейской политике, которые со всей ясностью обозначились в 1933 году[19]. Попытки «держав статус-кво» закрыть на это глаза лежали в основе советско-западного непонимания, апофеозом которого стали события 1938–1939 годов.

Характеристика Сталина как «Ришелье своего времени»[20], предложенная Генри Киссинджером, обоснована лишь отчасти. До начала Великой Отечественной войны советский лидер, вероятно, не мыслил категориями «концерта» как модели взаимодействия великих держав, у истоков которой в XVII веке стоял министр-кардинал.

В апокалиптическом взгляде вождя на мир просто не было места образу долговременного и устойчивого взаимодействия между равновеликими государствами, которые неизбежно разделяли экзистенциальные классовые и межимпериалистические противоречия.

Эта ситуация начала меняться лишь с превращением СССР в ключевого участника великого альянса – антигитлеровской коалиции.

За четыре года советскому лидеру пришлось пройти путь от командира гарнизона осаждённой крепости до политика мирового масштаба, оперировавшего категориями национального интереса, осознаваемого в диалоге с руководителями крупнейших держав. Плотное взаимодействие с союзниками стало для советской стратегической культуры своего рода прививкой великодержавности. В 1945 г. Сталин вполне укрепился в мысли, что оптимальной моделью послевоенного мироустройства является вариант мировой «директории»[21], представленный Рузвельтом в виде плана «четырёх полицейских». Идеологическое измерение стратегической культуры никуда не исчезло, но стало частью нового самоощущения сверхдержавы. Границы СССР и сфера его геополитического влияния отныне не только обозначали ту часть земного шара, на которой разворачивался грандиозный эксперимент по строительству социалистического общества, но и отмечали широкое стратегическое предполье, главный оборонительный рубеж «социалистического отечества».

В то же время Сталин воспринял американский подход к обновлённой системе международных отношений в том числе и потому, что считал его универсалистский характер вторичным по сравнению с механизмами балансирования совокупной мощи, которые тот предлагал. Ценностное содержание глобальных институтов, как и до войны, рассматривалось им как элемент самопрезентации капитализма, которым вполне можно пренебречь хотя бы потому, что капитализм в конечном счёте отжил своё. Исайя Берлин в 1945 г. высказал парадоксальную для западного обывателя идею: русские окончательно укрепились в мысли, что владеют истинным знанием, в каком направлении движется мир, и понимают мотивы действий бывших союзников лучше, чем они сами[22].

Испытание стратегическим бессилием

За внешними проявлениями сталинской стратегической культуры в 1945—1953 гг. стояли два мотива: сохранявшаяся вера в «объективные законы истории» и убеждённость в том, что Победа 1945 г. широко открыла перед Москвой окно стратегических возможностей. Безусловно, холодная война с первого до последнего дня протекала при огромном материально-техническом и отчасти также военном преимуществе Соединённых Штатов. Но в этой картине якобы неоспоримого американского превосходства имелись важные нюансы. До начала Корейской войны американское ядерное оружие, по существу дела, не функционировало в качестве средства стратегического сдерживания[23]. Объединённый комитет начальников штабов не испытывал недостатка в эскизных наработках (наибольшую известность в отечественной литературе получил пресловутый Dropshot), однако в большинстве своём данные соображения не являлись оперативными планами и боевыми документами.

В Москве отнюдь не собирались уходить в глухую оборону, несмотря на наличие у Вашингтона «ядерной дубины». Слова Сталина, что «атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны»[24], не были пустой бравадой. При наличии крепких нервов за советскую версию будущего, действительно, можно было побороться. Вообще, напористость во внешней политике не была присуща сталинскому стилю: на мировой арене вождь всегда действовал осторожнее, чем во внутренних делах[25]. Однако после Победы 1945 г. он увидел возможность поднять ставки в большой международной игре, апофеозом которой стала Корейская война – навязанный Америке изматывающий периферийный конфликт, сведённый в итоге к ничейному результату.

Сталин покинул властный олимп, оставив преемникам ключевой ресурс, делавший возможной победу в глобальном противостоянии, – укрепившееся государство. Но ещё более важным его наследием был идеологически заданный императив позиционирования СССР вовне. Алексей Юрчак, анализируя дискурсивный режим политического языка 1930—1940-х гг., пришёл к важному выводу: сложившийся при прямом участии Сталина, он мог меняться лишь под пером конечного редактора, который выступал в качестве «фигуры, стоящей за пределами идеологического дискурса и имеющей уникальное и неоспоримое знание канона марксистско-ленинской истины»[26]. Исчезновение такого субъекта обрекало систему на автоматическое воспроизводство старых нарративов в виде «авторитетного дискурса»: возможности её адаптации к новым условиям развития резко ограничивались.

Первым с этой проблемой столкнулся Никита Хрущёв. Он стал проводником идеи мирного сосуществования и отошёл от фаталистического взгляда на международные отношения, что открывало путь перспективам налаживания мирных отношений с Западом и сокращения вооружений. Однако для описания новой желаемой реальности у Хрущёва под рукой оставался лишь прежний сталинский «авторитетный дискурс». Даже в период «десталинизации», когда осуждалась практика репрессий, внешняя политика вождя не подвергалась критике. Хрущёв игнорировал невозможность одновременно улучшить отношения с Западом и усилить глобальную мощь СССР.

Стратегические приоритеты у него отсутствовали, как и понимание внутренней противоречивости и принципиальной несогласуемости заявленных целей. В то же время американская работа над ошибками, сделанная по результатам Корейской войны, имела для Советского Союза тяжёлые последствия. Ядерный арсенал США вырос минимум в 10 раз. Угрозу «за два часа превратить европейскую часть России в груду дымящихся радиоактивных развалин» уже нельзя было игнорировать[27]. Там, где Сталин излучал отрешённую уверенность, Хрущёв был вынужден энергично блефовать. Его внешняя политика вернулась к стилистике ленинских импровизаций и начала подменять собой стратегию.

Но то, что срабатывало в эпоху международного безвременья, было обречено на провал в ситуации системного блокового противостояния.

Если для Хрущёва взгляд на мир через призму идеологии ещё оставался предметом веры, то его преемники окончательно вошли в колею «авторитетного дискурса», повторяя старые слова, но будучи не в силах соотнести их с объективными процессами мирового развития. Именно в 1970—1980-е гг., когда военно-стратегическая неуязвимость СССР была наконец надёжно гарантирована, в советской политической элите стремительно распространялись уныние и апатия. Леонид Брежнев и его ближайшее окружение зацикливались на угрозах и вызовах, которые Сталин и Хрущёв, скорее всего, просто оставили бы без внимания. Теряя ориентиры для стратегического планирования, советское военно-политическое руководство поставило во главу угла единственную задачу, очевидность которой не вызывала сомнений и вытекала из личного опыта его членов – необходимость предотвращения «сценария 1941 года».

Для Брежнева был в целом характерен стратегический прагматизм, однако он определялся механистичной логикой[28]. В апогее ракетно-ядерного противостояния, когда взаимная уязвимость сделалась основой стратегической стабильности, Советский Союз так и не сумел принять в качестве политико-стратегической вводной презумпцию своей беспомощности перед лицом ядерного нападения[29]. Гарантированное взаимное уничтожение считалось пассивной формой противодействия, а пассивность претила советской стратегической культуре, так как служила укоризненным напоминанием о событиях июня 1941 года[30]. Соотношение военных потенциалов казалось советскому руководству не статичным, но динамичным параметром. Одна из сторон в каждый конкретный момент времени должна была либо опережать оппонента, либо рассчитывать вырваться вперёд. Вне зависимости от своих военно-технических успехов советская сторона была убеждена в неустойчивости достигнутого стратегического баланса[31].

Одним из важнейших эпизодов в генезисе стратегической линии Брежнева стало Ялтинское совещание в июле 1969 года. Оно началось как научно-технический спор с целью выбора одного из двух перспективных ракетных комплексов для запуска в серийное производство – разработки Михаила Янгеля (рассчитанной на нанесение ответного удара) или Владимира Челомея (созданной как оружие первого удара)[32]. К перерастанию научно-технического спора в стратегический никто, включая Брежнева, оказался не готов. СССР так до конца и не смог решить, принять ли за основу ядерной стратегии идею превентивного или ответного действия. В результате в серийное производство были параллельно запущены оба комплекса.

С течением времени разрушительные тенденции лишь усугублялись. Крайне нервозной оказалась советская реакция на объявленную США программу развития СОИ, и в особенности на развёртывание в Западной Европе американских баллистических ракет средней дальности. СОИ настолько давила на психику советского руководства, что пришедший к этому времени к власти Михаил Горбачёв стремился увязать сокращение вооружений с требованием прекращения этой программы. Качество горбачёвских решений едва ли уступало тому, что демонстрировало поколение Брежнева, однако в ситуации острого внутреннего кризиса этого было уже недостаточно. Горбачёв искал пути снижения деформирующей экономику военно-стратегической нагрузки, но не мог их найти. Избранный в итоге метод односторонних уступок лишний раз подчеркнул историческую обречённость советского эксперимента.

Элементы современной российской стратегической культуры

Крах Советского Союза открывал широкий спектр возможностей для переосмысления места России в мире. Вопрос о роли Бориса Ельцина в выборе внешнего дизайна нового государства ждёт подробного изучения в будущем, однако некоторые важные вещи просматриваются уже сейчас. Прежде всего с именем первого президента, очевидно, связано «переизобретение» модели позиционирования России вовне как великой державы с приставкой «демократическая»[33]. Применительно к сфере международных отношений эта вывеска означала лишь разрыв с коммунистической идеологией, которая рассматривалась как ключевой фактор краха СССР. Ни о каком превращении России в игрока «второй лиги» Ельцин, вероятно, не думал. Бывший лидер демократической оппозиции очень быстро ощутил себя новым хозяином страны, переходившим на дружескую ногу с президентом США и канцлером Германии.

Парадокс периода, открытого в 1991 г., состоит в том, что демонтаж идеологического каркаса советской государственности, отказ от «авторитетного дискурса», неожиданно способствовал устранению пороков, которыми страдало стратегическое мышление элит в поздние советские времена. Главное, что исчезло – разрушавшее волевое начало у советских руководителей ощущение неуверенности в себе, неочевидности базовых догматов. Ликвидация властной монополии КПСС и сам роспуск Советского Союза воспринимались российским руководством как добровольный исторический шаг, сделанный во имя интересов всего человечества. Одно это, по мнению Москвы, обеспечивало ей место за столом великих держав. Россия не просто вернулась на «столбовую дорогу цивилизации», а оказалась на ней в первых рядах. При всей противоречивости внешнеполитического поведения в начале 1990-х гг., Ельцин был уверен в том, что история – на его стороне.

Представления же о великодержавности в Кремле оставались неизменными. Уже в 1994 г. в первом издании «Записок президента» Ельцин откровенно написал: «“Ельцинская” Россия заняла место Советов в международной политике. Унаследовав всю драматическую историю СССР, начиная с 1917 года. Не говоря уж о наследстве Российской империи, которое мы тоже весьма явственно ощущаем»[34]. Российское руководство унаследовало от советской элиты, частью которой оно так или иначе являлось, традиционное видение национальной безопасности, основанное на принципах сфер влияния и баланса сил[35]. Вероятно, считалось, что старая «имперская» политика станет просто неактуальной: все задачи обеспечения безопасности Москва решит в диалоге с новыми партнёрами на основе набора общих ценностей при условии признания решающего российского вклада в преодоление блоковой конфронтации.

Вопрос о том, насколько реалистичными были эти расчёты, требует отдельного анализа, но стоит отметить, что альтернатив им, вероятно, не имелось. Внешнеполитический дискурс российской либеральной интеллигенции, доминировавшей в общественном мнении в первой половине 1990-х гг., был настолько выхолощен с точки зрения базового стратегического планирования, что едва ли мог фигурировать в качестве руководства к действию. Это объясняет достаточно быстрый закат «козыревской» внешнеполитической повестки, которая после 1992 г. всё более наглядно демонстрировала свою бесперспективность[36].

Как показывает пример современной Украины, ситуация, когда страна переоценивает собственное значение в мировых делах и пытается с этой позиции диктовать условия более сильным игрокам, часто чревата для неё катастрофой. Однако в случае с Россией мировосприятие её элиты, сколь бы причудливым оно ни казалось внешним наблюдателям, становилось фактором международной политики. Как признаёт Анатолий Адамишин, работавший в начале 1990-х гг. заместителем Андрея Козырева, «даже в ослабленном состоянии Россия могла претендовать на большее, чем младший партнёр США»[37]. Избавившись от позднесоветского комплекса неполноценности, Москва видела себя в клубе мировых лидеров в полной уверенности, что имеет на то право. Её порыв к великодержавности можно было принимать или прямо отвергать, но не игнорировать. В последнем случае российское руководство рано или поздно неизбежно пришло бы к выводу, что сама возможность диалога с Западом бесперспективна, а это в свою очередь вело к переоценке результатов демонтажа СССР.

В этом смысле фраза о распаде Советского Союза как о «крупнейшей геополитической катастрофе» обозначала важный сдвиг в стратегическом мышлении.

По мере исчерпания возможностей укрепления внешнеполитических позиций России в диалоге с Западом 1991 г. всё чаще оценивался со знаком минус.

Оставаясь символической доминантой, он задавал иное – ревизионистское – целеполагание международной деятельности. Несоответствие политики Соединённых Штатов и их союзников российским ожиданиям трактовалось как знак их двуличия и лицемерия, хотя с западной точки зрения для этого едва ли имелись основания.

Политику в духе сфер влияния, которая считалась опасным анахронизмом уже в 1920-е гг., на Западе приняли вынужденно по итогам триумфальной победы СССР во Второй мировой вой­не и избавились от неё сразу, как появилась такая возможность. Модель глобального развития на основе единых ценностей, норм и институтов логически предполагала постепенное преодоление конфликтной природы международных отношений и вытеснение стратегического планирования в качестве инструмента их регулирования. Российскую приверженность традиционной концепции безопасности, которая виделась Москвой как структурирующая для всей архитектуры международных институтов, на Западе могли рассматривать лишь как пережиток, либо (позднее) как проявление политического цинизма, разрушающего саму возможность доверительного диалога[38]. Как и накануне Второй мировой вой­ны, нарастание взаимных подозрений в лицемерии и цинизме, завело российско-западные отношения в тупик.

* * *

В 1946 г., покидая навсегда здание МИД на Кузнецком Мосту, Литвинов сделал в интервью американскому журналисту Ричарду Хоттлету громкое и для того времени скандальное заявление: советское руководство исповедует «отжившую концепцию безопасности», основанную на императиве расширения контролируемой территории, которая в перспективе ведёт к прямому столкновению с США и их союзниками[39]. Сегодня и в России, и на Западе можно слышать похожие утверждения[40]. Между тем наблюдатели упускают из виду, что российская стратегическая культура в том виде, в котором она сложилась в XX веке, тяготеет к максимально возможному усвоению «парадоксальной логики» стратегии[41].

У этой ориентации есть целый ряд издержек, которые сказываются, как правило, в период устойчивого мирного развития. Однако она становится достаточно успешной в переломные периоды, когда правилом мировой политики является конфликт. Коль скоро человечество, очевидно, не собирается в обозримой перспективе жить в мире с самим собой, и война, как заметил ещё Алексис Токвиль, останется важным средством «лечения некоторых застарелых болезней»[42] современного общества, стратегия продолжит определять характер взаимоотношений между государствами.

Вызов российской стратегической культуре, как кажется, заключается не в необходимости ее? коренной ломки. Опыт ХХ века говорит, что ахиллесова пята стратегии в исполнении российских элит – стремление к ее? упрощению, подчинение собственно стратегического целеполагания политическому. Политика тесно связана со стратегией, но говорят они на разных языках. Величие Германии в XIX веке обеспечили два выдающихся государственных деятеля – Отто Бисмарк и Гельмут Мольтке, которые выработали эффективную модель «разделения труда» при реализации амбициозной внешней политики.

Российская традиция централизации политических решений неоднократно препятствовала непредвзятому анализу, следствием чего являлись тяже?лые кризисы, подчас представлявшие экзистенциальную угрозу стране.

Рефлексия по этому поводу является объективной необходимостью как для политиков, так и для экспертного сообщества.

Авторы:

Александр Вершинин, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ХХ–XXI веков исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, старший научный сотрудник Центра междисциплинарных исследований ИНИОН РАН.

Алексей Кривопалов, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

Исследование выполнено за счёт гранта Российского научного фонда (проект № 23–28–00622 «Стратегическая культура великих держав в XX–XXI вв.: сравнительно-историческое исследование (на примере России и США)»).

СНОСКИ

[1] Snyder J.L. The Soviet Strategic Culture: Implications for Limited Nuclear Operations. Santa Monica, CA: RAND Corporation, 1977. 40 p.

[2] См.: Алексеева Т.А. Стратегическая культура: эволюция концепции // Полис. Политические исследования. 2012. No. 5. С. 130–147; Белозёров В.К. Методы анализа стратегических культур // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2022. Т. 15. No. 5. С. 29–49; Истомин И.А. Логика поведения государств в международной политике. М.: Аспект-пресс, 2018. 296 с.; Кокошин А.А. Стратегическое управление: теория, исторический опыт, сравнительный анализ, задачи для России. М.: РОССПЭН, 2003. 528 с.; Ливен Д. Российская империя и её враги с XVI века и до наших дней. М.: Европа, 2007. 678 с.; Цымбурский В.Л. Остров Россия. М.: РОССПЭН, 2007. 544 с.; Gray C.S. War, Peace and International Relations. An Introduction to Strategic History. L.: Routledge, 2007. 320 p.; Katzenstein P.J. (Ed.) The Culture of National Security: Norms and Identity in World Politics. N.Y.: Columbia University Press, 1996. 560 p.

[3] Свечин А.А. Стратегия. М.: Военный вестник, 1927. С. 23.

[4] См.: Бордаче?в Т.В. О ранней истории и географии российской внешней политики // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 22–45.

[5] Хеншелл Н. Миф абсолютизма. СПб.: Алетейя, 2003. С. 75.

[6] Schroeder P. Containment Nineteenth Century Style: How Russia was Restrained. In: D. Wetzel, R. Jervis, J.S. Levy (Eds.), Systems, Stability, and Statecraft. Essays on the International History of Modern Europe. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2004.

[7] Steiner Z. The Lights that Failed: European International History, 1919–1933. N.Y.: Oxford University Press, 2005. P. 131–175.

[8] Ulam A. Expansion and Coexistence. The History of Soviet Foreign Policy. Washington, DC: Praeger, 1968. P. 12–30.

[9] Leites N.C. A Study of Bolshevism. Glencoe, IL: The Free Press, 1953. P. 28, 429–441.

[10] Гефтер М. 1917. Неостановленная революция. Сто лет в ста фрагментах. Разговоры с Глебом Павловским. М.: Европа, 2017. С. 122.

[11] Юрчак А.В. Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 50–52.

[12] Клаузевиц К. О войне / Пер. с нем. А. Рачинского. М.: Логос, 1998. С. 58.

[13] Сталин И.В. Сочинения в 18 т. Т. 6. М.: Издательство политической литературы, 1947. С. 150–154.

[14] Roberts G. Stalin’s Library: A Dictator and His Books. New Haven & London: Yale University Press, 2022. P. 155–156.

[15] Кен О.Н. Сталин как стратег (между двумя войнами). В кн.: Г.О. Павловский (Ред.), Русский журнал 2004. Войны XX века. М.: Русский институт, 2004. С. 53.

[16] Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Пер. с англ. Л.Ю. Пантина. М.: РОССПЭН; Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2008. С. 36.

[17] Берлин И. История свободы. Россия. М.: Новое литературное обозрение, 2001. С. 377.

[18] Сталин И.В. Речь на пленуме ЦК РКП(б) 19 января 1925 г. / И.В. Сталин // Сочинения в 18 т. М.: Издательство политической литературы, 1952. С. 11–14.

[19] Jackson P. Europe: The Failure of Diplomacy, 1933–1940. In: R.J.B. Bosworth, J. Maiolo (Eds.), The Cambridge History of the Second World War. Vol. 2: Politics and Ideology. Cambridge: Cambridge University Press, 2015. P. 241–242.

[20] Киссинджер Г. Дипломатия / Пер. с англ. В. Львова. М.: Ладомир, 1997. С. 287.

[21] Obitchkina E. Le projet soviétique de l’Europe de l’après-guerre: entre idéologie et réalisme (1943–1945) // Guerres mondiales et conflits contemporains. 2019. No. 275. P. 69.

[22] Berlin I. The Soviet Mind. Russian Culture under Communism. Washington, DC: Brookings Institution Press, 2004. P. 91–92.

[23] Borowski H.R. A Hollow Threat. Strategic Air Power and Containment before Korea. Westport, CT: Greenwood Press, 1982. 242 p.

[24] Сталин И.В. Сочинения в 18 т. Т. 18. Тверь: Союз, 2006. С. 389.

[25] Хлевнюк О.В. Сталин. Жизнь одного вождя: биография. М.: АСТ, 2015. С. 131–132.

[26] Юрчак А.В. Указ. соч. С. 108.

[27] Rosenberg D.A. A Smoking Radiating Ruin at the End of Two Hours. Documents of American Plans for Nuclear War with the Soviet Union, 1954-1955 // International Security. Winter 1981–1982. Vol. 6. No. 3. P. 3–38.

[28] Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачёва. М.: Международные отношения, 1994. С. 249.

[29] Gray C.S. Op. cit. P. 213.

[30] Hines J.G. Soviet Strategic Intentions 1965–1985; an Analytical Comparison of U.S. Cold-War Interpretations with Soviet Post-Cold-War Testimonial Evidence. Doctor of Philosophy. University of Edinburgh. 1995. Р. 30, 42.

[31] Ibid. Р. 11–12, 24.

[32] Hines J.G. Op. cit. Р. 216.

[33] Тренин Д.В. Интеграция и идентичность: Россия как «новый Запад». М.: Европа, 2006. С. 70.

[34] Ельцин Б.Н. Записки президента: Размышления, воспоминания, впечатления. М.: РОССПЭН, 2008. С. 161.

[35] Götz E., Staun J. Why Russia Attacked Ukraine: Strategic Culture and Radicalized Narratives // Journal of Strategic Studies. 2022. Vol. 43. No. 3. P. 482–497.

[36] Цыганков А.П. Внешняя политика России от Горбачёва до Путина. Формирование национального интереса. М.: Научная книга, 2008. С. 86–87.

[37] Адамишин А.Л. В разные годы. Внешнеполитические очерки. М.: Весь мир, 2016. С. 230.

[38] См.: Сушенцов А.А. Внешняя политика России и стратегическая культура: диалог с Уильямом Уолфортом об исследовательской парадигме // Quaestio Rossica. 2020. Т. 8. No. 2. С. 369–381; Тренин Д.В. «Либо проиграем, либо станем чище и добрее». Дмитрий Тренин о расколе между Западом и Россией // Carnegie Endowment for International Peace. 01.10.2020. URL: https://carnegiemoscow.org/2020/10/01/ru-pub-82841 (дата обращения: 16.10.2023).

[39] Зубок В.М. Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачёва. М.: РОССПЭН, 2011. С. 55.

[40] См., например: Баунов А.Г. От личного к общественному. Внешняя политика Путина как зеркало истории и современности // Россия в глобальной политике. 2020. Т. 18. No. 1. С. 81–96; German T. Harnessing Protest Potential: Russian Strategic Culture and the Colored Revolutions // Contemporary Security Policy. 2020. Vol. 41. No. 4. P. 541–563.

[41] Люттвак Э. Стратегия. Логика войны и мира / Пер. с англ. А.Н. Коваля, Н.Н. Платошкина. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2012. С. 15–16.

[42] Токвиль А. Демократия в Америке. М.: Прогресс, 1992. С. 469.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721894 Александр Вершинин, Алексей Кривопалов

«Японская доктрина Монро»: корни и плоды

Реализация концепции естественной сферы влияния в Японии оказалась травматичнее, чем американский оригинал

ВАСИЛИЙ МОЛОДЯКОВ

Доктор политических наук, профессор университета Такусёку (г. Токио).

В начале 1920-х гг. в европейской и американской прессе замелькало выражение «японская доктрина Монро». После «Маньчжурского инцидента» 1931 г.[1] оно стало общеупотребительным и как будто бы общепонятным, не требующим дополнительных объяснений. Как правило, им обозначалась новая, более активная фаза экспансии Японии, а синонимом служил лозунг «Азия для азиатов!». Откуда взялась «японская доктрина Монро»? И можно ли вообще называть такую политику «доктриной»?

Оригинальная американская доктрина Монро, заявленная в 1823 г. пятым президентом Соединённых Штатов, допускает две интерпретации: экспансионистскую и изоляционистскую. Противоречие между ними – только кажущееся. Экспансионистская: всё Западное полушарие – наше, и другим державам здесь нечего делать. Изоляционистская: мы ограничиваемся Западным полушарием, не участвуем в foreign wars, будь то «иностранные», «внешние» или просто «чужие» войны. Непременное условие и того, и другого: признание безусловного цивилизационного превосходства страны – носителя доктрины, ибо как иначе обосновать её право и «миссию» управлять другими.

Экспансия во имя модернизации

Идея национального превосходства Японии, её императорского дома, государства и народа в силу их божественного происхождения лежит в основе традиционалистских и консервативно-революционных учений «школы национальных наук» (кокугакуха) и «школы Мито» (Мито гакуха), сложившихся во второй половине XVIII и первой трети XIX веков. В 1850-е гг., когда Япония впервые со второй половины XVII столетия столкнулась с радикальным внешним вызовом – попытками европейских держав и США «открыть» её, – этот тезис стал одним из ключевых в идеологии «почитания императора» (сонно), под которым сторонники модернизации вели борьбу против одряхлевшей за 250 лет политической системы сёгуната Токугава (бакуфу). Почти все японские модернизаторы были убеждёнными националистами и видели в модернизации не цель, а средство сохранить национальную независимость в условиях внешнего давления, а затем стать вровень с великими державами. Именно таковы были стратегические цели нового поколения, точнее, минимум двух поколений японской элиты, заявивших о себе в 1850-е гг., ставших хозяевами положения к середине 1860-х гг. и пришедших к власти в результате консервативной революции Мэйдзи исин (1868).

Политика сёгуната Токугава на протяжении почти всего его существования (от создания бакуфу в городе Эдо (нынешний Токио) в 1603 г. до первого визита «чёрных кораблей», американской эскадры под командованием Мэтью Пэрри в тот же Эдо в 1853 г.) была принципиально изоляционистской, а сфера интересов не простиралась за пределы Японского архипелага. Даже учитывая, что изоляция страны никогда не была столь всеобъемлющей, как заявлялось, стратегия властей оставалась изоляционистской. Идея национального превосходства не породила стремления к экспансии, последние попытки которой относились к 1590-м гг. (неудачные походы Тоётоми Хидэёси[2] в Корею и Китай). Сёгунат «открыл» Японию для «рыжих варваров» вопреки собственному желанию, под давлением, за которым стояло колоссальное военное и техническое превосходство. Заключённые с иностранными державами неравноправные договоры дали оппозиции ещё один эффектный лозунг – «изгнание варваров» (дзёи).

Новая политическая элита не в меньшей, а то и в большей степени, чем старая, придерживавшаяся концепции национальной исключительности, взяла курс на модернизацию и одновременно начала делать первые шаги в направлении экспансии. Однако диктовались они прежде всего внутриполитическими соображениями. Окончательное инкорпорирование острова Эдзо, переименованного в Хоккайдо (1869), на севере и присоединение королевства Рюкю (современная префектура Окинава) на юге (1872) завершили формирование национальной территории. Интервенция на принадлежавший цинскому Китаю остров Тайвань (1874) в отместку за убийство аборигенами японских рыбаков двумя годами ранее должна была показать и самим японцам, и иностранцам силу и решительность нового правительства, способного действовать подобно «великим державам». Наконец, дискуссии внутри правительства о новом походе в Корею (1873), который так и не состоялся, были вызваны не только экспансионистскими идеями ряда лидеров во главе с Сайго Такамори, но и необходимостью «занять» самураев, которые, оставшись без гарантированного жалованья и привилегий, а многие и вовсе без службы, представляли потенциальную опасность для власти.

Первым масштабным актом экспансии Японии стала война с цинским Китаем в 1894–1895 гг., во многом спровоцированная соперничеством за влияние в Корее, которая переживала острый политический кризис из-за нежелания господствующей части элиты пойти по пути модернизации. По результатам Симоносекского мирного договора Япония получила принадлежавшие Китаю Тайвань и Пескадорские острова и хотела взять в аренду часть Ляодунского полуострова, но под давлением России, Германии и Франции (Тройственное вмешательство) была вынуждена отказаться от попытки получить опорный пункт на континенте.

Откуда у японской правящей элиты появились столь ярко выраженные экспансионистские настроения? Ответ прост: под влиянием Запада. Модернизация Японии в период Мэйдзи проходила по западным образцам, она была тотальной и затронула все сферы деятельности государства, а затем и жизни общества.

К моменту японо-китайской войны успех модернизации Японии был очевидным, как и то, что страна успешно отстояла национальную независимость. Японцы вслед за этим занялись модернизацией Тайваня, ставшего японской колонией, и готовы были заняться модернизацией Кореи, рассчитывая включить её в свою сферу влияния. Важнейшая причина такого стремления «помочь» соседям коренилась в западных идеях.

Руководство хотело не просто уравнять Японию с «великими державами», но и добиться признания ими такого статуса. В то время наличие колоний было непременным атрибутом «великой державы». Нидерланды, Бельгия и Португалия считались таковыми только благодаря заморским владениям. Испания потеряла значительную часть международного престижа вместе с колониями, которые ей пришлось уступить США в 1898 г. после поражения в войне. В случае Тайваня и особенно Пескадорских островов действовал ещё один фактор: влияние на передовых офицеров японского флота идей Альфреда Тайера Мэхэна о «морской силе» и необходимости обладать «островами в океане» для дальнейшей экспансии, к чему ожидаемо стремились военные.

Однако обладать колониями было недостаточно – требовалось ещё показать миру способность и умение «цивилизовать дикарей», как тогда выражались.

Это считалось монополией «белых» христианских держав. На Тайване «небелая» и нехристианская Япония такой экзамен выдержала и во второй половине 1900-х гг. «великие державы» признали это.

«Восток для Востока»

Тем временем «великие державы» развернули экспансию в ослабевшем цинском Китае. Это не могло пройти мимо внимания Японии, не просто ущемлённой, но публично униженной Тройственным вмешательством: договор с Китаем был уже ратифицирован японским императором, когда пришлось отказаться от соответствующих статей. Вскоре после окончания войны в Японию хлынули китайские студенты и стажёры – изучать западные науки, изложенные языком иероглифов. Именно тогда в Японии возникла идея «культурного единения» (добун) с Китаем, которая позднее ляжет в основу того, что на Западе назовут «паназиатизмом» (Pan-Asianism), а в Японии «великоазиатизмом» (дайадзиасюги). Нетрудно и здесь увидеть западное влияние – хотя бы со стороны панславизма, в основе которого лежала идея культурного и религиозного единения славянских народов.

Наиболее заметным проповедником этих идей стал князь Коноэ Ацумаро (1863–1904), состоявший в родстве с императорским домом, председатель палаты пэров в 1896–1903 гг. и глава школы пэров Гакусюин с 1895 года. На протяжении пяти лет (1885–1890) он жил и учился в Европе, в основном в Германии – классической стране национализма в ту эпоху. Не оттуда ли среди прочих «плодов учёности» он привёз представления о возможности и желательности национального и культурного единения, преодолевающего государственные границы? Наследие «школы национальных наук» и «школы Мито» в их позднейших изводах стало идеологической основой преобразований консервативной революции Мэйдзи исин, но модерной Японии и национализм требовался модерный.

Коноэ был уверен, что искренний равноправный союз Японии с «белыми» державами невозможен, пока на Западе доминирует идеология «бремени белого человека», а предпосылок её исчезновения или ослабления в конце XIX века не наблюдалось. Соперничать с великими державами в одиночку Япония не могла. Коноэ и его единомышленники сделали ставку на Китай – ослабленный, что позволяло надеяться на доминирование над ним, но обладающий колоссальными ресурсами. Для улучшения отношений с Китаем в 1898 г. было создано Общество культурного единения Восточной Азии (Тоа добункай), а в 1900 г. в Нанкине (в 1901 г. переведена в Шанхай) учреждена Школа культурного единения Восточной Азии (Тоа добун сёин). Хотел ли Коноэ поработить Китай или искренне стремился к союзу с ним в деле общего противостояния «белому империализму»? В японской идеологии и политике цинизм причудливо переплетался с идеализмом. Речь шла об общей борьбе, но под японским руководством, потому что японцам уже удалось добиться равноправия с великими державами.

«Восток – это Восток для Востока», – любил повторять Коноэ. Эту фразу можно считать одной из формулировок того, что в те же самые годы Владимир Соловьёв в «Краткой повести об антихристе» назвал «панмонголизмом». Перечитаем: «Подражательные японцы, с удивительною быстротою и успешностью перенявши вещественные формы европейской культуры, усвоили также и некоторые европейские идеи низшего порядка. Узнав из газет и из исторических учебников о существовании на Западе панэллинизма, пангерманизма, панславизма, панисламизма, они провозгласили великую идею панмонголизма, т.е. собрание воедино, под своим главенством, всех народов Восточной Азии с целью решительной борьбы против чужеземцев, т.е. европейцев.

Воспользовавшись тем, что Европа была занята последнею решительною борьбою с мусульманским миром в начале ХХ века, они приступили к осуществлению великого плана – сперва занятием Кореи, а затем и Пекина, где они с помощью прогрессивной китайской партии низвергли старую маньчжурскую династию и посадили на её место японскую. С этим скоро примирились и китайские консерваторы. Они поняли, что из двух зол лучше выбрать меньшее и что свой своему поневоле брат. Государственная самостоятельность старого Китая всё равно была не в силах держаться, и неизбежно было подчиниться или европейцам, или японцам. Но ясно было, что владычество японцев, упраздняя внешние формы китайской государственности, оказавшиеся притом очевидно никуда не годными, не касалось внутренних начал национальной жизни, тогда как преобладание европейских держав, поддерживавших ради политики христианских миссионеров, грозило глубочайшим духовным устоям Китая. Прежняя национальная ненависть китайцев к японцам выросла тогда, когда ни те, ни другие не знали европейцев, перед лицом которых эта вражда двух сродных наций становилась междоусобием, теряла смысл. Европейцы были вполне чужие, только враги, и их преобладание ничем не могло льстить племенному самолюбию, тогда как в руках Японии китайцы видели сладкую приманку панмонголизма, который вместе с тем оправдывал в их глазах и печальную неизбежность внешней европеизации. “Поймите, упрямые братья, – твердили японцы, – что мы берём у западных собак их оружие не из пристрастия к ним, а для того, чтобы бить их этим же оружием. Если вы соединитесь с нами и примете наше практическое руководство, то мы скоро не только изгоним белых дьяволов из нашей Азии, но завоюем и их собственные страны и оснуем настоящее Срединное царство надо всею вселенною”. <…> Рассудительные китайцы находили это основательным, и японская династия прочно утвердилась. Первою её заботою было, разумеется, создание могучей армии и флота. Большая часть военных сил Японии была переведена в Китай, где составила кадры новой огромной армии. Японские офицеры, говорившие по-китайски, действовали как инструкторы гораздо успешнее отстранённых европейцев, а в бесчисленном населении Китая с Маньчжурией, Монголией и Тибетом нашлось достаточно пригодного боевого материала. Уже первый богдыхан из японской династии мог сделать удачную пробу оружия обновлённой империи, вытеснив французов из Тонкина и Сиама, а англичан из Бирмы и включивши в Срединную империю весь Индокитай…»[3].

Когда в Японии заговорили о доктрине Монро (монросюги, дословно «монроизм»)? Уже в начале 1905 г. советник Юридического бюро кабинета министров, дипломат и правовед Акияма Масаносукэ (1866–1937) познакомил с ней читателей академического «Журнала международного права»[4]. Автор представил её как иностранную доктрину на поучение соотечественникам, но с «культурным единением Восточной Азии» новый «бренд» соперничать не мог. Случайно или нет, но статья вышла в разгар Русско-японской войны, когда японские эмиссары старались перетянуть на свою сторону президента Теодора Рузвельта, сформулировавшего в 1904 г. «следствие» (дополнение) доктрины Монро, позволявшее США вмешиваться в конфликты европейских стран со странами Центральной и Южной Америки.

Исход Русско-японской войны оказал огромное влияние не только на Японию и Россию, но и на всю Азию.

Казалось, что недавние пророчества Соловьёва, вызывавшие насмешки, сбываются на глазах. Слово Валерию Брюсову – внимательному наблюдателю и проницательному аналитику.

«Многовековая дремота Дальнего Востока была разбужена громом скорострельных пушек. Очнувшись от своего сна, китайцы и японцы увидели свои гавани в руках “белолицых дьяволов”, свою торговлю – захваченной европейскими купцами, которые к тому же непременно хотели навязать покупателям вместе со стальными изделиями и мануфактурами также свою религию. Оправившись несколько от первого потрясения, желтолицые решили дать насильникам отпор. “Азия для азиатов”, – этот лозунг был провозглашён на нашей памяти. Гул японских побед пронёсся далеко по Азии, всколыхнул не только Китай, но даже, казалось бы, чуждую Индию, нашёл свой отголосок и в странах Ислама, почувствовавших, что борьба идёт с общим врагом. Первая, в новое время, открытая победа не-европейцев над европейцами, быть может, самое замечательное событие последних веков. <…> Панмонголизм и панисламизм – вот две вполне реальные силы, с которыми Европе скоро придётся считаться. Третья такая сила должна зародиться в чёрной Африке. Европейцы совершенно напрасно думают, что Африка – страна, которую можно безнаказанно грабить целые века и население которой в ХХ веке можно держать в положении рабов, как то делают бельгийцы в своём Конго. Мы скоро услышим ещё один лозунг: “Африка для чёрных!” Народы Дальнего Востока с их чуждой, непонятной нам культурой, мир ислама, объединённый общей верой, и мир чёрных – вот три ближайших угрозы европейской культуре»[5].

Это фрагменты статьи «Новая эпоха во всемирной истории», опубликованной в 1913 г. по итогам Первой Балканской войны. Однако в её основе черновик неоконченной статьи «Метерлинк-утешитель (о “жёлтой опасности”)», писавшейся в разгар Русско-японской войны и ждавшей своего часа. Соловьёвский и брюсовский «панмонголизм» (преемственность между ними очевидна) не понравился бы единомышленникам князя Коноэ, но говорили они об одном и том же.

Made in Japan – по американскому лекалу

Первые японские авторы, сблизившие доктрину Монро с реалиями текущей политики, делали это применительно к ситуации в Китае, ставшем ареной политического и экономического соперничества Японии и США. В 1911 г. профессор Токийского университета Тати Сакутаро (1874–1943), специалист по международному праву, опубликовал статью «Доктрина Монро и Дальний Восток». В ней внимание акцентировалось на юридической состоятельности «специальных интересов» Японии в Китае и на том, что они не противоречат «доктрине Хэя» – политике «открытых дверей» и «равных возможностей» в Китае, провозглашённой в 1899 г. госсекретарём Джоном Хэем. Мастер дипломатичных формулировок, Тати осторожно поставил вопрос: не противоречит ли американская активность в Китае доктрине Монро?[6] Ссылки на доктрину Монро звучали в 1917 г. во время японо-американских переговоров, закончившихся соглашением Лансинга-Исии[7], по которому США признали наличие у Японии «специальных интересов» в Китае. Комментируя соглашение в том же журнале, Тати открыто связал его с доктриной Монро уже как понятием международной политики[8]. Появление подобных высказываний на страницах официозного журнала было воспринято как попытка Японии использовать доктрину Монро для оправдания дальнейшей экспансии. Отзвуки такого сближения есть и в послевоенной японской историографии[9]. Это было в духе князя Коноэ, хотя он и тем более его наследники мыслили гораздо шире – стратегически, а не только тактически.

Формулировка «восточная доктрина Монро» (Тоё монросюги) – т.е. доктрина Монро для Востока, а не просто на Востоке – возможно, впервые появилась на страницах «Внешнеполитического обозрения» в 1922 г. в заглавии одноимённой статьи Савада Юдзуру[10]. Не он придумал приложить доктрину Монро к японской политике в Азии в целом, но он одним из первых соединил два компонента. Тезис, что Япония может (подразумевается: должна) стать лидером Азии для «защиты» других её народов, не мог звучать в официальном дискурсе, потому что в тогдашней Азии не было независимых государств, кроме Сиама и распавшегося Китая, а «защита» народов колоний великих держав явно противоречила политике сотрудничества с ними, которую проводил Токио.

Тезис подхватили интеллектуалы, политики и общественные деятели националистической ориентации. В этом особенно преуспел главный идеолог «возрождения Азии» (фукко Адзиа), радикальный «национальный социалист» и знаток западной культуры, философ, экономист и заговорщик Окава Сюмэй (1886–1957) – одна из самых ярких фигур эпохи. Эти же круги взяли на вооружение другую американскую концепцию – Manifest Destiny, «предначертание судьбы» или «явное предначертание». Этот постулат, возникший в 1840-е гг. как оправдание завоеваний на Юге и на Западе, переживал второе рождение при президентах Уильяме Мак-Кинли и Теодоре Рузвельте после войны с Испанией – уже как обоснование заморской экспансии США, включая военные вторжения. Правящая элита Японии, вошедшая во вкус территориальных приобретений после войн с Китаем и Россией и участия в Первой мировой войне, должна была «сохранять лицо» или, по крайней мере, «оттенок благородства».

На международной арене её дипломаты демонстрировали приверженность общемировым трендам, поэтому ссылаться на божественное происхождение Японии как объяснение её «мировой миссии» было неловко.

Опыт старых колониальных империй – британской и французской – не годился для амбиций, распространявшихся за пределы уже имевшихся у Японии колоний. А вот ссылка на прецедент «великой демократии» и «империи свободы» подходила отлично. По крайней мере, в риторических целях.

До «Маньчжурского инцидента» и последовавшей за ним оккупации Маньчжурии частями Квантунской армии осенью 1931 г. Токио продолжал оглядываться на позицию великих держав и Лиги Наций. Быстрый и неприкрыто агрессивный захват Маньчжурии, осуждённый Лигой Наций и не входившими в неё США, радикально изменил ситуацию. Трудно поверить, но операцию спланировали не в генеральном штабе или в военном министерстве, это сделала группа авантюрно настроенных офицеров штаба Квантунской армии. В японском политическом лексиконе это называется старинным термином XV века гэкокудзё, что принято переводить как «низы одолевают верхи».

Участники Маньчжурского инцидента были уверены в поддержке широких военных кругов и общественного мнения, давно разогретого националистической пропагандой, и не ошиблись. Правительство, министерство иностранных дел оказались поставлены перед фактом. Создание нового государства Маньчжоу-го под полным японским контролем (фактически протекторат), признание его Японией на основании «права наций на самоопределение» и рассмотрение событий комиссией Лиги Наций (комиссия Литтона) в 1932 г. ещё сопровождались со стороны Токио ссылками на все традиционные формулы и «шибболеты» западной, в том числе американской, политической риторики.

В этом особенно преуспел красноречивый и превосходно знавший английский язык генеральный консул в Нью-Йорке, затем посол в Вашингтоне Сайто Хироси (1886–1939). Не упуская случая обратиться к американской аудитории – обычно деловой и университетской, и лучше всего по радио – он всячески подчёркивал сходство японской и американской политики, призывая обходиться без двойных стандартов. «Наши действия по аннексии Кореи были представлены как доказательство наших империалистических устремлений. Но эта аннексия произошла через десять лет после того, как Соединённые Штаты захватили Филиппины. Корея имеет меньшую территорию, чем Филиппины, и, напомню, всего тридцать лет назад стратегически угрожала нашей безопасности. С другой стороны, Филиппины не имеют таких географических отношений с США. Японцам не понять, почему наши действия надо называть империалистическими, а ваши альтруистическими. <…> У Японии нет агрессивных или империалистических замыслов на Дальнем Востоке или где-либо ещё. Её цель в Восточной Азии, как об этом неоднократно было заявлено публично и официально, состоит лишь в том, чтобы регион мог жить в безопасности, прогрессе и процветании»[11]. Фамилия пятого американского президента здесь не названа, но аудитория должна была почувствовать незримое присутствие доктрины Монро в красноречии Сайто, не забывавшего подчёркивать наличие «исторических основ» у «японо-американской дружбы».

Возглавлявший во время Маньчжурского инцидента департамент информации МИД Сиратори Тосио (1887–1949), выступая 5 октября 1933 г. в Сиэтле перед Japan Society, прямо связал действия Японии с доктриной Монро: «Наша позиция в отношении Китая не слишком отличается от позиции Соединённых Штатов в отношении Латинской Америки. Однако у нас несравненно больше оснований беспокоиться насчёт Китая, нежели у Америки в отношении центрально- и южноамериканских государств. Страну раздирает внутренняя борьба. Обширная территория находится под коммунистической властью, которая распространяется, как лесной пожар. Жизнь и собственность иностранных граждан каждый день подвергается опасности, что может легко вызвать вооружённую интервенцию той или другой страны. Перед лицом такой ситуации Японии требуется гораздо больше мужества, чем президенту Монро, чтобы проводить политику, аналогичную той, которую провозгласил он. С декларацией или без декларации, японцы ощущают, что они призваны сыграть ту же роль в своей части света, какую Америка сыграла в своей. Они чувствуют, что способны выполнить свой долг столь же добросовестно, как и американцы»[12].

С неожиданным и для японской, и для иностранной публики заявлением выступил в 1932 г. почтенный виконт Канэко Кэнтаро (1853–1942), член Тайного совета и бывший министр юстиции, имевший репутацию либерала и сторонника конституционного строя. Он окончил Гарвардский университет, где учился в одно время с Теодором Рузвельтом, с которым, однако, познакомился позже. В годы Русско-японской войны Канэко, давний сторонник японо-американской дружбы, был направлен правительством в США с лекционно-пропагандистской миссией и для возобновления личных контактов с Рузвельтом. Теперь виконт впервые поведал членам Американо-японского общества (America-Japan Society) в Токио, которое он создал и возглавлял с 1917 г. (года соглашения Лансинг-Исии!), и читателям нового официозного журнала на английском языке “Contemporary Japan”, предназначенного для иностранной аудитории, что обзавестись собственным вариантом доктрины Монро японцам ещё в 1905 г. приватно посоветовал сам Теодор Рузвельт, обещавший поддержать её[13]. С исторической точки зрения это было интересно, но пропагандистского значения не имело. Ветераны японского либерализма, даже титулованные, уже не котировались ни в Японии, ни за границей.

Собиратели «восьми углов»

Решение о выходе из Лиги Наций в 1933 г. хоть и не сразу, но сказалось на изменении политической риторики Японии. На сцену вышел человек, ставший воплощением японской доктрины Монро в её новом платье, точнее, в кимоно, – князь Коноэ Фумимаро, старший сын и наследник того самого князя Коноэ Ацумаро, о котором говорилось выше. Это имя хорошо известно в России[14], поэтому лишь напомню, что с 1916 г. он заседал в палате пэров, в 1933–1937 гг. был её председателем, а 4 июня 1937 г. возглавил кабинет министров. Месяц спустя ночная перестрелка у моста Марко Поло вблизи Пекина дала, как оказалось, старт новой японо-китайской войне. Япония нанесла войскам Чан Кайши ряд поражений и отказалась признавать его воюющей стороной, сделав ставку на его соперника Ван Цзинвэя. После ухода с поста главы правительства Коноэ стал председателем Тайного совета (1939–1940) и возглавил движение за авторитарную перестройку Японии через самоликвидацию партий, профсоюзов, общественных организаций и их слияние в единую «новую [политическую] структуру» (яп. синтайсэй).

Коноэ не вполне верно считали «королём, которого играет свита», но советников он подбирал талантливых и амбициозных (одним из них был журналист и аналитик Одзаки Хоцуми, друг и соратник Рихарда Зорге). Внешнеполитические идеи князя и его окружения включали масштабные проекты «нового порядка в Восточной Азии» (Дайтоа синтицудзё), затем «сферы сопроцветания Великой Восточной Азии» (Дайтоа кёэйкэн) – единого экономического пространства под руководством Японии и «японской расы» для противостояния западному империализму и советскому коммунизму[15]. Первый термин премьер Коноэ и министр иностранных дел его кабинета Арита Хатиро (1884–1965) официально обнародовали 3 ноября 1938 г., говоря о блоке Японии, Китая (прояпонский режим Ван Цзинвэя, находившийся в процессе становления) и Маньчжоу-го. Второй термин прозвучал 29 июня 1940 г. в радиовыступлении Арита, возглавлявшего МИД уже в правительстве адмирала Ёнаи Мицумаса (1880–1948), но дни этого «умеренного» кабинета были сочтены. Реализацией проекта, как и созданием «новой политической структуры», основой которой стала Ассоциация помощи трону (тайсэй ёкусанкай), занялся второй кабинет Коноэ, сформированный 22 июля 1940 года. Американца Монро уже никто не вспоминал, зато лозунг «Азия для азиатов!» зазвучал в японской пропаганде на многих языках.

Последним изводом японской доктрины Монро можно считать лозунг «объединить восемь углов под одной крышей» (хакко итиу), официальный статус которому придал всё тот же премьер Коноэ. Это замысловатое выражение восходит к древней японской исторической хронике «Анналы Японии» (Нихон сёки, 720 г.), где оно приписано первому легендарному императору Дзимму. Точнее, эти слова были ловко «препарированы» националистическим идеологом Танака Тигаку (1861–1939) ещё в начале ХХ века, но тогда большого распространения не получили. Кто именно вставил их в начало программного заявления второго кабинета Коноэ «Основы национальной политики» (в Японии такие документы всегда готовит коллектив авторов, причём основную работу над текстом делают чиновники низкого ранга) – неизвестно, да это и не важно. Сказанное подразумевало, что божественный японский император (точнее, только японский император) «отечески и милостиво» выполняет миссию установления всеобщего мира и процветания и объединяет для этого под своим водительством все народы (несогласных – силой).

Для европейцев и американцев подобная риторика звучала высокопарно, неубедительно и цинично, однако она соответствовала японскому мышлению и получила определённое распространение в Азии.

Апофеозом стало торжественное празднование в ноябре 1940 г. 2600-летия Японской империи. С началом войны на Тихом океане англо-американская пропаганда сделала хакко итиу синонимом «стремления к мировому господству». Япония и её азиатские союзники, находившиеся от неё в вассальной зависимости, попытались ответить созванной в Токио 5–6 ноября 1943 г. Великой Восточноазиатской конференцией (Дайтоа кайги) и принятой на ней Совместной декларацией стран Великой Восточной Азии. Несмотря на мощное пропагандистское сопровождение, никаких реальных результатов это мероприятие не дало. И дать не могло.

Поражение в войне на Тихом океане поставило крест на японской доктрине Монро, которая стала достоянием учёных. Те оценивают её, исходя из собственных научных и политических взглядов – но это уже совсем другая история.

Автор: Василий Молодяков – доктор политических наук, профессор университета Такусёку (г. Токио).

СНОСКИ

[1] Маньчжурский (Мукденский) инцидент – подрыв железной дороги около Мукдена (ныне Шэньян) 18 сентября 1931 г., ставший поводом для наступления Квантунской армии Японии на китайские позиции и начала захвата Маньчжурии японцами. По распространённой версии, это была провокация самой японской стороны.

[2] Здесь и далее все японские имена собственные не склоняются и приводятся в соответствии с принятым в Японии порядком: сначала фамилия, потом имя – а также в соответствии с принятой в России «поливановской» транскрипцией (названа в честь выдающегося лингвиста Е.Д. Поливанова).

[3] Соловьёв В.С. Сочинения. Т. 2. М.: Мысль, 1989. С. 736–737.

[4] Акияма М. Монросюги-о рондзу [О доктрине Монро] // Кокусайхо дзасси [Журнал международного права]. 1905. No. 1.

[5] Брюсов В. В эту минуту истории. Политические комментарии. 1902–1924. М.: АИРО-ХХI, 2013. С. 149, 153.

[6] Тати С. Монросюги то Кёкуто [Доктрина Монро и Дальний Восток] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1911. No. 7.

[7] Обмен нотами между государственным секретарём США Робертом Лансингом и чрезвычайным уполномоченным Японии в США Кикудзиро Исии 2 ноября 1917 года. США признали наличие особых интересов Японии в Китае. В обмен на это Япония признала американскую политику открытых дверей в отношении Китая. Китай об этой договорённости осведомлён не был.

[8] См.: Тати С. Нитибэй синкёсё [Новое японо-американское соглашение] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1917. No. 11; Его же. Нитибэй синкёсё то монросюги [Новое японо-американское соглашение и доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1918. No. 1. Для сравнения см.: Минокава Х. Нитибэй сэнгэн то монросюги. [Японо-американская декларация и доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1917. No. 11.

[9] Пасков С.С. Современная японская буржуазная историография. Проблемы политики Японии в Китае в конце XIX – первой четверти ХХ в. М.: Наука, 1982. С. 57–58.

[10] Савада Ю. Тоё монросюги [Восточная доктрина Монро] // Гайко дзихо [Дипломатический вестник]. 1922. No. 2.

[11] Saito H. Japan’s Policies and Purposes. Selection from Recent Addresses and Writings. Boston: Marshall Jones Co., 1935. Р. 4, 14.

[12] Сиратори Т. Новое пробуждение Японии. Политические комментарии. 1933–1945. М.: АИРО-ХХI, 2008. С. 37.

[13] См.: Kaneko K. A “Japanese Monroe Doctrine” and Manchuria // Contemporary Japan. 1932. Vol. 1. No. 2; Ching-Chun W. Theodore Roosevelt and Japan’s Monroe Doctrine // Pacific Affairs. 1936. Vol. 9. No. 1.

[14] Коноэ Фумимаро (1891–1945) – идеолог японской экспансии и сторонник укрепления связей с нацистской Германией и фашистской Италией в рамках Антикоминтерновского пакта. В июне 1945 г. правительство Японии намеревалось отправить его в Москву, чтобы уговорить СССР выступить в качестве посредника между Японией и западными союзниками при выходе из войны, однако Советский Союз отказался принять его. Покончил с собой перед арестом по обвинениям в военных преступлениях в декабре 1945 года.

[15] Lebra J.C. (Ed.) Japan’s Greater East Asia Co-Prosperity Sphere in World War II. Selected Readings and Documents. Kuala Lumpur: Oxford University Press, 1975. 212 p.

Япония. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721893 Василий Молодяков

Доктрина Монро, или Власть слова

Будущий мир может быть похож на эпоху классической доктрины Монро

АНДРЕЙ ИСЭРОВ

Кандидат исторических наук, заместитель декана факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

Для Соединённых Штатов Америки 1823 г. был временем счастливым. В политической жизни, казалось, наступил мир: партийные противоречия, которых боялись отцы-­основатели, знавшие, как гибли ренессансные итальянские республики, сходили на нет, но государство не перерождалось в деспотию. Ту короткую эпоху однопартийности (1815–1824) уже тогда назвали «эрой доброго согласия» (Era of Good Feelings). Приближалось пятидесятилетие Декларации независимости, и современники видели, что рискованный республиканский эксперимент не провалился: люди оказались способны к самоуправлению – страна не только не погрузилась в пучину гражданских войн, но быстро развивалась.

Ежегодное президентское послание Конгрессу 2 декабря 1823 г. было оптимистическим и завершалось утверждением, что всеми достигнутыми благами (blessings) страна обязана «совершенству (excellence) наших [республиканских] учреждений (institutions)». В тексте объёмом почти в один авторский лист президент Джеймс Монро говорил и о больших успехах, выходивших за пределы одного года, – росте населения и территории, и о малых делах, вплоть до таких, казалось бы, не столь существенных, как обу­стройство волнорезов у впадения Делавэрского залива в океан. Много внимания, согласно уже сложившемуся обиходу, президент уделил внешней политике, и к этой области относились два места в послании (7-й, 48-й и 49-й абзацы), благодаря которым Монро, человек долгой и достойной карьеры, вошёл в школьные учебники.

В 7-м абзаце президент упоминает переговоры с Санкт-Петербургом по установлению границ на северо-западе континента, считая их подходящим случаем провозгласить «принцип, с которым связаны права и интересы Соединённых Штатов»: «американские континенты ввиду свободного и независимого положения, которого они добились и которое они сохранили, не должны впредь рассматриваться в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державы». В 48-м и 49-м абзацах президент говорит о войнах за независимость Испанской Америки: «В войнах европейских держав, в вопросах, касающихся их самих, мы никогда не принимали участия, и это согласуется с нашей политикой. <…> Политическая система союзных держав… существенно отличается от политической системы Америки. <…> Искренние и дружественные отношения, существующие между Соединёнными Штатами и этими державами, обязывают нас заявить, что мы будем рассматривать любую попытку с их стороны распространить их систему на любую часть нашего полушария опасной для нашего спокойствия и безопасности. Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела существующих колоний или зависимых территорий любого европейского государства. Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели её сохранить и независимость которых мы признали при зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательство в их дела со стороны какой-либо европейской державы с целью их подчинения или контроля любым другим способом их судьбы иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединённым Штатам»[1].

Итак, Монро провозгласил принципы дальнейшей неколонизации американских континентов европейскими державами и взаимного невмешательства государств Старого и Нового Света. За несколько дней до обнародования президентского послания, 27 ноября, государственный секретарь США Джон Куинси Адамс направил русскому посланнику в Вашингтоне барону Фёдору Тейлю конфиденциальную вербальную ноту, где, помимо этих принципов, выдвинул ещё один, неперехода (no-transfer), – невозможности передачи колониальных владений в Америке от одной державы другой. Для Адамса непереход составлял вместе с неколонизацией и невмешательством неотъемлемую часть «объединённого политического курса» (combined system of policy)[2]. Доктриной Монро эти принципы назовут лишь почти через тридцать лет[3]. Ни Адамс, несмотря даже на присущее ему высокое мнение о себе, ни Монро, вероятно, не думали, что эти несколько фраз ждёт такая яркая, долгая, необычная судьба.

Покинуть «европейскую систему»

Что означали эти слова, почему они были сказаны, причём именно в конце 1823 г., и какое непосредственное воздействие оказали? Что знали президент, члены его администрации и другие североамериканские политики, как видели мир, оценивали угрозы и возможности?

Как возник российский след в 7-м абзаце о неколонизации? 4(16) сентября 1821 г. Александр I своим указом объявил российскими территориальными водами (береговым морем) пространство на беспрецедентные сто итальянских (морских) миль (около 1852 м) от северо-западного побережья Северной Америки с севера на юг вплоть до 51° с.ш. (чуть севернее нынешней южной канадской границы)[4]. За этим непродуманным, хотя, как выяснилось, неопасным решением стоял министр финансов Дмитрий Гурьев, который надеялся усилить позиции русских рыбаков и торговцев, часто уступавших британским и североамериканским конкурентам, в т.ч. и контрабандистам, в плохо защищённой, слабо заселённой Русской Америке. В Петербурге, впрочем, понимали нереалистичность притязаний. После официальных протестов Лондона и Вашингтона в январе и феврале 1822 г. русские дипломаты конфиденциально сообщали, что настаивать на выполнении указа не будут. Согласно конвенциям с США от 5(17) апреля 1824 г. и с Великобританией от 3(15) марта 1825 г., линия русского влияния была проведена севернее, по 54°40′, причём граница территориальных вод отстояла на 10 итальянских миль[5].

Поводом для 48-го и 49-го абзацев о невмешательстве был «западный вопрос»[6] – клубок противоречий, порождённый успешной борьбой за независимость стран, которые с середины 1850-х гг. объединят понятием «Латинская Америка»[7]. Стремясь подчинить Пиренеи, Наполеон планомерно усиливал давление на испанских Бурбонов, а 12 августа 1807 г. ультимативно потребовал от Лиссабона – союзника Лондона с 1703 г. – присоединиться к войне с Великобританией. После отказа наполеоновская армия стремительно оккупировала Португалию (19–30 ноября), однако 29 ноября, буквально за день до занятия французами Лиссабона, будущий король Жуан VI Браганса (в то время регент при своей душевнобольной матери) вместе с двором успели бежать – и столица Португальской империи надолго была перенесена в Рио-де-Жанейро. Когда в 1821 г. Либеральная революция в Португалии заставила Жуана VI вернуться в Лиссабон, его сын Педру I остался в Америке и 7 сентября 1822 г. провозгласил независимость Бразильской империи.

В мае 1808 г. Наполеон, сломив сопротивление Бурбонов, заставил их отречься от престола и сделал своего брата Жозефа испанским королём. Протест против навязанной смены законных правителей в американских владениях Испании запустил в мае 1810 г. войны за независимость, в основном завершившиеся к декабрю 1824 г. победой повстанцев повсюду, кроме Кубы и Пуэрто-Рико.

Политики и пресса в США в основном поддерживали «южных братьев», которые следовали их пути: республиканская революция против европейской метрополии, – но поддержка эта оставалась риторической. Вашингтон вёл сложные переговоры со слабевшим Мадридом, отвлечённым борьбой против повстанцев, и переговоры эти увенчались блестящим успехом: по договору Адамса—Ониса от 22 февраля 1819 г. (ратифицирован 22 февраля 1821 г.), Соединённые Штаты получили Флориду и, главное, – южную границу от Атлантического до Тихого океана с Новой Испанией, которая в год ратификации окончательно стала независимой, пусть ещё не признанной, Мексикой. Очевидно, трансконтинентальная южная граница подразумевала такую же границу на севере, с Канадой, препятствуя британской экспансии, и усиливала доводы в возможных спорах с Россией. После вступления договора Адамса—Ониса в силу Вашингтон признал независимость молодых испаноамериканских республик (май 1822 г.), за торговлю с которыми развернётся соперничество с Великобританией.

Священный союз, созданный державами-победительницами Наполеона в 1815 г., чтобы предотвратить революции и войны, сохранить законные (легитимные) монархии в их закреплённых Заключительным актом Венского конгресса (8 июня 1815 г.) послевоенных границах, принципиально ещё мог согласиться с распадом Португальской империи на две монархии, но должен был всеми силами противостоять республиканской войне за независимость. Наблюдателю могло показаться, что европейские монархи настроены решительно. 19 ноября 1820 г. на Троппау-Лайбахском конгрессе Священного союза (23 октября – 24 декабря 1820 г., 26 января – 12 мая 1821 г.) Вена, Берлин и Санкт-Петербург в ответ на оживление революционных движений в Южной Европе подписали протокол о праве государей на вмешательство для восстановления законной власти[8]. В феврале-апреле 1821 г. Габсбургская империя подавила революцию карбонариев в Италии, в апреле-октябре 1823 г. французы («сто тысяч сыновей Людовика Святого», как их, с привычным преувеличением, называли) восстановили абсолютную власть испанского короля Фердинанда VII, положив конец «либеральному трёхлетию» (1820–1823) – плоду революции Рафаэля де Риего. Интервенции были санкционированы Троппау-Лайбахским и Веронским (20 октября – 14 декабря 1822 г.) конгрессами. Не станет ли следующей целью Испанская Америка?

Широкий круг противников посленаполеоновской консервативной реставрации от конституционных монархистов до радикальных республиканцев-протосоциалистов видел в Веронском конгрессе триумф наступательной реакции. Однако никаких планов интервенции в Новый Свет в помощь Мадриду европейские монархи не строили ни в Вероне, ни где бы или когда бы то ни было – они прекрасно понимали и слабость Испании, и неизбежность отделения её американских владений[9]. Попавший в консервативную парижскую газету “Journal de Débats” в конце 1822 г. замысел французского министра иностранных дел Франсуа-Рене де Шатобриана (великий писатель руководил ведомством с декабря 1822 г. по август 1824 г.) поставить Бурбонов во главе испаноамериканских государств был лишь «мягким» (но и выгодным Парижу) сценарием неизбежного признания независимости, на который, кстати, Мадрид бы не согласился[10].

Если континентальные монархии внимательно следили за событиями в Испанской и Португальской Америке и выжидали, то Британская империя избрала иной курс. Ведущая морская держава остро понимала выгоды торговли с независимыми, слабыми американскими государствами в обход соглашений с Испанией и Португалией. Главным было не допустить усиления в Испанской Америке Франции, которой Фердинанд VII стал лично обязан. 24 ноября 1822 г. британский представитель на Веронском конгрессе герцог Веллингтон представил европейским дипломатам проект меморандума о признании суверенитета испаноамериканских республик[11]. 9 октября 1823 г. министр иностранных дел Джордж Каннинг совместно с французским послом в Лондоне князем Жюлем де Полиньяком подписали меморандум, в котором признали, что Мадрид свою власть в Новом Свете не восстановит, и взаимно отказались от присоединения бывших испанских владений (т.н. Меморандум Полиньяка). Суть этого курса Каннинг объяснит в палате общин 12 декабря 1826 г., уже после признания Лондоном независимости испаноамериканских государств в январе 1825 г.: «Я решил, что если Франция получит Испанию, то это будет Испания без Индий. Я вызвал к жизни Новый Свет, чтобы восстановить равновесие в Свете Старом»[12].

В августе-сентябре 1823 г. Каннинг несколько раз беседовал с посланником США в Лондоне Ричардом Рашем, предлагая Вашингтону совместные действия в Южной Америке, едва ли не стратегический союз в противовес континентальным державам[13]. Президент Монро, члены его администрации и даже отцы-основатели США – Томас Джефферсон и Джеймс Мэдисон, с которыми президент советовался, склонялись принять лестное предложение, но знающий, опытный дипломат Адамс точно понимал, что международное положение не несёт опасности Соединённым Штатам[14] и не хотел связывать страну обязательствами перед Лондоном. В этом нежелании идти на союз с британцами часто видят воплощение прославленных впоследствии «первооснов» ранней внешней политики США, выраженных в Прощальном послании (1796) первого президента Джорджа Вашингтона и в первой инаугурационной речи президента Джефферсона (1801): «расширяя наши торговые связи», иметь с иностранными державами «возможно меньше политических связей»; европейские интересы «не имеют никакого или имеют очень дальнее отношение» к нашим; «воздерживаться от постоянных союзов с любой частью зарубежного мира» (Вашингтон); «мир, торговля и честная дружба со всеми нациями – связывающие союзы (entangling alliances) – ни с одной» (Джефферсон). Но эти «первоосновы» были не догматом, а выгодной стратегией в конкретных условиях, от которой можно было, если нужно, и отказаться. Вашингтон просто хорошо рассчитывал свои силы и умело пользовался возможностями, которые предоставляла свобода рук, скажем, во время Наполеоновских войн обеспечивая нейтральную торговлю между воюющими державами и – чтобы обеспечить безопасность этой торговли – разгромив в 1801–1805 и 1815 гг. магрибинских (берберских) пиратов на юго-западе Средиземноморья.

В обстоятельствах 1823 г. союз с Великобританией означал присоединение к меморандуму Полиньяка, т.е. самое главное — сохранение status quo на Кубе: остров должен был оставаться в руках слабой Испании. В это время Куба обрела ключевое значение для безопасности и экономики США не только благодаря географической близости к новоприобретённой Флориде, но и из-за сахарного хозяйства. Остров-сосед занимал второе место в торговле США после Великобритании, но грозил восстанием рабов (в 1820 г. – 16 процентов населения США и 45,6 процентов Кубы).

Виднейшие политики, от виргинца-рабовладельца Томаса Джефферсона до бостонца Адамса, надеялись, что Куба рано или поздно войдёт в состав США, но опасались, что их опередят Франция или Великобритания. В апреле 1823 г. Адамс в инструкциях посланнику в Мадриде Хью Нельсону предложил теорию «политического тяготения»: «Существуют законы политического (наряду с физическим) тяготения, и подобно тому, как яблоко, отделённое бурей от дерева, не имеет иного выхода, кроме как упасть на землю, так и Куба может тяготеть только к Североамериканскому союзу, который по тем же самым законам природы не может сбросить её со своей груди»[15]. Когда в газетах появились слухи о британских планах присоединения Кубы[16], военный министр Джон Кэлхун даже призвал к войне с бывшей метрополией, тогда как Адамс понимал, что в таком столкновении остров достанется Лондону[17]. Следовательно, Куба должна оставаться испанской, но без каких-либо вашингтонских гарантий её status quo.

Таким образом, Адамс увидел в переговорах с Россией «очень подходящую и удобную возможность» провозгласить интересы США на северо-западе Американского континента, занять ясную позицию против Священного союза и одновременно отвергнуть британское предложение, которое бы связало руки Вашингтона в кубинском вопросе: «Честнее и достойнее будет открыто объяснить наши принципы России и Франции, нежели идти шлюпкой в фарватере британского боевого корабля»[18]. После долгих обсуждений президент Монро решил не обращаться прямо к великим державам, а включить внешнеполитические тезисы в ежегодное послание.

Меттерних, Шатобриан, буквально все дипломаты континентальных держав, прочтя президентское послание, не стеснялись в резких выражениях, но никаких действий не предпринимали[19]. Глубокий историк европейской внешней политики Пауль Шрёдер точно заметил, что и доктрина Монро, и меморандум Полиньяка отвечали желаниям держав Священного союза, поскольку применили к Новому Свету «венские» принципы взаимного самоограничения и отказа от войны[20].

Однако именно послание Монро убедило и общественное мнение, и даже политиков и дипломатов США, что Священный союз действительно готовил интервенцию против молодых республик, которую президент смог чудесным образом остановить своим словом[21]. Ведущая бостонская газета разместила на своих страницах новогоднюю оду «Священный союз» – так сказать, стихотворное переложение «принципов Монро». Ещё целое столетие, пока гарвардский аспирант Декстер Перкинс не изучил внешнеполитические архивы Парижа, Вены, Берлина, Санкт-Петербурга, историки во всём мире продолжали верить, что только доктрина Монро и продиктованный Каннингом меморандум Полиньяка спасли Новый Свет, и наивно спорили только об одном: кто же сыграл главную роль – Монро или Каннинг, США или Великобритания.

Американские государства, Великая Колумбия и даже монархическая Бразилия, обычно видевшая себя частью «европейской системы», восприняли послание Монро как предложение союза.

Колумбийский посланник в Вашингтоне Хосе Мария Саласар даже просил объяснить, какую помощь окажут Соединённые Штаты в случае вмешательства европейских держав. Ответ Вашингтона был неизменен: США – нейтральное государство, и никакими обязательствами себя не связывает[22].

Новый государственный секретарь Генри Клей в мае 1825 г. предложил России выступить посредником в признании Мадридом независимости молодых республик, чтобы Испания могла целиком сосредоточиться на удержании власти на Кубе и Пуэрто-­Рико[23]. Каннинг в ответ предложил трёхстороннее соглашение Великобритании, Франции и Соединённых Штатов об отказе от претензий на Кубу, которое Вашингтон, разумеется, отверг[24]. США готовы были противостоять плану колумбийско-мексиканской экспедиции на Кубу, который собирались обсуждать летом 1826 г. в Панаме на первом конгрессе американских государств, созванном Симоном Боливаром[25]. Красивая идея республиканского полушария[26] затушёвывала основной смысл «объединённого политического курса» – прямые интересы безопасности и народного хозяйства в понимании вашингтонской администрации.

Яркие «принципы Монро» стали ответом на сложившийся из многих частей американский кризис – скорее, правда, воображаемый, чем настоящий. После его разрешения о них забыли почти на два десятилетия[27].

От обороны к наступлению

Несмотря на очевидную общность судьбы – и США, и новые испаноамериканские республики обрели независимость в революциях против европейских метрополий, – связаны они были, как видно из торговой статистики, не очень тесно. Расстояние от Нью-Йорка до Буэнос-Айреса по прямой в полтора раза больше расстояния до Лондона. Главное место в латиноамериканском внешнеторговом обороте и в инвестициях вплоть до 1930-х гг. занимала Великобритания. Куба, где уже с 1820-х гг. экономически господствовали США, долго оставалась исключением, ведь даже в соседней Мексике объём торговли с северным соседом достиг британского только в 1880-е гг., правда, в 1910–1911 гг. уже превышал последний почти впятеро[28]. В XX век Соединённые Штаты войдут настоящим гигантом – первой экономикой мира и четвёртой страной по населению (76,2 млн человек, из которых 39,6 процентов горожане, – 4,6 процентов от мирового, ровно как, кстати, и в 2000 г.), с растущими промышленностью и сельским хозяйством, после Гражданской войны повсеместно основанном на свободном труде. С коренным изменением места США в мире трактовки доктрины Монро менялись, подчас столь же радикально, но сама она удивительным образом сохранялась и по-прежнему ни к чему Вашингтон не обязывала.

К началу – середине 1830-х гг. независимость новых американских государств признали ведущие европейские державы. 3 января 1833 г. Лондон бескровно вернул себе контроль над аргентинскими Фолклендскими (Мальвинскими) островами, утраченный ещё в 1774 году[29]. В 1833–1834 гг. и 1836–1837 гг. через два кризиса в отношениях с европейскими державами прошла Великая Колумбия: французский консул в Картахене был приговорён к тюремному заключению за драку («дело Барро»), после чего к порту подошли французские корабли – и почти через год консул был освобождён, его убытки возмещены, ряд чиновников наказаны; ровно та же история повторилась с британским вице-консулом в Панаме (тогда ещё колумбийской провинции)[30]. Соединённые Штаты в эти дела никак не вмешивались. Только после того как 27 ноября 1838 г. Франция, используя жалобу французского пирожника, чьё имущество было разграблено близ Мехико во время одной из гражданских неурядиц, развязала т.н. Кондитерскую войну (Guerra de los pasteles, Guerre des Pâtisseries), объявив блокаду всех мексиканских портов и заняв крупнейший атлантический порт Веракрус[31] (а с 28 марта 1838 г. поддерживала, на похожих основаниях, морскую блокаду аргентинского побережья), палата представителей США 11 февраля 1839 г. приняла резолюцию, где прямо цитировалось послание от 2 декабря 1823 года[32]. Никаких последствий, впрочем, эта резолюция не имела; мир с Мексикой был заключён при британском посредничестве 9 марта 1839 г., соглашение с Аргентиной – 29 октября 1840 года.

Тем временем с 1821 г. переселенцы из США осваивали техасские просторы, так что их численность быстро превысила местное мексиканское население. 2 марта 1836 г. переселенцы объявили о создании независимой Республики Техас. Новый президент, южанин Джеймс Полк (1845–1849) целиком посвятил свой президентский срок расширению территории как в юго-западном, так и в северо-западном направлениях. 24 октября 1845 г. президент в своём дневнике заметил, что «народ Соединённых Штатов» не должен отдать (мексиканскую!) Калифорнию Великобритании или иной державе, но, «вновь утверждая доктрину мистера Монро» (“reasserting Mr. Monroe’s doctrine” – ещё не “Monroe Doctrine”), ему, Полку, удастся получить и Калифорнию, и Орегон[33]. Так впервые, но ещё не во всеуслышание, «принципы Монро» стали «доктриной» (о значении этого слова – чуть ниже).

Курс на присоединение Техаса вызвал недовольство британского и французского правительств[34], и 8 декабря 1845 г. в своём первом ежегодном послании Полк процитировал подзабытые «принципы Монро», заметив, что территориальная экспансия США вызывает сопротивление европейских держав, думающих о «балансе сил» в Новом Свете, но Вашингтон выступает против любого вмешательства Старого Света[35]. Слова президента вызвали 12 января 1846 г. открытый протест французского министра иностранных дел Франсуа Гизо в Национальном собрании[36]. Присоединение Техаса стало поводом для войны с Мексикой (1846–1848), итогом которой станет потеря южным соседом 55 процентов (!) земель.

Во время Мексиканской войны в Вашингтон прибыл представитель креолов в юкатанской «войне каст» (1847–1901). 29 апреля 1848 г. Полк вновь процитировал слова Монро, предложив послать войска на Юкатанский полуостров для защиты «белой расы» от индейцев майя, но главное – чтобы опередить такую же помощь со стороны Испании или Великобритании. Сенат, впрочем, согласия на отправку войск не дал[37].

Полк цитировал слова Монро дословно, но смысл получался уже иной, противоречащий оценке Пауля Шрёдера: не взаимное «самоограничение», а притязания на территориальную экспансию и на гегемонию США в Западном полушарии. Примечательно, что, если в начале 1820-х гг. расширение за счёт Мексики поддерживали все политики, в т.ч. северяне, в середине 1840-х Полку пришлось преодолевать сопротивление представителей северных штатов. Против войны и присоединения новых земель выступили даже былые экспансионисты Джон Куинси Адамс и Генри Клей.

В те же годы развернулась борьба за влияние в Центральной Америке. Правительство Новой Гранады (Колумбии), которой тогда принадлежала Панама, выбирало между британскими, французскими и североамериканскими предложениями построить железную дорогу через перешеек и предпочло последнее. 12 марта 1846 г. поверенный в делах в Боготе Бенджамин Олден Бидлак и cекретарь по иностранным делам Мануэль Мария Мальярино подписали соглашение (договор Мальярино–Бидлака), в статье 35 которого США гарантировали нейтральный статус Панамского перешейка[38]. Это положение затянуло ратификацию договора в Вашингтоне до 3 июня 1848 г., поскольку сенаторы видели в этой гарантии тот самый «связывающий союз», против которого предупреждали Вашингтон и Джефферсон. К этому времени война с Мексикой уже завершилась, а в присоединённой Калифорнии с января 1848 г. началась «золотая лихорадка», которая и определила судьбу Панамы, – первый поезд пройдёт по Панамской железной дороге уже 28 января 1855 года.

Вашингтон и Лондон договором Клейтона–Булвера (Clayton–Bulwer Treaty) от 19 апреля 1850 г. (вступил в силу 4 июля) гарантировали равные права держав и нейтральный статус канала через Центральную Америку, который, как мы знаем, будет построен (Соединёнными Штатами, не Великобританией)[39] только в 1904–1914 годах. Недавний государственный секретарь (1845–1849) и будущий президент (1857–1861) Джеймс Бьюкенен был недоволен текстом этого договора, сказав в частном письме, что он «пересматривает доктрину Монро и направляет её скорее против нас самих, нежели европейских правительств»[40]. 6 января 1853 г. член палаты представителей от недавно присоединённой Калифорнии Эдвард Колстон Маршалл сослался на «доктрину Монро», требуя присоединить Кубу[41].

Окончательно термин «доктрина Монро» вошёл в повсеместный обиход с резолюцией, предложенной сенатором от Мичигана Льюисом Кассом 18 января 1853 г.: в ней, во-первых, утверждался принцип неколонизации (причём прямо цитировалось послание от 2 декабря 1823 г.), и во-вторых – предлагалось рассматривать любое посягательство на кубинский статус-кво со стороны европейских государств как недружественный акт[42]. Уже 28 января 1856 г. Касс сказал в Конгрессе о «часто обсуждаемой доктрине Монро» (oft-debated Monroe Doctrine)[43], и его правоту доказывает приведённый ниже график.

Так с середины XIX века три абзаца из президентского послания 1823 г. стали восприниматься как «доктрина», т.е. буквально богословское учение, но, повторюсь, ни к чему притом не обязывающее. Крупный испанский историк и дипломат Сальвадор де Мадарьяга[44] заметит, что доктрина Монро на самом деле – даже не «учение», а два догмата: «о непогрешимости американского президента и о непорочном зачатии [северо]американской внешней политики»[45]. Что ж, основательница секты «христианской науки» (Christian Science) Мэри Бейкер Эдди, приветствуя подписание русско-японского Портсмутского мирного договора, напишет в главной бостонской газете: «Я строго верю в доктрину Монро, в нашу Конституцию и в Божественные законы»[46]. В столетний юбилей доктрины, 2 декабря 1923 г., приверженцы Мэри Бейкер Эдди опубликуют эти слова на отдельной рекламной полосе “New York Times”.

Выдающийся журналист, советник многих президентов Уолтер Липпман[47] написал в 1915 г., что сами по себе принципы Монро «то ли что-либо значат, то ли не значат ничего», однако это «созвездие привязанностей» (cluster of loyalties) обладает силой убеждения для народа США и, соответственно, может быть политически использовано[48]. Забегая вперёд, скажу, что и сам Липпман через 28 лет употребит доктрину Монро с пропагандистской целью.

Триумф доктрины Монро как олицетворения североамериканской внешней политики и даже североамериканского самосознания сохранял Вашингтону пространство свободы. Точно опишет место доктрины забытый советский юрист-международник И.М. Боголепов: «Более чем столетняя история принципов доктрины Монроэ показывает, что эта доктрина очень похожа на зонтик-антука (en tous cas), охраняющий своего владельца и в дождь, и в солнечный день»[49].

Франко-британская блокада аргентинского побережья (1845–1850) в поддержку Уругвая, с которым воевала Аргентина, французская интервенция в Аргентину (1848), наконец, Межамериканский конгресс в Лиме в 1847 г. остались без внимания официального Вашингтона. В декабре 1861 г., после того как Мексика отказалась платить по долгам, в Мексику вторгся французский (до апреля 1862 г. — франко-испано-британский) экспедиционный корпус, ставивший задачей поставить во главе объятой кризисом страны австрийского эрцгерцога Максимилиана. Разумеется, любые возможные действия Соединённых Штатов в Мексике останавливала собственная гражданская война; священник и борец с рабством Джошуа Ливитт, боявшийся, что смута в Мексике усилит южную Конфедерацию, призывал президента Авраама Линкольна к вмешательству, ссылаясь на доктрину Монро – «аксиому в политической науке» («правда никогда не умирает»)[50]. Никаких действий не предпринимал Вашингтон и во время I Тихоокеанской войны (1864–1866), когда Испания захватила богатые удобрениями перуанские острова Чинча. Несмотря на всё это, государственный секретарь Уильям Сьюард 31 октября 1868 г. сказал, что из «только теории» доктрина Монро стала, наконец, «необратимым фактом»[51].

Действительно, доктрину Монро стали чаще использовать, чтобы оправдать не просто право на вмешательство, но прямую аннексию территорий.

31 мая 1870 г. президент Улисс Грант, ссылаясь на доктрину Монро, призывал (правда, тщетно) Сенат проголосовать за присоединение Доминиканской Республики[52]. После победоносной войны с Испанией был присоединён Пуэрто-Рико (11 апреля 1899 г.) и установлен де-факто протекторат над Кубой (12 июня 1901 г.), 31 марта 1917 г. Соединённые Штаты купили Датскую Вест-Индию (ныне Виргинские острова, США).

Громкий кризис, связанный с трактовкой доктрины Монро, разгорелся при президенте Гровере Кливленде (1885–1889, 1893–1897). Во многом, как часто бывает, он был обусловлен стремлением показать державную мощь собственным избирателям. Вашингтон пошёл на резкое обострение международной обстановки, ввязавшись в давний пограничный спор между Венесуэлой и Британской Гвианой (ныне Гайаной) из-за земли, на которой находились золотоносные прииски. Рассчитав, что Лондон вряд ли пойдёт на открытое противостояние, 20 июля 1895 г. государственный секретарь Ричард Олни направил ноту для британского премьер-министра и министра иностранных дел лорда Солсбери, в которой объявил принципы Монро «доктриной американского публичного права», подчеркнул безусловное превосходство Соединённых Штатов с точки зрения как «национального величия», так и «личного счастья» граждан и сделал ясный, намеренно грубый вывод: «Соединённые Штаты сегодня – практически господин (sovereign) на этом континенте, и их желание – закон… [поскольку] безграничные ресурсы в сочетании с изолированным положением делают их хозяином положения, практически неуязвимым для всех иных держав». За такой буквально хамской декларацией следовало скромное предложение решить пограничный спор арбитражем[53]. Лорд Солсбери ответил только 26 ноября, заметив, что обстоятельства Венесуэльского кризиса не имеют ничего общего с условиями 1823 г., а доктрина Монро не входит в международное право[54].

Кливленд повторил доводы Олни в послании Конгрессу от 17 декабря 1895 года[55]. В духе новой массовой политики компания Эдисона даже выпустила фильм «Доктрина Монро» (1896), в котором Дядя Сэм побеждает в рукопашном бою Джона Булла. Пребывавший в отставке Бисмарк назвал тогда доктрину Монро «немыслимой наглостью» (unglaubliche Unverschämtheit)[56]. Однако 12 ноября 1896 г. Лондон согласился на арбитраж, по решению которого от 3 октября 1899 г. Венесуэла получила около 10 процентов спорных земель, причём прииски целиком достались британцам. 14 февраля 1903 г. новый британский премьер-министр Артур Бальфур заявил, что приветствует любой рост влияния США в Западном полушарии[57].

Слова Бальфура связаны с т.н. II Венесуэльским кризисом. После отказа президента Сиприано Кастро платить по долгам, c 9 декабря 1902 г. побережье страны блокировали британские, немецкие и итальянские военные корабли. В накалившейся обстановке европейские державы оказались рады принять предложение Вашингтона об арбитраже, подписанное 13 февраля 1903 года. Венесуэла согласилась отдавать кредиторам 30 процентов таможенных поступлений от морской торговли, но 22 февраля 1904 г. державы, участвовавшие в блокаде, добились в гаагской Постоянной палате третейского суда решения о первоочередных выплатах именно им. Это решение встревожило президента Теодора Рузвельта (1901–1909), поскольку могло стать неприятным прецедентом для военного вмешательства европейских держав (крупные долги имели многие латиноамериканские государства, не только Венесуэла). Особенно беспокоило, что может вырасти влияние новой великой державы – Германии[58]. Ещё 29 декабря 1902 г. аргентинский министр иностранных дел Луис Мария Драго предложил Теодору Рузвельту принцип: государственный долг не может стать поводом к военному вмешательству иностранной державы (доктрина Драго)[59] – но президент США, совершенно в духе доктрины Монро, не хотел ограничивать страну обязательствами.

6 декабря 1904 г. в ежегодном послании Теодор Рузвельт предложил свой вывод (следствие, corollary) из доктрины Монро. Текст чрезвычайно интересный – если уйти от привычного соблазна видеть в нём простое проявление хищного империализма. Его первый тезис: интересы Соединённых Штатов и «южных соседей» совпадают, следовательно, Вашингтон заинтересован в их «стабильности, порядке и процветании». Второй: если в странах Латинской Америки возобладают правопорядок и справедливость, они обретут процветание, что будет выгодно США. Третий тезис оправдывает вмешательство – и, будто следуя первоначальной доктрине Монро, чётко не определён: в одном месте сказано, что «хронические нарушения (wrongdoing), которые ведут к общему ослаблению связей цивилизованного общества, в Америке, как и везде, безусловно, требуют вмешательства какой-либо цивилизованной страны, и в Западном полушарии приверженность Соединённых Штатов доктрине Монро может заставить их предпринять такое вмешательство», а в другом – что вмешательство возможно, в качестве последней меры, «если нарушаются права США или чтобы предупредить угрозу внешнего вторжения». Суверенитет несёт ответственность: «…любое государство… желающее сохранить свою свободу, свою независимость, должно ясно понимать, что право такой независимости не может быть отделено от ответственности за её должное использование»[60].

Итак, американцы готовы были стать «международной силой порядка» (international police power) для всего Западного полушария, но в первую очередь для стран Карибского бассейна, следовательно, провозглашалось право вмешательства, но в пределах сферы влияния. Высокопоставленный японский политик, виконт Канэко Кэнтаро (1853–1942) вспоминал, что в 1905 г. во время переговоров в Портсмуте Теодор Рузвельт в частной беседе сказал ему, что Япония должна выработать свою, азиатскую доктрину Монро[61]. Что ж, вполне возможно, что так и было, и Рузвельт думал о нескольких крупных мировых державах, определяющих пространство вокруг себя.

Новая жизнь старинной доктрины

Итак, в конце XIX – начале XX века доктрина Монро олицетворяла континентальное могущество США[62]. Столь очевидное превращение доктрины из оборонительной в наступательную[63] вызвало критику, причём не только в Латинской Америке[64]. Уже президент Кливленд знал, что употребление понятия «доктрина Монро» «несёт неприятности»[65]. Заметили и цитировали в разных изданиях резко критическую к доктрине книгу историка, первооткрывателя легендарного инкского города Мачу-Пикчу, впоследствии политика Хайрема Бингэма[66].

Стремясь изменить империалистическую репутацию доктрины Монро, президент Вудро Вильсон (1913–1921), во-первых, вернулся к принципу невмешательства, но распространил его на оба полушария. В своей знаменитой речи в Сенате 22 января 1917 г. Вильсон предложил «доктрину президента Монро как доктрину для всего мира»: «ни одно государство не должно стремиться распространить свою власть на другое государство или народ, но каждому народу должно быть оставлено право самому определять собственный государственный строй, свой путь развития…»[67]. Во-вторых, он хотел отказаться от присущей доктрине односторонности и перейти к многостороннему обсуждению общих межамериканских вопросов[68]. На деле, впрочем, во время кровопролитной, запутанной Мексиканской революции 1910–1917 гг. Вильсон выбрал прямое вмешательство. Не признавая генерала Викториано Уэрту, который пришёл к власти после жестокого переворота, в апреле 1914 г. он на семь месяцев ввёл войска в портовый Веракрус, чтобы сорвать доставку оружия.

После Первой мировой войны и вплоть до создания ООН в 1945 г. доктрина Монро действительно обрела силу международно-правового документа. В статье 21 Устава Лиги Наций (1919–1920) доктрина Монро названа одним из «региональных соглашений (ententes regionalеs, regional understandings), которые обеспечивают сохранение мира» и, соответственно, выводятся из-под действия Устава.

Читатель уже не удивится, как можно было назвать «региональным соглашением» одностороннюю, никем не ратифицированную декларацию!

Эту статью Устава Лиги Наций открыто осудил президент революционной Мексики Венустиано Карранса (1917–1920), но вот президент Перу Аугусто Легия (1919–1930), тщетно надеявшийся на помощь США в территориальном споре с Чили, повесил портрет Монро у себя в кабинете[69].

С началом Второй мировой войны доктрина Монро понадобилась президенту Франклину Делано Рузвельту и его политическим союзникам («коалиции Нового курса»), чтобы объяснить союз с Великобританией, а затем участие в войне. Слова, ставшие гимном континентальному изоляционизму американцев, теперь оказались нужны, чтобы доказать необходимость с этим изоляционизмом распрощаться. 29 декабря 1940 г. Рузвельт, выступая по радио в одной из своих «бесед у камина», сказал, что «наше правительство задумало доктрину Монро как меру защиты перед лицом угрозы против этого полушария со стороны союза континентальной Европы. Затем мы охраняли Атлантику, вместе с британцами как нашими соседями»[70]. Упомянутый выше Уолтер Липпман в 1943 г. писал, что якобы в 1823 г. «жизненным интересам этой страны угрожала объединённая мощь Старого Света», но «[б]езопасности, которой Монро удалось добиться дипломатией, Вильсон и Рузвельт не смогли достичь, не вступив в войну»[71]. В 1939 и 1941 гг. выйдут короткометражные пропагандистские фильмы о доктрине, первые после 1896 года.

В начале холодной войны острие доктрины было направлено против Советского Союза, в котором хотели видеть преемника александровской России. Именно так представлял доктрину Монро 16 марта и 30 июня 1954 г. государственный секретарь Джон Фостер Даллес, готовя общественное мнение к свержению левого правительства Хакобо Арбенса в Гватемале[72]. Когда 12 июля 1960 г., через полтора года после Кубинской революции, Никита Хрущёв сказал на пресс-конференции, что доктрина Монро мертва, с его словами официально спорил государственный департамент[73]. Но золотой век доктрины Монро уже остался в прошлом[74]. Президент Джон Фитцджеральд Кеннеди (1961–1963) считал Латинскую Америку «самым опасным регионом мира», боялся продвижения советского социализма в Западном полушарии и понимал, что упоминание доктрины Монро усиливает антиамериканский настрой[75]. Даже во время Карибского кризиса Кеннеди аккуратно избегал слов о доктрине[76]. 18 ноября 2013 г. государственный секретарь Джон Керри в штаб-квартире Организации американских государств в очередной раз объявил, что «эра доктрины Монро закончилась»[77].

Как и во многих других областях североамериканской жизни, всё переменилось с избранием Дональда Трампа (2017–2021). Лозунг «Америка прежде всего» предполагал сужение международных обязательств Вашингтона, и политики вспомнили про старую сферу влияния. 1 февраля 2018 г. в Техасском университете государственный секретарь Рекс Тиллерсон заявил, что доктрина Монро необходима против усиления Китая: она «столь же важна сегодня, как и в тот день, когда была написана»[78]. 25 сентября 2018 г. на открытии Генеральной Ассамблеи ООН президент Трамп упомянул доктрину, говоря о противодействии Китаю и России[79]. 17 апреля 2019 г. советник по национальной безопасности Джон Болтон, объявляя новые санкции против Венесуэлы, Кубы и Никарагуа, заметил: «[Д]октрина Монро жива и отлично себя чувствует»[80]. Наконец, 24 мая 2023 г. губернатор-республиканец Флориды Рон Десантис, объявляя начало своей президентской кампании, сказал, что США нужна новая доктрина Монро «для XXI века», против Китая, – и эти слова одобрил в “Washington Post” сотрудник Гуверовского института Шон Мирский[81].

* * *

Какое же будущее ждёт 200-летнюю доктрину? Чтобы попробовать ответить на этот вопрос, вернёмся к спорам первой половины XX века. Вывод Рузвельта о «международной силе порядка» (как и, возможно, его мысли об «азиатской доктрине Монро») явно повлиял на столь популярный в нашей стране замысел президента Франклина Делано Рузвельта о «четырёх полицейских» (США, Великобритании, СССР и Китае), которые разделили бы региональную ответственность за послевоенную мировую безопасность и экономический рост. Однако победила гегемония США, но сдержанная СССР, – наступила холодная война.

Всемирный «однополярный момент» после 1991 г. завершается не «концом истории», а невиданным обострением чуть ли не всех мыслимых международных противоречий.

Время единой державы-гегемона уходит. Не исключено, что сейчас мы идём к миру, где одновременно будет продолжаться глобализация (многие границы по-прежнему стёрты, хотя некоторые из них успели возвести заново) – и вырастут несколько больших, возможно, не оформленных юридически блоков, с разнообразием ограниченных суверенитетов, причём без ясных обязательств, с нечёткими, но всё же существующими сферами влияния крупных держав (привычные представления о силе, в т.ч. военной, сейчас меняются, но неравенство сил всё же сохранится). Это чем-то напоминает эпоху «классической» доктрины Монро. Возможно, есть резон в тех самых рузвельтовских «международных силах порядка» («полицейских»), которые бы создавали пространства внешней и внутренней безопасности и экономического роста?

Очевидно, это будет лучше гоббсовской анархии, «войны всех против всех». Критик-марксист скажет, что ограниченный суверенитет означает не только политическую, но и экономическую эксплуатацию: хотя Теодор Рузвельт и говорил, что интересы США и латиноамериканских государств едины, на деле одни богаты ровно потому, что другие бедны, и не случайно, что в середине XX века как раз на латиноамериканском материале была разработана теория зависимости. Но насколько такая зависимость предопределена? История не только социалистического содружества[82], но и Западной Европы и Японии после Второй мировой войны показывает, что ограниченный суверенитет необязательно несёт бедность и хозяйственную подчинённость, диспропорции развития – иначе бы в Соединённых Штатах с 1970-х гг. немецкие и японские автомобили не стали бы популярнее собственных.

Но как обозначить пределы «ограничения» суверенитета? Как отделить это ограничение от прямого диктата сильного? Как обеспечить многосторонность, даже демократичность в принятии решений внутри пространств ограниченных суверенитетов и не впасть в анархию? Тогда потребуется не только «доктрина Монро для XXI века», но и обеспеченная силой «доктрина Драго для XXI века».

Автор: Андрей Исэров – кандидат исторических наук, заместитель декана факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

Эта статья и следующий за ней материал Василия Молодякова – дань памяти и уважения академику Н.Н. Болховитинову (1930–2008) – главному знатоку доктрины Монро в нашей стране.

СНОСКИ

[1] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages and Papers of the Presidents, 1789–1897. Vol. 2. Washington, DC: Government Printing Office, 1899. P. 209, 218. Перевод: Болховитинов Н.Н. Доктрина Монро (происхождение и характер). М.: Международные отношения, 1959. С. 309–310.

[2] Adams Ch.F. (Ed.) Memoirs of John Quincy Adams: Comprising Portions of His Diary from 1795 to 1848. Vol. 6. Philadelphia: J.B. Lippincott & Co, 1875. P. 179.

[3] О происхождении доктрины Монро и сопутствовавших международных обстоятельствах см.: Perkins D. The Monroe Doctrine, 1823–1826. Cambridge: Harvard University Press, 1927. 292 p.; Tatum E.H.Jr. The United States and Europe, 1815–1823: A Study in the Background of the Monroe Doctrine. Berkeley: University of California Press, 1936. 315 p.; Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения, 1815–1832. М.: Наука, 1975. С. 183–243; May E.R. The Making of the Monroe Doctrine. Cambridge: Belknap Press of Harvard University Press, 1975. 306 p.; Chambers S. No God but Gain: The Untold Story of Cuban Slavery, the Monroe Doctrine, and the Making of the United States. L.: Verso, 2015. 240 p.; Temperley H. The Foreign Policy of Canning, 1822–1827: England, the Neo-Holy Alliance, and the New World. L.: G. Bell & Sons, 1925. P. 103–225; Robertson W.S. France and Latin-American Independence. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1939. P. 178–441; Whitaker A.P. The United States and the Independence of Latin America, 1800–1830. Baltimore: John Hopkins Press, 1941. P. 370–563; Bemis S.F. John Quincy Adams and the Foundations of American Foreign Policy. N.Y.: A.A. Knopf, 1949. P. 341–408; Bourquin M. Histoire de la Sainte Alliance. Genève: George, 1954. P. 365–456; Слёзкин Л.Ю. Россия и война за независимость в Испанской Америке. М.: Наука, 1964. С. 256–326; Kossok М. Im Schatten der Heiligen Allianz: Deutschland und Lateinamerika, 1815–1830. Zur Politik der deutschen Staaten gegenüber der Unabhängigkeitsbewegung Mittel- und Südamerikas. Berlin: Akademie-Verlag, 1964. S. 109–137; Исэров А.А. США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815–1830. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2011. С. 183–217, 222–240; Sexton J. The Monroe Doctrine: Empire and Nation in Nineteenth-Century America. N.Y.: Hill and Wang, 2011. P. 3–84.

[4] Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. Т. 37. СПб.: Типография 2-го Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. No. 28747.

[5] Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения… С. 169–182, 191–193, 279–280.

[6] Blaufarb R. The Western Question: The Geopolitics of Latin American Independence // American Historical Review. 2007. Vol. 112. No. 3. P. 742–763.

[7] См.: Ardao A. Génesis de la idea y el nombre de América Latina. Caracas: Centro de Estudios Latinoamericanos Rómulo Gallegos, 1980. 254 p.; Tenorio-Trillo M. Latin America: The Allure and Power of an Idea. Chicago: University of Chicago Press, 2017. 240 p.; Phelan J.L. Pan-Latinism, French Intervention in Mexico (1861–1867) and the Genesis of the Idea of Latin America. In: J.A. Ortega (Ed.), Conciencia y autenticidad históricas: Escritos en homenaje a Edmundo O’Gorman. México: UNAM, 1968. P. 279–298; Rojas Mix M. Bilbao y el hallazgo de América latina: unión continental, socialista y libertária // Caravelle: Cahiers du monde hispanique et luso-brésilien. 1986. No. 46. P. 35–47; Estrade P. Del invento de ‘América Latina’ en Paris por latinoamericanos (1856–1889). In: J. Maurice, M.-C. Zimmerman (Eds.), Paris y el mundo ibérico e latinomericano. Paris: Université Paris Nanterre, 1998. P. 179–188; Quijada M. Sobre el origen y diffusion del nombre “América Latina”: O una variación heterodoxa en torna al tema de la construcción social de la verdad // Revista de Indias. 1998. Vol. 58. No. 214. P. 595–616; McGuinness A. Searching for “Latin America”: Race and Sovereignty in the Americas in the 1850s. In: N. Appelbaum, A.S. Macpherson, K.A. Rosemblatt (Eds.), Race and Nation in Modern Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2003. P. 87–107; Bethell L. Brazil and “Latin America” // Journal of Latin American Studies. 2010. Vol. 42. No. 3. P. 457–485; Gobat M. The Invention of Latin America: A Transnational History of Anti-Imperialism, Democracy, and Race // American Historical Review. 2013. Vol. 118. No. 3. P. 1345–1375.

[8] Bourquin M. Op. cit. P. 278–280.

[9] См. подробнее: Исэров А.А. Предотвратила ли доктрина Монро интервенцию Священного союза в Испанскую Америку? (развенчание и возрождение легенды). В кн.: Доктрина Монро: история и современность. СПб.: Алетейя, 2023 [в печати].

[10] Признание Испанией независимости своих бывших владений растянулось с 1836 до 1895 года.

[11] Webster Ch.K. (Ed.) Britain and the Independence of Latin America, 1812–1830. Vol. II. L.: Oxford University Press, 1938. P. 76–78.

[12] Temperley H. Op. cit. P. 381. В бесчисленных сборниках цитат приводят только второе предложение этого по-наполеоновски безвкусно-высокопарного высказывания, так что конечную фразу знают многие, а её смысл – похоже, только специалисты.

[13] Rush R. A Residence at the Court of London, Comprising Incidents, Official and Personal, from 1819 to 1825. L.: Richard Bentley, 1845. P. 412.

[14] См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 195; Perkins B. The Suppressed Dispatch of H.U. Addington, Washington, November 3, 1823 // Hispanic American Historical Review. 1957. Vol. 37. No. 4. P. 485.

[15] Ford W.Ch. (Ed.) Writings of John Quincy Adams. Vol. 7. N.Y.: The Macmillan Company, 1913–1917. P. 373. Перевод: Болховитинов Н.Н. Доктрина Монро (происхождение и характер). М.: Международные отношения, 1959. С. 126. До Адамса словосочетание «политическое тяготение» использовалось всего в нескольких малоизвестных текстах. Самое раннее упоминание, которое мне удалось найти (1768), – в обзоре плана либерализации управления Британской Америкой, который был предложен видным государственным деятелем Томасом Паунэллом, впоследствии – первым сторонником независимости Испанской Америки в Лондоне: Великобритания должна притягивать свои колонии. См.: The Critical Review, or Annals of Literature. Vol. 26. L.: Falcon-Court, 1768. P. 215.

[16] См., например: Niles’ Weekly Register. 1823. Vol. 24. P. 72–73.

[17] Записи от 15 марта 1823 г., от 27, 30 сентября 1822 г. См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 137–139, 71–74.

[18] Запись от 7 ноября 1823 г. См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 179.

[19] Perkins D. The Monroe Doctrine… P. 169–180.

[20] Schroeder P.W. The Transformation of European Politics, 1763–1848. Oxford: Clarendon Press, 1994. P. 635.

[21] См., например: Болховитинов Н.Н. К вопросу об угрозе интервенции Священного союза в Латинскую Америку // Новая и новейшая история. 1957. No. 3. С. 63–64; Исэров А.А. США и борьба Латинской Америки… С. 210–214.

[22] Хосе Мария Саласар – Джону Куинси Адамсу, 2 июля 1824 г., Джон Куинси Адамс – Хосе Марии Саласару, 6 августа 1824 г. См.: Manning W.R. (Ed.) Diplomatic Correspondence of the United States Concerning the Independence of Latin-American Nations. Vol. 2. N.Y.: Oxford University Press, 1925. P. 1281–1282; Vol. I. P. 224–226. Жозе Сильвештр Ребелью – Генри Клею, 6, 16 апреля 1825 г., Генри Клей – Жозе Сильвештру Ребелью, 13 апреля 1825 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. (Eds.) The Papers of Henry Clay. Vol. 4. Lexington: University of Kentucky Press, 1959–1992. P. 222–223, 261, 243–245, 251–255.

[23] Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения… C. 308–357.

[24] Джордж Каннинг – Руфусу Кингу, 21 августа 1825 г., Джордж Каннинг – Руфусу Кингу, 7 августа, 8, 15 сентября, 21 ноября 1825 г., 10, 13, 19 января 1826 г., Руфус Кинг – Джорджу Каннингу, 24 августа, 13, 21 сентября 1825 г., 9, 12 января 1826 г., Руфус Кинг – Генри Клею, 12 августа 1825 г., Генри Клей – Руфусу Кингу, 17 октября 1825 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. Op. cit. P. 574, 743–745; Webster Ch.K. Op. cit. P. 520–541.

[25] Генри Клей – Ричарду Андерсону, Джону Сердженту, 8 мая 1826 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. Vol. 5. P. 313–344. Один из представителей США умер от жёлтой лихорадки по дороге на конгресс, другой – приехал уже после его закрытия. Решения Панамского конгресса были ратифицированы только Боготой и ни к чему не привели.

[26] Whitaker A.P. The Western Hemisphere Idea: Its Rise and Decline. Ithaca: Cornell University Press, 1954. 194 p.

[27] О судьбе доктрины Монро после её провозглашения вплоть до Первой мировой войны см.: Kraus H. Die Monroedoktrin in ihren Beziehungen zur amerikanischen Diplomatie und zum Völkerrecht. Berlin: J. Guttentag, Verlagsbuchhandlung, 1913. 489 S.; Perkins D. The Monroe Doctrine…; Merk F. The Monroe Doctrine and American Expansionism, 1843–1849. N.Y.: Knopf, 1966. 330 p.; Sexton J. Op. cit. P. 85–248; Bryne A. The Monroe Doctrine and United States National Security in the Early Twentieth Century. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2020. 246 p.

[28] См.: Platt D.C.M. Latin America and British Trade, 1806–1914. L.: A. and C. Black, 1972. 352 p.; Rippy J.F. British Investments in Latin America, 1822–1949: A Case Study in the Operations of Private Enterprise in Retarded Regions. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1959. 249 p.; Bulmer-Thomas V. The Economic History of Latin America since Independence. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. 481 p.

[29] Аргентина неудачно попытается вернуть себе острова уже в 1982 г., начав хорошо известную Фолклендскую войну.

[30] См.: Robertston W.S. An Early Threat of Intervention by Force in South America // Hispanic American Historical Review. 1943. Vol. 23. No. 4. P. 611–631; Cavelier G. La política internacional de Colombia. Vol. 1. Bogotá: Editorial Iqueima, 1959. P. 195–199.

[31] Penot J. L’expansion commerciale française au Mexique et les causes du conflit franco-mexicain de 1838–1839 // Bulletin hispanique (Bordeaux). 1973. Vol. 75. No. 1–2. P. 169–201.

[32] The Congressional Globe. The 25th Congress. The 3rd Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1838–1839. P. 176.

[33] Nevins A. (Ed.) Polk: The Diary of a President, 1845 to 1849. N.Y.: Longmans, Green & Co., 1929. P. 19.

[34] Perkins D. The Monroe Doctrine… P. 70–72, 115–116.

[35] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages…Vol. 4. P. 398–399.

[36] Guizot F. Histoire parlementaire de France, recueil complet des discours prononcés dans les chambres de 1819 à 1848. Vol. 5. Paris: Lévy, 1863–1864. P. 28–32. Кстати, великого историка Франсуа Гизо можно назвать одним из создателей французской американистики – в 1840 г. он издал книгу о Вашингтоне и Американской революции.

[37] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages… Vol. 4. P. 581–583. Интересно, что другой южанин, упоминавшийся выше Джон Кэлхун 15 мая 1848 г. выступил резко против использования «принципов Монро», считая, что они потеряли смысл после распада Священного союза. См.: Wilson C.N., Cook Sh.B. (Eds.) The Papers of John C. Calhoun. Vol. 25. Columbia: University of South Carolina Press, 1999. P. 401–419.

[38] Bevans Ch.I. (Ed.) Treaties and Other International Agreements of the United States of America, 1776–1949. Vol. 6. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1968. P. 865–881.

[39] 18 ноября 1901 г. по договору Хэя–Паунсфота (Hay–Pauncefote Treaty) Великобритания признала право Соединённых Штатов на постройку канала. См.: Bevans Ch.I. (Ed.) Treaties and Other International Agreements… Vol. 12. P. 105–108, 258–260.

[40] Джеймс Бьюкенен – Джону МакКлернанду, 2 апреля 1850 г. См.: Letters of Bancroft and Buchanan on the Clayton-Bulwer Treaty, 1849, 1850 // American Historical Review. 1899. Vol. 5. No. 1. P. 101.

[41] The Congressional Globe. The 32nd Congress. The 2nd Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1852–1853. P. 74.

[42] Speech of Mr. Cass, of Michigan, On Colonization in North America, and On the Political Condition of Cuba… Washington, DC: Lem. Towers, 1853. 15 p.

[43] The Congressional Globe. The 34th Congress. The 1st Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1855–1856. P. 69.

[44] Кстати, дед хорошо знакомого читателю генерального секретаря НАТО в 1995–1999 гг. и Евросовета в 1999–2009 гг. Хавьера Соланы.

[45] Madariaga S., de. Latin America between the Eagle and the Bear. N.Y.: Praeger, 1962. P. 74. В расширенном виде эта цитата стала эпиграфом к антологии: Dozer D.M. (Ed.) The Monroe Doctrine: Its Modern Significance. N.Y.: Alfred Knopf, 1965. 262 p.

[46] Boston Globe. 1905, August 30.

[47] Печатнов В.О. Уолтер Липпман и пути Америки. М.: Международные отношения, 1994. 336 с.

[48] Lippmann W. The Stakes of Diplomacy. N.Y.: H. Holt, 1915. P. 18–20.

[49] Боголепов И.М. Доктрина Монроэ // Большевик. 1940. No. 17.

[50] Leavitt J. The Monroe Doctrine. N.Y.: S. Tousey, 1863. P. 48.

[51] Baker G.E. (Ed.) The Works of William Seward. Vol. 5. Boston: Houghton Mifflin Company, 1884. P. 557.

[52] Richardson J.D. A Compilation of the Messages… Vol. 6. P. 61–63.

[53] Papers Relating to the Foreign Relations of the United States with the Annual Message of the President Transmitted to Congress (December 2, 1895). Part I. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1896. P. 545–562, esp. p. 559 passim. Текст ноты был почти сразу опубликован. Иногда её называют «трактовкой Олни», «выводом (corollary) Олни» или даже «доктриной Олни».

[54] Ibid. P. 564–577.

[55] Ibid. P. 543–546.

[56] Bismarck O., von. Amerikanische Selbstüberschätzung // Hamburger Nachrichten. 09.02.1896.

[57] Humphries R.A. Anglo-American Rivalries and the Venezuela Crisis // Transactions of the Royal Historical Society. 1967. Vol. 17. P. 131–164, esp. p. 163. Казалось бы, давно завершённый спор оживился в последние годы. 29 марта 2018 г., после одностороннего решения президента Николаса Мадуро от 26 мая 2015 г. включить часть побережья Гайаны в операционную зону ВМФ Венесуэлы, Гайана подала иск против Венесуэлы в Международный суд ООН, и дело ещё продолжается. См.: Arbitral Award of 3 October 1899 (Guyana v. Venezuela) // International Court of Justice. URL: https://www.icj-cij.org/case/171 (дата обращения: 14.10.2023).

[58] См.: Mitchell N. The Danger of Dreams: German and American Imperialism in Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1999. P. 64–107; Maass M. Catalyst for the Roosevelt Corollary: Arbitrating the 1902–1903 Venezuela Crisis and Its Impact on the Development of the Roosevelt Corollary to the Monroe Doctrine // Diplomacy and Statecraft. 2009. Vol. 20. No. 3. P. 383–402.

[59] Hershey A.S. The Calvo and Drago Doctrines // The American Journal of International Law. 1907. Vol. 1. No. 1. P. 26–45.

[60] December 6, 1904: Fourth Annual Message // Miller Center. URL: https://millercenter.org/the-presidency/presidential-speeches/december-6-1904-fourth-annual-message (дата обращения: 14.10.2023). Вывод Рузвельта использовался, чтобы оправдать присутствие войск США на Кубе (1906–1909), в Никарагуа (1909–1910, 1912–1925, 1926–1933), Гаити (1915–1934), Доминиканской Республике (1916–1924). Дополнением к выводу Рузвельта стал вывод Лоджа. В августе 1912 г. в ответ на слухи о попытках Японии арендовать или занять одну из гаваней мексиканской Нижней Калифорнии сенатор от Массачусетса Генри Кэбот Лодж убедил принять резолюцию: если оккупация какого-либо участка земли на Американском континенте может угрожать благополучию или безопасности США, то её факт должен вызывать глубокую озабоченность (grave concern).

[61] См. статью В.Э. Молодякова в этом номере журнала.

[62] См.: Mahan A.T. The Monroe Doctrine, 1902. In: Naval Administration and Warfare: Some General Principles, With Other Essays. L.: Sampson Low, Marston & Company, 1908. P. 357–409; Coolidge A.C. The United States as a World Power. N.Y.: Macmillan, 1910. P. 95–120.

[63] Ср.: LaFeber W. The Evolution of the Monroe Doctrine from Monroe to Reagan. In: Gardner L. Redefining the Past: Essays in Diplomatic History in Honor of William Appleman Williams. Eugene: Oregon State University Press, 1986. P. 123–132.

[64] См.: Álvarez A. The Monroe Doctrine: Its Importance in the International Life of the States of the New World. Oxford: Oxford University Press, 1924. P. 202–383.

[65] Sexton J. Op. cit. P. 202.

[66] Bingham H. The Monroe Doctrine: An Obsolete Shibboleth. New Haven: Yale University Press, 1913. 172 p.

[67] January 22, 1917: “A World League for Peace” Speech // Miller Center. URL: https://millercenter.org/the-presidency/presidential-speeches/january-22-1917-world-league-peace-speech (дата обращения: 14.10.2023).

[68] Gilderhus M.T. Wilson, Carranza, and the Monroe Doctrine: A Question in Regional Organization // Diplomatic History. 1983. Vol. 7. No. 2. P. 103–115.

[69] Янчук И.И. Политика США в Латинской Америке, 1918–1928. М.: Наука, 1982. 344 с. См. также: Roig de Leuchsenring E. La Doctrina de Monroe y el pacto de la Liga de las naciones. La Habana: Imprenta “El Siglo XX”, 1921. 82 p.

[70] Roosevelt F.D. Fireside Chat (December 29, 1940) // The American Presidency Project. URL: https://www.presidency.ucsb.edu/documents/fireside-chat-9 (дата обращения: 15.06.2023).

[71] Lippmann W. U.S. Foreign Policy: Shield of the Republic. Boston: An Atlantic Monthly Press Book, 1943. P. 111, 113.

[72] См.: Statement by Secretary Dulles, Caracas, Venezuela, March 8, 1954. In: Intervention of International Communism in Guatemala. Washington, DC: The United States Department of State, 1954. P. 6; Dozer D.M. Op. cit. P. 168.

[73] Ibid. P. 185–187.

[74] Smith G.G. The Last Years of the Monroe Doctrine, 1945–1993. N.Y.: Hill and Wang, 1994. 280 p.

[75] Rabe S.G. The Most Dangerous Area in the World: John F. Kennedy Confronts Communist Revolution in Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1999. 257 p.

[76] Smith G.G. Op. cit.

[77] Johnson K. Kerry Makes It Official: “Era of Monroe Doctrine Is Over” // The Wall Street Journal. 18.11.2013. URL: https://www.wsj.com/articles/BL-WB-41869 (дата обращения: 14.10.2023).

[78] Secretary Tillerson Delivers Address on U.S. Engagement in the Western Hemisphere // The U.S. Mission to the Organization of American States. 01.02.2018. URL: https://usoas.usmission.gov/secretary-tillerson-delivers-address-u-s-engagement-western-hemisphere/ (дата обращения: 14.10.2023).

[79] Remarks by President Trump to the 73rd Session of the United Nations General Assembly // The White House. 25.09.2018. URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/briefings-statements/remarks-president-trump-73rd-session-united-nations-general-assembly-new-york-ny/ (дата обращения: 14.10.2023).

[80] См.: Richardson D. John Bolton Reaffirms America’s Commitment to the Monroe Doctrine With New Sanctions // Observer. 17.04.2019. URL: https://observer.com/2019/04/john-bolton-monroe-doctrine-sanctions-venezuela-nicaragua-cuba/ (дата обращения: 14.10.2023); The Return of the Monroe Doctrine // The Economist. 17.09.2020. URL: https://www.economist.com/the-americas/2020/09/17/the-return-of-the-monroe-doctrine (дата обращения: 14.10.2023).

[81] Mirski S.A. Ron DeSantis Is Right, It’s Time for a New Monroe Doctrine // The Washington Post. URL: https://www.washingtonpost.com/made-by-history/2023/07/21/monroe-doctrine-desantis/ (дата обращения: 14.10.2023).

[82] Липкин М.А. Совет экономической взаимопомощи: исторический опыт альтернативного глобального мироустройства (1949–1979). М.: Весь Мир, 2019. 183 с.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721892 Андрей Исэров

О сферах влияния. Почему их надо уважать, но не надо создавать

Понимание законности и роли сфер влияния необходимо для эффективного разрешения конфликтов

ЧЕЗ ФРИМАН

Посол в отставке, приглашённый научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона в Университете Брауна.

На протяжении всей истории человечества страны стремились к обеспечению безопасности путём создания империй, запретных зон/санитарных кордонов, буферных государств, а также военных, экономических, политических или культурных сфер стратегических интересов или доминирующего влияния. Ведь государства хотят иметь друзей, а не врагов вдоль своих границ, и великие державы ожидают уважения, а не вызовов своей безопасности вследствие сговора менее крупных государств с великодержавными соперниками. Альтернативой таким защитным мерам могут быть системы, основанные на гибких коалициях в зависимости от баланса сил.

И нации, и империи переживают взлёты и падения. Они развивают политическое, экономическое и военное взаимодействие в своих регионах, а также окружающих или зависимых от них. Одни государства ищут защиты у великих держав. Другие отвергают иностранную гегемонию и сопротивляются ей. Сферы влияния – порождение державности и государственного строительства, которое помогает стране отгородиться от потенциальных конкурентов.

Почему устанавливаются сферы влияния

В последнее время американские официальные лица заявляют, что Соединённые Штаты не признают сфер влияния. Если учесть, что американцы продолжают настаивать на правомерности доктрины Монро, это более чем иронично. Америка может не признавать или уважать сферы влияния других стран либо их право устанавливать такие зоны, но она претендует на собственную сферу, которая хоть и не объявлена, но распространяется на весь мир.

Сферы влияния – это утверждение исключительного права надзирать за другой страной/странами или участвовать в определении расстановки сил, а также политики другого государства или государств по отношению к другим странам в целом либо в конкретных областях. Как таковые эти сферы – проявление международного соперничества равных по силе держав.

Концепция сфер влияния, как и многие другие элементы современного государственного устройства, возникла в результате проецирования силы вовне множеством конкурентов, составлявших европейскую государственную систему. Положение императорского Китая как центра тяжести в системе даннических отношений между странами не давало ему сфер влияния в современном понимании. Данническую систему можно охарактеризовать как «круг почтения». В отличие от сферы влияния, она не участвовала в схватке за гегемонию с равным Китаю соперником, поскольку такого просто не было. Несмотря на настойчивое требование, чтобы иностранцы соблюдали придворные обычаи и этикет, если они желают добиться расположения императора, Китай обычно не стремился регулировать поведение даннических стран. Подобно формальной преданности европейских князей папе римскому, подхалимское почтение мелких правителей к китайскому императору обусловлено не только традициями, но и корыстными интересами. Признание императора давало им торговые преимущества и престиж, обеспечивало дипломатическую, а то и военную защиту друг от друга. Это также способствовало тому, что Китай оставлял их в покое, а не пытался сделать прямыми вассалами (как это с разной степенью успеха происходило в случаях Кореи, Тибета и Вьетнама). В Азии сфера влияния – артефакт, привнесённый европейским, американским, а затем и японским, но не китайским империализмом. Не Китай устанавливал правила игры, а его самого чужестранцы включали в свои сферы влияния.

Сам термин «сфера влияния» стал использоваться в дипломатии лишь в 1885 г. (см. ниже), но первым официальным провозглашением подобной сферы стала доктрина, принятая президентом США Джеймсом Монро 2 декабря 1823 г. по совету государственного секретаря Джона Куинси Адамса. Она требовала уважения европейскими колониальными державами независимости государств Западного полушария. А любые их попытки «распространить свою систему на какую-либо часть [этого] полушария» рассматривались как «опасные для мира и безопасности в Соединённых Штатах».

В 1864 г., когда США были охвачены гражданской войной, Франция поставила императором Мексики эрцгерцога Фердинанда Максимилиана Иосифа фон Габсбург-Лотарингского. Годом позже, когда гражданская война завершилась, американцы разместили 40-тысячную армию на мексиканской границе и потребовали от французов убрать этого монарха. Французы вывели войска из Мексики. После этого Максимилиан был схвачен и казнён войсками Бенито Хуареса. В 1895 г. Вашингтон пригрозил войной Великобритании в случае её вмешательства в дела Венесуэлы. В 1904 г. т.н. «следствие Рузвельта» превратило доктрину Монро из инструмента стратегического отрицания присутствия конкурирующих держав в активное утверждение доминирования США в Западном полушарии. В 1917 г. предложение Германии заключить союз с Мексикой убедило Вашингтон вступить в Первую мировую войну.

Но сферы влияния могут быть и неформальными, оборонительными или доминирующими. Элита подвластных стран стремится выучить язык страны, проецирующей влияние, усвоить её промышленные и военные стандарты, а также культурную и торговую практику. Она отправляет своих детей учиться в её учебных заведениях, предпочитает её товары и услуги, а не товары и услуги конкурентов.

Сам термин впервые появился при разделе Африки на Берлинской конференции 1884–1885 гг. (так называемая Конференция по Конго), распределившей господство на континенте между Великобританией, Бельгией, Францией, Германией, Италией, Португалией и Испанией. В 1885 г. по двустороннему соглашению Великобритания и Германия поделили между собой контроль над Гвинейским заливом. Каждая из сторон обязалась не посягать на интересы другой в её сфере влияния. В 1890 г. аналогичный договор заключён о разделе сфер в Восточной Африке.

Ещё в 1942 г. президент Франклин Делано Рузвельт представлял себе мир после Второй мировой войны под управлением так называемых «четырёх полицейских» или «четырёх шерифов», каждый из которых будет отвечать за поддержание мира в своей сфере влияния. Согласно его наивным представлениям, Британия должна была отвечать за свою империю и Западную Европу, Советский Союз – за Восточную Европу и центральную часть Евразии, Китай – за Восточную Азию и западную часть Тихого океана, а Соединённые Штаты – за Западное полушарие. По настоянию премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля к четвёрке позднее добавили Францию, которую признали ответственной за дела своей империи. В некоторой степени концепция сфер влияния вдохновила на создание Совета Безопасности ООН, каждый из постоянных членов которого обеспечил себе доминирование над определёнными группами стран. Правда, Генеральная Ассамблея, напротив, закрепляет принцип суверенного равенства государств.

В отсутствие международной системы, основанной на сменяющих друг друга коалициях для уравновешивания гегемонистских амбиций[1], сферы влияния неразрывно связаны с соперничеством таких великих держав, как Китай, Индия, Иран, Россия и США. В связи с этим важно рассмотреть их происхождение, цели и интенсивность, которые варьируются от случая к случаю. Понимание и регулирование конкуренции требует признания интересов, которым служат сферы влияния, а также определённой степени уважения, подчинения или исключительности, которую они обеспечивают.

Интересы и влияние

История свидетельствует, что великие державы создают сферы влияния, чтобы ограничить автономию менее значимых государств и тем самым:

не допустить конкурентов на рынки, где они стремятся доминировать, проводя меркантилистскую политику;

лишить другие державы влияния в регионе, усиливая собственные позиции;

лишить потенциальных противников возможности стратегического использования территории или ресурсов;

предотвратить включение потенциальных буферных государств в сферы влияния других держав;

обеспечить подчинение идеологическим установкам или лояльность государств-клиентов и их элит;

получить доступ к территории и объектам, с которых можно проецировать силу, или сохранять такой доступ;

подчинить себе менее значимые страны и осуществлять квазиимперский контроль над ними.

Сферы интересов – инструменты государственного управления и дипломатии, предназначенные для сдерживания потенциальных противников и противодействия им способами, не требующими военных действий. Они предполагают относительно стабильное распределение сил в системе международных отношений – нечто противоположное неустойчивым отношениям, чреватым непредсказуемостью.

Сферы влияния предусматривают подчинение и ограничивают геополитическую или геоэкономическую свободу входящих в них стран или регионов. Как таковые они по своей сути являются гегемонистскими. Их можно разделить на две крупные категории: (1) пассивные, когда оборонительные усилия направлены на лишение влияния других потенциальных конкурентов, и (2) активные, когда решительные усилия обеспечивают доминирование в стратегическом выборе стран, входящих в зоны влияния, – обычно чтобы воспрепятствовать влиянию одного, а не нескольких противников. Каждая из этих сфер имеет разные последствия для конкурирующих держав и требует от них определённой реакции.

Важно отметить: сферы влияния – не то же самое, что колониальные империи, переселенческий колониализм или лингвистические сообщества.

Сферы влияния сохраняют суверенитет, лишь ограничивая его, тогда как колониализм его полностью уничтожает.

Эпоха глобального господства Европы, начавшаяся в XVI и закончившаяся в XX столетии, включала в себя образование новых государств за счёт миграции из других мест и создание поселенческих стран. Основным примером сообщества родственных государств-переселенцев является англосфера (Великобритания плюс Австралия, Канада, Новая Зеландия и США), но есть и другие (например, Франция и Квебек, Португалия и Бразилия). Языковые или лингвистические сообщества – наследие имперской экспансии. В качестве примера можно привести англоязычные страны Британского содружества плюс Филиппины, арабский мир, франкоговорящий мир, португалоговорящие страны Африки плюс Восточный Тимор, а также более двадцати стран, где официальный язык испанский. Между этими членами бывших империй есть очевидное родство, но, в отличие от сфер влияния великих держав, они не являются результатом господства над ними какой-то одной современной великой державы.

Великие державы, пытающиеся проецировать мощь или оградить себя от потенциальных противников, редко испытывают проблемы с уважением со стороны стран, автономию которых они стремятся ограничить. Тем не менее несколько менее могущественных государств или их группировок смогли сохранить национальную идентичность и автономию благодаря сочетанию вооружённого нейтралитета, продуманной безобидности и признания их статуса потенциально хищническими державами. Благодаря такой позиции подобным странам удаётся сдерживать региональных гегемонов, смягчать и отводить от себя угрозу подчинения более сильным державам или зависимости от них.

Например, Швейцария сохранила независимость благодаря стратегическим удобствам, которые она предоставляла окружающим её великим державам, крепкой гражданской армии, обученной использовать сложный рельеф местности для обороны, и неукоснительному нейтралитету как в мирное, так и в военное время. Её нейтралитет признан на Венском конгрессе 1815 года. Австрию освободили от оккупации великими державами и вывели из сфер их влияния Австрийским государственным договором от 15 мая 1955 года. Финляндия после Второй мировой войны не поступилась своей независимостью и самобытным демократическим общественным строем, благоразумно поддерживая тёплые отношения с Москвой и избегая явных вызовов коренным российским интересам. Поведение Хельсинки доказывает, что нет ничего идеологически пагубного в разумной сдержанности, осознающей потенциальную опасность оскорбления более могущественных соседей. Сейчас, правда, Финляндия отказалась от этой линии, выбрав вхождение в НАТО, то есть сферу влияния США.

Истоки сфер влияния

В III–II веках до н.э. Рим и Карфаген сражались за контроль над периферийными районами западного Средиземноморья (три Пунические войны с 264 по 146 г. до н.э. закончились разрушением Карфагена). В XVIII—XIX столетиях Великобритания, Франция и другие европейские империалистические державы боролись за раздел таких далёких территорий, как Индия, Китай, Юго-Восточная Азия и Африка.

Так, военное противостояние между британской Ост-Индской компанией и Французской Вест-Индской компанией за прямой контроль над Индией в XVIII веке продолжалось, пока победа англичан в битве при Плесси (часть Семилетней войны 1756–1763 гг.) не положила ей конец. Французам не позволили создать свою империю в той части света, и они стали распространять сферу влияния на враждующие между собой индийские штаты, отправляя туда советников и инструкторов, настраивая против англичан и косвенно ставя под угрозу британское присутствие в Индии, пока Великобритания и Франция боролись за контроль в Европе. В ответ англичане взялись завоёвывать индийские штаты, добившись в итоге имперского контроля над всем субконтинентом.

В случае с Китаем иностранные государства поначалу конкурировали за торговлю с ним, создавая «договорные порты», где действовало их право, а не китайское законодательство. Затем попытались разделить внутреннюю территорию Китая на меркантилистские сферы влияния, в пределах которых только они могли торговать, инвестировать и вести там прозелитскую деятельность. Накануне китайской революции 1911 г. на самую большую сферу влияния претендовала Россия, за ней следовали Великобритания, Франция, Япония, Германия и Италия. США в соответствии с политикой открытых дверей, принятой ими после завоевания Филиппин, отказались от создания собственной сферы влияния в Китае, но претендовали на равный доступ и торговые права в чужих сферах влияния. В 1895 г. Япония аннексировала Тайвань, а также вывела Корею из сферы влияния Китая. В 1905 г. она установила протекторат над Кореей, а в 1910 г. аннексировала её.

К началу ХХ века Юго-Восточная Азия, не считая Таиланд (поделённый на сферы влияния Британией и Францией), стала объектом колониального правления Британии, Франции, Нидерландов, Португалии и Соединённых Штатов.

Первоначальный импульс был везде сугубо меркантилистским, однако впоследствии колониальные кампании переросли в преимущественно военные столкновения, нацеленные на геополитическое господство. Политические разделительные линии сохранялись до Второй мировой войны, которая знаменовала окончание колониальной эпохи.

Формально провозглашённое первенство в определённом, точно разграниченном геополитическом пространстве характерно для колониального миропорядка XIX века (например, утверждение доктриной Монро уникального права США на исключение Западного полушария из сферы влияния держав из других частей земного шара или заблаговременный раздел Китая, Ближнего Востока и Африки между великими европейскими державами). В конце столетия сферы влияния представляли собой протоимперское навязывание эксклюзивного военно-политического и идеологического контроля над входящими в них государствами.

В соответствии с этим в 1904 г. Теодор Рузвельт дополнил доктрину Монро (так называемое «следствие Рузвельта») и провозгласил право Соединённых Штатов на военную интервенцию для исправления «вопиющих и хронических нарушений со стороны какой-либо латиноамериканской страны». Новая политика проводилась активно и энергично. К 1904 г. США уже отняли у Испании контроль над Кубой и Пуэрто-Рико, угрожали войной с Великобританией из-за Венесуэлы и предприняли интервенцию для отсоединения Панамы от Колумбии. Впоследствии они вторглись в Никарагуа, Гондурас, Мексику, Гаити, Доминиканскую Республику, Гватемалу, Кубу, Панаму, Коста-Рику, Гренаду и провели тайные операции по смене режима во многих из этих стран, а также в Чили, Венесуэле и Боливии. Первая версия доктрины Монро была пассивной и оборонительной. Вторая – активной и доминирующей.

В 1930-е гг., когда Германия и Япония попытались подорвать американское превосходство в Бразилии и Перу, американцы сдержали свою неприкрытую склонность к интервенциям, взяв на вооружение так называемую «Политику доброго соседа». Тем не менее во время Второй мировой войны Вашингтон не стеснялся похищать и интернировать тысячи латиноамериканцев немецкого, японского и итальянского происхождения[2].

Вторая мировая, холодная война и деколонизация

Поражение Германии во Второй мировой войне и победа китайских коммунистов в гражданской войне на материке позволили Советскому Союзу контролировать Центральную и Восточную Европу, а также Корею к северу от 38-й параллели. Встретившись со Сталиным в октябре 1944 г. в Москве, британский премьер Уинстон Черчилль, империалист до мозга костей, предложил в разговоре наедине конкретные проценты влияния в странах Восточной Европы и на Балканах, на которые может претендовать каждая из сторон. Сталин согласился, однако последующее опускание «железного занавеса» гарантировало, что, за исключением Греции и Югославии, советское влияние не допускало хоть сколько-нибудь заметную роль для британцев и других западных держав. В течение первого десятилетия после провозглашения в 1949 г. Китайской Народной Республики Москва, как представляется, приобрела первостепенное влияние в Китае и на севере Вьетнама.

В соответствии с доктриной Монро Соединённые Штаты ранее ограничивали притязания господством в Западном полушарии. Однако, вступив в глобальную борьбу с Советами за мировую стратегическую и идеологическую гегемонию, они начали создавать новые сферы влияния, основанные на договорах о защите от СССР расширяющегося круга стран в Европе и Азии. В этих зонах Америка требовала разной лояльности от тех, кому предлагала защиту и покровительство.

В Европе США выступили патронами создания в 1949 г. Организации Североатлантического договора (НАТО) для сдерживания СССР и его идеологии, преодоления традиционного антагонизма между великими западноевропейскими державами (Франция, Германия, Италия, Великобритания), а также облегчения экономического и политического восстановления Западной Европы. Будучи чисто оборонительным союзом демократических государств под руководством Соединённых Штатов, НАТО эффективно выполняла эти три задачи на всём протяжении холодной войны.

После победы над Японией Вашингтон унаследовал сферу влияния Токио в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Чтобы обезопасить её и тем самым защитить новые зависимые от них азиатские государства, США начали создавать ряд двусторонних союзов для сдерживания Китая, СССР, Северной Кореи и Северного Вьетнама[3]. Америка называла регионы, в которых она имела бесспорное влияние, «свободным миром». «Свободный» в данном контексте означало не что иное, как «не подчинённый СССР или Китаю». Это было привлекательное, но неточное описание агломерации демократий, диктатур, военных режимов, монархий и клептократий; объединяли их только дружественные связи с Соединёнными Штатами, а не с их противниками.

Во время холодной войны советский и американский блоки стремились добиться идеологического и политического доминирования везде, где могли, и не допустить, чтобы это сделал главный соперник. Распад евроатлантических империй в Азии, на Ближнем Востоке и в Африке привёл к образованию как независимых государств, так и зон явного вакуума власти. Новые независимые государства так называемого «Третьего мира» стали благодатной почвой для открытых и тайных американо-советских опосредованных войн – в частности, в Индокитае, Западной Азии и Северной Африке, Конго, португалоговорящей Африке, на Африканском Роге и в Афганистане.

В 1961–1962 гг. Советский Союз воспользовался сменой режима, произошедшей на Кубе в 1959 г., для создания стратегического форпоста буквально в 150 километрах от американского побережья (это была непродуманная реакция СССР на размещение в Турции ракет, нацеленных на его территорию). Переход Кубы в советский блок вызвал бурную реакцию Вашингтона как вызов, брошенный доктрине Монро. Советский Союз в партнёрстве с Кубой искал возможности укрепить своё идеологическое и даже военное влияние в Никарагуа, Чили и Гренаде. В каждом случае Соединённые Штаты осуществляли силовое вмешательство для поддержания своего стратегического превосходства в Западном полушарии[4]. (В последние годы Вашингтон прибегает к экономической войне и тайным операциям в борьбе с идеологически нетерпимыми режимами в таких латиноамериканских странах, как Боливия и Венесуэла.)

В 1960-е гг. необходимость сократить зарубежные обязательства «к востоку от Суэца» вынудила Великобританию уступить Соединённым Штатам свою сферу влияния в Персидском заливе. Великобритания доминировала на территории нынешних Объединённых Арабских Эмиратов, а также Бахрейна, Кувейта, Омана и Катара с начала XIX века, когда британские правители Индии вмешались в ситуацию, чтобы ликвидировать пиратство и обеспечить безопасность путей сообщения между Индией и Британскими островами. Аналогичные стратегические соображения относительно путей сообщения между Азией и Европой побудили США взять на себя неофициальные обязательства по обеспечению безопасности Саудовской Аравии и других стран Персидского залива. Падение шаха Ирана и приход ему на смену шиитов-исламистов, враждебных Америке и суннитским арабским монархиям Персидского залива, подтолкнули последних к тому, чтобы искать защиты и покровительства у Вашингтона.

К 1967 г. страны региона являлись независимыми, но Соединённые Штаты были нужны им для защиты друг от друга и от Ирана. В начале 1970-х гг. США поддержали окончательный выход Китая из советского блока, предложив ему военно-политическую защиту от Советов. Во второй половине того же десятилетия Вашингтон воспользовался желанием Египта заключить мир с Израилем, чтобы вывести его из советской сферы влияния на Ближнем Востоке (Кэмп-Дэвидские соглашения 1979 г.).

Сферы влияния не обязательно исчезают по мере сокращения или прекращения существования колониальных империй, хотя иногда происходит смена союзников. После предоставления независимости своим африканским колониям (1960 г.) Франция сохранила там признанную во всём мире военно-политическую и валютную сферу влияния. В 1968 г. СССР задним числом оправдал вторжения в Венгрию и Чехословакию, официально заявив о праве обращать вспять любые попытки вытеснить его версию социализма в Центральной и Восточной Европе. Эта советская аналогия доктрины Монро привела к окончательному разрыву китайско-советских отношений и открыла американцам путь к привлечению КНР в качестве партнёра по сдерживанию Кремля.

Современные сферы влияния

Сегодня, за исключением доктрины Монро, сферы влияния, как правило, не декларируются и не обсуждаются на переговорах между великими державами. Сфера влияния Индии в субгималайской Азии, Ирана в Ираке, Ливане, Сирии и Йемене, Австралии в южной части Тихого океана[5] и ЮАР на юге Африки носят неформальный характер. Их формализация стала бы очевидным вызовом вестфальским принципам независимости суверенных государств, иммунитета от военного вмешательства и суверенного равенства, на которых основана система ООН и постколониальный мировой порядок.

Например, ни одна внешняя великая держава не пыталась вмешиваться в политику Индии по принуждению стран своего региона к подчинению. Никто не оспаривает индийский сюзеренитет в Бутане. Никто не выступал активно против аннексии Гоа или Сиккима Индией, отделения Бангладеш от Западного Пакистана, длительной оккупации Шри-Ланки, блокады Непала или индийской интервенции на Мальдивы с целью недопущения прихода там к власти мятежников. С другой стороны, ни одна другая военно-морская держава не согласна с заявлениями Индии о том, что та имеет право на первенство в Индийском океане, с которыми Нью-Дели периодически выступает.

ЮАР находится в политико-экономическом центре сферы влияния, определяемой Сообществом развития Юга Африки (SADC), изначально созданным для координации усилий соседних стран по прекращению апартеида в Намибии и колониального контроля над этой страной. В Сообщество помимо ЮАР входят Ангола, Ботсвана, Коморские острова, ДРК, Эсватини, Лесото, Маврикий, Мадагаскар, Малави, Мозамбик, Намибия, Сейшельские острова, Танзания, Замбия и Зимбабве.

Тот факт, что сферы влияния формально не заявляются, не должен затушёвывать их непреходящую актуальность. Они, по сути, не что иное, как утверждение военного, экономического, технологического и политического доминирования, что может вызывать разную реакцию стран, попадающих в такие сферы влияния, – от молчаливого согласия до энергичного оспаривания – особенно в периоды серьёзных сдвигов в балансе сил и престижа.

Сферы влияния как ограничивают, так и стимулируют стратегическое взаимодействие великих держав. Они являются фактором, который нельзя игнорировать в дипломатии и государственном строительстве.

Постсоветская Европа

Начиная с 1989 г. советская империя, а затем и сам Советский Союз распались, исчезнув как угроза безопасности для остальной Европы, Китая, Ближнего Востока и всего мира. Программа НАТО «Партнёрство ради мира» (начата в 1994 г.) недолго вселяла надежды на создание общеевропейской архитектуры безопасности, в которой могли бы участвовать и Российская Федерация, и Соединённые Штаты. Появился шанс демонтировать союзы и защитные механизмы, созданные для противодействия исчезнувшим угрозам холодной войны. Но Вашингтон пошёл на поводу антироссийских фобий стран Центральной и Восточной Европы, их диаспор и лобби, вновь сделав ставку на НАТО в качестве средства защиты от возможных угроз со стороны возрождающейся России. Расширение НАТО не только до границ бывшего СССР, но и далее стало ещё одним проявлением «однополярного момента», когда Америка добивалась всеобщего уважения к своим ценностям и интересам, начав осуществлять массированные интервенции для смены режимов, не желавших подчиняться. При этом США решили не руководствоваться Уставом ООН и другими основополагающими элементами международного права.

Отказавшись от своего первоначального чисто оборонительного смысла, НАТО расчленила Сербию (отторгнув от неё Косово), присоединилась к усилиям Соединённых Штатов по умиротворению и трансформации Афганистана после терактов 11 сентября 2001 г. и помогла свергнуть правительство Ливии (2011 г.). Россия и другие великие державы стали воспринимать НАТО как угрожающе-­наступательный инструмент американской внешней политики. Тем временем альянс, конфигурация которого во многом совпадала с американской сферой военно-политического влияния в Европе и Средиземноморье, снова стал оправдывать своё существование угрозами со стороны России, которая восстала как феникс из пепла. В конце концов, Россия прибегла к демонстрации силы, вторгнувшись на Украину, чтобы блокировать дальнейшее расширение американской военной сферы влияния в Европе.

За всю свою долгую историю Европа сохраняла мир только тогда, когда все её ведущие державы были включены в систему коллективной безопасности. Европейский концерт более или менее сохранял мир на континенте в течение целого столетия. Исключение Германии и СССР из европейских структур в 1920—1930-е гг. стало катализатором Второй мировой и холодной войны. Попытка отстранить Россию от участия в поддержании мира и безопасности на европейском континенте в XXI веке лишила её дипломатических альтернатив возврату к воинственному поведению.

Ближний Восток

На Ближнем Востоке распад Советского Союза осиротил Ирак и Сирию, которые оставались в составе сжавшейся советской сферы влияния после перехода Египта на сторону Америки. Не сдерживаемый больше Москвой, Ирак решил, что облегчит финансовое истощение после восьмилетней войны с Ираном (1980—1988), захватив Кувейт и его нефтяные богатства. В ответ коалиция сил, санкционированная ООН, под водительством США и Саудовской Аравии освободила Кувейт (операция «Буря в пустыне» 1991 г.). Сирия, лишившаяся поддержки исчезнувшего СССР, присоединилась к коалиции, продемонстрировав готовность наладить отношения с Соединёнными Штатами, но получила отказ из-за своей враждебности к Израилю.

В 2003 г. США вторглись в Ирак, свергли его правительство и попытались включить страну в американскую сферу военно-политического влияния. Соединённые Штаты достигли военного господства, но затем уступили инициативу Ирану, который занял главенствующее положение в политике Багдада. В то же время попытки США сменить режим в Сирии не увенчались успехом – Иран усилил своё влияние и там, а перед Россией неожиданно открылась возможность вновь воздействовать на Дамаск (российская военная операция началась осенью 2015 г.). Дестабилизация Ирака и Сирии вызвала реакцию исламистских экстремистов, которые на короткое время стёрли границу между этими странами, создав «Исламское государство» (запрещённое в России. – Прим. ред.). Турция включила часть северного Ирака и Сирии в свою военно-экономическую сферу влияния. США незаконно ввели войска в Сирию. После вывода американского контингента из Ирака (за исключением немногочисленных групп военных инструкторов) Китай стал главным иностранным участником иракской экономики. Тем временем технология гидроразрыва пласта позволила Соединённым Штатам вернуть исторический статус крупного производителя-экспортёра энергоносителей. Страны Персидского залива утратили центральное положение в глобальной политике США. Одновременно снизилась и готовность Вашингтона обеспечивать безопасность Персидского залива.

В XXI веке доминирование Соединённых Штатов на Ближнем Востоке неуклонно ослабевало.

Несмотря на возрождение российского влияния и периодические попытки Франции вернуть себе ведущую роль в Ливане, региональные, а не внешние силы стали определять военно-политическое соперничество и динамику развития. Китай вытесняет другие великие державы в качестве крупнейшего экономического партнёра региона, но Ближний Восток больше не находится в сфере влияния какой-либо великой державы и не разделён между ними, как это было в прошлом.

Разворот США в Азию

В Азии исчезновение СССР как общего китайско-американского противника устранило главное обоснование для стратегического сотрудничества Пекина и Вашингтона. Искусная дипломатия, позволявшая долгое время не замечать тайваньской проблемы и налаживать сотрудничество для сдерживания советских амбиций, дала трещины. Идеологические разногласия, напомнившие о себе во время событий на площади Тяньаньмэнь летом 1989 г., вновь спровоцировали отчуждение между США и КНР. Возвращение Китая к богатству и мощи после двухвекового упадка и пребывания в тени Запада и Японии подрывает первенство Соединённых Штатов в Азиатско-Тихоокеанском регионе, установившееся после разгрома Японии в 1945 году. Встревоженные американские стратеги и военные планировщики стали рассматривать Китай как потенциально «почти равного конкурента».

Концепция «равного конкурента» была придумана Управлением общих оценок Пентагона как способ моделирования структуры вооружённых сил и управления развитием военного потенциала в условиях отсутствия реального высокотехнологичного соперника, подобного СССР. Предполагалось, что такой противник сможет сравниться с вооружёнными силами США и противостоять им. «Равный конкурент» представлял собой максимально сложного противника в военных играх и являлся идеальным стимулом для закупок вооружений. Со временем специалисты по оборонному планированию остановились на Китае как на реальном «равном конкуренте».

Америка подтвердила решимость не допустить после окончания холодной войны возвышения любой державы, которая могла бы с ней соперничать[6]. Американские военные постепенно перенаправляли разведывательные и другие ресурсы, ранее выделявшиеся для противодействия России, на Китай, активизировали агрессивные военные действия вдоль китайских границ и попытались привлечь страны НАТО к поддержке усилий по уравновешиванию растущей китайской мощи. Однако Соединённые Штаты оказались не в состоянии разработать и реализовать стратегию сохранения прежнего экономического лидерства в регионе, центром которого неуклонно становится Китай.

Расширение НАТО и то, что США назвали «разворотом в Азию», привело к росту на периферии России и Китая откровенно враждебного блока во главе с американскими командующими, целью которого было военное сдерживание обеих стран.

Неудивительно, что Россия и Китай дали отпор.

Москва всё более настойчиво и решительно возражала против дальнейшего расширения американской сферы влияния, воплощённой в НАТО, и предупредила, что, если продвижение альянса не прекратится, она будет вынуждена принять ответные меры военного характера. Пекин возобновил усилия, направленные на то, чтобы положить конец разделению Китая. Китайско-американская вражда быстро набирает обороты.

В начале XXI века Россия не имела признанной сферы влияния в Европе, хотя европейские соседи (за исключением недавно созданного государства Украина) старались её не провоцировать. Но по мере приближения новой глобальной американской сферы влияния (в Европе она представлена НАТО) к её границам Москва стала одержима идеей стратегического отказа соседним странам в праве подчиняться доминирующему влиянию Америки. Тем временем активизировались возражения КНР против продолжения американской поддержки Тайваня. Китай стремился вывести Тайвань из сферы влияния Вашингтона и лишить его статуса независимой территории. Несмотря на отсутствие собственных претензий, Соединённые Штаты оспаривали территориальные притязания Китая в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях.

Навешивание ярлыка идеологического и геополитического противника на Китай и Россию и соответствующее отношение к ним Вашингтона дало партнёрству Москвы и Пекина общую направленность и цель, поспособствовав его укреплению. Усиливающееся давление подтолкнуло эти две ранее отчуждённые друг от друга великие державы к созданию всё более открытого и всеобъемлющего антиамериканского союза, который стремится к координации политики и действий, направленных на сокращение угрожающего военного присутствия и враждебного политического влияния США на их периферии.

НАТО, ЕС, Турция и Россия

В результате пяти раундов расширения после холодной войны НАТО к 2020 г. охватила всю Европу, за исключением официально нейтральных государств, и расширила состав альянса до тридцати стран. После начала военных действий на Украине о присоединении заявили прежде нейтральные Финляндия и Швеция. Для большинства из них, особенно новых членов, НАТО по-прежнему оставалась чисто оборонительным союзом. Эти страны не обладали значительными возможностями вносить вклад в военные экспедиции и стремились к зависимости в вопросах обороны от США, альянса и более крупных государств.

Однако после окончания холодной войны НАТО перестала подчёркивать оборонительный характер. Она превратилась в платформу для наступательных военных операций на Балканах и выборочных интервенций за пределами Европы и Америки, возглавляемых или поддерживаемых Соединёнными Штатами[7]. Попытки привлечь Россию к консультациям с США и НАТО по вопросам европейской безопасности успехом не увенчались. Тем временем Турция отдалилась от Америки и, подобно России, отбросила многовековое стремление быть признанной частью европейского сообщества наций с центрами в Берлине, Лондоне, Париже и Риме. В то время как китайско-американские отношения становились всё более враждебными, усилия Вашингтона по привлечению НАТО и её членов к операциям по противодействию китайской военно-морской мощи в Южно-Китайском море убедили Пекин, что ему следует вместе с Россией сопротивляться дальнейшему расширению Североатлантического блока.

Постсоветская Центральная Азия

Соединённые Штаты и Евросоюз недолго оспаривали у Китая и России влияние в постсоветской Центральной Азии. Вскоре стало очевидно, что западные державы в этом регионе могут в лучшем случае быть второстепенными игроками. России и Китаю не потребовалось больших усилий, чтобы лишить их значительной роли в управлении, экономическом развитии и внешних связях региона. Попытки Турции утвердить пантюркистскую сферу влияния тоже пока не увенчались успехом.

Воссозданная Российская Федерация фактически договорилась с Китаем о разделе здесь сфер влияния. Шанхайская организация сотрудничества – форум и механизм, с помощью которого обе страны сотрудничают с государствами региона, защищая его от исламистского экстремизма, терроризма, сепаратистских движений и смены режимов посредством «цветных» революций. В то же время, учитывая настойчивость Пекина в отношении вестфальских норм невмешательства, Китай, похоже, готов оставить военное вмешательство в Центральной Азии России и её партнёрам по инициированной Россией Организации Договора о коллективной безопасности (интервенция ОДКБ в Казахстан в январе 2022 г. не вызвала возражений КНР). ОДКБ, принявшая нынешние очертания в 1999 г., определила военную сферу влияния России в регионе, где Москва является общепризнанным «агентом первого реагирования».

Во время визита в Казахстан в 2013 г. председатель КНР Си Цзиньпин объявил о проекте, получившем известность как «Один пояс – один путь» (ОПОП). Пекин выдвинул эту инициативу для создания инфраструктуры, содействия торговле и транзиту, а также для соединения всех точек евразийского континента, морской части Юго-Восточной Азии и Восточной Африки с Китаем. С тех пор программа расширилась, охватив весь мир. Москва увязала свой Евразийский экономический союз с ОПОП. В России правят реалисты, признающие, что у них нет возможности конкурировать с Пекином в области торговли и инвестиций в странах, расположенных вдоль этого маршрута и вряд ли способных устоять перед притягательностью огромного и расширяющегося китайского рынка.

Центральная Азия иллюстрирует вероятное будущее нашего мира, в котором мировые и региональные порядки будут многополярными и многомерными с точки зрения охватываемых ими областей.

Уже сейчас мы видим четыре сферы влияния, которые накладываются друг на друга:

Постколониальная российская сфера лингвистического и культурного влияния, тяготеющая к Москве.

Доминирующее военно-политическое влияние России через ОДКБ, защищающей режимы региона от «цветных революций».

Общая китайско-российская антитеррористическая сфера влияния, воплощённая в ШОС и направленная на нейтрализацию экстремистских и сепаратистских движений, а также на пресечение их проникновения в Китай или Россию.

Отсутствие действенной военной, экономической, технологической или политической конкуренции со стороны США или ЕС.

Формирующаяся экономическая сфера влияния Китая.

Индо-Тихоокеанский регион

Многополярность и многомерность становятся нормой и в Индо-Тихоокеанском регионе[8], где великие державы вступают в конкуренцию за доминирование в постоянно расширяющемся спектре военных, экономических, технологических и политических областей. В этом регионе, как и в других частях земного шара, Соединённые Штаты воспринимаются как всё менее вовлечённые в решение региональных вопросов, чем это было в прошлом веке. Между тем географическое положение даёт КНР военные преимущества, которых нет у США. Экономические размеры Китая обеспечивают ему влияние, но правила торговли и инвестиций устанавливаются в многостороннем порядке – не Пекином и без участия внешних держав, как Америка[9]. В политическом плане Китай в настоящее время вызывает у соседей больше тревоги, чем стремления подражать. Япония – самая надёжная держава в Восточной Азии и Тихоокеанском регионе. Несмотря на включение Индии в концепцию «Индо-Тихоокеанской» геополитической зоны, она остаётся в значительной степени не у дел.

Сегодня в Индо-Тихоокеанском регионе, совпадающем с зоной ответственности бывшего Тихоокеанского (с 2018 г. – Индо-Тихоокеанского) командования США, происходит следующее:

Обострение китайско-американской борьбы за стратегический контроль над Тайванем, который Китай стремится вырвать из сферы влияния Соединённых Штатов и вернуть под свою эгиду.

Региональная экономика всё более синоцентрична, азиатские страны устанавливают правила торговли и инвестиций без участия ранее доминировавших США (или ЕС).

Неистово утверждаемое, но медленно ослабевающее американское военно-политическое лидерство в регионе.

Стремление АСЕАН избежать необходимости выбора между Китаем и Америкой, но некоторые страны АСЕАН начинают делать выбор в пользу Китая.

Непростые отношения между нейтральной Мьянмой и её соседями – странами АСЕАН, Бангладеш, Китаем, Индией и Западом.

Подтверждение Австралией военной зависимости от Вашингтона и сотрудничество с перевооружающейся Японией в условиях ухудшения китайско-австралийских отношений.

Присоединённая к США австралийская сфера влияния в южной части Тихого океана, судя по всему, разрушается по мере того, как Китай наращивает своё конкурентное присутствие.

Стратегическое хеджирование, энергичная деятельность по укреплению собственной военной мощи и усиление регионального влияния союзников США в Северо-Восточной Азии, прежде не стремившихся к самостоятельности.

Военно-политическая гегемония Индии в Южной Азии (которой противостоит только Пакистан).

Независимые буферные государства между Китаем и Индией (Непал), а также Китаем, Южной Кореей и Японией (Северная Корея).

Усиление китайского военного присутствия в Южно-Китайском море.

Беспокойная и неприсоединившаяся потенциально великая держава Индонезия.

Наиболее острая тема – о политических отношениях Тайваня с остальным Китаем – не просто вопрос китайского национализма. Для КНР (и, что менее убедительно, для США) он имеет геостратегический характер. Накануне капитуляции Японии в 1945 г. Государственный департамент опубликовал записку по Тайваню, в которой отмечалось следующее: «На проблему Формозы [Тайваня] большое влияние оказывают стратегические факторы. За исключением Сингапура, ни одно место на Дальнем Востоке не занимает столь важного положения. От азиатского континента Формозу отделяют сто миль (около 170 км), от главного острова Филиппин – двести миль (340 км), а от Кюсю, ближайшего острова Японии – семьсот миль (около 1200 км). Расстояние полёта от военных аэропортов Формозы до Кантона составляет 559 миль (950 км), до Шанхая – 438 миль (745 км), до Токио – 1290 миль (около 2200 км). Формоза, по площади превышающая штат Мэриленд, находится в стратегически ключевом месте по отношению к китайскому побережью, сравнимом для США с воображаемым островом такого же размера в ста милях (170 км) от побережья Северной Каролины, в четырёхстах милях (680 км) от Нью-Йорка. Любая точка вдоль всего побережья Китая находится в радиусе 1100 миль (около 1870 км). Радиус в 2000 миль (3400 км) охватывает Бирму, Сингапур, Борнео, Гуам и Японию, включая Хоккайдо»[10].

Китайская инициатива «Один пояс – один путь»

Проект ОПОП начинался как попытка распространить промышленную политику Китая на страны за его пределами. Он был сформулирован как средство экспорта избыточного китайского индустриального потенциала для создания инфраструктуры (шоссейные и железные дороги, оптоволоконные кабели, аэропорты, промышленные зоны и зоны свободной торговли), способной соединить все страны евразийского «мирового острова» и Восточную Африку с Китаем. Но когда и другие страны стали выражать желание воспользоваться китайским капиталом и строительным опытом, ОПОП расширился, охватив государства-партнёры на всех континентах, включая Африку и Америку. В Африке инвестиции, связанные с ОПОП, стали крупным источником экономического подъёма, превзойдя по объёму финансовую поддержку таких организаций, как Всемирный банк. Внутренние сбережения Китая направляются в качестве зарубежных инвестиций для нужд экономического развития не только посредством ОПОП, но и через новые организации[11], совместимые с Бреттон-Вудской системой и дополняющие её.

Программа делает акцент на открытии рынков, включает в себя переговоры по соглашениям о свободной торговле и стандартизированные договорённости по ускорению таможенного оформления, таможенного хранения и транзита товаров. Китайские партнёры не обязаны отказываться от отношений с другими странами. Тем не менее привязка экономики других стран к Китаю снижает их прежнюю зависимость от США и их союзников. Даже если ОПОП и впредь будет избегать попыток исключить других из торговли и инвестиций в странах, участвующих в этой программе, данная инициатива даёт дополнительный стимул для выстраивания хороших отношений с Пекином, уравновешивая заинтересованность в сотрудничестве с другими великими державами. Это повышает вероятность создания политико-экономического круга почтения к Китаю, если не зависимости от него, а также исключительной сферы китайского влияния.

Хотя ОПОП носит геоэкономический, а не геополитический характер, не имеет единого аппарата планирования или контроля за реализуемыми проектами, проект вызывает тревогу Соединённых Штатов, которые видят в нём угрозу своему прежнему глобальному первенству и возможность создания сферы влияния Китая. До сих пор противодействие ОПОП имело форму дипломатии принуждения и враждебных информационных кампаний. Этот подход не принёс дивидендов, поскольку геоэкономическая природа ОПОП неверно трактуется как геополитическая. Бюджетные и другие ограничения затрудняют, а то и делают невозможным для Вашингтона предложить привлекательные альтернативы сотрудничеству в рамках ОПОП.

Ни США, ни их европейские союзники сейчас не обладают финансовым или инженерно-техническим потенциалом для эффективной конкуренции с китайскими банками или строительными компаниями. Не имея возможности реализовать политико-экономическую стратегию противодействия растущему китайскому влиянию, Соединённые Штаты пытаются ответить на него увеличением военных расходов и развёртыванием войск, сопровождая эти меры силовой дипломатией в виде финансовых санкций. Однако такой подход не обеспечивает альтернативного финансирования и не заменяет китайских инвестиций и строительных проектов, а значит, не снижает привлекательности ОПОП.

Неомеркантилизм и технологические сферы влияния

При администрации Дональда Трампа США ответили на рост экономической мощи и технологической компетентности Китая неомеркантилистской политикой. В её основе – практика торговых ограничений, оправдываемая соображениями «национальной безопасности». Она направлена на повышение занятости внутри страны с помощью протекционистских мер, а также использование экспортного контроля и ограничительной иммиграционной политики для предотвращения доступа иностранцев к научным знаниям и технологиям, имеющим военное применение. Этот курс продолжила администрация Джо Байдена. Хотя говорится о необходимости возрождения американской политической экономики, реальная цель – сковать китайскую экономику и затормозить её технологический прогресс. Пока американцы скорее стимулируют, чем сдерживают усилия Китая по снижению многолетней зависимости Пекина в импорте продовольствия и высокотехнологичных компонентов для производства.

Китай уже не является самым быстрорастущим рынком для американского экспорта, как прежде. Введение пошлин усугубило проблемы с цепочками поставок, вызванные эпидемией COVID-19, и подстегнуло инфляцию в американской экономике. Значительного перетока промышленных рабочих мест из Китая в Америку не произошло. Между тем усилия Вашингтона и Пекина по разрыву цепочек поставок высокотехнологичной продукции ведут к возникновению новых технологических сфер влияния с несовместимыми промышленными и потребительскими стандартами. Кампания США против китайских телекоммуникационных фирм, таких как Huawei и ZTE, и их попытки перекрыть доступ китайцев к технологиям и оборудованию для экстремальной ультрафиолетовой литографии (EUV) – пример усилий по разделу мирового технологического рынка.

Ирония в том, что во многих случаях Соединённые Штаты сами не могут создать альтернативу китайской продукции.

Глобальная американская сфера влияния

Вашингтон больше не формулирует свои аргументы в терминах Устава ООН или основных международно-правовых конвенций. Вместо этого выдвинута идея «порядка, основанного на правилах», в котором либеральный интернационализм служит тонким прикрытием для верховенства США. Из-за внутриполитического тупика Соединённые Штаты больше не могут ратифицировать международные договоры и конвенции, но настаивают на своём праве интерпретировать их, не считаясь с мнением других. «Порядок, основанный на правилах», предполагает, что США и их ключевые союзники (G7) имеют право устанавливать правила, определять, когда и как их применять, и освобождать от них самих себя, навязывая их другим и принуждая к исполнению. Порядок, основанный на правилах, равнозначен утверждению глобальной сферы влияния, в которой Соединённые Штаты, при поддержке англосферы и нескольких бывших колониальных держав, устанавливают нормы и обеспечивают их соблюдение.

Американское превосходство и главенство символизирует уникальный всеобъемлющий набор региональных военных командований США (ни одна другая страна не определяет оборону в глобальном смысле, а понимает под ней исключительно защиту своего отечества). Они охватывают весь земной шар и возглавляются четырёхзвёздными генералами, которым воздаются почти царские почести.

Управляемый из Вашингтона «порядок на основе правил» институционально закреплён:

Военными средствами – за счёт сети из примерно восьмисот баз за пределами США (на 170 из них имеются поля для гольфа!), военно-морского флота (если уже не самого большого в мире, то, по крайней мере, с самым широким радиусом действия), контртеррористических операций в большей части мира[12] и рекордного объёма продажи вооружений.

Экономическими средствами через использование долларового суверенитета и доминирующего положения в ключевых многосторонних организациях и институтах, что позволяет вводить сложнейший комплекс финансовых и иных санкций против непокорных стран.

Технологическими средствами – за счёт экстерриториального применения американских мер экспортного контроля и контроля за передачей новых технологий.

Информационными средствами – за счёт доминирующей роли американских СМИ и цифровых коммуникационных платформ.

Политическими средствами через операции по смене режимов, выборочное продвижение демократии (сравните реакцию США на военный переворот в Египте в 2013 г. и Мьянме в 2021 г.), корректировку объёмов иностранной помощи, применение «следствия Рузвельта» к доктрине Монро, отказ в продаже технологий и вооружений странам, сотрудничающим с обозначенными противниками Вашингтона.

В ходе того, что некоторые называют «состязанием за преданность человечеству», страны, находящиеся в сферах влияния других великих держав или ещё не вошедшие в сферу влияния США, либо переманиваются лестью и обещаниями благ, либо подвергаются принудительной дипломатии посредством санкций, либо ввергаются в анархию путём операций по смене режима.

Однако в период серьёзных сдвигов в мировом раскладе сил, когда ранее пребывавшие в упадке государства-цивилизации, такие как Китай, Индия, а также (по их собственному признанию) Россия и Турция, вновь обретают благополучие, силу и влияние, статичные перегородки, устанавливаемые сферами влияния, не столько сдерживают, сколько провоцируют набирающих мощь новых игроков. Это противоречит главной цели сфер влияния – гарантии безопасности, защита политической культуры и внутреннего спокойствия государств, которые их создали. Глобальная сфера влияния Соединённых Штатов, некогда монолитная, находится под ударом, поскольку другие страны стремятся лишить американцев господства на определённых территориях и не дать им возможности осуществлять там некоторые виды деятельности. Они также стремятся конкурировать с Вашингтоном не только в военно-политической, но и в других сферах.

На смену прежде единому мировому порядку, похоже, приходит хитросплетение региональных, пересекающихся, многомерных, политических, экономических, информационных, технологических и военных сфер влияния.

Заключение

Вначале существовали военные империи, сколачиваемые путём завоеваний. Затем возникли империи торговые, которые установили политический контроль над такими территориями, как Индия и Индонезия. Некоторые сферы влияния были направлены на то, чтобы лишить другие державы возможности влиять на территории, представляющие стратегический интерес для провозгласивших их государств. Сейчас нормой являются сферы влияния, претендующие на исключительность, требующие уважения и права накладывать вето на решения входящих в них стран по военным, экономическим, технологическим, информационным или политическим вопросам.

Именно такова всеобъемлющая сфера влияния США. В разных регионах мира и в мировом масштабе она оспаривается в связи с появлением других инновационных экономик и информационных систем. Соперничество между крупнейшими мировыми державами, направленное на защиту или расширение сфер, в которых они занимают главенствующее положение, пока ещё может определять их стратегические решения. Но у региональных держав есть свои представления, и их взгляды находят всё больше сторонников.

В третьем десятилетии XXI века мировому господству и глобальной сфере влияния США брошен вызов их явными противниками, особенно Россией и Китаем:

Латинская Америка выстраивает новые отношения с Китаем, Россией, Ираном и Турцией вопреки доктрине Монро.

В АТР Китай предлагает договориться о новом типе отношений между великими державами, который позволил бы Пекину играть значительную роль в управлении регионом. В случае отсутствия такого соглашения он изучает возможность применения силы для вывода Тайваня из сферы влияния США и его воссоединения с материковой частью Китая.

В Европе Россия настаивает как минимум на стратегическом выводе Украины из американской сферы влияния (читай: НАТО), требуя сворачивания её, чтобы ограничить потенциальные угрозы для себя со стороны ближайших соседей; в качестве программы-максимум Россия, возможно, стремится включить Украину в воссозданную широкую российскую сферу влияния.

На Ближнем Востоке прежние сферы влияния великих держав, включая шестидесятилетнее американское доминирование, оспариваются исламизмом и национализмом, уступая место региональной динамике, обусловленной местным религиозным и геополитическим соперничеством.

В Африке возникают новые региональные объединения: французы отступают после нападений исламистов во франкоговорящей Африке и переворотов в ряде бывших колоний, Нигерия устанавливает региональный порядок через Экономическое сообщество западноафриканских государств (ЭКОВАС), ЮАР оказывает доминирующее влияние на соседние страны Юга Африки, возникают другие местные сферы влияния.

Глобальное доминирование американских СМИ подорвано появлением иностранных конкурентов, непривлекательным местничеством, корпоративной цензурой и влиянием внутриполитической конъюнктуры. Информационное превосходство США оспаривается местными социальными сетями и появлением изолированных национальных медиазон в таких странах, как Китай и Иран.

Эти стратегические сдвиги имеют колоссальные последствия для глобального мира и развития. Отрицание законности и роли сфер влияния не отменяет их и не помогает правильно реагировать на них или на процесс их распада. Понимание того, что поставлено на карту, необходимо для эффективного разрешения конфликтов. Сферы влияния были неотъемлемой частью соперничества великих держав. У них разные цели и последствия. В настоящее время они порождают больше нестабильности и конфликтов, нежели сдерживают и ограничивают их. Сферы влияния – неизменный атрибут государственного строительства и дипломатии, который заслуживает гораздо более глубокого изучения, чем это делалось до сих пор. Пришла пора рассмотреть альтернативы.

Автор: Чез Фриман, посол в отставке, приглашённый научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона в Университете Брауна.

СНОСКИ

[1] В системе, основанной на балансе сил, государство, стремящееся к гегемонии, всегда будет уравновешиваться коалициями стран, соперничающих с ним за гегемонию. Классическим исследованием такой системы считается книга Генри Киссинджера «Восстановленный мир: Меттерних, Каслри и проблемы мира 1812–22», изданная в 1957 году (cм.: Kissinger H. A World Restored: Metternich, Castlereagh, and the Problems of Peace, 1812–22. L.: Weidenfeld & Nicolson Ltd, 1957. 354 p.).

[2] См.: The Latin American Internment Program – the Special War Problems Division of the Department of State // German American Internee Coalition. URL: https://gaic.info/history/the-world-war-ii-latin-american-internment-program/ (дата обращения: 11.09.2023); Warren M. Sabiduría: A Japanese–Peruvian Born at US Internment Camps in WW II // Latino USA. 13.06.2014. URL: https://www.latinousa.org/2014/06/13/japanese-peruvian-internment-camps/ (дата обращения: 11.09.2023).

[3] Соглашения с Австралией и Новой Зеландией, а также Филиппинами в 1951 г., Республикой Корея в 1953 г., создание Организации Договора Юго-Восточной Азии (СЕАТО), в которую вошли Австралия, Франция, Новая Зеландия, Филиппины, Таиланд и Великобритания в 1954 г., договорённости с Японией в 1960 году.

[4] Вторжение в Залив Свиней в 1961 г. и другие попытки смены режима на Кубе, Карибский кризис 1962 г., свержение правительства Чили в 1973 г., поддержка «Контрас» в Никарагуа 1981–1988 гг. и вторжение на Гренаду в 1983 году.

[5] White H., Hayward-Jones J., Teaiwa K. et al. Our Sphere of Influence: Rivalry in the Pacific // Australian Foreign Affairs. 2019. No. 6.

[6] Tyler P.E. U.S. Strategy Plan Calls for Insuring No Rivals Develop // The New York Times. 08.03.1992. URL: https://www.nytimes.com/1992/03/08/world/us-strategy-plan-calls-for-insuring-no-rivals-develop.html (дата обращения: 11.09.2023).

[7] Четырнадцать из девятнадцати стран — членов НАТО участвовали в воздушной вой­не с Сербией, которую вели США в 1999 году. НАТО командовала Международными силами содействия безопасности в Афганистане (ISAF) при участии в общей сложности пятидесяти стран, многие из которых не были членами НАТО. Девять стран – членов НАТО возглавили интервенцию в Ливию в 2011 г., к которой присоединились две страны, не входившие в НАТО. Большинство стран НАТО не принимало участия в конфликте.

[8] Как стратегический термин, понятие «Индо-Тихоокеанский» объединяет Восточную и Южную Азию. Оно возникло в политической мысли Японии, которая стремилась оправдать включение Индии в предпринимаемые ею усилия по уравновешиванию влияния Китая в Юго-Восточной Азии.

[9] К числу ключевых организаций относятся Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транс-Тихоокеанском партнёрстве (ВПСТТП), которое Япония спасла после выхода из него США и к которому стремятся присоединиться Китай и Великобритания, а также Региональное всеобъемлющее экономическое партнёрство (РВЭП) – соглашение о свободной торговле между пятнадцатью странами АТР, включая Австралию, Бруней, Камбоджу, Китай, Индонезию, Японию, Южную Корею, Лаос, Малайзию, Мьянму, Новую Зеландию, Филиппины, Сингапур, Таиланд и Вьетнам.

[10] Iriye A. Across the Pacific: An Inner History of American-East Asian Relations. N.Y.: Imprint, 1967. P. 221.

[11] В качестве примеров можно привести Фонд Шёлкового пути (создан в 2014 г.), Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (создан в 2015 г.), а также Новый банк развития (бывший Банк БРИКС, созданный в 2017 г.).

[12] Согласно проекту «Стоимость войны» (Costs of War), который спонсируется Институтом Уотсона в Брауновском университете, в 2021 г. армейские подразделения США участвовали в подобных операциях в 85 странах. См.: Savell S., McMahon R., Rockwell E. et al. United States Counterterrorism Operations, 2018–2020. Costs of War Project // Watson Institute for International and Public Affairs at Brown University. URL: https://watson.brown.edu/costsofwar/files/cow/imce/papers/2021/US%20Counterterrorism%20Operations%202018-2020%2C%20Costs%20of%20War.pdf (дата обращения: 11.09.2023).

США. Евросоюз. Китай. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721891 Чез Фриман

Новый подход к ускорению обучения нейросетей

В постоянно меняющемся мире искусственного интеллекта и глубокого обучения эффективность обучения нейронных сетей — ключевая проблема для исследователей и разработчиков. Научные сотрудники факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ выдвинули новейший подход к ускорению алгоритмов обучения нейронных сетей путем оптимизации процесса предобработки данных во время обучения. Результаты исследования представлены в трудах конференции International Conference on Parallel Computational Technologies.

Учёные факультета ВМК МГУ предложили методы, основанные на известном подходе организации параллельных вычислений, который позволяет проводить предварительную обработку данных в фоновом режиме. Разработанные оригинальные алгоритмы осуществляют оптимальное распределение нагрузки по имеющимся вычислительным ресурсам. «Таким образом, предобработку данных можно выполнять на процессоре с использованием многозадачных вычислений, в то время как обучение нейронных сетей осуществляется на графических процессорах», — отметила доцент кафедры суперкомпьютеров и квантовой информатики факультета ВМК МГУ Нина Попова. Это новшество открывает существенные возможности для оптимизации рабочих процессов обучения и повышения общей эффективности системы.

Исследователи выделили несколько ключевых моментов. В их числе, было отмечено разнообразие параллельных алгоритмов, каждый из которых специально разработан для организации параллелизма и межпроцессорного взаимодействия. Эти подходы предлагают гибкость и адаптивность для оптимизации предобработки данных в разнообразных приложениях. Предложенные методы реализованы с использованием языков программирования Python и C++, что предоставляет практическую программную библиотеку для разработчиков и исследователей, которые могут применять их в своих проектах. Работа также тщательно оценивает эффективность этих инновационных методов путем сравнения с параллельной предобработкой в рамках фреймворка PyTorch на различных тестовых задачах. Результаты показывают значительное улучшение времени обучения и использования вычислительных ресурсов. В упомянутой статье представлены рекомендации по выбору наиболее подходящего метода в зависимости от конкретного набора данных и алгоритма предварительной обработки пакетов данных, что повышает его практическую ценность.

«Наши результаты представляют собой еще один шаг в сторону расширения областей практического применения технологий глубокого обучения. Оптимизируя предобработку данных с помощью параллельных вычислений, мы открываем новые возможности для исследователей и разработчиков, чтобы обучать нейронные сети быстрее и эффективнее, чем когда-либо», — поделилась Нина Попова.

Это исследование представляет собой многообещающий шаг в направлении улучшения процесса обучения нейронных сетей и, в конечном итоге, создания более эффективных систем искусственного интеллекта в различных областях, от здравоохранения до разработки автономных транспортных средств.

Источник: МГУ.

Вращающаяся молекула гибридного красителя упростит диагностику заболеваний крови

Сотрудники Института химии растворов им. Г.А. Крестова РАН (Иваново) и Лёвенского католического университета (Лёвен, Бельгия) синтезировали вещество, которое может использоваться для диагностики заболеваний по изменению вязкости крови. Оно представляет собой комбинированный материал, состоящий из двух красителей различной природы. Один компонент увеличивает чувствительность к свету, второй служит детектором локальной вязкости или кислотности. Это значит, что разработанный препарат кроме терапевтической функции обладает сигнальной, позволяющей оценивать эффективность лечения заболевания. Результаты исследования, поддержанного грантом Российского научного фонда (РНФ), опубликованы в журнале Journal of Molecular Liquids.

Светящиеся молекулы активно используются в биологии, химии и медицине, чтобы отслеживать процессы, идущие в живых клетках, а также перемещение лекарственных средств в организме человека. Один из классов таких молекул — флуоресцентные, то есть светящиеся, красители BODIPY. Фрагменты этих молекул обладают способностью вращаться друг относительно друга.

Подобные красители могут применяться в качестве светящейся метки при диагностике различных заболеваний. Они отлеживают незначительные изменения вязкости или кислотности клеточной жидкости, связанные как с самим заболеванием, так результатом терапии. Сейчас активно ведутся работы по расширению возможностей практического применения молекул красителей, например, повышению их стабильности, чувствительности свечения к изменению вязкости среды, а также улучшению биосовместимости.

На основе красителей различных классов — BODIPY и порфирина — учёные разработали новое растворимое в воде гибридное соединение, обладающее способностью вырабатывать «активный» кислород для уничтожения патологических клеток, а также выступать в роли флуоресцентного детектора локальной вязкости и кислотности среды. Для получения такого соединения исследователи синтезировали новый BODIPY, показывающий наиболее заметные отклики в интервале вязкости, соответствующей вязкости крови человека. Далее авторы провели реакцию «сшивания» полученного BODIPY с порфириновой молекулой. Порфирин — это химическое вещество, которое входит в состав гемоглобина — белка, переносящего кислород к тканям организма.

Объединение в одну систему молекул порфирина и BODIPY позволило повысить способность порфирина вырабатывать «активный» кислород для уничтожения патологических клеток, а также детекторные свойства BODIPY. С помощью современных физико-химических методов учёные установили, что благодаря способности молекулярных фрагментов вращаться друг относительно друга свечение комплекса в более вязких средах в 2 раза интенсивнее по сравнению с отдельными молекулами BODIPY.

Предложенный гибридный краситель чувствителен к небольшим изменениям вязкости среды в диапазоне, который соответствует вязкости крови здорового человека. Это позволит создать на его основе «умные» молекулярные устройства для отслеживания физиологических и патологических процессов в крови, а также оценки эффективности лечения заболевания в целом. Полученные результаты создают условия для эффективного перехода к персонализированной медицине, высокотехнологичному здравоохранению и технологиям здоровьесбережения.

«Синтезированная молекула гибридного красителя может использоваться в качестве молекулярного устройства для бесконтактного определения свойств среды, например локальной вязкости или кислотности внутриклеточной жидкости. В дальнейшем мы планируем разработать подобные гибридные материалы на основе порфиринов с другими красителями, сочетающими в себе свойства повышенной чувствительности к свету и свечения», — рассказывает руководитель проекта, поддержанного грантом РНФ, Нугзар Мамардашвили, заведующий лабораторией координационной химии макроциклических соединений ИХР РАН.

Источник: пресс-служба РНФ.