Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Двое военнослужащих НАТО погибли в результате нападения боевиков в субботу на юге Афганистана.

Двое боевиков переоделись в форму афганских силовиков, подошли на близкое расстояние и открыли огонь по военнослужащим из иностранной миссии НАТО "Решительная поддержка". В результате перестрелки погибли двое военнослужащих миссии, боевики были уничтожены, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на представителей миссии в стране.

По информации агентства, погибшие военнослужащие были гражданами Румынии. Как сообщило министерство обороны страны, еще один румынский военный был ранен в результате нападения, он был направлен в больницу в Германии. Инцидент произошел во время проведения учебной подготовки с полицией Афганистана.

Операция "Решительная поддержка" считается небоевой миссией НАТО по обучению и оказанию содействия правительственным силам Афганистана. В миссии участвую военные из 14 государств, большинство контингента – американские военные.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова по итогам переговоров Президента России В.В.Путина с Премьер-министром Японии С.Абэ

Добрый вечер, уважаемые коллеги.

Прошли переговоры между Президентом Российской Федерации В.В.Путиным и Премьер-министром Японии С.Абэ. По сути дела, несмотря на регулярные встречи наших лидеров «на полях» различных мероприятий за последние два-три года, это был первый полноформатный визит после того, как г-н С.Абэ в апреле 2013 г. побывал в Российской Федерации. В то время было подписано совместное заявление о развитии партнерства между Россией и Японией. Сегодня лидеры имели возможность подробно рассмотреть, как оно выполняется по всем направлениям и во всех областях: в политической, торгово-экономической, инвестиционной и гуманитарной. Переговоры показали нацеленность обоих лидеров на то, чтобы искать возможности наращивания отношений по всем упомянутым направлениям, намечены конкретные приоритетные задачи на каждом из них, подтверждена готовность развивать политический диалог весьма интенсивно, в том числе и на высшем уровне. У наших руководителей будет возможность несколько раз в этом году поговорить «на полях» различных международных мероприятий, включая «Группу 20» и АТЭС. Такое понимание сегодня было зафиксировано.

Продолжатся регулярные контакты между внешнеполитическими ведомствами. Наша работа с Министром иностранных дел Японии Ф.Кисидой и с его сотрудниками получила сегодня позитивную оценку со стороны лидеров России и Японии. Мы договорились продолжать контакты по линии Советов безопасности двух стран.

С нашей стороны мы напомнили о том, что в свое время был создан формат «2+2» (встречи министров иностранных дел и обороны России и Японии). Было отмечено, что это полезная структура и можно было бы возобновить ее работу, как и в целом наращивать работу уже существующих механизмов. У нас наличествует весьма разветвленная структура двусторонних отношений, и мы хотим активно использовать соответствующие комиссии и комитеты.

Особое внимание мы уделили торгово-экономическим и инвестиционным вопросам. Ясно, что товарооборот по разным причинам имел и продолжает иметь тенденцию к снижению, но оба руководителя подчеркнули сегодня нацеленность на то, чтобы искать пути выправления этой ситуации – и не только через развитие исключительно торговых связей, но и через реализацию крупных инвестиционных проектов. Были выдвинуты конкретные идеи, было поручено их проработать, прежде всего по линии межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству с привлечением деловых кругов. Премьер-министр Японии С.Абэ обещал лично поощрять эту работу. С нашей стороны было сказано то же самое. Президент России В.В.Путин держит этот вопрос на особом контроле. Также отмечалось, что при том, что энергетика занимает львиную долю объема в наших торгово-экономических отношениях, тем не менее, успешно и нарастающими темпами развиваются связи в других областях, включая сельское хозяйство, медицину и то, что называют «умная городская среда».

Говоря о гуманитарных, молодежных и спортивных контактах было выражено удовлетворение тем, что налицо стремление народов России и Японии всячески развивать такие контакты между людьми. В следующем месяце предстоит очередной фестиваль российской культуры в Японии. На его открытие поедет Председатель Государственной Думы ФС РФ С.Е.Нарышкин. В России весной и осенью проходят дни японской культуры. Это также очень важная составляющая наших связей.

Мы говорили, как я уже упомянул, о спорте. Премьер-министр Японии С.Абэ предложил проработать возможность проведения в 2018 году Перекрестных годов России в Японии и Японии в России. Разумеется, мы поддержали это предложение.

Обсуждалось много вопросов из международной тематики. Прежде всего, проблемы безопасности в АТР, в том числе в контексте критического положения на Корейском полуострове. Была подтверждена позиция России и Японии в пользу выполнения всех имеющихся договоренностей по денуклеаризации Корейского полуострова. Было подтверждено неприятие двумя государствами претензий Пьхеньяна на то, чтобы обрести ядерный статус. Мы в свою очередь отметили, что при всем единстве в отношении ракетных и ядерных авантюр Северной Кореи, Российская Федерация считает абсолютно неоправданным и весьма опасным попытки использовать эту ситуацию как предлог для того, чтобы непропорционально наращивать военное присутствие в этом регионе. Имеются в виду военные приготовления США, которые предпринимают шаги, несоразмерные с реальными рисками, исходящими от действий северокорейского руководства. Конечно, имеется в виду развертывание системы ПРО Восточноазиатского сегмента Глобальной ПРО США. Мы подтвердили, что так же, как и в случае с европейским сегментом ПРО США, нам нужны юридически обязывающие гарантии ненаправленности этой системы против Российской Федерации (нам говорят, что европейский сегмент ПРО США не нацелен против нас, но у нас несколько иные оценки).

Говорили и об Афганистане. Япония является одним из ведущих доноров, оказывающих содействие этой стране. Россия также осуществляет несколько проектов в поддержку Афганистана – в поддержку сил безопасности, армии и полиции этой страны. По линии ООН у нас есть совместный российско-японский проект по подготовке полицейских в сфере борьбы с наркоиндустрией для соответствующих афганских структур. Он успешно осуществляется в Российской Федерации на базе Учебного центра МВД в г.Домодедове. Этот проект распространен сейчас не только на Афганистан, но и на страны Центральной Азии. Есть дополнительные задумки о том, как нам с японскими коллегами сотрудничать по линии программы развития ООН по реализации проектов в Центральной Азии. Думаю, что они будут реализованы и будут обогащать наше сотрудничество.

Мы говорили о Сирии. Россия поддержала подключение Японии к Целевой группе по гуманитарным вопросам, которая была создана МГПС. Считаем, что это очень полезный канал нашего взаимодействия. Японский Премьер-министр С.Абэ интересовался ситуацией на Украине, на что Президент России В.В.Путин дал подробные разъяснения, подчеркнув то, что выполнение Минских договоренностей сейчас упирается в неспособность украинского руководства выполнить свои обязательства по политическим аспектам «минских соглашений» и Минского комплекса мер от 12 февраля прошлого года.

Конечно, мы говорили и о нашем взаимодействии в Совете Безопасности ООН, где Япония сейчас является непостоянным членом. Особое внимание было уделено необходимости мобилизации усилий всего международного сообщества на борьбу с терроризмом.

Обсудили проблематику мирного договора. Были поддержаны шаги, предпринимаемые по линии двух министерств иностранных дел в соответствии с предыдущими поручениями Президента России и Премьер-министра Японии. Очередной раунд консультаций на уровне заместителей министров иностранных дел по вопросам мирного договора состоится в июне. Были обсуждены те вопросы, которые лидеры хотят вынести на эти консультации.

Думаю, что по итогам нынешнего визита можно смело сказать (что было твердо подчеркнуто), что Россия и Япония, как сказал Президент России В.В.Путин в начале встречи, не просто соседи, а партнеры. Полноформатное развитие отношений во всех без исключения областях двустороннего сотрудничества и на международной арене, конечно, будет создавать благоприятную атмосферу для того, чтобы все остающиеся на повестке дня нашего взаимодействия вопросы решались к обоюдному удовлетворению и по обоюдному согласию обеих сторон.

Вопрос: Удалось ли в ходе этих переговоров договориться о визите Президента России В.В.Путина в Японию? Если да, то когда такой визит состоится?

С.В.Лавров: Премьер-министр Японии С.Абэ подтвердил приглашение Президенту России В.В.Путин. Президент России В.В.Путин и Премьер-министр Японии С.Абэ обсуждали детали этого приглашения, включая конкретные даты. Когда это рассмотрение завершится, мы, конечно, об этом объявим в Москве и в Токио.

Вопрос: Обсуждался ли вопрос санкций и возможности их снятия? При каких условиях это может произойти?

С.В.Лавров: Вопрос санкций не обсуждался. Как Вы знаете, эта тема для нас не существует в том, что касается инициирования таких вопросов с российской стороны в ходе переговоров. Это проблема тех, кто санкции вводил. Повторю еще раз, мы нацелены на то, чтобы извлечь уроки из позиции наших западных партнеров, которые инициировали подобные нелегитимные меры. Мы будем делать все, чтобы Россия развивалась устойчиво, независимо от того, кто в какой западной столице с какой ноги встал.

Вопрос: Ощутили ли Вы с японской стороны какие-нибудь подвижки по поводу территориальных претензий, или все стоят на своем?

С.В.Лавров: Я уже вам сказал, что мы договорились продолжать консультации по мирному договору.

Вопрос: Пригласил ли Президент России В.В.Путин Премьер-министра Японии С.Абэ на сентябрьский Форум во Владивостоке?

С.В.Лавров: Да, Президент России В.В.Путин пригласил Премьер-министра Японии С.Абэ принять участие в Восточном экономическом форуме, которые состоится 2-3 сентября во Владивостоке. Мы рассчитываем, что это предложение будет конструктивно рассмотрено.

Вопрос: Была ли достигнута договоренность о проведении следующей встречи в формате «2+2»?

С.В.Лавров: Нет, мы просто напомнили о том, что в свое время такой формат был создан и что он нам кажется полезным особенно с учетом тех угроз безопасности, которые существуют в АТР и, в частности, в СВА. Рассчитываем, что японские коллеги нас услышали.

Сегодня мы также говорили о том, что между пограничниками двух стран налажено очень хорошее взаимодействие. Мы рассчитываем, что наши японские соседи будут участвовать в июле-августе с.г. в учениях по борьбе с контрабандой и прочими нарушениями в Тихом океане. Ожидается продолжение контактов по линии военных. Все это, по-моему, идет в копилку общих усилий по укреплению доверия и налаживанию действительно подлинного партнерства, как об этом и договорились Президент России В.В.Путин и Премьер-министр Японии С.Абэ, подписав совместное заявление в апреле 2013 г.

Вопрос: Вы подарили что-нибудь в этот раз японским коллегам?

С.В.Лавров: Конечно, подарили.

Россия. Япония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 мая 2016 > № 1776275 Сергей Лавров

Могут ли китайские компании завоевать мир?

Недооцениваемая важность корпоративной мощи

Панкаж Жемават – профессор мировой стратегии и управления на бизнес-факультете Стерна в Нью-Йоркском университете и зав. кафедрой стратегии и глобализации на бизнес-факультете Наваррского университета.

Томас Хоут преподает стратегию в Миддлберском институте международных исследований в Монтеррее, на факультете права и дипломатии в Тафтском университете и на факультете бизнеса в Гонконгском университете.

Резюме Будущая мощь Китая определяется не тем, насколько его ВВП превысит американский, а успехами китайских корпораций в производстве средств производства и высокотехнологичной продукции. И здесь КНР по-прежнему отстает.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Несмотря на экономические трудности, которые Китай испытывает в последнее время, многие экономисты и аналитики утверждают, что страна рано или поздно обгонит Соединенные Штаты и станет ведущей экономической державой. Эта точка зрения принята почти единодушно по обе стороны Тихого океана. Однако ее сторонники зачастую упускают из виду важную истину: экономическая мощь тесно связана с силой бизнеса, а в этой области КНР далеко отстает от США.

Важно разобраться, почему многие эксперты столь оптимистичны, и проанализировать доказательства в пользу будущего доминирования Китая. На первый взгляд количественные показатели впечатляют. По ВВП он, вероятно, превзойдет Соединенные Штаты, но, скорее всего, не раньше 2028 г., то есть на 5–10 лет позже, чем предсказывало большинство аналитиков до того, как в 2014 г. китайская экономика начала замедляться. В конце концов, КНР – уже крупнейший рынок мира для сотен наименований изделий, от автомобилей до электростанций и детских товаров. Китайское правительство накопило свыше 3 трлн долларов золотовалютных резервов – больше, чем любая другая страна. И опережает США по объему торговли: из 180 торговых партнеров обеих стран у Пекина больше товарооборот с 124 странами, в число которых входят некоторые политические и военные союзники Соединенных Штатов. Наконец, Китай неуклонно продвигается к поставленной цели – стать инвестором, строителем инфраструктуры, поставщиком оборудования и предпочтительным банкиром для развивающегося мира. Большинство стран Азии, Африки и Латинской Америки сегодня зависят от Пекина экономически и политически.

Поскольку цены на китайские акции рухнули прошлым летом, а затем снова обвалились в начале этого года, инвесторы стали опасаться фондового рынка. Но этот рынок был по большому счету неактуален для экономического роста Китая: с 1990 по 2013 гг., когда китайский ВВП рос в среднем на 10% в год, фондовый рынок едва ли на это реагировал. Недавние резкие биржевые колебания точно так же непоказательны, как и длительная стагнация. КНР, вероятно, восстановится после недавнего падения биржевого индекса, как и Соединенные Штаты после резких колебаний на фондовом рынке и глубокой депрессии первой половины XX века.

Но солидные макроэкономические показатели не дают цельной картины, и вероятное кратковременное восстановление мало что значит в долгосрочной перспективе. Успех Китая в последние десятилетия необязательно означает, что он превзойдет США и станет ведущей экономической державой мира. Такие показатели, как ВВП, объем торговли и финансовые резервы отражают экономическую мощь, но не полностью охватывают всю динамику, поскольку за этими цифрами стоит реальный мир корпораций и отраслей, фактически создающих рост и богатство. А пристальный взгляд на операционные показатели и перспективы китайских компаний позволяет увидеть, с какими препятствиями страна все еще сталкивается.

И в Китае, и в Соединенных Штатах примерно три четверти ВВП обеспечивают крупные корпорации. Если говорить в общем, то многонациональные корпорации и их цепочки поставок контролируют 80% мирового экспорта и прямых зарубежных инвестиций. Другими словами, экономическая мощь во многом зависит от крупного бизнеса.

Экономика Китая переживала бум в последние три десятилетия благодаря замечательной работе производителей с низкой себестоимостью продукции – надежных, ответственных компаний, создающих одежду и товары для дома, которые заполняют полки супермаркетов Wallmart. Китайское государство создало условия для процветания таких фирм за счет обновления инфраструктуры, привлечения иностранных инвестиций и сохранения обменного курса юаня на достаточно низком уровне. Но для достижения успеха китайцам по-прежнему нужно было побеждать конкурентов на мировом рынке, что они и делали, превратив КНР в ключевого игрока глобальной экономики. Однако, чтобы стать самой мощной экономикой мира, предприятиям необходимо научиться добиваться впечатляющих успехов в таких конкурентных областях, как высокие технологии и производственные фонды, в создании и маркетинге сложных изделий (полупроводники, томографы, современное медицинское оборудование и реактивные самолеты). Те, кто полагает, будто Китай станет доминирующей державой, исходят из того, что его компании преуспеют в высокотехнологичных отраслях второго поколения также, как в менее сложных отраслях первого поколения, наподобие текстильной промышленности и потребительской электроники. Однако есть множество причин, чтобы усомниться в правомерности подобных ожиданий.

Первоначальный экономический бум КНР опирался на аутсорсинг американских и европейских компаний, а также на сотни аналогичных фирм, многими из которых владели иностранцы. Эти компании экспортировали низкотехнологичные изделия, но чтобы достичь успеха в производстве капитального оборудования (средств производства других товаров) и высокотехнологичных товаров, нужно развить уникальные возможности для узкого круга заказчиков, освоить широкий спектр технологий, глубоко изучить потребности клиентов и управлять мировыми цепочками поставок. В отличие от производственного сектора с низкой добавленной стоимостью, где китайцы конкурируют в основном с компаниями из развивающихся стран, высокотехнологичные отрасли, производство продукции с высокой добавленной стоимостью и средств производства находятся под контролем крупных, финансово состоятельных многонациональных корпораций из Японии, Южной Кореи, США и Европы.

Более того, некоторые преимущества, которыми Китай располагал в последние три десятилетия, такие как огромные ресурсы рабочей силы, не имеют решающего значения, когда речь заходит о производстве средств производства и высокотехнологичных товаров. Например, лидерами в создании реактивных самолетов и систем поиска в Интернете являются две американские компании: Boeing и Google. Ведущие производители высокоточных подшипников (SKF) и полупроводниковых чипов (Samsung) находятся в сравнительно небольших странах: Швеции и Южной Корее. Причина успеха – внутренние разработки, а не преимущества, связанные с местом их расположения.

Будущая экономическая мощь Китая определяется не превышением американского ВВП, а успехами корпораций в изготовлении и продаже средств производства и высокотехнологичной продукции. Иностранные многонациональные компании по-прежнему доминируют на китайском внутреннем рынке в производстве передовых основных фондов, и Китай все еще во многом зависит от западных технологий. В наиболее важных для XXI века отраслях компаниям предстоит еще проделать долгий путь, и это должно отрезвить любого, кто уверенно предсказывает экономическое доминирование КНР в не столь отдаленном будущем.

Первичная или вторичная продукция

Хотя Китай все еще играет в догонялки, он уже преуспел в производстве основных фондов и высокотехнологичной продукции, на долю которых сегодня приходится 25% китайского экспорта. Китайские производители в настоящее время контролируют от 50% до 75% мировых рынков (включая внутренний рынок) производства контейнеров, портовых кранов, оборудования для генерации угольной энергии и от 15% до 30% мировых рынков телекоммуникационного оборудования, материковых ветровых установок и высокоскоростного железнодорожного транспорта. Несмотря на растущие зарплаты и стоимость энергоресурсов, китайские компании используют свою способность упрощать производственные процессы, снижая на 10–30% себестоимость производства основных фондов по сравнению с западными компаниями – даже до недавнего обесценивания юаня.

Стратегия китайского правительства «Один пояс, один путь» стоимостью триллион долларов, призванная покрыть Евразию сетью шоссейных и железных дорог, а также создать портовую инфраструктуру, дает китайским производителям дополнительные преимущества вдали от дома. Правительство также помогает местным компаниям, ограничивая объем основных фондов и услуг, которые могут продать в Китае крупные западные компании, и требуют от них передачи технологий китайским производителям. И все же КНР еще только предстоит стать реальным игроком на рынках более дорогой и комплексной продукции, таких как турбины морских ветровых электростанций, сердечники ядерных реакторов и крупные реактивные авиалайнеры. Как недавно сказал нам глава крупной западной компании по производству летательных аппаратов: одно дело – осуществить «обратную разработку» компонентов реактивного двигателя, чтобы понять способ их изготовления и продажи, и совсем другое – развивать необходимые знания, умения и навыки, чтобы добиться слаженной работы отдельных компонентов.

До недавнего времени Китай ориентировался на освоение импортных технологий, упрощение производства и приспособление передового проектирования к более простой продукции по более низкой стоимости. Такое периферийное переделывание и новаторство чрезвычайно выгодно для предприятий, зависимых от проверенных технологий, таких как грузовые контейнеры и портовое оборудование. Но западные многонациональные компании склонны направлять свою энергию на разработку новаторских и революционных технологий, на обстоятельное изучение технических потребностей клиентов, разработку продукции с высокой добавленной стоимостью, включающей новые технологии, нового программного обеспечения и на эффективное управление мировыми цепочками поставок. Это позволяет западным компаниям доминировать на рынках ядерных реакторов, промышленных автоматизированных систем и самолетостроения. Китайские фирмы медлят с развитием навыков производства передовой первичной продукции, и этим отчасти объясняется, почему их успех на рынках высоких технологий и основных фондов не впечатляет. По этой же причине нет ясности с тем, как быстро они смогут переместиться из нижних в высокие сегменты этих отраслей.

Конкуренция со стороны западных компаний замедлила рост экспорта телекоммуникационного оборудования, сделанного в Китае, с 25% в 2010 г. до 10% в 2014 году. Между тем на долю КНР приходится лишь около 15% мирового экспорта услуг по строительству инфраструктуры – эта цифра за пять лет не увеличилась. Совокупный средний рост китайского экспорта замедлился с 17% в год в 2004–2011 гг. до 5% в 2011–2015 гг., а на долю средств производства в экспорте приходится 25%, и эта цифра практически не меняется. Китайский экспорт не так быстро переходит от низкотехнологичной продукции первого поколения к высокотехнологичной продукции второго поколения, как это сделали Япония или Южная Корея. Когда ВВП на душу населения в этих странах был сопоставим с сегодняшним китайским, на долю основных производственных фондов приходилось свыше 25% всего экспорта, и эта доля продолжала расти, а не застряла на одном уровне, как у Китая.

Помимо отсутствия у китайских компаний инновационных навыков им также трудно управлять мировыми цепочками поставок. Китайцы обычно пытаются снизить себестоимость продукции, осваивая производство важных компонентов, таких как гидравлика для строительного оборудования или авионика для реактивных самолетов, чтобы избежать их импорта. Большинство западных компаний предпочитают другой метод, покупая запчасти у разных производителей: например, комплектующие для гаджетов Apple iPhone и самолетов Boeing 787 поставляются из стран Европы и Азии. Эти разные подходы к источникам снабжения отражают различные взгляды на то, как укреплять бизнес, и демонстрируют историческую одержимость Китая идеей самодостаточности. Власти приглашают передовые иностранные компании, учатся у них и пытаются замещать их, тогда как западные многонациональные корпорации предпочитают искать лучшие комплектующие на мировом рынке независимо от страны происхождения. Эти различия позволяют КНР развивать производство в более крупных масштабах, но зарубежные конкуренты могут опираться на конкурентоспособных и более крупных партнеров.

Проверяйте их электронные устройства

За Китаем интересно наблюдать, потому что здесь происходит лобовое столкновение местных компаний и многонациональных корпораций. Это крупнейший в мире рынок сбыта большинства товаров, и здесь работают все крупные компании мира. Неудивительно, что если взять представительную выборку из 44 отраслей, открытых для иностранцев в КНР, китайские компании доминируют в 25 из них, включая производство солнечных панелей, строительного оборудования и передвижных портовых кранов. Но во всех 19 отраслях, где бал правят иностранцы, технология или маркетинг непропорционально важны для достижения успеха. Иностранные многонациональные компании, работающие в Китае, лидируют в 10 из 13 отраслей промышленности, где стоимость исследований и разработок превышает 6% дохода, включая самолетостроение, программное обеспечение и полупроводники. И иностранные компании лидируют в четырех из шести отраслей, в которых расходы на рекламу выше 6% доходов, включая газированные напитки, патентованные лекарственные препараты, а также средства личной гигиены и косметику.

Еще одна поразительная вещь на китайском рынке – то, что за прошлое десятилетие промышленные лидеры почти не изменили своего положения. В течение этого периода китайские компании вытеснили иностранцев с лидирующих позиций только в двух из 44 отраслей: электронные устройства с выходом в Интернет (включая часть индустрии беспроводного доступа) и ветроэнергетические установки. В последнем случае промышленная политика Пекина изменила игровое поле, ограничив доступ иностранных производителей и требуя, чтобы они использовали многочисленные компоненты, сделанные на месте.

Между тем все больше сомнений вызывает общепринятое мнение, будто Китай – флагман экспорта высокотехнологичных электронных устройств. Хотя он остается ведущим экспортером смартфонов и персональных компьютеров в мире, на его долю приходится максимум 15% этой продукции в стоимостном выражении, потому что китайские компании обычно занимаются сборкой и упаковкой полупроводников, программного обеспечения, камер и других высокотехнологичных компонентов и изделий, произведенных за рубежом. Возьмем, к примеру, самый быстродействующий суперкомпьютер в мире «Тяньхэ-2», созданный китайской компанией Inspur в содружестве с Государственным университетом оборонных технологий. Но китайским его можно назвать с очень большими допущениями, поскольку он фактически состоит из тысяч микропроцессоров, сделанных в США.

Игра в догонялки

Доминирование западных многонациональных компаний в производстве основных фондов и высоких технологий покоится на двух столпах: открытые инновационные системы, позволяющие создавать высокопроизводительные изделия и осуществлять прямые инвестиции в глобальные операции, но при этом реагировать на местные условия и потребности. Если китайские компании надеются когда-нибудь оспорить лидерство в этих отраслях, им придется развивать эти качества. Некоторые уже предпринимают шаги в этом направлении, но отсутствие опыта проектирования передовых систем и управления мировыми цепочками поставок, наверно, еще много лет будет ограничивать их возможности.

Превосходящие технологии продаж, используемые конкурентами, будут одним из главных препятствий для Китая. В 2014 г. страна потратила 218 млрд долларов на импорт полупроводников – значительно больше, чем на покупку сырой нефти. 21 млрд долларов заплачен за использование зарубежных технологий – в два раза больше, чем в 2008 г., и это раздражает Пекин. Вряд ли его может радовать то, что информационные системы китайского правительства зависят от технологий таких компаний, как IBM, Oracle, EMC, Qualcomm. Китайские официальные лица обоснованно считают это проблемой для национальной безопасности.

В прошлом году Пекин начал амбициозную программу «Сделано в Китае-2025», призванную за 10 лет превратить страну в инновационную и экологически ответственную «мировую производящую державу». Программа нацелена на создание 40 инновационных центров в 10 отраслях, включая умный транспорт, ИТ и аэрокосмическую отрасль. Если правительству удастся выполнить эту программу, совокупные затраты на исследования и разработки государственного и частного сектора могут превзойти аналогичные расходы США в течение следующих 10 лет. Это будет важной вехой даже с учетом развитого мошенничества в китайском научно-исследовательском секторе и того обстоятельства, что средства, выделяемые на научные исследования, часто используются не по назначению, а для решения чисто политических задач. Рост финансирования уже привел к заметным результатам: статьи китайских ученых приобрели большую известность в мире. Их доля, согласно авторитетному Индексу цитируемости научных работ, публикуемому информационным агентством «Томсон-Рейтерс», увеличилась с чуть более нуля в 2001 г. до 9,5% в 2011 году. По этому показателю Китай занял второе место после Соединенных Штатов.

Но не только расходы на НИОКР имеют значение. Успех в производстве основных фондов и высокотехнологичного оборудования – это следствие длинной цепочки институциональной, социальной и юридической поддержки. На переднем крае – высококачественные программы в аспирантурах и докторантурах ведущих университетов, открытый информационный поток через рецензируемые научные журналы и надежная защита интеллектуальной собственности. В качестве тылового обеспечения выступает передовое проектирование изделий, инновационная инженерия и тесное сотрудничество с важными заказчиками. США превосходят другие страны во всех звеньях этой цепи. В Америке разработаны превосходные программы для аспирантов по НТИМ (наука, технология, инженерия и математика), привлекающие лучших студентов из всех стран мира, и больше всего – из Китая и Индии. Хотя повышенное внимание уделяется тому факту, что многие китайцы возвращаются на родину после получения ученых степеней, вероятность того, что студенты НТИМ из Китая останутся в Соединенных Штатах, выше, чем для выпускников из других стран. Расходы правительства США на науку, не связанную с обороной, не увеличиваются вот уже 10 лет, но американские корпорации, финансирующие почти три четверти затрат на НИОКР, наращивали расходы на научные исследования в среднем на 3,5% в год за последнее десятилетие. Американские научные журналы постоянно публикуют рецензированные статьи о научных открытиях и инновационных разработках, а американские ученые, в отличие от китайских коллег, получают прибыль от прав на интеллектуальную собственность, приобретаемую в процессе исследований, финансируемых государством. Многие европейские и японские многонациональные корпорации инвестируют в научно-исследовательские институты и лаборатории Китая, но высокая степень защиты прав интеллектуальной собственности в США вынуждает их именно там осуществлять свои самые многообещающие проекты.

Чтобы сократить отставание, Китай развивает центры изобретательства и предпринимательства в Шэньчжэне и технопарке Чжунгуаньцунь в Пекине. В Шэньчжэне находятся штаб-квартиры ряда инновационных компаний, таких как «Хуавэй» (Huawei), «Сяоми» (Xiaomi) и DJI (ведущий китайский производитель беспилотников). Но большинство расположенных там компаний делают ставку на незначительные инновации с быстрой окупаемостью, а не на основные фонды или высокотехнологичную продукцию, требующие больших инвестиций.

Если не принимать во внимание серьезные ошибки, которые может допустить Вашингтон (например, отказ правительства от увеличения финансирования научных исследований), нет оснований полагать, что Соединенные Штаты упустят свои конкурентные преимущества в сфере технологий. Но если американский сектор высоких технологий перестанет развиваться и китайцы сократят отставание до минимума, то более низкая себестоимость продукции позволит ей завоевать существенную долю рынка. Это то, что произошло с оборудованием для генерации угольной энергии: китайские компании сравнялись с конкурентами по качеству и за счет более низкой себестоимости производимого оборудования стали лидерами мирового рынка. Даже если заработная плата в КНР продолжит расти, а юань начнет в какой-то момент укрепляться, маловероятно, что Китай в ближайшие годы утратит свое преимущество более низкой себестоимости. Поэтому, если США хотят остаться первыми, им придется побеждать в технологиях.

Одинокая держава

Один из ключей к экономическому доминированию Соединенных Штатов – колоссальные инвестиции в зарубежные рынки. Американские корпорации вложили 337 млрд долларов в зарубежные рынки в 2014 г. – 10% капиталовложений в собственной стране. Если учесть все ассигнования, то прямые инвестиции компаний США за рубежом в последние годы исчисляются в 6,3 трлн долларов. Это помогает понять, почему компании, входящие в 500 ведущих американских фирм, котируемых на фондовом рынке, получают примерно 40% прибыли за пределами Соединенных Штатов. Несмотря на медленный рост на внутреннем рынке, американские и европейские фирмы наращивали прямые зарубежные инвестиции в среднем на 7% в год на протяжении последних 10 лет, а японские делали это еще быстрее.

Взяв поздний старт, китайские корпорации следуют теперь этой модели. К концу 2014 г. они инвестировали в совокупности 730 млрд долларов, и ожидается, что в течение следующих пяти лет цифра почти утроится, составив 2 трлн долларов. Впечатляющий рывок, хотя это менее одной трети нынешних прямых зарубежных инвестиций американских компаний. Поначалу почти все зарубежные инвестиции китайских компаний предназначались для нефтяных месторождений и шахт, но в последнее время началось восхождение по стоимостной лестнице, китайцы стали приобретать солидные западные компании либо покупать заводы и фабрики на грани банкротства и обновлять производственные мощности. Некоторые из этих заводов находились в так называемом «ржавом поясе» США. Пекин заключил 141 сделку за рубежом на общую сумму свыше 1 млрд долларов, и сегодня в Китае больше многонациональных предприятий, чем в любой другой стране мира, за исключением Америки.

Но как запоздавший глобалист Китай проводил более рискованную политику зарубежных инвестиций, чем западные страны. Хотя Австралия и Соединенные Штаты – два главных получателя китайских денег, более половины прямых вложений приходится на Азию, Африку, Латинскую Америку и Ближний Восток. Чем рискованнее страна, тем охотнее китайцы вкладывают в нее деньги. КНР – крупнейший зарубежный инвестор в Афганистане, Анголе и Эквадоре. То есть речь идет о странах, от которых большинство западных инвесторов шарахаются из-за войн или дефолтов по выплате государственного долга. Дэвид Шамбо называет Китай «одинокой державой» без близких союзников, и эти инвестиции, а также помощь в виде финансирования проектов общественных работ и разрекламированный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций – часть стратегии Пекина по изменению общей картины.

Подход может сработать. Вместе с тем западные многонациональные компании – главные инвесторы, вкладывающиеся в стабильные развивающиеся экономики с более высокими кредитными рейтингами и более демократическими режимами, и они от этого выигрывают. В 2014 г. ЕС и Япония инвестировали больше Китая в Юго-Восточную Азию. Только американские корпорации вложили 114 млрд долларов в Азию (исключая Японию) и Латинскую Америку. В итоге, хотя смелые инвестиции Пекина привлекают значительное внимание, западные и японские транснациональные компании, развивающие основные фонды и высокие технологии, продолжают с гораздо меньшей помпой расширять позиции на мировых рынках. Китай – классический «опоздавший», инвестирующий в более рискованные активы и скупающий западные технологические компании второго эшелона. Быть может, это хороший способ игры в догонялки, но не путь к доминированию.

Китайская модель?

Те, кто предсказывает будущее доминирование Китая, часто указывают на два экономических понятия. Первое – жизненный цикл продукции – то или иное изделие первоначально разрабатывается и появляется в развитых экономиках, а затем его производство перемещается в развивающиеся страны с более низкой себестоимостью. Второе понятие – прорывные инновации. Ведущие изделия со временем уступают позиции изначально второразрядным, более дешевым, которые со временем улучшаются. Но если подчеркивать эти две тенденции, можно упустить из виду, что местные многонациональные компании не обязательно допустят такой исход в области высоких технологий и основных фондов. Они могут разработать широкий диапазон изделий и цепочек поставок в разных регионах, а впоследствии смешать и совместить их таким образом, чтобы они соответствовали запросам разных заказчиков во всем мире.

Возьмем, к примеру, американского производителя дизельных двигателей Cummins из штата Индиана, разрабатывающего и выпускающего разные семейства изделий во всех ценовых категориях в Китае, Индии, Европе и Северной Америке. Компания делит лидерство в секторе высокопроизводительных дизельных двигателей с китайским конкурентом, но ее производственные мощности и сети НИОКР, разбросанные по всему миру, позволяют поставлять больше двигателей в Китай, чем вывозить из него. Подобная глобальная операционная деятельность требует трансграничной координации, технической глубины во многих локациях и менеджеров среднего звена, имеющих опыт работы на рынках разных стран.

Немногие китайские компании имеют такие преимущества. Большинство предпочитает держать производственные мощности на родине, использовать простые организационные схемы и поддерживать независимость глав отдельных предприятий. Эта урезанная многонациональная модель работала чрезвычайно хорошо во время бума первого поколения в Китае. Однако в последние годы многие китайские компании с трудом приспосабливаются к глобализации. Но есть и исключения. Например, в 2013 г. Lenovo обошла американские Hewlett-Packard и Dell, став крупнейшим в мире производителем персональных компьютеров. Корпорация полагалась на необычное распределение обязанностей по всему миру, которое предусматривает отказ от традиционной глобальной штаб-квартиры и централизации маркетинговых операций в Бангалоре, Индия.

Неравномерные усилия, прилагаемые корпоративным Китаем для приспособления к мировому рынку, наверно, продолжатся в обозримом будущем. Со временем в КНР появятся свои великие компании, как они выросли в других крупных экономиках, но вряд ли возникнет уникальная «китайская модель», и не похоже, что в ближайшее время эта страна совершит резкий рывок в развитии и добьется оглушительных успехов в мировом масштабе.

Долгий подъем Китая

Существуют, конечно, внутренние факторы, которые могут угрожать мощи американского бизнеса: например, правая оппозиция государственным расходам на науку и сосредоточенность активных акционеров на краткосрочных прибылях «голубых фишек», а не на долгосрочных инвестициях в изобретения и фундаментальные исследования. Но 30 лет назад, когда некоторые считали, что Япония непременно обгонит США по экономической мощи, мало кто предсказывал ту роль, которую предприниматели в сфере технологий, инновационное государство и муниципальные правительства сыграют в наступлении эры безраздельного американского господства.

Сторонники теории, согласно которой Китай неизбежно будет доминировать в мировой экономике, склонны видеть в Соединенных Штатах сильную, но медленно развивающуюся экономику, страдающую от хаотичности свободных рынков и политических проблем. В то же время они считают, что КНР быстро усиливается благодаря четкому планированию и умной стратегии. Но эта упрощенная точка зрения не учитывает динамику изменения корпораций и рынков в ответ на внешние факторы. Сила американского бизнеса – в неугомонной состязательности культуры, политическом влиянии корпораций, научной производительности университетов и государственных лабораторий, в финансовой системе, направляющей инвестиции в новые технологии и венчурный капитал. Немаловажное значение имеет иммиграция талантливых людей из разных стран, законы и налоговые кодексы, вознаграждающие деятельных предпринимателей, статус США как единственной сверхдержавы и роль доллара как мировой резервной валюты.

Сила китайского бизнеса покоится на других, но не менее крепких основаниях, таких как дальновидная политика, одобряющая инвестиции больше, чем потребление; поощрение китайским правительством иностранных капиталовложений в запуск новых отраслей и предприятий, бесстрашные предприниматели, добивающиеся успеха вопреки системе госпредприятий, вставляющей им палки в колеса. Немаловажное значение имеет и сдвиг мирового центра экономической тяжести в направлении Азии, а также гигантский внутренний рынок. Вместе с тем в Китае немало факторов, сдерживающих экономический рост, включая низкопроизводительный государственный сектор, душащий рынок, растущее бремя внутреннего долга и подавление информационных потоков.

Трудно предсказать, как повлияют на рост китайской экономической мощи внешние факторы. Немногие в Китае и за его пределами предвидели ограниченные возможности государственных предприятий или возникновение впечатляющих независимых компаний, таких как Huawei, Lenovo и Alibaba. Если смотреть в будущее, трудно понять, как замедляющиеся темпы китайской экономики повлияют на конкурентоспособность компаний. Они способны причинить им большой урон, но могут также ускорить банкротства и отраслевые встряски, в результате которых сила и влияние сконцентрируются в руках немногочисленных более конкурентоспособных компаний, которые смогут укрепить позиции на мировых рынках.

Если смотреть еще шире, то трудно предугадать, как мир будет реагировать на рост экономической мощи КНР. Когда Китай стал крупным покупателем природных ресурсов, многие аналитики со страхом предсказывали постоянный рост цен на сырьевые товары. Вместо этого разработчики месторождений полезных ископаемых нашли новые способы наращивания предложения, а правительства и компании придумали, как повысить эффективность. Мировая система приспособилась, и цены на сырье сегодня в целом ниже в реальном выражении, чем 20 лет назад. Точно так же, по мере того как китайские многонациональные корпорации пробиваются на глобальные рынки, западные компании станут более изобретательными, будут укрупняться, больше полагаться на инновации и развивать новые источники спроса.

Более того, будущее американской и китайской политических систем не предопределено. Обе страны не раз демонстрировали удивительную приспособляемость и вместе с тем поразительную способность вредить себе, и нет оснований полагать, что это положение изменится.

Уверенность в неизбежности экономического доминирования Китая безосновательна. Пекин набирает силу, но ему еще предстоит долго карабкаться вверх. Итог американо-китайского соперничества далеко не ясен, и не меньше зависит от способностей западных многонациональных корпораций и правительств эксплуатировать имеющиеся у них преимущества, чем от способности Китая усилить свою игру, когда речь заходит о таких товарах и услугах, которые будут определять характер экономики XXI века.

Китай > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > globalaffairs.ru, 6 мая 2016 > № 1754244

Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека в связи с поступившей информацией сообщает, что в Нидерландах в замороженном мясе производства Уругвай обнаружена энтерогеморрагическая кишечная палочка, продуцирующая шигатоксины.

Производитель продукции – Frigorifico La Caballada (Cledinor S.A.) (Уругвай), название продукции на этикетке – BEEF TOPSIDES CAP-ON I.W.P. – HALAL – karton @ +/- 24,08 кг., номер партии – B&S PROD_ID: 2-00-065-04 PARTIJ 20, вес единицы товара – 22,6 кг, общий вес нетто – 14519 кг, срок годности - 25.06.2017, импортер: B&S GTC Customs BV (Нидерланды), поставщик: Intervlees (Бельгия).

Продукт поставлялся в Афганистан, Бельгию, Францию, Италию, Мали, Польшу, Португалию, Сомали, Испанию и Великобританию.

Информация о поступлении данной продукции в Российскую Федерацию отсутствует, вместе с этим её поставки в Российскую Федерацию и другие государства-члены Евразийского экономического союза возможны.

О данном факте проинформирован Россельхознадзор.

Вопрос остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

В прошедшем месяце в США состоялся Хьюстонский международный кинофестиваль, по итогам которого золотого приза «Реми» был удостоен документальный фильм «Ночные истории Афганистана».

Режиссёром и автором сценария картины, посвящённой работе служащих афганского спецназа, является женщина-режиссёр Алка Садат, ранее уже сделавшая большой вклад в развитие киноиндустрии в ИРА.

К настоящему времени Садат выпустила около 30 документальных фильмов, посвящённых жизни афганских женщин. Как признаёт сама режиссёр, обращение к тематике боевых действий стало для неё непростой задачей.

По словам Садат, с самого начала работы над фильмом друзья и коллеги сомневались в успехе и пытались отговорить её от проекта, полагая, что служба в спецназе не может быть темой для женского творчества. «Я приступила к съёмкам наперекор всему, превозмогая собственный страх», – вспоминает она в комментарии к фильму.

В ходе работы над картиной съёмочной группе предстояло общение и сотрудничество с подразделением афганского спецназа. Изначально военные отнеслись к проекту с неодобрением, и для того, чтобы они позволили бригаде сопровождать их, снимая боевые операции и армейский быт, потребовались недели переговоров.

Для Садат было важно заглянуть в души своих героев, и когда между съёмочной группой и военными установились доверительные отношения, режиссёр предоставила служащим спецназа рассказать о себе, поделиться своими мечтами, надеждами и даже историями любви.

В пресс-релизе кинокомпании “Royal Film House”, посвящённом выходу фильма, упоминается о том, что в ходе работы над съёмками один из героев, служащий спецназа, погиб в бою с боевиками, и картина стала в том числе данью памяти военному.

По мнению женщины-режиссёра, фильм «Ночные истории Афганистана» в своём роде послужил восстановлению справедливости, поскольку на данный момент большинство фильмов о войне с талибами было посвящено служащим НАТО, в то время как о вкладе афганских военных долгое время незаслуженно умалчивалось.

Алка Садат признаёт, что картина позволила ей представить зрителю свой личный взгляд на боевые действия в Афганистане и их участников, но не считает это недостатком картины, которая принесла ей ценный опыт работы в сложных условиях и позволила рассказать зрителю о людях, рискующих жизнями ради мира в стране.

Генерал Скапаротти: надо делать так, чтобы русские боялись

Дмитрий СЕДОВ

4 мая на должность главнокомандующего войсками НАТО в Европе заступил американский генерал Кёртис Скапаротти. Еще в процессе своего утверждения в сенате США он повел себя так, чтобы русские боялись. Его кандидатуру отобрал лично лауреат Нобелевской премии мира Барак Обама, который прежде, чем уйти с поста президента, хочет заложить основы наращивания сил НАТО у границ с Россией. Скапаротти, судя по всему, пойдёт в этом дальше, чем его предшественник генерал Бридлав.

Здесь надо заметить, что карьера генерала Скапаротти отличается одной немаловажной особенностью: его никогда не били всерьез. Хотя генералу и приходилось принимать участие в военных операциях, но все они носили карательный характер. А когда ты возглавляешь войска, преследующие бегущего противника, то можешь возомнить себя Наполеоном, которому весь мир ложится под ноги. Скапаротти громил окруженных солдат Саддама Хусейна в Ираке, гонял душманов в Афганистане, уничтожал повстанцев в Заире, воевал в Либерии и Боснии и Герцеговине. И везде его войска были в численном преимуществе, несравненно лучше вооружены и обучены, чем противник.

У некоторых военачальников такого сорта победы порождают не вполне адекватное восприятие действительности. И вот уже «победитель» с легкостью необыкновенной начинает демонстрировать замашки карателя на этот раз не в Заире и не в Либерии, а в Европе, дважды испепеленной мировыми войнами.

Генерал не обременяет себя анализом кризиса в отношениях между НАТО и Россией. Ему неведомы действительные причины восстания Донбасса и присоединения Крыма к РФ. Он знает одно - Россия ведет себя агрессивно и ее необходимо остановить.

Конечно, Скапаротти не Клаузевиц. В академии Вест-Пойнт в тайны стратегического искусства его не посвящали и дали всего лишь подготовку командира пехотного взвода. Однако, несмотря на это, генерал сумел выявить стратегическую опасность со стороны России. И на слушаниях в сенате США он заявил, что Москва пытается расколоть НАТО и добиться выхода США из альянса. Об этом «свидетельствуют недавние действия России от перехвата самолетов и усиления патрулей подводных лодок до поддержки украинских сепаратистов».

Неизвестно, сумела ли комиссия во главе с Джоном Маккейном уловить связь между патрулированием подводных лодок и коварным русским планом раскола НАТО, но выкладки Скапаротти ей явно понравились. Генерал был утвержден, и остается только гадать, отчего Маккейн критикует президента Обаму – ведь тот поставляет военачальников как раз в его вкусе. Во всяком случае, раздражавшего сенатора промедления с поставкой Украине противотанковых комплексов «Джавелин» больше не будет. Ведь Скапаротти указал на то, что сделать это необходимо срочно.

Конечно, одними «Джавелинами» дело не закончится. Генерал высказал предложение дополнительно разместить в Восточной Европе бронетанковую бригаду, так как стратегическая ситуация требует срочных мер. Блок НАТО выглядит ослабленным на фоне растущей военной мощи русских.

И вправду, по имеющейся статистике, какие-то жалкие семь с половиной миллионов солдат стран-членов НАТО противостоят до зубов вооруженной российской армии, насчитывающей 770 тысяч человек. Кроме того, авиация НАТО сильно сократилась. Сразу после окончания холодной войны они насчитывали 7 тыс. единиц, а сегодня всего 3900 боевых машин, из которых 900 находится на хранении. Это очень скромно в сравнении с российскими ВВС, которых в три раза меньше, но которые очень опасны. Ведь если почитать отчеты аналитиков Пентагона и ЦРУ, то в случае начала боевых действий русские с таким количеством солдат и самолетов за 2-3 дня разгонят всё натовское воинство.

Понимая это, Скапаротти призывает крепить боевой дух солдат. А он лучше всего крепится активными боевыми действиями. Например, если российский самолет снова приблизится к американскому эсминцу на недопустимо опасное расстояние, то против него необходимо «применение оружия». Сразу видно, что бывший командир пехотного взвода не зря дорос до четырех генеральских звезд. Теперь Америке нужно добиваться в ООН, чтобы нейтральные воды Мирового океана и воздушное пространство над ними в случае необходимости объявлялись территориальными водами и воздушным пространством США. К примеру, плывет какой-нибудь «Дональд Кук» по Чёрному морю и пространство вокруг него в радиусе морской мили (или больше) становится американским. В таком случае вторжение в это пространство иностранного самолета будет рассматриваться как неспровоцированная агрессия, а сам самолёт подлежать уничтожению ураганным огнем американских средств корабельной ПВО.

Такая реакция на действия России может поставить ее на место. Ведь сегодня российские корабли и подводные лодки передвигаются в нейтральных водах так же свободно, как и американские. Такое в голове генерала Скапаротти никак не умещается. Сознанию профессионального карателя свойственно считать, что он один владеет ситуацией. В результате он с трудом различает разницу между карательной операцией и войной. А это для Европы плохой знак. Как бы из назначения Кёртиса Скапаротти не вышло чего-нибудь нехорошего.

«В Афганистан я никогда не вернусь»

Корреспондент «Газеты.Ru» понаблюдал, как нелегалы пробираются в Европу

Александр Рыбин (Догубаязит)

Сотни беженцев из Сирии каждый день нелегально прибывают в Турцию, чтобы попасть оттуда в Европу. Но кроме сирийцев до турецкой границы пытаются добраться жители других охваченных кризисом стран, тоже желающие оказаться в ЕС. Корреспондент «Газеты.Ru» побывал на одном из перевалочных пунктов на турецко-иранской границе и пообщался с беженцами, которые уверены, что в Европе их ждет счастливая жизнь.

Бедный безликий городок Догубаязит с населением 50 тыс. человек находится в 18 км от иранской границы. Известный в османскую эпоху как Баязет, во время Русско-турецкой войны он многие годы переходил из рук в руки.

Сейчас же город, который некогда успешно штурмовали русские войска, штурмует совсем другая публика — многочисленные мигранты, желающие попасть сначала в Турцию, а потом уже в Европу.

В качестве перевалочного пункта Догубаязит — оптимальный вариант. Севернее уже граница Турции и Азербайджана. Южнее, вдоль границы с Ираном, — области Ван и Хаккари, где идут активные боевые действия между правительственными силами и бойцами Рабочей партии Курдистана. Там если не военные, так повстанцы могут случайно подстрелить.

Город попадает в условную зону проводимой сейчас турецким правительством антитеррористической операции. Абсолютное большинство жителей Догубаязита — курды. Местный полицейский участок похож на осажденную крепость: предостерегающие знаки и бетонные блоки, обложенные мешками с песком наблюдательные посты, перед входом в здание участка броневик с пулеметом, повернутым в сторону улицы.

На белого иностранца местные жители смотрят с удивлением. Однако совсем не удивляются иностранцам с гораздо более темной кожей.

Через границу с Ираном в Турцию прибывают в основном афганцы. Но есть среди нелегалов граждане Пакистана и Бангладеш.

Схема попадания достаточно проста: из ближайших к границе иранских городков нелегалы выходят в сопровождении проводника и по не очень высоким горам, обходя погранпереход и посты пограничников, переходят на турецкую сторону.

Пешком добираются до Догубаязита, а затем садятся в автобусы, которые везут их в Стамбул.

Корреспондент «Газеты.Ru» поговорил с несколькими искателями приключений по дороге в Стамбул. Попутчики вели себя достаточно весело и раскованно. Слушали музыку, сами напевали песни, задирали турка-стюарда, счастливо удивлялись турецким городам и дорогам. Они были уверены, что «в Европе еще лучше».

Осман из Омана

Осман, 28 лет, гражданин Бангладеш: «Три года назад я нелегально попал из Бангладеш в Оман. На корабле. В Омане много нелегалов, меня местные власти не трогали. Первые полтора года я работал разнорабочим на стройке. Выучил английский. В Омане очень-очень много иностранцев, там говорят в основном на английском, поэтому лучше учить английский, чем арабский. Когда я стал говорить на английском, нашел работу продавцом в одном очень крупном супермаркете — торговал телефонами. Год назад я в первый раз смог съездить снова в Бангладеш. Легально. Обратно в Оман тоже вернулся легально.

В супермаркете работал официально, по договору, все было оформлено, как положено по местным законам. Но если ты не являешься гражданином Омана, то зарплата у тебя будет очень маленькая. Я, например, зарабатывал продавцом 200 американских долларов в месяц. Поэтому решил, что надо ехать в Европу. Сел на корабль, который идет в Иран, в порт Бендер-Аббас. По прибытии заплатил пограничнику, и меня впустили в страну. Люди в Иране хорошие, мне очень помогли, чтобы я смог добраться сначала до Тегерана, а потом до границы.

Один человек купил для меня еды, пригласил к себе в гости, чтобы я у него переночевал, помылся.

Из Бендер-Аббаса на такси я доехал до Шираза, оттуда автобусами до границы с Турцией. Через границу я и еще трое ребят из Бангладеш переходили с местным проводником. В первый раз нас поймали турецкие пограничники, но ничего не сделали. Просто выгнали обратно в Иран. Мы во второй раз пошли через границу. На этот раз успешно.

Я думаю найти работу в Стамбуле. Поработать там месяц, а затем ехать в Европу. Хочу попасть в Португалию. Знаю, что там много людей с такой же темной кожей, как у меня, я не буду казаться иностранцем в этой стране».

Из Афганистана в Лондон

Ахмед, 25 лет, житель города Джелалабада, Афганистан: «Я хотел учиться в университете. Но из-за талибов у нас все университеты закрыли. Талибы атакуют университеты и школы. Работы нет. Конечно, можно пойти в правительственную армию или полицию — это почти единственное место, где можно зарабатывать. Но тогда в свою семью уже нельзя вернуться.

Если талибы узнают, что кто-то работает на правительство или американцев и продолжает общаться со своей семьей, они убьют эту семью.

Вот поэтому я и решил, что пора уезжать из Джелалабада, да и вообще из Афганистана. Нас набралось шесть или семь групп — тех, кто собрался нелегально ехать в Европу. В каждой группе по пять-шесть человек. Собрались люди из самых разных областей Афганистана: есть из Кандагара, из Кабула, узбеки из северных областей. Весь Афганистан. Никаких документов у нас нет — ни паспортов, ничего.

Сначала мы попали в Пакистан. Я и еще двое ребят въезжали в эту страну в багажнике легкового автомобиля. Никаких вещей с собой не брали. Все мое имущество на мне. Прибыли в пакистанский Белуджистан, а оттуда вместе с контрабандистами перешли в иранский Белуджистан. В Пакистане и Иране опаснее всего. Говорят, там даже могут казнить, если поймают нелегала из Афганистана. Иранцы и пакистанцы очень ненавидят нас.

В нашей группе есть один парень, афганец, он знает, как пересекать все границы, опытный малый. Он нами руководит. Из Ирана мы нелегально перешли в Турцию. Тут уже нас никто не тронет. Тут хорошие люди, полиция разрешает нам свободно пересекать их страну, чтобы попасть в Европу.

Я хочу попасть в Лондон.

В Лондоне живут трое моих родных дядьев — они там 17 лет, у них есть гражданство».

Чемодан, вокзал, Стамбул

В сторону Стамбула или Анкары из Догубаязита каждый час выходят семь – десять автобусов (по полсотни пассажиров каждый). Автовокзал городка — это место сбора нелегалов. Так как схема отработана и водители прекрасно знают, куда нужно пассажирам, они быстро распределяют их по автобусам, собирают плату — и в путь. Ни одного полицейского на автовокзале нет.

Сами турецкие полицейские называют такие автобусы «Иран-тур».

Подавляющее большинство пассажиров на этих рейсах — мужчины. Но есть и женщины с детьми. Лица у женщин не спрятаны, как в Афганистане, за просторными тканями голубых оттенков. Платки или черные хиджабы, как в Иране, закрывают волосы. Но можно увидеть и молодых девушек с непокрытыми головами.

В географии нелегалы разбираются слабо: знают несколько основных населенных пунктов и стран, которые им надо достичь на пути к мечте. О картах, бумажных ли, электронных ли, речи не идет.

Их знания о географии Турции более чем скудны: Анкара, Стамбул, граница с Грецией или Болгарией. Но на автовокзалах опытные водители сразу различают нелегалов, которые выделяются среди турок темной кожей и яркой разноцветной одеждой по подростковой моде. «Анкара, Стамбул, Греция, Болгария», — громко выкрикивают водители ключевые слова.

Официально билет на автобус от Догубаязита до Стамбула стоит около 90 местных лир (около 2 тыс. российских рублей). Но когда корреспондент «Газеты.Ru» называл нелегалам эту сумму, люди удивлялись. Однако упорно не говорили, сколько же заплатили они.

Багаж есть далеко не у всех. Многие афганцы не имеют ничего, кроме одежды, надетой на них. До попадания в Турцию им приходится пересечь две страны, где отношение к нелегалам достаточно суровое: Пакистан и Иран. Там за незаконное пребывание можно попасть в тюрьму.

Эти страны пересекают в багажниках легковых автомобилей, в багажных отделениях автобусов, в грузовых фурах, спрятавшись за фальшивыми стенами или за грузами.

Однако если имеется достаточно денег, то можно просто раздавать взятки на границах и полиции и ехать на обычном общественном транспорте дальше. Тогда и багаж можно с собой спокойно везти.

Приезжая из Ирана в Турцию, нелегалы считают, что самое трудное сделано, что попасть в Европейский союз теперь лишь дело техники и хуже, чем могло быть в своей стране, уже не будет.

Беженцев, ищущих лучшей доли в Европе, можно понять. Разоренный войной Ближний Восток, стоящий на грани катастрофы Афганистан — не лучшие места для того, чтобы жить, а тем более найти мало-мальски приемлемую работу. Однако даже если отдельным счастливчикам и удастся добраться до благополучных стран Европы, большинство ждет в лучшем случае возвращение в лагерь беженцев в Турцию.

По данным Анкары, в общей сложности на турецкой территории находятся около 3 млн мигрантов, бежавших из Сирии. Турция утверждает, что потратила на их содержание более €7 млрд.

Правительство этой страны несколько месяцев назад заключило договор с ЕС о том, что будет принимать обратно высланных нелегальных мигрантов.

За это Турции обещаны средства на содержание беженцев, а также содействие во вступлении в ЕС. Правда, вступление Турции в ЕС потребует много лет.

Ахмед, стремящийся в Лондон, уверен, что попадет к братьям в Европу гораздо раньше: «По тоннелю под Ла-Маншем, так все добираются. Я знаю, что опасно, но другого выхода нет. Зато в Лондоне я найду хорошую работу, буду жить в безопасности. В Афганистан я никогда не вернусь».

Судья Шира Шейндлин не сожалеет о жестком приговоре Виктору Буту, хотя и называет его чрезмерным. В 21-м веке экстерриториальность американского правосудия превратилась в норму мировой политики, хотя этим правом США наделили себя сами. Есть ли силы, способные вернуть похищенных Вашингтоном российских граждан на родину, разбирался Евгений Попов.

Все всё понимают

Жаль, что Бенжамин Вейзер, автор статьи об уже отставной судье Шире Шейндлин в "Нью-Йорк Таймс ", не привел ее точной цитаты, характеризующей отношение к приговору по делу российского предпринимателя Виктора Бута.

От автора сказано, что "она считала, что 25-летний приговор, который она вынесла в 2012 году мистеру Буту был чрезмерным и неподходящим". Или излишним и ненадлежащим. Переводите как хотите — английские прилагательные excessive и inappropriate имеют дюжину значений. Каждое.

В любом случае приговор, как и само дело Бута, по меньшей мере сомнительный. Но это и без откровений Шейндлин понятно. Даже Бенжамину Вейзеру. В 2011 году, когда процесс "США против Бута" только закручивался, журналист NYT писал: "Это была классическая западня", пытаясь объяснить своим читателям, как правительственные агенты расставляли сети и загоняли в них российского гражданина. Чуть позже стало известно сколько сотен тысяч долларов агенты заработали по результатам удачной для США "охоты" на Виктора Бута.

Лицензия на охоту

Мандат на экстерриториальное правосудие, если верить все той же NYT, США выписали себе после терактов 11 сентября 2001 года. Тогда Вашингтон решил, что будет задерживать и судить у себя всех, кто на взгляд США, сотрудничает с террористами. Вне зависимости от их местонахождения и гражданства.

В 2002-м был создан специальный "летучий отряд" — международный отдел по борьбе с наркотиками. Именно он, кстати, "разрабатывал" и Бута и российского летчика Константина Ярошенко, отбывающего 20-летний тюремный срок в тюрьме Fort Dix в штате Нью-Джерси якобы за намерение участвовать в транспортировке крупных партий кокаина. Свою деятельность агенты начали с глав мексиканских наркокартелей. Втирались в доверие, задерживали и перевозили в США. Благо недалеко.

В 2008-м изловили и осудили вождя одного из афганских племен Хаджи Башира Нурзая, затем отправили в тюрьму сирийского гражданина Монзера аль-Кассара за торговлю оружием, в 2010-м в экстерриториальные сети попался пакистанский ученый, которого обвинили в покушении на убийство американских граждан в Афганистане. Американское прецедентное право позволяло судьям щелкать как орехи дела вывезенных их третьих стран иностранцев.

Барон Виктор Бут

Платные агенты, якобы уговорившие Бута поставлять крупные партии оружия колумбийским повстанцам для убийства американских военных, давали подробные показания в суде. Шейндлин слушала. Слушали и присяжные, которые и выносили вердикт о виновности Виктора Бута в преступном сговоре.

Чего только еще за эти полтора года пребывания Бута на Манхэттене не происходило. Начиная с первой "доставки" в суд, из которой американцы умудрились сотворить шоу. Броневик, внедорожники сопровождения. И из каждого утюга — "торговец смертью", "оружейный барон".

Дело резонансное, и на каждое заседание ходили судебные художники — седовласая женщина и ее уже немолодая дочь. Рисовали много. Скетчи потом выставляли перед телекамерами, собирая с репортеров по 50 долларов за съёмку рисунка. Многие снимали, но не платили. Однажды у седовласой художницы появилась конкурентка. Помоложе. Не желая делить прибыль, женщины с криками и бранью тягали друг друга за волосы прямо на улице.

Прилетела жена бизнесмена — Алла Бут. Ее долго терзали вопросами в аэропорту, но потом пустили в страну. Алла держалась, как и муж, стоически. Ни дрожи в голосе, ни волнения. Бут, когда заходил в зал, где проходили слушания, жене всегда улыбался. Не искал ее взглядом, а как будто всегда знал, где она находится.

Проходя мимо суда, люди часто спрашивали, почему здесь столько телекамер. Когда им отвечали, что судят русского парня, сразу понимали о ком речь. Но все равно переспрашивали: "оружейный барон?" Виктора Бута часто, насколько это было возможно по регламенту прокуратуры, навещал российский дипломат. Тогда вице-консул Генерального консульства в Нью-Йорке Александр Отчайнов. Он же давал оперативные комментарии российским репортерам прямо у входа в суд. Классный, кстати, дипломат. Приятно было работать.

Работы по оказанию консульской помощи в США российским гражданам, арестованным в-третьих странах, у дипломатов много. В МИДе посчитали, что подобный метод уже применялся более 20 раз.

В Финляндии по запросу США задержали Юрия Ефремова и Максима Сенаха, в Израиле — Алексея Буркова, из Литвы в США экстрадирован россиянин Дмитрий Устинов… Факт совершения преступления — необязательное условие. В США достаточно "преступных" намерений для того, чтобы загреметь в тюрьму на десятилетия.

"Какая-то женщина"

Для Ширы Шейндлин дело Бута не было самым главным в карьере. В нашумевшей статье в NYT о Буте несколько весомых, но все-таки небольших абзацев. И те в контексте необходимости подобных операций с подставными агентами. Она не оправдывает россиянина, хотя присудила не пожизненное заключение, как требовала прокуратура, а минимально возможные ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА тюрьмы. Но основное для нас, конечно, не процитированное, написанное от автора признание, очевидно все-таки, в неадекватности приговора содеянному подсудимым.

Нью-Йорк запомнит Шейдлин по другому делу — как судью, которая защищала меньшинства, решила, что полиция мегаполиса задерживает и обыскивает людей по расовому признаку, и признала это нарушением Конституции США. Тогдашний мэр Нью-Йорка миллиардер Блумберг за этот вердикт Шейндлин невзлюбил и даже заявил, что она "какая-то женщина, которая не имеет опыта".

Это произошло в 2013-м, когда Буту уже давно в тюрьме в штате Иллинойс был присвоен регистрационный номер 91641-054, у него уже давно была собственная запись в официальной книге заключенных США, где крупными жирными цифрами прописана дата освобождения — 20 января 2030 года.

Посол США в России Джон Теффт недавно заявил, что Виктор Бут не может быть освобожден и должен отбывать наказание в США. "В суде было подтверждено, что Виктор Бут занимался продажей оружия". А разве не за НАМЕРЕНИЯ он осужден?

Сила прет — закон мрет

Впрочем, это уже и не важно. Обычного, логичного, правового пути результативного решения "проблемы Бута", очевидно, нет. Официальное давление, ноты, петиции не действуют на Вашингтон. Методы а-ля Евгений Киселев — помните его советы украинцам: "Украдите кого-нибудь… И здесь…судите" — бред сумасшедшего. Что же тогда остается? Надежда на победу Трампа? Утопия! Какая разница Трамп, Клинтон, Обама или Буш? Новая перегрузка/перезагрузка? Иллюзия слабых. Получается, что в обозримом будущем российского гражданина Виктора Бута США нам не вернут.

Замужем за США

Алла Бут не держит зла на судью Ширу Шейндлин и будто даже защищает ее: "Она нашла в себе мужество", "она человек системы и не могла иначе".

А мне после статьи в "Нью-Йорк Таймс" вспомнилась история бруклинского адвоката, которого мы время от времени записывали в качестве эксперта для телевизионных репортажей. После одного из интервью он поделился умозаключением, подсказанным богатой адвокатской практикой. Удивительным для него самого, а для меня тем более.

Оказывается, жены насильников, тех кого уже арестовали и судят, почти никогда не разводятся со своими мужьями. Исправно ходят на свидания, носят передачи и ждут из тюрьмы.

И почему-то в образе такой верной жены США — негодяя, которого повсюду осуждают, но никак не могут приструнить и наказать, — представил я и Ширу Шейндлин, судью, которая "не могла иначе".

Впрочем, это только образ. На самом деле супруг судьи в отставке — добропорядочный гражданин — профессор физиологии и фармакологии Стенли Фридман.

Брак по расчету

Перспективы российско-иранского регионального сотрудничества

Николай Кожанов – кандидат экономических наук, консультант программы «Внешняя политика и безопасность» Московского Центра Карнеги.

Резюме Как и в ряде других случаев, Россия и Иран оказались в Сирии вынужденными партнерами. Взаимодействие носит ограниченный характер, что определяется как различием мотивов сторон, так и вероятностью навредить отношениям с третьими государствами.

К российскому военному участию в сирийской гражданской войне Тегеран на официальном уровне отнесся исключительно позитивно. Основные информагентства Исламской Республики – ИРНА, ИСНА, ИЛНА и «Мехр» – в целом положительно осветили происходящее, подыгрывая, таким образом, и российской пропаганде. Приветствовали вступление России в борьбу с ИГИЛ и большинство иранских чиновников.

Вместе с тем эксперты серьезно расходятся в оценках диалога, возникшего между двумя государствами. В то время как одни заявляют о возникновении альянса, другие говорят о ненадежности договоренностей и настойчиво ищут признаки скорого раскола между Москвой и Тегераном. Первые ссылаются на факты активного взаимодействия. Подчеркивают, что сирийский вопрос был одним из главных во время визита Владимира Путина в Тегеран 23 ноября 2015 года и встреч с президентом Хасаном Роухани и Верховным лидером Али Хаменеи. Противники версии формирования альянса утверждают, что Россия и Иран рано или поздно должны разойтись по Сирии, так как преследуют разные цели и по-разному видят перспективы урегулирования конфликта. При этом ссылаются на неоднозначные оценки иранским истеблишментом российского военного присутствия в САР.

С нашей точки зрения, взаимодействие Москвы и Тегерана по Сирии будет долгосрочным, но ряд факторов не позволит ему стать полноценным военно-политическим альянсом.

Сотрудничать нельзя соперничать – где ставить запятую?

Скрытая полемика в иранском истеблишменте относительно целесообразности взаимоотношений с Россией по Сирии, равно как и о необходимости участия Тегерана в сирийском конфликте, существует. Однако она ведется внутри определенной группы политической элиты и на национальный уровень выходит нечасто.

Некоторая часть иранского общества демонстрирует усталость от активного вмешательства Тегерана в дела региона, на что уходят значительные средства. Лозунг этих людей достаточно прост: «хватит кормить зарубежье», т.к. направляемые в Ирак, Палестину и Сирию деньги могут быть эффективнее использованы на нужды развития экономики, переживающей не лучшие времена. Спор постепенно выходит за пределы бытового общения и подхватывается некоторыми представителями иранских прагматиков. В частности, в 2013 г. высокопоставленный дипломат ИРИ Мохаммад Садр открыто выступил против безоговорочной поддержки Башара Асада. В рамках дискуссии о целесообразности присутствия Ирана в Сирии оценивается и взаимодействие с Россией. Например, в октябре 2015 г. (после начала операции ВКС РФ) видный иранский политик Али Хашеми-Рафсанджани четко обозначил неприятие военного решения сирийского вопроса. Он открыто заявил о негативном отношении к любого рода бомбардировкам, уточнив, что решить сирийскую проблему можно только путем переговоров. Впрочем (и это зачастую упускается экспертами), помимо Хашеми-Рафсанджани и Садра открыто высказывать столь радикальные идеи никто из ведущих иранских политиков не решился. Да и эти двое, почувствовав, что идея невмешательства непопулярна, стали более сдержанны в своих суждениях.

С другой стороны, критикуют Россию и представители другого политического полюса Ирана – радикально настроенные консерваторы и отдельные члены Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Последние воспринимают Сирию как свою вотчину, право на владение которой они оплатили не только деньгами, но и кровью. Действительно, иранские военные (точнее, военнослужащие сил КСИР и корпуса спецназначения «аль-Кодс») появились в Сирии давно. И если Москва даже сейчас продолжает пытаться играть роль посредника между режимом и оппозицией, то Тегеран с первых дней гражданской войны однозначно выступил союзником официального Дамаска. Помимо военной помощи он предоставил Асаду финансовую поддержку (в наиболее сложные периоды 2013–2014 гг. зарплата сирийским военным платилась фактически из иранского кармана) и топливно-энергетические ресурсы. Иранские военные инструкторы подготовили сирийскую армию и ополчение для участия в городских боях, в то время как гражданские специалисты быстро и сравнительно эффективно перевели сирийскую экономику на военные рельсы. На этом фоне наращивание российского присутствия и прямое вмешательство России в конфликт в Сирии порождает у некоторой части иранских силовиков ревность и стремление к соревнованию с Москвой.

Однако, как и в случае с Хашеми-Рафсанджани и Садром, радикальные консерваторы отражают мнение лишь определенной части населения и не задают тон во внутрииранской полемике. Иностранные эксперты, ориентирующиеся в суждениях на заявления этих групп, зачастую забывают о специфике иранской политической системы. Последняя допускает некий плюрализм мнений и разрешает осторожно усомниться в тех или иных государственных решениях, однако определяющее слово во всех чувствительных вопросах принадлежит даже не президенту, а Верховному лидеру и его окружению. Иными словами, и Садр, и Хашеми-Рафсанджани могут выражать точку зрения, отличную от мнения высшего руководства страны, но все будет именно так, как скажет Хаменеи. Верховный лидер же де-факто дал зеленый свет взаимодействию с Россией, что и было подтверждено во время его встречи с Путиным в ноябре 2015 года.

Оспорить мнение Хаменеи у его оппонентов не получится не только по причине непререкаемого авторитета последнего, но и потому, что на данный момент оно совпадает с видением большинства иранской политической элиты. Позицию высшего иранского руководства по взаимодействию с Россией лучше всего выразил советник Хаменеи по внешней политике Али Акбар Велаяти, курирующий в том числе и сирийский вопрос. Он заявил, что в Тегеране рассчитывают на «продолжительные и долгосрочные связи с Россией». По словам политика, «российские усилия по сирийской проблеме полностью согласовываются с Ираном. Иногда [в прошлом] у [двух стран] расходились мнения, но в конце концов расхождения были согласованы». Для придания большей эффектности своим словам Велаяти призвал не удивляться возможным будущим визитам командира корпуса специального назначения «аль-Кодс» Касема Сулеймани в Москву «для обмена информацией». Подобная точка зрения на Россию как партнера в Сирии стала каноничной для иранского политического истеблишмента, а также, хоть и с определенными оговорками, принимается иранским обществом.

Единство и борьба противоположностей

Не последнюю роль в решимости иранцев сотрудничать с Москвой в Сирии играет и их видение собственных целей и задач. Эксперты, говорящие о существенном расхождении российских и иранских мотивов военного вмешательства, абсолютно правы. Ошибаются они только в одном и самом главном. Различные мотивы не разделяют, а сближают два государства, неожиданно создавая общие цели.

Во-первых, и Иран, и Россия заинтересованы в сохранении государственных институтов в Сирии. Впрочем, каждый по своим причинам. К сентябрю 2015 г. российское руководство было полностью убеждено, что т.н. «русскоговорящие джихадисты» и радикальные исламские группировки, воюющие против режима Асада, представляют существенную угрозу постсоветскому пространству, в то время как сам сирийский режим (точнее, его госструктуры) – последняя надежда на стабильность в стране. Ответ на вопрос, являлись ли эти опасения оправданными, оставим открытым. Важно другое – к сентябрю 2015 г. падение режима Асада казалось Москве лишь вопросом времени. Допустить этого Россия не могла.

Учитывая опыт Ливии и Ирака, где полный демонтаж старых властных структур и строительство новых не дали положительного результата, Москва была уверена, что создавать новую Сирию можно лишь на основе остатков старой. Исчезновение же прежних институтов власти, с точки зрения российского руководства, означало бы потерю Сирии как государства, начало бесконечной гражданской войны и, самое главное, дальнейшую радикализацию воюющих группировок с негативными последствиями для соседних регионов. В результате Россия оказалась перед выбором между плохим сценарием (вовлечением в рискованную военную операцию) и очень плохим (падением сирийского государства, которое Москва видела единственной надеждой на стабилизацию). Выбор был сделан в пользу меньшего из зол.

Тегеран заинтересован в спасении остатков сирийского государства по другим причинам. Политика Ирана на сирийском направлении находится сейчас в ведении Верховного лидера Хаменеи и окружающих его консерваторов, до сих пор видящих Иран «осажденной крепостью». Они воспринимают очередное улучшение отношений с внешним миром (и в первую очередь Западом) лишь как временную передышку в борьбе за национальные интересы. Высшее руководство считает свои действия в Сирии элементом более глобальной стратегии, конечной целью которой является закрепление за Ираном права определять развитие событий в регионе. В этом ключе иранские консерваторы сформулировали концепцию «цепи сопротивления», состоящей из Ливана, Сирии, Ирака и Йемена. По их замыслу, каждая из этих стран является передним краем обороны ИРИ против замыслов государств региона, стремящихся подорвать влияние Исламской Республики на Ближнем Востоке. К числу врагов в первую очередь относят Саудовскую Аравию, а также по мере необходимости Катар и Турцию. Существенное ослабление иранского присутствия в любой из них может иметь негативное значение для регионального положения ИРИ в целом.

Был сформулирован тезис – «борьба за Сирию является борьбой за Иран», и руководство явно не намерено уходить из САР. Велаяти даже назвал Сирию «золотым звеном» в «цепи сопротивления». Военное присутствие Ирана в этой стране также видится Тегерану как элемент старого противостояния с главными идеологическими оппонентами – Израилем и США. Как Велаяти заявил в декабре 2015 г., Сирия является важным «мостом, связующим Иран с Ливаном (т.е. “Хезболлой”) и Палестиной». Последнее неизбежно делает Дамаск одним из важных элементов ирано-американо-израильского противостояния. По словам другого советника Верховного лидера, бригадного генерала Яхьйи Рахим-Сафави, главная цель американской политики на сирийском направлении – обеспечить безопасность Израиля. Все это делает сохранение проиранского режима в Сирии экзистенциальным вопросом для Тегерана, а следовательно, помещает Иран в один лагерь с Россией, которая также (хотя и в силу иных причин) спасает власть Асада.

При этом как Россия, так и Иран не видят конечной целью своего военного присутствия в Сирии возвращение Асаду полного контроля над страной. Как руководство ИРИ, так и российские власти прекрасно понимают, что это невозможно: у них просто нет достаточных ресурсов. В результате обе страны поддержали усилия международного сообщества по решению сирийского конфликта дипломатическим путем, пока последний гарантирует сохранение в САР российского и иранского влияния. Это, в свою очередь, примирило их переговорные позиции.

Наконец, сближает Тегеран и Москву и восприятие ИГИЛ и группировки «Джабхат ан-Нусра» (запрещены в России – Ред.) как значимой угрозы. Однако если для России они в первую очередь являются проблемой национальной безопасности, то в Иране воспринимаются как существенный идеологический вызов. Хотя иранское руководство давно на практике отказалось от экспорта исламской революции, оно по-прежнему болезненно относится к любым попыткам оспаривать его право на использование ислама в политических целях.

Взаимодействие без иллюзий

Еще одним фактором, сближающим два государства в Сирии, служит чрезвычайный прагматизм российского и иранского руководства. Ни у Москвы, ни у Тегерана нет иллюзий относительно различий их конечных целей, которые заставляют РФ и ИРИ бороться за выживание сирийских госинститутов. Об этом вполне открыто заявил Велаяти: «Каждая страна преследует свою выгоду, [но] в одиночку Россия не сможет защитить собственные интересы на Ближнем Востоке и в регионе». По словам Велаяти, одной из причин, по которой Кремль постарался вовлечь Иран в переговорный процесс по Сирии, было нежелание Москвы остаться одной в ходе встреч с зарубежными спонсорами сирийской оппозиции. Иран же, исходя из того, что в Сирии ведется «малая мировая война», и понимая, что без помощи Москвы ему не обойтись, согласился оказать необходимую дипломатическую поддержку, а также вместе с Россией, Ираком, Ливаном и Оманом сформировал на переговорах группу, которую Велаяти охарактеризовал как «дипломатический блок сопротивления».

Иными словами, российское и иранское руководство исходят из того, что обеспечить выживание Дамаска можно, только объединив усилия и временно отодвинув на второй план вопросы, по которым имеются расхождения. В результате возник «брак по расчету», где за счет совместного существования каждый преследует свою цель.

В частности, принцип «брака по расчету» позволил временно преодолеть разногласия между Москвой и Тегераном относительно судьбы самого Асада и алавитского режима как такового. Российская сторона не привязана к сирийскому режиму так, как Тегеран. Для Москвы главной задачей является выживание госинститутов, а в долгосрочной перспективе – уход Асада в процессе мирного урегулирования и при условии, что это не нанесет вреда ни интересам Москвы в Сирии, ни самому мирному урегулированию. Администрация Владимира Путина понимает необходимость трансформации дамаскского режима в более демократичный и инклюзивный. Иранцы же зачастую ставят знак равенства между сирийскими государственными институтами и нынешним президентом. Поначалу для Тегерана уход Асада был абсолютно неприемлем. К декабрю 2015 г. Россия и Иран смогли временно решить это противоречие, согласившись на том, что Асад все же может быть смещен, но только в результате народного волеизъявления.

Впрочем, ни о точных сроках общесирийского голосования, ни о механизмах, которые позволили бы избежать «постановочных» выборов, характерных для режима Асада, в заявлениях сторон ничего не говорится. Похоже, Тегеран и Москва просто нашли удобную формулировку, позволившую отложить дискуссию о судьбе Башара Асада до момента, когда они смогут гарантировать реализацию первостепенной задачи – выживание сирийской государственности.

Все же не союз

Указанная общность интересов Москвы и Тегерана создает основу для координации их политики на сирийском направлении. Тем не менее говорить о полноценном военном союзе не приходится. Для этого у российско-иранского сотрудничества отсутствует главный признак – наличие объединенного штаба или иного наднационального органа, предполагающего постоянное и устойчивое координирование военных усилий. Имеет место ситуативное согласование, не более того. В основном же Иран и Россия продолжают действовать самостоятельно. Так, в 2014–2015 гг. Тегеран, хотя и проинформировав Москву, самостоятельно выходил на сирийскую оппозицию и представителей официального Дамаска со своими планами мирного урегулирования. Иранцы также попробовали силы в качестве переговорщиков в Сирии. В сентябре 2015 г. они добились шаткого временного перемирия между сирийским режимом и отрядами организации «Джейш аль-Фатех» в ряде населенных пунктов.

Остается открытым и вопрос, насколько Москва координировала с Тегераном свои усилия по налаживанию перемирия, действующего с конца февраля 2016 г., а также согласовала частичный вывод ВКС РФ, начавшийся 15 марта. Первичная реакция иранских политиков показала, что Тегеран не вполне понимал замыслы российского руководства. Прозвучавшие из Ирана одобрительные заявления были весьма сдержанными и больше напоминали наигранную попытку продемонстрировать осведомленность, за которой угадывалась растерянность. Представители политических кругов и экспертного сообщества ИРИ явно имели вопросы к России. Особенно смущало иранцев то, что начало перемирия в Сирии может означать снижение интенсивности боевых действий против исламистских группировок и послужит удобной площадкой для смещения Асада американцами. Впрочем, к апрелю 2016 г. на большинство из имевшихся вопросов Москва дала удовлетворительные для ИРИ ответы.

Различается и тактика взаимодействия с сирийским режимом. К 2015 г. Тегеран, учитывая материальные и человеческие затраты на поддержание режима Асада, стал воспринимать Сирию как младшего партнера, которому он имеет право диктовать условия. Проявилась и склонность иранцев к патернализму. Тегеран начал навязывать Дамаску определенные военно-политические решения. При этом, по некоторым сведениям, чрезмерно недовольные иранским диктатом сирийские чиновники и военные имели тенденцию гибнуть при невыясненных обстоятельствах. С 2014 г. Тегеран стал вкладываться в создание военных структур, альтернативных сирийской армии, и замыкать их на себя, чтобы сделать Дамаск еще более зависимым. В частности, был предпринят эксперимент по формированию организации на манер ливанской «Хезболлы».

Москва старалась вести себя с Дамаском корректно и никогда не оказывала на него жесткого давления. В отличие от Тегерана, она удерживалась от того, чтобы действовать за спиной сирийского режима (однако, по словам некоторых сирийских оппозиционеров, попытки подыскать альтернативу Асаду Москва все же время от времени предпринимала). Это создало благоприятный образ России среди лояльных режиму сирийцев и особенно тех, кто был раздражен попытками Тегерана превратить Асада в марионетку. В результате Москва воспринимается в Сирии как своеобразный баланс настырному иранскому влиянию, что также говорит о недостатке координации между Москвой и Тегераном.

Наконец, отсутствие военного союза определяется и характером российско-иранского сотрудничества, построенного на вынужденном взаимодействии при явном расхождении в видении стратегических задач. Конечно, «брак по расчету» позволяет сглаживать острые углы, однако не решает проблему, а только откладывает то время, когда вопрос опять будет поставлен ребром. Так, несмотря на формально общую позицию по Асаду, на практике стороны остались при своем мнении. Ведущие иранские политики продолжают твердить о том, что сохранение сирийского лидера у власти является «красной линией», в то время как российские власти не исключают сценария «постасадовской Сирии», а в середине декабря 2015 г. Reuters даже опубликовало информацию о том, что у Кремля уже готов список преемников Асада. Позиции двух стран близки, но не совпадают, что исключает возможность создания союза.

На этом фоне показательным выглядит поведение представителей Министерства иностранных дел ИРИ, которые старательно избегают однозначных заявлений о характере российско-иранских отношений. 6 октября 2015 г. министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф в интервью The New Yorker ушел от прямого ответа на вопрос о том, поддерживает ли Иран российское вмешательство в Сирии. Вместо этого Зариф сказал, что «[Иран] поддерживает любого вступившего в борьбу с ИГИЛ». Не стал он подыгрывать и московской версии о том, что ВКС России бьют исключительно по ИГИЛ. Иранский министр признал, что в первую очередь Москва наносила удар по таким организациям, как «Джабхат ан-Нусра» и «Ахрар аш-Шам». Примерно схожее заявление сделал Зариф и в декабре 2015 г., в повторном интервью The New Yorker. Тогда в ответ на вопрос о том, насколько плотно Москва и Тегеран взаимодействуют по Сирии, министр сказал: «Мы стараемся координироваться с Россией по тому, что происходит в регионе на регулярной основе, равно как и с другими [странами]. И мы готовы к дискуссии по ситуации в Сирии со всеми, потому что мы верим, что [столкнулись с] общей угрозой». Иными словами, иранский чиновник хоть и подтвердил факт взаимодействия между двумя государствами, постарался не придавать ему исключительного значения, переведя разговор в общее русло открытости Тегерана к диалогу с международным сообществом.

Все эти факты красноречиво свидетельствуют об ограничениях в развитии российско-иранского сотрудничества по Сирии. При этом их наличие связано не только с расхождениями в мотивах Москвы и Тегерана, определяющих их заинтересованность в сохранении сирийской государственности. Свою роль играет и фактор «третьих сил». Обе страны принимают во внимание то, как их союз может сказаться на динамике отношений с государствами Запада и Ближнего Востока.

Геополитическая акробатика

Российская внешняя политика в ближневосточном регионе построена на принципе балансирования между государствами Ближнего и Среднего Востока, покуда те сохраняют хоть малую степень заинтересованности в диалоге с Москвой. Кремлю пока удается, не примыкая к какой-либо региональной коалиции, сохранять относительно неплохие отношения с ближневосточными государствами (хотя уже и за исключением Турции).

По этой причине полностью блокироваться с Тегераном в Сирии Москве нецелесообразно. Реальное вступление в возглавляемую Ираном коалицию шиитских сил на Ближнем Востоке и начало полноценного противостояния с Саудовской Аравией и другими монархиями Персидского залива принесет России только вред. Кремль все еще рассчитывает на совместные проекты со странами Залива и их инвестиции. Поддержка Саудовской Аравии и ОАЭ нужна России для развития отношений с Египтом, который во многом зависит от финансовой поддержки богатых арабских монархий. Наконец, союз с шиитским Ираном даст козырь в руки тех, кто стремится выставить Россию врагом суннитов и использовать эту карту не только для ослабления позиций Москвы в регионе, но и дестабилизации мусульманских областей РФ. Российское руководство прекрасно осведомлено о том, что идея представить русских «новыми крестоносцами» обсуждалась салафитами Ирака и стран Залива достаточно давно.

«Тревожным звонком» стало оглашение в начале октября 2015 г. «Заявления саудовских богословов и проповедников о российской агрессии в Сирии». Шариатское суждение, сформулированное 52 представителями второго и третьего эшелонов саудовского духовенства, называет российское вмешательство войной против суннитов и призывает мусульман к джихаду против Москвы. Подобные заявления создают идеологическую основу как для объединения различных радикальных группировок в Сирии для борьбы против режима Асада, так и для интенсификации финансовой подпитки российских религиозных радикалов представителями Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).

При этом идея «устроить для России второй Афганистан» в Сирии активно обсуждается не только в среде исламского духовенства и руководства радикальных группировок, но и на уровне политического истеблишмента арабских стран Персидского залива (в частности, в Катаре). Эти дискуссии уже привели к увеличению поставок противотанковых систем сирийским повстанцам некоторыми странами ССАГПЗ, а также к попыткам арабских монархий Персидского залива убедить западных партнеров в необходимости снабдить воюющие против Асада группировки переносными зенитно-ракетными комплексами.

В этой ситуации обострение отношений между Ираном и Саудовской Аравией, случившееся после казни в январе 2016 г. шиитского религиозного деятеля Нимра ан-Нимра, стало для Москвы испытанием. Полная поддержка Тегерана или, наоборот, ее отсутствие были одинаково непозволительны. В результате российское руководство приняло единственно правильное решение, предложив Эр-Рияду и Тегерану посреднические услуги для урегулирования противоречий.

Наконец, сближению России и Ирана по Сирии мешает и израильский фактор. Во время визита премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в Россию 21 сентября 2015 г. был достигнут ряд важных соглашений. В первую очередь Россия дала гарантии того, что никакие ее действия на Ближнем Востоке не нанесут ущерб Израилю. Стороны также договорились об обмене информацией по Сирии, чтобы избежать ненужных столкновений. Израильскую реакцию на воздушные удары в Сирии также можно назвать отвечающей интересам Москвы. 4 октября 2015 г. Нетаньяху заявил, что хотя его страна и преследует в САР цели, отличные от российских, интересы двух держав не должны прийти в столкновение. Он подчеркнул, что Израиль не хотел бы «возвращаться в те дни, когда… существовало противостояние между Россией и Израилем. Думаю, что мы [с тех пор] изменили наши отношения, и это в целом хорошо». В неофициальных беседах израильские дипломаты идут еще дальше, подчеркивая, что Тель-Авив рад наконец-то «получить хотя бы одного ответственного взрослого в сирийской песочнице», что наглядно демонстрирует их отношение к военным усилиям ЕС и США. По их мнению, положительный эффект от прихода «ответственного взрослого» даже перевешивает тот негативный факт, что небо Сирии уже не настолько открыто для ВВС Израиля.

При этом на вопрос, окажет ли военное присутствие России в Сирии стабилизирующее влияние на обстановку, Нетаньяху ответил: «Время покажет». И это неудивительно. Как поясняют дипломаты, у Тель-Авива нет вопросов относительно российских возможностей, но есть опасения относительно партнеров Москвы в Сирии – Ирана и «Хезболлы». В Израиле опасаются трех вещей. Во-первых, попадания российского оружия в руки «Хезболлы». Во-вторых, того, что Москва и Тегеран могут поделить сферы влияния в Сирии на российский север и иранский юг, отдав тем самым ситуацию в сирийско-израильском приграничье на откуп иранцам. В-третьих, того, что Иран под прикрытием российского присутствия начнет создавать базы для действий против Израиля, а также пойдет на открытые провокации, не боясь возмездия Тель-Авива.

В долгосрочной перспективе перед Россией неизбежно встанет вопрос: одернуть Иран или закрыть глаза на антиизраильские провокации. Выбор сложен и неоднозначен. Любое решение неизбежно нарушит баланс в треугольнике Тель-Авив–Москва–Тегеран. Тревожным сигналом для Москвы прозвучало выступление израильского министра обороны Моше Яалона в вашингтонском Институте Брукингса 11 декабря 2015 года. На основании его слов некоторые эксперты сделали вывод о том, что к январю 2016 г. в Тель-Авиве обострилась обеспокоенность растущим сотрудничеством России с Ираном. На этом фоне, чтобы успокоить Израиль, Москве несколько раз приходилось закрыть глаза на авиаудары израильской авиации по позициям «Хезболлы» и сирийской армии, нанесенные, чтобы предотвратить попадание дополнительного оружия в руки враждебных Израилю группировок. Более того, в марте 2016 г. в российской прессе со ссылкой на арабские источники появилась информация о том, что в интересах Израиля Москва приостановила процесс подготовки к передаче Тегерану ракетных комплексов С-300. Якобы решающую роль в этом сыграла информация о фактах передачи Ираном ранее полученных от Москвы ЗРК «Панцирь-С1» и противокорабельных комплексов «Яхонт» «Хезболле». Достоверность этих сведений подтвердить не удалось (о том, что это мог быть информационный вброс, говорит и молчание Тегерана). Но, учитывая тесные связи Москвы и Тель-Авива, если у России действительно появятся подобные данные, ее реакция может быть именно такой.

Москва мне друг, но…

Фактор связей с третьими странами сдерживает и Иран. Показателен подход Тегерана к российско-турецкому конфликту. По целому ряду причин представители иранской политической элиты осудили решение Турции сбить самолет ВКС РФ. Однако иранское руководство пока не намерено полностью давать волю антитурецким сантиментам.

В начале декабря 2015 г. в телефонном разговоре с иранским коллегой президент Турции Реджеп Эрдоган назвал неприемлемой ситуацию, когда иранские новостные агентства и некоторые политические деятели обвиняют семейство Эрдогана в связях с ИГИЛ и торговле игиловской нефтью. Турецкий лидер потребовал от Роухани принять меры, но реакция иранского МИДа и президентской администрации была весьма умеренной. Официальный представитель президента ИРИ Мухаммед Ноубахт хотя и порекомендовал руководству Турции избегать языка угроз при общении с Тегераном, критиковал не Эрдогана, а его «нерадивых» советников, дающих неправильные рекомендации. Более того, во время встречи Эрдогана с вице-президентом ИРИ Эсхаком Джахангири 12 декабря 2015 г. в Туркменистане Турции был послан явный сигнал о готовности Ирана продолжать сотрудничество. Джахангири хотя и признал расхождения по сирийскому вопросу, был подчеркнуто дружелюбен и призвал к сотрудничеству в борьбе с терроризмом. Тон выступлений Джахангири не изменила даже попытка турецкого президента вновь поднять вопрос о действиях иранской прессы; кроме того, иранцы выразили готовность быть посредниками в урегулировании спора Москвы и Анкары.

В нежелании Тегерана ссориться с Анкарой сыграла роль его исключительная прагматичность. Иранскую политическую элиту явно раздражает поведение турецкого президента. Однако в отличие от Москвы, которая после трагедии с Су-24 сразу же принялась «бить горшки», в Иране все спокойно просчитали и пришли к выводу, что словесно с Анкарой ругаться можно и нужно, а вот усугублять кризис пока не стоит. Во-первых, решить сирийский вопрос без участия всех вовлеченных сторон нельзя. Турция же и есть одна из таких сторон, и единственный способ найти с ней общий язык – диалог (в частности, через посредничество между Анкарой и Москвой). Ссора же просто лишит иранцев такой возможности.

Во-вторых, иранцы традиционно пытаются избегать ситуаций, когда политика вредит экономике. В условиях же скорого снятия экономических санкций торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество с Турцией весьма привлекательно для Тегерана. В 2014 г. товарооборот составил примерно 14 млрд долларов, причем торговый баланс был в пользу ИРИ. В 2015 г. Тегеран и Анкара активно обсуждали возможности интенсифицировать сотрудничество и довести в краткосрочной перспективе показатель торгового оборота до 30 млрд долларов.

В-третьих, после прихода к власти Эрдогана иранское руководство привыкло воспринимать Турцию как партнера. В Тегеране с удовлетворением смотрят на то, что правящая в Турции партия опирается в том числе и на ислам. Здесь благосклонно встречали действия Эрдогана, направленные на демонстрацию независимости от политики Запада. Страны активно взаимодействуют в рамках региональной Организации экономического сотрудничества. Анкара выступала против введенного в отношении ИРИ санкционного режима. Она предпринимала попытки помочь решить проблему ядерной программы. Турция также была одной из тех стран, которые помогали ИРИ обходить санкции. Добро в Иране помнят. Более того, здесь исходят из необходимости до последнего поддерживать хорошие отношения с соседями.

Неожиданную роль может сыграть и курдский фактор. Когда в марте 2016 г. в России активизировалась дискуссия о возможности превращения Сирии в федерацию, это вызвало в Тегеране определенное напряжение, в том числе из-за перспективы обретения сирийскими курдами автономии. Принимая во внимание, что проблема курдского национализма актуальна и для ИРИ (хоть и в меньшей степени, чем для турок), иранцы осторожно относятся к идее возникновения полунезависимой курдской территории в САР. Это сближает Тегеран с Анкарой.

Таким образом экономические и политические выгоды от диалога с Турцией перевешивают растущее в иранском обществе недовольство. Правительство ИРИ выбрало двойственный подход. С одной стороны, Роухани дает сторонникам взаимодействия с Россией и политикам, недовольным действиями Турции, выпустить пар, не слишком сдерживая критиков Эрдогана внутри Ирана. С другой – на внешнеполитическом уровне правительство ИРИ демонстрирует дружелюбие к Анкаре и дистанцируется от российско-турецкого конфликта.

Этот подход, когда внутри страны риторика о российско-иранском взаимодействии звучит намного громче, чем на внешнеполитической сцене, в целом характерен для Тегерана и безотносительно к Турции. Очевидно, что, когда Зариф давал интервью The New Yorker, он также принимал во внимание и то, как его слова будут восприняты на Западе. Полностью блокироваться с Москвой иранскому руководству нет причины: слишком много усилий Тегеран потратил на то, чтобы начать выбираться из ямы западных экономических санкций. Вовлекаться в российско-западный спор о принципах миропорядка и начинать новую конфронтацию с Соединенными Штатами и ЕС ради подкрепления амбиций Москвы у иранцев нет ни интереса, ни желания, хоть Тегерану и нужны хорошие отношения с Россией на случай очередного обострения взаимоотношений Исламской Республики с США. На нынешнем же этапе им надо вернуть западные компании. По этой причине уровень конфронтации с Западом в Тегеране стараются не доводить до ситуации, когда это повредило бы восстановлению экономических отношений. Как отметил в Сочи Али Лариджани, его страна «сейчас входит в новую фазу».

Влияет на иранцев и их традиционное недоверие к России. Здесь хорошо помнят, что с 1991 г. Москва неоднократно отказывалась от достигнутых с Тегераном договоренностей ради улучшения отношений с Соединенными Штатами. В Исламской Республике не забывают ни о соглашении Гор–Черномырдин середины 1990-х гг. (кстати, надолго поставившем крест на военно-техническом сотрудничестве РФ и ИРИ), ни об односторонних санкциях, введенных Дмитрием Медведевым на волне российско-американской перезагрузки. Вот почему активизация в феврале-марте 2016 г. диалога России и США по Сирии, а также достижение ими договоренностей о начале перемирия между Дамаском и оппозицией воспринимаются и комментируются в Иране очень осторожно. Здесь опасаются, что для снижения градуса конфронтационности с Западом Москва может пренебречь интересами Тегерана. Некоторые иранские политики не исключают, что американцы способны и просто переиграть Россию, воспользовавшись перемирием для достижения своих целей (включая смещение Асада). О возможности такого сценария де-факто говорил и Велаяти.

Что же дальше?

На сегодня целый ряд факторов заставляет иранское руководство принять решение о политической поддержке российской военной операции в Сирии, а также о развитии определенной координации действий на практике. Вместе с тем говорить о возникновении оси Иран–Россия в САР не приходится. Факторы, способствующие российско-иранскому сближению по Сирии, достаточно сильны, и не стоит ожидать в ближайшее время раскола между Москвой и Тегераном. Но в долгосрочной перспективе это сотрудничество все же ограниченно и зависит от множества составляющих.

В частности, неизбежный риск создают вопросы, связанные с будущим Сирии после конфликта. Речь не только о судьбе Асада и курдской автономии, но и об устройстве самого сирийского государства. В частности, как уже говорилось, настойчиво лоббируемый в международном сообществе проект федеративного устройства воспринимается в Тегеране с опаской. В ИРИ в целом не возражают против федерализации страны, но боятся, что это ослабит контроль Дамаска над остальной территорией, превратив Асада и его преемников на посту президента в номинальные фигуры. Иран вложил слишком много усилий и средств именно в главу САР и его ближайший круг, чтобы позволить им потерять значимость в государственном управлении. Заявления российских политиков в поддержку федеративного формата не внушают Тегерану уверенности в сохранении иранских интересов в Сирии.

Сохранение существенных российских сил в послевоенной Сирии может помешать и реализации целого ряда иранских амбициозных планов. Речь идет не только об использовании сирийской территории для военно-технической подпитки «Хезболлы» и проведения операций против Израиля. Например, российское присутствие может поставить под вопрос попытки Тегерана вернуться к обсуждению с Дамаском довоенного проекта строительства газопровода Иран–Ирак–Сирия–Восточное побережье Средиземного моря, явно противоречащего интересам Москвы.

В целом же, как и в ряде других случаев, Россия и Иран оказались в Сирии вынужденными партнерами. Их взаимодействие носит ограниченный и ситуативный характер. Это определяется как различием мотивов сторон, обусловивших их вмешательство в вооруженный конфликт, так и вероятностью навредить отношениям с третьими государствами созданием полноценного военно-политического союза. Обмениваться информацией и по мере необходимости взаимодействовать Москва и Тегеран будут и далее, однако сейчас возможности сотрудничества, скорее всего, уже достигли предела.

Россия. Иран > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 5 мая 2016 > № 1754246 Николай Кожанов

Роза Победы

Александр Проханов

В 1991-м году Таджикистан, как и другие республики Советского Союза, выпал из большого советского гнезда. И, как едва оперившийся птенец, решил лететь вверх к солнцу, строить своё государство. Однако он был подстрелен на взлёте. Исламисты, затаившиеся глубоко в таджикском обществе, захватили Душанбе, подняли вооружённый мятеж, и началась гражданская война — жестокая, страшная, кровавая. Горели города, селения. Расстреливали пленных и заложников, люди умирали. Беда длилась долго. И вот наступил мир. Исламисты были разгромлены, одна часть из них сложила оружие, а другая укрылась в соседнем Афганистане. И народ провозгласил национальное примирение. Началось братание, условились не поминать о прошлом, а заняться будущим, строительством своего государства.

Таджикские учёные, философы, историки стали искать истоки своей цивилизации в глубокой древности. Изучали стихи Рудаки, Омара Хайяма, Низами. Там они искали следы великой таджикской культуры.

Они исследовали исторический путь и военные подвиги Бабура, который вносил свой вклад в историческое величие своего таджикского народа. Они стали отстраивать свою столицу Душанбе. Советский Душанбе был милый и скромный, зелёный цветущий город, застроенный невысокими домами. А сегодня здесь стали возникать один за другим величественные хоромы: Национальная библиотека, Национальный театр, Дом национальных приёмов.

В центре города стоит памятник основателю таджикского государства Исмаилу Самани: величественная скульптура на фоне беломраморных колонн, с золотой, сверкающей на солнце короной. Душанбе превратился в город дворцов. Целые улицы усажены розами. Плещут фонтаны, благоухают сады, прекрасны молодые красавицы-таджички.

Конечно, кишлаки, даже вблизи от Душанбе, не столь помпезны и прекрасны. Ещё много утлых домов, узких улиц, немощёных дорог. Но почти в каждом кишлаке стоит новая школа, построенная по последнему слову техники: с компьютерными залами, с бассейном, со спортивными площадками. Образованию молодых таджиков уделяется огромное внимание: начальное образование, средняя школа, затем университет, а потом самые одаренные разъезжаются по странам мира — в Россию, в Иран, в Европу. Получают образование и возвращаются с новыми знаниями, с современными представлениями о технике, о культуре.

Надо было накормить народ, снять ужас голодных лет, надо было наполнить столы в кишлаках едой. И сегодня в Таджикистане нет голода, много дешёвых, качественных, натуральных продуктов. На рынках ты восхитишься зрелищем сверкающих на солнце, громадных, как башни, помидоров. Яблоки, груши, отекающие соком черешни. Смуглые лица таджикских торговцев. Тебе протягивают то ложку меда, предлагая лизнуть, то ломтик сочной груши. Рынки — это восхитительное зрелище Востока. И они вполне демонстрируют сегодняшнюю красоту и обилие таджикской жизни.

Для того чтобы накормить народ, встроить его в коллективное совместное действо, стремительно развивается сельское хозяйство. Хлопок всегда был драгоценной отраслью Таджикистана, и таковой остаётся. Выведены новые сорта хлопка, они выращиваются по современным технологиям. Закуплены зарубежные машины. И теперь хлопок убирают не вручную, как прежде, а с помощью техники и почти без потерь. Виноградники, сады, знаменитые гиссарские овцы, что пасутся по склонам таджикских гор.

Однако главная драгоценность сегодняшнего Таджикистана — это его электростанции. Прежде всего — Нурек, жемчужина советского гидростроения. Высотная плотина, обилие электричества собирается со стремительной горной реки.

Рядом с Нуреком строится Рогунская ГЭС. Начатая во времена Советского Союза, заброшенная, пережившая упадок и разруху гражданской войны, сегодня Рогунская ГЭС возводится заново. Это уникальное гидросооружение. Все основные агрегаты находятся глубоко под землёю. Там турбины, электроника, там управление станцией. Эта ГЭС не имеет в мире равных. И построив её, Таджикистан возвращается в цивилизацию. С пуском этой ГЭС Таджикистан связывает своё развитие. Он ждёт, когда пойдёт первый ток, когда этот ток наполнит предприятия, запустит множество моторов, механизмов и машин, пойдёт и за рубеж. И тогда Таджикистан совершит многообещающий долгожданный рывок в грядущее.

Однако не всё так благополучно. Совсем недавно в Таджикистане произошёл мятеж, был совершён путч с целью захвата власти. Заместитель министра обороны — тайный радикальный исламист — организовал восстание. Он собирался, захватив гарнизоны, забрав с собой оружие, поднять мятеж в горах. И оттуда вести наступление на Душанбе. Привлечь к себе внимание зарубежных сил, чтобы к нему потекло оружие, боевики, как это было в Ливии, как было в Ираке. Механизм разрушения стабильных, цветущих стран был запущен здесь, в Таджикистане. Однако мятеж был подавлен, народ не поддержал мятежника, и он был уничтожен. Часть восставших была истреблена, другая ушла в Афганистан.

Соседство Афганистана для таджиков — это вечная тревога. Афганистан сегодня — это страна без строгого государственного устройства, страна, наполненная хаосом, смятением, страна непрерывных войн и террористических взрывов. Талибы, которые были главной дестабилизирующей силой, сходят на нет. Они успокаиваются и ищут союза с правящей властью Афганистана. Но среди них рождаются новые движения, возникает ИГИЛ с его радикальной беспощадной технологией.

Когда в Сирии наши самолеты бомбят ИГИЛ, не очень верится, что ИГИЛ готово из Сирии кинуться в республики Средней Азии, на этих нестабильных пространствах учинить своё злое дело. Но в Таджикистане знают об ИГИЛ, ждут его и готовятся к встрече.

Я был приглашён на удивительные учения, на манёвры стран ОДКБ. Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Армения — сошлись в военный союз для того, чтобы в случае нападения на одну из стран коллективными усилиями отбросить супостата и установить мир. Эти страны прислали в Таджикистан свои лучшие разведывательные части. Пришла электронная разведка, радиоразведка, пришёл спецназ. Была разыграна показательная операция по уничтожению бандитов, которые осмелились бы нарушить территориальную целостность Таджикистана. Глубоко в ущельях — так гласил сценарий — находится база прорвавшихся боевиков. Около колодцев, около штолен, в которых содержится ртуть или даже уран, они, привезя с собой учёных, разбивают лагерь с намерением создать грязную бомбу. Стоит контейнер, в нём накапливаются ядовитые вещества. В ущелье, где обосновались боевики, создан целый укреп­район с миномётными батареями, с охраной, с разведкой. И это ущелье следовало атаковать, бандитов обезвредить, а злосчастный контейнер с грязной бомбой предстояло захватить и уничтожить. Удивительно сложная, ультрасовременная разведывательная операция. Сначала вступала в ход агентурная разведка. Разведчики, замаскированные под странников или земледельцев, первыми узнавали о появлении противника и сразу сигналили в свой центр. Вслед за ними включались киберразведка, кибервойска, созданные сегодня во всех странах ОДКБ. Они просматривали сети, заглядывали в интернет, учились распознавать среди сложных символов, среди фигур умолчания сведения о просочившихся в Таджикистан боевиках. Затем вступала радиоразведка. Мощные радиосистемы процеживали эфир, выуживали из него отрывочные слова, сигналы и позывные боевиков, пеленгуя их местонахождение. Потом включалась космическая разведка. С российских спутников фотографировалась территория. На снимке отчётливо видны горы, ущелье, протекающая по его дну река… Вот точки стоянок, вот боевики в длинных балахонах, в шапках–"афганках", на лошадях двигаются по ущелью.

Затем в действие включалась авиаразведка. Над ущельем пролетал самолёт. Сквозь тучи лазерами и приборами инфракрасного излучения прощупывали ущелье, находили место расположения базы и охранных подразделений. Полетели беспилотники, долго кружа над ущельем. А потом начался штурм. Пролетали самолёты, сбрасывая в ущелье бомбы. Грохот разрывов многократно отражался от склонов, летел по ущелью, возвращался. Это напоминало мне далёкие грозные дни и месяцы, проведённые в Афганистане. А затем штурмовые вертолёты МИ-24 летали над ущельем и, как хищные рыбы, наклоняли свои заострённые носы, клевали это ущелье, сбрасывали неуправляемые ракеты, покрывающие окрестности взрывами и дымами. За этим началось десантирование, и на окрестные вершины, в ущелья высаживался спецназ. На ту голубую гору, с отвесными склонами, высаживался российский спецназ. А на соседнюю розоватую — спецназ Белоруссии. А на другую — зелёную, поросшую лесом от вершин до подножья, — десантировались таджики. Вертолеты МИ-8 нависали над вершинами, с них сбрасывали канаты, и по ним, гибкие и цепкие, спускались спецназовцы и растворялись в окрестных лесах. Они спускались по отлогим вершинам, по отвесным склонам, они падали на головы боевиков, вступали в блиц–бой, они захватывали прорвавшихся боевиков, уничтожали их здесь же, в горах. Это была молниеносная операция. И хотя в ней было много постановочного, но звучали грозные интонации возможного близкого будущего.

Когда операция завершилась, военные накрыли стол, уселись за обильный, гостеприимный таджикский достархан. В вазе стояли алые розы.

Произносили здравицы в честь своей великой красной родины, откуда все они вышли и которую чтили, находясь уже в лоне других государств, других армий. Они произносили здравицы за Победу, которая до сих пор питает их своей священной силой, своей дивной красотой, вселяя в них мужество, волю и победоносные силы.

Когда кончилась гражданская война, и кругом были разорённые села и рыдающие вдовы, когда ещё не просели могилы на кладбищах, таджикский народ стал насаждать сады — яблоневые, вишневые, виноградные. Долины, склоны гор покрывались садами и розами. Я стоял на горной вершине и любовался далёкими перламутровыми далями, переливами розового, золотого, изумрудного. Смотрел на восхитительные сады, слышал их божественный аромат. Я молил Господа, чтобы никогда на этих горных вершинах не поднимался чёрный дым, не слышались разрывы, чтобы никогда эти цветущие сады не превратились в сады горящие.

Таджикистан > Армия, полиция. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 5 мая 2016 > № 1752831 Александр Проханов

Is the War-on-Terror Really a Crusade Against Islam?

Can Erimtan

Now that the Brussels attacks have moved down the list of things to watch on TV and the War-on-Terror is ready to be resumed, I would like to use this opportunity to reflect on the back-story, without however necessarily reverting to conspiracy theories as touted by the ever-willing-to-do-so Sibel Edmonds. Rather than understand the airport and metro assaults as yet another False Flag operation, engineered by the CIA or the American Empire, I would like to draw your attention to the somewhat shadowy figures of the former NATO chief Willy Claes and the one-time White House National Security Adviser Zbigniew Brzezinski (aka Zbig).

The 21st century will stand out as the era in human history when God returned back to centre stage after religious beliefs, prejudices and superstitions had supposedly been confined to the dustbin of history following the end of World War II. In the aftermath of the fall of Communism, however, christianity made a particularly remarkable comeback, first in the previously Communist realm of Eastern Europe and Russia and then in Western Europe as well. In this way, Europe accelerated its ideological drift towards America, where great swathes of the population (inclusive of their political leadership) have traditionally been pious believers and devout Christians. But suddenly, at the very outset of the 21st century, on 11 September 2001, to be precise, christianity found itself stuck in a war with Islamist radicals… but, is it really this simple or is the current spike in so-called Muslim terrorism the outcome of rather cynical political moves and machinations set in motion during the final decades of the previous century?

Setting the Stage: Denouncing a Crusade against Islam

The Catholic theologian-acting-as-public intellectual George Weigel has described God’s return to public and private life as the “unsecularization of the world,” calling it “one of the dominant social factors of life in the late twentieth century” and arguably beyond. But this “unsecularization” has taken on an extreme urgency in the Muslim world, as evidenced by the current preponderance of Islamic terrorism all around, some would argue. After the Charlie Hebdo attacks, I suggested that the chickens have now finally come home to roost. And that Willy Claes’ prophetic or rather programmatic 1995 sentences have now become a deadly reality, potentially affecting each and everyone today . . . As a reminder, let me recall here that the then-NATO Secretary General literally said the following: “Islamic militancy has emerged as perhaps the single gravest threat to the NATO alliance and to Western security” . . . and that these Extremist Muslims oppose “the basic principles of civilization that bind North America and Western Europe.” At the time, Claes realized the potentially explosive and belligerent tone of his voice and quickly added that his declarations should not be seen as a call for “a crusade against Islam.” The NATO Secretary General made his announcements arguably fully cognizant of Brzezinski’s important groundwork in the seventies, groundwork that saw the somewhat concealed mobilization of Islam as a weapon against Communism. Liberal U.S. support and funding in conjunction with Saudi collusion and coaxing of various Islamist factions across the globe took place during the administrations of U.S. Presidents Carter, Reagan, and Clinton — from Afghanistan over Pakistan to Turkey (and Bosnia), to name but a few salient locations.

Now that the world is burning brightly in the bonfire of what I would like to call Zbig’s vanities, it seems reasonable to wonder whether Jimmy Carter’s erstwhile National Security Adviser entertains any regrets or bad feelings. Speaking with the French Le Nouvel Observateur in 1998, he retorted defiantly: “Regret what? That secret operation was an excellent idea. It had the effect of drawing the Russians into the Afghan trap and you want me to regret it? The day that the Soviets officially crossed the border, I wrote to President Carter. We now have the opportunity of giving to the USSR its Vietnam war. Indeed, for almost 10 years, Moscow had to carry on a war unsupportable by the government, a conflict that brought about the demoralization and finally the breakup of the Soviet empire.” Before pronouncing these words, Brzezinski told his interviewer how the U.S. administration had covertly started supporting the Mujahadeen in order to provoke the Soviets to intervene militarily in Afghanistan, the proverbial “Graveyard of Empires” (according to the phrase attributed to the Afghan intellectual Mahmud Tarzi, 1865-1933). And, Zbig further reasoned, the Soviet Vietnam in the Hindu Kush led directly to the economic collapse of the USSR and the fall of Communism. Whether Zbig still feels the same today is anyone’s guess . . . back in 1998, he continued by posing this arguably rhetorical question: “What is most important to the history of the world? The Taliban or the collapse of the Soviet empire? Some stirred-up Moslems or the liberation of Central Europe and the end of the cold war?” Even though Zbig himself appeared to underestimate the impact of his work and was happy to talk about “[s]ome stirred-up Moslems” in reference to the fallout caused by his aggressive meddling in the world, critical minds can easily detect a somewhat straight line connecting the Mujahadeen, Al Qaeda, the Taliban, and the Islamic State. From the now-defunct Mullah Omar over the equally defunct Usamah bin Laden to the now quite active Abu Bakr al-Baghdadi, these men have all enjoyed some modicum of the Free World’s support in their day, as proscribed by Jimmy Carter’s National Security Adviser.

The War-on-Terror: Fighting a Fringe Form of Islamic Extremism

In the mid-nineties Claes was effectively swimming in the intellectual current of Samuel P. Huntington (1927-2008) and his Clash of Civilizations’ thesis, first proposed in 1993. At that stage, when Communism had just crumbled and many people lost their ideological and philosophical bearings, leaving them with a huge hole in their souls, Huntington put forward that “[i]n much of the world religion has moved in to fill this gap, often in the form of movements that are labeled ‘fundamentalist.’ Such movements are found in Western Christianity, Judaism, Buddhism and Hinduism, as well as in Islam.” In this way, one could reason, Claes felt at ease to elaborate upon Zbig’s groundwork and in this way, the world received a new generic bogeyman, the Muslim Extremist — a blanket figure that but needed adequate personification in due course. Previously, the Cold War had provided ample ideological justification for greasing the wheels of the Military-Industrial Complex (aka Mic, as suggested by Dennis Trainor, Jr). The Cold War dominated the second half of the previous century affecting most aspects of people’s everyday lives for about fifty years. But then, the sudden disappearance of the Godless Commie left the powers-that-be of the Free World at a loss. And that is where Willy Claes came in with his declarations. And, one could argue, stating that NATO’s operations should not be understood as “a crusade against Islam” is as good as tantamount to admitting that the Alliance was actually fully intent on doing just that. The political scientist Ryan C. Hendrickson explains that “[s]ince the Soviet Union’s collapse, the North Atlantic Treaty Organisation (NATO) has undergone tremendous change. The [A]lliance has enlarged, has adopted new roles in crisis management and peacekeeping, and has forged new relationships with its former enemies in the Warsaw Pact.” And, as Secretary General, Willy Claes was instrumental “in moving NATO’s agenda toward more aggressive military options in 1995″ and beyond. But, the Free World and NATO had to wait for six more years to receive the ultimate impetus to become really active in military terms. U.S. President George W. Bush then declared that “[t]oday our fellow citizens, our way of life, our very freedom came under attack in a series of deliberate and deadly terrorist acts.” Bush, Jr. spoke these momentous words on 11 September 2001 at 8:30 p.m. in the Oval Office at the White House.

Nine days later President Bush took up the gauntlet for real, addressing a joint session of Congress and the nation as a whole. He presented a shadowy organization known only as “al-Qaida” (harking back to his predecessor Bill Clinton and the 1998 African Embassy bombings) and elaborated that these “terrorists practice a fringe form of Islamic extremism that has been rejected by Muslim scholars and the vast majority of Muslim clerics; a fringe movement that perverts the peaceful teachings of Islam.” The new Pearl Harbor-that-was-9/11 provided Bush with a suitable stage to practice his rhetorical muscle, freely elaborating upon Claes’ words. Bush zoomed in on Islam, albeit a perverted version thereof, and then painted the scope of his ambitions: “[o]ur war on terror begins with Al Qaeda, but it does not end there . . . There are thousands of these terrorists in more than 60 countries.” Adding that this War-on-Terror “will not end until every terrorist group of global reach has been found, stopped and defeated.” In spite of the grave circumstances, keeping in mind the thousands that perished in the Twin Towers, in Washington, DC as well as in a field in Pennsylvania, Bush, Jr. sounded eerily happy when he concluded that “we have found our mission and our moment.”

Grieving the Victims and Counting the Costs

In his Neoconservative and Born-Again-Christian zeal, Bush, Jr. easily unleashed the dogs of war, first honing in on the Hindu Kush (Afghanistan and Pakistan) and in the next instance, turning his attention to Saddam Hussein and Iraq (ostensibly for more personal and financial reasons). His successor, the Nobel Peace Prize-wielding Barack Obama all but continued the wars begun by Bill Clinton’s heir. And a little more than a year ago, the IPPNW, in conjunction with its German and Canadian affiliates, released a damning report presenting the effective outcome of the Bush-declared war effort. Appropriately entitled Body Count, with the telling subtitle of ‘Casualty Figures after 10 Years of the “War on Terror”. Iraq Afghanistan Pakistan,’ the report aims to “provide as realistic an estimate as possible of the total body count in the three main war zones Iraq, Afghanistan and Pakistan during 12 years of ‘war on terrorism’.” And, right off the bat, the compilers’ report “comes to the conclusion that the war has, directly or indirectly, killed around 1 million people in Iraq, 220,000 in Afghanistan and 80,000 in Pakistan, i.e. a total of around 1.3 million.” But then immediately adding that the “total number of deaths in the three countries named above could also be in excess of 2 million, whereas a figure below 1 million is extremely unlikely.” The profits accrued by the Military-Industrial Complex in the same period can only be described as astronomical. For instance, a company like UTC or United Technologies reported a profit of $6.22 billion, only for the fiscal year 2014. In the year prior to 9/11, U.S. defense budget stood at a meagre $312 billion, but a decade later, in 2011, that figure ballooned to $712 billion.

The Bush-Obama Wars thus proved highly lucrative for some yet utterly deadly for others, mainly Muslims and particularly those living in Hindu Kush (Afghanistan and Pakistan) and Iraq. President Obama’s spin doctors even renamed the war effort into the Overseas Contingency Operation, in an apparent effort to downplay the fact that these U.S.-initiated wars really constitute a “crusade” against Fringe Form of Islamic Extremism. And, even though, Obama made good on his promise to bring the overt war efforts in Afghanistan and Iraq to an end, residual troops and other warlike enterprises all but underline that the Nobel Peace Prize-wielding U.S. President is acting like a veritable war president. A war president personally overseeing “a ‘secret kill list,’ a directory of names and photos of individuals targeted for assassination in the US drone war or deadly strike campaign carried out by unmanned aerial vehicles (UAV).” In addition, Obama also utilizes the “shadowy and powerful Joint Special Operations Command (JSOC)” as a means of “finding, fixing and finishing” (as expressed in military jargon) targets “selected through a secret process”. This means that President Obama has been routinely authorizing the use of lethal force against “perceived terror threats in Somalia, Yemen and elsewhere,” perceived threats that always happen to consist of Muslim men (and their dependants). In this way, President Obama effectively ensures that Zbig’s “stirred-up Moslems” continually receive new recruits willing and able to carry out acts of terror, killing and maiming innocents all around. In this context, last January, Senior Fellow at the Council on Foreign Relations (or CFR) Micah Zenko published a most interesting blog post. Zenko namely states that last year, the U.S. dropped an “estimated total of 23,144 bombs in six countries,” And those six countries are Syria and Iraq, where the Caliph and his jolly band of IS warriors seem to constitute “legitimate” targets, but also Afghanistan and Pakistan as well as Somalia and Yemen . . . or, all countries with a predominantly Muslim population.

Blowback: From Al Qaeda to the Islamic State

Now the world is well and truly ablaze, as the appearance of the terror group formerly known as ISIS and now calling itself the Islamic State (or IS) has completely changed the game. On 13 January, Syria’s Foreign Minister Walid al-Muallem told a press conference in New Delhi that “[w]e’re beginning to see terrorism backfiring on the states that supported it like France and the United States, and yesterday Turkey, and before that Saudi Arabia.” Muallem was in India for a 4-day visit to discuss trade and energy ties between Damascus and Delhi. Quite naturally, Syria’s not-so civil war also on the agenda. As expressed by Walid al-Muallem, the recent Paris attacks and the very recent Brussels and even Lahore bombings as well as Ankara and Istanbul assaults all but confirm my above-mentioned suggestions. The perpetrators of these acts of terror all have their adherence to a violent interpretation of Islam (or, if you will, to a Fringe Form of Islamic Extremism) in common, an allegiance that functions as a cover for a purely nihilistic ideology bent on utter and sheer destruction for its own sake.

In this way, Bush, Jr.’s 2001 words have become a self-fulfilling prophecy today, as random acts of terror continue unabated and the War-on-Terror persistently reacts accordingly. On the other hand, Willy Claes, appearing on the Dutch-language Belgian state Broadcaster VRT following the Brussels attacks, declared that these terror assaults were not “foreseeable,” as if he himself had not been party to creating the image of “Islamic militancy” as the West’s new bogeyman. In 2006, his predecessor-in-crime, Zbigniew Brzezinski, could still safely claim that “[r]adical Islam is such an anonymous phenomenon that has arisen in some countries and not in others. It has to be taken seriously, but it is still only a regional danger most prevalent in the Middle East and somewhat east of the Middle East.” But, not anymore now that the IS has clearly declared a “War-on-Kuffar,” wherever they may be, as I suggested some time ago. There is thus no end in sight . . . after all, “every terrorist group of global reach” needs to be “found, stopped and defeated.” The 2001 mission statement therefore guarantees that the present War-on-Terror (or Crusade against a Fringe Form of Islamic Extremism) will necessarily continue ad infinitum and that “[s]ome stirred-up Moslems” will always feel the need to defend the lands of Islam against the Free World and NATO encroaching, in whatever locality possible and/or feasible.

Азиатский банк развития (АБР) предоставит ИРА 20 млн. долларов на борьбу с последствиями стихийных бедствий и 858 млн. долларов на проекты развития в 2017-2020 гг.

Как сообщает министерство финансов ИРА, соответствующее соглашение было достигнуто на заключительном заседании Азиатского фонда развития 1 мая 2016 года. Министр финансов Афганистана Эклиль Хакими посетил 49-е ежегодное собрание АБР в Германии 2 мая 2016 года и на полях данного мероприятия обсудил проекты развития Афганистана с представителями АБР, отмечается в пресс-релизе министерства.

Высокопоставленный чиновник выразил благодарность АБР за возможность реализовать важные, дорогостоящие проекты в сферах транспорта, энергетики и водоснабжения. Он выразил надежду, что данная инициатива существенно приблизит Афганистан к самодостаточности.

Глава афганского филиала организации Томас Панелла, в свою очередь, заверил, что банк по-прежнему заинтересован в долгосрочном сотрудничестве с ИРА.

Напомним, что в прошлом АБР спонсировал множество масштабных инфраструктурных проектов в Афганистане.

После двухлетней паузы в провинции Хост возобновлено строительство аэропорта.

В первую очередь планируется завершить взлётно-посадочную полосу, а затем достраивать остальную инфраструктуру, заявил губернатор Хукум Хан Хабиби в интервью радиостанции «Салам Ватандар». Министерство транспорта и гражданской авиации выделило для этих целей 8,5 млн. долларов. Строительство планируется завершить в течение ближайших 14 месяцев.

Кроме того, уже подготовлен и представлен в министерство план строительства таможенно-пропускного терминала и других необходимых зданий, добавил высокопоставленный чиновник.

Глава совета провинции Абдул Вали Вахидзай положительно оценил эту инициативу, однако потребовал от правоохранительных органов расследовать имевшую место ранее коррупцию и отстранить виновных от дальнейших работ. Экс-губернатор провинции Абдул Джаббар Наими также утверждает, что проект скомпрометировали коррумпированные подрядчики, состоящие в нелегальных группировках. Президент Ашраф Гани, который недавно посетил провинцию Хост, отдал распоряжения о расследовании обвинений.

Отметим, что соответствующий международным стандартам аэропорт мог бы существенно поспособствовать развитию экономики провинции, особенно в условиях затруднённого плохими дорогами наземного сообщения на большей части территории Афганистана.

Гвардия зажигает

У Росгвардии могут появиться огнеметы «Шмель»

Герман Петелин, Артур Громов

МВД России заключило контракт на поставку 120 реактивных огнеметов «Шмель». По данным источников «Газеты.Ru», закупленным оружием будут пользоваться не полицейские, а бойцы новой силовой структуры — Росгвардии. Ранее для нее уже были закуплены звуковые системы для разгона несанкционированных протестных акций.

Партия реактивных огнеметов «Шмель» должна поступить на склад Центральной объединенной базы хранения ресурсов МВД России до сентября 2016 года. Такое условие стоит в извещении о закупке, которая проводится у единственного поставщика.

Как следует из документа, МВД закупает 120 «Шмелей» по цене 62 тыс. руб. за штуку.

Общая стоимость контракта — 7,5 млн руб.

Речь идет об огнемете одноразового применения РПО, который начал применяться советскими военными в Афганистане (там он получил прозвище «шайтан-труба»), а впоследствии использовался во время первой и второй чеченских войн, причем как со стороны Российской армии, так и сепаратистами. Его модификация, которая поступит на вооружение Росгвардии, — РПО-А — предназначена для поражения укрытых огневых средств в городе. Кроме того, она используется в полевых условиях и в горах, для разрушения укрытий, автотранспортной и легкобронированной техники.

Источники «Газеты.Ru» в МВД рассказывают, что партия огнеметов будет передана Росгвардии.

По словам собеседника, изначально огнеметы должны были быть переданы подразделениям CОБРа и внутренним войскам. «Закупка планировалась, когда еще ничего не было известно о создании нацгвардии и внутренние войска входили в структуру МВД, — рассказывает собеседник. — Сейчас Росгвардия только создается, и на время переходного периода принято решение, что часть вооружения будет закупаться по линии МВД».

Необходимо отметить, что ранее МВД уже закупало огнеметы, которые впоследствии передавало своим подразделениям, участвующим в антитеррористических операциях. Так, в 2015 году, по данным сайта «Госзакупки», российская полиция закупила в общей сложности у НПО «Базальт» 646 малогабаритных реактивных огнеметов МРО-А. В 2014 году было закуплено почти 1000 огнеметов этой модели, а в 2013 году — 90.

Согласно тактико-техническим характеристикам, огнемет РПО-А уничтожает все живое в объеме до 80 м³; его площадь поражения на открытой местности составляет от 50 м², в замкнутом пространстве — до 80 м².

«Взрывная сила снаряда настолько велика, что огненное облако может достигать семи метров в диаметре. Это способно «взрывать здания изнутри» при повышенном давлении... А простая система прицеливания позволяет поражать цели на расстоянии более 700 м. К слову, именно поэтому российские военные прозвали РПО «снайперским огнеметом», — следует из описания огнемета на телеканале «Звезда».

Как стало известно в конце апреля, МВД России также планирует закупить буксируемую систему нелетального акустического воздействия. Юрист Фонда борьбы с коррупцией Любовь Соболь, обнаружившая тендер на госзакупку этой системы, уверена, что такое оборудование в МВД уже существует, раз даны его четкие характеристики: «В самом техническом задании говорится, что оно будет применяться в отношении биологических объектов.

Скорее всего, это закупается для использования на митингах и массовых акциях, которые МВД ожидает к выборам».

Начальная цена контракта составляет 5,1 млн руб., срок исполнения поставки — 1 июля 2016 года. В технических требованиях закупки указывается, что система предназначена для создания «определенных поведенческих реакций у нарушителей правопорядка» путем дистанционного формирования инфранизкочастотных колебаний, влияющих на центральную нервную систему. Изделие должно создавать нелетальное воздействие «на нарушителей правопорядка и экстремистски настроенных лиц». Желательная дальность действия — до 60 м, а время непрерывной работы — не менее четырех часов.

Кроме того, на вооружение Росгвардии поступят модернизированные автоматы Калашникова АК-74М. Об этом газете «Известия» сообщил исполнительный директор Союза оружейников России Руслан Пухов: по его словам,

АК-74М будут основным стрелковым оружием войск Национальной гвардии РФ до принятия на вооружение новых автоматов АЕК-971 и АК-12, которые будут обладать меньшим весом и повышенной кучностью стрельбы.

Согласно законопроекту, который Владимир Путин внес 5 апреля 2016 года в Госдуму, войскам Национальной гвардии будет разрешено использовать оружие без предупреждения, если промедление будет стоить жизни военнослужащему или гражданам поблизости. В иных случаях сотрудник ведомства обязан предупредить об использовании оружия. Бронетехнику и водометы Росгвардия может применять в экстренных случаях, например для отражения нападения или при освобождении заложников.

Геополитические аспекты военных учений на Филиппинах

Владимир Терехов

С 5 по 15 апреля 2016 г. на Филиппинах состоялись 32-е американо-филиппинские военные учения Balikatan (“Плечом к плечу”), в которых на этот раз приняли участие 4 тыс. американских и 5 тыс. филиппинских военнослужащих.

Главной компонентой официального сценария учений является подготовка и содействие филиппинским вооружённым силам в борьбе с различного рода повстанческими движениями как социально-политического, так и радикально-исламистского толка.

Однако особую значимость учениям Balikatan последних лет придаёт стойкая тенденция к ухудшению ситуации в Южно-Китайском море (ЮКМ) с вполне вероятной перспективой прямого военного противостояния здесь двух ведущих мировых держав. Кроме того, основным партнёром США в этих учениях являются Филиппины, то есть страна – главный оппонент Китая в ЮКМ.

Примечательными также следует считать два других обстоятельства. Во-первых, в этих учениях в третий раз (правда, в символических масштабах) принимает участие Австралия. Во-вторых, во время их проведения на бывшую главную американскую военно-морскую базу в регионе Восточной Азии “Субик бей” (где теперь базируются филиппинские ВМС) прибыли японские подводная лодка и два эсминца, которые формально не были участниками учений.

И оба эти обстоятельства заслуживают более подробного рассмотрения, поскольку в них отражается давно наметившаяся (но не “прямолинейно” развивающаяся) тенденция к формированию нечто похожего на военно-политический союз (“азиатский НАТО”) очевидно антикитайской направленности. Немалый импульс отмеченной тенденции придало недавнее выступление в Дели руководителя Тихоокеанского командования США адмирала Х. Харриса.

Австралия находится в военно-политическом союзе с США с 1951 г. и является одним из самых активных участников различных американских военных операций последних лет. В частности, австралийцы отличились в Афганистане и Ираке.

В 1999 г. австралийский контингент численностью 5500 человек (составивший ядро “Международных сил”, действовавших под эгидой ООН) быстро и эффективно пресёк попытки Индонезии присоединить восточную часть острова Тимор, населённую в основном христианами.

В США, участие которых в этой операции ограничилось предоставлением транспортных услуг по переброске “Международных сил” на Восточный Тимор, “работа” союзника получила высокую оценку.

В тоже время, с 2007 г., когда завершилась неудачей так называемая “Инициатива четырёх” (с участием США, Японии, Индии и Австралии), Канберра с крайней осторожностью проявляла какую-либо военную активность в зонах, особо “чувствительных” для КНР. К таковым, несомненно, относится ЮКМ.

И в нынешних учениях Balikatan Австралия вроде бы не манкирует выполнение долга перед основным военно-политическим союзником, но посланные ею на Филиппины 80 военнослужащих едва ли можно назвать “контингентом”.

Основная причина осторожного поведения Австралии в военных акциях ключевого союзника, прямо или косвенно “адресованных” Китаю, лежит на поверхности и определяется словом “экономика”. Процветание страны существенным образом обусловлено крайне выгодными торгово-экономическими отношениями с Китаем, на который сегодня приходится свыше 30% внешнеторгового оборота Австралии, что в семь раз больше, чем объём австралийской торговли с США.

В декабре 2015 г. Китай стал десятой страной (наряду с США, Японией, Южной Кореей и рядом других государств), с которыми Австралия имеет соглашения о свободной торговле.

В тоже время усиливающаяся напряжённость в отношениях между главным союзником и главным же экономическим партнёром ставит перед Канберрой тяжкий вопрос: “Как нам быть, если эти вашингтонские ястребы развяжут войну с Китаем из-за какого-то Тайваня?”

Попыткой избежать появления таких вопросов, на которые просто не существует “хороших” ответов, объясняется осторожное отношение правительства Австралии как к американским попыткам реанимации “Инициативы четырёх”, так и символизм её участия в учениях Balikatan. О серьёзных рисках участия Австралии в подобного рода мероприятиях прозрачно намекают из Пекина.

Всё обстоит гораздо проще с перспективой вовлечения Японии в (гипотетический) “азиатский НАТО”, а также в поисках ответа на вопрос о времени и месте появления в ЮКМ упомянутых выше японских военных кораблей.

Для Японии Китай является одним из трёх (наряду с США и ЕС) основных и примерно равнозначных экономических партнёров. Кроме того, принципиальное отличие японо-китайских отношений от австралийско-китайских заключается в крайне высоком (и отрицательном) влиянии политической компоненты на состоянии первых.

В упрощённом виде главную причину в целом плохих японо-китайских отношений можно связать с тенденцией возрождения взаимного недоверия, уходящего вглубь веков. Этим объясняется острота ситуации вокруг пяти необитаемых островов Сенкаку/Дяоюйдао (общей площадью 7 кв. км), расположенных в Восточно-Китайском море. Этим же обусловлен тренд по расширению политико-экономического, а теперь и военного присутствия Японии в критически важном для неё ЮКМ и, шире, в субрегионе Юго-Восточной Азии (ЮВА).

Особое внимание Токио уделяет Филиппинам. Последним заметным актом по развитию японо-филиппинских отношений в военной сфере стало подписание 29 февраля с.г. послом Японии в Маниле и филиппинским министром обороны Соглашения о порядке предоставления Филиппинам японских военных технологий и оборудования.

В сообщении филиппинского министерства обороны об этом событии особо подчёркивается, что Филиппины стали первой страной АСЕАН, с которой Япония заключила подобное Соглашение. С высокой надёжностью можно утверждать, что за Филиппинами последуют (и в скором времени) некоторые другие страны этой Ассоциации, объединяющей 10 стран ЮВА.

В этом плане обращает на себя внимание Вьетнам, куда отправились японские корабли после “наблюдений” за учениями Balikatan. В последние несколько лет между Японией и Вьетнамом ведётся взаимный зондаж позиций относительно оформления неким образом кооперации в сфере обороны.

За этим процессом внимательно наблюдают из Пекина, где не теряют надежды на улучшение в позитивном для себя направлении политического климата в Ханое (как, впрочем, и в Маниле, где в мае пройдут всеобщие выборы). Осторожный оптимизм высказывается в связи со сменой высшего руководства Вьетнама, в частности, с уходом с поста премьер-министра “проамериканского” Нгуен Тан Зунга и приходом 7 апреля на его место Нгуен Суан Фука.

Впрочем, уже 8 апреля МИД Вьетнама потребовал от КНР удалить нефтедобывающую морскую платформу из района ЮКМ, который (наряду со многими другими) является предметом спора между обеими странами.

В целом же учения Balikatan, а также сопутствующие им события в очередной раз продемонстрировали дальнейшее усложнение ситуации, складывающейся в субрегионе ЮВА, и отсутствие пока каких-либо сигналов о возможности смены этого негативного тренда.

Афганские «Супер Тукано» вступили в дело.

Штурмовики A-29 Super Tucano ВВС Афганистана начали принимать участие в боевых действиях против боевиков, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на Quwa (2 мая).

Отмечается, что впервые со времен советской оккупации Афганистана ВВС этой страны применяют современные боевые самолеты. А-29 предназначен для базовой подготовки пилотов истребителей, непосредственной авиационной поддержки наземных войск, разведки, наблюдения и рекогносцировки.

Самолеты предоставлены Кабулу в рамках американской программы Light Air Support (LAS) и были произведены на заводе группы Embraer/Sierra Nevada в США. ВВС Афганистана заказали 20 самолетов, восемь самолетов уже поставлено.

Благодаря наличию пяти узлов подвески для боевой нагрузки общей массой до 1500 кг штурмовик способен эффективно выполнять удары по наземным целям, в том числе с применением высокоточного оружия с лазерным и спутниковым наведением. Штурмовики способны летать на больших высотах, однако будут ли они уязвимы для ракет переносных ЗРК, покажет время.

Региональная антитеррористическая структура Шанхайской организации сотрудничества (РАТС ШОС) и правительство Японии прорабатывают пути взаимодействия и сотрудничества в борьбе с терроризмом, сообщила пресс-служба РАТС в среду.

Ранее директор Исполкома РАТС ШОС Евгений Сысоев встретился с советником посольства Японии в Узбекистане Ешитако Нараоку.

«Стороны обсудили возможность сотрудничества по противодействию терроризму между РАТС ШОС и компетентными органами государств, не входящими в «Шанхайскую семью», и направления предполагаемого взаимодействия», - говорится в сообщении.

В ходе встречи стороны обменялись оценками ситуации, складывающейся в регионах наибольшей террористической активности, и выразили мнение, что оттуда исходят угрозы не только для государств Центральной Азии и Европы, но и третьих стран.

Отмечается, что особую тревогу собеседников в настоящее время вызывает положение дел в Афганистане в условиях вывода международных сил содействия безопасности и продолжающегося политического кризиса.

В ШОС входят Россия, Китай, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Статус наблюдателей имеют Белоруссия, Монголия, Индия, Иран, Пакистан и Афганистан. В июле 2015 года в ШОС была запущена процедура приема в организацию Индии и Пакистана. Председательство в организации на саммите ШОС в Уфе перешло от России к Узбекистану. Саммит ШОС в 2016 году пройдет 23-24 июня в Ташкенте. Штаб-квартира РАТС находится в г.Ташкенте.

С начала 2016 года в 18 странах мира убиты 40 журналистов. Такие данные опубликовала неправительственная организация Press Emblem Campaign (PEC).

«Отмечая Всемирный день свободы печати, ПЭК призывает усилить защиту журналистов в зонах конфликтов и борьбу с безнаказанностью виновных в преступлениях», - подчеркивает организация в своем заявлении. Она обращает внимание на тот факт, что сейчас в зонах конфликтов каждый месяц гибнут в среднем десять журналистов. Эта статистика сравнима с прошлогодней, когда за 12 месяцев погибли 135 журналистов.

Наиболее «смертельно опасными государствами для работников СМИ» в 2016 году PEC называет Афганистан (8 жертв), Мексику (5), Йемен (5), Ирак (3), Турцию (3), Сирию (2) и Пакистан (2). Кроме того, в ряде стран, среди которых - Россия, было убито по одному журналисту.

Безнаказанность приобрела «особенно вопиющий» характер в Мексике и Гондурасе. В Бразилии и Колумбии, наоборот, достигнут прогресс в привлечении виновных к ответственности судами, указывает организация.

В связи с Всемирным днем свободы печати, который ежегодно отмечается 3 мая, PEC заявила, что отныне будет оценивать опасность, которой подвергаются журналисты в той или иной стране или территории, по пятибалльной шкале.

В группу с самым высоким, пятым, уровнем опасности (красный) она поместила Ливию, Сомали, Сирию и Йемен. Четвертый (оранжевый) уровень присвоен Афганистану, Эритрее, Гондурасу, Мали, Мексике и Пакистану.

На третьей (желтой) позиции - Бразилия, Бурунди, Центральноафриканская Республика, Демократическая Республика Конго, Гватемала, Израиль, оккупированные арабские территории, Филиппины и Южный Судан.

На втором (сером) уровне - Азербайджан, Украина, Бангладеш, Колумбия, Эквадор, Египет, Индия, Иран и Турция. В эту же группу PEC включила Россию. Остальные государства планеты, в которых в этом году не зафиксировано убийств журналистов, находятся на первом уровне (угроза незначительна) или нулевом (угрозы нет). Индекс будет публиковаться дважды в год - 3 мая, а также 2 ноября, когда отмечается Международный день прекращения безнаказанности за преступления против журналистов.

PEC, созданная в 2004 году, обладает консультативным статусом при ООН. В статистике, которую ведет организация, отражены все случаи убийств журналистов при исполнении ими своих профессиональных обязанностей. Среди жертв - корреспонденты, операторы, звукооператоры, техники, фотографы, продюсеры, фрилансеры, администраторы СМИ. Список погибших обновляется ежемесячно с первой сессии Совета ООН по правам человека, состоявшейся в 2006 году.

Сельскохозяйственная выставка-ярмарка прошла 28-29 апреля в Мазари-Шарифе.

Мероприятие организовали Торгово-промышленная палата провинции Балх и Программа правительства Германии по экономическому развитию и занятости (SEDEP). Более 80 участников из северных провинций страны представили на выставке свою продукцию. Кроме того, её посетили представители ряда афганских министерств и департаментов, частных и благотворительных организаций, финансовых и исследовательских институтов и средств массовой информации, отмечают средства массовой информации Афганистана.

Участники выставки были настроены оптимистично и рассказали о договорённостях по целому ряду сделок в результате мероприятия.

SEDEP поддерживает инициативы в сферах птицеводства, а также производства в Афганистане орехов, молочной продукции, пшеницы, овощей. Помимо обучения, финансирования и создания инфраструктуры, одной из целей организации является налаживание и укрепление контактов производителей, частного бизнеса и общественности.

Представители Индии и Афганистана обсудили сдачу в эксплуатацию ГЭС «Салма», построенной в ИРА при финансовой поддержке Индии.

Советник президента ИРА по вопросам национальной безопасности Ханиф Атмар встретился с послом Индии Манпритом Вохрой и заверил последнего, что правительство предприняло все необходимые шаги по обеспечению безопасности ГЭС перед её пуском. Он выразил благодарность Индии за помощь Афганистану и назвал эту страну хорошим соседом и настоящим другом афганского народа, передаёт телеканал «Ариана-ТВ».

Посол Индии, в свою очередь, пообещал, что Индия продолжит поддерживать ИРА на пути к самодостаточности.

ГЭС «Сальма», построенная на реке Харирод, сможет вырабатывать до 42 МВт электроэнергии, а также обеспечит орошение 75 тыс. га сельхозугодий. Оба аспекта крайне актуальны для Афганистана, который недавно поднял тарифы на импортируемую электроэнергию на четверть, а также страдает от недостаточно развитой ирригации. Стоимость проекта составила около 300 млн. долларов.

Отметим, что Индия с 2001 года потратила на восстановление и развитие Афганистана после гражданской войны более 2 млрд. долларов.

На праздновании Международного дня солидарности трудящихся в Кабуле жители призвали правительство принять меры для улучшения ситуации с рабочими местами.

Участники мероприятия напомнили, что одним из пунктов предвыборной программы Ашрафа Гани было улучшение ситуации с работой. В настоящее время, по официальным данным, не менее 9 млн. афганцев являются безработными, не менее 3 млн. детей принуждают к низкооплачиваемому неквалифицированному труду вопреки законодательству, а многие специалисты стремятся покинуть страну, отмечает Национальное телевидение Афганистана.

Министр труда и социальных вопросов страны Насрин Орьяхел в своём выступлении заявил, что правительство придерживается стратегического плана по борьбе с безработицей и будет делать всё возможное для решения данной проблемы. Спецпредставитель президента по реформам и управлению Ахмад Зия Масуд также добавил, что ключевым вопросом для решения социально-экономических проблем Афганистана является развитие сельского хозяйства.

Недавно президент Ашраф Гани заявил о старте программы по созданию новых рабочих мест, однако эксперты полагают, что данная инициатива решит лишь проблемы отдельных жителей немногих поселений, не изменив ситуацию в целом.

Новые перспективы российско-таджикского военного сотрудничества

Дмитрий Бокарев

Центрально-азиатское стратегическое направление всегда было одним из самых важных как для СССР, так и для Российской Федерации, а события последних лет увеличили его важность во много раз. Обеспечение безопасности на этом направлении – одна из главных целей России и ее стран-партнеров по ОДКБ, ради достижения которой в последнее время ведется все более активная работа.

Особого внимания требует положение дел на таджикско-афганской границе, которая является общим рубежом стран ОДКБ на пути террористической угрозы с Ближнего Востока. Эта тема стала одной из главных, обсуждавшихся на заседании Совета коллективной безопасности ОДКБ, прошедшем 21 декабря 2015 г. в Москве. После заседания Александр Стерник, директор третьего департамента стран СНГ МИД РФ заявил, что в случае необходимости российские и таджикские военные готовы к совместным действиям. Также он сообщил о реструктуризации российской военной базы №201, находящейся на территории Таджикистана, существенно повысившей ее боеспособность.

Еще одна важная встреча состоялась 28 января 2016 г. в Ереване между генеральным секретарем ОДКБ Николаем Бордюжей и Сержем Саргсяном, президентом Армении, которая сейчас является страной-председателем ОДКБ. По итогам встречи было заявлено, что одной из главных задач организации будет борьба с терроризмом, в связи с чем в 2016 г. страны-участницы будут продолжать совместные военные учения. Учитывая стратегическую важность таджикско-афганской границы, в первую очередь речь идет об учениях на территории Таджикистана.

С 2005 г. Таджикистан охраняет свои границы самостоятельно, поэтому других российских военных, кроме несущих службу на базе №201, там сейчас нет и не предвидится. Однако, учитывая значительное усиление террористической угрозы из соседнего Афганистана, произошедшее в последние годы, страны должны быть готовы к оперативным совместным действиям. Чтобы отработать эти действия, в марте 2016 г. в Таджикистане прошли совместные военные учения, направленные на улучшение взаимодействия между войсками России и Таджикистана в различных боевых ситуациях. Эти учения стали важным шагом к полной оперативной совместимости армий России и Таджикистана, которые показали, что могут обеспечить безопасность на Центрально-азиатском стратегическом направлении. Участниками учений было также отмечено, что они имеют исключительно оборонительную направленность, их результаты повлияют на дальнейшие планы по обеспечению безопасности в Центрально-Азиатском регионе.

Далее следует отметить встречу представителей МИД России и Таджикистана, состоявшуюся 6 апреля в Душанбе. Главной темой переговоров вновь стало противодействие террористической угрозе. Обе стороны заявили о намерении продолжать активную борьбу с терроризмом, а также о признании центральной роли в этой борьбе за Советом Безопасности ООН. Также было принято решение развивать сотрудничество в сфере безопасности на базе таких организаций, как ООН, ОБСЕ, ОДКБ, СНГ, ШОС.

Следующим заметным событием стали учения «Поиск-2016», прошедшие в Таджикистане 18-22 апреля 2016 г. В них участвовали военные уже всех стран ОДКБ: Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России и Таджикистана, всего около 1,5 тыс. военнослужащих. Разведывательные подразделения всех названных стран собрались, чтобы отточить свои навыки в условиях незнакомой местности. Также в учениях участвовала авиация. Параллельно с военными учениями велись и политические переговоры.

Причина столь внимательного отношения в последний период к Таджикистану со стороны России и стран-партнеров по ОДКБ объясняется тем, что обстановка на южных рубежах этой страны остается весьма тревожной. Сейчас, когда снег тает и горные перевалы снова становятся проходимыми, таджикские пограничники готовятся к возможным нападениям. В Афганистане значительно усилились позиции террористических группировок – как талибов, так и ДАИШ. Афганское правительство, как видно, навести порядок на своей территории сможет еще не скоро: его сил едва хватает, чтобы удержаться у власти. После вывода иностранных войск незаконные вооруженные формирования чувствуют себя в Афганистане более чем комфортно. Движение «Талибан», например, сейчас насчитывает около 50 тыс. приверженцев. Летом 2015 г. талибы прочно обосновались в провинции Кундуз, которая граничит с Таджикистаном. Есть сообщения, что участок таджикско-афганской границы длиной около 50 км с афганской стороны находится в их руках. Жители приграничных районов Таджикистана утверждают, что с афганской стороны постоянно доносятся звуки стрельбы. Многие эксперты, как российские, так и зарубежные, считают, что, одержав ряд побед в Кундузе, талибы захотят этим летом еще больше расширить зону своего влияния. Есть и другое мнение – что Таджикистану вряд ли угрожает опасность со стороны талибов, поскольку это движение слабо интересуют дела за пределами Афганистана. Однако, конечно, слишком сильно рассчитывать на это не следует. Кроме того, нельзя забывать, что есть еще террористическая организация ДАИШ, которая, в отличие от «Талибан», желает распространить свое влияние на всю Центральную Азию.

Так, 1 апреля 2016 г. МВД Таджикистана сообщило о задержании двоих своих граждан. По данным МВД, они воевали в Сирии на стороне ДАИШ и планировали совершить теракт на территории Таджикистана, в городе Курган-тюбе. Это еще одна важнейшая проблема стран Средней Азии и Казахстана – подпольная деятельность агентов террористических группировок на их собственной территории и распространение радикальной идеологии, которая требует отдельного решения. В любом случае действия России, Таджикистана и других стран ОДКБ по отработке совместных действий для защиты границы с Афганистаном более чем своевременны.

Агентство международного развития (АМР) США оплатило установку солнечных батарей в офисах сельхоздепартаментов уездов Кама, Куз Кунар и Бехсуд провинции Нангархар.

Кроме того, для офисов были закуплены канцелярские принадлежности и компьютеры. Нововведение позволит обеспечить бесперебойную работу офисов и, таким образом, улучшит условия жизни более чем 7 тысяч местных жителей, отмечают афганские СМИ со ссылкой на пресс-релиз АМР США.

Установка солнечных батарей произведена в рамках программы «Обеспечение возможностей и изменение управления» (CBCMP-II), которая действует в 40 уездах 20 афганских провинций и тесно сотрудничает с министерством сельского хозяйства, ирригации и животноводства Афганистана. Напомним, что для многих районов Афганистана, включая даже столицу , обычны перебои с электроснабжением, что существенно затрудняет функционирование заводов и государственных учреждений, а также осложняет жизнь населения.

Сегодня утром в афганской столице состоялось мероприятие, посвящённое Всемирному дню свободы печати и организованное Министерством информации и культуры ИРА в сотрудничестве с Афганской федерацией журналистов.

На церемонии в кабульском отеле «Интерконтинентал» перед работниками СМИ выступил глава исполнительной власти страны Абдулла Абдулла, высоко оценивший их достижения за прошедшие годы. «Афганцы боролись за свободу прессы, даже если некоторые лица, партии и правительства пытались заглушить их голоса, – отметил он. – Афганские СМИ были первопроходцами в деле достижения этой свободы».

Тем не менее, Абдулла Абдулла признал, что в настоящее время принцип свободы прессы, как и деятельность самих журналистов, по-прежнему подвергается серьёзным угрозам. Глава исполнительной власти вспомнил об атаках, которым периодически подвергаются работники СМИ, и от лица правительства выразил приверженность задаче обеспечения безопасности журналистов.

При этом Абдулла призвал представителей государственных ведомств делиться своевременной и точной информацией с прессой, чтобы обеспечить достоверность публикуемых сведений, передаёт телеканал «Толо».

Выступление министра информации и культуры Абдула Бари Джахани на мероприятии было посвящено задаче борьбы с насилием в отношении журналистов. Глава министерства пообещал, что его ведомство будет прилагать усилия для расследования подобных случаев, а также сообщил о грядущем возведении памятника работникам, отдавшим жизнь за свободу прессы.

Как передаёт информагентство «Бахтар», сотрудники СМИ, принявшие участие в мероприятии, также получили возможность представить интересные образцы своих работ и ознакомиться с творчеством своих коллег на специальной выставке в отеле.

How Washington Has Been Profiting from “Helping Opposition Forces”?

Martin Berger

A curious report has recently been published by Breitbart. It shows that an ever increasing number of Afghanistan National Security Forces (ANSF) operatives trained by US instructor is defecting to the Taliban. The report notes that over the last 10 years Washington has spent a total of 70 billion of American taxpayers’ dollars to train ANSF. One of such deserters confined that the skills which he received in training with American instructors proved to be extremely useful to him, since he’s now able to share his newly acquired knowledge with Taliban fighters to earn his living.

It should be said that such cases of defection are common among those fighters that were trained by American instructors to support Washington’s policies. The defectors are often taking the weapons provided by the US along with the knowledge they received to “the other side”. Subsequently, those well armed and trained fighters are being used against the US and its allies by various militant organizations.

One can recall a curious case that took place back in September 2015, when Syrian rebels trained by the United States handed over some of their equipment to the Al-Nusra Front, those that are closely linked with Al-Qaeda, in exchange for safe passage. Reuters would report that US Colonel Patrick Ryder stated that the Al-Nusra Front acquired six pick-up trucks and one-quarter of the ammunition issued to the rebels by the US to acquire safe passage. Back then, Washington had to recognize that this development was a serious blow to its efforts to provide assistance to “its partners in Syria” who were expected to fight against ISIS. Consequently the US had to admit that some of the so-called “Syrian rebels” had been collaborating with Al-Qaeda terrorists. This situation undermined Washington’s confidence in the possible success of its training programs.

Last August, the Pentagon’s representatives were once again forced into acknowledging that the program to train so-called “moderate opposition fighters” in Syria started as a miserable failure. CBS would report that half of all the fighters prepared by the US were immediately captured by Jabhat al-Nusra. Mind you that Pentagon had spent over 42 million dollars for just two months of training them. Those captured in a relatively short period of time agreed to defect to Al-Nusra to fight the US and its allies. Some experts believe that the capture of those “moderate opposition” fighters was a planned event, since those captured were able to pass their knowledge to the members of this terrorist organization at a time when Washington was unable to train them openly.

Throughout last year the Lebanese TV-channel Al Mayadeen was making interesting revelations about American officers training Turkmen fighters in the Syrian province of Latakia, noting that those training programs used to be run in Turkey but then were transferred to Syria. At the same time, Al Mayadeen ‘s sources in the Syrian military noted that the were no ISIS fighters in the province of Latakia, and instead stated that there were only Jabhat Al-Nusra forces waging war against the Syrian army.

The New York Times would go a bit further in admitting the truth, by noting:

Ten days of interviews and front-line visits across northern Syria with many of the forces in the alliance, called the Syrian Democratic Forces, made clear that so far it exists in name only, and that the political and logistical challenges it faces are daunting.

President Obama announced plans to deploy dozens of Special Operations troops to support the new alliance. And before that, American officials said 50 tons of ammunition had been airdropped for Arab fighters with the new group. But already, things have not always gone as planned. Since the ammunition airdrop, American officials have privately acknowledged that the Arab units it was intended for did not have the logistical capability to move it. So, again, the Kurds were called to help.

However, USA Today has also released inconvenient information noting that the Pentagon spent 384 million dollars (or the better part of the budget allocated for the training program) on the preparation of 180 fighters, instead of the almost 3,000 militants it originally planned to train. At that point, US officials declared this program a bitter failure and shut it down, without ever mentioning that the Pentagon spent 2 million dollars per fighter trained.

The conclusion is pretty simple: over recent years Washington has started a large number of training programs in Syria, Afghanistan and other hot spots. Pentagon and CIA operatives have spent considerable amounts of taxpayers’ money without ever achieving their stated objectives. Therefore, it won’t be an exaggeration to state that those programs have become a gold mine for certain corrupted officers of the US armed and intelligence forces. Should those facts be brought to the public’s attention, they would produce a considerably larger bang than the so-called Panama Papers. Numerous journalist investigations, including the ones that were carried out by The Guardian and Bloomberg serve as a testimony to the fact that the United States has unfortunately become the most corrupt state in the world, where money is being stolen from taxpayers daily.

Under these circumstances an open public investigation of such operations of the Pentagon and the CIA could shed some light on the way US military officers are stealing money from their fellow citizens under the pretext of protecting the Land of the Free.

Афганские власти могут ввести ограничения на въезд российских журналистов на территорию страны – на это указывают сведения, полученные порталом «Афганистан.Ру» от афганских дипломатов и сотрудников российских СМИ.

В частности, по меньшей мере у двух групп журналистов из России, собиравшихся посетить Афганистан в апреле, возникли трудности с получением виз, при том что ранее подобных препятствий на пути поездок в ИРА у россиян не наблюдалось.

Причиной возникших трудностей мог стать политический скандал, возникший в Афганистане после показа фильма о гомосексуализме и проституции, снятого в Мазари-Шарифе российским телеканалом “RT”. Публикация видеоматериалов послужила поводом для резкой критики в адрес губернатора провинции Балх Атта Мохаммада Нура со стороны его оппонентов. Последние обвинили чиновника в некомпетентности, возложив на него ответственность за дискредитацию имиджа страны.

Представители МИД ИРА отказались от официального комментирования данного инцидента, однако в частных беседах дали понять, что деятельность по созданию негативного имиджа Афганистана в российских СМИ вызывает обеспокоенность Кабула.

Напомним, что вскоре после скандала лица, представшие перед зрителем в качестве сутенёров, были арестованы полицией. На допросах задержанные заявили, что лишь сыграли в постановочных сценах за вознаграждение и якобы не имели представления о том, что картина будет представлена в качестве документальной.

Индия и Саудовская Аравия ввели ряд ограничений в выдаче виз афганским гражданам, сообщил министр иностранных дел ИРА Салахуддин Раббани.

Во время своего выступления в верхней палате афганского парламента (Мешрано Джирге) глава МИД отметил, что Саудовская Аравия сократила количество выданных афганцам виз после того, как некоторые граждане остались в стране по истечении срока визы.

Министр добавил, что Саудовская Аравия отказала в выдаче виз афганцам до 40 лет, поскольку большинство из них продолжают проживать в стране по просроченной визе, сообщает информационное агентство «Пажвок».

Раббани подчеркнул, что афганские власти заняты решением этой проблемы, и президент Афганистана Ашраф Гани обсудил вопрос выдачи виз с королем Саудовской Аравии.

В свою очередь, Индия ввела некоторые изменения в процедуру выдачи виз. Афганские граждане, собирающиеся посетить эту страну, должны будут предоставить выписку с банковского счета. Афганцы, направляющиеся в Индию на лечение, должны предоставить подтверждение, что они не могут пройти необходимое лечение на территории Афганистана.

Министерство юстиции Афганистана разработало новый Уголовный кодекс, который будет вынесен на утверждение парламента и президента.

На пресс-конференции в Кабуле министр юстиции ИРА Абдул Басир Анвар рассказал, что проект нового Уголовного кодекса был подготовлен группой афганских и международных экспертов в области права.

В экспертный состав вошли представители Верховного суда, МВД, УНБ, Министерства по делам женщин, Генеральной прокуратуры, Афганской независимой комиссии по правам человека и других организаций, сообщает информационное агентство «Пажвок».

Министр юстиции отметил, что на разработку проекта потребовалось 3 года. По его словам, в настоящее время судебные органы сталкиваются с проблемами при расследовании преступлений в связи с отсутствием необходимого законодательства, поэтому действующий Уголовный кодекс требует пересмотра.

Глава экспертной группы, занимающейся разработкой проекта, Мохаммад Ашраф Расули подчеркнул, что новый Уголовный кодекс предусматривает сокращение применения смертной казни.

США продадут Пакистану истребители F-16

Владимир Терехов

Появившаяся в начале февраля с.г. информация о согласии Госдепа США удовлетворить запрос Пакистана по закупке 8-и американских истребителей F-16 с сопутствующим оборудованием на общую сумму около 700 млн долл. вызвала ожидаемо негативную реакцию в соседней Индии и спровоцировала дискуссию в Сенате США, где эта сделка подлежала одобрению.

Масла в огонь подлило последовавшее через месяц сообщение о планах Пакистана увеличить до 18-ти число закупаемых истребителей F-16 в рамках программы по замене устаревших и близких к выработке ресурса китайских, а также французских истребителей, находящихся в составе ВВС Пакистана с 70-80-х годов прошлого века.

Необходимо предварительно кратко остановиться на вопросе, о какой боевой машине идёт речь, обозначаемой маркой F-16. Этот истребитель относится к классу “лёгких” и предназначен для нанесения ударов по наземным и воздушным целям. Компанией Lockheed (ныне Lockheed Martin) он тоже был разработан достаточно давно (на рубеже 60-70-х годов). Однако с тех пор F-16 не раз проходил глубокую модернизацию и сегодня выпускается в нескольких модификациях, подтверждая мнение о том, что этот истребитель оказался одним из самых удачных проектов ведущей американской оборонной компании. Всего изготовлено свыше 4500 единиц этой машины (по нынешним временам гигантская серия), которые находятся на вооружении ВВС нескольких десятков стран. F-16 последних модификаций и поныне вполне отвечает современным требованиям, особенно с учётом параметра “стоимость/эффективность”. Истребитель неплохо зарекомендовал себя в реальных боевых условиях, в которых оказывались ВВС не только США, но и других стран, включая тот же Пакистан.

Соображения о необходимости поддержания в рабочем состоянии производственных линий Lockheed Martin, продолжающих выпуск F-16, стали одним из самых весомых аргументов в пользу удовлетворения запроса Пакистана. Сохраняющийся высокий потенциал F-16 актуализирует политические аспекты поставок Вашингтоном этих истребителей в регионы, ситуация в которых отличается повышенной напряжённостью. В журнале НВО ранее обсуждалась тема обострения ситуации в Тайваньском проливе после решения США продать Тайбэю новую партию американских вооружений, основной компонентой которых станут как раз истребители F-16.

Сообщение о планах продажи этих истребителей ВВС Пакистана произвело тот же эффект в индийско-пакистанских отношениях. Едва ли в Индии будут удовлетворены объяснениями обеих сторон данной сделки о необходимости повышения потенциала пакистанской армии, ведущей борьбу с так называемой “сетью Хаккани”, одним из наиболее радикальных исламистских движений. Ибо обладание эскадрильей F-16 последних модификаций несомненно повысит потенциал пакистанских ВВС в военном противостоянии с Индией.

Зачем же США подвергают испытаниям успешно протекающий процесс формирования тесных отношений с одним из двух азиатских гигантов (Индией), который более или менее явным образом позиционируется в качестве стратегического оппонента другому гиганту – КНР?

На первый взгляд этот вопрос кажется вполне естественным, поскольку Китай уже превращается в основного источника вызовов американским позициям не только в Восточной Азии, но и в Африке, Латинской Америке и даже в Европе.

Однако на самом деле в данном случае не имеет смысла спрашивать “зачем?”. Ибо неизбежное недовольство Индии указанным шагом Вашингтона (видимо, подвергшееся предварительной оценке на степень серьёзности) стало лишь побочным эффектом американских попыток решения накопившихся проблем в отношениях с Пакистаном.

Играя крайне важную роль в афганском конфликте и в усилиях по его более или менее приемлемому для США разрешению, Исламабад во всё большей степени оказывается в “поле тяготения” Китая.

Последним свидетельством этой неблагоприятной для Вашингтона тенденции явился гигантский проект (общей стоимостью свыше 40 млрд долл.) строительства транспортного коридора, который свяжет Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР и пакистанский порт Гвадар на берегу Аравийского моря. Соглашение об этом было заключено в ходе визита председателя КНР Си Цзиньпина в Пакистан, состоявшегося в апреле 2015 г.

Главным образом на данный проект указывали в Сенате противники продажи Пакистану истребителей F-16. Но не только. В ходе обсуждения говорилось о двусмысленном поведении Пакистана в отношении афганских талибов. Так, отвечая сторонникам развития кооперации с Пакистаном в “борьбе с терроризмом”, сенатор Рэнд Пол (претендовавший ранее на участие в президентской гонке от республиканцев) сказал: “Они берут у нас деньги, оружие и смеются нам в лицо. Пакистан является образцовым примером злейшего друга (frenemy)”.

И всё же сторонники удовлетворения пакистанского запроса оказались сильнее, победив в ходе голосования со счётом 71:24. Накануне голосования и после него были предприняты меры по “заговариванию зубной боли” (индийской). Подобного рода терапия проводилась в ходе визитов в Дели руководителя американского Тихоокеанского командования адмирала Харри Харриса (в начале марта) и министра обороны США Эштона Картера (11-13 апреля с.г.). Оба высоких гостя не скупились на комплименты в адрес Индии и рисовали перед хозяевами яркие картины дальнейшего развития американо-индийской кооперации в сфере обороны.

В ответ же на недоумение индийских собеседников по поводу поставок Пакистану истребителей F-16 Э.Картер выложил несколько аргументов. Во-первых, в очередной раз было сказано о необходимости укрепления пакистанского потенциала по “борьбе с терроризмом”. Во-вторых, последовали заверения о ненаправленности против Индии будущей пакистанской эскадрильи. Но самое главное заключалось в сентенции приблизительно следующего содержания: “Мы же вас не корим, когда вы закупаете оружие у русских”.

В связи с продажей Исламабаду истребителей F-16 в Дели почти определённо проявят “понимание” проблем своего ключевого союзника де-факто как в его отношениях с Пакистаном, так и внутреннего плана. Другого выхода просто нет.

Плата за электроэнергию в Афганистане вырастет на 25 процентов.

Повышение цен на электричество связано с ростом курса доллара по отношению к афгани, сообщили представители властей на пресс-конференции в Кабуле.

Официальный представитель афганского энергохолдинга «Брешна» Вахидулла Тавхиди отметил, что за последние несколько месяцев компания потеряла около 18 млн. долларов из-за повышения курса доллара, передает афганский телеканал «1TV».

Стоит отметить, что за год курс афгани к доллару снизился на 21 процент, что стало самым большим падением национальной валюты с 2001 года.

В настоящее время 80% электроэнергии импортируется в Афганистан из Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и Ирана. Ежегодная стоимость импортируемой электроэнергии составляет от 220 до 270 млн. долларов.

В субботу президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани встретился с генерал-губернатором Австралии Питером Косгроувом в Кабуле.

На встрече в президентском дворце стороны обсудили вопросы двустороннего сотрудничества в сфере безопасности и спорта, а также ряд других вопросов.

Генерал-губернатор Австралии заверил, что его страна продолжит оказывать поддержку и помощь в восстановлении Афганистана, передает телеканал «Толо».

В свою очередь, Ашраф Гани поблагодарил австралийскую сторону за поддержку афганских сил безопасности и пообещал в будущем посетить Австралию.

В ходе своего визита в Афганистан Питер Косгроув также посетил австралийских военнослужащих. Он высоко оценил их работу и отметил, что они строят лучшее будущее для Афганистана и его народа.

В провинции Каписа начаты работы над новыми дорогами и мостом, сообщают официальные источники.

Как заявил пресс-секретарь губернатора Кайс Кадери, дороги общей протяжённостью 21,5 км будут построены в административном центре, а также уездах Кохистан-1 и Кохистан-2. Кроме того, в уезде Кохистан-2 будет построен мост на замену деревянного. Его протяжённость составит 140 метров, цитирует слова высокопоставленного чиновника информационное агентство «Пажвок».

Благодаря этим проектам провинция Каписа будет соединена с Парваном, Панджшером и трассой Кабул-Джелалабад дорогами высокого качества. 180 млн. афгани (около 3 млн. долларов) на реализацию этих проектов выделило министерство восстановления и развития села. Строительство займёт шесть месяцев.

Отметим, что восстановление базовой инфраструктуры не только облегчит жителям провинции доступ к крупным рынкам, услугам образования и здравоохранения, но и поможет многим из них найти работу

«Хуже всего обстоят дела с военным сотрудничеством»

Политолог Ричард Вайц о России, Сирии, КНДР и Трампе

Артур Громов, Александра Морозова

«Газета.Ru» пообщалась с Ричардом Вайцем, директором Центра военно-политического анализа в Гудзонском институте (Hudson Institute) — одном из ведущих «мозговых центров» мира. Ранее он работал в Институте анализа внешней политики, Центре стратегических и международных исследований, а также в министерстве обороны США. В среду он должен выступить на Московской конференции по международной безопасности, а сегодня он побеседовал с журналистами «Газеты.Ru», РИА «Новости» и ТАСС в американском посольстве.

О Сирии: «Вмешательство России было очень успешным»

Сирия — это сложный вызов для России, США да и всех остальных. Когда я только начал заниматься этой проблемой, Москва и Вашингтон могли запросто разруливать некоторые вопросы. Во время войны между Израилем, Египтом и Сирией (Война Судного дня 6–24 октября 1973 года. — «Газета.Ru») Генри Киссинджер прилетел в Москву, встретился с (советским послом в США Анатолием. — «Газета.Ru») Добрыниным, они заключили соглашение; потом он отправился в Тель-Авив и сказал израильтянам: вы должны прекратить военные действия сей же час. То же самое Добрынин сказал Каиру, и все, война закончилась. В Сирии мы так сделать не сможем. Секретарь Керри и министр Лавров пришли к договоренности, и они сошлись по всем основным вопросам, но ситуация в Сирии по-прежнему находится за пределами нашего контроля. С точки зрения нашего сотрудничества отношения то улучшаются, то ухудшаются, но идут вперед. Наихудшим образом обстоят дела с военным сотрудничеством.

Больше всего мы опасаемся повторения истории со сбитым турками истребителем — США хотели бы избежать сценария, при котором в таком же инциденте были бы замешаны американские военные силы.

Хочется сказать, что военное вмешательство России в сирийскую ситуацию было очень успешным с точки зрения влияния на театр военных действий: операция была буквально учебником по тому, как использовать ограниченную военную силу для перелома ситуации. Ведь перед вмешательством России складывалось впечатление, что силы Асада проигрывают в войне и стоят на грани краха из-за недостатка военных кадров. Сейчас сирийское правительство находится в более выгодном положении, но я не могу представить, чтобы война закончилась в ближайшем будущем, потому что в этом конфликте замешано слишком много сторон. Сирия напоминает Ливан в 70-е — конфликт будет продолжаться и продолжаться до тех пор, пока одна из сторон не одержит окончательную победу.

В следующем году в Вашингтоне появится новая администрация и как минимум один из кандидатов может пересмотреть действующую политику США по отношению к режиму Асада. Правительство России говорило о том, что оно не столько привязано к самому Асаду как человеку, сколько к процессу [мирного урегулирования]. Не думаю, что будущее Асада станет неразрешимой дилеммой для России и США — могут возникнуть факторы, которые изменят эту ситуацию.

О Шелковом пути: «Ни одна сторона не проиграет»

У Китая и США есть много расхождений, в том числе по Транстихоокеанскому партнерству (ТТП), но не по проекту Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП). У США нет возражений относительно проекта, единственное пожелание — это транспарентность. Правительство США разделяет желание помочь странам Центральной Азии — региону нужны инвестиции, это понимают и в российском руководстве. Кроме того, как вы знаете, у Путина есть план по сопряжению Евразийского экономического союза (ЕАЭС) с ЭПШП, так что никакого конфликта интересов здесь нет.

В целом это то, что китайцы называют «обоюдным выигрышем», ни одна сторона не проиграет от запуска ЭПШП.

Другой вопрос, что ЭПШП сложно привести в действие из-за торможения китайской экономики, проблем в Афганистане, барьеров в самих странах Центральной Азии.

О международных отношениях после Киссинджера и Громыко: стало больше акторов

В современном мире стало больше способов распространения оружия, больше акторов, в том числе негосударственных, обладающих возможностями, которые в прошлом были только у государств. Например, в Сирии существуют ИГИЛ и другие силы, с которыми тяжело взаимодействовать и Москве, и Вашингтону, и, соответственно, сложнее становится их уничтожение или заключение мирного соглашения. Главной проблемой в этих условиях становится попадание в руки негосударственных акторов оружия массового поражения.

Об американских военных: впереди планеты всей

В конгрессе говорят о том, что Штаты должны лидировать в расходах на военный сектор и больше инвестировать в новые технологии. Дебаты вокруг бюджета всегда балансируют между двух огней: с одной стороны, адекватно использовать ресурсы для военного сектора, а с другой — не повторять ошибку СССР, который тратил так много на оборонку, что уничтожил все остальные сектора экономики.

Военные бюджеты сложно сравнивать: например, Китай скрывает некоторые данные от публики, разные валютные курсы также усложняют анализ. Но можно с уверенностью говорить о том, что американские военные обладают бóльшим опытом, чем российские или китайские.

У Штатов также самая передовая техника, даже несмотря на мощную российскую авиацию и новый танк («Армата». — «Газета.Ru»), который выглядит весьма солидно.

О НАТО: США продолжают вооружать Европу

Примерно 20 лет назад половина денежных средств, которые НАТО тратило на оборону Европы, поступала от европейских стран, еще одна половина — от США. В последние годы эта пропорция изменилась: 75% — от США и 25% — от ЕС. Точно подсчитать объемы финансирования сложно, потому что часть этих средств направлялась в Афганистан. Но существует беспокойство, что если США будут занимать такую большую долю в финансировании обороны ЕС, то у европейцев не будет достаточного стимула выделять деньги со своей стороны.

Этот аргумент, в частности, выдвигает Дональд Трамп:

у многих американцев есть чувство, что европейцы злоупотребляют финансированием США.

Эта проблема существует уже много лет, и Трамп может сыграть на этих настроениях. Но мне кажется, что лучше принять статус-кво, нежели искать альтернативные варианты. И я полагаю, что этот принцип станет частью политики будущего правительства США. Конечно, Вашингтон надеется, что европейцы будут больше вкладываться в оборонку, но, если они не будут это делать, США все равно продолжат их защищать. И даже будут оплачивать оборонные затраты, поскольку это в интересах Штатов.

О ядерном терроризме: России не следует закрывать глаза

Ядерный терроризм — это комплексная проблема, включающая в себя несколько крупных задач. Например, уменьшить объемы потенциально опасных веществ, сделать их более безопасными, сделать ядерные реакторы более безопасными. Я был несколько озабочен тем, что Россия не участвовала в последнем саммите по вопросу ядерной безопасности в Вашингтоне, но мы надеемся, что в будущем эта ситуация получит положительное развитие — во многом это будет зависеть как от результатов выборов в России, так и от результатов выборов в США.

Президент Обама подошел к проблеме доступа террористов к ядерным веществам с большой ответственностью. Мне не кажется, что нынешние кандидаты в президенты особенно озабочены этой проблемой. То же самое касается Москвы — я знаю, что российское правительство адресовало Китаю дополнительный договор по этому поводу.

О Корее: Ким Чен Ына надо вытащить из Пхеньяна

Корейский полуостров вызывает у меня больше всего опасений с той точки зрения, что напряженность там может действительно перерасти в войну. Я не понимаю нынешнее руководство КНДР, хоть Ким Чен Ын и не повторяет провокаций, которые делал его отец, — например, не организует артиллерийские атаки на Юг. Но очень большие опасения вызывает прогресс Пхеньяна по ядерному оружию. К счастью, в этой области существует пример успешного российско-американского взаимодействия.

Я часто снимаю шляпу перед Москвой за попытки «вытащить» Ким Чен Ына из Пхеньяна — думаю, так он сможет лучше понять мир со всеми его нюансами.

Влияние России, США и Китая очень ограниченно на процессы в Пхеньяне. Но если судить по тому, что представители КНДР говорят на международных конференциях, они никогда не откажутся от ядерного оружия. Остается только надеяться на то, что со временем сумасшедшая внутриполитическая система КНДР трансформируется: сама история против такой системы. Вопрос только в том, изменится ли она до или после того, как КНДР совершит некий агрессивный акт, который приведет к войне. Москва, Вашингтон и Пекин постоянно обсуждают этот вопрос.

От правительства Северной Кореи поступало предложение (правда, США его уже отвергли) о том, что они прекратят ядерные разработки, если США остановят военные учения с Южной Кореей. Китайское правительство предлагало что-то наподобие акта о ненападении или мирного договора, но и это предложение было отвергнуто Штатами, а вместе с ними Японией и Южной Кореей. Существует опасение, что США выполнят свою часть сделки, а Пхеньян сделает это только на словах — такое уже бывало в прошлом. Поэтому Вашингтон настаивает на том, чтобы корейцы выполнили обязательства, которые они уже взяли на себя, в первую очередь связанные с ядерным разоружением, и лишь после этого будут обсуждаться дальнейшие действия.

В последнее время в администрации США звучат заявления о том, что КНДР должна последовать по стопам Ирана и отказаться от средств массового поражения, интегрироваться в мировую экономику, и тогда все санкции будут сняты. Проблема заключается в том, что в Иране ситуация с ядерным оружием была не такой запущенной, как в КНДР, где существует урановая и плутониевая программы, ядерные заряды и ракетная программа. К тому же руководство КНДР индифферентно к санкциям, и в отличие от иранцев у северных корейцев нет ни малейшего желания вступать в переговоры.

Поэтому у меня были большие надежды на приглашение Ким Чен Ына в Москву: я был уверен, что Путин хотя бы немного его образумит. К сожалению, этого не произошло. Надеюсь, Россия попробует это сделать снова, потому что все, что могут сделать США, — это отправлять туда своих баскетболистов.

О Трампе и Клинтон: все сложно

Заявления Дональда Трампа, связанные с внешней политикой, очень сложно привести к единому знаменателю: он говорит разные вещи в зависимости от того, какая перед ним аудитория. Об одном можно говорить с уверенностью: его взгляды на Россию отличаются от мнений всех остальных кандидатов в президенты. Он очень хорошо отзывается о Путине, считает, что неприятие Штатами некоторых действий России было чрезмерным. Если его изберут президентом, российский вектор американской внешней политики изменится и первое, что сделает Трамп, — это встретится с Путиным и попытается заключить с ним некое подобие сделки.

Опросы по всему миру показывают, что из двух наиболее вероятных кандидатов люди выбрали бы Клинтон, и только одна страна проголосовала бы за Трампа — Россия. Взгляды президента Клинтон не будут сильно отличаться от политики нынешней администрации, хотя она говорила, что примет более жесткую позицию по Ирану, будет меньше поддерживать некоторые торговые соглашения. Но зависеть все будет от мировых событий. Я помню, в 2001 году администрация Буша обвиняла предшественников из команды Клинтона в излишнем интервенционизме и стремлении «спасать» другие страны, такие как Югославия. Но потом случилось 11 сентября, и правительство Буша стало самым экспансионистским в современной истории США. Поэтому все будет зависеть от того, какие вызовы и возможности предстанут перед новым президентом.

Об итогах правления Обамы: понять и простить

Когда он только был избран, многие американцы надеялись, что Обама снизит недовольство внешнеполитическим курсом США. Его администрация утверждала, что главными принципами внешней политики станут восстановление отношений с КНДР, улучшение отношений с Китаем и Россией, решение проблемы изменения климата. И я считаю, что эти цели были весьма хорошими, но исполнение оказалось не самым успешным.

Отношения США с Россией сейчас хуже, чем когда Обама только вступил в должность. Отношения с Китаем также ухудшились.

Я не обвиняю в этом администрацию президента, потому что внешняя политика не находится под полным контролем Белого дома. Если оглядываться назад, можно сказать, что некоторые достижения у Обамы все-таки были. Однако проблемы региональной безопасности существенно усугубились, и это будет настоящим вызовом для того, кто следующим займет пост президента. Так же как и для следующих правительств в Москве и Пекине.

Я поддерживаю цели Обамы и думаю, что он действительно очень умный и хороший человек. Но итоги его правления не оправдали ожиданий. Они не такие позитивные, как мы надеялись. В то же время я не думаю, что его можно винить в этом.

Швеция и НАТО

Юрий РУБЦОВ

Швеция не подавала заявку на вступление в НАТО. Об этом, откликаясь на интервью министра иностранных дел России Сергея Лаврова шведской газете Dagens Nyheter, сообщили в штаб-квартире альянса в Брюсселе. С.Лавров, как известно, предупредил: Россия примет необходимые «военно-технические меры», если Швеция решит присоединиться к НАТО и альянс еще больше приблизится с северо-запада к российским границам.

Шведский премьер-министр Стефан Лёвен назвал слова главы российского МИД «ненужными и непрошенными» и в запальчивости добавил: «Мы в Швеции сами принимаем решения по поводу нашей обороны и оборонной политики».

Вроде бы и новая редакция внешнеполитической декларации королевства, рассмотренная парламентом в конце февраля сего года, говорит о том, что Швеция не намерена вступать в НАТО или другие военные союзы.

Очень хорошо. Только если никаких планов нет, отчего такая нервная реакция на слова Сергея Лаврова?

Оттого, что дыма без огня не бывает. Слишком настойчиво пронатовские силы и в самой Швеции, и за её пределами готовят общественное мнение к мысли о том, что шведам пора отказаться от двухсотлетнего нейтралитета, ибо без НАТО королевству угрожает российская агрессия. Квинтэссенцией этой пропаганды стало высказанное руководством либеральной Партии Центра прошлой осенью предложение (http://expert.ru/2015/09/2/shvetsiya-gotovitsya-vstupat-v-nato/) пересмотреть нейтральный статус Швеции: «Мы не в состоянии защитить себя в случае нападения русской армии. НАТО же ясно дала понять, что Швеция не может рассчитывать на военную помощь, если не будет являться членом организации. Мы не можем больше закрывать глаза на эту ситуацию».

То есть шведские политики заняты тем, что ведут дебаты о вероятном «нападении русской армии». Практически ежегодно и по нескольку раз власти страны пугают население информацией о русских подводных лодках, якобы обнаруженных в шведских территориальных водах. Правда, настоящего «улова» всё нет и нет.

То в октябре 2014 г. за русскую приняли голландскую дизель-электрическую подлодку, которая отрабатывала в непосредственной близости от шведских территориальных вод аварийное всплытие и потому попала в фотообъективы шведских журналистов.

То в июле 2015 г. за современную подлодку пытались выдать действительно обнаруженную недалеко от восточного побережья страны затонувшую еще в… годы Первой мировой войны российскую субмарину «Сом».

И так каждый раз. И каждый раз поднимается невообразимый шум, сенсациями о «русских субмаринах» пестрят первые полосы газет. Но заканчивается это ничем. Как точно заметил в своем интервью С. Лавров, «когда через несколько недель выясняется, что это совсем не российская и совсем не лодка, то об этом пишут уже не на первых страницах». Если вообще пишут.

Тем временем пропаганда делает свое дело. Опросы общественного мнения показывают, что вступление в НАТО сегодня поддерживает уже каждый третий швед.

Не ограничиваясь одной пропагандой, шведские власти делают и практические шаги по сближению с альянсом. В 1994 г. Швеция присоединилась к натовскому плану «Партнёрство ради мира». Только вот не всегда получается «ради мира». Если в Афганистане шведские военные еще действовали в рамках «Группы восстановления провинций», то в 2011 г. 10 единиц боевой авиационной техники Швеции в составе войск международной коалиции бомбили Ливию.

Вместе с Данией, Исландией, Норвегией и Финляндией Швеция наращивает военное сотрудничество в рамках созданного еще в 2009 г. Северного оборонного сотрудничества (Nordic Defence Cooperation – NORDEFCO). Первые три страны из перечисленных – члены НАТО.

Швеция активно взаимодействует со странами Балтии – членами НАТО, помогает им реформировать их вооруженные силы. Еще в 2014 г. министр обороны Швеции Петер Хультквист заявил, что, учитывая увеличение количества учений российских моряков в Балтийском море, его страна готова укреплять военное сотрудничество со странами Балтии, в частности обмениваться разведданными. Сегодня эти обещания воплощаются в жизнь.

Кто-то возразит: а разве Швеция не вправе вступать в любые союзы по своему выбору? Всё так, но точно такое же право есть у России судить о политике других стран, в том числе Швеции, не по декларациям, а по делам. Представители альянса заверяют, что не планирует принимать мер в ущерб безопасности России, но военная инфраструктура НАТО перемещается всё ближе к границам РФ – и российским военным придётся на это реагировать.

Правда, в Брюсселе на голубом глазу уверяют, что это не НАТО надвигается на Россию, а Россия опасно приближается к границам зоны ответственности альянса. Сергей Лавров охарактеризовал такие высказывания как нечистоплотную попытку поставить всё «с ног на голову».

Москва неоднократно предупреждала, что в случае продолжения расширения НАТО на восток ответ с российской стороны ждать себя не заставит. Каким может быть этот ответ в случае вступления в альянс Швеции?

Заместитель председателя комитета Госдумы по обороне Сергей Жигарев заявил, что российская сторона будет вынуждена усилить патрулирование в водах Балтии. Это можно осуществить за счет и надводных кораблей, и подводных лодок, на этот раз не мифических, как в «страшилках» шведских СМИ, а вполне реальных. Ряд военных экспертов считают, что Минобороны РФ пойдет также на наращивание на северо-западном направлении сухопутных контингентов войск, вооруженных оперативно-тактическими ракетными комплексами «Искандер-М». Не исключено существенное обновление боевого состава Балтийского флота с вводом в его состав надводных и подводных кораблей с крылатыми ракетами на борту.

Нет смысла винить Москву в том, что отношения между Россией и Швецией сейчас прохладнее, чем когда-то были. Просто надо, как остроумно заметил С. Лавров, форточку закрывать, чтобы не дуло со стороны тех центров, которые генерируют русофобию. Тогда и российско-шведские отношения потеплеют и никаких мер реагирования со стороны России не потребуется.

Иран, который мы приобрели

Победившие реформаторы открывают Иран

Александр Рыбин, Александр Братерский

В Иране стали известны результаты второго тура парламентских выборов. Большинство в новом меджлисе сформируют сторонники президента Хасана Роухани из числа реформаторов и умеренных консерваторов. Одна из целей Роухани — сделать Иран открытым для мира после выхода из многолетнего санкционного режима и побороть стереотипы, сложившиеся в отношении страны.

По предварительным данным, в ходе второго тура парламентских выборов в Иране реформаторы и умеренные консерваторы, поддерживающие президента, получают больше 20 парламентских мест. Это значит, что с учетом выборов в нижнюю палату реформаторы смогут создать коалицию для продолжения реформ.

Парламентские выборы в теократической системе Ирана не похожи ни на европейские, ни на американские — к кардинальной смене курса они не приведут. Однако даже при этом Иран по сравнению с Саудовской Аравией — настоящий образец демократии. В свою очередь, иранский парламент — это настоящее «место для дискуссий» по сравнению с российской Госдумой. Иранцы активно интересуются политикой и считают, что россияне получают искаженную информацию об их стране.

«А что ваши СМИ рассказывают про Иран? Наверное, что у нас тут террористы одни живут и религиозный ад вроде Саудовской Аравии?» — таков один из частых вопросов, который задавали корреспонденту «Газеты.Ru» на улицах иранских городов.

Так, в России немало тех, кто считает, что Иран — это страна, где женщины ходят в наглухо закрытых черных хиджабах, а мужчины целыми днями молятся в мечетях. Иран действительно был таким на заре исламской революции, однако сегодня Тегеран во многом современный город, где женщины ходят с покрытой головой по исламскому обычаю, однако носят аккуратные красивые платки. Мужчины же одеты в хорошо пошитые костюмы, правда, без галстука, который в Иране не носят принципиально — в исламской культуре его считают «удавкой дьявола».

Знания об Иране за его пределами поразительно мифологизированы, хотя эта страна — одна из самых динамично развивающихся в мире. К тому же одна из самых безопасных для иностранцев.

Шиизм более либеральное течение, нежели суннизм. Это отражается и на взаимоотношениях мужчин и женщин. Про Иран никак не скажешь, что женщины здесь забиты или придавлены мужской властью. В офисах в равной степени легко увидеть сотрудника и сотрудницу. На базаре вдруг обнаруживаешь, что женщины торгуют мужской одеждой. Женщин за рулем даже больше, чем в Турции. На улице в равной степени можно обратиться и к мужчине, и к женщине.

В чрезмерной религиозности иранцев также не упрекнешь. Даже поразительно, что в этой стране не слышно призывов муэдзина к молитве — азанов. Использование звукоусиливающей аппаратуры для азанов запрещено. Шиизм для рядового иранца не более чем православие для большинства русских — да, шиитами себя называют, главные религиозные праздники празднуют, кое-какую символику дома держат, но не более того.

От «малого сатаны» к «стратегическому партнеру»

Большинство иностранцев, которых довелось встретить в Иране корреспонденту «Газеты.Ru», можно разделить на две условные категории: беженцы и гости. В категорию «гости» попадают и туристы, и те, кто, как, например, российские специалисты на атомной станции в Бушере или зарубежные преподаватели, работают в сферах, требующих знаний выше средней школы. Тут срабатывает старинная восточная традиция: отношение к гостю подобно отношению к святому.

Иранцы обязательно постараются помочь, если гость обращается к ним с просьбой. Или как минимум накормят и предложат ночлег, если иностранец-гость ничего не просит, однако встретился на пути.

Для гостя не жалко и «последней рубахи». Такое расположение иранцы продемонстрировали даже к своим извечным врагам-американцам, когда иранские власти в январе этого года задержали экипаж американского катера в своих водах. Американские моряки, которые ели национальную еду, сидя на коврах, после того как их передали американским властям, рассказали, что с ними вполне сносно обращались.

К россиянам в Иране относятся с большой симпатией — в этом убедился корреспондент «Газеты.Ru», когда иранцы любезно на каждом шагу предлагали свою помощь.

Реакция на «я из России» полна всевозможных положительных эмоций вне зависимости от того, где происходит разговор: в центральных областях, столице, на побережье Персидского залива или на границе с Ираком.

При этом отношения Ирана и СССР безоблачными назвать было нельзя — многие годы они были враждебными. Аятолла Хомейни называл СССР «малым сатаной» после «большого сатаны» — США. Во время ирано-иракской войны CCCР поддерживал враждебный Ирану Ирак, однако эти времена давно позади. Уже многие годы Иран — «стратегический партнер» России.

К русским отношение очень теплое. Например, узнав, что вы русский, вас могут бесплатно пустить в музей, накормить в ресторане, то есть всячески показать свое радушие. В бытовых же разговорах иранцы (они очень политизированны) винят во всех бедах Ближнего Востока, включая, создание ИГИЛ (организация, запрещенная в России), США и Израиль.

Война с миллионом туманов

Иранцев можно понять — конфликт в Сирии, в котором они винят США, а до этого конфликт в Афганистане привели в страну волну беженцев, для которых относительно благополучное соседнее государство стало единственным местом, куда можно убежать от войны.

Когда находишься в стране достаточно продолжительное время, то начинаешь отличать местных от беженцев из Афганистана, переехавших в Иран на постоянное место жительства. Эти беженцы в массе своей из народности хазарейцев. Хазарейцы — потомки монголов, которые исповедуют шиизм. У них ярко выраженные монголоидные лица. В Афганистане, где большинство населения — сунниты-пуштуны, хазарейцы являются самым угнетаемым и дискриминируемым этносом.

Шиитский Иран для них самое подходящее место, чтобы обрести новый дом. Уровень образования у хазарейцев чрезвычайно низкий по местным меркам. Поэтому они работают подсобными рабочими на стройках, на многочисленных частных фермах, просто попрошайничают. Есть те, кто в качестве наемников отправляется в Сирию.

В Иране формируют подразделения из иностранцев-наемников, которые исповедуют шиизм (кроме афганцев есть и пакистанцы), — они воюют на стороне Башара Асада. В частности, подобные подразделения ведут боевые действия в районе Алеппо. По неофициальной информации, платят около 7 млн иранских туманов (официальная валюта страны — риал, но расценки в большинстве случаев по-прежнему устанавливаются в туманах) — около 140 тыс. российских рублей. Это очень хорошие деньги для Ирана. За 1 млн туманов можно купить машину местного производства.

От шиизма к социализму

Когда корреспондент «Газеты.Ru» был в Иране, произошло очередное обострение боевых действий в Нагорном Карабахе. Сам этот конфликт большинству иранцев был непонятен.

Дело в том, что в Иране этнические армяне и азербайджанцы мирно сосуществуют.

Есть провинции Западный и Восточный Азербайджан, где живут местные азербайджанцы. В этих же провинциях находятся старейшие в Иране армянские церкви, которые продолжают функционировать и сейчас.

Некоторые, как, например, монастырь Святого Степаноса, даже относятся к объектам Всемирного наследия ЮНЕСКО. В административном центре Восточного Азербайджана, полуторамиллионном городе Тебриз, есть район Дик-Баши, где компактно проживают армяне.

Межнациональная политика иранского государства схожа с советской: любой национализм, в том числе и самих иранцев, жестко подавляется, поощряется «братство народов», проживающих в стране.

Интересно, что образованные иранцы позитивно отзываются об опыте Советского Союза и спрашивают, как и почему такая страна могла развалиться.

Несмотря на то что левые всегда были врагами иранских властей, встретить среди местной интеллигенции человека, называющего себя социалистом или коммунистом, не такая уж редкость. Причем такие люди с большей приязнью отзываются о бывшем президенте страны Махмуде Ахмадинежаде, «народном» президенте, которого на Западе считали исчадием ада из-за его антисемитизма, чем о нынешнем президенте Роухани.

Несколько раз корреспонденту «Газеты.Ru» доводилось общаться с людьми, которые рассуждали о том, что иранская версия шиизма таит в себе зачатки социализма и в итоге страна станет социалистической.

При этом по иронии судьбы, когда Михаил Горбачев начал перемены в СССР, тогдашний аятолла Рухолла Мусави Хомейни предлагал ему отказаться от социализма и обратиться к исламскому опыту: «Иран как самый могущественный оплот исламского мира может с легкостью заполнить вакуум, образовавшийся в идеологической системе вашего общества», — писал советскому лидеру духовный лидер Ирана.

Поставить палатку и самовар

Выехать за рубеж для иранцев достаточно сложно. Хотя их часто можно встретить на улицах Дубая, в европейские страны, а тем более в США, приезжают единицы. Поэтому жители Ирана много путешествуют по своей стране. Много и достаточно далеко — по местным меркам. Главный сезон путешествий — двухнедельные каникулы во время Навруза.

Навруз — местный новый год, празднуется в честь наступления весны. Это действительно лучшее время для путешествия по большей части страны, где в летние месяцы наступает нестерпимая жара. Навруз как раз попадает на период короткой и умеренной по температуре зимы.

Отправляются в путешествия целыми семьями или большими компаниями друзей. На личном автотранспорте или общественном. В стране великолепные основные автомобильные дороги. Развит междугородний транспорт — комфортабельные автобусы. Самый дешевый транспорт — поезда. Они принадлежат государству. Пригородные поезда, идущие на самые дальние дистанции, порядка 100 км, стоят не более 4 тыс. туманов (менее 70 российских рублей). Самый дальний поезд – Тегеран — Бандар — Аббас, дистанция около 1500 км, обойдется менее чем в 2000 рублей. Цена на билет включает в себя стоимость еды, которой кормят пассажиров.

В каждом городе в парках оборудованы специальные площадки для установки палаток, тут же бесплатные туалеты и умывальники и даже мангалы для приготовления еды. Парки иногда охраняются, иногда нет.

Но можно совершенно спокойно, оставив вещи в своей палатке, пойти по ближайшим окрестностям и вернуться без опасения, что кто-то украл ваши вещи.

В период наврузовских каникул возле парков стояли палатки волонтеров, которые раздавали бесплатные туристические карты (правда, почти исключительно на фарси) и бесплатно разливали чай из электрических самоваров (самовар на фарси так и будет «самовар», причем иранцы прекрасно осведомлены, что сам аппарат ими заимствован у русских). В крупнейших городах, наиболее посещаемых иностранцами, вроде Йазда, Шираза или Исфахана бесплатно раздают карты на английском языке. Дорожные указатели обязательно на фарси и английском.

Учитывая дешевизну и более разнообразные природные и культурные ландшафты Ирана по сравнению с Турцией, амбиции по привлечению туристов кажутся вполне реальными. И что самое важное — Иран, несмотря на то, что большинство его границ проходит с регионами, где идут войны (Ирак, Пакистан, Афганистан, теперь и юго-восток Турции, тот же Нагорный Карабах), — сегодня гораздо безопаснее своего западного соседа, имеющего весьма развитую туристическую индустрию.

При этом, несмотря на союзнические отношения между Россией и Ираном, поток туристов в эту страну не столь велик — в прошлом году Иран посетило лишь 50 тыс. россиян.

Однако у иранских властей амбициозные планы — ежегодно привлекать от 1 млн до 2 млн туристов из России.

В преддверии Дня Победы Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова опубликован второй том книги, посвященный ветеранам старейшего военно-медицинского вуза России. Редактором издания выступил заслуженный военный врач, заместитель начальника академии по клинической работе в 1988-1995 гг. Иван Данилович Косачев.

В первом томе книги, который вышел в свет в прошлом году, на основе обобщения значительного материала, собранного в различных подразделениях академии, представлены эпизоды из жизни 143 ветеранов, рассказано об их вкладе в Победу 1945 г. и развитие отечественной военной медицины.

Во второй книге собраны биографические данные о 264 ветеранах Великой Отечественной войны, которые в различные годы трудились в Военно-медицинской академии. В издание вошли ранее опубликованные и кафедральные материалы, собственные наблюдения авторов и непосредственные беседы с некоторыми ветеранами и их родственниками, а также отдельные воспоминания.

Главное предназначение книги – сохранение памяти о военных врачах, которые в непростое для страны время смогли спасти жизни миллионов людей, повысить уровень отечественного военного и гражданского здравоохранения и передать свой уникальный опыт следующим поколениям военных медиков.

Редактор издания Иван Данилович Косачев родился 25 июля 1939 года. Полковник медицинской службы. В 1988-1995 гг. был заместителем начальника Военно-медицинской академии по клинической работе – начальником клинического отдела.

Проходил службу в войсковом звене на Дальнем Востоке, был врачом советской арктической экспедиции, хирургом 40-й армиив Афганистане, руководил медицинским отрядом академии во время ликвидации последствий землетрясения в Армении. В настоящее время трудится профессором кафедры общей хирургии.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Министерство обороны Афганистана в субботу заявило, что за сутки военным удалось ликвидировать по меньшей мере 80 боевиков в различных провинциях страны.

Как сообщается на сайте военного ведомства, операция проходила в ряде провинций на севере, востоке и юге Афганистана при участии военно-воздушных сил и артиллерии. Наибольшие потери боевики, чья принадлежность к той или иной террористической группировке не называется, понесли в провинции Гильменд на юге страны, где афганские военные ликвидировали 38 человек.

Среди 80 убитых боевиков значится и имя Рафи ад-Дина, заведовавшего финансированием и вооружением группировки "Исламское государство" (запрещена в РФ). О его смерти сообщалось ранее в субботу.

Ситуация в Афганистане в последние месяцы заметно ухудшилась. Радикальное движение "Талибан", ранее овладевшее значительной территорией в сельских районах страны, развернуло наступление на крупные города. На территории страны сильно выросло влияние "Исламского государства".

В текущем году выявлено 135 фактов вовлечения граждан Кыргызской Республики в зоны боевых конфликтов. Об этом сообщили в МВД КР в пятницу.

По информации ведомства, в текущем году выявлено 135 фактов вовлечения граждан Кыргызской Республики в зоны боевых конфликтов. По 28 фактам в данный момент возбуждены уголовные дела, по остальным проводится оперативная работа.

На сегодняшний день МВД совместно с ГКНБ КР проводится профилактическая работа по недопущению выезда кыргызстанцев в зоны локальных конфликтов – Сирию, Афганистан, Пакистан.

В настоящий момент из зон конфликтов возвращены 44 гражданина. С данной категорией лиц проводится работа соответствующими органами.

Начальник Генерального штаба Вооруженных Сил – первый заместитель Министра обороны Российской Федерации генерал армии Валерий Герасимов вручил группе преподавателей и слушателей Военной академии Генерального штаба премию имени Героя России генерала армии Виктора Дубынина.

«Научный потенциал академии Генштаба, профессионализм профессорско-преподавательского состава и развитая учебная база академии позволяют готовить слушателей — будущих руководителей стратегического и государственного уровня», — сказал начальник Генерального штаба на церемонии вручения премии.

По его словам, академия готовит тех, кому предстоит руководить строительством и подготовкой видов Вооруженных Сил в целом, работать в центральных органа управления и других структурах.

Он подчеркнул, что все лауреаты своими профессиональными знаниями и педагогическим талантом, основанным на богатом жизненном служебном опыте, вносят вклад в обеспечение обороноспособности и безопасности страны.

Генерал армии Валерий Герасимов отметил, что Дубынин — советский и российский военачальник, первый начальник Генштаба Вооруженных Сил Российской Федерации, известен, прежде всего, успешным руководством 40-й армией в Афганистане.

«Короткая, но яркая жизнь Виктора Петровича является примером высочайшей порядочности и беззаветной преданности Отечеству, он службе отдал более 30 лет», — сказал Валерий Герасимов.

В ходе церемонии начальником Генерального штаба Вооруженных Сил генералом армии Валерием Герасимовым и председателем фонда имени Дубынина Владимиром Исаковым было вручено 12 дипломов преподавателям и слушателям академии.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Министр обороны США Эштон Картер распорядился принять меры во избежание незапланированных ударов по гражданским объектам, как это случилось осенью прошлого года в афганском городе Кундуз.

"Я отдаю распоряжение предпринять ряд конкретных действий по улучшению работы наших сил и по сокращению возможности подобных инцидентов в будущем", — заявил Картер в пятницу.

Он выступил с заявлением в связи с публикацией доклада о бомбардировке американскими военными осенью прошлого года больницы международной организации "Врачи без границ" в Кундузе. Министр поддержал действия, которые после данного инцидента предприняло американское военное командование.

В распоряжении Картера, датированном 28 апреля, содержится указание в течение 120 дней "провести всестороннюю оценку соответствующих норм, директив и правил". Кроме того, речь идет о "пересмотре требований в подготовке военнослужащих перед их дислокацией". Также предлагается провести оценку по ряду других направлений.

Ранее в пятницу глава Центрального командования ВС США генерал Джозеф Вотел сообщил журналистам, что, согласно результатам расследования, американские военные разбомбили госпиталь в Кундузе по ошибке, приняв его за объект талибов, который находился в 400 метрах от него. По его словам, эти действия не могут считаться военным преступлением. Дисциплинарным взысканиям подверглись 16 военнослужащих, в том числе один генерал.

Дмитрий Злодорев.

Апрельские тезисы Карзая

Военное сотрудничество России и Афганистана имеет большое значение как в региональном, так и глобальном масштабе. Об этом заявил и.о. министра обороны Афганистана Мохаммад Масум Станекзай на встрече в Москве с главой российского военного ведомства Сергеем Шойгу. В последнее время значительно вырос уровень взаимодействия Москвы и Кабула. После долгого перерыва им удалось восстановить юридический фундамент двустороннего военно-технического сотрудничества. В прошлом 2015 году в Москве состоялось несколько встреч с руководителями органов государственной власти Афганистана. В январе 2016 года было подписано межправительственное соглашение об оказании Афганистану военно-технической помощи.

Между тем, как заявил на V Московской конференции по международной безопасности экс-президент Афганистана Хамид Карзай, "есть только единственный способ для эффективной борьбы с терроризмом и экстремизмом – честное и открытое сотрудничество между США и их союзниками и Россией, Китаем, Индией и другими заинтересованными сторонами. Необходимо правильное понимание очагов и корней терроризма и радикализма, его возникновения и разрастания. В Афганистане 15 лет продолжается эта борьба, а терроризм все растет и растет. США и союзники не достигли своей цели. В нынешних обстоятельствах необходима помощь России, Китая, Индии и Ирана. И мы бы хотели, чтобы и Пакистан открыто присоединился к этой борьбе".

Карзай уверен, что объединенные усилия принесут безопасность и Афганистане, и в Пакистане, и в других странах: " Афганистан и Россия как соседи имеют тесное историческое сотрудничество, длительные отношения. Чем сильнее будет российское государство, тем больше будет гарантий стабильности и безопасности в Афганистане. Поэтому должна появится новая система региональной безопасности, ее архитектура. Возможно, при помощи Шанхайской организации сотрудничества, или же Организации азиатских стран".

Экс-президент Афганистана убежден, что политические и экономические связи его страны с Россией могут обеспечить стабильность и безопасность и в Афганистане, и во всем регионе.

В этой связи он предложил опираться на три тезиса:

1. Мы не достигнем успеха, если не будет четкого, искреннего сотрудничества между США, Россией, Китаем и Индией. Это будет касаться и нашего региона, и всего мира. Когда США действовали лишь со своими союзниками, то они не достигли успеха, и потребовалась помощь России.

2. ШОС может играть важную роль и стать фактором стабильности и поддержки Афганистану и всему региону.

3. Россия и Афганистан должны более тесно сотрудничать в политической, экономической и стратегической областях, то есть стать партнерами для обеспечения безопасности Афганистана, и для того, чтобы экстремизм и радикализм не распространялись из Афганистана в другие страны.

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова шведской газете «Дагенс Нюхетер», Москва

Вопрос: Министр иностранных дел Швеции М.Вальстрём недавно сказала, что отношения между Россией и Швецией прохладнее, чем много лет назад. Что можно сделать для снижения напряжения в двусторонних отношениях и их улучшения?

С.В.Лавров: Думаю, нужно вернуться к своим коренным национальным интересам с обеих сторон. Мы никогда не отходили от этой позиции, всегда видели в Швеции доброго соседа, хорошего и перспективного партнера в самых разных областях – в экономике, гуманитарных делах, в Арктике, в международных процессах, где Швеция играет достаточно активную роль. Такой же настрой был на шведской стороне. Помню, с 2009 по 2011 гг. у нас был подъем контактов, сотрудничества, политического диалога, состоялся обмен визитами премьер-министров, визит Президента России Д.А.Медведева в 2009 г., которого я сопровождал. За этот период руководители парламентов и ведомств также ездили в гости друг к другу. Было подписано более 12 соглашений, многие из них межправительственные, в том числе о сотрудничестве в космосе, в рамках программы партнерства для модернизации, здравоохранения, многие другие. Все это было остановлено шведскими коллегами, мы не проявляли никакой инициативы. Со стороны Стокгольма было объявлено о заморозке контактов и присоединении, естественно, к санкциям ЕС после того, как Брюссель почему-то обиделся на нашу реакцию на государственный вооруженный переворот в Киеве, когда к власти пришли национал-радикалы, начавшие публично грозить уничтожением русских и русскоязычных на Украине, прежде всего, начиная с Крыма. Нашу реакцию Вы знаете, не буду на ней останавливаться. Почему-то Брюссель решил, что за это надо наказывать, хотя сам «приложил руку» к тому, чтобы деятели типа А.Парубия, О.Тягнибока, Д.Яроша и им подобных почувствовали безнаказанность. Тогда Стокгольм, присоединившись к санкциям, пошел еще дальше: заморозил контакты по линии парламентов, резко сократил взаимодействие между министерствами и ведомствами даже по текущим, повседневным вопросам. Как следствие, наш товарооборот упал, если не ошибаюсь, на 45%, хотя по-прежнему является достаточно внушительным. Однако ясно, что он далек от существующего между двумя странами потенциала.

Наша позиция очень проста: мы никогда не обижаемся в нашей внешнеполитической деятельности, с пониманием относимся к тем обстоятельствам, которые наши шведские коллеги сейчас приводят в качестве основания своей позиции. Если М.Вальстрём считает, что отношения самые прохладные, так надо форточку закрывать, чтобы не дуло со стороны тех центров, где генерируется русофобия.

Вопрос: В последние годы много говорят о российской активности в Балтийском регионе. Могли бы Вы прокомментировать тему о российской подводной лодке в территориальных водах Швеции?

С.В.Лавров: Не помню, чтобы в Швеции была информация о том, что подтвердилось нахождение в ваших водах нашей подлодки. Обычно там первые полосы газет занимает сенсация о том, что нашли российскую подводную лодку. Когда через несколько недель выясняется, что это совсем не российская и совсем не лодка, то об этом пишут уже не на первых страницах.

В целом, если говорить о военной деятельности в Европе, прежде всего в контексте отношений между Россией и НАТО и нейтрального статуса Швеции, то мы не заинтересованы в нагнетании какой-либо конфронтационной военной деятельности. У нас были давние договоренности с Альянсом, двусторонние военные проекты с нашими северными соседями, включая Швецию. В этой работе мы всегда исходили из важности мер доверия, транспарентности.

Принципиальное значение имеет понимание военных доктрин друг друга, диалог о которых велся в рамках Совета Россия-НАТО и был весьма полезен, поскольку было понятно кто что хочет. Мы всегда предупреждали, что проводя линию на бесконечное расширение Альянса на Восток (при том, что это право каждой страны выбирать себе форму обеспечения безопасности, будь то двусторонние или многосторонние союзы), нужно понимать, что если военная инфраструктура будет приближаться к российским границам, то мы, естественно, будем принимать необходимые военно-технические меры. Как говорится, «ничего личного – чистый бизнес». Еще О. фон Бисмарк сказал, что в военном деле намерения не играют никакой роли, главное – это потенциалы. Нам все время говорили, что никакого намерения принимать какие-то меры в ущерб безопасности России у НАТО нет. Однако, если нет намерений, а инфраструктура прямо «у нашего порога», то отталкиваться, наверное, придется не от намерений, а от того, что мы видим своими глазами.

Когда сейчас говорят, что Россия стала опасно действовать вблизи НАТО, я считаю, что это просто нечистоплотная попытка поставить все «с ног на голову». Получается, что, расширяясь все больше, Североатлантический альянс все плотнее приближается к нашим границам. Альянс уже нарушил Основополагающий акт 1997 г., где сказано, что не должно быть постоянного размещения существенных боевых сил на территории новых членов. При этом военная инфраструктура НАТО, вопреки данным обязательствам, приближается к нашим границам, а когда мы принимаем меры для того, чтобы быть уверенными в своей безопасности, нам говорят, что Россия опасно действует вблизи границ Альянса. Это границы НАТО к нам подползают. У нас есть такой афоризм: «Чтобы понять отношение к окружающим, надо сначала выяснить, зачем они тебя окружили». Сейчас мы этим и занимаемся. Последний инцидент в Балтийском море - эсминец США, оснащенный десятками крылатых ракет, подходит на расстояние нескольких десятков километров к российской военной базе в Балтийске, на российской территории.

Вопрос: Поэтому были полеты российских истребителей вблизи эсминца?

С.В.Лавров: Наши самолеты выполняли в том районе абсолютно легитимные учебные полеты в международном воздушном пространстве. Они увидели, что американский эсминец с мощным вооружением приближается к нашей военной базе и решили посмотреть, кто это. Как только они увидели, кто это, а это произошло на безопасном расстоянии, они отвернули и продолжили свой полет.

В 1972 г. у нас с США было заключено Соглашение о безопасности полетов. Впоследствии мы предложили заключить дополнительный протокол к этому соглашению, но американцы отказались. 20 апреля в Брюсселе прошло заседание Совета Россия-НАТО. Наш Постоянный представитель при Альянсе А.В.Грушко в ходе дискуссий напомнил им об этом. Американцы чувствовали себя неловко, поскольку этого даже не знали.

Речь не о том, что кто-то не хочет признавать НАТО в качестве существующей организации. Это реальность. Нам по-прежнему не нравится, как Альянс себя ведет. Мы видим, что после предпринятой попытки сохранить смысл существования НАТО в рамках операции в Афганистане, всем сейчас ясно, что эта страна стала гораздо опаснее, чем была до ввода войск Альянса. На данном этапе формируется еще одна миссия НАТО. В ходе последнего заседания Совета Россия-НАТО мы поинтересовались у коллег, что они считают важным в этой новой миссии и чего достигли в предыдущей, поскольку это слишком близко к нашим границам и непосредственно затрагивает наших соседей в Центральной Азии, наших союзников. Угрозы, которые продолжают множиться в Афганистане, включая появление там нескольких тысяч боевиков «Исламского государства», особенно на севере, напрямую проецируются на наши коренные интересы.

Еще раз подчеркну, НАТО – это реальность, мы готовы вести с Альянсом диалог. У нас была развернутая, многоплановая совместная Программа действий по многим вопросам, включая ключевую проблему современности – борьбу с терроризмом. Десятки мероприятий, совместные штабные учения «на земле», на море, в воздухе были запланированы для более эффективного совместного противодействия террористам и экстремистам. Все это закрыто исключительно по идеологическим соображениям, прекращены любые практические совместные проекты, в том числе подготовка кадров для сил безопасности Афганистана, включая оснащение афганской армии боевыми вертолетами, которые им нужны обязательно российского производства.

Говоря о том, на что мы вынуждены реагировать, приведу только два примера. Первое. В Основополагающем акте 1997 г. между Россией и Альянсом было условлено, что в Совете Россия-НАТО будет свято уважаться принцип неделимости безопасности и никто не будет укреплять свою безопасность за счет укрепления безопасности других. Иными словами, в формате Россия – НАТО было закреплено то, что уже провозглашалось на высшем уровне в ОБСЕ: должна быть равная и неделимая безопасность. И второе, я уже говорил об этом. Там было записано, что НАТО не будет размещать существенные боевые силы на постоянной основе на территории новых членов.

По первому пункту, о неделимости безопасности. Когда американцы начали разворачивать в Европе сегмент своей глобальной противоракетной обороны, мы им сказали, что это затрагивает нашу безопасность, поэтому мы хотим применить принцип, который провозглашен в Совете Россия – НАТО. Они нам ответили, что это не против нас. Мы сослались на известный афоризм о том, что в военном деле намерения не играют роли, а играют роль потенциалы, и показали на картах и фактах, как планы развертывания ПРО затронут нашу безопасность.

Потом, когда американцы настаивали на своем, мы предложили, если они считают этот политический принцип, касающийся неделимости безопасности, не вполне обязательным, разработать договор на эту тему, чтобы было понятно, какие процедуры применяются, когда кто-то считает, что его безопасность уязвлена или ущемлена. Они категорически отказались обсуждать этот договор. Знаете, что нам сказали? Они ответили, что в Совете Россия – НАТО они провозгласили политическую декларацию о том, что безопасность неделима, но юридические гарантии неделимости безопасности они дадут только тем, кто входит в Североатлантический альянс. На наш вопрос «как же так? мы в рамках ОБСЕ на всю Евроатлантику провозгласили этот принцип» никакого ответа не было.

Второе. Что касается тезиса о том, что не будут размещаться существенные боевые силы на территории новых членов на постоянной основе. Мы тоже начали привлекать внимание наших натовских коллег к тому, что они постепенно создают какие-то базы, в т.ч. базы противоракетной обороны в Польше, Чехии, затем планировалось в Румынии. Мы спросили, как это соотносится с их обязательством не размещать существенные боевые силы. Они ответили, что это не существенные силы, это непостоянно и будет ротироваться. Поскольку у нас было иное мнение, мы предложили заключить соглашение с НАТО, в котором до последних танка, артиллерийского орудия, батальона был бы расписан объем существенных боевых сил, который имеется в виду в данной договоренности. Они категорически отказались даже обсуждать этот вопрос. Что, конечно, наводит на простые и очень печальные мысли: НАТО, задолго до событий на Украине, хотело оставить себе свободными руки для того, чтобы двигаться вплотную к нашим границам. Рассчитывать на то, что мы будем этому аплодировать, думаю, не должен ни один вменяемый военный или политик. Отвечаем мы абсолютно адекватно и пропорционально. Это необходимость с точки зрения обеспечения нашей готовности к любому развитию ситуации, учитывая что сейчас русофобское меньшинство в НАТО после того, как Альянс попытался найти смысл своего существования в афганской кампании и не смог этого сделать, хочет помочь его объединить уже на сугубо антироссийской основе, представляя Россию угрозой всему и вся.

Вопрос: В этой перспективе беспокоит ли Москву благосклонное отношение Швеции к НАТО? Какова будет реакция России, и какие она предпримет ответные меры, если Швеция решит присоединиться к НАТО?

С.В.Лавров: Одно дело, когда у тебя на севере среди твоих соседей нейтральные государства, другое дело, когда они члены Североатлантического альянса, который, еще раз повторю, мы рассматриваем как реальность, но который в последний период однозначно провозглашает своей целью сдерживание России, называя ее «главной угрозой». Поэтому можно вступать в разные НАТО. Когда в прошлые годы у нас было партнерство, доверие и не было никаких попыток рассматривать друг друга как «угрозу», это одно НАТО. Очевидно, что сейчас НАТО другое, хотя у него идет, я бы сказал, такая «ломка»: они пытаются выглядеть респектабельно, но не у всех получается.

Что касается Швеции, мы подтверждаем право любого государства самостоятельно, исходя из своих национальных интересов, решать, какие формы обеспечения безопасности это государство хочет выбрать. Наверное, было бы правильно спросить у народа. В Черногории народ спрашивать не стали. Кстати, вот пример. Что Черногория может добавить безопасности НАТО? На этот вопрос ответа не существует. Многие серьезные политики прямо спрашивают, в чем такая уж острая необходимость. Ответ очень простой, хотя его стараются избегать и прикрываются какими-то общими фразами о том, что растет распространение пространства безопасности и демократии: освоить как можно больше геополитического пространства, «обложить» те страны, которые не во всем соглашаются с НАТО, такие, например, как Россия и Сербия.

Если Швеция решит вступить в НАТО, у нас не появится мыслей, что шведы решат на нас нападать. Это я могу сразу сказать. Но поскольку шведская военная инфраструктура в той ситуации будет уже подчиняться верховному главнокомандованию НАТО, то, конечно, мы на наших северных рубежах будем вынуждены принять необходимые военно-технические меры, исходя из того, что по ту сторону границы находится военно-политический блок, который считает Россию угрозой и хочет ее всячески сдерживать.

Вопрос: А какие конкретно меры?

С.В.Лавров: Это не моя работа, это работа наших военных – Министерства обороны и Генерального штаба России. Когда они видят какой-то потенциал по ту сторону наших рубежей – прямо у границы или чуть подальше от границы, то знают, что это за потенциал на самом деле, что можно от него ожидать в случае, если НАТО вдруг решит, что нас надо сдерживать «горячим» образом.

Вопрос: Раньше Москва выражала беспокойство относительно положения русского этнического меньшинства в прибалтийских странах. Насколько изменилась ситуация?

Понимает ли Россия, что страны Балтии боятся своего восточного соседа?

С.В.Лавров: Насчет того, что они «боятся своего большого соседа». Когда исчезал СССР, они провели свои референдумы и были «отпущены с миром», никто им не угрожал. Там были некоторые эксцессы, в том числе в Вильнюсе, в телецентре. До сих пор, к сожалению, людей преклонного возраста, которые ни на каких гражданских лиц не нападали, а просто защищали телецентр, выполняя приказ, таскают по литовским судам и пытаются обвинить во всех смертных грехах. Считаю, что это мелко и непорядочно. Благородно поступил Советский Союз. Никакой попытки удержать насильно Прибалтику никто не предпринимал, хотя в стране были самые разные эмоции на этот счет, я не буду их касаться. Ушли по-доброму, с сохранением контактов. Никакой благодарности за это никто не увидел и не услышал. Более того, тут же стали говорить, что СССР их «насиловал, использовал, эксплуатировал». До сих пор больные люди выставляют какие-то счета на 185 млрд.евро, не знаю за что. За то, что мы создали там промышленность, модернизировали их экономики, вкладывая в них на душу населения намного больше, нежели непосредственно в РСФСР? Считаю, что это люди с уже неисправимой психикой.

После того, как они стали свободными, как они считают, и независимыми, провозгласив все необходимые решения о своем суверенитете, подчеркну, в отсутствие какой-либо попытки со стороны Москвы затянуть их назад, тем более применив против них силу, они стали рваться в НАТО. Наши отношения с НАТО в 90-е гг. развивались достаточно конструктивно. Мы у наших натовских коллег спрашивали, зачем они хотят принимать Прибалтику. Нам отвечали, что у них (у прибалтийских стран) сохранились всякие фобии еще с советских времен и периода Первой мировой войны, когда все это начиналось. В Альянсе выражали понимание, что современная Россия для них (для прибалтийских стран) никакой угрозы не представляет, но у них, мол, психология такая: их примут в НАТО и они успокоятся, все будет мирно, конструктивно и только поможет развивать добрые отношения.

Их приняли в НАТО, но никакого успокоения не пришло, особенно к нашим литовским соседям. Более того, сейчас они являются самым агрессивным русофобским ядром, которое заставляет НАТО, используя принцип консенсуса, идти по устойчивому антироссийскому курсу. И это никак не связано с русскоязычным населением. Например, когда произошло обретение независимости этими странами, у нас были проблемы, которые мы решали исключительно дипломатическим путем, например, с Латвией и Эстонией, где огромная доля населения не получила права граждан. В Литве гражданство получили все. Поэтому к литовцам у нас вообще никаких вопросов не было. Мы планировали сотрудничать, активно прорабатывали планы, в том числе по транзиту в Калининград, по совместному освоению экономических проектов. Но Литва почему-то оказалась самой русофобской страной в Балтии. Не буду комментировать личные особенности ее руководителей.

Что касается Латвии и Эстонии, то мы действительно с самого начала требовали, чтобы русскоязычным людям дали гражданство не потому, что это была наша прихоть, а потому, что это требование международных инструментов – соответствующих конвенций, решений ООН, Совета Европы и ОБСЕ. Нам говорили, что они члены Конвенции «О защите национальных меньшинств», но беда в том, что она распространяется только на граждан, а русские в Латвии и Эстонии оказались в «изумительном» с точки зрения цинизма положении неграждан. Евросоюз терпит это безгражданство уже второе десятилетие XXI века.

Сколько процентов шведов живет в Финляндии? Около 6%? Но шведский там – государственный язык. В Эстонии неграждан также около 6% населения, а в Латвии - больше 12%. В Эстонии они имеют право голосовать на местных выборах, но, правда, их не могут избрать, на всякий случай. А в Латвии они не могут ни голосовать, ни быть избранными даже на местных выборах.

Кто-нибудь, скажем, португалец или швед приедут в Латвию или Эстонию, проживет там больше трех месяцев и сможет избирать и пользоваться этим правом, не будучи гражданином этих стран. А эти люди неграждане. Как нам говорят, их число сокращается. Есть какие-то программы натурализации. Диалог с этими соседями у нас все-таки какой- никакой идет. Они нам постоянно говорят, что у них все хорошо – число этих неграждан сокращается. Но по нашей статистике это количество сокращается за счет того, что люди умирают, кто-то из них отчаялся и попросил российское гражданство, кто-то просто уехал. Темпы предоставления гражданства очень низкие. Мы не против их пожелания, чтобы желающие получили гражданство и изучали язык соответствующего государства, но параллельно все европейские нормы требуют, чтобы язык меньшинства сохранялся в обществе, как это делают финны в отношении шведского языка. В Прибалтике закрывают русские школы, хотя на них есть огромный спрос в отдельных частях этих государств. Ссылки на то, что просто нет желающих, являются ложью. При всем при этом, что бы нам не говорили о том, что предпринимаются какие-то меры, и поэтому якобы Россия привередничает, мы требуем не каких-то надуманных вещей, а только того, что содержится в рекомендациях Совета Европы, ОБСЕ и Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации. Только этого и больше ничего.

Кстати, люди, которые не могут голосовать на выборах, исправно платят централизованные и муниципальные налоги. Более того, я скажу самую поразительную вещь. Нечистоплотное проявление подхода к этим людям заключается в следующем: когда проводились референдумы о выходе из Советского Союза, их голоса считали и их голоса были нужны. Мы знаем, что большинство из них проголосовали за выход из Советского союза, наверное, прежде всего потому, что экономически и социально это республики жили лучше многих. Когда их голоса были нужны, то их с удовольствием «прикарманили» и тут же сказали, что теперь они свою миссию выполнили и пусть мучаются в положении неграждан.

Вопрос: Канцлер Германии А.Меркель высказывала критику, связанную с российскими бомбардировками в Сирии. Это создало впечатление, что отношения между Россией и Германией ухудшились. Что требуется для их восстановления?

С.В.Лавров: Я что-то не припомню, чтобы Канцлер Германии А.Меркель специально касалась темы участия ВКС России в борьбе с терроризмом в Сирии по просьбе законного Правительства. Мы, кстати, единственное государство, которое занимается антитеррористической борьбой в Сирии на законных основаниях. Американская коалиция работает там нелегитимно. Хотя я многократно говорил нашим американским партнерам, что это большая ошибка. Также, как они получили согласие у Правительства Ирака, они должны были получить согласие в Дамаске или придти в СБ ООН. Если бы это произошло, у меня нет никаких сомнений, что мы выработали бы резолюцию СБ ООН, которая устраивала бы американскую коалицию и сирийское Правительство, потому что это наша общая беда. То, что они туда пошли нелегитимно, отражает, во-первых, высокомерное проявление позиции о том, что Президент САР Б.Асад возглавляет нелегитимный режим, а, во-вторых, по-моему, желание оставить себе руки развязанными и, стало быть, иметь возможность использовать эту коалицию не только для атаки на террористические позиции, но, возможно, для последующего нападения на силы режима с целью его смены, как это произошло в Ливии. Таких планов официально мы нигде не видели, но периодически они проскальзывают, и уже выдается желаемое за действительное. Надо быть настороже.

Наша позиция в отношении Сирии предельно ясна. Мы ценим, что удалось договориться создать Международную группу поддержки Сирии (МГПС), которая уникальна тем, что включает в себя всех основных внешних «игроков», в том числе за одним столом сидят Саудовская Аравия и Иран. Это уже о чем-то говорит, потому что два этих протагониста воспринимаются как образы противостояния внутри ислама – сунниты против шиитов. Углублять этот раскол – очень опасный путь.

В работе с нашими партнерами в Саудовской Аравии, Иране и в других странах региона мы постоянно продвигаем необходимость наладить какой-то диалог, скажем, в районе Персидского залива, чтобы арабские страны и Иран создали какой-то механизм укрепления доверия, шаг за шагом вырабатывали бы соответствующие меры. Пока это дается очень трудно. Но мы убеждены в необходимости решать не только конкретные проблемы, связанные с тем или иным кризисом и конфликтом, а иметь в виду необходимость в принципиальном и системном планах помогать арабским и другим исламским странам находить компромиссы, а не проповедовать священную войну одной части мусульман против другой.

Что касается наших отношений с Германией (как я понял, Вас именно они интересовали), то у нас прагматичные отношения, которые опираются на очень прочную несмотря ни на что экономическую базу, прежде всего потому, что сотни германских компаний работают со своими партнерами в России. Много российских компаний инвестировали в Германию. Бизнес совершенно не хочет, чтобы политика определяла пути дальнейшего развития российско-германских отношений в ущерб интересам экономики и бизнеса. Когда несколько лет назад началась истерика по поводу того, как Россия отреагировала на вооруженный антиконституционный переворот и захват в Киеве власти национал демократами, и когда впервые Канцлер Германии А.Меркель заявила, что по отношению к России в данной ситуации политика должна доминировать над экономикой, честно говоря, это было не по-немецки. Немцы обычно прагматичные люди, любят, чтобы все было понятно и логично. Повторю, произошло то, что произошло. Решать нашим европейским партнерам. Евросоюз, конечно, будет двигаться в том направлении, в котором захочет идти Германия.

Мы знаем, что далеко не все в восторге от того эффекта, который произвел введение санкций на наши отношения. Решать Евросоюзу, они сделали этот шаг, мы были вынуждены только ответить. Я знаю, что у них в Брюсселе предстоят какие-то дискуссии. Надеюсь, что здравый смысл возобладает. Если нет, то мы уже не будем просто полагаться на волю судьбы или на доброе к нам отношение, которое когда-то появится. Мы будем полагаться только на собственные силы. Если они уйдут от введенных нелегитимных ограничений, это будут дополнительные возможности для сотрудничества. Мы будем исходить из того, что сейчас в долгосрочном плане нашим партнерам, наверное, трудно верить, потому что их продекларированная публично готовность ставить экономику в зависимость от политизированных вкусовых решений, это, конечно, нечто, что необходимо учитывать в полной мере.

Вопрос: Пока нет надежды, что санкции будут отменены?

С.В.Лавров: Я как раз Вам хотел сказать, что мы надеемся теперь только на себя, у нас для этого все есть. Слава Богу, Господь и наши предки оставили страну, которая самодостаточна. Теперь будем работать так, чтобы при всех обстоятельствах не испытывать никакой потребности в том, что до недавнего времени мы закупали только за границей. Повторю, это наш стратегический курс. Это отнюдь не изоляция и не автаркия. Если и когда наши западные партнеры решат вернуться к нормальному поведению, то это будут дополнительные возможности для роста и развития сотрудничества. Но во всех базовых вещах теперь мы будем полагаться только на себя.

Вопрос: Как можно охарактеризовать принципиальные изменения в российской внешней политике за последние годы, например, после избрания В.В.Путина на очередной президентский срок?

С.В.Лавров: Вы знаете, я же сказал сейчас про то, что мы хотим быть самодостаточными в экономике. Это отнюдь не означает, что мы будем выгонять иностранные компании. Скажем, мебель, которую продает «ИКЕА», очень популярна в России. «ИКЕА» производит ее в России, на российских заводах, на российском сырье, создавая рабочие места для российских граждан. Мы считаем это неотъемлемой частью нашей собственной экономики, как и западные инвесторы, которые налаживают свое производство в Российской Федерации. Со шведами у нас развивается фармацевтика и многое другое.

Насчет того, что наша внешняя политика теперь будет другой, то она, конечно, будет другой, поскольку бизнес as usual абсолютно невозможен. Невозможен он потому, что этот бизнес «как обычно», как его понимали на Западе, в Евросоюзе и НАТО, означал только одно: что мы всем должны и должны, прежде всего, стать такими же, как они. Если на Западе отношение, например, к правам человека эволюционирует в сторону вселенского попустительства и вседозволенности, то их не интересует, что это противоречит фундаментальным основам нашей культуры, которая базируется на православной религии – на христианстве. Это только один пример и таких примеров много.

Поскольку так решено и мы так действуем, то любые отклонения России в сторону рассматривались как плохое поведение. Нас постоянно учили в Совете Россия-НАТО, в отношениях с Евросоюзом, что необходимо действовать так-то и так-то. Хотя, повторю, было очень много полезного и мы не хотим это терять. Мы больше не допустим такого способа ведения дел, когда те же экономические отношения становились жертвами идеологии, геополитических расчетов и планов. Я имею в виду хотя бы генезис украинского кризиса. Когда начали вести переговоры о соглашении об Ассоциации с Украиной, то мы в какой-то период сказали украинцам и Евросоюзу, что у Украины уже есть зона свободной торговли в рамках СНГ, большинство товарных позиций в рамках этой зоны свободной торговли перемещается при нулевом тарифе. Поэтому если Украина будет что-то похожее делать с Евросоюзом, то нужно учитывать, что у нас-то с Евросоюзом нет нулевого тарифа. Мы провели 18 лет в переговорах по вступлению в ВТО, в том числе для того, чтобы в контактах с Евросоюзом обеспечить защиту многих отраслей своей промышленности на определенные периоды, потому что мы были в тот момент неконкурентоспособными. Мы хотели выторговать и выторговали себе какие-то льготные годы для защиты банковской системы, сельского хозяйства, системы страхования, отдельных отраслей промышленности. У нас это взаимное обязательство с Европейским Союзом. Мы с Украиной имеем зону свободной торговли. Украина тоже была защищена своим соглашением, по которому она вступила в ВТО. Если вдруг она снимает все тарифы в отношениях с Евросоюзом, а у нас тоже нет тарифов в отношениях с Украиной, то через Украину к нам хлынет поток тех самых товаров из Европы, который мы хотели задержать до тех пор, пока не станем конкурентными. Все это было абсолютно законно и по обоюдному согласию записано при нашем вступлении в ВТО. Нас не захотели слушать. В.Ф.Янукович еще летом 2013 г. выразил свои сомнения Евросоюзу: он посмотрел на последствия для торговли Украины с Россией и предложил подождать. Знаете, что ему сказали? Это не публиковалось, но это факт. Ему сказали, что если он не подпишет, то подпишет уже другой президент. Собственно говоря, это было причиной, предлогом, которые были использованы для государственного переворота. Это такое экономическое высокомерие – как мы скажем, так и будет.

То же самое касается Восточного партнерства. Это, кстати, придумала Швеция вместе с Польшей. Вроде бы это правильная программа, которая нацелена на то, чтобы продвигать экономическое сотрудничество, выравнивать условия ведения бизнеса, гуманитарные связи. Нас приглашали, но мы спросили, на каких условиях. Ответ, конечно, был вежливый, но смысл его сводился к тому, что условия определяет Брюссель, а фокусные страны, если Россия хочет присоединиться, должны эти условия принять и ими руководствоваться. Мы предложили попробовать как-то по-другому. Может быть, взять не всю программу в целом, а отдельные проекты в отдельных странах и посмотреть, сможем ли мы там втроем работать – Евросоюз, Россия и страна-хозяйка. Нам пообещали предложить соответствующие проекты и ничего не предложили. Сейчас нас уверяют, что Восточное партнерство по-прежнему не будет использоваться как геополитический проект захвата территории и сокращения на этих территориях влияния России. На самом деле ничего не изменилось.

Мы, конечно, не будем сотрудничать в таком контексте и не будем сидеть «сложа руки». Я вам могу это сказать. В этом смысле бизнеса «как обычно» уже не будет. Мы будем разговаривать только как равные партнеры и не будем откликаться на предложение взять за данность любые идеи Евросоюза. Когда Евросоюз созреет к равноправному уважительному диалогу без ультиматумов, без каких-то мер принуждения, то мы будем только рады потому, что, я уверен, этот нынешний исторический период будет не очень продолжительным, так как мы обречены жить вместе. Если в Европе еще сохранились дальновидные политики, то они должны прекрасно понимать, что в нынешнем мире Евросоюз и Россия отдельно не могут быть полностью конкурентоспособными.

Сейчас Евросоюз бьется за свои интересы в рамках переговоров с США о Трансатлантическом партнерстве. Желаем вам успехов в Евросоюзе, потому что идут очень жестокие переговоры, и мы знаем, как расцениваются некоторые из разделов этого соглашения во многих странах – как, в общем-то, подрывающие целый ряд отраслей в Европе. Но это отдельная тема.

Мы все предпочли бы, чтобы у нас было глобальное торговое инвестиционное пространство в рамках ВТО и предпочли бы не видеть такие тенденции, какие мы сейчас наблюдаем в отношении Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств, когда формируются закрытые блоки. Сначала в них вырабатываются правила, которые устраивают эту группу стран, а уже потом остальным говорят, что есть критерии, на основе которых они могут присоединиться. Но это уже будет, естественно, не так равноправно.

Один аспект: вы как Европа конкурируете, в том числе со своим ближайшим союзником – США. В экономике и торговле есть очень сильная конкуренция. Другой аспект – это положение христианской цивилизации, которая родилась в Сирии, на Ближнем Востоке, которая дала свои мощные корни в Европе, а потом мощные побеги на Восток вплоть до Тихого океана и на Запад вплоть тоже до Тихого океана только уже через американский континент. Я не сомневаюсь, что в современном мире эта цивилизация будет подвергаться дополнительным испытаниям. Мы уже видим, как относится к христианам та сила, которая поднялась на Ближнем Востоке из-за безрассудного вмешательства в дела региона. ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра» и прочие террористические группировки проводят этнические чистки в отношении христиан. С этой точки зрения нам также было бы важно всем подумать над тем, что будет дальше, равно как и с точки зрения того, каковы тенденции в мировой экономике. Азиатско-тихоокеанский регион становится «локомотивом» и это надолго. Мощно действует Китай, мощно подступает Индия. Если мы будем так «разбазаривать» сравнительные преимущества, которые появляются в случае объединения усилий России и Европы, то ни Россия, ни Европа не добьется хороших позиций в новой глобальной экономической системе.

Вопрос: Что в следующие годы будут делать США?

С.В.Лавров: Это важно, что будут делать США.

Вопрос: На Ваш взгляд, какой из президентов будет лучше?

С.В.Лавров: Этого я не знаю. Важно, конечно, смотреть, что будет делать Америка, потому что по-прежнему США – это мощнейшая держава. Но можно просто смотреть и ждать, когда станет понятно, что США будут делать, а можно все-таки укреплять свои собственные позиции не против США, а ради самого себя. Ради самих себя Европе и России необходимо быть вместе. Это важно с той точки зрения, что сейчас очень перспективные процессы развиваются на евразийском континенте. Наш Евразийский союз небольшой, но уже есть планы развивать его в контексте торгово-экономического взаимодействия с ШОС – а это уже Китай, скоро там будут Индия, Пакистан, Иран. Это уже совсем другие рынки. У нас есть планы продвижения этих интеграционных процессов в ЕАЭС и ШОС в сотрудничество, во взаимодействие с АСЕАН. Это уже такая тенденция, которую очень трудно игнорировать, если ты хочешь думать о своих национальных интересах. Самое главное, в отличие от некоторых других региональных интеграционных проектов, этот проект отрытый. Он открыт для присоединения всех стран, которые разделяют принципы равноправия, взаимоуважения и учета интересов друг друга, чтобы действовать не подыгрывая кому-то одному, а на основе настоящего баланса интересов. В этом балансе у более сильных будут более продвинутые интересы, но интересы маленьких «игроков» тоже будут учтены.

Насчет того, кто будет президентом США, то это решать американскому народу. Мы знаем, что у них очень сложная система выборов: двуступенчатая, находящаяся в огромной зависимости от финансового капитала, с различными ухищрениями, которые позволяют в отдельных штатах голоса не делить, а забирать по принципу «победитель получает все». И, конечно, коллегия выборщиков, которая может проголосовать так, что президентом станет не тот, кто получил абсолютное большинство голосов населения, а другой человек. Но мы лишь исходим из того, что американский народ будет сам решать, кто будет американским президентом, насколько их устраивает и насколько демократична эта избирательная система.

Россия. Швеция > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > mid.ru, 28 апреля 2016 > № 1776266 Сергей Лавров

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на встрече министров иностранных дел стран-участниц Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии, Пекин

Благодарю Вас, господин председатель,

Прежде всего хотел бы поблагодарить китайское руководство и Вас лично за гостеприимство и прекрасную организацию сегодняшней встречи.

Обстановка в мире становится все более сложной, вызовы безопасности и стабильности – все более драматичными и многомерными. В межгосударственных отношениях накопилось множество противоречий. Эпоха однополярности, как и мечты о ней, неотвратимо уходят в прошлое. Выстраивание нового баланса сил происходит в условиях усиления конкуренции, к сожалению, зачастую недобросовестной и агрессивной, в условиях соперничества ценностных ориентиров, возникновения новых очагов противостояния, углубления разделительных линий. Все это ведет к неустойчивости глобальных процессов на всех уровнях.

Стремление отдельных государств «застолбить» за собой «право на исключительность» в мировых делах, в том числе путем вмешательства во внутреннюю жизнь других стран в нарушение норм международного права, навязывания другим народам собственных рецептов внутригосударственных преобразований без учета их традиций и национальных особенностей, способствует деградации международной обстановки и нарастанию напряженности.

Трагический пример близорукой и крайне опасной политики сторонников «геополитической инженерии» – украинский кризис. Путь к политическому урегулированию в этой стране лежит только через неукоснительное выполнение Комплекса мер по выполнению Минских договоренностей через прямой диалог Киева с регионами.

Безусловно, и в зоне приложения усилий Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии немало своих проблем. На Ближнем Востоке ситуация вплотную подошла к черте, за которой начинается разрушение политической карты региона. Это еще одно красноречивое свидетельство пагубности линии на «экспорт демократии» и спровоцированную извне смену неугодных режимов насильственным путем, в том числе, спекулируя на конфессиональном факторе и провоцируя раскол внутри мусульманского мира. Расширяющееся пространство хаоса, охватившее уже Ирак, Ливию, Сирию, Йемен, породило беспрецедентную по масштабам террористическую угрозу, воплощением которой является так называемое «Исламское государство». Экспансия ИГИЛ – ключевой вызов международной стабильности. Пока он не нейтрализован, никто в мире не будет чувствовать себя в безопасности.

Россия твердо привержена борьбе с терроризмом во всех его формах. Убеждены, что победить это зло в одиночку невозможно. Президент В.В.Путин выдвинул инициативу формирования широкой международной коалиции, которая включала бы в себя все стороны, заинтересованные в подавлении экстремистов. При том понимании, что такие консолидированные усилия должны носить комплексный многоплановый характер, быть обоснованными с правовой точки зрения, предприниматься при координирующей роли СБ ООН. При этом не удастся эффективно противостоять террористам, если разделять их на «умеренных» и «радикальных», «своих» и «чужих», «плохих» и «хороших», а тем более, если пытаться манипулировать экстремистскими группировками для достижения собственных политических целей.

Особого внимания требуют также усилия по нейтрализации иностранных террористов-боевиков, противодействию подпитке терроризма за счет нелегальной торговли наркотиками, природными ресурсами и объектами культурного наследия. Выступаем за то, чтобы максимально задействовать имеющиеся многосторонние механизмы для оказания давления на государства, не выполняющие юридически обязывающие решения СБ ООН по перекрытию каналов финансовой подпитки ИГИЛ.

Россия активно содействует странам Ближнего Востока в борьбе с террористической угрозой и в деле восстановления стабильности. По просьбе законных властей Сирии мы направили в сентябре 2015 г. в эту страну подразделения Воздушно-космических сил для оказания помощи в очищении ее территории от террористической оккупации. Поставленные задачи в основном выполняются: сирийская государственность, которую многие хотели разрушить, сохранена, экстремистам нанесен сокрушительный удар, созданы условия для запуска процесса национального примирения, в ходе которого выявилось, кто действительно выступает за то, чтобы сами сирийцы решали свою судьбу, а кто хочет делать это за них и руководствоваться не интересами сирийского народа, а своими собственными корыстными неоимперскими устремлениями. Теперь необходимо обеспечить устойчивый и прямой характер межсирийского диалога, придание ему подлинно репрезентативного характера. Считаем абсолютно необходимым пригласить, как это и предусмотрено резолюцией СБ ООН, руководство курдской Партии демократического союза к участию в переговорах в Женеве. Попытки отдельных оппозиционеров и их внешних покровителей выдвигать ультиматумы неприемлемы и должны немедленно пресекаться, как противоречащие резолюциям Совета Безопасности.

Особую тревогу вызывает рост влияния и численности «Исламского государства» в Афганистане, усугубляющий и без того непростую обстановку сфере безопасности. Готовы продолжать конструктивное сотрудничество с Кабулом в интересах обеспечения стабильности в Афганистане, освобождения этой страны от терроризма и наркоугрозы. Конструктивную роль в афганском урегулировании призвана сыграть ШОС. Это уникальный формат, в котором в качестве членов или наблюдателей присутствуют и сам Афганистан, и все его соседи.

Серьезно беспокоит ситуация в ближневосточном урегулировании. Только реанимирование переговорного процесса между палестинцами и Израилем на основе имеющихся решений ООН с перспективой выхода на взаимоприемлемые договоренности по всем ключевым вопросам даст возможность наметить политическую перспективу решения застарелой проблемы. Энергично задействуем для этого потенциал ближневосточного «квартета», выступаем за тесную координацию с ЛАГ, в том числе в интересах восстановления палестинского единства. В этом вопросе свою роль могла бы сыграть ОИС.

Хорошим примером безальтернативности политико-дипломатического решения самых сложных проблем через коллективные усилия, с опорой на прагматизм и уважение интересов друг друга является достижение договоренности по иранской ядерной программе. Это реальная возможность укрепить режим ядерного нераспространения и конструктивно заняться оздоровлением общей ситуации в сфере безопасности и стабильности на Ближнем Востоке и в мире в целом.

Накопленный опыт должен позволить остановить опасное развитие ситуации на Корейском полуострове, вернуться к шестисторонним переговорам, найти такие решения, которые гарантировали бы его полную денуклеаризацию и надежную безопасность всех стран Северо-Восточной Азии.

Эффективный ответ на существующие в регионе вызовы необходимо искать в русле формирования открытых инклюзивных многосторонних механизмов безопасности, выработки единых для всех «правил игры», на основе принципов равенства и неделимости безопасности, уважения международного права, мирного урегулирования споров, неприменения силы или угрозы силой, отказа от осуществления или поддержки любых действий, направленных на свержение законных правительств.

Российские подходы разделяет большинство ответственных участников международного общения. Схожие идеи продвигают Китай, Индия, Индонезия, Казахстан. Есть свои наработки и у других стран. Необходимо обеспечить их синергию, чтобы региональная архитектура безопасности действительно учитывала интересы всех государств и была адекватной современным реалиям. В рамках Восточноазиатских саммитов уже состоялось четыре раунда переговоров по выработке такой архитектуры в регионе. Очередной, пятый, раунд состоится в июне в г. Пекине. Мы убеждены, что эта работа должна вовлекать и другие страны, которые не участвуют в ВАС.

Логика «неделимости» применима не только к сфере безопасности, но и к экономическому пространству мира. Именно такой философией, в отличие от сторонников «закрытых» интеграционных альянсов, руководствуются участники евразийского проекта. Мы не противопоставляем Евразийский экономический союз другим интеграционным форматам. Готовы работать над их гармонизацией. Совместное движение в сторону «интеграции интеграций», сопряжение крупных национальных и трансграничных проектов откроет широкие взаимовыгодные перспективы. В этом контексте отмечу российско-китайские договоренности о сопряжении евразийской интеграции и концепции «Экономический пояс Шелкового пути», которые были одобрены в ЕАЭС, а также инициатива Президента В.В.Путина о формировании широкого экономического партнерства по линии ЕАЭС-ШОС-АСЕАН. Меньше чем через месяц предстоит саммит Россия-АСЕАН в Сочи, где эта тема будет одной из центральных.

Уважаемые коллеги!

Созданное по предложению Президента Казахстана Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии доказало свою полезность в качестве площадки обсуждения коллективных подходов к решению различных международных проблем. Считаем важным укреплять и наращивать практическую составляющую деятельности СВМДА в целях эффективной реализации мер доверия по всем направлениям сотрудничества. Принятые недавно Планы действий в военно-политическом и экономическом измерениях, а также в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков формируют добротную основу для укрепления совместной работы.

Россия как координатор взаимодействия в области малого и среднего предпринимательства придает особое значение обеспечению прямых контактов между деловыми кругами. Убеждены, что здесь ключевую роль будет играть созданный в конце прошлого года Деловой совет СВМДА.

Несмотря на многообразие цивилизационных укладов и форм общественно-политического устройства государств-участников Совещания, нам удаётся находить общий язык, развивать конструктивное взаимодействие. Во многом этому способствует неформальный, диалоговый статус нашего объединения. Именно такой формат общения надо сохранить и впредь.

В заключение подчеркну – Россия готова и далее активно участвовать в процессах, направленных на обеспечение безопасности и устойчивого развития азиатского региона. Общими усилиями мы можем многого добиться. Ключ к успеху в том, чтобы строить наши отношения на основе равноправного и взаимовыгодного сотрудничества, учета и уважения интересов друг друга.

Россия. Китай. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 апреля 2016 > № 1776146 Сергей Лавров

Женская школа программирования “Code to Inspire” (CTI), расположенная в провинции Герат, выиграла грант RISE от корпорации Google.

Ежегодный грант присуждается лучшим организациям, предоставляющим доуниверситетское образование в сфере программирования и компьютерных технологий. Школа, основанная в прошлом году афганской предпринимательницей Ферештех Форух, бесплатно обучает девочек программированию, чтобы в будущем они могли найти высокооплачиваемую работу или подработку, отмечают афганские СМИ.

Ферештех Форух обучалась программированию в университете провинции Герат, после чего получила степень магистра в Техническом университете Берлина. В течение трёх лет она преподавала на факультете информатики в Гератском университете.

Предпринимательница уверена, что её начинание поможет афганским женщинам стать сильнее и поспособствует миру и процветанию Афганистана. Она также является одной из первых в ИРА ярых сторонниц электронной валюты Bitcoin.

Центробанк Афганистана и компания «Платёжные системы Афганистана» (APS) запускают глобальный проект национальной платёжной системы для банковских карт и мобильных телефонов, что облегчит интеграцию Афганистана в международную экономику.

Система будет предоставлять всем жителям страны безопасный и доступный электронно-финансовый сервис. Переход на безналичный расчёт в ряде областей существенно увеличит прозрачность в финансовом секторе, снизит коррупцию и ускорит интеграцию финансовой системы Афганистана в глобальную финансовую сеть, цитируют афганские СМИ пресс-релиз APS.

В течение последних пяти лет компания APS готовила инфраструктуру для перехода на электронные платежи. Данный проект позволит не только ускорить, но и существенно удешевить многие транзакции для клиентов.

Продажа угля из месторождения Шабашак в провинции Саманган была прекращена после того, как руководителям шахты начали угрожать представители местной мафии.

По словам инженера Дад Мохаммада Зазая, возглавляющего угольную отрасль на севере страны, ущерб правительству исчисляется 3 млн. афгани (50 тыс. долларов) в сутки, причём проблема не ограничивается месторождением Шабашак. Работы не планируется возобновлять до тех пор, пока правительство не арестует и не накажет людей, угрожающих руководству и рабочим, цитирует его слова информационное агентство «Пажвок».

Отметим, что также убытки терпят семьи сотен шахтёров, добывающих уголь в уезде Дарай-Сауф Бала. Как уже неоднократно упоминалось в афганской прессе, многие афганские месторождения разрабатываются нелегально, причём доходы от контрабанды идут в том числе на поддержку боевиков.

Круз разбавляет Фиориной

Соперник Трампа привлек в помощь бизнесвумен

Александр Братерский

Республиканец Тед Круз первым из лидеров предвыборной гонки определился со своим вице-президентом. Сенатор заявил, что его кандидатом на эту должность станет экс-глава Hewlett-Packard Карли Фиорина. Свое заявление он сделал незадолго до нового этапа праймериз в штате Иллинойс. Как полагают эксперты, Фиорина нужна Крузу, чтобы «разбавить консервативный электорат», а также привлечь голоса женщин, электорат Клинтон.

Выступая с заявлением о вице-президенте, Круз назвал Фиорину «взвешенной и осторожной», отметив, что она «никогда не теряет равновесия». Фиорина сама участвовала в предвыборной гонке, однако в феврале этого года сняла свою кандидатуру.

На телевизионных дебатах она обрушилась с резкой критикой на Москву, заявив, что для предотвращения агрессии со стороны России она поддерживает размещение систем ПРО в Восточной Европе и увеличение интенсивности учений США и стран НАТО в странах Балтии.

Фиорина сказала, что готова к борьбе: «У меня в жизни были трудные сражения, и тяжелые битвы меня не беспокоят». До своего выдвижения в президенты она не занимала должностей в исполнительной или законодательной власти, однако небольшой политический опыт у нее есть: во время президентской кампании 2008 года она помогала сенатору-республиканцу Джону Маккейну.

Фиорина — не первая представительница прекрасного пола, которую выдвигают в вице-президенты. В 2008 году соперник будущего президента США Барака Обамы сенатор-республиканец Джон Маккейн пригласил в качестве кандидата в вице-президенты губернатора штата Аляска Сару Пэйлин. Женщина в США ни разу не была вице-президентом.

Как предполагают эксперты, Круз предложил Фиорине стать его вице-президентом по нескольким причинам. Избираясь в связке с ним, она будет рассматриваться как альтернатива Хиллари Клинтон в борьбе за голоса женщин. «Тот факт, что она женщина, поможет в дальнейшей борьбе против Клинтон, — говорит старший научный сотрудник ИМЭМО Виктория Журавлева. — Фиорина с ее связями в бизнес-кругах поможет Крузу разбавить электорат, который слишком ориентирован на правых консерваторов».

Круз, полагают обозреватели, также хочет сделать сильный ход перед праймериз в штате Индиана, которые состоятся в начале мая. Политик, известный своими ультраконсервативными взглядами, рассматривается как наиболее реальная альтернатива Дональду Трампу, лидеру предвыборной гонки. Однако шансы на номинацию падают — пока у него 562 делегата, в то время как у Трампа — 987. У губернатора штата Огайо, третьего участника президентской гонки, Джона Кейсика 153 делегата.

По мнению директора Фонда имени Рузвельта при МГУ Юрия Рогулева, выбор Фиорины в качестве вице президента — это «стремление привлечь к себе внимание, которое тает на глазах». К тому же, отмечает Рогулев, Фиорина подходит Крузу как «сторонний кандидат из мира бизнеса».

Главный соперник Круза Трамп, который во вторник успешно выиграл праймериз у республиканцев сразу в пяти штатах, отреагировал на кандидатуру Фиорины саркастически. Политик опубликовал в своем твиттере высказывания Фиорины о Крузе, сделанные ею в период кампании: «Круз ничем не отличается от других политиков — будет говорить все, что нужно, чтобы его выбрали». И сделал пометку: «Согласен».

Сам Трамп пока еще не определился со своим кандидатом в вице-президенты. По иронии судьбы на эту роль прочили Теда Круза, а сегодня одним из потенциальных кандидатов на эту роль стал губернатор Нью-Джерси Крис Кристи, в недавнем прошлом участник президентской гонки. По мнению Рогулева, в любом случае кандидат в вице-президенты Трампа будет «опытным представителем истеблишмента».

Найти «активного» вице-президента

В американской политической системе вице-президент исполняет двойную роль — вместе с президентом он является частью исполнительной власти, однако также имеет определенные полномочия и в законодательной власти как президент сената США. В этой роли он имеет решающий голос при голосовании, если сенат при решающем голосовании разделился ровно пополам.

Вице-президент исполняет различные церемониальные роли, однако в случае гибели или недееспособности президента становится исполняющим обязанности президента до новых выборов. После смерти президента Джона Кеннеди в результате покушения в 1963 году президентом США стал вице-президент США Линдон Джонсон. Бывали случаи, когда нахождение на посту вице-президента помогало избранию на президентский пост. Так, в 1989 году президентом США стал Джордж Буш-старший, вице-президент во времена Рональда Рейгана. В то же время, считают эксперты, влияние и сила вице-президента зависят прежде всего от его личности и харизмы.

Одним из примеров активного «вице-президентства» является деятельность на этом посту Ричарда Чейни при президенте Буше. Критиками его роль оценивается достаточно негативно в связи с тем, что Чейни использовал свой пост для того, чтобы активно воздействовать на президента США Джорджа Буша по Ираку и Афганистану.

Противники Чейни считают, что именно благодаря его усилиям было дано добро на применение пыток к военнопленным. К «активным» вице-президентам можно отнести и вице-президента Барака Обамы Джо Байдена, который является главным куратором украинской политики в Вашингтоне.

В период первого срока правления президента Бориса Ельцина институт вице-президентства существовал и в России. Этот пост занимал генерал в отставке Александр Руцкой, который впоследствии перешел на сторону противников президента после парламентского кризиса в октябре 1993 года. Учитывая это обстоятельство, один из бывших высокопоставленных руководителей страны сказал, что отрицательно относится к восстановлению этого поста. Он заявил, что «никакого вице-президента нам не требуется».

Заместитель Министра обороны Анатолий Антонов подвел предварительные итоги работы V Московской конференции по международной безопасности

«Анализируя итоги состоявшихся обсуждений, хотел бы подчеркнуть, что с точки зрения военных представителей есть общее понимание того, что терроризм нельзя победить в одиночку. Необходимо объединение усилий всех государств в борьбе с этой угрозой», — заявил заместитель Министра обороны России Анатолий Антонов, подводя предварительные итоги работы V Московской конференции по международной безопасности.

Замглавы военного ведомства отметил, что главная тема конференции — международный терроризм — никого не оставила равнодушным.

«Звучали озабоченности усилением «экспорта» терроризма из зоны конфликта на Ближнем Востоке и из Афганистана. Сегодня эта угроза приобретает особое значение не только для Европы и Центральной Азии, но и для Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) и Латинской Америки», — рассказал замминистра.

«Попытки некоторых государств создать так называемые «островки благополучия» не имеют перспективы на успех. Нельзя спрятаться за спину соседа и ничего не делать. В этом случае беда может прийти и в ваш дом», — продолжил Анатолий Антонов.

Особое внимание было уделено тому, что использовать террористов для решения каких-либо политических задач опасно, и «хороших» террористов не бывает.

Анатолий Антонов напомнил, что в работе конференции участвовало около 700 представителей более чем из 80 стран. В Москву прибыли 52 официальные военные делегации от оборонных ведомств разных государств, 19 делегаций возглавили лично руководители оборонных ведомств. Также на форуме работало более 200 иностранных и российских представителей экспертного сообщества и неправительственных организаций, 7 международных организаций.

На конференции было аккредитовано около 500 журналистов, представлявших более 90 средств массовой информации со всего мира.

Анатолий Антонов сообщил, что Минобороны обобщит идеи, высказанные на V Московской конференции по международной безопасности в итоговом сборнике.

«Его мы обязательно направим всем участникам форума, а также в ведущие средства массовой информации», — пообещал замминистра.

По его мнению, во время работы конференции прозвучало много интересных идей относительно возможной активизации международного сотрудничества военных ведомств — от обмена информацией и различных контактов на уровне экспертов до проведения международных антитеррористических учений.

«Обстоятельные дискуссии состоялись и по другим вопросам повестки дня конференции. Это и региональная безопасность в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и Европе, а также вопросы международного военного сотрудничества. Большой интерес вызвала тема «цветных» революций», — отметил Анатолий Антонов.

Он напомнил, что «на полях» конференции традиционно состоялись двусторонние встречи Министра обороны России Сергея Шойгу с зарубежными коллегами, а также «интенсивные делегационные контакты».

«В ключевом выступлении главы военного ведомства Сергея Шойгу подробно рассказано о конкретных результатах борьбы Вооруженных Сил РФ против международного терроризма с акцентом на российские действия в Сирии. Министр также раскрыл основные направления сотрудничества оборонного ведомства России со странами АТР, Европы, Центральной Азии», — заключил Анатолий Антонов.

Швеция не подавала заявку на членство в НАТО, решение о вступлении должно быть суверенным и свободным, заявил РИА Новости представитель альянса, комментируя заявление главы МИД России Сергея Лаврова о том, что Россия ответит военно-техническими мерами на своих северных рубежах, если Стокгольм решит присоединиться к НАТО.

"Швеция не подавала заявку на членство в НАТО, но это один из наиболее активных, вовлеченных и эффективных партнеров. Мы разделяем одни и те же ценности и вызовы. Мы работали бок о бок в операциях под командованием НАТО при мандате ООН, включая Косово и Афганистан. Мы ценим наше партнерство, которое делает НАТО и Швецию безопаснее", — сказал представитель НАТО.

Он отметил, что "любая суверенная страна имеет право выбирать свои договоренности и союзы".

"Условия членства в НАТО прописаны в Вашингтонском договоре: любая европейская страна, которая может способствовать принципам альянса, может быть приглашена ко вступлению. В случае Швеции это бы означало проявление политических и военных возможностей внести вклад в достижение целей НАТО", — добавил представитель альянса.

При этом он заявил, что "членство является национальным решением и свободным выборов суверенных стран". "Страны-кандидаты должны подать заявку и, как обычно, страны-члены НАТО должны на это согласиться", — отметил собеседник агентства.

Владимир Добровольский.

Афганистан стал гораздо опаснее, чем был до ввода войск НАТО в эту страну, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров в интервью шведской газете "Дагенс Нюхетер".

"Мы видим, что после предпринятой попытки сохранить смысл существования НАТО в рамках операции в Афганистане всем сейчас ясно, что эта страна стала гораздо опаснее, чем была до ввода войск Альянса. На данном этапе формируется еще одна миссия НАТО", — сказал он.

Министр сообщил, что в ходе последнего заседания Совета Россия-НАТО российская сторона поинтересовались у коллег, что они считают важным в этой новой миссии и чего достигли в предыдущей, поскольку это слишком близко к российским границам и непосредственно затрагивает соседей РФ в Центральной Азии.

"Угрозы, которые продолжают множиться в Афганистане, включая появление там нескольких тысяч боевиков "Исламского государства" (запрещенная в РФ группировка), особенно на севере, напрямую проецируются на наши коренные интересы", — добавил Лавров.

Международные силы безопасности в составе войск США и их союзников (ISAF) были введены в Афганистан в 2001 году в рамках борьбы с радикальным движением "Талибан" и группировкой "Аль-Каида". Максимальный размер контингента ISAF составлял 139 тысяч человек. Миссия была завершена 31 декабря 2014 года.