Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Бывший министр обороны Тайваня Майкл Цай (Michael Tsai) опубликовал книгу <Боже, храни Тайвань> (God bless Taiwan), в которой утверждает, что тайваньской оборонной промышленности удалось разработать управляемую ракету средней дальности. Как сообщает Defense News со ссылкой на книгу, Тайваню якобы удалось создать такую ракету в 2008 году. Какие-либо подробности относительно этого боеприпаса Цай не раскрыл.В своей книге Цай намеренно описывает новый боеприпас, как <управляемую ракету средней дальности>, чтобы подчеркнуть ее отличие от уже существующих крылатых ракет, выпускаемых оборонно-промышленным комплексом Тайваня. В частности, Тайвань выпускает крылатые ракеты Hsiungfeng-2E, а также начал оснащать фрегаты типа <Оливер Хазард Перри> новыми ракетами Hsiungfeng III.

Несмотря на то, что какие-либо подробности относительно новой тайваньской ракеты раскрыты не были, министерство обороны Тайваня подвергло критике упоминание боеприпаса в книге Цая. <Поскольку Цай был министром обороны, он должен знать, что защита национальных секретов ? его обязанность, и ему не следовало раскрывать важную информацию, касающуюся национальной безопасности Тайваня. Мы сожалеем о том, что он сделал>, ? заявил агентству Agence France-Presse представитель министерства обороны Тайваня Дэвид Ло (David Lo).

Майкл Цай в 2004-2008 году занимал посты заместителя министра национальной обороны, а затем министра обороны Тайваня. Он является автором нескольких книг, в которых, как ранее заявляли власти Тайваня, раскрываются некоторые секретные сведения о тайваньских вооружениях и вооруженных силах. В частности, речь идет о книгах: <Обороняя Тайвань> и <Безопасность и воздушная мощь Тайваня>.

Тайваньское издание United Daily News 17 марта сообщило, что Россия и Китай достигли предварительного соглашения по поставке многоцелевых истребителей Су-35, которые могут «изменить воздушную стратегическую обстановку в Азии».

Журнал Kanwa Defense сообщает, что в тексте контракта нет требований Китая по передаче технологий как самолета, так и двигателей 117С. Редактор Андрей Чанг полагает, что это соглашение имеет «огромное военное и политическое значение». ВВС НОАК всегда испытывали большой интерес к закупке Су-35, но переговоры упирались на количестве машин. Россия хотела поставить 48 истребителей, Китай соглашался покупать не более 24. Российские СМИ недавно сообщили, что Россия согласна на поставку 24 истребителей, но официально эта цифра не подтверждена.

По российским стандартам Су-35 относится к поколению 4+ и разработан с использованием новейших материалов, производственных процессов и технологий. Например, планер самолета построен с широким применением титановых сплавов, что позволило увеличить летный ресурс до 6000 часов. Максимальный взлетный вес составляет 34,5 т, максимальная боевая нагрузка 8 т, максимальная скорость 2,25М, самолет оснащен разнообразным подвесным вооружением. Бортовая РЛС «Ирбис-Э» с фазированной антенной решеткой способна обнаруживать цели с ЭПР 3 кв. м на расстоянии 400 км, с ЭПР 0,01 кв. м на дистанции 90 км. Радар может обнаруживать и сопровождать одновременно 30 целей и управлять стрельбой по 8 из них, в том числе четырьмя ракетами с дальностью стрельбы 300 км.

По своей маневренности, боевому радиусу, максимальной скорости и боевой нагрузке Су-35 превосходит американский F-35, но уступает по малозаметности. Су-35 способен противостоять F-22A.

В настоящее время в составе ВВС России имеется шесть истребителей Су-35, до 2015 года их количество должно достичь 50 единиц.

Министерство финансов Тайваня предложило уменьшить вдвое налоги со сделок по фьючерсам - с 0,004% до 0,002%, с тем, чтобы увеличить объем торгов фьючерсами на фондовом рынке страны. Данное предложение также было вызвано стремлением министерства поощрять финансовые учреждения более эффективно хеджировать свои позиции. Конечная цель предложенной меры - стимулировать стабилизацию на тайваньских рынках и содействовать росту занятости в финансовом секторе экономики. Предполагается, что потери от снижения данного вида налогов могут быть восстановлены в течение трех лет, в связи с последующим ростом торговых операций и увеличением сборов корпоративного налога с тех финансовых институтов, чья прибыль стремительно возрастает. Тайвань > Финансы, банки > nalogi.net, 15 марта 2013 > № 780446

Японская сталь-2013: весна надежд

Для Страны Восходящего Солнца восстановление разрушенной землетрясением и цунами 2011 г. инфраструктуры должно содействовать выходу из рецессии. Японским металлургам нынешний год несет надежды на более активный рост внутреннего потребления и улучшение экспортной конъюнктуры.

Спустя 2 года после одного из самых страшных в ее истории стихийных бедствий страна еще не завершила ликвидацию его последствий. «До тех пор, пока не наладится ситуация в Тохоку (регион на северо-востоке острова Хонсю, принявший на себя главный удар землетрясения и цунами 11 марта 2011 г.), весна не придет по-настоящему в Японию» - говорит на траурном митинге премьер-министр Японии Синдзо Абэ.

Напомним, что общее число жертв, включая пропавших без вести, составило почти 18 тыс. человек. Прямой экономический ущерб оценен в $210 млрд., потери в ВВП за прошедшие два года составили минимум 2%.

Около 315 тыс. человек, потерявших жилье в результате катастрофы, до сих пор не имеют постоянного места жительства. Значительные потери понесли производители пищевой продукции из префектуры Фукусима, где находится аварийная АЭС «Фукусима-1», которая едва не стала вторым Чернобылем.

Однако, как говорит японская пословица, «не бойся немного согнуться, прямее выпрямишься». Нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ объявил о намерении укрепить геополитическую и экономическую мощь страны, которую в Азии в последние годы все увереннее теснит Китай.

Спор за острова Сенкаку/Дяоюйдао в Восточно-Китайском море может стать не только началом нового витка японо-китайского противостояния (сколько их было уже в истории!), но и стартом для новых амбиций Японии. Государство, имеющее столь мощный экономический, технологический и финансовый потенциал, желает играть более активную политическую роль во всем азиатско-тихоокеанском регионе, где до сих пор доминируют США и Китай.

Макроэкономика

Уже готов план финансового стимулирования экономики в размере 10 трлн. иен ($115 млрд.), с избранием нового главы Центробанка ожидается принятие и монетарных мер поддержки экономического роста.

В числе прочего, справиться с рецессией и содействовать росту экспорта помогает ослабление иены, курс которой к корзине валют развитых стран за полгода снизился почти на 20%. В феврале курс иены США опускался до показателя 95 иен за доллар, наиболее низкого курса с мая 2010 г.

Более активная экономическая политика понемногу дает результаты. Промпроизводство в декабре выросло на 2,5% к ноябрю, когда наблюдалось сокращение на 1,4%. В январе рост к декабрю составил 1%.

В январе, впервые за 8 месяцев, зафиксирован рост экспорта, составивший 6,4% к АППГ. При этом экспорт в Китай увеличился в прошлом месяце на 3%, вернувшись к росту после спада на фоне территориального спора.

Однако состояние торгового баланса остается сложным - в январе дефицит достиг рекордных 1,629 трлн. иен ($17,4 млрд.), отрицательное сальдо внешней торговли сохраняется уже 7 месяцев подряд.

Основной причиной формирования и роста дефицита остается резко возросшая после закрытия АЭС необходимость в импорте энергоносителей. Сейчас в стране работает только одна атомная станция – «Ōi» компании Kansai Electric Power в префектуре Фукуи, и та будет закрыта в сентябре для проверки.

Динамика роста ВВП страны по отношению к предыдущему году:

Стальной рынок

На фоне восстановления экономики, которое пока проходит умеренными темпами, оживает активность и потребляющих секторов. Основными драйверами роста металлопотребления являются подъем в стройсекторе (реконструкция и строительство нового жилья) и стабильный спрос со стороны автопрома (в 2012 г. выпуск легковых авто вырос на 19%, до 5,55 млн.). В 2012 г. закупки стройсектором снизились на 2%, до 28,9 млн. т, судостроением – на 22%, до 4 млн. т, а единственным сектором, который увеличил потребление, стало автомобилестроение – 12,9 млн. т (+2%).

В начале 2013 г. спрос на сталь демонстрирует тенденцию к выздоровлению. Объем внутренних заказов в январе вырос на 4,5% до 3,69 млн. т (в декабре также был рост). Заказы со стороны автопрома, крупнейшего потребляющего сектора, выросли на 6%, от строительства – на 10%. В будущем именно строительство будет двигать спрос, поскольку традиционно доминирующий в стране автосектор все активнее переносит производство за рубеж.

Стальной баланс Японии, млн. т:

Источник: данные JISF

В 2012 г. выплавка стали в Японии сократилась на 0,3%, до 107,2 млн. т, проката – на 0,1%, до 94,77 млн. т. Напомним, что землетрясение привело к временной остановке в 2011 г. ряда расположенных на побережье Токийского залива метзаводов, общая мощность которых равна 26 млн. т. Это повлекло за собой 10% рост импорта металлопродукции и 15% снижение закупок руды.

Япония – крупный игрок на мировых рынках сырья, в 2012 г. страна импортировала 131 млн. т (+2% к пред. году) железной руды, 71,5 млн. т коксующегося угля (+4%) и 1,7 млн. т (-4,5%) ферросплавов.

Экспорт лома из страны в 2012 г. вырос на 58%, до 8,6 млн. т – после снижения на 16% в 2011 г. В 2013 г. экспорт может достигнуть 9 млн. т, на фоне последнего этапа утилизации поврежденных разгулом стихии авто. В январе вывоз лома за рубеж составил 736 тыс. т.

Японская стальная промышленность в значительной степени зависит от экспорта, доля которого в объеме производства составляет порядка 42%. К слову, доля импорта в потреблении – 9%.

Стальной экспорт в 2012 г. вырос на 3%, до 42,5 млн. т. Снизился экспорт в КНР – на 12% до 6,1 млн. т, в Таиланд – на 17%, до 5,4 млн. т, на Тайвань – 3,5 млн. т. Вырос экспорт в Корею – на 7% до 8,2 млн. т, США – на 22%, до 2,4 млн. т. Японский импорт сталепродукции в 2012 г. составил 3,1 млн. т из Кореи (+5%), 4,6 млн. т из КНР (-28%), и 846 тыс. т из Тайваня (+3%).

В текущем году есть основания ожидать роста экспорта – вследствие оживления китайского спроса, увеличение потребления в странах АСЕАН, а также благодаря падению стоимости иены. Оценочно, прогноз по экспорту в 2013 г. составляет 46-47 млн. т.

Максим Белов

Случившийся во вторник очередной успех нового премьер-министра Японии Синдзо Абэ остался в его собственной стране почти незамеченным - в понедельник там отмечали "День Фукусимы", двухлетнюю годовщину тройной катастрофы (землетрясение, цунами, авария атомной станции), и похоже, что обсуждать уроки Фукусимы будут всю неделю. Успех же премьера состоит в появлении новых цифр - как биржевых индексов (самые высокие показатели за четыре с половиной года), так и переоценок, с повышением, перспектив экономического роста - до 2% по итогам года. Япония явно считает, что при нынешнем премьере ее ждет возрождение и успех - и очень этого хочет.

Все-таки однопартийная система?

Для внешнего наблюдателя самое, возможно, интересное - в судьбе политической системы страны. Абэ - лидер Либерально-демократической партии, которая несколько десятилетий была почти монопольной "партией власти". Причем происходило это как раз в те годы, когда Япония не только пришла в себя после катастрофы Второй мировой, но и стала второй экономикой мира (в прошлом году она сдала эту позицию Китаю).

ЛДП правила бессменно с 1955 по 1993 годы, потом пришли годы упадка - ей требовались коалиции с партиями помельче; наконец, в 2009-м году ЛДП и вовсе утратила власть, которую вернула только что, в декабре прошлого года.

Сегодня премьер-министр Абэ популярен, как ни один из шести последних глав правительств страны. С его нынешними рейтингами Абэ и партия легко выиграли бы всеобщие выборы, которые будут в июле. Более того, ЛДП даже вернула бы себе после многолетнего перерыва полный контроль за парламентом. И, возможно, надолго восстановила бы монополию на власть, фактически однопартийную систему.

Модель "экономического чуда" при однопартийной системе потом повторили почти все прочие страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Да, и Китай тоже - слегка запоздалый, зато эффектный пример того же самого однопартийного чуда.

Не только японское, но и все прочие экономические чудеса на всей территории к востоку и югу от Гималаев достигались при системе, когда ключевые политически активные и вообще способные люди концентрировались в одной партии. Оппозиция тоже была (в том числе даже в Китае, с самой революции 1949 года до наших дней), но большой роли не играла. Прежде всего потому, что "партия власти" в подобных случаях фактически монополизирует идеологию национального развития, роста, заимствуя у оппозиции любые полезные идеи такого рода.

Трещины по зданиям однопартийных "экономических чудес" побежали после перегрева японской экономики (начало 1990-х годов) и азиатского финансового кризиса 1997-1999 годов. Те страны, которые первыми создали однопартийную систему, почти все прошли через эксперимент с многопартийностью: Япония, Южная Корея, Тайвань... Нечто похожее происходило или происходит в соседней Юго-Восточной Азии: Таиланд, возможно, Малайзия (там скоро будут довольно напряженные выборы) и даже Сингапур. Партии-монополисты как минимум переживали трудности почти везде.

Но сегодня мы наблюдаем очевидный возврат к однопартийным позициям или попытку такого возврата: эксперимент с правлением других партий во многих странах - да, и в Японии - оказался скорее негативным, и старые партии-монополисты под теми или иными именами возвращались в последнее время к власти на Тайване, в Таиланде, вот сейчас в Японии...

В Китае, правда, экспериментов с двухпартийной системой и не было, в Южной Корее ключевых партий все еще две. Но, так или иначе, возвращение "основоположника" однопартийной тенденции, Японии, к прежним корням как минимум интересно.

Другая страна

Как всегда, тенденции хорошо наблюдать на почтительном расстоянии, а когда смотришь на ситуацию лицом к лицу, то она распадается на множество мелких фрагментов. И становится очевидно, что старые партии-монополисты если и возвращаются к власти, то в другой стране и в иной ситуации, чем раньше. Ведь экономические чудеса в прежней Азии происходили поодиночке, а сейчас ситуация слишком зависит от всей мировой ситуации в целом.

Например, поднявшая рейтинги Абэ история с назначением нового главы Банка Японии (аналог нашего Центробанка или Федеральной резервной системы США): в ней самое интересное - это провозглашение новой монетарной политики. Это настолько сильная кандидатура, что ушедшая в оппозицию Демократическая партия решила, что лучше против нее не выступать. "Кандидата Абэ" зовут Харухико Курода, он до последнего времени был главой Азиатского банка развития со штаб-квартирой в Маниле. Курода - человек, который провозгласил начало политики денежной экспансии. Никакой больше дефляции, тормозившей страну два десятилетия.

То есть Курода как бы отзывается на американскую или европейскую тенденцию - гасить кризис деньгами, оживлять экономику. "Европейская" эта тенденция, правда, весьма относительно. В Европе идет борьба тех, кто за экономию, с теми, кто против. Япония оказывается тут на той же стороне баррикад, что общественное мнение Италии, Испании или Греции, и против германских суровостей. А Китай предупреждает насчет "соревнования девальваций"... На эти темы предстоят интересные разговоры на заседаниях финансовой "двадцатки", где, кстати, председательствует Россия.

Но наметившееся возрождение Японии сталкивает ее не только со сторонниками жесткой финансовой дисциплины. Речь по сути идет о "перезагрузке" внешней политики страны с ее ключевыми партнерами - США и Китаем. Причем происходит это как бы само собой.

Вот, например, проблема участия Токио в предстоящих переговорах насчет "Транстихоокеанского партнерства" - торгового блока, интересного тем, что туда не зовут Китай. Это часть политики США по "повороту к Азии", то есть, в общем, по противостоянию Пекину. Если Япония присоединится к этой идее, то не только осложнит и без того сложные отношения с Китаем, но и подвергнет неожиданной конкуренции японский бизнес. И тогда прощайте, высокие рейтинги Абэ и оптимизм биржевых индексов. А без "особых отношений" с США тоже плохо.

Но, с другой стороны, совершить "разворот" от США к Азии? А что это такое? Так или иначе, Америка внимательно наблюдает за происходящим и анализирует его. Помня, что японские политики пытались найти какую-то новую азиатскую дипломатию начиная с конца 1990-х годов, и у них ничего не получилось.

Возможно, проблема всей японской политической жизни последних лет была в том, что когда шла многопартийная чехарда и премьер-министры менялись по штуке в год, то приходилось откладывать серьезные решения (в экономике и внешней политике), необходимость которых накапливалась уже лет двадцать. Поможет ли в такой ситуации восстановление монополии ЛДП на власть, совершенно неизвестно.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель.

Угрозы реальные и мнимые

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 11 марта 2013 > № 2906774 Алексей Арбатов

Никто в США не считает Россию угрозой

Роберт Блэкуилл – старший научный сотрудник в Совете по внешним связям, специалист по внешней политике и помощник Генри Киссинджера. С 2001 по 2003 гг. он служил послом США в Индии, а в 2003–2004 гг. был помощником Советника по национальной безопасности, отвечая за стратегическое планирование. Служил в Совете национальной безопасности в администрации Джорджа Буша-младшего.

Резюме "Мне трудно представить себе войну США с Россией или Китаем, войну России с Европой или Китаем, войну Индии с Китаем или войну Японии с кем бы то ни было".

Тема нашего обсуждения, конечно же, не нова – я имею в виду применение силы и власть оружия. Хомо сапиенс, по меньшей мере, 10 тыс. лет использует силу в качестве инструмента для достижения политических целей, а для защиты и приобретения территории – уже 30 тыс. лет или что-то в этом роде.

Так что мы уже давно начали убивать друг друга по политическим и территориальным мотивам. С начала летописной истории, то есть, примерно с 3500 г. до н. э., как кто-то подсчитал, в мире произошло более 14 тыс. крупных войн, в которых было убито около 4 миллиардов человек. В XX веке войны унесли жизнь 200 миллионов человек. Одна только Вторая мировая война принесла гибель почти 70 миллионам человек, примерно 15 миллионов оказались жертвами Первой мировой войны.

С учетом этой статистики нетрудно прийти к выводу, который уже сделал Алексей Арбатов: вряд ли род человеческий посетит внезапное вдохновение, и все оружие будет отложено в сторону. Этого не произойдет, потому что это утопическая мечта. Государства и негосударственные образования будут и дальше применять силу для достижения своих целей.

Но какими критериями следует руководствоваться в случае применения силы для защиты национальных интересов? Мне лично по душе требования, изложенные Каспаром Уайнбергером в 1984 г., которые я сейчас перечислю. Мне будет интересно узнать, что думают по этому поводу наши российские коллеги: применима ли в данном случае эта так называемая «доктрина Уайнбергера»?

(1) США или их ближайшие союзники должны применять военную силу только в том случае, когда под угрозой оказываются их национальные интересы.

(2) Воевать следует с полной самоотдачей и явным намерением победить. Перед началом войны в Персидском заливе Колин Пауэлл дополнительно изложил «доктрину Пауэлла»:

(3) решительное применение силы, максимально возможное применение силы, чтобы добиться победы в кратчайшие сроки. Хочу напомнить, что после 96-часовой войны №1 в Персидском заливе под названием «Буря в пустыне» Колина Пауэлла спросили: «Для чего Вам было нужно размещать 500 тыс. американских военнослужащих в Заливе, если война длилась всего 96 часов?» Он ответил: «Просто у меня не было времени для размещения в Заливе 750 тыс. военнослужащих». Другими словами, речь идет о решительном применении силы. Нам следует, не колеблясь, использовать военную силу для достижения четко и ясно поставленных политических и военных целей.

(4) Мы должны постоянно оценивать необходимость, уместность и целесообразность применения силы.

(5) Необходимо заручиться гарантией поддержки со стороны Конгресса и широкой общественности.

И, наконец, (6) сила должна применяться лишь в качестве крайнего средства.

Как я уже сказал, похоже, что у США есть разумные руководящие принципы. Я бы добавил в свете американской истории, особенно новейшей, седьмое требование, согласно которому

(7) Соединенным Штатам не следует вступать в войну, полагая, что им удастся осуществить перестройку и социальные преобразования в тех странах, об общественном строе которых американцам почти ничего неизвестно.

Можно предположить, что если бы США руководствовались этими критериями применительно к войне с Ираком в 2003 г., и если бы было уделено больше внимания сбору и анализу разведданных, то эта война не была бы начата вообще. И, конечно, можно утверждать, что это была величайшая стратегическая ошибка, допущенная Соединенными Штатами после окончания Второй мировой войны.

Наверно, было бы полезно вспомнить слова, сказанные недавно бывшим министром обороны Робертом Гейтсом: «Если в будущем какой-либо министр обороны посоветует президенту отправить большую американскую армию в Азию, Африку или на Ближний Восток, ему надо ‘проверить голову’, как выразился генерал Дуглас Макартур, когда предостерегал президента Джона Кеннеди в 1961 г. во время начала вьетнамской кампании».

Возникает вопрос, наблюдается ли рост применения силы в наш век геоэкономики. После окончания Второй мировой войны каждый год в мире происходило в среднем около 30 вооруженных конфликтов. Что касается убитых и раненых в этих конфликтах, то на 90% это было гражданское население в сравнении с 50% во Вторую мировую войну и 10% в Первую мировую войну. В 128 конфликтах после 1989 г. гибло, по меньшей мере, 250 тыс. человек в год. Но опять-таки, как указал Алексей, в последнее десятилетие было убито меньше людей в результате военных действий, чем в любое другое десятилетие минувшего столетия.

Что можно сказать об использовании крупными державами военной силы в предстоящем десятилетии? Конечно, недавно мы стали свидетелями крупномасштабных военных операций США и НАТО в Афганистане и Ираке и гораздо менее масштабной кампании России против Грузии. Но Китай не прибегал к военной силе, и, я считаю, что опасность конфликта между Америкой и Китаем по поводу Тайваня резко уменьшилась в последнем десятилетии – отчасти, из-за очень тонкого и действенного подхода Китая к решению тайваньского вопроса. Другие азиатские державы, такие как Япония и Индия, также не планируют применять военную силу.

Поэтому, если посмотреть на события последнего десятилетия, то все случаи военно-силовых действий были связаны с политикой Соединенных Штатов и НАТО и, в меньшей степени, России. Как мне кажется, после событий этого последнего десятилетия, по крайней мере, у США значительно поубавилось желание опираться на военную силу для решения тех или иных вопросов.

Но, как мы уже слышали, остается проблема Ирана. Последние три американских президента дали ясно понять, что Соединенные Штаты не допустят разработку Ираном ядерного оружия или его приобретение. Если Иран будет и дальше упорно следовать своим путем, то я думаю, что вероятность вооруженного столкновения между США и Ираном будет оставаться довольно высокой. Вот почему все мы хотим решить эту проблему посредством переговоров.

Теперь коротко о ядерном оружии: какова вероятность применения ядерного оружия в XXI веке? Я бы сказал, что она выше, чем в период после окончания Второй мировой войны. Почему? В течение следующих 20-30-40 лет, скорее всего, появится больше ядерных держав. Ядерные технологии станут еще более доступными, в том числе и для террористических группировок. Наверно, решающий момент заключается в том, что эпицентр этой ядерной угрозы – Большой Ближний Восток – менее стабилен, чем когда-либо в течение последнего столетия, а Иран в настоящее время испытывает на прочность дееспособность режима нераспространения, введенного Советом Безопасности ООН. Поэтому мне представляется маловероятным, что в обозримой перспективе страны откажутся от угрозы применения ядерного оружия в международных отношениях.

Что касается соглашения между США и Россией о сокращении ядерных вооружений, то лично мне безразлично, сколько у России ядерных боеголовок и носителей, поскольку не могу представить себе такую ситуацию, в которой они могли бы быть использованы против Соединенных Штатов. Если это оружие будет надежно охраняться, как это сейчас происходит, численность ядерных сил России меня мало волнует. Америке следует в одностороннем порядке сократить свой ядерный арсенал до одной тысячи боеголовок, или что-то в этом роде. Поскольку никто из нас не может представить себе, что будет использована хотя бы одна ядерная боеголовка, я не понимаю, зачем нам держать на вооружении 1500 единиц ядерного оружия.

Наконец, в заключение немного хороших новостей. Я не предвижу войн между крупными державами в ближайшие 20 лет. Эта тема созрела для нашего обсуждения, но я рискну сделать подобное утверждение. Мне трудно представить себе войну США с Россией или Китаем, войну России с Европой или Китаем, войну Индии с Китаем или войну Японии с кем бы то ни было. Тот факт, что крупные державы не собираются воевать друг с другом – это добрая весть для системы международных отношений.

Тем не менее, войн будет много. Крупные державы, такие как упомянутые нами Индия и Пакистан, способны вести войны против менее крупных стран. И я полностью согласен, что один крупный теракт в Индии, организованный пакистанскими боевиками, грозит привести к эскалации боевых действий на этом субконтиненте. Конечно, и мелкие страны будут также воевать друг против друга. Наконец, преобладающим типом войны будут гражданские войны, как это мы видим сейчас.

В частности, все более доступная технология БПЛА имеет и плюсы и минусы. Ее очевидный плюс в том, что повышенная точность ударов будет означать меньшее число жертв среди мирного населения, но минус в том, что эти конфликты будут разгораться с большей легкостью и быстротой.

И еще одно соображение от американского стратега, который смотрит на нашу историю нескольких последних десятилетий со своей колокольни. В свое время эту мысль высказал Уинстон Черчилль, и я хотел бы в заключение его процитировать. Это высказывание касается применения силы. «Давайте будем усваивать уроки истории… Никогда не думайте, что война может быть гладкой и легкой, и что некто, пускающийся в подобную авантюру, может вычислить все те бури, приливы и отливы, которые встретятся на пути. Государственный деятель, подхватывающий вирус военной лихорадки, должен понимать, что, как только дан сигнал на начало боевых действий, он уже не хозяин политики, а раб непредвиденных и неконтролируемых событий, некомпетентных или высокомерных командиров, ненадежных союзников, враждебно настроенных нейтральных стран, злого рока, неприятных сюрпризов и ужасных просчетов». Ни один американец не должен забывать этот глубокий совет Черчилля.

Последнее, о чем хотелось бы сказать на этой встрече – это то, что меня больше всего удивило и поразило. Надеюсь, я могу быть откровенным, находясь среди друзей. Меня удивили высказывания определенной группы лиц о теориях заговора, в центре которого, якобы, находятся Соединенные Штаты, и о тайной повестке некоторых американских организаций. У США не может быть никаких тайных планов, потому что, если бы нечто подобное существовало, это сразу бы попало на первые полосы Нью-Йорк Таймс. На самом деле, мы не способны ни на какие заговоры или тайные планы. Хотелось бы поделиться вот какой мыслью: давайте вообразим, что такая же встреча известных и опытных экспертов и политологов проходит в Вашингтоне. Могу с полной уверенностью сказать вам, что эта группа экспертов никогда не поверит в то, что Россия может угрожать жизненно важным интересам Соединенных Штатов. Та же группа американских экспертов ни на минуту не усомнилась бы в том, что в обозримом будущем США, при планировании своей обороны, не будут считать, что Россия представляет серьезную угрозу для нашей страны. Поэтому меня просто поражает, как часто вы думаете о Соединенных Штатах в связи с существовании каких-то «тайных» планов в отношении России, тогда как в действительности американцы совершенно не опасаются России. И необходимо серьезно задуматься над тем, почему такие мысли вообще имеют место быть. Наконец, оборонный бюджет США сокращается, и численность американской армии существенно сократится в ближайшее время. Есть планы сокращения подразделения морских пехотинцев. Модернизация ВВС будет происходить очень медленно. Через 50 лет у ВМС США останется совсем немного кораблей. Конечно, мы по-прежнему будем представлять собой самую могущественную военную силу на планете. Но мы сокращаем традиционные силы и вооружения – в духе важной мысли Франсуа Эйсбура – в пользу более технологичной армии, пользующейся такими средствами, которые были недоступны всего десятилетие назад.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 марта 2013 > № 2851562 Роберт Блэкуилл

Невзирая на нефтегазовые санкции Евросоюза против Ирана, пять европейских стран (Испания, Нидерланды, Бельгия, Турция и Румыния) остаются крупнейшими покупателя иранского газа с месторождения Южный Парс, сообщает MehrNews.

В текущем году, несмотря на эмбарго, ИРИ поставила в страны Европы и Азии природный газ и газовые конденсаты на общую сумму более 7 млрд. долларов. Всего за 336 дней с иранских нефтегазовых терминалов в районе Ассалуйе на мировые рынки было отгружено 8 млн. тонн газовых конденсантов. За этот же период Иран экспортировал более 15, 8 млн. тонн разной нефтехимической продукции (полиэтилена, бензена, парацителена) на общую сумму 12, 86 млрд. долларов.

Отмечается, что главными покупателями нефтехимической и газовой продукции месторождения Южный Парс являются КНР, Япония, ОАЭ, Индия, Индонезия, Нидерланды, Бельгия, Испания, Турция, Румыния, Тайвань, Таиланд, Малайзия, Вьетнам и Афганистан.

Япония должна предпринять конкретные меры по решению спора вокруг островов Дяоюйдао (японское название Сенкаку), иначе ситуация может выйти из-под контроля, заявил в субботу в Пекине министр иностранных дел КНР Ян Цзечи.

Япония должна предпринять конкретные меры по решению спора вокруг островов Дяоюйдао (японское название Сенкаку), иначе ситуация может выйти из-под контроля, заявил в субботу в Пекине министр иностранных дел КНР Ян Цзечи (Yang Jiechi).

"Мы считаем, что японская сторона должна признать существующую реальность и предпринять конкретные шаги для решения проблемы путем диалога и консультаций, чтобы избежать эскалации конфликта и даже того, чтобы ситуация вышла из-под контроля", - сказал глава внешнеполитического ведомства Китая на пресс-конференции, приуроченной к проходящей в Пекине сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП).

По мнению министра, "корень проблемы заключается в том, что Япония незаконно захватила китайскую территорию, ситуация полностью создана японской стороной". Дипломат считает, что такая ситуация подрывает национальный суверенитет Китая, угрожает послевоенному миропорядку и идет в ущерб не только отношениям двух стран, но и стабильности в регионе.

"Развитие стабильных и продолжительных китайско-японских отношений отвечает фундаментальным интересам обеих сторон", - сказал Ян Цзечи, выразив готовность Пекина развивать отношения с Японией. "Мы призываем Японию предпринять конкретные меры для улучшения отношений и играть позитивную и ответственную роль для развития стабильности в регионе", - подчеркнул министр.

Спор между КНР и Японией о принадлежности островов Дяоюйдао (японское название Сенкаку) ведется с начала 1970-х годов. Япония утверждает, что занимает острова с 1895 года, а до того времени они никому не принадлежали. Китай настаивает на том, что острова были включены в состав китайской империи еще 600 лет назад. После Второй мировой войны острова находились под контролем США и были переданы Японии в 1972 году вместе с островом Окинава. На Тайване и в континентальном Китае считают, что Япония удерживает острова незаконно. Официальная позиция Японии заключается в том, что острова всегда были неотъемлемой частью префектуры Окинава.

Протекционизм на стальных рынках-2013: много дыма, мало огня

Растущий избыток стали на мировых рынках в условиях стагнирующего потребления вновь провоцирует всплеск торгового протекционизма. В конце 2012 – начале 2013 гг. количество новых антидемпинговых расследований значительно возросло, однако массовых торговых войн, скорее всего, не будет – в этом не заинтересованы ни страны группы G20, ни главный их «раздражитель» - Китай.

Отмечаемый с конца минувшего года рост применения протекционистских мер в секторе металлопродукции в мире во многом имеет эмоциональный характер. Во многих странах недовольны тем, что именно сейчас, когда стальное потребление стагнирует, сталекомпании вынуждены останавливать заводы и увольнять рабочих (наибольший размах этот процесс набрал в Евросоюзе), китайская сталь находит возможности для наращивания продаж практически на всех рынках.

В связи с этим, в последние месяцы отмечается резкий рост напряженности в торговле между Китаем и его основными торговыми партнерами – Евросоюзом, США и Японией.

В то же время, не стоит расслабляться также и другим крупным экспортерам, в частности, России и Украине, которые могут пострадать вследствие «цепной реакции» закрытия рынков.

Глобальная сталеторговля-2013: доступных рынков все меньше

В минувшем году объемы торговли сталью, по информации аналитической группы Металл-Эксперт, выросли на 2% и составили 370 млн. т. Этот показатель в целом коррелирует с увеличением мирового производства (+1%) и потребления (+2%). По оценкам Металл-Эксперт, основными тенденция мировой сталеторговли в 2012 г. стали: рост экспортных поставок стали из КНР (на 16%), наращивание экспортных поставок со стороны крупнейших экспортеров (за исключением Украины, Бразилии, ряда стран ЕС), снижение импорта со стороны развитых стран (исключение США, которые увеличили импорт на 16%), основной прирост импорта обеспечили развивающиеся страны Азии (Таиланд, Индонезия, Малайзия, Филиппины), небольшой прирост импорта показали страны Восточной Европы.

Крупнейшие нетто-экспортеры в 2012 г., млн. т:

Источник: данные ISSB, расчеты автора

По предварительным оценкам, нетто-экспорт Китая в 2012 г. превысил 37 млн. т, на 2-е место опустилась Япония с показателем 34 млн. т, на 3-м месте – Украина (20 млн. т), на 4-м – Россия (19 млн. т).

Крупнейшие нетто-импортеры в мире – США, у которых превышение импорта над экспортом в 2012 г. составило 18 млн. т, Мексика, ряд стран Азии (Таиланд, Вьетнам, Индонезия), Ближнего Востока и Северной Африки (Турция, ОАЭ).

Из указанных стран только Мексика, Таиланд и Индонезия в минувшем году существенно нарастили закупки импортной металлопродукции. Пока остается открытым «окно» в Индию, у Канады и Турции рост незначителен, а ЕС, Корея и Китай активно снижают импорт.

Евросоюз выпал из числа нетто-импортеров еще 2011 г., за минувший год его нетто-экспорт вырос до 12 млн. т. Учитывая очень сложную ситуацию на рынке ЕС (избыток мощностей на фоне стагнации спроса), в ближайшие 2-3 года говорить о росте поставок в этом направлении не приходится. Более того, проблемы европейских сталепроизводителей создают подходящий фон для роста антидемпинговых расследований против импорта, и не только китайского.

За 11 месяцев ЕС-27 сократил импорт (из стран – не членов Евросоюза) длинномерной и плоской металлопродукции по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 31%, до 12,903 млн. т.

Ввоз металлопродукции по крупнейшим странам-импортерам, млн. т:

Источник: данные ISSB

У китайского экспорта стали в 2012 г. (данные за 11 месяцев) наибольший рост отмечен в сегменте катанки (на 80% к АППГ, до более чем 5 млн. т), а также горячекатаной полосы (на 83%, до 5 млн. т). Экспорт г/к широкого листа вырос на 11,6% до 5,5 млн. т и бесшовных труб выросла на 9% до 4,8 млн. т. Экспорт листов и рулонов с покрытием за 11 месяцев 2012 г. снизился на 1%, до 9,9 млн. т.

На фоне замедления темпов роста спроса на сталь в КНР (в 2012 г. – 3%, в 2013 г. – до 4%), рост экспорта металлопродукции единственным выходов избежать остановки производств. Массовое сокращение производства весьма нежелательно, поскольку обострит проблему занятости и спровоцирует социальные волнения. Таким образом, китайский экспорт будет расти и в 2013-м году, однако уже более скромными темпами.

Учитывая растущее недовольство поступающими на все свободные рынки значительными объемами дешевой китайской стали, в текущем году рост экспорта из КНР составит около 10%.

Основной конкурент китайского стального экспорта на мировых рынках (с точки зрения объемов) – японский – в 2012 г. прирос всего на 1%, до 42 млн. т. Российский стальной экспорт в 2012 г., по предварительным данным, вырос до 25 млн. т, украинский – упал на 7%, до 22,5 млн. т.

Учитывая, что в текущем году глобальный рост стального потребления составит не более 3%, объем мирового экспорта увеличится максимум на 1%. Тем немногими рынками, где будет расти спрос и возможно импорт, будут Северная Америка, Ближний Восток и Северная Африка, Индия и страны АСЕАН, СНГ, прежде всего, Россия.

Рост протекционизма – будет или уже есть?

Как известно, мировая экономика находится в далеко не лучшей форме. Такой важный показатель как глобальная торговля, в 3-м квартале по сравнению со 2-м сократился, в целом за 2012 г. рост мировой торговли составил 2,5% (в 2011 г. – 5%). К примеру, Бразилия в 3 квартале снизила импорт и экспорт на 6,8% и 0,6% соответственно, Германия – на 1% и 0,7%, Италия – на 0,9% и 1% соответственно, Япония – на 2,3% и 5,8%, Россия - на 0,6% и 1%, США – на 3,1% и 0,5% соответственно.

Перспективы нынешнего года остаются весьма неопределенными. По оценкам ВТО, в 2013 г. прогнозируется прирост глобальной торговли в 4,5%, однако выйти на этот весьма оптимистический показатель будет непросто. На фоне рецессии в экономике ЕС и ослабления роста в Китае высок риск новой волны торгового протекционизма. Генеральный директор ВТО Паскаль Лами, характеризуя ситуацию в 2012 г., заявил, что роста темпов введения новых ограничительных торговых мер со стороны стран группы G-20 пока не наблюдается, однако сейчас, во время серьезных экономических трудностей, количество торговых трений растет. Лами призвал правительства G-20 «удвоить свои усилия, чтобы сохранить свои рынки открытыми, что является и способом противодействия замедлению мирового экономического роста».

Всего в 2012 г. в мире, по данным ВТО, инициировано 114 антидемпинговых расследований (155 в 2011 г.), из которых на сектор «Металлы» пришлось 58 (и 53 в 2011-м).

В 2012 г. (за 1-е полугодие) Китай лидировал по количеству инициированных по отношению к его продукции расследований – 30. Далее следуют Корея – 15, Тайвань – 12, Япония – 5. По российской продукции инициировано 3 новых расследования, по украинской – 2. Всего за полгода инициировано114 новых расследований по сравнению с 155 за предыдущий, 2011 год.

Главная жертва

По предварительным данным, за весь 2012 год по отношению к китайской продукции было инициировано 53 расследований, которые затрагивают объем поставок в 24,2 млрд. долл. Это в семь раз больше, чем в 2011 г.

Китай был и остается крупнейшей в мире жертвой антидемпинговых расследований, начиная с 1995 г. По ряду оценок, с 2003 г. по сентябрь 2012 г. в отношении демпингового и субсидируемого экспорта из страны велось 758 дел, стоимость поставок в рамках данных расследований превышает $ 68 млрд. Основные преследователи китайского экспорта – это его же основные торговые партнеры – ЕС и США.

Американские сталепроизводители, традиционно воспринимающие китайскую сталь как основную проблему для своего рынка, жалуются, что несправедливая конкуренция со стороны КНР вынуждает их закрывать заводы и сокращать рабочие места.

Европейская Комиссия считает, что Пекин незаконно субсидирует китайских производителей стали. Сейчас в ЕС расследуется 21 дело о демпинговых или субсидируемых поставках продукции из КНР, на ряд позиций уже введены предварительные пошлины, что немало разозлило Пекин. Наиболее болезненным стало проводимое европейцами расследование против солнечных батарей из КНР, которое может стоить утраты поставок стоимостью 21 млрд. евро.

Китай считает это дело проявлением торгового протекционизма, дав понять Евросоюзу, что это дело может спровоцировать торговую войну и повлиять на развитие солнечной энергетики в мире.

«Третий фронт» против Китая открыла Япония, которая направила на Китай жалобу в ВТО, оспаривая недавно введенные антидемпинговые пошлины на поставки японских бесшовных труб из нержавеющей стали.

К слову, в 2012 г. в апелляционный орган ВТО поступило 27 жалоб, максимальное за 10-летний период количество.

Северная Америка

В США опасаются, что рост импорт сталепродукции из КНР помешает восстановлению американской стальной отрасли, которая в 2012 г. увеличила объемы производства и экспорта.

В то же время, в минувшем году среднемесячный объем импорт из КНР составил почти 123 тыс. т по сравнению с 95 тыс. за 2011 г.

С января по октябрь 2012 г. отмечен почти 31% рост китайского экспорта в США, которые является 8-м крупнейшим рынком для китайского экспорта в минувшем году.

Китай недавно заявил, что правительство США с 2006 г. инициировало более 30 компенсационных пошлин в отношении китайской продукции - в том числе стальных труб, алюминиевых профилей и труб нефтяного сортамента - что влияет на более чем $ 7,3 млрд.

Напомним, что в марте 2012 г. президент Обама подписал закон, дающий Министерству торговли США власти применять дополнительные ограничения против демпингового и субсидированного экспорта из стран с нерыночной экономикой, таких как Китай.

В целом, 92% от всех расследований, проводимых в США за последние 5 лет, пришлось на импорт из азиатских стран. На антидемпинговые расследования в отношении Китая приходится от 50 до 60% от общего числа торговых претензий в Штатах.

Среди стран-не входящих в НАФТА, показавших наибольшее увеличение экспорта в США в минувшем году, отметим также Бразилию (увеличение среднемесячного объема поставок с 231 до 302 тыс. т), Корею (с217 до 290 тыс. т), Японию (с 152 до204 тыс. т), Россию (со 109 до 172 тыс. т) и Турцию (с 54 до 107 тыс. т).

К слову, в настоящее время близки к завершению переговоры между США и Россией о пересмотре действующих соглашений, регулирующих поставки тонкого и толстого горячекатаного стального проката из России в США. В начале декабря 2012 г. Минэкономразвития РФ и Минторговли США уже подписали протокол о внесении изменений в соглашение о приостановлении антидемпингового расследования в отношении некоторых видов горячекатаной плоской углеродистой сталепродукции из РФ.

В ближайшее время ожидается принятие решения по введению компенсационных тарифов по импорту в США труб для нефтяных скважин. Размер пошлины составит от 10,36 до 15,78%, и затронет поставки объемом в около $ 2,7 млрд. Сегодня 50% произведенных в КНР труб нефтяного сортамента экспортируется в США.

По предварительной информации, скоро начнется расследование в отношении импорта южнокорейских сварных труб OCTG, инициаторами которого являются US Steel, Tenaris и Vallourec. В прошлом году Южная Корея поставила около 841 тонн сварных OCTG на рынок США.

В Мексике по заявлению Ternium в октябре начато антидемпинговое расследование по импорту холоднокатаной листовой стали с шириной выше 600 мм и толщиной менее 3 мм из Южной Кореи (POSCO, Hyundai Hysco и Dongbu Steel). На южнокорейские поставки приходится 50% от общего объема импорта этой продукции в Мексику.

В ноябре по просьбе Tamsa начато расследование импорта китайских бесшовных стальных труб за период с 1 апреля 2011 года по 31 марта 2012 г.

В июле Мексика распространила действующие в стране компенсационные пошлины на импорт широколистового проката (29,3%) на ввоз продукции из РФ, в частности, производства «Северстали».

В январе 2013 г. представители мексиканской стальной ассоциации Canacero на встрече с министром экономики попросили защиты от несправедливого импорта стали в страну. На фоне роста внутреннего стального спроса (в минувшем году оценочно на 6%) выплавка стали в стране снизилась на 0,5%, а увеличение потребления спровоцировало увеличение импорта. За 11 месяцев 2012 года импорт готовой стальной продукции в Мексику из других стран вырос по сравнению с АППГ на 29% - до 5,5 млн. т.

Основные а/д расследования в регионе во 2-й половине 2012 г.:

* в декабре Минпромторг Бразилии исключил РФ из списка стран, в отношении которых проводится расследование в отношении толстого листового проката.

Латинская Америка

По данным Alacero, с января по сентябрь 2012 г. стальной импорт из Китая в Латинскую Америку вырос на 15%, составив 3,2 млн. т. Крупнейшими импортерами китайской металлопродукции из латиноамериканского региона оказались Бразилия (649,8 тыс. т), Чили (576,6 тыс. т) и Перу (491,5 тыс. т). На эти страны пришлось 54% от общего китайского импорта.

В некоторых странах региона импортная китайская продукция покрывала свыше 20% видимого стального потребления. Например, в Венесуэле – 32%, в Чили – 25%, в Перу – 24%, в Эквадоре – 20%

В Бразилии, которая является ведущим импортером в регионе, в последнее время усилились призывы местных металлургов к активизации расследований по отношению к демпинговым поставкам.

В течение 2012 г. был инициирован ряд расследований, в частности по толстого листовому прокату, «нержавейке» и трубам. Правда, одновременно с этим секретариат внешней торговли (Secex) прекратил без установления каких-либо антидемпинговые расследования в отношении импорта плоского проката с покрытием и х/к рулонного проката из аустенитной нержавеющей стали.

В сентябре бразильское правительство временно подняло до 25% пошлину на импорт 100 наименований продукции из нескольких секторов, включая сталь (группы кодов 7208; 7213; 7217; 7219; 7222; 7225; 7229), в целях поддержки местной промышленности. В частности, это коснется таких видов продукции как горячекатаные рулоны, толстый лист, катанка, листовая и рулонная нержавеющая сталь, трубы, катанка и проволока.

Недавний опыт доказывает, что волны протекционизма сильно дестабилизируют «нормальные» торговые потоки и в конечном счете вредят как экспортерам, так и импортерам. Однако локальные торговые войны все же будут – учитывая накал страстей в стальном экспорте, который уже давно приобрел едва ли не политический характер.

Пока главные стороны нынешнего витка торговых противоречий – США, ЕС, Япония и Китай – пытаются не накалять обстановку, публично заявляя о том, что никаких торговых войн нет и не будет. По крайней мере, страны – члены группы G20 (Аргентина, Австралия, Бразилия, Канада, КНР, Франция, Германия, Индия, Индонезия, Италия, Япония, Мексика, РФ, Саудовская Аравия, ЮАР, Корея, Турция, Великобритания, США, ЕС) заявляют, что твердо намерены воздерживаться от протекционизма и опровергают намерения принимать «явные или скрытые меры» по защите внутреннего рынка и субсидированию экспорта.

Азия

Индия в июле 2012 г. увеличила таможенную пошлину на легированную бором сталь с 5% до 7,5%. Данное решение в большей степени коснется на поставки данной продукции из Китая и России. Ранее, в марте пошлина на ввоз нелегированной стали была увеличена также с 5%до 7,5%.

Уже в январе 2013 г. принято решение ввести 20% импортный налог на поставки нержавеющей стали из Китая.

В ассоциации АСЕАН, объединяющей 11 стран Юго-восточной Азии, весьма обеспокоены растущим импорт из КНР. В январе 2013 г. 6 региональных стальных ассоциаций (Малайзии, Индонезии, Филиппин, Сингапура, Таиланда и Вьетнама) заявили, что нормы соглашения о свободной торговле с Китаем должны быть пересмотрены из-за сильного притока металлопродукции из КНР в АСЕАН в течение последних трех лет.

Только за девять месяцев 2012 года экспорт стальной продукции из Китая в АСЕАН увеличился на 47% по сравнению с аналогичным периодом в 2011 г. – до 9,1 млн. т. Доля металлургической продукции из Китая в общем стальном импорте АСЕАН возросла с 10% в 2009 г. до 17% в 2010 г., 18% в 2011 и 23% в первой половине 2012 г.

АСЕАН является крупным нетто-импортером стальной продукции, не будучи самодостаточным в поставках полуфабрикатов из стали и высокотехнологичной стальной продукции.

В отличие от Японии и Южной Кореи, которые экспортируют главным образом высокого класса стальную продукцию, которую не производят в АСЕАН, китайский экспорт представляет собой в основном коммерческие сорта, которые находятся в прямой конкуренции со стальной продукцией, производимой в странах АСЕАН.

Указанные 6 стран договорились принимать необходимые решения по защите национальных металлургических секторов как внутри самих государств, так и совместно.

В Индонезии все идет к введению антидемпинговых пошлин на импорт х/к проката из 5 стран. Расследование, проводившееся по просьбе Krakatau Steel, факт демпинга установило и местный антидемпинговый комитет Кади рекомендовал введение антидемпинговых пошлин в размере до 74%. Решение будет принимать правительство, которое подвергается давлению со стороны импортеров, в частности автопрома, по мнению которых, введение пошлин на ввоз данной продукции нанесет вред местному автопрому.

По предварительным данным, самая низкая ввозная пошлина в размере 5,9% будет взиматься с тайваньской компании, в то время как самый высокий тариф в 74% получат несколько китайских компаний.

Напомним, что в октябре министерство финансов ввело антидемпинговые пошлины на стальной горячекатаный прокат из Китая (10,4%), Сингапур (12,3%) и Украины (12,5%).

В настоящее время готовится расследование по импорту широколистового проката шириной 600 мм или более, с гальваническим или другим покрытием.

Правительство Малайзии с 1 февраля 2013 г. отменило освобождение от пошлин 18 марок видов сталепродукции для противодействия импорту дешевой стали. По итогам расследование импорта стальной катанки из 5 стран найдены доказательства демпинга, принято решение о введении предварительной антидемпинговой пошлины в пределах от 5,56% до 33,62%.

Сразу несколько расследований начато в Таиланде, а министерство финансов Вьетнама намерено на 5-10% повысить тарифы на импорт некоторых стальных изделий.

Основные а/д расследования в регионе во 2-й половине 2012 г.:

В Евросоюзе, согласно данным ЕС, на конец 2012 г. действовало 102 антидемпинговые и 10 компенсационных мер, еще 61 исследование находилось в активной фазе, из которых 19 инициированы в текущем году. В минувшем году уже введены 9 временных и 3 постоянные ограничительные меры по начатым расследованиям. В то же время, без приятия каких-либо мер было завершено 9 расследований.

Кроме того, по итогам проведенных 37 пересмотров действующих мер были отменены 10, остальные продолжать действовать.

Наиболее серьезные разногласия у ЕС сейчас с Китаем, который европейцы обвиняют в предоставлении незаконных субсидий компаниям-экспортерам. Еврокомиссия расследует 21 случай демпинга и субсидий с участием КНР, для которой ЕС является крупнейшим торговым партнером.

Расследования, инициированные в ЕС в течение года:

Источник: ЕС

В ближайшее время будут введены постоянные 5-летние пошлины размером до 52% на импорт стали с органическим покрытием (см. табл. 6). Этот шаг обеспечит поддержку европейским металлургам, таким как ArcelorMittal и ThyssenKrupp, которые в настоящее время находятся в очень сложном положении из-за ослабления рыночного спроса. Как утверждают в ЕК, Китай помогал производителям сталей с органическими покрытиями получить доступ к сырью и материалам по ценам ниже рыночных.

В 2012 г. спрос на сталь в ЕС составил всего 150 млн. т при мощностях в 210 млн. т, избыток производственных мощностей оценивается в 25%.

Эксперты же говорят, что это дело может иметь более широкие последствия для целого ряда отраслей промышленности Европы. Признание факта, что Китай субсидирует производство и экспорт проката, ключевого компонента для выпуска многих видов металлоемкой продукции, может повлечь претензии к широкому спектру товаров из КНР на рынке ЕС – от автомобилей до бытовой техники.

В то же время, возможные ответные действия со стороны Китая могут спровоцировать полномасштабную торговую войну.

Следует также отметить, что в октябре 2012 г. Европейский Союз одобрил новую систему тарифных преференций для наименее развитых стран. Согласно ней, такие страны получать самые низкие импортные тарифы, в т.ч., на стальную продукцию.

Основные а/д расследования в ЕС во 2-й половине 2012 г.:

Ближний Восток и Северная Африка

Турция в конце декабря объявила об изменениях в размерах пошлин на ряд плоских стальных изделий, используемых преимущественно в производстве трубной продукции: с 1 января увеличены с 0 до 10% тарифы на ввоз плоских полос и стержней содержащих менее 0,25% углерода (ТН ВЭД 7211.23.30.00.21); с 0 до 10% на плиты шириной не более 500 мм (ТН ВЭД 7211.14.00.21.12 и 7211.14.00.29.12); с 3 до 6% на плоский прокат листовой из легированной стали шириной 600 мм или более (ТН ВЭД 7225.30.90.00.00 и 7226.99.70.00.00)

С 2% до нуля были снижены, пошлины для плоского проката из нержавеющей стали толщиной 4,75 мм или более, содержащие более 2,5% никеля (ТН ВЭД 7219.12.10.00.11 и 7219.13.90.00.19) .

В январе-ноябре 2012 года Турция импортировала в общей сложности 871 тыс. т плоского проката, на 19,5% выше АППГ.

В Иордании будут введены пошлины на импорт арматуры (ТН ВЭД 7213 и 7214), расследование по которым было начато в апреле 2012 г. Тем самым правительство намерено обеспечить возможность для конкуренции отечественным производителям.

Объединенные Арабские Эмираты с 5 января 2013 г. взимают таможенные пошлины на импорт строительного проката из Турции. Это стало болезненным ударом для турецких компаний, для которых рынок ОАЭ является одним из крупнейших. До последнего времени, пока турецкая арматура ввозилась беспошлинно, объем их поставок составлял более 100 тыс. т в месяц.

В свою очередь, местные производители во главе с крупнейшим из них Emirates Steel Industries надеются уже в январе нарастить производство на фоне удорожания импорта.

Правительство Египта с декабря 2012 г. облагает турецкую арматуру пошлиной в размере 6,8%. Местный рынок также важен для турецких компаний – годовой объем поставок на него колеблется в пределах от 500 до 800 тыс. т. На Турцию приходится около 85% от импорта арматуры в Египет. Импортная пошлины будет взиматься в течение ближайших семи месяцев и составит минимум $49/т, что уравняет в цене турецкую и местную продукцию. Все попытки турецкого правительства договориться об отмене или снижении пошлины успеха не имели.

Еще одним ударом по турецкому экспорту может стать возможное введение в Марокко пошлин на импорт арматуры и катанки, а также горячекатаного плоского проката, по которым в настоящее время продолжается расследование.

Пока нет плохих для экспортеров новостей из Алжира, правительство которого в начале 2013 г. обещает отменить 15% импортную пошлину на заготовки.

Основные а/д расследования в регионе в 2012 г.:

Австралия и Океания

Весьма жесткий прессинг по отношению к импорту в 2012 г. начала Австралия. В июле введены антидемпинговые и компенсационные пошлины на импорт полых структурных профилей (HSS), импортируемые из Китая, Южной Кореи, Малайзии и Тайваня. В октябре отменены пошлины на импорт этой продукции из Таиланда.

В декабре 2012 г. введены временные а/д пошлины в размере от 2,6% до 15,45% на горячекатаные рулоны (группа ТН ВЭД 7208) из Японии, Южной Кореи, Малайзии и Тайваня.

Кроме того, в ноябре ведущей местной компанией BlueScope инициировано расследование в отношении импорта оцинкованной стали из Китая, Кореи и Тайваня по итогам которого возможно введение компенсационных пошлин (ТН ВЭД 7210.4900, 7210.6100 и 7212,3000).

Игорь Жигир

По данным журнала Форбс, опубликованным в понедельник, Китай занял второе место в мире по количеству миллиардеров. По версии Форбс, список самых богатых людей мира на 2013 год включает в себя 122 миллиардеров из материковой части Китая, 39 из Гонконга и 26 из Тайваня. Первое место по количеству миллиардеров занимает США (442 человека), второе место досталось Китаю, а третье - России с количеством миллиардеров 110 человек.

Первое место среди миллиардеров в материковой части Китая занимает глава компании Hangzhou Wahaha Group Co Ltd Цзун Цинхоу.

Цзун Цинхоу занимает восемьдесят шестое место в списке Forbes с чистым капиталом в 11.6 млрд долларов, с прошлого года он поднялся в списке на 60 пунктов.

По материалам China Daily.

Член совета директоров Ассоциации производителей медицинского оборудования Али Мохаммед Амроллахи в интервью агентству «ИРИБ ньюз» сообщил, что в самом Иране производится более 50% необходимого стране медицинского оборудования.

По словам А.М.Амроллахи, на отечественных предприятиях, в основном, производятся медицинские инструменты, оборудование для стоматологических кабинетов и медицинских лабораторий, и импорт названной продукции сокращается.

А.М.Амроллахи сообщил, что в Ассоциацию производителей медицинского оборудования входят около 150 компаний и примерно столько же компаний, занимающихся изготовлением этой продукции, пока не являются членами ассоциации. По его словам, все производители медицинского оборудования считают своей первостепенной задачей производить качественную продукцию в достаточном количестве и прилагают все силы для ее выполнения.

Далее А.М.Амроллахи сообщил, что последние достижения отечественных производителей медицинского оборудования будут представлены на 16-ой выставке «Здоровье» (Health), открытие которой состоится 18 мая в Тегеранском выставочном центре. На данный момент о своем желании принять участие в этой выставке заявили многие отечественные производители, а также компании из Турции, Тайваня, Китая и Индии.

Отраслевые эксперты США высказывают предположение, что теперь, с начала массовых поставок груш на китайский рынок, азиатская страна вполне может войти в ТОП-5 ведущих импортеров этого вида продукции из Америки. А первые три контейнера с фруктами в текущем году уже ушли в Китай 21 февраля.

- Основываясь на нашем успешном опыте в Гонконге и на Тайване, мы уверены, что китайский рынок очень скоро, в ближайшие два-три сезона, войдет в первую пятерку экспортных рынков для груш из США,- сообщил Кевин Д. Моффитт, Генеральный директор экспортного бюро Pear Bureau Northwest.

Американская компания в самом ближайшем будущем предполагает запуск маркетинговой кампании по продвижению груш из США в самых крупных мегаполисах Китая – Шанхае, Пекине и Гуанчжоу.

Угрозы реальные и мнимые

Военная сила в мировой политике начала XXI века

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме: Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886285 Алексей Арбатов

Проблемы в БРИК

Почему прекратился экономический рост

Ручир Шарма – глава подразделения развивающихся рынков и глобальной макроэкономики Morgan Stanley Investment Management и автор работы «Страны прорыва: стремление к новому экономическому чуду».

Резюме: Хотя мир вправе ожидать прорыва от стран с нижнего яруса лестницы доходов, в своей верхней и средней части новый экономический порядок будет, вопреки прогнозам большинства наблюдателей, больше похож на старый.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, №6, 2012 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В последние несколько лет самой обсуждаемой темой глобальной экономики стал так называемый «рост остальных» – экономики целого ряда развивающихся стран быстро догоняют более развитые государства. Главная движущая сила – четыре государства с поднимающейся рыночной экономикой, или страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай.

В этих прогнозах обычно использовались высокие показатели роста с середины прошлого десятилетия и экстраполировались на будущее в сопоставлении с предполагаемым замедлением в Соединенных Штатах и других индустриально развитых странах. Подобные экзерсисы были призваны доказать, что, например, Китай вот-вот опередит США, став самой большой экономикой мира. Американцы приняли это близко к сердцу – как показал опрос Gallup, проведенный в 2012 г., более 50% из них считают, что Китай – уже «ведущая» экономика, хотя американская экономика по-прежнему более чем вдвое мощнее (а доход на душу населения – в семь раз больше).

Однако, как и в случае с предыдущими прямолинейными прогнозами (например, в 1980 г. предполагалось, что Япония вскоре станет крупнейшей экономикой), дальнейшее развитие событий отрезвило «предсказателей». 2012 г. может стать наихудшим для мировой экономики с 2009 г., а рост в Китае резко замедлился с двузначных цифр до 7% или даже меньше. Остальные страны БРИК с 2008 г. тоже испытывают трудности: годовой рост в Бразилии упал с 4,5% до 2%, в России – с 7% до 3,5%, а в Индии – с 9% до 6%.

Вряд ли эти показатели вызовут удивление, если учитывать, что поддерживать быстрый устойчивый рост на протяжении более 10 лет крайне сложно. Необычные условия, сложившиеся в последнее десятилетие, казалось, облегчили процесс: после кризисных 1990-х гг. благодаря глобальному притоку «легких денег» страны с развивающимся рынком поднялись на волне массового роста, в выигрыше от которого оказывались практически все. К 2007 г., когда отрицательные показатели роста наблюдались только в трех государствах, проблема экономического спада исчезла из международной повестки дня. Однако сейчас приток иностранных денег в развивающиеся экономики серьезно сократился. Глобальное хозяйство возвращается к нормальному состоянию колебаний с большим количеством вялых «середняков» и лишь немногочисленными победителями, которые появляются в неожиданных местах. Сдвиги ведут к весьма серьезным последствиям, поскольку экономический подъем – это сила, и, таким образом, приток денег в страны, которые становятся новыми звездами, изменит глобальный баланс сил.

Вечно развивающиеся

Идея масштабной конвергенции развивающегося и развитого мира – миф. Из приблизительно 180 стран, находящихся в поле зрения Международного валютного фонда, только 35 – развитые. Рынки остальных относятся к развивающимся – при этом большинство из них находятся в этом статусе вот уже несколько десятилетий и сохранят его еще много лет. Экономист из Гарварда Дани Родрик точно подметил эту ситуацию. Он установил, что до 2000 г. показатели развивающихся рынков как единого целого отнюдь не приближались к уровню развитого мира. В действительности разрыв между подушевым доходом с 1950 по 2000 гг. только увеличивался. Отдельные группы стран смогли догнать Запад, но это экспортеры нефти Персидского залива, государства Южной Европы после Второй мировой войны и «тигры» Восточной Азии. Только после 2000 г. развивающиеся рынки в целом начали догонять ведущие экономики, однако в 2011 г. разница подушевого дохода вернулась к уровню 1950-х годов.

Это не негативный взгляд на развивающиеся рынки, а просто историческая реальность. На протяжении любого десятилетия с 1950 г. в среднем не более трети стран этой категории демонстрировали годовой рост на уровне 5% и более. Менее четверти смогли выдержать этот темп на протяжении 20 лет, и лишь десятая часть – на протяжении 30 лет. Только Малайзия, Сингапур, Южная Корея, Тайвань, Таиланд и Гонконг сохранили подобные темпы роста на протяжении 40 лет. Поэтому еще до появления признаков нынешнего замедления в государствах БРИК шансы были против Бразилии, демонстрировавшей рост выше 5% в течение всего десятилетия, или России – второй в списке этих стран.

В то же время десятки развивающихся рынков так и не смогли добиться устойчивого роста, а другие остановились, достигнув статуса стран со средним подушевым доходом. Малайзия и Таиланд, казалось, должны были стать богатыми, если бы клановый капитализм, огромные долги и переоцененные валюты не привели к финансовому кризису в Азии в 1997–1998 годах. С тех пор их показатели разочаровывают. В конце 1960-х гг. Бирму (ныне – Мьянму), Филиппины и Шри-Ланку стали называть «следующими азиатскими тиграми», но они споткнулись, не добравшись даже до уровня доходов среднего класса – 5 тыс. в нынешних долларах США. Неспособность поддерживать устойчивый рост стала общим правилом, которое, скорее всего, вновь подтвердится в следующие 10 лет.

В первое десятилетие XXI века развивающиеся рынки приобрели громкую славу столпов глобальной экономики, заставляя забыть о том, что сама концепция развивающихся рынков появилась в финансовом мире недавно. Впервые это произошло в середине 1980-х гг., когда на Уолл-стрит их выделили в отдельный класс активов. Первоначально названные «экзотическими», многие из таких стран вскоре открыли свои фондовые биржи для иностранцев: Тайвань – в 1991 г., Индия – в 1992 г., Южная Корея – в 1993 г., Россия – в 1995 году. Иностранные инвесторы устремились туда, что привело к 600-процентному буму на биржах (в долларовом эквиваленте) в 1987–1994 годах. В тот период объем средств, инвестированных в развивающиеся рынки, возрос с менее чем 1% до почти 8% от общего объема мирового рынка ценных бумаг.

Эта фаза завершилась волной экономических кризисов, которая прокатилась от Мексики до Турции с 1994 по 2002 год. Много обещавшие фондовые рынки потеряли почти половину стоимости, а их объем сократился до 4% от мирового уровня. С 1987 по 2002 г. доля развивающихся стран в мировом ВВП фактически упала с 23% до 20%. Исключением стал только Китай, доля которого выросла вдвое, до 4–5%. Иными словами, все разговоры о «горячих» развивающихся рынках в действительности напрямую затрагивают только одну страну.

Вторым подтверждением концепции существования развивающихся рынков явилось начало глобального бума в 2003 г., когда они действительно начали подниматься как единая группа. Их доля в мировом ВВП стала быстро расти – с 20% до сегодняшних 34% (отчасти это связано с увеличением стоимости их валют). Доля от общемирового рынка ценных бумаг возросла с 4% до более чем 10%. Огромные убытки, понесенные после наступления глобальной экономической катастрофы 2008 г., в основном удалось компенсировать в 2009 году. Но с тех пор наблюдается замедление.

Третье подтверждение будет связано с начинающейся эрой умеренного роста в развивающемся мире, возвращением цикла бума/спада и отказом от «стадного» поведения стран. Без легких денег и безудержного оптимизма, которые стимулировали инвестиции в последние 10 лет, фондовые рынки развивающихся стран, вероятно, будут приносить умеренные, но неровные результаты. Прибыль, в среднем составлявшая с 2003 по 2007 г. 37% годовых, в ближайшее десятилетие, скорее всего, тоже уменьшится – в лучшем случае до 10%. Рост доходности и стоимость национальных валют ограничили возможности дополнительных улучшений после мощных показателей прошлого десятилетия.

Если срок годности истек

Ни одна идея не запутывала анализ глобальной экономики так, как БРИК. Кроме того, что это крупнейшие экономики своих регионов, у «большой четверки» мало общего. Они демонстрируют рост в различных, часто конкурирующих сферах – Бразилия и Россия, например, крупные производители энергии и зарабатывают на высоких ценах на энергоресурсы, зато такой крупный потребитель энергии, как Индия, от этого страдает. Если бы не уникальные обстоятельства последнего десятилетия, рост этих стран вряд ли происходил бы в унисон. Если не считать Китая, их торговые связи друг с другом достаточно ограниченны, а общие политические или международные интересы практически отсутствуют.

Проблема с использованием аббревиатур заключается в том, что, став популярными, они привязывают аналитиков к определенной картине мира, которая вскоре может устареть. В последние годы экономика и фондовый рынок России находились в числе самых слабых среди развивающихся стран, доминировал класс нефтяных миллиардеров, активы которых составляли 20% от ВВП – и это самый большой показатель доли «супербогатых» в любой крупной экономике. Несмотря на серьезную несбалансированность, Россия остается членом БРИК хотя бы потому, что слово лучше звучит с буквой «Р». Независимо от того, будут ли ученые использовать эту аббревиатуру, серьезным аналитикам и инвесторам необходимо сохранять гибкость. Страны, демонстрировавшие стремительный рост на уровне пяти или более процентов на протяжении 10 лет (например, Венесуэла в 1950-е гг., Пакистан в 1960-е или Ирак в 1970-е гг.), сталкивались с тем или иным препятствием (война, финансовый кризис, самоуспокоенность, неэффективное руководство), до того как им удавалось перейти во второе десятилетие активного роста.

Конек нынешнего экономического прогнозирования – предсказывать такое отдаленное будущее, чтобы никто не мог призвать вас к ответу. Этот подход позволяет обратиться, скажем, к XVII веку, когда на долю Китая и Индии приходилось, возможно, больше половины мирового ВВП, а потом перескочить в грядущий «азиатский век», когда подобное превосходство повторится. На самом деле наиболее длительный период, на протяжении которого можно обнаружить четкие схемы в глобальном экономическом цикле, – около 10 лет. Типичный бизнес-цикл длится около пяти лет, от дна одного экономического спада до дна следующего, поэтому самые практичные инвесторы ограничивают свои перспективы одним или двумя бизнес-циклами. За пределами этого периода прогнозы часто устаревают, поскольку не учитывают появление новых конкурентов, политических условий и технологий. Большинство глав компаний и крупных инвесторов по-прежнему ограничивают свои стратегии тремя, пятью, самое большее – семью годами и оценивают результаты в тех же временных рамках.

Новый и старый экономический порядок

В ближайшее десятилетие США, Европа и Япония, вероятно, будут расти низкими темпами. Однако их замедление покажется менее тревожным сигналом по сравнению с другим крупным событием в глобальной экономике – падением темпов роста в КНР на 3–4%, которое уже началось. По мере созревания экономики вероятен еще более резкий спад. Население Китая слишком велико и быстро стареет, чтобы обеспечить продолжение стремительного роста. Учитывая, что более 50% жителей – горожане, Китай приближается к так называемой «поворотной точке Льюиса», когда избыток рабочей силы из сельских районов уже практически исчерпан. Это результат последних 20 лет массовой миграции в города, а также сокращения рабочей силы вследствие политики одного ребенка в семье. Когда-нибудь страх американцев перед приближающейся колесницей азиатского Джаггернаута, быстро обгоняющей экономику США, будет восприниматься как приступ паранойи, которая периодически охватывает страну. Такое уже было из-за подъема Японии в 1980-е годы.

По мере замедления роста в Китае и индустриально развитых странах упадет спрос на продукцию их партнеров, зарабатывающих на экспорте, – таких как Бразилия, Малайзия, Мексика, Россия и Тайвань. В период бума последних 10 лет средний торговый оборот развивающихся рынков почти утроился и составил 6% от ВВП. Но после 2008 г. торговые показатели откатились к прежнему уровню в 2%. Странам-экспортерам придется искать новые пути для обеспечения уверенного роста, и, как признают инвесторы, многим не удастся этого сделать. В первой половине 2012 г. разрыв между стоимостью лучших и худших по показателям развивающихся фондовых рынков подскочил с 10% до 35%. Поэтому в ближайшие несколько лет новые нормы здесь будут напоминать старые показатели 1950-х – 1960-х гг., когда рост в среднем составлял около 5%, а многие не выдерживали гонки. Из этого не следует возвращение к «третьему миру» эпохи 1970-х гг., который состоял из одинаково слаборазвитых стран. Даже в тот период развивающиеся рынки Южной Кореи и Тайваня, например, переживали бум, но их успехи не могли заслонить собой нищету в более крупных государствах, таких как Индия. Следствием станет более широкий разброс показателей от страны к стране.

Неравномерный подъем окажет воздействие на глобальную политику в ряде аспектов. Во-первых, возродит уверенность в себе Запада и затмит экономические и дипломатические успехи новых звезд, таких как Бразилия и Россия (не говоря уже о нефтедиктатурах Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока). Одной из жертв станет идея о том, что успехи КНР демонстрируют преимущества авторитарного, регулируемого государством капитализма. Из 124 стран с развивающимся рынком, которым удалось добиться устойчивого роста на уровне 5% на протяжении целого десятилетия с 1980 г., 52% – демократии, а 48% – авторитарные государства. По крайней мере в среднесрочной перспективе значение имеет не тип политической системы, а, скорее, наличие лидеров, которые понимают и способны проводить реформы, необходимые для роста.

Еще одной жертвой станет идея о демографическом дивиденде. Поскольку бум в Китае отчасти был подготовлен огромным поколением молодых людей, которые превратились в рабочую силу, сегодня консультанты тщательно изучают данные переписей, чтобы обнаружить похожий подъем рождаемости как предвестник следующего большого экономического чуда. Однако подобный демографический детерминизм предполагает, что будущие работники получат необходимые навыки, чтобы успешно конкурировать на глобальном рынке, а правительства станут проводить правильную политику по созданию рабочих мест. В мире прошлого десятилетия, когда на волне прилива поднялись все экономики, концепция демографического дивиденда действительно какое-то время казалась разумной. Но этого мира больше нет.

Экономические ролевые модели последних лет уступят место новым, а возможно, не будет никаких моделей, так как траектории роста начнут распространяться в разных направлениях.

В прошлом образцом для азиатских стран являлась главным образом Япония, государства от Балтики до Балкан равнялись на Евросоюз, и почти все в той или иной степени равнялись на Соединенные Штаты. Но кризис 2008 г. подорвал доверие ко всем этим образцам. Последние ошибки Токио сделали Южную Корею, которая продолжает расти как производственный гигант, гораздо более привлекательной азиатской моделью, чем Япония. Страны, которые когда-то настойчиво требовали принять их в еврозону – Чехия, Польша и Турция, – сейчас задумались, нужно ли им вступать в клуб, в котором многие с трудом остаются на плаву. Что касается США, то «Вашингтонский консенсус» 1990-х гг., который призывал бедные страны ограничить расходы и либерализовать экономику, трудно продать, когда даже Вашингтон не готов сократить свой огромный дефицит.

Поскольку легче добиться быстрого роста с «низкого старта», нет смысла сравнивать государства с разными весовыми категориями. Редкие страны, совершившие прорыв, смогут опередить соперников в своей категории доходов. Пора опуститься с небес на землю. Прошедшее десятилетие было необычным с точки зрения огромных возможностей и быстрых темпов глобального роста, и любой, кто надеется, что такая удачная ситуация в ближайшее время повторится, скорее всего, будет разочарован.

Среди стран с подушевым доходом в 20–25 тыс. долларов хорошие шансы продемонстрировать годовой рост на уровне 3% или более имеют в предстоящие 10 лет только две: Чехия и Южная Корея. Из большой группы государств со средним доходом в 10–15 тыс. долларов лишь Турция может добиться роста в 4–5%, хотя неплохой шанс есть и у Польши. В классе доходов в 5–10 тыс. Таиланд кажется единственным с реальными шансами на высокие показатели. В ближайшие годы среди стран с развивающимся рынком появятся новые звезды, включая государства с подушевым доходом ниже 5 тыс. долларов. Это Индонезия, Нигерия, Филиппины, Шри-Ланка, а также представители Восточной Африки.

Хотя мир вправе ожидать прорыва от стран с нижнего яруса лестницы доходов, в своей верхней и средней части новый экономический порядок будет, вопреки прогнозам большинства наблюдателей, больше похож на старый. «Остальные» могут продолжить расти, но медленнее и не так равномерно, как предсказывает целый ряд экспертов. И лишь очень немногие достигнут уровня доходов развитых государств.

Весь мир. Россия > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886277 Ручир Шарма

Умерить пыл

Доводы в пользу менее активной внешней политики

Барри Поузен – международный профессор политологии и директор Программы исследования безопасности в Массачусетском технологическом институте.

Резюме: Соединенным Штатам следует отказаться от избыточных, неэффективных и дорогостоящих гегемонистских устремлений и заменить их более сдержанной глобальной военно-политической стратегией.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 1, 2013 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Несмотря на десятилетие дорогостоящих, но нерешительных военных действий и растущего давления на бюджет, среди ведущих американских политиков и стратегов сохраняется неизменный консенсус относительно глобальной военно-политической стратегии США. Президентская кампания показала, что республиканцы и демократы могут препираться по поводу второстепенных внешнеполитических вопросов, но в главном между ними царит согласие. И те и другие уверены, что Соединенным Штатам положено доминировать в мире в военном, экономическом и политическом отношении, поскольку после окончания холодной войны США осуществляют стратегию либеральной гегемонии. Обе партии считают, что стране необходимо поддерживать убедительное превосходство в мировом раскладе сил, укреплять экономическое лидерство, расширять сообщество рыночных демократий и сохранять гипертрофированное влияние в международных организациях.

С этой целью американское правительство расширяет круг обязательств перед другими странами в области безопасности, принятых в эпоху холодной войны, и наращивает сеть военных баз. Оно укрепляет существующие альянсы, принимая в НАТО новых членов, и углубляет соответствующее соглашение с Японией. Свои танкеры, транспортирующие нефть через Персидский залив, Америка стремится обезопасить с помощью военно-воздушных, военно-морских и наземных сил, на что уходит как минимум 15% оборонного бюджета. Вашингтон включил Китай в «сторожевой лист», окружив его со всех сторон сетью союзников, менее формальных отношений и военных баз. Активная позиция Соединенных Штатов породила череду честолюбивых внешнеполитических проектов. Вашингтон пытается спасать страны с распадающейся государственностью, проводя военные интервенции в Сомали, Гаити, Боснии, Косово и Ливии, разными способами защищая права человека, подавляя националистические движения и устанавливая демократические режимы. Проводятся операции по сдерживанию так называемых «государств-изгоев», противостоящих Америке, таких как Иран, Ирак при Саддаме Хусейне и, в меньшей степени, Сирия. После 11 сентября на передний план внешнеполитической повестки дня вышла борьба против «Аль-Каиды» и ее союзников, но администрация Джорджа Буша шире истолковала эту кампанию и вовлекла страну в мучительные войны в Ираке и Афганистане. Хотя США давно борются с распространением ядерного оружия, перспектива появления террористов, вооруженных ОМУ, делает эту задачу тем более безотлагательной. Нарастает напряженность в отношениях с Ираном и Северной Кореей.

Стремясь реализовать свои честолюбивые планы, Соединенные Штаты последовательно тратят сотни миллиардов долларов в год на армию, что значительно превосходит оборонные бюджеты дружественных стран и потенциальных противников. Американские вооруженные силы отнюдь не пассивны: после окончания холодной войны они воевали в два раза чаще, чем в эпоху биполярного мира. Сегодня примерно 180 тыс. солдат расквартированы на территории иностранных государств, не считая десятков тысяч других военных, сменявших друг друга в зоне военных действий в Афганистане и Ираке. Тысячи американских и союзнических военнослужащих погибли в результате войсковых операций, не считая бесчисленное количество гражданских лиц, попадавших под перекрестный огонь.

Эта беспорядочная, дорогостоящая и кровавая стратегия нанесла колоссальный урон национальной безопасности. Она порождает новых врагов почти так же быстро, как уничтожает их, убивает у союзников всякое желание платить за собственную оборону и побуждает могущественные государства объединяться против планов Вашингтона, тем самым только увеличивая издержки от проводимого курса. В 1990-е гг. с последствиями внешнеполитических авантюр можно было еще как-то справляться, потому что США пользовались благоприятной расстановкой сил и взвешенно подходили к участию в войнах. Однако в последнее десятилетие относительная мощь страны сократилась, а политики стали принимать совершенно необдуманные решения по поводу того, каким образом вести боевые действия. Что еще важнее, у Пентагона развилась привычка к постоянным вливаниям наличности просто для поддержания сложившейся структуры вооруженных сил. Однако с началом Великой рецессии и с учетом быстрорастущего долга такой уровень военных расходов стал неподъемным.

Соединенным Штатам пора отказаться от гегемонистской стратегии и заменить ее сдержанным подходом, который означал бы отказ от глобальной трансформации и защиту интересов, ограниченных исключительно сферой национальной безопасности. Это предусматривало бы сокращение численности вооруженных сил и ведение войн лишь в силу крайней необходимости. Большая часть воинского контингента была бы отозвана с зарубежных военных баз, а союзники получили бы стимул к тому, чтобы самостоятельно решать вопросы собственной безопасности. Подобное смещение приоритетов позволило бы США тратить казенные деньги только на устранение действительно серьезных международных угроз, в результате им удалось бы сохранить процветание и безопасность в долгосрочной перспективе.

Действие и противодействие

После окончания холодной войны Соединенные Штаты оказались единственной мощной сверхдержавой современности. Это положение сохраняется благодаря диверсифицированной и высокопроизводительной американской экономике. Хотя доля Америки в мировом ВВП неизбежно снижается по мере того, как другие страны стремятся сократить свое отставание, США еще долгие годы останутся в числе двух-трех самых мощных экономик мира, то есть будут производить современную продукцию в условиях устойчивого внутреннего рынка. Бог одарил Северную Америку завидными месторождениями полезных ископаемых и сырьевых ресурсов, при этом примерно 29% торгового оборота приходится на ближайших соседей – Канаду и Мексику. Удачное геостратегическое положение подчеркивает экономические преимущества. Соседние страны на севере и на юге содержат крохотные армии. От потенциальных противников страну отделяют гигантские океаны на западе и востоке. Кроме того, тысячи ядерных боеголовок удерживают остальных от малейших поползновений на вторжение в пределы американской территории.

Но как ни иронично это звучит, вместо того чтобы полагаться на преимущества в сфере безопасности, Соединенные Штаты ведут себя так, будто над ними нависает серьезная угроза. Отсюда милитаризация и не в меру агрессивная внешняя политика. Подобная стратегия спровоцировала вполне предсказуемое противодействие. С 1990-х гг. соперничающие державы используют, по выражению политологов, стратегию «мягкого выравнивания» – неявное дипломатическое противодействие. Китай и Россия регулярно апеллируют к принципам либеральных международных организаций, чтобы объявлять действия США нелегитимными. В Совете Безопасности ООН они дважды применяли вето в целях отклонения предложенных Западом резолюций о бомбежках Косово в 1999 г. и о вторжении в Ирак в 2003 году. Совсем недавно они торпедировали усилия по изоляции Сирии. Иногда оппоненты совместно работают и на других площадках, таких как Шанхайская организация сотрудничества. Хотя отношения между Пекином и Москвой не слишком впечатляют в сравнении с такими военными альянсами, как НАТО, примечательно то, что они вообще существуют и развиваются с учетом длительной истории пограничных конфликтов и враждебных действий. Как часто происходит в истории, угроза со стороны одной более сильной державы подтолкнула две другие к искусственному сближению.

Активная внешнеполитическая линия Америки порождает неодолимое стремление найти ей противовес. Китай усердно занимается военным строительством и повышает боеспособность своей армии, а Россия продает современные истребители-бомбардировщики, ракеты класса «земля-воздух» и подводные лодки на дизельном топливе. Тем временем Иран и Северная Корея осуществляют ядерные программы, дабы нейтрализовать решительное превосходство Соединенных Штатов в обычных вооружениях. В той или иной форме подобная реакция имела бы место в любом случае; при общей анархии в системе международных отношений страны находят союзников и наращивают военную мощь, думая о собственной безопасности. Но присутствие такой большой и деятельной страны, как США, служит катализатором.

И противодействие будет только нарастать, по мере того как развивающиеся экономики претворяют свое материальное благополучие в военную мощь. Хотя экономически и технологически Китай и Индия, наверное, никогда не сравняются с Соединенными Штатами, пропасть между ними неизбежно будет сокращаться. КНР потенциально уже готова превратиться в серьезного конкурента. В самый разгар холодной войны, в середине 70-х гг., ВВП СССР, рассчитанный по паритету покупательной способности, составлял 57% ВВП США. В 2011 г. тот же показатель у Китая составлял 75%, а по данным Международного валютного фонда к 2017 г. он сравняется с американским уровнем. Конечно, для поддержания производства в Китае на плаву требуется вчетверо больше людей, и это ограничивает те средства, которые страна может израсходовать на военные цели. И все же их достаточно, чтобы вставлять палки в колеса американской внешней политики. Тем временем Россия, хотя и представляет собой лишь тень советской махины, уже не незадачливый карлик, каким она была в 1990-е годы. По экономическим показателям она примерно сравнима с Великобританией или Францией, массированно экспортирует энергоносители и по-прежнему способна производить впечатляющие вооружения.

Воинствующее самоопределение

Усиливаются не только развивающиеся, но и менее крупные государства и террористические негосударственные объединения, которые Соединенные Штаты пытаются призвать к порядку, демократизировать или уничтожить. В Сомали, Сербии, Афганистане, Ираке или Ливии американская армия сталкнулась с более упорным неприятелем, чем ожидалось. Только представьте, что Вашингтон потратил в реальном выражении столько же средств на войну в Ираке, сколько и на войну во Вьетнаме. А ведь иракские повстанцы не имели за спиной таких помощников, как Китай и Советский Союз, которые энергично поддерживали Вьетконг и Северный Вьетнам. Вместе с тем Вашингтон, похоже, не сможет стоять в стороне и от конфликтов с негосударственными структурами – отчасти потому, что их стихийный и неуправляемый характер противоречит ценностям мирового сообщества, которые глобальная военно-политическая стратегия США призвана защищать и сохранять. Разрекламировав на весь мир военное превосходство Америки, политики теперь не могут сказать «нет» тем, кто утверждает, будто престиж страны сильно пострадает, если мировой лидер позволит, чтобы большие и малые войны проходили без его участия.

Разве не обескураживает американцев стойкость негосударственных структур, черпающих свои силы в национализме и жажде самоопределения, против которых как раз и направлено острие нынешней глобальной военно-политической стратегии? Эти структуры являются источником организационной энергии для групп, конкурирующих за власть внутри стран (например, в Боснии, Афганистане и Ираке), сепаратистов (Косово) и террористов, отрицающих либеральный мировой порядок (в основном «Аль-Каида»). Однако официальные лица в Вашингтоне действуют так, как будто им по силам противостоять энергии этнического и национального самоопределения с помощью демократических процессов, свободы информации и экономического развития, а также дозированного применения военной силы. На самом деле национальное самоопределение – непреодолимое стремление, и народы враждебно реагируют на попытки сторонних сил контролировать их жизнь.

Ирак стал дорогостоящим уроком. Официальные лица в администрации Буша убедили себя, что быстрое применение подавляющей военной силы сделает Ирак демократическим, повлечет за собой волну демократизации в арабском мире, вытеснит «Аль-Каиду» на периферию и гарантирует влияние США в регионе. Вместо этого шииты, сунниты и курды разожгли в стране пожар насилия, который Вашингтон изо всех сил пытается погасить. Шиитские и суннитские фракции сражались не только друг с другом, но и с американской армией. Нынешнее шиитское правительство в Багдаде неэффективно и недемократично. Суннитские террористы продолжают серию терактов. Курдские провинции Ирака практически не признают себя частью страны.

На сегодняшний день понятно, что Соединенные Штаты исчерпали лимит гостеприимства и Афганистана. «Талибан» продолжает сопротивляться американскому присутствию, мобилизуя силы в основном среди пуштунских националистов, а представители афганских сил безопасности уничтожают все больше американских и других натовских солдат, которые прибыли к ним на помощь. Вместо того чтобы просто наказать «Талибан» за косвенную роль в событиях 11 сентября и нанести как можно более ошеломляющий удар по «Аль-Каиде», администрация Буша, верная своему глобальному плану, развернула масштабную, дорогостоящую и совершенно бесполезную операцию по демократическому строительству в Афганистане, которую продолжила администрация Обамы.

Невыгодные друзья

Еще одна сомнительная реакция на глобальную военно-политическую стратегию США исходит от друзей, которые привыкли к бесплатному участию во всех благах системы безопасности. Альянсы времен холодной войны, которые было так трудно поддерживать – а именно НАТО и американо-японский договор по безопасности, – дали Соединенным Штатам европейских и азиатских партнеров, которые уверены, что могут постоянно сокращать свои армии и доверять собственную оборону Вашингтону. После окончания холодной войны европейские страны урезали военные бюджеты в реальном выражении примерно на 15%. Единственное исключение – Великобритания, но она вскоре последует примеру остальных, поскольку вынуждена проводить курс на жесткую экономию. В зависимости от того, как считать, расходы на оборону Японии за последнее десятилетие сократились или в лучшем случае оставались неизменными. Токио тратил непропорционально много на сухопутные силы, хотя отдельные лидеры выражали тревогу по поводу роста китайской военной угрозы – воздушной, ракетной и военно-морской.

И Япония, и Европа избежали крупных войн, но Соединенным Штатам приходится нести все более тяжкое бремя поддержания мира. В настоящее время США тратят 4,6% своего ВВП на оборону, тогда как общие расходы их европейских союзников по НАТО составляют лишь 1,6% ВВП, а Японии – 1%. С учетом высокого уровня доходов на душу населения союзники могли бы тратить больше, но для этого у них нет стимула. Подумывая о драконовских сокращениях расходов на социальное обеспечение, чтобы финансово оздоровить американскую экономику, американское правительство продолжает субсидировать безопасность Германии и Японии. Это не что иное, как воспомоществование богатым.

Американские гарантии безопасности вдохновляют «отважных» союзников – те бросают вызов более могущественным странам, твердо уповая на то, что Вашингтон в последний момент спасет их – классический пример репутационных издержек. Соединенным Штатам приходится нести политический риск, настраивая против себя и в ущерб себе большие и малые державы и тем самым воодушевляя их на ответные провокации. Пока Америке удавалось избегать того, чтобы ввязаться в бессмысленные войны, хотя Вашингтон был на волоске от этого в Тайване, когда островом с 2000 по 2008 гг. управляла Демократическая прогрессивная партия Чэнь Шуйбяня. Его неоднократные намеки на независимость, шедшие вразрез с политикой США, негласно поощрялись некоторыми официальными лицами в администрации Буша и провоцировали китайское правительство. Это не могло продолжаться до бесконечности, не вызвав опасный кризис. Чэнь никогда не позволил бы себе такую бесстрашную риторику, не будь он уверен в неизменной поддержке со стороны Белого дома.

Филиппины и Вьетнам (последний не заключал формального договора о коллективной обороне с Вашингтоном) тоже смекнули, что могут раздражать Китай в связи со спорами о морских границах, а затем искать защиты Америки. Эти конфликты не только осложняют Вашингтону задачу сотрудничества с Пекином по вопросам общемирового значения; высок риск, что они могут втянуть Соединенные Штаты в конфликты вокруг территории, малозначимой со стратегической точки зрения.

Грузия – еще одно государство, которое играло в эти игры, причинив ощутимый вред репутации США. Абсолютно уверенная в поддержке Вашингтона и его доброй воле, в августе 2008 г. эта крошечная республика сознательно бросила вызов России из-за спорного региона Южной Осетии. Независимо от того, что именно стало непосредственной причиной боевых действий, Грузия действовала авантюрно с учетом ее размеров, близости к России и расстояния до реальных источников военной помощи. Ирония в том, что эта ненужная война позволила Москве выглядеть «крутой», тогда как в надежности Соединенных Штатов как союзника возникли сомнения.

Та же логика прослеживается и в действиях Израиля на Ближнем Востоке. Хотя американские официальные лица то и дело дают понять иерусалимским политикам, что чувствуют себя неловко от того, что Израиль продолжает строить поселения на территориях, оккупированных во время войны 1967 года. Но размеры и численность этих поселений неуклонно увеличиваются. Военная щедрость Соединенных Штатов и заверения в поддержке убедили израильских ястребов, что если они проигнорируют совет американцев, последствий не будет. Чтобы добиться мира в израильско-палестинском конфликте, требуется добрая воля обеих сторон, но постоянное унижение, которому подвергаются палестинцы, не приближает урегулирование конфликта. А политика Израиля в отношении палестинцев – серьезная помеха для улучшения отношений между США и арабским миром.

Более гибкая стратегия

Соединенным Штатам пора отказаться от избыточных, неэффективных и дорогостоящих гегемонистских устремлений и заменить их более сдержанной глобальной военно-политической стратегией. Вашингтону не следует полностью отгораживаться от мира; однако усилия нужно перенаправить на решение трех главных задач в области безопасности: не допустить, чтобы могущественный соперник изменил глобальный баланс сил; противостоять терроризму и ограничить распространение ядерного оружия. Эти вызовы не новы, но надо действовать более взвешенно и осмотрительно, чтобы достойно ответить на них.

Почти 100 лет американские стратеги стремятся не допустить того, чтобы какое-либо государство доминировало на огромной территории Евразии, получив возможность мобилизовать ресурсы и непосредственно угрожать Америке. Чтобы предотвратить подобное развитие событий, США воевали против Германии и Японии, а затем сдерживали Советский Союз. Хотя Китай может в конечном итоге попытаться примерить на себя мантию евразийского гегемона, ничто не свидетельствует в пользу того, что подобный исход уже близок или неизбежен. В китайской экономике по-прежнему много подводных камней, страна окружена могущественными государствами, такими как Индия и Россия, которые обладают ядерным оружием и готовы сдерживать экспансию КНР. Хотя Токио сегодня в полной мере не финансирует оборонную отрасль, это достаточно богатая и технологически развитая страна, способная внести вклад в коалицию государств, которым под силу создать противовес Китаю. Другие азиатские страны, имеющие выход к морю, даже без опоры на такого могущественного союзника, как Америка, могут объединить силы для противодействия гегемонистским устремлениям Китая. Соединенным Штатам нужно сохранить возможность помогать им, но при этом действовать осторожно, чтобы не угрожать Пекину без крайней необходимости и не поощрять амбиции, которые Вашингтон надеется сдерживать. Соединенным Штатам также ни к чему необдуманное или провоцирующее поведение в Азии союзников, уповающих на безвозмездную помощь Америки.

США должны защитить себя от «Аль-Каиды» и других террористических группировок, представляющих угрозу жизни американцев. На правительстве лежит ответственность за принятие разумных оборонительных мер, способствующих снижению риска терактов – например, вести более энергичную разведку и лучше организовать службу безопасности аэропортов. (Поможет и менее интервенционистская внешняя политика – отчасти именно присутствие американской армии в Саудовской Аравии превратило Усаму бен Ладена и его последователей в радикалов.) Если говорить о наступательных действиях, то Соединенным Штатам по-прежнему необходимо преследовать террористов, действующих за рубежом, чтобы те тратили последние деньги на спасение собственных душ, а не на подготовку к новым терактам. Вашингтон обязан сотрудничать с другими правительствами, которые сталкиваются с аналогичными угрозами, и помогать им в создании полиции и вооруженных сил. Время от времени американской армии придется дополнять эти усилия воздушными ударами с помощью «дронов» (беспилотных летательных аппаратов) и спецопераций.

Но следует учитывать масштаб угроз. Террористы слишком слабы, чтобы покуситься на суверенитет или территориальную целостность страны, и по большому счету они не могут ее ослабить. Поскольку угроза носит умеренный характер, а попытка реформировать другие общества силой слишком дорого обходится, США должны осторожно и обдуманно применять военную мощь в борьбе с терроризмом вместо того, чтобы заниматься государственным строительством, как они делают в Афганистане.

Наконец, при осуществлении сдержанной военно-политической стратегии пристальное внимание следует уделять вопросу нераспространения ядерного оружия, но меньше прибегать к угрозе применения силы. Благодаря сдерживающему эффекту собственных ядерных арсеналов Соединенные Штаты почти не рискуют оказаться объектом прямой ядерной атаки со стороны другого государства. Но Вашингтону важно не допустить того, чтобы ядерное оружие или ядерное топливо попало в руки негосударственных акторов. Дабы пресечь их проникновение на ядерные объекты из-за недостаточной охраны, правительству целесообразно делиться лучшими методами ядерной безопасности с другими странами – даже с теми, которым, по мнению американского истеблишмента, лучше вообще не иметь ядерного оружия. США уже сотрудничают по этому вопросу с Пакистаном, но надо быть готовыми на большее и принимать аналогичные меры в отношении других ядерных держав.

Потеря контроля над ядерными арсеналами намного вероятнее в случае государственных переворотов, революций или гражданских войн. Вероятно, американским военным нужно самим позаботиться об охране ядерных объектов с помощью местных сил, понимающих, какая опасность грозит их стране в случае бесконтрольного распространения ядерного оружия. В отдельных ситуациях не исключено нанесение превентивного удара, захвата или обезвреживания ОМУ. Или, наоборот, придется действовать без применения оружия. Американским официальным лицам, возможно, будет достаточно предупредить террористов, захвативших ядерное оружие во время беспорядков, что они станут мишенью беспощадного возмездия, если когда-либо осмелятся им воспользоваться. Наконец, правительству нужно организовать более эффективное наблюдение за морскими акваториями и воздушными путями в глобальном масштабе, более интенсивно контролировать собственные границы, чтобы исключить контрабанду ядерных материалов, и помогать в охране границ стран – потенциальных источников утечки ядерного оружия.

Эти меры кому-то покажутся мизерными в сопоставлении с ужасающими последствиями ядерного взрыва. Но ведение профилактических традиционных войн против потенциальных ядерных держав – чересчур дорогостоящее и ненадежное решение проблемы. Часто повторяемое администрацией Барака Обамы предупреждение, что сдерживать ядерный Иран будет поздно, не имеет большого смысла. Ведь превентивная война по разным причинам может зайти слишком далеко, не говоря о том, что Соединенные Штаты уже обладают избыточным потенциалом. Действительно, чем больше Вашингтон полагается на военную силу в деле недопущения распространения ОМУ, тем выше вероятность того, что страны пожелают обзавестись этим главным сдерживающим средством.

Более осмотрительное поведение Америки никоим образом не означало бы, что она перестанет заботиться о предотвращении гонки ядерных вооружений. Недавний опыт холодной войны показывает, что риск, связанный с размером, составом, доктриной и степенью боеготовности американских и советских ядерных вооружений, зачастую оказывался намного выше, чем необходимо для обеспечения стратегической стабильности. Ядерное оружие – мощное средство сдерживания агрессии. Но с этой задачей вполне способен справиться гораздо менее внушительный арсенал, чем тот, что имеется сегодня в распоряжении США. Надо просто разумно им управлять. Во избежание повторения сценария конкуренции между ядерными державами по советско-американскому сценарию Соединенным Штатам следует добиваться введения нового многостороннего режима контроля над ядерными вооружениями, ограничивающего количество ядерных боеголовок. Нельзя допустить, чтобы малейшая ошибка привела к развязыванию ядерного конфликта.

Сдержанность на практике

Cдержанная глобальная стратегия позволит сфокусировать внешнюю политику США на трех фундаментальных целях. Во-первых, Соединенные Штаты переформатируют свои альянсы таким образом, чтобы другие страны тоже брали на себя ответственность за собственную оборону. НАТО – простейший случай; Вашингтону нужно выйти из структуры военного командования и превратить альянс в преимущественно политическую организацию, которой он когда-то являлся. От решения самих европейцев зависит, сохранится ли структура военного командования под эгидой Евросоюза или будет полностью демонтирована. Большая часть американского воинского контингента должна вернуться из Европы на родину, но по взаимному согласию. США могут оставить на континенте ограниченное число военно-воздушных и военно-морских баз.

Сложнее с договором о безопасности с Японией; от него нельзя отказываться, но он все же подлежит пересмотру. По существующим сегодня условиям Соединенные Штаты берут на себя большую часть бремени по защите Японии, а Токио согласен помогать им в этом деле. Следует поменяться ролями так, чтобы Япония взяла на себя всю полноту ответственности за собственную оборону, а Вашингтон оказывал ей поддержку. В связи с обеспокоенностью растущей мощью Китая не все американские войска должны покинуть этот регион. Но Пентагону следует ограничить военное присутствие в Японии, сосредоточившись на решении непосредственно возникающих военных проблем. Все американские морские пехотинцы могут быть выведены. Тем самым был бы положен конец тягостным переговорам об их будущем на острове Окинава. ВМС и ВВС США должны сохранить костяк своих сил в Японии и вокруг нее, но численность также подлежит сокращению. В других странах Азии американская армия могла бы наладить рабочий контакт с правительствами для обеспечения доступа к региону в случае возникновения кризисов в будущем, не пытаясь, однако, договориться о создании новых постоянных баз.

Военным пора произвести переоценку своих обязательств в Персидском заливе: на Соединенных Штатах лежит ответственность за обеспечение защиты стран региона от нападений извне, что не предполагает защиту от внутренних междоусобиц. Вашингтону по-прежнему нужно заверять в своей поддержке правительства, которые опасаются Ирана. Они боятся, что эта держава, единственная, претендующая на региональную гегемонию, нападет на них и отберет нефтяное достояние. Вне всякого сомнения, Иран способен натворить много бед. Но армия США уже доказала свою способность предотвращать подобные исходы в прошлом, когда защитила Саудовскую Аравию и изгнала войска Саддама Хусейна из Кувейта в 1991 году. Наземные силы, развернутые для вторжения, представляют собой удобную мишень для авиаударов. Американская авиация и крылатые ракеты на борту военных кораблей, дислоцированных в данном регионе, сразу придут на помощь. При заблаговременном оповещении ВВС быстро усилят наземные базы арабских государств Персидского залива, как во время войны 1991 г., когда региональные державы, противостоявшие агрессии Саддама, подготовили все необходимое для усиления американских армейских подразделений за счет поддержания инфраструктуры и запасов топлива на военных базах.

Но солдатам США больше не обязательно расквартировываться на побережье Персидского залива, где они возбуждают антиамериканские настроения у местного населения. Тем самым Белый дом прерывает тесные связи с автократическими режимами сомнительной легитимности. Например, внутренняя ситуация в Бахрейне неустойчива, и это порождает сомнения в том, что Соединенным Штатам в будущем удастся наращивать там военное присутствие. Война в Ираке доказала, что попытки установления новых режимов в арабских странах – задача для узколобых политиков; защита нынешних режимов от внутренних мятежей не менее сложна.

Сдержанная глобальная стратегия позволила бы существенно сократить численность вооруженных сил США, сэкономить денежные средства и послать союзникам сигнал о том, что им пора быть более самостоятельными. Пентагон мог бы снять с себя ответственность по противодействию повстанцам, что позволит вдвое сократить численность сухопутных войск. Вместе с тем ВМС и ВВС подлежат сокращению лишь на четверть или на треть, так как строительство самолетов и кораблей требует длительных сроков, а они еще могут понадобиться для поддержания баланса сил. ВМС и ВВС также хорошо приспособлены для решения проблем безопасности в Азии и Персидском заливе. Поскольку они чрезвычайно мобильны, в ключевых регионах достаточно оставить лишь некоторые подразделения. Остальные могут базироваться в портах приписки в качестве мощного стратегического резерва.

Общая численность и качество американских вооруженных сил должны определяться масштабом поставленных перед ними задач: защита важных месторождений полезных ископаемых и союзников от прямого нападения. В прошлом Вашингтон слишком часто использовал свою дорогостоящую армию для решения вопросов, которые следовало бы оставить дипломатам. Это положение недопустимо. Хотя Пентагону следует и дальше продолжать отработку взаимодействия с армиями других стран в ключевых регионах, он должен позаботиться о том, чтобы не перегружать календарь военными учениями. Подобные изменения будут способствовать целости и сохранности войск, предотвратят износ вооружений и оборудования, а главное – не будет создаваться впечатления, будто США готовы брать на себя решение всех возникающих проблем глобальной безопасности.

Отпустить с миром

Переход к более сдержанной внешней политике означал бы серьезные выгоды, спасение жизней, экономию ресурсов и снижение негативной реакции в мире. Но Вашингтону необходимы дальновидные и продуманные шаги сегодня, чтобы подготовить союзников к принятию на себя ответственности за собственную безопасность и оборону. Снижение уровня военного присутствия США на протяжении десятилетия дало бы партнерам массу времени, чтобы укрепить армии и обрести политико-дипломатические возможности для проведения самостоятельной военно-политической стратегии. Постепенный отвод избыточных войск из разных регионов снизил бы вероятность образования вакуума в сфере безопасности, который могут попытаться заполнить авантюристические региональные державы.

Конечно, союзники сделают все возможное, чтобы убедить Вашингтон не менять нынешнюю политику. Некоторые пообещают усовершенствовать свои вооруженные силы, но забудут об обещаниях, как только это будет им выгодно. Некоторые заявят, что уже сделали все возможное, поскольку внутриполитический и экономический кризис в их странах гораздо серьезнее, чем в Америке. Третьи попытаются увести дискуссию в русло общих ценностей и принципов, а четвертые намекнут, что перейдут на сторону сильных соседей вместо того, чтобы сдерживать и уравновешивать их. Со стороны отдельных союзников не исключены даже угрозы провести военные операции против американцев.

Американским политикам следует сохранять спокойствие, помня о том, что богатые союзники вряд ли уступят свой суверенитет региональным державам. На самом деле история показывает, что государства чаще выступают в качестве противовеса могущественным державам, нежели переходят на их сторону. Что касается потенциального противника, то Соединенным Штатам ничто не мешает продолжать сдерживать активность тех, кто несет непосредственную угрозу их жизненно важным интересам. Но необходимо более точно определить область этих интересов и сохранять достаточную военную мощь для их защиты.

Конечно, США могут оставить все без изменений и продолжать транжирить ресурсы, настраивать против себя страны и народы, нянчиться с отнюдь не бедными союзниками. Возможно, экономические и геополитические тенденции изменятся, тогда нынешняя стратегия позволит Вашингтону на радость всему остальному человечеству чувствовать себя вполне комфортно в роли рулевого. Но если государственный долг продолжит расти, а сила будет дальше смещаться в сторону от Америки, то очередной экономический и политический кризис заставит Вашингтон резко изменить курс, и тогда дружественные и не очень дружественные страны так же быстро начнут приспосабливаться к новым условиям. Такой путь представляется наиболее опасным.

Назад пути нет

В защиту активной позиции США

Джон Айкенберри - Профессор политологии и международной политики Принстонского университета (США).

Стивен Брукс – профессор управления в Дартмутском колледже.

Уильям Уолфорт – профессор управления им. Даниэля Уэбстера в Дартмутском колледже.

Резюме: Если бы американские лидеры выбрали режим тотальной экономии, они пошли бы на колоссальный риск только затем, чтобы посмотреть, как мир будет функционировать без ведущей либеральной силы.

Данная статья – адаптация их очерка «Не возвращайся домой, Америка: доводы против режима экономии», журнал International Security, зима 2012–2013 годов. Опубликовано в журнале Foreign Affairs, №1, 2013 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Со времени окончания Второй мировой войны США проводят единую генеральную линию, взяв курс на глубокое проникновение в мировую политику. Стремясь обеспечить собственную безопасность и благополучие, страна пропагандирует либеральный экономический порядок и заключает оборонные союзы с партнерами в Европе, Восточной Азии и на Ближнем Востоке. Военные базы разбросаны по всему миру, американские корабли патрулируют глобальные транзитные маршруты, и десятки тысяч солдат обеспечивают безопасность союзнических стран, таких как Германия, Япония и Южная Корея. Внешняя политика меняется в зависимости от вкусов той или иной администрации в Белом доме. Это касается и настойчивости в продвижении демократии и осуществлении гуманитарных целей. Но уже более 60 лет все президенты разделяют приверженность фундаментальному курсу на проведение активной политики в мире, вне зависимости от взглядов на обоснование этой стратегии.

В эпоху холодной войны обязательства Соединенных Штатов по обеспечению безопасности Европы, Восточной Азии и Ближнего Востока диктовались необходимостью противодействовать посягательствам Советского Союза на самые богатые полезными ископаемыми регионы мира. После падения СССР главная задача заключалась в том, чтобы сделать их более свободными от угроз для США и использовать партнерские отношения в сфере безопасности для укрепления режима сотрудничества, поддержания стабильного и открытого мирового порядка.

Сегодня больше, чем когда-либо, перед Вашингтоном маячит искушение пересмотреть эту генеральную линию и отдалиться от остального мира. Усиление Китая постепенно разрушает превосходство в военной сфере, бюджетный кризис вынуждает правительство жертвовать расходами на оборону, а две затянувшиеся войны утомили и изнурили армию и общественность. Хотя большинство политиков по-прежнему заявляют о приверженности идее мирового лидерства, среди экспертов-международников распространилась иная точка зрения: Соединенные Штаты должны свести к минимуму военное присутствие за рубежом, отказаться от гарантий в области безопасности и обороны и от усилий по руководству либеральным мировым порядком.

Поборники режима экономии утверждают, что глобальная военно-политическая стратегия заставляет транжирить государственные средства, поскольку требует субсидировать оборонные расходы вполне благополучных союзников, вызывает раздражение у иностранных правительств и местного населения. Они утверждают, что более сдержанная позиция положит конец «бесплатному сыру» для партнеров и умерит антиамериканские настроения. Даже если союзники не примут на себя во всем объеме миссию, которую сегодня выполняют США, большинство принадлежащих им функций никак не связаны с обеспечением безопасности Америки и лишь втягивают страну в бессмысленные кровопролития. Короче говоря, самоустранение, мол, не только сохранит жизни американских солдат и бюджетные средства, но и укрепит безопасность.

Подобные утверждения во многом расходятся с истиной. Обосновывая свою позицию, сторонники режима экономии переоценивают издержки нынешней глобальной военно-политической стратегии и недооценивают ее выгоды. На самом деле бюджетная экономия от сокращения участия США в мировых делах спорна. Мало что указывает на то, что Соединенные Штаты провоцируют другие страны пытаться сдерживать или уравновешивать мощь Америки вследствие ее активной международной политики. Ничто не говорит о том, что США начинают страдать от имперского перенапряжения или могут оказаться участниками бессмысленных войн.

При этом следует учитывать, что активное участие в мировой политике сулит огромные выгоды. Обязательства, которые Вашингтон берет на себя в сфере безопасности и коллективной обороны, снижают конкуренцию в ключевых регионах и играют роль противовеса в отношении потенциальных противников. Они способствуют поддержанию открытости мировой экономики и служат опорой на переговорах в экономической сфере. Они также помогают добиваться сотрудничества в борьбе с глобальными угрозами. Уступив роль мирового лидера своим конкурентам, Соединенные Штаты не смогли бы пользоваться явными выгодами более активной политики и подвергли бы себя беспрецедентным опасностям и рискам в мире, где наша страна, в случае пассивной внешнеполитической позиции, окажется менее влиятельной, процветающей и безопасной.

Стратегия, которую можно себе позволить

Многим поборникам режима экономии твердая линия США в мировой политике представляется слишком дорогостоящей. Например, специалист по международным отношениям Кристофер Лейн предупреждает о недопустимости «дальнейшего раздувания бюджетного дефицита» и доказывает, что «стратегические обязательства превышают имеющиеся средства для их исполнения». Однако экономию от переключения с одной стратегии на другую не так просто посчитать, поскольку она зависит от расходов на текущую стратегию и стоимости ее замещения альтернативной, которые трудно предусмотреть.

Если Соединенные Штаты откажутся от всех гарантий безопасности, которые предоставляют другим странам, вернут на родину все войска, резко сократят численность армейских подразделений, а также ядерный арсенал, это позволит сэкономить 900 млрд долларов за 10 лет, считают Бенджамин Фридман и Джастин Логан из Института Катона. Но немногие сторонники сокращения бюджетной экономии согласны с такими радикальными мерами. Вместо этого они призывают к «сдержанности», осуществлению стратегии «уравновешивания на море» или в случае необходимости к ударам «из-за горизонта». Экономия от подобной стратегии менее очевидна, поскольку зависит, от каких обязательств в сфере безопасности Вашингтон откажется сразу и во что выльется выполнение остальных обязательств.

Если режим экономии означает возвращение на родину вооруженных сил, расквартированных за рубежом, то объем сэкономленных средств будет в лучшем случае умеренным, поскольку страны, размещающие на своей территории американские войска, обычно покрывают большую часть расходов на содержание военных баз. Если речь идет о содержании сколько-нибудь крупного экспедиционного контингента, экономия опять-таки будет небольшой, ведь Пентагону придется оплачивать дорогие вооружения и оборудование, необходимое для проецирования силы.

Другая сторона уравнения затрат – расходы на длительные военные операции – также непостоянна. Хотя щедрые оборонные бюджеты последнего десятилетия становятся легкой мишенью для сторонников режима экономии, такой высокий уровень расходов на оборону вовсе не требуется для поддержания активного глобального позиционирования. Расходы взлетели до небес после 11 сентября, но они уже начали опускаться на землю по мере того, как США сворачивают две дорогостоящие войны и сокращают базовый уровень затрат на оборону в невоенное время. По состоянию на осень 2012 г. Министерство обороны планировало сократить расходы на оборону на 500 млрд долларов в течение следующих пяти лет и при этом не идти на компромисс в вопросах национальной безопасности, как утверждали его стратеги. Сокращения позволят снизить расходы на оборону к 2017 г. до чуть менее 3% ВВП, тогда как сегодня на оборонные программы тратится 4,5% американского ВВП. Пентагон мог бы сэкономить еще больше без каких-либо негативных последствий путем реформирования политики и практики закупок и компенсаций.

Но даже без существенного урезания бюджета страна может позволить себе расходовать необходимые средства на проведение честолюбивой глобальной военно-политической стратегии. Значительное увеличение военных расходов, предложенное кандидатом от Республиканской партии Миттом Ромни во время президентской кампании 2012 г., и без того позволило бы снизить долю военных расходов от американского ВВП по сравнению с нынешним уровнем. Дело в том, что войны в Афганистане и Ираке в любом случае обойдутся дешевле, а предложенный Ромни уровень расходов в невоенное время в хорошем смысле не смог бы угнаться за темпами экономического роста. Поэтому неудивительно, что сторонники отказа США от своих международных амбиций больше говорят о немонетарных издержках, которые предполагаются при осуществлении нынешней стратегии.

Отсутствие баланса

Одна из таких мнимых расплат за глобальную военно-политическую стратегию, по словам политолога Барри Позена, заключается в том, что последняя «подталкивает страны на принятие мер по противодействию американской мощи». Однако нет никаких доказательств того, что страны спешно сколачивают антиамериканские альянсы, или пытаются самостоятельно конкурировать с Америкой в военной сфере, или что они собираются делать это в будущем.

На самом деле трудно представить себе, как глобальная военно-политическая стратегия провоцирует стремление стран уравновешивать влияние США. В отличие от гегемонов прошлого, Соединенные Штаты – географически изолированная страна. Это значит, что они представляют собой гораздо меньшую угрозу для других держав, а к их границам не примыкает какая-либо великая держава, способная противопоставить им силу, соразмерную их мощи. США не только намного опережают другие страны по количеству и качеству вооружений, но сами предоставляемые союзникам гарантии безопасности служат залогом того, чтобы не допускать передачи военных технологий потенциальным противникам. Занимая доминирующее положение в области оборонной технологии, Америка возлагает на союзников обязательства не передавать ключевые военные технологии опасным конкурентам. В качестве примера можно привести эмбарго на продажи вооружений Китаю, которого Вашингтон добился от ЕС еще в 1989 году.

Если бы мировое лидерство Америки само по себе являлось причиной стремления его уравновесить, следовало бы ожидать реальных попыток жесткого сопротивления и оппозиции, особенно когда во главе администрации находился Джордж Буш, проводивший откровенно одностороннюю внешнюю политику. Однако после краха СССР ни одна крупная держава не пыталась создавать противовеса Соединенным Штатам, конкурируя с ними в военной мощи или сколачивая грозные военные альянсы.

Дело в том, что последствия подобных действий слишком непредсказуемы. Вместо этого отдельные страны прибегают, по выражению некоторых политологов, к «мягкому выравниванию», используя нормы международного права и международные организации, чтобы сдерживать Вашингтон. Не говоря уже о том, что «мягкое выравнивание» – довольно скользкое понятие, которое трудно отличить от повседневной дипломатической конкуренции; было бы ошибкой считать, будто подобная практика вредит национальным интересам. Напротив, будучи мировым лидером, США выигрывают от политики «мягкого выравнивания» больше, чем любая другая страна. В конце концов, современные международные нормы и институты функционируют при содействии Соединенных Штатов и во многом отражают их интересы. Поэтому они просто идеально приспособлены к тому, чтобы сами США использовали их в целях «мягкого выравнивания». Например, в 2011 г. Вашингтон координировал совместные действия с несколькими странами Юго-Восточной Азии, чтобы противодействовать притязаниям Пекина в Южно-Китайском море, ссылаясь на общепринятые нормы международного права.

Согласно другому аргументу в пользу режима экономии, Соединенным Штатам уготована судьба многих гегемонов прошлого, они приближают собственный закат. Если следовать этой логике, получается, что для осуществления честолюбивой стратегии стране придется отвлекать ресурсы от более производительных целей – создания новой инфраструктуры, расходов на образование, научных исследований и т.д., – достижение которых необходимо для поддержания конкурентоспособности экономики. Тем временем союзники смогут обойтись малыми затратами на оборону, и их экономика будет расти быстрее.

Исторических свидетельств, подтверждающих данные доводы, немного. В большинстве случаев сверхдержавы прошлого утрачивали лидерство не потому, что стремились к гегемонии, а вследствие того, что сталкивались со сплоченными действиями других крупных держав. Сегодня подобной перспективы не просматривается. (В самом крайнем случае ведущие державы способны использовать свое положение, чтобы отсрочить экономический упадок.) Предостережения относительно «имперского перенапряжения» тем более несостоятельны, поскольку ничто не дает оснований считать, будто стремление к мировому лидерству вредит экономическому росту. Большинство исследований, проведенных ведущими специалистами, не выявило четкой связи между военными расходами и экономическим упадком.

Конечно, если бы Соединенные Штаты тратили почти четверть своего ВВП на оборону, как это делал Советский Союз в свои последние десятилетия, это плохо отразилось бы на их экономическом росте и конкурентоспособности. Но даже в 2012 г. война в Афганистане и контртеррористические операции по всему земному шару заставили Вашингтон потратить на оборону всего 4,5% ВВП – сравнительно немного, если заглянуть в историю вопроса. (С 1950 по 1990 гг. эта цифра в среднем составляла 7,6%.) Экономические неурядицы последних лет могут побудить Вашингтон переоценить свой оборонный бюджет и международные обязательства, но это не значит, что экономическая рецессия стала следствием подобной политики. И вовсе не факт, что средства, высвободившиеся вследствие отказа от международных обязательств, будут потрачены с пользой для американской экономики.

Точно так же темпы экономического роста союзников США не имеют ничего общего с какими-либо субсидиями в сфере безопасности, которые они получают от Вашингтона. Утверждение, будто более низкие военные расходы облегчили и ускорили экономический подъем Японии, Западной Германии и других стран, зависимых от американских гарантий в сфере обороны, могли казаться правдоподобными во время последнего всплеска тревожных ожиданий экономического упадка в 1980-е годы. Но в конечном итоге эти страны прекратили восхождение на вершины экономических рейтингов после того, как их ВВП на душу населения приблизился к уровню ВВП на душу населения в США – согласно прогнозу, данному в классических моделях экономического роста. В течение последних 20 лет Америка опережала Японию и европейских союзников по росту ВВП на душу населения, хотя эти страны стали тратить еще меньше в процентном отношении на нужды обороны. Их неспособность модернизировать свои армии лишь послужила дальнейшему усилению доминирующего положения Соединенных Штатов.

Избежать искушения

Наиболее значимые внешнеполитические издержки – это, конечно, жизни американских солдат и офицеров. Критики экспансионистской военно-политической стратегии обеспокоены перспективой быть втянутыми в бессмысленные войны. Они доказывают, что гарантии безопасности, которые США предоставляют более слабым союзникам, толкают их на риски, которые в противном случае они никогда бы себе не позволили. Тем самым они вовлекают своего спонсора и сверхдержаву в дорогостоящие конфликты, поскольку возникает классическая угроза репутации. Обеспокоенные потерей лица в случае невыполнения союзнических обязательств, американские лидеры могут начать войну, даже несмотря на отсутствие угрозы национальным интересам.

Однако уроки истории свидетельствуют о том, что великие державы просчитывают опасность попасть в ловушку союзнических обязательств и строят договоренности с союзниками таким образом, чтобы избавить себя от этой неприятности. Почти невозможно обнаружить в истории чистый случай, когда менее могущественная держава втянула бы великую державу в войну против ее воли. На протяжении нескольких десятилетий Первая мировая война служила каноническим примером того, как договоры с иностранными государствами якобы вовлекли грандов в бойню. Однако новые исторические исследования пролили свет на причины этой войны и опровергли традиционную точку зрения. Война была следствием сознательного решения Германии попытаться стать доминирующей европейской державой, а не результатом выполнения союзнического долга.

На самом деле альянсы снижают риск вовлечения в конфликт. В Восточной Азии региональные соглашения по безопасности, которые Вашингтон заключил после Второй мировой войны, предназначались, по словам политолога Виктора Ча, «для сдерживания антикоммунистических альянсов в регионе, которые своим агрессивным поведением в отношении враждебных режимов могли втянуть Соединенные Штаты в нежелательную крупномасштабную войну». Та же логика прослеживается во взаимоотношениях между США и Тайванем. В 90-е гг. прошлого века обострение напряженности в проливе, отделяющем Тайвань от Китая, вызвало у американских официальных лиц серьезные опасения относительно того, что двусмысленная поддержка Тайбэя чревата риском большой войны с КНР. Поэтому администрация Буша скорректировала внешнюю политику в данном регионе, пояснив, что ее цель – удерживать не только Китай от неспровоцированного нападения, но и Тайвань от односторонних шагов к независимости.

Для многих сторонников режима экономии проблема в том, что само присутствие американских вооруженных сил во всех частях земного шара якобы способствует раздуванию представлений политиков о национальных интересах. В итоге, на их взгляд, Америке приходится брать на себя решение любой международной проблемы. Критики также утверждают, что военное превосходство страны заставляет ее искать всеобъемлющие решения проблем безопасности, возникающих, например, в Афганистане и Ираке, хотя можно было бы выйти из положения менее дорогим путем. Аргументация критиков сводится к тому, что страна, обладающая таким военным превосходством и не имеющая серьезных геополитических соперников, не сможет довольствоваться частичными решениями, такими как сдерживание, и способна вступить на зыбкий путь построения всемирной демократии. Кроме того, доказывают они, гипертрофированный военный контингент создает у Соединенных Штатов ощущение, что его необходимо как-то задействовать, даже когда ничто не угрожает национальным интересам. Во время дебатов вокруг интервенции в Боснии в 1993 г. Мадлен Олбрайт, американский посол в ООН, задала знаменитый вопрос Колину Пауэллу, председателю Объединенного комитета начальников штабов: «В чем смысл содержания такой мощной армии, о которой вы все время говорите, если мы не можем ее использовать?».

Если бы США полностью отказались от вооруженных сил и военных баз, страна, вне всякого сомнения, устранила бы риск участия в бессмысленных войнах, привязав себя к мачте, подобно Улиссу. Но если они ограничатся тем, что отведут свои войска за линию горизонта, что обычно предлагают поборники бюджетной экономии, то искушение осуществить интервенцию не исчезнет. Однако наиболее серьезную проблему такой точке зрения создает тот факт, что она опирается на один-единственный наглядный пример – Ирак. Между тем эта война – аномальное явление и с точки зрения высоких издержек (США понесли в ней две трети всех потерь и две трети всех финансовых расходов на все военные кампании с 1990 г.), и с учетом того, что Соединенные Штаты в одиночку взяли на себя все финансовое бремя. Во время войны в Персидском заливе и интервенций в Боснии, Косово, Афганистане и Ливии союзники приняли на себя больший груз ответственности соразмерно объемам национальной экономики и численности населения.

Кроме того, война в Ираке не явилась неизбежным следствием нынешней глобальной военно-политической стратегии. Многие политологи и стратеги, предпочитающие видеть Америку взаимодействующей с остальным миром, решительно выступали против нее. Точно так же продолжение нынешней активной внешнеполитической линии не обрекает США на новые войны, подобные той. Представьте себе, что страна, потерпевшая поражение во Вьетнаме, вела бы остаток холодной войны в разных частях земного шара через доверенных лиц и при крайне ограниченных интервенциях. Ирак также породил аналогичное нежелание осуществлять экспедиционные кампании. Политолог Джон Мюллер окрестил это «иракским синдромом». Людям, утверждающим, будто глобальная военно-политическая стратегия неизбежно вводит страну в искушение, нужно привести больше доказательств, чтобы убедить своих коллег.

Сохранять мир

Конечно, даже при том что участие в судьбах мира обходится намного дешевле издержек, на которые ссылаются поборники бюджетной экономии, оно не имело бы смысла, не будь оно выгодным. Но это весьма выгодное предприятие. Наиболее очевидно то, что снижается риск опасного конфликта. Обязательства Соединенных Штатов в сфере безопасности удерживают страны, стремящиеся к региональной гегемонии, от планирования экспансии, а партнеров – от попыток самостоятельно решать проблемы, создавая угрозу для других государств.

Скептики пытаются принизить значение таких обязательств, доказывая, что американские гарантии безопасности не всегда предотвращают опасное развитие событий. А высокая себестоимость издержек, возникающих в связи с захватом чужих территорий, и наличие в распоряжении государства значительного числа способов продемонстрировать свою добрую волю само по себе достаточно, чтобы предотвратить конфликт. Другими словами, крупные державы могли бы мирно управлять многополярным устройством своих регионов без американского миротворчества.

Но это чересчур опрометчивый взгляд. Если Вашингтон уйдет из Восточной Азии, Япония и Южная Корея, вероятно, увеличат свои боевые возможности и превратятся в ядерные державы. Реакция Китая при этом повлечет дестабилизацию ситуации в регионе. Стоит отметить, что во времена холодной войны и Южная Корея, и Тайвань пытались заполучить ядерное оружие. Единственное, что их сдерживало, это позиция Соединенных Штатов, которые использовали свои обязательства в сфере коллективной безопасности для того, чтобы пресекать ядерные амбиции этих стран. Точно так же, если бы США покинули Ближний Восток, страны, которые Вашингтон в настоящее время поддерживает – Израиль, Египет и Саудовская Аравия, – возможно, пошли бы на обострение ситуации в этой и без того взрывоопасной части мира.

Даже Европа могла бы предоставить повод для беспокойства. Хотя трудно представить себе возврат к соперничеству великих держав, очевидно, что многие правительства не склонны обременять бюджет более высокими военными расходами, неся политические издержки от наращивания сотрудничества в сфере обороны. В результате европейский континент рисковал бы утратить способность отводить угрозы на своей периферии, а также участвовать в иностранных кампаниях,планируемых американцами, становясь уязвимым перед лицом усиливающихся внешних держав.

Понимая, как легко уход США из ключевых регионов приведет к опасной конфронтации, поборники режима экономии держат наготове еще один аргумент, уповая на то, что подобное соперничество фактически не причинит Соединенным Штатам никакого вреда. Конечно, мало кто сомневается в способности США пережить возобновление конфликтов между азиатскими и ближневосточными державами, но какую цену придется заплатить? Противостояние государств одного из регионов Азии или Ближнего Востока, скорее всего, спровоцирует гонку военных бюджетов, лихорадочное вооружение зависимых от них стран и, возможно, даже опосредованные региональные войны. Все это не может не беспокоить Соединенные Штаты, поскольку сужает сферу их военно-технического лидерства.

Нестабильность в регионах грозит дальнейшим бесконтрольным распространением ядерных вооружений, поскольку у таких держав, как Египет, Саудовская Аравия, Япония, Южная Корея и Тайвань появятся ядерные силы, заставив их региональных конкурентов искать возможности обзавестись собственными ядерными арсеналами. Хотя сдерживание в принципе стабилизирует отношения между странами с такими колоссальными ядерными потенциалами, какие были у СССР и США, положение становится шатким, когда появляются многочисленные ядерные соперники даже с менее впечатляющими арсеналами. По мере роста числа ядерных держав увеличивается вероятность незаконной передачи вооружений, иррациональных решений, непредвиденных случайностей и кризисов.

Доводы в пользу отказа Америки от глобальной миссии игнорируют базовую логику подхода, принятого ныне на вооружение. Вселяя в союзников уверенность, активно управляя региональными связями, Вашингтон снижает конкуренцию в главных регионах мира, тем самым не допуская появления своеобразной региональной «оранжереи» по выращиванию военных арсеналов. В качестве доказательства того, что данная стратегия работает, достаточно взглянуть на оборонные бюджеты нынешних великих держав: после 1991 г. их военные расходы держатся на историческом минимуме, если рассчитывать их как процент от ВВП, и они даже не пытаются воспроизводить военные возможности Соединенных Штатов по всему спектру. Более того, все самые современные армии мира – это союзники США, а военное превосходство над потенциальными противниками увеличивается по многим показателям.

Помимо всего прочего, нынешняя глобальная военно-политическая стратегия не допускает появления региональных гегемонов. Некоторые сторонники режима экономии утверждают, что армия должна отодвинуться за линию горизонта и передать местным союзникам необходимые средства для выполнения опасной работы уравновешивания укрепляющихся региональных держав. Они утверждают, что Вашингтону следует развертывать войска за рубежом только в случае появления действительно серьезного претендента на региональную гегемонию, подобного Германии и Японии времен Второй мировой войны и Советского Союза эпохи холодной войны. Однако такой претендент на региональную гегемонию уже имеется – Китай, и чтобы его уравновешивать, Соединенным Штатам нужно сохранять ключевые альянсы в Азии, а также военные возможности для интервенций. Подразумевается, что следует выйти из Афганистана и Ирака, снизить военное присутствие в Европе и усилить азиатское направление, но это именно то, что сейчас делает администрация Обамы.

Военное доминирование, экономическое превосходство

Поглощенные проблемами безопасности, критики нынешней глобальной военно-политической стратегии упускают из виду одно из ее важных преимуществ: поддержание открытой мировой экономики и благоприятной обстановки для Соединенных Штатов. Конечно, сам размер производимого продукта гарантировал бы США ведущую роль в мировой экономике независимо от того, какую глобальную военно-политическую стратегию они изберут. Тем не менее экономическое лидерство Америки подкрепляется ее военным доминированием. Военные обязательства и военно-морское превосходство не только защищают мировую экономику от нестабильности, но и гарантируют безопасность морских путей и других сообщений, обеспечивающих беспрепятственную и дешевую доставку товаров. Самоустранение от мировых проблем существенно осложнило бы задачу обеспечения безопасности природно-ресурсного потенциала мирового хозяйства. У Вашингтона было бы меньше средств, чтобы убедить страны сотрудничать в экономической сфере. Сократился бы доступ к военным базам, разбросанным по всему миру, которые необходимы, чтобы сохранять свободный доступ ко всем морям.

Глобальная роль также позволяет Соединенным Штатам так структурировать мировую экономику, чтобы она служила их особым интересам. Во время холодной войны Вашингтон использовал свои обязательства в сфере безопасности за рубежом для того, чтобы побудить союзников проводить предпочтительную для него экономическую политику. Например, в 1960-е гг. он убедил Западную Германию предпринять дорогостоящие меры в целях укрепления американского доллара как главной резервной валюты. Точно так же соглашения в области обороны действуют и сегодня. Например, официальные лица США использовали переговоры 2011 г. о новом соглашении в области свободной торговли с Южной Кореей в качестве средства укрепления отношений в сфере безопасности. Один дипломат объяснил нам в кулуарной беседе: «Мы потребовали изменений в трудовом и экологическом законодательстве и в стандартах автомобильной промышленности, и корейцы приняли все требования. Почему? Потому что опасались, что неподписание нового соглашения будет означать “шаг назад в политических отношениях и в сфере безопасности”».

В более широком смысле Вашингтон использует проблему безопасности в качестве средства формирования общей структуры мировой экономики. Соединенные Штаты во многом устраивает сложившийся экономический порядок, например, нынешняя система Всемирной торговой организации и Международного валютного фонда, и они предпочитают делать все необходимое для укрепления режима свободной торговли.

Вашингтону выгодно, что союзников тоже устраивает статус-кво, и одна из причин в том, что они ценят военный союз с США. Например, Япония проявила заинтересованность в Соглашении о Транстихоокеанском сотрудничестве (одна из самых важных инициатив администрации Обамы в области свободной торговли) не столько потому, что оно отвечает ее экономическим интересам. Просто премьер-министр Ёсихико Нода решил, что своей поддержкой этого проекта он еще больше укрепит связи в сфере обороны и безопасности.

Геополитическое доминирование Соединенных Штатов также помогает сохранять американский доллар в качестве главной резервной валюты, что дает стране колоссальные преимущества. Одно из них – возможность брать в долг. Наиболее очевидно это в случае с Европой: зависимость Евросоюза от США в сфере безопасности не позволяет ЕС использовать аналогичный политический рычаг для поддержки евро. Как и в других аспектах мировой экономики, Соединенные Штаты не берут на себя бремя мирового лидерства безвозмездно, но извлекают непропорционально большие выгоды из этого лидерства. Отказ от нынешних обязательств поставит все эти выгоды под вопрос.

Созидание сотрудничества

То, что срабатывает в мировой экономике, также применимо и к другим сферам международного сотрудничества. Американское лидерство приносит выгоду многим странам, но несоизмеримо больше помогает самим Соединенным Штатам. Чтобы противостоять транснациональным угрозам, таким как терроризм, пиратство, организованная преступность, изменение климата и пандемии, государства вынуждены действовать сообща и предпринимать коллективные меры. Но такое взаимодействие требует усилий, особенно когда национальные интересы расходятся. Активность США в военной области, направленная на стабилизацию обстановки в мире, а также их более широкое лидерство облегчают Вашингтону осуществление совместных инициатив и помогают направлять их в русло своих интересов. При этом сотрудничество особенно трудно наладить в регионах, где царит хаос, зато оно процветает там, где лидеры могут рассчитывать на долгосрочную стабильность.

Альянсы нацелены в первую очередь на обеспечение безопасности, но одновременно служат в качестве политического обрамления, а также каналов общения в невоенных сферах. Например, НАТО послужила фундаментом для появления новых институтов, таких как Атлантический совет – мозговой центр, в рамках которого налаживается деловой и практичный диалог между Америкой и Европой. Точно так же консультации с союзниками в Восточной Азии приносят дивиденды в других вопросах политической повестки дня. Например, когда американские дипломаты отправляются в Сеул для решения вопросов военного сотрудничества, они обсуждают в одной связке также вопросы транстихоокеанского сотрудничества. Благодаря подобным каналам общения Соединенные Штаты могут использовать козыри в одной сфере для достижения прогресса в других областях.

Преимущества этих каналов общения проявляются особенно наглядно в случаях, когда борьба с такими угрозами, как терроризм и пандемии, требует новых форм кооперации. Имея в своем арсенале систему военных альянсов, США оказываются в более выгодном положении, чем при их отсутствии, чтобы продвигать дело всеобщего сотрудничества и разделения общего бремени. Например, сеть по обмену разведданными внутри НАТО, первоначально созданная для сбора информации о Советском Союзе, была адаптирована к борьбе с терроризмом. Точно так же, после того как в 2004 г. страны бассейна Индийского океана понесли колоссальный ущерб от цунами, Вашингтон быстро согласовал своевременную гуманитарную помощь с Австралией, Индией и Японией, поскольку их военные подразделения уже приспособились к взаимодействию друг с другом. Проведенная операция чудесным образом повысила престиж Америки в этом регионе.

Глобальная роль Соединенных Штатов в значительной мере стимулирует достижение компромиссов и договоренностей между правительствами и в первую очередь способствует налаживанию эффективного сотрудничества. Как пишет политолог Джозеф Най, «роль американской армии в отводе угроз от союзников или в обеспечении доступа к такому важному сырью, как нефть в Персидском заливе, означает, что предоставление защиты можно использовать в спорных ситуациях для достижения приемлемого компромисса. В некоторых случаях может существовать прямая связь, но чаще это фактор, который не упоминается вслух, но который политики дружественных держав всегда имеют в виду».

Меньшее из двух зол

Должны ли янки вернуться домой? Многие видные специалисты в области международных отношений отвечают положительно. Подобный ответ кажется тем более очевидным после катастрофы в Ираке и начала Великой рецессии. Однако их аргументы просто несостоятельны. Трудно доказать, что Соединенные Штаты сильно выгадают, если откажутся от активной внешнеполитической позиции. Взятую на вооружение стратегию никак не заподозришь в контрпродуктивности: она не спровоцировала формирование антиамериканских коалиций, не стала причиной нынешнего экономического упадка. Она также не обрекает США на безрассудные военные решения в будущем. Наоборот, эта стратегия помогает предотвращать вспышки вооруженных конфликтов в важнейших регионах мира, поддерживает «мотор» мировой экономики в рабочем состоянии и облегчает международное сотрудничество. Изменение внешнеполитического курса может обернуться потерей всех этих выгод.

Это не значит, что нынешнюю внешнюю политику нельзя адаптировать к новым обстоятельствам и вызовам. Вашингтону нет нужды во что бы то ни стало сохранять все свои обязательства, и перестройка стратегии в ответ на новые возможности или неудачи не станет катастрофой. Это сродни тому, что сделала администрация Никсона, завершив войну во Вьетнаме и переложив ответственность сдерживания советской мощи на региональных партнеров. Именно так поступила администрация Обамы после окончания войны в Ираке, сместив центр тяжести с Ближнего Востока в Азию. Таковы примеры, опровергающие доводы о том, будто Америка неспособна приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам.

Глобальная военно-политическая стратегия, направленная на обеспечение безопасности во всем мире и продвижение либерального экономического порядка, очень хорошо служила американским интересам на протяжении шести десятилетий, и нет причин от нее отказываться. Активная внешняя политика не лишена недостатков, и о них нам всем известно, а вот мера зла в мире, в котором Америка не будет участвовать, нам пока что неведома. Если бы американские лидеры выбрали режим тотальной экономии, они фактически пошли бы на колоссальный риск и масштабный эксперимент только затем, чтобы посмотреть, как мир будет функционировать без ведущей либеральной силы, осуществляющей деятельное руководство всеми процессами. Последствия могли бы быть катастрофичными.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886275

Старые проблемы и новые решения вьетнамской металлургии

Несмотря на перепроизводство вьетнамские производители не отказываются от проектов по расширению выпуска стали

Ситуация в металлургической отрасли Вьетнама, как, впрочем, и во всей экономике страны, продолжает оставаться достаточно сложной и нестабильной. Затяжная рецессия в национальной строительной отрасли никак не способствует восстановлению нормального функционирования вьетнамского сталелитейного секатора. По данным Министерства промышленности и торговли Вьетнама, в 2012 году в стране было произведено около 9,1 млн. т стали (на 0.8% меньше, чем в 2012 году), в то время как потребление не превысило 5 млн. т.

Переизбыток металла

В своем ежегодном докладе «Прогноз развития Азиатского региона» (Asian Development Outlook) Азиатский банк развития (Asian Development Bank -- ADB), указывая на продолжающуюся рецессию во Вьетнаме, понизил оценки темпов роста экономики страны в прошлом году до 5,1%. В текущем году, по прогнозам специалистов банка, они не превысят 5,7%, хотя ранее назывались цифры в 7-8%. Инфляция к концу текущего года, как отмечается в докладе ADB, может достигнуть 9,4%. Главные причины стагнации в экономике СРВ аналитики банка видят в резком ужесточении кредитной политики в стране, застывшем рынке недвижимости и наличии ряда серьезных проблем в национальной банковской отрасли.

Львиная доля выпускаемой в СРВ стальной продукции приходится на конструкционную сталь: в прошлом году из произведенных в стране 9,1 млн. т металла более 5 млн. т пришлось на изделия, используемые в строительстве. Еще 0,6 млн. составили трубы, а 1,3 млн. т – листовой прокат. В то же время, потребление стали в национальном строительном секторе в 2012 году сократилось на 10% по сравнению с предыдущим годом и едва достигло 4,5 млн. т. По данным Нгуена Тиен Нги, вице-президента вьетнамской Ассоциации производителей стали (Vietnam Steel Association – VSA), в 2011 году прогнозировалось, что потребление стали в СРВ в 2012 году увеличится на 3-4%, однако на самом деле оно упало на 9%. Месячное потребление стальной продукции в строительном секторе в прошлом году было на 100-200 тыс. т меньше, чем годом ранее. По предварительным оптимистичным прогнозам, производство металла во Вьетнаме в текущем году может увеличиться на 2%, до 9,33 млн. т.

Крупнейшая вьетнамская металлургическая корпорация Vietnam Steel Corporation (VNsteel) произвела в 2012 году только 2,1 млн. т стали – на 2,4% меньше, чем в 2011 году. Таким образом, планы компании по выпуску металла в прошлом году были выполнены лишь на 77%. Несмотря на сокращение производства на складах VietnamSteel Corporation по состоянию на конец 2012 года скопилось нереализованными 101 тыс. т полуфабрикатов и 123 тыс. т конструкционной стали.

По словам Ле Фу Хунга, генерального директора VNsteel, прошедший год стал самым тяжелым для вьетнамских металлургов. Жесткая кредитная политика правительства СРВ, замороженный рынок недвижимости, а также рост импорта стали ввели большинство производителей состояние безысходности. По данным на начало текущего года, более 20% сталелитейных компаний страны находились в предбанкротном состоянии.

«Хотя ни одна из этих компаний официально не объявила о своем банкротстве, они понесли существенные потери, поскольку не смогли продать свою продукцию, и были вынуждены частично, а иногда и полностью остановить производство. Например, компания Van Loi из Хайфонга вообще прекратила выпуск стали. Кроме того, многие предприятия вынуждены были снизить цены на стальную продукцию, чтобы стимулировать продажи металла. Из-за низких объемов продаж на складах вьетнамских производителей к концу 2012 года скопилось более 1 млн. т заготовки», -- говорит председатель Vietnam Steel Association Фам Чи Кыонг.

У самой Vietnam Steel Corporation в стране функционирует 41 объект, из которых 10 в прошлом году понесли серьезные убытки. Большинство заводов было вынуждено сократить производство, поэтому их загрузка составляла 40-50% от имеющихся мощностей. Некоторые предприятия работали лишь на 30%, чтобы поддерживать производство и сохранять рабочие места. Проекты большинства металлургических компаний Вьетнама по расширению мощностей из-за финансовых трудностей были свернуты.

Потребление стали в СРВ в прошлом году едва достигло 5 млн. т и снизилось по сравнению с 2011 годом на 8%. Наряду с этим, тарифы на импортируемую сталь были снижены фактически до нуля в соответствии с соглашениями, подписанными Ханоем с другими странами в рамках Всемирной торговой организации (ВТО) и функционирования зоны свободной торговли АСЕАН.

Конкуренция между местной и импортируемой стальной продукцией стала еще более жесткой, особенно в отношении дешевой конструкционной стали, хлынувшей во Вьетнам из Китая. По данным Фам Чи Куонга, в прошлом году объемы импорта стали в СРВ достигли порядка 7 млн. т на общую сумму $5 млрд. Парадокс сегодняшней ситуации, по мнению экспертов, состоит в том, что Вьетнам продолжает импортировать многие виды стальной продукции, которые местные металлурги вполне могут производить самостоятельно на местных сталелитейных заводах. Впрочем, это лишний раз свидетельствует о невысокой конкурентоспособности вьетнамской стали.

Сами металлурги пытаются решить проблему переизбытка стали в стране и сохранения десятков тысяч рабочих мест на национальных сталелитейных предприятиях путем поиска возможностей для экспорта вьетнамской стальной продукции. В прошлом году Вьетнаму удалось отправить за рубеж около 2,3 млн. т металла и заработать на этом порядка $2,0 млрд. Однако соседи СРВ по региону в лице Малайзии, Таиланда, Индонезии и других государств уже предупредили Ханой о том, что могут прибегнуть к жестким антидемпинговым мерам против дешевой вьетнамской стальной продукции. Индонезия уже перешла от слов к делу, и в декабре прошлого года местная Антидемпинговая Комиссия ввела антидемпинговые пошлины в размере 13,5-36,6% на вьетнамский холодный прокат. Правительством США было инициировано антидемпинговое расследование против импорта вьетнамских стальных труб.

Еще одна острая проблема, стоящая сегодня перед вьетнамской металлургией, заключается в том, что на большинстве металлургических предприятий страны применяются электродуговые печи, а в качестве основного сырья для их загрузки используется импортируемый лом. Вследствие падения курса вьетнамской валюты донга по отношению к доллару, расходы местных металлургов на сырье все время растут, а их прибыль от производства металла остается минимальной. Есть вопросы и к качеству вьетнамской стали, которое пока не слишком высоко: высококачественные сорта металла СРВ вынуждена импортировать из других стран, в частности, Японии и Южной Кореи.

Трудности – не помеха

Как бы там ни было, но Вьетнам при всех своих проблемах все же представляется одним из наиболее перспективных рынков стали на ближайшее десятилетие. По мнению экспертов швейцарского инвестиционного банка Credit Suisse, по мере дальнейшей урбанизации страны спрос на конструкционную сталь будет расти. Планируемое увеличение инвестиций в строительство объектов инфраструктуры в СРВ тоже будет способствовать росту национальной металлургической отрасли. В частности, вьетнамским правительством уже утверждены проекты строительства высокоскоростной магистрали с севера на юг между городами Хошимин и Ханой, кольцевых автодорог вокруг этих двух городов, нового международного аэропорта и метро в Хошимине, нового порта Lach Huyen в городе Хайфон на севере страны.

Не пропало желание инвестировать во вьетнамскую металлургию и у зарубежных компаний. Самым значимым событием здесь, пожалуй, можно назвать начало строительства первой доменной печи крупнейшего во Вьетнаме металлургического комбината, который будет возведен в экономической зоне Вунг Анг (провинции Ха Тинь) совместным предприятием Formosa Ha Tinh Steel Corporation с участием тайваньской компании Formosa Plastics Group (FPG). Торжественная церемония по закладке первого камня в строительство доменной печи состоялась 2 декабря прошлого года в присутствии премьер-министра Вьетнама Нгуен Тан Зуна и президента FPG Уильяма Вонга. Предполагается, что первая домна будет введена в эксплуатацию в 2015 году, вторая и третья – в 2016 и 2017 годах соответственно.

По оценкам специалистов, общая стоимость нового металлургического комбината, работы над проектом которого идут еще с 2008 года, составляет порядка $15 млрд. Начиная с середины 2015 года, первая очередь завода, который на сегодняшний день является крупнейшим в мире металлургическим «гринфилдом», будет выпускать приблизительно 5 млн. т стали в год. В дальнейшем годовая производительность будет увеличена до 10 млн. т, а по окончании последней очереди строительства – 22 млн. т.

Компания Siemens Metals Technologies получила заказ от Formosa Heavy Industries на поставку четырех линий непрерывной разливки стали для нового сталелитейного завода в Вунг Анге. Заказ включает в себя две слябовых, одну сортовую и одну блюмовую МНЛЗ суммарной установленной мощностью около 8,4 млн. т стали в год.

Тем временем, вьетнамская сталелитейная компания Vina Kyoei Steel (VKS) приняла решение построить новый металлургический завод в районе города Фу Ми. Предприятие будет иметь мощность 500 тыс. т стальной продукции в год, а инвестиции в его возведение составят порядка $200 млн. Vina Kyoei Steel является совместным активом корпораций Kyoei, Mitsui, Itochu и Vietnam Steel. Это СП уже эксплуатирует во Вьетнаме сталелитейный завод с годовой мощностью 450 тыс. т в год, 90% продукции которого продается на внутреннем рынке. С запуском нового объекта мощности Vina Kyoei Steel увеличатся почти до 1 млн. т.

В интересах поддержания своей конкурентоспособности в условиях рецессии на вьетнамской рынке стальной продукции некоторые ведущие сталелитейные компании страны планируют осуществить внутреннюю реструктуризацию за счет проведения слияний и поглощений. Так, компания Bac Viet Steel Company в конце прошлого года анонсировала планы по созданию с четырьмя японскими корпорациями совместного предприятия в индустриальном парке Que Vo в провинции Бак Нинь. Доли в этом СП с инвестиционным капиталом в размере $258 млн. распределятся следующим образом: 48% будет принадлежать японской Nippon Steel & Sumikin Metal Products, 22; 3 и 3% -- соответственно трем другим японским фирмам Sumitomo Corporation, Sumisho Tekko Hanbai и KyoeiSteel. Оставшимися 24% акций будет владеть Bac Viet Company.

Несколько иным путем пошла другая ведущая вьетнамская сталелитейная компания Vietnam Italy Steel. Она планирует приобрести 100% акций металлургической корпорации Song Da. Это, по мнению специалистов, даст Vietnam Italy Steel возможность организовать интегрированный процесс выпуска стали от выплавки заготовок из лома до изготовления готовой стальной продукции, а также довести мощности по выпуску металла до 450 тыс. т в год. Объединиться в единую компанию планируют также и такие сталелитейные фирмы, как Phuc Tien Trade и Tien Len Steel Corporation. Кроме того, в текущем году, как сообщают вьетнамские СМИ, производство стальной продукции должны начать пять новых заводов Thai Trung Steel (провинция Тхай Нгуен), An Hung Tuong Steel (Бинь Дыонг), а также Middle Region Steel, Pacific Steel и Dana-Italy Steel в Дананге. После ввода этих предприятий в эксплуатацию совокупные мощности СРВ по производству стали достигнут 11 млн. т в год.

По материалам Saigon Daily, Saigon Times, Vietnam Business Forum, Credit Suisse, Taipei Times, Focus Taiwan, VietNamNet Bridge, «Металлоснабжение и сбыт», rudmet.com

Олег Зайцев

МИСТраль с востока

Уже в ближайшее время на смену неформальному блоку BRICS могут прийти Мексика и динамично растущие азиаты Индонезия, Южная Корея и Турция, а мир выучит аббревиатуру MIST

Двенадцать лет назад, в самом начале XXI века, председатель правления компании Goldman Sachs Asset Management Джим О’Нил положил начало инвестиционному буму, предложив броский акроним BRIC для четырех крупнейших динамичных стран с формирующейся рыночной экономикой — Бразилии, России, Индии и Китая (потом туда добавилась Южная Африка). И вот, спустя десятилетие, когда рецессия в Европе и медленное восстановление в США заставляют искать альтернативы для будущих инвестиционных побед, О’Нил продвигает идею инвестирования в новую группу стран, в которую входят Мексика, Индонезия, Южная Корея и Турция, объединенные аббревиатурой MIST.

С аббревиатурой по жизни

Тема привлекательности развивающихся рынков стала одной из самых обсуждаемых на недавнем Всемирном экономическом форуме в Давосе. И уже сейчас для многих инвесторов именно Мексика, Индонезия, Южная Корея и Турция становятся новыми BRICS, ведь эти государства удвоили свою экономику за последние десять лет и продолжают стремительно расти.

«Акронимизация» или группирование — это давний маркетинговый ход. Еще в конце 1960-х в США придумали понятие Nifty 50. Речь шла о полусотне американских «компаний-чемпионов», которые должны были быстро расти, якобы оправдывая свои высокие мультипликаторы.

Затем была чрезвычайно популярна концепция «азиатских тигров» — экономик Южной Кореи, Сингапура, Гонконга и Тайваня, демонстрировавших очень высокие темпы экономического развития в 1960–1990-х. Вплоть до кризиса 1997–1998 годов. А на рубеже 2000-х возникла концепция доткомов.

BRICS и MIST — не единственные геополитические акронимы, появившиеся в последние годы. Скажем, в 2009-м на страницах СМИ стало часто упоминаться объединение CIVETS, куда входят Колумбия, Индонезия, Вьетнам, Египет, Турция, Южная Африка. Эти страны отличаются большим разнообразием экспорта, а также сумели привлечь существенные прямые иностранные инвестиции (ПИИ). Так, в 2010–2012 годах такие вложения нерезидентов в экономику Колумбии выросли более чем вдвое, а в экономику Египта могут удвоиться уже в этом году.

Некоторые страны берут не динамикой, а превосходством своей развитой экономики и ликвидностью финансовых рынков. Например, блок CASSH — Канада, Австралия, Сингапур, Швейцария и Гонконг. В свою очередь акроним CARBS объединяет Канаду, Австралию, Россию, Бразилию и Южную Африку. Их с полной ответственностью можно назвать «сырьевыми центрами». Пять стран этого блока занимают до 29% суши, на которой живут лишь шесть процентов мирового населения. Вместе они контролируют активы на сумму около 60 трлн долларов и производят от четверти до половины основной сырьевой продукции в мире.

Вьетнам, Индонезия, Мексика, Бангладеш, Египет, Нигерия, Турция условно находятся в блоке VIMBENT. Основные идеи, лежащие в основе стратегии инвестирования в такие экономики, — это высокие дивиденды, большая доля молодого населения в этих государствах, ежегодный рост доходов населения на уровне 20–25%, хорошее корпоративное управление и нежелание инвестировать в крупные энергетически ориентированные экономики.

На этом фоне MIST выглядит уж очень разношерстным объединением, поскольку экономики стран, в него входящих, крепко отличаются друг от друга. «ВВП на душу населения Кореи в семь раз больше, чем Индонезии; в то время как население Южной Кореи — в пять раз меньше. Кроме того, если Южная Корея — стареющая страна, то Индонезия и Турция — страны с молодым населением. Такая же ситуация и со структурой экономик, уровнем капиталовооруженности, степенью развития институций и технологий», — отмечает управляющий инвестиционными и пенсионными фондами компании КИНТО Николай Мягкий.

Однако эти отличия с лихвой перекрываются факторами, привлекающими инвесторов. Размер экономик каждой из указанных стран превышает один процент номинального мирового ВВП; экономический рост устойчив и быстр, в среднем составляя по группе 5,4% ежегодно; растет не только население, но и его покупательная способность; инфляция неплохо контролируется и не превышает в среднем 4,9% в год. Все четыре государства входят в число крупнейших экономик мира — G20.

Оазис для инвестиций

Крупнейшая по размерам экономики страна в MIST — Мексика, в последние годы выигрывающая от увеличения поставок товаров в США, которые являются ее ключевым торговым партнером. Объем экспорта из Мексики за 2010–2012 годы вырос на 26,4%, достигнув 377,4 млрд долларов.

По оценкам японского инвестиционного банка Nomura, уже в ближайшие десять лет Мексика может стать крупнейшей экономикой в Латинской Америке, обойдя Бразилию. В 2011-м реальный ВВП Мексики вырос на 3,9% против 2,7% в Бразилии, а в 2012 году разрыв лишь увеличился — динамика составила 3,8 и 1,3% соответственно.

Любопытно, что в Мексике капитал активно течет в промышленность. Так, в 2011-м около половины прямых иностранных инвестиций (свыше 9,5 млрд долларов) пришлось на автомобильную и пищевую отрасли.

Индонезия, невзирая на более скромное положение в блоке, демонстрирует рост благодаря расширению среднего класса и ведущей роли в Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Кроме того, в последние годы розничная торговля в стране растет в среднем на 14%. Это связано как с низкими процентными ставками, так и с улучшением покупательной способности населения.

Немалым преимуществом является тот факт, что в стране развивается альтернативная энергетика. Так, под влиянием растущего спроса на электроэнергию, а также необходимости сокращения выбросов CO2, правительство готово потратить 367 млн долларов для финансирования строительства геотермальных электростанций, которое должно быть завершено в 2014 году.

К тому же, после периода нестабильности 2007–2011 годов суверенные рейтинги Индонезии вновь находятся на инвестиционном уровне. Год тому назад агентство Fitch повысило рейтинг с ВВ+ до BBB со стабильным прогнозом, а Moody's — с Ba1 до Baa3, и это сделало Джакарту «горячей точкой» для мировых инвестиционных банков. На рынке ценных бумаг Индонезии уже представлены такие гиганты, как Citigroup, Credit Suisse и Deutsche Bank, а также Morgan Stanley, купивший в феврале 2012 года местного брокера Tiga Pilar Sekuritas.

Cреди стран «Большой двадцатки» Южная Корея, невзирая на то что ее территория наименьшая в MIST, имеет самый низкий уровень безработицы (3,4%) и высокую покупательную способность на душу населения. Это хорошо заметно по продажам предметов роскоши, которые растут ежегодно в среднем на 12%, в то время как в Японии прирост этого показателя составляет пять процентов, а в странах ЕС — десять процентов.

Однако основное преимущество Республики Корея заключается в развитой промышленности: производстве автомобилей, полупроводников, электроники, судов и металлургической продукции, а также квалифицированной рабочей силе. При этом страна очень открыта для зарубежного капитала — с 1998 года иностранные инвесторы имеют возможность вкладывать деньги почти во все виды бизнеса, а в свободную экономическую зону под Сеулом (создана в 2003-м) удалось завлечь IBM, Samsung, Cisco, DHL, FedEx. Компании, расположенные в этой зоне, платят минимальные суммы за аренду земли, освобождаются почти от всех налогов, а также вправе обращаться к местным властям за субсидированным финансированием крупных инфраструктурных проектов.

В 2012-м агентства Moody's и Fitch повысили суверенные рейтинги Южной Кореи с А1 до Аа3 и с А+ до АА– соответственно, что только способствует росту инвестиций в наукоемкое производство. Уровень ПИИ в экономику страны достиг 16,26 млрд долларов в 2012 году по сравнению с 13,6 млрд долларов в 2011-м. Кроме того, Южная Корея осуществляет огромные инвестиции (около миллиарда долларов ежегодно) в развитие возобновляемых источников энергии.

Турция, которую Джим О’Нил считает самым сильным членом MIST, показывает наиболее высокие темпы экономического роста в этой четверке: динамика реального ВВП в 2010 и 2011 годах составила 9,2 и 8,5% соответственно, правда, замедлившись в 2012-м до трех процентов. Планируя увеличить масштабы въездного туризма и авиаперевозок, турецкое правительство вводит механизмы секторальных грантов и устраняет бюрократические барьеры. И если на данный момент в Турецкую Республику прибывают порядка 32 млн туристов ежегодно, то к 2023 году чиновники планируют увеличить этот показатель до 50 млн человек. Рост туристической отрасли, в свою очередь, должен оказать положительное влияние на розничную торговлю, объем которой к 2016-му может достигнуть 457 млрд долларов по сравнению с 313 млрд долларов в 2012 году, что выше среднего показателя по Евросоюзу. Сильные темпы роста продаж, согласно оценкам Business Monitor International, ожидаются в пищевой промышленности (по девять процентов ежегодно до 2016 года) и секторе потребительской электроники (на 65% до 2016-го).

Кроме того, благодаря программе стимулирования развития возобновляемых источников энергии в ближайшие десять лет ежегодный рост энергетического рынка в Турции составит шесть процентов.

В роли догоняющих

Зато в БРЮКИ (см. «BRICS медленно превращается…») дела обстоят совсем не так радужно, как десятилетие назад. Бразилия превратилась в очень дорогое место для ведения бизнеса. Мало того что налоговая нагрузка увеличилась с 22% ВВП в 1980 году до 36% в настоящее время, к этому еще добавляется сложность и непрозрачность налоговой системы страны. Также следует отметить, что бОльшая часть средств идет на выплату пенсий и расходы на содержание необоснованно большого госаппарата, а не на реформы и модернизацию.

Другой проблемой является чрезмерное госрегулирование, и даже рекордно низкие процентные ставки на уровне 7,25% годовых не спасают ситуацию. Инвесторы считают, что неопределенность в отношении госрегулирования тормозит жизненно важные инвестиции в инфраструктуру.

В то же время Россия сейчас сталкивается с серьезными политическими проблемами, а ее экономическая структура с натяжкой подходит под критерии стран BRICS. Основным источником нынешних проблем, конечно, является экономический кризис 2008–2009 годов. При этом российская экономика пережила самый сильный отток капитала среди стран блока за последнее десятилетие. По оценкам минфина, отток капитала в 2011-м составил более 84 млрд долларов, а в 2012 году из страны «ушел» еще 61 млрд долларов.

Индии не хватает экспортной индустрии, из-за чего Дели сложно рассчитывать на существенный рост экспорта в ближайшем будущем, за 2012 год он увеличился лишь на 1,1%. Что еще более важно, Индия имеет значительный бюджетный дефицит на уровне 5,6% ВВП, на покрытие которого необходимо до ста миллиардов долларов инвестиций ежегодно.

В отличие от других стран BRICS, жители Индии по-прежнему очень бедны. Широко распространенная коррупция и отсутствие достаточного количества рабочих мест в стране с быстрорастущим населением также являются причинами для беспокойства.

Даже экономика Китая испытывает замедление, хотя и остается лучшим инвестиционным направлением в BRICS. С начала инвестиционного бума в начале 2000-х годов ВВП Китая вырос в 5,5 раза — с 1,32 трлн до 7,3 трлн долларов, поднявшись на второе место в мире по этому показателю. А по торговому обороту страна и вовсе стала лидером (см. «Торговый чемпион»). Что еще более важно, Китай за последние годы радикально сменил свою экономическую парадигму — он превратился в государство-экспортера капитала и производства.

Так что Китайская Народная Республика по-прежнему выгодно выглядит по сравнению с плохо поддающейся управлению Индией, олигархической Россией или зарегулированной Бразилией. «Китай, очевидно, будет оставаться наиболее привлекательным объектом для инвестиций среди всех этих стран в силу огромного объема внутреннего рынка и быстрых темпов экономического и промышленного развития», — считает профессор Московского государственного университета инженерной экологии Сергей Пахомов.

Выровнять ситуацию в блоке не смогло даже присоединение к нему в 2011 году Южно-Африканской Республики (ЮАР). Ведь экономика этой страны не демонстрирует сколь-либо впечатляющих результатов: рост реального ВВП в 2010-м составил там 2,9%, а в 2011 году — 3,1%. При этом в ЮАР существует высокий уровень безработицы (около 25%), остра проблема бедности, недоразвита транспортная инфраструктура.

Как говорят рынки

То, что инвесторы ставят на MIST, хорошо заметно по динамике местных фондовых рынков. Так, почти все индексы стран блока показали в прошлом году хорошую динамику: мексиканский IPC Index (MEXBOL) поднялся на 19,9%, индонезийский Composite Index (JCI) прибавил 13%, турецкий ISE National 100 Index взлетел на 33,5%. И лишь южнокорейский Kospi просел на 1,9%.

А вот среди группы BRICS только индикатору Индии удалось продемонстрировать достойный результат: BSE India Sensex 30 Index увеличился на 12%. Китайский Shanghai Composite Index вырос лишь на 4,3%, при этом индекс ММВБ России упал на 1,4%, а бразильский Bovespa — и вовсе почти на девять процентов.

С притоком капитала в БРЮКИ в последнее время и впрямь творится что-то неладное. По данным исследования Emerging Portfolio Fund, в 2001–2010 годах инвесторы вложили около 67 млрд долларов в акции компаний из стран BRIC, однако только за 2011-й отток капитала составил порядка 15 млрд долларов из-за охлаждения экономик.

Впрочем, и странам MIST не удалось избежать проблем. Хотя инвесторы вложили 104 млн долларов в фонды, ориентированные на Турцию, и 123 млн долларов в индонезийские фонды, чистый отток из фондов Южной Кореи и Мексики составил 1,33 млрд и 115 млн долларов соответственно.

«Странам MIST есть куда расти. В этом их главное преимущество. То есть стоит рассматривать инвестиции в данный регион как хорошую возможность заскочить в лифт, пока он находится на первом этаже, вместо того чтобы гнаться за ростом BRICS, который уже демонстрирует признаки замедления после 12-летнего марафона», — считает генеральный директор инвестиционной компании SP Advisors Ник Пиацца. Иными словами, MIST может повторить удивительную историю роста стран BRIC в 2001–2010 годах. А значит, стать лидером следующего десятилетия по темпам экономического роста в мире.

Автор: Виталий Дубенский

ЯПОНИЯ ЗАМЕТИЛА КИТАЙСКИЕ КОРАБЛИ У СПОРНЫХ ОСТРОВОВ

Ранее Пекин грозился провести инспекцию архипелага, который считает своим

Япония заявила о заходе трех китайских разведывательных кораблей в территориальные воды близ спорных островов Сенкаку, передает "Би-би-си".

Ранее китайские власти заявили о намерении провести топографическую съемку спорных островов в Восточно-Китайском море и прибрежных рифов, чтобы затем нанести их на китайские карты как часть территории страны.

Отношения двух стран многие годы омрачает территориальный вопрос относительно архипелага, который в Японии считают своей территорией, а в Пекине - исконно китайскими землями. Этот спор длится с 1970-х годов. Япония мотивирует свое право на владение территорией тем, что страна занимает эти острова с 1895 года, а до этого времени архипелаг не имел хозяина. КНР настаивает на том, что острова были включены в состав китайской империи еще 600 лет назад, и даже на японских картах конца XVIII века Дяоюйдао (название архипелага в китайском варианте) обозначены как китайская территория. Отношения особенно обострились сразу после выкупа японским правительством 11 сентября прошлого года у частного японского владельца трех из пяти островов спорного архипелага.

В декабре Япония по тревоге подняла в воздух истребители F-15 из-за появления китайского самолета в районе спорных островов. В Токио заявили, что будут принимать жесткие меры в случае посягательства на суверенитет страны.

Намерение жестко отстаивать свои территории Япония наглядно продемонстрировала в январе, облив из водометов тайваньское судно, оказавшееся вблизи спорных островов (Тайвань также предъявляет права на них).

После завершения Второй мировой войны спорные острова находились под контролем США. Вашингтон передал их Токио в 1972 году вместе с островом Окинава.

Сотрудничество в научно-технической области

В настоящий момент Россия рассматривает Китай как одного из основных стратегических партнеров и заинтересована в динамичном развитии двустороннего сотрудничества по всем направлениям. Однако среди торговых партнеров КНР наша страна занимала лишь 11-е место. В ходе визита бывшего председателя правительства РФ Михаила Касьянова в Китай была поставлена трудная задача: коренным образом изменить указанную ситуацию. В Пекине Касьянов встречался с бывшим председателем КНР Цзян Цзэминем. Российская сторона предложила китайским партнерам 78 проектов в различных областях научно-технического сотрудничества.

Однако Китай ограничивает наш промышленный экспорт в высокие технологии, подталкивая торговлю к схеме - «сырье за ширпотреб».

Впрочем, и в сфере экспорта энергоносителей все проекты фактически заморожены. Например, по одному из самых перспективных в мире Ковыктинскому газоконденсатному месторождению в Иркутской области китайцы заняли такую позицию: прежде чем говорить об инвестициях, надо продолжить разведку и убедиться, что располагаемые запасы составляют 1,5 трлн. кубометров.

Речь также шла о разработанном РАО «ЕЭС» проекте строительства энергомоста Россия-Китай. Он предполагает поставки из РФ в КНР до 10 млрд кВт/ч в год и сооружение для этого линии электропередачи протяженностью около 2,5 тыс. км.

Еще одна проблема, которую решал Касьянов в Пекине, - статус китайских трудовых мигрантов. По данным Министерства по делам федерации, национальной и миграционной политики РФ, ежегодно в Россию легально приезжают около 20 тыс. граждан Китая. Однако статус их оставался неопределенным и права постоянно нарушались. Исправить такую ситуацию должно подписанное соглашение о временной трудовой миграции, которое будет признавать трудовой стаж, дипломы, свидетельства об образовании, квалификации и жестко регламентировать обязательства российских работодателей по отношению к китайским сотрудникам.

«Особым партнером» деликатно назвал Касьянов КНР. При том, что у США и Китая нет никакого стратегического партнерства, а, напротив, есть серьезные разногласия по Тайваню, товарооборот этих стран превышает 3 млрд. долларов США - в 7,5 раз больше, чем с Россией. Так, США и Западная Европа практически выдавили РФ, захватив 91% парка гражданских самолетов в КНР.

Обозреватели отмечают, что политическая и экономическая линии, проводимые правительством КНР, не во всем совпадают. И теплый церемониальный прием, оказанный Касьянову, еще не означает, что Китай открыто пошел на сближение с Россией. Дальнейшие шаги руководства КНР будут тщательно продуманы, так как Китай очень нуждается в инвестициях, по большей части идущих из США. России, как и в Китае, более полувека активно действует Общество российско-китайской дружбы (ОРКД). Его деятельность, безусловно, влияла и влияет на отношения между нашими государствами. Отвечая реалиям сегодняшнего дня, ОРКД является активным связующим звеном между Китаем и Россией, своего рода катализатором их всестороннего сотрудничества. Активисты Общества организуют форумы и конференции с участием представителей региональных властей и деловых кругов, создавая тем самым почву для развития торгово-экономического и научно-технического сотрудничества. Это позволяет нашим народам лучше узнать и понять друг друга.

Помимо Всероссийского Общества российско-китайской дружбы, зарегистрированного в Москве, в России существуют и его региональные филиалы.

Городское Общество организует свою работу в тесном контакте с межрегиональным ОРКД. Отлаживается взаимный обмен информацией по всему спектру деятельности. Так, одним из наиболее значимых предстоящих событий в рамках ОРКД является форум, который будет проводиться в Пекине в сентябре 2001 г. В работе форума примут участие представители правительства, главы провинций и регионов, а также городов Китая и России. На первом этапе своего существования красноярское ОРКД не ставило целью максимально расширить число участников. Однако по сути и по форме Общество открыто для всех заинтересованных учреждений и предприятий.

Сотрудничество в области образования и науки

Геополитическое положение Восточной Сибири и КНР во многом предопределяет стремление сторон к взаимовыгодному международному сотрудничеству, укреплению связей в сфере науки и образования. Одной из примечательных особенностей Иркутской области является то, что на ее территории в последние десятилетия сформировался крупнейший научно-образовательный комплекс на востоке России, созданы научные и образовательные школы, получившие мировое признание.

Все научные организации и высшие учебные заведения Иркутской области считают приоритетным развитие научно-технического сотрудничества с коллегами из КНР и взаимное участие в научных конференциях, семинарах, обмене преподавателями и студентами. В институтах Иркутского научного центра СО РАН перспективными считаются совместные проекты по энергетике, исследованию сейсмического режима, исследованию в области физики, геологии, географии, дистанционного зондирования и сельскохозяйственных наук. Подписан целый ряд прямых договоров и соглашений о сотрудничестве между университетами Иркутской области и высшими учебными заведениями Китая.

В трех вузах Иркутска организованы и успешно работают кафедры по изучению китайского языка. За прошедший период в вузах Иркутска подготовлено более 300 молодых специалистов для КНР. Очевидно, что выбор Иркутска местом проведения данной научной конференции не был случайным. Руководители и ученые, преподаватели образовательных учреждений Иркутской области и КНР собрались здесь для того, чтобы выработать стратегию совместных действий в сфере науки и образования, определить на рубеже нового тысячелетия приоритетные направления фундаментальных, прикладных исследований и образовательных программ.

Администрация Иркутской области заинтересована в дальнейшем развитии экономических и культурных связей, сотрудничества в сфере науки и образования, которые, несомненно, принесут большую пользу в деле улучшения взаимопонимания между народами и укрепления взаимоотношений между Россией и Китаем.

Лесопромышленность

Известно, что лес — один из главных стратегических ресурсов нашей страны. Причем дело здесь не только в древесине: леса русского Севера, Сибири и Дальнего Востока являются продуцентами кислорода глобального значения, одним из двух "легких", оставшихся у планеты Земля, — наряду с тропическими лесами бассейна Амазонки. И уже в ближайшем будущем "кислородные квоты", связанные с массированным выбросом углекислоты странами "золотого миллиарда", могут стать куда более прибыльным товаром, чем продукция собственно лесной промышленности.

Однако использование этого ресурса, ориентированное сегодня в основном на экспорт круглого леса, граничит с преступным разбазариванием. А поскольку лесные богатства Сибири позволяют выбирать лучшее, экспортный ГОСТ предъявляет жесткие требования к качеству "кругляка", и отечественный заготовитель в угоду привередливому иностранному покупателю на лесоповале вырезает только отборные экспортные сортименты. Остальное: могучие кроны, кряжистые комли и вся масса леса среднего достоинства — в лучшем случае сжигается, а чаще просто бросается и гниет на месте. Ущерб усугубляется варварскими рубками на ближайших к станциям погрузки участках лесного фонда, деградацией наличного лесного фонда, отсутствием оборотных средств у российских лесозаготовителей и несоблюдением требований по лесовосстановительным работам.

Здесь необходимо добавить, что не только основные мировые экспортеры леса: Канада, США, Швеция, Финляндия,— продают главным образом переработанную древесину (а финны в большом объеме перерабатывают именно российский лес), но и безлесная Япония перерабатывает у себя российский лес и затем снабжает страны Азиатско-Тихоокеанского региона фанерой и картоном, полученными из российского сырья.

Что же касается отношения к лесу со стороны китайцев, то лес для них — величайшая ценность. И неудивительно, что в 2010 году экспорт леса из России в Китай уже перевалил за 6 млн. куб. м, а в дальнейшем будет только расширяться. Однако сложившаяся внешнеторговая практика экспорта российского леса в Китай имеет невыгодный для российской стороны перекос. Ущерб наносит не только то, что в Китай поставляется по преимуществу круглый лес, в себестоимости которого транспортные издержки составляют порой более 50% от цены; а также фактический базис поставки от станции погрузки леса на вагон в глубине российской территории, что ведет к минимальной для отечественного лесозаготовителя рентабельности торговли. Эти обстоятельства распределяют внешнеторговую выручку в соотношении один к двум в пользу китайской стороны.

Рынок, как известно, отличается от базара тем, что позволяет получать прибыль не в однократной сделке купли-продажи, а в многоходовых комбинациях, где отдельное звено может быть и убыточным, зато вся схема получается архиприбыльной.

Китайцы — прирожденные мастера денежных дел. И в лесном бизнесе они действуют, как правило, через многоходовые комбинации, опирающиеся на национальный юань. Сначала, еще на китайской территории, народный юань, полученный от одного из четырех уполномоченных кредитовать внешнюю торговлю государственных банков КНР, переходит в стоимость ширпотреба, поставляемого в Россию. Затем китайские "тапочки и тряпочки" на базарах и в лавках по городам и весям России переходят в наличный рубль. Аккумулированные китайской диаспорой, внедрившейся в отечественное хозяйство, наличные рубли чемоданами отвозятся на лесозаготовительные пункты и кредитуют лесозаготовку. Круглое бревно, купленное китайцами чуть ли не на корню у российского заготовителя за наличные рубли, отправляется на экспорт в Китай. Рублевые цены закупки мизерны и фактически лишь чуть-чуть перекрывают себестоимость. Да и долларовые цены, фигурирующие в экспортных контрактах, смешны в сопоставлении с мировыми. По российской таможенной статистике, средняя цена одного кубометра нашего экспортного пиловочника хвойных пород в три раза меньше, чем цена аналогичного леса, заготовленного на североамериканском континенте. С низкой экспортной цены и таможенная пошлина, остающаяся российскому бюджету, низка.

Китайцы - прирожденные мастера денежных дел.

Зато государственный доход китайской стороны в виде налогов и сборов на ввозе куда выше, чем у российской стороны на вывозе, и здесь соотношение уже один к шести в пользу китайцев. Кроме того, все доходы от переработки леса на китайской стороне достаются китайцам, и дисбаланс в абсолютных цифрах совершенно удручает. Перейдя китайскую границу, российское круглое бревно отменного качества там распиливается в доски, и уже солидная добавленная стоимость пиломатериала на китайском внутреннем рынке опять переходит в народный юань, поскольку доллар внутри Китая в расчетах не используется. Заметьте: китайское государство включило станок и напечатало бумажные юани. Ведь денежная эмиссия — это монопольная и плановая деятельность государства, даже в самом свободном, либеральном и рыночном хозяйстве! Кредитовало ими собственных экспортеров ширпотреба, стоимость которого составляет в основном овеществленный труд китайских рабочих. Помогало китайской диаспоре в ее нелегкой коммерческой деятельности в России. Обеспечило грандиозную, по сравнению со стоимостью бумажных юаней, прибыль, причем почти всю эту прибыль в форме реальных стоимостей пиломатериала оставило на китайской территории у китайских же хозяйствующих субъектов, да еще с высоких юаневых цен на эти материальные стоимости сняло пошлины, налоги и сборы в бюджет. А часть российского леса, уже как китайский товар, по высокой цене продается дальше в Японию, на Тайвань и в другие страны. Примерно так прирастает богатство китайской нации на примере лесного дела. А чтобы этот механизм работал без сбоев, действуют специальные схемы обеспечения.

Так, китайцы умудряются держать на границе невероятно низкие цены за счет продуманной деятельности на российской территории. Тучи мелких китайских предпринимателей делают свой трудный бизнес в местах лесозаготовки. Это и лесное браконьерство, когда самовольные рубки прикрываются подложными документами. Российские органы порой изымают даже поддельные сертификаты и лесные порубочные билеты, снабженные защитными голограммами, изготовленными в Китае на высоком технологическом уровне. И "отмывка" леса тоже происходит "по китайскому сценарию": на заранее известный объем незаконно заготовленного круглого леса в Китае делают документы. Лес перемещают на склад, который содержат китайцы, туда же привозят поддельные документы, и на пограничный переход лес в вагоне уже приходит как бы на вполне законных основаниях. И на продукцию лесопереработки цены сбиваются за счет поставок доски, вырабатываемой китайцами на своих пилорамах, которые открыты повсюду, особенно много в Иркутской области. А для ориентировки китайские газеты, издающиеся в России на китайском языке, регулярно публикуют текущие цены на лес на границе. Вспомните: если прибыль куется в юанях на китайской территории, то низкая долларовая цена, по которой товар заявлен в российском паспорте сделки, не имеет никакого значения для конечного экономического эффекта. То есть китайские власти активно и постоянно помогают своим предпринимателям минимизировать коммерческие риски и всегда их защищают. А наши власти до сих пор от регулирования рынка самоустранялись: "чем меньше государства, тем лучше",— и десять лет ждут от частного капитала "соблюдения всех интересов.

Закупка больших партий леса и последующий нелегальный вывоз их с территории Иркутской области в Китай возможны только при участии большого капитала, который привлекается с многочисленных китайских торговых рынков, расположенных в регионе, считают иркутские лесопромышленники. О "китайской угрозе" в сфере лесного экспорта специалисты лесопромышленного комплекса области рассказали 18 ноября на совещании таможенных органов и лесоэкспортеров СФО в Иркутске. Как отметил генеральный директор ОАО "Иркутсклеспром" Владимир Казаков, фирмы-нелегалы, создаваемые при участии китайских граждан, наносят большой урон региональным лезаготовителям и экспортерам, демпингуя цены на лес. Средства на закупку лес, как показывают экспертные оценки таможенников и лесников, формируются на территории Иркутской области за счет деятельности вещевых рынков. Согласно неофициальной статистике, только вещевой рынок в Иркутске ("шанхайский") дает в сутки около 300 тыс. долларов прибыли. В регионе необходимо ввести систему контроля за оборотом денежных средств, получаемых в результате деятельности вещевых рынков, а также отработать возможные схемы перевода этих денежных средств в лесную отрасль, считают лесопромышленники. Однако, противодействие вывозу дешевого леса может быть эффективным только в том случае, если будет введен государственный контроль за лесным экспортом, подчеркнул В. Казаков.

Товарооборот между Китаем и Иркутской областью

Объем торгового оборота между Китаем и Иркутской областью составляет миллиард долларов в год. Это треть всего внешнеторгового оборота Приангарья и одна десятая часть общего оборота между КНР и Россией. И потому не случайно в работе Байкальского экономического форума приняла участие делегация Китая, которую возглавил заместитель председателя Государственного комитета по развитию и планированию КНР Лу Шичэ. Кроме того, в делегацию вошли представители комитета и сотрудники посольства Китая в РФ, сообщает ИА "Телеинформ" (Иркутск). Для делегации была предусмотрена обширная программа знакомства с социально-экономическим положением Иркутской области. 19 сентября гости побывали в областном Диагностическом центре. 20 сентября посетили СХОАО "Белореченское". Как признался господин Лу Шичэ, это произвело на них неизгладимое впечатление. На встрече с заместителем главы администрации Иркутской области Алексеем Соболем шла речь об углублении экономического, торгового сотрудничества между Приангарьем и Китаем. По словам господина Лу Шичэ, правительство Китая будет прилагать большие усилия по развитию сотрудничества в нефтегазовой и лесной отрасли. Об этом делегация разговаривала и с губернатором Борисом Говориным.

Алексей Соболь подчеркнул, что сотрудничество между Китаем и Иркутской областью не ограничивается торговлей. "Есть большой взаимный интерес к совместным инвестиционным проектам", - заявил заместитель главы областной администрации. В целом Алексей Соболь назвал приезд делегации из Поднебесной в Приангарье значительным событием. Ведь именно от Государственного комитета по развитию и планированию КНР зависит инвестиционная политика Китая.

Сотрудничество в области туризма

Китай и Россия рассматривают возможности реализации проекта создания самой протяженной туристической зоны в Северо-восточной Азии вдоль пограничной реки Хэйлунцзян (Амур), которая в течение длительного времени представляла собой военный рубеж. После создания туристической зона туристы со всего мира свободно смогут ее посещать. Туристическая зона протянется от истока реки Амур до самого устья, она охватит пограничный участок и бассейн нижнего течения. Ее общая протяженность составит около 4 тыс. км. По мнению представителя туристического ведомства, открытие туристической зоны будет способствовать развитию региональной экономики и росту политического взаимодоверия. Завершение "холодной войны", отказ от противостояния, заключение Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Китаем и Россией представляют собой важный фундамент и гарантию открытия и функционирования этой туристической зоны.

Правительства обеих стран признают сотрудничество в сфере туризма одним из важных элементов партнерских отношений в гуманитарной сфере. Правительство северо-восточной провинции Хэйлунцзян уже включило освоение туристических ресурсов на реке Амур в 10-й пятилетний план, заручившись поддержкой со стороны заинтересованных ведомств страны. Сотни судов обеих стран курсируют по пограничной реке. Стороны планируют приобрести или реконструировать пассажирские пароходы разных категорий в ближайшем будущем.

Китайская сторона планирует связать важнейшие порты на реке с Харбином – административным центром провинции Хэйлунцзян – скоростными автодорогами, а также намерено построить аэропорт в г. Мохэ в бассейне верхнего течения реки. По заверению китайской стороны в каждом открытом городе-порте будет по крайней мере одна гостиница двухзвездного или выше класса.

Виктория Зубайдулина

Тайваньским и китайским производителям сенсорных панелей удалось добиться 68,6% глобальной доли этого рынка по поставкам за 4 квартал 2012 года, пишет Digitimes.

У китайских производителей оказалось наибольшее значение доли рынка сенсорных панелей для портативных устройств в 4 квартале ввиду спроса на смартфоны в Китае, в то время как тайваньские вендоры сумели добиться доли рынка в 27,5%, в основном ввиду продаж iPhone 5, оказавшихся ниже прогнозированных.

Что касается сенсорных панелей, используемых в планшетах, доля тайваньских производителей в 4 квартале упала до 59,9%, в наибольшей степени из-за использования в iPad mini сенсорных экранов DITO тонкоплёночного типа от японских вендоров. Тем временем китайские производители удержали за собой 18,6% рынка ввиду спроса на "безымянные" планшеты на местном рынке.

Консульство Тайваня отныне будет отказывать в получении визы туристам, не предоставляющим в пакете документов оригинальные ваучеры отелей. Причина ужесточения процедуры - невозможность отличить фальсификаты от настоящий ваучеров, если такие документы присутствуют в виде копий.

Доставка ваучера из Тайваня службой EMS обойдется приблизительно в $100. Плюс ожидание от двух недель, до...

HTC АНОНСИРОВАЛА ANDROID-СМАРТФОН C ОСОБЕННОЙ КАМЕРОЙ

HTC долго удавалось хранить в тайне информацию о смартфоне HTC One - лишь за несколько часов до презентации новинки фотографии аппарата все-таки "утекли" в сеть. Этот смартфон называют "надеждой HTC на спасение"

Компания HTC представила новый смартфон HTC анонсировала Android-смартфон c особенной камерой - HTC One. Презентации аппарата прошли в Лондоне и Нью-Йорке. Устройство с 4,7-дюймовым экраном работает под управлением ОС Android Jelly Bean (4.1.2), получило поддержку NFC и LTE и обновленный интерфейс HTC Sense.

Смартфон имеет алюминиевый корпус толщиной 9,3 мм. Дисплей аппарата с защитным стеклом Gorilla Glass 2 получил разрешение 1080p (плотность пикселей 468 точек на дюйм), что, по заявлению производителя, обеспечит сверхчеткое изображение. Смартфон снабжен четырехъядерным процессором Snapdragon 600 с тактовой частотой 1,7 гигагерца, двумя гигабайтами оперативной памяти и 32 Гб встроенной памяти для хранения данных, а также аккумулятор емкостью 2300 мАч. Новинка получила поддержку LTE, NFC, и ко всему прочему в ней есть ИК-порт, который позволяет смартфону работать в качестве пульта дистанционного управления.

Производитель сделал акцент на качестве звука смартфона. HTC One получил два встроенных во фронтальную панель стереодинамика со специальным усилителем и два микрофона с системой интеллектуального шумоподавления Sense Voice. За счет этого пользователю обещают обеспечить "чистый и насыщенный звук".

Основная фотокамера аппарата также заслуживает внимания. Она получила название HTC UltraPixel. В камере есть особый режим HTC Zoe, который позволяет снимать фотографии и видеоролики в высоком разрешении в виде трехсекундных фрагментов. Благодаря этому можно получать "ожившие" изображения, которые сейчас набирают популярность в Сети.

Камера получила объектив с апертурой f/2.0 и сенсор с "ультрапикселями" (UltraPixels), который, по утверждению производителя, воспринимает на 300% больше света, чем традиционные сенсоры камер в смартфонах. "Этот новый подход дает фантастические результаты при слабом освещении и делает возможным ряд важных улучшений при съемке фото и видео", - отмечают в HTC. В камере также присутствует функция стабилизации изображения, что обеспечивает хорошее качество съемки даже в движении. Поддержка панорам и возможность удаления нежелательных объектов с фото тоже присутствуют.

Вторая - широкоугольная фронтальная камера (2 Мп) - поддерживает съемку видео в формате 1080p, что должно порадовать любителей видеосвязи.

Слухи о новинке давно будоражили Интернет, правда, предполагалось, что она получит название HTC M7. Оказалось, что это лишь рабочее название, и на рынок поступит смартфон с названием HTC One. Первые снимки аппарата просочились в Сеть всего за несколько часов до презентации, и в этом HTC отличилась: другим производителям в последние годы не удается сохранить в секрете данные о своих разработках. Их описания вместе с фото попадают к сетевым "шпионам" задолго до официальных анонсов.

Впрочем, сверхсекретность не помешала китайским производителям создать клон HTC One еще до официального анонса. Сегодня стало известно, что компания GooPhone выпустила почти полную копию аппарата HTC, основываясь на одних лишь слухах об аппарате.

Оригинальный смартфон HTC уже получил неплохие оценки от экспертов, успевших с ним ознакомиться. Его характеризуют как "сверхмощный", "стильный", "достойный". Таким образом, HTC, похоже, смогла удовлетворить ожидания экспертов и не разочаровала фанатов.

HTC One поступит в продажу уже в марте. Старт состоится одновременно в 80 странах мира, включая Россию. Новинку можно будет приобрести у более чем 185 операторов и ритейлеров. Стоимость смартфона пока не озвучена, однако можно предположить, что аппарат будет продаваться в высоком ценовом сегменте.Президент компании HTC Джейсон Маккензи демонстрирует новую модель HTC one

Челябинск охвачен метеоритной лихорадкой

Дмитрий Виноградов, Илья Ферапонтов.

Челябинскую область, едва пришедшую в себя после метеоритного дождя, охватила новая напасть: местные жители кинулись искать осколки метеорита, рассчитывая потом продать их коллекционерам на интернет-аукционах. Идею челябинцев поспешили оседлать предприимчивые люди из других стран. Ученые предупреждают: отличить настоящий метеорит от мусора довольно сложно. Полиция открыла охоту на продавцов космических камней.

Богатство свалилось на голову

"Сразу после падения метеорита мы с друзьями поехали за город. Я сообразил, что там, где-нибудь в поле, можно будет найти его кусочки", – рассказывает РИА Новости Максим Филатов, 11-классник из города Чебаркуль Челябинской области.

Как он утверждает, найти "настоящий метеорит" было не сложно – в снегу виднелись свежие лунки, на дне которых лежали еще горячие блестящие черные камешки.

За несколько поездок – в следующие разы Максим надевал лыжи – он набрал около 60 фрагментов, весом от полуграмма до двадцати.

"Хотелось бы проверить их на радиацию. Да только дозиметра ни у кого нету", – досадует юный бизнесмен. Пока что в целях безопасности он сложил камешки на балконе в коробочке и достает их только, чтобы сфотографировать для сайта.

— А родители не против? – уточнили мы.

— Да нет, им тоже интересно.

Более того, в ближайшие дни отец Максима собирается вместе с сыном отправиться за город, чтобы заняться "охотой и собирательством".

Довольно быстро Максим, его отец и друзья сообразили, что на свалившемся им на голову небесном пришельце можно подзаработать – Максим выставил их на популярном сайте объявлений Avito.ru.

Цену он не указал, но собирается продавать по 3 тысячи рублей за грамм. По словам Филатова, на него обрушился буквально шквал звонков – пишут и звонят уже не только из России, но и из Германии и Тайваня: плохо владея английским языком, предприимчивый школьник попросил пообщаться с покупателями своего учителя. Ему также звонили несколько экстрасенсов и магов – по крайней мере, так они представились.

Правда, как именно он собирается отправлять обломки покупателям, Максим имеет пока слабое представление. "Наверное, по почте", – предполагает он. Правда, его смущает, что он краем уха слышал, будто на почте запрещена пересылка радиоактивных веществ. Поэтому он попытался прояснить эти моменты у корреспондента РИА Новости, так удачно подвернувшегося…

Конкуренты по лихорадке

На пути к богатству Максима, впрочем, ждет немало препятствий. Например, обилие конкурентов. Он далеко не один такой предприимчивый челябинец.

Первые объявления о продаже фрагментов "Чебаркуля" появились еще в пятницу – буквально через несколько часов после взрыва метеорита. Причем тогда, на волне ажиотажа, люди выставляли цену в 300 тысяч рублей.

Сейчас цены опустились с небес на землю, но зато выбор очень большой. Некий Дима на том же Авито.ру продает несколько кусочков за 27 тысяч. Евгений из села Депутатское – один, за 50 тысяч, но большой (80 граммов). Аппетиты Вадима из деревни Еткуль скромнее – он продает кусочек длиной 2 сантиметра всего за 3 тысячи рублей.

Метеоритная лихорадка заразила не только челябинцев. Например, на сайте международного интернет-аукциона Ebay.com можно найти объявление, размещенное из Чехии. "Метеорит куплен только вчера и прямо из той деревни, где он упал – Чебаркуль", – утверждает создатель объявления. Он разместил лот сегодня утром, и за день его цена выросла с 1 до 36 долларов и продолжает расти.

Еще два продавца метеорита – из Америки. Один утверждает, что успел получить осколок от своего брата, который работает в России журналистом. Второй говорит, что его экземпляр найден на месте падения "специалистами NASA" (которые на самом деле в Челябинске пока не были – там работают россияне). Причем эти "специалисты" якобы предполагают, что это частицы астероида 2012 DA14.

На самом же деле астероид 2012 DA14 пролетел мимо планеты Земля на несколько часов позже падения Чебаркуля – возможно, ушлый продавец просто решил объединить два бренда, чтобы совершить более выгодную сделку.

Есть и просто множество объявлений, где продавцы трогательно утверждают, что их кусочки "точно такие же, как челябинский метеорит".

Найти метеорит вполне реально

По словам специалистов, теоретическая вероятность того, что простой человек может найти осколок метеорита, существует. Более того, она достаточно высока – если знать, где искать. Однако отличить метеорит от земного камешка не так просто.

"С уверенностью говорить о метеоритной природе фрагмента можно только после тщательного химического анализа", – предупреждает руководитель лаборатории метеоритики Института геохимии и аналитической химии РАН Михаил Назаров. По его словам, в лаборатории готовы проводить анализы образцов, которые присылают люди "с улицы" – но при условии, что 20% фрагментов потом остается в коллекции лаборатории, которая имеет статус Национальной.

При этом надо иметь в виду, что по итогам экспертизы лаборатория метеоритики не выдает никаких официальных сертификатов – счастливый обладатель настоящих кусочков метеорита получит только электронное письмо с хорошей для себя новостью. "Мы ни в какой форме не поддерживаем коммерческую торговлю метеоритами", – сказал ученый РИА Новости.

Вместо этого ученый призывает сдавать метеориты в коллекцию лаборатории, взамен обещая "похлопотать о премии" для добросовестного космического искателя. "В советское время было нормой выплачивать человеку, нашедшему метеорит, денежное вознаграждение. В наше время целевых средств на это не выделяется", – сетуют ученые.

Метеокопателю на заметку

По просьбе РИА Новости Михаил Назаров назвал несколько признаков, по которым "космический старатель" или незадачливый покупатель могут понять, что перед ним не настоящий метеорит.

"Он не должен быть пористым, не должен выглядеть расплавленным. Плотность – потяжелее гранита. И он должен быть магнитным", – говорит ученый. А вот на цвет ориентироваться не стоит.

"Если он покрыт корой плавления, то есть если это осколок, который обработан атмосферой, то он будет черным. А если нет, то может быть и достаточно светлым", – говорит Назаров.

По словам представителей лаборатории метеоритики Института геохимии и аналитической химии РАН, "баснословные цены на метеориты на зарубежном рынке – не совсем правда".

"Да, есть очень небольшое количество очень редких метеоритов, высоко ценимых частными коллекционерами. Однако основная масса метеоритов не имеет большой ценности на рынке, и вряд ли обладание метеоритом сделает жизнь человека зажиточной", – говорят ученые.

Ранее член комитета РАН по метеоритам, сотрудник УрФУ Виктор Гроховский сообщил РИА Новости, что химический анализ фрагментов, найденных у озера Чебаркуль, показал, что этот пришелец с неба относится к классу обыкновенных хондритов – одному из самых распространенных типов каменных метеоритов.

Полиция уже изъяла один "метеорит"

Между тем суровые челябинские полицейские относятся к подобной нелегальной активности вполне серьезно. Они уже изъяли у одного молодого человека осколок, который тот собирался продать через интернет.

"Установлен житель Челябинской области, 1984 года рождения, который через интернет пытался сбыть около 60 граммов вещества под видом осколка метеорита. В настоящее время предполагаемый осколок у него изъят и направлен на исследование для определения состава и наличие опасности для здоровья человека", – рассказала РИА Новости начальник отдела информации и общественных связей регионального главка МВД Анжелика Чиркова.

Полицейские поясняют, что пока что никаких уголовных дел не возбуждено – сейчас делается попытка установить людей, разместивших эти объявления. "По итогам проверки будет принято процессуальное решение", – говорят в МВД. По данным полицейских, в интернете фигурируют объявления в диапазоне от 10 тысяч до 500 тысяч рублей.

Кроме того, в полиции призывают не приобретать "осколки", происхождение и состав которых неизвестен. К тому же, торговля ими ведется без каких-либо разрешительных документов и сертификатов – покупатели могут стать жертвами мошенников, либо, если осколки действительно настоящие, жертвой неизученного воздействия метеоритов.

Впрочем, специалист по метеоритам Тимур Крячко пояснил РИА Новости, что обломки метеоритов, упавшие на землю, ничем не опасны. "Среди известных объектов, которые признаны за метеориты, нет опасных. Уровень радиоактивности у них не выше, чем у земных горных пород", – сказал Крячко.

Так что если вам не терпится купить нечто, упавшее с неба, вашему здоровью вряд ли что-то угрожает. Ну а стоит ли тратить на сомнительные "камушки" кровно заработанные денежки – личное дело каждого.

Диетический акт

Что такое рактопамин и с чем его в Роспотребнадзоре не едят

В распоряжении «Итогов» оказался текст доклада о рактопамине, подготовленного Федеральным научным центром медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения при Роспотребнадзоре. Именно он стал «теоретической базой» для запрета на ввоз американского мяса, содержащего вышеуказанную добавку.

На сайте Роспотребнадзора еще 7 февраля появилась новость о том, что научная работа по оценке риска здоровью населения при поступлении рактопамина с животноводческой продукцией в основном завершена и представлена в Роспотребнадзор для окончательного рассмотрения. В такой срочности присутствует и политическая логика: только при помощи научных аргументов можно доказать, что запрет на мясо с рактопамином вводится в интересах пищевой безопасности населения. В США уже звучат голоса о том, что Россия возводит барьеры для ввоза в страну американского мяса в качестве ответной меры на «Акт Магнитского». Кстати, если таковой факт вдруг будет доказан, стране грозят жесткие санкции по линии ВТО. Так что Роспотребнадзор постарается быть внятным и убедительным.

К чему же сводится смысл доклада наших ученых? По сути, Россия решительно дезавуирует нормы по максимальному содержанию рактопамина в мясе, принятые совместной комиссией по пищевым стандартам Всемирной организации здравоохранения и Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. Более того, Москва не хочет устанавливать и свои собственные стандарты, считая: то, что американскому потребителю хорошо, российскому — смерть. А потому лучше обойтись вообще без этого препарата. По сути, сделан очередной ход в игре, которая ведется в мире уже более десятка лет.

Побочный эффект

Каша заварилась, когда был впервые синтезирован гидрохлорид рактопамина. Это синтетический агонист бета-адренорецепторов, специально созданный как добавка при откорме скота. Животноводы давно заметили, что бета-агонисты, которые раньше использовались только как лекарство для астматиков, имеют любопытное побочное действие. Попадая в мускульную ткань, они связывают специфические бета-рецепторы на клеточных мембранах и запускают каскад событий, ведущих к повышенному синтезу протеина. «На деле это означает следующее: образуется больше ценного постного мяса, — говорит руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин. — Особенно это важно на финальных стадиях откорма скота, когда организм животного склонен к накоплению жира». Корма в этом случае требуется меньше.

Сначала фермеры добавляли бета-агонисты в корм нелегально. В Китае и других странах зафиксированы случаи отравления людей свининой, выращенной с помощью таких добавок. Именно тогда ученые, занимающиеся прикладной наукой, специально разработали безопасный бета-агонист — рактопамин. Использовать его выгодно. «Есть данные, что, применяя рактопамин, можно снизить себестоимость мяса на 5 процентов», — говорит Юшин.

Поначалу ничто не внушало сомнений в безвредности нового препарата — он не принадлежал ни к антибиотикам, ни к гормонам. Американская Food and Drug Administration изучила научные данные, прежде чем в 2000 году разрешила его к применению. Как большинство препаратов для животных в США, эта добавка получила одобрение FDA на основании исследований безопасности, проведенных выпускающей ее компанией Elanco. Пятью годами позже этот препарат зарегистрировали в Канаде. Правительственный департамент здравоохранения Health Canada выпустил по этому поводу специальный доклад, выводы которого гласили: доступные данные о токсичности остатков рактопамина в мясе животных показывают, что его употребление в пищу безопасно, если следовать инструкции компании-производителя.

Однако в 2009 году Европейское управление по безопасности пищевых продуктов European Food Safety Authority предприняло собственное исследование рактопамина. И в своих выводах было не столь оптимистично. Ученые выяснили, что рактопамин небезопасен для животных. Например, у собак, получивших его, понижалось давление и возникала тахикардия, при больших дозах — тремор, наблюдались отклонения в поведении — они становились более беспокойными. Действие препарата приводило к нарушениям репродуктивной функции: к большей смертности потомства и порокам развития.

В Европе был проведен и ограниченный эксперимент на людях. Шестеро здоровых молодых добровольцев опробовали на себе действие рактопамина. Скажем сразу: пагубного влияния на их здоровье препарат не оказал. Однако выяснилось, что по мере увеличения доз проявлялись определенные последствия. Ритм сердца учащался, систолическое давление росло — несмотря на то, что у животных расширение просвета кровеносных сосудов под действием рактопамина вело к понижению давления. Для здорового человека такие изменения безопасны. Однако, по мнению европейских экспертов, есть те, для кого воздействие рактопамина может быть связано с определенным риском. Это люди с заболеваниями коронарных артерий или склонные к аритмии (таких в популяции не меньше 10—15 процентов), а также те, кто принимает некоторые лекарства. Под угрозой и люди с генетически обусловленными изменениями бета-рецепторов, и маленькие дети в возрасте до 18 месяцев. Более того: раньше считалось, что в организм человека с мясной пищей могут попасть только следы рактопамина, потому что он в основном подвергается распаду на продукты метаболизма. Однако европейские ученые выяснили — из этих продуктов в организме вновь может образовываться свободный рактопамин.

Есть или не есть?

Мир разделился по отношению к этому препарату: 80 государств запрещают его добавлять в корм для животных — это прежде всего страны Евросоюза и Китай. А вот в 27 государствах сочли эту добавку сравнительно безопасной и разрешили есть содержащее ее мясо. В их число входят США, Канада, Мексика, Япония, Южная Корея и другие.

Что интересно, и те, и другие апеллируют к научной объективности. «Причина в существовании разных подходов к оценке рисков, — объясняет Сергей Юшин. — В США безопасность продукта считается доказанной, если не обнаружены негативные последствия его применения. В Европе же нужно специально доказывать, что таких последствий не будет».

Конечно, было бы наивно полагать, что некоторые страны не будут использовать спорную ситуацию для решения других задач, никак не связанных с безопасностью продуктов. «Возьмем, например, Тайвань, — говорит Юшин. — Пять лет там тянулся конфликт на почве рактопамина. Страсти кипели нешуточные». В 2006 году Тайвань ввел запрет на рактопамин. Летом 2007 года две партии американской свинины, содержащей этот препарат, были забракованы органами здравоохранения Тайваня, в то время как правительство этой страны собиралось отменить запрет. Это привело к массовым протестам — местные фермеры вышли на улицы столицы с требованиями сохранить запрет на рактопаминовую свинину. Позднее Тайвань все же решил сделать исключение для говядины с рактопамином, рассчитывая получить за это ослабление визового режима с США.

В июле прошлого года Всемирная организация здравоохранения вместе с Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН попыталась преодолеть разногласия. Совместная комиссия по пищевым стандартам этих двух организаций, известная как Codex Alimentarius Comission, установила максимально допустимые уровни остаточного рактопамина в свинине и говядине — в мясе 0,01 микрограмма на килограмм, в печени 0,04 микрограмма на килограмм, в почках 0,09 микрограмма на килограмм. Это решение приняли на основе анализа научных данных, представленных в специальном обзоре. Странам-участницам предложили привести свои нормы по рактопамину в соответствие со стандартами Codex Alimentarius. Но решение тут же оспорили. Ведь его провели с минимальным перевесом голосов — 69 против 67. С решением комиссии не согласны страны Евросоюза. Среди примкнувших к ним — Индия, Китай, Тайвань, Турция, Иран, Египет и Россия. И их нельзя заставить — ни одну страну невозможно принудить покупать продукт, если жители отказываются его есть. Более того: узнав о намерении России ввести запрет на мясо с рактопамином, две американские организации, Center for Food Safety и Animal Legal Defense Fund, обратились в конце 2012 года с петицией к FDA, где они просят пересмотреть принятые в США нормы по рактопамину. Конечно, в этой ситуации все ждали, какие научные обоснования своей позиции предъявит Россия.

Риск по расчету

Прежде всего отметим: никаких новых экспериментов с рактопамином российские ученые не делали. «Идентификация опасности рактопамина проведена на базе доступных в научной литературе результатов различных исследований», — пишут авторы доклада. Они подробно анализируют эксперименты на животных, а также единственное исследование на шести добровольцах, положенное в основу европейского доклада о рактопамине. Однако новации все же присутствуют. Авторы российского доклада проводят анализ популяционных угроз и делают вывод: неприемлемый уровень риска нарушения функций сердечно-сосудистой системы сформируется у российского населения «в случае поступления рактопамина при его содержании в пищевых продуктах на уровне остаточных количеств, рекомендуемых Комиссией Codex Alimentarius, к возрасту 25 лет, на уровне предела количественного определения — к возрасту 40 лет». В исследовании приводятся расчеты рисков в соответствии с этими двумя сценариями. Вывод незатейлив: в обоих случаях имеется угроза увеличения количества случаев сердечно-сосудистых заболеваний и сокращения прогнозируемой продолжительности жизни населения. Кроме того, допустимая доза употребления рактопамина не может быть установлена исходя из имеющихся научных данных — они грешат неполнотой. Если перевести на язык обывателя, то это означает: России рактопамин не нужен — ни на уровне стандартов Codex Alimentarius, ни в меньших количествах. Во всяком случае пока не будет установлено наверняка, что он безопасен.

По слухам, в Россию на этой неделе приезжают производители ракпотамина, чтобы попытаться убедить наши надзорные органы в том, что не так уж страшен рактопамин, как его малюют. Понятно, что Роспотребнадзор в качестве козыря выложит на стол свой доклад. Так что дискуссия будет жаркой. Хочется пожелать, чтобы, увлекшись полемикой, ведомство господина Онищенко не забывало о наших внутренних угрозах. Например, о невысоком качестве отечественного продовольствия. Научных докладов на эту тему мы что-то давненько не читали.

Алла Астахова

Их вкусы

Живее всех живых

Американцам не очень понятен накал страстей, бурлящих за пределами США по поводу рактопамина. «Что плохого в том, что потребитель получит и скушает мясо с меньшим количеством жира, — рассуждает моя соседка Линда Фазулес, медсестра с 30-летним стажем. — Мы с мужем, хирургом-кардиологом, приехали в Вашингтон из «мясного штата» Арканзас и считаем, что потребление более постного мяса много полезнее, чем жирного. Разве это нужно доказывать?» По убеждению обоих супругов, это хоть и не главный, но все-таки шаг к более здоровому питанию большого количества людей. «Мы следим за работами коллег и публикациями на эти темы, — отмечают Фазулесы, — и пока не встречались с данными, указывающими, что употребление мяса с этой добавкой негативно сказывается на людях».

Между тем времени для таких проверок и перепроверок у американских властей было более чем достаточно, полагают сторонники рактопамина. Добавка создана фирмой Elanco, подразделением фармацевтического гиганта Eli Lilly, чуть ли не два десятилетия назад. Как сообщили «Итогам» в Администрации по контролю за продуктами питания и лекарствами (Food and Drug Administration — FDA), это госведомство еще в 2000 году одобрило использование рактопамина в качестве добавки в корм для свиней под названием Paylean. В 2003-м он одобрен и для крупного рогатого скота, как Optaflexx, а с 2008-го разрешен также для использования в откорме индеек под названием Topmax. В настоящее время в производстве около 45 процентов американской свинины и 30 процентов говядины используются добавки, содержащие рактопамин. Никакого отторжения у потребителей такое мясо не вызывает. Более того, статистика свидетельствует о росте спроса именно на более постные мясопродукты. Правда, как показал опрос покупателей в ближайшем продмаге, почти никто и не слышал о рактопамине, хотя на упаковках товара есть специальная пометка о его использовании при производстве продукта.

Но Америка не была бы Америкой, если бы в ней не прозвучали и иные мнения. Первыми обеспокоились защитники прав животных. Они считают, что добавки влияют на естественное развитие и поведение свиней и крупного скота, а потому должны быть исключены. Указывалось на то, что свиньи, особенно при передозировке препарата, впадают в беспокойство. В последнее время к числу сомневающихся прибавились и группы потребителей, озабоченных безопасностью продуктов питания. По их мнению, у FDA не хватает средств и возможностей не только для надлежащего изучения последствий влияния мяса с рактопамином на организм человека, но даже для проверок на соблюдение норм применения добавок. В частности, в прошлом году с 11 миллионов тонн говядины было взято всего 712 проб, а свинина и вовсе не тестировалась. В 37-страничной петиции, поданной недавно в FDA, несколько обществ потребителей настаивают на проведении дополнительных исследований именно силами госорганов, а не в лабораториях корпораций, производящих добавки с рактопамином. Эксперты-критики напоминают и о том, что в свое время как минимум два широко разрекламированных продукта компании Elanco было отозвано, когда дополнительные исследования выявили негативные эффекты.«Проблема рактопамина, безусловно, требует к себе более пристального дополнительного внимания, — говорит один из авторов петиции, юрист общественного Центра безопасности продуктов питания Элизабет Холмс. — Нельзя просто так игнорировать тот факт, что значительная часть стран мира, включая Европу, запретила у себя мясо с рактопамином, а нам хоть бы что».

Вашингтон

На недавно состоявшемся собрании национального комитета производителей чеснока отраслевые представители различных регионов Испании подвели итоги прошлого года, а также обсудили перспективы развития сектора.

Особого внимания удостоился факт существенного увеличения объемов производства чеснока – приблизительно на 10% за 2012 год. Причем производители сошлись во мнении, что, при условии оптимальной погоды, подобные результаты будут легко достижимы и в будущем.

Не отстает от урожайности и экспорт выращенной продукции. В прошлом году Испания смогла поставить только в страны ЕС порядка 75 тысяч тонн чеснока, заработав при этом около 130 млн евро. Рост потребления импортных овощей наблюдается и в Бразилии, закупившей около 4 тысяч тонн. По-прежнему высок спрос и со стороны стран Южной Африки и Тайваня. Что касается Марокко, Гаити, Австралии и Алжира, то объем поставок на их рынки остался на том же уровне.

Напомним, что традиционными импортерами испанского чеснока в Европе являются Италия, Франция, Великобритания, Португалия и Германия, но в последнее время значительно возрос интерес к закупкам со стороны Нидерландов, Швеции, Польши, Чешской Республики и Словакии.

Пекин призывает Ватикан не вмешиваться во внутренние дела Китая и разорвать дипломатические отношения с Тайванем, заявил в понедельник официальный представитель МИД КНР Хун Лэй.

"Китай готов развивать отношения с Ватиканом, но для этого необходимо выполнение двух условий", - сказал дипломат, комментируя отречение от престола понтифика Бенедикта XVI. "Прежде всего, Ватикан должен прекратить так называемые дипломатические отношения с Тайванем и признать, что Китайская Народная Республика представляет единственное легитимное правительство страны, а Тайвань является ее частью", - пояснил Хун Лэй. В Пекине надеются также, что представители папства не будут "вмешиваться во внутреннюю политику Китая под личиной религиозных дел".

"Мы надеемся, что при новом главе Ватикана будут созданы благоприятные условия для развития отношений", - резюмировал представитель внешнеполитического ведомства.

В понедельник 11 февраля 85-летний Бенедикт XVI заявил, что больше не может возглавлять Католическую церковь из-за преклонного возраста. Сенсационное решение понтифика отречься от апостольского престола вызвало большой резонанс, поскольку в современной истории Римско-католической церкви такое происходит впервые. Режим "вакантного престола" в Ватикане будет объявлен в 20.00 (23.00 мск) в четверг, 28 февраля. Последняя всеобщая аудиенция Бенедикта XVI состоится 27 февраля, а конклав по избранию нового Папы Римского, ориентировочно, пройдет в середине марта. Мария Чаплыгина.

Apple проектирует ЗумноеИ устройство в виде наручных часов, передает The New York Times со ссылкой на анонимные источники, знакомые с планами компании.З-асыИ будут работать под управлением операционной системы iOS, котораЯ используетсЯ в смартфонах iPhone, плеерах iPod touch и планшетах iPad.

собенностью устройства станет изогнутый экран С он будет обвивать руку пользователЯ, утверждают информаторы. ' дисплее, вероЯтно, будет задействовано гибкое стекло Willow Glass, которое в 2012 году разработала компаниЯ Corning.

функциЯх ЗчасовИ пока ничего не известно. 'корее всего, длЯ них выпустЯт отдельный набор программ, которые будут сделаны с расчетом на изогнутый экран.

здание The Wall Street Journal, также сообщившее об Зумных часахИ, утверждает, что устройство будет производить давний партнер Apple С тайваньскаЯ компаниЯ Foxconn.

тметим, что слухи о ЗчасахИ Apple поЯвлЯлись в 'ети и ранее. 'айт The New York Times в декабре 2011 года рассказывал, что компаниЯ 'има ука рассматривает возможность выпустить плеер iPod с изогнутым экраном, который можно было бы носить на запЯстье.

' декабре 2012 года китайский ресурс Tech.163 указал, что Apple разрабатывает часы на базе процессора Intel с полуторадюймовым экраном и модулем Bluetooth.

Кад проектами в сфере носимой электроники работают и другие компании. ' 2012 году Google представила очки дополненной реальности, а компании Sony и Pebble Technology выпустили часы, которые могут обмениватьсЯ данными со смартфоном.

'портивнаЯ компаниЯ Nike в 2012 году наладила выпуск браслетов FuelBand. Граслет отслеживает физическую активность пользователЯ в течение днЯ и, помимо этого, может выступать в роли часов. ' FuelBand поЯвлЯлсЯ на публике глава Apple 'им ук.

В Самарской области готовится к запуску завод по производству гофротары. Как сообщает Unipack.ru, предприятие станет крупнейшим производителем этой продукции в радиусе 500 километров от Тольятти (в этом городе оно находится) и будет обеспечивать не только Самарскую область, но и соседние регионы, а также республику Казахстан.

Строительство предприятия началось в 2011 году. Тогда был подписан договор о поставках оборудования из Японии, Тайваня, Италии и Германии. В 2012-м был начат монтаж поступающего оборудования на площадке бывшей производственной базы «Гидромеханизации» в Комсомольском районе Тольятти.

Несколько дней назад на заводе начались стартовые испытания оборудования. В результате планируется наладить промышленный выпуск продукции. К концу весны следующего года предприятие выйдет на отметку 50% мощности, а в мае 2015-го — на проектную мощность, которая будет составлять 8 миллионов метров гофротары в месяц.

APPLE РАЗРАБАТЫВАЕТ НАРУЧНЫЕ ЧАСЫ С ФУНКЦИЯМИ СМАРТФОНА

Устройство рассматривается как часть разработок в области потенциально большой категории гаджетов за пределами рынка смартфонов и планшетных компьютеров

Корпорация Apple разрабатывает экспериментальное устройство в виде наручных часов, которое будет иметь часть функций смартфона, сообщили информированные источники The Wall Street Journal.

Компания обсуждала создание такого гаджета с одним из своих основных партнеров Hon Hai Precision Industry Co. Собеседник издания сообщил, что это устройство рассматривается как часть разработок в области потенциально большой категории гаджетов за пределами рынка смартфонов и планшетных компьютеров. Слухи об устройстве, разрабатываемом Apple, появились после того, как многие компании представили различные гаджеты, измеряющие физическую активность человека. Более сложные устройства требуют от разработчиков решения большого числа технических трудностей, однако привлекают инвестиции со стороны крупных технологических компаний.

Hon Hai, более известная как Foxconn, работала над технологиями, которые могут быть использованы в устройствах, предназначенных для ношения на теле человека, сообщил источник издания. В частности, тайваньская компания разрабатывала более энергоэффективные дисплеи и занималась исследованием микросхем. Возможность того, что Apple разработает "телефоночасы", остается до конца неясной. Однако аналитики и инвесторы, занимавшиеся изучением этой области рынка, прогнозируют, что корпорация представит устройство, сочетающее в себе множество разных функций и тесно взаимодействующее с iPhone.

Осведомленные источники газеты рассказали, что Apple занимается изучением этой сферы в течение достаточно длительного времени. По их словам, компания в последние годы наняла на работу нескольких специалистов, в прошлом работавших с сенсорами и связанными с ними технологиями. Официальные представители Apple и Foxconn отказались дать комментарии по этому вопросу.

Идея чудо-устройства, которое мог бы носить на себе человек, не нова - в течение десятилетий ее активно эксплуатировали авторы комиксов и фильмов про шпионов. Ранее компания Google представила прототип очков, которые отображают информацию, например, о направлении движения, перед глазами пользователя.

Сами с усами

Российский персональный компьютер: догнали, перегнали или давно отстали?

В компьютерной жизни страны — событие: в серийное производство отправился отечественный процессор. И самое главное здесь то, что его последующая жизнь будет связана не с танками и радарами, а c самыми что ни на есть мирными персональными компьютерами. Роль «российского Intel» примеряет на себя компания «МЦСТ», наследница славных советских суперЭВМ серии «Эльбрус». Потому имя первенец получил соответствующее, хотя и несколько мудреное — «Эльбрус-2С+».

По своим способностям он вполне сравним с младшими настольными процессорами Intel и AMD. А чтобы не оставалось сомнений в серьезности намерений, российский производитель компьютеров Kraftway приступил к выпуску ПК, оснащенных новорожденным «Эльбрусом». Вполне себе современный моноблок. Вот только не опоздали ли мы с запуском собственных ПК? Мало того что на этом рынке толкаются локтями мощные глобальные вендоры, сами ПК — уже уходящая натура. Распрощаться с ними попыталась и компания HP, а на днях Майкл Делл объявил о корпоративной революции: он превращает свою фирму Dell в частную и намерен резко поменять вектор развития. В первую очередь избавиться от подразделения ПК, которое в былые времена вынесло недоучившегося биолога в ряды миллиардеров, а теперь тянет его бизнес на дно не хуже камня на шее бедняжки Муму. Ко времени ли в такой ситуации отечественные ПК?

Парадоксально, но факт: несовместимая с другими компьютерами архитектура процессора и система его команд сегодня как никогда актуальны, ведь в нынешние неспокойные времена ни один компьютер на планете, «пошитый» по стандартным «лекалам», не может чувствовать себя в безопасности от атак всяческих злобных вирусов. Причем компьютерные вирусы — это еще не все зло, придуманное IT-специалистами.

Аппаратные «внутренности» современного компьютера — это набор очень умных чипов, умеющих принимать собственные решения. Их «ум» — это программный код, в который при желании можно встроить дополнительные функции, в народе называемые закладками, а на профессиональном языке — недекларированными возможностями, то есть не отраженными в официальной документации. Они могут активизироваться, например, при поступлении из Сети специфического кодового слова. Сергей Ермаков, системный архитектор компании «Информзащита», вспоминает: то на материнской плате с процессором Intel китайского производства обнаруживали дополнительный программный код, прошитый в BIOS (базовая система ввода-вывода данных), то в BIOS защищенных ноутбуков для военных попадала канадская программа удаленного мониторинга и управления устройством.

Если наличие такого черного хода в компьютерную систему, устроенного производителем платы, получает огласку, его обычно объявляют либо ошибкой проектирования, либо средством отладки микрокода, который проектировщики просто «забыли» отключить, — так было, например, в истории с американским производителем микросхем с программируемой логикой Microsemi, когда обнаружилось, что можно беспрепятственно извлекать зашифрованную «прошивку», то есть записываемый в микросхему исполняемый код. Нечто подобное есть даже в сердце компьютера — центральном процессоре. «Широко распространенные процессоры Intel и AMD имеют механизм обновления микрокода, который предназначен для исправления ошибок в уже выпущенных процессорах. Однако никто не контролирует, каким реальным микрокодом начинен процессор, который находится у пользователя. Это закрытая информация»,— подчеркивает Александр Ким, генеральный директор МЦСТ. Как такое может быть?

Рассказывает Ренат Юсупов, старший вице-президент Kraftway: «В процессорах, разрабатываемых за рубежом, есть некоторые функциональные исполнительные блоки, которые обеспечивают безопасность работы как самого процессора, так и его окружения, включая различные контроллеры». Образно говоря, эти блоки выполняют функцию типа «свой — чужой», постоянно проверяя, все ли процессы происходят так, как надо. Изюминка заключается в том, продолжает Юсупов, что эти блоки встроены в процессор в виде «черных ящиков»: «Такие модули безопасности могут перехватывать (и в действительности перехватывают) управление системой практически без возможности противодействия внешними сертифицированными у нас средствами безопасности».

Однако недекларированные возможности могут появиться еще и в операционной системе, а также в прикладном ПО. «У нас используется ОС «Эльбрус» семейства Linux. Практически любое ПО для Linux, доступное в исходных кодах, может быть перенесено на нашу платформу», — рассказывает Александр Ким. Кстати, почти все популярные ОС для ПК, включая Windows и Linux/x86, можно запустить в системе «Эльбрус» с помощью так называемого двоичного транслятора — бинарный код будет один в один «переведен» на язык «Эльбруса». Такой режим гарантирует, что системе можно доверять. Но если в прикладном ПО имелись какие-либо уязвимости, они, к сожалению, перекочуют и в новую систему. Се ля ви! Такова плата за полную совместимость со «старым миром». Но вот вопрос: отрекаясь от старого мира, какую нишу на рынке займет почти чистокровный российский «Эльбрус»?

Амбиции универсального ПК или планшета здесь вряд ли уместны. «Отечественные микроэлектронные предприятия смогут разработать и произвести необходимую для ПК системную логику, — полагает Николай Лисай, директор по стратегическому развитию «Ангстрема». — Вопрос здесь скорее в конкурентоспособности такой логики». Сегодня наши предприятия производят чипы уровня 90 нм, а мировой уровень для потребительских ПК уже ушел в зону 65—22 нм. Это дает мировым производителям выигрыш в быстродействии, электропотреблении, габаритах. Лихо рвануть за нанометрами не удастся — по оценкам специалистов «Ангстрема», «входной билет» для производства только одного чипа по технологии 45 нм — около 5—7 миллионов долларов. Причем с уменьшением топологии расходы вырастают на порядок: стоимость запуска в серию чипа с проектными нормами 28—32 нм составит уже десятки миллионов долларов.

Можно, впрочем, двинуться по совсем новому пути. Скажем, технология трехмерной сборки кристаллов (так называемая 3D-сборка) — один из наиболее перспективных методов снижения размеров микросхем, их энергопотребления и себестоимости за счет повышения плотности упаковки соединений внутри кристалла. Николай Лисай видит в 3D-сборке даже возможность для России вклиниться в международное разделение труда. Но инновационный подход недешев. Года два назад в «РОСНАНО» получил одобрение проект такого класса Воронежского завода полупроводниковых приборов ценой приблизительно 50 миллионов долларов. На днях проект закрыли в связи с отсутствием партнера из бизнеса. Увы, частно-государственное партнерство не состоялось по причине отсутствия коммерческого энтузиазма у частного капитала.

Впрочем, говорят специалисты, гонка нанометров имеет кардинальное значение, главным образом для процессоров ноутбуков, планшетов, серверов. А вот остальные микроэлектронные компоненты могут быть произведены по нормам 90 нм и даже 180 нм. И примеров таких изделий — море, практически вся потребительская электроника, включая устройства интерактивного ТВ и «умного дома», а также системы безопасности, управляющее оборудование в коммуникационных сетях или встроенных промышленных системах.

Один только сегмент индустриальных систем — это огромный рынок сбыта в сотни миллионов долларов, который может создать реальный спрос на защищенную отечественную технику. Плюс немалого масштаба госсектор. Но сегодня здесь доминируют зарубежные производители, и своим родным придется доказывать, что их продукция не хуже по качеству и стоимости. Смогут ли? «Та микроэлектронная промышленность, которая у нас еще осталась, в лучшем случае способна произвести малосерийную продукцию с высокой себестоимостью», — констатирует Эдуард Воронецкий, президент «К-СИСТЕМС/IRBIS».

Как бы ни были хороши и полезны отечественный чип и компьютерная система на его базе, без господдержки в массы они не пойдут — «долина смерти» между мелкосерийным и массовым производством в микроэлектронике слишком широка. Наши микроэлектронщики верят, что государство им поможет. Но по факту 43 миллиона долларов в «Сколково» нашлось вовсе не на кремний, а на российский квантовый центр. Само по себе, дело, безусловно, благое. Вот только где гарантии, что, после того как там изобретут, как обещается, супербыстрый квантовый компьютер и абсолютно защищенные линии связи, их реальное производство в интересах экономики страны не наткнется на те же грабли, что и производство «персоналок» в 90-е и нынешней защищенной электроники?

Елена Покатаева

Как вырастить из отечественного процессора сектор экономики?

Важно, чтобы в стране было развито производство изделий, для которых вначале используется импортная электроника, а потом отечественные разработчики интегрируются в производство через импортозамещение. Развитие отечественных компьютеров пока невозможно без государственной поддержки — изначальное прямое финансирование разработок, затем обеспечение гарантированного рынка сбыта, ведь мы не можем в одиночку соревноваться с такими гигантами, как Intel или Samsung.

Александр Кимге­не­раль­ный ди­рек­тор МЦСТ

Наладить серийное производство не проблема, проблема сделать его экономически эффективным. Но, к сожалению, последние пять лет делается все, чтобы похоронить любое производство в нашей стране. Проблема заключается в непонимании, что производство начинается и заканчивается сборкой и именно ее надо развивать в первую очередь. А наши стратеги мыслят галактическими масштабами, им сборочные производства видятся чем-то непристойно мелким.

Эдуард Воронецкийпре­зи­дент «К-СИСТЕМС/IRBIS»

Если будет поставлена задача производить все компоненты внутри страны, то имеющейся в России технологии 90 нм достаточно практически для любой логики. Но реально отечественные предприятия пока могут конкурировать в ограниченном наборе сегментов: смарт-карты, RFID, аналоговые компоненты. Проблемы в отсутствии особых экономических условий, недоформированности отраслевых связей, регулировании рынка. Их можно решить только в частно-государственном партнерстве.

Карина Абагянди­рек­тор по мар­ке­тин­гу «Мик­ро­на»

По сути

Восхождение на Эльбрус

Я работаю с коллективом, создающим серию ЭВМ «Эльбрус», с 1974 года. За это время идеология «Эльбруса» не раз претерпевала серьезные изменения. В первые годы основной упор делался на тегированную память и максимально возможный динамизм. Позже авторы «Эльбруса» переориентировались на архитектуру VLIW (длинное машинное слово, позволяющее в каждом такте использовать много машинных команд), что подразумевает перенос основной нагрузки на этап компиляции. Но одна важная черта сохранена с самых первых версий «Эльбруса» — программно-аппаратная защита памяти. Именно эта особенность позволяет авторам разработки утверждать, что их система существенно более защищена, нежели другие.

«Эльбрус» разрабатывался специально для критически важных применений. Если удастся наладить производство основных чипов «Эльбруса» в России (надеюсь, что так и будет, причем не только для этой системы), это еще больше повысит его защищенность и откроет возможности для его модификации в самых разных областях применения.

Уже сейчас многие отечественные специализированные компьютеры выпускаются с использованием только отечественных элементов, хотя гамма этих элементов все еще достаточно узка. В принципе возможно появление российских заводов, выпускающих все более и более совершенные чипы, но боюсь, что они всегда будут отставать от лучших западных образцов. Лично я верю в вариант появления в России большого количества fabless-компаний, способных выполнить полный цикл разработки кристалла, передать его на выпуск куда-нибудь на Тайвань, а потом разрабатывать под него ПО и превращать в коммерческий продукт.

При этом рассчитывать влезть на рынок домашних ПК или других плат массового применения трудно. Это, кстати, не наша специфическая особенность, так же трудно втиснуться на любой другой рынок, уже занятый известными брендами. Я думаю, нужно начать с разного рода специализированных применений: для военных нужд, чипы для паспортов, приборы ГЛОНАСС, игрушки и другие приложения для конечных пользователей и т. д. А уже после того как наша электронная промышленность нарастит мускулы, можно будет поспорить с западными конкурентами и на традиционных рынках.

Омская фабрика гофротары, крупнейшее предприятие по производству гофрокартона, входящее в лесопромышленный холдинг "ЛПК Континенталь Менеджмент", установила на гофролинию новый гофропресс вакуумного типа, который позволит улучшить потребительские свойства гофроупаковки, а также увеличить производительность линии на 30%. Замена гофропресса произведена в рамках реализации программы по обновлению производственных мощностей, которая стартовала в 2012 году. Общая стоимость проекта составляет более 70 млн рублей.

Гофропресс производства компании Ming Wei Paperware Machinery Co. (Тайвань) оснащен автоматически регулируемой системой точного нанесения клея, что исключает возможность непроклея и расслоения гофрополотна. Кроме того, новый гофропресс увеличит скорость работы гофроагрегата до 150 метров в минуту, что повысит производительность линии на 30%.

Гофропресс был разработан с учетом требований предприятия. Шеф-монтаж и адаптацию под существующие условия эксплуатации осуществили специалисты компании-производителя.

Программа обновления производственных мощностей Омской фабрики гофротары, стартовавшая в 2012 году, предусматривает полную модернизацию линии по выпуску гофрокартона и приобретение нового агрегата по производству гофроупаковки сложной конфигурации. Помимо нового гофропресса, предприятие планирует приобрести новую поперечно-резательную машину с электронным управлением, продольно-резательную машину и листоукладчик (Fosber, Италия), а также печатно-высекательный агрегат "VOLE - 1628" (TransPack Taiwan-PRC, Тайвань) и автоматическую систему укладки и упаковки продукции (FaVOLEssa, Италия).

Цель проекта - снизить затраты на сырье за счет уменьшения доли технологических отходов, уменьшить себестоимость производства гофроупаковки сложной конфигурации за счет повышения производительности труда, улучшить качество продукции и увеличить продажи не менее чем на 30%.

ООО «ВолгаГофраПак» откроет завод по производству гофрокартона в Тольятти.

Он будет работать на нужды Самарской области, соседних регионов и Казахстана.

Строительство завода началось в 2011 году. В 2012 году получено и смонтировано оборудование из Тайваня, Японии, Италии, Германии. В феврале 2013 на производстве стартовали первые пробные процессы. Завод принесет городу до 150 новых рабочих мест.

Он будет производить гофротару, полная мощность - 8 млн погонных метров гофротары в месяц. Уже в марте начнется промышленный выпуск продукции. Уже к маю следующего года планируется достичь 50% мощности. Запуск производства в полном объеме будет достигнут к весне 2015 года.

Генеральный директор компании ООО «ВолгаГофраПак» (ВГП) Александр Золин отметил, что указанное предприятие будет снабжать гофротарой Самарскую, Саратовскую, Ульяновскую, Пензенскую области и Республику Казахстан.

"Сейчас компаниям из этих регионов приходится закупать тару в Набережных Челнах и Перми. Открытие завода в Тольятти позволит им только за счет логистики снизить затраты на закупку упаковки на 15%", - уточнил Александр Золин.

Ряд самарских производств уже заключил с заводом договоры на поставку упаковки, сообщает tlt.ru

НИА «Самара»

Удушливый смог, уже несколько недель покрывающий большую часть Китая, достиг территории Японии. Взволнованные жители буквально завалили тревожными звонками министерство окружающей среды. В связи с многочисленными запросами сайт ведомства оказался временно перегружен. Как передает AFP, чиновники жалуются, что высокая активность граждан фактически перекрыла им доступ к воздушной системе мониторинга.

Между тем в самом Китае обстановка продолжает оставаться напряженной. На прошлой неделе власти приняли ряд мер, благодаря которым ситуацию удалось улучшить. В частности, были закрыты 103 промышленных предприятия. А также на 30% снижено число выездов государственных автомобилей. Однако все эти меры были лишь временными. В минувший четверг ограничения были сняты и ситуация вновь начала ухудшаться, передает The Straits Times.

В понедельник содержание вредных веществ в атмосфере составило около 21 микрограммов на кубический метр. 12 января этот показатель достигал отметки 1000 микрограммов на кубический метр, что в 40 раз превышает безопасный лимит, обозначенный Всемирной организацией здравоохранения.

- В блогах: "Плоховато виден даже портрет председателя Мао"

Речь идет о мелкодисперсных взвешенных частицах диаметром до 2,5 микрона (PM2,5). Из-за своего небольшого размера они могут проникать глубоко в легкие человека, оседая внутри альвеол. Основные источники PM2,5 - дым от сжигания топлива и автомобильные выхлопы.

Основными виновниками смога признаны крупнейшие в КНР нефтяные компании China National Petroleum Corp (CNPC) и Sinopec. По данным Центра по контролю за выбросами выхлопных газов, они не перешли на принятые в Китае еще в прошлом году новые стандарты, предусматривающие снижение содержания в топливе серы.

Из-за загрязнения воздуха в Пекине и окрестностях город теряет от 19 млрд до 39 млрд долларов ежегодно, говорится в отчете Accenture Sustainability Services APAC, который цитирует MarketWatch.

Сейчас министерство окружающей среды КНР готовит новую директиву - ужесточение стандарта, которое снизит выбросы твердых примесей и оксида азота на 80 и 30% соответственно. Однако CNPC и Sinopec отказываются нести расходы, связанные с изменениями, в одиночку.

Аналитики считают, что власти должны пойти навстречу компаниям, предложив им льготное налогообложение и согласившись на рост цен на их продукцию (сейчас литр дизеля стоит в КНР 1,38 долларов). Если в дело не вмешается высшее руководство страны, война между министерствами и нефтегигантами затянется на долгие годы, считают эксперты.

Пока же отчаявшиеся пекинцы скупают пластиковые банки с чистым воздухом. За десять дней было продано более восьми миллионов банок. Производство воздуха запустил китайский миллионер-филантроп Чэнь Гуанбяо. За 80 центов можно купить банку воздуха размером с пивную с различными ароматами вроде "нетронутый Тибет" и "постиндустриальный Тайвань". "Если мы не предпримем решительные меры, то через десять лет наши потомки вынуждены будут постоянно носить защитные маски и баллоны с кислородом", - цитирует миллионера The Guardian.

Япония. Китай > Экология > ecoindustry.ru, 5 февраля 2013 > № 752587

Мировой рынок стройпроката: итоги 2012 и перспективы потребления-2013

2012-й год стал худшим для мирового строительного сектора со времени кризиса 2008/2009 гг. времена – потребление конструкционного проката осталось на уровне минувшего года, в то время как цены упали до двухлетних минимумов. Однако предпосылки для оживления спроса и цен в 1-м квартале 2013 г. есть – ожидается неплохая конъюнктура в Китае, Индии, США, Бразилии, странах MENA, которые выступят основными «моторами» для раскачки цен на длинномерную продукцию в мире.

Таблица 1. Крупнейшие в мире производители горячекатаного длинномерного проката в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

В 2011 г. общемировое потребление длинномерного проката (арматура, катанка, товарный сорт и профили) составило 600-615 млн т. Это примерно 45% от всей сталепродукции, потребленной в мире за минувший год. Традиционно доля длинномеров в глобальном потреблении близка или превышает 50%, однако в последние годы в связи со стагнацией строительного сектора спрос на эту продукцию слабеет.

По оценкам ArcelorMittal, докризисная (в 2008 г.) емкость глобального рынка конструкционного проката составляла 606 млн т, в 2009 г. данный показатель снизился до 595 млн т, однако уже в 2010 г. отмечен его рост до 647 млн т. Столь позитивная динамика в сегменте строительства объясняется пресловутым китайским фактором – в КНР потребление конструкционного проката с 2008 г. по 2010-й годы выросло на 30%, до 345 млн т. В «остальном» же мире, без Китая, за этот же период потребление сократилось на 12%, до 302 млн т.

В 2011 г. благодаря посткризисному восстановлению строительного сектора в мире наблюдался довольно значительный (особенно если учесть низкую сравнительную базу предыдущих лет) рост потребления металлопродукции – до 710 млн т. Этот рост мог быть и большим, если бы не события «арабской весны», которые привели к существенному спаду спроса на стройпрокат в едва ли не половине стран региона MENA (Ближний Восток и Северная Африка).

Однако в 2012 г. температура глобального рынка конструкционного проката вновь начала охлаждаться. В Китае прирост спроса на прокат ужался до 3-5%, а в большинстве прочих регионов мира отмечены либо стагнация потребления, либо его сокращение. Исключением стали ряд стран Азии, включая Индию и развивающиеся экономики АСЕАН, регион MENA, где понемногу начинается постреволюционное восстановление потребления, Северная и Южная Америка, где также зафиксирован незначительный, но все же рост спроса, а также отдельные страны СНГ, в которых стройсектор имеет поддержку бюджетного финансирования на крупные инфраструктурные проекты.

Таблица 2. Производство строительного проката в мире в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

В 2011 г. производство горячекатаного длинномерного проката в мире составило 677 млн т, выпуск арматуры – 209 млн т, катанки – 194 млн т (см. табл. 1 и 2.).

Глобальная торговля длинномерной продукцией в минувшем году, по оценкам WSA, составила 99 млн т, или примерно 24% в общем объеме мировой стальной торговли (см. табл. 3).

Таблица 3. Мировой экспорт по видам длинномерной продукции, млн т:

Источник: данные Worldsteel, оценки автора

Крупнейшими экспортерами длинномерного проката в 2011 г. (см. табл. 4), по данным WSA, были:

• в ЕС (42 млн т) – Германия (7 млн т) и Испания (св. 6 млн т);

• в Азии (25 млн т) – Китай (11,5 млн т) и Япония (5 млн т);

• в СНГ (10 млн т) – Украина (почти 6 млн т) и Россия (3 млн т);

• на Ближнем Востоке – Турция (10,5 млн т)

Таблица 4. Экспорт строительного проката в мире в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

Основные импортеры (см. табл. 5):

• ЕС-27 (32 млн т), в т. ч. Германия (6,5 млн т) и Франция (св. 3 млн т);

• Азия (19,5 млн т), в том числе Южная Корея (4,5) и Сингапур (более 2 млн т);

• Ближний Восток (10,6 млн т) – ОАЭ (2,3 млн т), Ирак (1,9 млн т) и Иран (1,6)

• Северная Америка (почти 10 млн т). в т.ч., США (почти 5 млн т) и Канада (2,6 млн т;)

• страны Африки (почти 9 млн т), в т. ч. Алжир (3,2млн т).

Таблица 5. Импорт строительного проката в мире в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

Региональное потребление и торговля. Азия

Азия является крупнейшим производителем и потребителем конструкционного проката. Оценочная емкость рынка конструкционного проката КНР – 380 млн т, остальных стран Азии – 140 млн т.

В 2011 г. объем регионального экспорта (25 млн т) составил четверть общемирового и лишь на 5 млн т превысил объем импорта (19,6 млн т), который, в свою очередь, составляет 21% общемирового (см. табл. 6 и 7).

Таблица 6. Региональный экспорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

Основными региональными экспортерами арматуры и катанки являются Китай, Япония и Южная Корея, импортерами – соседние страны Юго-Восточной Азии (прежде всего, Южная Корея, Сингапур, КНР, Таиланд, Индонезия, Малайзия и Вьетнам).

Таблица 7. Региональный импорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

Китайское потребление конструкционной стали имеет хорошую поддержку благодаря устойчивому развитию стройсектора. Перед страной по-прежнему стоят задачи по созданию колоссальных объемов инфраструктуры, для которых необходимо не менее 65% от национального потребления сталепродукции. В 4-м квартале текущего и 1-м кварталах следующего года в стране ожидается улучшение рыночного спроса на сталь. Национальной комиссией развития и реформ утверждены инвестпроекты общим объемом более 5 трлн. юаней. В частности, в строительство высокоскоростной железнодорожной сети, как ожидается, будет инвестировано 530 млрд. юаней.

Китайские производители также активно используют имеющиеся возможности для поставок длинномерной продукции на рынки сопредельных стран, особенно на растущие рынки стран АСЕАН.

За первые девять месяцев этого года китайские металлурги экспортировали 8,24 млн т арматуры и катанки (+ 63% к АППГ), поставки сортового проката выросли на 40%, до 2,67 млн т.

В Японии потребление конструкционной стали в минувшем году составило 10,3 млн т, при объеме внутреннего производства в 18,6 млн т. Соответственно, избыточные объемы ушли на экспорт, в т.ч., внешние поставки арматуры составили 346 тыс. т, катанки — 542 тыс. т, профилей – 882 тыс. т.

За 8 мес. 2012 г. потребление в строительстве Японии составило 7,3 млн т. За 9 месяцев 2012 г. экспорт арматуры составил 277 тыс. т, катанки – 375,5, импорт – 24 тыс. т и 209 тыс. т соответственно.

В текущем финансовом году стали дополнительный спрос на конструкционный прокат в стране, обусловленный необходимостью восстановления после землетрясения, вырастет на 600 тыс. Т.

В Индии потребление сортового проката в следующие 10 лет будет превышать спрос на плоскую продукцию (в соотношении 55% против 45%), что обусловлено высоким спросом со стороны инфраструктурных проектов. Соответственно, при общем уровне потребления в 2012/2013 финансовом году на уровне 77 млн т, спрос на длинномерную продукцию должен составить не менее 42 млн т.

В Ispat Nigam Rashtriya, ведущем национальном производителе стройпроката (основные конкуренты – SAIL и Tata Steel) отмечают, что длинномерный прокат является товаром, который производится и потребляется преимущественно для местного рынка, экспорт и импорт незначителен. В частности, за январь-сентябрь 2012 г. импорт длинномерной продукции в Индию через основные порты составил всего порядка 200 тыс. т. Экспорт по итогам года оценочно не превысит 600 тыс. т.

В Южной Корее, на фоне растущего спроса внутри страны, местные производители арматуры наращивают поставки на местный рынок. За 1-е полугодие корейские компании выпустили 4,44 млн т арматурного проката (+8%), из которых 4,24 млн т (+16%) было отгружено отечественным потребителям, и всего 175 тыс. т (-36%) ушло на экспорт.

По оценкам местных экспертов, годовой экспорт арматуры из Кореи по итогам 2012 г. не превысит 400 тыс. т (главным образом, в Сингапур, Мьянму и Канаду), импорт (преимущественно, из Китая и Японии) в текущем году составит около 500 тыс. т.

На Тайване из-за снижения правительственных ассигнований на проекты строительства на 16%, потребление длинномерного прокат в 2012 г. может упасть на 5-10%. В 1-м полугодии 2012 г. Тайвань снизил импорт длинномерной продукции до 1,1 млн т, экспорт составил 1,2 млн т.

Импорт арматуры в текущем году составит порядка 500 тыс. т (основные поставщики – Южная Корея, Россия, Великобритания), экспорт – 250 тыс. т (в Китай, Таиланд и Австралию).

В странах АСЕАН (Индонезия, Малайзия, Таиланд, Филиппины и Сингапур) в строительном секторе, на который приходится в среднем 63% потребления, в 2011 г. израсходовано порядка 31 млн т проката (см табл. 8), чуть выше уровня предыдущего года. Спрос на длинномерную продукцию в странах АСЕАН растет в среднем на 7% в год, опережая производство, которое увеличивается со скоростью 6%.

В 2011 г. объем импорта вырос до 9,4 млн т, и основным ее поставщиком в АСЕАН остается Китай, на который пришлось около 40% импорта профилей, 23% и 42% арматуры и катанки соответственно. Крупными экспортерами проката строительного назначения в страны АСЕАН выступают также Япония, Корея и Тайвань.

Таблица 8. Потребление металлопродукции в стройсекторе стран АСЕАН за 2011 г.:

Источник: данные SEAISI

В Таиланде спрос на длинномерный прокат в 2011 г. вырос до 4,9 млн т. В настоящее время востребованность новых систем защиты от наводнений в жилых районах и активное переселение людей в регионы с меньшим риском наводнений формирует повышенный спрос на услуги стройсектора.

Строительный сектор Индонезии в 2011 г. увеличил потребление проката на 3%, до 6,7 млн т, однако в 2012 г. ожидается замедление спроса в связи со снижением активности в секторе, поскольку регуляторы подняли первоначальный взнос для покупки дома, что может сдерживать инвестиции в недвижимость.

В Малайзии ежегодный рост потребления стройпроката за счет правительственных проектов может ускориться до 5%. При этом в стране предпринимаются меры по ограничению растущего импорта. В текущем году введены антидемпинговые меры на импорт катанки из 4 стран.

Во Вьетнаме в 2011 г. 5,8 млн т стали было использованы строительным сектором, импорт составил порядка 4,5 млн т. В текущем году производство конструкционной стали составит 4,5 млн т, внутренние продажи – 4,4 млн т. Потребление во Вьетнаме остается сравнительно слабым – прежде всего, из-за спада на рынке недвижимости, который, в свою очередь, привел к стагнации в строительстве и промышленности строительных материалов.

Филиппинский строительный сектор оставался динамичным в последние несколько лет, пользуясь поддержкой правительства. В настоящее время строится 300 тыс. новых домов в год, в то время как население растет примерно на 2%.

В Сингапуре высокий спрос на длинный прокат в 2011 г. привел к значительному росту импорта, который увеличился на 38% в годовом исчислении.

В 2011 г., по данным ISSB, импорт длинномерной продукции в страны Ближнего Востока и Северной Африки вырос на 1%, до 13,8 млн т. Импорт в Египет показал более чем десятикратный рост – до 2,8 млн т, в ОАЭ сократился на 76% – до 1,7 млн т, в Алжир вырос до 2,8 млн т. В целом закупки длинномерного проката Египтом, Алжиром, ОАЭ и Ираком составили 68% от общеарабского импорта.

Регион MENA

Если ранее страны MENA переживали строительный бум, то сейчас региону прогнозируют бум железнодорожный. Быстрый рост населения и урбанизации требует создания инфраструктуры наземного транспорта – скоростных дорог местного и регионального значения, а также метрополитена. Первым стало метро Дубая, в строительство которого было вложено $ 9 млрд. По оценкам арабских экспертов, объем инвестиций в ж/д проекты на Ближнем Востоке и Северной Африке может достигнуть $ 190 млрд.

Ближний Восток и Средиземноморье

Оценочная емкость рынка конструкционного проката Ближнего Востока и Турции – 35 млн т. Регион остается ключевым импортером этой продукции, опираясь на значительные инвестиции в строительный сектор. Спрос на длинномерный прокат в регионе на 2012, 2013 и 2014 гг. прогнозируется на уровне 18, 21 и 26 млн т соответственно. Это означает, что региональные производители смогут закрывать потребности в данной продукции самостоятельно – в 2012, 2013 и 2014 гг. их мощности, по оценкам, составят 19, 21 и 23 млн т. К 2015 г. в регионе может производиться 17 млн т арматуры, 3,5 млн т профилей и 2,6 млн т катанки. В реальности же пока большинство стран региона сильно зависят от импорта. Основные нетто-импортеры – Ливан, Саудовская Аравия, Сирия (до начала гражданской войны), Ирак и Иордания.

В 2012 г., после частичной стабилизации политической обстановки, в регионе отмечается значительный рост инвестиций в инфраструктуру, гарантируя высокий спрос на строительный прокат.

В ОАЭ будет реализован проект по созданию ж/д сети между эмиратами Абу-даби и Дубай протяженностью 1200 км. Позже сеть станет трансарабской, связав ОАЭ, Саудовскую Аравию и Оман.

В Саудовской Аравии, которая остается крупнейшим строительным рынком Залива, в 2012 г. инвестиции в строительные и инфраструктурные проекты снизятся до $ 50 млрд., однако уже в 2013 г. ожидается возвращение к $ 70 млрд. В 2012 г. дан старт ряду проектов по развитию портов стоимостью порядка $3 млрд.

Катар вложит $140 млрд. в инфраструктурные проекты за следующие 5 лет. В стране стартует реализация проектов в рамках проведения в 2022 г. чемпионата мира по футболу.

Строительная отрасль Кувейта также стоит на пороге значительного роста, стимулируемого госинвестициями в проекты возведения инфраструктурных и социальных объектов. В отрасли ожидается ежегодные темпы роста 7,5% в период между 2012 и 2016 гг.

В Омане реализуются проекты строительства дорог и мостов на $ 7 млрд. На текущий год планируется начало строительства железной дороги более чем на $ 5 млрд., а также нескольких портов и аэропортов.

Оценка потребности в арматуре в странах Персидского залива, млн т:

Источник: Qatar steelВ Ливане, которому требуется масштабное восстановление инфраструктуры, потребление проката строительного назначения составляет 1 млн т. Сегодня стране зависима от импорта, основная часть которого поступает из стран СНГ (Беларусь и Украина).

Аналогичная ситуация и в Ираке, потенциал которого по потреблению строительного проката уже составляет 3 млн т возможностью ежегодного роста на 10%. Местные производители (2 завода) пока могут суммарно выпустить не более 300 тыс. т арматуры, что создает отличные возможности для экспортеров длинномеров из СНГ, Турции и Китая.

Сирия потребляет 2 млн т сортового проката в год, большую часть страна импортирует из Украины, из Турции и КНР.

Иордания активно наращивает потребление арматуры, которое приближается к отметке 1 млн т в год.

В сложном положении после введения международных санкций находится Иран, крупный региональный потребитель (до 12 млн т в год) и производитель стройпроката. С весны 2012 г. практически заблокирован импорт в страну не только готовой конструкционной стали, но и полуфабрикатов. На фоне 70% падения ввоза заготовки, местным производителям приходится работать на полную мощность, чтобы закрыть хотя бы часть потребностей сортовых заводов.

Региональный импорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

В Турции (основной конкурент по конструкционной стали для поставщиков из СНГ в MENA), потенциал производства длинномерного проката уже превышает 36 млн т, или 70% мощностей отрасли. В 2011 г. выпуск арматуры превысил 12 млн т (всего 4,5 млн т млн. в начале 2000-х гг.), катанки – 2,79 млн т. Импорт длинномерного проката в Турцию в 2011 г. составил 1,35 млн т, экспорт – 10,5 млн т.

За 9 месяцев 2012 г. потребление конструкционного проката в стране составил 9,7 млн. т, увеличившись на 9% к АППГ. Спрос со стороны стройсектора останется стабильно высоким, учитывая масштабный план городского преобразования, в рамках которого за 20 лет планируется капитально отремонтировать и заново построить 650 тыс. старых домов.

Несмотря на то, что на местном рынке в текущем году сохраняется высокий уровень спроса, экспорт конструкционной стали из Турции за 9 месяцев 2012 г. вырос на 25% к АППГ. В частности, поставки арматуры составили 6,3 млн т (+27%), катанки – 701,2 тыс. т (+17%).

Северная Африка

Пока регион далек от того строительного бума, имевшего место до «арабской весны». Египет, Алжир, Ливия, Тунис и Марокко только возвращаются к «нормальному уровню» развития экономики и строительства. В 2013 г., при условии политической стабильности в регионе, ожидается возобновление высокого спроса, прежде всего на конструкционный прокат и рост импорта.

В Египте потребление длинномерного проката в 2012 г. составит 6,5 млн т. Перспективы для увеличения спроса на конструкционный прокат очевидны, однако, для импортеров места будет не слишком много, учитывая значительные мощности местных производителей.

Вновь интересным для экспортеров длинномерного проката стал Алжир, запускающий крупные проекты, особенно в жилищном строительстве. На арматуру и катанку приходится 60% в потреблении стали. В первой половине 2012 г. Алжир импортировал 1,81 млн т стройпроката, на 25% выше уровня прошлого года. Основной объем поставок идет из стран Южной Европы (Испании, Италии и Греции).

В Марокко импорт сортового проката в 1 полугодии 2012 г. составил всего 105 тыс. т, что объясняется активностью местного производителя Sonasid/ArcelorMittal , удовлетворяещего 80% внутреннего спроса. Инфраструктура и жилищное строительство остаются основными факторами спроса на сталь, в то время как потребление в промышленном секторе страны все еще не может выйти на нормальный уровень.

Перспективным остается и рынок Ливии, где «дореволюционный» спрос на арматуру превысил 1,5 млн т в год. В Тунисе спрос на сталь достигает 1 млн т, 80% этого объема приходится на арматуру.

Региональный импорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Северная Америка (NAFTA)

Текущая емкость рынка конструкционного проката Северной Америки – 40 млн т. В NAFTA практически все страны являются нетто-импортерами длинномерного проката, и несмотря на то, что объемы потребления отличаются в разы, дефицит данной продукции по США, Канаде и Мексике в минувшем году был почти одинаковым – 1,1-1,4 млн т. В то же время, в Северной Америке активно ведется межрегиональная торговля длинномерной продукцией, на которую приходится порядка 45% всего импорта. В 2011 г., по данным ISSB, внутренняя торговля в NAFTA выросла на 10,5%, до 4,2 млн т.

В США на строительный сектор приходится порядка 40% стального потребления, т.е., порядка 35 млн т в год. За 9 месяцев текущего года, по предварительным данным, поставки на рынок длинномерного проката составили 20,4 млн т, что на 14% выше уровня минувшего года.

Игроки рынка отмечают устойчивый спрос на стройпрокат в 1-м полугодии, однако к лету потребление снизилось, а осенью перешло к стагнации. Однако, необходимость ликвидации последствий урагана Sandy обеспечит позитивный импульс потреблению в строительном секторе США практически на весь следующий год. Кроме того, после завершения выборов инвесторы вернутся к нормальному финансированию проектов.

В 2011 г. импорт в США длинномерной продукции составил: арматура – 600 тыс. т, катанка – 921 тыс. т, профили – 465 тыс. т, проволока – 580 тыс. т. В 2012 г. импорт ожидается на уровне 2,5 млн т.

Важным сдерживающим фактором для роста ввоза строительного проката является обязательное требование использовать продукцию местного производства при реализации финансируемых при поддержке государства строительных проектов.

Перспективен рынок Мексики, где потребление стройпроката приближается к 11 млн т, а строительный сектор, поддерживаемый крупными госинвестициями в инфраструктуру, растет на 10-15% в год. Бразильская Gerdau, один из ведущих поставщиков арматуры на местном рынке, инвестирует 600 млн. в проект с мексиканской Aceros Corsa по созданию завода производству 700 тыс. т сортового проката в год.

Региональный экспорт и импорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Источник: WorldsteelВ большинстве стран Латинской Америки стройсектор является основной движущей силой роста стального потребления. Сейчас емкость регионального рынка конструкционного проката составляет 16 млн т. Регион остается нетто-импортером – в 2011 г. экспорт составил 1,7 млн т (преимущественно, из Бразилии, которая, в свою очередь, является нетто-экспортером), в то время как импорт – 3,8 млн т.

В минувшем году в Бразилии видимое потребление длинномеров составило 10,5 млн т (в т.ч., почти 700 тыс. т - импорт), превысив докризисный уровень. В 2013 г. ожидается рекордный спрос на эту продукцию – порядка 13 млн т. Перспективы стройсектора в стране позитивны, учитывая большое количество проектов в рамках проведения ЧМ по футболу 2014 г. и Олимпиады-2016.

Бразильский спрос на конструкционную сталь в ближайшие пять лет будет расти на 15-20% в год, и за этот рынок, где много лет царит компания Gerdau (ее конкуренты – Votorantim и ArcelorMittal) решил побороться и производитель плоского проката CSN. Компания планирует с 2013 г. удвоить продажи арматурного проката для строительной отрасли.

Потребление растет почти во всех странах региона, не только в Бразилии. В январе-сентябре 2012 г. видимое потребление стали в странах Латинской Америки и Карибского бассейна выросло на 5% в годовом исчислении, достигнув 49,5 млн т, при этом лидерами являются Чили (+17%), Мексика (+15%) и Перу (+13%). Мексика имеет наибольший дефицит в торговле сталью – 3,3 млн т за 9 месяцев текущего года, у Колумбии – 1,3 млн т, Перу – 1,2 млн т.

Интересными являются рынки Перу и Колумбии, которые по итогам минувшего года закупили на внешних рынках свыше 500 тыс. т этой продукции. Строительная отрасль Перу в 2013 г. вырастет на 12% на фоне реализации ряда крупных проектов. Пока в стране доминирует Siderperú – перуанское подразделение бразильской Gerdau, которая уже приступила к расширению мощностей. В будущем у нее появится конкурент – Aceros Arequipa строит сортовой завод в Перу.

Колумбия является перспективным рынком не только для региональных поставщиков, но и стран-экспортеров, таких как Китай, Турция и Украина. Потребление стройпроката на внутреннем рынке в минувшем году составило 1,5 млн т, в нынешнем ожидается рост до 1,65 млн т. Пока спрос покрывается преимущественно за счет импорта ( свое представительство уже открыла североамериканская Nucor), однако в будущем здесь могут открыть свои предприятия Usiminas или другие латиноамериканские производители.

В Чили потребление арматуры в 2012 г. превысит 600 тыс. т, в ближайшие годы ожидается до 1 млн т. Стройсектор растет со скоростью 10%, обеспечивая стабильный спрос на длинномерный прокат.

Региональный импорт строительного проката в 2011 г., млн т:

Источник: Worldsteel

Игорь Жигир

Омская фабрика гофротары, крупнейшее предприятие по производству гофрокартона, входящее в лесопромышленный холдинг «ЛПК Континенталь Менеджмент», установила на гофролинию новый гофропресс вакуумного типа, который позволит улучшить потребительские свойства гофроупаковки, а также увеличить производительность линии на 30%. Замена гофропресса произведена в рамках реализации программы по обновлению производственных мощностей, которая стартовала в 2012 году.

Гофропресс производства компании Ming Wei Paperware Machinery Co. (Тайвань) оснащен автоматически регулируемой системой точного нанесения клея, что исключает возможность непроклея и расслоения гофрополотна. Кроме того, новый гофропресс увеличит скорость работы гофроагрегата до 150 метров в минуту, что повысит производительность линии на 30%.

Гофропресс был разработан с учетом требований предприятия. Шеф-монтаж и адаптацию под существующие условия эксплуатации осуществили специалисты компании-производителя.

Программа обновления производственных мощностей Омской фабрики гофротары, стартовавшая в 2012 году, предусматривает полную модернизацию линии по выпуску гофрокартона и приобретение нового агрегата по производству гофроупаковки сложной конфигурации. Помимо нового гофропресса, предприятие планирует приобрести новую поперечно-резательную машину с электронным управлением, продольно-резательную машину и листоукладчик (Fosber, Италия), а также печатно-высекательный агрегат «VOLE – 1628» (TransPack Taiwan-PRC, Тайвань) и автоматическую систему укладки и упаковки продукции (FaVOLEssa, Италия).

Цель проекта – снизить затраты на сырье за счет уменьшения доли технологических отходов, уменьшить себестоимость производства гофроупаковки сложной конфигурации за счет повышения производительности труда, улучшить качество продукции и увеличить продажи не менее чем на 30%.

Общая стоимость проекта составляет более 70 млн рублей.

Об Омской фабрике гофротары

Омская фабрика гофротары (www.omskgofra.ru) – лидер на омском рынке упаковки из гофрокартона. Производит и реализует высококачественную гофроупаковку различной конфигурации и размера. Основными потребителями продукции фабрики являются предприятия пищевой отрасли. В 2011 году выручка компании составила 784,5 млн рублей, прибыль до налогообложения превысила 31 млн рублей, EBITDA – 39 млн рублей (РСБУ). Объем производства гофропродукции в 2011 году превысил 50 млн квадратных метров.

О «ЛПК Континенталь Менеджмент»

«ЛПК Континенталь Менеджмент» (www.lpk-km.ru) – одна из крупнейших компаний лесопромышленного комплекса России, входящая в диверсифицированную промышленную группу «Базовый Элемент». «ЛПК Континенталь Менеджмент» объединяет лесозаготовительные, лесоперерабатывающие, целлюлозно-бумажные и целлюлозно-картонные комбинаты, фабрики и предприятия. В состав холдинга входят Енисейский ЦБК, Селенгинский ЦКК, Омская фабрика гофротары, Новокузнецкий филиал Омской фабрики гофротары, Кондровская бумажная компания, Троицкая бумажная фабрика, Лесозавод-2, ряд лесозаготовительных предприятий, а также производитель индивидуальных деревянных домов – компания Vuokatti. На предприятиях холдинга, расположенных в шести регионах России, работает около 6 тысяч человек.

Пресс-релиз «ЛПК Континенталь Менеджмент»

Омская фабрика гофротары (входит в холдинг «ЛПК Континенталь Менеджмент») установила на гофролинию новый гофропресс вакуумного типа Ming Wei Paperware Machinery Co. (Тайвань), об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании.Гофропресс оснащен автоматически регулируемой системой точного нанесения клея, что исключает возможность непроклея и расслоения гофрополотна. Кроме того, новый гофропресс увеличит скорость работы гофроагрегата до 150 метров в минуту, что повысит производительность линии на 30%.

Программа обновления производственных мощностей Омской фабрики гофротары стоимостью более 70 млн руб. стартовала в 2012 г. Проект предусматривает полную модернизацию линии по выпуску гофрокартона и приобретение нового агрегата по производству гофроупаковки сложной конфигурации. Помимо нового гофропресса, предприятие планирует приобрести новую поперечно-резательную машину с электронным управлением, продольно-резательную машину и листоукладчик (Fosber, Италия), а также печатно-высекательный агрегат «VOLE – 1628» (TransPack Taiwan-PRC, Тайвань) и автоматическую систему укладки и упаковки продукции (FaVOLEssa, Италия).

Цель проекта – снизить затраты на сырье за счет уменьшения доли технологических отходов, уменьшить себестоимость производства гофроупаковки сложной конфигурации за счет повышения производительности труда, повысить качество продукции и увеличить продажи не менее чем на 30%.

Сложное состояние экономики в современной Европе уже давно побуждает англичан и немцев искать новое счастье в далекой Австралии. В последнее время существенно растет и число французов, желающих найти новый дом, вдали от Сены и Луары, на океанских берегах пятого континента.

Часто начинается это с получения туристической визы с возможностью работы, которую австралийцы предоставляют для молодых (18-30 лет) жителей ряда стран Европы.

Более 20 тысяч молодых жителей Франции (18-30 лет) в прошлом году получили такую австралийскую визу (Working Holiday Visa), это на 8.4% больше, чем в предыдущем году. Потоки туристов-рабочих, получивших визу подкласса 417 из Великобритании и Германии в абсолютных цифрах выше, но уступают динамике роста числа заявок из Франции.

За пять лет число жителей этой страны, получивших визы такого класса выросло на 50%. В прошлом году число приезжающих французов было больше чем итальянцев (9600), жителей из скандинавских стран - Швеция (4772), Дания (1484), Финляндия (1181) и Норвегия (617) вместе взятых.

Несмотря на высокую стоимость жизни в Австралии, число желающих путешествовать по Австралии, подрабатывая в процессе поездки, растет с каждым годом.

В списке стран, жителям которых Австралии предоставляет возможность получения такой визы, находятся также Италия, Нидерланды, Эстония, Кипр, Мальта, Канада, Корея, Япония, Тайвань. К сожалению, Россия, Украина и большинство стран СНГ не имеет такой договоренности.

МИРОВУЮ КОРРУПЦИЮ В ВОЕННОМ СЕКТОРЕ ОЦЕНИЛИ В $20 МЛРД

70% государств не могут справиться с коррупцией в этом секторе

Мировая коррупция в военном секторе достигает 20 млрд долларов в год, подсчитала правозащитная организация Transparency International на основе данных Всемирного банка и Стокгольмского института исследования проблем мира. Сумма сопоставима с объемами помощи, которые в 2009 году выделили страны "Большой восьмерки" на борьбу с мировым голодом.

По оценке TI, 70% государств не могут справиться с коррупцией в этом секторе. В их число входят две трети крупнейших мировых импортеров оружия и половина крупнейших экспортеров, следует из доклада.

Соответствующий индекс включает в себя 82 страны, на которых в 2011 году приходилось 94% мировых военных расходов (1,6 трлн долларов). Страны оценивались от самых низких рисков (сектор А) до самых высоких (сектор F) по 77 показателям.

В сектор А (крайне низкий риск коррупции в военной сфере) вошли Германия и Австралия. В сектор В (низкий риск) включены Австрия, Норвегия, Южная Корея, Швеция, Тайвань, Великобритания и США. В группу умеренного риска (сектор С) правозащитники включили Аргентину, Бразилию, Болгарию, Чили, Колумбию, Хорватию, Чехию, Францию, Грецию, Венгрию, Италию, Японию, Латвию, Польшу, Словакию и Испанию. Группу высокого риска в исследовании разделили на две части: D+ и D-, где D+ означает более хорошие показатели. В сектор D+ вошли 15 стран, в том числе Индия, Израиль, Кения, Кувейт, Ливан, Мексика, Сингапур, Украина, ОАЭ. В сектор D- (15 стран) включены Белоруссия, Китай, Эфиопия, Грузия, Гана, Иордания, Казахстан, Малайзия, Пакистан, Руанда, Турция и Россия. В группу очень высокого риска (сектор Е) вошли 18 стран, в частности, Узбекистан, Афганистан, Тунис, Венесуэла и Иран.

Девять стран (Алжир, Ангола, Камерун, Египет, Эритрея, Ливия, Сирия, Йемен и Конго) подвергаются критическому риску, поскольку у них отсутствуют базовые механизмы контроля, что делает борьбу с коррупцией в этой сфере практически невозможной, говорится в докладе.

В ежегодном мировом индексе восприятия коррупции Россия по итогам 2012 года заняла 133-е место, поднявшись за год на десять позиций.

Директор департамента продаж администрации энергетической особой экономической зоны (ОЭЗ) «Парс» (Асалуйе, провинция Бушер) Ахмед Пурхейдар заявил, что менее чем за 10 месяцев из названной ОЭЗ было экспортировано 14 млн. 531 тыс. т газового конденсата и нефтехимической продукции общей стоимостью 11 млрд. 804 млн. долларов, сообщает агентство «Фарс».

По словам А.Пурхейдара, в указанный период на экспорт поставлялась такая продукция, как полиэтилен, газовый конденсат, пропан, бутан, бензол и параксилен.

На долю газового конденсата из указанного количества поставленной на экспорт продукции приходится 7 млн. 561 тыс. т стоимостью 6 млрд. 732 млн. долларов.

К числу основных импортеров перечисленной продукции относятся такие страны, как Китай, Япония, ОАЭ, Индия, Индонезия, Голландия, Бельгия, Испания, Турция, Румыния, Тайвань, Таиланд, Малайзия, Вьетнам и Афганистан.

РОССИЯ ПРИМЕТ ФИНАЛИСТОВ IMAGINE CUP В ИЮЛЕ

Microsoft, "Сколково" и АСИ решили повлиять на технологическое будущее России - они считают, что талантливую молодежь надо привлекать к развивающим конкурсам и поощрять деньгами

Всемирный финал международного технологического конкурса для студентов Imagine Cup впервые за 10 лет пройдет в России. Итоги конкурса будут подведены в Санкт-Петербурге в июле, рассказал в среду журналистам президент Microsoft в России Николай Прянишников.

Международный студенческий кубок технологий, учрежденный глобальной Microsoft, получил поддержку фонда "Сколково" и Агентства Стратегических инициатив (АСИ). В среду в Москве подписано трехстороннее соглашение о сотрудничестве между Microsoft и этими двумя организациями. Подписи под документом поставили Николай Прянишников, вице-президент фонда "Сколково" Олег Алексеев и директор направления "Молодые профессионалы" Агентства Стратегических инициатив Дмитрий Песков.

Стимулирующий фонд Imagine Cup в этом году увеличен до 340 тысяч долларов. За первое место в каждой из основных категорий конкурса будет вручаться 50 тысяч долларов, за второе место - 10 тысяч долларов, за третье - 5 тысяч долларов.

Imagine Cup - один из крупнейших международных технологических конкурсов, проводящийся с 2003 года по всему миру. В ходе него команды из разных стран разрабатывают проекты, которые должны решать те или иные мировые проблемы при помощи современных технологий. Соревнование проводится в несколько этапов: на региональном, национальном и международном уровне. Лучшие проекты получают гранты на развитие.

По словам Николая Прянишникова, за 10 лет проведения Imagine Cup, в конкурсе приняли участие 1,6 миллиона студентов со всего мира.

"Это такие Олимпийские игры по программированию, по инновационным проектам, - привел сравнение президент Microsoft в России. - Это не просто развлечение, в основном на конкурсе представляют что-то значимое. Социальные проекты, которые в дальнейшем помогают людям, обществу, странам в решении каких-либо значимых задач".

Проведение финала конкурса в Санкт-Петербурге Прянишников назвал долгожданным событием: "Все годы, пока проводился Imagine Cup и пока я был президентом Microsoft в России, я боролся за то, чтобы финал конкурса проводился у нас в стране. Я участвовал в обсуждениях, делал презентации, и вот год назад нам удалось получить право проведения финала конкурса".

Представители АСИ и "Сколково" совместно с Microsoft собираются заниматься популяризацией и повышением значимости Imagine Cup в нашей стране. "Это важно для России, потому что мы можем использовать конкурс для стимуляции талантливой молодежи. У нас ее много. Этот ресурс, на мой взгляд, ценнее, чем нефть. Но используется ли он в достаточной мере? Мне кажется - нет. У нас очень много талантов, но часто они оказываются невостребованными. Конкурс помогает такие таланты проявить, создать команды. Сделать конкретные проекты, которые затем могут вырасти в бизнес и будут представлены на международной арене", - пояснил замысел Николай Прянишников.

Известность Imagine Cup в России и так растет: год назад российские участники подали на конкурс всего около ста заявок. В этом году, хотя прием заявок еще не закончен (он продлится до 15 февраля), их уже получено в три раза больше - около 300.

Представитель АСИ Дмитрий Песков считает, что конкурсы, подобные Imagine Cup, важны с точки зрения развития современных студентов. "Ключевой задачей является развитие лидеров, то есть людей, способных приносить в страну лучшие практики со всего мира. Мы можем учиться у других стран, как делать лучше", - заявил он.

По словам Пескова, немаловажно, что Imagine Cup не является проектом лишь для московских студентов. "Основные команды - это молодые ребята из регионов", - подчеркнул он.

Второй важный аспект - формирование образа современной России в глазах всего мира. Финал конкурса посетят представители многих стран. "В их представлении Россия - холодная, далекая, непонятная. А здесь мы представим Санкт-Петербург во всей красе, нашу молодежь, российские инновационные проекты", - расписал задумку Прянишников.

Дмитрий Песков, в свою очередь, уточнил, что знакомство с зарубежными представителями технологического мира - это не канал "по выкачке мозгов", а возможность получать знания и опыт. Через 15-20 лет нынешние участники конкурса могут стать руководителями крупнейших технологических компаний мира, но для этого уже сейчас необходимо прикладывать к этому усилия.

Представитель "Сколково" также назвал проведение Imagine Cup в России большим успехом. Он также напомнил, что это далеко не первый совместный проект фонда и Microsoft. "Мы вместе делаем школу будущего в Сколково, это еще одна важная инициатива", - привел пример Олег Алексеев.

Он также отметил, что "затягивать" в конкурс тех, кто к этому не готов, никто не собирается. "Сейчас в России всего около 2% студентов хотят заниматься технологическим предпринимательством. Мы совместно с Microsoft проводим конкурс именно для них, нам важно работать сфокусировано, ориентируясь на эту аудиторию. Нам не нужно опылять всю поляну российского студенчества" - заявил Олег Алексеев.

Многие разработки, которые показывают студенты на конкурсе, практически готовы к выходу на рынок, отметил Дмитрий Песков. В прошлом году наметилась интересная тенденция: многие команды показывали решения из области персонализированной медицины - технологии, которые могут отчасти заменить лечащего врача. Было несколько таких проектов из Африки, Австралии, Новой Зеландии, Тайваня, России. Например, по диагностике сердечных заболеваний без врача. Или проекты, которые должны решить проблему передвижения в пространстве лишенных зрения людей.

Среди российских команд чаще всего встречаются студенты из Новосибирска, Томска, Москвы, Санкт-Петербурга и Ярославля - в этих городах технологические направления развиваются наиболее активно, отметили представители "Сколково" и Microsoft.

Ожидается, что в финале конкурса 2013 года примут участие около 150 студенческих команд более чем из 100 стран мира, включая Россию.

Судно тайваньских активистов, которое в сопровождении четырех патрульных кораблей появилось вблизи спорных островов Сенкаку (китайское название Дяоюйдао), было вытеснено из этого района во второй половине дня в четверг, сообщило агентство Киодо.

Семь активистов организации "Китайская ассоциация Баодиао", выступающей за возвращение Китаю спорных островов, утром в четверг направились из Тайваня в сторону архипелага. Как сообщали СМИ, они собирались доставить на острова статую богини Мацзу (Mazu) - покровительницы рыбаков. Днем корабли появились в акватории, граничащей с территориальными водами Японии, но уже через два часа были вытеснены японскими патрульными кораблями и взяли курс на Тайвань.

Агентство уточняет, что японская служба безопасности на море применяла водометы, а также преграждала путь тайванским судам корпусами своих кораблей.

Отношения двух стран обострились в сентябре 2012 года после выкупа правительством Японии у частного японского владельца трех из пяти островов архипелага, который Пекин считает своей территорией. Вблизи островов стали регулярно появляться патрульные корабли КНР.

Спор между КНР и Японией ведется с начала 1970-х годов. Япония утверждает, что занимает острова с 1895 года, а до того времени они никому не принадлежали. Китай настаивает на том, что острова были включены в состав китайской империи еще 600 лет назад, а на японских картах 1783 и 1785 годов Дяоюйдао обозначены как китайская территория. После Второй мировой войны острова находились под контролем США и были переданы Японии в 1972 году вместе с островом Окинава. На Тайване и в континентальном Китае считают, что Япония удерживает острова незаконно. Официальная позиция Японии заключается в том, что острова всегда были неотъемлемой частью префектуры Окинава и принадлежат ей по праву, а требования Китая объясняет тем, что район богат природными ресурсами. Ксения Нака.

В течение 9-ти месяцев текущего 1391 года (20.03-20.12.12 г.) к числу 5-ти крупнейших экспортных рынков Ирана относились такие страны, как Ирак, Китай, Арабские Эмираты, Афганистан и Индия, сообщает агентство ИСНА.

Как свидетельствуют статистические данные, наибольший рост наблюдался в экспорте иранской продукции в Египет. Его объем в стоимостном выражении увеличился на 1300%. Максимальное снижение произошло в экспорте в Японию и Сингапур. Объем экспорта в эти страны сократился на 91%.

К 10-ти крупнейшим экспортным рынкам Ирана относятся Ирак, Китай, Арабские Эмираты, Афганистан, Индия, Турция, Южная Корея, Туркменистан, Пакистан и Азербайджан. Среди европейских стран крупнейшим рынком в указанный период стала Россия. Объем иранского экспорта в эту страну составил 323 млн. долларов. На африканском континенте крупнейшим рынком стал Египет (263 млн. долларов), и на американском континенте – Мексика (113 млн. долларов).

За девять месяцев текущего года существенно сократился иранский экспорт в Индонезию, Тайвань, Сирию, Филиппины, Голландию, Малайзию, Францию, Бельгию и Судан. При этом наблюдается заметный рост иранского экспорта в Ирак, Афганистан, Туркменистан, Таджикистан, Оман, Испанию, Мексику, Казахстан, Саудовскую Аравию, Грузию, Мьянмар, Южную Африку, Кению, Бангладеш, Танзанию и Бразилию.

Филиппины во вторник официально оспорили в арбитраже ООН претензии КНР на ряд районов в Южно-Китайском море, говорится в заявлении главы МИД страны Альберта дель Росарио (Albert del Rosario), размещенном на сайте ведомства.

"Китайский посол на Филиппинах был (во вторник) вызван в МИД, где ему была вручена вербальная нота, содержащая извещение и изложение претензии перед арбитражным трибуналом относительно обоснованности китайских претензий на практически все Южно-Китайское море", - заявил министр. Подобная "незаконная деятельность нарушает суверенные права Филиппин, зафиксированные в Конвенции ООН по морскому праву от 1982 года", - добавил он.

Через Южно-Китайское море проходит почти треть мирового морского грузопотока, а шельф расположенных там островов богат нефтью. На различные территории в этом районе помимо Китая претендуют Бруней, Вьетнам, Малайзия, Тайвань и Филиппины. В 2002 году заинтересованные страны приняли Кодекс поведения в Южно-Китайском море, в котором было заявлено о необходимости решать проблему спорных территорий дипломатическими средствами. Однако принятие документа не смогло положить конец территориальному спору, особенно обострившемуся в последние месяцы.

"Филиппины истощили практически все политические и дипломатические способы мирного урегулирования своих морских споров с Китаем", - подчеркнул дель Росарио. Министр также выразил надежду, что арбитраж поможет сторонам решить территориальный спор.

По его словам, особое недовольство Филиппин вызывают возведение Китаем сооружений в тех частях Южно-Китайского моря, которые являются частью филиппинского континентального шельфа, а также "оккупация" КНР ряда коралловых структур, практически полностью затапливаемых во время приливов, и, соответственно, классифицируемых как скалы. Михаил Цыганов.

Деколлективизация

Как вернуть землю народу

Игорь Макурин

Почему утекает капитал и уезжают умные и предприимчивые?

Отток капитала из России в 2011 году вырос за год в 2,5 раза и достиг 84,2 млрд долларов (больше “утекло” только в кризисном 2008 году — 133,9 млрд), за первые пять месяцев 2012 года — 43,5 млрд долларов, хотя Минэкономразвития прогнозировало рост в целом за год на уровне 20 млрд.1 Кроме того, наша страна переживает и сильнейшую с 1917 года волну эмиграции: с начала 2000-х годов уехало более 1,25 млн граждан, особенно резко поток усилился в последние три года. Уезжают не только ученые, но и предприниматели, программисты, финансисты. Опросы экспертов показывают, что Россия страдает от “утечки мозгов” больше, чем другие страны, при этом сама занимает лишь 28-е место по привлекательности для образованных иностранцев2.

Уезжающие объясняют свое решение общим ухудшением политической и экономической ситуации в России, невозможностью легально вести бизнес, а рисковать своей свободой и сотрудничать с коррумпированными чиновниками они не хотят. Ученые недовольны низкой зарплатой, плохими условиями для работы, устаревшим оборудованием. Инвесторов также не устраивает политический и бизнес-климат. Отток капитала больно бьет по простым людям, так как мало строится новых предприятий, не создаются новые высокооплачиваемые рабочие места.

По уровню развития человеческого капитала Россия находится среди стран “третьего мира”. В крупных городах это не так заметно, но деревни и малые города бедностью и слабостью социальной инфраструктуры напоминают захолустье отсталых стран Латинской Америки. Российская провинция была бедна и при царях, и при генсеках, бедна она и при президентах. Но там ведь живет половина населения страны!

Особенно наглядно наша отсталость видна в сравнении с Финляндией. Эта бывшая провинция Российской империи навсегда обогнала нас по уровню жизни, при том что в ней нет месторождений нефти и газа, нет огромных доходов от продажи сырья. Минимальная зарплата даже неквалифицированного финского рабочего составляет 2 тыс. евро в месяц (более 80 тыс. рублей). При этом финнам не нужно доплачивать ни за визит к врачу, ни за детский сад — все расходы покрываются из бюджета, из уже уплаченных налогов.

В чем же причина нашей отсталости? Исследования доказывают, что главным препятствием для развития страны, ее экономического роста являются архаичные социальные институты — правила, установки и обычаи, по которым живет общество. Можно занимать огромную территорию и получать миллиарды долларов от продажи нефти, но если у граждан нет стимулов приумножать собственность, продуктивно работать, проявлять предприимчивость и осваивать новое, нет гарантий сохранить нажитое, то будущее страны мрачно. И никакие государственные субсидии тут не помогут.

Мировой опыт показывает тесную зависимость экономического развития и свободы доступа граждан к ресурсам, частной собственностью на землю. Развивающиеся страны, где эта собственность децентрализована, а закон и правоприменительная практика гарантируют права собственника (Южная Корея, Тайвань, а теперь и Китай), демонстрируют высокие темпы экономического роста. Напротив, в странах с высокой концентрацией земли у государства или узкого круга правящей элиты темпы развития низкие. И неважно — владеет землей прокоммунистическое правительство или латифундисты, результат тот же: земля не переходят к тем, кто способен эффективно использовать ее, следовательно, не повышается и уровень жизни.

Имущественные права, легально закрепленные за гражданином или юридическим лицом, оказывают такое влияние на экономический рост, потому что они:

?создают стимулы эффективного хозяйствования благодаря личной ответственности за результаты деятельности, позволяют передать свою собственность по наследству;

?открывают доступ к кредитам через институт залога и способствуют развитию страхования;

?позволяют защитить свою собственность с помощью полиции, суда и других государственных органов, снижают коррупцию и издержки при ведении легального бизнеса;

способствуют перераспределению активов, в том числе земли, от неэффективных собственников к эффективным.

Частная собственность на землю повышает инвестиционную привлекательность расположенных на ней объектов, дает возможность заключать легальные долгосрочные договоры аренды земли, тем самым привлекая эффективных пользователей к ее обработке и использованию, способствует развитию частного предпринимательства, росту занятости, помогает бороться с бедностью.

Сегодня в России разрешена купля-продажа земли. Правда, предварительно надо провести геодезическую съемку, отразить участок в земельном кадастре, оформить свидетельство о праве собственности и преодолеть многочисленные бюрократические барьеры, которые нередко делают эту задачу трудновыполнимой. Отсутствие удобного, прозрачного и доступного механизма оформления прав собственности питает коррупцию, привилегии имеют лишь близкие к администрации люди, процветает “серый” рынок. В результате лишь незначительная часть земли, находящаяся в пользовании граждан, оформлена надлежащим образом.

После распада колхозов и совхозов десятая часть (почти 40 млн га) сельскохозяйственных земель оказалась заброшенной. Добавим к этому земли, зарезервированные для государственных нужд. То есть пустуют огромные территории, при том что за землей — очереди на многие годы вперед.

Законодатели установили, что земельный участок, не используемый по назначению в течение трех лет, может быть изъят по суду. Для того чтобы претендовать на покупку такой земли, гражданин или организация должны доказать, что она простаивает. Вот только добыть сведения о ненадлежащем использовании земли крайне трудно, ведь они стали основой коррупционных схем. Местные власти не ведут мониторинг использования земли. Публичного и открытого для всех кадастра земли как не было, так и нет.

Земельный кодекс обязывает органы местного самоуправления проводить аукционы по продаже свободных земельных участков — но только тех, которые уже сформированы, отражены в кадастре и выделены в натуре. А средств на эти цели местные власти специально не закладывают в бюджет, чтобы не лишиться административной ренты.

Из всех земель сельскохозяйственного назначения на 1 января 2011 года 270,7 млн га (67,7?%) находятся в государственной или муниципальной собственности, 119,5 млн га (29,9?%) — в пользовании граждан, 9,8 млн га (2,4?%) — в собственности сельхозпредприятий. Доля государственной и муниципальной собственности за год сократилась на лишь 2,7 млн га, или менее чем на 1?%3.

В такой системе отношений права собственности условны. Если предпринимателю покровительствует министр, губернатор или глава местной администрации, то он станет собственником земли и недвижимости. Если он перестанет давать откаты или лишится “крыши”, то легко может оказаться банкротом. Показательна история “частной” собственности Е. Батуриной — жены бывшего мэра Москвы. Стоило мужу вступить в конфликт с президентом, как активы семьи резко “похудели”. Несомненно, эти активы были сколочены за счет административной ренты, но здесь важно другое — условность прав собственности. Такой по сути феодальный строй, где собственник недвижимости вынужден платить за покровительство чиновнику-дворянину, соответствовал последней стадии разложения феодализма. Смуты и революции той поры приводят к печальным выводам??…

Различие во взглядах на модернизацию

Российская правящая элита в своем стремлении создать “энергетическую сверхдержаву” с маниакальным упорством пытается протянуть газовую трубу во все стороны света. Но элита расходится с остальным обществом в целях и смыслах модернизации страны. Общество понимает модернизацию как совершенствование социальных институтов для того чтобы повышать уровень жизни, обеспечить верховенство права, обуздать коррупцию, развивать высокотехнологичные производства, сойти с “нефтяной иглы”. Для власть имущих же модернизация имеет, скорее, технический облик, она нужна для консолидации самой элиты, сохранения статус-кво и противостояния внешнему миру. Такое понимание модернизации могло возникнуть только у типично советских людей с нереализованными амбициями, свидетелей крушения советской державности, которые продолжают доминировать в правящем классе России.

Социологические опросы показали, что подавляющее большинство россиян считает, что в стране царит произвол властей, более половины из них убеждены, что найти защиту от этого произвола практически невозможно. На суд как на защитника рассчитывают лишь 9?%, на “братков” и взятки — 11?%. Почти три четверти опрошенных считают, что нельзя быть уверенным, что в деловых отношениях тебя не “кинут” и не “облапошат”. При этом подавляющее большинство людей хотят жить в стране, где доверие не столь дефицитно. Неудивительно, что свыше 75?% россиян не считают Россию “нормальной страной”4.

В докладе Института социологии РАН “Готово ли российское общество к модернизации?”, подготовленном в июне 2010 года в сотрудничестве с представительством Фонда имени Эберта в России, отмечается, что 73?% россиян считают ситуацию в стране кризисной, 11?% — катастрофической. Важнейшим органам государства — полиции и суду — доверяют 18?%, не доверяют — 55?%5. При этом за индивидуальную свободу высказались 33?%, а за общество социального равенства, фактически за уравниловку в потреблении — 67?%. За индивидуализм проголосовало 64?% предпринимателей и студентов. За социальное равенство выступают 75?% пенсионеров и неработающих, 68?% государственных служащих. Для этих категорий государство — своего рода социализм для рядовых слуг: не такой уж щедрый, зато с гарантиями. Поразительно, но за уравниловку высказались и 62?% руководителей первого ранга. В какой исторический период правящий класс думал так же, как его податное население?

Надо различать слова и дела респондентов. Именно официально декларируемое “социальное равенство” помогает правящей бюрократии без конкурентной борьбы реализовывать свои материальные и социальные привилегии, получать и перераспределять между собой ренту от общественного богатства. На словах они выбирают “социальное равенство”, но живут в иной системе координат, чем остальное население. Эти люди и есть самый немодернизированный слой, предпочитающий для обеспечения своего доминантного положения архаичное феодальное социальное устройство.

На примере владения землей, отданной под промышленные предприятия, видно как расходятся интересы общества и правящей бюрократии. В первые годы своего президентства В. Путин неоднократно заявлял, что земля под приватизированными предприятиями не должна выкупаться, ибо ее следует рассматривать как часть приватизированного имущества. Против этого тогда резко выступил мэр Москвы Ю. Лужков. Происходило это как раз на фоне разворота “дела ЮКОСа”. Влившись в общий хор: мол, “ЮКОС грабит государство”, московская бюрократия проявила свою азиатскую сущность и византийскую хитрость, вставив свое: земля, дескать, должна оставаться за государством или муниципалитетом.

В авторитарных государствах политика всегда важнее экономической целесообразности, но здесь Лужков оказался “круче” президента. Бояре из свиты стали “играть короля”, и президент принял их правила. Было предложено выкупать землю по безумным ценам. Для того чтобы отбить охоту к выкупу даже по завышенным ценам, ставки налога за приватизированную землю установили выше ставок арендной платы. Последовавшие нормативные акты узаконили эти архаичные феодальные нормы. Бюрократия застолбила свою привилегию распоряжаться землей, а президент ее утвердил. И по сей день 90?% земель, занятых предприятиями, принадлежит государству. Это обесценивает стоимость российских компаний, затрудняет их сотрудничество с иностранными фирмами, тормозит развитие отечественной промышленности и рынка земли.

Как показал социологический опрос, амбициозную связку инновационной экономики с наращиванием силы и мощи государства, ставшую фетишем российской элиты, включили в число самых важных идей модернизации менее четверти респондентов (это лишь 4–5 места в общем рейтинге приоритетов)6. Главным тормозом модернизации респонденты назвали коррумпированный государственный аппарат. А вот отношение к предпринимателям в последние годы заметно улучшилось. Теперь россияне воспринимают их не как антагонистическую силу, а как часть “трудового народа”, и они вместе со всем народом противостоят коррумпированной бюрократии.

Лишь 3?% россиян живут за счет предпринимательского дохода, 4?% — за счет эксплуатации собственности и рентного дохода. В то же время 22?% граждан владеют имуществом, права собственности на которое не оформлены должным образом. Поэтому оно не является капиталом, не позволяет генерировать дополнительные ценности.

До сих пор не оформили свои права на землю и около 80?% производителей сельхозпродукции. Многие не могут или не считают нужным тратить свои средства на землеустройство. В результате, остро нуждаясь в средствах на развитие производства, они не могут получить кредиты под залог участков.

На 1 января 2010 года площадь земель сельхозорганизаций, ликвидированных в результате банкротства, составила 15,6 млн га, увеличившись за 2 года на 4,4 млн га7. Правовой статус этих земель не определен, по сути, они бесхозные. Но и многие другие сельхозугодия не защищены в правовом отношении, не исключен и административный произвол. Так, хотя по Земельному кодексу земельные участки должны находиться в собственности (в том числе долевой) или взяты в аренду, продолжают практиковаться договоры доверительного управления, срочного или бессрочного безвозмездного пользования.

Неурегулированные права собственности не только сдерживают экономическое развитие страны, но и оборачиваются такими серьезными конфликтами, как эпопея со сносом домов в садовом товариществе “Речник”, выделение земли под точечную застройку в городах и многое другое. Если правящий класс по-прежнему будет думать только о том, как “всё отнять и поделить” для себя, рано или поздно традиционное безмолвие сменится бунтом. Чиновникам-бизнесменам пора осознать, что гарантировать сохранность их собственности не может никто, кроме миллионов легальных частных собственников из широких слоев населения. Так что проводить институциональные и политические реформы — в интересах правящего класса.

Массовое оформление прав на землю и на недвижимость позволит миллионам людей приобрести опыт владения и использования частной собственности, который сам по себе имеет цену — рынок расценивает его как человеческий капитал. Такую государственную политику назовем деколлективизацией в противовес варварской кровавой коллективизации, которой большевики изнасиловали Россию в прошлом веке. Деколлективизация — это массовая регистрация за государственный счет прав на землю и недвижимость, которые по внешним признакам являются собственностью, но не обладают юридическим статусом.

Изменить менталитет

Мировой опыт показывает, что изменить тренд развития страны удается, если к власти приходят люди, обладающие политической волей для утверждения верховенства права, укоренения в обществе современных неформальных правил поведения, установок и привычек. Но реформы оказываются успешными только тогда, когда опираются на менталитет населения. Причем надо понимать, насколько крепки его “бастионы”. Всепроникающая коррупция, поклонение грубой силе, пренебрежение законом, избирательное его применение — это не только практика власти, это, к сожалению, и “культура” нашего народа. Если предприниматели считают нормой решать свои проблемы с помощью откатов, а гражданин, нарушивший правила дорожного движения, предпочитает откупиться от инспектора взяткой, то прямые выборы губернаторов или регистрация новых партий мало что дадут. Если просто заменить чиновников, но остальное оставить прежним, то жизнь не улучшится. Для того чтобы изменить традиционный менталитет россиян, мало принять правильные законы, ввести штрафы и другие санкции, нужны экономические стимулы, полностью меняющие сознание. Их и порождает легальная частная собственность.

Годы советской власти не прошли бесследно, поэтому лишь более трети россиян поддерживают частную собственность на землю. Многие ошибочно полагают, что оформление прав на землю нужно только богатым для подтверждения их статуса. Настоящая земельная реформа — это прежде всего борьба с бедностью. Ведь у бедняка из провинции, в отличие от представителя среднего класса из города, кроме земли в активах ничего нет. Наделение бедняка землей дает реальный шанс повысить его социальный статус, меняет его сознание.

В наше время носители современного культурного и экономического сознания распылены по всем социальным слоям, но их катастрофически мало. Проведите свое маленькое исследование, и вы убедитесь, что в любой группе людей, которые по своим убеждениям являются представителями гражданского общества, обязательно найдется несколько человек, которые живут в неприватизированных квартирах. Мало кто из обладателей дачных участков оформил свидетельства о собственности на землю. Далеко не все имеют опыт общения с банками, различают кредитовые и дебетовые карточки. Про ипотеку слышали, но уверены, что она “недоступна нормальному человеку”, а про купчие, закладные и векселя даже и говорить с ними не стоит. Если нет массовой частной собственности, то неоткуда взяться и социальному опыту. Этим граждане России невыгодно отличаются от европейских и даже восточноевропейских граждан.

В ходе деколлективизации опыт обладания легальной частной собственностью смогут обрести не только профессионалы — предприниматели или чиновники, для которых собственность — естественный объект интересов, но и рядовые граждане. Появится множество одинаково трактуемых юридических, социальных и экономических связей, независимо от социального, регионального или религиозного статуса гражданина. Это один из многочисленных кирпичиков здания российской гражданской нации. Немцы, французы, англичане стали такими нациями только в XIX веке, когда закрепилась массовая легальная частная собственность, постепенно конвертируемая в политические формы демократии.

Обладание частной собственностью постепенно сформирует привычку к ответственному поведению ради ее сохранения, к рациональному мышлению, самоконтролю и дисциплине, ответственности за то, что происходит в селе, городе или стране. Люди перестанут считать себя “маленькими”. Это шаг к гражданскому обществу.

В современном обществе, как никогда, велика роль средств массовой информации, особенно телевидения. Они во многом формируют установки нашего поведения. Поэтому успех деколлективизации напрямую зависит от ее пропаганды, разъяснения преимуществ обладания легальной частной собственностью и проистекающих из этого прав и обязанностей. Президент Б.Н. Ельцин был неправ, когда возражал против создания специального агентства, которое пропагандировало бы рыночные отношения, частную собственность и принципы демократии. Если не удастся нейтрализовать сохраняющуюся у россиян феодально-коммунистическую мифологию, то наша дорога к модернизации будет долгой и трудной.

Деколлективизация позволит подступиться к решению и другого вечного русского вопроса: свобода или воля? Ф. Бродель отмечает, что “в Средние века гораздо чаще говорилось о свободах, чем о свободе. Употребляемое во множественном числе, это слово не отличалось по смыслу от слова “привилегия”. Свободы рассматривались как совокупность франшиз8, привилегий, защищавших интересы тех или иных общин, которые пользовались этими привилегиями, чтобы набраться сил и выступить против других групп”9. Протоколы английского парламента первых ста лет его работы — это скучнейшие дебаты о налогах, сборах, правах на монополию, пошлинах и наделах, кому все это должно достаться — королю, олицетворявшему государство, или другим сословиям. В парламенте Нидерландов в первой трети XVII века уже обсуждали биржевые фьючерсы и ставки по ним, говорили о размерах земельных налогов и о том, кто имеет право на льготы. В “Хартии вольностей” и “Магдебургском праве” нет ни слова о правах человека и общечеловеческих ценностях (в те времена жгли ведьм на кострах), а только о правах собственности. Эти права сначала изменили социальные институты (в том числе религиозные), затем политические и как следствие — менталитет европейцев. Свобода стала пониматься в рамках ограничений, накладываемых правами других людей.

Полезный опыт земельных реформ

Для нас важен опыт преодоления пережитков феодальных отношений в ходе проведения земельных реформ после Второй мировой войны в Японии, Южной Корее и Тайване. Эти страны разительно отличаются от стран европейской цивилизации. Казалось бы, использовать там европейский опыт было невозможно — иные традиции, обычаи, установки. Но есть универсальные практики, игнорирующие культурные и религиозные различия.

Земельными реформами в этих восточных странах руководил специалист из Министерства сельского хозяйства США, русский эмигрант В. Ладыженский. Ему предстояло смикшировать недовольство крестьян-арендаторов их бедственным положением, поднять их уровень жизни и социальный статус, создать конкурентный рынок, дабы тем самым заблокировать коммунистические эксперименты в этих странах. Ладыженский писал: “Хотя бы из соображений просвещенного эгоизма США, соперничая с коммунистами в Азии, не могут дружелюбно относиться к аграрному феодализму, ибо мы против коммунистического тоталитаризма. Необходимо оказать прямую поддержку аграрной демократии. Мы должны в любой форме использовать наше влияние и престиж для поддержки аграрных реформ, как уже начатых, так и ожидаемых в будущем. Этим мы выбьем политическую опору из-под ног коммунистов”10.

В Японии земля принадлежала в основном латифундистам и государству, крестьяне же были бесправными арендаторами, по сути, сельскими пролетариями. Социалистические идеи проникали в их среду с пугающей быстротой. Задача состояла в резком увеличении числа собственников земли.

Реформа началась с принятия в октябре 1946 года закона, по которому землевладельцам, лично не обрабатывавшим землю, оставляли по 1 га, а тем, кто обрабатывает, — по 3 га. Остальные угодья были принудительно выкуплены по фиксированным ставкам и переданы местным земельным комиссиям, которые перепродали участки в рассрочку бывшим арендаторам и всем желавшим вести хозяйство на земле. Принудительной приватизации подлежало 77?% арендованной земли. Для пресечения земельных спекуляций крестьянам в течение нескольких лет перепродавать землю было запрещено. Остальная земля, в том числе в городах, где до этого также существовали феодальные ограничения по землепользованию, была свободна для продажи.

К 1949 году крестьяне-собственники составляли уже 90?% пользователей земли. В 1950 году объем сельскохозяйственного производства увеличился в 1,5 раза, возросли и доходы. Японская деревня из источника социальных конфликтов превратилась в фактор политической стабильности.

Подъем сельского хозяйства и возросший спрос на удобрения и сельхозтехнику стимулировали развитие промышленности. В 1960–1970-х годах появилось много высокооплачиваемых рабочих мест. Жизнь в городах манила молодых, и крестьяне стали продавать землю. Промышленность получила миллионы трудолюбивых работников, проникнутых традиционной крестьянской моралью; крестьянские хозяйства тем временем специализировались и укрупнялись.

Земельные реформы в Южной Корее и на Тайване, проведенные Ладыженским по тем же принципам, способствовали корейскому и тайваньскому “экономическому чуду” 1980-х годов. Конечно, не только земельная реформа вывела эти страны в число развитых, но она подстегнула отход правящего класса от феодальных отношений, становление конкурентного рынка и правового государства. Жизнь всего двух поколений в таких условиях привела сельское патриархальное население к социальному прогрессу — в либеральном понимании этого слова, к невиданному для Азии развитию человеческого капитала.

Напротив, в Северной Корее, где земельная реформа проводилась также за счет латифундистов, но частная собственность и рыночный обмен были отменены, от голода погибло более 1 млн человек. Известны печальные результаты и других марксистских земельных реформ в Азии, Африке и Латинской Америке — мерзость запустения, сверхэксплуатация и гражданская война.

В континентальном Китае нет классической частной собственности на землю, но узаконена долгосрочная аренда (сроком на 50–70 лет) с правом пролонгации и уступки прав, отчуждения, завещания, использования земли в качестве банковского залога. Фактически это соответствует отношениям частной собственности, отсюда и закономерный результат — высочайшие темпы экономического роста.

Интересны результаты земельных реформ, которые ученые из США проводили по программе “отбрасывания коммунизма” в Сальвадоре, Чили, Иране, Египте, Перу. В отличие от реформ Ладыженского, в этих странах земельная собственность перераспределялась в интересах крупных латифундистов, новообразованных кооперативов, государства и крупного частного бизнеса, в первую очередь американского. Сильное давление на реформаторов оказывали политики и лоббисты бизнеса. Не ставилась цель расширить круг собственников и доступ к земельной собственности всех социальных групп. Естественно, эти реформы провалились, так и не обеспечив странам устойчивое развитие.

Восточноевропейские страны после распада социалистического лагеря пошли в фарватере развитых западноевропейских стран и частнособственнических практик. Их прогресс сегодня несомненен. А бывшие советские республики, за исключением стран Балтии, провели земельные реформы, где при свободе рыночного обмена частная собственность по-прежнему условна. И все они остаются на низких ступенях экономического, социального и общественного развития.

Деколлективизация: вопросы политические, экономические, правовые

Деколлективизацию земельной собственности необходимо интегрировать в общую стратегию модернизации российского общества. Сколько можно взывать к властям: “Модернизация политической системы первична по отношению к экономической модернизации”? А в ответ слышать: “Не доросли. Сначала решим экономические проблемы, а затем займемся политическими реформами”?…

Деколлективизация — это оплата государством затрат на землеустройство и оформление права собственности на земельные участки, находящиеся в пользовании у граждан; выкуп частными и юридическими лицами земельных участков; отчуждение и приватизация части государственных и муниципальных земель в интересах социального и иного массового (в том числе малоэтажного) строительства; свободный доступ к кредитным рынкам через залог земель и право безусловного перехода заложенных земель в пользу залогодержателей; прозрачное, основанное на единых правилах использование рынков аренды и купли-продажи государственной, муниципальной и частной земли. Понимаемая столь широко, деколлективизация может стать частью “дорожной карты” и политической, и экономической модернизации страны.

Так, по закону в фонд перераспределения включаются земли, высвободившиеся в результате ликвидации сельхозпредприятий, отсутствия наследников, добровольного отказа и др. Они предназначены для передачи под фермерские хозяйства, личные подсобные хозяйства и садоводства. На 1 января 2010 года в фонде было 12 млн га, что на 285,2 тыс. га больше, чем год назад. И то, что фонд земель есть, а участки из него в собственность граждан не передаются, является серьезной политической и экономической проблемой.

С начала 1990-х годов правила землепользования менялись несколько раз, что негативно сказывалось на строительстве индивидуального жилья. В законах, регулирующих ведение личных подсобных хозяйств, деятельность дачных и садовых товариществ или партнерств, образованных жителями малоэтажной застройки, имеются пробелы и противоречия. Например, в многоэтажных домах в городах право долевой собственности на общее имущество (крышу, подвал, участок под домом) следует судьбе права на квартиру. А в партнерствах, созданных для строительства инженерных сетей жителями индивидуальной малоэтажной застройки, по закону можно не только исключить гражданина из партнерства, но и лишить его права на долю в общей собственности. Это открывает возможность для рейдерских захватов электроподстанций и для установления грабительских надбавок к тарифам. Как показывает практика, разрубить этот гордиев узел законодательства в судебном порядке самим гражданам чаще всего не удается.

Необходимо совершенствовать нормативную базу землепользования, пересмотреть или отменить устаревшие и неэффективные статьи законов, кодифицировать их, а заодно решить многочисленные принципиальные вопросы. Следует ли во избежание концентрации земельной собственности ограничить размер земельных угодий, контролируемых одной семьей? Надо ли вводить ограничения на землевладение в городах? Допустимы ли льготы, какие и кому? Какие организационно-правовые формы сельскохозяйственных кооперативов и некоммерческих организаций, объединяющих жителей малоэтажной застройки, лучше? Каковы допустимые технологии залогов и отчуждения земли? Нужна ли адресная помощь новым собственникам земли в форме государственных субсидий или ссуд для малообеспеченных, особенно в сельской местности и малых городах? Как показывает опыт развивающихся стран, даже небольшие ссуды позволяют, используя землю, выйти из порочного круга нищеты.

Справится ли с совершенствованием законодательства в таком ключе Госдума, которая давно стала “не местом для дискуссий”? Сегодня депутаты штампуют представленные правительством законопроекты сразу в нескольких чтениях, без должного общественного обсуждения, без учета мнения признанных экспертов и представителей общественных организаций. Неудивительно, что в них приходится вносить многочисленные поправки. По частоте изменений законодательства Россия идет впереди планеты всей. Выходит, мы вновь вынуждены признать, что ответственное проведение такой насущной реформы, как деколлективизация земли, требует коррективов политической системы.

Как побудить чиновников провести деколлективизацию?

Когда значительная часть сельского населения пребывает в нищете и пьянстве, чиновники чувствуют себя в полной безнаказанности. А вот в гражданах, обладающих материальной основой своей независимости, они видят прямую угрозу их доминантному положению. Вот почему до сих пор не завершено оформление и закрепление земель за фермерами. Чиновники по-прежнему могут изъять у них землю с издевательской формулировкой “ввиду ненадлежащего использования”, которая четко не определена законом. Аналогичные трудности возникают у владельцев личных подсобных хозяйств, домов и участков в сельской местности и малых городах.

Наряду с совершенствованием земельного законодательства нужны радикальные перемены в правоприменительной практике. Заставить чиновников соблюдать букву и дух закона, проявлять активность в деколлективизации можно двумя способами.

Во-первых, традиционным для России давлением “сверху”, устанавливая задания местной бюрократии по приватизации земли и поощряя ее за это. Чем больше будет доля земель в частной собственности, тем выше должна быть оценка результатов работы местных руководителей, тем вероятнее их карьерный рост и весомее премии.

Во-вторых, непривычным для нас давлением “снизу”, предоставив самим крестьянам и владельцам домов широкие права для судебной защиты общих интересов. Речь идет не просто о праве конкретного гражданина на гражданский иск к органу местной власти, а об исках в защиту групповых интересов или неопределенного круга лиц. Если по примеру Канады, Китая и Бразилии внести необходимые поправки в Гражданский кодекс и профильные законы, то владельцы участков земли, столкнувшиеся с противодействием деколлективизации и отважившиеся на конфликт с властью, смогут рассчитывать на материальное вознаграждение. В этих странах такой истец, выиграв в суде, получает долю от общей выгоды. Правда, такой подход предполагает наличие в России суда, независимого от исполнительной власти.

Частная собственность и местное самоуправление

Главная проблема местного самоуправления в России — недостаток финансирования. Опыт стран, где налогообложение недвижимости существует столетиями, основным источником пополнения местных бюджетов являются налоги на землю и недвижимость: поимущественный — в США и Японии; поземельный — в Германии и Франции; земельный налог со строений и налог на жилище — во Франции; налог на недвижимое имущество и налог на приращение стоимости участков — в городах Испании. Чем больше собственников земли и недвижимости на ней, тем стабильнее пополняется местный бюджет.

В европейских странах кадастровая или оценочная стоимость земельных участков как база налогообложения устанавливается ниже средней рыночной цены земли; считается, что высокие налоги препятствуют эффективному ее использованию и росту капиталовложений. И эта стоимость пересматривается каждые 3–5 лет.

В США оценочная стоимость участков используется для повышения интенсивности использования земли. Оценочная стоимость публикуется в бюллетенях, и каждый может самостоятельно рассчитать свой налог. Ставки земельных налогов в жилой зоне достигают 1?% рыночной стоимости земли, для сельскохозяйственной земли — 0,5–0,7?%. Ставки зависят также от районирования: коммерческая застройка и удобные участки оцениваются выше, чем застройка социальным жильем и публичные зоны. Налог на недвижимость платят не только собственники, но и получившие недвижимость в аренду от муниципалитета, в том числе в социальную аренду.

Льготы по земельному и имущественному налогам определяются, как правило, прямыми нормами местных законов. В США тот, кто берет участок земли под сельское хозяйство, получает льготу на 20 лет. При изменении целевого назначения земли льгота немедленно возвращается государству, а улучшение качества земли автоматически приводит к льготному налогообложению на период, определенный законом. Льготы получают и те, кто не нарушает экологические стандарты; засоряющие же окружающую среду, напротив, платят повышенные ставки. Величина земельного налога зависит также от того, как используется земля: незастроенная часть участка облагается ниже, чем застроенная. Поэтому вокруг европейских и американских торговых центров есть парковки для машин, а у нас их практически нет, ибо наше налоговое законодательство не соизволит опускаться до таких подробностей.

Налогами облагаются операции с землей и недвижимостью. Их платят при переходе прав собственности от одного собственника к другому. В Западной Европе они составляют 2–4?% суммы сделки, а в Восточной Европе в переходный период, сразу после приватизации земли, достигали 10–12?%.

Что нужно сделать у нас, чтобы использовать европейский опыт? Многое, но прежде всего — радикально облегчить процедуру перевода земли из категории земель сельхозназначения в земли поселений. Не только потому, что трудности с переводом — главный источник коррупционных доходов местных чиновников, но и потому, что облегченный перевод резко расширит налогооблагаемую базу местного самоуправления. А ведь именно из финансово самостоятельного местного самоуправления только и может вырасти подлинная демократия в России.

Частный сектор в городах

Формирование в провинции зоны комфортного проживания — задача преимущественно социальная и даже политическая. Только от малых городов и сел можно ждать прироста населения. Но если граждане не укоренены на земле, если ни землю, ни хозяйство на ней нельзя завещать детям — никакие призывы правительства повысить рождаемость не помогут. Лишь частная собственность, как показывает опыт США, создает необходимую мотивацию.

В российских городах примерно 19 млн человек проживают в домах без централизованного водоснабжения, отопления и канализации. Большинство живут в одноэтажных деревянных домах — в частном секторе, площадь которого достигает 2,7 млн га. Существующие законы позволяют приватизировать эту землю, но затрат и хлопот здесь даже больше, чем с дачными участками. На начало 2009 года права собственности на участки под такие дома были оформлены всего на 578,4 тыс. га, что составляет 22?% земель частного сектора, или 7,3?% городских земель.

Процесс приватизации пошел, но сразу же встретил активное сопротивление местной бюрократии. Конфликты провоцирует неразвитое и противоречивое законодательство в сфере, где сталкиваются интересы частных землевладельцев и потребности развития городов. Это районирование земель, прокладка дорог, определение размера компенсаций за сносимое жилье, строительство многоквартирных домов.

Особенно много проблем с оформлением прав на землю и дома в водоохранной зоне. Во всем мире люди живут у кромки воды и имеют зарегистрированные должным образом права на участки. И нам хорошо бы следовать этому примеру при определенных ограничениях в соблюдении экологических норм владельцами таких участков.

Дома в сельской местности

В России в сельской местности под частными индивидуальными домами с приусадебными участками находится свыше 3,0 млн га, из них в частную собственность оформлены лишь 600 тыс. га — очень мало для страны, которая почти 20 лет назад объявила о восстановлении частной собственности. В сельских районах, как правило, отсутствует необходимая для регистрации инфраструктура, жителям приходится помногу раз ездить в областной центр для оформления документов.

Жилой фонд в поселках создавался в основном на средства колхозов и совхозов и до сих пор числится на их балансах. По действующему законодательству это жилье должно быть приватизировано проживающими в нем гражданами, но во многих случаях из-за неурегулированных прав на приусадебные участки этого не произошло. Поэтому, приобретая разорившиеся колхозы или совхозы, предприниматели в нагрузку получают неприватизированное жилье со всеми его обитателями. Деколлективизация должна помочь решить эту проблему.

Многие граждане либо получили земельные участки под строительство индивидуального жилья по решению местных властей, но с нарушением установленного порядка, либо им просто не были оформлены нужные справки. Описаниями мытарств этих граждан полна пресса. Поэтому нужно амнистировать использование гражданами и организациями участков земли и возведенных на них домов и сооружений, полученных или построенных с нарушениями закона или установленного порядка. Без этого деколлективизация не будет успешной.

Такая амнистия была проведена в Казахстане по Закону “Об амнистии в связи с легализацией имущества” от 5 июля 2006 года. Граждане узаконили свою землю и недвижимость, многочисленные коррупционные схемы распались, а государство получило лояльных собственников и расширило налогооблагаемую базу.

Решение жилищного вопроса

Массовое оформление частной собственности граждан на земельные участки создаст предпосылки для решения главного вопроса России — жилищного. Переход от традиционного общества к индустриальному (не то что к постиндустриальному) невозможен там, где нельзя самому заработать на жилье, где в очереди на социальное жилье стоит 4,5 млн семей, а срок ожидания оставляет 15–20 лет. Только у нас работящий и образованный человек в зрелом возрасте вопрошает: “Почему я всю жизнь честно работаю и не могу заработать на дом или квартиру?” Для удовлетворения минимальной потребности россиян в жилье требуется увеличить жилой фонд в 1,5 раза.

Общество, в котором так остро стоит жилищный вопрос, обречено на социальные потрясения. Оно находится в нескольких шагах от хаоса. И, напротив, политические потрясения маловероятны, если у людей есть свое жилье. Недаром знаменитый американский домостроитель Уильям Левитт заявил членам Конгресса: “Когда у человека есть собственный дом, он никогда не станет коммунистом. Ему и без того есть чем заняться”.

Деколлективизация позволит наделить миллионы нуждающихся в жилье людей участками для строительства собственных домов. Конечно, этого недостаточно, чтобы человек решился на строительство. Государство должно помочь ему в создании инфраструктуры, кредитовать строительство дорог и инженерных сетей. Кроме нефтяных доходов, на эти цели целесообразно использовать средства от продажи состоятельным людям земельных участков в престижных районах. Сегодня на такой продаже обогащаются девелоперские компании, получающие эти земли почти даром, за откаты местным чиновникам. Это огромные суммы, источник которых — наглое расхищение общественного богатства.

Итак, кто должен строить инженерные сети и дома? В последние годы для решения масштабных задач стало модно создавать государственные корпорации. Они идеально приспособлены для “распила” бюджетных средств, а их менеджеры оперируют “ничейными” государственными активами. Напротив, частные компании рискуют своими капиталами и заинтересованы в снижении издержек, освоении современных технологий. Им-то как раз и следует по конкурсу передавать подряды от частных лиц и от органов местной власти. Мировой опыт доказал преимущество частных компаний перед государственными. Попытки российского правящего класса игнорировать его, переиграть предпринимателей с помощью госкорпораций обречены на провал.

В развитых странах малоэтажное жилье строится с использованием различных государственных ипотечных программ, в том числе и облигационных займов. Эти программы обходятся существенно дешевле, нежели строительство собственными силами граждан. Немецкая государственная ипотечная программа оказалась настолько эффективной, что ипотечный кризис, который бушевал в странах Запада, обошел Германию стороной. В ее законодательстве о строительстве можно найти ответы на многие наши вопросы. Нормы прямого действия определяют понятия социального и коммерческого жилья, его характеристики и технические регламенты, социальную инфраструктуру, предписывают, что надлежит делать с частными землями при массовой социальной застройке, подробно регламентируют государственный и муниципальный интересы, предельную норму владения землей, в том числе в городах. Хорошо бы нам взять за основу это законодательство, а немецкую ипотечную программу скопировать полностью.

Как показывают расчеты, в России стоимость 1 кв. метра малоэтажного жилья вместе с инженерными сетями (без коррупционных платежей) составляет примерно 30 тыс. рублей. Дом, площадью 100 кв. м, обойдется в 3 млн рублей. Государству по силам дотировать банковские проценты по ипотеке (на 30 лет), снизив их до 5?% годовых вместо нынешних 14?%. Тогда в месяц семья должна будет выплачивать порядка 20 тыс. рублей, что сопоставимо с арендной платой за среднюю однокомнатную квартиру в Москве. Но если государство возьмет на себя расходы по строительству подъездных дорог и инженерных сетей, то ежемесячные выплаты по кредиту сократятся до 14 тыс. рублей и станут вполне подъемными для двух работающих супругов.

Если государственную ипотечную программу рассчитывать на возведение ста тысяч домов в год, то сумма государственных дотаций на проценты по ипотеке не превысит 50 млрд рублей в год (1,5 млрд долларов). Плюс расходы государства на строительство дорог и инженерных сетей, которые составят 300 млрд рублей. Эти средства можно позаимствовать из “Фонда будущих поколений”, ведь эти дома возводятся именно для будущих граждан России. Во всяком случае, содержание госкорпораций и увеличение военных расходов обходятся нам намного дороже.

Пример Белгородской области

Подобная ипотечная программа строительства социального жилья успешно реализована в Белгородской области. С 1990 года население этой небольшой области увеличилось на 127 тыс. человек, в то время как в соседней Воронежской области уменьшилось на 200 тыс. Даже из Подмосковья люди готовы переехать в Белгородскую область. В чем причина такой популярности?

Согласно опросам общественного мнения, не менее 72?% россиян хотели бы жить в индивидуальном доме с комплексом городских коммунальных удобств, если его стоимость будет не выше стоимости жилья в многоквартирных домах. Это стало основой региональной политики Белгородчины, исключительной для нашей страны.

В начале 1990-х годов губернатор Белгородской области Е. Савченко сделал упор на создание класса земельных собственников. Приоритетом в жилищном строительстве стало возведение индивидуальных домов, доля которых к 2010 году должна была достичь 85?%. В районах массовой индивидуальной застройки строились дороги и инженерные сети, индивидуальным и корпоративным застройщикам участки предоставлялись за плату на льготных условиях, а также предоставлялись

кредиты.

Для реализации программы ипотечного жилищного кредитования в июле 2002 года постановлением губернатора было учреждено открытое акционерное общество “Белгородская ипотечная корпорация”. Администрация области передала ей земли, находившиеся в распоряжении чиновников. Корпорация предоставляет будущим застройщикам земельные участки для строительства жилья за плату по их заявлениям. Заявления собирают органы местного самоуправления, предприятия и организации. Близкие родственники, выразившие желание приобрести участки рядом, могут подать коллективное заявление. Информация о заявителях общедоступна. Если поступило больше заявлений, чем имеется участков на данной территории, проводится жеребьевка. Все неудовлетворенные могут претендовать на получение участков в другом месте.

Для того чтобы избежать произвола, определены четкие критерии отказа в предоставлении участка. Критерии таковы: отсутствие регистрации в области и постоянного места работы, проживание на ее территории менее трех лет, возраст старше 65 лет, сомнение в способности претендента исполнять договорные обязательства, а также если семья уже имела участок, но не завершила строительство дома на нем, не зарегистрировала право собственности.

Корпорация готовит землеустроительное дело и заключает договор с застройщиком о предоставлении ему участка в собственность. В договоре, в частности, фиксируются оценочная стоимость участка, которую корпорация определяет в соответствии с законодательством об оценке земли, и запрет на дробление участка на площади менее 0,15 га.

Для индивидуальных застройщиков предусмотрены льготы по оплате участка в рассрочку на 8 лет с момента государственной регистрации права собственности на участок. Нормативный срок строительства — 5 лет. До момента полной оплаты участок находится в залоге у корпорации. По истечении восьми лет долг по оплате участка прощается в соответствии со ст. 415 ГК РФ, но только если застройщик построил дом в течение пяти лет и оформил на него права собственности.

Отсрочка предоставляется под обязательство застройщика частично оплатить инфраструктуру, построенную на бюджетные средства: в первый год — 40 тыс. рублей, со второго по шестой — по 7 тыс. Если в период отсрочки в семье родится двое детей, сумма платежа сокращается вдвое, при рождении трех детей — на 100?%. Таким образом стимулируется рождаемость.

Кроме пряников, предусмотрены и кнуты. Если в течение пяти лет застройщик не построил дом и не зарегистрировал его, то обязан уплатить оставшуюся часть стоимости участка и проценты в размере половины ставки рефинансирования Центрального банка. Продав или подарив участок до завершения платежей, он должен компенсировать скидку с цены участка и погасить задолженность по расходам на строительство инженерных коммуникаций.

За 1994–2007 годы были выданы ипотечные займы под малоэтажное строительство на 1,69 млрд рублей, построены добротные и комфортабельные дома для 40 тыс. семей общей площадью 4,4 млн кв. м. По признанию белгородцев, жилье у них не строит себе только ленивый. Некоторые называют Белгородчину “русской Швейцарией” — не из-за альпийских красот, а из-за комфортности проживания.

Земли бывших колхозов и совхозов

В коллективно-долевой собственности граждане имеют не менее 107 млн га земельных угодий бывших совхозов и колхозов, которые используются сельскохозяйственными предприятиями разных организационно-правовых форм. Больной вопрос: что делать с этой землей? Существует радикальная либеральная позиция, совпадающая с патриархально-архаичной, — “всё поделить поровну”. Но давайте взвесим.

Реформы сельского хозяйства в странах Восточной Европы после распада социалистического лагеря были политически мотивированы, разрушалась коллективная форма собственности на землю, возвращалась частнокапиталистические отношения. Однако такая политика привела к резкому сокращению сельскохозяйственного производства. Опыт показал, что большинство крестьян не готовы самостоятельно вести хозяйство и рисковать. Им не хватает экономических знаний и предпринимательских навыков. И это в странах, где с социализмом экспериментировали всего лишь около сорока лет, а что же говорить о России, где коллективизация проходила в варварских формах и просуществовала на 15–20 лет дольше? Надо ли вновь повторять у нас этот опыт, когда в деревнях жизнь и так еле теплится?

Практика организации фермерских хозяйств в России показала, что, в отличие от столыпинских реформ начала XX века, для ведения современного семейного хозяйства требуются солидные средства, особенно на первоначальном этапе. Разумный отбор претендентов на получение кредитов на этапе массового “стартапа” невозможен в принципе, ведь банкам нужно время, чтобы понять, кто из хозяев наиболее эффективен. Кроме того, значительная часть земель, сооружений и иного имущества бывших колхозов и совхозов до сих пор не оформлена надлежащим образом. Поэтому сельхозпредприятиям всех организационно-правовых форм трудно получить банковские кредиты.

В 1992 году началась реорганизация колхозов и совхозов. Землю передали в собственность трудовых коллективов, установили общую долевую собственность на угодья, строения и технику, перерегистрировали предприятия в акционерные общества и товарищества. Однако раздел колхозов и совхозов на семейные фермы был не рационален, так как крупные сельские хозяйства просто технологически не были к нему приспособлены. Он обрек бы крестьян на применение архаичных технологий и ручного труда.

Вести хозяйство самостоятельно готовы были 10-15?% сельских жителей. Неудивительно, что из 12 млн земельных долей, розданных в 1992-1994 гг., только 300 тыс. домохозяйств воспользовались своим правом выйти из коллективных хозяйств и организовать семейные фермы. Тем не менее именно они стали катализаторами возрождения рыночных отношений в деревне. Сегодня менее 12?% собственников земельных долей зарегистрировали свои права. В натуре выделено 19,1 млн га, или менее 25?% площади, находящейся в долевой собственности.

Подавляющее большинство владельцев долей предпочитают не вкладывать их в уставной капитал новых АО, а сдавать их в аренду или продавать.

Несомненно, что при наличии современных агротехнологий необходимо сохранять землю в форме крупных полей. Только надо, чтобы эти поля нашли своих эффективных частных собственников. В земельное законодательство были внесены изменения, и теперь земельные доли можно реализовать, только если скупать их в больших количествах внутри коллективных хозяйств и выставлять требования к хозяйству, чтобы оно выделило целостные земельные поля, компактно расположенные в одном месте. Однако это повышает издержки при сделках купли-продажи участков и тормозит земельный оборот.

Поскольку при регистрации сельхозпредприятий в новых организационно-правовых формах права на землю зачастую надлежащим образом не оформлялись, многие граждане формально имеют право на долю в землях государственных и муниципальных предприятий (5?% общей площади) или в землях, вообще не подлежащих приватизации.

Земельные отношения на селе развивались по трем вариантам.

Первый — руководителям сельхозпредприятий удавалось уговорить крестьян переоформить свои земельные доли в паи в уставной капитал новых акционерных обществ. Земля из общей долевой собственности (с правом выделения) переходила в собственность юридического лица, а крестьяне лишались права на выдел. Дирекция АО могла заложить землю, продать или сдать в аренду. При банкротстве, нередко преднамеренном, земля отходила кредиторам. Таким образом распродавалась земля под коттеджные поселки в Подмосковье.

Второй вариант был опробован в середине 1990-х годах в Нижегородской области. Когда бывшие колхозы доказали свою несостоятельность, выход увидели в создании более компактных сельхозпредприятий. Правда, на селе осталось мало людей, готовых организовать собственное товарное сельскохозяйственное производство на ферме или в бывшем отделении колхоза. Если они находились, то вокруг них сплачивались небольшие коллективы дольщиков.

На закрытых аукционах бывшие колхозники приобретали активы колхоза (землю, здания, технику) за свои доли, то есть акционерам новых АО имущество переходило в натуре. Аграрное лобби, представлявшее интересы сельской бюрократии, в те годы заблокировало распространение нижегородского опыта, хотя этот вариант обеспечивал справедливость и конкурсность. Он выгодно отличался от прописанной в Земельном кодексе процедуры, по которой землю выделяет общее собрание, которое предпочитает отдавать фермерам “неудобья”.

Третий вариант — крестьяне добивались (зачастую по суду) выдела земельных участков в натуре, оформляли их в собственность и потом решали: вести ли фермерское хозяйство самим, сдать землю в аренду или продать под дачные участки.

Для того чтобы добиться роста товарного производства сельхозпродукции, а не просто увеличить число собственников земли, необходимо способствовать образованию конкурентоспособных АО и фермерских хозяйств, их естественному укрупнению. Нужен естественный отбор тех, кто способен вести хозяйство прибыльно, кто обладает предпринимательским талантом. В развитых странах ежегодно учреждаются миллионы фирм, многие из них потом разоряются, но зато оставшиеся демонстрируют завидную энергию роста.

Нельзя сказать, что власти не отдают себе отчета в ненормально сложившейся ситуации с бывшей колхозной землей. В декабре 2010 года была упрощена регистрация прав на земельные доли и участки, выделенные в счет земельных долей11. Было установлено, что если общее собрание участников долевой собственности не смогло разделить ее для оформления, то это обязаны сделать органы местного самоуправления.

Произошла подвижка и в судьбе невостребованных земельных долей. На начало 2010 года их площадь составляла 24,3 млн га. Теперь местная власть может обратиться в суд с требованием признать на них право муниципальной собственности. У владельца доли есть возможность отказаться от нее и передать право собственности муниципалитету, который получит возможность продать долю тому, кто обрабатывает этот участок, за 15?% ее кадастровой стоимости или выделить участок в натуре и продать его на тех же условиях.

Тем не менее в законодательстве осталось еще много пробелов, позволяющих творить произвол по отношению к владельцам долей. Законом должны быть усилены гарантии прав владельцев долей на оформление права частной собственности. Поправки в Земельный кодекс должны пресечь насильственную замену частно-правового режима земли публично-правовым, когда органы государства или местная власть пытаются принудительно передать земельные доли крестьян без их согласия в собственность сельскохозяйственных коммерческих организаций.

Деколлективизации должны подлежать в первую очередь хозяйства-банкроты, а это не менее трети всех бывших колхозов и совхозов. Их земли и сооружения должны попасть под раздел. Угодья предлагается распределять между бывшими колхозниками или их группами “в натуре” на закрытых аукционах — по примеру Нижегородской области. Землю же, оставшуюся нераспределенной, целесообразно принудительно передать сельскому муниципалитету для продажи в частную собственность любым покупателям. Закон позволяет это сделать, нужна лишь политическая воля, чтобы заставить чиновников применять этот закон.

А вот целостность прибыльных акционерных обществ нуждается в защите. Если предприятие эффективно использует земельные доли своих акционеров, а крестьянская семья все же хочет выйти из АО и создать семейную ферму, то в этом случае можно было бы использовать облигации, которые АО выкупает у государства в рассрочку. Получив такие облигации в обмен на свою долю, крестьянин сможет приобрести участок из фонда перераспределения земель. Но без деколлективизации на месте разорившихся колхозов вряд ли что-либо возникнет. Кто видел заброшенные усадьбы колхозов и вымирающие деревни, согласится: хуже уж точно не будет.

Отдать землю фермерам

С начала 1990-х годов земля передавалась фермерам в собственность, пожизненное наследуемое владение и аренду на основании Закона “О крестьянском (фермерском) хозяйстве”. Формально у фермеров находится 15,9 млн га, но в индивидуальном пользовании — менее трети, остальную землю используют фермерские ассоциации.

Земельная реформа натолкнулась на неизжитое общинное сознание крестьян. Тяжело видеть умирающие деревни среди брошенных земель, где не нашлось крестьян, желающих стать фермерами, взять на себя тяготы ведения товарного хозяйства. Большинство предпочли сохранить колхозно-общинную форму хозяйствования, теперь уже в виде фермерских ассоциаций — неуклюжей попытки сохранить неэффективное коллективное землепользование. Местные власти поддерживали это, стремясь сохранить по сути общинные отношения на селе. Ведь члены ассоциаций — не фермеры, а все те же колхозники.

Конечно, развитию фермерства препятствует отсутствие инфраструктуры, рабочих рук, трудности с получением кредитов, но главная проблема — психологическая. Это доказывает опыт корейцев и китайцев, которые арендуют поля у местных жителей и получают немалые доходы. Об этом же свидетельствует успех российских частных предпринимателей, которые выкупают земли и хозяйства бывших колхозов и делают из них прибыльные сельсхозпредприятия. Необходимым условием таких позитивных перемен является оформленная частная собственность на землю, которую можно продать, купить,

сдать в аренду.

“Вольные хлебопашцы” при Александре I жили и трудились на государственной земле. С тех пор прошло 200 лет, а чиновники по-прежнему вынуждают фермеров арендовать землю у государства или муниципалитетов, фактически сохраняя феодальные отношения. На 1 января 2010 года они арендовали у государства или муниципалитетов 33,6?% обрабатываемых ими земель, и только 29,7?% земель находилось в собственности фермерских хозяйств.

Необходимо передать в частную собственность фермерам арендуемые ими государственные и муниципальные земли, реформировать законодательство, организовать жесткий прессинг “сверху” и “снизу” на местную бюрократию. Фермерская земля должна продаваться, покупаться, сдаваться в аренду, выступать в качестве залога в банках и при необходимости отчуждаться ими. Следует предоставить фермерам право строить на ней технические сооружения и жилые дома.

Что делать с личными подсобными хозяйствами?

В сельской местности граждане, как правило, владеют участками для ведения личного подсобного хозяйства (ЛПХ) — этого рудимента крепостного права, царского и советского. Земля была закреплена за крестьянами на основе обычаев, передавалась по наследству по традиции. Уже нет помещиков, сгинули колхозы, но все еще сохраняется феодальный уклад на селе. Такой земли, приусадебной и полевой, по всей России — 7,2 млрд га. Ее обрабатывают 16,1 млн человек при среднем размере надела в 0,45 га. На 1 января 2010 года на земли ЛПХ приходилось 73,6?% всей земли, находившейся в пользовании тех, кто ее обрабатывает12. На этих наделах крестьяне производят не менее половины всей сельскохозяйственной продукции.

В отличие от фермерского, личное подобное хозяйство (ЛПХ) можно вести без образования юридического лица или получения статуса семейного крестьянского хозяйства, не покидая основного места работы. Это переходная форма от одного образа жизни к другому внутри сельского хозяйства.

Выделение земли под ЛПХ регулируется Законом “О личном подсобном хозяйстве”, который не учитывает многие реалии сегодняшней жизни, а главное, не побуждает местные власти приватизировать земельные участки ЛПХ. В одних случаях строить на данных землях дома и технические сооружения разрешено, в других — категорически запрещено. Не менее трети подобных хозяйств размещены на муниципальной и государственной земле — со всеми вытекающими отсюда рисками.

Для повышения эффективности использования участков нужно отказаться от пережитков феодальных отношений, оформить на них права частной собственности и включить в оборот. Впрочем, одной приватизацией проблемы ЛПХ не решить. Следует законодательно разрешить строить на таких землях сооружения, необходимые для ведения сельского хозяйства; сдавить участки в аренду; использовать их в качестве залога для получения кредита и возможности их отчуждения по суду; переводить эти участки в категорию фермерских для увеличения земельного надела и создания семейных ферм. Сегодня максимальный размер общей площади участков, которые могут находиться одновременно в собственности или в ином праве у граждан, ведущих подсобные хозяйства, — 0,5 га. Его можно увеличить законом субъекта Федерации, но не более чем

в 5 раз13.

Поскольку частная собственность должна служить не только ее владельцу, но и общественным интересам, развитые страны для сохранения традиционного сельскохозяйственного уклада нередко запрещают продажу земельных угодий, если меняется их целевое назначение. Хорошо бы и нам ввести такое ограничение. Также целесообразно не допускать дробления участков при наследовании и удлинить срок выплаты компенсации наследником. Например, в европейских странах она выплачивается в рассрочку в течение десяти лет.

Земли садоводов

Миллионы людей в России владеют садовыми участками и приусадебной недвижимостью. На 1 января 2009 года 14 млн садовых участков занимали площадь 1,25 млн га земли в зарегистрированных дачных обществах, около 830 тыс. га земли числилось за строящимися дачными объединениями. Сведений о количестве участков, принадлежащих гражданам на правах легальной частной собственности, найти не удалось. Впрочем, в публикациях о “дачной амнистии” звучала цифра 12?% удачно приватизированных дачных участков на конец 2008 года. Остальные миллионы дачников законных прав собственности на участки и дома не имеют.

До сих пор треть (688 тыс. га) земель садовых товариществ находится в государственной и муниципальной собственности, а у граждан — в срочном или бессрочном пользовании, что противоречит Земельному кодексу. Чиновники всегда могут изъять их или использовать в целях, противоречащих интересам граждан. Суды в таких тяжбах традиционно становятся на сторону государства.

Действующее законодательство по “дачной амнистии” настолько забюрократизировано, что для оформления документов даже с помощью юридической компании требуется более полугода и обходится не менее чем в 25 тыс. рублей. Самостоятельно оформить землю можно за 10 тыс. рублей, однако лишь немногие готовы потратить такую сумму и отстоять длинные очереди. Деколлективизация облегчит судьбу садоводов и резко ускорит темпы “дачной амнистии”.

Закон ограничивает право граждан на регистрацию постоянного проживания в садовых домах. Конституционный суд поправил законодателей, но практика правоприменения пока далека от разумной. Между тем круглогодичная жизнь людей на даче привнесла бы в сельскую местность городскую культуру, обеспечила бы приток налогов в местный бюджет и поддержку социальной инфраструктуры, а в городах снизилась бы острота жилищной проблемы.

Земли под частными предприятиями

Важной составляющей деколлективизации должна стать приватизация земель, находящихся в пользовании юридических лиц на возмездной и безвозмездной основе, и под частными приватизированными предприятиями. Такая приватизация должна проводиться на конкурсной основе и быть абсолютно прозрачной. Учитывая отечественный опыт, здесь тоже нельзя дать разгуляться аппетитам чиновников.

Необходимость стимулировать развитие отечественных предприятий, повышать их капитализацию и инвестиционную привлекательность требует как можно скорее найти приемлемый для общества способ передавать участки под приватизированными предприятиями их собственникам. Возможно, от них потребуется внести в бюджет или

в Пенсионный фонд компенсацию за землю с учетом ее реальной ценности. Здесь главное — четкие правила и прозрачность установления цены, реальный общественный контроль за сделками приватизации, иначе обществу не достанется ничего, всё уйдет в карманы чиновников.

Соблюдая общественные интересы, следует регистрировать право собственности на землю за тем юридическим лицом, которое непосредственно ведет на ней операционную деятельность, то есть приватизированная земля не должна числиться ни за какой оффшорной компанией. В договоре о безвозмездной приватизации земли, занятой предприятием, и в некоторых случаях при ее выкупе полезно прописать обязательства выгодоприобретателя по инвестициям в НИОКР и модернизацию предприятия. После исполнения этих обязательств все ограничения на оборот земельного участка должны быть сняты.

Предприятия со смешанной собственностью — с участием государства или органов местного самоуправления — зачастую находятся в тяжелом финансовом положении. Продажа пакетов их акций, сопряженная с приватизацией занимаемой ими земли, не только даст им рачительных хозяев, но и позволит получить дополнительные средства на развитие.

В России в сфере малого и среднего бизнеса многочисленные объекты возведены как “временные сооружения”. И находятся они под постоянной угрозой сноса по воле чиновников, которые снимают с этого административную ренту. Вернув такие объекты в “белую” зону, мы получим не только экономический, но социальный и политический эффекты: распадутся коррупционные схемы, которые сопутствуют официальному статусу “временное сооружение”, “временный объект”. Необходимо провести учет всех “временных сооружений”, имеющих признаки капитальных (фундаменты, инженерные сети, прочие коммуникации), и признать право частной собственности на них.

Отвечающим санитарным и противопожарным нормам сооружениям, возведенным “диким” способом, тоже нужна амнистия. Участки под ними должны выкупаться по кадастровой стоимости в рассрочку с учетом срока давности их приобретения, предусмотренного Гражданским кодексом.

Сколько придется потратить на деколлективизацию и за чей счет?

Сколько земли россияне используют индивидуально? Садовые участки — 2,08 млн га, городской “частный жилой сектор” — 2,68 млн, сельский “частный жилой сектор” — 3,04 млн, личные подсобные хозяйства (приусадебные и полевые) — 7,21 млн, земли фермеров-индивидуалов — 4,63 млн га. Итого: 19,64 млн из 570 млн га земли, которую следует считать товарной, или всего 3,51?%.

Именно с приватизации этих земель в интересах их сегодняшних пользователей должна начаться деколлективизация за счет государства. Почему должно платить государство? Потому что это будет акт искупления его грехов перед народом, особенно за советское обобществление и коллективизацию. Потому что это станет частью социальной политики, в том числе и борьбы с бедностью, через инвестирование в граждан. Такой акт войдет в народную память как знаковое событие, как отмена крепостного права 1861 года. Шутка ли — передать народу в частную собственность почти 20 миллионов гектаров земли! Это же территория такой страны, как

Белоруссия!

Во что обойдется государству деколлективизация? Землеустроительные работы на рынке оцениваются в 10 тыс. рублей за 1 гектар следовательно, на 20 млн га потребуется выделить 200 млрд рублей. Но государство как единственный заказчик может диктовать свою цену. Если снизить ее раза в три (до 3 тыс. рублей за 1 га), затраты сократятся до 65–70 млрд рублей. Подрядчики должны согласиться, ибо заказ огромный, для них эта работа создаст серьезный операционный денежный поток. Если деколлективизация продлится три года14, то на год придется порядка 23 млрд рублей (менее 1 млрд долларов). Для сравнения: коррупционный оборот в России оценивается в 300 млрд долларов в год, а доходы от продажи нефти за рубеж в 2011 году выросли на 42,7 млрд долларов и составили 171,7 млрд долларов15.

Придется расширить штат земельных комитетов и регистрационных палат на местах. Министерство финансов предлагает сократить 200 тысяч чиновников — вот вам и временные кадры на три года. По окончании деколлективизации их можно распустить, а на работу брать только по срочным контрактам на 1 год. На саму организацию деколлективизации потребуется примерно 15?% денежного потока (стандарт для инвестиционных планов), т.е. примерно 9–10 млрд рублей.

Из каких источников финансировать деколлективизацию, если не трогать вечно напряженный бюджет? Учтем, что оформление прав частной собственности ведет к увеличению налогооблагаемой базы, к капитализации, у граждан вырастает человеческий капитал. Значит, вложения в землеустройство выгодны. Опять же всё вложенное останется в стране и прирастет капиталом. Можно попытаться спрогнозировать мультипликативный эффект от таких инвестиций, но ясно, что он будет кратным от вложений.

Почему бы регионам не выпустить специальные облигации на цели деколлективизации, по сути, взять кредит у граждан, банков и иных юридических лиц? Не исключено, что их доходность окажется не ниже доходности тех ценных бумаг, в которых сейчас хранятся средства “Фонда будущих поколений”. Тогда есть прямой смысл уже сегодня вложить часть его денег в будущие поколения.

Альтернативы реформам нет

На международных форумах президент В.В. Путин пытается убедить иностранцев вкладывать деньги в Россию, но они не верят в наши гарантии частной собственности, в объективность российских судов, в уменьшение административных и коррупционных барьеров для бизнеса. И надо сказать прямо, что сам президент дал немало поводов к тому, чтобы не верить ему лично, не говоря уже об огромном штате его подчиненных. Деколлективизация, т.е. массовая приватизация земли, наглядно продемонстрирует реальное укрепление частной собственности

в России.

Опять же погружение людей в “освоения” своей частной собственности поможет сгладить трудности модернизации российской экономики, удержать общество от социальных катаклизмов. Граждане не будут “раскачивать лодку”, а правящий класс престанет раздражать общество, отойдя от практики изъятия административной ренты.

Сегодня Греция переживает бюджетный кризис, спровоцированный снижением важнейшей для этой страны статьи доходов — доходов от туризма. Люди, недовольные падением жизненного уровня, выходят на демонстрации, которые переходят в массовые беспорядки. В демонстрациях участвуют анархистские группировки, профсоюзные активисты, студенты, госслужащие и безработные, но не предприниматели, хотя они тоже испытывают трудности. Почему? Потому что бюджетники требуют от властей прекратить ужесточать режим экономии, урезать расходы бюджета, не заботясь, откуда возьмутся деньги, а частники привыкли рассчитывать на себя, у них другая психология и у них есть собственность, которую необходимо сохранить.

Подобную критическую ситуацию в России может спровоцировать резкое падение цен на нефть. На кого тогда сможет опереться власть? На частников. Альтернативой реформам, направленным на укоренение частной собственности, будет смута, и правящий класс окажется выброшенным из политической жизни вместе со своей “программой развития до 2020 года” и другой бутафорской державной атрибутикой. Возникнет риск разрушения самого государства и “обрушения” общества. Мировой истории известны только эти два пути. И никаких иных, “особых”, “третьих” путей!

Несовпадение взглядов общества и правящей бюрократии на то, что нынче надо делать для развития страны, неизбежно приведет к тому, что скоро “верхи” уже не смогут, а “низы” уже не захотят... Последствия могут быть разными: от февраля–октября 1917 года до августа 1991 года. Нежелание делиться собственностью с народом убило имперский класс царской России; тотальное обобществление похоронило правящий класс Советского Союза. Если же нынешний правящий класс не осознает губительных последствий проводимой им “советизации” страны, он тоже будет ниспровергнут.

Похоже, власти все же начинают понимать эту опасность. В октябре 2012 года Путин потребовал создать публичный кадастр земель, чтобы любой гражданин имел право заявить о своем желании купить конкретный участок на открытых торгах, которые обязана проводить местная власть. Но будет воплощено в жизнь это требование? Ведь высокопоставленные чиновники из администрации президента в личных беседах честно признают, что в режиме нынешнего “ручного управления” почти треть указов президента и распоряжений правительства не исполняется. Наша авторитарная политическая система, где отсутствует даже политическая конкуренция, выполняет подобные указания, только если они не ущемляют корыстные интересы чиновников.

Социальное партнерство между народом и власть имущими возможно, если у власти найдутся силы, готовые на масштабные политические и экономические реформы, в том числе земельную. И не по большевистскому принципу “отнять и поделить”, а путем деколлективизации, защищая граждан от произвола чиновников. Такая политика позволит власти получить определенные

гарантии и чувствовать себя более или менее комфортно. А выиграют от этого все.

Примечания

1 http://nextrus.ru/election-news/304-ottok-kapitala-iz-rossii-v-2011-vjros-v-25-raza.html

2 http://www.liveinternet.ru/tags/%F3%F2%E5%F7%EA%E0+%EC%EE%E7%E3%EE%E2/

3 http://akkor.ru/cifri/doklad–o–sostoyanii–i–ispolzovanii–zemel–selskoxozyajstvennogo–naznacheniya.html

4 ВЦИОМ. Самоидентификация россиян в начале XXI века // Московский комсомолец. 03.07.2002.

5 www.isras.ru

6 Там же.

7 http://akkor.ru/cifri/doklad-o-sostoyanii-i-ispolzovanii-zemel-selskoxozyajstvennogo-naznacheniya.html

8 Франшиза (franchise – льгота, вольность) – личная материальная ответственность застрахованного лица, объем которой устанавливается страховым договором. Ущерб, превышающий франшизу, возмещается страховой компанией (Ред.).

9 Бродель Ф. Грамматика цивилизаций. М.: Весь мир, 2008.

10 Бетелл Т. Собственность и процветание. DJVU. М.: ИРИСЭН, 2008.

11 Закон “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования оборота земель сельскохозяйственного назначения” № 435-ФЗ от 29 декабря 2010 года.

12 http://akkor.ru/cifri/doklad–o–sostoyanii–i–ispolzovanii–zemel–selskoxozyajstvennogo–naznacheniya.html

13 Федеральный закон “О внесении изменений в статью 217 части второй Налогового кодекса РФ и статью 4 Федерального закона “О личном подсобном хозяйстве”” № 147-ФЗ от 21 июня 2011 года.

14 За 8 лет столыпинской реформы при технических возможностях и средствах связи того времени работы по межеванию были проведены на площади примерно 22 млн га, землеустроительные работы – на 6,5 млн га. Представляется, что сегодня, имея спутники, системы GRPS и компьютеры, с большим в 3,5 раза объемом землеустроительных работ можно справиться именно за три года.

15 http://top.rbc.ru/economics/06/02/2012/636449.shtml

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №34-35

МИД: КИТАЙ НАДЕЕТСЯ РЕШИТЬ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЙ СПОР С ЯПОНИЕЙ ДИПЛОМАТИЧЕСКИМИ МЕРАМИ

Пекин надеется решить территориальный спор с Японией дипломатическим путем, призывая японские власти к хладнокровию, заявил в понедельник в Пекине официальный представитель МИД КНР Хун Лэй.

Китайская позиция ясна и неизменна, КНР полна решимости к защите своей территориальной целостности. В то же время мы надеемся решить территориальный спор путем переговоров и консультаций, - сказал Хун Лэй, отвечая на вопрос о готовности Пекина отстаивать свои интересы военными мерами. В последнее время китайские государственные СМИ регулярно публикуют сведения о военной силе страны, что наблюдатели связывают с обострением территориального спора в Восточно-Китайском море и потенциальной готовностью Китая к решению спора силовыми методами.

Мы требуем от Японии хладнокровия, искренности достаточных усилий для того, чтобы совместно с китайской стороной найти надлежащий способ решения проблемы, в том числе вопроса контроля воздушного пространства (над островом Дяоюйдао), - сказал представитель МИД. По его словам, стороны продолжают переговоры. "Дяоюйдао и прилегающие острова исконно китайская территория", - напомнил Хун Лэй, добавив, что эскалация конфликта происходит по вине японских властей, незаконно национализировавших острова архипелага.

Отношения двух стран обострились в сентябре 2012 года после выкупа правительством Японии у частного японского владельца трех из пяти островов архипелага, который Пекин считает своей территорией. Вблизи островов стали регулярно появляться китайские патрульные корабли; они заходили в территориальные воды Японии, но чаще курсировали в водах, прилегающих к территориальным, что не считается нарушением границы.

Спор между КНР и Японией о принадлежности островов ведется с начала 1970-х годов. Япония утверждает, что занимает острова с 1895 года, а до того времени они никому не принадлежали. Китай настаивает на том, что острова были включены в состав китайской империи еще 600 лет назад, а на японских картах 1783 и 1785 годов Дяоюйдао обозначены как китайская территория. После Второй мировой войны острова находились под контролем США и были переданы Японии в 1972 году вместе с островом Окинава. На Тайване и в континентальном Китае считают, что Япония удерживает острова незаконно. Официальная позиция Японии заключается в том, что острова всегда были неотъемлемой частью префектуры Окинава и принадлежат ей по праву, а требования Китая объясняет тем, что район богат природными ресурсами.

Во втором полугодии текущего 1391 года (20.03.12-20.03.13 г.) Иран начал поставлять двери и окна в Таджикистан, Ирак, Афганистан и Венесуэлу и, таким образом, присоединился к числу стран, поставляющих названную продукцию на экспорт, сообщает агентство ИРНА.

По данным пресс-службы оргкомитета 4-ой международной выставки «Двери и окна», иранские предприятия, занимающиеся производством дверей и окон, увеличили объем производства названной продукции на 15%, и это позволило не только полностью обеспечивать внутренние потребности страны, но и экспортировать иранские двери и окна за рубеж.

Несколько лет назад перед иранской промышленностью была поставлена задача наладить производство дверей и двухслойных окон, обеспечивающих энергосбережение и шумоизоляцию, и сегодня все мастерские и предприятия, занимающиеся производством дверей и окон, успешно выполняют эту задачу.

4-ая международная выставка «Двери и окна» начала свою работу 18 января в Тегеранском выставочном центре. В ней принимают участие около 300 отечественных и зарубежных компаний. На выставке представлены такие страны, как Германия, Италия, Греция, Турция, Китай, Тайвань, Япония и Южная Корея.

Iran News

Чеченское лесопромышленное предприятие "Фагус", что переводится с латинского языка как "бук кавказский" (Fagus orientalis), расположенное на территории Алхан-Калинского деревообрабатывающего комбината, начало выпуск собственной продукции.

Как сообщили в пресс-службе руководства Чечни, предприятие будет проводить рубки главного пользования для удовлетворения потребности республики в лесопродукции местных пород, а также поставки ее за пределы республики.

"С начала нового года наш коллектив приступил к работе. Предприятие завершило ремонтно-восстановительные работы помещений, закупило и установило высокотехнологичное импортное оборудование из Чехии, Тайваня, Канады, Италии, Германии. Общая стоимость составила около 50 миллионов рублей", - рассказывает директор предприятия Шарип Сатуев.

По его словам, по договоренности заводы-изготовители станков провели пуско-наладочные работы, а также обучение рабочего персонала предприятия. Пока здесь работают 26 человек, но уже в ближайшее время коллектив увеличится до 70 человек.

Кроме того, в предгорных районах Чеченской Республики планируется развитие сети филиалов предприятия "Фагус" по заготовке и первичной переработке древесины.

"До 2014 года мы намерены открыть в предгорной части региона около 12 наших филиалов по заготовке и первичной переработке древесины. Это бук, дуб, ясень, клен и граб из лесов Чеченской Республики. Вся сеть позволит трудоустроить около тысячи человек", - сказал Ш. Сатуев.

"У нас впереди большие планы и большие возможности. Мы имеем предварительные соглашения на крупную поставку окон, бруса половой доски для горнолыжного курорта "Ведучи" и спортивно-туристического комплекса "Кезеной-Ам". Уже сейчас поступают заказы от населения", - сказал директор.

Он также отметил, что на предприятие для переработки поступают сибирская сосна, лиственница и кедр. А в середине текущего года планируется переработка местной лесной продукции, в том числе знаменитого кавказского дуба. Завод уже наладил выпуск деревянных окон, евровагонки и половой доски, изготовление трехслойного и пятислойного клееного бруса.

"В перспективе по мере расширения производства "Фагус" намерен стать основным его поставщиком для местных предприятий", - сказал Ш. Сатуев.

Десятки тысяч человек в воскресенье вышли на улицы Тайбэя в знак протеста против политики главы администрации Тайваня Ма Инцзю, сообщает в воскресенье агентство Ассошиэйтед Пресс.

Протестующие, в частности, требуют отставки премьер-министра Чэнь Чуна, за его неудовлетворительные, по их мнению, меры по развитию экономики острова Китайской Республики - рост экономики составил менее 2% за 2012 год.

"Экономическая ситуация очень плохая. Выпускникам учебных заведений тяжело найти работу", - цитирует Ассошиэйтед Пресс слова демонстранта Аэнди Чена, который вернулся на Тайвань после нескольких лет учебы за границей.

Организаторы митинга из Демократической прогрессивной партии (DPP) заявили, что на акцию собрались порядка 150 тысяч человек. По оценкам корреспондента Ассошиэйтед Пресс, в шествие принимают участие более 50 тысяч человек. Воскресная демонстрация является самой многочисленной антиправительственной акцией на Тайване за время второго четырехлетнего срока Ма Инцзю на посту главы администрации - он был переизбран в 2012 году.