Всего новостей: 4266780, выбрано 6875 за 0.044 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
За последние несколько месяцев стоимость аренды офисных площадей в столице страны Дохе снизилась на 20-25%.По данным профессионалов местного рынка недвижимости, арендные ставки в престижных кварталах Дохи, составлявшие 240-260 риалов (66-71 долл.) за кв.м. в месяц, теперь сократились до 180-200 риалов (50-55 долл.). В тоже время, в отдельных районах данный показатель по-прежнему находился на довольно высоком уровне, сообщает Arabian Business. Согласно отчету международной консалтинговой компании Colliers International, стоимость аренды в недавно построенных бизнес-центрах в катарской столице снизилась с начала года на 10-15%.
Крупнейший г.Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) Дубай на протяжении долгого времени считался чрезвычайно привлекательным для инвестиций. Любой уважающий себя инвестор считал своим долгом вложить капитал в дубайский рынок недвижимости.Однако в последнее время ситуация на рынке кардинально изменилась, и теперь крупные инвесторы предпочитают более зрелые рынки. В результате большинство строек в Дубае заморожены, а цены на недвижимость рухнули до рекордно низких отметок. Восстановление этого рынка начнется не ранее 2011года.
Всего лишь несколько месяцев назад этот город был лакомым кусочком для большинства инвесторов и просто богатых людей. Сердцем дубайского рынка недвижимости стали известные по всему миру «пальмовые острова» – крупнейший в мире архипелаг искусственных островов. Однако привлекательность этого рынка исчезла так же быстро, как и появилась. Теперь инвесторы готовы вкладывать деньги лишь в национальные проекты или более зрелые рынки недвижимости. Дубайский застройщик Arabtec получил в этом году право разрабатывать проект в Абу-Даби стоимостью 435,6 млн.долл. Компания планирует освоить еще и североафриканский рынок.
В фаворитах могут оказаться Катар и Саудовская Аравия. Участники рынка уверяют, что эти рынки восстановятся намного быстрее дубайского. «Думаем, дубайский рынок недвижимости продолжит сокращаться, и пока его восстановления ждать не стоит. Инвесторы просто боятся вкладывать деньги в Дубай», – полагает глава исследовательского отдела Jones Lang LaSalle Крейг Пламб.
Похожей точки зрения придерживаются и другие эксперты. Аналитики UBS уверяют, что дубайская недвижимость подешевеет еще как минимум на 70%. Восстановление этого рынка начнется не раньше 2011года. «Дубай не для нас. Мы сейчас предпочитаем более интересные и стабильные рынки», – отмечает управляющий директор Legal & General Property Билл Хьюгс.
Сразу после открытия дубайского рынка недвижимости для иностранцев в 2002г. цены на недвижимость начали расти рекордными темпами. С начала 2007г. до середины 2008 дубайская недвижимость подорожала в среднем на 80%. Результатом этого «дубайского ралли» стал стремительный обвал цен. «По большому счету высокая волатильность этого рынка не сильно привлекает инвесторов», – отмечает главный специалист по инвестициям Aberdeen Property Investors Эндрю Смит. Сокращение рынка действительно оказалось стремительным: половина проектов сейчас заморожены, а страну уже начинают покидать те, кто остался без работы. По оценкам UBS, в ближайшие два года из-за приостановки многих проектов население Дубая сократится в среднем на 10%.
В итоге столице Эмиратов – некогда центру ближневосточной недвижимости – теперь остается только ждать. После стремительного взлета он пережил еще более стремительное падение, в результате чего в Дубае осталось огромное количество замороженных строек и пустующих домов. «В ближайшее время возвращения инвесторов на этот рынок ждать не стоит. Я бы не стал покупать себе дом в Дубае. Меня больше привлекает юг Франции», – рассуждает глава британской инвесткомпании Assetz Стюарт Ло.
Экономический бум последних нескольких лет в странах Персидского залива, подпитываемый непрерывным ростом цен на нефть на протяжении 2003-08гг., способствовал укреплению позиций региона на экономической карте мира. В некотором смысле, этот бум стал заложником синдрома «у меня больше, чем у тебя». Конкурирующие между собой государства затевали рекламные кампании и нанимают фирмы, специализирующиеся на общественных связях, чтобы рекламировать свои продукты. Девелоперы и главы государств дружно продвигали проекты искусственных островов (Дубай, Абу-Даби, Катар, Бахрейн, Кувейт), а кое-где основным видом экономической деятельности стала недвижимость. Чиновники рассуждали о своих городах как о финансовых центрах, лишь бы отойти от нефтяной зависимости. На создание компаний-национальных авиаперевозчиков и строительство аэропортов, воспринимавшихся как источники национальной гордости и дополнительными возможности диверсификации, были потрачены сотни млн.долл.
По мере роста доходов от продажи нефти, суверенные фонды, пыжась, как индюки, приобретали зарубежные активы. Характерная для прошлого бережливость оказалась вытесненной безудержным потреблением. Разумеется, вся созданная инфраструктура и новые объекты недвижимости никуда не делись, но вот их качество и конструктивные решения во многих случаях сомнительны.
В отличие от других государств, институциональная память Саудовской Аравии периода циклических бумов и спадов сослужила хорошую службу королевству в период третьего за последние четыре десятилетия масштабного нефтяного подъема. После эпохи высоких цен 1970гг. экономика Саудовская Аравия втянулась в полосу затянувшегося спада, поскольку доходы от продажи нефти снижались на протяжении большей части 1980гг. После всплеска, вызванного иракским вторжением в Кувейт, в 1990гг. цены вновь покатились вниз, хотя Саудовцам и удалось оплатить большую часть счетов, выставленных им за первую войну в Персидском заливе. В разгар финансового кризиса в Азии в 1998г. цены на нефть упали до мизерных US$12 за бар. Для Саудовской Аравии, которая продает свое драгоценное черное золота с дисконтом, это означало, что в среднем страна могла получать не более US$7 за бар. Единственным решением в такой ситуации оставался финансовый дефицит, и правительство принялось занимать внутри страны и за рубежом.
К 1999г. государственный долг Саудовской Аравии был больше размера ее экономики. А потом произошло террористическое нападение 9/11, окончательно вогнавшее гвоздь в гроб имиджа страны. Хаоса добавили и ряд террористических нападений внутри королевства. Раздавались голоса, предсказывающие конец дому Сауда.
Но когда в 2003г. вновь начали расти цены на нефть, Саудовская Аравия оказалась подготовленной. Прежде всего, Валютное агентство Саудовской Аравии – Центральный банк страны, значительно расширило штат хорошо подготовленных местных сотрудников.
Во-вторых, бразды правления находились в руках чиновников, хорошо помнящих о черных днях низких доходов от продажи нефти. И когда вновь забили нефтяные фонтаны, все это привело к тому, что деньги стали сохранять и не тратить направо и налево, как в других странах региона. Народные средства также размещались в очень ликвидных активах – в основном в государственных бумагах США, а не вкладывались в недвижимость. В то время как другие региональные инвестиционные фонды активно кредитовались в международных банках, Саудовская Аравия проводила скупку государственных облигаций США, и сокращала государственный долг. Сегодня страна может спокойно конвертировать свои активы в наличность, в то время как ее соседи отчаянно пытаются избавиться от своих инвестиций в банках, акциях и компаниях: величина саудовской задолженности в наст.вр. составляет лишь 13% от общего размера ее экономики.
В-третьих, король Абд Аллах, хотя его и часто критикуют как слишком «умеренного» правителя, предпочитает осторожные подходы к инвестированию. Именно это позволило спасти Саудовскую Аравию. Даже амбициозные проекты экономических городов, которые были объявлены в конце 2005г., представляли собой частную, а не государственную инициативу, финансируемую за счет средств бюджета.
В-четвертых, банковский сектор, благодаря своему опыту, накопленному в 1990гг., также стал применять консервативный подход к кредитованию, и по-прежнему сохраняет приемлемое соотношение собственных и заемных средств. Сектор недвижимость в Саудовской Аравии не был настолько раздут, как в соседних странах, в результате чего оказались защищены как потребители, так и кредиторы.
В-пятых, во время бума Саудовская Аравия вложила более US70 млрд.долл. в расширение производственных мощностей, доведя объем добычи нефти до 12,5 млн.б/д, причем, не только для обеспечения собственного будущего, но и для решения проблем дисбаланса глобальных поставок.
Чтобы быть до конца честным, следует признать, что два крупных падения на фондовом рынке в 2006 и 2008гг. очень негативно сказались на благосостоянии инвесторов. Состоятельные предприниматели серьезно пострадали и от нынешнего глобального финансового кризиса. Однако нет никаких сомнений в том, что макроэкономическая ситуация в стране является устойчивой и жизнеспособной. В течение последующих пяти лет Саудовская Аравия намерена потратить US400 млрд.долл. на реализацию различных программ.
За десять лет Саудовская Аравия превратится в US$ 1 трлн. экономику и будет в намного лучшем положении, чем другие государства этого региона, с выгодой используя свои знания и силы. В период бума некоторые критики высказывались в том смысле, что Саудовская Аравия должна выглядеть более, как Дубай. Но сегодня другим странам региона стоило бы немного больше походить на Саудовскую Аравию. Джон Сфакианакис. www.time.com.
Две национальные компании Ирана будут разрабатывать 20 и 21 фазы газового месторождения Южный Парс. Нефтегазовая компания Pars Oil & Gas Company (POGC) и инжиниринговая Oil Industry Engineering and Construction Company(OIEC) на следующей неделе подпишут контракт на освоение 20 и 21 фазы разработки газового месторождения Южный Парс, заявил в среду, 13 мая, исполнительный директор POGC Али Вакили.Ожидается, что эксплуатация 20 и 21 фазы газового месторождения Южный Парс позволит ежедневно добывать 50 млн. куб м газа, 80 тыс. бар. газового конденсата, 400 т. серы и ежегодно 1 млн.т. этана и 1.5 млн.т. жидкого пропана.
Производственные мощности для переработки углеводородного сырья с этих двух фаз газового месторождения будут построены в той части специальной энергетической и экономической зоны «Парс» (Pars Special Economic Zone), которая расположена недалеко от порта Канган, в юго-западной провинции Бушер. Первоначальная стоимость проекта оценивается в 5.5 млрд.долл.
Крупнейшее в мире газовое месторождение площадью 9700 кв. км., расположенное в Персидском заливе, делят между собой Иран и Катар. Месторождение Южный Парс (South Pars), находящееся в территориальных водах Ирана, имеет площадь 3700 кв. км., остальная часть месторождения в 6000 кв. км. имеет название Северный Доум (North Dome) и принадлежит Катару.
В британском Уэльсе заработал крупнейший в Европе терминал сжиженного природного газа (СПГ) South Hook, который уже принял первый газ из Катара. Новый источник энергоресурсов позволит Евросоюзу снизить зависимость от российского «Газпрома», считает Daily Telegraph. Однако, по мнению экспертов, Катар не является конкурентом «Газпрому» в Европе, но увеличивающийся интерес европейских стран к СПГ уже должен обеспокоить российскую монополию, которая делает ставку на газопроводный газ.По мнению эксперта департамента оценки «2К Аудит – Деловые консультации» Петра Клюева, именно Катар пока не является конкурентом России на газовом рынке Европы. Катарский газ будут постепенно вытеснять поставки сырья в Британию из Северного моря. Однако тенденция к увеличению доли СПГ на газовом рынке Европы должна обеспокоить «Газпром» уже сегодня, уверен эксперт. Общая мощность терминалов по регазификации СПГ в странах Западной Европы в ближайшее время достигнет почти 128 млрд.куб.м. газа в год, тогда как на начало этого года мощность терминалов составляла чуть более 74 млрд.куб.м. газа.
Две национальные компании Ирана будут разрабатывать 20 и 21 фазы газового месторождения Южный Парс. Нефтегазовая компания Pars Oil & Gas Company (POGC) и инжиниринговая Oil Industry Engineering and Construction Company(OIEC) на следующей неделе подпишут контракт на освоение 20 и 21 фазы разработки газового месторождения Южный Парс, заявил исполнительный директор POGC Али Вакили.Ожидается, что эксплуатация 20 и 21 фазы газового месторождения Южный Парс позволит ежедневно добывать 50 млн. куб м газа, 80 тыс. бар. газового конденсата, 400 т. серы и ежегодно 1 млн.т. этана и 1.5 млн.т. жидкого пропана.
Производственные мощности для переработки углеводородного сырья с этих двух фаз газового месторождения будут построены в той части специальной энергетической и экономической зоны «Парс» (Pars Special Economic Zone), которая расположена недалеко от порта Канган, в юго-западной провинции Бушер. Первоначальная стоимость проекта оценивается в 5,5 млрд.долл.
Крупнейшее в мире газовое месторождение площадью 9700 кв. км., расположенное в Персидском заливе, делят между собой Иран и Катар. Месторождение Южный Парс (South Pars), находящееся в территориальных водах Ирана, имеет площадь 3700 кв. км., остальная часть месторождения в 6000 кв. км. имеет название Северный Доум (North Dome) и принадлежит Катару, – передает «Иран.ру» со ссылкой на Tehran Times.
Плохие новости для туристов Ближнего востока – материал с таким заголовком появился на страницах туристического портала ETN. Стоит оговориться, что журналисты издания имели в виду не весь Ближний восток, а лишь небольшое королевство Бахрейн, а во-вторых, речь идет всего лишь о запрете на продажу спиртного в туристических местах. Законопроект запрета на публичную продажу алкоголесодержащих напитков был принят парламентом страны еще 6 марта тек.г., полное же принятие закона было отложено из-за многочисленных протестов, вызванных экономическими аспектами. Теперь же власти Бахрейна решили дать закону ход. Ранее в Бахрейне был введен запрет на продажу спиртного в международном аэропорту, магазинах беспошлинной торговли и на воздушных полетах по странам Персидского залива. Отныне гостям королевства можно употреблять алкоголь только в гостиничных номерах и частных квартирах. Надо отметить, что официальный Бахрейн намного спокойнее относился к потреблению запрещенного Исламом алкоголя, нежели соседняя Саудовская Аравия или, скажем Катар. Основные капиталы небольшого мультикультурного государства (33 острова, общей площадью 231 кв.миля) состоят из нефтяного промысла и международного туризма. Здесь, помимо прочего, из-за мягкости законодательства, любят проводить свободное время и пропускать по стаканчику шейхи Саудовской Аравии. MIGnews.com.
Власти Кубы и госкомпания Катара Qatar Diar Real Estate Investment подписали соглашение о строительстве на острове отеля категории «5 звезд» стоимостью 75 млн.долл. Проект Gran Paraiso предполагает строительство гостиничного комплекса на 450 номеров, который также будет включать в себя 60 вилл. Он расположится на о-ве Ларго-дель-Сур в 170 км. к югу от Гаваны. На предварительное планирование уйдет 14 месяцев, само строительство займет 1,5г., сообщает Associated Press.Туризм является второй по значимости отраслью кубинской экономики после экспорта никеля, и с помощью катарских девелоперов о-в Свободы рассчитывает привлечь дополнительное число туристов из Северной Америки и Европы.
Нехватка рабочих мест и экономический кризис вынуждают все больше молодых непальцев эмигрировать в поисках заработка, пишет агентство Непал ньюз. На фоне массовой миграции доля ВВП заработанных непальцами за рубежом средств в минувшем финансовом году, который завершился 31 марта, достигла 17,4%.За последние 15 лет, из которых 10 в стране шла гражданская война, поток трудовых эмигрантов увеличился на 64% и по итогам 2007/8 фин.г. составил 229,4 тыс.чел. Жители этой гималайской страны, охваченной многолетним политическим и экономическим кризисом, перечислили за этот период на родину 2,3 млрд.долл., сообщил центральный банк Непала.
Наиболее популярными среди непальских граждан являются три ближневосточные страны: Саудовская Аравия, Катар и ОАЭ, на которые пришлось 75% непальских мигрантов. Число работающих за рубежом граждан этой 40-миллионной страны оценивается в 2,5 млн.чел.
Крупнейший в мире танкер-газовоз Mozah вместимостью 266 тыс.куб.м. проследовал по Суэцкому каналу и стал крупнейшим судном в истории канала. Это был первый рейс танкера на Англию с грузом 135,4 тыс.куб.м. СПГ, сообщает «Транспортный бизнес-портал». Танкер построен на верфях Samsung для Qatar Gas Transport Company и назван в честь жены эмира Катара. Дедвейт Mozah 125,6 тыс.т., длина 345м, ширина 50м, осадка 12м. Сжиженный газ перевозится в 5 танках мембранного типа. Танкер имеет собственную установку сжижения газа, для сжижения испарений в танках, что обеспечивает практически 100-процентную сохранность груза при перевозке. В качестве главных двигателей, установлены 2 низкооборотных дизеля, работающих на 2 винта. Всего будет построено 14 судов этой серии. portnews.ru.
Вводится в эксплуатацию первая морская буровая платформа для выполнения работ, связанных с разработкой 12 фазы расположенного в Персидском заливе газового месторождения Южный Парс, говориться в сообщении Pars Oil and Gas CompanyПлатформа была полностью разработана и изготовлена иранскими специалистами из объединенной судостроительной компании и компании промышленности прибрежного шельфа. 12 фаза газового месторождения Южный Парс, площадью 150 кв. км., находится в юго-восточной части месторождения и граничит, с Северным Парсом, принадлежащей Катару частью газового месторождения.
Семинар, на котором авиакомпания Qatar Airways представила новый аэропорт в Дохе, прошел в Северной столице. Как сообщает наш корреспондент в Петербурге, здесь прошел семинар, организованный авиакомпанией Qatar Airways, на котором была представлена информация о ходе строительства нового аэропорта в г.Доха. Новый авиакомплекс, расположенный в 4 км. к востоку от существующего аэропорта, станет первым сооружением такого рода, специально спроектированным и построенным для приема двухпалубных лайнеров А380-800 производства компании Airbus. Аэропорт расположится на территории 1700 га, 40% которой составит осушенный участок Персидского залива. Планируется, что этот проект стоимостью 5,5 млрд.долл. будет полностью завершен в 2015г., а его реализация будет проходить в три этапа. Окончание первого этапа намечено уже на этот год, когда компания Qatar Airways получит первый из четырех заказанных аэробусов А380. Ежегодно новый аэропорт, оборудованный 80 телетрапами, будет обслуживать 12 млн. пассажиров в год. На его территории разместятся магазины, залы ожидания и многоэтажные автостоянки.
В аэропорту будет построен терминал Emiri (Королевский терминал) для приема самолетов с VIP-персонами на борту. В состав комплекса войдут отель, расположенный рядом с аэропортом, а также гостиница на 100 номеров внутри самого терминала для обслуживания гостей и транзитных пассажиров. Для перемещения пассажиров внутри терминала построят подвесную монорельсовую дорогу People Mover. Принимая во внимание, что к 2015г. ежегодно посещать новый аэропорт будут до 50 млн. пассажиров, он станет важным объектом, который будет формировать первое впечатление о Дохе как у туристов, так и у тех, кто приехал в Катар с деловыми целями. За управление новым аэропортом и его эксплуатацию будет отвечать Qatar Airways. tourbus.ru.
В Тегеране в 2012г. состоится XVI саммит глав госоударств-членов Движения неприсоединения (Non-Aligned Movement – NAM), сообщило иранское новостное агенство FARS. «Иран и Катар выступили за проведение XVI саммита глав государств-членов Движения неприсоединения в своих странах. После переговоров, проведенных между официальными лицами двух стран, Катар согласился с проведением саммита в Иране», – сказал министр иностранных дел Ирана Манучехр Моттаки на встрече с журналистами после совещания министров иностранных дел стран-членов Движения неприсоединения на Кубе.Моттаки сообщил, что участники встречи на Кубе поддерживают проведение саммита глав государств-членов Движения неприсоединения в Иране. «Саммит имеет особое значение для Ирана в плане международной деятельности», – сказал Моттаки.
Движение неприсоединения является международной организацией, в которую входят 118 стран. Формально Движение неприсоединения не имеет отношения к какому-либо блоку. Идея о создании этого движения возникла на конференции в Бандунге (Индонезия) в 1955г. О создании движения было объявлено на конференции под руководством Фиделя Кастро и маршала Иосипа Броз Тито в Югославии в 1961г.
Пятнадцатый саммит глав государств-членов Движения неприсоединения будет проведен 11-16 июля 2009г. в Египте. В эту организацию входят 53 африканских, 38 азиатских, 26 латиноамериканских и одно европейское государство. Движение неприсоединения (Non-Aligned Movement) – международная организация, объединяющая 119 государств мира на принципах неучастия в военных блоках (под которыми на момент основания организации подразумевались, прежде всего – НАТО и Варшавский договор, а также Багдадский пакт, СЕАТО, АНЗЮС и т.п.). Движение неприсоединения официально создано 25 государствами на Белградской конференции в сент. 1961г.
К середине сент. 2006 насчитывает 118 государств, в т.ч. 1 европейское (Белоруссия), 38 азиатских (в том числе Государство Палестина, Туркменистан, Узбекистан), 53 африканских, 26 латиноамериканских и карибских. На 14 конференции в Гаване (сент. 2006) в состав ДН приняты два государства: Гаити и Сент-Китс и Невис, число стран-участников Движения достигло 119.
«Соглашение о свободной внешней торговле между Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) и Европейским Союзом (ЕС), возможно, будет подписано в конце нынешнего года несмотря на имеющиеся расхождения по двум ключевым позициям в переговорах» – заявила комиссар Евросоюза по международным отношениям и европейской политике добрососедства госпожа Бенита Ферреро-Уолднер (Benita Ferrero-Waldner) в ходе своего официального визита в Катар.Дискуссии и переговоры о подписании соглашения о свободной внешней торговле ведутся с 1990г., однако, только на прошлой неделе переговоры между ССАГПЗ и ЕС в отношении прав человека и экспортных пошлин сдвинулись, наконец, с мертвой точки и продвинулись вперед. «Чрезвычайно важным является найти такую формулировку соглашения, которая была бы приемлема для 27 стран, входящих в ЕС, и шести стран ССАГПЗ. Все наши усилия действительно положены на то, чтобы разрешить две эти ключевые проблемы.» – подчеркнула Ферреро-Уолднер в интервью международным СМИ, – «ЕС стремится также к более тесному сотрудничеству со странами ССАГПЗ в энергетической сфере. Тесное стратегическое сотрудничество возможно с помощью полного энергетического партнерства. В ходе нашей встрече мы договорились о дальнейшей поддержке энергетического сотрудничества между двумя нашими блоками».
Комиссар Евросоюза Ферреро-Уолднер прибыла в Доху после 19 совместного совета ЕС-ССАГПЗ и министерской конференции в Маскате, в ходе которых обсуждались такие актуальные вопросы, как глобальное изменение климата, энергобезопасность, противодействие терроризму, нераспространение оружия массового уничтожения, ядерная безопасность, а также научные исследования и высшее образование. «В нынешнем году мы празднуем 20 годовщину отношений ЕС-ССАГПЗ, которая показывает как они развились и расширились. Теперь они охватывают не только технические и коммерческие вопросы, но также и политические проблемы современности», – отметила Ферреро-Уолднер.
ЕС стремится также к созданию соответствующей структуры общей сети экологически чистой энергии, специализирующейся на использовании энергии солнца и ветра, а также разработке новых технологий по улавливанию и захоронению углекислого газа. Регион стран ССАГПЗ является шестым по величине экспортным рынком ЕС, при этом ЕС – это крупнейший торговый партнер ССАГПЗ. chatru.com.
Власти Объединенных Арабских Эмиратов ввели запрет на импорт в страну продуктов из свинины в качестве профилактической меры против возможного попадания на территорию ОАЭ вируса свиного гриппа, сообщает эмиратская газета Khaleej Times.В минувшее воскресенье эмиратские власти запретили импорт свинины из США и Мексики, считающейся очагом распространения вируса, однако с четверга запрет распространяется на всех международных поставщиков.
Введенные меры не затрагивают содержащую свинину продукцию, уже поступившую в магазины страны. В ряде эмиратов, таких как Абу-Даби и Эль-Фуджейра, свинина из продажи уже исчезла. По словам представителя местных властей, запрет является «временным и направлен на пользу потребителей».
Превентивные меры против возможного распространения свиного гриппа были приняты властями ОАЭ и еще ряда стран несмотря на заявления представителей Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) о том, что вирус не передается через мясо свиньи. Объем импорта продуктов из свинины в ОАЭ весьма мал, учитывая, что это мусульманская страна, а живые свиньи на ее территорию вообще не поставляются.
Ни в одной из арабских стран не было зафиксировано случаев заболевания свиным гриппом. Ближайшее к этому региону государство, куда вирус уже проник – Израиль. Там официально подтверждено два случая заражения.
Как сообщала газета «Аль-Ватан», Саудовская Аравия намерена созвать региональную конференцию по вопросам предупреждения распространения свиного гриппа в странах Аравийского полуострова. Для участия в форуме, который состоится в саудовской столице 9 мая, приглашены представители ОАЭ, Кувейта, Бахрейна, Катара и Омана, которые наряду с Саудовской Аравией входят в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива.
Свиной грипп зарегистрирован уже в одиннадцати странах – Мексике, США, Великобритании, Израиле, Новой Зеландии, Канаде, Испании, Германии, Австрии, Швейцарии и Нидерландах. Смертельные случаи отмечены пока только в США и Мексике. Накануне ВОЗ повысила уровень угрозы пандемии с 4 до 5 по шестибалльной шкале.
США намерены использовать территорию Ирана для переброски в Афганистан американских войск, оружия, боеприпасов и продовольствия. Министр обороны Роберт Гейтс, начальник объединенных штабов адмирал Муллен и глава транспортного командования войск США генерал МакНабб изложили свой план президенту и даже начали закулисные переговоры с иранскими военными, сообщает «Дебка».По данным «Дебки», американское командование планирует использовать базу американских ВВС Аль-Удейд в Катаре для переброски войск и снаряжения по воздушному коридору через Персидский залив, пересекая иранскую границу. Далее маршрут будет пролегать над южным и центральным Ираном до Кандагара.
По мнению американских военных стратегов, идеальной морской базой для переброски войск и снаряжения в Афганистан может стать военно-морская база стражей исламской революции Чах-Бахар, расположенная в Аравийском море, возле иранской границы с Пакистаном. Из этого порта американские войска будут направляться через Систан-Балухистан до ирано-пакистано-афганской границы, а оттуда направляться в Кандагар.
Китайская компания Sinopec может получить 20% в иранском проекте Persian LNG, заявил директор Иранской национальной газовой компании (NIGEC) Сейед Реза Казаизаде. Казаизаде сказал, что в данное время NIGEC ведет переговоры с англо-голландским концерном Royal Dutch Shell Group и испанской нефтяной компанией Repsol YPF о пересмотре долевого участия в проекте и что окончательное решение будет принято к 15 мая 2009.Доли участия в проекте распределены следующим образом: NIGEC 50%, Repsol 25%, Shell 25%. Если стороны придут к согласию в процессе переговоров, то доли будут изменены и составят соответственно 20%, 30% и 30%
Проект Persian LNG включает в себя разработку 13 и 14 фаз газового месторождения Южный Парс и строительство двух линий по сжижению газа, каждая мощностью 8,1 млн.т. в год. Проект также включает строительство завода по производству СПГ в районе порта Томбак (расположенного на расстоянии 950 км. северо-западнее крупного промышленного района Ассалуйе), ввод которого намечен к 2012г. Стоимость проекта составляет 10 млрд.долл.
9 апр. 2009г. Национальная иранская нефтяная компания предупредила Royal Dutch Shell и Repsol, что через полтора месяца они должны представить на рассмотрение план действий по реализации проекта Persian LNG, в противном случае они будут заменены другими компаниями.
Северный/Южный Парс – крупнейшее в мире газовое месторождение, расположеное в Персидском заливе. Общая площадь месторождения составляет 9,7 кв. км., при этом Ирану принадлежит 3,7 кв. км. (месторождение Южный Парс) и Катару принадлежит 6 кв. км. (месторождение Северный Парс), – передает «Иран.ру».
Интернет-компания Google объявила об открытии новых версий своих служб для ближневосточных пользователей, а также объявила о том, что новостной агрегатор Google News теперь будет отслеживать наиболее популярные посты на сервисе блогов Twitter. Что касается ближневосточного расширения, то компания в своем блоге Google Arabia объявила об открытии ливанской версии своих сервисов и запуске персонального портала для пользователей из Ливана, расположенного по адресу www.google.com.lb. В компании говорят, что теперь пользователи из этой страны смогут использовать порталы Google на родном для себя языке. С начала года компания объявила об открытии персональных версий сервисов для пользователей из Египта (www.google.com.eg), Саудовской Аравии (www.google.com.sa), ОАЭ (www.google.ae), Бахрейна (www.google.com.bh), Кувейта (www.google.com.kw), Катара (www.google.com.qa), Иордана (www.google.jo), Морокко (www.google.com.ma), Алжира (www.google.dz) и Ливии (www.google.com.ly).
Ранее пользователи из Ливана были вынуждены пользоваться египетской версией Google. Сегодня же компания сообщила, что на новостном сервисе Google News в реальном времени будут выводиться заголовки наиболее обсуждаемых постов на Twitter. Сама же Google открыла собственный микро-блог по адресу @googlenews. www.procontent.ru.
С 1 мая международная авиакомпания ОАЭ открывает второй ежедневный рейс в Куала-Лумпур и три дополнительных рейса в Джакарту. «Эмирейтс» будет выполнять в Джакарту 10 рейсов еженедельно. Три дополнительных рейса будут выполняться по понедельникам, средам и субботам. Дополнительные рейсы предоставят удобные стыковки в Дубае с такими направлениями как: Йоханнесбург, Кувейт, Мускат, Доха и Бахрейн, а также будут способствовать реализации программы правительства Индонезии по развитию торговых отношений со странами Ближнего Востока и Африки, отмечается в сообщении пресс-службы авиаперевозчика. Рейс ЕК 358 будет вылетать из Дубая в 10:55, совершая посадку в Джакарте в 22:35. Обратный рейс, ЕК 357, будет вылетать из Джакарты в 17:55, совершая посадку в Дубае 22:45. Второй ежедневный рейс по маршруту Дубай – Куала-Лумпур впервые представит на этом направлении первый класс «Эмирейтс», отмеченный международными наградами. Первый класс будет представлен на 4 из 14 еженедельных рейсов на маршруте Дубай – Куала-Лумпур: на рейсах ЕК 342/343, которые будет выполняться по понедельникам, средам и субботам, а также на рейсах ЕК 346/347, которые будут выполняться по воскресеньям. Малайзия является одним из важнейших торговых партнеров ОАЭ: объем торговли между странами в 2008г. превысил аналогичный показатель пред.г. на 45,7%. После открытия дополнительных рейсов грузовместимость направления возрастет на 17%. www.tourinfo.ru.
Центральная арена XXI века
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2009
Роберт Каплан – национальный корреспондент журнала The Atlantic, старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности в Вашингтоне. Пишет книгу об Индийском океане. Недавно его пригласили читать лекции по национальной безопасности в Академии Военно-морских сил США. Статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 2 (март – апрель) за 2009 год. © Council on Foreign Relations, Inc.
Резюме Уже сегодня основные торговые и энергетические потоки следуют морскими путями. Когда Индия и Китай вступят в эпоху великодержавного соперничества в водах Индийского океана, значение этого пространства еще больше возрастет.
Правильно составленная карта либо план действий могут сделать стратегов более предусмотрительными, предлагая широкий взгляд на важные тенденции в мировой политике. Чтобы понять XX век, необходимо понимание европейской карты. Хотя технологические достижения и экономическая интеграция стимулируют глобальное мышление, некоторые места на глобусе по-прежнему значат больше, чем другие. А в отдельных странах, таких, например, как Ирак и Пакистан с их искусственно созданными границами, политика все еще отдана на милость географии. Так в каком же месте земного шара можно наилучшим образом увидеть будущее?
В силу своего географического положения американцы уделяют главное внимание Атлантическому и Тихому океанам. Это миропредставление сформировалось в годы Второй мировой и холодной войн. На оба океана были устремлены взоры нацистской Германии, империалистической Японии, Советского Союза и коммунистического Китая. Это отражено даже в условных картографических обозначениях. В проекции Меркатора Западное полушарие помещается в центре карты, а Индийский океан разделен на две части и изображен по краям карты мира. Однако, как следует из пиратских рейдов в прибрежных водах Сомали и той резни, которую террористы устроили в Мумбаи прошлой осенью, Индийский океан, третье по площади водное пространство планеты, становится центральной ареной вызовов, на которые человечеству предстоит дать ответ в XXI столетии.
Регион Индийского океана охватывает все страны «мусульманской дуги» (или «полумесяца») – от пустыни Сахара до Малайского архипелага. Хотя арабы и персы известны жителям Запада главным образом как люди пустыни, они были и великими мореплавателями. Странствуя в Средние века из Аравии в Китай, они на всем пути следования проповедовали свою веру. Сегодня на западном побережье Индийского океана расположены такие «взрывоопасные» государства, как Иран, Йемен, Пакистан и Сомали. Они находятся в непосредственной близости от важных торговых путей и представляют собой центральное ядро сети мирового терроризма, пиратства и наркоторговли. Сотни миллионов мусульман, принявших ислам в Средние века, проживают на восточном побережье Индийского океана в таких странах, как Бангладеш и Индия, Индонезия и Малайзия.
Господствующее положение в Индийском океане занимают два огромных водных пространства – Аравийское море и Бенгальский залив, на северном побережье которого расположены две самые нестабильные страны мира – Пакистан и Мьянма (известна также как Бирма). Распад государственности или смена режима в Пакистане окажут влияние на соседние страны. Это подтолкнет сепаратистов белуджи и синдхов искать более тесные связи с Индией и Ираном. Точно так же крах хунты в Мьянме, где уже брезжит соперничество между Индией и Китаем за доступ к энергетическим и прочим ресурсам, угрожает соседним экономикам и требует массированной гуманитарной интервенции по морю. С другой стороны, приход к власти более либерального режима пошатнет доминирующие позиции Китая в Мьянме, усилит влияние Индии и ускорит региональную экономическую интеграцию.
Иными словами, Индийский океан – это больше, чем просто географическая данность; это еще и идея, сочетающая ислам с мировой энергетической политикой и усилением Индии и Китая. Все вместе ведет к формированию многополярного, «многослойного» мира в данном регионе. Общепризнанным является впечатляющий экономический рост Индии и Китая, но мало кто задумывается о военно-политических последствиях усиления этих государств. Великодержавные устремления Индии и Китая, а также их стремление получить доступ к энергоресурсам заставили обе страны «перевести взоры с суши на море», как выразились Джеймс Холмс и Тоси Йосихара, преподаватели стратегии в Военно-морском колледже США. Тот факт, что эти страны сосредоточивают внимание на военно-морской мощи, показывает, что на суше они чувствуют себя куда более уверенно.
Итак, на карте Индийского океана обнаруживаются основные контуры силовой политики в XXI веке. И в этих новых условиях Соединенным Штатам отводится роль глобального миротворца и хранителя общемировых ценностей: ожидается, что они обуздают террористов, пиратов и контрабандистов, окажут гуманитарную помощь и будут управлять обостряющейся конкурентной борьбой между Индией и Китаем. США придется заниматься всеми этими неотложными делами не так, как в Афганистане и Ираке, то есть путем прямого вторжения наземных войск. Обеспечивать баланс сил они должны посредством не столь заметных морских операций, оставаясь в тени. Военно-морская мощь никогда не воспринималась столь же грозной, как сухопутная военная сила: общепринято, что ВМС наведываются в порты, тогда как сухопутные войска вторгаются на чужую территорию и осуществляют прямую интервенцию. Кораблям требуется значительное время, чтобы добраться до театра военных действий, и это дает шанс дипломатии совершить чудо. И как показала операция, проведенная Соединенными Штатами в связи с цунами в Индийском океане в 2004 году, когда большинство моряков и морских пехотинцев каждый вечер возвращались на свои корабли, военно-морским силам по плечу предпринять многое на берегу, почти не оставляя при этом следов. Чем больше США будут отказываться от гегемонии на суше в пользу гегемонии на море, тем меньшую угрозу они будут представлять в глазах других государств.
Более того, именно потому, что Индия и Китай уделяют такое большое внимание военно-морской мощи, задача управления их мирной экономической экспансией ляжет в значительной степени на американские ВМС. Между флотами этих трех стран, безусловно, неизбежны трения, особенно если разница в их относительной силе начнет уменьшаться. Но даже если в предстоящие десятилетия и произойдет сокращение американских Военно-морских сил в относительном выражении, то в абсолютных категориях Соединенные Штаты останутся величайшей из внешних держав, присутствующих в акватории Индийского океана. Это даст Америке возможность выступать в роли посредника в деле урегулирования отношений между Индией и Китаем. Для понимания динамики необходимо взглянуть на данный регион с точки зрения перспектив господства на море.
ИЗМЕНЕНИЯ НА МОРЕ
Благодаря предсказуемости муссонов прибрежные страны Индийского океана были связаны друг с другом задолго до наступления эры паровой тяги. Торговля ладаном, пряностями, драгоценными камнями и текстилем сплачивала народы, разбросанные вдоль океана во времена Средневековья. На протяжении всей истории морские торговые пути были важнее наземных, пишет историк Фелипе Фернандес-Арместо, поскольку они давали возможность перевозить больше товаров при более низких транспортных расходах. В XV столетии утверждали: «Кто господствует в Малаккском проливе, тот возьмет Венецию за горло». Другая поговорка гласит: «Если бы мир был яйцом, то Ормузский пролив был бы его желтком». Даже в наш век информации и реактивных самолетов по морю осуществляется 90 % мировой торговли и перевозится около 65 % нефти.
Глобализация стала возможна благодаря легкой и дешевой транспортировке контейнеров на танкерах, а на Индийский океан приходится половина всех мировых контейнерных перевозок. Более того, 70 % мировой торговли нефтепродуктами проходит по Индийскому океану – с Ближнего Востока к Тихоокеанскому региону. Пользуясь этим маршрутом, суда торгового флота следуют по важнейшим и достаточно узким морским путям, включая Аденский и Оманский заливы, а также такие всемирно известные «контрольно-пропускные пункты», как Баб-эль-Мандебский, Ормузский и Малаккский проливы. Примерно 40 % мировой торговли осуществляется через Малаккский пролив, а 40 % торгуемой нефти-сырца – через Ормузский пролив.
Уже сегодня Индийский океан является межгосударственным торговым и энергетическим путем первостепенной важности, в будущем его значение только возрастет. Как ожидается, с 2006 по 2030 год мировые потребности в энергоносителях увеличатся на 45 %, а почти половина растущего спроса придется на Индию и Китай. С 1995 по 2005-й потребность КНР в сырой нефти удвоилась, а с 2005 по 2020 год страна будет импортировать предположительно 7,3 миллиона баррелей сырой нефти в день. Это половина планируемой нефтедобычи в Саудовской Аравии. Более 85 % нефти и нефтепродуктов направляется в Китай по Индийскому океану через Малаккский пролив.
Индия, которая вскоре станет четвертым потребителем энергоресурсов в мире после США, Китая и Японии, покрывает за счет нефти примерно треть потребностей в энергии, причем 65 % нефти она импортирует, а 90 % всего импорта нефти может в скором времени поступать из Персидского залива по Индийскому океану. Ожидается, что в будущем Индия резко увеличит импорт угля из далекого Мозамбика в дополнение к тому объему угля, который она уже получает из других стран, омываемых водами Индийского океана, таких, в частности, как Австралия, Индонезия и ЮАР. В будущем постоянно растущие объемы сжиженного природного газа (СПГ) из Южной Африки будут поступать в Индию морским путем в дополнение к СПГ, ввозимому из Индонезии, Катара и Малайзии.
По мере того как вся акватория Индийского океана, включая восточное побережье Африки, опутывается паутиной мировой торговли энергоносителями, Дели стремится усилить свое влияние на пространстве от Иранского нагорья до Сиамского залива. Экспансия на запад и на восток призвана расширить сферу, которой когда-то управляли вице-короли Раджа (речь идет о Британской Индии колониальной эпохи, которая управлялась вице-королем, наместником английской королевы. – Ред.). Торговля Индии с арабскими странами Персидского залива и Ираном, с которым у нее давно сложились тесные экономические и культурные связи, процветает. Примерно 3,5 миллиона индийцев трудятся в шести арабских странах, объединенных в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива. Ежегодно они отправляют на родину 4 миллиарда долларов.
Торговля Индии с Ираном, а впоследствии и с Ираком будет развиваться вместе с индийской экономикой. Подобно Афганистану, стратегическим тыловым плацдармом для Индии в ее противодействии Пакистану можно назвать Иран, который неизбежно станет важным энергетическим партнером Дели. В 2005 году Индия и Иран заключили многомиллиардный контракт, по которому Тегеран, начиная с 2009-го, будет ежегодно поставлять в Индию 7,5 миллиона тонн СПГ в течение 25 лет. Ведутся также переговоры о строительстве газопровода из Ирана в Индию через территорию Пакистана. Этот проект объединит Ближний Восток и Южную Азию и сможет во многом способствовать стабилизации индийско-пакистанских отношений. Другим признаком продолжающегося сближения Дели и Тегерана служит то, что Индия помогает Ирану в развитии порта Чах-Бахар в Оманском проливе, который призван также служить плацдармом для передового базирования иранских Военно-морских сил. Индия не может себе позволить пренебрежительное отношение к бирманской хунте, поскольку Мьянма богата такими природными ресурсами, как нефть, природный газ, уголь, цинк, медь, уран, древесина, гидроэнергия. Китайцы тоже кровно заинтересованы в закупке этих природных ресурсов. Индия надеется, что дорожная сеть, связывающая запад страны с востоком, а также нефте- и газопроводы в конечном счете позволят ей наладить тесные связи с Ираном, Мьянмой и Пакистаном.
В том же духе Дели наращивает мощь своих Военно-морских сил. Имея 155 военных кораблей, Индия уже сегодня является одной из крупнейших военно-морских держав мира. К 2015-му она надеется пополнить свой арсенал тремя атомными подводными лодками и тремя авианосцами. Один из главных побудительных мотивов наращивания мощи индийских ВМС – их поразительная неспособность эвакуировать граждан Индии из Ирака и Кувейта во время первой войны в Персидском заливе в 1990–1991 годах.
Другой мотив – это то, чтЧ Мохан Малик, ученый из Азиатско-тихоокеанского центра исследований в области безопасности, охарактеризовал как «ормузскую дилемму», имея в виду зависимость Индии от импорта, проходящего через одноименный пролив в непосредственной близости от Макранского побережья Пакистана, где китайцы помогают пакистанцам строить глубоководные порты.
По мере того как Дели расширяет влияние на Западе и Востоке (как на суше, так и на море), его интересы сталкиваются с интересами Пекина, который распространяет свое влияние на Юге. Президент КНР Ху Цзиньтао выражает обеспокоенность по поводу «малаккской дилеммы» Китая. В Пекине надеются, что в конечном итоге удастся частично обойти этот пролив путем транспортировки нефти и других энергоресурсов по дорогам и трубопроводам из портов на Индийском океане в глубь материкового Китая. Одна из причин, по которым КНР так страстно хочет объединения с Тайванем, заключается в том, что в этом случае она смогла бы перенаправить усилия своих Военно-морских сил с Тайваньского пролива на Индийский океан.
Китайское правительство уже приняло на вооружение стратегию по Индийскому океану под названием «нитка жемчужин». Она состоит в создании цепи портов в дружественных странах вдоль северной акватории океана. Пекин строит крупную военно-морскую базу и наблюдательный пункт в Гвадаре (Пакистан), из которого, возможно, уже отслеживается движение кораблей через Ормузский пролив, а также порт в Пасни (Пакистан) в 120 км восточнее Гвадара, который будет соединен с Гвадаром новой высокоскоростной трассой. Кроме того, Китай планирует построить заправочный пункт на южном побережье Шри-Ланки и контейнерный склад для торговых и военно-морских операций в Читтагонге (Бангладеш). Китай разместил специальную аппаратуру слежения на островах Бенгальского залива.
В Мьянме, которая получает от Пекина военную помощь на миллиарды долларов, китайцы строят (или реконструируют) торговые и военно-морские базы, а также дороги, прокладывают водные пути и трубопроводы, чтобы соединить Бенгальский залив с южнокитайской провинцией Юньнань. Некоторые из этих инфраструктурных объектов находятся ближе к городам в Центральном и Западном Китае, чем Пекин и Шанхай. Поэтому строительство автомагистралей и железнодорожных путей от этих объектов в глубь КНР даст импульс экономике тех провинций, которые не имеют выхода к морю. Китайское правительство задумало также строительство канала через перешеек Кра в Таиланде, чтобы связать Индийский океан с тихоокеанским побережьем Китая. Этот проект сопоставим по масштабам со строительством Панамского канала и может еще больше склонить чашу весов в азиатском раскладе сил в пользу Пекина, поскольку бурно развивающиеся торговый и военный флоты КНР в данном случае получат беспрепятственный доступ к гигантским морским пространствам – от Восточной Африки до Японии и Корейского полуострова.
Вся эта деятельность нервирует Дели. Когда Китай строит глубоководные порты к западу и востоку от индийских границ и осуществляет массированные поставки вооружений в государства, расположенные на побережье Индийского океана, Индия опасается, что она может оказаться со всех сторон окруженной Китаем, если только не будет расширять собственную сферу влияния.
Пересекающиеся торговые и политические интересы обеих стран усиливают конкуренцию между ними – и в большей степени на море, чем на суше. Чжао Наньци, бывший начальник по снабжению Народно-освободительной армии Китая, провозгласил в 1993 году: «Мы больше не можем считать, что Индийский океан существует только для индийцев». В ответ на строительство китайцами военно-морской базы в Гвадаре Индия создала базу в Карваре на своей территории, к югу от Гоа. Тем временем Чжан Мин, китайский военно-морской аналитик, предупредил, что 244 острова, образующие принадлежащие Индии Андаманский и Никобарский архипелаги, могут быть использованы в качестве «железной цепи», чтобы заблокировать западный проход в Малаккский пролив, от которого Китай так сильно зависит.
«Наверно, Индия является наиболее реальным стратегическим противником Китая, – пишет Чжан. – Когда Индия возьмет под контроль Индийский океан, она не удовлетворится этим положением и будет стремиться расширять сферу своего влияния. Ее экспансия на восток может быть особенно опасна для Китая». Возможно, это только слова профессионального китайского алармиста, но высказываемое им беспокойство на многое открывает глаза. Пекин уже считает Дели крупной военной державой.
Конкуренция между Индией и Китаем свидетельствует о том, что основная борьба в XXI веке развернется именно в Индийском океане. Старые границы и линии размежевания эпохи холодной войны быстро стираются, и Азия становится все более цельным континентом – от Ближнего Востока до Тихого океана. Южная Азия была неделимой частью великого мусульманского Ближнего Востока со времен Средневековья: мусульмане-газневиды вторгались в северо-западные провинции Индии из Восточного Афганистана в начале XI столетия, и индийская цивилизация представляет собой слияние культуры хинди с мусульманской культурой, которая укоренилась здесь со времен средневековых нашествий.
Хотя большинство западных обозревателей стали относить Индию к региону Большого Ближнего Востока лишь после террористических актов в Мумбаи в ноябре прошлого года, побережье Индийского океана всегда было огромным взаимосвязанным пространством. Меняется лишь степень этой интеграции. На морской карте Южной Евразии исчезают искусственные административные деления на суше, и даже Центральная Азия представляется неотъемлемой частью бассейна Индийского океана. Однажды природный газ может начать поступать из Туркмении через Афганистан, например, в города и порты Пакистана и Индии, и это лишь одна из нескольких возможных энергетических связей между Центральной Азией и индийским субконтинентом. Китайский порт в пакистанском Гвадаре и индийский порт в иранском Чах-Бахаре могут быть соединены в обозримом будущем с богатыми нефтью и газом Азербайджаном, Казахстаном и Туркменией, а также с другими бывшими республиками Советского Союза.
Фредерик Стар, эксперт по Центральной Азии на факультете международных отношений Университета Джонса Хопкинса, сказал на прошлогодней конференции в Вашингтоне, что доступ к Индийскому океану «будет определяющим фактором в будущей политике центральноазиатских стран». Другие специалисты называют порты в Индии и Пакистане «пунктами транспортировки» нефти из Каспийского бассейна. Судьбы стран, находящихся даже на расстоянии полутора-двух тысяч километров от Индийского океана, неразрывно связаны с ним.
ЭЛЕГАНТНЫЙ ЗАКАТ
Соединенным Штатам предстоит решить в Азии три взаимосвязанные геополитические задачи: стратегический кошмар Большого Ближнего Востока, борьба за влияние на южный пояс бывшего Советского Союза и усиливающееся присутствие Индии и Китая в Индийском океане.
Наименее трудной из трех представляется последняя. Китай – не враг США, подобно Ирану, но законный конкурент в экономической и геополитической сфере, а Индия и вовсе является союзником и дружественным государством. Усиление индийских Военно-морских сил, которые вскоре станут третьими по мощи после ВМС Соединенных Штатов и Китая, будет служить противоядием военному экспансионизму Пекина.
Таким образом, задача американских ВМС будет состоять в том, чтобы использовать мощь своих близких союзников – Индии в Индийском океане и Японии в западной акватории Тихого океана, чтобы сдерживать Китай. Но одновременно необходимо использовать все имеющиеся возможности для того, чтобы вовлечь китайские ВМС в международные альянсы, поскольку взаимодействие Вашингтона и Пекина на море жизненно важно для стабилизации мировой политической сцены в XXI веке. В конце концов, Индийский океан – морской путь, используемый для транспортировки не только энергоносителей, но и наркотиков, а следовательно, существует настоятельная потребность в проведении в этом регионе полицейских операций.
Для успешного решения данной задачи США нужно, совместно с Китаем и Индией, организовать морские патрули. Цель Соединенных Штатов должна заключаться в создании всемирной системы мореплавания, призванной свести к минимуму опасность межгосударственных конфликтов и частично переложить бремя проведения полицейских операций на море на другие страны.
Сохранение мира в Индийском океане особенно важно с учетом тесной взаимосвязанности морей и морских побережий от Аденского залива до Японского моря. Число маршрутов доставки грузов по Индийскому океану в будущем может существенно возрасти.
Портовый оператор Dubai Ports World рассматривает возможность строительства моста через канал, который китайцы надеются прорыть через перешеек Кра, а также пути соединения портов по обе стороны этого перешейка скоростными железнодорожными и автотрассами. Правительство Малайзии заинтересовано в создании трубопроводной сети, связывающей порты в Бенгальском заливе с портами в Южно-Китайском море. Вне всякого сомнения перекрестье транспортных путей вокруг Малайзии, Сингапура и Индонезии станет морским «сердцем» Азии, не менее важным в стратегическом отношении, чем «коридор Фульды», по которому советские танки могли вторгнуться в Западную Германию во времена холодной войны.
Вот почему так важно, чтобы этот стратегически важный узел находился под присмотром Военно-морских сил США. Будучи единственным мощным океанским флотом, не имеющим территориальных амбиций на азиатском материке, американские ВМС смогут в будущем работать с отдельными странами Азии, такими, к примеру, как Китай и Индия, гораздо эффективнее, чем те смогут взаимодействовать друг с другом. Вместо того чтобы обеспечивать доминирование на море, ВМС Соединенных Штатов должны просто стать полезной силой в акватории Индийского океана.
Американцы уже начали необходимые реформы. Из-за изнурительных войн, которые они вели в Афганистане и Ираке, передовицы последних лет пестрят заголовками о наземных войсках и силах быстрого реагирования для подавления мятежей. Но если учесть, что 75 % всего населения земного шара живет в зонах, удаленных от моря не более, чем на 350 км, военно-морские силы (и ВВС), вполне возможно, будут доминировать в будущем, действуя на обширных площадях. В большей степени, нежели другие армейские части, ВМС существуют для защиты экономических интересов и систем, поддерживающих их.
Понимая, насколько сильно мировая экономика зависит от морской торговли, американские адмиралы думают не только о победах в локальных войнах или морских сражениях. Они готовятся осуществлять полицейские функции для обеспечения бесперебойной мировой торговли. Они готовятся также к преодолению негативных последствий военного удара США по Ирану для морской торговли и цен на нефть. Американские ВМС в течение нескольких десятилетий помогают обезопасить жизненно важные морские проливы в Индийском океане, избрав в качестве основного плацдарма свою военно-морскую базу на британском атолле Диего-Гарсия, расположенную в непосредственной близости от главных морских путей (примерно в 1 700 км к югу от Индии). А в октябре 2007 года Соединенные Штаты дали понять, что стремятся к постоянному присутствию в Индийском океане и на западе Тихоокеанского бассейна, а не в Атлантическом океане. Это – знаменательное изменение американской военно-морской стратегии и доктрины. В документе под названием «Идеология и стратегия Корпуса морской пехоты США на период до 2025 года» (Marine Corps Vision and Strategy 2025) делается также вывод о том, что Индийский океан и его акватория станут центральной ареной столкновения интересов и конкуренции между основными игроками эпохи глобализации в XXI столетии.
Но поскольку Соединенные Штаты сталкиваются с растущим числом вызовов за пределами своих территориальных вод, то неясно, как долго еще они будут доминировать в Мировом океане. По окончании холодной войны у США было около 600 боевых кораблей; теперь их число сократилось до 279. В ближайшие годы оно может возрасти до 313, когда будут введены в строй «боевые корабли береговой охраны», но может и уменьшиться до 200 единиц с учетом перерасхода средств на 34 % и низких темпов кораблестроения. Хотя революция в области высокоточного оружия означает, что существующие суда обладают значительно большей огневой мощью, чем флот времен холодной войны, один корабль не может одновременно присутствовать в двух местах. Поэтому чем меньше кораблей, тем рискованнее решение об их размещении. В конце концов наступает такой момент, когда недостаточное количество сказывается на качестве.
Между тем уже в следующем десятилетии Военно-морские силы Китая могут превзойти американские ВМС по числу военных кораблей. КНР производит и покупает в пять раз больше новых подводных лодок, чем США. Китайцы предусмотрительно сделали акцент на закупку морских мин, баллистических ракет, способных поражать движущиеся цели на море, а также аппаратуры, которая глушит сигналы, поступающие со спутников глобальной системы навигации, от которых зависят американские Военно-морские силы. Китайцы планируют приобрести также хотя бы один авианосец, поскольку отсутствие этих кораблей помешало им оказать помощь жертвам цунами в 2004-м.
Цель китайцев – блокировать доступ к внутреннему морю либо не допустить приближение ударных группировок американских авианосцев к материковой Азии в тех местах и в такое время, которые Вашингтон для этого выберет. Китайцы более агрессивны, чем американцы. В то время как перспектива этнических конфликтов заставила Вашингтон отказаться от создания военно-морской базы в Шри-Ланке, расположенной в стратегически важном месте слияния Аравийского моря и Бенгальского залива, китайцы строят там заправочную станцию для своих военных кораблей.
В усилении ВМС КНР нет ничего противозаконного. По мере резкого расширения зоны своих экономических интересов Китай должен развивать также Вооруженные силы, и в частности Военно-морской флот, для защиты этих интересов. Именно такую политику проводили Великобритания в XIX веке и Соединенные Штаты в период между Гражданской и Первой мировой войнами, когда они стали превращаться в великую державу. В 1890-м американский военный теоретик Алфред Тейер Мэхэн в своей книге «Влияние морской мощи на историю с 1660 по 1783 год» (The Influence of Sea Power Upon History) утверждал, что решающим фактором в мировой истории стала способность защитить торговые флотилии. В наши дни этой книгой зачитываются китайские и индийские военно-морские стратеги. В 2005-м китайцы широко отмечали годовщину со дня рождения Чжэн Хэ, исследователя и адмирала эпохи династии Минь, бороздившего моря между Китаем и Индонезией, Шри-Ланкой, Персидским заливом и Африканским Рогом в первые десятилетия XV века. Те торжества ясно говорят о том, что Китай всегда считал эти моря зоной своего влияния.
Подобно тому как Королевские ВМС Великобритании в конце XIX столетия начали сокращать присутствие в разных частях земного шара, поддерживая тем самым растущую военно-морскую мощь своих союзников на море (Япония и США), Соединенные Штаты в начале XXI века стали аккуратно сокращать военное присутствие на море, поддерживая тем самым растущую военно-морскую мощь своих союзников – Индии и Японии в противовес Китаю. Можно ли придумать лучший способ сократить свое присутствие, чем возложить бЧльшую ответственность на единомышленников и союзников, которые, в отличие от европейских партнеров, не отказываются от военной мощи?
Индия готова помочь Америке больше, чем кто бы то ни был. «Индия никогда не спрашивала разрешения американцев на то, чтобы уравновешивать силу Китая», – писал индийский стратег Си Раджа Мохан в 2006 году, добавляя, что Индия сдерживает Китай со времен китайского вторжения в Тибет. Видя угрозу в усилении Пекина, Индия расширила свое военно-морское присутствие от Мозамбикского пролива на западе до Южно-Китайского моря на востоке. Она строит стоянки для судов и наблюдательные пункты в таких островных государствах, как Мадагаскар, Маврикий и Сейшельские острова, укрепляя отношения с этими странами в военной области именно для того, чтобы противодействовать чрезвычайно активному военному сотрудничеству с ними Пекина.
Сейчас, когда союз между Китаем и Пакистаном приобретает вполне определенные очертания в виде строительства китайцами порта Гвадар возле Ормузского пролива, а Индия наращивает мощь военно-морских сил на Андаманских и Никобарских островах близ Малаккского пролива, соперничество между Пекином и Дели выходит на новый уровень, превращаясь в «большую игру» на море. Вот почему Соединенным Штатам нужно без лишнего шума поддерживать Индию в ее стремлении уравновесить растущую мощь КНР, хотя сами США намерены развивать экономическое сотрудничество с Китаем. Во времена холодной войны Тихий и Индийский океаны были в полном смысле слова американскими акваториями. Но подобная гегемония не может длиться вечно, и Соединенным Штатам необходимо заменить ее тонко сбалансированным соглашением.
ГЛАВНЫЙ СОЗДАТЕЛЬ КОАЛИЦИЙ
Так как же Соединенным Штатам играть роль конструктивного, удаленного и медленно уходящего гегемона, поддерживая мир в экстерриториальных водах «постамериканского мира», по меткому выражению Фарида Закария, редактора The Newsweek International?
Несколько лет назад адмирал Майкл Маллен, в то время главнокомандующий ВМС США, а ныне председатель Объединенного комитета начальников штабов, сказал, что ответом на этот вопрос являются «военно-морские силы свободолюбивых государств в составе тысячи боевых кораблей, ведущие наблюдение за океаном и друг за другом». Сейчас от выражения «военно-морские силы в составе тысячи боевых кораблей» отказались, сочтя его слишком высокомерным и угрожающим. Однако сама идея остается насущной: вместо того чтобы заниматься всеми проблемами в одиночку, американские ВМС должны создать мощную коалицию, сотрудничая с любыми военными флотами, которые согласятся патрулировать моря и делиться информацией о беспорядках и пиратах.
Объединенная оперативная группа 150 (CTF-150), базирующаяся в Джибути и включающая в себя примерно 15 судов из США, Европы, Канады и Пакистана, уже осуществляет патрулирование в неспокойных водах Аденского залива, чтобы не допускать нападения морских разбойников на торговые суда. В 2008 году пиратам удалось захватить примерно 100 торговых кораблей и более 35 судов, перевозивших грузы стоимостью в несколько миллиардов долларов. В конце 2008-го более десяти судов, включая нефтеналивные танкеры, грузовые и прочие корабли, а также в общей сложности свыше 300 человек удерживались в плену. Выкуп, требуемый пиратами за судно, обычно превышает 1 миллион долларов, а за недавно захваченный нефтеналивной танкер, принадлежащий Саудовской Аравии, пираты потребовали 25 миллионов долларов.
Осенью прошлого года после захвата украинского судна, перевозившего танки и другие военные грузы, боевые корабли из США, Кении и Малайзии поспешили в Аденский залив на помощь CTF-150. Двумя неделями позже подоспели два китайских военных корабля. Военно-морская группировка, которая должна быть усилена и переименована в CTF-151, скорее всего, станет постоянно действующей силой в Индийском океане. Пиратство – это следствие анархии на суше, и до тех пор, пока в Сомали будет царить хаос, бандиты, действующие в интересах военных диктаторов, будут бесчинствовать вдоль всего восточноафриканского побережья Индийского океана.
Модель оперативных групп быстрого реагирования можно также использовать в Малаккском проливе и других водах, омывающих Малайский архипелаг. С помощью американских ВМС военно-морские силы и береговая охрана Индонезии, Малайзии и Сингапура уже объединили силы в борьбе с пиратством и добились определенных успехов. Если ВМС США будут выполнять роль посредника и гаранта стандартных процедур, то коалиции подобного рода могли бы объединить усилия соперничающих стран, таких, как Индия и Пакистан или Индия и Китай, для достижения общей цели. Правительствам этих государств нетрудно оправдать перед своими избирателями и широкой общественностью участие в группах быстрого реагирования для противодействия транснациональным угрозам. Пиратство – та опасность, устранение которой может потребовать объединения усилий соперничающих стран, расположенных вдоль берегов Индийского океана.
На побережье Индийского океана находится слишком много стран со слабой государственностью, слабыми правительствами и неразвитой инфраструктурой. Этот регион представляет собой беспорядочный мир, не подчиняющийся общим условностям, в котором американские военные должны будут оперативно реагировать на разные ЧП: не только на вылазки пиратов, но и на теракты, межэтнические конфликты, циклоны и наводнения. Хотя Вооруженные силы Соединенных Штатов, и в частности Военно-морские силы, переживают относительный упадок, они остаются самыми могущественными в мире, и все надеются на то, что американцы будут реагировать на чрезвычайные происшествия. В условиях стремительного роста численности населения в регионах, подверженных частым землетрясениям и другим природным аномалиям, сегодня опасность угрожает большему числу людей, чем когда-либо в истории человечества, и катастрофы, требующие оперативного вмешательства, могут следовать одна за другой.
Разнообразие и цикличность этих вызовов делают карту Индийского океана в XXI веке весьма отличной от карты Северной Атлантики в XX столетии. Та акватория таила в себе одну-единственную угрозу под названием «Советский Союз», что в общем-то упрощало задачу США – защищать Западную Европу от Красной армии и блокировать советские Военно-морские силы в Северном Ледовитом океане. Военная мощь Соединенных Штатов была главным сдерживающим фактором, а НАТО во главе с США, как полагают многие, стала самым успешным военно-политическим альянсом за всю историю.
Можно представить себе образование «морской НАТО» в Индийском океане с участием Австралии, Индии, Омана, Пакистана, Сингапура и ЮАР, хотя споры между Дели и Исламабадом внутри этого альянса, наверно, будут не менее ожесточенными, чем споры между Грецией и Турцией в составе сухопутной НАТО.
Однако данная концепция не охватывает всех многообразных проблем Индийского океана. Благодаря интенсивному мореплаванию арабов и персов в Средние века, а также наследию португальских, голландских и британских империалистов, Индийский океан образует историческое и культурное целое. Но со стратегической точки зрения в нем нет какой-то одной фокусной точки или центра, как нет этого и в современном мире. Аденский залив, Персидский залив и Бенгальский залив – все эти регионы таят различные угрозы, исходящие от разных игроков.
Подобно тому как современная НАТО становится все более свободным альянсом без явного доминирования какой-то одной страны, так и любая коалиция, создаваемая в Индийском океане, должна быть адаптирована к требованиям времени. Учитывая размер этого океана (он охватывает семь часовых поясов и почти половину всех широт земного шара) и сравнительно невысокую скорость перемещения кораблей, многонациональным силам будет трудно вовремя оказываться в зоне очередного кризиса. США сумели возглавить спасательную, гуманитарную операцию на побережье Индонезии после разрушительного цунами 2004 года лишь благодаря тому, что ударная группа авианосца «Авраам Линкольн» оказалась в непосредственной близости от места катастрофы, а не у Корейского полуострова, куда она направлялась.
Лучше было бы полагаться на многочисленные региональные и идеологические союзы в разных частях Индийского океана. Попытки сформировать такие союзы уже предпринимаются. ВМС Индонезии, Сингапура и Таиланда объединились для того, чтобы сдерживать пиратство в Малаккском проливе, а ВМС Соединенных Штатов, Австралии, Индии и Сингапура провели совместные учения у юго-западного побережья Индии. Они стали неявным предупрежением Китаю, стремящемуся расширить влияние в регионе. По мнению вице-адмирала Джона Моргана, бывшего заместителя главнокомандующего Военно-морскими силами США, стратегическая система Индийского океана должна напоминать службу нью-йоркского такси, которая не имеет центрального диспетчера и регулируется лишь рыночной конъюнктурой. Коалиции будут естественным образом возникать в тех районах, где требуется защита судоходного пути подобно тому, как такси съезжаются в большом количестве к театру до начала спектакля и после его окончания. По мнению одного австралийского военачальника, модель взаимодействия должна опираться на сеть морских баз, оборудованных ВМС США, которые позволяли бы гибко видоизменять различные союзы и создавать новые. Этими базами, рассредоточенными на огромной территории – от восточноафриканского побережья до Малайского архипелага, могли бы пользоваться фрегаты и эсминцы из разных стран.
Представляя собой уменьшенную модель нашего мира, большой регион Индийского океана превращается в зону яростно охраняемого суверенитета (с быстро растущими экономиками и армиями) и поразительной взаимозависимости (с многочисленными трансграничными трубопроводами, наземными и морскими трассами). И впервые со времен португальского завоевания в начале XVI века сила Запада в этом регионе ослабевает, хотя очень медленно и почти незаметно. Индийцы и китайцы вскоре начнут динамичное соперничество в водах Индийского океана, свойственное великим державам, хотя общие экономические интересы и заинтересованность друг в друге как в важных торговых партнерах будут поневоле вынуждать их к более тесному взаимодействию. Тем временем Соединенные Штаты будут играть роль стабилизирующей силы в этом сложном регионе. Их целью должно быть не доминирование, а незаменимое посредничество.
Индия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 апреля 2009 > № 2913915
Роберт Каплан
Слово и дело
Александр Игнатенко
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2009
А.А. Игнатенко – д. ф. н., президент Института религии и политики, член Общественной палаты РФ.
Резюме Исламские государства, и не только они, с интересом ждут, что Барак Обама будет делать в отношении тех организаций, структур и проектов в мусульманском мире, импульс возникновению и становлению которых придали Соединенные Штаты Америки в 70-е годы XX века.
27 января 2009 года, спустя неделю после инаугурации, президент США Барак Хусейн Обама дал свое первое интервью иностранному телеканалу. Им стал базирующийся в Дубае и существующий на саудовские средства вещатель «Аль-Арабия». По содержанию это было вербальное размежевание с политикой республиканского предшественника. «Вопрос языка серьезен», – сказал Обама. Ответом прозвучало спустя некоторое время высказывание верховного вождя Ирана Али Хаменеи «Слов недостаточно…».
Тот факт, что новый американский лидер с первых же дней озаботился исламским фактором, вполне объясним. Едва ли не все наиболее тяжелые пункты внешнеполитической повестки дня Соединенных Штатов так или иначе связаны с исламом.
Затянувшаяся «война с террором», которая стала ответом на теракты 11 сентября 2001-го, совершенные, согласно официальной американской точке зрения, исламистами из «Аль-Каиды». Война в Ираке, где значительная часть сопротивления представлена исламскими группировками, а перспективы «послеоккупационного» устройства страны в немалой степени зависят от них. Иран, постоянно набирающий вес на Ближнем Востоке, с его все более реальной «исламской атомной бомбой». Талибы в Афганистане, которые не позволяют США и другим странам НАТО контролировать трафик углеводородов из постсоветской Центральной Азии. Талибы в ядерном Пакистане, неуклонно двигающиеся либо к захвату власти, либо к развалу страны. Исламистский ХАМАС, не позволяющий урегулировать палестино-израильские противоречия… Вот далеко не полный перечень внешнеполитических проблем, так или иначе связанных с исламом.
Все эти проблемы невозможно не только решать, но и даже обсуждать без выработки специфического дискурса, апеллирующего к исламу, и проведения осмысленной политики, принимающей во внимание исламский фактор. Предшествующий, республиканский, период американского президентства показал, что не все благополучно как с дискурсом (чего стоит один только «исламофашизм»!), так и с политикой. «Война с террором» в Ираке привела к буйному расцвету терроризма и, что, пожалуй, важнее и опаснее, к его легализации в глазах значительной части исламского мира. Впрочем, корни многих из нынешних конфликтов уходят в события 30-летней давности.
1979 ГОД КАК ТОЧКА ОТСЧЕТА
В конце 70-х годов прошлого века именно Соединенные Штаты начали завязывать в международных отношениях тугой узел проблем и конфликтов, сердцевиной которого стал ислам. Война в Афганистане (1979–1989), представлявшая собой эпизод глобальной конкуренции двух сверхдержав эпохи холодной войны, была представлена как антисоветский джихад против коммунистов-«неверных» и афганцев-«вероотступников». Целью его объявили «освобождение исламских земель от оккупантов-безбожников». В этой логике проникновение США в Афганистан объяснялось «защитой ислама и мусульман», хотя на деле оно было связано с необходимостью создания геостратегического плацдарма у границ Ирана, где произошла антиамериканская «исламская революция». Сами американцы по понятным причинам не могли быть носителями джихадистского дискурса и соответствующей практики и делегировали эту задачу союзникам – Саудовской Аравии и Пакистану, которые занимались мобилизацией моджахедов.
Поражение Советского Союза в афганской войне внушило Соединенным Штатам ошибочную мысль о том, что они «держат Аллаха за бороду», то есть контролируют ислам и могут использовать его в своих интересах. Благо существовала возможность играть как на политических противоречиях разных режимов, так и на внутренней конфликтности самого ислама (самоуничтожающие конфликты, связанные с многовековым противостоянием суннитов и шиитов, не раз вспыхивали в Афганистане, Бахрейне, Ираке, Ливане, Пакистане, Саудовской Аравии, Сирии и других странах). Еще во время своего проникновения в этот регион на волне антикоммунистического джихада США использовали в своих интересах внутреннюю дифференциацию по преимуществу суннитского Афганистана и в основном шиитского Ирана.
Афганская война была с энтузиазмом воспринята в исламских государствах, первоначально – по внутриполитическим причинам. Массированная американская помощь – военная и невоенная – была лишь одним из преимуществ. Куда важнее, что правящие режимы смогли осуществить экспорт внутренней напряженности.
Обострение социально-экономических проблем на Ближнем и Среднем Востоке приводили в 1970-х к вспышкам недовольства вплоть до восстаний под исламскими лозунгами, как это было в 1979 году в Саудовской Аравии. Тогда группа «ихванов» (религиозные традиционалисты-салафиты, близкие к ваххабитам) захватила святыни в Мекке и провозгласила халифом никому не известного юношу по имени Мухаммед ибн-Абдалла. В Сирии в том же году члены суннитской организации «Братья-мусульмане» убили более 60 курсантов военного училища в Халебе, а в 1982-м устроили в Хаме вооруженный мятеж, при подавлении которого сирийскими войсками с применением артиллерии и авиации было уничтожено более 20 тысяч человек.
Эта напряженность во многом обусловливалась конфликтом между потребностями модернизации и исламскими традициями, которые стали тормозом на пути прогресса. Алжир, Египет, Республика Йемен (Северный Йемен), Пакистан, Саудовская Аравия, ряд других стран стали вытеснять, как выразился бы российский панегирист «огненного ислама» Александр Проханов, «пассионарные элементы» из своих стран – на джихад в Афганистане. Именно тогда был заложен механизм трансферта экстремистов и террористов: где-то обозначается либо создается точка для ведения джихада, и туда с использованием государственных и негосударственных структур высылаются мусульманские оппозиционеры, тяготеющие к насильственным методам борьбы. Официальное духовенство формирует идеологию и практику «невозвращенцев с джихада» – так называемых «шахидов».
Есть и внешнеполитическое обстоятельство, которое заставило арабские исламские государства активно участвовать в суннитском антикоммунистическом джихаде в Афганистане, – надежда на успех борьбы Соединенных Штатов против хомейнистского Ирана, который после победы «исламской революции» в 1979 году начал проявлять ярко выраженные экспансионистские устремления. Всё в том же 1979-м в восточной провинции Эль-Хаса в Саудовской Аравии, заселенной преимущественно шиитами и являющейся нефтяной «житницей» королевства, произошло восстание, явно инспирированное Тегераном.
Кстати, за три десятилетия Иран отнюдь не отказался от планов экс-пансии. Экс-кандидат в президенты страны и советник рахбара (верховного лидера) Исламской республики Иран Али Акбар Натек-Нури заявил в феврале 2009 года, что Бахрейн должен стать четырнадцатой иранской провинцией. Со времен революции Тегеран продолжал «осваивать» арабский мир в основном путем использования и расширения имеющегося шиитского присутствия. Иранский эксклав создан на юге Ливана и в южных регионах Бейрута. С 2004-го в Йемене под руководством семейства аль-Хути продолжается восстание шиитов (зейдитов), которое является формой экспорта «исламской революции» в Йемен, а также в Саудовскую Аравию и другие страны Аравийского полуострова. Время от времени вспыхивает территориальный спор с Объединенными Арабскими Эмиратами по поводу трех островов в Персидском заливе, происходит активная шиизация Сирии на манер того, как это делалось в Ливане. Образование «шиитского полумесяца» вызывает острую обеспокоенность арабских государств, которые теперь боятся Ирана больше, чем Израиля.
Вашингтон же за 30 лет, прошедших с момента начала афганской кампании СССР, только укрепился в убеждении, что способен использовать ислам как фактор международной политики. Шииты из Высшего совета исламской революции в Ираке и шиитские военные формирования «Бригады “Бадр”», дислоцированные в основном в Иране, использовались для нанесения удара по режиму суннита Саддама Хусейна. «Демократизация» Ирака после оккупации стала шагом назад даже по сравнению со светским государством левых националистов-баасистов. Конфессиональная система, узаконенная американцами, стала разрывать по этнорелигиозному признаку страну и крупные города, в первую очередь Багдад.
Сейчас Соединенные Штаты поощряют (а возможно, вооружают и финансируют) суннитскую группировку «Джундулла», которая воюет против шиитского режима в Иране. Вероятнее всего, нынешнее проникновение США и их союзников в Афганистан имеет целью, кроме всего прочего, воссоздать плацдарм для удара по Ирану. В СМИ просачиваются сведения об обсуждаемых американцами планах дробления Большого Ближнего Востока по конфессиональному признаку. Может показаться, что возможности использования религиозно-политических «рычагов», главный из которых ислам, едва ли не безграничны.
"ГЛОБАЛЬНЫЙ ДЖИХАД КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИМПЕРАТИВ
Именно после афганской войны страны, участвовавшие в ней на стороне Соединенных Штатов, стали в массовом порядке создавать и использовать для достижения внешних целей мусульманские экстремистско-террористические группировки, которых в настоящее время не менее полутысячи. Это дает возможность выводить международно-политическую активность в «темную зону», не регулируемую ни международным правом, ни международным обычаем, а самое главное, не позволяет государствам – объектам «нетрадиционной агрессии» реализовать свое право на применение статьи 5 Устава ООН.
Наиболее успешный проект – суннитский, патронируемый Саудовской Аравией и другими аравийскими монархиями Персидского залива, – получил название «Аль-Каида» («База»). «Аль-Каида» сформировала глобальную сеть, создавая филиалы в тех зонах, где проживают мусульмане-сунниты, или «абсорбируя» имевшиеся в этих зонах оппозиционные и/или повстанческие либо экстремистские и террористические группировки.
«Аль-Каида» стала инструментом реализации глобальных геополитических и геоэкономических интересов своих патронов: в первую очередь речь идет о контроле и регулировании рынка углеводородов внеэкономическими, силовыми методами. Свои цели «Аль-Каида» осуществляет как в зонах интересов (места ее наибольшей активности совпадают с районами добычи и транспортировки углеводородов), воюя, например, в Ираке против американцев и их союзников, а также против растущего иранского влияния, так и дистанционно – посредством терактов и иных форм силового давления на чувствительные точки, удаленные от зон «углеводородной заинтересованности» (взрывы в мадридских электричках весной 2004 года, теракты в Лондоне летом 2005-го).
Однако у этого проекта выявились очень серьезные издержки, перечеркивающие все его выгоды. Значительная часть ветеранов джихада в Афганистане, а впоследствии в Боснии, Чечне, Ферганской долине, Ираке и других местах (80–85 %) возвращались в свои страны, формируя группы с возросшей «пассионарностью», то есть готовностью убивать и быть убитыми за идеалы ислама, как их заставили понимать эти идеалы. По оценкам, армия ветеранов джихада в мире составляет не менее 150 тысяч. Все первое десятилетие XXI века возвратные волны «глобального джихада» несли с собой повстанческую войну и/или теракты в Саудовской Аравии и иных аравийских государствах, а также в Алжире, Марокко, Пакистане и других странах.
Усама бен Ладен, ветеран афганской войны, порвал с режимом правящей семьи Саудидов и обратил против него пропаганду и насильственные действия, когда в 1991-м, в ходе операции «Буря в пустыне», королевство разрешило пребывание на своей территории американским войскам, которые задержались там чуть ли не на два десятилетия. Если бы Абдалла Аззам, ныне покойный учитель бен Ладена, идеолог «защиты исламских земель от оккупантов-неверных» в период афганской войны, посмотрел на Аравийский полуостров, он точно сказал бы, что «земля двух святынь» едва ли не целиком оккупирована этими самыми «неверными»: десяток американских баз в Бахрейне, Катаре, Кувейте, Объединенных Арабских Эмиратах, Омане. Для ветерана джихада в Афганистане, Боснии или Ираке логично вести войну против оккупантов-«неверных», захвативших земли мусульман и против правителей-«вероотступников», которые этих «оккупантов» пригласили.
Возвратная волна «гасится» «таской и лаской». Ветеранов джихада уничтожают, их арестовывают и бросают в тюрьмы и лагеря, перевоспитывают, а перевоспитавшихся поощряют. Но «переваривать» такое количество «пассионариев» не удается да, наверное, не слишком и хочется: уж очень удобен и результативен этот внешнеполитический инструмент – «глобальный джихад».
Сейчас в кабинетах руководителей аравийских и иных арабских спецслужб витает вопрос: куда перенаправить возвратную волну «глобального джихада» из Ирака, где война так или иначе закончится? По некоторым сведениям, как потенциальное поле «глобального джихада» рассматривается ряд регионов: Ливан, Чечня, палестинские территории. Немалая часть возвращающихся моджахедов, по-видимому, остается в резерве – для вероятной войны с Ираном. C этой целью в среде воюющих моджахедов и «моджахедов»-ветеранов поддерживаются радикальные антишиитские настроения. Одно можно сказать с уверенностью: заинтересованность исламских государств в существовании или создании за пределами своих границ фронтов «глобального джихада» является постоянной.
"ХАЛИФАТ" КАК СУБЪЕКТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Трюизмом является утверждение о том, что «Аль-Каида» – это горизонтальная сетевая структура без вертикального подчинения и привязок к определенным государствам, что подразумевает отсутствие связи с официальными властями. В результате целенаправленных усилий координирующего центра выстраивается сеть трансгранично локализованных группировок, которые реализуют единый геополитический проект в формируемых территориальных «зонах ответственности». В разных местах «прорастают» либо «имплантируются» территориальные филиалы «Аль-Каиды». Они превращаются в латентные государства – «эмираты», «вилаяты», «шариатские зоны», другие религиозно-административные единицы, которые формируют такой же латентный «халифат». «Аль-Каида» действует только там, где есть мусульмане-сунниты, или там, где они появляются в результате миграций – стихийных либо регулируемых. Районирование данного глобального проекта происходит по историко-географическим зонам, как они сформировались в основном в период исламского Халифата.
Начать обзор необходимо с «Аль-Каиды на Острове арабов», хотя этот филиал возник на территории Королевства Саудовская Аравия и других аравийских монархий позже других. Члены аравийской «Аль-Каиды» верят в то, что пророк Мухаммед, умирая, дал последний завет мусульманам: «Удалите многобожников с Острова арабов!» И эти слова пророка стали официальным лозунгом «Аль-Каиды», как таковой. Заранее записанные заявления исполнителей терактов 11 сентября 2001 года передавались с этим вмонтированным в «картинку» призывом, который настоящий мусульманин игнорировать не может. Это заставляет его воевать против всех «многобожников» («неверных», «крестоносцев»), обосновавшихся на Острове арабов, как во времена пророка назывался Аравийский полуостров, а также против пригласивших их властей, которые тем самым стали «вероотступническими» и «неверными». По одной из базовых формул ислама тот, кто дружит с «неверными», становится одним из них.
«Аль-Каида в Двуречье» состоит в основном из иностранных моджахедов и действует в Ираке параллельно с национальным сопротивлением. Она уже успела провозгласить в суннитской зоне «Исламское государство Ирак». В случае распада страны (чего исключать нельзя) и создания самостоятельных государственных образований, например курдского, шиитского и суннитского, оно может быть признано арабскими странами, поддерживающими «Аль-Каиду в Двуречье» как форпост сдерживания иранской экспансии, курдского сепаратизма и экспансионизма (курды претендуют и на территории за пределами Иракского Курдистана). Примечательно, что в официальных материалах «Исламского государства Ирак» оно именуется «ядром Халифата». Багдад был столицей Халифата в период его расцвета. Правда, кажется, что суннитов в Ираке и за его пределами больше интересует не Багдад, а Киркук – нефтеносная зона на севере страны, на которую претендуют курды и которую обещала им передать республиканская администрация США.
Особого рассмотрения достойна «Аль-Каида в Хорасане». Эта организация очень мало известна или вовсе неизвестна широкой публике, но играет исключительно важную символическую и пропагандистскую роль в «глобальном джихаде». В период с III до середины XVIII столетия Хорасаном назывался довольно большой и не очень четко очерченный регион, который включал северо-восточную область современного Ирана, Мерв-ский оазис, оазисы юга современной Туркмении, северную и северо-западную части современного Афганистана. С Хорасаном в исламе связаны приписываемые пророку Мухаммеду предсказания о приходе в «последний час» Махди, или «Ведомого Аллахом», который является Халифом Аллаха. В одном из таких предсказаний-повелений говорится: «Коли увидите, что черные знамена вышли со стороны Хорасана, то присоединяйтесь к ним, пусть даже двигаясь ползком по снегу. Ведь под ними идет Халиф Аллаха – Махди».
В аль-каидовской пропаганде выпячивается тот факт, что знамя «Аль-Каиды» – черное и создана организация была на афганской территории, то есть в Хорасане, из чего для многих моджахедов прямо следует, что под Халифом Аллаха подразумевается создатель и руководитель «Аль-Каиды» Усама бен Ладен, приход которого, получается, предсказан пророком Мухаммедом.
Но и это еще не всё. В этом «центре Азии» предсказана и битва «последнего часа» между Махди и Даджжалем – антимессией, в которой Халиф Аллаха одержит неминуемую победу. И войска НАТО могут восприниматься «пехотой» «Аль-Каиды в Хорасане» и союзного ей движения «Талибан», как то самое войско Даджжаля, которому предстоит дать последнее сражение в истории. Тем более что ее в этом настоятельно убеждают да’и – аль-каидовские и талибские проповедники. Иными словами, в сознании моджахедов Махди Халиф Аллаха уже пришел под черными знаменами «Аль-Каиды» и идет последняя битва времен.
Еще до окончательной победы Халифа Аллаха в разных местах создаются региональные филиалы «Аль-Каиды» («эмираты», «вилаяты»). Есть «Аль-Каида в стране Аш-Шам», то есть в так называемой «Большой Сирии», куда включаются территории современных Сирии, Ливана, Иордании, Израиля и Палестинской автономии. Она не так реальна, как, скажем, «Исламское государство Ирак». Неудачей закончилась попытка установления «исламского эмирата» на севере Ливана, где воевал филиал «Аль-Каиды» – группировка «ФАТХ аль-ислам», состоявшая в основном из саудовцев. Подразделения «Аль-Каиды в стране Аш-Шам» пытаются обосноваться и в Газе – в видах противодействия иранскому проникновению, реализуемому через «обиранивающееся» движение ХАМАС.
Есть и «Аль-Каида в исламском Магрибе», которая действует в Алжире, Ливии, Мавритании, Марокко, Тунисе, а также в лимитрофных странах Черной Африки, в частности в Мали. На востоке Египет является «зоной ответственности» «Аль-Каиды в стране Аль-Кинана (старинное название Египта)». Юго-восточнее, в Сомали «Аш-Шабаб» не скрывает, что является организацией, союзной «Аль-Каиде», и, подобно алжирскому «Салафитскому движению проповеди и вооруженной борьбы» и действовавшему в Ираке «Движению единобожия и джихада», которые стали локальными филиалами «Аль-Каиды», готов присягнуть Усаме бен Ладену и назваться, например, «Аль-Каидой на Африканском Роге». На севере «Аль-Каида в исламском Магрибе» открыта в сторону Европы. Ее моджахеды совершали либо готовили террористические акты в европейских странах.
В целом можно говорить и об «Аль-Каиде в Европе», которая совершала террористические акты, используя отвлекающие названия типа «Бригады Абу-Хафса аль-Мисри», названные так по имени одного из ближайших соратников Усамы бен Ладена, убитого в Афганистане в ходе контртеррористической операции осенью 2001 года. Правда, Европа не входила в Халифат целиком, в отличие от Магриба, «страны Аш-Шам» или «страны Аль-Кинана». В Халифат входили только часть нынешней Испании – Андалусия – да еще остров Сицилия. Однако «Аль-Каида», готовя и совершая террористические акты в Европе, не только оказывает давление на соответствующие правительства (вспомним, что теракты в Мадриде заставили Испанию вывести ее войска из Ирака, а теракты в Лондоне совершили уроженцы Пакистана – государства, заинтересованного в экспансии в Афганистан), но и «борется за освобождение исламских земель» в Европе.
В одном из своих последних произведений, с восторгом встреченных джихадистской общественностью, Айман аз-Завахири, номер два в «Аль-Каиде», дал такое определение исламским землям: это территории, где хотя бы один день применялись законы Аллаха, то есть шариат. А шариат широко применяется параллельно государственным правовым системам во всех европейских странах, где есть мусульманские диаспоры. Например, в Великобритании действует шариатский суд, который, кстати сказать, приговорил Тони Блэра в его бытность премьер-министром к смертной казни.
Этот краткий очерк аль-каидовской «политической географии» закончим двумя «заявками», которые дали о себе знать в разных концах света.
Одна – на Кавказе, где провозглашено образование «Исламского имарата (эмирата) Кавказ», являющегося, по сути, филиалом «Аль-Каиды» в «Кавказии», – так Абдалла Аззам назвал Кавказский регион в своем трактате «Освобождение исламских земель». Этот эмират поделен на «вилаеты» – по северокавказским этнорелигиозным зонам.
Другая – на полуострове Индостан, где в 2008-м в индийском Мумбаи (бывший Бомбей) террористические акты совершила группировка «Декан Моджахеддин» (по названию Деканского плоскогорья, занимающего площадь около 1 млн кв. км) тем самым запросто вовлекая большую часть полуострова Индостан в зону контроля «Аль-Каиды», с которой эта группировка связана.
«Аль-Каида» как глобальная структура взаимодействует с Партией исламского освобождения (Хизб ат-Тахрир аль-Ислами), черное знамя которой идентично аль-каидовскому флагу, а территория Евразии также районирована на «вилаеты», включая, например, «Британский вилает». Главная цель всей деятельности Партии исламского освобождения – построение халифата. «Аль-Каида» союзна движению «Талибан», которое действует не только в Афганистане, но и в Пакистане. (Движение «Талибан» провозгласило два государства: в сентябре 1996 года «Исламский эмират Афганистана» на афганской территории и в феврале 2006-го «Исламский эмират Вазиристана» – на пакистанской.) В то же время «Аль-Каида» жестко конкурирует с шиитской организацией «Хезболла», поскольку та ориентирована на освоение тех же геополитических зон.
Таким образом, в настоящее время в мире существует значительное количество трансграничных исламских клирократических (клирократия – власть духовенства) квазигосударств экспансионистского типа. Они становятся субъектами международных отношений, имея возможность превратиться в полноценные государства, признанные де-факто мировым сообществом или его частью. Так, в сентябре 2008 года стало известно, что движение «Талибан» при финансовом участии Саудовской Аравии и поддержке Великобритании участвует в секретных переговорах о прекращении конфликта в Афганистане. А в августе того же года министр иностранных дел Швейцарии Мишлин Кальми-Рей заявила о готовности «сесть за стол переговоров с лидером “Аль-Каиды” Усамой бен Ладеном», став тем самым первой из глав дипломатических ведомств демократических стран, допустившей такую возможность. «Хезболла» во главе с Хасаном Насраллой, который является полномочным представителем верховного лидера Ирана Али Хаменеи в Ливане, продвигается на роль главной политической силы в Стране кедра и уже сейчас формирует отношения с рядом антиамериканских режимов, в частности с Венесуэлой.
ТРИДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Американский президент Барак Обама попытался сменить риторику и отчасти политику в отношении ислама в ситуации, когда на подъеме оказались экстремистские организации и идеологии. Адресаты посланий Обамы отвечают ему «свысока».
Что касается «Аль-Каиды», то в начале февраля 2009 года, спустя две недели после инаугурации Обамы, Айман аз-Завахири в аудиообращении, размноженном в исламистском Интернете, пожурил нового американского президента за то, что тот ни словом не упомянул войну в Газе. Он призвал мусульман всего мира атаковать американские цели в отместку за поддержку, оказанную США Израилю во время операции в Газе. А Али Хаменеи в марте прокомментировал видеообращение президента Обамы к иранцам по случаю Навруза — праздника весны и начала нового года. Выступая 21 марта 2009-го в Мешхеде по случаю того же Навруза он ответил Обаме: «Чтобы позиция Ирана изменилась, нужно измениться самой Америке».
Очевидно, что новый американский президент возлагает большие надежды на пиаровскую кампанию «Я свой парень!», ориентированную на мусульман. Любопытно, что за несколько недель до приезда Барака Обамы в первую для себя исламскую страну – Турцию (апрель 2009 года) в Стамбуле побывал его сводный брат из Кении и совершил намаз в мечети Султана Ахмеда. Там же, в Турции, Обама сообщил парламентариям, что он из исламской семьи, а Соединенные Штаты воюют не с исламом, а с «маргинальной идеологией». Результат этой кампании пока дает о себе знать не в исламском мире, а в США: по опросам, каждый десятый американец уверен, что Барак Обама – мусульманин. А немалая часть мусульман мира ассоциирует себя с «Аль-Каидой» и рассматривает борьбу против нее как борьбу против ислама. (Что такое «маргинальная идеология», никакому талибу или аль-каидовцу из Хузестана или Вазиристана не понять, а если они поймут, то еще больше оскорбятся.)
Да и в целом приход Обамы («чуть-чуть мусульманина») не без некоторых оснований рассматривается мусульманами мира как своя победа. Какая-то их часть (возможно, как раз сторонники «маргинальной идеологии») считает это шагом на пути превращения Соединенных Штатов в «американский вилаят» Халифата. (Многие мусульмане уверены, что Америку еще до Колумба открыли и освоили их единоверцы. То есть это «исламская земля», которую необходимо «освободить».)
В видеообращении к иранцам по случаю Навруза Обама предложил положить конец многолетнему периоду враждебности и недоверия в отношениях и заявил о намерении построить честные и уважительные отношения между двумя государствами. Впрочем, за пару недель до опубликования своего «примирительного» видеообращения к иранскому народу Барак Обама продлил еще на год санкции, введенные против Ирана Биллом Клинтоном в 1995-м. Американцы не могли не предвидеть реакцию: скеписис, ирония и отторжение. Как представляется, обращение было своего рода отвлекающим маневром – продемонстрировать, что Иран отталкивает протянутую ему оливковую ветвь, просто-таки вынуждая Вашингтон искать другие пути воздействия.
Во время войны в Ираке американцы смогли достоверно выяснить, кто воюет против них и что скрывается под лейблами «Аль-Каида в Двуречье» и «Исламское государство Ирак». И они смогли организовать успешное местное сопротивление арабских суннитских племен в форме ополчения «Комитеты пробуждения» (Маджалис ас-Сахва) против арабов-суннитов – моджахедов из других арабских стран, по преимуществу – из Саудовской Аравии и прочих аравийских монархий. Этот опыт бывшего командующего вооруженными силами США в Ираке генерала Дэвида Петреуса, ставшего командующим ЦЕНТКОМ США (охват – весь Большой Ближний Восток) сейчас распространяют на Афганистан и Пакистан. Инициируется раскол между «местными» талибами-пуштунами и «пришлой», арабской «Аль-Каидой» в Афганистане и Пакистане. Задача – мобилизовать «местное» движение «Талибан» на борьбу против «чужаков».
Тактика не нова. Летом 2001 года лидер талибов мулла Омар, имевший прямые и косвенные (через пакистанцев) связи с американцами, в результате тайных договоренностей пошел на разрыв с Усамой бен Ладеном и «Аль-Каидой». Первым важнейшим шагом было издание фетвы, которая дезавуировала все антиамериканские фетвы бен Ладена, как человека некомпетентного в вопросах исламского права, не имеющего соответствующего образования. Процесс «развода» талибов с «Аль-Каидой» в интересах США был прерван терактами 11 сентября 2001-го.
Успех Соединенных Штатов на этом направлении не исключен, хотя в прошедшие годы имела место своего рода «каидизация» движения «Талибан», всё большего его превращения в группировку, ассоциированную с «Аль-Каидой» и воспринявшую аль-каидовские идеологию, лозунги, методы борьбы – например, теракты «шахидов» и т. п.
Еще одно направление «исламской политики» новой американской администрации – это более активное вовлечение Европы в афгано-пакистанскую операцию. Цель – разделить с европейцами бремя военных расходов и политическую ответственность.
Первой акцией стало предложение распределить в европейских странах заключенных закрывающейся тюрьмы в Гуантанамо. Насколько пиаровская идея выпустить узников удачна в практическом отношении – вопрос отдельный. Ведь тем самым «глобальный джихад» получал новые руководящие кадры в ореоле «мучеников», настроенные яростно антиамерикански. Так, один из йеменских «гуантаномовцев» сразу по возвращении в страну возглавил «Аль-Каиду на юге Аравии» и совершил ряд терактов против американцев.
Барак Обама продолжает оказывать давление на европейских союзников по НАТО, чтобы те посылали больше военных в Афганистан (и косвенно в Пакистан). Однако европейские государства, как видно по всему, стремятся к тому, чтобы их не ассоциировали с США (что плохо получается: для афганцев все натовские военные – западные «крестоносцы») и стараются делать упор на участии в гуманитарных акциях, экономических проектах, поддерживают образовательные программы и т. п.
В других зонах исламского мира европейские государства жестко конкурируют с американцами: достаточно указать Францию, реализующую проект Средиземноморского союза, и Италию, налаживающую чуть ли не братские отношения с Ливией. Обаме прямо обозначают «красные линии» в зонах европейских интересов. В апреле 2009 года Николя Саркози открытым текстом сообщил американскому президенту, что Франция сама разберется с приемом Турции в ЕС, до которого Соединенным Штатам дела быть не должно. Барак Обама, как полагают многие в Европе, хотел поддержкой турецких планов вступления в Евросоюз «расплатиться» за то, что Турция создаст наиболее благоприятные условия для вывода американских войск из Ирака и в последующем станет поддерживать проамериканский статус-кво в северо-западной части Большого Ближнего Востока.
Есть и чисто спекулятивное предположение: новая американская администрация продолжает политику своих предшественников, направленную на «исламизацию» Европы. Это создаст дополнительный рычаг воздействия на европейские государства через использование религиозно-политических рычагов, что так хорошо удается Соединенным Штатам на Большом Ближнем Востоке.
Исламские государства, и не только они, с интересом ждут, что же будет делать президент Обама в отношении тех организаций, структур и проектов, импульс возникновению и становлению которых в уже далекие 70-е годы прошлого века придали Соединенные Штаты Америки.
«Фитч» считает очень высокими потенциальный риск для банков ОАЭ и Омана, которые кредитуют ритейлинг. Fitch Ratings, международное рейтинговое агентство расценивает как высокий риск банков в ОАЭ (особенно в Дубае) и Омане, умеренный – в Катаре, Кувейте и Бахрейне и низкий – в Саудовской Аравии. Агентство отмечает, что сумма кредитов, выданных банками стран Залива под строительство и развитие сети торговых центров и моллов за 9 месяцев пред.г. выросло на 19%. Самые крупные кредиты ритейлерам были выданы в ОАЭ – 61 млрд.долл. (самый быстрый рост в Заливе за год – на 46%), заявил Юсеф Хан, один из руководителей агентства. «Фитч» считает, что мировая рецессия оказывает на экономику Дубая наиболее негативное воздействие, подчеркивая, что в ОАЭ нет жесткого регулирования ритейлингового кредитования и самого сектора ритейла, как в остальных государствах региона. В Омане кредитование ритейлеров – самое высокое в регионе: в 2008г. кредиты, выданные ритейлерам, составили 38,5% всех кредитов, выданных в султанате. Обзор агентства составлен на основе данных о кредитах 50 финансовых институтов в Заливе, большинство из которых являются коммерческими банками. Русский Дом.
Авиакомпания Qatar Airways объявила о продлении спецтарифов на свои рейсы до 31 мая. Совершить полет туда и обратно из Москвы в Бангкок стоит 249 евро, в Хошимин и Гонконг – 299, в Коломбо – 525, а в Абу-Даби – и вовсе 99 (правда, в последнем случае цена указана без аэропортовых сборов). Другие ближневосточные перевозчики тоже манят пассажиров скидками: Etihad Airways торгует билетами в Абу-Даби в два конца за 329 евро, а Emirates в Дубай – за 18,8 тыс. руб. Туроператоров, однако, данные акции не заинтересовали: те же перевозчики дают им и более привлекательные цены, причем пролонгированные на все лето. «Так поступили Emirates и Etihad, – рассказал директор департамента продаж Space Travel Сергей Овчинников. – К слову, желательно, чтобы их примеру последовал «Аэрофлот», который никаких «операторских» тарифов в принципе не предлагает, но летает на Дубай ежедневно». «Эмиратское» предложение от «катарцев» Овчинников оценил невысоко: вместе со сборами стоимость их билета на Абу-Даби составляет 320 долл., что ненамного дешевле прямого рейса Etihad. Все маршруты Qatar Airways имеют стыковку в Дохе.
Светлана Морева, руководитель департамента компании «Нева», считает, что туристов могут заинтересовать низкие цены Qatar Airways на Бангкок, особенно в свете дефицита билетов на чартеры. «Однако «Трансаэро» с мая оптимизирует свое расписание на Таиланд, и билеты на праздничные даты снова появились в продаже, пусть и в небольшом количестве», – сказала она. Еще один игрок рынка, пожелавший остаться неназванным, и вовсе заявил недовольство тарифами Qatar Airways. «В пиковые даты перевозчик «заламывает» чудовищные цены, в качестве альтернативы предлагая жесткие квоты. Нам это невыгодно. Большую часть цены пакета на Шри-Ланку составляет именно перевозка. И туристу лучше не переплачивать за билет, а заказать хороший отель», – объяснил свою позицию наш собеседник.
Иного мнения придерживается заместитель гендиректора компании «Пантеон» Анатолий Гаркушин, который буквально за час до звонка нашего корреспондента получил от Qatar Airways договор бонусного вознаграждения по итогам финансового года. «Действительно, у «катарцев» бывают интересные тарифы, и мы ими, разумеется, пользуемся», – сказал эксперт. Напоминаем, что аналогичные предложения других а/к по Европе вызвали более позитивную реакцию туроператоров. Дмитрий Ермаков.
Французский гостиничный оператор Accor заявил о планах более чем в три раза увеличить количество своих гостиниц на Ближнем Востоке. Особое внимание будет уделено бюджетным гостиницам и отелям средней ценовой категории. В этом месяце компания объявила о сокращении бюджета на обновление отелей, что связано со снижением спроса на отели высокого и среднего класса. Однако Accor, управляющий среди прочих брендами Sofitel, Novotel и Ibis, собирается к 2011 представить 24 отеля и к 2013г. – 65 отелей на Ближнем Востоке, сообщает Reuters. Компания сфокусируется на гостиничном рынке Саудовской Аравии, Абу-Даби и Катара. Среди развивающихся рынков гостиничной индустрии названы также Оман, Иордания и Сирия. По словам Филиппа Бэатауда (Philippe Baretaud), директора Accor по развитию на Ближнем Востоке, к концу 2010г. компания, возможно, подпишет договор на строительство гостиницы Accor в Дамаске, а первый Ibis откроется в Иордании к концу этого года.
Катар и Польша подписали соглашение о поставках катарского сжиженного природного газа (СПГ) в эту прибалтийскую республику, сообщает газета Peninsula, выходящая в столице Катара Дохе.Президент компании «Катаргаз» Фейсал ас-Сувейди сообщил, что, начиная с 2014г. на протяжение 20 лет Катар «будет поставлять в Польшу ежегодно 1 млн.т. СПГ для обеспечения растущих энергетических потребностей республики».
Катарское «голубое топливо» будет доставляться на строящийся в Польше специальный терминал новыми судами типа Q-Flex в специальных емкостях, приспособленных для хранения и перевозки жидкостей, отмечает Peninsula. При помощи импорта СПГ из Катара Польша рассчитывает диверсифицировать свои источники газоснабжения.
Польша заключила долгосрочный контракт о поставках арабского газа. Так Варшава надеется снизить зависимость в случае повторения газовой войны между Россией и Украиной. Арабская Qatargas и польская Polskie Gornictwo Naftowe I Gazownictwo (PGNiG) подписали соглашение о поставках в Польшу сжиженного газа из Катара. Соглашение рассчитано на 20 лет. Как сообщает пресс-служба Qatargas, катарская компания ежегодно будет поставлять полякам 1 млн.т. сжиженного газа, что соответствует 1,4 млрд.куб.м. (10% нынешних потребностей Польши). Газ будет поставляться с 2014г., когда Польша построит новый терминал для перевалки сжиженного газа. Строительство терминала входит в концепцию Польши по диверсификации поставок газа, призванную снизить зависимость от одного поставщика – России. Сейчас две трети потребляемого Польшей газа поставляется «Газпромом». Польша строит газопровод из Норвегии, которая должна обеспечить дополнительные объемы поставок. Qatargas намерена наращивать производство сжиженного газа. Сейчас в стране строится четыре новых завода, которые увеличат производственные мощности арабской страны с нынешних 10 млн.т. до 42 млн.т. к концу нынешнего десятилетия. Катар – крупнейший в мире поставщик сжиженного газа, его доля на мировом рынке составляет 15%.
Сосед Катара Оман подписал газовые соглашения с British Petroleum. Один из договоров дает британцам право разработки месторождения в центральной части страны (участок №61), второй предусматривает продажу газа оманскому правительству. Заключение соглашений вписывается в концепцию Омана по диверсификации экономики – снижение нефтедобычи и развитие газодобычи. Участок №61 охватывает площадь в 2 тыс.кв. км. Стороны договорились о его развитии в 2007г. Если данные разведки о запасах – 20−30 млрд.куб.м. – подтвердятся, то стороны будут вместе разрабатывать месторождение в течение 20 лет. Оман предоставил права на разведку участка №63 (запад страны) площадью 3,7 тыс.кв. км. малазийской Petronas. Infox.ru.
Болгария и Катар обсуждают строительство на болгарском черноморском побережье терминала для хранения сжиженного газа, сообщила во вторник пресс-служба болгарского президента Георгия Пырванова.Пырванов принял в Софии эмира Катара Хамада бен Халифу Аль-Тани. «Стороны обсудили возможности строительства терминала сжиженного природного газа, который обслуживал бы не только Болгарию, но и другие европейские государства», – говорится в сообщении пресс-службы.
Болгария и Катар также подписали соглашения об экономическом и техническом сотрудничестве, о воздушном сообщении между двумя странами. Болгария получает почти весь потребляемый ей природный газ из России. Алексей Богдановский.
Белоруссия и государство Катар намерены развивать сотрудничество в сфере информационных технологий, телекоммуникаций и ряде других отраслей. Катарская сторона пригласила белорусских специалистов в сфере информационных технологий посетить Катарский фонд научных исследований и социального развития для обсуждения конкретных проектов сотрудничества.Об этом договорились на встрече в Минске президент Белоруссии Александр Лукашенко и эмир государства Катар Шейх Хамад бин Халифа Аль-Тани. «Мы можем предложить ряд вариантов, по которым вы можете инвестировать в Республику Беларусь. Мы хотим, чтобы после вашего визита конкретные предприниматели, бизнесмены изучили обстановку. И если это вам выгодно, приезжайте, мы создадим хорошие условия для работы ваших компаний в Белоруссии», – сказал Александр Лукашенко на встрече.
Также президент республики считает перспективной реализацию совместных проектов Белоруссии и Катара в третьих странах. По словам Лукашенко, сотрудничество на основе белорусских технологий, техники с участием финансов катарской стороны принесет республике большие дивиденды.
Эмир Катара шейх Хамад Бен Халифа аль-Тани о шансах для стратегических капиталовложений во времена кризиса, изменениях в положении экономических держав и пути к миру на Ближнем Востоке. Греция на пороге дефолта, хотя экономический кризис еще далеко не со всей мощью ударил по стране. Традиции рутины и косности сегодня мстят эллинам.«Шпигель»: Ваше Высочество, даже в кризисный 2009г. в Катаре ожидается 13% роста. Ваши подданные – самый богатый народ в мире, в среднем они зарабатывают по 72 тыс. евро в год. В стране как-то почувствовали наступление мирового экономического кризиса?
Хамад: Конечно, мы его ощущаем. То, что всего за три квартала цены на нефть упали на две трети, бесспорно, ограничивает наши амбиции. Но я этого ждал, после 1973г. мы смогли кое-чему научиться: тогда катарцы сказочно разбогатели, покупали все, что душе было угодно, много путешествовали, а потом вместе с ценами на нефть наше благосостояние вдруг начало таять. Такого с нами больше не повторится.
• За последние годы государства Персидского залива накопили огромные богатства. Как вы собираетесь их использовать?
До сих пор большую часть средств мы тратили внутри страны, строили дороги, больницы, университеты. Два с небольшим года назад Катар начал инвестировать в другие страны, и сегодня, когда многие из-за кризиса не спешат расставаться со своими деньгами, мы видим для себя шанс, который больше не представится нам в ближайшие 20 лет. В частности, мы приобрели 16% акций банка Barclays, 10% Credit Suisse и на этом останавливаться не намерены.
• Кувейт, а на позапрошлой неделе и Абу-Даби решили инвестировать в Daimler. Каковы ваши планы в отношении Германии?
Немцы – одни из самых прилежных тружеников в мире, они будут бороться за свою экономику. У нас тоже обсуждались вложения в Daimler. Получить долю в такой компании, конечно, возможность исключительная. Мы непременно собираемся инвестировать в Германию. Большая часть парка авиакомпании Qatar Airways произведена на заводах Airbus, и в пред.г. мы сделали заказ у Boeing лишь потому, что европейцы не могли поставить самолеты в нужный нам срок.
• Ваше Высочество, марка Opel что-нибудь вам говорит?
Да.
• Есть ли вероятность, что вы приобретете акции Opel или какого-то другого германского автоконцерна?
Немецкие автомобили ездят по дорогам большинства стран Персидского залива. В Германии производят лучшие в мире грузовики, у нас они используются уже не один десяток лет. Повторюсь: мы обязательно будем инвестировать в немецкую автомобильную промышленность, но для этого нужны правильный момент и правильные цены. Интересуют нас и высокие технологии. Они необходимы, чтобы Катар стал центром научно-исследовательской деятельности.
• Абу-Даби и Daimler планируют начать совместный выпуск электромобилей.
Подобные начинания индустриального характера подходят нам в меньшей степени, для их реализации нужно много рабочих рук. Катар – страна небольшая. Конечно, защита окружающей среды интересует и нас, но, скорее, в научно-исследовательском, а не в производственном аспекте.
• До сих пор вы в основном шли на сотрудничество с американскими университетами, в которых учатся арабские студенты.
Мы открыты к предложениям из любых стран. Между прочим, было бы неплохо, если бы немцы проявляли еще большую инициативность.
• Вы считаете, что немцы слишком пассивны?
Они могли бы быть активней и лучше учитывать наши потребности. Получить долю в капитале таких автоконцернов, как Opel или Daimler, нам было бы интересно, ведь автомобили продаются по всему миру. Шейх Ахмед, мой предшественник, правивший в 60гг., стал первым лидером государства Персидского залива, который лично побывал в компании Daimler в Штутгарте. До нефтяного бума наша страна была богатой, экспортировала жемчуг. Потом японцы научились выращивать жемчуг, и мы опять обеднели. Все течет, все меняется – сегодня я часто задумываюсь об этом.
• Вам бы хотелось, чтобы в вашем «научном парке» появились немецкие университеты?
Мы были бы только рады. Но готовы ли к этому они? Тот же вопрос можно задать и британцам. У нас давно установились с ними определенные отношения, но всерьез разговаривать с нами они начинают только сейчас. Науке у нас действительно уделяется самое пристальное внимание. Нефть и газ рано или поздно иссякнут. Знания будут всегда. В долгосрочной перспективе я вижу Катар, скорее, центром образования, а не поставщиком энергоносителей.
• Как, по-вашему, в ближайшее время будут вести себя цены на нефть?
Мне бы хотелось, чтобы в следующие год-два нефть оставалась на уровне $40-50 за бар.
• Почему так скромно?
Потому что таким образом мы могли бы помочь миру выбраться из кризиса. Когда мировая экономика восстановится, это положительно скажется и на нас. Тогда цены на нефть вновь автоматически пойдут вверх. Не понимаю, почему ОПЕК должна сокращать добычу только ради того, чтобы не допустить падения цен на нефть. Ведь это ударяет не только по индустриальным державам, но и по бедным странам Африки, Латинской Америки и Азии. Кто подумает о них?
• Нечасто подобные рассуждения приходится слышать от экспортеров нефти.
Это так. Но в ближайшие два года все должны помогать друг другу.
• США и многие европейские государства очень сильно пострадали от кризиса. Вы считаете, что Америка и Европа оправятся от случившегося?
Нам бы этого хотелось. Ведь когда Америка выберется из депрессии, тогда из нее выйдет и весь мир. Думаю, Европа пострадает не так сильно, как Америка. Возможно, больше других достанется Великобритании и, может быть, Испании, но остальным европейским странам будет легче.
• Как вы думаете, какие страны после окончания кризиса окажутся супердержавами?
Подъем Китая, Индии и России продолжится, хоть сейчас русские и столкнулись с трудностями из-за падения цен на нефть, а в Китае количество безработных достигло 30 млн.чел. Останутся ли Америка и Европа после этого кризиса среди лидеров, не знаю. Тем не менее важно, чтобы сейчас они не допустили коллапса мировой экономики.
• Европейцы делают ставку на газ, однако стабильность поставок вызывает у них озабоченность. Если Россия сойдет с дистанции, сможет ли ее место занять Катар?
Мы поставляем газ в Италию, Испанию, Бельгию, скоро его сможет получать и Великобритания. Мне известно, что Германия стремится самостоятельно урегулировать вопросы газовых поставок, но думаю, что катарский газ мог бы поступать немцам через третье государство. Разумеется, это зависит от того, сколько мы будем в состоянии поставлять на соответствующий момент и кто предложит нам более выгодную цену.
• Перспектива появления так называемой газовой ОПЕК также вызывает у европейцев озабоченность. В мире появится новый картель?
Если есть нефтяная ОПЕК, почему бы нам не создать и газовый картель? И почему бы нам попросту не заключить договоры между экспортерами и импортерами? Впрочем, такой картель может появиться нескоро: сегодня одни продают газ дешево, другие – дорого. Не так-то просто заставить всех прийти к одной цене.
• От ваших берегов до берегов Ирана всего 180 км. Вы спокойно относитесь к такому соседству с государством, обладающим ядерным оружием?
Катар – страна небольшая, она ко всему может относиться спокойно. Катар ни для кого не является врагом, но мы никому не позволим разыгрывать нашу карту против других. В частности, мы не пойдем на конфронтацию с Ираном на стороне Америки, это я могу сказать точно. Иран никогда не создавал нам проблем.
• А на конфронтацию с Америкой на стороне Ирана? Во время своего визита в Доху президент Ахмадинежад предложил вам и другим государствам Персидского залива подписать региональный договор о коллективной безопасности.
Конечно, для государств Персидского залива объединиться с Ираном против Америки было бы проблематично. Думаю, это осознает и руководство в Тегеране. Но почему бы нам не договориться с Ираном, скажем, о создании единого рынка?
• Для этого вам придется переступить через санкции ООН против этой страны. Как вам кажется, президент Барак Обама занимает правильную позицию в отношении Ирана?
Мы приветствуем его инициативу и надеемся, что он будет активней заниматься Ближним Востоком в целом. Речь ведь идет не только об Иране. Палестина, Ирак и многие другие государства региона пострадали от политики Соединенных Штатов. Америка неоднократно допускала серьезные ошибки, но, хвала Аллаху, это демократическая страна, которая может их исправить.
• Вы единственный арабский правитель, принимавший у себя высокопоставленных израильских политиков, несмотря на отсутствие мирного договора между вашими странами. После войны в секторе Газа с этим покончено?
Нет, мы отношений с Израилем не разрывали. Мы настаивали, чтобы Иордания и Египет последовали нашему примеру, попытались оказать давление на Израиль. И я уверен: если бы они послушали нас с самого начала, то Израиль не продолжил бы в секторе Газа тех действий, какие имели место в действительности. Как нам теперь заключать мир?
• Вы и премьера Бенджамина Нетаньяху пригласите в Катар?
Израильтяне по-прежнему могут приезжать к нам и уезжать домой – никаких коварных замыслов мы не вынашиваем. Мы лишь декларируем свою позицию. И хотим мира.
• Вы все еще верите в возможность сосуществования двух государств?
Безусловно. Об этом мы говорим и всем палестинцам, с которыми нам доводится общаться, в т.ч. и лидеру партии «Фатх», и Халиду Машаалу из Хамас. Сейчас от Хамас зависит очень и очень многое. Сегодня эта организация отказывается признать Израиль. Но если предложить им возврат к границам 1967г., у них не останется выбора. Арабы признают Израиль, а у палестинцев появится много работы, нужно будет, наконец, восстанавливать свою страну.
• Вы верите в мирный план короля Саудовской Аравии Абдаллы?
Боюсь, на возвращение палестинских беженцев израильтяне не пойдут. Что же касается разделения Иерусалима, думаю, тут они должны согласиться.
• Международный трибунал выдал ордер на арест президента Судана Омара аль-Башира. Почему вы против такого решения?
Если с Баширом что-то случится и в Судане начнется неразбериха, тогда во всей Африке воцарится хаос. Конечно, террористы из «Аль-Каиды» будут просто счастливы. Они только и ждут, чтобы Судан стал новым Ираком.
• Вам не кажется, что арабскому миру следовало бы, наконец, обратить внимание на проблему Дарфура?
Мы уже давно выступаем в Судане в роли посредников. Дело в том, что стороны в Дарфуре не желают иметь дела с Лигой арабских государств. Мы продолжим работу и будем надеяться, что остальные арабские государства воздержатся от вмешательства в этот вопрос. На нас можно положиться. Нужно дать сторонам время, позволить им выговориться, рассказать о своих заботах, чтобы процесс переговоров наконец сдвинулся с мертвой точки и началось обсуждение будущего.
• Ваше Высочество, благодарим вас за эту беседу.
Мировой энергетический рынок вступил в новую эру, когда накануне в ходе торжественной церемонии в Катаре произошел ввод в эксплуатацию первой в истории интегральной системы по добыче и производству сжиженного газа Qatargas 2. На запуске комплекса присутствовали эмир Катара шейх Хамад бин Халифа аль-Тани и представлявший Соединенное королевство средний сын британской королевы Елизаветы ll принц Эндрю. Как сообщает Итар-ТАСС, газ с этого крупнейшего в мире месторождения будет в основном направляться по уже подписанным долгосрочным контрактам в Великобританию. Qatargas 2 способен удовлетворять 20% потребностей Соединенного королевства в природном газе. Катар уже приступил к поставкам сжиженного газа в Великобританию на новейшем терминале в южном Уэльсе.Qatargas 2 представляет собой первый в мире объект нового поколения производственных линий по выработке сжиженного газа. На его строительство ушло 13 млрд.долл. Объемы годового производства – 15,6 млн.т. сжиженного газа. Преимущество комплекса состоит в более высокой эффективность производства сжиженного газа – на 50% по сравнению с существующими производствами.
Производственная цепь состоит из трех морских офшорных полностью автоматических газодобывающих платформ, заводских объектов по трехфазовой переработке и сжижению газа, 5 гигантских складских цистерн, двух причалов и флота из 14 новейших судов, предназначенных для перевозки сжиженного газа. В строительстве и разработке Qatargas 2 участвуют крупнейшие энергетические компании Quatar Petroluem, американская ExxonMobil и французская Total. С запуском Qatargas 2 Катар превратился в лидера мирового рынка сжиженного газ. Согласно лондонскому еженедельнику Sunday Times, к концу 2010г. Катар удвоит нынешние мощности по производству сжиженного газа и выйдет на ежегодный уровень в 77 млн.т.
Энергетические ресурсы по-прежнему выступают рычагом в переустройстве мира. О перспективах развития мирового энергетического рынка рассказывает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.• В случае урегулирования американо-иранских противоречий Иран может стать крупным поставщиком энергоресурсов в Европу и избавить ее от российской зависимости. Насколько реалистичен, на ваш взгляд, такой сценарий?
Иран действительно становится ключевой фигурой в геополитической игре в мире после глобализации, как вы это называете. Прежде всего по энергетическим причинам. Все мы понимаем, что в энергетике замены углеводородам нет и в течение обозримых пятнадцати-двадцати лет не предвидится – мир лишь будет постепенно переходить в рамках углеводородного уклада от нефти к газу. Но это для Ирана не проблема: по оценкам компании BP, Иран занимает второе место в мире и по доказанным нефтяным, и по доказанным газовым запасам. Такая страна с такими богатствами в принципе не может оставаться вне игры. Она обязательно появится на рынке. Вопрос лишь в том, на каком рынке и в какое время.
Я лично придерживаюсь точки зрения, что все события, происходящие в регионе вокруг Ирана, так или иначе связаны с маршрутом транспортировки иранского газа. Например, несколько лет назад прозвучала идея строительства газопроводов в Индию и Китай. И после того, как эта идея начала набирать какой-то серьезный ход, тут же в Пакистане – ключевой стране с точки зрения транзита – началось одно безобразие за другим. Сначала вся ситуация с уходом Мушаррафа, затем, вот сейчас, новый этап политического кризиса, причем затевают его люди, которые были частью системы.
Недавний теракт в Мумбае тоже можно рассматривать в этом ключе. Конечно, это можно приписать иррациональному терроризму, но во всем этом виден вполне рациональный интерес Соединенных Штатов. Создавая в Пакистане проблемы на пять-семь лет вперед, они отсекают всех потенциальных инвесторов, которые были готовы вкладывать деньги в создание газового коридора через Пакистан в Индию и Китай. Теперь ни один вменяемый человек строить там газопровод не будет. И через Афганистан – это другой вариант – тоже никто ничего не будет строить. А Индия и Китай в перспективе будут колоссальным рынком – мы уже видим, как резко вырос импорт нефти в этих двух странах, и с газом будет то же самое.
Но если вы перекрываете одно направление, то должны предложить другое. И поэтому США сейчас основные лоббисты маршрутов поставки газа в Европу и из Средней Азии, и из Ирана. Не секрет, что вопросами экспорта центральноазиатского газа в Европу занимаются не европейцы, а американцы. Этим самым американцы борются скорее не с Россией, а с Китаем, ведь Пекин – активный игрок и в Иране, и в Центральной Азии.
• А насколько сам Иран готов стать крупным поставщиком углеводородов в Европу? Насколько готова к этому его промышленность?
Тут вообще сложилась глупая ситуация: страна, которая обладает 15% доказанных мировых запасов газа, не только не готова этот газ добывать, но еще и импортирует его из соседних государств. В печальном состоянии пребывает и иранская нефтяная промышленность: находясь на втором месте по запасам нефти, Иран вынужден импортировать бензин. Своих денег на то, чтобы поднять эту промышленность, у Ирана нет. В последнее время Исламская Республика лихорадочно пытается получить пропуск в клуб суперэлитных государств и ради этого запустила два довольно дорогих проекта – ядерную и космическую программы. Поэтому сейчас страна очень нуждается в деньгах. Европейские компании не будут активизировать свою деятельность на иранском рынке без отмашки Вашингтона. Причины просты: например, французская компания Total, работающая на иранском месторождении Южный Парс, на треть принадлежит американским инвесторам. Американские акционеры владеют в ней большей долей, чем французские.
Для того, чтобы поднять иранскую нефтегазовую промышленность до уровня готовности к масштабным экспортным поставкам, нужно как минимум пять-семь лет.
Но перед тем, как начинать экспорт углеводородов, Ирану нужно еще решить проблему с Катаром. Ведь то, что в Иране называется иранским месторождением Южный Парс, в Катаре именуется катарским месторождением Северный Купол. Сам пласт фактически пролегает в недрах двух государств, а из пласта идут две оторочки – одна на иранскую, другая на катарскую территорию. И тот, кто начнет качать газ первым, фактически может качать его из недр другого государства. Поэтому Ирану и Катару придется договариваться – и тут, кстати, нужно учесть, что влияние США на Катар больше, чем на Иран.
• У российского правительства были амбициозные планы выхода на тихоокеанский энергетический рынок, прежде всего на Японию. Такой большой контракт с Китаем может как-то помешать их реализации?
Теоретически нет. Ведь есть проект восточного нефтепровода общей пропускной способностью 80 млн.т. После долгих дискуссий было принято решение, что 50 млн.т. пойдут на берег Тихого океана, а 30 млн. через ответвление в Китай. По тому контракту, о котором мы с вами говорили чуть ранее, Россия должна поставить Китаю 300 млн.т. за двадцать лет. т.е. 15 млн.т. в год вполне укладываются в 30?миллионную квоту Китая.
Но что произойдет в реальности, сказать сложно. Ведь пока мы строим только первую часть этого нефтепровода, которая заканчивается у точки под названием Сковородино. Это ключевое место: из него можно протянуть трубопровод как в Китай, так и к берегу Тихого океана. т.е. при желании можно пересмотреть план и хоть все 80 млн. в Китай завернуть. И если за время строительства трубы уровень потребления нефти в Китае вырастет, то весьма вероятно, что его квота в 30 млн.бар. может быть действительно пересмотрена.
• Китай очень надеялся на пакистанскую трубу. Теперь, когда перспективы ее создания с каждым днем выглядят все мрачнее, каковы будут основные направления энергетической политики Китая?
Китай прекрасно осознает, что энергетика одна из его ахиллесовых пят. Если потребление газа пока еще растет одновременно с добычей, то потребление нефти уже давно ушло в отрыв. А в том, что китайский рынок энергоносителей будет расти и дальше, сомнений почти нет. Ведь если экономический рост Китая составит менее шести-восьми процентов в год, то у него начнутся проблемы социального характера. И поэтому он будет всячески стимулировать этот рост, в т.ч. энергопотреблением. А учитывая, что мир продолжит прессовать Пекин в плане экологии (в его энергобалансе уголь составляет чуть менее 60%), энергетическая стратегия Китая будет проста: надо искать любые возможности влезть туда, где есть нефть и газ, и схватить, что можно. Не случайно китайцы начали фактически колониальный поход в Африку, приезжая туда с мешком денег и покупая местные правительства.
Другое направление энергетической экспансии Китая – Южная Америка. Панамский канал уже принадлежит китайским бизнесменам, и Китай сейчас планирует расширить канал, чтобы через него могли проходить супертанкеры водоизмещением от 300 тыс.т. По плану Пекина, эти танкеры будут возить в Китай нефть из Венесуэлы и других стран боливарианской революции.
Естественно, эти шаги Китая встречают противодействие Запада. Например, внимание к Судану, которым раньше никто не интересовался, было вызвано сочетанием двух факторов: найденной там нефтью и появлением вслед за этим китайцев. И после этого Европа и Штаты вдруг обнаружили, что в этой африканской стране вырезают людей и нужно срочно вмешаться в конфликт в Дарфуре. При этом Запад понимает, что самые уязвимые звенья китайской энергетической стратегии – транзитные пути. И вот практически ниоткуда появляются сомалийские пираты – и борьба с ними дает Штатам потенциальную возможность поставить под контроль танкерный путь с Ближнего Востока в Восточную Азию. Вообще я не особо удивлюсь, если в Малаккском проливе заведутся какие-нибудь пираты и флот США начнет с ними там активно бороться. А что касается Панамского канала, то где гарантии, что завтра там не высадится американский десант под знаменем борьбы с местной наркомафией?
• Из того, что вы сейчас рассказали, получается, что сухопутные маршруты поставки энергоносителей в Китай выглядят гораздо более надежными. Прежде всего среднеазиатские маршруты. Однако из Средней Азии уже качают газ Россия и Иран, имеет на нее виды и Европа. Хватит ли в этом регионе запасов газа на всех? И что в такой ситуации делать России, которая активно пытается замкнуть на себя весь среднеазиатский газ?
Мы вообще не знаем, сколько газа там реально есть. Да, британская компания Gaffney, Cline & Associates провела в Туркмении аудит, но ее оценки вызывают массу вопросов. Результаты газового аудита в Туркмении подозрительно совпадают с данными, которые президент Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов без всякого аудита называл европейцам. Если им верить, в Туркмении вообще каждую неделю якобы по два Штокмана открывают.
В реальности же в серьезных отчетах типа BP Review я не вижу в числе крупнейших обладателей доказанных запасов газа ни Туркмению, ни Узбекистан, ни Казахстан. К тому же эти страны очень простые: обещают газ направо и налево даже сейчас, когда уже понятно, что баланс не бьется. В 2007г. Туркменистан потребил 22 млрд.куб.м. и продал нам 40 млрд. – при общей добыче в 67 млрд. И он при этом еще имеет контракт на поставку газа в Иран и Китаю обещает еще 40 млрд. И это, кстати, очень опасно. Тот же проект в Китай планировалось реализовывать с новых месторождений, но теперь вдруг выясняется, что 17 млрд.куб.м. для китайской трубы планируется взять с месторождения Малай, которое является ресурсной базой для сегодняшних поставок в Россию. И как они собираются теперь закрывать наш контракт?
Впрочем, эти ребята настолько непосредственные, что у них нет такого понятия, как контракт и договор. Помните, мы подписали в свое время контракт с Сапармуратом Ниязовым на поставку газа в течение двадцати пяти лет по зафиксированной цене? Когда цена на газ резко выросла, он назвал контракт декларацией и потребовал его пересмотреть. Ну и что с ним было делать? Обращаться в Стокгольмский арбитраж? Пришлось пересматривать контракт.
В итоге мы пришли к ситуации, когда, если верить Владимиру Путину, в I кв. 2009г. мы покупаем газ у Туркмении по 340 долл. за 1000 кубов. А цена на газ для Украины – 360 долл. Получается, что мы уже не перепродаем туркменский газ, а лишь осуществляем его транзит, причем в убыток себе. Ведь 20 долл. не окупают транзитные затраты. А они еще хотят, чтобы мы на собственные деньги реконструировали среднеазиатскую трубопроводную систему!
Так что мы слишком увлеклись игрой в Центральной Азии и из-за этого даже откладывали ввод в строй наших собственных месторождений. И теперь встает вопрос: тратить деньги на трубу, будущее которой неопределенно, или вкладываться, например, в месторождения на полуо-ве Ямал? Тут, кстати, надо помнить, что «благодаря» двадцатилетней экономии на геологоразведке серьезному геологическому изучению подверглось не более 10% восточных территорий России.
• В Европе сейчас все озабочены вопросом энергобезопасности. Сможет ли Европа снизить зависимость от импортного газа?
Все зависит от того, каким будет объем потребления газа в Европе. С одной стороны, из-за мирового экономического кризиса потребности Старого Света в газе уменьшатся. Некоторые эксперты говорят, что чуть ли не на 10%. Я бы оценивал это падение в пять-шесть процентов в этом году. Но в среднесрочной перспективе Европе все равно понадобятся дополнительные объемы импортируемого газа. Причин тому три.
Прежде всего импорт понадобится из-за падения собственной добычи. В Европе она сокращается на 10-11 млрд.куб.м. в год, причем с учетом Норвегии. Уже рухнула добыча в Британии, скоро рухнет в Голландии. С 2015г. на пик добычи выйдет и Норвегия. Новые месторождения там вряд ли откроют: Европа стала заложницей своей передовой науки, и все крупные месторождения на ее территории уже давно найдены. В итоге потери добычи надо как-то компенсировать.
Вторая причина кроется в экологии. Европа ведь провозгласила борьбу за защиту окружающей среды. В этом году Киотский протокол заменят на Копенгагенский, но подход оставят: главным врагом экологии по-прежнему будет углекислый газ. Другого врага нет и не предвидится. А в линейке энергоносителей уголь-нефть-природный газ наиболее безопасен в плане эмиссии CO2 именно природный газ.
Наконец, не оправдается ставка на альтернативные источники энергии. Солнечная, ветряная энергетика – это все, конечно, замечательно. Но сейчас, когда цена на нефть упала со 150 до 40 с небольшим долл. за бар., ни один серьезный инвестор без помощи государства вкладываться в альтернативную энергетику не будет.
Европа лихорадочно пытается искусственно бороться с увеличением спроса на газ. Иногда через внедрение фантастических проектов. Например, переход на галогеновые лампочки, что, по мнению авторов этого плана, сэкономит европейцам чуть ли не 11 млрд. евро в год. Но в этом случае Европе придется переходить к жестким авторитарным решениям и, проще говоря, политически запрещать потреблять. Что для гедонистической европейской цивилизации с ее пониманием прав человека будет очень жестким выбором. Возьмем те же лампочки: обычные лампочки накаливания будут официально запрещены к продаже в Европе в 2012г. А может, мне не нравится свечение галогеновой лампы? Может, оно мне кажется холодным? Может, я привык к вольфрамовой нити? В итоге я не удивлюсь, если вскоре в Европе появится «Партия вольфрамовых лампочек».
• А есть у Европы какие-то иные пути диверсификации газовых поставок кроме Ирана, России и Центральной Азии?
Есть север Африки. Но, по оценкам европейцев, он даст к 2015г. дополнительно максимум 40 млрд.куб.м. газа. Европу это не спасет и даже может принести ей дополнительную головную боль. В России мало об этом знают, но, например, транзитная история а-ля Россия-Украина там не редкость. Например, газопровод в Испанию из Алжира идет через Марокко, и Марокко этим пользуется.
Есть, конечно, еще вариант со сжиженным газом, но тут у Европы будет большая конкуренция в лице США и Восточной Азии.
• Получается, что любые сколько-нибудь значимые дополнительные нероссийские поставки газа – неважно, из Средней Азии или Ирана, – пойдут через Турцию. Не является ли это угрозой для Европы?
Я не раз объяснял это самим европейцам. Спрашивал, понимают ли они, какой фантастический козырь дают Турции? Естественно, Турция (и об этом ее лидеры говорят открыто) будет использовать свой статус транзитера для вступления в ЕС – и это как минимум. Я удивляюсь, как у Ющенко в свое время ума не хватило поставить такой вопрос. А у турок ума хватит. Насколько устроит такой транзитер Европу – еще неизвестно. Кстати, именно из-за подобной ненадежности Турции мы в свое время отказались строить «Голубой поток-2».
• Фактически признав безальтернативность российских поставок газа, ЕС сосредоточил свое внимание на главном государстве-транзитере – Украине. 23 марта Евросоюз заключил с Киевом весьма размытую декларацию о будущем украинской газотранспортной системы. Российская реакция на это событие была весьма жесткой. В чем смысл этой декларации и какой реальный ущерб она нанесет позициям России?
В нескольких словах эту декларацию можно охарактеризовать следующим образом: чудовищная глупость Украины и колоссальный подарок для России.
Именно поэтому я считаю реакцию Путина на эту декларацию несколько жестковатой. Его понять можно – Россия только-только простила Украине 220 млн.долл., которые Киев должен был заплатить Москве за недопотребленный российский газ в фев. Но ведь сейчас эта декларация сэкономит нам гораздо большие деньги! Сразу же после ее подписания я сказал, что она нам сохранит 8 млрд.долл. – тогда я еще надеялся, что Европа все-таки реально даст 2,57 млрд. евро на реконструкцию украинской ГТС. Теперь ясно, что экономия составит «всего» 5 млрд.долл. – ведь фактически Россия уже может смело не давать Юлии Тимошенко пятимиллиардный кредит, который украинский премьер, выступавшая до 23 марта кандидатом России на украинских президентских выборах, просит у Москвы уже несколько недель. Да и февральское «прощение долгов» вряд ли уже повторится.
Для Киева же эта декларация настоящая катастрофа. Долгое время Украина говорила, что она порядочная девушка и не продаст свою ГТС ни при каких обстоятельствах. И тут получилось, что она поехала в Европу и предложила ее на продажу. И по просьбе Европы зафиксировала готовность торгануть своим газопроводным телом в письменном документе. А если вы посмотрите ответные обязательства Европы, то их просто нет! Никто из представителей серьезных компаний, готовых реализовать данный инвестиционный проект, под этой декларацией не подписывался. Так что в реальности никаких денег Ющенко и Тимошенко не получат – уж до президентских выборов точно. А объяснять, что они там натворили с этой декларацией, собственному народу как-то придется. Тот же Янукович, скорее всего, во время президентской кампании разыграет газовую карту.
Почему Европа пошла на подписание этой декларации, мне в принципе понятно. Осенью истекает мандат Еврокомиссии, и ей нужно отчитываться за свою деятельность. И бывший школьный учитель – нынешний еврокомиссар по энергетике господин Пиебалгс – не хочет снова идти работать школьным учителем. Он хочет остаться еврочиновником, а для этого ему нужен какой-нибудь успех. И договоренность с Киевом о допуске европейских компаний в украинскую ГТС может стать отличным пунктом в его отчетном докладе.
• Ситуация на Украине ухудшается с каждым месяцем. С ГТС вообще складывается патовая ситуация. Что, на ваш взгляд, могут сделать Россия и Европа для обеспечения безопасности транзита?
Положение действительно очень тяжелое. Украинское наследство с каждым годом все дешевеет по причине того, что ржавеет. «Нафтогаз» своими силами починить ГТС не может: эта компания к концу года сама будет банкротом.
Но отказаться от Украины-транзитера тоже нельзя. Сейчас через Украину идет 115 млрд.куб.м. газа в год, а найти альтернативный маршрут для всего этого газа в десятилетней перспективе невозможно. Ни «Северный поток», ни «Южный» эту проблему полностью не решат. К тому же не надо забывать, что по январскому договору мы обязались до 2020г. поставлять через Украину не меньше 110 млрд.куб.м.
Идеальным решением проблемы была бы ситуация, когда Европа на свои деньги починит украинскую ГТС. Нам этого бояться не надо: даже если Брюссель получит контроль над ГТС, он не сможет закупать у России газ на российско-украинской границе по бросовым ценам. У нас с европейскими компаниями долгосрочные контракты, где четко прописаны пункты приема-передачи газа.
Но, к сожалению, Европа сама финансировать ГТС не хочет. Поэтому остается лишь вариант газотранспортного консорциума между Европой и Россией. Фактически Европа и Россия должны вместе сесть и цинично поделить Украину. Но для этого нужно иметь две вещи: единый проект консорциума и единого кандидата на президентских выборах на Украине, который будет связан теневыми обязательствами. Это создаст гарантию того, что Украина не пойдет по пути туркменбаши и не пересмотрит заключенные контракты. На все эти переговоры у нас есть полгода. Других путей решения украинской проблемы я не вижу.
Крупнейшая оппозиционная партия DISY в очередной раз раскритиковала действия правительства, обвинив его в отсутствии прозрачности процесса привлечения на Кипр инвестиций из Катара на строительство роскошного гостиничного и бизнес-центра через дорогу от отеля Hilton в Никосии. «Впервые нам приходится сталкиваться с ситуацией, когда энергичные усилия правительства в деле привлечения на Кипр иностранных инвестиций оказались успешными, а нас раскритиковали за это», – посетовал глава минфина Харилаос Ставракис.В нояб. 2008г. в президентском дворце в Никосии между Республикой Кипр и Катаром были подписаны семь соглашений о сотрудничестве в области политики, финансов и туризма. В ходе официальных переговоров катарская сторона проявила интерес к земельному участку площадью 25 тысяч кв.м. в районе Айя Параскеви на месте бывшего военного лагеря Национальной гвардии. Заинтересовавший катарских инвесторов лакомый кусочек расположен через дорогу от отеля Hilton.
Иностранные инвесторы готовы возвести на этом месте первый на Кипре 6-звездочный отель и четыре высотки, в которых будут располагаться офисы и квартиры класса люкс. Реализовать проект готова инвестиционная компания в области недвижимости Qatari Diar, которой владеет катарское государство. По данным Phileleftheros, кипрская сторона высказала пожелание получить готовые объекты к 2012г., т.к. во II пол. 2012г. Республика Кипр будет председательствовать в Евросоюзе. Осталось решить, что делать с землей, на которой будет построен комплекс, – продать ее Катару, сдать в аренду либо оформить совместное владение.
Выступая на заседании наблюдательного парламентского комитета, министр финансов Харилаос Ставракис подчеркнул, что от одной только продажи земельного участка в госказну могут поступить полмиллиарда евро плюс 80 млн. евро в виде налога на добавленную стоимость. Не стоит забывать и о новых рабочих местах, которые будут созданы в процессе строительства и работы роскошного комплекса. Катар заинтересован в том, чтобы выкупить данный участок земли в свою собственность. Однако согласно ныне действующим законам, кипрское правительство не имеет права продать этот участок земли. В качестве альтернативы предложена долгосрочная аренда. В данный момент этот вопрос прорабатывается на законодательном уровне.
Партия DISY раскритиковала правительство за отсутствие прозрачности в катарской сделке. Вице-президент партии Аверофф Неофиту заявил, что DISY не может допустить, чтобы иностранные инвесторы оказались в приоритетном положении по сравнению с киприотами. По мнению г-на Неофиту, тут явная дискриминация.
Мы хотим подчеркнуть, что в европейской стране мы не потерпим, чтобы кипрские граждане или кипрские бизнесмены были в худшем положении, чем иностранцы», – заявил депутат парламента от оппозиционной партии. По мнению вице-президента DISY, правительство Кипра должно предоставить другим претендентам на данный участок земли возможность участия в конкурсе. «Если бизнесмены из Катара окажутся богаче, то они смогут предложить лучшие условия в процессе тендера», – считает Аверофф Неофиту.
В ответ на обвинения оппозиции министр торговли, промышленности и туризма Антонис Пасхалидис заявил, что никто не запрещал кипрским инвесторам принимать участие в конкурсе. «Мы обсуждаем этот вопрос, но никто из них до сих пор не проявил интереса к данному участку земли. Где они были все эти годы?» – недоумевает министр. Глава минфина Харилаос Ставракис высказал свое неодобрение идеи вице-президента DISY об организации тендера, в котором смогут принять участие кипрские и иностранные инвесторы:
«Не думаю, что это будет разумное решение. Оно может обескуражить такого важного инвестора. Существуют иные участки земли, которые могут быть использованы для инвестиций другими иностранными и местными бизнесменами. Почему это должен быть именно этот участок земли?»
Главу минфина поддерживает министр торговли, промышленности и туризма. «Дареному коню в зубы не смотрят», – считает Антонис Пасхалидис, имея в виду то, что неразумно отказываться от предложенных инвестиций. По мнению министра, вопрос катарских инвестиций всплыл накануне выборов в Европарламент.
«Я понимаю, что у нас сейчас предвыборный период. Но такие вопросы как инвестиции и экономика слишком серьезны, чтобы их можно было использовать в политическом футболе», – полагает г-н Пасхалидис.
По данным Simerini, с 5 по 7 мая Димитрис Христофиас и Элси Христофиа посетят Катар по приглашению эмира Хамада бин Халифа Аль-Тани. За президентской четой прилетит частный самолет правителя Катара. Russian Cyprus.
Несмотря на то, что королевство Бахрейн – самая маленькая из арабских стран, местный рынок недвижимости способен побороться за международных инвесторов даже с раскрученным Дубаем.Бахрейн – государство площадью 695 км. в Юго-Западной Азии, в северо-западной части Персидского залива, близ побережья Саудовской Аравии и Катара. Расположено на архипелаге из более чем 30 островов, крупнейший из которых (Бахрейн) соединен с Аравийским полуостровом (Саудовская Аравия) мостом длиной 25 км. в (построен в 1986г.). История Бахрейна типична для арабской страны постиндустриального периода. В 1932г. здесь обнаружили нефть, и на протяжении полувека экономика королевства росла главным образом на доходах от нефтедобычи и нефтепереработки. Однако к началу 1980месторождения стали иссякать, и государству пришлось изменить основное направление работы. Новым приоритетом был выбран финансовый сектор. В результате к 1998г. в Бахрейне насчитывалось уже 80 филиалов зарубежных банков, осуществлявших операции в районе Персидского залива.
Крепко стоять на ногах
В настоящий момент более половины ВВП Бахрейна приходится на сферу услуг, из них 27,6% обеспечивает банковский сектор – в стране 400 финансовых институтов. С точки зрения развитости инфраструктуры королевство может дать фору многим соседям. Протяженность дорог – 3160 км., из них 2430 км. имеют твердое покрытие. О-в Бахрейн соединен с островами Мухаррак и Умм-Наасан дамбами, по которым проложены автотрассы. К 2012г. планируется закончить сооружение второго автомобильного моста через залив. Новая транспортная артерия будет проходить через Бахрейн и связывать Саудовскую Аравию, Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Оман. Бахрейн станет центром магистрали, объединяющей рынки стран данного региона. В Манаме, главном г.Бахрейна, завершено или ведется строительство 10 небоскребов высотой более 100 м. Символом столицы стали два 53-этажных близнеца Dual Towers. В башнях высотой по 260 м расположены офисы компаний, предоставляющих финансовые услуги. Второй символ города – Financial Mall, спроектированный специально для фирм, работающих на рынке капитала. На 74 тыс.кв.м. находятся площадка для проведения торгов, брокерские конторы, а также дорогие магазины и кафе. В последнее время дела бахрейнских девелоперов пошли настолько хорошо, что они начали активную экспансию в другие государства. Investate Realty строит в Лондоне жилой комплекс стоимостью 750 млн.долл.
По данным британского портала Property Wire, именно растущий рынок недвижимости стал причиной экономического бума в стране. Либеральная политика властей и привлекательная для зарубежных граждан инвестиционная среда толкнули темпы строительства вверх. В 1999г. местные власти разрешили приобретать жилые объекты представителям государств Персидского залива, а с 2001г. – всем желающим. В качестве примера эксперты приводят тот факт, что в окт. 2008г. на Международной выставке недвижимости Bipex-2008 в Бахрейне были представлены проекты общей стоимостью 50 млрд.долл. На конец 2008г. в королевстве уже реализовывались строительные программы общей стоимостью 15 млрд.долл. Иностранным девелоперам работа на внутреннем рынке приносит прямые дивиденды. В окт. 2007г. акции голландской инвестиционной структуры MCC Global NV выросли на 23% после заявления о том, что компания займется созданием бизнес-парка в Бахрейне.
Другая особенность национального рынка недвижимости – значительно меньшее число спекулянтов по сравнению с тем же Дубаем. Дело в том, что основная часть домов приобретена местными гражданами или арабскими покупателями, стремящимися здесь поселиться, а среди них спекулянтов почти нет. В результате с середины 2006г. до середины 2008-го, по данным экспертов, жилье подорожало всего на 20-25%. В среднем и высшем классах наблюдается переизбыток предложения, тогда как в бюджетном сегменте присутствует недостаток новостроек. «Отмечается сильнейшая нехватка объектов для покупателей с низким доходом», – подтверждает гендиректор отделения компании CB Richard Ellis в Бахрейне Майк Вильямс. В результате средняя квартира в центре Манамы стоит от 150 тыс.долл., дом на берегу – от 500 тыс.долл.
В королевстве созданы чрезвычайно привлекательные условия для приобретения недвижимости иностранцами. На время владения собственностью покупатель автоматически получает статус постоянного жителя. Единственное – для нерезидентов введено ограничение на покупку участков площадью больше 50 соток. «К нам течет огромное количество инвестиций, но спрос все еще опережает предложение, и пока мы не можем с ним справиться», – говорит гендиректор Browns Estate Agency Валери Браун. В Бахрейне отсутствуют многие налоги (на сдаваемую в аренду собственность, на прирост капитала, подоходный). Спрос на недвижимость серьезно стимулирует присутствие в стране Пятого флота ВМС США. Командование разрешает женам моряков подолгу жить рядом со своими мужьями. В результате внутренний рентный рынок полностью зависит от иностранных арендаторов, лидирующие позиции среди которых занимают американские военнослужащие. Что касается покупателей, то здесь показатели таковы: 40% сделок заключают саудовцы, 30% – кувейтцы, также фигурируют среди владельцев жилья представители Великобритании, США, Индии, Египта, Ирана.
Однако национальный рынок все же ощутил влияние финансового кризиса. Некоторым международным девелоперам пришлось отказаться от своих планов. В янв. 2008г. компания Sama Dubai, принадлежащая правителю Дубая и премьер-министру ОАЭ шейху Мохаммеду ибн Рашиду аль-Мактуму, объявила об отмене планов в сфере элитной курортной недвижимости. Проект Salam Resort общей площадью 50 га должен был включать в себя фешенебельный отель, премиум-жилье, а также SPA- и велнес-центр. Общие затраты оценивались в 2 млрд.долл. Причина отмены неизвестна, однако эксперты указывают прежде всего на глобальный кризис.
По данным организации Sakana Holistic Housing Solutions, на внутреннем рынке недвижимости можно ожидать 25% падения цен. Более того, согласно отчету компании, в зависимости от района уже можно говорить о снижении на 10-15%. «Сделать точный прогноз крайне затруднительно, поскольку рынок практически встал», – утверждают аналитики. Главные причины отсутствия сделок – сокращения сотрудников, проводимые местными фирмами, и уменьшение количества инвесторов из стран Персидского залива, столкнувшихся с падением цен на нефть.
По мнению CB Richard Ellis, вкладываться в бахрейнское жилье уже слишком поздно: в ближайшее время можно ожидать спада. «Очень немногие хотят выйти с рынка недвижимости в наст.вр., поскольку он лишь достигает своего пика в соответствии с цикличностью развития. Но проблема состоит в том, что мы приближаемся к вершине, после чего последует бездна спада», – говорит М. Вильямс. Продавать сейчас тоже не стоит, поскольку рынок недвижимости Бахрейна весьма перспективен. По данным CB Richard Ellis, жилые объекты этой страны ощутят эффект кризиса меньше всего на Ближнем Востоке – в первую очередь из-за отсутствия спекулянтов и виртуального подорожания, зафиксированного в соседних государствах. Как говорится в отчете, возможное падение цен объясняется общеэкономической ситуацией в королевстве.
Покупатели выжидают, надеясь увидеть воздействие мировых финансовых неурядиц на внутренний рынок, а продавцы не спешат расставаться с собственностью, не имея возможности получить предоплату. «Ведущиеся стройки, конечно, будут закончены, но востребованность этих объектов остается под вопросом», – сомневается М. Вильямс. По данным Sico Investment Bank, расквартированного в Бахрейне, цены снижаются лишь в некоторых дешевых районах Манамы, в то время как стоимость недвижимости среднего и высшего уровня не меняется. По мнению шейха Мохаммеда бин Исса аль-Халифа, руководителя национального Фонда экономического развития, королевство вполне может избежать резкого спада, поскольку крупнейшие девелоперские проекты финансируются исламскими банками, меньше всего пострадавшими от кризиса.
Основными позитивными факторами шейх считает низкий уровень зависимости от иностранных инвестиций, стабильность и зрелость национального рынка недвижимости, а также разумную политику банковской системы по снижению рисков вкладчиков. По мнению экспертов DTZ, если эти прогнозы оправдаются, сектор недвижимости может ожидать значительный рост как минимум до 2021г. Следовательно, после того как улягутся последствия мирового финансового кризиса, инвесторы снова станут рассматривать Бахрейн как одну из самых перспективных стран. Сергей Алексеев.
Согласно данным казначейства США, в янв. 2009г. рейтинг стран, скупивших наибольшее количество ценных бумаг казначейства США, деньги от продажи которых обычно используются для финансирования расходов бюджета, возглавили Китай, Япония и страны-экспортеры нефти. На первом месте в рейтинге кредиторов находится Китай – 739,6 млрд.долл. Япония владеет ценными бумагами США на 634,8 млрд.долл.
На третьем месте в списке оказались экспортеры нефти, куда США включили Эквадор, Венесуэлу, Индонезию, Бахрейн, Иран, Ирак, Кувейт, Оман, Катар, Саудовскую Аравию, ОАЭ, Алжир, Габон, Ливию и Нигерию. Их совокупные вложения в США оцениваются в 186,3 млрд.долл.
На четвертом месте находятся страны Карибского бассейна (Багамские, Бермудские, Каймановы, Антильские и Виргинские острова, а также Панама) – 176, 6 млрд.долл.
На пятом месте – Бразилия (133,5 млрд.долл.), на шестом – Великобритания (124,2 млрд.долл.). На седьмом месте в рейтинге стран – кредиторов США находится Россия. В янв. 2009г. Россия владела ценными бумагами казначейства США на 119,6 млрд.долл. Совокупный вклад всех остальных стран в экономику США оценивается в 179,4 млрд.долл.
Президент Венесуэлы Уго Чавес прибыл в столицу Ирана, чтобы обсудить со своим коллегой Махмудом Ахмадинеджадом перспективы двусторонних отношений. Основная программа визита Чавеса в Тегеран запланирована на 2 апреля. Он намерен провести встречу с иранским лидером Ахмадинеджадом и другими высокопоставленными лицами Исламской Республики.В ходе своего визита в Иран Чавес планирует заключить ряд соглашений в области энергетики и финансов. В Тегеране состоится презентация ирано-венесуэльского банка, на начальном этапе стороны внесут в него по 100 млн.долл. Мотивацией их действий является общее непринятие однополярного мира во главе с Соединенными Штатами.
Это уже шестой по счету визит президента Венесуэлы в Иран. Его нынешняя поездка проходит в рамках многодневного зарубежного турне. В иранскую столицу лидер Венесуэлы прибыл из Катара, где он принимал участие во Втором саммите арабских и южноамериканских стран.
Второй в истории саммит арабских и южноамериканских государств открылся во вторник в столице Катара Дохе, передает катарский спутниковый телеканал «Аль-Джазира». В саммите принимают участие 12 стран Южной Америки, в т.ч. восемь представлены на высшем уровне, а также 22 арабских государства.Основная цель саммита – развитие экономических и торговых связей между двумя регионами, а также усиление политического взаимодействия в разных международных организациях. «Мы считаем эту встречу крайне своевременной, т.к. народы арабского мира должны воспользоваться достижениями стран Южной Америки в экономической, социальной, культурной и политической сферах», – сказал эмир Катара шейх Хамад Бен Халифа Аль Тани, открывая саммит.
По словам шейха Хамада, арабский мир и Южная Америка переживают схожие этапы развития и преодолевают схожие трудности.
Ожидается, что по итогам саммита будет принята декларация, которая затронет как вопросы торгово-экономического взаимодействия, так и политические темы.
Первый арабо-южноамериканский саммит прошел в 2005г. в Бразилии. В 2008г. товарооборот между странами этих регионов превысил 21 млрд.долл.
Как заявил по сообщению Reuter глава финансового и экономического комитета шуры-и-меджлис (совещательного органа при главе государства) Мухаммад Аджадж аль-Кубайси, Катар планирует небольшой дефицит бюджета на следующий финансовый год, который в Катаре начинается 1 апреля. Бюджет на 2009-2010 год рассчитан на основе цены нефти в 40 долл. за бар. Ему еще предстоит пройти утверждение эмиром Катара. Крупнейший экспортер сжиженного природного газа в мире, Катар рассчитывал бюджет на завершающийся финансовый год из расчета цены нефти в 55 долл. за бар.
Катар мог бы в будущем поставлять газ в страны Европейского Союза по трубопроводу наряду с поставками сжиженного природного газа (СПГ) танкерами, заявил комиссар ЕС по энергетике Андрис Пиебалгс на газовой конференции 11 марта в Дохе (Катар). «Географическая близость Катара и ЕС делает газовую торговлю выгодной для обеих сторон, – сообщается в его речи, опубликованной Европейской комиссией. – Сегодня единственная возможность – это СПГ, но мы не должны исключать возможности соединения по трубопроводу в будущем». Исходя из существующих контрактов, поставки катарского газа могут быть увеличены в 4 раза – до 30 млрд.куб.м. в год с 7,5 млрд.куб.м. в пред.г., сказал он. Катар смог бы стать четвертым по величине газовым поставщиком ЕС после России, Норвегии и Алжира. «Катар может быть важным игроком в обеспечении европейской энергобезопасности и найти надежного партнера в лице ЕС, самого большого в мире открытого газового рынка, – сказал А.Пиебалгс. – А Европа может стать важным партнером Катара в развитии устойчивых рынков для его газа», – передает EnerguScan. RusEnergy.
Украинское руководство ищет возможности получить кредиты на преодоление кризиса от богатых государств Арабского залива (именно на таком названии они настаивают, видя в традиционном для нас названии Персидский гегемонистские устремления Тегерана). Еще в фев. руководитель Департамента экономического сотрудничества МИД Украины Павел Султанский сообщил, что Украина ведет такие переговоры, среди прочих, с Кувейтом и Объединенными Арабскими Эмиратами. Подобные ожидания Киева (до сих пор не удовлетворенные ни одной из 17 перечисленных тогда стран), очевидно, отразились и на ходе политических консультаций на уровне министров иностранных дел Украины с Катаром, на сегодня самым богатым государством залива. Еще до визита катарского гостя спикер украинского МИД объявил темой этих политических консультаций привлечение катарских инвестиций. Замминистра иностранных дел Катара Мохаммед Абдулла М. Аль-Румайхи сообщил в интервью, что «политические консультации касались, прежде всего, наших двусторонних отношений. Мы подписали меморандум о взаимопонимании по политическим вопросам между министерствами иностранных дел Катара и Украины. Мы также обсудили проблемы, представляющие взаимный интерес, среди которых – ситуация на Ближнем Востоке, реформирование Организации Объединенных Наций».
Не будем иронизировать, что украинское руководство в лихорадочном поиске упомянутых кредитов (по нашим данным, в последнее время нескольких иностранных послов неожиданно приглашали в дом на Грушевского для часовых разговоров на эту тему) только о них и говорит. Во всяком случае, катарский гость обнадеживает: «Мы готовим официальный визит государственного министра иностранных дел Катара в Украину, который состоится в конце мая – начале июня. Он приедет с большой группой должностных лиц и бизнесменов, чтобы обсудить возможности нашего торгового сотрудничества».
Сам подполковник Мохаммед на дипломатическую службу пришел из армии, где, получив выучку во французской военной академии Святого Кирилла, командовал артиллерией. По военному четко определяет экономические приоритеты современной дипломатии: «Сегодня посол должен быть, прежде всего, экономистом и торговцем». Об Украине замминистра Катара отзывается не просто одобрительно: «Мы рассматриваем Украину не только как дружественное государство. Мы видим, что Украина в будущем (пауза) и сегодня имеет потенциал, чтобы существенно влиять на весь этот регион и играть важную роль на международной арене». Такая оценка не только тешит самолюбие, но и придает оптимизма, поскольку Катар уже имеет поразительную репутацию в мире благодаря своей дальновидной внешней политике, о которой стоит рассказать более подробно, даже больше, – не грех и поучиться.
Катар – сравнительно молодое государство, получившее полную независимость в 1971г., освободившись от британского протектората и попытки сожительства в федерации эмиратов ОАЭ. Началом его активной внешней политики можно считать приход к власти Эмира шейха Хамада бин Халифа Аль-Тани в 1995г. Именно ему исследователи ставят в заслугу выработку и реализацию видения Катара как активного игрока в мире. «Его Высочество Эмир считает, что наша активная внешняя политика является залогом нашей безопасности», – объясняет Мохаммед Аль-Румайхи.
Прежде всего, Катар обезопасил себя от влияния мощных региональных игроков – Саудовской Аравии, Ирана и Египта. Инструментом такой эффективной нейтрализации стал известный на весь мир телеканал «Аль-Джазира», основанный в 1996г. благодаря полумиллиардному гранту от Эмира (в пред.г. в рейтинге мировых брендов «Аль-Джазира» обошла американскую «Кока-Колу'). Телеканал быстро завоевал симпатии «арабской улицы», как там называют общественность, поскольку первым подал в эфире те разговоры, которые до того во многих арабских государствах вели на традиционных посиделках в уличных кафе, а то и шепотом.
Репортажи и свободное обсуждение событий в том или ином арабском государстве не раз стоило Катару конфликтов с «арабскими братьями», как официально называют друг друга руководители арабских государств, что приводило не только к закрытию корпунктов телеканала, но и отзыву послов на много лет вперед. Но каждый медийный резонанс от такого конфликта на начальном этапе только усиливал уже саму осведомленность в мире о существовании маленького государства в 900 тыс. душ населения, а потом и цементировал репутацию Катара в глазах Запада как двигателя свободы во всем арабском мире. Позже это катарское реноме ударило по Соединенным Штатам, когда «Аль-Джазира» эксклюзивно вела прямые трансляции во время интервенции в Афганистан в 2001г., а в 2003 – войны в Ираке.
Доходило до того, что госсекретарь США Кондолизза Райс звонила Эмиру с требованием изменить редакционную политику канала, но так ничего и не добилась. По большому счету, «Аль-Джазира» стала нейтрализатором и влияния, и потенциального вмешательства США, с которым Катар имеет отношения стратегического партнерства и размещает на своей территории американскую базу со всем военным командованием в регионе.
Параллельно Катар начал успешно выступать в роли посредника в решении конфликтов далеко за пределами залива. В его пользу было то обстоятельство, что ни одна из сторон не видела в нем предубежденности или игры на одну из конфликтующих сторон, во-вторых, никто не мог заподозрить маленькое государство в гегемонистских устремлениях. Конечно, катарская дипломатия была поддержана крупными финансовыми ресурсами, поскольку эмират входит в мировые лидеры по богатству от продажи нефти и газа (в пред.г. Катар опередил Люксембург, обойдя его по уровню доходов на одну душу в 90 тыс.дол.).
Как правило, перед дипломатами первыми в зону того или иного конфликта шли гуманитарные миссии. Среди самых громких посреднических успехов Катара было прекращение, казалось бы, непреодолимого противостояния политических сил в Ливане в 2008г. Посреднические попытки Египта, Саудовской Аравии, Франции там провалились, в вот Катару удалось немыслимое: побудить враждующие силы создать правительство национального единства и изменить избирательное законодательство для более справедливого представления в парламенте населения, разделенного не только по политическим, но и по религиозным, этническим, конфессиональным признакам.
Недавно Катару удалось еще одно до того безнадежное дело: побудить правительство Судана и вооруженное движение «За справедливость и равенство» в Дарфуре подписать «соглашение доброй воли» об обмене пленными, ненападении на гражданских и доступе гуманитарным организациям. Кстати, из-за финальной фазы тех переговоров замминистра иностранных дел Катара вынужден был перенести начальную дату визита в Киев. Особой позиции придерживается Катар и в израильско-арабском конфликте. С одной стороны, официальная Доха поддерживает общеарабскую позицию, известную как «Саудовская мирная инициатива»: признание и налаживание отношений с Тель-Авивом в обмен на прекращение оккупации арабских территорий и создание палестинского государства.
С другой, несколько лет назад Катар разрешил Израилю открыть торговое представительство, а в рамках устроенных международных конференций принимал и высших израильских должностных лиц (последней была Ципи Ливни), пусть даже другие бойкотировали его за это собрание. Распространенная шутка, что в следующем доме после израильского представительства в катарской столице живут лидеры палестинского движения Хамас. И это не является большим преувеличением.
В пред.г. в докладе конгресса США указывалось, что Катар оказывает Хамасу финансовую помощь. Но никаких криков о якобы помощи «террористам» из Вашингтона не прозвучало. На мой вопрос, не перечеркивает ли все надежды на мир приход к власти в Израиле ультраправых, господин Мохаммед отвечает: «Мы всегда надеемся, что Израиль в конечном итоге поймет важность мира для всех сторон на Ближнем Востоке. И мы в Катаре много работаем с Израилем ради достижения мира. Мы не смотрим на то, какое там правительство, мы смотрим, работает ли это правительство во имя мира как для народа Израиля, так и для народа Палестины.
Мы работаем как с друзьями в Палестине, так и с друзьями в Израиле». Не менее гибкие отношения Катар имеет с Ираном, которого арабские соседи подозревают в намерениях доминировать в регионе. Недавно слова одного иранского чиновника о том, что Бахрейн был когда-то провинцией персидского государства, вызвали гнев всех государств залива, правители которых немедленно собрались на саммит. В дек. 2007г. Катар на правах хозяина пригласил на саммит лидеров государств залива иранского президента Ахмадинежада.
В отличие от соседей, официальная Доха не так категорична в оценках иранской ядерной программы. «Мы рассматриваем иранскую ядерную программу как мирную по своему характеру. Каждая страна имеет право на мирные программы. Что касается наших беспокойств, то в случае такой мирной программы мы переживаем за состояние окружающей среды, безопасности воды в заливе, от которой мы очень зависим», – говорит замминистра иностранных дел. Уже эти ответы подтверждают его объяснение успеха посреднических миссий Катара: «Наше правительство создало очень гибкий механизм дипломатии для инициатив и маневров во внешней политике».
Министерство муниципальных дел и сельского хозяйства Катара получит новое офисное здание в форме кактуса. Дизайн проекта разработало таиландское архитектурное бюро Aesthetics Architects GO Group, сообщает портал Inhabitat. Отличительной чертой проекта станут солнцезащитные шторы, которые будут автоматически открываться и закрываться в зависимости от интенсивности солнечного излучения в течение дня, регулируя температуру и освещение в здании. Кактус ведет себя в природе схожим образом, испаряя воду ночью, чтобы в дневное время суток, наоборот, поддерживать ее запас.
У подножия офисного здания расположатся ботанический сад и бассейн.
Ливийское инвестиционное управление (Libya Investment Authority, LIA) ищет инвестиционные возможности на западном рынке недвижимости, сообщила британская Financial Times. По словам исполнительного директора LIA Мохамеда Лайаса (Mohamed Layas), фонд увеличивает инвестиции в недвижимость, преимущественно коммерческую, в разных регионах, в частности, в Европе и США.«Мы твердо намерены извлечь выгоду из нынешней финансовой ситуации в мире», – подчеркнул Лайас. По его словам, LIA и Инвестиционный фонд Катара (Qatar Investment Authority) создали совместный фонд в объеме 2 млрд.долл., который будет заниматься инвестициями как в обеих странах, так и за их пределами. Кроме того, 5 млрд.долл. будут вложены в различные инвестпроекты на африканском континенте.
По словам Лайаса, капитал созданного в 2007г. фонда составляет сейчас 70 млрд.долл. Он существует, в основном, в форме наличных средств и постоянно пополняется правительством Ливии. Фонд ранее не инвестировал в финансовый сектор и интересуется, помимо недвижимости, сектором услуг и коммунальными компаниями. В условиях мирового финансового кризиса он практически не понес никаких потерь.
Starwood Hotels & Resorts Worldwide, объявили об открытии гостиницы W Doha Hotel & Residences в Катаре. Это будет первый отель гостиничной цепочки на Ближнем Востоке. W Doha прекрасно иллюстрирует планы Starwood Hotels & Resorts по развитию и расширению: компания собирается открыть в ближайшем будущем от 80 до 100 отелей по всему миру и увеличить число принадлежащих ее гостиниц до 1000. Работая с правильными партнерами над правильными отелями, расположенными в правильных местах, Starwood планируют увеличить свое портфолио на 40% за 5 лет. В рамках этой глобальной экспансии, компания собирается к 2012г. открыть 50 отелей в Европе, Африке и на Ближнем Востоке. Особо привлекательными рынками Starwood Hotels & Resorts считают Центральную и Восточную Европу, в т.ч. Российский рынок, Украину, Чехию и Венгрию. Сегодня компания управляет более чем 250 отелями в Европе, Африке и на Ближнем Востоке, из них 116 в Центральной и Восточной Европе, в Италии и на Балканах. В этих регионах ведется работа еще над 35ю объектами. Ближний Восток и Северная Африка тоже сулят Starwood Hotels & Resorts большие перспективы. В 2008г. были подписаны соглашения по развитию всех брендов Starwood в Саудовской Аравии, Арабских Эмиратах, в Ливии, Мадагаскаре и Маврикии.
Компания продолжает по возможности развиваться на устойчивом и сложном рынке Лондона, Парижа, Барселоны и Милана. W Hotel – ключевой бренд в стратегии развития отелей Starwood в Европе, Африке и на Ближнем Востоке. С 2007г. компания заключила девять сделок по открытию гостиниц под брендом W в таких привлекательных туристических точках, как Санкт-Петербург, Марракеш, Милан, Амман, Лондон, Манчестер, Париж. В этом году компания собирается открыть еще 11 гостиниц W Hotel по всему миру.
Ближневосточные инвесторы оказывают давление на британский банковский гигант Barclays с тем, чтобы он продал свой инвестфонд Barclays Global Investors (BGI), капитал которого оценивается в 1 трлн.долл. Гигантский фонд может быть продан вместо небольшого подразделения Barclays iShares, занимающегося управлением биржевыми индексными фондами. Продажа iShares может принести банку 4 млрд. фунтов. Переговоры по этому поводу ведутся с инвесторами из США. Однако инвесторы с Ближнего Востока, которые также заинтересованы в покупке активов, настойчиво призывают Barclays продать BGI целиком, чтобы затем они сами могли продать подразделение фонда. Хотя сам Barclays отрицает информацию о том, что он рассматривает возможность продажи всего фонда, директорам банка все же придется рассмотреть любое разумное предложение. Продажу iShares контролирует председатель подразделения инвестбанкинга Barclays на Ближнем Востоке Роджер Дженкинс. Новость о продаже подоспела в очень сложное для Barclays время.
Банк раздумывает над тем, принять ли ему участие в правительственной схеме защиты активов вслед за Royal Bank of Scotland и Lloyds Banking Group, или искать другие источники поступления дополнительных капиталов. Barclays пока старается избежать передачи в собственность государства собственных акций. Показывая способность раздобыть деньги путем продажи активов, Barclays может тем самым укрепить свои позиции на переговорах с британским минфином. Банк уже дал понять, что готов принять участие в программе санации «токсичных» активов с помощью правительства, но платить за это он будет наличными, а не акциями.
В пред.г. Barclays привлек 5,3 млрд. от шейха Мансура бин Зайеда аль Нахайяна, члена королевской семьи Абу-Даби, а также двух инвестфондов из Катара. Эта сделка позволила инвесторам с Ближнего Востока получить около трети банка. По условиям соглашения, если до 30 июня этого года Barclays вновь выйдет на рынок со своими акциями по цене меньшей, чем за них заплатили ближневосточные инвесторы, то эти инвесторы могут обменять свои пакеты на новые, исходя из новой стоимости бумаг. А это даст им полный контроль над банком.
Катарская компания Qatargas и крупнейшая нефтегазовая компания Европы Royal Dutch Shell Plc подписали в воскресенье, 15 марта, меморандум о намерениях совместно исследовать технологии производства сжиженного природного газа (СПГ), сообщило сегодня Qatar News Agency.Исследования будут проводиться в научном центре Royal Dutch Shell, который расположится на территории катарского технопарка. В работах примут участие 30 сотрудников Shell. Эта компания намерена выделить на исследования 100 млн.долл. в течение 10 лет.
11 марта в тегеранском дворце «Хафизия» состоялся 10 саммит Организации экономического сотрудничества (ОЭС). В саммите приняли участие главы государств и правительств десяти стран-членов ОЭС, представители влиятельных международных организаций, в качестве наблюдателей выступили Катар, Сирия и Ирак. Мероприятие началось с исполнения государственного гимна Ирана и чтения аятов из Корана.Представители стран-членов ОЭС собираются раз в два года, чтобы обсудить актуальные для Центральной Азии и Ближнего Востока вопросы. Основными темами нынешнего саммита стали минимализация последствий кризиса и пути выхода из него. По итогам тегеранского саммита была принята декларация. Следующий саммит Организации экономического сотрудничества состоится в Пакистане.
В итоговом заявлении стран-участниц 10 саммита ОЭС, опубликованного в Тегеране в среду, говориться, что государства-члены Организации экономического сотрудничества договорились о создании к 2015г. зоны свободной торговли. Лидеры десяти государств-членов экономического блока также приветствовали предложение о создании совместного банка, об упрощении экспортно-импортных операций и увеличении товарооборота между странами региона.
В заключительном заявлении также говорится, что государства-члены ОЭС договорились принять необходимые меры по предотвращению коррупции и легализации незаконно полученных денег, по расширению сотрудничества в энергетическом секторе, содействию развития частного сектора путем проведения регулярных ярмарок, а также расширить сотрудничество по смягчению последствий глобального экономического кризиса.
Лидеры государств, принявшие участие в Тегеранском саммите ОЭС также заявили, что они будут приветствовать трехстороннее соглашение между ОЭС, Исламским банком развития и Экономической и социальной комиссией для Азии и Тихого океана (Эскато), меморандум о взаимопонимании с Европейской комиссией по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, а также меморандум о взаимопонимании с Организацией Объединенных Наций для борьбы с нелегальной миграцией.
В итоговом заявлении также говориться, что безопасность и стабильность в регионе являются основой для развития многостороннего сотрудничества, а также подчеркнута необходимость сотрудничества в борьбе со стихийными бедствиями, терроризмом, незаконным оборотом наркотиков и организованной преступностью.
На нынешнем саммите обсуждались три важных проекта в рамках строительства железных дорог: создание ж/д сети между Ираном и Турцией, Кувейтом и Тафтаном в Пакистане, увеличение пропускной способности станции Сарахс в Иране, которая необходима для ж/д сообщения между ИРИ и Туркменистаном. Обсуждались транспортные связи между Азербайджаном и Ираном, а также строительство железных дорог в Пакистан. Особо было подчеркнуто реализуемое в транспортном секторе по инициативе Азербайджана и соседних стран ж/д проекте Баку-Тбилиси-Карс, который соединит Европу с Азией. Темой обсуждения также стала прокладка железной дороги в Китай через Кыргызстан, Таджикистан, Афганистан и Иран. Этот проект получил одобрение стран-членов ОЭС.
На саммите было воедино сошлись мнения расширить торговые связи и создать в рамках организации единую банковскую систему. Страны-члены ОЭС должны стараться создать зоны свободной торговли. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад выступил с предложением выбрать единую валюту между членами ОЭС, создать банк ОЭС в странах-членах, ликвидировать пошлины и налоги в экспортно-импортных операциях, увеличить объем товарооборота между странами.
По итогам саммита была принята Тегеранская декларация и подписаны договора, согласно которым страны продолжат сотрудничество в ключевых сферах, таких как торговля, транспорт, энергетика, туризм и сельское хозяйство. Также было принято решение о проведении очередного саммита ОЭС через два года в Пакистане.
ОЭС создана в 1985г. для усиления экономического, технического и культурного сотрудничества между Турцией, Ираном и Пакистаном. Членами ОЭС являются Турция, Азербайджан, Пакистан, Афганистан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан, Иран и Туркменистан.
Пользуясь тем, что в Соединенных Штатах до сих пор не сформирована четкая линия относительно взаимоотношений с Ираном, с этой страной все активнее налаживают связи те, кто еще совсем недавно поглядывал с опаской на Вашингтон и не желал особо «подставляться» расширением экономических контактов с Тегераном.Иран стал вести более активную политику (в том числе и в странах СНГ), а те государства, которые побаивались прежде жесткого американского окрика (санкций или сворачивания экономических и деловых проектов), решили в рамках собственной дипломатической многовекторности активизировать свои контакты с Тегераном.
Особенно интересно в этом плане новое сближение между Ираном и Туркменистаном. При любых энергетических раскладах в районе не только Каспия, но и дальше что на север, что на восток, именно Ашхабад будет играть ведущую роль в качестве поставщика природного газа на самые различные рынки – от Китая до Европы.
Поэтому те, кто сегодня сможет наладить с Туркменистаном тесные экономические связи и добьется дружеского к себе отношения со стороны туркменского руководства, сможет получить в дальнейшем немалые преимущества. Понимает свою центральную роль в деле международного газоснабжения и сам президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов. Он и раньше слыл большим мастером разного рода «политкомбинаций» и тонкого восточного расшаркивания, но сейчас политика Туркменистана стала еще более многоплановой и в то же время – четко ориентированной на использование в своих интересах разногласий между собой других государств.
Что касается отношений с Ираном, то Туркменистан давно и последовательно их развивал, и даже во времена бывшего президента страны Сапармурата Ниязова Ашхабад всегда поддерживал с ним ровные и надежные партнерские контакты. Президенты двух стран регулярно навещали друг друга, Туркменистан практически всегда без особых задержек поставлял газ в северные районы Ирана, а иранцы помогали Туркменистану в строительстве дорог и другой инфраструктуры.
При Бердымухамедове отношения Ашхабада и Тегерана стали еще более доверительными и по крайней мере внешне дружескими. На фоне того, что туркменский президент тонко разыгрывал разного рода «политические карты» в отношениях с Россией, Соединенными Штатами и Евросоюзом, его политика в отношении Ирана была всегда последовательной и предсказуемой.
Основной ее элемент – газовый – был важен и для туркменской стороны (особенно с учетом усиливавшейся дипломатической многовекторности Ашхабада), и для иранцев, для которых дружеские отношения с приграничными странами СНГ всегда являлись приоритетными.
Недавно прошедший в Тегеране визит туркменского президента еще раз показал, что Туркменистан будет использовать иранское направление для расширения своих газовых поставок как серьезную альтернативу тем маршрутам для поставок природного газа, которые уже существуют или планируются в ближайшее время к осуществлению, – Прикаспийскому в направлении России, и Транскаспийскому – под дном моря в сторону Азербайджана, и далее – в Европу.
Одной из ключевых договоренностей между Ираном и Туркменистаном является расширение сотрудничества в газовой сфере. Ашхабад увеличивает поставки газа в Иран, а иранские компании смогут теперь участвовать на территории Туркменистана в разработке одного из местных месторождений. Подобные предложения на разработку других месторождений получили также Китай, Россия и одна из европейских компаний.
Однако четкой и ясной картины того, что же на самом деле и в каких объемах содержится в туркменских недрах и каковы будут условия «газовой игры»со стороны туркменского правительства, ни у одного зарубежного партнера (включая и иранцев) пока нет.
Не ясно по какой цене Туркменистан будет дальше поставлять Ирану свой газ. У Ирана и своего газа полным-полно, но для Тегерана куда дешевле и коммерчески выгоднее покупать газ для своих северных районов именно у Туркменистана, экономя на сооружении собственных магистральных газопроводов. Да и для Туркменистана иранский газовый маршрут крайне выгоден, потому как позволяет максимально диверсифицировать свои поставки зарубежным получателям.
Но на мировых рынках в последнее время цены на газ стали настолько конъюнктурными и «политически мотивированными», что выставлять «справедливую» стоимость газа что своему «рядовому клиенту», что «приоритетному партнеру» стало совсем даже непросто.
Для Европы и Украины Туркменистан поднял стоимость тыс.куб.м. газа более чем до 300 долл. (с учетом транспортных расходов по территории России). А вот для того же Китая поставки газа из Туркменистана обговариваются по цене 145 долл. Для Ирана же реальная цена, о которой эти две страны договаривались ранее, вообще четко неизвестна (есть данные и о 120 долларах, и о 137 долларах). Поэтому пока непонятно, сколько же готовы будут иранцы платить за туркменский газ и что они смогут предложить Ашхабаду для «коммерческого уравновешивания» газовых поставок из этой центральноазиатской республики.
Пока известно только, что Ашхабад будет поставлять в Иран более 10 млрд.куб.м. газа ежегодно, а иранцы окажут содействие Туркменистану в расширении уже существующего газопровода по маршруту Корпедж – Курткуи плюс линий электропередачи, ведущих из туркменских Маров в сторону иранского города Мешхеда.
Будут содействовать иранцы Туркменистану и в развитии сети железных дорог, в т.ч. предлагается закольцевать ж/д полотно, идущее из Казахстана, до Ирана в сторону все того же Мешхеда, а часть этой дороги пройдет по туркменской территории.
Но самое главное состоит в том, что Иран и Туркменистан договорились не только о проведении совместной газовой политики на международной арене, но и координировать свои действия по проблеме Каспийского моря и прокладки под его дном трубопровода в рамках проекта Nabucco.
Ашхабад и Тегеран призвали все прикаспийские страны как можно быстрее добиться определения единого территориального статуса Каспийского моря (над чем, собственно говоря, бьются уже не один год все государства региона) и тем самым дать возможность осуществлять на Каспии новые энергетические проекты.
С учетом же того, что взгляды на разработку новых нефтяных и газовых месторождений у Ирана и других прикаспийских стран весьма существенно отличаются, тому же проекту Nabucco без прямого участия Ирана, скорее всего, выйти на практическую реализацию будет очень непросто.
Туркменистан с помощью Ирана пытается по максимуму расширить свои возможности если пока не поставлять, то хотя бы обещать газовые поставки по всем возможным направлениям и маршрутам – и в сторону Узбекистана, и в Казахстан с Китаем, и в сторону России, и под дном Каспия в Азербайджан.
Наряду с двусторонними связями между Ираном и Туркменистаном обе страны могут вполне сотрудничать и в европейском проекте Nabucco, который предусматривает доставку природного газа из Туркменистана и в перспективе – Казахстана – по дну Каспийского моря к берегам Азербайджана, и далее через Грузию и Турцию в Европу.
Nabucco, который пройдет в мае в Праге (а Чехия эти полгода занимает пост председателя Евросоюза). На этой встрече будут как раз обсуждаться уже практические вопросы по осуществлению проекта Nabucco, и Туркменистан уже не раз высказывал свое желание поучаствовать в нем.
Есть две проблемы – это наличие реальной, а не декларативной воли у туркменского руководства поставлять газ по этому маршруту; и уже существующие обязательства, которые взял ранее на себя Ашхабад по поставкам газа на другие рынки.
Так, к концу нынешнего года Туркменистан должен начать поставки своего природного газа в Китай через территории Узбекистана и Казахстана. Китайцы уже получили в «комплекте» с этим контрактом возможность вести разработки одного из месторождений на территории Туркменистана (а сама Китайская национальная нефтяная корпорация готова покупать у Туркменистана по этому проекту до 40 млрд.куб.м. газа в год).
Пока между тем неясно, справится ли Ашхабад с подобными обязательствами, если учесть, что он еще должен прокачивать значительные объемы газа через Россию на Украину и далее в Европу. Уже упоминались также далеко не маленькие объемы поставок туркменского газа в Иран. А в 2002г. Ашхабад подписал протокол о намерениях по поставкам своего газа в Индию и Пакистан (речь в тех документах шла об объемах в 30 млрд.куб.м. в год).
Даже после проведения международного аудита не рассеялись сомнения в том, что у Туркменистана хватит газа на всех – и для России, и для Китая с Ираном, и для проектируемого газопровода Nabucco. Но существует и другая проблема – российская сторона не очень-то стремится участвовать в новых разработках газовых месторождений на территории Туркменистана, а вот те же китайцы, иранцы и европейцы в подобном бизнесе поучаствовать не прочь.
Что же касается проекта Nabucco, то изначально Иран выступал с резкой критикой самой идеи прокладки под дном Каспия каких-либо трубопроводов. Тегеран заявлял, что тем самым может быть нарушена экология этого региона, а с учетом того, что южная часть Каспия – зона повышенной сейсмичности, то прокладка магистрального газопровода может вообще привести к серьезной природной катастрофе.
Между тем теперь, когда интерес европейцев к этому проекту перешел уже из плоскости большой экономики в чисто политический вопрос, Иран стал подавать сигналы о том, что, в принципе, не прочь участвовать в данном проекте. Если, разумеется, на него будут выделены достойные финансовые средства (а для осуществления Nabucco, по разным оценкам, понадобится от 8 до 10 млрд.долл.) и если европейские компании перестанут оглядываться на Вашингтон в своем стремлении наладить взаимовыгодные деловые связи с Ираном.
Иранцы уже обсуждали с Туркменистаном вопросы возможного строительства этого газопровода (который пока, напомню, существует только на чертежах и в головах европейских политиков, но никак не в осязаемой конкретике). И если Бердымухамедов сумеет убедить европейцев в надежности Туркменистана как ведущего поставщика газа для Nabucco, то не исключено, что проект этот в нынешнем году начнет на самом деле осуществляться.
Пока же Иран и Туркменистан договорились максимально координировать свое взаимодействие в газовой сфере, в т.ч. – и в рамках газового координационного совещания, которое в скором времени проведет свое очередное заседание в столице Катара, г.Дохе.
Иран был одним из учредителей этой пока во многом неформальной и церемониальной организации крупнейших в мире газовых экспортеров. А вот Туркменистан в эту группу государств пока не входит. Однако, будучи четвертым по объемам газового экспорта на планете, Туркменистан будет внимательно следить за тем, о чем станут договариваться «мировые газовые державы», а Иран в этом станет выступать для Ашхабада надежным и предсказуемым партнером.
Совет по сотрудничеству стран Персидского залива (Gulf Cooperation Council, GCC) выделит Палестинской национальной автономии (ПНА) на восстановление сектора Газа 1,646 млрд.долл., сообщает Saudi Gazette. Программа помощи ПНА рассчитана на 5 лет.Совет призвал международное сообщество оказать давление на Израиль и вернуть арабам права в Палестине, на Голанских высотах и в Южном Ливане.
Также по итогам 110 встречи GCC, в которую входят Бахрейн, Саудовская Аравия, Оман, Кувейт, Катар и ОАЭ, была поддержана независимость Бахрейна и было объявлено о завершении его конфликта с Ираном. Отношения этих государств резко обострились после того, как бывший председатель иранского парламента Али Акбар Натек-Нури (Ali-Akbar Nateq-Nouri) в фев. заявил, что Бахрейн является 14 провинцией Ирана.
По разным данным, операция Израиля в секторе Газа, унесшая более 1300 жизней, причинила экономике автономии ущерб от 1,4 до 2 млрд.долл. Как сообщал BFM.ru, 25 фев. Палестинский премьер-министр Салам Файяд (Salam Fayyad) заявил, что для восстановления сектора Газа потребуется 2,8 млрд.долл. иностранной помощи.
19 янв. 2009г. Саудовская Аравия обязалась выделить 1 млрд.долл. на восстановление сектора Газа. В конце того же месяца европейские власти направили Палестинской национальной автономии немедленную помощь в 58 млн. евро. США предоставят ПНА 900 млн.долл., о чем 2 мартаобъявит госсекретарь Хиллари Клинтон (Hillary Clinton) на конференции в Шарм-эль-Шейхе.
Страны-члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) в 2009г. собираются инвестировать 749 млрд. дирхамов (204 млрд.долл.) в реализацию проектов в области разведки и добычи нефти и газа. Это на 9% больше, чем в середине пред.г.По словам управляющего директора компании International Conferences and Exhibitions Ансельма Годиньо, «нефтегазовый сектор продолжит оставаться одной из важнейших движущих сил развития экономики региона и не менее важным ресурсом для мировой экономики. Поэтому, несмотря на недавние экономические трудности, страны Совета будут и дальше инвестировать в проекты по восполнению сокращающихся запасов нефти и газа, замене и ремонту устаревшего оборудования и обеспечению долгосрочного предложения сырья», сообщает деловое издание Gulf News.
Объединенные Арабские Эмираты, занимающие пятое место по объемам запасов нефти в регионе Ближнего Востока, собираются увеличить инвестиции в проекты по разведке и добыче нефти и газа на 30%, до 202 млрд. дирхамов (55 млрд.долл.). Объемы инвестиций Катара вырастут на 11%, до 36,7 млрд. дирхамов (10 млрд.долл.), Кувейта – до 147 млрд. дирхамов (40 млрд.долл.). Оман собирается увеличить объемы добычи нефти до 800 тысяч б/д, Бахрейн сосредоточится на бурении глубоких скважин.
По данным арабской газеты «Эр-Рияд», в странах-членах международной Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) будет отменено или отложено до 2013г. исполнение 40 промышленных проектов в области разведки, добычи и переработки нефти, а также в сфере строительства нефтепроводов.
По итогам янв. 2009г. мировое производство прямовосстановленного железа (DRI) упало на 16,89% к АППГ до 3,992 млн.т. В пятерку лидеров по объемам выпуска продукции (по данным IISI) вошли Индия, Иран, Венесуэла, Мексика, Саудовская Аравия. Прирост производства относительно янв. 2007г. отмечен лишь у Ирана (+50,6%) и Индии (+8,1%).Отрицательную динамику выпуска DRI продемонстрировало большинство стран – 12. Наибольшее сокращение объемов производства наблюдаются у Бразилии, Тринидада и Тобаго, Катара и Перу. При этом данные по КНР IISI по-прежнему приравнивает к нулю.
Падение объемов производства характерно для всей черной металлургии мира, рынок DRI – не исключение. Под влиянием мирового экономического кризиса две страны – Бразилия и Тринидад и Тобаго прекратили выпуск этого вида продукции, объем у остальных продуцентов также серьезно снизился. Кроме того, обращает на себя внимание игнорирование китайских мощностей по выпуску DRI. По оценке SOGRA, в янв. 2009г. Поднебесная произвела 50 тыс.т. этого продукта.
Суданские военные опровергли сообщения о якобы совершенном ими накануне нападении на повстанцев Дарфура, с которыми достигнуто предварительное соглашение по урегулированию конфликта, сообщает агентство Франс Пресс. «Боя между армией и «Движением за справедливость и равенство» (ДСР) не было. Боестолкновение произошло между ДСР и группировкой Минни Минави (Minni Minawi) «Армия Освобождения Судана», – заявил пресс-секретарь суданской армии Усман аль-Агбаш. Армия Освобождения Судана под руководством Минави является единственной группировкой, которая заключила с правительством мирное соглашение. Бывший предводитель группировки назначен советником президента Судана Омара аль-Башира. Руководство Судана и повстанческое «Движение за справедливость и равенство» во вторник подписали в Дохе при посредничестве правительства Катара и совместного эмиссара ООН и Афросоюза Джебрила Бассоле мирную декларацию, которая расценивается как важный шаг к мирному урегулированию в этой африканской стране.
Декларация о намерениях предусматривает меры, которые стороны обязались выполнять сразу. Речь идет о безопасности лагерей беженцев и конвоев с грузами гуманитарной помощи. На последующих этапах переговоров, которые будут продолжены в Дохе, будет выработано рамочное соглашение, устанавливающее режим прекращения огня, а затем выход в течение трех месяцев на финальные мирные договоренности.
Власти Судана впервые с 2007г. сели за стол переговоров с повстанцами ДСР, которые в пред.г. провели беспрецедентные атаки на столицу страны Хартум и причастны к недавним всплескам насилия в регионе. В 2007г. стороны так и не достигли договоренностей, а заключенное годом ранее соглашение о прекращении огня продлилось очень недолго, т.к. было подписано лишь одной из повстанческих группировок.
Война в суданской провинции Дарфур, где правительственным силам и их сторонникам противостоят многочисленные группировки, добивающиеся независимости, продолжается с фев. 2003г. В результате, по данным ООН, погибли более 300 тыс. чел., а 2,7 млн. стали беженцами. Суданские власти заявляют, что конфликт унес жизни лишь 10 тыс. чел.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter