Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

УКРАИНА. АНАЛИЗ ГРУЗОПОТОКОВ В 2014/2015 ГОДАХ В РАЗРЕЗЕ НОМЕНКЛАТУР

УКРАИНА – ВНУТРЕННИЕ ТРЕНДЫ

Политическая нестабильность, отсутствие четкого понимания дальнейшего развития событий в Украине со стороны основных финансово-промышленных групп и геоэкономических партнеров – все эти тренды в той или иной степени сопровождали Украину на протяжении 2014 и первой половины 2015 годов.

По данным Informall B.G., с начала 2014 года Украина находилась в глубокой экономической рецессии. Вследствие значительных накопленных фискальных и внешних дисбалансов в начале 2014 года органы власти принялись проводить макроэкономические корректировки. Однако обострение военного конфликта во второй половине года привело к серьезному ухудшению экономической ситуации на индустриализованном востоке страны и к падению уровня доверия инвесторов и потребителей.

Перечисленные факторы привели к негативному влиянию практически на все отрасли экономики. Так, по данным Всемирного банка, в 2014 году промышленность сократилась на 10,1% по сравнению с прошлым годом, оптовая торговля на 15%, а строительство на 21,7%. Частично падение данных показателей смягчил рост в сельскохозяйственной отрасли на 2,8%.

ВВП страны в прошлом году продолжил падение – после сокращения на 3,9% в первые три квартала реальный ВВП уменьшился на 14,8% в четвертом квартале в сравнении с годом ранее, что в годовом исчислении составило около 6,8% падения в 2014 году.

Еще одним негативным фактором стала ситуация на валютном рынке и падение курса национальной валюты. С момента резкой девальвации в феврале 2014 года и до настоящего времени ситуация не изменилась в лучшую сторону. В свою очередь, эксперты и аналитики сходятся во мнении, что без устранения причин девальвации, в 2015 году ситуация на валютном рынке не изменится в лучшую сторону.

Снижение курса национальной валюты привело к уменьшению рентабельности в сфере грузовых перевозок, а также к росту конкуренции и риску банкротства некоторых компаний, что касается, в первую очередь, предприятий, работающих с использованием иностранных комплектующих и сырья.

Согласно прогнозам агентства Fitch падение украинской экономики в 2015 году составит 9%, в то же время Всемирный банк немногим более оптимистичен и предполагает снижение ВВП на 8% по итогам текущего года.

Среди других факторов, в той или иной степени влияющих на изменение динамики грузопотоков, можно выделить снижение численности населения страны вследствие новой волны эмиграции, а также снижение рождаемости. С 2014 года, численность населения сократилась на четверть миллиона. Причины – война на Юго-Востоке страны и падение уровня жизни. По данным Института демографии и социальных исследований, демографическая структура в Украине такова, что в будущем будет происходить только сокращение численности населения.

Кроме сокращения численности населения, в 2014/2015 годах произошло также падение уровня жизни. По данным Всемирного банка ВВП на душу населения в Украине в 2014 году составил 3082 долларов, в то время как еще годом ранее данный показатель составлял 4029 долларов. Таким образом, существенное снижение покупательной способности оказало негативное влияние на рынок потребления товаров и услуг, а это, в свою очередь, негативно отразилось на импорте потребительских товаров и продукции легкой промышленности.

Среди позитивних факторов начала второй половины 2015 года стоит отметить замедление падения валового внутреннего продукта, которое обусловлено стабилизацией ситуации на финансовом рынке и увеличением экономической активности на востоке государства. Однако в целом геополитические проблемы продолжают оставаться основными рисками, которые могут сказаться не только на экономике Украины, но и на странах Европы с формирующимся рынком.

УКРАИНА И ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ

Ограничение экспорта в Российскую Федерацию.

По данным Украинского института стратегий глобального развития и адаптации, в связи с взаимными ограничительными мерами на торговлю между Украиной и РФ, в 2014 году по сравнению с 2013 годом объем украинского экспорта в Россию сократился более чем на 5 млрд долларов – с 15 до 9,8 млрд. А в первом полугодии 2015 года, экспорт в РФ продолжил тенденцию к падению и снизился еще на 65%

Соглашение об ассоциации с Европейским Союзом.

В свою очередь, Украина попыталась компенсировать потери от снижения объема экспорта в РФ путем наращивания объема экспорта в страны Европейского Союза и другие страны, но ожидаемых результатов это не дало. Объем экспорта товаров в страны Европейского Союза в денежном выражении снизился на 38%, а в страны СНГ на 54%. Уменьшение объемов торговли произошло из-за ослабления курса гривны.

Следует отметить, что, несмотря на открытие рынка ЕС для украинских товаров через сокращение импортных пошлин в одностороннем порядке, экспорт продукции ограничивается через существенное квотирование.

Вопрос наращивания экспорта украинских товаров при одновременном сокращении импорта является актуальным для Украины. Геополитический выбор, который сделала страна в 2014 году, влечет за собой неотвратимые геоэкономические последствия и к настоящему моменту уже сказался на внешней торговле.

ЭКСПОРТ

Экспорт товаров в первой половине 2015 года составил 78 342 контейнера, что почти на 16,7% ниже уровня второго полугодия 2014 года, когда было экспортировано 91 392 контейнера.

Прирост в первой половине 2015 года по сравнению со второй половиной 2014 года произошел по таким номенклатурам как рудные грузы (+32,6%), растительные масла (+22,1%), изделия из черных металлов (+17,5%), зерновые (+15,2%), мука и продукты помола зерна (+8,9%).

В то же время в первой половине 2015 года значительно сократился экспорт семян и минерального топлива – на 78,5% и 67% соответственно.

Основные номенклатуры грузов, экспортируемых из Украины

Основными импортёрами украинских товаров являются Китай, Турция, Египет, Италия, Индия, Нидерланды, Испания.

Сравнение перевалки экспортных грузов по основным номенклатурам

Что касается лидеров перевалки контейнеров на экспорт, в первом полугодии 2015 года, первенство принадлежало одесским контейнерным терминалам – ГПК «Украина» (65 430 TEU) и «Бруклин Киев порт» (26 741 TEU). Следом за ними идут «КТИ» (17 063 TEU) и ТИС (12 828 TEU), замыкает пятерку крупнейших украинских терминалов контейнерный терминал Ильичевского рыбного порта (8 237TEU).

Доля украинских контейнерных терминалов в обработке экспортных грузов в первой половине 2015 года

Лес. Крупнейшим импортером украинского леса традиционно остается Китай, его доля в общем объеме экспорта украинского леса составила 85%. Среди других крупнейших импортеров этой группы товаров во второй половине 2014 года можно выделить Великобританию и ОАЭ. В первом полугодии 2015 года к ним подключился Израиль.

Черные металлы. Республика Корея, Польша и Россия являются тройкой стран-лидеров по закупке украинских черных металлов. Впрочем, доля экспорта черных металлов украинского производства в РФ имеет тенденцию к снижению и на конец первой половины 2015 года составляет 15%, тогда как во втором полугодии 2014 года она составляла 32%.

Руды металлов. Главным импортером украинской руды в контейнерах традиционно остается Китай. В первом полугодии 2015 года в Китай было отправлено около 42 тыс. тонн (2 100 контейнеров) рудных грузов. Доля экспорта руды в Китай составила 78% от общего объема экспорта этой товарной позиции в контейнерах. Также крупными импортерами украинской руды были Турция, Бразилия, Испания, Италия и Нидерланды.

Необходимо отметить, что совокупная доля экспорта продукции АПК, которая включает в себя экспорт зерновых, продукции растениеводства, пищевой продукции и подсолнечного масла, остается наибольшей в общем объеме экспорта после лесных грузов, при этом она превзошла объемы экспорта продукции металлургической отрасли. Так, если во второй половине 2014 года Украина экспортировала около 10,9 тыс. контейнеров продукции АПК, то в первой половине 2015 года совокупный экспорт продукции АПК составил порядка 13,1 тыс. контейнеров. Увеличение произошло, в первую очередь, за счет экспорта зерновых и растительного масла.

ИМПОРТ

Импорт товаров в Украину в первой половине 2015 сократился на 32,6%. Если во втором полугодии 2014 года Украина импортировала 95 317 контейнеров, то уже в первом полугодии 2015 года импорт составил 64 279 контейнеров.

Основные номенклатуры грузов, импортируемых в Украину

Основными номенклатурами грузов, по которым произошло существенное изменение динамики импорта стали такие позиции как: зерновые (+11,4%), продукция неорганической химии (+27,5%), при этом резко сократился импорт черных металлов (-62,1%), фармацевтической продукции (-50,6%), а также электроприборов и оборудования (-45,7%).

Сравнение перевалки импортных грузов по основным номенклатурам

За 6 месяцев 2015 года импорт товаров в Украину осуществлялся преимущественно из Китая, Германии, Белоруссии, Польши, США, Франции и Италии.

Принимая во внимание снижение численности населения страны в совокупности со снижением его покупательной способности на фоне резкой девальвации валюты, отмечается тенденция к снижению импорта товаров народного потребления и легкой промышленности.

Так, на четверть сократился импорт пищевых продуктов, алкогольных напитков и табачных изделий: 4 502 контейнеров во втором полугодии 2014 года против 3 349 в первом полугодии 2015 года.

Снижение импорта произошло и среди электроники и бытовых приборов и составило 45,7%: 1670 контейнеров в первой половине 2015 года против 3076 контейнеров во второй половине 2014 года.

Импорт одежды и трикотажной продукции сократился на 34,3%: 2862 контейнеров в первом полугодии 2015 года против 4354 контейнеров во втором полугодии 2014 года.

Лидирующими украинскими терминалами по обработке импортных контейнерных грузов на конец первой половины 2015 года были ГПК «Украина» (59 398 TEU) и «Бруклин-Киев порт» (29 586 TEU). Третье место занял «Контейнерный терминал Ильичевск» (15 350 TEU), на четвертом месте был контейнерный терминал Ильичевского рыбного порта (13 118 TEU). Терминал ТИС в морском порту Южный замыкает список крупнейших украинских контейнерных терминалов, переработав 7 115 TEU.

Доля контейнерных украинских контейнерных терминалов в обработке импортных грузов в первой половине 2015 года

ПРОГНОЗ НА 2015

Следует понимать, что экспорт отображает ситуацию определенных групп товаров (с учетом сезонности, факторов производства и т.д.), а импорт является индикатором экономической ситуации внутри страны.

Говоря о причинах тенденции к спаду импорта контейнерных грузов на протяжении последних лет, мы в первую очередь подразумеваем

затянувшийся конфликт на индустриальной части страны, повлекший не только приостановку работы целого ряда предприятий тяжелой промышленности;

аннексию Крыма и, как следствие, потерю части потребителей импортных товаров;

девальвацию национальной валюты, которая привела к снижению покупательной способности населения по разным оценкам в среднем на 35%;

колебание курса доллара США, вследствие чего импорт товаров часто становится нерентабельным и убыточным.

Снижение объема импорта груженых контейнеров привело к дефициту порожних контейнеров для экспорта, что, в свою очередь, повлекло рост объема импорта порожних контейнеров (отмечены случаи, когда отдельные крупные судоходные компании в последние месяцы 2014 года ввозили до 200-300 порожних контейнеров за один рейс). Стоит понимать, что продолжительная нехватка контейнерного оборудования, необходимого для экспорта основных номенклатур грузов, повлечет за собой повышение фрахтовых ставок на экспорт, чего Украина, как страна, ориентированная преимущественно на сырьевой экспорт, себе позволить не может.

Говоря об экспорте контейнеров необходимо учитывать, что он сосредоточен на нескольких крупных грузопотоках, таких как зерновые, лес, черные металлы, и менее диверсифицирован по сравнению с импортом. Соответственно колебания объемов одного из данных грузопотоков резко влияет на общий показатель объема экспорта.

Приоритетный торговый партнер Украины – Европейский Союз, хоть и идет нам навстречу, снижая либо отменяя ввозные пошлины, помогая сэкономить украинским экспортерам внушительные суммы, все же не спешит отменять квоты на украинские товары. Этот факт может нивелировать все преимущества, связанные с отменой пошлин. В тоже время, экспорт украинских товаров в Европу является слабо дифференцированным, поскольку основу наших поставок по западному направлению составляют всего три производственных сектора – металлургия, сельское хозяйство и добыча сырья.

Лес. Ввиду резкого увеличения экспорта лесных грузов, 9 апреля 2015 года Верховная Рада ввела мораторий на вывоз леса сроком на 10 лет. Согласно этому документу, запрещается экспорт необработанных лесоматериалов: древесных пород (кроме сосны) — с 1 ноября 2015 года, древесных пород сосны — с 1 января 2017 года. Причиной этого является то, что продажа древесины за границу стала приоритетным направлением деятельности субъектов хозяйствования, и часть леса, приходившаяся ранее на экспорт, теперь будет использована внутри страны. А значит, экспорт леса уже к концу года может существенно сократиться.

К слову об АПК. Украина находится в непрерывном поиске расширения рынка сбыта своей продукции. Уже сейчас позитивная динамика наблюдается на Ближнем Востоке и Африканском континенте. Министерство экономики рапортует, что стране удалось «подружиться» с 37 странами, наладив поставки. Лидирует по темпам прироста экспорта (+30%) Иран – в эту страну Украина в 2015 году уже отправила товаров более чем на 90, 5 миллионов долларов. Также стране удалось наладить экспорт в Бангладеш, увеличив его в более чем два раза, Филиппины (увеличение поставок в 18 раз), Саудовскую Аравию и КНДР. По сравнению с 2014 годом новыми направлениями украинского экспорта стали Малави, Центральноафриканская Республика, Намибия, Кабо-Верде, Французская Полинезия.

В 2015 году прогнозируется урожай зерновых культур в размере 59 млн. т, учитывая переходящие запасы зерна, 2015 год обещает стать, если не рекордным, то, как минимум, крайне успешным и соизмеримым по объёмам экспорта с предыдущим годом, в котором был зафиксирован рекордный урожай зерновых культур.

Относительно тенденции к снижению импорта потребительских товаров, показатели второй половины 2015 года будут сопоставимы с показателями импорта в первой половине 2015 года по причине стабилизации курса валют. В случае если национальная валюта продолжит падение, импортировать товары народного потребления станет невыгодно, что приведет к уменьшению показателей по данной категории.

Новое евразийство

Тимофей Бордачёв

Как сделать сопряжение работающим

Т.В. Бордачёв – кандидат политических наук, директор ЦКЕМИ НИУ ВШЭ, руководитель Евразийской программы клуба «Валдай».

Резюме Столетиями Евразия была «мостом» и объектом реализации интересов внешних игроков, сегодня она впервые начинает обретать самостоятельное значение. Цель – движение к евразийскому сообществу – ЕАЭС, Китай и другие региональные игроки.

Данная статья основана на результатах ситуационного анализа под руководством декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ С.А. Караганова «Пути сопряжения Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути».

В Центральной Евразии начался масштабный процесс – меняется ее экономическое и политическое устройство. Значительное сближение России и Китая, прогресс евразийской интеграции, выдвижение Пекином встречных торговых и инвестиционных инициатив создают новую динамику. Опыт реализации Совместного заявления президентов России и Китая о сопряжении проектов евразийской интеграции и Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП) позволяет не только определить ряд направлений сотрудничества внутри Евразийского экономического союза и с КНР, но и оценить связанные с ним вызовы.

Формирование в Евразии с опорой на центральную ее часть – Сибирь, Казахстан, западные провинции Китая и страны Центральной Азии – самостоятельного полюса роста может стать одним из важнейших геоэкономических и геостратегических процессов первой половины XXI века. Столетиями Евразия была не более чем «мостом» и объектом реализации интересов внешних игроков, сегодня она впервые начинает обретать самостоятельное значение. В перспективе – движение к широкому евразийскому сообществу, которое включит в себя не только «жесткое ядро» – Евразийский экономический союз и Китай, но и других региональных игроков.

Опора этого процесса – конструктивное взаимодействие Москвы и Пекина. В связи с этим звучат скептические оценки (особенно на Западе), основанные на убеждении, что формирование нового полюса силы невозможно в силу якобы непреодолимых российско-китайских противоречий. Между тем ни одно из обсуждаемых противоречий между ведущими евразийскими государствами не является объективным, глубоким или антогонистическим. И не проистекает из насущных нужд. Цели национального развития России не требуют конфликта с Китаем за Центральную Азию и наоборот. Обе великие державы ищут в общем соседстве разные ресурсы и возможности – рабочую силу в одном случае и пространство для инвестиционной экспансии в другом. И Россия, и Китай жизненно заинтересованы в региональной безопасности и стабильности политических режимов.

Шелковый путь для евразийской интеграции

Это, однако, не означает, что проекту сопряжения евразийской интеграции и ЭПШП (а именно он может лежать в основе «Большой Евразии») ничего не угрожает. Напротив, Россия сама, без посторонней помощи рискует упустить «момент Евразии», замотав великий шанс в бюрократических согласованиях, межведомственной конкуренции и инертности. Чтобы избежать этого, большой евразийский проект необходимо выделить в отдельное направление внешней и внешнеэкономической политики, сконцентрировать на нем экспертные и бюрократические ресурсы, подключить заинтересованных частных партнеров. К слову сказать, в самом Китае уже учреждена должность заместителя министра иностранных дел по евразийским делам.

Необходимо обеспечить полноценное сопряжение этих усилий с теми, что будут предпринимать институты евразийской интеграции, вовлекать партнеров России по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), тем более что именно евразийская интеграция – флагманский проект российской международной политики. Наиболее целесообразным был бы курс на реализацию формата «большого» договора смешанного характера ЕАЭС – страны–члены ЕАЭС – КНР. Это позволило бы одновременно расширить поле взаимодействия Союза и Китая на сферы, которые пока не входят в компетенцию наднациональных органов ЕАЭС, максимально учесть национальные приоритеты стран–участниц Союза и избежать «растаскивания» взаимодействия с Китаем по двусторонним линиям.

Главная цель России – сделать ЭПШП инструментом укрепления и совершенствования ЕАЭС, не допустить их конкуренции, а в дальнейшем – положить ресурсы ЭПШП в основу формирования экономико-политического Сообщества Большой Евразии. Другим безусловным приоритетом, отражающим и содержание китайской версии ЭПШП, является развитие меридиональных транспортно-логистических коридоров, кластеров трансграничного сотрудничества.

Необходимо стремиться к укреплению институтов координации политики стран–участниц ЕАЭС и КНР в рамках предлагаемых китайской стороной проектов под эгидой Экономического пояса Шелкового пути. Стоит, например, вернуться к вопросу о создании института постоянных представителей стран–членов ЕАЭС при Евразийской экономической комиссии. А также сформировать под сопряжение новый постоянно действующий межправительственный комитет ЕАЭС. На время переговоров по соглашению ЕАЭС–КНР роль такого координирующего органа будет выполнять переговорная делегация. В дальнейшем возможно ее институциональное оформление в рамках совместной с Китаем структуры, отвечающей за исполнение будущих договоренностей, подготовку регулярных встреч глав государств и правительств, механизм которых стоит предусмотреть в соглашении.

Отношения ЕАЭС–КНР нельзя рассматривать как исключительно торговые. Инициатива ЭПШП – инфраструктурная и инвестиционная, что предполагает гармонизацию законодательства в части технических регламентов и взаимного признания технических норм. При этом масштабы сближения и упрощения процедур технического регулирования должны определяться отдельно по каждой товарной группе.

Для Китая сопряжение и строительство новой Большой Евразии не менее важны, чем для России. Соединенные Штаты сделали ставку на сдерживание и ограничение влияния Поднебесной. Хотя теоретически эта политика может измениться, соперничество КНР с США на глобальном уровне и в морских пространствах будет нарастать. Пекин жизненно заинтересован в безопасном и дружественном окружении на суше, движении на Запад и открытии на Западе и Юго-Западе новых рынков. Хотя в силу азиатского менталитета и отсутствия у китайских партнеров опыта в осуществлении масштабных геостратегических планов прогресс здесь будет более медленным, чем этого хотелось бы России.

Как отмечалось выше, наибольшую угрозу сопряжению, а также евразийской интеграции представляет разделение работы на несвязанные и нескоординированные национальные линии взаимодействия с Пекином. Для этого есть ряд объективных и субъективных предпосылок, несмотря на принципиальную договоренность действовать по линии ЕАЭС–Китай. КНР не стремится к расколу ЕАЭС, но и не будет препятствовать, если страны-участницы пожелают сотрудничать на двусторонней основе. Более того, в большинстве случаев именно такой формат наиболее комфортен для Пекина. Экспертные обсуждения, состоявшиеся в последнее время на площадках НИУ «Высшая школа экономики» и клуба «Валдай», выявили необходимость вновь и вновь доносить до китайских партнеров идею о том, что именно формат ЕАЭС–Китай – центральный, и он не ограничивается только торговыми отношениями. Очевидна необходимость постоянного контакта и диалога России с партнерами по ЕАЭС, которым следует напоминать, что им как относительно небольшим и слабым государствам наиболее выгоден именно многосторонний формат.

Косвенно риск перевода сопряжения на двустороннюю основу усугубляется пассивной пока позицией Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), которая, в свою очередь, вызвана ограниченностью ее полномочий. Решением Высшего евразийского экономического совета от 8 мая 2015 г. Совету ЕАЭС (то есть странам-членам, действующим по принципу консенсуса) нужно утвердить директивы для ведения переговоров, которые и определят охват соглашения. До этого момента Комиссия не может начинать с Китаем переговоры о чем-либо, выходящем за рамки ее компетенции, например, о конкретных обязательствах по торговле услугами, финансовому сотрудничеству или инвестициям. Ее прерогативы распространяются только на подготовку непреференциального торгового соглашения с Китаем.

При этом ЕЭК пока сдержанно относится к возможности активного использования инструментов нетарифного характера (техническое регулирование, фитосанитарные нормы и стандарты, регулирование рынка труда и т.д.) для взаимодействия по линии ЕАЭС–Китай. Здесь необходимо расширение компетенций ЕЭК на новые сферы, в первую очередь транспортную и сферу инвестиций. Это можно было бы сделать решением всесильного Высшего евразийского экономического совета (главы государств) о внесении изменений в Договор о Союзе.

Стандартизация и гармонизация

В основе китайских инициатив – инфраструктурные проекты, которые не могут быть предметом регулирования в рамках торговых соглашений. Таким образом, на первом плане сопряжения также должны находиться вопросы стандартизации (в строительстве в первую очередь) и финансов. Уже сейчас у Союза имеются серьезные заделы именно в части нетарифного регулирования. Договор о ЕАЭС закрепил в ст. 52 основную цель технического регулирования – «безопасность потребления, здоровья и жизни». Выработка общего подхода в какой-то сфере технического регулирования в рамках ЕАЭС уже является большим достижением, и об этом нужно прямо и недвусмысленно говорить китайским партнерам, которые будут стремиться выходить на рынок Союза. Безопасность потребления, здоровья и жизни пока не является сильной стороной китайской модели развития, и гармонизация с КНР возможна только на пути принятия ею регламентов ЕАЭС.

При этом в целом активная гармонизация технических стандартов ЕАЭС и Китая пока не является наиболее перспективным направлением сопряжения. Собственные стандарты стран ЕАЭС – модель конкурентоспособности, уже выработанная ценой больших усилий и взаимных уступок, – своего рода инструмент нетарифного регулирования и механизм зеркальной политики по отношению и к Европе, и к Востоку. Здесь можно допустить лишь синхронизацию отдельных регламентов, которые еще не вступили в силу в ЕАЭС (если это будет выгодно). В целом же необходимо стремиться к достижению на пространстве Союза цели ст. 52 Договора о ЕАЭС и солидарно подходить к оценке китайских инвестиционных предложений с точки зрения их соответствия установке на «безопасность потребления, здоровья и жизни». Возможно, что в ЕАЭС нужен специальный комитет, включающий представителей стран-членов и ЕЭК, отвечающий за такую оценку.

Приемлемым вариантом стало бы взаимное признание стандартов, которое нужно дополнительно обсуждать на встречах ЕЭК с отраслевыми министерствами и ключевыми субъектами хозяйствования КНР. Но в этом случае, соглашаясь на какие-то китайские предложения, важно не упустить переговорное преимущество и получить аналогичные признания в сферах, где позиции российских компаний были сильны или стали таковыми в последнее время (например, металлургия, отдельные сегменты машиностроения).

Другим активом ЕАЭС является единство тарифной и нетарифной политики на обширной территории «пятерки», а также обмен информацией по нормам, по которым страны ЕАЭС достигли единства. Здесь на первом месте – тарифное регулирование для правильного исчисления таможенных пошлин при передвижении товаров с китайской территории на территорию Союза, нетарифное регулирование – технические регламенты, правила межгосударственной передачи энергии и доступа к услугам естественных монополий, подробно изложенные в приложении к Договору.

Что касается финансов, то речь идет о привлечении китайских денег в инфраструктуру, в создании которой китайцы заинтересованы, на условиях, выгодных странам ЕАЭС и России в частности. Сейчас, как отмечают эксперты, одно из серьезных препятствий массовому притоку китайских капиталов – отсутствие гарантий вложенных средств. Важнейшим вопросом, который должен обсуждаться на площадке сопряжения, является регулирование и защита инвестиций.

Между Россией и Китаем существует Соглашение о защите инвестиций, которое предусматривает возможность обращения в международный арбитраж. Однако практики реализации этого соглашения нет, и было бы полезно, если бы она, наконец, появилась, либо исполнение сторонами решений международных арбитражей в части инвестиционных споров было бы гарантировано каким-либо иным образом. Перспективным может быть создание нового (или использование существующего, но по дополнительной договоренности) арбитража, решениям которого в одинаковой степени доверяли бы все стороны. Один из вариантов – Сингапур, где есть общепризнанное в вопросах инвестиций английское право, а также политическая независимость судебных институтов. Однако можно рассмотреть вопрос о специальном арбитраже под эгидой Шанхайской организации сотрудничества, расположенном, например, в свободном порте Владивосток или Гонконге.

В Таможенном союзе, ЕЭП, и теперь в ЕАЭС вопрос специального режима инвестиционной деятельности (даже относительно взаимных инвестиций), к сожалению, давно игнорируется. Взаимодействие с Китаем способно стать катализатором и в рамках ЕАЭС. Нюансы, связанные с нормами защиты инвесторов, созданием необходимых гарантий, прояснением вопросов разрешения инвестиционных и прочих контрактных споров – это то, что должно быть сформулировано в рамках некоторой правовой базы, оторванной от конкретных (двусторонних) соглашений по отдельным темам.

Пути инфраструктуры и будущее торговли

В вопросах создания инфраструктуры России исключительно важно занимать активную и стратегически ориентированную на Восток позицию. На сегодняшний день, по экспертным оценкам, 60–70% строительства транспортной сети осуществляется в 50-километровом радиусе вокруг Москвы. Чтобы получить от ЭПШП максимальный эффект для развития российских регионов, акцент следует перенести на Сибирь и Дальний Восток: предложить Китаю дополнить ключевой широтный маршрут ЭПШП меридиональными нитями, которые свяжут эти регионы с колоссальными рынками сбыта. От этого выиграют крупные производители в сельском хозяйстве, нефте- и газохимии, не говоря уже об энергетической сфере, а малый и средний бизнес получит новые возможности для роста и развития.

Уже сейчас обсуждаются идеи развития меридиональных маршрутов, которые целесообразно прокладывать для привязки России к поднимающимся рынкам Китая, Центральной и Южной Азии. Особенно часто в этой связи называются маршруты через Алтай, Монголию, Каспийское море – на Иран и Индию. Пекин настаивает на строительстве (на китайские займы) высокоскоростной магистрали Москва–Казань. Китайцы стремятся с помощью этого проекта найти новые рынки для своих технологий, инвестиций и рабочей силы. Но России (помимо заинтересованных структур) такая железная дорога практически не нужна, она приведет к накоплению долгов при минимальном или отрицательном экономическом эффекте. Гораздо эффективнее применять эти капиталы и технологии в Сибири и на Дальнем Востоке, связывая регион внутри и выводя на перспективные рынки к Югу.

Надо внимательно оценить целесообразность для России каждого маршрута. Заинтересованность Китая в экспорте товаров и услуг будет побуждать к активному лоббированию инвестиционных проектов, реализуемых на территории России за счет «связанных» китайских кредитов, вне зависимости от того, принесут ли они пользу российской экономике.

Российский несырьевой бизнес, в том числе и ориентированный на экспорт, выражает растущую заинтересованность в активизации отношений с Китаем. Во многом этому способствовало ослабление российского рубля, которое повысило конкурентоспособность отечественных предприятий. В результате предприниматели в отдельных секторах готовы не просто к защите собственного рынка от китайских товаров, но даже к экспансии на китайский рынок.

Сегодня просматриваются два основных препятствия. Первое – неразвитость меридиональной инфраструктуры, которая может быть устранена по мере реализации ЭПШП и его сопряжения с ЕАЭС. Параллельно нужно решить ряд вопросов, связанных с работой РЖД. Основные претензии бизнеса касаются сроков и стоимости заказа транспорта.

Для преодоления второго препятствия, по-видимому, потребуется дополнительное государственное вмешательство. Речь идет о политике Федеральной антимонопольной службы (ФАС), которая накладывает штрафы на компании, продающие свои товары в Китай по цене более низкой, чем на российском рынке. При этом для несырьевого экспорта демпинг – рациональная стратегия захвата зарубежных рынков. Следовательно, в интересах России подобную практику ФАС приостановить.

Для дополнительного стимулирования российского экспортного бизнеса можно организовать рекламно-пропагандистскую кампанию. Поскольку будущий формат отношений с Пекином зависит в том числе и от активности российских деловых кругов на китайском направлении, лозунг «Продавай в Китае» может быть позитивно воспринят внутри страны и нашими партнерами.

Требуется новая площадка для диалога деловых кругов стран ЕАЭС, Китая, а также представителей других государств, заинтересованных в участии в проектах ЭПШП на пространстве ЕАЭС. К этому можно будет подключить и российские структуры и бизнес-ассоциации (например, Торгово-промышленную палату, «Деловую Россию» и пр.). Принципиально важно, чтобы решение текущих вопросов осуществлялось не в «центре» (в головных офисах в Москве), а на уровне региональных представительств.

Нельзя рассматривать вопрос развития торговых коридоров, не обсуждая условия передвижения людей. В этой связи целесообразно сотрудничество ЕАЭС с Китаем в области трудовой миграции и социальной защиты трудящихся-мигрантов. Компетенция у ЕЭК (ЕАЭС) для этого имеется – она вытекает из статьи 96 Договора о ЕАЭС. Хотя, по данным ОЭСР, Россия заняла в 2013 г. второе место после США по числу прибывших мигрантов, она пока так и не достигла целей своей миграционной политики – в страну охотно едут работать низкоквалифицированные кадры из СНГ, хотя экономика нуждается в готовых кадрах средней квалификации.

В этой связи к трудовой миграции целесообразно применять секторальный подход: выработать порядок облегченного въезда для инженеров, инвесторов и предпринимателей из Китая и других стран Азии, пересмотреть вопрос жестких квот для осуществления временной трудовой деятельности, установить на разумном уровне формальности, связанные с миграционным учетом и медицинским контролем для китайской рабочей силы, гарантии взаимных льгот для молодых специалистов, необходимо дать определение образовательной миграции и изучить возможность предоставления китайским студентам, учащимся в странах ЕАЭС, времени после окончания вуза для поиска работы без необходимости возвращаться в Китай для получения новой визы. В любом случае даже декларирование таких намерений будет воспринято китайской стороной исключительно позитивно и откроет возможности выторговать уступки на других направлениях.

Хотя главными для России акцентами сопряжения являются инвестиции и инфраструктура, очевидно, что китайские коллеги в ближайшем будущем начнут ставить вопрос о переговорах по зоне свободной торговли ЕАЭС–Китай. Девальвация рубля создала определенные преимущества для отечественного бизнеса, повысив конкурентоспособность некоторых отраслей даже в сравнении с китайскими компаниями, а также создав задел для продвижения товаров на китайский рынок. Однако в целом Россия не готова к созданию полноценной ЗСТ с Китаем. Китай же, напротив, считает это следующим этапом сопряжения ЕАЭС и ЭПШП.

Необходимо активизировать опережающий диалог с другими странами (Южной Кореей, Сингапуром) по непреференциальным торговым соглашениям или зонам свободной торговли (Вьетнам, Индия, Израиль, Египет, Иран). Это в перспективе привлечет в Россию инвестиции, создаст региональный прецедент торгового договора на выгодных для России условиях и в конечном счете смягчит российско-китайские диспропорции.

Хотя за короткое время существования ЕАЭС между странами-участницами (в частности, МИДами) наладилось структурное взаимодействие, в целом механизм координации по ЭПШП и вопросам сопряжения далек от совершенства. Сложилась парадоксальная ситуация, когда у ЕЭК есть мандат на переговоры с Пекином, но отсутствует общий документ Союза по сопряжению в целом. В итоге ЕЭК пока имеет дело с разрозненными интересами и позициями его членов (или просто отсутствием внятной позиции, а лишь желанием получить китайские миллиарды), что существенно сужает свободу ее действий. Необходимо как можно скорее выработать общий подход «пятерки» ко всему комплексу вопросов сопряжения.

Поскольку укрепить ЕАЭС до состояния единой фракции пока сложно, нужна более широкая площадка для взаимного учета интересов. Высший совет ЕАЭС в целом подходит, однако его высокий уровень и частота встреч (а точнее, невозможность их проведения на регулярной основе) диктуют необходимость в несколько более низкой, однако при этом достаточно компетентной диалоговой площадке. В первое время таковой может стать уровень вице-премьеров, курирующих евразийскую интеграцию. Следует обратить внимание на опыт Евросоюза, где эффективно работает Комитет постоянных представителей. Географически такой «политический» комитет мог бы находиться в одной из столиц ЕАЭС (лучше не в Москве), а с учетом естественной увязки его создания с необходимостью консолидации позиций стран Союза по сопряжению его можно было бы разместить в Астане или Алма-Ате.

Инициатива ЭПШП требует от стран ЕАЭС не только единых подходов к техническому регулированию и скоординированной позиции по ЗСТ с Китаем, но и практических шагов по строительству инфраструктуры, созданию производств и т.д. (компетенция стран-членов, двусторонний трек отношений с Китаем). Новый договор (или иное соглашение) с Китаем о сопряжении ЕАЭС и ЭПШП, по всей видимости, следует заключать в виде смешанного соглашения на трехстороннем уровне: страны–члены ЕАЭС – ЕАЭС – Китай (ЭПШП). Именно ЕАЭС служит главным связующим звеном, от которого ожидается инициатива и в направлении стран–членов Союза, и в сторону китайских партнеров.

* * *

Российская внешняя политика вступает в евразийский период. Чтобы он стал историей успеха, нужна инвентаризация форматов сотрудничества, оценка угроз, внешних и внутренних, способных сыграть на руку нашим общим врагам или усилить эффект объективных внешних обстоятельств. Иными словами, надо разобраться, из каких кирпичиков будет строиться то, что получило в официальных заявлениях название «Евразия общей судьбы».

В ситанализе приняли участие С.А. Афонцев – профессор кафедры мировых политических процессов МГИМО (У) МИД РФ; М.Я. Блинкин – директор Института экономики транспорта и транспортной политики НИУ ВШЭ; Т.В. Бордачёв – директор ЦКЕМИ НИУ ВШЭ/есть выше, убр.; С.И. Георгиевский – и.о. заместителя директора Департамента торговой политики ЕЭК; М.Н. Евдокимов – директор Первого департамента СНГ МИД РФ; Н.Б. Кондратьева – доцент департамента международных отношений НИУ ВШЭ; К.В. Кузовков – член правления транспортной группы FESCO, вице-президент по инвестициям и развитию; Е.М. Кузьмина – руководитель сектора экономического развития постсоветских стран Центра постсоветских исследований Института экономики РАН; А.В. Лукин – директор департамента международных отношений ФМЭиМП НИУ ВШЭ; В.А. Рыжков – профессор департамента; И.А. Сафранчук – доцент кафедры мировых политических процессов МГИМО (У) МИД РФ; А.С. Скриба – научный сотрудник ЦКЕМИ НИУ ВШЭ; А.Н. Спартак – директор ОАО «Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт»; С.В. Чернышев – помощник члена Коллегии (министра) Евразийской экономической комиссии по торговле.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522492 Тимофей Бордачев

«Если друг оказался вдруг…»

Экономические отношения России и Украины сегодня не самые лучшие. Хуже другое – проблемы продолжают усугубляться. Последние взаимные санкции в области авиаперевозок прямое тому свидетельство. Впрочем, в настоящее время это касается всех отраслей промышленности.

Поставщики из России, традиционно экспортирующие свою продукцию на Украину, пытаются найти новые рынки. Но при всех официальных оптимистических заявлениях это получается не всегда, а если и получается, то не на таких условиях, как раньше. Но со временем рынок все отрегулирует. Существует другая проблема – она касается импорта украинских товаров в Россию. К сожалению, не всю продукцию с Украины можно решить с помощью «импортозамещения».

Европейский договор

Со следующего года вступит в силу договор между Украиной и Евросоюзом, согласно которому практически все украинские товары, а по оценкам экспертов это 98% - могут поступать на европейский рынок беспошлинно. В свою очередь предприятия стран ЕС ровно на таких же условиях будут ввозить и свою продукцию. По сути, происходит смешивание нескольких торгово-экономических моделей и в результате это может негативно воздействовать на российский рынок. Хотя степень этого «негатива» достаточно сложно оценить и где-то даже зафиксировать. Многие эксперты полагают, что с поступлением европейских товаров на Украину произойдет вытеснение украинских, которые могут хлынуть на российский рынок. Более того, наверняка, под маркой «сделано на Украине» в Россию начнет поступать товар из Европы, что противоречит сегодняшнему российскому законодательству – пока продовольственное эмбарго никто не отменял.

Тем не менее, несмотря на резкое падение объем товарооборота между нашими странами, за прошлый год он упал на треть, остается значительным. Нельзя просто так прекратить все хозяйственные связи между Россией и Украиной. И это правительства обеих стран прекрасно понимают. В текущем году, по данным Минэкономразвития, процесс сокращения экономических связей продолжился и торговый оборот снизился еще на 60%. Причем, на этот раз речь идет уже о тех компаниях, которые имеют связи в области стратегических отраслей, таких как «оборонка», химия, металлургия и т.д. Это серьезно влияет на экономики, как России, так и Украины.

В 2011 году доля Украины во внешнеторговом обороте России составляла 6.2 % - сегодня этот показатель находится на гораздо более низком уровне. Если раньше объем украинских товаров в финансовом выражении занимал в российском импорте 4 место, то в настоящее время он не попадает и в «десятку», находясь на уровне Польши.

Рокировка

Сильнее всего экспортные потери ощущаются в газовом сотрудничестве. И это не удивительно – Россия долгие годы была главным поставщиком «голубого топлива» для Украины. С 1 июля поставки из Российской Федерации приостановлены. Украина всячески пытается заменить традиционное сотрудничество с Россией, особенно в важных и стратегических отраслях, на других партнеров. Так, например, Киев старается наладить поставку ядерного топлива для своих атомных станций не из России, а из США.

Но, если перефразировать известную русскую поговорку, то в «любой бочке дегтя есть своя ложка меда», что выглядит на первый взгляд даже удивительно. Речь идет о поставках на Украину несырьевых товаров – их объем увеличился более чем в 3 раза и достиг уровня в $557,7 млн.

Эксперты по-разному оценивает рокировку Украиной российского сотрудничества на «западное». Конечно, делать выводы именно сегодня рановато. Проблема имеет, как краткосрочный, так и долгосрочный характер. В том состоянии, в котором сейчас находится украинская промышленность, сложно что-то существенное предложить Европе. Поэтому неудивительно, что экспорт в страны ЕС только за первые семь месяцев упал более, чем на треть. В принципе это понимает и правительство Яценюка. В частности, Виктор Суслов, министр экономики Украины, публично заявил, что в настоящее время их промышленность может предложить Европе только агропромышленные товары и сырье.

Украинский импорт

Относительно украинского импорта в Россию, то есть товарные позиции, которые серьёзно нарушили планы некоторых отраслей российской экономики. Во-первых, значительно сократилась продукция так называемого «секретного кода» - падение составило 90%. Практически в такой же пропорции (и даже больше) сократились поставки с Украины железнодорожных локомотивов. Строительная отрасль России снизила на 64% импорт украинского щебня, гравия, и гальки. Тяжелая ситуация сегодня у России и с поставками морских танкеров. Только за первые шесть месяцев 2014 года Россия получила с украинских верфей 11 подобных плавсредств. В этом году – ни одного. Также совсем не поступают на российские предприятия турбореактивные двигатели (тяга от 60кН до 80кН).

Получается, что все грустно в российско-украинских экономических отношениях. Но логика развития рынка подсказывает, что рано или поздно они наладятся – ну не могут соседи друг с другом не торговать. Это бессмысленно, даже с точки зрения финансов и логистических схем.

Автор: Кононов Игорь

XII Форум межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

Владимир Путин и Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев приняли участие в XII Форуме межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

Тема форума – «Сотрудничество в сфере агропромышленного комплекса и обеспечение продовольственной безопасности».

* * *

В.Путин: Уважаемый Нурсултан Абишевич! Дорогие друзья! Добрый день!

Мне очень приятно приветствовать участников XII Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

Наши ежегодные совместные встречи с участием глав регионов давно стали хорошей традицией, доброй, как в таких случаях говорят, традицией, и, что гораздо важнее, они играют существенную роль в развитии многопланового стратегического партнёрства между двумя странами.

Сегодня в этом зале присутствуют руководители 28 российских и казахстанских областей, однако география нашего межрегионального взаимодействия, конечно, намного шире. Тесные контакты с казахстанскими партнёрами поддерживают 76 из 85 субъектов Российской Федерации. Для многих из них Казахстан является крупнейшим внешнеэкономическим рынком. В лидерах – Татарстан, Свердловская область, Челябинская, Оренбургская области. У каждого из этих регионов товарооборот с Казахстаном превышает 1 миллиард долларов США. Во многом именно благодаря региональной активности из года в год российско-казахстанские экономические связи крепнут, расширяются и, что очень важно, диверсифицируются.

Начиная с 2003 года, когда состоялся I Межрегиональный форум по инициативе Президента Казахстана, кстати говоря, взаимная торговля выросла в шесть раз – до 21 миллиарда долларов по итогам прошлого года. В этом году, по данным за январь–июнь, несмотря на все трудности, с которыми сталкиваются наши экономики, несмотря на колебания национальных валют, курсов национальных валют и несмотря на то, что стоимостной объём несколько сократился, физический объём товарооборота увеличился на 3,2 процента.

Расширяются взаимные потоки капиталов. В Казахстане накоплено 11 миллиардов долларов российских инвестиций, из них 1,5 миллиарда долларов вложено в прошлом году, то есть этот процесс продолжается. Создано более 11 тысяч совместных предприятий во всех отраслях экономики. Активно развивается нормативно-правовая база двустороннего межрегионального сотрудничества.

На полях нынешнего форума подписаны новые документы между Удмуртией, Волгоградской, Омской, Ульяновской областями России и Актюбинской, Западно-Казахстанской, Павлодарской областями Казахстана.

В общей же сложности между нашими регионами заключено уже порядка 300 соглашений. Они охватывают самые разные области взаимодействия: от промышленной кооперации до совместных культурных и образовательных программ.

Сегодняшний форум посвящён одному из важных направлений межрегионального сотрудничества. Мы предметно поговорим о том, как нарастить двустороннее взаимодействие в сельском хозяйстве, затронем вопросы обеспечения продовольственной безопасности наших стран.

Россия и Казахстан имеют богатый опыт совместной работы в аграрно-промышленном комплексе. К этому форуму в Сочи приурочена и специализированная выставка, посвящённая нашей совместной истории и достижениям в этой области.

Наши народы вместе героически поднимали целину в 1955–1965 годах, наращивали производство зерновых, и сегодня Россия и Казахстан входят в число ведущих экспортёров зерна на мировом рынке.

Мы сообща запускаем новые совместные проекты, в том числе по сборке тракторов и другой сельскохозяйственной техники. «Ростсельмаш», например, в Акмолинской области и тракторные заводы в Северо-Казахстанской области работают.

Мы уделяем дополнительное внимание производству минеральных удобрений и продуктов питания. Большие резервы видим в расширении взаимных поставок продовольствия. Сегодня на сельскохозяйственную и пищевую продукцию в общем объёме двустороннего товарооборота приходится менее 9 процентов – 1,2 миллиарда долларов. И конечно, здесь совершенно очевидны очень большие перспективы. Ситуацию эту мы можем и должны поменять. Ожидаем услышать на этот счёт конкретные предложения от профильных ведомств и руководителей регионов. Думаю, что весьма полезные идеи обсуждались также и в ходе Российско-казахстанского делового совета и III Молодёжного экономического форума, которые прошли сегодня утром и накануне.

Согласитесь, зачем везти из дальних стран овощи, фрукты, молочные, мясные товары, отдавая заказы чужим поставщикам, когда наши собственные производители готовы, хотят работать, выходить на общий евразийский рынок со своими не уступающими, хочу подчеркнуть, а часто даже превосходящими по качеству продуктами.

Россия уделяет приоритетное внимание вопросу замещения сельхозпродукции импорта. У нас сформирован перечень из 460 инвестпроектов, направленных на расширение внутреннего производства товаров этой группы. На их поддержку из бюджета выделено 265 миллиардов рублей.

Отмечу, у нас уже есть и серьёзное достижение. В этом году ощутимо увеличилось производство молочной продукции, мясной, рыбной продукции соответственно на 26 процентов, 5, 6 процентов.

В работе по импортозамещению российская сторона готова к самому тесному взаимодействию с партнёрами из Казахстана, а также всего Евразийского союза и других стран. Мы заинтересованы в выстраивании производственных и технологических цепочек в сельском хозяйстве, пищевой промышленности, в других смежных отраслях. Убеждён, такое сотрудничество пойдёт на пользу всем, безусловно, всем его участникам. Сообща легче повышать конкурентоспособность на мировом рынке, снижая зависимость от западных поставщиков. В этом гарантия экономической и продовольственной безопасности наших стран. Уверен, что уже у вас состоялась интересная дискуссия, контакты интересные. Надеемся почувствовать этот накал и в ходе нашей сегодняшней встречи.

Большое спасибо за внимание.

Слово Президенту Казахстана Нурсултану Абишевичу Назарбаеву.

Н.Назарбаев: Уважаемый Владимир Владимирович! Участники форума!

Рад сегодняшней встрече. Здесь присутствуют руководители регионов России и Казахстана, основные экономические ведомства, члены правительств. Это говорит о том, что мы придаём этому форуму большое значение.

Владимир Владимирович в своём выступлении отметил пользу, которую он даёт, наши одиннадцать встреч, это уже двенадцатая встреча. Основная торговля между нашими странами идёт как раз через наши регионы. И эту традицию нам надо продолжать, особенно сейчас, когда мы все ощущаем кризис – и в мире, и у нас.

Символично, что обсуждение проходит в Сочи. Сейчас мы с Владимиром Владимировичем летели, и я думал о том, что такой гиперпроект, который был совершён в Сочи, работает на многие поколения вперёд. И железная дорога, и автомобильная построены, и всё будет не только в туристических целях, но и для России. И я ещё раз хочу поздравить – настолько гигантская работы была сделана. И это могла сделать только Россия.

Краснодарский край является важнейшей житницей России, который даёт 7 процентов продукции всей страны. И по сбору зерна, по–моему, до 10 процентов общероссийского. Приветствую всех краснодарцев, желаю успехов и всего самого доброго.

Продовольствие, о котором мы сегодня говорим, – одна из самых стабильных «валют» сегодня. В то время когда цена на нефть и на всё падает, продовольствие всегда есть.

Обе наши страны – аграрно-промышленные, и у нас есть большие возможности. Реальная ценность человеческого настоящего и будущего – это аграрный комплекс. По данным ООН, количество людей на земле к 2050 году превысит 9 миллиардов человек. И один из острейших вопросов на повестке дня глобального развития мира: как прокормить эти миллиарды? Казахстан и Россия в этом смысле обладают бесценным богатством – огромными сельскохозяйственными угодьями и большим опытом в фундаментальной аграрной науке. Площадь сельхозугодий обоих государств, если объединить, – это 435 миллионов гектаров. Это более чем 10 процентов мировых ресурсов.

Разнообразие природно-климатических зон, плодородной почвы позволяет нам быть конкурентоспособными по многим аграрным посевам: в производстве пшеницы, риса, масличных, кормовых, в мясном и молочном направлениях. Агропромышленный комплекс наших стран обладает уникальным экспортным потенциалом. Совокупный импорт продовольственных товаров только близлежащих стран – Китая, Индии, Прикаспийских государств, Центральной Азии – превышает 170 миллиардов долларов США. Вот какой у нас резерв.

В этой связи перспективы продовольственного кластера очевидны. Наши страны имеют потенциал стать ведущими игроками на глобальном продовольственном рынке. Постепенно так и идёт. Россия уже занимает третью позицию в мире по экспорту зерна.

Я человек, много работавший и в советское время, и сейчас, иногда приходится удивляться, хотя всё это своими руками сделано, мы всю жизнь покупали пшеницу за границей. Стояли корабли из Канады, Прибалтики и не разгружались, не могли рассчитаться. Посмотрите, сейчас экспортируем – и удивляемся: почему Советский Союз развалился? Потому что на голове стоял. Вы вспомните, сколько солдат привлекали во время уборки, сейчас уборка идёт, все институты закрывали, студентов гнали туда. Сейчас никто ничего не просит, работает сельское хозяйство, и улучшается производство.

Надо признать, что сегодня мы не в полной мере используем наши возможности. На наши страны приходится только около 6 процентов мирового производства молока, 3 процента говядины и по производству овощей и фруктов, о чём Владимир Владимирович сейчас сказал. Производительность труда у России лучше, чем в Казахстане, но всё равно в восемь раз меньше, чем в Канаде и в Австралии, а мы – в десять раз меньше. И удивляемся: соседний Китай на том же бугре по 30–40 центнеров с гектара берёт, а мы не можем до этого дойти. Ничего удивительного нет, там агрокомплекс, техника, используется применение удобрений и гербицидов для химической прополки.

Сейчас негативные экономические тенденции падения цен на сырьевые товары, девальвация валют целого ряда стран оказывают давление на развитие наших стран. В то же время эта ситуация даёт возможность раскрыть внутренние резервы роста, в том числе расширение нашего сотрудничества дальше.

Во–первых, нам нужно проводить согласованную политику, расширить производственную кооперацию между аграриями, переработчиками наших стран. Наука есть и там, и там. Каждый сам по себе работает, хотя мы состоим в едином Евразийском экономическом союзе с вами.

Россия, Казахстан – это союзники. У нас общая позиция безопасности, общая защита, а кооперации нет. Я думаю, что сельскохозяйственные ведомства наших стран должны посмотреть. Мы три университета сельскохозяйственных объединили, создали научно-аграрный центр, и хотелось бы, чтобы российские учёные-аграрии посмотрели, как нам вместе работать.

Например, сегодня Россия импортирует 1,5 миллиона тонн всех видов мяса, по моим данным. Из них 600 тысяч тонн только говядины на более чем 2,5 миллиарда долларов из третьих стран – Бразилия, Парагвай, Уругвай, Аргентина.

Аграрии хорошо знают, как Казахстан в последние годы занимается этим вопросом. Наша страна имеет огромные экспортные возможности по говядине, качество которой нисколько не уступает этим странам.

Сейчас в Казахстане производится около 4 тысяч тонн говядины в год. Мы готовы наращивать объём экспорта экологической охлаждённой говядины. И в этой части тоже, если совместно поработать, можно найти взаимовыгодную расстановку мест под производство мяса.

Казахстан может поставлять более 3 тысяч тонн в год охлаждённой говядины, например, из Западного Казахстана, где мы развили откормочные площадки, на рынки Самарской, Саратовской, Оренбургской областей, но этого не происходит. На юге значительные резервы для наращивания поставок плодоовощной продукции на рынки России. В последние годы на самом деле скачки, в два-три раза увеличились, и мы можем заместить импорт турецких, китайских, польских плодоовощей.

Надо рассмотреть вопрос взаимного упрощения доступа небольших производителей качественной продукции на полки магазинов розничных сетей.

Во–вторых, нам пора разработать новые стандарты и требования технических регламентов в части чёткого прописывания состава продуктов и качества сырья. Элементарно нет чёткой грани между натуральным и восстановленным молоком. Мы с нашим другом Александром Григорьевичем спорим, он шпарит сюда порошок, порошок разбавляется, продаётся. Это совсем не цельное молоко.

В.Путин: Это молочный напиток.

Н.Назарбаев: Это молочный напиток, он на Западе именно таким и считается, а продаётся по тем же ценам, по которым производят наше молоко. Он бы сейчас сильно со мной спорил бы здесь, конечно, но на самом деле это так. Нам надо в этом разобраться. Наши товаропроизводители говорят: «Как же так? Качество нашего молока и этого молока совсем разное». А у нас нет грани, мы сами виноваты в этом. Должна быть справедливая конкуренция между производителями натурального и восстановленного молока.

В–третьих, ключевым направлением развития сектора являются инновации. Аграрный сектор нуждается в модернизации и внедрении передовых технологий. Посмотрите, Израиль, практически не имея никаких плодородных земель, водных ресурсов, поставляет на мировые рынки плодоовощную продукцию. Мы все эти ягоды, клубнику израильскую кушаем. Неудобно даже. Хотя сейчас стараемся внедрить израильскую технологию капельного орошения и так далее. То есть здесь наука сыграла, инновация сыграла. А мы чем хуже? Можно закрепить несколько крупных регионов как базовые, научить наших людей создавать такую же продукцию.

Поэтому я считаю, что министерствам сельского хозяйства наших стран надо поработать над созданием совместных центров агроинноваций, которые занимались бы коммерциализацией и промышленным внедрением новых технологических решений.

Вы сегодня спросили у меня насчёт Темирхана [Досмухамбетова], который у меня был управляющим. Сейчас он попросил и взял 4 тысячи гектаров земли в Алма-Атинской области, и он на таких же условиях сейчас получает 52 центнера с гектара. Всех академиков, которые сидели в Алма-Ате без работы, он пригласил и заплатил. Они вздохнули, говорят: «Наконец наши новинки мы можем внедрять здесь». Чудеса делают, все приходят и смотрят. То есть возможность у нас. Надо, чтобы мы чётко работали.

В–четвёртых, надо развивать сотрудничество в сфере взаимных инвестиций, создавать трансграничные совместные предприятия, консорциумы, выстраивать производственные цепочки, сформировать качественную транспортную, логистическую инфраструктуру и особенно кооперацию. Я не знаю, как у вас, у нас большинство животноводства в мелких хозяйствах. Эти мелкие хозяйства, куда они продадут? Во–первых, они мелкие, поэтому они крупную технику не могут привлечь, во–вторых, их продукция пропадает, поэтому была кооперация у нас когда–то. Но на новой основе эту кооперацию надо восстановить и нужно совместно поработать.

Транспорт, логистика, как доставить эту продукцию. Сегодня мы обсуждали, коридор Западная Европа – Западный Китай. Казахстан заканчивает 2700 километров, дальше он идёт в Россию. За счёт создания таких центров на этой дороге мы могли бы увеличить товарооборот сельхозпродукции. Для этого использовать ресурсы Евразийского банка развития. Так, из 12 проектов, которые наш банк с 2008 года профинансировал, 10 пришлось на агропромышленный комплекс, потому что есть отдача и есть возврат этих денег.

Таким образом, для координации совместных усилий в сфере продовольственной безопасности надо проводить согласованную агропромышленную политику – сначала на уровне правительств, ведомств и потом регионов. Мы должны извлекать преимущества из союза нашего, защищая совместными усилиями экономические интересы наших стран.

Сейчас Евразийский экономический союз переживает непростые времена. Товарооборот просел на 20–25 процентов. Ничего страшного нет, это не причина Евразийского союза, а причина внешняя, общая – падение цен на энергоносители, колебания наших валют внутри. Мы должны пережить. После любых кризисов наступает рост экономики.

Мы находимся в капиталистической экономике, что там говорить. А капиталистическая экономика – другого не придумали – это прогресс. А прогресс всегда развивается до какой–то степени, потом кризис, потом снова развивается. Используя этот момент, мы можем сейчас начинать готовиться к новому рывку после этого кризиса. И теснее работать в рамках Евразийского экономического союза.

Владимир Владимирович, я уверен, что этот форум очень продуктивный, надо продолжать работать чётче и больше координировать взаимодействие. Россия намного больше Казахстана, но мы как союзники, близкие партнёры и доверительные соседи рассчитываем на поддержку и совместную работу.

Ещё раз благодарю вас всех. Рад, что мы сегодня встретились в замечательном городе Сочи.

В.Путин: Большое спасибо, Нурсултан Абишевич.

Думаю, нужно послушать вначале профильных министров, поэтому предлагаю выступить Ткачёву Александру Николаевичу, а затем Мамытбекову Асылжану Сарыбаевичу.

Пожалуйста.

А.Ткачёв: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые участники форума!

Вы правильно отметили, в области сельского хозяйства Казахстан являлся для России всегда традиционно важным партнёром. Развитие и укрепление сотрудничества в сфере АПК между нашими странами – это одна из наших приоритетных задач. Мы видим, что мероприятия сегодняшнего форума действительно вызывают большой интерес у регионов, бизнес-сообщества. В организованной нами выставке участвуют 16 регионов, более 80 российских предприятий АПК. Уверен, что представленные в рамках межрегиональной выставки достижения и наработки компаний России и Казахстана будут востребованы в ближайшее время.

Современные тенденции и вызовы, о которых вы говорили, с которыми нам приходится сталкиваться, формируют новые условия для развития торгово-экономических отношений между нашими государствами. С одной стороны, от нас требуются более жёсткие координированные шаги, с другой стороны, обеспечить дополнительный импульс к развитию. В этой связи в свете мер, которые предпринимает Правительство Российской Федерации в области импортозамещения, и благодаря господдержке в аграрном секторе удалось обеспечить привлечение инвестиций в отрасли, добиться ускоренного роста сельхозпроизводства, достичь продовольственной независимости по ряду направлений и сформировать экспортный потенциал.

В прошлом году в России рост сельского хозяйства составил почти 4 процента, в частности, в растениеводстве – 5 процентов, в животноводстве – три. Собран рекордный за последние шесть лет урожай зерна – более 105 миллионов. В этом году мы тоже ожидаем неплохой урожай – минимально сто, а может быть, и выше. Надеемся на это. Это второй результат в современной российской истории. Также рекордный объём экспорта зерна, который составил почти 32 миллиона тонн.

Достигнуты рекордные показатели и по таким культурам, как соя, рапс – ключевые стратегические культуры. Рапса собрано на 1,5 миллиона тонн больше, то есть на 4 процента, чем в прошлом году. И что особенно радует, валовый сбор сои увеличился почти на 60 процентов. То есть это историческая цифра, мы достигли показателя 2 миллиона 600 тысяч тонн. Вы знаете, что без сои, без соевого шрота не бывает ни молока, ни мяса, тем более рентабельности, прибыльности. Конечно, это ключевая позиция. Даже собрав столько сои, мы ещё по импорту завозим около 3 миллионов, значит, потенциал есть и территории, субъекты Российской Федерации, которые имеют такую возможность наращивать этот объём, – ещё порядка 1,5 миллиона тонн плюсом.

Производство свиней на убой увеличилось на 5 процентов, а птицы – на 7 процентов. Благодаря взвешенной и последовательной таможенно-тарифной политике Правительства России в настоящее время практически полностью Россия обеспечивает собственные потребности в мясе птицы и начала экспортировать этот вид мяса. Ведь в начале 2000 года, хочу напомнить всем, Россия закупала более 50 процентов мяса птицы. И благодаря национальным проектам, которые возглавил Президент, Правительство, мы пожинаем плоды этих успехов.

В.Путин: 1 миллион 600 тысяч тонн покупали.

А.Ткачёв: Больше 50 процентов, да.

То, что мы заложили семь–десять лет назад, я помню, Владимир Владимирович, нас критиковали, говорили, что нацпроекты никому не нужны, что это деньги, выброшенные в воздух. Сегодня мы пожинаем плоды того политического решения. Мы саккумулировались и вложили в эту отрасль. И по большому счёту она сегодня доминирует, огромное количество рабочих мест, налоговая база. Уже недалёк тот день, когда мы будем экспортировать в больших объёмах эту продукцию.

Я уже сказал, экспорт мяса птицы сегодня 63 тысячи тонн, то есть больше на 16 процентов, чем в 2013 году.

В целом основными статьями сегодня сельхозэкспорта являются зерновые культуры, правильно Вы отметили, масло растительное, семена подсолнечника, мясо птицы, не за горами мясо свинины. Прежде всего это свидетельствует о том, что мы заполнили свой рынок и, безусловно, смотрим уже в будущее. И конечно, наша задача не останавливать наши производственные мощности, те коллективы, акционерные общества, которые уже наращивают производство, научились это делать, уже на потоке. Понятно, что за счёт этого мы будем привлекать валюту в собственную страну.

Хочу привести несколько цифр. Они, на мой взгляд, показательны. Только за последние годы экспорт продукции АПК вырос на 15 процентов и вплотную подошёл к цифре 20 миллиардов долларов США на нынешний год. Для сравнения: экспорт ВПК в прошлом году составил 15 миллиардов, а весь экспорт российского газа – 50 миллиардов. То есть кто бы мог представить из наших скептиков несколько лет назад, что экспорт продовольствия на треть превысит экспорт вооружений и приблизится к половине экспорта газа!

Напомню, что 10 лет назад экспорт продукции АПК не превышал и 3 миллиардов долларов.

Мы знаем, что сельское хозяйство Казахстана также демонстрирует устойчивые показатели. Успех нашего АПК вкупе с усилиями, предпринимаемыми сторонами по взаимной интеграции, прежде всего в рамках единого экономического пространства, создаёт уникальные условия для развития сельского хозяйства, обеспечения продовольственной безопасности и повышения благосостояния наших граждан.

Россия является основным торговым партнёром для Республики Казахстан среди Евразийского союза по поставкам продовольствия, поэтому логично усилить наше взаимодействия в аграрном секторе и переориентировать внимание на имеющиеся внутренние возможности по обеспечению населения наших стран собственной продукцией.

Президент страны поставил задачу: до 2020 года мы должны по основным видам продукции – это прежде всего молоко, мясо говядины, овощи, фрукты, плоды, ягоды, о чём мы говорили сегодня, – закрыть от 80 до 90 процентов потребления. Это амбициозная задача, она сложно выполнимая, но абсолютно реалистичная, потому что этот путь мы должны пройти.

Более того, сельское хозяйство является ещё локомотивом: мы огромное количество заказываем продукции, сельхозмашиностроения, оборудования, в конце концов. Сегодня построить молокозавод – импортное оборудование, пивзавод – импортное оборудование, мясокомбинат – импортное оборудование, мороженое – импортное оборудование. То есть у нас огромное количество возможностей и потенциала для развития лёгкой, средней промышленности, которые будут, безусловно, развивать отечественное промышленное производство и давать рост доходов.

В развитии наших намерений было достигнуто формирование совместных прогнозных балансов, это очень важно для наших стран, предложения по некоторым особо чувствительным товарам – мясу птицы, молоку и молокопродуктам, о чём я говорил, яйцам, растительному маслу.

Другим важным аспектом мотивации торговли является повышение уровня организации логистических цепочек при поставках сельскохозяйственных товаров. Особенно важным представляется решение этого вопроса в приграничных территориях. В соответствии с российской госпрограммой развития сельского хозяйства разрабатываются меры господдержки строительства оптово-распределительных центров – и об этом тоже очень правильно говорили, – а также комплексов первичного хранения скоропортящейся сельхозпродукции. Их реализация позволит обеспечить потребителей качественной и свежей продукцией по приемлемым ценам.

В области инвестиционного сотрудничества положительным примером является реализация российской компанией «ЭФКО» проекта по созданию масложирового кластера на территории Республики Казахстан. В рамках проекта планируется построить два завода по переработке масла семян в Алма-Атинской и Северо-Казахстанской областях мощностью 800 тысяч тонн сырья в год.

Ещё один важный вопрос, требующий постоянного, активного диалога – мы сегодня с моим коллегой, Министром сельского хозяйства Казахстана, его проговаривали, – усиление работы по выявлению нарушений технических регламентов ветеринарно-санитарных требований стран при взаимных поставках сельхозпродукции. Договорились разработать алгоритм информационного обмена между полномочными органами двух стран, основываясь на законодательной базе, естественно, Евразийского союза.

Мы также договорились о необходимости выработки единого подхода при введении мер в отношении производителей пищевой продукции. В этой работе важным является внедрение единых информационных систем, которые позволят обеспечить полную прослеживаемость при перемещении подконтрольных ветеринарному и фитосанитарному надзору товаров по всей цепочке: Казахстан–Россия, Киргизия–Россия и так далее. Мы должны действительно зачистить свой рынок от недобросовестной продукции, от фальсификата. Здесь есть полное понимание у коллеги из Казахстана.

Я бы хотел выйти с одним предложением, оно, может быть, революционное, тем не менее мы должны защищать свой рынок и добросовестных товаропроизводителей от тех, кто, как Вы сказали, пользуется совершенно нерыночными методами, например, в молоко вливает пальмовое масло, которое в три-четыре раза дешевле. Понятно, что это выгодно, это интересно, это быстрые деньги, но для тех, кто делает молокопродукты из настоящего молока, становится невыгодным. Или вместо мяса что–то другое.

Есть предложение пересмотреть требования вообще наших министерств, повысить им полномочия в области фальсификата не только на границе, но и внутри страны – оптовые склады, холодильные мощности, там, где у нас практически каждый второй килограмм – это подобие правильного, экологически чистого продукта. Очень много на этом рынке работает недобросовестных производителей. И вы это не хуже нас знаете. И поэтому, конечно, тот, кто сегодня производит, тот и должен защищать свой рынок, то есть министерства сельского хозяйства и Казахстана, и Армении, и Киргизии. Мы хотим в рамках «Золотой осени» в Москве уже в октябре подписать такое соглашение и обратиться сегодня к правительствам стран, для того чтобы наделить полномочиями, чтобы внутри страны мы могли также уничтожать некачественные санкционные продукты, как мы это делаем на границе. Тогда мы откроем дорогу добросовестным инвесторам, производителям, и от этого только выиграют все.

Следующая позиция – это, как я уже говорил, мониторинг эпизоотической ситуации по особо важным инфекционным болезням животных, а также проведению вакцинации сельскохозяйственных животных в приграничных регионах России и Казахстана, на территории регионов Казахстана и граничащих с Китайской Народной Республикой территориях.

Другая актуальная проблема нашего приграничного взаимодействия – регулярное проведение совместных обследований, мониторинг и истребительные мероприятия по борьбе с саранчовыми вредителями. Проблема сегодня стоит остро. Коллега из Казахстана делился, насколько достаточно эффективно вы за эти годы продвинулись, есть результаты. Мы хотим приехать и поучиться, посмотреть, как потом в будущем взаимодействовать.

В области животноводства ведётся интенсивный обмен генетическим материалом. Это тоже сегодня очень позитивно скажется для племенной работы. В области растениеводства ведётся совместная работа по изучению и акклиматизации сортов и гибридов сельскохозяйственных культур, проводится сортоиспытание, обмен перспективным селекционным материалом. Ваше предложение по совместной научной работе принимается, мы готовы активно в этом участвовать.

Считаем крайне актуальным реализацию совместных проектов в сфере аквакультуры. В рамках IV Прикаспийского саммита, который состоялся в 2014 году, подписано соглашение о сохранении и рациональном использовании водных биологических ресурсов Каспийского моря, разработка которого велась более полутора десятилетий. Подписание данного соглашения создаёт дополнительные условия для реализации российско-казахстанских проектов по восстановлению популяции осетровых рыб на Каспии. В этой связи перспективной видится совместная работа по следующим направлениям: создание единой системы генетического мониторинга популяции осетровых видов рыб Каспия и, во–вторых, реализация совместной программы по восстановлению популяции каспийского и аральского шипов – это вид осетровых.

В заключение своего выступления в целях практической реализации результатов сегодняшнего форума предлагаю казахстанским коллегам возобновить формат совместной коллегии двух министерств, мы об этом проговорили, последнее заседание которой состоялось в 2011 году, то есть активнее сотрудничать и договариваться по многим основополагающим моментам. Предлагаю провести очередное заседание уже в конце этого года. Надеюсь, что проведение заседаний коллегии на регулярной основе станет эффективным инструментом двустороннего сотрудничества, которое позволит содействовать успешному развитию торговли сельскохозяйственной продукцией, активной взаимной инвестиционной деятельности, а также решению широкого круга вопросов взаимодействия между нашими странами.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Асылжан Сарыбаевич, пожалуйста.

А.Мамытбеков: Спасибо большое.

Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники форума!

Аграрный сектор Казахстана является одним из важнейших направлений социального и экономического развития нашей страны. На агросектор приходится почти одна пятая часть всей экономически активной части граждан. В этой связи с первых дней нашей независимости агропромышленный комплекс определён приоритетной отраслью экономики. И сегодня благодаря состоявшемуся переходу к рыночной модели управления агросектор превратился в экономически привлекательную отрасль.

За последние 10 лет объём производства в сельском хозяйстве увеличился почти в четыре раза, экспорт сельхозпродукции увеличился в три раза. Приток инвестиций в основной капитал сельского хозяйства увеличился с 44 миллиардов тенге в 2004 году до 166 миллиардов тенге в 2014 году, или вырос почти в четыре раза.

На протяжении всего времени становления нашего агросектора надёжным партнёром являлась сельскохозяйственная отрасль Российской Федерации. За последние 10 лет товарооборот сельскохозяйственной продукции и продукции переработки между нашими странами увеличился почти в три раза. Увеличились как объёмы экспорта казахстанской продукции на российский рынок, так и российской продукции в нашу страну.

Однако, конечно, как отметил Нурсултан Абишевич, потенциал нашего взаимного сотрудничества гораздо выше, и мы имеем все предпосылки для того, чтобы не только наращивать объём нашей взаимной торговли, но и развивать все сферы сотрудничества в агропромышленном комплексе.

Регионы Казахстана и России имеют традиционные сельскохозяйственные специализации, во многих случаях наша продукция конкурирует на евразийском рынке. Это неплохо, но здесь нужно отметить, что в большинстве случаев производство этой конкурирующей продукции субсидируется правительствами наших стран, то есть, по сути, мы снижаем эффективность мер государственной поддержки. Другими словами, можно сказать, что мы, по сути, сами финансируем собственное торговое противостояние.

Определив межстрановую специализацию и синхронизировав под неё государственную поддержку, мы могли бы избежать этих проблем и сосредоточиться на развитии тех отраслей, которые наиболее перспективны для наших стран. Перспективность, конечно, должна быть обусловлена прежде всего природно-климатическими условиями. При этом мы предлагаем продолжить смещение акцентов в государственной поддержке с «жёлтой» на «зелёную» корзину.

Я хотел бы привести, на мой взгляд, яркие примеры того, как нами не в полной мере используется существующий потенциал взаимовыгодного сотрудничества в союзе.

К примеру, по говядине. В соответствии с обязательствами Российской Федерации в ВТО внутриквотная ставка таможенной пошлины на ввоз говядины составляет 15 процентов. Вне квоты пошлина составляет 55 процентов. Анализ показывает, что в основном импорт мяса говядины происходит в пределах квоты. То есть, по сути, внеквотная высокая ставка не защищает внутренний рынок.

В то же время Российской Федерацией при вступлении в ВТО взяты обязательства, что можно на добровольной основе отказаться от квотного режима и перейти на единую сплошную таможенную пошлину, которая будет выше, чем внутриквотная, но ниже, чем защищающая вне квоты. То есть 27,5 процента – это выше, чем 15, которые существуют сейчас. Это помогло бы прежде всего защитить фермеров Российской Федерации и, конечно, для наших казахстанских производителей прибавило бы конкурентоспособности против производителей Бразилии и других стран Латинской Америки.

Мы имеем положительный опыт взаимовыгодного сотрудничества в области экспортного финансирования сельхозтехники. В 2013–2014 годах нашим институтом развития в области сельского хозяйства «КазАгроФинанс» были заключены кредитные соглашения с Россельхозбанком. Было приобретено почти 1600 единиц сельхозтехники российского производства. То есть экспортное финансирование очень положительно влияет.

Но в то же время я хотел бы отметить, что внутренний рынок потребностей ежегодного обновления сельхозтехники Казахстана составляет около 20 тысяч единиц. То есть мы предлагаем активизировать наше сотрудничество в этом направлении. Это бы положительно повлияло на сельхозмашиностроение Российской Федерации.

Помимо положительных последствий евразийской интеграции мы столкнулись с некоторыми проблемами, связанными с отсутствием контроля на границе наших государств. Как отметил мой коллега, конечно, одной из главных является увеличение присутствия на наших рынках контрафактной и фальсифицированной продукции. То, что уже здесь отмечалось, вместо молока продаются фальсификаты, которые сделаны из пальмового масла, из соевого масла, вместо масла продаётся маргарин или спреды, иногда даже вместо мяса продаётся соевое мясо под видом мяса в колбасы, в сосиски. Это всё, конечно же, очень отрицательно влияет на наших сельхозтоваропроизводителей. Поэтому мы считаем, что необходимо активно сотрудничать, объединившись в борьбе с производителями и продавцами такой продукции. Не одностороннюю борьбу с этими производителями и распространителями вести, а взаимно признавая результаты контроля за такой продукцией и, как мой коллега отметил, более усилив ответственность за нарушение технических регламентов. Тогда эффективность этой работы наших служб прибавилась бы.

Особого внимания в рамках сотрудничества наших стран заслуживает вопрос логистических связей. Мы уже предлагали, и я думаю, что сейчас как раз время, например, проводить своп-операции по зерну. Регион Москвы и Санкт-Петербурга по населению превышает даже население Казахстана. В основном зерно завозится с южных регионов России. В то же время при транспортировке нашего зерна, например, до новороссийского порта мы тратим около 120 долларов на транспортные расходы. То есть, сделав своп-операции, мы бы увеличили эффективность таких торговых операций, сократили бы резко транспортные издержки как для российской стороны, так и для казахстанской.

Также в рамках создания союза наши страны столкнулись с проблемой учёта взаимного товарооборота. Теперь отчётность по экспортно-импортным операциям имеет декларативный характер, что в условиях отсутствия таможенных постов приводит к недоучёту данных по ввозу и вывозу продукции, а это осложняет формирование реальной картины потребления продукции в стране, а также наши торговые взаимоотношения. Этому ещё способствует разница в ставках НДС между нашими странами. Мы договорились с моим коллегой ускорить принятие мер, которые позволят наладить систему достоверного учёта взаимного товарооборота, в том числе посредством применения специализированных информационных систем.

Все озвученные мною вопросы и проблемы российско-казахстанского сотрудничества связаны не только с развитием агропромышленных комплексов, но так или иначе с задачей обеспечения продовольственной безопасности наших стран. Совместно принимая меры для решения этих и других вопросов, мы сможем более эффективно обеспечить, повысить уровень продовольственной безопасности. На наш взгляд, учитывая функционирование наших стран в едином экономическом пространстве, назрела необходимость в формировании единой концепции обеспечения продовольственной безопасности. Сейчас мы можем начать эту работу на двусторонней основе, а затем перевести её на союзный уровень.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Спасибо вам большое обоим за такие конструктивные и очень основательные выступления.

Нурсултан Абишевич, я думаю, можно согласиться с тем, чтобы они возобновили совместную работу на министерском уровне.

Н.Назарбаев: Совместные коллегии проводите, это очень важно. Агропромышленный комплекс – это тот сектор, где можно хорошо поработать и с пользой, результат будет.

В.Путин: И вещи, которые прозвучали, квоты и, соответственно, уровень таможенной защиты в рамках квот, вне квот – здесь Игорь Иванович Шувалов сразу отреагировал, сказал, что есть и внутренние проблемы, потому что это двусторонние вопросы у нас с теми, кто имеет квоты, кто не имеет. Всё равно постановка вопроса правильная, так же как и снижение издержек по транспорту. Абсолютно правильно, нужно просто вам сесть вдвоём, подумать и делать предложения для Правительств.

Спасибо большое.

Пожалуйста, Кондратьев Вениамин Иванович, Краснодарский край.

В.Кондратьев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Коллеги!

Для Краснодарского края большая честь принимать XII Форум межрегионального сотрудничества России и Казахстана. Уверен, решения, которые будут приняты здесь, откроют новый этап в развитии российско-казахстанского сотрудничества.

Краснодарский край и Республику Казахстан много лет связывает научно-техническое сотрудничество в сфере агропромышленного комплекса, в частности в лесоводческой отрасли. Учёные ВНИИ риса и КазНИИ рисоводства ежегодно проводят совместные экологические испытания перспективных сортов риса кубанской и казахстанской селекции, а также оказывают методическую и консультационную помощь при внедрении научных достижений производства. Хочу отметить, что сортами кубанской селекции в Казахстане занято 60 процентов площади сева риса. Ещё три сорта риса сейчас проходят государственные испытания, чтобы получить доступ к использованию на территории Республики Казахстан.

Кубанские и казахстанские учёные на протяжении 10 лет ведут работу и по внедрению высокоурожайных кубанских сортов озимой пшеницы и ячменя на полях Казахстана.

Сейчас производственные испытания проходят девять сортов. Помимо этого учёными ВНИИ риса и Института биологии и биотехнологии растений разработаны технические условия для производства детских и диетических продуктов на территории Республики Казахстан.

Краснодарский край и Республика Казахстан также сотрудничают в области сельхозмашиностроения.

С 2012 года по настоящее время предприятия Казахстана закупили у кубанских производителей 206 единиц сельхозтехники. И я уверен, что это только начало. Если же говорить о перспективах по дальнейшему расширению сотрудничества, то здесь нам также есть, что предложить Республике Казахстан.

Краснодарский край выращивает более 13 процентов всего российского зерна, около 80 процентов риса, почти 20 процентов сахарной свёклы, более 10 процентов масла семян подсолнечника, более половины винограда в стране, а также весь объём чая, субтропических и цитрусовых культур.

В связи с этим расширение сотрудничества между Краснодарским краем и Республикой Казахстан видится по следующим направлениям: поставка продовольственной продукции кубанских предприятий в Казахстан, поставки инкубационного яйца, яичных и мясных пород кур, реализация совместных научных проектов, стажировка и обучение специалистов, продолжение поставок сельхозтехники в Казахстан, реализация совместных инвестпроектов.

Нурсултан Абишевич, Вы абсолютно верно заметили, что для Краснодарского края принципиально возвратиться на новом уровне к системе потребкооперации. Агрохолдинги, сегодня максимально присутствующие на рынке, безусловно, имеют собственную экономику и оптимизацию собственной экономики. Но мы говорим и о той части, большей части жителей станиц, хуторов и сёл, которые тоже живут на земле, но, к сожалению, не могут все работать в этих агрохолдингах. Поэтому задача сегодня их и занять. То есть я речь веду о том, что применяется у нас в крае: это и фермерство, и личные подсобные хозяйства. Но проблема только в том, что надо им прогарантировать сбыт продукции. Просто без уверенности их в том, что сбыт у них будет, никакими призывами их не заставишь производить.

Поэтому мы пошли по пути того, чтобы вернуться к системе потребкооперации, может быть, на новом уровне. То есть создать некоторые продуктовые элеваторы, восемь-девять штук у нас будет в крае, где максимально не запретить, а «выдавить» эту импортную продукцию на самом деле путём того, чтобы саккумулировать всё, что выращивается в крае, в том числе и у мелких сельхозпроизводителей, в этих продуктовых элеваторах. А потом, когда они уже будут саккумулированы, максимально прорваться в торговую сеть, запустить такой механизм. И поэтому здесь уже возможность будет у власти не просто запрещать, а рыночным способом выдавливать импортную продукцию путём заполнения продуктового элеватора той продукцией, которая максимально наша. Она комфортная, качественная и доступная по цене.

Кроме того, анализ рынка показал, что сегодня, если применительно к нашему краю, курортные предприятия, санатории и тому подобное – сегодня рынок диктует определённые условия. Сегодня по большому счёту мы можем заставлять их покупать качественную продукцию, отдельно взятые помидоры, огурцы, фрукты, овощи, но рынок говорит о том, что им комфортнее покупать продуктовую корзину, а власть сегодня не может обеспечить продуктовую корзину. То есть сегодня есть операторы, но операторам всё равно, из чего состоит их продуктовая корзина, которую они предлагают санаториям. Поэтому мы посредством создания продуктовых элеваторов можем формировать продуктовую корзину, состоящую из наших продуктов, которую и предоставим нашим санаториям. То есть вопрос теперь наполняемости продуктовых элеваторов. А дальше мы уже сможем реально доминировать на рынке, я уверен, со своей сельхозпродукцией. Таким образом, вытесним операторов.

Кроме того, Краснодарский край – это не только аграрный регион, это, конечно, курорт. И мы сегодня находимся с вами в городе, который, без лишнего, можно назвать мировым курортом. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы и иные города Краснодарского края тоже были на высоком уровне. Поэтому мы приглашаем ваших инвесторов, для того чтобы иные города-курорты нашего края в первую очередь стали круглогодичными, всесезонными. И для этого просто необходима, конечно, инвестиционная составляющая, где мы с радостью готовы предоставить все возможности того, чтобы инвесторы заходили и развивали города нашего Краснодарского края в части именно курортных сфер.

Кроме того, ещё очень важный момент. Вы активно развиваете и добываете нефть. У нас есть залежи термальных вод. Принцип добычи нефти и термальных вод один и тот же, но мы можем максимально посотрудничать, чтобы сделать крупнейшие в мире и на самом деле мировые бальнеолечебницы, сегодня их нет. То есть это тоже новая точка роста, которая позволит активно сотрудничать.

В заключение я хочу сказать, что, безусловно, формирующееся единое экономическое пространство между Россией и Казахстаном позволит в первую очередь предприятиям обеих стран создать новые точки роста, новые уровни развития и дальнейшие перспективы.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Костанайская область, Архимед Бегежанович, пожалуйста.

А.Мухамбетов: Добрый день, глубокоуважаемый Нурсултан Абишевич! Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники форума!

В контексте инициирована наша главная государственная идеология приграничных областей. Мы, представители регионов, ясно понимаем свою роль в социально-экономической интеграции.

Наши межрегиональные экономические связи имеют прочную долголетнюю основу. В рамках Евразийского экономического союза для бизнеса появляются новые возможности для реализации совместных проектов.

Россия – крупнейший торговый партнёр Казахстана, в том числе и Костанайской области, протяжённость общих границ которой с Оренбургской, Челябинской и Курганской областями составляет 1310 километров.

За шесть месяцев текущего года внешнеторговый оборот нашего региона с субъектами Российской Федерации составил 523 миллиона долларов США. Основной экспортный потенциал – это минеральные ресурсы, высококачественное зерно и мука, а импортируем высокотехнологичное оборудование, медикаменты, резиновые изделия и другие товары.

Наша область, имея диверсифицированную экономику, вносит значительный вклад в обеспечение продовольственной безопасности страны. В республиканском объёме мы занимаем одно из лидирующих положений по производству муки, молока и сливочного масла.

Государство уделяет большое внимание развитию сельского хозяйства. За пять лет значительно увеличилась выплата субсидий сельхозтоваропроизводителям. Возросли не только объёмы инвестиций, но и расширены приоритеты их вложений. Всё это позволило повысить объёмы производства продукции на 30 процентов.

В прошлом году кроме традиционного экспорта зерна и муки область отправила в другие страны, в том числе в Российскую Федерацию, в 3,5 раза больше мяса и мясопродуктов, в 2,5 раза – растительного масла, в 2 раза – молочной продукции.

Область самообеспечена по основным продуктам питания. Мы имеем значительные резервы роста производства агропромышленного комплекса. За последние пять лет племенное поголовье крупного рогатого скота увеличено в два раза, создано 15 специализированных хозяйств-репродукторов, целенаправленно работаем по собственному воспроизводству и улучшению селекционно-племенных показателей. Наряду с аграрным сектором, несмотря на глобальный сырьевой кризис, динамично развивается обрабатывающая промышленность. По прямому поручению главы нашего государства созданы условия для диверсификации и повышения конкурентоспособности, развиваются новые отрасли, такие как автомобилестроение и металлургия. Для примера, на площадке «СарыаркаАвтоПрома» ведётся сборка легковых автомобилей мировых брендов, таких как Toyota, Hyundai, Peugeot, Iveco и SsangYong. Стабильно работает реализованная совместно с российским холдингом ЕВРАЗ проект по производству строительного проката.

Создание инновационных продуктов, увеличение добавочной стоимости – это те задачи, которые поставлены Президентом нашей страны.

Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы готовы работать в новом формате. Сегодня мы подписали соглашение с Челябинской областью по совместному строительству тепличных комплексов, и эту работу мы намерены продолжить с другими регионами. Костанайская область открыта для дальнейшего укрепления отношений в сфере агропромышленного комплекса и обеспечения продовольственной безопасности наших стран.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо большое, Архимед Бегежанович.

Сейчас сказали про Челябинскую область, давайте предоставим слово Дубровскому Борису Александровичу – губернатору Челябинской области.

Б.Дубровский: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые участники пленарного заседания!

Последние 15 лет стали временем последовательной интеграции России и Казахстана в рамках Таможенного и Евразийского экономического союзов. Мои земляки, южноуральцы, отлично помнят, как после II Форума российско-казахстанского сотрудничества, который прошёл в Челябинске в 2005 году, было принято совместное решение глав России и Казахстана об отмене визового режима между нашими странами. Это стало по–настоящему судьбоносным решением, благодаря которому сегодня и граждане, и бизнес двух стран имеют возможность для дружбы и сотрудничества. Одним из таких ярких примеров стало участие Челябинской области в реализации совместной межгосударственной программы КАСИП. Благодаря этому участию наш регион успешно сотрудничает с ведущими центрами научной селекции элитных семян Республики Казахстан. Мы закупаем в братской республике семена высокопродуктивных, адаптированных к сложным климатическим условиям сортов зерновых культур, затем у себя их размножаем, калибруем, сортируем и внедряем ценный посевной материал в массовом масштабе.

Эта работа усилится с завершением в текущем году строительства в Челябинской области семенного завода производительностью 15 тысяч тонн зерна в год.

В наших отношениях с Казахстаном есть пример экспорта технологий в племенном животноводстве, в Челябинской области на сегодня сконцентрировано более 30 процентов российского племенного мясного поголовья герефордов, значительная часть молодняка закупается хозяйствами Республики Казахстан.

Сегодня мы выходим с нашими казахстанскими партнёрами на более высокий уровень сотрудничества, внедряем в практику биотехнологию трансплантации эмбрионов. Эта технология успешно апробирована учёными Южноуральского государственного аграрного университета, ее используют около 30 хозяйств Челябинской области и регионов Казахстана. Это позволяет значительно ускорить темпы разведения ценного племенного скота. С учётом семеноводческого проекта фактически в регионе создана трансграничная площадка для взаимовыгодной реализации новейших биотехнологий.

В Южноуральском госагроуниверситете сегодня обучаются свыше 500 казахстанских студентов. По программе обмена преподавателей в этом же вузе работают ведущие казахстанские учёные. Отмечу, что лучшие студенты ежегодно принимают участие в традиционных Дулатовских чтениях в Костанае, где особой популярностью пользуются секции ветеринарии и социально-экономического развития села.

Этих примеров успешного сотрудничества точно не было бы, если бы нашими лидерами не был создан Евразийский экономический союз.

Представлю несколько наших совместных проектов в сфере бизнеса. Они наглядно показывают все преимущества ЕАЭС для регионов наших стран. Ещё 10 лет назад Челябинская область была традиционным индустриальным регионом с низкой долей аграрного сектора в валовом региональном продукте. Около 70 процентов продуктов питания, реализуемых в области, были зарубежного происхождения. Сегодня по всем основным видам продовольствия область производит в 1,5–2,5 раза больше собственных потребностей.

Область стала ведущим переработчиком твёрдых сортов зерна, вышла на второе место в России по производству мяса всех видов, а также мяса птицы и яиц.

В результате региону требуется ежегодно 300 тысяч тонн пшеницы твёрдых сортов, не менее 1,5 миллиона тонн фуражного зерна в год. Чтобы закрыть эти потребности, мы предложили совместные проекты Костанайской области, с которой имеем, как мой коллега сказал, 860 километров общей границы.

Примером сотрудничества является деятельность казахстанского агрохолдинга «Иволга». Он имеет на территории нашей области ряд крупных активов, в том числе в сфере переработки, обработки пахотных земель. Все предприятия «Иволги» зарегистрированы у нас как юрлица, платят здесь налоги, получая все виды господдержки как российские сельхозпроизводители.

Ещё одним примером экспортной инвестиции является строительство в Костанайской области агрокомплекса, о котором тоже уже сказал мой коллега, по выращиванию овощей закрытого грунта. Наши тепличники представляют коллегам модернизированные технологии гидропоники, обеспечивающие максимально высокие урожаи. Меморандум между нашей компанией «Чурилово» и костанайской инвесткомпанией «Тобол» подписан сегодня.

В Челябинской области аналогичный агрокомплекс уже даёт 22 тысячи тонн всесезонных овощей в год.

Ещё один удачный пример. На выставке в рамках форума представлена наша компания «Сады России». Это уникальное предприятие, использующее самые современные технологии, в том числе микроклональное размножение. Это позволяет производить высококачественный посадочный материал, адаптированный практически к любым климатическим условиям. На сегодня Казахстан – один из основных потребителей продукции «Садов России» и первый – среди стран СНГ.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич!

Мы отдаём себе отчёт в том, что сегодня очень многое в развитии сотрудничества двух стран зависит от вас, от ваших взаимоотношений. Мы в регионах реально чувствуем, как после каждой встречи на высшем уровне запускаются новые проекты в промышленности, в транспортно-логистической сфере, в сельском хозяйстве. С каждым годом происходит гармонизация законодательства, внедряются лучшие бизнес-практики.

На межрегиональном уровне мы постоянно работаем над выстраиванием столь же гармоничных и эффективных отношений. Челябинская область всегда была и двигалась в авангарде этого процесса, и мы в очередной раз продемонстрируем этот подход в ходе предстоящих дней Челябинской области в Астане, на которые всех приглашаю.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Северо-Казахстанская область, Султанов Ерик Хамзинович.

Е.Султанов: Глубокоуважаемый Нурсултан Абишевич! Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники форума!

Прежде всего позвольте поблагодарить за предоставленное мне слово. Северо-Казахстанская область, производящая треть республиканского урожая зерновых, из года в год наращивает экспорт пшеницы в регионы Российской Федерации. С 2011 года этот показатель превзойдён в 2014 году в 2,5 раза. Это не предел наших возможностей, так как наша область ежегодно экспортирует в страны дальнего и ближнего зарубежья в среднем 1,5 миллиона тонн зерна, 150 тысяч тонн муки, более 200 тысяч тонн семян масличных культур. Североказахстанские хлеборобы в нынешнем году вырастили хороший урожай, и сейчас в полном разгаре идёт уборочная кампания. По предварительным расчётам, планируют собрать более 5 миллионов тонн зерновых.

В нынешней уборочной кампании мы впервые применяем новую технику собственного производства. В июле текущего года петропавловским заводом «КазТехМаш» налажен выпуск зерноуборочных комбайнов по европейской технологии «Сампо». «КазТехМаш» намерен совершенствовать свою продукцию и в перспективе реализовать её не только у нас, но и в России.

На наш взгляд, определённым экспортным потенциалом обладает также компания «Авагро», производящая штанговые опрыскиватели по передовым технологиям. За последние два года произведено более 400 единиц техники, часть из которых экспортировано в Российскую Федерацию.

Большой экспортный потенциал имеют отрасли животноводства. В рамках проекта развития экспортного потенциала мяса крупного рогатого скота только в нашей области создан 41 племенной репродуктор, 16 кормовых площадок и в целом в сельхозтоваропроизводительные области завезено более 10 тысяч голов импортного племенного скота мясных и молочных пород, в том числе около 2 тысяч из Российской Федерации.

Ежегодно в области производится более 90 тысяч тонн мяса и 470 тысяч тонн молока. При этом в Российскую Федерацию в 2014 году экспортировано свыше 1000 тонн мяса и 7 тысяч тонн молока.

Важным направлением агропромышленного комплекса нашей области является переработка сельхозпродукции. Перерабатывающие предприятия производят конкурентоспособную и качественную продукцию, реализуемую как внутри страны, так и в регионах России. В дальнейшем, в период с 2015 по 2019 год, в сфере переработки намечена реализация 29 инвестиционных проектов на сумму более 90 миллиардов тенге.

Как уже сказал Министр сельского хозяйства России, в рамках сотрудничества с российскими предприятиями российская группа компаний ЭФКО планирует построить на территории области завод по переработке масличных культур с мощностью переработки семян свыше 300 тысяч тонн.

Глава нашего государства Нурсултан Абишевич Назарбаев нацеливает нас на необходимость дальнейшего укрепления взаимовыгодных экономических и культурных связей с приграничными регионами Российской Федерации.

Область граничит с тремя регионами России: Омской, Тюменской и Курганской областями. У нас налажены стабильные связи. Только с начала этого года с регионами России подписано 25 совместных документов.

По итогам серии встреч с руководством Омской области и омскими предпринимателями достигнуты договорённости по различным отраслям экономики.

Я хотел бы сказать и по транспортной логистике. В целях развития транзитного потенциала рассмотрен вопрос восстановления повреждённого участка железной дороги Кокшетау – Барнаул от станции Кызылту в Казахстане до станции Русская Поляна в России протяжённостью 100 километров. Это позволит соединить Западно-Сибирскую железную дорогу с магистралью Центрального Казахстана.

Кроме того, активно ведётся взаимодействие с Тюменской областью. После консультации с руководством области и представителями акционерного общества «Газпром» по обеспечению Северо-Казахстанской области газом совместно принято решение внести вопрос на рассмотрение казахстанско-российской межправительственной комиссии.

Большие перспективы сотрудничества заложены в организации транспортно-логистических центров Северо-Казахстанской области с минимальными инвестиционными затратами, в том числе по доставке фруктов и овощей из Южного Казахстана в приграничные регионы Российской Федерации.

В настоящее время ведётся реконструкция международного аэропорта города Петропавловска, расширится география полётов пассажирских грузовых самолётов, в том числе и в крупные города Российской Федерации.

Уважаемые участники форума! В целом хотелось бы особо подчеркнуть, что для нашей области регионы Российской Федерации всегда были и остаются важнейшим стратегическим партнёром во всех сферах экономики.

Уверен, успешное взаимодействие наших регионов послужит дальнейшему развитию и укреплению двусторонних отношений наших стран.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо, Ерик Хамзинович.

Н.Назарбаев: Владимир Владимирович, если бы мы смогли всем дать слово, они бы много интересного рассказали. Агропромышленный комплекс и сотрудничество развиваются вне кризиса, который есть. То есть достигнуто 2 миллиарда в эквиваленте американских долларов, и есть большие возможности. Я поддерживаю всё, что здесь было.

Правительству Казахстана даю поручение с Правительством России отработать те вопросы, которые касаются Правительства. Выступающие поднимали вопросы, и у тех, кто не выступал, тоже есть вопросы. То есть в аграрном комплексе и в сотрудничестве имеем большую перспективу, мы это заметили. Хорошо, что мы этот вопрос поставили на обсуждение.

В заключение я хотел бы сказать, Владимир Владимирович, о нашей встрече в следующем году. Перед этим хочу ещё раз информировать, что мы осуществляем очень большую инфраструктурную программу в Казахстане стоимостью 14 миллиардов долларов на три года: мы отремонтируем и построим 7 тысяч километров новых автомобильных дорог, железных дорог, приведём в порядок все аэропорты и порты на Каспийском море. Продолжая «Экономический пояс Шёлкового пути» – инициатива Китая, все эти дороги будут работать на общее благо и Казахстана, и России.

В связи с этим нам есть что рассказать, следующий форум проведём на тему развития транспортно-логистического потенциала евразийского пространства, что очень важно для наших государств, проведём его в Астане, если Вы не возражаете. Такая тема подходит для всех для нас?

В.Путин: Очень интересно. Правильно.

Н.Назарбаев: Время проведения примерно это же, я думаю, согласуем потом конкретно.

Второе: вы знаете, что Казахстан впервые на постсоветском пространстве получил право проведения в Астане международной специализированной выставки ЭКСПО-2017. Мы на площади 150 гектаров строим этот комплекс. Надеемся, что одним из лучших павильонов будет российская тематика «Энергия будущего», наиболее актуальная сегодня в мире, обеспечивает доступ к новейшим технологиям в сфере энергоэффективности, энергосбережения, использования новых видов энергии. Сегодня уже десятки государств подтвердили интерес к работе, с которыми мы подписали контракты, надеемся на активное участие всех присутствующих и, конечно, Российского государства.

Владимир Владимирович, я хочу ещё раз Вас поблагодарить за проведение в Сочи этой встречи. Я думаю, все с удовольствием приехали. Проходя утром, я видел, что многие купались в Чёрном море. Хоть и чуть-чуть, но всё равно могут сказать, что в этом году в Чёрном море они искупались.

Спасибо за гостеприимство. Думаю, что такие встречи сближают наши кадры, создают дружбу, взаимопонимание между нами, а это очень важно и в управлении государством, и в управлении областями.

Я знаю, как они много контактируют, ходят в гости друг к другу, проводят культурные мероприятия, дни областей друг у друга. Это очень важно, чтобы наши люди чувствовали свою близость.

И хочу ещё раз сказать, что мы поддерживаем этот форум, в дальнейшем готовы участвовать в нём.

Желаю всем вам крепкого здоровья и больших успехов в работе!

В.Путин: Мне остаётся только добавить слова благодарности собравшимся здесь руководителям регионов России и Казахстана. Высказать вам самые наилучшие пожелания в дальнейшей работе и поблагодарить за то, что вы активно сотрудничаете и развиваете взаимодействие.

А тема, которую мы обсуждали, действительно чрезвычайно благодарная, имея в виду важнейшую составляющую любого бизнеса – рынок. У нас огромный рынок, не полностью использованный нашими продуктами и нашими производителями. Здесь работа беспроигрышная. Это совершенно очевидный факт.

Н.Назарбаев: 170 миллиардов рынок для нас.

Китай, сейчас мы ездили, нуждается. Начинают и пшеницу покупать, и мясо, и другие продукты, чего раньше не было.

В.Путин: Точно.

Н.Назарбаев: Рядом Индия. Вся Центральная Азия пшеницу от нас берёт. То есть возможности большие, но надо вкладывать деньги, конечно, в агрокомплекс.

В.Путин: Мы желаем вам успехов.

Спасибо.

Губернатор Челябинской области посетил ЭТЕРНО — совместное предприятие РОСНАНО и ЧТПЗ.

ЭТЕРНО — новое производство Белой металлургии, призванное обеспечить предприятия нефтегазового сектора страны, прежде всего — ОАО «Газпром» и ОАО «АК „Транснефть“» соединительными деталями, не уступающими по качеству лучшим мировым аналогам. Запуск предприятия мощностью до 10 000 тонн штампосварочной продукции для трубопроводов будет осуществлен до конца 2015 года.

Вместе с губернатором Борисом Дубровским предприятие по выпуску штампосварных деталей трубопроводов «ЭТЕРНО» на площадке Челябинского трубопрокатного завода осмотрели заместитель губернатора Руслан Гаттаров, министр экономического развития Челябинской области Татьяна Кузнецова, министр строительства и инфраструктуры Челябинской области Виктор Тупикин.

На площадке «ЭТЕРНО» практически завершены монтажно-строительные работы, запущено в опытно-промышленную эксплуатацию технологическое оборудование, ведется сертификация продукции у ключевых потребителей.

«У предприятия большой потенциал и технологические преимущества, которые позволят продукции „ЭТЕРНО” быть конкурентной, высокорентабельной. Для области завод даст 400 новых современных высокопроизводительных рабочих мест, значительные налоговые поступления в бюджет. Это хороший пример импортозамещения и государственно-частного партнерства, поскольку это предприятие имеет в своем составе двух мощных участников — группу ЧТПЗ и РОСНАНО — в качестве стратегических партнеров», — отметил Борис Дубровский.

«С вводом завода в эксплуатацию наша компания максимально расширит ассортимент выпускаемых соединительных деталей, а также обеспечит потребителю единый высокий уровень надежности всей линейки трубопроводных комплектующих, будь то трубы большого диаметра, отводы для ТБД или тройники. Как и трубы производства цеха „Высота 239” детали „ЭТЕРНО” станут продукцией с особым знаком качества, выпущенной по стандартам Белой металлургии. Новое производство позволит группе участвовать в комплексных поставках для трубопроводных проектов на территории России и стран СНГ с перспективой экспорта в дальнее зарубежье», — пояснил генеральный директор группы ЧТПЗ Александр Грубман. — «Мы глубоко благодарны губернатору Борису Дубровскому и Правительству Челябинской области за комфортный инвестиционный климат в регионе, за повсеместную поддержку и сотрудничество».

Справка

«ЭТЕРНО» — новый проект Белой металлургии, участниками которого выступили ЧТПЗ и РОСНАНО, предусматривающий строительство завода по выпуску соединительных деталей трубопроводов с использованием наноструктурированных материалов. Новое производство годовой мощностью до 10 000 тонн деталей будет запущено до конца 2015 года на промплощадке Челябинского трубопрокатного завода и позволит создать более 400 рабочих мест.

Сортамент «ЭТЕРНО» — штампосварные детали трубопроводов диаметром до 1420 мм — отводы, тройники, переходы, днища — нацелен на удовлетворение потребностей вертикально-интегрированных нефтяных и газодобывающих компаний, а также операторов трубопроводных проектов, в первую очередь — ОАО «Газпром» и ОАО «АК «Транснефть». Новое предприятие, оснащенное современным оборудованием ведущих производителей из Швеции, Швейцарии, Южной Кореи, Польши будет обладать уникальными технологическими преимуществами, которые позволят обеспечить мировые стандарты качества продукции при конкурентоспособной себестоимости и минимальных сроках поставки.

* * *

Группа ЧТПЗ является одной из ведущих промышленных групп металлургического комплекса России. По итогам 2014 года доля компании в совокупных отгрузках российских трубных производителей составила 18,1%. Группа ЧТПЗ объединяет предприятия и компании черной металлургии: Челябинский трубопрокатный завод, Первоуральский новотрубный завод, складской комплекс, осуществляющий реализацию трубной продукции группы в регионах, компанию по заготовке и переработке металлолома «МЕТА»; нефтесервисный бизнес представлен компанией «Римера».

* * *

Открытое акционерное общество «РОСНАНО» создано в марте 2011 года путем реорганизации государственной корпорации «Российская корпорация нанотехнологий». ОАО «РОСНАНО» содействует реализации государственной политики по развитию наноиндустрии, инвестируя напрямую и через инвестиционные фонды нанотехнологий в финансово эффективные высокотехнологичные проекты, обеспечивающие развитие новых производств на территории Российской Федерации. Основные направления инвестирования: электроника, оптоэлектроника и телекоммуникации, здравоохранение и биотехнологии, металлургия и металлообработка, энергетика, машино- и приборостроение, строительные и промышленные материалы, химия и нефтехимия. 100% акций ОАО «РОСНАНО» находится в собственности государства.

Функцию управления активами ОАО «РОСНАНО» выполняет созданное в декабре 2013 г. Общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «РОСНАНО», председателем правления которого является Анатолий Чубайс.

Задачи по созданию нанотехнологической инфраструктуры и реализации образовательных программ выполняются Фондом инфраструктурных и образовательных программ, также созданным в результате реорганизации госкорпорации.

Восточный гамбит России

Ее будущее – не в Европе, а в Азии

Сальваторе Бабонес – адъюнкт-профессор социологии и социальной политики факультета общественных наук и политологии, Сиднейский университет.

Резюме В Европе России нечего терять и нечего найти. Напротив, Россия может многое приобрести или все потерять в Азии – динамично развивающейся части мира. И Дальний Восток – регион, с которого логично начать новый проект экономического развития.

Возрождающаяся Россия, похоже, бросает решительный вызов постсоветскому урегулированию в Европе. Подобно Китаю, подвергшему ревизии несправедливые договоры XIX века, которые западные страны навязали слабой и разлагающейся династии Цинь, Россия стремится пересмотреть неравные договоры XX века, навязанные уязвимому и несостоятельному режиму Ельцина. Действия российских военных в Грузии и на Украине, а также провокационные военно-воздушные и военно-морские учения в Балтийском море и на Тихом океане создали впечатление в России и на Западе, что «Россия вернулась».

Бесстрастный анализ издержек и выгод недавних интервенций позволяет сделать оценку более реалистичной. Москва субсидирует независимость двух крошечных сепаратистских регионов – Абхазии и Южной Осетии – ценой постоянных трений со своими соседями. Россия аннексировала 5% территории Украины, но утратила влияние на остальные 95% территории. Ведя такую игру, Россия окончательно лишилась доверия Польши и стран Балтии. Вряд ли это можно назвать успехом.

Войны России в Грузии и на Украине были местным контрнаступлением в более масштабном геополитическом отступлении. Любой аналитик согласится: вторгнись Россия на Украину, она могла бы очень быстро завоевать страну, и никто не спорит с тем, что НАТО не стала бы воевать за Украину. Так почему же Кремль преследовал ограниченные цели на Украине и в Грузии?

Россия медленно примиряется с тем фактом, что больше не сможет участвовать в европейских делах. Европа не хочет видеть российскую армию, ей не нужны российские инвестиции, и она не заинтересована в российском экспорте, если не считать природного газа. Россия спасла Европу от Наполеона и Гитлера, но ее больше не ждут за европейским столом для почетных гостей. Впервые за три последних столетия Россия ничем не напоминает европейскую державу, кроме географической принадлежности, поскольку восточной границей Европы принято считать Уральские горы.

С утратой влияния на Украине Россия почти полностью устранилась от участия в европейской жизни. Остаются лишь рудиментарные анклавы, такие как Приднестровье и Калининградская область. Быть может, России не нравится видеть натовские войска на своих восточных рубежах, но НАТО – чисто оборонительный союз в большинстве своем демилитаризованных стран, укрывающихся под защитой американской армии. Он не представляет никакой наступательной угрозы. Главные угрозы (и возможности) надо искать в других местах. Эффективное взаимодействие на азиатском континенте гораздо важнее для будущего России, чем то, что можно получить или потерять в Европе.

Фиаско на Украине

Кризис на Украине начался в ноябре 2013 г., когда президент Виктор Янукович отказался от дальнейшей интеграции с Европейским союзом, не подписав соглашение об ассоциации, о котором до этого вел переговоры. Это вызвало массовые протесты в Киеве и ожесточенную бойню на улицах, в результате которой погибли сотни людей. После принудительного отрешения Януковича от власти в Киеве сформирован в целом прозападный режим.

В марте 2014 г. последовала реакция Российской Федерации в виде аннексии Крыма. Ее горячо поддержала большая часть населения полуострова, но большинство жителей Украины категорически возражали против такого поворота событий. Точные цифры сторонников и противников присоединения Крыма к России недоступны, но в любом случае распространенные мнения не соответствуют событиям. Россия забрала Крым, бросив вызов международному праву, потому что возможное вхождение недружественных сил в Севастополь могло серьезно ослабить ее национальную безопасность.

Соображения национальной безопасности – вот чего недостает в большинстве публичных интерпретаций украинского кризиса. Россия может быть ведущей военной державой в Евразии, но ее позиция в европейских морях всегда была безнадежной. Хотя международные договоры гарантируют выход российских судов в Мировой океан через Балтийское и Черное моря, они были бы бесполезны при любом серьезном конфликте. Просто сохранять присутствие в Балтийском и Черном морях – уже большой вызов для Москвы.

Потеря Севастополя или неспособность практически использовать этот порт, что фактически означало бы его утрату, сулила России дальнейшее снижение возможностей проецирования силы в Черном море. Порт в Новороссийске – лишь частичное восполнение подобной потери. Россия присоединила Крым, чтобы не допустить превращения Севастополя в военно-воздушную и военно-морскую базу НАТО. Исторические связи важны, но главный мотив участия России в украинских делах – национальная безопасность.

Национальная безопасность также играет ключевую роль в поддержке Россией сепаратистского движения на востоке Украины. Подобно аннексии Крыма, поддержка сепаратизма – вполне логичная стратегия в геополитической игре. Россия преследует ограниченные цели, что ни в коей мере не предвосхищает интервенцию в другие области Украины или более широкое присутствие на востоке. Поддержка сепаратистского восстания – козырь в торге, с помощью которого Москва рассчитывает добиться от Украины признания своего суверенитета над Крымом.

Такой козырь важен на переговорах, потому что хотя Россия и установила власть в Крыму, Украина контролирует систему водоснабжения полуострова. Ситуация останется нестабильной до тех пор, пока Украина и ее западные союзники не признают суверенитет России над Крымом. Логика реалиста подсказывает, что Кремль перестанет поддерживать сепаратизм в Восточной Украине лишь как часть общей сделки, включающей признание российского права на Крым. Правильно это или нет, нравственно или безнравственно, но именно такова конечная цель Москвы в украинском конфликте.

Поддержка мятежников на востоке Украины имеет смысл только в этом контексте. Вопреки распространенному мнению, война на Украине не стала победой российского империализма и символом возврата к использованию войны в качестве главного способа урегулирования конфликтов в Европе. Это заключительный акт развертывающегося на наших глазах фиаско России, утратившей влияние на большую страну, с которой ее связывают глубокие исторические, экономические и личные связи. Евразийский экономический союз во главе с Россией выглядит без Украины несколько куцым.

Но ирония в том, что, как только юридический статус Крыма будет урегулирован, «потеря» Украины способна обернуться скрытым благом для России, поскольку освободит ее от необходимости поддерживать слабую и больную украинскую экономику, переложив эту ответственность на Запад. Как сказал государственный секретарь Колин Пауэлл о вторжении в Ирак, «разрушая страну, вы покупаете ее». Евросоюз уже предоставляет финансовые гарантии, чтобы обеспечивать закупки Киевом российского газа. Если ЕС продолжит субсидировать украинскую экономику в будущем, Россия может оказаться главным, долгосрочным бенефициаром.

Рассеяние русского этноса

Этот процесс начался еще при царях и ускорился во времена Советского Союза: миллионы этнических русских расселялись в дальних провинциях, на окраинах империи или изгонялись в эти земли. На Украине этническая граница между русскими и украинцами никогда не была четкой в силу исторических особенностей и перекрестных браков. Но в Прибалтику, Среднюю Азию, Сибирь и на Дальний Восток царские и советские правительства отправляли людей заселять завоеванные территории, чтобы укреплять контроль Москвы и комплектовать органы имперского управления. В результате миллионы этнических русских живут (и жили на протяжении многих поколений) за пределами исторической родины.

Три балтийских государства – Литва, Латвия и Эстония – вызывали особое беспокойство в связи с потенциальным «великорусским» экспансионизмом. В отличие от Украины все они – члены НАТО и Евросоюза. И – опять-таки в отличие от Украины – у России нет там серьезных геополитических интересов. Если не считать ареста офицеров безопасности на российско-эстонской границе в духе холодной войны по принципу «око за око», опасения Запада по поводу российской агрессии оказались беспочвенными.

В кавказском регионе Россия неоднократно применяла военную силу для разрешения конфликтных ситуаций, что не может не тревожить. Имеются в виду две кровавые гражданские войны в Чечне в 1990-е и 2000-е гг., а также короткое столкновение с Грузией в 2008 году. Параллели между Грузией и Украиной часто проводятся, потому что Россия продолжает поддерживать независимость маленьких отколовшихся от Грузии республик – Абхазии и Южной Осетии. Но эти бедные удаленные регионы не имеют для Москвы стратегической значимости (чего никак нельзя сказать о Крыме). Они стали военными трофеями еще одной победы, которая в действительности стала стратегическим поражением, поскольку Россия потеряла Грузию (родину Иосифа Сталина), где возобладали прозападные настроения.

В постсоветских республиках Центральной Азии присутствие российского этноса весьма заметно, и даже местные жители этих пяти стран, не являющиеся этническими русскими, чаще говорят по-русски. Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан – члены Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), а Казахстан (теперь еще и Киргизия) входят в Евразийский экономический союз, созданный Россией. Как и Украина, все пять стран (включая Туркменистан) были частью Российской империи задолго до образования Советского Союза, и все они поддерживают тесные связи с Россией.

Разница между Центральной Азией и Украиной в том, что Украина – европейская держава на границах Евросоюза. Европа не предложит центральноазиатским государствам никакого экономического рамочного соглашения, и у них нет перспективы стать членами НАТО. Под сильным давлением США в 2001 г. Киргизия сдала их вооруженным силам в аренду аэропорт, который использовался в качестве перевалочной базы во время военной операции в Афганистане, но в 2014 г. срок истек. Для стран региона (и их правителей) Россия всегда будет более близким соседом, чем Европа или Соединенные Штаты.

Но даже там Москва сталкивается с угрозой своему экономическому и политическому влиянию. Ее несет Китай. В некоторых случаях он выступает дипломатическим и экономическим партнером России (и, конечно, членом ШОС), но не союзником. Явная цель проекта «Экономический пояс Шелкового пути» под лозунгом «Один пояс – один путь» – наладить более тесные связи между странами Центральной Азии и неразвитыми провинциями Западного Китая.

Если КНР сегодня не представляет серьезной опасности для российских интересов там, то только потому, что Пекин до недавнего времени не желал тратить деньги на претворение в жизнь проекта «Новый Шелковый путь». Западный Китай очень беден, поэтому КНР не создает существенного центра экономической тяжести в Центральной Азии. Инвестиции Китая в регионе преимущественно нацелены на прокладывание транзитных путей и извлечение природных ресурсов, а не на глубокую экономическую интеграцию. И если многие украинцы жаждут стать частью Европы, жители Центральной Азии едва ли стремятся слиться с китайским экономическим пространством. Реальная китайская угроза России находится в других регионах.

Будущее России в Азии

Китайская статистика впечатляет. В стране 1,3 млрд жителей, и это родина пятой части населения земного шара. Там больше городов, заводов и почти всего другого, чем где бы то ни было на планете. За пределами Китая также проживают миллионы китайцев. КНР находится в центре большинства производственных цепочек создания добавленной стоимости в мире. Страна поглощает сырье и промежуточную продукцию, поставляемую со всех концов света, и выдает готовые изделия.

Одно из последствий центрального положения Китая в мировых товарных цепочках – он стал незаменимым торговым партнером почти для любой страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе, если не во всем мире. Передовики промышленного производства Северо-Восточной Азии – Япония, Южная Корея и Тайвань – тесно связаны с китайской экономикой. Экономическая интеграция Северо-Восточной Азии отличается глубиной и комплексностью, но главное в том, что Япония, Южная Корея и Тайвань обеспечивают проектирование, ноу-хау, передовые компоненты и продвижение на мировом рынке, а Китай выполняет конкретную работу по производству товара.

Четвертая по мощи технологическая держава на северо-востоке Азии – это Россия, но мало кто об этом знает. Российские производители почти не используют близость к Китаю и не извлекают из этого никаких преимуществ. Они неохотно переносят производственные мощности на Дальний Восток и почти не участвуют в цепочках поставок в Северо-Восточной Азии. Будучи не в состоянии избавиться от своего европоцентризма, россияне – в тех редких случаях, когда они ищут возможности для деятельности за рубежом, – всегда смотрят прежде всего на Запад, а не на Восток. Похоже, им неведомо, что западные фирмы побеждают в конкуренции не из-за врожденного превосходства западных промышленников, а потому что давно уже перенесли свои производственные мощности в Китай.

Россия традиционно сильна в некоторых областях, которые слабо развиты в Азии. Это тяжелое роботостроение, металлургия, оборонная промышленность и аэрокосмический комплекс. Строящийся в Амурской области новый космодром «Восточный» может стать главной площадкой для запуска азиатских спутников – прежде всего для таких стран, как Южная Корея, у которой нет собственных космических возможностей. И в России есть такой крупный порт, как Владивосток, который мог бы стать большим региональным промышленным центром, если бы не хроническая геополитическая ограниченность.

Но в одиночку Россия не имеет ни нужных масштабов, ни потенциала для создания полноценных промышленных кластеров в этих регионах, и ни одна из вышеупомянутых отраслей не интегрируется в цепочки создания добавленной стоимости в Азии. Россия – одна из самых изолированных крупных экономик мира. Она экспортирует преимущественно природные ресурсы, и ее экономические связи с внешним миром сводятся почти исключительно к взаимодействию в сфере энергетики. Нельзя сказать, что общий уровень российского экспорта аномально низок для большой страны, однако структура его аномально единообразна.

Недавние разрекламированные соглашения Китая и России еще больше закрепляют перекос в сторону страны-экспортера энергоносителей. Сделки «Газпрома» с CNPC по строительству большого трубопровода и обсуждаемая открытость для китайских инвестиций опять-таки в основном ограничены энергетикой. Инвестиции Китая в транспортную инфраструктуру в рамках создания Экономического пояса Шелкового пути призваны расширить наземные маршруты экспорта китайских товаров в Европу. Россия пока выступает просто транзитной территорией для китайских товаров. Китайские инвестиции, конечно, приветствуются Россией, страдающей от санкций Запада, но они не устраняют хроническую слабость экономики.

Российской экономике нужна более глубокая интеграция с внешним миром. Для Европы Россия никогда не была желанным партнером. Она стучится в европейские двери со времен Петра Первого. Иногда ей удавалось их взломать, но страна никогда не была глубоко интегрирована в экономику Старого Света. Сегодня санкции, наложенные Западом, вынуждают Москву искать долгосрочные возможности в Азии, и крупные азиатские экономики сравнительно открыты для сотрудничества. Закрытой остается как раз Россия.

Инициатива по созданию порто-франко во Владивостоке – шаг в правильном направлении во многих отношениях. Это движение и в сторону большей открытости, и на Восток. Россия должна пройти гораздо дальше по обоим направлениям, прежде чем такие инициативы принесут заметные и ощутимые дивиденды. Открытость – не только устранение барьеров, но в гораздо большей степени состояние ума.

Более открытая тихоокеанская Россия?

Демократическая волна, прокатившаяся по Евразии в 1989 г., освободила Центральную и Восточную Европу от советской зависимости и привела к исчезновению СССР. Бывшие его сателлиты в Восточной и Центральной Европе сегодня члены НАТО и ЕС, равно как и три прибалтийских государства. Несмотря на немногочисленные жертвы, в целом распад прошел на удивление мирно. К концу 1991 г. Советского Союза уже не было на карте, а американские экономисты стали консультантами нового российского правительства.

Та же демократическая волна захлестнула в 1989 г. и Китай. Это привело к военному подавлению массовых выступлений на площади Тяньаньмэнь, десятилетиям суровых репрессий и сохранению тоталитарного коммунистического правления. Ирония в том, что у большинства граждан Запада при этом не возникает трудностей с получением китайских виз и им предоставляется сравнительно гибкий режим во время посещения Китая. Таксисты берут с пассажиров плату строго по счетчику, точно отсчитывая сдачу. Для западных туристов, посещающих площадь Тяньаньмэнь, делают исключение, пропуская их через заградительные барьеры. В целом Китай радушно принимает западных туристов, приберегая репрессии для собственного народа.

Сравните это со строгим визовым режимом, который Россия поддерживает со странами Запада, официозным обращением с гостями и коррумпированными водителями такси. Если поездка в Китай для иностранца – удовольствие, то путешествие в Россию – испытание. Российское правительство теряется в догадках, почему западные люди не едут в Россию и не живут в ней. На самом деле многие хотели бы там жить, но пугает недружелюбие властей. И это серьезная проблема для экономического развития, особенно на Дальнем Востоке с его малочисленным населением. Если Китай принимает минимум полмиллиона иностранных деловых людей (плюс еще столько же бизнес-туристов из Тайваня), Дальний Восток России привлекает в основном неквалифицированных рабочих из Китая и Северной Кореи.

Этот контраст между Китаем и Россией особенно наглядно проявляется на тихоокеанском побережье. В Москве живет и работает немало иностранцев, но во Владивостоке их почти нет. Вместо того чтобы стать многонациональным «винегретом» из японцев, корейцев, китайцев и приезжих из Северной Америки, Владивосток представляет собой российский провинциальный город. Проблема не в отсутствии инвестиций: государство вложило 20 млрд долларов в инфраструктуру региона в ходе подготовки к самому дорогостоящему саммиту АТЭС за всю его историю. Проблема в отсутствии открытости.

Интеграция и развитие требуют экономической открытости. Газопроводы и космические центры могут строиться по решению правительства, но передовые промышленные комплексы не возникают по указке сверху. Большинство экономистов определяют открытость как снижение торговых и инвестиционных барьеров, но исследования, проводившиеся в течение нескольких десятилетий, показали, что открытость только для торговли и инвестиций мало влияет на экономический рост. Гораздо важнее человеческие и институциональные факторы, которые намного труднее измерить.

Приморский и соседний Хабаровский край находятся далеко от Москвы и в тысячах километров к востоку от Новосибирска – самого крупного города на востоке России. Россия может позволить себе экспериментировать с открытостью на Дальнем Востоке, прекрасно понимая, что инфильтрацию «опасных» иностранцев (и «опасных» идей) в регион можно легко остановить с помощью единственного контрольно-пропускного пункта на Транссибирской железнодорожной магистрали. Экспериментирование всегда связано с определенными вызовами, но риск от отсутствия экспериментов может быть гораздо выше.

На огромной территории российского Дальнего Востока проживает всего 6 млн человек. В отличие от других малонаселенных территорий мира, регион примыкает к гуманитарно-экономическому Джаггернауту, то есть к Китаю. Захват китайцами российской территории маловероятен, но можно представить себе сценарии, при которых Китай сделает с Россией то, что она сама сделала с Украиной. Например, борьба за лидерство в Москве может однажды привести к тому, что губернатор одного из дальневосточных регионов заявит о независимости. Может ли Китай вмешаться для «наведения порядка» в этой малонаселенной пустыне, где у него имеются стратегические энергетические интересы? По крайней мере такой сценарий вероятен не менее, чем вторжение НАТО в Россию, а, может быть, и более.

Единственно возможное решение – углублять интеграцию в быстрорастущую азиатскую экономику, и первым шагом в этом направлении была бы большая открытость на Дальнем Востоке. Трудно представить себе, чтобы Россия подписала договор о коллективной безопасности с Южной Кореей и Японией для сдерживания Китая. Зато можно вообразить, что Россия откроет свой Дальний Восток для инвесторов из Южной Кореи, Японии и даже США, чтобы включаться в передовые цепочки создания добавленной стоимости в Северо-Восточной Азии. Только диверсификация экономического развития создаст рабочие места и привлечет человеческий капитал, в котором Россия нуждается для сохранения позиций в Азии и влияния в мире.

Пространство для маневра

В Европе России нечего терять и нечего найти. Зависимость ЕС от российского газа неизбежно будет ослабевать. Гости из России, вероятно, будут подвергаться все более строгой проверке на границах Евросоюза. И европейские страны становятся все менее дружественными к российским инвесторам. В любом случае экономика Старого Света пребывает в застое, а ее население уменьшается. Единственный явный союзник в Европе – это Белоруссия как не слишком привлекательная цель для экспансии Евросоюза или НАТО. Короче, у России мало пространства для маневра в Старом Свете. Роль нарушителя спокойствия мало что даст российской экономике и лишь ухудшит ее и без того подмоченную репутацию.

Напротив, Россия может многое приобрести или все потерять в Азии – динамично развивающемся регионе. Это сборочный цех мира, и таковым он останется в обозримом будущем. Рост китайского народного хозяйства замедляется, но даже если темпы составят «всего» 6% в год, это равноценно польской или шведской экономике, на которую Китай будет ежегодно «прирастать». Новые договоры в сфере торговли и инвестиций означают фундаментальную перестройку всего континента. Восточноазиатская экономическая интеграция только в начале пути, и пока еще Россия может включиться в этот процесс. Ей пора открыть для себя то, что давно известно всем: будущее – за Азией.

Чтобы в полной мере воспользоваться возможностями в Азии, России нужно позиционировать себя как партнера мира для данного региона. Следует, наконец, завершить спор по поводу Курильских островов с Японией, длящийся уже не одно десятилетие, – чтобы Токио сохранил лицо и получил хоть какие-то выгоды от мирного договора, пусть даже мизерные. Москве нужно сделать все, что в ее силах, чтобы помочь мирному воссоединению Кореи. Ей стоит перестать провоцировать Соединенные Штаты и их союзников полетами своих дальнемагистральных бомбардировщиков над океанами, поскольку это не сулит России никаких стратегических выгод. И надлежит соблюдать большую осторожность при продаже Китаю передовых систем вооружения.

Россия должна понять и признать, что ее главный враг – не НАТО, не США и даже не Китай. Главный враг – она сама. Россия испортила отношения с Европой из-за серьезной конфронтации по поводу крошечной территории. Но России не нужны новые земли – она управляет одной восьмой частью всей земной поверхности, если не брать в расчет Антарктиду. Если карта когда-нибудь снова будет существенно перекроена, Россия почти наверняка окажется проигравшей стороной. Главная внешнеполитическая цель должна состоять в том, чтобы избежать любого изменения границ в будущем.

Когда распался Советский Союз, Россия освободилась от 14 более бедных территорий, которые во многом зависели от имперского центра. Бывшие советские сателлиты в Восточной Европе могли бы увеличить размер имперской ренты для России, но ценой раздувания военных расходов. Избавившись от этих связей, новая Россия, сформированная в результате последнего крупного пересмотра политических границ, имела все возможности для того, чтобы стать чем-то большим, нежели милитаризованная нефтяная держава. Этот потенциал сохраняется и сегодня. Но, чтобы его реализовать, Россия должна сосредоточиться на внутреннем развитии, а не на внешнем позиционировании. И Дальний Восток – регион, с которого логично было бы начать новый проект экономического развития.

Россия. Евросоюз. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542743 Сальваторе Бабонес

Отмена НДФЛ со сдатчиков лома это будет по значимости для ломоперерабатывающей отрасли сопоставимо с отменой НДС с купли-продажи лома лицензированными организациями с 01.01.2009г

В поддержку петиции об отмене НДФЛ с доходов от сдачи вторсырья и металлолома собрано более 400 подписей менее, чем за 2 недели. Данная тема является исключительно важной для страны, так как затрагивает ряд ключевых вопросов:

Экология.

Сохранность природных ресурсов за счет возврата в производство вторичного сырья.

Обеспечение ресурсами производственных предприятий.

Снижение безработицы за счет обеспечения самозанятости населения.

Вывод бизнеса из тени и обеспечение честной конкуренции.

Подтверждением являются многочисленные комментарии граждан, экспертов и представителей бизнеса. Приводим лишь некоторые из них.

Наталья Беляева, Санкт-Петербург: «НДФЛ утопичен в части такого вида дохода как сдача вторсырья, те кто сдает всё равно найдет способ не заплатить (контроля за этим доходом как такового нет), доказать получение дохода возможно только при проверке принимающего вторсырье и то если он не "спрятал" своего сдатчика за чужими документами. Проблем с массовыми банкротствами и доначислениями фискальными органами отмена налога не снимет, а вот некоторая стимуляция населения на не безразличное отношение к отходам безусловна будет».

Ирина Сафронова, Москва : «Считаю, что нужно задуматься о будущем уже сейчас, и бережно относиться к имеющимся природным ресурсам. Отмена НДФЛ на сдачу гражданами сырья, возможно, будет именно тем шагом на пути к бережному отношению».

Вячеслав Завражных, Москва: «Я подписываюсь, потому что хочу, чтобы нелегальные приемки не обладали конкурентным преимуществом и, покупая лом без документов, могли бы давать выше цены. Если не будет налога, то клиенты пойдут в легальные компании сдавать лом и не бояться, что им придется отвечать за сданный лом. Станет прозрачной статья доходов физлиц».

Татьяна Макарычева, Нижний Новгород: «Из-за дефицита макулатуры, происходит рост цен, что влечет за собой увеличение стоимости на бумагу и картон. Для нас производителей гофротары, ежемесячные увеличения цен на сырье губительно».

Сергей Яковцев, Череповец: «Отмена НДФЛ со сдатчиков лома это будет по значимости для ломоперерабатывающей отрасли сопоставимо с отменой НДС с купли-продажи лома лицензированными организациями с 01.01.2009г».

Александр Поляков, Видное: «Отмена этого закона реально поможет в увеличении ломосбора! Многие выйдут из тени. …… Банки не хотят работать с ломовыми компаниями из-за риска отзыва лицензии. Работает только серая схема с проверенными клиентами! О каком развитии малого предпринимательства в этой отрасли может идти речь? Спасибо!»

В Москве состоялся семинар поставщиков и потребителей листа с покрытиями, организованный Rusmet (РФ) и MySteel (КНР) с участием представителей Беларуси, Китая, России и Турции

В минувший четверг, 18 июня 2015 года, в здании Правительства Москвы состоялся организованный компаниями Rusmet (РФ) и MySteel (КНР) семинар и деловой завтрак между крупными китайскими поставщиками оцинкованного и окрашенного проката, российскими и белорусскими потребителями и производителями данного сортамента металлопроката и продукции из него.

В ходе встречи удалось обсудить тенденции рынка, установить личные контакты, провести переговоры о поставках.

С китайской стороны в мероприятии приняли участие предприятия:

CNBM International Corporation,

Dalian Xingang Group Co.,

Shenzhen Welmetal Steel Sheet Co.,

Tianjin Shenyuhao International Co.,

Xiamen Construction & Development Inc.

Возглавили делегацию представители соорганизатора семинара – китайской информационно-аналитической компании Mysteel.

С российской стороны во встрече участвовали:

Казанский филиал Камского завода «Металлокровля»,

Магнитогорский металлургический комбинат,

МАКСПРОФИЛЬ,

ПрофСтальПрокат,

Стальнофф,

Стальные конструции – Профлист,

Тримо-ВСК.

В семинаре также приняли участие международная торговая компания «Galex Steel International» и компания «Профметаллсервис» из Республики Беларусь.

«Вводной» к мероприятию послужил обзорный доклад о торговле стальным прокатом между Китаем и Россией от MySteel – крупнейшего новостного и аналитического агентства на стальном рынке Китая. Аналитик Annie Wang отметила, что в последние 15 лет китайская черная металлургия развивались очень быстро и сегодня определяет тенденции мирового рынка стали и сырья для черной металлургии. Объем производства стали в КНР увеличился с 128,5 млн т в 2000 году до 822,7 млн т в 2014 г., а доля китайской стали на мировом рынке выросла с 15% до 50%. За тот же период в России объем производства стали увеличился с 59,1 млн т до 70,7 млн т, однако, доля РФ на мировом рынке сократилась с 7% до 4%. Также Китай является ведущим мировым потребителем стали – на его долю приходится 48% мирового потребления, тогда как доля России в мировом потреблении стали составляет сегодня лишь 3%.

Производство в КНР оцинкованного плоского проката в 2014 году составило 50,75 млн т (+17% по сравнению с 2013 г.), окрашенного – 8,25 млн т (+9%). За первые четыре месяца 2015 года Китай произвел 16,29 млн т оцинкованной (+7% к аналогичному периоду прошлого года) и 2,32 млн т проката с полимерным покрытием (-6.8% к АППГ из-за снижения спроса на данную номенклатуру).

В 2014 году инвестиции Китая в черную металлургию составили 478,9 млрд юаней ($77,14 млрд), спад на 5,4% по сравнению с 2013 годом. Эксперты ожидают дальнейшего замедления темпов роста в ближайшее 5 лет, что связано, в первую очередь, с завершением «большой стройки» в Китае, снижением спроса на стальной прокат на внутреннем и внешних рынках.

В сложившейся ситуации Пекин принял решение начать реализацию долгосрочной экономической программы «One Belt – One Road» («Один пояс – Одна дорога»), цель которой состоит в поиске новых рынков сбыта китайской продукции путем инвестиций в инфраструктуру менее развитых стран. «Одна дорога» – это морской «Шелковый путь» XXI века, «Один пояс» – единый экономический пояс.

MySteel прогнозирует, что в 2015 году потребление стали в Китае снизится на 1,4%, до 728 млн т, а ее производство – на 0,4%, до 820 млн т. Однако, WorldSteel (WSA - World Steel Association) придерживается иного мнения: благодаря изменению структуры экономики потребление стали в Китае вырастет на 0,8%, в странах СНГ – на 1,8% (до 58 млн тонн).

Что касается внешних рынков, благодаря гибкой политике в отношении возврата НДС экспортирующим предприятиям в 2014 году объём экспорта стали из КНР увеличился на 64,5%, до 84,41 млн т. С января по апрель 2015 г. главным потребителем китайского оцинкованного и окрашенного рулона стала Южная Корея. Сами производители признаются, что именно политика китайского правительства играет ключевую роль в определении экспортных тенденций.

В России объем экспорта данного сортамента из года в год снижается, отчасти это происходит из-за высокого спроса внутри страны. Осложняет ситуацию и резкая сезонность рынка проката с покрытиями, обусловленная его преимущественным применением в строительстве. Основными зарубежными поставщиками плоского проката с покрытиями на российский рынок остаются китайские производители (около 20%).

В 2012 году Россия ввела на 5 лет антидемпинговые пошлины на прокат с полимерными покрытиями производства ряда производителей из КНР (Anshan Steel (12,94%), Shandong Guancheng (8,12%) и др. (22,56%)), что привело к сокращению импорта окрашенного китайского листа в Россию на 25,6% в 2012 году и еще на 22,1% в 2013 году. И хотя в 2014 году его импорт возрос на 13% до 375,5 тыс. т, это на 34% ниже пикового уровня 2011 года (569,9 тыс. т). Таким образом, антидемпинговые меры Минпромторга достигли цели, существенно ограничив присутствие поставщиков данного сортамента на российском рынке. Однако, в целом, в сегменте проката с покрытиями конкурировать с ценами китайских поставщиков отечественным производителям по-прежнему сложно.

Затем участники встречи рассказали о своих предприятиях и обсудили представленные данные и прогнозы. Директор по закупкам ООО «МАКСПРОФИЛЬ» Сергей Бодров заметил, что от большего количества поставщиков и производителей на рынке российские потребители только выигрывают. Учитывая принятые антидемпинговые меры, выходом для китайских предпринимателей видится организация производства данного сортамента на территории России. Пример тому – первая российско-китайская «Объединенная компания «РусТехнологии», ежемесячно отгружающая российским потребителям 25 тыс. тонн оцинкованной стали. Помимо действующего завода в г. Коврове Владимирской обл., в ближайшие планы компании входит открытие еще одного завода с линией горячего цинкования в г. Муроме. Есть интерес к подобным проектам и у белорусских потребителей проката с покрытиями, однако конкретные предложения по организации местного производства еще предстоит проработать .

Вице-президент MySteel Yu Ruitai уверен, что в ближайшем будущем доля китайских поставщиков на российском рынке стали не вырастет, за исключением доли оцинкованной продукции. Экспорт оцинковки в Россию имеет тенденцию к росту: так, в нынешнем году с января по апрель его объем увеличился на 41.3% к АППГ, тогда как экспорт окрашенного проката вырос лишь на 18,5 %. В целом, китайские поставщики уверены, что строительный сектор в России обладает большим потенциалом для дальнейшего увеличения спроса на сталь. И даже спрос на стальные трубы будет увеличиваться в ближайшие годы, несмотря на негатив в энергетическом секторе из-за падения цен на углеводородное сырье и санкций.

Выразил свое мнение и инженер отдела отраслевых продаж Магнитогорского металлургического комбината Вадим Дорофеев, отметив, что преобладающим сортаментом в поставках импортного металлопроката являются толщины до 0,4 мм. Что касается увеличения доли китайской металлопродукции, то ограничивающим фактором в поступлении импорта может быть рост курса иностранных валют и, как следствие рост, цен на китайский прокат. Вадим Дорофеев сообщил, что ММК в данном секторе в основном ориентирован на внутренний рынок, причем в 2015 году увеличились поставки его продукции в отдалённые регионы России (Дальний Восток).

Отдельные российские потребители отмечают, что китайский импорт страдает качеством (содержание цинка порой менее 100 г/м2), нередки случаи срывов сроков поставки, однако в ходе данной встречи таких претензий не высказывалось. Тем не менее, многие потребители находят и другие причины предпочесть отечественный прокат с покрытиями.

Например, заместитель генерального директора Казанского филиала Камского завода «Металлокровля» Константин Поляков использует сырьё отечественного производителя, аргументируя выбор не только качеством, но и удобством в логистике и несравнимо скорейшими сроками поставки.

По итогам прошедшего семинара участникам удалось наладить контакт и запланировать дальнейшие переговоры для возможного заключения контрактов на поставки. Отрадно, что на этот раз отечественные производители проката с покрытиями, правда, пока в лице одного ММК, не уклонились от диалога с потребителями, что было более чем благосклонно встречено как участниками рынка, так и организаторами этой международной встречи.

Китай. Россия > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 22 июня 2015 > № 1419925

Сталь марки Р6М5: описание и применение

Сталь марки Р6М5 – особый вид легированной инструментальной стали, предназначенный для изготовления быстрорежущих металлообрабатывающих инструментов. Сталь имеет много аналогов на мировом рынке с различными обозначениями.  В таблице сведены как точные, так и ближайшие аналоги Р6М5:

Особенности упрочняющей термической обработки Р6М5

Хотя вольфрамомолибденовую сталь Р6М5  называют «самозакаливающейся», процесс закалки нельзя пускать на самотек. Соблюдение рекомендованных режимов отжига, нагревания и отпуска позволяет увеличить сроки работы резцов и фрез на 20-30%. 
Закалка инструмента производится ступенчато с предварительным подогревом в соляных ваннах: по 15-30 сек. при температурах 500 и 850 °С. Продолжительность окончательного нагревания до температуры 1280°С  рассчитывается по эмпирической формуле: 10 с*1 мм толщины металла. Режим отпуска – трехкратный по 1 часу каждый при Т=580-600°С.
В современном машиностроении  все чаще режущий инструмент для обработки металлов выполняют с применением приваренных  режущих поверхностей. При термической обработке сварного инструмента его помещают в солевой раствор таким образом, чтобы место сварки не доходило до уровня раствора на 15—20 мм.

Производство и поставки легированных инструментальных сталей

Сталь Р6М5 после розлива содержит включения карбидов различного размера, которые существенно снижает ее механические свойства. Поэтому при производстве Р6М5 необходима тщательная проковка заготовок при строгом контроле температур начала и конца ковки. Во время ковки крупные карбидные группы дробятся и равномернее распределяются по структуре металла. При недостаточной поковке возникает местное скопление карбидов, в которым прочность материала на излом много ниже.
Такая стабильность производства обеспечивается  на Череповецком (ПАО «Северсталь») и Челябинском (группа МЕЧЕЛ) металлургических комбинатах.

Краткая справка о предприятиях:

Череповецкий металлургический комбинат – крупнейший стальной актив дивизиона «Российская сталь», входящего в состав «Северсталь».

Челябинский металлургический комбинат (группа МЕЧЕЛ) 
ОАО «Мечел», основанное в 2003 году, является одной из ведущих мировых компаний в горнодобывающей и металлургической отраслях. В компанию входят производственные предприятия в 11 регионах России, а также в США, Литве и Украине.
«Мечел» объединяет более 20 промышленных предприятий.
Прокат стальной горячекатаный полосовой стали Р6М5 длиной 3-6 метров различного профиля по ГОСТ 4405-75 и ГОСТ 19265-73 выпускается на Ижевском металлургическом заводе, входящем в состав МЕЧЕЛ.

Цены, условия поставки и объемы реализуемой продукции указаны на официальных сайтах заводов, но для приобретения малых партий металла придется обращаться к металлотрейдерам. Заводы не отгружают 1-2 тонны металла, а средний заказ именно такой. 
Среди наиболее популярных трейдеров сталь Р6М5 можно приобрести у компаний:

• ООО «Атис сталь» - http://www.atissteel.ru

• ООО «Атомтехнологии» - http://atomsteel.com

• ООО «Промет-М» - http://www.prometchel.ru

Одной из важнейших составляющих прошедшей на прошлой неделе в Каире (Республика Египет) бизнес- миссии «Торгово- промышленный диалог Россия — Египет» стало подписание Меморандума о сотрудничестве в сфере экспортного финансирования между российским Внешэкономбанком и Коммерческим международным банком Египта (Commercial International Bank, Egypt). Меморандум закладывает инвестиционные и финансовые основы для активного развития деловых взаимоотношений между двумя странами и позволяет российским предприятиям рассчитывать на серьезное содействие в их инициативах.

Отношения России и Египта, как было сказано в рамках бизнес-миссии, приобретают все более важное значение для обеих стран. Достаточно отметить, что в 2014 году товарооборот России и Египта приблизился к отметке в $5,5 млрд, что на 80% больше показателей 2013 года. Среди совместных проектов, например — создание масштабной российской промышленной зоны в районе Суэцкого канала, а также проекты в области металлургии, энергетики, машиностроения, транспорта, сельского хозяйства, фармации и т.д.

Прошедшая в Каире бизнес-миссия «Торгово-промышленный диалог Россия — Египет» продемонстрировала инвестиционный и экспортный потенциал России, готовность ведущих российских предприятий укреплять деловые контакты, расширять и диверсифицировать торгово-экономическое сотрудничество с Арабской Республикой Египет. Российскую делегацию в Каире возглавлял министр промышленности и торговли Российской Федерации Денис Мантуров, египетскую сторону — министр промышленности, торговли, малых и средних предприятий Арабской Республики Египет Монир Фахри Абдель-Нур. «Мы придаем важное значение задачам наращивания сотрудничества в сфере промышленной кооперации и поставок высокотехнологичной продукции в Египет, — заявил на встрече со своим египетским коллегой министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров. В свою очередь ВЭБ и Коммерческий международный банк Египта в подписанном меморандуме обозначили основные направления сотрудничества в области финансирования поставок российской продукции и услуг в Египет. Учитывая имеющийся высокий потенциал для развития торговых отношений между Россией и Египтом, стороны выразили уверенность, что подписание данного документа станет очередным шагом к выстраиванию долгосрочного взаимовыгодного сотрудничества.

Со стороны Внешэкономбанка документ подписал директор Департамента финансирования экспорта Даниил Алгульян, со стороны Коммерческого международного банка Египта — директор Группы финансовых институтов Хоссам Рагех. ВЭБ и Коммерческий Международный Банк Египта заинтересованы в совместной реализации перспективных проектов на территории Арабской Республики Египет, связанных с экспортом российской продукции и услуг. Согласно Меморандуму о финансовой политике Внешэкономбанка, поддержка экспорта сельскохозяйственной и промышленной продукции и услуг, в том числе в целях диверсификации национального экспорта является одним из основных направлений инвестиционной деятельности ВЭБа.

Ставший партнером Внешэкономбанка Коммерческий международный банк Египта является третьим банком среди египетских банков по величине активов и первым коммерческим банком Египта по данному показателю.

В рамках бизнес-миссии был подписан еще один международный документ: российское Экспортное страховое агентство России (ЭКСАР, входит в Группу ВЭБ) и Экспортное кредитное агентство Египта (ECGE) договорились развивать торговое и инвестиционное сотрудничество между двумя странами. Соответствующее соглашение было подписано генеральным директором ЭКСАР Алексеем Тюпановым, со стороны ECGE — генеральным директором Гадаллах Ола. В соответствии с документом, ЭКСАР и ECGE будут прилагать совместные усилия для развития торговых взаимоотношений между Россией и Египтом, упрощения доступа к финансированию компаний своих государств. Соглашение также должно способствовать развитию экспорта продукции и услуг в третьи страны. Во время своего выступления на мероприятии бизнес-диалога генеральный директор ЭКСАР Алексей Тюпанов отметил: «ЭКСАР готов поддерживать российских экспортеров, участвующих совместно с египетскими компаниями в крупных международных структурных проектах, предусматривающих одновременно экспорт продукции или услуг из нескольких стран, в том числе Египта и России, а также экспортеров, реализующих свою продукцию через свои иностранные представительства или дочерние компании».

Согласно Меморандуму о финансовой политике Внешэкономбанка, поддержка экспорта сельскохозяйственной и промышленной продукции и услуг, в том числе в целях диверсификации национального экспорта, является одним из основных направлений инвестиционной деятельности ВЭБа. Банк видит свою задачу в поддержке российского промышленного экспорта, в оказании помощи российским компаниям в осуществлении инвестиционных проектов, содействии привлечению инвестиций в российскую экономику.

Участие ВЭБ как национального Банка развития не только финансово, но и организационно способствует активной деятельности российских экспортеров. Так, например, в конце 2014 года Внешэкономбанк внедрил для экспортеров прикладное программное обеспечение в режиме «одного окна» — «Финансовая поддержка российского экспорта». Эта система позволяет компаниям-экспортерам и иностранным покупателя российской продукции дистанционно заполнять заявку, подавать пакет первичных документов, отслеживать статус рассмотрения в Банке заявок на финансирование, а также проходить согласование проектов внутри Группы ВЭБ. Для начинающих и действующих российских экспортеров на сайте ВЭБа действует информационно-консультационный сервис. Привлечение банковских инструментов для участия в международных тендерах, организация экспортного финансирования, реализация сделок по кредитно-лизинговым схемам, гарантийно-страховая поддержка экспорта — такова основная тематика запросов.

Внешэкономбанк активно участвует в продвижении интересов российских компаний за рубежом посредством работы и в ряде предпринимательских объединений. Осуществляя руководство деловыми советами со Швецией, Бразилией, Словакией и Бахрейном, Внешэкономбанк содействует выходу российских компаний на зарубежные рынки, продвижению их товаров, работ, услуг, а также привлечению инвестиций в отечественную экономику. Внешэкономбанк продолжает наращивать объемы финансовой поддержки экспорта. Так, портфель экспортного финансирования с начала 2014 года увеличился более чем в 2 раза и по состоянию на начало 2015 года составил около 274 млрд руб.

Банк реализует экспортные проекты в странах СНГ, Юго-Восточная Азия, Латинская Америка, Северная и Центральная Африка, Центральная и Восточная Европа. При осуществлении гарантийной поддержки экспортных контрактов российских компаний ВЭБ сотрудничает с контрагентами по всему миру. Широкая география сотрудничества ВЭБа в рамках предоставления гарантийной поддержки экспорта позволяет российским компаниям участвовать в экспортных проектах даже в тех странах, которые характеризуются высоким уровнем политического риска, в которых имеются объективные препятствия для реализации контрактов, а также там, где не представлены российские коммерческие банки. Гарантийная поддержка экспорта включает в себя: гарантии возврата аванса платежа, тендерные гарантии, гарантии надлежащего исполнения и др. Особая тема — кредитование иностранных покупателей российских товаров.

В целях поддержки национального несырьевого экспорта Внешэкономбанк предоставляет экспортные кредиты иностранным покупателям российских товаров, работ, услуг (некредитным организациям), иностранным банкам-кредиторам покупателей продукции, государствам, правительствам и органам исполнительной власти иностранных государств на цели приобретения российской продукции. Иностранным покупателям российской высокотехнологичной продукции кредитные средства могут быть предоставлены по сниженной конкурентоспособной ставке за счет использования механизма субсидирования.

Также ВЭБ предоставляет кредитные ресурсы российским экспортерам в целях покрытия расходов на производство продукции для последующей поставки иностранным покупателям (предэкспортное кредитование). Использование указанных продуктов позволяет получить поддержку Внешэкономбанка большему числу российских экспортеров. Важно отметить также и следующий факт: создаваемый Российский экспортный центр призван стать партнером для экспортера в получении полного комплекса услуг. Одна из задач Центра — сформировать и поддерживать непрерывный поток разнообразных проектов компаний самого разного профиля. Выступая на встрече президента РФ с членами правительства, первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов сказал, что «Центр поддержки экспорта будет уделять основное внимание среднему бизнесу».

«Основное внимание (в работе этого экспортного канала) будем уделять в ближайшее время поддержке средних компаний. Это не означает, что мы не будем по крупным компаниям выдавать гарантии, экспортно кредитовать, но вот основное внимание будет уделяться компаниям среднего размера», — сказал Игорь Шувалов. Он выразил уверенность, что по итогам 2015 года уже удастся доложить президенту о конкретных проектах. "Основной площадкой по этому проекту является Внешэкономбанк, специально созданная структура начала работать. Во главе этого единого экспортного механизма у нас назначен Петр Фрадков... он одновременно будет являться и является первым заместителем руководителя ВЭБа, и руководит этим экспортным центром», — отметил Шувалов

в целом по рынку сокращены примерно на 30% по сравнению с прошлым годом. В «Пегасе» сообщили, что полетная программа сохранена из 9 городов — это меньше, чем в прошлом году. Другой игрок направления, НТК «Интурист», решил ограничиться летом 2015 года только мягким блоком на рейсах Nouvelair из Москвы и Санкт Петербурга.

Сокращение перевозки обусловлено не столько вопросами безопасности, сколько соотношением цены и качества. «Отельеры не балуют спецпредложениями. Доля российского рынка в Тунисе сейчас не превышает 2%, основной турпоток им обеспечивают бюджетные путешественники из Франции и Польши», — добавили в «Библио Глобусе».

Вот и получается, что из России предпочитают более экономичные направления. «На выбор сейчас в первую очередь влияют цены, а на Турцию и Египет они в среднем ниже», — отметил Павел Демещенко, директор по продажам Центра бронирования «ТБГ». И привел статистику продаж: за период с марта по май были забронированы туры в Тунис для 364 человек — это примерно на 17% меньше, чем за тот же период прошлого года.

Дмитрий Кожевников

«Нурлы Жол Транзит»: Транзитный поток в два этажа

О новом проекте двухъярусной перевозки контейнеров транзитного грузопотока Китай – ЕС рассказывают Председатель совета директоров ТОО "Контейнерные перевозки" Бекмырза Игенбердинов и член совета директоров, директор ТОО "Контейнерные перевозки" Маргулан Бурамбаев.

Chinalogist (Ch.): Как развиваются железнодорожные перевозки из/в/через Казахстан в китайском направлении? Как Вы оцените уровень развития железнодорожных грузоперевозок между странами (Китай, страны ЕАЭС), - грузооборот, контейнерооборот?

Бекмырза Игенбердинов (Б.И.): Развитие железнодорожных перевозок в Казахстане в целом имеет положительную динамику в связи со строительством новой приграничной с Китаем станции Алтынколь, а также ввода в эксплуатацию новых участков железной дороги по направлениям: Жезказган – Бейнеу, Узень – Горган, Аркалык – Шубарколь. Это позволяет Казахстану увеличить объемы переработки грузов на границе, а также обеспечивает дополнительную загрузку в направлении порта Актау, в Иран и далее на Персидский залив, страны Ближнего Востока.

О новом проекте двухъярусной перевозки контейнеров транзитного грузопотока Китай – ЕС рассказывают Председатель совета директоров ТОО "Контейнерные перевозки" Бекмырза Игенбердинов и член совета директоров, директор ТОО "Контейнерные перевозки" Маргулан Бурамбаев.

Chinalogist (Ch.): Как развиваются железнодорожные перевозки из/в/через Казахстан в китайском направлении? Как Вы оцените уровень развития железнодорожных грузоперевозок между странами (Китай, страны ЕАЭС), - грузооборот, контейнерооборот?

Бекмырза Игенбердинов (Б.И.): Развитие железнодорожных перевозок в Казахстане в целом имеет положительную динамику в связи со строительством новой приграничной с Китаем станции Алтынколь, а также ввода в эксплуатацию новых участков железной дороги по направлениям: Жезказган – Бейнеу, Узень – Горган, Аркалык – Шубарколь. Это позволяет Казахстану увеличить объемы переработки грузов на границе, а также обеспечивает дополнительную загрузку в направлении порта Актау, в Иран и далее на Персидский залив, страны Ближнего Востока.

Например, строительство автобана Западная Европа – Западный Китай имеет огромный потенциал роста транзита в автомобильном сообщении. Уверены, что в ближайшие годы эта магистраль станет востребованной и будет приносить доход. К тому же такие дороги имеют повышенную безопасность и крайне низкий уровень смертности.

Значимость эффективного регулирования и беспрепятственного проезда транзитного автотранспорта через наши государства по таким автомагистралям позволит снять все существующие нефизические барьеры и, соответственно, увеличить объемы автоперевозок в разы. Эффект от такого скоростного автомобильного моста, соединяющего Китай и Европу, понимали главы государств и Всемирный банк, хотя при этом обычных автодорог в данном направлении в принципе достаточно. Порой правильное политическое решение является интуитивным пониманием точки дальнейшего роста.

Ch.: Какие существуют проекты железнодорожного сообщения с участием Казахстана и Китая?

М.Б.: Все новые проекты в железнодорожном сообщении, как грузовом, так и пассажирском, активно продвигает китайская сторона, имеющая технологии, специализированную рабочую силу и возможность профинансировать соответствующие проекты. Среди них: строительство скоростной пассажирской железнодорожной магистрали Пекин – Москва через Казахстан и скоростной железнодорожной магистрали (евроколея) из Китая в Актау (Казахстан).

Ch.: Какие железнодорожные проекты особенно активно продвигает Китай в Казахстане (либо через Казахстан)? Как вы оцените эти проекты, их полезность, реальную перспективность для Китая и для Казахстана?

Б.И.: Как уже говорилось выше, сегодня Китай продвигает идею строительства узкой колеи из КНР до порта Актау. Для Китая любая возможность вывода своих экспортных грузов имеет первостепенное значение. Вместе с тем в числе основных условий при финансировании внешних инфраструктурных проектов Китай ставит привлечение своей рабочей силы, а также дальнейшую эксплуатацию новых инфраструктурных проектов. Как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку. Соответственно, Китай в данном случае имеет прямую выгоду, и от своих инвестиций, и в обеспечении их возврата.

Несомненным плюсом данного проекта для Казахстана является возможная дальнейшая загрузка и, соответственно, плата за проезд, к тому же снизит степень обязательств для республики по возврату денежных средств и обяжет китайскую сторону стремиться к увеличению грузооборота в целом по указанному участку.

Очевидные минусы. Существующие и построенные в последнее время железнодорожные сообщения колеи 1520 автоматически исключаются в загрузке того товаропотока, который был планово сконцентрирован на Запад Казахстана и Иран. Следовательно, это обеспечит невозвратность привлеченных средств по данным проектам. Казахстан, интегрируясь с Россией и Беларусью, в том числе и для обеспечения транзитного грузопотока, исключает с таким проектом основные цели. Вместе с тем порт Актау может оказаться бутылочным горлышком для китайского грузопотока, сконцентрированного по новой железнодорожной ветке. Значит – либо мы работаем над дальнейшим развитием КНР либо в первую очередь развиваем себя.

Ch.: Какие существуют совместные (если существуют) железнодорожные проекты между Казахстаном и Россией?

М.Б.: На сегодняшний день совместных инфраструктурных железнодорожных проектов в грузовом сообщении между нашими странами, имеющих глобальное значение – нет. Имеются логистические проекты. Это – создание совместных предприятий по перевозке зерна и контейнеров.

Ch.: Ваш проект «Нурлы Жол Транзит»: в чём причины и необходимость создания Вашего проекта?

Ответ: Основной причиной является возрастающая потребность в ускоренной перевозке транзитных грузов по маршруту Китай – Европа. При этом наблюдается тенденция ежегодного роста контейнерооборота на уровне 7 процентов. Учитывая данное обстоятельство, а также активность китайской стороны по выводу своих экспортных грузов на рынки Европы, сегодня согласована позиция причастных глав государств по созданию Экономического пояса Шелкового пути посредством организации транзитных грузопотоков, что позволит нашей стране занять одну из лидирующих позиций на рынке железнодорожных транзитных перевозок Китай – Европа благодаря своему географическому положению…

Chinalogist (Ch.): Кто организатор, разработчик проекта?

Бекмырза Игенбердинов (Б.И.): Организаторами и разработчиками проекта являются Бекмырза Игенбердинов и Маргулан Бурамбаев, а также члены инициативной группы проекта, специалисты высокого уровня соответствующих профильных направлений.

Ch.: Цель, основные характеристики, особенности Вашего проекта, в частности, в сравнении с другими проектами.

Маргулан Бурамбаев (М.Б.): Основная цель – занять позицию крупного участника сухопутного транзита Китай – Европа в сочетании Китай – Средняя Азия, Ближний Восток, являясь при этом Центром евразийского транзита. Дополнительно – обеспечение доходности для Республики Казахстан на уровне 20 млрд долларов в год.

Резюме проекта – это строительство и эксплуатация железнодорожной скоростной магистрали для перевозки в два яруса контейнеров транзитного грузопотока Китай – ЕС, своего рода нового железнодорожного моста.

Проект предусматривает строительство новой железнодорожной двухпутной дороги, соединяющей казахстанско-китайскую границу с белорусско-польской через территорию России, без перегруза и перестановки колесных пар на казахстанской границе, так как ширина колеи будет неизменной от Китая до Жезказгана (Казахстан).

В Жезказгане будет образована узловая сортировочно-перегрузочная станция с дальнейшим переходом на колею 1520. Данная колея будет заканчиваться на польской стороне в окрестностях Варшавы. Далее грузы будут распределяться на Восточную и Западную Европу с переходом на морские порты.

Отдельно построенная магистраль обеспечит синхронность движения грузов и, соответственно, доставку точно в срок без снижения динамики существующего грузового сообщения в целом (основной фактор негативного воздействия ускоренных поездов в настоящее время). Перевозка контейнеров в два яруса обеспечит снижение расходов по транспортировке грузов на 30-50 процентов, а также обеспечивать доставку из Урумчи в Варшаву за 3 суток. Кроме того, пропускная способность данной магистрали позволит обрабатывать до 7 миллионов контейнеров в год. Вместе с тем, соединение новой ветки с Жезказганом интегрирует планы Китая по транзиту на Актау.

Необходимо отметить, что перевозка грузов в контейнерах является самым экологичным видом транспортировки грузов. Строительство новой магистрали и дальнейшая ее эксплуатация позволит применять инновационные технологии в инфраструктуре и организации перевозочного процесса. При этом для запуска данной линии будут задействованы предприятия металлургии, вагоностроительные комбинаты, профильные предприятия, испытывающие нехватку заказов. Будут созданы новые рабочие места, задействовано незанятое население со среднетехническим уровнем образования.

Будет обеспечен пассивный доход для стран – участниц данного проекта, что позволит рационально использовать прибыль, в том числе и для субсидирования социально значимых сопутствующих проектов. Таким образом, можно будет решить основные институциональные задачи выстраивания стратегии опережающего развития.

Скорость передачи информации неразрывно ведет за собой потребность в ускоренном физическом движении. Рост производства, а также рост населения являются важными факторами для совершенствования темпов движения всех объемов, особенно в совершенствования торговой политики.

Существующие проблемы в организации транзитных грузопотоков и удовлетворении потребностей клиента неразрывно связаны с политикой ценообразования, в скорости работы денег и синхронизации транспортных продуктов, в чем также заинтересованы операторы для обеспечения стабильного дохода и возврата инвестиций. Только в железнодорожном направлении, учитывая возможность перевозки большой партии товара, можно обеспечить синхронность и график поставки, так как при морских перевозках зачастую возникают форс-мажоры различного характера, а воздушным транспортом большую партию перевезти невозможно, да и стоимость тарифа будет в десятки раз больше.

Ch.: Какие препятствия существуют при реализации проекта?

Б.И.: Отсутствие баланса экономической политики и производственных мощностей. Несформированность вертикально интегрированного понимания причинно-следственной связи в организации долгосрочных пассивных доходов для общества в целом.

Ch.: Является ли организация финансирования проблемой?

М.Б.: В целом организация финансирования проблемой не является, потому что наличие грамотно проработанной проектно-сметной документации и технико-экономического обоснования являются основными драйверами в выборе альтернативного источника финансирования. Максимальная публичность, корректность данных есть основа для привлечения средств от источника, предложившего самое оптимальное условие.

При этом основная стратегия финансовых институтов закладывается в финансировании, в первую очередь, именно тех инфраструктурных проектов, которые способствуют снижению логистических издержек, повышению уровня ВВП и обеспечению стабильных доходов в долгосрочной перспективе.

Ch.: Какие сроки реализации проекта в случае, если начнётся реализация?

Б.И.: Исходя из опыта работы с бюрократическим механизмом нашей системы, считаем, что на разработку ПСД и ТЭО уйдет, в среднем, полтора-два года. Это в лучшем случае. Конечно же, комплексный подход и постоянный контроль со стороны глав государств обеспечил бы срок от шести до девяти месяцев.

Параллельно проводилась бы работа по внедрению технологий производства вагонов-платформ с пониженным центром тяжести на заводах ЕАЭС, согласовывались бы заказы на поставку продукции для строительства и эксплуатации железнодорожной ветки, возможные объемы работ и так далее.

Если начать в текущем году, то в 2017 году развернется строительство магистрали, и к 2020 году можно было бы обеспечить запуск новой скоростной большегрузной железнодорожной магистрали по территории ЕАЭС длиной в 4500 км. Необходимо отметить, что все инвестиционные вложения не потребуют привлечения внешних физических и товарных ресурсов, за исключением инновационных решений и технологий.

Ch.: Какая выгода для Казахстана, для России?

М.Б.: Раз уж мы интегрировались в новое сообщество под названием ЕАЭС, то нельзя исключать глобального значения в этом проекте и Беларуси, а также тех стран, которые намерены вступить в это сообщество. Выгода очевидна, и она заключается в обеспечении постоянного ежегодного дохода в миллиардах долларах для каждой страны – участницы, через которую проходят транзитные грузы.

Объем капиталовложений с первой стороны достаточно высок, но тот оборот груза в виде движения денежных средств, который позволит обеспечить весь процесс, несравним с ситуацией, связанной с колебанием цен на природные ресурсы, являющиеся на сегодняшний день основной статьей наших доходов.

Ch.: На каком этапе проект сейчас?

Б.И.: Проект получил широкую огласку в социальных сетях. С января текущего года с ним ознакомились десятки тысяч пользователей в Казахстане. Инициативной группой были проведены презентации проекта в профильных ведомствах. Негативных отзывов на сегодняшний день по указанному проекту нет.

Единственная проблема, о которой говорят многие, это отсутствие денежных средств в странах – участницах ЕАЭС на финансирование проекта, учитывая снижение деловой активности и санкций, проводимых в отношении России, сказавшиеся на экономических показателях стран – партнеров.

Хотелось бы отметить, что данный проект определяет эффективность вложения средств, как на первоначальном этапе, так и в перспективе. Сегодняшняя ситуация с экономическим спадом не является проблемой последующего развития и достижения цели по дальнейшему экономическому росту.

Развитие человечества в целом и совершенствование технологий не останавливают ни форс-мажоры, ни эпидемии, ни экономические санкции, но они являются скоростным драйвером переориентации и перевооружения для достижений. Самое темное время суток сменяется рассветом. Поэтому главная человеческая ценность в ее оптимизме и амбициозности планов путем их свершений.

Беседу провёл Евгений Новожилов

На схеме представлены ж.д. маршруты Шелкового пути и железная дорога по проекту "Нурлы жол транзит"

Китай. Евросоюз > Транспорт > chinalogist.ru, 26 мая 2015 > № 1383878 Бекмырза Игенбердинов

Американские аналитики предрекают крах доллару

Китай – единственная страна в мире, которая способна вытеснить доллар США с позиции основной резервной мировой валюты. Об этом недавно сообщил пропекинский тайваньский новостной сайт Want China Times со ссылкой на базирующийся в Нью-Йорке информационный портал Duowei News. Для этого Поднебесная наращивает собственный золотой запас. Как заявил финансовый обозреватель из Тайбэя Джин Зихоу, для обесценивания доллара Китаю достаточно накопить 30 тысяч тонн золота.

Свои выводы Джин Зихоу основывает на высказываниях бывшего руководителя Федеральной резервной системы Алана Гринспена, который уверен, что юань вполне может приобрести статус мировой валюты, если КНР потратит 4 трлн долларов на физическое золото. Средств для этого у КНР почти накоплено – по данным агентства Bloomberg, в конце декабря 2013 года золотовалютные резервы страны достигли новой рекордной величины - 3,82 трлн долларов. Однако с золотым запасом не так все просто – в последний раз Пекин объявлял о количестве драгоценного метала в апреле 2009 года – тогда этот показатель насчитывал 1054 тонны.

Желтый дьявол

По оценкам Bloomberg, в настоящее время золотые запасы Пекина могут достигать 3510 тонн, что выводит Китай на второе место в мире после США, у которых имеется 8133,5 тонн. Более пессимистические для Соединенных Штатов прогнозы делает Алистер Маклеод, руководитель отдела исследований компании GoldMoney. Аналитик считает, что Китай вполне мог приобрести 25 тыс. тонн золота между в 1982-2003 гг., и теперь его золотые резервы могут превышать 30 тыс. тонн. Однако аналитики золотого рынка оценивают эти данные весьма скептически, скорей всего информация о 30 тыс. тонн китайского золота запущена американским сайтом, чтобы каким-то образом подстегнуть США к активным действиям против китайской экспансии.

Однако, можно быть уверенным, что КНР продолжит постепенно диверсифицировать свои международные резервы и будет дальше пополнять свой золотой запас. Происходить это будет по-китайски - скрытно и без официальных заявлений, чтобы не вызвать рост мировых цен на золото.

То, что запасы золота в китайской казне растут, подтверждается объемами ежегодной добычи этого металла, которые, по подсчетам Китайской ассоциации цветной металлургии, в 2014 году оценивались в 465,7 т, на 7,4 % больше, чем в 2013 году (428,2 т). Это составляет 15,7% от мирового объема. С 2006 года Китай занимает первое место в мире по добыче золота. Такое положение, видимо, останется и в будущем - в 2014 году министерство земельных и природных ресурсов КНР объявило об открытии дополнительных 648 т золотых запасов на месторождении в районе города Яньтай в провинции Северо-Восточная Шаньдун. Кроме того, геологи Китая сообщили о новых залежах золота в провинции Шаньдун с предполагаемым запасом этого металла в 3432 т. США по добыче золота стоят на четвертом месте с 211 т по итогам 2014 года.

Увеличение золотого запаса в Китае происходит и путем покупки. В январе-феврале 2015 года в общей сложности Китаем было выкуплено 202 т золота, часть из которого была возвращена на биржу для перепродажи.

Всемогущий доллар?

Наступление на доллар Китай ведет также с помощью торговли. В 2013 году впервые в своей истории Китай занял лидирующую позицию в мировой торговле, обогнав США, которые в течение нескольких лет имеют отрицательно сальдо в двустороннем товарообороте. По данным Бюро переписи министерства торговли США, в 2014 году объем двусторонней торговли составил более 590 млрд. долларов при дефиците США в 342,6 млрд. Дефицит США в торговле с Китаем почти достиг уровня товарооборота между двумя странами в 2010 году, который тогда оценивался в 385,3 млрд долларов

Сейчас расчеты между США и Китаем осуществляются в долларах. На валюту США приходится 81% всех мировых валютных операций - $15,22 трлн, при этом на внешнюю торговлю Соединенных Штатов приходится всего одна треть от этого объема. Остальные две трети - мировая торговля без участия США, которые на продаже своей валюты зарабатывают до 0,5 млрд долларов в год. Но материальная прибыль здесь не главное - с помощью всемирной валюты США вмешиваются в экономику и в политику других государств. Этому и пытается противостоять Китай, который уже перевел взаиморасчеты в национальных валютах с некоторыми странами, включая Россию и Японию. С целью интернационализации юаня Китай уже подписал соглашения о валютных свопах с 28 странами, а в январе 2015 года центробанки КНР и Швейцарии заключили соглашение о создании в Цюрихе юаневого центра для проведения торговых операций в национальной валюте КНР в Европе.

За последние два года объем зарубежных операций в юанях достиг 1,3 трлн долларов. В январе 2013 года юань занимал 13-е место в списке самых популярных валют в международной межбанковской системе SWIFT. В мае 2014 года он поднялся на седьмую позицию. В ближайшие два года Китай намерен перевести в юани всю торговлю с Африкой (около 100 млрд долларов).

По примеру КНР и России на взаиморасчеты в национальных валютах стали переходить также Индия, Бразилия, Австралия, Турция, Иран и Уругвай. По данным СМИ, через 10-15 лет на взаиморасчеты в национальных валютах полностью перейдут страны-члены Евразийского экономического союза и БРИКС. По оптимистичным прогнозам, бездолларовая зона составит тогда 45-48% всей мировой экономики. И этот процесс уже запущен - за три прошедших года США уже потеряли примерно 8% своего долларового мирового могущества.

Основной кредитор США

В настоящее время Китай является основным кредитором США – по данным Минфина США в конце 2013 года объем государственных долговых обязательств США, принадлежащих Китаю, достиг рекордного показателя в 1,317 трлн долларов. Если КНР начнет продавать американские ценные бумаги в крупных объемах, то это нанесет доллару смертельный удар. А затем, как считают некоторые финансисты, Китай скупит по дешевке подавляющее количество казначейских обязательств США, и юань автоматически станет первой мировой валютой со всеми вытекающими из этого последствиями.

Но юань может победить и без этого. Как подсчитали эксперты Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2016 году китайская экономика имеет все шансы обогнать американскую, что, в свою очередь, выдвинет юань на место основной резервной мировой валюты.

Сейчас Международный валютный фонд (МВФ) использует четыре валюты - американский доллар, евро, британский фунт стрелингов и японскую иену. И если США блокируют все попытки КНР добиться включения в этот список юаня, то на стороне Китая уже есть Германия и Франция, а также глава МВФ Кристиан Лагард. Так что приобретение юанем статуса мировой валюты - вопрос ближайшего будущего.

Автор: Шепелев Антон

Чехия планирует возобновить добычу золота

Министерство промышленности и торговли Польши создает условия для восстановления в Чехии добычи металлов, в том числе и золота, сообщает портал http://www.unn.com.ua/.

В настоящее время данный процесс полностью остановлен.

Обязательным условием восстановления добычи, подчеркивает министр промышленности Ян Младек, является рентабельность. Одной из областей, где возможна добыча золота, являются окрестности города Золотые Горы.

Речь в данном случае идет о запасах драгметалла в объеме нескольких тонн. Возобновление добычи золота в регионе позволит создать несколько сотен новых рабочих мест.

Для выполнения строительства зданий и сооружений, а также в процессе строительства автомобильных дорог обязательно использование различных строительных материалов, в том числе нерудных, например песка, щебня, глины и так далее. На сегодняшний день сфера применения подобных материалов огромна и разнообразна, поэтому на них существует огромный спрос, который, конечно же, удовлетворяется компаниями, добывающими и реализующими их по разумным ценам.

Если вам необходимо приобрести щебень, то вам потребуется обратиться в крупную специализированную компанию, которая занимается данной сферой деятельности уже на протяжении длительного периода времени. Следует отметить, что доставка щебня осуществляется в кратчайшие сроки, что крайне важно для каждого заказчика, при этом доставят материал на любое расстояние. Для того чтобы получить более детальную информацию о предлагаемых услугах компании следует зайти на её официальный сайт, что можно сделать в любое удобное время.

Данной компанией доставка песка и других нерудных материалов предлагается по минимальным расценкам, при этом на сайте вы можете оставить заявку, что удобно и не занимает много времени. Здесь вы можете заказать доставку асфальтной крошки, гравий, отсев, керамзит, бетон, грунт и многое другое, полный перечень нерудных материалов можно изучить на сайте компании или уточнить у представителя по телефону.

Все нерудные материалы, которые предлагает доставить эта компания, соответствуют стандартам и техническим требованиям, поэтому в их качестве и эффективности эксплуатации по прямому назначению можно не сомневаться. Следует отметить, что для оказания услуги доставки компания использует собственный автотранспорт, что значительно упрощает задачу поставленную, как перед заказчиком, так и перед исполнителем, причём доставка обязательно будет выполнена в оговорённые сроки и клиент сможет без задержек выполнят свои работы.

Чтобы воспользоваться предлагаемой услугой, можно оставить заявку на сайте или же сделать заказ представителю компании по телефону, при этом вам сразу же будет сообщена стоимость услуги, а также срок её выполнения. Обязательно после оплаты, клиенту будут выданы документы, подтверждающие внесения денежных средств, а до оказания услуги будет предоставлена вся документация подтверждающая качество материала, договор поставки и приобретения

Польские эксперты считают, что в ближайшие годы сталь, произведенная в этой стране, будет пользоваться большим спросом.

По предварительным подсчетам, спрос на сталь польского производства вырастет до 11 миллионов тонн в 2015 году, а к 2020 году Польша начнет поставлять в другие страны более 13 миллионов тонн в год. Однако, некоторые политики считают, что прогноз нельзя считать сугубо оптимистичным.

Ряд внешних факторов, в частности цены на нефть, колебания курсов валют и геополитическая ситуация могут негативно отобразиться на заключении торговых договоров относительно польской стали.

Премьер-министр Польши Эва Копач вновь призвала бастующих шахтеров к диалогу, заверив, что речь идет "не о ликвидации шахт, а о плане реструктуризации" убыточных предприятий.

Несколько тысяч польских горняков уже несколько дней протестуют под землей в шахтах против правительственного плана реструктуризации одной из крупнейших в Польше угольной компании Kompanija Wеglowa, предусматривающего ликвидацию четырех шахт. К протесту присоединились также сотрудники, работающие на поверхности, которые, в случае ликвидации шахт, будут уволены в первую очередь. На данный момент в Силезии против плана правительства Польши протестуют горняки уже всех 14 шахт, входящих в угольную компанию Kompanija Wеglowa.

В минувший понедельник Эва Копач лично отправилась в Силезию на встречу с представителями шахтеров. Переговоры длились 12 часов, однако, закончились без каких-либо результатов.

"Для меня сейчас нет более важного дела, чем работа и безопасность шахтеров", — сказала в среду в эфире телеканала TVN24 глава правительства Польши. Премьер-министр Польши подчеркнула, что у неё вместе с профсоюзами шахтеров "есть цель — разрешить эту общую проблему".

"Правительство хочет провести реструктуризацию, а не ликвидацию шахт, оказавшихся в сложной ситуации", — сказала Копач. При этом, она добавила, что это будет также означать и реструктуризацию рабочих мест.

Накануне, протестующие на одной из шахт в Силезии на митинге заявили, что не верят правительству Польши и сожгли куклу, изображающую Эву Копач.

Правительство Польши 7 января сообщило, что возможности дополнительного финансирования угольной компании себя исчерпали. Согласно расчетам правительственных экспертов, без реструктуризации Kompanija Wеglowa просуществует не больше месяца. Среди возможных решений в правительстве Польши предложили ликвидировать четыре шахты, что повлечет за собой увольнение нескольких тысяч человек. Шахтеры считают, что действия правительства Польши повлекут за собой крайне негативные последствия для всего региона. Целые города могут столкнуться со структурной безработицей и другими социальными проблемами.

В районе Силезии в Польше прошел массовый митинг шахтеров, которые выступают против массового закрытия шахт.

Напомним, что польские власти собираются реструктуризировать горнодобывающую промышленность страны по требованию Евросоюза.

Планируется закрыть сразу 4 шахты и уволить больше двух тысяч горняков. Им предложат либо 4-х летний отпуск, за время которого шахтерам подыщут другую работу, либо одноразовое пособие в размере двухгодичной зарплате. Однако, такие условия не устроили шахтеров и более тысячи устроили забастовку прямо под землей.

Польское правительство собирается подключить ведущих инженеров страны к реструктуризации энергетического сектора. Премьер-министр страны Ева Копач заявила, что перемены в горнодобывающей промышленности приведут к улучшению работы данного сектора.

Планируется, что на модернизацию отрасли будет в 2015 году будет потрачено 1,4 млрд злотых, а в 2016 году – 0,9 злотых. По мнению экспертов, это позволит вернуть жизнеспособность большинству шахт страны.

Стоит отметить, что в последнее время горнодобывающая промышленность страны испытывает трудности и в стране постоянно бастуют шахтеры.

Польские СМИ сообщают, что власти страны в ближайшее время будут вынуждены уволить около пяти тысяч шахтеров. Такие меры связаны с требованиями Евросоюза, власти которого занялись реструктуризацией всех польских шахт.

Стоит отметить, что это будет крупнейшая модернизация горнодобывающей промышленности в Польше за последние несколько десятилетий. Для этих целей правительство уже выделило два миллиарда злотых. Напомним, что в Польше регулярно проводятся митинги шахтеров, которые недовольны условиями труда и оплаты.

Предполагается, что столь массовые увольнения приведут к массовым протестам, если власти не смогут найти альтернативные рабочие места для уволенных горняков.

Россия и Украина: жизнь по новым правилам.

Статья Дмитрия Медведева.

Год назад, на исходе осени 2013 года, когда на Украине начался кризис, никто и представить не мог, к каким последствиям приведёт этот «горький ноябрь» наших соседей.

Раскол в обществе, который прошёл даже через семьи. Упадок в экономике. Всплеск радикализма, вплоть до откровенного бравирования нацистской символикой. Потоки беженцев в сопредельные государства. Боевые действия на своей же земле против своих же соотечественников. И в итоге – тысячи погибших людей, включая мирных жителей.

Всего год – и от той близкой нам страны, с которой мы дружили, торговали, куда ездили отдыхать и навещать родственников, остались только воспоминания. Мы в России переживаем эти события как свою боль. Помогаем даже тем, кто эту помощь принимает с усмешкой, продолжая жить под лозунгом «Украина – не Россия». Мне искренне жаль, что другой стратегической программы развития страны представители украинской элиты пока не смогли ни предложить, ни реализовать. Как председатель правительства я вижу это каждый день в цифрах, которые подтверждают: самое трудное у наших соседей, к сожалению, ещё впереди.

Какие бы выпады ни звучали в наш адрес, мы не имеем права поддаваться на провокации. Не имеем права забывать: по ту сторону границы живут близкие нам по духу, культуре, менталитету люди, судьба которых никогда не будет нам безразличной.

ОБЩЕЕ ПРОШЛОЕ

Чем определяется особый характер отношений России и Украины

Нас действительно объединяет очень многое. Ведь наши отношения своими корнями уходят в глубь веков. К сожалению, чтобы столкнуть два народа, на Украине сейчас отрицают объективные факты. В том числе – общность наших культур, веры, тысячелетней истории. Спекулируют на прошлом, навязывая идеологические конструкции, которые не имеют ничего общего с исторической реальностью. Это и понятно: такая близость, которая сложилась между русскими и украинцами – уникальна и имеет огромную силу. Она была определяющей в отношениях между нашими государствами и после обретения Украиной независимости – во всяком случае, не меньше, чем экономика. А для миллионов людей из России и Украины, чьи судьбы, семьи, родственные связи всегда были тесно переплетены, – уж точно была важнее других факторов.

Ведь каждому российскому человеку очень близка и понятна украинская культура, украинские народные песни, которые мы воспринимаем как свои, родные. Богатая талантами украинская земля дала миру художников, музыкантов, поэтов, писателей, творческое наследие которых является нашим общим достоянием. Пример – жизнь и творчество Репина, Куинджи, Ярошенко, Булгакова, Бабеля. Прожив часть жизни на Украине, они сохранили к ней самые тёплые чувства и выразили их в своих картинах, а также в романах и рассказах. А как украсили русскую литературу украинские мотивы в произведениях Пушкина, Толстого, Куприна, Чехова, Блока, Пастернака, Мандельштама. Как можно определить, какой составляющей больше – украинской или русской – в бессмертных книгах Гоголя!

Эта культура принадлежит обоим народам. Изначально толерантная, открытая – она всегда роднила нас, была источником согласия между нами. Воспитывала в нас одни ценности и идеалы, принципы отношений между людьми, нормы поведения в обществе и в семейной жизни. Все то, что невозможно разрушить в одночасье. Даже когда мы стали жить в разных государствах, мы читали одни книги, любили одних артистов, смотрели одни фильмы. Говорили на одном языке, который почти треть граждан Украины считает своим родным и который понимают на Украине абсолютно все. И нам казалось, что в духовном, культурном общении между нами нет и никогда не будет границ.

Как создавалась украинская промышленность

Нас объединяли не только общие исторические и духовные корни. Но и тесная взаимосвязанность и взаимозависимость экономик, производственные и технологические цепочки, которые складывались десятилетиями.

Именно в составе единого с Россией государства, ещё в XIX веке, происходило становление Украины как крупнейшего промышленного региона, а Донецкого бассейна – как одного из главных горнодобывающих и металлургических центров. Находясь в составе СССР, Украина не просто укрепила свою мощь, но, будучи аграрной республикой, получила ещё и развитую промышленность. Крупнейшая в Европе гидроэлектростанция Днепрогэс была построена на Украине – силами всей страны. Так же ударно, под лозунгом «Всё для Донбасса!», была проведена реконструкция угольного региона. Созданы гиганты машиностроения и металлургии (Харьковские тракторный и турбинный, Криворожский металлургический заводы, «Запорожсталь», «Азовсталь» и др.), транспортная инфраструктура, включая сеть морских портов, мощные аграрный и военно-промышленный комплексы. Появились уникальные производственные и научно-технические центры, включая «Южмаш», КБ «Южное», центр Патона.

В результате Украина стала одной из наиболее развитых союзных республик. Основная часть её промышленности, сельского хозяйства и торговли финансировалась из бюджета Советского Союза. Усилиями многих людей и предприятий из самых разных республик был проложен нефтепровод «Дружба», построено пять атомных электростанций и семь ГЭС, которые и сейчас являются основой не только украинской энергетики, но и всей национальной экономики. Также благодаря созданному в советское время научно-техническому потенциалу Украина до сих пор имеет базовые аэрокосмические технологии, конкурентоспособную продукцию в отдельных сегментах авиастроения. Ведь почти треть всех построенных в советское время предприятий и конструкторских бюро ракетной и авиационной отраслей сейчас находятся на территории Украины.

Как Россия поддерживала украинскую экономику

После распада СССР всё это (включая газотранспортную систему) досталось в наследство Украине. Кроме того, все долги СССР взяла на себя Россия. А Украина вошла в свою новую историю, не обременённая никакими долговыми выплатами. Вот почему в 1991 году стартовые условия для её развития были одними из лучших на постсоветском пространстве. Именно благодаря этому экономика независимой Украины осталась «на плаву». Причём до последнего времени Украина пользовалась достигнутыми в прошлом результатами. Продолжала опираться на кооперацию с Россией. Использовала наши ресурсы.

В сложнейший для самой России период, в июне 1993 года, наша страна выделила Украине кредит – около 250 млрд руб. Особая поддержка России позволяла успешно развиваться многим отраслям украинской экономики, в том числе авиационной и космической промышленности. В результате была создана первая национальная космическая программа Украины. Уровень технологических связей, включая атомную энергетику, между нашими странами был выше, чем у многих европейских государств в рамках ЕС. Поставки в Россию способствовали успешному развитию восточных регионов Украины.

Важную роль для украинской экономики, и прежде всего её базовых отраслей, сыграли российские капиталовложения в машиностроение, металлургию и металлообработку, авиастроение, судостроение, нефтепереработку. Серьёзным фактором, укрепившим банковскую сферу, также стали российские инвестиции. Причем наиболее значимые из них были сделаны в условиях глобального финансового кризиса 2008–2009 годов, когда кредитные учреждения Украины испытывали наибольшее напряжение из-за массового невозврата кредитов и набега вкладчиков.

Только для Украины были созданы исключительно льготные условия в энергетической сфере – такой энергетический эксклюзив. Долгое время (вплоть до 2006 года) стоимость газа для неё была предельно низкой – 40–50 долл. за 1 тыс. куб. м. А объёмы поставленного сырья превышали те, что «Газпром» продавал Германии и Италии, вместе взятым. Тем самым наша страна, по сути, десятилетия субсидировала украинскую экономику.

Поскольку отдельного контракта на транзит не существовало, мы расплачивались за него непосредственно газом из трубы. При этом Киев отбирал газа больше, чем Россия должна была Украине за транзит. От этого постоянно росла украинская задолженность перед «Газпромом». Если мы ограничивали поставки, то украинская сторона начинала несанкционированно отбирать, а если быть более точным – воровать газ, предназначенный для европейских потребителей.

Конечно, Россия пыталась договориться с Украиной о цивилизованных принципах сотрудничества. В том числе во время переговоров президентов Владимира Путина и Виктора Ющенко в 2005 году, когда российская сторона предлагала отказаться от бартерных схем и перейти к денежным расчетам, разделить вопросы поставок и транзита. Однако Киев вёл себя крайне неконструктивно, требовал для себя особых условий. Хотел установить европейский уровень цен за транзит, сохранив льготную цену за российский газ. Украинская сторона отвергала практически все наши предложения (включая предоставление кредита в размере 3,6 млрд долл. для погашения долга). Но даже в таких условиях Россия продолжала идти на компромиссы.

Отмечу, что Украина стала последней республикой бывшего СССР, с которой «Газпром» перешёл на рыночные отношения в газовой сфере. В 2009 году впервые в истории взаимоотношений с этой страной была создана долгосрочная контрактная база, которая полностью соответствует многолетней международной практике ведения газового бизнеса. 19 января 2009 года после переговоров Владимира Путина и Юлии Тимошенко «Газпром» и «Нафтогаз» подписали новые долгосрочные контракты. Цена на газ и ставка транзита стала рассчитываться по общепринятым европейским формулам. Но даже после этого Украина продолжала нарушать свои обязательства по оплате, незаконно отбирала газ. В 2010 году мы с президентом Виктором Януковичем подписали новый пакет соглашений – «харьковских», согласно которым Украина продлила пребывание Черноморского флота в Севастополе на 25 пять лет, а Россия снизила стоимость 1 тыс. куб. м на 100 долл.

Постоянные перебои с платежами только накапливали долг Киева. К осени 2013 года он составил уже 2,7 млрд долл. Но и тогда российская сторона оказала Украине существенную поддержку. С 1 января 2014 года «Нафтогаз» должен был платить 268,5 долл. за 1 тыс. куб. м, то есть получать газ со значительной скидкой. Это позволяло бы Украине экономить около 7 млрд долл. ежегодно. Кроме того, правительство России предоставило Киеву кредит на 3 млрд долл., который в том числе должен был использоваться для погашения газовых долгов. Но платить никто не собирался. Поэтому в апреле 2014 года мы были вынуждены отменить «декабрьскую» скидку. И перейти – строго в соответствии с действующим контрактом – на цену около 485 долл. за 1 тыс. куб. м, которая Украину не устроила. А позднее (с июня) – «Газпром» перевёл «Нафтогаз» на предоплату поставок. Долг Украины на тот момент составлял 4,5 млрд долл.

При этом российская сторона никогда не использовала экономический фактор для решения каких-либо политических вопросов. Так, вопросы о подписании Украиной Устава СНГ, об установлении российско-украинской государственной границы или о пребывании Черноморского флота в Крыму решались на основе международного права.

Понятно, что любой шаг со стороны России при желании можно трактовать исключительно в негативном ключе – «экспансия», «зависимость», что некоторые теперь и делают. Игнорируя тот факт, что речь идёт о рабочих местах, зарплатах украинских граждан, налогах в украинский бюджет. Но правда такова, что экономика независимой Украины была создана во многом благодаря поддержке России. А сумма российских инвестиций, льготных кредитов, поставок на льготных условиях далеко перевалила за сотню миллиардов долларов. Только за счёт низких цен на газ Украина сэкономила более 82,7 млрд долл. Такой поддержки не получала ни одна республика бывшего Советского Союза. Мы не просто помогали украинской экономике, а, можно сказать, фактически содержали её. Вряд ли от какой-нибудь другой страны, кроме России, Киев мог получать такие подарки в течение десятилетий. Но, к сожалению, эта экономическая реальность неадекватно воспринималась украинским руководством.

ТРЕВОЖНОЕ НАСТОЯЩЕЕ

Что привело Украину на край пропасти

Уходящий год войдёт в историю Украины как один из самых тяжёлых и трагических. Президент Янукович вел переговоры об ассоциации с ЕС, обещая стране «европейский выбор», но пытаясь при этом продолжать игру с Россией. В конечном итоге после экономического анализа всех рисков и возможных последствий, а также осознав, что гарантий серьёзных и быстрых вливаний со стороны Запада нет, он притормозил процесс ассоциации с ЕС. В результате 22 февраля в Киеве произошёл насильственный захват власти.

Дальнейшие действия руководства Украины, в том числе военные, привели страну к той экономической пропасти, над которой она стоит сейчас.

Не стану вдаваться подробно в социальную и экономическую статистику. Тем более что многие страны мира, а не только Украина, испытывают сегодня трудности. В том числе Россия. Однако в любом случае это не абсолютное падение ВВП на 7–9% (по оценкам МВФ и Минфина Украины), не 20-процентный годовой рост инфляции, не уменьшение почти на 40% золотовалютных резервов, не удорожание коммунальных платежей в полтора-два раза, не закрытие или фактическое банкротство крупных предприятий. И не висящая над страной проблема внешнего долга, который непонятно как платить и который в конце текущего года превысит объём ВВП. Видимо, нашим соседям предстоит пережить «вторые 90-е». И, к несчастью, проблема дефолта, а шире – непреходящая угроза социально-экономического коллапса Украины – не выдумки «кремлёвских» или каких-либо других политтехнологов. Кстати сказать, значительная часть долгового пакета находится в руках России. Только за последнее время Россия инвестировала в Украину около 33 млрд долл. Это и капитал банков, и кредиты, и деньги «Газпрома».

Украинская элита успокаивает себя и население тем, что «всё будет хорошо». А хорошо будет благодаря «европейскому выбору», Соглашению об ассоциации с ЕС и достижению «независимости» от России.

Кто диктует правила Украине

Многие проблемы Украины начались именно в тот момент, когда киевское руководство – с очевидной подачи западных партнёров – стало говорить о необходимости уменьшения пресловутой зависимости от России. Тогда политика возобладала над экономикой. Крупные проекты, в том числе экономические, стали рассматриваться через призму возможного изменения баланса политических сил в мире. После 2009 года через формат «Восточного партнёрства» Украине и ряду других стран, по сути, навязывалась идея сокращения сотрудничества с нашей страной.

В экономическом отношении подход европейцев и вовсе напоминал «диктант». Украине просто продиктовано, причём в деталях, всё, что она обязана совершить едва ли не во всех областях жизни. Причём речь идет не о небольшой европейской стране с населением в несколько миллионов человек, а об одном из самых крупных государств на континенте.

Такая позиция чётко отражена в Соглашении об ассоциации с ЕС. Она требует – без вступления в ЕС – привести национальное законодательство в полное соответствие с нормами ЕС в рамках «глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли». И в дальнейшем учитывать текущие изменения в законодательстве ЕС. По сути – устанавливается абсолютный приоритет европейских норм и директив над национальным законодательством, а заодно и над национальными интересами. Только один пример – обязанность принять закон о реституции может привести к полной неразберихе в имущественных вопросах. Причём права на имущество смогут предъявить не только граждане Украины, но и большая часть граждан России, Польши и других государств, предкам которых это имущество принадлежало до 1940 года.

С точки зрения экономического сотрудничества отношение ЕС к Украине больше похоже на неоколониализм. Под видом «по-европейски честной» конкуренции продавливались односторонние преимущества для европейских и тесно связанных с ними украинских компаний. Украина нужна Европейскому союзу прежде всего как источник некоторых видов сырья. И, безусловно, – как рынок сбыта для европейских компаний. Давайте посмотрим на структуру внешней торговли Украины с ЕС: подавляющая часть импорта приходится на товары конечного потребления (продовольствие, медикаменты, автомобили, электроника, бытовая техника и т.д.), а в экспорте преобладают сырьевые товары.

Значительная часть украинских предприятий на своём же рынке не выдержит конкуренции с европейскими товарами, которые хлынут на него при введении режима свободной торговли, поскольку по условиям Соглашения Украина почти полностью отменяет импортные пошлины. А что в этом случае произойдёт с украинскими производителями – этого никто, похоже, не просчитывал. Никто не может сказать, какие перспективы, в свою очередь, откроются взамен перед украинскими предприятиями на высококонкурентном европейском рынке. Сумма преференций, которые предоставят Украине европейцы, оценивалась на уровне 400 млн евро в год. Но вряд ли это могло бы компенсировать даже несколько процентов от будущих потерь. Следствием тарифной либерализации, которая охватит до 98% товаров из Европы, станет постепенное вытеснение европейской продукцией конкурентов с украинского рынка. А вторая волна европейского торгового «цунами» вынесет весь этот объём на рынки стран Таможенного союза, что ухудшит условия бизнеса в рамках ТС. Конечно, мы не будем просто наблюдать за этим процессом, а примем ответные меры, результатом которых станет кардинальное снижение экспорта украинских товаров в Россию, Белоруссию и Казахстан. В этом случае потери Киева могут составить до 15 млрд долл.

Если говорить об аграрном секторе Украины, на долю которого приходится 17% ВВП и 27% национального экспорта, его перспективы также не самые радужные. И это в стране, которая всегда была житницей и славилась лучшими урожаями. А сейчас украинские сельхозпроизводители не по своей вине оказываются в заведомо проигрышном положении. В том числе – из-за дотаций, которые выделяются европейским фермерам и о которых украинским приходится только мечтать. И это – несмотря на уникальное качество сельхозземель и признанную высокую квалификацию украинского крестьянства.

По оценкам экспертов, в рамках Соглашения об ассоциации с ЕС Украина получает дискриминационную систему квот, абсолютно не отвечающую принципам зоны свободной торговли. Например, ежегодная квота на ввоз пшеницы устанавливается на уровне 950 тыс. тонн с увеличением в течение 5 лет до 1 млн тонн. Таким образом, без экспортных пошлин Украина сможет ввозить в Евросоюз только 50% поставляемой пшеницы. Остальной объём будет облагаться пошлиной по ставке 95 евро за тонну, что как минимум в полтора раза увеличит цену украинского зерна для потребителя.

Отдельных усилий и огромных затрат потребует переход на европейские технические стандарты и нормы, по которым уже через несколько лет должны будут работать промышленность и сельское хозяйство. По некоторым отраслям – такую замену нужно будет провести ещё быстрее. Например, машиностроение должно будет в полном объёме перейти на стандарты ЕС уже через два года. Тот путь, который индустриально развитые страны Европы (Германия, Франция, Голландия и т.д.) прошли за 5–6 десятилетий, Украина должна преодолеть за 5–10 лет. Чтобы оценить, насколько это реально, достаточно вспомнить, что на значительной части украинских предприятий стоит оборудование советских времен и используются технологии тех же лет.

Возможно, оценки затрат на эти преобразования, которые назывались правительством Януковича – от 160 до 500 млрд евро в течение 10 лет – и завышены. Но в любом случае это связано с очень крупными ассигнованиями. Ждать компенсации этих издержек от Евросоюза было бы наивно.

Почему Украину не ждут в ЕС

Характерно, что чем дальше, тем скромнее звучат заявления Запада о выделяемых Украине суммах. Американские гарантии (подчеркну – гарантии, не сами деньги) на 1 млрд долл. описывались, как будто речь шла о новом Плане Маршалла. Но когда Украине потребовался 1,45 млрд евро для предоплаты российского газа – как кредит или в иной форме, европейцы в ответ сказали: да, помощь нужна, но деньги мы давать не готовы. И Киеву пришлось объявлять: заплатим из своих валютных резервов. Хотя эти резервы тоже в значительной степени зависят от внешней помощи.

На самом деле никто не горит желанием давать Украине деньги даже на неотложные нужды. Европа в самом крайнем случае может выделить кредит на покрытие долга, вот-вот грозящего дефолтом. Экономика Европы сама с трудом выбирается из кризиса. И Брюссель не будет помогать Украине так же, как он помогал в период кризиса 2008 года в отношении Греции, Испании, Ирландии и др. И этот-то шаг потребовал от Евросоюза долгих согласований. Не все «европейские братья» были готовы отдать деньги своих налогоплательщиков в качестве помощи другой стране. А ведь тогда речь шла о членах ЕС, а теперь всего лишь – о стране, которую никто в Евросоюз принимать не собирается.

Говоря о «европейском выборе» и возможности скорого, в течение нескольких лет, вступления страны в ЕС, руководители Украины в чём-то, возможно, повторяют ошибку Януковича. С одной только разницей. Янукович, осознав свой промах, нашёл в себе силы попытаться приостановить этот процесс. А нынешнее украинское руководство не фокусирует внимание своего народа на «мелочах». Не говорит, что все стандартные обязательства кандидата в ЕС у Украины есть, а самого статуса кандидата – нет. На Украине не было ни публичного обсуждения документа об ассоциации, ни честного анализа всех его плюсов и минусов – для экономики в целом, для отдельных предприятий и отраслей, для различных групп населения. Долгое время не было даже переводов текста на украинский язык.

Соглашение об ассоциации с ЕС не содержит не только обязательств, но и упоминания о перспективах членства Украины в ЕС. Как не идёт и речь о возможном представительстве в Европейском парламенте и других органах управления. Не говоря уже о возможном предоставлении гражданам Украины равных прав с гражданами ЕС, медицинского и социального обслуживания по европейским стандартам, а также о безвизовом режиме.

ЕС не спешит приглашать Украину к столу европейских держав как равноправного партнёра. Не ставит даже приставной стульчик, а целенаправленно держит её на правах «бедной Лизы»: свидания, которые никогда не закончатся свадьбой. Достаточно посмотреть на Турцию: она подписала Соглашение об ассоциации 51 год назад и до сих пор не является членом Европейского союза. Это уже даже стало темой для шуток. В своё время Виктор Черномырдин на вопрос о том, когда же Украина станет членом ЕС, ответил: «После Турции». – «А когда станет Турция?» – «Никогда».

Киеву также стоило бы присмотреться к опыту тех своих юго-западных соседей, которые всё же вступили в ЕС. Оценить, что изменилось с того времени в их экономике, увеличивался ли после этого их ВВП, насколько выросли или упали доходы населения и какова динамика безработицы. И, главное, много ли пришло к ним за эти годы иностранных инвестиций или, напротив, объёмы инвестиций сократились в разы. Например, в Болгарии после вступления страны в ЕС в 2007 году за 6 лет безработица увеличилась с 6,9 до 11,8%. Поступления иностранных инвестиций снизились за тот же период почти в 9 раз (с 9,051 млрд евро до 1,092). А ведь эти страны ничем не хуже Украины, примерно сопоставимы по уровню развития и природно-климатическим условиям.

Отдельно следует сказать о том, какую роль сыграло стремление ЕС – еще во времена Януковича – поскорее подтолкнуть Украину к Соглашению об ассоциации. Напомню, что Россия как крупнейший торгово-экономический партнёр Украины тогда неоднократно предлагала обсудить в трёхстороннем формате (Украина, Россия и ЕС) возникающие в связи с этим проблемы. И всякий раз Евросоюз устами своих высокопоставленных представителей объявлял: Россия тут ни при чём, это двусторонний процесс, пусть Москва в сторонке подождёт. Нас не хотели слышать. К чему привела эта внезапная потеря слуха, мы уже хорошо знаем. Даже новым украинским властям, пришедшим на смену Януковичу, становится очевидно – игнорировать позицию России нельзя. Иначе бы в июле этого года в Брюсселе не состоялись трёхсторонние переговоры между Украиной, Россией и ЕС по проблемам, связанным с ассоциацией, а в сентябре стороны не договорились бы, что некоторые положения Соглашения не будут введены до начала 2016 года. Но между отказом и согласием совместно обсуждать эти проблемы пролегла цепь драматических событий. И сейчас невозможно не задаться вопросом: а что, если бы Европа тогда «снизошла» до совместного – на самом деле абсолютно естественного и необходимого – обсуждения? Многих трагедий можно было бы избежать. На востоке Украины не шла бы гражданская война. А сотни тысяч беженцев не находили бы приют в России. Мы, конечно, и дальше будем оказывать гуманитарную помощь этим горящим регионам. Однако украинским властям – если они действительно считают восточные территории украинскими – все же следует понимать, что налаживание жизни там – это прежде всего зона их ответственности. Как Российская Федерация взяла на себя ответственность за налаживание жизни людей в Крыму, который на референдуме 16 марта вернулся в состав России. Это решение принято, и мы эту тему считаем закрытой.

Киев же, судя по последним шагам, ответственность за восточные регионы на себя брать не готов. Не готов настолько, что Донбасс и Луганск оказываются в экономической блокаде, которую своим же гражданам объявили их центральные власти. Неужели мало того, что по мирным гражданам стреляют их же соотечественники? Надо ещё и экономически уничтожить людей и целые области? Это беспрецедентный случай. Или указ о прекращении деятельности государственных организаций, вывозе их имущества и документации, прекращении обслуживания банками счетов всех предприятий и населения, который лишает людей всех средств к существованию, издан в надежде, что голод и нищета сделают жителей восточных регионов сговорчивей? Видимо, так Киев понимает процесс мирного урегулирования. Это, конечно, самый «сильный» аргумент для Восточной Украины, чтобы убедить её идти европейским путем вместе со всей страной.

ПРАГМАТИЧНОЕ БУДУЩЕЕ

Украина ставит барьеры

Сегодняшние умонастроения части украинской элиты вполне отражаются в планах по строительству «стен» различной конфигурации между Киевом и Москвой. Высоких и пониже, с электрическим током или с колючей проволокой, со рвом или окопом. Эта бутафория из политического театра переносится в реальную экономику.

Мы слышим о том, что якобы Украина вообще готова отказаться от каких-либо торгово-экономических связей с Россией: свести их к минимуму, а там, где получится, и к нулю. Ноль газа, минимум нефти, машин, оборудования – из-за «стены», ноль двигателей, минимум труб, металла, стройматериалов – за «стену».

Например, украинское руководство при поддержке США настойчиво продвигало абсолютно нерыночный проект создания нефтепровода Одесса–Броды для сокращения транзита российской нефти через украинскую территорию. Много усилий было потрачено и на поиск альтернативных поставок природного газа, которые, конечно, развивают фантазию, но к реальности не имеют никакого отношения.

Россия будет защищать свои рынки

Я сильно сомневаюсь в способности киевских стратегов не только на бумаге, но и в жизни обнулить торгово-экономические связи между нашими странами. Хотя серьёзный и даже тяжёлый урон им нанести можно. И обе страны это уже чувствуют. Россия будет переживать из-за потерь, но экономически их переживёт.

А как, в свою очередь, собираются пережить их те, кто ментально живёт уже «за стеной»? Весной этого года наш Минпромторг оценивал общий портфель российских заказов, размещённых на украинских предприятиях, в 15 млрд долл. (или 8,2% ВВП Украины). Никто на Украине не объяснил не только нам, но и самим себе, чем и кем будут замещены эти заказы. Что станет с десятками и сотнями предприятий, с целыми промышленными районами. Что будет происходить с такими уникальными производствами, как тот же «Южмаш», оказавшийся теперь, насколько известно, на грани банкротства.

В ноябре в Оренбургской области с пусковой базы «Ясный» была запущена российско-украинская ракета «Днепр», которая вывела на орбиту японский спутник дистанционного зондирования Земли и еще четыре японских космических аппарата. Событие не сенсационное, но в нынешних условиях показательное: эта кооперация выстраивалась десятилетиями, а разрушить её пытаются за несколько месяцев.

Мы заранее предупредили украинских партнёров: ухудшение наших отношений неизбежно в случае применения Соглашения об ассоциации Украины с ЕС в том виде, в каком оно подписано. По некоторым оценкам, украинская экономика будет ежегодно терять минимум 33 млрд долл. Россия будет защищать интересы своих производителей и рынки.

В сентябре я подписал постановление о повышении ставок таможенных пошлин на товары, которые завозятся с территории Украины в Россию, до уровня, установленного Таможенным союзом для не входящих в него стран. Применяться оно будет в случае, если отдельные положения торговой и экономической части Соглашения с ЕС начнут действовать досрочно, а не с 1 января 2016 года. Также мы запустили систему мониторинга за исполнением экономической части Соглашения об ассоциации Украины с ЕС, чтобы отслеживать возможное появление на российском рынке по демпинговым ценам товаров ЕС под видом украинских. В список для контроля попала практически вся украинская продукция – от свинины до кораблей. В случае обнаружения таких «украинских» товаров они будут облагаться соответствующей пошлиной, чтобы защитить своих товаропроизводителей от недобросовестных конкурентов.

Есть и другие проблемы, которые создаст Соглашение с ЕС. Мы ожидаем, что выполнение Украиной обязательств по сближению своей нормативно-правовой базы с нормами Европейского союза приведёт к резкому сокращению информационного обмена между нашими таможенными службами. Фактически речь пойдёт о постепенном лишении суверенитета Украины в таможенном регулировании. Это существенно затруднит обмен между нами, соседями, предварительной информацией, ослабит систему взаимного признания результатов таможенного контроля, что позволяет сейчас ускорять прохождение процедуры контроля на границе. И это неудивительно. Вместо общения по давно налаженным каналам Москва и Киев будут вынуждены разговаривать через Брюссель, а украинские чиновники – лишь выполнять то, что им предписывают европейские бюрократы.

Из-за различий во многих технических регламентах, нормах и стандартах украинские сельхозпроизводители просто не смогут попасть на российский рынок. События последних месяцев это доказывают. Стоило провести проверки украинской сельхозпродукции, как тут же были выявлены системные нарушения наших норм – и по качеству, и по требованиям потребительской безопасности. Сейчас этот сектор хозяйственных отношений испытывает не лучшие времена. Отсутствие в Европе регионализации потребует от нас всякий раз закрывать свой рынок и для украинской продукции, если очаг заболевания обнаружен в противоположной части Евросоюза. В этой связи значительные риски мы видим и для экономик наших партнёров по Таможенному союзу, равно как и для других стран СНГ. В частности, это касается Белоруссии, которая имеет значительный объём торговли с Украиной.

Какие риски видит для себя Россия

Ряд проблем хотя и не связан напрямую с Соглашением, но тоже является частью новой экономической реальности. Мы с большой тревогой наблюдаем за примерами ущемления имущественных прав российских компаний на территории Украины и популистскими лозунгами «не покупать все российское». Отдельные случаи давления наблюдались задолго до событий этого года, но сейчас приобретают массовый характер. Многие бизнесмены признавались, что защищать имущественные права на Украине с приходом новых властей становится все труднее.

Некоторые случаи вообще больше напоминают о «махновщине», чем о европейских ценностях. Пример экспроприации десятков новых «КамАЗов» бойцами «самообороны Майдана» широко освещался в марте в прессе. Российскую нефтяную компанию (ЛУКОЙЛ), которая спокойно работает даже в Ираке, вынудили продать АЗС на Украине. Происходят нападения вооружённых людей на принадлежащие россиянам банки и предприятия под предлогом, будто те финансируют терроризм. Во многих городах актами вандализма руководили представители «Правого сектора». Напомню, что претензий контролирующих органов к российским банкам и компаниям не было – они выполняли все свои обязательства. Мы расцениваем это как настоящий рэкет. И тот факт, что украинские силовики не защищают российских предпринимателей, даёт право предположить, что это стало частью государственной политики.

Нас не может не волновать и стремление украинского руководства расшатать производственную кооперацию в сфере атомной энергетики. Мрачным примером на тему опасного влияния политики на экономику могут служить попытки загрузить американское топливо в атомные энергоблоки советской конструкции на украинских АЭС. Причём с нашими разработчиками и расчётчиками энергоблоков это не согласовывается. Проводимые под давлением американских производителей эксперименты технологически не безопасны. Ранее на Украине и в Восточной Европе, например, в Чехии, уже пробовали заменить российское топливо американским. И эти эксперименты закончились серьёзными технологическими проблемами и остановкой реакторов. Хорошо, что здравый смысл возобладал, и России и Украине удалось достичь договорённости по поставкам ядерного топлива на следующий год.

Хочу напомнить, что даже в самое тяжёлое время обострения вооруженного внутриукраинского конфликта российская сторона полностью выполняла и продолжает выполнять свои обязательства перед Украиной по поставкам ядерного топлива для украинских АЭС.

Украина планировала построить свой топливный завод при помощи России. Мы в Новосибирске уже сделали для этого завода ряд технологических линий. Однако сооружение самих цехов в Кировоградской области так и не идёт.

Зримо возрастают на Украине и транзитные риски, причём не только трубопроводные. Хотя само географическое положение страны позволяет ей играть здесь важную роль. Появляются вопросы к безопасности автомобильных и железнодорожных перевозок, а также транспортировке грузов через украинские порты. Многим – не только России – придётся, вероятно, менять маршруты поставок своих товаров в Центральную и Южную Европу. Таким образом, ставится под сомнение участие Украины в глобальных транзитных маршрутах Восток–Запад и Север–Юг.

И, разумеется, проблема газового транзита через Украину – надо признать, проблема, возникшая далеко не сегодня, никуда не исчезла из повестки дня. Сегодня газовый вопрос урегулирован лишь временно. Согласно брюссельским договоренностям, Украина должна погасить до конца года 3,1 млрд из озвученных «Газпромом» 5,3 млрд долл. долга и закупать у компании дополнительные объёмы на зиму на условиях предоплаты. В период с 1 ноября 2014 года до 31 марта 2015 года Украине предоставлена скидка в 100 долл. за тыс. куб. м к контрактной цене. Таким образом, цена российского газа для Украины в ноябре–декабре составит 378 долл. за 1 тыс. куб. м. В начале декабря «Нафтогаз» заплатил 378 млн долл. в качестве предоплаты за 1 млрд куб. м газа.

Так называемый «зимний пакет» соглашений был достигнут лишь благодаря прямому сотрудничеству представителей России и ЕС. Евросоюз реально почувствовал угрозу транзиту российского газа со стороны Украины. И предпринял шаги, которые позволили добиться хотя бы временного соглашения. Условия дальнейшего сотрудничества – это вопрос переговоров и аккуратного соблюдения графика платежей Киевом.

Ещё один элемент возводимой «стены» – желание украинских властей ввести визовый режим с Россией. Кто-нибудь просчитывал, какие «дивиденды» вкупе с общим ухудшением отношений между двумя странами это может принести украинцам и украинской экономике?

Ущерб нанесёт сокращение денежных переводов на родину от работающих в России украинцев. А на сегодняшний день только высококвалифицированных специалистов и тех, кто трудится с официальным разрешением на работу или с патентами, – почти 400 тыс. человек. Но это официальная статистика, которая полной картины при столь тесных связях и открытых границах не даёт. Эксперты утверждают, что на сезонные работы в Россию приезжает около 6 млн украинцев. Хочу заметить, что лишь с 1 января 2014 года в Россию въехало более 4 млн человек. Это почти одна десятая часть всего населения Украины. У них в России второй дом – родственники, друзья, работа, в том числе и сезонная. Недаром говорят, что восток Украины работает на Россию, а запад – в России.

Ведь для многих украинцев работа в России – единственный источник существования. И только благодаря действиям Украины Россия будет вынуждена этот источник перекрыть. С 1 января 2015 года «серые» украинские работники, которые составляют основное число приехавших, работу без патента в России не получат. Более строго мы будем относиться и к соблюдению сроков пребывания в нашей стране – 90 дней в течение полугода. Раньше было достаточно выехать из России – и снова въехать обратно, чтобы без проблем трудиться здесь следующие три месяца. Теперь к таким украинцам-«путешественникам» без патента на работу в Россию наши пограничники будут относиться с повышенным вниманием.

Возможные потери украинцев, если они лишатся заработка в России, оцениваются в 11–13 млрд долл., то есть ни много ни мало – около 7% ВВП страны. Хотелось бы спросить у киевских политиков: учтена ли и эта новая нагрузка на государственный бюджет, не говоря уже о бюджетах украинских семей?

Новые принципы наших взаимоотношений

У многих на Украине сейчас революционная эйфория. Кажется, что достаточно выкинуть на свалку истории века совместного прошлого, и всё начнется с чистого листа. Жизнь станет комфортной и благополучной. Вот только лист этот будет грязным. На нём уже есть кровь. Украинское общество уже расплачивается за те иллюзии, которыми его сейчас щедро кормят правящие элиты, мечтающие о появлении в своих карманах европейских паспортов. О жертвах этих иллюзий мы слышим каждый день. Продолжают гибнуть от «пуль перемирия» солдаты и мирные граждане Украины. Будут и другие жертвы, которые неизбежны в стране, где людям не хватает денег на лекарства, продукты, на воспитание детей, на образование. Одним словом, на нормальную жизнь. Мы всем им по-человечески очень сочувствуем.

Однако государство Украина сделало свой выбор. И даже если наши соседи сейчас плохо представляют себе итоговую цену, которую придётся заплатить, – это их право. Включая право на ошибку.

России, конечно, нелегко принять такой выбор, но вовсе не из-за приписываемых Москве «имперских амбиций». Все-таки 360 лет со времен Переяславской рады мы считали друг друга одной семьей, где, бывало, случались споры и ссоры между родственниками. Но трудности, а тем более опасности мы всегда преодолевали вместе. И была одна на всех и радость, и беда, и, конечно же, Победа.

Однако лучший способ доказать, что мы в России уважали и уважаем Украину как суверенное государство, – это признание за ней права на сделанный выбор. Но Украине необходимо помнить, что любой выбор – это прежде всего большая ответственность. В сытом европейском будущем надо много работать, а не «скакать». Хотите жить «как в Европе» – научитесь платить по счетам. Для начала – по российским.

Наши страны – соседи и не могут не сотрудничать. Просто теперь это сотрудничество будет исключительно, можно сказать, «европейским», рациональным и прагматичным. Россия намерена строго следовать своим национальным интересам. И будет твердо их отстаивать – как и в случае с любым другим равноправным партнёром. Выстраивая отношения в новых условиях, мы оставим эмоции и «родственные чувства» в стороне. И больше не станем содержать экономику Украины. Нам это невыгодно. Да и, честно говоря, надоело.

Может быть, именно такого – немного холодного – прагматизма в политике и экономике нашим странам не хватало все годы после распада СССР. И теперь, после тяжёлых испытаний и потерь, у нас есть шанс выстроить по-настоящему деловые, взаимовыгодные отношения.

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам.

Председатель Правительства ответил на вопросы телеведущих Ирады Зейналовой («Первый канал»), Сергея Брилёва («Россия 1»), Марианны Максимовской («Рен ТВ»), Вадима Такменёва (НТВ) и Михаила Зыгаря («Дождь»).

С.Брилёв: Здравствуйте, уважаемые телезрители! В эфире телеканалов «Россия», «Россия 24», «Россия HD» и радиостанции «Вести ФМ» – ежегодная телепрограмма «Разговор с Дмитрием Медведевым». Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Здравствуйте.

С.Брилёв: Здравствуйте, коллеги. Вас представлять не буду, вся страна и так знает, и потом там титр ещё будет висеть, так что, если нужно, разберёмся.

Дмитрий Анатольевич, на правах представителя канала-вещателя начну, с Вашего позволения. Программа у нас регулярная, ежегодная, но, пожалуй, такого плотного года, по крайней мере в истории новой России, не было и такого драматичного конца года не было. За плечами очень много важных дел: и воссоединение с Крымом, и парад Победы в Севастополе. Но потом были санкции, были антисанкции, которые добавились к замедлению экономики, обозначившемуся ведь ещё до Украины. Сейчас – падение цен на нефть, свистопляска с курсом рубля, свистопляска с ценами на целый ряд продуктов. Поэтому вопреки традициям я бы задал Вам вопрос не про итоги года, а, скажем так, быка за рога сразу: придётся или не придётся пересматривать бюджет, который, хоть и принят буквально три-четыре недели назад, рассчитывался в старых реалиях и в общем-то принимался ещё в прежних реалиях? Придётся ли это делать?

Д.Медведев: Сергей, я всё-таки несколько слов скажу про итоги года. Хотел бы отметить, что, конечно, полностью с вами согласен: год этот просто абсолютно исключительный для нашей страны и очень плотный. В этом году были и колоссальные достижения, и большие проблемы. Тем не менее, если говорить о том, что произошло, то сначала скажу про экономику.

Действительно, вы правы: в нашей экономике накапливались негативные тенденции в последние годы. Если откровенно, то, строго говоря, мы не выходили из кризиса 2008 года в полном объёме. То есть за последнее время у нас был и восстановительный рост, и некоторое падение, но тем не менее кризисные явления в экономике сохранялись. И всё же в этом году мы, несмотря ни на какие условия, смогли выйти на положительный результат.

У нас по итогам года будет прирост ВВП, что на самом деле действительно важно, особенно если сравнивать ситуацию с другими странами. Да, у нас наметился целый ряд негативных тенденций, таких как рост инфляции, рост цен. По всей вероятности, инфляция в этом году составит более 9%, хотя мы ориентировались на другие показатели. Это привело и к тому, что цены на продовольственные товары стали формироваться под влиянием целого ряда негативных факторов. То есть в этом смысле итоги года весьма противоречивы.

Но я считаю, что, даже несмотря на всё то, что происходит, тем не менее мы всё-таки сумели обеспечить тот результат, к которому стремились. А этот результат заключается в том, чтобы у нас была сбалансированная бюджетная система. Конечно, это далось нелёгкой ценой – нам пришлось отказаться от целого ряда программ, пойти на определённые жертвы, если хотите, но тем не менее это возможно сохранить и в следующем году.

Если говорить о сценариях будущего года (вот то, что вы сказали – «быка за рога»), действительно, в настоящий момент у нас заложены одни сценарные условия, не скрою, эти условия могут измениться. Мы с вами наблюдаем за тем, как развиваются события на нефтяном рынке. Напомню, что если в конце прошлого года цена на нефть была 110 или даже 115 долларов за баррель, то сейчас эта цена составляет 65–70 долларов. То есть, иными словами, цена, по сути, изменилась в два раза. Это привело, конечно, к целому ряду существенных последствий, прежде всего связанных с курсом рубля. Поэтому, если будут меняться существенно экономические условия, нам придётся пересматривать и сценарные условия, и в конечном счёте принимать решения по бюджету. Но пока мы этого не делаем.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, а можно ли сказать, что падение рубля, которое сейчас происходит, было инициировано? За этим стоит чисто рыночная ситуация или всё-таки падение контролируется финансовыми властями? Ведь низкий рубль выгоден бюджету, рубли заполняют дыры, образующиеся от подешевевшей нефти, и в принципе это должно быть выгодно при сегодняшнем бюджете.

Д.Медведев: Ирада, вы знаете, нельзя сказать, что это было спровоцировано какой-то одной силой. Вообще здесь вряд ли можно мыслить в системе координат «значит, это кому-то выгодно и поэтому это происходит». Очевидно, что на ситуацию с курсом рубля оказывает влияние целый ряд факторов. Они всем известны, но я тем не менее их назову. В чём эти факторы заключаются? Прежде всего, конечно, это цены на нефть. Я только что сказал, как менялась цена на нефть. Здесь нет прямой зависимости, но тем не менее зависимость есть. Если цена на нефть, по сути, изменилась в два раза, по сути, это привело и к ослаблению рубля.

Второй фактор, который, конечно, оказывает влияние на ситуацию вокруг рубля, – это, безусловно, то внешнее воздействие на нашу страну, которое в настоящий момент существует. Что бы там ни говорили, но такого рода санкции всё равно, так или иначе создают определённые ожидания, как принято говорить у финансистов, и эти ожидания влияют на настроение и компаний, и обычных граждан, и поэтому это так или иначе сказывается на ситуации с рублём.

И, наконец, есть целый ряд других факторов, которые в той или иной степени влияют на ситуацию, включая, конечно, и определённую игру, которая всегда идёт вокруг национальной валюты. Вообще в принципе всякого рода продажи и покупки валюты, спекуляции с национальной валютой – это довольно обычное явление, и если это происходит в обычной ситуации, то это, по сути, балансирует финансовую систему, но если это происходит в условиях разбалансированности, в условиях различного рода сложных ожиданий, это, конечно, влияет на настроение людей. За этим должны следить и Центральный банк, и Правительство и в необходимых случаях, что называется, принимать оперативные меры.

В чём они заключаются? И в чём проявляется эта ситуация? Целый ряд компаний должен платить по своим долгам. Это нормальная ситуация. Это крупные компании, которые должны накапливать довольно длинные валютные позиции и потом рассчитываться по своим контрактам. В этом случае они не осуществляют продажу валютной выручки, и происходит так, что валюта в достаточном количестве на валютный рынок не поступает. Чтобы этого избежать, и Правительство, и Центральный банк в известной степени просто ведут переговоры с крупными компаниями, для того чтобы они более ритмично, более равномерно осуществляли такие продажи. Это нормальная абсолютно практика, и мы этим занимаемся.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, вот про настроение людей. Рубль стремительно дешевеет, и это, похоже, ещё совсем не предел, а власти открыто, вообще без всяких экивоков, говорят, что девальвация рубля им, властям – ну или вам, властям, – выгодна, потому что, действительно, в бюджете будут деньги на выплаты пенсионерам, бюджетникам. Но что делать людям? Ведь пенсии старые, а цены новые, и все почувствовали резкое снижение покупательской способности, не говоря уже о произошедшей фактической конфискации накоплений того же среднего класса. Что может Правительство сейчас предложить гражданам вместо былой уже стабильности?

Д.Медведев: Марианна, я считаю, что экономические категории не могут быть кому-то выгодны или невыгодны. Вы говорите о девальвации. Девальвация как экономический процесс, как ослабление курса, допустим, нашей валюты, не может быть кому-то однозначно выгодна или невыгодна. Это просто данность, с которой мы столкнулись именно в силу тех причин, о которых я только что сказал, отвечая на предыдущий вопрос. В такого рода процессах или в таких явлениях есть и положительные для экономики моменты, и весьма отрицательные. В чём, например, заключаются отрицательные моменты? Очевидно, что уменьшается количество товаров, которые можно приобрести по импорту, уменьшается покупательная способность людей, уменьшается, ослабляется возможность компаний приобретать оборудование, те или иные объекты, которые необходимы им для нормальной производственной жизни.

Есть, наверное, и определённые позитивные моменты. Они заключаются именно в том, что экспортёры получают валютную выручку, за счёт изменения курса у них появляется большее количество рублей. Они могут покупать на эти рубли большее количество товаров внутри страны, заказывать новые подряды, то есть новые работы, заказывать новую продукцию. За счёт этого расширяется наша экономика. То есть говорить о том, что девальвация выгодна или невыгодна не очень правильно, потому что есть и плюсы, и минусы. В долгосрочном плане, я хотел бы сказать, очевидно, что существенное ослабление курса рубля для нашей экономики невыгодно. Более того, большинство экономистов, аналитиков сходятся в том, что в настоящий момент всё-таки рубль избыточно переослаблен, то есть он недооценён.

Это следствие тех самых факторов, о которых я говорил, – помимо цен на нефть ещё и всякого рода негативных ожиданий, которые сформировались и которые существуют. И в этом смысле очевидно, что какая-то переоценка произойдёт. Не знаю, будет ли это в этом месяце, через месяц, но в любом случае баланс какой-то будет достигнут.

Да, для бюджетных целей поступление дополнительного количества, что называется, рублей имеет определённое значение – и для балансировки бюджета, и для целого ряда других позиций. Тем не менее, ещё раз говорю, в стратегическом плане это для государства, для экономики невыгодно.

В том, что касается того, что могут делать люди в такой ситуации…

И.Зейналова: Люди-то беднеют.

М.Максимовская: Нервничают.

Д.Медведев: Очевидно, что это бьёт по карману всех людей абсолютно, кто зарабатывает деньги в рублях, а таких у нас абсолютное большинство. Все мы получаем зарплату в рублях, естественно, это снижает нашу покупательную способность. Здесь точно не нужно из этого устраивать какой-то такой особой истерики, что называется, здесь нужно просто набраться терпения и посмотреть на то, каким образом развивались события в похожей ситуации.

Я напомню, что происходило в 2008-м, 2009 году, когда произошло довольно существенное ослабление рубля. Часть наших людей побежала в обменники, естественно, для того чтобы как можно быстрее конвертировать рубли в другую валюту – в доллары, в евро. Но впоследствии произошло укрепление рубля, причём где-то приблизительно тоже на 25–30% против тех значений, которые были достигнуты на пике ослабления рубля в 2009 году, и те, кто переложил свои накопления в доллары, в другую валюту, просто потеряли деньги.

Поэтому понятно, что эта ситуация никого не радует. Она зависит от целого ряда объективных факторов, о которых я говорил, но тем не менее я считаю, что нам всем нужно просто набраться терпения, пережить этот тяжёлый период и смотреть в будущее.

И.Зейналова: А как Правительство, сможет ли помочь тем, кто не может дождаться, не может терпеть?

Д.Медведев: В отношении правительственных мер. Мы, конечно, будем индексировать и пенсии, и будем проводить индексацию по бюджетникам в тех рамках, в которых мы это можем сегодня делать. Это очевидно абсолютно. В том, что касается коммерческого сектора, конечно, это задача, которую должны решать сами работодатели.

В.Такменёв: То есть Ваш конкретный совет: не нужно закупать доллары, евро. Вообще каждый день по телевизору мы видим безумных экономистов, которые дают абсолютно противоположные советы. Мало того, кто-то говорит: скупайте дорогие ювелирные украшения, дорогие машины, и бедные люди попёрли и новую кабалу на себя вешают. Вот Ваш совет как носителя ценной информации, значит, оставаться в рублях и не дёргаться, скажем так?

Д.Медведев: Знаете, я считаю, что вообще при возникновении такого рода экономических проблем самое главное – не принимать скоропалительных решений. Нужно спокойно смотреть за развитием ситуации и планировать, конечно, свои приоритеты с учётом того, что ты имеешь. Если у человека есть какие-то накопления, он вправе поступить с ними как угодно. Но ещё раз повторяю: даже опыт предыдущего кризиса, – потому что люди редко к чему прислушиваются, такова человеческая психология, – но опыт предыдущего кризиса показывает, что попытка обязательно переложить свои запасы в иностранную валюту очень часто просто приводит к потере соответствующих денег.

В.Такменёв: Очень короткий вопрос. Вы на своей личной, семейной экономике почувствовали вот эту разницу между рублём, евро и долларом? У вас же сын студент, на него приходится тратить немало денег. Свои сбережения Вы в чём храните?

Д.Медведев: Я, естественно, храню свои деньги в рублях и зарплату получаю в рублях. И, как у всех наших граждан, естественно, изменение, ослабление курса рубля сказывается и на тех деньгах, на тех средствах, которые я получаю, это понятно, так что в этом смысле мы все находимся в одной лодке.

М.Зыгарь: Дмитрий Анатольевич, мы все помним, как ещё летом этого года многие правительственные чиновники говорили, что санкции нам в целом нипочём, мы от них только крепчаем. Сейчас, в общем, уже стало приходить понимание, что многие санкции, особенно в банковской сфере, могут быть даже трагичны для нашей экономики. Ну вот капитализация российских компаний упала так, что они совокупно стоят меньше, чем Apple. Скажите, недооценка санкций тогда была ошибкой? И есть ли у Вас сейчас понимание, каков масштаб этого ущерба?

Д.Медведев: Михаил, вы знаете, никто никогда не делал легковесных заявлений или выводов о том, что санкции – это только повод для лучшего развития, или что нам все санкции, любое воздействие на нашу экономику нипочём. Так никто не говорил, за исключением, может быть, каких-то несерьёзных совершенно комментаторов. Мы все понимали, что санкции, которые принимаются иностранными государствами (вопреки, кстати, международному праву), безусловно, вредят нашей экономике, точно так же как эти же санкции вредят экономикам и компаниям тех стран, которые принимают эти санкции. Эти решения всегда носят обоюдоострый характер, они всегда носят обоюдоострый характер, и ещё раз говорю: никто никогда не говорил, что это всё нипочём.

Но из этих решений, неприятных для нашей страны, можно сделать целый ряд довольно серьёзных выводов, в том числе тех, которые напрашивались довольно давно. Каких? Значит, очень просто посадить экономику и деятельность тех или иных компаний на иглу импорта и абсолютно всё привозить из-за границы. Так вот эти санкции дали нам возможность подумать о том, что пора уже заняться нормальным импортозамещением. А вообще, если говорить прямо, это даже не импортозамещение, а необходимость создать такое производство в нашей стране, когда мы сами можем производить нормальные, качественные, конкурентоспособные товары. И именно этим мы сейчас и занимаемся. Вот в этом, если хотите, не позитивный момент санкций, а тот вызов, на который мы обязаны ответить. Никто никогда не недооценивал тех решений, которые принимаются. В принципе цена такого рода решений измеряется десятками миллиардов долларов. То есть и наша экономика потеряла в результате этих санкций, наверное, несколько десятков миллиардов долларов. По подсчётам наших экономистов, европейская экономика только на отказах от контрактов с Российской Федерацией, на ограничительных мерах в текущем году потеряла 40 млрд евро, в следующем году потеряет 50 млрд евро. И это тоже цена, которую приходится платить. Иными словами, санкции никому не выгодны, о чём я неоднократно говорил, они никому не нужны, и они, как правило, ничем не заканчиваются.

Я, выступая на форуме в Сочи, приводил в пример целый ряд решений, которые принимались в отношении нашей страны. Мы все об этом забыли, но на самом деле это очень показательная история. В 1925 году Советскому Союзу запретили рассчитываться золотом. Сказали просто: мы ваше золото принимать не будем.

В 1932 году, по-моему, запретили вообще импорт из Советского Союза – всё, что мы ни производили, было запрещено покупать. В 1940-е годы были введены так называемые списки КОКОМ. Помните, такая была история по ограничениям на экспорт определённых видов продукции, товаров, прежде всего техники и технологий в Российскую Федерацию. В 1974 году был принят пресловутый закон Джексона-Вэника, который действовал несколько десятилетий и портил кровь и нашей стране, и, конечно, самим американцам, а также сателлитам американцев, которые так или иначе принимали решения, сообразуясь с волей американских партнёров. В конце 1980-х – начале 1990-х годов нам вообще воспретили покупать целый ряд технологий, для того чтобы заниматься созданием трубопровода Уренгой – Помары – Ужгород, то есть просто на это было наложено решение по санкциям, на этот проект. Таким образом, мы вообще всё XX столетие жили в условиях периодически перманентно вводившихся санкций. Я напомню, что и Китайская Народная Республика в 1989 году пережила волну санкций. Я просто хочу задаться одним простым вопросом: в конечном счёте это кому принесло пользу? Никому. Были заморожены некоторые проекты, предприниматели не получили деньги, но в конечном счёте развитие этих государств происходило по тем планам, которые они сами для себя наметили. Я считаю, что это тот урок, который обязаны извлечь все из текущей ситуации и прежде всего наши партнёры, потому что не мы эти санкции вводили, и не мы должны их отменять. Это их дело.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, ну а Вы, российские власти, ввели как асимметричные, в ответ на западные санкции, так называемые антисанкции, запретив множество импортных продуктов, и как раз тогда ещё пообещали импортозамещение. Сейчас снова заговорили об этом – об импортозамещении, вообще обещали расцвет российских производителей, чего пока ещё нет – только цены пока дико растут. Но выглядит всё так, как будто у Правительства нет чёткой и реальной антикризисной программы. Ведь то же импортозамещение невозможно сейчас без государственной поддержки. Надо закупать, допустим, производственные линии – закупать за рубежом, за подорожавшие доллары и евро, а российским производителям для этого не дают кредиты в российских банках. И что делать? Зачем тогда обещать это импортозамещение?

Д.Медведев: Марианна, вы знаете, мы всё-таки люди серьёзные. Мы никогда не говорили о том, что, вводя так называемые ответные ограничительные меры, мы на следующий день получим российскую продукцию по всем названиям, по всем наименованиям, номенклатуре сельскохозяйственных товаров, сельскохозяйственной продукции. Мы говорили лишь о том, что этим пора заниматься, да, но при этом цель была прежде всего в том, чтобы наши российские продукты питания, наконец, появились на наших полках.

Давайте вспомним, как это выглядело ещё буквально несколько месяцев назад. Я не говорю про небольшие города, где, наверное, такого количества импорта не было. Допустим, возьмём ту же самую Москву, Петербург, крупные, миллионные города. Значительная часть сетевых магазинов, значительная часть крупных продовольственных магазинов была в полной мере укомплектована иностранными продуктами питания. Причём ладно бы речь шла о каких-то деликатесах или о том, чего мы вообще не делаем – это понятная история. Речь шла об обычных товарах – о мясе, о рыбе, о фруктах, об овощах. Ну это-то мы точно можем производить и производим.

Более того, у нас было очень много информации, связанной с тем, что российских производителей, в основном это средние и мелкие производители, просто не пускают в магазины, потому что нашим сетевым компаниям гораздо удобнее работать с теми, кто привозит всё из-за границы большими партиями и, скажем прямо, ещё и делится прибылью. Поэтому наших просто отсекали. Вот я помню, не так давно собирал специальное совещание на эту тему, несколько месяцев назад, когда наши сетевики, наши представители крупных сетей торговых, сказали: всё, мы теперь повернулись к российскому производителю, мы понимаем, что нам нужно с ними работать, и это единственный способ насытить нормально рынок, вернуть на полки товары, которые на них в настоящий момент отсутствуют, те или иные. Я считаю, что это удалось, у нас действительно теперь на продуктовых полках в основном наши товары, но это не означает, что нам удалось в полной степени заместить импортный ассортимент, это правда.

Я напомню, что у нас происходило в последние годы на продовольственном рынке. Если по мясу птицы так называемому, по курице и некоторым другим видам птицы у нас полная обеспеченность в стране, 100-процентная (то есть мы уже производим столько, сколько потребляем, поэтому у нас нет «ножек Буша» и, так сказать, это не имеет уже никакого значения), то, например, по свинине эта обеспеченность где-то 80–85%, а по говядине – 65–70%. Вот это та ниша, которую мы обязаны заполнить. Это довольно сложная история, потому что цикл производства, цикл создания новых производственных мощностей, особенно по крупному рогатому скоту, по мясному животноводству, довольно длинный – это 9, может быть, даже 10, 11 лет. Поэтому нужны кредиты, о которых вы говорите.

М.Максимовская: Которых нет.

Д.Медведев: Естественно, мы будем добиваться того, чтобы кредитная ставка для наших аграрных производителей была приемлемой. За счёт чего? У нас и в этом году 200 млрд рублей – на поддержку сельского хозяйства по программе, и в следующем году сопоставимые цифры. Значит, мы будем просто субсидировать кредитную ставку. Она действительно большая сейчас, особенно с учётом ситуации на валютном рынке. Поэтому нам придётся просто взять и просубсидировать, то есть возместить часть или полностью кредитную ставку, которую уплачивают аграрии за ту технику, которую, допустим, приобретают для производства молока, мяса и некоторых других товаров.

То же касается других продуктов. Вот сады те же самые, эти польские яблоки пресловутые...

М.Максимовская: Кстати, они до сих пор в магазинах, только под видом сербских и в два раза дороже.

Д.Медведев: Да, это мы знаем.

М.Максимовская: Знаете, да?

Д.Медведев: Это мы знаем. И это неправильно. Мы понимаем, конечно, что полностью перекрыть эти каналы сложно. Но это неправильно, и таможенная служба, другие структуры, Россельхознадзор с этим борются. Потому что это неправильно, это не соответствует тем решениям, которые мы приняли.

Но дело даже не в контрабандном ввозе, а именно в том, чтобы сделать свои запасы, чтобы создать свои сады, создать свои парники. Вот для этого нужны действительно довольно значительные средства.

Ещё раз возвращаюсь к этим самым яблокам. Поляки же сумели это сделать! У них что – климат лучше, чем у нас?

М.Максимовская: А Вы знаете, какие у нас тарифы для этих теплиц, какие жуткие тарифы? И не могут аграрии выращивать, зимой особенно, за такие деньги получатся бриллиантовые яблоки, в буквальном смысле слова.

Д.Медведев: Да, Марианна, тарифы везде разные.

М.Максимовская: Тарифы никто не снижает.

Д.Медведев: Тарифы везде разные: где-то они высокие, где-то менее высокие, но мы знаем об этом. И я, кстати, специально тоже встречался с производителями в тепличных хозяйствах, они действительно жаловались и на это, поэтому мы смотрим и на поставку газа, и на поставку электроэнергии именно для тепличных хозяйств. Но в принципе это абсолютно нормальная история. Мы способны в среднесрочной перспективе полностью уйти от ненужного импорта. Но ещё раз говорю: никто никогда не говорил, что мы за полгода переориентируем наше сельское хозяйство всецело на российского производителя. Но, согласитесь, плюс уже в том, что в настоящий момент везде, по всей стране наши полки, полки наших магазинов заполнены всё-таки российскими товарами.

М.Максимовская: А вот, кстати, у вас в правительственной столовой пропал тот самый пресловутый сыр пармезан и другие импортные продукты, или вам всё-таки привозят, как раньше в советское время особые были распределители для чиновников?

С.Брилёв: Пармезан бывает не только европейский. На Алтае делают, говорят.

И.Зейналова: Отличный костромской.

Д.Медведев: Пармезан делают и у нас в стране, хотя это самый сложный сыр для производства, и действительно это такая довольно тяжёлая технология. Что касается правительственной столовой, то она ничем не отличается от всех других столовых. В советские времена там были льготные цены, особые продукты питания, сейчас ничего этого нет. Никаких устриц, ничего другого, что, допустим, не продавалось бы в других местах, в настоящий момент столовой Белого дома не продаётся.

С.Брилёв: Ну, устрицы бывают и хасанские, так что в принципе, теоретически…

М.Максимовская: И белорусские…

Д.Медведев: Устрицы бывают и хасанские. Нет, белорусские не знаю. Насчёт черноморских устриц – это точно, черноморские устрицы появились.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, я к тому, что говорила Марианна, даже добавлю. По моим наблюдениям, на месте теплиц часто жильё начинают строить, но это уже вообще другой вопрос. Если переходить к промышленному производству, вот за этот, 2014 год сколько новых производств открыто в России? Вот это уже не общие, а очень конкретные рассуждения. И что это за производства? Они решают вот те самые задачи, о которых Вы сейчас говорили?

Д.Медведев: Производств на самом деле открыто немало. Если говорить о средних и крупных производствах, а они, наверное, имеют значение для нашего разговора, – это порядка 300 производств. И это десятки тысяч новых высокопроизводительных, эффективных рабочих мест. Эти производства очень разные. Я сам как Председатель Правительства посетил, наверное, десяток новых производств, для того чтобы посмотреть, как это всё выглядит. Вот буквально совсем недавно был в Набережных Челнах, там как раз смотрели несколько производств. Это и нефтехимический крупный комбинат новый, который построили, комбинат современный, очень такой мощный; автомобильное производство «Форд Соллерс» – очень современное роботизированное производство, причём автомобили, которые там создаются, это автомобили с высокой степенью локализации, то есть это наши автомобили уже, по сути. Там степень локализации уже будет более 50%, но в то же время это качественные, относительно недорогие для нашего рынка автомобили.

Ну а в принципе эти производства охватывают всю линейку экономических отраслей. Это и металлургия, и трубное производство: вот я не так давно тоже был на открытии трубного производства в Северске. Это, безусловно, фармацевтическая промышленность, автомобильная промышленность. Это целый ряд высокотехнологичных предприятий, которые у нас, к сожалению, не в большом количестве в настоящий момент есть на рынке, но которыми мы довольно энергично занимаемся. То есть это практически производства самого разного порядка.

Ещё раз говорю: их около 300 по всей стране. Я не говорю про маленькие предприятия, маленькие производства, маленькие цеха, которые открываются, естественно, в каждом населённом пункте и которые связаны с малым бизнесом, – а это именно такие крупные и средние предприятия.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, если мы сейчас выстроим логическую цепочку: виток кризиса жёсткий, нефть резко упала чуть ли не в два раза, перед нами вызов – импортозамещение, то есть «петух клюнул». Скажем так: успели ли мы воспользоваться тучными нефтяными годами, чтобы слезть с нефтяной иглы – потому что сейчас ситуация показывает нашу полную зависимость и уязвимость, – момент не пропущен? Ещё не поздно сказать, что да, мы можем слезть, потому что…

Д.Медведев: Ирада, мы с вами уже говорили даже сегодня на эту тему. Во-первых (я хотел бы это специально подчеркнуть), тот кризис, который начался в 2008 году, в целом для мировой экономики и для нашей экономики как части глобальной экономики не заканчивался. То есть были периоды, пару лет восстановительного роста, когда у нас плюс-минус всё было нормально (я имею в виду 2011 и 2012 годы), но в целом ситуация остаётся довольно тяжёлой. О чём я хочу сказать, посмотрите: да, у нас в экономике накапливаются кризисные явления, это именно так, но если взять экономику Евросоюза, то она находится приблизительно в таком же положении. Экономика Германии вырастет, может быть, максимум на 1,2% по итогам года. Экономика Франции вырастет приблизительно так же, как и наша, то есть на 0,5% в этом году. Это не так много, как нужно для того, чтобы страны уверенно развивались. Экономика Италии находится в рецессии. Экономика целого ряда других стран европейских также находится в рецессии, то есть, иными словами, кризис не преодолён. Экономика Бразилии… Обычно о Бразилии говорят, когда сопоставляют нашу страну как быстроразвивающийся рынок, это такая же страна – участник БРИКС, находится приблизительно в том же положении. В этом году у них будет рецессия приблизительно полпроцента. То есть мир не восстановился. Да, чуть лучше сегодня себя чувствуют Соединённые Штаты Америки, у них есть вот этот восстановительный рост. Но насколько это будет продолжительно, сказать сложно, тем более что катализатором предыдущего кризиса, кризиса ипотечных заимствований, были всё-таки Соединённые Штаты Америки. Посмотрим, насколько окажется устойчивой к кризису американская экономика сейчас. Мы, конечно, все в этом заинтересованы, просто потому что это такой тоже драйвер экономического развития.

Экономика стран Азиатско-Тихоокеанского региона тоже растёт очень по-разному, хотя там, конечно, темпы роста довольно высокие у целого ряда наших партнёров. То есть, иными словами, ситуация весьма и весьма непростая.

Что касается тучных лет и нашей зависимости от нефти. Давайте посмотрим правде в глаза: зависимость от нефти в нашей стране сформировалась не сегодня, она сформировалась в 1960–1970-е годы. Мы именно тогда подсели на эту самую нефтяную иглу и воспользовались этими преимуществами, которые были связаны с высокими ценами на нефть. Потом цена на нефть, естественно, и падала, и поднималась, но в результате мы получили экономику, которая на 50% минимум зависима от углеводородов, и всякого рода колебания на рынке нефти, газа в конечном счёте отражаются на нашей экономике. Это плохо? Да, наверное, в целом это не очень хорошо.

Есть и некоторые преимущества, потому что, когда цена на нефть растёт, это даёт нам возможность делать запасы. Мы же сформировали довольно приличные резервы, наши золотовалютные резервы за последние годы, которые позволяют нам переживать кризис. Если бы мы не сделали этого, то, скорее всего, мы бы сейчас находились в очень тяжёлом положении. А так эти резервы всё-таки нам позволяют принимать оперативные решения, финансировать целый ряд крупных программ даже в этих условиях и просто переживать то, что происходит.

Но в конечном счёте, конечно, нам с этой нефтяной иглы нужно слезать. За последние годы и мною когда-то, и в только что произнесённом Президентом Российской Федерации Послании был выдвинут целый ряд инициатив по модернизации и созданию высокотехнологичных производств. Именно это является альтернативой экспорту нефти и газа – то есть, иными словами, экспорт несырьевых товаров, экспорт неуглеводородных товаров. Вот на это нам нужно обратить внимание.

Конечно, время не упущено. Просто надо понимать, что для создания такого рода экономики, для диверсификации современной экономики в России требуется не год, не два, не три и даже, наверное, не десять – на это уйдёт ещё довольно значительное время. Потому что мы 40 лет жили в условиях, когда наша экономика в полной степени зависела от нефти. Нам потребуется ещё какое-то время для того, чтобы нашу экономику диверсифицировать, как принято говорить, то есть сделать менее зависимой от поставок энергоносителей.

И.Зейналова: Но ведь для этого нужны кредиты – длинные и дешёвые. К западным кредитам у нас сейчас доступа нет. На востоке, судя по всему, тоже не очень хотят делиться деньгами. Для диверсификации и слезания с этой нефтяной иглы где сейчас взять лекарство?

Д.Медведев: Если говорить о деньгах, то вы правы. У нас сейчас не самая простая ситуация в этом плане, потому что западные рынки денежной ликвидности, как принято говорить, для нас закрыты, а это, кстати, и есть часть санкционной политики. Наши компании и наши банки не могут, по сути, ничего заимствовать на западных рынках – ни в Европе, ни в Америке. Что касается Азии, то здесь не всё так печально, мы работаем с нашими партнёрами. Они в общем и целом готовы работать с нашими банками. Целый ряд решений, контрактов на эту тему, соглашений был недавно согласован и заключён во время визита премьера Госсовета Китайской Народной Республики в нашу страну. Мы, естественно, продолжаем консультации с другими партнёрами. То есть, иными словами, рынки денежных средств, рынки ликвидности на Востоке для нас не закрывались. Естественно, мы стараемся там средства заимствовать.

Но в целом мы должны сегодня ориентироваться на наши собственные возможности (и они существуют), на возможности, которые существуют на финансовом рынке Российской Федерации. У нас есть резервы, у нас есть возможности Центрального банка. И по целому ряду крупных проектов мы опираемся именно в данном случае на свои собственные возможности, на Фонд национального благосостояния. Например, те же самые БАМ, Транссиб, целый ряд других крупных проектов на территории нашей страны, особенно на востоке нашей страны, будут финансироваться за счёт этих источников. У нас тоже деньги есть, иными словами.

В.Такменёв: Немного конкретизирую вот эту тему нефтяной иглы, с которой пора бы слезть. Вот слово «силиконовый» у большинства россиян ассоциируется с чем угодно, но только не с понятием «российская Силиконовая долина». В общем, я о том, что очень давно ничего не слышно про «Сколково», о котором Вы очень много говорили. Вот что это значит? Что случилось со «Сколково»? Как там дела? И особенно сейчас не кажется ли Вам, что действительно надо было вкладывать деньги и усилия не в освоение нефтяных запасов, а как раз в развитие этого инновационного сектора, более активно вкладывать силы?

Д.Медведев: Я не знаю, почему не слышно, там всё в порядке. В «Сколково» все те решения, которые были приняты, осуществляются, «Сколково» живёт и развивается. Наверное, пока мы не можем говорить о том, что мы создали полноценную «Кремниевую долину», если вы об этом говорите, но и у американцев на это ушло несколько десятилетий.

Что касается самого проекта, на территории инновационного центра «Сколково» в настоящий момент действует около тысячи инновационных компаний, так называемых резидентов «Сколково». Это современные высокотехнологичные стартапы, и эти компании уже заработали в этом году порядка 20 млрд рублей за счёт собственной деятельности. То есть там идут нормальные производственные процессы, но помимо этого развивается само «Сколково». Если говорить о самом этом инновационном кластере новом, в настоящий момент больше денег проинвестировали частные предприниматели, бизнесмены, чем государство, – они проинвестировали порядка, по-моему, 85 млрд, а государство вложило около 60 млрд. Процесс не завершён. В настоящий момент мы создаём специальный сколковский университет, так называемый Сколтех, он будет открыт уже в полной степени в следующем году. Ну и формируется сама микросреда, поэтому там всё в порядке.

Я бы хотел сказать не только о «Сколково», потому что «Сколково» – это, может быть, лишь такая модель, или, если хотите, такой флагман столичный для создания высокотехнологичных производств. Подобного рода высокотехнологичные кластеры, как их принято называть, или технологические парки, существуют по всей стране. И я, приезжая в наши, во всяком случае в достаточно крупные, регионы, вижу, с каким удовольствием этим занимаются губернаторы. Это происходит и в центре России, и на Дальнем Востоке. Самое главное, что за последние годы мы смогли создать такую довольно современную систему поддержки, в которую входят и наши специализированные институты (а это «Роснано», Российская венчурная компания, Внешнеэкономический банк, то есть ВЭБ наш), и целый ряд других институтов, которые занимаются поддержкой такого рода проектов.

Почему это важно? Потому что, как и для сельского хозяйства, о котором мы только что говорили, очень важно, чтобы деньги, которые вкладываются в такого рода проекты, были бы дешёвыми, как принято говорить, то есть их могли бы востребовать предприниматели. Вот эти институты такого рода поддержку этим проектам оказывают.

Поэтому я считаю, что, в общем и целом, задача развития высокотехнологичного сектора в нашей экономике решается. Она, может быть, не решается так быстро, как мне бы хотелось и, наверное, абсолютному большинству людей, но эта задача решается, и она остаётся в повестке дня в качестве ведущей. Ещё раз обращу внимание на Послание Президента, где говорится о национальной инновационной инициативе, инициативе технологической, которая, собственно, на это и направлена.

М.Зыгарь: Вы сейчас упомянули Послание Президента Федеральному Собранию. Ещё Президент сказал о малом бизнесе, о том, что ему обещаны налоговые, надзорные каникулы. Это всё отрадно очень слышать, но только есть ощущение, что в реальности всё происходит совсем наоборот. Уже много лет положение малого бизнеса только ухудшается. Вот недавно Госдума приняла новые сборы на торговлю, в прошлом году пытались (потом отменили, правда) ввести новые отчисления от ИП в пенсионные фонды. Это, в общем, стоило стране примерно трети всех ИП. И вообще, любой предприниматель знает, что за последние годы расплодилось огромное количество справок, каких-то нормативных актов. Неужели теперь все эти прошлые вредоносные нормы, которые губительны для бизнеса, будут отменены?

Д.Медведев: Михаил, знаете, я сколько ни слежу за развитием малого бизнеса (в 1990-е годы я и сам был непосредственно причастен к бизнес-проектам в нашей стране, потому что и адвокатской практикой занимался), всё время говорят о том, что всё хуже и хуже, всё больше и больше давят. Но это не так на самом деле. Это действительно не так. Проблем хватает, но считать, что с каждым годом становится всё хуже и хуже, неправильно. Я обращу внимание на то, что у нас сейчас в целом в стране действует 5 с лишним миллионов субъектов частно-предпринимательской деятельности (я имею в виду прежде всего малый бизнес). Это приличная цифра. Если говорить об относительных показателях, то, наверное, мы пока не на самом лучшем месте, потому что у нас в стране приблизительно 25% людей заняты в малом бизнесе. 25%. Не так уж, кстати, и плохо по сравнению с тем, что, например, было там лет 10–15 назад, но недостаточно, если сравнивать со структурой других современных экономик. Должно быть процентов 50. Вот тогда мы можем считать, что у нас современная в этом смысле экономическая ситуация, что у нас современный экономический уклад.

Теперь в отношении тех проблем, о которых вы говорите. Конечно, проблем всегда хватает. Тем не менее никаких сборов в таком количестве, о которых тем более говорят и иногда пишут, мы вводить не собираемся. За последнее время введён только один сбор, подчёркиваю: не 22, а всего один сбор. Это сбор за право торговли, за право торговли по четырём направлениям, поэтому, по сути, он распадается на четыре наименования. Но это один сбор всего. Где он введён? Он введён только в трёх городах – Москва, Петербург и Севастополь, то есть в городах федерального подчинения. Когда он начнёт действовать? Только с середины следующего года. И, наконец, каким образом этот сбор будет исчисляться? Его будут устанавливать сами субъекты Федерации. Это первое. И второе, этот сбор, в случае если платятся какие-то другие платежи, подлежит зачёту. То есть, иными словами, ничего катастрофического для малого бизнеса этот сбор не означает.

Более того (мы же нормальные люди, понимаем), что если вдруг мы почувствуем, что есть какой-то перекос, мы, конечно, это отрегулируем. Но, иными словами, само по себе давление на малый бизнес не становится больше. Но оно и так достаточное, здесь вы правы.

Если говорить о всякого рода справках, проверках, согласованиях, то действительно этого пока хватает. Поэтому наша важнейшая задача – просто перейти на электронную форму общения по всем вопросам, которые связаны с деятельностью частного бизнеса, просто чтобы бизнесу не нужно было таскать эти справки, а достаточно было отчитываться в те сроки, которые положены. Вот вы упомянули тоже Послание – там прямо сказано о необходимости ввести так называемые надзорные каникулы. То есть, если предприятие малого бизнеса всё исправно делает, предоставляет необходимые данные, проверялось на протяжении какого-то периода, то последующие три года это предприятие можно не проверять. И мне кажется, это очень важно. Конечно, нужно будет посмотреть за практикой применения этого правила (сейчас Правительство как раз готовит предложения на эту тему), но в целом это очень важная мера, направленная на то, чтобы бизнесу, малому бизнесу жилось легче. Поэтому считать, что давление становится всё больше и больше… Я бы всё-таки так не стал говорить. Но мы, конечно, будем принимать все необходимые решения, для того чтобы существующие в настоящий момент проблемы для малого бизнеса были максимально сняты.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, мы перед тем, как собраться, обменивались мнениями, кто о чём хотел спросить, и у нас совершенно очевидно выделился такой блок вопросов о реформах – тех, которые уже запущены, тех, которые предстоят. Возможно, я субъективен, возможно, просто у меня именно учёных, представителей академических кругов больше всего среди моих знакомых за границами профессии. Я хотел бы как раз с реформы Академии наук начать. Она немножко ушла за горизонт опять же из-за драматичных событий, которые были в стране. Между тем речь идёт о миллионах рабочих мест и том самом, что позволило бы стране совершить рывок качественный в новых условиях, о чём мы говорили до сих пор. Довольны ли Вы тем, как она идёт? И такой немножко, может быть, специфический вопрос. Вы информацию о том, как идёт эта реформа, получаете только от соответствующего федерального агентства или, может быть, как раз учитывая Ваше университетское прошлое, например, у Вас есть… Ну как их правильно назвать? Они не агенты влияния… Источники информации такие неформальные в академической, университетской среде, которые вам говорят о том, как дело обстоит, может быть, на самом деле. Иными словами, вот эта информация от правительственного федерального агентства и от Ваших друзей в академической среде, она отличается?

Д.Медведев: Первый друг в академической среде, который до меня доносит информацию, – это президент Академии наук. Он практически после каждого заседания Правительства (а у нас президент Академии наук присутствует на заседании Правительства просто по статусу) приходит и рассказывает, что ему нравится, а что ему не нравится. Поэтому это прямая связь, причём от именно, так сказать, элиты академической общественности.

Но если говорить серьёзно, то, конечно, у меня есть и масса других моих знакомых, с которыми я встречаюсь, обсуждаю.

С.Брилёв: Что рассказывают?

Д.Медведев: Знаете, ситуация ведь какая с реформой? Задача была не в том, чтобы просто отреформировать науку. Наука очень такая тонкая среда, очень тонкая материя…

С.Брилёв: Трепетная лань.

Д.Медведев: Трепетная лань, да, которую невозможно вот таким образом реформировать, просто за счёт издания каких-то документов. Наука у нас в том состоянии, в котором она есть. Есть и проблемы, есть и перспективы. Задача была в другом, когда принималось это решение, когда Правительство выдвинуло эту инициативу, потом она была, естественно, воплощена в закон, поддержана Президентом, в том, чтобы отделить управление имуществом – экономическую составляющую – от управления, собственно, научными процессами. Потому что ни в одной стране мира нет ситуации, когда учёные управляют огромными имущественными комплексами.

Я напомню, что входит в Федеральное агентство по научным организациям. В это агентство входит около тысячи всякого рода крупных объектов, тысячи организаций, десятки тысяч объектов поменьше, включая земельные участки, здания, сооружения. Вот это всё несвойственно для науки, наука для другого создана. И в этом смысле я считаю, что задача, которая была поставлена перед этим агентством, исполняется. Получены ли новые результаты в науке? Это действительно основной вопрос. Я думаю, что за год ожидать этих результатов сложно, хотя финансирование науки с учётом нашего текущего положения осуществляется в полном объёме, мы ничего не урезаем, более того, думаем, каким образом добавить денег. И вообще, здесь должен быть накопительный эффект.

Давайте посмотрим, на то, что происходило в нашей науке за последние годы. Вот есть такой показатель, например, по количеству нобелевских лауреатов. Мы, наверное, не впереди планеты всей, но тем не менее я напомню, что до революции у нас было два нобелевских лауреата, в советский период их было девять, в постсоветский период их четыре, причём кто-то из них живёт в России, кто-то из них живёт за границей, но в любом случае, это люди, которые, создавая свои решения, опирались не только на образование российское, но и на ту работу, которую они вели в Российской Федерации какое-то время назад.

Поэтому здесь есть к чему стремиться и есть в каком направлении развиваться. Но я считаю, что в целом задача, которая была поставлена в ходе этих преобразований, выполняется. Все ли довольны? Наверное, не все – кому-то это нравится, кому-то это не нравится, кто-то считает, что всё должно быть в одних руках. Мне представляется, что в целом всё-таки ситуация нормальная, потому что мы, во-первых, смогли наконец объединить три академии (а для любой страны иметь много академий – это роскошь), у нас теперь всё-таки единая академия, у нас нет того, что было раньше: нет сельхозакадемии, нет медицинской академии. Есть, правда, академики, которые этими вопросами занимаются. Но самое главное, что сегодня академики не должны заниматься этой текучкой, этой рутиной экономической, они должны заниматься научными исследованиями. И это как раз абсолютно правильно.

Что же касается будущего, поживём – увидим. Я думаю, что мы на верном пути.

С.Брилёв: Я только что подсчитал про себя – а Вы, оказывается, литературу и мир к наукам не относите в плане количества нобелевских лауреатов?

Д.Медведев: Да, я имел в виду, естественно, нобелевских лауреатов в области точных и естественных наук.

С.Брилёв: Понятно.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, раз уж заговорили про реформы. Почему Правительство отдало важнейшую реформу – реформу системы здравоохранения – на откуп региональным властям? Вы же наверняка знаете, что в Москве недавно были акции протеста медиков, хотя, кстати, по телевизору их почти не показывали и вообще эту тему – медицинскую реформу – почти не обсуждают, хотя споров масса. И тут надо, конечно, сказать, сами медики считают, что реформа системы здравоохранения просто жизненно необходима. Но вот то, что происходит сейчас, – это не реформа, это сокращение расходов под видом реформы. В итоге вырастут лишь цены на медицинские услуги.

С.Брилёв: Насчёт того, что не обсуждают, это не совсем верно, два примера только у меня в программе за две недели…

М.Максимовская: Почти не обсуждают. Этого абсолютно недостаточно. Если говорить о проблеме такой степени важности в масштабах всей страны, для всех, от мала до велика, двух гостей, Серёжа, в твоей программе совершенно недостаточно, для того чтобы люди поняли…

И.Зейналова: Марианна, мы делали большие сюжеты на эту тему. Мы обсуждали, если кто смотрел.

М.Максимовская: Коллеги, речь о том…

М.Зыгарь: Марианна не вам задаёт вопрос, друзья.

И.Зейналова: Но про нас.

Д.Медведев: Значит, недостаточно. Будем исходить из того, что Марианна говорит. Хорошо, недостаточно.

М.Максимовская: Как Вам вообще на самом деле кажется: вот то, что сейчас происходит, то, как идёт медицинская реформа сейчас, – Вас это устраивает?

Д.Медведев: Марианна, вот вы говорите: всё это происходит в регионах... Вообще всё происходит в регионах. Мы с вами живём в регионе, даже если этот регион называется Москва. Реформы не могут происходить в пределах Садового кольца, реформы не могут происходить в Кремле и в Белом доме, реформы должны происходить на земле. Вот они там и происходят. Этим занимается московское правительство, это нормально абсолютно. Если бы этим занимались другие люди, то были бы другие упрёки, сказали бы: да они просто не знают, чем занимаются, не они медициной управляют, они что-то себе придумали, начинают что-то делать... Поэтому нормально то, что это делается именно в регионах. Это и будет делаться в регионах, потому что вся медицина у нас (за исключением федеральных медицинских учреждений) сконцентрирована в регионах. Люди получают медицинские услуги в самом регионе. Это может быть деревня, маленький провинциальный городок или центр субъекта Федерации, но это всё равно регион.

Теперь по поводу того, что делается. Есть определённые решения, методические решения, по которым двигаются все регионы. Каждый регион выбирает скорость этих преобразований и способ этих преобразований. Но методические решения приняты действительно на федеральном уровне, и в этом смысле федеральный центр не устраняется от ответственности. Но, ещё раз говорю, всё, что делается, делается прямо на земле.

Теперь в отношении московских дел. Я напомню, что в Москве самая большая сеть амбулаторных и поликлинических учреждений, просто потому, что Москва – самый крупный субъект Федерации. Одних поликлиник, вот мне Сергей Семёнович Собянин говорил, в Москве было, по-моему, порядка 350. Какие это поликлиники? Вот мы сидели, обсуждали, скажу прямо, буквально совсем недавно с ним. Это очень разные поликлиники. Часть из них – это современные поликлиники, часть из них – поликлиники, которые находятся в очень непривлекательном состоянии. И даже укомплектование всех поликлиник современным оборудованием – это ещё не окончательное решение задачи. Поэтому было принято решение о том, чтобы вот эту сеть медицинскую, как принято говорить, оптимизировать. То есть, по сути, объединить возможности нескольких поликлиник, чтобы любой человек мог получить услугу внутри этого периметра, этого контура, не бегал по разным медицинским учреждениям. Это было сделано.

Что же касается медиков, то здесь действительно нужно проявлять внимание и такт. Очевидно, что в целом ряде случаев существует переизбыточность медицинского персонала. Но это не означает, что эти люди, которые работают в поликлиниках или больницах, должны оказаться на улице. Это первое.

И второе. Естественно, московские власти должны находиться в постоянном диалоге с медицинским сообществом, работать и через главных врачей, и непосредственно с медицинским персоналом. Тем более что значительная часть медицинского персонала живёт в Московской области и может переехать на работу в Московскую область. Это совершенно нормальная история.

Эта оптимизация должна произойти, но не за счёт качества медицинских услуг. Наоборот, в результате этой оптимизации мы должны выйти на такое состояние столичной медицины, да и вообще медицины в нашей стране, когда медицинские услуги оказываются уже на другом уровне.

Что для этого нужно? Для этого нужно современное медицинское оборудование, с одной стороны, а с другой стороны, квалифицированный персонал, который хочет работать. Ведь у нас (я ещё, помню, когда начинал заниматься этим национальным проектом) довольно перекошенное состояние с точки зрения специалистов-медиков. Очень трудно было найти терапевтов, и до сих пор эта проблема существует. Врачей общей практики мы до конца так и не создали как институт. Со специалистами тоже есть свои проблемы. То есть нам ещё нужно выровнять количество и специализацию медиков, которые трудятся в столичной медицине, и вот это задача как раз для московских властей.

Есть другая проблема – это так называемый коечный фонд в больницах. У нас вот эти самые койки так называемые, к сожалению, неэффективны. На них тратятся огромные деньги, и в то же время они либо не используются, либо используются не по назначению, просто для того чтобы человек полежал, отдохнул. На самом деле во всём мире, вы сами это отлично знаете, в больнице люди ведь очень долго не лежат. Главное, чтобы была оказана качественная медицинская помощь, операция проведена. Несколько дней – и после этого человек должен реабилитироваться. Поэтому реорганизация вот этого коечного фонда – это тоже задача для системы здравоохранения, в том числе московской. Я надеюсь, что те проблемы, которые в системе московского здравоохранения накопились, будут за счёт этих мер решены.

Единственное, на что мне бы хотелось обратить внимание, – это, конечно, на необходимость проявлять больше такта ко всем, в том числе и к медицинским работникам, потому что это очень уважаемые люди, многие из них известные люди, и, конечно, они заслуживают внимательного отношения. Но то, что реформа должна идти, в том числе и в Москве, никаких сомнений у меня не вызывает.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, внимание/невнимание – категория эмоциональная, нет точного прибора, чтобы её померить. Я снова к тому, что померить можно. И на реформу Академии наук, и на реформу медицинскую (снова всё-таки о деньгах) нужны деньги. Вы говорите, у нас есть резервы, всё замечательно.

Д.Медведев: Нужны, Ирада. У вас нет рецепта, где денег раздобыть немножко?

И.Зейналова: Вот рецепт предлагает Президент в своём обращении – амнистия тех, кто вернётся из офшоров. Для того чтобы они вернулись из офшоров, нужен закон, и, как я понимаю, закон нужен срочно. Когда, на Ваш взгляд, Правительство успеет его подготовить? На какой объём средств Вы рассчитываете? Кто с этими деньгами, на Ваш взгляд, из офшоров должен вернуться?

Д.Медведев: Ирада, всякие решения должны быть продуманными, поэтому, кстати, решение по амнистии и в поручении президентском, и мы обсуждали, не скрою, даже вчера, потребует определённого времени. Это не недельный вопрос, на это потребуется несколько больше времени, чтобы подготовить качественные документы, – это я сразу отвечаю по поводу того, как быстро это произойдёт.

В отношении того, кто мог бы вернуться и на что мы можем рассчитывать. Я напомню, что…

И.Зейналова: И чем нам их завлечь?

Д.Медведев: Я напомню, что мы подобные вещи пытались сделать в 2007 году без особого результата. Тем не менее сама по себе эта идея возврата денежных средств, идея амнистии капитала нужна не столько для того, чтобы как можно больше денег получить, хотя это было бы неплохо, сколько для создания нормального инвестиционного климата. А в чём он заключается, этот климат? Что условия ведения бизнеса в стране такие же, как в других частях света.

Мы, конечно, не создаём офшоров на территории России, хотя такая идея была, и у нас, кстати, есть специальные территории опережающего развития, они появятся в ближайшее время, они в чём-то похожи по модели на офшор, но это, конечно, не офшор, потому что там другие будут критерии, и это отдельный разговор. Так вот, мы всем нашим бизнесменам должны сказать: «Ребята, пора возвращаться». Потому что у нас будет не хуже, чем в других местах. Это сложная задача. Поэтому фискальная задача – задача забрать деньги или, так сказать, привлечь деньги – носит подчинённый характер. Главная задача связана именно с инвестиционным климатом. Хотя, если обратиться к опыту других стран, могу сказать, были и удачные примеры амнистии, и неудачные. Вот итальянцы, которых часто с нами сравнивают, потому что они тоже, так сказать, не всегда законопослушные люди были, – по-моему, проводили лет 12 назад реформу такого рода, то есть проводили амнистию, и сумели получить довольно приличные деньги – около 50 или 60 млрд евро.

И.Зейналова: Может, они более доверчивые просто?

Д.Медведев: Вряд ли. Вы итальянцев не знаете? Мне кажется, они умелые вполне предприниматели и в этом смысле могут кому угодно фору дать.

Так вот, ещё раз говорю: цель именно в том, чтобы создать нормальный инвестиционный деловой климат.

Теперь в отношении того, как это делать. Конечно, это должен быть закон, в котором должны быть ответы на два вопроса. Первый вопрос – что подлежит амнистированию, и вот это ещё требует отдельного обсуждения: только ли деньги или же это может быть и иное имущество, которое человек задекларирует. На самом деле есть плюсы и в той, и в другой позиции, наверное, мы обсудим это. Во всяком случае этот вопрос в повестке дня стоит – что подлежит амнистированию? Деньги – очевидно, но может быть и что-то другое из имущества, если человек об этом официально заявляет и декларирует это в качестве своего актива.

И второе – от какой ответственности в данном случае освобождается лицо, которое продекларировало эти деньги или иные активы. Это прежде всего налоговая ответственность, это очевидно, но может быть и какая-то другая. И здесь нужно подумать и об устранении уголовной ответственности, потому что в противном случае никто просто так капитал репатриировать не будет. Очевидно, что в данном случае придётся принимать решение о том, что лицо, которое ввозит официально денежные средства на территорию Российской Федерации или просто их декларирует, а они остаются в заграничном банке, не подлежит уголовной ответственности. Следующий вопрос, который возникает, – по каким статьям это лицо не будет отвечать, только ли за налоговые правонарушения или за какие-то другие, связанные с легализацией имущества и так далее. Здесь целая совокупность вопросов.

Очевидно, что мы здесь должны найти оптимальную схему, которая окажется привлекательной для наших предпринимателей. В то же время нам не безразлично, какова природа этого капитала в конечном счёте, потому что, скажем прямо, деньги, заработанные за счёт продажи наркотиков или нелегальной торговли оружием, наверное, всё-таки не те деньги, которые нужно приветствовать на территории нашей страны. Но это пока не решение, это пока рассуждение вслух. Я просто хочу показать, что это тема, не простая для обсуждения, и она потребует от Правительства концентрации усилий и нестандартных предложений.

И.Зейналова: А касательно тех, кто не вернётся?

Д.Медведев: Всё, поезд ушёл. В этом случае они просто не воспользовались этой возможностью. Естественно, если такого рода капиталы будут обнаружены, они подлежат ответственности, в том числе за налоговые правонарушения.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, Вы же наверняка понимаете, что как бы оптимистично мы сегодня ни обсуждали разные проблемы, Правительство тем не менее критиковать меньше не станут. Его критиковали, критикуют и будут критиковать наверняка, тем более что ситуация сейчас действительно сложная. Как Вам кажется, все ли члены Вашего кабинета министров были к таким испытаниям готовы? И не кажется ли Вам, что, может быть, это как раз та самая ситуация, когда пора бы кое-кого заменить на кризисных менеджеров? И народ это оценит.

Д.Медведев: Правительство, вы правы, всегда будут критиковать, это нормально. Любой человек, который приходит работать в Правительстве, вообще на государственную службу, если это публичная должность в исполнительной власти, да и в законодательной власти на самом деле, должен быть готов к тому, что его будут ругать. Это нормально. Что же касается действующего Правительства, то, на мой взгляд, оно уже состоялось как команда. Да, наверное, есть люди, у которых больше что-то получается, меньше что-то получается, которые вызывают у людей более отрицательные эмоции или, наоборот, положительные эмоции создают, – это нормально, это, кстати, в значительной степени зависит не от персоналии, не от того, как он выглядит, как он говорит, какое он впечатление производит, а, к сожалению, извините, от должности. Есть такие позиции, которые, что ни делай, всё равно у людей будут вызывать массу вопросов. Я не могу назвать должности отрицательные…

М.Максимовская: Министр здравоохранения.

Д.Медведев: Ну конечно, вот, например, министр здравоохранения. У нас прекрасный министр здравоохранения, но, естественно, всегда министра здравоохранения будут ругать, потому что вопросы здоровья – с этим сталкивается любой человек в нашей стране… Министр образования и целый ряд других должностей. Есть, наоборот, более выигрышные позиции, когда ты пришёл, что-то сделал, и сразу тебе говорят: о, какой молодец! Тем не менее Правительство как команда состоялось, она работает, эта команда. Это не раз и навсегда созданная конструкция, я напомню, что мы её меняли. У нас члены Правительства приходили и уходили, не так давно мы даже одно министерство ликвидировали. Хорошо, что министр нашёл себе новую работу, и даже новую фамилию нашёл. Так что у каждого человека в жизни есть право поменять свою судьбу.

С другой стороны, у нас появились новые министерства, которые работают по территориальному признаку, – это министерства по Дальнему Востоку, по Северному Кавказу, по делам Крыма. Мне кажется, что это как раз свидетельство того, что Правительство не застывший какой-то монолит, а живой организм. И мы и с Президентом договаривались, что в случае необходимости мы такого рода реорганизации будем проводить.

М.Зыгарь: Дмитрий Анатольевич, мы недавно среди зрителей нашего телеканала проводили опрос: какое самое главное слово этого года? Большинство зрителей, сказали, что это слово «крымнаш» – в одно слово с маленькой буквы. Это, конечно, главное событие, главная победа. А какова цена этой победы? Ведь за политическую популярность, которую получили власти, нужно платить экономически. Понимаете (я думаю, понимаете), существует ли у вас подсчёт всех экономических последствий того, что Крым наш?

Д.Медведев: Михаил, Крым – это не экономическая категория. Когда мы говорим про Крым, любой российский гражданин, мы понимаем, что это и наша история, и наша судьба, и в какой-то период наша боль, и очень большое количество наших людей, которые в этом году проголосовали за то, чтобы вернуться в Российскую Федерацию. Это тот юридический факт, с которым все должны считаться. Поэтому Крым – это не просто полуостров, не просто прекрасные пляжи, санатории, здравницы, хороший климат, а это наша история и наша сегодняшняя судьба, и я из этого бы исходил на будущее. Но, конечно, наша задача сегодня заключается в том, чтобы интегрировать Крым в российское правовое и экономическое поле. Я не знаю, вы были в Крыму после известных решений или нет?

И.Зейналова: Я была дважды.

М.Зыгарь: Нет, после известных – не был.

Д.Медведев: Не были. А до этого были?

М.Зыгарь: До этого все были.

Д.Медведев: Ну вот, значит, я вам скажу откровенно, что, когда я приезжал в Крым, у меня было очень двойственное ощущение. Всё очень красиво, с другой стороны, страшно неухоженно, очень тяжёлая экономическая ситуация. И мы…

М.Зыгарь: Страшно неухоженно много где в нашей стране.

Д.Медведев: Вы знаете, там это особенно бросается в глаза, потому что всё-таки это то место, в которое на протяжении веков мы вкладывали свои силы, за которое воевали, проливали кровь наши предки. Поэтому это всё-таки отдельная история. Так вот, я считаю, что мы должны привести Крым в порядок, но не за счёт других регионов. Для того чтобы это сделать, создана специальная программа. Эта программа рассчитана на период до 2020 года и приблизительно стоит около 680 млрд рублей. Эти деньги мы нашли. Эти деньги, ещё раз говорю, мы не отщипывали от других регионов. Это не какие-то средства, которые мы собрали с миру по нитке, это именно специальные деньги, которые, по сути, под Крым и выделены.

Эти деньги пойдут на развитие инфраструктуры Крыма, на то, чтобы создать там нормальные дороги, отреставрировать здания здравниц, домов отдыха, для того чтобы создать там современную курортную инфраструктуру и вообще нормальную жизнь создать, потому что Крым, ещё раз говорю, – это не только место отдыха, это ещё и почти 2,5 млн наших новых граждан, а они должны жить по-человечески. Мы должны сделать всё, чтобы они чувствовали себя так же, как другие граждане нашей страны.

Мы уже привыкли к тому, что у нас заработные платы бюджетников и пенсии находятся на среднем уровне. Там это всё было существенно меньше. И мы уже в течение этого года довели уровень заработных плат бюджетников там до среднероссийского уровня. Это, я считаю, хорошее вполне решение для них и в общем неплохое достижение. То же самое касается пенсий – и общегражданских, и военных. То есть действительно вы правы: там очень много чего предстоит сделать. Но это не отменяет главного – не отменяет воли людей, которые хотели вернуться в Россию и вернулись.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, я хотела бы Вас спросить по газовому долгу. Мы вроде бы договорились с Украиной. Они прислали даже деньги за декабрьский газ, обещают ещё до конца года порядка 1,5 млрд прислать. Но Россия считает, что это не всё. Как в такой ситуации, Вы считаете, правильнее себя повести? Идти в Стокгольмский суд или договариваться полюбовно?

Д.Медведев: Всё, что мы делали в последние годы, – старались договариваться с нашими украинскими партнёрами полюбовно. За последние годы (я хочу, кстати, даже на эту тему отдельно высказаться, может быть, написать что-то на эту тему) мы Украине подарили за счёт газовых скидок больше 80 млрд долларов. Больше 80 млрд долларов! Я имею в виду за период 1990-х годов, начала этого тысячелетия. За счёт чего? Мы им продавали газ по 40–50 долларов за 1 тыс. куб. м.

И только относительно недавно перешли на цивилизованные способы определения цены.

К сожалению, нам наши украинские партнёры далеко не всегда отвечали таким же цивилизованным образом. Обычно это был бесконечный торг, иногда на грани шантажа, и очень часто, к сожалению, это сопровождалось обычным, банальным воровством газа из трубы.

Для того чтобы всё это пресечь, мы перешли с ними на контрактные отношения – и по условиям продаж, и по условиям транспортировки. Я считаю, что это важное достижение.

Более того, в определённый период – когда-то и мною, когда я работал Президентом, – принималось решение о том, чтобы им скидку предоставить, и впоследствии такие решения принимались. Но, к сожалению, эта скидка не пошла во благо. В результате накопился очень большой долг. Как бы его ни считать, он измеряется миллиардами долларов.

В настоящий момент мы с ними согласовали условия торговли газом на протяжении пяти месяцев – с 1 ноября текущего года по 31 марта следующего года. И снова дали им скидку, просто для того чтобы экономика Украины не задохнулась. Нам небезразлично, что происходит с Украиной, это понятно. Нам небезразлично, что происходит с украинскими гражданами. Поэтому мы дали им скидку. В результате цена стала на 100 долларов меньше против той цены, которая определяется по контракту. И в настоящий момент они начинают закупку этого газа. Заплатили даже нам по предоплате некоторое количество денег – несколько сотен миллионов евро, для того чтобы получить первую порцию газа.

При этом они должны погасить нам долг. В настоящий момент согласована цифра 3,1 млрд долларов. Часть погасили, часть должны погасить до конца года. Надеюсь, что погасят. Во всяком случае с ними мы в настоящий момент будем торговать на абсолютно прагматичной основе: деньги платятся – газ поставляется, если деньги не платятся – газ не поставляется. У нас есть европейские партнёры, которые активно агитируют украинцев вступать в ассоциированные члены Евросоюза, двигаться в сторону Западной Европы. Пусть они им помогают. Мы им уже, кстати, помогли. Я напомню, что мы им дали трёхмиллиардный кредит, по которому они пока, кстати, все платежи осуществляют, то есть они его обслуживают, как принято говорить. Там ежегодный платёж купонный установлен. Надеюсь, что и дальше также будут платить, потому что если они перестанут платить по этому кредиту, наступит дефолт, а это чревато для экономики Украины, которая и так находится в самом плачевном состоянии. Такова ситуация, будем смотреть за её развитием.

И.Зейналова: А вот эта наша спорная дельта? Мы считаем, что они нам ещё должны, они уже считают, что ничего нам не должны. Что же с ней всё-таки делать?

Д.Медведев: Вы знаете, я считаю, что можно договориться, всегда есть возможность сесть за стол переговоров и найти какой-то компромисс. Ну а если не сможем договориться, действительно в Стокгольмском арбитражном суде лежат несколько исков, будем встречаться там.

И.Зейналова: Получается, что «Газпром» до сих пор заявляет, что они волнуются за европейский газовый транзит. Однажды мы достроим газопровод, который поведёт газ в обход Украины. В этой связи с «Южным потоком» точка поставлена или нет? Потому что, судя по передвижениям и заявлениям наших европейских партнёров, они считают, что ещё есть поле для дискуссии. Вот в этой ситуации мы доводим газ до Турции, до хаба, но оттуда они должны забирать его своими трубами. Вот на Ваш взгляд, человека который не чужд «Газпрому» по биографии, они эти трубы подведут? Эту схему объясните, пожалуйста. Что теперь будет?

Д.Медведев: С «Южным потоком» история довольно печальная, потому что это взаимовыгодный проект, в котором принимало участие восемь стран и который стоит немало денег, но даёт огромные преимущества. Его оценка была порядка 15 млрд, по-моему, по затратам на строительство всей инфраструктуры. Мы проделали огромный путь – «Газпром» работал, готовил инженерную инфраструктуру, мы договаривались со всеми, но проект сорвался. Объективно он заморожен, и принято решение о том, чтобы от него отказаться. Почему? Потому что, к сожалению, Болгария не дала разрешение. Но дело даже не в Болгарии. Болгария, к сожалению, в данном случае действовала как обычный член Евросоюза, подвергавшийся давлению как со стороны европейских властей в Брюсселе, так, скажем откровенно, и со стороны американцев. И неконструктивная позиция Европейской комиссии. Я сам неоднократно с ними на эту тему разговаривал, наш Президент об этом с ними говорил, председатель правления «Газпрома» бесконечно мотался для всякого рода согласований и переговоров. Они нам, по сути, сказали, что нам такой проект не нужен. Ну не нужен – значит, не нужен. Тогда мы будем увеличивать мощности «Голубого потока» или создавать дополнительные мощности по Чёрному морю, как вы говорите, там создавать хаб, такой специальный распределительный центр, на территории Турции, откуда газ может поставляться в другие страны. Это не менее интересная идея, к которой могут подключиться и европейские партнёры, которые входят в Евросоюз, и другие партнёры. Но это уже будет другой проект, и там будет другой вход. Естественно, об этом мы будем с ними проводить переговоры.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, действительно, участие России в украинском кризисе, присоединение Крыма привели к изоляции нашей страны. При нынешней российской власти ещё возможно примирение с Западом и, самое главное, возвращение страны на общеевропейский путь развития? Или всё, вот эта новая формула «Россия – не Европа» – это наш лозунг на долгие годы вперёд? И вообще, что, новая холодная война?

Д.Медведев: Марианна, а кто так говорил, что Россия не Европа? Я всегда говорил, что Россия – это Европа.

М.Максимовская: Это Министерство культуры сформулировало, даже вот прямо целый слоган…

Д.Медведев: Это вы с Министром культуры поговорите, у него, наверное, свои представления об этом…

М.Максимовская: Это Ваш Министр культуры, Вам проще с ним поговорить.

Д.Медведев: Я думаю, что просто его не до конца поняли. Безусловно, Россия – часть Европы и часть европейской цивилизации, здесь даже нечего добавить. Всегда об этом и я говорил, и Владимир Владимирович Путин говорил.

Да, Россия – отдельная страна со своими традициями, историей, культурой, но мы часть Европы. С другой стороны, мы, конечно, смотрим и в Азию. Это первое. Второе: мы ни с кем специально не ругались и никому войны не объявляли. Это с нами пытаются ссориться. Нам вон говорят: вы неправильные, вы нарушаете те или иные нормы, мы против вас будем вводить санкции, мы с вами не будем торговать, мы с вами не будем общаться, мы не хотим видеть целый ряд ваших государственных должностных лиц... Это же, так сказать, не наш выбор. Более того, я могу сказать прямо, это вообще очень странный выбор. Я пытался проанализировать, что, например, происходило в XX веке. Даже в XX веке, когда был Советский Союз – отдельная идеологизированная держава, которая действительно себя всем противопоставляла, кроме стран социалистического лагеря, и были другие государства, – и то не доходило до того, чтобы вводить, например, ограничения в отношении руководителей парламентов.

Зачем это всё сделано? Кому это всё на пользу? Мне кажется, что просто часть наших партнёров пытается достичь своих достаточно узких, если хотите, корыстных политических целей за счёт этой темы. И это печально. Поэтому нам спорить не с кем. Мы ни с кем не ругаемся. Мы всегда готовы и открыты к тому, чтобы продолжать наши отношения и с Европой, и с Соединёнными Штатами Америки, и с другими странами.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, по поводу «ссоримся – миримся». Я давно на самом деле очень хотел Вас спросить... Не так давно в Мьянме, если я не ошибаюсь, Вы встречались с Бараком Обамой, с которым у Вас …

Д.Медведев: Я не встречался с ним, мы с ним в коридоре болтали.

В.Такменёв: Но болтали – это главное. С ним у Вас вроде бы ещё со времён Вашего президентства сохранились отношения – не знаю, тёплые ли, но по крайней мере сохранились. Вот что он Вам говорил? И, не знаю, может быть, Вы ему наконец-то сказали типа: «Барак, старик, пора бы угомониться. Мы не враги – друзья»…

Д.Медведев: Я вот так и сказал.

В.Такменёв: А он?

Д.Медведев: Знаете, у нас отношения с Президентом Соединённых Штатов Америки действительно неплохие исторически. Мы с ним, я считаю, много достаточно полезных вещей в какой-то момент сделали или во всяком случае пытались сделать.

Но ведь вопрос не в наших личных отношениях – они и сейчас нормальные, хорошие даже, – вопрос в адекватности и предсказуемости партнёра. В этом плане, к сожалению, нынешняя американская администрация ведёт себя неадекватно и непредсказуемо, при всём моём неплохом отношении к моим коллегам, партнёрам и к тому же самому Президенту Соединённых Штатов.

Поэтому, если говорить о предсказуемости, всегда важно понимать, что сделает твой партнёр, что сделает руководитель государства, правительства. А что делают американцы? Они вводят в отношении нашей страны санкции, они пытаются сколотить специальный фронт против России. Это же не дружественные действия, это очевидно абсолютно. Поэтому, как принято говорить, мячик на их стороне. Как только они захотят вернуться на нормальный путь отношений, выбрать другую дорогу, мы к этому готовы абсолютно, кто бы ни возглавлял администрацию Соединённых Штатов Америки – не важно, как фамилия президента, для нас важна сама суть отношений, а не персоналии.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, бог с ним, со взглядом со стороны. А вот изнутри, знаете, некоторые вещи всё-таки смотрятся странно. Так, несколько примеров за последнее время, причём они надпартийные, или, скорее, многопартийные. Демонтаж памятника Стиву Джобсу в Питере – ладно, вынесем за скобки, допустим. Отзыв об «Анне Карениной» как о романе, не вполне отвечающем традиционным ценностям, – это сильно. Предложение вернуть понятие «враг народа», даже с аргументами в пользу римского права, но, учитывая историю нашей страны, это тоже, знаете… Запрет долларов… Заметьте, это всё на слуху, поэтому я сейчас не одну партию какую-то выделяю. Вот правильно ли?.. Порядок в стране надо наводить, тем более на фоне непростой внешней конъюнктуры, с этим трудно спорить. Но вот это тотальное запретительство уже не попахивает ли – не борьбой консерваторов с либералами, а борьбой со здравым смыслом со стороны, извините за выражение, реакционеров?

Д.Медведев: Вы знаете, есть масса самых разных инициатив. Часть из них какая-то смешная, часть – дурацкая…

Реплика: Но подхватывают…

И.Зейналова: Но в законопроекты превращаются.

Д.Медведев: Часть идей превращается в законопроекты, вы правы, Ирада. Но вот всё, о чём вы говорили, ни в какие законы в конечном счёте не воплотилось. Если бы речь шла о череде законов, которые уже на эту тему приняты, это должно было бы нас всех очень сильно удивить, если не сказать больше. Но это просто инициативы. Да, есть некий тренд, наверное, кому-то хочется в этот тренд встроиться, показать, что у него есть собственная позиция. Это его право, но самое главное, что это ни во что не превращается, и мне кажется, это гораздо важнее. У нас ведь всегда люди старались находиться внутри определённого тренда, как принято раньше было говорить, колебаться вместе с генеральной линией партии. Вот вы сказали про разрушение памятника Стиву Джобсу, да?

Реплика: Демонтаж.

Д.Медведев: Демонтаж. Ну глупость, конечно, полная. Во-первых, непонятно, зачем ставили, а если поставили, зачем сами же унесли. Но у нас были более страшные вещи. У нас сначала люди давали деньги на сооружение храмов, а потом в 20-е годы сами их разрушали.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, тут важно, если в продолжение этой темы, а тема очень важная... Если судить по прессе (не трогаю телевизор, чтобы, не дай бог, не спорить с коллегами), то полное ощущение, что почти год мы живём на Украине, а не в России. Начинали год, как говорится, за здравие, здесь, в России, с Олимпиады, а заканчиваем с ощущением всеобщей агрессии, которая буквально висит в воздухе. Поиски внешних и внутренних врагов, о которых Серёжа (C.Брилёв) уже тут вспоминал, ура-патриотизм, который часто соскакивает уже в шовинизм. Что, по-Вашему, надо сделать, чтобы снизить этот градус ненависти, который есть сейчас в обществе?

Д.Медведев: Марианна, вы мне задаёте вопрос о том, что я могу сделать, для того чтобы вы как телевизионные люди другую позицию занимали? Я не очень понимаю этот вопрос. Иными словами, ведь телевизионную атмосферу, скажем так, создаёте вы все, сидящие здесь, за этим столом. Причём вы, скажем прямо, не последние на телевидении люди, и телевизионные руководители в том числе. Если вы считаете, что на телевидении слишком много агрессии, значит, сами выстраивайте свою политику таким образом, чтобы было проще, спокойнее. Но телевидение – это всегда всё-таки зеркало того, что происходит, я надеюсь, что вы со мной согласитесь. Действительно, год начался с нашей блистательной, триумфальной победы на Олимпиаде и Паралимпиаде. Каждый из нас испытывал колоссальную гордость за это. Потом случилась Украина, начались вот эти совершенно печальные, драматические события, по сути, гражданская война. Очевидно, что это наложило свою печать и на телевизионную сетку, и на то, что вы показываете.

Другое дело, я, наверное, соглашусь с вами вот в чём, и, наверное, большинство наших людей с этим согласится. Да, Украина – это очень важно. Там наши братья, там очень тяжёлая ситуация, есть ситуация на юго-востоке, где, по сути, гражданская война шла и до сих пор отголоски её слышны, но есть и российские события, и о них забывать нельзя. И не должно возникать ощущения, что мы все живём только Украиной. Это справедливо, но это, уважаемые коллеги, дорогие друзья, в ваших руках.

М.Зыгарь: У меня важный вопрос. Он не о независимых СМИ, не, тем более, об их проблемах, откуда бы они ни вещали, – об общих проблемах. Вы знаете, есть ощущение такое, что многие политики, экономисты, которых принято считать либералами, которые проводили очень важные для нашей страны реформы в первые годы президентства Путина, которые задавали тон во время Вашего президентства, последнее время потеряли голос либо они перестали доносить свою позицию до Президента страны, осознанно или неосознанно. Скажите, это так? И что случилось с Вами? Вы перестали быть либералом или Вы им не были никогда?

Д.Медведев: Мне кажется, я остался тем, кем я был. Очень трудно себе давать характеристику. И вообще, как известно, есть довольно такая хорошая фраза, правильная фраза, которую приписывают Бенджамину Дизраэли, вы, наверное, её отлично знаете, премьер-министру Британии, который сказал: «У того нет сердца, кто в 16 лет не был либералом, но у того нет головы, кто к 60 годам не стал консерватором». Поэтому сами определите своё место в этой системе координат. Вам сколько лет сейчас?

М.Зыгарь: Мне 33.

Д.Медведев: Но вот вы, видимо, на пути от либерала к консерватору находитесь. Если говорить серьёзно, то, конечно…

М.Зыгарь: То есть либеральные реформы уже у нас шестнадцатилетние…

Д.Медведев: Я могу вам сказать прямо: абсолютное большинство предложений, которые формулирует Правительство, носят с точки зрения экономической, подчёркиваю, либеральный характер. Те идеи, которые заложены в Послании Президента, экономические, они по своей экономической природе носят именно либеральный характер, направлены на укрепление свободы предпринимательства и защиту частной собственности. Более того, наши партнёры (я всё-таки свою политическую партию возглавляю) всегда говорят, что у нас Правительство проводит уже опостылевшие либеральные реформы, пора с этим Правительством расстаться. Ну это же постоянная мантра, которая произносится некоторыми нашими партнёрами, в том числе коммунистами и так далее. Поэтому говорить о том, что у нас произошёл какой-то переток, было бы неправильно. Но очевидно, что у каждой эпохи свои символы, и в этом году этими символами являются не те вещи, о которых вы сейчас только что сказали, а несколько другие вещи, которые для страны очень важны. Это действительно так. Это та же самая Олимпиада и тот же самый Крым, поэтому рассуждения на другую тему отступили в сторону. Мне кажется, это нормально.

С.Брилёв: У каждой эпохи свои символы, у каждого мгновения свой резон. Мастер последнего вопроса – Вадим.

И.Зейналова: Спроси про Новый год тогда.

В.Такменёв: Да, на самом деле до Нового года не так много…

Д.Медведев: Новый год будет.

В.Такменёв: Я думаю, всё равно будет, несмотря ни на что.

Д.Медведев: Я, знаете – извините, Вадим, – поймал себя на мысли, что так быстро всё несётся. Мы с вами буквально совсем недавно сидели за этим столом, практически в том же составе абсолютно.

М.Зыгарь: Дай бог, не последний.

Д.Медведев: Ну ладно, без пессимизма.

В.Такменёв: На самом деле хотел спросить, будете ли вы корпоративом отмечать Новый год в Правительстве, но думаю, это глупый вопрос, всё равно Вы не ответите.

Д.Медведев: Почему? Я отвечу вам абсолютно искренне. Я считаю, что любые корпоративы возможны только за собственный счёт.

В.Такменёв: Сдают уже деньги министры?

Д.Медведев: Так вот, если говорить о корпоративах, которые проходят в органах власти и так далее, я считаю, что должно быть железное правило: никаких бюджетных средств. Но если люди сами хотят встретиться, выпить по бокалу шампанского, что-то съесть из российских продуктов, это очень легко можно сделать. Мы, скорее всего, с членами Правительства скинемся и пойдём в ресторан.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, Вы в России проведёте праздники новогодние?

Д.Медведев: Я проведу праздники в России, постараюсь покататься на лыжах.

И.Зейналова: А вот те, кому нельзя выезжать, не носители секретов, – Вы считаете, правильно, что они должны будут в России провести…

Д.Медведев: Те, кто не подписывал соответствующих бумаг и не давал подписку о невыезде, кто не является секретоносителем, в узком смысле этого слова, может проводить каникулы и за границей.

И.Зейналова: Вот участковый из Сибири, у которого погоны, он является сотрудником полиции и теперь не может выезжать. Вы считаете…

Д.Медведев: Я считаю, что тот, кто не является носителем секретов, может выезжать. Вот это моя позиция.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, давайте представим (я понимаю, что сложно представить), что здесь сидят друзья, Ваши друзья.

Д.Медведев: Ну так и есть.

В.Такменёв: Надеюсь. Вот что бы Вы могли сказать своим друзьям, если бы Вам задали вопрос, используя не канцелярский язык, а очень-очень человеческий, личный: Дмитрий Анатольевич, скажите, чем хорошим Вам запомнится этот 2014-й? Чем он, 2014 год, Вам дорог? Чем он запомнится Вам лично?

Д.Медведев: Тем же, чем и абсолютному большинству наших людей. Нашими победами на Олимпиаде. Я действительно переживал, для меня это был такой, знаете, настоящий человеческий подъём. Я помню, когда мы забрали последнюю золотую медаль, просто праздник какой-то был в душе. Я на самом деле чувствовал себя победителем таким же, как и наши спортсмены. Конечно, Крымом запомнится. Что скрывать, мы всегда считали, что это наша земля. Но то, что люди, которые живут в Крыму, вернулись в Россию, сами за это высказались – это важнейшее событие года, как бы мы ни относились к последующим событиям, это действительно очень важно. Ну и, наконец, как и любому обычному, надеюсь, нормальному человеку, для меня это год запомнится тем, что, как принято говорить, слава богу, что все близкие живы, здоровы. Это, может быть, важно как никогда.

С.Брилёв: Друзья, до Нового года ещё 20 дней, 21, а эфир наш всё-таки подходит к концу. Марианна, Вадим, Ирада, Миша, спасибо огромное. Дмитрий Анатольевич, спасибо Вам большое. С наступающими!

Д.Медведев: Вам спасибо большое. Надеюсь, что, как сказал, Михаил, не в последний раз.

С.Брилёв: Абсолютно. Дорогие друзья, в эфире была ежегодная программа «Разговор с Дмитрием Медведевым». На этом мы с вами прощаемся. Всего доброго!

Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 10 декабря 2014 > № 1245074 Дмитрий Медведев

Фирма «Польске Машины Гурниче» («Polskie Maszyny Górnicze»), входящая в Группу Компаний «Фармур»(“Farmur”) – крупнейшего в Польше производителя машин и оборудования для горнодобывающей промышленности, подписала с российской компанией СУЭК контракт на поставку оборудования стоимостью 25,9 млн. евро. Контракт предусматривает поставку на шахту «Полысаевская» (Кузбасс) горнодобывающего комплекса, а также комплектующих и запчастей для него. Поставки будут осуществлены в первом квартале 2015 году.

Подписание данного контакта является несомненным успехом польской компании, тем более что в качестве конкурентов выступали известные фирмы из Германии, США и Китая, предлагающие самые современные технологические решения.

В последнее время на бирже отмечается стабильный рост акций «Фармура», что, по оценке экспертов, является прямым следствием подписания столь крупного экспортного контакта.

Rzeczpospolita, 27.11.14

Утилизация или смерть!

Автопроизводители и дилеры, желающие «сэкономить на утилизации» автомобилей, сокращают собственные продажи и подвергают опасности себя и своих сограждан

/Rusmet.ru, НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ», Михаил Родионов/ По итогам встречи автопроизводителей и утилизаторов транспортных средств в Минпромторге 13 ноября 2014 года стали известны интересные детали о ходе «правительственной программы обновления автопарка», как ее в окончательном варианте позиционируют чиновники. Так, около половины из уже реализованных по программе новых автомобилей проданы по схеме trade-in, т.е. старые машины переданы бывшими владельцами автодилерам для дальнейшей реализации, а их остаточная стоимость зачтена в счет оплаты нового автомобиля и, кроме того, сдавшим их лицам предоставлена скидка на новый автомобиль.

И все бы хорошо: тот, кто может себе позволить новый автомобиль, «обменял с доплатой» на него свое старое авто, да еще и значительную скидку получил, а тот, кто пока «не потянет» или просто не хочет покупать новую машину, может купить те, что сдали покупатели новых, правда, без скидки. Но «обновление» парка здесь получается усредненным: с одной стороны, парк пополнился новыми автомобилями, с другой - на дорогах остались и их предшественники. Заметим, однако, что по trade-in «убитые» или совсем старые машины дилеры не принимают: их потом продавать - себе дороже.

«Зато уж сдаваемые на утилизацию машины однозначно обеспечивают обновление парка!», - подумает читатель, далекий от реалий черного рынка автомобилей и запчастей. На самом деле, в 2009 году даже в законопослушной и замуштрованной Германии, которую нам часто ставят в пример по части обращения с отходами и их переработки, от 15% до 20% «утилизированных» в рамках программы поддержки автопрома автомобилей, попало на черный рынок. Согласно статистике внешней торговли, за 6 месяцев 2009 года в Польшу было поставлено из Германии 314 тыс. авто с пробегом, причем 44% из них - старше 10 лет. В КНР в рамках аналогичной программы стимулирования спроса вообще дошло до переработки менее 5% направленных на утилизацию автомобилей (остальные «осели» в провинции в качестве нелегальных легковых и грузовых такси, частных авто, были проданы на запчасти).

А что сейчас в России? По данным профессионального объединения утилизаторов НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ», лишь около 40% автомобилей, подлежащих утилизации по правительственной программе обновления парка, были гарантированно безопасно утилизированы, тогда как судьба остальных 60% неизвестна.

В чем же дело? Все просто: в то время, как безопасная утилизация автомобилей (особенно - легковых и автобусов, где относительно большую долю массы составляют стекла, пластики, поролон, синтетические ткани и кожзаменители, резина, остатки технических жидкостей и т.п. опасные отходы) требует определенных затрат (хотя бы на доставку машин в пункт утилизации на автовозах, чтобы ничего опасного не пролить и не потерять по дороге), которые не всегда удается полностью окупить продажей полученного металлолома, их нелегальный разбор на запчасти - дело заведомо более выгодное (начиная от «экономии» на уплате налогов и заканчивая возможностью просто выбросить все невостребованное в лучшем случае - на свалку, в худшем - в лес, в реку, в поле)… Получается, что не передавая автомобиль настоящему, легальному утилизатору гражданин или организация стимулируют теневую экономику, лишая, в том числе, и себя каких-то госбюджетных благ - медицины, образования, строительства дорог, …, а вдобавок наносят ущерб среде собственного обитания.

Интересно, а о том, что на дороге им навстречу может вылететь машина с «б/у» шинами, которые они кому-то продали, или со сломавшимся «б/у» амортизатором, снятым с 15-тилетней иномарки, они не задумывались? Зря!

Но какое дело до этого производителям автокомпонентов и автомобильным заводам? Им-то чем мешают «авторазборщики»? У них же свой рынок - «белый», нормальный? Нет, рынок-то один. И законы сохранения никто еще не отменял. Если кто-то купил «б/у» запчасть, то новую такую же он НЕ купил. Если кто-то купил авто с пробегом, значит он НЕ купил новый автомобиль, пусть и менее престижной и более дешевой модели.

И это не просто слова: один только российский рынок «бывших в употреблении» (т.е. снятых с аварийных, брошенных, проданных «на запчасти», угнанных автомобилей) запчастей эксперты оценивают сегодня почти в 25 млрд. долларов США в год!

Всего на реализацию текущей программы обновления автопарка правительство планирует выделить 10 млрд. рублей, что по сегодняшнему курсу ЦБ составляет чуть более 214 млн. долларов США. Получается, что перекрыв даже 1% черного рынка одних только «б/у» запчастей, автоиндустрия могла бы заработать в России дополнительно больше, чем ей сейчас компенсирует государство. Или это недостаточная мотивация для автопроизводителей?

Между тем, НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» ведет реестр пунктов приема ВЭТС на утилизацию, где действительно обеспечивается 100%-ная безопасная утилизация поступающих на переработку автомобилей. Ознакомиться с актуальным списком пунктов утилизации можно по адресу:

http://www.ruslom.com/reestr.php

Отмечу, что на сегодняшний день в России действует уже 340 таких пунктов и список время от времени пополняется по мере прохождения региональными утилизаторами инспекции НСРО «РУСЛОМ.КОМ».

Кроме того, «РУСЛОМ.КОМ» внедрил базу данных Актов об утилизации ВЭТС, благодаря чему впервые обеспечен строгий и точный учет всех утилизированных автомобилей по их VIN номерам, что позволяет государству отказывать в получении компенсаций по программе дилерам и автозаводам, передавшим собранные старые авто «липовым» утилизаторам или продавшим их «авторазборщикам».

Приглашаем ломопереработчиков и утилизаторов транспортных средств вступать в наше профессиональное объединение, а автодилеров и автозаводы - сотрудничать с проверенными добросовестными компаниями.

Ознакомиться с целями и задачами отраслевого объединения ломопереработчиков и утилизаторов транспортных средств, условиями вступления и членства в организации, стратегией ее развития, узнать последние новости отрасли можно на сайте НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» http://www.ruslom.com

Зарубежный опыт создания и развития систем утилизации транспортных средств

В КНР более 93% подлежавших утилизации автомобилей попали на черный рынок, в Германии - 15-20%...

/Владимир Перекальский, Михаил Родионов, НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ»/ Деятельность по переработке отходов, образующихся в результате утраты транспортными средствами своих потребительских свойств, можно рассматривать как одно из наиболее перспективных направлений формирования ресурсной базы производства металлов, пластиков, стекла и ряда других материалов на основе вторичного сырья, ведь мировой автопарк стремительно растёт и обладает значимыми резервами потенциального сырья. По словам Питера Купера, представителя компании «Авторециклинг Нидерландов» (АRN – Auto Recycling Nederland), мировой автопарк можно оценить в 1,25 млрд. машин со средним весом в 1016 кг – а это:

792 млн. тонн стали и чугуна,

110 млн. тонн цветных металлов (не включая свинец),

113 млн. тонн пластиков,

44 млн. баррелей нефти,

12 млн. тонн свинца,

а также стекло, резина и другие материалы, годные для вторичной переработки.

Число автомобилей, которые нужно будет утилизировать в Российской Федерации в ближайшие годы весьма велико, что позволяет говорить о необходимости создания крупной национальной системы утилизации. Эта система, несомненно, будет создана. В её основу лягут существующие мощности, но кроме них понадобятся существенные инвестиции в новые предприятия для создания индустрии, способной комплексно перерабатывать автомобили, включая резину, пластики, стекло.

Сегодня утилизационная отрасль в России развита слабо. Во многих зарубежных странах ситуация совершенно иная. Так, например, в США ежегодно на утилизацию поступает 14-15 миллионов легковых автомобилей, переработку которых осуществляет более 200 предприятий. Данные заводы обслуживает более 10 тысяч мелких компаний, которые занимаются разборкой автомобилей. Всего же в отрасли автоутилизации в США занято более 40 тысяч человек, а ежегодный объем производства оценивается в 4,5 млрд. долл. Во Франции переработкой старых автомобилей занимается около 40 шредерных заводов, а их обслуживанием - около 3 тысяч предприятий. В Великобритании непосредственно утилизацией занимается 37 заводов, в Германии – около полусотни.

Во время экономического кризиса 2008-2009 годов Россия, опираясь на опыт многих зарубежных стран, провела программу утилизации, направленную на стимулирование национальной автомобильной индустрии. Аналогичные программы работали в Германии, США, Китае, Великобритании, Франции, Японии, Италии, Словакии и ряде других стран. Их результаты во многом схожи.

На время проведения программы утилизации спрос на автомобили существенно рос, однако, как только программы заканчивались, наблюдалось резкое и значительное падение спроса на протяжении продолжительного времени, что практически нивелировало стимулирующий эффект программы. Наиболее успешными можно признать утилизационные программы в США и Германии, однако и эти страны не миновало последующее снижение спроса на автомобили.

Для поддержки автомобильной отрасли в кризис применялись и другие меры. Так в КНР, где авторынок в 2009 году вырос на 48%, правительство снизило налог на покупку автомобилей с двигателем менее 1,6 л и транспортный налог, выделило около 1,6 млрд. долл. США на субсидии при утилизации старых автомобилей, а также разработало новую систему автокредитов для стимулирования продаж.

В США государство выделило 3 млрд. долл. на утилизацию, и более 670 тысяч автовладельцев получили 3500-4500 долл. на покупку новой машины плюс налоговый вычет на сумму не более 49,500 тыс. долл.

В Бразилии и Индии, где рынок также остался на плаву, снизили транспортный налог и отменили налог на покупку автомобилей.

Приведем еще ряд интересных и важных наблюдений из истории программ автоутилизации в разных странах.

Утилизационная программа в Германии стартовала в 2009 году. Выплата автомобилисту от государства составляла 2500 евро. Следует отметить, что во многих европейских странах автомобилистам давали в полтора-два раза больше. К участию в программе принимались автомобили не позже 1999 года выпуска. Кроме того, автомобиль должен был являться собственностью сдающего его владельца не менее, чем один год. Процесс получения утилизационного бонуса в Германии был четко отлажен. Заявитель должен направить (можно даже по электронной почте) в соответствующую службу документ, подтверждающий факт утилизации старого автомобиля. После этого ему выдавался купон, с которым он в течение полугода мог получить скидку (упомянутые 2,5 тыс. евро) на приобретение нового автомобиля.

Порядка 9 млн. человек воспользовались программой. Во время проведения программы удалось не только удержать рынок, но и добиться его роста. Несмотря на то, что спрос на новые машины был достаточно велик, это были, в основном, марки, произведенные за пределами самой Германии. Такие немецкие компании, как Volkswagen, Audi, BMW и Mercedes-Benz не воспользовались предоставленной программой утилизации возможностью и не получили большой выгоды от продажи своей продукции за время действия данного предложения.

Как только программа была отменена, рынок резко начал проседать. Если в январе сокращение продаж составило лишь 4,3%, то уже в феврале они рухнули почти 30%. Причем сильнее всего падение коснулось самого бюджетного сегмента - малолитражных компактных автомобилей, которым программа утилизации оказывала максимальную поддержку.

И как бы ни превозносили (или ни ругали) желание и умение наших соотечественников обойти закон или найти в нем лазейки, но в славящейся муштрой и дисциплиной Германии как минимум 15–20% (!!!) «утилизированных» автомобилей попали на черный рынок. Изрядная часть этого «лома» оказалась в Польше и, надо думать, оттуда двинулась и далее. Согласно анализу внешней торговли, за 6 месяцев 2009 года поляки купили в Германии 314 000 подержанных автомобилей, 44% из которых были старше 10 лет. Сколько из них было «подарками от немецких утилизаторов», так и не удалось установить. Многие немецкие утилизаторы закрывали глаза на нелегальную переправку машин в другие страны: ведь эти «убитые» (по немецким, конечно, меркам!) авто будут ездить не по их автобанам…

В США программа утилизации была запущена в конце июля 2009 года. Утилизационная премия составляла от 3500 до 4500 долл., причем одним из основных критериев, от которых зависел размер премии, была топливная эффективность покупаемого нового автомобиля. В США также действует аналогичная европейской схема с продажей некоторых комплектующих утилизируемых автомобилей.

На программу был выделен 1 млрд. долл., который был почти мгновенно исчерпан (уже на 30 июля 2009 года), после чего было выделено ещё 2 млрд. долл. Организации, способствовавшие разработке программы: ACEEE, CAP Action Fund, SmartTransportation.org. Основной закон, регламентирующий программу: CARS Act ("Consumer Assistance to Recycle and Save Act", H.R. 1550).

Стали, полученной путем переработки в 2009 г. в США, хватило бы на изготовление 13 млн. новых автомобилей. В результате программы средняя топливная эффективность автомобильного парка увеличилась на 58% (с 15,8 до 24,9 миль на галлон).

Программа имела существенное влияние на стимулирование автомобильного рынка США в период кризиса (примерно 360 тыс. дополнительно проданных автомобилей за два месяца!). Однако, в последующие месяцы наблюдался существенный спад продаж, что снивелировало положительный эффект от программы.

В целом, процедура переработки отслуживших свой срок автомобилей в странах ЕС стандартна: автомобили собираются, а их бывшим владельцам выдается соответствующий сертификат. При этом часть комплектующих можно продавать.

Так, в Италии с конца февраля 2009 года за сдачу в утиль автомобиля старше 9 лет полагалась компенсация от 1,5 тыс. до 5 тыс. евро (размер зависисел от того, какой автомобиль будет куплен: чем машина экологичнее, тем больше компенсация). Первая программа утилизации в Италии завершилась в декабре 2008 года.

Во Франции размер премии составлял 1 тыс. евро, еще 700 евро полагалось тому, кто примет решение купить автомобиль с низким уровнем вредных выбросов (ниже 120 г СО2 на километр).

В Словакии за сдачу в утиль 10-летней машины полагался бонус в размере 2 тыс. евро.

В Великобритании с середины мая 2009 года до марта 2010 года действовала акция, в рамках которой за замену автомобиля в возрасте 10 лет и старше полагался бонус в размере 2 тыс. фунтов. Правительство решилось выделить на эту акцию 300 млн. фунтов.

В Испании с начала мая 2009 года выплачивают премию в размере 2 тыс. евро тем, кто оправляет на переработку свои старые автомобили.

В Японии при сдаче старой машины и покупке новой с низким уровнем вредных выбросов можно было получить бонус до 3 тыс. долл. США.

Существенной проблемой утилизационных программ многих стран (в частности Германии, Китая, России и других), стало попадание машин, подлежащих утилизации, и запасных частей из них на чёрный рынок.

Не менее 15–20% подлежавших утилизации автомобилей в Германии попало на черный рынок, а затем - в Польшу и страны Северной Африки.

Согласно докладу Китайской национальной ассоциации по переработке ресурсов из 7420 тыс. автомобилей, подлежавших утилизации по достижении предельного срока службы, лишь 500 тыс. были списаны и уничтожены в соответствии с законом.

Чаще всего такие автомобили используются в качестве нелицензированных такси, учебных машин или просто попадают к людям, которые не могут позволить себе новый автомобиль. При этом машины продают без документов и регистрации. Подобный оборот старых автомобилей и запчастей наносит существенный экономический ущерб производителям автомобилей и серьёзно бьёт по их имиджу.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что для поддержки отечественного автомобилестроения и утилизационной отрасли программа утилизации ВЭТС и программа обновления автопарка не должны ограничиваться коротким временным интервалом. Любой автовладелец должен иметь возможность в любое время сдать свой подержанный автомобиль и получить взамен скидку на приобретение нового. Такая перманентная программа позволит сдержать колебания спроса на новые автомобили, особенно снижающегося после отмены (завершения) действующих программ, и позволит поддерживать возраст автопарка страны на оптимальном с точки зрения безопасности, экологии и экономики уровне.

В то же время, в случае необходимости, у власти остаётся возможность дополнительно проводить программы ограниченного срока действия, нацеленные на обновление автопарка и/или на достижение новых качественных его характеристик (как, например, программа США, нацеленная на повышение топливной эффективности).

Очевидно, что при создании и развитии в России крупной национальной системы утилизации транспортных средств, способной комплексно перерабатывать автомобили (включая резину, пластики, стекло), необходимо учитывать мировой опыт.

В некоторых странах, автомобильная промышленность которых хорошо развита, система утилизации транспортных средств самостоятельно создавалась автопроизводителями.

Так, в Германии подобная система была организационно сформирована на основании добровольных мер, описанных в соглашении автопроизводителей, и процедур, регламентируемых законодательством в этой области. Система утилизации (сеть предприятий по сбору и утилизации транспортных средств) была создана отдельными автопроизводителями самостоятельно. Специальный координирующий орган национальной системы утилизации в Германии отсутствует, поэтому отдельные организации берут инициативу этой работы на себя. Например, специальная проектная группа компании BMW разработала всеобъемлющую концепцию вторичного использования деталей автомобилей, которая, в частности, учитывает необходимость утилизации уже на стадии проектирования транспортного средства. Все детали автомобиля, которые должны быть рециклированы после демонтажа, маркируются специальным знаком, означающим пригодность к переработке, а также им присваивается кодовый номер, указывающий на вид используемого сырья.

Во Франции совместное предприятие RENAULT и компании, работающей в сфере обращения с отходами, создало развитую сеть станций демонтажа транспортных средств и предприятий по переработке отходов, образующихся в результате утраты транспортными средствами своих потребительских свойств. Основная функция этого СП - осуществление координации между всеми участниками системы авторециклинга: государственными структурами, автопроизводителями, дилерами, автовладельцами, страховыми компаниями, магазинами запчастей, разборщиками, переработчиками, и др. Предприятию, помимо прочего, принадлежат 16 шредерных заводов, на которых осуществляется переработка 40% вышедших из эксплуатации транспортных средств во Франции.

В других странах организацией системы утилизации транспортных средств занимается специально созданная национальная управляющая компания. Примером могут служить Нидерланды, где системой авторециклинга управляет компания ARN, 100% акций которой принадлежат фонду Auto&Recycling, который создавался при непосредственном участии правительства и автопроизводителей. ARN эффективно сотрудничает с большим количеством партнеров: различными компаниями, научными центрами, институтами, другими заинтересованными сторонами. Созданная компьютеризированная административная система контроля, в которую заносятся данные от различных участников всей системы утилизации транспортных средств в Нидерландах, в том числе точные данные относительно количества и качества материалов, которые компании приняли и переработали, позволяет ARN эффективно следить за процессом утилизации на всех его этапах. ARN сотрудничает с 12 шредерными компаниями в Голландии, Бельгии и Германии. Также ARN является национальным центром знаний в области вторичной переработки в секторе утилизации транспортных средств. Она обладает более чем 15-летним опытом управления цепочками вторичной переработки и экспертными знаниями в области утилизации материалов. ARN активно использует и распространяет накопленную информацию, в частности для консультирования органов власти и компаний в Нидерландах и других странах по целому ряду вопросов, касающихся проектирования, организации и управления технологическими цепочками в области вторичной переработки. Кроме того, ARN осуществляет реальные проекты в сфере утилизации транспортных средств и повышения экологической безопасности, в том числе и за рубежом.

Таким образом, можно перечислить финансовые механизмы обеспечения утилизации транспортных средств:

разовая оплата сбора за утилизацию, производимая владельцем при сдаче отслужившего автомобиля компании-утилизатору;

разовая оплата, производимая владельцем при покупке нового автомобиля (дополнительный экологический сбор на утилизацию), которая перечисляется производителю автомобиля или в специальный фонд;

периодическая оплата владельцем в виде ежегодного сбора за утилизацию (например, при прохождении техосмотра транспортного средства) дополнительно к оплачиваемому налогу за владение транспортным средством;

разовая оплата сбора за утилизацию, отчисляемая производителем автомобилей или импортёром при первой продаже нового автомобиля;

на производителей или импортёров автомобилей возлагаются конкретные обязанности по участию в системе авторециклинга в отношении произведённых ими моделей (организация сбора отслуживших автомобилей, оплата переработки определённых компонент, предоставление специальной документации по утилизации);

комбинация различных механизмов, формирующая в стране систему авторециклинга.

Перейдём к рассмотрению основных особенностей систем утилизации транспортных средств, сформировавшихся в разных странах мира. По разным оценкам автопарк США составляет около 240 млн. автомобилей, стран Евросоюза (28 стран) – более 270 млн., Японии – 75 млн., Канады – 21 млн., России – свыше 40 млн. Ежегодно снимается с учёта (утилизируется): в США – 13-14 млн. автомобилей (12 млн.), в Евросоюзе – до 15 млн. (10 млн.), в Японии – более 5 млн. (5 млн.), в Канаде – более 1,5 млн. (1,5 млн.).

В мире сложились две основные модели систем утилизации транспортных средств – «американская» (США и Канада) и «европейская» (Евросоюз и Япония). Первая основывается на коммерческом подходе и делает основную ставку на самоокупаемость, вторая – на регулятивном подходе и делает основную ставку на экологию.

К основным особенностям американской системы можно отнести:

Продажу старых либо разбитых автомобилей на аукционах;

Объединение разборки и рециклинга;

Получение основного дохода от продажи запчастей;

Наличие крупного экспортного рынка подержанных запчастей;

Продажу каркасов автомобилей шредерам;

Высокую цену хранения и захоронения отходов, локальные экологические программы как стимулы для повышения уровня переработки;

Полную самоокупаемость.

К основным особенностям европейской системы можно отнести:

Возложение ответственности за утилизацию на автопроизводителей (импортеров);

Создание производителями собственных сетей по сбору и утилизации, заключение договоров с переработчиками;

Бесплатную передачу автомобилей на утилизацию;

Требования к собственникам автомобилей по их сдаче на утилизацию;

Получение значительной части дохода от продажи запчастей;

Наличие отраслевых стандартов и нормативов по уровню утилизации, высокая степень правового регулирования отрасли;

Вертикальную интеграцию, целевые государственные дотации, требования правительств и отраслевых ассоциаций как стимулы для повышения уровня переработки;

Финансирование за счет отчислений автопроизводителей (импортеров), возможность государственных дотаций.

Базовая Директива 2000/53/ЕС по утилизации вышедших из эксплуатации транспортных средств регламентирует для всех стран ЕС единые принципы и положения:

Ответственность производителя за сбор и утилизацию ВЭТС;

Выполнение норматива вторичной переработки 85% и норматива утилизации 95% от массы автомобиля (Директива 2005/64/ЕС);

Утилизация автомобиля бесплатна для последнего владельца;

Обязанность автопроизводителя использовать менее токсичные вещества;

Обязанность автопроизводителя составлять инструкцию демонтажа и утилизации автомобиля;

Обязательная сертификация предприятий авторециклинга;

Система требований к организации сбора и утилизации ВЭТС;

Требования по соблюдению норм экологической безопасности;

Правила выдачи сертификата об утилизации автомобиля.

Ряд американских учёных, специалистов в рассматриваемой области, провели исследование и пришли к выводам о том, что утилизация является критически важной деятельностью для автомобилестроения США. При отсутствии экономически стабильной инфраструктуры утилизации, вышедшие из эксплуатации транспортные средства начинают накапливаться, что влечёт за собой экологические угрозы и дополнительную нагрузку на автомобилестроение с точки зрения использования первичных ресурсов.

Даже в условиях существенного увеличения уровней разборки и рециклинга пластиков, количество отходов шредерной переработки на один автомобиль будет продолжать расти. В связи с этим, достижение европейской и японской цели по 95% уровню утилизации транспортных средств не представляется возможным без фундаментальных изменений. Чтобы сохранить свою рентабельность, разборщикам вышедших из эксплуатации транспортных средств, вероятно, придется достичь существенно более высокой степени демонтажа. Кроме того, многие учёные и эксперты сходятся во мнении, что для достижения 95% уровня утилизации вышедших из эксплуатации транспортных средств в США (и других странах, использующих американскую систему рециклинга), необходимо вмешательство государства (через регулирование и поощрение), как в Европе и Японии.

Итак, исходя из результатов анализа мирового опыта создания и развития систем утилизации транспортных средств, можно говорить о том, что возможно относительно быстрое привлечение финансирования в отрасль путем отчислений со стороны импортеров и автопроизводителей. Кроме того, при достаточно высокой стоимости сжигания и захоронения отходов, достаточном спросе на вторичное сырьё и определённой поддержке государства, комплексная переработка автомобилей (включая резину, пластики, стекло, аккумуляторные батареи, масляные фильтры) становится рентабельной.

Сырьевая лихорадка: зачем Митталу украинская железная руда

«АрселорМиттал Кривой Рог» собирается инвестировать в расширение железорудных мощностей.

Железорудный бизнес в Украине всегда был для ArcelorMittal не то чтобы непрофильным, но уж точно не первостепенным. Приоритет отдавался, главным образом, сталелитейному и прокатному переделу, что выглядит естественно. Ведь, «Криворожсталь» изначально создавалась как вертикально-интегрированная компания, где сырьевые предприятия играют роль вспомогательных.

Впрочем, в начале 2010-х крупнейшая в мире меткомпания решила заняться расширением железорудных мощностей. Видимо, на фоне чрезвычайно позитивной конъюнктуры глобального рынка, когда цены на сырье били всевозможные максимумы (около $150 за тонну). В итоге в 2013 году на Новокриворожском ГОКе было произведено 10,2 млн. т железной руды, что является наиболее высоким показателем за последние 30 лет.

Движение вниз

Но с тех пор ситуация на сырьевом рынке резко изменилась. Из-за обвала цен, торговля рудой стала приносить ArcelorMittal уже не прибыли, а убытки. В частности, по итогам 3 квартала холдинг хоть и показал чистую прибыль в размере $22 млн. (которая, кстати, оказалась выше, ожиданий), на его финпоказатели негативно повлияло снижение железорудного сырья, которое в течение года подешевело на 42% и сейчас колеблется в районе $75 за тонну. Отдельно отметим, что выручка горнорудного дивизиона компании в июле-сентябре сократилась на 8%, до $1,272 млрд., а операционная прибыль – более чем в 2 раза, до $138 млрд., по сравнению с апрелем-июнем.

Вообще, изначально ArcelorMittal оглашал планы по увеличению общей добычи железной руды до 100 млн. т. Для этого делалась ставка на расширение мощностей активов в Канаде - ArcelorMittal Mines Canada, Mary River, Baffinland, а также в Африке, главным образом, в Либерии. Кстати, компания, даже несмотря на падение сырьевых цен, сохраняет интерес к либерийским рудникам Yekepa и Buchanan, прикупив граничащий с ними железорудный проект Mount Nimba в соседней Гвинее. Но осенью сего года ArcelorMittal столкнулась с традиционными африканскими трудностями – в связи с распространением лихорадки Эбола в регионе пришлось приостановить работы по расширению мощностей либерийского предприятия с 5 до 15 млн. т.

Территории для роста

Что касается Украины, то стратегия АМКР предусматривает увеличение выпуска железорудного концентрата до 15 млн. т в год. Правда, тут и есть риски. НГОКу банально не хватает территории для развития: общая площадь занимает свыше 4 тыс. га, под карьерами находится 650 га, под внешними отвалами пустых пород – свыше 1,1 тыс. га, хвостохранилище - 860 га. Получить же новые участки довольно проблематично, поскольку Криворожье и так «перенаселено» различными обогатительными комбинатами, которые просто так территорию не отдадут (например, самый близкий сосед ЮГОК).

«Мы сейчас ведем работу по приобретению дополнительных участков, но это не может продолжаться бесконечно. Сейчас мы разрабатываем стратегию развития ГОКа, включая и разработку запасов окисленных руд. Нам в срочном порядке нужно искать новые технологии. Мы должны строить наш бизнес, ориентируясь на прибыль, на себестоимость продукции, а также на улучшение ее качества», - сказал в интервью газете «Металлург» глава горнорудных предприятий стран СНГ компании ArcelorMittal Владимир Приймаченко.

Впереди только Rio и BHP

Вообще, ставка ArcelorMittal на украинскую руду выглядит оправданной. Сейчас, когда на рынке избыток руды и цены падают, на первый план выходит себестоимость добычи сырья. А у АМКР этот показатель один из самых низкий в отрасли – максимум $35 за тонну. Напомним, что лидерами являются мировые гиганты Rio Tinto ($20,40 за тонну) и BHP Billiton ($25 за тонну), у Vale и Fortescue – около $30 за тонну.

Около 80% концентрата поступает на аглодоменное производство внутри АМКР, а остальное идет на европейские предприятия ArcelorMittal в Чехию, Румынию и Польшу. При этом и содержание железа в руде достаточно высоко – 65%, тогда как стандартный уровень при поставках в Китай из Австралии – 62%, а в бразильском сырье будет повыше – под 70%.

В среднесрочной перспективе конъюнктура глобального железорудного рынка будет оставаться сложной. Профицит предложения руды не только сохранится, но и увеличится, что приведет к вытеснению игроков с высокой себестоимостью добычи. По прогнозу Goldman Sachs, в 2015 году избыток более чем утроится и составит 163 млн. т, в 2016 году - до 245 млн. т, в 2017 году – до 295 млн. т, в 2018 году – до 334 млн. т. В отношении АМКР ему уход с рынка явно не грозит, но и маневр для развития и роста ограничен не только занятыми территориями Криворожья, но и трудно прогнозируемой военно-политической ситуацией в Украине.

Андрей Писаревский

Украина начала импортировать металлургический кокс из Китая, сообщил начальник отделения топливо-энергетических рынков госпредприятия "Государственный информационно-аналитический центр мониторинга внешних товарных рынков" Олег Мельник.

По его словам, нестабильная ситуация в Донбассе с августа этого года нарушила производственную деятельность многих коксохимических предприятий Украины. В связи с этим работающие металлургические предприятия вынуждены были искать возможность импорта сырья из-за рубежа.

"Кроме традиционных поставок из России и Польши, в октябре 2014 года в украинский порт зашло судно с металлургическим коксом китайского происхождения, цены на который выгодно отличались от предложений из соседних стран — в среднем на 5%", — цитирует его слова "Госвнешинформ".

Киевские власти начали в апреле на востоке Украины силовую операцию против недовольных февральским госпереворотом жителей. По данным ООН на 31 октября, число жертв конфликта превысило 4 тысячи человек, более 9 тысяч были ранены. При посредничестве России и ОБСЕ стороны согласовали в Минске перемирие с 5 сентября. В целом оно соблюдается, однако стороны периодически обвиняют друг друга в его нарушении.

За первое полугодие этого года (21.03-22.09.14 г.) Иранская компания по производству легированной стали увеличила производство своей продукции на 17% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Так, за указанный период было выпущено 225 тыс. т стальной продукции, а в первом полугодии прошлого года этот показатель составил 193,92%.

В первом полугодии этого года упомянутая компания поставила на различные потребительские рынки 192 тыс. т своей продукции, которая используется в качестве сырьевого материала в автомобилестроении, машиностроении, станкостроении, а также при производстве оборудования для нефтегазовой и нефтехимической промышленности, железнодорожных рельсов и строительных конструкций.

Часть продукции Иранской компании по производству легированной стали (около 7,9 тыс. т) за указанный период была экспортирована в такие страны, как Германия, Франция, Голландия, Испания, ОАЭ, Турция, Бельгия, Катар, Польша, Южная Корея, Армения, Туркменистан, Египет и Афганистан. При этом экспортные поставки по сравнению с первым полугодием прошлого года выросли на 7,92%.

От южных гор до северных морей

Норвегия изменит конфигурацию газового рынка Восточной Европы

«Нафтогаз Украины» заявил о начале реализации контракта с государственной норвежской компанией Statoil по импорту природного газа с 1 октября этого года. Пока подробности договора не разглашаются. И единственным источником информации о параметрах документа стал представитель польского Института Яна Собеского Томаш Хмаль, предположивший, что объем контракта может составлять 10 млрд. м3/год по цене от $300 до $350 за тысячу кубометров. Начиная с сентября Украина получала из Европы 986 млн. м3 природного газа, из которого 779 млн. м3 заходило из Словакии, 117 млн. м3 из Польши и 90 млн. м3 из Венгрии. Главным поставщиком значилась германская RWE Supply & Trading. В годовом исчислении средний уровень объемов импорта с начала 2014 года должен был составить 10 млрд. м3. По официальным данным украинской стороны, средняя цена газа составила до $375 за тысячу кубов, что меньше цены предполагаемых поставок из России. Их минимальное значение по состоянию на 1 октября равнялось $385/тыс. м3. (Напомним, ранее — в январе — Киев отказался заключать сделку по цене $450 за тысячу кубометров.) И к нынешнему появлению Норвегии в числе поставщиков газа в нашу страну вопрос стоимости голубого топлива имеет самое прямое отношение. Ведь в начале осени компании-­операторы ГТС Словакии, а затем Венгрии и Польши были вынуждены сократить поставки в Украину по причине необходимости наполнения своих подземных хранилищ. Снабжавшая украинский рынок с западного направления RWE Supply &Trading оказалась к такому повороту событий не готова — по европейским меркам это сравнительно небольшая компания, оперирующая до 18 млрд. м3 газа в год. Остальные объемы топлива она перекупает. По ряду причин в конце лета этого года на выручку немцам пришли экспортеры Норвегии, которые оперируют ресурсом более 130 млрд. м3 в год. Именно норвежцы считаются первопроходцами европейского энергетического рынка, еще задолго до появления на нем группы компаний-­газотрейдеров, учрежденных в Швейцарии и Австрии в конце 1980-х годов бенефициарами из стран бывшего СССР. В отдельные годы контролируемые группой поставки газа составляли 130–145 миллиардов кубометров. До 90% этих ресурсов проходили транзитом через Украину. Тогда этот газ стоил дешевле европейского и напрямую конкурировал с норвежской и британской продукцией. До конца 2000-х годов североевропейские экспортеры сосредоточились на покупке в странах Азии крупных нефтегазовых месторождений. До 2010–2013 годов крупнейшие в Европе корпорации — британская British Petroleum (BP) и норвежская Stаtoil — активизировали деятельность в Азербайджане, Туркмении и Казахстане. Тем не менее британцы к 2012 году приняли решение покинуть рынки газодобычи в ряде стран бывшего СССР. И переместили центр своей международной активности из Средней Азии в Центральную Азию и Ирак. Впрочем, последний к 2013 году фактически превратился в руины в результате непрекращающихся боевых действий. Stаtoil в 2007–2013 годах тоже начала сворачивать присутствие на азиатском рынке. В частности, корпорация избавилась от статуса оператора газопровода Баку — Джейхан и в 2013 году начала распродажу своих активов в этом проекте. В 2012 году за $1,45 млрд. ушел 12%­ный пакет акций Южнокавказского газопровода. Кроме того, Stаtoil отказалась выкупать опцион на 25% акций Трансанатолийского газопровода в Турции (TANAP). Эти маршруты долгие годы считались самыми важными по расширению снабжения азиатским газом Турции и стран Евросоюза. Но дело в том, что Норвегия не является членом ЕС. Диверсификация поставок газа в Европу оказалась внутренними проблемами сообщества, а Осло вернулось во времена освоения гигантских газовых запасов Северного моря. Тем более что в 2010–2011 годы богатейшие углеводородные ресурсы были обнаружены в норвежском секторе Арктики. Все это заметно изменило контур проникновения газового дивизиона Statoil в Европу. В 2006 году почти сразу после вхождения в ЕС Чехии норвежцы приобрели права аренды на истощенное месторождение урана в этой стране с целью строительства в заброшенных шахтах небольшого подземного хранилища газа и создания на его базе обширной инфраструктуры выхода норвежских ресурсов на рынок Восточной Европы. Сегодня, когда корпорация решила импортировать углеводороды в Украину, уникальное чешское ПХГ обещает стать ключевым техническим элементом снабжения отечественного рынка.

Андрей Старостин, "Комментарии"

XI Форум межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

Владимир Путин и Президент Республики Казахстан Нурсултан Назарбаев приняли участие в работе XI Форума межрегионального сотрудничества двух стран.

Тема Форума – «Инновации в углеводородной сфере». Среди участников – руководители ключевых министерств и ведомств, главы ряда субъектов Российской Федерации и областей Казахстана, а также представители крупного бизнеса. Ежегодные встречи в таком формате проходят поочерёдно в регионах двух стран начиная с 2003 года, предыдущая состоялась в Екатеринбурге.

По итогам пленарного заседания подписан пакет документов. В частности, в присутствии президентов подписано два межправительственных соглашения. На полях Форума подписан также ряд документов о торгово-экономическом, научно-техническом, культурном сотрудничестве и развитии стратегического партнёрства.

Следующий Форум межрегионального сотрудничества двух стран пройдёт в 2015 году в Уфе.

Перед началом Форума Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев осмотрели выставку, посвящённую инновационным технологиям добычи углеводородного сырья. Главы двух государств также запустили совместный проект «Евразия», который позволит осуществлять бурение сверхглубоких скважин для добычи углеводородов.

* * *

Стенографический отчёт о пленарном заседании XI Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана

Н.НАЗАРБАЕВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Дорогие участники этого Форума!

Всю российскую делегацию я искренне приветствую на XI Форуме межрегионального сотрудничества Казахстана и России, и мы очень рады вас принимать в самом нефтяном районе нашей страны – городе Атырау.

Ставшая традиционной, эта наша диалоговая площадка уже доказала свою эффективность. Мероприятие стало важным элементом сотрудничества наших правительств, регионов страны, компаний и частного сектора.

Особую актуальность имеет тематика нашего нынешнего форума: «Инновации в углеводородной сфере». На сегодня сфера углеводородов является важной составляющей казахстанской экономики, да и российской тоже. Доля нефтегазовой промышленности в ВВП нашей страны составляет 22 процента. Казахстан сегодня занимает 12-е место в мире по запасам нефти: это более 4 миллиардов тонн. По газу мы в первой двадцатке стран, поэтому нам очень важно понимать, какие тренды определяют развитие углеводородного сектора в мире в целом и наше место в этом секторе.

С прошлого года баланс потребления нефти уже сместился в сторону развивающихся экономик. Впервые в истории потребление превысило потребление в странах ОЭСР. Основная доля роста спроса в развивающихся странах приходится на Китай. Потребление нефти в этой стране за последние 30 лет выросло более чем в шесть раз. Соответствующим образом меняется география поставок энергоресурсов, появляются новые глобальные технологические тренды. Весь мир, включая и наши страны, в перспективе столкнётся с проблемой исчерпания легкоизвлекаемой нефти. Эксперты связывают дальнейшее развитие отрасли с разработкой месторождений тяжёлых нефтей и природных битумов. Сейчас добыча по ним составляет менее 1 процента, хотя запасы там немалые.

Но существующие традиционные технологии добычи пока малоэффективны и имеют высокую себестоимость. Основным трендом последних лет в нефтегазовой сфере стала разработка сланцевых месторождений. Современные технологии горизонтального бурения и гидроразрыва пластов позволяют осуществлять добычу как газа, так и нефти.

В настоящее время существенно нарастили добычу сланцевого газа, как мы знаем, в Северной Америке. В 2007 году в США на долю сланцевого газа в общей добыче газа приходилось 5 процентов, к концу 2012 года – приблизительно 40 процентов. Сырьём для преобразования в жидкое топливо может являться так и уголь, газ, биомасса, которой мы все обладаем в большом количестве. Несмотря на высокую капиталоёмкость и экологические угрозы, в условиях дефицита легкодоступной нефти данный способ может иметь тоже большие перспективы.

Сегодня даже традиционная углеводородная сфера требует внедрения инноваций во всех смежных отраслях: это космические технологии, достижения металлургии, машиностроения, робототехники, интегрированные вычислительные мощности. У Казахстана и России имеется огромный потенциал для совместной работы в углеводородной сфере, о чём сегодня демонстрировали на выставке, нам с Владимиром Владимировичем показали наши специалисты.

Это апробирование производства передовых технологий в глубоком и сверхглубоком бурении. Для нас это актуально на Прикаспийской впадине, которая находится и в Казахстане, и в России. Казахстанские компании совместно с российскими могли бы предложить высокотехнологическое оборудование собственного производства. Для этого у нас всё имеется. Также мы могли бы активизировать совместную геологоразведку для выявления новых, перспективных месторождений нефти и газа.

К примеру, в Казахстане готовится международный проект «Евразия». Основные задачи этого проекта – изучение глубинного геологического строения, геохимия земной коры в Каспийском регионе, получение пространственно-временной модели, а также оценка ресурсов. В громадной перспективе нефтегазоносность Прикаспийской впадины на территории Казахстана и России вызывает большую заинтересованность у крупных международных нефтяных компаний. Россия могла бы также стать активным участником данного проекта.

Огромный потенциал заложен в наращивании сервисной инфраструктуры нефтедобычи. Совместными усилиями мы могли бы расширить спектр услуг для недропользователей. Это не только транспорт, логистика, строительство, но и высокотехнологичные услуги, такие как инжиниринг, проектирование, информационные технологии и другие. Действенным инструментом в этом направлении могут стать наши совместные предприятия.

В основе всего этого должна быть подготовка новой генерации кадров, активно использующая опыт поколений, передовые инновации. Нужно активизировать сотрудничество в области подготовки выпускников вузов, средних специальных учебных заведений. Необходимо увеличить обмен студентами для прохождения практики между нашими странами в нефтегазовой промышленности.

Уже очевидно, что без качественной науки энергетический сектор наших стран не может рассчитывать на большой прорыв. В этой связи наши научные институты путём совместных исследований могли бы заняться такими перспективными направлениями, как интенсификация добычи тяжёлой нефти, глубоководная добыча, сланцевая нефть, получение синтез-нефти, альтернативная энергетика и многое другое.

С учётом этих задач у нас есть отличная возможность сделать существенный рывок в углеводородной сфере. Результаты такой совместной работы России и Казахстана могут быть продемонстрированы на выставке «Экспо-2017», которая пройдёт в Астане под девизом «Энергия будущего».

Уважаемые участники и гости Форума! Уверен, что наш совместный труд, силы нашего партнёрства позволят добиться всех поставленных целей на благо наших государств. Что касается нашего регионального сотрудничества, а это апробированное сотрудничество между нашими странами, 50 процентов казахстанского товарооборота с Россией составляют именно регионы. Поэтому я ещё раз хочу выразить вам свою благодарность, радость, что вы приняли наше приглашение, находитесь здесь во главе с Владимиром Владимировичем.

Спасибо за внимание.

Теперь, Владимир Владимирович, позвольте предоставить Вам слово.

В.ПУТИН: Спасибо.

Уважаемый Нурсултан Абишевич! Коллеги, друзья!

Форум межрегионального сотрудничества стал важным инструментом развития партнёрства между Россией и Казахстаном. Первая встреча в этом формате прошла в Омске в 2003 году, и за прошедшие 11 лет экономические связи между нашими странами вышли на качественно новый уровень: двусторонний товарооборот вырост более чем в шесть раз – до 26,5 миллиарда долларов в 2013 году, объём прямых российских инвестиций в экономику Казахстана увеличился в 10 раз.

Безусловно, такая высокая динамика во многом обеспечивается инвестиционным взаимодействием наших экономик. С российской стороны активнее всего работают Татарстан, Свердловская, Челябинская, Оренбургская области. Объём торговли каждого из них с Казахстаном превышает 1 миллиард долларов. Прямые партнёрские отношения со всеми 14 казахстанскими областями установлены большинством российских субъектов, создано более 11 тысяч совместных предприятий, подписано порядка 300 межрегиональных соглашений о взаимодействии и сотрудничестве.

Особую роль в расширении экономических связей наших стран неизменно играет приграничное сотрудничество. Россия и Казахстан обладают самой протяжённой сухопутной границей в мире – 7600 километров. На расположенные вдоль неё регионы-соседи, а это 12 субъектов Российской Федерации и семь областей Казахстана, приходится более 40 процентов двустороннего товарооборота. Во многих приграничных регионах, таких как Тюменская, Оренбургская или Атырауская область Казахстана, сосредоточены стратегически важные для обеих стран углеводородные ресурсы, работают крупные предприятия топливно-энергетического комплекса.

Для дальнейшего совершенствования форм приграничного сотрудничества особое значение имеет технологическое обновление этой отрасли. В этой связи считаю исключительно актуальной основную тему нынешнего форума – «Инновации в углеводородной сфере». У России и Казахстана немало масштабных высокотехнологичных проектов в сфере ТЭКа. Многолетнее взаимовыгодное сотрудничество по поставкам российского газа в южные и западные регионы Казахстана связывают российский «Газпром» и казахстанский «Казмунайгаз». Компании ведут совместную переработку газа на Оренбургском газоперерабатывающем заводе – 15 миллиардов кубических метров ежегодно, осваивают трансграничное месторождение Имашевское.

Активное приграничное взаимодействие способствует эффективной реализации уникального транзитного потенциала наших стран. Через территорию России осуществляется основной объём поставок казахстанской нефти на внешние рынки, 18 миллионов тонн за 2013 год, а через Казахстан в этом году Россия наладила экспорт нефти в Китайскую Народную Республику.

Внедрение передовых технологий переработки сырья даст возможность укрепить эффективные производственные цепочки, которые сложились за предыдущие годы и в которые будут вовлечены десятки предприятий двух стран: энергетических, машиностроительных, инжиниринговых, – позволит нашим регионам создать новые рабочие места, будет генерировать спрос на научные исследования, что чрезвычайно важно в современном мире, будет способствовать подготовке квалифицированных кадров, производству сложного оборудования.

На порядок более благоприятные условия для совместной работы в сфере ТЭК придаст запуск с 1 января 2015 года Евразийского экономического союза. Кардинальное сокращение барьеров при перемещении капиталов, товаров, услуг и рабочей силы будет способствовать существенному расширению числа кооперационных проектов, повысит привлекательность экономик наших стран в целом и отдельных субъектов Российской Федерации и областей Казахстана для инвесторов, что будет ускорять обмен инновационными технологиями.

Важно, чтобы региональные власти, бизнес, промышленники, инвесторы в полной мере воспользовались открывающими возможностями. Безусловно, мы на правительственном, президентском уровне будем этому всячески способствовать.

И в заключение я хотел бы тоже поблагодарить вас за совместную работу, за ваш вклад в эту совместную работу и пожелать вам дальнейших успехов.

Спасибо большое.

Н.НАЗАРБАЕВ: Спасибо, Владимир Владимирович, за Ваше выступление и добрые пожелания.

Дальше модераторство я хочу передать первому вице-премьеру Казахстана Сагинтаеву. Пожалуйста.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Нурсултан Абишевич.

Следующее слово предоставляю Министру энергетики Республики Казахстан Школьнику Владимиру Сергеевичу.

В.ШКОЛЬНИК: Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники Форума!

В нефтегазовой отрасли Казахстана приоритетное внимание уделяется технологическому развитию. За годы независимости наша республика прошла путь от восстановления и наращивания объёмов производства до уровня стран мировой двадцатки, работающих в нефтегазовой отрасли. Дальнейшее развитие – это переход от экстенсивного, догоняющего развития к интенсификации всего комплекса операционной деятельности: геологоразведке, разработке месторождений, транспортировке и переработке углеводородов. В этой связи в Казахстане реализуется ряд ключевых проектов, во многом связанных между собой, формирующих отраслевую инновационную систему, адекватную современным мировым подходам.

Проведённые в последние годы исследования показывают, что роль республики в мировой иерархии запасов может существенно повыситься. Наибольшие перспективы связаны с Прикаспийской впадиной. Вместе с тем масштаб территорий, потенциально глубоколежащие горизонты требуют внедрения самого современного имеющегося в мире инновационного арсенала. Об этом сказал только что Нурсултан Абишевич в своём выступлении, упомянув проект «Евразия».

Следующий важный момент – непосредственная добыча углеводородов. Президент нашей страны постоянно обращает внимание на необходимость роста коэффициента извлечения нефти, который обеспечит дополнительную добычу на эксплуатируемых месторождениях.

В связи с тем, что данные параметры являются интегральным показателем, требующим комплексных инновационных решений, разрабатывается программа, включающая формирование передовой научно-исследовательской базы и постоянно действующих площадок обмена опытом, транспортных технологий и разработку собственных программных продуктов, в том числе внедрение систем «умных» месторождений, и многое-многое другое.

Особую актуальность имеют работы по мониторингу технического состояния трубопроводов, антикоррозионной защите, многоэффективности и энергоэффективности транспортной сети. Возрастает значение производства и транспортировки сжиженного газа, угольного метана, синтетических углеводородов, газовой и химической продукции. В сфере переработки в нашей стране в настоящее время идёт процесс модернизации всех трёх казахстанских нефтеперерабатывающих заводов, который завершится в 2016 году и перейдёт к самообеспеченности бензином, дизельным топливом, авиакеросином по стандартам «Евро-4» и «Евро-5» . По нефтегазохимии к 2017 году будет сформирована система производства базовой продукции, полиэтилена, полипропилена, бензола, параксилола и других продуктов более глубокой переработки углеводородов.

Уважаемые участники Форума! В целом нефтегазовая отрасль Казахстана характеризуется широким спектром возможных направлений инновационной деятельности. Мы готовы к дальнейшему тесному конструктивному сотрудничеству с нашими российскими коллегами. И внимание, которое уделяется главами наших государств данной нашей отрасли, является гарантией успеха в достижении поставленных перед нами целей.

Спасибо за внимание.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Владимир Сергеевич, за Ваше выступление.

Следующее слово предоставляется Министру энергетики Российской Федерации Новаку Александру Валентиновичу.

А.НОВАК: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые участники Форума!

Российская Федерация и Республика Казахстан являются традиционными партнёрами во всех сферах топливно-энергетического комплекса. Очень важно, что в непростой период обострения конкурентной борьбы на мировых энергетических рынках сотрудничество наших стран динамично развивается и крепнет. Хорошим подтверждением этому стал настоящий Форум. Мы видим, что мероприятия Форума вызвали большой интерес у представителей ведущих российских научных и производственных организаций, вузов, профильных нефтегазовых технологических платформ. Профессионалы из России и Казахстана обсуждают с молодыми специалистами актуальные вопросы развития топливно-энергетического потенциала в границах Единого экономического пространства.

Особое внимание участники Форума уделяют сотрудничеству в сфере разработки и внедрения инноваций в топливно-энергетическом комплексе, что является критически важным для реализации программ импортозамещения и снижения зависимости от зарубежных технологий. На проводимой в рамках Форума выставке мы могли ознакомиться с инновационными разработками российских и казахских научных и производственных организаций. Для участия в сегодняшней выставке Министерством энергетики Российской Федерации были отобраны

30 наиболее перспективных инновационных проектов компаний нефтегазового сектора, отраслевых научных центров, технологических платформ.

На выставочных стендах представлены инновационные технологии эксплуатации многопластовых залежей, технологии разработки месторождений с трудноизвлекаемыми запасами, разработки в сфере мониторинга и анализа месторождений энергоресурсов, технологии повышения нефтеотдачи пластов. Представленные разработки обладают высоким потенциалом для промышленного внедрения и являются актуальными в контексте сотрудничества России и Казахстана. Форум, таким образом, станет важным шагом в развитии нашего сотрудничества во всех направлениях – как в области инноваций, так и в традиционных сферах добычи, транспортировки и переработки углеводородов.

Каждое из этих направлений сотрудничества является для наших стран важным и перспективным. Так, на протяжении многих лет мы совместно работаем в области транспортировки казахстанского углеводородного сырья на мировые рынки с использованием магистральных трубопроводов России. Нефтепровод Узень – Атырау – Самара является одним из крупнейших существующих экспортных маршрутов, по которому казахстанская нефть транспортируется далее по системе «Транснефти» на рынки Северо-Западной, Центральной и Восточной Европы.

Одним из важнейших совместных проектов для России и Казахстана является Каспийский трубопроводный консорциум. Это крупнейший инвестиционный проект с участием иностранного капитала на территории СНГ. В КТК входит нефтепровод Тенгиз – Новороссийск общей протяжённостью 1511 километров, который соединяет месторождения Западного Казахстана с российским побережьем Чёрного моря.

Казахстан обладает большим потенциалом в разработке месторождений нефти и газа, многие из которых ещё требуют освоения. Объёмы добычи и реализации казахстанских энергоресурсов постоянно растут, в связи с чем увеличиваются потребности в транспортной инфраструктуре для экспорта сырья и в производственной инфраструктуре для его переработки.

Уверен, что представленные здесь в рамках межрегиональной выставки достижений компаний Казахстана и России российские инновационные технологии и разработки для отраслей топливно-энергетического комплекса будут востребованы. Россия, так же как и Казахстан, стремится снизить зависимость от экспорта сырьевых ресурсов и развивать собственное товарное производство. Мы активно заинтересованы в сотрудничестве на этом направлении.

На сегодняшний день в планах строительство высокотехнологичного завода компании «ЛУКОЙЛ» по выпуску индустриальных и моторных масел в Казахстане. Его продукция сможет потеснить с рынков Евразийского экономического союза аналогичную продукцию иностранных компаний. «Газпромнефть-Битум Казахстан» мощностью 300 тысяч тонн битума в год является крупнейшим битумным заводом в Центральной Азии.

Как уже сегодня было озвучено Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным, с 1 января 2015 года на базе Таможенного союза начинает функционировать Евразийский экономический союз, который будет способствовать развитию всестороннего сотрудничества, в том числе и в сфере топливно-энергетического комплекса. Формирующееся единое экономическое пространство откроет для предприятий ТЭК новые возможности, которыми, я уверен, смогут воспользоваться не только энергетики, но и весь реальный сектор экономики наших стран.

Спасибо за внимание.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Александр Валентинович за выступление.

Слово предоставляется акиму Атырауской области Измухамбетову Бактыкоже Салахатдиновичу.

Б.ИЗМУХАМБЕТОВ: Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемый Владимир Владимирович! Позвольте приветствовать всех участников XI Форума межрегионального сотрудничества Республики Казахстан и Российской Федерации. Добро пожаловать на атыраускую землю!

Для нас большая честь, что именно в городе Атырау проходит знаменательное событие межрегионального значения. Развитие нефтегазового сектора является стратегически важным направлением экономики страны, а также приоритетом экономического развития Атырауской области.

Будучи центром добычи и переработки углеводородного сырья Казахстана, проведение столь значимого Форума под эгидой «Инновации в углеводородной сфере» в Атырауской области не случайно. Сегодня Атырауская область – это один из самых развитых индустриальных регионов Казахстана. Здесь работают около 600 крупных и средних предприятий, доля которых в объёме промышленного производства республики составляет более 25 процентов. По объёму валового регионального продукта и средней заработной плате Атырауская область занимает одно из лидирующих мест в республике.

Потенциал области обуславливается наличием широкого спектра природных ресурсов. В недрах области сконцентрированы большие запасы минерального сырья, нефти, природного газа, что делает регион идеальным местом для создания национального нефтегазового кластера, предусматривающего развитие нефтехимии, нефтегазового машиностроения, производства продукции с глубокой переработкой и высокой добавленной стоимостью.

В регионе, помимо инновационных проектов добычи полезных ископаемых, получают мощный импульс развития и такие отрасли, как нефтехимия, энергетика, стройиндустрия, агропромышленный комплекс, фармацевтика, лёгкая промышленность. По поручению главы государства в области успешно реализуется государственная программа форсированного индустриально-инновационного развития, направленная на создание новых высокотехнологичных производств и диверсификацию экономики.

В рамках программы в области реализуется 44 инвестиционных проектов в различных отраслях экономики стоимостью около 8 миллиардов долларов США, среди них нефтегазовая отрасль: это производство полиэтилена и полипропилена, химических реагентов, перекиси водорода, производство бензола параксилола, автомобильного топлива категории «Евро-5» и другие. Функционируют три индустриальные зоны, на которых в текущем году организована сборка крупногабаритных и сверхтяжёлых металлоконструкций для нефтегазовой отрасли, производство модульного домостроения, буровых голов и компоновка низа бурильной колонны, обеспечено создание новых энергогенерирующих мощностей.

В свете современной политики форсирования индустриально-инновационного развития страны обеспечение продовольственной безопасности играет не менее важную роль. Так, в области активно развивается агропромышленный комплекс с переработкой, в который войдут предприятия растениеводства, животноводства, рыболовства, продукция которых будет использоваться при реализации проектов в нефтегазовом секторе.

В целях развития человеческого капитала и подготовки технических специалистов в области был создан региональный центр подготовки и переподготовки специалистов в нефтегазовой сфере с Политехническим институтом города Калгари (Канада), а также в прошлом году был подписан меморандум между акиматом Атырауской области и Уфимским государственным нефтяным техническим университетом. За два года было представлено 50 грантов на обучение в этом университете для казахстанских студентов от нефтегазовых компаний Казахстана.

Область сотрудничает в различных сферах более чем с 50 странами ближнего и дальнего зарубежья, но одним из основных торгово-экономических партнёров по праву является Российская Федерация. Будучи приграничным регионом, во взаимоотношениях с Астраханской областью отличается своей динамичностью и основывается на принципах дружбы и взаимного доверия.

Регулярные официальные, деловые контакты свидетельствуют о тесной кооперации между нашими областями. Интеграционная активность, проложенная формированием Таможенного союза, подтверждается тем фактом, что в области успешно работает более 170 предприятий с участием российского капитала. Крепкая дружба наших стран положительно сказывается на товарообороте Атырауской области с Российской Федерацией, которая из года в год показывает положительную динамику. При этом внешнеторговый оборот увеличился на 18 процентов по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года. Убеждён, что следующий этап интеграционного процесса в рамках Евразийского экономического союза выведет на новый уровень торгово-экономическое сотрудничество наших стран.

Уважаемые участники Форума! Проведение межрегиональных форумов в Республике Казахстан и Российской Федерации стало традицией. Это способствует расширению и укреплению делового сотрудничества как на государственном, так и на региональном уровне.

В заключение своего выступления хотел бы ещё раз поблагодарить всех присутствующих и выразить надежду, что сегодняшняя встреча даст новый импульс дальнейшему успешному сотрудничеству Казахстана и России в нефтегазовом секторе.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Бактыкожа Салахатдинович, за Ваше выступление.

Следующее слово предоставляется губернатору Оренбургской области Российской Федерации Бергу Юрию Александровичу.

Ю.БЕРГ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые участники и уважаемые коллеги!

Основой экономики региона являются нефтегазодобыча и переработка. На их долю приходится свыше 50 процентов объёмов промышленного производства региона. В Оренбургской области расположено одно из крупнейших предприятий газовой отрасли России «Газпром добыча Оренбург». В его составе один из самых мощных в Европе газоперерабатывающих заводов и единственный в Российской Федерации гелиевый завод. Предприятие выпускает свыше 20 видов товарной продукции, в том числе 100 процентов российского гелия, одоранта и 80 процента этана.

Весомый вклад в обеспечение стабильной деятельности Оренбургского газохимического комплекса вносят казахстанские партнёры. Так, свыше 8 миллиардов кубических метров газа и около 1,5 миллиона тонн конденсата в год поступает в регион на переработку с Карачаганакского месторождения Республики Казахстан. Очевидно, что для Оренбуржья крайне актуально углубление партнёрских отношений с Республикой Казахстан.

Перспективы дальнейшего совместного партнёрства мы связываем с тремя основными направлениями. Первое из них – создание на базе Оренбургского нефтеперерабатывающего комплекса инновационного газохимического кластера. Концепция развития кластера предусматривает увеличение объёмов поставки газа с Карачаганака, глубины его переработки, повышение качества очистки сжиженных газов до европейских стандартов, а также внедрение инновационных технологий эффективной переработки попутного нефтяного газа. Реализация этой инициативы позволит привлечь российских и казахстанских недропользователей в число резидентов кластера и будет стимулировать утилизацию добываемого попутного нефтяного газа с получением продукции высокого передела.

Следующее направление российско-казахстанского сотрудничества – это создание международного центра низких температур и криотехнологий на базе производственных площадей Оренбургского гелиевого завода. Инициатором проекта выступает Оренбургский государственный университет. Глубоко убеждён, что объединение в таком центре научно-инновационных потенциалов российских и казахстанских вузов и исследовательских институтов повысит уровень исследований. Это будет реальный и весомый вклад в ускорение перехода экономик наших стран на инновационный путь развития. Учёные Оренбургской области заинтересованы в реализации проекта совместно с казахстанскими коллегами и другими партнёрами.

И, наконец, третье направление – это кадровая работа. В Оренбурге действует филиал Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина, а также Центр по подготовке кадров ООО «Газпром добыча Оренбург». Для расширения сотрудничества и обмена опытом считаем целесообразным создание евразийского центра по подготовке, переподготовке и повышению квалификации кадров для нефтегазовой отрасли.

Уважаемые участники Форума! Уверен, что совместными усилиями мы способны стимулировать развитие рыночной инициативы в регионах, ориентированных на освоение выпуска продукции высокотехнологичной, инновационной, а главное – конкурентоспособной на мировом рынке.

Благодарю за внимание.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Юрий Александрович, за Ваше выступление.

Слово предоставляется акиму Актюбинской области Мухамбетову Архимеду Бегежановичу.

А.МУХАМБЕТОВ: Глубокоуважаемый Нурсултан Абишевич! Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники Форума!

Регионы Российской Федерации – основные торговые партнёры Актюбинской области. С формированием Единого экономического пространства возросли объёмы взаимной торговли, которые в 2013 году по сравнению с 2012 годом увеличились на 9,5 процента и составили 1451 миллион долларов США. С вводом новых высокотехнологичных предприятий увеличился экспорт на российский рынок хромовых, медно-цинковых концентратов, неметаллических труб, блоков из ячеистого бетона, химической и другой востребованной продукции, а также импорт машин и оборудования товарной группы «металлоизделия». В области 250 из 635 совместных предприятий зарегистрированы с участием российского капитала, фактически каждое третье предприятие.

Возрастание конкурентоспособности области сегодня в большой степени зависит от использования трансграничного и транзитного потенциала. Главы наших государств уделяют самое пристальное внимание внедрению в экономику высоких технологий и инноваций и акцентируют их направленность в регионы. Для нас, региональных руководителей, ценность межрегиональных форумов состоит в возможности использования новых встреч для расширения горизонтов сотрудничества. В Актюбинской области реализуется ряд крупных проектов с участием российского капитала: например, закрытое акционерное общество «Русская медная компания» ведёт освоение месторождений медно-цинковых руд с применением высоких технологий по добыче, переработке медной руды. Построены два горно-обогатительных комбината. Общий объём инвестиций с начала деятельности составил более 650 миллионов долларов США.

Сегодня на Форуме подписано Соглашение об особенностях осуществления хозяйственной деятельности на приграничной территории при добыче медно-колчеданных руд на Весенне-Аралчинском месторождении. На ближайшие годы объём инвестиций составит порядка 360 миллионов долларов США. Товарищество с ограниченной ответственностью «Казахойл Актобе» с участием капитала компании «ЛУКОЙЛ» ведёт освоение нефтяных месторождений Алибекмола и Кожасай.

Введён газоперерабатывающий завод с применением инновационных технологий, сумма инвестиций составила 278 миллионов долларов США. В городе Ахтубе завершается строительство рельсобалочного завода по производству рельс длиной 120 метров. Сырьё для данного завода будет поставлять компания «Металлинвест» из города Новотроицка Оренбургской области. В развитие этого производства планируется создание совместного предприятия по выпуску железнодорожных стрелочных переводов. Казахстанская компания «Актюбинский рельсобалочный завод» и открытое акционерное общество «Новосибирский стрелочный завод» подписали Меморандум о сотрудничестве в реализации данного проекта.

Актюбинская область использует все возможности и направления приграничного сотрудничества с нашим ближайшим российским соседом Оренбургской областью, основой которого служит подписанное в 2012 году Соглашение о сотрудничестве. Возрастает значение экономического фактора международной выставки «Европа–Азия: сотрудничество без границ», которая уже прошла в этом году в 13-й раз. Прорабатывается вопрос открытия торгового дома в городе Оренбурге.

Активизировано сотрудничество с Калужской областью, с которой в 2013 году подписан Меморандум о взаимодействии. Коллеги из Калуги помогли нам спроектировать строительство в городе Актобе индустриальной зоны площадью более 200 гектаров. В настоящее время идёт отбор проектов, и мы готовы предоставить российским компаниям земельные участки с готовой инфраструктурой.

Налажены прямые экономические и культурные связи с регионами Республики Татарстан. В рамках подписанного в 2012 году Меморандума актюбинские компании активно сотрудничают с предприятиями Татарстана, особенно есть у нас совместные хорошие результаты в химической отрасли. И таких примеров сотрудничества немало.

Уважаемые участники Форума! С 2015 года наша работа будет продолжена уже в рамках нового интеграционного объединения. Евразийский экономический союз значительно расширит возможности бизнеса наших стран и станет новым импульсом в развитии добрососедских отношений между Казахстаном и Россией.

Спасибо за внимание.

Б.САГИНТАЕВ: Спасибо, Архимед Бегежанович, за выступление.

Следующее слово предоставляется Президенту Республики Башкортостан Российской Федерации Хамитову Рустэму Закиевичу.

Р.ХАМИТОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые участники Форума!

Республика Башкортостан тесно сотрудничает с казахстанскими партнёрами на межрегиональном уровне и на уровне муниципалитетов, плотные рабочие контакты установлены с Астаной, Павлодарской и Актюбинской областями, сегодня мы подпишем соглашение с Атырауской областью. По объёму товарооборота с Казахстаном Башкортостан стабильно входит в число лидеров среди российских регионов, и наш внешнеторговый оборот, по экспертной оценке, в прошлом году составил более 900 миллионов долларов.

Возможности для наращивания развития сотрудничества нашей Республики с Казахстаном очень хорошие. В частности, у нас многолетние традиционные связи в области нефтепереработки. Башкирские учёные внесли важный вклад в развитие и модернизацию нефтеперерабатывающих заводов в Атырау, в Шымкенте, в Павлодаре. Это сотрудничество продолжается.

Наша республика готова принять активное участие в масштабной программе Казахстана по развитию нефтепереработки и нефтехимии. Мы располагаем десятками научных, проектных, инжиниринговых компаний, объединённых в кластер нефтегазового инжиниринга, который имеет технологии и оборудование мирового уровня. Было бы интересно рассмотреть проект по созданию совместного предприятия «Казахойла» и СИБУРа по вопросу взаимодействия производства терефталевой кислоты и полиэтилентерефталата.

Другая перспективная область сотрудничества – малотоннажная химия. Десятки малых и средних предприятий республики в рамках кластера малотоннажной нефтехимии производят широкую линейку нефтехимической продукции. Например, сотни километров дорог в Казахстане построены и отремонтированы с использованием производимой у нас адгезионной присадки. Эта присадка применена при строительстве взлётно-посадочных полос в аэропортах городов Алма-Ата, Астана и на ряде других объектов.

Созданные кластеры нефтегазового инжиниринга, малотоннажной химии и центр газохимического инжиниринга сегодня объединяют более 80 предприятий республики. В свою очередь, мы очень хотели бы видеть в этих кластерах предприятия и научные институты из Казахстана.

Уфимский государственный нефтяной технический университет располагает всеми необходимыми компетенциями, чтобы стать опорным вузом для организаций и научно-производственного сотрудничества в подготовке и повышении квалификации специалистов для ТЭК Казахстана. В университете ежегодно обучаются более 300 студентов из Казахстана, а в 2012–2013 годах около 2000 казахстанских специалистов нефтегазовой отрасли прошли у нас переподготовку.

Важно развивать прямые взаимоотношения между нашими предприятиями в сфере АПК, в химической, нефтехимической, машиностроительной, металлургической отраслях, традиционно объединяющих наши регионы, а также в новых направлениях.

Большую динамику развитию наших связей могло бы придать открытие прямого авиасообщения между городами Казахстана и Уфой. Этой темой мы уже занимаемся несколько лет, и сейчас наметились перспективы сотрудничества с авиаперевозчиком «Эйр Астана». Надеемся, что найдём приемлемые решения.

Несомненно, важное значение для расширения наших связей с Казахстаном имеет строительство международного автомобильного коридора Западная Европа – Западный Китай. Башкортостан со своей стороны делает всё необходимое для своевременного ввода в строй его 300-километрового участка, который проходит по территории республики.

В рамках своего выступления хочу затронуть вопрос, касающийся в целом стратегии развития партнёрства наших стран. Взаимодействие очень важно организовать, прежде всего на межрегиональном уровне в формате «регион с регионом». Сама жизнь ставит перед нами задачи тесной горизонтальной интеграции регионов государств-партнёров, развития торгово-экономического и гуманитарного сотрудничества. Успешный опыт такой работы у нас есть.

Прошу вас, уважаемый Владимир Владимирович, уважаемый Нурсултан Абишевич, поддержать нашу инициативу в части создания в рамках ШОС отдельной структуры – комитета или совета по межрегиональному взаимодействию. Кроме того, мы вышли с инициативой провести в Уфе в сентябре–октябре 2015 года форум по развитию межрегиональной экономической интеграции стран ШОС и БРИКС.

В заключение отмечу, что экономики наших стран, безусловно, существенно дополняют друг друга. Башкортостан готов принять участие в формировании межрегиональных кластеров. А чтобы увидеть всё наяву, что называется, в части взаимодействия Башкортостана и Казахстана, хотел бы внести предложение: следующий Форум межрегионального сотрудничества Казахстана и России провести в 2015 году в Уфе. Прошу поддержать наше предложение.

Спасибо большое.

Н.НАЗАРБАЕВ: Спасибо, Рустам Закиевич. Вы предложили в рамках ШОС комитет, говорите, по сотрудничеству?

Р.ХАМИТОВ: По межрегиональному сотрудничеству.

Н.НАЗАРБАЕВ: В ШОС?

Р.ХАМИТОВ: Да.

Н.НАЗАРБАЕВ: Чтобы остальных членов ШОС нам сюда привлечь?

Р.ХАМИТОВ: В том числе. Да, это очень, на наш взгляд, важно – именно средний, малый бизнес через межрегиональное сотрудничество вовлечь.

Н.НАЗАРБАЕВ: Знаете, у нас с Владимиром Владимировичем есть большой опыт: когда в слаженную организацию кого-то вводишь, начинает портить всё, что было хорошего.

Р.ХАМИТОВ: В порядке обсуждения, что называется.

Приглашаю в Уфу.

Н.НАЗАРБАЕВ: Да, спасибо.

Есть ли ещё желающие высказать предложения, выступить? Пожалуйста, есть такая возможность задать вопрос нам или межрегиональные отношения, между областями. Нет?

Тогда позвольте мне искренне поблагодарить Владимира Владимировича и всех вас, участников этого Форума, министров Правительства России и губернаторов за ваши предложения, высказывания и за нашу продуктивную совместную работу на этом Форуме. Я уверен, что Казахстан и Россия были, есть и будут всегда стратегическими партнёрами, союзниками и добрыми соседями, которые будут тесно работать на благо обоих народов и государств, ради будущего будут развиваться совместно.

Сейчас мы обсуждали вопросы инноваций в нефтегазовой отрасли. Столько лет – 100 лет, даже больше, – мы добываем (Россия, наверное, ещё больше – Казахстан 100 лет добывает, наверное), накопился опыт громадный, который есть, только нам надо поработать. Оборудование – что такое? Я помню, в советское время мы покупали оборудование в Румынии – оказалось, в чём дело? Труба, сталь таким образом сделана, что имеет антикоррозийную стойкость и стойкость к серной кислоте. Это же у нас металлургия давно делает, я, как бывший металлург, могу вам это заявить. А глубокое бурение, от которого мы там зависим, от чего зависит: тоже зависит от оборудования, от машин и так далее. Поэтому в инновациях в нефтегазовой отрасли мы имеем большие перспективы.

Или производство из угля. Я знаю, что в России и Казахстане угля несметное количество – на сотни лет вперёд. И эту технологию тоже надо разрабатывать. Я лично не верю в альтернативную энергетику, ветровую в том числе, солнечную, которая якобы когда-то заменит. По-моему, по сланцевой эйфории тоже приходит какое-то понимание, поэтому нефть и газ – наш основной конёк, и не надо нам этого бояться, что мы сырьевые. И слава богу, что у нас есть это сырьё, которое мы будем экспортировать, зарабатывать деньги, и, самое главное, на эти деньги надо делать другую индустрию, современную. И у нас для этого все возможности есть, я в этом уверен.

Если нет других вопросов и замечаний, тогда перейдём к следующему этапу нашей встречи, то есть подписанию двусторонних документов.

В.ПУТИН: Уфу принимаем – Уфу как место встречи?

Н.НАЗАРБАЕВ: Предложение Рустэма Закиевича провести в следующем году заседание в Уфе принимаем с благодарностью.

Р.ХАМИТОВ: Огромное спасибо. Мы не подведём.

Н.НАЗАРБАЕВ: Только имейте ввиду, Измухамбетов, аким нашей Атырауской области, это здание и выставочный зал построил за последние восемь месяцев.

Р.ХАМИТОВ: Что ж, выпускник Уфимского нефтяного университета, так что умеет строить.

Н.НАЗАРБАЕВ: Мы со стороны Правительства помогли, конечно, но в основном он сделал. Вот это была польза для этой области. Надеюсь, что для вас тоже будет ещё большая польза.

Р.ХАМИТОВ: Спасибо большое. Мы справимся.

Казахстан. Россия > Нефть, газ, уголь > kremlin.ru, 30 сентября 2014 > № 1186406

На море, на земле и в воздухе

Утилизация транспортных средств не ограничивается одними только автомобилями

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Сейчас в центре внимания находится вопрос о запуске новой программы утилизации автомобилей, которая будет распространяться, прежде всего, на легковые машины. Однако хотя именно они, безусловно, являются крупнейшим потенциальным источником черного и цветного лома, запасных частей и прочих материалов, подлежащих вторичному использованию, не следует забывать и о других транспортных средствах, переработка которых может не только дать ценное сырье, но поддержать отечественную промышленность.

Отправляйте лом грузовиками!

Европейская Директива End of Life Vehicles (ELV) Directive 2000/53/ЕС, равно как и реализованные в последние годы программы по утилизации «автохлама» с выплатой субсидий на приобретение новых машин распространялись исключительно на легковые и легкие коммерческие автомобили весом до 3,5 т. Однако вне их действия оставался широкий рыночный сегмент, представленный средними и тяжелыми грузовыми машинами, автобусами, специализированной строительной и коммунальной техникой, а также сельхозтехникой.

Утилизация всех этих транспортных средств имеет свои особенности. Как правило, разборка тяжелых грузовиков и спецтехники требует применения оборудования для работы с крупноразмерными и тяжелыми деталями. При этом, рынок подержанных запасных частей, который является основным источником дохода для компаний, утилизирующих легковые машины, в данном случае более узкий и отличается меньшей ликвидностью.

На американском рынке лома утилизацией тяжелой коммерческой и специальной автотехники обычно занимаются специализированные компании, часто представляющие собой подразделения крупных металлоломных фирм. Как правило, снятые с таких машин детали и узлы, пригодные для вторичного использования, продаются через Интернет, причем, значительная доля продаж приходится на экспорт в страны «третьего мира».

В последние несколько лет в ряде стран реализовывались локальные программы стимулирования замены старой коммерческой автотехники на новую. В большинстве случаев основным мотивом здесь выступали экологические соображения. Так, в 2013 году в порту Сиэтла стартовала программа, поддержанная Puget Sound Clean Air Agency, в соответствии с которой владельцы грузовых машин, работающих на контейнерном терминале, получали субсидию в размере $20 тыс. при замене своей старой техники на новую, отвечающую стандарту 2007 года в части эмиссии парниковых и загрязняющих атмосферу газов.

В том же 2013 году правительство Гонконга выделило HK$10 млрд. на замену 88 тыс. дизельных коммерческих автомобилей и автобусов на новые машины, соответствующие европейскому экологическому нормативу Euro IV к началу 2019 года. Автовладельцам были предложены субсидии в размере от 18 до 30% от стоимости новой машины в зависимости от возраста автомобиля, отправленного на слом. Если старая техника не заменялась новой, ее владельцы получали определенную сумму наличными.

В обоих случаях участие в программах принимали локальные фирмы, занимающиеся сбором и переработкой автолома и обладающие соответствующими лицензиями на работу с тяжелой техникой. Им не причиталось каких-либо субсидий, но они получили возможность увеличить свои доходы за счет утилизации грузовиков и автобусов.

В России, где значительная доля парка коммерческой и специализированной автотехники приходится на устаревшие машины, в частности, подержанные автомобили, ввозимые из Европы с начала 90-х годов, внедрение программы по субсидированию замены этой техники на новые модели отечественного производства, безусловно, может оказать значительную поддержку национальной промышленности. Кроме того, промышленность получит еще один важный источник вторичного сырья. Тоже самое относится и к сельскохозяйственной технике, для замены которой на новую аграриям часто не хватает средств. От предоставления же субсидий на приобретение отечественных или белорусских тракторов и комбайнов выиграют не только сами сельхозпроизводители, но и машиностроители.

Судовая роль

Важным источником вторичного металла могут служить морские и речные суда. Ежегодно на слом отправляется порядка 1000 морских судов, каждое из которых содержит тысячи тонн высококачественной стали.

Правда, любое судно содержит остатки топлива и смазочных материалов, а также части, содержащие асбест и тяжелые металлы. Вследствие этого суда, в соответствии с Базельской конвенцией, относятся к токсичным отходам, переработка которых в странах ОЭСР весьма затруднена. Поэтому центр мировой отрасли по разделке морских судов на лом находится в государствах «третьего мира» ? Индии, Бангладеше и Пакистане.

Для этих государств утилизация судов представляет собой важную отрасль национальной экономики. Так, в Индии за счет этого источника удовлетворяется около 9% национальной потребности в стальной продукции, а в Бангладеше ? порядка 50%. В районе бангладешского города Читтагонг, где, в основном, осуществляется разделка, функционируют более 400 прокатных мини-предприятий, использующих в качестве сырья судовой лом ? толстолистовую сталь корпуса и элементы набора (балки и другой крупносортный фасонный прокат).

Стоимость судов для разделки на лом составляет в настоящее время около $350-400 за т дедвейта. Эти средства «отбиваются» не только продажей металла, но и вторичным использованием различного судового имущества, начиная от частей двигательных установок и заканчивая сохранившейся обстановкой кают.

В последние годы компании, осуществляющие разделку судов, и их национальные правительства подвергаются сильному давлению со стороны Европейского Союза, так как утилизация судов в Индии или Бангладеше проводится с привлечением дешевой рабочей силы и с крайне низким уровнем безопасности труда. Кроме того, в процессе разделки судов образуется большое количество опасных отходов, которые обычно никак не улавливаются и загрязняют окружающую среду. В связи с этим в марте 2012 года было принято положение, согласно которому утилизацию судов, принадлежащих компаниям из стран Евросоюза, могут осуществлять только верфи, входящие в так называемый «зеленый список». В него могут быть включены лишь те предприятия, которые могут обеспечить утилизацию опасных отходов и гарантировать отсутствие загрязнение окружающей среды.

Лидером в этом направлении сейчас является Китай, где ряд предприятий по разделке судов внесены в «зеленый список». Однако себестоимость такой утилизации существенно выше, поэтому многие судовладельцы по-прежнему предпочитают продавать отслужившие свой срок суда в государства Индостана, где их готовы скупать по более высокой цене, чем в Китае.

В России в настоящее время нет специализированной базы по утилизации гражданских морских и речных судов. Между тем, создание таких предприятий при поддержке государства может повысить экологическую безопасность, обеспечить промышленность новым источником металла, а судовладельцев ? материалами для ремонта судов. Кроме того, стимулирование замены старых речных, а в перспективе ? и морских судов новыми будет способствовать восстановлению отечественной судостроительной отрасли.

Металлолом, упавший с воздуха

Наконец, достаточно серьезной отраслью становится в последние годы и деятельность по разделке на лом старых самолетов. В 2006 году была основана некоммерческая международная ассоциация Aircraft Fleet Recycling Association (AFRA), которая считает своими основными задачами выработку и распространение рекомендаций и определение наиболее эффективных методов утилизации воздушных судов. По данным AFRA, в ближайшие 20 лет по всему миру должен завершиться срок жизни порядка 12 тыс. самолетов. При этом, современные методы позволяют утилизировать 80-85% их содержимого по массе, а специалисты AFRA полагают, что к 2016 году этот показатель будет доведен до 90%.

Утилизация старых пассажирских самолетов представляет собой непростую задачу из-за большого количества разнообразных материалов, используемых в современном авиастроении, ? алюминиевых и титановых сплавов, композитных материалов, пластиков и т.д. Тем не менее, компании, специализирующиеся на данном виде деятельности, добиваются высокого уровня их вторичного использования.

Прежде всего, многие детали, снимаемые со старых самолетов, могут быть использованы вторично. Это относится, в первую очередь, к элементам отделки салона, бортовой электронике, даже частям корпуса. В последние годы в мировой гражданской авиации получили широкое распространение компании-лоукостеры, привлекающие пассажиров минимальной стоимостью билетов. Однако для этого таким компаниям необходимо предпринимать серьезные усилия по минимизации затрат. Приобретение для своих лайнеров вторичных материалов как раз и является для них важным источником экономии. Кроме того, отдельные части старых самолетов могут быть использованы в малом судостроении, при дизайнерской отделке помещений и даже в изготовлении мебели.

Помимо этого, компании, занимающиеся утилизацией старых самолетов, реализуют содержащийся в них электронный лом, различную кабельную продукцию, а также осуществляют сортировку частей корпусов, разделяя их на алюминиевые, титановые, пластиковые и т.д. Таким образом, отслужившие свой срок воздушные суда становятся немаловажным источником высококачественного цветного лома.

В последние годы в США, Великобритании, ОАЭ на базе некоторых аэродромов создаются центры по утилизации самолетов. По некоторым оценкам, в 2013 году глобальный оборот этой отрасли составил порядка $1 млрд., но в ближайшие несколько лет эта сумма может утроиться, так как на слом будет отправляться больше самолетов.

Сейчас в России многие авиакомпании имеют парк из устаревших самолетов иностранного производства. Принятие решения о постепенной их утилизации и субсидировании их замены на новые перспективные российские модели может дать важный толчок российскому авиастроению и стимулировать создание в России отрасли по авиарециклингу.

Декосмополитизация русской диаспоры: взгляд из Бруклина в «дальнее зарубежье»

(пер. с англ. А. Горбуновой)

Дэвид Лэйтин

Декосмополитизация русской диаспоры:

ВЗГЛЯД ИЗ БРУКЛИНА В «ДАЛЬНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ»[1]

По мере того, как диаспоральные общины культурно и политически встраи­ваются в жизнь приютивших их стран, особое значение — по собственному ли желанию или по необходимости — они придают различным аспектам, вы­деленным из общей совокупности присущих им культурных черт. Одни вы­двигают на первый план свою расу (чернокожие из стран Карибского бас­сейна в Соединенных Штатах), другие — свою религию (мусульмане из Алжира во Франции), а третьи — свою основанную на языке этническую при­надлежность (англичане в Южной Африке). Угадать, какой аспект идентич­ности «победит», — задача, долгое время ставившая в тупик тех, кто занима­ется этнической проблематикой. Но со временем значительная часть каждой диаспоральной общины и их потомков объединяется вокруг какого-то одного аспекта различия, обусловливающего их социально-политическое поведение

как членов определенной категории (скажем, католики) в отношении выде­ленного аспекта (в данном случае религии)[2].

Такой выбор в вопросах идентичности нельзя считать несущественным. Как показала Мэри Уотерс, второе поколение мигрантов из стран Карибско­го бассейна не смогло получить ожидавшегося жизненного дохода — отчас­ти потому, что они идентифицируют себя (и идентифицируются людьми за пределами своей общины) как «черные». Национальная идентичность вы­ходцев из стран Карибского бассейна имеет более высокий статус в глазах американских работодателей, чем идентичность чернокожих американцев, однако, несмотря на это, региональная идентичность уступила место расо­вой. Это имеет важные последствия. Результаты политики в области иден­тичности в значительной степени определяют возможных социальных и по­литических союзников, а также то, через какие каналы можно обращаться за поддержкой.

В этой статье описывается процесс, вследствие которого русско-еврей­ские иммигранты, осевшие в Нью-Йорке (по большей части на Брайтон-Бич в Бруклине), стали объединяться вокруг доминирующей религиозной иден­тичности[3]. У русскоговорящих (по большей части еврейских) эмигрантов из России в последней четверти прошлого века был выбор, когда они добрались до Вены: либо эмигрировать в Израиль, либо ждать более долгое время, но в конечном итоге добраться до Соединенных Штатов (через Италию). По- видимому, те, кто выбрал Соединенные Штаты, были более светскими и ме­нее проникнутыми религиозными идеалами, чем те, кто уехал в Израиль. Тем не менее — заостряя различие между ними ради подразумеваемого сопостав­ления — русскоговорящие евреи в Брайтоне идентифицировали себя глав­ным образом как «евреев»[4], в то время как русскоговорящие евреи в Израиле идентифицировали себя главным образом как «русских»[5].

В таком итоге есть очевидная ирония. В одном и том же ряду русскогово­рящих евреев, покинувших Советский Союз в конце 1970-х (так называемая третья волна) и в конце 1980-х (четвертая волна, которая принесла многих этнических русских вместе с русскоговорящими евреями), есть две катего­рии: те, кто влился в религиозное государство (Израиль), основывают свое политическое поведение на светских ценностях, тогда как те, кто влился в го­сударство, не придерживающееся какой-то одной религии как государствен­ной (Соединенные Штаты), основывают свое поведение на религиозной идентичности.

Рассмотренный с точки зрения определенных теоретических подходов, та­кой итог вовсе не удивителен. Здесь могут быть применены простые демо­графические модели политической идентификации. Русская идентичность имеет не столь высокую ценность, чтобы оказывать влияние на американ­скую и/или нью-йоркскую политику. Однако объединившись с американ­скими евреями, русскоговорящие евреи могут обеспечить себе позицию во влиятельном меньшинстве в обеих сферах. Демография в Израиле говорит о противоположном: идентификация с евреями-израильтянами не дает их лидерам какого-то дополнительного голоса, в то время как идентификация себя как русских израильтян стала заметной и привлекательной, по крайней мере для людей, вовлеченных в политику, ищущих поддержку со стороны этого демографически значительного избирательного блока. Эта расстановка показывает, что диаспоры не обязательно делают упор на самые глубинно значимые элементы из совокупности присущих им культурных черт; скорее, после «подсчитывания товарищей» — потенциальных союзников — они вы­бирают тот аспект своей идентичности, который позволяет им максимально увеличить свое влияние на выборах[6].

Подходы, принимающие во внимание политическое пространство, в кото­рое прибывают иммигранты, также помогают понять эти результаты. В Со­единенных Штатах, как следует из концепции Алексиса де Токвиля в его классическом исследовании Америки (том 1, глава 2), имеет место глубоко укоренившееся убеждение, что языковое разнообразие представляет угрозу для общественного блага, в то время как религиозное разнообразие без­опасно. Неудивительно, что такие ученые, как Уилл Херберг, Хелен Эбо и Джанет Чафетс, периодически отмечали, что американские иммигранты объ­единяются в религиозные общины (к чему в обществе относятся с уваже­нием) и избавляются от своих языковых отличий (которые рассматриваются как угроза доминирующему англоговорящему обществу). Между тем, в Из­раиле, при том что значительный процент мигрантов из стран бывшего Со­ветского Союза не являются евреями (по статистике Министерства внутрен­них дел), ни одна группа не может получить жирный кусок от государства, или его кошерный эквивалент, идентифицируя себя в первую очередь как евреев. Таким образом, иммигранты, возвращаясь на свою воображаемую ро­дину, объединяются вокруг черт идентичности, связанных со страной, откуда они эмигрировали.

Эта статья не ставит своей первоочередной задачей объяснить, почему рус­скоговорящие евреи в Нью-Йорке выстраивают свою политическую и соци­альную жизнь вокруг религиозной идентичности. Скорее, ее цель — описать на уровне семейных перипетий, как возник этот результат. Для этого я обра­щусь сначала к «модальной истории жизни» двух последних волн русского­ворящих мигрантов из бывшего Советского Союза. Мой тезис состоит в том, что эти жизненные истории наглядно показывают космополитичное сообще­ство, в которое встроились русскоговорящие евреи, и не предвещают резуль­тат, возникший вследствие их поселения в Нью-Йорке[7]. Затем я обсужу во­прос, каким образом русскоговорящая диаспора в «ближнем зарубежье» (то есть в странах — бывших республиках СССР) приняла «русскоговорящую» идентичность[8]. Напротив, эта базирующаяся на языке идентичность не стала основой или первостепенной причиной формирования идентичности рас­сматриваемых лиц в Нью-Йорке. В-третьих, я обсужу возникновение на по­вседневном уровне религиозно ориентированной еврейско-американской идентичности именно среди этих — прежде светских — космополитичных евреев. В заключительном разделе прослеживается механизм культурной пе­редачи религиозной идентичности от родителей детям.

Для анализа менталитета одной диаспоральной общины, проживающей в «дальнем зарубежье», я провел весной 2004 года исследование среди русскоговорящих (в основном еврейских) мигрантов, приехавших в конце 1970-х годов и позднее, в большинстве своем проживающих на Брайтон-Бич. Интервью, в которых я опросил три поколения, представляют нам двадцать пять различных семейных историй. Вначале рассматривается поколение, ко­торое приняло решение эмигрировать, затем — поколение их родителей, по­том — их дети. Конечно, в изложенных свидетельствах сочетаются пересмотр фактов и риторические стратегии, используемые интервьюируемыми для об­основания событий их бурной жизни. Моя интерпретация этих интервью по­этому должна выйти на уровень более глубинного осмысления изложенных фактов[9]. Для дополнения этих историй с точки зрения более широкого виде­ния проблемы, чем возможно с опорой исключительно на этнографию, я также обращался к вспомогательным источникам, газетным архивам и к дан­ным массовых опросов.

I. МОДАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ПОКОЛЕНИЙ ТРЕТЬЕЙ И ЧЕТВЕРТОЙ ВОЛН СОВЕТСКОЙ ЭМИГРАЦИИ В США

Очертания большинства историй, охватывающих несколько поколений се­мей мигрантов, имеют много общего. Старшее поколение родилось в черте оседлости на западных границах Российской империи — в узкой зоне, про­стирающейся от Черного до Балтийского моря, где цари разрешали селиться евреям, которые выплачивали налог; однако быть собственниками земли им не дозволялось. Местные этнические группы, укорененные на территории черты оседлости, как правило, относились с презрением к этим «защищае­мым властью» евреям и были готовы терроризировать их, когда центральная власть ослабевала. При советской власти все быстро изменилось. Евреи на­чали принимать космополитическую идентичность, в которой их религия не имела принципиального значения[10]. В данных мне интервью старшее поко­ление рассказывает, вспоминая свой опыт жизни в ранний советский период, что в то время евреи стали частью широких социальных и профессиональных сообществ. И после нападения Германии в 1941 году многие евреи были эва­куированы с территории бывшей черты оседлости и переправлены в Цент­ральную Азию ради их безопасности; так они смогли пережить холокост. После войны, более не привязанные к проживанию на территории бывшей черты оседлости, советские евреи продвинулись профессионально — по край­ней мере, в процентном отношении — не меньше, чем другие советские на­родности. Тем не менее в период экономического застоя в 1970-х их дети на­чали ощущать дискриминацию, ограничивающую их возможности. Именно это поколение стремилось эмигрировать, и единственным путем к эмиграции было подчеркивание своей еврейской идентичности. Когда они обратились за документами, которые бы позволили им эмигрировать в Израиль, Совет­ское государство стало ставить им бюрократические препоны и принимать против них репрессивные меры. Те, кто пошел на риск и добился получения визы, вытащили своих нерелигиозных космополитичных родителей за рубеж. Учитывая огромную социальную поддержку этих еврейских эмигрантов (со стороны сопровождавших их родителей, частных агентств, а также закона о беженцах в Соединенных Штатах), высокий уровень их человеческого ка­питала и предоставляемые американской экономикой возможности, среднее поколение быстро продвинулось в экономическом плане. Их дети в целом преуспели в учебе и интегрировались социально в американскую культуру. Именно эта модальная история является основанием для трактовки вопроса о том, какой аспект из общей совокупности присущих уехавшим евреям куль­турных черт станет их доминирующей политической идентичностью в аме­риканском контексте.

Начнем — и это касается многих из моих респондентов, которых я опра­шивал в рамках их миграционной истории, — с трагедии немецкой оккупации в 1941 года и переезда с территории бывшей черты оседлости на Урал и в Ка­захстан. Вот, к примеру, одна такая история.

Респондентка рассказывает о том, что в 1941 году она закончила десяти­летнюю школу, где языком обучения был украинский. Немцы разбомбили мост через Днепр, и респондентка участвовала в строительстве временного моста. Их семья была эвакуирована. Она вспоминает, как они ждали поезда на открытой железнодорожной платформе вместе с больными и престаре­лыми и как их разместили в вагонах. Семья рассказчицы состояла из четырех человек, ее саму вместе с матерью, братом и сестрой эвакуировали в Казах­стан; отец был на фронте. Затем рассказчица оказалась на Урале и работала в Министерстве черной металлургии; их отдел занимался демонтажем фаб­рик на западе и реконструкцией их на Урале, занимался двигателями и про­чим оборудованием, которое могло быть использовано после войны. Все оборудование учитывалось и классифицировалось, рассказчица делала спис­ки и отправляла их в Москву. Таким образом, они могли посылать запчасти на заводы, работающие по всей России во время войны. Они жили в палатках, пока делали эту работу, по двадцать человек в палатке. Рассказчица сооб­щила, что ее начальника направили в Москву, и тогда рабочие стали подавать прошения о том, чтобы вернуться в свои родные места, но для этого требова­лось получить разрешение. Начальник рассказчицы возглавлял комсомольскую организацию (ВЛКСМ). Он сказал, что возвращаться слишком опасно, что все разрушено. Сама рассказчица подавала прошение дважды, и ей было отказано, потому что считали, что некому будет делать ее работу. Я спросил ее, не в том ли было дело, что она еврейка. Она засмеялась и сказала: «Никого тогда не заботили эти вещи. Нас было восемьдесят процентов украинцев и двадцать процентов евреев, но никто не знал, кто какой был национальности, все мы говорили по-украински. Только после войны религия стала иметь значение». Затем рассказчица вступила в коммунистическую партию. На­чальник посоветовал ей тогда «просто уехать» и не беспокоиться о разреше­нии и бумажной волоките. Она вернулась на Украину в октябре 1943 года, дорога заняла месяц. Вместе с матерью и маленькой сестрой они вернулись в свою старую квартиру, за которой присматривал друг, оставшийся на Укра­ине. Брат рассказчицы умер на Урале. Отец отправился из Польши на япон­ский фронт и затем вернулся на Украину. Молодой человек рассказчицы по­гиб в Сталинграде (интервью 9)[11].

В лагерях и в армии ситуация была похожей. Как объяснил один из ин­тервьюируемых, в армии не было антисемитской дискриминации. Она по­явилась позднее. Ко всем в армии относились одинаково — ни у кого не было времени тогда выяснять, кто какой национальности (интервью 13).

После войны евреи чувствовали, что возможности для них открыты. Это подтверждают воспоминания следующего респондента. Он говорит о том, что уехал из Киева не по финансовым причинам. В материальном плане у него все было хорошо. В Киеве он жил через дорогу от центрального стадиона, на цент­ральной площади. Во время перестройки там проходили многие массовые ми­тинги, и до респондента доносилось множество угроз, в том числе, что евреев будут убивать (также присутствовали угрозы в отношении русских). Он начал бояться, так как многие его друзья сравнивали Украину того времени с Гер­манией 1932 года; можно было услышать однотипные высказывания в Кре­менчуге, в Харькове, да где угодно на Украине. Друзья рассказчика начали уезжать, и он решил последовать за ними, в значительной степени из любопыт­ства — это было что-то вроде прыжка с парашютом. Рассказчик отмечает, что, хотя он и ошибался насчет будущего, все равно это были страшные времена, вызванные ослаблением советской власти. И, отмечает рассказчик, с развалом СССР в независимой Украине, в связи с отсутствием денег, больше нет куль­турной жизни. «В Советском Союзе мне было хорошо. Я был из бедной семьи, но получил образование и пошел в технический институт» (интервью 8).

Как следует из приведенных рассказов, антисемитизм оказался новым шокирующим явлением для советских евреев в 1970—1980-е годы. Русско­говорящие еврейские иммигранты, которых я интервьюировал, были едино­душны в том, что антисемитизм открыто выражался во время застоя 1970-х и нарастал во время перестройки в 1980-е. В одном опросе русско-еврейских иммигрантов, живущих в Нью-Йорке, восемьдесят пять процентов респон­дентов оценили угрозу антисемитизма в странах бывшего Советского Союза на том этапе как серьезную (RINA 32—33).

Мои респонденты сообщали о чувстве антисемитской угрозы как о не­отъемлемой части повседневной жизни во время застоя, когда проявились прежде скрытые предрассудки. «В России даже самые маленькие дети нена­видят евреев, я не знаю почему», — рассказал респондент. «Я сказал моим де­тям, что они должны учиться в школе лучше всех, потому что их оценки будут занижать. Когда я попытался сдать экзамен в Ленинградский университет, это было трудно, потому что специальный "трибунал" в течение двух с лишним часов задавал мне вопросы (только мне), после чего глава комиссии сказал: "К сожалению, я не нашел вопрос, на который вы бы не смогли дать ответ", и они были вынуждены поставить мне "отлично"... Но даже с самыми высокими оценками, из-за особой ситуации для евреев, было трудно найти работу».

В газете «Новое русское слово»[12] Яков Смирнов, уроженец Одессы, при­ехавший в Соединенные Штаты в 1977 году в возрасте двадцати шести лет, рассказывает следующий анекдот, обобщающий чувства, которые испытывали евреи в советские времена. В продуктовом магазине стоит длинная очередь за колбасой. Из-за дефицита продуктов заведующий магазином просит уйти всех евреев. Через три часа он говорит, чтобы ушли все некоммунисты. Еще через три часа он сообщает, что колбаса кончилась и теперь все могут возвращаться домой. Один из оставшихся коммунистов жалуется: «Опять евреям повезло больше всех» (Ярмолинец, «Возвращение»). Сегодня одесский юмор Смир­нова, простой и интеллектуальный одновременно, высоко ценят в Нью-Йорке.

Обзорное исследование Сэмуэля Клигера схватывает подлинную иронию устоявшегося мнения об антисемитизме: «Те евреи, что сейчас живут в Москве (включая "наполовину евреев"), составляют значительную часть новой рус­ской элиты <...> их вес в российской политике и бизнесе гораздо больше, чем в любой другой христианской стране...» (Kliger 150). Таким образом, согласно Клигеру, это была предполагаемая дискриминация, а не действительный факт того, что евреям было хуже, чем другим, в Советском Союзе. И эта предполагаемая дискриминация провоцировала беспокойство евреев.

Беспокойство, наряду с новой политической возможностью эмигрировать для тех, кто заявлял о том, что он пострадал от антисемитизма, повлияло на то, как евреи в Советском Союзе воспринимали свою социально-экономичес­кую ситуацию. Ряд неформальных соглашений между Советским Союзом и США открыл путь новому потоку эмигрантов в Израиль. Их обращения за визой, однако, в первые годы рассматривались как измена советскому госу­дарству и имели тяжелые последствия для тех, чьи обращения отклонялись (и кто, таким образом, получал статус «отказника»). Например, один из рес­пондентов сообщает, что, подав заявление на получение визы, он сразу же по­терял свою должность в Академии наук. Он выживал посредством написания диссертаций для аспирантов из Центральной Азии, которые платили ему, по­тому что недостаточно владели русским языком, чтобы написать серьезный труд и получить ученую степень (интервью 25).

Отказники создали новый образ жизни в Советском Союзе. Они присо­единялись к «еврейским кругам», тогда как до этого многие из них совер­шенно не интересовались своими этническими традициями. У них возникла этническая идентичность, они начали следовать еврейским традициям (не­обязательно из религиозных убеждений, скорее потому, что это был обычай их народа). Только небольшое число из них стали по-настоящему религиоз­ными; остальные соблюдали еврейские праздники просто как этнические тра­диции: «Как отказники, мы пытались отмечать еврейские праздники, но это было очень опасно. Мы пытались изучать иврит и иудейскую религию, по­тому что правительство стремилось подавить такие стремления. Каждый раз мы меняли место встречи нашей группы, изучавшей иврит, потому что боя­лись, что милиция запретит нам встречаться» (интервью 2).

Но возобновленная связь с этническими традициями вряд ли была их главной целью. Многие из них использовали свои сбережения, чтобы изучать английский язык. Как сообщает один из отказников, они изучали английский в течение многих лет еще до того, как приехали в Соединенные Штаты. Пре­подавание его было, конечно, на посредственном уровне. Пока они ждали приглашения, они начали брать частные уроки, договорившись с преуспе­вающей преподавательницей английского из Ленинграда, обучившей не­сколько поколений эмигрантов. У респондента были связи с преподавате­лями из Соединенных Штатов, которые отправляли ему учебные материалы. С этой преподавательницей они занимались в течение года. Они не изучали иврит — все они собирались в Нью-Йорк.

Однако, чтобы попасть в Соединенные Штаты, они сначала должны были получить приглашение из Израиля. Чтобы быть приглашенными в Израиль, потенциальные мигранты должны были получить документы из Израиля, до­казывающие, что они родственники, желающие воссоединиться со своими семьями. В девяноста процентах случаев (эту цифру указывает респондент 22) эти родственные связи были ложными, но советские власти не обращали на это внимания, так как все знали, что такие документы не соответствовали истине.

Рассказчица вспоминает, что они получили такое приглашение от «двою­родных братьев» и принесли его в специальный отдел КГБ, заполнили под­робные анкеты и должны были указать семейные связи с приглашающей сто­роной. И тогда они получили статус потенциальных эмигрантов. Сразу же возник риск потерять работу — с того самого момента, как они получили при­глашение. Ее мужа, ученого-физика, уволили. Сначала ему отказали в допуске к архивам секретных документов. Затем получилось так, что британский уче­ный обратился в его лабораторию за консультацией. Они пригласили его к себе домой вместе с сотрудниками лаборатории. Такие вещи запрещалось делать без разрешения КГБ, и это было использовано как предлог для уволь­нения. Рассказчица тогда преподавала латынь, французский язык и историю в медицинском училище, и ее тоже уволили. После увольнения мужа они по­дали документы на выезд. Этот шаг привел к драматическим последствиям. Свекр рассказчицы имел доступ к секретным стратегическим военным доку­ментам и с юности состоял в коммунистической партии. После того как его сын с невесткой подали заявление, он, будучи честным человеком, отправился к начальнику отдела, чтобы поставить того в известность об этом, хотя у него самого не было намерения эмигрировать и он не разделял взглядов рассказ­чицы и ее мужа на будущее (но, как дедушка, он их «понимал»). На следую­щий день его отправили на пенсию, хотя он руководил крупным проектом (интервью 22).

В конце 1980-х началась четвертая и последняя волна русско-еврейской эмиграции. По соглашению между Рональдом Рейганом и Михаилом Гор­бачевым открылись ворота для евреев, желающих уехать в Израиль для вос­соединения со своими семьями. Те, кто приносил приглашения от фальши­вых родственников, получали визы, а Горбачев — американскую пшеницу! В 1989 году конгресс США объявил советских евреев категорией, имеющей право въехать в США в качестве беженцев, если они могут представить убе­дительные свидетельства того, что они подвергнутся преследованиям, если останутся в СССР (Kliger 149).

Те, кто получил визы, отправлялись из Москвы в Вену, чтобы оттуда пе­реправиться в Израиль. В Вене те из них, кто хотел эмигрировать в США, получали поддержку от Общества помощи еврейским иммигрантам (ХИАС). Оттуда они направлялись в Рим (месторасположение штаб-квартиры ХИАС), где подавали заявление на получение статуса беженца в США.

Как объяснила одна респондентка, вначале они отправились в Австрию за счет ХИАС. У них уже были планы ехать в Нью-Йорк — они хотели при­соединиться там к своим друзьям, эмигрировавшим два года назад. Они отправились из Вены в Рим. Все было хорошо организовано. В августе они остановились на две недели в окрестностях Рима (в прелестном городке Монтичелло). Получив дотацию от ХИАС, им нужно было найти и снять квар­тиру. Сын рассказчицы хорошо знал римскую историю, помнил все наизусть и любил бродить по Риму. «Каждый стремился продлить свои итальянские каникулы благодаря ХИАС» (интервью 22).

Мигранты обычно путешествовали в составе представителей трех поко­лений, хотя в большинстве случаев бабушки и дедушки следовали неохотно: «Я отправился в США из-за дочери. Я не хотел ехать, потому что у меня была работа на Украине и я был членом Союза адвокатов в СССР, это был вы­сокий статус. Но здесь я не могу работать юристом, пока не буду знать анг­лийский язык достаточно хорошо. Язык для меня — очень большая проб­лема» (интервью 4).

И другой похожий случай: «Я был военным офицером, полковником, от­служил двадцать девять лет в армии, ветеран Великой Отечественной войны. Я закончил свою военную службу в Ташкенте. Там процветал антисемитизм. Мои дети не хотели там жить и переехали сюда. Что мне оставалось делать? Я переехал вместе с ними» (интервью 10).

Еще: «Материнское сердце заставило меня быть с моим младшим сыном. Старший сын (который тоже не хотел эмигрировать) поехал с нами, чтобы сохранить единство семьи» (интервью 19).

В США эти объединенные семьи быстро осваивали язык, и их материаль­ное состояние улучшалось. В 1990 году средний доход русскоговорящих се­мей в Соединенных Штатах составлял примерно 32 500 долларов по стране. «Процесс адаптации стал быстрым и относительно безболезненным для боль­шинства из них — две трети находят работу во время первого же года пребы­вания в стране» (Supian)[13].

Это неудивительно. Автономные семейные единицы объединились для обеспечения ухода за детьми и оказания поддержки тем, кто был задейство­ван как рабочая сила. Более значимым является уровень человеческого ка­питала. Уровень образования и навыков этой диаспоры — один из самых вы­соких среди тех, кто когда-либо въезжал в Соединенные Штаты. В одном опросе шестьдесят процентов интервьюируемых русско-еврейских иммиг­рантов указали, что имеют высшее образование, полученное за пять или бо­лее лет, в отличие от тридцать пяти процентов у американских евреев (RINA 12). В другом опросе дети русско-еврейских иммигрантов, прибывших после 1965 года, сообщили об образовании своих родителей: восемьдесят четыре процента имели по крайней мере одного родителя с высшем образованием, и шестьдесят один процент — двух родителей с высшим образованием (Kasinitz et al. 13). В еще одном исследовании, спонсированном Национальным фон­дом американской политики, рассматривались успехи детей недавних им­мигрантов из разных стран. У них были лучшие результаты в математике и естественных науках, и многие дети родителей с визами H-1B (выданными лицам, имеющим ученую степень) — 100 000 человек прибывают ежегодно по таким визам со всего мира — вышли в финал национального конкурса «на­учных талантов», проводившегося корпорацией «Интел» в 1994 году. По дан­ным этого исследования, опубликованным в нью-йоркской русскоязычной прессе, второе место занял Борис Алексеев, отец которого прибыл из России по визе H-1B. На международной олимпиаде по физике, проходившей в Юж­ной Корее в 2004 году, американская команда включала двух недавних им­мигрантов; единственной участницей-женщиной была Елена Удовина, отец которой также приехал по визе H-1B (Anderson)[14].

В самом деле, местная русскоязычная пресса наводнена историями об эко­номическом успехе русскоговорящих иммигрантов. История, озаглавленная «Золотых рук учитель» (Ярмолинец), рассказывает о Владимире Деминге, эмигрировавшем двадцать семь лет назад из Ленинграда, где он работал юве­лиром. Его страстью была реставрация, и, оказавшись в США, он самостоя­тельно обучился этому ремеслу. Сейчас он преподает эти навыки в Нью-Йорк­ском институте моды и технологии и направляет американских студентов в Россию работать по реставрационным проектам. В «Новом русском слове» появилось интервью Александра Гранта с Семеном Захаровичем Кислиным. Кислин родился в 1935 году в Одессе и уехал из СССР в 1972-м. В СССР он был директором универсама, а сейчас возглавляет компанию «Trans-com- modity» с годовым доходом 1,1 миллиарда долларов. Когда Кислин приехал в Нью-Йорк, он не говорил по-английски, зарабатывал мытьем автомобилей и чисткой овощей. Его компания в настоящее время — крупнейший в мире по­ставщик литейного чугуна (Грант).

Амбиции иммигрантов «зашкаливают». Например, в интервью 13 мать гордо рассказывает о том, что ее ребенок сдал вступительный экзамен в шко­лу Стайвесант, престижную манхэттенскую общеобразовательную школу, в которую можно поступить, только успешно сдав экзамены. Родители знали, что они уезжают из города, и поэтому их сын не сможет быть принят в эту школу. Тем не менее они заставили его сдать экзамен как свидетельство его академических успехов.

Кроме того, русскоязычная еврейская диаспора может похвастаться впе­чатляющим человеческим капиталом: ее члены имеют также наработанный в Советском Союзе навык пробиваться сквозь бюрократические барьеры — что довольно полезно для иммигрантов, стремящихся преуспеть в новой стране. Как уже говорилось выше, один из опрошенных мною сказал, что после пребывания в Вене «каждый стремился продлить свои итальянские каникулы за счет ХИАС». Рассказчица вспоминает, что их пригласили к кон­сулу Соединенных Штатов в тот день, когда у нее была запланирована плат­ная экскурсия. Эта экскурсия предназначалась в основном для русскогово­рящих туристов, многие из которых находились на пособии от ХИАС. Они позвонили в консульство и сказали, что женщина заболела. Семья не пришла на прием. Через неделю они обнаружили, что их лишили субсидии от ХИАС, потому что они не пришли, когда им было назначено. Рассказчица с мужем пришли в ХИАС, чтобы выяснить, в чем дело, и их там приняли совершенно ужасно. В ХИАС знали, что у них двое детей и пожилой родитель, как же они могли лишить семью субсидии без предупреждения? — недоумевала рассказ­чица. В ХИАС отказались восстановить субсидию. Рассказчица с мужем усе­лись тогда в офисе и заявили, что не уйдут оттуда, пока финансовая помощь не будет восстановлена. Это сработало, помощь восстановили. Они получили то, что хотели, и вскоре после этого уехали (интервью 22).

В прессе отмечался еще один момент: «Как однажды сказал кто-то из рус­ских комиков: если кто-то научился обкрадывать и обманывать свою собст­венную страну, ему легко удастся это сделать в любом другом месте. Это как раз касается русской мафии — даже итальянцы поражены их махинациями и бесстрашием» (Пахомов).

Старомодная коррупция вряд ли отсутствует в русско-еврейском обиходе. Американский анализ российских президентских выборов в марте 2004 года, включая данные госсекретаря США Колина Пауэлла, свидетельствует о ма­хинациях. Ряд российских граждан, живущих в Нью-Йорке, отправились го­лосовать в российское консульство на Манхэттене и в театр «Миллениум» на Брайтон-Бич. Требовались паспорта. Один молодой человек представил сразу два, и сотрудник консульства упрашивал его использовать только один, «действующий» паспорт (Козловский).

Несмотря на то что опрашиваемые мной иммигранты своим успехом были обязаны сочетанию человеческого капитала, амбиций и хитрости, они выра­зили однозначную благодарность стране, которая предложила им убежище, и были почти единодушны в чувстве общей преданности Соединенным Шта­там: «Все русские, которые прибыли сюда в возрасте старше двадцати пяти лет, говорят с акцентом, но они многого добились: они — врачи, юристы, вла­дельцы крупного бизнеса; это великая страна, Боже, благослови Америку» (интервью 4). Один из респондентов жаловался на условия получения соци­ального страхования. Они с группой ветеранов хотели, чтобы социальное страхование называлось «пенсией для ветеранов», поскольку это давало бы им чувство, что они имеют право на такое страхование, что они «заслужили» его. Тем не менее даже на фоне унизительной для него формулировки «со­циальное страхование» он выпалил: «Я благодарен Соединенным Штатам. Я получаю бесплатные лекарства, социальную страховку и много других пре­имуществ. Боже, благослови Америку» (интервью 15). Другая иммигрантка с ностальгией вспоминала Крым и Черное море (откуда она уехала, но куда регулярно возвращалась во время отпуска) как более красивое («более есте­ственное») место по сравнению с тем, что она могла увидеть на пляже в Брай­тоне. Однако ее преданность Соединенным Штатам не вызывает сомнений. Она вспоминает, как по прибытии в США они сняли комнату в частном доме в Бруклине. Они присоединились к жилищной лотерее и одиннадцать лет стояли на очереди, пока не получили квартиру в центре для пожилых людей. Но когда они получили ее, муж респондентки уже умер. «Мы проходили по Программе 8 и получали также дополнительный социальный доход и продо­вольственные талоны[15]. Чтобы получать все это, нам не нужно было работать. Боже, благослови Америку» (интервью 19).

В разных интервью постоянно встречалось выражение: «Мы очень благо­дарны. американскому народу. Мы ничего не дали Америке, а Америка дала нам социальное обеспечение» (интервью 10).

В одной газете репортер опросил русскоязычных иммигрантов, как они праздновали 4 июля. Одна из опрашиваемых так ответила на его вопрос: «Я провела День независимости с моим мужем. Мы пошли на Брайтон- Бич. Я — врач, поэтому я не могу отключать свой мобильный телефон. Но, к счастью, все мои пациенты чувствовали себя хорошо в этот день. Вечером мы встретились с друзьями и отправились в Бэттери-Парк смотреть салют».

Репортер пишет: «Празднование было позади. Я уверен, что все русские иммигранты почувствовали прилив патриотизма и растущее чувство принад­лежности к американскому народу в День независимости» (Черноморский).

Я считаю, что иммигрантов подучили произносить «Боже, благослови Аме­рику» для их интервью о гражданстве, потому что практически все они цити­ровали эту фразу как часть катехизиса. Однако не вызывает сомнений, что они испытывали безграничную благодарность Америке. И действительно, они становились сверхпреданными американцами. Но большинство американцев не «просто американцы», а имеют приставку перед этим словом (афроамериканцы, латиноамериканцы и т.д.). Что значит быть не «просто американцем» для представителей этой волны иммигрантов, которые в основном поселились в Бруклине? Я рассматриваю этот вопрос в следующих двух разделах.

II. НЕ СТАНОВИТЬСЯ «РУССКОГОВОРЯЩИМИ» (КАК В БЛИЖНЕМЗАРУБЕЖЬЕ)

Русскоязычные евреи могли называть себя таковыми и основывать свое со­циальное и политическое поведение на том, что они — представители «рус­скоговорящего населения» США. Если бы они это сделали, они стали бы частью надэтнического сообщества, включающего в себя русских, украинцев, белорусов, грузин и молдаван, которые также иммигрировали в Соединенные Штаты. В самом деле, многие евреи в республиках «ближнего зарубежья» после развала Советского Союза сделали выбор в пользу такого самоопреде­ления. И по множеству причин адаптация к Америке в роли «русскоговоря­щих американцев» могла быть привлекательной.

Прежде всего, в Нью-Йорке имела место особенно сильная поддержка рус­ского языка и сообщества говорящих на нем. В самом деле, в начале 1990-х здесь образовалась критическая масса говорящих по-русски. В 1990 году око­ло 300 000 русскоязычных евреев жили в самом Нью-Йорке и около 400 000 — в прилегающих к нему районах. По данным официальных нью-йоркских ис­точников, бывший Советский Союз был крупнейшим поставщиком иммиг­рантов в конце 1990-х годов (RINA 1—2). Учитывая размеры и географичес­кую концентрацию русскоговорящей диаспоры, благоприятные условия для русского языка естественным образом распространились на следующее поко­ление. В отчете 1991 года показано, что пятьдесят три процента мигрантов второго поколения предпочитали говорить по-английски у себя дома, восемь­десят пять утверждали, что говорят по-русски «хорошо», и девяносто три со­общили, что понимают разговорный русский язык (Kasinitz et al. 10).

Один из моих респондентов объяснил, что в Бруклине очень хорошо со­храняется русская культурная жизнь благодаря большому количеству при­ехавших с четвертой волной. Этот респондент сам считает себя иммигрантом четвертой волны 1989—1992 годов; третья волна была в 1978—1979-м. У пред­ставителей третьей волны, с точки зрения респондента, не было ни знаний, ни информации; они страдали больше, чем представители четвертой волны. В 1989 году приток иммигрантов был огромным. Они прибывали по старому маршруту: израильская виза, Вена, Рим (на два месяца), затем — США. Рас­сказчик вспоминает, что, когда они приехали сюда, поток иммигрантов был такой, что они даже не могли снять квартиру. Теперь эти иммигранты — юри­сты, врачи, программисты, инженеры и художники. У иммигрантов третьей волны не было театра — в то время еще не открылся «Миллениум» в Брай­тоне. Эти люди смогли сохранить русский язык, поддерживать существование русскоязычных газет, театров, двух радиостанций (не существовавших за де­сять лет до того) (интервью 3)[16].

Институциональная поддержка этого сообщества русскоговорящих была весьма сильной. Как сообщил один из опрошенных, когда он прибыл сюда, в публичной библиотеке Бруклина имелась лишь одна полка книг на русском языке. Сейчас существует огромный раздел русской литературы. Половина посетителей в библиотеке — русские, потому что русские — заядлые чита­тели. Все они посещают библиотеки и много читают; все местные библио­теки — в Брайтоне, в Шипшеде, в Герритсене — имеют русскоговорящий пер­сонал. Когда респондент только приехал, имелся один-единственный русский книжный магазин, а сейчас их несколько, с множеством книг для детей. Рас­сказчик вспомнил, что он заплакал, увидев это, потому что в России, чтобы достать детские книжки, нужно было иметь знакомства в книжном магазине, а здесь, в Америке, вы можете купить все что угодно для русских детей, и сам рассказчик сообщил, что собирается покупать очередные книжки для своего внука. В библиотеках есть вся текущая художественная литература из России, включая классику, и вы можете заказать то, что желаете, через Ин­тернет (интервью 1).

Благодаря превосходным библиотечным фондам русскоязычных книг и широкому использованию кредитных карт, с помощью которых можно за­казывать книги онлайн, русскоговорящие американцы едва ли нуждаются в книжных магазинах.

Доступны и другие средства информации. Газеты на русском языке мно­гочисленны. Телевещание на русском языке представлено многими кана­лами, к нему легко подключиться. «У меня есть четыре телеканала на русском языке. Последнее российское кино, которое мы видели, была "Бригада" (по­пулярный в России сериал о бандитах; его можно взять напрокат во всех местных видеосалонах или посмотреть по телевидению)» (интервью 2). Рос­сийские радиопрограммы в Нью-Йорке повсеместно доступны, от ток-шоу до музыки и новостей. Театральных представлений тоже много, включая и привозные спектакли, премьеры которых проходили недавно в Москве и Санкт-Петербурге: «Что касается российских шоу, мы иногда ходим на них, потому что это удобно — в нескольких минутах ходьбы от моего дома. В те­атре "Миллениум" всегда аншлаг» (интервью 1).

Телефонная связь с русскоговорящим миром такая же дешевая, как и зво­нок в Нью-Джерси: «В 1989 году мы платили два доллара за минуту, сейчас это дешево; сейчас мы платим три цента максимум, звонок в Санкт-Петер­бург сейчас стоит 1,9 цента за минуту» (интервью 1). Все это — важное дока­зательство того, что в Нью-Йорке существует сформировавшееся самодоста­точное языковое сообщество, члены которого имеют общую идентичность как русскоговорящие. Эти культурные и медийные возможности поддержи­вают образование сообщества с идентичностью «русскоговорящих». «Мы ис­пользуем все более популярный термин "русскоговорящие" евреи, который включает людей со всего бывшего Советского Союза, а также формирую­щиеся "русскоговорящие" еврейские общины в Восточной Европе и Из­раиле», — сообщается в одном социологическом исследовании. И далее, там же: «Второе поколение все меньше интересуется тем, из какой советской рес­публики происходят они или их друзья, в отличие от первого поколения им­мигрантов» (Kasinitz et al. 10—11). В этом отчете есть примеры (и несколько наглядных иллюстраций) того, как дети русскоговорящих родителей отка­зывались от использования русского языка; однако, став взрослыми, они при­нялись изучать его в надежде научить ему своих собственных детей.

У некоторых из моих собеседников привязанность к родному языку — очень сильная и устойчивая. Так, один из них рассказывает, что дома они с семьей говорят по-русски — он на этом настоял. Он вспоминает, как в 1998 году взял своего сына в Санкт-Петербург. Город произвел на сына, Джулиана, огромное впечатление. Он отметил с восторгом: «Там все говорят по-русски. Спасибо, что научил меня говорить по-русски. Я могу понимать, что происходит вокруг меня». Рассказчик сообщил также, что его дети в тече­ние трех лет проводили лето в Литве со своей бывшей няней и таким образом совершенствовали свой русский, а дочь рассказчика недавно провела лето со своей бывшей няней в Киеве и частично — на Черном море. Она вернулась, неспособная сказать ни слова по-английски, но при этом хорошо говорила по-русски, хотя все это закончилось примерно через неделю. Она не смеши­вала два языка, но каждое слово, которое она произносила по-русски, звучало очень забавно. Сын рассказчика загружает современную русскую музыку че­рез Интернет, и они слушают диски на русском (интервью 11).

Русскоговорящие общины живут в определенных районах: Брайтон и Кью-Гарденс в Квинсе. Наиболее успешные русскоязычные евреи из Брай­тон-Бич переезжают в более просторные дома и богатые кварталы на Манхэттен-Бич (Бергер). Но при этом стараются держаться вместе. Эстер Шварц, школьная учительница, сообщает, что большинство выходцев из России «липнут» друг к другу, потому что они предпочитают говорить на своем род­ном языке (Бергер). Чтобы символически увековечить появление такого ис­торически сложившегося языкового сообщества в Соединенных Штатах, га­зета «Новое русское слово» предоставила возможность выступить в печати человеку, выдвинувшему идею создать памятник русскоговорящей общине. «Нет достойного памятника, посвященного русскоговорящим иммигран­там», — написал Леонид Оловянников, который описывает иммиграцию как имеющую всемирно историческое значение. «Три поколения иммигрантов, которые принесли в США свои таланты, свои знания и опыт, заслуживают, чтобы их имена помнили вечно», — считает он.

Несмотря на все это, идентификация себя как говорящих по-русски не стала доминирующей политической идентичностью, по крайней мере среди русскоязычных евреев. Это, похоже, обусловлено несколькими взаимосвя­занными причинами. Во-первых, имеет место классовое разделение между третьей (по большей части еврейской) и четвертой волнами иммигрантов (состоящей как из евреев, так и из этнических русских), препятствующее соз­данию общего культурного фронта. Многие из моих респондентов отрицают это разделение, но оно существует. Снова и снова интервьюируемые мной лица среднего поколения (третьей волны) настаивали на том, что у них есть близкие друзья неевреи (поддерживая тем самым представление о себе как космополитах), но, когда я просил их сообщить имена и телефонные номера (что позволило бы мне увеличить «снежный ком» примеров), они направ­ляли меня в другие места, признавая, что у них нет этих номеров в мобиль­ных телефонах. Одна из опрошенных, которая признала это разделение, об­основала его, сделав оговорку, что русские, приехавшие в Брайтон-Бич после 1991 года, были другими. Эти, по большей части русскоязычные неевреи, были бедными и приехали в США по материальным причинам, объяснила она, тогда как предыдущая волна, состоящая в основном из русскоязычных евреев, представляла собой хорошо обеспеченных людей, приехавших по по­литическим мотивам. Более поздние иммигранты поэтому имели больше трудностей с ассимиляцией, в то время как предыдущие ассимилировались легко (интервью 8). Другая опрошенная из третьей волны сказала то же са­мое. Она не «винит» представителей четвертой волны за их неудачу в уста­новлении отношений с третьей волной иммигрантов, но находит с ними мало общего (интервью 22). Хотя в самовосприятии представителей третьей волны есть элемент заносчивости, поколение мигрантов-отказников и впрямь было более образованным и политически мотивированным.

Вторая причина того, почему мы не можем говорить о появлении в Нью-Йорке консолидированной и доминирующей идентичности, основанной на русском языке, — постепенная утрата родного языка у последующих поколе­ний. Эта социальная реальность затронула все иммигрантские группы в Аме­рике. Рассмотрим следующий фрагмент из Интернета, где пародируется спо­собность детей второго поколения говорить по-русски. Курсивом отмечены английские слова:

Зарентовал двухбедрумный апартмент.

И для начала взяв полпаунда икры.

Я понял сразу — надо мной не каплет.

Мой велфер даст еще несметные дары («Weekend»).

Подобная смесь русского и английского языков в рамках нового диалек­та довольно типична для диаспоральных ситуаций и аналогична развитию «хебраш» (иврита-русского) в Израиле (Remennick) и «спанглиш» (испано-английского варианта) в Соединенных Штатах. Она имеет место даже там, где уровень этнической эндогамии высок. В моих интервью постоянно со­общается об утрате способности читать и писать на языке отцов у поколения, рожденного в США. Родители с печалью признают всеобъемлющую одно­язычную реальность английского, характерную для нового поколения: «Луч­ше всего наш старший сын говорит по-английски, затем по-русски, затем на иврите, который он изучает в школе. За обедом мы говорим по-английски. Если у нас есть силы, мы заставляем его отвечать по-русски; если нет — он отвечает по-английски, и мы просто принимаем это» (интервью 17).

Другой респондент отметил более тонкую особенность. Те, кто родился в Соединенных Штатах или уехал из России в возрасте семи лет и раньше, те­ряют «душу» языка, и он в большей степени становится средством коммуни­кации, чем компонентом культуры. Как только это происходит, психологи­ческая мотивация старшего поколения сохранить язык пропадает.

Третья причина того, почему идентичность, основанная на русском языке, не оформилась, — это географические сдвиги. Например, существенно, что многие русскоязычные евреи переехали в Нью-Джерси и другие места США в поисках неограниченного рынка труда. Как только семьи покидают районы с высокой концентрацией русскоговорящих, дети в государственных школах теряют привязанность к языку, особенно в свете существенных экономиче­ских и социальных стимулов хорошо знать английский.

Четвертая причина, с точки зрения русскоязычных евреев, — это то, что в Америке распространены антирусские стереотипы, которые давят на психо­логию молодых людей; стремясь добиться успеха в Америке, они не решают­ся обнаружить свое русское наследие. Участвовавшие в опросе респонденты, даже из Нью-Йорка, проявляют крайне амбивалентное отношение к тому, чтобы считаться «русскими». Один респондент сказал: «В целом я плохо от­ношусь к русскому населению в своем районе, в Брайтон-Бич». Другой по­правляет друзей, когда те называют его русским, и требует, чтобы его считали «русским евреем». Еще один говорит: «Американцы. смотрят сверху вниз на русских, потому что русские не такие религиозные, а быть религиозным — символ статуса». Одна девушка, с которой я говорил, беспокоится о своей цене на брачном рынке, поскольку многие американцы «смотрят на них (русских) как на стоящих ниже себя» (Kasinitz et al. 49—50).

Последняя причина вымывания русскоязычного культурного сознания в США — это конец «интеллигентской» культуры в американском окруже­нии, которое не поощряет высокую культуру. «В России, — сказал мне один из опрошенных, — мы привыкли быть театралами, а здесь это меньше нас ин­тересует. Поначалу нам не хватало языка для понимания театральных поста­новок. Кроме того, уровень режиссуры и актерского мастерства в России выше, чем тот, что мы видели в Штатах, особенно за пределами Бродвея и в Челси, поэтому мы перестали ходить в театр» (интервью 1). Или вот более неодобрительное заявление: «Америка скучна, в ней нет интеллектуального или поэтического сознания — того, что цементирует русский язык и что нынче вымывается» (интервью 8).

Подводя итог, можно предположить следующее: классовый разрыв, про­ходящий в большой степени внутри третьей еврейской волны и преимуще­ственно затронувший русскую четвертую волну; неизбежная утрата языка последующими поколениями — судьба всех иммигрантских групп в Америке; все более широкое географическое распространение русскоговорящей еврей­ской общины и выделение определенных приоритетных аспектов идентич­ности (религия в противовес интеллектуальной культуре) — все это привело к снижению привлекательности основанной на русском языке идентичности для русскоязычных евреев.

III. СТАТЬ АМЕРИКАНСКИМИ ЕВРЕЯМИ (К ИХ БОЛЬШОМУ УДИВЛЕНИЮ)

Наши данные показывают, что русскоязычные евреи в Нью-Йорке становят­ся американскими евреями. В качестве своей доминирующей идентичности они принимают скорее религиозную, чем этническую, еврейскую идентич­ность. Это удивительно по нескольким причинам. Наиболее впечатляющим является то, что население, живущее в Брайтоне, является подгруппой отказ­ников, которые отказались ехать в Израиль!

Но есть и другие причины, почему этот результат воспринимается как не­ожиданный. С одной стороны, большая часть этой диаспоры была воспитана в светской советской культуре, довольно несведущей в практике иудаизма. Один иммигрант сообщил мне с юмором, что на рейсе компании «Swiss Air» из Вены в Соединенные Штаты пассажирам-отказникам предложили кошер­ную еду, поскольку в авиакомпанию поступили сведения, что они еврейские беженцы. Он не знал, что значит «кошерный». Пассажиры пожаловались стюардессам, что они подвергаются дискриминации как евреи и хотят есть ту пищу, которую дают нормальным людям (интервью 25). В другом интер­вью респондент пытался подчеркнуть свою религиозную ортодоксальность. Однако, когда я спросил его, проходил ли он бар-мицву, оказалось, что он не знал про этот основной ритуал, который знаменует переход от детства к ре­лигиозному совершеннолетию (интервью 18).

Американские евреи были ошеломлены сопротивлением русскоговорящих евреев общепринятым в их среде религиозным практикам. Согласно Клигеру (Kliger 152—157), «американские евреи пытались установить контакт с рус­скими евреями как с иудеями, умаляя роль их особой русской идентичности и не понимая ее». В самом деле, русскоговорящим евреям, которые социали­зировались в обществе, исповедующем православие и еще недавно комму­низм, идея общинной еврейской жизни была чужда. Многие не могли по при­бытии понять, зачем нужно платить за членство в синагоге; точно так же носить кипу было, по мнению многих иммигрантов, стыдно. Русские не гово­рят о своей религии, в отличие от американских евреев; скорее они говорят о своей вере. Для русскоязычных религия ассоциируется с утомительными ритуалами, тогда как вера опирается на размышления человека о своей судьбе.

В ходе опроса евреев в Санкт-Петербурге только один процент респонден­тов связал свою еврейскую идентичность с религиозной деятельностью, кото­рая ассоциировалась с «исповеданием иудаизма». Такие же результаты были среди эмигрировавших в Израиль (Kliger 154). И в проводившемся в США ис­следовании мигрантов только 3,4 процента связывали свою идентичность с «исповеданием иудаизма» (Rliger 154). В Америке они говорят о своей рели­гии таким образом, который не позволяет установить ориентиры для понима­ния их поведения, образа жизни или убеждений. Русские евреи в Америке не ходят в синагогу, говоря: «Бог может услышать меня и без синагоги».

В другом исследовании-анкетировании, в котором можно было дать один из нескольких ответов на вопрос, что значит быть евреем, только одиннадцать процентов русскоязычных еврейских иммигрантов смогли сказать, что зна­чит «практиковать/исповедовать иудаизм»; семнадцать процентов сказали, что они соблюдают еврейские обычаи. Таким образом, для взрослых мигран­тов еврейство имеет светский оттенок, ибо тридцать три процента заявили, что быть евреем — это «чувствовать себя частью [нечетко определенной ка­тегории] еврейского народа» (RINA 21). Клигер резюмирует эту ситуацию так: «С точки зрения подавляющего большинства американских евреев, ис­поведующих иудаизм, русские евреи в Америке продолжают быть столь же безразличными к еврейскому наследию и еврейской общинной жизни, как и тогда, когда они жили в Советском Союзе» (152).

Еврейские общинные практики были чужды этим иммигрантам. Однако есть области общей практики. Пейсах является наиболее соблюдаемым праздником (это отчасти объясняется тем, что община проводит Седер — ритуальную реконструкцию исхода). Тем не менее в публикации 1993 года сообщалось, что менее двадцати процентов евреев в России участвовали в Седере в том году (Шапиро и Червяков, цит. в: Kliger 157). Есть также некото­рые данные по Соединенным Штатам, указывающие на активное участие в посте на Йом-Киппур («Судный день»). Однако подавляющее большинст­во молодых евреев из бывшего Советского Союза не были подвергнуты об­резанию. Раввин, осуществивший около 8000 операций обрезания в этой группе населения, сообщает, что двадцать процентов назначенных операций были отменены, и предполагает, что у русскоязычных евреев имеет место своего рода табу на этот священный еврейский ритуал. Более того, евреи из бывшего Советского Союза изначально не придавали большого значения соблюдению Шабата.

Мало того, что евреи из бывшего Советского Союза были встроены в свет­ское окружение, но они еще и культивировали космополитичные дружеские связи в советское время. Один из опрошенных сказал, что все его ближайшие друзья — русские евреи, хотя в России его ближайшими друзьями были не­евреи. Но в Америке практически каждый, кого он знает, и каждый, с кем он общается, — евреи из России (интервью 1). Другой сообщил, что все его род­ственники в США состоят в браке с лицами из среды русскоговорящих евреев. На Украине многие его друзья и коллеги не были евреями, а в Аме­рике он вовсе не видит никаких «русских». Этот респондент подчеркнул, что ему нравятся русские и украинцы, потому что они хорошие люди, но в Аме­рике он их не встречает (интервью 4)[17].

Несмотря на недостаточную вовлеченность и несерьезность русскогово­рящих евреев в Нью-Йорке по отношению к религиозным практикам и вере, они становятся американскими евреями (с религиозным рвением, неожидан­ным для них самих). Это та идентичность, которая начинает определять их социально-политическое поведение. Почему это происходит? Некоторые от­веты вытекают из моих интервью.

Во-первых, это историческая сила пятого пункта в советских паспортах, который классифицировал их как евреев по национальности в контексте со­ветской социально-политической жизни. Однако, благодаря их светскому советскому воспитанию, они разработали светскую версию иудаизма, часто к огорчению спонсировавших их американских евреев. Тем не менее советская паспортная политика помогла материализовать их идентичность как евреев, и эта материализация имела долговременные последствия. Таким образом, советское бюрократическое наследие вполне может быть частью объяснения[18].

Во-вторых, существуют инструментальные причины для появления ев­рейской идентичности[19]. В конце концов, те, кто смогли заявить, что они ев­реи, получали бесплатный билет из «дурдома», которым считался Советский Союз. Данные интервью широко представляют эту тему: в 1989 году в СССР впервые было разрешено соблюдение еврейских ритуалов. Люди тогда смогли открыто собираться и изучать вещи, связанные с еврейской культу­рой. Респондент вспоминает, что в Перми в течение всего пятилетнего пе­риода перед отъездом его семья имела возможность хорошо ознакомиться с разными аспектами еврейской жизни. Раввин приехал в Пермь из Израиля в 1991 году. Он пробыл в Перми три года, и респондент помогал ему, посколь­ку знал английский язык. Он помог ему получить квартиру и устроиться. Да­лее в разговор вмешалась жена респондента и сообщила, что еще до того по­явились три молодых человека из Израиля, из Министерства иностранных дел, и рассказали местным евреям, какие блага они получат, если эмигрируют в Израиль. Люди в Перми просто не могли поверить, что перед ними в их род­ном городе стоят люди с Запада. В то время сахар можно было получить только по талонам. Они сообщили этим молодым людям свои данные, чтобы получить приглашение из Израиля (интервью 17).

В другом интервью респондент по имени Василий вспоминает, как при­ехал в США в октябре 2000 года. Мать его жены была еврейкой, а отец жены евреем не был. Это позволило его жене и им обоим получить статус беженцев. Василий боялся уезжать, потому что он неважно знал язык и был стар для этого — даже и сейчас язык представлял для него трудность. Жена Василия вмешалась в разговор и сообщила, что, когда ее мужу исполнилось шестьде­сят лет, он, как положено, вышел на пенсию. Пенсия была маленькой, по­этому он продавал найденные в мусорных баках вещи, чтобы хватало на жизнь. Он не хотел уезжать в США, но они получили статус беженцев и в один прекрасный день — телеграмму, разрешающую им уехать до ноября 2000 года. И они уехали. В США они получили добавочное пособие мало­имущим (400 долларов в месяц), продовольственные талоны, медицинскую помощь (Василий перенес несколько операций, включая операцию на сердце, и все они были бесплатными) и пятидесятипроцентную скидку на пользова­ние общественным транспортом (интервью 23).

Другой опрошенный (интервью 20) приехал в Соединенные Штаты в 1992 году. Был рабочим на строительстве. У него случился инфаркт мио­карда, и он не мог больше выполнять ту же работу. Тогда он устроился в юве­лирный магазин. Потом пошел учиться в бизнес-колледж в надежде научить­ся программированию. Он не закончил его, потому что у него случилось еще два инфаркта. Ему сделали операцию на сердце в госпитале Ленокс-Хилл, оплаченную за счет добавочного пособия малоимущим. В итоге он стал ме­неджером ювелирного магазина.

Обладая статусом беженца (который в Советском Союзе могли получить представители нескольких религиозных групп, но с наибольшим усердием к нему стремились евреи), русскоязычные евреи получали доступ к бесплат­ному здравоохранению мирового уровня и другим благам. Это было точно резюмировано в интервью 10: «Мы ничего не дали Америке, а Америка дала нам социальное обеспечение».

В-третьих, в США синагоги, иешивы и другие еврейские ассоциации иг­рают ключевую организационную роль как средства ассимиляции. «По при­бытии организация ХИАС встретила нас в аэропорту и проводила в отель» (интервью 7).

Хотя в целом надо отметить низкий уровень участия мигрантов второго поколения в общинной жизни, в целом это участие распределяется следую­щим образом: семьдесят один процент представителей поколения, рожденного в США, принимают участие в деятельности еврейских общинных центров и тридцать восемь процентов — в еврейских летних лагерях (Kasinitz et al. 30).

Респондент рассказывает: «Было очень интересно, как все это организо­вано. Нью-Йоркская ассоциация новых американцев (занимающаяся соци­альным обеспечением евреев) выплачивала арендную плату за первый месяц и залог собственнику, который новоприбывшие не должны были возвращать, поскольку фонд состоял из добровольных взносов. Но мы вернули этим лю­дям то, что они на нас потратили [смеется]. Они списывали со счетов то, что передавали нам в качестве благотворительного пожертвования. Это я узнал позже, и это нормально» (интервью 11).

Уровень поддержки со стороны еврейских сообществ поражал иммигран­тов. Анна (интервью 16) прибыла в Соединенные Штаты в 1993 году. Она получила статус беженки и была принята еврейской общиной в Форт-Уэйн, штат Индиана, которая пригласила ее семью. Здесь уже находился ее пожи­лой брат, у которого не было денег спонсировать других членов его семьи. Он обратился к этой общине в Индиане, которая помогла с деньгами для Анны, ее сына, его жены и их дочери. Община в Форт-Уэйн взяла эту семью под свое крыло на год. Им предоставили красивую, полностью меблирован­ную квартиру с двумя спальнями, шкаф, набитый прекрасной одеждой, пол­ный холодильник и конверт с 300 долларами. Это был маленький городок, но представители общины на машинах возили их повсюду. Во время интер­вью Анна неоднократно выражала свою благодарность этой общине. Позже она прожила в Нью-Йорке восемь лет, ожидая квартиру в доме для преста­релых. Ее очередь подошла, и она проживает в этом доме уже два года. Она платит только 158 долларов в месяц за комнату, получает добавочное пособие малоимущим, продовольственные талоны и лекарства — все это благодаря статусу беженки. Сейчас она изучает английский язык в Еврейском колледже при синагоге каждый четверг, поскольку до сих пор владеет языком только на элементарном уровне.

А вот другой случай. Респондентка рассказала, как Нью-Йоркская ассо­циация новых американцев нашла ей работу за четыре недели — продавщи­цей в лавке, торгующей клубникой; так вместе с коллегой по работе из Бос­нии она выучила английский. Параллельно она изучала бухгалтерский учет в школе и затем нашла работу клерка в отделе расчетов. Ее младший ребенок родился в Америке и пошел в детский сад. Опрошенная сообщила, что они не обращались напрямую в Еврейский центр. Ее муж Игорь не является за­регистрированным членом Еврейского центра, ему не хватает терпения вы­сиживать чтение молитв. Но в прошлом году они ездили на неделю в Израиль с еврейской организацией (интервью 17).

После чего эта супружеская пара сделала свой выбор в пользу еврейской, а не русской идентичности.

Получив столь весомую социальную поддержку со стороны еврейских ор­ганизаций, помогающих интегрироваться, диаспоральное сообщество из быв­шего Советского Союза начало видеть своей «родиной», из которой они рас­сеялись по свету, скорее Израиль, чем Россию. Если это так, можно ожидать с их стороны гораздо большего интереса к ближневосточной политике, чем к политике России. Данные моих интервью подтверждают это.

Респондент рассказывает, что у него не осталось никаких связей в России. Он не скучает ни по кому из тех, кто там остался, но говорит, что здесь люди, эмигрировавшие со своей родины, сплачиваются. У опрошенного есть рус­ский телеканал дома, но его не интересует, что происходит на Украине. Он подчеркивает, что, когда уезжал оттуда, никто не беспокоился о нем. Он стал­кивался только с антисемитизмом и теперь считает Америку своей страной. Его интересует то, что происходит в Соединенных Штатах, особенно что ка­сается терроризма, и что происходит в Израиле. В прошлом году он помогал собрать 200 000 долларов для Израиля. Он поддерживает людей, которые за­ботятся о прибывших евреях. Респондент сказал, что знает, что происходит в Чечне, но ему это не интересно. Его волнует положение дел в Ираке, потому что это недалеко от Израиля, и он утверждает, что эта война необходима ради Израиля (интервью 7).

В другом интервью опрошенная рассказала, что у них дома нет русского те­левидения, они мало смотрят телевизор, но заходят на русские интернет-сай­ты. Они не следят внимательно за российской политикой. Муж респондентки Игорь заходит на российские новостные сайты несколько раз в месяц, а вот за израильской политикой следит в Интернете каждый день (интервью 17).

Другая респондентка говорит: «Я интересуюсь тем, что происходит сейчас в России, путинским тоталитарным правлением, но... мои друзья больше ин­тересуются ситуацией в Израиле» (интервью 22).

Эти настроения — не просто интерес. Они отражают глубокое беспокой­ство за свой народ, и под этим народом понимаются евреи. Например, в раз­говоре с респонденткой я пошутил, что поток иммиграции продолжится, по­скольку следующим поколением еврейских мигрантов, вероятно, будут люди, выселенные с оккупированных Израилем территорий. Ей было не смешно. Она сказала, что Израиль — очень деликатная тема и она не хочет говорить об этом в таком контексте.

Но не только вопрос ближневосточной политики выявил культурную идентичность опрошенных. Усвоив более или менее принятые по умолчанию требования эндогамии, они недвусмысленно обозначили, кто входит в их группу: подходящие потенциальные супруги — это американские евреи. Один респондент явно продемонстрировал то, о чем, в общем-то, можно было и не говорить: «Я мечтаю о том, чтобы мои внуки вступили в брак внутри еврей­ского сообщества. Мы — еврейская семья. У нас здесь есть возможность про­должить свою "нацию". Это очень важно» (интервью 7).

В поддержку этого стремления к эндогамии сеть еврейских объединений организовала программу совместного досуга для иммигрантов-евреев. Для этого используется, конечно же, синагога.

Один из опрошенных сообщил, что, когда он прибыл в Нью-Йорк, Нью-Йоркская ассоциация новых американцев предоставила его семье номера в отеле на три недели, пока он не нашел квартиру на углу авеню К и 31-й ули­цы. Он ходил в синагогу за школой Худд каждую субботу в течение двух лет. Респондент признался, что не понимал ничего, но ему переводили. Ему дали Талмуд на английском, и он читал его (интервью 10).

Все в плане помощи происходит именно так, даже когда иммигрантам ма­лоинтересно то, что синагога может предложить. Так, другой респондент рас­сказал, что, когда он жил в Бейсайде, все свои связи он установил через си­нагогу, которую посещал всякий раз в Шабат. Он со смехом вспомнил, что был тогда хорошим евреем, куда лучше, чем сейчас. «Они не предоставляли социальных услуг, но я научился читать на иврите, правда, ничего не пони­мая. Я узнал о еврейских праздниках, что было очень полезно, потому что я не мог узнать о них дома» (интервью 11).

Объединение осуществляется не только через синагогу. Опрошенные рас­сказали о своем членстве во множестве еврейских организаций: Евреи из бывшего Советского Союза (респондент 4), Объединенная еврейская феде­рация (респондент 7), Американо-еврейская ассоциация ветеранов (респон­дент 21, офицер и ветеран Советской армии; члены этой группы заинтересо­ваны в получении ветеранских льгот в США). Эти еврейские объединения дают возможность включить иммигрантов в более широкий социальный кон­текст, и, даже будучи светскими организациями, они сплачивают своих кли­ентов как американцев еврейского происхождения.

Еврейско-американская идентичность — центрированная на поддержке Израиля — может быть в высшей степени светской. Но возникающая еврейско-американская идентичность имеет склонность к религиозному складу. Этот путь лежит через детей. Многие иммигранты, имеющие детей школь­ного возраста, отдают их в иешивы (еврейские религиозные школы), с тем чтобы их дети что-то знали о некогда запрещенной религии. Интервью с еврейскими иммигрантами второго поколения из бывшего Советского Союза, живущими в Нью-Йорке, показали, что восемьдесят три процента опрошенных посещают государственные средние школы, семнадцать про­центов ходят в частные, по большей части еврейские, школы (более высо­кий показатель посещения приходских школ, чем в любых других иммиг­рантских группах, в рамках более широкого исследования иммигрантов второго поколения в Америке; Kasinitz et al.). Шестьдесят шесть процентов из тех, кто родился в Соединенных Штатах («истинное» второе поколение), посещают иешиву по меньшей мере в течение года, так как большинство иешив не берут плату за обучение с детей-иммигрантов за первый год. Уро­вень академического обучения в иешивах не столь высок, однако они ока­зывают эмоциональную поддержку и оставили отпечаток религиозной идео­логии на тех, кто посещал их. Иешивы меняли жизнь тех, кто их посещал. Ирен, одна из интервьюированных в социологическом исследовании, посе­щала иешивы с первого класса до окончания средней школы; она стала — и остается (сейчас ей уже за двадцать) — вполне ортодоксальной. «Это было травматично. Мои родители… не хотели быть религиозными. Они объ­ясняли мне, что у них такое отношение ко всему этому, и они не собирались меняться. Они сказали мне, что, когда я вырасту и у меня будет собственный дом, я смогу делать все, что захочу, но что мне не удастся изменить их жизнь» (Kasinitz et al. 21—22).

Я слышал подобные истории и от своих респондентов. Например, один из опрошенных рассказал, что люди знакомились в Бруклине по большей части в иешиве, где брали уроки английского. Кто-то был из Белоруссии, кто-то из Кишинева, кто-то из Санкт-Петербурга, и все они были русскоговорящими евреями, но среди них не было чистокровных русских (русских русских — как их называли). Иногда русские из России приходили в иешиву, чтобы учить английский, — и они знакомились с ними и с теми, кто происходил из смешанных браков. Но на занятиях в иешиве девяносто пять процентов вре­мени уделяется иудаизму, а пять — английскому (интервью 5).

По прибытии Галина немного говорила по-английски, а Александр по-не­мецки. Они прошли курс занятий английским до отъезда, но почти безре­зультатно. Внучку Галины (которая только что закончила среднюю школу в Бруклине и которой было десять, когда они прибыли в США) отправили учиться в иешиву, потому что считали, что там она выучит английский бы­стрее, чем в государственной школе (интервью 9).

Другие опрошенные рассказали, что они отдали свою дочь в еврейский детский сад в Бруклине, на углу Кони-Айленд-авеню и авеню У. Они вы­брали религиозную школу для своих детей, даже несмотря на то, что пола­гали, что в государственной школе качество образования выше. Родители чувствовали, что они без проблем могут помочь своим детям в изучении свет­ских предметов, но они ничего не знали о предметах, связанных с иудаизмом, поэтому решили положиться в этом на школу. Они обсуждали этот вопрос с друзьями и много об этом думали. Некоторые друзья опасались, что, если дети станут религиозными, они отдалятся от родителей, потому что у детей будет другая культура. Но потом родители сочли, что этого не произойдет, и рискнули. И этого не произошло. Родители сказали, что они остались так же близки со своим детьми, как и раньше (интервью 24).

Исследования (Kasinitz et al.) демонстрируют, что сильнейшее формирую­щее воздействие на идентичность мигрантов второго поколения оказывают посещение иешивы более года, окончание иешивы и посещение Израиля. По­сещение иешивы оказывало гораздо более сильное воздействие на религиоз­ную идентичность респондентов, чем любой другой фактор. Оно положи­тельно влияло на все аспекты идентичности, но сильнее всего затрагивало религиозный. Благодаря тому, что иешивы обеспечивали новоприбывшим детям мягкий переход к новой жизни, они были популярным выбором. Бу­дучи однажды выбранными (по крайней мере теми, кто оставался в этой системе), они эффективно превращали русскоговорящую молодежь в прак­тикующих иудеев.

Обучающиеся в иешивах или социализированные в рамках программ си­нагоги дети начинают «обращать» своих родителей, или, лучше сказать, пре­вращать их светское этническое представление об иудаизме в религиозное. Из исследования мы узнаём о восемнадцатилетней Джулиане, родившейся в Соединенных Штатах вскоре после того, как ее родители эмигрировали. После ее рождения мать Джулианы стала все строже исполнять предписания религии и присоединилась к общине ортодоксальных иудеев. Джулиана рас­сказала, что ее мать хотела, чтобы она получила еврейское образование, так как в России это было бы невозможно. Еврейские школы требовали от жен­щин, чтобы они были религиозными, соблюдали все законы и покрывали во­лосы. И мать Джулианы в какой-то мере стала следовать этим правилам. Она делала это для того, чтобы ее дочь могла пойти в еврейскую школу. А затем, когда Джулиана узнала еврейские обычаи, она стала подталкивать к их со­блюдению своих родителей (Kasinitz et al. 22).

Эта же тема проходит через несколько моих интервью. Одна пожилая респондентка четко видела тенденции: «При том что мои внуки теряют способ­ность свободного владения русским языком, они вспоминают знания, по­лученные в синагоге, когда они были детьми». В этот момент в разговор вмешалась ее дочь: «Она пытается сказать, что ее внуки в большей мере иу­деи, чем я. Нас не обучали религии, а наших детей обучали» (интервью 4). «Мои ближайшие друзья все-таки стали ортодоксальными иудеями, — отме­тила респондентка. — Так же, как и их дети. Они соблюдают всё. Их дети под влиянием местной синагоги склонили их к ортодоксальному иудаизму. Их родители последовали за ними» (интервью 22). Другие опрошенные призна­лись: «В США мы стали интересоваться иудаизмом, и он стал частью нашей жизни. Наши же дети не просто им интересуются — они стали религиоз­ными» (интервью 24). Данные, приведенные в таблице, подтверждают идею, что со временем русскоязычное еврейское сообщество в Нью-Йорке все больше начинает определять себя как иудеев.

Моя интерпретация данных таблицы такова: чем дольше русскоязычные евреи остаются в США, тем более религиозными они становятся. Альтерна­тивная интерпретация (ее тоже нельзя исключать) такова: те евреи, которые уехали из Советского Союза раньше, были изначально более религиозны.

Выбор идентичности: отношение русско-еврейских иммигрантов в Нью-Йорке к религии

Процент тех, кто согласен с тем, что

«Новички» (более 3 лет в Нью-Йорке)

«Второкурсники» (3—6 лет в Нью-Йорке)

«Третьекурсники» (6—9 лет в Нью-Йорке)

«Выпускники» (более 9 лет в Нью-Йорке)

быть евреем важно или очень важно

63

65

65

79

иудаизм — наиболее привлека­тельная религия

41

46

54

64

Источник: RINA 9.

Вот интерпретация авторов исследования: «У нас есть ощущение, что число тех, кто придерживается иудаизма, увеличилось. Это может указывать на реальный рост веры и практики иудаизма или на усвоение американских привычек этнически-религиозной идентификации» (RINA 4). В любом слу­чае мы видим постепенный переход русскоязычного еврейского сообщества к более религиозной идентичности.

Данные об отношении второго поколения мигрантов к религии (Kasinitz et al. 41—48) предполагают нарастающую со временем религиозную консо­лидацию в плане базовой идентичности:

— 40% второго поколения евреев, родившихся в Соединенных Штатах, в противовес 10%, приехавшим в США детьми, считают себя ортодок­сальными иудеями или хасидами;

— 89% второго поколения евреев, родившихся в США, в противовес 65%, приехавшим в США до 1988 г., держат дома еврейские традиционные предметы;

— 63% второго поколения евреев, рожденных в США, в противовес 37%, приехавшим в США до 1988 г., утверждают, что посещают синагогу;

— «Мало вероятно, что те, кто родился в США, сообщат, что большинство их друзей — русские; скорее всего, они сообщат, что большинство их друзей — евреи» (Kasinitz et al. 30).

Эти данные подтверждают мнение, что мигранты второго поколения сильно привязаны к еврейским символам, организациям и еврейскому образу жизни — больше, чем их родители.

Все эти этнографические черты складываются в четкий выбор культурной идентичности. Один из опрошенных выражает это следующим образом: «Все называют нас "русскими евреями". Никто не говорит о нас как о "евреях". В России любой, кто упоминает "евреев", говорит: "Уезжай в Израиль". И вот мы приехали сюда, а они называют нас "русскими". Нас не устраивает опре­деление "русский". Мы хотим быть "евреями", а не "русскими"» (интервью 7).

Русскоговорящие евреи пришли к осознанию себя, как в социальном, так и в культурном отношении, прежде всего «евреями» с сильной религиозной составляющей. Таков парадокс идентичности: происходя из абсолютно свет­ского общества, каким оно было в Советском Союзе, русскоговорящие евреи в США пришли к видению себя социально и культурно прежде всего «ев­реями» с сильной религиозной составляющей. Между тем, в Израиле с его строгими религиозными установками русскоговорящие евреи пришли к ви­дению себя в социальном и культурном отношении прежде всего русскоязыч­ными и, как правило, нерелигиозными[20].

IV. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Нью-йоркская русско-еврейская диаспора, исследование которой лежит в ос­нове этой статьи, имеет, как и любые группы, основанные на идентичности, множество культурных черт и национальных признаков. В 2000 году в опросе RINA (16—18) респондентам было предложено выбрать свою идентичность из четырнадцати возможных. Результат:

— у 71% респондентов прозвучало слово «еврей» в различных вариантах ответов;

— 31% респондентов просто сказали «еврей». Это безоговорочно была са­мая безусловная идентичность;

— 6% сказали «американец»;

— 4% сказали «русский»;

— 56% привязали свою еврейскую идентичность к какой-то другой нацио­нальности.

В этой статье рассматривался вопрос, какой аспект из общей совокупности культурных черт, присущих русскоязычным евреям, был и остается базовой составляющей главенствующей идентичности; был сделан вывод, что это идентичность американского еврея. Чтобы объяснить этот вывод (в неявном сопоставлении с Израилем и «ближним зарубежьем»), вероятно, достаточно будет модели, подчеркивающей демографию группы и дающей общую схему распределения новоприбывших по категориям внутри принимающей страны. Однако процессы, в силу которых это произошло (а также сильное религиоз­ное влияние в рамках еврейской идентичности), требуют более полного опи­сания. Представленная здесь этнографическая информация показывает, что среднее поколение нашло в своей еврейской идентичности способ отреаги­ровать на ограничение возможностей во время экономического застоя в Со­ветском Союзе. Эта идентичность принесла возможность мигрировать, за ко­торую они ухватились. Сразу по приезде они оказались не в руках политиков Тамани-Холла (как когда-то ирландские иммигранты в Соединенных Шта­тах), а в руках еврейских организаций, которые помогли направить их в си­нагоги, а их детей в иешивы. Дети серьезно отнеслись к урокам в иешиве и подтолкнули многих из своих родителей в направлении еврейской иден­тичности, основанной на религии. Они, как правило, идентифицируют себя с американскими евреями, все более всерьез принимают религиозную при­влекательность идентичности и ограничивают социальные связи с россий­скими неевреями. В результате потомки тех, кто поддерживал космопо­литический идеал светского еврейства в черте оседлости XIX века, сегодня становятся чрезвычайно успешными декосмополитизированными амери­канскими евреями в Брайтоне.

Перевод с англ. А. Горбуновой

ЛИТЕРАТУРА

Anderson Stuart. The Multiplier Effect // International Educator. 2004. Summer. P. 14—21.

Chandra Kanchan. Why Ethnic Parties Succeed. New York: Cambridge University Press, 2004.

Cohen Rina. From Ethnonational Enclave to Diasporic Community: The Mainstreaming of Israeli Jewish Migrants in Toronto // Diaspora. 1999. № 8. P. 121 — 136.

Ebaugh Helen Rose, Janet Saltzman Chafetz. Religion and the New Immigrants. Walnut Creek, CA: Altamira, 2000.

Gitelman Zvi. Becoming Israelis. New York: Praeger, 1982.

Gitelman Zvi. E-mail to the author. 12 Feb. 2005.

Gitelman Zvi. Immigration and Identity: The Resettlement and Impact of Soviet Immigrants on Israeli Politics and Society. Los Angeles: Wilstein Inst., 1995.

Herberg Will. Protestant—Catholic—Jew. Garden City, N.J.: Doubleday, 1955.

Kalyvas Stathis. The Rise of Christian Democracy in Europe. Ithaca, N.Y.: Cornell Univer­sity Press, 1996.

Kasinitz Philip, Zeltzer-Zubida Aviva, Simakhodskaya Zoya. The Next Generation: Russian Jewish Young Adults in Contemporary New York. Russell Sage Foundation Working Paper № 178, June 2001.

Kliger Samuel. The Religion of New York Jews from the Former Soviet Union. New York Glory / Tony Carnes and Anna Karpatakis (Eds.). N.Y.: New York University Press, 2001. P. 148—161.

Laitin David D. Identity in Formation: The Russian-Speaking Populations in the Near Ab­road. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1998.

Lipset S.M., Stein Rokkan. Cleavage Structures, Party Systems, and Voter Alignments. Party Systems and Voter Alignments: Cross-National Perspectives / S.M. Lipset and Stein Rokkan (Eds.). New York: The Free Press, 1967.

Markowitz Fran. Criss-crossing Identities: The Russian Jewish Diaspora and the Jewish Dia­spora in Russia // Diaspora. 1995. № 4. P. 201—210.

Posner Daniel. Institutions and Ethnic Politics in Africa. New York: Cambridge University Press, 2005.

Remennick Larissa. The 1.5 Generation of Russian Immigrants in Israel: Between Integra­tion and Sociocultural Retention // Diaspora. 2003. № 12. P. 39—66.

Research Institute for New Americans [RINA]. Russian Jewish Immigrants in New York City: Status, Identity, and Integration. New York: Amer Jewish Committee, 2000.

Suny Ronald G. Revenge of the Past. Stanford, CA: Stanford University Press, 1993.

Supian V.B. Rossiiskaia Emigratsiia v SshA [Российская эмиграция в США]. International Union «United Russia» N.d. 15 July 2004 // http://www.msedina.org/?id=3022.

Waters Mary. Black Identities. New York: Russell Sage, 1999.

«Weekend» // Новый американец. 1989. Январь.

Werth Paul W. Theorizing the Politics of Cultural Identities in Russia and Ukraine. Rebo­unding Identities: The Politics of Identity in Russia and Ukraine / Dominique Arel and Blair A. Ruble (Eds.). Washington, DC: Woodrow Wilson Center Press, 2006.

Zisserman-Brodsky Dina. The «Jews of Silence»—the «Jews of Hope»—the «Jews of Triumph»: Revisiting Methodological Approaches to the Study of the Jewish Move­ment in the USSR // Nationalities Papers. 2005. № 33. P. 119—139.

Бергер Йозеф. Русский десант на Манхеттен-Бич // Новое русское слово. 2004. 22 марта.

Грант Александр. Закон Кислина: деловитость + милосердие = успех // Новое русское слово (без даты).

Козловский Владимир. Одни выборы и два пожара // Новое русское слово (без даты).

Оловянников Леонид. Letter // Новое русское слово (без даты).

Пахомов Александр. Из школы коммунизма выходят профессионалами // Огонек. 1996. 3 июня.

Страна, где расцветают таланты // Новое русское слово. 2004. 26 июля.

Токвиль Алексис де. Демократия в Америке. М.: Прогресс, 1992.

Тринадцать лет спустя // Новое русское слово (без даты).

Червяков Валерий, Шапиро Владимир. Что значит: «Быть евреем»? // Еврейский на­учный центр (опрос 1992—1993 гг. и 1997—1998 гг.).

Черноморский Владимир. Веселился народ независимый // Новое русское слово. 2004. 7 июля.

Ярмолинец Вадим. Возвращение Якова Смирнова // Новое русское слово. 2003. 23 января.

Ярмолинец Вадим. Золотых рук учитель // Новое русское слово. 2001. 8 мая.

[1] @ Diaspora: A Journal of Transnational Studies. 2004. Vol. 13. № 1. P. 5—35.

Исследование в рамках этой статьи проводилось, когда ав­тор являлся членом Фонда Рассела Сейджа. Первона­чально оно было подготовлено для конференции «Изме­нение и наложение идентичностей: Латвия перед лицом вступления в ЕС», проводившейся в Риге 17—18 сентября 2004 года. Автор благодарит Юриса Розенвалдса за при­глашение к написанию этой статьи, ранняя версия кото­рой была опубликована в Латвии. Автор также благодарит Инну Ставицки за материально-техническое обеспечение на Брайтон-Бич, Анну Гурфинкель за помощь в проведе­нии исследования, Цви Гительмана за обмен данными и Канчан Чадру, Виктора Макарова, Инну Ставицки, Ай- варса Табунса, Сидни Тарроу, Цви Гительмана и Хачика Тололяна за критические замечания.

[2] С.М. Липсет и Стейн Роккан опубликовали основопола­гающую статью на тему социокультурных оснований до­минирующих политических разногласий, и за ней после­довало огромное количество литературного материала. См. работу Каливаса, в которой он анализирует взлет и паде­ние католицизма в сравнении с секуляризмом как домини­рующее разногласие в Западной Европе.

[3] Русско-еврейские иммигранты — термин, используемый ведущими учеными, изучающими эту общность. Но значи­тельная часть этой общности не является ни русскими (по национальности), ни россиянами (гражданами Россий­ской Федерации), поскольку многие иммигранты родом из Украины, Молдовы и других бывших советских респуб­лик, которые сейчас — независимые государства. Поэтому, когда я не ссылаюсь на работы других ученых и не переска­зываю речь респондентов (где благодаря контексту опре­деляется, какая именно общность описывается термином «русские»), я называю русско-еврейских иммигрантов рус­скоязычными или русскоговорящими евреями.

[4] Десекуляризация второго поколения русских евреев, о ко­торой здесь говорится, согласуется с выводами Рины Коэн, сообщающей о светских израильских мигрантах в Канаду, чьи дети испытали религиозное пробуждение.

[5] Лариса Ременник показывает жизнеспособность в Из­раиле идентичности, основанной на русском языке.

[6] О подсчете голосов при возрождении культурных иден- тичностей см.: Chandra (гл. 4) и Posner.

[7] Образ русских евреев, жаждущих исповедовать свою ре­лигию, был опровергнут Фрэном Марковицем, чьи дан­ные показывают, что большинство русско-еврейских эмигрантов в США отвергали возможности исповедовать свою религию и изображали из себя космополитов, стре­мящихся приспособиться к советской идентичности. Мои респонденты сообщили о том же самом. Однако они не поддержали предположение Марковица, что высокая рус­ская культура сохранится в диаспоре как часть трансна­ционального сообщества. Для обзора литературы по этому вопросу см.: Zisserman-Brodsky.

[8] О выборе идентичности русскими в «ближнем зарубежье» см.: Laitin.

[9] В этом Мэри Уотерс (см.: Waters) установила новый стан­дарт.

[10] «Космополит» — нагруженное многими смыслами слово в советском дискурсе. При Сталине оно ассоциировалось (по контрасту со словом «интернационалист») с буржуаз­ной утонченностью, противоположной равенству. Я ис­пользую этот термин в его общепринятом смысле: те люди, которые идентифицируют себя как разделяющих судьбу всех народов мира, а не только собственной группы.

[11] Эта героическая работа по-иному оценивалась после вой­ны. В ежедневной газете «Новое русское слово» опубли­кованы личные воспоминания о бытовом антисемитизме в послевоенной советской жизни, написанные через три­надцать лет после эмиграции: «Ничто не сотрет воспоми­нания о моем детстве, из которого я помню горькие анти­семитские замечания, что "они"... все уехали в Ташкент, а за них должны были сражаться русские.» («Тринадцать лет спустя»).

[12] Название русскоязычной ежедневной газеты, выпускаю­щейся в Нью-Йорке.

[13] Все переводы из источников на русском языке сделаны ав­тором и проверены Анной Гурфинкель. Г-жа Гурфинкель присутствовала на всех интервью, которые проходили на смеси русского и английского, и переводила, когда это было необходимо.

[14] Об исследовании Андерсона сообщалось в газете «Новое русское слово» 26 июля 2004 года («Страна»). Там же была фотография «нашего соотечественника» Сергея Брина, од­ного из основателей Google.

[15] Добавочные пособия малоимущим (SSI) — федеральная программа дополнительного дохода, финансируемая за счет общих налоговых поступлений (а не за счет социального страхования). Она предназначена для того, чтобы помочь пожилым людям, слепым и инвалидам, у которых недоста­точно или вовсе нет доходов; эта программа обеспечивает их наличными, чтобы удовлетворить базовые потребности в пище, одежде и крове. Потребовалось вмешательство за­интересованных органов, чтобы русско-еврейские иммиг­ранты могли пользоваться этими средствами.

[16] Я изменил нумерацию волн, которую указывали инфор­манты, в соответствии с российской историографией. Обычно принято считать, что первая волна была после ре­волюции, вторая — после Второй мировой войны, третья — еврейская миграция 1970-х и четвертая — во время и после перестройки.

[17] Цви Гительман (Gitelman) сообщает по электронной почте, что в соответствии с его исследованием положения евреев на Украине и в России в советское время сплоченные круги евреев вряд ли были более космополитичными, чем те, кто эмигрировал. Но это требует дальнейших исследований.

[18] О сохранении навязываемых Советским Союзом нацио­нальных идентичностей см.: Suny. Однако почему совет­ский проект национальной идентичности был столь успе­шен, в то время как попытка социализировать граждан как «новых советских людей» провалилась — это голово­ломка, которую предстоит решить.

[19] См.: Werth. После реформ, дозволяющих свободу вероис­поведания, последовавших после Революции 1905 года, большое число евреев стремились зарегистрироваться как баптисты. Столыпинское правительство отказывалось признать эти обращения, поскольку они были истолко­ваны не как конфессиональные, а как инструментальные. Обращенные полагали, что расходы, связанные с присо­единением к баптистам, будут низкими, а потенциальные выгоды от возможности торговать в России — высокими.

[20] Более подробную информацию о русских иммигрантах в Израиле см. в исследованиях Цви Гительмана, где автор показывает, что молодежь в Израиле в меньшей степе­ни является носителем «еврейского духа», чем старшее поколение.

Опубликовано в журнале:

«НЛО» 2014, №3(127)

Европейская стагнация

Повышение цен, анонсированное европейскими металлургами, пока не принято рынком

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Традиционный осенний подъем деловой активности в странах Евросоюза в этом году заметно запаздывает. Уже завершилась первая декада сентября, а спрос на стальную продукцию в ЕС остается весьма ограниченным. Поэтому металлургам, еще в конце августа анонсировавшим повышение котировок, пока не удается в полной мере воплотить его в жизнь.

Основная проблема заключается в том, что в ЕС продолжается рецессия, которая затрагивает, в частности, Германию, Францию и Италию. Региональный бизнес заявляет о потерях вследствие санкций, введенных Брюсселем против России, и сокращении объема экспортных заказов. Банки по-прежнему очень неохотно кредитуют реальный сектор, а потребители стараются поддерживать запасы стальной продукции на минимальном уровне.

По мнению аналитиков британской консалтинговой компании MEPS, неблагоприятные процессы на европейском рынке стали будут продолжаться, как минимум, до конца текущего года. Металлурги, безусловно, смогут избежать нового понижения котировок на прокат, но существенное подорожание стальной продукции в обозримом будущем также выглядит маловероятным.

Пока что самые высокие цены на горячекатаные рулоны продвигают восточноевропейские подразделения Arcelor Mittal – вплоть до 450 евро за т EXW. Крупные германские компании ThyssenKrupp и Salzgitter приводят базовые котировки на уровне 430-440 евро за т. Итальянские и центральноевропейские компании, в последние месяцы определявшие нижнюю границу ценового интервала на региональном рынке горячего проката, довели стоимость своей продукции до 400-415 евро за т EXW по сравнению с 390-410 евро за т в первой половине августа.

Тем не менее, по данным трейдеров, пока что при заключении реальных сделок котировки не превышают 430-435 евро за т EXW. Дистрибуторские компании из-за низкого спроса не израсходовали за лето накопленных запасов и поэтому не спешат с новыми закупками.

Аналогичная картина наблюдается и на рынке толстолистовой стали. Объективно объем предложения этой продукции уменьшился вследствие прекращения поставок дешевых слябов из Украины в Польшу, Чехию и Италию. Вследствие этого производители еще в середине августа инициировали повышение цен на 20-25 евро за т. Однако в действительности рост пока не превышает 10 евро за т по сравнению с августовскими показателями. Скорее всего, в такой же степени подорожают и горячекатаные рулоны. Что же касается холодного проката и оцинкованной стали, то в этих сегментах в последние несколько недель не произошло существенных изменений вследствие слабого спроса.

Подорожание металлолома в августе и сезонное расширение спроса дали европейским производителям длинномерного проката заявить о подъеме котировок на 20-25 евро за т по сравнению с началом прошлого месяца. Так, в Германии стоимость арматуры вышла на уровень 475-490 евро за т CPT, и даже итальянские компании предлагают теперь данную продукцию по 450 евро за т EXW и выше. Однако, как отмечают трейдеры, новые цены являются, по большей части, номинальными и слабо отражают уровень реальных сделок. По их данным, спрос на конструкционную сталь в регионе возрос не в такой степени, чтобы оправдать подорожание.

Кроме того, европейским компаниям не удается организовать поставки длинномерного проката в Алжир. Местные дистрибуторы пока располагают достаточными запасами и отказываются принять повышение цен даже на 5 евро за т по сравнению с августом – до 430-435 евро за т FOB для арматуры. Алжирская строительная отрасль в последнее время стагнирует, новые проекты не запускаются, так что спрос на металл в стране очень ограниченный.

Единственное, что выручает европейских металлургов в данной ситуации, это самый низкий за последние без малого два года курс евро по отношению к доллару. Благодаря этому фактору импорт стальной продукции в страны региона сократился до минимума. Возможно, «дешевый» евро во второй половине сентября поможет европейским производителям стали добиться некоторого увеличения котировок на прокат, но в долларах это повышение, очевидно, будет минимальным.

Единство противоположностей

Поставщики товарных слябов рассчитывают на повышение цен

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Мировой рынок товарных слябов сейчас находится под воздействием двух противоположных тенденций. С одной стороны, стоимость полуфабрикатов снижается под влиянием дешевеющего сырья – железной руды и коксующегося угля, а также спада на восточноазиатском рынке плоского проката. На протяжении большей части августа корейские и тайванские прокатчики отказывались приобретать слябы дороже $490 за т CFR, жалуясь на неблагоприятную конъюнктуру на рынке готовой продукции.

Однако, с другой стороны, объем предложения полуфабрикатов в последние несколько недель резко сократился вследствие проблем в Украине. Алчевский меткомбинат был вынужден прекратить работу, но он еще в начале августа объявил о прекращении поставок слябов на предприятия группы «Индустриальный союз Донбасса» в Польше и Венгрии. Пока оба завода обеспечены полуфабрикатами, но в сентябре польская Huta Czestochowa может приступить к их приобретению на свободном рынке. Группа «Метинвест» вследствие перебоев с поставками сырья на свои мариупольские комбинаты резко сократила выпуск слябов, которые теперь, очевидно, будут отправляться только на ее зарубежные подразделения. Вследствие этого для Турции сейчас доступны только российские слябы, а их цена составляет не менее $485-490 за т FOB, что на $10 за т превышает июльские котировки украинской продукции.

Российская группа «Евраз» в сентябре планирует увеличить поставки слябов на свободный рынок более чем на 40% по сравнению с предыдущим месяцем, до около 80 тыс. т. При этом, компания ориентируется не только на Европу, но и на страны Восточной Азии, где тоже намечается расширение спроса. В ближайшее время импорт слябов может снова увеличить Индонезия. Весной текущего года в этой стране появились свои полуфабрикаты благодаря запуску первой очереди комбината Krakatau Posco, но в августе другой местный завод Krakatau Steel объявил, что прекращает выплавку собственных слябов вследствие дороговизны электроэнергии и низкой конкурентоспособности. При этом, спрос со стороны индонезийской компании на импортные полуфабрикаты может превышать 110 тыс. т в месяц.

В конце августа российские и японские компании предлагали слябы в страны Восточной Азии по $500-510 за т CFR. И если ранее эта продукция, в основном, оказывалась невостребованной, то теперь металлурги определенно рассчитывают на заключение новых контрактов. В июле на азиатском рынке была также представлена бразильская продукция по цене около $500 за т CFR, но в последнее время латиноамериканские поставщики снова ориентируются, в первую очередь, на США. Стоимость плоского проката на американском рынке в конце августа немного понизилась, но это не мешает бразильским компаниям выставлять на продажу свои полуфабрикаты не менее чем по $500 за т FOB против $460-480 за т FOB в июле.

Безусловно, в нынешних условиях поставщики товарных слябов вряд ли могут рассчитывать на существенное повышение котировок. Этому будут препятствовать падение спотовых цен на железную руду до менее $90 за т CFR Китай и слабость рынков плоского проката. Но рост в пределах $10 за т по сравнению с первой половиной августа выглядит вполне достижимым.

Власти северных воеводств Польши сообщают, что в следующем году возле Гданьска начнется промышленная добыча янтаря. Ранее здесь проводили разведывательные работы, которые завершились успешно, а найденное месторождение, по предварительным подсчетам, может содержать в себе до 17 тонн полудрагоценного минерала.

Уже огласили названия двух фирм, которые и будут проводить работы по добыче. За это они будут платить властям Гданьска более двадцати тысяч злотых в месяц в качестве арендной платы за участок добычи.

Официально договор еще не подписан, но сообщается, что все необходимые документы будут готовы в течение месяца.

Соседи с разными перспективами

Текущие проблемы и ожидания металлургической промышленности Польши и Венгрии

/Rusmet.ru, Олег Зайцев/ Когда-то процветавшие металлургические отрасли Польши и Венгрии сегодня все еще пытаются выйти из глубокой рецессии. И если у поляков имеются шансы на стабилизацию, то в венгерском сталелитейном секторе дела обстоят гораздо хуже.

Польские надежды

«Золотые времена» польской металлургии, когда в Польше производилось 16-17 млн. т стали в год, а именно столько выплавлялось в стране в 80-е годы, давно прошли. Сегодня эти показатели гораздо скромнее: с середины 90-х объем выплавки только однажды, в 2007 году, превысил отметку в 10 млн. т, но затем выпуск стальной продукции просел до 7,13 млн. т в 2009 году, а к 2013-тому восстановился лишь до 7,95 млн. т.

Итоги первой половины текущего года вселяют в польских металлургов больше оптимизма. Экономика страны постепенно выходит из кризиса (темпы роста ВВП в 2014 году, по предварительным прогнозам, должны составить около 2,5-3%), а потребление стали хоть и медленно, но все же растет. В текущем году, по оценкам польской Ассоциации производителей стали (PSA), оно должно увеличиться до 10,5 млн. т против 10,3 млн. т в прошлом году, а в следующем – достигнуть 11 млн. т.

«Мы прогнозируем, что после 2015 года темпы роста потребления стальной продукции в Польше будут составлять около 2-3% в год, и к 2025 году спрос может составить 13,5-13,8 млн. т», – говорит председатель PSA Штефан Дзениак. По его словам, увеличению потребностей в металле способствует рост инвестиций в новые инфраструктурные проекты, причем, большая часть этих денег поступает по линии различных европейских фондов и программ. Производство стали в стране тоже растет: в январе-июле текущего года в Польше было выплавлено 4,87 млн. т стали, на 5,0% больше, чем за тот же период прошлого года.

Польша является одним из крупнейших производителей и экспортеров коксующегося угля в Европе. По данным Штефана Дзениака, в прошлом году производство этого материала в Польше составило 9,2 млн. т (рост в годовом исчислении на 5%), а его потребление – 2,8 млн. т (+13%). Национальные мощности по добыче коксующегося угла загружены в настоящее время на 90%. В прошлом году Польша экспортировала 6,6 млн. т угля, на 3% больше, чем годом ранее. Крупнейшими покупателями этого сырья являются Германия, Австрия, Румыния, Чехия и Италия.

По оценкам аналитиков, дальнейшее развитие металлургической промышленности Польши сдерживает ряд факторов, среди которых акциз (налог) на электричество (отсутствующий в других странах ЕС), трудности с получением сертификатов на добычу энергоресурсов, а также дефицит средств для борьбы с так называемой «парниковой миграцией».

«В прошлом году Еврокомиссией был разработан и принят документ под названием «План действий по защите и развитию металлургии ЕС». На его основе составлен аналогичные планы для национальных сталелитейных отраслей в Испании, Италии и Великобритании. В Польше же пока лишь только принято решение о начале работы по подготовке подобного плана действий. Эту работу необходимо ускорить и принять такую программу незамедлительно», – говорит Штефан Дзениак.

Он указывает, что внедрение новой энергетической и климатической политики ЕС грозит польским металлургам существенным ростом затрат. С одной стороны, это обусловлено необходимостью обновления устаревшего оборудования на большинстве заводов для снижения выбросов углекислого газа, а с другой, расходы на электроэнергию могут существенно увеличиться ввиду невозможности диверсификации энергоресурсов.

Около 60% стали в Польше выплавляется конвертерным способом, и для снижения выбросов углекислого газа в соответствии с требованиями ЕС потребуется широкомасштабная модернизация производства. Кроме того, использование угля в качестве основного источника энергии стало причиной того, что в Польше выбросы СО2 в среднем на 50% превышают показатель в других странах ЕС. Следовательно, для заводов, выплавляющих электросталь, выполнение новых норм Еврокомиссии грозит ростом цен на электроэнергию.

Несмотря на то, что доля затрат на электроэнергию в общей себестоимости стальной продукции относительно невелика, польские металлурги крайне обеспокоены темпами ее удорожания при внедрении новых экологических стандартов ЕС. В таких условиях, как полагают местные аналитики, требование безоговорочно следовать политике Брюсселя может подтолкнуть национальные сталелитейные компании к размещению производства вне Евросоюза.

Лидером металлургической промышленности Польши является, бесспорно, компания Arcelor Mittal Poland, появившаяся после приобретения в марте 2004 года Лакшми Митталом сталелитейного завода Polskie Huty Stali. На сегодняшний день это крупнейший интегрированный производитель стальной продукции в Польше, который выплавляет порядка 70% металла в стране. В состав компании входят четыре завода в Домброве, Кракове, Сосновице и Светохловице, выпускающие около 6,5 млн. т плоского и длинномерного проката в год для строительной, горнодобывающей, автомобилестроительной, транспортной и машиностроительной отраслей, а также крупнейшее в Европе предприятие по выпуску кокса ZK Zdzieszowice. По данным руководства Arcelor Mittal Poland, в последнее десятилетие корпорация инвестировала более $1,6 млрд. в модернизацию своих заводов в Польше.

В настоящее время Arcelor Mittal Poland реализует новую инвестиционную программу в размере около $100 млн. по модернизации производства. Так, на коксовом заводе в Кракове предусматривается до конца текущего года ввести в эксплуатацию новую установку очистки коксового газа, что даст возможность улучшить защиту окружающей среды, снизить энергопотребление и уменьшить вредные выбросы в атмосферу.

В рамках данной программы модернизации в апреле текущего года Arcelor Mittal Poland провела официальную церемонию открытия нового прокатного стана по производству длинных рельсов в городе Домброва Гурнича. Теперь это предприятие входит в тройку заводов в мире, способных производить 120 метровые рельсы. До последнего времени на этом предприятии производились только 30 метровые рельсы; реализация проекта стоимостью $46 млн. даст возможность повысить эффективность модернизации железнодорожной инфраструктуры ЕС. Arcelor Mittal Poland уже договорилась о поставке немецкой компании Deutsche Bahn по 129 тыс. т рельсов в 2014 и 2015 годах.

Куда хуже обстоят дела на металлургическом предприятии Huta Czestochowa, принадлежащем «Индустриальному союзу Донбасса» (ИСД), который заплатил в 2005 году за него $380 млн. Huta Czestochowa в свое время являлась ведущим в стране производителем горячекатаного толстого листа (мощность листопрокатного производства – 960 тыс. т). Эта продукция поставляется, главным образом, на судостроительные предприятия страны, в частности, на Гданьскую судоверфь, которая также принадлежит украинским инвесторам.

Сегодня приобретение Huta Czestochowa «Индустриальным союзом Донбасса» уже не выглядит выгодной сделкой. В 2012 году Huta Czestochowa функционировала на 50% от своих мощностей, производя по 60-70 тыс. т стальной продукции в месяц. В 2013 году этот показатель снизился до 40-50 тыс. т. Но и это еще не дно.

В случае реструктуризации предприятия, как ее задумала сейчас ISD Polska, на комбинате фактически останется только линия прокатки толстого листа из украинского полуфабриката, т.е. мощности будут сведены до уровня узкопрофильного завода среднего уровня. В ISD Polska считают, что только в таком урезанном формате Huta Czestochowa, возможно, станет безубыточной. Тем более что от ее прежнего целостного комплекса и так уже мало что осталось. После приватизации комбинат постепенно потерял коксохимическое, трубное производство и в значительной мере – производство стальных конструкций. Судьба же оставшихся объектов Huta Czestochowa, в частности, прокатного цеха зависит от двух факторов: во-первых, удастся ли полюбовно разойтись с профсоюзами по социальному пакету и сокращению штата и, во-вторых, получит ли Huta Czestochowa крупный контракт в рамках проекта «Южный поток»? На Huta Czestochowa рассчитывают, что нынешние российские совладельцы корпорации «ИСД» поспособствуют им в получении такого контракта. Другое дело, что со строительством самого «Южного потока» пока еще далеко не все понятно.

Венгерский кризис

Если в Польше перспективы выхода национальной металлургической промышленности из рецессии выглядят относительно обнадеживающими, то в венгерской металлургии ситуация продолжает оставаться критической. После наметившегося было восстановления отрасли в 2010-2011 годах с января 2012 года кривая производства металла в стране вновь резко пошла вниз. В 2013 году в стране было выплавлено всего 883 тыс. т стали по сравнению с 1,54 млн. т в 2012 году. Впрочем, по данным за первые семь месяцев 2014 года рост производства составил 12,6%.

В секторе листового проката страна продолжает оставаться нетто-экспортером, а в секторе длинномерного проката и труб – нетто-импортером. Доля импортного проката на рынке составляет в целом 50-60%, в том числе плоского проката – 37-47%, а сортового – 72-82%. При этом, на экспорт приходится порядка 60-70% стальной продукции, выпускаемой в стране.

Более 95% стали в Венгрии выплавляется кислородно-конвертерным способом, остальная часть – в электродуговых печах. Крупнейшими и, по сути, единственным производителем стали и проката в стране является принадлежащий корпорации «Индустриальный Союз Донбасса» металлургический комбинат ISD Dunaferr. Это компания полного цикла, имеет собственный коксохимический завод (ISD Kokszolo) производительностью 1 млн. т, а также доменные (1,3 млн. т), сталеплавильные (1,4 млн. т в год) и листопрокатные (1,7 млн. т) мощности. В составе Dunaferr работает фирма Lorinci – крупнейший в Венгрии производитель толстого листа с мощностями 150 тыс. т в год.

До последнего времени ситуация на ISD Dunaferr оставалась достаточно сложной из-за уменьшения спроса на сталь в Европе, падения темпов экономического развития на континенте и долгового кризиса в еврозоне. В кризисный и посткризисный периоды комбинат функционировал лишь на 60-70% от своей производительности вследствие существенного ухудшения конъюнктуры рынков ЕС, а его руководство регулярно заявляло о намерениях пойти на серьезные сокращения персонала.

В настоящее время практически все объемы производимой продукции ISD Dunaferr реализует на рынки Восточной и Западной Европы: в Чехию, Польшу, Словакию, а также Италию и Германию. При этом, компания занимает на европейском рынке нижний ценовой сегмент, конкурируя со словацкой U.S. Steel Kosice и итальянскими поставщиками.

По оценкам экспертов, ежемесячная выплавка слябов на ISD Dunaferr составляет порядка 40-45 тыс. т, а недостающую продукцию в объеме до 100 тыс. т в месяц предприятию до недавнего времени поставлял Алчевский металлургический комбинат. Впрочем, сейчас эти поставки приостановились на неопределенный срок (равно как и на польский завод Huta Czestochowa), так что руководство ISD Dunaferr рассматривает возможность увеличения выплавки стали на собственных мощностях.

В 2014 году комбинат планирует завершить модернизацию стана горячей прокатки, начатую еще в 2006 году. Этот инвестиционный проект стоимостью $29 млн. предусматривает увеличение доли продукции с высокой добавленной стоимостью (высокопрочной стали для кузовов автомобилей), расширение мощности стана примерно на 20% и снижение производственных затрат. По словам представителя ISD Dunaferr, данный «проект является частью долгосрочной стратегии, цель которой превратить ISD Dunaferr в одного из ключевых поставщиком качественной стальной продукции для автомобильной промышленности в Европе».

По материалам World Steel Association, Polish Steel Association, Reuters, Bloomberg, SteelOrbis, «Металл Эксперт»

Первый подход к снаряду

Европейские металлурги анонсировали повышение цен на стальную продукцию

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Во второй половине августа на европейский рынок начали возвращаться покупатели. Эти постарались воспользоваться региональные металлургические компании, объявившие по повышении котировок как на плоский, так и на длинномерный прокат по октябрьским контрактам на 10-20 евро за т.

Рост цен анонсировали практически все основные поставщики. Так, в Германии местные производители ThyssenKrupp и Salzgitter выставляют новые предложения по поставкам горячекатаных рулонов на уровне 420-440 евро за т EXW, а словацкий комбинат US Steel Kosice и венгерский ISD Dunaferr приподняли цены для покупателей горячего проката в Германии, Чехии и Польше до 400-410 евро за т EXW. Примерно на этот же уровень выходят и итальянские компании, в начале августа сбросившие котировки до менее 400 евро за т EXW.

Аналогичное повышение наблюдается и на региональном рынке толстолистовой стали. Итальянские производители взвинтили цены от 465-470 евро за т EXW для материала S275JR в начале текущего месяца до 480-490 евро за т EXW. О подъеме на 10-20 евро за т заявили также германские и центральноевропейские производители, за исключением находящейся вне рынка польской Huta Czestochowa, принадлежащей украинской группе «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД).

Растут в Европе и цены на длинномерный прокат. Ряд германских и центральноевропейских компаний объявили об увеличении стоимости арматуры на 15-20 евро за т по сравнению с концом июля. В частности, в Германии она выйдет на уровень 470-480 евро за т EXW. Впрочем, в данном случае металлурги объясняют свои действия подорожанием металлолома.

Большинство европейских специалистов относятся к этим заявлениям металлургов без особого оптимизма. По их мнению, производителям не удастся реализовать заявленное повышение, а в действительности котировки возрастут не более чем на 5-10 евро за т. Эти неблагоприятные ожидания базируются, прежде всего, на нынешнем состоянии европейской экономики. Ожидавшегося ранее оживления во втором полугодии, скорее всего, не произойдет либо оно окажется гораздо слабее, чем предполагали аналитики. В частности, даже в Германии во втором квартале был зафиксирован спад ВВП на 0,2%. Кроме того, европейская экономика, очевидно, получит потери от сокращения российских заказов и ответных санкций, объявленных Россией.

Впрочем, в последнее время на европейском рынке стали проявился новый фактор, который будет способствовать повышению котировок. Это резкое сокращение украинского экспорта. В частности, заводы Huta Czestochowa и ISD Dunaferr лишились слябов, которые они ранее получали от Алчевского меткомбината, в середине августа прекратившего свою работу. При этом, польское предприятие пока прекратило прием заказов до нахождения новых источников полуфабрикатов, а венгерский меткомбинат, очевидно, будет увеличивать собственную выплавку стали, что, скорее всего, приведет к снижению рентабельности и росту отпускных цен. Группа «Метинвест» также сократила поставки слябов в адрес своего итальянского подразделения, выпускающего толстолистовую сталь.

Кроме того, дополнительным преимуществом европейских металлургов может стать снижение курса евро, опустившегося до минимальной отметки по отношению к доллару за последние одиннадцать месяцев. Сейчас многие потребители в ЕС отказываются от приобретения китайского, индийского или турецкого горячего проката, считая его слишком дорогостоящим. Не пользуется спросом на европейском рынке и турецкая арматура.

Таким образом, объявленное европейскими производителями проката повышение цен по октябрьским контрактам может состояться несмотря на относительно слабый спрос по всему региону.

Нужно научиться заменять кредиты землепашцам беспроцентными ссудами

Сельское хозяйство – ключевой сегмент экономики России, от которого зависит промышленность. Русмет в третий раз собрал сельхозпроизводителей Саратовской области.

/Rusmet.ru/ 20 августа 2014 в Саратове открылся 3-й ежегодный форум Русмет “Приволжское и прикаспийское зерно”. Открыл форум заместитель Председателя Правительства Саратовской области – министр сельского хозяйства Саратовской области Александр Александрович Соловьев. Проведение Форума в регионе вполне закономерно. Саратовская область уже многие годы входит в десятку ведущих регионов России по объему производства валовой продукции сельского хозяйства, традиционно находится в первой тройке регионов Приволжского федерального округа. Форум стал не просто местом, где прозвучали интересные доклады или экспертные заключения, но и площадкой острых дискуссий, которые сводились к обсуждению ключевых проблем России в области сельского хозяйства, которые необходимо решить сегодня.

Главные выводы форума:

Сельскохозяйственная политика – это фундамент государственной политики.

Сельское хозяйство – это становление и развитие села. Это становление и развитие того, что обеспечивает армию, промышленность, науку. Прежде всего обеспечивает людьми.

Сельское хозяйство – это настоящее и будущее нашей страны.

Это будущее не измеряется прибылью и конкурентоспособностью. Оно измеряется количеством людей, живущих на селе, качеством их жизни, качеством и количеством произведённых продуктов.

Поэтому в отношении села и сельского хозяйства должна быть специальная политика. России требуется новая система земледелия.

Нам нужно научиться заменять кредиты землепашцам беспроцентными ссудами. Нам нужно научиться не допускать монополизации земель в ущерб становлению села.

Монополия не предоставит нашей стране рабочих, солдат, учёных и врачей.

Нам нужно научиться говорить не о прибыли и конкурентоспособности имея ввиду только деньги. Нам нужно стать страной, богатой людьми и собственными ресурсами: природными, интеллектуальными, генетическими.

А.А. Соловьев представил форум Русмет “Приволжское и прикаспийское зерно” как конгрессную площадку для обсуждения наиболее перспективных направлений развития растениеводства в Поволжье. Это рыночные перспективы производства отдельных видов сельхозпродукции и сырья, направления повышения рентабельности сельхозпроизводства, новшества в агростраховании и кредитовании АПК, экспортный потенциал отечественного АПК, актуальные проблемы при экспорте российской сельхозпродукции, тенденции мирового рынка зерновых и масличных культур. На Форуме прозвучали выступления представителей аграрной науки, руководителей успешных сельхозпредприятий, представителей отраслевых союзов и зернотрейдеров.

Задачи и направления развития АПК Саратовской области определены в соответствии с Доктриной продовольственной безопасности Российской Федерации и Госпрограммой, основные положения которых предусматривают полноценное обеспечение населения продуктами питания.

На долю АПК приходится до 20% валового регионального продукта. Саратовская область занимает одно из лидирующих мест по посевным площадям в ПФО - 3,7 млн Га, площадь пашни - более 5 млн. 830 тыс. Га.

Одной из наиболее актуальных тем Форума стало обсуждение последствий санкций в отношении России, в том числе в отношении банков, которые кредитуют сельское хозяйство. Заместитель Председателя Правительства Саратовской области высказал предположение, что санкции по отношению к «Россельхозбанку» ограничивают доступ к привлечению кредитных ресурсов западных стран, однако банк чувствует себя вполне нормально,исполняет свои функции по кредитованию агропромышленного комплекса. Центробанк готов при необходимости оказать ему поддержку. Олег Николаевич Коргунов, Директор Саратовского регионального филиала Россельхозбанка подтвердил слова Министра и рассказал, что за последние 5 лет кредитный портфель в области вырос в 5 раз. Мало того, только за последний год увеличение объема предоставленных кредитов составило 9 млрд.руб. Международные санкции, конечно, затронули банк, но некритично – кредитная ставка выросла на 1-1,5пункта, а средняя ставка по кредиту теперь составляет 13-14% годовых.

Вместе с тем, некоторые сельхозпроизводители в кулуарах заявили о крайне недостаточном уровне поддержки со стороны государства. “В этом году деньги не давали вообще” - заявили они на условиях анонимности. Дефицит кредитов приводит к тому, что они вынуждены продавать свой урожай ниже себестоимости, в то время как крупные холдинги могут подождать с продажей и выйти на рынок со своей продукцией, когда будет хорошая цена. Цена тонны пшеницы в поле может быть 2,3-2,6 тыс. руб., тогда как на элеваторе за нее дают 6,5 тысяч рублей, а на экспортных терминалах 7-8 тыс.руб. Тему несправедливых цен поддержала и Любовь Дмитриевна Железная,директор ПКФ “Маяк”.

«Введенные Россией продовольственные санкции слишком краткосрочны, чтобы запустить реальные инвестиционные проекты в российском АПК” – выразил свое мнение Виталий Анатольевич Шамаев, генеральный директор аналитического агентства “Агроспикер“. Получая краткосрочную выгоду от политических решений, мы должны постоянно думать о том, за счёт чего наш АПК сможет быть эффективным и конкурентоспособным, когда санкции закончатся.

В условиях международных санкций и, одновременно, членства России в ВТО необходимо пристальное внимание семеноводству, - отметил Михаил Алексеевич Луговских, ведущий агроном по семеноводству отдела по науке,внедрению и информационно-консультационному обеспечению Филиала по Саратовской области ФГУ“Россельхозцентр”. В своем докладе он также рассказал о том, как удвоить урожай: «За счет высокого качества семян можно увеличить урожай на 20%, за счет сорта – на 25%, а благодаря технологии на базе адапированных сортов и высококачественных семян местного производства – на 45%. А за счет сорта семян и зональных технологий урожай возможно и удвоить».

Главной задачей в развитии растениеводства остается дальнейшее увеличение объемов производства, рост доли высококачественной продукции и сырья. Решается задача как с помощью интенсивных технологий и увеличения орошаемых земель, так и путем возврата в оборот неиспользуемой пашни. Соловьев заявил о том, что к 2018 году поэтапно планируется вовлечь в оборот не менее 200 тыс. га.

По мнению Соловьева, важным направлением повышения устойчивости и экономической эффективности растениеводства выступает совершенствование структуры посевных площадей, а также своевременная переориентация на культуры, имеющие высокие рыночные перспективы – это пшеница, кукуруза, зернобобовые.

“Совсем немного надо, чтобы увидеть конец сельского хозяйства“ – так заявил в начале своего выступления Харченко Александр Генрихович, генеральный директор НПО “Биоцентр “ДОН”. Практика работы с хозяйствами показывает, что ситуация крайне напряженная. Говоря о ситуации в России в целом, он отметил наступающийэкономический коллапс на селе и отсутствие госфинансирования для выхода из него.

Удорожание кормов в последние годы привело к резкому снижению рентабельности животноводства, особенно в секторе молочного и мясного скотоводства. В связи с этим, Правительство Саратовской области ориентирует земледельцев на увеличение производства фуражной кукурузы и сои как наиболее важных элементов полноценной кормовой базы. По мнению Виталия Анатольевича Шамаева, мясной рынок оказался в этом сезоне в центре политических решений. Развивать животноводство необходимо, но животноводы не должны сидеть на шее хлеборобов. Потенциал роста животноводства – дешёвая белковая кормовая база, а не экспортный зерновой потенциал страны. Животноводство не должно ущемлять аграриев по параметру РФП (рыночного финансирования пашни – объема денежных средств, который получает гектар после реализации выращенной продукции). В развитых аграрных странах эффективное животноводство развивается при погектарной выручке более $1000 с гектара.

Посевы сои увеличены в 2,3 раза к уровню прошлого года (площадь -17,5 тыс. га). Прогноз валового сбора сои составляет 26,4 тыс. тонн. По прошлому году себестоимость 1 тонны сои составила 7,5 тыс. руб., прибыль с 1 Га – более 11 тыс. руб., рентабельность – 75%! при цене 13 тыс. руб. за тонну.

Очевидно, для Саратовской области с ее климатом предельно актуален вопрос восстановления мелиоративного поля. И рост производства сои неизбежно влечет запрос на увеличение орошаемых площадей. В этом году площадь орошаемых участков составляет 160,0 тыс. га. К 2020 году площадь орошаемых земель области планируется увеличить до 195 тыс. га, в этом году - 10,6 тыс. га. Также, планируется ускоренными темпами вести внедрение новой высокопроизводительной дождевальной техники, что обеспечит значительную экономию электроэнергии, водных, материальных и трудовых ресурсов при выращивании под одной машиной нескольких культур с различными сроками полива.

Площадь посева кукурузы на зерно в этом году составила 58,4 тыс. га или 134% к прошлому году. К 2020 году Министерство прогнозирует рост до 100 тыс. га. Валовой сбор зерна кукурузы с уровня 205 тыс.т прогнозируется увеличить до 400 тыс. тонн в 2020 году или в 2 раза. Применение гибридов кукурузы разных сроков созревания, применение передовых технологий ее возделывания, ввод современных сушильных комплексов значительно расширяют потенциал урожайности этой культуры. В 2013 году себестоимость 1 тонны кукурузы составила 4 тыс. 350 руб., прибыль с 1 Га – 4 тыс. 600 руб., рентабельность – 30% при цене 5,63 тыс. руб. за тонну.

С учетом прогнозов рыночной конъюнктуры по заявлению Соловьева планируется наращивание производства экспортных культур, цены на которые позволяют обеспечить стабильный уровень доходности сельхозпредприятий. Примером экспортных бобовых культур является нут, возделывание которого и в засушливых условиях позволяет иметь стабильный урожай и является хорошим предшественником для последующих культур в севообороте. Увеличение площадей под нутом планируется со 151 тыс. га в т.г. до 230,0 тыс. га в 2020 году.

Как сказал Соловьев, в прошлом году сельхозпредприятиями области было отгружено на экспорт порядка 20 тыс. тонн нута. Основными покупателями данной культуры стали Турция, Пакистан, Азербайджан, Армения, Афганистан, Иран, Кувейт, страны юго-восточной Азии.

В 2013 году себестоимость 1 тонны нута составила 6,34 тыс. руб., прибыль с 1 Га – 135 руб., рентабельность – 3% при цене 6,53 тыс. руб. за тонну. Дожди повлияли на качество семян, что снизило их цену.

Еще один пример экспортного сырья - рыжик, масло из которого используется в Германии для производства биотоплива и спрос на него устойчиво растет. Площади под рыжиком также ежегодно наращивается. Уже в текущем году уборочная площадь достигла 64 тыс. га, осенью планируется занять 80 тыс. га под урожай следующего года.

При сохранении стабильного спроса стран дальнего зарубежья на сырье для биотоплива планируется увеличение площадей под сафлором в заволжских районах с 52 тыс. га в т.г. до 80,0 тыс. га к 2020 году.

В 2013 году себестоимость 1 тонны рыжика составила 4,4 тыс. руб., прибыль с 1 Га – 5 тыс. 170 руб., рентабельность – 120% при цене 9,75 тыс. руб. за тонну.

Себестоимость 1 тонны сафлора составила 5,8 тыс. руб., прибыль с 1 Га – 1 тыс. 600 руб., рентабельность – 48% при цене 8,63 тыс. руб. за тонну.

В Российской Федерации технические культуры посеяны на площади 11 млн 729 тыс. га или 98% к уровню прошлого года. Под подсолнечником занято 6 млн. 841 тыс. га, что составляет 95% к уровню прошлого года. В Приволжском федеральном округе доля этой культуры составляет 38% от всех посевов.

В Саратовской области среди технических культур наибольший удельный вес занимает основная масличная культура подсолнечник, которая размещена на площади 1 млн. 67 тыс. га. Себестоимость 1 тонны подсолнечника составила 7,26 тыс. руб., прибыль с 1 Га – 3 тыс. 240 руб., рентабельность – 37% при цене 9,91 тыс. руб. за тонну.

В среднесрочной перспективе, следуя рекомендациям ученых-аграриев, по мнению Соловьева, необходимо оптимизировать площади под подсолнечником в пределах 900-950 тыс. га. Стабилизацию высоких объемов производства маслосемян подсолнечника планируется за счет увеличения урожайности, расширения использования гибридов, в том числе саратовской селекции, которые не уступают импортным аналогам.

Переработку мелкосемянных масличных культур, в том числе рыжика и сафлора планируют производить на маслоэкстракционном заводе, построенном компанией ООО «Волжский терминал» в г.Балаково. Запуск производства они планирует в сентябре текущего года. Кроме того, строительство линии по переработке мелкосемянных масличных культур ведет ООО «Товарное хозяйство» в г.Марксе.

Введенное Россией эмбарго сделало еще более привлекательным производство овощей. Особо перспективным направлением становится продукция защищенного грунта. Соловьев заявил, что в этом году планируется строительство новых теплиц на площади более 17 га, будет проведена реконструкция действующих теплиц на 4,5 га. Уже в этом году ожидается получить свыше 27 тыс. тонн овощей защищенного грунта. В текущем году область произведёт около 11 кг на душу населения в год. Целевой ориентир ближайших лет по овощам в защищенном грунте – более 14 килограммов на душу. По прошлому году себестоимость 1 тонны овощей (всех видов) составила 6 тыс. 230 руб., прибыль с 1 Га – свыше 51,6 тыс. руб., рентабельность – 37% при цене 8 тыс. руб. за тонну.

Соловьев уверил делегатов, что работа по всем названным направлениям – залог устойчивости и результативности сельского хозяйства области.

Так, на текущий год поставлены задачи – произвести 3,5 млн. тонн зерна, 1,3 млн тонн подсолнечника, 138 тыс. тонн сахарной свеклы, 375,0 тыс. тонн картофеля и 505 тыс. тонн овоще-бахчевых культур. И сейчас есть основания оптимистично оценивать вероятность выполнения этих показателей.

На 2014 год предприятиями пищевой и перерабатывающей промышленности планируется отгрузить продукции на сумму 56,2 млрд. руб., что составит более 109% к прошлому году. Индекс производства превысит 106%.

С начала уборки урожая 2014 года за пределы области уже вывезено порядка 100 тыс. тонн растениеводческой продукции, в том числе 80 тыс. тонн зерновых и масличных культур. На долю экспорта приходится 36% от вывезенных объемов: это 36 тыс. тонн зерна нового урожая.

По итогам прошлого периода ожидаемый объем вывоза растениеводческой продукции области - в пределах 1,6-1,8 млн. тонн. Из них вывоз зерновых и зернобобовых может составить 850-900 тыс. тонн. Объем экспорта растениеводческой продукции превысит 500 тыс. тонн.

Главными экспортными культурами в области являются пшеница, рожь, ячмень, нут, чечевица, рапс, сафлор, лен, семена рыжика.

Основные направления экспортной отгрузки пшеницы, ячменя, ржи: Турция, Иран, Ирак, Танзания, Саудовская Аравия, Израиль; проса: Нидерланды, Венгрия, Италия, Сербия, Польша. Бобовые отгружаются в Турцию, Иорданию, Арабские Эмираты, Пакистан, Македонию, Египет, Болгарию, Германию, Армению, Сербию, Беларусь; лен – в Бельгию, Болгарию; сафлор – в Турцию, Чехию, Сербию, горчица – в Польшу. Семена рыжика экспортируются преимущественно в Турцию и Германию.

Бабошкин Иван Анатольевич, глава администрации Саратовского района обратил внимание на экономическую эффективность сельского хозяйства. На примере рыжика хорошо видно, когда ошибки приводят к отрицательной рентабельности. И наоборот, правильная ставка на определенные виды культур, таких как горчица, многократно может вознаградить сельхозпроизводителя. Он подчеркнул необходимость активного расширения внешнеэкономических связей области, особенно с Турцией. Ведущий форума Ковшевный Виктор Викторович согласился с этим мнением и сообщил, что с лета 2014 года сельхозпроизводителям стало проще работать с Турцией в связи с тем, что в Ростовской области, а именно в Азове, заработал новый зерновой терминал мощностью по перевалке зерна более 2 миллионов тонн в год от компании Промэкспедиция – РИФ. Это тот самый “загадочный зернотрейдер”, который по мнению деловой газеты “Ведомости“ озадачил рынок. Также, Ковшевныйвыразил уверенность в том, что в ближайшие годы самым перспективным рынком для России станет Иран –недавно подписанные соглашения по нефти, подписанные с Россией являются гарантией того, что спрос будет не просто большим, но и платежеспособным.

Соловьев обратил внимание, что несмотря на хорошую динамику межрегиональных и экспортных поставок сельхозпродукции Саратовской области, эффективность логистических и коммерческих схем товаропотоков может и должна повышаться. Элеваторная инфраструктура области имеет достаточные мощности. В области услуги по хранению зерна оказывают 52 элеватора, из которых 5 водных. Общая зерновая емкость предприятий составляет 3,2 млн тонн, в том числе 1,9 млн. тонн – элеваторного типа и 1,3 млн. тонн складского типа. Водные предприятия имеют зерновую емкость в объеме 360,0 тыс. тонн и причалы, которые способны принимать суда грузоподъемностью от 2 до 5 тыс. тонн. Суммарная мощность по хранению зерна составляет 5,0 млн. тонн, что гарантирует полное размещение зерна нового урожая на хранение.

Компания Brabender, спонсор форума, представила новейшие образцы лабораторного оборудования для оценки качества зерна, муки и крахмала. По данным проведенного обследования качества зерна, в текущем году вСаратовской области продовольственная пшеница составляет 74% от валового сбора и фуражная пшеница - 24%. Из валового сбора ржи доля продовольственной - 62%.

Ценовая ситуация на зерновом рынке области относительно стабильна. Зерновые трейдеры ведут закупку продовольственной пшеницы 3 класса по цене - 6200-6500 рублей за 1 тонну. Стартовые закупочные цены на маслосемена подсолнечника нового урожая объявляются на уровне 12,0 тыс. рублей за 1 тонну.

Для зернового рынка России эмбарго – основание для роста спроса на кормовые культуры. Цены на них, по мнению Соловьева, также немного подрастут. На мировом рынке зерна преждевременно говорить о сломе тенденции к снижению цен. В скорректированном прогнозе мирового баланса пшеницы на 12 августа оценка производства - 716 млн. т., что выше прошлогоднего объема на 2 млн. т. (В России – 59 млн. т. против 52,1 млн. т. в 2013 г.). Ударный урожай в США серьезно подорвал настроения «быков» на товарных биржах. В связи с этим за последние три месяца примерно на треть упали цены и на фьючерсы кукурузы. Также, фермеры ожидают рекордный урожай сои.

По мнению Шамаева существующие инструменты стабилизации внутреннего рынка несовершенны. Уже в этом сезоне есть риск снижения мировых цен в долларах США, которое способно заблокировать экспортный зерновой потенциал России внутри страны. Мировые цены могут продолжить снижение не только по причине большого урожая, но и по причине укрепления доллара США. Закупочные зерновые интервенции в этом случае не помогут, поскольку они проводятся в объёме 5 млн. тн., а экспортный потенциал в шесть раз больше - 30 млн.тн.

Государственные интервенции в прошлом году в России были насмешкой – цена закупки была ниже цены себестоимости. Это Россия. Забрать последнее и желательно подешевле. Пример настоящей господдержки привел Харченко. Он рассказал про США, где существует государственная монополия на зерно. Есть правило – обязательно обеспечить 30% рентабельности фермерам, чтобы они могли зарабатывать, вне зависмости от любых сложившихся рыночных цен. В один год случилось минус 50 долларов на 1 Га, так власти закрыли фермерам этот минус и добавили еще 30% сверху к цене. США, чтобы прийти к такой модели поддержки своего сельского хозяйства базировались на выводах русского ученого Леонтьева, который построил отраслевые экономические модели “затраты-выпуск“.

Среди факторов, которые по мнению Соловьева, напротив, толкают цену вверх был отмечен рост потребления пшеницы – по оценке почти на 1,3 млн. т. Пессимистично рынок оценивает и перспективы украинского сельхозпроизводства на фоне затяжной конфронтации на востоке страны. Некоторые эксперты ожидают, что Украина будет испытывать сложности в торговле, связанные как с политической ситуацией, так и с затруднениями в платежах и кредитовании.

Снижение качества европейского урожая и переориентация покупателей на американские зерновые также подстегивали цены на прошлой неделе. Ряд климатологов высказались о неблагоприятном прогнозе по засухе, которая в следующем году может затронуть страны северного полушария.

Таким образом, даже высокие оценки мирового урожая не позволяют ценам на пшеницу падать. Соловьев выразил уверенность, что по данной теме участники Форума также имеют свои соображения. Тем более, что вопрос о ценах – насущный, как сам хлеб.

Шамаев заявил о необходимости поддержки российского экспорта. Это может быть ослабление рубля, на период экспорта основных объемов зерна. Если экспортные объёмы этого сезона мы не сможем вывезти, то сев озимого клина в обычных размерах приведёт к коллапсу зернового рынка. Аграриям нужны гарантии стабилизации рынка, но он находится в руках “браконьеров”, которые занижают закупочные цены на зерно и забирают прибыль сельхозпроизводителей. Разница между сырьём и готовой продукцией составляет тысячи процентов. Такой рынок нам не нужен, нам нужен рынок с адекватным распределением прибыли по всей цепочке производства от пашни до прилавка потребителя. Сейчас рынок это делать не умеет.

“У нас рентабельность достигает 30%“ – заявил Кондрашкин Алексей Михайлович, Генеральный директор сельхозпредприятия ”Ульяновский” Ртищевского муниципального района, которое управляет 26000 Га. В основе таких выдающихся показателей – кадровая работа, забота о людях. Потому что самое главное – это кадровый вопрос, начиная от механизаторов и заканчивая агрономами. “Мы даем квартиры со всеми удобствами для специалистов: заходи – купайся в ванной, горячая вода есть всегда”.

Главное в сельском хозяйстве – это человек. Эту идею объявил Харченко. По ряду сельхозтехнологий мыопередили на 20 лет американцев – но государство не ценит людей и они оказываются невостребоваными. Он также поднял вопрос экономической эффективности крупных холдингов и фермерских хозяйств. Был проведен анализ эффективности крупного сахарного холдинга России. Был задан риторический вопрос - откуда взяли, чтомодель укрупнения хозяйств успешна? И тут же дал определение. Что такое крупный холдинг – это динозавр,огромное туловище, длинная шея, и маленькая голова. Маленькая, в смысле глупая, без памяти и специального образования, для принятия решений. Проблема у крупных холдингов в поиске точки безубыточности. В расходах крупного холдинга агроном видит только прямые затраты – он не видит цену кредита и много других расходов. В итоге получаются парадоксальные результаты: 22 центнера – это урожайность у фермеров и они безубыточны, 28 – у крупного холдинга и он в убытке. И это при том, что оба хозяйства тратят примерно одинаково на 1 Га – около 8000 руб. Примечательно, что крупнейший агрохолдинг Саратовской области занял страусиную позицию,самоустранившись от обсуждения ключевых проблем, несмотря на неоднократные приглашения к участию в программе.

Главный вопрос Саратовской области, по мнению Харченко состоит в том, что при средней урожайности в 20 центнеров на 1 Га существует отрицательная рентабельность, так как средняя себестоимость составляет 4000 руб./т. Одновременно, зарубежные производители зерна, такие как Аргентина, имеют себестоимость в 2 раза меньше – это значит, что они будут иметь не просто отрицательную рентабельность, а 50% прибыли при тех ценах закупки, которые есть сейчас. Вообще, в ЕС, средняя прибыль на 1 Га составляет 400 Евро, а в Финляндии - 1000 Евро на Га. Германия проиграла Первую Мировую Войну из-за голода. Все это прекрасно осознали и стали уделять сельскому хозяйству серьезное внимание. На Западе выстроили сельское хозяйство и одновременно тормозят его развитие, чтобы не было перепроизводства. Чтобы цены не падали. Одновременно, придумали и стали пропогадировать в других странах органическое земледелие. Это когда урожай в 2 раза меньше, а затраты в 4 раза больше.

На форуме признали, что Русская школа почвоведения – это лучший мировой опыт. Не в противовес кому-либо, за рубежом естественно есть много, чему можно поучиться. Но и в России есть хозяйства с рентабельностью 1000 Евро с Га. И урожай в 50-70 центнеров с 1 Га возможен. Особо отметили опыт республики Беларусь. Лукашенко слил две академии и поставил задачу – поднять урожайность зерна до 100 центнеров. По ряду хозяйств задача выполнена. В среднем по республике урожайность поднялась с 18 до 34 центнеров. Здесь, правда, стоит отметить, что лучший фермер ЕС получает 120 центнеров c гектара. Другой наглядный пример нашего соседа.Обычно 1 кг удобрений давал 6 кг урожая. Это в советское время. Cейчас 1 кг удобрений дает 4 кг урожая.Лукашенко поставил задачу: удобрения должны давать в соотношении 1 к 8. Довольно ярко на таком фоне выглядит академическая сельхознаука в России: за последние 20 лет ученые по сути самоустранились от решения прикладных задач сельского хозяйства – именно к ним относится создание агротехнологий выращивания сельскохозяйственных культур , с помощью которых в условиях изменившегося климата , при низких бюджетах, при дорогой солярке и удобрениях можно получить рентабельный урожай.

Логика современного бизнеса говорит о том, что часто красивая упаковка важнее содержания, сказал председатель форума Ковшевный перед презентацией компании, ставшей спонсором мероприятия. Немецкая компания Хавер и Бекер Холдинг (BEHN+BATES) представила на форуме новейшие технологии упаковки сельхозпродукции от 1 кг до 1,5 тонн. Ее клиентами уже стали всемирно известные мировые торговые компании, такие как Cargill, которые придают большое значение как содержанию, так внешнему оформлению. Также на роль упаковки обратила внимание Любовь Дмитриевна Железная: “Вот вакуумная упаковка, в ней более года может нормально храниться зерно, а так – полгода и вредители начинают уничтожать продукт”.

Были заданы на форуме и риторические вопросы. После вступления России в ВТО поддержка сельского хозяйства в виде субсидий снизилась с 1500 руб. на 1 Га до 250 руб. Куда делись деньги сегодня, если общий бюджет Министерства сельского хозяйства остался прежним.

Говорили о стратегии поддержки сельского хозяйства. В СССР было Министерство сельского хозяйства и продовольствия. То есть уже в названии была задача – снабжение страны продовольствием. Здесь выделяется выступление Федорова 12 февраля 2014 года, когда он заметил, что в Конституции России нет ничего про сельское хозяйство…

Благодаря дискуссии с Харченко, поговорили на форуме и про всемирно известного ученого-математика и экономиста Нэша, который фактически опроверг Адама Смита и получил Нобелевскую премию. Суть состоит в том,что если все будут грести под себя – все проиграют. А все управленцы живут в модели Адама Смита: человек,гребущий под себя, приведет к процветанию всех.

И наконец, очень важный вопрос. В России нередко сеется подсолнечник и пшеница с использованием гербицидов – убивается почва и вода. Гробится почва массово, чтобы получать в обмен необеспеченные зеленые бумажки…

Хочется отметить и другие интересные выступления. Бутырин Василий Владимирович, Заведующий кафедрой «Организация производства и предпринимательство на предприятиях АПК», профессор Саратовского государственного аграрного университета им. Н.И. Вавилова рассказал про оригинальные агротехнологии и текущие разработки отраслевой науки.

Внимание участников привлек доклад Кошеварова Юрия Александровича, технического эксперта по масличным культурам по России компании Сингента. Его доклад был посвящен факторам, влияющие на продуктивность растений в условиях Саратовской области.

Игонькин Александр Викторович, руководитель Управления Россельхознадзора по Саратовской области рассказал об особенностях фитосанитарного контроля за состоянием качества и безопасности зерна.

Живое обсуждение началось после выступления Орловой Людмилы Владимировны, члена совета директоров Ассоциации «Росагромаш», директора НП «Национальное движение сберегающего земледелия». Выступление было посвящено устойчивому развитию интенсивного производства как основы эффективного агробизнеса.

Воротников Игорь Леонидович, проректор по научной и инновационной работе, профессор Саратовского государственного аграрного университета им. Н.И. Вавилова проинформировал про текущую ситуацию с кадровым обеспечением отрасли.

Заметки по российской истории

Евгений Ясин

Вглядываясь в историю

Влияние культуры на модернизацию России1 

Россия, как я полагаю, вступила в процесс перехода от иерархии к сети в 1861 г., с отменой крепостного права. С тех пор она переживает мучительный процесс трансформации, этапом которой стал и советский эксперимент. Он был начат людьми, убежденными в истинности марксистской теории, утверждавшей неизбежность развала рыночной экономики и замену ее крупной машинной индустрией.

Была ли Россия отсталой страной?

Обращаясь к российской истории XIX–XX вв., очень важно понять, были ли объективно обусловлены катаклизмы, пережитые страной за последние 100 лет. Есть ли основания согласиться с утверждением, что коммунистическая модернизация вырвала страну из отсталости и, выведя ее в сверхдержавы, позволила достичь пика могущества, никогда прежде Россией не достигавшегося, а рыночные реформы 1990-х годов, напротив, привели ее в состояние упадка? Или же справедлива иная гипотеза: перед революцией Россия была динамичной, быстроразвивающейся страной и, не будь этой самой революции, она могла бы добиться куда бóльших успехов?

Место России в табели о рангах

Оценивая ситуацию в целом, справедливо будет отметить, что перед революцией 1917 г. Россия заметно отставала от передовых стран Западной Европы и США по уровню производства и потребления. В 1913 г. объем промышленного производства был меньше в 2,5 раза, чем во Франции, в 4,6 раза — чем в Англии, в раз ниже, чем в Германии, в 14,3 раза — чем в США [Лященко, 1954, т. 2, с. 220]. Производительность труда была также намного ниже. Годовая производительность одного фабрично-заводского рабочего в России составляла в 1908 г. 1810 руб., а в США уже в 1860 г. — 2860 руб., выше в 1,54 раза уже тогда; в 1910 г. — 6264 руб., т.е. выше уже в 4,5 раза. (Надеюсь, пересчеты в рубли сделаны корректно.) Производительность труда по добыче угля в натуральных измерителях в России составляла перед войной 60??% от английской и 22?% от американской.

Структура российской экономики отражала ее аграрный характер: в совокупном объеме продукции крупной промышленности и сельского хозяйства на долю последнего приходилось 57,9?%. В составе промышленности на долю металлообрабатывающей приходилось 11?%, текстильной — 28?%, пищевой — 34?%. Отечественное машиностроение покрывало потребность в промышленном оборудовании на 38,6?% [Развитие советской экономики, 1940, с. 10].

Средняя урожайность хлебов в 1909–1913 гг. была в 2 раза ниже французской, в 3,4 раза ниже германской. Но здесь надо делать поправку на то, что в России экстенсивное направление в сельском хозяйстве обычно было выгодней.

В 1912 г. доля городского населения была меньше 14?%, тогда как во Франции — 41?%, в США — 42?%, в Германии — 66?%, а в Англии — 78?%. Тогда это был важнейший интегральный показатель [Лященко, 1954, т. 2, с. 220]. В то же время по темпам развития обрабатывающей промышленности Россия в предвоенные годы уступала только США и Японии.

По расчетам Ю.П.?Соколова?2, в США за 1860–1913 гг. ВВП на душу населения вырос с 860 до 2500 долл., а в России за те же годы — с 350 до 600 долл. Но это сравнение только с одной из наиболее динамичных тогда стран. В целом же Россия медленно догоняла Европу, держась от нее все же на весьма солидном расстоянии. По объему промышленной продукции перед Первой мировой войной наша страна входила в число лидеров, занимая пятое место в мире после США, Германии, Англии и Франции. Таким образом, в сравнении с уровнем западных стран Россия отставала, но динамично развивалась. Во всяком случае, отставание не увеличивалось.

Бросался в глаза колоссальный разрыв между почти современным промышленным сектором, несмотря на разницу в производительности, практически полностью интегрированным в мировую экономику, и архаическим огромным аграрным, большей частью находившимся в состоянии крайней отсталости, практически продолжавшим жить в Средневековье. Собственно, диссонанс между ними стал одной из главных причин катаклизмов XX века.

В современный сектор экономики почти без задержки доходили мировые достижения науки и техники. Машиностроительные заводы Петербурга, Москвы, Риги, текстильная промышленность Московского и Ивановского районов, уголь и металлургия Донбасса, нефть Баку, растущая сеть железных дорог представляли лицо той России, которая доказывала свою способность усваивать и распространять материальные достижения передовой техники и технологий. Зависимость от Запада, безусловно, имела место, иностранные инвестиции играли важную роль в подъеме российской экономики. Но было ли это плохо? Жители Петербурга, Москвы, Варшавы, Одессы получали доступ к новейшим благам цивилизации практически одновременно с жителями европейских столиц. Здания дореволюционной постройки до сих пор являются украшением многих русских городов.

Но сельская Россия, огромное количество провинциальных городов жили еще примерно так же, как 50 лет назад, когда 19 февраля 1861 г. император Александр II издал манифест о крестьянской реформе, об отмене крепостного права. Аграрный сектор был опутан феодальными пережитками. Свойственные предыдущей эпохе институты, такие как община, круговая порука, периодический передел земель, продолжали препятствовать росту производства и развитию свободных рыночных отношений в деревне. Следует отметить, что и в сельском хозяйстве уже возник значительный современный сектор, (в основном на Украине, в Черноземном центре; на Дону и Кубани, в Поволжье и Сибири). Но Нечерноземье, северо-запад России были преимущественно отсталыми, мало изменившимися со времен отмены крепостного права.

Два вектора

Комплекс неполноценности, обусловленный отставанием страны, стал появляться в России еще в XVII веке, до Петра I, когда русские на практике ощутили, что европейцы ушли вперед в промышленности, военном деле, управлении государством. С тех пор стремление ликвидировать отсталость, догнать Европу, жить не хуже стало неизменным побуждением властей и их подданных к реформам и модернизации.

В политико-экономическом мышлении стали складываться два основных течения. Одно — прозападное — стремилось перенести европейские достижения на российскую почву, не всегда с учетом отечественных реалий. Другое — почвенническое — защищало традиции, старалось усмотреть в российской отсталости особость русского пути, превосходство над Европой, где ценности материального благосостояния вытесняли, как считали консерваторы, ценности духовные. Эти дискуссии в новых формах, в иных терминах и по иным поводам продолжаются и сегодня. Продолжаются и поиски исторических институциональных и потому, кажется, непреодолимых различий между Россией и Западом.

* * *

Отставание России накануне революции 1917 г. часто объясняли тем, что Россия задержалась на стадии феодализма. Такой подход, в частности, характерен для марксистской доктрины с ее теорией социально-экономических формаций. Феодализм — одна из формаций, располагающаяся между рабовладением и капитализмом. Ее особенность — земля как главный ресурс. Землей владеют феодалы, представляющие правящий класс, который выполняет функции вооруженной силы и управления.

В.О. Ключевский дает иную трактовку феодализма. Он, скорее, рассматривает его как локальное европейское явление, имеющее некоторые общие черты с удельным порядком на Руси, выросшим после Киевского периода. «Это, — писал он, — явления не сходные, а только параллельные. Для сходства многого недоставало, во всяком случае, в отношениях между князьями, их боярами и вольными слугами. Во-первых, соединения служебных отношений с поземельными. Во-вторых, наследственности тех и других» [Ключевский, т. 1, 1956, с. 360].

Ключевский имеет в виду, что в Европе для феодализма эпохи его расцвета отношения между сеньорами и вассалами строились на совпадении служебных обязанностей с владением землей. На мой взгляд, это отличительное свойство феодализма как политико-экономического строя, привязанного к аграрной экономике. Оно охватывает основную массу связей между сеньорами и вассалами, но не в каждом отдельном случае. Феодалы для осуществления власти над своими владениями нуждаются в вооруженной силе. Отряды, которые они формируют, оплачиваются либо землей, выделяемой из подконтрольных владений, либо жалованьем. Но средства на жалованье войску феодал может получить только в виде податей от крестьян, живущих на подвластных землях, либо дани — от покоренных государств или племен (как «оседлый бандит», по М. Олсону), либо военной добычи (как «кочевой бандит»). В конечном счете за всеми вариантами стоит земля. Хотя в отдельных случаях даже в зрелых формах феодализма возможны служба вассала у одного сеньора и владение землей на территории другого.

На Руси феодализм зарождался тогда, когда в Европе он уже был зрелым. И первоначально, причем длительное время, он отличался свойствами, о которых пишет Ключевский. Обычай составлять отряды из вольных людей уходит во времена древних германцев. У нас он пережил раздробление Киевской Руси и весь удельный период [Пайпс, 2004, с. 71]. Но через 300 лет вотчинники и поместные дворяне как землевладельцы выстроились в сословную иерархию, которая как раз и является главным органическим свойством феодализма.

Ричард Пайпс тоже отрицает русский феодализм. Он критикует работы Н.В. Павлова-Сильванского (например, «Феодализм в древней Руси») [Павлов-Сильванский, 1907], в которых строй Русского государства XII–XVI вв. признается феодальным. Доказательство Пайпс находит у П.Б. Струве в работе 1929 г., опубликованной в Праге: «Когда они [вольные люди в России] были вассалами, у них не было еще государева жалования, или по крайней мере не было fiets-terre (феодов, условных держаний за службу, поместий. — Е. Я.), т.е. они сидели главным образом на своих вотчинах (аллодах). А когда у них появились fiets-terre в форме поместий, они перестали быть вассалами, т.е. договорными слугами» [Струве, 1929] (цит. по: [Пайпс, 2004, с. 79]).

Есть свидетельство утонченного знатока средневекового землевладения в России проф. С.В. Веселовского, установившего, что первые русские поместья появились в 1470-х годах, в покоренном Новгороде. А до этого было известно землевладение только в форме вотчины (аллода). И Пайпс добавляет: условное землевладение, поместье, было не феодальным, а антифеодальным институтом, созданным абсолютной монархией с целью разгрома «феодальных» князей и бояр.

Я не чувствую себя знатоком тонких исторических различий в европейских и российских институтах столь давнего прошлого. С точки зрения моих задач, эти детали не являются столь существенными, чтобы на их основании прийти к выводу: в Европе был феодализм, а в России — нет. Но этот вывод меня настораживает.

Р.Пайпс приводит вслед за Марком Блоком такой аргумент: правовое оформление отношений между сеньором и вассалами характерно для западного феодализма; он придавал огромное значение договору, обязательному и для властителей. Тем самым западная цивилизация получила нечто, «что мы и по сей день, — пишет Блок, — находим вполне привлекательным»3. Цитируя эти слова, Пайпс разъясняет: «Этим нечто, разумеется, было право — идея, которая в свое время привела к учреждению судов, сперва как средства разрешения тяжб между правителем и вассалом, а впоследствии как постоянного элемента общественной жизни» [Пайпс, 2004, с. 76]. Здесь речь идет, по сути, о принципе верховенства права, составляющего один из важнейших устоев западной цивилизации, один из источников ее глобальных конкурентных преимуществ.

Но замечу, что феодализм, несмотря на авторитетные мнения, здесь ни при чем. Принципы права утверждались в античном обществе и заново усваивались на Западе после их возрождения в североитальянских городах, когда там в юридической формализации появилась нужда, например, с развитием земледелия на фоне богатой торговли и финансовой практики окружающей среды.

Объясню свое упрямство в дискуссии с весьма искушенными оппонентами. Опираясь на знание важных деталей, они, видимо, хотят показать, что именно благодаря институтам феодализма, которого не знали в остальном мире, в Европе сложились условия для развития капитализма и индустриального рывка, удивившего весь мир. Я придерживаюсь на этот счет другого мнения, которое изложу ниже.

Причина отставания России — феодализм!

Но сейчас я хочу повторить свой вопрос: почему Россия отстала? И нахожу ответ, пусть не исчерпывающий, но не менее внятный, чем ответ оппонентов для Европы: из-за феодализма!

P.Пайпс пишет: «...Можно не без пользы употребить слово “феодализм” как термин, обозначающий любой строй, характеризующийся политической раздробленностью, частным правом и натуральным хозяйством, основанным на несвободной рабочей силе...». Но «от применения столь широкого термина проку будет немного, если вы, например, хотите узнать, отчего в Западной Европе сложилась система институтов, отсутствующих в других местах» [Пайпс, 2004, с. 73–74].

Соглашусь с уважаемым коллегой: о терминах следует договориться. Тем более что в своих работах он весьма корректно говорит о западном феодализме и никогда — о феодализме в более широком значении. Кстати, абсолютная монархия, как считает Р. Пайпс, институт антифеодальный, ибо он вводил условные держания — феоды, поместья, чтобы подорвать позиции князей, бояр, графов, более мелких феодалов, чтобы упрочить свою власть, привлекая дворян.

Но, думается, абсолютная монархия — тоже определенная стадия феодальной системы, ибо она сохраняет и старается упрочить сословную иерархию господства и подчинения как основную конструкцию феодализма. «Военно-землевладельческая иерархия» — самое точное его определение [Ключевский, т. 1, 1956, с. 361]. Феод, поместье наиболее адекватны для такой иерархии. С этой точки зрения политико-экономический строй России и Европы в Средние века не слишком различается.

Две модели социальной организации

Надо сказать, феодализм — не единственный строй, предшествовавший капитализму или существовавший в период преобладания аграрного сектора и натуральных отношений. В Китае, в частности, в свое время был феодализм, но примерно за 500 лет до н.э. он был вытеснен на положение уклада, ограниченного распространением. А преобладающей стала бюрократическая система, в которой влияние персон определяется не размером землевладения и не происхождением, а позицией в административной иерархии. Это не феодализм, который представляет сословную иерархию. Но феодализм и бюрократия обладают общим свойством: это иерархия господства и подчинения. Советский режим тоже был такой иерархией. Российский режим поздней империи был более бюрократическим, чем феодальным. Но иерархия их роднит.

Иерархия и сеть

Иерархии как типу социальной организации противостоит другая модель — сеть. Например, рыночная структура — это сеть. Ее узлы — агенты, частные собственники — индивиды или фирмы. Движение по сети не ограничено линиями иерархии. Оно более свободно.

В иерархии линии господства и подчинения предназначены для реализации власти. Она создает одни стимулы для деятельности и подавляет другие. В сети взаимодействия представлены товарными или иными сделками. Стороны сделки равны, по крайней мере формально. Без собственности и равенства сторон сделка невозможна или неполноценна, ибо иначе нет уверенности в ее правомочности. А на рынке это важно. Здесь конкуренция, которая создает свои стимулы, побуждая агентов проявлять активность иную, чем статус в иерархии.

Во главе иерархии стоит правитель. Во главе сети нет никого, никто не требуется. Это принципиально, иначе конкуренция не работает или работает хуже. Отсюда спрос на право, на безличные правила. Сеть нуждается в доверии, в рамках, которые задаются верховенством права и независимостью суда. Некая гармония стимулов и противовесов через колебания способна удерживать всю систему в равновесии; видимо, именно такая версия сетевой модели в некотором приближении была успешно реализована в Европе.

Род и племя

Изначально, думается, в истории человечества везде появились род и племя — простейшие социальные структуры с преобладанием родовых связей.

Племя — несколько родов. В составе рода — ряд семей и семейно-клановые группы. К. Леви-Стросс высказал предположение, что в основе различения всего многообразия родственных отношений лежит запрет инцеста [Васильев, 2007, с. 93], выработанный, видимо, еще в палеолите.

«Племенная организация создала лишь культуру сообществ людей, знающих друг друга в лицо и строящих свои отношения на основе инерции исторического опыта и эмоциональных контактов» [Ахиезер и др., 2008, с. 47]. Лицо в лицо — это очень важно. Ибо говорит об ограниченном радиусе коммуникаций. (То же требование как условие доверия мы встречаем потом в России в сельской общине в 1861 г., накануне крестьянской реформы, и во время социологических опросов в 2000-х годах, сразу после трансформационного кризиса 90-х годов XX в.)

Для выживания требовалось наращивание сил, в том числе для военных действий, увеличения производства. Масштабы племени становились недостаточны. Следующий шаг — государство. Государственные образования, в свою очередь, требовали усложнения структуры. Первой подобной структурой стала иерархия. Она открывала возможность решения проблем войны, безопасности, концентрации ресурсов, орошаемого земледелия и т.?п. С развитием разделения труда, интенсификацией обменов внутри племен и между ними стала расширяться торговля, появились торговцы и ремесленники. Города становились и укреплениями, административными торговыми и ремесленными центрами.

Ч. Тилли (следуя Г. Скиннеру) отмечает в Китае сплетение двух иерархий: 1)?снизу вверх, возникающей из обмена и образуемой все бóльшими рыночными ареалами, с городами в центре; 2)?сверху вниз — административной иерархии, осуществляющей власть императора [Тилли, 2009, с. 189–190]. Я бы в контексте Тилли не называл первую структуру иерархией, это как раз сеть. В ней, разумеется, есть локальные многоуровневые структуры с отношениями подчинения, но в целом это скорее сеть, «плоский мир». Вторая же структура — настоящая «вертикаль власти». Тилли отмечает, что, в отличие от полицентричной Европы, в Китае всегда был единый имперский центр, (кроме времени смут между династиями.) Иерархия во главе с императором всегда доминировала, но города, образуя сети, поставляли кандидатов на должности в бюрократической системе.

Демократия — социальная мутация

Сетевая модель как доминирующая появилась в Древней Греции, в Афинах. Почему и как это произошло, мы не знаем. Я читал, что у древних греков от роду была склонность спорить, придерживаться независимых суждений. Факт, что в Греции рано стало не хватать хлеба, и греки начали его завозить в обмен на виноград и оливки. Финикия, другая торговая держава древнего Средиземноморья, придерживалась примерно тех же внутриполитических порядков, что и ее соседи. Афины же пошли по другому пути. Они представляли общество крестьян — собственников земли, почти как герои идиллического общества Ж.-Ж. Руссо. У них не было иерархии, они рано завели демократические порядки. Именно здесь появились понятия «политика», «политическая жизнь», от греческого слова “полис” — общественное в отличие от частного» [Пайпс, 2008, с. 134–138]. Л.С. Васильев назвал эту модель «социальной мутацией», во всей истории человечества единственной в каком-то смысле [Васильев, 2003, с. 15].

Что произошло? То, что я намерен сказать по этому поводу, касается повсеместно распространенного процесса формирования институтов: случайность переходит в привычку, привычка переходит в правило (в характер — в русской пословице), в институт. Развитие первобытного общества приводит многочисленные общности, роды, племена к моменту выбора порядка, определяющего вождя. И элиту, которая вождю содействует. Люди обладают качествами, которые ценят их сограждане, — силой, решительностью, хитростью. Некоторые умеют себя подать лучше, другие уступают им. Наступает момент, когда один человек оказывается вождем — или вследствие выборов, или посредством насилия и хитрости. Далее, если не устоялся порядок смены, он подбирает методы, чтобы сохранять свою позицию. Потом складывается порядок, согласно с которым вожди выбираются из определенного рода, по наследству или иным образом.

В большинстве цивилизаций, кроме Греции, установился порядок сохранения власти за определенной группой лиц и концентрации собственности в их руках. Древняя Греция сказала «нет». Общинники — здесь все они были частными собственниками земли — сохранили или утвердили порядок выборов своих вождей на народном собрании. Л.С. Васильев пишет: «Граждане общины... не желали мириться с тем, что основные статусные роли достаются ничем не примечательным наследникам аристократов, тогда как всем им, в принципе равноправным членам общины, остается довольствоваться зависимым от знати положением... В этом пункте и стал реализовываться тот новый путь развития общества, та великая бифуркация, тот выбор, который был поставлен историей перед древними греками. Это был великий вызов, и греки сумели дать на него адекватный ответ. Они отказались покорно следовать привычному восточно-крито-микенскому стандарту и стать подданными могущественных правителей» [Васильев, 2007, с. 295].

После дорийского завоевания в Греции не было благоприятных условий для создания восточного типа структур с «властью-собственностью и централизованной редистрибуцией». Ответом греков на вызов стала система полисов. С этого времени — с рубежа VII–VI вв. до н.э. — в Греции появляется демократия. Она дополняется жесткой, строго обязательной и подчеркнуто уважаемой всеми гражданами системой правовых норм, не сравнимых по действенности с законами, применявшимися на Востоке. В этом есть своя логика — уважать закон взамен покорности правителю.

Я позволил себе длинную выдержку из Л.С. Васильева (с. 294–299), чтобы привести его аргументы, с которыми я, видимо, не во всем согласен, но считаю их важными для обсуждения идеи мутации в Древней Греции. Интересно, что в «темные века», от дорийского завоевания до VII века до н.э., о которых мы знаем крайне мало, почти единственные дошедшие до нас памятники-документы — это «Илиада» и «Одиссея», рисующие общество на переходе от первобытной общины к полису как городу-государству.

Еще одна цитата: «На передний план в конце периода выдвигаются свободные от гнета деспотической власти земледельцы-общинники, от воли которых зависело, кто (пусть пока что только из числа богатых и знатных, т.е. пользующихся наибольшим престижем) — будет ими руководить. Такое бывало практически во всех обществах, стоявших на ранней стадии политогенеза, когда общинные старейшины превращались в вождей и правителей. Но везде — это было нормой — выборы как важная процедура, равно как и роль избирателей, достаточно быстро уходили в прошлое. В дорийской Греции случилось иначе. И именно это важное обстоятельство переменило весь процесс политогенеза и вызвало к жизни не деспотичную власть правителя, как то было практически всегда и везде, кроме античного мира, а власть народа, демократию» [Васильев, 2007, с. 289].

Мне представляется, что мы говорим о процессе, свойственном переходу от первобытно-общинного строя с преобладанием кровно-родственных отношений — к государству, где начинают доминировать отношения территориальные, соседские, связанные с занятиями. Как раз на этом переходе мы застаем героев «Илиады» и «Одиссеи», а на выходе из «темных веков» видим Грецию эпохи архонта Дракона, законов Солона и Клисфена.

Принято считать, что именно Солон заложил основы древнегреческой демократии. Законы Клисфена завершили длительный этап реформ, который остался образцом демократического устройства, — им пользовались многие полисы, а через века его во многих странах изучали для формирования своих конституций. Вместе с тем эволюция античных вариантов рыночно-сетевой модели показала их неустойчивость, по крайней мере на той стадии развития. В самой их структуре были заложены противоречия, которые обусловливали восприимчивость стран, пошедших по этому пути развития, к ряду недостатков, которые можно преодолеть, но либо средствами, тогда не найденными или не признанными, либо пригодными на более высоких уровнях развития технологий и экономики.

Одно из таких противоречий: чтобы увеличить силу государства во внешних отношениях, нужна централизация власти и управления в довольно больших масштабах. Успеха добивались достаточно крупные государства — Египет, Вавилон, Ассирия, Персия. С другой стороны, централизация власти достигалась ценой утраты контроля сообществ за властью, за правителями и элитой, что вело к накоплению недовольства и ослаблению стимулов развития. Древняя Греция предложила вариант, при котором контроль общества за властью обеспечивался, но ценой сохранения масштабов государства на уровне полиса. В полисе 5–10 тыс. граждан; самые большие полисы — Афины и Спарта — примерно по 150 тыс. человек [Васильев, 2007, с. 310].

Оптимальное соотношение было достигнуто в V–IV вв. до н.э., затем баланс был нарушен — и Македонская монархия смогла победить демократию в старых полисах, а заодно и Персию. Создается империя Александра, а позднее — ряд эллинистических государств, которые что-то взяли от античной культуры, но представляли собой не синтез, а симбиоз разных культур (греческой и восточной). В них не было искомого баланса, не хватало крестьян — частных собственников земли, которых и в Греции становилось все меньше.

Уроки Рима

В Древнем Риме во многом повторилась та же история. Республиканские институты тем хуже справлялись с задачами общественного контроля за властью, чем могущественней и больше становилось государство. Рим формально еще оставался полисом, когда Гай Марий провел через Сенат закон о военной реформе, заменивший гражданское ополчение наемной армией. Армия тем самым вышла из-под контроля общества, поступив в распоряжение военачальников [Машкин, 1948, с. 226–227]. В итоге преимущества римлян в экономике и организации позволили создать колоссальную империю, но одновременно возможности контроля общества над военными были утрачены. Тем самым и конечная судьба Римской империи была предрешена.

Заметим, что примерно в то время (I–II вв. н.э.) в крупнейших цивилизациях — Римской империи (античная) и Китае (империя Хань), в которых доминировали разные модели социальной организации, показатели уровня жизни были весьма близки (300–440 международных долларов 1990 г.) [Мельянцев, 1996, с. 56].

Упадок и начало подъема в Западной Европе

Наступил экономический упадок, особенно в Западной Римской империи. Натуральное хозяйство теснило рыночно-денежные отношения. Многолюдные потоки менее развитых племен нахлынули на регионы юга Европы. Новое восточное религиозное учение — христианство долго не разделяло установки рыночной экономики как низменные и корыстные. Достижения античной эпохи в значительной степени были утрачены. В местах расселения варварских племен на сложившейся культурной почве со временем возникли классические формы западного феодализма.

Чтобы обозначить исходные позиции последующего развития европейской цивилизации, позволю себе выдержку из довоенной работы А. Пиренна (1939 г.), видного бельгийского историка:

«В эпоху Каролингов прекратилась чеканка золотых монет; была запрещена выдача денег взаймы под проценты; класс профессиональных купцов прекратил существование; исчезла возможность ввоза таких восточных товаров, как папирус, специи и шелк; денежное обращение было сведено к минимуму, миряне не умели ни читать, ни писать; система налогообложения была разрушена, а города превратились исключительно в крепости. Мы без малейших колебаний можем заявить, что имеем дело с цивилизацией, регрессировавшей до стадии чистого сельского хозяйства, не нуждавшейся более для сохранения общественных структур ни в торговле, ни в кредите, ни в регулярном обмене» (цит. по: [Мэддисон, 2012, с. 57]).

* * *

С XI–XII вв. в Западной Европе начинается медленный подъем экономики. Определенные улучшения наблюдаются в сельском хозяйстве: трехполье постепенно вытесняет двухполье, распространяется тяжелый плуг, в который запрягается несколько пар волов. Растет продуктивность крестьянского хозяйства. В XII в. хорошим урожаем зерновых считается «сам-шесть», тогда как в IX–XI вв. это было скорее исключением [Удальцов и др., 1941, с. 148]. Сказывался рост населения и завершение процессов развития феодализма, включая закрепощение крестьянства.

Но главными двигателями подъема являются торговля и города. Важно подчеркнуть роль именно торговли как признака и фермента рыночной модели. В ней торговля как раз формирует спрос и стимулирует производство, а значит, и ремесло. Замечу, что господствовавшая тогда феодальная система представляла собой иерархию, опиравшуюся в основном на натуральное хозяйство. Вот так иерархия и сетевая рыночная модель уживались друг с другом.

И в Древнем Китае, и в Европе XI–XVII вв. торговля и ремесло, играя подчиненную роль, ориентируясь на спрос и содействуя его увеличению, образовали определенное равновесие с феодальной иерархией. Равновесие состояло в том, что объемы производства регулировали численность населения. Если продуктов не хватало, а демографическое давление оказывалось чрезмерным, то численность населения уменьшалась. И доходы могли снова расти. Технологии менялись медленно. Цикл замыкался.

Рывок Европы

Прошло примерно 600 лет (от последнего крестового похода до промышленной революции в Англии), в течение которых, казалось бы, никаких заметных сдвигов в мировой экономике не происходило. А потом произошло чудо, которое показано на рис. 1, заимствованном у Кларка [Кларк, 2012, с. 16]. Позиция Кларка состоит в том, что до 1800 г. средние подушевые доходы в динамике почти не менялись. (В действительности какие-то изменения были: на 34?% душевой ВВП вырос в Европе с 1г.н.э. до1500г., а за 1500–1820гг. — еще на 56?% [Мэддисон, 2013, с. 113].)

«Мальтузианская ловушка» тысячи лет держала человечество в устойчивом равновесии. С началом промышленной революции технический прогресс нарушил равновесие нищеты. Начался рост, питаемый увеличением массы применяемых ресурсов и повышением эффективности их использования. Но одновременно он вверг человечество в драму «великого расхождения». Так Кларк называет увеличение неравенства между обществами (странами, цивилизациями), находящимися на разных ступенях развития. По его оценкам, разрыв между странами ныне составляет 50 : 1 [Кларк, 2012, с. 18, 30–34].

На самом деле и внутри многих обществ масштабы неравенства, особенно в период интенсивных переходных процессов, оказываются весьма болезненными. Сталкиваются интересы различных групп и слоев, в том числе отстаивающих традиционные и современные ценности в разных сторонах общественной жизни.

Таблица 1, заимствованная у Э. Мэддисона, характеризует различия в темпах развития между основными цивилизациями в группировке Мэддисона. Такой рост был в Великобритании с 1820 до 1870 г. (она шла впереди всех). Он же был в Европе и «боковых ветвях» западной цивилизации (США, британские доминионы, кроме Индии) до 1913 года.

В этот период рывок осуществлялся только Западом. Период 1913–1950 гг. («вторая Тридцатилетняя война», как назвал ее один из наших современников). 1973 г. — условно год окончания стадии индустриального развития (тройной скачок цен на нефть (1820–1973 гг.)). После этого начинается переход к инновационной стадии, который продолжается и ныне.

Данные до 1820 г. показывают, что рост после 1000 г. все же был («весь мир» — 13,4?%), но главным фактором была Европа (21,9?%). Если учесть упадок в Западной Европе в I тысячелетии н.э., то от низшей точки рост будет 28,1?%. Азия показала 12,7?%. На стадии индустриализации за период опережающего роста (1820–1913 гг.) Запад увеличил подушевой ВВП в 3,3 раза, а за 1820–2003 гг. — в 19,7 раза. Восточная Европа и Россия — в 2,3 раза до начала Первой мировой войны: периферия бросилась вдогонку, но отставала; за 1820–2003 гг. рост в 8,3 раза, разрыв увеличился.

Латинская Америка, кажется, одна по темпам роста душевого ВВП в 1500–1820 гг. опережает Европу (1,66 раза против 1,56 раза). Но это объясняется гибелью к середине XVI в. двух третей коренных жителей и практически полным вторичным заселением континента. В 1500 г. здесь жило 17,5 млн человек, в 1600 г. их осталось 8,6 млн, а в 1820 г. было уже 21,6 млн. Но в 1600 г. душевой ВВП был выше, чем 100 лет назад, при вдвое меньшем числе жителей (438 тыс. долл. против 416 тыс. долл. в 1500 г.) [Мэддисон, 2012, с. 143, табл. 2.7].

В момент завоевания конкистадорами здесь не были известны тягловый скот, колесный транспорт, металлические орудия труда. Индейцы оказались беззащитны перед завезенными болезнями.

Итак, 3 тысячи лет в уровне благосостояния человечества ничего принципиального не происходит. Зато за 200 лет после 1800 г. происходит колоссальный рывок, рост на порядок. Во всем мире, не только в Европе и Северной Америке.

Таблица 1

Подушевой ВВП в мире и важнейших регионах в 1–2003 гг. (международ. долл. 1990 г.)

Источник: [Мэддисон, 2012, с. 113].

Примечания к табл. 1:

1. 1820 г. — начало промышленной революции и индустриальной стадии развития, по Мэддисону.

2. До 1820 г. — стационарное развитие в условиях «мальтузианской ловушки», по Кларку.

1820–2003 гг. — период высоких темпов роста (современного роста, по С. Кузнецу).

Переход к рыночно-сетевой модели

Что же произошло? Не только душевой ВВП, по подсчетам Мэддисона, к 1999 г. вырос в 8,0 раз за 180 лет, но и продолжительность жизни в мире — с 26 до 66 лет. Гигантский рывок, до того не наблюдавшийся. Напрашивается простой вывод о новой технике и технологиях, которые вдруг стали появляться. А.И. Липкин пишет также о колоссальном позитивном воздействии культуры уникальной вассально-сеньоральной системы европейского феодализма [Липкин, 2012, с. 35–36]. Возможно.

Но я убежден, что «великое расхождение» состоятельности и нищеты никак не связано с феодализмом. Феодализм — сословная иерархия господства и подчинения, в принципе противостоящая сетевой рыночной модели, в которой агенты равноправны. Эти системы долго сосуществовали, но постоянно боролись друг с другом. Города против баронов — непременный лейтмотив эпохи. Абсолютные монархии привлекали города на помощь, но на деле сами до поры служили победе рыночных сил, городов, торговли и промышленности. Эти силы долго были на вторых ролях. Но приходит время, когда цепочка широко известных событий — Война Соединенных провинций Нидерландов за независимость в XVI–XVII вв., Английская революция, казнь Карла I по решению парламента и Славная революция 1688–1689 гг., Великая французская революция 1789–1793 гг., борьба за независимость и принятие Конституции, а затем Билля о правах в США — приводит к перемене ролей.

Доминирование переходит к рыночной демократии, капитализму. Побеждает вторая модель. Именно эти перемены — публичные символы того, что произошло после 600 лет медленных, противоречивых, порой латентных процессов формирования институтов созревающего нового общества. Доминирование второй модели, особенно развитие капитализма, вскрывает новые источники роста. Стимулы развития возрастают многократно.

Маркс ошибся!

Упомянув выше Великую французскую революцию и другие события той эпохи, я почувствовал соблазн поставить в тот же ряд Октябрьскую социалистическую революцию в России. По инерции, как учили меня и моих сверстников наши советские учителя. Ведь они утверждали, что Октябрьская революция — продолжение великих событий, второй этап, когда доминирующая роль переходит от буржуазии к пролетариату, от капитализма к социализму, от рыночной стихии к плановому хозяйству. Последнее, опираясь на индустриализацию, создает образ нового, более совершенного общественного строя, где не будет стихии эксплуатации человека человеком, где все будут равны. Это «открытие» Маркса, развитое Лениным, и т.?д. Но Маркс ошибся. Предсказанное им уничтожение рыночной экономики не состоялось. Более того, именно в сравнении с плановым хозяйством, возникшим после русской революции, она продемонстрировала свои преимущества и показала несостоятельность предсказаний марксистских авторитетов. И было бы удивительно, если бы бюрократическая иерархия, вновь появившаяся на смену сословной феодальной, смогла одолеть рыночную сетевую модель.

Тем более теперь, когда взамен индустрии однообразного массового производства типа фордовского конвейера стали приходить информационные технологии. Так что Октябрьская революция в России оказалась не следующей ступенью развития мировой цивилизации, а досадным тупиком, от последствий которого следовало бы побыстрей избавиться.

Уроки сетевой системы

Сам по себе длительный исторический процесс созревания в Европе сети рыночных институтов, если взглянуть на него именно с этой точки зрения, может повернуться к нам поучительной стороной. Особенно для граждан новой России. Ведь она сама еще толком не знает, такая ли уж она новая и можно ли толковать переживаемые ею испытания не как гибель надежд, а как источник уверенности в обретении свежих сил.

Периоды русской истории по Ключевскому

Для понимания особенностей российской истории необходимо хотя бы бегло, по ключевым институциональным изменениям, пройти ее основные периоды.

В.О. Ключевский выделяет четыре таких периода: 1)?Днепровская или Киевская Русь. 2)?Удельный период. 3)?Великорусский период, Московское государство. 4)?Империя. Дальше 1861 г. Ключевский не шел, считая, что история для историка не должна становиться автобиографией.

Возьмем за основу периодизацию Ключевского, добавив еще период советского эксперимента.

Киевская Русь (днепровский период)

Изначально Киевская Русь — ветвь европейской культуры, хотя и была ее удаленной периферией, вследствие чего развитие шло с запаздыванием. Торговый путь «из варяг в греки» определил торговлю и города как фундамент экономики. В те времена Византия была самой развитой страной Европы. Неудивительно поэтому ее преобладающее влияние на развитие Руси. От Византии Русь получила православное христианство.

Варяги, содействуя становлению государственности, принесли с собой «лествичное право» для княжеского рода, т.е. порядок очередности наследования. Этот порядок не способствовал привязанности князей к тем или иным волостям. Ряд выдающихся киевских князей — Олег, Святослав, Владимир Святой, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах — обозначили полосу процветания Киевской Руси, связанную также с успехами торговли по Днепру. В.О. Ключевский называл первый период русской истории днепровским.

Но затем между Рюриковичами возобладали междоусобицы, и после смерти Владимира Мономаха (1125 г.) обозначился упадок, период усиления феодальной раздробленности. Одновременно усиливалось давление кочевников, вызывавшее отток населения с юго-восточных окраин, граничивших со степью. Ордынские нашествия середины XIII в. — это только наиболее разрушительные удары.

Два обстоятельства оказали в данный период влияние на отклонение пути Руси от Европы. Во-первых, это, несомненно, влияние восточных, в конечном счете ордынских, набегов и нравов, абсолютная власть Великого Хана. Во-вторых, еще до татаро-монгольского завоевания шел процесс перехода от очередности наследования (как правило, к старшему из братьев) к удельному порядку; наследованию от отца к сыну или по завещанию. Этот переход вел к дроблению княжеств и ослаблению государства, но одновременно укреплялась патриархальная семья и свойственные ей иерархия и всевластие отца. В государстве, как в семье. В XII в. произошло относительное обособление трех частей рыхлой Киевской державы: Юго-Западной Руси (Галицко-Волынское княжество), подальше от степи; Новгорода и Севера; Верхневолжской, или Северо-Восточной Руси. У этих частей складывались и своеобразные модели управления. На юго-западе — двухполюсная модель, основывалась на взаимоотношениях князей и бояр с высокой самостоятельностью последних и при символической роли веча как народного представительства. Вторая модель — вечевая, однополюсная демократия с крупными землевладельцами и купцами на заднем плане, которые вечем и управляли. Это модель Новгорода, русского варианта полиса — города-государства. Третья модель — тоже однополюсная, княжеская — сложилась в Северо-Восточной Руси. Первым двум частям страны не суждено было стать центрами формирования будущего единого государства. Это участь выпала на последнюю часть, самую бедную и малоосвоенную, а ее модель правления во многом предопределила и будущую авторитарно-деспотическую систему власти всей России, на много веков отдалив нас от Запада и приблизив к Востоку [Ахиезер и др., 2008, с. 106–114].

Удельный период. Вотчина

На Верхней Волге начинается второй период русской истории — удельный. Он продолжается с ХIII до середины XV в. Удельным назвали новый порядок владения землей и территорией.

«Здесь, — пишет Ключевский, — особенно за Волгой, садясь на удел, первый князь его обыкновенно находил в своем владении не готовое общество, которым предстояло ему править, а пустыню, которая только... начинала заселяться... Край оживал на глазах своего князя: глухие дебри расчищались , пришлые люди селились на “новях”, заводили новые поселки и промыслы, новые доходы приливали в княжескую казну... Мысль: это мое, потому что мной заведено... — вот тот политический взгляд, каким колонизация приучала смотреть на свое княжество первых князей Верхневолжской Руси. ...на севере младшее княжество — постоянная отдельная собственность... князя, личное его достояние, которое передается от отца к сыну по личному распоряжению владельца или по принятому обычаю». Такое владение с XIII в. называют вотчиной, а позднее — уделом [Ключевский, 1956, т. 1, с. 338, 348–349].

В Днепровской Руси земли княжеского рода Рюриковичей, достававшиеся по очередному порядку на определенное время во владение отдельных князей, издавна назывались волостями, или наделками. Только с XIII в. младшие волости, т.е. не передававшиеся в порядке очередности, в Суздальском крае начинают называть вотчинами, а позднее — уделами в смысле отдельного владения, постоянного и наследственного. Таким образом, от очередного и временного владения волостями в Киевской Руси Рюриковичи в Северо-Восточной Руси переходят к вотчинам и уделам как их собственным владениям [там же, с. 338].

Я бы, однако, добавил, что удел — владение только князей, сопровождаемое и политической властью над территорией, которая, впрочем, сводится сначала только к праву сбора дани или подати. Вотчина же — это и владение боярина, близкое к европейскому аллоду, дающему право на ренту. Собственность и власть вместе — это «налог-рента», как любит писать Л.С. Васильев. Но в условиях Верхней Волги в XI в. грани между этими понятиями были малозаметны или нечетки, ибо на пустынных землях, осваиваемых для земледелия взамен более доходных торговых занятий, которые приходили в упадок под давлением кочевников, важно было найти людей, работников. Князья Северо-Востока этим много занимались, создавая первоначально привлекательные условия для жизни поселенцев. Уже к концу XII в., по изысканиям М.К. Любавского [Пайпс, 2004, с. 60], Ростовско-Суздальская земля стала наиболее плотно населенным районом России.

Для нас новый удельный порядок особо существенен. Вотчина — это не просто собственность, перешедшая от отца, а соединение власти и собственности. Понятие «власть-собственность» вообще популярно среди отечественных специалистов как обозначение русской особенности, в противовес частной собственности, распространенной в рыночной экономике. «Власть-собственность — это альтернатива развитой, т.е. европейской частной собственности, будь то античная или буржуазная... это не столько собственность, сколько именно власть» (как способность или право навязать свою волю другим) [Васильев, 2007, т. 1, с. 138–139].

«Вотчина, — пишет Р. Пайпс, — ...есть точный эквивалент латинского patrimonium и, подобно ему, обозначает собственность и полномочия, унаследованные от отца». И далее очень важно: «Когда не существовало твердых юридических дефиниций собственности и суда, где можно было отстоять свои притязания на нее, приобретение путем наследования было... наилучшим доказательством владельческого права. ...Между разными видами собственности не проводили никакого различия; вотчиной были и поместье, и рабы, и ценности, и права на рыболовство... Ею была и политическая власть, к которой относились как к товару. В этом нет ничего странного, если учесть, что в Древней Руси политическая власть по сути означала право налагать дань, которым обладала группа иностранных завоевателей...» [Пайпс, 2004, с. 62–63].

Переход к удельному порядку означал, по сути, замену права дани иностранных завоевателей на обложение земли данью своей знатью по происхождению. Это обычный порядок для большинства стран того времени. Особенность Северо-Восточной Руси состояла в том, что, во-первых, наследование реально определялось завещателем, и только когда он не выражал своего особого мнения — по обычаю, от отца к сыну. Завещание предполагало в принципе возможность подмены сына другим претендентом, по воле, например, сильного соседа. Во-вторых, важную роль сыграла однополюсная княжеская модель правления, утвердившаяся на Северо-Востоке. Княжеская модель изначально благоприятствовала авторитаризму. Князь — собственник земель и правитель государства — собирал в своих руках и власть, и собственность. Соединение власти и собственности родилось у нас именно в удельный период, и именно в Северо-Восточной Руси.

Получилось так, что уже в удельные времена у русских князей и знати сложилось своеобразное понимание собственности, в котором не принимались во внимание некоторые юридические тонкости, общепринятые на Западе. Насилие, произвол и беззаконие, если не было других ограничений, тенью стояли за теми, кто имел власть и уже поэтому распоряжался собственностью. Монголы подали пример.

Великое княжество Московское

Третий период нашей истории — великорусский, московский, по Ключевскому, с середины XV и до второго десятилетия XVII в. Великороссия — термин, отличающий этот регион от Малороссии и Беларуси — других частей Киевской Руси, поначалу более важных. До этого периода поток переселения русских с днепровского Юга в район междуречья Верхней Волги и Оки, смешивание его с местным финским населением (чудью) образовали «целую плотную народность — великорусское племя» [Ключевский, т. 2, 1957, с. 47]. Позднее это имя обозначило русскую нацию как основной массив в составе восточных славян. Еще раньше в этом регионе возникли удельные княжества русских князей. Город Ярославль назван в честь Ярослава Мудрого, который бывал здесь, на краю Киевской Руси. Его ровесники — Ростов и Суздаль.

Третий период ознаменовался тем, что на основе Великороссии в это время сложилось новое государственное образование, объединенное вокруг Москвы. Оно стало затем ядром распространившегося во все стороны Евразии огромного Российского государства. В этот же период определился, на мой взгляд, тип русского феодального государства как самодержавной иерархии господства и подчинения: московский государь правит с помощью аристократии, состоящей из удельных князей и бояр — вотчинников [Ключевский, т. 1, 1956, с. 33]. Московское государство растет и управляется как вотчина в смысле соединения власти и собственности. Вся земля, затронутая обработкой и вследствие этого ставшая княжеской собственностью, и все политические права принадлежат тому, в чьих руках — власть и собственность. Важно проследить, как и под влиянием каких обстоятельств формировалось это государство.

Хотя Москва оказалась в самом центре потока переселенцев, упоминания о ней появляются в середине XII в. Московское княжество, как одно из младших удельных княжеств, возникло позже других, в 1272 г. Но именно оно затем выросло, объединив практически все удельные княжества Великороссии, в будущее Русское национальное государство. Формирование его, а также его важнейших институциональных особенностей составило содержание третьего периода нашей истории.

Первым пунктом этого процесса считается [Ахиезер и др., 2013, с. 102] перенесение князем Андреем Боголюбским княжеской резиденции из Суздаля во Владимир, что положило начало выстраиванию однополюсной авторитарной модели. Боголюбский хотел с налету решить два вопроса: 1)?отделаться от еще бывшего в силе родового принципа очередности наследования и 2)?избавиться от споров со старым боярством основанных еще Новгородом вечевых городов — Ростова и Суздаля, которое тяготело к традиционным манерам правления. Реальная цель — единовластие. Это означало бы перенесение вотчинного режима с уровня удельных княжеств на великое княжество Владимирское, т.е. на более высокий уровень, с централизацией власти в его, Боголюбского, руках. С ходу решить эти вопросы не удалось4.

Но они оказались в повестке дня его наследников — московских князей.

Вторым пунктом в этом процессе стало ордынское наше-ствие (1239–1241 гг.) и установление в Северо-Восточной Руси монголо-татарского господства продолжительностью около 250 лет. Страшное опустошение, гибель и разорение значительной части населения были наиболее очевидным их результатом до конца XIII в. Только в XIV в. появились заметные признаки возрождения. В это время завершается удельный период — с дроблением уделов, обнищанием и духовным оскудением, но и с окончательным, хотя и постепенным изживанием традиций родовой очередности наследования. Оно заменялось новым порядком патриархальной семьи с самовластьем отца, наследованием от отца к сыну или по воле завещателя как привилегированной нормой. Разруха способствовала вытеснению прежних обычаев и как бы расчищала почву для усвоения новых институтов.

Третий пункт. Московский князь Иван Калита доказал преданность монголам, приняв участие в карательной экспедиции против тверского князя Александра. За это он получил ярлык на великое княжение. Владимирский великокняжеский стол потом был присоединен к Московскому княжеству, Москву это выдвинуло на позиции центра Северо-Восточной Руси. Иван Калита вместе с ярлыком выхлопотал право собирать для монголов дань со всех русских земель и самому пересылать ее в Орду, тогда как до этого ее собирали ханские чиновники. Теперь московские князья воспринимались как представители верховной власти и из собранного какую-то долю могли оставлять себе. Финансовые ресурсы позволяли скупать вотчины несостоятельных удельных князей, присоединяя их к Московскому княжеству. Вместе с ними на службу к московскому князю переходили князья и бояре прикупленных территорий. Таков основной механизм быстрого роста территории, политического и военного могущества Москвы.

Четвертый пункт. Если прежде бояре и служилые люди свободно переходили от князя к князю, то теперь, с переходом на московскую службу, от права дальнейших переходов пришлось реально отказаться. Москва создала прецеденты кары за попытки подобных переходов (в 1379 г. казнь боярина Вельяминова за попытку уйти к тверскому князю и чинить козни московскому).

Воспринимая подобные угрозы, бояре, служилые люди продолжали стекаться в Москву и хотели служить именно Москве. «Феномен московского “князебоярства”, как назвали его Ю. Пивоваров и А. Фурсов, мог стать реальностью только потому, что Москва добилась права быть порученцем и подручным Орды, власть которой сомнению не подвергалась. По сравнению с выгодами, проистекавшими из близости к московской, а через нее и к ордынской власти, преимущества прежних дружинных вольностей выглядели все более призрачно» [Ахиезер и др., 2013, с. 106]. Качественная перемена, состоит в том, что в руках московского князя появилась действенная сила принуждения, которую бояре и служилый люд, находившиеся в поле интересов Москвы, должны были принимать в расчет.

Пятый пункт. К концу XV в. на месте неустойчивого конгломерата удельных княжеств Великороссии, существовавшего здесь 200 лет назад, появилось единое и сильное Московское великое княжество, позволившее себе объявить о государственной независимости и затем реально отстоять свой новый статус. Важной стороной нового Русского независимого государства было утверждение единовластия московского князя как вотчинника над подвластными княжествами Великороссии — самодержавия московского государя. Он теперь обладал всей полнотой власти, по сути не стесненной законом.

Князебоярство

Выше мы упоминали термин «князебоярство» со ссылкой на Ю. Пивоварова и А. Фурсова. Те же авторы предложили понятие «Русская система» как некое институциональное образование, содействующее сохранению в России авторитаризма, моносубъектности «Русской власти» [Пивоваров, Фурсов, 1996; 1998; 1999].

В отношении князебоярства возможны два варианта истолкования. Первое состоит в том, что это слой служилых людей возле князя (великого князя, правителя) с разными заслугами и происхождением, которые обладают землей, как правило, полученной в качестве вознаграждения за службу и признаваемой князем их владением. Они образуют войско, постоянно несущее службу или собираемое для военных действий. Это — элита феодального общества. Ниже — крестьяне, работающие на их земле или принадлежащие им, образующие вместе с посадскими (горожанами) «тяглое» население. В таком толковании князебоярство — просто обозначение всего этого слоя.

Второе толкование позаимствуем из [Ахиезер и др., 2013, с. 106] — консолидированные околовластные структуры служилых людей (опричнина Ивана Грозного, петровская гвардия, сталинский партаппарат параллельно с органами госбезопасности), которые при рыхлости и неорганизованности общества являлись несущими конструкциями государственности, обеспечивающими неприкосновенность монопольной власти царей (императоров, генеральных секретарей и т.?п.) и блокировавшими возникновение вокруг них конкурентной среды.

Князебоярство во втором толковании, существенно осовремененном, представляет часть первого множества. Но выделение этой околовластной группы позволяет объяснить важную особенность московской, а затем и российской государственности, во всяком случае по сравнению с Европой.

Рыхлый, раздробленный конгломерат удельных княжеств Киевской Руси, периодически сплачиваемый выдающимися личностями на великокняжеском Киевском столе, для образования и укрепления единого государства должен был получить фигуру лидера, а в руках последнего — механизм принуждения к исполнению его воли другими князьями и боярами. После ордынского завоевания Северо-Восточной Руси самодержцем стал монгольский хан, но локальный центр власти выделился вместе с выданным за заслуги перед ханом ярлыком на великое княжение и правом собирать дань для монголов. Тогда же первоначальное «князебоярство» стало формироваться около московского князя, демонстрируя свой промежуточный характер «между домонгольскими боярско-дружинными вольностями и послемонгольским всеобщим государственным холопством» [Ахиезер и др., 2013, с. 107]. Москва тогда предлагала наилучшие условия службы, а те, кто хотел сохранить прежние вольности, видимо, скоро почувствовали, что это теперь влечет за собой существенные жертвы. Во всяком случае, раздробленность княжений и вотчин киевского и удельного времени, сопровождавшаяся постоянными междоусобицами, сменилась сплоченностью удельных князей и бояр под властью Москвы. После освобождения от монгольского господства институт, видимо, сохранился и укрепился. Периодически он слабел, засыпал, если ослабевала власть князя и бояре, сталкиваясь многими кланами, получали возможность проводить свои локальные интересы. Укрепление княжеской власти возрождало и силу околовластной группы давления, которая могла получать другое название, но призвана была выполнять те же функции. Этот механизм способствовал объединению княжеств Северо-Востока в единое государство, а затем его усилению, пока крайности правления Ивана Грозного не привели к противоположным результатам. Малюта Скуратов стал символической фигурой опричнины как другой формы князебоярства.

Понятно, что трактовка князебоярства как части элиты оставляет в составе знати вторую часть — оппозицию безграничной власти царя.

«Русская система»

Теперь о «Русской системе». Пивоваров и Фурсов в качестве ее стержня рассматривают «Русскую власть» — не политическую, не государственную или экономическую, но власть «в метафизическом облике». Власть вообще [Пивоваров, Фурсов, 1999, с. 180]. Я не очень понимаю подобные термины. Авторы предупреждают: не нужно навязывать конкретному обществу понятия и меры, подходящие для другого общества. «Россия, — пишут они, — это то, чему нет адекватных терминов, “чему названья в мире нет”». Но если такому специфическому для данного общества качеству и приписывается метафизический облик, то, значит, для него не нашли нужных понятий и определений, позволяющих судить о нем с рационально-логической, т.е. научной, точки зрения. Не вижу оснований, чтобы с такой мерой загадочности и мистицизма судить о России.

Сами авторы в своих работах подтверждают эту точку зрения. Они фиксируют в домонгольском обществе три субъекта: князь, бояре, общество, представленное вече. В других европейских странах эти субъекты систематически спорили между собой, как бы создавая основу для возможного разделения властей. Как мы уже отмечали, в Западной и Юго-Западной Руси преобладала двухполюсная модель (князь — бояре), в Новгороде — вече, один полюс. В Северо-Восточной Руси — тоже один полюс, но князь, который усиливался по причине необжитости края. В зародыше были все субъекты, с исходным неравновесием в пользу князя. Преимуществом хотел воспользоваться Андрей Боголюбский, но не вышло. Дело решило ордынское нашествие. Александр Невский и Иван Калита готовы были служить завоевателям, чтобы получить преимущество перед другими русскими князьями. Они должны были создать инструмент власти, принуждения, чтобы выполнять поручения монголов. И они его создали — князебоярство, свое московское князебоярство, более успешное, чем у других. Успех заключался в том, чтобы подавлять другие субъекты, где опираясь на традиции, а где действуя силой, создавая превосходство «в массе насилия» [там же, с. 182]. И против своих бояр, и против соседей. Носителем этой массы насилия и стало князебоярство. Скорее как группа в элите, чем как сама элита (второе определение князебоярства из приведенных выше).

В числе субъектов власти, со временем расставленных по местам, называют еще и церковь. Но на Руси — церковь православная, изначально подчиненная власти, присвоенной князем. Патриарх Никон был, пожалуй, единственным, кто пытался возвысить роль церкви до царской власти.

Что такое «Русская система», если иметь в виду ее отличие от других национально своеобразных систем? Это система правления, в которой власть единолична (моносубъектна) и для этого вооружена князебоярством.

Авторы дают иное определение: Русская система — это такой способ взаимодействия ее элементов — власти, населения и «лишних людей», для которых Русская власть является единственно социально значимым субъектом. «Лишний человек» — понятие, выражающее незавершенность, неопределенность, — характерен для этой системы. Не все подчинены власти высшего правителя. Например, если князебоярство — часть элиты, преданная князю, царю, президенту и готовая ради него (за достойное вознаграждение) нарушать законы и обычаи, то остальная часть элиты — рассадник «лишних людей», которые готовы печься и о своих интересах, и об интересах общества, о праве. Преданность князебоярства, возведенная в норму, в обычай, — это, видимо, особенность Русской системы, обретшая качества института, долгосрочного и устойчивого, постоянно воспроизводимого в данном обществе.

Изложенная схема, основанная на понятиях, введенных в научный оборот Пивоваровым и Фурсовым, представляется весьма конструктивной. Но авторы, предъявляя ее, правда, в несколько ином виде, подвергают критике применение к России других схем, например деления общества на классы. Они утверждают, что власть не допустила формирования у нас классового или сословного общества. Если что и было, то в неопределенном, незрелом виде, без реальной борьбы классов. Они находят, что русское общество, как его назвал А. Неусыхин, было дофеодальным, т.е. поздневарварским, неклассовым [Пивоваров, Фурсов, 1999, с. 185].

Я, пожалуй, соглашусь с этим утверждением в том смысле, что славянские племена, спустившиеся с Карпат и распространившиеся по Восточно-Европейской (Русской) равнине, оседлавшие Днепр и дошедшие до Верхней Волги, еще не дошли до феодализма. Чтобы до него дойти, нужны были государственные образования и органы управления ими, которые уже располагали бы и средствами принуждения. …Становление и развитие феодализма или античной рабовладельческой системы, а с ними — государства представляли собой процесс, поначалу похожий на войну, а затем на усмирение побежденных, принуждение их к уплате дани или податей. Где-то это была борьба племен, где-то внутриплеменные раздоры, где-то поединки или схватки, после которых поднимались над толпой или собранием головы проигравших. А победитель приступал к завоеванию единоплеменников. Без чего-то подобного не мог произойти переход к государственной организации, с лидером и элитой. Это уже был зародыш классовой структуры, в которой были разные слои, предназначенные для разных социальных функций, в том числе принуждения.

Своеобразие России Пивоваров и Фурсов хотят найти в том, что к ней не подходят известные по другим странам сетки понятий и мер. Вроде государство, но не совсем. Вроде классы или иные социальные группы, но какие-то другие. А что особенное? Власть — не политическая, не государственная, а метафизическая. «Она рушилась и рушила все вокруг себя всякий раз, как начинала преобразовывать русскую реальность на западный манер и воспринимать самое себя на такой же манер» [Пивоваров, Фурсов, 1999, с. 181].

В этом же видится контрпродуктивность русских реформ. Что-то плохо доходит до меня эта метафизическая мысль. Князебоярство — понимаю, конструктивная идея. Понимаю, что власть, а Русская власть особенно, хочет быть абсолютной, единоличной и для этого нуждается в мифах о своей особости. Русская власть носит у нас системообразующий характер. Русскую систему понимаю; как понимаю — сказано выше. Но для этого не нужна метафизика, как и убеждение, что «Умом Россию не понять<...> В Россию можно только верить».

Русский город N

Одно из главных отличий России от Европы состояло в том, что в ней не сложилась городская жизнь, которая в Западной Европе стала столь характерной составляющей общества еще с XI–XII вв., наряду с феодальными институтами и в борьбе с ними. Развиваются торговля и ремесленная промышленность, банки. Они возрождали античное наследие и воплощали распространение рыночной сетевой модели при доминировании до поры социальной иерархии.

Великороссия, привлекавшая славян из мест прежнего расселения, была, в отличие от них, сельской страной. Города играли более скромную роль, причем длительное время. М.И. Туган-Барановский так писал об этом:

«В России прежнего времени не было города в том смысле, в каком он был в Средние века в Западной Европе. Прежде всего городов в России было так мало, что они тонули в общей серой массе деревень. Но и те города, которые были, имели иной характер, чем города на Западе. Город на Западе был центром мелкой промышленности, работавшей не на торгового посредника, а непосредственно на потребителя. В России же город был преимущественно административным и торговым центром, а промышленность была раскинута главным образом по деревням. Во многих местах России издавна была развита кустарная промышленность — преимущественно там, где почва была мало пригодна для земледелия, и населению приходилось прибегать к подсобным заработкам. Но между западноевропейским городским ремесленником и русским деревенским кустарем было существенное различие: первый работал на местного жителя, на местный рынок, а второму приходилось работать на отдаленный рынок (ибо местного рынка не было), почему являлась необходимость в торговом посреднике. Таким образом, из отсутствия городов вытекала необходимость торгового капитала, и торговый капитал подчинял себе мелкого производителя. Купец был необходим для русского кустаря потому, что потребители кустарных изделий были развеяны по всей огромной территории России и прямые сношения с ними были невозможны для кустарей. Отсутствие городского ремесла имело своим естественным следствием особенно влиятельное положение в экономическом и социальном строе Московской Руси капиталиста-торговца. Политическое преобладание Москвы основывалось, между прочим, и на том, что Москва была торговым центром громадного края, промышленность которого находилась в непосредственном подчинении торговому капиталу, сосредоточенному преимущественно в Москве. Торговый класс был, вслед за земельным дворянством, самым влиятельным классом старинной Руси».

В то же время Московское государство совершенно не знало того социального класса, который сыграл такую огромную роль в истории Западной Европы, — класса свободных городских ремесленников. Российские исследователи, например Н.П. Павлов-Сильванский, находят в Древней Руси элементы феодального строя. Но цéха, городского ремесла — в том виде, как это сложилось на Западе, — Россия ни древняя, ни новая никогда не знала.

Россия не знала той стройной и законченной организации мелких промышленников, на почве которой возникла вся культура капиталистического Запада; городские общины не только завоевали свою свободу от власти феодалов, но и привели в конце концов к крушению абсолютной монархии. «Die stadtische Luft macht frei» (городской воздух дает свободу), — повторим то, что говорили в Средние века, и эта поговорка была полна глубокого смысла (хотя поначалу в нее вкладывался только тот смысл, что крепостной крестьянин, попав в город, сразу становился свободным. — Е. Я.). У нас не веял этот воздух торгово-промышленного города, добившегося обширных прав, — и поэтому не было почвы для свободы [Туган-Барановский, 1918, с. 108].

Русский город и выглядел совершенно иначе. Во-первых, он не играл никакой политической роли (кроме столицы). Никакого особого духа. Городом считалось поселение, где был воевода. Он и выполнял в основном военно-административные функции, в меньшей степени — торговые.

Во-вторых, городов было мало: при Иване III — 63 города, в начале правления Ивана IV — 69. В 1610 г., при значительном увеличении территории, — 138 [Пайпс, 2004, c. 277]. Если расширить определение города, посчитав им любой укрепленный пункт, содержащийся за правительственный счет, то в середине XVII в. в России было 226 городов с населением примерно 537 тыс. жителей. В Москве — 100–200 тыс., в Новгороде и Пскове — по 30 тыс., в других городах — не более 10 тыс. По застройке они практически не отличались от деревень.

Население страны состояло в основном из дворян и крестьян, землевладельцев и земледельцев. Добавим еще доли на духовенство и посадских, т.е. жителей городов. Образ посада, как его представляет Пайпс, это поселок около Кремля (т.е. городских укреплений). В посаде население делилось на три части — дворяне, крестьяне и посадские. Из них только последние были привязаны к городу. Промышленность, какая была, почти вся размещалась в деревне.

Уложение 1649 г. дает представление о том, как регулировалась жизнь посадских. Там мы находим юридические нормы, которые регламентировали жизнь посадских (горожан, граждан, городских обывателей, а с конца XVIII в. — мещан). Все это разные названия того сословия (социальной группы), которое жило за счет в основном торгово-промышленной деятельности в черте города.

Посадские были прикреплены (приписаны) к городской общине, как крестьяне к сельской общине; обязанность членов городской общины — платить налоги и нести разные натуральные повинности, круговая порука в исполнении обязанностей. В то же время записи в Уложении 1649 г. о посадских сделаны на основе их же прошений. Они были представлены в Земском соборе, который принимал Уложение. Но здесь и речи не могло быть о «духе свободы», который изливался бы из городов, как в Европе. Только после указов Екатерины II 1785 г. российские города обрели более свободный статус и стали постепенно накапливать внешние отличия от деревень.

Российская империя

Четвертый период русской истории Ключевский называет всероссийским, акцентируя внимание на включении в состав Московского государства других земель с восточнославянским православным населением, входивших в состав Киевской Руси, — Малороссию, Белоруссию, Новороссию. Я предпочел бы называть этот период имперским, так как, во-первых, в состав Российского государства еще раньше вошли территории, изначально не заселенные родственными славянскими народами (Казанское и Астраханское ханства с середины XVI в.). А во-вторых, с тех пор Россия продемонстрировала поразительный пример успешной территориальной экспансии, превратившей маленькое княжество в колоссальную империю, самое большое по площади государство мира. В 1300 г. Московское княжество располагает территорией в 20 тыс. кв. км. В 1462 г. Великое княжество Московское при вступлении на престол Ивана III имело территорию в 430 тыс. кв.км. Такова примерно площадь Великороссии — национального государства русских того времени. Иван III еще присоединил Новгород и Псков с их землями.

В 1533 г. при вступлении на престол Ивана IV московское царство располагало уже 2,8 млн кв. км. Это еще было национальное Русское государство. Захватив Казань и Астрахань, Иван IV открыл дорогу на восток и юг, положил начало экспансии. Уже тогда — это середина XV в. — Россия стала превращаться в империю, где, по определению, титульный народ, русские, захватами и присоединениями подчиняли своему господству другие народы и занимаемые ими территории [Ливен, 2005, с. 375].

В конце XVI в., к началу Смуты, территория Московского царства достигла уже 5,4 млн кв. км. В первой половине XVII в. охотники за пушниной практически без сопротивления прошли всю Сибирь до Китая и Тихого океана. Шедшие следом царские чиновники объявляли эти земли собственностью русского царя. За 50 лет к территории России было добавлено еще 10 млн кв. км [Пайпс, 2004, с. 116–119].С середины XVII в. до Первой мировой войны территория России выросла еще в 1,55 раза, с 14,1 млн кв. км в 1646 г. до 21,8 млн — в 1914 г. Территория СССР — 22 млн кв. км.

За тот же период население увеличилось с 7 млн до 178 млн человек. Только США в это время опередили Россию по темпам роста населения: с 1790 по 1915 г. их население выросло с 3,9 до 100,5 млн человек, в 1897 г. на территориях, присоединенных к России после 1646 г., проживало 76,9 млн человек, из них только 12,2 млн, или 15,7?%, были русскими. На территориях, входивших в состав России до 1646 г., проживало 52,0 млн. человек, из них 8,5 млн, или 16,3?%, были нерусскими [Миронов, 2003, т. 1, с. 20–21]. Всего, таким образом, в конце XIX в. нерусские составляли 56,8?% населения империи. Это был предел экспансии. До 1991 г. он уже практически не был превзойден.

Попробуем теперь, в свою очередь, разделить имперский период российской истории на подпериоды или этапы. Мне представляется полезным следующее членение: 1)?Допетровский этап. 2)?Петровский. 3)?Александровский (от Великих реформ до 1917 г.). 4)?Советский период.

Эти четыре этапа истории Российской империи характеризуются одним ключевым общим свойством: иерархическая структура господства-подчинения меняет формы, но сохраняется и даже упрочивается.

В допетровский период нашу страну никто не считал империей, хотя она уже ею была или становилась. На втором и третьем этапах, от Ништадтского мира до 1917 г., это была империя и формально. Но на третьем этапе, после отмены крепостного права и до Октябрьской революции, происходит процесс разложения имперских форм, развиваются рыночно-сетевые структуры, капитализм. Параллельно традиционные формы и поддерживающие их общественные силы сопротивляются переменам. Складываются политико-экономические группы и коалиции интересов, отражающие либо их взаимные выигрыши-проигрыши, либо компромиссы. Советский эксперимент как бы обозначал крах империи, формально ее не стало. Но после короткого постреволюционного расцвета социалистического романтизма восстанавливается и укрепляется административная и социальная иерархия, рыночные сети подавляются, возрождается дух экспансии, а со всем этим — все признаки империи. Когда советский эксперимент закончился, как-то большинство признало, что он продлил жизнь империи. Кратко пройдемся по этим этапам.

Допетровский этап

Условно он охватывает 1550–1700 гг., с завоевания Казанского и Астраханского ханств, и продолжает историю Московского государства, прежде всего в части господствующих внутриполитических отношений: вотчинный режим, самодержавие, боярство и дворянство, при усилении последнего — по замыслу царя, чтобы унять интриги бояр. Вытеснение вотчин поместьями, прямо обусловленными службой. Крестьянство, все более переходящее в крепостное состояние. Завоевание Сибири после Казани и Астрахани стало важнейшим фактом становления Российской империи. Смута, порожденная борьбой между монархией и боярством, стала тяжелым испытанием для государства, но и усвоением урока, что государство — это не только власть царя, но и организация жизни национального сообщества. В конечном итоге Смута оказалась только эпизодом русской истории. Новая династия, по сути, меняла прежние порядки и возобновляла экспансию.

Петровский этап (1700–1861 гг.)

Этот этап обозначился как поворот к Европе, прежде всего в заимствовании поверхностных порядков и в смене направления экспансии — с Востока на Запад и Юг. При этом основные внутренние институты не менялись. Более того, они использовались в достижении целей, выдвигавшихся монархией. Достаточно напомнить о строительстве Северной столицы или формировании горнозаводского Урала за счет переселения из Центральной России крепостных деревень. Эта эпоха — типичный пример цикла мобилизации через милитаризацию ради модернизации, с последующей демобилизацией. Но последняя была просто расслаблением, неизбежным после ухода великого деятеля, каким был Петр I. Расслабление не затрагивало принятых порядков: никакой либерализации. Попытка «верховников» ограничить власть монарха кончилась ничем. Гвардия играла роль охранителя именно порядков, защищая их консервативные стороны. Но продолжалось это недолго. Уже Елизавета Петровна дала пример усиления армии, обретшей способность одерживать победы на полях Европы. Самым ярким фактом этого этапа стало присоединение Левобережной Украины и Киева. Но последовавший период трудно считать демилитаризацией. Скорее, это был кризис личностей на престоле. Уже Елизавета использовала плоды преобразований своего отца в военной сфере, но еще более результативным было правление Екатерины II.

Великая государыня Екатерина II одержала новые победы на Юге и на Западе, подведя Россию к апогею могущества. Апогеем была роль России в победе над Наполеоном. А еще через 40 лет разразился кризис, приведший к поражению в Крымской войне 1854–1856 гг. Но еще до этого порядки стали меняться — упомянем Указ о вольности дворянства Петра III и Жалованную грамоту Екатерины II: дворяне перестали быть крепостными. Но крестьяне — нет.

Александровский этап (1861–1917 гг.)

Я назвал его так в силу чрезвычайной важности Великих реформ Александра II, положившего начало расставанию с империей, хотя царь-освободитель еще успешно продолжал колониальные войны на Кавказе и в Средней Азии. Более важно, что этот этап был завершающим в формальной истории Российской империи, но одновременно он открыл принципиально новую стадию развития в русской истории — переход от иерархической структуры, лица феодализма, к сетевой структуре, к рыночной экономике и капитализму. Это был снова поворот к Европе, но уже не поверхностный, а глубинный, затрагивающий основные институты общества. Эту стадию мы переживаем и сейчас.

Великие реформы разворачивались с большим трудом и имели драматическую судьбу. Сказывалась неготовность населения, даже подчиняться не насилию, но закону. Общество оказалось резко поляризовано. В борьбе противостоящих групп применялись террор и репрессии. Накал страстей исключал переговоры и соглашения. Только спустя 20 лет после реформ началось оживление в экономике, развитие промышленности и строительство железных дорог стали набирать темпы. В 1890-х годах по темпам, как мы видели, Россия вышла на первое место в мире вместе с США и Японией. Сеть железных дорог покрыла огромную страну, дотянувшись к концу XIX в. до Тихого океана. Созданы были мощная угольно-металлургическая база на Юге, нефтяная база в Баку, разветвленная легкая промышленность в Нечерноземном центре.

Аграрный вопрос

Но главным вопросом для России был аграрный. В сельском хозяйстве ко времени революции было занято три четверти населения, около 90?% жило в сельской местности. И в этом вопросе продвижение было гораздо слабее. Казалось бы, получив свободу в 1861 г., крестьянство, по сути, оплачивало свое освобождение. В 1882 г. по инициативе министра финансов Н. Бунге были снижены выкупные платежи, а полностью их отменили только в 1907 г., в ходе крестьянской волны революционных выступлений. С отменой крепостного права крестьяне потеряли до 20?% земли, выкупали землю по ценам на 25?% выше рыночных. Надельная земля до 1907 г. не была признана частной собственностью и по закону была исключена из рыночного оборота [Миронов, 2003, т. 1, с. 403–410].

И это не было следствием обмана. В сознании не только крестьян, но и интеллигенции преобладало отрицательное отношение к частной собственности на землю. Только в 1907 г. правые партии, защищая поместное землевладение, стали поднимать вопрос о праве частной собственности на землю. У левых и центристов оно никак не связывалось с правами человека. Реально только в Столыпинской аграрной реформе частная собственность получила должный вес в противопоставлении собственности общинной и как юридическая форма, а не просто как право пользования.

Все же в аграрном секторе в конце XIX в. происходили серьезные изменения, связанные с развитием рыночных отношений. Губернии разделились на производящие и потребляющие в плане продукции товарного зернового хозяйства. В производящих губерниях, располагавшихся на Юге, в Поволжье, отчасти в Сибири, развивались рыночные и капиталистические отношения, рос экспорт, применялись машины. Потребляющие губернии, бóльшей частью центральные и северные, в силу худших природных условий отставали, питали рабочей силой растущие города, поставляли им продукты животноводства, овощи. Здесь больше сохранялись старые порядки. В производящих губерниях развивались рыночные отношения и капитализм. В центре сохранялись пережитки крепостничества и феодализм.

Здесь, на большой доле территории страны, были живы феодальные традиции. Следовательно, здесь коренились и прежние институты, во многом предопределявшие поведение населения, в том числе и в других регионах. В частности, речь идет о терпимости большей части населения к произволу вышестоящих, к беззаконию; о готовности сносить эксплуатацию и несправедливость сильных мира сего. И в то же время в ответ проявлять, когда удастся, недисциплинированность, стремление уйти из-под контроля, не считаясь с законами, извлекать собственные выгоды, сговариваясь с другими, близкими по положению людьми.

Процитирую М.И. Туган-Барановского: «Еще одним коренным отличием исторических условий развития России сравнительно с Западом ...была необычайная сила и устойчивость в России принудительного труда. Нигде рабство не пустило таких глубоких корней в народную жизнь, как в России. И что всего замечательнее, рабство у нас не отмирало по мере поступательного хода истории, а все теснее и теснее сплеталось с нашим хозяйственным и социальным строем. В этом отношении чрезвычайно характерна история нашего крепостного права. В XV–XVI веках оно еще не сложилось в определенный социальный институт. В XVI и XVII веках закрепощение крестьянина заканчивается... Российское государство развивает все дальше свое политическое могущество, превращается в колоссальную империю, и все ниже и ниже падает крестьянин» [Туган-Барановский, 1918, с. 108].

Еще один важный момент: во второй половине XIX в. в России наблюдался очень большой рост населения. В 1811–1851 гг. население росло на 0,6?% в год, в 1851–1897 гг. — на 1,1–1,3?%, а в 1897–1913 гг. — на 1,7?%.

Для сравнения: в 1900–1910 гг. в Германии темп роста населения составлял 1,4?% в год, в Англии — 0,9?%, во Франции — 0,2?% [Демографическая модернизация России, 2006].

Конечно, это был прежде всего рост сельского населения (на 87?% в 1861–1910 гг.), что заставляет подумать о его связи с отменой крепостного права: общинная форма собственности на землю стимулировала рост, ибо каждый новый работник мог рассчитывать на автоматическое обеспечение землей. Началось аграрное перенаселение: к 1901 г. избыток рабочей силы в деревне составил 23 млн человек, к 1914 г. — 32 млн человек [Миронов, 2003, т. 1, с. 412]. Отток рабочей силы в города, в Сибирь лишь отчасти решал проблему.

Кризис в аграрной сфере нарастал. Только Столыпинская реформа, как представляется, давала адекватный ответ, стимулируя отток рабочей силы из регионов, где был ее наибольший избыток, и в города, и в новые районы земледелия. Но это требовало много времени, которого, как стало ясно позднее, уже не было.

Итоги великих реформ

Результаты развития России после 1861 г. и до начала Первой мировой войны в целом можно считать успешными вопреки общепринятой многообразной критике.

Особо следует отметить Столыпинскую аграрную реформу. Это означает, что Россия сильно продвинулась в деле перехода от иерархической к рыночно-сетевой системе социальной организации. В 1905–1907 гг. происходит первая русская революция, в результате которой Россия получает Конституцию (основные законы 23 апреля 1906 г., подготовленные на базе Манифеста 17 октября 1905 г.) и Парламент — Государственную Думу и Государственный Совет, наполовину назначаемый царем). Россия становится конституционной монархией.

Это, можно сказать, финальное достижение периода Империи.

В.А. Маклаков, лидер кадетов, уже в эмиграции так оценил это достижение: «Была объявлена настоящая конституция, и власть самодержца сделалась ограниченной по закону. Люди, которых воспитывали в убеждении, что Россия от неограниченного самодержавия неотделима, дожили до того, что слово “самодержец” стало историческим титулом, а термин “неограниченный” был вычеркнут, как не отвечающий существу нашего строя» (цит. по: [Там же, с. 138]).

К концу Александровского этапа, пусть трудно и драматично, Россия прошла большой путь от феодальной, образцово иерархической монархии к стране со сравнительно развитой, более или менее современной промышленностью, сетью железных дорог, покрывающей всю населенную территорию огромной страны. Аграрный сектор вступил в полосу преобразований, которые должны были завершиться появлением на карте мира большой страны, близкой по уровню к наиболее развитым странам, которые в то время можно было принять за образец. Благодаря становлению новой для нее рыночно-сетевой экономики и органично дополняющей экономику демократической политической системы, страна имела неплохую перспективу.

Срыв

Существовали многочисленные угрозы ее стабильному развитию, однако oни не предопределяли неизбежность краха государства: бóльшая часть трудностей перехода к рыночно-капиталистической системе была пройдена. Существовало как бы две основных траектории дальнейшего движения: либерально-демократическая, представленная центристскими партиями — кадетской и октябристской, за которыми стояла российская буржуазия, и левая социалистическая, представленная эсерами (социалистами-революционерами), претендовавшими на выражение интересов крестьянства, а также социал-демократами (большевиками и меньшевиками). Влияние кадетов и октябристов при стабильной обстановке было сильнее, и нормальное развитие в мирных условиях должно было еще больше его усиливать.

Однако имперско-консервативная элита, терявшая влияние в обществе, но усиливающая влияние на императора, хотела сохранить свои позиции. Она выбрала войну — самый трагический сценарий для нее самой и для России. Война обусловила крах. Миллионы крестьян, не удовлетворенных своим положением, получили в руки винтовки. В итоге из перипетий мировой и гражданской войн победителем вышла партия большевиков, готовая поставить крест на экономических и политических достижениях страны ради испытания своих радикальных идей. Начался социалистический эксперимент.

Советский период

Он продолжался 74 года. Много ли успели? Начиналось все с мечты: ликвидировать частную собственность; вместо рынка, который одних обогащает, а других обирает, введем народнохозяйственное планирование. Создадим условия для справедливости. Но этому будут сопротивляться буржуазия, помещики, кулаки. Поэтому для изменения общественных отношений нужно оружие. Приходится быть безжалостным. А изменятся общественные отношения — и люди станут другими. Освободившись от жадности, зависти, других пороков, люди станут добрее, справедливее, отзывчивее. Многие разделяли эту мечту. Я бы не писал эти строки, если бы, было время, сам в молодости в них не верил.

Людей было легко убеждать во вредности частной собственности, потому что в России она была внове. Большинство крестьян не имели ее и были привязаны к институтам общины. Мечта казалась правдоподобной. Все же оживление в экономике наступило только с НЭПом. Главные этапы строительства социализма — индустриализация, коллективизация, культурная революция. Репрессии, уничтожение «врагов». В итоге предприятия стали общественными, родилось планирование. Рыночная экономика была ликвидирована, остались разве что колхозные базары и кооперативные цехи. Общественные отношения изменились, а мотивы и поведение людей не стали лучше. Наоборот, появились новые пороки. Оказалось, институты меняются, изменяя поведение людей, но не обязательно к лучшему, а как выгоднее. Рыночная модель формирует поведение участников сделок лучше, способствуя увеличению общего эффекта. Короче, все более очевидной становилась несостоятельность социалистического эксперимента. Особенно ясно это становилось при сравнении послевоенных Европы и СССР.

И что особенно интересно, чем дальше, тем больше в бюрократической иерархии Советского Союза и других социалистических стран проглядывали свойства других иерархических систем, феодальной типа традиционной китайской. Идеи самого передового общественного строя превращались в своеобразную реставрацию хорошо известной по прошлому иерархии, в воспроизведение замшелой традиции. Отсталость, конечно, также играла свою роль: социализм находил отклик в сердцах крестьян-общинников.

Снова экспансия

Возродилось и стремление к экспансии. С самого начала пожелания поляков и финнов об обретении независимости еще были услышаны. Но затем сохранение прежних имперских завоеваний стали оправдывать идеей распространения самого передового строя, освобождения народов. В 1922 г. С основанием СССР была возрождена былая империя. Сговор с Германией относительно Прибалтики, Западных Украины и Белоруссии был следующим шагом. Война с Финляндией не стала еще одним в силу поражения. Вторая мировая война закончилась приобретением Восточной Пруссии (Калининградская область), Южного Сахалина и ряда островов Курильской гряды. Но это были мелочи в сравнении с построением сферы влияния, которая в лучшие времена охватывала всю Восточную Европу, Китай, Вьетнам, а позднее — Кубу, Афганистан, Эфиопию, Анголу и Мозамбик. Она продержалась недолго, но все же принесла СССР титул второй сверхдержавы.

Конец эксперимента

Открытие новых месторождений нефти в Западной Сибири и ее подорожание в разы с 1973 г. продлили жизнь и кажущееся процветание социалистического лагеря. В это время внутренний кризис уже с 1960-х годов разъедал систему, делая все более очевидной несостоятельность ее основных конструкций. Попытка Горбачева перестроить их, плюс значительное снижение мировых цен на нефть подвели систему к краху.

В госбюджете образовалась дыра, тень экономического кризиса надвигалась на страну. С 1990 г. начался открытый спад. Предпринимавшихся мер было недостаточно. Нужно было решаться на принципиальные изменения.

В сущности, перед страной стояли три задачи. Первая — экономическая реформа с переходом к рыночной экономике. Вторая — ликвидация империи. Третья — перестройка политической системы, демократизация.

Перемены начались по всем трем направлениям, с разным успехом.

По существу, в России начиналась новая эпоха, предполагавшая открытие для страны тех возможностей, которые предоставляли наиболее современные технологии и институты и которые уже демонстрировали свои преимущества в развитых странах с рыночной экономикой и демократией. Но надо напомнить, что эта эпоха началась у нас уже в середине XIX в. и страна до Первой мировой войны прошла немалый, хотя и противоречивый путь. Это был первый этап постфеодального развития. Вторым этапом был советский социалистический эксперимент. Ожидалось, что он принесет неоспоримые доказательства правоты марксистской доктрины. Напротив, он показал, весьма дорогой ценой, ее несостоятельность. С 1985 г. в СССР начались перемены, которые, по сути, являлись третьим этапом постфеодального, современного развития страны.

Рыночные реформы и трансформационный кризис

Первая из задач этого этапа — рыночные реформы начались в 1992 г., после того как в августе 1991 г. провалился вооруженный путч ГКЧП и к власти пришел Б.Н. Ельцин. Его убедили, что реформы в экономике наиболее важны, и их стал готовить Е.Т. Гайдар. Программа этих реформ готовилась параллельно в нескольких центрах, в том числе группой Гайдара, а также группой, работавшей в союзном правительстве. Летом 1990 г. под покровительством Горбачева и Ельцина и по инициативе их помощников Н. Петракова и Г. Явлинского была образована группа по подготовке согласованной программы перехода от плановой к рыночной экономике, которую назвали «500 дней». В ней, а также в программе Гайдара предлагался комплекс взаимосвязанных мер: 1)?либерализация цен; 2)?борьба с открытой инфляцией, которую вызвала бы либерализация цен; 3)?открытие экономики, свобода торговли, включающая внешнюю; 4)?приватизация. Гайдар и его команда выполнили эту программу. К середине 1994 г. была завершена массовая приватизация. В 1997 г. гиперинфляцию удалось снизить до 11?% в год. Но в 1998 г. разразился финансовый кризис, который позволял делать вывод о том, что план Гайдара, принесший нелегкие испытания для народа, потерпел неудачу. На самом деле кризис 1998 г. имел серьезные внешние причины, кроме того, его подтолкнули некоторые ошибки реформаторов. Ситуация, однако, быстро изменилась после объявления дефолта и глубокой девальвации рубля. Тогда казалось, что все усилия реформировать российскую экономику пошли прахом. Но на деле с этого момента начался восстановительный рост, последствия кризиса 1998 г. были быстро преодолены.

Восстановительный рост продолжался до 2008 г., будучи поддержан с 2003 г. высокими темпами роста цен на нефть. Стало очевидно, что реформы 1990-х годов в целом были удачными, в России была воссоздана рыночная экономика. В 2008 г. ВВП РФ превысил уровень 1990 г. на 8?%.

Россия — национальное государство

В конце 1991 г. в Беловежской Пуще три крупнейшие восточно-славянские республики СССР — Россия, Украина и Белоруссия подписали соглашение о его роспуске и замене Содружеством Независимых Государств (СНГ). Главной силой была Украина, где незадолго до этого прошел референдум о независимости. Ельцина, видимо, подталкивало еще желание избавиться от остатков союзного центра и от Горбачева. Но, думаю, он был отягощен мыслью, что в каком-то смысле роспуск СССР — это потеря для России. СССР и был Россией, завершающим этапом существования великой империи. Многие русские испытывали ущемление своего достоинства. И можно было не сомневаться, что конец империи не наступит так просто. Будет еще много событий, напоминающих об империи и о тяготении к каким-то ее символам.

Но, по сути, должно было быть ясно, что восстановление экономики России, повышение благосостояния ее народа, его культурное развитие будут облегчены в новых условиях. Стоит отметить, что в Российской империи число лиц нерусских национальностей превышало число русских. Это создавало большие проблемы. Та же ситуация была и в СССР.

После распада СССР Россия впервые за долгие годы стала национальным государством: в 1991 г. русские составляли 85?% ее населения. К 2010 г. их доля сократилась до 80?%, но все равно мы теперь являемся национальным государством в мире национальных государств. Это не исключает идентичности всех жителей России как гражданской, а не этнической нации. Напротив, гражданская нация предполагается.

Многие обстоятельства говорят в пользу того, что Россия в XXI в. будет нуждаться в притоке мигрантов, прежде всего из окружающих стран, хотя это и будет вызывать определенные напряжения. Тем не менее для России естественно во всех отношениях жить под лозунгом не «Россия для русских», а, как предложил В. Бондаренко, «Россия для всех».

Россия и демократия

Из трех задач, стоявших перед Россией с начала новой эпохи, две решены: есть рыночная экономика, пусть недостаточно эффективная; и есть национальное государство; империя навсегда ушла в прошлое. А вот третья задача — создание развитой демократии как политической системы — пока не решена.

Но, может быть, это и не нужно? Может быть, демократия не подходит врожденным свойствам русских и других народов, ныне населяющих Россию? Думаю, это не так. Выше я приводил доводы, высказывавшиеся многими авторитетами, о том, что без надзора и принуждения русские не могут. Считайте, в бóльшей мере, чем другие народы. Между тем многие из них знали крепостное право, но от него избавились и выстроили у себя институты свободы и правопорядка.

Подводя итоги

Пришла пора делать выводы из сказанного выше. Те выводы, которые касаются дальнейшего развития нашей страны.

Преимущества европейской цивилизации

Наш анализ показал, что для современных условий наиболее эффективна европейская цивилизация. Она доказала свое превосходство за последние 200–250 лет, в том числе фактом мощного рывка после начала в Англии промышленной революции. Ее опора на рыночно-сетевую модель социальной организации предполагает широкую свободу предпринимательства, конкуренцию и верховенство права. В политической сфере эти элементы дополняются свободными выборами, многопартийностью, свободой слова. В итоге такая система создает наилучшие условия для роста производительности и генерации инноваций для рынка. Страна, которая хочет быть достойно представлена в современной экономике, должна формировать у себя подобную систему, добиваться соответствующих изменений в своей культуре. Глобализация, существенно влияющая на мировую экономику в последние десятилетия, есть реальный процесс распространения этой системы в мире.

* * *

Самодержавие и крепостничество оказали огромное влияние на его развитие, сделав особенно глубокими отличия России от Европы.

Правда в том, что в силу стечения обстоятельств в определенный момент истории самодержавие и крепостничество закрепились у нас, вошли в традицию, в какой-то момент потребовалось прикреплять людей к земле, чтобы решать проблему рабочей силы в боярских и дворянских имениях в стране с огромными просторами, где вольные люди всегда могли найти себе применение в других местах. Эти институты стали традицией, к которой граждане относятся примирительно просто потому, что это уже давно было у нас. Но пришло время, когда страна нуждается в обновлении, в свободе и правах человека, хотя для нас это непривычно, особенно для правителей.

К этому добавим, что самодержавие, или авторитаризм, препятствует верховенству права, утверждению законности и независимости суда. Точнее, чем ближе мы подходим к нашему времени, тем больше власти стремятся формально соблюдать законы, даже использовать их, вводя в законодательство удобные для себя нормы, чтобы потом манипулировать ими. Реальное уважение права заменяется господством формалистики.

В России перемены конца XX в. начались с попыток провести демократизацию. Для этого было сделано немало, причем с осторожностью, чтобы не вызвать у противников чрезмерно жесткой реакции. Все же августовский путч 1991 г. был такой реакцией, правда неудачной. Но следующее правление Б. Ельцина, больше ориентированное на рыночные реформы, не уделяло должного внимания демократическим преобразованиям. В Конституции 1993 г. президент получил чрезмерные полномочия, которые в последующие годы еще расширились.

В начале «нулевых» годов, уже при следующем президенте — В.В. Путине, конфликт между бизнесом и бюрократией был разрешен в пользу бюрократии, в законодательство были внесены изменения, которые еще больше ограничили демократические свободы. Короче, я бы сказал, выражаясь в терминах В. Меркеля и А. Круассана, что при режиме «дефектной» демократии и в настоящее время задача демократизации становится все более актуальной. Без этого трудно будет повысить эффективность рыночной экономики, сделать ее более конкурентоспособной. Демократия — сложный политический механизм, требующий отлаженности и серьезных культурных изменений. Но он необходим России, и она может его построить.

Россия накануне подъема (вместо заключения)

Не так давно коллеги подготовили сборник моих трудов и пришли ко мне с просьбой дать ему название. В нем уже были слова «Российская экономика...». Просилось продолжение фразы с предупреждением об угрозах нового кризиса. Об этом пишут многие. А я добавил «накануне подъема». Почему? Во-первых, я оглядывал бегло историю России, изложенную выше. И мое впечатление таково, что те процессы и события, которые нужно пережить стране, чтобы дойти до крупных культурных сдвигов и приобрести свойства, важные для жизни вблизи от современной технологической границы, нашей страной уже пережиты. Мы как бы выходим на финишную прямую. Надо взять последний барьер, обеспечить в стране верховенство права и достроить демократическую политическую систему. И возможности для подъема откроются. Они находятся в самом переходе от плановой к рыночной экономике, в открытии простора для энергии и инициативы предпринимателей и граждан, для ума и знаний ученых и изобретателей. Этот простор еще не открыт в должной мере.

Литература

Ахиезер А., Клямкин И., Яковенко И. История России: конец или новое начало? М.: Новое издательство, 2008.

Ахиезер А., Клямкин И., Яковенко И. История России: конец или новое начало? 3-е изд., испр. и доп. М.: Новое издательство, 2013.

Васильев Л.С. История Востока: в 2 т. Т. 1. М.: Высшая школа, 2003.

Васильев Л.С. Всеобщая история: в 6 т.: учеб. пособ. для вузов. Т. 1: Древний Восток и Античность. М.: Высшая школа, 2007.

Вишневский А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998.

Демографическая модернизация России, 1900–2000 / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Новое издательство, 2006.

Киреевский И.В. В ответ А. Хомякову // Киреевский И.В. Критика и эстетика. М.: Искусство, 1979.

Кларк Г. Прощай, нищета! Краткая экономическая история мира / Пер. с англ. Н. Эдельмана. М.: Изд-во Института Гайдара, 2012.

Ключевский В.О. Соч. Т. 1–3. М., 1956–1958.

Ливен Д. Империя, история и современный мировой порядок // Ab Imperio. 2005. № 1.

Липкин А.И. «Духовное» и «политическое» «ядра» «локальной цивилизации» и их столкновение в истории России. Препринт

WP17/2012/01. М.: Изд. дом ВШЭ, 2012.

Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. Т. 1, 2. М., 1954.

Малявин В.В. Китайская цивилизация. М.: АСТ, 2001.

Мартынов С.Д. Государственный человек Витте. СПб.:Людовик,2006.

Машкин Н.А. История Древнего Рима. М.: ОГИЗ, 1948.

Мельянцев В. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность. М.: Изд-во Московского университета, 1996.

Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.): в 2 т. 3-е изд. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003.

Мэддисон Э. Контуры мировой экономики в 1–2030 гг. Очерки по макроэкономической истории. М.: Изд-во Института Гайдара, 2012.

Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в древней Руси. СПб., 1907.

Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в удельной Руси. СПб., 1910.

Пайпс Р. Россия при старом режиме. М.: Захаров, 2004.

Пайпс Р. Собственность и свобода. М., 2008.

Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская система // Рубежи. 1996. № 3.

Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская система: генезис, структура, функционирование (тезисы и рабочие гипотезы) // Русский исторический журнал. 1998. Т. 1. № 3.

Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская система и реформы // Pro et Contra. 1999. Т. 4. № 4.

Плимак Е.Г., Пантин И.К. Драма российских реформ и революций. М.: Весь мир, 2000.

Попов Г.Х. Отмена крепостного права в России // Истоки. Вып. 2. М.: Экономика, 1990.

Сидоровнин Г.П. П.А. Столыпин: жизнь за Отечество. Саратов, 2002.

Соколофф Ж. Бедная держава / Пер. с фр. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.

Струве П.Б. Наблюдения и исследования из области хозяйственной жизни и права древней Руси. Сб. Русского института в Праге, 1929. Развитие советской экономики. М.: Соцэкгиз, 1940.

Тилли Ч. Принуждение, капитал и европейские государства. 990–1992 гг. М.: Территория будущего, 2009.

Удальцов А.Д., Косминский Е.А., Вайнштейн О.Л. История средних веков. М.: ОГИЗ Госполитиздат, 1941.

Туган-Барановский М.И. Основы политической экономии. 3-е изд. Петроград: Право, 1918.

Федоров Б.Г. Петр Аркадьевич Столыпин. М.: РОССПЭН, 2002.

Хромов П.А. Экономическая история СССР. Период промышленного и монополистического капитализма в России: учеб. пособ. М.: Высшая школа, 1982.

Экономическая история: хрестоматия / Отв. ред. А.Д. Кузьмичев, С.К. Никитина; сост. Л.И. Бородкин и др. 2-е изд. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008.

Примечания

1 Статья написана на основе доклада, представленного Е.Г. Ясиным на XV Международную апрельскую конференцию НИУ ВШЭ в апреле нынешнего года.

2 Sokoloff G. La puissance pauvre. Une historic de la Russie de 1815 à nos jours. Paris, 1993. P. 787–790; в рус. пер.: Соколофф Ж. Бедная держава. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.

3 Bloch M. Feudal Society. L., 1964. P. 452. 12.

4 Интересно, что заговором против Боголюбского руководил игумен Феодул. Девичья фамилия моей жены была Федулова. Село Добрынское, откуда родом были ее родители, находилось напротив знаменитой церкви Покрова-на-Нерли и было чуть ли не наполовину заселено Федуловыми.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2014, №40-41

Россия > Госбюджет, налоги, цены > magazines.gorky.media, 19 августа 2014 > № 1193074 Евгений Ясин

Центральноевропейские тенденции

Металлургическая промышленность Чехии и Словакии на современном этапе

/Rusmet.ru, Олег Зайцев/ Ситуация в металлургической промышленности стран Центральной и Восточной Европы является в целом отражением тех процессов, которые происходят в сталелитейной отрасли всего Европейского Союза. В одних государствах наметились признаки выхода из кризиса, в других же ситуация продолжает оставаться достаточно сложной и противоречивой.

Словацкая стабильность

Так, к примеру, относительная стабильность в последние годы наблюдается в металлургической промышленности Словакии. Эта страна, является, по сути, единственным государством в Центральной и Восточной Европе, где производство стали за последние два года не только не падало, но даже росло, пусть и незначительно. В прошлом году, по оценкам World Steel Association (WSA), Словакия одна из немногих в ЕС увеличила выплавку стали до 4,5 млн. т, что позволило ей занять 31-ю строчку в рейтинге мировых производителей стальной продукции. Доля страны в общем объеме выпускаемой в ЕС стальной продукции составляет в настоящее время 2,4%.

По данным Министерства экономики Словакии, на сегодняшний день в национальной металлургии задействовано 23 тыс. человек, она производит 10% всей промышленной продукции в стране. По мнению представителей словацкого правительства, сталелитейная отрасль является ключевой для дальнейшего промышленного развития Словакии, в связи с чем в Министерстве экономики был разработан перспективный «План действий по развитию металлургической отрасли». В интересах создания благоприятных условий для долгосрочного развития местной металлургии данный план предусматривает подписание соответствующих меморандумов о взаимопонимании между словацким правительством и ведущими национальными производителями стали.

На этом пути, однако, словацким металлургам, придется решить такую проблему, как высокие цены на энергоносители. Стоимость электроэнергии для словацких металлургических компаний является самой большой в Евросоюзе, и их конкурентоспособность напрямую зависит от того, удастся урегулировать эту ценовую проблему или нет.

«Я считаю высокую стоимость энергоносителей ключевым препятствием для дальнейшего развития словацкой металлургии. Мы уже видим, что расходы на так называемые возобновляемые источники энергии приводят к резкому росту тарифов на электричество, что создает множество проблем для нашего сталелитейного сектора. Мы будем искать решение для минимизации негативного влияния этой ситуации на наши металлургические предприятия и компании», – говорит премьер-министр Словакии Роберт Фицо.

По его словам, в интересах дальнейшего роста национальной металлургии правительство намерено стимулировать дальнейшее развитие автомобилестроительной отрасли, которая является главным потребителем металла. Благодаря стабильной ситуации в автопроме в Словакии, в отличие от многих других стран ЕС, сохраняется устойчивый спрос на стальную продукцию.

В настоящее время Словакия входит в двадцатку стран – крупнейших производителей автомобилей в мире, занимая первое место в мире по такому показателю, как производство автомашин на душу населения (почти 120 автомобилей на 1 тыс. человек). В Словацкой Республике сосредоточены производственные линии таких мощных мировых автопроизводителей, как Volkswagen (Братислава), PSA Peugeot Citroën (Трнава) и KIA Motors (Жилина), а также предприятия поставщиков комплектующих и запчастей.

По данным Европейской ассоциации автомобилестроителей (ACEA), в 2013 году в Словакии было произведено 980 тыс. автомобилей, что на 7% превышает показатели 2012 года. Прогнозы на 2014 год также оптимистичны: участники рынка ожидают роста производства не менее чем на 5%.

Снабжает металлом местных автомобилестроителей крупнейший в Центральной Европе производитель листового проката металлургический комбинат U.S. Steel Kosice – бывший словацкий государственный завод VSZ, приобретенный американской сталелитейной компанией U.S. Steel в 2000 году за $475 млн. В настоящее время мощности U.S. Steel Kosice позволяют производить около 5 млн. т стали в год, в том числе автолист, жесть и трубы.

Руководство U.S. Steel в конце 2012 заявляло о своем решении продать словацкий комбинат, хотя дела у него шли вовсе неплохо: объемы продаж стальной продукции в том же году превысили 3 млн. т, а операционная прибыль составила порядка $30 млн. Тогда этот свой шаг американцы объяснили желанием сократить операционные убытки компании U.S. Steel, отсутствием позитивных прогнозов по части дальнейшего развития экономической ситуации в Европе и ее металлургии в частности.

Однако в середине прошлого года стало известно, что U.S. Steel после долгих переговоров с правительством Словакии отказалась от планов по продаже US Steel Kosice в течение последующих пяти лет, подписав соответствующее соглашение с премьер-министром страны Робертом Фицо. Также U.S. Steel взяла обязательство не сокращать персонал. Взамен она получила от государства на ближайшие несколько лет льготы по тарифам на электроэнергию и экологическому налогу.

Вместе с тем, U.S. Steel Kosice полностью не покрывает спрос со стороны местных покупателей металла, поэтому сервисные центры и торговые компании проявляют все больший интерес к стальной продукции из соседних стран. К тому же, в последнее время словацкое подразделение американской компании фокусирует внимание на выпуске продукции с высокой добавленной стоимостью (сверхпрочная сталь для кузовов и комплектующих автомобилей). По данным экспертов, около 80% поставщиков тонколистового проката в Словакии, в том числе U.S. Steel Kosice, планируют полностью или частично переориентироваться на выпуск именно такой продукции.

Кроме того, ценовая политика U.S. Steel Kosice менее гибкая, чем у некоторых зарубежных поставщиков, поскольку компания традиционно предлагает самые высокие доплаты на свою продукцию. В таком случае, к примеру, выгоднее контрактовать часть объемов у других поставщиков, например, у венгерской корпорации ISD Dunaferr, которая при одинаковой цене за базовую продукцию предлагает значительно более низкую доплату.

По данным издания «Металл Эксперт», в первом квартале 2014 года импорт тонколистового горячего и холодного проката в Словакию значительно увеличился по сравнению с тем же периодом прошлого года (на 24,5% и 21,2% соответственно), а закупки оцинкованной стали возросли на 32,5%. При этом, значительная часть объемов этой продукции импортируется из Венгрии, Польши и Чехии.

Чешский оптимизм

В последние годы большинство аналитиков характеризовало состояние металлургической отрасли Чехии в достаточно мрачных тонах. Так, по мнению экспертов чешского информационного портала Aktualne.cz, золотой век чешской металлургии давно закончился и вряд ли когда-либо повторится вновь. Хотя местные сталевары ожидают некоторое восстановление и улучшение ситуации в национальной сталелитейной отрасли во второй половине 2014 года, производство стали в стране в ближайшее время, по их мнению, не выйдет на предкризисный уровень. В период 2000-2007 годов Чехия стабильно выпускала 6-7 млн. т стальной продукции в год, а пик в производстве пришелся на 2007 год (7,059 млн. т).

Однако в 2009 году выпуск составил всего 4,6 млн. т, упав почти на 35%. По итогам 2013 года выплавка металла составила около 5,2 млн. т, что позволило Чехии занять 29-е место в списке мировых производителей стали. В первой половине текущего года в стране, по данным WSA, было выплавлено 2,73 млн. т стали – почти на 4% больше, чем за тот же период прошлого года.

В июне 2014 года представители Министерства промышленности и торговли Чехии, местная Федерация производителей стали (Czech Steel Federation) и руководство одного из крупнейших национальных производителей стали компании Třinecké Železárny во главе с ее генеральным директором и председателем правления Яном Чудеком на совместной встрече наметили основные направления дальнейшего развития чешской металлургии до 2017 года.

В ходе совещания было отмечено, что ситуация в металлургической отрасли Чехии в последние годы являлась отражением кризисного состояния европейской металлургии в целом. Однако наметившиеся положительные тенденции в европейской экономике, а также возможный выход из рецессии строительного сектора Чехии дают надежду на восстановление отрасли. Подтверждением тому является сегодняшний, пусть и незначительный, рост производства и потребления стальной продукции в Чехии.

В принятых в ходе совещания документах отмечается, что развитие чешской металлургии должно осуществляться, прежде всего, с учетом обязательного выполнения последних требований ЕС по обеспечению экологической безопасности сталеплавильного производства. Для достижения этой цели, а также повышения эффективности операционной деятельности металлургических предприятий Чехии, необходимо увеличить объемы инвестиций в отрасль, а также расширить НИОКР в интересах реализации инновационных проектов в чешской металлургии.

Тем временем, аналитики Управления статистики Чехии (Czech Statistical Office – CSU) прогнозируют, что наметившаяся в первой половине текущего года тенденция роста выплавки стали в стране продолжится и во втором полугодии. Тем не менее, выйти на предкризисный уровень производства Чехия, по предварительным оценкам, сможет не ранее 2017 года.

При этом, увеличение выплавки металла станет возможным в том случае, если будет расти спрос в основных отраслях, потребляющих чешскую сталь – строительстве и автомобильной промышленности. И если автомобилестроение в Чехии развивается относительно умеренными темпами и спрос на плоский прокат выглядит более-менее удовлетворительным, то с сортовым прокатом дела обстоят гораздо хуже.

Национальный строительный сектор пока очень медленно выходит из застоя, о чем свидетельствуют данные Ассоциации европейских строительных компаний Euroconstruct: по оценкам ее экспертов, в 2014-2016 годах объемы строительства в Чехии снизятся, в среднем, на 2-6%. Сокращение потребления в строительной отрасли уже негативно отразилось на импорте сортового проката. Объемы поставок арматуры и катанки в Чехию в первом квартале 2014 года снизились на 82% и 42% в годовом исчислении соответственно.

Чехия продолжает оставаться нетто-экспортером длинномерного проката и импортером полуфабрикатов и листовой продукции. Главными рынками сбыта для чешских металлургов являются Германия, Польша, Словакия и Румыния. Экспорт металла из Чехии составляет примерно 4 млн. т в год: вывоз длинномерного проката колеблется на уровне 2,5-3 млн. т в год, плоского – около 1 млн. т, труб – порядка 500 тыс. т в год. Импорт стали в страну колеблется от 4 млн. до 5 млн. т в год, в том числе около 500 тыс. т полуфабрикатов, 2,5-3,5 млн. т плоского проката и 1 млн. т длинномерного.

Тон в сталелитейной промышленности Чехии продолжают задавать такие ведущие национальные компании, как ArcelorMittal Ostrava, Moravia Steel/Trinecke Zelezarny, Vitkovice Steel, у каждой из которых, правда, есть свои проблемы. Так, перед ArcelorMittal Ostrava – чешским подразделением крупнейшей мировой сталелитейной корпорации ArcelorMittal, которое располагает мощностями по производству 3 млн. т стали и персоналом в 7,5 тыс. человек, – до последнего времени регулярно вставал вопрос об остановке тех или иных металлургических объектов из-за их низкой рентабельности.

Тем не менее, ArcelorMittal Ostrava продолжает вкладывать инвестиции в модернизацию производства и повышение эффективности операционной деятельности. Так, в конце прошлого года руководство ArcelorMittal Ostrava заявило о планах инвестирования $53 млн. в реконструкцию машины непрерывного литья заготовок (МНЛЗ) в сталелитейном цехе. Цель данного проекта задекларировано улучшение качества стали, а также создание новых видов стальной продукции с высокой добавленной стоимостью.

Компания Moravia Steel/Trinecke Zelezarny, полностью принадлежащая чешским инвесторам, специализируется на выпуске сортового проката, полуфабрикатов и бесшовных труб, а также является третьим по величине в Европе производителем рельсов. Она владеет долей рынка стали Чехии в размере около 40%. В официальном пресс-релизе предприятия отмечается, что производство стали 2013 году выросло на 60 тыс. т по сравнению с предыдущим годом, до 2,55 млн. т, что составляет половину общего объема выплавки металла в Чехии.

В текущем году компания планирует улучшить результаты своей деятельности в связи с некоторой стабилизацией ситуации в экономике ЕС. Сейчас Trinecke Zelezarny работает, фактически, на полную мощность. Кроме того, компания активно занимается инвестиционной деятельностью с целью уменьшения издержек, а также повышения своей конкурентоспособности. В 2013 году крупнейшей инвестицией Trinecke Zelezarny стало внедрение новой технологии по вдуванию пылеугольного топлива, а в текущем году завод запустит два новых проекта: установит новую линию обработки арматуры и модернизирует стан по производству катанки. На все эти программы выделены средства в размере более 1 млрд. евро.

Еще один ведущий производитель стали в Чехии, компания Vitkovice Steel, обладающая мощностями по выпуску 755 тыс. т листового и 170 тыс. т сортового проката в год, сменила в апреле текущего года своего владельца. Теперь уже бывший собственник чешского предприятия российская компания Evraz сообщила 4апреля о продаже актива «группе частных инвесторов» (пять кипрских компаний) за $89 млн. без учета долга в размере $198 млн., из которых $128 млн. – перед Evraz. По некоторым данным, завод, якобы, купили акционеры ИСД, в том числе бывший совладелец Evraz Александр Катунин, продавший доли в активах холдинга в 2004 году.

По материалам World Steel Association, Aktualne.cz, Business Monitor International, Bloomberg, Reuters, Czech Steel Federation, «Металл-Эксперт»

Аэропорт «Борисполь»: как заработать на государстве

Активная фаза подготовки к Евро-2012 началась после прихода к власти В.Януковича и так называемых «донецких». Надо признать, что если бы не их напористость и деловая хватка, матчи Чемпионата Европы могли бы пройти только на стадионах Польши, потому как при В.Ющенко подготовка к Евро-2012 шла ни шатко, ни валко, и представители УЕФА публично рассуждали о возможности лишения нашей страны права на проведение турнира. Но оборотной стороной предприимчивости «донецких» и их помощников стали многомиллиардные хищения.

Объектом, при проведении работ на котором зафиксированы наиболее вопиющие нарушения, наряду с НСК «Олимпийский», является международный аэропорт «Борисполь».

Здесь сомнительная и коррупционно емкая деятельность буквально закипела с начала 2010 года. Невозможно поверить, что тогдашний генеральный директор аэропорта Борис Шахсуваров, который в свое время имел непосредственное отношение к долгосрочному планированию развития «Борисполя», не отдавал отчет в том, к каким убыткам для государства приведет постройка явно избыточных терминальных мощностей. Если плановая пропускная способность терминала «D» составляет 15 миллионов пассажиров в год, зачем нужно было строить неудобный со всех точек зрения и, скажем прямо, вовсе не нужный терминал «F»? Ведь очевидно было, что даже по самым оптимистическим прогнозам в год услугами «Борисполя» могут пользоваться не более 12 миллионов пассажиров. И то в отдаленной на многие годы перспективе. Да что там говорить о потенциальном пассажиропотоке «Борисполя», если наибольший зафиксированный наблюдался в 2012 году и составил он 8,487 миллионов пассажиров. В прошлом году – 7,93 миллиона пассажиров, то есть вдвое меньше пропускной способности терминала «D». Зачем же был нужен терминал «F» в аэропорту «Борисполь»?

Ответ на этот вопрос может быть только один – коррупция. Дело в том, что на строительство терминала «F» было потрачено 370 миллионов гривен из государственного бюджета Украины. Эти средства успешно «освоили» негосударственные компании, прилично заработав.

Вот только история терминала «F» была коротка и печальна (впрочем, идеологи «освоения» 370 миллионов гривен наверняка все так и планировали). Итак, 21 сентября 2010 года новый международный терминал «F» в аэропорту «Борисполь» был торжественно открыт. А 31 октября 2010 года он начал обслуживать первых пассажиров. Однако, не прошло и трех лет, как по признанию ставшего гендиректором аэропорта летом 2013 года Алексея Кочанова, по состоянию на год назад в терминале «F» принималось-отправлялось всего лишь по нескольку рейсов в день. «Поэтому аэропорту накладно его содержать. Тем более, что терминал находится в удаленности от всей инфраструктуры. К тому же, когда терминал «F» строили, то предусматривали, что в случае открытия другого терминала, такого как «D», терминал «F» будет закрыт», - сообщил столь парадоксальные вещи в одном из интервью А.Кочанов. После чего высказал предположение, что терминал «F» может стать грузовым. Мнение А.Кочанова базировалось на точке зрения тогдашнего министра транспорта и инфраструктуры Владимира Козака, который так размахнулся в своих высказываниях, что заявил о возможности создания в аэропорту «Борисполь» крупного грузового бизнес-центра. Впрочем, да, центр этот действительно существует, но он вовсе не государственный и о нем – ниже.

В конечном итоге, 28 октября 2013 года, последние существовавшие в терминале «F» чартерные рейсы авиакомпаний МАУ и «Авиалинии Харькова» были переведены в терминал «B». В этом терминале, который к тому времени успел стать терминалом для внутренних рейсов, пришлось вновь создавать пункты пропуска через государственную границу, а также инфраструктуру для разделения потоков пассажиров внутренних и международных рейсов. То есть, снова тратить многие миллионы государственных денег.

А терминал «F» был законсервирован. Это официально связали с отсутствием полноценного подъезда к терминалу «F» грузового транспорта. Как говорили тогдашние руководители аэропорта «Борисполь», необходимо, чтобы он не совпадал со схемой подъезда пассажиров. «Мы уже понимаем, где должен проходить альтернативный подъезд и договариваемся с собственниками земельных участков, на границе которых проходит эта дорога. Проект и работы по строительству второго этажа в терминале «D» будут стоить около 90 миллионов гривен. По терминалу «F» пока нет сметы, стоимость его переконфигурации - до 15 миллионов гривен» - утверждал в прошлом году тогдашний генеральный директор «Борисполя» А.Кочанов.

То есть, 370 миллионов гривен бесполезно потраченных государственных средств оказалось мало. Решили еще 15 миллионов гривен освоить. При этом руководство аэропорта времен А.Кочанова не считало нужным признать вопиющие просчеты, допущенные и при проектировании терминала «D». Например, то, что в рамках его функционирования не предоставляется возможность транзита пассажиров «доместик-интернешнл» и «интернешнл-доместик», чем создаются препятствия для пересадок с внутренних рейсов на международные и наоборот. Или же серьезный дефицит мощностей общественного питания, в результате чего в случае задержки рейсов пассажиры не могли быть обеспечены элементарной едой. И если во времена, когда генеральным директором аэропорта «Борисполь» был А.Волов, хотя бы предпринимались попытки организовать мобильные пункты питания, то при сменившем его А.Кочанове, как и сейчас при новом гендиректоре С.Гомболевском, на эту проблемы предпочитают не обращать внимания. Что же, пришла пора назвать собственника вышеуказанных земельных участков. Это принадлежащая бизнесмену Леониду Юрушеву компания «БФ Групп». Она же владеет и крупным логистическим центром, построенным неподалеку от терминала «F» - именно компании «БФ Групп» принадлежит возведенный не так давно крупный логистический центр «Борисполь», находящийся неподалеку как раз от терминала «F». Более того, во времена руководства «Борисполем» господином Б.Шахсуваровым и сам терминал «F» был передан в управление именно «БФ Групп». Похоже, что осознав менеджерскую несостоятельность в вопросах организации рентабельного бизнеса в терминале «F», «БФ Групп» решила воспользоваться его инфраструктурой, созданной за счет государства. И совсем уж смешная деталь – площадка перед терминалом «F» сейчас используется для стоянки автомобилей службы Sky Taxi, работа которой полностью остановлена. Ничего не скажешь, «эффективное использование» государственных средств в особо крупных размерах.

Нужно заметить, что Л.Юрушев является давним деловым партнером взошедшей непубличной звезды украинской политико-экономической сцены Андрея Иванчука, депутата от «БЮТ», человека приближенного к премьер-министру Украины Арсению Яценюку (см. схему). Не будем подробно рассказывать биографию А.Иванчука, остановимся на нескольких наиболее примечательных фактах. В 2007 году его назначают на должность вице-президента НАК «Энергетическая компания Украины», в 2008-2009 годах А.Иванчук руководит государственным предприятием «Укринтерэнерго», которое являлось монополистом по продаже украинской электроэнергии на экспорт. Монополизм сам по себе синоним коррупции, а если прибавить к этому чрезвычайно непрозрачный рынок экспорта электротока, многое становится ясным. Остается лишь добавить, что столь высокие должности (как для человека, никогда ранее не имевшего отношения к энергетике) А.Иванчук занял благодаря А.Яценюку, который в то время был спикером Верховной Рады (2007-2008 годы).

Еще немного небольших, но важных штрихов. В свое время А.Иванчук вместе с А.Яценюком были соучредителями юридической компании «Юрек Лтд.», в которой работал нынешний министр инфраструктуры Максим Бурбак. А во времена, когда А.Иванчук был президентом «Укринтерэнерго», вице-президентом этой структуры работал выходец из Черновцов Петр Пинкас, который нынче занимает должность заместителя министра инфраструктуры. Кстати, это именно он «отличился» организацией «маски-шоу» в офисе «Украэроруха», когда была предпринята попытка физического отстранения от руководства этим предприятием Ю.Чередниченко.

Вернемся к «БФ Групп». Леонид Юрушев для аэропорта «Борисполь» - человек не новый. Хотя и достаточно «теневой», не засвеченный. Что вполне соответствует стилю ведения бизнеса собственника «БФ Групп». Этот миллиардер умеет раскладывать яйца по разным корзинам. Судите сами. В 2007-2009 годах Л.Юрушев щедро финансирует возглавляемый А.Яценюком «Фронт змін», причем нынешний премьер-министр признавался в этом публично во время телевизионных интервью. А уже в 2010 году Л.Юрушев при власти В.Януковича получает в управление терминал «F». Параллельно с этим «БФ Групп» в партнерстве с А.Иванчуком, получает право на ведение такого сверхдоходного вида деятельности, как организация беспошлинной торговли в главном аэропорту страны. Примечательно, что эксклюзивное право на бизнес duty-free в аэропорту «Борисполь» имело украино-ирландское совместное предприятие «Киев-Рианта». Однако, Л.Юрушев сумел обойти эту «эксклюзивность» благодаря негласному указанию, которое дал тогдашний премьер-министр Николай Азаров. Как утверждают хорошо осведомленные эксперты, серьезную роль в обеспечении этого сыграл Артур Гранц (гражданин Австрии), который в то время стал деловым партнером Л.Юрушева и А.Иванчука (причем приятелем А.Иванчука он был к тому времени уже давно). И конечно нельзя не вспомнить и роль Б.Шахсуварова, который был вхож к Н.Азарову.

Впрочем, после увольнения Б.Шахсуварова и прихода в аэропорт нового генерального директора Антона Волова, ставленника тогдашнего «инфраструктурного» вице-премьер-министра Бориса Колесникова, было предпринято несколько попыток отобрать у «БФ Групп» право на эксплуатацию терминала «F». Влияние Б.Колесникова на В.Януковича в то время было настолько серьезным, что сил Л.Юрушева для защиты своего бизнеса в «Борисполе» явно не хватало. На выручку пришел А.Иванчук, который нашел подход к набиравшему немалый вес (в прямом и переносном смыслах) Сергею Арбузову. Сила и мощь этого молодого, но влиятельного политического тяжеловеса времен В.Януковича сыграла решающую роль в сохранении за «БФ Групп» ее бизнеса в терминале «F» вообще и на ниве беспошлинной торговли в частности. Тут стоит обратить особое внимание на то, как нашли общий язык два представителя непримиримых политических групп: С.Арбузов, олицетворявший тогда власть В.Януковича, и А.Иванчук, представитель «БЮТ», находившейся в жесткой оппозиции к действовавшему тогда режиму. Поистине, деньги могут примирить самых серьезных политических оппонентов.

Коренные изменения в аэропорту «Борисполь» произошли в августе 2013 года. Утративший влияние и авторитет Б.Колесников не смог отстоять свою креатуру А.Волова, которого заменили на А.Кочанова. Нет смысла в деталях пересказывать то, как сразу же едва ли не все виды бизнеса в «Борисполе» и финансовые потоки были перенаправлены в интересах одиозных бизнесменов из Одессы Бориса Кауфмана и Александра Грановского. Об этом много писали СМИ. О многом говорит тот факт, что ни Б.Кауфман с А.Грановским, ни их ставленники А.Кочанов и С.Гомболевский (заместитель генерального директора аэропорта «Борисполь» с июля 2013 по март 2014 года) не опровергали постановку одесскими бизнесменами под контроль почти все «всего, что движется» в «Борисполе». Как и не опровергалась никем обильно циркулировавшая информация о том, что Б.Кауфман и А.Грановский получили право дерибанить аэропорт «Борисполь» на основании личного распоряжения В.Януковича, семья которого была, как говорится, «в доле».

При этом, в отличие от других коммерческих структур «БФ Групп» не особо пострадала от прихода в аэропорт «Борисполь» группы Кауфмана-Грановского. Даже в известной мере «БФ Групп» выиграла. Дело в том, что украино-ирландское совместное предприятие «Киев-Рианта», которое еще владело магазинами duty-free в терминале «В» аэропорта «Борисполь», было вынуждено продать свой бизнес в пользу Л.Юрушева и А.Иванчука. Логичным следствием монополизма в беспошлинной торговле в аэропорту «Борисполь», который сложился в пользу Л.Юрушева и А.Иванчука, стал значительный рост цен и снижение качества предоставляемых услуг.

Естественно, Б.Кауфман и А.Грановский не из личной симпатии к Л.Юрушеву и А.Иванчуку поспособствовали расширению бизнеса последних на рынке duty-free в аэропорту «Борисполь». Если согласно официальным документам «БФ Групп» была обязана платить госпредприятию аэропорт «Борисполь» 10% от получаемой прибыли, то в реальности, достоверные источники говорят о гораздо большей цифре – Л.Юрушев и А.Иванчук уплачивали Б.Кауфману и А.Грановскому 30% от прибыли «БФ Групп» от функционирования магазинов беспошлинной торговли в «Борисполе».

Однако даже не это наиболее примечательно. Согласно информации, полученной от осведомленных лиц, приближенных к Б.Кауфману и А.Грановскому, А.Иванчук летом и осенью прошлого года проводил с ними переговоры не в качестве просителя, а позиционируя себя как представителя будущей власти.

Возможно, А.Иванчук обладает серьезными предсказательными способностями, но факт остается фактом – власть поменялась. Под давлением нардепов и представителей общественности сменился и генеральный директор – вместо А.Кочанова на эту должность был назначен его заместитель С.Гомболевский. Снова же не будем повторять то, о чем много пишут в СМИ – произошла формальная рокировка, у власти в аэропорту «Борисполь» осталась та же команда менеджеров, которую привели Б.Кауфман и А.Грановский. Впрочем, с одним любопытным дополнением – по инициативе упомянутого выше гражданина Австрии армянского происхождения А.Гранца, друга и делового партнера А.Иванчука, в аэропорт «Борисполь» был возвращен Б.Шахсуваров. В статусе советника генерального директора. При этом, почему-то не обратили внимание ни на то, что Б.Шахсуваров подозревался в хищениях в особо крупных размерах в период, когда он возглавлял крупнейший аэропорт Украины, ни на то, что Б.Шахсуваров является гражданином России.

И в этом не так уж много удивительного. Такие виртуозы дерибана государственных средств – а международный аэропорт «Борисполь» является государственным предприятием – как С.Гомболевский и Б.Шахсуваров представляют собой ценность и для новых кураторов главного аэропорта Украины Л.Юрушева и А.Иванчука, который, напомним, является близким другом и деловым партнером премьер-министра Украины А.Яценюка.

В итоге в аэропорту «Борисполь» изменилось лишь одно: если раньше основную часть теневого дохода получала группировка Б.Кауфмана-А.Грановского, а малая часть теневого дохода предназначалась Л.Юрушеву и А.Иванчуку, то теперь они поменялись местами. То есть продолжается паразитирование сомнительных бизнесменов за счет государства. Наверняка поэтому генеральным директором «Борисполя» был назначен С.Гомболевский, а его советником Б.Шахсуваров, который, по сути, и руководит аэропортом. Кстати, не исключено, что общественные организации, которые требуют от министра инфраструктуры М.Бурбака наведения порядка с кадрами в аэропорту «Борисполь», обращаются не по адресу. Если теперь одним из основных выгодоприобретателей является А.Иванчук, вопросы о кадровом составе руководства аэропорта «Борисполь» стоило бы адресовать напрямую премьер-министру А.Яценюку.

Александр Рязанов

На океанских волнах. Россия в мировом кризисе

СНОВА ДУЕТ ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

Яков Моисеевич Уринсон— российский государственный деятель, доктор экономических наук (1980); заместитель председателя правительства России, министр экономики России (1997—1998). Первый заместитель генерального директора корпорации РОСНАНО. Ординарный профессор кафедры бизнес-аналитики Государственного университета /Высшей школы экономики. Член правления Фонда Егора Гайдара.

Гайдаровские реформы. Взгляд назад

Российские экономические реформы, наиболее значимая часть которых свершилась под руководством Е.Т.Гайдара в 1992-1993 гг., проанализированы в ряде серьезных исследований [1,2,3,4,5,6,7,9]. Не повторяя сделанных в этих работах выводов, я, во-первых, остановлюсь на тех преобразованиях в экономике России, в которых мне довелось участвовать; во-вторых, скажу о своем понимании текущей экономической ситуации в современной российской экономике.

Когда в августе 1991 г. Е.Т.Гайдар, по существу, возглавил российское правительство (председателем Правительства был президент Ельцин, его первым заместителем — Гайдар), перед ним встала нелегкая задача воссоздания российских экономических ведомств. Дело в том, что Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) в составе Советского Союза не имела полноценных институтов управления. В частности, на фоне Госплана СССР и Госкомстата СССР республиканские Госплан и Госкомстат играли второстепенную роль. Важнейшие отрасли и предприятия России находились в ведении союзных министерств. Поэтому Госплан РСФСР и Госкомстат РСФСР занимались в основном вопросами развития областей и районов России. Из всего материального производства целиком они рассматривали только такие отрасли, как местная промышленность, коммунальное хозяйство, городской транспорт и т.п. Как правило, и наиболее сильные специалисты работали тогда не в республиканских, а в союзных ведомствах.

Поэтому в ноябре 1991 г. Е.Т.Гайдар вместе с В.В.Барчуком и А.А.Не-чаевым занялся созданием и организацией работы Министерства экономики и финансов России. Моим коллегам и мне в правительственном Центре экономической конъюнктуры (ЦЭК) были поручены две главные задачи.

Первая задача — сформировать с участием лучших специалистов дееспособный российский Комитет по статистике и безотлагательно обеспечить представление в Правительство текущей статинформации. При этом уже в начале 1992 г. требовалось подготовить данные о динамике ВВП в разрезе основных секторов и регионов; о производстве важнейших видов продукции в натуральном выражении (уголь, нефть, газ, сталь, зерно, мясо, молоко, хлеб и т.д., всего около 40 наименований); о динамике цен по регионам, в городах и сельской местности. Последняя задача была особенно трудной, поскольку в СССР напрочь отрицался сам феномен инфляции, а значит и не было сколько-нибудь содержательной статистики цен. Если говорить о макроэкономике, уже в 1992 г. требовалось перейти от господствовавшего в советской статистике Баланса народного хозяйства (БНХ) к Системе национального счетоводства (СНС).

Вторая задача — социально-экономическое прогнозирование и вариантные расчеты последствий тех или иных решений, которые анализируются и готовятся Правительством. Здесь у нас был определенный задел и в методах моделирования, и в программно-математическом обеспечении. Однако наработан он был в исследованиях и расчетах по экономике СССР [11, 12]. Теперь же необходимо было очень быстро верифицировать применяемые нами методы и модели на российских данных и «настроить» их на российскую экономику.

Так или иначе, лучше или хуже, но обе эти задачи были решены.

В 1992 г. у нас появились первые, пусть очень грубые экспериментальные таблицы счета текущих операций, счета производства, счета распределения и использования доходов, счета накопления. Их практическое значение было минимальным. 23 октября 1992 г. Верховный Совет РФ утвердил Государственную программу перехода Российской Федерации на международную систему учета и статистики на период 1992–1996 гг. А в 1994 г. Госкомстат приступил к систематической разработке и внедрению СНС в регулярную статистику [10].

Что касается статистики цен, то уже 10 января 1992 г. на стол Е.Т.Гайдара легла докладная записка и стопка распечаток с ЭВМ. Они показывали динамику цен по необходимой номенклатуре товаров и услуг на основе сбора и оперативной обработки данных в трехстах с лишним городах и населенных пунктах Российской Федерации. С тех пор еженедельно Правительство получало экспресс-информацию о потребительских ценах.

Теперь о макроэкономическом моделировании и прогнозировании. В декабре 1991 г. Центр экономической конъюнктуры выполнил вариантные расчеты (на основе межотраслевых моделей) для оценки влияния на экономику различных схем либерализации цен, внешней торговли, объема и структуры капитальных вложений и других решений, готовившихся Правительством.

ЦЭК выполнял также расчеты по обоснованию бюджетных проектировок, в том числе исходя из различных вариантов сокращения расходов на оборону и безопасность. Эти расчеты показывали, что сокращение текущих расходов на содержание Вооруженных Сил имеет одни последствия для экономики, а уменьшение гособоронзаказа — совсем другие. На завершающей стадии этих расчетов Гайдар, посмотрев очередной вариант, попросил все пересчитать. Он дал новые вводные по объему и структуре гособоронзаказа и по внешнему долгу, вытекающие из необходимости решения проблем атомно-оружейного комплекса. Выполняя его поручение, я понял, насколько глубоко Егор Тимурович погружен в эту тему, как тщательно и всесторонне вникает не только в финансовые и организационные, но и в военно-политические аспекты. Сегодня ясно, что Б.Н.Ельцин, Е.Т.Гайдар, Г.Э.Бурбулис и все, кто тогда был причастен к принятию сверхответственных решений в этой области, опасались, что распад СССР приведет к вооруженным конфликтам в бывших союзных республиках. К счастью, как мы знаем, этого не произошло.

В декабре 1992 г. Е.Т.Гайдар был отправлен в отставку, но осенью 1993 г. он вернулся в российское Правительство в должности министра экономики и первого заместителя Председателя Правительства В.С.Черномырдина. Егор Тимурович взял на себя ключевые вопросы экономической политики. Мне же он поручил организовать работу Министерства экономики в качестве своего первого зама.

Наряду с макроэкономикой мне пришлось с головой погрузиться в сложнейшие и острейшие отраслевые проблемы. Поскольку главной в то время была задача финансовой стабилизации, то прежде всего пришлось углубиться в проблематику оборонно-промышленного комплекса и угольной промышленности. Именно они требовали мощной подпитки бюджетными средствами.

Хорошо известно, что очень серьезные проблемы в «оборонке» стали копиться еще в советское время: избыточная милитаризация экономики, неудачные попытки конверсии в 80-е годы и?др. В 1992-1993 гг. они еще более усугубились из-за дефицита финансовых ресурсов. Достаточно сказать, что в 1992 г. гособоронзаказ пришлось сократить более чем в 5 раз. К тому же в стране просто еще не было какой-либо системы в военно-экономическом программировании.

Вероятно, принимавшиеся тогда решения не всегда были верными. Но, как показало время, удалось сохранить и даже укрепить потенциал ключевых предприятий оборонно-промышленного комплекса. В условиях жесточайшего бюджетного дефицита обеспечивалось не только минимально необходимое финансирование действующего производства, но и освоение, выражаясь сегодняшним языком, инновационных видов вооружений и военной техники. Благодаря этому в 2000-е годы Вооруженные Силы страны получили современный ракетный комплекс стратегического назначения «Тополь-М». В 2010 году завершено начатое еще в 1994-м строительство первой российской многоцелевой атомной подводной лодки «Северодвинск». В 2007 году на воду была спущена новая стратегическая подводная лодка «Юрий Долгорукий», заложенная на «Севмаше» в 1997-м. Решения, которые позволили реализовать эти и некоторые другие жизненно важные для страны проекты, принимались российским Правительством в 1992–1994 годах.

Вместе с тем тогда же сложились новые, адекватные рыночной экономике: методика мобилизационного планирования (хотя в начале 90-х некоторые «горячие головы» в Правительстве предлагали вообще ликвидировать моб-план); система обоснования, согласования и утверждения гособоронзаказа; принципы реструктуризации и конверсии оборонно-промышленного комплекса; подходы к демонополизации и дерегулированию военно-технического сотрудничества (правда, в этой сфере в последние годы наблюдаются обратные тенденции) [13].

Что же касается угольной промышленности, то ее реформирование имело особое значение. Особое — из-за особого места этой отрасли в российской экономике, а также высокой политической активности шахтеров. Тяжесть шахтерского труда усугублялась бессмысленностью экономических отношений, сложившихся в отрасли в советское время. Труд шахтера в течение многих десятилетий был не просто тяжелым, но и опасным для жизни. В СССР была такая трагическая статистика — на каждый миллион тонн добытого угля в среднем приходился один погибший под землею шахтер. Экономика же отрасли сводилась к тому, что значительная ее часть получала дотации из бюджета. В начале 1990-х годов сумма дотаций достигала 2,5 млрд. долларов в год, т.е. 10% расходов бюджета. Наряду с технически оснащенными и рентабельными шахтами продолжали существовать допотопные, с инженерной точки зрения, убыточные предприятия с ужасающими условиями труда.

В 1993 г. была создана Межведомственная комиссия по социально-экономическим проблемам угледобывающих регионов. Комиссия была наделена исключительными полномочиями, её решения были обязательны для всех министерств и ведомств. Е.Т.Гайдар как председатель этой комиссии четко сформулировал суть угольной реформы: ликвидировать технически отсталых и убыточные угледобывающие предприятия с адресной социальной поддержкой шахтеров, адаптировать угольную промышленность к рыночным отношениям. Были приняты важнейшие решения по реструктуризации отрасли и приватизации ее предприятий [14]. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что начатая Е.Т.Гайдаром реформа угольной промышленности дала положительный результат. Было ликвидировано более 180 нерентабельных шахт. Численность работников в отрасли сократилась, а производительность труда выросла вдвое. Смертельный травматизм в отрасли упал более чем в 2 раза. О бюджетных дотациях угольным предприятиям мы уже давно забыли. Более 90% угля в стране теперь добывается частными угольными компаниями, причем добыча ежегодно растет. Их акции стали «голубыми фишками» на отечественном фондовом рынке, что является лучшим показателем успеха реформы российской угольной промышленности.

Анализируя ход и содержание экономических реформ в России в 1992-1993 гг., следует учитывать, что они осуществлялись в экстремальных условиях. Время на подготовку к плавной экономической реформе было упущено. Конечно, было бы правильнее до либерализации цен в январе 1992 г. накопить ресурсы для интервенций на товарных рынках, чтобы смягчить неизбежный ценовой шок. Но о каком накоплении ресурсов могла идти речь, если крупным городам страны реально грозил голод? Золотовалютные резервы страны на конец 1991 г. составляли лишь 65 млн. долларов, а внешний государственный долг вырос до 81 млрд. долларов, внутренний — около 16,5. Новых займов нам не давала ни одна страна. Более того, в счет старых долгов в канадских и европейских портах арестовывались корабли с зерном, которое мы должны были получить по ранее заключенным соглашениям. Под угрозой срыва оказался импорт инсулина, других жизненно важных лекарств, продовольствия [7,8].

А в это время Правительство Ельцина — Гайдара должно было:

вводить новую бюджетную и жизнеспособную налоговую систему, чтобы хоть как-то наполнить казну и сформировать реальный бюджет страны;

наводить порядок в банковской системе и денежном обращении в условиях общего с бывшими союзными республиками рублевого пространства. Печатались наличные деньги, к счастью, только в России — в Москве, Питере и Перми, а вот кредитную эмиссию банков Украины или Грузии проконтролировать было практически невозможно;

создавать, по существу, заново военную организацию страны;

решать проблемы передислокации атомного оружия с территорий бывших союзных республик в Российскую Федерацию;

обустраивать государственную границу Российской Федерации и вводить таможенно-тарифное регулирование;

договариваться с МВФ и Мировым банком о стабилизационном и продовольственном займах;

обеспечивать поддержание и функционирование на минимально необходимом уровне систем жизнеобеспечения населения и предприятий.

Родившееся в муках на месте бывшей огромной советской республики демократическое государство в первые годы своего существования было недостаточно отстроенным. Его институты во многом формировались второпях и на ощупь. Милитаризованная, не ориентированная на конечный спрос и не способная реагировать на научно-технический прогресс экономика, которую страна унаследовала от социалистического прошлого, нуждалась в коренных преобразованиях. Именно они проводились в первые годы становления нового Российского государства.

Ошибки реформаторов

Конечно, были ошибки. На мой взгляд, главная из них — недостаточная системность в государственном строительстве. Многие из нас, в том числе и я, были уверены, что главное — перестроить экономику («базис», как учила нас марксистская политэкономия). А уж политическая структура и социальные отношения в обществе («надстройка») в новых экономических условиях неизбежно реформируются. Эта уверенность подпитывалась тем, что в конце 1980-х — начале 1990-х годов окружавшие меня люди — дома, на работе и на улицах, во время митингов и тем более событий августа 1991 года — настолько активно и искренне участвовали в общественной жизни, что, казалось, страна быстро распростится с тоталитарным прошлым и с радостью окунется в демократическое настоящее.

Но, как выяснилось, модернизировать страну только через экономику, сохраняя основу старой политической системы, невозможно. Недостаточно изменить материальное положение людей, надо, чтобы произошли изменения в их мировоззрении, в их головах.

Сегодня приходится констатировать, что в 1991–1993 годах основные силы реформаторы сконцентрировали на экономике. Столь же глубоко и настойчиво включиться в преобразование других сторон государственной системы, на мой взгляд, не удалось. С первого дня не меньше, чем экономикой, следовало заниматься реформой судебной власти и правоохранительной системы. Надо было лучше отслеживать реальные интересы вновь нарождающихся социальных групп населения и поддерживать формирование различных партий и движений. Надо было создавать и укреплять местное самоуправление, механизмы федеративной парламентской республики и институты гражданского общества.

За свои просчеты мы поплатились трагическими событиями октября 1993 года, реальной угрозой реставрации коммунистического режима во второй половине 1990-х годов и отклонениями от магистральной линии демократического развития в 2000-е годы.

Проблемы сегодняшней экономики

Пока же российская экономика после резкого (более высокого, чем в других сегментах глобальной экономики) спада в 2008-2009 гг. вошла в режим роста. В России уже длительное время наблюдается весьма позитивная динамика многих важных фундаментальных макроэкономических характеристик. После периода высокой инфляции с двузначным темпом прироста в 2001–2008 гг. мы уже четвертый год имеем рост потребительских цен заметно ниже 10%. В то же время в 2010–2012 гг. экономика нашей страны растет с темпом около 4% в год. Внешний долг (около 41 млрд. долларов) и госдолг в целом (примерно 5,4 трлн. рублей, или 9,2% ВВП) сейчас у нас, по теперешним мировым меркам, весьма низкие. Золотовалютные резервы Центрального Банка России составляют около 520 млрд. долларов. Дефицит федерального бюджета в текущем году будет в худшем случае 800 млрд. рублей и не превысит 1,4% ВВП.

Однако за всем этим внешним благополучием кроются очень и очень серьезные проблемы.

Это, во-первых, структурные диспропорции. Наличие собственных природных богатств уже давно превратилось из нашего конкурентного преимущества на мировом рынке в тормоз экономического прогресса, сделав возможной сырьевую ориентацию отечественной экономики. В 2000-е годы доля обрабатывающих отраслей в промышленном производстве у нас не только не выросла, но сократилась. Сегодня топливно-энергетический комплекс определяет почти треть валового внутреннего продукта страны и около 40% всех налоговых и таможенных поступлений в бюджет. Доля обрабатывающей промышленности в ВВП составляет лишь 15%. Экспорт из России почти на 75% обеспечивается нефтью, газом, углем, металлами и минеральными удобрениями. В то же время страна критически зависит от импорта многих потребительских товаров и продовольствия, компьютеров и оргтехники, современных видов машин и оборудования.

Отечественные предприятия неконкурентоспособны на внешних рынках, ибо не владеют современными технологиями. Среди двухсот глобальных фирм, зарегистрировавших в 2010 г. наибольшее число патентов, российских компаний нет. Доля новой (не только для нашей страны, но и для мирового рынка) продукции в общем объеме производства российских предприятий составляет 0,5% (в Финляндии — 27,2%, в Германии — 7,1%). Производительность труда у нас отстает от уровня США и других развитых стран, по разным оценкам, в 3–5 раз.

Что же касается макроэкономической устойчивости, то и она сегодня вызывает серьезные вопросы. Без учета доходов от нефти и газа дефицит федерального бюджета в ближайшие три года может составить 10%. Это означает, что все наше макроэкономическое благополучие критически зависит от цены углеводородов на мировом рынке.

Действующая модель российской экономики практически себя исчерпала. Как отмечает Министерство экономики РФ [26], в российской экономике коэффициент использования действующих производственных мощностей достиг значения докризисного 2007 года, а уровень занятости превысил исторический максимум. Безработица упала до рекордно низкой за последние 20 лет отметки. При этом рост производительности труда существенно отстает от роста заработной платы. Без значительных частных инвестиций и смены на этой основе всего технологического уклада экономики переход от её экстенсивного роста со снижающимися темпами к устойчивому развитию невозможен.

Но предпринимательская активность в стране и приток иностранных инвестиций тормозятся высокими институциональными барьерами. Главные из них — незащищенность прав частной собственности, недобросовестная конкуренция (зачастую инновации заменяются административным ресурсом), отклонения от верховенства закона и неудовлетворительное судопроизводство, высокие транзакционные издержки и, конечно же, коррупция.

В восьмом десятке

Охарактеризованные выше процессы, факторы и явления объясняют тот факт, почему, обладая весомыми конкурентными преимуществами (природные ресурсы, 8-е место в мире по размеру внутреннего рынка, интеллектуальный потенциал) и даже добившись высоких темпов экономического роста (в 2001–2007 гг. около 7% в среднем за год), Россия находится в восьмом десятке по размеру ВВП на душу населения: 15100 долларов на человека (по ППС).

Уровень бедности (число россиян, получающих доходы ниже прожиточного минимума) уже в течение пяти лет — с 2006 г. — не меняется и составляет 13-15% от общей численности населения. Качество же таких социальных благ, как услуги здравоохранения (и платного, и особенно бесплатного), общее и профессиональное образование, за последние 10 лет только снижалось. По обобщающему индексу развития человеческого потенциала Россия занимает 71-е место в мире.

Результат такого положения дел весьма печален. По данным ВЦИОМ, который провел весьма репрезентативный опрос населения в 46 регионах страны, число россиян, желающих эмигрировать, достигло 21%. Больше всего желающих выехать из страны среди людей в возрасте 18–24 года (39%) и среди высокообразованных респондентов (29%). К сожалению, процесс уже «пошел»: по официальным данным, за последние 10 лет из России уехало более 1 млн. 250 тысяч человек, 40% из них — с высшим образованием.

Наряду с потерей трудовых ресурсов Россия теряет и частный капитал. Чистый отток (превышение вывоза над ввозом) капитала из частного сектора в 2011 г. составил 84,2 млрд. долларов США, в 2012 г. — 57 млрд. долларов.

Таким образом, и труд и капитал «голосуют ногами» против складывающихся в стране социально-экономических отношений.

По своей значимости в ближайшее время нам предстоит пройти развилки сопоставимые с теми, которые мы проходили в 1992-1993 гг. [16].

В 1980-е годы Горбачев отказался от советской империи и пошел по пути демократизации. В 1990-е годы Ельцин отказался от командно-административной системы и начал рыночные реформы. В 2000-е годы Путин отказался от олигархического капитализма и построил бюрократическую вертикаль с теми социально-экономическими отношениями, о которых сказано выше. Сегодня мы стоим перед выбором: либо постепенно двигаться по инерции, либо решительно модернизировать всю нашу социально-экономическую систему.

На мой взгляд, инерционный сценарий ведет только в тупик. В стране нет единства влиятельных политических элит, а потому постепенные реформы вполне могут быть заблокированы правящей бюрократией.

Необходима решительная модернизация, которая предполагает согласованное продвижение по трем направлениям: политика, институты, экономика [16] .

О политической трансформации

Я — не политолог. Мне трудно конкретно и содержательно описать механизмы политической трансформации. Но в том, что она произойдет, я убежден. И события 2011 — 2012 гг. в Москве на Болотной, на проспекте Сахарова, в других городах по всей стране убедительно подкрепляют мою убежденность.

Рыночная экономика, несмотря на все препятствия, которые могут чинить и нередко чинят власти, так или иначе формирует достаточно влиятельные группы людей. Их объединяют общие социальные, а затем и политические интересы. Конкуренция между ними и политическими партиями, отражающими их интересы, должна привести к трансформации государства в нужном всем нам направлении.

В ходе политической модернизации предстоит перейти от государственного патернализма к социальному партнерству на основе Общественного договора типа испанского пакта Монклоа [22]. При этом, поскольку без политической конкуренции не может быть конкуренции экономической, необходим «пакет либеральной демократии» [16]: ликвидация патерналистского режима; многопартийность; верховенство права; общественный контроль за бюрократией и бизнесом; децентрализация и развитие местного самоуправления.

Второе направление — модернизация институтов [слайд 11]. Здесь минимально необходимый пакет включает защиту прав собственности, справедливую конкуренцию, верховенство закона [16].

И, наконец, третье направление — модернизация экономики.

Еще раз о глобальном экономическом кризисе

Чтобы понять, что она означает для России модернизация экономики, стоит еще раз проанализировать причины мирового кризиса, начавшегося в 2008 г. Его часто называют «Великой рецессией» (в отличие от «Великой депрессии» 1929 года) и обычно объясняют провалом на ипотечном рынке и «сдуванием пузыря» на рынке недвижимости США. Распространение разного рода финансовых инноваций и ослабление контроля за движением финансовых инструментов на американском и глобальных рынках привели

к трудностям в страновых и международной денежно-кредитных системах, а затем и к экономическому спаду. Чтобы стимулировать деловую активность, большинство развитых стран наращивали госрасходы, в том числе за счет бюджетного дефицита и государственного долга. Это способствовало фрагментарному восстановлению мировой экономики в 2010 г., но уже в 2011-м ее рост замедляется (с 5% — в 2010 г. до 3,9% в 2011-м и до 3,2% — в 2012 г.) [слайд 12]. Показательно, что снижение темпов роста в этот период сопровождается еще и высокой, причем ускоряющейся из года в год инфляцией (с 1,5–2,0% в 2010 г. до 3–4% в 2012 г.).

К новой модели роста — «new normal»

Многие эксперты у нас в стране и за рубежом, и я с ними полностью согласен, приходят к выводу, что ответом на кризис должно быть не усиление вмешательства в экономику на страновом и межгосударственном уровне, а глубокие структурные реформы и переход к новой модели роста — «newnormal» [24].

Лично для меня главным основанием для такого вывода является объяснение кризиса 2008 г. не только и не столько событиями, имевшими место на финансовых рынках, а отставанием мирового технологического процесса от глобального спроса на ресурсы. В последней четверти прошлого и в начале этого века во всем мире экспоненциально росли цены на продовольствие (особенно на белки животного происхождения) и углеводороды (нефть, газ). Тем самым рынок сигнализировал мировому сообществу, что спрос на них резко превышает предложение.

Поначалу этот сигнал вроде бы был услышан — ведущие ученые мира в 1972 г. подписались под докладом т.н. Римского клуба «Пределы роста» [17]. Однако в реальной жизни дополнительные доходы, генерировавшиеся высокими ценами на продовольствие и углеводороды, направлялись не на разработку новых технологий производства и улучшение эффективности использования глобальных дефицитных ресурсов, а на расширение спектра и повышение уровня потребления. Этому в значительной мере, особенно в 2000-е годы, способствовало появление и распространение деревативов и других финансовых инструментов, которые позволяли обслуживать быстро возрастающий товарный оборот.

Но ведь еще в XVI веке польский астроном, экономист и математик Николай Коперник и английский финансист Томас Грешем сформулировали экономический закон, который гласил: «Деньги, искусственно переоцененные государством, вытесняют из обращения деньги, искусственно недооцененные им». Или — еще проще: «Худшие деньги вытесняют из обращения лучшие» [18]. Отсюда — все эти лопнувшие в 2008 году финансовые пузыри.

Постепенно мировое сообщество осознаёт всю опасность игнорирования отрыва спроса от ресурсно-технологических возможностей.

За последние годы, по данным Мирового банка, рост энергопотребления резко замедлился [19]. В марте 2011 года Еврокомиссия приняла весьма ответственные решения, направленные на экономию первичных энергоресурсов. В частности, к 2030 г. более половины всех перевозок пассажиров и грузов на расстояние более 300 км намечается осуществлять водным или железнодорожным транспортом, а к 2050 г. в городах ЕС не должно остаться автомобилей с бензиновым и дизельным двигателями.

Сегодня добыча сланцевого газа из мифа превратилась в одно из главных направлений энергетической стратегии [20]. В США и Европе производство и транспортировка сжиженного природного газа становятся обычным технологическим процессом. Несмотря на аварию на Фукусиме, Россия, США и Япония намерены активно использовать атомную энергию. Во всем мире вкладывается все больше средств в освоение возобновляемых источников энергии — воды, ветра, солнца, геотермальной энергии. В США, в европейских странах, в России разрабатываются новые технологии промышленного и жилищного строительства, ориентированные на экономию энергоресурсов.

Активный поиск новых решений идет и в сфере продовольственного обеспечения. Мировые цены на важнейшие продукты питания (зерновые, мясо, молоко, сахар, масло) в 2011–2012 гг. бьют все исторические рекорды (доклад Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН — ФАО [21]). В другом докладе, совместном ФАО и ОЭСР [21], дается оценка численности населения Земли к 2050 г. — 9 млрд. человек. Чтобы их прокормить, придется увеличить производство продуктов питания на 70% по сравнению с 2005 годом. Именно поэтому вполне оправданы те гигантские инвестиции, которые в последнее время пошли в развитие технологий растениеводства, биотехнологий и генную инженерию.

Однако, прежде чем развитие фундаментальной и прикладной науки, инвестиции в энергетику и энергосбережение, в продовольственный комплекс дадут реальную отдачу, пройдет значительный период времени, в течение которого мир будет находиться в «зоне турбулентности»: от медленного, плавного роста до резкого торможения и рецессий.

Все это позволяет сделать вывод о том, что как для мировой, так и для российской экономики определяющим фактором устойчивого роста становится ресурсосбережение. В складывающихся условиях темпы экономического развития будут базироваться не на вовлечении в хозяйственный оборот дополнительных материальных и энергетических ресурсов, но на коммерциализации информационных и интеллектуальных ресурсов, на наиболее полном использовании человеческого капитала. Если раньше, в течение многих веков экономический рост генерировался реальным сектором и индустриализацией производства, а технологический прогресс материализовался в сельском хозяйстве, металлургии, машиностроении, энергетике, то теперь драйверами экономического развития становятся образование, наука, здравоохранение, IT-технологии, био- и нанотехнологии.

Переход к новой модели функционирования — нетривиальная задача для любой экономики. Для российской экономики он будет еще более сложным в силу ее ресурсной ориентированности и вследствие низкой способности реагирования на изменения той вертикали власти, которая сложилась у нас в стране в 2000-е годы. Поэтому модернизация — не только настоятельная необходимость, но и серьезный вызов для нашей страны.

Вызов и ответ. Пять возможных сценариев

Сможем ли мы на него ответить — вопрос тоже отнюдь не тривиальный. Об этом свидетельствуют весьма серьезные исследования, выполненные Фондом ИНДЕМ [25]. С использованием разработанной ими методики сценарного прогнозирования авторы в течение уже более семи лет анализируют потенциально возможные варианты развития общественно-политической ситуации в нашей стране. С учетом статистически значимого влияния на неё важнейших социальных, экономических, институциональных факторов и событий исследователи оценивают вероятность реализации наиболее характерных сценариев. К таковым относятся (в терминологии авторов) пять следующих сценариев:

«Вялая Россия» — инерционное развитие;

«Диктатура развития» — ужесточение режима ради модернизации экономики;

«Охранная диктатура» — ужесточение режима ради сохранения у власти действующей группировки;

«Революция» — нелегитимная смена режима с опорой на уличную активность населения;

«Smart Russia» — движение к модернизации через укрепление гражданского общества и усиление политической конкуренции в правовом поле.

Весьма показательны результаты рассматриваемых исследований, полученные в 2005-м и в 2011 году.

Наиболее вероятным в 2005 г. оказался сценарий «Вялая Россия» (31%). Совсем ненамного от него отстали сценарии «Диктатура развития» (25%) и «Охранная диктатура» (23%). Но и два «крайних» сценария — «Революция» и «Smart Russia» — получили значимые, причем почти равные оценки (11% и 10%).

В 2011 г. ситуация существенно изменилась. Сценарий «Smart Russia» получил, практически, нулевую оценку возможности его реализации, а сценарий «Революция» — оценку менее 0,1%. Прошедшие президентские, парламентские, региональные и муниципальные выборы, обеспечившие статус-кво действующей власти, свидетельствуют, что сценарий «Вялая Россия» в 2011 г. обоснованно получил свои 60%. Вместе с тем многие события текущего года говорят о правомерности получения двумя сценариями диктатуры вполне значимых оценок (20% и 21%). К таким событиям относятся, с одной стороны, меры по ужесточению законодательства, продление предельного возраста чиновников до 70 лет и резкий рост насилия («Охранная диктатура»), а с другой — создание «Открытого правительства», поддержка проекта «Сколково» и?др. («Диктатура развития»).

Несмотря ни на что, лично я очень надеюсь, что среди вполне реалистических сценариев вновь появится сектор «Smart Russia» с достаточно высокой процентной оценкой. Убежден, что Россия наконец-то приступит к реальной модернизации не путем ужесточения режима, а через либерализацию экономики и всех общественных отношений.

Литература

Е.Т.Гайдар. Гибель империи. Уроки современной России. М.: Российская политическая энциклопедия, 2006

А.А.Нечаев. Кризис в России. Кто виноват и что делать? М.: Астрель, 2009

Е.Г.Ясин. Российская экономика. Истоки и панорама рыночных реформ. М.: ГУ ВШЭ, 2002

Е.Гайдар, А.Чубайс. Развилки новейшей истории. СПб.: Норма, 2011

В.А.Мау. Сочинения. Том 4: «Экономика и политика России. Год за годом (1991–2009). М.: Дело, 2010

Anders Aslund. Russia’s Capitalist Revolution: Why Market Reforms Succeeded and Democracy Failed. Peterson Institute of International Economics, Washington DC, 2007

А.В.Улюкаев. В ожидании кризиса. Ход и противоречия экономических реформ в России. М.: Стрелец, 1999

П.Авен. Реформы 90-х. Как это было. Фонд Гайдара — gaidarfund.ru/public.php

С.М.Гуриев. Мифы экономики. М.: Альпина Бизнес Букс, 2009

А.Е.Суринов. О развитии системы государственной статистики о России. Российская государственная статистика и вызовы XXI века. М.: МЭР-ФСГС, 2011.

Г.Мальцев, И.Матеров, Я Уринсон, В.Щербинкин. О вариантах перехода СССР к рыночной экономике // Экономика и математические методы, 1991, № 1.

Г.Мальцев, И.Матеров, Я.Уринсон, В.Щербинкин. Модель экономики СССР в условиях перехода к рынку // Экономика и математические методы, 1991, № 6

Я.М.Уринсон. О реструктуризации и конверсии оборонной промышленности // Российская газета, 30.12.1987

И.С.Кожуховский. Реструктуризация угольной промышленности // Вопросы экономики, 2000, №1

Реструктуризация угольной промышленности глазами участников и журналистов. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2004

Е.Г.Ясин. Сценарии развития России на долгосрочную перспективу. М.: ГУ Высшая Школа Экономики, 2011

Meadows D.L. The Limits to growth: A Report for the Club of Rome’s Project on the Predicament of Mankind. New York: Universe Books. 1972

Фридрих А.Хайек. Частные деньги. Глава IV. Путаница вокруг закона Грешема. М.: Институт национальной модели, 1996

StatisticalReviewofWorldEnergy 2011. http: 11neftianka.livejournal.com/143314.html.

Время сланцев // Коммерсант BasinessGuide, №2, 2013 г.

Food and Agriculure Organization of The United Nations. Food Outlook, May, 2012

OECD- FAO Agriculure Outlook. OECD 2009

Е.Гонтмахер. Сценарий: Пакт Монклоа — 2009 // Ведомости, 03.12.2008

К.Сонин. Уроки экономики. М.: Альпина Бизнес Букс, 2011

Ю.Благовещенский, М.Кречетова, Г.Сатаров. Сценарное прогнозирование политической ситуации в России-2012. М.: Либеральная миссия, Фонд ИНТЕМ, 2012

Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2013 год и плановый период 2014–2015 годов. М., Министерство экономического развития РФ, сентябрь 2012.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2014, №38-39

Россия > Госбюджет, налоги, цены > magazines.gorky.media, 24 июля 2014 > № 1137506 Яков Уринсон

Осторожный оптимизм европейцев

На европейском рынке стали наступила стабилизация, за которой, как ожидается, последует повышение

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ В большинстве европейских стран начался период летних отпусков, в связи с чем покупательская активность сократилась до минимума. Большинство региональных дистрибуторов и конечных потребителей обеспечены стальной продукцией на несколько недель вперед и поэтому не торопятся с новыми закупками. В то же время, цены на длинномерный и плоский прокат в Европе, по мнению аналитиков, уже достигли «дна», а ближе к осени на рынке следует ждать повышения.

В первой половине июля в регионе, впрочем, состоялась очередная понижательная коррекция. В секторе плоского проката ее основными инициаторами стали итальянские компании, понизившие цены на 5-15 евро за т по сравнению с концом прошлого месяца. При этом, главным «агрессором» наблюдатели называют крупнейший национальный металлургический комбинат Ilva, который наращивает выпуска стали после прошлогодних простоев и вынужден бороться за долю рынка.

К середине июля базовые цены на горячекатаные рулоны итальянского производства опустились до около 400-420 евро за т EXW. Причем, по данным трейдеров, при заключении реальных сделок котировки могут опускаться ниже нижнего предела. Сами итальянские металлурги винят во всем слабый внутренний спрос и конкуренцию со стороны зарубежных поставщиков из Китая, Индии и Ирана. При этом, стоимость иранского горячего проката в последнее время не превышает 390-400 евро за т CFR.

В Центральной Европе низшую ценовую границу по-прежнему устанавливают комбинаты US Steel Kosice и ISD Dunaferr. Их горячекатаные рулоны предлагаются в Германию, Польшу и Чехию по 410-430 евро за т CPT, вынуждая национальных поставщиков удерживать котировки в интервале 415-430 евро за т EXW. Здесь, правда, несколько ниже конкуренция со стороны зарубежных металлургов: продукция из Украины и России поступает в Польшу, в основном, на уровне 420-430 евро за т DAP.

На европейском рынке длинномерного проката обстановка относительно стабильная. В начале июля в ряде стран Восточной Европы поставщики были вынуждены сбавить цены, но в последнее время новых изменений в этом секторе не происходило. Активность в региональной строительной отрасли относительно низкая несмотря на благоприятное время года, а конкуренция между поставщиками весьма жесткая. Цены на арматуру только в Германии превышают 480 евро за т CPT. В большинстве стран востока и юга Европы эта продукция продается между 440 и 455 евро за т CPT. Катанка стоит, в среднем, на 15-20 евро за т выше.

Как рассчитывают европейские металлурги, ниже нынешних отметок котировки на прокат в Евросоюзе уже не опустятся, а в дальнейшем их ждет рост. По крайней мере, региональная металлургическая ассоциация Eurofer в середине июля выступила с оптимистичным заявлением, согласно которому реальное потребление стальной продукции в Евросоюзе возрастет в текущем году на 3,5%, причем, рост будет наблюдаться в таких металлоемких отраслях как строительство и автомобилестроение. Только за первый квартал спрос в ЕС увеличился на 7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, правда, с низкой базы.

Немного добавил оптимизма Европейский центральный банк, заявивший о подготовке программы стимулирования кредитования реального сектора экономики ЕС. Предполагается, что ЕЦБ до 2018 года предоставит гарантии на 1 трлн. евро по кредитам промышленным компаниям, что, как ожидается, должно стимулировать экономический рост в регионе. Впрочем, окончательное решение по этому вопросу должен будет принять новый состав Европейской комиссии, который должен быть утвержден Европарламентом до ноября.

По мнению специалистов Eurofer, основной проблемой для региональной металлургической отрасли является импорт. Как сообщает ассоциация, в этом году он увеличивается быстрее, чем спрос на прокат в ЕС. Однако сомнительно, что Еврокомиссия в обозримом будущем пойдет на введение широкомасштабных торговых ограничений.

Социальное государство и его перспективы

Евгений Гонтмахер

Когда «Отечественные записки» сделали мне неординарное предложение еще раз прочитать номер этого журнала, посвященный теме «Социальное государство»[1], и поделиться с читателями своими впечатлениями спустя более чем десять лет, я задумался о возможном жанре таких заметок. Но, открыв номер, увидел собственное большое интервью, и мне пришла в голову мысль: а почему бы не написать рецензию на самого себя, понять, в чем я ошибался, в чем оказался прав и что из сказанного по-прежнему актуально? Тем более что такой подход я уже опробовал в 2012 году в книге «Авторецензия»[2]. К тому же в моем тогдашнем интервью были затронуты многие важные концептуальные положения, относящиеся к социальной политике, и к ним явно имеет смысл вернуться сейчас.

Заранее прошу прощения за цитирование себя самого, но обещаю делать это как можно реже.

1. Основные игроки, формирующие социальную политику

Собственно говоря, уже в заголовке старого интервью четко определена моя позиция: «Государство не должно светиться». Как я старался показать, решение проблемы сводилось не к чисто механическому обрезанию этого государства, вытеснению его из социальной жизни. Предлагаемая мною схема носила компенсаторный характер: один действующий на этом поле игрок постепенно передает свои функции другим, негосударственным игрокам. Вот что я писал:

«Я вообще являюсь сторонником того, чтобы государства у нас было как можно меньше. Основная ответственность, конечно, должна ложиться на человека, на его семью. Если человек и его семья с чем-то не справляются, например с уборкой улиц в своем микрорайоне, тогда организуется «местное самоуправление» или общественная организация, куда передаются эти функции. И только то, что выходит за пределы компетенции людей, которые сами между собой объединяются, регулируется государством — по остаточному принципу. Например, социальное страхование. Настоящее социальное страхование не является атрибутом государства. Единственное, что должно сделать государство, — установить здесь некие общие правила игры. Например, власть решила: пенсионный возраст — 60лет для мужчин, 55 лет — для женщин. Или: работодатели должны платить взнос 28 процентов от фонда оплаты труда, чтобы у нас были пенсии. Но все, что касается собственно страхования, — это процесс саморегулирования. Так должно быть, но пока этого, к сожалению, нет, потому что наше государство все здесь присвоило себе. Страхование — это договор между самими людьми. Помните, с чего начались страховые кассы? Люди объединялись, чтобы, например, обеспечивать себе медицину, потому что самостоятельно ходить к врачу было дорого. Они скидывались. Пусть я в этот год не заболею, но зато мои десять рублей помогут тому, кто заболел. Что должно остаться за государством?

Очень мало. Оборона, внешняя политика, национальные приоритеты, оформленные в виде федеральных целевых программ. А милиция, к примеру, — это предмет ведения местного самоуправления, а не государства. Само общество, сами люди, которые живут в данном поселочке, микрорайоне, должны нанимать на свои деньги милицию, чтобы порядок был на улицах, чтобы хулиганы не ходили, чтобы люди не кидали окурки на тротуар. Вот схема, из которой я исхожу в своей практической деятельности».

Посмотрим на затронутые темы теперь, из нашего настоящего. В целом я бы определил ситуацию известным выражением: «А воз и ныне там».

Здесь можно выделить два наиболее важных момента: местное самоуправление и социальное страхование.

1.1. Местное самоуправление: неуклонное угасание

Именно в 2003 году был принят знаменитый уже Федеральный закон № 131 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»[3]. Более десяти лет спустя для всех заинтересованных сторон совершенно очевидно, что его реализация не смогла обеспечить достижение заявленной цели: приблизить власть к людям. Причем речь идет прежде всего о социальных вопросах: образовании, здравоохранении, культуре, социальной защите, жилищно-коммунальном обслуживании, благоустройстве территории. Какие, согласно последней версии этого закона, социальные полномочия сохраняются сейчас на поселковом, районном и окружном уровнях?[4] Содержание муниципального жилья для бедных и библиотек, «создание условий» для укрепления межнационального и межконфессионального согласия, оказания медицинской помощи, развития физкультуры и спорта, вывоз бытового мусора. Единственным существенным полномочием местного самоуправления остается «организация предоставления общедоступного и бесплатного дошкольного, начального общего, основного общего, среднего общего образования по основным общеобразовательным программам в муниципальных образовательных организациях (за исключением полномочий по финансовому обеспечению реализации основных общеобразовательных программ в соответствии с федеральными государственными образовательными стандартами), организация предоставления дополнительного образования детей в муниципальных образовательных организациях (за исключением дополнительного образования детей, финансовое обеспечение которого осуществляется органами государственной власти субъекта Российской Федерации), создание условий для осуществления присмотра и ухода за детьми, содержания детей в муниципальных образовательных организациях, а также организация отдыха детей в каникулярное время».

В этой кашеобразной фразе привлекает внимание формула «создавать условия» (некий призыв, не подкрепленный источниками доходов), а также длинные оговорки при описании полномочий в сфере образования, которые в переводе на общеупотребительный язык означают: школы, оставаясь муниципальными, финансируются по преимуществу из регионального (т. е. уже государственного[5]) бюджета. Если в 1996 году на долю местных бюджетов приходилось 28,1 % доходов всей бюджетной системы[6], то сейчас — не более 2 %[7]. В результате подавляющее большинство муниципалитетов для исполнения даже тех скудных полномочий, которые за ними оставлены, получают субсидии из регионального и федерального бюджетов.

Тем самым за эти десять с лишним лет мы не только не приблизились к описанной мною в 2003 году идеальной системе, когда в основе всех социальных процессов (кроме обязательного социального страхования, о котором еще пойдет речь) лежит низовая самоорганизация, но и существенно от нее отдалились.

Ситуация ухудшилась не только из-за обрезания финансовой базы местного самоуправления. В последние годы очевидным образом изменился в худшую сторону и институциональный каркас. В частности, последовательно ограничиваются возможности прямых выборов городских мэров: вместо них во все большем числе регионов местные депутаты избирают сити-менеджера, который не отвечает перед населением, а зависит исключительно от расположения большинства «народных избранников», в подавляющем большинстве случаев представляющих «Единую Россию». Вносятся законодательные предложения, направленные на ликвидацию единого муниципалитета в крупных городах и замену его мелкими «самоуправляемыми» единицами с использованием упомянутого института сити-менеджеров[8].

Нельзя забывать, что расширение и укоренение местного самоуправления несет и целый ряд других позитивных сдвигов в социальной сфере. В частности, оно существенно меняет роль человека и его семьи в формировании собственного благосостояния и комфортной среды обитания. Ведь участие, хотя бы пассивное, в решении вопросов местного значения укрепляет такие важные человеческие качества, как собственное достоинство, солидарность с другими, милосердие, которые в конечном счете и позволяют выстроить наиболее эффективную социальную политику.

Кроме того, именно местное самоуправление тесно связано различными формами прямого и обратного взаимодействия с институтом гражданского общества. Многие социальные вопросы могут и должны решаться некоммерческими и общественными организациями, не преследующими цели извлечения прибыли (как свойственно бизнесу) и свободными от уз бюрократического государственного аппарата, интересы которого часто сводятся лишь к сохранению существующих должностей и доходов (в том числе коррупционных).

Крах проекта местного самоуправления в России во многом предопределил неэффективность существующей социальной политики и низкое качество человеческого капитала. Приходится констатировать, что мои надежды на развитие местного самоуправления, выраженные в 2003 году, абсолютно не оправдались. А необходимость в нем не только по-прежнему актуальна, но и приобрела еще более острый характер.

1.2. Обязательное социальное страхование: нарушение основных принципов функционирования

Тут моя позиция стала более сложной. Я по-прежнему, как и в 2003 году, считаю, что в сфере пенсионного обеспечения без социального страхования никуда не деться. А вот в здравоохранении ситуация сложилась обратная: попытка ввести обязательное медицинское страхование (ОМС), с моей точки зрения, не удалась, и надо переходить на бюджетный принцип финансирования.

1.2.1. Пенсионное обеспечение

В 2002 году пенсионная система была радикально перестроена. Важно отметить, что к этому готовились несколько лет, привлекая для консультаций как российских, так и зарубежных экспертов. В результате были сделаны первые шаги, способствовавшие изменению экономического поведения многих работников, особенно молодых.

Во-первых, был отменен существовавший с 1990-х годов максимальный размер пенсии. Это значило, что начиная с 2020-х годов уходящие на заслуженный отдых смогли бы воспользоваться накопленным страховым капиталом в полном объеме, а элементы уравниловки были бы сведены к минимуму. Очень простая схема: выше «белая» зарплата — больше пенсия. Если бы правила сохранялись неизменными несколько десятилетий (а именно на такие сроки рассчитана типовая пенсионная реформа), то у нынешних молодых теоретически был бы шанс получать в пожилом возрасте ежемесячно и 100, и 200, и более тысяч нынешних рублей. Такая перспектива, я думаю, сразу побудила бы многих выводить зарплату из тени, что могло стать важнейшим вкладом в восстановление доверия между гражданином и государством.

Во-вторых, для борьбы с советской уравниловкой было резко снижено значение трудового стажа при определении размеров трудовой пенсии. Чтобы на нее претендовать, достаточно было всего пять лет официально зарегистрированной работы. Стала невозможной ситуация, когда заводская уборщица и начальник цеха на этом же производстве, выходя на пенсию, получали ее в почти одинаковом размере.

В-третьих, был введен обязательный накопительный элемент для работников молодого и среднего возрастов. Впервые у десятков миллионов людей появилась возможность управлять частью пенсионных накоплений, направляя их в частные управляющие компании или оставляя на хранение в государственной финансовой структуре — Внешэкономбанке. C моей точки зрения, при этом мог возникнуть мощный фактор, побуждающий людей загодя думать о своей старости и не полагаться исключительно на государство. Если говорить не в узкоэкономических терминах, то обязательный накопительный элемент с опциями по индивидуальному выбору мог бы стать важнейшим шагом в формировании нового взгляда на себя и окружающий мир.

В-четвертых, все перечисленные меры создавали хорошую институциональную базу для формирования настоящей системы социального страхования, в которой работник и (или) его представители договариваются напрямую с работодателями и (или) их представителями обо всем комплексе вопросов: начиная с размера обязательных пенсионных взносов и распределения бремени их выплаты между работником и работодателем и кончая выбором страховщика (государственные или негосударственные финансовые структуры). Государство в этой схеме должно было выполнять не более чем роль наблюдателя и, в случае конфликтной ситуации, — медиатора. Это и есть настоящее социальное партнерство.

Однако за прошедшие с момента старта пенсионной реформы 12 лет в нее были внесены многочисленные «модификации», которые к настоящему моменту практически полностью выхолостили те четыре новации, которые были перечислены выше.

Во-первых, был введен верхний потолок заработка, с которого берутся взносы в Пенсионный фонд. Объяснения были, на первый взгляд, вполне либеральными: государство обеспечивает только определенный минимум (как показали расчеты, не более 12—14 тыс. нынешних рублей в месяц), а остальное копи на пенсию сам, внося деньги в финансовые структуры (банки, негосударственные пенсионные фонды, частные управляющие компании и т. д.). Но на деле эта идея не сработала по двум причинам: людям еще не успели привить желание самостоятельно и смолоду планировать свою старость, а финансовая система в целом была не готова работать в этой парадигме. В результате Пенсионный фонд недополучил сотни миллиардов рублей, что обострило дефицит его бюджета, заставив федеральное правительство переводить туда уже более чем 1 триллион рублей в год.

Во-вторых, несколькими поэтапными изменениями была резко увеличена величина трудового стажа при назначении пенсии[9]. Введена система так называемых индивидуальных пенсионных баллов, рассчитываемых прежде всего на основе величины трудового стажа. Для получения страховой пенсии теперь понадобится набрать не менее 30 этих баллов[10]. В результате запланировано мощное сглаживание размеров пенсий у тех, кто будет уходить на заслуженный отдых уже через 5—10 лет. Кроме того, правительство каждый год будет утверждать стоимость рубля, переведенного плательщиком в Пенсионный фонд, напрямую связывая ее с поступлениями доходов в пенсионную систему[11]. Учитывая не самые оптимистические перспективы развития российской экономики, это на практике будет означать, что поправочным коэффициентом правительство будет постоянно обесценивать рубль, пополняющий пенсионный капитал работника. Зато полновесный рубль будет выплачиваться наличными нынешним пенсионерам. Налицо ярко выраженное перераспределение средств между поколениями — от молодых к пожилым. Политическая цель такого замысла понятна: во что бы то ни стало поддержать уровень жизни нынешних пенсионеров как наиболее активной и массовой части электората (около 40 миллионов человек[12]). Что же касается работников молодого и среднего возраста, то им до выхода на пенсию еще далеко, и они, как считают авторы этого политико-экономического проекта, не задумываются о своих долгосрочных личных перспективах.

В-третьих, резко ограничены возможности функционирования обязательного накопительного пенсионного элемента. Теперь, если работник не написал специального заявления о том, что он желает сохранить этот элемент, весь взнос, который за него платит работодатель, уходит в общую копилку Пенсионного фонда и эти деньги используются на выплаты нынешним пенсионерам[13]. А те работники, которые в 2013 году решили перевести свой накопительный взнос (6 % от оплаты труда) в частную управляющую компанию или негосударственный пенсионный фонд, этого не смогут сделать, так как их деньги, согласно принятому закону, также уходят в общую копилку государственного Пенсионного фонда. Тем самым фактически вводится дискриминация накопительного пенсионного элемента, который, как указывалось выше, имеет принципиальное значение для формирования нового экономического и социального поведения российского работника. Если снова посмотреть на политэкономическую логику событий, то вполне очевидно, что ставится цель минимизировать отчисления в обязательный накопительный элемент, улучшив тем самым текущее финансовое положение Пенсионного фонда (ср. выводы из предыдущего пункта).

В-четвертых, все перечисленные выше новации выхолащивают страховой характер пенсионной системы, приближая ее по многим параметрам к чисто бюджетной модели социального вспомоществования, которая функционировала в последний период существования Советского Союза. Тем более эта тенденция отдаляет российскую пенсионную систему от реализации полноценной модели социального партнерства, в которой основными действующими лицами должны стать работник (и/или его представители) и работодатель (и/или его представитель). Если так пойдут дела, то в этой сфере возобладают две негативные с точки зрения формирования эффективной модели социального страхования мотивации: патернализм (ожидание манны небесной от государства) или, наоборот, полный разрыв с государством и материальное обеспечение собственной старости не через пенсионную систему.

Ясно, что мы зарулили в тупик и надо возвращаться на магистральную дорогу социального страхования.

1.2.2. Обязательное медицинское страхование

Система ОМС была создана в начале 1990-х годов, когда резко уменьшились бюджетные возможности для поддержания даже того минимума финансирования здравоохранения, который обеспечивался в Советском Союзе, и возникла необходимость в дополнительном целевом источнике средств. При выборе модели развития здравоохранения эксперты предложили использовать европейские образцы, которые, как ожидалось, будут эффективно функционировать и в российских условиях.

В 2003 году мне еще казалось, что это решение было правильным. Однако за истекшие десять с лишним лет выявились малоприятные обстоятельства.

Во-первых, обязательное медицинское страхование так и не стало основным источником финансирования здравоохранения. В 2012 году на долю ОМС приходилось всего 29 % общих расходов на здравоохранение (включая частные источники)[14]. Причина проста: заработная плата в стране, отчисления от которой являются важнейшим источником поступлений в ОМС, по-прежнему остается невысокой. При действующем тарифе страховых взносов 5,1 % и верхнем ограничении годового заработка, с которого берется взнос, суммой 624 тыс. рублей (52 тыс. руб. в месяц)[15]собранных средств не хватает даже для того, чтобы обеспечить весьма скромную Программу государственных гарантий бесплатного оказания медицинской помощи. Не выручает и второй источник доходов ОМС — платежи за неработающее население, которые должны вносить региональные власти. Поэтому когда правительство предложило сделать финансирование здравоохранения одноканальным, только через ОМС, возник естественный вопрос: откуда система обязательного медицинского страхования возьмет столько средств? Тем не менее в декабре 2010 года это предложение было принято и законодательно закреплено[16]. Правда, при этом была сделана оговорка, согласно которой, например, высокотехнологичная медицинская помощь (весьма затратный сегмент здравоохранения) только с 1 января 2014 года должна финансироваться через ОМС. И вот мы дожили до этой даты. Обобщим первые результаты, которые можно наблюдать в ходе данного процесса.

Передавая высокотехнологичную медицинскую помощь в ОМС, федеральный бюджет должен по всей логике перевести туда соответствующие субсидии. Согласно уже принятому закону о бюджете ОМС в 2014 году за счет этих субсидий оттуда будет израсходовано около 20 млрд рублей[17]. Цифра более чем скромная, намного меньше требуемой[18]. А ведь в 2015 году и эта поддержка со стороны федерального бюджета уменьшится[19].

Может быть, чем-то помогут регионы? Ведь центральные областные (республиканские, краевые) больницы оказывали высокотехнологичную медицинскую помощь благодаря финансированию из Центра. Однако и тут, боюсь, резервов нет. Только несколько субъектов Федерации могут себе позволить ощутимо софинансировать эти расходы. Остальные лихорадочно ищут деньги, чтобы реализовать президентские указания о радикальном повышении оплаты труда бюджетникам (в том числе медицинскому персоналу), и вынуждены минимизировать другие статьи расходов, влезать в долги.

Получается, что федеральный бюджет уменьшает свои трансферты в ОМС, а сама эта система по-прежнему не может себя финансировать из-за ухудшающейся экономической ситуации. Поэтому переход к одноканальности финансирования здравоохранения через ОМС — не более чем статистический трюк, который не имеет никакого отношения к страхованию.

Во-вторых, если говорить именно о медицинском страховании как институте, то его так и не удалось создать не только из-за нехватки собственных финансовых источников. Не менее важно то, что настоящее страхование предполагает компенсацию работнику расходов на лечение его самого и членов его семьи. А для этого должна быть хоть какая-то увязка между размером страхового взноса и получаемым объемом медицинских услуг. Разговоры о том, что «здоровый платит за больного, а богатый за бедного», относятся к чисто бюджетной медицине, финансируемой за счет не страховых взносов, а налогов, бремя выплаты которых в эффективном государстве распределено социально справедливо.

В-третьих, в российских правительственных и отчасти экспертных кругах есть стойкое предубеждение к бюджетной медицине. Многие считают, что возврат к ней — воссоздание советской модели здравоохранения. Для одних это ностальгия по хорошим временам (которых в реальности и близко не было), для других — ретроградство. Между тем налицо несравнимо более высокое (по сравнению с нами) качество медицинской помощи в Великобритании, Канаде, Австралии, Швеции с их чисто бюджетной моделью здравоохранения, да и тот факт, что целый ряд стран (Италия, Испания, Португалия, Дания, Финляндия, Ирландия, Норвегия и др.) не так давно перешли от страховой модели к бюджетной, весьма красноречив.

Как бы то ни было, все говорит о том, что в России, несмотря на почти четверть века реформ, так и не сделан главный шаг: не сформирована национальная модель охраны здоровья, которая должна определять принципиальные основы этого института в нашей стране. Такая работа должна быть проведена хотя бы потому, что состояние здоровья российской нации нас не устраивает и оно по-прежнему является неудовлетворительным, если использовать международные сравнения.

2. Социальная повестка дня: завтра начинается сегодня

В интервью 2003 года я попытался выделить несколько ключевых содержательных моментов, над которыми надо было начинать работать уже тогда, чтобы обеспечить благополучное будущее страны. Хотел бы обсудить два из них, глядя из 2014 года.

2.1. Человеческий капитал: острая нехватка компетенций

Россия по всем количественным признакам, характеризующим систему подготовки кадров, — страна передовая. У нас практически нет неграмотных, все дети соответствующего возраста охвачены школьным образованием, практически все желающие получить высшее образование могут реализовать это желание. Однако если копнуть глубже, то выяснится, что ситуация не такая благостная.

Существует тест PISA (Programme for International Student Assessment) — международная программа по оценке образовательных достижений учащихся. Этот тест оценивает грамотность 15-летних школьников в разных странах мира и их умение применять знания на практике. Он проводится при поддержке Организации экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) раз в три года по трем направлениям: грамотность чтения, математическая грамотность, естественнонаучная грамотность. В лидирующую группу стран по математической грамотности, как и в предыдущие годы, вошли Китай (Шанхай), Сингапур, Гонконг, Тайвань и Южная Корея со средним результатом 494 балла. По читательской грамотности лидируют школьники Китая (Шанхай), Гонконга, Сингапура, Японии и Южной Кореи (средний балл 493). Что касается естественнонаучной грамотности, то на первых позициях — все те же Китай (Шанхай), Гонконг, Сингапур, Япония, к которым присоединилась Финляндия (средний балл 501)[20]. Россия, чьи показатели в 2012 году составили соответственно 482, 475 и 475 баллов, в число лидеров, несмотря на некоторые успехи в последние годы, не входит. Нас опережают 30 стран[21].

Учитывая ухудшающуюся экономическую ситуацию и бедственное положение абсолютного большинства региональных бюджетов (а именно оттуда в основном финансируются школы), перспективы не слишком радужны. Форсированное увеличение заработных плат учителям согласно президентскому указу от 7 мая 012 года приведет к сокращению финансирования других статей расходов на содержание школ (поддержание материальной базы, оплата коммунальных услуг) и к снижению численности учителей с одновременным повышением нагрузки на оставшихся[22].

Про среднее специальное образование я отдельно говорить не буду. Общепризнано, что система подготовки кадров этого уровня просто развалилась. Теперь все больше выпускников средней школы идет напрямую в вузы для получения высшего образования.

Но и подготовка кадров в вузах, даже по официальным заявлениям, требует радикального улучшения[23]. Любопытно, например, утверждение министра здравоохранения России Вероники Скворцовой, что уровень образования врачей упал до «бесстыдно низкого»[24]. А каковы позиции ведущих российских вузов в мировых рейтингах? Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова — общепризнанный российский лидер — занимает в них места от 50-го[25] до второй-третьей сотни[26]. Неудивительно, что Министерство образования и науки начало масштабную «зачистку» тех вузов, вся работа которых заключается в выдаче дипломов о высшем образовании.

Отсюда и состояние нашего рынка труда. Как показало исследование компании Manpower, 44 % компаний, работающих в России, испытывают нехватку специалистов необходимой квалификации. Россия занимает 11-е место в мире по дефициту квалифицированных кадров. Он сложился в результате утечки ключевых научных специалистов в начале 1990-х годов и снижения качества высшего образования[27]. Половина российских компаний, опрошенных Российским союзом промышленников и предпринимателей (РСПП) при подготовке доклада «О состоянии делового климата в России в 2010—2013 годах», заявили, что дефицит кадров является для них главным ограничителем развития бизнеса[28]. При этом уровень безработицы в России остается очень низким: в 2014 году он вряд ли превысит 6 %[29]. Это свидетельствует о явной диспропорции между спросом и предложением на отечественном рынке труда, что в значительной степени предопределяется общей неэффективностью системы подготовки кадров.

Возникает естественный вопрос: что делать? Ответ на него, к сожалению, надо искать за рамками проблематики образования. Только изменения внешних факторов, а именно бюджетной политики, инвестиционного климата, государственного управления, могут создать хороший базис для перелома описанных выше негативных тенденций. Боюсь, что в ближайшее время этого ждать не приходится (см. следующий пункт)...

2.2. Отсутствие концептуальных основ государственной социальной политики

Если задаться вопросом, в каком стратегическом, программном документе можно найти изложение государственной социальной политики хотя бы на среднесрочную перспективу, то ответ будет прост. Это, во-первых, указы президента от 7 мая 2012 года «О реализации демографической политики», «О мерах по обеспечению граждан доступным жильем и повышению качества услуг ЖКХ», «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки», «О совершенствовании госполитики в сфере здравоохранения», «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики»[30]; во-вторых — законы о федеральном бюджете, которые теперь утверждают доходы и расходы государства на ближайшие три года.

Но если мы обратим внимание на названия перечисленных выше президентских указов, то увидим, что они посвящены не формированию хотя бы основ той или иной «политики», а мерам по ее реализации. Где же сами «политики»? Можно ли считать ими набор цифр из бюджета или включенные в него отраслевые госпрограммы?

Этого, как мне представляется, явно недостаточно. Как известно, статьей 7 Конституции России установлено, что наша страна — «социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека»[31]. Значит, речь идет не только о чисто материальных показателях (доходы населения, доступ к социальным услугам), но и о «свободном развитии человека» — понятии, имеющем явную политическую нагрузку. Но необходимого разворота общественной и экспертной дискуссии вокруг основ социальной политики вряд ли можно ожидать в ближайшие годы.

Зато в нашей будничной жизни многое может поменяться. Ведь отсутствие социальной политики в полноценном смысле этого понятия всегда восполняют суррогаты, порождаемые сиюминутной борьбой за сохранение внутрироссийского status quo. Первые признаки этого процесса вполне можно обрисовать.

3. Контуры социального будущего России[32]

Мы форсированно переходим к социальной политике мобилизационного типа. Почему «форсированно»? Дело в том, что такой переход наметился еще в прошлом году, когда всем (и даже Владимиру Путину) стало понятно: российская экономика стопорится всерьез и надолго. Поступающих в казну налогов очевидно недостает для поддержки даже тех весьма скромных — по сравнению с желательным для людей минимальным стандартом — социальных обязательств, которые были публично взяты.

Еще недавно быстрого воздействия на будничное положение россиян государственной социальной политики, сформированной в 2000-е годы, можно было не ожидать. Обещанное повышение зарплат бюджетникам в целом состоялось, хотя и сопровождается различными побочными явлениями, в частности — лихорадочным, непродуманным сокращением занятости в этой сфере, острой нехваткой средств местных бюджетов, идущих на другие цели. Пенсии выплачиваются вовремя и даже индексируются. Кроме того, у значительной части российского общества, прежде всего пожилых людей, сохранилась привычка к безропотному самоограничению, что подтвердило, например, их поведение после дефолта 1998 года. В конце концов, государство располагает некоторыми ресурсами в Резервном фонде и Фонде национального благосостояния, по-прежнему высок объем золотовалютных накоплений. Все это вполне позволяло властям даже при дальнейшем плавном ухудшении экономической ситуации благополучно пройти выборы 2016 года в Государственную думу (т. е. обеспечить большинство «Единой России») и, главное, переизбрать Владимира Путина на очередной президентский срок в 2018 году.

Однако прямое вмешательство России в украинские дела радикально усложняет реализацию этого политического сценария, поскольку теперь экономическая ситуация в России должна зримо ухудшиться уже в самое ближайшее время. И проблема даже не в формальных цифрах роста или падения ВВП (валового внутреннего продукта). Важнее другое: и без того неблагоприятный инвестиционный климат получил удар такой силы, что оправиться от него можно только через мощнейшие политические изменения, которые прежде всего касаются реформы института российского государства (включая отмену законов «взбесившегося принтера», введение реального разделения ветвей власти, ее децентрализацию и многое другое). Кроме того, мы теперь стали, будем откровенны, изгоями мирохозяйственной системы, причем не только из-за резкого выпадения из «большой восьмерки». Поставлен под сомнение наш собственный интеграционный процесс на евразийском пространстве. Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, а тем более Киргизия, Таджикистан, Армения, на территории которых находятся наши военные базы, уверен, серьезно насторожились.

Повторю: Россия может восстановить свои позиции только в случае запуска реальных политических, а затем и экономических реформ. Но вероятность такого поворота пока близка к нулю. Именно поэтому социальная политика быстро приобретет завершенный мобилизационный характер.

В чем это будет проявляться?

1. Изменение налоговой системы: введение прогрессивной шкалы подоходного налога, увеличение тарифов отчислений в Пенсионный фонд, резкий подъем налогов на недвижимость и автомобили (без существенной дифференциации в зависимости от стоимости этих активов). Полученные деньги (если, конечно, они будут получены) будут направляться на затыкание самых взрывоопасных социальных дыр. Власть будет объяснять это тем, что «делиться надо» и «мы окружены врагами, поэтому придется затянуть пояса». На практике речь идет о фактически насильственной экспроприации значительной части материального благосостояния высоко- и среднедоходных групп российского населения.

2. «Оптимизация» бюджетной сети: ускорение процесса сокращения занятости в этой сфере, передача недвижимости бизнесу в рамках так называемого частно-государственного партнерства. Риторика власти: «более рачительное использование ресурсов». На практике: свертывание бесплатных услуг образования, здравоохранения и социального обслуживания наряду со снижением их доступности и качества.

3. Рост фактической безработицы из-за отсутствия ресурсов, позволяющих поддерживать миллионы неэффективных рабочих мест в таких отраслях, как металлургия, агропромышленный комплекс, бюджетная сфера. При этом официальный ее уровень будет искусственно принижаться через, например, ужесточение правил постановки на учет в государственных центрах занятости, уменьшения размеров пособия по безработице.

4. Перераспределение бюджетных средств в пользу военно-промышленного комплекса (оборонный заказ), а также для поддержания (по крайней мере в номинальном исчислении) денежного довольствия людей в погонах, чиновников, оставшихся в профессии бюджетников, для выплат пенсионерам. Тем самым будет сделана попытка сохранить лояльность перечисленных категорий за счет обдирания всего остального общества.

Очевидно, что такого рода «социальная политика» не может быть реализована без мощнейшей промывки мозгов через СМИ (прежде всего федеральные телеканалы), ограничений доступа к значительным сегментам интернета, еще более жесткого зажима любой независимой от власти самоорганизации граждан, дальнейшей клерикализации российской жизни, жесткого идеологического контроля за системой образования — именно для этого сейчас срочно разрабатывается концепция «консерватизма» как стержня российской души.

Достигнет ли такая стратегия конечной цели — консервации режима на ближайшие годы, а возможно и десятилетия? Не исключено. Если наиболее активным несогласным с такой «жизнью» будет разрешено эмигрировать, то они это в большинстве своем сделают. Счет может пойти на сотни тысяч семей. Оставшиеся будут обречены на беспросветное существование, с которым можно будет примириться только при условии тотального оболванивания, — получится что-то среднее между нефтяной Венесуэлой Уго Чавеса и зазомбированной Кубой Фиделя Кастро. В этом смысле успех мобилизационной модели социальной политики вполне возможен.

Вот только мою страну жаль. Она не заслуживает такой плачевной участи.

[1] http://www.strana-oz.ni/2003/3

[2] Гонтмахер Е. Авторецензия. М.: Фонд «Либеральная Миссия», 2012. 160 с. (http://www.liberal.rU/articles/cat/5930http://www.liberal.ru/upload/nles/Gontmaher.pdf).

[3] http://www.rg.ru/2003/10/08/zakonsamouprav.html

[4] http://www.consultant.ru/popular/selfgovernment/57_3.html#p333

[5] Хочу напомнить, что согласно Конституции России (ст. 12) «местное самоуправление не входит в систему органов государственной власти».

[6] http://www.be5.biz/ekonomika/f009/04.htm

[7] http://www.center-yf.ru/data/economy/Nalogi-v-mestnyi-byudzhet.php

[8] http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=469827-6&02

[9] http://cdn-msk2-icia.pfrf.ru/userdata/zakonodatelstvo/paket_zak/fedzak_400fz.doc

[10] http://www.pfrf.ru/pensions/

[11] Там же.

[12] http://ria.ru/society/20130705/947941313.html

[13] http://www.pfrf.ru/tarif_nakop/

[14] http://apps.who.int/nna/database/StandardReport.aspx?ID=REP_WEB_MINI_TEMPLATE_WEB_VERSION

[15] http://www.vesninsoft.ru/index.php/news/4-zakon/88-strvz2014

[16] http://www.rg.ru/2010/12/03/oms-dok.html

[17] http://www.rg.ru/2013/12/06/strahovanie-dok.html

[18] http://www.rg.ru/2014/01/31/vmp.html

[19] http://www.rg.ru/2013/12/06/strahovanie-dok.html

[20] http://www.taday.ru/text/2112659.html

[21] http://easyen.ru/news/itogi_pisa_2012/2013-12-03-325

[22] План мероприятий («дорожная карта») «Изменения в отраслях социальной сферы, направленные на повышение эффективности образования и науки». Утвержден распоряжением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2012 г. № 2620-р (http://img.rg.ru/pril/76/89/67/2620_plan.pdf).

[23] http://dailynewslight.ru/ru/?r=ZFJfajk4dkw0UHYxMmpNdmU3akV0bUUwT2xYRU0=

[24] http://medportal.ru/mednovosti/news/2012/07/09/lowlevel/

[25] http://statistic.su/blog/top_universities_2013/2013-03-05-902

[26] См., например: http://usedu.ru/ratings/71-reyting-vuzov.html, http://www.ctege.info/postuplenie-v-vuz/reyting-vuzov-mira-2013.html

[27] http://www.rb.ru/article/pochti-polovina-kompaniy-v-rf-ispytyvaet-defitsit-kvalifitsirovannyh-kadrov/6739207.html

[28] http://ibs.ru/media/media/ne-tot-eshche-kadr/

[29] http://www.mjobs.ru/news/uroven-bezraboticy-v-rossii-2014

[30] http://www.kremlin.ru/acts?page=50

[31] http://www.rg.ru/2009/01/21/konstitucia-dok.html

[32] Использован текст моей статьи в газете «Ведомости» от 7 марта 2014 года (http://www.vedomosti. ru/opinion/news/23675711/evgenij-gontmaher-mobilizacionnye-cherty-novoj-politiki?full#cut).

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №3(60)

Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 15 июля 2014 > № 1126910 Евгений Гонтмахер

Рынок в отпуске

Покупательская активность на европейском рынке стали падает при сохранении низких цен

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ К началу июля спрос на прокат на европейском рынке сократился до минимума. В преддверии сезона летних отпусков потребители не проявляют особой активности, предпочитая заключать сделки по приобретению небольших партий продукции с кратчайшими сроками поставки. Вследствие этого в регионе сейчас практически отсутствует интерес к импортному прокату, что позволяет поддерживать цены на местную продукцию на относительно стабильном уровне, так как избытка предложения больше не наблюдается.

Польское подразделение Arcelor Mittal даже объявило в начале июня о повышении котировок на плоский прокат на 5-10 евро за т. В частности, стоимость горячекатаных рулонов была доведена до 430-440 евро за т EXW – больше, чем на других национальных рынках в регионе. Однако наблюдатели считают, что эта попытка подъема, скорее всего, не увенчается успехом. Хотя итальянские компании в последнее время действуют менее агрессивно и предлагают горячекатаные рулоны, в том числе, и на экспорт не дешевле 400-420 евро за т EXW, комбинаты US Steel Kosice и ISD Dunaferr не собираются отказываться от своей прежней агрессивной политики.

В конце июня – начале июля они предлагали свой горячий прокат в Германию и страны Центральной Европы по прежним ценам – около 410-430 евро за т CPT. Под влиянием конкуренции с их стороны германские и чешские производители отказались от пересмотра котировок на плоский прокат в июле, хотя спрос на стальную продукцию в этих странах относительно неплох на фоне остальных. Кроме того, в Германию поступает недорогая толстолистовая сталь чешского и польского производства по 490-500 евро за т CPT за материал S235JR, что также блокирует попытки повышения цен местными производителями.

На европейском рынке длинномерного проката также наблюдается стагнация. Южноевропейским компаниям в конце июня не удалось добиться повышения цен несмотря на некоторое сезонное оживление спроса. Базовые цены на арматуру в регионе остаются на уровне 425-440 евро за т EXW при поставках на местные рынки либо в страны Центральной Европы. По мнению аналитиков, одной из причин стагнации стали проблемы с экспортом. Алжирские компании успешно сбили цены на европейскую арматуру до около 420 евро за т FOB, причем, спрос на эту продукцию после начала Рамадана (28 июня) упал практически до нуля. При поставках в США из-за конкуренции с турецкими поставщиками испанским металлургам тоже пришлось сбавить цены до около 415-425 евро за т FOB.

В Германии и странах Центральной Европы длинномерный прокат в начале июля вообще подешевел, в среднем, на 5 евро за т. Местные производители заявляют, что всему виной стало ужесточение конкуренции. На рынке арматуры ее создают, в основном, поставщики из других стран ЕС, а на рынке катанки – компании из СНГ и Турции. При этом, стоимость катанки в Германии и Польше (порядка 450-460 евро за т CPT) сейчас немного ниже, чем у арматуры, хотя обычно наблюдается обратное соотношение.

Как считают европейские аналитики, пауза на региональном рынке продлится до августа. Но и в дальнейшем рассчитывать на существенный рост цен не приходится. Экономика еврозоны, по предварительным данным, завершила второй квартал с ростом ВВП на 0,4% по сравнению с предыдущими тремя месяцами против 0,2% в первом квартале, но восстановление идет слишком медленно и неуверенно. При этом, в наихудшем положении находится строительство – самая металлоемкая отрасль в ЕС. Не лучшим образом обстоят дела и в машиностроении (кроме, отчасти, автомобилестроения). Судя по всему, значительного увеличения спроса на стальную продукцию в ЕС в обозримом будущем не произойдет.

При этом, следует учитывать и то, что европейский рынок плоского проката из-за крайне низких цен испытывает лишь минимальную конкуренцию со стороны импорта. Российским, иранским и китайским производителям горячего проката сейчас выгоднее поставлять свою продукцию на внутренний рынок либо на другие направления. Но ближе к осени поставки стальной продукции в ЕС могут возобновиться, что будет способствовать удержанию цен на относительно невысоком уровне.

Ток-шоу только начинается

Попытка государства возглавить поставки электроэнергии в Европу оказалась неудачной.

Планы ГП «Укринтерэнерго» вернуться к поставкам украинской электроэнергии в Европу терпят фиаско. Причиной стала блокада со стороны малоизвестных игроков, за действиями которых усматривается желание частных экспортеров сохранить за собой монополию на этом рынке.

СУД ПРОТИВ ГОСКОМПАНИИ

11 июня Закарпатский окружной административный суд признал противоправным и отменил решение Министерства энергетики и угольной промышленности, которым для ГП «Укринтерэнерго» были согласованы поставки электроэнергии в Словакию. Таким образом были в полной мере удовлетворены требования ПАО«Закарпатьеоблэнерго», через территорию которого госпредприятие собиралось осуществлять эту поставку.

ПАО объясняет невозможность стать партнером «Укринтерэнерго» тем, что уже связал себя договоренностями с другими участниками рынка. Формально это справедливо. По данным «k:», речь идет о чешской компании Ezpada s.r.o., с которой закарпатское облэнерго еще в 2012 году подписало контракт на передачу тока в Словакию.

Но парадокс в том, что деюре «Закарпатьеоблэнерго» не имеет никакого отношения к межгосударственной линии электропередачи Ужгород 2 — Собранце, по которой «Укринтерэнерго» и собиралось осуществлять поставки украинской электроэнергии за рубеж. Для того чтобы подтвердить эту информацию, достаточно сделать соответствующий запрос оператору высоковольтных ЛЭП — ГП«Укрэнерго», в оперативном ведении которого и находится указанная линия. Но суд не стал этого делать, найдя другой повод для удовлетворения иска. Речь о том, что «Укринтерэнерго» получило право поставки тока в Словакию после соответствующего решения Минэнерго. А должно было — после победы в аукционе на право доступа к пропускной способности межгосударственных линий электропередачи.

Торги проводятся госкомпанией «Укрэнерго» уже четыре года. Но сейчас «Укринтерэнерго» смогла их обойти абсолютно легально. Дело в том, что ветка Ужгород 2 — Собранце не была включена в список ЛЭП, чьи передающие мощности продаются на торгах. Но суд почемуто не обратил на это внимания и в полной мере удовлетворил требование облэнерго.

Такая развязка выглядит особенно интригующе, если учитывать бенефициаров закарпатского ПАО. Так, мажоритарием этого предприятия является ООО «Энергетическая Украина ТВ»,принадлежащее австрийской фирме Ombry Electrical Energy Holding Gmbh, которая, по данным «k:», близка бизнесмену Владиславу Тынному и эксвицепремьеру Украины Юрию Бойко. Юридически это недоказуемо, поскольку Ombry принадлежит малоизвестным физлицам. Но известно, что фундамент был заложен еще в середине 2000-х годов, когда Владислав Тынный основал вместе с близким Бойко Иваном Фурсиным компанию ООО «АйВиТи Инвестментс». Так что застой «Закарпатьеоблэнерго» не грозит.

ИМИДЖЕВАЯ ПОСТАВКА

25 июня «Закарпатьеоблэнерго» на внеочередном аукционе«Укрэнерго» выкупило право экспорта электроэнергии в Словакию по ЛЭП Ужгород 2 — Собранце. Таким образом, частный дистрибьютор занял место государственного предприятия. А выигрышем компании стала возможность передавать электроэнергию в Словакию на уровне 7 тыс. МВт•час в месяц. На фоне общегосударственного объема продаж тока в Европу (ежемесячно до 500 тыс. МВт•час) эта цифра выглядит несолидно. Но для «Укринтерэнерго» важен был не объем поставок, а сам факт возобновления своего участия в этом бизнесе.

Стратегическая важность преодоления этого барьера в том, что организация поставок тока в Словакию — лишь первый шаг госпредприятия на пути восстановления статуса экспортерамонополиста. Это предположение подтверждается тем, что месяц назад Нацкомиссия по регулированию электроэнергетики увеличила для «Укринтерэнерго» максимальный объем поставки электроэнергии сразу в семь раз — до 3,5 миллиона МВт•ч в год. На первых порах использовать этот объем ГП должно было за счет передачи энергии на территорию Крыма. Но все же основная ставка делалась на возврат госкомпании к экспортным поставкам электроэнергии в страны Европы — Румынию, Венгрию, Словакию и Польшу.

Сейчас усилиями «Закарпатьеоблэнерго» достижение этой цели отодвинуто на неопределенный срок. Что устраивает не только Юрия Бойко, а и его давнего партийного соперника Рината Ахметова. Сейчас нишу экспорта энергии занимают компании подконтрольной донецкому миллиардеру группы ДТЭК, что приносит многомиллионные доходы. Для сохранения этого источника менеджмент Рината Леонидовича сделает все возможное.

Дмитрий Рясной, «Комментарии»

Открытые перспективы

Цены на плоский прокат на Ближнем Востоке сохраняют относительную стабильность при низком спросе

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ В мусульманских странах начинается Рамадан, когда уровень деловой активности традиционно падает. Однако многие потребители плоского проката в странах регионов и в этот период собираются заключать сделки с поставкой продукции в августе-сентябре. Поэтому спрос на Ближнем Востоке сохраняется на достаточно стабильном, хотя и относительно низком уровне. При относительной слабости строительной отрасли инициативу проявляют, в первую очередь, производители труб.

В Персидском заливе котировки на плоский прокат в июне снизились, в среднем, на $5-10 за т, в основном, вследствие удешевления китайской продукции. Из-за перепроизводства внутри страны китайские компании в последнее время проявляют повышенную активность на ближневосточном направлении, а дешевизна железной руды, благодаря которой снизилась себестоимость проката, позволяет им идти на уступки.

В частности, горячекатаные рулоны китайского производства к концу июня подешевели до $540-550 за т CFR по сравнению с $550-560 за т в начале месяца. При этом, потребители откладывают сделки в расчете на дальнейшее понижение котировок в июне. Под действием конкуренции со стороны китайских поставщиков были вынуждены пересмотреть экспортные цены индийские металлурги, уменьшившие стоимость горячего проката на $5-10 за т в течение месяца, до $555-565 за т CFR. Аналогично, по тем же причинам и на ту же величину подешевела индийская оцинкованная сталь. В настоящее время она предлагается в ОАЭ по базовой цене $730-735 за т CFR для материала Z120 толщиной 1 мм.

В последнее время некоторые китайские компании интенсивно предлагают в страны Персидского залива толстолистовую сталь по $540-560 за т CFR. Однако местных потребителей часто не устраивает качество этой продукции. Поэтому при прочих равных условиях выбор, как правило, делается в пользу украинского толстого листа стоимостью $580-590 за т CFR. Несмотря на военные действия на Донбассе сообщения о задержке поставок украинской продукции пока не поступало.

Иранские компании в июне сохранили экспортные котировки на плоский прокат на неизменном уровне - $550-560 за т CFR при поставках в страны Персидского залива. Кроме того, в последнее время на севере страны активизировался спрос на российские и казахстанские горячекатаные рулоны. Контракты были заключены в интервале $570-585 за т CFR.

В отличие от стран Персидского залива, турецкие металлурги добились некоторого повышения цен на плоский прокат на внутреннем рынке во второй половине июня. Котировки на горячекатаные рулоны достигли $585-595 за т EXW, а некоторые поставщики рассчитывают на $600 за т в июле. При наличии устойчивого, но отнюдь не высокого спроса основной причиной роста цен стал некоторый дефицит предложения. Производство горячего проката в Турции немного уменьшилось во втором квартале вследствие остановки на ремонт доменной печи на комбинате Isdemir, принадлежащем компании Erdemir, а восполнить эту нехватку за счет импорта в полной мере не удалось. Российские металлурги в мае-июне сократили продажи в Турцию в пользу более выгодных внутренних поставок, а итальянские и балканские компании предпочли отправлять свою продукцию в Германию, Польшу и Чехию. Наконец, турецкие производители в последнее время расшили объемы экспорта горячекатаных рулонов и толстолистовой стали – главным образом, в США.

Как считают аналитики, в июле нынешняя стагнация на ближневосточном рынке плоского проката должна смениться повышением, так как потребители приступят к формированию запасов на осень. Однако еще одним необходимым условием для роста является прекращение спада в Китае.

Олигархов пытаются отключить от денег

Владельцы украинской энергетики постараются утопить проект объединения энергосистем Украины и ЕС в бюрократическом болоте.

НА ПУТИ сближения с ЕС у Украины появилась еще одна задача: объединение энергосистем. Эта интеграция резко повысит возможности нашей страны в торговле энергоресурсами с Европой. Но решить эту задачу будет крайне сложно, поскольку она требует кардинальных изменений правил игры на рынке, в которых не заинтересована ни одна местная бизнесгруппа.

СЕТЕВОЙ МАРКЕТИНГ

На днях глава Минэнерго Юрий Продан подписал приказ № 409,которым был дан старт синхронизации энергетических систем Украины и Европейского союза. Решением организационнотехнических проблем будет заниматься рабочая группа во главе с замминистра Вадимом Улидой. Поставленная перед ним задача, мягко говоря, амбициозна, ведь ее нужно выполнить до конца 2016 года. В нынешних реалиях уложиться в такой короткий срок крайне сложно, так как синхронизация энергосистемы Украины со странами ЕС — это деньги, которых у страны нет.

Общую сумму необходимых инвестиций пока никто не считал, но то, что она будет с девятью нулями, не сомневается никто. Например, Польше вход в объединенную энергетическую систему Европы стоил $4 млрд.

Опыт стран Восточной Европы показывает, что львиная доля денег тратится на приведение энергетической инфраструктуры государства в соответствие с европейскими нормами. Одно из них — выполнение требований к первичному и вторичному регулированию частоты. В этом плане Украина не будет исключением: в ее энергосистеме частота может колебаться от 49 до 50,5 Гц, тогда как европейской нормой является 50 Гц. Если к этой задаче добавить и мероприятия по продлению сроков эксплуатации энергогенерирующего оборудования, то бюджет вливания электроэнергетического сектора Украины в сети объединенной Европы легко выйдет за пределы $10 млрд.

Как это было

Первый опыт объединения с европейской энергосистемой Украина получила в 2002 году, когда начал работу так называемый«Бурштынский энергоостров». Для того чтобы он смог работать в параллельном режиме с Европой, украинские специалисты потратили на обновление его инфраструктуры 120 млн. грн. и шесть лет. При этом речь о коренной замене генерирующего оборудования не шла: Бурштынскую ТЭС обеспечили автоматизированной системой управления работой энергоблоков, тем самым обеспечив такую же, как и в Европе, частоту в сети (50 Гц). При этом станция взяла за правило оставлять в резерве мощности, которые она может включить в сеть в случае форс-мажорного выхода из строя одного из блоков. Это обстоятельство значительно ограничивает экспортный потенциал Украины, поскольку генерирующие экспортные мощности «острова»составляют всего 600 МВт, что в десять раз меньше потенциала ЛЭП, по которым энергию можно передавать в Европу. Если энергорынок страны полностью объединится с ЕС, это ограничение будет снято.

Но даже такая цифра не должна пугать официальный Киев, ведь инвестиции в энергосистему окупятся сторицей. Речь о том, что переход нашей страны на параллельный режим работы с европейцами создаст технические условия для увеличения объемов поставок электроэнергии. Разница колоссальна. Так, сейчас с так называемого Бурштынского энергоострова (Бурштынская ТЭС с электросетями Закарпатской, ИваноФранковской и Львовской областей) мы ежегодно продаем в Европу до 5 млн. МВт•ч. А после объединения с Европой сможем экспортировать в шесть раз больше. Об этом свидетельствует опыт прошлых лет, когда на исходе существования СССР Украина продавала в Центральную Европу и на Балканы почти 30 млн. МВт•ч в год.

Если эту цифру умножить на минимальную цену электроэнергии на европейском рынке (30 евро/МВт•ч), становится очевидной выгода необходимых вложений в украинскую энергетику. Единственное, что потеряет Украина, — это рынок Белоруссии и России, с которыми нас связывает целая сеть высоковольтных ЛЭП, позволяющих продавать в эти страны электричество. Но в свете нынешних отношений между Киевом и Москвой утрата российского рынка (на который, кстати, украинская электроэнергия не поставляется с 2010 года) — мелкий побочный эффект.

РАБОТА ПОД НАПРЯЖЕНИЕМ

Если смотреть на энергоэкспорт с позиций сегодняшнего дня, понятно, что в его развитии заинтересовано не столько государство, сколько олигархи. Первый из них — Ринат Ахметов, компании которого сейчас являются основными продавцами электроэнергии в западном направлении. Занять нишу им удалось после изменения правил игры на внутреннем рынке Украины в 2010 году, когда экспортеры тока начали определяться на конкурсах госкомпании «Укрэнерго». О чем«k:» не так давно писали.

Эти аукционы ГП проводит по сегодняшний день. При этом сейчас полномочия предприятия станут еще больше: упомянутый приказ Минэнерго №409 помимо прочего подразумевает создание в структуре«Укрэнерго» отдельной должности — замдиректора по интеграции энергосистем Украины и ЕС. Фактически это означает, что именно«Укрэнерго» будет ведать технической частью объединения.

Учитывая опыт плодотворного сотрудничества менеджеров ДТЭК с этим госпредприятием, последнему можно было бы рассчитывать на максимальное содействие от Ахметова. Но все не так однозначно. Если лет пять–семь назад вопрос подключения украинской энергосистемы к европейской упирался только в техническую часть, то сейчас, когда Украина встала на рельсы полномасштабной интеграции в ЕС, набор энергетических требований к нам стал намного шире. Это подтверждает необходимость адаптации украинского законодательства к нормам так называемого Третьего энергетического пакета ЕС.

Документ состоит из нескольких регламентов и директив Евросоюза, касающихся тяжелых для Украины вопросов окружающей среды, энергоэффективности и открытости энергорынка. Для рядового потребителя реализация норм энергопакета — гарантия высоких технических стандартов на рынке и повышение уровня конкуренции среди поставщиков. Но для самих участников рынка — сплошная головная боль.

Чтобы это подтвердить, достаточно привести в пример работу энергорынка сегодня. Сейчас в Украине простаивают два атомных энергоблокамиллионника ГП «Энергоатом», чтобы на полную мощность могли работать частные тепловые электростанции, которые таким образом дают работу местным угольным шахтам.

Для европейцев такая конфигурация работы рынка неприемлема ни по экологическим нормам (ТЭС загрязняют атмосферу намного больше АЭС), ни по экономическим (атомный мегаваттчас в два раза дешевле теплового). Поэтому если бы указанное объединение энергосистем произошло, условно говоря, завтра, значительная часть ТЭС ДТЭК осталась бы без работы. Помимо донецкого олигарха пострадают и другие владельцы облэнерго, которым по европейским правилам придется тратить намного больше денег на модернизацию своей инфраструктуры в условиях контролируемых конкуренцией тарифов. Этого набора проблем вполне достаточно для того, чтобы сплотить крупный капитал в вопросе блокирования интеграции энергосистем Украины и ЕС.

Дмитрий Рясной, «Комментарии»

«Китайская» болезнь в европейской металлургии

Перепроизводство и недостаточный спрос удерживают цены на прокат в Евросоюзе на низком уровне

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Спад на европейском рынке стали, продолжающийся фактически с января текущего года, никак не удается остановить. С начала июня стоимость длинномерного проката в регионе уменьшилась на 10-15 евро за т. В частности, арматура в настоящее время, в основном, варьируется между 425 и 460 евро за т EXW. Котировки на плоский прокат в текущем месяце примерно на 5 евро за т уступают майским показателям, а некоторые компании, ранее предлагавшие свою продукцию по ценам выше рыночных, опускают их до уровня конкурентов.

В частности, в начале июня на уступки пришлось пойти германским металлургам, а ближе к середине месяца удешевило плоский прокат испанское подразделение Arcelor Mittal. Теперь базовые цены на горячий прокат на основных рынках континентальной Европы составляют порядка 400-420 евро за т EXW. При этом, в июле многие участники рынка ожидают новое понижение на 5-10 евро за т.

Основные проблемы европейской металлургической отрасли практически те же самые, что и в Китае. Это, с одной стороны, недостаточный спрос на стальную продукцию, а, с другой, избыток предложения. Экономика Евросоюза в 2014 году вышла в «плюс», однако темпы роста ВВП даже в самых благополучных странах едва дотягивают до 2%. Да и следует отметить, что это повышение происходит с очень низкой базы. Так, например, количество регистраций новых автомобилей в ЕС в мае 2014 года превысило уровень аналогичного периода годичной давности на 4,5% и достигло 1,09 млн., но в абсолютном значении это второй с конца показатель за последние 10 лет. При этом, в Европе растут только продажи малолитражек марок Dacia, Seat и Skoda, так что потребление стальной продукции со стороны регионального автомобилестроения практически не изменилось по сравнению с прошлым годом.

Очевидно, европейские металлурги рассчитывали в текущем году на совсем другой уровень спроса. По данным Вольфганга Эдера, генерального директора австрийской компании Voestalpine и бывшего президента региональной ассоциации Eurofer, из 14 доменных печей, остановленных после кризиса 2008 года, 6 к настоящему времени вернулись в строй. По данным World Steel Association, за первые пять месяцев текущего года выплавка стали в Евросоюзе увеличилась на 5,3% по сравнению с тем же периодом годичной давности. Как считает Вольфганг Эдер, объем избыточных мощностей в регионе в результате составляет в настоящее время около 30 млн. т в годовом эквиваленте или более 17,5% от прошлогоднего объема производства!

Из-за этого в последние месяцы на европейском рынке стали резко обострилась конкуренция. Итальянские компании поставляют плоский и длинномерный прокат в больших количествах в Германию, Испанию и страны Центральной Европы. Среди восточноевропейских производителей агрессивную ценовую политику проводят такие предприятия как венгерский комбинат ISD Dunaferr, словацкий US Steel Kosice, польская Huta Czestochowa. Именно поставки дешевой продукции из Италии и Восточной Европы вызвали в начале июня удешевление плоского проката в Германии и Польше.

Кроме того, относительно высокий курс евро по отношению к доллару стимулирует импорт. Катанка и арматура из СНГ по сниженным относительно местного уровня ценам занимают прочные позиции на рынках ряда восточноевропейских стран. Плоский прокат поступает в Европу, в основном, из СНГ, Китая, Индии и Ирана. При этом, по данным Вольфганга Эдера, за первые пять месяцев 2014 года нетто-импорт стальной продукции из Китая в ЕС увеличился на 41,5% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности. Расширились в этом году поставки в Европу и украинского проката.

Как сообщает в своем июньском отчете британская консалтинговая компания MEPS, все эти негативные тенденции на европейском рынке стали сохранятся, как минимум, до конца лета. И только осенью, если в то время начнется реальное расширение спроса на стальную продукцию, европейские металлурги получат возможность поднять цены.

Коломойский заработает на газовой войне

«Укрнафта» может увеличить продажи газа в Украине. Но это обернется для потребителей резким повышением цен.

Сегодня рассчитывать на быстрое восстановление поставок российского газа в Украину не стоит. Поэтому на днях был создан«кризисный энергетический штаб» во главе с вицепремьером Владимиром Гройсманом.

ПОДЗЕМЕЛЬЕ НЕ БЕЗДОННО

Главная задача новоиспеченной структуры — сбалансировать объемы спроса и предложения газа на внутреннем рынке. Понятно, что отчасти эта цель будет достигаться за счет банального «отрезания от трубы» (там, где это возможно) бюджетников и коммунальщиков. При этом основные надежды на ресурсное обеспечение Украина возлагает на Польшу, Венгрию и Словакию. Но до налаживания этих поставок в необходимых объемах нам все же придется начать отбор газа из своих подземных хранилищ.

Сейчас в отечественных ПХГ почти 14 млрд. м3 газа, чего достаточно для полного обеспечения потребностей страны на тричетыре месяца.

Но даже в таких условиях украинские бизнесмены смогут заработать. Первым среди них является лидер группы «Приват» Игорь Коломойский, которому подконтролен один из крупнейших газодобытчиков в стране — ПАО «Укрнафта». По данным «k:», это предприятие еще несколько лет назад подписало с оператором газотранспортной системы Украины — «Укртрансгазом» — договор хранения 7 млрд. м3 газа, добытого в течение 2005–2009 годов.

После оформления данного соглашения менеджеры «Укрнафты»неоднократно предпринимали попытки заставить «Укртрансгаз»передать ей это топливо, но тот всегда отказывал. Причины для игнорирования заявок действительно были. В соответствии с отечественным законодательством предприятие, чей уставный фонд на 50% и более принадлежит государству (к их числу относится ПАО), обязано продавать голубое топливо по фиксированной цене«Укртрансгазу», после чего тот реализовывает его населению.

Последние несколько лет «Укрнафта» весьма эффективно отбивалась от претензий «Укртрансгаза» на ее газ с помощью судов. Но поскольку у Игоря Коломойского не было рычагов влияния на эту госструктуру, упомянутые миллиарды кубометров газа фактически оказались законсервированными в ПХГ.

ЧИТАЙТЕ ДОКУМЕНТЫ

Сейчас, когда в стране встал вопрос о преждевременной откачке газа из хранилищ, Игорь Коломойский становится невольным спонсором процесса. С одной стороны, «Приват» в этом не заинтересован, ведь его стратегической целью является перенаправление накопленного газа «Укрнафты» на родственный ему «ДнепроАзот» для производства минеральных удобрений. Но в действительности сейчас днепропетровская группа может стать одним из активных участников процесса распродажи газа на внутреннем рынке.

Формальный повод для этого у Коломойского появился пару недель назад, когда его юристы выиграли спор, касающийся права свободного распоряжения «Укрнафтой» своим газом. При этом самое главное, что торговать ресурсом ПАО может фактически по рыночной цене.

Ведь недавно компания добилась от суда отмены одного из постановлений НКРЭ, которым для нее устанавливалась цена на реализуемый товарный природный газ собственной добычи. В ходе этого судебного процесса был признан нелегитимным «Порядок формирования, расчета и установления цен на природный газ для хозяйственных субъектов», на основании которого регулятор утверждал тарифы для «Укрнафты».

Чтобы добиться восстановления действия этого документа регулятору нужно провести его государственную регистрацию в Министерстве юстиции, но пока это произойдет, газ «Укрнафты» уже может быть благополучно распродан на рынке по коммерческим ценам. Эта операция принесет Коломойскому очевидную финансовую выгоду. Но обвинить Игоря Валерьевича в заработке на проблемах страны сегодня вряд ли ктонибудь рискнет.

Дмитрий Рясной, «Комментарии»

Пустыня

Спрос на длинномерный прокат на Ближнем Востоке падает перед началом Рамадана

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Менее чем за две недели до начала Рамадана (28 июня) ближневосточный рынок длинномерного проката уже выглядит впавшим в спячку. Большинство потребителей обеспечили себя стальной продукцией, по меньшей мере, до начала августа и пока воздерживаются от заключения новых контрактов. По их мнению, отсрочка будет для них выгодна, так как региональный рынок находится на спаде.

Действительно, экспортные котировки на турецкую арматуру снова, как и в конце первого квартала, оказались вблизи четырехлетнего минимума. В конце первой половины июня сделки заключались в интервале $560-565 за т FOB, а встречные предложения со стороны покупателей в ОАЭ, Египте и европейских странах поступали уже на уровне $550-560 за т FOB. На внутреннем рынке стоимость арматуры упала до $565-580 за т EXW в долларовом эквиваленте.

При этом, металлурги отмечали снижение спроса как внутри страны, так и за ее пределами еще с начала июня. В Саудовской Аравии и государствах Персидского залива строительная отрасль демонстрирует неплохие результаты, но рост потребление конструкционной стали обеспечивается, в основном, за счет продукции собственного производства. Американские компании, закупив большие объемы турецкого длинномерного проката в апреле-мае, в последнее время снизили активность. Кроме того, на рынке США возросла конкуренция со стороны европейских поставщиков, которые практически уравняли стоимость своей арматуры с предложениями турецких компаний.

По-прежнему на Ближнем Востоке присутствует экстрадешевый китайский прокат. Ливанские трейдеры в начале июня сообщали о приобретении китайской арматуры менее чем по $500 за т CFR и рассчитывают в следующем раунде переговоров на сброс цен до не более $480 за т CFR. Для сравнения, украинская продукция в июне продавалась в Ливан в небольших количествах по $540-550 за т CFR, а турецкая котировалась не ниже $580 за т CFR.

Но с самыми большими проблемами турецкие поставщики могут столкнуться в Ираке, где недавно начались полномасштабные военные действия. Радикальные исламисты из движения «Исламское государство Ирака и Леванта», контролирующие ряд районов на востоке Сирии, открыли мощный второй фронт против Ирака, чье правительство в целом является союзником Сирии и Ирана, взяли несколько городов и угрожают Багдаду. Пока военные действия сравнительно мало затрагивают основные районы нефтедобычи в Ираке, но именно центральная часть страны, где сейчас идут бои, была основным рынком сбыта для турецкой арматуры. Между прочим, по итогам первых четырех месяцев текущего года Ирак оставался крупнейшим покупателем данной продукции – более 370 тыс. т.

Потеря этого рынка может оказаться очень болезненной для турецких производителей, которые и так проявляют чудеса эквилибристики, удерживая поставки на уровне прошлогодних. По данным национальных статистических органов, объем турецкого экспорта в январе-апреле составил 2,68 млн. т, всего на 1,9% меньше, чем годом ранее. Но при этом сокращение продаж в Ирак и Саудовскую Аравию турецкие металлурги компенсировали за счет увеличения поставок в Йемен, США, Европу и некоторые африканские страны. Кроме того, немалое подспорье им оказал энергетический кризис в Египте, из-за которого производство стали в стране упало и, соответственно, возрос импорт.

В то же время, поставщики из СНГ не смогли защитить свои позиции на ближневосточном рынке. В июне сообщалось лишь о немногочисленных сделках с ливанскими компаниями, приобретавшими арматуру по $520-525 за т FOB. Спрос со стороны Ирака сейчас равен нулю, а в Африке украинская продукция теряет рынок под напором китайцев. Даже европейские потребители, в мае и начале июня охотно закупавшие катанку производства СНГ, в последнее время не проявляют особой активности.

Правда, в США в июне была отменена введенная еще в начале прошлого десятилетия антидемпинговая пошлина на украинскую катанку, составлявшая 116,37%. Однако о сделках на этом направлении пока не сообщается. Известно, что американцы заинтересованы в приобретении данной продукции не более чем по $600-610 за т CFR, что с учетом доставки, как минимум, не выше, чем в Юго-Восточной Европе или Польше.