Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

СЕРИАЛ – В ЖИЗНЬ!

ИЛЬЯ ФАБРИЧНИКОВ

Член Совета по внешней и оборонной политике, коммуникационный консультант.

Для России Афганистан – вопрос не первого порядка на повестке. И стоит только порадоваться, что мы не являемся участниками этой увлекательнейшей, но совершенно ненужной в системе координат российских национальных интересов шахматной партии. Но вот для американского внутриполитического процесса Афганистан уже становится тем самым токсичным фактором, который, въехав в предвыборную повестку, будет и дальше отравлять не только американские межпартийные отношения, но и всю их внешнюю политику.

Крайняя политизация внутриполитического противостояния в США приводит к тому, что в эту борьбу вовлекаются институты, предпочитавшие ранее стоять в стороне от межпартийных предвыборных разборок, а качество информации оценивается только по принципу нанесения максимального, почти смертельного ущерба оппоненту. О том, что на долгие годы могут пострадать ключевые национальные интересы, никто, похоже, не задумывается. Межгосударственные отношения и понимание интересов пусть даже и противников – не принимаются во внимание.

Удивительным образом Афганистан, про который старательно пытались забыть последние лет пять, выпрыгнул в мировую повестку меньше чем за пять месяцев до выборов в США. В строгом соответствии с поговоркой, популярной у западных медиаменеджеров: Never let facts get in front of a good story. А история красивая – российские спецслужбы финансируют главарей «Талибана» (запрещено в РФ), чтобы те убивали американских солдат на афганской территории. История основана на якобы имевшем место разведывательном брифинге Трампа, который то ли врёт, что его не помнит, то ли из-за своего разгильдяйства не придал значения этой информации, то ли покрывает таким образом коварные устремления злокозненного Путина, который спит и видит – как бы выкинуть американцев из Центральной Азии.

Для американского, в особенности для демократического, истеблишмента такой нехитрой линейной логики оказалось более чем достаточно, чтобы подвергнуть действующего президента совсем уж неприличному остракизму вдоль всего демократического медийного ландшафта – CNN, Washington Post, New York Times и деловой Bloomberg моментально ухватились за вброшенные в повестку удобные тезисы, подтверждающие уже сформированный образ инфернального самодура, который ничего не смыслит в вопросах внешней политики и национальных интересов. Отдельные рациональные комментаторы и люди из числа принимавших решения задали, конечно, резонный вопрос – а зачем это надо? И даже осторожно опровергли сам факт существования такого рода разведывательных данных. Но для стороннего наблюдателя они кажутся либо опасным фрондёрством, либо неумелой попыткой оправдаться перед лицом неопровержимых (за скобками остаётся – каких конкретно) фактов.

Тем временем реальность такова, что сам тезис о том, что российская военная разведка раздаёт лидерам «Талибана» доллары за головы американских солдат шагнул в политический мейнстрим прямиком из последнего сезона популярнейшего шпионского сериала Homeland, где со вкусом и очень убедительно рассказывается о том, как российские оперативники чувствуют себя на афганской территории крайне комфортно, умело нагнетая ситуацию и чуть ли не ставя США на порог обмена ядерными ударами с Пакистаном из-за устроенной талибами успешной атаки на вертолёт американского президента и подрыва при шпионском обмене захваченной пакистанцами американской диверсионной группы.

На деле же складывается ощущение, что долговременной проактивной афганской стратегии с конкретными целями и задачами у Российской Федерации нет. И это не трагедия.

На протяжении долгих лет основным императивом афганского направления было обеспечение безопасности центральноазиатских стран СНГ – партнёров по ОДКБ. И до определённого момента дальше «словесных интервенций» дело не шло. Мы выражали партнёрам крайнюю обеспокоенность состоянием их границ с Исламской Республикой Афганистан, содействовали, как могли, в перехвате наркотрафика, общались с заинтересованными во внутриафганских делах сторонами – Китаем, Индией, Ираном, Пакистаном. Выражали сдержанную и конфиденциальную обеспокоенность действиями президентской администрации Ашрафа Гани, который во избежание внутриполитической конкуренции предпочитал держать своих конкурентов (к примеру, генерала Дустума или «старого моджахеда» Хекматияра) как можно дальше от Кабула и вообще от афганской территории. Это, конечно, вызывало определённое недоумение со стороны МИД РФ, но глубоко во внутренние процессы мы всё же предпочитали не лезть. По признанию самих афганцев, России как авторитетной силы, способной оказывать хотя бы какое-то влияние на процессы внутриафганского урегулирования, не присутствовало, относительно чего выражалось характерное преувеличенное сожаление. Дипломатические контакты были крайне осторожными. С нашей стороны – из-за тяжёлой внутриафганской обстановки, с афганской – по причине нежелания общаться «по сути», в том числе по экономическим вопросам.

Что далеко ходить за примерами: российско-афганская межправкомиссия фактически не функционирует (последнее заседание – в 2016 г.), встреч на высоком правительственном и государственном уровне не проводится. Отдельные, имевшие место выходы афганских представителей на российские политические и деловые круги, касавшиеся поставок, например, техники, в том числе и вертолётной, к желаемым результатам не приводили и те же афганцы предпочитали больше общаться с Узбекистаном, Таджикистаном (и даже Казахстаном), что было обусловлено, во-первых, географической близостью, а во-вторых, значительными возможностями этих стран с опорой на местные таджикские и узбекские территории.

Интересанты внутриафганского политического процесса в лице Ирана, Турции, Пакистана, Индии, Саудовской Аравии, у которых существуют и масштабные окологуманитарные проекты работы как с местным населением, так и с руководством, в том числе этнических группировок, конечно же, не хотели и не стремились видеть Российскую Федерацию в числе брокеров внутриафганского процесса. Что же касается США, то опцию внутриафганского урегулирования они всегда имели в виду, но в силу динамично менявшейся обстановки, не спешили эту карту разыгрывать. Только когда стало окончательно ясно, что «Талибан» опрокинуть не удастся и он прочно контролирует почти 70% афганской территории, а власть в Кабуле деморализована и разобщена (афганские президентские выборы, конечно же, добавили перца в этот котёл), наконец, был дан зелёный свет включению движения в политический процесс, подписанию дорожных карт по урегулированию. Только вот в американской картине мира процесс этот был, прежде всего, прерогативой Соединённых Штатов без учёта интересов других стран региона. Российская сторона, было, попыталась перехватить инициативу, предложив талибам и афганским этническим группам диалоговую площадку в Москве, в «Президент-отеле», но мало того, что эта диалоговая площадка была американцами высмеяна и проигнорирована, так мы ещё и получили неприличный отлуп от возмущенного афганского руководства: мол, Россия вмешивается во внутренние дела ИРА и даже не советуется с правительством в Кабуле, представители которого на московском мероприятии с талибами также отказались появляться. Результат, как известно, получился смазанный.

Основная головная боль России – наличие в Афганистане террористических ячеек ИГИЛ (запрещено в РФ), тренировочные базы осколков Исламского движения Узбекистана, вербовочные и пропагандистские центры, вещающие на наших партнёров по ОДКБ, загадочные рейсы вертолётов без опознавательных знаков (в воздушном пространстве, целиком контролируемом силами коалиции), которые, по словам самих афганцев, под покровом ночи перебрасывали бойцов неправительственных формирований с юга на север страны (и о чём в СМИ упоминал, в том числе, и специальный представитель МИДа Замир Кабулов), концентрация экстремистов-боевиков в северных, преимущественно узбекских и таджикских районах страны, странные ситуативные альянсы между отдельными ячейками ИГ и «Талибана», конечно же, не могут не настораживать. Станет ли ситуация более здоровой после окончательного ухода вооружённых сил США и их партнёров из страны – вопрос открытый. Станет ли она хуже, в том числе и для государств Центральной Азии? Сомнений в этом остаётся всё меньше и меньше. Есть ли для Российской Федерации в лице её уважаемых внешнеполитических структур необходимость дополнительно разогревать ситуацию в ИРА, при этом имея в виду, что, в случае чего, за партнёров по ОДКБ нужно будет вписаться? Ответ кажется однозначным.

Для России Афганистан – вопрос не первого порядка на повестке. И даже не второго. Для США, пожалуй, тоже – политическое решение было озвучено, уходить в обозримое время они оттуда не собираются, присутствие сократят.

Являются ли США для Афганистана дестабилизирующим фактором? Даже в своей нынешней роли – скорее нет. Это единственный балансирующий и сдерживающий многочисленных других игроков фактор.

И стоит только порадоваться, что мы не являемся участниками этой увлекательнейшей, но сегодня совершенно ненужной в системе координат российских национальных интересов шахматной партии. Но вот для американского внутриполитического процесса ИРА уже становится тем самым токсичным фактором, который, въехав в предвыборную повестку, будет и дальше отравлять не только американские межпартийные отношения, но и всю их внешнюю политику. А она, как мы видим, всё чаще и чаще скатывается в самую оголтелую, и самую низкопробную пропаганду.

Учитывая традиционную щепетильность российских подходов к межгосударственным переговорным процессам, а также непонимание отдельных новаций отдельных американских старших должностных лиц в обращении с конфиденциальными знаниями, полученными в результате встреч с первыми лицами других государств, возникает другой важный экзистенциальный вопрос – а стоит ли в ближайшее время вообще что-то с американской администрацией обсуждать по сути? Ведь очень сложно что-либо пытаться доказать людям, озабоченным, в массе своей, мотивами мелкой личной мести или тиражами будущих мемуаров.

Россия. Афганистан. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 30 июня 2020 > № 3434150 Илья Фабричников

ИСХОД США ИЗ АФГАНИСТАНА: ПРИМЕТА НОВОЙ МИРОВОЙ СИСТЕМЫ?

ГЕОРГИЙ АСАТРЯН

Эксперт Международного дискуссионного клуба «Валдай» и Российского совета по международным делам (РСМД).

Интересные и исторические события происходят вокруг Афганистана. США объявили устами президента скорый исход с «кладбища империй». Дональд Трамп убеждён в бесполезности афганской истории: самая долгая военная кампания «не имеет смысла» и противоречит интересам США. Она нерентабельна и не приносит никакой финансовой прибыли. Соответственно, с ней пора заканчивать.

В рамках системы постхолодной войны Исламская Республика Афганистан (ИРА) оказалась в сфере интересов победителя. Советы ушли, распались. США пришли и остались. За двадцать американцы стали менее влиятельны, а регион Ближнего и Среднего Востока – более конкурентным и самодостаточным. Ключевым фактором (кем-то вожделенной) многополярности стало в первую очередь развитие целого спектра стран. Конец XX и начало XXI века щедро наделили развивающиеся страны, вчерашних аутсайдеров, возможностями, технологиями, образованием.

Афганистан – не актор международных отношений. С классической точки зрения, это архиважный объект-территория, на который проецируют своё влияние сверхдержавы. Сегодня и в приходящей новой системе международных отношений роль Афганистана останется прежней. Однако существенно трансформируется система международных отношений вокруг него. Борьбу за влияние над этой страной всегда вели сверхдержавы: США – СССР, Российская Империя – Великобритания. В период холодной войны сложно было представить, чтобы за афганский пирог наравне с Москвой или Вашингтоном боролась Индия или Тегеран.

Разумеется, многие государства региона пытались проецировать свои интересы, но почти всегда они плелись в хвосте политики сверхдержав. Да и в целом, история международных отношений XX века – была историей отношений сверхдержав. Новый мир ведёт к повышению роли региональных сил. Уже сегодня в некоторых вопросах афганской политики Иран, Пакистан, Индия не уступают влиянию Америки. А что будет после вывода войск? Влияние Соединённых Штатов в Афганистане снизится. Вакуум начнут заполнять страны региона, и Россия в их числе.

В Афганистане всегда шла война. Эта страна жила в периоды гражданских и региональных противостояний дольше, чем в мирное время. География, антропология, флора и, наконец, геополитическое расположение сделали жизнь афганцев испытанием. Нынешняя война началась с терактов 11 сентября 2001 года. В Афганистане правило движение «Талибан» (запрещено в РФ), а страна называлась Исламский Эмират. Террористы «Аль-Каиды» (запрещено в РФ) нанесли удары по США. Среди организаторов и исполнителей не было ни одного афганца. Однако руководство талибов предоставило убежище (о чём позже официально пожалеет) лидеру «Аль-Каиды» Усаме бен Ладену и его соратникам.

Абсолютному доминированию и сверхдержавной недосягаемости был нанесён сокрушительный удар. Теракты стали причиной самой долгой войны в американской истории. С точки зрения системы международных отношений афганское вмешательство много дало Америке, но много и отняло. Соединённые Штаты стали абсолютным гегемоном Ближнего и Среднего Востока. Неоконсервативная администрация фактически заново воссоздала всю систему региональных международных отношений. Правительства практически всех стран региона (за некоторым исключением) стали проамериканскими, у Вашингтона появились восточные союзники в «войне с террором». У последних просто не было выбора.

Однако всё, к чему привело американское вторжение в Афганистан, стало скоротечным и временным. На это есть четыре причины: две американские, две – международные.

Во-первых, росло недовольство. Технологичный XXI век с возможностью обратной связи не позволяет вести долгие непопулярные войны, не очень их афишируя (как это было в период советского военного присутствия в Афганистане). Мнение широких слоёв населения, простого народа, игнорировать не получится. Данные соцопросов Pew Research показывают, что никогда ещё процент американцев, считающих, что страна должна «заниматься своими делами», не был выше с момента окончания Вьетнамской войны. Разумеется, по их мнению, Афганистан и Ирак – не есть дела американские.

Во-вторых, разные группы элиты по-разному видят роль и место Америки в мире. У восточных войн всегда были серьёзные противники внутри истеблишмента. Так, с приходом изоляциониста Трампа количество американских солдат на Востоке уменьшилось на 30%. Контингент в Ираке сокращён на 13%, в Турции (22%), Иордании (96%), Египте (45%), Кувейт (83%), Катаре (84%), ОАЭ (82%). Этот процесс продолжается медленно, но верно. Трамп уводит США из Афганистана.

В-третьих. Когда Америка после терактов 11 сентября входила в Афганистан, весь мир поддержал это решение. К слову, первой была именно Москва. Тогда Владимир Путин первым позвонил Джорджу Бушу и высказал полную поддержку. Спустя двадцать лет Россия и все страны по периметру – выступают против американской кампании. Ещё несколько лет назад спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов заявил, что, если США «решат вывести контингент из Афганистана – всё рухнет». А летом 2017 г. дипломат в беседе с автором этих строк заявил: «Поскольку армия США ничего толком не может сделать, пусть уходят из Афганистана». Именно на это обращает внимание Барнетт Рубин, объясняя своим коллегам в Америке, почему так мало успехов и так много критики. Раньше все были «за», сейчас все «против».

И, в-четвёртых. За последние два десятилетия страны региона существенно трансформировались. Из отсталых, полуколониальных, вассальных государств они превратились в региональные державы. Амбициозные и непослушные, они желают сами выстраивать баланс сил, сферы влияния и систему региональных международных отношений. Ни США, ни кто-то другой им не указ. Это касается Индии, Ирана, Турции, Саудовской Аравии. Во многом тезис применим даже к Пакистану, Узбекистану и Катару. И, наконец, Россия и Китай уже давно проводят свою политику, даже не думая согласовывать её с «главным акционером» афганской политики.

Это не позволяет США играть, как прежде.

Исход Америки из Афганистана приведёт к окончательному оформлению новой системы международных отношений регионального формата.

В региональных конфликтах сверхдержавы впервые в истории будут обладать меньшим влиянием, чем новые региональные акторы. На первое место по влиянию выйдут региональные мусульманские страны. Пакистан, Иран, саудиты, Турция, Катар. Не меньшим влиянием будет обладать Индия. Влияние почти всех вышеперечисленных стран со временем превзойдёт американское. Россия и Китай также продолжат играть достаточно заметную роль, но значительно меньшую, чем перечисленные страны. Соединённые Штаты станут сознательно отдаляться, региональные акторы – намеренно углубляться. Разумеется, это долгий процесс, ход которого не гарантирован. Дело пойдёт быстрее в случае победы Трампа на выборах в ноябре. Если победят демократы-глобалисты, данный процесс замедлится, но не остановится.

Есть два фактора, которые будут тормозить полный и быстрый исход Америки из Афганистана. Так или иначе «кладбище империй» ещё долго останется одной из важных тем для вашингтонских стратегов. Во-первых, процессы на Ближнем или Среднем Востоке не могут игнорироваться сверхдержавой. США будут таковой ещё достаточно долго. ИРА – ключевая страна и узел противоречий этого региона. Во-вторых, по мнению вашингтонских стратегов, главная угроза исходит от Ирана. Исламская Республика – основной актор почти всего, что происходит в регионе. Афганистан имеет протяжённую границу с Ираном. Соответственно, логика тоже простая – геополитически противодействовать Тегерану из Афганистана. Лоббисты из Саудовской Аравии и Израиля не позволят снизить давление на Иран, а значит, США полностью ИРА едва ли покинут. А это означает, что региональная система международных отношений, как одна из ключевых опор новой глобальной системы будет выстраиваться долго и болезненно. Но контуры её уже ясны.

США. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 27 июня 2020 > № 3424365 Георгий Асатрян

Гудбай, «Химерика»

Китайский дракон меняет кожу

Михаил Делягин

Качественный перелом геополитического положения Китая был осознан там только в прошлом году и вызвал шок. Дело в том, что большие процессы, превышающие по своей длительности жизнь поколения, кажутся современникам некоторой константой. Например, не так давно мы не могли себе представить мир без Брежнева. А Китай очень долго – почти 40 лет своего потрясающего роста - не мог помыслить собственного развития без тесного сотрудничества с США.

Китай был как бы за пазухой у США, - что, конечно, не приуменьшает его собственных заслуг в создании экономического чуда, подобного которому по масштабам, темпам и продолжительности не видел никто. В меньших масштабах подъём был, например, в Боливии, но он закончился политической катастрофой после того, как президент Моралес в четыре раза увеличил экономику страны.

Почти сорок лет Китай рос за счёт технологий, капиталов и ёмкого рынка США. Перелом, ставший очевидным с 2017 года, со времени прихода Трампа, вызревал ещё с 2009-го, но для Китая лобовая конфронтация с США оказалась совершенно неожиданной.

Основу парадоксальной модели взаимодействия США и Китая заложил ещё Мао Цзэдун. Он вступил с Советским Союзом в системный конфликт по многим причинам. В частности, потому, что СССР после смерти Сталина стал деградировать. К тому же Мао страшился свержения: он не забывал о том, что на равнинах к северу от Пекина ему нечего было противопоставить советским танкам.

К концу 1960-х годов он твёрдо решил опереться на помощь США, но прямых контактов с ними в силу живой памяти о войне в Корее (которую с 2018 года в Китае называют китайско-американской) к тому времени ещё не было.

Тогда в 1969 году Мао решил обратиться к США на традиционном для Китая языке непрямых действий — в виде направленной против СССР провокации на острове Даманский (отдан китайцам в 1991 году) и на участке близ озера Жаланашколь в Казахстане (передан Китаю в 1998-м).

Надо понимать, что разные культуры ведут переговоры по-разному. Как, например, Чан Кайши понял, что Мао Цзэдун не будет завоёвывать Тайвань? По поведению Пекина в отношении части тайваньских островов, расположенных совсем близко к материку. (Там пограничные заставы тайваньские стоят до сих пор.) Когда Китай стал обстрелтвать эти острова, но не каждый день, а через день, по расписанию, это стало демонстрацией неготовности к «окончательному решению тайваньского вопроса», демонстрацией того, что Мао Цзэдуну нужно поддержание напряженности в отношениях с Тайванем, но не устранение её источника. Чан Кайши расслабился, и дальнейшее развитие этой островной административной единицы Китая всем известно…

После 1969-го акты агрессии по отношению к СССР не прекращались. В 1970—1972 годах только на Дальнем Востоке произошло 776 провокаций, а за один 1979-й — больше тысячи! Всего с 1975 по 1980 год китайцами по отчётам советских пограничников было совершено почти 7000 нарушений границы и иных провокаций.

Можно только гадать о досаде Мао, когда он осознал, что в США правят не китайцы: то, что хорошо понимал Чан Кайши, президент Никсон даже не замечал. Руководство США было погружено в свои проблемы: от антивоенного движения и борьбы за права негров до банкротства в 1971 году, — и просто не подозревало о «предложениях» китайцев.

Сейчас задним числом американские идеологи, начиная с Киссинджера, пишут, что они всё внимательно отслеживали. Но это, скорее, пропаганда, не подтверждённая фактами. А вот ужас Мао Цзэдуна перед возможным военным возмездием со стороны СССР вплоть до мая 1970 года, когда ему удалось получить гарантии ненападения, неплохо документирован. Конфликт Китая с Советским Союзом создал странную атмосферу в социалистическом мире. В итоге США всё-таки вступили в игру с Китаем через «пинг-понговую дипломатию» в самом начале 70-х годов, когда на соревнованиях по настольному теннису американский спортсмен подошёл к китайскому. И стороны поняли, что всё не так плохо, что можно разговаривать.

Результатом стал визит Никсона в Китай в феврале 1972 года, который принёс американскому президенту оглушительный успех и способствовал его победе на выборах в том же году. Визит резко укрепил позиции США в их противостоянии Советскому Союзу, дал им нового – мощного и притом социалистического - союзника.

Но этот союзник оставался потенциальным: сам характер взаимодействия США и Китая ощутимо не изменился. Танцевать танго, как говорится, было некому ни со стороны Китая, ни со стороны США. Мао Цзэдун был слишком заскорузл в политическом отношении, чтобы думать о чём-либо кроме сохранения власти, к тому же уже тяжело болел. А руководство США было занято в то время созданием механизма нефтедолларов, расхлёбыванием собственной агонии во Вьетнаме и организацией так называемой разрядки.

К тому же американцы ненавидели Мао Цзэдуна, потому что всё ещё помнили, как в 1946 году он блестяще надул личного посланника Трумэна, генерала Джорджа Маршалла, - того самого, который буквально через год стал автором знаменитого плана, сделавшего Западную Европу экономическим заложником Америки.

А дело было так. После поражения Японии Чан Кайши развернул мощное наступление на китайскую компартию в Маньчжурии. С военной точки зрения китайские коммунисты были обречены на поражение. Сталин, как мы знаем, придерживался концепции народных демократий. У него не было идеи коммунизации ни Восточной Европы, ни Китая. Он хотел установления в этих странах власти, хорошо относящейся к Советскому Союзу, благодарной ему хотя бы за то, что он освободил их от фашизма. Ну как поляка или румына можно было запихнуть в колхоз? Никак, совершенно очевидно… Это был мудрый учёт национальной специфики, как тогда говорилось. На XIX Съезде КПСС Сталин говорил о том, что особенно актуально и в наши дни: о необходимости объединяться со всеми национально ориентированными силами, потому что главное противоречие эпохи — не между трудом и капиталом, а, грубо говоря, между глобальными спекулянтами и интересами народов.

В ответ на это Запад провёл операцию по дискредитации практически всех умеренных социал-демократов Восточной Европы, выставив их союзниками либо фашистов, либо англичан и американцев. Коммунизация Восточной Европы во многом стала результатом спецоперации ЦРУ.

Исходя из концепции народной демократии, Сталин рассматривал Чан Кайши как естественного лидера Китая и необходимого тактического, пусть и не коммунистического, союзника. Мао Цзэдун в тот момент располагал небольшими по китайским меркам силами, всецело зависел от Советского Союза и воспринимался Сталиным как такой же националист, что и Чан Кайши, только принявший в силу обстоятельств коммунистический окрас. В рамках вышеназванной концепции Мао Цзэдуну места не было. Его ждала в самом лучшем случае эвакуация в Советский Союз и почётная пенсия.

Но тут проявилась тактическая гениальность Мао: он обаял посетившего его Маршалла, как и часть представителей США до него. В 1944-м он даже изобразил, что всерьёз рассматривает вопрос о переименовании Компартии Китая, чтобы она называлась как-то иначе, не коммунистической! Американцы просто скакали от радости, как некоторые нынешние украинцы. В результате Мао через Маршалла убедил руководство США, что является точь-в-точь таким же националистом, что и Чан Кайши, только менее коррумпированным и более дееспособным.

А надо сказать, что американское руководство ещё при Рузвельте приходило в прямом смысле слова в неистовство от чудовищной коррупции режима Чан Кайши, которая не только разворовывала деньги американских налогоплательщиков, но и дискредитировала США в самом Китае, обессмысливая их помощь. В результате американцы поверили Мао и оказали ему политическую поддержку, остановив наступление Чан Кайши на него в Маньчжурии. Они обеспечили Мао Цзэдуну четырёхмесячное прекращение огня. За это время тот смог окрепнуть и реформировать армию. Укрепив также свой морально-политический авторитет внутри страны, Мао вступил в борьбу за власть с Чан Кайши и блистательно победил.

Джорджу Маршаллу, госсекретарю, человеку в Америке крайне уважаемому, обман со стороны Мао Цзэдуна обошёлся очень дорого. По инерции он ещё продолжал карьерный рост, с началом войны в Корее даже возглавил Пентагон, но уже в 1951-м был вынужден подать в отставку, формально «по состоянию здоровья». А на самом деле, из-за нападок Маккарти, который (при полной поддержке общества) вполне обоснованно обвинил его в «потере Китая». США так и не простили этого ни Маршаллу, ни Мао.

Вот почему было крайне проблематичным сотрудничество американцев с китайцами даже в конце 70-х. Единственное, что у Америки с Китаем получилось - это стратегическая ловушка для СССР в Афганистане. Афганская война была антисоветским «совместным предприятием» США и Китая и, хотя осуществлялась она уже при Дэн Сяопине, задумывалась она ещё во времена постмаоистской инерции.

На самом деле, мы в России не понимаем, как устроено сейчас афганское общество и как оно было устроено тогда. В Советском Союзе это тоже мало понимали. Советские спецслужбы были практически не укоренены в Афганистане, в отличие от британских и даже американских.

В Афганистане наиболее развитой (культурной) частью общества были таджики — второй по численности этнос, основа афганской интеллигенции. Кабул был таджикским городом. Жившие в нём пуштуны даже говорили на фарси. Пуштуны же — наиболее пассионарные из крупных этнических групп Афганистана — традиционно обладали политической властью в стране.

Во второй половине 70-х годов из-за экономического кризиса, накрывшего несоциалистическую часть мира, социально-экономическое положение Афганистана стало резко ухудшаться. Режим Дауда убрал всех левых из власти, и в 1977 году, отреагировав на обострение внутренней ситуации, вообще установил однопартийную систему и ухудшил отношения с Советским Союзом.

Кризис активизировал политические силы пуштунов, но у них не было тяги к объединению, там были только вожди! Пуштунское по составу руководство Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) состояло из ряда племенных групп, которые воевали друг с другом вплоть до самой гибели партии и светского Афганистана в целом (и, насколько можно судить, продолжают это занятие и сейчас). По взглядам они были сталинистами, как и большинство нормальных людей. Принимая из прагматических соображений помощь Советского Союза, они были настроены резко враждебно по отношению к позднесоветскому буржуазному перерождению. Это автоматически сделало их идеологическими союзниками китайцев и обусловило колоссальное влияние Китая на них.

Но китайцы, не имея своих ресурсов, поделились этим влиянием с обеспеченными и умелыми американскими спецслужбами, к тому же жаждавшими расквитаться с высокомерными британцами в традиционной сфере их влияния. Разумеется, это лишь гипотеза, но она, по крайней мере, объясняет, почему лидеры НДПА скрывали свои планы от Советского Союза. Формально у них была отговорка: мол, вы дружите с враждебным нам режимом Дауда. Но в реальной политике это было смешно: на деле причины были совершенно другими. Афганские революционеры относились к современному им позднебрежневскому СССР немногим лучше, чем к США.

Революция 1978 года — с чего всё, собственно, началось в Афганистане — была пуштунской и выраженно антитаджикской. Это была в значительной мере этническая революция. Идеологически она была маоистской, потому что под китайским влиянием сталинизм в Афганистане эволюционировал в маоизм. И, естественно, антисоветской. Решающую роль в ней сыграл Амин, жёсткий практик, агент ЦРУ с 20-летним стажем, по моим сведениям. Он уступил власть более авторитетному романтику Тараки, первому секретарю НДПА; Амин пытался создать культ его личности, использовать его, а когда не вышло, его же сверг и убил. И с удовольствием содействовал спецслужбам США в организации разнообразных провокаций против Советского Союза. При этом Тараки и Амин осуществили уничтожение таджикской интеллигенции Афганистана, кропотливо выращенной монархией.

Выжить смогли только очень известные персоны либо те, кто был женат на советских. А общество без интеллигенции становится более простым и «резким». Грубые, по маоистским рецептам осуществлённые, реформы разожгли гражданскую войну. Поэтому уже в марте 1979 года Амин стал просить Советский Союз о военной интервенции: больше просить было опять же некого.

И Советский Союз встал перед выбором: крах НДПА привёл бы к власти врагов СССР, а помощь этим маоистам сохранила бы у власти пусть и скрытых, но непримиримых наших врагов. Единственным выходом виделась замена Амина на проигравшего к тому времени внутрипартийную конкуренцию и потому вынужденного стать просоветским Бабрака Кармаля, о котором наши военные советники были, мягко говоря, не лучшего мнения, так как этот деятель отличался крайне низкими личностными и деловыми качествами.

В результате Афганистан обернулся для нас американо-китайской ловушкой. Но он стал проблемой и для Китая, так как воевавшие на стороне душманов мусульмане-уйгуры вернулись позже к себе, в Синьцзян-Уйгурский автономный район, значительную часть нынешней территории которого, к слову, мы передали Китаю в 1944 году. С тех пор проблемы, связанные с межэтническим противостоянием и терроризмом, получили в этом регионе постоянную прописку и профессиональную подпитку, ибо c Афганистана эти люди перешли под контроль США и представляли уже их интересы. Только в 2015 году жёсткими методами удалось пресечь терроризм и жестокие нападения на мирных жителей региона. За прошедшие пять лет в Синцзяне не было ни одного теракта, и Запад этого Китаю не простил.

Но вернёмся к 1970-м годам. К концу десятилетия США поняли, что проигрывают Советскому Союзу по всем направлениям. Транснациональные корпорации Запада откровенно сгнивали, его экономика всё сильнее погружалась в пучину стагфляции. Выход забрезжил только в 1981 году, когда резкое упрощение кредитования в рамках «рейганомики» перезапустило «мотор» капитализма, заставив его работать в форсированном режиме.

А до того накачка ресурсами антисоветского Китая показалась волшебной возможностью построения нового плацдарма для борьбы с Советским Союзом. А Афганистаном просто отвлекали наше внимание, чтобы перехватить у нас стратегическую инициативу.

Для нового руководства Китая возможная помощь США открывала новые измерения. Сразу же после победы над зашоренными преемниками Мао Дэн Сяопин бросился в Штаты, где в ходе длительной поездки всеми силами демонстрировал свою «американскость», - вплоть до позирования в ковбойской шляпе, которую сам он считал дурацкой.

Разумеется, приверженность США и враждебность по отношению к Советскому Союзу надо было доказывать не только этим. По возвращении в Китай Дэн Сяопин сразу же повязал себя кровью, напав в феврале 1979 года на Вьетнам. Эта война, бессмысленная с военной точки зрения и завершившаяся болезненным поражением, была таким же элементом диалога с Америкой, что и нападения на советские территории в конце 60-х. Но поскольку теперь всё было, вероятно, согласовано как минимум с руководством американских спецслужб, Дэн Сяопин был услышан сразу и понят верно.

Этой войной он решил и колоссальную внутреннюю политическую проблему, ослабив приведшее его к власти военное руководство. Ведь военные при Мао оставались наиболее разумной и эффективной силой китайского общества. Втравив их в войну, Дэн Сяопин разрядил накопленную военными энергию на сторонний объект и в итоге подчинил их себе.

В результате возникновения неформального и непубличного союза с Америкой против Советского Союза Китай получил свободный доступ на американский рынок, который из-за кризиса отчаянно нуждался в дешёвых товарах, так как денег у американцев было мало. Самое же главное, Китай получил поддержку в виде технологий. Да, весь первый этап реформ шёл силами китайских эмигрантов (так называемых хуацяо), но американцы предоставляли все гарантии безопасного экономического сотрудничества стран их проживания с Китаем. И вплоть до распада Советского Союза Китай развивался в качестве неявного, но исключительно важного союзника США в их борьбе против Советского Союза.

В 90-е годы Китай стал выполнять несколько иную функцию: он обеспечивал Америку дешёвыми товарами, которые позволили поднять уровень жизни американцев без увеличения доходов большинства населения. То есть можно повышать уровень жизни повышением доходов. А можно, наряду с дорогими товарами, обеспечивать поставку дешёвых товаров. Это не обязательно отразится на индексе инфляции, если считать её плохо, - а американская статистика инфляции плохая. Повысить уровень потребления американцев получилось, и это было не менее важной миссией Китая, чем противостояние Советскому Союзу. Всё это обеспечивало Китаю комплексную, пусть и не афишируемую, поддержку США.

Ещё одним, косвенным направлением поддержки был тот факт, что США систематически закрывали глаз на хищения в сфере интеллектуальной собственности. Когда дело доходило до совсем уж громких скандалов, китайцы «под камеру» давили бульдозерами CD-диски, и на этом всё заканчивалось.

В нулевые годы, несмотря на локальные конфликты, Китай наращивал своё значение для США как экономический партнёр. Помимо поставок дешёвых товаров, необходимых для поддержания изобилия, помимо накапливания в резервах долларов, которые эмитировали США, Китаю удалось в условиях переинвестирования развитых стран стать достойным объектом для масштабных вложений Запада. В Китай можно было инвестировать и получать гарантированную прибыль. Это сделало страну критически значимым фактором стабильности глобальной экономики и позволило китайцам в ноябре 2012-го года, через две недели после завершения XVIII съезда КПК, на котором Си Цзиньпин официально пришёл к власти, поставить перед собой задачу завоевания мирового лидерства.

Разумеется, никто об этом прямо не говорил и не говорит, формула очень корректная: китайская мечта о великом возрождении китайской нации. Но под «возрождением» имеется в виду конец XVIII века — время, когда Китай производил более трети всего мирового ВВП. В качестве экономической тени не только США, но и всего Запада в целом Китай хотел продолжить стремительное развитие, надеясь без конфликта с западной цивилизацией занять лидерские позиции в мире до того, как уходящая цивилизация это заметит.

Но вектор глобального развития переломился. Перелом начался ещё в 2009-м, когда американцы, расхлёбывая кризис 2008 года, стали неонтролируемо вливать деньги в экономику. Китайцы всерьёз задумались, так как накопили колоссальные международные резервы, которые на пике, чуть позже, составили почти четыре триллиона долларов. И возник естественный вопрос: а если американцы девальвируют доллар? Как китайцам не остаться у разбитого корыта? И, когда девальвация действительно началась, Китай обратился к Америке с предложением: «Дорогие коллеги, давайте мы будем по-прежнему поддерживать вашу экономику складированием долларов в наших валютных резервах, а вы нам гарантируйте, что покупательная способность этих долларов не будет снижаться». Но американцы сделали худшее, что только можно сделать в переговорах с Китаем: они не услышали вообще китайских предложений, проигнорировали!

А ведь до этого часть американской элиты, ориентировавшаяся на продолжение взаимоотношений с Китаем, выдвигала даже идею своеобразного кондоминиума — концепцию Химерики, то есть объединения США и Китая. Это предложение поступило китайцам незадолго до того, как перезагрузка отношений была предложена и нам, России. Поскольку предложение делалось, по-видимому, в столь же хамской форме, что и позднее в российский адрес, оно было отвергнуто, хотя и не без напряжённых внутренних дискуссий. Это во многом способствовало приходу к власти Си Цзиньпина.

Китай уже тогда не хотел соглашаться на роль младшего партнёра. А США, в принципе, никогда и ни с кем не готовы сотрудничать равноправно, это вне их мировосприятия. Таким образом, соглашение не состоялось, и ориентированные на взаимодействие с Китаем силы в руководстве США стремительно сошли на нет. И хотя многие из этих людей оставались на своих должностях, их по-прежнему приглашали на совещания или читать лекции, но их реальное влияние рухнуло в одночасье. И уже в 2010 году в американской элите сложился консенсус, что Китай — новый Карфаген, который должен быть разрушен.

Эта позиция не изменилась за прошедшие годы, поэтому Трамп смог под фанфары устроить торговую войну с Китаем. Кстати, он объявил торговые войны всем партнёрам США: Мексике, Канаде, европейским странам, но максимально «подсвечивает» именно обострение с китайцами. Почему? Не только потому, что Китай — главный партнёр США, но и потому, что это способ для Трампа объединить вокруг себя американскую элиту, которая расколота нынешней холодной гражданской войной. Единственное, что объединяет её на самом деле — понимание того, что Китай должен быть уничтожен.

В явной форме этот перелом обозначился в 2016 году, когда сохранение глобальных рынков в силу загнивания сложившейся на них монополии стало невозможным. На повестку дня стало управление предстоящим срывом человечества в глобальную депрессию, в интересах тех или иных участников глобального правящего класса, разумеется. Та модель расширения хаоса, которую Америка упорно всем навязывала с начала XXI века, была сломана нами, Россией, когда мы остановили их планы в Сирии, на Украине, в отношениях с Турцией.

В результате пришёл Трамп, который чётко понимает, что мир будет распадаться. Но он хочет, чтобы это происходило под руководством Америки и в интересах Америки. При этом довольно большая часть китайского аналитического сообщества, глядя на путь Трампа, думает до сих пор, что Трамп — просто бизнесмен, которому нужно денег, и который успокоится, когда получит какое-то количество миллиардов. Они не понимают пока, что 40 лет блаженства для них закончились. Причина даже не в том, что отношения США и Китая стали другими, — переламывается всё мировое развитие!

Это с беспощадной ясностью понимают в Америке, причём понимают, на мой взгляд, не менее десяти лет. Но для китайской элиты, возросшей на западном образовании, это всё ещё шок. И даже если они получили образование в самом Китае, всё равно по сути это образование западное, которое исходит из того, что «солнце» всходит в Вашингтоне. Поэтому вырват из своего сердца страну, которая 40 лет была гарантом успешного развития Китая, несмотря на идеологическое противостояние — декларируемую нелюбовь, провокации, агрессивные действия — для определённой части китайской элиты всё ещё невозможно.

Судя по некоторым «выхлопам» медиа, ещё немало официальных лиц в Китае полагают, что в благословенный 40-летний период можно вернуться, а Си Цзиньпин просто неаккуратно поссорился с заокеанскими партнёрами. Но поезд всё-таки ушёл. Не все это поняли, многие стоят на платформе и кричат: «Си Цзиньпин, верни нам его!»

Но он не вернёт. По двум причинам. Во-первых, ни ему, ни Китаю это совершенно не выгодно. Во-вторых, сам поезд в обозримом будущем не планирует возвращение на прозападную, прокапиталистическую платформу. И это — к вопросу об общественном, государственном устройстве. Ведь основная среда нашего обитания сегодня — информация. Информация по природе — общественный продукт. Общественный продукт невозможно потреблять частным образом. Поэтому время капитализма и, шире, рыночных отношений как общественной доминанты закончилось.

Как Китай сможет преодолеть этот драматический перелом, учитывая высокую зависимость от внешних рынков? Вопрос остаётся открытым. Основная проблема видится в том, что китайская культура, как и всякая ирригационная культура, поневоле подавляет людей, которые способны придумывать что-то новое.

Самое позднее с 2003 года в Китае ставят задачу научить китайцев придумывать новое. Сейчас это осуществляется тысячью разных способов, включая сборы ДНК-материалов всех гениев прошлого и настоящего. Но при этом в Китае развивается система социального кредита. И это, на мой взгляд, классический пример тактической победы, которая оборачивается стратегическим поражением.

Ведь система социального кредита — это, по сути, обеспечение добропорядочности, выращивание нового человека, который не то что не хочет, а попросту не может нарушать устоявшиеся правила. Это замечательно и прекрасно, мы все хотим жить в мире без хулиганов и алкашей. Но авторы этой программы не учлио, что создание нового почти всегда сопряжено с нарушением правил. Создавая нового добропорядочного человека со сверхэффективностью, свойственной Китаю, можно добиться потрясающей разумности общества, как это было продемонстрировано в ходе борьбы с распространением вируса. Но совершенно не факт, что эти дисциплинированные люди смогут придумать что-то новое в эпоху смерти западных технологий, созданных глобальными монополиями, технологий с завышенными издержками, с избыточной сложностью…

До 2017 года КНР давала право работать у себя иностранным специалистам в любых количествах и под любым предлогом. Если вы могли уверенно сказать о себе: «Mай инглиш ливз мач ту би дизаед», вы могли спокойно преподавать английский во многих китайских районах и получать за это неплохие деньги. Но лавочка закрылась в прошлом году, когда Китай стал бороться с иностранными «дауншифтерами» и «стартаперами» всех мастей и ужесточил выдачу виз. Тут дал знать о себе и типичный китайский патриотизм — «Китай круче всех», и дисциплинарный момент: иностранцы не все налоги платят, не все бумаги оформляют вовремя и так далее. Очевидно, что социальный механизм, заинтересовывающий людей в создании нового, как это удалось сделать у нас при Сталине, в Китае пока не создан. Японцы в своё время пытались создать нечто подобное, но оказались погребены под безумной системой управления, которая живёт по принципам «как бы чего не вышло» и «нужно посоветоваться со всеми». Я не знаю, сможет ли Китай решить эту проблему.

Выжить в условиях, в которые сейчас введён мир, — значит победить в глобальной депрессии. А для этого в распадающемся мире нужно создать свой макрорегион. В этой связи для Китая создание зоны юаня — важнейшая из задач, которая позволит сформировать этот макрорегион на глубоком валютном уровне. Но в стране колоссальные долларовые резервы, триллионы! Именно поэтому в 2014 году китайцы на предложение России перейти на бездолларовую торговлю ответили примерно так: «Нам куда-то нужно девать доллары, поэтому мы, конечно, будем снижать их долю в торговле, но очень медленно». Продолжающаяся экспансия Китая — это во многом способ «сбросить» доллары, да ещё и с пользой для себя, получая за доллары активы.

Тем не менее, они будут создавать зону юаня, никуда от этого Китаю не деться. К тому же люди, которые хотели сохранить свой капитал в Юго-Восточной Азии, ещё в 2008 году поняли, что курс юаня к доллару, определяемый валютной комиссией при ЦК КПК, куда более рыночная сила, чем спекулянты, которые продолжают резвиться на формально рыночных площадках. Вероятно, инструментом освоения мира, резервной валютой Большого Китая станет криптоюань, а обычный юань останется валютой Китая и будет, как и все обычные валюты стран-производителей, периодически девальвироваться для поддержания конкурентоспособности производств.

США. Китай. Афганистан. Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > zavtra.ru, 24 июня 2020 > № 3533622 Михаил Делягин

Александр Мантыцкий: готовы помочь афганцам бороться с терроризмом

Посол России в Афганистане Александр Мантыцкий рассказал в интервью РИА Новости по случаю Дня дипломатического работника о том, сколько там остается бывших советских военных, попавших в плен в годы участия СССР в конфликте, и хотят ли они вернуться на родину. Он также оценил планы США по выводу их контингента с афганской территории, высказал мнение о том, от чего будет зависеть ситуация в дальнейшем, сообщил, как Москва будет помогать афганцам в налаживании внутриполитического диалога и как российская сторона оценивает обстановку по борьбе с терроризмом в Афганистане.

— Сколько российских граждан, участвовавших в военных действиях на территории Афганистана, продолжают находиться в стране по сей день? Поддерживает ли посольство Российской Федерации связь с ними? Есть ли планы по их возвращению на родину?

— Нам достоверно известно о трех бывших советских военнопленных, добровольно оставшихся в Афганистане с 1980-х годов. Двое из них – Александр Юрьевич Левенец (Ахмад) и Геннадий Анатольевич Цевма (Никмохаммад) – выходцы с Украины и в настоящее время проживают в Кундузе. Третий – Сергей Юрьевич Красноперов (Нурмамад), уроженец города Курган – проживает в Чагчаране, столице провинции Гор, работает в отделении афганской энергетической компании "Брешна". С ним поддерживается регулярная связь по телефону, иногда проводятся личные встречи. Оказано содействие в установлении связи по телефону с братом в России, даны консультации по подготовке старших детей для обучения в российских вузах на бюджетной основе. Все трое давно осели здесь и в настоящее время не планируют возвращаться на родину.

Периодически поступают обрывочные сведения о других якобы бывших советских пленных, но чаще всего эта информация не соответствует действительности и связана с проведением провокаций или вымогательством денежных средств.

— Как, на ваш взгляд, будет меняться ситуация в сфере безопасности в Афганистане после вывода из страны американских вооруженных сил? В какие сроки, на ваш взгляд, реально осуществить вывод этих войск? Не опасаетесь ли вы, что после этого Афганистан вновь захлестнет волна насилия?

— В Вашингтоне на официальном уровне неоднократно заявляли о своих намерениях осуществить вывод контингента США из Афганистана. Однако администрация Дональда Трампа, насколько нам известно, до сих пор не обнародовала конкретных планов по сокращению военного присутствия США в этой стране. Согласно приведенным в последнем докладе Минобороны США по Афганистану данным, в настоящее время на территории ИРА находятся от 12 до 13 тысяч американских военнослужащих. Международные эксперты ожидают, что решение по упомянутому вопросу будет все же принято в преддверии президентских выборов в США.

В целом приходится констатировать, что, несмотря на оказание коалиционными силами давления на боевиков, обстановка в ИРА остается весьма напряженной. Судите сами: вооруженная оппозиция контролирует почти половину афганской территории. При этом в последние месяцы наблюдается рост интенсивности террористических атак на афганские национальные силы безопасности и натовские контингенты. Положение "на земле" усугубляется низким уровнем подготовки афганских силовых структур, которые, к сожалению, не в состоянии эффективно вести контртеррористическую борьбу без поддержки со стороны США и их союзников.

В сложившихся условиях вывод ВС США из Афганистана должен быть ответственным, исключающим его негативные последствия для стабильности как в самой стране, так и в регионе в целом. Думаю, что это прекрасно понимают и американские партнеры. Кстати, модальности вывода войск США в этой стране обсуждаются с талибами в катарской столице, где расположен офис Движения. Полагаем, развитие ситуации в ИРА в постконфликтный период не в последнюю очередь будет зависеть от американо-талибских договоренностей.

— Каким, на ваш взгляд, будет участие талибов в составе инклюзивного правительства, если планы по его созданию будут реализованы? Все ли требования Движения талибов (ДТ) к США и Кабулу выполнимы или некоторые из них будет невозможно выполнить в современных реалиях?

— Как известно, основное требование талибов к Вашингтону – полный вывод иностранных военных из Афганистана. Как я уже упомянул, сейчас представители США и Движения талибов в Дохе заняты обсуждением этого вопроса, а также других аспектов, которые лягут в основу возможного соглашения между сторонами.

При этом в СМИ периодически просачивается информация о том, что американцы пытаются добиться согласия талибского руководства на то, чтобы осуществить лишь частичный вывод своего контингента, оставив ограниченное число военных в Афганистане на ряде объектов. Каков будет итог этих переговоров, пока сказать сложно, ведь талибы заявляют о неприемлемости сохранения иностранного военного присутствия в стране.

Мы ожидаем, что после подписания соглашения между американцами и талибами начнутся межафганские переговоры, которые должны будут определить параметры будущего государственного устройства Афганистана. При этом есть разные точки зрения по поводу того, каким оно будет. Ряд экспертов считает, что действующее правительство национального единства продолжит свою работу при включении в его состав талибов, другие полагают более вероятным формирование переходной администрации, где талибы также получат ряд ответственных постов.

Так или иначе, решение о будущем своей страны должны принимать сами афганцы, а Россия, со своей стороны, будет оказывать посильное содействие продвижению мирного процесса в Афганистане.

— Ожидаются ли визиты афганских официальных лиц в Москву и российских в Кабул? Готовится ли новое заседание консультаций по Афганистану в московском формате?

— На февраль этого года запланирован визит делегации афганских парламентариев во главе с председателем Волуси джирги (Нижняя палата парламента Национальной ассамблеи Афганистана) Миром Рахманом Рахмани в Российскую Федерацию. Предполагается встреча с председателем Государственной думы Вячеславом Володиным. Депутаты двух стран обсудят развитие межпарламентских связей, укрепление экономического и гуманитарного сотрудничества.

Пока не планируем проведение очередного заседания московского формата, ожидая результатов переговоров между делегациями США и Движения талибов в Дохе. Однако не исключаем такую возможность, если почувствуем, что переговорный процесс вновь застопорится, а встреча в Москве сможет придать ему нужную динамику.

Необходимо отметить, что Россия в последние месяцы активно взаимодействует с представителями США и КНР в рамках трехсторонних российско-китайско-американских консультаций на уровне спецпредставителей по Афганистану с подключением Пакистана. В рамках этих встреч предполагается развитие сотрудничества с партнерами с целью создания благоприятных внешних условий для продвижения процесса национального примирения.

— Как обстоит ситуация с присутствием ИГИЛ* на севере Афганистана? Обращалось ли афганское правительство к России с просьбой о содействии в укреплении безопасности в приграничных регионах?

— В контексте ситуации в сфере безопасности нас не может не беспокоить возросшая активность международных террористических группировок на севере Афганистана. В частности, группировка "Исламское государство"*, по некоторым данным, по-прежнему сохраняет присутствие в приграничных с Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном районах. Все это, разумеется, создает предпосылки для возможного превращения данного региона ИРА в плацдарм для экспансии в государства Центральной Азии.

Несмотря на победные реляции официального Кабула относительно ликвидации группировки на востоке страны, к нам продолжают стекаться сообщения о сохранении присутствия боевиков ИГИЛ* в этих районах и их переброске авиатранспортом в северные и северо-западные регионы Афганистана. В частности, указывается на появление новых террористических группировок в труднодоступных горных районах провинций Фарьяб и Бадахшан.

Россия не раз подтверждала правительству ИРА свою готовность к активизации взаимодействия на антитеррористическом треке, однако никаких запросов от Кабула, в том числе по вопросу содействия в укреплении безопасности на севере страны, до сих пор не поступало.

— В декабре прошлого года в Тегеране на встрече секретарей Совбезов и советников по национальной безопасности по Афганистану секретарь Совета безопасности Российской Федерации Николай Патрушев сообщил, что запрещенная в России группировка "Исламское государство"* продолжает укрепляться в Афганистане и готовит на севере страны плацдарм для вторжения в Центральную Азию и что за год ситуация показала тенденцию к ухудшению. В связи с этим что можно назвать в качестве основных мер, принятых за минувший год для купирования названных угроз? Реализуются ли с участием России меры по укреплению таджикско-афганской границы? Какие еще дополнительные действия надо предпринимать, чтобы нейтрализовать угрозы?

— Российская Федерация внимательно наблюдает за ситуацией в Афганистане. В целях нивелирования упомянутых угроз осуществляются меры долгосрочного и оперативного характера. В частности, на регулярной и безвозмездной основе в российских специализированных учебных заведениях осуществляется подготовка национальных кадров, в том числе для полицейских, антинаркотических и военных структур ИРА. Сотрудничество на антитеррористическом направлении ведется на многосторонних площадках в рамках ОДКБ, ШОС, СНГ, а также ООН. Повышенное внимание уделяется защите таджикско-афганской границы. Важнейшим компонентом ее безопасности является дислокация на территории Республики Таджикистан 201-й российской военной базы.

Придерживаемся позиции, что для предотвращения закрепления ИГИЛ* на территории Афганистана необходимо в первую очередь добиваться установления мира и стабильности в стране политико-дипломатическими средствами путем содействия продвижению процесса афганского нацпримирения на различных площадках.

В настоящее время прорабатывается возможность организации третьего раунда шестисторонних консультаций секретарей Советов безопасности и советников по национальной безопасности России, Афганистана, Индии, Ирана, Китая и Пакистана, посвященной афганской проблематике. Кроме того, на апрель нынешнего года в Москве запланировано проведение встречи Секретарей советов безопасности государств-членов ШОС.

— В чем, на ваш взгляд, заключается специфика работы дипломата в Афганистане? Требует ли работа посла в такой стране особых, отличительных личностных качеств?

— В любой стране есть своя специфика дипломатической работы. В нашем случае это действительно сложная военно-политическая обстановка, наши дипломаты работают в условиях вооруженного конфликта. Это обстоятельство накладывает определенные ограничения при передвижении по городу, организации встреч и переговоров, проведении визитов высокого уровня и многосторонних консультаций. К сожалению, всем нам приходится учитывать это в своей повседневной жизни.

В остальном требования к дипломатам в Афганистане те же, что и ко всем сотрудникам МИДа: знание нескольких иностранных языков, в том числе языков страны пребывания, умение заводить контакты, анализировать, точно и ясно излагать информацию, работать в условиях напряженной внутриполитической ситуации, а в последнее время – повышенного санкционного и иного антироссийского давления.

* Террористическая организация, запрещенная в России

Афганистан. Россия. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > ria.ru, 13 февраля 2020 > № 3500153 Александр Мантыцкий

Интервью Посла России в Афганистане А.В.Мантыцкого международному информационному агентству «РИА Новости», 12 февраля 2020 года

Вопрос: Сколько российских граждан, участвовавших в военных действиях на территории Афганистана, продолжают находиться в стране по сей день? Поддерживает ли посольство Российской Федерации связь с ними? Есть ли планы по их возвращению на родину?

Ответ: Нам достоверно известно о трех бывших советских военнопленных, добровольно оставшихся в Афганистане с 1980-х годов. Двое из них – Александр Юрьевич Левенец (Ахмад) и Геннадий Анатольевич Цевма (Никмохаммад) – выходцы с Украины и в настоящее время проживают в Кундузе. Третий – Сергей Юрьевич Красноперов (Нурмамад), уроженец города Курган – проживает в Чагчаране, столице провинции Гор, работает в отделении афганской энергетической компании "Брешна". С ним поддерживается регулярная связь по телефону, иногда проводятся личные встречи. Оказано содействие в установлении связи по телефону с братом в России, даны консультации по подготовке старших детей для обучения в российских вузах на бюджетной основе. Все трое давно осели здесь и в настоящее время не планируют возвращаться на родину.

Периодически поступают обрывочные сведения о других якобы бывших советских пленных, но чаще всего эта информация не соответствует действительности и связана с проведением провокаций или вымогательством денежных средств.

Вопрос: Как, на ваш взгляд, будет меняться ситуация в сфере безопасности в Афганистане после вывода из страны американских вооруженных сил? В какие сроки, на ваш взгляд, реально осуществить вывод этих войск? Не опасаетесь ли вы, что после этого Афганистан вновь захлестнет волна насилия?

Ответ: В Вашингтоне на официальном уровне неоднократно заявляли о своих намерениях осуществить вывод контингента США из Афганистана. Однако администрация Дональда Трампа, насколько нам известно, до сих пор не обнародовала конкретных планов по сокращению военного присутствия США в этой стране. Согласно приведенным в последнем докладе Минобороны США по Афганистану данным, в настоящее время на территории ИРА находятся от 12 до 13 тысяч американских военнослужащих. Международные эксперты ожидают, что решение по упомянутому вопросу будет все же принято в преддверии президентских выборов в США.

В целом приходится констатировать, что, несмотря на оказание коалиционными силами давления на боевиков, обстановка в ИРА остается весьма напряженной. Судите сами: вооруженная оппозиция контролирует почти половину афганской территории. При этом в последние месяцы наблюдается рост интенсивности террористических атак на афганские национальные силы безопасности и натовские контингенты. Положение "на земле" усугубляется низким уровнем подготовки афганских силовых структур, которые, к сожалению, не в состоянии эффективно вести контртеррористическую борьбу без поддержки со стороны США и их союзников.

В сложившихся условиях вывод ВС США из Афганистана должен быть ответственным, исключающим его негативные последствия для стабильности как в самой стране, так и в регионе в целом. Думаю, что это прекрасно понимают и американские партнеры. Кстати, модальности вывода войск США в этой стране обсуждаются с талибами в катарской столице, где расположен офис Движения. Полагаем, развитие ситуации в ИРА в постконфликтный период не в последнюю очередь будет зависеть от американо-талибских договоренностей.

Вопрос: Каким, на ваш взгляд, будет участие талибов в составе инклюзивного правительства, если планы по его созданию будут реализованы? Все ли требования Движения талибов (ДТ) к США и Кабулу выполнимы или некоторые из них будет невозможно выполнить в современных реалиях?

Ответ: Как известно, основное требование талибов к Вашингтону – полный вывод иностранных военных из Афганистана. Как я уже упомянул, сейчас представители США и Движения талибов в Дохе заняты обсуждением этого вопроса, а также других аспектов, которые лягут в основу возможного соглашения между сторонами.

При этом в СМИ периодически просачивается информация о том, что американцы пытаются добиться согласия талибского руководства на то, чтобы осуществить лишь частичный вывод своего контингента, оставив ограниченное число военных в Афганистане на ряде объектов. Каков будет итог этих переговоров, пока сказать сложно, ведь талибы заявляют о неприемлемости сохранения иностранного военного присутствия в стране.

Мы ожидаем, что после подписания соглашения между американцами и талибами начнутся межафганские переговоры, которые должны будут определить параметры будущего государственного устройства Афганистана. При этом есть разные точки зрения по поводу того, каким оно будет. Ряд экспертов считает, что действующее правительство национального единства продолжит свою работу при включении в его состав талибов, другие полагают более вероятным формирование переходной администрации, где талибы также получат ряд ответственных постов.

Так или иначе, решение о будущем своей страны должны принимать сами афганцы, а Россия, со своей стороны, будет оказывать посильное содействие продвижению мирного процесса в Афганистане.

Вопрос: Ожидаются ли визиты афганских официальных лиц в Москву и российских в Кабул? Готовится ли новое заседание консультаций по Афганистану в московском формате?

Ответ: На февраль этого года запланирован визит делегации афганских парламентариев во главе с председателем Волуси джирги (Нижняя палата парламента Национальной ассамблеи Афганистана) Миром Рахманом Рахмани в Российскую Федерацию. Предполагается встреча с председателем Государственной думы Вячеславом Володиным. Депутаты двух стран обсудят развитие межпарламентских связей, укрепление экономического и гуманитарного сотрудничества.

Пока не планируем проведение очередного заседания московского формата, ожидая результатов переговоров между делегациями США и Движения талибов в Дохе. Однако не исключаем такую возможность, если почувствуем, что переговорный процесс вновь застопорится, а встреча в Москве сможет придать ему нужную динамику.

Необходимо отметить, что Россия в последние месяцы активно взаимодействует с представителями США и КНР в рамках трехсторонних российско-китайско-американских консультаций на уровне спецпредставителей по Афганистану с подключением Пакистана. В рамках этих встреч предполагается развитие сотрудничества с партнерами с целью создания благоприятных внешних условий для продвижения процесса национального примирения.

Вопрос: Как обстоит ситуация с присутствием ИГИЛ* на севере Афганистана? Обращалось ли афганское правительство к России с просьбой о содействии в укреплении безопасности в приграничных регионах?

Ответ: В контексте ситуации в сфере безопасности нас не может не беспокоить возросшая активность международных террористических группировок на севере Афганистана. В частности, группировка "Исламское государство"*, по некоторым данным, по-прежнему сохраняет присутствие в приграничных с Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном районах. Все это, разумеется, создает предпосылки для возможного превращения данного региона ИРА в плацдарм для экспансии в государства Центральной Азии.

Несмотря на победные реляции официального Кабула относительно ликвидации группировки на востоке страны, к нам продолжают стекаться сообщения о сохранении присутствия боевиков ИГИЛ* в этих районах и их переброске авиатранспортом в северные и северо-западные регионы Афганистана. В частности, указывается на появление новых террористических группировок в труднодоступных горных районах провинций Фарьяб и Бадахшан.

Россия не раз подтверждала правительству ИРА свою готовность к активизации взаимодействия на антитеррористическом треке, однако никаких запросов от Кабула, в том числе по вопросу содействия в укреплении безопасности на севере страны, до сих пор не поступало.

Вопрос: В декабре прошлого года в Тегеране на встрече секретарей Совбезов и советников по национальной безопасности по Афганистану секретарь Совета безопасности Российской Федерации Николай Патрушев сообщил, что запрещенная в России группировка "Исламское государство"* продолжает укрепляться в Афганистане и готовит на севере страны плацдарм для вторжения в Центральную Азию и что за год ситуация показала тенденцию к ухудшению. В связи с этим что можно назвать в качестве основных мер, принятых за минувший год для купирования названных угроз? Реализуются ли с участием России меры по укреплению таджикско-афганской границы? Какие еще дополнительные действия надо предпринимать, чтобы нейтрализовать угрозы?

Ответ: Российская Федерация внимательно наблюдает за ситуацией в Афганистане. В целях нивелирования упомянутых угроз осуществляются меры долгосрочного и оперативного характера. В частности, на регулярной и безвозмездной основе в российских специализированных учебных заведениях осуществляется подготовка национальных кадров, в том числе для полицейских, антинаркотических и военных структур ИРА. Сотрудничество на антитеррористическом направлении ведется на многосторонних площадках в рамках ОДКБ, ШОС, СНГ, а также ООН. Повышенное внимание уделяется защите таджикско-афганской границы. Важнейшим компонентом ее безопасности является дислокация на территории Республики Таджикистан 201-й российской военной базы.

Придерживаемся позиции, что для предотвращения закрепления ИГИЛ* на территории Афганистана необходимо в первую очередь добиваться установления мира и стабильности в стране политико-дипломатическими средствами путем содействия продвижению процесса афганского нацпримирения на различных площадках.

В настоящее время прорабатывается возможность организации третьего раунда шестисторонних консультаций секретарей Советов безопасности и советников по национальной безопасности России, Афганистана, Индии, Ирана, Китая и Пакистана, посвященной афганской проблематике. Кроме того, на апрель нынешнего года в Москве запланировано проведение встречи Секретарей советов безопасности государств-членов ШОС.

Вопрос: В чем, на ваш взгляд, заключается специфика работы дипломата в Афганистане? Требует ли работа посла в такой стране особых, отличительных личностных качеств?

Ответ: В любой стране есть своя специфика дипломатической работы. В нашем случае это действительно сложная военно-политическая обстановка, наши дипломаты работают в условиях вооруженного конфликта. Это обстоятельство накладывает определенные ограничения при передвижении по городу, организации встреч и переговоров, проведении визитов высокого уровня и многосторонних консультаций. К сожалению, всем нам приходится учитывать это в своей повседневной жизни.

В остальном требования к дипломатам в Афганистане те же, что и ко всем сотрудникам МИДа: знание нескольких иностранных языков, в том числе языков страны пребывания, умение заводить контакты, анализировать, точно и ясно излагать информацию, работать в условиях напряженной внутриполитической ситуации, а в последнее время – повышенного санкционного и иного антироссийского давления.

Россия. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 февраля 2020 > № 3328527 Александр Мантыцкий

Афганские судьбы

о пленных и павших, мёртвых и живых

Игорь Шумейко

Вряд ли 40 лет назад наши люди, вплоть до самых высших руководителей, представляли, сколь особое место в истории СССР займёт одна из дюжины сопредельных стран — Афганистан. Вряд ли кто мог предугадать и срок действия там знаменитого "Ограниченного контингента" наших войск. Но, наверное, более всех удивился бы советский офицер Валерий Кузнецов, если б кто ему тогда сказал, что и в 2019 году Афганистан будет важнейшим пунктом на карте его жизни, что он и 40 лет спустя будет приезжать в эту страну. Не поверил бы он и предсказанию о том, что станет целью этих командировок.

Но вот в ноябре 2019-го, как и в прошлом, и в позапрошлом годах — он летит туда, участвует в сложных переговорах и… возвращает на Родину останки наших бойцов, лежащие в скалах и песках Афганистана, выясняет имена, судьбы пропавших без вести.

Валерий Юрьевич Кузнецов. В 1978 году окончил Челябинское высшее военное автомобильное командное инженерное училище. Службу в Афганистане проходил в должности командира второй автомобильной роты 221-го отдельного батальона материального обеспечения ВВС 40-й армии, старший лейтенант.

"ЗАВТРА". Валерий Юрьевич, расскажите о вашей службе в Афганистане.

Валерий КУЗНЕЦОВ. Основная задача подразделения: перевозка боеприпасов и материальных средств из Термеза (СССР) по всем аэродромам и вертолётным площадкам на территории Афганистана. Пришлось пятьдесят шесть раз пересекать высокогорный перевал Гиндукуша и знаменитый высокогорный тоннель Саланг, построенный советскими метростроевцами, где зимой температура достигала минус 50 градусов, при сильно разреженном воздухе.

Каждый боевой рейс имел свои неповторимые приключения, засады, обстрелы, различные нештатные ситуации. Вот один из таких эпизодов. В марте 1983 года поступило пополнение, началась обкатка молодых водителей по дорогам Афганистана. У меня было правило: всегда ставить пять автомобилей, которыми управляла молодёжь, сразу за своим головным автомобилем, учить их по принципу "Делай как я!" Проще было видеть, ориентировать. В один из рейсов, пересекая развилку дороги Пули — Хумри — Кундуз, мы встретили армейскую автоколонну сарбозов (афганская армия). Наш пятый автомобиль, молодого водителя Эдуарда Мицкевича, на развилке отклонился от маршрута чуть правей в направление Кундуза. Пришлось остановить всю автоколонну и, взяв автомобиль с установкой ЗУ-23 и автомобиль технического замыкания, броситься в погоню. Эдуард Мицкевич проехал более семнадцати километров, проскочил блокпост, затем подорвался на мине и вылетел из оторвавшейся кабины КамАЗа. Душманы, наблюдавшие из засады, начали его окружать, но парень родился под счастливой звездой. К нему с блокпоста на помощь прибыл БМП и я на ЗУ-23. Огнём отогнали "духов", я зацепил на буксир покорёженный КамАЗ и посадил Эдика к себе. Под прикрытием БМП доехали до блокпоста, оставили автомобиль и двинулись к месту остановки автоколонны.

В ноябре 1983 года по замене передал без единой потери в личном составе своё подразделение и убыл для дальнейшего прохождения службы в ТуркВО. За период службы в Афганистане досрочно получил звание капитана и был награждён орденом "Красная Звезда".

По окончании армейской службы жил и работал в Москве, а в июне 2012 года переехал жить на родину своих родителей, в город Рыбинск Ярославской области. Создал Ярославскую региональную общественную организацию ветеранов боевых действий "Доблесть, Отвага и Честь". Она объединяет всех добровольцев, воинов-интернационалистов, служивших, сражавшихся в войнах, конфликтах, "горячих точках" с 1946 года и до наших дней. Их усилиями в 2017 году в Рыбинске был открыт Музей, посвящённый всем землякам-участникам тех событий.

Игорь ШУМЕЙКО. Валерий Юрьевич, исполнилось 40 лет вводу советских войск в Афганистан, на днях вы вновь летите туда. Но ведь кроме исполнения священного и скорбного долга, ваша миссия даёт и бесценный опыт общения со многими афганцами, в том числе — с бывшими противниками, вплоть до высших командиров: того же Гульбеддина Хекматияра, например. Сохранение памяти и осмысление истории — идут рука об руку?

Валерий КУЗНЕЦОВ. Да, поиск захоронений, возврат останков, получение сведений о без вести пропавших — связаны с огромным числом встреч, знакомств, переговоров с представителями самых разных социальных и этнических слоёв афганского общества. Сегодняшние контакты пополняют опыт встреч периода тогдашней службы, дают лучшее представление о народе.

В 2014 году наши ветераны во главе с Вячеславом Михайловичем Некрасовым установили и 4 мая открыли в Кабуле на старом британском кладбище (ныне это — международное кладбище) Мемориальный комплекс погибшим при выполнении интернационального долга в Афганистане. Приурочено это было к 25-летию вывода Ограниченного контингента советских войск в Афганистане (ОКСВА). Ныне Вячеслав Михайлович — руководитель Российского центра науки и культуры (РЦНК) в Кабуле. С 2014 года мы сотрудничаем с главным поисковиком по Афганистану Александром Владимировичем Лаврентьевым.

Кабул. Российский центр науки и культуры. Ноябрь 2018 года. Слева направо Евгений Барханов, Омари Дадулла Хамза, Таха, Дадук, В.М. Некрасов, В.Ю. Кузнецов, А.В. Лаврентьев.

Игорь ШУМЕЙКО. Проводя автомобильные колонны, наверное, вы часто общались с афганцами?

Валерий КУЗНЕЦОВ. Часто. Контакты, как правило, носили познавательный характер, результатом становились дружеские отношения. Мы помогали афганцам продуктами, оказывали медицинскую, техническую помощь, и на перевалах, маршрутах нас встречали как друзей. В декабре 1982 года был такой случай. При движении на перевал Саланг с северной стороны мы увидели стоящий на обочине автобус, в котором было очень много народу: детей, женщин, стариков. Водитель жестикулировал, взывал о помощи. Хоть инструкцией и было запрещено производить остановки вне установленного графика, но там люди замерзали, поэтому я приказал остановить колонну. Причина неисправности автобуса оказалась банальная — замёрзло топливо. Оказав помощь и убедившись, что автобус начал движение, мы продолжили выполнять свою задачу.

По прошествии нескольких месяцев в Хинджане, пока мы стояли на диспетчерском пункте, ко мне подошёл бача (друг — афганск.) и, отозвав в сторону, попытался объяснить и предупредить, что нашу колонну ждёт засада в Самангане. Об этом я доложил на диспетчерском пункте и, как оказалось, не зря. При подходе к Самангану мы застали бой между нашими подразделениями и "духами".

Гостеприимство афганцев зависело, прежде всего, от отношения к ним. Мне повезло встречаться с хорошими афганцами, и я получал взамен тоже добро. По прошествии более тридцати лет я опять оказался на афганской земле, и встретил там же, в Хинджане, того водителя автобуса.

Ныне в связи с поисковой работой доводится знакомиться с огромным количеством людей, самых различных этнических групп. Омари Дадулла Хамза в прошлом — главный контрразведчик, а в настоящем — посредник в проведении поисковых экспедиций не только на территории Исламской Республики Афганистан, но и за её пределами. Дадулла прекрасно владеет обстановкой, сложившейся после вывода ОКСВА, лично знаком с многими бывшими полевыми командирами, которые воевали против нас. Дадулла является основным связующим звеном между прошлыми событиями с участием советского контингента и сегодняшними мероприятиями по поиску и освобождению военнопленных. Благодаря его контактам были проведены встреча и переговоры сначала на территории РЦНК, а затем в провинции Бамиан с полевыми командирами Дадуком и Хасаном по вопросу нахождения останков одного из наших солдат, пропавшего без вести в 1982 — 1983 годах.

Игорь ШУМЕЙКО. Речь о солдате — вашем земляке?

Валерий КУЗНЕЦОВ. Возможно. В Рыбинске проживает мама единственного в Ярославской области пропавшего без вести в Афганистане солдата — её единственного сына Ширшова Александра Владимировича, пропавшего без вести 23.10.1982 г.

В 2017 году в экспедиции в Афганистане я разговаривал и с Залмай Виса, губернатором провинции Кандагар, о возможном нахождении самого Александра Ширшова или его захоронения. Впоследствии также встречались с губернатором провинции Бамиан Мухаммадом Тахиром, с губернатором провинции Нангархар Мохаммадом Гулабом.

Игорь ШУМЕЙКО. То есть, вы ищете и пропавших без вести, и, возможно, находящихся в плену?

Валерий КУЗНЕЦОВ. Да, в экспедиции 2018 года под руководством А.В. Лаврентьева мы нашли, эксгумировали и отправили в Россию на генетическую экспертизу останки одного из солдат, пропавшего без вести 35-36 лет назад.

И тогда же состоялась встреча с одним из самых известных противников, воевавших против ОКСВА, Гульбеддином Хекматияром. Говорили с ним о помощи в поиске пропавших без вести и освобождении советских военнопленных, находящихся в лагере на территории Пакистана.

Игорь ШУМЕЙКО. Расскажите подробнее об этих переговорах.

Валерий КУЗНЕЦОВ. В августе 2018 года благодаря предварительной договорённости руководителя РЦНК Вячеслава Михайловича Некрасова была проведена встреча в Кабуле, в личной резиденции Гульбеддина Хекматияра, как представителем Высшего Совета Мира Афганистана. При участии представителя Посольства РФ в Исламской Республике Афганистан была достигнута предварительная договорённость о предоставлении информации о возможном нахождении мест останков наших бойцов и возможности встречи с одним из наших военнопленных.

Гульбеддин Хекматияр проявил себя гостеприимным хозяином и знатоком внешней и внутренней политики Афганистана. Высказал своё убеждение в необходимости скорейшего вывода американского воинского контингента. Он категорически против иностранного вмешательства в политику и экономику Афганистана. Выступает за самостоятельность афганцев в решении своих политических, экономических вопросов. О вводе советских войск он выразился следующим образом: "Вы, когда приходите в гости к кому-то, то сначала стучите в двери и спрашиваете разрешения войти, и если хозяин дома разрешает, вы попадаете к нему в объятья. Но в декабре 1979 года вы без стука влезли в окно, а не в дверь".

Игорь ШУМЕЙКО. Оценка Хекматияра и не может быть иной. А вот мнение, о котором рассказал президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов. Он подробно, даже тепло говорил о мирных встречах с Ахмад Шахом Масудом, родившимся в Афганистане в таджикской семье, и передавал такие его слова: "Да, Советский Союз был звездой для нас! Мы видели, знали, сколько там выходцев из мусульманских регионов становились знаменитыми людьми — учёными, военачальниками, писателями…"

Валерий КУЗНЕЦОВ. А мне в 2014 году довелось побывать в Панджшере на месте захоронения Ахмад Шаха Масуда. Нас встречали бывшие полевые командиры, сражавшиеся вместе с "Панджшерским львом". И в беседах с нами они тепло отзывались о смелости наших парней, воевавших против них в период пребывания ОКСВА. Говорили, что шурави были достойными противниками, которых они уважают до сих пор. И что они сейчас гордятся тем, что встретились с нами в мавзолее, где захоронен Масуд. В книге отзывов, которая находится в мавзолее, много написано примерно таких слов: "Достойному врагу от достойного противника", "Достоин почестей достойный сын Афганистана".

Однажды я разговаривал с Русланом Аушевым о событиях тех лет и конкретно об Ахмад Шахе Масуде. И Руслан Султанович сказал: "Масуд, пожалуй, единственный полевой командир и человек, который достоин уважения за взятые свои обещания и исполненные как клятва"…

Игорь ШУМЕЙКО. В армии у меня был сослуживец-таджик, а через много лет я по журналистике пересёкся с другим таджиком. И от обоих слышал: "О, Искандер Зулькарна!" Это они об Александре Македонском — будто о каком-то своём сегодняшнем, максимум двадцатилетней давности герое! Чтут военную доблесть. Историки, с некой мерой условности, говорят, что Македонский — единственный, кто покорил Афганистан. А в том их восклицании слышится и своеобразное хитрое слияние, объединение вокруг ореола: да это ж наш Искандер Зулькарна! А от другого классика мы усвоили: "Восток — дело тонкое!" Так как проходит эта тонкая работа "на местах"?

Валерий КУЗНЕЦОВ. В Афганистане всё делается обязательно через посредника, которого ты знаешь, с кем сотрудничаешь десять или более лет. Обязательные бакшиши для участников противоборствующей стороны. Тут именно "дело тонкое"! Нельзя сказать, что они продают останки, но есть масса нюансов: "Там заминированное поле, там надо заплатить знающему проходы…" и т.п. В экспедиции 2018 года проведена эксгумация: часть найденных останков, с разрешения афганской стороны, была отправлена на генетическую экспертизу в Главный государственный центр судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны РФ, а часть находится в провинции Бамиан для окончательной отправки…

Игорь ШУМЕЙКО. Сколько, по вашим подсчётам, ещё без вести пропавших, ненайденных могил, невозвращённых останков, пленных?

Валерий КУЗНЕЦОВ. До распада СССР, согласно официальным источникам, в категории без вести пропавших находилось более 420 человек. Российских граждан после распада СССР — более 200. Работа по поиску пропавших без вести и освобождению военнопленных должна уменьшить этот печальный счёт.

***

Рассказывая о службе и нынешней высокой своей миссии, Валерий Юрьевич Кузнецов никак не акцентировал внимания на одном весьма актуальном вопросе, поэтому, ожидая результатов очередной его командировки, я должен сказать следующее: почти вся эта работа, начиная с оформления виз, перелётов, проживания, питания, транспортных расходов и до тех самых "бакшишей" — почти всё делается на средства, собранные обществами ветеранов, и пожертвования военных пенсионеров! Это истинное благородство нашего офицерства! В бою они отвечали за своих солдат — вот и теперь, 30-40 лет спустя, чувствуют ответственность: останки тех, кого не смогли уберечь, необходимо вернуть на Родину. Мать, ждущая 37 лет без вести пропавшего сына, должна получить эту весть!

Афганистан не отпускает и Николая Фёдоровича Иванова — председателя Союза писателей России. Николай Фёдорович принимал участие в боевых действиях, изучал архивные материалы, беседовал со многими военными, с маршалами Советского Союза Сергеем Фёдоровичем Ахромеевым и Николаем Васильевичем Огарковым. Ради исследования афганской страницы истории СССР он оставил отряд космонавтов, где уже начал подготовку к полёту. Поменял космос буквальный на "космос Афганистана", сложнейший узел национальных, политических противоречий.

Россия. Афганистан > Армия, полиция > zavtra.ru, 27 декабря 2019 > № 3250574 Валерий Кузнецов

Между Аксиньей и Анной

Посол Афганистана в России вот уже двадцать лет переводит русскую классику на язык пушту

Ермакова Анастасия

О том, что было самым трудным в этой работе и почему стало делом всей жизни, г-н Латиф Баханд рас­сказал «ЛГ».

– Насколько я знаю, ваша жизнь с ранней юности была так или ина­че связана с русской литературой. Расскажите об истоках этого инте­реса. Почему он возник? Что в рус­ской литературе показалось вам настолько притягательным, что вы всю жизнь занимаетесь перевода­ми и живёте «в близком соседстве» с русской классикой?

– После событий 1978 года, которые у нас называют «Апрельской револю­цией», в Афганистан из Ирана пришло много произведений русской классики, переведённых на язык фарси. Многие книги, правда, были в сокращённом варианте. Мы читали Максима Горько­го, Шолохова. Допустим, роман Горько­го «Мать» прочли почти все, как и «Судь­бу человека» и отдельные части «Тихого Дона».

Потом на афганском радио началась передача, которая называлась «Шедев­ры мира». Я готовил большинство мате­риалов на языке пушту для этой пере­дачи, и мне пришлось, используя язык фарси, переводить шедевры мировой литературы – от Шекспира и Шиллера до Горького и Шолохова.

В 1987 году, когда я впервые приехал в Россию, я не знал русского языка. Мне дали рекомендательное письмо от Сою­за писателей Афганистана в Союз писа­телей СССР, мол, это член нашего руко­водства, он хорошо знает афганскую литературу и может работать в каче­стве нашего представителя в советском Союзе писателей. Я подписался на мно­жество разных газет и журналов, ходил в Союз писателей, в ЦДЛ – просто при­ходил на разные мероприятия и слу­шал. Это помогло. Постепенно я начал читать по-русски.

В 1991 году распался СССР. А через четыре месяца началась гражданская война в Афганистане. Я ещё не успел получить диплом, ждал его и продол­жал посещать литературные встре­чи. Жить стало тяжело – мы не мог­ли вернуться в Афганистан. Я начал работать на безвозмездной основе в Институте востоковедения Акаде­мии наук, потом меня пригласили в Институт стран Азии и Африки как носителя языка. А затем я поступил в Литературный институт на Высшие литературные курсы, на отделение критики. И эти два года учёбы до сих пор вспоминаю как свои лучшие сту­денческие годы!

– Русский тяжело давался?

– Очень тяжело… Когда приехал в Россию, мне было 30 лет, и я вообще не знал русский язык. Я поступил на языковые курсы. Но практики-то у нас не было. Прошёл год, а языка я ещё тол­ком не знал…

На второй год, кажется, в мае или весной я понял, что, похоже, уже понимаю грамматику русского языка. И тогда я смог нормально читать газе­ты. Ну, конечно, общался с русскими ребятами. Уже после курсов я позна­комился со многими советскими лите­ратурными критиками, философами. Начал читать Бердяева – он меня очень заинтересовал, и я перевёл несколько его статей о культуре, о России, о ком­мунизме.

Потом меня пригласили на радио Би-би-си (афганская служба). Основ­ным языком был русский. Именно в то время, а на дворе был 1999 год, я решил для себя: чего это я целый день буду переводить новости? Дай-ка я одновре­менно попробую заняться литературой. И начал переводить первую страницу «Войны и мира».

Если я не знал какие-то слова, то подчёркивал их – в среднем это было 25–30 слов на каждой странице. Но я решил, что буду работать – пусть даже по полстраницы в день. Текст набирал сразу на компьютере, а когда было написано 300 страниц, компьютер сло­мался, и они безвозвратно пропали. Это была катастрофа! Пришлось начинать всё сначала.

Перевод занял почти 10 лет. Конеч­но, это было тяжело… Если бы не друзья, однокурсники и профессо­ра – я бы не смог перевести эту кни­гу. Алевтина Герасимова (востоковед, специалист по афганской литерату­ре, знающий язык пушту), Татьяна Ивантеева, преподаватель Кировского университета, Ионкина Вера, ребята, с которыми я учился, очень мне помо­гали. Я не говорил, что занимаюсь переводами, просто спрашивал о том, чего не понимал. И ещё я читал много статей о русской классике.

Посмотрел фильм «Война и мир», наверное, раз сто. Потому что в книге встречаются всевозможные названия оружия, военных званий, которых сего­дня не существует – а у нас их вообще никогда не было! Я купил книги с иллю­страциями, чтобы увидеть, как всё это выглядит.

Иногда я обращаю внимание на фарсийские переводы, которые суще­ствуют в Иране. Но там такая про­блема: переводы эти сделаны либо с французского, либо с английского. То есть получается, что это уже второй перевод. Отличие от оригинала в итоге огромно! Я считаю, что, не зная куль­туру той страны, произведение кото­рой ты переводишь, невозможно пере­дать все смысловые нюансы и миро­воззренческие особенности. Потому что перевод – это зеркало культуры. А между Россией и Афганистаном очень большая культурная разница.

– Какие ещё были трудности при переводе текста? Лексические, сти­листические, интонационные?

– Абсолютно всё было сложно. Во-первых, лексика. В языке пушту просто нет такого словарного запаса, как в русском языке. Аналоги мно­гих слов вообще отсутствуют. В таких случаях мне приходилось искать сино­нимы, подбирать похожие слова. Ещё стиль… На Востоке большие книги – это в основном поэзия. Например, «Шахнаме» или «Маснави-Маанави» Хушаль-хан Хаттака. А тут – проза. В «Войне и мире» есть места, где одно предложение занимает целую стра­ницу. Иногда мне приходилось дро­бить такие предложения на три-че­тыре, чтобы их мог воспринять наш читатель. Ещё сложности вызывали молитвы, обычаи. И, конечно, чувство юмора. Оно у разных народов суще­ственно различается, потому что про­израстает из картины мира, из миро­воззрения.

Также трудно было переводить име­на. Афганскому читателю, даже образо­ванному, очень трудно запомнить имена и отчества героев, они часто не понима­ют и путаются, кто есть кто. И, конечно, если читатель не знает истории России, ему очень сложно понять роман.

– А как пришла идея перевести «Тихий Дон»?

– «Тихий Дон» я впервые прочёл на фарси. Это, по-моему, самая потрясаю­щая проза, к тому же идейно близкая Афганистану.

– Что вы имеете в виду?

– Во-первых, проза очень красивая. Как автор рисует природу!.. Во-вторых, то, что происходит в романе, очень похо­же на то, что происходило в Афганиста­не. Гражданская война, белые, красные, предательство, любовь – к женщине, к Родине… И, конечно, очарование деревни и мысль о том, что в конце не остаётся ничего, кроме своей земли и детей.

– «Тихий Дон» было легче пере­водить, чем «Войну и мир»?

– Нет, «Тихий Дон» тоже давался очень тяжело. Там же смешение укра­инского и русского языков… Я перево­дил его семь лет. Мне очень помогло то, что я официально работал на Украине, слышал язык, ребята-сотрудники мне помогали. Я очень благодарен нашему секретарю Светлане Бурляк и ещё дво­им сотрудникам, которые знали язык фарси.

Одновременно с «Тихим Доном» я работал над переводом «Анны Каре­ниной». Так что, когда я уставал от Акси­ньи, я приходил к Анне (смеётся).

– А ещё что-нибудь переводили из русской классики?

– Да, Достоевского. Однажды я про­читал «Игрока», а потом узнал, что Достоевский написал его за двадцать один день. И я тоже решил попробо­вать сделать перевод за двадцать один день. И мне это удалось, притом без помощи секретаря!

Потом я взялся за «Братьев Карамазо­вых». Это была самая трудоёмкая работа, ведь этот роман даже не все русские до конца понимают, но я её осилил. Пере­водил несколько лет. Потом четыре раза вычитывал свой текст, сравнивал, пра­вил. Эта доработка далась даже сложнее, чем сам перевод.

А сейчас я занимаюсь «Преступлени­ем и наказанием». Перевод уже закон­чил, но ещё годика два нужно, чтобы его доработать… А следующий у меня в пла­нах «Доктор Живаго».

– Почему вас заинтересовал Пастернак? В этом романе тоже есть близкие вашей культуре реа­лии?

– Нет, просто это очень известный роман, и я хочу показать его афганцам. А дальше будет или «Мастер и Маргари­та», или «Бедные люди» Достоевского.

– Как бы вы обозначили главную цель этих переводов? Вы хотите открыть русскую классику чита­телям Афганистана или это некая личностная установка?

– Во-первых, я перевожу для души. Во-вторых, хочу по возможности аде­кватно передать особенности языка оригинала. По моим данным, словар­ный запас на языке пушту гораздо меньше. А здесь, смотрите, сколько слов! И, в-третьих, да, конечно, это делается для тех, кто хочет познакомиться с рус­ской классикой.

Кроме того, все свои накопленные в процессе перевода знания я исполь­зовал для написания двух книг, кото­рые называются «Русская литерату­ра XIX века» и «Русская литература ХХ века».

– Я знаю, что ещё вы переводи­ли Владимира Бояринова. Чем вас зацепили его стихи?

– В его поэзии есть восточные истоки, есть гармоничное сочетание образности, рифмы и глубины. Это очень редко мож­но встретить в современной поэзии…

– Если говорить о современной литературе Афганистана – какая она? Развивается ли она сегодня? Кого в ней больше – поэтов или прозаиков?

– Да, литература очень активно раз­вивается, потому что происходит мно­го событий. В Афганистане идёт война, на этом фоне ярче выглядят и любовь, и предательство…

Чем общество старше, тем в нём боль­ше поэтов. Но и прозаиков у нас доста­точно, и среди них есть очень хорошие авторы.

У нас есть Сулейман Лаек (ему в сен­тябре исполнилось 90 лет) – бесподоб­ный поэт и прозаик, лауреат многих премий – афганских, таджикских, советских. Ещё Рахнавард Заряб. Пир­мухаммад Карван, Кахар Гасии. И сре­ди молодёжи я бы выделил Шахнаваз Бакир и много других. Есть женщи­ны, которые прекрасно пишут, напри­мер Спожмай Заряб, Карима Шабранг, Наима Гани и многие другие. Хорошо бы однажды перевести их на русский.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Мохаммад Латиф Баханд – дипломат, писатель, переводчик. Чрезвычайный и Полномочный Посол Исламской Респуб­лики Афганистан (ИРА) в России. Родился в 1956 году. После получения высшего образования в Афганистане окончил аспи­рантуру факультета журналистики МГУ и защитил кандидатскую диссертацию. Преподавал в Институте стран Азии и Аф­рики, работал корреспондентом ВВС в Москве, а после стал сотрудником аф­ганского посольства. Возглавлял департа­мент Центральной Азии МИД ИРА. Экс­перт Центра стратегических исследований при афганском МИДе. Перевёл на язык пушту романы Толстого, Достоевского, Шолохова и других авторов.

Россия. Афганистан > СМИ, ИТ > lgz.ru, 25 декабря 2019 > № 3256421 Латиф Баханд

Япония выделит 7,2 млн. долларов на поддержку образования в Афганистане

Япония предоставит 7,2 млн. долларов на поддержку образовательных программ в Афганистане.

Соответствующее соглашение было подписано между представителями Японии и ЮНЕСКО. Церемония подписания соглашения, в которой также принял участие исполняющий обязанности министра образования ИРА Мирвайс Балхи, состоялась в посольстве Японии в Кабуле.

Как отмечает телеканал «Ариана-ТВ», проект будет осуществляться Министерством образования Афганистана совместно с ЮНЕСКО в течение трех лет и будет направлен на создание курсов по обучению грамоте и центров ускоренного обучения.

Выступая на мероприятии, Балхи поблагодарил Японию за вклад в образовательный сектор Афганистана. Он добавил, что основная цель проекта заключается в обучении грамоте афганских граждан и разработке программ для ускоренного обучения молодежи и взрослого поколения.

В свою очередь, временный поверенный в делах Японии в Афганистане Такахаши Йошиаки подчеркнул, что образование играет ключевую роль в расширении прав и возможностей людей, и выразил уверенность, что реализация проекта позволит повысить уровень грамотности в Афганистане.

Афганистан. Япония. ЮНЕСКО > Образование, наука > afghanistan.ru, 17 октября 2019 > № 3175634

Великобритания предоставит Афганистану помощь в размере 250 тысяч фунтов на поддержку средств массовой информации и свободы слова, сообщила в среду посол Соединённого Королевства в Кабуле Элисон Блейк.

В своём выступлении женщина-дипломат высоко оценила усилия по развитию афганских СМИ на протяжении последних 18 лет, однако признала, что вооружённый конфликт по-прежнему представляет серьёзную угрозу для журналистской деятельности в стране.

«Поддержка свободы прессы – глобальная цель для правительства Великобритании, и в Афганистане мы работаем над этим, отстаивая безопасность журналистов, поддерживая женщин-журналисток и содействуя продвижению доступа к информации», – отметила Блейк.

Посол поприветствовала усилия афганского правительства по обеспечению безопасности журналистов, от лица своей страны пообещав продолжить содействие деятельности на данном направлении.

Выделенные средства будут предоставлены профильным организациям на осуществление проектов по расширению возможностей и повышения квалификации афганских журналисток за пределами Кабула, обеспечению безопасности для работников СМИ, а также разработки платформы для получения и обмена информацией.

Как ранее отмечал «Афганистан.Ру», в настоящее время работа средств массовой информации на территории страны по-прежнему сопряжена с серьёзной опасностью. В ходе различных атак в текущем году погибли по меньшей мере семь журналистов.

Кроме того, два месяца тому назад запрещённое в России движение «Талибан» в очередной раз опубликовало угрозы в адрес местных СМИ, угрожая атаками в ответ на правительственную социальную рекламу.

Афганистан. Великобритания > СМИ, ИТ > afghanistan.ru, 28 августа 2019 > № 3175639

Американский университет Афганистана призывает «Талибан» отпустить похищенных преподавателей

Накануне Американский университет Афганистана в очередной раз призвал к освобождению двоих преподавателей, находящихся в плену у запрещённого в России движения «Талибан».

Как ранее сообщал «Афганистан.Ру», 60-летний гражданин США Кевин Кинг и его 48-летний австралийский коллега Тимоти Джон Викс были захвачены в плен неподалёку от места работы в Кабуле. 7 августа со времени их похищения исполнилось три года.

На данный момент судьба пленников остаётся неизвестной. В 2017 году повстанческое движение опубликовало несколько видеообращений заложников. Преподаватели призвали США вступить в переговоры с талибами, подчеркнув, что в отсутствие выполнения требований похитителей им грозит расправа.

В октябре того же года представители «Талибана» опубликовали заявление о том, что снимают с себя ответственность за жизнь Кевина Кинга, страдающего от заболеваний сердца и почек и нуждающегося в квалифицированной медицинской помощи. Представители группировки отметили, что состояние пленника стремительно ухудшается, и обвинили США в пренебрежении жизнью своих граждан.

По словам сотрудников Американского университета, за прошедшие три года администрация, преподаватели и студенты учебного заведения неоднократно призывали похитителей вернуть свободу пленникам, отправившимся в Афганистан ради созидания лучшего будущего страны.

«Удерживание в плену преподавателей не служит никакой цели, – отмечается в заявлении. – Мы продолжаем призывать к немедленному освобождению наших дорогих коллег, преподавателей и друзей Кевина Кинга и Тимоти Викса».

В текущем году Вашингтон приступил к прямым переговорам с представительством «Талибана» в Катаре, и в настоящее время стороны обсуждают условия мирного соглашения. Тем не менее, вопрос освобождения заложников до сих пор остаётся нерешённым.

Афганистан. США > Образование, наука. Армия, полиция > afghanistan.ru, 15 августа 2019 > № 3175643

Сыскарь

О том, что он – Герой, узнал через семнадцать лет

Его ищут афганские талибы и чеченские боевики. В списках последних мой собеседник значится врагом республики Ичкерии под № 9 и заочно приговорён к смерти. Враги охотятся за ним, а он сидит в камуфляже в охотничьем домике и рассказывает неотполированную историю Афганской войны и чеченской трагедии.

Афганский излом

С Юрием Константиновичем Плугиным мы познакомились более четверти века назад. Я – тогда ещё молодой следователь районной прокуратуры, он – матёрый начальник областного уголовного розыска. Судьба свела нас на одном из мест происшествий. Днями и ночами мы колесили с Плугиным по близлежащим сёлам в поисках убийцы пятилетнего мальчишки. Тогда я и узнал, что он потомственный милиционер: родился в 1948-м в Казани в семье сотрудника уголовного розыска, в 20 лет окончил Саратовскую специальную школу милиции, в 26 – Высшую школу МВД СССР, а потом – Академию Министерства внутренних дел. На его счету множество раскрытых убийств и других тяжких преступлений.

За прошедшие годы Юрий Константинович пополнел, появилась седина. Позади ранение, контузия… Но в глазах тот же задор и жажда действия.

– Через два года после нашей встречи в июле 1986 года, – рассказывает Плугин, – я был направлен в Афганистан старшим советником командующего царандоя (местной милиции) провинции Бадахшан. Мы формировали царандой, обучали личный состав, организовывали оборону Файзабада и других населённых пунктов. Но это внешняя сторона. А было ещё и то невидимое для окружающих, что называется оперативной работой. В Афганистан многие шли воевать, а там надо было работать с населением. Ведь вначале, когда советские войска вошли в эту страну, наших солдат встречали с цветами.

– Что же такое должно было произойти, чтобы друзья превратились в смертельных врагов?

– Проходили военные действия с участием правительственных вооружённых сил и подразделений ограниченного контингента советских войск. И когда наряду с бандитами гибло мирное население, разрушались дома и целые кишлаки, это не могло не вызвать возмущение. Война ведь – это не только подвиги и геройство. Война – это убийства и грязь, это жестокость, мародёрство и ещё много чего.

– Что же мог сделать старший советник в такой ситуации? – спрашиваю у Юрия Константиновича.

– В Афганистане мне приходилось заниматься многим: работать с местным населением, старейшинами, духовенством, проводить мероприятия по нейтрализации банд, устанавливать контакты с главарями отдельных вооружённых формирований и склонять их к переходу на сторону государственной власти.

После вывода советских войск представительство МВД СССР в Афганистане было упразднено, но Плугина оставили в Кабуле для организации работы афганского уголовного розыска. Одним из главных направлений была борьба с незаконным оборотом наркотиков. Огромные партии наркотических веществ шли из Афганистана через Советский Союз в европейские страны.

Можно было только догадываться, почему после второго прихода Плугина в Афганистан резко обострилось обоняние голландских и немецких собачек, искавших наркотики на таможнях Европы. Уж больно резво они выискивали эти самые наркотики. Их хозяева получали за это медали, громогласно объявляя миру о задержании очередной партии «товара». И нигде не сообщалось, что этих чудо-собачек полицейские тащили к «нужным» контейнерам, а само продвижение контейнеров с наркотиками через полмира на языке оперативников называлось контролируемой поставкой. И даже изымавшие очередную тонну зелья европейские полицейские не знали, что у истоков очередной совместной операции спецслужб где-то там, в другой части света, стоял совсем неприметный человек, полковник советской милиции Юрий Константинович Плугин.

За работу по созданию афганской милиции и борьбу с преступностью на территории этой страны Плугину вручили два ордена Красного Знамени и другие государственные награды СССР и Демократической Республики Афганистан.

Предательства не прощаю

В ноябре 1995 года Плугин был командирован в Чечню для оказания помощи местным правоохранительным органам в качестве первого заместителя республиканского министра внутренних дел. Тогда ему очень пригодился афганский опыт. Как руководитель криминальной милиции, он тесно взаимодействовал с органами государственной безопасности, подразделениями ГРУ, войсковыми частями и соединениями Министерства обороны и МВД, возглавлял координационный штаб республики.

– В июне 1996 года, – рассказывает Плугин, – неожиданно для всех министром МВД Чечни вместо генерала Иналова был назначен полковник Таранов. Такая «ротация» была проведена наспех, вопреки элементарной логике. Ранее полковник Таранов командовал конвойным полком внутренних войск. Для исполнения обязанностей министра опыта работы в конвойной службе явно было недостаточно.

В начале августа 1996 года Плугин получил оперативную информацию о том, что 6 числа готовится нападение боевиков на Грозный. Доложил об этом лично Таранову. Но, несмотря на это, министр внутренних дел вывел из расположения МВД республики все оперативные службы и строевые подразделения.

К тому времени оказались сняты все наружные милицейские посты вокруг здания Министерства внутренних дел и Дома Правительства и все армейские КПП на подступах к столице. И вскоре весь «правительственный квартал» был блокирован бандитами. А потом началась осада здания министерства. На первых порах его оборону держали четыре сотрудника рязанского Управления по борьбе с организованной преступностью, десяток бойцов внутренних войск и несколько милиционеров-чеченцев. Они защищали тогда не только здание министерства. В его подвале скрывалось около ста мирных жителей – работники чеченского правительства, сотрудники охраны, журналисты. Боевики вряд ли бы пощадили их, ворвись они в здание.

– Шансов остаться в жи­вых, – продолжает Плугин, – у оборонявшихся практически не было. В то время, когда мы отражали атаки боевиков и защищали здание МВД, министр внутренних дел республики отсиживался то в помещении ГАИ, то в Ханкале, то в аэропорту «Северный». Я понял, что нас, небольшую горстку милиционеров, просто оставили на растерзание бандитам. Но пришла и помощь. Отказавшись выполнить приказ Таранова, к зданию МВД с боем прорвались отряд милиции особого назначения и муниципальный полк. Позже подошёл и сводный отряд оперативных служб. Благодаря их поддержке мы отстояли здание МВД. Я был несказанно рад, что никто из сражавшихся со мною милиционеров-чеченцев не покинул здание министерства, не дезертировал. Они вместе с русскими с оружием в руках на маленьком пятачке Грозного отстояли честь большой России.

За годы войны в Афганистане и Чечне Плугин научился прощать всё: грубость, трусость, подлость – всё, кроме предательства. После командировки в Чеченскую Республику он возвратился в Рязань, а затем был назначен начальником Управления внутренних дел Мурманской области и стал генерал-майором милиции.

С генеральской должности ушёл на пенсию. У него родился сын, он посадил сад и наконец-то построил дом. И только порой, глядя на развешенные по его стенам фотографии Афгана и Чечни, вспоминает о том, что когда-то происходило в его жизни. О том, например, как в 2007-м неожиданно узнал, что он уже 17 лет как Герой Советского Союза. Оказывается, ещё в 1990 году за выполнение воинского и интернационального долга в Афганистане и проявленное при этом мужество президент СССР Горбачёв подписал Указ о присвоении полковнику Плугину этого высокого звания. Но вскоре Союз распался, и Золотую Звезду ему вручить забыли. Так она и пролежала многие годы в столах у чиновников...

Дмитрий Плоткин, Рязань

Россия. Афганистан. СКФО > Армия, полиция > lgz.ru, 7 августа 2019 > № 3233084 Юрий Плугин

Сахра Карими: Афганскому кинематографу необходимы частные инвестиции

Недавно афганская сценаристка и режиссер Сахра Карими стала первой в истории женщиной, избранной генеральным директором госкинокомпании «Афганфильм». Назначение госпожи Карими на эту должность было с одобрением встречено как внутри страны, так и за ее пределами. За долгие годы гражданской войны и кризиса деятельность кинокомпании «Афганфильм» пришла в полный упадок, но назначение нового руководителя подарило стране надежду на возрождение афганского кино. В нижеприведенном интервью порталу «Афганистан.Ру» Сахра Карими рассказала о проблемах афганского кино, своих задачах на посту генерального директора и планах развития национального кинематографа.

Афганистан.Ру: Госпожа Карими, недавно Вы были избраны генеральным директором кинокомпании «Афганфильм». Как Вам удалось получить этот пост?

С.К.: Взяться за эту работу меня заставила бедственная ситуация кинокомпании. В прошлом году я снимала полнометражный фильм под названием «Хава, Марьям и Айша». Хотя я была независимым продюсером и режиссером картины, мне понадобились специальные возможности, такие, как освещение. Когда я обратилась за помощью к «Афганфильму», кинокомпания заключила со мной коммерческий договор и потребовала с меня 2 тысячи долларов за постановку света. При этом меня неоднократно штрафовали. Было много и других проблем. Афганский кинематограф в целом находится в весьма тяжелой ситуации. После завершения работы над фильмом мне потребовалось целых два года на то, чтобы запустить в производство новую кинокартину. Я решила, что спасти «Афганфильм» может только человек, который сам является создателем фильмов и знаком с проблемами в этой области. За место руководителя «Афганфильма» была конкуренция. Был объявлен конкурс. Я смогла занять эту должность на конкурсной основе, получив самый высокий балл по результатам голосования.

Афганистан.Ру: Какими способами Вы собираетесь возрождать «Афганфильм»?

С.К.: У кинокомпании очень много проблем. «Афганфильм» должен стать организацией, специализирующейся на кинопроизводстве. За последние несколько лет на «Афганфильме» не было снято ни одного фильма. Кинокомпания должна обеспечивать условия для производства фильмов и предоставлять льготы создателям кинопродукции. За последние годы «Афганфильм» превратился в обычную административную бюрократическую контору, которая не в состоянии наладить даже нормального кинопроизводства.

Прежде всего, необходимо полностью изменить организационную структуру «Афганфильма». Знатоки своего дела должны остаться, а непрофессионалам следует уйти, уступив свои места профессиональным сотрудникам. Во-вторых, нужно определить бюджет и приступить к созданию фильмов.

Для того, чтобы кинематографисты могли создавать свои картины, нам нужно привлекать инвестиции. Мы должны развивать свой кинематограф, чтобы люди шли в кино и смотрели фильмы об Афганистане. Важнее всего добиться, чтобы «Афганфильм» завоевал сердца зрителей. Надо работать и отображать историю и современную жизнь этой страны во всех жанрах – художественном, анимационном и документальном, как в полнометражном, так и в короткометражном формате.

Афганистан.Ру: Ваше избрание на должность генерального директора «Афганфильма» было с одобрением встречено внутри страны и за рубежом. Как Вы думаете, сможете ли Вы оправдать возлагаемые на Вас надежды?

С.К.: Ожидания либо сбудутся, либо нет. Но я приложу все ресурсы, старания и усилия для того, чтобы оправдать эти надежды. Люди, которые стоят во главе ведомств, принимающих решения, таких, как министерство информации и культуры, Управление делами, Архив президентского дворца и другие структуры, поприветствовали мое назначение и сотрудничают со мной.

Афганистан.Ру: Очевидно, что за 40 лет войны и насилия «Афганфильм» превратился в неработоспособное и изолированное от государственной системы учреждение. Как Вы оцениваете возможности «Афганфильма» после нескольких дней работы во главе этой организации?

С.К.: Это правда. Деятельность данного учреждения годами находилась в застое. Моя оценка такова: нам надо работать. За те несколько дней, что я проработала в «Афганфильме», у меня едва находилось время на то, чтобы сходить в душ. Наряду с решением административных вопросов, я пытаюсь получить бюджетные средства для нескольких фильмов. Это очень утомительно. Никто не хочет работать. Бывшая дирекция также не слишком заботилась о работе кинокомпании. Но меня вдохновляет то, что человек должен уметь бороться.

Афганистан.Ру: Безусловно, для развития современного кинематографа требуются большие деньги и возможности. Как Вы думаете, сможет ли правительство выделить необходимые бюджетные средства для эффективной работы «Афганфильма»?

С.К.: В других странах финансированием кинематографа также занимается не только государство. Правительство берет на себя часть ответственности и выделяет бюджетные средства, но, большую часть расходов несет частный сектор и кинематографические организации, которые в состоянии инвестировать в культуру. Правительство не может справиться с этим делом в одиночку.

Бюджет стандартного фильма составляет от одного до трех миллионов долларов. Если мы хотим ежегодно снимать несколько фильмов, нам нужно более 50 миллионов долларов. Поэтому свой вклад в кинематограф должен внести частный сектор и бизнесмены. Кинотеатры должны превратиться в коммерческие предприятия. При этом кино должно быть художественным и серьезным, а не только развлекательным процессом. Однако не следует забывать и о коммерческой стороне кинематографа. Для этого нужна реклама и публичные обсуждения. Это не так просто. Не все идеи, которые приходят нам в голову, обязательно будут осуществлены.

Афганистан.Ру: В первые десятилетия существования компании афганский кинематограф был успешной отраслью культуры. Сохранились ли в архиве «Афганфильма» прежние фильмы, или они были уничтожены за годы войны?

С.К.: Несколько дней назад я побывала в архиве «Афганфильма» в президентском дворце Арг. Ходили слухи о том, что архив «Афганфильма» разграблен и продан. Это неправда. Архивные фильмы систематически оцифровывают. В архиве «Афганфильма» хранятся сотни отечественных и иностранных фильмов. Перевод архива в президентский дворец было лучшим решением, поскольку здание «Афганфильма» находится в весьма плачевном состоянии. Однако хозяином киноархива по-прежнему остается «Афганфильм». Мы отдали архив на хранение в президентский дворец, где он и будет находиться до тех пор, пока положение дел в «Афганфильме» не изменится. Нам нужно реконструировать здание киностудии. Когда все наладится, мы сможем вернуть архив «Афганфильма» на место.

Афганистан.Ру: В прошлом киностудия «Афганфильм» сотрудничала со странами региона, особенно с государствами Центральной Азии и Россией. Планируете ли Вы возродить прежние связи с российскими и центральноазиатскими кинематографистами?

С.К.: Да, мы должны сотрудничать со странами региона. Нам нужно при любых условиях показывать свои фильмы в региональных государствах и демонстрировать художественные произведения и кинофильмы этих стран в Афганистане, чтобы люди могли знакомиться с культурами других народов. Так мы сможем лучше взаимодействовать и понимать друг друга.

Афганистан.Ру: Как писатель и деятель искусства, что Вы думаете о нынешних мирных переговорах с движением «Талибан» (запрещено в России)?

С.К.: Нынешнее примирение – это печальное продолжение бывшей и следующей войны. Это перемирие между двумя войнами. Нам необходима стабильность, но не любой ценой. Подозреваю, что это примирение затеяно ради того, чтобы выплатить дань талибам. Примирением называют официальное признание «Талибана». Как можно примириться с людьми, которые ни во что не ставят детей и женщин? Талибы ни во что не верят. Заключать мир с ними бесполезно.

Афганистан.Ру: Вы считаете, что после достижения соглашения о мире с талибами в Афганистане будут ограничены социальные и гражданские свободы и в стране снова воцарятся порядки двадцатилетней давности?

С.К.: Я так не думаю. Мы 18 лет воевали и боролись за то, чтобы жизнь стала лучше. Примирение должно принести безопасность и спокойствие, а не уничтожение достижений, за которые мы столько лет боролись. За эти 18 лет мы понесли немало жертв, немало наших молодых людей, женщин и солдат полегли на фронтах войны и в тылу. Мы не желаем такого мира, который ограничит наши достижения. Молодое поколение Афганистана не настолько пассивно, чтобы его можно было ограничить.

Афганистан.Ру: Каким Вам видится будущее афганских женщин? Вы удовлетворены тем, какое место сейчас занимают женщины Афганистана в государственных учреждениях и в общественно-политической жизни страны?

С.К.: Наши женщины добились значительных достижений. Сегодня они присутствуют в СМИ и правительстве, участвуют в культурной и общественной деятельности. Но нужно сделать так, чтобы это положение стало официально зафиксированным, а не временным явлением. Женщины должны бороться за это. Это право не достанется даром – за него надо сражаться. Я думаю, что, если нынешнее положение афганских женщин не будет принесено в жертву политическим обстоятельствам, сильные и талантливые женщины Афганистана смогут самым ярким образом проявить себя в различных сферах.

Афганистан > СМИ, ИТ > afghanistan.ru, 17 июля 2019 > № 3175648 Сахра Карими

Афганский Минздрав обеспокоен распространённостью психических расстройств у населения

Около половины афганского населения в настоящее время страдает от психических расстройств, сообщил официальный представитель Министерства здравоохранения ИРА Вахидулла Майяр.

По словам пресс-секретаря Минздрава, наиболее распространёнными в Афганистане являются стрессовые и тревожные расстройства, предпосылкой для которых является нестабильная ситуация в стране.

Многочисленные случаи атак и диверсий ведут не только к человеческим жертвам, но и оставляют тяжёлый след на психике пострадавших, свидетелей трагедий, а также родных и близких жертв. Регулярные случаи гибели населения и угрозы новых атак вызывают сильную тревогу у жителей страны, не чувствующих себя в безопасности.

Кроме того, ещё одной причиной психических расстройств является неблагоприятная экономическая ситуация, бедность, сложности с поиском работы и неуверенность в завтрашнем дне.

По примерным оценкам афганского Минздрава, женщины более подвержены угрозе психических заболеваний, чем мужчины, и число первых среди страдающих от расстройств психики вдвое превышает число вторых.

На данный момент в государственных медицинских учреждениях Афганистана действуют около 400 врачей-психологов, но их число и специализация по-прежнему недостаточны для решения проблемы.

Ещё одним препятствием на пути лечения психических расстройств у населения является страх жителей страны перед обращением за медицинской помощью – многие люди, страдающие от психических расстройств, опасаются за свою репутацию, отмечает телеканал “1TV”.

Министерство здравоохранения Афганистана признаёт необходимость повышения доступности психологической и психотерапевтической помощи населению, однако признаёт, что не располагает достаточными средствами для расширения штата и открытия новых медицинских центров, которые могли бы оказать пациентам необходимую помощь.

Афганистан > Медицина > afghanistan.ru, 17 июля 2019 > № 3175647

Индия выделит 2,5 млн. долларов на развитие Афганистана

Сегодня Афганистан и Индия подписали 10 меморандумов о взаимопонимании о сотрудничестве в сфере образования, водоснабжения, здравоохранения и строительства.

Согласно соглашениям, индийская сторона выделит 2,5 млн. долларов на реализацию проектов развития в 10 провинциях Афганистана.

Выступая на церемонии подписания соглашений, посол Индии в Кабуле Винай Кумар отметил, что с 2005 года его страна завершила 345 проектов в Афганистане. По его словам, в настоящее время реализуются еще 200 проектов.

Индийский дипломат подчеркнул, что все проекты будут способствовать развитию афганской экономики, передает телеканал “1TV”.

Между тем глава исполнительной власти ИРА Абдулла Абдулла высоко оценил помощь Индии и добавил, что индийские проекты помогают улучшить уровень жизни в стране. Кроме того, он призвал афганских чиновников к эффективной работе в реализации проектов.

Афганистан. Индия > Внешэкономсвязи, политика > afghanistan.ru, 15 июля 2019 > № 3175628

Война и миф

военные интеллектуалы в тисках идеологий - круглый стол с участием Виктора Мураховского и Алексея Рамма

Владислав Шурыгин

Владислав ШУРЫГИН, заместитель главного редактора газеты "ЗАВТРА".

Коллеги, тема нашего обсуждения сегодня — военные мифы. В основе любой национальной военной системы находятся представления, а часто — даже иллюзии о противнике, о том, в каком состоянии он находится, каков его характер, психологическая устойчивость. Как он будет себя вести в ходе конфликта? И это не только вопрос разведки, добычи той или иной информации, о количестве танков, о его военных планах. А это оценка противника на гуманитарном уровне. На уровне национальных особенностей, привычек, пристрастий, традиций. Можно вспомнить, например, ошибочную уверенность части советского политического руководства в том, что в случае вооружённого конфликта с Германией, немецкие рабочие откажутся воевать с первой страной рабочих и крестьян и перейдут на сторону СССР. Вспомним и высокомерную уверенность американцев, считавших, что необразованные, плохо обученные и слабо вооружённые вьетнамцы будут быстро разгромлены. Эти ошибки дорого обошлись и СССР, и США. И в связи с этим, Виктор Иванович, первый вопрос к вам. Насколько, вообще можно говорить о точных оценках морально-психологического состояния противника в мирное время?

Виктор МУРАХОВСКИЙ, главный редактор журнала "Арсенал Отечества".

Ну, наверное, только гипотетически. Вы правы — есть разведка: различные технические средства, агентурная разведка и прочая. И они добывают некие объективные данные о количестве танков, самолётов, технических параметрах военной техники, системе организации военной службы, военных планах и так далее. Но эти данные всё же не дают полного представления о реальной боеспособности вооружённых сил противника. Она проверяется только практикой, реальными боевыми действиями. Причём, надо понимать, что характер боевых действий может быть совершенно разным: от широкомасштабной войны до каких-то локальных столкновений. Мы неоднократно видели, что прогнозы относительно реального хода и результата боевых действий — особенно те, которые публикуются в СМИ, — как правило, абсолютно не оправдываются. Мне запомнилось недавнее выступление командующего американскими войсками в Афганистане генерала Миллера, которое он сделал на некоем семинаре по стратегическому планированию в Вашингтоне, где собрались эксперты, аналитики с хорошим бэкграундом, экспертным и научным. Он сказал: "Вы тут, не знаю, какие планы и стратегические прогнозы пишете, а в реальности мы 18 лет воюем в самой малонаселённой и пустынной местности в мире. И ничего не можем сделать". "И мы вынуждены", — так он сказал, — "отступать". Это реальная оценка боеспособности противника — афганских талибов — со стороны генерала, который командует коалиционной группировкой, американскими войсками в Афганистане…

Поэтому я, например, стараюсь вообще не делать такого рода прогнозов и оценок в отношении каких-то вероятных боевых действий. Никакие симуляторы, тренажёры и командо-штабные учения не дадут реального понимания того, что же за противник нам противостоит. Насколько он мотивирован, насколько устойчив, насколько боеспособен.

Владислав ШУРЫГИН.

Алексей, перейдём к разговору о военных мифах. Ими заполнена медийная околовоенная среда. Их множество. Есть миф, что американские солдаты во время войны во Вьетнаме отказывались идти в бой, не поев мороженого. Что американцы не воюют лицом к лицу с врагом, только дистанционно. Что русская армия — технически отсталая, поэтому русские воюют людьми и не берегут своих солдат. Что британская армия давно закостенела и не отвечает современным требованиям. И это даже не уровень пропаганды, а уже некий штамп массового сознания. Откуда возникают такие мифы? Американцы действительно отказываются воевать без мороженого?

Алексей РАММ, редактор отдела армии газеты "Известия".

Да нет, конечно! Это пропагандистский штамп, который за годы настолько укоренился, что вот, американцы — это избалованные солдаты, а мы дисциплинированные и неприхотливые. Есть хороший документальный сериал — телегруппа провела год с американцами 173-й воздушно-десантной бригады в Афганистане. И там вполне ясно видно, что американцы неприхотливы и вполне стойко переносят все трудности. Там нет такого, что "мы сегодня без мороженого не пойдём", наоборот — ограниченное количество продовольствия, воды, периодические проблемы с амуницией, с формой. Впечатление, что ты смотришь фильм не об американцах, а про советский Афганистан. И техника изношена, и оружие затёртое, и выглядят солдаты явно не как на картинке вербовочного пункта. Но они продолжают выполнять свои боевые задачи.

У американцев — свои штампы, связанные с нами. Там тоже полно публикаций и рассуждений о том, что русские, по меркам армии США, недисциплинированны, что у нас творится анархия, что мы им уступаем. Но не надо путать такие штампы массового сознания с реальной оценкой состояния нашей армии. Тут уже всё совершенно иначе. В серьёзных справках и исследованиях нашей армии даются очень высокие оценки…

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Поддержу Алексея. Большая часть мифов — это продукт пропагандистской работы. Её цель — выработать в солдатах и офицерах чувство морального превосходства над противником, убеждённости в своей силе и, как следствие — в неизбежной победе. Что мы лучшие, мы можем вытерпеть большие лишения и трудности военной службы, чем противник. Но в реальной боевой подготовке, конечно, такого пренебрежения отнюдь нет. Я вспоминаю, как в годы службы в Германии у нас при каждой части фактически, на каждом полигоне были специальные городки, где были выставлены либо макеты, либо реальные образцы иностранного вооружения, в том числе — американского, где тщательно изучались их слабые и сильные стороны. Отрабатывались приёмы борьбы. На командирской подготовке мы тщательно изучали американские боевые документы.

Поэтому давайте различать две практически не пересекающиеся между собой сферы. Во-первых, это пропаганда и медийная сфера, в том числе — и художественная литература, как, например, произведения Тома Клэнси, или современная британская серия книг про войну с Китаем и Россией. Этакое военное фэнтези. Есть там, кстати, и достаточно качественные работы. Например "Ризингшторм", написанная на основе командно-штабного симулятора. Но, в то же время, есть и другой пласт, профессиональный. Рассчитанный на экспертное сообщество, на военных специалистов. Там очень высокого качества работы. Вот недавно я читал изданную в США книгу по обобщению советского боевого опыта в Афганистане "Когда медведь переходит горы". Очень профессиональная работа! Видно, во-первых, глубокое понимание нашей военной организации, того, как вообще работает наша военная машина. Каким образом проходит обучение, воспитание, прохождение службы офицеров. Проанализирована система управления боевыми действиями, с глубоким пониманием и видно, что с уважением. В частности, там отмечается некоторое преимущество нашей системы подготовки и ведения боевых действий. Но также вскрываются и недостатки.

Так что есть две сферы оценки противника. Профессиональная и вульгарно-пропагандистская. К сожалению, второй подход тоже проникает в некоторые руководящие документы армии США. Когда читаешь, например, сочинённое штабом армии США руководство по особенностям боевых действий российской армии, то просто поражаешься невежеству авторов. В этом руководстве американских военнослужащих всерьёз предупреждают: "вы не должны ни в коем случае на средства медицинской эвакуации наносить красные кресты, потому что это сразу станет первоочередной целью для русских военных, чтобы сбить этот вертолёт или уничтожить эту санитарную машину". Смотрю авторов, а там сержанты, сержанты, и самый старший какой-то капитан. То есть вот этот бред на таком уровне вылезает.

Алексей РАММ.

Виктор Иванович вспомнил книгу "Когда медведь переходит горы". Книга действительно очень профессиональная, но нужно добавить, что основой для неё стал наш советский сборник боевых примеров офицеров-участников боевых действий в Афганистане, написанный в Академии имени М.В.Фрунзе. У меня как раз есть оригинальная советская работа и, конечно, американское переиздание тоже есть. Они его, конечно, доработали, многие примеры пояснили для американского уровня понимания. Я поддержу Виктора Ивановича — в профессиональной среде никаких глупых штампов нет. Нас американцы оценивают очень высоко. Пожалуй, как никого другого. Вот интересный пример. Один из командиров "спецназа" "Дельта", очень уважаемый в армии США офицер с богатой боевой карьерой. Он вспоминал, в своих мемуарах, как в 2001-м году развёртывал первые разведывательные группы в Афганистане, ещё до ввода войск. И как одна из разведывательных групп, укрывшись в одной горной пещере, обнаружила следы пребывания там советского спецназа — закопанные баночки сухпайка, ещё что-то… И командир "Дельты" делает вывод: значит, это очень хорошая позиция, если русские её занимали, мы здесь можем себя чувствовать спокойно.

Владислав ШУРЫГИН.

Оценивая боеспособность той или иной армии, можно ли опираться на некую историческую перспективу? То есть, насколько армия себя воспроизводит и повторяется в своей морально-психологической матрице на протяжении, допустим, ста лет? Можно ли в этом промежутке сформировать некий общий психологический портрет той или иной армии?

Алексей РАММ.Я не считаю такой подход продуктивным. С одной стороны — да, есть устойчивая историческая связь поколений. Традиции, форма одежды, награды, ритуалы — они по замыслу призваны демонстрировать преемственность со всеми предыдущими поколениями. Но, с другой стороны, меняется социальная структура общества, меняется образование, меняется менталитет самого народа. Между русской императорской армией 1914 года и советской армией 1945 года — всего тридцать лет. Едва одно поколение. И даже форма советская, после введения погон, стала похожа на форму русской армии. Но ведь это две совершенно разные армии! С разным менталитетом, моралью и мотивацией. Такая же картина и в армии США. Армия 1917-го — это не армия в 1945-м и уж, тем более, не армия 2000 года. Что такое американская армия до начала 80-х годов? Это армия белых христиан, протестантов с отчётливыми мессианскими комплексами: "Мы спасём мир от коммунизма!" А сейчас американская армия — это интернациональный коктейль. Процент афроамериканцев и латиноамериканцев подбирается к половине. Даже в таких элитных частях, как полк рейнджеров, "Дельта", 6-я команда "Тюлени". Это уже не армия белого большинства.

Армия — это слепок общества. Меняется общество — меняется и армия.

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Это так! Армия, несмотря на свою консервативность как структуры, непрерывно меняется. Да, есть историческая преемственность — она выражается в праздновании определённых дат: битв, дней родов войск, юбилеев части. Но это — внешнее, а внутри у каждого поколения — свои герои, свои кумиры, свои цели в жизни, свой сленг, свои привычки. В 60-е годы американский флот был печально знаменит своими пьянками и драками, а теперь за это можно легко вылететь с флота, в моде спорт и "зож", не говоря уже о том, что в составе большинства экипажей служат женщины. Это уже другой флот, хотя название у него — то же, и задачи — те же самые.

Владислав ШУРЫГИН.

А есть ли штампы, которые соответствуют реальности? Мифы о других армиях, о вероятном противнике или о союзнике, неважно? Если возвращаться к Великой Отечественной войне, то многие ветераны вспоминают о немецкой пунктуальности. Есть множество рассказов о том, что немцы воевали по часам. Я разговаривал с участником боёв подо Ржевом генерал-лейтенантом Михаилом Титовым, ныне покойным. В ту пору он был капитаном. И он рассказывал, что наши солдаты почти наизусть знали немецкий распорядок: что в 10 утра немцы откроют огонь, в час они пойдут на обед, в два часа они опять начнут, в 17 закончат. Даже бомбардировщики налетали по часам…

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Как отслуживший в Германии офицер, могу подтвердить: миф о знаменитом немецком ordnung'е, оказался реальностью. Я в этом убеждался не раз. Одна только история. Котельные в наших полках топились углем. Его доставляли вагонами из Советского Союза. Однажды я убыл старшим на разгрузку. Немецкий кран скрепером зачерпывает уголь и высыпает в кузов подъезжающего самосвала. И вот в очередной раз кран набрал своим скрепером кучу угля и начал поворачиваться к подъехавшему самосвалу, и вдруг замер. После чего из его кабины вылез немец и ушёл на обед. На часах 13.30. Ровно через час — минута в минуту! — он продолжил работу.

Алексей РАММ.

Я скажу немного о другом, но близком к теме вопроса. Плохо, когда мифы кладутся в основу политических решений о применении Вооружённых сил и вдвойне плохо, когда эти мифы повторяются из раза в раз. Давайте вспомним, зачем США влезли во Вьетнам? Их главной задачей было остановить коммунизм и защитить демократию. А зачем они начали войну в Югославии? Тоже для защиты демократии. И вот этот миф: о непрерывной защите Америкой демократии, — является самым стойким американским мифом последних лет пятидесяти! Причём чаще всего именно он становился причиной их военных поражений. Что в Афганистане, что в Ираке, что в Сирии.

Давайте сравним ведение боевых действий в Афганистане СССР и США. Если прочитать мемуары советских военнослужащих, посвящённых войне, посмотреть отчёты и доклады того периода, то становится очевидно, что 40-я армия вела активные боевые действия, отыскивая и уничтожая бандформирования по всему Афганистану. Например, полк, развёрнутый под Кабулом, мог побывать за месяц на всей территории Афганистана, проведя целую серию операций и при этом иметь ещё свою зону ответственности, которую был обязан контролировать. Но наша главная задача была — обеспечивать нормальное функционирование общества. Мы помогали правительству, открывали школы, строили заводы.

А чем занимаются американцы в Афганистане? Американцы придумали себе мессианскую задачу: сделать из Афганистана Афганскую демократическую республику. И каким же способом? Типовая тактика —занимаем определённый район и контролируем его, не допуская туда талибов. Создаём так называемый "пузырь безопасности". При этом главная задача — провести за это время выборы, набрать местную полицию и отойти в сторону. Всё! Задача выполнена! Мы уходим. Теперь дело за местными. А у тех ничего нет. Ни денег, ни заводов, ни фабрик, ни тракторов — ничего! И район тут же снова занимают талибы.

Владислав ШУРЫГИН.

Но всё то же самое проходили и мы. Но только мы, как говорится, на 20 лет раньше…

Алексей РАММ.

Нет. Во-первых, при нас Афганистан был полноценным государством. У него была экономика, работали предприятия. Вспомните, Афганистан поставлял в СССР ткани, каракуль, овощи и даже газ в Узбекистан с местного месторождения, о чём сегодня мало кто знает. При нас был самый низкий за всю афганскую историю уровень производства наркотиков, а те, что производились, выращивались только на тех территориях, которые контролировали душманы.

Но, главное, нам в Афганистане противостоял целый интернационал: США, Пакистан, Китай. Оружие душманам шло со складов НАТО. И, тем не менее, страна развивалась. И после нашего ухода ещё три года правительство Наджибуллы сохраняло контроль над страной, пока Ельцин полностью не прекратил ему помощь.

А кто помогает талибам? Никто! Разве что тайно Пакистан. И, тем не менее, американцы уже восемнадцать лет сидят в этом капкане. Капкане своего мифа.

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

То же самое мы видим и в Ираке. Там американцы тоже сбросили существующий режим Саддама Хусейна, который им никак не угрожал. А дальше взялись строить там демократию. Проводить выборы, делать "демократический Ирак" — и в итоге получили антиамериканское правительство. Потом взялись было за Сирию, с теми же лекалами. Но тут пришли мы…

Алексей РАММ.

Я с Виктором Ивановичем полностью согласен, вторжение в Ирак — это было абсолютно политическое решение. Как думали тогда американцы? Народ измотан санкциями и не любит диктатора Саддама. Если его свергнуть, сразу наступит демократия. А дальше союзное США государство сможет само себя кормить и будет всячески американцев поддерживать. Нужен был только повод. И они его нашли. Атака 11 сентября 2001 года. Разведка быстро выяснила, что Усама бен Ладен скрывается в Афганистане, но тут же включились политические советники Буша: мол, давайте привяжем сюда ещё и Хусейна, чтобы ударить и по нему. Есть очень хорошая книга, "Не лучший день для смерти" — про вторжение США в Афганистан в 2001 году. Там есть очень интересный момент. Почему, например, элитная 82-я парашютно-десантная дивизия не принимала участие в этом вторжении, а была отправлена 10-я горная и 101-я десантно-штурмовая? Да потому, что в этот момент 82-я уже вовсю готовилась к вторжению в Ирак. И как только была совершена террористическая атака, так сразу же был запущен план вторжения в Ирак. При этом военных особо не спрашивали. Всё решало политическое руководство. Мы принесём демократию в Ирак! И понесли!

Это и есть главный американский миф — вера в неизбежное торжество демократии по-американски во всём мире. Ни на какие объективные доказательства она не опирается. Жертвы этого мифа исчисляются уже миллионами человек.

Владислав ШУРЫГИН.

А дальше — как в рекламе: "Тогда мы летим к вам!"

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Да, и летят! К сожалению, вот эта тенденция веры без опоры на объективные факты проникает не только в политику, но и в американское военное дело. Если мы посмотрим на ключевую военную программу противоракетной обороны, прочитаем их отчёты, то увидим, что там всё опирается на слепую веру. На миф! Миф, что можно создать непроницаемую систему ПРО национальной территории США. Этому мифу скоро уже сорок лет! Его ещё при Рейгане выдумали! И с упорством, достойным лучшего применения, американцы снова и снова берутся за его реализацию и каждый раз, потратив впустую сотни миллиардов долларов, оказываются в точке "зеро". Сейчас идёт очередная реинкарнация этого мифа. Сначала разработчики обещали прикрыть США от ракет к 2010 году, потом — к 2020-му. Теперь это отнесено на период после 2027-го года. Но миф так и остаётся мифом. А отношения с Россией из-за этого безнадёжно испорчены.

Владислав ШУРЫГИН.

Насколько должно учитываться такое мифотворчество в нашем военном планировании?

Алексей РАММ.

Виктор Иванович очень правильно отметил: в оборонные структуры сегодня всё чаще проходят не профессиональные военные, а политики. И они приносят в них своё видение и политическую конъюнктуру, что влияет на боевое планирование, на применение войск, сил и средств. Невозможно себе представить, чтобы у нас в стране командующий войсками Центрального военного округа будет выступать перед Госдумой и объяснять депутатам, что вот тут он правильно врага сдерживает, поэтому ему нужно выделить ещё денег. А в США всё происходит именно так! Каждое командование — это отдельная строка финансирования. И для того, чтобы оно могло нормально функционировать, командующий вынужден выступать перед Конгрессом, доказывать, что те стратегии, которые он принимает для сдерживания врагов демократии, верны и нуждаются в финансовом обеспечении. И тут снова рождаются мифы. На этот раз те, о которых мы говорили в самом начале, — мифы о русской угрозе, которыми начинают пугать Конгресс генералы. И конгрессмены на всё это ведутся. Генералы же не могут врать! Русские — настоящая угроза! Вот это сейчас реальная проблема. И мы должны её учитывать.

Владислав ШУРЫГИН.

А как же защититься от таких ошибочных решений?

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Это очень сложный вопрос. Понятно, что у нас нет инструментов для того, чтобы как-то повлиять на США. Там в военном деле всё сильнее рулит конъюнктура и мифы. Сегодня уже хорошо известно, что, например, фейковые сообщения в СМИ повлияли на решение президента Трампа в апреле 2017 года нанести удар крылатыми ракетами по одному из военных объектов Сирии, аэродрому Шайрат. Можно ли исключить такое влияние? Практически нет. А вот из нашей военной среды, я думаю, мифотворчество надо выкорчёвывать железной рукой, не жалея ни пропагандистов, ни агитаторов, которые несут чушь, клише и штампы.

Американским мифам мы должны противопоставить объективность, выдержку и беспристрастность.

Они сильнее любых мифов — потому что позволяют принимать взвешенные и правильные решения.

Алексей РАММ.

Я с Виктором Ивановичем полностью согласен. Как говорится: одежду должен шить портной, а готовить еду — повар. Поэтому подпускать к военному делу дилетантов, а тем более — политических конъюнктурщиков, категорически недопустимо. За пропаганду пусть отвечают пропагандисты, а вот за боевое планирование должны отвечать профессиональные военные. Потому что они хорошо понимают цену ошибок и могут прогнозировать, каким будет итог тех или иных политических решений. Когда же в этот процесс управления вмешивается политика, тем более — мифологизированная, то это превращается в то, что мы сегодня видим в США.

США. Афганистан. Ирак. Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 13 июля 2019 > № 3060743 Виктор Мураховский, Алексей Рамм

Президент Афганистана обвинил Минздрав в неэффективной работе по борьбе с раковыми заболеваниями

Накануне в афганской столице был проведён национальный симпозиум, посвящённый задаче борьбы с раковыми заболеваниями. Мероприятие посетили не только сотрудники Минздрава и других медицинских организаций, но и президент Мохаммад Ашраф Гани.

На мероприятии выступила председатель Медицинского совета Афганистана Назрин Орьяхель, представившая аудитории печальную статистику раковых заболеваний и смертности в стране.

Со ссылкой на Всемирную организацию здравоохранения Орьяхель сообщила, что ежегодно в Афганистане регистрируются 20 тысяч случаев заболевания раком, при этом для 80% пациентов болезнь завершается летальным исходом.

Наиболее распространённым из числа подобных заболеваний является рак груди, от которого в большинстве случаев страдают женщины. Наряду с этой разновидностью часто встречаются случаи рака желудка и челюсти.

Как ранее сообщал «Афганистан.Ру», на данный момент в стране существует всего один медицинский центр, специализирующийся на лечении раковых заболеваний и рассчитанный на одновременное лечение всего 65 больных.

Большинство афганцев, страдающих от рака, не имеют возможности получить необходимое лечение в родной стране и вынуждены обращаться в зарубежные медучреждения – ежегодно пациенты из Афганистана тратят на операции и химиотерапию за границей почти 300 миллионов долларов. Увы, далеко не всем пациентам удаётся собрать достаточную для лечения сумму, чем объясняется высокий уровень смертности.

Комментируя статистику раковых заболеваний и вызванных ими смертности, Гани назвал ситуацию катастрофической. При этом президент обрушился с резкой критикой на сотрудников Минздрава.

«Когда 80% из 20 тысяч человек гибнут, это национальная трагедия, – заявил президент. – Вы не встречались со мной ни единого дня, чтобы сообщить мне о ваших нуждах в лечении рака. Это недопустимо. Вы должны приходить и просить у меня».

Ашраф Гани заявил о том, что ситуация с лечением рака в стране по-прежнему остаётся плачевной по причине высокого уровня коррупции в рядах Минздрава. Глава государства воспользовался случаем, чтобы издать указ о создании независимого учреждения, которое позволило бы осуществлять контроль над лечением рака в стране и сделать медицинскую помощь более доступной.

Афганистан > Медицина > afghanistan.ru, 1 июля 2019 > № 3175649

Афганистан и Иран подписали соглашение о сотрудничестве в области ядерной энергетики

В минувший понедельник Афганистан и Иран подписали меморандум о взаимопонимании по вопросам сотрудничества в области ядерной энергетики.

Как сообщает иранская пресса, соответствующее соглашение было подписано в ходе визита Афганской комиссии по атомной энергии в Иран. Визит афганской делегации состоялся по согласованию с Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ).

Представители Афганистана посетили Иран, чтобы ознакомиться с возможностями ядерной промышленности соседней страны и укрепить двустороннее сотрудничество в области использования атомной энергии в мирных целях.

Ожидается, что в рамках соглашения страны будут совместно работать в различных областях ядерной промышленности, включая наращивание кадрового потенциала и использование атомной энергии в сфере сельского хозяйства и здравоохранения.

Афганистан. Иран > Электроэнергетика > afghanistan.ru, 11 июня 2019 > № 3175631

Выступление Министра иностранных дел России на торжественном заседании по случаю 100-летия установления российско-афганских дипломатических отношений, Москва, 28 мая 2019 года

Уважаемые дамы и господа,

Рад приветствовать Вас на торжественном заседании, посвященном 100-летию установления дипломатических отношений между Россией и Афганистаном. Особо признателен афганским гостям, специально прибывшим в Москву для участия в этом мероприятии.

Наши страны связывает богатая история добрососедства и сотрудничества. В 1919 г. Россия первой в мире признала независимость Афганистана и оказала молодому государству существенную финансовую и военную помощь. Именно в тот период проявилось стремление народов двух стран развивать дружественные и взаимовыгодные связи, был заложен фундамент добрососедских отношений.

В течение десятилетий наша страна помогала становлению национальной промышленности, энергетики и сельского хозяйства, системы образования и здравоохранения Афганистана. За годы сотрудничества при помощи российских специалистов были возведены свыше 140 объектов экономики и социальной сферы, заключены сотни договоров и соглашений. Обучение в Советском Союзе и России прошли тысячи молодых афганцев. Даже драматические события 80-х гг. прошлого века не смогли заглушить чувство взаимной симпатии и уважения, которые связывают наши народы.

И сегодня Россия проводит политику содействия становлению Афганистана в качестве мирного, независимого и процветающего государства, свободного от терроризма и наркотиков.

В 2011 г. состоялся первый официальный визит в Россию Президента ИРА Х.Карзая (рад приветствовать его сегодня в этом зале вместе со многими другими друзьями России), в ходе которого было подписано Межправительственное соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве. Создана совместная российско-афганская Межправительственная комиссия. Динамично развиваются связи между парламентами наших стран. Ежегодно «на полях» международных мероприятий проходят встречи руководства Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации с коллегами из Мешрано джирги и Волуси джирги Национальной ассамблеи Афганистана.

При участии отечественных компаний в Афганистане реализуется ряд проектов в сфере энергетики. В российские вузы ежегодно принимаются на обучение свыше 400 афганских граждан по гражданским, военным и правоохранительным специальностям. Наращивается сотрудничество в культурной и гуманитарной сферах. На повестке дня скорое открытие Российского центра науки и культуры в Кабуле.

Углублению доверия и взаимопонимания между нашими странами способствуют общие цели в борьбе с международным терроризмом, прежде всего, с т.н. «Исламским государством», а также с наркопреступностью. Готовы продолжать взаимодействие с афганскими партнерами в искоренении угроз безопасности, оказывать содействие в укреплении потенциала гражданских, силовых и антинаркотических структур.

Важный вклад в урегулирование в Афганистане призваны внести мероприятия в рамках Московского формата и встречи межафганского диалога, проведение которых ознаменовало собой начало нового этапа на пути запуска мирного процесса, придание ему максимальной легитимности через вовлечение всех общественно-политических сил страны, включая оппозицию. В данном контексте с удовлетворением отмечаем присутствие в этом зале делегации Движения талибов.

Россия убеждена, что конфликт в Афганистане не имеет военного решения. Единственно возможный путь урегулирования – достижение мира политико-дипломатическими средствами. Выступаем за полный вывод иностранных войск из страны. Призываем все афганские стороны к скорейшему началу переговоров с участием широкого спектра общественно-политических сил. При этом подтверждаем приверженность сохранению единого и неделимого афганского государства, в котором сосуществуют в мире и гармонии многочисленные этнические группы. Искренне желаем скорейшего установления мира на земле Афганистана и открытия новой страницы в его истории.

Будем и впредь делать все для того, чтобы российско-афганские отношения последовательно развивались на основе принципов равноправия и взаимоуважения.

Уважаемые участники заседания,

В заключение я хотел бы воспользоваться нашей сегодняшней встречей для того, чтобы выполнить важное почетное поручение Президента России В.В.Путина – вручить высокую государственную награду Российской Федерации – орден Дружбы – Председателю Совета Афганского делового центра в Москве Мохаммаду Надир Шаху Джума Хану за большой личный вклад в укрепление сотрудничества и взаимопонимания между народами России и Афганистана.

Россия. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 мая 2019 > № 3015590 Сергей Лавров

Интервью Посла России в Афганистане А.В.Мантыцкого международному информационному агентству "Россия сегодня", 11 февраля 2019 года

Вопрос: Александр Викентьевич, каким набором качеств, на ваш взгляд, должен обладать дипломат, что бы работать в столь сложной и опасной стране, как Афганистан? С какими специфическими трудностями вам приходится здесь сталкиваться на своем профессиональном пути?

Ответ: Согласен с вашим замечанием относительно сложной и опасной страны, поэтому в Афганистане и других загранучреждениях, которые находятся в странах со сложной военно-политической обстановкой, дипломаты находятся без семей по несколько лет. Но, тем не менее, несмотря на все трудности, мои коллеги гордятся тем, что являются очевидцами исторических событий, которые сейчас происходят в ИРА. Кроме того, это еще и хороший шанс оставить свой след в истории нашей страны, так как, основываясь на документах, подготовленных дипломатами, работающих "на земле", в Москве принимаются важные политические решения. Поэтому, одно из первых качеств, которым должен обладать дипломат, я бы назвал наблюдательность и способность к аналитической работе. Другая, немаловажная черта характера, способствующая работе международника – коммуникабельность. Это помогает налаживать хорошие "живые" контакты в среде политиков, журналистов, общественных и культурных деятелей, научных- и бизнескругах. Конечно же, требуется блестящее знание нескольких иностранных языков. Что касается непосредственно Афганистана, то стоит отметить разумную осторожность.

К сожалению, в последнее время стали прорисовываться трудности не только в политических контактах, но и двустороннем экономическом сотрудничестве, что не способствует благоприятным условиям работы российских экономических операторов в Афганистане. Отмечаем возникающие сложности даже в делах консульского взаимодействия – выдача и продление виз для российских дипломатов, бизнесменов и журналистов.

Вопрос: На фоне проходящих в последние месяцы крупных международных встреч, посвященных межафганскому урегулированию, многие высказывают уверенность, что 2019 год станет "годом мира" для Афганистана. Разделяете ли вы эту точку зрения? Почему?

Ответ: Я бы не был столь уверен в этом. В последние месяцы мне приходит на память лишь одна сравнительно крупная встреча по национальному примирению в ИРА – заседание Московского формата в ноябре 2018 года. К этому можно добавить несколько раундов консультаций, проводимых, США с руководством Движения талибов при участии 2-3 других государств. Насколько мы знаем, переговоры между Вашингтоном и талибами ведутся длительно и вязко, поэтому уверенности в их удачном исходе в текущем году у меня нет. Но хочется на это надеяться.

Вопрос: Соединенные Штаты заявляют о "значительном прогрессе", достигнутом по итогам встреч с представителями талибов в Дохе. Как в Москве относятся к тому, что переговоры о будущем Афганистана ведутся в условиях фактического отсутствия на них делегации официального Кабула? Не дает ли это, на Ваш взгляд, оснований не доверять подобным инициативам Вашингтона и сомневаться в подлинности их мотивов?

Ответ: Как я уже сказал, пока значительного прогресса в переговорах США с ДТ мы не наблюдаем. Однако мы поддерживаем эти попытки Вашингтона, как и любые другие международные усилия, направленные на достижение мира в Афганистане. Отсутствие правительства ИРА – это жесткое требование руководства талибов, нежелающих, вступать в диалог с "марионеточным", как они считают, правительством. Но рано или поздно официальный Кабул должен сесть за один стол с движением талибов. Над этим, насколько мы понимаем, сейчас и бьются в Вашингтоне. Спецпредставитель США Залмай Халилзад периодически доводит до сведения иностранных партнеров, включая Россию информацию о ходе и содержании своих контактов с талибами.

Вопрос: Ведется ли подготовка к следующей международной встрече по Афганистану на площадке Москвы? Когда она может состояться? Рассчитываете ли Вы на полноценное подключение Соединенных Штатов к работе этого формата диалога?

Ответ: Нет, пока такую работу мы не проводим. Но готовы быстро ее организовать, как только почувствуем в ней практическую необходимость. Разумеется, пригласим на нее и США, которые уже присутствовали на последнем заседании Московского формата в качестве наблюдателя. Полагаем, что полноценное участие в этой встрече отвечает интересам и самого Вашингтона.

Вопрос: Информировала ли вас американская сторона о режиме прекращения огня в Афганистане, принципиальная договоренность о котором якобы была достигнута на прошедших переговорах представителей США и талибов в Дохе? Как Вы оцениваете шансы на то, что такое соглашение действительно вступит в силу?

Ответ: Американцы, наоборот, сказали нам, что по вопросу о временном перемирии пока не смогли достичь с талибами договоренности.

Вопрос: Планирует ли Москва приглашать делегацию талибов на предстоящий новый раунд конференции по Афганистану?

Ответ: Результаты ноябрьской встречи, на которую, как Вы знаете, талибы впервые направили свою делегацию, подразумевают, что их участие в дальнейших раундах продолжится.

Вопрос: Будет ли Москва активизировать контакты с талибами по широкому кругу вопросов (в свете последних заявлений США) или сосредоточится только на том формате контактов, который уже был?

Ответ: Нам нет необходимости активизировать контакты с талибами, они и так находятся в достаточно активной стадии. Мы считаем, что Московский формат – наиболее оптимальный механизм для дальнейшей работы по национальному примирению в ИРА. Но это не значит, что мы будем ограничиваться только этим инструментом. Если более оптимальными, с точки зрения достижения практических результатов, нам покажутся иные форматы, будем пробовать и их.

Вопрос: Планируется ли визит в Москву главы МИД Афганистана? Спецпредставителя президента Афганистана по нацбезопасности?

Ответ: Нет, пока не планируется. В ближайшей перспективе ожидаем в Москве и.о. Министра финансов ИРА Хумаюна Каюми для встречи со своим российским коллегой (замглавы Минпромторга России Груздевым) по сопредседательству в двусторонней Межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. Визит дожжен был состояться 8 февраля, но был отложен афганской стороной. Кроме того, Советник президента ИРА по нацбезоасности Хамдулла Мохиб приглашен принять участие в Х международной встрече высоких представителей, курирующих вопросы безопасности, которая состоится в Уфе 17-20 июня 2019 года.

Россия. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 11 февраля 2019 > № 2943969 Александр Мантыцкий

Страна исправляет ошибку

афганский поход — это последний поход Красной империи

Александр Проханов

Афганский поход — это последний поход Красной империи. Афганский поход — великий и трагический. Армию посылало в поход могучее советское государство, оберегая свои границы от исламских боевиков и погромщиков. Но возвращалась армия в другую страну — страну Горбачёва, который лепетал об общечеловеческих ценностях и о том, что Европа — наш общий дом. Очень скоро наш «общий дом» Европа вместе с натовскими танками приблизился к Пскову, и общечеловеческими ценностями стали европейские гомосексуалисты, занявшие посты мэров и президентов.

40-я армия воевала в Гиндукуше, и в неё стреляли гранатомёты моджахедов, а с тыла били кинескопы либеральных телеканалов. Оплёванная, окровавленная, эта армия вернулась в страну, где её не встречал президент, где её ждали поругание, бандитские расстрелы, разборки и трагический 1993 год, когда одни «афганцы» поднялись на других.

Сегодня страна исправляет ту трагическую ошибку, когда 40-я армия устами либеральных витий называлась «армией палачей». Государство, понимая, что оно не может существовать, если лучшие её сыны подвергаются осмеянию и осквернению, признаёт за афганским походом его величие, его значение, его общерусскую сущность. Этот поход столь же велик, как поход Скобелева через Усть-Урт, когда русские полки брали Бухару. Как жуковская война у Халхин-Гола, когда отбивали атаки японцев на границах России.

В память об афганском походе построена церковь в смоленском селе Рыбки. Светлый, чудесный храм с белыми, ещё не покрытыми росписями, стенами. «Афганцы» решили расписать эти стены фресками афганского похода, внести солдат, офицеров и генералов 40-й армии в атмосферу святости. Чтобы прихожане, молясь Господу о сбережении своих семей, об искуплении своих грехов, одновременно молились о 40-й, воздавали ей честь и божественную память.

На этих белых стенах будет изображён штурм дворца Амина, летящие по «серпантину» боевые машины пехоты и отважный спецназ, кидающийся на пулемёты охраны, пробивая путь к покоям Амина гранатами и выстрелами в упор. Хвала тебе, «мусульманский батальон» под командованием Василия Васильевича Колесника! Хвала тебе, Яков Семёнов, мой брат и друг, который дошёл до того золочёного буфета и выпустил обойму в Амина!

Там будет фреска, изображающая восстание хазарейцев в Кабуле и тысячные толпы, несущие зелёные флаги. Мы сидели в осаждённом отеле, и нас защищал молодой витебский десантник. Русские женщины подносили ему, лежащему с автоматом, рюмку водки и хлеб с копчёным мясом. Хвала тебе, неизвестный десантник!

Там будет Саланг, по которому из Союза шли колонны наливников, поставлявших керосин для наших самолётов. Грузовики, полные снарядов и бомб, а по ним из горных засад били крупнокалиберные пулемёты моджахедов. Колонны взрывались, останавливались и горели. И танки, выходя навстречу бою, сбрасывали КамАЗы, закупоривающие дорогу. Колонна двигались дальше, и её на своих машинах и бэтээрах сопровождал мой друг Валентин Глушко, комбат горно-стрелкового батальона, защищавшего Саланг. Хвала тебе, Валентин Глушко!

Там будет Панджшер, это грозное место, которое наши войска брали не раз и не два и каждый раз теряли его под мощными ударами Ахмада Шаха Масуда. Туда, на передовую, в Кинджоль, приезжал командующий 40-й Игорь Николаевич Родионов, и мы на бэтээре ездили на линию огня и видели наши танки, которые били прямой наводкой по пещерам моджахедов. А оттуда по ним хлестал огонь пулемётов, и стальные сердечники впивались в вязкую броню танков. И танки возвращались, чтобы пополнить боекомплекты и горючее, утыканные этими колючками, как ежи. Хвала тебе и слава, Игорь Николаевич Родионов!

А ещё там будут вертолёты, которые пикировали на зенитные установки моджахедов и горели. И лётчик, сидевший в охваченном пламенем вертолёте, крикнул в эфир: «Прощайте, мужики!» Слава вертолётчикам! Слава командиру полка Виталию Павлову и отважному вертолётчику Анатолию Сурцукову!

Там будут отряды спецназа, которые перехватывали караваны в пустыне Регистан, красной, как марсианские пески. Мы высаживались из-под свистящих винтов на песчаные барханы и бежали к караванам верблюдов, выставив вперёд, кто автоматы, кто фотокамеру. И погонщики верблюдов, коричневые и сухие, как старые деревья, смотрели, как солдаты протыкают щупами и шомполами перемётные мешки на спинах верблюдов, отыскивая в них оружие и взрывчатку. Хвала вам, бойцы спецназа, работавшие в Регистане!

Там будет Шиндандская дивизия и 101-й Гератский полк. Неуклюжие «кунги» двигались к Герату, развёртывали командные пункты, антенны, установки залпового огня, и над городом подымались клубы разрывов, огромные и вязкие, как великаны. А колонны боевых машин, развернув пушки, «ёлочкой» входили в узкие проулки Деванчи, подрываясь на минах, гвоздя по саманным дувалам.

Будет фреска о Кандагарской заставе, которую в войсках называли ГСМ, потому что когда-то там при въезде в город были баки с горючим. И на фреске будет видно, как в ночи над этой заставой горели жёлтые, как лимон, осветительные бомбы, и кругом рвались реактивные снаряды, превращая виноградники и остатки кишлаков в пыль и труху. Защитники заставы отвечали беглым огнём, а утром сапёры с миноискателями шли по дороге среди груды развороченной, взорванной техники, снимали мины, открывая проход автомобильным колоннам.

Там будет рассказ о выходе полков из Афганистана. Одна часть армии уходила в Союз по Салангу среди ледников и скользких подъёмов, вытягивая на тросах буксующие грузовики и танки. А другая мчалась из Кандагара по дороге в Туругунди и Кушку. Я сидел в головном танке, и машины с рёвом, на предельной скорости мчались по бетонке, развернув пушки налево и направо, стреляя по вершинам тревожащим огнём. Хвала вам, танкисты и пехотинцы!

Войска выходили из Афганистана под красными знамёнами, но их не встречал президент, их не встречали сильные мира сего. Армия приходила в страну, где её не ждали.

Сегодня страна исправляет эту чудовищную ошибку, прижимает к груди состарившихся ветеранов афганского похода. И одной из фресок в этом храме будет фреска о несостоявшемся, но витающем в моём воображении афганском параде, который прошёл по Красной площади. И первым протащат на тягачах подорванный на Саланге и обугленный КамАЗ. А другие тягачи втянут разбитый и простреленный насквозь, с обрубленными винтами, вертолёт, который участвовал в атаке на Панджшере. А потом по брусчатке проволокут подорвавшийся на мине БТР, ржавый, на одних ободах, с разорванным корпусом. Вслед за ними на площадь выкатятся инвалидные коляски, и в них будут сидеть безногие и безрукие бойцы, подорвавшиеся на минных полях. А потом строевым маршем с развёрнутыми знамёнами пройдут полки и подразделения, десантно-штурмовые батальоны, отряды спецназа, пограничники, лётчики — эти престарелые бойцы, ветераны той оболганной, но великой афганской войны.

И пусть их встретит президент, отдавая честь этим полкам. Пусть на груди президента сияет красная Звезда Победы, усыпанная бриллиантами, и Золотой крест, украшенный лазуритом.

Россия. Афганистан > Армия, полиция > zavtra.ru, 11 февраля 2019 > № 2883934 Александр Проханов

Афганская игра без нулевой суммы

Георгий Асатрян – сотрудник кафедры Международной безопасности РГГУ. Эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) и Института Ближнего Востока. Начальник департамента России и Евразии в Армянском институте исследований и разработок (ARDI).

Барнетт Рубин – директор Центра международной кооперации в Нью-Йоркском Университете. Преподает в Йельском и Колумбийском Университетах. Экс-советник спецпредставителя США Ричарда Холбрука по Афганистану и Пакистану. Занимал должность советника специального представителя ООН по Афганистану.

Нынешний год станет для Южной и Центральной Азии особенным. Афганистан вступил в качественно новый этап своего развития. Исламская Республика переживает переходный период, который потенциально может изменить ее облик в региональном и международном контексте. Тектонические сдвиги не могли остаться не замеченными великими и региональными державами. «Кладбище империй» демонстрирует, почему его еще называют и «шоссе империй». В афганскую проблему вовлечены ведущие акторы международных отношений, среди которых особое место география отвела России. Каковы интересы ключевых игроков? И почему вокруг афганского узла нет игры с нулевой суммой?

В Афганистане возникла ситуация стратегического тупика. Ни одна из сторон конфликта не в состоянии одержать полноценную военную победу. Несмотря на значительные успехи, движение «Талибан» (запрещено в РФ) не в состоянии возродить Исламский Эмират Афганистан и править всей страной. Официальный Кабул тем более не может нанести радикалам военного поражения. Стороны фактически заняли зоны своего естественного влияния. Талибы, скорее всего, не расширят присутствие в крупных городах. Кабул не уберет монопольную власть радикалов в сельской местности.

В то же время дестабилизация достигла небывалых масштабов. После вывода основной части американских войск в 2014 г. возник вакуум власти, который заполнили талибы. Радикалы пришли в города. Теракты стали обыденным статистическим явлением. Уровень насилия – рекордный, а количество смертей и ранений увеличивается в геометрической прогрессии. И самое важное: стороны конфликта, и талибы и Кабул, осознали наличие тупика и невозможности своей военной победы. Подобное понимание пришло и в мировые столицы.

В США изменились взгляды на внешнюю политику, это коснулось и Афганистана. Президент Дональд Трамп не видит смысла в иностранных военных кампаниях. В некоторой степени можно говорить об условном изоляционизме. По крайней мере, Трамп этого хочет. Речь о достаточно тонкой прослойке истеблишмента, которая убеждена в нерентабельности и бессмысленности войн в мусульманском мире. Эти современные реалисты, и хозяин Овального кабинета в их числе, убеждены: сдержанность Америки в мире снизит риски. Классические неоконсерваторы и интервенционисты выступают против самой постановки вопроса, видя в ней угрозу американскому доминированию.

В итоге, начало переговорного процесса стало отправной точкой к реструктуризации Афганистана. Он был запущен в феврале 2018 г., когда президент Афганистана Ашраф Гани призвал талибов принять участие в выборах и стать политической партией. Но переговоры – не самоцель. Их задача в достижении перемирия, снижении уровня насилия и, в конечном счете, интегрировании талибов в официальную афганскую политическую систему.

Вокруг афганской проблемы сконцентрированы интересы многих. Среди них великие державы – США, Россия и Китай. Региональные центры силы: Пакистан, Иран, Индия, Саудовская Аравия (СА), а также страны Центральной Азии (ЦА), в особенности Узбекистан. Деление на великих и региональных – одно из возможных. С точки зрения геополитических интересов можно предложить иную дихотомию. США (и Великобритания), Индия, СА и некоторые страны ЦА, с одной стороны, с другой – Россия, Иран, Китай и Пакистан. Данная классификация весьма условна, но она поможет понять общий вектор интересов ведущих акторов.

Для Пакистана, Китая, России и Ирана наиболее важный вопрос, касающийся политического урегулирования афганского кризиса, заключается в следующей дилемме: обеспечит ли оно стабильность для региональных акторов или процесс укрепит позиции США и позволит оказывать воздействие на регион?

Данная проблема имеет несколько измерений и факторов. Во-первых, большинство акторов не хотят одностороннего и немедленного ухода Штатов. Региональные игроки опасаются неконтролируемого хаоса, который останется после исхода американцев. В то же время они обеспокоены тем, что Вашингтон будет использовать свое присутствие в целях геополитического воздействия.

Это обстоятельство можно обозначить, как фактор «двойственного восприятия» военного присутствия. Москва, Пекин, Тегеран и даже Исламабад не хотят, чтобы талибы доминировали в Афганистане, однако им близка позиция движения о полном выводе войск США. Есть еще одно обстоятельство. Многие региональные силы уверены, что «Талибан» на данном этапе может быть более надежным партнером в борьбе против «Исламского государства» (запрещено в РФ), чем США. Страны региона разделяют цели Америки по борьбе с терроризмом. В то же время некоторые из них считают, что в определенных обстоятельствах Вашингтон может использовать некоторые экстремистские группы против интересов региональных держав.

Это не есть классический конфликт с нулевой суммой, так как общие интересы не менее важны, чем реальные и потенциальные противоречия. Напротив: это конфликт с ненулевой суммой и он создает переговорное пространство, которое дипломатия может использовать для достижения взаимной выгоды.

Индия, страны ЦА и СА надеются, что США останутся в Афганистане. Нью-Дели рассматривает присутствие Америки в качестве сдерживающего фактора Пакистана. В свою очередь, Эр-Рияд видит в американской кампании рычаг давления на Иран и с недавних пор Катар. Страны ЦА видят в США возможность геополитической и экономической диверсификации в первую очередь от Китая и России. «Зацикленность» на Иране, а также «дело Хашогги» не позволяют саудитам играть сколько-нибудь значимую конструктивную роль в афганском урегулировании. К тому же СА больше не пользуется религиозным уважением талибов.

Это связано с разрывом отношений в 2009 г. между одним из талибских лидеров Тайибом Ага и главой саудовской разведки принцем Мукрином. Отдельные внешнеполитические шаги подорвали авторитет СА у талибов. Среди их можно назвать отношения с Израилем, укрепление связей с США и ссора с Катаром. Кроме того, осведомленность саудовских стратегов в афганских реалиях оставляет желать лучшего. Расширение влияния или, в крайнем случае, качественное вмешательство арабского королевства в страну, где говорят по-персидски, маловероятно.

Смена руководства в Узбекистане позволяет этой стране надеяться на достаточно серьезные позиции в сфере экономики и даже геополитики, особенно на афганском севере. Так, в 2018 г. Ташкент при поддержке США провел консультации по Афганистану, чем повысил свое геополитическое значение в качестве ведущей региональной силы в ЦА. Это позволило узбекам начать процесс привлечения западных инвестиций. Да и в целом нужно сказать, что Ташкентская конференция по Афганистану является хрестоматийным примером успешной имплементации политики подряда. Грубо говоря, Соединенные Штаты провели разведку боем в виде регионального форума по афганскому урегулированию, воспользовавшись услугами видного местного игрока.

Парадоксально, но региональная динамика вокруг Афганистана подтолкнули к формированию определенной базы общих интересов у самых разных стран. В некоторых аспектах на тактическом уровне интересы весьма условного и, наверняка, временного «альянса четырех» сходятся. Речь идет о Пекине, Москве, Исламабаде и Тегеране.

Стратегия национальной безопасности 2017 г. определила Китай и Россию в качестве главных угроз национальным интересам США. На втором месте стоят «дестабилизирующие международную остановку режимы» Иран и КНДР, в то время как, транснациональный терроризм идет третьим. У этих стран есть определенные сомнения насчет реальных целей США в Афганистане.

Так, Пакистан рассматривает американские войска и специальные службы на афганской территории, как силу, блокирующую установление абсолютного влияния Исламабада. Действия Пакистана обусловлены понятием стратегическая глубина, которая заключается в установлении лояльного режима в Афганистане и создания благоприятного тыла. Это позволило бы Пакистану сконцентрировать все свои ресурсы в сдерживании своего главного стратегического соперника – Индии.

Москва в целом не против урегулирования ситуации в Афганистане, даже целиком и полностью по американскому проекту. Однако у России есть подозрения, что США хотят окружить и дестабилизировать регион ЦА. Соответственно имеются основания полагать, что Москва будет противодействовать афганскому урегулированию, если оно будет подразумевать долговременное присутствие военных баз и разведывательной сети в регионе.

В свою очередь, Иран убежден, что стратегическая цель политики Соединенных Штатов в регионе – смена режима в Исламской Республике. Одновременно с этим Тегеран жизненно заинтересован в стабилизации ситуации и окончательном урегулировании афганского кризиса. С недавних пор движение «Талибан» больше не рассматривается в качестве абсолютно непримиримого идеологического и политико-социального врага Ирана.

Китай долгое время не считал присутствие США в Афганистане угрозой своей национальной безопасности. Скорее речь шла о потенциальной проблеме, с которой можно иметь дело. Главная региональная проблема Пекина в сфере безопасности – сдерживание и купирование угрозы уйгурского сепаратизма в Синьцзяне. У китайских стратегов пока нет уверенности, что Америка разыгрывает эту карту, то есть поддерживает уйгурский экстремизм. Поэтому отношение Китая к американскому присутствию в Афганистане более позитивное, чем у России и Ирана. Но в связи с торговыми войнами и в целом антикитайским креном администрации Трампа, есть потенциал к определенному ужесточению позиции Поднебесной.

Не менее важным обстоятельством является противодействие США китайской стратегической инициативе «Один пояс и один путь». Глобальный китайский проект имеет прямое отношение к региону Центральной и Южной Азии. Тем более, теоретически территория Афганистана также может быть в нем задействована. Все это подталкивает нерешительных с точки зрения классической геополитики китайцев к большему пониманию российских, иранских и пакистанских (близкие союзники Пекина) взглядов.

И, наконец, фактор, который негативно рассматривается всеми региональными странами. Вашингтон запустил процесс полного перехода афганской армии и полиции на американское вооружение. С точки зрения стран региона, это претензия на долгосрочное военное присутствие.

В то же время у России нет сомнений, что одна из целей США – борьба с терроризмом. Но с каким? Москва полагает, что американцы борются с теми силами, которые намереваются нанести удар по Америке, но не с тем, которые представляют потенциальную или реальную угрозу России. Назовем эту страту международного подполья антиамериканским терроризмом. Таким образом, Россия, Китай и некоторые державы региона подозревают, что присутствие в Афганистане будет использоваться Соединенными Штатами не в целях борьбы с терроризмом, а для избирательного противодействия антиамериканскому терроризму и в целях геополитического давления на регион.

В последнее время наблюдаются сигналы, указывающие на то, что Москва усомнилась в реальном желании США бороться с ИГ в Афганистане. МИД РФ заявлял, что вертолеты без опознавательных знаков снабжают афганский филиал ИГ и даже перевозят боевиков из Сирии и Ирака. Явно прослеживался намек на Вашингтон.

При этом нужно обратить внимание на следующее. Несмотря на вышеперечисленные противоречия, ни один из великих или региональных акторов не ведет игру с нулевой суммой с главным игроком – Соединенными Штатами. Вокруг Афганистана возникает поистине уникальная атмосфера. Соответственно, при определенных обстоятельствах может возникнуть афганский концерт, состоящий из мировых и региональных держав. В него могут войти антагонисты и геополитические конкуренты (Китай-США, Иран-СА, Индия-Пакистан). Но необходимость стабилизации и определения правил игры способна заставить многих пойти на ограниченную кооперацию. Взгляды на разрешение афганского конфликта разные, а методы и вовсе расходятся. Но есть общие угрозы, интересы, вызовы и, наконец, усталость от вечной войны. Таким образом, игры с нулевой суммой, по крайней мере, пока нет.

США должны стать актором, идущим навстречу остальным. Во-первых, именно Америка наиболее влиятельный игрок в Афганистане. Во-вторых, афганская кампания – американская инициатива. Ввод войск на территорию этой страны был обусловлен необходимостью борьбы с терроризмом, который 11 сентября нанес удар в самое сердце Америки. В-третьих, действия или бездействие американцев на афганском треке могут потенциально затронуть (и зачастую так и происходит) интересы всех остальных. И, наконец, в-четвертых, именно Штаты запустили в начале 2018 г. переговорный процесс с «Талибаном».

Для успешного урегулирования афганского конфликта необходимо более или менее позитивное отношение всех без исключения влиятельных игроков. Без этого Афганистан обречен на перманентную дестабилизацию. Именно США, как первая скрипка афганской кампании должны добиться вовлечения остальных акторов в переговорный процесс. Для этого нужно убедить, что урегулирование не преследует геополитических целей усиления одних за счет интересов других.

Россия. Афганистан. Иран > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 16 января 2019 > № 2915008 Георгий Асатрян, Барнетт Рубин

Каждый год в Афганистане проходят лечение более 40 тысяч наркозависимых

Ежегодно в медицинских учреждениях Афганистана проходят лечение более 40 тысяч наркозависимых, но их число, увы, только возрастает, сообщили представители афганского Минздрава.

Сообщение об увеличении числа пациентов, страдающих от употребления запрещённых веществ, было опубликовано в ходе ежегодной координационной встречи Минздрава, МВД и Министерства по борьбе с наркотиками Афганистана и Управления ООН по наркотикам и преступности.

Афганский Минздрав отметил значимость усилий по противодействию наркопроизводству на территории страны и по лечению наркозависимых, однако признал, что проблема ещё далека от решения.

На данный момент в 32 из 34 провинций страны, за исключением Урузгана и Нуристана, действуют 107 центров реабилитации наркозависимых, но во многих из десятков тысяч случаев задача полного исцеления пациентов от зависимости остаётся невыполненной – некоторые из них вновь начинают употреблять наркотики даже после пяти курсов лечения.

Как ранее отмечал «Афганистан.Ру», Афганистан является мировым лидером по нелегальному производству опиатов, и широкая доступность запрещённых веществ является предпосылкой распространённости проблемы наркомании.

Министерство Афганистана по борьбе с наркотиками отметило, что наряду с героином, опиумом и гашишом на территории ИРА распространены другие виды нелегальных препаратов, в частности, химические наркотики, получающие широкую доступность в том числе и среди несовершеннолетних подростков.

«Без сомнения, существуют люди, поддерживающие подобный бизнес и активно участвующие в распространении наркотиков», – заявил сотрудник антинаркотического департамента МВД ИРА Мохаммад Кабир Ибрагимхель.

В свою очередь, координатор УНП ООН в Афганистане Мохаммад Реза Станикзай подчеркнул необходимость систематических усилий в целях улучшения наркоситуации на территории страны, передаёт телеканал «Толо».

Афганистан. ООН > Медицина > afghanistan.ru, 17 декабря 2018 > № 2848894

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на Женевской международной конференции по Афганистану, Женева, 28 ноября 2018 года

Уважаемый господин Председатель,

Дамы и господа,

Коллеги,

Сегодняшняя встреча – хорошая возможность оценить результаты деятельности Правительства Исламской Республики Афганистан (ИРА) за последние четыре года, проанализировать происходящие в этом государстве политические процессы. И, разумеется, подтвердить готовность международного сообщества и далее оказывать содействие Афганистану в его становлении как мирного, независимого, самодостаточного государства, свободного от терроризма и наркопреступности.

Рассматриваем состоявшиеся в октябре текущего года парламентские выборы как важный этап в деле формирования афганского демократического общества. Вместе с тем нельзя не обратить внимание на многочисленные нарекания со стороны избирателей к организации волеизъявления, результаты которого до сих пор не объявлены и остаются неопределенными. Не было проведено голосование в провинциальные и уездные советы. Рассчитываем, что необходимые выводы будут сделаны при организации президентских выборов, когда они состоятся.

По-прежнему серьезно обеспокоены продолжающейся деградацией военно-политической обстановки в стране. Последовательно исходим из того, что афганский кризис можно урегулировать исключительно политическим путем. Востребован запуск широкого межафганского инклюзивного диалога с участием Правительства ИРА, Движения талибов (ДТ) и всего спектра общественно-политических сил.

Руководствуясь этими задачами, Россия организовала 9 ноября второе заседание Московского формата консультаций с участием Афганистана, Китая, Пакистана, Ирана, стран ЦА и представителей Движения талибов в целях создания благоприятных условий для налаживания прямых переговоров между Правительством Афганистана и Движением талибов. По решению Президента Ира А.Гани Кабул на этой встрече был представлен делегацией Высшего совета мира. Важно, что все участники заседания единодушно высказались за необходимость более тесного сотрудничества в борьбе против афганского крыла ИГИЛ, угрожающего безопасности не только Афганистана, но и региона в целом. Продолжим взаимодействие с региональными и другими заинтересованными партнерами в рамках Московского формата, помогая запуску инклюзивного межафганского диалога.

Россия будет и впредь вносить вклад в укрепление государственности Афганистана. Залогом стабилизации считаем наращивание боеспособности вооруженных сил страны. Между Россией и Афганистаном действует межправительственное соглашение о военно-технической помощи, в соответствии с которым оказывается содействие Кабулу на льготной и безвозмездной основе.

В качестве дополнительной меры экономической поддержки Россия ввела нулевую ставку ввозных таможенных пошлин для афганских товаров.

Продолжаем оказывать широкое содействие в подготовке кадров. Сегодня в российских университетах за счет выделяемых нами стипендий обучаются свыше 800 афганских студентов.

290 афганских военнослужащих и полицейских проходят подготовку в учебных заведениях Министерства обороны и МВД России.

Обучение сотрудников правоохранительных структур Афганистана ведется также в рамках антинаркотических проектов, осуществляемых Россией совместно с Японией, по линии Управления Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности (УНП ООН) и ОБСЕ. 12 ноября под эгидой ОБСЕ был запущен уникальный для Афганистана российско-японский проект создания кинологического центра в Кабуле. При финансовом содействии нашей страны УНП ООН реализует программу создания продовольственной зоны в провинции Бадахшан, нацеленную на расширение районов, свободных от выращивания наркокультур.

Возрождение мирного и стабильного Афганистана требует сопряжения усилий всего мирового сообщества, включая государства Центральной Азии и в целом обширного евразийского пространства. Продолжим способствовать углублению взаимодействия Афганистана с Шанхайской организацией сотрудничества, в том числе в рамках восстановленного механизма Контактной группы «ШОС-Афганистан».

Надеемся, что народ Афганистана в самом ближайшем времени добьётся прекращения братоубийственной войны и успешно реализует масштабную программу реформ. Мы будем оказывать самое активное содействие достижению этих целей.

Россия. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 ноября 2018 > № 2877490 Сергей Лавров

В Афганистане 20 октября после двухлетней отсрочки пройдут парламентские выборы. В преддверии этого события один из наиболее влиятельных политиков страны Мохаммад Исмаил-хан рассказал, какие шаги помогут новому руководству положить конец затяжной войне, почему были сдвинуты сроки проведения московской встречи по Афганистану, а также в чем состоит роль России в межафганском урегулировании. Исмаил-хан известен не только в качестве одного из лидеров партии "Джамиат-и-Ислами", но также как непримиримый критик действующей власти и движения "Талибан"*. Долгие годы он занимал пост губернатора стратегически важной провинции Герат, и его усилия позволили превратить этот регион в один из наиболее безопасных и процветающих в стране. В последнее время политик почти не дает интервью, однако для МИА "Россия сегодня" согласился сделать исключение. Беседовал Евгений Орел.

— Господин Исмаил-хан, Россия ведет активную подготовку к международной встрече по Афганистану, в которой, как ожидают в Москве, примут участие и представители официального Кабула, и радикального движения "Талибан"*. На ваш взгляд, стороны конфликта сегодня готовы к переговорам? Каковы ваши ожидания от предстоящей встречи?

— Как вам известно, война в Афганистане длится очень долго — афганский народ воюет уже почти 40 лет. Поэтому мы не считаем, что первые переговоры помогут кардинально изменить ситуацию в лучшую сторону. Тем не менее мы полагаем, что такие встречи оказывают положительное влияние.

Проведение встречи в московском формате станет первым случаем, когда правительство Афганистана сядет за стол переговоров с талибами. Ранее такого не случалось. Это станет возможным благодаря усилиям России. Если встреча состоится, она ознаменует собой один из важнейших шагов на пути межафганского урегулирования.

Россия, как одна из великих мировых держав, может способствовать тому, чтобы кровопролитие в Афганистане прекратилось и в стране наконец воцарился мир. Однако чтобы это произошло, обе стороны конфликта — и власти, и "Талибан"* — должны быть полностью искренними друг с другом. Они должны выработать доверие.

— Почему, на ваш взгляд, было принято решение о переносе сроков проведения встречи на площадке Москвы?

— Здесь возможны разные причины. Одна из них может состоять в том, что правительство Афганистана не хотело вступать в прямой диалог с талибами. Вторая возможная причина — Кабул считает, что Россия помогает "Талибану"*. Третья — США не испытывают доверия к этой встрече, особенно с учетом того, что она должна состояться в России.

— Очевидно, что нынешнее афганское правительство считает Россию своим основным партнером, однако, как мне кажется, тесное сотрудничество наших двух стран принесло бы пользу всему региону. Вы согласны с этим? Чем Москва может помочь Кабулу в нынешних условиях?

— И наш народ, и наша власть — все считают, что между афганцами должно наступить примирение. Россия, как великая держава, может в значительной степени посодействовать примирению в Афганистане, если искренне этого пожелает.

Россия — наш близкий сосед, и ее влияние здесь гораздо сильнее, нежели влияние других, более отдаленных государств. Наши две страны имеют много общих черт и обычаев. Я считаю, что если обе стороны конфликта в Афганистане — и правительство, и талибы — будут с искренностью и доверием относиться друг к другу и к таким встречам, как московская, это благотворно скажется на ходе национального примирения.

— Многие из политиков, с которыми мне довелось встретиться в Кабуле, полагают, что война в Афганистане уже давно вышла из-под контроля самих афганцев. По их мнению, если крупнейшие державы, в том числе РФ и США, не договорятся между собой, конфликт в стране завершить не удастся. Вы поддерживаете это утверждение?

— Не могу сказать, что полностью согласен с этим. Война ведется между афганцами, и гибнут в ней тоже афганцы. Помимо этого, как мы видим, в Афганистане сохраняют присутствие США, и это присутствие не нравится России. Обе страны при желании могут положить конец кровопролитию, однако эта война им не принадлежит.

Особую роль в этом процессе играет Пакистан, который обучает и готовит боевиков, после чего отправляет их напрямую в Афганистан. Стремясь посеять хаос в нашей стране, Пакистан оказывает значительную поддержку террористам. Это продолжается на протяжении вот уже 25 лет.

— Считаете ли вы, что столь масштабное присутствие США в Афганистане соответствует заявленным целям с учетом того, что война в стране не только не идет на спад, но, наоборот, охватывает все новые регионы?

— Любой, кто знаком с историей Афганистана, знает, что другие народы всегда вели борьбу на нашей земле. Александр Македонский, Чингисхан, Тамерлан и многие другие воевали здесь. По этой причине Афганистан никогда не был процветающей страной.

История показала, что чем дольше на афганской земле будут оставаться чужие войска, тем дольше будет продолжаться война. Наш народ всегда будет бороться за свою независимость.

Путь к миру в Афганистане лежит не через иностранную интервенцию, завоевание или насильное утверждение того или иного режима. Единственный путь — это национальное примирение. Кроме того, правительство страны должно быть избрано народом, а не назначено кем-либо извне. Другие страны не должны вмешиваться в наши внутриполитические процессы.

— Ожидаете ли вы положительных изменений в Афганистане после намеченных на 2019 год президентских выборов?

— Если следующий президент Афганистана будет избран народом, а выборы пройдут без вмешательства других стран, в том числе США и их союзников по НАТО, если новый глава государства будет выполнять свои обещания, я думаю, ситуация изменится к лучшему. Если все будет наоборот, хаос будет продолжаться и дальше.

Власть, которая не была избрана народом, а была навязана ему против его воли, никогда не держалась долго. В такой ситуации между властью и народом возникает конфликт, как это произошло в Афганистане.

— Какие шаги, на ваш взгляд, должен будет предпринять новый президент для того, чтобы восстановить мир в стране?

— Прежде всего очень важно, чтобы будущий президент чувствовал боль своих граждан. Кроме того, он должен навести порядок во всех сферах жизни общества, прежде всего в сфере безопасности и в экономике. Он должен бороться с наркоторговлей, безработицей и с коррупцией, сделать так, чтобы получить административные должности за деньги стало невозможно. Если говорить о международных отношениях, то новому главе государства будет необходимо развивать отношения с соседними странами.

При соблюдении этих условий народ будет поддерживать президента и его власть будет расти с каждым днем. Тогда народ и избранное им руководство совместными усилиями смогут положить конец войне.

* Запрещенная в России террористическая организация

Евгений Орел.

Афганистан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 19 октября 2018 > № 2773280 Мохаммад Исмаил-хан

В Женеве 1 октября открылась 69-я сессия исполкома Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев. О том, как Афганистан решает вопрос о возвращении своих беженцев на родину, готов ли Кабул на взаимодействие по этому направлению с боевиками движения "Талибан"* и планируется ли обмен опытом по возврату соотечественников с Россией, в интервью руководителю представительства МИА "Россия сегодня" Елизавете Исаковой рассказал министр по делам беженцев и репатриантов Афганистана Хусейн Алеми Балхи.

— В настоящий момент Афганистан переживает не лучшие времена в ситуации со своими соотечественниками, которые бежали за рубеж. Многие страны Европы приняли решение высылать афганцев обратно на родину. В частности, летом массово выслали афганских беженцев Германия и Турция. Как идет обсуждение этих вопросов с данными странами? Встречались ли вы с их представителями в Женеве?

— Конечно, у нас идет долгая дискуссия с Европой и отдельными странами по поводу этой конкретной ситуации. Мы уже обсуждаем это с ними. Пока здесь (в Женеве — ред.) у нас не было возможности поговорить с Германией и Турцией. Но пару дней назад у меня была поездка в Стамбул, где я детально обсудил ситуацию с правительством Турции. Я также обсуждал этот вопрос ранее с представителями Германии. На следующей неделе делегация из Турции прибудет в Афганистан, и мы вновь детально поговорим об этой ситуации.

Я могу сказать, что в Афганистане пока нет стабильности. Это не та страна, куда надо возвращаться беженцам. Поэтому я попросил все страны выказать больше терпения и еще повозиться с афганскими беженцами.

— А что Афганистан предпринимает, чтобы стимулировать людей возвращаться в страну? Есть ли планы по укреплению ситуации с безопасностью, чтобы люди больше не предпринимали столь опасные путешествия?

— Мы полностью придерживаемся реализации Конвенции 1951 года, согласно которой возвращение беженцев должно быть добровольным, достойным и без всякого принуждения, по их собственному желанию. Мы пытаемся убедить все страны уважать Конвенцию 1951 года.

Что касается планов и программ Афганистана по репатриации беженцев из различных стран, у нас есть набор мер, которые основываются на стратегии правительства, которые мы уже предпринимаем. Тем, у кого есть какой-то опыт, предоставляется финансовая помощь для открытия собственного бизнеса. Если те, кто возвращается в Афганистан, нуждаются в земле или жилье, согласно новому закону нашего президента Ашрафа Гани, им будет предоставлена земля, на которой они смогут построить дом.

Мы также в правительстве пытаемся решать и другие проблемы — образования, юридической защиты. Правительственные структуры должны помогать соотечественникам, которые хотят вернуться, решать все возникающие проблемы.

Что касается программ по средствам к существованию, у нас есть две крупные программы. Одна из них — программа национального приоритета. В ее рамках мы выделили 80 миллионов долларов на создание рабочих мест, развитие малого бизнеса и других проектов. Многие из перемещенных лиц и беженцев получат шанс заработать деньги на ежедневной основе. Эта программа уже работает какое-то время и существует в большинстве провинций.

Другая программа существует при поддержке Всемирного банка. На нее выделено 200 миллионов долларов. У нас планы предоставить работу соотечественникам, которые возвращаются в страну, начать проекты в различных секторах.

В целом у нас есть две крупные программы, которые предоставляют рабочие места и возможность заработка для соотечественников. Это первые шаги, которые предприняло правительство. И в будущем мы продолжим разрабатывать подобные программы.

Одна из важных проблем, почему это переселение имеет место, это, конечно же, отсутствие безопасности. Поэтому правительство пытается снизить риски и делать все, чтобы вернуть в Афганистан мир и стабильность. Когда это будет сделано, то вопрос миграции и нелегальной миграции не будет возникать.

— Обсуждаете ли безопасный возврат соотечественников с соседними странами?

— Мы продолжаем обсуждать с региональными государствами и странами мира тему возврата мира и стабильности в Афганистан. Мы также получили некое подтверждение намерений со стороны "Талибана"*, что они примут предложение Афганистана вернуть в страну мир и стабильность. Наши попытки сделать это продолжаются.

— Планируете ли вы начать обмен опытом по программам возврата соотечественников с Россией?

— У нас есть преимущества для беженцев, которые возвращаются. У нас эта политика проводится последние три года, пока у власти правительство Национального единства. И она была очень успешной — три миллиона беженцев уже вернулись в Афганистан.

Конечно, мы хотим обмениваться опытом с Россией, потому что мы полагаем, что у России есть конкретная политика и успешные уроки того, как у вас возвращаются беженцы в страну. Мы ценим такое сотрудничество. Мы также знаем, что много наших беженцев живет в России, на Украине и в целом в этом регионе.

— Есть ли в ближайшее время у вас в планах встречи с российскими коллегами? Может ли такая встреча состояться до конца года?

— У нас есть планы. Дипломаты из посольства России в Кабуле и Афганистана в Москве занимаются этим. Я не знаю, как идет работа, но мы делаем все, чтобы это произошло. Надо посмотреть, как они скоординируются.

* Террористическая организация, запрещенная в России.

Елизавета Исакова.

Швейцария. Афганистан. Россия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 5 октября 2018 > № 2773332 Хусейн Алеми Балхи

Интервью Посла России в Афганистане А.В.Мантыцкого международному информационному агентству «Россия сегодня», 25 сентября 2018 года

Вопрос: Александр Викентьевич, по Вашим оценкам, как на сегодняшний день складывается ситуация в сфере безопасности в Афганистане? Какова динамика ее развития?

Ответ: В последнее время ситуация в Афганистане резко обострилась. Практически ежедневно проходят боестолкновения, в которых гибнут очень много афганских полицейских, военнослужащих, сотрудников афганских сил национальной безопасности.

Из последних событий – захват талибами в начале августа города Газни. Только по прошествии шести дней силам нацбезопасности Афганистана удалось при содействии США выбить талибов из этого города. Захват повлек за собой большие разрушения, а также гибель многих мирных жителей и военнослужащих.

Это один из показателей того, что ситуация не улучшается. То же самое происходило на севере, в провинции Фарьяб, а также в других провинциях.

В то же время тяжелая ситуация складывается в связи с присутствием в стране «Исламского государства». Хотя американцы и правительство Афганистана утверждают, что ведут серьезную борьбу с игиловцами, что они уничтожают их главарей, совсем недавно в одной из провинций более 250 боевиков сдались правительственным войскам. Это было сделано под напором талибов, которые могли уничтожить игиловцев, поэтому те предпочли сдаться властям.

Вся ситуация показывает, что ИГИЛ продолжает сохранять здесь присутствие и оно отмечается серьезными, резонансными террористическими актами. Один из них произошел недавно в Кабуле – террористы подорвали спортивную школу, в результате чего было много погибших. То же самое происходит и в других городах. Это говорит о том, что потенциал ИГИЛ сохраняется.

Если говорить о готовности враждующих сторон к налаживанию полноценного диалога, то это вопрос неоднозначный. Правительство страны заявляет, что хотело бы начать прямые переговоры с талибами без предварительных условий. Однако талибы заявляют, что, поскольку считают это правительство марионеточным, они хотели бы начать прямой диалог с их хозяевами – Соединенными Штатами. Пока позиции сторон никак не изменились.

Вопрос: Как движется работа по согласованию новых дат встречи в московском формате по межафганскому урегулированию? Как Вы оцениваете настрой Кабула? В какие сроки может состояться данная встреча?

Ответ: Как Вы знаете, изначально планировалось провести очередную встречу Московского формата 4 сентября, однако по просьбе афганской стороны эта дата была перенесена. Сейчас МИД двух стран ведут согласование новой даты и модальности проведения этой встречи. Пока дата не определена. Естественно, как только все будет согласовано, она будет публично объявлена. Планируем пригласить туда и США – надеемся на то, что в этот раз американцы примут участие в работе данного формата.

Вопрос: Россия неоднократно обращала внимание международного сообщества на полеты неопознанных вертолетов на севере Афганистана, доставляющих вооружения и боеприпасы местным боевикам ИГИЛ и лояльным им талибам. Появились ли новые данные о том, кто именно вооружает террористов?

Ответ: Все данные, которые появляются на этот счет, это свидетельства местных жителей, парламентариев, общественных и политических деятелей. Совсем недавно газета «Мандегар», а также радиостанция «Салам Ватандар» сообщили, что в Сари-Пуле видели неопознанные вертолеты, которые находились в том месте, где орудуют игиловцы и талибы. Соответствующее заявление на эту тему было сделано по линии МИД.

В контактах с нашими партнерами, с афганским правительством и с миссией ООН по оказанию помощи Афганистану мы поднимаем этот вопрос и отмечаем, что это не какие-то наши догадки или инсинуации, а как раз свидетельства того, о чем говорят местные жители.

Вопрос: Как Вы считаете, почему снабжение боевиков по воздуху проходит в условиях фактического контроля командованием НАТО воздушного пространства Афганистана?

Ответ: Очевидно, есть заинтересованные стороны, которые хотят поддерживать и игиловцев, и талибов, как мы видели это на примере Ирака и Сирии. Какие-то определенные силы хотели бы задействовать их потенциал, прежде всего создать на севере Афганистана плацдарм для воздействия на центральноазиатские республики.

Вопрос: На Ваш взгляд, условия для проведения прямых переговоров между правительством Афганистана и талибами уже сформировались? В какие сроки мог бы пройти такой диалог?

Ответ: Частично я уже ответил на ваш вопрос. Позиции сторон остаются неизменными. Талибы требуют начать прямой диалог с американцами. Ранее состоялись контакты американской стороны с официальными представителями талибов в Дохе. Пока, как мы понимаем, они не принесли позитивных результатов.

Здесь много спекуляций на тему того, готовы ли талибы пойти на дальнейшие переговоры с американцами. По крайней мере, их условие о том, что они не хотят разговаривать с правительством, не изменилось. Поэтому говорить о какой-то конкретной дате начала переговоров, дате начала мирного процесса вряд ли правомерно.

Более того, хочу подчеркнуть, что главная цель очередной встречи Московского формата – содействовать запуску прямых переговоров между правительством и талибами. Это не значит, что мы собираемся подменить афганскую сторону в ее переговорах со своими визави.

Вопрос: Во многих странах против России развернута мощная пропагандистская кампания, и представляется, что Афганистан, где уже многие годы пересекаются интересы России и Запада, не стал исключением в этом вопросе. Фиксируете ли Вы попытки отдельных сторон навязать афганцам негативный образ нашей страны и дискредитировать проводимую ею внешнюю политику в регионе?

Ответ: Это происходит на постоянной основе, и такая кампания ведется не только в Афганистане, но и по всему миру.

Все страны, особенно соседи, хотят видеть Афганистан сильным, мирным, независимым и развивающимся. К сожалению, есть разница в понимании подходов для достижения этих целей. США и западные страны действуют в соответствии со своим планом, который, как мы видим, не приводит к положительным результатам уже в течение 17 лет. При этом все время афганский народ, да и весь мир, слышит, что ситуация улучшается, боевики несут большие потери и морально сломлены, но результат остается неизменным – война продолжается, мирное население все так же гибнет, количество жертв растет, производство наркотиков беспрецедентно увеличилось.

В такой ситуации американские генералы должны были придумать весомую причину своих неудач и миллиардных трат, чтобы скрыть свою некомпетентность, обосновать налогоплательщикам и правительству необходимость новых финансовых вливаний. Поэтому создается образ врага, который будет во всем виноват. Так как население в западных странах и США все еще помнит времена «холодной войны», то самое простое, конечно же, это возродить русский след.

Отсюда появляются необоснованные и сфабрикованные обвинения в адрес России, в которых любой мыслящий человек найдет множество нестыковок. Если не реагировать на провокации, это однозначно ударит по имиджу нашей страны, ведь людям, простым дехканам, занятым каждодневным тяжелым трудом, некогда разбираться в тонкостях политики. Они будут принимать эту ложь за истину. Но надо отдать должное афганскому руководству, зачастую они не идут на поводу провокаций западников. Как нам стало известно, их пытались втянуть в кампанию по высылке российских дипломатов, но они не поддались и остались верными своему мнению.

Вопрос: Как российская сторона реагирует на эту пропаганду? Какие на сегодняшний день достигнуты результаты?

Ответ: Мы постоянно на это указываем и разоблачаем работу так называемых черных пиарщиков, доказываем несостоятельность таких материалов. Хочу отметить, что представители правящих и бизнес-кругов порой сами удивляются очевидным противоречиям в этих статьях.

Конечно, наше загранучреждение отслеживает подобные вбросы в СМИ. Дипломаты готовят материалы для опровержения, наша пресс-служба работает с местными информагентствами. Вы правильно подметили, пропагандистская работа против России ведется во всем мире, поэтому и реагировать надо одновременно во всех странах, а не только в отдельно взятом Афганистане. На сайте МИД России есть отдельная рубрика, посвященная опровержению фейковых новостей. Как видите, работа налажена на министерском уровне.

Вопрос: В прошлом году США оказали беспрецедентное давление на Кабул, вынудив его отказаться от использования российских вертолетов семейства Ми, которые, как отмечали в Москве, отлично зарекомендовали себя в афганских условиях. Наблюдаются ли какие-либо положительные сдвиги на этом направлении?

Ответ: Положительных сдвигов нет. Политика Соединенных Штатов по-прежнему направлена на то, чтобы заменить действующие здесь вертолеты: Ми-8, Ми-17, Ми-25 и Ми-35 на американскую авиатехнику. Здесь есть и политический вопрос – это давление Конгресса США. Они уже давно давят на администрацию Соединенных Штатов с тем, чтобы она не закупала вертолетную технику у России.

У нас было подписано несколько контрактов, и Рособоронэкспорт в рамках этих контрактов поставил американской стороне 63 вертолета для дальнейшей передачи Афганистану. Уже тогда была развернута кампания, чтобы прекратить такое сотрудничество.

Второй аспект проблемы – экономический, когда деньги используются на то, чтобы поставить авиатехнику, которая уже давно выведена из эксплуатации, находится на складах, американским заказчикам и фирмам.

Что касается сравнения полетных характеристик, то по общему признанию и американцев, и афганцев вертолеты Ми-17, Ми-35 более приспособлены для работы в Афганистане. Стоит также отметить, что и сами афганские летчики обучены летать на них.

Нам говорили, что афганская сторона заинтересована в том, чтобы в дальнейшем использовать наши вертолеты. Неоднократно российская сторона поднимала этот вопрос перед американцами, предлагала продолжить наше сотрудничество в техническом обеспечении вертолетов. К сожалению, внятного позитивного ответа нет. Будет ли продолжаться такое сотрудничество с афганской стороной, сказать трудно, поскольку американцы четко нацелены на замену нашей техники на свою, а кто платит, тот и заказывает музыку.

Вопрос: Правильно ли я понимаю, что сегодня настрой афганской стороны на развитие ВТС с Россией достаточно сдержанный?

Ответ: В рамках авиатехники – да. В 2016 году мы подписали межправительственное соглашение об оказании Афганистану военно-технической помощи. В феврале того же года мы передали им очередную партию автоматов (10 тысяч) и боеприпасов (более 2 миллионов патронов). К сожалению, мы не видим какого-либо настроя с афганской стороны на то, чтобы получить нашу технику и вооружения.

Россия. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 25 сентября 2018 > № 2763017 Александр Мантыцкий

Премьер-министр Пакистана обещает предоставить гражданство детям афганских беженцев

Детям афганских беженцев, рождённым на территории ИРП, будет предоставлено пакистанское гражданство, пообещал в воскресенье премьер-министр республики Имран Хан.

«Афганцам, чьи дети выросли и родились в Пакистане, будет предоставлено гражданство, поскольку это распространённая практика в странах по всему миру, – подчеркнул глава государства. – Вы получаете американский паспорт, если родились в Америке».

По данным ООН, в настоящее время на территории Пакистана проживают около 2,7 миллиона афганских мигрантов, и из их числа зарегистрированными беженцами являются 1,5 миллиона.

Многие из беженцев прожили в Пакистане несколько десятилетий, и за это время их семьи расширились. Тем не менее, в настоящее время выходцы из Афганистана по-прежнему сталкиваются с угрозой принудительного возвращения на родину.

Как ранее сообщал «Афганистан.Ру» в прошлом году пакистанское правительство приняло решение о возвращении на родину всех беженцев из ИРА. С этой целью была запущена программа добровольной репатриации, но практика её осуществления неоднократно вызывала критику со стороны правозащитных организаций. Многие участники программы фактически подвергались угрозам и принуждению, поскольку пакистанские власти были заинтересованы в их скором отбытии из страны.

Накануне премьер-министр Пакистана, возглавивший правительство всего месяц тому назад, объявил о решении, последствия которого могут избавить рождённых в Пакистане афганцев от необходимости покидать страну.

В своём выступлении Имран Хан также обратил внимание на социальные проблемы, связанные с угнетённым положением бенгальских и афганских беженцев. В частности, пакистанский премьер выразил уверенность в том, что отсутствие образования и необходимых документов не позволяет беженцам легально устроиться на работу – таким образом, общество провоцирует рост преступности, лишая мигрантов возможности трудоустройства.

Имран Хан объявил о том, что процесс выдачи беженцам удостоверений личности и паспортов, над которым работает правительство ИРП, должен упростить жизнь мигрантов и решить весомую социальную проблему, сообщают пакистанские СМИ.

Афганистан. Пакистан > Миграция, виза, туризм. Образование, наука > afghanistan.ru, 17 сентября 2018 > № 2787546

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на Международной конференции высокого уровня по Афганистану «Мирные процессы, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие», Ташкент, 27 марта 2018 года

Уважаемые коллеги,

Ваши Превосходительства,

Дамы и господа,

Центральная Азия занимает особое место среди наших внешнеполитических приоритетов. С государствами региона Россия поддерживает отношения стратегического партнерства и союзничества, охватывающие практически все сферы взаимодействия как в двустороннем формате, так и по линии СНГ, ОДКБ и других интеграционных структур. Исключительно высоким уровнем открытости и взаимного доверия отличается политический диалог, в том числе на высшем уровне.

Успешно продвигаются экономические связи. С Казахстаном и Киргизией мы плодотворно сотрудничаем в рамках Евразийского экономического союза. В целом российские инвестиции в регион составляют 20 млрд.долл. США, там работают более 7,5 тыс. российских и совместных компаний.

За последние девять лет совокупный объем нашей помощи странам ЦА, включая участие в программах ООН и других многосторонних институтов, превысил 6 млрд.долл.США.

Динамично развивается взаимодействие по линии «силовых» ведомств. В интересах упрочения потенциала вооруженных сил и специальных служб государств Центральной Азии оказываем им значительную помощь, в том числе на безвозмездной основе.

Масштаб разнопланового сотрудничества России со странами ЦА и наша поддержка укрепляют их способность противостоять таким вызовам и угрозам, как терроризм, экстремизм, организованная преступность, наркотрафик, нелегальная миграция.

С удовлетворением констатируем, что в последнее время отношения внутри центральноазиатской «пятерки» приобрели положительную динамику. Тем самым создаются условия не только для решения внутрирегиональных проблем, но и для более эффективного вклада в оказание содействия Афганистану. Высоко ценим достигнутый уровень координации с государствами ЦА по афганской тематике.

Сегодня совместные усилия особенно востребованы. Обстановка в Афганистане продолжает деградировать. В отсутствие межафганского политического процесса Движение талибов полностью или частично контролирует до половины территории страны, ведет активные боевые действия, организует диверсии.

Особое беспокойство вызывает расширяющееся проникновение т.н. «Исламского государства», прежде всего в северных провинциях, граничащих со странами СНГ. Там создаются опорные пункты, проходят подготовку выходцы из Центральной Азии, России, других государств. Видим в этом прямую угрозу для региональной и международной безопасности.

Другим серьезным вызовом, исходящим из Афганистана, остается наркопреступность. По данным Управления ООН по наркотикам и преступности, в прошлом году в Афганистане в очередной раз зафиксированы рекордные показатели производства опийного мака. Афганский героин обеспечивает существенную финансовую «подпитку» террористам и экстремистам как в самом Афганистане, так и в возрастающей степени далеко за его пределами.

Все это настоятельно требует активизации усилий по пресечению общих для всех нас угроз, упрочению сотрудничества в интересах становления мирного, независимого Афганистана, свободного от терроризма и наркобизнеса.

Очевидно, что конфликт невозможно урегулировать силовым путем, какие бы стратегии на сей счет ни принимались в зарубежных столицах. Идеи военного решения оторваны от исторического опыта и сегодняшней реальности. Только через запуск конструктивного диалога между афганским правительством и Движением талибов возможно достичь подлинного мира и стабилизации. Приветствуем отражение этого ключевого тезиса в итоговом документе Ташкентской конференции, о чем сегодня говорил Президент Афганистана А.Гани.

Ради достижения этой цели Россия готова к наращиванию тесного сотрудничества с союзниками и единомышленниками в ЦА, как и со всеми другими странами, осознающими безальтернативность поиска межафганского согласия.

Убеждены в необходимости комплексного подхода к урегулированию через поиск баланса интересов самих афганских сторон, а также с учетом подходов соседей Афганистана и других стран региона. Считаем приоритетным энергичное задействование потенциала таких важнейших структур, как ШОС и ОДКБ, которые уже доказали на практике свою позитивную роль в афганских делах.

Приветствуем растущее понимание важности регионального контекста афганского урегулирования. Как можно было не раз убедиться, «рецепты издалека», не учитывающие местные традиции и специфику, не только не помогают, но и вредят. Убеждены в необходимости более активного задействования потенциала объединений с участием государств центральноазиатского региона. Заложенный в основу Московского формата, а также в механизм Контактной группы «ШОС-Афганистан» принцип приоритета региональной представительности, честного и равноправного партнерства всех ключевых игроков наилучшим образом отвечает задаче запуска межафганского диалога о мире. Консолидация такого понимания должна стать главным результатом нашей конференции, крайне своевременно созванной по предложению Президента Узбекистана Ш.М.Мирзиёева.

Все авторитетные эксперты сходятся во мнении о том, что процесс политического урегулирования будет способствовать углублению экономического сотрудничества в ЦА. В свою очередь, по мере нормализации внутренней ситуации в Афганистане эта страна сможет воспользоваться преимуществами емкого рынка северных соседей, их транзитным потенциалом, прочной экономической связкой с ЕАЭС.

Мы возлагаем большие надежды на нынешнюю конференцию, призванную способствовать объединению усилий всех, кто искренне заинтересован в стабильности, мире и процветании государств региона.

Еще раз хотел бы выразить признательность узбекистанским друзьям за эту инициативу, которую мы всецело поддерживаем.

Благодарю за внимание.

Россия. Афганистан. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 27 марта 2018 > № 2557042 Сергей Лавров

Ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова «на полях» Международной конференции высокого уровня по Афганистану «Мирные процессы, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие», Ташкент, 27 марта 2018 года

Вопрос: Не кажется ли Вам, что без принципиального налаживания отношений между Россией, ЕС и США невозможно эффективное сотрудничество по Афганистану?

С.В.Лавров: Мы слышим много оценок, которые идут в этом направлении от наших партнеров. Мы сами всегда выступали за то, чтобы ключевые международные игроки, а к ним точно относятся Российская Федерация, Евросоюз, США, а также Китай, Индия, страны Латиноамериканского региона, Африканского региона, также должны быть представлены. Едва ли без этого можно всерьез заниматься глобальной проблемой, а Афганистан стал поистине глобальной проблемой, учитывая на порядок, а может и на полтора порядка возросший наркотрафик за последние 12-13 лет, и, конечно, учитывая сохраняющуюся террористическую угрозу, включая попытки ИГИЛ, после провала проекта «халифата» в Ираке и Сирии, окопаться в Афганистане, причем именно на севере Афганистана, вплотную к границам наших центральноазиатских союзников, угрожая и им, и, соответственно, Российской Федерации.

Пока, к сожалению, наши предложения о том, чтобы начать серьезный разговор по Афганистану, в частности, с США, не оказались восприняты в Вашингтоне. Напомню, что конференция, которая сегодня состоялась в Ташкенте – инициатива Президента Узбекистана Ш.М.Мирзиёева, которую активно поддержал Президент России В.В.Путин. Состав участников включает в себя всех соседей Афганистана, такие страны, как Российская Федерация, Китай, Индия, Иран, страны Центральной Азии, без которых очень трудно всерьез обсуждать пути преодоления нынешнего афганского кризиса, а также многие европейские страны, Японию, страны Персидского залива. Мы приветствуем участие тех, кто хотел бы, не будучи напрямую вовлечен в усилия по преодолению кризиса, помочь создать необходимую атмосферу, мобилизовать содействие, в том числе экономическое и финансовое, для восстановления Афганистана.

Также понятно, что непосредственный «торг» уместен, наверное, в любом политическом кризисе. В данном случае речь идет о необходимости создать условия для прямого диалога между Правительством Афганистана и Движением талибов, в пользу чего, кстати, на сегодняшней конференции высказался Президент Афганистана А.Гани. Для того, чтобы предметно этим заниматься, можно и нужно использовать те политические импульсы, которые дает конференция наподобие той, что сегодня состоялась в Ташкенте, но должен быть более деловой состав участников для того, чтобы эти импульсы переводить на язык практических решений. Таковым форматом является «московский формат», с участием всех соседей Афганистана, самого Афганистана, России, США, Индии и Китая. К сожалению, США от этого формата решили почему-то отказываться. По нашей оценке – по чисто политизированным причинам, связанным с тем, что формат инициирован Российской Федерацией. Мы не гонимся за неким ложно понятым престижем, какими-то зримыми яркими достижениями на международной арене. Все, что мы делаем в Афганистане, нацелено на то, чтобы эта страна была мирной, спокойной, процветающей, чтобы оттуда не исходили ни террористические, ни наркотические, ни какие другие угрозы.

В наших национальных интересах добиться в Афганистане урегулирования. Некоторые другие внешние игроки видят в афганских делах возможность еще раз подтвердить свое влияние в том или ином регионе мира. Как показывает практика, им кажется, что влияние легче оказывать на ситуацию, которая не успокоилась, а остается «бурлящей», постоянно деградирующей, развивающейся волнами – то вверх, то вниз, то вперед, то назад.

Сказав все это, я еще раз отвечу на Ваш вопрос, что мы за то, чтобы Россия, США по афганским делам вместе с Правительством Афганистана, используя потенциал других игроков, которые могут оказать воздействие на афганские стороны, помогали Правительству Афганистана и талибам, как ведущей оппозиционной силе, сесть за стол переговоров и начать решать свои проблемы напрямую, а не играя на противоречиях внешних игроков.

Вопрос: Перед конференцией МИД России опубликовал комментарий, в котором заявил, что Россия обеспокоена ростом террористической активности движения талибов. Означает ли это, что пока идея переговоров с талибами без предварительных условий излишне оптимистична?

С.В.Лавров: Эту идею выдвинул, и в очередной раз подтвердил сегодня Президент Афганистана А.Гани, который прямо сказал, что афганская сторона «за» переговоры с талибами без предварительных условий.

Напомню, что в Совете Безопасности ООН раньше принимались решения, которые никто не отменял, с призывом к талибам сесть за стол переговоров на основе признания конституции Афганистана, отказа от контактов с террористами и попыток решить афганскую проблему силовым путем. Я думаю, что если талибы сядут за стол переговоров, то это автоматически будет означать, что они готовы следовать именно этому курсу.

Что касается их вовлеченности в террористическую деятельность – она сохраняется. Совсем недавно, буквально на днях, они подорвали линию электропередач, оставили на двое суток без электричества значительную часть Афганистана. Конечно, в этом контексте важно успокоить ситуацию для того, чтобы заниматься афганской экономикой. Чтобы вместо попыток диверсий, которые лишь отпугивают инвесторов, мы видели диалог и совместную созидательную работу, что поможет и экономическим операторам из других стран начать вкладываться в Афганистан, не опасаясь за свои инвестиции.

Вопрос: Когда и как мы ответим США и странам Западной Европы за высылку российских дипломатов?

С.В.Лавров: На этот вопрос уже есть комментарий Пресс-секретаря Президента России Д.С.Пескова и Министерства иностранных дел России. Ответим, не сомневайтесь. Потому что такое хамство сносить, конечно, никому не хочется, и мы этого делать не будем.

Вопрос: Что Вы можете сказать о тех выводах, которые можно сделать по географии тех стран, которые приняли такое решение? Конкретно по цифрам. Что означает решение выслать, например, одного дипломата?

С.В.Лавров: Во-первых, наверное, напрашивающийся вывод заключается в том, что мы были правы, когда несколько раз подчеркивали, как мало остается самостоятельных стран в современном мире и современной Европе. Во-вторых, конечно же, когда из той или иной страны просят выехать одного или двух дипломатов, шепча нам на ухо извинения, – мы знаем доподлинно, что это результат колоссального давления и шантажа, который, к сожалению, сейчас является главным инструментом Вашингтона на международной арене. Будь то эта ситуация или палестинская проблема, когда напрямую заявляется, что США не будут давать деньги Палестине, пока они не согласятся на ту идею, которые пока еще не сформулировали. То есть «покупайте втемную», так же как покупаете «втемную» заявления Премьер-министра Великобритании Т.Мэй в ситуации, когда эти заявления просто оскорбляют систему англо-саксонского и британского правосудия.

Ну и конечно, наверное, это еще отражает стремление правящих элит не прислушиваться к голосу народа. Мне сегодня показали материалы немецкой газеты «Ди Вельт», в которой они проводили опрос населения, интересуясь, надо ли вводить новые санкции против России. Больше 80% ответили отрицательно. Так что механизмы прямой демократии также нужно почаще использовать.

Россия. Афганистан. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 27 марта 2018 > № 2557041 Сергей Лавров

Название новое – заботы старые.

Ещё в советское время Чингиз Айтматов в своём романе «Плаха» обратил внимание общественности на проблему наркомании и людей, использующих этот порок для наживы. Если тогда эта проблема только-только назревала, то с распадом СССР она стала разрастаться быстрыми темпами и приобрела размеры, угрожающие общественной безопасности и генофонду населения. Особенно это коснулось республик Центральной Азии, через которые проходит наркотрафик из Афганистана.

О том, как ведётся работа в этом направлении в Кыргызской Республике, мы попросили рассказать начальника Службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МВД Кыргызской Республики полковника милиции Азамата Араева.

– Азамат Муратович, ваша структура совсем недавно пришла на смену ранее существовавшему ГСКН. Каковы результаты первого года работы?

– Действительно, 23 декабря 2016 года в МВД Кыргызской Республики была образована Служба по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, в которую мы смогли собрать наиболее опытных сотрудников из числа ликвидированной Госслужбы по контролю наркотиков и ГУБНОН МВД. В настоящее время штат службы составляет более двухсот сотрудников. В каждой из семи областей страны функционируют самостоятельные управления.

В каждом РОВД мы создали группы, состоящие из двух специалистов. «По наследству» от ГСКН новой службе перешло и здание со всем оборудованием и техникой.

Работа сейчас уже идёт полным ходом. С начала этого года нашей службой изъято около 70 кг героина, более 200 кг гашиша, 394 кг марихуаны.

По сведениям мировых антинаркотических служб, площадь посевов опийного мака в Афганистане выросла по сравнению с прошлыми годами на 10%, а производство опиума увеличилось на 43%. Поэтому мы сейчас усиленно готовимся к увеличению наркотрафика, постоянно взаимодействуем с международными организациями, антинаркотическими структурами России и Центральной Азии. Идёт постоянный обмен оперативной информацией, наши сотрудники проходят обучающие курсы в Москве и Санкт-Петербурге, российская сторона оказывает большую помощь в техническом оснащении нашего ведомства.

Хочу добавить, что основой нашей работы является Антинаркотическая программа, разработанная международными и кыргызстанскими экспертами в этой области, утверждённая правительством страны в 2014 году. На основании этой Программы мы составляем планы и работаем с учётом перспективы на несколько лет вперёд.

Особый упор в своей работе мы делаем на профилактику наркопреступлений: проводим беседы о вреде наркотиков с учащимися школ и колледжей по всем регионам республики. Мы являемся координатором профилактической работы других ведомств, связующим звеном в деятельности ГСИН, таможни, ГКНБ, пограничной службы в этом направлении, заключаем с ними соглашения о совместной работе.

– Существует мнение, что наиболее проблемными в этом плане являются южные регионы страны. Вы согласны с этим?

– Вы знаете, на данный момент я не могу сказать, что это проблемный регион. Конечно, наркотики в первую очередь попадают туда, и действительно в недавнем прошлом проблем там хватало. Но в связи с большой внутренней и внешней миграцией приезжие оседают в районах Чуйской области, и проблемный узел постепенно переместился сюда, на север страны. Мы сейчас проводим анализ этих мигрантов, выявляем наркозависимых людей, налаживаем сотрудничество с Патрульной милицией, участковыми уполномоченными, да можно сказать, со всеми правоохранительными структурами. Уже это взаимодействие чувствуется, идёт налаженная работа, которая даёт хорошие результаты по изъятию наркотиков и пресечению наркопреступлений.

– Не секрет, что производство и сбыт наркотиков – это прибыльный бизнес, а иначе зачем с риском для свободы и жизни заниматься этим. Какова, например, стоимость афганского героина на чёрном рынке?

– В России килограмм героина стоит примерно 25 тысяч долларов, в Европе цена ещё больше. По сведениям, полученным от задержанных наркокурьеров и сбытчиков, в Кыргызстане стоимость 1 кг героина составляет 10 тысяч долларов. В общем, чем дальше от места производства, тем выше цена наркотиков. Можно сказать, что наркотрафик имеет экономическую основу, все эти наркобароны, курьеры, сбытчики ведут свою деятельность только ради наживы.

И при этом используют существующие социальные проблемы страны – бедность, малограмотность населения и уже упоминавшуюся внутреннюю и внешнюю миграцию.

– Располагает ли ваша служба статистическими данными по количеству наркозависимых людей в стране?

– Да, я даже могу назвать точное количество наркозависимых – их у нас 8 541, из них инъекционных наркоманов – 3,2 тысячи человек. В 2012 году всего наркозависимых было около 10 с половиной тысяч, то есть налицо небольшое снижение. В Бишкеке, по данным Республиканского наркологического центра, около 5 тысяч наркозависимых, из них 508 – женщины, 13 – несовершеннолетние.

Мы проводим работу среди таких людей, связанную с профилактикой наркопреступлений. Существует метадоновая программа, другие виды помощи наркозависимым.

– Как обстоит дело с другими видами наркотиков, например, марихуаной?

– Дикорастущая конопля (марихуана) созревает обычно в августе. Конопля растёт в Кыргызстане испокон веков, это природа, которую в своих корыстных целях научились использовать преступники и наркоманы. Конечно, в этом направлении осуществляется большая работа, задействуются все государственные администрации на местах, правоохранительные органы, общественность для уничтожения конопли в период созревания этого растения.

– Не могли бы Вы рассказать о наиболее удачной операции, проведённой Вашим ведомством?

– Например, была проведена специальная операция, направленная на выявление и пресечение канала контрабанды особо крупной партии наркотиков афганского происхождения через нашу территорию. В ходе операции было обнаружено и изъято наркотическое вещество «героин» весом 8 кг 280 г. Это считается особо крупной партией. К слову сказать, уголовному преследованию подвергаются за хранение или перевозку более 2 г героина. По статье 247 Уголовного кодекса Кыргызской Республики за такое преступление предусматривается лишение свободы на срок от десяти до пятнадцати лет.

Кроме того, была успешно проведена спецоперация, в ходе которой ликвидирована организованная транснациональная наркогруппировка, состоящая из граждан России, Узбекистана и Кыргызской Республики. Ими была налажена сеть по изготовлению и распространению посредством интернет-ресурсов синтетических наркотиков – курительных смесей «спайс».

У преступников было изъято 110 пакетов концентрата психотропного вещества, из которого они могли изготовить почти три килограмма готовой к употреблению курительной смеси, что составило бы 1800 доз.

В связи с этим хочу сказать, что наркокурьерами осознанно становятся лишь единицы, ведь наказание грозит очень серьёзное. В Китае, например, за такие преступления могут приговорить к высшей мере наказания. Поэтому в последнее время людей могут использовать в качестве наркокурьеров втёмную. Был случай с гражданином Нигерии, который для провоза наркотиков использовал кыргызскую девушку, кстати, победительницу регионального конкурса красоты. Некоторое время нигериец ухаживал за ней, затем последовали признание в любви, предложение выйти замуж, знакомство с родителями девушки. Когда она согласилась на брак, он предложил поехать в свадебное путешествие. Купил два билета на самолёт в Таиланд. Как-то отвлёк её внимание, послав на рынок купить одежду, и в её сумке сделал двойное дно, куда спрятал наркотик. По прибытии в аэропорт он под надуманным предлогом, якобы у него умер родственник и ему надо срочно лететь в Нигерию, обещая догнать её в Таиланде, расстался с девушкой. Но в планах у него было только одно – чтобы его суженая провезла в своей сумке героин. Однако на контроле в аэропорту Таиланда наркотик в багаже девушки обнаружили, а её саму арестовали. Конечно, были задействованы дипломатические каналы, чтобы помочь нашей соотечественнице, но мне пока неизвестно, чем закончилось это дело. Поэтому хочу предупредить наших граждан, чтобы были бдительными и не попадались на такие уловки преступников.

– Что бы Вы хотели сказать в заключение нашей беседы?

– Хочу сказать, что на борьбу с наркопреступлениями и наркоманией тратятся большие ресурсы – и материальные, и человеческие. Но для успеха в этой борьбе необходима помощь всего общества – медиков, педагогов, родителей, всех, кому небезразлична судьба новых поколений. Только сообща мы сможем успешно противостоять этому злу.

Улан Алымбеков

Кыргызстан. Афганистан. Россия > Армия, полиция. Миграция, виза, туризм > mvd.ru, 20 января 2018 > № 2468880 Азамат Араев

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на заседании Совета Безопасности ООН на тему «Создание региональных партнерств в Афганистане и Центральной Азии как модель по увязке безопасности и развития», Нью-Йорк, 19 января 2018 года

Уважаемый господин Председатель,

Уважаемый Генеральный секретарь,

Коллеги,

Прежде всего хотелось бы отметить последовательный ответственный подход Казахстана к продвижению приоритетных для Центральной Азии вопросов, нацеленность на решение конкретных проблем, стоящих перед странами региона.

Приветствуем инициативу наших казахстанских друзей по проведению сегодняшнего заседания по актуальной для многих стран теме. Она приобретает особое значение на фоне нарастания исходящих из Афганистана террористической и наркотической угроз, которые оказывают дестабилизирующее влияние на Центральную Азию, выплескиваются за ее пределы.

Север Афганистана превращается в опорную базу международного терроризма во главе с афганским крылом ИГИЛ, которое формирует плацдарм для реализации в регионе деструктивных замыслов в духе пресловутой идеологии «халифата». При явном попустительстве, а иногда и прямой поддержке внешних и местных спонсоров под «знамена» игиловцев стекаются тысячи боевиков различных национальностей, включая недобитых в Сирии джихадистов. Они открыто провозглашают своей целью свержение легитимных властей центральноазиатских государств, распространение своего влияния на все евразийское пространство.

В ушедшем году наблюдался беспрецедентный рост афганского наркопроизводства, о чем только что говорил мой польский коллега. Необходимы срочные меры по пресечению этой угрозы, которая подрывает стабильность государств, здоровье молодого поколения, провоцирует преступность и коррупцию. Выработке комплексной стратегии борьбы с наркобизнесом была посвящена международная конференция «Парламентарии против наркотиков», организованная Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в декабре прошлого года в Москве. Приветствуем участие в этой конференции представителей ООН наряду с целым рядом российских и международных НПО.

Ситуация в Афганистане требует комплексного подхода региональных государств и мирового сообщества в целом. Опыт последних 20 лет наглядно демонстрирует неэффективность попыток решения имеющихся в Афганистане проблем силовым путем. На повестке дня – принятие практических шагов по запуску процесса национального примирения на основе соответствующих резолюций СБ ООН.

Руководствуясь этими соображениями, мы во взаимодействии с партнерами и единомышленниками инициировали диалог в рамках Московского формата, возобновили работу контактной группы

«ШOC-Афганистан», развиваем партнерство Афганистана с ОДКБ.

Приветствуем инициативу Узбекистана созвать весной этого года министерскую встречу по афганскому урегулированию.

Продолжаем оказывать помощь Кабулу в подготовке национальных гражданских и правоохранительных кадров, в укреплении боеспособности вооруженных сил Исламской Республики Афганистан.

Последовательно выступаем за скорейшее начало на основе одобренных СБ ООН критериев прямых переговоров между Правительством Афганистана и Движением талибов в интересах прекращения братоубийственной войны.

По мере решения задач обеспечения безопасности важным фактором поддержания безопасности и стабильности Афганистана должно стать обеспечение устойчивого социально-экономического развития. Свой вклад в общие усилия могут внести Евразийский экономический союз и СНГ, открывая Афганистану ёмкий перспективный рынок.

Россия открыта для многостороннего сотрудничества по реализации крупных экономических и инфраструктурных проектов, включая трубопровод «ТАПИ» и «CASA-1000».

В основе наших отношений союзничества и стратегического партнерства с центральноазиатскими государствами общая история, высокая степень взаимного доверия, единство подходов к основным проблемам современности.

Прочным фундаментом являются наши торгово-экономические связи. Российские инвестиции в регионе составляют 20 млрд. долл.США, там плодотворно работают более 7,5 тыс. российских и совместных предприятий. За последние десять лет совокупный объем нашего содействия странам ЦА превысил 6 млрд.долл.США как на двусторонней основе, так и по линии международных организаций, в том числе в рамках реализации целей ООН, зафиксированных в «Повестке дня – 2030».

Убеждены, что имеющиеся в регионе проблемы обеспечения энергией и доступа к водным ресурсам должны решаться через конструктивный диалог, взаимный учет интересов в сфере гидроэнергетики и сельского хозяйства на благо всех государств региона.

Особенности географического положения стран ЦА диктуют необходимость повышения эффективности использования различных видов транспорта для обеспечения надежных торгово-экономических связей с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), включая Южную Азию и Европу. Россия готова содействовать этому процессу путем развития международных коридоров по направлениям как Восток-Запад, так и Север-Юг. Успешному решению этой задачи призвано способствовать создание единой транзитной системы ЕАЭС и ее сопряжение с китайской инициативой «Один пояс, один путь». Такой подход позволяет центральноазиатскому региону укреплять свою роль в континентальной транспортной системе.

Сегодня в Евразии востребовано взаимовыгодное сотрудничество, опирающееся на баланс интересов. Внешние игроки должны всячески способствовать этому, не пытаясь втянуть страны региона в «игру с нулевым результатом», замысел которой просматривается в концепции т.н. «Большой Центральной Азии», о которой вроде бы все благополучно забыли, но в последнее время она снова замелькала.

Не надо ставить центральноазиатские страны перед ложным выбором: либо на юг, либо на север. Региону требуется конструктивное окружение и партнерство во всех сторон. Безусловно, необходимо уважать все обязательства этих стран в рамках ШОС, ОДКБ, СНГ, ЕАЭС.

Все масштабные планы, нацеленные в конечном итоге на повышение благосостояния народов Центральной Азии и Афганистана, осуществимы лишь в условиях прочного мира и стабильности на всем азиатском континенте. Россия последовательно работает над объединением усилий в интересах создания в АТР отвечающей современным реалиям архитектуры равной и неделимой безопасности.

Стабильность, мир и процветание государств региона тесно связаны с продолжающимся формированием более справедливой и демократической полицентричной системы мироустройства, основанной на международном праве и уважении культурно-цивилизационного многообразия современного мира.

?

Россия. Афганистан. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 19 января 2018 > № 2466381 Сергей Лавров

ОДКБ – звучит гордо

таджикско-афганская граница – ещё один смертельно опасный рубеж, к которому подошёл мир потерявший точку опоры

Александр Проханов

Знакомые до боли холмы и предгорья у таджикско-афганской границы. Зимний жестокий ветер, подымающий прах на вершины холмов, несущий в своей дикой жестокой струе крупицы былых цивилизаций, истреблённых городов, занесённых песком могил. В этой зимней песчаной буре идут батальоны, пробивая грудью эту жестокую бурю. Автоматы, береты, боевые каски и шлемы, в горчичной мгле плещут боевые знамёна. Войска ОДКБ собрались в приграничных таджикских горах на грандиозные учения. Сюда явились батальоны Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, таджикские части и, конечно, российские. На дальних и ближних аэродромах скопились штурмовики и истребители. С далёкой базы в низовьях Волги поднялся гигантский стратег ТУ-95 с чудовищным грузом ракет и бомб. В холмах скрываются танки, самоходные гаубицы, установки залпового огня. Незримая, окружённая бдительной охраной, таится ракетная установка "Искандер". И всё это нацелено в одну точку, где пепельно-рыжий, как верблюжья шерсть, участок приграничной земли. Сюда "из-за речки", из-за пограничного Пянджа готова совершить прорыв группа боевиков-радикалов. Угроза прорыва не мнимая, не рождённая в умах штабистов: в Афганистане назревает очаг радикального исламизма, куда движутся из соседних среднеазиатских республик, из Сирии, где разгромлен террористический ИГИЛ, отступающие части. Осыпаемые бомбами и ракетами наших самолётов, растворяются на огромных пространствах Азии, чтобы вновь собраться в Афганистане. Зреет новый план: ворваться в Таджикистан. Там вновь попытаться создать свой безумный халифат. Таджикистан, переживший чудовищную гражданскую войну, взрыв мусульманского экстремизма, Таджикистан несёт в глубине своего миросознания эту жестокую травму, потаённый рубец, куда намерены ударить своим остриём прорвавшиеся террористы.

Таджикско-афганская граница – ещё один трагический смертельно опасный рубеж, к которому подошёл сегодняшний мир, потерявший точку опоры. Чтобы этот мир не упал, не завалился на бок чудовищно пылающими континентами, сюда, к месту мировой угрозы, сошлись войска ОДКБ. ОДКБ – уникальный опыт создания военной организации, в которой армии шести суверенных стран осуществляют боевые операции в интересах каждой из этих стран и всего содружества. Это сложнейший военно-политический организм, который родился десятилетие назад в виде хрупкого и, казалось бы, не защищённого зародыша, готового тут же зачахнуть. Но этот зародыш выжил, накопил силы и соки, дал свой побег и превратился в живое растущее дерево, переходя от одной промежуточной стадии к другой. Он превращается в сложнейшую военно-политическую машину, стремящуюся скомпенсировать распад военного Варшавского договора, создать альтернативу блоку НАТО, который уже давно распространяет своё влияние далеко за пределы Европы, стремится на Ближний Восток и в районы Средней Азии.

Организм ОДКБ чрезвычайно сложен, имеет множество эшелонов, этажей, систему бесчисленных связей. В нём сводятся воедино усилия шести различных армий, каждая из которых после распада Советского Союза существует отдельно, имеет свою тактику, свой внутренний строй, систему вооружения, свою форму управления боем. Для проведения совместных операций необходимо согласование массы различных элементов. Ибо бой – это действие со множеством переменных, с внезапным возникновением и исчезновением различных его компонентов. Современный бой требует синхронно вводить и выводить из него подразделения и части, в определённой последовательности и ритмах бросать на разгром врага самолёты, вертолёты, танки, артиллерию, возмещать потери, предвидеть манёвры противника, мгновенно изменять композицию боя и переходить с одного ландшафта на другой, атакуя, готовиться к обороне, переходя к обороне, ждать момента для контратаки. Командиры национальных частей должны подчиняться общему управлению, выполнять общие команды, слушаться общих командиров, которые управляют боем. А у каждой страны за истекшее после распада великого Советского Союза время сложились свои традиции в артиллерии, в танковых частях, в десантных войсках, в спецназе. Эти традиции, эти почти неуловимые ритмы необходимо привести в симфонию, где не было бы разночтения команд, не было бы разнобоя в выполнении приказов. Военная составляющая ОДКБ являет собой сложнейшую кибернетику, несёт в себе множество управленческих открытий, которые совершаются в недрах армейской теории и практики

Но ОДКБ – не только военная структура. Это сложнейший политический организм. Суверенные государства, каждое из которых наполнено самосознанием, достоинством, ранимо и чувствительно к самому мелкому нарушению их суверенитета, чутко следят за всеми проявлениями партнёрства и равноправия, и эти государства должны быть едины при выполнении военно-политической задачи, что поставлена перед войсками ОДКБ. Штаб этой организации напоминает министерство иностранных дел, где военные дипломаты сглаживают противоречия, добиваются соблюдения договорённостей, идут навстречу пожеланиям суверенных правительств. ОДКБ накопило и продолжает накапливать в себе драгоценный опыт равноправного партнёрства, который может послужить основой для создания грядущего, ещё неведомого многонационального организма Евразии, что соединит в себе потенциалы великих евразийских пространств, волю населяющих их народов, культуру, верования, векторы их исторического развития. Это грандиозный, пока ещё не явленный миру проект, пребывающий в стадии футурологической мечты, уже имеет своё основание в деятельности ОДКБ, в деятельности блестящих офицеров, у многих из которых есть боевой опыт, молодых изысканных штабистов, прибывших в главный штаб ОДКБ из Астаны, Бишкека, Минска и Душанбе. Как прекрасны их лица, слово явившиеся из недавних советских времён. Как прекрасны их сердечные объятия, их понимание друг друга с полуслова, их братское соседство, будь то пульт управления с компьютерами и системами космической связи или грохочущие в небе вертолёты, где они сидят бок о бок и солнце в иллюминаторах медленно движется, освещая их славянские и азиатские лица.

Назревающий на таджикско-афганской границе конфликт касается не только Таджикистана. Это взрывоопасный район, заминированный недавно пролитой кровью и ненавистью, притаившейся в глубине нетерпимостью. Если этот район поднимется на дыбы, здесь произойдёт тот чудовищный взрыв, который произошёл в Сирии. Взрывная волна ударит в соседний Узбекистан, Киргизию, может хлынуть через границу Китая. Отголоски его вольют горячее в армяно-азербайджанский конфликт, сотрясут огромные пространства вплоть до российского Северного Кавказа или Поволжья. Россия присутствует в Таджикистане своей мощной 201-ой базой, которая своими танками, самолётами, вертолётами участвует в проходящих манёврах. Этот тлеющий конфликт не локален. В России, в Москве вместе с нами живут и работают миллионы таджиков, киргизов, узбеков, и это не чужие нам люди. Они вливаются в наши города и посёлки, в наши дома. Они чутко прислушиваются к тому, как скрежещут танки в предгорьях Памира, как стрекочут вертолёты в лазурном таджикском небе.

И вот долгожданный бой. Прорыв состоялся, пусть мнимый, пусть с переодетыми в афганские долгополые одежды боевиками. Тысячный отряд террористов перешёл границу, захватил окрестные кишлаки и ущелья. Перевёл через границу тяжёлую технику, броню, артиллерию, направил своих эмиссаров к подпольно существующим мечетям, стремясь вскрыть и оживить грибницу минувшей гражданской войны.

Для подавления этого прорыва ринулись войска ОДКБ. Из космоса просвечиваются лагеря террористов. Самолёты разведки посылают в штаб фотоснимки артиллерийских батарей и штабных укрытий, исследуются и расшифровываются радиоперехваты, по которым выявляются ближайшие замыслы противника. Множество беспилотников, больших и малых, начинают реять над местом сосредоточения противника. И вот началось наступление. Штурмовые вертолёты наносят удары, оставляя в небе дымные острия реактивных снарядов. Штурмовки на разных высотах пикируют на цели, сотрясая горы взрывами бомб. Высоко, едва сверкнув на солнце, проходит тяжёлый бомбовоз, поднявшийся с берегов Волги. И земля от взрывов ракет и бомб перетряхивается, как тяжёлый пыльный матрас. Танки выходят на огневой рубеж, лязгают, полыхают огнём. Система залпового огня "Ураган" посылает свои ревущие огненные вихри, которые, ударив в землю, превращаются в кровавые огненные глазницы. И вот пошёл спецназ на броне. Пошла мотопехота, прорывая оборону противника, идут БТРы и БМП. Врага окружают, не дают уйти за кордон, его стискивают, громят, превращают в прах, пепел и дым. Жалкие остатки сдаются в плен и бредут под конвоем среди дымящихся гор.

Многодневные учения закончены. Тяжкий труд позади. И снова парад частей. Утомлённые подразделения, не успев стряхнуть с себя пыль предгорий, проходят парадным шагом, неся свои доблестные знамёна. ОДКБ на марше. Боевое братство – в действии. Общая воля, интеллект, ощущение общей победы. Над этой малой, затерянной в мироздании победой витает невидимое общее, драгоценное для всех алое знамя великой победы, которое мы все вместе водрузили над фашистским Рейхстагом. Знамя, которое делает нас единым великим народом.

ОДКБ – это звучит гордо.

Таджикистан. Афганистан. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 29 ноября 2017 > № 2480269 Александр Проханов

Афганский фильм «Письмо президенту» выдвинут в качестве претендента на «Оскар»

Этой осенью афганские кинематографисты выбрали нового претендента на получение премии «Оскар». Шанс быть представленным к награде Американской академии кинематографических искусств и наук получил фильм «Письмо президенту».

Режиссёром полнометражной картины стала Руя Садат, одна из наиболее известных в стране деятелей кинематографа. Одной из главных тем в её творчестве стала проблема защиты прав женщин в Афганистане, и сюжет нового фильма также связан с этим вопросом.

Главная героиня картины – афганка по имени Сорая, глава департамента уголовной полиции. В своей работе она пытается защитить женщин от произвола и беззакония, чем вызывает гнев и агрессию консервативно настроенного общества. Драматичное противостояние становится предпосылкой серьёзного конфликта внутри собственной семьи героини, Сорая становится жертвой домашнего насилия и в итоге попадает в тюрьму по обвинению в убийстве мужа. Будучи приговорённой к смертной казни, героиня пишет письмо президенту в надежде добиться справедливости.

Премьера фильма состоялась в августе на кинофестивале в швейцарском городе Локарно. По словам режиссёра, сценарий картины успел завоевать несколько наград, но в Афганистане был принят неоднозначно. Тем не менее, Руя Садат надеется на то, что картина позволит привлечь внимание общественности к серьёзным проблемам, по-прежнему остающимся актуальными в афганском обществе.

«Письмо президенту» было выдвинуто в качестве претендента на «Оскар» в категории фильмов на иностранных языках в числе 92 фильмов. Объявление номинантов состоится в январе 2018 года. До этого кинокартина также будет показана на Пусанском международном кинофестивале в Южной Корее, открытие которого состоится на этой неделе.

Афганистан > СМИ, ИТ > afghanistan.ru, 11 октября 2017 > № 2349044

Саид Масуд: Афганистан должен избежать монополии США на инвестиции в горную промышленность

На недавней встрече президентов Афганистана и США, состоявшейся на полях Генеральной Ассамблеи ООН, главы государств обсудили возможности инвестиций в разработку афганских месторождений. По оценкам специалистов, совокупная стоимость залежей полезных ископаемых, расположенных в различных районах страны, составляет около триллиона долларов, и новый американский лидер Дональд Трамп проявил заинтересованность в сотрудничестве с Афганистаном в горнопромышленной сфере. Ранее заинтересованность в инвестициях на данном направлении проявили Китай, Индия и Канада.

Некоторые источники утверждают, что решение Трампа о продлении присутствия в Афганистане связано именно с его интересом к афганским месторождениям. Согласно анонимным отчётам, советники президента США рекомендовали ему заняться разработкой колоссальных природных ресурсов Афганистана, которые могут быть использованы в производстве инструментария для новых технологий.

В специальном интервью порталу «Афганистан.Ру» экономист и профессор Кабульского университета доктор Саид Масуд рассуждает о причинах заинтересованности США в разработке афганских месторождений и оценивает вызовы, которые может повлечь за собой американская монополия на инвестиции в афганские горнодобывающие программы.

Афганистан.Ру: Господин Масуд, как известно, на недавней встрече президентов США и Афганистана обсуждались перспективы инвестиций в разработку афганских минеральных месторождений. Что, по Вашему мнению, привлекло внимание американской стороны к афганским ресурсам?

С.М.: Сейчас объем внешних инвестиций в афганскую экономику практически равен нулю, и руководство страны пытается привлечь внимание иностранных инвесторов, но в этом отношении все не так просто. Есть много проблем, которые мешают нам предпринимать шаги в этой области, и одна из них состоит в повышенном внимании к афганскому вопросу со стороны государств региона и мира.

Я опасаюсь, что решение предоставить огромные неразработанные минеральные ресурсы Афганистана в распоряжение американцев станет отправной точкой, которая в еще большей степени побудит соседние страны к вмешательству и получению аналогичных возможностей для инвестиций. Иран, Пакистан, Индия, Китай и Россия мгновенно отреагируют на американские инвестиции в месторождения Афганистана и вступят в игру. У вышеперечисленных государств немало сторонников в рядах правительства и оппозиции, и это может повлечь за собой провал проекта инвестиций. Именно по этой причине наблюдаются сложности с реализацией проектов медного месторождения Айнак, Лазуритового коридора, железорудного месторождения Хаджигак, CASA-1000 и ТАПИ.

Для осуществления инвестиций в афганские природные ресурсы необходимо сильное внутреннее управление. В отсутствие подобного здорового и правильного управления инвестиции приведут к обратному результату, как это и происходило на протяжении последних шестнадцати лет. Афганский вопрос не ограничивается только внутренними и региональными рамками – это международная тема. Любой проект в нашей стране сможет быть успешным лишь в том случае, если в нем будут объединены афганские национальные, региональные и международные интересы. Если этого объединения не произойдет, возникнет противоречие интересов, которое приведет к провалу проекта.

Афганистан.Ру: На чем, по Вашему мнению, может быть основано или построено подобное единство интересов?

С.М.: Главным пунктом для нас должно стать избавление от монополизма и формирование национального государства в рамках национальных интересов. Такое государство до сих пор не сформировано. Мы до сих пор не обзавелись стабильной экономической стратегией. Все решения принимаются кабинетом министров, которым фактически руководит президент. Никто не может противодействовать решению президента, каким бы оно ни было. Все, что исходит из кабинета министров, на 99% является отражением личной точки зрения президента. Доктор Ашраф Гани выдвигает план, а остальные его утверждают, не имея никакой возможности для высказывания собственного мнения. Именно поэтому в один день мы дружим с Пакистаном, в другой – враждуем. В один день сближаемся с Индией, а на следующий день все возвращается назад.

Мы не должны формулировать национальные интересы Афганистана с оглядкой на национальные интересы внешних государств. Наши национальные интересы требуют, чтобы мы использовали инструменты и средства соседних стран, а также капиталы мирового сообщества и Запада. Я доверяю точке зрения таких личностей, как доктор Спанта, которые убеждены, что на первое место надо ставить не западные страны, а соседние и региональные государства, такие как Россия, Иран и Пакистан, но все же полагаю, что нам также следует иметь глубокие связи с мировыми державами. Следует предоставить долю каждому государству. Мы даже можем отдавать предпочтение некоторым странам, но мы не вправе игнорировать региональные государства. В прошлом было доказано, что чрезмерное предпочтение, отданное одной стране, обходится слишком дорого. И сейчас, если мы предоставим горнорудные проекты в распоряжение одних американцев, мы подтолкнем русских, китайцев, индийцев, иранцев и пакистанцев к противодействию этим проектам. Это нанесет ущерб национальным интересам Афганистана. Мы должны заключать не политические, а экономические сделки.

Трамп стремится добиться положительного торгового баланса для Америки и с этой целью оказывает весьма серьезное давление на Саудовскую Аравию, Южную Корею и европейские страны, принуждая их учитывать инвестиции и интересы Америки. Однако в отношении афганских месторождений предложение об инвестициях исходило не от Трампа, а от президента Афганистана.

Афганистан.Ру: Инвестиции в некоторые афганские проекты оказались неудачными. К таким неудачам можно отнести проект разработки медного месторождения Айнак, по которому существовала договоренность с китайцами. Работы по осуществлению проекта быстро продвигались вперед, но неожиданно все остановилось. Вы полагаете, что причиной неудач подобных проектов стала глобальная политическая конкуренция?

С.М.: Со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что фактором, способствовавшим провалу проекта Айнак и других проектов в горнорудной области, стала глобальная конкуренция. Китаю не удалось продвинуть данный проект, несмотря на то, что он действовал заодно с Пакистаном. Сейчас в области инвестиций решающее значение имеет прибыль. Китайцы поняли, что в условиях царящей жесткой конкуренции им не удастся извлечь прибыль из данного проекта.

Правительство Хамида Карзая, случайно или запланировано, ввело в обиход любопытную игру с участием Китая и Индии. Эта игра предусматривала запуск нескольких важных проектов. Было решено, что медное местрождение Айнак будут разрабатывать китайцы, а железорудное месторождение Хаджигак – индийцы. Нефтегазовые месторождения на севере Афганистана были отданы китайцам, а строительство плотины «Салма» в Герате – индийцам. По условиям данной игры предполагалось, что пока одна из стран занимается практическим осуществлением того или иного проекта, другая страна уже работает над следующим.

Если такая игра ведется здоровыми, а не убийственными методами, она может быть очень эффективной. Конкуренция между странами способна вызвать качественный рост нашей экономики. К несчастью, мы этого не делаем. Мы падаем на колени то перед Западом, то перед Востоком, и, к сожалению, до сих пор не сумели найти правильного баланса для своих внешних связей. Этот баланс надо выработать. Он появится тогда, когда мы будем придерживаться современной стратегии. Такая стратегия до сих пор не создана. Также отсутствует и политический курс. Поэтому иностранные инвестиции в нашу страну после вывода иностранных сил и прихода Правительства национального единства стремятся к нулю. Если американцы будут инвестировать в нефтегазовые месторождения на севере, это стимулирует русских и китайцев. Если они вложат свои капиталы в проекты на востоке и юге, это ощутят Пакистан и Китай. Наш регион опасен и чувствителен.

Трамп так же, как большинство западных политиков, до сих пор не понимает, что собой представляет Афганистан. Действия Трампа похожи на действия Брежнева. Он смотрит на все через амбразуру экономики. Согласно одной английской мудрости, экономист, смотрящий на мир сквозь призму экономики, не кто иной, как безумец. Кроме того, мы забываем, что у нас есть отечественные инвесторы, которые могли бы работать с небольшими месторождениями.

Афганистан.Ру: Почему тема афганских месторождений, которая до сих пор оставалась без внимания, неожиданно привлекла к себе внимание американцев?

С.М.: Страны, которые приходили в Афганистан, не рассматривали нашу страну с точки зрения экономики. С экономической точки зрения Афганистан не та страна, которая могла бы заинтересовать западных и американских инвесторов. То же самое касается и Китая. Для русских мы также не представляли и не представляем никакого экономического интереса. Все эти государства оценивают Афганистан с геополитической точки зрения. Наш регион является местом, где соединяются Южная, Средняя, Центральная и Восточная Азия. Все влиятельные страны хотели бы иметь в своем распоряжении этот коридор. Один из американских экономистов сказал замечательные слова: «Держава, которая получит в свое распоряжение этот регион, будет держать в руках весь мир».

Также есть целый ряд внутренних факторов, благодаря которым мы не извлекаем выгоду из своих месторождений. Один из них состоит в том, что мы глубоко увязли во внутренних распрях. Руководство Афганистана не осознает, что это является жизненно важной проблемой. Лидеры страны тратят первые годы своего правления на то, чтобы укрепить свою власть. Такое положение дел сложилось еще при докторе Наджибе и продолжается до сих пор.

Во-вторых, мы не используем специалистов. Я уже говорил доктору Гани, что мы являемся страной безработных специалистов, где врач вынужден работать инженером, а экономист – юристом. Третий фактор заключается в том, что люди не хотят ничего делать самостоятельно и ожидают помощи извне. Мы превратились в рынок сбыта товаров из соседних стран, Ирана и Пакистана.

В-четвертых, есть стратегия под названием «разори соседа». К сожалению, этой стратегии придерживаются соседние с Афганистаном государства. Такие страны, как Иран и Пакистан, заинтересованы в том, чтобы их сосед вечно оставался рынком сбыта для их товаров.

Важным моментом является и то, что государственные чиновники, к сожалению, обманывают народ. Целых шесть лет говорили о предоставлении Индии железорудного проекта «Хаджигак», однако теперь индийцы утверждают, что этот контракт так и не был подписан.

Один афганский бизнесмен был готов вложить миллиард долларов в освоение месторождений Афганистана, но правительство оставило его просьбу без внимания. По той же причине остаются неосвоенными месторождения известняка, драгоценных камней, серебра и т.д. Один из бандитов незаконно и негласно освоил три золотоносных месторождения и полностью их истощил. Но с контрабандистами золота никто не хочет иметь дело, потому что они являются могущественными людьми. Я тоже не могу раскрывать их имена, так как одну из моих дочерей убили, и вторую также могут убить.

Каждое месторождение Афганистана принадлежит тому или иному крупному бандиту, на которого никто не может найти управу. Для этого необходимо иметь сплоченное национальное правительство. Во времена Карзая власть находилась в руках семи или восьми человек. Сейчас она поделена между двумя людьми. Анархия в структуре афганской власти достигла своего апогея. В результате – один политический курс нейтрализуется другим политическим курсом.

Афганистан.Ру: В заключение хотелось бы спросить, может ли разработка хотя бы части месторождений Афганистана решить экономические и социальные проблемы страны, в особенности проблему бедности?

С.М.: Из всех природных ресурсов Афганистана обеспечить экономическую стабильность страны могут только железо, нефть, газ и вода. Стоимость подземных минеральных ресурсов Афганистана оценивается приблизительно в три триллиона долларов. Между тем, если из этих трех триллионов долларов мы сможем правильно распорядиться хотя бы одним, этого будет достаточно для того, чтобы обеспечить идеальные условия жизни для 30 миллионов граждан страны. У нас есть 12% пахотной земли, а также 75 миллиардов кубометров воды, которые по весьма точным подсчетам способны накормить 175 миллионов человек. Таким путем мы можем создать базовую экономику и от нее перейти к экспортной. В вопросах развития нам следует использовать в качестве модели опыт таких стран, как Южная Корея, Китай и Иран.

Все зависит от самого афганского народа, который должен начать работать. Американцев мало заботит, удастся ли Афганистану достичь развития и прогресса или же нет.

Афганистан.Ру: Спасибо, господин Масуд.

Беседу вел Муджтаба Амири

Афганистан > Металлургия, горнодобыча. Образование, наука > afghanistan.ru, 8 октября 2017 > № 2349077 Саид Масуд

300 афганских студентов будут обучаться в российских вузах

Как заявил посол России в Кабуле, в текущем году 300 афганских студентов смогут поехать на обучение в российские ВУЗы.

На торжественной церемонии Александр Мантыцкий сообщил, что в текущем учебном году афганские студенты смогут пройти обучение на инженерных, экономических, юридических и творческих специальностях в российских университетах.

По словам представители РФ, 175 из них студентов уже были отправлены для обучения в Россию и этот процесс планируются ускорить, сообщает афганское информагентство «Пажвок».

«Афганская молодёжь талантлива и мы хотим предоставить ей больше возможностей получить высшее образование в соответствии с потребностями Афганистана», — заявил российский дипломат.

Напомним, что в феврале 2017 года Александр Мантыцкий заявлял, что РФ примет на обучение 485 афганских студентов, причём 185 из них будут учиться военному делу, а 300 — по гражданским специальностям.

Афганистан. Россия > Образование, наука > afghanistan.ru, 22 сентября 2017 > № 2349039

Сенатор-республиканец Джон Маккейн в четверг опубликовал свою стратегию по дальнейшей политике США в Афганистане, которая предусматривает увеличение американских сил в этой стране.

Как и обещал ранее сенатор, который возглавляет комитет по вооруженным силам, его предложения представлены в виде поправок к оборонному бюджету страны на 2018 финансовый год (начинается с 1 октября 2017 года).

В рекомендациях Маккейна, опубликованных на его сайте, не содержится конкретных цифр, а главный упор сделан на "увеличение числа контртеррористических сил США в Афганистане", предоставлении права силам США наносить удары по любым террористическим группам (сейчас действуют некоторые ограничения – ред.), а также на усиление подготовки афганских сил безопасности в борьбе с террористическими группами.

В настоящее время в Афганистане находятся около 8400 военнослужащих США, которые проводят контртеррористические операции, помогают и обучают местные силы безопасности.

По его мнению, Вашингтону необходимо достичь соглашения с Кабулом, чтобы "обеспечить долгосрочные открытое антитеррористическое партнерство между США и правительством Исламской Республики Афганистан, которое будет включать долгосрочное присутствие США для борьбы с терроризмом в Афганистане".

Одновременно, как отмечает сенатор, важно способствовать проведению властями Афганистана институциональных реформ, нацеленных на "противодействие коррупции, финансовую прозрачность и верховенство закона".

Кроме того, необходимо оказать давление на власти Пакистана, что они принимали более активное участие в борьбе с террористическими группами, и активизировать диалог с "Китаем, Индией, Таджикистаном, Узбекистаном, Туркменистаном и другими странами" для продвижения афганского политического примирения, а также для продвижения регионального сотрудничества по таким вопросам, как обеспечение безопасности границ, обмен информацией, (борьба с) наркотиками, транспорт и торговля".

Соседний с Афганистаном Иран, с которым у США нет дипломатических отношений, в тексте не упоминается.

"Принятие новой стратегии для обеспечения интересов национальной безопасности Америки в Афганистане – это решение огромной важности, которое должно быть подвергнуто тщательному исследованию и обсуждению нашим правительством. Но мы должны смотреть в лицо фактам: мы проигрываем в Афганистане, и время имеет существенное значение, если мы намерены переломить ситуацию", — пишет сенатор.

Маккейн, который считается "ястребом" в американской политике, ранее не раз критиковал администрацию Барака Обамы, а затем и Дональда Трампа за отсутствие стратегии действий в Афганистане.

США в 2001 года проводят в Афганистане операцию против боевиков движения "Талибан", а в последние годы и против террористов группировки "Исламское государство"*. Несмотря на все усилия США и их союзников конфликт в стране до сих пор продолжается. Более того, талибам удалось в последние годы взять под контроль, по некоторым оценкам, до половины территории Афганистана.

*Террористическая организация, запрещенная в России

США. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > ria.ru, 10 августа 2017 > № 2271386

Пакистан предоставит места в вузах афганским магистрантам

Пакистан предложил лучшим афганским магистрантам возможность обучаться в своих высших учебных заведениях.

Экзамены на обучение в магистратурах пакистанских университетов, которые проходят на территории посольства Пакистана, привлекли внимание более чем 8 тыс. афганских студентов. Результаты тестов проверит делегация от Комиссии высшего образования Пакистана, заявил пресс-атташе посольства Ахтар Мунир.

Победители получат возможность окончить магистратуру в Пакистане. Им компенсируют стоимость обучения, услуг здравоохранения, проживание в общежитии и расходы на питание, сообщают афганские СМИ.

Отметим, что ранее Пакистан предоставлял оплачиваемые места в своих вузах для бакалавров из Афганистана, однако возможность бесплатной стажировки в магистратуре афганские студенты получат впервые. Программа проводится по направлениям инженерного дела, медицины, информатики, юриспруденции, фармакологии и экономики.

Афганистан. Пакистан > Образование, наука > afghanistan.ru, 31 июля 2017 > № 2279966

Азарахш Хафизи: Мы ищем альтернативу пакистанским торговым маршрутам

После серии недавних крупных атак в ряде районов Пакистана отношения между Кабулом и Исламабадом приняли более напряженный характер, чем когда-либо прежде. Это проявилось в том числе и в ограничениях, наложенных Исламабадом на взаимодействие между двумя странами. В частности, после того, как Пакистан перекрыл свою границу с Афганистаном, предприниматели двух стран понесли ущерб, исчисляющийся миллионами долларов. Временное открытие границы, предпринятое Исламабадом, чтобы позволить афганским и пакистанским гражданам вернуться на родину из-за рубежа, вряд ли приведет к появлению «второго дыхания» в отношениях двух стран. Экономические ограничения, равно как и боевые действия в приграничных районах, побуждают афганскую сторону к поиску альтернативных рынков и направлений сотрудничества со странами региона.

В эксклюзивном интервью порталу «Афганистан.Ру» Азарахш Хафизи, ведущий специалистом ТПП Афганистана и член Международной торговой палаты, представил свою оценку экономических проблем, обусловленных трениями в афгано-пакистанских отношениях, последствий перекрытия границы для каждой из сторон, а также возможностей, которыми располагает Афганистан для преодоления возникших затруднений, в частности, перспектив сотрудничества со странами Центральной Азии и Ираном.

Афганистан.Ру: Господин Хафизи, спасибо за то, что Вы нашли время для этого интервью. Около 20 дней назад была перекрыта граница между Афганистаном и Пакистаном. Каковы последствия этой меры?

А.Х.: Поля экономической деятельности двух государств тесно переплетены друг с другом. Экономическая логика диктует необходимость торговых связей с ближайшими соседями. Это наименее затратный способ, так как при этом увеличивается скорость доставки товаров и одновременно уменьшаются расходы на их транспортировку. Если отправить товар из Афганистана в Америку, то ему придется преодолеть по меньшей мере 16 тысяч километров. Но можно продавать виноград с севера Афганистана и гранаты из Кандагара на пакистанском рынке и в тот же день привозить вырученные деньги обратно в Афганистан. Также и пакистанские товары можно за один день доставить в Кабул и продать на кабульском базаре «Мандави».

Торговля между Афганистаном и Пакистаном – это часть региональной интеграции, и эффективная ее часть. Но, к сожалению, на торговое взаимодействие оказывают влияние политические проблемы и напряженность, существующая между двумя странами. Эта напряженность накладывает тяжелый отпечаток на работу инвесторов и коммерсантов Афганистана и Пакистана. Кризис в отношениях между Кабулом и Исламабадом наносит урон экономическим связям Афганистана в регионе.

Афганистан.Ру: С какими проблемами успели столкнуться афганские предприниматели за эти 20 дней, и в какой мере пострадали их интересы?

А.Х.: Размер ущерба, причиненного предпринимателям, зависел от степени их экономического присутствия на рынках Афганистана и Пакистана. Больше всего пострадали пакистанские коммерсанты, которые обладали монополией на экспорт в Афганистан. Их предприятия, производившие продукцию для Афганистана, были закрыты или находятся в состоянии банкротства. Это относится, например, к заводам по производству цемента, металлов и муки, ориентированным на афганский рынок: их продукцию нет возможности продать ни в какие другие страны, кроме Афганистана. Такие заводы в основном находятся на границе с Афганистаном.

Афганистану также был нанесен ущерб. Транзитный путь перекрыт, и поставка товаров, которые поступали в Афганистан из других стран через порт Карачи, остановлена. На данный момент в Пакистане задержаны уже 5 тысяч контейнеров с грузами. Для их поставки в Афганистан потребуется не менее трех месяцев, поскольку часть этих грузов находится на судах в море, а другая часть – в странах, где происходит погрузка. Если граница в ближайшее время не будет открыта, от 15 до 20 тысяч контейнеров с нашими товарами останутся в Пакистане в подвешенном состоянии.

Предпочтением частного сектора Афганистана является создание региональной интеграции – это пошло бы на пользу инвесторам всех стран. Интеграция ведет к серьезному снижению цен и отвечает интересам как потребителей, так и инвесторов.

Афганистан.Ру: Итак, каково состояние афганского рынка после 20-дневного закрытия дороги в Пакистан?

А.Х.: Каждый афганский предприниматель ввозит <из-за рубежа> от 15 до 20 тысяч тонн товаров, поэтому рынок насыщен. Пока мы не испытываем дефицита товаров. Каждый раз, когда какой-либо из маршрутов перекрывается, внимание переключается на другой маршрут, по которому начинают ввозить продовольствие. Сейчас мы импортируем продукты питания через север Афганистана из стран Центральной Азии, особенно из Казахстана. Продукты из центральноазиатских стран отличаются хорошим качеством и свежестью. Продукты, ввозимые из Пакистана, в большинстве случаев являются просроченными. Пакистан распродает свои ежегодные стратегические запасы, соответственно, эти продукты просрочены как минимум на год. А пшеница из Казахстана – свежий и чистый продукт, и к тому же весьма качественный. Сегодня к нам поступает продукция из Казахстана, Узбекистана, Туркмении и Ирана, и мы не сталкиваемся с недостатком товаров. Кроме того, в закромах и на складах частного сектора еще имеются прежние запасы.

Афганистан.Ру: Мы постоянно замечаем, что Пакистан закрывает свои границы для афганских граждан вслед за политическими столкновениями. Какие меры в этой связи предпринимает Кабул?

А.Х.: Мы переживаем сложную ситуацию. Такое положение недопустимо, и эти проблемы надо решать. Мы вынуждены искать альтернативные пути. Однако никакой альтернативы для пакистанских товаров не существует, учитывая минимальное расстояние, небольшую цену товаров и малые издержки. Мы не нуждаемся в холодильниках при поставке своих фруктов в Пакистан, так как они доставляются в эту страну за один день. Но если мы будем отправлять свои фрукты в другие страны, то будем вынуждены использовать рефрижераторы, что весьма затратно. Поэтому нам надо продолжать торговые контакты с Пакистаном.

Но, к сожалению, этого не желают и не разрешают пакистанцы, и в связи с этим мы задумались об альтернативных путях. Есть иранский маршрут, и мы можем импортировать свои товары по этому пути, хорошей альтернативой также является Центральная Азия, но на это потребуются большие расходы. Железная дорога из Китая доведена до Хайратона, по этой железнодорожной ветке наши грузы приходят в страну за 8 – 12 дней. Иногда на подобную доставку товаров через Пакистан уходит до нескольких месяцев.

Закрытие пакистанских дорог не приведет к тому, что афганцы останутся без крыши над головой, умрут от голода, окажутся голыми-босыми или не найдут стройматериалов. Мы справляемся со своей работой.

В настоящее время экспорт и импорт Афганистана осуществляется через Бендер-Аббас. Но ближайшим путем для нашего экспорта был Пакистан. Мы ежегодно экспортировали в эту страну товары на сумму до 180 миллионов долларов.

Сегодняшнее закрытие дорог не оказало на нас сильного влияния, поскольку для фруктов сейчас не сезон. Но пакистанцы принимали те же меры и в самый разгар сезона, и тогда пропадали тысячи тонн фруктов.

Афганистан.Ру: Вы упомянули о том, что один из альтернативных маршрутов для Афганистана пролегает через страны Центральной Азии. Какого уровня достигает объем экспортно-импортных операций Афганистана с этими государствами?

А.Х.: Центральноазиатские страны являются ближними транзитерами Афганистана, и это путь очень важен для нас. Китайские товары мы также ввозим через Казахстан и Туркмению, другие грузы поступают к нам непосредственно из стран Центральной Азии. К примеру, мы импортируем туркменскую нефть, объем торговли между Афганистаном и Туркменией превышает один миллиард долларов. Объем нашей торговли с другими центральноазиатскими странами невелик, но мы поддерживаем с ними связи и можем импортировать из этих стран продукты питания, в частности, казахстанскую пшеницу, что мы уже и делаем. По выпуску этой продукции Казахстан занимает хорошее место в мире после Америки, Канады и Индии.

Но расстояние от Казахстана до Кабула составляет 5 тысяч километров, и это требует больших временных и финансовых затрат. От пакистанского Пешавара до Кабула только500 километров, пакистанский маршрут является для нас гораздо более экономичным. Но когда нет иного выхода, следует искать другие пути.

Афганистан.Ру: За последние 15 лет Афганистан и Россия также подписали ряд соглашений в области торговли. Может ли Россия что-либо сделать для того, чтобы уменьшить экономическую зависимость Афганистана от пакистанских портов?

А.Х.: Некоторые обстоятельства относятся к области экономической алгебры, и в них невозможно внести изменения. Например, география и расстояние. Нельзя уменьшить расстояние между Афганистаном и Россией и приблизить эти две страны друг к другу. Россия может помочь, и мы иногда обращаемся к этой стране – к примеру, мы покупаем у русских топливо для самолетов. Но дальняя дорога приводит к тому, что имущество наших предпринимателей может находиться в пути до целого месяца.

Когда торговые связи с Пакистаном сократились, мы обратились к иранскому народу. Сейчас объем торговли Ирана с Афганистаном достигает двух с половиной миллиардов долларов, при том что несколько лет назад он едва приближался к 400 миллионам. Приоритетом торговли является выгода, и прибыль может быть получена за счет близости расстояния.

Афганистан.Ру: Может ли торгово-транзитный проект «Лазуритовый коридор» послужить альтернативой пакистанским маршрутам?

А.Х.: «Лазуритовый коридор» не является новым маршрутом. Изменилось только название. Сама же дорога представляет собой все тот же путь, по которому мы везем товары в Туркмению, где у нас есть порт. Наши товары через Туркмению поступают в Азербайджан и оттуда в Турцию. Этот маршрут сможет хорошо работать только тогда, когда мы наладим торговые связи с Европой.

Афганистан.Ру: Кабул очень расчитывает на торговый путь Чабахар. Каков в настоящее время объем афганского импорта и экспорта на данном маршруте, и может ли этот маршрут уменьшить зависимость Афганистана от пакистанских портов?

А.Х.: Чабахар не является альтернативой пакистанским дорогам и портам других стран. Это новый маршрут для Афганистана, но он не может заменить собой другие дороги. Афганистан относительно большая страна. Его площадь составляет 652 тысячи квадратных километров. Расстояние от одного конца этой страны до другого составляет 2400 километров. Такое расстояние, к примеру, от Ислам-Кала до Бадахшана. Поэтому более экономичным представляется налаживание хозяйственных связей между соседними районами. Чабахар может быть весьма выгоден <именно> для запада и юго-запада страны.

Тех же мыслей, вытекающих из знания и понимания проблемы, придерживаются некоторые должностные лица и правительственные чиновники. Порт Чабахар пока недостаточно оснащен и не готов к эксплуатации. Сейчас Чабахар – проект в стадии подготовки. На сегодняшний день состоялась только первая фаза строительства для этого нового маршрута. Иностранные предприниматели, перевозящие тысячи тонн грузов, не могут швартоваться в Чабахаре, поскольку строительство портовых сооружений пока не завершено. Этот маршрут может быть использован в долгосрочной перспективе, но в настоящее время мы не сможет использовать Чабахар в качестве альтернативы Карачи и другим портам. Завершение строительства Чабахара и ввод в строй всех его объектов займет не менее пяти лет.

Афганистан.Ру: Спасибо, господин Хафизи.

Афганистан. Пакистан > Внешэкономсвязи, политика > afghanistan.ru, 13 марта 2017 > № 2110223 Азарахш Хафизи

Вице-премьер-министр Кыргызской Республики Чолпон Султанбекова сегодня, 16 декабря, провела совещание по оказанию поддержки этническим кыргызам, проживающим на Большом и Малом Памире (Афганистан). Сообщает пресс-служба правительства КР.

На совещании обсуждался план мероприятий на 2017 год по оказанию помощи этническим кыргызам, проживающим на Большом и Малом Памире.

Заместитель председателя государственной службы по миграции при правительстве КР Алмазбек Асанбаев сообщил, что на Малом Памире проживают 208 семей, на Большом Памире - порядка 273 семьи. В настоящее время общее количество этнических кыргызов составляет около 2 тыс. человек. В ходе проведенных встреч с этническими кыргызами, проживающими там, были озвучены вопросы их социально-экономического положения, в том числе проблемы, касающиеся образования и здравоохранения.

Ч. Султанбекова отметила, что правительством Кыргызстана будут рассмотрены данные обращения этнических кыргызов и приняты соответствующие решения по оказанию им соответствующей поддержки. На эти цели в бюджете страны заложены необходимые средства.

А также вице-премьер-министра проинформировали об итогах поездки в октябре текущего года экспедиционной группы для доставки гуманитарной помощи этническим кыргызам, проживающим на Большом и Малом Памире.

Напомним, что гуманитарная помощь на Малый и Большой Памир была доставлена по распоряжению премьер-министра КР Сооронбая Жээнбекова. Для организации гуманитарной помощи правительством Кыргызской Республики было выделено 10 млн сомов.

Кыргызстан. Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > kyrtag.kg, 16 декабря 2016 > № 2012013

В Туркменистане открылся терминал по приёму, хранению и отгрузке нефтепродуктов «Ымамназар»

Сдача в эксплуатацию терминала состоялась посредством телемоста с места торжеств по случаю ввода строй первой очереди Азиатского железнодорожного коридора. Мощность терминала 540 тысяч тонн, нефтепродукты будут доставляться на терминал по железной дороге, затем для экспортных поставок отгружаться в спецавтомобили.

Стальная магистраль Туркменистан–Афганистан–Таджикистан - ключевое звено международной сети транспортных коммуникаций между Европой и Азией. Завершён первый этап проекта строительства международного железнодорожного коридора. Общая протяжённость железной дороги составит более 400 км и соединит Атамырат-Ымамназар (Туркменистан) через Акина-Андхой (Афганистан) с Таджикистаном. Стальной Шёлковый путь предоставляет трём странам, а также государствам региона доступ к мировым рынкам, и в то же время эта магистраль будет способствовать росту торгово-экономических отношений между Азией и Европой.

Страны Азиатско-Тихоокеанского региона, такие, как Китай и Индия развиваются динамично, и Туркменистан стремится к установлению транспортных связей с этими и другими странами на Дальнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Азии.

В рамках первой очереди этого проекта силами туркменских железнодорожников уже завершено строительство 88-километровой линии транснациональной трассы, 85 из них пролегают по туркменской территории, а еще три - между приграничными пунктами Ымамназар и Акина. На пути железнодорожной магистрали Атамырат-Ымамназар параллельно велись работы по прокладке линии электропередачи, строительству инфраструктурных сооружений на станциях Гулистан и Ымамназар, возведению на этой трассе двух крупных железнодорожных мостов. Одновременно на таможенном пункте «Ымамназар» построен также терминал по приёму, хранению и отгрузке нефтепродуктов.

Туркмения. Афганистан. Таджикистан > Нефть, газ, уголь. Транспорт > energyland.info, 29 ноября 2016 > № 1986466

Национальный музей Афганистана

Национальный музей Афганистана, также известный как Кабульский музей, расположен в шести километрах от Кабула. История музея, созданного в 1919 году, и его уникальных коллекций во многом повторяет судьбу всего Афганистана за последнее столетие.

Археологическое наследие Афганистана

Заселение территории современного Афганистана началось в глубокой древности. Так, в провинции Кандагар обнаружено поселение 3000 – 1500 гг. до н.э. Дех Мораши Гондей, в котором археологами обнаружены терракотовые скульптуры «богини-матери», а в провинции Балх — поселение 1500-800 гг. до н.э. и круглый храм Дашлы Тепе. Через территорию северных и центральных провинции современного Афганистана проходил Великий Шёлковый Путь, что обусловило интенсивное развитие региона. В провинции Балх были также обнаружены поселения времён Ахеменидов (IV – VI вв. до н.э.), а позднее на её территории располагалась столица богатейшей империи — Бактрии. Во время похода в Индию (IV в. до н.э.) Александр Македонский основал на территории провинции Кундуз самый восточный изо всех известных эллинистических городов — Ай-Ханум.

Впоследствии север современного Афганистана стал крупнейшим буддийским центром. В провинции Каписа находились кушанский город Беграм (I – III вв. н.э.) с большим количеством буддийских памятников, а также Шоторак — культовый центр II – VII вв. н.э. В Бамиане во II – VII вв. н.э. действовал крупный процветающий буддийский пещерный монастырь, рядом с которым располагались высеченные в скале гигантские статуи Будды, уничтоженные «Талибаном» в 2001 году. После того, как в современный Афганистан пришёл ислам, были созданы дворцовый комплекс Лашкари-Базар (Гельманд, XI – XIII вв.), Данестана (Баглан, XII в.), минарет Джам (Гор, XIII в.) и многие другие исторические памятники времён правления Газневидов, Гуридов и Тимуридов.

Культура Афганистана, таким образом, является уникальным сплавом греческой, римской, бактрийской, индийской, скифской и даже китайской культурных традиций, творчески переработанных и переосмысленных местными мыслителями, художниками и ремесленниками. На территории страны насчитываются десятки тысяч памятников самых различных эпох, представляющих интерес для историков и археологов.

Археологи начали проявлять интерес к находкам на территории Афганистана ещё в XIX веке, однако основные экспедиции и раскопки были организованы в последующем столетии. Местом хранения большинства находок стал Национальный музей Афганистана, также известный под названием Кабульский музей.

Местонахождение музея

Национальный музей Афганистана начинал своё существование с небольшого собрания экспонатов времён эмира Хабибуллы (1901 – 1919). Скромная коллекция рукописей, миниатюры, регалий и картин, собранных королевской семьёй, сначала была выставлена в павильоне Баг-и-Бала. В ноябре 1924 года Аманулла Хан распорядился перевезти коллекцию во дворец Коти Багча, построенный основателем афганской королевской династии эмиром Абдуллой Рахманом, а точнее — в небольшое здание на территории королевского дворца. В 1931 году экспозиция была перемещена из этого небольшого здания в нынешнее, находящееся в районе Дар уль-Аман, в восьми километрах от Кабула.

Это двухэтажное здание в европейском стиле, построенное для нужд муниципалитета в 1922 году, имеет два симметричных крыла и подземные хранилища. Для основной экспозиции было отведены девять залов, в остальных помещениях разместили хранилища, фотолабораторию, библиотеку, мастерские. Планировка здания не слишком подходила для музея, и в 1973 году датскому архитектору заказали проект нового здания для музея, однако смена власти и объявление Афганистана республикой оказались лишь первыми событиями в длинной цепи социальных потрясений. Самые тяжёлые годы в истории страны музей встретил в прежнем здании.

Пополнение коллекций

В сентябре 1922 года Афганистан и Франция подписали соглашение о совместных раскопках на афганской территории сроком на тридцать лет, продлённое в 1952 году. Именно французские археологи работали на раскопках Беграма в 1937 – 1939 гг., где были обнаружены тысячи монет, множество бронзовых и костяных скульптур, загадочные стеклянные сосуды в форме рыб и богатейшая коллекция изделий из слоновой кости, украшенных сложнейшей резьбой. После Второй Мировой войны аналогичные соглашения были заключены с Италией, США, Японией, Великобританией и СССР. В 1965 году состоялась первая археологическая экспедиция под руководством афганских специалистов: раскопки древнего буддийского города Хадда на востоке страны.

Помимо Беграма, Франция помогла провести раскопки многих объектов от Бронзового века до Кушанской империи: Беграм, Сорк Котал, Соторак, Пайтава, Тепе Маранджан, Лашкари Базар. В 1963 году к ним прибавился Ай-Ханум, самый восточный из когда-либо обнаруженных греческих городов. В середине 1950-х годов итальянские археологи обнаружили остатки города Газни, датируемые XI веком н.э., а специалисты из Великобритании начали работы в александрийских руинах провинции Кандагар. Институт Южной Азии при Гейдельбергском университете собрал коллекцию деревянных находок из провинции Нуристан. Кроме того, в 1978 году в ходе советско-афганской археологической миссии было сделано одно из величайших открытий века: обнаружены захоронения в Тилля-Тепе (Шибарган, провинция Джаузджан). Находки из этих захоронений ныне известны всему миру как «бактрийское золото». Клад из более чем 20 тыс. золотых предметов также хранился в фондах Национального музея, но в то время практически не выставлялся и демонстрировался только иностранным дипломатам, чтобы убедить их в сохранности золота.

Все перечисленные экспедиции пополняли фонды Национального музея Афганистана, хотя запрет на вывоз археологических находок из Афганистана был принят лишь в 1964 году. В коллекции были представлены доисторические экспонаты, артефакты времён Ахеменидов, Греко-бактрийского царства, Кушанского царства, Сасанидов, Газневидов и более поздней исламской истории Афганистана, вплоть до современности. В постоянной экспозиции было представлено около шестисот объектов.

Центральный холл украшали массивные известняковые надписи и скульптуры, в частности, два эдикта царя Ашоки (III в. до н.э.), изваяния Будды, знаменитая статуя царя Канишки. Также в экспозиции были представлены золотые предметы из Тепе Фуллол (датируемые приблизительно XXV веком до н.э.), ювелирные изделия самых различных периодов и даже предметы неустановленного происхождения, изъятые таможней при попытках незаконного вывоза из страны. Этнографический зал знакомил с разнообразием одежды, свадебных костюмов, украшений, оружия населяющих Афганистан племён. Там же были выставлены деревянные скульптуры XIX века, обнаруженные в Нуристане. Впоследствии эта экспозиция была перевезена в отдельное здание Президентского дворца: на базе экспонатов планировалось создать самостоятельный Этнографический музей.

Согласно музейной переписи 1979 года, в это время коллекция насчитывала более ста тысяч экспонатов. С 1966 года рядом с музеем действовал Афганский институт археологии, который занимался научными исследованиями находок, частично экспонируемых в музее.

Дальнейшие события, однако, оказались тяжёлым испытанием для музея и его уникальной коллекции.

На линии огня

В 1978 году в Афганистане произошла Саурская революция и к власти пришло просоветское правительство Нура Мохаммада Тараки. Вооружённые конфликты, последовавшие за этим, не могли не оказать влияния на жизнь Кабульского музея, расположенного в непосредственной близости от столицы. В апреле 1979 году музей был закрыт, что породило слухи о вывозе фондов в Эрмитаж, однако в 1980 его работа была восстановлена. Специалисты из США и Великобритании тщательно проинспектировали фонды и обнаружили исчезновение только двух небольших золотых слоников. Однако конфликт разгорался, и после вывода советских войск в 1989 году большая часть коллекций была бережно запакована и помещена в хранилища. На местах остались только самые тяжёлые предметы. В этот период музей пережил загадочное исчезновение 80-сантиметрового буддийского барельефа из Шоторака, датируемого II – V вв. н.э. То, как воры проникли на второй этаж и вынесли его, по-прежнему остаётся загадкой.

В мае 1993 г. контроль над районом Дар уль-Аман установила группировка «Хезб-и-Вахдат» под руководством Абдул Али Мазари, и работникам музея было запрещено его посещение. Один из них, Наджибулла Попал, проник туда на свой страх и риск и обнаружил исчезновение ещё двух барельефов, однако часть фондов, которую он успел осмотреть, казалась нетронутой. На следующей неделе в ходе боёв между группировкой и войсками правительства Раббани музей подвергся ракетному обстрелу. Ракета, попавшая в здание 12 мая 1993 года, уничтожила уникальную роспись из кушанского дворца Дельбарджин-Тепе IV – V вв. н.э. и привела к частичному расплавлению бронзовых экспонатов.

Ещё в начале сентября 1993 года западные новостные агентства сообщали, что печати на дверях хранилищ Кабульского музея остаются целыми. Однако спустя две недели Наджибулла Попал рискнул посетить музей в очередной раз и обнаружил разбросанные по нему остатки упаковки бесценных артефактов. Его рассказ подтвердил корреспондент «Би-Би-Си», вернувшийся на место происшествия.

В конце сентября Сотириос Мусурис, спецпредставитель ООН в Афганистане и Пакистане и гражданин Греции, направил в Афганистан делегацию, которая должна была защитить и восстановить музей. Для этого было решено установить контакт с лидером «Хезб-и-Вахдат». В ноябре делегация Управления ООН по координации гуманитарных вопросов во главе с руководителем Программы ООН по населённым пунктам (“UN-HABITAT”) Джолионом Лесли посетила музей и обнаружила, что хранилища вскрыты, а окна в новом крыле сильно повреждены, что облегчает доступ воров в здание. Археологические артефакты были разбросаны по полу, большинство музейных документов — сильно повреждены, замки — взломаны. 16 ноября в северо-западное крыло музея попал ещё один ракетный снаряд, что существенно упростило доступ воров в здание.

На срочной встрече экспертов, состоявшейся 27 ноября в Исламабаде, Мусурис объявил, что Греция поддержит восстановление музея и сохранение оставшихся нетронутыми ценностей. Он также констатировал исчезновение из фондов коллекции монет (более 30 тысяч). Сотириос Мусурис заручился поддержкой Адул Али Мазари, который заверил, что сотрудникам музея будет обеспечен беспрепятственный доступ в здание. 21 декабря 1993 года начались работы по восстановлению и сохранению музея под руководством вышеупомянутых департаментов ООН.

Как вспоминала Нэнси Хатч Дюпре (Nancy Hatch Dupree), вице-президент Общества сохранения культурного наследия Афганистана в те годы (на момент написания статьи — директор Афганского центра при Кабульском университете), в мае 1994 года музей был частично восстановлен, несмотря на суровую зиму и необходимость работы без электричества в неотапливаемом здании. Окна, служившие ворам для доступа в здание, заблокировали, установили новые стальные двери. Сотрудникам удалось спасти более трёх тысяч керамических объектов. Целую комнату пришлось отвести под повреждённые и частично расплавленные бронзовые фигуры X – XI вв. н.э.

К июлю 1994 года музей насчитывал более 16 тысяч объектов, хотя многие из них были лишь фрагментами. Печально, однако закономерно, что в 1993 году воры вынесли из музея в первую очередь наиболее ценные и привлекательные экспонаты: вырезали центральные фигуры из резных панелей, вынесли тома с иллюстрациями лучших экспонатов. Это указывало, что ограбление совершалось отнюдь не безграмотными боевиками, а организованными группами, знающими, что они делают, заключает Нэнси Хатч Дюпре.

Во второй половине 1994 года (точнее, в конце июля) обстановка в районе Дар уль-Аман снова накалилась. В ходе боёв между Хезб-и-Вахдат, группировкой Мазари, Хезб-и-Ислами и силами «Талибана» южный округ Кабула превратился в руины. В зависимости от того, кто приходил к власти в районе Дар уль-Аман, музей охраняли разные отряды, и многие из них пользовались возможностью проникнуть в хранилища. Порой они даже договаривались с потенциальными перекупщиками и пользовались результатами работы сотрудников музея, которые составляли новую перепись уцелевших экспонатов.

Через пять месяцев контроль над музеем получило правительство Раббани и Масуда. В Кабуле прошла встреча Саид Исхака Делджу Хуссейни (министра информации и культуры) с Обществом сохранения культурного наследия Афганистана, созданным в Исламабаде. В результате аналогичная группа была создана в Кабуле и приступила к поиску украденных артефактов. Глава миссии HABITAT Джолион Лесли лично передал музею 43 экспоната, приобретённых на антикварных рынках Кабула: барельефы, элементы лепнины, а также четыре фрагмента серебряного сосуда бронзового века. Ещё 28 экспонатов удалось изъять силам правительства, предотвратив их контрабанду в Пакистан.

Однако работы были прерваны стремительным наступлением «Талибана». 10 октября 1995 года район здания снова был обстрелян из ракет, которые только по счастливой случайности не попали в здание. Пострадал только фрагмент кушанского трона, расположенный близ входа: голова льва раскололась. В районе военных действий оказался археолог из Лондона Армандо Куомо. Он рассказывал, что солдаты правительства Раббани выломали двери и обыскали хранилища, не стесняясь присутствия иностранных свидетелей и сотрудников. В конце октября правительство Бурхануддина Раббани распорядилось вывезти фонды музея в правительственный квартал Кабула, невзирая на протесты экспертов и сотрудников музея. 20 ноября 1995 года Кабул подвергся бомбардировке, причём две бомбы были сброшены в центре неподалёку от предполагаемых мест хранения коллекции.

Придя к власти, «Талибан» издал ряд разнообразных эдиктов об уничтожении «противных исламу» изображений живых существ, в частности, картин и скульптур. Представители некоммерческой организации «Общество сохранения афганского культурного наследия» (Society for the Preservation of Afghanistan’s Cultural Heritage, SPACH) потребовали от новых властей защитить культурное наследие страны. После этого по радио было объявлено, что разграбление и уничтожение археологических ценностей противоречит шариату и виновные будут наказаны. Тем не менее, несколько лет спустя талибы отказались от мысли о привлечении туристов к археологическим памятникам. В соответствии с новым указом муллы Омара были уничтожены многие из сохранившихся до тех пор экспонатов Кабульского музея — более 2,5 тыс. статуй, взорваны гигантские статуи Будды в провинции Бамиан и скульптуры в городище Ай-Ханум.

Руинам Ай-Ханум и многих других древних городов, бережно изучавшимся археологами, был нанесён непоправимый ущерб грабителями и контрабандистами, которые устраивали неконтролируемые раскопки в поисках золота. Для этого использовались захваченные полевыми командирами бульдозеры. Результаты их варварской деятельности можно заметить даже на спутниковых фотографиях. В провинции Бадгис в 90-е годы двадцатого века были обнаружены новые археологические памятники, которые были разграблены талибами, несмотря на призывы международной общественности и группы SPACH. Найденные там монеты, скульптуры и предметы обихода в основном были проданы на чёрных антикварных рынках Пакистана. Лишь единицы из них впоследствии вернулись в музей благодаря сознательности отдельных частных коллекционеров.

Восстановление Национального музея Афганистана

В конце девяностых годов, после прихода к власти «Талибана», было объявлено, что музей лишился почти всех экспонатов. Кроме коллекции монет, начиная от VI в. до н.э. и заканчивая исламским периодом, были утрачены многие статуи Будды I – III вв. н.э., «беграмские» изделия из резной слоновой кости в индийском стиле, знаменитые литые металлические предметы династии Газнавидов, чья столица в X – XI вв. находилась всего в 90 километрах к юго-западу от современного Кабула… Многие из этих экспонатов позднее всплывали на антикварных рынках Исламабада, Нью-Йорка, Лондона и Токио. Десять резных панелей из слоновой кости были обнаружены у продавца антиквариата в Исламабаде в 1994 году: за них просили 300 тыс. долларов, затем они всплывали в Токио и Швейцарии и стоили в два раза дороже. Продавец утверждал, что у него есть аналогичные резные экспонаты большего размера. Одну резную панель за 100 тыс. долларов купил министр внутренних дел Пакистана Назирулла Бабар. Он пообещал вернуть её афганскому музею, когда в Афганистане стабилизируется политическая обстановка. Тогда же пакистанская премьер-министр Беназир Бхутто пообещала выделить средства на приобретение афганских артефактов с тем, чтобы вернуть их музею в будущем.

Тем не менее, благодаря своевременной эвакуации часть ценнейших экспонатов пережила и хаос войны, и годы правления «Талибана». В 2003 году, когда режим талибов был свергнут, а будущий президент Хамид Карзай исполнял обязанности главы Переходной администрации Афганистана, Центробанк официально заявил о сохранившихся в убежищах экспонатах. В том же году международное сообщество пожертвовало на восстановление музея 350 тысяч долларов. 29 сентября 2004 года ремонтные работы были завершены, после чего состоялось торжественное открытие музея. Одной из наибольших удач стало спасение «Бактрийского золота», тайно помещённого в хранилища Центробанка по указу президента Мохаммада Наджибуллы. К моменту вскрытия сейфов Афганистан был приглашён археолог Виктор Сарианиди, первооткрыватель клада, который подтвердил подлинность сокровища. Золото, однако, не было возвращено в фонды музея из-за плохой ситуации с безопасностью. Афганское правительство договорилось с США о временном хранении клада до тех пор, пока обстановка в Афганистане не стабилизируется.

От грабителей удалось уберечь знаменитую Рабатакскую надпись времён правления царя Канишки, статуи из слоновой кости, многие золотые и серебряные монеты, возраст которых составляет до 2,5 тыс. лет, медальоны (элементы декора) из летних дворцов — более 22 тысяч экспонатов. С 2006 года в ведущих мировых музеях проходит выездная выставка «Афганистан: Скрытые сокровища Национального музея Кабула», посетители которой могут увидеть многие уцелевшие предметы из коллекции Национального музея Афганистана, в частности, легендарное бактрийское золото. Доходы от продажи билетов ежегодно пополняют бюджет Афганистана и за десять лет составили около 3 млн. долларов.

Правительства США, Дании, Великобритании, Германии и Швейцарии прилагали централизованные усилия по поиску пропавших коллекций. Благодаря их деятельности в коллекцию музея было возвращено более 10 тыс. экспонатов. В 2007 году Швейцария объявила, что обстановка в ИРА стабилизировалась, и передала Афганистану археологические находки, собранные «Афганским музеем в изгнании». В их числе были всемирно известные резные панели из Беграма, а также церемониальный жезл фаллической формы, обнаруженный в Ай-Ханум — реликвия, которой, по легенде, касался сам Александр Македонский во время церемонии основания города.

От судьбы утерянных экспонатов не остались в стороне и частные лица. В 2011 году британский предприниматель, пожелавший остаться неизвестным, вернул Национальному музею выкупленную у японского коллекционера статую Будды высотой 1,2 метра, датируемую II веком н.э. Его не остановило даже то, что покупка краденого имущества является уголовно наказуемой по законодательству Великобритании, и теоретически у него могли бы возникнуть серьёзные проблемы на границе. Директор Национального музея Афганистана Омар Хан Масуди выразил благодарность предпринимателю и отметил, что статуя являлась одним из самых ценных экспонатов в музейной экспозиции.

Будущее музея

В 2011 году в Кабуле состоялась конференция, посвящённая расширению Национального музея Афганистана, в частности, строительству нового здания. Было объявлено, что 2 млн. долларов на эти цели было заработано выставкой «Афганистан. Скрытые сокровища» с 2006 года. Ещё 5 млн. долларов пообещали предоставить США и 1 млн. долларов — Министерство шахт и горной промышленности Афганистана. В марте 2012 года, после выбора участка для строительства был объявлен конкурс на разработку дизайна для нового здания. В нём приняли участие 348 компаний из 63 стран. В конкурсе победил проект испанской компании “AV62 ARQUITECTOS SLP”. Его реализация, однако, откладывается из-за сложной обстановки в стране.

Параллельно производился ремонт существующего здания: в 2011 году были завершены реставрационные работы здания музея и архива. Стоимость работ, профинансированных правительством Германии, достигла 1 млн. долларов. В конце 2013 года были закончены новый вход, стена вокруг территории и башня. Работы финансировались из гранта правительства США.

В 2011 году в провинции Герат, в историческом здании XIV в., восстановленном при поддержке Германии и США, открылся новый исторический музей, в экспозицию которого вошли более 1,1 тыс. археологических объектов, а также 260 книг и манускриптов.

В перспективе Министерство информации и культуры Афганистана также планирует создать новый музей национального масштаба в Бамиане, где можно было бы разместить бактрийское золото и многочисленные экспонаты, обнаруженные на территории провинции. Этот амбициозный проект пока также заморожен из-за сложностей с безопасностью.

Выездная выставка «Афганистан. Скрытые сокровища» продолжает своё мировое турне. Бактрийское золото, по некоторым сообщениям, остаётся на сохранении США. Его местонахождение по очевидным причинам не афишируется.

Гражданская война в Афганистане по состоянию на осень 2016 года видится крайне далёкой от завершения. Боевики активизировались в том числе и в ранее относительно спокойных северных провинциях, а это значит, что многие культурные проекты, скорее всего, придётся отложить на неопределённый срок. Тем не менее, недавно было объявлено, что в уезде Агаха провинции Логар будет построен музей для многочисленных находок из древнего города Мес Айнак, который был обнаружен при разработке медного месторождения Айнак. Строительство на площади в 40 га планируется завершить в течение года. Напомним, что «Китайская горнопромышленная корпорация» (China Metallurgical Group Corp), выигравшая тендер, приостановила работы на месторождении на несколько лет с тем, чтобы дать археологам время на извлечение и описание археологических находок, хотя этого времени было категорически недостаточно для подобающей организации раскопок.

Насколько позволяют безопасность и финансирование, в Афганистане ведутся и новые археологические работы. Так, в 2012 – 2013 гг. при поддержке посольства Франции состоялись раскопки в Кабуле, в районе Наринж Тапа. Найденные объекты были переданы в фонды Кабульского музея.

Тем временем сотрудники Национального музея Афганистана продолжают свой нелёгкий ежедневный труд по сохранению богатейшего и разнообразного культурного наследия страны, которое иногда пополняется и современными экспонатами.

К примеру, недавно двое Героев Афганистана, Надир Шах и его сын Фероз Хан, совершили длительный велопробег во имя мира и солидарности по 16 странам. Путешествие заняло у них год и два месяца. После окончания этой акции они передали свои велосипеды в дар Национальному музею Афганистана.

Ольга ТКАЧЕНКО

Афганистан > СМИ, ИТ. Образование, наука > afghanistan.ru, 28 ноября 2016 > № 1984557

Алексей Кондратьев: "Талибы встают под черные знамена ИГИЛ"

Число погибших в результате вчерашнего взрыва в мечети в Кабуле возросло до 32 человек, более 50 получили ранения. Террорист-смертник привел в действие взрывное устройство внутри мечети, где молились шииты. Эксперты говорят, что ситуация в Афганистане в последние месяцы заметно ухудшилась. Талибы развернули наступление на крупные города, а влияние ИГИЛ существенно возросло. О происходящем в стране «Вестнику Кавказа» рассказал член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности, бывший спецназовец, который участвовал в обеих чеченских кампаниях, в операции на территории Косово и в операции по принуждению Грузии к миру, Алексей Кондратьев, который летом побывал в Афганистане.

- Алексей Владимирович, есть ощущение, что ближневосточная зона нестабильности она разрастается. По вашему мнению, какие страны могут быть подставлены под удар, и угрожает ли терроризм Центральной Азии?

- США ежегодно выделяют на борьбу с РФ огромнейшие средства. В этом году, насколько мне известно, было выделено $84 млрд на подрыв устоев РФ. Этот подрыв ведется не только внутри нашей страны путем подкупа, шантажа, создания всевозможных сообществ, "расстроенных" ситуаций в РФ, политическим строем, положением дел. Из этой суммы выделяются средства на раскачивание ситуации на Украине, или на Ближнем Востоке или, например, в Центральной Азии. Особое место занимает Афганистан. Когда мы уходили из Афганистана в 1989 году, он по уровню развития экономики превосходил уровень Пакистана и Ирана, который уже тогда находился в экономической блокаде под санкциями США и западного сообщества. А сегодня в Афганистане экономика разрушена, даже молоко в страну завозят. На месте производятся лепешки, а хлебокомбинат в Кабуле, который строили наши специалисты, в полной мере не работает.

- А в политической точки зрения, что происходит внутри Афганистана?

- Сегодня в Афганистане идет активная вербовка талибов (это бывший проект пакистанской разведки). Талибы из-под зеленых знамен ислама встают под черные знамена ИГИЛ. Фактически северная часть Афганистана контролируются этими ИГИЛовским отрядами. Проехать в Кандагар или Джелалабад проблематично, можно попасть под обстрел. Приходится переодеваться в местную одежду, ходить в одежде тех регионов, где ты находишься для того, чтобы просто не выделяться в толпе. Влияние правительственных войск, сил безопасности падает, происходит масштабный хаос и исход огромных масс населения. Фактически через границу с Таджикистаном через Киргизию, Узбекистан, в Казахстан мы получим в РФ потоки беженцев. Поэтому предпринимались кадровые решения, организационные решения по реформированию миграционной службы, созданию Росгвардии, переформатированию полномочий силовых структур. Эти решения направлены на ограничение нелегальной миграции, на исключение нелегального оборота оружия, взрывчатки и исключение оборота наркотиков.

Американцы, находясь в Афганистане уже 15 лет, провалив ряд достаточно серьезно заявленных программ, не выполнив никаких своих обещаний, не построив ни дорог, ни арыков, ирригационных систем, не создав семенной фонд, перенаправили потоки наркоты на территории РФ, европейского сообщества и Юго-Восточной Азии. На территорию нашей страны поток наркотиков за период пребывания американцев на территории Афганистана вырос более, чем в 40 раз. Афганистан, находятся в сердце Центральной Азии, влияет на политику многих стран.

Пока мы не решим экономическую проблему Афганистана, пока людям, как у нас когда-то в Чечне, не станет выгоднее заниматься хозяйством, промышленностью, вообще экономикой, а не бегать с автоматов по горам, перекрывая дороги, занимаясь рэкетом, какими-то бандитскими вылазками, торговлей наркотиками – Афганистан из этой ямы не выкарабкается. Сильный Афганистан американцам не нужен ни в коем случае. Количество природных запасов – нефти и газа, тем более золота, алмазов, изумрудов, лазуритов, сапфиров, рубинов позволяет Афганистану в случае развития этой ситуации стать на уровень ОАЭ. Афганистан со своими запасами, если бы война не помешала, вполне в состоянии стать своеобразными Эмиратами на территории Центральной Азии. Поэтому там и идет война - чтобы не дать встать на ноги Афганистану. Во взаимодействии с нашими братскими республиками Туркменией, Узбекистаном и Таджикистаном мы должны закрыть границу, дипломатическими и политическими способами помочь правительству Афганистана, которое сегодня контролируется американцами в той или иной степени, не дать ему свалиться в очередную кровопролитную войну.

Афганистан. США. Россия. Азия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > vestikavkaza.ru, 22 ноября 2016 > № 1985667 Алексей Кондратьев

В провинции Нангархар началось строительство заградительных стен вокруг территории будущего Международного исламского университета.

Проект рассчитан на 15 лет и обойдётся в сотни миллионов долларов, заявила министр высшего образования Афганистана Фарида Моманд. Университет будет оборудован библиотеками, современным оборудованием и всем необходимым для обучения студентов. В нём сможет обучаться до 10 тыс. человек одновременно. Как передает радиостанция «Салам Ватандар», университет станет крупнейшим исламским учебным заведением в регионе.

Университет строится на площади около 100 гектар в относительно безопасном районе на границе уездов Батикот, Родат и Кот. Губернатор Гулаб Мангал обещал проекту поддержку и защиту, а также заверил в сотрудничестве на местном уровне.

Большинство местных религиозных деятелей встретили проект с энтузиазмом. Намного лучше, если юные афганцы смогут изучать ислам в своей стране, чем станут жертвами экстремистских медресе соседних стран и врагами своего народа, заявил в беседе с местными журналистами Нисар Ахмад Хашими, житель уезда Родат.

Отметим, что в некоторых провинциях соседнего Пакистана и других стран действительно действуют подпольные экстремистские медресе, где готовят боевиков и террористов-смертников.

Афганистан. Саудовская Аравия > Образование, наука. Недвижимость, строительство > afghanistan.ru, 15 ноября 2016 > № 1984536

Международный институт вкуса и качества (ITQI, Брюссель) в очередной раз признал афганский шафран лучшим в мире.

В конкурсе участвовали образцы с более чем трёхсот плантаций мира. Афганский шафран уже в третий раз занимает первое место в мировом рейтинге, отмечают афганские СМИ.

В настоящее время шафран выращивается на 1,15 тыс. гектаров сельхозугодий Афганистана. В 2016 году было произведено 3,5 тонны дорогой пряности стоимостью около 4,5 млн. долларов. В июне 2016 года Высший экономический совет ИРА утвердил пятилетний план по развитию отрасли. Также недавно был подписан контракт о поставках шафрана Китаю.

Шафран культивируется в Афганистане с 2002 года и рассматривается как одна из самых перспективных культур для замены опиумного мака, поскольку он позволяет получить высокую прибыль и не требует ирригации. Климат нескольких провинций Афганистана признан идеальным для выращивания шафрана, что подтверждается оценками международных экспертов.

Афганистан. Весь мир > Агропром > afghanistan.ru, 2 ноября 2016 > № 1965368

Совет директоров Всемирного Банка принял решение предоставить Афганистану 120 млн. долларов в 2017-2020 гг.

Из этих средств 100 млн. долларов будет выделено на инфраструктуру и социальную сферу в рамках программы «Хартия граждан», в частности, обеспечение 3,4 млн. жителей ИРА доступом к питьевой воде. Ещё 20 млн. долларов будет потрачено на усиление финансового сектора, в том числе обеспечение валютных резервов Центробанка ИРА.

«Сегодня мы обсудили предоставление Афганистану новых грантов и долгосрочную программу сотрудничества, что подтверждает нашу заинтересованность в совместной работе с Афганистаном,- цитируют афганские СМИ выступление Аннетт Диксон, вице-президента Всемирного Банка в странах Южной Азии. — Мы надеемся активизировать сотрудничество с народом Афганистана в улучшении социально-экономической ситуации и борьбе с бедностью».

Бюджет новой программы (CPF), направленной на борьбу с бедностью в Афганистане, будет определён в декабре, после закрытия финансовой отчётности Ассоциации международного развития. Предполагается, что он составит десятки миллионов долларов.

Первая стадия проекта «Хартия граждан» будет реализована в течение четырёх лет и улучшит условия жизни 8,5 млн. человек.

Афганистан > Внешэкономсвязи, политика > afghanistan.ru, 1 ноября 2016 > № 1965364

Москва на данном этапе не видит перспектив для мирного урегулирования в Афганистане. Последние события в Кундузе показывают, что все усилия США и партнеров по содействию мирному процессу не достигают цели. Спецпредставитель президента, директор Второго департамента Азии МИД России Замир Кабулов в интервью РИА Новости дал свой прогноз развития ситуации в Афганистане в 2017 году и оценил итоги операции "Несокрушимая свобода", которой в эти дни исполнилось 15 лет.

— Как вам видятся результаты операции "Несокрушимая свобода"?

— Я уже забыл, что существует такая операция. Результаты видны. Да, Кундуз (талибам — ред.) не удалось взять. Но Кундуз, так же как и Лашкар Гах, административный центр Гильменда, как и Таринкот — Урузгана, они полностью блокированы талибами. Вокруг талибы, вся провинция в руках талибов, только административный центр остается, там есть маленький аэропорт и идет подпитка по воздуху. Вот и результаты: талибы в результате действий "Несокрушимой свободы" с нуля в 2002 году превратились в такую силу. Это результаты, это факты. Все остальное: нет экономики, процветает наркобизнес.

— Можно ли говорить, что страна превратилась в провалившееся государство?

— Несостоявшееся государство. Можно об этом говорить, по крайней мере, очень много факторов, которые свидетельствуют (об этом — ред.).

— Каковы, на ваш взгляд, перспективы мирного урегулирования?

— Сейчас их нет. В силу того, что подходы, в том числе американские, были, мягко говоря, своеобразные к решению этой проблемы. И талибы не чувствуют необходимости ведения переговоров с правительством Афганистана, которое рассматривают как марионеточное, и считают, что надо разговаривать с американцами по поводу графика вывода иностранных войск, а с афганцами, возможно, с подключением представителей правительства, говорить о будущем этого государства. Они не видят в этом никакой пользы. Поскольку, даже если им не удастся захватить несколько провинций, они все равно в этом году уже расширили зону своего влияния. Значит, к следующему боевому сезону, который начнется весной, они придут с еще более сильных позиций и будут требовать большего, чем требовали год назад.

Не вижу пока перспектив. Что-то должно случиться, когда талибы будут приперты к стенке и у них не будет выхода. Но поскольку этого не происходит, они видят слабость нынешнего правительства, видят все эти дрязги в руководстве Афганистана, видят то, что страны-доноры устали и не готовы бесконечно продолжать (поддержку — ред.). Еще надо посмотреть, будут ли они давать эти 3 миллиарда долларов каждый в год. Обещать — не значит жениться. У талибов такой настрой: они считают, что они могут загнать всех в угол и разговаривать с позиции силы на своих условиях. Другой вопрос — получится у них или нет.

— Сотрудничество по линии ВТС — ожидаются ли новые контракты?

— Нет, пока не ожидается, потому что они хотят очень многое и бесплатно, мы это не можем в силу экономических в том числе обстоятельств. Мы не можем из наличия давать, потому что все это стоит на вооружении российской армии, и мы не можем отнять у своих Вооруженных сил и отдать им. Раньше у нас были какие-то запасы и это было возможно, сейчас это невозможно. Поэтому такие дорогостоящие вещи, как ударные вертолеты и другие системы оружия, мы готовы им продавать за американские деньги, за деньги Евросоюза. Вот они 3 миллиарда, пусть отстегнут оттуда, вполне достаточно. Это приоритетные для афганского правительства и государства вещи. Вот туда пусть направят, а мы загрузим свои заводы, будем платить зарплату нашим людям и будем поставлять афганцам. А стрелковое оружие, видимо, пока можем. Президент разрешил безвозмездно поставить. Но это тоже не бесконечно.

США. Афганистан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 8 октября 2016 > № 1928272 Замир Кабулов

В Афганистане продолжается переход на оптоволоконные интернет-технологии, и в течение ближайших четырёх лет доступ к ним получит порядка 15 млн. человек.

Проект перехода на оптоволоконные интернет-технологии начался в 2007 году, и в настоящее время Афганистан объединён высокоскоростными оптоволоконными кабелями с Ираном, Туркменистаном, Таджикистаном, Узбекистаном и Пакистаном. До недавнего времени эта сфера оставалась в ведении правительства, однако в начале октября Высший экономический совет утвердил новую инициативу, благодаря которой доступ к данному рынку получит и частный сектор, сообщает радиостанция «Салам Ватандар».

По словам министра связи и информационных технологий Абдул Разака Вахиди, благодаря новой инициативе на рынок оптоволоконного интернета смогут выйти частные инвесторы, желающие создавать и развивать соответствующую инфраструктуру в стране.

На прошедшей в Кабуле конференции, посвященной данному вопросу, присутствовали советник президента Хумаюн Каюми и министр экономики Абдул Саттар Мурад. Участники мероприятия отметили, что это решение создаст в стране новые рабочие места, привлечёт новые инвестиции, а также поможет снизить стоимость доступа в интернет.

Напомним, что правительство Афганистана неоднократно заявляло о заинтересованности в привлечении инвестиций и создании новых рабочих мест. Отметим также, что интернет является одной из самых динамично развивающихся сфер афганской экономики, однако в настоящее время население в основном выходит в интернет через мобильные устройства.

Афганистан. Азия > СМИ, ИТ > afghanistan.ru, 7 октября 2016 > № 1965361

Группа афганских студенток решила разработать мобильное приложение, которое поможет привлечь туристов в Афганистан.

Девушки обучаются в программистском колледже «Вдохновляющий код» в провинции Герат. Как сообщает основательница учебного заведения Ферешта Форох, приложение поможет показать туристам хорошие стороны Афганистана, которые, к сожалению, часто игнорируют СМИ. Подписчики приложения смогут ответить на серию вопросов, после чего им будут предложены достопримечательности и даже национальные блюда, соответствующие их личным предпочтениям, передают афганские СМИ.

Ферешта Форох родилась в Иране, в семье эмигрантов из Афганистана. Вернулась в Герат год спустя после падения режима «Талибан». Изучала программирование в Берлине, в течение трёх лет преподавала в университете провинции Герат, после чего основала собственный компьютерный колледж, позволяющий девочкам получить квалифицированную, востребованную профессию.

Отметим, что в Афганистане существуют сотни памятников истории и археологии, которые при должном внимании могли бы приносить стране десятки миллионов долларов в год за счёт туризма, однако их малоизвестность, а также проблемы с безопасностью пока мешают развитию данной отрасли.

Афганистан > Миграция, виза, туризм. СМИ, ИТ > afghanistan.ru, 7 октября 2016 > № 1965360

Омар Даудзай: Я готов представлять интересы реформаторов на президентских выборах

Сложная ситуация в Афганистане, ставшая особенно тяжелой после вывода иностранных войск, побуждает многих критиков, анализирующие причины кризиса, возлагать ответственность на действия правительства – либо нынешнего, либо прежнего, в зависимости от политических предпочтений. Своими представлениями о правомерности подобных рассуждений, взглядами на ошибки властей и представлениями о будущем страны с порталом «Афганистан.Ру» поделился известный афганский политик Омар Даудзай, собирающийся принять участие в следующих президентских выборах.

Справка от «Афганистан.Ру»:

Мохаммад Омар Даудзай – в прошлом один из ближайших сподвижников бывшего президента Афганистана Хамида Карзая, глава президентской администрации, министр внутренних дел и посол ИРА в Исламабаде. На сегодняшний день Омар Даудзай является влиятельной политической фигурой в стране и вместе с рядом других лидеров джихадистского движения состоит в Совете защиты и стабильности Афганистана, оппозиционном блоке, сформированном в конце 2015 года.

Афганистан.Ру: Господин Даудзай, спасибо, что Вы согласились на эту беседу. С момента образования Правительства национального единства прошло чуть больше года. По всей стране наблюдается усиление войны. В вопросе о мирных переговорах нет никакой ясности. Какие факторы, по Вашему мнению, привели к усилению кризиса и внутренней дестабилизации?

О.Даудзай: Наряду с нагнетанием войны и нестабильности, усилились попытки добиться повсеместного мира. Предпринимаются официальные и неофициальные усилия для проведения переговоров «с глазу на глаз» между правительством и вооруженной оппозицией. Правительство обязано быть готовым к войне и одновременно развивать и расширять мирный процесс.

Относительно причин усиления и распространения войны могу сказать, что «Талибан» и прочие вооруженные группировки 14 лет ждали выхода иностранных войск, чтобы испытать свои силы. В прошлом году количество иностранных солдат достигло минимального уровня, и это послужило сигналом к усилению боевых действий со стороны вооруженной оппозиции.

Афганистан.Ру: Помимо ухода иностранных сил, какие еще причины сыграли роль катализатора кризиса?

О.Д.: Имеются и другие причины эскалации насилия. Одним из основных факторов стала политизация руководства сил безопасности. Правительство допустило ошибку, допустив политизацию этих структур. Я с самого начала советовал лидерам правительства, чтобы они не распространяли свою формулу «50+50» на силы безопасности и обороны Афганистана. Сейчас правительство состоит из двух блоков: у одного из них в подчинении находится Министерство обороны, у другого – Министерство внутренних дел. Это было ошибкой властей.

Афганистан.Ру: Рассуждая о причинах кризиса и дестабилизации, правительственные чиновники направляют перст обвинения в сторону прежних властей и упрекают их в том, что это они оставили в наследство преемникам нынешний кризис. Будучи высокопоставленным функционером прежнего правительства, что Вы думаете об этом? Правда ли, что виновником нынешнего усиления войны является правительство Хамида Карзая?

О.Д.: Нет, эти обвинения абсолютно неверны. Сегодняшний Афганистан стал государством, и все его части реконструированы. Мы имеем лучшие оборонные подразделения и силы безопасности, у нас есть судебная и административная системы. И все эти достижения – заслуга Хамида Карзая. Господина Карзая часто упрекали в чрезмерном миролюбии, поскольку он называл талибов братьями и желал, чтобы в стране воцарился мир. Я не считаю прежнее правительство и господина Карзая виновными. Они заложили хорошие основы для государства, и нынешнее правительство обязано продвигать вперед их программу.

Афганистан.Ру: Господин Даудзай, Вы находитесь в лагере оппозиционеров по отношению к нынешнему афганскому руководству. Некоторые СМИ утверждают, что Вы выступаете за создание переходного правительства. Так ли это?

О.Д.: Я являюсь членом Совета защиты и стабильности. Цель этого Совета состоит в реформировании власти, а не в ее смене. Совет защиты и стабильности – это не оппозиция, а реформаторское движение. Я никогда не выступал за создание переходного правительства. Мне хотелось бы, чтобы нынешнее правительство отработало свой срок и оставило о себе добрую память в стране. Если вдруг по каким-либо соображениям они досрочно завершат свою миссию, то это должно стать их собственным решением.

Афганистан.Ру: Недавно Вы участвовали в переговорах в Катаре. СМИ опубликовали некоторые Ваши заявления, от которых Вы позже отказались. Вы не понаслышке знакомы с позицией «Талибан». С учетом того, что происходило на заседании, что Вы думаете о перспективах мирных переговоров? Готовы ли талибы отнестись с уважением к Конституции Афганистана и прекратить насилие и убийства?

О.Д.: Я присутствовал на этих переговорах. Разумеется, это было неформальное заседание, которое должно было стать приготовлением к официальной встрече. На этом заседании талибы четко изложили свою позицию, которая важна для народа Афганистана и для всего мира.

Талибы не заявляли, что они уважают действующую Конституцию Афганистана, но признали необходимость наличия в стране основного закона, и это стало позитивным сдвигом. Кроме того, они не утверждали, что Афганистану не нужна Конституция, поскольку основным законом должен являться Коран и шариат. Они настаивали на необходимости основного закона, но отмечали, что нынешняя Конституция должна быть либо серьезно преобразована, либо составлена заново.

У них были интересные мнения и по другим вопросам. К примеру, они говорили, что не верят в монополию власти и хотели бы, чтобы было создано правительство на основе совместного участия сторон. Ими было сказано много интересного о правах женщин, правах человека и так далее… Исходя из их высказываний, сложилось впечатление, что они хотят мира и политического урегулирования. Посмотрим, что из этого получится на практике. Достижение мира, стабильности и политического урегулирования зависит не только от желания «Талибан», но и от позиции правительства и международных партнеров, присутствующих в Афганистане.

Афганистан.Ру: Появились комментарии об изменении позиции «Талибана», о чем Вы также упомянули. Но людей в Афганистане больше всего волнует продолжающееся насилие и убийства. На днях мы были свидетелями кровавых атак «Талибана» в Кабуле, Кунаре и Парване, в результате которых погибло большое количество мирного населения. Люди не видят изменений в войне и кровопролитии. В чем проявляется изменение позиции «Талибана»?

О.Д.: Дело в том, что в этой войне участвуют не только талибы. Мы обсуждали этот вопрос с «Талибаном» в Катаре. Есть различные другие фракции, которые также участвуют в войне. Это не означает, что талибы, с которыми мы поддерживаем контакты, не причастны к этим убийствам. Они могут в них участвовать, а могут и не участвовать. Но мы сказали им, что если они хотят мира, то должны объявить хотя бы относительное и временное перемирие и воздержаться от боевых действий, которые ведут к жертвам среди гражданского населения, по крайней мере, прекратить ракетные обстрелы. Они нас выслушали, но ни на что не согласились. Неофициальные переговоры в Катаре не означают прекращения войны. Война и убийства ни в чем не повинных людей продолжаются, свидетелями чего мы и стали на днях в Кабуле и Кунаре.

Преобразования позиции «Талибана» относятся к области их риторики. Мы почувствовали изменение только в тоне их высказываний – в практическом плане ничего подобного не наблюдается.

Афганистан.Ру: Вы упомянули о других фракциях. Не могли бы Вы вкратце пояснить, кто руководит этими фракциями? Есть мнение, что в Афганистане мы имеем дело с полномасштабной опосредованной войной. Какой информацией об этом располагаете Вы в качестве бывшего высокопоставленного чиновника?

О.Д.: По словам главы афганского оборонного ведомства, сейчас против правительства Афганистана воюют 17 различных группировок. Я точно не знаю, что собой представляют эти группировки. Естественно, у правительства на этот счет есть более достоверная информация. На сцену вышло «ИГ», да и «Талибан» не является однородной структурой и состоит из нескольких групп и отрядов. В войне также участвует «Исламская партия» Хекматьяра [Хизб-и-Ислами – прим. «Афганистан.Ру»].

Касательно второй части Вашего вопроса могу сказать, что я не согласен с определением «опосредованная война», поскольку война ведется между правительством и вооруженными группировками. Афганское правительство действует от имени своего народа, а не от имени какой-либо другой страны. Но вооруженная оппозиция зачастую представляет другие страны.

Афганистан.Ру: Господин Даудзай, вы сообщили, что талибам было предложено перемирие. Между тем недавно в некоторых районах провинции Баглан на севере Афганистана уже объявляли перемирие с талибами, и руководство провинции и центральное правительство уверены, что «Талибан» воспользовался прекращением огня для укрепления своих баз, после чего предпринял еще более ожесточенные атаки на силы безопасности. Не приведет ли перемирие к таким же последствиям и в дальнейшем?

О.Д.: Я говорил о полном прекращении огня, а не о локальных сделках. Наша цель состояла в том, чтобы, к примеру, сделать Кабул зоной безопасности и заставить талибов дать обещание, что они не станут атаковать Кабул. В этом случае мирные переговоры могли бы происходить в Кабуле. Либо можно было бы объявить зоной безопасности какой-либо другой район Афганистана, чтобы переговоры проходили внутри страны. До каких пор мы будем вести переговоры за границей – в Пакистане или где-либо еще? Необходимо объявить зоной безопасности или зоной мира часть нашей собственной территории.

Афганистан.Ру: Верите ли Вы в успех мирных переговоров и в то, что США, Китай и Пакистан смогут убедить афганскую вооруженную оппозицию сложить оружие и вернуться к переговорному процессу?

О.Д.: Я с оптимизмом смотрю на перспективы мирного урегулирования. Но полагаю, что переговоры должны проходить без вмешательства иностранцев между самими афганцами. И мы, и талибы являемся афганцами. Если на этих переговорах понадобится участие посредников, то они также должны быть афганцами. Иностранные государства не должны вмешиваться в дела Афганистана. Если афганцы сумеют договориться между собой, то страны-соседи и более отдаленные государства должны будут уважать эти договоренности и не вмешиваться в них.

Афганистан.Ру: Верите ли Вы в то, что иностранные государства не станут вмешиваться в этот процесс и будут с уважением относиться к вашим договоренностям?

О.Д.: Этого я не знаю. Мы еще не достигли согласия с «Талибаном» и еще рано говорить о том, будут ли они уважать эти договоренности или нет.

Афганистан.Ру: Почему Вы сомневаетесь в целесообразности участия в переговорах США, Китая и Пакистана?

О.Д.: У меня нет сомнений в отношении США и Китая. Возможно, они хотят установления мира в Афганистане. Достижение мира в Афганистане отвечает интересам обеих этих стран. Но другие государства, в том числе некоторые наши соседи, преследуют иные интересы. Возможно, они заинтересованы в напряженности, которая помогает им достичь своих целей. Поэтому я утверждаю, что нам нужен мир, который будет создан руками самих афганцев. У афганцев достаточно способностей и разумения, чтобы провести переговоры и примириться между собой. Пусть посредниками будут другие афганцы, а не иностранцы и не курьерские службы. Все должно быть в руках у афганцев. Само понятие «джирги» означает примирение между двумя противоборствующими сторонами. Иностранные государства – и далекие, и близкие – должны поддержать взаимопонимание, которое возникнет между самими афганцами.

Афганистан.Ру: Что могут сделать для урегулирования кризиса и установления мира и стабильности в Афганистане страны региона, в частности, Россия, а также такие организации, как ШОС и ОДКБ?

О.Д.: Россия, Китай, Иран и Пакистан являются нашими соседями. От всех соседей по региону мы ожидаем, что они будут сотрудничать с нами в любых благих начинаниях. Достижение мира – благое дело, и эти страны должны от всего сердца поддерживать нас в этом деле. Вы видите, что в тех же мирных переговорах участвуют Пакистан и Китай в качестве региональных держав. Мы благодарны Китаю за его усилия, а также за военную помощь и вооружения, поступающие из России. Как я сказал ранее, правительство должно желать мира, но готовиться к войне.

Афганистан.Ру: Вы упомянули о российской помощи Афганистану. В некоторых иностранных и отечественных СМИ появляются такие заголовки: «Российское оружие и американские солдаты». Имеется в виду, что силы безопасности Афганистана пользуются русским оружием, но проходят обучение у американцев. Спрашивается, как это может сочетаться между собой?

О.Д.: Это можно совместить, и эта тема не нова. Уже несколько лет оборонные силы Афганистана используют российское оружие и боевые вертолеты. Российское вооружение в нашей армии осталось и с прошлых времен. Русское оружие подходит нам во всех отношениях, особенно с исторической точки зрения. Оно легко в обращении, и для его использования не требуется специальной подготовки. Мы приветствуем помощь обоих этих государств и готовы принять помощь от любой другой страны, которая не будет выдвигать каких-то особых требований.

Афганистан.Ру: Некоторые СМИ написали, что бывшее правительство Афганистана по ряду причин не хотело принимать российскую помощь. Изменилась ли позиция в этом вопросе у нынешнего правительства?

О.Д.: Это беспочвенные заявления. Бывшее правительство закупало у России оружие и вертолеты. Четырнадцать лет назад мы, действительно, очень зависели от западной помощи. Но с течением времени предыдущее правительство расширило свои связи с миром и установило контакты с Китаем и Россией.

Нынешнее правительство продолжает эти контакты. Однако, как вы знаете, недавно американский Конгресс наложил на Афганистан ограничения, касающиеся любых закупок у России на средства американского бюджета. Нынешнее правительство вынуждено соблюдать это требование, поскольку наша армия почти на 100% финансируется американцами. Правительство ограничено в своих действиях, и если что-то закупается у России, это должно происходить с разрешения США.

Афганистан.Ру: Не ставит ли это под вопрос независимость Афганистана?

О.Д.: Нет, это касается только американской помощи. Если мы покупаем что-либо на собственные средства, ни одна страна не вправе в это вмешиваться.

Афганистан.Ру: Появляются высказывания о том, что некоторые страны хотят заместить талибов игиловцами в Афганистане. Что Вы знаете об этом?

О.Д.: Мне об этом ничего не известно.

Афганистан.Ру: Каким Вам видится политическое будущее Афганистана?

О.Д.: У нас светлое будущее. Нам предстоят вызовы, с которыми сталкивается каждое молодое государство. Мы прожили 14 лет с одним руководителем. Теперь у нас сменилось руководство, и это, естественно, стало вызовом. В Афганистане находилось 180 тысяч иностранных военных. Теперь их осталось только 10 тысяч, что отрицательно сказалось на экономике и безопасности. Но я верю, что народ Афганистана, сплотившись, преодолеет все эти вызовы.

Афганистан.Ру: По некоторым сообщениям, иностранные силы желают вернуться в Афганистан. Смогут ли они поставить заключительную точку в этой войне?

О.Д.: Что бы ни происходило, это должно происходить в рамках официальных соглашений между двумя странами. Нельзя отступать от соблюдения договорных обязательств.

Афганистан.Ру: Каким Вы видите свое место в политическом будущем Афганистана? Готовы ли Вы принять участие в следующих президентских выборах?

О.Д.: В следующих президентских выборах? Да, готов. У меня есть право и воля на то, чтобы отказаться от нынешних обязанностей и выдвинуть свою кандидатуру. Разумеется, я подожду еще три с половиной года и тогда объявлю о своем решении. Конечно же, оно будет приниматься по согласованию и при поддержке всех членов команды.

Афганистан.Ру: Спасибо, господин Даудзай.

Афганистан. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > afghanistan.ru, 3 марта 2016 > № 1680207 Омар Даудзай

Москва не будет навязывать себя в качестве посредника в переговорах по урегулированию в Афганистане: нынешний их формат без прямого диалога властей страны и движения "Талибан" обречен на провал, считает спецпредставитель президента России по Афганистану, директор второго департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов. О том, в каком ключе будет обсуждаться афганский вопрос на предстоящей встрече глав МИД России, Индии и Китая, о возможном визите Лаврова в Иран и о том, будет ли Тегеран покупать новейшие российские ЗРК С-400, Кабулов рассказал специальным корреспондентам РИА Новости Татьяне Калмыковой и Полине Чернице.

— На прошедшей неделе в России отмечался День дипломатического работника. Как вы встретили свой профессиональный праздник?

— Отмечал как положено, на работе. У нас ведь работа безостановочная, как процесс разливки стали, мы не можем прерываться. Тем более это рабочий день, не выходной.

— В чем, на ваш взгляд, главное оружие российского дипломата?

— Компетентность в широком смысле слова. Имею в виду не только знание языка, язык — это вспомогательный инструмент, хорошее знание мировой истории. Нужно быть в курсе глобальной и региональной обстановки, ну и быть специалистом по конкретной стране или странам. Мы доказали преимущество советско-российской системы региональной специализации. В этом наше преимущество.

— Расскажите про яркий, запоминающийся случай в вашей карьере?

— В 1995 году мне пришлось вести переговоры с тогдашним руководством Движения талибов в Кандагаре по поводу освобождения семерых наших летчиков из татарстанской авиакомпании ("Аэростан"). Представьте себе талибов, которые к тому времени вообще не видели иностранцев, кроме тех, кто их курировал, и в меру своих представлений об искусстве переговоров пытались организовать их в резиденции губернатора Кандагара. Началось все с долгой молитвы, а потом мы вынуждены были выслушать всю историю претензий талибов к Советскому Союзу. Это заняло полчаса как минимум. И только после этого мы приступили к переговорам. Пришлось объяснять им, что Советского Союза не стало, появилась Россия, поэтому предъявлять претензии уже не было возможности. Это талибов озадачило. Они задумались, взяли паузу, сказали: "Давайте сейчас перекусим и потом продолжим". Затем талибы совещались между собой — мы ждали еще час. После этого они вернулись и сказали, что понимают наши аргументы, но принять их не могут. Переговоры продолжались еще долго, я лично около десяти раз летал в Кандагар в течение года. В конечном итоге так уж получилось, что наши летчики не только сбежали, но и самолет угнали, да еще двух талибов прихватили. Скупой платит дважды, как говорится.

— Говоря об Афганистане, в последнее время вновь в западных СМИ появляются различные сообщения о переговорах РФ и Афганистана по поставкам боевых вертолетов МИ-35. Речь идет о старом контракте или о каком-то новом?

— Речь идет о старом контракте по трем вертолетам. Поскольку американцы отказываются афганцам давать деньги на приобретение вертолетов, а мы сказали Кабулу, что поставим машины только на коммерческой основе, афганцы утверждали, что найдут деньги на эти вертолеты. Получается, что до сих пор ищут. Из-за этого ничего не происходит.

— То есть неправильно говорить, что это новый контракт?

— Мы им предложили два варианта: вертолеты после капремонта или новые: выбирайте, какие хотите! Но у них ни на то, ни на другое денег нет. А как без денег Рособоронэкспорт будет подписывать контракт? Сейчас речь идет именно о старом контракте. И там подвижек никаких нет.

— Как вы оцениваете перспективы переговоров афганских властей с талибами и их новым лидером?

— Вы знаете, пока у меня нет особых надежд на то, что переговоры состоятся в ближайшем будущем. Этому есть несколько причин. Во-первых, новый лидер талибов Ахтар Мансур продолжает процесс консолидации всего движения под своим руководством, ему оппонирует часть лидеров талибов, которые продолжают не признавать его в качестве такового, обвиняя в том числе в гибели муллы Омара. Хотя структура движения очень закрытая и точность информации проверить практически невозможно, но, как говорят информированные люди изнутри, Ахтар Мансур контролирует порядка 60% движения. Остальные 40% не находятся под его контролем, но одновременно и сами не имеют единой позиции, ориентируются на различных других лидеров. В этой ситуации даже если бы Ахтар Мансур решился гипотетически пойти на переговоры, то не до конца ясно, признали бы результаты таких переговоров остальные 40%. Однако мы с вами говорим о гипотетической ситуации. Реальность же такова, что мы находимся в двух месяцах от начала весенне-летней военной кампании в Афганистане. Талибы себя чувствуют на подъеме, поскольку у них все получается. В этом году они впервые не ушли на базы в Пакистане, остались в Афганистане и ведут активные боевые партизанские действия. Они чувствуют, что могут многого добиться военными усилиями, поэтому если талибы и согласятся пойти на переговоры, то, я думаю, для того, чтобы попытаться выторговать для себя что-то, что им не удается добиться при помощи военных действий. Речь идет, конечно же, о власти. Что касается перспектив, показательно и то, что представители талибов на сходке в Дохе вновь в качестве условия своего участия в переговорах обозначили вывод всех иностранных войск из Афганистана и отмену всех санкций в отношении ДТ. Таким образом, они все возвращают на "круг первый". Это уже говорит о том, что в данный момент у них повышенной заинтересованности в переговорах нет. В то же время надо понимать, что талибы не обладают достаточной военной силой, чтобы свергнуть правительство Афганистана и захватить всю страну. Значит, в этой ситуации речь может гипотетически идти о договоренности. Например, по вопросу о передаче им как минимум пяти министерских постов в правительстве, причем очень важных — силовых и экономических. Или о передаче под контроль талибов ряда провинций на юге и востоке Афганистана с тем, чтобы они сами назначали губернаторов, а правительство и иностранные войска в этих провинциях не вели военных действий. Это условие вряд ли приемлемо для Кабула. То есть переговоры могут идти, но практического результата не будет.

— Что еще препятствует запуску переговоров?

— Другой немаловажный фактор заключается в том, что американцы очень активно пытаются сейчас запустить процесс переговоров в связи с предстоящими у них выборами. Военная сила успеха не дает, и они надеются на миротворческое поприще. Но мы опять сталкиваемся с разноголосицей в американских подходах. С одной стороны, их спецпредставитель по Афганистану Ричард Олсон, который участвует в четырехсторонних переговорах, говорит о том, что надо запускать процесс примирения. С другой, американский генерал Кэмпбелл, который командует контингентом США в Афганистане заявляет, что талибы — это преступники, они не признают никаких демократических прав, их надо убивать. Американцы сами себе противоречат. Как они собираются налаживать процесс и в то же время вычеркивать талибов из политической жизни страны? Это говорит о нескоординированности действий.

При таких подходах вряд ли можно ожидать какого-то результата.

— Вы сейчас сказали о перезапуске четырехстороннего диалога?

— В этом формате участвуют представители Пакистана, Афганистана и примкнувшие к ним американцы и китайцы, которые пытаются своим присутствием оказывать давление на Кабул и Исламабад. Цель — договориться о принципах, дорожной карте примирения, по которой, кстати, очень много вопросов.

Пакистан был согласен подготовить так называемых договороспособных талибов, с которыми можно вести переговоры. Афганцы говорят, что в таком случае тех, кто отказывается, необходимо уничтожать. Пакистанцы от этого отказываются и уничтожать никого не собираются. Тогда напрашивается логический вопрос: если с какой-то частью талибов договорятся, что скажет остальная часть ДТ? Очевидно, что ответ будет: мы не участники этого процесса, и все пойдет по кругу. Поэтому деятельность упомянутой "четверки" — разговоры ради разговоров. Они спешат, поскольку американцы, как и Кабул, пытаются таким образом предотвратить или остановить начало весеннего наступления талибов. При этом исходят из формальной логики, что если серьезный переговорный процесс затянется, то тогда воевать не будет смысла. Талибы прекрасно понимают это и оказывают давление. В то же время талибы тоже находятся в сложной ситуации, поскольку и у руководства ДТ, и у движения в целом нет единства мнений. Полевые талибские командиры, особенно молодая часть, которые тяготеют к ИГИЛ, говорят, что война будет вестись до победного конца. А если их лидеры вздумают поступить иначе, то они их перебьют и назначат новых. Верхушка талибов прекрасно понимает это, так же как и то, что ее участие в мирных переговорах даст дополнительный аргумент в пользу ИГИЛ, повод объявить талибских вожаков предателями. Талибы вынуждены учитывать это при выработке своего подхода. Поэтому они будут биться до конца и требовать максимальных уступок в любых формах.

— Как тогда расценивать призывы о возможном подключении к этому формату России, Индии и Ирана?

— Мы не будем подключаться к бесполезным мероприятиям и американцам об этом уже заявили. Я не вижу в этом никакого смысла. Честно говоря, нам уже надоело подключаться к чему-то, что затевается Вашингтоном. Мы им постоянно говорим о бесперспективности тех или иных шагов, а потом они действительно проваливаются. У нас нет желания участвовать в том, что американцы организовывают на скорую руку ради своих предвыборных интересов и где нам отводят роль статистов. Вместе с тем готовы формировать такой процесс не по американским лекалам, а объективно и осознанно, с учетом интересов всех региональных государств, включая Россию.

— Не могли бы рассказать подробнее по поводу инициирования такого процесса, мы озвучивали это уже?

— Нет, мы никак это не озвучивали, нас никто не просил, и навязывать мы это не будем. Когда нас попросят и талибы, и афганское правительство, тогда есть смысл участвовать. А себя навязывать — в такие игры мы играть не будем, это бесполезно.

— Пока таких предложений не поступало?

— Таких предложений не поступало. Но в одном прав и Хамид Карзай, и американцы: без участия всех региональных государств, включая Россию, Иран, Индию, ничего не получится. Это будут договоренности, которые долго не проживут.

— Резюмируя вышесказанное, встреча в четырехстороннем формате, запланированная на 23 февраля, станет проходной?

— Это будет проходная встреча. 23 февраля они собираются договариваться по спискам талибов и выработать некоторые меры доверия, которые гарантировали бы талибам участие и безопасность. Пусть вырабатывают. Но сейчас они разговаривают сами с собой и талибы в этом не участвуют. После всего необходимо прийти к талибам, которым потребуется еще время на изучение всех предложений. Сам процесс мирных переговоров не начнется ни 23 февраля, ни 23 марта.

— Если говорить о региональном взаимодействии, когда может состояться министерская встреча Россия-Индия-Китай?

— Да, это очень важный формат, хотя мы с Китаем и Индией достаточно тесно взаимодействуем в БРИКС, ШОС, в "Двадцатке". Не скажу, что все складывается блестяще, но тем не менее, особенно сейчас, у этого формата очень важная роль и задача. Мы сейчас вместе с индийцами и китайцами прорабатываем даты очередной встречи министров иностранных дел РИК в Москве. Рассчитываем, что такая встреча состоится в апреле этого года.

— Какова повестка дня этой встречи?

— Будут обсуждаться глобальные и региональные вопросы, в том числе Афганистан, ситуация вокруг Ирана, Сирии. Конкретная повестка дня будет выработана после того, как стороны согласуют даты этой встречи.

— Москва вновь озвучила предложения выступить посредником в урегулировании напряженности в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией. Получили ли мы какую-то реакцию на это?

— Наше предложение остается на столе. Иранцы отреагировали положительно. Саудовская Аравия несколько медлительна, но это можно объяснить. Они слишком далеко зашли в противоречиях с Ираном, и сейчас настал такой момент, когда им, видимо, трудно переступить через обиды и прочие накопленные раздражения. Это требует времени. Что касается попыток, предпринимаемых Германией, то мы приветствуем любую страну, которая сможет успешно примирить эти две важные для нас страны. Мы заинтересованы, чтобы между ними был мир и согласие, особенно сейчас, когда нам надо вместе с ними решать важные вопросы, касающиеся нефти. Нам всем нужна стабилизация нефтяного рынка и возвращение к нормальным ценовым показателям. А это ключевые страны, особенно Саудовская Аравия, да и Иран, который стремится вернуться на нефтяной рынок в ожидании скорейшего снятия многих санкций. Посмотрим, как это будет получаться.

— Какие на этот счет ожидания у РФ? Посол Ирана заявил, что они будут постепенно выходить на рынок, чтобы не было резкого скачка цен.

— Наверное, но это не потому, что они делают это осознанно. Возможности их нефтяного сектора ограниченны. Американцы еще не сняли многие санкционные ограничения, которые затрудняют работу иранских нефтетрейдеров на рынке. Но главное — это изношенность нефтяного оборудования Ирана, что является причиной падения добычи и требует решения. Да, многие западные страны наперегонки предлагают услуги, но реальные контракты пока никто не подписывал. И потом можно представить, сколько времени уйдет после подписания контрактов на переоборудование терминалов, оборудования по добыче. Это не вопрос одного-двух месяцев, на это уходят годы.

Что касается денег, то ситуация у Ирана складывается следующая. В западных банках у них заморожено без малого 90 миллиардов долларов, но американцы позволят разморозить не более 30. США не особо радует перспектива, что вперед побежали европейские компании, а американцы отстают. Тем более что Иран устами верховного лидера сказал, что мы с американцами будем вести переговоры только по поводу урегулирования ядерной программы, и американцы будут последними в очереди на инвестирование в иранскую экономику. И зачем же США в этой ситуации будут снимать все барьеры, чтобы сливки сняли европейцы? А это означает, что у Ирана не будет свободных денег в достаточном количестве. Иранцам нужны десятки и десятки миллиардов долларов, чтобы быстрее закрыть социалку. Народ недоволен, в том числе нынешним правительством, поскольку все санкционные тяготы переживает народ, а денег свободных нет, чтобы как-то облегчить его положение. Даже если эти деньги начнут размораживаться, то значительная часть пойдет на обеспечение социальных нужд. Нельзя забывать и электоральный фактор. 26 февраля пройдут выборы в меджлис. Более того, пройдут выборы другого органа — Совета экспертов, который будет определять кандидатуру будущего духовного лидера, что еще более важно.

— Как вы можете объяснить тот факт, что РФ и Иран не так активно сотрудничают в сфере гражданской авиации?

— Иранцев можно понять, большинство гражданского и военного авиапарка — американо-европейская техника, и иранские пилоты большей частью обучены на Boeing. И переоснащение требует не только поставки, но и подготовки экипажа. Кроме этого, существует элемент недобросовестной конкуренции наших американских и европейских партнеров, которые всеми силами стараются не пускать российские самолеты в свое воздушное пространство. И они всячески будут пугать иранцев, что у них будут проблемы, если они будут закупать российские самолеты, а не западные. Этот элемент тоже давит на психику иранцев.

— Ранее Минобороны Ирана заявило, что ожидает завершение поставок ЗРК С-300 по контракту в этом году, вы можете назвать конкретные сроки?

— Поставки начнутся в самое ближайшее время.

— По С-400 мы будем сотрудничать? Прорабатывается этот вопрос?

— Нет. По С-400 переговоров не ведется. Иранцы, в принципе, обозначали, что они были бы рады. Но переговоров не было.

— Как вы оцениваете результаты визита советника аятоллы Хаменеи в Москву?

— Велаяти — опытный и влиятельный политик в Иране, советник духовного лидера, очень сбалансированный человек. Понятно, что он не занимался заключением конкретных контрактов. Он выступал здесь как представитель духовного лидера, в этом качестве обговаривал принципиальные моменты, по которым мы будем дальше сотрудничать. Мы очень довольны этим визитом. Он был успешным.

— Обсуждался ли в ходе консультаций Велаяти в Москве возможный визит Роухани в Россию?

— Нет. Ведь недавно Путин был в Иране. Никакого секрета в этом нет, если бы визит обсуждался, то я бы сказал. Наши общие с Ираном вопросы — это экономика и Сирия. В первую очередь и для нас, и для иранцев очень важным является экономическое сотрудничество. Конечно, нас беспокоит положение и на нефтяном глобальном рынке.

— Как вы оцениваете заявления Велаяти про возможность альянса России, Сирии, Ирана и ливанской шиитской группировки "Хезболла"?

— Это заявление из тех, что, в принципе, вызывает разные интерпретации, как это, например, случилось и с реакцией на мое высказывание по талибам. Я сказал, что у талибов, которые бьют игиловцев в Афганистане, интересы с нашими совпадают (в борьбе с ИГИЛ). Объективно в Сирии мы бьем тех же, кого бьет и "Хезболла". Это такой умозрительный союз. Речь не идет о союзе, при котором стороны садятся за стол и начинают обсуждение. В гипотетическом плане он прав: если "Хезболла" делает, что и мы, то мы — принципиальные союзники.

— Только у Запада другая классификация, кого мы там бьем в Сирии…

— Это понятно: они нервничают, ведь Асад укрепляется, несмотря на все их противодействие.

— Когда в Москву приезжал замглавы МИД Ирана Ибрагим Рахимпур, он говорил, что в Тегеране ждут визита министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, исходя из тех нужд, которые сейчас существуют в регионе. Обсуждается ли такая возможность?

— Конкретной договоренности пока нет. У С.В.Лаврова есть приглашение, и не исключаю, что в этом году он посетит Иран.

— Что касается сотрудничества России и Ирана по Сирии: в последние дни в прессе все чаще звучат заявления, что Турция обстреливает сирийскую территорию. В этой связи у нас не интенсифицируются переговоры с Ираном? Какова повестка дня по Сирии?

— Она осталась той же: каждый из нас по-своему помогает правительству Сирии выстоять в борьбе с теми, кого мы называем террористами. Иранцы это делают в "поле", мы это делаем в "воздухе". Результат налицо — сирийская армия освобождает территорию. Но главное — ее удержать. Это очень долгая и тяжелая история.

— Министр нефти Пакистана Аббаси недавно приезжал в Москву. У нас главный проект сейчас — газопровод "Север — Юг". Каковы его перспективы?

— Да, это достаточно масштабный для Пакистана проект, стоимостью порядка двух миллиардов долларов. От нас в нем участвует компания "Глобальные ресурсы", "дочка" Ростеха. Но как только она подписала это соглашение, сразу попала под американские санкции, что затрудняет работу. Это то, что называется недобросовестной конкуренцией и говорит о манере поведения американцев, которые беспардонно могут мешать. Сами не предлагали и другим не дают. Но важно другое: чтобы эти два миллиарда были у Пакистана. А речь идет о газопроводе, который должен пролечь от побережья Пакистана до Лахора. Это один из главных проектов. Были еще другие. Пакистанцы очень хотели, чтобы мы взяли на себя реконструкцию Карачинского металлургического завода, который в свое время был построен СССР. Завод в очень плачевном состоянии, но у пакистанцев нет денег, поэтому вряд ли здесь что-то получится. Кроме этого, пакистанцы заинтересованы в нашем участии в модернизации трех тепловых станций. Но опять-таки все упирается в деньги. Если у пакистанского правительства были бы свои средства, наверное, дело пошло бы быстрее. А открывать кредитную линию российское правительство вряд ли будет готово.

— То есть получается, что это единственный пока крупный инфраструктурный проект и мы не планируем какого-то наращивания сотрудничества?

— Все упирается в финансы. Все пойдет быстро, если пакистанцы найдут финансирование — свое, заемное, любое. Потому что российским государственным компаниям в этих условиях Минфин вряд ли выдаст кредит на осуществление долгосрочных инвестиций.

— Но, в принципе, возможно, что уже в апреле начнется реализация проекта?

— Надо разобраться в обстоятельствах: в какой степени факт попадания "Глобальных ресурсов" под американские санкции будет иметь значение.

— Ранее посол Ирана в интервью РИА сказал, что не исключает и односторонней отмены виз, но приоритет — ответные действия Москвы. Как вы оцениваете заявления иранской стороны?

— Это замечательная идея. Очень хорошо, если визы отменят, но я не уверен, что российский турист сразу косяком потянется в Иран. Да, в Персидском заливе есть замечательный остров Киш, есть провинции Шираз, Исфахан, которые очень любят посещать ценители археологии, но я не уверен, что страна в целом готова принять большое количество туристов.

Мы уже достигли важного результата: подписали меморандум об облегченном визовом режиме для отдельных граждан. Переговоры по этой теме были очень долгими. Это серьезная подвижка. Особенно в вопросе согласования предоставления виз для грузоперевозок — так называемым дальнобойщикам.

Это прежде всего важно для иранской стороны. Ведь Тегеран сейчас мечтает захватить тот рынок, который потеряла Турция, особенно сельхозпродуктов.

Но беда в том, что через Иран идут транзитом турецкие сельхозтовары. Мы их предупредили, что мы этого не допустим.

Теоретически они могут занять нишу. Но у иранцев, к сожалению, нет круглогодичного производства тех товаров, к которым российский потребитель уже привык. Да, есть цитрусовые, фрукты и так далее, но их не производят 12 месяцев в году.

Что касается мясной продукции, то Роспотребнадзор пока совершенно обоснованно ставит вопрос о ее соответствии санитарным нормам. Когда этот вопрос будет решен, то можно будет говорить о занятии и этой ниши. То же самое по морепродуктам, тем более что на этом направлении есть конкуренты из Шри-Ланки и Бангладеш.

— Вернемся к заявлениям иранской стороны по отмене виз для туристов. Возможность обсуждения с российской стороной этого вопроса — это фигура речи или действительно уже идут консультации?

— Консультации пока не идут. Есть заявления о намерениях. Мы со своей стороны пока таких предложений не делали, потому что не ждем иранского туриста в таких массовых масштабах. А те, кто хочет посетить нашу страну, могут и сейчас без больших трудностей получать туристические визы.

— Тегеран в последнее время заявляет, что намерен активнее развивать свою ракетную программу. Запад очень нервно реагирует на эти слова и действия Тегерана. Какова позиция Москвы по этому вопросу — развитию ракетной программы Ирана?

— У нас позиция спокойная. Во-первых, ракетная программа не подпадает ни под какие ограничения. В тех рамках, в которых они не подпадают под ограничения резолюции СБ ООН, у нас никаких возражений нет. Это право Ирана. Они не развивают наступательные виды оружия. А им угрожают, в свою очередь, разные страны. И они имеют право на самооборону.

Запад по своим соображениям проявляет беспокойство. Сейчас они уже забыли, что когда очень понадобилось вклиниться на иранский рынок, они быстро забыли про все эти ограничения. Так что это лицемерие во многих случаях. Мы же спокойно и принципиально к этому относимся: мы не имеем возражений против того, что не подпадает под ограничения, за которые мы в свое время голосовали.

Более того, иранцы заинтересованы в сотрудничестве с нами — я говорю уже о космической программе. В том числе по запуску спутников. Это все возможно. Но сейчас Ирану нужно решать первостепенные задачи: встать на ноги после санкций. После этого — почему бы и нет?

Но надо понимать при этом, что любым российским компаниям будет сложнее работать в новых условиях, потому что конкуренция высока и иранцы будут выбирать лучшее по соотношению цена-качество.

Афганистан. Иран. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 февраля 2016 > № 1650825 Замир Кабулов