Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

 Коалиция арабских стран продолжает наносить удары по позициям хоуситов в Йемене. В операции участвуют 15 истребителей ВВС Бахрейна. Это небольшое королевство лишено присущих Саудовской Аравии и Катару глобальных геополитических амбиций. А из-за более скромных, чем у соседей, запасов углеводородов Манама сделала ставку на развитие человеческого капитала и создание в стране привлекательного делового климата. Но в Бахрейне не урегулирован религиозный конфликт между правящим суннитским меньшинством и шиитским большинством. «Лента.ру» попыталась разобраться в хитросплетениях общественно-политической жизни этого островного государства и оценить перспективы отношений Москвы и Манамы.

Власти Бахрейна позиционируют королевство как «ворота в регион персидского залива». Претендовать на это позволяет географическое положение Бахрейна (издревле остров был центром торговли), дополненное уже в новое время развитой транспортной инфраструктурой. На острове расположен аэропорт, на его побережье — порт, а с Саудовской Аравией Бахрейн связывает автомобильный мост протяженностью 25 километров. В планах строительство аналогичного моста между Бахрейном и Катаром (длиной 40 километров).

Все для бизнеса

Однако «воротами в регион» королевство может считаться еще и потому, что из него удобно вести бизнес с соседними странами. На острове очень благоприятный деловой климат.

Бахрейн — одно из первых государств региона, обнаруживших у себя запасы нефти и построивших завод для ее переработки. Однако запасы черного золота в королевстве не столь велики, как у соседей. К тому же нефть — ресурс ограниченный. Осознав это, власти королевства озадачились диверсификацией экономики, а также начали вкладываться в развитие человеческого капитала. В итоге в конце 1960-х годов возник промышленный бум, а десятилетие спустя — банковский. Сейчас Бахрейн старается заниматься инновациями.

На острове крайне привлекательный фискальный режим: нет подоходного налога, нет НДС, нет налога на деятельность корпораций. Кроме того, в 2006 году был открыт Международный инвестиционный парк Бахрейна (МИБП) — промышленная зона площадью 247 гектар, где созданы все условия для компаний, ориентированных на работу со всем регионом, а не только с рынком Бахрейна. Стоимость аренды одного квадратного метра в МИБП менее полутора долларов в год (с учетом коммунальных услуг). При этом в королевстве разрешено стопроцентно иностранное владение компаниями. А если еще учесть, что у Бахрейна есть соглашение о свободной торговле с США и упрощенный визовый режим с большим количеством стран, становится понятно, почему многие компании, работающие в регионе, предпочитают держать свои головные офисы именно в Бахрейне.

Стоит добавить, что нравы в королевстве значительно более мягкие, чем в соседних государствах. Женщины, полностью укутанные в черные одежды, на улицах попадаются, но их в разы меньше, чем дам, одетых по вполне западной моде. Алкоголь подается не только в барах при гостиницах, но и в обычных ресторанах и кафе. Благодаря этому в Бахрейн съезжаются не только любители арабской экзотики, но и туристы из близлежащих стран. В том числе и из Саудовской Аравии, чьим подданным время от времени хочется отдохнуть от царящего на родине ваххабитского благолепия.

Шиитский фактор

Из всего выше сказанного напрашивается вывод, что Бахрейн — едва ли не идеальное государство, совмещающее в себе исключительные возможности для ведения бизнеса с бытовыми удобствами. Однако это лишь одна сторона медали. На другой — крайне нестабильная политическая обстановка.

Большинство населения острова составляют мусульмане, 75 процентов из них — шииты, остальные — сунниты. Причем власть сосредоточена в руках суннитского меньшинства (этой ветви ислама придерживается королевская семья). На волне «арабской весны» шииты организовали массовые выступления, при подавлении которых погибли, по меньшей мере, 50 человек, сотни получили ранения. Характерная деталь: на остров тогда из Саудовской Аравии были введены 1000 военнослужащих (прямо по тому самому 25-километровому мосту). Хотя, как рассказал «Ленте.ру» сотрудник российского посольства в Манаме, непосредственно в усмирении мятежа иностранные войска участия не принимали, сам по себе их ввод показал: саудиты сделают все возможное, чтобы власть в соседнем королевстве оставалась в руках суннитов, а влияние главного политико-религиозного соперника — шиитского Ирана — в Бахрейне не усиливалось. В то же время этот шаг Эр-Рияда служил сигналом шиитскому меньшинству, компактно проживающему в нефтеносных районах Саудовской Аравии: миндальничать со смутьянами власти не станут.

Полиция Бахрейна применяет газ против демонстрантов. 11 марта 2011 года

Тем не менее в 2012 году беспорядки возобновились. Шииты требовали реформ и ухода монарха. Успокаивать их пришлось резиновыми дубинками и слезоточивым газом. Король Хамад призвал подданных к порядку и пообещал политические преобразования. Разрядить обстановку должны были выборы в парламент и муниципалитеты, состоявшиеся в конце 2014-го. Однако большинство шиитов их проигнорировали, и явка в день голосования не превысила 30 процентов. Конфессиональное противостояние в любой момент может вспыхнуть с новой силой.

Остроты проблеме добавляет то, что влияние шиитов в регионе усиливается. Недавно шиитские повстанцы-хоуситы захватили власть в Йемене. В результате иранские политики открыто заговорили о том, что теперь под их контролем находятся уже четыре арабских государства: Сирия, Ирак, Йемен и Ливан (в общественно-политической жизни этого государства огромную роль играет шиитская группировка «Хезболла»). Все это, разумеется, заставляет нервничать бахрейнское руководство и его покровителей в Эр-Рияде. Закономерный итог: Манама присоединилась к возглавляемой саудитами кампании против хоуситов.

Неудивительно, что об Иране, его влиянии на жизнь острова и перспективах сотрудничества с Исламской Республикой в Бахрейне говорят неохотно. Так, общаясь с журналистами на полях прошедшего в Манаме в первых числах марта Международного исламского инвестиционного форума, президент Исламского банка развития Ахмад Али аль Мадани (подданный Саудовской Аравии) крайне уклончиво отвечал на вопросы о взаимодействии с Ираном. По сути, он постарался отделаться общими фразами о том, что банк не вмешивается во внутреннюю политику и не делает различий между суннитами и шиитами. Главный исполнительный директор бахрейнского фонда Mumtalakat Махмуд аль Кухеджи, объясняя, почему эта структура не работает с Исламской Республикой, сослался на то, что там плохая бизнес-среда и поэтому безопасность инвестиций не может быть гарантирована. А ведущий специалист Совета по экономическому развитию Бахрейна, Жармо Котилэйн, вообще отказался отвечать на вопрос корреспондента «Ленты.ру» о влиянии Тегерана на жизнь королевства, охотно до этого порассуждав о том, что с Эр-Риядом у Манамы «есть связи на всех уровнях».

Российский интерес

Все собеседники автора этих строк сходились во мнении, что у отношений Москвы и Манамы большой потенциал, но пока связи находятся в зачаточном состоянии. Фактически главным достижением на ниве двусторонних контактов стал запуск прямого авиасообщения между столицами.

«Вы, наверное, слышали, что Бахрейн — это "ворота в регион"? Ерунда это все. Для России эту функцию выполняют ОАЭ. Так исторически сложилось, еще с 90-х, когда наши челноки возили из эмиратов товары на родину. Они привыкли к этой стране, там уже есть связи, инфраструктура. А в Бахрейне все еще нужно наладить», — поделился с «Лентой.ру» дипломатический источник.

Что же касается политики, то тут свою роль сыграл фактор «арабской весны», а точнее — событий в Сирии и отношения к ним России. С одной стороны, Бахрейн, как и его патрон в лице Саудовской Аравии, был не в восторге от того, что Москва последовательно защищала режим Башара Асада. Но, с другой стороны, твердость России в этом вопросе внушала уважение. В конце 2013 года в интервью The Telegraph бахрейнский принц Сальман бен Хамад аль-Халифа крайне резко высказался о Соединенных Штатах. «Складывается впечатление, что, когда дело касается арабских стран, Америка ведет себя как шизофреник. Проблема в том, что политика США подчинена двухгодичным избирательным циклам. При этом долгосрочное планирование отсутствует», — заявил шейх, намекая на отказ Вашингтона атаковать Дамаск и то, с какой легкостью Соединенные Штаты сдали своего верного союзника — Хосни Мубарака. При этом в пример американцам принц Сальман привел русских, которые, предотвратив удар по Дамаску, «доказали, что они надежные друзья».

Вопрос о том, удастся ли России конвертировать реноме надежного союзника в какие-либо практические дивиденды, остается открытым.

Артем Кобзев

Конфликт в Йемене и развернутая международной коалицией военная кампания в этой стране: каковы последствия для экономики? Программа “Бизнес на Ближнем Востоке” приглашает к разговору на эту тему аналитика группы “ADS securities” Нура Аль-Хаммури. Для начала немного фактов.

Коалиция с участием Саудовской Аравии и других стран Персидского залива начала в ночь на 26 марта операцию в Йемене. По просьбе президента этой страны, участники кампании намерены содействовать стабилизации ситуации в Йемене, большая часть территории которого контролируется сегодня повстанцами-хоуситами. В операции участвуют страны Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт) при поддержке Египта, Иордании Судана, Пакистан и Марокко.

Финансовы рынки негативно отреагировали на обострение ситуации в регионе и закрылись на прошлой неделе на понижении. Правда, подобная реакция была непродолжительной, и положительная динамика восстановилась в понедельник.

Что думают об этом аналитики? Слово – гостю программы Нуру аль-Хаммури.

“Евроньюс”: “Страны Персидского залива имеют репутацию безопасной гавани для ведения бизнеса. Вы думаете, после конфликта в Йемене ситуация изменится?

Нур Аль-Хаммури: “Не думаю. Разумеется,подобные опасения возникали и возникают в связи с началом кампании. И у кампании будут негативные и позитивные последствия. Самый большой плюс – в уверенности инвесторов, что ситуация в Йемене будет-таки стабилизирована и в лидирующей роли Саудовской Аравии в этом процессе. Однако если удары по стране будут наноситься в течение длительного времени, не исключено, что это негативно скажется на нефтяных запасах. Как следствие, это может привести к финансовым потерям у поставщиков… Напомню, что у Саудовской Аравии – огромные запасы нефти, и мы надеемся, что кампания в Йемене не затронет региональные рынки в ближайшее время. Конфликт не должен выйти за пределы одной страны, на это все надеются. Об этом же было сказано на саммите Лиги арабских государств в Египте”.

“Евроньюс”: “Есть мнения, что конфликт в Йемене может привести к закрытию Баб-эль-Мандебского пролива, ключевого маршрута по доставке региональной нефти. Если это случится, цены вырастут?”

Нур Аль-Хаммури: “Рынки сегодня перегружены нефтью, поэтому мы не думаем, что закрытие пролива быстро приведет к каким-либо заметным переменам. Нет, рынки будут попросту использовать имеющиеся у них резервы. И лишь когда запасы опустеют, а пролив-таки будет закрыт, то да, цены вырастут. Напомню, что египетский флот занимается обеспечением надежности поставок, и рынки позитивно оценивают это решение. Мы знаем, что операция в Йемене продлится до полной стабилизации ситуации в стране, и этот факт также благоприятно воспринят рынками. Мы видели, как быстро они восстановились в начале недели”.

“Евроньюс”: “А если инвесторы начнут уходить из стран Персидского залива? Куда они уведут свои активы?”

Нур аль-Хаммури: “Мы уже не раз видели, что в периоды войн, катастроф, нестабильности инвесторы спешат вкладывать в “вечные ценности”, скупая драгметаллы. На этом фоне подорожало золото… Это так, но одновременно саммит арабских стран, который мы уже упоминали, дал мощный сигнал инвесторам: возвращайтесь на рынки! И мы полагаем, что пока с инвестициями, бизнесом в странах Персидского залива ничего плохого не произойдет. Напротив, все ожидают, что Саудовская Аравия вот-вот расширит доступ на свои рынки для иностранных инвесторов, что увеличит перспективы в регионе для представителей международного делового сообщества”.

Согласно опубликованному в четверг докладу Конференции ООН по торговле и развитию, арабский мир значительно отстает от Китая и западных стран в сфере онлайн торговли и электронной коммерции.

«Популярность Интернет-торговли значительно разнится у жителей разных стран и регионов. Например, доля тех, кто приобретал товары и услуги онлайн, в Тунисе составила всего 1% населения, 17% - в Катаре, 14% - в ОАЭ и 6% в Йемене. И это по сравнению с 70% в Великобритании и других развитых странах», - сказал Рами Заатари, глава Отдела статистики Экономической и социальной комиссии для Западной Азии, во время пресс-конференции по поводу публикации Доклада об Информационной Экономике за 2015 год.

Заатари отметил, что доля онлайн-коммерции и торговли в развивающихся странах за последние несколько лет постоянно увеличивалась. В 2014 году объем транзакций электронной коммерции между потребителями и компаниями по всему миру достиг US$1,2 трлн. «Но этот показатель все еще остается очень низким по сравнению с результатами электронной торговли среди коммерческих организаций, которые превысили US$15 трлн. Данный сектор растет очень быстро, особенно в Азии и Африке», - пояснил Заатари.

В докладе говорится, что одними из положительных результатов появления электронной коммерции являются доступ к глобальной цепочке создания стоимости, доступ на рынок, более высокая производительность, рост конкуренции и возможностей выбора для потребителя, а также создание новых рабочих мест.

Однако авторы доклада предупреждают, что электронная торговля также имеет и негативные побочные эффекты. Они могут включать в себя следующие риски: мошенничество, завышение затрат, вытеснение, сокращение налоговых поступлений, утрату рабочих мест и увеличение разрыва между богатыми и бедными.

В сегменте B2Cв арабском мире первое место занимает Бахрейн, за которым следуют Ливан, ОАЭ, Египет, Катар, Тунис, Марокко, Оман, Сирия, Иордания, Ирак и Судан.

В докладе говорится, что в секторе В2С потребители тратили более всего в Китае, за ним следовали США, Япония, Германия, Великобритания, Россия, Южная Корея, Франция, Бразилия и Канада.

Общие годовые потребительские расходы в этих странах превысили US$1,6 трлн.

В секторе В2В общие расходы достигли US$15 трлн.

В сегменте индивидуальных онлайн покупок верхнюю позицию занимает Великобритания, за ней следуют Дания, Австралия, Германия и Люксембург.

Опубликованный доклад побудил экспертов разработать новую стратегию электронной коммерции на перспективу для развития данного сектора.

Авторы доклада отмечают, что странам необходимо разработать новое законодательство для регулирования электронной торговли, чтобы повысить безопасность онлайн сделок и поощрять покупателей чаще использовать интернет для коммерческих целей.

Тахир Мухамедрахимов

По мнению известного эксперта по Ближнему Востоку Хади Мохаммади, Турция и Саудовская Аравия пытаются выдвинуть необоснованные обвинения против Ирана, в целях оправдания своего поражения и неудач в Йемене.

Кроме того, Мохаммади также предположил, что турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган пытается дискредитировать Иран, стремясь к созданию «возглавляемой Анкарой империи» в силу чего прибегает к заведомому искажению фактов.

Как сообщал Iran.ru, ранее президент Эрдоган обвинил Иран в стремлении доминировать в регионе и в оказании военной помощи Йемену, что, по его словам, является раздражающим фактором для Турции, Саудовской Аравии и других стран Персидского залива.

При этом Тегеран неоднократно заявлял, что единственным выходом из кризиса в Йемене является диалог при участии всех противоборствующих сторон, поскольку военное вмешательство, по мнению Ирана, способствует осложнению ситуации.

Исламская республика Иран и Саудовская Аравия могут наладить сотрудничество для урегулирования кризиса в Йемене. С таким заявлением выступил заместитель министра иностранных дел Ирана по вопросам Африки и арабских стран Хосейн Амир Абдоллахиан.

"Иран и Саудовская Аравия могут сотрудничать для разрешения йеменского кризиса", — заявил иранский дипломат, в ходе общения с журналистами в Кувейте. При этом замглавы МИД также призвал все противоборствующие стороны в Йемене к спокойствию и диалогу.

Отвечая на вопрос кувейтских журналистов о каналах коммуникации между Ираном и Саудовской Аравией, Хосейн Амир Абдоллахиан отметил, что Тегеран пытается организовать подобную связь с Эр-Риядом, но пока безуспешно.

По информации Iran.ru , недавно представительница Министерства иностранных дел Ирана Марзие Афхам выступила с заявлением, что информация о поставке Тегераном оружия йеменским повстанцам "полностью сфальсифицирована" и является "абсолютной ложью".

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел и торговли Республики Вануату С.Килманом, Москва, 31 марта 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Переговоры с моим коллегой С.Килманом были посвящены двусторонним отношениям и в целом развитию связей Российской Федерации с островными государствами Южной части Тихого океана (ЮЧТО), которые становятся важной составляющей повестки дня нашей страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР).

Мы выразили соболезнования нашим друзьям в связи с последствиями тропического циклона «Пэм». Россия оказывает помощь пострадавшему населению. Завтра утром по московскому времени два самолета МЧС с электростанциями, палатками, продовольствием приземлятся в Порт-Вила, и вануатской стороне будут переданы предметы первой необходимости. В более широком плане мы прорабатываем возможность оказания по каналам международных организаций системного содействия в повышении потенциала островных государств ЮЧТО, включая Вануату, в вопросах чрезвычайного реагирования и готовности к стихийным бедствиям.

Обсудили сегодня перспективы двустороннего политического диалога. Мы регулярно встречаемся «на полях» международных мероприятий, в частности сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Договорились продолжать эту практику.

Завершаем подготовку нескольких новых документов в рамках укрепления договорно-правовой базы, включая проект соглашения о взаимных безвизовых поездках наших граждан и о сотрудничестве по линии Росфинмониторинга и финансовой разведки Вануату.

Есть еще и не материализованные перспективы совместной работы в сферах сельского хозяйства, рыболовства и рыбопереработки, инфраструктурного строительства и туризма.

У нас имеется хороший опыт сотрудничества в сфере образования. Помимо обучения в российских гражданских вузах друзья из Вануату заинтересованы в повышении квалификации полицейских на соответствующих курсах в нашей стране и подготовке миротворцев для участия в мероприятиях по линии ООН. Дипломаты Вануату уже проходили стажировку в Дипломатической академии МИД России. Условились продолжать эту практику.

Мы едины в части задач недопущения любых вооруженных конфликтов в АТР, необходимости исключительно мирного урегулирования всех спорных вопросов, которых, к сожалению, в регионе немало. В этой связи наши друзья из Вануату поддерживают российскую инициативу, которую мы продвигаем вместе с КНР и Брунеем-Даруссаламом в рамках механизма Восточноазиатских саммитов, по формированию общих подходов к архитектуре безопасности и сотрудничества в АТР.

Договорились продолжать взаимодействие делегаций наших стран в ООН. Признательны Вануату за поддержку российских инициатив по целому ряду вопросов, включая укрепление доверия в космосе, международную информационную безопасность, безопасность дорожного движения. Республика Вануату была среди стран, которые поддержали резолюцию о проведении специальных мероприятий, посвященных 70-летию окончания Второй мировой войны. Также признательны за поддержку российских кандидатов на выборах в различные органы ООН.

В целом мы весьма удовлетворены итогами переговоров, которые, без сомнения, будут способствовать дальнейшему позитивному развитию российско-вануатских отношений.

Вопрос: Собираетесь ли Вы сегодня вернуться в Лозанну и продолжить участие в переговорах по иранской ядерной программе (ИЯП)? Какие Вы видите перспективы решения этого вопроса? Какова позиция России относительно снятия санкций с Ирана в случае достижения урегулирования?

С.В.Лавров: Я действительно планирую вернуться и принять участие в завершающей части министерского заседания «шестерки». У нынешнего раунда переговоров неплохие, я бы даже сказал, хорошие перспективы. Шансы на достижение соглашения велики, хотя никогда ни в чем не бывает стопроцентной уверенности. Они вполне реализуемы, если никто из участников переговоров в последний момент не будет завышать ставки в надежде «на флажке», под занавес получить что-то дополнительное вместо стремления сохранить баланс интересов. Главное, чтобы не был нарушен формирующийся баланс. Мне кажется, перспективы весьма неплохие.

Что касается нашей позиции относительно санкций, то считаю, что по достижении договоренностей они должны быть остановлены и перестать действовать. Для этого есть разные формы – полная их отмена или сначала приостановка, а потом юридическая отмена. На практике смысл заключается в том, что санкции должны перестать действовать и мешать развитию законной торгово-экономической деятельности между Ираном и его зарубежными партнерами. Это касается рестрикций, которые ввел СБ ООН. Односторонние же санкции США, европейских и некоторых других государств, мы не признаем законными ни в каких ситуациях, будь то Иран или другая страна. Но это уже вопрос взаимодействия между Ираном и этими государствами.

Вопрос: Военная операция в Йемене разрастается, унося всё больше человеческих жизней. США оказывают поддержку арабской коалиции, а разговоры о возобновлении диалога между йеменцами уже не ведутся. Что необходимо сегодня предпринять для того, чтобы избежать дальнейшей эскалации конфликта? Ведёт ли Россия диалог, например, с Египтом для прекращения огня в Йемене? Не видите ли Вы связи между йеменскими событиями и урегулированием иранского ядерного досье?

С.В.Лавров: Мы глубоко озабочены происходящим в Йемене. Ситуация не должна выйти из-под контроля. Наш подход заключается в необходимости остановить любое применение силы. Группировка «Ансар Алла» должна прекратить вооружённые действия на юге Йемена, а коалиция – наносить удары по йеменской территории. Обе стороны (сторона бежавшего из страны Президента А.Хади и сторона хуситов) должны возобновить переговоры – между ними были контакты до перехода конфликта в «горячую фазу». Уже есть понимание, что переговоры должны проходить на нейтральной территории – к этому призывает спецпредставитель Генерального секретаря ООН по ситуации в Йемене.

Данные вопросы мы обсуждаем со всеми нашими партнёрами. Вчера в Лозанне я говорил об этом с Госсекретарём США Дж.Керри, Министром иностранных дел ФРГ Ф.-В.Штаймайером, Министром иностранных дел Франции Л.Фабиусом и Высоким представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности заместителем Председателя Европейской комиссии Ф.Могерини. У них аналогичные озабоченности. Если рассматривать региональный, геополитический разрез ситуации, то нельзя допустить деградации ситуации в суннитско-шиитское противостояние.

О серьёзной опасности раскола внутри ислама мы говорим практически с самого начала «арабской весны». Нас не очень здорово слышали, а если и слышали, то не хотели принимать аргументы во внимание. Те, кто сейчас, по сути, сознательно ведут дело к «горячему», силовому усугублению противоречий между суннитами и шиитами, берут на себя колоссальную ответственность. Мы не можем этого допустить и, тем более, не можем допустить превращения данной ситуации в попытку развязать открытый конфликт между арабами и Ираном. Будем делать всё, чтобы этого не произошло.

С Египтом у России, безусловно, постоянные контакты по этой и сирийской темам, по многим другим вопросам. Также поддерживаем регулярные связи с Саудовской Аравией и другими странами Персидского залива.

В ходе нанесения с ночи с 25 на 26 марта 2015 года ударов авиации коалиции арабских стран под предводительством Саудовской Аравии по вооруженным формированиям шиитского движения хоуситов в Йемене, первоочередными целями стали попавшие под контроль хоуситов части ПВО и ВВС Йемена.

По сообщению веб-ресурса spioenkop.blogspot.nl , саудовская авиация в первой волне ударов подвергла атакам шесть позиций ЗРК вокруг столицы Йемена Саны (три позиции ЗРК серии С-75, одну С-125 и две «Квадрат»), а также ангары и места размещения самолетов ВВС Йемена на авиабазе Аль-Дайлами, являющейся по сути военным сектором международного аэропорта Саны.

В частности, на одном снимке виден полностью сгоревший в ангаре в результате авиаудара в ночь с 25 на 26 марта военно-транспортный самолет Airbus CN-235М-300 - единственная машина этого типа в ВВС Йемена. Данный самолет (бортовой номер 2211, заводской номер 168988, серийный номер 188) был заказан объединению Airbus Military концерна EADS (ныне Airbus) в начале 2011 года специально в порядке военной помощи Йемену министерством обороны США, на что было выделено 38 млн долл американского военного финансирования. Хотя самолет был построен на заводе Airbus Military в Севилье (Испания) к февралю 2012 года, однако ввиду бюрократических проблем и затянувшейся подготовки йеменского личного состава, машина прибыла в Йемен только в конце сентября 2013 года и начала эксплуатироваться ВВС Йемена только в 2014 году.

Военно-транспортный самолет Airbus CN-235М-300 (бортовой номер 2211, заводской номер 168988, серийный номер 188) ВВС Йемена во время перелета из Севильи в Йемен. Мальта, 27.09.2013 (с) loderVSM / jetphotos.net

Другими жертвами саудовских авиаударов в ночь на 26 марта в ангарах на авиабазе Аль-Дайлами, судя по снимкам, стали два вертолета ВВС Йемена - один Agusta Bell AB412 и один Bell UH-1H Huey II. Разбомбленный вертолет UH-1H Huey II также является плодом американской военной помощи Йемену - четыре таких модернизированных вертолета общей стоимостью 27 млн долл были переданы американцами в феврале 2011 года.

Уничтоженные в ангаре на авиабазе Аль-Дайлами (Сана) вертолеты Agusta Bell AB412 и Bell UH-1H Huey II ВВС Йемена (вертолет UH-1H был поставлен Йемену в счет американской военной помощи). 26.03.2015 (с) spioenkop.blogspot.nl

Один из четырех передававшихся ВВС Йемена в счет американской военной помощи модернизированных вертолетов Bell UH-1H Huey II (временная американская регистрация N405AS). 08.01.2011 (c) Timothy Pruitt / www.tpruittphoto.com

Всего США в последние несколько лет передали Йемену в порядке военной помощи для борьбы с терроризмом различного имущества на сумму более 500 млн долл. Помимо указанных самолета Airbus CN-235М-300 и четырех вертолетов Bell UH-1H Huey II, йеменской стороне американцами были переданы два самолета наблюдения и разведки Cessna C208B, четыре комплекса мини-БЛА AeroVironment RQ-11B Raven, 32 бронетранспортера М113, 18 бронированных машин ILAV класса MRAP, 160 автомобилей HMMWV, два сторожевых катера, большое количество другого имущества. Считается, что теперь практически все это попало в руки взбунтовавшихся хоуситов.

Генеральный секретарь ливанской «Хезболлы» Хасан Насралла отклонил информацию, о том, что Иран оказывает военную помощь повстанцам Йемена, охарактеризовав подобные заявления как «лживую пропаганду » Саудовской Аравии.

«Военная поддержка Тегераном Саны - огромная ложь, которую намеренно распространила Саудовская Аравия», - заявил Насралла, подчеркивая, что Исламская республика Иран никогда не вмешивался во внутренние дела Йемена.

Согласно заявлению генерального секретаря ливанской «Хезболлы», за всю историю страны Тегеран никогда не вмешивался в дела Йемена. «И даже сегодня йеменцы сами определяют стратегию поведения в условиях саудовской агрессии». -добавил генсек.

По информации Iran.ru, комментируя региональное влияние Ирана, Насралла пояснил, что неудача внешней политики Эр-Рияда за прошлые 30 лет побудила региональные страны, такие как Сирия и Ирак обратиться к Ирану за помощью в противодействии террористической угрозе.

Йемен: иранская экспансия или саудовская интервенция?

Николай Егоров,

Специально для Iran.ru

«Угроза иранской экспансии» в Йемене, по сути, является официальной причиной операции «Решительный шторм», которую − с «благословления» США − возглавила Саудовская Аравия. Истерические заявления беглого президента Мансура Хади о том, что «если Иран возьмет под свой контроль Баб-эль-Мандебский пролив, то ему не надо уже будет иметь атомную бомбу» нашли отклик в арабских столицах. Но все ли безупречно в версиях, которые предлагают нам масс-медиа, рассказывая о Йемене?

Сроки, за которые операции «Решительный шторм» из идеи стала реальностью, за которые оформилась «коалиция», по сути – «арабское НАТО», и, наконец, та скорость, с которой Белый дом принял решение о поддержке силовой акции против Йемена, – вот, пожалуй, самое интересное в этой истории. Судите сами. Фактический контроль над частью Йемена и его столицей шиитское ополчение установило еще летом прошлого года. Контроль настолько плотный, что президент Абу Мансур Хади выполнял все то, что диктовал ему политсовет хуситского движения, в частности, отправил в отставку премьер-министра Мухаммеда Басандва. Если говорить о признаках «государственного переворота», то он произошел еще в прошлом году, хотя официально об этом никто не объявлял.

Если саудиты так серьезно пеклись о «сохранении конституционного строя в Йемене», то обращаться к международному сообществу надо было именно тогда. Но в том и дело, что наряду с отстранением Хади от власти в стране началось движение за национальное примирение. Всем участникам конфликта было ясно, что дальнейшее развитие конфликта разорвет Йемен на части, и ни одна из сторон – хуситы, бывший президент Салех и шафииты Юга – не обладают возможностью прийти к власти единолично. Только в составе коалиции, для создания которой требовалось время. Когда договоренности о мирном решении вопроса о власти и последующем распределении постов начали обретать конкретные очертания, когда возник союз между шиитским ополчением и Салехом, что, собственно, и сделало возможным успехи хуситов в установлении контроля над остальными провинциями страны, отношение внешних игроков к ситуации внутри страны резко начало меняться.

В начале января нынешнего года последовало резкое заявление советника египетского президента Ахмада Муслимани о том, что «существует заговор с целью раскола арабских стран по линии сунниты-шииты», что сценарий этого заговора успешно реализуется в Сирии, Ираке, Йемене и Ливане. Организатор этого раскола назван не был, но для всех было понятно, что речь идет именно об Иране. Именно тогда, в январе нынешнего года и прозвучал тезис о том, что «конечная цель Хуси – установление контроля над «вратами слез», Баб-эль-Мандебским проливом, что является серьезной угрозой безопасности и для Египта, и для Саудовской Аравии, и для других стран региона». Шар был вброшен, а дальше слушавшим заявление Муслимани предлагалось додумать самостоятельно: если за Хуси стоит Иран, то, очевидно, именно Тегеран заинтересован в установлении контроля над одним из ключевых мест транспортировки энергоресурсов из Персидского залива.

«Мутный» президент Хади

Влиятельные представители иранских политических элит горячо приветствовали успехи шиитского движения в Йемене. Говорилось и о «стратегической глубине до побережья Средиземного моря и Баб-эль-Мандебского пролива между Африкой и Аравийским полуостровом», и о распространении влияния Тегерана от Ливана до Йемена, а движение «Ансар Аллах» сравнивалось с ливанской Хизбаллой. Подобные заявления действовали на арабский мир как «красная тряпка на быка». Но серьезных шагов не предпринималось, поскольку, во-первых, прямых доказательств того, что шиитское движение Йемена получает финансы и вооружение из Тегерана, так и не удалось получить, а, во-вторых, тот же Эр-Рияд прекрасно понимал, что его вмешательство в йеменский кризис вызовет крайне острую реакцию Тегерана. Реакцию с непредсказуемыми для саудовской династии последствиями. Нужно было выбрать момент, когда Иран не смог бы оперативно и жестко отреагировать на атаку, и такой момент был более чем удачно выбран именно в конце марта, когда промежуточные переговоры по иранской ядерной программе вышли на финишную прямую.

22 января президент Хади подал в отставку. В Йемене этот шаг восприняли вполне спокойно, был назначен временно исполняющий президентские обязанности и началось формирование временного правительства. Столица страны была полностью под контролем хуситов, как, впрочем, и основные государственные учреждения. Но спустя три дня, 25 января, Хади внезапно заявляет, что он передумал и свое прошение об отставке отзывает. И вновь в Йемене к этому отнеслись достаточно безразлично, поскольку для Хади «поезд уже ушел» и его возвращение к власти никто всерьез не рассматривал.

Но совершенно иное мнение по этому поводу было у «широкой международной общественности». К возвращению Хади на пост президента призвал сам генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун. И с этого момента Эр-Рияд и его союзники в арабском мире начали раскручивать маховик информационной кампании о «государственном перевороте», «необходимости восстановления конституционного строя», словом стали на весь мир рыдать о «попранной демократии в Йемене» и заживо свергнутом «единственном законном президенте». Который «чудесным образом» бежит из-под домашнего ареста и вскоре объявляется на суннитском Юге страны – в Адене, откуда на весь мир заявляет, что хуситы – марионетки Ирана, что страна в опасности, а Тегеран намерен разместить в Северном Йемене ракеты, которые будут направлены на Саудовскую Аравию.

И, наконец, финальный аккорд: ссылаясь на Статью 51 Устава ООН, в которой говорится о праве государств на индивидуальную или коллективную самооборону в случае вооруженного нападения, Абу Мансур Хади обращается к Лиге арабских государств и Совету Безопасности ООН с просьбой оказать «незамедлительную поддержку легитимным властям Йемена (то есть, себе – И.П.) любыми доступными способами». После чего из Адена срочно убывает в Саудовскую Аравию.

Мифическая «иранская угроза» и реальная интервенция

После того, как Хади озвучил все тексты, написанные для него режиссерами «Решительного шторма», события пошли по нарастающей. Коалиция государств, желающих поучаствовать в восстановлении конституционного порядка в Йемене, сформировалась практически мгновенно. Не менее оперативно действовал и Белый дом: срочно состоялось заседание Совета Национальной Безопасности США, на котором было принято решение оказать нацелившемуся на Йемен «арабскому НАТО» во главе с Эр-Риядом всю возможную «организационную помощь» и предоставить необходимые разведданные. Подобная оперативность возможна только в одном случае: операция против Йемена готовилась как минимум за несколько месяцев до ее официального начала. И старт этой операции был жестко привязан к проходящим в Лозанне переговорам по ядерной программе Ирана.

Действительно, сегодня Тегеран оказался в крайне сложном положении. Резкое осуждение «Решительного шторма» уже прозвучало из уст иранских дипломатов, но главный вопрос заключается в том, что для Ирана возникла трагическая дилемма – либо жестко отреагировать на интервенцию «арабского НАТО» практическими шагами и тем самым поставить под угрозу заключение соглашения и вопрос о снятии санкций. Либо проглотить, как бы горка она ни была, эту пилюлю, достичь подписания долгожданного договора с «шестеркой» международных посредников, и уж только потом приступить к решению вопроса о поддержке йеменских шиитов.

Судя по всему, Тегеран склоняется сегодня ко второму варианту, поскольку любому непредвзятому наблюдателю сегодня ясно – единственное, чего «арабское НАТО» добьется «Решительным штормом», будет затяжное кровопролитие в Йемене. Шедшая к завершению очередная гражданская война в стране сейчас вспыхнет с новой силой. Пресловутое «противостояние суннитов и шиитов», о котором так любят говорить масс-медиа, именно сейчас, после неприкрытой интервенции, станет реальностью. Поскольку оно, что предпочитают не замечать, по большей части является «внешним проектом», который реализуют Вашингтон и его региональные союзники. Мифическая «экспансия Тегерана», подкрепленная ложью об «иранских ракетах в Йемене» и «тегеранских марионетках-хуситах», обернулась вполне реальной интервенцией.

Споры о ее легитимности вести уже поздно. Исходя из собственных стратегических интересов, США уже ее одобрили. Эр-Рияд также крайне заинтересован в успехе операции, поскольку именно он является главным региональным выгодополучателем. Полной победы ни саудитам, ни всему «арабскому НАТО» в Йемене достичь не удастся. Но если хуситы будут отброшены на север, если их союз с бывшим президентом Салехом окажется разрушенным, а страна будет разделена на две части − причем ее шиитские районы окажутся, по сути, в блокаде – Эр-Рияд вновь вернет себе лидерство в арабском и исламском мире, пусть и не на слишком долгое время.

Москва, Пекин, Тегеран и последствия интервенции в Йемен

Успех «Решительного шторма» обернется серьезным ударом по иранским позициям в регионе. Шиитам Аравии придется забыть об идеях и принципах «Возрождения» − борьбы за свои права – поскольку в случае пусть даже и частичного, но все же поражения хуситов наступит время реакции, вдохновителями которой выступят суннитские монархии Персидского залива. Для амбициозных целей «возвращения лидерства Эр-Рияда» королю Салману требуется крепкий и спокойный тыл, который без «умиротворения» Йемена создать невозможно. А это пресловутое «возвращение лидерства» − ни что иное, как победа над Тегераном в региональной холодной войне, никаких иллюзий на этот счет быть не должно.

Операция «Решительный шторм», помимо прочих последствий, будет способствовать тому, что на вполне «законных основаниях» − поддержка стратегического партнера – США расширят свое присутствие и на Африканском роге, и в том же Баб-эль-Мандебском проливе. Это создает дополнительные угрозы уже для Пекина, поскольку здесь проходит маршрут более чем половины китайского импорта энергоресурсов.

У России пока нет серьезных стратегических интересов в Йемене, но усиление позиций Саудовской Аравии само по себе является чрезвычайной опасностью для Москвы, поскольку если «иранская экспансия» − штука достаточно мифическая, то экспансия саудитов в зоны национальных интересов России – от Кавказа до Центральной Азии – вещь вполне реальная и достаточно кровавая.

Россия просто настрадалась от действий Саудовской Аравии. Сколько можно терпеть ее издевательства над нами? Достаточно вспомнить, как этот марионеточный проамериканский режим на протяжении всей нашей новейшей истории наносил нам огромный вред и причинял неисчислимые беды. Он активно помогал вместе с США развалу Советского Союза, постоянно сбивал и сбивает цены на нефть, подрывая основы нашей экономики, финансировал и отправлял к нам радикальных исламистов и террористов всех мастей, поддерживал и был идеологическим вдохновителем сепаратистов в Чечне и на Кавказе, постоянно шантажировал Россию по ИЯП, конъюктуре нефтяного рынка, дестабилизацией ситуации на Большом Кавказе, Центральной Азии и главным образом в Сирии, нашего главного союзника в Средиземноморье.

Стоит ли России в этой ситуации реагировать на новую интервенцию Саудовской Аравии спокойно, тем более, когда затрагиваются наши стратегические интересы? Вряд ли! Сейчас хусисты наступают, но у них нет авиации и эффективных средств ПВО. Почему США и странам НАТО можно поставить Украине новейшее вооружение, а России, например, нельзя перебросить хуситам средства ПВО для соблюдения баланса сил? Это вполне отвечало бы нашим интересам, кстати, эти поставки можно было бы организовать через представителей элиты Южного Йемена. Там у нас неплохие позиции имеются. Более того, если бы России и Ирану удалось убедить хуситов интегрировать элиты Южного Йемена в новую политическую систему, то у нас появились бы неплохие шансы вернуться в Йемен и надолго. Геополитическая ось Россия-Иран-Йемен стала бы новой реальностью, которая в корне изменила бы геополитическую картину мира.

Еще один интересный момент. По всей видимости, операция в Йемене не окажет сколько-нибудь серьезного влияния и на цены на нефть. Есть все основания предполагать, что текущее состояние этих цен будет поддерживаться не биржевыми механизмами. Иначе, как можно понять – напряженность нарастает с каждым днем, а цены на нефть падают с такой же скоростью.

Тем не менее, как бы там ни было, при том, что события развиваются по самому негативному сценарию, сгладить негативные последствия «Решительного шторма» все же еще возможно, причем политическим путем. Во-первых, Москва, с учетом ее связей, может и должна выступить посредником широкого внутрийеменского диалога, координируя эти действия с Тегераном и Пекином. Во-вторых, столь скоропостижно созданное «арабское НАТО» не является несокрушимым монолитом, у каждого из участников коалиции есть свои интересы и далеко не все они в восторге от лидерских амбиций саудитов. Словом, возможностей для дипломатического маневра здесь более чем достаточно. Была бы политическая воля и трезвость мышления наших политических чиновников…

*******

Интервенция в Йемен – это отнюдь не «возня на задворках географии». Ирак, Сирия, Йемен – это звенья одной цепи, эпизоды борьбы Эр-Рияда за региональную гегемонию и борьбы Вашингтона за гегемонию глобальную. И с этой точки зрения представлять события в этой многострадальной стране как «ирано-саудовское противостояние», никакого отношения к остальному миру не имеющее, – очень близорукий и ошибочный взгляд.

Ближний Восток: не рой яму другому…

Виктор Михин

Повседневная жизнь постоянно подтверждает актуальность народных пословиц, которые не теряют своей остроты с течением веков, а лишь только учат мудрости и срамят глупость. Например, такая: «все течет, все меняется». Всему миру уже давно было известно, что повивальной бабкой террористической организации «Аль-Каида» являются Соединенные Штаты, которые под управлением своего агента Усамы бен Ладена объединили сброд террористов, бандитов и отребья для борьбы против советских солдат в Афганистане. Как известно, в этой стране Ограниченный контингент советских войск уже в ту пору сражался против зарождения терроризма, как международного явления, не давая ему распространиться на соседние страны. Но именно тогда Вашингтон поставил своим террористам-союзникам «Стингеры» для борьбы против СССР, а агенты ЦРУ по определенной таксе платили бандитам за принесенные головы убитых советских солдат и офицеров. Средневековье, скажете Вы, но нет, это была действительность 80-х годов. «Свободная» американская пресса взахлеб рассказывала об этих «подвигах» бандитов, а американские политические деятели фотографировались вместе с членами «Аль-Каиды» на фоне убитых советских солдат.

Но известна и другая пословица «Не рой яму другому – сам в нее попадешь». И вот наступил печальный день 9\11\2001, когда платный агент ЦРУ Усама бен Ладен и его организация «Аль-Каида» устроили в самом центре Нью-Йорка террористический акт по лекалам, скроенным в том же ЦРУ. А тогдашний президент Дж. Буш поспешил не начать расследование причин такого позорного провала разведслужб, а срочно организовал для многочисленных проживавших в США родственников Усамы бен Ладена самолет, который под завязку был загружен выведенными из банков наличными долларами.

Затем был захватывающий триллер под названием «Поймай Усаму», который длился около 10 лет. И, наконец, агент ЦРУ, руководитель «Аль-Каиды», спокойно проживавший на вилле в городе Абботтабад в 50 км от пакистанской столицы Исламабад, был убит членами подразделения SEAL ВМС США. Правда, вскоре почему-то был подбит американский вертолет, где находилось большинство морских котиков, участвовавших в операции по убийству бывшего агента ЦРУ. Тактика известная еще из 30-х годов прошлого столетия чикагских мафиози «убей убийцу убийц».

Но прошло какое-то время, и в политических кругах Соединенных Штатов стала популярной пословица «Враг моего врага – мой друг». В Вашингтоне усиленно заговорили о восстановлении старых связей с террористической организацией «Аль-Каида» на фоне успехов других террористов из организации «Исламское государство». В нынешней американской администрации решили, что именно ИГ ныне является основным конкурентом в борьбе с США за влияние на Ближнем Востоке. На фоне горького опыта в Афганистане, Ираке и других арабских государствах, где Вашингтон хотел навести свой «демократический порядок», Пентагон уже не рискует отправлять туда свои наземные части. Например, только что пришло сообщение, что из Йемена срочно выводятся, а вернее, бегут, более ста военнослужащих сил специального назначения. По данным американских СМИ, решение о том, что спецназовцы должны покинуть территорию Йемена, было принято «в связи с резким ухудшением ситуации с безопасностью в этой стране». Накануне в результате теракта в столице страны Сане погибли 137 человек, еще 357 были ранены. «Скорее всего, это дело рук «Аль-Каиды», это их стиль. Взрыв произошел в пятницу в переполненных мечетях Саны, которые обычно посещают сторонники хуситов» – считает йеменский журналист и общественный деятель Фуад Мусаад. Кроме того, по словам одного из лидеров Насерийской партии Йемена Абдаллы аль-Матари, сторонники «Аль-Каиды» незадолго до этого угрожали хуситам.

Но тогда возникает вопрос, а кто же будет воевать против боевиков ИГ? И вот здесь возникла идея: натравить на ИГ организацию «Аль-Каиду», тем более, что в последней до сих пор навалом агентов ЦРУ. И здесь на первый план выступила американская «свободная и демократическая» пресса, которая тут же стала выполнять за хорошие деньги социальный заказ Вашингтона. «Это, конечно, парадоксально, – пишет Барак Менделсон в солидном издании «Foreign Affairs», – но на данный момент, когда Соединенные Штаты ближе, чем когда-либо к разгрому «Аль-Каиды», в их интересах было бы лучше сохранить эту террористическую организацию на плаву и позволить ее руководителю Айман аль-Завахири остаться в живых». Неплохо сказано, прямо в глаз, а не в бровь. Вашингтон восстанавливает старые связи с террористами, к борьбе с которыми он недавно призывал весь мир. Но собственная американская рубашка ближе к телу Нобелевского лауреата мира и он делает очередной политический кульбит. Видимо, пройдет какое-то время и Аймана аль-Завахири будут с помпой встречать в Вашингтоне, как активного борца с «Исламским государством».

Но неплохо бы напомнить политикам Вашингтонской администрации, которые до сих путают Ирак с Ираном и «плавают» в определении различных террористических организаций ныне расплодившихся по вине США на Ближнем Востоке, одну истину. Ведь ИГ – это детище, которое непосредственно вышло из недр «Аль-Каиды» и куда перешли многие боевики и террористы, разочаровавшиеся в пассивности своих руководителей. История «Исламского государства» началась в 2006 году, когда в Ираке, который в то время был оккупирован американскими войсками, объединились 11 радикальных суннитских формирований во главе с подразделением «Аль-Каиды» в Ираке («Каида аль-джихад в Ираке»). До 2013 года эта группировка называлась «Исламское государство Ирак» (ИГИ), и, что интересно, в отдельных эпизодах сотрудничала с американским оккупационным режимом. ИГИ поставила цель захватить суннитскую часть Ирака и превратить ее в военизированное исламское суннитское государство, как только из Ирака уйдут силы международной коалиции во главе с США.

«ИГ является ответвлением «Аль-Каиды» в Ираке, которое разрослось в результате нашего вторжения. И это пример непреднамеренных последствий. Поэтому мы должны целиться прежде, чем стрелять». Это признание нехотя сделал не кто иной, как президент США Барак Обама. Правда, это признание пришло тогда, когда в результате американской агрессии, было убито и ранено около 500 тысяч иракцев, разрушена вся инфраструктура страны, а сама целостность Ирака, как единого государства, поставлена под вопрос.

После вывода американских войск из Ирака в декабре 2011 года ИГИ, теперь уже под руководством Абу Бакра аль-Багдади, стало активно проводить свою деятельность. Новый лидер переименовал группировку, на этот раз в «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ). Это было сигналом, что у боевиков большие планы: взять под свой контроль историческую область Средиземноморья, территорию Сирии, Ливана, Израиля, Иордании, Египта, Турции и Кипра. Завоевав значительную территорию Сирии и Ирака, террористы переименовали свою организацию в «Исламское государство» и объявили о создании халифата, где ввели средневековые законы и порядки. Эксперты по Ближнему Востоку исходят из того, что финансирование этой террористической организации осуществляли и осуществляют тесные союзники США – государства Персидского залива, прежде всего Саудовская Аравия и Катар, чтобы поддержать боевиков в борьбе против режима Башара Асада в Сирии. «Я думаю, – горько заявил Боб Грэм, бывший глава специального сенатского комитета по разведке Конгресса США, – что отказ американских спецслужб пролить свет на действия саудовцев, в частности, на их участие в терактах 11 сентября (2001 года), позволил им заниматься тем, что вредит США, к примеру, поддерживать ИГ».

Почувствовав свою востребованность у старых хозяев, «Аль-Каида» в последнее время активизировала свою деятельность, чему есть многочисленные примеры. Например, «Аль-Каида» взяла на себя ответственность за организацию теракта в редакции журналa Charlie Hebdo в Париже в январе 2015 года и за нападение на кошерный магазин. Американское издание The Wall Street Journal со ссылкой на Жиля де Кершов, координатора ЕС по борьбе с терроризмом, написала, что группировка «Аль-Каида» может устроить большой теракт в Европе с целью доказать «Исламскому государству» и своим бывшим хозяевам, что она не потеряла «лидерство в мировом джихаде». Он отметил, что две террористические группировки – «Аль-Каида» и ИГ – сейчас находятся в состоянии ожесточенной конкуренции друг с другом за лидерство, а также за щедрое финансирование со стороны своих спонсоров.

Такой же политический кульбит президент Б. Обама продемонстрировал и в отношении сирийской проблемы, и лично к президенту Сирии Башару Асаду. Казалось, только вчера сирийский лидер для США был кровавым диктатором, а ныне во имя борьбы с ИГ Вашингтон готов вести переговоры и признать нынешний режим в Дамаске. Первым начал директор ЦРУ Джон Бреннан, который сказал, что падение режима Б. Асада лишь усугубит проблему и может открыть радикальным группировкам, вроде ИГ дорогу на Дамаск, чтобы заполнить образовавшийся вакуум. Подхватил этот тезис госсекретарь Джон Керри, который сказал, что готов лично вести переговоры с Башаром Асадом ради окончания гражданской войны. Да, тот самый Джон Керри, который в течение длительного времени талдычил, что Б.Асада необходимо отстранить от власти, пусть даже ценой военной операции.

Изменившееся отношение к террористической организации «Аль-Каида» и к Б. Асаду, вполне естественно, как нельзя лучше свидетельствует о полном провале американской политики в Сирии и на всем Ближнем Востоке. Последние события свидетельствуют, по мнению многих политологов, полную растерянность американского президента и его команды, которые в буквальном смысле кидаются из одной ипостаси в другую, пытаясь изо всех сил сохранить реноме США, как мирового жандарма, и показать своим все более уменьшающимся союзникам, что Вашингтон якобы держит ситуацию под контролем. Однако, согласно пословице «все течет, все меняется», мировое сообщество постепенно прощается с однополярным американским правлением.

Yemen, Ukraine, and the Hypocrisy of ‘Aggression’

Eric Draitser

The military intervention in Yemen by a US-backed coalition of Arab states will undoubtedly inflame the conflict both in Yemen, and throughout the region. It is likely to be a protracted war involving many actors, each of which is interested in furthering its own political and geopolitical agenda.

However, it is the international reaction to this new regional war which is of particular interest; specifically, the way in which the United States has reacted to this undeniable aggression by its Gulf allies. While Washington has gone to great lengths to paint Russia’s reunification with Crimea and its limited support for the anti-Kiev rebels of eastern Ukraine as “aggression,” it has allowed that same loaded term to be completely left out of the narrative about the new war in Yemen.

So it seems that, according to Washington, aggression is not defined by any objective indicators: use of military hardware, initiation of hostilities, etc. Rather, the United States defines aggression by the relationship of a given conflict to its own strategic interests. In Crimea and Ukraine, Russia is the aggressor because, in defending its own interests and those of Russian people, it has acted against the perceived geopolitical interests of the US. While in Yemen, the initiation by Saudi Arabia and other US-backed countries of an unprovoked war with the expressed goal of regime change, this is not aggression as it furthers Washington’s interests.

Language Versus Reality

On March 25, 2015 a coalition of Arab states initiated an aerial bombardment (as of writing there has yet to be a ground invasion, though it is expected) of Yemen for the purposes of dislodging the Houthi rebel government which had weeks before toppled the US and Saudi-backed puppet government of Abed Rabbo Mansour Hadi. The war initiated by Saudi Arabia, along with its fellow Gulf monarchies and Egypt, was motivated purely by Saudi Arabia’s, and by extension the United States’, perceived interests.

Within hours of the commencement of the bombardment, reports from Yemen indicated that dozens, if not scores, of Yemenis had been killed in the airstrikes. Despite the immediate loss of life, to say nothing of the destruction of infrastructure, buildings, homes, and communities, the United States praised the operation as necessary for regional security. Indeed it has been confirmed that, while not providing direct military support in the form of troops or air support, the United States has been intimately involved in the operation.

Speaking directly on behalf of the White House and the Obama administration, the National Security Council spokesperson announced:

Saudi Arabia, Gulf Cooperation Council (GCC) members, and others will undertake military action to defend Saudi Arabia’s border and to protect Yemen’s legitimate government…In support of GCC actions…President Obama has authorized the provision of logistical and intelligence support to GCC-led military operations. While U.S. forces are not taking direct military action in Yemen in support of this effort, we are establishing a Joint Planning Cell with Saudi Arabia to coordinate U.S. military and intelligence support…the violent takeover of Yemen by an armed faction is unacceptable and that a legitimate political transition…can be accomplished only through political negotiations and a consensus agreement among all of the parties.

So, in Washington’s own words, the aggressive military intervention into Yemen is both legitimate and supported by the US. Moreover, the US has openly acknowledged their direct participation in the campaign in the form of intelligence and logistical support. Exactly what is entailed in “intelligence” and “logistical support” is certainly open to interpretation. Undoubtedly, the US has its covert forces involved in the operation, likely on the ground in Yemen, to say nothing of its vast presence throughout the region.

In fact, it is universally recognized that the CIA has been intimately involved in Yemen for at least the last several years, with CIA Director Brennan having been integral in fostering the relationship. As the NY Times reported in 2012, the Obama administration’s approach in Yemen was “to employ small numbers of Special Operations troops, Central Intelligence Agency paramilitary teams and drones.” It should be further remembered that Hadi himself was handpicked by Washington in the wake of the fall of former President Saleh’s government, and that Hadi, described by the US as the “legitimate” president ran unopposed in a farcically described “democratic transition” sponsored by the US.

Taken in total then, it is objectively true that the United States has been involved militarily in Yemen since at least 2012, propping up their man in Sanaa in order to bolster their geopolitical and strategic position in the region, naturally under the aegis of “fighting terrorism.” So it stands to reason that the White House would refer to the Saudi aggression as legitimate, and praise it as such. It is equally true that the so called “legitimacy” of the military operation, and the Hadi government itself, is dependent on US interests, nothing less.

Now compare the language employed by the US vis-à-vis this war against Yemen, with the talking points endlessly repeated by all US officials, and nearly all media pundits, regarding Russia’s actions in Crimea and Ukraine. Everyone from Republican warmongers like John McCain, to State Department spokesperson (and unwitting comedic icon) Jen Psaki, have all described Moscow’s moves as “Russian aggression.” Indeed, it seems that phrase alone has become something of a mantra in Washington, and on the airwaves of its servile and compliant corporate media, framing the narrative as “clear and unmistakable aggression against Ukraine’s territorial integrity” and other such vacuous phrases.

But consider for a moment the objective facts. Russia’s direct military interests in Crimea, not to mention the safety and freedom of Russian-speakers, was under direct threat after the US-sponsored coup in Kiev toppled the corrupt, but democratically elected, government in February 2014. In response, Russia launched a limited military operation to secure Crimea and its interests. This is critical because this operation was carried out with no bloodshed, no airstrikes, and not a single shot fired. While this aspect may be forgotten amid the din of belligerent shouts and incredulousness from Washington, it must not be forgotten by keen political observers. In point of fact, Russia’s “aggression” in Crimea was entirely peaceful, and as is self-evident, entirely defensive.

On the other hand, the “legitimate” actions of the US, Saudi Arabia and its allies do not constitute aggression. Well, it is clear that the dozens (by now likely far more) of families who have lost fathers and sons, wives and daughters in the airstrikes would certainly call it aggression.

It should also be noted that, unlike in Crimea where the people were given the opportunity to decide their own fate democratically, the people of Yemen are being given no such opportunity. There has been a domestic insurgency for years in the wake of the civil wars and reunification of North and South Yemen, and whatever stability might have been provided by the new Houthi-led dispensation has now fallen by the wayside. Moreover, the notion that Yemen was a functioning country under Hadi would be like saying that France was a functioning country under the Vichy regime. The overthrow of Hadi opened the possibility for a truly independent nation to emerge. This Saudi Arabia and its allies simply could not abide, as it would set a dangerous precedent for its own domestic opposition which, quite correctly, sees the House of Saud as little more than a proxy of the US and Israel.

Consider also the rhetoric of “aggression” regarding Russia’s very limited support for the anti-Kiev rebels of Donetsk and Lugansk. Listening to western media, one would think that Russian military had invaded en masse in those regions and was fighting a war against Kiev’s military. The reality is that, despite dozens of accusations and hundreds of news stories, there is still no evidence of any direct Russian military presence in eastern Ukraine. It is true that there are Russian volunteers and some Russian hardware, but these are hardly evidence of any invasion, let alone even military support of the scale that the US has just authorized sending to Kiev. Even a Russophobic perspective would have to admit, however reluctantly, that Russia’s presence in eastern Ukraine is minimal and indirect.

Now compare that to the outright bombardment using massive military capabilities being carried out by the Saudis and their allies in Yemen. In a matter of hours, this US-backed alliance has employed more military hardware, and wreaked more devastation, than Russia has in more than 12 months. The question of scale is critical. Russia quite correctly perceives a threat to its own borders and interests from the US-sponsored Kiev regime, and it has acted with a great degree of restraint. On the other hand, Saudi Arabia, which also perceives a Houthi-controlled Yemen as a threat to its borders and interests, has unleashed a massive military campaign to destroy the movement and effect its own regime change to reinstall Hadi.

It could not be clearer the level of hypocrisy from the US, its allies, and the compliant media. Russia is an “aggressor” while Saudi Arabia is a “defender.” Iran is sponsoring regime change in Yemen, while the US merely supported “democratic forces” in Ukraine. Assad must go, but Hadi must stay. Not to belabor the point, as it is obvious on its face, but legitimacy and illegitimacy is conferred by the US based on its interests, not international law or objective facts.

That this is well known in the non-Western world is undeniably true. However here in the US, and in the West more broadly, the narrative is shaped by those in power who seek to further their own agendas. They choose the words, and they dictate what is and is not acceptable. They are the Ministry of Truth, and the thought-criminals who question their narratives are dangerous subversives and propagandists. In truth however, those who question those narratives are the ones who have consistently been on the right side of history, from Vietnam to Iraq to Libya, Syria, and Yemen. And I, for one, am proud to count myself among them.

В минувшую пятницу военные самолеты ОАЭ совершили воздушные налеты на базы группировки Al Houthi в Йемене.

Абу-Даби: в рамках операции, проводимой в Йемене Арабской коалицией, поддерживающей сохранение законной власти в государстве, в прошлую пятницу истребители армии ОАЭ провели успешную воздушную операцию в зонах, контролируемых группировкой Al Houthis.

Интенсивные удары обрушились на воздушную систему обороны в городах Сана, Сада, Худейда, а также комплекс ракетного вооружения, центральные пункты управления, технические базы и склады. Все военные летчики Арабских Эмиратов благополучно вернулись домой.

ОАЭ, наряду с более 10-ти государствами Арабской коалиции, принимает участие в военной кампании, организованной Саудовской Аравией, направленной на защиту жителей Йемена и его законного правительства от вторжения воинствующей группировки фундаменталистов Al Houthis.

Со стороны ОАЭ в воздушных атаках задействованы 30 истребителей, Саудовская Аравия выделила для этой цели 100 военных самолетов и войска численностью 150 000 человек, под флагами Кувейта и Бахрейна участвуют 15 истребителей, Катар направил 10 самолетов.

По официальному сообщению, Египет, Иордания, Марокко, Судан и Пакистан также принимают участие в военной операции.

Кто выигрывает в йеменском конфликте?

Валерий Куликов

Международная коалиция, возглавляемая Саудовской Аравией и в которую уже вошли 10 суннитских государств, 26 марта начала военную операцию против повстанцев-хуситов, контролирующих значительную часть территории Йемена. Только за первые три дня число жертв вооруженного конфликта в г. Адене превысило 60 человек и пока спад вооруженного накала, по звучащим из Эр-Рияда призывам, не просматривается. Указанная операция началась сразу по завершении Совета сотрудничества государств Персидского залива, в ходе которого Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт, ОАЭ и Катар «откликнулись на просьбу президента Йемена А.Хади защитить законную власть от боевиков-хуситов». К коалиции также присоединились Иордания, Египет, Пакистан и Судан. Правда, как заявил министр обороны Пакистана Кавайя Азиф (Khawaja Asif), Исламабад готов защищать «территориальную целостность Саудовской Аравии, какой бы ни была цена, но не планирует вмешиваться в непосредственные боевые действия против шиитской милиции хуситов».

Присоединение Исламабада к указанной военной операции было встречено в Эр-Рияде с особым одобрением, т.к. это единственная мусульманская страна, обладающая ядерным оружием, наличие которого, по мнению саудовских монархов, может стать не только сдерживающим, но и решающим моментом в разворачивающемся на Ближнем Востоке кризисе.

В целом такая реакция Пакистана на призыв Саудовской Аравии сплотиться в международную коалицию была предсказуема, т.к. обе эти страны связывают союзнические отношения, усиленные с одной стороны предоставлением нефти и финансовой поддержки со стороны Эр-Рияда, а с другой – активным участием Исламабада в укреплении саудовской армии и обучении ее офицеров и солдат.

В то же время Пакистан понимает, что, в случае его вмешательства в йеменский конфликт, такие действия вызовут самую отрицательную реакцию со стороны Ирана, который не только является приграничным государством, но и имеет возможность влиять на шиитское население Пакистана, составляющее приблизительно 20% от 200 миллионных жителей этой страны. Кроме того, в последнее время пакистанская армия вовлечена в серьезную военную операцию на северо-западе страны против пакистанских талибов, решая проблемы национальной безопасности и борьбы с джихадистами.

Вот почему К. Азиф занял несколько сдержанную позицию, даже заявив в одном из своих выступлений, что Исламабад не хочет быть вовлеченным в прямое распространение конфликта, разделяющего мусульманский мир, предпочитая действовать дипломатическим путем, а не оружием. По этим же причинам он был вынужден перенести на два дня визит пакистанской военной делегации в Эр-Рияд, ранее предусматривавшийся на 27 марта.

Тем не менее, уже длительное время тлевший йеменский конфликт, с каждым днем разгорается все больше, становясь отправной точкой для испытания войной не только стран Ближнего Востока. На региональные амбиции «шиитской дуги» отвечают ракеты суннитской коалиции, а на действия стражей Исламской революции, развернутых в Сирии и Ираке, уже готовы ответить 150 тысяч саудовских солдат, мобилизованных для йеменской операции, к которым готовы присоединиться десятки тысяч солдат из числа стран суннитской коалиции. Региональными игроками забыты сразу же прежние политические «союзы» (будь то связи между Исламабадом и Тегераном или Анкарой и Тегераном) или «игры», в частности на египетском треке (например, между Саудовской Аравией, Катаром и Турцией). Никто не вспоминает сегодня и совместную борьбу с Аль-Каидой и ИГИЛ, поддержку в ней Ирана, да и тех же хуситов, пока их действия отвечали интересам Запада и Саудовской Аравии в противоборстве с «вышедшей из под контроля суннитской джихадистской опасностью». А ведь именно Иран и шиитские вооруженные формирования, совместно с курдской милицией сегодня продолжают активно бороться в Ираке и Сирии с суннитскими джихадистами из ИГИЛ.

Сформировав «международную коалицию», Саудовская Аравия, ее суннитские и западные союзники послали мировой общественности, в том числе и всему мусульманскому миру, послание, что сегодня не борьба с джихадизмом и международным терроризмом является основополагающей, а сектанские амбиции Эр-Рияда. Однако на деле отнюдь даже не интерпретации Корана являются определяющими в действиях Саудовской Аравии, а чисто прагматические, финансово-экономические интересы, ради которых страны региона вовлекаются в пучину военного противостояния.

Будет ли здесь выигравший? – Безусловно, но отнюдь не арабский или мусульманский мир, который может потерять своих лучших сынов в этой войне. Как всегда, выиграют западные военно-промышленные круги, уже наводнившие регион различным оружием и готовые к новым военным контрактам за нефтедоллары. Выиграет тот же Израиль, который на разъединении и противостоянии мусульманского мира лишь укрепит свое региональное могущество.

Вот почему произносимые Ираном и даже экс-президентом Йемена Али Абдаллой Салехом слова с призывами к прекращению военных действий и возобновлению диалога между йеменскими действующими лицами должны быть не только услышаны, но и поддержаны здравомыслящей мировой общественностью.

На этой неделе станет ясно, готовы ли арабы к большой драке. На этот раз в Йемене. Ситуация там стремительно ухудшается. О помощи взывают как президент страны и его сторонники, так и лидеры восставших хоуситов (или, как еще пишут, хуситов). Обе стороны при этом обращаются сейчас и к России, рассчитывая получить ее голос в свою защиту в Совбезе ООН.

Президент требует иностранной интервенции

С 26 по 29 марта в египетском Шарм-эш-Шейхе арабские лидеры (сначала министры иностранных дел, а потом и их руководители, съезжающиеся на саммит Лиги арабских государств) будут решать, способны ли они сформировать воинский контингент и направить его в Йемен.

Со дня на день возрастает риск, что гражданская война в Йемене примет грандиозный размах, а вовлеченность соседних государств будет уже не опосредованной, как до сих пор, а самой что ни на есть прямой.

Президент Йемена Абдер-Раббо Мансур Хади, вынужденный бежать из столицы Саны на юг страны, отчаянно требует международного военного вмешательства. В среду 25 марта он направил в Совет Безопасности ООН послание с призывом "принять все необходимые меры, вплоть до военной интервенции, для защиты Йемена".

Днями ранее министр иностранных дел Йемена Рияд Ясин, также находящийся в бегах, обратился в ООН с просьбой установить над Йеменом бесполетные зоны, что обычно предваряет интервенции. Он также призвал соседей, то есть арабские монархии, направить в Йемен воинские контингенты, если это откажутся сделать страны Запада.

Воевать им тогда придется на стороне президента Хади против хоуситов, которые, между тем, выстроили хорошие отношения с Ираном. В Йемене пересеклись в противоречиях интересы таких региональных тяжеловесов, как шиитский Иран и суннитская Саудовская Аравия. Если Саудовская Аравия пошлет свой контингент в Йемен, то Ирану придется тем или иным способом реагировать.

Надо иметь также в виду, что в Йемене еще есть вооруженные отряды племен, сепаратистские движения юга и многочисленные террористические группировки типа "Аль-Каиды". Всем им интервенция может сильно не понравиться.

Смертники против революции

Возможный размах бойни между самими йеменцами продемонстрировали теракты в столице страны Сане 20 марта. В тот пятничный день, когда полмира любовалось солнечным затмением, двое смертников из суннитской радикальной группировки (вероятно, близкой к так называемому "Исламскому государству") направились в мечеть. Третий террорист в то же время пошел в другую большую мечеть столицы.

В первом случае охрана остановила одного смертника при входе, и он тут же взорвал себя. Тем временем другой, воспользовавшись паникой, проник внутрь. Так что из-за второго взрыва убитых стало значительно больше. Примерно тогда же, уже в другой мечети, раздался третий взрыв.

В обеих мечетях погибло около 150 человек, из них 13 детей. Очевидцы рассказывают, что "кровь текла рекой". Среди жертв оказался известный шиитский проповедник и несколько лидеров йеменского шиитского движения хоуситов, которое за последние полгода взяло под контроль многие важные города Йемена.

С января хоуситы удерживают президентский дворец в Сане. Президент Абдер-Раббо Мансур Хади был сначала посажен под домашний арест. Впрочем, один из лидеров мятежников в телефонном разговоре с автором этих строк тогда назвал это так: "Президент находится под охраной революции".

Их подопечный воспринял это иначе. Йеменский президент вообще-то, смею заверить, — человек с хорошим чувством юмора (доводилось общаться), но тут было не до шуток. В начале марта Абдер-Раббо Мансур Хади, которому не откажешь в смелости, бежал из-под этой самой "охраны революции" на родной ему юг страны, в Аден, откуда теперь пытается восстановить свои полномочия.

Осталось захватить танкеры с нефтью

Вооруженные отряды хоуситов, встречая слабое сопротивление, идут за ним следом, и во вторник уже захватили небольшой исторический порт Моха (Мокка) на юге, славный тем, что главным образом оттуда когда-то вывозили на экспорт кофе.

До Адена оттуда недалеко, но, это важно, посмотрите на карту: это порт на Красном море, на берегу Баб-эль-Мандебского пролива. По одну сторону — Аравийский полуостров, по другую — Африка. С юга — Аравийское море и Индийский океан.

Пролив очень узкий, не более 30 километров шириной, и стратегически ценный: танкеры с нефтью из Персидского залива идут через него в Европу и Америку. Есть данные, что ежесуточно через Баб-эль-Мандебский провозится почти 3,5 млн баррелей нефти, то есть примерно десятая часть всего производства Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК). Но сможет ли и дальше эта нефть проходить мимо войны в Йемене?

Словом, тут и нефть, и кровь, и революция, и терроризм, и религиозный конфликт, и угроза развала Йемена на север и юг. Чтобы живописать все буйство происходящего в Йемене, не хватит красок, но суть в том, что йеменские проблемы отзываются во всем регионе, а во многом и являются отражением общей обстановки. Чем хуже в Йемене — тем хуже на всем Ближнем Востоке.

Помощь русских товарищей

Надо, казалось бы, действовать, причем действовать безотлагательно. Однако резолюция Совета Безопасности ООН, принятая по Йемену в середине февраля этого года, вышла беззубой. Пункт о необходимости интервенции не прошел. Формулировки были смягчены, чего добились Китай и Россия.

Иностранное военное вторжение — это ведь не панацея от всех бед, а зачастую наоборот. Москва к тому же учитывает интересы одного из своих региональных союзников — Ирана.

Россия поддерживает хорошие отношения и с йеменским президентом, и с его оппонентами — хоуситами. "Мы доверяем нашим русским и китайским товарищам. И очень надеемся, что Россия и дальше защитит нас в Совбезе", — сказал недавно автору один из лидеров хоуситов Хусейн аз-Зейд.

Многое указывает на то, что йеменскому президенту остается надеяться, в первую очередь, на помощь арабских монархий. Те, в свою очередь, предпочли бы заручиться мандатом Лиги арабских государств (ЛАГ).

В этой организации вообще сейчас задумались о том, что же можно сделать перед лицом охвативших регион потрясений. В двадцатых числах марта этого 2015 года исполнилось 70 лет со дня создания ЛАГ. Там давно пора проводить структурные изменения.

Арабы вспомнили о совместной обороне

"В конце этой недели на саммите в Египте генсек ЛАГ Набиль аль-Араби представит свой план реформ. Самый острый вопрос — это как задействовать Договор о совместной обороне и экономическом сотрудничестве, заключенный еще в 1950 году", — рассказал вчера автору один из высокопоставленных дипломатов в организации, штаб-квартира которой находится в Каире.

Наш источник напомнил, что еще при создании ЛАГ в 1945 году в шестой статье Пакта, заключенного арабскими странами, было сказано о "принятии всех необходимых мер в случае агрессии или угрозы агрессией против одного из членов".

Прошедшие с тех пор годы показали, что арабские государства даже перед лицом больших угроз объединяются с большим трудом. К тому же сегодня реагировать надо не только на Йемен, но еще и на Ливию, Сирию, Ирак и далее везде по региону.

Тем не менее, Саудовская Аравия, на которую главным образом рассчитывает президент Йемена, на всякий случай стягивает войска к южным рубежам и готовит к потоку раненых больницы на границе с Йеменом.

В Эр-Рияде, однако, понимают, насколько велики риски. Поэтому в эти дни саудовцы вместе с Катаром и спецпредставителем генсека ООН по Йемену марокканцем Джамалем Беномаром прилагают лихорадочные усилия, чтобы заставить Хади и хоуситов договориться. Если это удастся, то немедленного вторжения в Йемен можно будет избежать. Такой вариант был бы лучшим из зол в худшей из ситуаций.

Елена Супонина

Министр нефти Ирака Адель Абдель Мехди заявил, что мировые цены на нефть к концу 2015 года могут достичь $70 за барр. Об этом Мехди заявил в интервью Reuters.

«В январе цены достигли дна, и ниже они уже не могут опуститься. Теперь они растут, медленно, но неуклонно. Они продолжат расти, и к концу года могут достичь $70», — сказал Мехди.

Резкое падение мировых цен на нефть сократило государственные доходы Ирака, побуждая страны ОПЕК пересмотреть контракты с нефтяными компаниями.

В четверг цены на нефть марки Brent на бирже ICE Futures (майские фьючерсы) на максимуме достигала $59,78 за барр., что на $3,30 или на 5,8% выше уровня закрытия предыдущего торгового дня. Это произошло после того, как Саудовская Арабия и ее союзники по коалиции арабских государств (Бахрейн, Катар, Кувейт и ОАЭ, Египет, Иордания, Судан, Марокко и Пакистан) начали воздушные удары по позициям шиитских повстанцев в Йемене.

Военная операция вызвала опасения, что ситуация в регионе может нарушить мировые поставки нефти, однако Мехди заявил, что воздействие событий в Йемене на котировки нефти будет недолгим. «Политические вопросы могут дать некоторый толчок к росту цен, но он будет иметь временный эффект», — сказал он.

На торгах в Европе и Азии цены на нефть в четверг поднялись в среднем на 5%. Фьючерсы нефти марки WTI с поставкой в мае на Нью-Йоркской товарной бирже выросли на 6,6% и торговались на уровне $52,48 за барр.

Ситуация на Ближнем Востоке и в целом в Арабском мире продолжает стремительно меняться, сильнейшим образом влияя на туристический расклад в регионе – «цветные» революции, начавшиеся в 2011 году, до сих пор эхом расходятся по Северной Африке, Аравийскому полуострову и региону Персидского залива. Свои прогнозы по российскому туризму на Ближнем Востоке даёт известный специалист региона Георгий Леонтьев.

- Георгий, вас знают как большого специалиста и неутомимого промоутера ближневосточных стран, в первую очередь Омана. Вы даже одно время возглавляли Турофис этой страны в Москве. Однако он был закрыт. Так что же произошло тогда, два года назад? В чем были причины неожиданного ухода оманцев из России?

-Середина 2000-х ознаменовалась взрывом интереса авиакомпаний Ближнего и Среднего востока к московскому хабу. Удачный старт нацперевозчиков Дубаи, Абу-Даби и Катара не остался без внимания и в Маскате. Вдохновленные «российскими перспективами», оманцы анонсировали открытие рейса «Oman Air» в Москву, под это благое дело и открывался офис Министерства Туризма Омана. Стоит отметить, что конкурс был открытый, участники - компании и физические лица (и я в том числе) прибыли в Оман за свой счет и «защищали» свои проекты перед коллегией министерства. К тому времени я накопил багаж продавца Омана №1 на российском рынке. И я по сей день благодарен всем российским и оманским компаниям, кто поддержал мою кандидатуру.

Но работа на Оман не была безоблачной: несмотря на всемерную поддержку посольства Омана, многие бюрократические вопросы так и не были отрегулированы, что тормозило всю работу, а отмена рейсов «Oman Air» стала мощным анти-пиаром направлению. Вопреки сложившейся ситуации, трафик из РФ в Оман за 2.5-летний (2011-2013) период работы офиса стабильно рос на 36% в год, против отрицательной динамики или небольшого роста в других офисах. Количество публикаций о стране в сетевых и бумажных СМИ, в том числе бесплатных, выросло в разы, было проведено несколько удачных мероприятий, массовым тиражом вышел путеводитель по Оману, а в турах от минтуризма приняло участие около 25-30 ведущих туроператоров.

Однако «по головам» мы заметно отставали. Европейские страны давали от 9 до 40 тысяч прибытий в год каждая, но это на фоне регулярных прямых рейсов и чартеров, а также безвизового въезда. Россия же отправляла в Оман около 5000 человек в год на самом пике прибытий. Между странами не было и серьезного бизнес-трафика. Поэтому с закрытием программы рейсов и ужесточением визового оформления не было больших шансов на взрывной рост туризма. К чести Омана, свертывание программы продвижения прошло цивилизованно и корректно, контакты с Оманом не прервались, однако фактически полное исчезновение Омана с инфополя практически сразу сказалось на статистике.

- Как с вашей точки зрения кризисная ситуация в российском туризме отразилась на «арабском рынке» в широком смысле? Какова сейчас там ситуация с российским туризмом? На что могут ориентироваться данные направления?

- Можно сказать, Оман «вовремя» ушел - за полтора года до начала кардинальных изменений на выездном рынке России. Хотя рынок стран «второго арабского эшелона» (сюда я отношу Марокко, Иорданию и Оман) особенно не пострадал.

При этом в наименьшей степени пострадала Иордания, «пережившая» ещё до кризиса убыточные чартерные программы и «заточенная» позже туроператорами под регулярные рейсы, страна сейчас ориентируется на престижный траффик Мертвого моря (израильские отели не могут соперничать с Иорданией по качеству услуг ни в коей мере, профессионалы рынка понимают, о чем речь) и небольшие экскурсионные группы, плюс бизнес. С отсутствием прямого сообщения только Акаба как отдельное независимое направление потеряла свою привлекательность. Также свой вклад в общую статистику дают и короткие туры в Петру из Израиля и Египта. Иорданский клиент в основе своей остался на направлении. К «издержкам» последних лет можно считать разве что дефолт компании «Нексена», представлявшей интересы местного минтуризма в последние годы.

Напомню, что в самом начале 2011 года Управление по туризму Иордании неожиданно сменило представлявшую их шесть лет в России респектабельную британскую консалтинговую компанию «TMI» на никому неизвестную фирму «NeXeN». Многие игроки рынка тогда понадеялись на активизацию рекламной кампании Иордании. Однако «совместная работа» кончилась для туроператоров потерей денег . После чего JTB (Иорданское управление по туризму) и разорвало отношения с NeXeN.

Марокко также преимущественно ориентируется сейчас на индивидуальный туризм. Переход на безвизовый въезд, наличие качественного «контента» в стране и прямых рейсов 3 раза в неделю способствует в кризисный период «консервации» достигнутых высот. Дополнительный стимул направлению придаст программа на Агадир (по моей информации, туда полетит и чартер и регулярка «роялей» - «Royal Air Maroc»). Остается только пожелать удачи направлению и представителю Минтуризма Марокко г-ну Самиру!

- И как вы оцениваете перспективы этих стран в ближайшем сезоне?

- В сезон 2015-2016 вероятно как раз Оман, Иордания и Марокко заслужат особого внимания туристов и турагентов. Главное, что их объединяет: все три страны представляют собой уважаемые монархии, ведущие свой отсчет правящих династий с древних времен, и являющиеся экономическими и политическими медиаторами в своих субрегионах. Они одинаково ладят как с Востоком, так и с Западом, их отличает внутренняя стабильность и устойчивость к внешним воздействиям. Высококачественное «наполнение» стран достопримечательностями, вкупе с престижной перевозкой и легкость попадания, а также низкая вероятность террористических актов выводят эту тройку в особую группу стран повышенной надежности и привлекательности для туриста

- Однако помимо внутренних российских проблем для туризма на Ближнем Востоке существенны и внутренние проблемы региона – политическая нестабильность, конфликты... Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию в этом вопросе?

- «Трендом» остается исчезновение направлений с туристического небосклона как российского так и мирового. Пережившие короткий туристический ренессанс Ливия, Ирак и Сирия - полностью вычеркнуты на годы с туристической карты. Весьма в сложном положении находится Ливан, раздираемый внутренними противоречиями и внешним давлением. Египет за пределами туристических анклавов у моря, а также Судан, страны Сахеля, Йемен, Пакистан и многие другие направления можно записывать в «Красную книгу туризма» - существование целых направлений под большим вопросом.

Вместе с тем как и ушедшие страны, этот продукт - целые пласты, культурные и цивилизационные. К примеру, путешествие в Алжирскую или Ливийскую Сахару - это просто уникальный продукт, как «путешествие на Луну» - это необычный вояж с туарегами вглубь тысячелетий. Пока это чудо ещё доступно в Алжире за сумму чуть больше тысячи евро (с перелетом), но кто знает, что случится там через год или два. И таких продуктов много. Многие туристы, побывавшие со мной в этих странах, хорошо понимают, насколько уникален был их опыт погружения в аутентичную восточную действительность.

Впрочем, возможно и обратное «возвращение» стран в сонм доступных, Так, на берлинской выставке ITB в ходе переговоров с представителями тубизнеса Катара появилась надежда на возвращение страны в список доступных для российского туриста, Как известно, уже 2 года это самая недоступная страна мира для россиян. Катарскую визу российским туристам получить было всегда нелегко, а с последних месяцев 2014 это стало просто невозможным. Практически все группы, желающие посетить данное государство, не получили визы.

По каждой стране хочется поговорить в отдельности, но особенно больно видеть уход Йемена, настоящего «Тибета Арабского мира», место моей первой работы в 1991 году. В дальнейшем удалось посетить эту страну неоднократно с группами туристов и съемочной группой «Их нравов». Сейчас страна погружена в череду междоусобиц. Шансов на мирное разрешение череды внутренних конфликтов немного, но если позитивный сдвиг произойдет, именно туда надо ехать, именно там настоящий туризм неизведанного. Одна Сокотра чего стоит! Но пока надежд мало. Слава Аллаху влияние ситуация в Йемене на туризм в соседних ОАЭ и Оман не оказывает.

- И как такая ситуация сказывается на туроператорах? Насколько и как выживают сейчас те, кто предлагали «экзотические» направления и туры?

- Естественно, уходят не только страны, но и нишевые туроператоры, работающие с редкими и очень редкими странами. Ошибочная бизнес-схема предусматривала вечное развитие рынка, непрекращающийся позитивный сценарий роста. Особенно не повезло туроператорам со словом «ветер» в названии. Для всех неожиданностью стал скандал с питерским «Ветром странствий», прямо детективная история с побегом директора, которая 15 августа неожиданно для коллектива «внезапно» скрылась в неизвестном направлении. Позже она мотивировала данный поступок лечением нервного срыва из-за финансового краха компании. Еще один, на этот раз «веселый ветер» выставил свой сайт и офис на продажу.

Сейчас экспедиционный туризм и туризм сверх-экзотики работает на 95% в сером сегменте под вывеской «клубов», «компаний единомышленников», фотоклубов, инициатив частных лиц и т.д. Есть потрясающие проекты, которые делаются красиво красивыми людьми, к примеру «Паганели», но все эти проекты не предполагают участия сторонних игроков рынка, только прямые продажи с собственных площадок и соцсетей «мимо» действующих правил: «поиск попутчика в тур» и т.п.. Можно сказать, одновременно с «классикой туризма» существует и параллельная вселенная туризма креативных людей. Турфирмам остается лишь смириться с действительностью, ведь фактически доверия к организованному туризму сейчас почти нет.

Если обобщить, то я глубоко убежден, что «сверх-экзотика» всегда останется востребованным продуктом. Да и в целом «направление на Восток» (в широком смысле слова) сейчас наиболее приоритетное для российского туризма.

- И последний вопрос – а каковы лично ваши планы по дальнейшей работе на туррынке?

- Сейчас я возглавляю «арабско-африканское» направление в специализированной представительской компании OrientalTradeMarketing. Данный проект направлен, прежде всего, на страны Азии и Африки. После существенной просадки ряда европейских направлений, рынки этих стран наиболее перспективны для российских туристов. Мы работаем на конечный результат, на рост продаж и на увеличение узнаваемости представляемых нами направлений. Зная свои возможности и реалии рынка, легко общаться с поставщиками. Думаю, что в ближайшее время мы сможем официально объявить о новых направлениях и объектах, которые мы представляем в РФ.

Также параллельно занимаюсь нетуристической деятельностью: по договору работаю с одним из инвестбанков, работающим в арабском мире, начал торговый «стартап».

Георгий Леонтьев

В пятницу 27 марта мировые цены на нефть вновь начали снижение на фоне ожиданий инвесторов, что военная операция, которая в настоящий момент проходит в Йемене, не спровоцирует перебои в поставках "черного золота", об этом свидетельствуют данные мировых бирж.

По состоянию на 07.15 по московскому времени цена майского фьючерса на североморскую нефтяную смесь марки Brent понизилась на 1,64% и теперь составляет 58 доллара 22 цента за баррель. Стоимость майских фьючерсов на "черное золото" марки WTI снизилась на 1,94% до уровня 50 доллара 43 цента за баррель.

В полночь в четверг 26 марта в Йемене началась военная операция, участие в которой принимает целый ряд арабских государств. Данная боевая операция началась сразу после того, как Совет сотрудничества стран Персидского залива, сделал заявление о том, что Саудовская Аравия, Объединенный Арабские Эмираты, Бахрейн, Катар и Кувейт "намерены откликнуться на просьбу действующего президента Йемена Абд Раббу Мансура Хади и защитить страну и ее законную от боевиков-хуситов".

Позднее к этой военной операции также присоединились Египет, Судан и Иордания. На данном фоне мировые цены на нефть заметно выросли.

Согласно сообщению пресс-секретаря президента Турции Ибрагима Калына, визит Тайипа Эрдогана в Иран состоится, как было запланировано ранее, в начале апреля, и военная операция в Йемене не отменяет данного визита.

При этом МИД Турции выступил с поддержкой военной операции коалиции в Йемене, в то время как Министерство иностранных дел Ирана расценило авиаудары по Йемену как "военную агрессию", усугубляющую кризис в стране и регионе.

"Президент Турции посетит Иран, как это и было запланировано - в первую неделю апреля и последние события в Йемене делают его визит еще более актуальным", — отметил Калын, добавляя, что Тегеран был и остается важным партнером для Анкары.

Как сообщал Iran.ru, МИД Ирана, а также лично президент Роухани осудили проведение военной операции в Йемене международной коалицией во главе с Саудовской Аравией, подчеркивая, что подобные действия приведут к еще большей дестабилизации на Ближнем Востоке.

Высокопоставленный иранский командующий бригадный генерал Масуд Джазаери выступил с осуждениями военного вторжения Саудовской Аравии и ее союзников в Йемен, подчеркивая, что за началом военных действий стоит Вашингтон.

"Агрессия в отношении Йемена была спланирована США и выполнена марионетками Вашингтона на Ближнем Востоке ", - отметил генерал, подчеркивая, что любой военный конфликт, спровоцированный американцами и его союзниками в регионе за последние годы, потерпел фиаско.

"У США нет ясного понимания особенностей регионального развития и масштабов Исламского Пробуждения на Ближнем Востоке и поэтому действия Вашингтона в регионе не основаны на стратегических решениях и рациональной политике", - пояснил Джазаери

Между тем, по информации Iran.ru, военная коалиция, состоящая из Саудовской Аравии, Катара, Кувейта и других региональных стран продолжает наносить авиаудары по позициям хуситов в Йемене. Основные удары приходятся на йеменскую столицу.

Министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф прокомментировал агрессивное высказывание турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана в связи с ситуацией в Йемене, подчеркивая,что всем странам необходимо попытаться восстановить мир и спокойствие в регионе, а не провоцировать распространение нестабильности.

Ранее, заявляя о возможности оказания поддержки операции в Йемене, президент Турции обвинил Иран в попытке доминировать на Ближнем Востоке и отметил, что подобная политика Тегерана начала раздражать Анкару, и другие страны Персидского залива, включая Саудовскую Аравию.

«Для тех, кто нанес непоправимый ущерб грубыми стратегическими ошибками и амбициозными стремлениями было бы лучше проводить ответственную политику, нацеленную на использование всех существующих возможностей для установления мира и стабильности в регионе», - отметил Зариф.

По информации Iran.ru, глава иранского МИД также подчеркнул готовность Исламской Республики Иран к сотрудничеству с региональными странами для того чтобы облегчить диалог среди политических групп Йемена, с целью «возвращения мира и спокойствия в этой арабской стране».

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел Гватемалы К.Моралесом по итогам встречи Россия-ЦАИС, Гватемала, 26 марта 2015 года

Мы провели полезное и важное мероприятие, которое имеет хорошие перспективы.

Россия достаточно давно - с конца 1990-х годов прошлого века - развивает отношения с Центральноамериканской интеграционной системой (ЦАИС). Сегодня мы вышли на качественно новый уровень взаимодействия. Российская Федерация обратилась с официальной просьбой к Генеральному секретарю ЦАИС В.М.Веласкес начать рассмотрение вопроса о получении нашей страной статуса внерегионального наблюдателя при Организации. Это обращение всеми приветствовалось, и, как сказал председатель сегодняшнего заседания, Министр иностранных дел Гватемалы К.Моралес, оно будет рассмотрено оперативно. Надеюсь, что так оно и произойдет.

Мы одобрили совместное заявление, в котором содержатся основные направления приложения наших усилий на перспективу. Мы условились начать работу над еще одним документом – меморандумом - который конкретизирует и сведет воедино все эти направления. Эти сферы охватывают торговлю, инвестиции, экономику в целом, образование, предупреждение чрезвычайных ситуаций, повышение готовности к стихийным бедствиям, организацию культурных, гуманитарных и образовательных обменов, туризм и др. Не менее важным является наше взаимодействие, связанное с работой по укреплению правоохранительных структур стран Центральной Америки, в том числе для борьбы с наркоугрозой и организованной преступностью.

С большинством стран центральноамериканского региона хорошо развиваются двусторонние связи, в том числе с Гватемалой. В целом ряде случаев двусторонние связи могут быть дополнены эффективными и многосторонними форматами взаимодействия между Россией и странами ЦАИС. Сегодня в ходе нашей дискуссии мы обсуждали несколько таких примеров. В частности, в Никарагуа на базе уже действующих курсов по подготовке наркополицейских создается региональный Учебный центр, услугами которого могут и будут пользоваться другие страны Центральной Америки. Ещё один крайне важный проект – создание в Манагуа совместного с Россией производства вакцин. Он уже получил одобрение Панамериканской организации здравоохранения и будет сертифицирован. Это позволит существенно сократить дефицит вакцин, который наблюдается в регионе в целом.

Экономика и торговля: учитывая в целом схожую структуру экспорта стран ЦАИС, вероятно, им было бы выгодно объединять усилия при выходе на российский рынок. Российским же поставщикам различной продукции в регион, может быть, тоже было бы целесообразно делать это сразу для нескольких стран. В обоих случаях это снижало бы логистические и другие издержки.

Еще один интересный пример – туризм. Безусловный лидер в этой области с большим отрывом от своих соседей – Доминиканская Республика. В прошлом году эту страну посетило около 180 тыс. россиян. Страны ЦАИС вполне могли бы организовать совместную работу с тем, чтобы, покупая тур в Доминиканскую Республику, россияне имели возможность посетить еще и другие страны Центральной Америки. Эта идея вызвала живой интерес.

Облегчение визового режима, конечно, будет способствовать экономическим, научным, образовательным, туристическим и другим обменам. У нас с Гватемалой, Никарагуа и Панамой уже действует безвизовый режим. Мы подписали соответствующее соглашение с Гондурасом, и сейчас оно проходит стадию ратификации в этой стране. Сегодня будет подписано соглашение о безвизовых поездках для граждан России и Сальвадора.

Со многими странами ЦАИС у нас налажено сотрудничество по линии дипломатических академий при министерствах иностранных дел. Сегодня также говорили о том, что и в этом вопросе могут быть применены многосторонние коллективные формы взаимодействия.

Россия и страны Центральной Америки занимают близкие и во многих случаях совпадающие позиции по ключевым международным проблемам. Мы выступаем за уважение международного права, укрепление центральной роли ООН, мирное урегулирование споров. Это также отражено в принятом нами сегодня Совместном заявлении.

Мы признательны нашим партнерам в Центральной Америке за поддержку многих российских инициатив в ООН, включая резолюции по таким вопросам, как недопустимость героизации нацизма, укрепление мер доверия в космическом пространстве, развитие сотрудничества в сфере международной информационной безопасности и по другим направлениям. Мы ценим взвешенную позицию стран региона в связи с событиями на Украине и их отказ присоединиться к антироссийским санкциям.

Уверен, результаты сегодняшней встречи открывают новый этап нашего взаимодействия со странами региона, который принесет дополнительные взаимовыгодные результаты.

В заключении еще раз хотел бы выразить признательность своему коллеге, Министру иностранных дел Гватемалы К.Моралесу за прекрасный прием и великолепную организацию нашей работы.

Вопрос: Как Россия сотрудничает со странами ЦАИС в области предотвращения наркотрафика?

С.В.Лавров: У России со многими странами региона действуют двусторонние соглашения, которые предусматривают взаимодействие в сфере борьбы с наркотрафиком. Это предполагает подготовку кадров на территории Российской Федерации. В Манагуа также функционируют курсы по подготовке полицейских для борьбы с наркоугрозой (сейчас их преобразовывают в региональный Учебный центр), на которых занимаются граждане многих стран Центральной Америки, в том числе из Гватемалы.

Помимо этого регионального центра есть еще такая форма работы, как разовые командировки российских специалистов для чтения цикла лекций в странах региона. Такая форма не так давно применялась, в частности, для подготовки наркополицейских в Гватемале. Мы убеждены, что главным направлением усиления способности противодействия наркоугрозе должно стать содействие в подготовке национальных кадров соответствующих государств.

В дополнение к этой форме работы мы также взаимодействуем на международной арене по вопросам, касающимся укрепления и развития международно-правовой базы по противодействию незаконному обороту наркотических средств. Основу этой деятельности составляют три универсальные конвенции по борьбе с различными аспектами наркоугрозы. Координирующим органом является Комиссия ООН по наркотическим средствам, в рамках которой сейчас идет подготовка к специальной сессии Генеральной Ассамблеи в 2016 году, посвященной повышению эффективности усилий по борьбе с наркотрафиком. Сегодня в ходе нашей двусторонней встречи с господином К.Моралесом мы договорились согласовывать шаги по подготовке к этому важному мероприятию.

Вопрос: В конце своего выступления Вы упомянули ситуацию на Юго-Востоке Украины. Как Вы прокомментируете появившиеся в СМИ слова украинского военного на одном из КПП о том, что любой русский по национальности сотрудник миссии ОБСЕ будет убит?

С.В.Лавров: В ОБСЕ действуют давно утвержденные правила формирования международных миссий, которые исключают какую-либо дискриминацию по национальному признаку или по гражданству. Когда украинское руководство обратилось в ОБСЕ с просьбой развернуть в их стране специальную мониторинговую миссию, киевские власти дали согласие на применение именно этих правил и принципов.

Сейчас в этой миссии работает более 20 российских граждан, нами представлено еще примерно 15 кандидатур с учетом недавно принятого Постоянным советом ОБСЕ решения о расширении численности миссии до тысячи человек.

Если украинские военные позволяют себе выступать с угрозами в отношении россиян, работающих в составе миссии ОБСЕ, то их надо немедленно увольнять с работы и, возможно, даже подвергать уголовному преследованию. Я не уверен, кто говорил эти слова и высказывал такие угрозы: военнослужащий вооруженных сил Украины или боец добровольческих батальонов. В любом случае, это лишний раз показывает, что на Украине давно надо наводить порядок с людьми, которые ходят с оружием и непонятно кому подчиняются.

Руководство страны, вроде бы, принимает соответствующие приказы, но на деле они наталкиваются на жестокую реальность. Например, руководство «Правого сектора» категорически отказалось подчиняться кому бы то ни было.

Подобные угрозы в адрес россиян- сотрудников миссии ОБСЕ лишний раз говорят о том, что на Украине ультранационалистические настроения проникают даже в состав вооруженных сил. На это стоит обратить самое серьезное внимание миссии ОБСЕ, европейским государствам и всем западным странам, которые покровительствуют руководству Украины. Мы уже давно обратили внимание на эту угрозу. Требуем принятия мер по недопущению превращения Украины в националистическое государство, что абсолютно противоречит всем европейским нормам. Надеюсь, что дело не будет запущено до такой степени, что уже не сможет поддаваться лечению.

В любом случае вся ответственность за безопасность сотрудников миссии ОБСЕ на Украине - независимо от их национальности и гражданства - целиком и полностью лежит на украинской стороне.

Вопрос: Не могли бы Вы рассказать подробнее об обращении Гватемалы относительно тренировки в России гватемальского космонавта?

С.В.Лавров: Я уже говорил об этом. После переговоров с Президентом Гватемалы О.Пересом мы получили такое обращение. Его рассматривает не Министерство иностранных дел, а Роскосмос вместе с другими соответствующими структурами стран, которые участвуют в проекте МКС. МИД России не занимается существом этих вопросов, мне лишь известно, что есть определенная очередь. Но наши коллеги в Роскосмосе, конечно же, рассмотрят это обращение, и мы передадим реакцию нашим друзьям в Гватемале.

Вопрос: Существуют ли с российской стороны какие-либо рекомендации в отношении Международной комиссии по борьбе с безнаказанностью в Гватемале?

С.В.Лавров: Если эта Комиссия создана в Гватемале и устраивает её, что тут можно обсуждать.

Вопрос: Как бы Вы оценили ситуацию в Йемене и позицию США по кризису в этой стране? В частности, после побега Президента В.Ф.Януковича США поддержали переворот на Украине, а после побега Президента Йемена американцы поддерживают законное руководство этой страны.

С.В.Лавров: В этом вопросе приходится использовать уже достаточно избитое клише: налицо явные двойные стандарты. Хотя, конечно же, мы не хотели ни того, что произошло на Украине, ни того, что происходит в Йемене. В обоих случаях необходимо было и еще предстоит двигаться в сторону национального примирения.

Я убежден, если бы 22 февраля прошлого года, когда оппозиция растоптала подписанное накануне соглашение об урегулировании кризиса на Украине, отказалась создавать правительство национального единства, стала захватывать здания Администрации Президента и Правительства, сжигать офисы политических партий, в этот момент Европа (особенно страны, которые были свидетелями при подписании упомянутого соглашения - Германия, Франция и Польша), и США, накануне активно призывавшие нас не допустить, чтобы В.Ф.Янукович вывел армию на улицу - если бы они после развала того соглашения, после того, как оно было растоптано оппозицией, употребили свое влияние и авторитет и потребовали бы немедленно восстановить договоренности, уверен, ничего того, что мы сейчас наблюдаем на Украине, не произошло бы, и не было бы нынешней трагедии.

Сейчас необходимо бросить все усилия на то, чтобы все-таки восстановить политический процесс на основе договоренностей, заключенных в Минске 12 февраля с.г. Здесь тоже наблюдается торможение со стороны официального Киева. Официальные представители киевских структур, грубо нарушая Минские договоренности, заявляют, что не рассматривают лидеров провозглашенных ДНР и ЛНР в качестве партнеров по переговорам. Мы же настаиваем на том, чтобы в полном объеме была задействована Контактная группа, в рамках которой представители Киева, Луганска и Донецка вместе с Россией и ОБСЕ должны работать над решением всех вопросов, включая закрепление прекращения огня, контроль за отводом тяжелых вооружений, гуманитарной помощью, экономическим восстановлением и конституционным процессом. С этой целью мы давно первыми предложили создать рабочие подгруппы в рамках Контактной группы по каждому из этих направлений, чтобы сделать работу максимально предметной и результативной. Киев, вроде, на словах соглашался, но на практике старался дело затянуть, и лишь на днях на встрече заместителей министров иностранных дел в «нормандском формате» соответствующее решение было принято. Необходимо как можно скорее его воплотить в жизнь. Будем этого добиваться.

Что касается Йемена, Вы абсолютно правы: там США повели себя диаметрально противоположным образом. Надо называть вещи своими именами – это игры на противостоянии между суннитами и шиитами, что очень опасно. В Йемене тоже нет другого пути кроме возобновления переговорного процесса, который готовился при посредничестве специального представителя Генерального секретаря ООН. Мы будем на этом настаивать. Надеюсь, что все остальные страны, так или иначе вовлеченные в йеменскую ситуацию, будут действовать таким же образом.

В целом, если говорить о поднятой Вами проблеме в её универсальном преломлении, мы еще в сентябре прошлого года на сессии Генеральной Ассамблеи ООН предложили принять развернутую декларацию, которая подтверждала бы один из принципов Устава ООН, а именно - обязательства государств не допускать вмешательства во внутренние дела друг друга и особо высвечивала бы недопустимость смены легитимных режимов путем государственных переворотов.

Кстати, в Латинской Америке действует принцип непризнания тех, кто пришел к власти антиконституционным путем, через госпереворот. Аналогичный принцип действует в Африканском союзе. Я думаю, что и другие регионы мира могли бы поддержать такой подход и закрепить его в рамках ООН. Мы внесли такую инициативу, но со стороны наших западных партнеров энтузиазма в этом отношении мало. Но будем продолжать работать

US-Saudi Blitz in Yemen: Naked Aggression, Absolute Desperation

Tony Cartalucci

The “proxy war” model the US has been employing throughout the Middle East, Eastern Europe, and even in parts of Asia appears to have failed yet again, this time in the Persian Gulf state of Yemen.

Overcoming the US-Saudi backed regime in Yemen, and a coalition of sectarian extremists including Al Qaeda and its rebrand, the “Islamic State,” pro-Iranian Yemeni Houthi militias have turned the tide against American “soft power” and has necessitated a more direct military intervention. While US military forces themselves are not involved allegedly, Saudi warplanes and a possible ground force are.

Though Saudi Arabia claims “10 countries” have joined its coalition to intervene in Yemen, like the US invasion and occupation of Iraq hid behind a “coalition,” it is overwhelmingly a Saudi operation with “coalition partners” added in a vain attempt to generate diplomatic legitimacy.

The New York Times, even in the title of its report, “Saudi Arabia Begins Air Assault in Yemen,” seems not to notice these “10” other countries. It reports:

Saudi Arabia announced on Wednesday night that it had launched a military campaign in Yemen, the beginning of what a Saudi official said was an offensive to restore a Yemeni government that had collapsed after rebel forces took control of large swaths of the country.

The air campaign began as the internal conflict in Yemen showed signs of degenerating into a proxy war between regional powers. The Saudi announcement came during a rare news conference in Washington by Adel al-Jubeir, the kingdom’s ambassador to the United States.

Proxy War Against Iran

Indeed, the conflict in Yemen is a proxy war. Not between Iran and Saudi Arabia per say, but between Iran and the United States, with the United States electing Saudi Arabia as its unfortunate stand-in.

Iran’s interest in Yemen serves as a direct result of the US-engineered “Arab Spring” and attempts to overturn the political order of North Africa and the Middle East to create a unified sectarian front against Iran for the purpose of a direct conflict with Tehran. The war raging in Syria is one part of this greater geopolitical conspiracy, aimed at overturning one of Iran’s most important regional allies, cutting the bridge between it and another important ally, Hezbollah in Lebanon.

And while Iran’s interest in Yemen is currently portrayed as yet another example of Iranian aggression, indicative of its inability to live in peace with its neighbors, US policymakers themselves have long ago already noted that Iran’s influence throughout the region, including backing armed groups, serves a solely defensive purpose, acknowledging the West and its regional allies’ attempts to encircle, subvert, and overturn Iran’s current political order.

The US-based RAND Corporation, which describes itself as “a nonprofit institution that helps improve policy and decision making through research and analysis,” produced a report in 2009 for the US Air Force titled, “Dangerous But Not Omnipotent : Exploring the Reach and Limitations of Iranian Power in the Middle East,” examining the structure and posture of Iran’s military, including its Islamic Revolutionary Guard Corps and weapons both present, and possible future, it seeks to secure its borders and interests with against external aggression.

The report admits that:

Iran’s strategy is largely defensive, but with some offensive elements. Iran’s strategy of protecting the regime against internal threats, deterring aggression, safeguarding the homeland if aggression occurs, and extending influence is in large part a defensive one that also serves some aggressive tendencies when coupled with expressions of Iranian regional aspirations. It is in part a response to U.S. policy pronouncements and posture in the region, especially since the terrorist attacks of September 11, 2001. The Iranian leadership takes very seriously the threat of invasion given the open discussion in the United States of regime change, speeches defining Iran as part of the “axis of evil,” and efforts by U.S. forces to secure base access in states surrounding Iran.

Whatever imperative Saudi Arabia is attempting to cite in justifying its military aggression against Yemen, and whatever support the US is trying to give the Saudi regime rhetorically, diplomatically, or militarily, the legitimacy of this military operation crumbles before the words of the West’s own policymakers who admit Iran and its allies are simply reacting to a concerted campaign of encirclement, economic sanctions, covert military aggression, political subversion, and even terrorism aimed at establishing Western hegemony across the region at the expense of Iranian sovereignty.

Saudi Arabia’s Imperative Lacks Legitimacy

The unelected hereditary regime ruling over Saudi Arabia, a nation notorious for egregious human rights abuses, and a land utterly devoid of even a semblance of what is referred to as “human rights,” is now posing as arbiter of which government in neighboring Yemen is “legitimate” and which is not, to the extent of which it is prepared to use military force to restore the former over the latter.

The United States providing support for the Saudi regime is designed to lend legitimacy to what would otherwise be a difficult narrative to sell. However, the United States itself has suffered from an increasing deficit in its own legitimacy and moral authority.

Most ironic of all, US and Saudi-backed sectarian extremists, including Al Qaeda in Yemen, had served as proxy forces meant to keep Houthi militias in check by proxy so the need for a direct military intervention such as the one now unfolding would not be necessary. This means that Saudi Arabia and the US are intervening in Yemen only after the terrorists they were supporting were overwhelmed and the regime they were propping up collapsed.

In reality, Saudi Arabia’s and the United States’ rhetoric aside, a brutal regional regime meddled in Yemen and lost, and now the aspiring global hemegon sponsoring it from abroad has ordered it to intervene directly and clean up its mess.

Saudi Arabia’s Dangerous Gamble

The aerial assault on Yemen is meant to impress upon onlookers Saudi military might. A ground contingent might also attempt to quickly sweep in and panic Houthi fighters into folding. Barring a quick victory built on psychologically overwhelming Houthi fighters, Saudi Arabia risks enveloping itself in a conflict that could easily escape out from under the military machine the US has built for it.

It is too early to tell how the military operation will play out and how far the Saudis and their US sponsors will go to reassert themselves over Yemen. However, that the Houthis have outmatched combined US-Saudi proxy forces right on Riyadh’s doorstep indicates an operational capacity that may not only survive the current Saudi assault, but be strengthened by it.

Reports that Houthi fighters have employed captured Yemeni warplanes further bolsters this notion – revealing tactical, operational, and strategic sophistication that may well know how to weather whatever the Saudis have to throw at it, and come back stronger.

What may result is a conflict that spills over Yemen’s borders and into Saudi Arabia proper. Whatever dark secrets the Western media’s decades of self-censorship regarding the true sociopolitical nature of Saudi Arabia will become apparent when the people of the Arabian peninsula must choose to risk their lives fighting for a Western client regime, or take a piece of the peninsula for themselves.

Additionally, a transfer of resources and fighters arrayed under the flag of the so-called “Islamic State” and Al Qaeda from Syria to the Arabian Peninsula will further indicate that the US and its regional allies have been behind the chaos and atrocities carried out in the Levant for the past 4 years. Such revelations will only further undermine the moral imperative of the West and its regional allies, which in turn will further sabotage their efforts to rally support for an increasingly desperate battle they themselves conspired to start.

America’s Shrinking Legitimacy

It was just earlier this month when the United States reminded the world of Russia’s “invasion” of Crimea. Despite having destabilized Ukraine with a violent, armed insurrection in Kiev, for the purpose of expanding NATO deeper into Eastern Europe and further encircling Russia, the West insisted that Russia had and still has no mandate to intervene in any way in neighboring Ukraine. Ukraine’s affairs, the United States insists, are the Ukrainians’ to determine. Clearly, the US meant this only in as far as Ukrainians determined things in ways that suited US interests.

This is ever more evident now in Yemen, where the Yemeni people are not being allowed to determine their own affairs. Everything up to and including military invasion has been reserved specifically to ensure that the people of Yemen do not determine things for themselves, clearly, because it does not suit US interests.

Such naked hypocrisy will be duly noted by the global public and across diplomatic circles. The West’s inability to maintain a cohesive narrative is a growing sign of weakness. Shareholders in the global enterprise the West is engaged in may see such weakness as a cause to divest – or at the very least – a cause to diversify toward other enterprises. Such enterprises may include Russia and China’s mulipolar world. The vanishing of Western global hegemony will be done in destructive conflict waged in desperation and spite.

Today, that desperation and spite befalls Yemen.

В Москве состоялась встреча высокопоставленного представителя Министерства иностранных дел Ирана и специального представителя президента России по Ближнему Востоку Михаила Богданова. Как сообщается двухсторонняя встреча была направлена на обсуждение кризиса в Йеменской республике.

Согласно комментариям Хосейна Амира-Абдоллахиана, в ходе дискуссии стороны выразили единое мнение выражающееся в потребности уладить острый внутренний кризис в стране на основе национального диалога с привлечением всех внутренних политических сил в Йемене.

По мнению представителей Ирана и России, подобный диалог будет способствовать стабилизации ситуации в стране, сохранению ее территориальной целостность и единства, а также поиску решения политических и экономических проблем.

По информации Iran.ru, Богданов и Абдоллахиан также выразили беспокойство в связи с серьезной угрозой региону исходящей от деятельности «Исламского государства» и других террористических группировок. При этом стороны, подчеркнули необходимость объединения усилий в противодействии терроризму на основе принципов международного права.

Представительница министерства иностранных дел Ирана осудила авианалеты военно-воздушных сил Саудовской Аравии на Йемен, в результате которых погибло или получило ранения мирное население.

Выступая с осуждениям бомбардировок, Марзие Афхам описала подобные действия как "опасный шаг, который идет в противоречие с международными обязательствами -уважать государственный суверенитет стран".

Кроме того представительница МИД Ирана предупредила, что обращение к военным мерам против Йемена, в то время когда страна борется с терроризмом и подвергается внутреннему кризису, поспособствует дальнейшему усугублению ситуации и исключит возможности мирного урегулирования проблемы.

По информации Iran.ru, при этом Марзие Афхам потребовала немедленного прекращения авианалетов как и любых других военных действий в отношении Йемена. При этом представительница иранского МИД высказала опасения, что распространение экстремизма и терроризма в результате вторжения обернется нестабильностью для всего региона.

В минувший четверг Саудовская Аравия и союзники региона Арабского залива начали военные операции в Йемене, включающие удары с воздуха, с целью противостоять союзным войскам Ирана, осаждающим южный город Аден, где поддерживаемый США йеменский президент нашел убежище.

Сообщается, что королевство Саудовской Аравии направило армию из 150 000 солдат и 100 военных самолетов. Данные цифры однако не были официально подтверждены Эр-Риядом. Кроме того, в наземном наступлении в Йемене готовы принять участие Египет, Иордания, Судан и Пакистан. В воздушной операции были замечены самолеты из Египта, Марокко, Объединенных Арабских Эмиратов, Катара и Бахрейна.

Расширяющийся Йеменский конфликт представлял угрозу для глобальных нефтяных ресурсов, и вскоре после начала операции цены на сырую нефть марки Brent повысились почти на 6 процентов.

По сообщению местных жителей, неопознанные военные самолеты ранее начали удары с воздуха по главному аэропорту в йеменской столице Сана и его военной авиабазе Аль Дулайми.

«Мы сделаем все возможное, чтобы защитить законное правительство Йемена от свержения», - сказал посол Саудовской Аравии Адель Аль Джубейр на пресс-конференции в Вашингтоне.

Допущение гражданской войны в Йемене стало решающим фактором для начала военной операции. Суннитская Саудовская Аравия обвиняет шиитский Иран в развертывании сектантской борьбы повсюду на территории Йемена.

Кризис в Йемене в настоящее время рискует перерасти в войну между Ираном, поддерживающим шиитскую группу Houthis, и Саудовской Аравией и другими региональными суннитскими мусульманскими монархиями, поддерживающими йеменского президента Абд-Рэббу Мансура Хади.

Борьба началась в сентябре прошлого года, когда группа Houthis захватила столицу Йемена Сану и основные суннитские территории, выдворив президента Хади из столицы.

Джубейр сказал, что нападения были начаты в ответ на прямое обращение президента Йемена. В настоящее время Хади находится в Адене и, по сообщению одного из помощников, с момента начала операции пребывает «в приподнятом настроении».

Предводитель шиитского движения Йемена Houthi заявил, что саудовские удары с воздуха – это агрессия против Йемена и предупредил, что его группа развернет "широкую войну" в регионе.

Телевидение движения Houthi сообщает, что воздушные удары Саудовской Аравии поразили жилой район к северу от Саны и вызвали десятки жертв. В связи с этим медперсонал района призван немедленно сообщать о жертвах в госпитали Саны. Однако проведение независимой проверки о достоверности сообщений о жертвах в данный момент невозможно.

Вечером в среду Белый дом заявил, что Соединенные Штаты поддерживают операцию, проводимую странами Совета по сотрудничеству стран Арабского залива. Хотя новости вызвали определенные колебания на нефтяном рынке, азиатские импортеры сообщили, что причин для беспокойства по поводу остановки поставок нефти пока нет.

Большая часть нефтяных танкеров арабских поставщиков, таких как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт и Ирак вынуждены проходить через береговые линии довольно узкого Аденского Залива в Йемене с тем, чтобы через Красное море и Суэцкий канал попасть в Европу.

Пролив шириной 40 км (25 миль) между Йеменом и Джибути, а также Ормузский пролив между Аравийским полуостровом и Ираном являются, по сообщению американского Управления по энергетике, уязвимым коридором на пути к глобальным нефтяным ресурсам.

Саудовская Аравия в срочном порядке приступает к созданию военно-морской базы и строительству казарм для размещения военных в южных провинциях Джизан и Наджран вблизи границы с Йеменом, сообщило Саудовское агентство новостей со ссылкой на министра обороны королевства Мухаммеда бен Сальман бен Абдель Азиза.

Во время инспекционной поездки на юг министр обсудил с командующим войсками в южных провинциях возможности для укрепления их боеспособности.

В частности, глава МО распорядился "немедленно начать строительство военно-морской базы в Джизане, помещений для размещения войск в Наджране и как можно скорее завершить строительство дополнительных военных лагерей в этих городах", а также "расширить больницу в Джизане".

В понедельник министр иностранных дел Саудовской Аравии Сауд аль-Фейсал заявил, что арабские государства Персидского залива во главе с королевством предпримут необходимые меры для защиты региона против "агрессии" проиранской группировки хуситов в случае, если кризис в Йемене не удастся урегулировать мирными средствами.

Это заявление было сделано после того, как хуситы захватили третий по величине город Йемена Таиз, который считается "воротами" к Адену — административному центру южного Йемена. В настоящее время, как передает телеканал "Скай ньюз" на арабском языке, они продолжают продвигаться к Адену с разных направлений и захватили несколько стратегически важных районов в провинции Эль-Дали, в том числе район Санах, где раньше дислоцировались части йеменской армии и осталось много оружия.

В Москве состоялась встреча заместителя министра иностранных дел Ирана по делам Ближнего Востока и Северной Африки Хосейна Амира Абдоллахиана и специального представителя президента России по Ближнему Востоку и странам Африки Михаила Богданова.

Согласно информации, размещенной в личном блоге посла Ирана в России Мехди Санаи, в ходе двухсторонней встречи Хосейн Амир-Абдоллахиан и Михаил Богданов обсудил проблемы взаимного интереса, включая события в Йемене, Сирии, Ираке и Палестине.

Как сообщал Iran.ru, среди важный тем, запланированных для обсуждения высокопоставленных чиновников России с представителем Ирана значится укрепление регионального сотрудничества в области борьбы с терроризмом и экстремизмом.

По сведениям компании РИА Новости, в Международном мультимедийном пресс-центре МИА "Россия сегодня" также состоится мультимедийная пресс-конференция Хосейна Амира Абдоллахиана, в ходе которой будет дана общая характеристика текущей обстановки в регионе и представлено видение выхода из кризиса.

То, что Саудовская Аравия все больше и больше производит нефти и отказывается сокращать, это, конечно, плохо для нефти. То, что Иран может в случае снятия ограничений быстро увеличить поставки на 1 млн. баррелей в сутки, а впоследствии и того больше, также плохо для нефти. Но все это может уже в недалеком будущем и гроша ломанного не стоить, если в регионе будет усиливаться напряженность.

Исламское Государство в Ираке и Сирии, бои в Ливии и теперь еще и перспектива гражданской войны в Йемене, пока еще не влияют на нефтяную промышленность, но это только пока. Регион все сильней и сильней скатывается в бездну, и пока никто не знает, как остановить рост напряженности. США еще не знают, как победить ИГИЛ, они не знают, что нужно им предпринять такого, что позволило бы им уничтожить "Исламское государство" без ведения полномасштабной войны, которая одновременно станет для них непомерной финансовой ношей и навредит нефтяной индустрии региона одновременно. Из сложившейся ситуации на данный момент хорошего, простого решения нет, и пламя, которое сейчас кажется еще незначительным, все больше и больше разрастается.

Саудовская Аравия говорит о том, что хочет демпенгнуть рынок нефти. Но шейхи либо не понимают, либо умалчивают о том, что снижение уровня жизни, ввиду падения цен на нефть у нефтеэкспореров, будет только усиливать внутреннее социально-экономическое положение внутри стран. А это, в свою очередь, только усилит позиции "Исламского государства" внутри этих стран и с большей долей вероятности приведет к войне, в которой шейхи будут вынуждены принять самое непосредственное участие.

Йемен яркий пример того, к чему может привести дешёвая нефть. 70% доходов Йемена это нефть, чем дешевле стоит нефть, тем меньше шансов на то, что власти страны смогут нормализовать ситуацию в стране. Война в Йемене ставит под удар не только добычу нефти внутри страны, но и создает прямую угрозу самой Саудовской Аравии, поскольку страны непосредственно граничат друг с другом, помимо этого война в Йемене ставит под угрозу судоходство в Аденском заливе.

Думать, что все обойдется, вероятно, уже не приходится, а раз так, то это напрямую будет играть за рост цен на нефть. Более того, конфликты до сего времени только разрастаются, и, соответственно, в недалеком будущем этот фактор для рынка нефти может стать самым главным. Если так, то цена нефти может легко достигнуть 100 долларов за баррель и, более того, перевалить через эту отметку и пойти еще выше.

Что касается российских финансовых рынков, то если будет так и впереди война на Среднем Востоке, то рубль, российские акции и вообще российские активы стоит сейчас только покупать.

Вопреки тому, что сообщалось ранее, Германия, занимающая третье место в мире по объему экспорта вооружений после США и России, не приостановила поставки своего оружия в Саудовскую Аравию. В конце января Федеральный совет безопасности (Bundessicherheitsrat), в который входит и Ангела Меркель, одобрил экспорт в Саудовскую Аравию четырех систем симуляции стрельбы Gladio, а также «устройств представления мишени» для стрелкового оружия, включая комплектующие, программное обеспечение и технологии. При этом, по данным опроса, проведенного газетой Bild, 78% немцев считают, что Берлин должен прекратить военные поставки в Саудовскую Аравию.

Саудовское королевство - один из основных импортёров немецкого оружия. Если в 2013 году Эр-Рияд закупил у немцев оружия на 400 млн долларов, то за один лишь первый месяц 2015 г. - сразу на 110 млн евро. Сверх этого, как сообщалось, Эр-Рияд заказал у германской корпорации Thyssen Marin System пять подводных лодок.

В 2014 году Саудовская Аравия, являясь ведущим торгово-экономическим партнером Германии среди стран Персидского залива, вышла по импорту вооружений на первое место в мире и потратила на военные закупки $6,4 млрд. Это в полтора с лишним раза больше, чем в 2013 г. В чьи руки попадёт закупленное на Западе оружие после того, как оно оказывается в Саудовской Аравии, можно только гадать, но немцы давно говорят о том, что ваххабитское королевство финансирует радикалов-исламистов по всему миру.

Последнее обстоятельство, однако, Берлин не смущает, как это стало видно в ходе мартовского турне по странам Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, ОАЭ) вице-канцлера и министра экономики Германии Зигмара Габриэля. При этом немецкая оппозиция (Левая партия, Партия зелёных) резко критикует официальный Берлин, и в частности Зигмара Габриэля, за то, что федеральное правительство, «не испытывая угрызений совести, продолжает продавать оружие странам, в которых ситуацию с правами человека можно охарактеризовать как весьма проблематичную». Ещё летом прошлого года представитель Левой партии Германии по вопросам внешней политики Ян ван Акен заявлял, что «это кровавые поставки, при помощи немецкого оружия людей репрессировали, изгоняли и убивали».

Второй по значимости партнер Германии в Персидском заливе – Катар. В 2013 г. эта страна закупила у Германии оружия на 670 млн евро. К тому времени Берлин поставил Катару 65 танков «Леопард 2А7», 7 броневиков «Фенек», 24 противотанковых гаубицы, а также боеприпасы, военные автомобили и запчасти к военной технике. Требования немецкой общественности прекратить поставки оружия катарскому режиму из-за нарушений в Катаре прав человека, а также из-за поддержки, которую Доха оказывает исламистам, официальный Берлин игнорирует.

В сентябре 2014 г. эмир Катара шейх Тамим бен Хамад аль Тани, встречаясь с канцлером Ангелой Меркель, заявил, что никогда не поддерживал террористические группировки. На что госпожа федеральный канцлер благосклонно заметила: «У меня нет оснований не верить словам эмира». И это после того, как о причастности Катара к финансированию «Исламского государства» говорили и президент Германии Иоахим Гаук, и министр экономического сотрудничества и развития Герд Мюллер (последний - в интервью популярному телеканалу ZDF).

Доверие федерального канцлера к словам катарского эмира, отрицающего причастность к финансированию терроризма, может проистекать из разных причин. Возможно, одна из них заключается в том, что Катар играет заметную роль в финансировании германской экономики. Шейх Тамим бен Хамад аль Тани – один из крупных акционеров Deutsche Bank. В концерне Volkswagen Катару принадлежит доля в 15,6% и 10% - в строительной компании Hochtief, крупнейшей в мире. Катар уже вложил в экономику ФРГ $18 млрд, при этом Доха и Берлин заявляют о намерении увеличить объем взаимных капиталовложений.

Известный французский эксперт по проблемам терроризма Самюэль Лоран, автор книг «Сахелистан», «Аль-Каида во Франции», «Исламское государство», говорит: «Сегодня вся Европа попала в тиски радикального ислама, который охватывает Ближний Восток, Ирак, часть Иордании, север Ливана, Сомали, Йемен, Ливию... Мы не в состоянии остановить наступление радикального ислама и проигрываем войну».

Официальный Берлин ничего этого не замечает. Тем не менее вопрос о том, в чьи руки попадает оружие, закупаемое Саудовской Аравией и Катаром на Западе, в том числе в Германии, и как это оружие влияет на обстановку теперь уже и за пределами Ближнего Востока, остаётся.

Владислав Гулевич

 Наибольшим спросом в арабских странах пользуются украинская курятина, яйца и кондитерские изделия. Об этом «Вестям» сообщила заместитель директора Центра исследования и сертификации Халяль «Альраид» Лариса Полищук.

«Буквально позавчера нам позвонили из Египта с просьбой подыскать поставщиков куриного мяса. При наличии соответствующих сертификатов они готовы сразу начать закупки», — сказала она.

Правда, готовые продукты, например, колбасы или замороженные полуфабрикаты (вареники, пельмени и т.п.), в странах арабского мира не востребованы из-за другой пищевой культуры и религиозных требований. Бакалейные товары (мука, крупы и т.п) также не пользуются спросом, равно как ягоды, фрукты-овощи и грибы (в свежем, замороженном и консервированном виде).

Зато, по словам Ларисы Полищук, регионы Ближнего Востока, Северной Африки, а также некоторые страны Азии готовы активно расширять потребление рыбы и молочных продуктов (маргарин, масло, мороженое, сыры, сухое молоко, сливки и т.п.).

«Наша компания экспортирует мясо птицы в страны Азии с 2008 г., Ближнего Востока — с 2009 г., Северной Африки — с 2012 г. В прошлом году доля проданной в данные регионы продукции достигла 38% нашего общего экспорта. И в наших планах увеличить ее в 2015 г. до 39%. Регулярно подписываются контракты как на поставку продукции в уже действующие рынки (ОАЭ, Йемен, Ирак, Кувейт, Египет), так и в страны, куда раньше продукция не продавались либо отправлялись в незначительных объемах (Гонконг, Кувейт, Бахрейн). Одним из глобальных проектов, который позволит компании существенно увеличить долю экспорта в страны Ближнего Востока — получение аккредитации для поставок мяса птицы в Саудовскую Аравию», — рассказал «Вестям» начальник управления экспорта компании МХП («Мироновский Хлебопродукт») Сергей Горбенко.

Потенциал и возможности есть — в арабских странах проблемы с продовольствием. «У арабов есть деньги, но нет продукта. Арабские страны достаточно богаты и на 75% импортозависимы, причем товар им приходится везти издалека. Например, потребность в импортном мясе на 69% удовлетворяется бразильским продуктом, еще почти 30% приходится на Новую Зеландию, Австралию и Северная Америка. А из Украины — это же почти рядом», — поясняет Лариса Полищук.

Эту тенденцию подкрепляют и планы правительства. Утвержденная 11 декабря 2014 г. Верховной Радой программа деятельности Кабмина в разделе «новая экономическая политика» предусматривает подписание до 2018 г. соглашения о создании зон свободной торговли с рядом стран. Среди них — Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), в которую входят Бахрейн, Катар, Королевство Саудовская Аравия, Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты и Оман. Среди прочих, эти страны призваны удвоить наш экспорт до 2020 года за счет Зоны свободной торговли

Мода на халяль

Другое дело, что для мусульман крайне важно, чтобы продукт был халяльным, то есть, изготовлен по особым требованиям. Например, для мяса требуется, чтобы животное забивали особым образом, а для готового продукта — отсутствие вредных добавок, консервантов и спирта.

Соблюдение этих требований подтверждается сертификатом Халяль. Причем в исламские страны можно только халяльную продукцию, а в Малайзии, Индонезии или Арабских Эмиратах требуется дополнительная аккредитация сертификатов согласно местным стандартам.

В остальных же странах такой сертификат рассматривается как дополнительное подтверждение качества и чистоты продукта.

Например, в ЕС, по словам Ларисы Полищук, торговые сети тоже стали чаще требовать сертификат Халяль, потому что европейцы, даже не исповедующие ислам, видят в этой сертификации дополнительный знак качества.

За последние восемь месяцев в Украине такие сертификаты получили 47 компаний, среди которых «Рошен», АВК, «Лакталис-Украина», «Гадяч Сыр», ПАО «Козятинский мясокомбинат».

«На этой неделе мы заключили контракт с компанией «Комплекс Агромарс» (ТМ «Гавриловские курчата»). Сейчас проходит сертификацию Агропромгрупа «Пан Курчак», — говорит Лариса Полищук.

Главным образом, арабского потребителя интересует традиционный продукт. «Для большинства стран Ближнего Востока ключевым продуктом импорта являются тушки цыплят-бройлеров вестом от 700 г до 1800 г, замороженные части (филе, голень, крыло) в потребительской упаковке (900 г, 2500 г), сырье для переработки (филе в блоках по 7,5 кг). Значительный интерес импортеры проявляют к традиционным продуктам, таким как куриная тушка без кости («шаурма»)», — уточнил «Вестям» Сергей Горбенко.

Арабские покупатели вместо РФ

Причины активности отечественных кондитерских, молочных и птицеводческих компаний в освоении рынков Ближнего Востока, Северной Африки и Азии очевидны. Основной потребитель этих групп товаров украинского производства — Россия — отказал нам в рынке, доступ в ЕС ограничен квотами и своими сертификационными требованиями, поэтому приходится переориентироваться.

Как напомнили в ассоциации «Укркондпром», украинские кондитеры в 2014 году сократили экспорт в Россию на 67% — до $159,7 млн. а в натуральном выражении — в 2,8 раза, до 61,8 тыс. тонн.

В то же время, по итогам прошлого года поставки продукции в Ирак выросли в три раза. По словам президент ассоциации Александра Балдынюка, поставки в арабские страны дают возможность минимизировать потери от российского запрета.

Схожая ситуация наблюдается и по рынку мяса птицы. Несмотря на приостановку поставок в РФ, по данным ассоциации «Союз птицеводов Украины», экспорт мяса птицы из Украины в 2014 г. вырос на 18%, в том числе за счет роста экспорта в арабские страны. «В украинской продукции заинтересованы практически все страны Ближнего Востока и Северной Африки: Ирак, ОАЭ, Иордания, Оман, Йемен, Кувейт, Ливия, Египет. Значительную заинтересованность в ряде продуктов проявляет Гонконг, материковый Китай, Сингапур», — отметил Сергей Горбенко

А вот над экспортом молочных продуктов нам еще придется много работать. По словам члена наблюдательного совета компании «Терра Фуд», главы совета директоров Союза молочных предприятий Украины Вадима Чагаровского, если общий рынок молочных продуктов составляет 1,6 млн т., то на экспорт пока идет чуть более 150 тыс. тонн, т.е. примерно 1% всей произведенной в Украине продукции.

Правда, по словам Чагаровского, сухое молоко и масло помогли нашим компаниям удержать уровень доходов от экспорта на прошлогоднем уровне. «В этом году мы вернемся к той позиции, которая была двадцать лет назад», — говорит эксперт.

Константин Симоненко

Ближний Восток на грани слома стратегических балансов

Максим Егоров

Приближение сроков заключения сделки между Ираном и США по параметрам иранской ядерной программы, ожидаемой до конца марта сего года, обнажило тот факт, что Ближний Восток подошел к черте, за которой нараставшие последние десять-пятнадцать лет изменения преобразят его до неузнаваемости.

Причем, судя по всему, возникающая конфигурация региональных и межрегиональных альянсов будет качественно отличаться от всего того, что мы видели не только с 2001 года, но и за последние 100 лет, начиная с соглашений Сайкс-Пико 1916 года и Версальского договора 1919 года. Это означает если не фактический слом, то глубокое размывание доныне существовавших границ между государствами региона, начерченных Великобританией и Францией.

Уже сейчас ясно, что у целого ряда стран мало перспектив сохранится в их нынешнем виде.

В первую очередь речь идет об Ираке, который как никогда ранее близок к распаду на три энтитета – шиитский, курдский и суннитский. Шиитский – очевидным образом окажется – да и уже находится – под непосредственным влиянием Ирана. Курдский при содействии западных глобалистов, действующих руками США – будет эволюционировать в сторону независимого государства, которое вберет в себя не только территории нынешнего Ирака, но также Турции и Сирии. А суннитский – либо останется под властью исламских радикалов в лице ИГИЛ, либо, что скорее всего произойдет после ожидаемого разгрома джихадистов (США, похоже, решили все же похоронить рожденного ими монстра), будет вынужден подчиниться воле шиитского соседа, намеренного твердо удерживать контроль над всей «шиитской дугой» от Тегерана до Бейрута. Взаимодействие де-факто ВВС США с шиитскими милициями в провинции Анбар в ходе борьбы с ИГИЛ говорит о том, что США не будут этому препятствовать.

Что касается Сирии, то ослабленный режим Асада все же выживет в ближайшие годы. Заявления Дж. Керри 15 марта о готовности вступить с Б. Асадом в переговоры лишь подтверждают этот тезис. Однако Дамаск вряд ли сумеет восстановить суверенитет над всей территорией прежней Сирии. Северный и северо-восточный курдские районы будут добиваться для себя широкой автономии, а скорее – примкнут к усиливающемуся иракскому Курдистану.

Равным образом под угрозой исчезновения оказался и единый Йемен. Хусистам, захватившим Сану, несмотря на их антиамериканскую и квазисоциалистическую риторику, вряд ли удастся подмять под себя всю страну, прежде всего, южные суннитские области, которые аравийские монархи будут накачивать деньгами и оружием. Это, в конечном итоге, рискует спровоцировать раскол страны, которая и ранее была подвержена многочисленным конфликтам из-за разнородного характера населения, его крайней бедности и практически поголовного вооружения взрослых йеменцев. Многое зависит от позиции Эр-Рияда, который не совсем дальновидно планирует перетащить межйеменский диалог на свою территорию и поставить его под эгиду ССАГПЗ, что в нынешних условиях малореалистично.

Будущее Египта и Судана – двух крупнейших стран Ближнего Востока, также выглядит весьма туманно. Дестабилизированные внешними силами, они могут и не устоять под напором множащихся внутренних и внешних проблем.

Однако распад или дальнейшее ослабление вышеупомянутых государств, а на очереди и других стран Ближнего Востока и Северной Африки, станет не единственным следствием происходящих в регионе процессов имплозии старого миропорядка. Совершенно очевидно, что возникнут новые разделительные линии, длительность существования которых будет определяться соотношением сил вновь формирующихся альянсов между старыми и новыми игроками на региональном поле.

Большинству арабских государств ясно, что заключение американо-иранской сделки по ИЯП и по другим вопросам регионального устройства (а сейчас уже очевидно, что Вашингтон с Тегераном активно договариваются о разделе сфер влияния) превратит Иран в нового регионального гегемона. Какие бы аргументы против этого ни приводил Государственный секретарь США Дж. Керри, пытавшийся в ходе визита в Эр-Рияд 5 марта успокоить аравийские монархии, что, якобы, соглашения по вопросам будущих параметров ядерной политики Ирана не затронут других аспектов иранской внешней политики и Вашингтон, как и прежде, будет активно противостоять иранскому экспансионизму.

Безусловно, Соединенные Штаты не станут в одночасье другом Ирана, как опасаются на аравийском полуострове, – слишком многое их разделяет. Более того, они заверяют суннитские монархии (в ходе упомянутого визита Дж. Керри в Эр-Рияд), что ради их защиты даже развернут над ними «ядерный зонтик». Не случайно, педалируя эту тему, Премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху в своем памятном выступлении 3 марта в конгрессе не без оснований заявил: «Этот режим всегда будет врагом Америки. Не дайте себя одурачить. Битва между Ираном и ИГИЛ не превратит Иран в друга Америки. Иран и ИГИЛ соревнуются за корону воинственного ислама».

Естественно, в Белом Доме никто и не думает, чтобы Иран в его нынешнем виде стал другом США. Речь идет о более далеком расчете – сняв санкции, значительно усилить позиции проамериканских либералов в Иране из числа крупной буржуазии, заинтересованной в смене режима и отказе Тегерана от использования ислама в качестве внешнеполитического инструмента экспансии. Иными словами, сделка по ИЯП – попытка спровоцировать очередной госпереворот на Ближнем Востоке, теперь уже в Иране, в чем Вашингтон поднаторел за последние 10 лет. Однако не факт, что замыслы вашингтонских стратегов реализуются так, как они себе это представляют. США уже потерпели ряд унизительных поражений в регионе после развязанных ими здесь войн под антитеррористическими лозунгами и в результате спровоцированных из-за океана псевдодемократических революций. Достаточно упомянуть, что одно лишь военное вторжение в Ирак и попытки реформирования иракского государства по американским рецептам привели к тяжелейшему кризису в стране и поставили ее на грань распада.

В других же странах попытки через так называемые демократические революции привести к власти дружественных Вашингтону «Братьев-мусульман» не только вызвали сопротивление со стороны ваххабитских монархий Персидского залива, но и спровоцировали тяжелейшие конфликты прежде всего в Сирии и Ливии.

С учетом этих процессов, в регионе сформировалась новая парадигма по форме выливающаяся в противостояние суннитского и шиитского мира, а по сути, – в конфронтацию Ирана и некоторых суннитских монархий Аравийского полуострова во главе с Саудовской Аравией. К этому суннитскому альянсу в интересах собственного выживания будет вынужден в той или иной примкнуть и Израиль, который обеспокоен не столько иранским ядерным оружием, сколько распространением влияния Тегерана, независимо от того, будет он или не будет обладать ядерным оружием. Отсюда и слухи о широкомасштабной грядущей сделке между Саудовской Аравией и Израилем по палестинской проблеме, которая откроет путь к прямому альянсу сионистов и ваххабитов. Пока в нее верится с трудом, но ясно, что возвышение шиитского Ирана очевидным образом снижает стратегическую значимость Израиля в глазах США, лишает его статуса незаменимого союзника Вашингтона на Ближнем Востоке и с этим Тель-Авиву надо что-то делать.

Укрепление региональных позиций Тегерана и формирование независимого или находящегося в конфедеративных отношениях с Багдадом Курдистана, очевидным образом наносит удар по позициям Анкары, а также ее претензиям на региональное лидерство под руководством Т. Эрдогана. Противостоять этим процессам Турция пытается за счёт негласного попустительства действиям ИГИЛ, а также попыток, если не свергнуть проиранский режим Асада, то поставить под свой прямой или косвенный контроль север страны, осуществляя поддержку так называемой «умеренной» сирийской оппозиции. Однако очевидно, что заигрывание Вашингтона с Тегераном, в том числе за счёт взаимодействия с шиитским ополчением, воюющим с ИГИЛ, в значительной степени уменьшает шансы Анкары на сохранение своих ближневосточных тылов. Турецким ответом на сближение Вашингтона с Тегераном уже стала независимая турецкая политика в отношениях с Россией, укрепление энергетического альянса с ней. Вместе с тем нельзя исключать, что Анкара, противодействуя возвышению Ирана, начнет укреплять свои позиции на энергетическом фронте за счёт формирования новых энергетических транспортных систем с Азербайджаном и Туркменистаном.

Большой вопрос, сумеет ли Вашингтон в условиях нарастающего соперничества между Турцией и Ираном заставить их договориться о формировании газотранспортного коридора из Ирана в Европу для уменьшения энергетической зависимости ЕС от российского газа. Пока, при сохранении нынешнего режима в Тегеране, такая перспектива плохо просматривается. У всех ключевых игроков – не совпадающие приоритеты.

Для полноты картины следует обратить внимание и на попытки Саудовской Аравии, уже при новом короле Сальмане, сформировать антишиитский союз с опорой на вооруженные силы Египта. Эр-Рияд рассчитывает на ближайшем саммите Лиги арабских государств 28-29 марта добиться одобрения идеи создания объединенных вооруженных сил ЛАГ с участием АРЕ, КСА, Кувейта и ОАЭ, раз уж провалился военно-политический альянс стран ССАГПЗ, продвигавшийся покойным королм КСА Абдаллой. Не случайно на последней донорской конференции в Шарм аш-Шейхе 12-13 марта заливные монархии заявили о пакете помощи Каиру в 12 млрд. долл. Ясно, что долг платежом красен. По замыслу Эр-Рияда, сколь бы иллюзорным не выглядел этот альянс, он может материализоваться, если получит поддержку Турции для совместного противостояния гегемонистским устремлениям Тегерана. Этот вопрос был основным содержанием недавних (28 февраля – 02 марта) переговоров Т. Эрдогана в Эр-Рияде. В ближайшее время ожидается визит либо самого Сальмана, либо его сына и министра обороны Мухаммеда в Анкару для продолжения переговоров.

При этом все крупные региональные игроки, анализируя действия США по выводу Ирана из-под санкционного режима под предлогом его отказа от ядерного оружия и гарантий мирного использования атомной энергии (при том, что Иран, похоже, и не собирался создавать ядерное оружие и неоднократно заявлял об обратном), исходят из перспективы дальнейшего дистанцирования Вашингтона от происходящего в регионе.

Ведь Соединенным Штатам, базируясь на собственной стратегии сохранения глобального доминирования, сейчас необходимо перегруппировать свои силы для усиления нажима на Китай и Россию, бросивших вызов американской гегемонии и активно работающих над созданием многополярной системы международных отношений взамен провалившийся формулы однополярного мира. А ради этого США надо драматически снизить свою вовлеченность в ближневосточные дела, при этом не дать России и Китаю занять их место, использовав в этих целях альянс с Тегераном.

Иными словами, ведущие государства Ближнего Востока готовятся к периоду, когда опираться на Вашингтон уже не получится, во-первых, из-за его нежелания брать на себя обеспечение региональной стабильности, а во-вторых, из-за его ненадежности как партнера, что ясно показал период так называемых арабских революций.

В конечном же счете, Вашингтон, превращая Иран в регионального жандарма – взамен Израиля – рискует проиграть на всех фронтах. Доверие к его политике в регионе у всех ключевых игроков – Турции, Египта, Израиля, и Саудовской Аравии – после всех кульбитов последних лет глубоко подорвано, а у Ирана никогда и не было. Тель-Авив и суннитские монархии Персидского залива сейчас задействовали все свои ресурсы влияния на Вашингтон чтобы, используя существующий раскол американских элит, во-первых, не допустить дальнейшего американско-иранского сближения, а во-вторых, не дать Вашингтону быстро и без особых затрат для себя уйти из региона. Инерцию масштабного военного присутствия США на Ближнем Востоке действительно трудно переломить (об этом говорит решение Пентагона сохранить 30-ти тысячный контингент в Афганистане) – а его продление обернется для Белого дома невозможностью сосредоточить все ресурсы на борьбе с Москвой и Пекином. Играя против всех, Вашингтон рискует оказаться без союзников и с большими проблемами.

 На этой неделе очередные переговоры по ядерной программе ИРИ в Лозанне завершатся, по-видимому, безрезультатно. Впрочем, глава иранского ядерного ведомства сообщил прессе, что по большинству вопросов уже было достигнуто взаимопонимание с США и их партнёрами. Тем не менее, разногласия остались.

Цепочка переговоров на этой неделе складывалась следующим образом: 16 марта стороны встретились в Брюсселе на «консультации», 17 и 18 марта представители Ирана и стран-посредниц разговаривали в Лозанне. Переговоры продолжаются.

Как передаёт канал «Euronews», переговоры 16 марта в Брюсселе по ядерной программе Ирана завершились без практических результатов.

В понедельник глава иранского МИДа Джавад Зариф в столице ЕС консультировался со своими визави из Франции, Великобритании и Германии. «Евроньюс» указывает, что чиновники ЕС назвали диалог «позитивным», но всё же признали расхождения по ключевым ядерным вопросам.

Телеканал цитирует представительницу ЕС по внешней политике Федерику Могерини: «Мы обсудили все существующие до сих пор разногласия и пути продвижения вперёд. Теперь Зариф возвращается в Швейцарию, и переговоры будут проходить на техническом уровне между политическими координаторами, начиная со среды и дальше». На вопрос о том, появилась ли у неё уверенность в достижении договорённостей с Ираном, госпожа Могерини ответить затруднилась.

17 марта «Голос Америки» передал заявление главы ядерного ведомства Ирана. Он сообщил, что на переговорах в Швейцарии власти ИРИ достигли взаимопонимания с США и их партнёрами по большинству вопросов.

Правда, Али Акбар Салехи отметил, что у сторон осталось существенное разногласие. Уточнений не последовало.

Высокопоставленный представитель администрации США, чьё имя не называется, заявил, что не ясно, удастся ли сторонам заключить рамочное соглашение к 31 марта. «Ирану еще предстоит принять несколько непростых, но необходимых решений», — сказал аноним.

Напомним, что страны-посредницы и представили Тегерана ранее заявляли, что планируют договориться об условиях соглашения по ядерному досье ИРИ до 31 марта 2015 года.

18 марта на сайте «Росбалта» появилось другое заявление иранской стороны.

Как сообщила представительница МИДа Ирана Марзие Афкхам, на переговорах 18 марта был достигнут прогресс по техническим аспектам. Между тем дискуссии по политическим вопросам продолжаются.

По её словам, переговоры «шестёрки» международных посредников и ИРИ достигли «крайне чувствительной и сложной» фазы.

Глава МИДа Ирана Джавад Зариф отметил, что участникам переговоров потребуется продолжить работу на следующей неделе.

На колу мочало, начинай с начала.

А тем временем в Саудовской Аравии…

16 марта «Би-би-си» привела заявление влиятельного члена королевской семьи Саудовской Аравии принца Турки Фейсала. Он заявил, что сделка по ядерной программе Ирана может побудить другие страны региона начать выработку ядерного топлива.

В интервью «Би-би-си» он без обиняков сказал, что если Ирану разрешат разрабатывать ядерную программу, Саудовская Аравия и другие государства будут добиваться аналогичного права.

«Я всегда говорил, что чем бы ни закончились эти переговоры, мы будем требовать того же, — цитирует «Би-би-си» Фейсала. — Поэтому если Иран получит разрешение на обогащение урана до какого-то уровня, не только Саудовская Аравия будет претендовать на такое же разрешение».

Кроме того, Фейсал сказал, что американский госсекретарь Д. Керри был поставлен в известность об озабоченности арабских стран как разработкой Ираном оружия массового поражения, так и поддержкой Ираном региональных шиитских группировок. «Иран уже выступает провоцирующей силой в разных региональных конфликтах арабского мира — будь то Йемен, Сирия, Ирак, Палестина или Бахрейн», — уточнил принц.

О том, откуда может появиться ядерное оружие у Садовской Аравии, рассказывала ещё в 2013 году газета «Известия» со ссылками на ту же компанию «Би-би-си».

Источником ОМП может явиться Пакистан. Именно оттуда саудиты могут получить ядерное оружие «в случае возникновения острой необходимости». Бывший советник Барака Обамы по вопросам борьбы с распространением ядерного оружия Гэри Сэймор отметил, что в Эр-Рияде уверены в существовании договора с Пакистаном.

Потому, добавим от себя, «разработка» ядерной программы, о которой говорят сегодня в Эр-Рияде, на деле будет представлять реализацию старого плана с участием ядерной державы — Пакистана. Не исключено, что саудиты рассчитывают опередить Иран, который они подозревают в налаживании производства ядерных бомб.

Речь идёт об ответе бомбой на бомбу, пишут обозреватели «Взгляда» Марина Балтачёва и Юрий Богданов.

О таком ответе говорил король Саудовской Аравии Абдалла (ныне покойный) ещё в 2012 году. Он заявлял: «Если они получат ядерное оружие, мы тоже сделаем ядерную бомбу».

Критики Ирана считают, что Тегеран должен полностью свернуть ядерную программу, чтобы не провоцировать региональную гонку вооружений.

«Взгляд» напоминает, что Саудовская Аравия не сидит сложа руки. Накануне были подписаны соглашения с Южной Кореей: в их рамках на территории королевства будут разрабатываться ядерные объекты. Кроме того, Эр-Рияд договорился с Китаем, Францией и Аргентиной по поводу развития своей ядерной программы. Договорённости устанавливают, что на Аравийском полуострове в течение двадцати лет будут возведены 16 ядерных реакторов.

«Мы присутствуем при начале очень серьезной конфронтации: между суннитским и шиитским исламским фундаментализмом. Шииты, которые на протяжении тысячи лет были загнанными, угнетёнными, презираемыми, сейчас встали на ноги. Стало ясно, что это новая сила, с которой приходится считаться», — сказал газете «Взгляд» политолог, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Георгий Мирский. И выдал прогноз: «Если Ирану договориться не удастся, чтобы снять со страны санкции, дать доказательства, что он не собирается создавать бомбу, тогда Иран на всех парах пойдёт к созданию условий для производства бомбы». Эксперт добавил: «…если Иран создаст бомбу, уравновесить можно будет только своей бомбой. Уже были сообщения, что у них какие-то контакты с Северной Кореей, а корейцы за большие деньги сделают всё, что угодно».

Что может случиться дальше? Если надежда на переговоры рухнет, отметил эксперт, у США не будет претензий по поводу ответных мер саудовцев. С другой стороны, если ядерная бомба окажется и у Ирана, и у саудовцев, то «подтянутся» Турция, Египет, Алжир и другие государства региона, и «идея ядерного нераспространения полетит в тартарары».

Что касается идущих в Лозанне переговоров по ядерной программе Ирана, то, вероятно, встреча стран-посредниц и представителей ИРИ продолжится после Навруза.

Представитель иранского МИДа, пожелавший остаться неназванным, сказал 18 марта РИА «Новости», что Тегеран не исключает нового раунда переговоров по ядерной программе до конца марта, если стороны не договорятся к 24 марта.

«Если сторонам не удастся прийти к соглашению к 24 марта, вероятно, мы соберёмся на следующей неделе, после Навруза», — заявил собеседник агентства.

Также он сообщил, что ведущиеся переговоры — «очень серьёзные и сложные».

Итак, маловероятно, что стороны договорятся в ближайшие дни. Очевидно, что Иран не идёт на уступки Соединённым Штатам, а Вашингтон не желает уступать ни в чём Тегерану. Ранее Б. Х. Обама обещал, что в своё президентство он не допустит, чтобы Иран стал ядерной державой. Помимо международной обстановки, Обама вынужден учитывать и интересы своих региональных союзников — Израиля и Саудовской Аравии. Превращать Ближний Восток в очаг возможной ядерной катастрофы не желает никто, однако и отказ от ядерной программы — не выход для Ирана, которому нужна энергия. Однако Ирану нужно и избавление от удавки западных санкций, а оно придёт только после договорённости по ядерной программе…

Олег Чувакин

В настоящее время Афганистан нуждается в продолжении присутствия американских войск на своей территории, заявил в недавнем интервью президент ИРА Мохаммад Ашраф Гани.

Глава государства выразил уверенность в том, что подавляющее большинство его соотечественников не желают скорого вывода иностранных войск, поскольку осознают, что поддержка со стороны США имеет решающее значение для будущего республики.

Как передаёт информационное агентство “NPR”, афганский лидер упомянул об одной конкретной проблеме безопасности – расширении влияния террористической организации «Исламское государство Ирака и Леванта». Ашраф Гани отметил, что данная группировка представляет угрозу для поддержания порядка в стране, но официальное правительство готово приложить все усилия для того, чтобы зверства, совершённые боевиками движения в Сирии, Ираке, Ливии и Йемене, не повторились в Афганистане.

Сегодня афганскому президенту предстоит встреча с госсекретарём США Джоном Керри, а во вторник Ашрафа Гани в Белом доме примет его американский коллега Барак Обама. Кроме того, в программу визита входит и встреча с главой Пентагона Эштоном Картером. Ключевым вопросом на повестке переговоров между странами станут перспективы дальнейшего афгано-американского взаимодействия в сферах экономики и безопасности.

Что стоит за экономической поддержкой Египта

Валерий Куликов

Прошедшая 13-15 марта в курортном городе Шарм-эль-Шейхе при участии делегаций из 90 стран мира Международная экономическая конференция «Египет будущего» стала своего рода плебисцитом в отношении действий египетского президента Абдельфаттаха ас-Сиси и проводимой им политики. На эту конференцию прибыло 3500 участников, включая представителей высших звеньев власти из 22 государств.

Как заявил премьер-министр Египта Ибрагим Махляб, общая сумма прямых инвестиций, привлеченных страной за три дня работы конференции, составила 60 млрд долларов. Кроме того, страны Персидского Залива – Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт – окажут экономическую помощь развитию экономики Египта на сумму в 12.5 млрд долларов. Об этом, в частности, подтвердили эмир Кувейта Сабах аль-Ахмед аль-Джабер ас-Сабах, саудовский наследный принц Мукрин бен Абдель-Азиз и вице-президент и премьер-министр Объединенных Арабских Эмиратов Мохаммед ибн Рашид аль-Мактум, выделив каждый по четыре миллиарда долларов для Каира в виде инвестиций и три миллиарда долларов общих вкладов в Центральный банк. Это создает прекрасные условия для будущего развития экономики страны и в значительной степени свидетельствует о том, что поддержка Египта странами Персидского залива после смерти саудовского короля ответила на все вопросы, однозначно свидетельствуя о прочных отношениях между сторонами.

Кроме того, за дни конференции также был подписан целый ряд меморандумов о намерениях с компаниями из различных стран мира на сумму в 175,2 млрд долларов. В частности, немецкий конгломерат Siemens подписал контракт в 4 миллиарда евро по строительству ТЭЦ на газовых и парогенераторах мощностью в 4,4 и 2 гигаватта, а также по другим проектам на Красном море на сумму в 6 миллиардов евро. Капиталовложения в размере 12 миллиардов долларов собирается вложить и английский нефтяной гигант ВР.

В процессе конференции Египет озвучил также свой честолюбивый проект по строительству новой административной и финансовой столицы, которая должна быть построена в 45 километрах восточнее Каира. «Идея выстроить новый город происходит из-за осознания, что нынешнее население Каира в 18 миллионов человек удвоится в ближайшие сорок лет и достигнет 40 миллионов в 2050 г., – сообщил министр жилищного строительства Мустафа Камаль Мадбули, представив этот фараоновский проект. – Эта новая столица будет построена на площади в 700 квадратных километров между Каиром и Суэцом, на песчаном берегу Суэцкого канала. Местность, годная для застройки проекта, в 12 раз больше чем Манхэттен, в три раза больше чем Вашингтон, вместит международный аэропорт, парк аттракционов в четыре раза больший, нежели Disneyland в Калифорнии». Как дополнительно пояснил министр, этот новый город предложит «лучшие условия жизни» своим пяти миллионам жителей, благодаря многочисленным зеленым зонам. Официальные государственные учреждения – Парламент, президентский дворец, министерства, иностранные посольства, будут перенесены в эту новую столицу, завершение первой фазы строительства которой планируется в течение 5-7 лет и обойдется в 42,9 миллиардов евро. В плане реализации этого проекта египетское правительство и компания из Объединенных Арабских Эмиратов уже подписали 14 марта соответствующий контракт.

На этом фоне многие эксперты отметили, что США, направившие на эту конференцию госсекретаря Джона Керри, «пришли с пустыми руками», заявив лишь о намерении выделить 650 миллионов долларов из ранее предоставлявшейся Вашингтоном ежегодной помощи в 1,5 млрд долларов (из которых 1,3 млрд приходятся на военное сотрудничество), замороженной после смещения египетской армией президента Мурси в 2013 г., хотя недавно и были поставлены американские вертолеты Apache в рамках поддержки Каира в борьбе с экстремистами на Синае. В этой связи никого не удивила исключительно короткая и тусклая речь Керри, прозвучавшая на конференции, не в числе первых ораторов, а сдвинутая организаторами на 15-е место. В ней американский госсекретарь, явно по внешнему виду раздраженный таким обращением к нему, ограничился лишь словами, что «США обещают содействие в вопросах безопасности и установления мира, который заслуживают египтяне».

Таким образом, являясь связующим звеном между арабским миром, Африкой, Азией и Европой, Египет уже в ближайшие годы может стать одним из новых чемпионов мировой экономики. Географическое положение Египта, его большие порты на Средиземном море (Александрия и Порт-Саид), Красном море (Суэц и Шарм-эль-Шейх) являются прекрасным экономическим подспорьем для этого, усиленным геополитической ролью Суэцкого канала, который египетское правительство намерено расширить «параллельным» каналом, чтобы решить проблему постоянно возрастающего судоходного движения. Планам экономического роста способствует как широкое разнообразие национальной экономики, так и потенциал активного населения этой страны, средний возраст 90 миллионов жителей которой – 24 года. Так, несмотря на политические проблемы и неблагоприятные условия безопасности в 2013 и 2014 гг., отрицательно повлиявшие на иностранные инвестиции в эту страну в последний период, сегодня Египет обладает довольно разнообразной национальной экономикой, включающей в себя сельское хозяйство (дающее 14% ВВП), горнодобывающую промышленность (40% ВВП) и сферу услуг (46%). Если сельское хозяйство страны базируется, как и во времена фараонов, на плодородии долины Нила, то сфера услуг получила развитие, прежде всего, благодаря туристическому потенциалу Египта, который сегодня еще используется недостаточно активно из-за остающейся региональной угрозы безопасности и деятельности исламских экстремистов.

Продемонстрированная монархиями Персидского залива поддержка Египта во многом, вне всякого сомнения, обусловлена готовностью активно включиться в борьбу с ИГИЛ. Кроме того, указанные государства понимают, что именно египетская армия – одна из наиболее сильных в арабском мире, для борьбы с ИГИЛ и другими угрозами может стать костяком единого арабского вооруженного контингента, вопрос о создании которого будет рассматриваться в ближайшие дни конца марта на саммите ЛАГ. В этой связи ими с удовлетворением отмечается решимость Абдельфаттаха ас-Сиси в формировании такой вооруженной силы и сделанный им в феврале с.г. призыв к Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейту и Иордании присоединиться к указанной инициативе.

Но предоставление ас-Сиси десятков миллиардов долларов со стороны стран Персидского залива имеет и определенный скрытый смысл, обусловленный возросшей в последнее время для этих монархий опасностью из-за развития событий в Йемене и с надеждами на роль, которую в этом контексте мог бы сыграть Египет.

Королевство Саудовская Аравия сегодня активно стремится не допустить укрепления позиций шиитов в регионе, в том числе и в Йемене, где на границе с КСА уже скопилось значительное число хусистов, готовых вторгнуться в Саудию. В последнее время КСА пыталось перевести переговорный межйеменский процесс в Эр-Рияд под свой контроль, в том числе и с помощью своего ставленника – подавшего в отставку президента ЙР А. Хади, но потерпело в этом вопросе поражение. На этом фоне определенное «спасение» для Эр-Рияда пришло из Каира, где недавно египетский президент заявил в интервью газете Al-chark, что безопасность Залива является частью безопасности Египта, а такую поддержку надо щедро оплачивать…

К тому же, Эр-Рияду надо было, для получения полной поддержки своим действиям со стороны Каира в йеменских делах, загладить недавнюю вину с блокированием Катаром и самой Саудовской Аравией в СБ ООН 18 февраля с.г. египетской инициативы по международному вооруженному вмешательству в Ливию против боевиков ИГИЛ. При этом необходимо напомнить, что в предварительном порядке эта инициатива Египта была поддержана КСА, ОАЭ и Францией. Однако противоречия у Египта с КСА появились после отказа Каира присоединиться к военной операции коалиции в отношении иракского Мосула, не получив подтверждение, что антитеррористическая операция предусматривает также борьбу с «Братьями-мусульманами». Тогда американская администрация, настроенная под влиянием Эр-Рияда против хусистов, утверждала, что если бороться с «Братьями-мусульманами», то кто же будет защищать интересы монархий Персидского залива в Йемене? И по этим причинам Вашингтон предложил Каиру искать решение по Ливии не в виде международного вмешательства, а политическим путем, с увязкой урегулирования этого вопроса с позицией по «Братьям-мусульманам» Саудовской Аравии, Турции и Катара.

Беседа с исполнительным директором Российско-Оманского делового совета

– Владимир Борисович, только что прошло организационное заседание Совета. Почему именно Оман сегодня привлекает особое внимание?

– Оман представляет для нас больший интерес как государство арабского мира, где до сих пор многие потенциальные возможности для взаимодействия остаются неиспользованными. Причём Оман весьма самостоятелен в своих подходах к целому ряду политических и экономических вопросов, что позволяет говорить об уникальности как его внешней, так и внутренней политики, позволившей стране весьма успешно развиваться на протяжении более чем 40 лет после прихода к власти султана Кабуса бин Саида.

– И в чём заключается эта уникальность?

– Ну, давайте, прежде всего, поговорим о переменах, происходивших в этом регионе (я имею в виду весь арабский мир) на протяжении последних четырёх лет. Поскольку я сам, будучи последнее время Первым секретарём Посольства России в Египте, оказался невольным свидетелем многих революционных событий, мне не понаслышке известно, какие формы они могут принимать и насколько негативным оказывается их конечный результат. В Омане иная ситуация. Трансформационные процессы сочетались в султанате с бережным отношением к культурному и историческому наследию страны, внимательным и аккуратным подходом к проявлениям внутреннего недовольства, что позволяет сохранять общественное согласие в рамках традиционного монархического режима. К проведению реформ в свое время, султан приступил практически сразу после вступления на трон, проводя линию на либерализацию внутриполитической жизни, амнистировав мятежных оппозиционеров, создав новые министерства и приступив к реализации масштабных экономических проектов. Комплекс принятых мер позволил обеспечить политическую стабильность и добиться устойчивого экономического роста, начавшегося в 1975 году. В итоге, когда в арабском мире поднялись цунами политической турбулентности, до Омана докатился только слабый прибой, выразившийся в требованиях ликвидации безработицы (многие оманцы находят пристанище в соседних государствах Персидского залива и в Восточной Африке). Султан реагировал исключительно оперативно, что позволило буквально в считанные дни снять возникшую напряжённость.

Уникальность Омана и в том, что султанат расположен в юго-восточной части Аравийского полуострова, где узкая полоска Ормузского пролива отделяет его от Ирана, с запада «нависает» крупнейшая современная монархия – Королевство Саудовская Аравия плюс непредсказуемый и весьма нестабильный Йемен. Фактически страна находится на перекрёстке столкновения интересов элитарных соседей, и здесь же – нефтяная транспортная артерия, по которой непрерывным потоком идут поставки углеводородов во все страны мирового сообщества. На фоне имперских амбиций могущественного аравийского королевства, стремящегося диктовать свою волю как странам, входящим в состав региональной интеграционной группировки – Совета Сотрудничества Арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), так и рынку нефти, позиция Омана отличается исключительной взвешенностью и продуманностью.

– Хотите сказать, что существуют определённые противоречия между этими странами, где Оман выступает в роли «медиатора»?

– Конечно. Я поясню. Региональное геополитическое противостояние, которым характеризуются отношения между Ираном и его арабскими соседями, носит постоянный характер и имеет как историческую, так и религиозную подоплеку, связанную с различиями в исповедуемых направлениях Ислама. Стремление каждого позиционировать себя в качестве ведущей силы поставило Оман в непростое положение, где стране удалось найти правильные подходы, балансируя между двумя державами, поддерживая с ними добрососедские отношения и не давая конфликтующим интересам вылиться в открытое противостояние. И с этой задачей Оман справляется весьма успешно.

Так, в 2011 году Оман в достаточно прямолинейной форме, не свойственной для арабской словесной изысканности, отклонил инициативу Саудовской Аравии, предусматривавшую трансформацию ССАГПЗ в Союз. Тем самым фактически заявил о нежелании поддерживать конфронтационный курс саудитов в отношении Ирана – ведь в этом случае султанату пришлось бы действовать в соответствии с ограничениями, накладываемыми союзническими обязательствами. В итоге Союз так и не был создан, а Оман продолжил проводить самостоятельную внешнеполитическую линию. Например, оманцы способствовали налаживанию переговоров по иранской ядерной программе в рамках так называемого процесса Р5+1, выступив фактически в роли посредника между США и Ираном. Определёнными нюансами характеризуется и позиция Омана в отношении сирийского кризиса, где оманцы отказываются солидаризироваться с призывами к уходу Башара Асада. Нет и свидетельств поддержки оппозиционных сил в других государствах, попыток оказать влияние или вмешаться во внутренние дела соседей, при этом одновременно поддерживаются прочные дружественные отношения с США и странами Западной Европы, прежде всего с Великобританией. Неангажированность внешнеполитического курса страны способствовала тому, что первым государством на Аравийском полуострове, которое посетил вновь избранный в 2014 году президент Ирана, стал именно Оман, а еще раньше, в 2010 году, между двумя странами было заключено Соглашение об обеспечении безопасности. Предпринятые шаги не следует рассматривать как попытку подрыва единства ССАГПЗ – похожее соглашение (о борьбе с экстремизмом) было подписано Оманом и с Саудовской Аравией. Не забывает Оман и своих азиатских соседей – так, прочные экономические отношения сложились с Китаем, Индией, Пакистаном.

Главное, что движет сегодня Оманом – это уровень культурного потенциала, позволяющего оставаться обществом плюрализма и толерантности, где отсутствуют междоусобные конфликты, становящиеся в других странах причиной серьёзных трений между религиозными и этническими группами населениями. Именно политика я бы сказал позитивного нейтралитета способствует здесь сохранению мира на всех направлениях как внутриполитической, так и внешнеполитической деятельности. В том числе, и связи с Россией.

– И всё же, какое отношение имеют все перечисленные вами тенденции к нашим двусторонним отношениям? Ведь насколько известно, товарооборот между нашими странами не очень значителен, а номенклатура экспортируемых и импортируемых товаров ограничена всего несколькими видами товаров.

– С этим можно согласиться, но лишь отчасти. Действительно, наш товарооборот сегодня едва дотягивает до 90 млн долл., а экспорт в стоимостном выражении в 30 раз превышает импорт. В экспорте преобладают продовольственные товары и черные металлы, в прошлом году его объём увеличился в 1,5 раза. Импорт из Омана представлен в основном полиэтиленовым сырьем, устойчивого тренда пока не просматривается. Но при этом было бы неправильно не упомянуть одно важное направление инвестиционного сотрудничества: в начале декабря 2012 г. Трубная металлургическая компания (ТМК) приобрела 55% акций трубного завода в Омане – GIPI. Мощности предприятия позволяют ежегодно производить более 250 тыс. т сварных и линейных труб для нефтегазовой отрасли. Главными потребителями продукции GIPI в настоящее время являются крупнейшие нефтегазовые компании, ведущие свою деятельность в странах Персидского залива, а ТМК, осуществив эту сделку, утвердила свои позиции глобального поставщика труб для нефтегазовой отрасли. Я бы рассматривал Оман как новое окно не только в арабский мир, но и своего рода транзитный пункт для расширения нашего присутствия в странах Западной Азии, чему способствует как географическое положение страны, так и весьма дружелюбное отношение оманцев к России. Оманцы готовы разговаривать с нами о проведении буровых работ, есть интерес к долгосрочным инвестициям в реальный сектор экономики, возможно расширение сотрудничества в сфере финансов. Проявляют интерес к Оману и наши туристы – в прошлом году страну посетили 5 тыс. россиян. Все эти вопросы предполагаем обсудить на бизнес-форуме в Маскате – столице Омана, который предварительно намечен на осень этого года. Но существуют и проблемы, среди которых я бы выделил следующие. Во-первых, Россия до сих пор не ратифицировала Соглашение об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогообложения, в то время как оманская сторона сделала этот шаг ещё в 2002 году. Во-вторых, до настоящего времени остаётся открытым вопрос о подписании Соглашения о поощрении и взаимной защите капиталовложений – обсуждение даже не начиналось, хотя соответствующий проект был направлен оманцам в 2009 году. Наконец, возникают серьёзные проблемы с поставками некоторых видов оборудования ввиду отсутствия признания российских сертификационных органов и наших сертификатов соответствия в Султанате. В итоге многие товары, в которых заинтересованы оманцы, так и не пересекли нашу границу. Теперь слово за нашей Государственной Думой, Минфином, ФСА и Минэкономразвития, причём заниматься этими вопросами надо уже сегодня, невзирая на сиюминутные интересы различных ведомств, иначе завтра мы будем снова говорить об очередном потерянном рынке.

Мария Максимова

Боевики террористической организации “Исламское государство” (ИГ) опубликовали в интернете список из 100 военнослужащих США, которых намерены убить, сообщает New York Times.

Помимо имен американских военных, экстремисты выложили данные об их месте жительства, а также сопроводили “расстрельный список” фотографиями будущих жертв.

Представители ИГ также заявили, что все военные Соединенных Штатов Америки, попавшие в список, принимали участие в боевых действиях по уничтожению террористической группировки в Сирии, Ираке, Йемене и других странах.

Как пишет New York Times, Министерство обороны США и ФБР были осведомлены о публикации на интернет-портале, на котором появился список будущих жертв ИГ, и проводят расследование.

Издание также отмечает, что данные о месте жительства американских военнослужащих не были украдены с правительственных сайтов, по словам одного из работников министерства обороны, большую часть информации можно было найти в общедоступных источниках и социальных сетях.

В статье отмечено, что в список также включены и военные, которые никогда не принимали участия в боевых действиях против джихадистов, в частности военные воздушного экипажа Б-52, базирующегося в Луизиане и Северной Дакоте.

Широкая экспансия ИГ, захватившего значительную территорию Ирака и Сирии, стала одной из главных мировых проблем 2014 года. Группировка, насчитывающая, по данным ЦРУ, около 30 тысяч боевиков, провозгласила на захваченных территориях халифат и стремится расширять свои приобретения.

Президент Йемена не имеет возможности освободить страну от хуситов, так же как мятежники не смогут занять всю страну, заявил специальный посланник ООН по Йемену Джамаль Беномар на заседании СБ ООН.

При этом, по его словам, стране может грозить комбинированный "сирийско-иракско-ливийский сценарий".

"Пока не будет найдено решение, в ближайшие дни страна скатится в дальнейший жестокий конфликт и разделение", — сказал Джамаль Беномар по видеосвязи из Катара. В воскресенье Совет Безопасности ООН проводит экстренное заседание в связи с ухудшением ситуации в Йемене по просьбе президента страны Абд Раббу Мансур Хади, которого СБ считает легитимным.

"Иллюзией будет говорить, что хуситы могут преуспеть и взять контроль над всей страной. Будет ошибочно думать, что президент Хади может собрать достаточные силы и освободить страну от хуситов", — заявил Беномар. Он подчеркнул, что мирный диалог — "единственная опция, которая у нас есть". Также Беномар призвал все стороны оценить всю сложность ситуации и не применять насилие для достижения политических целей.

Постпред Йемена при ООН Халед Мухаммед Аль-Йемани, выступая на заседании, призвал каждого члена СБ и дружественные народу Йемена государства, "выполнить обязательства, предусмотренные в Уставе ООН, и принять немедленные меры, чтобы остановить агрессию и насилие, прекратить преступные действия "Аль-Хути". По его словам, хуситы угрожают миру и безопасности в Йемене, и также создают угрозу безопасности всему региону. При этом он заявил, что нынешний кризис в стране "был спровоцирован амбициями Ирана".

"Любая сторона, которая будет подталкивать страну в любом из направлений, откроет дверь продолжительному конфликту в комбинированном иракско-ливийско-сирийском сценарии".

Организованные хуситами антиправительственные акции протеста начались в стране в середине августа 2014 года. Через месяц они переросли в столкновения с силами безопасности. Шиитские мятежники захватили президентский дворец и взяли власть в столице в конце января. После этого Хади подал в парламент страны прошение об отставке. Однако позже ему удалось бежать из-под домашнего ареста в Сане в Аден, откуда он родом, и он отозвал свое прошение об отставке.

Обстановка в Йемене в последнее время существенно обострилась на фоне политического кризиса. На юге страны действует группировка "Аль-Каида на Аравийском полуострове" (АКАП), в центре страны идут столкновения между войсками, лояльными президенту страны и силами, поддерживающими хуситов.

Ольга Денисова.

Совет Безопасности ООН вновь заявил о поддержке легитимного президента Йемена Абда Раббу Мансура Хади и осудил действия повстанцев из движения "Ансар Алла" (хуситы), подрывающие переходный процесс в стране. В воскресенье Совет Безопасности ООН провел экстренное заседание в связи с ухудшением ситуации в Йемене.

Совет Безопасности вновь подтвердил легитимность президента Хади, а также призвал все стороны воздерживаться от любых действий, "подрывающих единство, суверенитет, независимость и территориальную целостность Йемена, а также легитимность президента", говорится в заявлении председателя Совбеза, принятом в воскресенье.

СБ осудил действия движения хуситов, "которые подрывают политический переходный процесс в Йемене и создают угрозу для безопасности, стабильности, суверенитета и единства Йемена".

В этой связи члены СБ отметили, что мятежники не выполнили требования Совета по выводу сил движения из государственных учреждений, в том числе в столице Сане.

"Совет Безопасности настоятельно призывает все стороны согласовать и публично объявить сроки завершения процесса консультаций по конституции, провести референдум по конституции и выборы в рамках нового закона о выборах в соответствии с новой конституцией", — говорится в согласованном документе.

В случае невыполнения соответствующих резолюций СБ, члены Совета заявили "о готовности принять дальнейшие меры в отношении любой стороны".

Также члены СБ выразили обеспокоенность в связи с тем, что террористическая организация "Аль-Каида на Аравийском полуострове" извлекает выгоду из ухудшения политической ситуации и обстановки в Йемене.

При этом Совбез призвал международное сообщество "воздерживаться от вмешательства извне, преследующего цель разжигания конфликта и дестабилизации положения".

Повстанцы из движения "Ансар Алла" (хуситы) установили контроль над городом Таизом — третьим по величине населенным пунктом Йемена.

Организованные хуситами антиправительственные акции протеста начались в стране в середине августа 2014 года. Через месяц они переросли в столкновения с силами безопасности. Шиитские мятежники захватили президентский дворец и взяли власть в столице в конце января. После этого Хади подал в парламент страны прошение об отставке. Однако позже ему удалось бежать из-под домашнего ареста в Сане в Аден, откуда он родом, и он отозвал свое прошение об отставке.

Обстановка в Йемене в последнее время существенно обострилась на фоне политического кризиса. На юге страны действует группировка "Аль-Каида на Аравийском полуострове" (АКАП), в центре страны идут столкновения между войсками, лояльными президенту страны и силами, поддерживающими хуситов.

Ольга Денисова.

Президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади в субботу призвал все стороны конфликта участвовать в переговорах по мирному урегулированию ситуации в стране, говорится в сообщении агентства Рейтер.

В четверг в Адене начались столкновения между пропрезидентскими силами безопасности и шиитскими мятежниками — хуситами. Повстанцы нанесли удары с воздуха по президентскому дворцу и прилегающим к нему районам.

Саудовская Аравия ранее указала на необходимость всем сторонам конфликта в Йемене срочно откликнуться на ее предложение провести конференцию по урегулированию ситуации в Йемене под эгидой Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива в Эр-Рияде.

Президент в первом после переезда в Аден телевизионном обращении заявил, что все конфликтующие стороны должны собраться на переговоры в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде. Хади также обратился с призывом к мятежникам из движения "Ансар Аллах" (хуситам) отказаться от контроля захваченных ими министерств и ведомств в столице Сане, передает агентство.

В конце января после захвата шиитскими мятежниками дворца в столице страны Сана Хади подал в парламент страны прошение об отставке. Однако после того как ему удалось бежать из-под домашнего ареста в Сане в город Аден на юге страны, откуда он родом, президент отозвал свое прошение об отставке и предпринимает попытки руководить страной из Адена.

Президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади в субботу объявил город Аден на юге страны временной столицей вместо захваченной хуситами официальной столицы Саны.

В конце января после захвата шиитскими мятежниками дворца в столице страны Сана Хади подал в парламент страны прошение об отставке. Однако после того как ему удалось бежать из-под домашнего ареста в Сане в город Аден на юге страны, откуда он родом, президент отозвал свое прошение об отставке и предпринимает попытки руководить страной из Адена.

В четверг в Адене начались столкновения между пропрезидентскими силами безопасности и шиитскими мятежниками — хуситами. Повстанцы нанесли удары с воздуха по президентскому дворцу и прилегающим к нему районам.

В своем первом телевизионном обращении после побега в Аден Хади заявил, что ему пришлось против воли покинуть Сану из-за "военного переворота".

"Аден экономическая и временная столица. Моей целью является защита легитимных институтов власти",- цитирует агентство DPA субботнее заявление президента Хади, которое транслировалось по государственному телевидению.

Сегодня США вновь используют Ирак в качестве инструмента обрушения цен на энергоресурсы и экономического давления на Россию. Почему наша страна, вместо того чтобы прощать долги бывшим союзникам, не начнёт контролировать нефтяной рынок?

На севере Иракского Курдистана (неподалёку от храма курдов-езидов Лалеш) я с удивлением вижу буровую установку. Ещё недавно её здесь не было. «Американцы сейчас качают нефть везде, - с неудовольствием отмечает 20-летний служитель храма. - Им плевать на нашу природу, на наши обычаи. В последний год творится настоящий ад - ощущение, что все американские нефтяники приехали разрабатывать новые месторождения». И это очень похоже на правду. Несмотря на то что треть Ирака захвачена группировкой террористов «Исламское государство», за 2014 г. страну посетило больше пятисот специалистов из США с единственной целью: найти способы выкачать из республики больше нефти. Именно тут и понимаешь, что снижение цен на энергоресурсы неслучайно: Америка возвращается в Ирак, чтобы поставить его под конт­роль.

«Вышка под сапогом»

- Теоретически США всегда имеют отговорку - «мы не владеем иракской нефтью», - говорит финансовый консультант Малик аль-Азизулла. - И верно, Штаты контролируют лишь одно месторождение - Западная Курна-1, где имеют 60% акций. Официально Америка занимает на рынке нефти Ирака 16%, то есть лишь на 2% больше России, представленной «Газпромом» и «ЛУКОЙЛом». Однако не всё так просто. Если приплюсовать союзников США - англичан, то получится, что американцы и британцы владеют уже 35% иракской нефти. 25% акций в каждом месторождении принадлежит правительству Ирака, которое полностью зависит от Вашингтона. Ещё 20% - у Турции, Нидерландов, Южной Кореи, Норвегии - стран, чьи правительства считаются сателлитами США. Таким образом, получается, Америка держит «под сапогом» 80% иракских нефтевышек, а Россия и Китай - лишь 20%. Американцы могут легко управлять количест­вом энергоресурсов на рынке и перенасыщать его. Собст­венно, это сейчас и происходит.

Клон «Талибана»

Ирак - страна, обладающая вторыми в мире запасами нефти (143 млрд баррелей), и высокие цены на углеводороды держались во многом благодаря санк­циям против диктатора Саддама Хусейна. Как только Саддам был свергнут американской армией, проведены аукционы и налажена добыча, стоимость нефти в мире начала стремительно падать. Поэтому неудивительно, что именно сейчас США вновь используют Ирак в качестве инструмента обрушения цен на энергоресурсы и экономического давления на Россию. Не успели США в 2011 г. вывести войска из Багдада, как и в конгрессе, и в сенате раздались голоса республиканцев: «Это глупость, мы утрачиваем контроль над регионом!» В связи с этим интересно появление в Ираке армии религиозных фанатиков «Исламское государство», которая словно чёртик из табакерки выпрыгнула из ниоткуда. А ведь согласно одной из самых популярных версий политологов в 1994 г. точно так же появился в Афганистане и «Талибан»: он якобы был создан как проект американских и пакистанских спецслужб для обеспечения…прокладки газо­провода из Турк­мении.

Везде, где огонь, нефтяные поля Ирака. Фото: АиФ/ Георгий Зотов

- «Исламское государство» действует по стандартам «Талибана», - считает иранский политолог Идрис Хейдари. - Вводит средневековые законы, сжигает заживо пленных, разрушает древние памятники Вавилона как образец язычества (то же самое проделал «Талибан» со статуями Будды в Бамиане), совершает резонансные теракты за пределами своей страны. То есть по канонам голливудского блокбастера: главный злодей представляет собой такое чудовище, что у зрителей никаких сомнений: нужно его на кусочки разнести. Соз­дано «ИГ» Америкой или нет - уже не столь важно. Благодаря мировым СМИ «ИГ» создало себе имидж «союза демонов», и посему новое вторжение США в Ирак будет поддержано международным сообщест­вом. После этого Америка получит контроль уже над ста процентами местных энергоресурсов, под разными предлогами «выталкивая» Россию с месторождений. И вот тогда стоимость нефти вообще упадёт до 20 долларов за баррель, а то и меньше.

Бананы и нефть

Я не стороннник теории заговора, но возникла любопытная ситуация. США под предлогом борьбы с исламистами тихой сапой возвращаются к оккупации Ирака - уже сейчас 26 (!) частных американских фирм обеспечивают охрану нефтяных месторождений страны (год назад их было в два раза меньше). Открыто обсуждается ввод контингента ­НАТО в Ливию, чтобы «обеспечить поставки нефти согласно контрактам и противодействовать боевикам», появились намёки на военную операцию в Йемене, где про­иранские повстанцы низложили преданное Америке правительство. Зато вот в Сирии нефти нет, поэтому никакой операции там не планируют - но это, конечно же, совпадение. Возможно, дальше придёт очередь Ирана (на днях ему откровенно пригрозили бомбардировками), и тогда (учитывая проамериканские режимы неф­тяных монархий Персидского залива) практически все энергоресурсы планеты окажутся в руках США. Интересно, а что в таком случае произойдёт с экономикой России?

В России сейчас модно ругать США по любому поводу и утверждать, что без происков ЦРУ и карандаш со стола не свалится: этим круглосуточно занимаются наши политологи на телевизионных каналах. Между тем следовало бы поучиться американской стратегии - бизнесмены фирмы «Юнайтед Фрут» ещё в середине XIX в. ради выгодных цен на бананы (!) устраивали перевороты в странах Латинской Америки. Чем бесконечно разоблачать на телеэкранах «заговоры ЦРУ», следовало бы заняться делом. Четыре года назад Россия могла не допустить свержения Муаммара Каддафи. В прошлом году у нас был отличный шанс перетянуть правительство Ирака на свою сторону, привязав неф­тяные контракты к поставкам оружия. Прежнее правительство Йемена предлагало России остров для постройки военной базы. Получается, мы сознательно отказываемся от влияния на мировую экономику, а вот американцы не гнушаются ничем - делают всё, лишь бы это было выгодно их стране. Увы, Россия научилась во внешней политике одному - прощать долги бывшим союзникам, хотя мы уже давно могли бы диктовать миру цены на нефть.

Георгий Зотов

Выставка MITT, которая входит в пятерку крупнейших туристских выставок мира, пройдет с 18 по 21 марта в "Экспоцентре".

Как сообщили порталу "Интерфакс-Туризм" в пресс-службе организатора мероприятия – группы компаний ITE, в прошлом году в выставке участвовали 2 056 компаний-экспонентов из 203 стран и регионов. В 2015 году страной-партнером MITT выступает Мексика, на ее стенде будут представлены все туристические возможности страны.

По данным организаторов, впервые на выставке продемонстрируют свой туристический потенциал экзотические Мьянма, Бахрейн и Йемен. Также на MITT 2015 почти вдвое увеличится турецкое присутствие, активизируется Греция: впервые большим отдельным стендом будет представлен остров Крит. В общей сложности, MITT 2015 займет 8 выставочных залов и павильонов на площади более 57 тыс. кв.м.

"Из-за непростых экономических и геополитических условий рынок туруслуг переживает значительные трансформации. В этой связи развитию внутреннего и въездного туризма на выставке MITT 2015 отведут особую роль", — сообщают организаторы мероприятия. Экспозиция "Россия" будет представлена в отдельном павильоне, она объединит российские курорты и администрации регионов, операторов по внутреннему и въездному туризму.

В качестве региона-партнера выставки второй год подряд выступает Алтайский край. Площадь его коллективного стенда составит 120 кв.м., посетители смогут познакомиться с туристическими и экскурсионными маршрутами Алтая.

На MITT 2015 широко будут представлены туристические возможности Крыма. О программах по пляжному отдыху, экскурсионных и оздоровительных вариантах отдыха, деловом и гастрономическом на полуострове расскажут более 50 участников, в том числе крупные московские туроператоры.

В этом году традиционный раздел "Медицинский туризм" изменил свой формат и стал самостоятельным мероприятием — 6-й Международной выставкой услуг по лечению за рубежом InterMed. Ее посетители смогут ознакомиться с быстроразвивающейся областью медицинского туризма и услугами более 100 компаний из 16 стран.

В разделе "Информационные технологии в туризме" компании представят системы поиска и бронирования отелей и билетов, платежные системы, комплексные решения для автоматизации бизнеса турагентств, услуги по разработке сайтов и их дальнейшему продвижению.

Раздел "Отели, гостиничные сети, объекты размещения, rent-a-car (Global village)" объединит российские и международные отели, гостиничные сети и компании по аренде автомобилей.

Также в рамках деловой программы выставки 19 марта состоятся два ключевых мероприятия. "MITT Cаммит – Турбизнес" будет ориентирован на руководителей туроператорских и турагентских компаний, представителей страхового и банковского секторов, перевозчиков, консалтинговых компаний, региональных администраций и посольств, а также других представителей отрасли. Участники саммита обсудят, как работать в условиях экстремального снижения спроса, надо ли уходить с рынка и как правильно это сделать, как конкурировать с самостоятельными туристами, работать на внутреннем рынке и получать прибыть, а также многие другие вопросы.

Ключевым событием деловой программы для отельеров станет "MITT Cаммит-Отель", на котором делегаты бизнес-сессии обсудят актуальные вопросы индустрии.

В рамках выставки состоятся пресс-конференции, презентации новых направлений и услуг, семинары и конференции, мастер-классы и консультации. Как сообщают организаторы, 20 и 21 марта вход на выставку будет открыт для частных посетителей, которые смогут получить всю необходимую информацию о турах, а также забронировать и оплатить поездку по специальной цене. Кроме того, гостей выставки ждут дегустации национальной кухни и напитков, тематические и фольклорные выступления.

В прошлом году за четыре дня работы MITT 2014 посетили 37 436 человек из 77 регионов России, из них 74% — специалисты отрасли. В 2015 году, по прогнозу организаторов, количество посетителей увеличится на 5-9%.

Что ожидает Россию, если Иран переходит в орбиту США

Владимир Алексеев

Как бы США ни хотели смены режима в Иране, пока что это у них не получается, а силовое решение уже и не рассматривается. Вашингтон и так запутался в многочисленных конфликтах на Ближнем Востоке, которые он сам же и создал: войны в Ираке, Сирии, Ливии, Йемене, нестабильность в Египте и Тунисе, быстрое распространение терроризма в регионе. В этих условиях американцы вынуждены продолжать переговоры по ИЯП и даже периодически делать оптимистические заявления. Более того, де-факто США позволили Ирану играть основную роль по уничтожению ИГ в Ираке, закрыв глаза на участие спецподразделений КСИР в нынешнем контрнаступлении иракской армии на Тикрит. А тут еще 17 марта из уст госсекретаря Джона Керри прозвучало чуть ли не миролюбивое заявление в адрес Башара Асада. Тем самым Вашингтон пытается «отбить» Иран и те арабские страны, которые находятся в зоне влияния Тегерана (Ирак, Сирия, Йемен), у России, чтобы подкрепить свою агрессивную линию против Москвы на Западе – через Украину и страны Балтии – еще и натиском по всем направлениям с юга – Ближнего Востока. А Ирану отводится в этом ключевая роль. Чтобы все стало на свои места, достаточно проанализировать последствия возможного перехода ИРИ в американскую орбиту.

Военный фактор

Иран играет весьма чувствительную роль с точки зрения обороноспособности России на южных рубежах, прежде всего на кавказском и центральноазиатском направлениях. И что особенно важно – на Каспии. Сейчас Каспийское море – это «внутреннее озеро» прикаспийских государств, которые выстраивают свои отношения в духе добрососедства. Поэтому ни России, ни другим государствам этого региона нет необходимости держать там мощные военно-морские силы. Однако, если ИРИ перейдет в орбиту влияния США, то вскоре на южном побережье Каспийского моря могут появиться американские военные базы, как военно-морские, так и военно-воздушные. А это – прямая угроза Поволжью и Северному Кавказу. России придется существенно наращивать там войсковую группировку и создавать полноценный военно-морской флот, выстраивать заново систему ПВО и т.д. К тому же, американцы начнут интриговать с другими прикаспийскими странами – Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном, которым тоже придется укреплять свою прибрежную военную инфраструктуру, что приведет к гонке вооружений.

Кроме того, с территории Ирана американские спецслужбы начнут засылать на Северный Кавказ боевиков радикальных исламистских организаций типа ИГИЛ или «Джабгат ан-Нусра», создадут на иранской территории лагеря по подготовке диверсантов и террористов, имеющих российские паспорта, для проведения подрывных действий на территории РФ, прежде всего в целях разжигания сепаратизма, радикализма и национализма в мусульманских регионах Северного Кавказа и Поволжья. Они станут мощнейшей частью «пятой колонны», создаваемой Вашингтоном для совершения «цветной революции» в России и последующего развала нашей страны на несколько частей, как это уже случилось в свое время с СССР. Уже сейчас в Америке раздаются голоса о том, что после 1991 года надо было пойти дальше − заодно развалить и Российскую Федерацию.

Энергетический фактор

Не менее опасными являются последствия потери Ирана Россией и в энергетической сфере. Возможно, они даже более опасны для нашего выживания, чем военные факторы. Уже сейчас заметно, насколько болезненно мы переносим итоги ценового сговора США с Саудовской Аравией по нефти. Российская экономика в минусе, курс рубля упал почти вдвое, цены выросли более чем в 1,5 раза, бюджет трещит по швам. А теперь нужно представить, что случится, если к американо-саудовскому сговору присоединится Иран, обладающий крупнейшими запасами нефти и газа. Цены на нефть могут упасть до 25-30 долларов за баррель. Ясно, что при таком развитии ситуации экономика РФ, если вообще не развалится, то народу придется переходить на такой режим экономии, который может быть только в условиях блокадно-военного времени. Вряд ли это понравится населению. И тогда социальные последствия могут стать таковыми, что власти столкнутся с массовыми протестами. И не стоит сомневаться, что этим воспользуется «пятая колонна» и так называемые лидеры либерального толка.

Но гораздо более опасным является газовый вопрос и возможности Ирана в газовой сфере. На Западе всерьез думают над тем, как заменить российский газ иранским. Для этого нужно снять санкции с Ирана, что должно произойти после подписания соглашения по ИЯП, вложить инвестиции в газовые месторождения ИРИ и проложить магистральный газопровод от месторождения Южный Парс через Ирак и Сирию (либо по дну Персидского залива через Саудовскую Аравию и Сирию, что существенно короче) в Южную Европу. В «трубу» пойдет также катарский газ с Северного месторождения. Этот проект уже существует, но не может быть реализован из-за войны в Сирии и независимого курса Ирана. Однако США, судя по их последним шагам, готовы пойти на прекращение сирийского конфликта, что откроет дорогу для строительства этого газопровода. Иранские и катарские запасы газа достаточны для того, чтобы по нему прокачивать более 80 млрд. куб. м в год. То есть надобность Южной Европы в российском газе полностью отпадет. И тогда не нужен европейцам ни Южный, ни Турецкий поток. Себестоимость иранского и катарского газа существенно ниже. На строительство этого магистрального газопровода уйдет, по расчетам, 1,5 -2 года. Сокращение доходов российского бюджета от газового экспорта в ЕС вдвое из-за утраты южного направления будет означать катастрофу для нашей экономики. Возможно, такого масштаба, что экономика РФ ее не переживет. О геополитическом результате и говорить не приходится: газовый фактор является во многом ключевым при оказании воздействия на ЕС.

Экономический фактор

Иран как был для России перспективным партнером, так таковым и остается. В российском понимании Иран вечно будет находиться где-то рядом, от него вроде бы вреда никакого нет, но и от дружбы с ним нет никакого проку. Подавляющее большинство (72%) иранцев считают, что Россия всегда использовала Иран как разменную монету, еще печальнее то, что 83% иранцев считают, что в трудную минуту никак нельзя рассчитывать на Россию, подведет. И в доказательство своих слов они сходу могут привести десятки аргументов. Действительно, в своей новейшей истории, Россия, в зависимости от конъюнктуры, иногда общалась с Ираном, а чаще его игнорировала. Такое ощущение, что российские чиновники думают, что Иран в режиме санкций будет находиться вечно. По их мнению, куда он денется? Когда захотим, активизируем с ним отношения, и то для того, чтобы кому-то "насолить", а когда захотим, оставим все как есть. Самый свежий пример: подписано соглашение по формуле «нефть в обмен на промышленные товары» на сумму 20 млрд. долл., но российская сторона тянет с его выполнением. Если проявить политическую волю, то объем ежегодного товарооборота между РФ и ИРИ можно быстро довести до 25-30 млрд. долл. вместо нынешних 961 млн. долл. Кое-какое движение наблюдается в сфере мирного атома. Редким примером нашей гордости в двухсторонних отношениях является то, что АЭС в Бушере уже работает. Скоро там начнется сооружение второго блока с двумя реакторами. Существует также проект Южного транспортного коридора, который призван сократить путь из Северо-Западной и Западной Европы в Индию и Китай через территорию РФ и ИРИ в два раза по сравнению с нынешними морскими маршрутами вокруг Африки или через Суэцкий канал. Но о нем, похоже, совсем забыли, хотя еще в середине 90-х годов он активно прорабатывался.

Российские компании могли бы принять самое активное участие в разработке иранских газовых и нефтяных месторождений, но почему-то не хотят инвестировать свои средства в это, что с радостью сделают западные энергетические корпорации. Большие возможности есть в сфере транспорта, модернизации железных дорог, создании электрогенерирующих мощностей, оптиковолоконной связи и т.д. Но все это стоит без движения. Создается впечатление, что российские компании не идут в Иран, чтобы оставить вышеупомянутые сферы сотрудничества своим западным конкурентам. А уж если Тегеран станет партнером Запада, то России придется «чесать репу» и забыть о том, что можно было бы заработать на сотрудничестве с ИРИ десятки и сотни миллиардов долларов.

Внешнеполитический фактор

Переориентация Ирана на США и ЕС означала бы коренной перелом ситуации на Ближнем и Среднем Востоке и в сопредельных регионах, включая Центральную Азию и Южный Кавказ. Уже сейчас неоспоримо влияние Тегерана в Ираке, Сирии, Йемене и ряде других арабских стран. И нет никаких сомнений в том, что уходя в орбиту влияния США Тегеран постарается увести за собой и эти государства. А это будет означать снижение возможностей партнерства с ними России. То есть Москва потеряет своих основных союзников на Ближнем Востоке. Причем со многими из них сейчас развиваются не только торгово-экономические связи, но и ВТС, приносящее большие прибыли. К сожалению, приходится констатировать, что в этом случае России в этом регионе практически не будет. А ее роль, которая и сейчас не так уж велика, станет близкой к нулю.

Другой аспект – возможность использования потенциала Ирана в таких международных и региональных организациях как ШОС и БРИКС. Вхождение в них ИРИ существенно бы усилило их и ослабило возможности и агрессивный натиск проамериканских структур, включая НАТО. Если же Тегеран сменит внешнеполитическую ориентацию на прозападную, то у Запада появится доступ к его внешнеполитическому потенциалу, который, в свою очередь, существенно ослабит потенциал ШОС и БРИКС. А в целом на южных рубежах России окажутся такие мощные страны проамериканской ориентации как Саудовская Аравия, Ирак, Иран, не говоря уже о натовской Турции. Их общий потенциал сам по себе, даже без США, представляет собой огромную силу, оказывающую самое серьезное влияние на геополитические процессы, происходящие вокруг России или затрагивающие ее интересы.

Обама опережает Москву и делает важный шаг навстречу Ирану

Главное сейчас состоит в том, что ни у кого не должно быть сомнений в том, что Барак Обама пытается радикально изменить свою политику на Ближнем Востоке. Лишним подтверждением этому стало то, что 19 марта президент США сделал два громких дипломатических заявления. Во-первых, он позвонил Нетаньяху якобы для того, чтобы поздравить его с победой на досрочных парламентских выборах. Однако разговор получился тяжелым. Американский президент выразил серьезное недовольство политикой Израиля и Нетаньяху как премьер-министра этой страны. Президент Обама заявил, что поддерживает создание палестинского государства в ответ на то, что Нетаньяхну сказал, что не допустит этого. Кроме того, Обама сообщил, что США готовы к соглашению с Ираном по ядерной программе. Во-вторых, специально обратился к лидеру и гражданам Ирана, предложив им мирные договоренности и межгосударственное сотрудничество. Таким образом, можно сделать вывод, что президент США пытается поменять вектор политики Вашингтона в свете изменения ситуации на Ближнем Востоке.

Барак Обама, поздравляя народ Ирана с Наврузом, назвал иранцев «потомками древней цивилизации». Он выразил надежду на скорейшее решение по ИЯП. «Последующие дни и недели будут критически важными. Наши переговорщики добились прогресса, но лакуны остаются. В обеих наших странах и за их пределами остаются люди, которые выступают против дипломатического решения. Я хочу сообщить вам, народу Ирана, что вместе мы можем открыто добиваться будущего, которое нужно нам», − заявил Обама. «Если иранские лидеры могут согласиться на разумные договоренности, это может привести к новому пути − пути растущих возможностей для иранского народа. Больше торговли, связей с миром. Больше иностранных инвестиций и рабочих мест, в том числе для молодых иранцев. Больше культурных обменов и шансов для иранских студентов путешествовать за границей. Больше партнерства в таких областях, как наука, технологии и инновации», − добавил он.

Яснее не бывает. Обама предложил Тегерану сделку по ИЯП в обмен на снятие санкций и западные инвестиции в иранскую экономику. Странно, что подобное поздравление не направил российский лидер. Видимо, его эксперты по Ирану не отслеживают такие вещи. Зато теперь можно констатировать, судя по реакции простых иранцев на слова президента США – счет стал 1:0 в пользу Вашингтона. Москва стала проигрывать.

Другое дело – дадут ли республиканцы и Израиль Обаме возможность реализовать курс на разворот политики США в регионе. Скорее всего нет. Ведь американский президент – «хромая утка», и править ему осталось совсем недолго. Но России явно следует поучиться искусству дипломатии Обамы, который использовал праздничные чувства иранского народа для того, чтобы направить крайне важное послание, способное повлиять на внешнюю политику Ирана.

*************

Конечно, все это пока что возможный сценарий, но с каждым днем он становится все реальнее. Иран сопротивляется американскому натиску, но вечно находиться в режиме санкций не собирается. Ослабить воздействие санкций или вообще их разрушить могла бы Россия, выйдя из них в одностороннем порядке. За ней, наверняка последовал бы и Китай. Но Москва по каким-то причинам не делает этого и не демонстрирует активности по поддержке Ирана в его противодействии политике США. Хочется верить, что стратеги российской политики в отношении Ирана понимают, чем грозит России потеря этой страны и ее переход в орбиту Вашингтона. И надо всерьез воспринимать заявления американских деятелей, в частности заявление госсекретаря Джона Керри от 18 марта о том, что на переговорах с Тегераном достигнут значительный прогресс, и уж тем более послание президента Обамы иранскому народу 19 марта. Это должно сильно насторожить Москву и подтолкнуть наконец к реальным шагам на иранском направлении.

Испанские власти призвали ЕС рассмотреть вариант применения нефтяного эмбарго против Ливии в случае провала переговоров между противостоящими силами страны. Представители парламента Ливии и происламcкого Всеобщего национального конгресса могут вернуться к переговорам при посредничестве ООН 19 марта в Марокко.

«Трудно представить, как можно ввести эмбарго, если в стране нет никакой власти. В Ливии сосуществуют более 200 различных племенных «милиций». Там — полная анархия, есть 17 группировок, которые имеют свои нефтепромыслы, нефтепроводы. Как на практике будет осуществляться эмбарго, кто это будет делать? Мне кажется, что эта испанская инициатива ничем не кончится», — сказал в эфире радио Sputnik директор Центра партнерства цивилизаций МГИМО МИД России, бывший посол в Ливии, Тунисе и Йемене Вениамин Попов.

Санкции, эмбарго, вооруженные вторжения — это не лучший способ решения проблем, уверен Вениамин Попов.

«У европейцев неправильно выстроены приоритеты, они ведут близорукую политику. У них под носом горит такой пожар, а они фактически ему способствуют, так как заняты тем, чтобы оторвать Украину от России», — считает Вениамин Попов.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Республики Ирак И.Джаафари, Москва, 19 марта 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели очень полезные доверительные переговоры, которые, по нашей общей оценке, заслуживают позитивного отражения на пресс-конференции.

У нас традиционно дружественные отношения. Нас объединяет близость или совпадение подходов по ключевым проблемам современного мира.

Уделили особое внимание развитию двусторонних связей, которые обрели позитивную динамику, прежде всего в торгово-экономической сфере. Особое значение имеет продолжение взаимодействия в нефтегазовой отрасли, электроэнергетике и в сфере военно-технического сотрудничества. В Ираке активно работают российские экономические операторы, прежде всего ОАО «НК «ЛУКОЙЛ», ОАО «Газпром нефть», ряд других компаний, которые вносят весомый вклад в том числе в формирование доходной части иракского бюджета.

Товарооборот между нашими странами приближается к отметке 2 млрд.долл. США. Наше общее мнение – это не только не предел, но стимул для существенного наращивания взаимодействия, поиска перспективных форм приложения совместных усилий. Эти вопросы г-н И.Джаафари в качестве сопредседателя Межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству обсудит завтра с заместителем Председателя Правительства Российской Федерации, российским сопредседателем Комиссии Д.О.Рогозиным.

У нас богатый опыт развития гуманитарных и культурных связей, обменов в сфере образования. Ирак полностью использует стипендии, которые российское государство предоставляет для граждан этой страны. Нам особенно приятно, что с 2012 г. установилась практика ежегодной подготовки иракских кадров в Дипломатической академии МИД России. Завтра г-н Министр посетит Академию и выступит там с лекцией.

И.Джаафари подробно проинформировал о ситуации в Ираке, который отражает террористические атаки. Мы подтвердили солидарность с руководством дружественной нам страны и нашу твердую решимость и далее оказывать Багдаду помощь в целях укрепления обороноспособности перед лицом этой угрозы, обеспечения единства, территориальной целостности и недопустимости вмешательства извне в его внутренние дела.

Подтвердили поддержку усилиям руководства Ирака по продвижению национального диалога и согласия. Г-н Министр подчеркнул, и мы полностью с этим согласны, что для всех стран региона и их искренних друзей главной задачей является борьба с терроризмом.

Под этим углом зрения обменялись оценками о происходящем в Сирии, Йемене. И в том, и другом случае параллельно с наращиванием антитеррористических усилий важно добиваться устойчивого национального диалога.

У нас общее мнение, что положение дел в палестино-израильском урегулировании вызывает серьезную тревогу. Важно не допустить полного разрыва переговорного процесса. Будем стараться помочь достижению этой цели.

Обменялись мнениями о ситуации на переговорах по иранской ядерной программе. Ирак и Россия заинтересованы, чтобы они увенчались успехом в согласованные сроки. Разделяем общее мнение о важности вовлечения Ирана на равноправной основе в переговоры по решению практически всех проблем региона Ближнего Востока и Севера Африки.

В целом убежден, что наши переговоры имеют весьма важное значение для продвижения перспективных проектов в рамках двустороннего сотрудничества во всех областях на благо наших стран, народов и совместных усилий в пользу укрепления региональной стабильности и безопасности.

Вопрос: Почему Россия не участвует в возглавляемой США многонациональной коалиции по борьбе с «Исламским государством» («ИГ»)?

С.В.Лавров: Как я уже сказал, Россия самым активным образом оказывает содействие Ираку в обеспечении и укреплении его обороноспособности перед лицом террористической угрозы со стороны «ИГ».

Что касается многонациональной коалиции, возглавляемой США, в Ираке она работает с чёткого согласия законного иракского правительства. Аналогичной правовой базы в том, что касается ударов коалиции по целям на сирийской территории, не существует. Руководители коалиции заняли откровенно политизированную позицию, считая нелегитимным взаимодействие с сирийским руководством и сирийскими вооружёнными силами в борьбе с «Исламским государством». Считаю такую позицию контрпродуктивной и близорукой.

Совсем недавно Правительство САР было полностью легитимным партнёром международного сообщества, включая США, в совместной работе по ликвидации запасов химического оружия в этой стране, и никто не поднимал тему его легитимности или нелегитимности. Считаю терроризм не меньшей угрозой, чем запасы отравляющих веществ.

Мы готовы продолжать сотрудничество с зарубежными партнёрами в борьбе с международным терроризмом на международно-правовой основе при обеспечении центральной роли ООН и её Совета Безопасности. Предлагаем провести под эгидой СБ ООН всеобъемлющий анализ угроз – прежде всего, террористической и экстремистской – в регионе Ближнего Востока и Севера Африки и выработать общий подход, опирающийся на единые стандарты, чтобы не было парадоксальной ситуации, когда в одном случае все борются против конкретного террористического объединения, а в другом – те же самые экстремисты рассматриваются в качестве партнёров в деле свержения неугодных режимов.

Подчеркну, что главное – наше прямое материальное военно-техническое содействие иракским друзьям. Рассчитываем, что это и есть реальный вклад в успехи по борьбе с терроризмом «на земле», о которых нам рассказал г-н И.Джаафари.

Вопрос: На днях информагентство «Рейтер» опубликовало свидетельства очевидцев крушения в июле 2014 г. малайзийского «Боинга» под Донецком, которые якобы видели запуск ракеты класса «земля-воздух» с территории, контролируемой представителями ополчения. Как Вы можете это прокомментировать? Остаются ли у российской стороны претензии к проведению расследования той авиакатастрофы?

С.В.Лавров: Мы самым внимательным образом следим за всем, что может пролить свет на причины авиакатастрофы и ответственных за это. Призываем объективно, беспристрастно и профессионально рассматривать все без исключения факты, версии. Недопустимо, чтобы кто-то предполагал, что имеет монополию на истину, пока такое расследование не завершится. К сожалению, продолжают иметь место попытки извратить факты, навязать варианты произошедшего, в том числе с откровенно нечистоплотными целями. Кто-то, возможно, заблуждается по иным мотивам.

То, что опубликовано авторитетным и уважаемым агентством «Рейтер», очень похоже на «вброс». Какие-то свидетели, противоречащие друг другу, высказывают забавные для любого специалиста вещи: например, «некая «виляющая» ракета», «отделяющиеся ступени», «синий столб дыма». Судя по этим материалам, свидетели умудрились увидеть крушение самолёта, находясь в 25-ти километрах от места, да ещё и в условиях серьёзной облачности. При этом наши западные коллеги и СМИ почему-то не обращают внимания на многочисленные свидетельские показания, причём не анонимные, а записи на камеры конкретных лиц, которые говорят, что в тот день видели в небе над местом крушения военный истребитель. Свидетель, который работал на одном из военных аэродромов Украины, на камеру заявил, что в тот день один из военных самолётов вылетал на задание и вернулся без одной ракеты. Украинские же власти многократно заявляли, что никаких вылетов военных самолётов в тот день не было. Никто на это не обращает внимания.

Мы уже устали напоминать о вопросах, которые были сформулированы Росавиацией и Министерством обороны России вскоре после катастрофы. По-моему, никто не собирается давать на них ответ. В частности, на вопросы о том, где записи переговоров украинских диспетчеров с бортом «Боинга» и другими самолётами, находившимися в воздушном пространстве над тем районом; где обещанные американцами снимки со спутников и самолётов «АВАКС», которые также работали в тот день в воздухе. Ответов на эти вопросы нет, и, честно говоря, я уже не надеюсь их получить.

Мы добиваемся и будем продолжать настойчиво добиваться изучения всех фактов, рассмотрения всех версий. Будем делать это не для того, чтобы одну из них сделать «победительницей», а для того, чтобы установить истину. Это самое главное. К сожалению, создаётся впечатление, что некоторые наши партнёры заинтересованы в ином: если уж не получается доказать свою правоту, изложенную через несколько дней после катастрофы, то надо всячески затянуть это расследование, а, может быть, и вообще «замотать» его.

Вопрос: В связи с невыполнением Киевом Минских соглашений США намерены ужесточить санкции против России. Не считаете ли Вы целесообразным провести в ближайшее время встречу в формате «нормандской четвёрки» на высшем или высоком уровне?

С.В.Лавров: «Нормандский формат» – важная тема. США в эти дни говорят не только об ужесточении санкций, но и о необходимости «накачивать» вооружения на Украину. Происходит достаточно парадоксальное явление, когда грубое нарушение украинским руководством своих обязательств по Минским договорённостям от 12 февраля приветствуется руководством США. Вчера была информация о телефонном разговоре Вице-президента США Дж.Байдена с Президентом Украины П.А.Порошенко, в ходе которого, как сообщается, американский представитель приветствовал принятый Верховной Радой 17 марта (во вторник) закон. Раз Вашингтон приветствует подрывающие Минские договорённости действия, то остаётся сделать вывод, что США подстрекают Киев к военному решению проблемы. Тем более, что в упомянутом телефонном разговоре между Дж.Байденом и П.А.Порошенко обсуждалось, как сообщается, содействие США в подготовке, тренировке и оснащению национальной гвардии Украины.

Считаем абсолютно недопустимым позволить сорвать Минские договорённости. Нельзя, чтобы их постигла судьба Соглашения от 21 февраля 2014 г, подписанного между В.Ф.Януковичем и оппозицией, засвидетельствованного министрами иностранных дел Германии, Франции и Польши, и «растоптанного» на следующее утро. Нельзя допустить, чтобы Минские договорённости постигла судьба и другого документа – Заявления, принятого в Женеве 17 апреля 2014 г. на уровне министров иностранных дел России, Украины, США и представителей ЕС. Напомню, что в том документе украинская сторона обязалась незамедлительно начать конституционную реформу через общенациональный диалог с участием всех регионов и политических сил. Это было в апреле 2014 г. Скоро исполнится годовщина этого обязательства!

Надеемся, что действия украинского руководства, внесшего в Верховную Раду проект закона, который был принят, по сути, перечеркнув обязательство вести прямой диалог и договариваться с Юго-Востоком Украины, в том числе о выборах и применении закона об особом статусе, не останутся без внимания ФРГ и Франции, чьи лидеры инвестировали свой авторитет в Минские договорённости от 12 февраля.

Назрел разговор в «нормандском формате». Я обратился к министрам иностранных дел Германии и Франции с предложением срочно предпринять совместные шаги по недопущению скатывания ситуации по наклонной плоскости. Нам известно, что соответствующую озабоченность высказывают парламентарии России, Германии, Франции. На данный момент есть общее понимание, что «нормандский формат» на уровне заместителей министров иностранных дел может собраться на следующей неделе. Но учитывая столь острую ситуацию, не исключаю, что уровень может быть и выше.

Сегодня в «Экспоцентре» на Пресне начала свою работу крупнейшая российская туристическая выставка MITT

На открытии MITT-2015 организаторы и высокие гости выставки, в число которых входят туристические власти РФ, представители зарубежных стран и крупнейших мировых отраслевых брендов, высказали общий месседж форума – объединение усилий всех игроков рынка для скорейшего выхода из кризиса и интеграции профессионального опыта для эффективной работы и развития туристического бизнеса.

В этом году впервые на выставке продемонстрируют свой туристический потенциал такие экзотические страны, как Мьянма, Бахрейн и Йемен. Также на MITT-2015 почти вдвое увеличится турецкое присутствие, активизируется Греция: впервые большим отдельным стендом будет представлен остров Крит. В общей сложности MITT-2015 займет восемь выставочных залов и павильонов на площади более 57 тыс. кв.м.

В этом году на MITT, как и на прошедшей в минувшие выходные выставке “Интурмаркет”, особая роль отведена внутреннему туризму в России. Наша страна представлена в отдельном павильоне, где объединены российские курорты и администрации регионов, операторов по внутреннему и въездному туризму. Всего на MITT представят свои туристические продукты 30 регионов России.

В качестве региона-партнера выставки выступает Алтайский край. Площадь его коллективного стенда составит 120 кв. м., посетители смогут познакомиться с туристическими и экскурсионными маршрутами Алтая.

В этом году на MITT изменил формат сегмент "Медицинский туризм" и стал самостоятельным мероприятием — 6-й Международной выставкой услуг по лечению за рубежом InterMed. Ее посетители смогут ознакомиться с быстроразвивающейся областью медицинского туризма и услугами более 100 компаний из 16 стран.

На MITT-2015 отдельным блоком будет представлено направлние "Информационные технологии в туризме", в рамках которого компании представят системы поиска и бронирования отелей и билетов, платежные системы, комплексные решения для автоматизации бизнеса турагентств, услуги по разработке сайтов и их дальнейшему продвижению.

В рамках выставки состоятся многочисленные пресс-конференции, презентации новых направлений и услуг, семинары и мастер-классы. Кроме того, гостей выставки ждут дегустации национальной кухни и напитков, тематические и фольклорные выступления.

В 2014 году на выставке MITT участвовали 2 056 компаний-экспонентов из 203 стран и регионов. За четыре дня работы MITT-2014 посетили 37 436 человек из 77 регионов России. В 2015 году, по прогнозу организаторов, количество посетителей увеличится на 5-9%.

Страны ССАГПЗ против нормализации отношений с Ираном

Владимир Алексеев

После того, как Вашингтон резко поменял свое отношение к переговорам по ядерной программе Ирана (ИЯП) в результате давления со стороны Израиля и Саудовской Аравии, возникает вопрос – будет ли наконец подписано соглашение и как будет развиваться ситуация вокруг ИРИ и ближневосточного региона в целом? Понятно, что соглашение Ирана со странами «шестерки» − это по большому счету соглашение с США, и оно будет означать де-факто серьезные уступки Тегерана по основным требованиям Вашингтона и возможный переход в орбиту его влияния.

Переговоры по ИЯП затормозились

Полтора года назад сближение Ирана и США стало неожиданностью для стран ближневосточного региона, прежде всего для Саудовской Аравии и Израиля. Тем более что инициатива исходила от Барака Обамы, хотя и вновь избранный президент ИРИ Хасан Роухани почти сразу стал посылать Белому Дому позитивные сигналы с намеком на готовность начать нормализацию отношений и смягчить подходы по ядерному досье. Причем поначалу переговоры по ИЯП стали продвигаться столь стремительно, что даже скептики начали верить в их успешный исход. И даже некоторые осечки и задержки, которые произошли позже, особенно не поколебали оптимизма. Более того, еще в начале марта сего года многие эксперты из кругов, близких к участникам переговоров, продолжали заявлять, что будет странно, если переговоры Ирана со странами «шестерки» провалятся. Казалось, что стороны достигли почти полного взаимопонимания, а окончательный вариант урегулирования проблемы будет достигнут чуть ли не к концу марта, а не июня, к концу отведенного срока.

Так, Верховный представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини, выступая на днях, заявила, что «хорошее соглашение с Ираном − в пределах досягаемости». Она также сообщила о том, что переговоры будут продолжаться в ближайшие две недели, и выразила надежду, что они приведут к заключению политического соглашения в конце этого месяца. Ее иранский коллега Мохаммад Джавад Зариф в свою очередь заявил, что на переговорах в Швейцарии был достигнут «существенный прогресс». А по заявлению главы Организации атомной энергии Ирана Али Акбара Садехи, на переговорах Тегерана и Вашингтона были устранены 90 процентов разногласий в отношении ИЯП, при этом он добавил, что стороны попытаются решить остающиеся спорные вопросы в самое ближайшее время

Причем накануне этих переговоров госсекретарь США Джон Керри посетил Эр-Рияд, чтобы убедить Саудовскую Аравию и других членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива в том, что его подписание не повлияет на региональную безопасность и не ускорит растущее влияние Ирана. Это только лишний раз напугало КСА и другие арабские монархии, входящие в ССАГПЗ. Только вот в процесс резко вмешался Израиль, и Вашингтон пошел на попятную. Более того, санкции против Ирана американцы продлили, вместо того, чтобы вести дело к их снятию.

Вопли об иранской угрозе

На Западе и в аравийских монархиях уже давно стали раздаваться истеричные крики о том, что пока многие ожидают заключения соглашения по ИЯП, иранцы «под шумок» переговоров продолжают закрепляться в странах региона: Ираке, Йемене, Сирии. Некоторые эксперты стали даже рассуждать о том, что судьба этих государств стала разменной монетой на переговорах Ирана со странами Запада. В глазах правителей стран ССАГПЗ заверения Вашингтона в прозрачности готовящейся сделки с Тегераном, которые он предоставил монархиям Персидского залива и некоторым другим арабским странам, выглядят весьма неубедительно.

Если изучить арабскую прессу последних дней, то получается следующая картина об «экспансии» Ирана. На первое место выходит пример Ирака. Как известно, в августе 2014 года администрация Обамы заключила с Багдадом соглашение, за которым стоит Тегеран, своего рода сделку: в обмен на помощь международной коалиции в борьбе против ИГИЛ проиранский премьер-министр Нури аль-Малики ушел в отставку, было создано правительство национального единства, в которое вошли сунниты, и, кроме того, суннитские воинские формирования были допущены до участия в борьбе с исламистами. Но если внимательно посмотреть на то, что сейчас происходит в Тикрите, утверждают арабские аналитики, то картина окажется совершенно иной. Руководство военной операцией по освобождению этого города находится в руки шиитской милиции «Хашид Шааби», численность которой вдвое превосходит численность иракской регулярной армии. При этом арабская пресса подчеркивает, что иранские СМИ открыто говорят о роли Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и лично командующего ее специальными силами в лице бригады «Аль-Кудс» Касима Сулеймани, который во многом определяет политику ИРИ в Ираке, в проведении этой операции, и указывают, что вслед за Тикритом настанет очередь Мосула. По мнению арабских экспертов, это может привести к углублению конфликта между шиитами и суннитами в Ираке.

Не менее апокалиптичная картина, по мнению арабов Персидского залива, складывается и в Йемене, где власть перешла к повстанцам-хусистам. Здесь Запад якобы и не думает поддержать миссию специального советника ООН по Йемену Дж. Беномара или помогать йеменским политическим элитам в создании временного правительства, а также проведении парламентских выборов. Хотя на самом деле Запад, и прежде всего США, взяли открытую линию на разжигание гражданской войны в ЙР и раскол страны на Север и Юг. Более того, в столице Юга – Адене − уже идет создание альтернативного западного дипломатического присутствия при бежавшем из Саны президенте А.Хади. Отсюда вопрос: так кто хочет продолжения вооруженного конфликта в Йемене? Явно не Тегеран.

Что касается ситуации в Сирии, то она, уверены в столицах ССАГПЗ, ясно указывает на то, что США и ЕС отказались от своих международных обязательств и отдали весь контроль над ходом событий в САР в руки Ирана и России, чьи действия спасают правительство Башара Асада. Но тогда почему вопрос о свержении законных властей в Дамаске так и не снят с повестки дня внешней политики США, европейских стран НАТО и Турции?

Шиитский фактор

События, разворачивающиеся в нескольких странах региона, вернее в «четырех арабских столицах» т.н. шиитской дуги (Багдад, Дамаск, Сана и Бейрут), которые Тегеран справедливо считает зоной своего влияния, указывают, как полагают в Эр-Рияде, Дохе, Манаме и Эль-Кувейте, на то, что Иран всерьез намерен активизировать там свою деятельность и усилить свое влияние. Причем эти арабские «шиитские партнеры» Ирана якобы могут придать легитимный характер его ничем не доказанной «интрузивной» деятельности в арабских странах, прежде всего ССАГПЗ, где проживают крупные шиитские общины. Это вызывает серьезную тревогу у арабских государств Персидского залива, иногда граничащую с истерией. Отсюда еще один тезис ССАГПЗ: после окончания войн в Афганистане и Ираке Иран якобы стал значительно более активно поддерживать арабские шиитские религиозные и идеологические организации, занимающие заметное положение в арабских обществах и действующие легально. Речь идет о шиитских партиях, вооруженных силах и партизанских отрядах в Ираке, правящем режиме, вооруженных силах и «Народной армии» алавитов в Сирии, «Хизбалле» в Ливане и движении хусистов в Йемене.

В ход против Тегерана идут и другие страшилки. Вновь задействован старый тезис о том, что в распоряжении Ирана есть и другое оружие. Якобы он уже давно пытается разыграть палестинскую карту, позиционируя себя главным борцом с Израилем и регулярно провоцируя его очередными ракетными испытаниями в непосредственной близости от израильских границ на территории Ливана или Газы.

Гонка вооружений в Персидском заливе

Одной из стратегических целей США на Ближнем Востоке в последние 50 лет было не допустить лидерства ни одной из региональных держав, так как это могло повредить американским интересам, то есть, в первую очередь, угрожать безопасности Израиля и ограничить доступ Запада к нефтяным месторождениям. Но с подписанием ядерного соглашения с Ираном это может измениться. Выйдя из-под санкций, Тегеран может сильно рвануть вперед. А администрация Барака Обамы крайне заинтересована в том, чтобы остановить развитие ядерных технологий в Иране любой ценой и не позволить Тегерану подойти к черте, за которой создание атомного оружия при желании может стать делом техники. И если до этого дойдет, Вашингтон совместно с Израилем могут пойти на применение силы путем нанесения ракетно-бомбовых ударов по объектам иранской ядерной инфраструктуры.

Американская администрация не может не понимать, что стабильность на Ближнем Востоке крайне важна для безопасности всего мира. На сегодняшний день все крупные международные конфликты, кроме украинского, происходят на территории стран Ближнего Востока. Именно поэтому американцы попытаются всеми возможными способами остановить развитие ИЯП. Хотя бы потому, что нет никаких гарантий, что в случае успеха Ирана в развитии ядерных технологий арабские страны и Турция не захотят последовать его примеру и ускоренными темпами развивать свой ядерный потенциал. Но для того, чтобы прекратить эту гонку, странам ССАГПЗ недостаточно просто заморозить ядерную программу Ирана. Для них распространение иранского влияния в регионе − фактор, вызывающий куда более серьезную тревогу. Поскольку речь идет о выживании наиболее консервативных режимов на Ближнем Востоке. Поэтому они и далее будут делать все возможное, чтобы помешать успеху переговоров по ИЯП, фактически оказавшись в одном окопе с Израилем.

Страны ССАГПЗ будут истерично вооружаться и дальше. Частью такой стратегии является увеличение оборонного бюджета Саудовской Аравии до 64,4 миллиарда долларов в 2014 году. И без этого Саудовская Аравия может похвастаться впечатляющим арсеналом (более 650 самолетов, 800 боевых танков, около 5 500 бронемашин и т.д.). Видимо, приобретение дорогого оружия является своеобразной страховкой, призванной показать Вашингтону важность сохранения такого хорошего клиента, пусть даже часть закупленной техники будет просто пылиться на складах.

***************

Как бы то ни было, постепенно перемещаясь в АТР, где быстро набирает силу Китай, американцы продолжат шаг за шагом отходить от дел на Ближнем Востоке, потихоньку позволяя «местным» державам разбираться самим в отношениях между собой. Именно это объясняет предпринятую Обамой попытку ускорения переговоров с Ираном по ИЯП. Но единственная проблема состоит в том, что США в любом случае остаются гарантом безопасности Израиля. И пока в Тель-Авиве говорят «нет», никакого соглашения по ядерной программе ИРИ не будет. Тем более что нынешний президент США уже стал «хромой уткой», а у республиканцев несколько иной взгляд на Иран, нежели у демократов. Для них нефть и газ ИРИ – это тот самый лакомый кусок, на который они рассчитывают, срывая переговоры по ИЯП и готовясь сместить иранский режим путем «цветной» революции.

Джихадисты в Таиланде

Наталия Рогожина

Особое место в ряду стран ЮВА, подверженных угрозе распространения джихадистского движения, занимает Таиланд, где на протяжении полувека угрозу его безопасности представляют сепаратисты и радикальные исламисты, выступающие под лозунгом создания независимого исламского государства Патани в приграничных с Малайзией районах. Этот небольшой исламский султанат, который существовал более 500 лет, в начале 20 столетия был включен в состав королевства Сиам. Но его малайские мусульманские потомки, составляющие 85% жителей этого региона Таиланда, так и не смирились с потерей независимости, сохраняя надежду и веру в ее возрождение, что провоцирует незатухающий конфликт с таиландской властью, которая держит в этом районе 60 тыс. солдат – одного на каждых 30 жителей. Но это, как отметил Абу Имад, лидер сепаратистской организации Объеденный фронт освобождения Патани (Patani United Liberation Organization – PULO), созданной ещё в конце 1960-х годов, не остановит джихад.

Ненависть к тайцам стала побудительным фактором создания тайной сети джихадистских подпольных организаций, не имеющих общего названия и лидера. Но, в отличие от других юго-восточных исламских экстремистов, они не вовлечены в международный джихад и не связаны с ИГИЛ или Аль-Каидой, говоря о том, что не нуждаются в них. Однако это не ведет к ослаблению их борьбы за независимость, принимающей насильственные формы сопротивления властям и всему тому, что, по их мнению, мешает достижению этой цели.

Большинство мусульманских экстремистов – молодые люди, мнящие себя моджахедами. Многие представители старшего поколения сепаратистского движения с озабоченностью наблюдают за тем, как происходит сдвиг в сознании и настроении их более молодых «соратников» – на смену национализму с исламским подтекстом приходит дикий джихад, сопровождающийся смертоубийством. Но раскола в движении нет. Старшее поколение признает за молодыми лидерство и высоко оценивает их воинствующий настрой. Как признал в интервью Global Post один из представителей старшего поколения сепаратистов, «пришедшие им на смену новые бойцы лучше их во многом – они более смелые, чем их предшественники и настроены более решительно. У них только одна цель – сражаться, и они не бояться смерти».

Их вооруженная борьба за независимость, которая активизировалась в последние десять лет, унесла жизнь 6 200 человек, что превышает численность погибших в секторе Газа за тот же период времени. По имеющимся данным, мусульманские экстремисты, действующие на юге Таиланда, в настоящий момент совершают в год больше террористических актов, чем джихадисты в Йемене или Сомали – 17 тыс. нападений с января 2006 по апрель 2014 г., в основном бойцами моджахедского крыла PULO.

Действуя под лозунгом восстановления Патани, джихадисты убивают не только солдат, но и буддийских монахов, учителей (по данным Human Rights Watch их погибло 170 человек), туристов и мусульман умеренного толка, которых они считают «коллаборационистами и предателями». На последних приходится 60% жертв террора. В каждой деревне скрываются повстанцы. Убийства происходят ежедневно.

Основными террористическими группировками, действующими в этом районе, являются BRN-Coordinate Barisan Revolusi Nasional-Koordinasi, ее военное подразделение Runda Kumpulan Kecil (RKK), связанная с BRN Pejuang Kemerdekaan Patani (Patani Freedom Fighters), а также GMIP и PULO.

BRN в настоящее время является самой мощной воинствующей исламской группировкой на юге Таиланда, объединяющей в своем составе 400 тыс. человек, исповедующих исламское учение салафитского толка. Группировка вербует своих сторонников через мечети и исламские школы, проповедуя идею создания неконтролируемой центральной властью территории, используя в этих целях хорошо обученных бойцов, совершающих убийства солдат и мирных граждан. Вооруженные бойцы PejuangKemerdekaan Patani (Patani Freedom Fighters), хотя и связаны с BRN-Coordinate, но действуют самостоятельно в деревнях и представляют собой молодое поколение сепаратистов.

Runda Kumpulan Kecil (RKK), одно из главных военных подразделений BRN, отличается особой жестокостью в осуществлении своей террористической деятельности. Боевики, в основном молодого возраста, совершают дерзкие нападения на солдат и гражданских лиц, устраивают поджоги, устанавливают взрывные устройства на дорогах и в местах скопления людей. А после совершения террористического акта скрываются на территории Малайзии. Засекреченность этой группировки и ее высокая мобильность осложняют проведение против нее антитеррористических действий.

Gerakan Mujahidin Islam Patani (GMIP), подобно BRN, приступила к террору после 2001 года, преследуя своей целью создание транснационального исламского халифата. Идеологически близка Аль-Каиде.

Barisan Bersatu Mujahidin Patani (BBMP), также известная как «Bersatu», была создана еще в 1989 году с задачей превращения в головную организацию по координации повстанческих действий на Юге. Но, после ареста ее лидеров в 2004 году, перестала существовать как коалиция, сохранившись как террористическая группировка.

Patani United Liberation Organization (PULO) – националистическое движение, сформированное с целью создания независимого государства Патани любыми средствами, вплоть до вооруженной борьбы. Доминирование сегодня в организации салафитов предопределяет и ее стратегический сдвиг от достижения сугубо националистической цели возрождения Патани в сторону создания исламского халифата.

Полиция и армия оказались бессильными в пресечении актов терроризма и подавлении сепаратистского движения. По мнению Srisompob Jitpiromsri, директора независимой организации Deep South Watch, «если отбросить Ирак и Афганистан, то Таиланд представляет собой самую горячую точку в мире в плане разворачивания насильственной вооруженной борьбы. И ситуация может только ухудшиться». Возникает реальная угроза исламизации юга Таиланда, что отвечает интересам радикальных исламистов, действующих на территории Индонезии, Малайзии и Филиппин при поддержке Аль-Каиды, а теперь и ИГИЛ.

Политическое руководство Таиланда впервые заговорило о некогда запретной теме – создании «специальной административной зоны», что предполагает предоставление большой автономии малайскому населению южных районов страны. Сегодня военное руководство страны признает необходимость продолжения мирных переговоров с повстанцами, которые были начаты бывшим премьер-министром Таиланда Йинглак Чинават при посредничестве Малайзии в феврале 2013 г., но прерваны в декабре 2013 г. из-за дестабилизации политической обстановки в стране.

Однако достижение мирного компромисса с исламистами на юге страны вряд ли возможно сегодня, когда большинство их считает, что получение автономии не поможет достижению поставленной ими цели по обретению полной независимости и ссылаются на опыт борьбы народа Палестины. «Мы хотим мира, заявляют они. Но чтобы получить мир, необходимо насилие, чтобы привлечь внимание».

Проблема глубокого юга Таиланда перестает быть чисто внутренней и превращается в фактор, угрожающей безопасности всего региона Юго-Восточной Азии.

Представитель шиитского йеменского движения «Ансаруллах» Мохаммад Абдул-Салям объявил о подписании Тегераном и Саной соглашения, направленного на расширение двухстороннего сотрудничество, являющегося частью усилий по развитию отношений между двумя странами.

Соглашение, включающее в себя взаимовыгодное сотрудничество в области электроэнергетики и нефтедобывающей промышленности, двустороннюю торговлю и взаимодействие в других областях, было подписано в начале месяца в ходе посещения делегацией йеменских чиновников Тегерана.

Как известно Iran.ru, йеменская делегация, подписавшая соглашение по полному экономическому сотрудничеству, посетила Исламскую республику Иран на борту иранского самолета, доставлявшего груз гуманитарной помощи в йеменскую столицу Сана.

Анатомия ИГ и возможные сценарии его эволюции

Станислав Иванов

В последнее время мировые СМИ уделяют значительное внимание освещению действий «Исламского государства» (ИГ), тиражируют видеокадры с изображением парадов джихадистов с тяжелым вооружением и боевой техникой, жестоких расправ над пленными и заложниками, уничтожения музейных ценностей мирового значения. Несмотря на ракетно-бомбовые удары ВВС США и их союзников, Исламский халифат продолжает создавать на территории Ирака и Сирии свои государственные структуры, устанавливает законы шариата, ведет наступательные боевые действия сразу на нескольких фронтах. Так называемую «клятву верности» новоявленному халифу дают многие боевики-исламисты за пределами Ирака и Сирии (в Ливии, Йемене, Ливане, Иордании, Афганистане, Пакистане, на Северном Кавказе, в странах Центральной Азии и т.д.).

Мировое сообщество задается вопросом: откуда взялся этот новый террористический монстр, затмивший своими преступлениями «Аль-Каиду» и «Талибан»? Что же скрывается за его средневековыми зверствами и мракобесием, каковы корни, причины, истоки этого явления, что можно ожидать дальше от «Исламского государства»? Ведь прошли столетия с тех пор, как в Европе прекратились религиозные войны и перестали погибать люди из-за богословских разногласий.

Похоже на то, что мир до конца не осознал степени угрозы радикального ислама для нашей цивилизации. Явно недостаточно внимания уделяется изучению идейной базы и причин притягательности ИГ для миллионов жителей нашей планеты. Если стремление арабов и мусульман отправиться на джихад (священную войну с неверными) хоть как-то можно объяснить, то приток в ряды джихадистов юношей и девушек из вполне благополучных европейских семей остается загадкой. Вряд ли последних можно поголовно считать личностями с неустойчивой психикой или простыми авантюристами. Отчасти их тяга к ИГ объясняется вакуумом идей и нравственных ориентиров западной цивилизации, моральной деградацией обществ, когда вместо традиционных семейных ценностей пропагандируются индивидуализм, насилие, стремление к наживе любой ценой, однополые браки, половая распущенность, неуважение к культуре, религии и вековым традициям. К этому можно добавить растущую неудовлетворенность молодежи своим положением в семье и обществе, отсутствием перспектив реализовать свои потенциальные возможности, активным воздействием исламистов на аудиторию через интернет. Это расширяет географию и демографию джихадистского движения, позволяя молодежи независимо от национальности, пола и материального положения виртуально общаться с вербовщиками, в результате чего они добровольно направляются в Сирию и Ирак. В ФБР признали, что эмиссары группировки «Исламское государство» действуют во всех 50-ти штатах США, примерно такая же картина в странах Европы и СНГ. Можно предполагать, что ИГ не оставляет без внимания и страны Африки, Азии и Латинской Америки. Сегодня Исламский халифат пользуется поддержкой большей части арабо-суннитского населения Ирака и Сирии, а это составляет по самым скромным подсчетам свыше 12 млн человек. Центральные власти в Багдаде и Дамаске долгое время игнорировали нужды и чаяния суннитов и, по сути, вытолкнули их в Исламский халифат. Не прекращается финансовая поддержка ИГ со стороны неправительственных организаций и различных исламистских фондов монархий Персидского залива, других арабских и мусульманских государств, включая Турцию.

Если не вдаваться в дебри теологии, а посмотреть лишь на лозунги и действия лидеров ИГ, то можно отметить следующее.

Вслед за распространением по планете ислама как наиболее молодой и популярной религии, мы наблюдаем и ее побочное уродливое явление – распространение идей радикального или политизированного ислама. Религиозную и интеллектуальную привлекательность «Исламского государства» при всей его внешней, ничем не оправданной, агрессивности и догматичности взглядов ни в коем случае нельзя недооценивать. Сторонники радикального ислама пытаются вернуть арабские (мусульманские) общества в 7-ой век, когда ислам помог сплотить арабские племена Аравийского полуострова и обеспечить им в последующем создание своей империи на обширной территории под названием Арабского или Исламского халифата. Мы наблюдаем сегодня в Ираке, Сирии, Ливии, других арабских странах настоящий рецидив раннего ислама, когда война и убийства неверных, разрушение культурных и исторических памятников вновь становятся нормой поведения.

Джихадисты считают, что любое отрицание святости Корана и пророчеств Мухаммеда – это откровенное вероотступничество и при этом перечисляют еще много других поступков, из-за которых мусульманин может быть отлучен от ислама (употребление или продажа алкоголя, наркотиков, ношение западной одежды, сбритая борода, участие в выборах светской власти, нежелание называть вероотступниками других людей и т.п.). В этот список входит также принадлежность к шиизму, потому что «Исламское государство» считает шиизм нововведением, а по Корану это является отрицанием изначального совершенства. Следуя обычаю такфир (обвинению в неверии), «Исламское государство» намерено очистить мир от неверных, к коим их лидеры относят не только атеистов, язычников, представителей других религий, шиитов, но даже не разделяющих их крайних взглядов мусульман-суннитов. В соответствии с девятой главой Корана (сура «Ат-Тауба» или «Покаяние») лидеры ИГ сохраняют жизнь и позволяют оставаться на территории халифата лишь езидам, христианам, представителям других религиозных конфессий, если они платят особую подать, известную как джизья, а также признают свое подчиненное положение, близкое к рабству.

Каковы же возможные сценарии дальнейшей эволюции существующего сегодня де-факто Исламского халифата?

1.? Мировому сообществу все же удастся объединить свои усилия в борьбе с ИГ, развенчать его идеологию, лишить поддержки со стороны местного населения, добиться изоляции извне, разгромить его наиболее боеспособные отряды и разоружить оставшихся. По оценкам западных экспертов, этого эффекта можно добиться лишь посредством новой масштабной наземной операции коалиции стран в течение нескольких лет.

2.? Халифат откажется от своих агрессивных устремлений, прекратит массовые казни и насилие, трансформируется в арабо-суннитское государство умеренного толка, сможет наладить отношения с Дамаском и Багдадом, Эр-Риядом, Дохой и Анкарой, другими странами ЛАГ. В таком случае он может сохраниться и даже считаться на Западе как форпост против усиления Ирана в регионе.

3.? Несогласованность и нерешительность в действиях против ИГ заинтересованных государств и нежелание лидеров халифата отказаться от своих радикальных взглядов и преступных действий могут привести к сомализации региона, когда на территории Ирака, Сирии и в других арабских стран на долгие годы воцарится атмосфера хаоса и насилия. Ирак и Сирия могут окончательно утратить свою государственность и распадутся на анклавы по этно-конфессиональному признаку.