Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Президент Йемена Абда Раббу Мансур Хади распустил кабинет министров страны и предложил создать администрацию национального единства с целью прекратить акции протеста мусульман-шиитов, сообщает во вторник агентство Рейтер со ссылкой на свои источники.

Как сообщается, помимо отставки правительства, Хади частично удовлетворил требования демонстрантов снизить стоимость на бензин и дизельное топливо на 30%.

Никакого конкретного ответа протестующих на инициативы президента пока не было.

С середины августа в Йемене проходят акции протеста шиитских мятежников, требующих отставки правительства и отмены решения о сокращении субсидий на покупку топлива, поддерживавших малоимущее население, но истощивших казну страны.

Боевики группировки "Аль-Каида" совершили две атаки с участием террористов-смертников на позиции солдат армии Йемена на юге страны, погибли не менее 13 военнослужащих, передает агентство Рейтер со ссылкой на медиков.

Атаки были совершены в провинции Шабва. Сначала террорист-смертник подорвал себя на КПП военных в районе населенного пункта Райда, затем второй террорист на заминированном автомобиле приблизился к посту военнослужащих в городе Аззан.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Сирия: уничтожение химоружия и реакция Запада

Виктор Михин

Как-то просто и весьма буднично закончилась последняя стадия уничтожения химического оружия, вывезенного из Сирии. А сколько копий, сколько гневных тирад, угроз и предостережений было высказано в свое время официальному Дамаску. Эта проблема лично обсуждалась американским президентом Б.Обамой с западными коллегами. Но нынешний сирийский режим с самого начала согласился на вывоз и уничтожение своего химического оружия. И не его вина, что иногда он отставал от графика передачи этого оружия, поскольку боевики различных группировок, кстати, вооруженных самим же Западом и профинансированных некоторыми арабскими режимами Персидского залива, пытались напасть на химический конвой и захватить в свои руки это смертоносное оружие.

Кстати, нелишне напомнить о тех государствах Запада, которые поставляли в Сирию компоненты для производства химического оружия. Министр иностранных дел Великобритании Уильям Хейг подтвердил, что при изготовлении нервнопаралитического газа зарина, предположительно, неоднократно применявшегося в ходе вооруженного конфликта в Сирии, были использованы химикаты, закупленные в Великобритании в 1980-х годах. Как отметил министр в письменном заявлении для палаты представителей парламента, несколько британских компаний между 1983 и 1986 годами поставляли в Сирию вещества, необходимые для производства пластика и лекарственных препаратов. «Однако они также могут использоваться для производства зарина, — цитирует министра агентство Reuters. — Химический диметилфосфит и триметилфосфит также могут использоваться для создания нервнопаралитического агента VX. Сведения, которыми мы располагаем, говорят о том, что химические вещества, экспортировавшиеся британскими компаниями, были впоследствии использованы Сирией в их программах по производству нервнопаралитических веществ, в том числе зарина».

Но не только Лондон засветился в неблаговидных делах. Париж также не отстал от своих европейских партнеров, поставляя уже обычное вооружение бандитским группировкам, и тем самым еще больше раздувая пламя гражданской войны в Сирии. Несколько месяцев назад Франция поставляла оружие сирийской оппозиции, «зажатой в тиски» между режимом Башара Асада и джихадистами из «Исламского государства», признался президент Франции Франсуа Олланд, который находился на французском остове Реюньон в Индийском океане к востоку от Мадагаскара. «Мы не могли оставить тех сирийцев, которые выступают за демократию… безоружными», — подчеркнул французский президент во время пресс-конференции. Одновременно Франсуа Олланд в интервью газете «Монд» рассказал о помощи сирийской оппозиции, демагогически отметив, что принял решение о поставках оружия «согласно законам Европейского Союза».

Сейчас, когда выполнена эта поистине наиважнейшая задача, которая не позволила применить это смертоносное оружие в гражданской войне в Сирии, хотя некоторые попытки были, Запад потерял всякий интерес к этой проблеме. Создается впечатление, что предлог уничтожения химического оружия был использован Западом только лишь для того, чтобы свергнуть режим Башара Асада и поставить своих клевретов. Вполне естественно, что высказался, и то не напрямую и без всяких официальных заявлений, Генеральный секретарь ООН Пак Ги Мун, которому его должность просто обязывала. По словам официального представителя всемирной организации Стефана Дужаррик, Пан Ги Мун считает уничтожение химических веществ Сирии «значительным успехом международного сообщества» и призывает сирийские власти завершить уничтожение оставшихся объектов, связанных с химической военной программой.

Одновременно официальный представитель Пентагона Джон Кирби буднично, как будто дело касалось весьма обычного дела, заявил: «Сегодня утром министр обороны Чак Хейгел позвонил капитану судна Cape Ray, чтобы поздравить экипаж с завершением беспрецедентной работы по нейтрализации в море самых опасных химических веществ из заявленного сирийского арсенала». По его словам, Чак Хейгел считает проделанную работу важным вкладом в обеспечение глобальной безопасности.

Весьма демагогические слова министра обороны об обеспечении глобальной безопасности, поскольку все действия Вашингтона направлены на свержении режима Башара Асада силами боевиков и бандитов, которых, как свидетельствуют многочисленные факты, американцы вооружали и тренировали в лагерях на турецкой территорией и затем перебрасывали в Сирию. По этому поводу заместитель министра иностранных дел Сирии Фейсал Мекдад, выразив недоверие к Западу, возложил ответственность на США, Францию и Великобританию за распространение террористов в регионе, которые сегодня угрожают безопасности самих Западных стран так же, как и всему Ближнему Востоку. Он, как сообщило государственное информационное агентство САНА, напомнил, что «Совет Безопасности ООН игнорировал сотни посланий, направленных сирийским правительством, в которых сообщалось об угрозе, исходящей от террористических группировок». Он подчеркнул, что Дамаск готов к сотрудничеству в борьбе с экстремизмом, согласно резолюциям международного сообщества.

Следует напомнить и такой факт, что в мировых СМИ появилась информация о том, что Национальная коалиция оппозиционных и революционных сил (НКОРС), выступающая против правительства Сирии, попросила у США нанести авиаудары по позициям боевиков «Исламского государства» (ИГ), которые ведут бои с Сирийской свободной армией в районе города Алеппо. По этому поводу Фейсал Мекдад, заявил: «Любое одностороннее действие, выходящее за рамки резолюции 2170 Совета Безопасности ООН, будет рассматриваться как агрессия против независимости государства».

Интересная получается картина. С одной стороны Запад активно поддерживает боевиков оппозиции, поставляя им на арабские деньги вооружение, а с другой по просьбе одних оппозиционеров рассматривает планы нанесения, как в Ираке, ударов по тем оппозиционерам, которые, казалось, только вчера были преданными американскими союзниками. Возможно ли такое? А почему нет. Ведь оказывается, что американские элитные подразделения тайно на территории независимой Сирии, без разрешения официального Дамаска, пытались, правда, как всегда безуспешно, вызволить из плена американских заложников.

«США предприняли попытку провести операцию по освобождению нескольких американских заложников, которых в Сирии удерживает (группировка) «Исламское государство», — заявил официальный представитель Пентагона Джон Кирби. По его словам, операция проводилась как в воздухе, так и на земле, и была нацелена на конкретную группировку боевиков, входящую в ИГ. «К сожалению, операция не была успешной, поскольку заложники не находились в том месте, где она была проведена», — констатировал представитель Пентагона, напыщенно заверив, как всегда, что «правительство используют все свои военные, разведывательные и дипломатические возможности для возвращения домой» американских граждан. В свою очередь, газета Washington Post, ссылаясь на неназванных представителей американской администрации, указала, что операция была проведена спецназом вооруженных сил с участием «практически всех служб» и была нацелена на освобождение заложников, в числе которых находился и журналист Джеймс Фоули.

Но согласно подсчётам мировых СМИ, в настоящее время на стороне группировки «Исламское государство» в Ираке и Сирии сражается более двух тысяч европейцев. Выходцы из Соединенных Штатов и Великобритании составляют немалую их часть. Не получается ли так, что одни выходцы из Западных стран, сражающихся на стороне боевиков, захватывают в плен и казнят других граждан Запада?

«Может быть, стоит после уничтожения химического оружия, — задает вопрос сирийская газета «аль-Фурат», — серьезно поставить вопрос об ответственности Запада в участии развязывания гражданской войны в Сирии. По большому счету, мы имеем дело с одним из террористических интернационалов, на этот раз объединенным под религиозным знаменем. Но вопрос в другом: почему среди них граждан Запада оказалось так много?» Ведь не зря в последнее время западные правители стали регулярно и с большой озабоченностью говорить о той опасности, когда их граждане, воющие на стороне боевиков, вернутся в свои страны.

Видимо настало время, когда Западу и ряду монархических режимов Персидского залива стоит принудить сирийских оппозиционеров, которых они финансируют и снабжают оружием, сесть за стол переговоров с официальным Дамаском и наконец-то положить конец братоубийственной борьбе.

«Багдадский фронт» Тегерана – это противоядие от ИГИЛ

После казни журналиста Джеймса Фоули теми, о ком он собирался писать позитивные репортажи как о «борцах с кровавым режимом Башара Асада» − для чего он и поехал в Сирию − Запад «внезапно прозрел», а американские политики заговорили о новой глобальной угрозе для США и остального мира – Исламском государстве. Говорят об этом много, со вкусом, перебирая всевозможные варианты. Тегерану не до участия в этих дискуссиях – сегодня он практически в одиночку решает и вопросы о борьбе с боевиками ИГИЛ, и вопросы создания региональной антитеррористической коалиции.

Три года, с момента начала мятежа в Сирии, усилиями западных держав и их ближневосточных клиентов переросшего в интервенцию джихадистов, руководство Исламской республики на всех уровнях, с международных трибун и в ходе двухсторонних консультаций предупреждало мир об опасности, которую несет в себе двуличная игра США и их союзников на Ближнем Востоке, в Сирии, Леванте и Ираке. Три года совместно с Россией Иран пытался продавить в ООН резолюцию о перекрытии каналов финансирования террористических группировок, в том числе через запрет приобретения у них нефти с попавших под их контроль месторождений в той же Сирии, а кроме того в Ливии и Нигерии. Три года Тегеран пытался донести до Запада простую истину о том, что в ряды джихадистов вливаются все новые и новые боевики из «благополучных» Европы, Саудовской Аравии, Турции, что «сирийский джихад» как магнитом притягивает к себе экстремистов из Иордании, Йемена, Туниса, Алжира и Египта. И получив боевой опыт в Сирии, вся эта «горючая масса» непременно вернется туда, откуда пришла, принеся войну в свои страны.

Иногда находились «трезвые головы», которые соглашались с подобной оценкой. На прошлогодней конференции Джеймстаунского фонда, где ‎собрались эксперты по борьбе с терроризмом, сенсацией стало выступление генерала Майкла Хейдена, возглавлявшего до 2009 года ЦРУ, который прямо заявил собравшимся: «Я должен сказать вам в этот момент, как бы ужасно это не прозвучало, мне бы хотелось, ‎чтобы исходом конфликта стала именно победа Башара Асада, как наилучший из наихудших ‎возможных выходов». Стоит вспомнить и опубликованный в это же время доклад международного центра изучения радикализма при Лондонском королевском колледже, в котором говорилось о том, что за два с половиной года в Сирию прибыли до 11 тыс. суннитов, чтобы принять участие в боях против режима Башара Асада. 70% из них прибыли из других ближневосточных государств, еще 18% — из Европы, в основном, из Франции и Великобритании. А «всего в рядах воюющих в Сирии суннитских группировок, большая часть которых была так или иначе связана с «Аль-Каидой», − говорилось в докладе, − «можно найти представителей 70 стран».

Почему Иран не восторгается подвигами американских ВВС

Ни предупреждения Тегерана, ни выводы собственных специалистов Запад услышать не захотел. Он, Запад, был занят другим – стремясь ограничить влияние Ирана в регионе и разгромить Хезбаллу, США, Саудовская Аравия и Израиль реализовывали план дестабилизации Сирии. Сегодня известны имена тех, кто этот план создавал − Джефри Фелтман, бывший посол США в Ливане, а ныне крупный чиновник в ООН, принц Бандер бен Султан – тогдашний руководитель саудовской спецслужбы, эмир Катара, высшие должностные лица турецкой, британской и французских разведок. Каждый из этих «игроков сирийской партии» персонально является соучастником и создания ИГИЛ, и тех преступлений, которые творили ее боевики на сирийской территории.

Доигрались. И выпущенного ими на свободу зверя они пытаются сегодня загнать в клетку точечными авиаударами по позициям исламистов в Ираке. Проку от этих «бомбовых припарок» чуть больше чем никакого, и здесь совершенно прав спикер иранского парламента Али Лариджани, сказавший на днях: «Авиаударами ИГИЛ не уничтожить и не остановить», поскольку причина успеха исламистов кроется совершенно в другом. И в Тегеране, единственной из столиц государств, «завязанных» на ближневосточной ситуации, существует сегодня, во-первых, четкое понимание путей ликвидации исламистской угрозы, а во-вторых, политическая воля к реализации планов борьбы с дестабилизацией региона.

«Иран стал первой страной, которая оказала нам помощь оружием и боеприпасами для отражения атак исламистов», − заявил Масуд Барзани 26-го августа после встречи с прибывшим в Эрбиль, столицу Иракского Курдистана, министром иностранных дел Исламской республики Джавадом Зарифом. Стремление курдов к независимости и создание ими на территории Иракского Курдистана своего государства никакого восторга, и уж тем более поддержки, в Иране не вызывает. Но сегодня это уже вторично, сегодня Тегеран направляет курдам оружие, а в частях Пешмерга появились иранские военные советники. Здесь нет никакого противоречия или непоследовательности, поскольку сейчас Эрбиль является своеобразным «буфером» между Ираном и ИГИЛ, споры и нюансы о будущем Иракского Курдистана на время отложены − до тех времен, когда будет разгромлен общий враг.

Проведенные Зарифом переговоры с Масудом Барзани, а до этого серьезные консультации с шиитскими лидерами Ирака, являются этапом по созданию в регионе антитеррористической коалиции, причем коалиции нового типа, в которой будут участвовать не столько государства, сколько негосударственные образования. По сути – это не столько традиционная коалиция, которые, например, создавали Штаты для вторжения в Ирак или Афганистан, сколько общественный фронт, в составе которого люди разных национальностей и вне зависимости от принадлежности к суннитам, шиитам, алавитам, язданитам или кому-то еще, встанут против террористической чумы, пришедшей на их земли.

ИГИЛ, мутант аль-Каеды

«Исламское государство», создаваемое боевиками ИГИЛ, разумеется не носит того ужасающего, с истерично-апокалиптическими нотками, характера, который пытаются придать ему западные политики. Но угрозу для региона в себе она таит немалую, поскольку ни одного дня руководство ИГИЛ не пыталось скрывать, что их стратегическая цель – создание Халифата на части сирийской и иракских территорий, от Алеппо на северо-западе Сирии до провинции Диала на востоке Ирака. Для начала… Потому как в перспективе экспансии – весь Левант, то есть Ливан, Иордания, оккупированные Израилем палестинские территории и даже часть Египта.

ИГИЛ как организованная сила «состоялась» на трех вещах:

- поддержке финансами и оружием от саудитов, Катара и спецслужб США, Британии, Франции и Турции;

- серьезном военно-административном опыте, полученном сначала в Сирии, а затем отточенном в Ираке;

- финансовых поступлений от продажи контрабандной нефти, сначала с сирийских, а теперь и с иракских месторождений, в результате чего ее финансовые активы оцениваются сегодня в миллиард долларов США.

Но главная опасность ИГИЛ заключается в ее стремительной мутации, превращении из чисто террористической в политическую с элементами административной структуры. Руководство ИГИЛ «творчески» впитала в себя и приспособила к своим нуждам опыт других движений и организаций: от афганских талибов до ХАМАСа. Сирийский опыт строителей «Исламского государства» не исчерпывается исключительно военной сферой. В боях с правительственными войсками и отрядами «светской оппозиции» ИГИЛовцы научились выстраиванию союзов с суннитскими общинами, научились использовать материальные стимулы и создавать системы социальной помощи местному населению в обмен на его, населения, лояльность. От афганских талибов ИГИЛовцы взяли тактику «теневых администраций», контролирующих территорию даже при наличии на ней правительственных войск. Пока основные силы боевиков заняты боевой и террористической деятельностью, реальный контроль за территориями осуществляют подпольные ячейки исламистов, в распоряжении которых имеются необходимые средства и для вербовки новых рядовых бойцов, и для оказания материальной помощи страдающему от войны местному населению, и для осуществления административных функций.

Сведения о средневековой жестокости боевиков, их фанатичной преданности тому, что они считают «исламом», их абсолютной нетерпимости к «неверным» − часть информационного оружия, которым искусно пользуются ИГИЛовские пропагандисты для психологического давления на противника. Когда же возникает необходимость – например, поддержание работы нефтяных скважин – боевики забывают о «фанатизме и нетерпимости», обещая инженерам и техническим специалистам материальное вознаграждение, безопасность семьям, и даже не обращают внимания на конфессиональные различия.

«Багдадский фронт» Тегерана - это серьезная услуга и России?

Совершенно очевидно, что ИГИЛ в ее нынешнем, «мутировавшем» варианте, бомбежкой с воздуха не победить, и действия американских ВВС – это скорее признак внешнеполитической импотенции Обамы, чем реальная нацеленность на решение проблем борьбы с терроризмом. На самом деле, сегодня Иран – единственное государство, которое нашло верный путь в борьбе с ИГИЛ и в создании новой архитектуры антитеррористической безопасности в регионе. Но в Тегеране понимают и то, что какое-либо сотрудничество с США в борьбе с ИГИЛ не только бесперспективно, – ведь не будут же США бомбить саудитов и катарцев, вводить санкции против турок, французов и англичан – но и опасно. Поскольку птицей в клетке бьется в головах западного истеблишмента подленькая мысль – под прикрытием борьбы с ИГИЛ нанести сокрушительный удар по Башару Асаду и наконец-то поставить точку в «битве за Дамаск».

В американских масс-медиа все чаще появляются намеки на то, что, дескать, Башар Асад никогда по серьезному не боролся с ИГИЛ, что между исламистами и Дамаском существуют некие секретные соглашения «о разделе влияния». Зная изощренность западной пропагандистской машины, поднаторевшей в изготовлении фальшивок об Иране и Сирии, ничуть не удивительным будет появление в скором времени «достоверных фактов» о сговоре Башара Асада с ИГИЛ, совершенном с одобрения руководства Корпуса стражей исламской революции Ирана и при посредничестве лично командующего бригадой «аль-Кодс» генерала Касема Сулеймани.

Совершенно очевидно, что обсуждаемая сейчас в Вашингтоне идея удара по позициям ИГИЛ в Сирии – это идея со «вторым дном». «Иностранное вмешательство с воздуха может помочь в замедлении продвижения ИГИЛ и снижении его боевых возможностей. Но наиболее эффективный способом уничтожения ИГИЛ будут совместные усилия хорошо вооруженных сирийских повстанцев и американо-союзнических ВВС, скоординированные операции для разгрома исламистов и установления контроля над захваченной ими территорией», − достаточно откровенно пишет Джеффри Уайт, бывший старший офицер военной разведки США, а ныне сотрудник влиятельного аналитического центра в Вашингтоне.

Подобные планы – это не только удар по иранской идее регионального общественного фронта, но и угроза российским интересам на Ближнем Востоке, да и не только там. «Связанная» украинским вопросом, Москва все же находит возможность участвовать в борьбе против наступления джихадистов. И дипломатические усилия по принятию резолюции по борьбе с финансированием террора, и непосредственная военная помощь Ираку в борьбе против ИГИЛ – доказательства того, что руководство России в лице Президента, министра иностранных дел и отечественных «силовиков» прекрасно отдают себе отчет в опасности складывающейся ситуации.

*******

Здесь все достаточно просто – Запад не ставит вопрос об уничтожении ИГИЛ. Его вполне устроит некое «исламистское квазигосударство», которое будет направлять агрессию джихадистов в нужном направлении – против Сирии, Хезбаллы, Ирана, Центральной Азии и российского Кавказа. Заодно и своих союзников, тех же саудитов, короля Иордании, все больше стремящегося к самостоятельности Эрдогана, будет чем припугнуть. Для России это абсолютно неприемлемо, а потому необходимо срочно самым серьезным образом изучить вопрос о том, чем и как Россия может помочь Тегерану в его борьбе на «багдадском фронте».

Игорь Панкратенко,

Специально для Iran.ru

Американская исследовательская организация «Налоговый фонд» (Tax Foundation) опубликовала отчёт о сравнении ставок корпоративного налога в разных странах мира.

В соответствии с заключением фонда, подготовленном на основании анализа данных о 163 государствах, «ТОП-20» стран с самой высокой максимальной ставкой корпоративного налога выглядит следующим образом:

ОАЭ - 55%

Чад – 40%

США – 39,1%

Камерун – 38,5%

Япония – 37 %

Виргинские острова (США), Ангола, Замбия, Экваториальная Гвинея, Мальта, Аргентина, Конго, Йемен, Сент-Китс и Невис, Гайана – 35%

Франция, Бразилия, Венесуэла, Пакистан, Индия – 34%

Исследование представило также рейтинг стран с минимальными предельными ставками налога на прибыль предприятий (исключив из него страны, в которых корпоративный налог отсутствует вовсе). Вот двадцатка «победителей»:

Иордания – 14%

Лихтенштейн, Ирландия, Кипр, – 12,5%

Оман, Макао, Молдавия – 12%

Тимор-Лесте, Албания, Парагвай, Катар, Кыргызстан, Македония, Гибралтар, Босния и Герцеговина, Андорра, Болгария – 10%

Черногория – 9%

Туркменистан, Узбекистан – 8%

Отдельно перечислены и государства, законодательством которых не предусмотрен налог на прибыль компаний:

Бахрейн

Багамские острова

Гернси

Вануату

Джерси

Каймановы острова

Остров Мэн

Британские Виргинские острова

Уоллис и Футуна

Бермудские острова

Проведённый анализ подтвердил тенденцию к снижению ставок корпоративного налога в большинстве стран мира на протяжении последних десяти лет.

Расследование катастрофы малайзийского лайнера на востоке Украины и российский гуманитарный конвой исчезли из поля внимания западных СМИ, пишет известный американский экономист, журналист и политолог Пол Крейг Робертс. Из "намеренного сокрытия фактов" он делает вывод, что эти факты противоречат западной пропаганде.

Западные СМИ продолжают поддерживать ложь, которая послужила обоснованием для введения санкций и обострения конфликта с Россией, пишет Робертс. "Вашингтон намерен обострить, а не ослабить конфликт, который срежиссирован исключительно самим Вашингтоном", — делает вывод журналист.

По замечанию Робертса, США не занимаются дипломатией – вместо нее в ход идут "подкуп, угрозы, принуждение". Российские дипломатические усилия ни к чему не приводят, считает политолог, поскольку Вашингтон "заинтересован в разжигании кризисов, а не в их урегулировании". Соединенные Штаты видят себя "исключительной страной", которой история предназначила брать верх над интересами других стран, поясняет Робертс. Компромиссы, отмечает он, не вписываются в эту картину.

Робертс полагает, что Россия, которая продолжает оперировать фактами и обращаться к дипломатии, переоценивает возможности дипломатических переговоров с Западом. По его мнению, невозможно опираться на дипломатию и добрую волю, когда Запад опирается на насилие. А полагаться на совесть Европы – значит полагаться на то, чего нет, считает американский журналист, напоминая, что Европа поддерживала американские бомбежки Афганистана, Ирака, Ливии, Сомали, Пакистана, Йемена.

Возможный выход Пол Крейг Робертс видит в категоричном ультиматуме со стороны России – на его взгляд, таким шагом может стать угроза российского вмешательства на востоке Украины. Также он призывает Россию провести отдельные переговоры с лидерами Франции и Германии и пригрозить дальнейшими санкциями, которые затронут поставки энергоресурсов. К тому же, считает политолог, Россия должна объяснить европейским лидерам, что им выгоднее проводить независимую внешнюю политику, а кампания Вашингтона по "демонизации" России может выйти из-под контроля и привести к разрушительной для Европы войне.

По меньшей мере тринадцать человек погибли в результате взрыва в йеменской провинции Лахидж, расположенной на юге страны, передает в среду агентство Франс Пресс со ссылкой на местные власти.

Как сообщил агентству представитель йеменских властей, инцидент произошел при разминировании военными взрывного устройства, предположительно, заложенного боевиками "Аль-Каиды". В то же время стало известно, что зона, в которой производилось обезвреживание бомбы, не была оцеплена военными, и в момент взрыва неподалеку от места ЧП находились гражданские лица.

По подтвержденным данным, в результате взрыва погибли десять мирных жителей и три силовика.

Ранее сообщалось, что в результате нападения "Аль-Каиды" на автобус военных рядом с городом Шибам на юге страны были похищены и казнены от 15 до 19 солдат йеменской армии. Боевики отвезли их в деревню Хута, где и совершили казнь.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Эксперты Международного валютного фонда (МВФ) оценили экономический ущерб от демократических революций в арабских странах Африки и Ближнего Востока - так называемой "арабской весной". По их подсчетам, государства, в которых происходили наиболее серьезные народные волнения, потеряли в общей сложности более 55 миллиардов долларов, передает Reuters.

На 20,6 млрд долларов уменьшился объем ВВП в этих странах, и еще 35,3 млрд долларов потеряли бюджеты государств из-за роста расходов и снижения госдоходов. Основной удар пришелся на Ливию и Сирию, которые лишились 7,7 миллиарда и шести миллиардов долларов от ВВП соответственно. Менее значительные экономические потери понесли Йемен, Тунис, Египет и Бахрейн.

В Йемене, где ущерб составил 6,4 процента ВВП, более 15 процентов населения оказались за чертой бедности. Тунис из-за народных волнений лишился почти 5,2 процента ВВП, затронуты оказались практически все стороны экономики. В Египте смена режима стоила 4,2 процента ВВП. В Бахрейне, где также начались народные волнения, удалось избежать крупных потерь для ВВП только благодаря росту цен на нефть. В итоге ВВП в этой стране упал всего на 2,77 процента.

При этом рост цен на нефть усилил влияние других нефтяных стран этого региона. Если в начале 2011 года баррель нефти стоил около 90 долларов, то к маю цена взлетела до 130 долларов, а теперь держится на уровне 113 долларов. За счет этого скачка ОАЭ, Саудовская Аравия и Кувейт, где не было серьезных внутренних потрясений, смогли даже увеличить ВВП.

В итоге, суммируя негативные экономические последствия "арабской весны" для одних стран и негативные для других, эксперты подсчитали, что производительность региона в целом за текущий год выросла на 38,9 млрд долларов.

Увеличение влияния террористических организаций грозит нефтяной промышленности на Ближнем Востоке. Об этом говорится в докладе The International Centre for Development Studies, пишет al-Arabiya.

Отсутствие безопасности в таких странах как Ирак, Ливия, Сирия, Судан и Йемен сильно бьет по нефтяной отрасли региона и угрожает экспорту на мировой рынок. Также этот фактор негативно отражается на нефтяных компаниях, их прибылях и инвестициях в проекты развития этих районов. Все это влияет на цену нефти, ведь в ее стоимости каждый раз будут повышаться расходы на страхование.

Больше всего из-за событий на Ближнем Востоке теряют такие страны как Индия и Китай. Последний в прошлом году импортировал 2,9 млн баррелей углеводородов в день, что составляет 52% всего импорта нефтепродуктов этой страны. Однако с апреля 2012 г. объем покупки нефти Китаем в таких странах как Ливия и Судан упал почти до нуля.

В незавидном положении оказалась Европа, которая с одной стороны получила российскую проблему, в частности газовую, с другой - опасается расширения кризиса на Ближнем Востоке. При данных условиях стабильность региона лежит на плечах стран Персидского залива, которые должны обеспечить стабильность цен и бесперебойные поставки. Если этого не сделать, то такие компании как ExxonMobil, Chevron и Genel Energy будут вынуждены искать более безопасные места и сосредоточивать свою деятельность там. Примером может быть Канада, которая по данным исследований, обладает гигантскими запасами нефти - около 173 млрд баррелей.

От Мейдана до Майдана

Эмиль АГАЕВ, Тогрул ДЖУВАРЛЫ

Беседы с другом

Эмиль Агаев — писатель-публицист. Был собственным корреспондентом «Литературной газеты», заведующим Азербайджанским бюро АПН (РИА «Новости»). После распада СССР — колумнист ряда республиканских изданий, консультант независимых аналитических агентств «КавкАзия» и MMC (Мюнхен, ФРГ). Автор ряда публицистических книг, кино-, телесценариев, путеводителя по Баку, вышедшего в Москве на иностранных языках, художественных переводов с азербайджанского. Член Союза писателей и Союза журналистов Азербайджана. Лауреат премии Золотое перо Союза журналистов Азербайджана.

Тогрул Джуварлы — родился в городе Гянджа, окончил физический факультет Бакинского государственного университета. Работал журналистом и сценаристом, последние годы является активным публицистом, политологом. В настоящее время экономический эксперт в независимом информационном агентстве «Туран». Принимал участие в многочисленных международных конференциях, касающихся вопросов экономики и политики в Азербайджане, а также является автором статей, опубликованных как в Азербайджане, так и за рубежом.

Никогда не известно,

Сколько судьбы в нас,

А нас — в судьбе…

Ян Збигнев Слоевский

1. Ай да Майдан!

Э. А.: Тогрул, мы знакомы с тобой полвека — впору юбилей отмечать, и уже в том возрасте, когда хочется порядка, устроенности, а нас вот «запихнуло» в такую мясорубку перемен… С одной стороны, это хорошо — стариться некогда. Но с другой — все так неопределенно, так мельтешит перед глазами, что за этим мельканием не видно смысла. Смотрю российскую «телеговорилку», напоминающую после Крыма кашу из русских сказок, выливающуюся из горшка и затапливающую все вокруг. К чему все это? Помнишь принцип Спинозы — «не плакать, не смеяться, не ненавидеть — а понимать»! Ты что-нибудь понимаешь? Я, признаться, нет! Разве что могу только воскликнуть: «Ай да Майдан!»

Т. Д.: Да, Майдан эхом прокатился по миру… Пока ясно только одно: мы на пороге нового мирового переустройства — Украина всколыхнула интерес ко многим вещам. К тому, как, скажем, у России будет голова болеть. Как крымчане могут пожалеть, что поторопились, захотев туда. Как могут пожалеть и украинцы, поскольку Запад едва ли даст им то, чего они ожидали… Если брать ту же Россию, то в России периодически идут споры о том, что надо избавляться от сырьевой зависимости. При этом те, кто говорят о большой России, считают: а что тут плохого? Мы — сырьевая страна, а чем больше страна, тем больше ресурсов, просто их надо превращать в правильные вещи. Но, что для меня очень существенно, в отличие от нас в России встречно существует и другое мнение. А именно: главная проблема России, может, даже ее проклятье, состоит в том, что она ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ. Экономисты говорят: хорошо бы, чтобы Россия была… до Урала! Остальное пространство пусть обживается вместе со всем миром. И разговоры эти ведут очень серьезные люди. Например, еще в 1995-м году в авторитетном журнале «Эксперт» аналитическая группа «Минтопэнерго» пришла к выводу: поскольку Россия очень холодная и очень большая страна, для того, чтобы ее развивать, нужно постоянно тратить все больше энергии и денег — с учетом одних только энергопотерь!

Э. А.: Плюс — дураки и дороги…

Т. Д.: Да. И все это — беготня, в которой ты все равно всегда будешь отставать. Как у Зенона! То есть серьезные люди говорят о том, что Россию нужно сузить! И вот в этот момент происходит Крым, Севастополь… Да, понятны мотивы — город русской славы, российский флот, курорт, то-се. Но при этом такое ощущение, что не все просчитано до конца. Политический эффект — да, рассчитан. Российское общество снова мобилизовалось, консолидировалось, это кажется ему чем-то замечательным, началом каких-то новых времен…

Э. А.: Ты подразумеваешь общество в широком смысле. Интеллектуалы, элита относятся к действиям России в Крыму как раз критически.

Т. Д.: Очень критически! А потом здесь есть и еще одна очень рискованная идея — идея вызова. Россия как будто не самая большая экономика в мире — два процента от ВВП, но она может вбросить миру какие-то новые глобальные игры.

Э. А.: Ничего себе новые — захват территории!

Т. Д.: Да, механизм запустили не новый — Россия стала больше. И может стать еще больше — юго-восток Украины, Приднестровье, Прибалтика, Кавказ… И что же? Снова восстановление империи? Ведь Ельцин Беловежским соглашением провел как раз обратную мысль — мол, России надоело поддерживать, кормить свои окраины. А сейчас что же — возвращение к старому.

Э. А.: Путин против Ельцина?

Т. Д.: В какой-то степени, в какой-то степени! И последствия этого сейчас очень трудно рассчитать. Все признают, игра слишком крупная. И, надо отметить, операция была проведена классно, все было сделано очень тонко. Она, Россия, не позволила дотянуть референдум до президентских выборов, передвигала сроки, и не раз. Почему? Да потому что торопилась. Понимала — если это не сделать быстро, как блицкриг, то что-то может застопориться, измениться…

Э. А.: Да и Запад что-то мог придумать.

Т. Д.: Конечно. Запад начал было консолидироваться, но, что называется, «не успели». И Путин не использовал ведь спецназ, войска — какие-то там «зеленые человечки», миражные фигуры. Все поначалу было легко. Но вот теперь выясняется, что предстоит очень трудная работа. Надо создавать новые инфраструктуры, чтобы оторвать Крым от Украины, многое другое. Вопрос крайне серьезный… Путин крупный политик, хотя и рисковый, за ним интересно наблюдать. До этого, смотри, — переговоры с мировыми лидерами, приезд их в Москву, принятие Думой закона о присоединении, везде он присутствовал. Но в Крым поехал все-таки Медведев. Понятно — он премьер-министр, а на повестке в первую очередь вопросы практические. Но для всех было крайне интересно — а когда приедет сам? Потому что его приезд в Крым символически — это полное, окончательное присоединение Крыма!

Э. А.: И опять же, как, с политической точки зрения, умело был выбран момент! Праздник Победы!

Т. Д.: Да, получилась вроде как «вторая победа». Почему он не спешил? Думаю, рассчитал этот момент, да еще хотел, чтобы все немного успокоилось. Крым, флот — эти темы практически уже закрыты, и хотя в Киеве продолжают говорить об этом, но и там все меньше. Сейчас главная проблема…

Э. А.: Ясно — федерализация Украины.

Т. Д.: Да. В этом направлении идет огромная работа. Я никогда не поверю, что люди в Харькове, Луганске, Донбассе сами включились в эту игру. Человеку свойственна осторожность, нежелание рисковать. Почему тамошние русские не протестовали ранее, на Майдане, почему они до последнего времени молчали? То есть действие силы извне — это очевидно!

Э. А.: Ну, а что теряет Украина, если она станет федеративной? В конце концов, и сама Россия — федеративная республика, и Германия, и Штаты — модель нормальная.

Т. Д.: В принципе, ничего не теряет. Это даже помогло бы несколько успокоить нацию, снять какие-то проблемы.

Э. А.: Отодвинуть на задний план национализм.

Т. Д.: Если рассматривать интеграцию через призму национальных самосознаний, то мы увидим различный уровень национализма в наших странах. Так, я согласен с Георгием Тархан-Моурави, когда он говорит, что грузинский национализм никогда не был направлен вовне и концентрировался на задачах поддержания этнического равновесия внутри страны, армянский национализм определенно ориентирован вовне, в том числе и на диаспору, а азербайджанский национализм всегда держит в уме ориентацию на тюркское единство и на соотечественников, проживающих в Иране. И это проблема — ментальная, психологическая. Она находит продолжение и в политических реалиях.

Э. А.: Ну, а там, где национальное самосознание только формируется, где нет чего-то всеобъединяющего, того, что называется национальной идеей, — как в Украине, в Белоруссии, — там федерализация, может, как раз и есть нужная политическая альтернатива? Украину и Молдову может спасти только федерализация, заявила омбудсмен Молдовы!

Т. Д.: Да, но в данном случае есть страх, исторический страх. Если Украина станет федеративной, то угроза того, что юго-восток на каком-то витке присоединится к России, резко возрастет. Ведь своими действиями российское руководство очень расширило понятие права на самоопределение. Поскольку изначально, после Второй мировой войны, как ты помнишь, все выглядело по-иному: живут колонизированные народы на своих территориях — на этих территориях они и реализуют свое право жить независимо. И тогда возникла куча новых государств. Это было нормально. То есть в самом начале не было и намека на расширение кем-то своих территорий. Это потом началось! Мне вспоминается странный опыт составления политической географии СССР в советское время. География должна была быть исторической и предполагала точные очертания границ республик СССР в определенные века, начиная с древних времен — хотя и государств тогда еще не было, а народы лишь формировались — и до наших дней. Делились горы, леса, границы вдоль рек.

Э. А.: Сама попытка делить то, чего уже не существует, что уже осталось в прошлом, была в каком-то смысле игрой с фантомами.

Т. Д.: С этой затеей распрощались, как только начал распадаться Союз или даже чуть раньше. Но рецидивы этих абсурдных исторических игр случаются. И события на Украине с очень сложной историей ее государственности — тому пример.

Э. А.: Прочитал в Википедии, со ссылкой на словарь Брокгауза и Эфрона, что связь названия «Украина» с понятием «окраина» возникла, когда ее земли были в составе вовсе не древней Руси, а Речи Посполитой. Хотя сами украинцы название своей страны выводят из украинского «краiна», что означает просто «страна», «земля, заселенная своим народом». Но вот в свете украинского кризиса реанимируется церковно-византийский топоним «Малороссия» и российско-имперский — «Новороссия». И теперь, что же, Новороссия… противостоит Украине?

Т. Д.: С названием «Азербайджан» тоже нет однозначности, хотя и не в такой степени. И тоже — в силу сложности истории и полиэтничности населения. К слову, когда говорят о Кавказе, часто вспоминают родовую месть и прочую экзотику и куда реже — культуру разрешения конфликтов. А ведь она была, и — не только на межэтническом, региональном уровне, но и на уровне религиозных конфессий!

Э. А.: Что же, выходит, в результате Майдана сепаратисты, а не Украина, получили «главный приз»?

Т. Д.: Выходит так. И сразу возникают другие проблемы. Скажем, Абхазия на присоединение к России идти не хочет и никогда не захочет, разве что в случае острого кризиса. А вот Южная Осетия — могла б, она даже обращалась с этим к России, просто Россия сама не захотела. Почему? Не хотела — на тот момент! — показать, что забирает чужую территорию — раз. Не хотела появления воссоединенной Осетии — два. Ведь там существует постоянно тлеющий конфликт. Ингуши всегда жили в Южной Осетии, спорили с осетинами. А тут Осетия становится большой, баланс нарушается. Но здесь очень много и экономики. Дело в том, что Южная Осетия жила за счет рынка в Эргенети — свободного, не облагаемого налогами. Этот маленький рынок обеспечивал семьдесят процентов доходной части бюджета, фактически Южная Осетия жила за счет этого рынка!

Э. А.: Аналог грузинского рынка в местечке Садахлы.

Т. Д.: Да. А с приходом Саакашвили это оборвалось! Он сделал это по соображениям национальной безопасности, но не только — существовало еще и мнение, что это мешает развитию Грузии. Ведь был брошен клич — либерализовать свою экономику, а эти приграничные «точки пересечения» мешали. Оба рынка закрыли. Вот Южная Осетия, оставшись, что называется, на бобах, и обратилась к России! А вообще-то для реализации идеи интегрированности надо вначале овладеть таким сложным искусством как проектное политическое мышление. Разрушение рынков в Садахлы или Эргенети было понятно с политической и экономической точек зрения, но вместе с ними были уничтожены ростки будущего Южного Кавказа, маленькие условные островки интеграции. На одной из наших встреч в Тбилиси прозвучала идея создать свободную экономическую зону там, где пересекаются границы Грузии, Армении и Азербайджана. Идея была отвергнута с порога, хотя кто сказал, что такие идеи нельзя прорабатывать, не ставя конкретной задачи немедленно создать такую зону. Должна быть постоянная оценка таких возможностей, так сказать, их теоретическая прорисовка. Исторического времени не осталось. Утопии, рациональные идеи для будущего и текущая политическая жизнь должны существовать синхронно, сосуществовать. Потому что только такой подход позволит держать перед глазами как текущие, так и грядущие перспективы наших обществ.

Э. А.: Идея федеративного устройства существовала на Южном Кавказе и после распада Российской империи, и после распада СССР. Я сам писал на эту тему, даже высказал такую мысль, что национальные автономии могли бы войти в южнокавказский союз на правах ассоциативных членов, на равных правах с республиками в решении каких-то общих вопросов, что могло бы остудить нынешние «горячие точки», в том числе Нагорный Карабах. Да и ты, Тогрул, выступаешь как решительный сторонник кавказской интеграции. Как ты думаешь, сейчас, после Крыма, это стало более реальным?

Т. Д.: Думаю, что да, более реальным. Потому что…

Э. А.: Все боятся российской агрессии?

Т. Д.: Конечно! Обрати внимание, политические наблюдатели тут же обратили внимание на то, что не так давно очень долго находился в Баку начальник генштаба Турции. Никогда прежде такого не было. Судя по всему, готовится, или во всяком случае обсуждается, военно-политическое соглашение между нами и Турцией, согласно которому любая агрессия против любой из стран, подписавших соглашение, воспринимается как общая угроза. На Турцию нападать, ясно, едва ли кто будет, речь о нас… И в случае, если Турция заключит военно-политический союз с нами, это в какой-то степени будет реакцией на действия России. Несмотря на близость взглядов Эрдогана и Путина в ряде вопросов — они ведь оба считают себя историческими фигурами, ведущими свои страны по правильному пути.

Э. А.: Ну, а мы, Азербайджан, правильно ли в нынешней сложнейшей ситуации себя ведем?

Т. Д.: Пока, с моей точки зрения, правильно. У нас очень осторожная внешняя политика. Мы все время боимся с кем-то рассориться. И это правильно. И посмотри: даже после того, как Азербайджан проголосовал против захвата Крыма, даже после этого Азербайджану дают в определенном смысле некую индульгенцию. Скажем, российский представитель в ООН, оказывая давление на все страны, в том числе и на нас, высказался в таком духе — а почему даже лояльные России страны, такие, как Азербайджан, проголосовали против?! Но, честно говоря, у Ильхама Алиева другого варианта просто не было. Тут и наши контакты с Западом, тут и общественное мнение — вся наша пресса, обрати внимание, за Украину!

Э. А.: А не подпортило ли это наши отношения с Россией?

Т. Д.: Чуть-чуть подпортило. Но сейчас все зависит от двух вещей. Как сама Россия выберется из трудной ситуации, как себя поведет, как далеко пойдет Путин. Следующего его шага не знает никто. Есть принуждение к миру, а есть, как это происходит сейчас, принуждение к федерализации. Ну, а там, где есть принуждение, там есть и сила. Никто не исключает на сегодняшний день ввода российских войск в Украину, да и НАТО заявило о себе. То есть пошла игра на обострение.

Э. А.: Хорошо, наши власти правильно себя повели. А как наша российская оппозиция, однозначно поддержавшая Путина?

Т. Д.: Ты знаешь, для меня это продолжение старого правила — нельзя все яйца класть в одну корзину. Я допускаю, что представители нашей диаспоры действуют так не только потому, что они там, в России, живут. Срабатывает и то, что — надо же Россию как-то все время успокаивать. Чтобы политически она не воспринимала Азербайджан как враждебную страну. Здесь, у нас, общественное мнение за Украину, там — за Россию.

Э. А.: Хорошо, с российской диаспорой понятно. А правильно ли себя повели «украинские азербайджанцы»? Они ведь тоже не поддержали Майдан!

Т. Д.: На этот вопрос очень трудно ответить. Они, я бы сказал так, просто громко о себе не заявляют, не делают публичных заявлений. И на Майдане ведь тоже из них кто-то был! То есть, они ведут себя вяло, осторожно. А в России диаспора у нас более активна, хотя и здесь нередко оказывается в хвосте событий. Тут надо учитывать также и то, что, в отличие от армян, которые любую тенденцию четко просчитывают, проецируя на себя, а потом предпринимают какие-то действия, наша диаспора в Украине — да и в самой России — более молодая, не такая сплоченная и опытная.

Э. А.: А что ты скажешь о влиянии украинских событий не только на Россию, но и на нас, скажем, на нашу экономику?

Т. Д.: События в Украине, вроде бы, прямо не сказываются на нас. Но они, конечно, влияют, и нельзя сказать, что только негативно. Так, Киргизия уже заявила, что, поскольку в Украине сахарная промышленность просела, она готова покупать сахар у нас. Интересное заявление. Непонятно, чем это кончится, но — это прозвучало. А самое главное — значимость Азербайджана на карте мира заметно выросла. Снова заговорили об азербайджанском газе, о том, что Азербайджан очень значимая страна для Европы, Америки… Но, понимаешь, хитрость и нечистоплотность политики состоит также и в том, что иногда включаются совершенно неожиданные соображения, которые к нам, вроде бы, никакого отношения не имеют, но в конечном счете, как оказывается, имеют. Америка не хотела бы, чтобы существовала Европа от океана до океана. Это сказал еще де Голль — о Большой Европе, от Франции до Владивостока. Включая, понятно, Россию. Сейчас по понятным причинам вписывать Россию в Европу трудно, хотя и есть у них совместные комиссии. Но — такой вот глобальный проект был заявлен…

Э. А.: То есть, и европейцы, не только Путин и Назарбаев, за Большую евразийскую идею! Каждый тянет одеяло на себя…

Т. Д.: В принципе, да. Но сейчас пошла игра на противостояние. И все понимают, что, если Украина порвет с Россией, Россия тут же потеряет огромную часть своего влияния. Потому что Украина и Белоруссия были для нее щитом, некой буферной зоной. Ведь у самой России после распада СССР протяженность границ с Европой очень невелика. Она мгновенно теряет свою значимость!

Э. А.: А это, если говорить об экономике, не только ревизия многих хозяйственных связей, их «новый разворот» — и для России, и для самой Украины. Это и импульс к саморазвитию. Недавно я смотрел информацию на одном из российских каналов — объявлена очередная всеобщая диспансеризация населения. Но, что интересно, диктор несколько раз повторил: надо всем, во всех медицинских учреждениях пользоваться только российскими медицинскими препаратами и оборудованием. Ничего импортного, даже шприцев! Можно воспринимать это как нечто комичное, учитывая нынешнюю мировую завязку всех на всем. Но, если учесть теперешнюю российскую эйфорию, то не может ли это быть и неким толчком к экономическому самоподъему, скажем так?

Т. Д.: Может, может! И на это они рассчитывают. Когда страну изолируешь, она — да, встречается с рядом трудностей, но и начинает искать себя, получает импульс к внутреннему развитию! За примерами далеко ходить не надо. Вот Иран сколько времени был под эмбарго — и иранская экономика, представь, сильно подтянулась. Это помогало многим другим странам, не только Ирану, в том числе и России. Например, в 1998-м — азиатский кризис. Но — взрыв российской экономики, бум внутреннего производства. В 2008-м история повторилась. И вот сейчас на пороге — новый кризис. В силу уже не мировых тенденций — действий самой России. И снова та же «палочка-выручалочка»!

Э. А.: То есть это уже просматривается как мировая тенденция. Раньше казалось, поскольку есть глобальный мир, глобальный рынок, никакого смысла производить что-то у себя нет. Ситуация стала меняться?

Т. Д.: Да. В рамках глобальной экономики некоторые страны стали финансовыми резервуарами, куда все кладут свои ценные бумаги. Кажется, вроде бы: так всегда есть место, где в случае кризиса можно взять деньги. Но кризис 2008 года многое изменил. Обама, помнишь, заявил, что надо развивать промышленность. Страна — да, должна выходить на внешний рынок, но она должна создать и свой базовый рынок, производить товары для внутреннего потребления. Все глобальное — это хорошо. Но на каком-то витке может оказаться, что ты слишком зависим. Ты какую-то пуговицу не можешь произвести. Даже в такой великолепной, экономически процветающей стране как Норвегия стали говорить, что она поступила неправильно, когда в силу нефтяных доходов стала убирать некоторые промышленные кластеры. Свое, может, не так прибыльно, зато долговременно, а главное — помогает уберечься от внешних угроз. И на постсоветском пространстве — скажем, в Казахстане — так же активно проводится идея диверсификации экономики.

Э. А.: Я воскликнул в начале нашей беседы — ай да Майдан! А еще в слове «майдан» можно было бы вычленить восклицание — «мАЙДАн». Айда! Но куда? С кем? Остается только надеяться, что это движение не только в темное прошлое, и уж тем более не к гражданской или даже мировой войне, о чем сейчас пишут. Хочу процитировать заключительные слова одной из твоих статей1 : «Можно сколько угодно представлять будущее страны в позитивном свете. Но надо помнить, что судьба стран или каких-то регионов складывается иногда очень причудливо. А цена ошибочных или просто несовершенных шагов для развития страны иногда очень высокая. Наихудшая перспектива для нас — оказаться однажды в ряду несостоявшихся стран. Эта перспектива кажется сегодня почти невероятной. Но и такое случалось в мировой истории.

Эволюционное развитие общества обычно диктуется самими обществами. Но гарантирует такое развитие, в первую очередь, позиция правящего политического класса, осознающего неизбежность перемен».

2. «Наперегонки с Апокалипсисом»

Э. А.: Вот уже Одессу в интернете кто-то назвал «украинским Сумгаитом». Казалось бы, параллели между первым, еще в рамках Советского Союза, карабахским национал-сепаратизмом, вызвавшим к жизни стотысячный Мейдан на площади Азадлыг в Баку, и киевский Майдан с последовавшим сепаратизмом украинского юго-востока — казалось бы, эти параллели просто «слуховые». Ведь и масштабы, и время — все другое. Если Мейдан был вызван сепаратизмом, то Майдан, наоборот, породил сепаратизм! И тем не менее, какая-то перекличка есть. Хотя бы с точки зрения трагизма всего происходящего. Как сказал еще во времена СССР Збигнев Бжезинский, «исторический оптимизм уступает место апокалипсическому пессимизму». И здесь я припоминаю — на одном из форумов, в которых, ты, Тогрул, участвовал, ты высказал такую мысль: главное — это не проиграть войну до построения своей государственности. Ты отметил, что Гейдар Алиев в целом справился с этой задачей.

Т. Д.: Да, именно так. Хотя перемирие — это еще не победа, но и не окончательно проигранная война! Ильхам Алиев продолжает строительство экономически сильного государства; благо — нефть, газ…

Э. А.: Отметил ты и другое, то, что среди азербайджанской интеллигенции есть мнение: любое мирное решение по Карабаху — это удар по нравственности. Мол, если земля отторгнута силой, силой же надо ее вернуть. Еще одна твоя мысль — причина того, что у нас на Южном Кавказе самое слабое общество, хотя не так давно оно было, напротив, самым сильным, состоит в том, что конфликт, потеря земель ослабили внутреннюю свободу нашего общества.

Т. Д.: Знаешь, я даже не помню, когда я, пацифист по натуре, это сказал. Я, наверное, имел в виду всеобщую оскорбленность азербайджанцев, ощущение какого-то коварства больших держав, а затем и чувство бессилия. А чувство бессилия всегда порождает национальные комплексы. Хотя собирались огромные площади, но бессилие изнуряло, ты становился «меньше». Наверное, так. Я люблю, анализируя что-то, копаться в старых публикациях. Вот тот же журнал «Новое время» от 2004 года, о чем он пишет? О том, что замороженные непризнанные государства не будут разморожены. И это надолго. России, мол, это не нужно.

Э. А.: А оказалось нужно! В свете пестуемой сейчас Москвой идеи о реставрации СССР. Может, они были заморожены как раз с этим прицелом?

Т. Д.: Не-а! Ельцин едва ли об этом думал. Он был сочетанием царя («царь Борис»), но и демократа. Скорее всего, он просто думал: если постсоветские страны будут уходить, давай-ка я там-то, там-то оставлю тлеющие угольки, и когда будет надо, чуть-чуть подолью бензинчика, чтобы вспыхнуло, а потом сам же и стану «тушить».

Э. А.: Чтобы не лишиться своей «главной роли», чтобы зависимость была.

Т. Д.: Да, просто зависимость. Ничего не присоединяя. И это правильно. Америка-то тоже ведь ничего к себе не присоединяет. Только борется за сферы влияния. Территории как таковые ей до фени! Империи сегодня держать просто накладно! Вот, листая старые журналы, наткнулся на собственную статью 95-го года о религиях в сборнике, изданном в Москве. Там я с изумлением писал о том, что Саудовская Аравия строит мечеть в Тюмени. Сам себя спрашивал: что это означает? Сибирь. Далеко. Да и строить там трудно, земля мерзлая, стройматериалы дорогие, дороги плохие. Зачем? Я тогда высказал предположение, что она, Саудовская Аравия, чувствует себя колыбелью ислама. И думает: так, через ислам я буду присутствовать везде, даже в Сибири. Построила мечеть — значит, я там немножко есть. Ведь тогда не было ни «исламского терроризма», ни нынешнего «столкновения цивилизаций», все это возникло потом. А сейчас выясняется: Саудовская Аравия, опьянев от денег, претендует на очень серьезное место. И в нынешнем мире, где каждый старается установить в рамках своих возможностей какое-то господство — французы через культуру, американцы через мощь, китайцы через трудолюбие — Саудовская Аравия, с одной стороны, контролирует источники нефти (если Россию или кого-то там захотят прижать, сделают это, в частности, через нее и Катар), значит, у нее есть экономические рычаги. Это первое. Второе: ей важно просто увеличить число мусульман. Потому что важнейшей статьей ее дохода является хадж, паломничество. С третьей стороны, с ней начинают считаться крупные страны. Был даже такой образ: мол, на Ближнем Востоке Америка — голова, а Саудовская Аравия — шея; куда шея повернется — туда и голова. Обама вот не поленился, поехал уговаривать саудовского короля поддержать санкции против Москвы. И, наконец, четвертое — по порядку, но не по важности — это терроризм. Новый феномен, которого раньше не было!

Э. А.: Не было в таких масштабах.

Т. Д.: Да, были обычные войны. Страшные. Разрушительные. Но привычные миру. И вот прошло… сколько, всего 20 лет? И сейчас терроризм — одна из самых злободневных мировых проблем!

Э. А.: Держать мир в страхе.

Т. Д.: И хотя в Саудовской Аравии говорят, что у них ваххабизм другой, но — другой не другой — он существует.

Э. А.: Причем официально!

Т. Д.: В той статье ощущался у меня какой-то восторг — ислам продвигает свою изысканную культуру, то-се. А оказывается — совсем другое… Тут есть очень тонкие вещи. Например, сейчас обнаружилось вдруг — со второй половины ХХ века — что в мире идет процесс... обесценивания жизни! И он так резко усилился, этот процесс, что к нему как бы уже привыкли, его уже не так замечают, как раньше! Не знаю, может быть, это порождение двух больших войн, которые затем разбились на локальные конфликты в разных уголках земли. Но сегодня сотни тысяч людей умирают от всяких терактов, взрывов бомб, а мир смотрит на это как на что-то обычное и даже неизбежное. Очень опасное привыкание!

Э. А.: Более того. Обрати внимание на сам феномен террористов-смертников. На востоке он пропагандируется как нечто высшее, святое, а на западе борьбу с ним сделали… бизнесом! На эту борьбу выделяются огромные деньги, использование которых, в условиях строгой секретности, трудно контролировать. Я не говорю уже о том, что террористы, захват заложников, взрывы, погони и прочие щекочущие нервы зрителям сюжеты не сходят с экранов телевизоров. То есть бизнес-политика, шоу!

Т. Д.: Да. Можно как-то понять кураж тех, кто врезался в «близнецов». У психологов появилось даже объяснение того события как особого типа суицида: когда я хочу умереть, но хочу, чтобы со мной умерли и другие люди, много людей. Вспомним тот самый самолет из Малайзии, который потерялся… Одно из объяснений — пилот с семьей крупно рассорился и был склонен к этому самому суициду, влекущему кроме самоубийства большое количество жертв. Я умираю, но хочу забрать с собой еще триста пассажиров. С точки нормальной логики — совершенно непонятно. Умираешь — умирай. Зачем тебе брать остальных?

Э. А.: Это и раньше бывало. Секты. Конец света, коллективная смерть… Но то были лишь отдельные странные эпизоды.

Т. Д.: Они как бы укрепляли веру. Но они уносили меньше народу, это было нечто локальное, частное. Важно было держать секту в подчинении! А тут взрываются самолеты, в машины подкладываются бомбы… Те же «пояса смертников».

Э. А.: Причем среди террористов оказываются не только «прирожденные» мусульмане. Помнишь взрыв автобуса в Волгограде? Смертницей оказалась некая Асиянова. Но кто инструктировал ее, кто и ранее организовал еще ряд терактов? Соколов. Русский человек. Ушел в лес, принял веру… Вот это и получило название — суицидальный ислам! Но это существовало и до ислама. Харакири, камикадзе… А ведь большинство из тех молодых пилотов-смертников не были фанатиками.

Т. Д.: Но что самое интересное: раньше мы думали, что есть большая Америка, большой Китай, большая Россия — и есть плохо живущие маленькие народы, азиатские, мусульманские. И им со странами-колоссами бороться незачем и нечем! Первым это табу нарушил Вьетнам. Напомню масштабы — во Вьетнаме было сброшено бомб больше, чем за всю Вторую мировую войну на всех фронтах. А народ выжил. Выжил он, потому что стал геройским. Включилась психология: выживание наперекор всему! Не только на поле боя. Вспомни, как они научились скрываться в подземных убежищах. Оказалось, что вьетнамцы очень воинственный народ. Оказалось, что он тоже может дать отпор, бросить вызов большим странам.

Э. А.: Но это — у японцев, вьетнамцев — было на уровне национальном.

Т. Д.: А теперь, когда появились смертники-террористы, оказалось, что большие страны уязвимы и перед одиночками. Огромная страна — перед маленькой кучкой людей. 30 человек. Где огромная страна, где 30 человек? То есть, выяснилось, что прежние представления — я сильнее, а потому я решаю — зачастую уже не работают!

Э. А.: Позволю себе процитировать замечательного политолога, с которым и я был знаком, а ты, Тогрул, был близок, — покойного Дмитрия Фурмана. Это цитаты из его статьи «Наперегонки с апокалипсисом (Международный терроризм порождает всемирную власть)». Вот пара выдержек: «Всемирной террористической угрозе может противостоять только "всемирная спецслужба", так же не знающая границ, как не знают их террористы. Но совершенно очевидно, что эффективность подобных спецопераций и спецслужб ограничена». Необходимо «создание целостной системы всемирной власти, в конечном счете — единое мировое государство. Это — четко обозначившаяся "повестка дня" XXI века». А это, в свою очередь, предполагает «элементы патернализма и диктата, навязывание либеральным меньшинством тех норм, без которых погибнут все».

Т. Д.: Дмитрий Фурман мыслил всегда широко и глобально. А вообще-то это невероятно интересная тема — что стало с индивидуумом в XXI веке. Потому что с одной стороны есть идея прав человека, которую породили Запад, христианство. Идея, которая отдельного индивидуума поднимает, говорит, что он — каждый человек на земле — самоценен. Идеи индивидуализма просачиваются даже в ислам, не исключено, что можно говорить о начале исламской реформации. Так вот. Ты даешь индивидууму какое-то право. Но есть индивидуум, который материализует это свое право, изготовляя бомбу, беря в руки автомат. И это не только мусульманин, как пишут на Западе. Это и тот же «норвежский Бен-Ладен» Брейвик, и какой-нибудь свихнувшийся от наркотиков или от личной обиды американский школьник, который врывается в класс и расстреливает соучеников и учителей… То есть, с одной стороны, идет атомизация общества. А с другой — частное иной раз становится массовым. Какие волнения прокатились на арабском континенте — арабские революции! Революции, которые ни к чему хорошему не привели, ничем не закончились…

Э. А.: В каком-то смысле спонтанные революции, обреченные на поражение, — тоже род «суицида»!

Т. Д.: Вот-вот. Нам ничего не жалко, даже самой жизни, положим голову на плаху. Главное: в XXI веке, когда появились невиданные прежде технические возможности, возвращение к средневековой идее смерти — это поразительный анахронизм. Что-то очень болезненное, нездоровое. Это как циркумаллионы, секта, существовавшая на заре христианства. В ней могли потребовать самоубийства — во имя новой религии.

Э. А.: А ты не находишь, что произошли какие-то изменения в самом понятии соперничества, схватки, даже войны?

Т. Д.: Что ты имеешь в виду?

Э. А.: То, что, если в схватках гладиаторов, рыцарей было еще что-то человеческое, что-то от честного соревнования, мужского единоборства, когда сам бой был зрелищем, да и в случае поражения смерть побежденного зависела от публики, то есть от своего рода демократической процедуры голосования — поднятым или опущенным вниз большим пальцем, — то ныне не зря появились «бои без правил». А война — это уже не только армия на армию, техника на технику, теперь она, война, еще как бы разбивается на «мелкие осколочки», на «мини-войны». На войны смертников-одиночек!

Т. Д.: А почему? Во-первых, понятия долга, чести, благородства — все это уходит. Повсюду. То есть такие феномены прошлого, как романтизм, героизм, тают на глазах. Доходит почти до смешного. Некоторые американские социологи говорят, что старое поколение американских политиков — до Трумэна и чуть позже — было не чуждо понятиям долга и чести. А сейчас их сменили в элите «бобо» (есть такое слово): люди образованные, интеллектуальные, но уже более циничные, без старомодных понятий, к тому же не лишенные склонности к гедонизму. А мы ведь даже не догадывались об этом. Однако здесь есть и другое. Дело в том, что вся экономика ХХ века — это экономика войны, экономика, которая была построена на войне. Более того — и технический, и прочий прогресс, развитие той или иной страны сейчас тоже построено на войне. На развитии военных технологий, которые потом используются в иных целях, в интересах общества. И получается совершенно дурацкая вещь. Машина запущена. И каждый раз для того, чтобы в экономике сделать что-то хорошее, какой-то рывок, надо обязательно усовершенствовать оружие. В принципе, все можно было бы и так развивать, не через войну. Но через войну легче, тут драйв больше, и технологии развиваются быстрее. Идут деньги, которые государство дает. Это по сути нечто чудовищное! Именно поэтому Федерико Майор, помнишь, призывал перейти от экономики войны к экономике мира.

3. Замайданье

Э. А.: Уже уходит приставка «евро» к слову «Майдан», он стал явлением более чем украинским или даже европейским. Сейчас Майдан — это Океан, океан проблем, новых и старых, — как муть, поднятая со дна брошенным в воду камнем. Проблем и всеобщих (отношения гигантской по территории и духовному потенциалу России с миром всегда были на виду у всех), и проблем наших, своих. А потому, Тогрул, я бы назвал происходящее так: Послемайданье, или же, точнее, Замайданье. Имея в виду не только перекличку со словом Зазеркалье из «Алисы в Зазеркалье», но и со словами из пушкинской поэмы — «…там на неведомых дорожках следы невиданных зверей». С поправкой в последнем случае: «следы невиданных проблем».

Т. Д.: Сегодняшнюю злобу дня, да, можно назвать Замайданьем, как и страной «неведомых дорожек», с этим я согласен. Многое сейчас совершенно неясно, куда и как идем и куда придем. Замайданье — это закулисье политики, которое нам открылось во всей красе своего «зазеркалья». Оказывается, распад былой империи продолжался все эти годы, а мы наивно полагали, что остались просто очаги этого процесса. Или вот права человека, самоценность личности — замечательные вещи. Но Проханов говорит, что с помощью прав человека Запад разрушает государство, а это — «крыша», под которой живет и развивается эта самая самоценная личность. А дальше логичный пафос: создать вокруг России сплошные редуты и бастионы, чтобы не дать разрушить эту «крышу». И уход в имперское величие. Такая вот постоянная переоценка понятий, релятивизм ценностей.

Э. А.: Ощущение того, что Путин хотел бы заключить обратно в разбитый кувшин империи вылетевшего из него «джинна независимости», не покидает всех. Пусть это даже не Советский Союз — Евразийский. Хотя, к слову, Дмитрий Лихачев считал, что византийско-скандинавский, то есть вертикальный стержень и есть ось культуры России, а вовсе не горизонтальный, не евразийский. А Украина, замечу уже от себя, как раз и расположена на пути «из варяг в греки»!

Т. Д.: Я не стал бы делать акцент на этом — империя, границы, в мире происходят более глобальные вещи. Ведь и демократия переживает сейчас известный кризис. Это как со всеобщими избирательными правами человека. Замечательное завоевание. Но оно дает огромную возможность манипулировать обществами, и не только в авторитарных режимах. Не случайно все чаще с ностальгией вспоминают времена избирательного ценза, когда в выборах участвовали те, кто реально участвует в политике. Демократия сейчас напоминает взлетевшую на небо телегу из фильма Эльдара Шенгелая «Чудаки». Эта виртуальная телега из воображения художника переместилась на экран. Демократия имитируется средствами массовой информации и политической риторикой. По верному замечанию одного историка, для грузина слово «Родина» имеет вполне конкретный смысл, тогда как «государство», скорее всего, отвлеченное понятие, которое ассоциируется разве что с бюрократическим аппаратом. С государством человек встречается в суде или в полицейском участке. Вот смотри, Турция — страна с хорошими демократическими традициями. Но помнишь, как во время событий в парке Гези Эрдоган постоянно ссылался на «сандыг» (избирательную урну) как на главное доказательство своей поддержки со стороны народа? А президент Гюль публично возразил ему, что демократия — это не только выборы, но еще и свобода собраний и многое другое.

Э. А.: То есть тут еще и вопрос: демократия — это целостный институт или из нее можно «извлекать» отдельные элементы и этого достаточно?

Т. Д.: Я уже оставляю за скобками надоевшие истории с бородатыми кончитами, которых объявляют символом новой свободы человека. Но, возвращаясь к твоему объяснению названия нашей сегодняшней беседы, как и к «следам невиданных проблем», скажу — тут я решительно не согласен! В том-то и дело, что проблемы как раз «виданы» (как в принципе «видано» и то, как их решать!). Просто сейчас они, эти проблемы, снова всплывают на поверхность, воспринимаются — на фоне событий в Украине — куда больнее и острей, чем раньше. Смотри, некоторые украинские политики рассчитывали, что Россия войдет на Украину и внешняя интервенция мобилизует общество. А получилось наоборот! С подачи России возникло «партизанское» движение юго-востока, и теперь оно даже грозится распространить это движение на запад Украины. Одинаково сочувствуешь людям и в той, и в этой части Украины. А за кулисами политики делают свое дело. В ход пускается все: наряду с «фашистами» из Киева заговорили о «рашистах» с юго-востока. А слова как похоже звучат! Говорят о порушенных правах человека, масса лжи и пропаганды. Здесь ведь все непросто. В том числе и в нашем Закавказье, как называли наш регион в советские времена. Тоже, к слову сказать, с приставкой «за», как и «За-зеркалье». Только как бы снисходительно, взглядом из Кремля, сверху вниз.

Э. А.: То, о чем я только что сказал, — будто Путин хотел бы заключить обратно в разбитый кувшин империи вылетевшего из него «джинна независимости», кажется сомнительным. Хотя бы потому, что это разрушительно для самой России. А вообще-то нынешний мир Зазеркалья полон не только каких-то полусказочных, фантастических идей, просто абсурда. Кажется, что сейчас все возможно.

Т. Д.: Идут два мощных процесса. Мир глобализуется, объединяется, и почти с такой же скоростью в нем возникают новые демаркационные линии. Любой интегративный проект вызывает скепсис, зачастую подозрительность. Начинается немедленный поиск того, против кого направлена очередная интеграционная идея, да она и вправду зачастую становится добычей политиков. Но не меньшую подозрительность вызывают дезинтегративные процессы. Например, поощрение агрессивного сепаратизма. Все чаще говорят о сознательном или бессознательном стремлении США чуть ли не удвоить количество стран, входящих в ООН: для более легкого управления миром через хаос. На уровне реальной политики все эти тенденции легко прослеживаются в постоянной конкуренции двух позиций: права наций на самоопределение, которое становится особенно опасным в мире, где нарастают миграционные волны (в мозаике любого государства имеются теперь обязательные островки из колоний мигрантов), — и требованием сохранения территориальной целостности государств. Плюс ко всему существует еще и проблема разделенных народов, которая предельно усложняет эту картину. Дробление мира начинает казаться просто бесконечным, а манифестация национальных идентичностей повсеместной. Национальные иллюзии концентрируют наше внимание только на себе и отвлекают от объединительных трендов, хотя формальная приверженность европейскому пути декларируется чуть ли не всеми.

Э. А.: Отсюда вопрос — как же при такой путанице нам идти дальше по пути обретенной независимости? Ведь именно национальные иллюзии стали в свое время причиной поражения нашего Мейдана на площади Азадлыг, как и, по сути, поражения украинского Майдана сейчас, в наступившую эпоху «Замайданья», назовем ее так?

Т. Д.: Самое главное, я думаю, сейчас — гибкость, умение слушать и воспринимать ситуацию во всей ее сложности, умение что-то менять и меняться самим. И это важно сейчас не только для Киева, для всех нас. Тот же Путин — в чем его отличие от других авторитаристов? Он как раз гибкий. Он государственный деятель, как и Ельцин. И если с Крымом, с Украиной у него не обломится, он что-то придумает. Каждый раз он придумывает какие-то крупные игры — я меняю Россию, я создам империю, я бросаю вызов США, я остановлю войну в Сирии… Понятно, что Россия — страна большая. Но он по натуре такой. Ельцин в какой-то степени был политическим романтиком. В отличие от Путина или Гейдара Алиева.

Э. А.: Гейдар Алиев умел прислушиваться к людям, умел слушать...

Т. Д.: Слушать он умел замечательно. Терпеливо. Обдумывая что-то свое. Но для него то, что строптивцев должно быть меньше, имело значение, а для Путина, может, и имеет, но не в такой степени. Может, это связано с масштабом России. Но по тактике политической целесообразности — да, этому он, как говорят, учился и у Алиева!

Э. А.: Один российский политолог недавно написал: сила Гейдара Алиева была в том, что он умел меняться, об этом еще ранее говорил и ты. В связи с этим я вспомнил один эпизод, связанный со смелым и даже героическим, если иметь в виду обстановку, царившую в зале, — его прерывали, шумели, топали ногами! — выступлением Гейдара Алиева на сессии парламента в Баку в начале 90-х, после того, как он, попав в немилость к Горбачеву, переживал трудные времена, переехал из Москвы в Нахчыван. Когда объявили перерыв, я подошел к нему — он стоял обособленно, все сторонились его — и пожал ему руку. И, сказав пару приятных слов в поддержку, вдруг, неожиданно для самого себя, спросил: «А что будет, Гейдар Алиевич, как вы думаете, с нашими коммунистическими идеалами?» Как сейчас помню — Гейдар Алиев тут же изменился в лице, строго посмотрел на меня и сказал жестко, как отрезал: «С этим кончено!»

Т. Д.: Да. Существуют люди, остающиеся такими, какими они были всегда, не меняющие своих убеждений и взглядов, обладающие талантом оставаться всегда собой, — и люди, обладающие другим талантом: как раз умением меняться. Тут же уточню: не в смысле измены своей природе, самим себе, а в другом — в смысле развития, роста. Для политика это крайне важно. Умение постоянно меняться, реагировать на новые вызовы.

Э. А.: Как и Путин, наверное.

Т. Д.: Да, в какой-то мере — да. Да, нефть, тучные годы… И все же при нем Россия, как говорят экономисты, зажила как никогда в ее недавней истории. Но политика мстительна. Достаточно потерять слух на внешние сигналы, на «гул» общества — и все можно потерять вмиг. И Украина может оказаться таким моментом истины.

Э. А.: Вместе с тем, как написал в Фейсбуке наш соотечественник, писатель Камал Асланов, проживающий сейчас в Канаде, «одна надежда на стихию. Сегодня по всему миру, что в Украине, что в Йемене, протестное движение сильнее своих лидеров, оно может снести или сохранить любого…»

Т. Д.: О нынешнем мировом кризисе лидеров — а он очевиден — немало писали. Но можно ли надеяться на стихию? В ней много разрушительного. Разве только в одном случае: если она обнаруживает в себе способность к самоорганизации.

Э. А.: Это практически невозможно!

Т. Д.: Но в целом стихия протеста отражает усложнение мира. Так, на недавней конференции, посвященной двадцатилетию Бишкекского протокола, политолог Зардушт Ализаде сказал: все формируется в Вашингтоне, в Москве, в кабинетах. Чертятся какие-то графики: войдем на Украину — не войдем… То есть, вся политика запланирована какими-то кругами. Я остаюсь при твердом убеждении, что никакой специальной конспирологии как таковой нет — то есть глобус, мол, делят между собой отдельные страны, что-то еще… Есть нормальная история. Политики делают свою каждодневную работу. Но мир меняется, меняются технологии, меняются границы стран. Меняется характер общества, оно становится менее потребительским — более потребительским. Мы больше знаем теперь друг о друге — идет глобализация. И люди меняются. А когда люди меняются, они начинают чего-то хотеть в рамках своего нового статуса, который обрели. Неосознанно. Тогда что-то и начинается — взрывается араб-ский мир, взрывается Украина… К управляемому хаосу можно иногда подвести. Но часто он развивается по собственным законам. То есть в истории все это есть. Не было ни у кого специального проекта, прописанного до деталей сценария — мол, ага, Евросоюз говорит: «Сейчас мы активизируем вопрос ассоциативного соглашения с Украиной, а дальше все пойдет как по писаному. В финале Янукович бежит, а друзья-либералы занимают власть в Киеве. Москва испугается занять Крым, потому что мы можем подвинуть войска НАТО еще ближе…» Но смотри, все в один голос (включая Москву) говорят, что никто не знал в январе, что так получится с Крымом.

Э. А.: Москва сыграла на опережение!

Т. Д.: Не только Москва. Может, и Европа свою лепту внесла. Все же это она стала торопить. Ведь ничего особенного, что заставляло Европу суетиться, думать, что прямо сейчас надо заключать ассоциативное соглашение, не было. Это и через год можно было сделать, ничего страшного. Но, понимаешь, она увидела в Украине проевропейские настроения, вот и заспешила. Вызвав чрезмерную активность Киева и стихийный протест юго-востока. Хотя, знаешь, заметная часть Донбасса, Харькова, Одессы, как отмечают украинские политологи, тоже хотела в Европу, это сейчас, когда все уже далеко зашло, все так преподносится, что, мол, тамошние русские изначально не хотели. Неправда это! Очень даже хотели, вообще в Европу все хотят.

Э. А.: Россия сама хочет.

Т. Д.: И Россия хочет. Проблема возникла с появлением националистов, но и они были неизбежны. Всегда, когда есть мейданы-майданы, есть и радикалы, от этого никуда не денешься. Моя мысль заключается в том, что внешние силы — Америки, России, Франции, Британии — они включаются тогда, когда процесс уже пошел.

Э. А.: Хотя изначально они что-то и замышляли.

Т. Д.: То есть возникает некий новый вызов истории, и он начинает раскручиваться. И когда уже чуть-чуть раскрутился, кто-то прибегает первым и пробует управлять хаосом. Америка, Россия… У США это всегда получалось лучше. Они ищут в хаосе новые возможности, потому что лучше знают общество, и — вопреки известному представлению — не только свое. В конце концов, и ключи от информационного общества у них (на это последнее время жалуется Россия), и сетевыми технологиями они пользуются успешнее. Здесь надо быть справедливым, определенные ценности в США формировались десятилетиями и столетиями (а потому там у многих вызвало решительное неприятие нарушение демократических процедур после бегства Януковича и перехода власти к раде!). И она, Америка, хочет спроектировать эти ценности на весь мир. Но у США есть и государственные интересы — например, надо поддерживать высокий уровень экономики и стандарты жизни во имя поддержания той же демократии. Задачи продвижения демократии в мире и государственные интересы не всегда совпадают. А демократия иной раз становится инструментом реализации государственной политики, теряя при этом свои ценности.

Э. А.: С этого момента уже начинается конспирология!

Т. Д.: Хотя, как говорил тот же Дмитрий Фурман, я не очень-то верю во всю эту дребедень — геополитика, геостратегия. Я знаю, что есть история. Есть спонтанные процессы, которые развиваются по своим законам, даже когда кто-то подтолкнул их, и есть люди, которые пытаются эти спонтанные процессы обуздать.

Э. А.: Но бывает, что история где-то, на какой-то окраине мира как бы «застывает». Наглядный пример — Карабах. Двенадцатого мая исполнилось двадцать лет с момента прекращения огня в войне между Азербайджаном и Арменией — договоренности о перемирии, которая вошла в историю под названием Бишкекский протокол. Но не случайно агентство «Туран», в котором ты служишь, перепечатало в этой связи аналитику, которую оно дало десять лет тому назад, в связи с десятилетием Бишкека. И вправду — что изменилось?!

Т. Д.: Карабах — это отдельный разговор. А Бишкек… Это ведь тоже что-то из сферы «Зазеркалья». Я с интересом узнал, например, что аутентичного текста соглашения в Баку и Ереване нет, хотя для любого соглашения это обязательно. У нас текст с оговорками экс-спикера Расула Гулиева, а у армян — текст, под которым три подписи: Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха. А все же это двадцать лет худо-бедно работает. Хотя перестрелки на линии фронта, как известно, все еще случаются и люди — причем не только военные! — гибнут…

Э. А.: Может, как-нибудь в другой раз, Тогрул, мы поговорим с тобой и на эту тему? Как и на другие такие же «замшелые», как Карабах, темы?

Т. Д.: Может быть…

* * *

Хочу вспомнить в заключение замечательные слова английского поэта и священника XVII века Джона Донна, ставшие, как известно, эпиграфом к известному роману Хемингуэя: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе».

По ком, в связи с чем звонит колокол Киева? К пожару? К войне? К празднику? К трауру? Бог весть…

Ясно только одно: он, этот колокол, звонит сейчас (в большей или меньшей степени, прямо или косвенно) по каждому из нас!

И это, как я думаю, главный или один из главных сюжетов нынешнего «Замайданья»…

Опубликовано в журнале:

«Дружба Народов» 2014, №8

Азербайджан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 10 августа 2014 > № 1458921 Эмиль Агаев

Боевики террористической группировки "Аль-Каида" похитили и казнили от 15 до 19 солдат йеменской армии на юге страны в провинции Хадрамаут, сообщает в ночь на субботу агентство Франс Пресс со ссылкой на источники в армии.

Солдаты, ехавшие в автобусе на побывку, были похищены рядом с городом Шибам. Боевики отвезли их в деревню Хута, где и совершили казнь. Армия Йемена направила отряды в Хуту в поисках преступников.

Местное издание "Ахбар аль-Йемен" сообщает о том, казнь была осуществлена на следующий день после атаки боевиков на КПП в той же провинции, в результате которой погибли четыре солдата и 11 террористов.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Москва, Тегеран и ближневосточная «жара»

Всего пары летних месяцев нынешнего года хватило для того, чтобы геополитическая мозаика Ближнего Востока приняла совершенно иной вид. Между вчерашними противниками оформляются закулисные сделки и заключаются негласные договоренности, ведущие к возникновению непривычных политических альянсов. Ближневосточная политическая «жара» оборачивается для Москвы и Тегерана новыми, общими для двух наших стран вызовами.

В словах об общих для России и Ирана ближневосточных вызовах нет никакой натяжки. Политика Вашингтона всегда была антироссийской и антииранской, как бы ни пытались нас убедить в обратном иностранные и отечественные радетели за прозападный (читай − проамериканский) выбор во внешней политике. Завораживающая миролюбивая риторика отброшена, украинский кризис со всем его мерзким пропагандистским обрамлением вроде медиа-пляски на костях погибших пассажиров малазийского «Боинга», устроенной для обоснования необходимости введения санкций против России, «свежеиспеченные» обвинения в адрес Москвы в несоблюдении рейгановско-горбачевского договора по РСМД, разворачивающаяся в лабиринтах американского Конгресса кампания за ужесточение позиций США на переговорах с Ираном – не оставляют иллюзий о «временных разногласиях». Это, как и целый ряд других, обойденных вниманием СМИ процессов, положило начало нового этапа внешней политики Вашингтона и на Ближнем Востоке, и в отношении Москвы и Тегерана.

В этой новой ближневосточной партии Обама и его верный Керри – президентствуют, но не управляют. Серия откровенных внешнеполитических провалов нынешней администрации в сирийском, иракском, палестинском узлах, осложнение отношений с Израилем и Саудовской Аравией, «неподатливость» России в украинском, а Ирана в ядерном вопросах привели к тому, что вашингтонские «ястребы» взяли управление политикой США на Ближнем Востоке в свои руки, оставив президенту и госсекретарю роль декораций и «говорящих голов». Новая американская стратегия сегодня, что называется, «пишется на коленке», в спешке. Ее конечные цели остаются неизменными – сохранить военно-политический и экономический контроль над регионом. Но инструменты для реализации этих целей в Вашингтоне решили обновить, поскольку старые либо никуда не годятся, либо нуждаются в «модернизации».

Руины Ирака и самоокупаемость «Халифата»

Ирак стал ярким примером того, что «великие американские ценности», западная демократия и всевозможные свободы, экспортом которых США занимаются по всему миру, если кому и выгодны, то уж никак не той стране, на которую эти ценности обрушиваются. Американская оккупация и гражданская война, которую пережил Ирак в 2006-2007 годах, привели, помимо прочего, к возникновению своеобразной ближневосточной Нигерии. «Благословение и проклятие» арабов – нефть, стала предметом ожесточенной борьбы сформированных по национальному и конфессиональному признакам кланов, а демократический фасад прикрывал нищету населения, разгул коррупции и политического интриганства самого низкого пошиба.

Команда Нури аль-Малики полностью обанкротилась, став одной из главных причин иракского кризиса. Подковерные интриги, кумовство и взяточничество, попытки Багдада и аль-Малики усидеть на двух стульях, лавируя между Вашингтоном и Тегераном, мало того что поставили страну перед угрозой раскола, так еще и добавили напряженности в и без того старательно разжигаемый Западом конфликт между шиитами и суннитами во всем мусульманском мире. Вооруженные группировки исламистов и «джихадистов» всех мастей, атакующие Ирак и Сирию, создающие угрозы для остальных стран региона, стали кульминацией «политики сдерживания иранской революции и шиитского пробуждения», которую Саудовская Аравия при поддержке США проводила с 80-х годов прошлого столетия. Специальная операция американской и саудовской разведок против шиитского Тегерана и советского присутствия в Афганистане обернулась глобальным террором и экспансией исламистов на постсоветском пространстве.

«Всемирный джихад» стремительно мутировал, на американских и саудовских деньгах возникла террористическая транснациональная корпорация, которая, как показали события в Ираке и Сирии, теперь переходит на «самообеспечение», устанавливая контроль над нефтяными месторождениями. Собственно, до них этим занимались борющиеся за независимость от Багдада курды − танкеры с нефтью из Иракского Курдистана только в нынешнем году разгружались в портах Ашкелона и Хайфы уже как минимум четыре раза: в конце января, в начале февраля и дважды в начале марта. Таким образом Эрбиль расплачивался за поставки оружия, инструкторов и другие столь же деликатные аспекты сотрудничества с Израилем.

Столь ценный курдский опыт использования контрабандной нефти в целях финансирования «политической деятельности» теперь используют джихадисты. Сначала закрепившись на сирийских месторождениях, они обеспечили себя контрабандными продажами нефти по миллиону долларов в день. А после захвата некоторых месторождений в Ираке их доходы возросли еще в три-четыре раза.

При подобных доходах надобность в западных и саудовских спонсорах у джихадистов резко сокращается, а уж о контроле и кураторстве со стороны спецслужб этих стран речь и вовсе не идет. То, что 28 июля в Совбезе ООН наконец-то был принят подготовленный Россией еще год назад документ о недопустимости покупки сырой нефти у террористических организаций Сирии и Ирака, ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», свидетельствует об обеспокоенности Вашингтона утратой контроля над «бойцами за Халифат». Задача джихадистов – создание угроз России и Ирану, а уж никак не самостоятельное государственное строительство, поэтому Вашингтон и Эр-Рияд сегодня изыскивают средства восстановление контроля над геополитическими пешками, решившими играть самостоятельную партию. А последствия этих игр − атаки боевиков на Дамаск и Багдад, салафитское подполье в России, Центральной Азии и граничащих с Ираном государствах – предстоит «разгребать» именно Москве, Тегерану и Пекину.

Израильско-саудовский дуэт без грима

Впрочем, согласие США и их союзников в Совете Безопасности с вышеупомянутым документом совсем не означает того, что он будет исполняться. О необходимости принятия такого документа Россия и Иран говорили с первых месяцев начала джихадистской интервенции в Сирию. Запад отказывался наотрез, поскольку, во-первых, речь шла о свержении Башара Асада, о падении Дамаска, за которым должно было последовать резкое ослабление позиций Тегерана и Москвы на Ближнем Востоке. А во-вторых, контрабанда нефти – сущее «золотое дно» для западного бизнеса, который сталкиваясь с возможностями извлечения сверхприбылей, напрочь забывает об этике и идеалах. Цена контрабандной нефти колеблется от 10 до 30 долларов за баррель, снаряженные джихадистами караваны нефтеналивников шли через турецкую границу и находили своих покупателей из числа вполне респектабельных турецких, израильских и западных бизнесменов.

Точно так же как находила своих покупателей нефть, продаваемая правительством Иракского Курдистана в обход Багдада. Официально Вашингтон эту торговлю осуждал, однако никаких мер к американским компаниям, занятым в контрабанде нефти, не применял. В один и тот же день с принятием «нефтяного документа» в СБ ООН Багдад подал иск в окружной суд штата Техас, куда пришел танкер, груженый курдской нефтью. Достаточно показательный пример того, что запреты в отношении нефтяной контрабанды будут соблюдаться США не в пример мягче, чем режим калечащих санкций в отношении Ирана, поскольку за туманом, окутывающим контрабанду сирийской и иракской нефти, сквозь клубок завязанных на этом бизнесе джихадистов, турецких и курдских бизнесменах, представителях компании Saudi Aramco и инвестиционной консалтинговой компании Натаниэля Ротшильда проступают контуры все теснее обнимающих друг друга Эр-Рияда и Тель-Авива.

Два этих «непотопляемых авианосца США» на Ближнем Востоке, судя по всему, решили отбросить излишнюю стыдливость, заставлявшую их скрывать свои более чем тесные контакты последних лет. Сделка между Израилем и Саудовской Аравией, детали и подробности которой всплывут, скорее всего, не скоро, стала свершившимся фактом. Впрочем, так ли уж нужны детали, если достаточно сопоставить вереницу уже известных фактов – от участия саудитов в обеспечении поставок энергоносителей в Израиль, что, кстати, горячо приветствует американский истеблишмент, до готовности монархий Залива финансировать затяжную кампанию Тель-Авива по уничтожению ХАМАСа?

У саудовской династии и израильских элит, интересы которых представляет «неистовый Биби» Нетаньяху, общие враги − ХАМАС и Хезболла, Дамаск и Тегеран. У них общие интересы, главные из которых ограничить влияние Ирана и «поставить на место зарвавшихся джихадистов», для которых врагом теперь является не только Израиль, но и «дом Саудов». Тель-Авив рассчитывает на финансы монархий, поставки энергоносителей и посредничество в переговорах о дополнительных гарантиях лояльности Египта. А Эр-Рияд, в свою очередь, надеется на помощь в борьбе против той же базирующейся в Йемене «Аль-Каеды Аравийского полуострова», поскольку сил самого Королевства и саудовского МВД во главе с принцем Мухаммедом бин Наифом на отражение внутренних и внешних угроз, как выяснилось в ходе развернувшейся в Королевстве «борьбы с экстремизмом», не хватает.

При такой взаимной заинтересованности и взаимной нужности маскировка и грим не нужны ни одной из сторон. Иракский кризис, создание, возникновение, пусть временное, халифата и карательная акция против ХАМАС, обернувшаяся для палестинцев бойней в Газе, − все это своеобразная проверка на прочность, первые результаты израильско-саудовской сделки. Следующим этапом будет атака на российские и иранские позиции на Ближнем Востоке.

********

Россия увязла в украинском кризисе, на который вынуждена расходовать почти весь и без того невеликий внешнеполитический ресурс. Тегеран находится в не менее сложной ситуации, поскольку вынужден действовать сразу на нескольких внешнеполитических «фронтах», оставаясь при этом под действием санкций. Но последние дипломатические прорывы наших стран – на переговорах в Вене по иранскому ядерному досье, в успешном лоббировании российской резолюции по контрабанде нефти − дают основания считать, что ближневосточная политическая «жара» последних месяцев не обернется для Москвы и Тегерана поражением, а лишь укрепит российско-иранское партнерство в отстаивании совместных интересов в регионе.

Редакционная статья Iran.ru

Работа главного правоприменителя США президента Барака Обамы в последнее время становится похожей на "беспрецедентное безумие", которое совершает "главный преступник", считает бывший судья Верховного суда штата Нью-Джерси, старший судебный аналитик американского телеканала Fox News Channel Эндрю П. Наполитано.

Совершенно в различных областях, начиная от гражданских свобод и заканчивая международной политикой, президент противоречит присяге, которую приносил во время вступления в должность, а также наносит ущерб свободе народа США, заявляет аналитик. В частности, в президентской клятве шла речь об уважении интересов американского народа и честности президента в основе применения его власти.

Внешнюю политику президента США аналитик подверг особенной критике, обвинив его в гибели сотни невинных людей и провокации военных конфликтов в нескольких странах.

"Его агенты разжигали революцию в Ливии, которая привела к убийству лидера этой страны, убийству посла США и эвакуации посольства США", — считает аналитик, отмечая, что эти же агенты "разжигали революцию на Украине". Результатом действий США в отношении Украины Наполитано называет "активное сопротивление ополчения, фиктивные выборы и смерть сотни пассажиров упавшего авиалайнера на территории Украины".

"Он направил в Йемен и Пакистан тайных агентов ЦРУ и войска, и он отправлял беспилотные самолеты убивать там невинных людей", — отмечает Наполитано.

По словам аналитика, Госдепартамент США поощряет ХАМАС – "банду безжалостных убийц, имеющей целью уничтожение Израиля", единственного серьезного союзника американцев на Ближнем Востоке.

Еще одним просчетом американского президента Неаполитано считает разрешение "необузданно и неконституционно шпионить за всеми американцами все время", давая команду своим агентам лгать и вводить в заблуждение народ и даже представителей конгресса. Другим характерным преступлением Обамы против своего народа аналитик называет действия Департамента по делам ветеранов, в ходе которых были уничтожены записи об умерших в государственных больницах военных. Также были уничтожены государственные электронные файлы Налоговой службы, подтверждающие, что налоговое законодательство в отношении политических оппонентов Обамы было более жестким, чем в отношении его союзников.

«Арабская осень»?

Леонид Маркович Исаев (р. 1987) – старший преподаватель кафедры общей политологии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Марианна Вячеславовна Ожерельева (р. 1987) – ведущая радиостанции «Голос России».

Всех без исключения наблюдателей, следивших за событиями так называемой «арабской весны» 2011 года, волновал вопрос о том, насколько глубоки охватившие регион перемены. Что происходило в арабском мире: демократическое переустройство или всего лишь перегруппировка сил внутри властвующих политических элит? Дискуссия на эту тему началась вместе с протестными акциями в Тунисе: после того, как уличный торговец Мухаммед Буазизи устроил акт самосожжения, в американском журнале «Foreign Policy» появилась статья Марка Линча «“Арабская весна” Обамы?»[1]. Именно с этого момента термин, содержавший явные отсылки к европейской «весне народов» 1848 года, вошел в широкий оборот.

Времена года

Само по себе понятие «арабская весна» изначально придавало захлестнувшим арабский мир событиям конкретный смысл, ассоциируясь с исчезновением старых порядков, началом обновления и надеждами на позитивные перемены. Уход единоличных лидеров, десятилетиями правивших своими странами, и образовавшийся в результате политический вакуум, который некому было заполнить, только укрепляли всеобщее убеждение в том, что авторитарное прошлое арабских республик миновало, а общество наконец-то вступает в эпоху демократии. Однако, и это важно, в самих арабских государствах ситуация изначально оценивалась не столь однозначно. Здесь интересно сравнение, которое в 2012 году предложил профессор Иорданского университета Заид Айадат. Любой араб или гость арабского мира – заметил он – знает, что весна здесь невероятно красивый, но короткий период времени; это обстоятельство, по словам ученого, полностью применимо и к политическому термину «арабская весна», под которым надо понимать краткосрочный и преходящий период, не влекущий за собой сколько-нибудь радикальных преобразований арабских обществ[2].

Ранее не раз высказывалась мысль о том, что феномен «арабской весны» подошел к своему завершению[3]. Ее конец пришелся на смерть Муамара Каддафи и падение режима Джамахирии. Она так и не смогла свергнуть ни режим Башара аль-Асада в Сирии, ни правящий дом аль-Халифа в Бахрейне, ни окружение Али Абдаллы Салеха в Йемене, чей уход стал лишь видимостью. События в Сирии давно превратились в очередную западную кампанию по «демократизации» Ближнего Востока, подобную той, что уже имела место в Ираке. А непрекращающаяся «политическая турбулентность» в Ливии, Египте, Йемене и, в меньшей степени, в Тунисе никак не позволяет расценивать происходящие там события по-весеннему оптимистично.

Интересно, что само население арабских стран, по сути, и похоронило надежды тех, кто ждал от «арабской весны» торжества демократии в регионе. Ведь демократический опыт пришелся явно не по душе очень многим арабам. Прокатившаяся по арабским странам революционная лихорадка привела лишь к временной смене некоторых правительств. Сейчас, через три года после начала «арабской весны», народ нередко отказывается от новичков во власти, недвусмысленно заявляя о своем желании вернуться в недавнее прошлое. В свете сказанного показательно угасание протестных настроений в Алжире: это произошло во многом из-за того, что население предпочло стабильный, пусть и авторитарный, режим Абдель Азиза Бутефлики возможным переменам, дав зеленый свет четвертому сроку нынешнего президента[4].

В Египте первые сигналы, свидетельствующие о «кризисе революции», начали поступать уже на следующий год после свержения Хосни Мубарака. Так, нижняя палата парламента, избранная по результатам первых за всю современную историю страны честных выборов, прошедших в отсутствие давления со стороны власти, не успела толком приступить к выполнению своих обязанностей, как была распущена по решению Конституционного суда. Ситуация достигла точки бифуркации 30 июня, когда Высший совет вооруженных сил перечеркнул все надежды на то, что Египет пойдет по демократическому пути развития:

«Избавляясь в 2012 году от исламистской Народной ассамблеи, Высший совет вооруженных сил все-таки отдал дань политическим приличиям, проведя решение о ее роспуске через Высший совет судей; спустя год, в 2013 году, не понадобилось даже и этого: захотели и разогнали, ссылаясь на волю площади Тахрир»[5].

Египетская парадигма и йеменские подражатели

В мае 2014 года в Египте состоялись очередные президентские выборы, на которых с большим отрывом и на практически безальтернативной основе победил экс-министр обороны Абд аль-Фаттах ас-Сиси. Тем самым контрреволюция, произошедшая в стране 30 июня 2012 года и приведшая к власти силы, находившиеся у руля до 2011 года, получила свое окончательное оформление. Реконструкция политической жизни все более явственно обнаруживает выход египетского общества к той нулевой отметке, с которой, собственно, и начинались потрясения. Новая египетская власть становится все более милитаризованной и все менее демократичной. Обращает на себя внимание то, что подобные перемены инициируются не столько сверху, сколько снизу. Ас-Сиси стал олицетворением новейших чаяний египетского народа. Проголосовав за него, египтяне не просто выбрали себе очередного президента, вышедшего из военной среды; они продемонстрировали стремление вернуться назад, во времена Мубарака, предпочли «стабильность» (ту самую, от которой тремя годами ранее побоялись отказываться алжирцы) демократическим преобразованиям. В лице ас-Сиси народ хотел бы обрести нового Насера, человека, способного «железной рукой» навести порядок, сильного лидера, сосредоточившего в своих руках всю полноту власти.

Причем египетский контрреволюционный прецедент, когда силы, отстраненные от власти в 2011 году, вновь вернулись к управлению страной, из единичного случая грозит превратиться в правило. В ходе последовательного, друг за другом, крушения авторитарных режимов (Тунис, Египет, Йемен и так далее) арабское общество продемонстрировало приверженность своеобразному «принципу домино». Решаясь выйти с протестными акциями на улицы собственных городов, граждане той или иной страны неизменно оглядывались на то, что происходит у соседей. Ярким примером подобной преемственности в поведенческих моделях можно считать Йемен, который традиционно зависим от событий, происходящих в Египте. Так, в начале 2012 года, когда Салех уже ушел, йеменская оппозиция мотивировала свой отказ покидать улицы тем, что образовавшийся вакуум могут заполнить исламисты, – подобно тому, как это происходило в тот момент в Египте.

Отчасти так оно и получилось: власть в стране частично перешла в руки семейства аль-Ахмаров, возглавляющего наиболее влиятельную племенную конфедерацию Хашид, а его основными союзниками стали исламистская партия «Аль-Ислах» и йеменские «братья-мусульмане», поднявшиеся на волне успеха своих идейных вдохновителей в Египте. Сторонником аль-Ахмаров оказался и временный президент страны Абд Раббо Мансур Хади, отличительной чертой которого всегда являлось отсутствие политических амбиций, за что в свое время он удостоился неофициального прозвища «молчаливого» вице-президента. Однако удача сопутствовала могущественному семейству лишь до тех пор, пока «братья-мусульмане» находились у власти в Египте; свержение же Мухаммеда Мурси и последующая межарабская изоляция ассоциации и ее зарубежных ячеек резко подорвали позиции временного йеменского руководства, установив в стране фактическое двоевластие.

На сегодняшний день основные политические силы в Йемене сосредоточились вокруг двух противоборствующих лагерей – Всеобщего народного конгресса (ВНК), главой которого является смещенный в ходе «арабской весны» экс-президент страны Али Абдалла Салех, и уже упомянутого клана аль-Ахмаров во главе с Садыком аль-Ахмаром. За минувшие три года эти две силы притянули к себе остальных политических акторов Йемена: вокруг аль-Ахмаров сплотились партия «Аль-Ислах» и «братья-мусульмане», в то время как Всеобщий народный конгресс поддержали партии БААС, «Союз народных сил» и движение «Ансар Аллах». При этом подавляющее большинство членов временного парламента – Палаты представителей – до сих пор составляют депутаты от ВНК (58% мест), включая и спикера. Это объясняется тем, что Палата представителей Йемена до сих пор функционирует на основе результатов парламентских выборов 2003 года; с того времени выборы в законодательный орган власти неоднократно откладывались под предлогом нехватки средств на проведение избирательной кампании. Разделенным оказался и кабинет министров Йемена. Ключевые финансовые посты занимают представители ВНК, в то время как портфели руководителей силовых структур достались аль-Ахмарам. Впрочем, в силу местной специфики престиж «силовиков» не слишком велик, поскольку, скажем, пост министра обороны страны отнюдь не обеспечивает контроля над йеменской армией (так, кстати, было и при Салехе), а является лишь административной должностью.

После прихода Мансура Хади на пост временного президента была ликвидирована традиционная для Йемена нарезка военных округов, что привело к фактическому исчезновению национальной армии. Кроме того, была распущена Республиканская гвардия, которую возглавлял сын Али Абдаллы Салеха; она превратилась в войска резервного назначения. В общей сложности военные реформы последнего времени привели к тому, что в Йемене вокруг каждой политической силы сложилась своя военизированная группировка. Интересно, что при таком раскладе наиболее боеспособной оказалась армия хуситов – группировки шиитов-зейдитов, населяющей северные районы Йемена и получившей свое название в честь ее лидера Хуссейна Бадр ад-Дина аль-Хуси, убитого в 2004 году. За последнее время им удалось одержать целый ряд крупных военных побед и заметно расширить подконтрольные территории. Формирования хуситов остановились лишь в нескольких километрах к северу от столицы Саны, предварительно захватив резиденцию главы племенной конфедерации Хашид – Садыка аль-Ахмара. О военной мощи хуситов свидетельствует, в частности, неспособность Саудовской Аравии вернуть себе захваченные приграничные территории, остающиеся под контролем их организации «Ансар Аллах».

Единственной силой, способной составить конкуренцию хуситам в военном плане, является сам бывший президент Салех, армия которого состоит из оставшихся верными ему отрядов распущенной Республиканской гвардии. Правительственные войска, лояльные аль-Ахмарам, неоднократно пытались арестовать экс-президента, однако ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. Что касается самих аль-Ахмаров, то их военным крылом, по сути, является de jureрасформированная, но de facto по-прежнему существующая первая бронетанковая дивизия во главе с генералом Али Мохсеном, повышенным в должности до советника временного президента.

Однако наибольший интерес представляет негласный союз Салеха с хуситами, еще несколько лет назад казавшийся немыслимым. Напомним, что в годы правления прежнего президента север Йемена считался самым небезопасным регионом в стране. Вражда между Салехом и хуситами имела давние корни, а сам президент в ходе своего правления шесть раз воевал против «Ансар Аллах». Но на сегодняшний день эти две политические силы оказались по одну сторону баррикад, выступив серьезным противовесом для действующей власти в лице аль-Ахмаров. В свою очередь для самого Салеха подобный шаг кажется весьма выгодным с политической точки зрения: лидеры хуситов не планируют всерьез бороться за пост президента Йемена, но при этом они способны обеспечить серьезную поддержку кандидату ВНК, как политическую, так и военную. Салеху, однако, пришлось пойти на уступки новым партнерам, признав ошибочность прежних военных действий в отношении хуситов и гарантировав им политическое представительство в новом правительстве и парламенте.

При этом действующая послереволюционная власть, ассоциируемая с аль-Ахмарами, существенно ослабила свои позиции прежде всего в связи с планируемой федерализацией государства. Из трех вариантов, рассматриваемых Комиссией по национальному примирению, за основу был принят проект, предусматривающий создание шести округов. При этом сама «нарезка» вызвала бурное неодобрение. Так, южане выступили против разделения юга страны на две провинции, настаивая на неделимости Южного Йемена как единого субъекта будущей федерации. Хуситам достался район, не имеющий выхода к морю и не обладающий никакими природными ресурсами, что вынудило их военным путем захватывать прилегающие территории. При этом причиной своих проблем они считают аль-Ахмаров, пытающихся сохранить контроль над наиболее богатыми территориями.

Такая диспозиция предопределила очередную отсрочку референдума по конституции, а также откладывание президентских и парламентских выборов. На сегодняшний день сохраняются две конституционные проблемы, которые не удается урегулировать: помимо очертаний будущих субъектов федерации, это еще и требования к кандидату на пост президента. В последнем случае камнем преткновения стало внесенное аль-Ахмарами предложение на десять лет запретить выдвижение на президентский пост лицам, ранее занимавшим военные должности. Очевидно, что жертвой данного требования станет прежде всего Ахмед Салех, сын бывшего президента и главный претендент на высший государственный пост.

Прошлое как будущее

Еще одной причиной, откладывающей проведение выборов, является отсутствие у клана аль-Ахмаров кандидатов, способных победить в предвыборной гонке. Из-за полной неразвитости институтов партийного представительства и оппозиции в аравийском государстве до сих пор нет политической силы, способной заполнить политический вакуум, вызванный уходом Салеха. Аналогичная картина наблюдалась и в других арабских странах, где «арабская весна» привела к смене режимов. Неслучайно в том же Египте место Национал-демократической партии Мубарака заняли «братья-мусульмане», за свою вековую историю накопившие огромный опыт политической борьбы. Прочие же оппозиционные силы, которым пришлось развиваться под гнетом авторитарной власти, просто не успели повзрослеть. В Йемене получилось то же самое, но с оговорками: правящая партия в лице Всеобщего народного конгресса здесь продолжает свое существование, причем располагая большинством в Палате представителей, а Салех, в отличие от Мубарака, остается пусть и не президентом республики, но руководителем правящей партии, продолжая оказывать существенное влияние на ситуацию в стране. Многие до сих пор считают его реальным хозяином страны, а лояльные СМИ продолжают именовать его «президентом», не уточняя, идет ли речь обо всем государстве или только о ВНК. Несмотря на то, что на ближайшие выборы сам Али Абдалла Салех уже не пойдет, на сегодня только он способен обеспечить претенденту на победу необходимую электоральную поддержку. У других партий, которые откровенно слабы, авторитетных и узнаваемых лидеров просто нет.

Для аль-Ахмаров ситуация осложняется и тем, что, вступив в альянс с «братьями-мусульманами» на волне их египетских успехов 2012 года, сегодня они несут издержки. Это произошло из-за конфликта между Саудовской Аравией и Катаром: находясь под опекой Катара, аль-Ахмары и йеменские «братья-мусульмане» оказались в положении, аналогичном положению их египетских единомышленников. Это означает, что они тоже попали в международную опалу, а большинство арабских государств не хотят иметь с ними никаких дел. Учитывая сказанное, не исключено, что Саудовская Аравия – ключевой внешний игрок в йеменской внутренней политике – сделает ставку именно на ВНК, а не на аль-Ахмаров, сотрудничающих с исламистами, ячейки которых угрожают стабильности и самого саудовского королевства. Конечно, союз Салеха с хуситами также не очень радует саудовскую верхушку, но все же он кажется меньшим злом, чем исламисты: последние угрожают самому правлению ас-Саудов, в то время как первые лишь частично покушаются на их позиции в Йемене.

Все сказанное свидетельствует о том, что Йемен с большой долей вероятности может пойти по пути Египта и провести свою контрреволюцию, причем даже бескровную. На ближайших президентских выборах к власти в стране может вернуться прежняя политическая элита, представленная окружением экс-президента Салеха. Очевидно, что нынешняя власть в Сане себя сильно дискредитировала и не может вывести страну из политического и социально-экономического кризиса, а население демонстрирует все большее желание вернуться к прежним методам управления государством, практиковавшимся при Салехе. И это не случайно: и в Египте, и в Йемене силы, пришедшие к власти после революционных событий 2011 года, оказались у руля впервые, сразу же допустив ряд фатальных ошибок политического характера. Так, египетские «братья-мусульмане», впав в головокружение от успехов, вызванное победой на двух референдумах, парламентских и президентских выборах, отказались идти на соглашение с прочими политическими силами. Тем самым «братья» всего за год своего правления настроили против себя практически все главные политические силы страны, что и предопределило их падение.

Столь же самонадеянно повели себя и аль-Ахмары, что подтверждается их бескомпромиссностью в отношении федерализации государства. Это заставило многие политические силы, поддержавшие их на заре «арабской весны», перейти в оппозицию. Уместно заметить, что при обсуждении таких конфликтных вопросов, как федерализация Йемена, Салех изначально отдавал пальму первенства своим оппонентам, делая их тем самым единственными ответственными за неудачи. Выжидательная политика Всеобщего народного конгресса принесла свои плоды: все больше политических сил в Йемене, включая социалистов, БААС и другие партии, склоняются к тому, что в противостоянии ВНК и аль-Ахмаров бывший президент выступает меньшим злом. Кроме того, силы Салеха в последнее время зарекомендовали себя в качестве стороны, с которой можно договариваться и которая способна идти на уступки партнерам.

* * *

«Арабская весна», будучи явлением мимолетным, покинула регион так же стремительно, как и пришла в него. Достаточно быстро время надежд и ожиданий арабов сменилось сначала разочарованием, а потом и вовсе тоской по прежней стабильности. Примечательно, что само слово «стабильность» в современном арабском мире звучит все чаще, отражая чаяния все большей части населения региона. На Ближнем Востоке, похоже, наступила «арабская осень» – время опустошения, когда арабам приходится потуже затягивать пояса в ожидании нового туристического сезона. Так ведь оно и выходит: бюджеты арабских республик за годы потрясений опустели, страны, еще три года тому назад демонстрировавшие динамичное развитие[6], погрязли в долгах, а население ждет масса непопулярных, но неизбежных социально-экономических реформ. Метаморфозы политической власти в арабских странах продолжаются, весну сменила осень, и арабский мир открыл новую страницу своей истории.

[1] См.: Lynch M. Obama’s ‘Arab Spring’? // Foreign Policy. 2011. January 6 (http://mideast.foreignpolicy.com/posts/2011/01/06/obamas_arab_spring).

[2] См.: Eyadat Z. The Arab Revolutions of 2011: Revolutions of Dignity // Calleya S., Wohlfeld M. (Eds.). Change and Opportunities in the Emerging Mediterranean. Malta: MEDAC, 2012. P. 3–19.

[3] См., например: Исаев Л.М. Сирийский тупик: «арабская весна» завершилась?// Неприкосновенный запас. 2012. № 2(82). С. 233–241.

[4] Подробнее об этом см.: Он же. Рецепты «алжирской весны» // Неприкосновенный запас. 2013. № 1(87). С. 204–212.

[5] Он же. Генералы ушли, генералы вернулись: египетской революции три года // Неприкосновенный запас. 2014. № 1(93). С. 124.

[6] См.: Коротаев А.В., Зинькина Ю.В. Египетская революция 2011 года: структурно-демографический анализ // Азия и Африка сегодня. 2011. № 6. С. 10–16; № 7. С. 15–21.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №3(95)

В четверг после завершения ремонтных работ, проведенных под защитой армии, Йемен возобновил поставки сырой нефти по своему главному экспортному нефтепроводу. Нефтепровод был подорван 12 июля в районе Серва, в центральной части провинции Мариб, что привело к перебоям с прокачкой сырой нефти и перекрытию главного источника доходов этого бедного государства. В среду сайт министерства обороны сообщил, что в ходе столкновений было убито 5 военных и 2 боевика, вооруженные боевики попытались перекрыть дорогу ведущую к месту проведения ремонтных работ.

После антиправительственных выступлений 2011 года, приведших к безвластию в стране, повстанцы и племена неоднократно проводили диверсии на нефтепроводах и газопроводах, вызывавших топливный дефицит и приводивших к сокращению доходов страны от экспорта. лагодаря нефтяному экспорту правительство поддерживает валютные резервы и обеспечивает до 70% бюджета страны. Через Марибский нефтепровод транспортируется около 70-110 тыс. баррелей нефти в день с месторождения Сафер на терминал Рас-Иса на берегу Красного моря. В конце мая был завершен ремонт после очередной диверсии. Недовольные племена проводят подобные подрывы, оказывая давление на правительство и требуя для себя рабочих мест, решения земельных споров или освобождения соплеменников из тюрьмы.

Анархия в Йемене является глобальной проблемой. Соединенные Штаты и их союзники в Заливе рассматривают ее как серьезую угрозу: Йемен занимает стратегическое положение рядом с Саудовской Аравией и морскими путями, поэтому здесь базируется одно из самых активных подразделений Аль-Каиды. Йемен стремится восстановить государственную власть после длительного правления президента Али Абдаллы Салеха, ушедшего со своего поста в 2011 году.

Андрей Сатаров

Равномерное движение

Мировое производство стали в июне 2014 г.

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Как сообщает World Steel Association (WSA), в июне 2014 года в 65 странах, подающих свои статистические данные в организацию, было выплавлено 137,1 млн. т стали, что на 4,3% превышает показатель июня прошлого года. В целом положение в мировой металлургической отрасли в последние месяцы стабилизировалось. По уточненным оценкам WSA, средний уровень загрузки мощностей по выплавке стали с марта находится почти что на одном уровне. В июне его значение было идентично майскому, составив 78,3%. При этом, ежедневная глобальная выплавка стали в июне была идентична мартовской на уровне 4,57 млн. т, что незначительно превышает показатели апреля-мая (4,55 млн. т).

Всего за первое полугодие в мире было произведено 821,3 млн. т стали, на 3,9% больше, чем за тот же период год назад. Таким образом, объем предложения превышает спрос, который, по оценкам ряда экспертов, прибавил не более 3% по сравнению с предыдущим годом.

В Китае объем производства стали в июне достиг 69,3 млн. т, на 7,2% больше, чем в тот же месяц прошлого года. При этом, среднедневной объем выплавки металла в стране установил новый абсолютный рекорд – 2,31 млн. т. Доля Китая в общем объеме производства в мировой металлургической отрасли тоже оказалась в июне наибольшей в истории – 50,53%, а по итогам всего полугодия на Китай пришлось 50,15% стали, выплавленной за это время в мире, или 411,9 млн. т, на 5,9% больше, чем годом ранее.

Судя по всему, китайские власти, давно стремящиеся положить конец неконтролируемому расширению мощностей в национальной металлургической отрасли, давно страдающей от перепроизводства, вряд ли рады этому достижению. В начале текущего года предполагалось, что выплавка стали в стране в 2014 году составит 805-810 млн. т, но при нынешнем уровне загрузки отрасль выходит более чем на 825 млн. т.

В середине июня Министерство информационных технологий и промышленности, правда, опубликовало очередной список из 44 доменных печей и 30 сталеплавильных агрегатов совокупной мощностью более 22,5 млн. т в год, которые должны быть остановлены до конца текущего года, но аналитики сомневаются, что это распоряжение будет полностью выполнено. Характерно, что в перечень попало несколько доменных печей объемом 400 куб. м и менее, хотя подобные установки должны были быть выведены из строя еще в 2011 году.

Излишки китайской стальной продукции во все возрастающих количествах отправляются на экспорт – прежде всего, в Корею. Тем не менее, по итогам первого полугодия корейские металлурги выплавили 36,1 млн. т стали, на 3,0 млн. т или 9,1% больше, чем годом ранее. В глобальной отрасли это второй по величине абсолютный прирост, уступающий только китайскому. Впрочем, с одной стороны, прибавка вызвана «эффектом низкой базы», так как в прошлом году выплавка стали в стране сократилась вследствие проведения капитальных ремонтов на меткомбинатах корпораций Posco и Hyundai Steel. А с другой стороны, корейские компании сами смогли расширить экспорт стальной продукции, в частности, в США и Японию.

В то же время, в индийской металлургической отрасли продолжается стагнация. Показатель июня 2014 года был всего на 0,8% больше, чем в тот же месяц годом ранее, а рост по итогам полугодия составил всего лишь 1,4%. И это при том, что в предыдущие пять лет выплавка стали в стране, по правительственным данным, увеличивалась, в среднем, на 7,9% в год.

Как сообщает обзор, подготовленный властями Индии, в первой половине 2014 года реальное потребление стали в стране прибавило только 0,6% по сравнению с показателем аналогичного периода годичной давности. В то же время, курс национальной валюты в последнее время немного вырос по отношению к доллару, так что дальнейшее увеличение экспорта стали оказалось проблематичным. По данным экспертов, основной причиной стагнации на индийском рынке стали, является депрессия в строительстве и автомобилестроении. На эти отрасли приходится соответственно около 60 и 15% потребления стали в стране.

Металлурги западных стран демонстрируют в этом году более высокие темпы роста, чем Индия. В Евросоюзе производство стали в первом полугодии возросло на 4,4% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, хотя июньская прибавка составила всего 0,8% – в основном, из-за неблагоприятной конъюнктуры в Италии, которая в январе-мае являлась одним из региональных лидеров, и практическим прекращением роста в Германии.

В США производство, наоборот, идет по нарастающей. Показатель на первое полугодие превысил прошлогодний график только на 0,9% – главным образом, вследствие рекордного похолодания зимой этого года. Однако в июне уровень загрузки мощностей в национальной металлургической отрасли впервые с июля 2013 года превысил отметку 79%. При этом, американские производители стали активно подают антидемпинговые иски против зарубежных поставщиков, стремясь увеличить долю на внутреннем рынке.

Россия к концу июня наверстала отставание от прошлогодних объемов выпуска, закончив первое полугодие со скромной прибавкой на 0,4% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Прорыв произошел благодаря активизации внутреннего рынка, тогда как экспорт российского проката сократился по сравнению с прошлогодними показателями.

Чуть не дотянула до нулевой отметки по итогам полугодия Турция, показавшая спад на 0,3%. Правда, учитывая стагнацию на внутреннем рынке и сокращение экспортных поставок длинномерного проката в ряд стран Ближнего Востока, а также дефицит и дороговизну металлолома, это очень высокий результат. По оценкам экспертов, турецкие металлурги в июне смогли почти наверстать упущенное благодаря нахождению альтернативных рынков сбыта длинномерной продукции в США, Латинской Америке, Африке и Йемене. Кроме того, компания Colakoglu, которая ранее приобретала слябы для получения плоского проката, расширила в последнее время собственный объем выплавки.

Украинским металлургам тоже удалось снизить темпы спада, по итогам января-апреля составлявшего почти 10% по сравнению с прошлогодними данными. В июне в стране было выплавлено 2,56 млн. т стали, на 6,0% меньше, чем в тот же период прошлого года, а в первом полугодии – 15,47 млн. т (-6,9%). В отличие от российских коллег, украинским производителям стали приходится компенсировать за счет увеличения экспорта провалы на внутреннем рынке.

Борисовский завод медицинских препаратов завершает очередной этап крупномасштабной программы модернизации. 17 июля Телеграф побывал на пресс-конференции, посвященной этому событию, а также на производстве, оснащенном самыми последними технологиями. Высокие технологии, многоступенчатая система контроля качества и современное итальянское оборудование становятся непременными атрибутами белорусского фармпроизводства. Так сегодня выглядит один из крупнейших белорусских фармпроизводителей - Борисовский завод медпрепаратов (фото).

16 июля 2014 года завод завершил освоение производственных мощностей первой очереди построенного таблеточного корпуса. Дата выхода на полную мощность - сентябрь 2014 года. В 2005 году предприятие первым в Беларуси получило национальный сертификат GMP №BY/112.05.03.0010001 на соответствие требованиям международного стандарта.

После чего предприятие приступило к одному из крупнейших проектов модернизации - реконструкции ампульного цеха. В 2011-2013 годах была проведена модернизация производства мягких лекарственных форм в виде мазей, кремов, настоек. Благодаря реализации этих проектов, объем экспорта в 2013 году составил 55 420 000 долларов США. Темп роста экспорта в 2013 году составил 105,3% по отношению к предыдущему.

Модернизация твердых лекарственных форм началась в 2011 году. Ключевой задачей было создание современного отечественного производства таблеток и капсул в твердой желатиновой оболочке, соответствующего международным стандартам. С освоением мощностей нового таблеточного корпуса производительность предприятия увеличится на 1 миллиард таблеток и 70 миллионов капсул в год. В здании есть своя собственная система очистки воды, технические помещения и склады. Также в нем используется многоуровневая система стерильности. Особенной характеристикой производства является строгая последовательность и очередность этапов даже в физическом расположении каждого цеха.

Сначала сырье тщательно подготавливается, проверяется и взвешивается перед отправкой на производство. Таблетки производятся на специальном автоматизированном оборудовании при минимальном участии человека двумя способами: методом прямого прессования и методом гранулирования. Заключительный этап - фасовка и упаковка продукции.

В январе 2014 года эксперты Всероссийского научно-исследовательского института сертификации по итогам проведенного аудита производства выдали заводу сертификат, подтверждающий соответствие производства требованиям стандарта GMP.

Генеральный директор Борисовского завода медицинских препаратов Александр Фандо - опытный и грамотный руководитель. Он уверен, что в увеличении продолжительности жизни белорусов в последние годы и уменьшении младенческой смертности не последнюю роль играют белорусские лекарства. Александр Фандо поддерживает стремление руководства страны увеличить долю белорусских лекарств в аптеках до 50%. Но не считает, что нужно запретить продажу импортных средств - ведь люди должны иметь выбор. Сам же Александр и вся его семья принимают только произведенные в Беларуси. И здесь он категоричен.

Руководитель уверен, что для развития предприятия необходимо работать сразу по нескольким направлениям: внедрять новые технологии, использовать современное оборудование и повышать квалификацию сотрудников. Он считает, что эти три составляющие лежат в основе развития перспективного производства и соответствия мировым стандартам. "Для сферы деятельности нашего предприятия развивать технологии, оборудование и персонал - не только возможность достижения финансовых успехов, но и гарантия обеспечения высокого качества производимых лекарственных средств", - убежден Александр. Он также подчеркнул, что цены на многие белорусские лекарства могут быть ниже в 10 раз по сравнению с импортными препаратами ввиду того, что сырье закупается всеми на одних и тех же заводах и соответствует стандартам GMP.

Портфель предприятия сегодня насчитывает более 300 технологий производства лекарственных средств. Ежегодный перечень выпускаемой продукции составляет более 200 наименований лекарственных препаратов 10 фармакологических групп. К тому же, ежегодно предприятие осваивает около 10 новых произведенных лекарственных средств.

География экспорта завода охватывает 24 страны мира, в том числе все страны СНГ и Балтии, а также страны дальнего и ближнего зарубежья: США, Македония, КНДР, Вьетнам, Ирак, Египет, Йемен, Ливан, Афганистан, Грузия.

В 2014 году завод планирует освоить инвестиции в основной капитал на сумму 23,8 миллиарда рублей, в том числе на техническое перевооружение цехов и участков завода - 18,2 миллиарда рублей, что позволит увеличить объемы производимой продукции и автоматизировать отдельные производственные процессы, что технологически обеспечит исключение ручного труда.

По 2017 год предприятие будет заниматься реализацией инвестиционных проектов "Создание производства стерильной рассыпки антибиотиков" и "Реконструкция ампульного производства".

Время ожиданий

Производители длинномерного проката на Ближнем Востоке рассчитывают на повышение цен после Рамадана

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ До завершения Рамадана (27 июля) осталось уже совсем немного времени, так что поставщики длинномерного проката в страны Ближнего Востока рассчитывают на скорое оживление рынка, общий подъем деловой активности и повышение котировок на стальную продукцию.

Их надежды основываются, прежде всего, на ускорении роста в строительной отрасли стран Персидского залива. По некоторым оценкам, в этом году инвестиции в строительные проекты в регионе возрастут более чем на 20% по сравнению с прошлым годом, главным образом, за счет инфраструктурного направления и начала подготовки к ЭКСПО-2020 в Дубаи и Чемпионату мира по футболу-2022 в Катаре (конечно, если ФИФА не пересмотрит принятого ранее решения).

Как отмечают специалисты, спрос на конструкционную сталь в таких странах как ОАЭ или Йемен мало изменился во время Рамадана, а в августе возобновление импортных операций ожидается в Саудовской Аравии. Однако, с другой стороны, в Ираке продолжаются военные действия, а поставки стальной продукции в страну резко упали. Это поставило в сложное положение те турецкие компании, которые ранее ориентировались на иракский рынок. Некоторые из них сократили выплавку стали, другие начали продвигать свою продукцию на внутренний рынок, вызвав на нем понижение цен. В начале июля стоимость арматуры в Турции уменьшилась до около $550-565 за т EXW.

В целом ситуация на турецком рынке длинномерного проката складывается не слишком благоприятно для поставщиков. В августе в стране пройдут первые в истории прямые президентские выборы, так что определенная политическая напряженность оказывает негативное влияние на экономику. Большинство дистрибуторов еще не израсходовали созданные ранее складские запасы продукции и поэтому не спешат с новыми сделками. Правда, ближе к середине текущего месяца внутренние цены на арматуру в Турции прибавили около $5 за т, но произошло это лишь вследствие удорожания металлолома.

На внешних рынках дела турецких компаний в последнее время тоже идут не лучшим образом. Падение спроса со стороны Ирака и временная приостановка закупок американскими компаниями, ожидающими объявления окончательных антидемпинговых пошлин на турецкую арматуру в начале сентября, заставляет металлургов активно искать альтернативные рынки сбыта в Латинской Америке и Европе. А при поставках в ОАЭ и другие страны Ближнего Востока цены понизились с начала месяца на $5-10 за т: на арматуру – до около $552-560 за т FOB, а на катанку – до $585-595 за т FOB. Ближе к середине месяца металлурги, впрочем, начали подтягивать котировки до $560 за т FOB и более, рассчитывая на увеличение спроса в августе и компенсируя подорожание металлолома. Но этим ценам еще следует пройти проверку реальными сделками.

На рынках Африки и стран Восточного Средиземноморья продолжается давление со стороны китайских компаний, которым с конца июня приходится продавать длинномерный прокат по самым низким ценам за последние четыре года. В частности, в Ливане арматура и катанка китайского производства котируются не более чем по $500-515 за т CFR. С ней сложно соперничать не только турецкой, но и украинской продукции, стоимость которой составляет порядка $520-525 за т FOB для арматуры и, в среднем, на $10 за т больше – для катанки.

Поставки длинномерного проката из СНГ на рынки Ближнего Востока и Африки упали в июле практически до нуля. Китайская конкуренция вынудила металлургов перенести свои усилия на рынки Восточной Европы и России. Однако в первой половине текущего месяца даже европейцы проявляли к ней весьма умеренный интерес.

Судя по всему, после Рамадана, в августе, активность на ближневосточном рынке длинномерного проката возрастет. Но повышение цен на эту продукцию, очевидно, будет весьма умеренным.

Боевые действия только усиливаются, погружая жителей Газы в еще более серьезное финансовое положение. Уровень безработицы в Газе составлял примерно 40% до последнего конфликта, примерно такой же процент жителей, живущих за чертой бедности.

Но, в то время, как большая часть населения Газы пытается справиться с трудностями повседневной жизни, лишь ХАМАС и его пособники не задумываются об экономических проблемах, сообщает Ynet.

Как отмечает профессор университета Аль-Азхар в Египте Ахмед Карима, ХАМАС уже давно стал движением миллионеров. По его данным, в организации насчитывается не менее 1200 миллионеров. Он, однако, не указал источник этой информации.

Наибольшую выгоду в финансовом плане извлек бывший премьер-министр ХАМАСа в Газе Исмаил Ханийе. До 2006 года и шокирующей победы ХАМАСа и последующего доминирования палестинского правительства, 51-летний Ханийе не считался главной фигурой в ХАМАСе в секторе Газа. Но согласно сообщениям в последние несколько лет политический статус позволил Ханийе стать миллионером. Это весьма необычно, учитывая, что он родился в семье, живущей в лагере беженцев аль-Шати в северной части сектора Газа.

В 2010 году египетский журнал Роза аль-Юсуф сообщил, что Ханийе заплатил $ 4 млн за земельный участок 2,500 квадратных метров в Римале, фешенебельном районе Газы. Чтобы избежать проблем, земля была зарегистрирована на имя мужа дочери Ханийе. С тех пор, Ханийе приобрел еще несколько домов в секторе Газа, зарегистрированных на своих детей, что не представляет сложности, учитывая, что у него их 13.

Айман Таха, один из основателей ХАМАСа, который когда-то считался одним из его ключевых ораторов, заплатил в 2011 году $ 700 000 за роскошную трехэтажную виллу в центре сектора Газа.

По данным источников в Газе, богатство Ханийе, как и других высокопоставленных представителей ХАМАСа прибавилось в основном из-за процветающей контрабанды через туннели. Ханийе взимал 20 процентов налогов на всю торговлю, проходящую через туннели.

Другие члены ХАМАСа предпочитают инвестировать в более безопасное место, нежели сектор Газа. В частности, они сделали вложения в различные египетские активы в основном через своих партнеров из группировки "Братья- мусульмане". В некоторых случаях, отдельные лица проводили сделки от имени чиновников ХАМАСа, которые гарантировали, что они получат свои дивиденды наличными.

Политический лидер Халед Машаль также использовал средства ХАМАСа в своих целях. В 2012 году иорданский сайт сообщал, что Машаль владел суммой в 2,6 миллиарда долларов, которые в значительной степени хранились в катарских и египетских банках. Эти накопленные активы ХАМАС получил за счет пожертвований, а также инвестиций в различные проекты в арабском и мусульманском мире. Машаль также известен тем, что, инвестировал в проекты в области недвижимости в Саудовской Аравии, Сирии и Дубае. И, по сообщениям, Машаль не всегда разделял деньги ХАМАСа и свои собственные.

Изгнание ХАМАСа из Сирии нанесло серьезный финансовый удар по движению. В 2011 году до начала сирийского конфликта, активы ХАМАСа в стране достигли $ 550 млн.

Как и в других областях, в своих финансовых операциях лидеры ХАМАСа придерживались высокого уровня секретности. Инвестиции осуществляются через подставные компании, используя семью и сподвижников. Компании, связанные с Машалем в Катаре зарегистрированы на жену и дочь.

После того, как он был вынужден закрыть свой офис в Дамаске (после ссоры с режимом Асада за поддержку повстанцев), Машаль заявил, что его место теперь в Катаре. Там он заявил, что $ 12 млн, которые он хранил в сейфе в своем кабинете в Дамаске, были украдены. На самом деле, немногие поверили в эти слова, и по сей день считают, что Машаль перевел их на свой личный счет.

Согласно докладу Всемирного банка, опубликованном в ноябре прошлого года, сектор Газа занимает третье место по уровню бедности в арабском регионе после Судана и Йемена. В докладе говорится, что уровень бедности в Газе составляет 38 процентов. Кроме того, из 144 стран, включенных в отчет, Газа была 44-й бедной, при этом большинство из стран с более высоким уровнем бедности находятся в Африке.

В Йемене в районе Вади Обейда неизвестными взорван экспортный нефтепровод, через который в терминал Рас-Иса на берегу Красного моря поступает порядка 125 тыс. баррелей нефти в день. Об этом сообщает РИА Новости со ссылкой на Agence France-Presse.

Этот нефтепровод ранее уже взрывался боевиками, связанными с «Аль-Каидой». Высказываются предположения, что и в этот раз объект был атакован боевиками.

В СМИ сообщается, что из-за атак на этот трубопровод с марта 2011 по март 2013 года Йемен потерял около 4,75 млрд долларов США, - передает "БалтИнфо".

Более 35 тысяч человек были вынуждены бежать из своих домов в йеменской мухафазе Амран. Там продолжаются бои между правительственными войсками и боевиками-шиитами. Последние недавно захватили столицу административного района. В боях, которые этому предшествовали, погибло более 200 человек. Эти кадры загрузили в Интернет боевики группировки «Хутис». На них видно, как регион покидают мирные жители. После этого можно увидеть бомбёжку и её последствия.

Напомним, 23 июня в регионе продолжились боевые действия. Ранее обе стороны заключили договор о прекращении огня. Однако он был нарушен. Название «Хутис» происходит от имени погибшего предводителя боевиков. Как заявляет группировка, её действия нацелены на защиту своего сообщества и она не имеет намерений нападать на столицу страны, город Сану. На сегодняшний день президентом Йемена является Абд Раббо Мансур Хади. Он приступил к своим обязанностям после досрочных президентских выборов. На высоком посту он сменил Али Абдаллу Салеха, который правил страной несколько десятилетий и был свергнут в результате восстаний «Арабской весны». Гуманитарные организации призвали все стороны конфликта в Йемене нести ответственность за гражданских лиц и не вести бои там, где существует вероятность их гибели. 

Губернатором провинции Алеппо Мухаммадом Вахидом Аккадом был сформирован оперативный штаб по содействию скорейшему возвращению производителей на их предприятия в освобождённом Промышленном городке. Этот штаб разработает меры по восстановлению инфраструктуры и обеспечению возможностей возобновления работы производственной деятельности.

Эти действия администрация провинции предприняла сразу же после полного восстановления безопасности и стабильности в районе благодаря успешным операциям Сирийской Арабской армии.

Губернатор и секретарь комитета ПАСВ провинции были проинформированы о масштабах разрушений промышленных объектов и инфраструктуры в результате действий бандформирований. Кроме того, было отмечено, что оборудование и производственные линии многих заводов были демонтированы и вывезены террористами.

Губернатор подчеркнул в своем заявлении корреспонденту агентства САНА в Алеппо, что восстановление безопасности и стабильности в промышленной зоне является огромным достижением на пути полной победы Сирийской Арабской армии и очищения всей территории страны от террористов.

Он отметил, что Промышленный городок, площадь которого превышает 4400 га, предоставлял рабочие места более ста тысячам семей собственников, сотрудников предприятий и обслуживающего персонала. Там было более тысячи фабрик и заводов.

Как подтвердил Аккад, несмотря на огромные разрушения, население Алеппо и владельцы промышленных объектов полны решимости работать, «не разгибая спины», чтобы постепенно вернуть в строй большинство предприятий в промышленной зоне, тем самым внеся свой вклад в восстановление экономики страны.

Согласно статистическим данным, за период с мая 2013 года доход Йемена от экспорта углеводородов сократился на 64%, и на 6 июля 2014 года составил $73,4 млн. Спад экспорта связан с нападениями на объекты нефтетранспортной инфраструктуры страны. Кроме того объем иностранного капитала в Центральном банке сократился до наименьшего уровня с 2011 года.

Более того, в Сане - столице Йемена, ухудшился экономический климат. Это связано с борьбой против террористической организации «Аль-Каида» и другими экстремистскими группами. На данный момент в стране наблюдаются нехватка топлива, постоянные перебои в подаче электричества. Правительство испытывает трудности с выплатой зарплат в гос. секторе, а так же не имеет возможности оплачивать импорт продовольствия и электроэнергии.

Йемен зависит от экспорта нефти, доходы от которого составляют 70% бюджета страны.

Ежемесячный отчет Центрального банка показал, что за период с января по май 2014 г. доходы Йемена по этой статье составили $671 млн. В сравнении с аналогичным периодом 2013 года этот показатель сократился на 40%.

В результате сокращения экспорта нефти уже 6 месяцев подряд в стране наблюдается снижение показателя объема иностранного капитала. Так в апреле 2014 года объем капитала составлял $4.7 млрд., а в мае 2014 года он сократился до $4.6 млрд. Спад обусловлен тем, что правительство не в состоянии обеспечивать безопасность нефтетранспортной инфраструктуры.

Резервы Центрального банка сократились до $3,3 млрд. Необходимо отметить, что по этой статье учитывается депозит КСА на сумму $1 млрд. от 2012 года. В целом, на данный момент, объем иностранного капитала в йеменской банковской системе составляет $5,6 млрд.

В настоящее время жизненно важную роль играет финансовая помощь от других государств, не смотря на ее медленный темп. После долгих переговоров с МВФ, который одобрил получение дополнительной финансовой помощи, в 2014 году правительство планирует взять в долг $550 млн. у иностранных доноров.

В апреле 2014 года МВФ опубликовал прогноз, согласно которому дефицит бюджета сократится до 6,7% ВВП страны. В 2013 году дефицит составлял 7,1% от ВВП.

Уровень инфляции в Йемене на данный момент составляет 7,3%.

Даниил Алферов

Очередной эксперимент

Особенности демократии в несостоявшемся государстве: Ливия

Резюме: В Ливии, а ранее – в Ираке, то, что задумывалось как «власть народа», трансформировалось во власть вооруженного народа. Политические роли в условиях этого нового строя также получают совершенно иное прочтение.

Со времени победы революции в Ливии эйфория вокруг «арабской весны» в целом и ее ливийской версии в особенности заметно поутихла, сменившись сначала отрезвлением, а затем и апатией, граничащей с разочарованием. Западные СМИ, в 2011 г. превозносившие действия народа, массово свергавшего тиранов во имя демократии, ныне демонстрируют все более скептическое отношение к тому, что происходит в «недемократическом» Египте, «балансирующем на грани распада» Йемене и «охваченной хаосом» Ливии.

Однако при всем внимании к региону и обилии справедливой критики значение ливийского урока последних лет, как и важность общего исторического опыта этой страны, недооценивается. Несмотря на культурную, политическую и социальную удаленность от центров западной цивилизации новейший ливийский эксперимент поучителен и для ярых поборников демократии, и для тех, кто добивается смены политического устройства любой ценой.

Винтовка рождает демократию?

Сегодня кажется, что активное переосмысление и революционные методы внедрения старых как мир понятий вроде «демократии», особенно на межгосударственном уровне, стали не просто нормой, а прямой обязанностью тех, кто видит себя в авангарде общемировых сил Добра, действуя при этом без учета последствий. Так, например, в Ливии (а ранее – в Ираке) то, что задумывалось как «власть народа», трансформировалось во власть вооруженного народа. Политические роли в условиях этого нового строя также получают совершенно иное прочтение, если учесть, мягко говоря, небезупречное прошлое тех, кому они достались.

Наконец, и сама государственность, казалось бы, непоколебимая основа существования любой независимой страны, оказывается под угрозой и нуждается в защите, иначе вместо «демократического» возникает государство «несостоявшееся», «провальное» (failed state). Как убедительно доказывают примеры Ирака и Афганистана, самые заметные признаки «несостоятельности» – слабая центральная власть, действия которой идут вразрез с политической реальностью (например, «слишком мало, слишком поздно») и фактическое отсутствие административной, да и территориальной целостности.

В современной Ливии обнаруживаются те же тенденции: власть де-факто принадлежит вооруженным группировкам экс-революционеров, с которыми официальное правительство не может справиться, а две из трех исторических провинций – восточная (Киренаика) и южная (Феззан) неоднократно провозглашали автономию.

Скорость перехода от дееспособного государства, которое еще в 2010 г. активно сотрудничало с Западом в борьбе с «Аль-Каидой», к некоей общности, сохраняющей целостность лишь номинально и находящейся на грани политического и экономического банкротства, не может не удивлять. Потребовалось всего три года, чтобы потенциал анархии, скрытый под волнами продемократических выступлений, реализовался, а Ливия превратилась в источник террористической угрозы для всего региона.

Расправа над Муаммаром Каддафи стала страшным прологом: крайнюю жестокость узаконили, а ненависть ко всему «прежнему» возвели в ранг чуть ли не национальной идеи. По всей видимости, именно это убийство, преподнесенное мировой общественности как главная победа в борьбе с диктатурой, и создало условия, когда официальное правительство оказалось в подчинении у экс-революционеров, причем, как выяснилось впоследствии, доминирование группировок бывших повстанцев и стало основным фактором «несостоятельности» нового государства.

Возможно, если бы Каддафи открыто судили, а затем вынесли приговор в соответствии с общепринятыми юридическими практиками (пусть даже в МУС, а не на территории страны), вновь созданные демократические институты и были бы восприняты в Ливии как реальная ценность. Если бы в середине апреля 2014 г. вооруженные группировки из города Зинтана согласились передать свой главный трофей – сына Каддафи Саифа Аль-Ислама – властям в Триполи для судебных разбирательств, то процесс, на котором подсудимый присутствовал виртуально (по видео-линку), не превратился бы в откровенный фарс. Очевидно, что эти элементарные и общепринятые в любом демократическом государстве акты «доброй воли» послужили бы доказательством функциональности законной ливийской власти.

От открытого переворота истинных хозяев страны ныне удерживает, скорее всего, лишь стремление избежать повторной интервенции «мирового сообщества» и воспоминания о печальной участи афганских талибов. Эти опасения тем более оправданны, что и идеология, и методы ливийских вооруженных формирований мало отличаются от талибских. Достаточно вспомнить убийство американского посла в Бенгази в 2012 г. и периодические похищения высокопоставленных дипломатов разных стран.

Соответственно, демократически избранное – т.е. по всем статьямлегитимное – правительство, существующее хотя бы номинально, играет роль своеобразной ширмы. Ведь в глазах внешних сил сам факт наличияправительства, парламента, а также таких демократических механизмов, как выборы, ассоциируется с суверенитетом, нарушать который без крайней необходимости международное право все же не рекомендует. На сегодняшний день, как ни печально, истинная суть «независимости» Ливии такова.

Власть «героев Революции»

На внутриполитическом уровне есть отчетливые признаки своеобразного симбиоза официальной и неофициальной власти. Правительство – желает оно того или нет – фактически работает на обеспечение нужд все тех же группировок, выторговывая себе пространство для существования. В строгом соответствии со своими же установками на «декаддафизацию» и «защиту [достижений] Революции 17 февраля» в мае 2013 г. был принят закон о «политической изоляции» всех, кто так или иначе сотрудничал с прежним режимом, причем независимо от того, какова была их последующая роль в революционных событиях. Закон принимался при «демократическом» участии самих «экс-революционеров», в течение двух недель державших в осаде правительственные здания.

Переходный национальный совет Ливии (временный орган, действовавший до создания парламента в 2012 г.), пытаясь сдержать возрастающее влияние группировок, постановил выплачивать «героям Революции» денежное пособие, что, вопреки ожиданиям, привело не к сокращению, а к росту численности вооруженных формирований. «Если ливийское правительство объявит завтра, что будет платить рыбакам, то все станут рыбаками. То же – и с группировками», – говорит представитель официального Триполи. В результате в Ливии действуют около 165 тыс. официально зарегистрированных «революционеров», но лишь малая часть из них действительно принимала участие в боевых действиях.

Закономерные попытки правительства создать новую армию и полицию взамен тех, что уничтожены натовскими бомбардировками и революционным противостоянием, до сих пор не увенчались успехом. Исходный план формирования сил безопасности из бывших повстанцев дал обратные результаты: это подтверждает печальный инцидент, имевший место в середине прошлого года. Группа «Щит Ливии», созданная в 2012 г., должна была стать первой официальной «экс-повстанческой» организацией по обеспечению безопасности. Предполагалось, что «Щит» напрямую подчиняется центральной власти (а именно – Министерству обороны) и находится на государственном содержании. Однако когда 8 июня 2013 г. жители Бенгази устроили мирную демонстрацию, требуя покончить с засильем группировок, члены «Щита» открыли огонь. В результате погибли свыше 30 человек, а власти и ныне не торопятся с расследованием этого и других подобных происшествий.

Таким образом, статус «героев Революции» – реальный или мнимый – придает своеобразный иммунитет. Массовые нарушения прав человека, такие как безосновательные задержания и аресты по подозрению в симпатии к прежнему режиму, пытки и убийства неугодных, совершающиеся вооруженными формированиями по политическим мотивам, и даже похищение премьер-министра остаются безнаказанными. Это отмечают в своих докладах и ведущие правозащитные организации (например, Human Rights Watch), которые ранее с энтузиазмом критиковали режим Каддафи.

Формально ливийское правительство против действий группировок. Официальные лица (как, например, Али Зейдан, до недавнего времени занимавший пост премьер-министра) периодически выступают с заявлениями, в которых осуждают преступления бывших повстанцев, подчеркивают приверженность демократии и обязуются защитить население. Однако тот факт, что и правительство, и новые политические партии, имеющие большинство в парламенте, опираются на «экс-революционеров», заставляет ливийцев усомниться в том, что за словами когда-либо последуют дела.

К сожалению, даже такая логичная и давно назревшая мера, как запуск «национального диалога» (по аналогии с йеменским), оказалась запоздалой и недостаточной. Представители общественности настаивали на необходимости действий по воссозданию национального единства еще в апреле 2013 г., однако премьер-министр выступил с соответствующим заявлением лишь в январе 2014 года. К этому времени, однако, ситуация с безопасностью стала настолько вопиющей, что население вынуждено полагаться на самозащиту. В таких условиях вместо единения, скорее всего, будет выбран другой путь: «каждый сам за себя».

Получается, что правительство своими действиями ослабляет само себя. Приняв закон о люстрации, оно лишилось опыта – и политического, и военного – представителей прежнего режима, поддержавших новую власть. «Политические» чистки привели, например, к тому, что Махмуд Джибриль – глава «Национального альянса», самой многочисленной партии в парламенте – отстранен от участия в его работе. Те же процессы в рядах вооруженных сил замедляют и без того нескорое воссоздание сил безопасности. В целом «декаддафизация» все больше напоминает «дебаасификацию», а ливийский сценарий приобретает те же черты, что и иракский.

«Экс-революционеры» лишают правительство и последнего, жизненно важного для страны аргумента: права на добычу и торговлю нефтью. Блокада трех терминалов на востоке Ливии, начавшаяся в июле прошлого года и частично снятая лишь в начале апреля 2014 г., оказалась мерой серьезного экономического давления на центральные власти, игнорировавшие неоднократные заявления бывших повстанцев об отделении региона. В 2012 г. экспорт нефти из Ливии составлял 1 млн 500 тыс. баррелей в день, однако из-за блокады он снизился до 250 тысяч. В настоящий момент намечается некоторый рост, однако есть данные о том, что, вернув официальному правительству одни терминалы, «экс-революционеры» захватили другие.

Главным выразителем основных требований повстанцев выступает Ибрагим Джадран – поистине лидер нового типа, приверженность которого устремлениям «Революции 17 февраля» не вызывает и тени сомнения. Джадран возглавляет самопровозглашенное правительство Киренаики, настаивая на том, что «федерализм – это закон». Кульминацией его противостояния с официальными властями стала попытка пойти дальше блокады как таковой, а именно – самостоятельно торговать нефтью. С точки зрения «федералистов» это позволило бы решить сразу несколько важнейших политических задач, подтверждающих верность избранного ими курса.

Во-первых, так можно продемонстрировать собственные силу и независимость, подчеркнув слабость правительства. Во-вторых, добиться «справедливого» распределения средств: поскольку основные нефтяные месторождения расположены на востоке Ливии, именно этот регион, так долго игнорировавшийся Каддафи, должен получать основную часть доходов от продажи сырья.

Итак, в начале-середине марта танкер, принадлежавший неизвестно какой стране, но под северокорейским флагом, загрузился в подконтрольном повстанцам порту и благополучно добрался до Кипра, несмотря на клятвы премьер-министра Зейдана не допустить этого. Возможно, состоялась бы и первая сделка, если бы не активное участие американских «морских котиков». Премьер-министру все это стоило карьеры (он отправился в отставку и, по неподтвержденным данным, был вынужден бежать в Европу), а правительству – еще большей дискредитации, тем более унизительной, что инициатива по задержанию мятежного танкера оказалась в руках у американцев, а не ливийских сил безопасности.

Как уже было сказано выше, в апреле блокада была частично снята, чего правительству (во главе с новым временным премьером, Абдуллой Аль-Тинни) удалось добиться путем новых соглашений с повстанцами. Понятно, что «приключение» в любом случае завершилось бы благополучно для официальных властей и нефть в итоге оказалась бы в столице; однако прецедент создан, а в том, что он будет повторяться, нет сомнений.

Дети пожирают свою революцию

Возникает порочный круг: правительство понимает, что нужно покончить с революционным беспределом, однако не может этого сделать, потому что нарушит свои же законы по «защите Революции». Более того, именно эти законы несут в себе ядро новой государственной идеологии: ненависть ко всему «прежнему» до сих пор предлагается, хотя и безуспешно, в качестве объединяющей идеи. На определенном этапе – во время событий 2011 г. – она срабатывала, консолидируя разномастные повстанческие силы в борьбе с общим врагом – Каддафи, однако теперь едва ли может служить прочной основой для национального единства как обязательного условия существования государственности.

Есть альтернатива – шариат как фундамент для трансформации Ливии в исламское государство. Однако и этот вариант нельзя считать окончательным, поскольку вооруженные группировки исламистского толка, которых здесь немало, сделают все для того, чтобы по-своему интерпретировать, а главное – применить эту установку на практике.

Третья перспектива для единения – собственно демократия – вызывает у ливийцев все больше разочарования. Красноречивым показателем отношения к демократии стали проходившие 20 февраля выборы в Учредительное собрание, созываемое для написания и утверждения нового Основного закона страны (Ливия все еще живет по принятой в 2011 г. «Конституционной декларации переходного периода»). Для участия в выборах зарегистрировались 1 млн 100 тыс. человек – шестая часть населения, если верить официальным данным. Из общего числа зарегистрированных на избирательные участки пришли 45%, что составляет 15% всех жителей, имеющих право голоса.

Не в последнюю очередь это связано и с недоверием к правительству, являющемуся «носителем» демократических идей: оно оказалось не только не способным справиться с вышедшими из-под контроля «революционерами» (что убедительно доказывает недавний нефтяной кризис), но и коррумпированным.

Решение ливийского парламента (Всеобщего национального конгресса) о продлении собственных полномочий, принятое 5 февраля 2013 г., многие обыватели истолковали как стремление удержаться у власти, а вовсе не как «крайнюю меру», на которую вынуждены пойти ответственные демократические власти во избежание политического вакуума.

Получается, что в Ливии не революция поглотила своих детей, а совсем наоборот: идея борьбы с диктатурой и установления демократии за три года приобрела явно извращенный смысл. После прихода к власти в Египте «Братьев-мусульман» в 2011 г. критики говорили, что исламисты похитили чаяния и устремления революции, а сама страна распадается. Но если Египет впоследствии обрел надежду на спасение в лице генерала Ас-Сиси, в Ливии такое развитие событий маловероятно. С одной стороны, помешает закон о политической изоляции, с другой – все те же группировки, ревностно отстаивающие свои права. В итоге создаются благоприятные условия не для установления сильной центральной власти, а для процветания многочисленных локальных лидеров со своими целями и убеждениями, подобных Ибрагиму Джадрану.

Сепаратизм в Ливии обусловлен исторически. Эта страна – послевоенное творение ООН, она получила независимость вместе с официальной государственностью всего 62 года назад. Современная Ливия составлена из трех бывших колоний, ранее принадлежавших трем европейским державам: Триполитания на западе – Италии, Киренаика на востоке – Великобритании, а Феззан на юге – Франции. Конституция 1951 г. указывает на федеративный характер нового государства, определяя его как союз получивших свободу жителей этих областей, объединенных подданством королю Идрису Эль-Сенусси. ?Формально Ливия стала единой (перестав быть объединенной) в 1963 году. Однако, как показывают последние события, все возрастающее влияние местного самоуправления – кем бы оно ни осуществлялось – в итоге может быть узаконено. В этом случае, как ни парадоксально, федерализм окажется единственным способом сохранения целостности – при условии, конечно, что новые власти посчитают нужным вступать в союз друг с другом.

Из-за пестроты ливийского социального пейзажа, состоящего из многочисленных племен, кланов, а теперь еще и группировок, общая суть демократии в Ливии (даже если и удастся восстановить функциональность соответствующих институтов) сведется к бесконечному конфликту между партиями, представляющими собой не политические, а клановые объединения. Эти дебаты, по всей видимости, способные с легкостью перерасти из парламентского в вооруженное противостояние, будут в лучшем случае малоконструктивны, а в худшем – превратятся в вечную «войну всех против всех», причем номинально узаконенную.

Еще одна проблема в том, что новая правительственная элита состоит из тех, кто, отказавшись служить режиму Каддафи, провел за пределами страны несколько десятилетий. Вполне возможно, что, вернувшись в Ливию, бывшие диссиденты – а ныне власть предержащие – плохо представляли себе, с чем именно им придется столкнуться. В любом случае наивно было предполагать, что демократия восторжествует сама по себе даже при наличии соответствующих институтов и военной поддержке международного сообщества.

Возникает закономерный вопрос: а как же со всем этим справлялся Каддафи? Ведь при очевидной тяге ливийцев к неограниченной свободе одного страха, репрессий и прочих авторитарных методов было бы явно недостаточно. Найденный Каддафи способ личного политического выживания и одновременно удержания страны в равновесии представляет историческую ценность и для нынешних, и для будущих руководителей Ливии. Каддафи создал своеобразную сетецентрическую систему баланса сил, охватывавшую все население, продемонстрировав прекрасное понимание сути, потенциала и ограничений ливийской «демократии». Безусловно, нельзя было ожидать, что система просуществует бесконечно долго без каких-либо модификаций, однако преобразования могли бы пройти с гораздо меньшими жертвами – и к моменту начала событий 2011 г., и после. Как только эту модель уничтожили, немедленно начался передел страны и вооруженная борьба за власть, в ходе которой рано или поздно победит сильнейший – причем собственно к демократии это не будет иметь никакого отношения. Вопрос, сколько еще людей при этом погибнет, остается открытым.

Существует целый ряд общепризнанных несостоявшихся государств – Сомали, Ирак, Афганистан, где демократические преобразования не удались, административные границы становятся все более условными, фактически отсутствует центральная власть (равно как и более или менее внятная национальная идея, скрепляющая общество), процветает коррупция и правят террористы.

Общая ситуация нестабильности – и в регионе Ближнего Востока и Северной Африки, и в мире в целом – подталкивает к поиску аналогий и сравнений. Тем не менее каждый случай «несостоявшегося государства» уникален и богат такими деталями, которые делают очевидные вроде бы обобщения невозможными. Единственное, что уже можно с уверенностью отметить, так это сходство сценариев и повторяемость ролей. Не исключено, что «реформаторы» будут пытаться проводить безудержные демократические эксперименты до тех пор, пока какой-нибудь из них да не увенчается успехом и не приведет к безусловному и окончательному торжеству прав человека, свободы и легитимности.

Ливия, по всей видимости, – очередной неудачный эксперимент. По крайней мере, пока.

Е.И. Дорошенко – кандидат филологических наук, востоковед.

Ливия > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144822 Елена Дорошенко

Пространство советского курорта: свобода или контроль?

Исследование выполнено при поддержке фонда «Откры­тое общество».

Людмила Кузнецова

Курорт, не только советский, в ХХ веке представлял собой поле столкнове­ния двух больших культурных тенденций.

С одной стороны — старая традиция понимания курорта как места сво­боды в разных смыслах этого слова. Свободы от строгих моральных норм, свободы от повседневности, свободы от государственного контроля.

XIX век оставил представление о курорте как о пространстве свободы, где стираются социальные границы, а нормы и запреты становятся менее стро­гими. Н. Крючкова на примере английского курорта Брайтона показывает, что там «меньше требований выдвигалось в отношении подходящей одежды или соблюдения ритуалов, в отношении пристойности»[1]. Ф. Грей в своем мо­нументальном труде также размышляет о преодолении социальных шаблонов. Рассматривая пляж — обязательную часть каждого морского курорта, — он склонен воспринимать его как «сферу беспрерывных изменений, пляж в про­странственном смысле расположен на кромке, но и в культурном отношении находится как бы на краю общества, открывая возможность отойти от прини­маемых за норму кодов повседневного поведения»[2]. О том, что российские ку­рорты в XIX веке допускали большую степень личной свободы, говорится и в исследовании А. Мальгина «Русская Ривьера», которое посвящено Крыму[3].

С другой стороны — попытка государства «освоить» это пространство, взять его под контроль.

Интерес к вопросам организации свободного времени рабочих в период между двумя мировыми войнами — тенденция общеевропейская, если не сказать — общемировая. Интерес к организации отдыха рабочих исследова­тели объясняют несколькими причинами. Во-первых, важным было ценност­ное переосмысление. Недорогой отдых, доступный широким массам[4], но при этом имеющий многие черты досуга, доступного ранее только высшим слоям общества, свидетельствовал об улучшении качества жизни. Присвоение прак­тик высшего класса, получение их привилегий в какой-то степени свиде­тельствовало о подъеме вверх по социальной лестнице и в конечном счете га­рантировало удовлетворение потребительских и социальных стремлений[5].

Однако были и политические причины: таким путем государства пытались установить контроль и использовать в своих целях сферу жизни, которая раньше была исключительно приватной и скрытой от политического влияния.

И здесь нам интересно физическое пространство курорта, то, каким спо­собом оно могло выполнять различные социальные функции.

В каком-то смысле импульс для размышлений был дан концепцией гетеротопа, предложенной М. Фуко в тексте 1967 года «Of other spaces», где предлагается рассматривать окружающий мир не как гомогенное простран­ство, а как разнородные места, в которые мы попадаем, которые пересекаем, в которых находимся или внезапно обнаруживаем себя[6]. Гетеротоп предна­значен для специфических культурных практик в определенное время и не­доступен для любых желающих.

Для нас важен тип, который Фуко называет «гетеротопом девиации», т.е. тем гетеротопом, в который помещаются индивиды, чье поведение является девиантным в отношении предписанных норм и правил. К этому виду он от­носит тюрьмы, психиатрические лечебницы, дома престарелых и — что важно для нашего исследования — дома отдыха. Подобная типологизация отсылает нас к другой его работе — «Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы»[7].

Здесь нужно отдельно отметить, что именно советские курорты, которые в обязательном порядке включали лечебную составляющую, могут отно­ситься к этому виду особых мест.

Одним из определяющих свойств курорта была его отдаленность, иногда незначительная, от места жительства отдыхающих. Чтобы приехать на ку­рорт, человеку предстояло преодолеть некое расстояние, что уже формиро­вало представление об особенности этого другого места.

Одной из функций пространства девиации является приведение индивида в состояние нормы. Цель нормализации, проводимой в пространстве курор­та, — вернуть в общество здорового человека, способного трудиться и участ­вовать в общественной жизни. Однако советский человек должен был быть здоровым не только физически, но и духовно. Внутреннее изменение связано со второй функцией курортов.

Курортный дискурс включал представление о важности просвещенчес­кой функции санаторного отдыха. Курорт можно рассматривать в системе советского эксперимента конструирования «нового человека». Революция 1917 года активизировала дискурс построения принципиально нового обще­ства, свободного от всех пороков старого мира. Чтобы считаться новым, со­ветским человеком, индивид должен был приобрести некоторые качества, овладеть определенными знаниями и навыками. Курорт в этом проекте вы­ступал как средство научения полезному, регламентированному отдыху, эле­ментарной гигиене и профилактике, рациональному отношению ко времени и к телу. Приобретение навыков советского человека здесь являлось актом нормализации, приведения индивида в правильное состояние — т.е. частью процесса общего оздоровления.

Внутренняя структура больницы и санатория представляет собой систему, в которой каждый индивид находится на определенном, отведенном ему мес­те. Это дает возможность ежеминутного надзора за поведением каждого, спо­собность оценивать его, подвергать наказанию, измерять его качества и за­слуги. Кроме того, таким образом создается полезное пространство, скон­струированное для наилучшего исполнения своих функций.

Пространство курорта как гетеротопа девиации предполагает системы от­крытия и закрытия, которые в одно и то же время изолируют его простран­ство и делают его доступным. Эта характеристика в гетеротопе девиации про­является более ярко, чем в других гетеротопах: попасть в него возможно только при выполнении некоторых культурно-детерминированных условий. Дисциплина, по мнению Фуко, всегда требует отгораживания, спецификации места, отличного от других и замкнутого в самом себе. Пространство совет­ского курорта (в его идеальном типе) обладало данными признаками гетеротопа девиации. Во-первых, на курорт можно было попасть только после выполнения определенных условий, таких как получение медицинского на­правления и свидетельства о принадлежности к пролетариату. Отборочные курортные комиссии, в состав которых входили врачи и представители проф­союзов, решали, в каком именно лечении нуждается больной и «подходит ли он по социальному положению», поскольку право на бесплатное государст­венное лечение имели только трудящиеся и члены профсоюзов[8]. Во-вторых, здравницы, как правило, находились достаточно далеко от постоянного места жительства отдыхающих, поэтому поездка на курорт всегда предполагала пе­ремещение в пространстве страны. В-третьих, территория курорта была ого­рожена, отделена от расположенного рядом поселка или города. Применя­лись тактики не только структурного (ограды), но и визуального (зеленые насаждения) разделения пространства, запрета пересекать границу курорта без разрешения, наказания в случае нарушения правил. Пространство ку­рорта замыкалось само в себе, оно содержало весь набор необходимых эле­ментов для полной автономии, по крайней мере для выполнения тех функ­ций, которые считались приемлемыми в санатории.

По типу поселения курорты делились на: а) замкнутый курорт; б) курорт-поселок; в) курорт — часть города; г) курорт-город; д) курортный район[9]. При всех вариантах расположения курорта неизменно возникал вопрос об отношении его пространства к расположенному рядом городу или поселку. Как правило, архитекторы и курортологи были единодушны в том, что они долж­ны визуально и пространственно разделяться. Планировщики курорта Гагры утверждали: «Разрыв между курортными территориями и городом обеспечива­ет лучшую организацию курорта»[10]. Интересно, что разделение между терри­ториями должно было проходить и по функциональному признаку: так, при реконструкции курорта «Псырцха» (Новый Афон) в Абхазии государственные, общественные учреждения и организации были вынесены за границу курорта[11].

Желание обособить территорию курорта не всегда могло быть реализо­вано. Строительство отдельных поселков для служащих требовало значительных финансовых вложений, однако зачастую денег не хватало даже на строительство или реконструкцию лечебных помещений. Кроме того, такое разделение могло быть успешным только при застройке новых курортных районов. В Крыму или на Кавказе, где старый фонд санаторных зданий на­ходился в черте города, четко разграничить пространство было просто невоз­можно. Отметим, что даже развитие «идеального» курорта Сочи-Мацеста в итоге не смогло сохранить обособленность курортной зоны. С развитием города в промышленный и административный центр принцип зонирования был нарушен, и «инаковость» курортного пространства была нивелирована.

Согласно концепции гетеротопа Фуко, эффективность практик дисциплинирования связана с распределением индивидов в пространстве[12]. Для этого гетеротоп использует разные методы, в частности организует аналитическое пространство, т.е. систему, в которой каждый индивид находится на опреде­ленном, отведенном ему месте. Это дает возможность ежеминутного конт­роля над поведением каждого. Система четкого зонирования нашла отраже­ние в планировке курортного пространства.

Парк был неотъемлемой частью всех курортов. Представление о том, ка­ким он должен быть и по каким принципам структурироваться, менялись с течением времени. Кроме того, на уровень благоустройства парков сильно влияли экономические факторы. Медиками парковые зоны, даже их эстети­ческие характеристики, воспринимались сугубо функционально: «Душевный отдых, сообщаемый красотой природы, придает лечебным средствам курор­тов ту силу, которой они при иных обстоятельствах и в обычной обстановке нашей отвратительной и неустроенной жизни не имеют. Зеленые территории лесов и лугов справедливо признаны на Западе одним из важных лечебных средств»[13].

Функциональный подход хорошо заметен в результатах работы Коми­тета по планировке Южного берега Крыма, который разработал отдельные требования, предъявляемые к организации парковых зон для различных ти­пов лечебных и лечебно-профилактических учреждений. Например, внутренний парк санатория для легочно-туберкулезных больных мыслился как «парк с цветниками, клумбами, зелеными насаждениями и специально те­невыми участками для лежания больных». Размер парка принимался из рас­чета 150 м2 на койку. Внутренний парк санатория для нервнобольных пред­ставлялся как парк с небольшими прогулочными дорожками, его размер рассчитывался по 200 м2 на койку. В организации именно последнего типа санаторного парка предлагалось обратить особое внимание на эстетические факторы[14].

Исходя из набора функций, парк предполагалось подразделять на разные зоны: например, выделялись прогулочная, спортивная зоны, зона тихого от­дыха. Предполагалось, что в парке будут сосредоточены все главные соору­жения курорта: водолечебница, курзал, площадки для игр и кафе, однако о том, как именно они должны размещаться, речь не шла. В связи с этим пла­нировка парка могла быть нерегулярной, носила «естественный» характер, учитывала особенности рельефа местности. В результате план, как правило, не был симметричным, а аллеи — исключительно прямыми[15].

С появлением новых культурных тенденций и переориентацией на освое­ние классического наследия в начале 1930-х годов в организации парковых зон появляются новые тенденции, причем это касается не только санаторных, но и городских парков. По мнению архитекторов, советский парк, выполняю­щий особый набор функций, должен был проектироваться по принципиально новой схеме, объединявшей в себе регулярную и пейзажную планировку. В качестве идеального образца выступал Центральный парк культуры и от­дыха им. М. Горького в Москве[16]. Функциональное зонирование парка со­хранялось, однако с этого времени оно было подчинено не утилитарным тре­бованиям, а принципам художественной целостности.

Задача дисциплинирования достигалась не только организацией террито­рии, но и определенным подходом к пониманию функций архитектуры. По­следняя, указывает Фуко, «создается не просто для того, чтобы предстать взору (пышность дворцов), не для обеспечения обзора внешнего простран­ства (геометрия крепостей), а ради осуществления внутреннего упорядочен­ного и детального контроля, ради того, чтобы сделать видимыми находя­щихся внутри». Словом, архитектура в пространстве гетеротопа девиации призвана быть инструментом преобразования индивидов: воздействовать на тех, кто в ней находится, управлять их поведением, доводить до них проявле­ния власти, делать их доступными для познания, изменять их[17].

Архитектура курортов служила средством дисциплинирования, управле­ния поведением отдыхающих. На это указывал принцип рациональности пла­нировки всей территории курорта, используемый с целью минимизировать затраты и оптимизировать выполнение функций. В планировке санаторных корпусов использовался палатно-коридорный принцип, характерный для больничных зданий. Принцип художественности в архитектуре, утвердив­шийся в первой половине 1930-х годов, не противоречил механизмам дисциплинирования. Фактически с утверждением классицистической планировки, с использованием приемов регулярного парка пространство курорта стало бо­лее упорядоченным и лучше могло выполнять организующие функции.

Пространство курорта включало в себя ряд обязательных структурооб­разующих элементов: здание лечебницы, жилые корпуса, административ­ные и общественные помещения. В совокупности они не только зонирова­ли территорию, но и организовывали действия отдыхающих во времени и пространстве.

Еще одной дисциплинирующей практикой на курорте была особая орга­низация времени. Основными методами контроля над временем, по мнению Фуко, являются установление ритмичности, принуждение к четко опреде­ленным занятиям, введение повторяющихся циклов. Важна детализация дей­ствия во времени: благодаря этому, говорит автор, «в тело проникает время, а вместе с ним — все виды дальнейшего контроля, осуществляемого властью»[18].

Курорты предлагали вариант впечатляющей структурированности времени, основой которой являлся лечебный режим.

Нам не удалось найти большого количества различных вариантов режи­мов. Они, как правило, не обсуждались на страницах профессиональной печати. Кажется, что этот вопрос не был дискуссионным. Скорее всего, режим в санаториях был выстроен по одной схеме.

Врачи полагали, что в лечебных целях больные должны все время нахо­диться под присмотром:

Расписание, прежде всего, говорит за введение известной лечебной дисцип­лины, с другой, за то, что врач и больной тесно сплетались между собой в течение дня, больной невольно почти весь день был в сфере врачебного влияния. С первого своего момента поступления в кумысную санаторию больной должен был испытывать, что он попал в лечебное учреждение[19].

Требование соблюдения режима заставляло использовать различные методы контроля: введение индивидуальных карточек, наблюдение санаторно-гигиенического характера за помещением больных, установление «общественных часов» на курорте[20].

Существовал ряд запретов: нельзя было ездить в город, вообще отлучаться из санатория[21], играть в карты, употреблять крепкие напитки, родным запре­щалось часто навещать больного и т.п. Считалось, что все эти ограничения преследуют цель создания наиболее благоприятных внешних условий для больного:

Понятно, что поездка в город легко может закончиться свиданием с друзь­ями в трактире, посещение родных — посеять в душе больного ряд семей­ных и домашних забот, волнующих его и т.д., а все это дурно отзывается на боеспособности организма и потому сурово изгоняется из санатория[22].

Также использовались методы наказания: нарушивших режим обсуждали на собрании отдыхающих, выносили им предупреждения, выговоры, иногда со­общали по месту работы, а в крайнем случае могли заставить покинуть сана­торий до окончания срока лечения.

Интересно, что врачи стремились регламентировать жизнь не только в от­дельных санаториях, но и в курортных городах.

Таким образом, на всех курортах время отдыхающих было строго регла­ментировано в течение всего дня, хотя режим в разных санаториях мог раз­личаться. Даже те часы, которые не были заняты лечебными процедурами, оказывались включенными в общую систему. Распределение времени, уста­новление ритмичности, повторяющихся циклов, принуждение к четко опре­деленным занятиям — все эти задачи решало введение жесткого распорядка дня. Время было предельно детализировано: это касалось не только приема пищи или лечебных процедур, но и выполнения, например, процедур ги­гиены. Кроме того, пребывание в санатории подразумевало постоянное по­вторение определенных действий. Конечно, основным циклом был лечебный. Однако и способов проведения времени, свободного от лечебных процедур, было не слишком много. С отграничением пространства отдыхающим пред­лагалось выбирать из того, что было внутри этой замкнутой системы, т.е. раз за разом совершать одни и те же действия. Дисциплинирующий характер был неявным, поскольку большую часть дня отдыхающие занимались тем, что считалось развлечением или удовольствием: физкультурой, прогулками, играми, экскурсиями, просмотром фильмов, концертов и т.д. Однако даже эти развлечения могли иметь место только в установленное время и совер­шались периодически. Способы проведения досуга на разных курортах могли быть разными — это зависело от ведомственного подчинения, финансовых возможностей, инициативы персонала и даже от места расположения са­натория. Конечно, участие в культурно-массовых мероприятиях не было обязательным.

Не всегда строгий распорядок дня в санаториях приветствовался отды­хающими, часто находились желающие организовывать время по своему усмотрению — т.е., по мнению врачей, «нарушать режим».

Понимание курорта как гетеротопа девиации позволяет нам следующим образом определить признаки курортного пространства. Оно было органи­зовано аналитически: каждому индивиду отводилось особое место и пред­усматривалось его передвижение к другим отведенным ему местам в опреде­ленное время. За каждым отдыхающим были закреплены койка в палате, где он мог находиться в часы сна и отдыха; место в столовой, куда он должен был являться согласно общему расписанию; определенное количество лечебных процедур, на которые, как правило, нужно было записываться или приходить по уже составленному графику, в точно установленное время. Даже его место в развлекательных действиях было отчасти предопределено, хотя бы потому, что к ним не допускались посторонние. Такое четкое распределение отды­хающих по территории и во времени — то, что называется режимом, — делало удобным контроль над ними. Кроме того, подобное распределение создавало полезное пространство: режим, по мнению медиков, был необходим для ус­пешного выполнения лечебной функции.

Тем не менее следует понимать, что такая схема контроля — это скорее веберовский идеальный тип, чем реально существовавший пример. Зачастую у советской власти не было ни ресурсов, ни умений, чтобы реализовать по­добное контролирующее и дисциплинирующее пространство.

Кроме того, некоторые принципы организации пространства курорта конфликтовали с подспудным желанием создать регламентированное про­странство. Например, красота курортов считалась чуть ли не физической не­обходимостью отдыхающего, потому что «красота окружающей природы является одним из мощных факторов (так называемый "хорологический" фактор), благотворно влияющих на эмоциональное состояние человека, на его нервную систему и психику и тем самым на его отдых и лечение»[23]. Именно поэтому большое внимание уделялось внешнему виду и впечатле­нию, которое этот вид должен был производить. Более того, при проектиро­вании необходимо было учитывать, как будет выглядеть курорт с той или иной точки обзора. Здание рекомендовалось располагать на участке таким образом, чтобы от него «открывался наиболее красивый вид на окружение санатория, с организацией специальных видовых площадок»[24]. Таким обра­зом, здесь рациональность подчинялась идее эстетического воздействия.

Дисциплинирующее пространство — это прежде всего рациональное про­странство. Представляется, что именно рациональности иногда не всегда хватало советским властям при конструировании пространства советско­го курорта.

Понимание некоторых вопросов курортного строительства можно про­иллюстрировать примером Сочи. Надо отметить, что географическое распо­ложение Сочи не очень удачное: равнинных мест мало, горы близко подходят к морю, основные строительные площадки — на склонах. Курортный про­спект — основная артерия города — не только связывал Адлер и Сочи, но и выступал осью всего курортного района: именно вдоль него были построены основные санаторные комплексы. Сложность также заключалась в том, что берег моря в этом районе сильно подвержен разрушению и, в случае за­стройки, его нужно было серьезно укреплять и в дальнейшем поддерживать, что требовало больших и постоянных финансовых затрат. Кроме того, район был сильно заболочен, требовалось провести осушение, чтобы избавиться от постоянной опасности малярии. Отсутствовали водопровод, канализация — все это требовалось сооружать. Не было дорог: необходимо было проклады­вать и железную дорогу, и автомобильную в крайне неблагоприятных усло­виях, чтобы просто перевезти на курорты всех желающих.

Более того, географическое положение Сочи в каком-то смысле противо­речит идее лечебного места. Расположение главных санаториев на склонах гор приводит к тому, что отдыхающие вынуждены преодолевать значитель­ные подъемы и спуски по лестницам. А они действительно значительные: на­пример, перепад высот между корпусами санатория им. Орджоникидзе и мо­рем составляет 72,5 м, а в санатории им. Ворошилова — 94 м. Второй из них был построен в 1930 году, первый — в 1952-м. Остальные санатории: «Металлург», им. Дзержинского и другие — не имели фуникулеров. Перепад вы­сот между корпусами и Курортным проспектом был не столь значителен, од­нако для больного человека мог стать довольно сложным препятствием. Особенно это касалось санатория им. Ворошилова (РККА) — его корпуса были разбросаны по довольно крутому склону и связывались системой лест­ниц. Добраться до пляжа можно было на фуникулере, однако пройти из кор­пуса в столовую нужно было пешком. Тут необходимо также упомянуть, что многие санатории специализировались на лечении опорно-двигательной си­стемы. С этой точки зрения подобное расположение санаториев оказывалось не только иррационально, но и несколько цинично.

Объективно, Сочи был не самой лучшей площадкой для строительства большого курорта. Лечебные (бальнеологические и климатические) ресурсы были и в других местностях, которые обладали более удобным географиче­ским расположением: Анапа, Геленджик, курортные местности Крыма (Саки, Евпатория) и другие. Конечно, Сочи обладал некоторыми преимуществами: например, более теплый климат, а следовательно — больше возможностей для круглогодичного санаторного обслуживания. Кроме того, в Сочи нахо­дилась дача Сталина, где он любил бывать.

Более того, иногда пространство было не только нерационально, но и от­кровенно неудобно спланировано. Особенно это касалось внутренних поме­щений, которые, в отличие от внешнего убранства, зачастую были весьма аскетичны. Так, помпезный санаторий Наркомтяжпрома в Сочи, интерьер которого поражал роскошью, имел всего одну ванную комнату на этаже, ко­торая к тому же была оборудована не лучшим образом.

Нужно отметить, что в своей иррациональности советский режим не был одинок. Так, во второй половине 1930-х годов в Германии на острове Рюген по заказу движения «Kraft durch Freude» («Сила через радость») был по­строен морской курорт Прора. Самая знаменитая его постройка — гигантский дом отдыха «Прорский колосс» (1936—1939), архитектор Клеменс Клотц. Дом отдыха рассчитан на размещение 20 000 отдыхающих и растягивается на 4,5 км вдоль побережья. Безусловно, такая постройка может потрясать во­ображение, в этом есть своеобразная эстетика. С помощью подобного здания можно обеспечить недорогим курортным отдыхом большое число граждан. Однако у этого проекта есть и недостатки. Остров Рюген находится в Северном море, примерно на широте Калининграда, т.е. как дом отдыха он вряд ли мог функционировать круглогодично. Кроме того, проблемы могли быть и с организацией такого значительного количества людей. И хотя от каждого из восьми продольных жилых блоков в сторону моря должно было уходить поперечное клубное здание со столовой почти на тысячу мест, игровыми ком­натами и залами, а на территории предусматривалось также возведение двух бассейнов, кинотеатра, музыкального павильона, — на мой взгляд, можно го­ворить о нерациональности подобной постройки.

Итак, возвращаясь к вопросу конструирования пространства советского курорта, надо отметить, что нерациональность, которая так или иначе могла влиять на формирование пространства, в какой-то момент могла привносить «дух свободы» и ограничивать контроль и дисциплинирование.

Очевидно, что мы не можем однозначно ответить, чем был советский ку­рорт: пространством свободы или пространством контроля. Но мы можем го­ворить, что именно в столкновении тенденций, в этих ответах на вызовы модерности (а стремление взять под контроль прежде приватную сферу досуга было характерной чертой модерности) мы можем увидеть то «советское», что иногда безуспешно пытаемся найти в ярких, как нам кажется, примерах со­ветского прошлого.

[1] Крючкова Н.Д. Социальные трансформации морского ку­рорта: (На примере Брайтона) // «Курорт» в дискурсив­ных практиках социогуманитарного знания. Ставорополь; Пятигорск; М., 2007. С. 202—212.

[2] Грей Ф. История курортов: Архитектура, общество, при­рода. М., 2009. С. 162.

[3] Мальгин А. Русская Ривьера. Симферополь, 2004.

[4] В иностранной литературе встречается термин «lower- middle class», которому трудно подобрать эквивалент в русском языке.

[5] Концепция культурности также может быть рассмотрена в этом контексте. О ней см.: Волков В. Концепция культур­ности, 1935—1938 годы: Советская цивилизация и повсе­дневность сталинского времени // Социологический жур­нал. 1996. № 1/2. С. 194—213.

[6] Foucault M. Of Other Spaces: Utopias and Heterotopias // Diacritics. 1986. Vol. 16. № 1 (foucault.info/documents/ heteroTopia/foucault.heteroTopia.en.html (дата обращения: 16.03.2014)).

[7] Фуко М. Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы. М., 1999.

[8] Тезяков Н. Курортное дело в Российской Социалистичес­кой Советской Республике: Доклад XXXIX Германскому бальнеологическому конгрессу в Аахене. М., 1923. С. 7; Се­машко Н. Что такое курорты и как на них лечиться. М., 1924. С. 22.

[9] Ткаченко В. Архитектура санатория. Киев, 1954. С. 13.

[10] Заславский А. Планировка курорта Гагры // Архитектура СССР. 1938. № 8. С. 49.

[11] Щусев А. Строительство курорта «Псырцха» в Абхазии // Архитектура СССР. 1936. № 12. С. 24.

[12] Фуко М. Указ. соч. С. 206—209.

[13] Карстенс Э. О необходимости создания и переустройства в Пятигорске парков, как одной из мер улучшения ку­рорта // Курортное дело. 1923. № 2. С. 68.

[14] Социалистическая реконструкция Южного берега Крыма: Материалы районной планировки ЮБК. Симферополь, 1935. С. 199.

[15] Зильберт А. Проект планировки Сочи-Мацеста // Совре­менная архитектура. 1926. № 1. С. 25—27; Лисагор С. Пла­нировка курорта «Лимены» на Южном берегу Крыма // Там же. 1928. № 6. С. 183—184.

[16] См.: Kucher K. Der Gorki-Park: Freizeitkultur im Stalinismus 1928—1941. Koln; Weimar; Wien: Bohlau Verlag, 2007; Зо- лотоносов М. Слово и тело. М., 1999.

[17] Фуко М. Указ. соч. С. 249—252.

[18] Там же. С. 222.

[19] Васильев Н. Кумысолечение в 1922 г. // Курортное дело. 1923. № 3-4. С. 64.

[20] Васильев Н. К постановке медицинского дела на курортах в ближайшее время // Курортная хроника. 1922. № 1-2. С. 5.

[21] Эти запреты стали менее строгими в послевоенный пе­риод.

[22] Консторум С. Для чего нужны санатории: Задачи санато­риев и санаторное дело в Москве. М., 1925. С. 16.

[23] Свирский В. Архитектура санатория в связи с оздорови­тельными факторами природы // РГАЭ. Ф. 293. Оп. 3. Д. 297. Л. 28.

[24] Там же.

Опубликовано в журнале:

«НЛО» 2014, №2(126)

В течение трех месяцев в Йемене будет начат крупнейший в стране проект по развитию инфраструктуры. Он включает в себя строительство автомагистрали протяженностью 710 км от портового города Аден до Саудовской Аравии. Стоимость проекта оценивается $3,5 млрд.

Представитель Всемирного банка, который инвестирует в проект $134 млн., отметил, что новая автомагистраль поможет вывести экономику Йемена из застоя.

В 2012 году, через год после того как в стране почти наступил экономический коллапс, Йемен получил $7,9 млрд. в виде обязательств по оказанию помощи от стран доноров.

Как отмечает новостное агентство «Саба», Омар аль-Каршуми, министр Йемена по общественным работам, пообещал начать работы на двух участках дороги общей протяженностью 85 км. в центре страны. Стоимость работ составит $477 млн. 80% затрат возьмет на себя саудовский фонд развития, оставшиеся 20% - йеменское правительство. Работы на обоих участках будут выполнены индийской компанией Punj Lloyd и не названной китайской компанией. Абдул Джабар Салем, главный инженер проекта, отметил, что подрядные компании планируют начать выполнение работ в начале сентября.

Ранее представительство Всемирного банка заявило, что автомагистраль поможет преодолеть основные причины нестабильности Йемена, среди которых отсутствие возможности реализации экономического потенциала и низкий уровень национальной интеграции. Кроме того новая дорога должна поспособствовать восстановлению социальной и экономической базы страны.

Даниил Алферов

В чем истинные цели США на Ближнем Востоке

Петр Львов

После визита госсекретаря Дж.Керри в Ирак стало окончательно ясно, что Вашингтон не намерен влезать своими вооруженными силами в нынешний иракский конфликт, и готов принять сценарий распада этой страны на 3 части – курдскую, шиитскую и суннитскую. Для США сейчас важнее наращивать конфронтацию с Россией с целью подрыва устоев нынешней российской власти и ослабления ее экономики, используя украинский конфликт. Одновременно Белому Дому откровенно хочется втянуть Иран в вооруженный конфликт в Ираке, чтобы Тегеран сначала завяз там в межэтнических и межконфессиональных разборках, а затем обвинить Тегеран во вмешательстве во внутренние дела суверенного арабского государства и потребовать от СБ ООН принятия соответствующих мер по 7-й главе Устава ООН, разрешающей применение силы. А заодно и загнать ИРИ под новые финансово-экономические санкции, а возможно и включить в их набор ядерную программу Ирана, поставить под контроль ракетную программу и другие военные разработки иранского ВПК по примеру того, что было сделано после иракской агрессии против Кувейта по резолюции 687 СБ ООН в отношении Багдада при Саддаме Хусейне.

Так что план Вашингтона по использованию иракского конфликта для недопущения резкого увеличения экспорта нефти из Ирака и Ирана более чем понятен. Обе эти страны ведь могли выйти через 5-6 лет на уровень нефтяного экспорта в 20 млн. баррелей в день. В результате, произошел бы обвал мировых цен на нефть у основного ее экспортера и главного партнера США в регионе – Саудовской Аравии с последующим крушением нынешнего «престарелого» режима Аль – Саудов, возможным выходом из состава саудовского королевства населенной шиитами Восточной провинции, где добывается почти вся нефть КСА. И тогда не менее 70% всего экспорта нефти из Персидского залива контролировали бы государства «шиитской дуги» во главе с ИРИ.

Кроме того США и сами хотят начать экспорт своей нефти. Так что конкуренты им вовсе не нужны. Кстати, введение новых санкций против Ирана позволило бы Западу свернуть и планы по развитию газовой отрасли этой страны, прежде всего крупнейшего месторождения Южный Парс. Значит, катарский режим и далее будет оставаться основным поставщиком сжиженного газа из зоны Персидского залива. А американцы продолжат навязывать Европе проекты экспорта из США сжиженного сланцевого газа.

Налицо борьба за передел нефтяного и газового рынка в мире, которая реализуется Белым Домом через конфликты на Украине и в Ираке. Для сохранения своей гегемонии Соединенным Штатам, которые лишь на 3% покрывают свои потребности в нефти за счет импорта из Ирака, необходимо поставить под контроль все поставки из этого района, а также потребление своих конкурентов: Европы, Китая, Японии, Индии. Поэтому понятно, почему Вашингтон сейчас отдал иракский конфликт на откуп Саудовской Аравии и странам ССАГПЗ, которые открыто призывают к уходу премьер — министра Н.аль-Малики и всячески поддерживают суннитские племена Ирака и их боевые отряды, включая ИГИЛ. Наступление этих сил, поддерживаемых Турцией и Саудовской Аравией, совпадает с почти успешным завершением первого раунда американо-иранских переговоров по ядерной проблематике. Сдержать Иран, используя с этой целью Сирию и Ирак, — вот основная задача Саудовской Аравии, Турции и Израиля.

Правда, начав понимать хитрые замыслы США, в Тегеране не спешат вводить в Ирак крупные вооруженные силы. Похоже, иранские руководители просчитали возможные последствия подобной интервенции. Защита шиитских святых мест в Кербеле, Неджефе и Самарре – это очень важно для Тегерана, но выживание нынешнего иранского режима и выход из западных финансово-экономических санкций через переговоры по ядерной программе намного важнее. Кроме того, иранцы понимают, что в любой момент Израиль может нанести ракетные и бомбовые удары по объектам ядерной инфраструктуры ИРИ, особенно если ее армия будет занята войной в Ираке. А ведь президент Роухани уже готов быль попасться на эту уловку под слащавые речи американских политиков, заявив, что возьмет под защиту шиитские святыни в Ираке в случае нападения на них суннитских вооруженных группировок.

Надо отметить, что визит госсекретаря выпал на те дни, когда боевики из «Исламского государства Ирака и Леванта» и их союзники из суннитских вооруженных формирований взяли под свой контроль два ключевых пограничных пункта – один на границе с Сирией, другой – на границе с Иорданией. Так что декларируемая ИГИЛ цель – утверждение исламского государства на территории Ирака и Сирии – получает вполне зримые очертания. Поэтому отчасти приезд Керри можно рассматривать скорее как давление, которое американская администрация оказывает на иракскую власть. В Вашингтоне считают, что правительство во главе с премьером Нури аль-Маликом должно уйти в отставку – в интересах будущего страны, которая иначе может расколоться на суннитскую, шиитскую и курдскую части. Правда, сомнительно, что даже смена преимущественно шиитского правительства в Багдаде на кабинет, представляющий интересы всех крупнейших общин в Ираке, заставит боевиков из ИГИЛ и их союзников отказаться от планов взятия Багдада и создания суннитского государства «джихада».

Весьма показательны и другие факты. Так, 20 июня, когда иракцы вовсю убивали иракцев, Израиль получил первую партию сырой нефти из иракского Курдистана. Это свидетельство новой политической ситуации, сложившейся в данном районе, вызывает много вопросов относительно того, что происходит в Ираке, и тех, кто за всем этим стоит.

Учитывая высокую боеспособность и организованность приблизительно 8-и тысяч боевиков ИГИЛ, прибывших из пограничных районов Сирии и Турции (страны-члена НАТО, которая их у себя принимает и вооружает), а также размах их наступления, разворачивающегося в то время, как в стране дислоцированы 7,5 тысяч американских военных инструкторов и 300 тысяч иракских военнослужащих, обученных американскими и натовскими инструкторами, хочется задать вопрос Бараку Обаме: входит ли эта и ей подобные вооруженные группировки в американскую сеть «оставленных позади» на Ближнем Востоке для решения в будущем других заданий Белого Дома? Обращает на себя внимание также то, насколько похоже действуют сторонники Евромайдана на Украине и «повстанцы» в Ираке и Сирии. Очень похоже, что их обучали одни и те же инструкторы: разведслужбы США, Великобритании, других стран НАТО, Саудовской Аравии и Турции.

Явно не является простым совпадением и нынешняя эскалация насилия в Ираке как крупного поставщика энергоресурсов с введением Москвой предоплаты за российский газ, поставляемый на Украину, а также подписание газового соглашения России с Китаем на сумму 400 миллиардов долларов.

И еще кое-что интересно — пока развеиваются иллюзии относительно того, что Ирак увеличит добычу нефти с нынешних 3 миллионов баррелей в день до 12 миллионов к 2017 году, спекулянты подняли цены со 110 до 113 долларов за баррель (а в перспективе она может дойти и до 150), при том, что перебоев в поставках не было.

Ну и хотелось бы подчеркнуть главное: стратеги ЦРУ, АНБ и Пентагона сумели превратить арабо-израильский конфликт, который считался главным в этом районе, сначала в палестино-израильский, а теперь и в суннито-шиитсикй. А под сурдинку Вашингтон заодно положил конец либо самому существованию, либо кардинально ослабил мощь шести наиболее влиятельных полусветских и умеренных исламских государств арабского мира: Египта, Ирака, Судана, Ливии , Йемена и Сирии.

Кстати, в феврале с.г., незадолго до своей отставки, директор Разведывательного управления министерства обороны США генерал Майкл Флинн (Michael Flynn) предупреждал Конгресс о попытках захвата Ирака исламистами. Он понимал: новая война выгодна американской экономике, т.к. устраняет конкурентов и полностью подчиняет себе в экономическом плане страны этого региона. Новая террористическая угроза опять станет источником баснословных доходов американских торговцев оружием, средствами безопасности и т.д.

Можно вспомнить и следующее. Вследствие срыва натовского плана по строительству газопровода Туркмения — Афганистан — Пакистан – Индия (ТАПИ) (именно это стало одной из главных причин оккупации Афганистана) туркмены поставляют сейчас свой газ Китаю по трубопроводу длиной в 7 тысяч километров, а по другому трубопроводу обеспечивают газом Иран, укротив таким образом среднеазиатские амбиции США и их союзников. А совсем недавно, в результате давления со стороны США Болгария (полностью зависящая от российского газа) и Сербия приостановили строительство газопровода «Южный поток», российского проекта-конкурента «Набукко», который должен быть запущен в 2015 году. Предполагалось, что ежегодно по нему будет перекачиваться около 60 миллионов кубометров газа в Европу. Поскольку строительство «Набукко» тоже заморожено, то он может начать прокачивать иранский газ.

Как только Иран выйдет на западный рынок, увеличатся возможности по реанимации газопровода «Набукко», который предполагалось построить от Каспийского моря до Европы в обход России. Но азербайджанского газа для заполнения трубы не хватило, и строительство этого любимого детища Белого дома (с целью уменьшить зависимость Европы от российского газа) было заморожено. Даже в случае нормализации отношений Тегерана с Западом, этот газопровод сохранит политическое значение, и его судьба будет зависеть от постоянных изменений в области поставок энергоресурсов.

И на время войн в Сирии и Ираке останавливается строительство газопровода с месторождения «Южный Парс» (самое крупное в мире) протяженностью 6 тысяч километров, который должен был соединить Персидский залив со Средиземным морем и пройти по территории Ирака, Сирии и Ливана. В этих условиях Катар, Саудовская Аравия, Турция и Израиль могут вздохнуть спокойно – Тегеран теперь не сможет быстро укреплять свою экономическую мощь.

А вообще, нужно еще иметь в виду геополитику — целью всех этих действий Вашингтона является удушение сначала российской, а затем и китайской экономики, сохранение статуса США как единственной мировой сверхдержавы. Только что-то много сомнений в том, что Вашингтон способен этого добиться. Но пока что из-за всего этого проливается кровь тысяч ни в чем не повинных людей в Ираке, Сирии и на Украине.

Согласно прогнозам аналитиков, Мировой рынок бронетехники достигнет 28,62 миллиарда долларов к 2019 году, а основными покупателями на нем будут страны Ближнего Востока, Северной Африки и Азии.

Как следует из опубликованного в мае доклада аналитической компании «МаркетсэндМаркетс» (Markets and Markets), секвестр в США, окончание афганской войны и сокращение европейского бюджета привели к падению спроса на боевые бронемашины (ББМ) в этих регионах мира, однако на Ближнем Востоке, как ожидается, объемы закупок бронетехники существенно увеличатся в течение ближайших 10 лет, компенсируя предполагаемые сокращения в Америке и Европе. При этом среднегодовые темпы роста прогнозируется на уровне 4,93%.

Одна из причин повышения спроса на бронетехнику в регионе Ближнего Востока и Северной Африки состоит в участии большинства стран Ближнего Востока в миротворческих операциях - например, Катара, Саудовской Аравии и ОАЭ в миссии в Афганистане, говорится в докладе. Спрос на ББМ с усиленной противоминной защитой и средствами защиты от засад типа MRAP (mine-resistant ambust-protected vehicle) сохранится в глобальном масштабе из-за проблем безопасности на Ближнем Востоке и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, отмечают аналитики.

Высокие расходы на закупки бронетехники ожидаются в таких странах, как Саудовская Аравия, Израиль и ОАЭ. А развитие этой отрасли оборонной промышленности в Объединенных Арабских Эмиратах, Иордании и Алжире, согласно исследованиям, обеспечит выход на новые рынки в Йемене, Сомали и Ливии.

«Рынок бронеавтомобилей в регионе Ближнего Востока и Северной Африки очень динамичный, поскольку межгосударственные конфликты, революционные и национально-освободительные движения и развитие техники, тактики и методов проведения операций создают нестабильную среду, в которой приходится действовать военным», - отмечает Мэтью Хеджес, аналитик Института военного анализа Ближнего Востока и Персидского залива.

«Большое количество поставленных в данный регион бронемашин было передано на безвозмездной основе; здесь растет потребность в усилении охраны границ, незащищенность которых представляет серьезную угрозу региональным экономикам из-за распространения терроризма и ислама радикального толка, активизации местных повстанческих группировок и т.д.», - добавил он.

Согласно анализу ближневосточного военного рынка, представленному интернет-ресурсом «Дифенс Ай-Кью» (Defence IQ), страны ближневосточного региона, в том числе Турция, продолжают модернизировать бронетехнику и увеличивают свои парки.

Пустыня

Спрос на длинномерный прокат на Ближнем Востоке падает перед началом Рамадана

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Менее чем за две недели до начала Рамадана (28 июня) ближневосточный рынок длинномерного проката уже выглядит впавшим в спячку. Большинство потребителей обеспечили себя стальной продукцией, по меньшей мере, до начала августа и пока воздерживаются от заключения новых контрактов. По их мнению, отсрочка будет для них выгодна, так как региональный рынок находится на спаде.

Действительно, экспортные котировки на турецкую арматуру снова, как и в конце первого квартала, оказались вблизи четырехлетнего минимума. В конце первой половины июня сделки заключались в интервале $560-565 за т FOB, а встречные предложения со стороны покупателей в ОАЭ, Египте и европейских странах поступали уже на уровне $550-560 за т FOB. На внутреннем рынке стоимость арматуры упала до $565-580 за т EXW в долларовом эквиваленте.

При этом, металлурги отмечали снижение спроса как внутри страны, так и за ее пределами еще с начала июня. В Саудовской Аравии и государствах Персидского залива строительная отрасль демонстрирует неплохие результаты, но рост потребление конструкционной стали обеспечивается, в основном, за счет продукции собственного производства. Американские компании, закупив большие объемы турецкого длинномерного проката в апреле-мае, в последнее время снизили активность. Кроме того, на рынке США возросла конкуренция со стороны европейских поставщиков, которые практически уравняли стоимость своей арматуры с предложениями турецких компаний.

По-прежнему на Ближнем Востоке присутствует экстрадешевый китайский прокат. Ливанские трейдеры в начале июня сообщали о приобретении китайской арматуры менее чем по $500 за т CFR и рассчитывают в следующем раунде переговоров на сброс цен до не более $480 за т CFR. Для сравнения, украинская продукция в июне продавалась в Ливан в небольших количествах по $540-550 за т CFR, а турецкая котировалась не ниже $580 за т CFR.

Но с самыми большими проблемами турецкие поставщики могут столкнуться в Ираке, где недавно начались полномасштабные военные действия. Радикальные исламисты из движения «Исламское государство Ирака и Леванта», контролирующие ряд районов на востоке Сирии, открыли мощный второй фронт против Ирака, чье правительство в целом является союзником Сирии и Ирана, взяли несколько городов и угрожают Багдаду. Пока военные действия сравнительно мало затрагивают основные районы нефтедобычи в Ираке, но именно центральная часть страны, где сейчас идут бои, была основным рынком сбыта для турецкой арматуры. Между прочим, по итогам первых четырех месяцев текущего года Ирак оставался крупнейшим покупателем данной продукции – более 370 тыс. т.

Потеря этого рынка может оказаться очень болезненной для турецких производителей, которые и так проявляют чудеса эквилибристики, удерживая поставки на уровне прошлогодних. По данным национальных статистических органов, объем турецкого экспорта в январе-апреле составил 2,68 млн. т, всего на 1,9% меньше, чем годом ранее. Но при этом сокращение продаж в Ирак и Саудовскую Аравию турецкие металлурги компенсировали за счет увеличения поставок в Йемен, США, Европу и некоторые африканские страны. Кроме того, немалое подспорье им оказал энергетический кризис в Египте, из-за которого производство стали в стране упало и, соответственно, возрос импорт.

В то же время, поставщики из СНГ не смогли защитить свои позиции на ближневосточном рынке. В июне сообщалось лишь о немногочисленных сделках с ливанскими компаниями, приобретавшими арматуру по $520-525 за т FOB. Спрос со стороны Ирака сейчас равен нулю, а в Африке украинская продукция теряет рынок под напором китайцев. Даже европейские потребители, в мае и начале июня охотно закупавшие катанку производства СНГ, в последнее время не проявляют особой активности.

Правда, в США в июне была отменена введенная еще в начале прошлого десятилетия антидемпинговая пошлина на украинскую катанку, составлявшая 116,37%. Однако о сделках на этом направлении пока не сообщается. Известно, что американцы заинтересованы в приобретении данной продукции не более чем по $600-610 за т CFR, что с учетом доставки, как минимум, не выше, чем в Юго-Восточной Европе или Польше.

Автобус, перевозивший военных врачей, стал объектом нападения группы вооруженных боевиков в одной из южных провинций Йемена, погибли семь человек, 11 получили ранения, передает в воскресенье агентство Рейтер со ссылкой на службы безопасности страны.

Инцидент произошел примерно в 15 километрах к северу от портового города Аден, расположенного на юге Йемена. Сообщается, что к моменту нападения автобус направлялся в один из военных госпиталей.

"Я никогда не видел ничего более ужасающего. Боевики появились внезапно и открыли огонь", — сообщил агентству один из очевидцев произошедшего Мохаммед Салех.

По данным агентства, всего в результате нападения погибли семь человек, среди них одна женщина. Ранения различной степени тяжести получили еще 11 человек.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В текущей операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

В Йемене на фоне народных протестных акций ряд министров лишились своих постов. Соответствующее решение принял глава государства Абд Раббо Мансур Хади. Об этом пишет "Росбалт".

Согласно сообщению, среди уволенных оказались главы внешнеполитического, финансового и энергетического ведомств. Также в Йемене закрыли телеканал, работу которого связывают с бывшим президентом Али Абдаллой Салехом.

Стоит отметить, что накануне в Сане прошли массовые демонстрации против перебоев с энергоснабжением и нехватки продовольствия. В манифестациях приняли участие сотни жителей йеменской столицы. Власти Йемена полагают, что за протестами стоят сторонники бывшего главы государства.

Напомним, Йемен на протяжении многих лет является прибежищем для террористов "Аль-Каиды". Трудности страны во многом вызваны постоянными нападениями боевиков на нефтепроводы и энергетические объекты, а также племенными междоусобицами и деятельностью сепаратистов. Больше всего страдает юг Йемена, где часто происходят теракты.

Турция и Египет в текущем сельхозгоду (с 1 июля 2013 г.) стали крупнейшими покупателями российского зерна второй год подряд, заявил гендиректор "ПроЗерно" Владимир Петриченко на XV международной конференции "Рынок зерна: вчера, сегодня, завтра".

С июля 2013 г. по апрель 2014 г. Россия поставила Турции 3,746 млн тонн зерна, Египту - 3,306 млн тонн зерна. В прошлом сельхозгоду показатели составили 2,755 млн тонн и 2,678 млн тонн соответственно.

Саудовская Аравия занимает третье место по закупкам российского зерна, к июню страна ввезла 1,413 млн тонн.

На четвертом месте идет Иран, который сократил закупки зерна до 1,219 млн тонн с 1,392 млн тонн годом ранее. "Хочется отметить работу с Ираном, который, несмотря на все введенные против него санкции, покупает наше зерно. Все компании отзываются позитивно о работе с ним", - отметил Петриченко.

В десятку крупнейших покупателей российского зерна вошли Йемен (928 тыс. тонн), Южная Корея (868 тыс. тонн), ЮАР (697 тыс. тонн), Израиль (764 тыс. тонн), Азербайджан (700 тыс. тонн), Ливия (674 тыс. тонн) и Грузия (529 тыс. тонн).

Нигерия, Кения, Иордания и Судан в совокупности закупили у России почти 1,5 млн тонн зерна. "Это показывает диверсификацию наших поставок", - пояснил Петриченко.

К списку крупных покупателей добавится Ирак. "На него тоже будут мощные поставки. По крайней мере первый тендер на 150 тыс. тонн уже им продали", - заключил Петриченко. В целом экспорт зерна в текущем сельхозгоду составит 26,08 млн тонн.

Проблема терроризма в Сирии будет решена, как только США, Франция, Саудовская Аравия и страны Персидского залива прекратят поддержку боевиков, заявил заместитель министра иностранных дел Сирии Фейсал Мекдад в интервью ливанскому телеканалу "Аль-Маядин".

Как сообщает сирийское агентство САНА, дипломат отметил, что президентские выборы в Сирии нанесли серьезный удар по тем, кто сомневался в том, что жители страны способны противостоять терроризму.

Замминистра подчеркнул, что США и Запад, которые, по его словам, финансировали террористов-такфиристов и направляли их в САР, уже осознают, что в скором времени действия боевиков обернутся против них самих.

Мекдад добавил, что между США и Сирией существует косвенное общение. Соединенные Штаты пытаются выяснить у сирийского правительства, каково положение некоторых американцев, похищенных или убитых террористами на территории САР.

Высокопоставленный дипломат отдельно подчеркнул, что прошедшие в стране президентские выборы являются легитимными. По мнению Мекдада, они намного честнее выборов в западных странах, которые, по его словам, базируются на пропаганде и финансируются странами Персидского залива.

Российско-китайское газовое соглашение – еще один шаг Китая на пути к диверсификации источников энергии, который способен поколебать положение Ближнего Востока как основного поставщика энергоресурсов в эту дальневосточную страну.

Заключенная в прошлом году сделка стоимостью US$400 млрд. по поставкам Газпромом 38 млрд. м3 природного газа на протяжении 30 лет для китайской компании China National Petroleum может нанести непосредственный ущерб, в первую очередь - Катару. Катар продолжает перенаправлять экспортные поставки своего сжиженного природного газа из Европы в Азию, что отчасти вызвано стремлением продавать сырье по более высокой цене. Согласно данным BP, в 2012 году Китай импортировал около 16,4% потребляемого им газа из Катара. В Barclays считают, что 10% всех поставок катарского газа приходятся на Китай, который является второй экономикой мира.

«В связи с тем, что Россия неуклонно стремится диверсифицировать свои рынки сбыта, а Австралия начинает экспорт, вопрос о способности Катара противостоять конкуренции становится все более и более актуальным», - комментирует текущую ситуацию Алиа Мубайед, глава отдела исследований Ближнего востока в Barclays. «Мы не видим непосредственной угрозы, поскольку большинство катарских контрактов – долгосрочные и привязаны к нефти. Однако в среднесрочной перспективе серьезным вызовом для Катара станут изменения на мировом рынке сжиженного природного газа».

Китай обеспечил себя газом стоимостью US$10 за британскую тепловую единицу (БТЕ), что на 30-40% меньше обычных цен при долгосрочных поставках природного газа. Это обеспечивает Китаю возможность выторговывать себе более выгодные условия на переговорах по поставкам газа в будущем.

Однако эта сделка дает шанс и поставщикам газа, таким как Катар и Йемен, поставки из которого оцениваются BPв 2% от общего потребления газа в Китае в 2012 году. Катар к 2018 году будет поставлять лишь 10% потребляемого Китаем газа, считает Гордон Квэн, глава регионального нефтегазового отдела исследований японского банка Nomura в Гонк-Конге.

Он заявил: «Мы думаем, что Китай может использовать самые разнообразные источники для обеспечения поставок газа: добычу газа на шельфе, поставки сжиженного природного газа из стран Ближнего Востока, Австралии, Малайзии, Индонезии, а с недавнего времени – и из Папуа-Новой Гвинеи».

Заключенная в прошлом месяце газовая сделка между Россией и Китаем важна для обеих стран в равной мере. Из-за похолодания отношений с европейскими странами, главными потребителями российского газа, РФ к 2035 году намерена перенаправить треть своих экспортных поставок с запада на восток. Одновременно заключенное соглашение является свидетельством решимости Китая диверсифицировать свой импорт энергоресурсов, что находит свое отражение как в поиске новых поставщиков энергоресурсов, так и в переходе на новые виды топлива.

Стремительный экономический рост Китая в значительной степени был обеспечен поставками нефти с Ближнего Востока. Согласно докладу HSBC, Ближний Восток и Северная Африка обеспечивали около половины всего китайского импорта нефти, выросшего на 10% с 2006 года. По оценкам банка, одна только Саудовская Аравия обеспечивает 20% всего импорта сырой нефти в Китай.

Однако доля Ближнего Востока в поставках энергоресурсов в Китай может сократиться, поскольку тот повсюду ищет новых поставщиков.

«Китайское правительство заинтересовано в обеспечении дополнительных импортных поставок из других регионов», - говорит Франциско Квинтана, главный экономист кувейтской инвестиционной компании Asiya Investments. Он добавляет: «Объем экспортных поставок нефти и газа из стран Совета по сотрудничеству стран Персидского залива не снизится, но в будущем их доля уменьшится».

Это может уменьшит приток денежных поступлений, которые до недавнего времени росли, благодаря торговле с Китаем.

«За счет потока денежных поступлений от продажи нефти в Китай, суммарный ВВП стран Залива увеличился за десять лет с US$1 трлн. до US$1 1,7 трлн., средний ВВП на душу населения возрос с US$ $35,000 до почти $100,000 в Катаре и Абу-Даби», - пишет экономист HSBC Саймон Виллиамс в недавнем отчете.

Розов Владимир

Перепроизводство и недопотребление

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ Обстановка на мировом рынке стали оставалась в мае в целом неблагоприятной для производителей. Хотя спрос на стальную продукцию несколько увеличился благодаря оживлению в экономике и строительной отрасли ряда стран, повышения котировок так и не произошло. Более того, на большинстве рынков цены в конце мая оказались ниже, чем в начале. Учитывая, что на рынке наступил сезонный спад деловой активности, рассчитывать на новую попытку подъема можно будет не раньше конца лета – начала осени.

Дисбаланс

В последние несколько лет в мае на мировом рынке стали обычно происходило понижение цен, вызванное избыточным подъемом в начале второго квартала. В текущем году такого подъема, по большому счету, не произошло, но май и в этот раз оказался, по большей части, неудачным для производителей. Практически на всех основных рынках котировки на стальную продукцию стагнировали либо уменьшились по итогам месяца на $5-15 за т.

На мировом рынке стали по-прежнему сохраняется дисбаланс между спросом и предложением. Причем, ликвидировать его в ближайшем будущем, похоже, представляется маловероятным. Стоимость стальной продукции все-таки не опускается ниже определенного предела, что позволяет металлургам поддерживать рентабельность на минимальном, но стабильном уровне или хотя бы держать убытки под контролем. Поэтому вопрос о выведении из строя избыточных мощностей пока не ставится. Других же способов решить проблему дисбаланса не предвидится.

Даже небольшого ускорения экономического роста в ведущих странах – потребителях стальной продукции, возможно, хватило бы для запуска процесса восстановления рынка проката. Об этом, в частности, свидетельствует пример России, где сравнительно скромного сезонного оживления спроса хватило для повышения внутренних цен на стальную продукцию несмотря на относительно неблагоприятную внешнюю конъюнктуру.

Однако проблема заключается в том, что реальный сектор экономики большинства стран мира до сих пор находится в депрессивном состоянии. В этом году лишь в немногих государствах, например, в Саудовской Аравии, ОАЭ или России наблюдался полноценный весенний подъем в строительной отрасли. Относительно благополучное состояние американского рынка стали в начале текущего года в значительной степени основывалось на нефтегазодобыче, буквально вытягивающей на себе смежные отрасли. Тем не менее, усилий этого сектора оказалось недостаточно, чтобы обеспечить долгосрочный рост. Во всяком случае, во второй половине мая котировки на плоский прокат в США, до этого поднимавшиеся в течение двух месяцев, снова пошли на спад.

В то же время, производство стальной продукции продолжает увеличиваться опережающими темпами. По данным World Steel Association (WSA), по итогам первых четырех месяцев текущего года объем выплавки стали в мире превысил показатели аналогичного периода на 4,0%. При этом, увеличение видимого спроса оценивается не более чем в 2-3%.

Как и ранее, избыток предложения наблюдается, в первую очередь, в Китае и странах Евросоюза. Выпуск стали в январе-апреле превысил показатели годичной давности соответственно на 5,6 и 6,3%, тогда как реальные потребности, конечно, возросли в гораздо более скромной степени.

В Китае продолжается реализация правительственной программы, направленной на искусственное замедление темпов роста национальной экономики. Прежняя экономическая модель, основанная на экспортной ориентации и обильном финансировании проектов по созданию новых производственных мощностей за счет кредитов, полностью исчерпала себя. Можно сказать, что до Китая с запозданием дошло эхо событий 2008 года, когда прекратился рост западного потребительского рынка, служащего базой для китайской промышленной экспансии. Сейчас китайцам необходимо привести инвестиционные затраты в соответствие с реальными потребностями национальной экономики.

Основным методом здесь является ужесточение кредитной политики. Объемы капиталовложений в новое строительство резко сократились по сравнению с прошлым годом, что и приводит к уменьшению масштабов потребления стальной продукции. Китайские металлурги, столкнувшись с ухудшением конъюнктуры на внутреннем рынке, активизируют экспортные операции. За первые четыре месяца текущего года поставки стальной продукции из КНР увеличились на 29,5% или почти на 6 млн. т по сравнению с аналогичным периодом годичной давности. Естественно, этот рост экспорта привел переполнению внешнего рынка и спровоцировал снижение котировок.

В Европе некоторое улучшение экономического положения наблюдалось в мае этого года в Германии и ряде стран Центральной Европы. Но на эти относительно благополучные рынки поступают избыточные объемы стальной продукции, причем, главным образом, из других стран ЕС. В мае это обострение внутренней конкуренции сделало невозможным повышение котировок как на длинномерный, так и на плоский прокат, а экспортные котировки на европейскую арматуру вообще упали до самого низкого уровня с лета прошлого года.

При этом, расширение производства стали в ЕС частично происходило за счет импортозамещения. Из-за низких внутренних цен поставки стальной продукции в Европу не всегда выгодны, особенно, в периоды относительно низкого курса евро по отношению к доллару. Таким образом, материал, ранее приобретавшийся европейскими покупателями, становится «лишним» и также оказывает давление на мировой рынок.

Излишки

Вообще, следует отметить, что в мире сокращается не столько спрос на стальную продукцию, сколько потребность в импорте этой продукции. Мировой рынок постепенно сужается, в то время как объем предложения на нем остается относительно постоянным или даже расширяется.

Так, турецким компаниям по итогам первых четырех месяцев текущего года удалось сохранить прошлогодние объемы экспортных поставок арматуры. Однако их структура претерпела значительные изменения. Традиционные импортеры Саудовская Аравия и ОАЭ сократили закупки вследствие расширения собственного производства, поэтому турецким металлургам пришлось компенсировать потери на этих направлениях за счет увеличения экспорта в такие страны как США или Йемен.

Характерной тенденцией мая стала активизация китайских экспортеров длинномерного проката на не совсем традиционном для них ближневосточном направлении. В принципе, арматура и катанка китайского производства появилась в некоторых странах региона еще осенью 2012 года, когда у металлургов впервые возникли серьезные трудности с организацией продаж внутри страны и на традиционных экспортных рынках в Юго-Восточной Азии. Но теперь эта продукция благодаря своей дешевизне заняла важное место на ближневосточном рынке, вытесняя с него традиционных поставщиков из СНГ. Более того, уже есть случаи предложения китайской катанки в Турцию, которая является вообще-то ведущим экспортером длинномерного проката. А в конце мая китайские компании открыли на Ближнем Востоке торговлю заготовкой.

Судя по всему, в дальнейшем эта тенденция получит развитие. На мировом рынке стали происходит перегруппировка. Усиление конкуренции приводит к вытеснению с него менее конкурентоспособных поставщиков, а выигрышной стороной в большинстве случаев становятся китайцы. При этом, как показывает опыт, остановить их можно только антидемпинговыми пошлинами. Кстати, экспансия китайских компаний достигла уже таких масштабов, что спровоцировала нарастание протекционистских настроений в Японии, ранее никак не ограничивавшей импорт стальной продукции.

В США поставки катанки из Китая также были заблокированы угрозой введения антидемпинговых пошлин. Однако на «освободившееся» место тут же пришли поставщики из Турции. Впрочем, точно так же развивались события в 2010 году, когда в США были введены пошлины на китайские трубы. Одних экспортеров просто сменили другие.

Очевидно, все эти неблагоприятные для металлургических компаний факторы продолжат свое действие и в июне, но к ним могут присоединиться и новые. Так, в мае резко упали цены на железную руду, впервые с сентября 2012 года опустившиеся ниже отметки $100 за т CFR Китай. Причем, если тогда речь шла о краткосрочном спаде, который быстро сменился новым подъемом, то теперь слабость рынка руды имеет долгосрочный характер. Ее основной причиной является избыток предложения сырья крупнейшими австралийскими и бразильскими корпорациями. Обладая самой низкой себестоимостью, они не возражают против падения цен, поскольку оно будет способствовать увеличению их рыночной доли.

Цены на металлолом в мае были относительно стабильными, но общая тенденция и на этом рынке является, похоже, негативной. В этом году Турция резко сократила импорт лома вследствие как сокращения объемов выплавки стали, так и вследствие расширения собственных сборов вторсырья. Соответственно, излишки материала появились в США, где в начале июня прогнозируется очередное понижение внутренних цен на металлолом. В Азии негативное воздействие на стоимость сырья оказывают, в первую очередь, избыточные поставки дешевого китайского длинномерного проката.

Кроме того, в ближайшие месяцы против рынка будут работать сезонные факторы. В азиатских странах начался дождливый сезон, во время которого спрос на стальную продукцию, особенно, строительного назначения, обычно уменьшается. В мусульманских государствах в конце июня начнется Рамадан – тоже период минимальной деловой активности. Наконец, в Европе и США совсем немного осталось до периода летних отпусков.

В этой ситуации металлургическим компаниям трудно рассчитывать на какое-либо повышение котировок на стальную продукцию в обозримом будущем. Резкого спада, скорее всего, тоже не произойдет. По-видимому, в обозримом будущем цены на длинномерный и плоский прокат продолжат стагнацию или медленное понижение. Шансы на новый рост появятся, очевидно, только ближе к концу лета, когда продавцы и покупатели стальной продукции начнут подписывать контракты с поставкой на осень. Но и тогда возможность подорожания будет определяться, прежде всего, состоянием мировой экономики. Пока что оно особого оптимизма не вселяет.

ОАЭ возглавил рейтинг арабских стран по уровню привлекательности для инвестиций. Такой рейтинг был составлен на основании исследования, проведенного Economist Intelligence и опубликованного в кувейтской газете «Al-Seyassah».

В мировом рейтинге ОАЭ расположились на 32 месте, опередив Оман (35 место), Катар (37 место), Бахрейн (39 место) и Кувейт (40 место).

В классификации стран, инвестирование в которые связано с риском, лидирующую позицию среди представителей арабского мира занял Тунис (48 место). За ним оказался Марокко (50 место), Ливан (53 место) и Египет (58 место).

В хвосте длинного списка оказалась Сирия, экономическая ситуация в которой, мягко сказать, оставляет желать лучшего. Она расположилась на 87 месте рейтинга. Немного выше находятся Ливия (63 место), Йемен (71 место), Ирак (73 место) и Судан (78 место).

По мере того, как война, проводимая силами США и НАТО в Южной и Центральной Азии, сходит на нет, внимание переносится на африканский континент, считает журналист и основатель блога StopNATO Рик Розофф.

По его мнению, во второй декаде XXI века Соединенные Штаты стараются вести войны без рисков для себя настолько, насколько это максимально возможно. Вместо крупного контингента сухопутных войск, бронетехники и артиллерии США стали использовать беспилотники, оборудованные ракетами класса "воздух-земля", и проводить секретные спецоперации для уничтожения противников за рубежом.

Розофф приводит в качестве примера статью, опубликованную 26 мая в The New York Times. В материале сообщалось, что Минобороны США выделило несколько десятков миллионов долларов на подготовку сотен элитных диверсионно-десантных отрядов на севере Африки – в Ливии, Мали, Мавритании и Нигере. По информации издания, большая часть обучения будет проводиться американскими силами специального назначения – "зелеными беретами" и "Дельтой".

В той же статье говорится о том, что Пентагон выделил 16 миллионов долларов для обучения и вооружения элитных войск для проведения операций против повстанцев в Ливии; 29 миллионов досталось Мавритании; Нигеру – 15 миллионов долларов; сумма, выделенная для Мали, не разглашается.

Также в начале мая Пентагон подписал с Республикой Джибути десятилетний контракт на продолжение использования базы Кэмп-Лемоньер, где с 2003 года находятся тысячи американских военнослужащих, включая спецназ, совместно с объединенной целевой группой специальных операций — “Африканский Рог”. Вашингтон использовал Джибути и Эфиопию для атаки дронов на территории Сомали и Йемена. Также США использовали Нигер для осуществления полетов беспилотников над Мали в качестве поддержки Французских сил на севере страны в 2013 году.

В том же месяце Минобороны США подписало контракт стоимостью 8,5 миллионов долларов на снабжение ведущих борьбу с угандийской националистической повстанческой группировкой американских войск в Южном Судане, ЦАР, Конго и Уганде силами AAR Airlift Group, размещенных во Флориде.

В апреле 2014 года Африканское командование вооружённых сил США (АФРИКОМ) провели ежегодные противоповстанческие военные учения в Нигере с участием тысячи солдат США и НАТО, а также Буркина Фасо, Чада, Мавритании, Нигерии и Сенегала.

АФРИКОМ на сегодняшний день является единственным зарубежным военным командованием, учрежденным Пентагоном после окончания периода холодной войны.

Вашингтон продолжит вести кровопролитные войны чужими руками от Сирии до Украины, но их операции сосредоточены на Африке, утверждает Рик Розофф, приводя в пример полугодовую войну АФРИКОМ-НАТО против Ливии.

Президент Йемена Абд Раббо Мансур Хади принял находящегося в Сане заместителя министра связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Алексея Волина, который является сопредседателем межправительственной российско-йеменской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству.

Во время беседы с Президентом Йемена Алексей Волин проинформировал его о результатах встреч и переговоров с представителями йеменских деловых кругов, а также министерств и ведомств страны.

Во время встречи было решено, что полноформатное заседание российско-йеменской межправительственной комиссии пройдет в октябре этого года в Москве.

Президент Йемена отметил, что на планирующемся заседании необходимо рассмотреть перечень конкретных проектов сотрудничества и определить план работы на ближайшие пять лет.

В Сане у Алексея Волина также состоялись встречи с премьер-министром Йемена Мохаммедом Басиндвой, руководителями двух крупнейших политических партий страны и руководством провинции Аден. На встрече с представителями провинции обсуждалось возможное участие российских компаний в реконструкции и строительстве электростанций, строительстве линий электропередач, реконструкции верфей и причалов Аденского порта и реконструкции нефтеперерабатывающего завода.

Сопредседатели постоянной Российско-Йеменской межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству заместитель министра связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Алексей Волин и министр планирования и международного сотрудничества Йемена Мохаммед Ас-Саади подписали в столице Йемена Сане протокол по итогам проведенных консультаций.

Протокол предусматривает, что Россия и Йемен намерены предпринять шаги по активизации торгово-экономического сотрудничества, которое сегодня заметно отстает от уровня политического взаимодействия двух стран.

Подписанный протокол предусматривает необходимость активизации работы по выявлению приоритетных проектов российско-йеменского сотрудничества, включая проработку вопросов их финансирования. К возможным областям сотрудничества относятся нефтегазовый сектор, энергетика, железнодорожное строительство, транспорт, создание объектов инфраструктуры, а также сельское хозяйство.

Алексей Волин также провел встречи с министром иностранных дел Йемена Абу Бакр Аль-Керби, министром связи и информационных технологий Ахмед Бен Дагр, руководством торгово-промышленной палаты Йемена, одним из крупнейших йеменских бизнесменов и влиятельным политиком — членом Верховного комитета партии «Ислах» шейхом Хамид Аль-Ахмаром, а также с представителями крупного бизнеса.

Во время встреч было отмечено, что торгово-экономические связи между Россией и Йеменом должны строиться сегодня на новой основе и базироваться, прежде всего, на принципах деловой выгоды для обеих сторон. При этом риски прихода российского бизнеса в Йемен должны быть компенсированы серьезной потенциальной выгодой.

В ходе переговоров также было отмечено, что настала пора перехода от публичных деклараций о необходимости развивать сотрудничество к рассмотрению конкретных проектов с понятными условиями, сроками реализации и порядком финансирования.

Конкретный перечень проектов для обсуждения с потенциальными российскими партнерами должна будет доставить йеменская бизнес-миссия, приезд которой в Москву запланирован на конец лета этого года.

В ходе поездки в Сану была также достигнута договоренность о сотрудничестве между телеканалом «Русия аль-Яум» (Russia Today, вещающий на арабском языке) и телевидением Йемена, которому был предоставлен пакет материалов о Российской Федерации. А со стороны телевизионно-технического центра «Останкино» была выражена готовность помочь Йемену с модернизацией имеющихся телевизионных студий и созданием новых.

Количество жертв вооруженного нападения боевиков "Аль-Каиды" на правительственные здания и блокпосты в провинции Хадрамут на юго-востоке Йемена увеличилось до 27 человек, передает в субботу агентство Рейтер со ссылкой на местные власти.

Ранее сообщалось о 16 погибших. Нападение произошло в ночь на субботу в городе Сайвун. По данным местной полиции, боевики въехали в город на 15 автомобилях."Их целью был захват города и установление контроля над ним", — сообщил агентству источник в армии Йемена. По его словам, при нападении были убиты 20 боевиков, также погибли семеро военных.

По уточненным данным, боевики "Аль-Каиды" атаковали блокпосты военных, здание местной полиции и несколько банковских отделений. Нападавшим удалось захватить часть зданий, но к утру военным удалось вернуть их под свой контроль.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды".

Соединенные Штаты Америки находятся в пятерке стран с наибольшим количеством приведения в исполнение смертных приговоров. Чаще казнят только в Китае, Иране, Ираке и Саудовской Аравии. Сообщения об очередной казни преступника, например, в Техасе стали рутинным делом, пишет бывший сотрудник ЦРУ, а ныне аналитик независимого американского портала consortiumnews.com Пол Пиллар (Paul R. Pillar).

"Если вы делаете что-то очень часто, вы рано или поздно станете в этом хороши. Один профессор права из Хьюстона (крупнейший город в Техасе), который не раз здесь защищал интересы приговоренных к смертной казни, говорил: "Я думаю, в Техасе умеют казнить преступников не хуже, чем в Иране", — пишет Пиллар в своей статье.

По его словам, сравнение с Ираном вполне справедливо, если учитывать, сколько казней происходит в этой ближневосточной стране, причем многие американцы и не догадываются о том, что такое сравнение вообще возможно, отмечает автор.

"В некоторых странах смертная казнь сохраняется лишь формально и не применяется десятилетиями. В других странах сохранили это право только для экстренных случаев, например, на то время, когда ведется война. Но Соединенные Штаты находятся в явном меньшинстве государств, где смертную казнь используют регулярно", — пишет Пиллар.

При этом перечисление этих стран поражает больше всего, уверен аналитик.

Так, в Европе смертная казнь отменена везде, кроме Белоруссии, в Южной и Северной Америках ее также не применяют нигде, кроме США. А среди развитых демократий, стран, входящих в G-8, в качестве высшей меры ее применение возможно только в Японии, но здесь это тоже большая редкость, поскольку чаще, в отличие от Соединенных Штатов, преступников прощают и заменяют казнь тюремным сроком, пишет автор.

Кроме того, продолжает Пиллар, разница в подходах к этому вопросу иногда становится причиной проблем между Европой и США, например, когда дело касается экстрадиции.

Таким образом, Соединенные Штаты оказались в числе стран Азии, Ближнего Востока и северо-восточной Африки, где преступников казнят очень часто. Лидером здесь является Китай, за ним следует Иран, Ирак и Саудовская Аравия. США, которые замыкают эту "пятерку", уступает даже Йемен, пишет аналитик.

"Среди американцев существуют аргументы как "за", так и "против" смертной казни. Примерно 60% считают, что в случае доказательства убийства, преступника нужно казнить, 35% против этой меры наказания. Цифры могут варьироваться. К тому же, существует разница в отношении к смертной казни во многих регионах США. В Техасе количество смертных приговоров – 40% от общего по стране. Но если отбросить эти нюансы, и представить себе, что правительство в принципе считает возможным приговорить любого из своих граждан к смертной казни, это многое может сказать о национальных ценностях", — отмечает Пиллар.

Учитывая это обстоятельство, можно прийти к выводу, что американцы разделяют ценности скорее не тех стран, с которыми, как принято считать, у них много общего, а ценности таких государств, как Иран, заключает аналитик.

Иран и Йемен обсудили похищение иранского дипломата

Данный вопрос обсуждался в ходе переговоров замминистра иностранных дел ИРИ Хоссейна Амира Абдоллахияна и руководителя йеменского внешнеполитического ведомства Абу Бакра аль-Кирби.

Чиновники, в частности, обсуждали возможности скорейшего освобождения Нур Ахмада Никбахта, похищенного в Йемене в июле прошлого года. Йеменский министр представил господину Абдоллахияну информацию о ходе следствия по делу о похищении и выявлении причастных к нему лиц.

По информации Iran.ru, расследование инцидента с похищением Никбахта ведет совместный ирано-йеменский комитет. Господин Никбахт занимал должность административного атташе посольства ИРИ и предположительно был похищен членами одной из действующих на территории Йемена радикальных группировок.

Столкновения между шиитскими мятежниками, суннитами и правительственными войсками на северо-западе Йемена привели к гибели 27 человек, сообщает во вторник агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на службы безопасности страны.

Войска йеменской армии начали артобстрел в провинции Амран на северо-западе страны после того, как между вооруженной группой шиитов и членами одного из суннитских племен вспыхнули вооруженные столкновения.

По словам представителя силовых ведомств Йемена, в результате инцидента было убито 15 шиитских повстанцев. Потери суннитов составили семь человек. Пятеро военнослужащих йеменской армии, включая одного офицера, также погибли в результате операции.

Причины произошедшего инцидента пока остаются неизвестны.

В 2004 году самопровозглашенный имам Али Хусейн аль-Хоуси поднял антиправительственный мятеж с целью создания независимого исламского государства. Его последователи — хоуситы — относятся к шиитской секте зейдитов и составляют большую часть населения северного Йемена. Они обвиняют суннитов в попытке распространить свое вероучение на "шиитскую" территорию. Несмотря на все усилия, попытки йеменских властей положить конец этому противостоянию до сих пор не увенчались успехом.

Десять военнослужащих йеменской армии, в том числе чиновник из руководящего состава минобороны, стали жертвами двух нападений боевиков на юге страны, сообщает в среду агентство Франс Пресс.

Как сообщил агентству источник, нападение произошло в городе Аззан в провинции Шабва, который йеменская армия взяла под свой контроль на прошлой неделе. В ходе столкновений с боевиками армия ликвидировала 13 представителей террористической организации "Аль-Каида".

"ВВС Йемена участвуют в боевых действиях, бомбят колонны транспортных средств боевиков "Аль-Каиды", которые пытаются наступать на Аззан", — цитирует агентство источника.

По данным агентства Рейтер, среди погибших числится советник заместителя командующего флота Йемена.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". Экстремисты регулярно нападают на нефтегазовые объекты в Йемене. Эти атаки обошлись йеменской казне в несколько миллиардов долларов убытков.

По меньшей мере 11 полицейских погибли, 16 получили ранения в результате мощного взрыва, прогремевшего у полицейского участка в городе Эль-Мукалла на юге Йемена, сообщает в воскресенье агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на МВД страны.

Взрывное устройство было приведено в действие как раз в тот момент, когда офицеры полиции обедали внутри двухэтажного здания полицейского участка. Часть здания из-за взрыва обвалилась, говорится в сообщении. По предварительной версии, взрывное устройство было спрятано в припаркованном у здания автомобиле.

Сразу после инцидента к месту происшествия была послана спасательная группа для вызволения раненых, а также тел погибших из-под завалов. Как минимум 15 солдат, а также один мирный житель получили ранения различной степени тяжести, отмечает агентство Рейтер.

Ранее в воскресенье террористы совершили нападение на КПП близ президентского дворца в столице Йемена Сане. В ходе перестрелки погиб один мирный житель и трое боевиков.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды".

Медики индонезийской провинции Северная Суматра заявили о вероятной первой в стране жертве распространяющегося по миру с Ближнего Востока нового коронавируса MERS-CoV ("верблюжьего гриппа"), сообщает в среду газета Jakarta Globe.

Погиб 54-летний житель провинции, вернувшийся в страну на прошлой неделе после паломничества в Саудовскую Аравию, он скончался через два часа, после того как попал в больницу. "Мы подозреваем, что жертва была инфицирована MERS в связи с симптомами заболевания, включавшими трудности с дыханием и высокую температуру", — сказал Лухур Суросо (Luhur Soeroso), врач больницы имени Адама Малика в столице Северной Суматры городе Медане.

Семья покойного не дала медикам разрешения взять образцы тканей для анализа, добавил врач.

В карантинном отделении больницы также находится 50-летняя жительница Медана, которая тоже вернулась из Саудовской Аравии, сообщает в среду газета Jakarta Post. "У нее наблюдаются симптомы, заставляющие предположить заболевание MERS", — отметил Суросо.

По данным Всемирной организации здравоохранения, на 5 апреля 2014 года общее число лабораторно подтвержденных случаев инфицирования людей MERS-CoV, который был впервые обнаружен в сентябре 2012 года в Саудовской Аравии, составило 497 по всему миру, в том числе 131 с летальным исходом.

Случаи заболевания короновирусом до сих пор зарегистрированы в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, Катаре, Иордании, Кувейте, Египте, Йемене, Великобритании, Тунисе, Омане, Франции, Германии, Греции, Италии, Малайзии, Филиппинах и США. Наибольшее число случаев зарегистрировано в Саудовской Аравии — 414, в том числе 115 с летальным исходом. Михаил Цыганов.

Армия Йемена в воскресенье ликвидировала 37 боевиков международной террористической сети "Аль-Каида" в провинции Шабва на юге страны, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на министерство обороны Йемена.

Боевики были уничтожены на шестой день масштабной операции йеменской армии против "Аль-Каиды", начатой во вторник, 29 апреля, в провинциях Шабва и Абьен. Министерство обороны заявляет, что в ходе спецоперации также были ранены десятки членов террористической группировки.

Как передает агентство Рейтер, в провинции Шабва после ликвидации боевиков смертник привел в действие взрывное устройство, заложенное в автомобиле. Погибли шестеро солдат, более двух десятков получили ранения. Всего с момента начала операции погибли не менее 30 йеменских военнослужащих.

На юге Йемена действует "Аль-Каида на Аравийском полуострове", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В текущей операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом. Основные усилия армии сконцентрированы на населенном пункте Махфад, подконтрольном боевикам.

Конкурентное преимущество Америки в энергетике

Геополитические последствия сланцевой революции

Резюме: Из всех правительств, которые почувствуют на себе удар, больше всего потеряет Москва. Приток североамериканского газа даст европейским потребителям рычаг, который они используют, чтобы договариваться с российскими производителями о лучших условиях.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2014 год.

Всего пять лет назад казалось, что предложение нефти в мире достигло максимума. Поскольку добыча газа традиционным методом в США снизилась, складывалось впечатление, что страна попадет в зависимость от импорта дорогого природного газа. Однако прогнозы не сбылись. После того как по всему миру – от прибрежных вод Австралии, Бразилии, Африки и Средиземноморья до нефтеносных песков канадской провинции Альберта – были открыты запасы нетрадиционного газа и нефти, добыча энергоресурсов начала сдвигаться от привычных поставщиков в Евразии и на Ближнем Востоке. Однако самая большая революция произошла в Соединенных Штатах, где производители воспользовались двумя новыми эффективными технологиями добычи углеводородов, которые раньше считались недоступными: горизонтальное бурение, обеспечивающее глубокое подземное проникновение в сланцевые слои, и гидроразрыв пласта, при котором в горные породы под большим давлением нагнетается жидкость для высвобождения нефти и газа.

Результатом стал резкий рост производства энергии. С 2007 по 2012 гг. добыча сланцевого газа в США ежегодно увеличивалась на 50%, и его доля в общем производстве подпрыгнула с 5% до 39%. Терминалы, когда-то построенные для поставок американским потребителям сжиженного природного газа (СПГ) из-за рубежа, теперь переоснащаются для экспорта американского СПГ за границу. С 2007 по 2012 гг. гидроразрыв пласта также позволил увеличить в 18 раз добычу так называемой легкой, труднодоступной и высококачественной нефти, залежи которой находятся в сланцевых и известняковых породах. Этот бум обратил вспять длительную тенденцию к снижению добычи сырой нефти. Она выросла на 50% с 2008 по 2013 годы. Благодаря этой динамике Соединенные Штаты могут стать энергетической супердержавой. В прошлом году они обошли Россию, став крупнейшим в мире производителем энергоресурсов, а в следующем году, по прогнозам Международного энергетического агентства, опередят Саудовскую Аравию в качестве главного производителя сырой нефти.

В последнее время много пишут об обнаружении месторождений нефти и газа по всему миру; однако другим странам будет нелегко повторить успех Америки. Революция в области гидроразрыва потребовала большего, чем просто благоприятные геологические условия. Были нужны финансисты, готовые пойти на риск, определенный режим прав на собственность, который позволял землевладельцам претендовать на подземные ресурсы, необходимая сеть поставщиков услуг и транспортная инфраструктура, диверсификация промышленности, в структуре которой действуют тысячи предпринимателей, а не одна-единственная национальная нефтяная компания. Хотя многие страны имеют подходящие горные породы, ни одна из них, за исключением Канады, не может похвастаться такой же благоприятной индустриальной структурой, как США.

Американская энергетическая революция имеет не только коммерческие, но и далеко идущие геополитические последствия. Мировые карты торговли энергоресурсами уже пересматриваются, поскольку американский импорт продолжает снижаться, а экспортеры находят новые рынки сбыта. Например, большая часть южноафриканской нефти сегодня поставляется не в Соединенные Штаты, а в Азию. Рост добычи в США оказывает понижающее давление на мировые цены, лишая некоторые энергетические державы того козыря, который они использовали на протяжении многих десятилетий.

Большинство государств – производителей энергии, не имеющих диверсифицированной экономики, такие как Россия и монархии Персидского залива, будут терпеть убытки, тогда как потребители энергоресурсов, наподобие Китая, Индии и других стран Азии, окажутся в выигрыше. Но самую большую выгоду получат Соединенные Штаты. Начиная с 1971 г., когда нефтедобыча в США достигла пика, энергетика считалась стратегически уязвимым местом, поскольку постоянно растущая потребность в ископаемом топливе по разумным ценам иногда вынуждала Вашингтон идти на нелепые союзы и принимать на себя сложные обязательства. Но эту логику удалось обратить вспять, вновь открытые запасы энергоресурсов неизбежно дадут импульс экономике, и у американцев появится рычаг, который можно использовать в разных регионах мира.

Правильная цена

Хотя предсказывать будущее энергетических рынков всегда трудно, главное последствие североамериканской энергетической революции уже сейчас очевидно: мировое предложение энергоресурсов продолжит расти и диверсифицироваться. Первыми это прочувствовали рынки газа. В прошлом цены на газ существенно различались на трех основных рынках: в Северной Америке, Европе и Азии. Например, в 2012 г. газ в США стоил 3 доллара за миллион британских тепловых единиц (бте) (107,4 доллара за тысячу кубометров), тогда как немцы платили 11 (393,8 доллара), а японцы – 17 долларов (608,6 доллара).

Но по мере того как Соединенные Штаты расширяют экспорт СПГ, рынки будут все более целостными и сбалансированными. Инвесторы уже запросили одобрения правительства США на открытие более 20 новых мощностей для экспорта СПГ. Когда большинство терминалов построят, предложение СПГ на мировом рынке существенно возрастет. Австралия уже скоро опередит Катар, став крупнейшим поставщиком сжиженного газа в мире, а к 2020 г. Соединенные Штаты и Канада вместе смогут экспортировать примерно столько же СПГ, сколько сегодня Катар. Хотя объединение газовых рынков Северной Америки, Европы и Азии потребует многолетних инвестиций в инфраструктуру, и даже после этого вряд ли удастся добиться такой же степени интеграции, как на рынке нефти, в течение следующего десятилетия рост ликвидности окажет понижающее давление на цены в Европе и Азии.

Наиболее драматичное из возможных геополитических последствий энергетического бума в Северной Америке состоит в том, что он может привести к снижению цен на нефть на 20 или более процентов. Сегодня цена на нефть определяется в основном ОПЕК, которая регулирует уровень добычи в странах – членах этой организации. Когда случается неожиданный сбой в производстве, страны ОПЕК (в основном Саудовская Аравия) пытаются стабилизировать цены, наращивая добычу, что снижает объем незадействованных производственных мощностей в мире. Когда добыча падает более чем на два миллиона баррелей в день, рынок реагирует нервно, цены быстро растут. Когда резервные производственные мощности увеличивают добычу более чем на шесть миллионов баррелей в сутки, цены начинают падать. В последние пять лет члены ОПЕК пытаются уравновесить потребность в наполнении государственной казны и необходимость обеспечивать достаточно большие поставки нефти, позволяющие функционировать мировой экономике, и им удается удерживать цены в диапазоне 90–110 долларов за баррель. Но когда на рынок хлынет нефть из Северной Америки, способность ОПЕК контролировать мировые цены существенно снизится.

Согласно прогнозам Управления энергетической информации США, с 2012 по 2020 гг. американцы ежедневно будут добывать более трех миллионов баррелей новой нефти и другого жидкого топлива – прежде всего легкой, трудноизвлекаемой нефти. Эти объемы плюс новые поставки из Ирака и других стран способны вызвать кризис перепроизводства и падение цен, особенно с учетом снижения потребности в нефти по мере повышения энергоэффективности или в связи с замедлением экономического роста. В этом случае ОПЕК трудно будет поддерживать дисциплину в своих рядах, поскольку немногие захотят снижать объем добычи перед лицом растущих социальных запросов и политической неопределенности. Длительное снижение цен на нефть приведет к дефициту госбюджета стран ОПЕК.Победители и проигравшие

Если цены на нефть рухнут и останутся на низком уровне долгое время, все правительства мира, полагающиеся на доходы от углеводородов, окажутся в стесненном положении. Особенно непросто придется такРоссия в Евразии, Колумбия, Мексика и Венесуэла в Латинской Америке, Ангола и Ним странам, как Индонезия и Вьетнам в Азии, Казахстан и игерия в Африке, Иран, Ирак и Саудовская Аравия на Ближнем Востоке. Их способность выдерживать такое падение будет зависеть от того, как долго продлится эра низких цен и насколько гибкой окажется экономика. Даже при более умеренном снижении рост объемов поставок и их диверсификация выгодны потребителям во всем мире. Влияние государств, любящих использовать энергоносители во внешнеполитических целях, которые обычно противоречат интересам США, ослабеет.

Из всех правительств, которые почувствуют на себе удар, больше всего потеряет Москва. Хотя Россия обладает значительными месторождениями сланцевой нефти, которые она рано или поздно начнет осваивать, в краткосрочной перспективе глобальный сдвиг поставок ослабит страну. Приток североамериканского газа на рынок не сможет полностью освободить Европу от влияния России, поскольку она останется самым крупным поставщиком энергоресурсов на континенте. Но новые предложения дадут европейским потребителям рычаг, который они смогут использовать, чтобы договариваться с российскими производителями о лучших условиях, чем было возможно в 2010 и 2011 годах. Европа еще больше выиграет от этих перемен, если продолжит интеграцию своего рынка природного газа и построит больше терминалов для импорта СПГ. Таким образом она избежит кризисов вроде тех, что случились в 2006 и 2009 гг., когда Россия перекрывала поставки газа на Украину. Еще больше поможет Европе освоение ее собственных значительных запасов сланцевого газа.

Устойчивое падение цен на нефть может дестабилизировать российскую политическую систему. Даже при нынешнем уровне 100 долларов за баррель Кремль снизил официальный прогноз ежегодного роста экономики на следующее десятилетие до 1,8% и начал сокращать бюджетные расходы. Если цены продолжат падать, стабилизационный фонд вскоре иссякнет, что вынудит Москву пойти на драконовский секвестр государственного бюджета. Влияние президента Владимира Путина может снизиться, что создаст возможности его политическим оппонентам внутри России и ослабит позиции страны в мире.

Западу не стоит с радостью потирать руки при мысли о том, что Россия окажется в таком напряжении, ее ослабление вовсе не обязательно означает уменьшение числа вызовов. Москва уже пытается компенсировать потери в Европе повышением активности в Азии и на мировом рынке СПГ, и она активно возражает против попыток европейцев осваивать собственные энергоресурсы. Российские государственные СМИ, монополист «Газпром» и даже сам Путин предупреждают о негативных последствиях гидроразрыва пластов. Как писала The Guardian, «это довольно странно слышать от страны, которая всегда отодвигала вопросы экологии на задний план». Чтобы отговорить Европу от инвестиций в инфраструктуру, необходимую для импорта СПГ, Россия может предложить европейским потребителям более выгодные условия газовых поставок, как она предложила Украине в конце 2013 года. Но события могут развиваться еще более драматично. Если низкие цены на энергоресурсы приведут к ослаблению позиций Путина и усилению националистических сил, Россия попытается укрепить влияние в регионе более грубыми методами, вплоть до проецирования военной силы.

Производители энергоресурсов на Ближнем Востоке также утратят былое влияние. Особого внимания заслуживает Саудовская Аравия как неизменный регулятор резервных мощностей ОПЕК и региональный лидер. Страна уже сталкивается с растущим дефицитом бюджета. Эр-Рияд отреагировал на «арабскую весну» повышением государственных расходов внутри страны, предложением экономической помощи и гарантий безопасности суннитским режимам. В итоге, по данным Международного валютного фонда, после 2008 г. цена на нефть, позволяющая Королевству сводить бюджетный баланс, подскочила более чем на 40 долларов за баррель – почти до 90 долларов в 2014 году.

В то же время правительство испытывает давление чрезвычайно молодого населения, которое требует улучшения системы образования, здравоохранения, инфраструктуры и увеличения числа рабочих мест. А поскольку огромные внутренние потребности в энергоресурсах продолжают расти, при сохранении нынешней траектории развития примерно к 2020 г. страна начнет потреблять больше энергоресурсов, чем экспортирует. Эр-Рияд уже пытается диверсифицировать экономику. Но длительное снижение цен на нефть поставит под вопрос способность режима оказывать государственные услуги, на которых держится его легитимность. Другие ближневосточные государства, включая Алжир, Бахрейн, Ирак, Ливию и Йемен, уже прошли точку безубыточности в бюджетных расходах и фактически транжирят свои резервы и запасы.

Иран, сгибающийся под грузом экономических санкций и долгих лет плохого управления экономикой, может столкнуться с еще более серьезными вызовами. Страна занимает четвертое место в мире по добыче нефти и газа и зависит от продажи энергоносителей для проецирования влияния в регионе. Из всех стран – членов ОПЕК у Ирана самый высокий порог фискальной безубыточности: более 150 долларов за баррель. Хотя падение нефтяных цен может еще больше снизить легитимность режима и тем самым проложить путь для прихода к власти более умеренных лидеров, судьба недавно произошедших на Ближнем Востоке революций, а также этнический, религиозный и другие расколы в Иране не позволяют предаваться подобному оптимизму.

Для Мексики последствия менее понятны. С учетом снижения добычи нефти и сильной зависимости бюджета от нефтяных доходов страна может пострадать при падении цен на нефть. Прилагаемые в последнее время усилия по реформированию энергетики могли бы позволить Мексике увеличить добычу до уровня, позволяющего нивелировать влияние более низких цен на мировом рынке. Однако для этого правительству придется продолжить работу над законом о реформе, принятом в декабре прошлого года. Необходимо подготовить законодательство, которое будет больше благоприятствовать частным инвестициям в энергетику, включая вложения в разработку собственных сланцевых резервов и ускоренное реформирование государственной нефтяной компании «Пемекс».

В отличие от производителей, потребители должны приветствовать революцию в энергетике. Растущая добыча в Северной Америке уже стала своеобразной подушкой безопасности, обеспечив дополнительную добычу во время недавнего срыва поставок из Ливии, Нигерии и Южного Судана. Особым благом низкие цены на энергоресурсы станут для Китая и Индии, которые уже являются крупнейшими импортерами и, по данным Международного энергетического агентства, будут испытывать растущие потребности в импорте нефти. С 2012 по 2035 гг. у Китая запросы вырастут на 40%, а у Индии – на 55%. Поскольку две страны импортируют большую часть энергоресурсов с Ближнего Востока и из Африки, их заинтересованность в этих регионах будет расти.

Китай получит и другое преимущество: его отношения с Россией могут резко улучшиться. В течение нескольких десятилетий история и идеология мешали Москве и Пекину найти общие интересы, несмотря на очевидные выгоды, на которые могут рассчитывать в случае более тесного сотрудничества крупнейший в мире производитель энергоресурсов и крупнейший в мире их потребитель. Тем более что у них имеется общая граница протяженностью более четырех тысяч километров. Но по мере наращивания энергетического потенциала Северной Америки потребность в энергии развитого мира остается на одном уровне, а на развивающихся рынках Азии спрос продолжает расти, и в этих условиях Россия будет все больше стремиться застолбить твердые позиции на восточных рынках.

Москва и Пекин могли бы оживить сотрудничество по давно буксующим энергетическим сделкам, строительству трубопроводов, а также по вопросам разработки энергоресурсов Центральной Азии. Соответствующие договоренности способны стать фундаментом для расширения геополитических отношений, в которых Китай будет тем не менее иметь преимущество.

Для Индии и других стран Азии выгоды также не ограничатся лишь экономикой. Рост объемов нефти и газа, перевозимого через Южно-Китайское море, обеспечит общность интересов государств, стремящихся противодействовать пиратству и другим угрозам беспрепятственного потока поставок энергоресурсов. Это даст Китаю больше стимулов сотрудничать по вопросам безопасности. В то же время союзники США в Восточной Азии, такие как Япония, Филиппины и Южная Корея, получат возможность наращивать импорт энергоресурсов напрямую из Соединенных Штатов и Канады. Уверенность в североамериканских партнерах, в поставках нефти и СПГ по более коротким и прямым морским путям должна также успокоить эти страны.Преимущество США

Крупнейшим бенефициаром североамериканского энергетического бума, конечно, являются Соединенные Штаты. Первым прямым следствием станет постоянное создание новых рабочих мест и процветание энергетического сектора. Кроме того, поскольку американский газ – ?один из самых дешевых в мире, конкурентные преимущества получат отрасли промышленности, зависящие от газа в качестве исходного сырья, такие как нефтехимическая и сталелитейная. Энергетический бум также будет подстегивать инвестиции в инфраструктуру, строительство и сферу услуг. По оценкам Всемирного института Маккинзи, к 2020 г. нетрадиционная добыча нефти и газа может способствовать ежегодному росту американского ВВП на 2–4% или примерно на 380–690 млн долларов, а также появлению до 1,7 млн постоянных рабочих мест. Кроме того, поскольку на импорт энергоресурсов приходится более половины торгового дефицита в размере 720 млрд долларов, снижение импорта энергоресурсов улучшит сальдо торгового баланса США.

Уменьшение доли импорта не следует путать с полной энергетической самодостаточностью. Но неожиданная прибыль от продажи энергоресурсов позволит покончить с мышлением прошлого, когда считалось, что добыча углеводородов в Соединенных Штатах неуклонно снижается. Более того, конец зависимости от поставок энергоресурсов из-за рубежа, а также от стран-производителей, с которыми у Вашингтона нередко обострялись отношения, даст американцам большую степень свободы в реализации генеральной линии. Связи с мировыми рынками энергоресурсов останутся прочными. Любые серьезные перебои с поставками нефти на мировом рынке, например, будут влиять на цену бензина на автозаправках США и тормозить рост экономики.

Следовательно, Вашингтон сохранит заинтересованность в стабильности мировых рынков, особенно на Ближнем Востоке, где у Соединенных Штатов остаются стратегические интересы – борьба с терроризмом, противодействие распространению ядерного оружия и укрепление региональной безопасности для защиты союзников, таких как Израиль, а также обеспечение потока энергоресурсов. США по-прежнему нужно будет охранять как общемировое достояние основные морские пути, по которым проходят потоки энергоносителей и других товаров.

Однако многие этого не понимают. Американским политикам нужно начать объяснять как внутренней, так и зарубежной аудитории, что, хотя энергетический ландшафт меняется, национальные интересы остаются прежними. Открытие новых способов добычи нефти и газа не заставит Вашингтон прекратить взаимодействие с мировым энергохозяйством. Вне всякого сомнения, Соединенные Штаты останутся почти по всем меркам самой могущественной державой на планете. Однако им никогда не удастся обезопасить себя от потрясений в международной экономике, поэтому они продолжат участвовать во всех политических и экономических процессах. Эту истину должны усвоить прежде всего государства Ближнего Востока с учетом ухода Вашингтона из Ирака и Афганистана и объявленном смещении внешнеполитических приоритетов в направлении Азии.

Американским политикам также нужно будет позаботиться о защите источников энергетического благополучия. Хотя мотором преобразований, которые вызвали бум в энергетике, является частный сектор, его успех был бы невозможен без благоприятного правового режима и регулирования рынка. Политикам на уровне отдельных штатов и федеральным чиновникам придется найти сбалансированный ответ на законную озабоченность по поводу экологии и других рисков, связанных с гидроразрывом пластов, с одной стороны, и экономическими выгодами применения новых технологий – с другой.

Лидерам американской энергетики следует работать в тесном взаимодействии с властями для соблюдения стандартов прозрачности, защиты окружающей среды и безопасности, чтобы не подрывать общественного доверия к своей деятельности и учитывать все риски при разработке сланцевых ресурсов. И стране в целом придется обновлять и расширять энергетическую инфраструктуру, чтобы в полной мере использовать возможности добычи нефти и газа нетрадиционными методами. Эти преобразования потребуют значительных инвестиций в строительство и модификацию трубопроводов, железных дорог, барж и экспортных терминалов.Нефтегазовая дипломатия

Энергетический бум не только укрепит американскую экономику, но и позволит отточить инструменты внешней политики. Когда дело доходит до применения экономических санкций, диверсифицированные поставки энергоресурсов дают явные преимущества. Например, ввести беспрецедентные ограничения на экспорт иранской нефти было бы почти невозможно, если бы не возросло предложение углеводородов на североамериканском рынке. В отличие от санкций против Ирана, Ирака, Ливии и Судана, объявленных в недавнем прошлом во время глобального перепроизводства нефти, нынешние антииранские санкции были одобрены в период превышения спроса над предложением и высоких цен на нефть.

Вашингтону пришлось приложить неимоверные усилия для того, чтобы убедить страны, не желавшие применять столь строгие меры против Тегерана, что вывод иранской нефти с мирового рынка не приведет к скачку цен. Санкции, одобренные Конгрессом в декабре 2011 г., потребовали от американской администрации все тщательно перепроверить и удостовериться, что на мировом рынке достаточно нефти и можно попросить другие государства ограничить импорт.

Хотя Конгресс разрешил Белому дому в случае крайней необходимости временно снять эмбарго на поставки иранской нефти, к этому прибегать не пришлось благодаря неуклонному росту добычи легкой и трудноизвлекаемой нефти в США, которая компенсировала ежедневное изъятие более одного миллиона баррелей иранской нефти в соответствии с санкциями. Новая американская нефть позволила Вашингтону успокоить другие правительства по поводу резкого роста цен и благодаря этому добиться поддержки мировым сообществом жестких санкций. Они нанесли серьезный ущерб иранской экономике и подтолкнули Тегеран к столу переговоров. Если бы не было новых поставок американской нефти, санкции, скорее всего, никогда не были бы одобрены.

Возрождение энергетики также дает Соединенным Штатам новый рычаг на торговых переговорах, поскольку другие страны конкурируют за доступ к американскому СПГ. Вашингтон ведет переговоры о двух крупных многосторонних сделках: Трансатлантическом партнерстве по торговле и инвестициям (с 28 странами ЕС) и Транс-Тихоокеанском партнерстве (с 11 странами Азиатско-Тихоокеанского региона и Канадой).

Когда речь заходит об экспорте СПГ, США автоматически дают добро на использование терминалов, предназначенных для поставки газа, странам, подписавшим с Вашингтоном соглашения о свободной торговле. Другие же государства должны пройти процедуру тщательной проверки с целью определения, отвечает ли такая торговля национальным интересам Соединенных Штатов.

Для многих стран Азии и Европы, которые хотят пополнить свою энергетическую смесь американским природным газом, достижение особого торгового статуса приобретает дополнительную ценность. По сути, это подтолкнуло Японию к участию в переговорах о присоединении к Транс-Тихоокеанскому партнерству. После катастрофы на «Фукусиме» пришлось временно вывести из эксплуатации всю инфраструктуру атомной энергетики, и страна остро нуждалась в газе.

Сдвиг в мировой энергетике также дает Вашингтону новый способ укрепления союзов. Многие страны теперь надеются последовать примеру США и начать разрабатывать нетрадиционные залежи газа и нефти на своей территории, и американское правительство начало использовать собственный опыт на дипломатическом фронте. Два проекта государственного департамента – Программа технического взаимодействия по нетрадиционному газу и Инициатива в области управления энергетическими мощностями – позволяют различным американским министерствам и ведомствам помогать другим странам (до сих пор это были небольшие развивающиеся государства) создавать собственную нефтегазовую индустрию.

Правительству необходимо расширять усилия и связывать их с более широкой стратегией, поддерживая, например, Польшу и Украину в их стремлении использовать имеющиеся сланцевые резервы. Новые добывающие мощности не только снизят риск конфликта по поводу скудных запасов, но также помогут государствам добывать и потреблять больше энергоресурсов, избегая влияния на климат, и при этом не жертвовать экономическим ростом, который им жизненно необходим. Вашингтону следует разъяснять, какая именно политика привела к буму на американской земле, и, если другие страны попросят, посоветовать, как создать аналогичный правовой режим.

Соединенным Штатам также нужно начать использовать свои новые энергоресурсы, чтобы не допустить запугивания союзников менее дружественными поставщиками. Рассматривая заявки на импорт американского СПГ и оценивая их значение для национальной безопасности, Министерство энергетики должно принимать во внимание, поддержат ли предлагаемые проекты союзников США. В первую очередь необходимо давать добро на поставки в такие страны, которым это поможет сопротивляться давлению России или других поставщиков. Американское правительство и его партнеры также должны поддерживать регулярно проводимые форумы, на которых встречаются специалисты из частного сектора и инвесторы, чтобы помочь другим государствам освоить сланцевые месторождения. Хотя подобный расширенный диалог между частным и государственным сектором не приведет к немедленному увеличению объемов добычи (даже при самых благоприятных условиях на это уходят годы), подобные консультации тем не менее демонстрируют солидарность Америки с другими странами, заинтересованными в обеспечении энергетической безопасности.

Американскому правительству также следует использовать накопленные знания по нетрадиционной энергетике для прямого взаимодействия с иностранными правительствами, особенно с Пекином. У Соединенных Штатов много общих интересов с Китаем. Обе страны потребляют значительные объемы энергии. Обе желают видеть стабильную и растущую мировую экономику, которая зависит от надежного потока энергоресурсов по разумным ценам, хотят минимизировать последствия для климата и стремятся к диверсификации поставок.

Подобное совпадение интересов двух главных потребителей энергии в мире создает условия для сотрудничества. В декабре США и Китай вновь подтвердили взаимную заинтересованность в «надежных энергетических рынках с адекватным предложением» и обсудили перспективы совместного освоения энергетических ресурсов Китая, в том числе месторождений сланцевого газа. Китайские компании уже вкладывают миллиарды долларов в разработку сланцевых залежей у себя на родине и в Соединенных Штатах. Но Вашингтону и Пекину следует ускорить прогресс на этом фронте, расширив стратегический и экономический диалог и включив в него вопрос о легкой и трудноизвлекаемой нефти. Необходимо выделять реальные ресурсы на разработку методов ответственного экспорта сланцевого газа и нефти без ущерба для окружающей среды. Если отношения между США и КНР улучшатся, обе стороны могли бы скоординировано работать с другими потребителями для усиления энергетической безопасности в мире – ?например, путем расширения операций против пиратства в районе Африканского Рога.

Наконец, сланцевая революция может подкрепить лидерство Вашингтона в борьбе с изменением климата. Предприятия, работающие на природном газе, выбрасывают на 40% меньше углерода, чем работающие на угле, и Соединенные Штаты сегодня достигают своих целей не в силу смелых решений Вашингтона, а просто благодаря тому, что экономика газа оказывается значительно более благоприятной, чем экономика угля. Начавшаяся тенденция к снижению эмиссии углекислого газа в атмосферу с территории США позволяет Вашингтону рассчитывать на более высокий уровень доверия к его инициативам на переговорах по климату. Белому дому следует использовать этот кредит доверия для ужесточения давления на страны, отказывающиеся снижать выбросы углерода.

Распространение сланцевой технологии может стать хорошей новостью для защитников климата еще и в другом смысле. Некоторые экологисты опасаются, что повсеместная замена угля газом, хотя и приведет к снижению выбросов в краткосрочной перспективе, позволит политикам отмахнуться от требования более масштабных реформ. Действительно, переход с угля на газ не решит полностью проблему, но позволит выиграть время для разработки и утверждения следующего поколения технологий и стратегий, а эти нововведения приведут к еще более резкому снижению вредных выбросов.Энергетика и влияние

Североамериканская энергетическая революция уже случилась, важность ее будет лишь расти, пока США приближаются к тому, чтобы стать чистым экспортером энергоресурсов. Произойдет это примерно в 2020 году. Сдвиг в мировых поставках будет выгоден странам-потребителям и приведет к размыванию власти традиционных производителей. Может снизиться привычная роль ОПЕК в качестве регулировщика мировых цен на энергоносители, поскольку этой организации вряд ли удастся предотвратить падение цен.

В свою очередь, сдвиг, вероятно, почувствуют все страны, бюджет которых зависит от продажи углеводородов. Даже без такого резкого падения цен продолжится трансформация мировых потоков энергоресурсов, а вместе с ними – экономических и геополитических связей. Тем временем Соединенные Штаты окажутся в уникальном и выгодном положении и воспользуются возможностями, которые связаны с этим сдвигом в мировой энергетике.

Энергетический бум подстегнет экономическое возрождение страны, а снижение зависимости от импорта энергоресурсов даст ей больше свободы и влияния на дипломатическом фронте. Это не станет ответом на все вызовы, которые стоят перед американскими стратегами: Вашингтону придется справляться с последствиями более чем десятилетней войны в Афганистане и Ираке, финансовой расточительности, слишком явными политическими пристрастиями по обе стороны Потомака, снижением доверия многих союзников после обнародования сведений о шпионаже США и в связи с усилением Китая. И все же эти проблемы, колоссальный нефтегазовый бум в сочетании с другими источниками военной, экономической и культурной силы должны в будущем усилить глобальное лидерство Америки, но только если Вашингтон защитит источники этой вновь обретенной силы у себя на родине и воспользуется новыми возможностями, чтобы отстоять свои постоянные интересы за рубежом.

Роберт Блэкуилл – старший научный сотрудник в Совете по внешним связям, специалист по внешней политике и помощник Генри Киссинджера. С 2001 по 2003 гг. он служил послом США в Индии, а в 2003–2004 гг. был помощником Советника по национальной безопасности, отвечая за стратегическое планирование. Служил в Совете национальной безопасности в администрации Джорджа Буша-младшего.

США. Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 27 апреля 2014 > № 1110705 Роберт Блэкуилл

По данным агентства САНА, в предвыборной гонке готовы принять участие Саусан Омар Хаддад, Самир Ахмад Маалля, Мухаммад Фирас Ясин Раджух и Абдель-Салям Юсеф Саляма. Все кандидаты родом из разных сирийских провинций.

Ранее на пост главы государства свои кандидатуры выдвинули еще два человека — член Народного совета САР, уроженец Алеппо Махер Абдель-Хафез Хаджар и бывший депутат парламента САР, министр по административному развитию, уроженец Дамаска Хасан Абдалла Нури.

В свою очередь пресс-служба президента САР заявила, что приветствует демократичную и свободную атмосферу, в которой проходит процесс подготовки к выборам.

В заявлении подчеркивается, что гражданам следует очень ответственно отнестись к процессу выдвижения кандидатур, чтобы впоследствии у сирийцев было достаточно вариантов для осуществления их конституционного права.

Высший конституционный суд принимает заявления от граждан страны, желающих принять участие в президентских выборах, до 1 мая включительно.

Основные требования, которым должен соответствовать кандидат в президенты, следующие: претендента на высокий пост должны поддерживать не менее 35 депутатов, ему должно быть не менее 40 лет, из которых последние 10 он прожил на территории САР. Также недопустимо наличие у кандидата иностранного гражданства.

Тайны Персидского Залива

Максим Егоров

Поздно ночью 17 апреля в арабской прессе появилось загадочное коммюнике по итогам встречи министров иностранных дел Совета арабских государств Персидского Залива. В нем сообщалось, что стороны «договорились о механизме выполнения Эр-Риядского соглашения». Ни слова о каком соглашении идет речь и что это за механизм, как он будет действовать. Указывалось только, что обсуждались вопросы, связанные с внешней политикой ССАГПЗ и региональной безопасностью, а также говорилось, что достигнутое соглашение основано на Уставе ССАГПЗ. Было бы странно, если бы было иначе!

Определенным намеком на содержание документа и обсуждаемую проблематику стала благодарность глав внешнеполитических ведомств стран Персидского залива Государству Кувейт за его посредничество.

Как известно, Кувейт взялся за посредничество между Саудовской Аравией, ОАЭ и Бахрейном с Катаром после того, как эти страны отозвали 5 марта своих послов из крошечной «газовой державы» в знак беспрецедентного публичного протеста против поддержки Дохой движения «Братьев-мусульман». Другим косвенным подтверждением версии о «катарском следе» стало и сообщение Катарского агентства новостей о том, что министр иностранных дел Катара Халед бен Мухаммед принял участие в вышеупомянутой встрече мининдел стран ССАГПЗ. Это был первый визит мининдел Катара в Саудовскую Аравию с тех пор, как заливная «тройка» отозвала своих послов из Дохи. Любопытно, что все это время катарский посол оставался в Эр-Рияде и отозван не был.

Позднее – 18 и 19 апреля наконец появились первые комментарии министра иностранных дел Кувейта С. Ас-Сабаха и генерального секретаря ССАГПЗ А. аль-Зайяни об итогах встречи. Но и в выступлении мининдел Кувейта тоже достаточно туманно говорится, что ССАГПЗ согласились выработать «коллективные рамки, в пределах которых страны – члены блока не будут нарушать интересы, безопасность и стабильность своих членов и покушаться на суверенитет любого из участников». Генсек ССАГПЗ добавил мало ценного к этим словам, заявив лишь о формировании некоего комитета «высокого уровня» (или комиссии) в рамках Совета, который «обсудит выполнение мер по реализации риядского документа, где достигнута договоренность». Якобы этот орган должен подготовить некий доклад, который будет представлен очередному заседанию Совета мининдел ССАГПЗ в мае этого года.

Все, кто наблюдает за развитием событий в зоне Персидского Залива, давно уже хорошо осведомлены о том, что накапливавшиеся длительное время противоречия между Дохой и Эр-Риядом достигли в последнее время своего апогея. Как известно, на раннем этапе «арабской весны» — в 2011 и частично в начале 2012 года — Саудовская Аравия и Катар выступали рука об руку в союзе с Турцией в поддержку сил, активно боровшихся за власть в странах, на которые распространились процессы дестабилизации и смены режимов. При этом Катар при полной поддержке турецкого премьера Т.Р.Эрдогана энергично поддерживал и продвигал во власть в первую очередь сторонников «Ассоциации братьев-мусульман» и ему это удавалось делать в таких государствах как Ливия, Тунис и Египет. Известно, что Катар – совместно с Турцией — участвовал в создании оппозиционного Сирийского национального совета, в котором на первом этапе решающие позиции занимали именно «братья-мусульмане».

Однако сотрудничество двух ваххабистских монархий очень скоро дало трещину. В Эр-Рияде, который привык себя ощущать на первых ролях в арабском, да и мусульманском мире, с возрастающим изумлением смотрели на то, как крошечный Катар все более активно и наступательно берет на себя лидерские функции в Лиге арабских государств, пытается навязывать себя в качестве вершителя судеб региона и страны, формирующей курс ССАГПЗ.

Катар при этом в полной мере задействовал свой огромный финансовый потенциал, который помог, в частности, избранию на пост президента АРЕ Мухаммеда Мурси, а также собственные информационные ресурсы, такие как телеканал «Аль-Джазира». На первом этапе «арабской весны» именно он формировал настроения в арабском мире, продвигая тезис свержения «засидевшихся» у власти правителей. На этом канале была предоставлена безо всяких ограничений трибуна представителям «братьев-мусульман», прежде всего известному египетскому радикальному проповеднику Юсефу аль-Кардауи.

Нарастало в Эр-Рияде и недовольство ролью «братьев-мусльман» в регионе, которые по мере развития дестабилизационных процессов в арабском мире начали претендовать на своего рода «демократическую альтернативу» большинству нынешних режимов Ближнего Востока. Дошло до того, что Эр-Рияд, озабоченный ростом влияния этого трансграничного движения, оказался в этом вопросе по одну сторону баррикад со своим злейшим врагом Б.Асадом и поддерживаемая саудами Сирийская свободная армия, как и армия сирийского режима, сделали все для того, чтобы роль «братьев-мусульман» в сирийских событиях была сведена к минимуму. Надо констатировать, что это им практически удалось сделать.

Решающий поворот в катарском сюжете казалось бы наступил в июне 2013 года, когда явно под влиянием критики, в том числе и из Эр-Рияда, от власти в Катаре ушел эмир Хамад и его место занял молодой принц Тамим. В Саудовской столице от него ждали изменения политического курса, отказа от претензий на лидирующие роли в ЛАГ и ССАГПЗ, пересмотра политических ориентиров (за исключением враждебности режиму Б.Асада).

Однако, если в межарабских делах Доха стала себя вести действительно на порядок скромнее, однако от своей линии на поддержку «Ассоциации братьев-мусульман» так и не отказалась. Более того, канал «Аль-Джазира» стал все чаще «задирать» Саудовскую Аравию, особенно после того, как летом 2013 года провалился любимый проект Дохи по созданию возглавляемого «братьями-мусульманами» режима в Египте. В возвращении к власти в этой стране военных катарцы обвинили не египетский народ, а Саудовскую Аравию, назвав произошедшее «военным переворотом».

Все это переполнило чашу терпения Эр-Рияда, который давно уже пришел к выводу о том, что «братья-мусульмане» являются террористической структурой, крайне опасной для всего региона и самой Саудовской Аравии. Этой организации саудами объявлена беспощадная война на всем пространстве Ближнего Востока. В феврале этого года она была объявлена террористической в самом КСА (как и в ОАЭ) и всего лишь за принадлежность к ней теперь грозит от 5 до 20 лет тюрьмы. Естественно, гнев саудовской монархии должен был дойти и до главного регионального спонсора АБМ – Дохи. На катарцев Эр-Риядом с марта этого года был оказано беспрецедентное давление, внешним проявлением которого стал упомянутый выше отзыв послов КСА, ОАЭ и Бахрейна из катарской столицы.

Теперь, как выясняется, все это время за кулисами шли напряженные переговоры, которые завершились неким не озвученным соглашением.

И вот только 19-20 апреля в саудовские СМИ стали проникать некие «утечки» о содержании договоренностей, достигнутых между Катаром и другими государствами ССАГПЗ.

Известный колумнист газеты «Аль-Хайят» Халед Дахиль утверждает, что состоявшиеся 17 апреля в Эр-Рияде переговоры были длительными и касались внешней политики и политики в сфере безопасности Катара, его влияния на соседние государства. Впечатление такое, пишет комментатор, что договоренности были достигнуты далеко не по всем спорным вопросам. Поэтому, мол, и опубликованный весьма туманный текст итогового заявления мининдел стран-членов ССАГПЗ выглядит весьма противоречивым. С одной стороны в нем говорится о том, что якобы был разработан механизм, который обеспечит работу в «коллективных рамках», а с другой — в соглашении указано, что «политика любого из государств ССАГПЗ (подразумевается Катар) не повлияет на интересы, безопасность и стабильность государств-членов и не затронет суверенитет ни одного из них». Непонятно, как можно примирить работу «в коллективных рамках» и одновременно в нетронутом виде сохранить суверенитет всех государств ССАГПЗ. Ведь ранее именно это – сочетание суверенной политики и делегирования полномочий руководящим органам Совета, и не удавалось сделать, а в последнее время Совет вообще затрещал по швам.

Халед Дахиль, оговариваясь, что его информация – это смесь точных данных и предположений (он ссылается на некие оманские источники), утверждает, что в повестке дня совещания стояли следующие вопросы, касающиеся разногласий Катара с другими странами ССАГПЗ (читай КСА и ОАЭ): содержание ведущейся Катаром пропагандистской кампании, укрывательство им «Братьев-мусульман», что наносит ущерб безопасности ряда стран Залива и в более широком плане – тема невмешательства во внутренние дела членов ССАГПЗ. Якобы, в соответствии с информацией из тех же источников, на совещании все проблемы не удалось решить, но некоторые «узелки» все же развязаны. По информации «Аль-Хайят» и «Араб ньюс» на встрече в Эр-Рияде на прошлой неделе удалось договориться по трем пунктам:

1. Изгнание Катаром 15 членов организации «Братьев-мусульман» из числа граждан стран ССАГПЗ, находящихся в Дохе, 5 из них – подданные ОАЭ, 2 – саудовцы, а остальные родом из Бахрейна и Йемена.

2. Согласие Дохи на то, чтобы канал «Аль-Джазира» прекратил нападки на Саудовскую Аравию, ОАЭ и Египет, также остановил пропагандистскую кампанию о том, что происходящее в Египте является военным переворотом.

3. Перекрытие египетским оппозиционерам, находящимся в Катаре, доступа к СМИ в этой стране.

Согласно другим данным, вроде бы удалось достичь соглашения о том, что вообще прекращается помощь Катара «Братьям-мусульманам» как движению в целом и обеспечивается его нейтралитет в отношении происходящих в Египте событий; будет положен конец подстрекательству Дохи против маршала Абдель-Фаттаха Ас-Сиси на предстоящих выборах в Египте. Кроме этого утверждается, что от Катара требуется закрыть некоторые находящиеся на его территории исследовательские центры, в том числе и отделение «Рэнд корпорейшн», распространяющие идеи и политические стратегии, не совпадающие с линией ССАГПЗ и со всеми требованиями по безопасности.

Обозреватели в зоне Персидского Залива задаются вопросом, действительно ли достигнуто соглашение о том, чтобы положить конец острым противоречиям между ключевыми государствами Персидского залива, или же речь идет о том, чтобы лишь несколько сгладить ситуацию, с тем, чтобы, как здесь пишут, «разногласия в ССАГПЗ не превратились в зияющую прореху, в которую просочатся враги стран ССАГПЗ и используют их для давления в сложный период».

Ближайшее время покажет действенность и эффективность принятых решений, а также то, насколько радикальными и далекоидущими они будут. Уже ясно, что Эр-Рияд непреклонен в своих намерениях довести дело до конца и не позволит «братьям-мусульманам» стать основной политической силой в регионе, на что они явно претендовали в последние годы. Ради достижения своих целей саудовское руководство, похоже, будет решительно добиваться, чтобы Катар перестал быть «операционной платформой» АБМ в Персидском Заливе.

Главный вопрос: согласны ли с этими устремлениями Саудовской Аравии США, которые содержат в Катаре свою крупнейшую военную базу и оказывают на политику Дохи самое прямое и, как некоторые считают, определяющее влияние? Если нет, то это свидетельствует о серьезнейших расхождениях Эр-Рияда и Вашингтона по существу политических процессов в регионе, а если да – то об очередном крупнейшем провале американцев, поставивших «не на ту лошадь»…