Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Главы МИД РФ и Египта Сергей Лавров и Самех Шукри обсудили по телефону ситуацию на Ближнем Востоке, говорится в сообщении российского внешнеполитического ведомства.

"Был проведен обмен мнениями по ситуации на Ближнем Востоке с акцентом на задачи координации усилий в целях скорейшего урегулирования кризисных ситуаций в регионе", — сообщили в ведомстве.

Волнения в странах Ближнего Востока и Северной Африки вспыхнули в конце 2010 года и привели к уходу из власти лидеров Туниса, Египта, Ливии и Йемена, правивших десятилетия.

Саудовская Аравия подходит к краху своей системы

Саудовская Аравия довлела над всем арабским миром и частью исламского мира с начала 70-х годов 20-го века благодаря огромным нефтяным доходам и всесторонней поддержке Соединенных Штатов. Однако сегодня правящий в КСА клан Аль-Сауд развязал войну на слишком многих фронтах, поставив под удар благополучие собственного народа. Опрометчивое обрушение мировых цен на нефть, затеянное этой аравийской монархией под давлением США, будет не так легко повернуть вспять, учитывая растущие запасы черного золота в хранилищах крупнейших потребителей. Уничтожив большую часть своих собственных доходов, семейство Аль-Сауд не сможет больше финансировать бесчисленное количество салафитских организаций, главным образом террористического толка, действующих на территории Сирии, Ирака, Йемена, Ливии и Египта. Предсказать, какой монетой отплатят бывшие под саудовским контролем радикальные исламисты своим бывшим «благодетелям», невозможно, однако ясно другое − в наступившем хаосе возрастет роль Ирана как Нового Центра политического притяжения, который не насаждает свою политику военной силой, а действует в рамках норм международного права, уважения суверенитета и свободы выбора других государств.

Признаки наступающего краха

В сентябре и октябре с.г. многие аналитики и политологи пренебрежительно отнеслись к комментариям Iran.ru о неизбежном крахе Саудовской Аравии и «распаде племени Аль-Сауд», раскритиковав высказанное агентством мнение о политических успехах Ирана в регионе. Но, правда, нашлись, и те, кто считают, что Iran.ru фактически констатировал неизбежную перспективу нынешней королевской семьи и всего королевства. Это и шиитское восстание на Бахрейне в марте 2011 г., жестоко подавленное саудовскими войсками, это и приход к власти в Шейх Нимр ан-НимрЙемене в октябре с.г. шиитских повстанцев-хусистов, поддерживаемых Тегераном, и вынесение смертного приговора шейху Нимру аль-Нимру (известный в КСА политический активист-шиит шейх аль-Нимр был арестован по приказу королевской династии. На протяжении десятилетий критиковал реакционную политику короля Абдаллы. Однако аль-Нимр никогда не призывал к смене действующего режима. Его целью было уровнять права шиитов, которые подвергаются гонениям в королевстве, с суннитским большинством), успехи ИГИЛ в Ираке и Сирии, начиная с июня с.г. и, наконец, невиданный ранее теракт в самой Саудовской Аравии 4 ноября с.г., когда боевики-сунниты из числа членов Исламского государства, воевавших ранее в Сирии и Ираке, напали на шиитов, выходящих из мечети после молитвы, в населенном пункте Далва в Восточной провинции королевства, убив 7 человек, включая детей.

Маниакальный страх представителей правящей династии Аль-Сауд перед любыми демократическими переменами в управлении государством может сыграть с нынешними властями саудовского королевства злую шутку. Сегодня, когда напряжение между шиитами и суннитами на Ближнем Востоке достигло критической отметки, все это может не только сильно дестабилизировать ситуацию в Саудовской Аравии, да еще и обострить противостояние между двумя исламскими конфессиями на всем Ближнем Востоке. Только слепой не видит, что началась эрозия империи Аль-Саудов.

Ошибки устаревшей саудовской монархии

Проблема выживаемости Саудовской Аравии остро стоит из-за готовности всех ведущих престарелых членов королевской семьи оставаться в орбите американского влияния и жесткой привязки к США, в том числе в сфере национальной безопасности и обороны. Фактически, режим в КСА держится исключительно на поддержке американских штыков, которые разбросаны по периметру границ королевства – от Кувейта до Катара. В Бахрейне базируется 5-й флот ВМС США, в Катаре расположена крупнейшая в регионе база ВВС США, а в Кувейте расквартированы 45 тысяч американских военнослужащих. Саудия закупает американское оружие ежегодно на миллиарды долларов.

Кроме того, опасность кроется и внутри. Одиозность ваххабитских властей Эр-Рияда, живущих понятиями 17-го века и пуританского ислама, нежелание модернизироваться, проводить реформирование абсолютной монархии, демократизировать властные структуры, внедрять многопартийность и элементы реального парламентаризма, давать возможность самореализации молодому поколению, засилье старцев на вершине пирамиды правления – все это создает сегодня ситуацию, при которой королевство стало своим собственным наихудшим врагом, а королевская власть – основным тормозом на пути развития и эволюции государственного устройства, что могло бы вытащить КСА из этого болото и дальнейшего сползания к краху и развалу.

Эр-Рияд продолжает совершать еще одну ошибку, которая чрезвычайно опасна для стабильности королевства. Речь идет об открытой конфронтации с Ираном, который в последние годы существенно нарастил свое влияние и могущество на Ближнем Востоке. Размахивая жупелом иранской угрозы и крича на всех углах об опасности установления шиитской гегемонии в регионе, Саудовская Аравия перешла все разумные грани. Упорно толкая на конфликт с Тегераном США и Израиль, подталкивая и подстрекая их к военным сценариям против ИРИ, саудовцы не учли, что для Обамы на данном этапе Иран оказался важнее королевства. Ведь Тегеран сегодня – это ключ к решению проблем Афганистана, Сирии, Ирака и Йемена, это гипотетическая возможность использовать огромный энергетический потенциал этой страны для давления на Россию, это своеобразные ворота на Южный Кавказ и в Центральную Азию, и, наконец, это огромный рынок для американского капитала, особенно в энергетическом секторе ИРИ. Кроме того, сделка с Ираном по его ядерной программе позволила бы Вашингтону избавиться от чрезмерной зависимости от своих арабских «союзников» в Персидском заливе, в первую очередь от КСА, которое за деньги создало в США огромное по влиянию политическое лобби, в основном из республиканцев, завязанных на нефтяной бизнес, ставшее серьезно тяготить демократов.

Нефтедоллары – причина саудовских авантюр

Продвигаемый кланом Аль-Сауд тезис о том, в основе его огромного богатства лежат нефтедоллары, которые и предопределяют нынешнюю политическую и религиозную архитектуру королевства, не выдерживает никакой критики, сдерживая подъем здоровых сил саудовского общества и стимулируя его деградацию. В Эр-Рияде не скрывая упиваются своей финансовой мощью, которое создает нефтяное богатство. Сотни миллиардов долларов позволили Аль-Саудам управлять целыми странами, правительствами и их политикой издалека, смещая неугодные режимы и разжигая «цветные» революции для привода к власти радикальных исламистов, финансируя терроризм и салафитский экстремизм для свержения неугодных Эр-Рияду правителей.

Пытаясь навязать Ближнему Востоку свое видение региона и навязывая свои модели государственного устройства, свои архаичные идеи и свои покрывшиеся плесенью моральные ценности, королевство оказалось заложником тех союзов и альянсов, создание которых оно же и профинансировало. Саудовская Аравия очень скоро столкнется с драматическим экономическим разворотом против самой себя. Эр-Рияд, похоже, потерял контроль над нефтяным рынком, серьезно уронив по просьбе Вашингтона нефтяные цены, чтобы ослабить Россию и Иран. Под угрозой оказался тот запас КСА, который годами накапливался благодаря поступлению нефтедолларов. А остановить падение нефтяных цен саудовцы уже не могут. Процесс принял неконтролируемый характер. Население королевства уже стало жертвой политических и экономических просчетов Аль-Саудов. При нынешней цене на «черное золото» придется урезать социальные расходы на программы, заложенные бюджетом КСА.

Но что самое опасное для Саудии – начинает разгораться пожар, который скоро может сжечь арабские монархии Персидского залива. Если Саудовская Аравия окажется неспособной в финансовом отношении поддержать государства ССАГПЗ и продолжить финансирование развязанных КСА конфликтов в регионе, то поражения начнут сыпаться на всех фронтах войны, развязанной Аль-Саудами: Ливия, Сирия, Ирак, Египет, Йемен, Бахрейн. А за ними последуют аравийские монархии и Иордания.

Иран побеждает

Перед лицом наступления агрессивного исламизма, финансируемого Саудовской Аравией и Катаром, Иран вынужден был вступить в борьбу против исламского радикализма. И стал одерживать одну победу за другой, так как правда и справедливость оказались на стороне Тегерана. В результате, Ближний Восток уже сильно трансформировался после начала «цветных» революций в 2011 г., а сейчас подвергается дальнейшей реструктуризации и перекройке прежних политических карт. По большому счету, на сегодня три основные столицы арабских стран уже оказались в руках Ирана и принадлежат исламской иранской революции, а Сана стала четвертой арабской столицей, которая движется в сторону присоединения к иранской революции. Но в отличие от Саудовской Аравии, которая управляла своими арабскими вассалами как абсолютный монарх, политика Ирана – это политика невмешательства, ее методы – оказывать моральную и материальную помощь, не ввязываясь во внутренние процессы напрямую, и тем более военным путем.

Саудовская Аравия управляла через страх и шантажируя нефтедолларами. Иран же оказался привлекательной альтернативой. Сейчас, когда многие арабские страны и политические силы (Хизбалла, Хамас и т.д.) объединились для противодействия гегемонии Саудовской Аравии и ее тираническому правлению, «дом» Аль-Саудов дал трещину, которая обнажила признаки эрозии его стен, а его фундамент подвергается возрастающему политическому, экономическому, социальному и религиозному давлению. Запятнав себя связями с мерзкими убийцами и насильниками из таких террористических организаций, как ИГИЛ, Талибан и многие другие, саудовская монархия запятнала себя кровью ни в чем не повинных арабов и мусульман, убитых экстремистами, взращенными на саудовские нефтедоллары. Ее положение как главного исламского авторитета сильно пошатнулось, а статус саудовского короля как «Хранителя двух святынь» − Хадем аль-Харамейн − (в Мекке и Медине) подвергся сомнениям. Многие умеренные исламские авторитеты и богословы заговорили о том, что настало время передать управление процессом Хаджа Всемирному исламскому Совету, а также перевести под его контроль все исламские святыни, в том числе и шиитские.

Кстати, в отличие от экстремистского арабского и особенно ваххабитского саудовского понимания «джихада», в иранском понимании «джихад» не является синонимом религиозной войны, а скорее он является идеологической кампанией против социальной несправедливости в исламском мире и методом идейно-политического противостояния западной модели развития, которая силой навязывается США и их союзниками по НАТО государствам арабского и исламского мира. В отличие от Саудовской Аравии, Тегеран хочет стать центром оси для позитивных изменений, своего рода «покровителем» нынешней политической трансформации Ближнего Востока, подвергшегося агрессии США, Саудовской Аравии, Катара и их сателлитов по НАТО и ССАГПЗ. Одним словом, Иран действует как лидер стран региона, а не деспот или диктатор.

************

Перед Исламской революцией 1979 года Ближний Восток был разделен на два полюса в пределах американской оси: абсолютная теократия Саудовская Аравия и светская республиканская Турция. Появление политического шиитского ислама, созданного республиканской системой Ирана, привело к появлению третьего полюса, причем вне орбиты американского господства. Четвертый существовал в виде группы арабских стран социалистической ориентации под опекой СССР. Сейчас же осталось всего два полюса: первый находится под лидерством Соединенных Штатов и его консервативных или радикально-экстремистских арабских союзников, а второй находится под лидерством Ирана и государств, которые присоединились к «проекту» иранской революции и которые отстаивают свои права на суверенитет и свободу выбора. Судя по политическим процессам, которые сегодня происходят в регионе, все шансы на успех имеет именно Иран. На его стороне международное право, закон и справедливость, уважение законных интересов всех народов и конфессий Ближнего Востока.

Владимир Алексеев,

Специально для Iran.ru

США ведут энергетическую войну на Ближнем и Дальнем Востоке

Несмотря на то, что Барак Обама после недавних выборов в Конгресс оказался «самой хромой из всех хромых уток», как сейчас шутят республиканцы, президент США упорно гнет линию на удушение России через понижение цен на нефть как основной источник пополнения российского бюджета. Более того, он принуждает ЕС принять новый пакет экономических санкций против РФ под надуманными предлогами продолжающего вмешательства России на Украине. Одновременно Обама выкручивает руки иранским руководителям, чтобы вынудить Тегеран сделать существенные уступки на переговорах по линии «шестерки». Цель Вашингтона ясна – заставить ИРИ передать под западный контроль энергетический сектор страны, отказаться от поддержки режима Башара Асада в Сирии и начать трансформацию нынешнего иранского режима по американским стандартам.

Подрывная роль Саудовской Аравии

Для достижения этих антироссийских и антииранских целей активно используется Саудовская Аравия, играющая сейчас на понижении нефтяных цен по просьбе Вашингтона. Частично США это удалось. Цена нефти в 110 долларов за баррель в июле с.г. к ноябрю рухнула до 77 долларов за марку BRENT. За три месяца цены снизились на четверть. Добыча нефти в Саудовской Аравии и США увеличилась именно тогда, когда начались снижение темпов роста в Китае и новая стагнация в еврозоне. И тут стоит напомнить − четырехкратный рост нефтяных цен, вызванный эмбарго на экспорт нефти, которое организовала Саудовская Аравия в 1973 году в ответ на израильско-арабскую войну, доказал еще тогда, что нефть может использоваться как политическое и экономическое оружие. Сейчас все повторяется по новой.

Это продиктовано тем, как администрация Обамы смотрит на весь мир и на роль США в нем. Ей нужно, чтобы Тегеран пошел на уступки по ядерной программе, и чтобы Москва бросила на растерзание Киевом население Восточной Украины. Однако после Ирака и Афганистана Белый дом совершенно не хочет отправлять куда бы то ни было американских солдат. Вместо этого Вашингтон с помощью своих саудовских союзников пытается снизить нефтяные цены, насыщая нефтью и без того ослабленный рынок. Так как РФ и ИРИ сильно зависят от экспорта нефти, предполагается, что с ними станет проще иметь дело. Не секрет, что госсекретарь Джон Керри в сентябре с.г. в Джидде договорился с королем Абдаллой о том, что Саудовская Аравия будет продавать нефть дешевле преобладающей на рынке цены.

В середине 1980-х годов Саудовская Аравия уже делала нечто подобное. Тогда она опустила цену на нефть ниже 10 долларов за баррель, чтобы расшатать СССР и ослабить режим Саддама Хусейна. На сей раз Саудовская Аравия хочет надавить на Иран и заставить Москву ослабить поддержку режима Асада в Сирии. То есть ее цели совпали с задачами США. Однако подобные меры стоят дорого. Саудовская Аравия, как и прочие нефтедобывающие государства, уже привыкла к нефти дороже 100 долларов за баррель. Арабская «весна» в Египте, Ливии и Йемене заставляет опасаться распространения политической нестабильности в регионе. Доходы от экспорта нефти позволяли КСА наращивать расходы на социальные нужды, и сейчас ей, чтобы сбалансировать бюджет, требуется цена выше 90 долларов за баррель. Саудовская Аравия явно рассчитывает на то, что она сможет продержаться при низких ценах дольше, чем Россия и Иран.

Безусловно, это возвращение к методам холодной войны бьет по России. Нефть и газ составляют 70% от российского экспорта, и бюджет страны не будет сбалансированным при ценах на нефть меньше 100 долларов за баррель. Но Россия по-прежнему упорно поддерживает сирийского президента Асада. Как будет реагировать Иран, пока непонятно, однако Ближний Восток стабильнее явно не становится. Самое интересное состоит в том, что в самом большом выигрыше окажутся не США и Саудовская Аравия, а крупные потребители нефти: Китай, Индия и Европа.

Что еще хотят США

Для США картина не столь однозначна. Готовность Вашингтона разыгрывать нефтяную карту связана не только с давлением на Россию и Иран, но и с уверенностью в том, что добыча сланцевых энергоресурсов позволит Америке стать крупнейшим производителем нефти в мире. Рост добычи нефти в США действительно впечатляет. Она подскочила почти на 50% − с 5,7 миллиона баррелей в сутки в 2011 году до 8,4 миллиона баррелей в сутки во втором квартале 2014 года. Но только выиграют от этого основные конкуренты США в мировой экономике, прежде всего КНР. Более того, резкое снижение нефтяных цен делает разработку ряда сланцевых месторождений невыгодной. Особенно это относится к новым месторождениям, первичные издержки работ на которых может покрыть только высокая цена на нефть. Впрочем, некоторые уже разрабатываемые месторождения быстро иссякают, и американским нефтяным компаниям приходится уходить в поисках нефти вглубь, что стоит дороже.

Россия бьет по США через Китай

Барак Обама не учел очень важный фактор: западные санкции Запада лишь разозлили Россию, стимулировав Москву пойти не переориентацию экспорта энергоносителей с Запада на Восток. И на прошлой неделе Владимир Путин на глазах всего мира нанес ответный удар, когда Обама прилетел в КНР на саммит АТЭС, в попытке спасти свою концепцию торгового порядка в Азии под управлением США. Между тем подписание очередного крупного соглашения о поставках энергоресурсов предусматривает кроме всего прочего еще более тесное политическое и экономическое взаимодействие между Москвой и Пекином на многие годы вперед. 9 ноября РФ и КНР подписали меморандум о договоренности по вопросу прокладки второго экспортного газопровода из Западной Сибири, то есть с месторождений, откуда сейчас газ идет на экспорт в ЕС, в западные провинции Китая через СУАР (Синьцзянь-Уйгурский автономный район). Россия с 2018 года будет поставлять в Китай 30 миллиардов кубометров газа и получит нового серьезного покупателя в условиях, когда начинаются затруднения от финансовых санкций Запада. С учетом подписанного в мае с.г. первого газового соглашения с Пекином Москва сможет ежегодно поставлять в КНР как минимум 68 миллиардов кубометров газа, что составит одну пятую часть ожидаемых потребностей этой страны на 2020 год.

Переориентация Москвы на Азию началась еще до кризиса в отношениях с Западом, однако из-за кризиса вокруг Украины Россия укрепилась в своих намерениях заключать сделки с китайцами. Для них крупные газопроводы как из Западной, так и из Восточной Сибири являются более безопасным вариантом импорта, нежели морские поставки сжиженного газа, прежде всего из Катара. В Пекине опасались усиления зависимости страны от поставок энергоресурсов по морю, особенно, что касается нефти, поскольку КНР оказывался в уязвимом положении в мире, где до сих пор господствуют мощные военно-морские силы США. Вариант с поставкой газа по трубопроводам из России также совпадает с желанием Москвы помешать экспорту американского сжиженного природного газа в Азию. России нужно было создать свой рынок трубопроводного газа в противовес американскому СПГ задолго до того, как сжиженный природный газ из Америки начнет поступать на китайский рынок. Но теперь Китай не станет полем битвы между американской и российской политикой привязки к Азии. США ее проиграли 9 ноября сего года.

России и Ирану нужно объединяться против общей угрозы

Но успех России на Дальнем Востоке не должен охладить намерений Москвы предпринять максимум усилий, чтобы остановить энергетическую агрессию США из региона Ближнего Востока. И наиболее важные естественные союзники Москвы в этом регионе – это Иран и Ирак, обладающие огромными запасами нефти и газа. Причем Тегеран в настоящий момент – это ключевая страна для России, как, впрочем, и для всех мировых игроков в богатой углеводородами зоне Персидского залива. США пытаются подмять под себя нефтегазовую отрасль ИРИ в обмен на подписание соглашения по ядерному досье. Если Вашингтону удастся сломить иранцев, то в энергетическом плане регион Ближнего и Среднего Востока будет потерян для РФ. И для КНР тоже. Более того, в этом случае газ из Ирана постепенно сможет заменить российский газ для ЕС.

Поэтому необходимо срочно предпринять самые решительные шаги по созданию газовой оси Москва – Тегеран, а также заключению союза по нефтяному экспорту. Для этого нужно незамедлительно приступить к разработке силами российский компаний газовых и нефтяных месторождений ИРИ, прежде всего «Южного Парса». Газ с него можно без труда экспортировать в другой экономический гигант Азии – Индию, экономика которой развивается темпами, превышающими китайские. А для этого следует увеличить мощность магистрального газопровода из Ирана в Пакистан, а далее проложить его до основных газовых потребителей Индии и стран ЮВА, возможно даже с продлением ветки до районов Южного Китая. Кроме того, целесообразно закольцевать газопроводную сеть РФ с иранской. А также приступить к созданию мощностей по сжижению иранского газа на побережье Аравийского моря – вне зоны Персидского залива и узкого Ормузского пролива, который можно легко заблокировать силами военно-морского флота. И еще – пора приступить к демонтажу ФСЭГ (Форум стран экспортеров газа), который превратился в инструмент США, манипулирующими Катаром. Благодаря этим шагам основной конкурент России и Ирана – крошечный Катар с его огромными запасами газа и крупными мощностями по производству СПГ – будет задвинут на задний план. Это важно для Ирана и политически – ведь этот арабский эмират разместил у себя самую крупную базу ВВС США в Эль-Удейде (25 км от Дохи), с которой американская авиация посредством АВАКСов просматривает всю территорию ИРИ и воды Персидского залива, а ее боевые самолеты находятся в нескольких минутах полета до стратегических объектов Ирана, включая АЭС в Бушере. В конечном счете, Катар – это не более чем большая «газовая горелка» под контролем американской Exon Mobil плюс американская военная база, да еще и источник напряженности в регионе путем разжигания на Ближнем Востоке исламистских салафитских революций и финансирования террористических организаций и группировок, воюющих против союзников Тегерана – Ирака и Сирии. Настало время положить этому конец.

Кроме того, если к нефтяному альянсу РФ и ИРИ присоединится Ирак, то можно будет так надавить на Саудовскую Аравию, что это ваххабитское королевство прекратит потворствовать антииранским и антироссийским планам США. Более того, в этом случае оно может развалиться на части, из которых было искусственно слеплено в 1929 году. И тогда прекратится саудовский нефтяной демпинг на мировом рынке, который подрывает экономическое развитие России и Ирана. Важно также, что в этом союзе заинтересован и Китай, который видит в Тегеране важный источник энергоресурсов, выгодную сферу для инвестиций и политического партнера в регионе. Ось Москва – Тегеран − Пекин может стать основным политическим и экономическим игроком в Азии, тем более если она станет составной частью ШОС или евразийского союза. Вот тогда американской энергетической войне против Москвы и Тегерана будет положен самый решительный конец.

*************

Развязав войну санкций против России и Ирана, США плохо все просчитали и могут получить бумерангом такой экономический удар, от которого не оправятся, а доллар вполне может просто рухнуть. Барак Обама, безусловно, наихудший из всех президентов США, явно не сгодился на роль лидера мировой державы. Он оставит после себя мир, который из-за политики Белого Дома перессорился в Европе, и воспылал пламенем войн, конфликтов и терроризма на Ближнем Востоке. В руинах лежат Ирак, Сирия, Ливия, Йемен. А Египет – на грани коллапса. По швам трещит Украина. Сейчас Вашингтон тянет свои грязные руки к Тегерану. Пора прекратить эту вакханалию. Пусть даже Обаме придется с треском позора покинуть кресло президента США. Миру не нужен гегемон, приехавший в Пекин нагло заявить перед лидерами мировых держав – России и Китая, что американское мировое лидерство является непоколебимой величиной. А разве кто-то согласился с этим так называемым лидерством, которое насаждается огнем и мечом? И не такие империи рушились. Видимо, настало время и для Соединенных Штатов – последней из империй.

Владимир Алексеев,

Специально для Iran.ru

Специалисты международной антикоррупционной ассоциации TRACE International и американского аналитического центра Rand Corporation опубликовали собственный рейтинг ситуации со взяточничеством в разных странах мира TRACE Matrix, где Узбекистан занял 194 место из 197.

Страны оценивались по четырем критериям: уровень взаимодействия с властями, существующее антикоррупционное законодательство и его применение на практике, прозрачность государственной службы и возможность общественного контроля. При этом наименее значимым признается взаимодействие бизнеса со властью, а наиболее важным — законодательство и применение на практике.

Узбекистан занимает 194 место, опережая Анголу, Йемен и Нигерию.

Хуже всего, считают авторы доклада дела обстоят в категории «взаимодействие власти и бизнеса», где Узбекистан достиг максимальной отметки в 100 баллов, сообщает Anhor

Наименее рискованными странами для бизнеса в плане коррупции в рейтинге названы Ирландия, Канада, Новая Зеландия, Гонконг, Швеция и Финляндия. Замыкают список Вьетнам с полной непрозрачностью государственных органов (100 баллов), Южный Судан, Чад, Бурунди, Гвинея и Камбоджа.

По данным TRACE Matrix Туркменистан занял первое место среди стран Центральной Азии занял (115), зетем Казахстан (141), Кыргызстан (161), Таджикистан (182).

Новый рейтинг предназначен в первую очередь для компаний, которые смогут на его основе оценивать коррупционные риски и условия выхода на новые рынки.

13.11.2014 (Anons.uz)

Объединенные Арабские Эмираты в субботу, 15 ноября официально объявили движение «Братья мусульмане» и его сподвижников, в том числе существующую в ОАЭ исламистскую группу «Аль-Исла», террористической группой.

В списке террористических групп также находятся «Фронт Нусра» и «Исламское государство», ведущие борьбу с президентом Сирии Башаром Асадом, к террористическим группам также отнесены шиитские военные группировки, такие как йеменское движение «Хузи».

Аналогичное решение было принято Саудовской Аравией в марте этого года, тем самым страны региона усиливают политическое давление на Катар, поддерживающий эти исламистские группы, и подчеркивают свою позицию в отношении идейной основы движения «Братьев мусульман» - суннитской исламской доктрины, отрицающей принцип династического правления.

Последняя постсоветская война

Военно-политическое измерение украинского конфликта

Сергей Минасян - доктор политических наук, заместитель директора Института Кавказа (г. Ереван).

Резюме Украинский кризис напоминает войны позднего европейского феодализма с их частными армиями из разномастных ландскнехтов, наемников и отставных военных самой различной этнической, идеологической и социальной принадлежности

Профессиональным военным, историкам, конфликтологам, специалистам по международным отношениям еще предстоит детально проанализировать обстоятельства украинского кризиса. Однако уже сейчас можно выявить его важнейшие военно-политические и военно-технические особенности и влияние на аналогичные вооруженные конфликты, особенно на постсоветском пространстве.

Война, «гибридная» во всем?

«Вполне благополучное государство за считанные месяцы и даже дни может превратиться в арену ожесточенной вооруженной борьбы, стать жертвой иностранной интервенции, погрузиться в пучину хаоса, гуманитарной катастрофы и гражданской войны». Это выдержка из научного доклада начальника Генерального штаба ВС России генерала армии Валерия Герасимова на собрании Академии военных наук в феврале 2013 года. Фактически еще за год до операции в Крыму и последующих событий главный российский военачальник почти пророчески представил то, что случилось на Украине.

Генерал Герасимов отметил особенности будущих вооруженных конфликтов, напрямую перекликающиеся с событиями в Крыму и на юго-востоке Украины. «Акцент используемых методов противоборства смещается в сторону широкого применения политических, экономических, информационных, гуманитарных и других невоенных мер, реализуемых с задействованием протестного потенциала населения. Все это дополняется военными мерами скрытого характера, в том числе реализацией мероприятий информационного противоборства и действиями сил специальных операций. К открытому применению силы зачастую под видом миротворческой деятельности и кризисного реагирования переходят только на каком-то этапе, в основном для достижения окончательного успеха в конфликте». Чем не сюжет из новейшей истории постсоветского пространства или процессов на Ближнем Востоке?

Доклад начальника российского Генштаба вплоть до начала операции в Крыму привлек внимание лишь немногих военных экспертов. Но после известных событий он стал широко цитироваться, особенно в западной печати, выступая удобным аргументом, позволяющим причислить украинский кризис к так называемым «гибридным войнам», сочетающим политические, экономические, информационно-пропагандистские (формально невоенные) меры с дозированными и/или скрытными действиями военного характера. Военная составляющая «гибридных войн» преимущественно реализуется силами специального назначения и элитными подразделениями или же, наоборот, иррегулярными, «квазигосударственными» или частными вооруженными формированиями.

При этом надо подчеркнуть, что концепция «гибридной» («нелинейной», «асимметричной», «неконвенциональной») войны – не изобретение генерала Герасимова или исключительно российская военная разработка. Концепция «гибридных войн» в последние годы достаточно активно разрабатывалась и на Западе, просто именно России удалось апробировать ее в таких масштабах.

Впрочем, вряд ли можно предполагать, что российский Генштаб реально готовил взятие Крыма, а тем более последующие события на юго-востоке Украины еще в феврале 2013 года. Даже если в недрах его Главного оперативного управления конвертик с надписью «Крым» лежал по соседству с планом реагирования на возобновление боевых действий в Карабахе или на гипотетический кризис в Арктике. Такова специфика работы военных профессионалов. Если они хорошо знают свое дело, то пытаются приспособиться к новым видам и формам войн и вооруженных конфликтов на самых различных театрах военных действий. Однако обычно генералы готовятся к прошедшей войне. Но это в лучшем случае – в худшем лишь к парадам и бюджетным баталиям.

К примеру, готовься почти четверть века украинские генералы хотя бы к прошедшим войнам (чему их учили еще в советских военных училищах и академиях), то они все равно не нашли ответа на «гибридные» или асимметричные операции в Крыму или осаде Славянска весной 2014 года. Но к широкомасштабной «антитеррористической операции» (или гражданской войне, в зависимости от политических пристрастий) против пророссийских ополченцев ЛНР/ДНР украинская армия была бы готова намного лучше. Ведь примерно с конца июня, возобновившись после инаугурации Порошенко, АТО по своему характеру фактически приобрела характер классических боевых действий, т.е. того, чему хотя бы в теории учили нынешних украинских генералов или полковников в советских или уже «незалежных» военных училищах.

Украинский кризис как исключительно «гибридную войну» корректно рассматривать применительно лишь к первому этапу его военной фазы: операции в Крыму и действиям Стрелкова-Гиркина в апреле-июне на Донбассе. Далее масштабы стали другими. «Гибридная война» комбинировалась с почти рутинными войсковыми операциями и существенным даже по мировым меркам использованием бронетехники и артиллерии, хотя и с относительно небольшим вовлечением авиации.

Одна из особенностей украинского конфликта – его беспрецедентно быстрая эскалация. Буквально за несколько недель операция специального назначения российских войск в Крыму переросла, через акции гражданского неповиновения на юго-востоке Украине, в локальную полурегулярную операцию на северо-западе Донбасса (осада Славянска и окрестностей). Затем вооруженный конфликт вылился в масштабные бои между регулярной украинской армией и полупартизанскими отрядами ДНР/ЛНР. Наконец, уже в середине августа произошло практически нескрываемое вовлечение регулярных российских войск, которые силами нескольких мотострелковых и воздушно-десантных батальонных тактических групп окружили южную группировку украинских войск в Донбассе с катастрофическими для ВСУ последствиями (Иловайский котел). А это уже что-то большее, чем «гибридная война».

Во многом украинский кризис повторял специфические и концептуальные особенности развития предыдущих постсоветских конфликтов 1990-х и 2000-х годов. Однако, учитывая масштабное военно-техническое вовлечение российской армии, он стал событием глобального значения и фактически поводом для начала новой (или «квази») холодной войны.

Кадры с мест сражений на полях Луганска или городских боев в Донбассе создают ощущение машины времени, напоминая о «позднесоветских» и «раннепостсоветских» политических процессах конца 1980-х – начала 1990-х годов. Спустя четверть века на Украине по обе стороны линии фронта вновь появляется знакомый по большинству постсоветских этнополитических конфликтов образ боевика-добровольца, зачастую сочетавшего высокую степень идеологизированной и националистической мотивации с не вполне чистой личной биографией и нескрываемыми бизнес-интересами. Феномен днепропетровского губернатора Игоря Коломойского, которому приписывают укомплектование и содержание нескольких украинских добровольческих батальонов, или российского олигарха Константина Малофеева, фактически оплатившего апрельский рейд Стрелкова-Гиркина на Славянск, являются лишь наиболее яркими примерами.

Более того, украинский кризис чем-то напоминает войны позднеевропейского феодализма с их частными армиями из разномастных ландскнехтов, наемников и отставных военных самой различной этнической, идеологической и социальной принадлежности. Как и тогда, военная логика конфликта порой подменяется соображениями иного, в первую очередь политического, а также репутационного и пропагандистского порядка, превращаясь в некую «асфальтную войну» за дороги и города или кабинетные игры на картах. Таковым, к примеру, было стремление украинских войск в июне-июле взять Донбасс и Луганск в огромные клещи вдоль российско-украинской границы, чтобы прервать снабжение ополченцев оружием и припасами из России. Эта операция была инициирована не столько украинским Генштабом, понимавшим военные и ресурсные ограничения армии для реализации столь масштабной операции, сколько политическим видением нового руководства страны. Ее результатом стало двойное окружение украинских войск вдоль границ с Россией и образование так называемого «Южного котла» в районе Амвросиевки. Тем самым украинцы повторили ошибку грузин в августе 2008 г., когда военная целесообразность обхода Цхинвали и стремительного прорыва на север с целью блокады Рокского туннеля были принесены в жертву политическим соображениям и желаниям Михаила Саакашвили быстрее водрузить грузинский флаг в столице Южной Осетии.

В условиях отсутствия сплошной линии фронта и четкой идентификации не/лояльности местного населения для конфликтующих сторон важнее становилось уже не столько разгромить противника, сколько поднять знамя в том или ином «ключевом» населенном пункте. Обычно это происходило после долгой и кровопролитной осады, например, Славянска, или штурма Луганска и Иловайска, или же продолжительных попыток пророссийского ополчения овладеть Донецким аэропортом. А затем участники АТО нередко были вынуждены покинуть занятый пункт, чтобы не оказаться в окружении, как это случилось под Иловайском в конце августа.

«Позднефеодальная» стилистика, когда наиболее боеспособными силами являются иррегулярные добровольческие формирования романтиков-националистов или частные отряды олигархов или криминальных авторитетов, не является спецификой украинского конфликта. На постсоветском пространстве у Гиркина, Коломойского и Малофеева были предшественники. Например, известный грузинский криминальный авторитет Джаба Иоселиани. Со своей военизированной структурой «Мхедриони» – важнейшим актором гражданской войны в Грузии в 1991–1992 гг. и грузино-абхазского конфликта 1992–1993 гг. – он был едва ли не главной политической фигурой Грузии начала 1990-х гг., пока Эдуард Шеварднадзе постепенно не прибрал к рукам все нити управления страной. Аналогичный пример – бывший премьер-министр Азербайджана Сурет Гусейнов. До карабахского конфликта он служил директором фабрики по обработке шерсти, а с началом боевых действий на свои средства сформировал мотострелковый полк и даже стал командиром корпуса на начальном этапе войны в Карабахе.

Впрочем, важное отличие украинского кризиса – то, что первоначально этнополитическая компонента в нем не превалировала, хотя уже весной 2014 г. налицо было идейное и идеологическое противостояние антироссийски настроенных жителей западной и центральной Украины и русскоязычных жителей Донбасса. Евромайдан стал благоприятной почвой для зарождения на Востоке повстанческого движения скорее в политическом и идеологическом смысле, а не в этнокультурном. Основными факторами оказались фрагментация государства и силовых структур, насильственная смена режима, чувство страха и фрустрация от потери выходцами с Востока традиционных рычагов в Киеве и во всей Украине, депрессивные социальные условия. Одновременно по схожим причинам шло формирование вооруженных добровольческих отрядов и на стороне новой украинской власти (преимущественно из-за паралича прежних силовых структур), и укомплектование ими батальонов Национальной гвардии.

«Гибридной войной» (или асимметричным конфликтом, смотря какую терминологию предпочитают использовать исследователи) кризис на Украине явился не только и не столько в силу комбинации скрытых форм ведения боевых действий – вовлечения спецназа или элитных подразделений ВС РФ при поддержке добровольцев и иррегулярных подразделений из лояльного местного населения и бывших сотрудников силовых структур, которые противостояли украинским добровольческим батальонам и регулярной украинской армии. Динамика развития конфликта с самого начала демонстрировала как ресурсную, так и статусную асимметрию участников и вовлеченных сторон: Запад и Украина против России, обвиняющие друг друга в нелегитимности новое центральное правительство и власти ДНР/ЛНР, и т.д. Статусно-ресурсная асимметрия – это вообще одна из особенностей практически всех постсоветских конфликтов.

Ну и наконец, если рассматривать украинский кризис в военно-политических категориях глобального масштаба (равно как в устоявшемся широком общественном восприятии), то это скорее уже не «гибридная», а так называемая proxy или периферийная война (другое употребляемое название – «война по доверенности») между геополитическими центрами. В этом смысле украинский кризис в лучших традициях холодной войны является полем глобального противоборства ядерных сверхдержав – России и США. С учетом фактора взаимного ядерного сдерживания, не позволяющего двум державам столкнуться в прямом военном противоборстве, нынешний конфликт имеет все основания войти в историю как очередная периферийная война, подобно войнам в Корее, Вьетнаме, Афганистане и на Ближнем Востоке. Впрочем, надо также учесть, что в случае с украинским кризисом мотивация России для вовлечения в конфликт существенно больше, чем Соединенных Штатов и стран ЕС, так как Украина воспринимается Москвой как сфера жизненно важных интересов.

Военно-техническая составляющая

По характеру и методам силового противоборства украинский конфликт был «гибридным» как концептуально, так и в чисто военной и военно-технической сферах. Достижения военно-технической мысли последних двух десятилетий – беспилотники, цифровые системы связи, целеуказания и контроля, современные компактные противотанковые и зенитные ракетные комплексы соседствовали с громоздкими бронетанковыми и механизированными подразделениями, плотно насыщенными артиллерией самого различного назначения и калибров (как во время противостояния ОВД и НАТО конца 1980-х гг.).

Это вполне объяснимо: на момент распада Советского Союза Украина с дислоцированными на ее территории стратегическими вооружениями обладала третьим в мире ядерным (после Соединенных Штатов и России) и четвертым конвенциональным военном потенциалом (после США, России и Китая). В составе трех бывших советских военных округов на Украине насчитывалось около 6500 танков, десятки тысяч БМП, БТР, артиллерийских систем, 1100 боевых самолетов. Даже через двадцать лет, после массовой распродажи Украиной по всему миру своей военной техники, ее количество все еще впечатляло. На начало 2014 г. в войсках было около 700 единиц выпускавшихся на Харьковском танковом заводе и по этой причине выбранных в качестве основного танка украинской армии Т-64 различных моделей и десяток новых «постсоветских» Т-84У «Оплот» (а также законсервированных на базах хранения порядка 2500 Т-64, Т-80, Т-72 и танков старых моделей), свыше 2500 БМП и БТР и свыше 2000 артиллерийских систем (почти столько же хранилось на складах). По сравнению со многими постсоветскими конфликтами стороны были лучше оснащены бронетехникой и артиллерией.

С украинской стороны в боях принимала участие преимущественно военная техника и вооружение (ВВТ) в лучшем случае выпуска начала 1990-х гг., существенную часть которых составляла техника бывших соединений Советской Армии в Восточной Европе, после распада ОВД частично выведенная на Украину. Например, такого рода базой хранения был Артемовск в Донецкой области, куда в начале 1990-х гг. была передислоцирована развернутая мотострелковая дивизия из Венгрии, насчитывающая свыше 220 танков и сотни единиц БМП, БТР и артиллерийских систем. Однако в боях на стороне украинской армии принимали участие раритетные БРДМ-2, БТР-60ПБ, артиллерийские системы Д-30 и Д-20 и иная техника 1960-х и даже 1950-х годов.

Небольшое исключение составляла разработанная или произведенная на предприятиях украинского ВПК уже в постсоветское время военная техника (БТР-3 и БТР-4, танки Т-64БМ «Булат» и Т-84У «Оплот», некоторые виды стрелкового вооружения, противотанковых ракетных установок и гранатометов), являвшаяся модернизацией советских предшественников. Лишь к концу лета на вооружении украинской армии и отрядов Национальной гвардии наряду с импровизированными бронеавтомобилями собственного производства появились современные беспилотники, системы связи, радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и целеуказания, а также легкое и стрелковое оружие западного производства.

В начальный период конфликта ополченцы также были вооружены в основном оружием советского производства из военных гарнизонов украинской армии на юго-востоке или поставленным с российских военных складов. Примечательно, что вплоть до середины лета из России по очевидным причинам поставлялось вооружение и военная техника преимущественно тех образцов, которые имелись у украинской армии (например, давно снятые с вооружения российской армии и находящиеся на складах Т-64 – основные танки украинской армии). Однако по мере эскалации конфликта у ополченцев появляются новые образцы современного российского вооружения, например, противотанковые и зенитные установки, гранатометы, бронетехника. С учетом последующего вовлечения армейских подразделений впервые в боевых действиях на Украине были использованы модернизированные российские танки Т-72Б3 и даже Т-90С, реактивные системы залпового огня «Смерч» и «Торнадо-Г», БТР-82А и «Тигр», некоторые другие виды ВВТ.

Защита и мобильность бронетехники советского производства (как и ее модернизированных аналогов), предназначенной для ведения массовых боевых действий в условиях противостояния НАТО и ОВД на центральноевропейском театре, оказались недостаточно эффективными в условиях применения современных противотанковых боеприпасов. По предварительным оценкам, потери бронетехники с украинской стороны составили свыше 100 танков и 200 БМП, БТР и других боевых бронированных машин (ББМ), а также около 80 артиллерийских орудий и РСЗО. Примерно две трети составили безвозвратные потери ВВТ. Не менее серьезными были потери бронетехники и артиллерии у ополченцев и поддерживающих их российских войск.

На этом фоне для украинской стороны серьезную значимость приобретали вопросы логистики и снабжения, особенно ремонт и восстановление военной техники. Несмотря на доставшиеся еще с советских времен крупнейшие производственные мощности по ремонту и производству практически всех видов военной техники, состояние ВПК Украины на начало 2014 г. ненамного отличалось от состояния украинской армии. Лишь к моменту заключения осеннего перемирия украинский ВПК оказался в состоянии не только проводить ремонт и восстановление, но и выпускать мелкими партиями новые образцы ВВТ. У ополченцев была только одна сложность в снабжении – политическая. Частота и объем поставок из так называемого «Военторга» полностью зависели от политических подходов Москвы к развитию ситуации на юго-востоке. Однако когда ВВТ на Донбасс поставлялось, то уже в объемах, вполне достаточных для противодействия украинской армии и отрядам Национальной гвардии.

По уровню использования авиации украинский кризис хотя и превосходил большинство постсоветских конфликтов (в частности абхазский, карабахский, приднестровский), но существенно уступал операции НАТО в Косово в 1999 г. и действиям российской авиации в двух чеченских войнах и августовском конфликте 2008 г. с Грузией. В первую очередь это объяснялось низким уровнем боеготовности и технического состояния украинских ВВС, а также значительными потерями украинской авиации. К началу 2014 г. в строевом составе украинских ВВС насчитывалось 170–180 боевых самолетов (примерно столько же находилось на складах и на консервации). ВВС Украины включали около 80 истребителей МиГ-29 (при этом 46 МиГ-29 базировались в Крыму, были захвачены российскими войсками в марте и впоследствии возвращены в разукомплектованном состоянии), и только четверть из них оставалась в рабочем состоянии. Из примерно 24 истребителей-перехватчиков Су-27 только несколько машин могли подняться в воздух. Аналогичная ситуация и с насчитывающими до 36 машин бомбардировщиками Су-24. Штурмовая авиация была в несколько лучшем состоянии, располагая примерно двумя десятками боеспособных самолетов Су-25. Однако именно Су-25, активно применявшиеся против наземных целей, и понесли наибольшие потери: сбито или потеряно в результате аварий семь или восемь штурмовиков. ВВС Украины потеряли также как минимум один или два бомбардировщика Су-24, два истребителя МиГ-29, один истребитель Су-27, один разведывательный самолет Ан-30, один военно-транспортный Ан-26, а также сбитый над Луганским аэропортом военно-транспортный самолет Ил-76 с десантниками на борту.

Начиная с боев под Славянском, с конца апреля – начала мая было сбито до восьми ударных вертолетов Ми-24 различных моделей и примерно такое же число транспортно-десантных Ми-8. Плотная насыщенность ополченцев ПЗРК и малокалиберными зенитно-артиллерийскими системами привела к большим потерям среди армейской авиации Украины. Во второй половине лета украинские Ми-24 уже почти не принимали участия в боевых действиях, подтвердив высокую уязвимость вертолетов данного семейства в локальных конфликтах. Например, из 12 вертолетов Ми-35М (последняя модификация Ми-24), поставленных с октября 2013 г. Россией в Ирак, уже к октябрю 2014 г. боевиками т.н. Исламского государства с использованием ПЗРК было сбито две машины.

Украинский кризис, как и другие локальные конфликты последних десятилетий, доказывает ограниченную эффективность боевой авиации (даже если она имеет абсолютное превосходство в воздухе) против полурегулярных отрядов, оснащенных переносными зенитно-ракетными комплексами (ПЗРК) и зенитной артиллерией. Одним из наглядных примеров была операция Израиля в Ливане летом 2006 года. Сильнейшие на всем Ближнем Востоке израильские ВВС, располагающие современными боевыми самолетами с системами высокоточного оружия (ВТО), так и не смогли сломить сопротивление бойцов ливанской «Хезболла», оснащенных ПЗРК. Однако в ходе боев на юго-востоке Украины в середине июля 2014 г. на вооружении ополченцев появились уже не только ПЗРК, но и зенитные комплексы ближней («Стрела-10», «Оса») и даже средней дальности (известные по истории с малайзийским «Боингом» ЗРК «Бук-М1»).

В отличие от операций авиации США и стран НАТО на Ближнем Востоке и Балканах, в ходе украинского кризиса практически не использовалось высокотехнологическое оружие (ВТО), почти отсутствующее у ВСУ и лишь в небольших количествах имеющееся у российской армии. В предыдущих случаях имело место противостояние высокотехнологичных армий с технически отсталым и политически изолированным противником, и т.н. «дистанционная война» с использованием ВТО достаточно быстро и эффективно достигала своей цели. Однако на юго-востоке Украины сталкивались находящиеся примерно на одинаковом технологичном уровне противники, военные организации которых отличались лишь размерами, степенью боеготовности и боеспособности имеющегося у них вооружения, что не позволяет говорить о «дистанционной» или «бесконтактной» войне.

Даже эффективность использования украинской стороной тактических ракетных комплексов «Точка-У», с достаточно высокой точностью и дальностью стрельбы до 120 км, эксперты оценивают неоднозначно. Опыт применения ракетных комплексов «Точка-У» российской армией в Чечне и против Грузии в августе 2008 г., а также в ходе гражданской войны в Йемене, или же оперативно-тактических систем «Скад» (с большей дальностью, но худшей точностью стрельбы) на Ближнем Востоке показывает, что эти ракетные системы остаются скорее военно-политическим средством сдерживания, а не реальным инструментом «дистанционной войны».

В украинском конфликте подтвердилась значимость традиционной артиллерии (особенно самоходной) и реактивных систем залпового огня (РСЗО), выступавших в качестве основного средства огневого поражения. Наибольшие потери стороны понесли именно от действия артиллерии. Особенно эффективно она действовала в ходе огневых налетов на находящиеся на марше колонны боевой техники или полевые лагеря противника. Новым словом для постсоветских конфликтов стало активное использование для наведения и корректировки артиллерийского огня современных цифровых систем разведки и целеуказания, а также беспилотных летательных аппаратов в режиме реального времени. Высокую эффективность продемонстрировали крупнокалиберные системы залпового огня «Смерч» и «Ураган», равно как уже давно ставшие одним из символов локальных конфликтов на постсоветском пространстве 122-мм РСЗО «Град».

Военно-стратегические последствия

Несмотря на сравнительную скоротечность боевых действий на юго-востоке Украины, потери в личном составе были очень серьезными. По различным оценкам, военнослужащие регулярной армии, бойцы ополчения и иррегулярных вооруженных формирований потеряли десятки тысяч людей убитыми, ранеными и пропавшими без вести. В результате как минимум для украинской армии серьезной проблемой стало восполнение личного состава, усугубляющееся практически полным отсутствием подготовленных резервистов и системы организационно-мобилизационных мероприятий.

Украинский кризис подтвердил тенденцию продолжающейся профессионализации военного дела, а также значимость уровня боевой и физической подготовки. Усложнение ВВТ требует большей вовлеченности военных специалистов, что не может быть компенсировано контингентом военнослужащих-призывников. С другой стороны, усиление мощи, точности и дальности стрельбы легкого и стрелкового оружия дает возможность даже небольшим подразделениям войск специального назначения (особенно если они хорошо оснащены и мотивированы) решать боевые задачи, которые ранее ставились перед более крупными войсковыми соединениями. Повышается значимость легких и мобильных частей специального назначения, особенно в так называемых конфликтах низкой интенсивности. Естественно, что, как и в любой «гибридной войне», очень важную роль в Крыму и в боях на Донбассе (с российской стороны) сыграли отряды специального назначения и элитные подразделения постоянной готовности.

С другой стороны, украинский кризис (как и российско-грузинская война 2008 г.) продемонстрировал, насколько важно в современных локальных войнах, в условиях их скоротечности и динамики эскалации, правильное соотношение регулярных частей постоянной готовности и массового призыва резервистов и военнообязанных. Эта задача являлась одной из наиболее сложных для украинского руководства, и ее так и не удалось решить вплоть до заключения перемирия, несмотря на несколько «волн» мобилизационного призыва. Тенденция типичная для нынешнего этапа развития военного дела. Как отмечал в уже упомянутом докладе начальник российского Генштаба, меняющийся характер современной вооруженной борьбы принуждает стороны в случае начала конфликта опираться именно на «созданные в мирное время группировки сил и средств постоянной готовности».

При этом получают новое значение сухопутные войска, более адаптированные как для использования в конфликтах малой интенсивности и локальных войнах, так и в широкомасштабных «классических войнах» с массовым использованием бронетехники и артиллерии. Украинский кризис вынудил признать это даже американцев, традиционно делающих ставку на высокотехнологичную и эффективную при использовании высокоточного оружия боевую, а в последнее время – уже и беспилотную авиацию. Военная фаза украинского кризиса еще не успела завершиться, а на европейский контингент в ходе совместных натовских учений уже вернулись американские танки «Абрамс», за пару лет до этого выведенные из Германии после расформирования последнего «тяжелого» соединения американской армии, дислоцированного в Европе.

Из других военно-стратегических уроков следует отметить достижение российскими войсками фактора стратегической внезапности в Крыму. Военные историки еще долго будут спорить, что явилось более важным для успеха крымской операции: развал украинской армии в отсутствие военных реформ в постсоветский период или эффективность последней («сердюковской») военной реформы в России. Однако очевидно, что ключевым элементом успеха стала именно стратегическая внезапность, причем достигнутая не столько за счет слаженности и скрытности действий по переброске мобильных элитных подразделений в Крым. В век спутников и электронной разведки столь масштабную переброску войск специального назначения и ВДВ, иногда за тысячи километров из Сибири в Крым, нельзя было скрыть даже под предлогом крупномасштабных учений. Внезапность была достигнута на уровне стратегического мышления как вероятного противника (в данном случае – новых властей Украины), так и внешних акторов, которые могли бы хотя бы теоретически помешать осуществлению этой операции. Российское военно-политическое руководство добилось «шокового» эффекта, ибо до самого последнего момента никто не мог поверить, что Москва осуществит в Крыму то, что она осуществила.

Глобальные масштабы украинского кризиса высветили актуальность информационного, психологического и пропагандистского измерения вооруженной борьбы. Значимость информационно-пропагандистских войн, в том числе киберопераций как составного элемента вооруженного противостояния, уже давно не подвергается сомнению. Украинский кризис не стал новым этапом развития информационно-пропагандистских войн и по своей значимости не был столь важен, как война в Персидском заливе 1991 г., названная «войной CNN». С другой стороны, информационное сопровождение не имело столь негативного психологического влияния на ход боевых действий, как в свое время кадры погибших американских спецназовцев на улицах Могадишо, которые привели к прекращению операции США в Сомали в 1993 году. В целом украинский кризис фиксирует тенденцию увеличения роли информационно-пропагандистских войн по мере развития и усложнения коммуникационных и цифровых технологий.

Иногда, впрочем, в ходе украинского кризиса создавалось впечатление, что информационная война становится самоцелью, попыткой создать пропагандистский эффект в отрыве от реальных военных и военно-политических целей. Это приводило к тяжелым последствиям, например, уже отмеченные попытки перекрытия украинскими войсками границы с Россией и занятия ключевых городов, или же осада ополченцами Донецкого и Луганского аэропортов. С другой стороны, удачно проведенные операции всегда сопровождались своеобразным информационным мультипликатором, как это происходило с действиями Стрелкова-Гиркина в Славянске.

Украинский кризис ознаменовал возврат интереса к «старой доброй» политике сдерживания в контексте противостояния России и США. Причем речь идет о возвращении не только традиционного взаимного ядерного сдерживания, но и конвенционального (с помощью обычных вооружений), в котором будет расти значимость высокоточного оружия. Интерес к феномену сдерживания, даже ядерного, с глобального переходит уже и на региональный уровень. Например, противостояние с Россией стимулировало на Украине активную дискуссию по поводу возврата к обладанию ядерным оружием.

Меняется сама терминология военно-стратегического дискурса. По мере ренессанса НАТО и противостояния с Россией в Брюсселе все активнее используются термины и концепции, заставляющие вспомнить о холодной войне. Например, высказываются идеи возврата альянса к новой политике «гибкого сдерживания» (как реакции на российскую «гибридную войну» на постсоветском пространстве) или проводятся аналогии с концепцией «передового базирования», которыми сопровождаются учения США и их союзников на территории новых восточноевропейских членов альянса.

Наконец, одним из специфических итогов украинского кризиса может стать уход Украины с рынка вооружений постсоветского пространства. Весь постсоветский период Украина была одним из основных поставщиков оружия странам Южного Кавказа (особенно Азербайджану и Грузии). Киев поставил Баку и Тбилиси сотни танков, БМП, БТР, артиллерийских систем (включая крупнокалиберные РСЗО «Смерч» и тактические ракетные комплексы «Точка-У»), десятки боевых самолетов (в том числе истребители МиГ-29 и штурмовики Су-25) и ударных вертолетов Ми-24, большие объемы стрелкового вооружения и боеприпасов. Фактически Украина четверть века занималась распродажей оружия, которое должно было пригодиться ей в боевых действиях на юго-востоке собственной страны. Летом 2014 г. появилась информация о возможной продаже уже Грузией шести штурмовиков Су-25 Украине. Впрочем, на постсоветском рынке вооружений и так происходит перераспределение экспортеров. Например, в оружейном импорте Азербайджана Украину все более заменяет Россия (по расчетам СИПРИ, если в 2007–2011 гг. Россия занимала 55%, а Украина – 34% объема ВТС Азербайджана, то к 2013 г. доля России превысила 80%).

* * *

Украинский кризис позволил апробировать новые и оценить релевантность имеющихся методов и форм вооруженной борьбы. В нем сочетались подходы, типичные для конфликтов на постсоветском пространстве более четверти века назад, с принципиально новыми и современными военно-политическими или военно-техническими элементами. В военно-стратегической и военно-технической сферах украинский кризис не знаменовал собой революцию, а скорее демонстрировал эволюцию способов и методов вооруженной борьбы последних десятилетий, тем самым частично реанимировав некоторые военно-стратегические концепции времен холодной войны.

Наряду с этим в концептуальном плане украинский кризис стал также едва ли не последним постсоветским вооруженным конфликтом. После Украины любые будущие войны на пространстве бывшего СССР будут уже другими.

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 12 ноября 2014 > № 1230713 Сергей Минасян

Феномен «Исламского государства»

Причины и последствия кризиса на Ближнем Востоке

Р.М. Мухаметов – кандидат политических наук, заместитель директора фонда «Альтаир»

Резюме «Исламское государство» – квинтэссенция сложнейших и противоречивых проблем глобального развития в эпоху, когда разрушаются не только привычные принципы мироустройства, но и базовые категории международных отношений

Летом 2014 г., когда весь мир напряженно следил за событиями на Украине, в центр глобального внимания ворвалась организация «Исламское государство». Осенью эту структуру, отличающуюся беспрецедентной и демонстративной жестокостью, уже называли среди главных угроз мировой стабильности. Феномен «Исламского государства» – квинтэссенция сложнейших и крайне противоречивых проблем глобального развития в эпоху, когда разрушаются не только привычные принципы мироустройства, но и некоторые базовые категории международных отношений.

«Исламское государство» в цифрах

Численность – 10–20 тыс., попутчики – 15–20 тыс., мобилизационный потенциал – 15 тысяч. Точные данные о численности «Исламского государства» (оно же «Исламское государство Ирака и Леванта» или «Исламское государство Ирака и Шама», ИГИЛ или ИГИШ, араб. аббревиатура – ДАИШ) отсутствуют. Экспертные оценки сильно разнятся. Встречаются цифры от 10 до 80 тыс. человек.

Наиболее близкими к реальности представляются цифры в 10–20 тыс. профессиональных комбатантов, т.е. тех, кто на постоянной основе принимает участие в боевых действиях. Это подтверждают такие серьезные эксперты, как Колин Кларк, специализирующийся на изучении массовых волнений и международного терроризма, и Лорен Скуайрз из Института изучения войн.

Относительно небольшая численность объясняет то, что ИГ не вполне контролирует все занятые территории. Многие участки фронта остаются открытыми. Боевики заняли основные позиции, а в отдаленные районы периодически совершают рейды.

Проблема в оценке численности, помимо прочего, заключается в том, кого конкретно считать боевиком. В ИГ принято несколько ступеней своего рода посвящения. Политолог из Колумбийского университета и бывший советник многонациональных сил в Ираке Остин Лонг считает, что число «истинно верующих» не превышает нескольких тысяч. Чтобы стать полноценным членом организации, требуется кровью на поле боя или же в ходе расправ над пленными и населением оккупированных территорий доказать свою верность и профессиональные качества.

За ИГ воюют и те, кто предпочитает быть на стороне сильного и побеждающего. Тем более что это дает возможность неплохо заработать по меркам стран, разоренных многолетней гражданской войной. Количество попутчиков достигает 15 тыс., хотя цифра 20 тыс. тоже весьма вероятна. В случае дальнейших успехов организация располагает мобилизационным потенциалом еще примерно в 15 тыс. местных добровольцев.

Продолжается приток сторонников и из-за рубежа. ИГ начинает черпать поддержку не только у самых радикальных исламистов мусульманских стран и Европы, но и, например, в среде арабских футбольных ультрас. Если фанаты на Западе и в России зачастую испытывают симпатии к нацизму, то в исламском мире болельщики-радикалы разделяют аналоги этой идеологии, сформировавшиеся в ином культурно-цивилизационном ландшафте.

Дневной доход: от 1 до 4 млн долларов. Стабильный и крупный доход – одна из сильных сторон организации. Боевикам удается извлекать прибыль из множества различных источников.

В отличие от современной «Аль-Каиды», получающей большую часть финансирования от своих покровителей из стран Персидского залива, ИГ в основном генерирует доход самостоятельно. Группа действует как мафия. Не брезгует никакими средствами, приносящими прибыль. Нелегальная торговля нефтью, угон автомобилей, ограбления банков, вымогательство, похищение людей с целью получения выкупа – все это средства, которыми активно пользуются террористы.

Назвать конкретные цифры доходов ИГ довольно сложно. По некоторым оценкам, они составляют около миллиона долларов в день, по другим – от 25 до 30 млн долларов в год. Лорен Скуайрз и ее коллеги из Института изучения войн называют цифру от 2 до 4 млн долларов ежедневно. Но, какими бы ни были конкретные цифры, финансовые поступления в казну ИГ безусловно намного превосходят то, чем располагает «Аль-Каида».

Между тем усиление и расширение ИГ сопряжено с расходами. Организация растет, вербует новых членов, боевики получают зарплату (порядка 200 долл. в месяц) + «премии». Таким образом, деньги находятся в постоянном обороте.

Оружие и военная техника: порядка трех дивизионов. «Если сравнивать с обычными военными формированиями, то можно сказать, что они обладают примерно таким же количеством оружия и техники, что и три дивизиона западной армии, – говорит Скуайрз. – Но в руках террористов это оружие приносит гораздо больше жертв».

По мнению Кларка, более существенно даже не количество, а качество оружия. ИГ произвел ряд нападений на иракские военные склады, заполучив самые разные виды оружия, включая снайперские винтовки, минометы, тяжелые пулеметы, противотанковые орудия, гранатометы РПГ, танки и армейские вездеходы. Особое беспокойство внушают такие «приобретения» террористов, как ПЗРК, способные сбивать самолеты, летящие на высоте до 5000 метров. В Интернете пропагандисты ИГ уже хвастаются якобы уничтоженными американскими истребителями и тем, что на их вооружении скоро также появятся самолеты.

Территория под контролем: 90 тыс. кв. км. Эта цифра меняется чуть ли не каждый день, говорит Колин Кларк. Сейчас ИГ контролирует обширную территорию на севере и северо-востоке Сирии, закрепляется на сирийско-турецкой границе. Кроме того, ИГ держит важную часть границы между Сирией и Ираком. В Ираке под властью организации – северные и северо-западные регионы страны вплоть до городов Эль-Фалуджа и Киркук, периодически передовые части нависают над Багдадом. Таким образом, общая территория, находящаяся под полной или относительной властью ИГ, составляет около 90 тыс. кв. км, что сопоставимо с размером Иордании. Говорят также о захвате порядка трети Ирака и четверти Сирии.

Сеть ИГ: тысячи сторонников во всех ключевых точках региона. При удачном наступлении «спящие ячейки» готовы поднять восстание. Эмиссары разбросаны по всему Ближнему Востоку. Есть сообщения о попытках похищения людей в Турции. Ведется работа в соцсетях, экстремисты, вербуя единомышленников, не сразу раскрывают свою принадлежность.

«Исламское государство»: история, состав, идеи и практика. Происхождение. ИГ (тогда ИГИЛ) в Сирии появилось в 2012–2013 гг. и сразу заявило о себе как самая жестокая группа в ряду вооруженной оппозиции режиму Башара Асада. В основном рекрутировало членов в других организациях, чем внесло раскол и конфликт в ряды единого фронта.

Эта организация постепенно выделилась среди всех наиболее радикальных групп и вступила в вооруженную борьбу с ними, избегая крупномасштабных действий против армии, подконтрольной официальному Дамаску. Призывы лидеров «Аль-Каиды» (Айман Аз-Завахири и др.) вернуться под общее командование, разобрать разногласия на шариатском суде или же прекратить деятельность в Сирии и сосредоточиться на Ираке ИГ проигнорировало.

Объективно усиление ИГ в Сирии способствовало ослаблению оппозиции и сыграло на руку режиму Асада. Считавшаяся еще год назад самой перспективной исламистской структурой «Джабхат ан-Нусра» (ее Завахири назвал представительством «Аль-Каиды» в стране) сегодня в упадке – многие ее боевики перетекают в ИГ, а лидеры убиты, – равно как и «Исламский фронт». Также значительно дискредитирована и уязвлена светская «Свободная армия».

В Ираке ИГ вышла из группы Мусаба аз-Заркауи («Аль-Каида» в Ираке) во второй половине нулевых. Долгое время организация была известна борьбой с властями Багдада, оккупационными силами, шиитской вооруженной милицией и суннитским племенным ополчением.

ИГ Ирака и ИГ Леванта. Организацию условно можно разделить на две большие группы – ИГ Ирака и ИГ Леванта. В Сирии численность международных добровольцев выше, чем в Ираке, где преобладают местные. В основном добровольцы представлены арабскими странами, Турцией, но встречаются также приезжие из СНГ, в том числе с Северного и Южного Кавказа, из Средней Азии, Европы, индо-пакистанского региона и Юго-Восточной Азии.

Число кавказцев в ИГ составляет от нескольких сотен до тысячи человек, в основном чеченцев (среди них много кистинцев из грузинского Панкиси), но есть дагестанцы и азербайджанцы. Кавказцы приезжают на Ближний Восток также из Европы. Цифра продолжает расти. Второе лицо в организации Умар Шишани (он же Умар Грузини) – чеченец, выходец из Панкиси. Из-за слабого контроля Тбилиси джихадистские идеи получили серьезное распространение в этом районе.

Сегодня, когда две части ИГ имеют все возможности поддерживать полноценный контакт, грань между ними все больше стирается. Хотя определенные оттенки в подходах остаются. Так, в Ираке организация допускает союзные отношения с неисламскими, как она сама определяет, силами, а в Сирии за это же выносится такфир («провинившиеся» объявляются немусульманами, неверными) противникам, например, членам организации «Джабхат аль-Нусра».

Идеология. ИГ и «Аль-Каида». Формально в идеологии ИГ и «Аль-Каиды» разница едва уловима. Тот же доведенный до крайности джихадистский салафизм. Единственное – ИГ активно использует такфир. По сути, он поставлен на службу военным интересам организации. Неверным объявляется любой, если в этом возникает необходимость. Алькаидовские группы в Сирии к этому сегодня склонны меньше.

Информации об идеологии ИГ крайне мало. Есть основания предполагать, что организация, по крайней мере частично, заимствовала идеи и однозначно практику ранних хариджитов, наиболее жестких и непримиримых, тех, которые считали правыми и мусульманами только самих себя, даже в споре с халифом Али, и других аналогичных течений.

Ключевая разница в деталях, причем, скорее, не в идеологии, а в методологии. «Мелочи» и привели к разрыву и войне на уничтожение между двумя ветвями некогда единого фронта.

«Нусра» всегда считалась самой крайней в Сирии. Но выяснилось, что бывают еще более жестко настроенные. Учитывая исторический опыт того же хариджизма, можно предположить на новом витке возникновение силы радикальнее, чем даже ИГ. Процесс, по всей видимости, собственных пределов не имеет. «Нусра» (сирийская ветвь «Аль-Каиды») при всех оговорках и условности – это джихадистское развитие «ихванизма» (движение «Братьев-мусульман»), если совсем точно – экстремистское прочтение идей Саида Кутба, продолжение классического джихадизма XX века. Аз-Завахири, нынешний лидер «Аль-Каиды», в свое время руководил группой «Гихад» («Джихад»), отколовшейся от «Братьев-мусульман» по причине умеренности последних. При всех противоречиях с «братьями» у экстремистов осталась их методология, пусть и превратно понятая. Наряду с террористическими методами они сохранили склонность к политической интриге и своеобразному участию в политических процессах тех или иных государств посредством рационализированного насилия.

Иными словами, «Аль-Каида» поставила насилие на службу политике и идеологии. Для ИГ, напротив, политика второстепенна, первично насилие во имя «светлого будущего». Это предопределило разногласия относительно действий джихадистов в Сирии.

1. «Нусра» и другие, исходя из ситуации и политической целесообразности, откладывают до победы объявление шариата и халифата. ИГ вводит шариат (в своей интерпретации) сразу же по занятии территории.

2. «Нусра» идет на коалиционные отношения с умеренными исламистами из числа «Братьев-мусульман», а также суфиями и даже светскими демократическими группами, вроде «Свободной армии». Есть связи с западными и арабскими спецслужбами. Причем это оправдывается теологически с позиций исламского права. ИГ же объявило такие отношения вероотступничеством и развязало войну против «Нусры». Однако ИГ, скрыто и не оправдываясь никак публично, само в Ираке активно взаимодействует и с суфиями, и с арабскими национал-социалистами, и, по всей видимости, в Сирии с различными спецслужбами (в том числе шиитского Ирана).

3. И самое главное. «Нусра» при всей верности идеям глобального джихада воюет за исламское государство в Сирии (!), т.е. вовлечена в военно-политический процесс внутри определенного государства, в то время как ИГ сражается за трансграничный халифат, начало которому лишь по стечению обстоятельств было положено в Ираке и Сирии.

Если отбросить идеологическую надстройку, отношения между ИГ и «Аль-Каидой» можно сравнить с отношениями «красных кхмеров» Пол Пота и других коммунистических экстремистов или же, скажем, большевиков времен гражданской войны и левых эсеров. В этой логике «ихваны» – «братья-мусульмане» – будут умеренными европейскими социал-демократами. С позиций конфликтологии вообще выявляется общность в развитии всех радикально-революционных движений.

Принципы организации. В ИГ поддерживается строжайшая дисциплина. Вертикаль власти пронизывает всю военно-политическую структуру управления. Недопустимы самодеятельность, совещательность, несанкционированный героизм снизу. Жесткость компенсируется финансовыми премиями и фактическим поощрением со стороны руководства немотивированной жестокости, насилия над мирным населением и пленными, грабежами и участием низового состава в разделе военных трофеев. Лидер ИГ (халиф) Абу Бакр Багдади также не лишен чувства стяжательства – во время проповеди в мосульской мечети на его руке были сфотографированы швейцарские часы ценой в несколько тысяч долларов.

Ставка – на тотальное насилие, в которое вовлечены все полноценные боевики через систему круговой поруки, террор и запугивание мирного населения. Это сплачивает ряды и способствует эффективному управлению. Боевик связан с лидером (халифом ИГ) не только идейно, но и финансово, и корпоративно. Фактически они все несут свою долю ответственности за содеянное и поэтому заинтересованы друг в друге.

Фанатизм, возведенный в абсолют, служит внутренним обоснованием любых действий во имя ИГ и халифата. Принципы: «никаких полутонов, условностей, недоговоренностей, сложных объяснений и долгосрочных обещаний», «кто не с нами, тот против нас» (на языке ИГ: «кто не с нами, тот неверный, а значит, его жизнь и имущество открыты для посягательства» – т.е. человека можно убить и ограбить), «никаких политических маневров – шариат и халифат здесь и сейчас» – необходимы не только во имя продвижения власти, но и ради поддержания боеспособности собственных рядов. Оправдание грубой военно-политической целесообразности соображениями высшего порядка (религией в данном случае) снимает с низового состава любую моральную ответственность.

Цинизм и беспринципность в отношении противника, принципы «победа все спишет» и «цель оправдывает средства и жертвы» балансируются фактической легализацией для рядового состава любых действий. Так, в отчете ООН и в многочисленных сообщениях СМИ приводятся данные о функционировании самых настоящих рынков невольниц на подконтрольных ИГ территориях. Всего за 10–20 долларов боевики обзаводятся «наложницами» из числа пленных курдских женщин, принимавших участие в боевых действиях, или же мирных жителей.

Популизм. ИГ говорит и дает своим сторонникам то, что они хотят слышать и получать. Религиозная демагогия подкрепляется вполне конкретными земными «благами».

При всей экзотике именно эти принципы позволяли одерживать победу в таких конфликтах, как сейчас мы имеем в Сирии и Ираке. Пример жесткости, жестокости и железной последовательности большевиков в российской гражданской «войне всех против всех» хрестоматиен.

Тип организации. ИГ объединяет в себе элементы сетевой террористической организации, крупного незаконного вооруженного формирования, организованной преступной группировки, мафиозной сети, радикально-революционного движения и, конечно, тоталитарной сети. Это пока плохо изученный феномен.

ИГ также представляет собой очередной этап в развитии джихадизма. Это его ребрендинг. Новая версия джихадизма является одной из привлекательных сторон для новых членов организации.

Коалиционный потенциал. В Сирии ИГ противопоставило себя всем остальным группам, прежде всего оппозиционным. Ведется война на уничтожение. С правительственными силами до определенного предела поддерживается нейтралитет. В Ираке у ИГ ряд союзников: баасисты во главе с Иззатом Ибрагимом ал-Дури (крупный военный и государственный деятель саддамовского Ирака), армия последователей суфийского тариката «Накшбанди», ополчение суннитских племен, все недовольные шиитским правительством в Багдаде.

Коалиция представляет собой достаточно непрочное образование. Уже есть информация о недовольстве союзников жестокостью ИГ, о переходе части суннитских племен в оппозицию к нему (ранее именно они при поддержке США активно противодействовали укреплению ИГ и других джихадистов). Тем не менее это – серьезная сила, которая заставила весь мир вспомнить об Ираке.

«Исламское государство» наступает

Всплеск активности, факторы успеха. Весной-летом 2014 г. ИГ стремительно заняло обширные территории в Ираке. С тех пор об организации заговорил весь мир. Успех способствовал объединению двух ветвей ИГИЛ, и в итоге – провозглашение халифата во главе с халифом Абу Бакром аль-Багдади и переименование в ИГ.

Резкий всплеск активности ИГ в Ираке произошел на волне т.н. «суннитского восстания». Многие специалисты и политики, в том числе бывший вице-президент Ирака Тарик аль-Хашими, винят в произошедшем бывшего премьера Нури аль-Малики. При нем сунниты были окончательно вытеснены из органов власти и превратились в угнетаемое второсортное меньшинство. Волнения и восстания происходили регулярно (Анбар, Фаллуджа, Хавидж) все годы после свержения Саддама. Они жестоко подавлялись. Особенно выделяется резня 2005–2006 г., учиненная шиитской «Армией Махди».

Хашими, сам приговоренный Малики к смертной казни и бежавший из страны, приводит цифру в 1,6 млн пострадавших суннитов. «Крайне важно понять, что ситуация в Ираке сегодня не сводится исключительно к “Исламскому государству”. В стране сегодня есть два вида терроризма: суннитский крайний фанатизм, представленный ИГ, и шиитский крайний фанатизм, под знаменем которого находятся 15 военизированных формирований, связанных с Ираном. Последние используют те же методы насилия и подавления, что и ИГ. Почему Запад сфокусировал свою политику на том, что называют “суннитским терроризмом”? Почему никто не обращает внимания на терроризм шиитских групп?» – заявил политик в интервью в прессе.

Причины «суннитского восстания» косвенно признаны США и арабскими странами, которые надавили на Багдад, пытаясь отстранить от власти Нури аль-Малики и сформировать новое правительство, имеющее более широкое представительство. Однако новый премьер Хайдар аль-Абади принадлежит к той же партии, и серьезной смены курса не наблюдается.

В течение 2012–2014 гг. ИГ на неподконтрольных никому территориях сумело нарастить серьезный военный, людской и технический потенциал и воспользоваться глубочайшим кризисом в Ираке (Барак Обама публично признал, что США недооценили «Исламское государство»). Во многом организации удалось оседлать, по крайней мере пока, волну недовольства суннитов однобокой политикой багдадского правительства.

Организация оказалась в центре восстания, став его стержнем. Местами, по некоторым данным, ее бойцы не составляют большинства от всех суннитских ополченцев и не являются решающей силой. Если раньше суннитские племена не принимали ИГ, давали ей отпор, не пускали в свои населенные пункты, сотрудничая с властями, то сейчас они больше не доверяют американцам, багдадскому правительству и вообще никому. В результате политики Аль-Малики объединились все – от джихадистов до светских баасистов. Многие сунниты в самых разных странах злорадно поддерживают ИГ не из симпатий к организации, а из ненависти к шиитскому правительству в Багдаде.

В Сирии успехам ИГ способствовал кризис светской и исламистской оппозиции, отсутствие серьезных побед, усталость боевиков от прежних лидеров и недоверие им, а также привлекательная для многих люмпен-джихадистов новой волны (посталькаидовского поколения) идеология (точнее методология), даже по сравнению с «Аль-Каидой». Огромную роль сыграла неспособность различных сил договориться между собой на какой-то позитивной основе. Отсутствие единства спровоцировало фрустрацию.

Сейчас в рамках ИГ и родственных ей организаций в разных странах («Боко Харама» в Нигерии, «Аш-Шабаб» в Сомали, группы в Ливии, индо-пакистанском регионе, на Северном Кавказе, в Юго-Восточной Азии) находят себя те, кто оттеснены на вторые роли «ветеранами джихада». Последних упрекают в политических играх, тайных связях, коррупции, неискренности, подмене цели (халифат) – средством (борьбой во имя его). Т.е. старые лидеры обвиняются в том, что, став выгодоприобретателями джихада, они превратились в заложников процесса и перестали заботиться о конечной цели, т.к. в случае победы в них отпадает необходимость. Отступлением от прямого пути джихада объясняются все неудачи последних лет.

В итоге ИГ спутало карты всем ведущим в регионе игрокам. Общий язык на платформе борьбы с этой организацией нашли самые непримиримые силы – США, Иран, «Хезболла», Асад, «Аль-Каида».

Скрытые связи. Лидеры сирийской оппозиции (как исламисты, так и светские) публично заявляют о масштабной и разносторонней поддержке (финансовой, военной, технической, информационной) ИГ со стороны Ирана и режима Асада. Хасан Абуд, глава одной из крупнейших вооруженных исламистских групп в Сирии, незадолго до смерти в сентябре 2014 г. заявил, что боевиков ИГ тренировали инструкторы из Корпуса стражей исламской революции. Многие на Западе также исходят из того, что организация – проект Дамаска и Тегерана.

По этой версии, ИГ поддерживался и частично контролировался Асадом и Тегераном в целях разжигания внутри повстанческой борьбы и дискредитации оппозиции перед мировым сообществом. Однозначно утверждать это невозможно. Но не исключено, что договоренности о некоем разделе сфер влияния могли иметь место. Двойная игра на Ближнем Востоке сегодня – распространенное явление.

За время своего существования ИГ в основном вела боевые действия не против правительственных сил, а против «Нусры» и других сирийских оппозиционных групп. Более того, действия членов этой организации нередко давали режиму Асада повод представлять перед всем миром его противников безумными террористами, вырезающими христиан, и проч. В итоге помощь сирийской оппозиции сегодня действительно заметно сократилась.

Если версия о руке Тегерана и Дамаска в становлении и укреплении ИГ верна, то сегодня те, кого они считали почти своими марионетками, вышли из-под контроля. ИГ ударил по Багдаду, который, так же как и режим Асада, находится под плотной опекой Ирана. Тегеран в сложившейся ситуации активно помогает Багдаду. Естественно, это углубляет шиитско-суннитское противостояние в регионе, увеличивая угрозу перерастания его в большую войну.

Есть подозрения и относительно помощи ИГ со стороны Вашингтона. В Сирии – в рамках общей поддержки сирийской оппозиции, воюющей с Асадом (как минимум имеются данные о продаже вооружения, предназначенного светским силам, коррумпированными командирами «Свободной армии»). В Ираке – в рамках концепции раздела страны на три слабых и подконтрольных независимых государства (шиитское, суннитское и курдское). Согласно этой версии, одной рукой Вашингтон поддерживает шиитов, другой – суннитов. Аль-Хашими говорит, что сценарий раскола страны находит понимание у супердержавы. Обычно в этой связи вспоминают, что Аль-Багдади в 2009 г. был отпущен американцами из военной тюрьмы, т.к. его признали неопасным.

Со ссылкой на источники Эдварда Сноудена также распространяется версия, что изначально ИГИЛ являлся проектом ЦРУ и МОССАДа «Осиное гнездо». Его цель – собрать все наиболее крайние элементы, действующие в Сирии и Ираке, в одной организации с тем, чтобы контролировать и манипулировать ею.

Встречается конспирологическое объяснение возможных связей ИГ с американцами (в частности, Багдади с ЦРУ). Согласно ему, организация пользуется поддержкой неоконов, которые таким образом добиваются дискредитации Обамы. Публикация ужасающих роликов с резней западных граждан в Интернете призвана перечеркнуть все обещания президента «перезагрузить» испорченные при Буше отношения с исламским миром. Сегодня Обама оказался неспособен выполнить даже свое самое главное предвыборное обещание – прекратить войну в Ираке. Речь идет о возвращении американцев в страну.

В подтверждение этой версии в сеть вброшена фотография, на которой человек, похожий на Багдади, в окружении помощников изображен во время переговоров с сенатором Джоном Маккейном.

Есть информация об определенной поддержке ИГ со стороны Эр-Рияда и сочувствующих организации отдельных граждан королевства, в том числе членов королевской фамилии. Эр-Рияд мог пытаться делать ставку на ИГ в целях заполучить инструмент воздействия на ситуацию в Сирии, т.к. «Нусра» и светская оппозиция больше ориентируются на Катар, США и Турцию.

ИГ и массовое мусульманское сознание. Феномен ИГ хорошо укладывается в архетип коллективного сознания масс Большого Ближнего Востока. Сетевые технологии расширения влияния – создание, помимо территориального, надгосударственного пространства идей – часто встречаются в исламской истории (халифат Фатимидов, карматы, хашишины, радикальные хариджиты). Это «негативная легитимность», но тем не менее она усиливает организацию.

Вызов для России

ИГ и Северный Кавказ. С самого начала конфликт в Сирии привлек к себе значительное внимание мусульманской молодежи Северного Кавказа. Даже большее, чем палестино-израильский конфликт, который гораздо важнее с точки зрения ислама. Это объясняется довольно плотными историческими и современными связями северо-восточного Кавказа с Сирией.

Новый фронт джихада дал возможность реализации для горячих голов, которые уже не видели перспектив «лесной» войны с полицией у себя на родине. Что касается конфликта в Палестине, то он длится более 60 лет без видимых результатов. Отношение к нему во многом стало ритуальным, ненависть к Израилю имеет мало практического смысла. Тем более что ни ХАМАС, ни ФАТХ не занимаются рекрутингом иностранцев.

В 2011 г., когда начались волнения, большое число дагестанцев, вайнахов и других кавказцев находились в Сирии. Они прибыли туда в основном в качестве студентов, а потом осели. Некоторые имеют связи и родственников, переселившихся в страну еще после Кавказской войны XIX века. Часть кавказцев сразу оказалась в рядах оппозиции. Другие приехали специально для участия в боевых действиях. Отток радикалов в Сирию стал важной причиной спада джихадистской активности в Дагестане, Ингушетии и КБР в последние годы.

Раскол в рядах радикальной сирийской оппозиции нашел живой отклик в кавказской среде. Причем не только у тех, кто непосредственно принимал участие в боевых действиях, но и сочувствующих на родине. В соцсетях (равно как и в очном режиме) уже около года бурлят жесткие дискуссии, доходящие до угроз, обвинений и такфира. Этот конфликт несет значительный взрывоопасный потенциал. Ориентация на ИГ или «Нусру» определяется по преимуществу ситуативно, исходя из обстоятельств и личных предпочтений.

Популярность ИГ растет не только в среде т.н. «кухонных экстремистов». Можно говорить об известной усталости радикальной молодежи от прежних лидеров джихада, некоторого разочарования из-за отсутствия успехов «Имарата Кавказ» (ИК). Это и ощущение бесперспективности его многолетней борьбы, а также информация о вовлеченности в криминальные махинации, связи с местной элитой, коррупции и моральной нечистоплотности. Отклонениями от «истинного пути» объясняются неудачи и необходимость вернуться к «чистому джихаду».

Кстати, кризис ИК и необходимость внутренних реформ косвенно признал его новый лидер Али Абу Мухаммад Кебеков, пришедший на смену Доке Умарову. Он открыто провозгласил новую стратегию, которую можно оценить как более умеренную, чем та, что реализовывалась прежде. Сторонники же ИГ в качестве выхода из кризиса кавказского джихадизма предлагают, наоборот, линию ужесточить.

Если в Сирии раскол разделил кавказцев примерно поровну, то на самом Северном Кавказе сторонников ИГ пока не так много. Между тем появились слухи, что отдельные лидеры второго порядка (всего пять-восемь человек), в частности амир Центрального сектора Вилаята Дагестан ИК Абу Тахир Кадари и амир махачкалинского сектора Арсланали Камбулатов (Абу Мухаммад Агачаульский или Шамилькалинский) принесли присягу халифу Багдади. В ИГ не скрывают, что ведется работа с молодым поколением по безболезненной интеграции ИК в ИГ. Как считают противники, ИГ намерено склонить лидера ИК Али Абу Мухаммада Кебекова на свою сторону под давлением уже обработанных региональных амиров. Есть слух, что один из амиров уже предъявил ультиматум Кебекову.

Публичных подтверждений происходящего в «лесу» нет. Сторонники ИГ в основном скрывают принадлежность к организации. Считается, что эмиссаров Умара Шишани достаточно много в ИК, но действуют они скрытно, осторожно и хитро, чтобы избежать вооруженного конфликта и репрессий в свой адрес раньше времени, прежде чем они окрепнут, не брезгуя провокациями и любыми методами, если это необходимо для распространения власти и влияния.

В кавказском джихадистском Интернете действует ряд популяризаторов идей и практики ИГ. Очень активен некий Абу Баруд. Он переписывается с админами сайтов, ориентирующихся на ИК, общается с кавказскими диаспорами в Европе, собирает всех, кто настроен на изменение методологии ИК на более жесткую и такфиристскую. На форумах встречается информация касательно того, что этот Абу Баруд имеет прямой выход на отдельных боевиков ИК.

Пропагандисты ИГ вообще не пропускают происходящего на Северном Кавказе. Так, они пытались трактовать в свою пользу задержание в начале октября известного в Дагестане салафитского проповедника Надира абу Халида.

Большинство региональных амиров «Имарата Кавказ» радикально негативно относятся к ИГ. При его усилении в регионе возможна резкая дестабилизация по сирийскому сценарию, т.е. межджихадистская война. ИГ привлекает сторонников на Кавказе успешным брендом и возможностью получать серьезное и стабильное финансирование. Кавказцы нужны халифату в качестве кадрового боевого ресурса и дополнительного рычага воздействия на региональную геополитику.

Вряд ли само ИГ придет на Кавказ. Но стоит ожидать серьезных попыток «открыть» в регионе его филиал – привлекая новых сторонников или же переманивая боевиков ИК. Аналогичные заявки на «франшизу» уже прозвучали от различных групп в Африке, Пакистане, Афганистане, Юго-Восточной Азии. Тамошние группы второго порядка, в том числе те, кто ранее ориентировался на «Аль-Каиду», присягают амиру ИГ в надежде получить поддержку, в то время как лидеры уже зарекомендовавших себя структур во всех этих регионах, как правило, жестко выступают против притязаний ИГ и сохраняют верность «старой школе» джихада.

Наибольшее опасение вызывает неподтвержденная информация о присоединении к ИГ «Исламского движения Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана», ИДУ), официально признанного в России и во многих других странах террористической организацией. Вероятно, в ИДУ возник раскол из-за отношения к новой силе в Ираке и Сирии, чем объясняются противоречивые сообщения. Если присяга главы движения Усмона Гози халифу Аль-Багдади подтвердится, это означает, что ИГ уже непосредственно угрожает интересам России, как минимум в Центральной Азии.

Будущее «Исламского государства»

Перспективы ИГ в Сирии и Ираке. Крайне маловероятно, что авиаудары коалиции приведут к уничтожению ИГ. На полномасштабную же наземную военную операцию Запад вряд ли решится. В лучшем случае боевики под бомбардировками рассредоточатся, как талибы в Афганистане в 2001 г., чтобы в нужный момент напомнить о себе. Более того, по мнению бывшего вице-президента Ирака Аль-Хашими, это, а тем более военная интервенция, только увеличит приток иракских суннитов в группировку. Бомбардировки часто приводят к массовым жертвам среди гражданского населения. Но самое главное – иностранное давление в глазах многих делает ИГ меньшим злом.

Использование курдов против ИГ, как предполагает Запад, также малоэффективно. Курдское ополчение эффективно действует на своей земле, но не за ее пределами. С сирийской оппозицией перспективы еще более призрачны.

Иран, скорее всего, не пойдет на открытое вторжение, так как это будет означать агрессию шиитов против суннитов и резко увеличит угрозу глобальной шиито-суннитской войны. Турция сейчас балансирует на грани ввода войск в Сирию в целях защиты курдов. Если Эрдоган на это решится, то речь может зайти о реанимации проекта турко-курдской конфедерации, провалившегося в 2012–2013 годах. Эта идея вызывает значительное отторжение у националистического сектора турецкого общества и сопряжена с огромными рисками. Отказ же от введения войск вызывает волнения у турецких курдов. Сложившаяся с усилением ИГ обстановка серьезно дестабилизирует Турцию на длительный срок.

Таким образом, ИГ надо признать долгосрочным и серьезным элементом регионального ландшафта. Уход со сцены этого квазигосударства возможен только при урегулировании глубинных противоречий Ирака и Сирии. Вовлечение России в воздушную и наземную военную кампанию в этих странах бесперспективно и вредно.

ИГ в Сирии и Ираке. Перспективы для России. В краткосрочной перспективе наличие ИГ дает России определенные выгоды. Оттягивает силы Запада, расшатывает позиции сильных региональных игроков – Турции, Ирана, ослабляет фронт противников Асада – союзника Москвы, отвлекает мировое общественное мнение от событий на Украине, создает условия для возвращения цен на нефть на прежние высокие показатели. То есть появляется дополнительное пространство для геополитического маневра. В том числе есть повод говорить об улучшении испорченных отношений с Западом из-за общей необходимости борьбы с террористической угрозой.

Кроме того, война в Сирии и Ираке канализирует радикалов с Северного Кавказа с большой долей вероятности их невозвращения обратно – не только по причине смерти. Судя по Вазиристану (горный северо-западный Пакистан), большинство джихадистов из Центральной Азии и России оседают там и не стремятся на родину.

Однако в долгосрочной перспективе укрепление «Исламского государства» несет масштабную угрозу нашей национальной безопасности. Прежде всего потому, что, как показал опыт Ирана, США, Саудовской Аравии, любое попустительство и подыгрывание этой организации быстро доказывает свою ошибочность. Она выходит из-под контроля и ведет только ей понятную игру.

Ждать, пока организация дорастет до уровня хотя бы непризнанного государственного образования, с которым можно как-то работать, бесполезно. Ваххабитскому эмирату, который на начальной стадии был очень похож на ИГ, потребовалось 150 лет, чтобы превратиться в Саудовскую Аравию. России нужен вменяемый и сильный сосед, который мог бы стать в перспективе центром силы формирующегося в конфликте с США многополярного мира.

В среднесрочной перспективе в интересах России для стабилизации ситуации в Сирии и Ираке и противодействия ИГ представляется необходимым:

Способствовать расширению представительства суннитов и всех других меньшинств в органах власти Ирака, в том числе силовых; содействовать прекращению дискриминации суннитской общины; однозначно поддерживать единство иракского государства через реальный диалог всех общин и сил.

Содействовать реальному политическому урегулированию и мирному процессу в Сирии. Недопустимо самоустранение ведущих держав от «забытой войны» в этой стране.

Укреплять и расширять сотрудничество с кругами умеренных исламистов, которые сегодня разочарованы в политике Запада и находятся в поисках привилегированного партнера. Они обвиняют США и их союзников в поддержке их врагов в Ливии, Египте, Сирии, Тунисе и Йемене и вообще в срыве «арабской весны». Этот поворот на региональном поле дает Москве очередной шанс расширить зону своего влияния, повысить коалиционный потенциал, восстановить позиции, утраченные в ходе революций 2010–2012 гг., ослабить позиции Запада. Россия сможет держать руку на пульсе в еще одном центре ближневосточной политики и стимулировать позитивные и выгодные ей тенденции в среде умеренных исламистов.

«Исламское государство» – вызов исламской цивилизации

Успехи ИГ и цивилизационный кризис исламского мира. Провал «арабской весны» и в целом умеренно-исламистского проекта на данном этапе привел к появлению в исламском мире гиперрадикального «Исламского государства». Сегодня о чисто светских путях развития мусульманских стран речи не идет. Грубо говоря, альтернативой условно-коллективному Эрдогану (в арабских странах «Братьям-мусульманам» в широком смысле – не как организации, а мировоззрению) является даже не условно-коллективный бен Ладен, а Абу Бакр Багдади с его реальными головорезами. Ослабление одной тенденции будет неизбежно вызывать усиление другой. На смену ИГ придет еще более радикальная сила.

На Большом Ближнем Востоке почва для гиперрадикализации более чем подготовлена. Несколько поколений выросли в условиях бесконечного беспредела, войн, диктатуры, нищеты, угнетения и коррупции.

«Если мы скажем в нынешней ситуации: нет мира без возмездия, то, учитывая масштаб претензий, с которым мы имеем дело, о мире все могут забыть на долгое время, – говорит один из крупнейших в мире улемов, заместитель главы Всемирного союза мусульманских ученых Абдулла бин Байя. – Мир должен быть прежде всего установлен в наших сердцах. После этого можно начинать работать с накопленными обидами, питающими те или иные группировки».

Две магистральные тенденции в исламском мире подпитываются двумя глубинными социально-цивилизационными запросами: на интеграцию и коренные реформы в экономике, политике, культуре. По соцопросам, практически во всех мусульманских странах, в том числе в богатых, высок уровень критических оценок всех сторон организации жизни.

Интеграция и реформы могут пойти по гиперрадикальному сценарию, могут – по умеренно-исламистскому. Светские национально-социалистические или либерально-капиталистические альтернативы стали историей, частично растворившись в религиозных концепциях.

Исламский мир переживает сегодня масштабный цивилизационный кризис, сравнимый с временами Крестовых походов и монгольского нашествия, когда само его существование было поставлено под вопрос. Еще в конце XVII века Османская империя – стержень уммы – была лидирующим государством на планете (аналог США). В XX веке она была поставлена на грань колонизации Западом. А сегодня исламский мир отстает на несколько параметров не только от «языческой» Японии, но и от Южной Кореи и Китая. Массовое мусульманское сознание, крайне уязвленное происходящим, пытается нащупать выход. Мы имеем дело с проблемой глубинного залегания. Решение ее растянется на десятилетия и будет очень болезненным.

Россия заинтересована в успешном завершении интеграции и реформ в исламском мире, в том, чтобы он вышел из кризиса современным мощным межгосударственным объединением с сильной развитой экономикой, здоровым стабильным обществом, суверенной военно-политической стратегией. Такой «суннитский халифат» мог бы быть партнером в противодействии гегемонистской политике Запада, экспансии Китая и продолжению усиления неоперсидской империи, выступающей сегодня под флагом Исламской Республики Иран. Последняя далеко не всегда будет оставаться союзником Москвы. Уже сегодня ее отношения с США не могут не вызывать в России тревогу.

Политика Турции при умеренных исламистах на протяжении почти 15 лет, когда на несколько порядков поднялся уровень отношений с Россией во всех областях – от торговли до геостратегии, – дает основания полагать, что возможности для серьезного взаимодействия существуют. Эти отношения выдержали проверку южноосетинским, сирийским и украинским региональными кризисами.

Сирия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 12 ноября 2014 > № 1230702 Ринат Мухаметов

Денис Мантуров посетил Восточную верфь во Владивостоке.

Министр промышленности и торговли Денис Мантуров в ходе рабочей поездки во Владивосток посетил судостроительное предприятие ОАО «Восточная верфь». Министр встретился с руководством предприятия и прошел по всем основным производственным площадкам Восточной верфи.

Пояснения о том, как сегодня обстоят дела на предприятии, а также о том, как идет процесс выполнения заказов, давал исполняющий обязанности генерального директора Олег Сиденко. ОАО «Восточная верфь» специализируется на строительстве, модернизации и ремонте кораблей для ВМФ, пограничных сил и рыбопромысловых организаций.

Завод, до 1994 года называвшийся Владивостокским судостроительным заводом, основан в 1952 году специально для строительства кораблей для Тихоокеанского флота и пограничных сил Дальневосточного региона СССР. За годы работы на предприятии построено более 400 кораблей для ВМФ, пограничных сил и рыбопромысловых организаций. Более 30 единиц боевой техники, созданной на заводе: торпедных и ракетных катеров; базовых тральщиков – было отправлено на экспорт в восемь стран мира: Вьетнам, Китай, Индонезию, Эфиопию, Гвинею, Ирак, Йемен, на Кубу.

Предприятие также осуществляет ремонт теплоэнергетического и нефтегазодобывающего оборудования и строит гидротехнические сооружения.

Десятки человек стали жертвами взрыва на собрании шиитских повстанцев (хуситов) в центре Йемена.

Как сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на полицию, целью теракта стало собрание хуситов в резиденции местного племенного лидера в городе Рада. На данный момент никто не взял на себя ответственность за взрыв.

Глава исполкома повстанцев Абдель Карим аль-Хуси в понедельник сообщил РИА Новости, что йеменское движение "Ансар Алла" (также известны как "хуситы") намерено в течение недели объявить о создании Военного совета по защите революции. Появление нового органа, по словам одного из руководителей движения и родного дяди Абдель Малика аль-Хуси — духовного лидера Ансар Алла, связано в том числе и с нежеланием официальных властей Йемена внести изменения в состав сформированного несколько дней назад правительства технократов.

Правительство технократов под руководством Халида Махфуза Бахаха в воскресенье принесло присягу перед президентом страны. Новый кабинет сформирован, несмотря на протесты со стороны движения "Ансар Алла" и возглавляемого экс-президентом страны Али Абдаллой Салехом Всеобщего народного конгресса Йемена, возражающих против вхождения в его состав ряда бывших чиновников и политиков.

Шиитское повстанческое движение "Ансар Алла" организовало в ряде регионов Йемена массовые акции протеста, спровоцированные решением правительства о сокращении субсидий на нефтепродукты и последующим резким ростом цен на топливо. В течение короткого времени повстанцы практически без боев заняли столицу страны Сану, северо-западные провинции Йемена, а также расположенный на Красном море город Ходейда.

Правительство национального единства, сформированное в Йемене, в воскресенье принесло присягу перед президентом страны, несмотря на протесты со стороны мятежников-хуситов.

В новый кабинет под руководством бывшего представителя Йемена при ООН Халида Махфуза Бахаха вошло 35 человек. На торжественную церемонию прибыли и министры, близкие к движению "хуситов", а также возглавляемого экс-президентом страны Али Абдаллой Салехом "Всеобщего народного конгресса Йемена", несмотря на их несогласие с новым составом правительства.

Первоочередной задачей нового кабинета премьер назвал наведение порядка в сфере безопасности в стране. По словам Бахаха "о результатах деятельности правительства можно будет судить спустя три месяца с начала его работы".

Шиитское повстанческое движение "Ансар Алла" (также именуемые как "хуситы") организовало в ряде регионов Йемена массовые акции протеста, спровоцированные решением правительства о сокращении субсидий на нефтепродукты и последующим резким ростом цен на топливо. Беспорядки привели к отставке 21 сентября правительства под руководством Мухаммеда Басиндвы.

Глава государства Абд Раббо Мансур Хади и делегация шиитских мятежников при посредничестве ООН заключили соглашение по урегулированию кризиса, предполагающее формирование к 21 октября нового инклюзивного правительства. В настоящее время премьер-министром страны назначен Халед Махфуз Бахах, занимавший место постоянного представителя Йемена при ООН.

Возможное создание военного альянса между Египтом и рядом стран Персидского залива для противостояния исламскому экстремизму — это их попытка сблизиться с США и избежать критики за авторитаризм, считает известный египетский оппозиционер и общественный деятель Сарват Нафиа.

"Мне представляется такое развитие событий совершенно нормальным в рамках взаимодействия Запада со странами региона по противостоянию исламистам. Это также попытка сблизиться с США, которые способствуют распространению экстремизма на Ближнем Востоке, и отстоять авторитарные режимы" — сказал он в опубликованном в среду интервью египетскому изданию "Арабский Египет".

Нафиа добавил, что "подобные союзы — это союзы напоказ, имеющие цель продемонстрировать лояльность Западу".

"Эти страны желают заручиться официальной поддержкой, статусом, чтобы избежать возможной западной критики", — считает эксперт.

Ранее американское агентство Associated Press обнародовало информацию со ссылкой на высокопоставленный египетский военный источник о том, что Египет ведет активные переговоры с Саудовской Аравией, ОАЭ и Кувейтом о создании военного альянса по противодействию "исламским боевикам" с возможностью создания совместных сил для вмешательства во всех странах региона. Агентство также назвало две первые точки, где подобное вмешательство вероятно: Ливия и Йемен. Маргарита Кислова.

Москва осуждает теракт, совершенный накануне в Саудовской Аравии, говорится в сообщении МИД РФ, распространенном в среду.

В ночь на 4 ноября на востоке Саудовской Аравии неизвестными лицами было совершено вооруженное нападение на группу мирных граждан, в результате чего семь человек были убиты и столько же получили ранения. В ходе последовавшей за инцидентом операции правоохранительных органов преступниками были убиты двое полицейских, еще двое — ранены. По итогам проведенных оперативно-розыскных мероприятий, 6 человек были задержаны по подозрению в причастности к данному преступлению.

"В Москве решительно осуждают совершенную террористами злодейскую акцию, в результате которой пострадали ни в чем не повинные граждане, а также представители органов правопорядка Саудовской Аравии. Выражаем искренние соболезнования семьям погибших, желаем скорейшего выздоровления пострадавшим", — отмечает МИД России.

"Вновь подтверждаем необходимость поставить надежный заслон действиям деструктивных сил, пытающихся посеять семена раздора на межрелигиозной и межэтнической почве среди населения различных государств Ближнего Востока, в том числе Ирака, Сирии, Ливана, Йемена и Королевства Саудовская Аравия, и тем самым еще больше обострить обстановку в регионе", — подчеркивается в сообщении российского внешнеполитического ведомства.

Мировое гуманитарное сообщество больше не может справляться с чрезвычайным ростом числа беженцев, вынужденных покинуть свои страны из-за конфликтов, которыми охвачен мир, заявил Верховный комиссар ООН по делам беженцев Антониу Гутерреш в интервью изданию Independent.

"Я думаю, будет честно сказать, что гуманитарное сообщество достигло предела. Доступного финансирования не хватает, возможности реагировать слишком перегружены", — заявил Гутерреш. По его словам, гуманитарные организации в скором времени "не смогут предоставить даже минимальную помощь пострадавшим".

Представитель ООН предположил, что отсутствие единственной доминирующей силы означает, что некоторые страны относительно безнаказанно могут начинать конфликты.

"По всей видимости мир потерял возможность предотвращать конфликты, а также разрешать их. Каждый, очевидно, способен начинать конфликт в любом месте мира, и им не видно конца. Некоторые политические лидеры верят в то, что они могут начинать конфликты, потому что гуманитарные организации потом придут и приберутся. Мы больше не можем это делать", — заявил в интервью Гутерреш.

По данным ООН, в 2011 году в мире насчитывалось около 14 тысяч беженцев, в 2012 году эта цифра возросла до 23 тысяч, в прошлом же году данный показатель достиг примерно 32 тысяч человек. Число беженцев в 2014 году, по словам Гутерреша, может значительно возрасти. Больше всего проблем вызывают конфликты в таких странах, как Сирия, Ирак, Ливия, Йемен, Южный Судан и Центральная Африканская Республика.

В мировом рейтинге равноправия полов лидируют европейские страны

Первое место в рейтинге заняла Исландия. На второй позиции расположилась Финляндия. А «бронзу» взяла Норвегия.

Исследование Global Gender Gap Indeх проводилось Всемирным экономическим форумом. В нем проанализированы различия между мужчинами и женщинами в здоровье, образовании, экономике и политике 142 стран мира. Отчет измеряет размер гендерного неравноправия в четырех областях – уровень зарплаты и лидерства, доступ к базовому и высшему образованию, присутствие в политических структурах, продолжительность жизни.

Удивительно, что на шестом месте рейтинга расположилась Никарагуа, а на седьмом – Руанда. Россия же занимает 75 строчку. Нашу страну обогнали Беларусь, которая разместилась на 32 позиции, и Украина, которая находится на 56 месте.

Последние пять мест рейтинга заняли Мали, Сирия, Чад, Пакистан и Йемен.

ТОП-10 стран с самым большим уровнем равноправия между мужчинами и женщинами:

1. Исландия

2. Финляндия

3. Норвегия

4. Швеция

5. Дания

6. Никарагуа

7. Руанда

8. Ирландия

9. Филиппины

10. Бельгия

В Саудовской Аравии за сутки зафиксированы шесть случаев заражения смертельным коронавирусом MERS, сообщает агентство Reuters.

Это самый большой скачок заражения MERS-CoV ("верблюжьим гриппом") за последние месяцы. Власти видят причину в ненадлежащих больничных процедурах.

Теперь количество зараженных с начала октября составляет 32 человека.

По словам представителя министерства здравоохранения, люди могли быть инфицированы в одной из больниц города Таиф, где находятся на лечении зараженные ранее пациенты.

Сообщается, что два новых случая заражения коронавирусом приходятся на медицинский персонал, что ставит под сомнение соблюдение инфекционного контроля в медицинских заведениях.

Коронавирус впервые был обнаружен в сентябре 2012 года в Саудовской Аравии. У заразившихся наблюдаются симптомы, похожие на атипичную пневмонию. Переносчиками, по утверждению ученых, являются одногорбые верблюды, обитающие на Аравийском полуострове. По последним данным, опубликованным в среду саудовским Минздравом, число жертв коронавируса в этой стране составило 107 человек, общее число подтвержденных случаев обнаружения опасного заболевания возросло до 361.

Случаи заболевания коронавирусом до сих пор зарегистрированы в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, Катаре, Иордании, Кувейте, Египте, Йемене, Великобритании, Тунисе, Омане, Франции, Германии, Греции, Италии, Малайзии, Филиппинах и США. Наибольшее число случаев зарегистрировано в Саудовской Аравии — 414, в том числе 115 с летальным исходом.

Йемен в фокусе борьбы между США, Саудовской Аравии и Ираном

В конце сентября в Йемене произошел государственный переворот, бойцы шиитской повстанческой группировки «Ансар Алла» под руководством А.Хуси установили полный контроль над столицей страны Саной. Затем, уже в октябре хусисты захватили и фактически блокировали все подступы к крупнейшему морскому порту страны на Красном море Ходейде, который является крупнейшим перевалочным пунктом по торговле оружием, и повстанцы сумели захватить в нем несколько крупных арсеналов вооружения. С захватом Ходейды они получили контроль еще и над морским каналом получения оружия и боеприпасов. Вторым является сухопутный путь через Хадрамаут на востоке Южного Йемена.

Срыв йеменской инициативы ССАГПЗ

Абдраббо Мансур ХадиСтало очевидным, что настоящей целью хусистов, окруживших Сану за несколько недель до этого, было свержение правящего режима и президента А.Хади. Как хусистам и Ирану, так и бывшему президенту ЙР А.Салеху был выгоден срыв реализации йеменской инициативы ССАГПЗ и решений конференции по национальному диалогу, поскольку эта инициатива не учитывала законные интересы шиитов-хусистов (до 45% населения ЙР) и сторонников бывшего главы государства. Но она обеспечивала особые позиции Саудовской Аравии и Запада в Йемене. Понятно, что установление хусистами своей власти в стране позволяет Тегерану нанести мощный удар по Саудовской Аравии с юго-западного направления. И это вполне оправдано − в Иране уже давно устали от постоянных интриг Эр-Рияда в отношении Ирака и Сирии, попыток сорвать выход на договоренности по ядерной программе ИРИ с США и другими членами «шестерки».

США при поддержке Великобритании и стран ССАГПЗ, прежде всего Саудовской Аравии, не смогли ничего сделать для спасения правящего йеменского режима, где на главных ролях выступало движение «Ислах», близкое по своей идеологии к «Братьям-мусульманам». Вашингтон и Эр-Рияд слишком сильно завязли с созданием реальной антитеррористической коалиции в Ираке, фактически исключив из нее Россию, Иран и Сирию. А это привело к тому, что боевики «Исламского государства» (ИГ) нанесли мощный ответный удар на северо-востоке Сирии и развернули активность в районе Багдада. Более того, в СМИ недавно просочилась информация о том, что главной целью ИГ является вовсе не север Ирака и восток Сирии, а Саудовская Аравия и другие богатые нефтью и газом аравийские монархии. Потеря же ключевого партнера в Аравии и в зоне Персидского залива в лице КСА, а за ней и Катара, будет означать проигрыш войны США и ЕС против России за мировое энергетическое господство. И все это подстегивается истерией Эр-Рияда, которому везде видится рука Тегерана, якобы стремящегося развалить саудовское королевство и установить тотальное шиитское господство над нефтегазовыми ресурсами региона через своих шиитских союзников от Йемена до Хизбаллы в Ливане, Ирака и Сирии, Восточной провинции КСА и Бахрейна. Что в принципе нельзя исключать, если Обама не прекратит свой агрессивный курс в регионе. А ведь США сами начали нынешние деструктивные процессы, развязав с 2011 года «демократизацию» арабского мира путем разжигания «цветных» революций. Кроме того, взятие шиитами-хусистами Саны внесло значительные изменения в расстановку сил в стратегически важной южной части Аравийского полуострова, находящейся на границе наиболее богатого и влиятельного арабского государства − Саудовской Аравии − основного стратегического партнера США в Персидском заливе. Да еще этот район находится на пересечении важных путей мирового судоходства из Европы в Азию через Суэцкий канал, Красное море и Аденский залив.

События в Йемене имеют огромное региональное значение

События в Йемене вызвало серьезную тревогу и крайне негативную реакцию в соседней Саудовской Аравии, которая обвинила Иран в финансовой и военной поддержке повстанцев. По мнению Эр-Рияда, Тегеран стремится создать шиитский плацдарм на юге Аравийского полуострова, тогда как Саудовская Аравия всегда рассматривала именно себя как гаранта стабильности в Йемене и защитника суннитского большинства. Иран, со своей стороны, заявляет, что оказывает хусистам лишь моральную поддержку. Хотя любому понятно, что Иран не устраивает хаос на Ближнем Востоке, вызванный действиями США, Саудовской Аравии и Катара. Особенно то, что происходит в Сирии и Ираке. Да и сам Иран остается под действием санкций, инициированных Вашингтоном. Поэтому в Тегеране, как полагают многие западные и арабские политологи, хотят создать шиитскую дугу от ИРИ до Ливана через Ирак и Сирию, а также включив в нее Бахрейн, Йемен и в будущем Восточную провинцию Саудовской Аравии, где проживают шииты и где находятся основанные запасы нефти королевства. А военная операция США, Великобритании, Франции, Саудовской Аравии, ОАЭ, Катара и Иордании лишь усилили опасения Тегерана относительно того, что ИГ – это всего лишь суннитский инструмент Вашингтона и Эр-Рияда против шиитов и конкретно Ирана. Кроме того, смена власти в Сане усиливает позиции Ирана на переговорах с Западом по ядерной программе.

На сегодня Йемен является одним из слабых звеньев в арабской «дуге нестабильности». Эта отсталая и бедная страна, разнородная по религиозному и этно-племенному составу, имеет чрезвычайно большое геополитическое значение. Религиозно-племенные конфликты в Йемене трудно преодолеть: шииты не являются по сути дела меньшинством, они представляют чуть менее половины жителей Йемена (не менее 45%). Кроме того, имеется проблема Юга. Объединение Северного и Южного Йемена (НДРЙ) более 20 лет назад было на самом деле поглощением Юга, который до сих пор не смирился со своим подчиненным положением и добивается независимости. И в наши дни на юге Йемена, где проживают свыше 2,5 млн. человек, вновь поднял голову сепаратизм. Захват хусистами Саны может привести к полному отделению Южного Йемена.

Политика США – в центре йеменского кризиса

В любом случае, в случившемся в Йемене во многом виновата политика США на Ближнем Востоке. Именно Америка вывела на политическую арену суннитских радикалов в лице «Аль-Каиды» и «Талибана», а затем и ИГ. В Вашингтоне же поддерживают монархов Персидского залива, которые являются приверженцами салафизма и радикального суннитского ислама, донорами экспорта «цветных революций» за рубеж. Но именно оказывая поддержку суннитам и способствуя распространению их влияния, в том числе в борьбе против шиитов и Ирана, США невольно сплотили ряды шиитов в их противостоянии суннитам. Вооружая суннитов в Персидском заливе, США обложили шиитский Иран санкциями, чтобы лишить его права на разработку атомной энергетики. Развернутая США агрессия против Сирии во главе с Б.Асадом, представителем алавитского (шиитского) клана, тоже напрямую связана с борьбой с шиизмом, чтобы подыграть суннитским монархам Саудовской Аравии и карликового Катара, которые американцы используют в нынешней нефтегазовой войне против России. Эр-Рияд значительно увеличил выброс нефти на мировой рынок, а Катар наращивает спотовые поставки СПГ в ЕС. Одновременно расширяется фронт войны шиитов и суннитов в Ираке.

Что дальше?

В условиях резкого усиления центробежных тенденций в Йемене тактика хусистов напоминает больше «ползучий» переворот, нежели быстрый вооруженный захват власти. По такому же варианту они и будут проникать во властные структуры и усиливать свое присутствие в них. Вот этот сценарий и вызывает самую большую озабоченность у Эр-Рияда. Возникновение шиитского очага на границах Саудовской Аравии является для саудовцев, пожалуй, Али Абдалла Салехсерьезнейшим вызовом после активности боевиков ИГ на северных границах королевства. В этой связи саудовцы вновь возобновили финансовые дотации шейхам северных племен группы Хашед – опоре А.Салеха. Эр-Рияд, несмотря на то, что он, собственно, еще три года назад являлся одним из спонсоров «йеменской революции» и инициатором т.н. «инициативы заливников», теперь пытается отыграть назад. Сегодня саудовцы под предлогом «шиитской угрозы» могут пойти на реанимацию клана Салеха в связке с лояльными ему племенами. Но чем бы ни закончились эти интриги саудовского королевства и американцев, в любом случае остается реальностью возникновение на севере Йемена «шиитского анклава», который несомненно будет находиться в плотной орбите Тегерана.

*********

Идея воссоздания шиитского «Зейдитского имамата» в границах 1962 года вполне реальна. Повстанцы-хусисты в настоящее время полностью контролируют Сану и практически весь север страны (провинции Саада, Дамар, Амран, Хадж, части провинций Маариб, Гауф и Санса). Они постараются дожать А. Хади и получить ключевые посты в новом кабинете министров при формальном сохранении государственного устройства Йемена. Что касается Ирана, то ему сейчас важнее снять санкции, нежели вмешиваться в дела Йемена. Но использовать их в плане воздействия на позицию Запада вполне возможно.

Владимир Ефимов,

Cпециально для Iran.ru

Жертвами взрыва в центральном Йемене стали около 20 шиитских повстанцев (хуситов).

Как передает агентство Рейтер со ссылкой на источники в местных племенах, взрыв прогремел вечером в воскресенье.

"Террорист-смертник на автомобиле атаковал группу хуситов в районе аль-Манасе, убив 20 человек", — заявил источник.

В настоящее время хуситы контролируют ряд областей и населенных пунктов в западной части Йемена. Между тем обстановка в йеменской столице Сане по-прежнему нестабильная. Несмотря на растущее недовольство жителей столицы, хуситы по-прежнему контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, правительственные и общественные учреждения, используя их в качестве складов для хранения оружия и боеприпасов.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что в свою очередь привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности в рядах хуситов.

Россия поддерживает руководство Йемена в организации борьбы с терроризмом и обеспечении региональной безопасности, заявил в понедельник министр обороны России, генерал армии Сергей Шойгу.

Министр отметил, что сегодня Йемен переживает непростые времена и выразил надежду, что стране удастся восстановить мир и порядок и эффективно развиваться.

"Понимаем, что для этого Вам нужна сильная армия, способная содействовать стабилизации в республике и в целом в регионе. Поддерживаем руководство республики в борьбе с терроризмом и наведении порядка", — сказал Шойгу в рамках двусторонней встречи с министром обороны Йемена, которая прошла в Москве.

"Противодействовать терроризму можно только сообща", — подчеркнул Шойгу.

Российский министр выразил заинтересованность в развитии сотрудничества в военной сфере и повышении эффективности контактов, для чего предложил обсудить перспективы военно-технического сотрудничества и проблемы международной безопасности.

В свою очередь министр обороны республики Йемен, генерал-майор Мухаммад Насир Ахмад Али напомнил, что ранее президент республики встречался с президентом России Владимиром Путиным и "объяснил ему опасности, которые могут повлиять на республику Йемен", а также пояснил, "что необходимо для поддержки Йемена".

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что в свою очередь привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности в рядах хуситов.

Власти Йемена готовы к сотрудничеству с правительством РФ по различным вопросам, в том числе в сфере борьбы с терроризмом, заявил во вторник президент арабской республики Абд Раббо Мансур Хади.

"Президент Хади заявил о готовности рассмотрения вопроса о сотрудничестве с Российской Федерацией в различных сферах, в частности, в сфере подготовки и переподготовки местных кадров, в том числе для борьбы с терроризмом", — заявил глава республики по итогам встречи с чрезвычайным послом РФ в Йемене Владимиром Дедушкиным.

Как сообщает во вторник агентство Saba, в ходе состоявшихся переговоров стороны обсудили ряд проблем, представляющих значимость для обеих стран. В частности, был рассмотрен ряд шагов, которые могут быть предприняты для стабилизации обстановки и дальнейшего урегулирования политического кризиса в Йемене. В этой связи президент Хади в очередной раз заявил о необходимости скорейшего формирования правительства национального единства, в котором были бы представлены интересы большинства политических партий и течений республики.

В свою очередь, российский дипломат заявил, что Москва готова оказывать своему арабскому партнеру "полную поддержку" в вопросах сохранения и поддержания единства, целостности и безопасности страны. Дедушкин также добавил, что Йемен играет важную роль не только для стран ближневосточного региона, но в масштабах всего международного сообщества, уточняет агентство.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом. Ситуация в ряде кварталов Саны по-прежнему остается напряженной. Хуситы контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

Боевики группировки "Ансаруллах" (хуситы) захватили контроль над стратегически важным портом Харад Ленд (Haradh Land) на севере Йемена, сообщил РИА Новости один из таможенников в этом порту.

Хуситы проникли в город Харад провинции Хаджа несколько дней назад и взяли его под свой контроль.

Порт расположен на севере Йемена и соединяет Саудовскую Аравию и Йемен. Это один из самых важных портов, который используется для перевозки граждан обеих стран, также через него осуществляется двусторонняя торговля между этими государствами.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Обстановка в ряде кварталов Саны остается нестабильной. Шиитские повстанцы хуситы контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что в свою очередь привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности в рядах хуситов.

Захват хуситами города Ходейда на берегу Красного моря грозит прекращением морской навигации, а также представляет угрозу для экономики Египта, заявил агентству РИА Новости журналист и аналитик Файсал аль-Хадж.

Город Ходейда расположен на расстоянии 226 километров к западу от столицы арабской республики Саны. В нем проживают более двух миллионов человек, а сам город является одним из важнейших транспортных узлов страны. Захват Ходейды, произведенный во вторник, обеспечил хуситам полный контроль над Баб-эль-Мандебским проливом.

"Получение ими выхода к Баб-эль-Мандебскому проливу, являющемуся международным коридором для прохода мегатанкеров, угрожает интересам государств Залива и мира", — заявил аль-Хадж. Он также отметил возможный вариант событий, в результате которого в проливе будут происходить нападения на корабли, то есть, по сути, активизируются пираты.

По словам эксперта, захват хуситами города и его порта предоставит им доступ к сделкам по поставкам оружия, причем как со стороны рядовых продавцов, так и со стороны государств, заинтересованных в нестабильности в Йемене.

Кроме того, в случае, если пролив будет закрыт, прекратится навигация и в Суэцком канале, считает эксперт, от чего пострадает и без того хрупкая экономика Египта, а пролив станет поводом для ухудшения отношений между Ираном и Египтом.

С середины августа бойцы шиитского повстанческого движения "Ансар Алла" (также известные как "хуситы") вместе со своими сторонниками начали проводить в ряде регионов республики массовые демонстрации. Это случилось после того, как правительство объявило о сокращении субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо почти в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе.

21 сентября на фоне развернувшихся беспорядков правительство страны во главе с Мухаммедом Басиндвой объявило об уходе в отставку. На следующий день глава государства и делегация шиитских мятежников при посредничестве ООН подписали в Сане соглашение о мирном урегулировании кризиса. В соответствии с соглашением, хуситы обязаны прекратить свои демонстрации и покинуть занятые ими административные учреждения, а центральные власти — сформировать до 21 октября новое правительство, в котором шиитское меньшинство было бы представлено наравне с другими политическими партиями.

Тем не менее, с тех пор шиитские мятежники только укрепили свое влияние на территории страны. Так, только в период с 14 по 16 сентября группировкам вооруженных повстанцев удалось установить контроль над городами Ходейда, Дамар, Ибб, расположенными на западе страны, а также над рядом стратегически важных объектов, в том числе военными базами правительственных сил.

Боевики, предположительно, принадлежащие террористической сети "Аль-Каида", в четверг взяли под контроль город Аль-Удайн на юго-западе Йемена.

По данным агентства Франс Пресс, в ходе столкновений погибли пять полицейских. Вооруженные люди подожгли здания местной полиции, муниципалитета и почты.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Боевики "Аль-Каиды" активно действуют на территории семи провинций на юге и юго-востоке Йемена. Ранее сообщалось о столкновениях между ними и шиитскими повстанцами из движения "Аль-Хуси" (хуситы). Группировка "Аль-Хуси" действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны.

Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности в рядах хуситов.

Дамаск заявил, что попытки Турции создать буферную зону на турецко-сирийской границе представляют собой грубое нарушение принципов устава ООН, сообщает сирийское национальное агентство САНА.

Агентство, ссылаясь на копию заявления сирийского МИД сообщило, что Дамаск требует от международного сообщества и СБ ООН "положить конец нарушениям Анкары, представляющих угрозу миру и безопасности на региональном и международном уровнях".

"Сирия отвергает любое иностранное военное вмешательство на своей территории и будет принимать все необходимые меры для защиты своего государственного суверенитета и территориальной целостности", — говорится в заявлении МИД.

Парламент Турции одобрил запрос правительства на мандат по использованию военной силы на территории Сирии и Ирака. Турецкое правительство теперь может в течение года использовать вооруженные силы страны для трансграничных операций и разрешать вооруженным силам иностранных государств находиться в Турции. Президент Турции Тайип Эрдоган высказался за создание бесполетной и буферной зон на севере Сирии.

В свою очередь лидер сирийских курдов Салих Муслим ранее заявлял, что расценит одностороннее провозглашение Турцией бесполетной и буферной зон на севере Сирии как оккупацию, но у него не будет возражений, если такая зона будет объявлена по международному соглашению и будет поддерживаться "международными силами.

Сирийский город Кобани, на границе с Турцией, в течение трех недель штурмуют боевики террористической организации "Исламское государство". Курдское население Турции протестует против политики невмешательства турецкого правительства в конфликт в Сирии и устраивает по всей стране массовые беспорядки, в которых погибло по официальным данным уже 37 человек.

Турецкие власти в свою очередь усиливают группировку войск на границе с Сирией в связи с происходящим в Кобани. К приграничной зоне стянуто дополнительное количество танков и бронетехники. Турецкие пограничники водометами разгоняют группы курдских молодых людей, которые пытаются прорваться через границу на территорию Сирии, чтобы присоединиться к обороняющим город ополченцам. Мохамад Алаеддин.

Из Йемена поступают сообщения о захвате шиитскими мятежниками-хоуситами стратегически важного порта Ходейда на Красном море.

По предварительным данным, хоуситы покинули столицу страны Сану и неожиданно для властей совершили рейд на Ходейду.

Ожидалось, что после назначения накануне премьер-министром Халида Бахаха, чья кандидатура устраивала хоуситов, мятеж закончится.

Месяц назад мятежники захватили несколько районов Саны и в результате вынудили уйти в отставку прежнее правительство Мухаммеда Босиндвы. Неделю назад вновь под давлением хоуситов подал в отставку Ахмед Авад бен Мубарак, назначенный главой правительства всего за сутки до этого.

Хоуситы требуют большей автономии для своей северной провинции Саада и с 2004 года периодически инициируют в стране массовые протесты.

Борьба за Иран разгорается

Становится все более очевидным, что направленные на быстрое сближение с США и Западом шаги президента Хасана Роухани иногда не отвечают духу исламско-революционного курса Духовного лидера ИРИ аятоллы Али Хаменеи. Особенно Духовный лидер не доволен тем, что, как стало известно из утечек в СМИ, Роухани якобы заключил соглашение (пока только устное), секретно подготовленное совместно с Соединёнными Штатами и Европейским Союзом.

Зачем Роухани нужны США

После хомейнистской революции Иран традиционно поддерживал и поддерживает освободительные движения в исламском мире: Хизбаллу, ХАМАС, некоторые исламские движения в СНГ и т.д. Однако в 2013 году после своего избрания на пост президента Хасан Роухани намекнул, что иранская казна будет служить только своему народу, а не каким-то движениям и «сопротивлениям». Тогда мало кто придал этому значение. Тем более что во время предвыборной кампании Роухани вызвал огромные надежды народа на снятие санкций с ИРИ путем достижения соглашения с США и ЕС по ядерной программе. И, надо признать, многое уже удалось сделать. После промежуточной договоренности в Женеве между Тегераном и «шестеркой» международных посредников Иран вновь получил возможность продавать свою нефть на мировом рынке, остановилось дальнейшее падение экономики, галопирующая инфляция обуздана, национальная валюта риал стабилизировалась. Самая главное – опасность войны миновала, иранский народ получил передышку и вместе с тем надежду на быстрое решение проблем.

Но, если верить утечкам в СМИ, Роухани пошел гораздо дальше, и с его командой ведут переговоры представители Вашингтона и Брюсселя. Речь идёт, ни много ни мало, о возможном вхождении Ирана в атлантический лагерь. В соответствии с достигнутым соглашением Иран будет поставлять свой газ в Европейский Союз, так что последний сможет избавиться от своей зависимости от России и начать новую холодную войну. Кроме того, этот газ не получит Китай, и его экономическое развитие неизбежно пострадает от этого. Как уже нами было написано, 24 сентября Роухани провёл беседу со своим австрийским коллегой Гансом Фишером в кулуарах сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Австрия обеспечит управление проектом по строительству газопровода Набукко. Также речь шла о финансировании подключений иранских газовых и нефтяных месторождений, общая стоимость которых должна достигать 8,5 миллиарда долларов.

В иранском руководстве существуют различные мнения

Надо сказать, что внутри правящей верхушки элиты, во главе которой стоит духовенство, наметились серьезные разногласия по методам продолжения «исламского пути», избранного Ираном в 1979 году. Та часть духовенства, представителями которой являются Хасан Роухани и «Силы Революции», представленные, в частности, братьями Лариджани, выступает за жесткие методы принуждения, тогда как «революционеры-антиимпериалисты», лидером которых является Махмуд Ахмадинежад, поддерживают воздействие на народ силой примера. Поэтому президент Ахмадинежад во время своего президентства вошёл в конфликт с полицией нравов, и этот конфликт оказался настолько острым, что сотрудников администрации президента арестовывали и на несколько месяцев сажали в тюрьму за «колдовство».

Духовный лидер аятолла Али Хаменеи, являющийся особо привилегированным учеником аятоллы Рухоллы Хомейни, обладает, по европейским меркам, гораздо большими полномочиями, чем, например, президент страны, но он находится «над схваткой» и крайне редко вмешивается в реальную политику. В последние годы он пытался ограничить инициативы Махмуда Ахмадинежада и заставить его поддерживать отношения с братьями Лариджани. Однако, Ахмадинежад в последние годы своего правления в силу своей экспрессивности несколько раз уклонялся от рекомендаций Духовного лидера скорректировать свой курс и чуть было не поплатился своей должностью.

В 2013 году Духовный лидер поддержал на выборах умеренного консерватора Хасана Роухани, надеясь таким образом сделать паузу в жесткой конфронтации с Вашингтоном. Однако сейчас многие считают, что новый президент подошел к «красной черте» в налаживании диалога с Вашингтоном, и это может угрожать революционным идеалам. После выборов прошло немногим больше года, но популярность Хасана Роухани начинает падать. Общественное мнение разделилось надвое: одни считают, что он ничего не изменил, а другие обвиняют его в том, что он покровительствует одному социальному классу (состоятельным либералам прозападного толка) в ущерб подавляющему большинству. В стране начинают мобилизоваться серьезные политические силы и движения, цель которых заключается в том, чтобы не допустить скатывания Ирана в американо-атлантический лагерь. К тому же Духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи позволил своим сторонникам организовать международную антиимпериалистическую конференцию, хотя в прошлом году он этому противился, и сам принял в ней участие. По его словам, победа прозападного курса означала бы окончание Исламской революции и отказ Ирана от своего политического влияния как ведущей региональной державы. Для страны это обернулось бы дальнейшим ростом благосостояния правящего класса, но вовсе не народа.

США будут до последнего драться за Иран

Но в США все это прекрасно понимают. На случай срыва прозападной линии Хасана Роухани, если только не произойдёт что-то с Духовным лидером, о болезни которого на Западе активно распускаются различные слухи, Вашингтон готовит альтернативный вариант − глубокую дестабилизацию обстановки в Иране. На этот раз опять запланирована очередная «цветная» революция по типу событий в арабском мире в 2011-13 г.г. Подготовка к смене режима в Тегеране давно идет полным ходом. На протяжении последних пяти лет Вашингтон создавал сам и принуждал других к созданию более 70-ти спутниковых телеканалов, транслирующих свои передачи на языке фарси, хотя этим языком владеют во всём мире около 100 миллионов человек, из которых 80 миллионов проживают в Иране. Все союзники США, начиная с Евросоюза и кончая Южной Кореей, были принуждены вести трансляцию передач для Ирана. Расчет очень простой: если все эти каналы в одно и то же время станут транслировать ложную информацию, последняя может показаться иранцам самой настоящей правдой, тем более что многие из них отвернулись от национального телевидения, считая его слишком официальным, патриотическим, воинственным и пуританским. В западных СМИ и, особенно, в Интернете ведется кампания по дискредитации иранского государства – ситуация, которой не преминут воспользоваться США. При задействовании информационных цифровых технологий можно выдавать фиктивные события за реальные, как это было продемонстрировано в Египте, Ливии, когда объявили о падении Джамахирии за 4 дня до её распада, чтобы деморализовать население, и в Сирии, когда показывали многочисленные демонстрации, которых на самом деле никогда не было. Технологии отработаны и отточены. Поэтому недавно, например, запустили ложную информацию якобы о тяжелой болезни Духовного лидера и запуске процедуры поиска нового лидера. Хотя Духовный лидер совершенно здоров, пребывает в прекрасном расположении духа и полон решимости еще долго служить своему народу.

Саудовский фактор остается

Кроме того, нужно всегда помнить о факторе Саудовской Аравии и ССАГПЗ. Саудовское королевство считает себя защитником суннитского ислама во всем мире. А Исламская республика Иран – крупнейшее шиитское государство. Но религиозные разногласия только корень неприязни. Саудовская Аравия, обладающая крупнейшими мировыми запасами нефти, многие годы борется с иранским режимом за господство в регионе и претендует на особые отношения с США. А после свержения режима Саддама Хусейна эта конфронтация только обострилась. В так называемой гражданской войне в Сирии Иран, естественно, оказался на стороне Башара Асада, саудиты же стали активно поддерживать его противников. Именно ИРИ и КСА теперь играют решающую роль в борьбе против «Исламского государства» (ИГ), погрузившего в террор Ирак и Сирию и стремящегося создать глобальный халифат арабского мира. Поскольку, если они откажут в поддержке международной коалиции, в которую из арабского мира также входят Иордания, Бахрейн, Катар и Объединенные Арабские Эмираты, она будет обречена на крах.

Если Иран не примкнет к коалиции, то все действия США в регионе против ИГ обречены на провал. Более того, этот регион просто расколется. Саудовская Аравия играет ключевую роль в легитимации нового военного вмешательства в регион. Важнейшая задача состоит в том, чтобы избежать эффекта «США снова бомбят арабов». Поэтому военное вмешательство должно восприниматься как скоординированное с партнёрами в регионе выступление. Раньше для демонстрации общности подходили многие страны. Но Египет, Ливия и Йемен из-за переворотов «арабской весны» находятся в кризисе, и Западу остаётся только обратиться к Саудовской Аравии. Вот только без Ирана, особенно если США начнут сухопутную операцию, не обойтись. Понадобятся иранские вооруженные силы «на земле». Но возможно ли сейчас, когда Саудовская Аравия уже в составе коалиции против ИГ, принять в неё ещё и Иран? Ранее королевство постоянно пыталось противодействовать сближению Запада и иранского режима, настоятельно призывало к жесткому курсу против Тегерана. Тот факт, что авиаудары в Сирии не вызвали жёсткой ответной реакции Тегерана, можно считать признаком минимального взаимопонимания между Ираном и международной коалицией. Да и госсекретарь США Джон Керри подчеркнул на недавнем заседании Совета безопасности ООН, что «в глобальной кампании против ИГ роль есть у каждой страны, и у Ирана тоже».

Главное – это газ

И еще один важный момент. Пожалуй, даже более важный, чем расстановка сил в регионе и соперничество между КСА и ИРИ. Судя по тому, как продвигаются трехсторонние переговоры по газу между Россией, Украиной и ЕС, зимой нас может ждать до боли знакомая история. Если найти компромисс не получится, газ начнет пропадать где-то на Украине между Россией и Евросоюзом. Понимая это, в ЕС задумались о новых поставщиках. Разлад в отношениях Евросоюза с Россией ситуацию только упростил: теперь еврочиновникам не было нужды объяснять, почему они внезапно воспылали теплыми чувствами к находящемуся под экономическими санкциями Ирану. Поэтому не случайно 24 сентября прозвучали слова иранского президента в Нью-Йорке на встрече со своим австрийским коллегой о готовности заменить поставки российского газа иранским.

Однако 90% экспортируемого иранского газа идет в Турцию, и, по мнению экспертов, рассчитывать на европейский рынок Тегеран сможет нескоро. За то долгое время, в течение которого в Иране действует режим санкций, газовая промышленность страны испытывает дефицит в передовых технологиях и современном оборудовании. Хотя Иран обладает колоссальными запасами газа, разрабатываются они крайне неэффективно. Коэффициент извлечения на иранских месторождениях уступает международным аналогам. Чтобы поставлять газ в Европу, Ирану необходим серьезный прирост добычи, что потребует значительных денежных затрат. Кроме того, действующий газопровод Тебриз − Анкара не позволяет поставлять большие объемы газа. Для присоединения Ирана к «Южному потоку» нужно решение стран-участниц проекта. А в условиях антииранских экономических санкций и судебных разбирательств «Газпрома» по поводу Третьего энергопакета перспективы таких решений весьма туманны. К тому же, на руку Москве играет нестабильная ситуация на Ближнем Востоке, ставящая под сомнение надежность поставок газа из Ирана.

Помимо «Газпрома» на европейском рынке природного газа есть и другие продавцы. Более близкие, чем Иран. Норвегия, Великобритания, Нидерланды, Алжир и Ливия. Но полностью заменить российское топливо им тоже не под силу, даже если нарастить по максимуму объемы добычи. К тому же в 2013 году сама Норвегия, третий мировой поставщик этого вида топлива, снизила экспорт на 6,5% по сравнению с 2012 годом, до 103,77 миллиарда кубометров. Европейские чиновники очень хотят ослабить зависимость ЕС от российского газа, но на данный момент это практически не реально, поскольку за счет своей инфраструктуры «Газпром» обеспечивает низкий уровень цен по сравнению с теми же американскими поставками СПГ из сланцевого газа. По сравнению с обычным газом СПГ (сжиженный природный газ) выигрывает в цене, тем более если он продается на спотовом рынке по краткосрочным контрактам, но по объемам потребления он заметно уступает природному. Несмотря на развитую инфраструктуру по приему СПГ на территории ЕС и реализацию проектов в этой сфере, сегодня регион обеспечивает себя этим видом газа лишь на 15%. Основная доля потребляемого СПГ опять же приходится на импорт − из России, Катара, Алжира. Так, в 2012 году объемы импорта составили почти 63 миллиарда кубометров, а загрузка мощностей не превысила 33%. Потенциальный продавец Европе СПГ и сланцевого газа − США. Но дешевые поставки СПГ из США приведут к его удорожанию на внутреннем рынке страны. А это ударит по местной промышленности, получающей сейчас за счет дешевого газа большое преимущество перед конкурентами. Американский сланцевый газ, по мнению экспертов, из-за дороговизны его добычи и доставки конкуренцию с традиционным пока не выдерживает. Выходит, что пока альтернативы российскому газу на европейском рынке нет. В лице Ирана в ближайшей перспективе она тоже вряд ли появится. Даже если в будущем Иран сумеет существенно нарастить добычу, покупатели не найдутся среди стран, не участвующих в антииранских экономических санкциях. В условиях роста экономики КНР и Индии лишний природный газ из Ирана всегда может рассчитывать на потребителей в странах АТР. Причем там цена на газ выше, чем в ЕС. При благоприятном развитии двусторонних отношений излишки иранского газа мог бы покупать и «Газпром».

Роухани поменял позицию

Но в этой истории случился неожиданный поворот. В интервью телеканалу «Россия» в ходе Каспийского саммита президент Ирана Хасан Роухани заявил, что в случае отмены санкций Иран не сможет заменить Россию в качестве основного поставщика газа. «Как вы знаете, Иран является обладателем самых больших запасов газа. Но в добыче газа мы отстаем и сначала думаем о внутренних потребностях нашей страны», − цитировали СМИ слова президента. Он заверил, что покупателей газа у Ирана много как на Западе, так и на Востоке, но этот газ «еще надо добыть».

Поэтому, подчеркнул иранский президент, «сегодня не те условия, при которых все думали, что если завтра Россия прекратит поставлять газ, то этот же самый газ поставит Иран». «Наше производство еще далеко от этого этапа», − заметил Хасан Роухани. Он в некоторым смысле подвел черту под спекуляциями на тему российско-иранской сырьевой конкуренции, заявив, что Иран готов сотрудничать с Россией в том числе в газовой сфере. «Мы готовы во всех сферах вместе с Россией вести скоординированную деятельность», − подчеркнул президент Ирана. «Несколько лет мы прилагаем усилия к тому, чтобы страны, экспортирующие газ, смогли сотрудничать, − напомнил он. − Конкуренция не должна быть проблемной, она должна быть здоровой, конкуренция не должна делать так, чтобы прибыль была только у покупателя, а экспортеры несли ущерб». «Поэтому в вопросе о газе самый оптимальный путь − это сотрудничество и взаимодействие», − сказал Хасан Роухани. Безусловно, эти заявления объясняются сложившейся геополитической ситуацией, в которой Ирану сейчас безопаснее и выгоднее поддерживать хорошие отношения с Россией.

***********

Так что иранскому президенту, если он хотел своими заявлениями по газу заполучить симпатии США и ЕС накануне переговоров по ядерной программе ИРИ, нужно было просто изучить выкладки технических экспертов. А так подобные слова ничего, кроме вопросов, не вызывают. Тем более что Россия – это единственный источник укрепления вооруженных сил ИРИ перед лицом реальных угроз независимой политике Тегерана со стороны США и их арабских союзников в Персидском заливе. И великий аятолла Хаменеи это, похоже, прекрасно понимает. Для него важнее сохранить Иран великой державой Ближнего и Среднего Востока, нежели стать послушным младшим партнером Вашингтона.

Владимир Алексеев,

Специально для Iran.ru

Бои между шиитскими повстанцами из движения "Аль-Хуси" (хуситы) и боевиками "Аль-Каиды", разразившиеся в ночь на среду в центре Йемена, унесли жизни 12 человек.

Конфликт возник в городе Рада в 130 километрах к юго-востоку от столицы страны Саны. Как сообщает агентство Франс Пресс, хуситы предприняли попытку захватить новые территории в провинции Байда, в результате начались столкновения противоборствующих сторон. Среди погибших — пятеро хуситов, шестеро боевиков "Аль-Каиды" и один мирный житель.

Хуситы во вторник установили контроль над йеменским городом Дамар, не встретив при этом никакого сопротивления. Таким образом, по данным источников, бойцам "Аль-Хуси" удалось установить полный контроль над районом Азаль и частью района Тихама. Кроме того, несколькими часами ранее хуситы захватили военную базу, принадлежащую Первой бронетанковой дивизии в провинции Ходейда на западе Йемена. Два батальона, которые были размещены в этой базе, также сдали военный объект без какого-либо сопротивления.

Как передавал во вторник арабоязычный телеканал "Аль-Арабия", повстанцы продолжают укреплять свои позиции и в самой Сане. Так, по данным ряда арабских СМИ, повстанцы заняли помещение одной из школ в районе Шамлан, находящемся на севере столицы, превратив ее в склад для хранения оружия и боеприпасов. Кроме того, на площадке перед учебным заведением были размещены бронетехника и несколько легковых транспортных средств. Решение о временном закрытии школ в йеменской столице было принято еще в конце сентября — тем не менее, по словам очевидцев, ряд учреждений все еще продолжают функционировать.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Ситуация в ряде кварталов Саны по-прежнему остается напряженной. Хуситы контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности в рядах хуситов.

Повстанцы из группировки "Аль-Хуси" (хуситы) установили контроль над портовым городом Ходейда в западной части Йемена на побережье Красного моря, сообщает арабоязычный телеканал "Аль-Арабия".

Ходейда расположен на расстоянии 226 километров к западу от столицы арабской республики Саны. В нем проживают более двух миллионов человек, а сам город является одним из важнейших транспортных узлов страны. Захват Ходейды обеспечил хуситам полный контроль над Баб-эль-Маднебским проливом.

По данным телеканала, повстанцы также продолжают укреплять свои позиции и в самой Сане. Так, по данным ряда арабских СМИ, повстанцы заняли помещение одной из школ в районе Шамлан, находящемся на севере Саны, превратив ее в склад для хранения оружия и боеприпасов. Кроме того, на площадке перед учебным заведением была размещена бронетехника и несколько легковых транспортных средств. Решение о временном закрытии школ в йеменской столице было принято еще в конце сентября — тем не менее, по словам очевидцев, ряд учреждений все еще продолжают функционировать.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды". В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Ситуация в ряде кварталов Саны по-прежнему остается напряженной. Хуситы контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

Президент Йемена Абд Раббо Мансур Хади в четверг предложил странам Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), на основе инициативы которого в конце 2011 года была обеспечена "бескровная" смена власти в этой стране, взять на себя ответственность за безопасность и стабильность в Йемене, сообщает арабский спутниковый телеканал "Аль-Арабия".

Кто будет отвечать?

На встрече с послами стран ССАГПЗ Хади обрисовал "критическую ситуацию" и заявил о необходимости "помешать развертыванию йеменского кризиса в вооруженное противостояние и гражданскую войну".

"Необходимо, чтобы страны Совета взяли на себя ответственность за безопасность и стабильность в Йемене, а также за исполнение условий переходного периода, оговоренного в мирной инициативе ССАГПЗ, и реализацию решений, достигнутых в ходе всеобщего национального диалога", — сказал йеменский президент.

Встреча с послами стран-гарантов мирной смены власти в Йемене проходила в Сане на фоне кровавых терактов, осуществленных террористами против шиитского повстанческого движения "Аль-Хуси", в результате которых погибли, по последним данным, более семидесяти и пострадали еще порядка двухсот человек, в том числе, дети.

Кровавый четверг

Террорист-смертник в четверг привел в действие взрывное устройство в районе КПП, занятого членами движения "Аль-Хуси", в самом центре столицы Йемена Саны. Погибли 43 человека, в том числе пять детей. Число пострадавших медики оценивают в несколько десятков. При этом врачи подчеркивают, что многие пострадавшие доставлены в больницы в крайне тяжелом состоянии.

Полиция не сомневается, что теракт осуществила местная ячейка "Аль-Каиды" и направлен он был против движения "Аль-Хуси", которое накануне призвало своих сторонников выйти на одну из центральных площадей Саны — Эс-Сабин, чтобы выразить протест в связи с назначением на пост премьер-министра Ахмеда Авада бен Мубарака. Однако после добровольного отказа последнего от премьерского кресла, движение "Аль-Хуси" изменило место акции и перенесло ее на площадь Тахрир, где и произошел теракт.

Помимо столичного взрыва, террористы "Аль-Каиды" еще дважды в четверг атаковали армейские посты на северо-востоке (в районе Сахра-аль-Абр) и юго-востоке (в районе города Эль-Мукалла) Йемена. В результате этих атак погибли порядка 30 человек.

Темная история

Между тем, Йемен, по признанию экспертов, переживает в эти дни одну из самых "темных" страниц в своей истории. Особенно много вопросов о будущем этой страны возникло после отказа Ахмеда Авада бен Мубарака занять пост премьер-министра и сформировать так необходимое стране правительство национального спасения. Отказ поступил в канцелярию президента Хади всего через 33 часа после назначения, рано утром в четверг, и стал следствием угроз лидера движения "Аль-Хуси" — Абдель Малека аль-Хуси, который заявил, что организует массовые акции протеста и усилит сопротивление, поскольку считает кандидатуру бен Мубарака "навязанной Йемену извне". В письме, направленном бен Мубараком на имя президента, говорилось, что он просит "отозвать назначение на пост главы правительства, чтобы избежать раскола общества и усиления разногласий в стране". Хади принял отказ бен Мубарака.

"Аль-Хуси", в свою очередь, направило президенту список из трех кандидатов на премьерский пост и подчеркнуло, что согласится с любой из этих кандидатур, причем совершенно необязательно, чтобы правительство возглавил представитель "Аль-Хуси", однако "важно, чтобы это был человек, не навязанный Йемену какими-либо внешними силами".

Альтернатива есть?

Пока совершенно непонятно, кого президент Хади назовет следующим кандидатом на пост главы правительства, чтобы соблюсти договоренности, заключенные с движением "Аль-Хуси", захватившим 21 сентября столицу Йемена и вынудившим власти пойти на значительные уступки. Согласно соглашению, подписанному в Сане при посредничестве ООН, новое правительство должно быть сформировано в Йемене в течение месяца, то есть, до 21 октября, и соответствовать нескольким жестким условиям.

С середины августа в Йемене проходят акции протеста шиитов, которые требуют отставки правительства. Шиитское повстанческое движение "Аль-Хуси" 21 сентября захватило Сану. Оно заявило, что это стало "вынужденной мерой", поскольку, по его мнению, власти игнорируют интересы шиитского меньшинства и полностью исключили его из управления делами государства.

Группировка "аль-Хуси" (хуситы) действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны. Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йемен неоднократно пытался вовлечь "Аль-Хуси" в общенациональный диалог. Как заявляют повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство являются суннитами.

Количество жертв двух терактов в Йемене достигло 63 человек, из которых 43 погибли во время взрыва в столице государства Сане, еще 20 — на юго-востоке страны в городе Эль-Мукалла, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс.

Первый взрыв произошел на столичной площади Тахрир, где сторонники назначенного на пост премьер-министра Йемена Ахмеда Авада Бин Мубарака атаковали его противников — активистов шиитского повстанческого движения "Аль-Хуси". Среди погибших — пять детей.

Второй теракт был совершен на военном КПП в городе Эль-Мукалла.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Обстановка в ряде кварталов Саны, преимущественно на севере, в настоящее время остается нестабильной. Мятежники из группировки "Аль-Хуси" (хуситы) — вооруженной шиитской организации — контролируют въезды в город, занимают жилища, принадлежащие местным жителям, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

Не менее 43 человек погибли, десятки получили ранения при взрыве в столице Йемена Сане, передает в четверг агентство Франс Пресс со ссылкой на врачей.

Ранее сообщалось о 20 погибших. Смертник подорвался на городской площади Тахрир.

Как сообщил РИА Новости источник в службе безопасности Йемена, теракт был направлен против мятежников шиитского повстанческого движения "Аль-Хуси", которые устроили акцию против назначения Ахмеда Авада Бин Мубарака на пост премьер-министра Йемена. Среди погибших — пять детей, добавил источник.

Глава администрации президента Бин Мубарак был назначен премьером 7 октября. Решение президент Йемена принял после согласования кандидатуры с лидерами политических партий страны. Ожидалось, что Бин Мубарак сформирует новое правительство согласно договоренности между президентом и несколькими партиями, в том числе движением "Аль-Хуси", оккупировавшим часть столицы страны Саны. В четверг стало известно, что Бин Мубарак обратился к президенту с просьбой об отставке.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Обстановка в ряде кварталов Саны, преимущественно на севере, в настоящее время остается нестабильной. Мятежники из группировки "Аль-Хуси" (хуситы) контролируют въезды в город, занимают жилища, принадлежащие местным жителям, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

Премьер-министр Йемена Ахмед Авад Бин Мубарак обратился к президенту с просьбой об отставке через два дня после назначения на пост, сообщает в четверг агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на местные СМИ.

Причиной этого, как сообщают СМИ, стали протесты шиитских повстанцев, не признавших кандидатуру Мубарака. Премьер попросил главу государства об отставке, чтобы не допустить дальнейшего "раскола и разногласий" в стране.

Как отмечает агентство Франс Пресс, президент Абд Раббо Мансур Хади согласился "освободить его" (Бин Мубарака) от формирования нового правительства.

Глава администрации президента Бин Мубарак был назначен премьером 7 октября. Решение Хади принял после согласования кандидатуры с лидерами политических партий страны. Ожидалось, что Бин Мубарак сформирует новое правительство согласно договоренности между президентом и несколькими партиями, в том числе шиитским повстанческим движением "Аль-Хуси", оккупировавшим часть столицы страны Саны.

Однако "Аль-Хуси" заявила, что не признает кандидатуру Мубарака, и призвала своих сторонников к проведению новых протестных акций. Ранее представитель политбюро группировки "Аль-Хуси" Дейфуллах аш-Шами заявлял РИА Новости, что хуситы не покинут столицу, пока не будет сформировано правительство, которое сможет обеспечить безопасность.

Группировка "аль-Хуси" (хуситы) действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны. Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йемен неоднократно пытался вовлечь "Аль-Хуси" в общенациональный диалог. Как заявляют повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство являются суннитами.

Не менее 20 человек погибли в результате взрыва в столице Йемена Сане, передает в четверг агентство Рейтер.

По данным агентства, на площади Тахрир подорвался смертник. Как заявляют очевидцы, много людей ранены.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Обстановка в ряде кварталов Саны, преимущественно на севере, в настоящее время остается нестабильной. Мятежники из группировки "Аль-Хуси" (хуситы) — вооруженной шиитской организации — контролируют въезды в город, занимают жилища, принадлежащие местным жителям, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов. Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

США слишком долго медлили с реакцией на усиление экстремистской группировки "Исламское государство" (ИГ) на Ближнем Востоке, заявил экс-президент США Джимми Картер в интервью техасской газете Star Telegram.

"Еще когда "Исламское государство" было в Сирии, мы позволили ему собрать деньги, оружие, нарастить возможности и силы, — отметил Картер. – Затем, когда ИГ переместилось в Ирак, сунниты не возражали против этого, и около трети иракской территории было покинуто". Картер добавил, что применение наземных войск в дополнение к авиаударам может способствовать успеху в борьбе с исламистами.

По замечанию Time, Джимми Картер пополнил список бывших сторонников Барака Обамы, которые в недавнее время обрушились на него с критикой. Так, ближневосточную политику Обамы раскритиковали бывший глава Пентагона Леон Панетта и экс-госсекретарь Хиллари Клинтон.

По словам Картера, трудно понять, что представляет собой политика Барака Обамы на Ближнем Востоке. "Она время от времени меняется, — сказал он. – Я заметил, что двое из министров обороны, покинув пост, критиковали отсутствие положительных действий со стороны президента".

Джимми Картер также осудил атаки боевых беспилотников США: "Я действительно не одобряю убийства людей за рубежом, особенно американцев, которые не были преданы суду и привлечены к ответственности. С помощью американских дронов мы убили четырех американцев за рубежом. На мой взгляд, это нарушение нашей конституции и прав человека". В мае 2013 года администрация Обамы признала, что с 2009 года в результате атак беспилотников в Пакистане и Йемене погибло четверо американских граждан.

Боевики "Аль-Каиды" в среду осуществили ряд нападений на армию Йемена и штурмовали правительственные здания, в результате погибли не менее 29 человек, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс.

Боевики пытались штурмовать ряд правительственных зданий в провинции аль-Байда в центре страны, используя заминированные автомобили и огнестрельное оружие. В результате возникших боев погибли 14 солдат и 15 боевиков. Также СМИ сообщили о гибели трех мирных жителей.

Как сообщается, боевики не смогли захватить ни одно здание.

В Йемене с 2011 года после мирной смены власти сохраняется нестабильная обстановка. Несмотря на предпринимаемые властями меры по стабилизации ситуации, на юге страны не прекращаются теракты боевиков "Аль-Каиды", которая считается одной из наиболее опасных террористических организаций в регионе. В операции против боевиков принимают участие сотни добровольцев из числа так называемых народных дружин, поддерживающих армию в борьбе с терроризмом.

Во второй половине сентября 2014 года бойцы шиитской группировки «Ансар Алла» установили контроль над столицей Йемена — Саной. В результате ожесточенных боев они заняли основные административные и правительственные здания — министерства, военные казармы, центробанк, радио и телевидение. Против них сражались суннитские формирования «Аль-Ислях», связанные с «Братьями-мусульманами» и салафитами, а также «Ансар аш-Шариа» (подразделение «Аль-Каиды») и лишь отдельные отряды правительственной армии. В боях за Сану погибли сотни человек.

Взятие шиитами Саны внесло значительные изменения в расстановку сил на стратегически важном южном отрезке Аравийского полуострова. Именно здесь, в «мягком подбрюшье» Саудовской Аравии, на пересечении главных путей мирового судоходства вновь возникла взрывоопасная ситуация, которая ранее уже приводила к многочисленным военным конфликтам. Так, в 60-х годах в Северном Йемене шла гражданская война между монархистами и республиканцами, в которой участвовали насеристский Египет и Саудовская Аравия. Затем более двух десятилетий продолжалась гражданская война между Южным (марксистским) и Северным Йеменом. Начиная с 90-х годов здесь подняли голову как шиитские, так и суннитские радикалы. Можно сказать, что внутренний конфликт в Йемене не прекращался в течение последних 50 лет.

Костяк шиитских повстанческих отрядов в Йемене составляют хоуситы — сторонники шиитских имамов семьи Аль-Хоуси, которые в 2004 году подняли мятеж против центрального правительства в Сане. Восстание начали имам Хусейн Бадреддин аль-Хоуси и его старший сын Али Хусейн аль-Хоуси, который погиб в бою в 2004 году. Нынешнее наступление на Сану возглавил младший сын — Абдель Малик аль-Хоуси. Всего же движение хоуситов действует на севере Йемена с начала 90-х годов. Долгое время бои между хоуситами и центральным правительством разворачивались в гористой местности на северо-западе Йемена, при этом военную поддержку правительственной армии оказывал Эр-Рияд. Хоуситы обвиняют правительство в том, что оно является проводником ваххабизма (при поддержке Саудовской Аравии) и опирается исключительно на суннитскую общину.

В августе 2009 года правительственная армия развернула массированное наступление против хоуситов на севере Йемена, что вынудило сотни тысяч человек покинуть районы проживания. В операции приняли участие саудовские вооруженные силы, хотя официально Эр-Рияд отрицал это. Хоуситы утверждают также, что американские боевые самолеты и беспилотники приняли участие в операции, совершив не менее 28 рейдов на их позиции, что привело к многочисленным жертвам среди мирного населения. Хоуситы вели в последние годы боевые действия не только против правительственной армии, но также против радикальных суннитских формирований «Аль-Ислях», тесно связанных с салафитами (ответвлением ваххабизма). На сегодняшний день «Аль-Ислях» входит в правящую суннитскую коалицию, где у нее четыре министерских места.

Хоуситы принадлежат к шиитской секте зейдитов, которые составляют от 35% до 45% населения Йемена. Зейдиты требуют для себя большего представительства в центральных органах власти, где доминируют представители суннитского большинства. Зейдиты помнят, что до республиканской революции 1962 года они были властителями страны. Горцы-зейдиты не только представляют значительную часть населения Йемена, они являются также наиболее сплоченной и воинственной племенной группировкой, которая долгое время управляла всем Йеменом. В стране почти тысячу лет правил зейдитский имамат, который был свергнут в результате революции 1962 года, а в Йемене провозглашена республика. Летом этого года формирования хоуситов, которые смогли поставить под ружье до 100 тысяч человек, начали наступление на Сану, а в сентябре им удалось захватить столицу страны.

Большинство жителей Саны недовольно присутствием в городе хоуситов, которые вывешивают портреты иранских шиитских лидеров Хомейни и Хаменеи, а также лидера «Хезболлы» шейха Насралла. В Сане шиитские боевики открыто маршируют по улицам под лозунгами «Аллаху акбар, смерть Америке, смерть Израилю». Они контролируют основные транспортные артерии и международный аэропорт. Войдя в город, лидер хоуситов Абдель Малик аль-Хоуси выдвинул три требования: отставку правительства, восстановление госсубсидий на топливо и возобновление диалога с целью создания переходного правительства национального единства.

В конце сентября, после того как в Сане установилось хрупкое перемирие при посредничестве ООН, между правительством и повстанцами начались переговоры, которые привели к подписанию мирного соглашения. Оно предусматривало создание коалиционного правительства, в которое должны были войти представители шиитского меньшинства и сепаратистов Южного Йемена. Однако соглашение так и не было воплощено в жизнь, так как действующий президент Абд Раббу Мансур Хади не назначил главу нового правительства. Со своей стороны, хоуситы не сложили оружие и не покинули столицу Йемена.

Стремительность, с которой шиитские ополчения взяли столицу Йемена, вызвала противоречивые слухи. Президент Хади обвинил в падении Саны все политические силы, которые в эгоистических целях разрушают единство страны. В окружении нынешнего президента утверждают, что бывший глава государства президент Али Абдалла Салех использовал свои связи в армейских кругах, чтобы пустить шиитов в город и свергнуть нынешний режим. По этой версии, Салех надеется таким образом отомстить суннитским боевикам «Аль-Ислах» за переворот 2011 года, когда он потерял власть. Есть серьезные основания считать, что, несмотря на чистки, костяк репрессивного аппарата и армии остался верен старому режиму. Не исключено также, что захват Саны повстанцами — тактический ход, подготавливающий возвращение сил, свергнутых в результе «цветной революции» 2011 года. Ряд обозревателей пишет о «противоестественном альянсе» сторонников бывшего президента Салеха и шиитских повстанцев-хоуситов.

Стоит напомнить, что Али Абдалла Салех был отстранен от власти в результате «цветной» революции 2011 года, совпавшей с другими революциями «арабской весны» в Тунисе и Египте. В том же году Соединенные Штаты, осознав опасность распада йеменского государства, добились соглашения (при участии Саудовской Аравии и ООН), которое предусматривало «добровольную» отставку Салеха, формирование правительства национального единства и проведение новых выборов в 2014 году. Соглашение так и не было выполнено, а сторонники Салеха сохранили влияние в структурах власти и армии. Хотя хоуситы активно участвовали в протестном движении против Салеха, в новом правительстве им не досталось места. Теперь они надеются получить свое. Лидер хоуситов Абдель Малик аль-Хоуси назвал захват Саны победой революции и заявил, что армия поддержала повстанцев.

События в Йемене вызывают серьезную тревогу в соседней Саудовской Аравии, которая обвиняет своего заклятого врага — Иран — в финансовой и военной поддержке повстанцев. По мнению Эр-Рияда, Тегеран стремится создать шиитский плацдарм на юге Аравийского полуострова. Не следует забывать, что Саудовская Аравия всегда рассматривала себя как гаранта стабильности в Йемене и защитника суннитского большинства. Иран, со своей стороны, заявляет, что оказывает хоуситам лишь моральную поддержку. По мнению ряда аналитиков, Иран настойчиво пытается расколоть Ближний Восток по религиозному принципу. Ведь, кроме собственно Ирана, шииты имеют сильные позиции в Ливане, Сирии (алавиты), Ираке, Бахрейне и Йемене, а также в Азербайджане. Центральное правительство в Сане обвиняет также Иран в военной и логистической поддержке шиитских формирований. Оно утверждает, что Иран поставляет шиитам оружие, а боевики-хоуситы проходят военную подготовку в иранских лагерях в Эритрее, где их обучают члены ливанской шиитской милиции «Хезболла».

Хотя Иран несомненно поддерживает йеменских шиитов, очевидно, что главным детонатором нынешнего конфликта стало обострение экономической ситуации. Йемен — одна из беднейших арабских стран, в ней постоянно растет социальное недовольство. Летом правительство отменило субсидии на нефтепродукты, что привело к значительному росту цен на бензин. Особенно активно выступают против нынешнего правительства шииты, обвиняя его в коррумпированости. Для международных наблюдателей успех повстанцев не был неожиданным, он проистекал из неспособности правящего режима улучшить экономическую ситуацию и заручиться поддержкой основных политических сил. В результате, основными требованиями постанцев стали отставка правительства и восстановление субсидий на топливо.

Единству Йемена угрожают не только шиитские повстанцы, но также суннитские радикалы, связанные с «Аль-Каидой». Ситуация усугубилась после того, как военизированные подразделения «Аль-Каиды» были вытеснены из Саудовской Аравии и нашли убежище в Йемене. Не стоит забывать, что основатель «Аль-Каиды» Усама бен Ладен был сыном выходца из Йемена. Именно в Йемене, в порту Адена осенью 2000 года «Аль-Каида» совершила один из самых громких терактов, осуществив подрыв американского эсминца USS Cole, в результате которого погибло 17 моряков.

В Йемене действует «Аль-Каида» на Аравийском полуострове«, или АКАП, которая возникла в результате слияния саудовского и йеменского отделений этой организации в 2009 году. АКАП является одним из главных противников хоуситов на йеменском театре боевых действий, она считается одним из наиболее агрессивных подразделений «Аль-Каиды», а на ее счету ряд резонансных терактов в Йемене и Саудовской Аравии. Американцы ведут борьбу с окопавшимися в Йемене боевиками АКАП с помощью беспилотников и уничтожили несколько десятков ее членов. Однако эти авиаудары привели к жертвам среди мирного населения и вызвали волну антиамериканских настроений в Йемене. АКАП также приняла активное участие в йеменской революции 2011 года, приведшего к падению режима Али Абдаллы Салеха.

Есть ли выход из сложившейся ситуации? Йемен является одним из слабых звеньев в арабской «дуге нестабильности». Эта отсталая и бедная страна с населением 24 миллиона человек, разнородная по религиозному и этно-племенному составу, имеет чрезвычайно большое геополитическое значение. Религиозно-племенные конфликты в Йемене трудно преодолеть: шииты не являются по сути дела меньшинством, они представляют чуть менее половины жителей Йемена (до 45%). Если учесть, что в Йемене из 55% суннитского населения (примерно 13 миллионов человек) не менее 2,5 миллиона человек являются жителями Южного Йемена, исторически гораздо более либерального и менее религиозного (недаром там более 20 лет существовал марксистский режим), то даже численное преимущество ортодоксальных суннитов будет весьма условным. Уния Северного и Южного Йемена в 1990 году была на самом деле поглощением Юга, который с тех пор не смирился со своим подчиненным положением и добивается независимости. И сегодня на юге Йемена, который долго время был независимым, вновь поднял голову сепаратизм. Захват хоуситами Саны может привести к полному отделению Южного Йемена. Вероятно, Йемену придется пережить длительный период междоусобиц и полураспада. Окончательно развалиться стране будут мешать внешние силы, в первую очередь Саудовская Аравия и США.

Шиитские повстанцы заявили, что не признают нового премьер-министра Йемена Ахмеда Авада Бин Мубарака, назначенного на эту должность президентом страны несколькими часами ранее, сообщает в четверг агентство Франс Пресс.

"Мы не признаем данного назначения, которое расходится с выбором страны и противоречит желаниям народа", — заявили повстанцы после сообщения о назначении Мубарака.

Ранее во вторник сообщалось, что президент Йемена Абд Раббо Мансур Хади назначил премьер-министром страны главу своей администрации. Данное решение было принято Хади после того, как он согласовал кандидатуру с лидерами политических партий страны.

Ожидается, что Мубарак сформирует новое правительство Йемена согласно договоренности между президентом и несколькими партиями, в том числе повстанческим движением "аль-Хуси".

Некоторые йеменцы считают, что это решение поможет вывести боевиков-шиитов из столицы страны Саны. Ранее представитель политбюро группировки "Аль-Хуси" Дейфуллах аш-Шами заявлял РИА Новости, что хуситы не покинут столицу Йемена Сану, пока не будет сформировано правительство, которое сможет обеспечить безопасность.

Группировка "аль-Хуси" (хуситы) действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны.

Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йеменские неоднократно пытались вовлечь "аль-Хуси" в общенациональный диалог.

Как заявляют повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство являются суннитами.

Политические партии Йемена согласились назначить премьер-министром главу администрации президента страны, передает во вторник агентство Рейтер со ссылкой на помощников президента Абд Раббо Мансура Хади.

Ожидается, что позднее во вторник Хади попросит главу его канцелярии Ахмеда Авада Бин Мубарака сформировать новое правительство Йемена согласно договоренности между президентом и несколькими партиями, в том числе повстанческим движением "аль-Хуси".

По данным агентства, некоторые йеменцы считают, что это решение поможет вывести боевиков-шиитов из столицы страны Саны. Ранее представитель политбюро группировки "Аль-Хуси" Дейфуллах аш-Шами заявлял РИА Новости, что хуситы не покинут столицу Йемена Сану, пока не будет сформировано правительство, которое сможет обеспечить безопасность.

Группировка "аль-Хуси" (хуситы) действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны. Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йеменские неоднократно пытались вовлечь "аль-Хуси" в общенациональный диалог. Как заявляют повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство являются суннитами.

Представитель политбюро группировки "Аль-Хуси" Дейфуллах аш-Шами заявил РИА Новости, что хуситы не покинут столицу Йемена Сану, пока не будет сформировано правительство, которое сможет обеспечить безопасность.

Группировка "аль-Хуси" (хуситы) действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны. Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йеменские неоднократно пытались вовлечь "аль-Хуси" в общенациональный диалог. Как заявляют повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство являются суннитами.

Группировка категорически отказывается от участия в новом правительстве. Аш-Шами заявил, что роль хуситов будет ограничена лишь наблюдением за исполнением властями их обязательств. Хуситы выступают против назначения премьер-министром человека, лояльного "зарубежным странам", заявил аш-Шами. По его словам, так называемые народные комитеты способны лучше обеспечить безопасность в Сане, чем те, кто им угрожает, и что их враги, требуя, чтобы хуситы покинули город, тем самым помогают экстремистам и провоцируют волнения.

Хуситы 2 октября начали сокращать свое присутствие в центре Саны. Это решение было принято боевиками после того, как тысячи жителей столицы вышли на улицы, требуя от повстанцев вывода из города вооруженных формирований, возвращения похищенного имущества, а также освобождения госучреждений.

В то же время обстановка в ряде кварталов города, преимущественно на севере, по-прежнему остается нестабильной. Мятежники контролируют въезды в город, занимают жилища местных жителей, а также используют заброшенные здания как склады оружия и боеприпасов.

Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что привело к росту цен на топливо примерно в два раза. Президент республики Абд Раббо Мансур Хади предпринял попытку разрядить обстановку, пообещав вернуть субсидии на горючее, однако это не принесло ожидаемого результата. С середины августа Сана стала ареной ожесточенных столкновений, а сами повстанцы все это время требовали отставки "коррумпированного" правительства.

Более 130 паломников из арабских стран умерли в Саудовской Аравии во время хаджа, который начался в среду, из-за обострения хронических болезней и осложнений, связанных с преклонным возрастом, сообщило в субботу международное исламское агентство новостей.

По данным агентства, самое большое число смертей — 14 зарегистрировано среди паломников, прибывших из Египта. Кроме того, во время посещения святых для мусульман мест скончались пилигримы из Ирака, Алжира, Судана, Марокко, Сомали, Йемена, Иордании и Мавритании.

Еще 213 паломников в настоящее время находятся на лечении в больницах Саудовской Аравии. Всего на хадж в этом году прибыли более 265 тысяч жителей арабских стран.

Один из столпов ислама — хадж, который раз в жизни должен совершить каждый мусульманин к святым местам в Мекке и Медине, включает в себя несколько сложных обрядов, в том числе, многочасовое стояние на горе Арафат. Эти обряды выполняются на открытом воздухе в дневное время, когда температура воздуха может превысить 35 градусов тепла.

Хусисты у власти в Йемене: беда или облегчение страданий простого народа?

Катрин Шакдам

Картин Шакдам, директор бейрутского центра ближневосточных исследований, в своей статье рассказывает о том, как хусисты в Йемене все-таки смогли одержать победу над самым могущественным политическим движением в стране — партией Аль-Ислах, принудив действующего президента Йемена Али Абдаллу Салеха отказаться от власти.

Партия Аль-Ислах, получив в свое время помощь от Саудовской Аравии, безраздельно правила Йеменом последние десять лет. Многочисленные эксперты неоднократно обращали внимание на то, что Аль-Ислах больше заботилась об интересах отдельных олигархических групп, оставляя насущные потребности населения страны без должного внимания. «Арабская весна» в 2011 году лишь частично внесла коррективы в работу прогнившего государственного аппарата. Теперь же, утверждает автор, для Йемена наступило время перехода к совершенно иной жизни.

Сирия: Вашингтон перешел «красную черту»

Виктор Михин

На заседании, прошедшем под председательством президента США Барака Обамы, Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, предусматривающую принятие жестких мер против лиц, вступающих в ряды экстремистских организаций, подобных «Исламскому государству». В среду 24 сентября все 15 членов Совета Безопасности ООН единогласно проголосовали за то, чтобы обязать страны-члены этой международной организации принять законы, в соответствии с которыми их граждане, отправляющиеся за рубеж для участия в боевых действиях в составе исламистских группировок или вербующие других людей для этих целей, должны привлекаться к уголовной ответственности.

Возможно, кто-то умилиться таким поведением американского президента, который не считаясь со временем и усилиями, самолично «возглавил» борьбу против очередного всемирного монстра. Но кто-то более сведущий в мировой политике, а особенно в адских планах американской администрации, задаст элементарный вопрос: а, собственно, откуда взялись все эти организации «Аль-Каида», «Джебхат ан-Нусра», «Исламское государства Ирак и Леванта», а теперь еще и «Хорасан», почему эти организации набрали такую силу, что теперь все мировое сообщество должно бороться против них? Послужной список «Аль-Каиды» достаточен прозрачен и известен, а ее руководство во главе с ныне почившим в бозе Усамой бен Ладеном были и остаются платными агентами ЦРУ и осуществляют свои акции на деньги американских налогоплательщиков и здесь ничего не надо никому доказывать. В тоже время остальные организации на деньги арабских монархических режимов Персидского залива были взращены на сирийской земле, как бандиты, призванные Западом свергнуть законно избранный режим Башара Асада. Никто иной, как тот же американский президент отдал приказ вооружить и обучить этих боевиков. И здесь ничего никому не надо доказывать, поскольку о таких неприглядных действиях США существуют многочисленные факты и документы. Как констатировал сам Б.Обама, в последние годы в Сирию попали более 15 тысяч иностранных боевиков из более чем 80 стран!

Одновременно с этими действиями Барак Обама в духе Нобелевского лауреата мира сколотил очередную так называемую коалицию по нанесению воздушных ударов по территориям Сирии и Ирака. Подчеркиваем, коалиция создана не для того, чтобы искать мира в этом весьма неспокойном регионе, а для военных действий, для еще большего раздувания пожара, в ходе которого ближневосточные народы обречены на новые жертвы и страдания. Весьма интересен состав этой «мирной» коалиции — Саудовская Аравия, Иордания, Катар, ОАЭ, Бахрейн. Если применить в данном случае известную во всех языках поговорку – «скажи, кто твои друзья и я скажу, кто ты», то все становиться ясно. Заклятые американские демократы дружат с королями Саудовской Аравии, Бахрейна и Иордании, эмиром Катара и шейхами ОАЭ, и, видимо, это не случайно, поскольку сам президент Соединенных Штатов претендует на роль великого короля всего Мира, если не Вселенной.

И вот уже авиация «мирной» коалиции наносит удары по сирийской территории, даже не спросив для приличия согласия Дамаска. В арабской прессе появилась фотография саудовских орлов, которые в отсутствие каких-либо даже зачатков ПВО удачно отбомбились по «целям» на сирийской территории. Сами же американские военные только за один день выпустили более 40 ракет «Томагавков». Какой результат? Не менее 14 боевиков (а откуда это известно?) и пять мирных жителей убиты в результате авиаударов США и их союзников по позициям террористической группировки «Исламское государство» на северо-востоке Сирии в ночь на 25 сентября, сообщило РИА Новости со ссылкой на сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека (Syrian Observatory for Human Rights). Как видим, пять мирных жителей не в счет, ведь никто не будет подавать в Международный суд на убийц, никто не будет извиняться и никто не выплатить компенсации погибшим семьям. Логика простая – погибли сирийцы, а это люди второго сорта, и нечего отпетым демократам ломать себе над этим голову.

«Необходимо отличать международное усилия, основанные на резолюции СБ ООН № 2170 по борьбе с терроризмом, представленным такими группировками как ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра» и другими террористическими группировками, связанными с «Аль-Каидой», от скрытых намерений США и их союзников», — заявил глава сирийского МИД Валид аль-Муллем. При этом большинство членов этой международной коалиции относится к числу стран, которые «участвовали в заговоре против Сирии на протяжении более трёх лет», добавил министр. «Эти страны финансировали террористов, обучали их, вооружали и незаконно переправляли на территорию Сирии», — подчеркнул аль-Муаллем.

Кстати, начало воздушных налетов вызывает массу вопросов, так как в данном случае Б.Обама, как и предыдущие американские президенты, перешел «красную черту», отдав приказ бомбить территорию суверенного государства и не получив на это согласие СБ ООН. Другими словами, вновь Соединенные Штаты выступили в роли агрессора. Несанкционированная ООН и правительством Башара Асада бомбардировка позиций боевиков «Исламского государства» силами ВВС США на территории Сирии создает условия для «ошибочного применения силы» против правительственных вооруженных сил, а также объектов, находящихся под их контролем. Специально отмечается, что подобная ситуация «войны без войны» блокирует возможности сирийской армии наносить ответные удары по «ошибающимся» агрессорам и является недопустимой для международных отношений. Можно себе представить, что произойдет, если сирийская ПВО собьет хотя бы один самолет коалиции. Возможно были правы те, кто утверждал, что уничтожение Дамаском химического оружия нужно Вашингтону лишь для того, чтобы беспрепятственно бомбить сирийскую территорию.

Другой вопрос: неужели руководство арабских стран-участниц военной коалиции не понимает простой логики, что они своего рода являются маврами, которые помогая американской военщине сбросить режим Б.Асада, больше не будут нужны. Что помешает Вашингтону разбомбить саудовскую территорию под предлогом уничтожения исламских корней терроризма. Не будем забывать, что именно саудовцы составили основное ядро тех, кто участвовал в печальных событиях 9\11 в США, кто ныне активно участвует в большинстве террористических организаций. А резолюции СБ ООН для нанесения удара по саудитам, как показали нынешние события, Вашингтону не нужно. И всегда найдутся страны, даже соседи Эр-Рияда, которые с большой охотой вступят в коалицию по нанесению бомбовых ударов по Саудовской Аравии. Кстати, королевство уже не является ни политическим, ни экономическим стратегическим партнером США, которые не только себя обеспечили нефтью, но и собираются, по крайней мере так пишут американские СМИ, экспортировать ее в Европу, чтобы снять зависимость от российских поставок нефти и газа.

В этом плане довольно точно выразился представитель антивоенной организации «Победа без войны» Стивен Майлз, которого цитирует The Los Angeles Times: «»Новые удары США по Сирии были предприняты не для того, чтобы спасти кого-то, кто застрял в горах, не для защиты американских дипломатов. Речь об увеличении нашего вмешательства в региональный конфликт, который, как сам же президент признал, не имеет военного решения».

Последние события еще раз ярко свидетельствуют, что США и их союзники ведут себя очень лицемерно по отношению к Сирии, от них можно ожидать чего угодно. США уже давно делают что хотят. Вместе с ближневосточными режимами, которые поддерживали экстремистские группы, включая ИГИЛ, они во многом приложили руку к этой гражданской войне. «На руках у американцев, европейцев и диктаторских режимов арабских стран очень много крови, — считает Мохаммад Маранди из Тегеранского университета. — И вот сейчас они снова нарушают суверенитет Сирии, как они это делали на протяжении последних нескольких лет, когда сами создавали эту проблему». Получается, что США могут нападать на любую страну мира, когда им заблагорассудится, подчеркнул международный эксперт Абдель Бари Атван. «Они так и делают: используют беспилотники в Афганистане и Йемене. А сейчас их истребители бомбят Сирию и Ирак. Такое ощущение, что мы живём в джунглях», – заключил Абдель Бари Атван.

Вполне очевидно, что все те, кто подорвал суверенитет Афганистана, Ливии, Сирии и Ирака, продолжают делать то же самое другими методами. Раньше они поддерживали террористов и бандитов, различного рода сомнительные организации, которые выполняли их заказ, а теперь якобы с ними борются, но на самом деле в этой ситуации США, Запад, монархические арабские режимы виноваты больше всех.

Москва всегда подчеркивала важность скоординированных, без двойных стандартов, действий мирового сообщества для противодействия террористической угрозе, призвав воздерживаться от искажения фактов в сирийском контексте. Особо отмечалась необходимость строгого следования Уставу ООН и нормам международного права, безусловного уважения суверенитета Сирии при реализации планов формируемой США коалиции, включая силовую операцию.

Ирано-саудовское «потепление»: пустынные миражи

Отметка на политическом термометре, показывающая градус ирано-саудовских отношений, уже три десятилетия показывает даже не ноль, а ниже нуля. «Холодная война» между Тегераном и Эр-Риядом, между Исламской республикой и Королевством Саудовская Аравия, стала реальностью, которая во многом определяет ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке − везде, где сталкиваются интересы двух этих государств – от Аравийского полуострова до Пакистана. На полях Генеральной ассамблеи ООН министр иностранных дел Королевства Сауд аль-Фейсал пригласил Джавада Зарифа посетить в ближайшее время Эр-Рияд. Означает ли это, что нормализация ирано-саудовских отношений, о необходимости которой Хасан Роухани говорил с первых дней своего президентского срока, станет реальностью?

В кулуарах Генеральной ассамблеи вопросы о перспективах отношений между Тегераном и Эр-Риядом поднимался неоднократно, что вполне объяснимо, поскольку именно в плоскости ирано-саудовской «холодной войны», инициатором которой была именно династия саудитов, лежит ключ к решению многих региональных проблем. В том числе – борьбы с Халифатом, который вопреки американским бомбардировкам достаточно комфортно чувствует себя над подконтрольных ему территориях Сирии и Ирака.

Ответы, которые на эти вопросы давали и Хасан Роухани, и Джавад Зариф, были хоть и сдержаны, но достаточно оптимистичны. На официальном завтраке для представителей СМИ иранский президент заявил, что «Саудовская Аравия является ключевой страной региона, но отношения с ней находятся не на том уровне, которого ожидает иранский народ. Я считаю, что эти отношения заслуживают того, чтобы быть теплее». Соблюдая определенную осторожность и сдержанность в оценках той политики Эр-Рияда и Вашингтона, которая, собственно, и привела к нынешнему кризису в регионе, и Хасан Роухани, и Джавад Зариф все же не удержались от выдачи определенного политического аванса, намекнув по итогам встречи с аль-Фейсалом о некоем «сближении позиций» двух стран и перспективах того, что «в ближайшие несколько месяцев отношения между Тегераном и Эр-Риядом несколько потеплеют».

Стоит ли воспринимать данные оптимистичные авансы всерьез или все же перед нами следование классическому принципу «язык дан дипломату для того, чтобы скрывать свои мысли»? В начале своего президентского срока Хасан Роухани неоднократно заявлял о том, что нормализация отношений как с Саудовской Аравией, так и остальными монархиями Персидского залива является одной из первоочередных задач иранской внешней политики. Уже тогда эти заявления воспринимались наблюдателями достаточно скептично, поскольку интересы Тегерана и Эр-Рияда не просто не совпадают, но и от Аравии до Сирии, от Ливана до Пакистана абсолютно противоположны, вступают в бескомпромиссную борьбу. Прошедший год только подтвердил вывод о том, что противоречия между Исламской республикой и Королевством не только не ослабнут, но еще больше обострятся.

Иранофобия как способ сохранения дряхлеющей династии

Четыре десятилетия щедро спонсируя экспансию ваххабизма и исламистского радикализма во всем мире, династия Саудов вряд ли до конца понимала, что «зло на экспорт» бумерангом к нему и вернется. Обвинения королевского дома в «приверженности западным ценностям» и, соответственно, «предательстве идеалов ислама» звучали давно, но до поры от них удавалось откупиться. Однако, и сами «джихадисты» в своем идеологическом развитии на месте не стояли. Даже Усама бен Ладен порвал с династией после того, как Королевство в борьбе с Ираком сделало ставку не на мобилизацию исламской уммы против «диктатора», а на приглашение на «землю двух святынь» американских войск. Но выражать открыто свою враждебность Эр-Рияду он все же не спешил.

Но сегодня среди радикалов-исламистов победила точка зрения конкурента бен Ладена, Абу Мусабы аль-Заркави, погибшего в 2006-м году, который считал, что «острие джихада» должно быть направлено в первую очередь против «ближнего врага», против режимов мусульманских стран, поскольку они, по мнению покойного, все как один враждебны «истинному исламу» в его салафитском толковании. Замечу, что подобный взгляд на вещи вполне устраивает тех на Западе, кто использует «исламистскую карту» в целях переформатирования Ближнего и Среднего Востока, кто с помощью «исламистского террора» реализует собственные внешнеполитические сценарии. Но саудитам от этого не легче, поскольку основная масса «джихадистов», «пушечное мясо», щедро расходуемое закулисными кукловодами в своих, ничего общего не имеющих с истинным Исламом, интересах, убеждена, что династия «хранителей двух святынь» состоит из вероотступников и не имеет никаких прав не только на лидерство в мусульманском мире, но и на существование вообще.

Смертельно опасный для саудовской династии поворот в умах «джихадистов» совпал с серьезным кризисом в самом Королевстве и союзных с ним монархиях Персидского залива. Благостная картинка социальной гармонии, которую «выдают» местные масс-медиа, сообщения о суммах макрамата (социальных дотаций), способных поразить среднестатистического европейца, не говоря уже о россиянине, − это фасад, за которым скрывается кризис и рост протестных настроений, особенно среди молодежи. Кампания «саудизации», то есть существенного ограничения количества мигрантов, особенно – низкоквалифицированных, в силу своей непродуманности стала «бомбой замедленного действия», отсчет часового механизма которой уже начался.

Выход из этого кризиса династия видит только в одном – в истеричной и параноидальной иранофобии, в эксплуатации образа внешнего врага, которым давно и бесповоротно назначен Тегеран. В практической же плоскости это означает разжигание «суннито-шиитского противостояния», в огне которого, как надеются в Эр-Рияде, погибнет большинство недовольных королевским домом. Отказаться от иранофобии для саудитов означает оказаться между молотом и наковальней, между натиском тех, кого Эр-Рияд вчера вооружал и снабжал деньгами, и тех масс недовольных коренных жителей Королевства, кто считает, что династия прогнила до основания и требуются радикальные структурные изменения в политической системе страны, где естественно нет места династии Саудитов.

Ирак, Сирия, Бахрейн, Йемен – и далее…

При таких реалиях вопрос о том, может ли королевская династия саудитов пойти на нормализацию отношений с Тегераном, приобретает совершенно риторический характер, поскольку ответ здесь – «может, но тогда в скором времени погибнет». А поскольку склонности к коллективному политическому самоубийству у представителей дома Саудов пока не наблюдается, то совершенно ясно, что и вчера, и сегодня, и завтра Эр-Рияд будет раскручивать маховик суннито-шиитского противостояния и антииранских акций. При этом требуя того же самого от Вашингтона и вступая в самые невероятные альянсы, вроде финансирования совершенно светской парламентской коалиции в Ливане и одновременно спонсирования ИГИЛ. С которым сегодня, как выясняется, намерен «бороться плечом к плечу» с остальными участниками сколачиваемой Вашингтоном антитеррористической коалиции, метко и исчерпывающе названной «коалицией кающихся», поскольку каждый ее член замаран в финансировании террора.

Нелишним будет напомнить об одном эпизоде, имевшем место в начале нынешнего года. 30 декабря 2013 года в иракской провинции Анбар активисты ИГИЛ, опираясь на местные племена арабов-суннитов, подняли мятеж. Всего за четыре дня боевики установили контроль фактически над всем «суннитским треугольником» Ирака и впервые провозгласили «исламский халифат» на захваченной территории. Тогда мятеж был подавлен, а один из захваченных в ходе этого подавления полевых командиров дал показания о том, что деньги на организацию мятежа и широкомасштабное наступление против «шиитского» правительства аль-Малики, 150 миллионов долларов, ИГИЛовцы на протяжении почти четырех лет подряд исправно получали от представителей саудовских спецслужб. Власти Ирака довели эту информацию до сведения главы ООН Пан Ги Муна, который, под давлением неопровержимых доказательств, впервые вынужден был согласиться рассмотреть вопрос деятельности Саудовской Аравии на стезе содействия исламским радикалам. Впрочем, дальше «заявлений о намерениях» дело не пошло, поскольку именно в это же самое время западные делегации в ООН делали все возможное, чтобы заблокировать предложенную Москвой, которая согласовала этот свой шаг с Тегераном, Дамаском и Пекином, резолюцию о борьбе с источниками финансирования террористов.

Версии о том, что сближение между Тегераном и Эр-Риядом может произойти на почве общих операций против ИГИЛ в свете этого, как и множества других столь же пикантных эпизодов, выглядят откровенно надуманными, поскольку действуя «плечом к плечу» с тем, кто еще вчера вооружал и финансировал джихадистов, ни на минуту нельзя быть уверенным, что завтра эти вчерашние союзники не договорятся между собой.

В глазах саудитов Тегеран – абсолютное зло, такое, что для борьбы с ним для Королевства, на словах отстаивающего интересы палестинцев, можно совершить немыслимое – пойти на союз с Израилем, оформленный в виде секретных договоренностей по самому широкому кругу проблем – от Хезбаллы, Ливана и Сирии до палестинского и египетского вопросов. И с позиций Эр-Рияда, и с позиций Тель-Авива, ничего противоестественного в этом альянсе, в регулярных консультациях и совместных операциях спецслужб в отношении тех же «братьев-мусульман» не существует. Обвинения в лицемерии со стороны мусульманского мира дом Саудов как-нибудь переживет, а вот шиитское «исламское пробуждение» может закончиться для него физическим устранением с политической арены. Аналогичная ситуация и в Израиле. Союз с мусульманскими фундаменталистами, которые до сих пор публично рубят головы преступникам и запрещают женщинам ездить за рулем автомобиля, – меньшее зло по сравнению с усилением Ирана, который хорошо помнит, какие ближневосточные государства являются движущей силой и необъявленной войны, и калечащих санкций Запада против Исламской республики.

Оставшиеся почти незамеченными события последних дней в Йемене, где шииты из «Анасарулла» взяли под свой контроль столицу страны – Сану, а «переходный президент» Абд-Раббу Мансур Хади, сохранявший власть только при поддержке Эр-Рияда, его союзников – монархий Персидского Залива и западных нефтяных корпораций, заявил, что за спиной «Ансаруллы» и лидера шиитов-зейдитов Абдель-Малика аль-Хуси стоит Иран, − вновь означают столкновение интересов Тегерана и Эр-Рияда в этой геостратегически важной точке. Разумеется, в йеменской ситуации есть ряд нюансов, но в целом победа «Ансарулла» означает «шиитский» вызов для саудитов. А ведь есть еще и Бахрейн, и Ливан, и другие конфликтные зоны…

******

Поразительно, но после встречи Зарифа с аль-Фейсалом и, замечу, после отгремевшего скандала с Кэмероном в Иране нашлись специалисты, заговорившие о возможности серьезной нормализации отношений с Эр-Риядом. Важно, дескать, не наличие противоречий, а «возможность их решения на компромиссной основе». Нисколько не удивлюсь, если через некоторое время и в российских СМИ, так любящих тиражировать всевозможные измышления об Иране, появятся сообщения о неких «договоренностях между Тегераном и саудитами». Вопрос только в том, что «компромисс с Ираном» для Эр-Рияда возможен только в том случае, если Тегеран полностью капитулирует и сдаст все свои позиции в регионе. А это уже из области фантастики. Противоречия между странами, осложненные паталогической саудовской иранофобией, столь глубоки, что ни на какую нормализацию в ближайшее время рассчитывать не приходится. И реалисты, которых в иранском руководстве большинство, это прекрасно понимают.

Игорь Панкратенко,

Специально для Iran.ru

На этой неделе ряд международных авиакомпаний прекратили полеты в Сану в связи с ухудшением обстановки в области безопасности в районе аэропорта.

"Обстановка в международном аэропорту Саны стабильная. Министерство и служба гражданской авиации готовы сделать все возможное, чтобы облегчить работу авиакомпаний", — цитирует слова министра саудовское агентство новостей. Министр призвал авиаперевозчиков, которые пока еще воздерживаются от полетов в Йемен по причинам безопасности, снова начать летать в Сану.

С середины августа в Йемене проходят акции протеста шиитов, которые требуют отставки правительства. Шиитское повстанческое движение "Аль-Хуси" 21 сентября захватило Сану. Оно заявило, что это стало "вынужденной мерой", поскольку, по его мнению, власти игнорируют интересы шиитского меньшинства и полностью исключили его из управления делами государства.

22 сентября власти Йемена и повстанцы подписали соглашение о перемирии в стране в присутствии спецпосланника ООН Джамаля бен Омара. Документ подразумевает формирование нового правительства в течение одного месяца, однако пока признаков того, что в ближайшее время кабинет министров может быть сформирован, нет.

Хуситы являются сторонниками самопровозглашенного "имама" Али Хусейна аль-Хуси, который в мае 2004 года поднял антиправительственное восстание. Они принадлежат к общине зейдитов, к которой относятся большинство жителей северной части страны.

Шиитское повстанческое движение "аль-Хуси", на минувшей неделе фактически установившее контроль над столицей Йемена Саной, начинает сокращать свое присутствие в центральных районах города.

Как сообщил РИА Новости корреспондент с места событий, данное решение было принято боевиками после того, как тысячи демонстрантов из числа жителей Саны вышли на улицы, требуя от повстанцев вывода из города вооруженных формирований, возвращения похищенного у них имущества, а также освобождения занятых ими государственных учреждений.

В то же время, как отмечается, несмотря на то, что повстанцы сократили свое присутствие на центральных улицах йеменской столицы, обстановка в ряде кварталов города, преимущественно на севере, по-прежнему остается нестабильной. Мятежники контролируют въезды в город, занимают жилища, принадлежащие местным жителям, а также используют заброшенные здания в качестве складов для оружия и боеприпасов.

Причиной всплеска насилия в Йемене стало сокращение субсидий на нефтепродукты, что, в свою очередь, привело к росту цен на топливо примерно в два раза и вызвало мощнейший резонанс в йеменском обществе, в особенности, в рядах хуситов.

Президент республики Абд Раббо Мансур Хади предпринял попытку успокоить свой народ, пообещав вернуть субсидии на горючее, однако это не принесло ожидаемого результата. С середины августа Сана стала ареной ожесточенных столкновений, а сами повстанцы все это время требовали отставки "коррумпированного" правительства.

Несмотря на то, что большинство граждан отказываются признавать присутствие хуситов как реальную альтернативу государственной власти, в текущей политической ситуации по-прежнему сохраняется неопределенность. Это происходит потому, что противоречия, которые привели к возникновению внутригосударственного конфликта, все еще остаются неразрешенными. Кроме того, как отмечал ранее в своем заявлении для прессы спецпосланник ООН Джамаль бен Омар, в правительственных кругах все еще сильны разногласия относительно кандидатуры будущего премьер-министра страны.

Группировка "аль-Хуси" действует в Йемене с 1994 года и представляет собой вооруженную шиитскую организацию, контролирующую часть территории на севере страны. Члены организации являются сторонниками самопровозглашенного "имама" аль-Хуси, который в 2004 году поднял антиправительственный мятеж. Йеменские неоднократно пытались вовлечь "аль-Хуси" в общенациональный диалог. Как заявляют сами повстанцы, их задача состоит в расширении политических прав шиитов в стране, где большинство населения являются мусульманами суннитского толка.

Ряд крупных арабских авиакомпаний заявили о приостановке полетов в столицу Йемена — Сану "до дальнейшего уведомления" в связи с резким ухудшением ситуации в области безопасности в районе аэропорта города.

Как заявил РИА Новости официальный представитель Международного аэропорта Саны, пожелавший сохранить анонимность, соответствующее решение было принято руководством таких авиакомпаний, как Flydubai и Etihad Airways. Оно было связано с тем, что боевики, по словам собеседника агентства, предприняли штурм аэропорта и организовали обыск самолетов.

С середины августа в Йемене проходят акции протеста шиитов, которые требуют отставки правительства. Шиитское повстанческое движение "Аль-Хуси" 21 сентября захватило Сану. Оно заявило, что это стало "вынужденной мерой", поскольку, по его мнению, власти игнорируют интересы шиитского меньшинства и полностью исключили его из управления делами государства.

Двадцать второго сентября власти Йемена и повстанцы подписали соглашение о перемирии в стране в присутствии спецпосланника ООН Джамаля бен Омара. Документ подразумевает формирование нового правительства в течение одного месяца, однако пока признаков того, что в ближайшее время кабинет министров может быть сформирован, нет.

Как указал в своем заявлении для преccы Джамаль бен Омар, ситуация в Йемене, особенно в Сане, "вызывает еще большую озабоченность после того, как ее заняли члены (группировки — ред.) "Аль-Хуси". В свою очередь, он призвал политические партии республики проявить стремление к сотрудничеству для полной реализации всех пунктов подписанного соглашения. В то же время, как отмечается, в правительственных кругах по-прежнему сохраняются значительные разногласия относительно кандидатуры будущего премьера страны.

После захвата на минувшей неделе Саны боевики повстанческого движения "Аль-Хуси" по-прежнему остаются в йеменской столице и удерживают под своим контролем ряд улиц, въездов в город и несколько государственных учреждений. Сотни местных жителей вынуждены были бежать, опасаясь эскалации насилия. В некоторых районах города из-за непрекращающихся беспорядков, унесших за последние дни жизни более 20 человек, введен комендантский час. Всего в результате столкновений в йеменской столице, по некоторым данным, погибли более 300 человек, несколько сотен получили ранения. В воскресенье сотни жителей йеменской столицы приняли участие в демонстрации, требуя от шиитских боевиков покинуть город.

Ухудшение ситуации в Ираке и Йемене и усиление там экстремистских группировок может привести к распаду этих стран, заявил в понедельник в интервью РИА Новости главный редактор независимой бахрейнской газеты "Аль-Биляд", эксперт по международным делам Муанис аль-Марди.

По его мнению, деятельность повстанческого шиитского движения "Аль-Хуси" в Йемене ставит под угрозу целостность страны.

"Противостояние между шиитами и суннитами в Йемене может спровоцировать распад страны, а Йемен — это ворота в Персидский залив, и происходящее там способно вызвать цепную реакцию в странах Персидского залива, прежде всего, в Бахрейне, Кувейте и Саудовской Аравии, где существует опасность отделения нефтеносной Восточной провинции", — сказал аль-Марди.

По его словам, участвуя в возглавляемой США коалиции против группировки "Исламское государство" в Сирии и Ираке Бахрейн и другие страны Персидского залива борются, прежде всего, против идеологии терроризма. Кроме того, страны Персидского залива опасаются распада Ирака на несколько государств.

"Активизация в Ираке деятельности группировки "Исламское государство" привела к тому, что общественное мнение в стране все больше стало поддерживать идею разделения Ирака на несколько государств, чтобы положить конец насилию", — отметил он.

Однако, как считает аль-Марди, возникновение на месте Ирака нескольких независимых государств, в том числе шиитского арабского государства, не означает, что на иракской земле установится мир и безопасность. Не исключена вражда этих государств между собой, а также с Ираном и странами Персидского залива, даже между двумя шиитскими государствами — арабским и персидским. Юлия Троицкая.

Сирийская армия ведет наступление на город Дума в 12 километрах к северо-востоку от Дамаска, где находится мощный опорный пункт боевиков, сообщает в понедельник сирийское национальное агентство САНА.

По данным агентства, правительственные войска полностью освободили населенный пункт Тель-Суван, а также несколько сельских поселений и ферм восточнее Думы.

В минувший четверг правительственные войска Сирии смогли установить контроль над промышленным городом Адра, расположенным также на северо-востоке от столицы. Город был захвачен боевиками-исламистами из группировок "Джебхат ан-Нусра" и "Джейш аль-Ислам" в декабре 2013 года.

В Сирии с 2011 года идет гражданская война, в которой правительству противостоят разрозненные группы вооруженной оппозиции и экстремистские организации. Ранее США без согласия правительства Сирии начали в этой стране серию авиаударов против боевиков группировки "Исламское государство". С начала боевых действий, по данным ООН, погибли почти 200 тысяч человек. Мохамад Алаеддин.

Автомобиль, начиненный взрывчаткой, взлетел на воздух в воскресенье в провинции Мариб к востоку от столицы Йемена, 10 человек погибли, десятки пострадали, передает корреспондент РИА Новости.

Инцидент произошел недалеко от больницы, в месте сбора представителей шиитских повстанцев племени Хути. О возможных жертвах происшествия не сообщается. Пока ни одна из организаций не взяла на себя ответственность за теракт.

"Смертник, предположительно из рядов "Аль-Каиды", подорвал машину марки Land Cruiser. Данная атака была направлена на скопление хусиитов (шиитское повстанцы) возле больницы в районе Маджзар, в области Мариб к востоку Саны, которую они захватили несколько дней назад", — заявил корреспонденту представитель одного из йеменских племен, пожелавший остаться неизвестным. По его словам, число жертв может возрасти, так как у многих пострадавших тяжелые ранения.

В воскресенье жители Йемена впервые вышли на улицы столицы, протестуя против действий шиитских повстанцев. По данным агентства Франс Пресс, протестующие двигались по столичным улицам, выкрикивая лозунги и требуя освободить часть города, которая находится под контролем шиитских повстанцев. О столкновениях между протестующими и повстанцами не сообщалось.

По данным источника РИА Новости, сотни вооруженных людей, представляющих партию Аль-Ислах (Йеменское объединение за реформы), прибыли в воскресенье в провинцию Мариб для обсуждения ситуации в регионе. По результатам переговоров, они решили освобождать регионы, ранее захваченные шиитскими повстанцами племени Хути.

Неизвестный атаковал посольство США в Йемене из гранатомета, передает в субботу агентство Рейтер со ссылкой на правоохранительные органы.

По данным агентства, снаряд, запущенный неизвестным из машины, приземлился в 200 метрах от хорошо укрепленного здания посольства США. По меньшей мере два сотрудника охраны пострадали. Неизвестный скрылся с места преступления.

В пятницу госдепартамент США принял решение о временном сокращении численности персонала в своем представительстве в Йемене из-за беспорядков, происходящих в столице этой страны. Власти США также призвали своих граждан покинуть Йемен в связи с угрозой безопасности.

С середины августа в Йемене проходят акции протеста шиитов, которые требуют отставки действующего правительства, а также отмены решения о сокращении субсидий на покупку топлива, поддерживавших малоимущее население, но истощивших казну страны.

Из-за беспорядков власти Йемена были вынуждены закрыть столичный аэропорт, а также школы и ряд правительственных учреждений. Сотни местных жителей вынуждены были бежать из столицы, опасаясь эскалации насилия.

CША не смогут победить «Исламское государство» авиаударами

Петр Львов

Авиация США их «партнеров» из «коалиции» по борьбе с ИГИЛ 24 сентября нанесли новые авиаудары по позициям группировки в Сирии в течение ночного времени. Всего сделано 14 ударов с использованием истребителей, бомбардировщиков, беспилотных летательных аппаратов и крылатых ракет «Томагавк». В результате операции уничтожены или разрушены несколько объектов ИГИЛ в непосредственной близости от городов Ракка на севере центральной части Сирии, Дейр-эз-Зор и Абу-Камаль на востоке страны и Аль-Хасеке на северо-востоке САР. Среди целей авиаударов были скопления бойцов группировки, учебно-тренировочные лагеря, штаб-квартиры командования отрядов «ИГ», складские помещения. Также Пентагон сообщает о нанесении штурмовиками 4 авиаударов по позициям группировки в Ираке. Говорится и о бомбардировках к западу от Алеппо — второго по величине сирийского города. По заявлению США, американская авиация нанесла авиаудары по базе ветеранов «Аль-Каиды», которые якобы намеревались устроить теракты на территории США. Пентагон заявил в этой связи о создании этой группой и тестированиях самодельных взрывных устройств.

В результате авианалетов уничтожено несколько десятков боевиков и около 10 зданий. То есть эффективность бомбардировок не выше вчерашних. А если подсчитать стоимость израсходованных крылатых ракет и бомб с лазерным наведением, другие расходы на операцию, то получится, что на уничтожение одного боевика «ИГ» уходит не менее 1 млн.долл, если не больше. Таким образом, чтобы уничтожить хотя бы тысячу террористов, необходимо затратить не менее 1 млрд.долл. А армия «Исламского государства» насчитывает до 100 тыс.моджахедов. Возникает вопрос – стоит ли игра свеч?

Совершенно очевидно и то, что Вашингтон и его арабские сателлиты вряд ли смогут проводить бомбардировки ежедневно дольше, чем на протяжении двух недель. Боеприпасов просто не хватит. Как в декабре 1998 года, когда Б.Клинтон смог наносить ракетно-бомбовые удары по Ираку на протяжении 5 дней, а затем объявил об «успешном» завершении операции. А на самом деле 177 крылатыми ракетами было убито чуть более 300 человек, из которых более 100 – мирные жители, и разрушено несколько предприятий ВПК.

И тут возникает вопрос – а каким образом стратеги Пентагона планируют освободить города Мосул в Ираке и Рака в Сирии, если не будет сухопутной операции? И как освободить 40% территории Ирака и 30% территории Сирии, которые сейчас контролируются отрядами «ИГ»? Значит, вся нынешняя антитеррористическая операция – это не более, чем очередная показуха Вашингтона, направленная на внутреннее потребление в самих США и ЕС, где акции Обамы резко упали в цене после провала агрессивной линии против России на Украине. Но ведь Ближний Восток опять ввергнут в международный конфликт. И опять замазаны такие страны как Саудовская Аравия, Катар, ОАЭ, Бахрейн, да еще и Иордания, где своих внутренних проблем хватает.

И что характерно — Египет, который также участвовал в совещании Дж.Керри в Джидде 11 сентября, не стал бомбить сирийскую территорию. В Каире хорошо понимают, что это вывело бы миллионы простых египтян на улицы всех крупных городов в АРЕ. Чего не случится в монархиях Аравии, где нет даже слабого запаха демократии, а лишь существуют репрессивные режимы, радикальная идеология которых мало чем отличается от экстремистской идеологии «ИГ», «Джабгат ан-Нусра» или «Аль-Каиды».

И Турция не стала участвовать в американской авантюре, хотя является членом НАТО и тоже приняла участие в заседании в Джидде. В Анкаре понимают, что поток беженцев-курдов из Сирии и Ирака, бегущих под авиаударами через границу, резко увеличит число уже обосновавшихся на турецкой территории беженцев из этих двух стран. Тем более, что курдский вопрос в Турции весьма чувствителен, учитывая, что курды составляют до трети населения этой страны, и многие из них придерживаются сепаратистских позиций, включая радикальное крыло в лице Рабочей партии Курдистана, которая сейчас направила своих бойцов на помощь отрядам иракской пешмерге и сирийским вооруженным формированиям курдов.

Да и близкие союзники США по НАТО в Европе, прежде всего Англия и Франция, не спешат участвовать в бомбардировках сирийской территории, в отличие от авиаударов в Ираке, опасаясь террористических последствий для себя на своей же территории. Ведь многие игиловцы имеют британское и французское происхождение, и в любой момент могут вернуться домой и отомстить Лондону и Парижу громкими терактами. Да и свыше 10% населения этих стран – выходцы из арабских и исламских стран, зачастую исповедующие радикальные настроения. Кроме того, любое участие в военных операциях – это дорого, да еще с Украиной европейцы никак не могут закончить. А у Франции есть слабое звено непосредственно в регионе – Ливан, где исламисты в любой момент могут атаковать французов и их местных ставленников. Кстати, мудро ведет себя Израиль, который молча наблюдает за происходящим. В отличие от Вашингтона, Лондона и Парижа Тель-Авив находится непосредственно на Ближнем Востоке, и ему хватает своих проблем с палестинцами.

В любом случае, американцы разожгли новый конфликт в регионе, поставив под угрозу стабильность своих партнеров по ССАГПЗ путем их привлечения к военно-воздушной операции на сирийской территории. В Саудовской Аравии режим итак «на ладан дышит», а тут еще внешнеполитическая авантюра. Причем в тот момент, когда на южных рубежах королевства произошел переворот: в Йемене к власти пришли шииты-хусисты, ориентированные на Иран. А ведь на границе с ЙР проживают миллионы йеменцев, племена которых базируются на саудовской территории, но поддерживают хусистов.

И Бахрейн совсем зря вмешался, учитывая, что две трети его населения – шииты, поддерживаемые Ираном, готовые в любой момент свергнуть правящую суннитскую королевскую семью Аль Халифа. Три года назад пришлось даже вводить саудовские войска на остров для спасения суннитского правления.

И Катар опять полез в авантюру, хотя только полтора года назад те же саудовцы сменили там эмира и его премьер-министра за чрезмерно активные шаги по поддержке террористических организаций типа «Джабгат ан-Нусра», опозоривших ислам своей звериной жестокостью в Сирии.

От действий США и арабских стран сильно пострадает Ирак. «ИГ» уже вынашивает планы наступления на Багдад, взятие которого будет означать победу ИГИЛ над Вашингтоном. А от этого проиграет и Россия, учитывая наши огромные экономические интересы в этой стране, особенно в нефтяном секторе. Ведь война с исламистами при таком подходе Обамы затянется на долгие года, минимум на 3-5 лет. Ирак длительное время не сможет восстанавливать добычу и экспорт нефти, находясь в состоянии перманентной нестабильности и войны. Северные иракские месторождения вообще будут работать на террористов, которые захватили их и вывозят нефть контрабандой в сопредельные страны на сумму 3 млн.долл. в день..

Есть еще один нюанс: создание прецедента. Раз без резолюции СБ ООН и согласия правительства САР американцы и их сателлиты в регионе могут бомбить позиции террористов на сирийской территории, то ВВС Сирии по праву прецедента теперь смогут бомбить лагеря подготовки антиасадовской оппозиции в Саудовской Аравии, Иордании и других странах, поскольку вся эта оппозиция состоит из террористических группировок. А другие страны вполне на законных основаниях смогут нанести авиаудары по незаконным вооруженным формированиям типа частных «батальонов» Коломойского, состоящих из наемников и экстремистов, в случае срыва перемирия между Киевом и Новороссией. Ведь Вашингтон 23 сентября окончательно похоронил все нормы международного права в части, касающейся уважения суверенитета иностранных государств, зафиксированных в Уставе ООН.

В общем, США выпустили джина из бутылки и загнать его обратно уже не смогут, если только не обратятся за помощью России и Ирана. Без Москвы не может быть создано никакой международной антитеррористической коалиции, как без Тегерана и его сухопутных войск нельзя разгромить отряды «ИГ».

Не зря даже бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр призвал не исключать возможность наземной операции против боевиков ИГИЛ. «Если вы не готовы биться с этими людьми на земле, вы можете сдержать их, но не сумеете их победить», — сказал политик 23 сентября в интервью Би-би-си. По мнению Блэра, авиаударов по позициям боевиков, которые сейчас наносят ВВС США, явно недостаточно. Экс-премьер подчеркнул, что у Запада «нет аппетита» для наземной операции, а власти Ирака неспособны справиться с ситуацией. По словам Блэра, с помощью авиаударов можно подорвать мощь боевиков, но в какой-то момент необходимой тактической мерой должны стать «чьи-то сапоги на земле». «Я не говорю, что именно мы на Западе должны это сделать. Было бы лучше, если бы это было сделано людьми, которые ближе к месту событий и непосредственно заинтересованы в победе над ними (прим. — боевиками)». Намек на Иран и другие региональные страны более чем очевиден.

Если в Вашингтоне из боязни потерять лицо не хотят слушать Москву, то, может, есть смысл прислушаться к Блэру, который возглавлял Великобританию во время вторжения в Ирак в 2003 году и в Афганистан? Уж он-то не посоветует плохое американцам.