Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Совбез РФ: Западные лидеры должны осознать, что Россия никому не угрожает

Текст: Иван Егоров

В отношении России проводится комплек­сная информационная операция в рамках концепции "гибридной войны". А перенасыщение Украины различными видами вооружений может вызвать у Киева иллюзию "непобедимости" и подтолкнуть к провоцированию открытого военного столкновения на Донбассе.

О том, кто разжигает пожар войны и удастся ли сохранить хрупкий мир, в интервью "Российской газете" рассказал заместитель секретаря Совета безопасности России Михаил Попов.

Михаил Михайлович, очевидно, что военно-политическая обстановка вокруг России становится все более напряженной. 16 февраля не состоялось очередное "российское вторжение на Украину", о котором, исходя из "достоверных разведанных", заранее объявили в Вашингтоне. При этом США и под их руководством страны НАТО продолжают наращивать войсковую группировку вблизи наших границ. Так кто кому угрожает на самом деле?

Михаил Попов: Воинственные высказывания отдельных политических деятелей стран Запада в наш адрес для нас не в новинку, и мы прекрасно знаем, чего они стоят.

Другое дело, что эти заявления сегодня сопровождаются ссылками на неведомо откуда полученные "разведданные" о якобы готовности российских войск вторгнуться на Украину, разнузданной пропагандистской кампанией и конкретной военной деятельностью.

Еще в XIX веке известный русский публицист, поэт, один из лидеров славянофильского движения - Иван Сергеевич Аксаков сказал: "Если поднимается свист и гам по поводу властолюбия и завоевательной похоти России, знайте, что какая-либо западно-европейская держава готовит бессовестнейший захват чьей-либо чужой земли".

С тех пор ничего, по сути, не изменилось, только теперь все воинственные устремления европейских стран строго контролируются и направляются их заокеанским "старшим братом" - США.

По существу, в отношении России проводится тщательно спланированная комплексная, многоплановая информационная операция в рамках столь любимой на Западе концепции "гибридной войны". Такая же картина наблюдалась накануне американского вторжения в Ирак.

Те же "неопровержимые данные разведки" о наличии у Ирака оружия массового поражения, незабываемая пробирка в руках Колина Пауэлла на заседании Совета Безопасности ООН.

А на этот раз используется мнимая российская угроза?

Михаил Попов: Да. И под этим предлогом американцы вынудили своих союзников по НАТО сплотить ряды и потребовали от них в разы увеличить переброски оружия и боеприпасов на Украину. Таким образом европейские страны будут повязаны ответственностью за весьма вероятные провокации против ДНР и ЛНР со стороны Киева, в том числе с использованием всякого рода националистических формирований и наемников.

Вашингтон потребовал от своих союзников также срочно разместить на своих территориях перебрасываемые из США войска и дать согласие на дополнительное развертывание контингентов американских вооруженных сил в перспективе. То есть робким попыткам проявления самостоятельности ряда западноевропейских стран противопоставляется готовность США ужесточить контроль на Европейском континенте за счет своего расширенного военного присутствия.

Одновременно делается очевидная попытка ограничить масштабы плановой оперативной и боевой подготовки российских Вооруженных сил, а также поставить под контроль любые перемещения наших войск на национальной территории.

В целом складывается впечатление, что одной из целей этой операции США является отвлечение внимания от своих собственных проблем, коих накопилось немало, а также от реализации Вашингтоном планов по реанимированию стремительно утрачиваемого господства в мире. О чем конкретно может идти речь, скоро станет ясно. Одним из таких проявлений могут быть решения предстоящего саммита НАТО, запланированного в конце июня 2022 года в Мадриде. На нем, как ожидается, будет приниматься новая стратегическая Концепция блока, которая отразит изменившиеся условия безопасности. А в какую сторону США и их союзники изменяют эти условия безопасности, мы с вами видим.

По официальным сообщениям украинских властей, только США поставили Киеву более 650 тонн различных так называемых "оборонительных" вооружений и боеприпасов, некоторые из которых уже появились в районе Донецка и Луганска. Как тут не вспомнить классическую чеховскую ремарку, что если в первом акте пьесы на стене висит ружье, то в следующем оно должно все-таки выстрелить.

Михаил Попов: Насыщение, а точнее, перенасыщение Украины различными видами вооружений, к сожалению, может вызвать у некоторых руководителей военного ведомства этой страны, а также представителей националистических группировок, находящихся в районах, граничащих с Луганской и Донецкой республиками, иллюзию "непобедимости" и подтолкнуть их к провоцированию открытого военного столкновения.

Когда в регионе сконцентрировано такое количество вооруженных сил и военной техники бывает достаточно одного случайного выстрела, чтобы вооруженный конфликт вспыхнул с новой силой. Снабжение рядом западных стран армии Украины так называемыми "оборонительными" вооружениями демонстрирует пренебрежительное отношение этих государств к жизням рядовых украинцев, находящихся по обе стороны конфликта на востоке страны.

Не так давно министр обороны Германии Аннегрет Крамп-Карренбауэр в эфире радио Deutschlandfunk заявила, что Запад должен быть более решительным в вопросах сдерживания России, демонстрируя готовность применить ядерное оружие. Как бы вы прокомментировали высказывание немецкого министра?

Михаил Попов: Довольно безответственное заявление должностного лица такого уровня. К тому же, учитывая, что сама Германия не обладает ядерным оружием, это заявление можно рассматривать как призыв к Соединенным Штатам использовать свой ядерный потенциал, включая тактические ядерные заряды, развернутые на передовых базах в странах НАТО.

Чиновник такого уровня должен понимать, что в случае применения ядерного оружия объекты США на территории ФРГ станут объектом нанесения ответного или ответно-встречного ядерного удара. Интересно было бы услышать ответ на вопрос: "В случае возникновения ядерного апокалипсиса простят ли выжившие избиратели такое недальновидное поведение министра обороны своей страны?".

И мало кто, кроме специалистов, задумывается над тем, что современные системы довольно быстро засекают факт пуска ракет, но они не могут идентифицировать, несут ли они ядерное оружие. Поэтому в условиях напряженной военно-политической обстановки любой ракетный пуск может быть классифицирован как ядерный удар.

В отличие от России и других стран США опутали весь мир паутиной своих военных баз. И при этом не считают нужным объяснять, зачем это нужно и кто им угрожает?

Михаил Попов: Вы правы. Пентагон развернул и постоянно совершенствует систему передового базирования американских войск, которая является крупнейшей в мире по размаху, составу привлекаемых сил и средств, а также затратам на ее содержание. В настоящее время в распоряжении вооруженных сил США на территории 58 зарубежных стран имеется до 900 военных объектов. Наиболее важные из них - это объекты военно-морских баз, авиабаз и аэродромов постоянного базирования авиации ВВС и ВМС, а также пункты дислокации сухопутных войск и морской пехоты.

Расходы на их содержание составляют порядка 25 млрд долларов ежегодно. В целях обеспечения быстрого наращивания группировок войск и сил на территории союзных иностранных государств, в том числе вблизи российской границы, созданы запасы материально-технического имущества и необходимая инфраструктура для приема соединений и частей усиления.

Причем американские войска размещены за десятки тысяч километров от самих США, в Европе, например. Неужели для защиты союзников от мнимых угроз?

Михаил Попов: Главная их цель в Европе - создание постоянной угрозы нашей стране. Для этого в регионе сформирована значительная группировка вооруженных сил США, насчитывающая более 60 тысяч военнослужащих, 200 танков, а также около 150 боевых самолетов. С 2014 года Пентагон реализует антироссийскую программу "Сдерживание агрессии в Европе", на которую ежегодно из военного бюджета США расходуется 4-5 млрд долларов. Обратите внимание на название этой программы, в которое заложен значительный информационно-пропагандистский смысл, направленный на формирование образа "США-миротворца".

Вынужденное реагирование на эти угрозы требует от России финансовых и материальных ресурсов, которые мы могли бы направить на дальнейшее развитие нашей страны. Таким образом, наличие американских войск и агрессивная политика наносят России определенный финансово-экономический ущерб.

За последние семь лет произошло существенное увеличение состава и боевых возможностей американской группировки войск и сил. Численность сухопутных войск США в Европе возросла на 30 процентов, количество бронетехники - в четыре раза. Кроме того, в готовности к применению поддерживается тактическое ядерное оружие, а также наращиваются возможности европейского сегмента глобальной системы ПРО США.

Нельзя не отметить значительную активизацию вооруженных сил США на западном стратегическом направлении. В частности, только за последний год на 40 процентов возросла интенсивность полетов у российских границ американских стратегических бомбардировщиков.

Почти в два раза увеличилась интенсивность ведения воздушной разведки с целью выявления возможностей прорыва российских зон ограничения (воспрещения) доступа, прежде всего в Калининградской области и Крыму. Продолжается провокационная деятельность кораблей НАТО в Черноморской зоне.

А что известно о военной активности Вашингтона в Арктике?

Михаил Попов: В Арктике США стремятся оспорить законные права России, получить беспрепятственный доступ к ресурсам региона и к Северному морскому пути. Исходя из этого, за последние два года в Соединенных Штатах были приняты арктические стратегии министерств обороны, армии, ВВС и Военно-морских сил.

Кроме того, США на арктическом направлении предусматривают расширение военного присутствия путем развертывания американских эсминцев УРО в Баренцевом море, строительства к 2027 году трех новых тяжелых ледоколов, создания новых объектов и пунктов базирования ВМС, а также в перспективе "арктической дивизии".

Десятки военных баз Пентагона расположены и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, там тоже кто-то угрожает американским интересам?

Михаил Попов: К настоящему времени в регионе создана крупнейшая группировка американских войск, в том числе на территории Японии, Республики Корея и на острове Гуам. В регионе функционируют свыше 200 объектов вооруженных сил США, включая более 50 военных баз.

Главной целью военной политики Соединенных Штатов в Азиатско-Тихоокеанском регионе является создание угрозы Китаю, России и КНДР. Для этого с 2020 года реализуется программа "Сдерживание агрессии в Тихоокеанской зоне", на которую ежегодно выделяется около 5-7 млрд долларов.

Вашингтон обвиняет нашу страну в эскалации обстановки не только на границе с Украиной, но и в целом в Европе. Госсекретарь США Энтони Блинкен заявил: "Новейшая история уже преподала нам урок - если русские находятся у вас дома, иногда бывает очень трудно добиться того, чтобы они ушли", подразумевая ввод ограниченного миротворческого контингента войск ОДКБ в Казахстан.

Михаил Попов: Когда к России обращаются за помощью, она обязательно откликнется. Этому много примеров из нашей истории. Напомню, что миротворческий контингент ОДКБ был введен в Казахстан по единогласному коллективному решению и по приглашению президента этой страны Касыма-Жомарта Токаева после того, как протесты в ряде регионов переросли в кровавые столкновения. Токаев заявил, что страна подверглась нападению террористов и фактически сравнил протесты с внешней агрессией.

При этом российские военные в Казахстане не привлекались к выполнению оперативно-боевых мероприятий местных правоохранительных органов и армейских подразделений.

В этом случае хотелось бы спросить того же Блинкена: а кто приглашал США в Сирию, Афганистан или Ирак? Перечень стран, подвергшихся американскому вторжению и разграблению, можно перечислять долго. США, по подсчетам экспертов, после окончания Второй мировой войны развязали или приняли участие более чем в 2 сотнях войн и вооруженных конфликтах, то есть по 3-4 вооруженных конфликта в год. Это разве говорит о миролюбивой политике Вашингтона?

США давно и прочно занимают первое место в мире по расходам на оборону. Бюджет Пентагона более чем в 10 раз больше чем у Минобороны России. А совокупные военные траты стран НАТО превосходят российские более чем в 20 раз. Как западные руководители оправдывают такие гигантские затраты на оборону перед налогоплательщиками своих стран?

Михаил Попов: При колоссальном военном бюджете руководство США считает возможным обеспечивать свое военное присутствие во всех регионах мира, где может возникнуть экономический интерес у Вашингтона. Там создаются очаги политического и военного напряжения, что позволяет Соединенным Штатам поддерживать необходимый уровень управляемости в подконтрольных регионах.

Кроме того, это позволяет демонстрировать свой флаг другим мировым игрокам, которые могли бы претендовать на некие экономические преференции с данных территорий. Оправдание огромного военного бюджета США из года в год предполагает поддержание видимости неминуемой войны с другими крупными державами, в первую очередь с Россией, что систематически выливается в провокационные действия.

Так удастся ли сохранить нам столь хрупкий мир?

Михаил Попов: Несмотря напряженную военно-политическую обстановку, хочется верить и надеяться, что разум и здравый смысл возьмут верх над глобальными амбициями и чрезмерной самоуверенностью наших западных оппонентов. Мир уверенно и неуклонно становится многополярным. Западные лидеры должны четко осознать, что Россия им не враг. С Россией лучше дружить и торговать, но это должно быть честно, равноправно и со взаимным уважением.

Американский капкан

Европа вынужденно следует в русле политики Вашингтона, повторяя агрессивную риторику и предоставляя свою территорию для размещения военных баз. Чем это может обернуться для самой Европы?

Михаил Попов: Вспомним некоторые страницы истории. Итогом Первой мировой войны стало разрушение многих сотен европейских городов, гибель более 18 млн человек, 55 млн раненых. Четыре империи того времени прекратили свое существование - Германская, Австро-Венгерская, Российская и Османская. В то же время США обогатились.

Вторая мировая война - вся Европа в руинах, погибло более 60 млн человек, а США опять озолотились, причем в буквальном смысле этого слова. Они продавали за золото и платину технику и сырье обеим воюющим сторонам, взяли "на хранение" золотые запасы ряда европейских стран, а обратно их вернуть удалось только Франции. Это, в последующем, стоило Шарлю де Голлю поста президента страны.

Роль Западной Европы в мировой политике значительно ослабла. А США решили многие свои экономические вопросы и осуществили долгосрочную экономическую и политическую экспансию в европейские страны и по всему миру. Стали "мировым жандармом". Сегодняшняя антироссийская истерия направлена не только на сдерживание экономического развития нашей страны. На передний план выходит стремление Вашингтона финансово пристегнуть европейских партнеров к своим дорогостоящим военным разработкам, а также навязать им продукцию своего военно-промышленного и нефтегазового комплекса.

В этой связи напомню, что если война - есть продолжение политики иными, насильственными средствами, то политика - это концентрированное выражение экономики.

Россия > Армия, полиция > rg.ru, 17 февраля 2022 > № 3972463 Михаил Попов

Тайвань после Олимпиады

два в одном: синхронизация украинского и тайваньского кризисов

Владимир Овчинский Юрий Жданов

В то время как российский пропагандистский ресурс сосредоточен в основном на обличении США в провоцировании украинского кризиса, в Вашингтоне синхронно нагнетается второй кризис, который по последствиям также может стремительно перерасти в военный конфликт, - тайваньский.

Одинок ли антикитайский ястреб МакКол?

Высокопоставленный республиканец в комитете по иностранным делам Палаты представителей Конгресса США (от штата Техас) Майкл МакКол предположил, что Китай начнет вторжение на Тайвань через некоторое время после зимних Олимпийских игр в Пекине. Об этом еще 21 января 2022 года сообщила газета New York Post.

«Я действительно думаю, что Китай стал настолько провокационным, настолько агрессивным в Южно-Китайском море, что после Олимпийских игр вы увидите, как КПК, китайская коммунистическая партия вторгнется на Тайвань», —сообщил МакКол журналистам на телефонной конференции.

МакКол далее утверждал, что неудачное заявление президента Байдена о продолжающемся украинском кризисе послужило сигналом слабости для противников Америки, которым, по мнению Маккола, они попытаются воспользоваться.

«Я бы сказал, что Джимми Картер — худший президент в моей жизни, — сказал Маккол. - Но этот парень действительно берет верх, и я никогда не видел, чтобы за один год наше положение на мировой арене уменьшалось так быстро и быстро в ущерб нашей национальной безопасности».

МакКол также продолжил: «шаг Китая не будет беспрецедентным. В 2014 году Россия начала переброску регулярных войск и сил специального назначения в Крым в последние выходные дни зимних Игр того года, которые она принимала на черноморском курорте Сочи. Спустя несколько недель он завершил аннексию украинского региона».

«Путин всегда хотел вернуть Украину, он хочет, чтобы советская империя вернула себе трон», — добавил МакКол. «Си хочет, чтобы имперский Китай и Тайвань были частью китайской империи. Поэтому они видят возможность сделать это из-за слабости США».

МакКол призвал американских военных усилить свое присутствие в регионе, «чтобы показать Китаю, что мы настроены серьёзно». МакКол также заявил, что США необходимо «вооружить Тайвань большим количеством оружия для сдерживания потенциального китайского вторжения».

«Я думаю, - продолжил он, - что нам также необходимо установить лучшие экономические и торговые отношения в регионе, чтобы противостоять инициативе «Один пояс, один путь», в которой, к сожалению, Китай был так успешен», — сказал он.

Для справки

МакКол Как конгрессмен США известен как антикитайский ястреб. На протяжении многих лет МакКол атаковал КНР по таким вопросам, как отслеживание происхождения вируса COVID-19, вопросам, связанным с Синьцзяном, и островом Тайвань.Он особенно большой «сторонник» Тайваня, призывая США признать «независимость» острова, поддерживая участие Тайваня во Всемирной ассамблее здравоохранения и спонсируя «Тайбэйский акт» (Закон о Международной инициативе по защите и укреплению союзников Тайваня (Тайбэй), 26 марта 2020 года принят Конгрессом США).

МакКол использует такие сенсационные заявления, чтобы привлечь внимание СМИ и извлечь личную политическую выгоду.

Для Маккола это может быть также и экономическая выгода. Согласно независимому новостному агентству Sludge, МакКол является вторым по величине инвестором Конгресса в оборонную промышленность США с общим объемом инвестиций в 635 000 долларов. Поскольку МакКол одновременно является вторым самым богатым конгрессменом США в 2021 году, он может заработать еще больше денег, выступая за увеличение продаж оружия Тайваню.

МакКол определенно не является единичным примером. В последние годы многие американские политики призывали к более жёсткой позиции США в отношении тайваньского вопроса.

Разыгрывая волну поддержки Тайваня, эти политики могут побудить Конгресс принять больше законопроектов, связанных с Тайванем, призвать правительство США продавать больше оружия Тайваню и вызвать большую обеспокоенность или даже враждебность американской общественности по отношению к материковому Китаю.

Некоторые американские политики с явными намерениями продолжают раскручивать возможность скорой «атаки» с материка на остров Тайвань. Для многих конгрессменов США стало нормальным продолжать создавать проблемы, раздувая «угрозы» и теории заговора. Это связано с давно сложившимся в США «железными связями» ВПК и Конгресса. Они работают вместе, чтобы получить огромную прибыль, ведя войны за границей и раздувая так называемые «угрозы».

Это цепочка интересов и политическая логика, которая работала у многих политиков США на протяжении многих лет. Многие конгрессмены стали де-факто представителями военной промышленности или групп интересов. Для них все дело в бизнесе.

В этой связи следует напомнить о последних продажах в феврале 2022 года оружия США Тайваню, когда Вашингтон одобрил оборудование и услуги на сумму 100 миллионов долларов США для самоуправляемого острова, чтобы «поддерживать, обслуживать и улучшать» его систему противоракетной обороны Patriot.

Когда риторики не хватает, в ход идут прямые провокации. Так, 20 января 2022 года американский эсминец с управляемыми ракетами USS Benfold прошел через две спорные цепи островов в Южно-Китайском море в так называемом «патруле свободы судоходства», что вызвало протест Пекина (такие заходы американских эсминцев происходят регулярно).

«Мы требуем, чтобы американская сторона немедленно прекратила подобные провокационные действия, иначе она понесет серьезные последствия непредвиденных событий», — говорится в заявлении командования Южного театра военных действий Китая.

Китай ведёт свою игру

Цзинь Канжун, профессор Школы международных исследований Жэньминьского университета и влиятельный китайский ученый, который консультирует Пекин по вопросам внешней политики , недавно заявил Nikkei Asia, что «Си Цзиньпин применит силу, чтобы объединить Тайвань с Китаем к 2027 году».

Цзинь сказал: «После того, как осенью 2022 года завершится Национальный съезд Коммунистической партии Китая, сценарий вооруженного объединения станет реальностью. Весьма вероятно, что к 2027 году, к 100-летию со дня основания НОАК, руководство будет двигаться в сторону вооруженного объединения». Он добавил, что «у Китая уже есть возможность объединить Тайвань силой в течение одной недели» и что «НОАК может победить любые силы США в пределах 1000 морских миль от береговой линии».

По вопросу о том, что Япония связывает свою безопасность с безопасностью и свободой Тайваня, Цзинь сказал: «Япония ни в коем случае не должна вмешиваться в чрезвычайное положение на Тайване. США уже не могут выиграть у Китая на этом. Если Япония вмешается, у Китая не будет другого выбора, кроме как разгромить Японию. Япония должна осознать, что происходят новые изменения».

Как на это отреагировали вашингтонские аналитики? Они дружно заявили, что «Китай никогда не назовет сроки, когда он может напасть на Тайвань , если только он не сделает это в своих собственных целях. Поручив профессору Цзинь, старшему советнику в Пекине назвать 2027 год как год, когда Тайвань может стать свидетелем китайского вторжения, Си Цзиньпин пытается одурачить мир».

«Китай хочет, чтобы мир откинулся на спинку кресла и расслабился. Он хочет застать врасплох такие страны, как США, Япония, Австралия и, прежде всего, Тайвань. Если Китай сможет убедить эти страны в том, что у них есть ещё пять лет до начала вторжения в островное государство, он выиграет полдела. Почему? Потому что он немедленно вторгнется на Тайвань».

И это то, что, скорее всего, произойдет. По их мнению, Си Цзиньпин сталкивается с проблемой всей своей жизни: осенью этого года запланирован Национальный конгресс, на котором будет принято решение о его повторном назначении на пост руководителя Китая.

Но сразу после окончания зимних Олимпийских игр в Пекине все может очень быстро стать интересным. Никого не должно удивлять, если Китай начнет вторжение на Тайвань сразу после зимних Игр, в то время как мировое сообщество в полусне думает, что вторжение на остров еще не неизбежно. «Вторжение на Тайвань и победа в этом конфликте закрепили бы за Цзиньпином будущее в качестве пожизненного руковолителя Китая. Никто не сможет отстранить его от власти, а это как раз то, что сейчас нужно человеку».

Таким образом, по мнению вашингтонских аналитиков, поручив одному из своих советников предоставить миру график вторжения на Тайвань примерно в 2027 году, Си Цзиньпин пытается переиграть «демократические державы» и сам Тайвань.

При этом американские аналитики ссылаются на посла Пекина в Вашингтоне Цинь Гана, который заявил в интервью американскому радио, что Китай и Соединенные Штаты могут оказаться в состоянии военного конфликта , если Соединенные Штаты будут поощрять независимость Тайваня. Он сказал : «Позвольте мне подчеркнуть это. Проблема Тайваня — самая большая пороховая бочка между Китаем и Соединенными Штатами».

Иллюзорные надежды Вашингтона на переворот в Пекине

Где, по мнению аналитиков Вашингтона, Си Цзиньпин совершает ошибку? «Похоже, он считает, что внезапное вторжение на Тайвань каким-то образом не будет иметь катастрофических последствий для Китая». Однако, по их мнению, после вторжения на Тайвань мировое сообщество буквально объявит Китай изгоем и наложит на него жёсткие экономические санкции.

«Уже сейчас китайская экономика находится в напряжении. Когда объединенные силы мировой экономики начнут действовать против Китая, последствия для него будут катастрофическими, и китайцы не захотят этого. В конечном счете, КПК окажется в очень опасной ситуации, и ее смерть станет неизбежной».

Некоторые «западные мечтатели» идут еще дальше.

«Группа высокопоставленных китайских чиновников может устроить внутренний переворот против Си Цзиньпина и перейти к демократической политической системе», - считает Роджер Гарсайд, автор книги "Китайский переворот".

«Политический организм Китая неизлечимо болен. Только пересадка может спасти политическое тело, и единственная система, которую можно предложить, это конкурентная демократия», — сказал Гарсайд, бывший дипломат, в интервью программе China Insider телеканала Epoch TV 31 января 2022 года.

Гарсайд, который работал в посольстве Великобритании в Пекине, утверждает, что высокопоставленные чиновники компартии Китая, включая премьера Ли Кэцяна, считают, что Си ведёт Китай в «очень рискованном и опасном» направлении, ставя под угрозу своё богатство и власть, а также будущее партии. Гарсайд утверждает, что именно по этой причине они готовят заговор против китайского лидера.

По словам Гарсайда, частный сектор Китая стал мощным и автономным. Это оказывает давление на компартию, вызывая беспокойство у руководства страны.

«Alibaba привлекла $24 млрд на Нью-Йоркской фондовой бирже; 248 других компаний привлекли миллиарды долларов вне контроля партии над обменом капитала и политического контроля».

«Эти компании могут использовать деньги, чтобы купить политиков в Китае, конкурентов Си Цзиньпина», — добавил он.

Далее Гарсайд пояснил, что, хотя кажется, что вся власть находится в руках Си, структура коммунистической партии имеет множество «центров власти» в региональных и местных органах.

«Си Цзиньпин не обладает всей полнотой власти. Но он очень проницательно и умело централизовал власть в своих руках», — сказал Гарсайд.

Гарсайд утверждает, что переворот, который по его мнению готовится в КНР, вероятно, стал бы переходом Китая к демократии, поскольку чиновники осознают, что коммунистическая система больше не функционирует и что конституционная демократия является лучшей альтернативой.

«Я думаю, что они захотели бы сохранить Коммунистическую партию как политическую единицу, но они захотят изменить систему, потому что нынешняя система не работает».

Что можно сказать на это? Гарсайд не глупый человек, он цинично стравливает партийных руководителей, зная, что никто никакого переворота в КПК совершать не только не будет, но даже в мыслях не планирует. Также как никто из действующих китайских олигархов не будет подкупать партийных лидеров для целей переворота.

Но Гарсайд такими заявлениями вольно или невольно подталкивает председателя Си к решительным действиям в отношении Тайваня.

Ведь присоединение Тайваня ещё больше сплотит КПК и НОАК вокруг Си. И одновременно поможет решить и болезненные экономические вопросы.

Китаю нужны тайваньские компьютерные чипы

Технологии - ключевой фактор политической, экономической и военной мощи, находятся в центре конкуренции США и Китая. В рамках этой конкуренции полупроводники занимают видное место. Чипы являются движущей силой прорывов в ряде важнейших технологических областей, от искусственного интеллекта до синтетической биологии и квантовых вычислений. Полупроводники необходимы для военных систем, используемых Соединенными Штатами и их союзниками и партнерами для защиты себя и своих интересов. На фундаментальном уровне повседневное функционирование современного общества зависит от надежного доступа к чипам: критическая инфраструктура, транспортные сети,

Цепочки поставок полупроводников образуют сложную глобальную сеть, в которой несколько стран и компаний служат важными узлами. Некоторые из этих узлов имеют такое огромное значение, что любой сбой будет иметь значительные и пагубные каскадные последствия для национальной и экономической безопасности США.

Тайвань является центральным звеном в цепочке поставок полупроводников. Здесь находится Тайваньская компания по производству полупроводников (TSMC), крупнейший в мире завод по производству микросхем, более половины мирового производства полупроводников на аутсорсинге и почти все передовые производственные мощности находятся на Тайване. Поэтому безопасный доступ к продукции тайваньской полупроводниковой промышленности является стратегической необходимостью.

TSMC— компания, которая производит чипы, разработанные как для гражданских потребителей, так и для военных заказчиков. Это обширная отрасль, стоимость которой в 2021 году составила почти 100 миллиардов долларов.

Безопасный доступ к продукции тайваньской полупроводниковой промышленности является стратегической необходимостью.

Учитывая сложность рассматриваемой темы, игровая лаборатория Центра новой американской безопасности (CNAS) разработала стратегическую игру для изучения глобальной конкуренции в области полупроводников. Игры обеспечивают «безопасную для сбоев» среду, которая особенно способствует изучению плохо изученных проблем. Игры также служат мощным инструментом для достижения общего понимания проблемы, учитывая их совместный и эмпирический формат, а также способность объединять различные сообщества.

Игра Chips Are Down позволила команде CNAS больше узнать о конкуренции полупроводников, а также предоставила участникам игры общее понимание критических последствий конкуренции.

Игра Chips Are Down позволила получить критическое представление о природе американо-китайской стратегической конкуренции и глобальной конкуренции за полупроводники, обсуждаемой в этом отчете.

В апреле 2021 года CNAS провела виртуальную стратегическую игру, чтобы лучше понять, как Китай может попытаться повлиять и установить контроль над полупроводниковой промышленностью Тайваня, оставаясь на пороге войны и последующих последствий для стратегической конкуренции с Соединенными Штатами. В игре приняли участие 30 высокопоставленных представителей правительства, промышленности и гражданского общества. Цель игры была двоякой: понять, как Китай может формировать полупроводниковую промышленность и стратегическую технологическую конкуренцию в свою пользу, и выяснить, как Соединенные Штаты и Тайвань могут противостоять таким попыткам. Цель состояла в том, чтобы определить области риска и уязвимости в полупроводниковой промышленности и лучше понять компромиссы различных стратегических подходов (см. CNAS-Report-Semidconductor-game-Jan02022-final-b.pdf)

Напряжённость на рынке микрочипов должна пойти на спад только в 2023 году — это недавнее заявление TSMC не предвещает ничего хорошего тем производственным секторам, которые уже вынуждены корректировать свои планы из-за дефицита полупроводников. В числе наиболее пострадавших отраслей оказались производство электроники и автопром, а в списке компаний, объявивших о проблемах с выполнением заказов из-за нехватки чипов, значатся такие гиганты, как Apple, Sony, Ford, General Motors, Volkswagen и т. д.

Ещё в мае 2020 года TSMC прекратила принимать заказы на процессоры для китайской компании Huawei, которая формировала порядка 15% портфеля заказов тайваньского производителя. Решение было продиктовано из США.

Следующей китайской компанией, с которой в 2021 году отказалась работать TSMC, стал разработчик суперкомпьютеров из Тяньцзиня Phytium Information Technology. Об остановке производства всех продуктов, связанных с Phytium, заявила также тайваньская Alchip Technologies. Поводом для этих решений стало решение Министерства торговли США внести Phytium в свои санкционные списки (см.подробнее).

Китайское поглощение Тайваня может дать Пекину контроль над одной из самых важных отраслей промышленности в мире.

Думать как в Пекине

Силы КНР и Тайваня несопоставимы. НОАК обладает техникой, вооружением, живой силой и возможностями, чтобы начать наступление через Тайваньский пролив. НОАК планировал в течение десятилетий захват Тайваня.

Грант Ньюшем —бывший дипломат, ныне старший научный сотрудник Центра политики безопасности США считает, что Китай этого не сделает — по крайней мере, не предпримет полномасштабного штурма с целью захвата Тайваня:

«Они могут сделать что-то более скромное, что по-прежнему унижает Соединенные Штаты и подрывает всеобщее доверие к американской мощи и защите. И в то же время демонстрирует, что Китай является доминирующей военной державой в регионе — не в последнюю очередь из-за его предполагаемой готовности применить силу.

Если всё, чего Пекин добьется в краткосрочной перспективе, — это публично нейтрализовать США в Тихоокеанском регионе, то это продвинет его к следующему шагу — подчинению Тайваня и установлению господства в регионе.

Именно это Владимир Путин делает с президентом Байденом и европейцами. Смущать американцев, обнажая слабости и сея сомнения. И он использует трещины в альянсе НАТО, которые со временем могут быть расширены с помощью военных угроз, экономического давления и подрывной деятельности, что может привести к фрагментации или уменьшению самой НАТО.

Пекин, несомненно, принимает это к сведению».

Итак, каковы некоторые из более «скромных» вариантов Пекина для Тайваня?

Может быть, шаг против одного из прибрежных островов Тайваня? Или мешать морским перевозкам и самолетам на острова Цзиньмэнь, Мацу или Пратас?

Или, может быть, заставить Тайвань или другие страны судоходства в Южно-Китайском море подчиняться китайскому контролю, инспекции и одобрению перед входом в Южно-Китайское море?

Си Цзиньпин, несомненно, имеет своих людей, дающих ему еще больше возможностей.

И они могут включить в свои расчеты, что, если они сделают свой ход слишком быстрым и попытаются захватить слишком много, это может вынудить американцев вступить в бой — это обескровит НОАК , а также поставит под угрозу зарубежные активы Китая.

Волна недавних полетов китайских военных у берегов Тайваня подпитывает растущую напряженность в регионе.

Вооруженным силам США может быть трудно, если борьба идет вокруг Тайваня , но у них есть еще одно преимущество — они могут перекрыть (особенно работая с партнерами) китайские морские пути сообщения и жизненно важные нефть, продовольствие и торговлю, которые проходят по ним. их. У НОАК до сих пор нет глобальных возможностей «проецирования силы».

Ещё одна ловушка, которую Пекин может попытаться избежать, — это экономический «ядерный вариант» США. КНР по-прежнему уязвима перед отсоединением от долларовой системы США или полным прекращением импорта технологий — что, вероятно, произойдет в случае полномасштабного вторжения на Тайвань.

Всё это говорит о том, что Пекин может быть склонен подождать некоторое время и позволить своим усилиям по ведению политической войны закипеть и смягчить потенциальное сопротивление. Политическая война означает использование огромного экономического, дипломатического, политического, психологического и скрытого военного давления Китая для установления влияния в стране.

Пока это работает хорошо для Пекина. Китай использовал политическую войну, чтобы вторгнуться по всему Тихому океану — Соломоновы острова, Тонга и Кирибати, и это лишь некоторые из них. И Юго-Восточная Азия подстраховывает свои ставки — некоторые страны уже связывают свою судьбу с Китаем.

Камбоджа, например, разрешает КНР построить новую военно-морскую базу. Помимо того, что это само по себе является преимуществом, это позволяет Китаю все больше изолировать Тайвань в экономическом, дипломатическом, политическом, психологическом и военном отношении.

КНР даже запирает Латинскую Америку, Центральную Америку и Карибский бассейн . По всему региону прокитайские лидеры побеждают на выборах, а некоторые страны переходят в лагерь Китая. С точки зрения Пекина Африка тоже выглядит довольно неплохо.

Совокупный эффект заключается не только в политической победе над Тайванем, но и в борьбе с самой большой целью Китая — Соединенными Штатами.

Пекин разжигает так много маленьких костров, что они могут отвлечь и подавить реакцию США и, в конечном счете, ослабить сопротивление США.

Таким образом, план может заключаться в том, чтобы не делать ничего «лишнего», что заставит американцев воевать. Но делать ровно столько, чтобы унизить и дискредитировать их.

Придержите огонь немного, и Уолл-Стрит и американские компании, которые считают Тайвань в лучшем случае козырем, а в худшем — одноразовым раздражителем в более важных американо-китайских отношениях, — будут хвалить Пекин за проявленную сдержанность и настаивать на том, чтобы Вашингтон сделал все возможное, чтобы избежать войны с «ядерной КНР».

Тот же американский контингент также будет утверждать, что помощь Китая ? в изменении климата/Северной Корее/заполнении пробелов ? требует, чтобы США не обращали внимания на действия Китая против Тайваня ? до тех пор, пока они «скромны» и, таким образом, не представляют « угрозы национальным интересам США».

Но угрозу прямого военного конфликта американские аналитики не снимают.

Согласно отчету Центра новой американской безопасности 2021 года самым большим риском в ближайшей перспективе была непреднамеренная или случайная эскалация, вызванная неправильным восприятием или просчётом.

Но Лю Вэйдун, аналитик по делам США из Китайской академии социальных наук в Пекине, не согласился с этим «упрощенным» мнением, заявив, что оно переоценивает риски безопасности.

По словам Лю, война, вызванная просчетом, маловероятна, поскольку и Пекин, и Вашингтон очень четко понимают факторы, ведущие к потенциальной конфронтации, и поэтому будут очень осторожны в интерпретации сообщений друг друга.

Как поведёт себя Европа в возможном военном конфликте на Тайване?

В докладе Исследовательской службы Конгресса США "ЕС и Китай", опубликованном 14 февраля 2022 года, отмечено, что в последние годы взгляды ЕС на Китай, похоже, ужесточились и теперь более точно отражают опасения США по поводу глобального влияния Китая. В позиционном документе от 2019 года Европейская комиссия охарактеризовала Китай как «одновременно… партнёра по сотрудничеству, с которым у ЕС тесно связаны цели, партнера по переговорам, с которым ЕС необходимо найти баланс интересов, ... экономического конкурента, стремящегося к технологическому лидерству, и системного конкурента, продвигающего альтернативные модели управления».

Обмен санкциями в марте 2021 года, вызванный обеспокоенностью ЕС по поводу прав человека в Китае, отразил то, что некоторые наблюдатели назвали низшей точкой в отношениях.

Хотя многие европейские политики стремятся поддерживать или углублять экономические связи с Китаем, они, похоже, разделяют опасения США по поводу промышленной политики Китая, которая привела к асимметричным торговым и инвестиционным преимуществам для Китая, а также к растущему контролю Китая над некоторыми глобальными цепочками поставок.

Официальные лица ЕС также выразили обеспокоенность по поводу использования Китаем экономического принуждения в политических целях.

ЕС в течение некоторого времени стремился расширить доступ к рынку в Китае для европейских фирм и инвесторов на фоне промышленной политики Китая, которая ограничивает иностранные инвестиции и субсидирует отечественные фирмы в стратегических секторах.

ЕС работал с Соединенными Штатами и Японией над разработкой подходов к противодействию китайским субсидиям, но группа не предприняла никаких шагов для реализации каких-либо конкретных предложений.

ЕС и Китай завершили переговоры о двустороннем Всеобъемлющем соглашении об инвестициях (CAI) в декабре 2020 года, но Европейский парламент (EP) приостановил ратификацию CAI в мае 2021 года после того, как Китай применил экономическое принуждение против государств-членов ЕС, фирм и институты.

В сентябре 2021 года Соединенные Штаты и ЕС создали новый Совет по торговле и технологиям (ТТС) для решения широкого круга торговых и технологических вопросов, включая расширение сотрудничества в секторах, где Китай контролирует ключевые ресурсы цепочки поставок, таких как чистая энергия и фармацевтика.

Кроме того, в декабре 2020 года Европейская комиссия опубликовала нормативный «набор инструментов» для развертывания сетей 5G, который, по мнению многих аналитиков, может ограничить способность китайских фирм соответствовать стандартам участия. Несколько европейских правительств приняли различные меры, которые ограничивают, а в некоторых случаях исключают участие Huawei в построении их сетевой инфраструктуры 5G.

Некоторые европейские политики выразили озабоченность по поводу использования Китаем экономического принуждения для достижения определенных геополитических целей. В настоящее время ЕС рассматривает предложенный инструмент против принуждения, который мог бы позволить ЕС как блоку реагировать на экономическое принуждение одного государства-члена, среди других инструментов, но расхождения во взглядах между государствами-членами могут усложнить его доработку или развертывание.

В 2021 году Китай де-факто ввел торговое эмбарго в отношении Литвы и европейских фирм из Литвы после того, как Литва объявила об открытии офиса на Тайване. В ответ в январе 2022 года ЕС возбудил дело о торговом споре во Всемирной торговой организации, и некоторые эксперты утверждают, что продолжающееся давление Китая на Литву может усилить поддержку предложенного инструмента против принуждения среди государств-членов.

Европейская критика прав человека и политических вопросов в Китае, а также реакция Китая на такую критику стали источником растущей напряженности. Многие официальные лица ЕС и государств-членов выразили обеспокоенность нарушениями прав человека мусульманского населения в китайском регионе Синьцзян. Европарламент и национальные парламенты нескольких государств-членов приняли резолюции, критикующие нарушения прав человека уйгуров. В марте 2021 года ЕС ввел санкции против четырех должностных лиц и одной организации в Синьцзяне в соответствии с Глобальным режимом санкций блока в области прав человека. Обозначения были согласованы с санкциями, введенными Соединенным Королевством, Канадой и Соединенными Штатами.

Китай ответил ответными протестами против отдельных структур ЕС, неправительственных организаций и ученых. Многие сочли ответ Китая непропорциональным и несоразмерным по сравнению с обозначениями ЕС. Некоторые европейские политики разделяют мнение США опасения по поводу угроз гражданским и политическим правам в Гонконге. Несколько государств-членов ЕС приостановили действие договоров об экстрадиции с Гонконгом в ответ на принятый Китаем в июне 2020 года Закон о национальной безопасности Гонконга. В январе 2022 года Европарламент принял резолюцию, призывающую ЕС ввести санкции против должностных лиц Гонконга и КНР, «ответственных за продолжающееся подавление прав человека» в Гонконге. Европейские инициативы в отношении отношений с самоуправляемым Тайванем также вызвали напряженность в отношениях с Китаем, который претендует на суверенитет над островной демократией и стремится ограничить взаимодействие с ней других стран.

Помимо усилий Литвы по укреплению связей с Тайванем, в октябре 2021 года Европарламент принял резолюцию, призывающую к более тесным отношениям ЕС с Тайванем, и в ноябре 2021 года направил свою первую официальную делегацию с визитом на Тайвань.

В июле 2021 г. Европарламент принял резолюцию, призывающую другие институты ЕС поставить демократию, права человека и верховенство закона в центр отношений между ЕС и Китаем.

Несмотря на кажущееся растущее согласие внутри ЕС по некоторым аспектам отношений с Китаем, выработка последовательной политики, основанной на консенсусе, часто оказывается сложной задачей. Многие важные решения ЕС по внешнеэкономическим отношениям и внешней политике требуют единогласного согласия 27 членов ЕС, которые имеют разные интересы в области национальной безопасности и экономические интересы, а также различные двусторонние отношения с Китаем.

Некоторые государства-члены имеют более глубокие торговые и инвестиционные связи с Китаем, что делает экономическое принуждение потенциально более тревожной перспективой для них, чем для других. Некоторые наблюдатели предполагают, что Германия, например, по-прежнему относительно осторожно относится к нарушению отношений с Китаем, отчасти из-за ее обширных торговых и инвестиционных отношений.

Ещё больше усложняет усилия по достижению консенсуса по Китаю то, что взгляды ключевых заинтересованных сторон в государствах-членах ЕС, таких как политические партии, бизнес-группы и организации гражданского общества, могут различаться. Некоторые наблюдатели утверждают, что Китай стремился посеять разногласия внутри ЕС и выборочно развивать отношения со странами-членами, чтобы косвенно формировать политику ЕС в отношении Китая.

Греция (при предыдущем правительстве) и Венгрия, например, несколько раз накладывали вето на заявления ЕС с критикой Китая, хотя они также соглашались на такие заявления в отношении Китая и на конкретные меры в других случаях. Некоторые критики объяснили это вето в целом хорошими двусторонними отношениями и экономическим сотрудничеством стран с Китаем.

Некоторые официальные лица и аналитики рассматривают поддерживаемый Китаем механизм взаимодействия между Китаем и странами Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), известный в Европе как «17 + 1», как потенциальный источник разногласий внутри ЕС. В число вовлеченных 17 европейских стран входят 12 членов ЕС, хотя выход Литвы в мае 2021 года сократил механизм до 16 членов. Перспективы механизма становятся все более неопределенными на фоне сообщения некоторых участников о разочаровании тем, что обещания Китая в отношении инвестиций и торговых возможностей не были реализованы.

Политика Китая в отношении ЕС включает в себя риторическую поддержку европейской интеграции и автономии, которые многие китайские официальные лица описывают как способ продвижения многополярного, менее ориентированного на США мирового порядка.

В частности, поддержка Китаем концепции «стратегической автономии» ЕС, частично объясняется желанием Китая ослабить связи между Соединенными Штатами и ЕС в то время, когда Соединенные Штаты стремятся укрепить трансатлантические связи, чтобы помочь противостоять Китаю в некоторых областях.

Некоторые китайские аналитики описывают ЕС как критический фактор, влияющий на американо-китайские отношения, и, вероятно, надеются, что более автономный ЕС сможет противостоять (или сдерживать) США, пытается занять более жесткую позицию по отношению к Китаю.

Администрация Байдена и ЕС обязались активизировать сотрудничество для решения общих проблем в отношении Китая и возобновили диалог по Китаю, начатый администрацией Трампа. Несколько мер, объявленных на саммите США и ЕС в июне 2021 года, направлены на укрепление сотрудничества в противодействии растущему влиянию Китая, особенно в сфере торговли и технологий. В то же время многие в ЕС по-прежнему опасаются последствий усиления напряженности между США и Китаем для Европы и не хотят вызывать неприязнь к крупному экономическому партнёру.

Политическая война вокруг Тайваня накаляется с каждым днём

Президент США Джо Байден 11 февраля 2022 года обнародовал новую стратегию США в отношении регионов Тихого и Индийского океанов.

Ключевая идея документа заключается в том, что ни один другой регион не будет иметь настолько ключевого значения для Соединенных Штатов в будущем, что безопасность и процветание Америки существенным образом зависят от безопасности и процветания Индо-Тихоокеанского региона.

В документе подчеркивается, что «усиливающееся внимание (к региону) со стороны Америки частично объясняется тем фактом, что перед Индо-Тихоокеанским регионом стоят все большие вызовы, в особенности со стороны КНР. КНР совмещает свою экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь в стремлении создать сферу влияния в Индо-Тихоокеанском регионе, а также стремится стать самой влиятельной державой в мире».

Соединённые Штаты намерены решительно поддерживать потенциал самообороны Тайваня, заявил представитель администрации на брифинге, посвященном стратегии.

«Мы открыто говорим, что будем работать с партнерами в регионе и за его пределами для обеспечения мира и стабильности в Тайваньском проливе, в том числе значительно поддерживая потенциал самообороны Тайваня, чтобы обеспечить обстановку, при которой будущее Тайваня определяется мирным путем в соответствии с пожеланиями и всеми интересами народа Тайваня», - сказал представитель администрации.

«Разумеется, - заявил американский чиновник. - Мы в полной мере понимаем важность мира и стабильности в Тайваньском проливе и по обе его стороны».

Напомним, что в начале октября 2021 года газета The Wall Street Journal сообщила со ссылкой на источники в администрации Байдена, что американские военные инструкторы уже более года ведут секретную деятельность на Тайване с целью укрепления его оборонного потенциала.

14 февраля 2022 года агентство Синьхуа сообщило о заявлении официального представителя Канцелярии Госсовета КНР по делам Тайваня Ма Сяогуан. Заявление было сделано на пресс-конференции в ответ на следующий вопрос одного из журналистов: «11 февраля американское правительство обнародовало так называемый "Доклад об индо-тихоокеанской стратегии", который имеет негативное содержание, связанное с Тайванем. Как Вы это прокомментируете?»

«Тайвань является неотъемлемой частью священной территории Китая, и будущее Тайваня может и должно решаться только всем китайским народом. Будущее Тайваня заключается в воссоединении Родины, и это отвечает его интересам. Так называемая «индо-тихоокеанская стратегия» США, затрагивающая тайваньский вопрос, является серьезным вмешательством во внутренние дела КНР, нарушением принципа одного Китая и базовых норм международных отношений. Эта стратегия наносит ущерб миру и стабильности в районе Тайваньского пролива. Китайская сторона выражает в связи с этим решительный протест». Одновременно Ма Сяогуан призвал Соединенные Штаты придерживаться принципа одного Китая и положений трех совместных китайско-американских коммюнике и «не играть с огнём» в тайваньском вопросе.

***

Не надо быть провидцем, чтобы понять, что сразу после завершения Олимпиады градус конфронтации вокруг Тайваня еще сильнее повысится и будет постоянно нарастать.

Два кризиса – украинский и тайваньский неразрывно связаны между собой нежеланием США сдавать свои позиции мирового гегемона.

Причем тайваньский кризис, помимо политических и военных последствий, обусловлен возможной потерей США технологического первенства в случае взятия Китаем под контроль производства полупроводников на Тайване. По – существу, это веская причина для реальной войны.

Китай. Тайвань. США > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Армия, полиция > zavtra.ru, 16 февраля 2022 > № 3985093

Президент Владимир Зеленский приказал украинцам петь гимн

Текст: Петр Лихоманов

За сутки до объявленной администрацией США "российской агрессии" на Украину в самой стране мало что изменилось: власти призывают население не паниковать, но так и не решаются честно признать, что ситуация нагнетается их стратегическими партнерами. Само население на риторические муки предводителей и отток хозяев жизни за рубеж взирает все с большей безучастностью.

Ради того чтобы показать, насколько народ и власть едины, президент Зеленский учредил очередной праздник - День единения и назначил его на 16 февраля, как ответ украинского государства "на информационно-пропагандистскую кампанию страны-агрессора".

Уже в среду все граждане должны вывесить национальные флаги и ровно в 10 утра спеть национальный гимн. Такую инициативу Зеленский огласил в ходе восьмиминутного ролика, призванного вселить в народ уверенность в завтрашнем дне. Экстренное видео с президентом, правда, посмотрели всего 300 тысяч человек на всех платформах, или менее процента населения. Это в разы меньше, чем выступления Зеленского периода работы в "95-м квартале", что лучше всякой социологии говорит об истинной популярности президента якобы готовящейся к войне страны.

Много кто на Украине заметил, что 16 февраля нужно было назвать Днем Джо Байдена, коль скоро именно он этот день сделал таким знаменательным для украинцев. Возможно, что в недрах офиса Зеленского такая идея тоже возникала, хотя бы и в качестве шутки, ведь в день Байдена никакой агрессор не нападет. Тем более приглашение посетить Украину, сделанное Зеленским в ходе последнего телефонного разговора, остается в силе. Хотя в Белом доме на него уже ответили: "Безусловно, подтверждения визита на Украину нет", - заявила заместитель пресс-секретаря Белого дома Карин Жан-Пьер. Отсутствие главного действующего лица Киев компенсирует количеством визитеров - в ближайшие дни здесь ожидают маршала Сейма Польши и глав МИД Италии и Великобритании. С польскими и итальянскими гостями, вполне возможно, будет обсуждаться идея создания лагерей для беженцев, поскольку именно эти страны являются главными направлениями украинской трудовой миграции в ЕС.

На фоне продолжающейся эвакуации дипломатических представительств и иностранных граждан вчера к общему чемоданному настроению присоединилась Индия - власти Незалежной продолжают делать вид, что все происходящее - это "происки России". По крайней мере, такие выводы следуют из заявлений глав МВД, СБУ и Верховной рады.

Невозможность признать, что истерию подогревает коллективный Запад и следующее отсюда биполярное поведение украинской власти, накануне логично объяснил журналист издания Time Саймон Шустер. По его словам, Зеленскому "о риске российской агрессии" американские конфиденты рассказали в ноябре, но "украинцы не купились" и решили использовать Запад в своих целях: "Они увидели для себя возможность - больше помощи и внимания - и решили подыграть. Сейчас они сожалеют об этом. Внимания стало слишком много".

Несмотря на ряд решений Москвы, призванных расширить дорогу для дальнейших переговоров с Западом по вопросам безопасности, Вашингтон пока по инерции продолжает пугать всех грядущим "российским вторжением" на Украину. Поскольку звучит это все из США уже несколько месяцев, а на деле ничего похожего не происходит, госдепартамент затеял бурную деятельность по эвакуации своих дипломатов из Киева, видимо, пытаясь придать убедительности своим фантазиям. В конце минувшей недели США заявили о выводе большей части дипломатов и вывозе секретных документов, а затем и вовсе решили полностью перенести посольство во Львов. Объяснялось это заявлениями главы ведомства Энтони Блинкена о "драматическом" росте угрозы боевых действий. Как сообщила газета The Wall Street Journal, сотрудники посольства США перед отъездом начали уничтожать компьютеры, систему телефонной связи посольства и сетевое оборудование.

В Вашингтоне вновь призвали своих граждан немедленно покинуть Украину и, более того, в свете напряженности рекомендовали американцам также уехать из Беларуси и Приднестровья. Американская пресса, с одной стороны, по-прежнему подыгрывает Белому дому, продолжая тиражировать все новые утечки о якобы грядущем "российском вторжении", называть даты и публиковать пугающие карты. С другой, многие издания и журналисты в США наконец-то обратили внимание на сигналы Москвы о стремлении продолжать диалог по гарантиям безопасности, прозвучавшие на встречах президента Владимира Путина с главами российских министерств обороны и иностранных дел, а также в заявлениях представителя Минобороны России генерал-майора Игоря Конашенкова.

Кроме того, телеканал CNN считает, что возможность обострения вокруг Украины может и вовсе выйти боком администрации Джозефа Байдена как на внутренней, так и на международной арене. В частности, подталкиваемый напряженностью рост цен на нефть может привести к дальнейшему падению рейтингов Байдена и его Демократической партии перед осенними выборами в Конгресс. Наконец, ухудшение отношений с Россией грозит трудностями в переговорном процессе по ядерной программе Ирана и ситуации с КНДР.

Подготовил Игорь Дунаевский

Крепость остается с человеком

Алексей КОЛЕНСКИЙ, Владивосток

Корреспондент «Культуры» посетил самую большую крепость в мире — уникальный исторический комплекс, которым вправе гордиться страна.

Владивосток — законный наследник и эффектный антипод наших портовых городов, включая Порт семи морей, — тасует океанские виды и архитектурные причуды как в зачарованном сне. Роль центральной площади тут исполняет бухта Золотой Рог, в амплуа кремлевских башен дефилируют линкоры и крейсера. У подножий грациозных опор двухсот- и трехсотметровых пилонов вантовых мостов пенятся сопки с россыпью строений, подобных океанским брызгам. По окраинам белеют тихие заводи «хрущоб», но исторический центр мелодично аккомпанирует стихии: на крутых откосах едва сыщешь пару схожих зданий-кораллов, над самыми почтенными трудились три-четыре архитектора — вдохновенно, с соревновательным азартом.

Столь же разнообразны фортификации опоясывающей город Владивостокской крепости, но в ее плане звучит иная метафора: с высоты птичьего полета крайняя русская твердыня напоминает циферблат солнечных часов. Каждый форт уникален — около сорока лет, вплоть до Первой мировой, они возводились по индивидуальным проектам. Денег не жалели — строили на века. Сто лет эти фортификации обживали военные гарнизоны, укрывали лесистые сопки, но ныне пробил их звездный час: не сделавшая ни единого выстрела цитадель обретает державную мощь.

Визитной карточкой музейной экспозиции «Владивосток. Время крепости» служит объемный план-макет трех линий обороны двухсот квадратных километров побережья. «Наша крепость была одной из многих, и при том, самой молодой, крепостной флаг подняли в 1889 году; на тот момент город защищали сорок две пушки... Владивосток был основан в 1860-м и стихийно рос до прибытия военного губернатора Павла Федоровича Унтербергера, задумавшего устроить здесь город-крепость, — отмечает наш экскурсовод, методист Роман Папуша, — после сдачи Порт-Артура стройка интенсифицировалась: на сопках строились форты, а на мысах — батареи, постепенно образуя крупнейшее укрепление мира более чем из сотни объектов. Однако, временем ее зарождения следует считать Крымскую войну, сопровождавшуюся осадой Петропавловска-Камчатского. Противостояние с Англией длилось почти весь XIX век, оно-то и поставило Владивосток в эпицентр Большой игры...» Итог подводит писатель и краевед Василий Авченко: «Крепость стала ее железным клином, расколовшим союз британских империалистов и японских милитаристов, а заодно поставившим предел бесчинствам китайских бандитов-хунхузов. Ее мощь ни разу не оспаривалась врагом. Владивосток лишь дважды отражал атаки — первый раз во время Русско-японской войны, когда эскадра врага в течение часа обстреливала окраины, наши потери — два человека, да еще во Вторую мировую сюда прорвался самолет камикадзе, но был сбит...»

Экспозиция невелика, всего два зала, но впечатляет. За макетом — широкий экран, позволяющий совершить виртуальное путешествие по уголкам крепости с помощью дронов, стены украшают мемории военной русской истории. Во втором зале — подробнейшие карты укреплений, стенды, посвященные созидателям — губернаторам, военным инженерам и архитекторам, личные вещи, образцы оружия и шанцевого инструмента, а также занимательные аттракционы. Можно примерить, например, шкуру шпиона — прильнуть к вмонтированным в стенд окулярам, насладиться размахом великой стройки и парящими над рейдом военными парусниками и линкорами.

Основная часть экспозиции опровергает максиму «большое видится на расстоянии». В четверть часа перемахнув на остров Русский, мы оказываемся в царстве поросших мелколесьем, продуваемых бризом сопок... Но где же крепость? Форт Поспелова скрывается прямо у нас под ногами — он «вмонтирован» в балку. Секрет раскрывается просто: все подходы к прибрежной батарее перекрываются ее орудийными расчетами по пристрелянным сопкам, а если вражеский десант попытается подобраться по суше, то неминуемо упрется в рукотворный овраг — под огонь укрытого в нем форта-капкана. Казематы защищены многометровым слоем армированного бетона, в двухэтажной конструкции — западни для просочившихся врагов, противоминные ходы, артезианская скважина. По фронтам, сверху и снизу защитники были практически неуязвимы.

Истинный масштаб инженерного замысла проявляется на противоположной точке заповедника — в каменных лабиринтах крайнего к Уссурийскому заливу, монументального Первого форта. Рубеж главной линии сухопутной обороны расположен на земле воинской части, но проникнуть сюда можно, записавшись на экскурсию, — именно здесь возникает эффект полного погружения. В течение полутора часов мы исследуем гулкие подземные коридоры, «упакованные» в четырехметровые стены наземного рубежа и трехэтажные глубины отсыревших подземелий. Возможно ли вернуть им обитаемый вид? «Вполне! — считает смотритель форта Павел Турлак. — Достаточно расчистить вентиляционные коммуникации и просушить подземелье спецоборудованием...»

Важно лишь вовремя остановиться: суровая фактура едва ли склонна к компромиссам с банальной действительностью — ее достопримечательности самодостаточны. Здесь уместны лишь воссозданные орудия, системы жизнеобеспечения и познавательный исторический интерактив. Требуется максимальное соблюдение исторической достоверности, а иначе... Грань дурновкусия едва не заступает отреставрированный комплекс Новосильцевской батареи, стерегущей Золотой Рог и тихоокеанский фарватер с острова Русский. Десять лет назад к саммиту АТЭС ее обильно «заглазировали» бетоном и, словно елку, украсили макетами орудий.

Директор Музея-заповедника Виктор ШАЛАЙ рассказал «Культуре» о проблемах и перспективах развития комплекса.

— Кому принадлежит идея основания крупнейшего музея-крепости России?

— Владивостокская крепость — крупнейший рукотворный памятник за Уральским хребтом, и на первый взгляд ее ценность доказывать никому не нужно, но есть нюансы, поскольку это бывший объект, связанный с Министерством обороны, где действовал секретный режим. До середины девяностых годов, когда военные стали массово покидать свои части, город слышал про крепость, но не видел ее. Сегодня ценность нашего достояния трудно артикулировать даже местным жителям — люди пока не могут осознать этот гигантский объем.

Когда федеральный центр развернулся к Дальнему Востоку, тогдашний министр культуры Владимир Мединский и советник президента Владимир Толстой стали заниматься судьбой памятника. По поручению Владимира Путина в 2019 году было принято решение Минкульта об организации федерального Музея-заповедника «Владивостокская крепость», но учредить — одно, а объединить десятки объектов от разных балансодержателей — совсем иное: это и Минобороны, и АУИПИК, и муниципалитет; на некоторые фортификации просто не закреплены права собственности. С момента учреждения основной упор мы сделали на нормативное обеспечение объектов, у большинства не было даже основополагающих для памятников документов: у кого-то отсутствует собственность на землю, где-то не выделены охранные зоны — с правовой точки зрения они остаются беззащитны... Поручение президента дало возможность вскочить в последний вагон поезда, ведь Владивосток растет, развивается, и его градостроительные документы требуют серьезных коррективов, и тут возникают сложности.

Чиновники и строители задаются вопросом: а зачем этот памятник изымает из оборота столько земли? Поскольку речь идет о почти сотне фортификаций, распределенных на 500 гектарах, становятся неизбежны манипуляции и проволочки. Наш ключевой аргумент — необходимость комплексного сохранения крупнейшей в мире крепости: вырванные из контекста объекты не будут иметь значительной ценности. Сейчас же речь идет о подлинной роскоши, имеющей грандиозные перспективы в разных сферах — от патриотического воспитания, примера работы с наследием, создания рекреационных пространств, почти сотни парков, вплетенных в городскую ткань, диктующих пересмотр градостроительного мировоззрения. Крепость открывает самые замечательные перспективы в сфере туризма и даже государственной безопасности.

— В каком смысле?

— Владивостокская крепость является наглядным сертификатом российской государственности и ее культурной политики. На территории Приморского края проживает менее двух миллионов человек, а в часе лета от нас — почти триста миллионов граждан стран Северо-Восточной Азии. У них своя историческая память, мировоззрение, культурные коды, они вправе ставить под вопрос то, что очевидно для нас. Если мы не будем отстаивать свое достояние, не будем создавать канал трансляции нашей версии исторического присутствия на данной территории, то в глазах соседей утратим право на легитимность и получим геополитические проблемы.

— Сформулирована ли концепция развития музея?

— Разработан базовый документ. Но это скорее генеральное видение основных типов функционирования музея и объемов их финансирования. Концепция проходит процедуру утверждения в Минкультуры, но, уверен, реальность скорректирует объемы работ — реалистичность любого замысла, связанного с таким огромным памятником, будет зависеть от слаженного межведомственного сотрудничества. Нам необходима площадка для сверки версий развития, в этой связи мы хотим провести совместное заседание думских комитетов по международным отношениям и культуре, а также депутатов края для формулирования общей позиции.

— Сформировалось ли у вас видение маршрута, связывающего весь комплекс?

— Все в работе. За два года мы сформировали комплексное представление о памятнике, что в свою очередь позволит выйти на составление качественных инвестпроектов. Общая маршрутизация, смысловое связывание объектов позволит реконструировать восприятие Владивостока, создававшегося как город-крепость с соответствующим расположением домов, дорог, портов. Трудность в том, что многие фортификации пока находятся на территориях, подведомственных Минобороны, и недоступны для включения в нашу инфраструктуру. Гуляя по лесу, обыватель просто не представляет себе, в каких дебрях кадастрового плана он, в некотором роде, блуждает. Физическое тело музея-заповедника необходимо просчитать, разработать и сформировать — в том числе поставить под охрану окружающий ландшафт, для этого сейчас я запрашиваю средства у Минкультуры. Главное для нас — правовой статус, лишь он защитит музей от экспансии городской застройки. Эта работа самая срочная: пока мы получили на баланс сорок объектов, планируем охватить еще пятьдесят.

— А дальше?

— Проблемы не решаются скопом. Если нам выделят годовую субсидию и эксперты разработают проекты охранных зон, далее они уйдут на ведомственное согласование и непременно будут оспорены теми же застройщиками. Нам сейчас помогает имущественный отдел Минобороны, но каждый документ «созревает» в свой бюрократический срок. Я завидую коллегам, которые придут в музей-заповедник через пять–десять лет, когда наш правовой контур окрепнет и будет казаться, что адреса и кадастровые номера были всегда. Тогда можно будет спокойно работать в экскурсионном и выставочном жанре, формировать и изучать коллекции, а 99% упорных трудов нашей юной организации будет просто не видно.

— Какова стоимость оборонительного комплекса на наши деньги?

— Трудно сказать точно, документы рассредоточены по разным архивам. Историки утверждают, что на сорокалетнюю стройку ушли пятьдесят четыре миллиона золотых царских червонцев. По расходу бетона здесь несколько Днепрогэсов, по объему современного строительства — три Олимпиады, с точки зрения логистики — вершина совершенства, ведь возведение крепости началось еще до открытия Транссиба. Это последняя крупнейшая имперская стройка, в основном завершенная к 1916-му году: миллионы тонн стройматериалов, сотни километров коммуникаций, около 800 инфраструктурных объектов (казарм, фабрик, госпиталей, строительных служб, железных и канатных дорог) и фантастически разнообразные военно-инженерные укрепления для 1606 орудий и 342 пулеметов.

— Самыми мощными орудиями были 305-миллиметровые пушки?

— Да, знаете, какой самый большой военный корабль в мире? Все начинают думать, что за дредноут такой, а это царский линкор «Полтава» — две трехорудийные башни здесь, на Ворошиловской батарее, и две на легендарной 30-й батарее Севастополя. Правда, Ворошиловская создана уже в советские годы на острове Русский и пока не входит в наш музейный комплекс.

— Есть ли надежды на реанимацию орудий?

— У нас они в рабочем состоянии, и поэтому военные не хотят отдавать нам батарею, это действующий резерв. Батарея отвечала за оборону Залива Петра Великого — вплоть до Северной Кореи. Ворошиловская и Севастопольская привлекают очарованием старого флота: заходишь внутрь и видишь конструкции Путиловского завода, надписи с ятями... Честно говоря, я — антимилитарист и в этом смысле самый неправильный, наверное, директор военно-исторического музея. Считаю, что главной нашей идеей должна быть проповедь мира: крепость построена, чтобы не воевать, а хранить рубежи, в этом качестве она выполнила свою историческую роль. Сохранила жизни и Россию фактом своего существования — в этом философия музея.

— Сохранила силой величия созидательной русской военно-инженерной мысли...

— Объединившей сотни тысяч судеб биографий солдат, офицеров, строителей, рабочих, граждан единой страны, вскоре разделенной Гражданской войной. Владивостокская крепость — не просто сто объектов, а тысячи судеб, фактов, решений инженерного, военного, градостроительного и ландшафтного искусства с незабываемыми видами и океанским воздухом. Именно поэтому Минкультуры пошло на экстраординарный шаг, присвоив краевому музею федеральный статус. Два года назад за Волгой не было ни одного федерального музея, и вдруг образовалось два, и оба во Владивостоке. Это крупнейший управленческий, организационный инфраструктурный задел для развития культурной политики всей страны.

— Не логичнее было бы объединить крепость с Музеем истории края имени Арсеньева?

— Музей-заповедник огромен, но по сути является младшим братом музея истории Дальнего Востока; на момент его основания статусы необходимо было сравнять, чтобы не находиться и в краевом, и в федеральном подчинении. Казалось, у нас не было шанса оказаться в числе 65 федеральных музеев, связанных с именами крупнейших деятелей культуры, — это факт признания исторической ценности нашей территории, повышающей ее статус. Ранее у крепости не было шанса его получить, а сейчас мы готовим документы, чтобы войти в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. До сих пор за Уралом в нем фигурируют преимущественно природные объекты... Эта работа займет около четырех лет и в случае успеха повысит культурный статус России и международную маркитабельность нашего наследия.

— Для решения столь масштабных задач нужна сильная команда...

— Конечно. Высокопрофессиональный кадровый ресурс в Приморье ограничен, из Владивостока люди разъезжаются, но мы смогли образовать обратный поток. Мой заместитель Афанасий Гнедовский приехал из Москвы, долгое время работал исполнительным директором российского представительства в ИКОМ (Международном совете музеев). Вместе с ним мы заходим на формирование ассоциации дальневосточных музеев, чтобы наши творческие ресурсы послужили развитию музейного дела в регионе, объединяющего две сотни организаций, разделенных многими сотнями километров, он же отвечает за взаимодействие с ЮНЕСКО. Нам необходима институциональная связность, общая повестка, обмен опытом.

Артур Валеев — журналист с историческим образованием, сделавший карьеру на центральных российских телеканалах — отвечает за информационную повестку; надеемся запустить собственное мини-телевизионное производство для формирования музейного медиаархива. Александр Бондарев — иркутский филолог и литературовед, с ним мы готовим экспозицию о футуристах, ярко проявивших себя во Владивостоке. Татьяна Артёменко приехала из Москвы руководить Музеем города. Петербургская чета Мельниковых занимается техническим направлением и развитием ассортимента музейного магазина. Слава Иванов — потрясающий фотограф из Ярославля с профильным канадским образованием, специализируется на фотографировании музейных коллекций. Это не просто специалисты, коллеги, эти люди демонстрируют жизнеспособность региона: нам не страшно, когда от нас уезжают, страшно, когда не возвращаются.

Кто читает дальше заголовка?

источники общественного недовольства и скомканные ответы власти

Кирилл Зайцев

Пока мировые (читай – западные) СМИ сочатся масштабнейшими кампаниями, не имеющими инфоповода, самой яркой из которых стала истерика с «неизбежным» нападением на Украину, российское медиапространство полнится привычными фейками, основанными на превратном толковании объективной действительности. Схема стара как мир – из вроде бы показательного случая выдёргивается пара нюансов, которые препарируются особенно тщательно, в то время как ненужное, неудобное и неинтересное без задней мысли игнорируется. Поверх этого медиа-гиганты шлёпают громкий заголовок, под которым можно писать любую чушь – всё равно почти никто не читает так далеко. На минувшей неделе фейсбук-блоги, ютуб-каналы, телеграм-чаты и прочие твиттер-обсуждения бурлили в спорах по двум поводам. Первым стала невинная учительница, которую бессовестные чиновники от образования уволили за смелость преподавать детям писателя Хармса и поэта Введенского. Вторым же стал несчастный школьник, которого подлые чекисты бросили в казематы Лубянки за подрыв здания ФСБ в компьютерной игре. Эти две бомбы, пустившие волну по информпространству, заставили публику забыть о всё никак не наступающем захвате Украины, фантомном допинге фигуристки Валиевой и даже фальсификациях на выборах новогоднего талисмана Новосибирска.

Всё началось ещё в конце первой недели февраля. Петербуржские СМИ, среди которых усиленно выделялась "Фонтанка", забыв о травле губернатора Беглова, принялись раскручивать историю, произошедшую ещё в декабре и выросшую из фейсбук-поста вроде бы преподавательницы одной из городских гимназий. Серафима Сапрыкина – так её зовут – в красках описала, как 80-летняя директриса заставила её уволиться за чтение десятиклассникам стихов «врагов народа» и «поборников фашистов» – Хармса и Введенского. Читателю представлялась хрупкая и лепечущая лирическая героиня, «называющая зло по имени» и теряющая работу по вине ополоумевшей коммунистки «с пугающе искаженным гневом лицом». Публике в Фейсбуке и читателям либеральной "Фонтанки" история зашла на ура – не в последнюю очередь благодаря упоминаниям «нового 37-го», 80-летнего полковника, заведующего музеем и «таскающего в школу военных для укрепления патриотизма, дети уже вопят», и льда под ногами майора из песни Летова, в честь которого Серафима назвала своего сына. Постоянные жители соцсетей принялись наперебой сравнивать РФ с КНДР, называть «эту страну» (так иносказательно в либеральных кругах принято называть Россию) «тоталитарной помойкой», ныть о притеснениях и вопить о репрессиях, на полном серьёзе сравнивая себя с теми, кто пострадал в конце тридцатых. Словом, нашёлся повод вновь спеть любимые песни. Любой же нейтральный читатель, против воли узнавший о ситуации из поднявшегося в газетах и теленовостях воя, при ближайшем рассмотрении обнаруживал, что дама, мягко говоря, имеет причуды, что несколько ставит под сомнение правдивость рассказанного ей, а однозначность осуждения абсолютного зла в виде директрисы гимназии и чиновников от образования вызвала серьёзные вопросы даже среди целевой аудитории этой драмы. Тем не менее, сугубо локальная петербуржская история, оперирующая банальными клише про новые репрессии и современный тоталитаризм, выстрелила на всю страну. Почему? Ответом тому служит кошмарная ситуация с пиаром госструктур в России. Не разобравшись в ситуации, различные ведомства и чины принялись кормить голодную до контраргументов публику противоречивой информации, чьи вбросы своей сумбурностью и несогласованностью первое время напоминали паническую реакцию. Сначала пресс-служба Министерства просвещения, под чью ответственность попадает среднее образование, довольно оперативно отреагировала на растущую популярность истории и поделилась словами своего руководителя, министра Сергея Кравцова. Тот заявил, что учительница должна быть восстановлена на работе, а то ведь «если административный работник будет включать "дубину" по поводу и без, что мы получим на выходе?». Затем начали выясняться подробности. Оказалось, что учительница – вовсе не учительница, а библиотекарь, а классный час, который она посвятила чтению поэтов Серебряного века, должен был проходить под знаком Битвы за Москву – таков план занятий. В петербургском издании "Ротонда" вышла беседа с вице-губернатором города Ириной Потехиной. Потехина изложила ситуацию так, как её видят городские власти – «живой и увлекающийся человек» не пожелал идти на компромисс с «консервативным институтом», живущим по образовательным стандартам. Но вместо прямого контакта с директрисой гимназии, которая, по словам вице-губернатора, оказалась «мудрым и влюблённым в профессию человеком», публика узнала о её мотивах со слов Потехиной, которые, разумеется, умелые люди тут же вывернули наизнанку, изобразив из них попытку чиновницы выгородить своих. Дальше – больше. Выяснилось, что чуткая и ранимая творческая личность, пострадавшая за свои убеждения от бездушной системы, подозрительно напоминает некую Симу Казимову из Волгограда. Эта самая Сима имела судимость и условный срок за пьяный удар ножом в грудь, закончившийся тяжкими телесными повреждениями собутыльника. Объединенная пресс-служба судов Волгоградской области опубликовала данные о судимости Казимовой, которая, как выяснилось, сменила имя и очень удобно потеряла паспорт, чтобы таким образом начать жизнь с чистого листа под именем Серафимы Сапрыкиной. Разумеется, за этой новостью не последовало никаких масштабных опровержений от крупных СМИ, так старательно раскручивавших борьбу храброго педагога с безумными сталинистами в руководстве школы. Более того, такие образцы беспристрастности и объективности, как финансируемое американским правительством "Радио Свобода" (признано иноагентом) и финансируемая британским правительством "Русская служба BBC" (почему-то не признана иноагентом) продолжили публиковать новые материалы по этой истории, совершенно игнорируя последние подробности. Лишь отдельные телеграм-публицисты и твиттер-эссеисты что-то невнятно возражали, говоря, что открывшиеся детали никак не влияют на общую картину, да и вообще являются фейком, вброшенным для обеления репутации советского лобби в петербуржских гимназиях. Но оставим вечное недовольство вечно недовольным и зададимся вопросом. Нет, не тем, почему кадровики престижной гимназии никак не проверили свою сотрудницу, а тем, каким образом ответ власти на потенциальный источник общественного недовольства вышел таким скомканным и непоследовательным. Почему весь объём доступной информации пришлось собирать в медиапространстве по крупицам, а важные моменты – извлекать из чужих интерпретаций? Зачем отдавать информирование обо всех нюансах проблемы тем, кто явно вывернет всё наизнанку и – это прекрасно видно заранее – изобразит ситуацию в максимально невыгодном государству свете?

Этим же вопросом заставил задаваться Никита Уваров – 15-летний житель сибирского Канска. Его, по словам подавляющей массы популярных СМИ, посадили то ли за поджог, то ли за подрыв здания ФСБ в Minecraft. Тем не менее, в материалах обвинения компьютерная игра, позволяющая строить из кубиков что угодно, вообще не упоминается. Пострадал же невинный мученик режима за такой пустяк, как работа со взрывчатыми веществами, их хранение и обучение двух других пацанов, получивших условные сроки, работе с ними. На фоне участившихся явлений, которые на богомерзком новоязе прогрессивных СМИ принято называть «скулшутингами», а нормальные люди называют «школьными расстрелами», повышенное внимание ФСБ к подобным элементам не может быть оправдано ни возрастом подсудимых, ни мнимой несерьёзностью их намерений. В конце концов, все последние случаи стрельбы в российских учебных заведениях – в Казани в прошлом марте или в Перми в сентябре – сопровождались возмущениями тех же, кто сегодня оплакивает 15-летнего анархиста, о том, куда смотрела ФСБ. В деле Уварова упоминалось всё – порочащие связи, все признаки террористического сообщества, сомнительная и порой прямо запрещённая литература, идеи левоанархистского толка и упоминания в показаниях борьбы против государства – но парня, конечно, посадили за Minecraft. Причём за громкими заголовками даже такие мастодонты, как "Новая газета" и иноагент "Медуза" прямо упоминают, что нет, не за Minecraft. Но кто читает дальше заголовка?

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 15 февраля 2022 > № 3975533

Посол России в Сеуле встретился с кандидатами в президенты Кореи

Текст: Олег Кирьянов (Сеул)

Посол Российской Федерации в Сеуле Андрей Кулик накануне провел встречу с кандидатом в президенты Ли Чжэ Мёном, который представляет правящую Демократическую партию "Тобуро". Несколькими неделями ранее состоялась встреча с другим кандидатом - Юн Сок Ёлем, который выражает интересы оппозиции.

Как сообщили местные СМИ, главной темой переговоров Андрея Кулика и Ли Чжэ Мёна стали вопросы, посвященные сотрудничеству России и Южной Кореи. Ли Чжэ Мён, который считается одним из двух главных претендентов на победу на президентских выборах, запланированных на 9 марта, отметил, что в бытность свою губернатором провинции Кёнги неоднократно общался с российскими чиновниками и бизнесменами. "Надеюсь, что наши страны продолжат активно сотрудничать", - сказал он, отметив, что двусторонний товарооборот между РФ и Республикой Корея (РК) заметно возрос. Ли подчеркнул, что Россия обладает многими передовыми технологиями, представляющими большой интерес для РК. В качестве наиболее перспективных направлений сотрудничества кандидат в президенты назвал еще энергетику, водородную отрасль, а также обмены в сфере культуры и искусства.

Корейский политик и российский посол затем обсудили и возможности трехстороннего сотрудничества с привлечением Северной Кореи, что позволит реализовать крупномасштабные проекты. "Я надеюсь на расширение как двухстороннего, так и трехстороннего - с участием Северной Кореи - сотрудничества, которое позволит нам добираться до России не только на самолете, но и по суше - на автомобилях или поездах", - отметил Ли, имея в виду возможность создания единой транскорейской железнодорожной и автомобильной трассы, которая бы затем стыковалась с российскими магистралями. Политик выразил надежду на реализацию проекта прокладки газопровода из России в Южную Корею через территорию КНДР, что позволит южным корейцам получать голубое топливо по более дешевой цене.

Посол России в Корее Андрей Кулик поддержал идеи Ли Чжэ Мёна отметив, что "развитие доверительных, дружественных и конструктивных отношений отвечает базовым интересам обеих стран", а РФ и РК "намерены прилагать все усилия в целях активизации сотрудничества". Российский дипломат также сказал, что "корейская культура пользуется в России большой популярностью, а корейцы, в свою очередь, ценят и любят российскую культуру", что позволяет расширить связи в этих областях.

Кроме того, Андрей Кулик указал на необходимость расширения связей не только на двустороннем, но и многостороннем уровне.

Как позже заявил экс-посол РК в Москве Ви Сон Лак, который сейчас в предвыборном штабе Ли Чжэ Мёна курирует внешнеполитическую проблематику, кандидат в президенты Ли предложил открыть в Корее отдельный культурный центр РФ. "В Корее сейчас нет культурного центра России, тогда как наш культурный центр в РФ существует. Кандидат Ли в этой связи сказал, что хорошо было бы, чтобы такой центр культуры России появился бы в Корее. Эта идея нашла поддержку у посла РФ и было принято решение активно работать в данном направлении", - сообщил Ви журналистам.

Отметим, что несколько недель назад 19 января посол РФ в Сеуле Андрей Кулик встретился со вторым основным претендентом на пост следующего президента РК экс-генпрокурором Юн Сок Ёлем, который является официальным кандидатом на выборах от оппозиционной партии "Сила народа", имеющей консервативную направленность. В ходе той встречи Кулик и Юн также высказались в пользу развития двухстороннего сотрудничества между Кореей и Россией. В качестве наиболее перспективных направлений были выделены взаимодействие в регионе Дальнего Востока РФ, развитие Северного морского пути, информационные технологии и водородная отрасль.

Без штампов и политеса. 15 лет назад была произнесена мюнхенская речь Владимира Путина

Текст: Александр Гасюк

10 февраля резонансному выступлению президента России Владимира Путина на Мюнхенской конференции по безопасности исполнилось 15 лет. С тех пор мюнхенская речь, в ходе которой российский лидер на конкретных фактах подверг жесткой критике однополярную внешнюю политику США и расширение НАТО к границам нашей страны, принадлежит новейшей истории. Остается лишь сожалеть, что ее уроки оказались полностью проигнорированы коллективным Западом, о чем сегодня свидетельствует напряженная международная обстановка в Европе. Ее прямое следствие - заявление МИД РФ об отказе российских официальных лиц от участия в ежегодном мероприятии в Мюнхене "по различным причинам".

15 лет назад многие оказались шокированы услышанным в зале отеля "Байришер Хоф", где проходила 43-я Мюнхенская конференция по безопасности. Вот в кадры хроники попадает напряженное лицо сидящего в первом ряду экс-главы ЦРУ и на тот момент руководителя Пентагона Роберта Гейтса. Рядом - недовольно ухмыляющийся американский сенатор Джон Маккейн. Напряженно и сложив руки в замок смотрит на выступающего тогдашний генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер. Нахмурившись сидит экс-президент Украины Виктор Ющенко. С любопытством наблюдает за принявшим неожиданно острый оборот выступлением тогдашний канцлер ФРГ Ангела Меркель.

Все стороны сегодняшнего кризиса в отношениях Россия - Запад в сборе. Лишь действующие лица поменялись. Все, за исключением Путина.

О чем "без лишнего политеса" и "пустых дипломатических штампов" в течение 30 минут предупреждал мировых лидеров, экспертное сообщество и всю международную общественность президент РФ, хорошо известно. В числе прочего модель продвигаемого США однополярного мира была названа неприемлемой. Мир "одного хозяина, одного суверена" - недемократичным и невозможным. Расширение НАТО на восток расценено в качестве провоцирующего напряженность фактора. Раскритиковано грубое вмешательство во внутренние дела и нарушение суверенитета других стран. Обозначены проблемы в сфере разоружения, констатирована деградация института ОБСЕ, поднята тема энергобезопасности Европы. Наконец, выражена надежда на взаимодействие с "ответственными и самостоятельными" партнерами ради обеспечения процветания "не для избранных, а для всех".

15 лет назад все, о чем аргументированно говорил Владимир Путин, на Западе было истолковано в качестве проявления банального недовольства России, восстановившейся после коллапса 1990-х годов, но все еще не способной играть серьезную роль в международных делах. Как итог, не самые дальновидные западники поспешили поскорее позабыть об услышанном в Мюнхене. И практически никто из упивавшихся в то время триумфом в предыдущей "холодной войне" американцев, а также их "младших товарищей" в Европе не воспринял прозвучавшие предостережения всерьез.

А жаль, ведь актуальность так и не решенных с тех пор международных проблем, в первую очередь в сфере международной безопасности, лишь усилилась. Оглядываясь назад, о правоте Путина на днях заявила экс-глава МИД Австрии Карин Кнайсль. "О некоторых вещах, возможно, лучше судить 15 лет спустя, и я пришла к выводу, что президент Путин тогда был очень прав в своих словах и в своих предупреждениях", - сказала Кнайсль в интервью РИА Новости. По ее словам, она недавно пересматривала выступление российского президента. "Сразу чувствуется, сколько в нем личного, сколько размышлений. Я бы сказала, что на самом деле обо всем, о чем говорил тогда президент Путин, приходится констатировать, что, во-первых, он, к сожалению, был прав, во-вторых, с тех пор все стало еще хуже и сложнее", - считает экс-министр.

Существование "упущенных возможностей" признал и бывший председатель Мюнхенской конференции по безопасности Хорст Тельчик, лично пригласивший в 2007 году российского лидера на трибуну. "Канцлер Ангела Меркель выступала непосредственно перед президентом Путиным и говорила о дальнейшем развитии отношений между НАТО и Россией. К сожалению, никто из участников не спросил канцлера, какие именно шаги она предлагает. Уже существовал с 1997 года совместный Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности Россия - НАТО, с 2002 года - Совет Россия - НАТО. Но никто из участников не спросил президента Путина, что он думает о новом предложении канцлера. С моей точки зрения, это была упущенная возможность", - пояснил Тельчик в интервью РИА Новости.

Как бы там ни было, но сегодня интерес Москвы, по словам официального представителя МИД России Марии Захаровой, к "некогда уважаемому институту" Мюнхенской конференции по безопасности значительно снизился, а российские официальные лица в предстоящем 18-20 февраля мероприятии участия не примут "по различным причинам".

***

Текст Мюнхенской речи Путина 2007 года:

"Прошу на меня не сердиться"

Выступление президента России на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности, 10 февраля.

Владимир Путин: Спасибо большое, уважаемая госпожа федеральный канцлер, господин Тельчик, дамы и господа!

Весьма признателен за приглашение на столь представительную конференцию, собравшую политиков, военных, предпринимателей, экспертов из более чем 40 стран мира.

Формат конференции дает мне возможность избежать "излишнего политеса" и необходимости говорить округлыми, приятными, но пустыми дипломатическими штампами. Формат конференции позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности. И если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться - это ведь только конференция. И надеюсь, что после двух-трех минут моего выступления господин Тельчик не включит там "красный свет".

Итак. Известно, что проблематика международной безопасности - много шире вопросов военно-политической стабильности. Это устойчивость мировой экономики, преодоление бедности, экономическая безопасность и развитие межцивилизационного диалога.

Такой всеобъемлющий, неделимый характер безопасности выражен и в ее базовом принципе: "безопасность каждого - это безопасность всех". Как сказал еще в первые дни разгоравшейся Второй мировой войны Франклин Рузвельт: "Где бы ни был нарушен мир, мир повсюду оказывается в опасности и под угрозой". Эти слова продолжают сохранять актуальность и сегодня. Об этом, кстати, свидетельствует и тема нашей конференции, которая здесь написана: "Глобальные кризисы - глобальная ответственность".

Всего лишь два десятилетия назад мир был идеологически и экономически расколот, а его безопасность обеспечивали огромные стратегические потенциалы двух сверхдержав. Глобальное противостояние отодвигало на периферию международных отношений и повестки дня крайне острые экономические и социальные вопросы. И как всякая война - "война холодная" оставила нам и "неразорвавшиеся снаряды", образно выражаясь. Имею в виду идеологические стереотипы, двойные стандарты, иные шаблоны блокового мышления. Предлагавшийся же после "холодной войны" однополярный мир - тоже не состоялся.

История человечества, конечно, знает и периоды однополярного состояния и стремления к мировому господству. Чего только не было в истории человечества. Однако что же такое однополярный мир? Как бы ни украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения.

Это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри. И это ничего общего не имеет, конечно, с демократией. Потому что демократия - это, как известно, власть большинства при учете интересов и мнений меньшинства.

Кстати говоря, Россию, нас - постоянно учат демократии. Но те, кто нас учит, сами почему-то учиться не очень хотят. Считаю, что для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна.

И не только потому, что при единоличном лидерстве в современном - именно в современном мире - не будет хватать ни военно-политических, ни экономических ресурсов. Но что еще важнее - сама модель является неработающей, так как в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации.

Вместе с тем все, что происходит сегодня в мире, и сейчас мы только начали дискутировать об этом, - это следствие попыток внедрения именно этой концепции в мировые дела - концепции однополярного мира.

А какой результат?

Односторонние, нелегитимные часто действия, не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. Судите сами: войн, локальных и региональных конфликтов меньше не стало. Господин Тельчик вот об этом очень мягко упомянул. И людей в этих конфликтах гибнет не меньше, а даже больше, чем раньше. Значительно больше - значительно больше!

Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах - военной силы - силы, ввергающей мир в пучину следующих один за одним конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них. Становится невозможным и их политическое решение.

Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права. Больше того - отдельные нормы, да, по сути, чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам. Ну, кому это понравится? Кому это понравится?

В международных делах все чаще встречается стремление решить тот или иной вопрос, исходя из так называемой политической целесообразности, основанной на текущей политической конъюнктуре. И это, конечно, крайне опасно. И ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть - никто не чувствует себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной. Такая политика является, конечно, катализатором гонки вооружений.

Доминирование фактора силы неизбежно подпитывает тягу ряда стран к обладанию оружием массового уничтожения. Больше того - появились принципиально новые угрозы, которые и раньше были известны, но сегодня приобретают глобальный характер, такие, как терроризм.

Убежден, мы подошли к тому рубежному моменту, когда должны серьезно задуматься над всей архитектурой глобальной безопасности.

И здесь надо отталкиваться от поиска разумного баланса между интересами всех субъектов международного общения. Тем более сейчас, когда "международный ландшафт" столь ощутимо и столь быстро меняется - меняется за счет динамичного развития целого ряда государств и регионов.

Госпожа федеральный канцлер упомянула уже об этом. Так, суммарный ВВП Индии и Китая по паритетной покупательной способности уже больше, чем у Соединенных Штатов Америки. А рассчитанный по тому же принципу ВВП государств группы БРИК - Бразилия, Россия, Индия и Китай - превосходит совокупный ВВП Евросоюза. И, по оценкам экспертов, в обозримой исторической перспективе этот разрыв будет только возрастать.

Не стоит сомневаться, что экономический потенциал новых центров мирового роста будет неизбежно конвертироваться в политическое влияние и будет укреплять многополярность.

В этой связи серьезно возрастает роль многосторонней дипломатии. Открытость, транспарентность и предсказуемость в политике безальтернативны, а применение силы должно быть действительно исключительной мерой так же, как и применение смертной казни в правовых системах некоторых государств.

Сегодня же мы, наоборот, наблюдаем ситуацию, когда страны, в которых применение смертной казни запрещено даже в отношении убийц и других преступников - опасных преступников, несмотря на это, такие страны легко идут на участие в военных операциях, которые трудно назвать легитимными. А ведь в этих конфликтах гибнут люди - сотни, тысячи мирных людей!

Но в то же время возникает вопрос: разве мы должны безучастно и безвольно взирать на различные внутренние конфликты в отдельных странах, на действия авторитарных режимов, тиранов, на распространение оружия массового уничтожения? Именно по сути это и лежало в основе вопроса, который был задан федеральному канцлеру нашим уважаемым коллегой господином Либерманом. Ведь я правильно понял ваш вопрос (обращаясь к Либерману)? И, конечно, это вопрос серьезный! Можем ли мы безучастно смотреть на то, что происходит? Я попробую ответить на ваш вопрос тоже. Конечно, мы не должны смотреть безучастно. Конечно, нет.

Но есть ли у нас средства, чтобы противостоять этим угрозам? Конечно, есть. Достаточно вспомнить недавнюю историю. Ведь произошел же мирный переход к демократии в нашей стране? Ведь состоялась же мирная трансформация советского режима - мирная трансформация! И какого режима! С каким количеством оружия, в том числе ядерного оружия! Почему же сейчас при каждом удобном случае нужно бомбить и стрелять? Неужели в условиях отсутствия угрозы взаимного уничтожения нам не хватает политической культуры, уважения к ценностям демократии и к праву.

Убежден, единственным механизмом принятия решений по использованию военной силы как последнего довода может быть только Устав ООН. И в этой связи я или не понял то, что было сказано совсем недавно нашим коллегой, министром обороны Италии, либо он выразился неточно. Я, во всяком случае, услышал, что легитимным применение силы может считаться только в том случае, если решение принято в НАТО или в Евросоюзе, или в ООН. Если он действительно так считает, то у нас с ним разные точки зрения. Или я ослышался. Легитимным можно считать применение силы только, если решение принято на основе и в рамках ООН. И не надо подменять Организацию Объединенных Наций ни НАТО, ни Евросоюзом. И когда ООН будет реально объединять силы международного сообщества, которые действительно могут реагировать на события в отдельных странах, когда мы избавимся от пренебрежения международным правом, то ситуация может измениться. В противном случае ситуация будет заходить лишь в тупик и умножать количество тяжелых ошибок. При этом, конечно, нужно добиваться того, чтобы международное право имело универсальный характер и в понимании, и в применении норм.

И нельзя забывать, что демократический образ действий в политике обязательно предполагает дискуссию и кропотливую выработку решений.

Уважаемые дамы и господа!

Потенциальная опасность дестабилизации международных отношений связана и с очевидным застоем в области разоружения. Россия выступает за возобновление диалога по этому важнейшему вопросу. Важно сохранить устойчивость международно-правовой разоруженческой базы, при этом обеспечить преемственность процесса сокращения ядерных вооружений.

Мы договорились с Соединенными Штатами Америки о сокращении наших ядерных потенциалов на стратегических носителях до 1700-2200 ядерных боезарядов к 31 декабря 2012 года. Россия намерена строго выполнять взятые на себя обязательства. Надеемся, что и наши партнеры будут действовать также транспарентно и не будут откладывать на всякий случай, на "черный день" лишнюю пару сотен ядерных боезарядов. И если сегодня новый министр обороны Соединенных Штатов здесь нам объявит, что Соединенные Штаты не будут прятать эти лишние заряды ни на складах, ни "под подушкой", ни "под одеялом", я предлагаю всем встать и стоя это поприветствовать. Это было бы очень важным заявлением.

Россия строго придерживается и намерена в дальнейшем придерживаться Договора о нераспространении ядерного оружия и многостороннего режима контроля за ракетными технологиями. Принципы, заложенные в этих документах, носят универсальный характер.

В этой связи хотел бы вспомнить, что в 80-е годы СССР и Соединенные Штаты подписали Договор о ликвидации целого класса ракет средней и малой дальности, но универсального характера этому документу придано не было.

Сегодня такие ракеты уже имеет целый ряд стран: Корейская Народно-Демократическая Республика, Республика Корея, Индия, Иран, Пакистан, Израиль. Многие другие государства мира разрабатывают эти системы и планируют поставить их на вооружение. И только Соединенные Штаты Америки и Россия несут обязательства не создавать подобных систем вооружений.

Ясно, что в этих условиях мы вынуждены задуматься об обеспечении своей собственной безопасности.

Вместе с тем нельзя допустить появления новых дестабилизирующих высокотехнологичных видов оружия. Я уже не говорю о мерах по предупреждению новых сфер конфронтации, особенно в космосе. "Звездные войны", как известно, уже не фантастика, а реальность. Еще в середине 80-х годов (прошлого века) наши американские партнеры на практике провели перехват собственного спутника.

Милитаризация космоса, по мнению России, может спровоцировать непредсказуемые для мирового сообщества последствия - не меньшие, чем начало ядерной эры. И мы не раз выступали с инициативами, направленными на недопущение оружия в космос.

Сегодня хотел бы проинформировать вас о том, что нами подготовлен проект Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве. В ближайшее время он будет направлен партнерам в качестве официального предложения. Давайте работать над этим вместе.

Нас также не могут не тревожить планы по развертыванию элементов системы противоракетной обороны в Европе. Кому нужен очередной виток неизбежной в этом случае гонки вооружений? Глубоко сомневаюсь, что самим европейцам.

Ракетного оружия, реально угрожающего Европе, с дальностью действия порядка 5-8 тысяч километров нет ни у одной из так называемых "проблемных стран". И в обозримом будущем и обозримой перспективе - и не появится, и не предвидится даже. Да и гипотетический пуск, например, северокорейской ракеты по территории США через Западную Европу, - это явно противоречит законам баллистики. Как говорят у нас в России, это все равно, что "правой рукой дотягиваться до левого уха".

И, находясь здесь, в Германии, не могу не упомянуть и о кризисном состоянии Договора об обычных вооруженных силах в Европе.

Адаптированный Договор об обычных вооруженных силах в Европе был подписан в 1999 году. Он учитывал новую геополитическую реальность - ликвидацию Варшавского блока. С тех пор прошло семь лет, и только четыре государства ратифицировали этот документ, включая Российскую Федерацию.

Страны НАТО открыто заявили, что не ратифицируют Договор, включая положения о фланговых ограничениях (о размещении на флангах определенного количества вооруженных сил), до тех пор, пока Россия не выведет свои базы из Грузии и Молдавии. Из Грузии наши войска выводятся, причем даже в ускоренном порядке. Эти проблемы мы с нашими грузинскими коллегами решили, и это всем известно. В Молдавии остается группировка в полторы тысячи военнослужащих, которые выполняют миротворческие функции и охраняют склады с боеприпасами, оставшиеся со времен СССР. И мы с господином Соланой постоянно обсуждаем этот вопрос, он знает нашу позицию. Мы готовы и дальше работать по этому направлению.

Но что же происходит в это же самое время? А в это самое время в Болгарии и Румынии появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков в каждой. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам, а мы, строго выполняя Договор, никак не реагируем на эти действия.

Думаю, очевидно, - процесс натовского расширения не имеет никакого отношения к модернизации самого альянса или к обеспечению безопасности в Европе. Наоборот, это серьезно провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия. И у нас есть справедливое право откровенно спросить - против кого это расширение? И что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? Где теперь эти заявления? О них даже никто не помнит. Но я позволю себе напомнить в этой аудитории, что было сказано. Хотел бы привести цитату из выступления Генерального секретаря НАТО господина Вернера в Брюсселе 17 мая 1990 года. Он тогда сказал: "Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ, дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности". Где эти гарантии?

Камни и бетонные блоки Берлинской стены давно разошлись на сувениры. Но нельзя забывать, что ее падение стало возможным и благодаря историческому выбору, в том числе нашего народа - народа России, выбору в пользу демократии и свободы, открытости и искреннего партнерства со всеми членами большой европейской семьи.

Сейчас же нам пытаются навязать уже новые разделительные линии и стены - пусть виртуальные, но все-таки разделяющие, разрезающие наш общий континент. Неужели вновь потребуются долгие годы и десятилетия, смена нескольких поколений политиков, чтобы "разобрать" и "демонтировать" эти новые стены?

Уважаемые дамы и господа!

Мы однозначно выступаем и за укрепление режима нераспространения. Существующая международно-правовая база позволяет создавать технологии по выработке ядерного топлива для использования его в мирных целях. И многие страны с полным на то основанием, хотят создавать собственную ядерную энергетику, как основу их энергетической независимости. Но мы также понимаем, что эти технологии могут быть быстро трансформированы в получение оружейных материалов.

Это вызывает серьезное международное напряжение. Яркий тому пример - ситуация с иранской ядерной программой. Если международное сообщество не выработает разумного решения этого конфликта интересов, мир и дальше будут потрясать подобные дестабилизирующие кризисы, потому что пороговых стран больше, чем Иран, и мы с вами об этом знаем. Мы будем постоянно сталкиваться с угрозой распространения оружия массового уничтожения.

В прошлом году Россия выступила с инициативой создания многонациональных центров по обогащению урана. Мы открыты к тому, чтобы подобные центры создавались не только в России, но и в других странах, где на легитимной основе существует мирная ядерная энергетика. Государства, желающие развивать атомную энергетику, могли бы гарантированно получать топливо через непосредственное участие в работе этих центров, конечно же, под строгим контролем МАГАТЭ.

С российским предложением созвучны и последние инициативы президента Соединенных Штатов Америки Джорджа Буша. Считаю, что Россия и США объективно и в одинаковой степени заинтересованы в ужесточении режимов нераспространения оружия массового уничтожения и средств его доставки. Именно наши страны, являющиеся лидерами по ядерному и ракетному потенциалу, должны стать и лидерами в разработке новых, более жестких мер в сфере нераспространения. Россия готова к такой работе. Мы ведем консультации с нашими американскими друзьями.

В целом речь должна идти о создании целой системы политических рычагов и экономических стимулов - стимулов, при которых государства были бы заинтересованы не создавать собственные мощности ядерного топливного цикла, но имели бы возможность развивать атомную энергетику, укрепляя свой энергетический потенциал.

В этой связи подробнее остановлюсь на международном энергетическом сотрудничестве. Госпожа федеральный канцлер тоже об этом коротко, но упомянула, затронула эту тему. В энергетической сфере Россия ориентируется на создание единых для всех рыночных принципов и прозрачных условий. Очевидно, что цена на энергоносители должна определяться рынком, а не являться предметом политических спекуляций, экономического давления или шантажа.

Мы открыты для сотрудничества. Зарубежные компании участвуют в наших крупнейших энергетических проектах. По различным оценкам, до 26 процентов добычи нефти в России - вот вдумайтесь в эту цифру, пожалуйста, - до 26 процентов добычи нефти в России приходится на иностранный капитал. Попробуйте, попробуйте привести мне пример подобного широкого присутствия российского бизнеса в ключевых отраслях экономики западных государств. Нет таких примеров! Таких примеров нет.

Напомню также о соотношении инвестиций, поступающих в Россию и идущих из России в другие страны мира. Соотношение - примерно пятнадцать к одному. Вот вам зримый пример открытости и стабильности российской экономики.

Экономическая безопасность - это сфера, где всем следует придерживаться единых принципов. Мы готовы честно конкурировать.

Для этого у российской экономики появляется все больше возможностей. Такую динамику объективно оценивают эксперты и наши зарубежные партнеры. Так, недавно был повышен рейтинг России в ОЭСР: из четвертой группы риска наша страна перешла в третью. И хотел бы, пользуясь случаем, здесь, сегодня в Мюнхене, поблагодарить наших германских коллег за содействие в принятии вышеназванного решения.

Далее. Как вы знаете, процесс присоединения России к ВТО вышел на финальную стадию. Отмечу, что в ходе долгих, непростых переговоров мы не раз слышали слова о свободе слова, о свободе торговли, о равных возможностях, но почему-то исключительно - применительно к нашему, российскому рынку.

И еще одна важная тема, прямо влияющая на глобальную безопасность. Сегодня много говорят о борьбе с бедностью. Что здесь происходит на самом деле? С одной стороны, на программы помощи беднейшим странам выделяются финансовые ресурсы - и подчас не маленькие финансовые ресурсы. Но, по-честному, и об этом здесь многие тоже знают, зачастую - под "освоение" компаниями самих же стран-доноров. Но в то же время, с другой стороны, в развитых странах сохраняются субсидии в сельском хозяйстве, ограничивается для других доступ к высоким технологиям.

И давайте называть вещи своими именами: получается, что одной рукой раздается "благотворительная помощь", а другой - не только консервируется экономическая отсталость, а еще и собирается прибыль. Возникающее социальное напряжение в таких депрессивных регионах неизбежно выливается в рост радикализма, экстремизма, подпитывает терроризм и локальные конфликты. А если все это вдобавок происходит, скажем, на Ближнем Востоке в условиях обостренного восприятия внешнего мира как несправедливого, то возникает риск для глобальной дестабилизации.

Очевидно, что ведущие страны мира должны видеть эту угрозу. И, соответственно, выстраивать более демократическую, справедливую систему экономических отношений в мире - систему, дающую всем шанс и возможность для развития.

Выступая на конференции по безопасности, уважаемые дамы и господа, нельзя обойти молчанием и деятельность Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Как известно, она была создана, чтобы рассматривать все, - я подчеркну это, - все, все аспекты безопасности: военно-политические, экономические, гуманитарные, причем в их взаимосвязи.

Сегодня что мы видим на практике? Мы видим, что этот баланс явно нарушен. ОБСЕ пытаются превратить в вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран в отношении других стран. И под эту задачу "скроили" и бюрократический аппарат ОБСЕ, который абсолютно никак не связан с государствами-учредителями. "Скроили" под эту задачу процедуры принятия решений и использования так называемых "неправительственных организаций". Формально, да, независимых, но целенаправленно финансируемых, а значит - подконтрольных.

Согласно основополагающим документам, в гуманитарной сфере ОБСЕ призвана оказывать странам-членам, по их просьбе, содействие в соблюдении международных норм в области прав человека. Это важная задача. Мы ее поддерживаем. Но вовсе это не означает вмешательство во внутренние дела других стран, тем более навязывания этим государствам того, как они должны жить и развиваться.

Очевидно, что такое вмешательство отнюдь не способствует вызреванию подлинно демократических государств. И наоборот, делает их зависимыми, и как следствие - нестабильными в политическом и экономическом плане.

Мы рассчитываем на то, что ОБСЕ будет руководствоваться своими непосредственными задачами и выстраивать отношения с суверенными государствами на основе уважения, доверия и транспарентности.

Уважаемые дамы и господа!

В заключение хотел бы отметить следующее. Мы очень часто, и я лично очень часто слышу призывы к России со стороны наших партнеров, в том числе и со стороны европейских партнеров, играть более и более активную роль в мировых делах.

В этой связи позволю себе сделать одну маленькую ремарку. Вряд ли нас нужно подталкивать и стимулировать к этому. Россия - страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику.

Мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня. Вместе с тем мы хорошо видим, как изменился мир, реалистично оцениваем свои собственные возможности и свой собственный потенциал. И, конечно, нам бы также хотелось иметь дело с ответственными и тоже самостоятельными партнерами, с которыми мы вместе могли бы работать над строительством справедливого и демократического мироустройства, обеспечивая в нем безопасность и процветание не для избранных, а для всех.

Благодарю за внимание.

У Трампа изъяли личные архивы

Текст: Иван Сысоев

15 коробок с личными записями Дональда Трампа времен его президентства были вывезены с виллы бывшего главы государства и переданы американскому Национальному архиву. Среди документов - переписка Трампа с лидером КНДР Ким Чен Ыном, которую бывший президент сам назвал "любовными письмами", а также последнее послание Барака Обамы, переданное им Трампу перед инаугурацией.

Как сообщает The Washington Post, тот факт, что личные записи Трампа хранились у него, а не в архиве, формально является нарушением закона: все документы, связанные с деятельностью президента, являются "общенациональным достоянием" и должны находиться под контролем архивариусов.

Национальный архив США с января 2021 года не мог добиться от помощников Трампа передачи его записей в свое ведомство. Команда бывшего президента все время находила какие-то отговорки, чтобы избежать передачи бумаг. Например, настаивала, что "Трамп продолжает искать все новые заметки и письма".

Кстати, многие документы периода президентства Трампа, уже содержащиеся в архиве, находятся в неудовлетворительном состоянии - бывший хозяин Белого дома часто не слишком аккуратно обходился с бумагами.

Последняя схватка евразийства и атлантизма

будущее на стороне многополярности

Александр Дугин

Нынешний кризис отношений России с Западом не связан ни с газом, ни с экономикой в целом. Попытки политику объяснить «добычей» (Prize) в духе Эргина – это жалкая пародия на мысль. Мы имеем дело с процессами цивилизационными и геополитическими, а экономика и энергетика выступают как второстепенные аксессуары.

С цивилизационной точки зрения, всё дело в идеологии демократов из администрации Байдена. Это альянс ультраглобалистов с неоконсами и либеральными «ястребами». Они видят, как рушится однополярный мир, глобальная либеральная идеология и гегемония Запада, и готовы пойти на все – даже на Третью мировую войну, чтобы это как-то предотвратить.

У глобалистов много врагов – популизм (включая Трампа), консерватизм, политический ислам и т. д. Но лишь две державы обладают таким потенциалом, чтобы по–настоящему бросить вызов гегемонии – Россия и Китай. Россия – гигант военный, Китай – экономический.

Тут начинается геополитика. Байдену важно оторвать Россию от Европы, стремящейся к автономной политике. Отсюда украинская проблема и эскалация на Донбассе. Россия и Путин всячески демонизируются, обвиняются в готовности ко вторжению. Хотя факта вторжения нет, Вашингтон ведет себя так, как будто оно уже состоялось. Отсюда санкции и даже вероятные превентивные военные действия на Донбассе. Так как во вторжении России все на Западе уверены, то любая военная операция украинцев, поддержанных НАТО на Донбассе, будет выглядеть как оборона. При этом предполагается, что медиакампания, развязанная против России, предотвратит ее адекватный ответ. А если не предотвратит, то отношения Москвы с Европой будут разорваны в любом случае.

Споры вокруг газа и "Северного потока–2" служат лишь техническими средствами для позиционной войны.

Аналогично обстоит дело и с Китаем. Байден создал антикитайский альянс с англосаксонскими странами (Австралия, Британия) AUKUS и QUAD с азиатскими – Япония, Индия. Камнем преткновения является Тайвань (как Украина в случае России). А целью – сорвать эконмическую экспансию Китая в проекте «Один пояс – один путь».

Союз России и Китая и соединения российских намерений по восстановлению «большого пространства» с китайским проектом «Один пояс – один путь» в интегральном проекте Большой Евразии, о чем еще несколько лет назад объявили российский и китайский лидеры, означает необратимый конец западной гегемонии. Последние встречи Путин и Си Цзиньпина не оставляют сомнений в том, что Большая Евразия – это серьезно, и решение принято. Отсюда и оголтелая атака ультралиберала и глобалиста Сороса на Китай.

Все это – классическая геополитика, дословно повторяющая атлантистские проекты от Маккиндера до Бжезинского. Море (либералы, глобалисты) против Суши (Евразия).

При этом к России с Китаем вполне могут примкнуть и другие претенденты на статус полюса:

- Латинская Америка (что подчеркнуто в визите Альберто Фернандеса, президента Аргентины, в Москву, и о чём наверняка пойдет речь во время ожидаемого визита президента Бразилии Болсонару),

- исламский мир (который спит и видит, как бы избавиться от западного контроля – здесь в авангарде Иран, Турция и Пакистан),

- Африка (где Россия и Китай приступили к зачистке европейских марионеточных режимов),

- и сама Европа (которая все больше тяготится атлантизмом и мечтает сама стать полюсом – это идеи набирают популярность во Франции, Германии, Италии и Испании, вопреки пока ещё главенствующим атлантистским либеральным элитам).

В стороне пока только Индия (из-за конфликтов с Китаем и Пакистаном) и Япония (находящаяся всё ещё под плотным контролем со стороны США), а также ряд глобалистских марионеток, быть которыми сегодня становится откровенно позорно.

Это с необходимостью затрагивает и идеологию. Все, кто против американской гегемонии и неуклюжей попытки Байдена спасти однополярную модель (в духе «Лиги Демократий»), начинают дистанцироваться и от либеральной догматики – особенно в ее современном совершенно отталкивающем и патологическом виде (с легализацией и даже агрессивным тоталитарным навязыванием ЛГБТ+, гей-браков и прочих извращений, а также с прямой угрозой передачи правления Искусственному Интеллекту, к чему сводятся проекты постгуманистов, активно продвигаемые Big Tech). Если добавить к этому провал политики борьбы с COVID-19, сомнительную вакцинацию (вообще перечёркнутую омикроном), неоправданные и безобразно организованные локдауны, оруэелловские ковид-паспорта и систему тотального слежения, то очевидно, что крах либерализма близок как никогда. Успехи восставших дальнобойщиков из "Конвоя Свободы" в Канаде, заставивших позорно прятаться либерального глобалиста Трюдо, и рост популярности антимакроновских кандидатов во Франции (все они – от Земмура и Марин Ле Пен до Меланшона – стоят на антилиберальных и антинатовских позициях) – лишь отдельные симптомы мирового процесса: конца атлантистской гегемонии.

Россия сегодня отвечает на накал агонизирующего атлантизма симметрично с позиции евразийской геополитики, противопоставляя глобализму многополярность, а либерализму – альтернативные цивилизационные ценности: традиционные. Вместо ЛГБТ – традиционная семья (закрепленная в Конституции). Вместо индивидуализма – народ и его историческая идентичность и т. д.

Китай, в целом, такой подход Москвы поддерживает. Пекин также выступает против глобализма и западной гегемонии и защищает свои – на сей раз китайские – ценности.

Всё это прекрасно видно в тезисах последней встречи Путина с Си Цзиньпинем:

- Москва и Пекин намерены противостоять любому покушению на их суверенитет (читай: бороться с гегемонией и глобализмом до победного конца);

- Россия и Китай учли факт создания Байденом антикитайских блоков и активизацию НАТО в Восточной Европе и намерены противостоять этому (вместе!);

- лидеры двух стран косвенно обвинили США в биологическом терроризме (угрозой названа «военно-биологическая деятельность США»): по сути, это означает признание того, что именно Запад (США и Британия) распустили по миру COVID-19;

- Пекин поддерживает Москву в Восточной Европе, а Москва поддерживает Пекин в Индийском и Тихом океане, и Путин прямо провозгласил: «Тайвань – ваш» (Си Цзиньпин пробормотал про себя: «В таком случае Украина – ваша»);

- обе страны проклинают «Лигу Демократий» (однополярность) и клянутся сохранить полицентричную модель миропорядка (так надо понимать провозглашение верности принципам Ялтинского мира и ООН).

Русско-китайский – евразийский! – блок состоялся. Всем остальным странам надо принять решение, с кем они:

с разваливающейся агрессивной и полностью невменяемой американской гегемонией

или с тем блоком стран (включающим Россию, Китай, Иран, Пакистан, Белоруссию, Северную Корею, Венесуэлу, Кубу, Никарагуа, Сирию, Мали, ЦАР, Буркина-Фасо, Гвинею, и отчасти Турцию, Аргентину и Бразилию), который ей противостоит во имя сохранения государственного суверенитета и цивилизационной самобытности?

Будущее, безусловно, на стороне многополярности, а значит, Евразии. Либералов подвели их собственные успехи, которые они не смогли закрепить и удержать после падения СССР. Мировую Империю так не строят.

Источник

США. Украина. Китай. НАТО. Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 7 февраля 2022 > № 3965409 Александр Дугин

Сегодня в Пекине открываются XXIV зимние Олимпийские игры

Текст: Николай Долгополов

Вопроса, быть или не быть, здесь не возникало. Только быть. Решительность китайских организаторов Игр-2022 слилась воедино со страстным стремлением Международного олимпийского комитета провести зимнюю Олимпиаду во что бы то ни стало. И несмотря на набор из "против", многочисленные "за" явно перевешивают. Игры в Пекине не откладываются, не отменяются и не переносятся, а начинаются в один из наиболее тревожных для мира периодов.

Тут и пандемия, и влезшая в большой спорт политика. Но отступать некуда. На мой взгляд, токийский вариант с откладыванием Олимпиады на год, два… мог бы поставить отвратительную финальную точку в олимпийской истории. Интерес к Олимпийским играм может резко снижаться и дальше.

Коротко, очень коротко, об очевидных "за".

- Сколько человек из так называемой олимпийской семьи все-таки приедут в Пекин? Давайте предположим, что всеми правдами вместе с неправдами сюда прорвутся, помимо спортсменов, тренеров, медиков и всего того неизбежного антуража, без которого не представить современные Игры, членов МОК и международных зимних федераций, всяческие, однако донельзя китайской стороной сокращенные официальные лица, спонсоры, поставщики оборудования и его наладчики, ну и, конечно, журналисты. Представим, что их тысяч 15, за которыми требуется глаз да глаз.

И уж его-то самая дисциплинированная и аккуратная страна в мире точно обеспечит. Какая там мышь, бабочка не пролетит через корректные, однако железобетонные заслоны, которые обеспечат хозяева в борьбе за обеспечение эпидемиологической безопасности. Заболевших, оказавшихся после приезда с положительным тестом, или с ними контактировавших точно изолируют. Расползтись пандемии будет сложно.

- Напомню: население Китая - 1 миллиард 417 миллионов 600 тысяч. Агломерация гиганта-Пекина - 21 миллион 730 тысяч. За последнее время в городе неустанными усилиями выявлено меньше 250 инфицированных. Да, имеет место быть завозимый членами олимпийской семьи вирус. Однако количество тех, кто, вполне возможно, заболеет, растворится в несчитаной массе вакцинированных олимпийцев и пекинцев. Вероятны ли вспышки среди гостей, заселенных под надежнейший в мире "пузырь"? Кто знает… Но на общий ход Игр это вряд ли повлияет.

- Сильный довод противников Игр-2022: а вдруг лидер, верный кандидат на чемпионство, заболеет как раз перед стартом? Это будет огромной неприятностью для олимпийца-гладиатора, потратившего не просто четыре года, а практически всю свою жизнь ради олимпийского золота. Огромной и все же неизбежной жертвой, отданной для того, чтобы Игры состоялись. Неужели лучше все то, что сделали спортсмены и организаторы пекинской Олимпиады, взять и заморозить? Да, уверен, такие несчастные случаи будут. Придется их, скрипя зубами и другими частями тела, пережить. Общее олимпийское благо дороже.

Игры в Пекине не отменяются и не переносятся, а начинаются в один из наиболее тревожных для мира периодов

- Говорят, что спортсменам сложно соревноваться при пустых трибунах. За два года пандемии они к этому привыкли. Увы и ах, пока ковид сильнее. Будет ли отсутствие болельщиков тотальным? Похоже. Вряд ли сделают погоду "специально организованные группы зрителей", которым к тому же запрещено громко выражать свои эмоции. Наверняка эти счастливчики из на 100 процентов проверенных, вакцинированных, послушных и дисциплинированных. С этим придется смириться.

Пришлось же нашему Даниилу Медведеву смириться с тем, что судьи и организаторы Australian Open и пальцем не пошевелили, чтобы сдержать хулиганов-болельщиков, по существу сорвавших финал "этого русского" с Надалем.

В Китае, будут ли трибуны заполнены на 30 процентов, как полагают в МОКе, не будут, подобного хамства не случилось бы, если бы даже арены ломились от полного дружного энтузиазма китайского народа.

- Не собираюсь рассуждать о высоких, точнее, высочайших новейших технологиях, которые станут одной из главных примет пекинских Игр. Но благодаря им и в десятки раз повысившему свою смотрибельность телевидению миллиарды болельщиков (не стану врать, что весь мир) смогут насладиться зрелищем борьбы. Сражение не станет ни на йоту хуже. Оно приблизится к фанатам на расстояние вытянутой руки. Информационная доступность, как и понимание происходящего, многократно возрастет.

- Кстати, после Олимпиады в Токио это уразумели и спонсоры. Они вложились в зимние Игры как во вполне полноценные олимпийские ристалища. А богатые, в отличие от бедняков и среднего класса, зря своих денег не тратят.

- Если вернуться к чисто спортивной составляющей, то по составу участников зимняя Олимпиада по-пекински ничуть не уступит предыдущим. Да, по уважительной причине не приедет Северная Корея. Больше отказов не зарегистрировано.

Что печалит, так это попытка политического бойкота Игр. Как всегда, олимпийский огонь попытались затушить американцы.

Но от того, что президент Байден не приедет в Пекин, а премьер Британии Джонсон его поддержит, быть может, выкроив за счет этого время для участия еще в одной запрещенной в ковидные времена вечеринке, никому хуже не станет. Вспоминаю, что творилось в канадском Ванкувере в 2010-м, в который пожаловал американский вице-президент - все тот же старина Байден. Дороги перекрыты, бесцеремонная его охрана несколько часов командовала парадом, оттеснив сотни машин олимпийского транспорта на заснеженную обочину, бессовестно отняв святое право руководить порядком у канадских спецслужб. Все только и гадали, когда этот Джо укатит восвояси.

Однако отсутствие глав государств на открытии - это незаслуженное оскорбление для организаторов. Его, естественно, проигнорируют, но и запомнят. Жаль, что МОК в этом случае отмолчался.

Благодаря телевидению миллиарды болельщиков смогут насладиться зрелищем борьбы

Как и в другом. Президент Томас Бах решил модернизировать олимпийский девиз. К "Быстрее, выше, сильнее" добавлено и слово "вместе". Но в случае с политическим бойкотом "вместе" не получилось. Непонятно и вместе с кем те, кто американцев не одернул.

И еще одно мерзкое заявление со стороны минспорта Украины: спортсменам этой страны запрещено общаться с россиянами, фотографироваться с ними, обмениваться приветствиями на пьедестале почета. Полный раздрай с "Олимпийской хартией", где спортсменам прямо-таки положено быть вместе, забыть о разногласиях, прекратить на время Игр всяческие споры.

Странно прозвучало заявление МОК о том, что каждый национальный олимпийский комитет вправе определять линию поведения своих спортсменов.

А если какой-то недоумок призовет спортсменов выяснять отношения с людьми из неугодных им стран на кулаках? Не утрирую, однако поощрение провокаций с "Олимпийской хартией" никак не вяжется.

Ни в коем случае не желаю проигрыша уважаемым украинским олимпийцам, все же могу предположить, что все они, в отличие от россиян, довольно далеки от пьедестала. Так что политической показухи получиться не должно.

Россияне выступили за приземление

Юлия Мельникова

Почти половина опрошенных россиян знают, что закон "о приземлении" принят и вступил в силу. 47,9% одобряют его принятие. Почти 67% респондентов согласны с тем, что, если иностранные ИТ-компании не будут исполнять требования закона "о приземлении", то должны понести установленную законом ответственность. 84% россиян считают, что все иностранные компании (в том числе технологические), которые работают на российском рынке и получают на нем прибыль, должны неукоснительно соблюдать действующее российское законодательство.

Такие данные привел региональный общественный центр интернет-технологий (РОЦИТ) по результатам проведения мониторинга общественного мнения россиян по поводу соблюдения иностранными компаниями, работающими на территории страны, законодательства РФ. Онлайн-опрос проводился с 18 по 25 января 2022 г., в нем приняли участие 1890 человек старше 18 лет. В частности, россиян спросили об их отношении к закону "о приземлении", который обязывает владельцев иностранных информационных ресурсов с суточной аудиторией более полумиллиона российских пользователей создать в РФ филиал, представительство или уполномоченное юридическое лицо, зарегистрировать личный кабинет на сайте Роскомнадзора, а также разместить на своем ресурсе электронную форму для обратной связи с российскими гражданами или организациями.

Почти половина (46,9%) респондентов знают, что закон принят и вступил в силу. Около половины опрошенных, 47,9%, одобряют принятие и вступление в силу данного закона, 22,5% - не одобряют, а 29,6% - затруднились ответить на вопрос. Почти 67% респондентов согласны с тем, что, если иностранные ИТ-компании не будут исполнять требования закона "о приземлении", то должны понести установленную законом ответственность. Только 13,3% не согласны с таким утверждением, 19,9% затруднились ответить.

Большинство россиян одобряют все три ключевых положения закона: почти 55% россиян выступают за открытие представительств иностранных технологических компаний на территории России, около 58% поддерживают требование к технологическим корпорациям разместить на своем сайте электронную форму обратной связи с российскими пользователями, зарегистрировать личный кабинет на сайте Роскомнадзора для взаимодействия с органами власти.

"Наш опрос об отношении россиян к исполнению иностранными компаниями российского законодательства показал, что подавляющее большинство - 84% - считает, что все иностранные компании (в том числе технологические), которые работают на российском рынке и получают от него прибыль, должны неукоснительно соблюдать действующее российское законодательство. Около половины россиян одобряют вступление в силу закона "о приземлении", еще больше наших граждан, 67%, считают, что компании-нарушители должны понести ответственность" - прокомментировал исследование директор РОЦИТ Рустам Сагдатулин.

Роскомнадзор подготовил список иностранных ИТ-компаний, которые обязаны соблюдать требования российского законодательства о деятельности в интернете (закон "о приземлении"). Эти компании должны для взаимодействия с российскими властями зарегистрироваться в специальном личном кабинете. Основное требование закона о приземлении к иностранным digital-компаниям с суточной аудиторией в РФ 500 тыс. пользователей и более - создание к 1 января уполномоченных представительств, с которыми Роскомнадзор будет взаимодействовать по вопросам соблюдения законодательства.

В Роскомнадзоре не ответили на вопросы ComNews по поводу того, какие компании, попадающие под действие закона "о приземлении", уже начали выполнять требования законодательства и какие меры примет ведомство в отношении организаций, которые пока не выполняют требования закона. В конце января 2022 г. стало известно, что компания Twitter Inc., зарегистрированная в США, приступила к исполнению закона "о приземлении" иностранных интернет-компаний в РФ. Согласно данным Роскомнадзора, компания исполнила требование о регистрации личного кабинета на официальном сайте РКН. Остальные требования отмечены пока как неисполненные. Президент РФ подписал закон "о приземлении" 1 июля прошлого года. В случае неисполнения требований закона РКН может применить к нарушителю одну или сразу несколько мер: информирование пользователей через поисковики о нарушении им закона, запрет на распространение рекламы этой компании, запрет на размещение рекламы на ресурсе этой компании, ограничение осуществления денежных переводов и приема платежей, запрет на поисковую выдачу, запрет на сбор и трансграничную передачу персональных данных, частичная или полная блокировка ресурса в рунете.

Вчера заместитель председателя комитета Госдумы по информационной политике Антон Горелкин предложил распространить закон "о приземлении" на крупнейшие NFT-маркетплейсы. "На сегодняшний день у понятия NFT не существует определения в российском законодательстве. Термин "токен" фигурирует в законе о цифровых финансовых активах, но его описание даже формально не соответствует тем NFT, которыми сейчас торгуют в маркетплейсах. Очевидно, что наше законодательство в этой части нуждается в совершенствовании и выработке четких дефиниций", - заявил депутат. Сейчас, отметил Антон Горелкин, правовой статус NFT определяется исключительно правилами площадки, которая его выпускает. Он также сообщил, что в декабре 2021 г. объем торгов NFT достиг рекордных $6,86 млрд. В связи с этим, подчеркнул депутат, вопросы о правовом статусе NFT в России особенно актуальны.

Независимый эксперт Вадим Плесский считает, что полного исполнения закона "о приземлении" в том виде, как он принят сейчас, не получится. "Судя по его формулировкам – люди, которые разрабатывали этот закон, не имеют опыта работы в международных компаниях, и на международных рынках. К сожалению, идея чучхе проникла в сердца наших законодателей. И опыт Северной Кореи их ничему не научил", - отметил он.

Закон обязывает владельцев иностранных информационных ресурсов с суточной аудиторией более полумиллиона российских пользователей создать в РФ филиал, представительство или уполномоченное юридическое лицо, зарегистрировать личный кабинет на сайте Роскомнадзора, а также разместить на своем ресурсе электронную форму для обратной связи с российскими гражданами или организациями.

"На первый взгляд, предложение выглядит здраво, - говорит Вадим Плесский. - Но оно не учитывает специфику работы международных компаний. Предположим, штаб-квартира компании находится в США, дата-центр в Ирландии. Этот дата-центр обслуживает трафик пользователей из 140 стран. Далее в одной стране (России) появляется закон, который требует особых условий для работы с пользователями из этой страны. Но дело в том, что на уровне дата-центра компания может даже не отслеживать, из какой страны пришел пользователь. Локацию дата-центра выбирают, как правило, исходя из стоимости его размещения и минимизации накладных расходов. Открытие офиса в России – это дополнительные расходы, инвестиции. Что дадут эти инвестиции? Закон на этот вопрос не отвечает. Таким образом, иностранным компаниям предлагают понести дополнительные расходы, без предоставления каких-либо явных бенефитов".

Еще одно требование закона "о приземлении" - "Все иностранные компании, которые работают на российском рынке и получают с него прибыль, должны неукоснительно соблюдать действующее российское законодательство".

"С этим трудно не согласиться. Но чтобы реализовать соответствие этому пункту, надо сначала дать определение, что есть "российский рынок", и каким образом эти компании получают с него прибыль. - считает эксперт. - А также ответить на вопрос, как российское государство будет компенсировать иностранным компаниям дополнительные расходы от "приземления" в России. Предложение хранить данные в России, осуществлять взаимодействие с местными органами через личный кабинет в Роскомнадзоре выглядит привлекательно для законодателей.

Но почему Google должна нести дополнительные расходы? Стоимость работы в России отнюдь не нулевая, и она превышает соответствующую стоимость работы в других странах.

Разумным было бы предложить компаниям, согласившимся на "приземление", какие-то бенефиты. Например, полное освобождение от налогов на операции в России на 3 года, или какой-то минимальный налог, например в 3%. Тогда менеджмент компаний мог бы сопоставить себестоимость в России с другими странами, и перенести какую-то часть операций к нам. К сожалению, в законе этого нет".

Вадим Плесский отметил, что, если результатом приведения данного закона в действие станет закрытие сервисов WhatsApp, GMail, Telegram для россиян, то вряд ли это обрадует большинство российских граждан. "Опрос РОЦИТ носит манипулятивный и нерепрезентативный характер. При 70 млн.+ пользователей интернета в России (возраст 18+) опрос 1890 пользователей – это ни о чем. Кроме того, стоит задать вопрос, как идентифицировали этих пользователей, не участвовали ли в опросе и голосовании боты. На данный момент единственный способ гарантировать уникальность голоса и отсутствие ботов в опросе – это использовать учетную запись пользователя в Госуслугах. Но есть сомнения, что применялась такая методология", - говорит он. В РОЦИТ на запрос ComNews не ответили.

Россия. США > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > comnews.ru, 3 февраля 2022 > № 3962178

Южнокорейские СМИ раскрыли секрет похудения Ким Чен Ына

Текст: Олег Кирьянов (Сеул)

Южнокорейские журналисты, похоже, нашли ответ на давно волновавших их вопрос о том, как лидеру КНДР Ким Чен Ыну удалось быстро похудеть. Согласно версии аналитиков Сеула, секрет заключается в увлечении Кима ездой на лошадях, в чем вождь Северной Кореи, судя по видеохронике, изрядно преуспел.

Напомним, что в первые годы своего правления Ким Чен Ын значительно набирал в весе, а затем, примерно с прошлого года, вдруг начал заметно худеть. По оценкам южнокорейских спецслужб, Ким набрал вес до 140 кг, а затем в течение нескольких месяцев скинул около 20-30 кг.

Практически каждый раз на последних фотографиях и видеоматериалах с публичных мероприятий с участием Кима было видно, что он сильно похудел, вплоть до того, что на нем стали иначе сидеть пиджак и рубашка. Некоторые предположили, что Ким перенес серьезную болезнь, но Национальная разведывательная службы Республики Корея (НРС РК) в октябре 2021 года заявила, что Ким здоров и скорее всего сел на диету. После этого журналисты и эксперты стали гадать, какая же была это диета.

Ключ к разгадке предоставила недавно продемонстрированная по центральному телевидению КНДР передача "2021 - год великих побед", в которой рассказывалось об основных достижениях вождя Северной Кореи в прошедшем году. Эксперты обратили внимание, что на видеозаписях Ким неоднократно снят, когда он довольно быстро скачет на белой лошади. Есть сцены, где он скачет в одиночку, а также в окружении ближайших соратников, включая жену Ли Соль Чжу, младшую сестру Ким Ё Чжон, главу секретариата Хён Сон Воль и ведущего партруководителя Чо Ён Вона. Окружение также скакало на белых лошадях, но на некотором удалении от Кима. В передаче были также и фотографии, когда Ким, сидя на лошади, любуется восходом.

Специалисты отметили, что Ким продемонстрировал очень неплохие навыки - он очень уверенно держался в седле, когда лошадь мчалась галопом на большой скорости. Подобное мастерство, как отметили в Южной Корее, "явно достигнуто не за один-два дня тренировок", предположив, что Ким давно уже практиковался в езде на лошадях. Отсюда и был сделан вывод, что одной из главных причин похудения стали физические нагрузки в ходе увлечения конным спортом.

Понятно, что это всего лишь предположения, но в аналогичной передаче в прошлом году ничего не говорилось про увлечения Кима ездой на лошадях, не было видеоматериалов. Получается, что все это совпало с похудением. Ранее все же были фотографии с Кимом и его приближенными на лошадях, но видеозаписи, по которым можно сделать вывод об уровне владения мастерством езды на лошадях, не демонстрировались.

Кроме того, как было установлено западными экспертами после анализа спутниковых снимков, с апреля 2020 года специальный личный железнодорожный состав Ким Чен Ына долго время находился в районе его дачи на восточном побережье в Вонсане. Там же потом было зафиксированы строительные работы: небольшую взлетно-посадочную полосу, которая была в комплексе резиденции вождя, переоборудовали под дороги для скачек. Похоже, что тогда Ким и стал увлекаться конным спортом. Съемки же также скорее всего проходили на его даче под Вонсаном рано утром. Можно, кстати, отметить, что лошади вождя - это скорее всего знаменитые российские орловские рысаки, которые КНДР ранее закупила у России.

Образ же вождя, мчащегося на белой лошади, выбран не только из соображений диеты. Ранее также изображался и основатель КНДР, дед нынешнего лидера, Ким Ир Сен. Это своего рода символ "крови вулкана Пэкту" - там поэтически называют первую семью КНДР, утверждая, что она связана со священным для корейцев вулканом Пэктусан. Внук же во многом копирует деда, а потому, как видно, решил обратиться к конному спорту, что благополучно отразилось и на его фигуре.

Президент Южной Кореи назвал пуск ракеты КНДР нарушением резолюций СБ ООН

Президент Мун Чжэ Ин на заседании Совета национальной безопасности (СНБ) в воскресенье назвал пуск ракеты КНДР нарушением резолюций СБ ООН и вызовом усилиям международного сообщества, передает агентство Рёнхап со ссылкой на президентскую администрацию.

Ранее сообщалось, что президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин впервые с 21 января прошлого года решил сам провести заседание СНБ страны на фоне непрекращающихся пусков ракет КНДР. Обычно совещаниями СНБ, которые проходили после испытаний Северной Кореей вооружений, руководил директор Управления национальной безопасности при президенте Южной Кореи Со Хун.

"Я вижу схожесть с тем, как пуск Северной Кореей в 2017 году баллистической ракеты средней дальности потом продолжился пуском ракеты большой дальности, что привело к повышению напряженности. Деятельность (КНДР – ред.) – это нарушение резолюций СБ ООН и вызов усилиям международного сообщества по дипломатическому решению (вопроса – ред.) стабильности и мира на Корейском полуострове, а также его денуклеаризации", - заявил Мун Чжэ Ин.

Южнокорейские военные в воскресенье сообщили, что КНДР произвела пуск одной предположительно баллистической ракеты в сторону Японского моря из района северокорейской провинции Чагандо. Объединенный комитет начальников штабов Республики Корея подтвердил, что ракета пролетела около 800 километров, а максимальная высота составила примерно 2 тысячи километров.

Это уже седьмое испытание вооружений КНДР за январь. 5 и 11 января Северная Корея испытала гиперзвуковые ракеты. Тогда оба раза пуски также были произведены из провинции Чагандо. 14 января были пущены две баллистические ракеты малой дальности с железнодорожного ракетного комплекса. 17 и 27 января КНДР провела испытания тактических управляемых ракет также малой дальности. Также 25 января прошел пуск двух крылатых ракет большой дальности, что, в отличие от испытаний баллистических ракет, не нарушает резолюции Совбеза ООН.

Наш ответ Западу

Констанин Сивков о безопасности и «военно-техническом ответе»

Игорь Шишкин Константин Сивков

«ЗАВТРА». Уважаемый Константин Валентинович! Сегодня главной, центральной темой мировой политики являются переговоры и консультации между Россией и странами коллективного Запада относительно проблем безопасности. Уже известно, что предложения нашей страны отвергнуты США и их союзниками. Вопрос только в окончательных формулировках. Следовательно, ситуация, как заявлено, перейдёт в фазу «военно-технического ответа». Что это за фаза и каким может быть её содержание?

Константин СИВКОВ. Если говорить о военной сфере, то этот комплекс мер распадается на три взаимосвязанных блока: военно-политические, военно-стратегические и, собственно, военно-технические меры. К военно-политическим мерам относится, прежде всего, создание соответствующих блоков. Самый очевидный и самый мощный из них — российско-китайский. О нём речь пока не идёт, но очень скоро всё может измениться. Второе — это блок с антиамериканскими государствами Латинской Америки: Венесуэла, Куба, Никарагуа. Опыт военно-политического сотрудничества с ними есть, и он может быть расширен до полноценного союза — если с их стороны будет высказана соответствующая заинтересованность. Но проблема здесь в том, что Латинская Америка от России достаточно далеко, наши коммуникации с ней более чем уязвимы. Главный военно-политический плюс такого союза заключается в том, что мы получаем возможность, в случае размещения в Западном полушарии наших ракет, сократить их подлётное время к американским центрам до тех же 5–8 минут, которые американцы имеют, разместив свои системы в Восточной Европе.

"ЗАВТРА". Включая Украину?

Константин СИВКОВ. При размещении американских ракет на Украине подлётное время к нашим городам сократится ещё сильнее, до 3–5 минут. Есть возможность заключения соответствующих соглашений с КНДР и Ираном. Северная Корея — вообще-то, креатура Китая, но она обладает существенным внешнеполитическим суверенитетом, способна принимать собственные решения. Поэтому договориться о блоках «Россия — Северная Корея» и «Россия — Иран», то есть оси «Тегеран — Москва — Пхеньян», вполне реально. Это имеет смысл. Могут спросить: «Что там Северная Корея какая-то?! И какой-то там Иран?!»

Должен заметить, что Иран – это в технологическом отношении очень развитая страна, которая самостоятельно производит целый ряд систем вооружений, которые, например, неспособна производить сейчас Европа. Да, Иран не имеет ещё ядерного оружия, ему до этого ещё работать и работать, но у них есть ракеты среднего радиуса действия, на 4–5 тысяч километров, с кассетными и очень высокоточными боевыми частями. Их точность уже была продемонстрирована — отклонение максимум несколько метров. Ну, может быть, пара десятков метров — для баллистической ракеты среднего радиуса действия это высочайшая точность! Почему бы не отработать возможность применения с ними российских ядерных блоков? Ну, отработать… Я не говорю — поставить. Просто отработать. Чтобы в любой момент можно было взять их, привинтить и запустить.

"ЗАВТРА". А не будет ли это нарушением Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО)?

Константин СИВКОВ. Должен сказать, что американцы уже давно предоставили право своим союзникам по НАТО, прежде всего, немцам, использовать американские ядерные боеголовки. Начали они эту работу в 2013–2014 годах, завершили в 2018–2019. Пять европейских стран НАТО все свои ВВС переделали под носители американского ядерного оружия. Это специальные аппараты, оборудование, техническое обеспечение... В ноябре 2021 года американцы предоставили Германии право в случае необходимости использовать их атомные бомбы против России. Это грубейшее нарушение ДНЯО. Почему бы нам не сделать то же самое с иранскими баллистическими ракетами, не доработать их для возможного использования российских ядерных зарядов? Не надо ничего передавать, никаких реальных боеголовок — это будет дополнительное средство давления для того, чтобы наши вероятные противники, давайте называть вещи своими именами: не «партнёры», а вероятные противники, сели за стол переговоров.

«ЗАВТРА»: А КНДР?

Константин СИВКОВ. С Пхеньяном для Запада всё ещё хуже. Потому что Северная Корея обладает ядерным оружием, и там вопрос не в боезарядах, а в средствах доставки, в ракетах. Они относятся к первому поколению и идут по стандартной баллистической траектории. К тому же их немного, этих ракет, и американцы могут, в крайнем случае, перемолоть их своей системой ПРО. Но если мы предоставим северным корейцам право использовать наши гиперзвуковые носители для их зарядов, в том числе ядерных, это станет шоком не только для американцев и японцев — будет вообще непонятно, что с этим делать. Ведь никаких ограничений по гиперзвуку нет, вообще будет не подкопаться. Уж что-что, а любую западную систему ПРО тот же "Авангард" гарантированно преодолеет.

"ЗАВТРА". Кстати, недавно появились сообщения, что северные корейцы уже дважды, 5 и 11 января, провели испытание управляемой гиперзвуковой ракеты. Это «липа»?

Константин СИВКОВ. Это не «липа». Но заявленная дальность их «гиперзвука» составила всего тысячу километров. Впрочем, "Авангарды" — это даже лишнее. Просто можем помочь двум «государствам-изгоям» наладить взаимовыгодное сотрудничество в сфере безопасности.

Будем считать, что ситуацию с военно-политическими мерами мы в целом обрисовали. Вторая группа мер — военно-стратегические. Они стандартны. Это создание соответствующих группировок и развитие наших Вооружённых сил, их насыщение современной техникой. И эти меры принимаются уже сейчас. Сообщается о начале серийного производства С-500, и уже поговаривают об С-550, о том, что первые опытные экземпляры этой системы поступили в войска. Но это, видимо, войсковая опытная эксплуатация. С декабря началось серийное производство танков Т-14 «Армата». Это танк нового поколения, который обладает огромным превосходством над танками западных стран практически по всем показателям. И в реальном бою он не оставляет шансов для любого вероятного противника. Особенно в варианте, когда он будет оснащён не 125-миллиметровой пушкой с большой бронепробиваемостью, а 152-миллиметровой пушкой 2А83. Т-14 известен уже 5 лет, но ничего подобного, даже намёка нигде в мире нет. Начато серийное производство ракет "Циркон". То есть, вот новые системы оружия; самые-самые топовые пошли уже в серию. И это как раз отражает то, что называется военно-стратегическим ответом: насыщение войск новым оружием. Я думаю, пойдёт речь и об увеличении численности наших Вооружённых сил, об увеличении оборонного бюджета. Это всё дело ближайших недель-месяцев, и это уже, по сути дела, происходит. Это военно-стратегический ответ.

И последнее. Собственно, военно-технический ответ — создание новых систем оружия. Скажу лишь о том, что лично мне представляется наиболее перспективным. Это, например, создание крылатой ракеты межконтинентального радиуса действия на базе Х-101 и Х-102. Хочу напомнить, и наш президент об этом говорил, и военные представители подтверждали, что Х-101 — ракета в обычном снаряжении с дальностью стрельбы 5500 километров. А Х-102, ядерный её вариант, — ещё больше, потому что ядерная боевая часть весит в несколько раз меньше, чем обычная. Если проводить аналогии с американским "Томагавком", то у него в ядерном снаряжении дальность 2500 км, а в обычном — 1500 км. Соответственно, дальность Х-102 может составлять 7–8 тысяч километров. А весит она, по открытым данным, около двух с половиной тонн. Не думаю, что технологически сложно будет сделать аналогичную ракету снаряженным весом в 5–6 тонн с дальностью полёта 10–15 тысяч километров, стартующую не с самолётов, а с наземных установок. Что такое 5–6 тонн? Если любая грузовая фура — это минимум 15–20 тонн. Комплекс из двух таких фур — управляющая система плюс пусковая установка. И пусть 600–800 таких машин выйдут на бескрайние дороги России…

"ЗАВТРА". В советское время были такие железнодорожные комплексы…

Константин СИВКОВ. Одно другому не мешает. На поездных носителях могут размещаться уже ракеты средних и тяжёлых классов. Вполне они потянут…

Что ещё может быть? Например, заявление о том, что Россия приступает к разработке ядерных боеприпасов мультимегатонного класса. Кстати, Россия — единственная в мире страна, которая имеет опыт создания и испытания таких боеприпасов.

"ЗАВТРА". Что это такое и зачем это может понадобиться?

Константин СИВКОВ. Самый мощный термоядерный взрыв, который осуществили американцы, — 30 мегатонн на атолле Бикини. И это был стационарный заряд. Советский Союз 9 октября 1961 года с самолёта сбросил бомбу весом в 32 тонны, которая имела тротиловый эквивалент в 58 мегатонн. А при незначительной доработке можно было достичь мощности в 120 мегатонн. И это уже оружие геофизического уровня — не города уничтожать или другие конкретные цели, а вообще изменить лицо планеты.

"ЗАВТРА". Но это ведь оружие, что называется, Судного дня… Когда уже всё!

Константин СИВКОВ. Нет. Но надо дать понять этим ребятам, что принцип «мир без России нам не нужен» воплощается в металл. И сам факт начала этой разработки — пусть мы к ней даже не приступим, а просто объявим, — должен заставить наших вероятных противников сесть за стол переговоров. Вот этих мер, военно-технических, было бы достаточно, чтобы США поняли, что шутки кончились. Пока ещё ни одного серьёзного — подчёркиваю, мало-мальски серьёзного — шага за 30 лет после краха СССР Россия в ответ на западные провокации не сделала, только время от времени «выражала озабоченность». А нас помаленьку прижимали-прижимали, и вот уже припёрли к стене.

"ЗАВТРА". Была, кстати, очень жуткая нарезка, которую сделали недавно в программе Владимира Соловьёва. Там в течение минут пятнадцати-двадцати показывали выступления президента России на самых разных площадках в разные годы, с 2001-го до 2021-го. Где Путин примерно всё время повторял одно и то же: «Что вы делаете? Остановитесь! Прекратите! Одумайтесь!» Это был и 2001 год, и 2007-й, и 2008-й, и вплоть до нынешнего времени и т.д. То есть двадцать с лишним лет сплошных призывов. И каков результат? Даст бог, сейчас речь пойдёт уже не о призывах. Отступать больше действительно некуда.

Константин СИВКОВ. Я про «оружие Судного Дня» ещё добавлю. Это сегодня наш последний и самый реальный козырь. По той простой причине, что Россия в её нынешнем экономическом состоянии тягаться с Западом не в силах. Сколько у нас населения осталось? 142 миллиона человек или и того меньше? В Японии столько же. А в Европе — 500 миллионов, в США — 330. Поэтому потенциал России — в лучшем случае десятая часть от потенциала США. А если брать весь Запад, то и одна двадцатая. Это худшее соотношение сил, чем было в годы перестройки, когда мы, СССР, были вполне сопоставимы с США по своему потенциалу: и по экономическому, и по военному. По военному даже превосходили. Но потом всё. И Россия сегодня — не социалистическая страна, где каждый гражданин понимает, что он защищает свою собственность. А будут ли защищать наши солдаты собственность капиталистов, это ещё вопрос. Откройте список Совета директоров Роснефти или Газпрома, или ещё какой-нибудь крупной корпорации — и вы увидите, что процент граждан России там невелик. Совсем невелик. А остальные — это те же США, та же Европа, саудовцы, катарцы, да кто угодно. Представители стран, которые являются нашими врагами. Можно ли было себе представить, чтобы мы смогли выстоять в Великую Отечественную, если бы, скажем, в Совете директоров Уралвагонзавода, производившего танки для Красной Армии, заседали представители концерна Шпеера? Или даже якобы нейтральные шведы? Очень в этом сомневаюсь.

"ЗАВТРА". Нет сомнений в том, что военно-технический ответ нашим противникам неразрывно связан с моментами идейно-политическими и социально-экономическими. Константин Валентинович, спасибо за беседу!

Украина. КНДР. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 27 января 2022 > № 3951585 Константин Сивков

Южная Корея удерживает первое место по поставкам рыбы

С начала года управление Россельхознадзора по Приморью и Сахалинской области оформило на экспорт более 13,7 тыс. тонн рыбы и морепродуктов. Больше всего поставок приходится на Южную Корею.

С января в эту страну отправилось 11746 тонн рыбы и морепродуктов, сообщили Fishnews в пресс-службе управления Россельхознадзора.

В Японию экспортировано 1540 тонн рыбопродукции, в КНДР – 256 тонн. На долю Китая, пришлось 233 тонны. Еще 22 тонны в статистике управления приходится на Нидерланды.

Напомним, что в условиях пандемии схемы поставок российской рыбы на экспорт изменились, уловы стали следовать на внешние рынки через Южную Корею. По данным Росрыболовства, за январь-октябрь 2021 г. в республику ушло 749,67 тыс. тонн (рост по сравнению с уровнем 2020 г. составил 72%). В январе 2022 г. китайские порты возобновили приемку российской рыбы навалом.

В управлении Россельхознадзора рассказали о мерах, которые принимаются для ускорения оформления грузов. По информации ведомства, инспекторы проводят досмотр частями, по мере выгрузки трюмной партии: ее вес может исчисляться тысячами тонн, а выгрузка занимать несколько дней. В таком случае нет необходимости держать рыбопродукцию в порту до окончания выгрузки оставшегося объема.

Возможно полное и одномоментное проведение ветеринарного досмотра в рамках цепочки «борт судна — транспортное средство», с документарным и температурным контролем, при условии отсутствия изменений в ветеринарных сопроводительных документах по грузоотправителю и грузополучателю продукции, обратили внимание в управлении.

Россельхознадзор также напомнил о возможностях системы электронной ветсертификации «Меркурий»: оформление уловов в ней позволяет рыбакам сократить время прохождения всех процедур.

Fishnews

Разговоры не имеют значения

Чем ответит Россия на невыполнение «ультиматума»?

Сухомлинов Владимир

В сжатые сроки прошли важные встречи наших дипломатов и военных с высокими представителями Госдепартамента США, НАТО, состоялся саммит ОБСЕ. Как их оценить с точки зрения достижения целей, которые крайне важны для нас, в частности, это нерасширение НАТО на восток? Об этом разговор с военным и политическим аналитиком, доктором военных наук Константином Сивковым.

– Константин Валентинович, по сути, на встречах шла речь о предложении России по переустройству системы международных отношений, которая сложилась после холодной войны. Разве не так?

– Да, так. И пока чего-то особо обнадёживающего заметно не много. Как и предполагалось, на этом этапе Запад к России не прислушался. Наша страна в ситуации, когда нужно предпринимать неординарные шаги. Притом жёсткие. Если не предпримем, «партнёры» могут решить, что о Россию можно вытирать ноги.

Направленные в декабре в США наши предложения, которые называют ультиматумом, ещё не получили ясных ответов. И нам нужно или сдаться Западу, или идти на очень жёсткие шаги, которые могут закончиться сверхсерьёзным конфликтом далеко за пределами привычных санкций. Другого, на мой взгляд, не дано.

– Уже многие это понимают. Как и то, что возможен необычный ответ в военной и военно-технической сферах. Что под этим подразумевается?

– Думаю, ответные шаги затронут все сферы взаимодействия с Западом. В политико-дипломатической области речь может пойти о создании военно-политических блоков (назовём так условно). Каких? Сложно сказать, но следует сориентироваться по направлениям. Одно из них – латиноамериканское. Его осторожно обозначил наш заместитель министра иностранных дел. Это Куба, Венесуэла, возможно, Никарагуа. Второе направление – ближневосточное. Здесь шансы создать более тесный союз с нами имеет Иран, который находится в схожем положении. Третье – восточное. Тут реально укрепление взаимодействия с КНДР. А самым главным и мощным блоком может стать российско-китайский. Пока о нём напрямую редко говорят, отношения между нашими странами сложны и многогранны. Они очень плодотворны в экономической сфере, но, например, Китай до сих пор не признал воссоединение Крыма с Россией.

Полагаю, работа будет интенсивнее вестись именно на этих участках. К чему всё придёт – нелегко прогнозировать. Зависит от многого. Прежде всего от таланта наших дипломатов.

Нам надо также достичь реального ослабления оппонента в гибридной войне. На мой взгляд, главная опасность России не во внешней угрозе, а со стороны «армии гибридной войны», которая давно сколочена и действует, в том числе на нашей территории. В её рядах – мнимые «борцы за правду», используемая подчас вслепую молодёжь. Различные опросы показывают и то, что, увы, часть чиновничества, даже высокого ранга, готова тесно связать себя с Западом. Не секрет, что некоторые «капитаны производства» просто там живут. При этом не хочу всех стричь под одну гребёнку, есть немало патриотически настроенных управленцев и бизнесменов, готовых на многое во имя России. Адрес проживания, может, и не основное. Не следует упрощать, но надо реально смотреть на вещи.

Наверное, резко скажу, но разгром «пятой колонны» может стать самым мощным ударом по Западу. Если это не случится, всё остальное теряет смысл. И не надо бояться ради санации нашей земли, консолидации патриотических сил идти даже на такие жёсткие меры, как высылка из страны.

– А в сфере собственно военной?

– В военно-стратегическом отношении требуются усилия по увеличению численности вооружённых сил, в том числе призывного контингента, чтобы иметь масштабный и обученный резерв. Из контрактников его не создашь. Они долго служат, подчас это высокие профессионалы, но их число невелико. Призывники хоть и служат обычно год, но успевают овладеть своей военно-учётной специальностью. И если периодически проводить военные сборы, это станет подспорьем – можно поддерживать воинов запаса на уровне необходимой готовности. При возможной военной угрозе быстро увеличим численность армейцев подготовленными людьми.

В военно-технической области спектр возможностей очень широк. Необходим ускоренный запуск в серию современных систем вооружения и военной техники. Наши козыри – гиперзвуковые ракеты, системы противовоздушной обороны, самолёты 5-го поколения СУ-57. При этом СУ-57 – единственный в мире самолёт такого уровня, который уже производится. Американский F-35 по целому ряду показателей нельзя назвать полноценным самолётом 5-го поколения.

Возможны действия, направленные на создание смертельной угрозы, по сути, всей системе западной цивилизации – это, конечно, очень неординарный, совершенно нежелаемый ход, но вряд ли стоит исключать и его. Для решения задачи необходим выпуск боеголовок мультимегатонного класса для принципиально нового вида морского подводного оружия «Посейдон» и стратегического ракетного комплекса шахтного базирования «Сармат». Речь о боеголовках мощностью 60–70, 100 и более мегатонн. Ими – одной, двумя, уж сколько потребуется – можно нанести удары по Елоустоуну, разломам тихоокеанского побережья США – все подобные точки военным известны. Возможно создание за счёт подрыва на больших глубинах смертоносного цунами на побережье США, когда хлынет волна в сотни метров высотой, сметающая всё на своём пути. Волну можно направить и в сторону Европы.

– Апокалипсис…

– Да, такое и в страшном сне не приснится, но своим упрямством, глухотой, самоуверенностью, высокомерием, нежеланием считаться с чаяниями других противник может не оставить иных вариантов. Кстати, не обязательно применять подобное оружие, важно его иметь в арсенале и публично объявить об этом. У нас есть заделы. Ещё 9 октября 1961 года заряд мощностью 58 мегатонн опробовали на северной оконечности Новой Земли.

Мы можем заявить о создании нужного числа боеприпасов беспрецедентной мощи. Для американцев, думаю, будет серьёзный шок.

Нельзя не отметить, что в рамках российско-иранских, российско-северокорейских или других блоков допустимо создать оружие, которое называют гибридным. Американцы его имеют. Они, например, оснастили немецкие самолёты оборудованием, способным нести ядерные боезаряды, хотя Германии, как известно, после Второй мировой войны запрещено иметь ядерное оружие. То есть носитель – немецкий, оснастка, боеголовка – штатовские. Такое сочетание и есть гибридное. Почему бы нам не получить его, например, на базе северокорейской боевой авиации и межконтинентальных ракет, которые у них есть? Или почему бы не оснастить иранские ракеты средней дальности нашими ядерными боеголовками? Эффект дадут даже переговоры на эту тему. Запад серьёзно задумается.

Многое из того, о чём вам говорю, кажется страшным, видится как дикость, но мы вошли в такую фазу противостояния, когда даже столь дикие вещи могут стать реальностью. В 2014 году я написал статью про суперторпеду, используя которую можно уничтожить американский континент супервзрывом. Как все мы, я ещё не знал, что скоро появится «Посейдон», а он в 2021-м появился. Жизнь богаче самых смелых фантазий.

Если наш президент пойдёт на подобные ответные военно-технические шаги, думаю, Запад будет вынужден сесть за стол переговоров с более конструктивными и учитывающими наши интересы предложениями.

Реализуемы ли проекты, о которых мы говорим? Все, которые связаны с нашей территорией, безусловно. Что касается блоков, особенно в границах евразийского континента и без учёта морских пространств (Корея, Китай, Иран), это тоже реализуемо. Кстати, взаимодействуя с Кубой или Венесуэлой, надо иметь в виду, что морские пространства в том регионе контролируются США. Поэтому учреждение баз однозначно приведёт к ситуации, аналогичной Карибскому кризису. Даже мало-мальски длительное существование наших баз, особенно если будут развёрнуты ракеты, трудно представить. Но решимость разместить современное вооружение под прикрытием нашего флота и ПВО может подвигнуть американцев пойти на поиск реального решения сложных проблем. Стоит помнить, что так было в ходе Карибского кризиса: мы ушли с Кубы, американцы убрали оружие из Турции.

– Они, кстати, по-прежнему безапелляционно говорят о свободе выбора при вступлении в НАТО и т.п., но не забывают упоминать и о «важности переговоров с русскими»…

– Пустая болтовня. Трата времени, которое они хотят выгадать для ослабления России, для реализации, в частности, своих планов по Украине. Не более того. Востребованы переговоры – юридически закреплённые, как и говорит наш президент.

США. Евросоюз. Россия. НАТО > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > lgz.ru, 19 января 2022 > № 4263478 Константин Сивков

Год без стеснения

ДМИТРИЙ СТЕФАНОВИЧ

Научный сотрудник Центра международной безопасности, Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

2021 г. вновь подтвердил справедливость известного тезиса о преимуществах поддержки добрых слов заряженными стволами. Желательно – больших калибров, а лучше самими «Калибрами». В целом же в сфере стратегических (и не очень) вооружений продолжился поиск серебряных пуль, причём не только в гиперзвуковом изводе, но и в виде банальных «Джавелинов» и «Байрактаров».

Наиболее общее наблюдение заключается в том, что стесняться окончательно перестали, в том числе и в Москве. Касается это и самых тонких, стратегических вопросов. Например, прямое указание на необходимость обеспечить для «обновлённой системы воздушно-космической обороны» возможность обнаружения и уничтожения «гиперзвуковых и баллистических целей всех типов», причём «на всей траектории полёта», в определённой мере сближает наши противоракетные устремления с американскими партнёрами. Возможно, так будет проще решать то самое «уравнение безопасности», хотя пока оптимизма не очень много. В ту же корзину поместим и разной степени случайности упоминания очень специфических изделий, будь то некая новая зенитная ракетная система С-550 с ярко выраженным, так сказать, противоракетным оттенком или командная баллистическая ракета «Сирена-М». Сюда же можно отнести и уничтожение старого советского спутника «Целина-Д» под индексом «Космос-1408».

Что именно таким образом было испытано – неизвестно, степень реальной опасности для космонавтов, астронавтов и тайконавтов на соответствующих космических станциях остаётся предметом ожесточённых споров официальных лиц, а вот факт создания довольно впечатляющего поля космического мусора подтверждается в том числе и независимыми организациями и экспертами. Конечно, не выдерживают критики тезисы западных ораторов на тему российского «лицемерия» в контексте сопровождения дипломатических инициатив о предотвращении размещения оружия в космосе и недопущении угрозы космическим аппаратам очевидным наращиванием противокосмического потенциала. Напротив, здесь имеет место вполне цельная картина. В России обеспокоены потенциалом милитаризации космического пространства и возможной роли космической инфраструктуры в подрыве потенциала ответного удара отечественных стратегических ядерных сил, что заставляет искать решение этой проблемы – либо дипломатическое, либо военно-техническое. К слову, такой дуализм, как прямо и неоднократно заявлено в последние недели и месяцы 2021 г., характерен для российских подходов и к региональным, и к стратегическим угрозам безопасности.

В части самих военно-технических решений местами наблюдаются определённые проблемы, которые можно увязать и с пандемией коронавируса, и с санкционным давлением, и с общим отставанием отечественной науки и техники, несмотря на отдельные прорывы. В прошедшем году мы так и не дождались начала лётных испытаний перспективной тяжелой МБР «Сармат», давно ничего не слышно про крылатую ракету неограниченной дальности «Буревестник» (возможно, и к лучшему), не поднят флаг на атомной подводной лодке специального назначения «Белгород», которая должна стать носителем «океанской многоцелевой системы» под названием «Посейдон», чаще именуемой «торпедой Судного дня». Тишина и по поводу перспективного тяжёлого бомбардировщика в рамках программы ПАК ДА. На более приземлённом уровне откладывается приём в эксплуатацию бронетехники нового поколения – «Армата», «Коалиция-СВ», «Бумеранг», «Курганец» всё ещё проходят испытания, в то время как в войска поступают неплохо модернизированные, но всё же устаревающие машины на базе платформ предыдущих поколений. И опасения вызваны не столько самим фактом, что перед конструкторскими бюро и производителями встают неожиданные проблемы, это как раз нормальное явление при разработке новой, а во многом и революционной техники. Странно, что официальные лица не считают необходимым комментировать невыполнение планов, ими же заявленных.

Подобные проблемы стоят и перед заокеанскими визави – их «зоопарк» гиперзвуковых вооружений сталкивается с несколько неожиданными проблемами. И, несмотря на организационные мероприятия по подготовке к развёртыванию систем наземного, воздушного и морского базирования, успешных испытаний готовых изделий всё ещё нет. На этом фоне китайские достижения в гиперзвуковой и в целом стратегической сфере, многократно усиленные истерическими комментариями в американской прессе, выглядят как нечто уникальное – и потому сомнительное.

Любопытным элементом всё более сложной архитектуры безопасности на региональном уровне являются выдающиеся ракетные успехи прочих стран, например, Южной Кореи. При этом Сеул, насколько можно судить, столь поглощён «неядерным сдерживанием» КНДР, что совершенно не задумывается о том, как качественное и количественное наращивание потенциала воспринимается соседями по региону. Тут нельзя не вспомнить российский извод двойного подхода: с одной стороны, с Сеулом заключено соглашение о сотрудничестве в области обороны, а с другой – Россия и Китай именно в этом регионе осуществляют уже не только совместные воздушные, но и морские патрули.

Вообще, о ВМФ России можно писать долго и сурово. Однако в прошедшем году удалось исполнить вполне себе стратегическое упражнение – отряд сил Тихоокеанского флота во взаимодействии с Дальней авиацией «продемонстрировал флаг» практически у Гавайских островов, напомнив об океанских устремлениях отечественных флотоводцев, подкреплённых пусть и ограниченным, но вполне осязаемым потенциалом.

И всё же Россия остаётся в первую очередь сухопутной державой (а во вторую – ракетной), поэтому наибольшее впечатление на всех производит развёртывание на западном направлении батальонных тактических групп со средствами усиления и без чётко очерченных временных рамок. Благо, при современном уровне санитарно-медицинского и прочего всестороннего обеспечения осуществлять такие упражнения даже в условиях пандемии можно без излишней нагрузки на личный состав (и военный бюджет). Правда, в условиях выхода России вслед за США из Договора по открытому небу любоваться на аккуратные полевые лагеря остаётся лишь с помощью спутниковых снимков.

Пожалуй, наибольшей угрозой является тень нового «евроракетного» кризиса. Российские предложения о неразмещении ракет средней и меньшей дальности независимо от их ядерного или неядерного оснащения (а также траекторий и скоростей полёта) находятся в подвешенном состоянии. Оглашённые без малого два года назад планы по созданию полноценного сухопутного «Калибра» и гиперзвукового ракетного комплекса средней дальности наземного базирования публично не материализованы, что, с одной стороны, не позволяет развернуть маховик антироссийской пропаганды. Правда, с другой стороны, все разговоры с западными партнёрами по этой теме в итоге сводятся к «виртуальной» ракете 9М729, которая послужила формальным поводом выхода США из ДРСМД, и при этом порой даже наиболее компетентные из собеседников не утруждают себя прочтением текстов российских предложений, охватывающих в том числе и это изделие и предлагающих верификацию соответствующих договорённостей.

Нельзя не упомянуть белорусский вектор отечественной военной политики. За прошедший год не без активного участия официального Минска (при максимальном вовлечении Варшавы) в текущий кризис втянулась и НАТО. На стратегическом уровне мы увидели активизацию полётов российской дальней авиации в районе западных рубежей Союзного государства и не удивимся возможному символическому развёртыванию, скажем, нескольких единиц Ту-22М3 с соответствующими запасами авиационных средств поражения на территории Белоруссии. Осталось только опубликовать-таки Военную доктрину Союзного государства, по официальным сообщениям утверждённую ещё в ноябре. Судя по происходившему в 2021-м, 2022-й скучать не даст. Никому.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 января 2022 > № 4313844 Дмитрий Стефанович

Китай второй год подряд лидирует в мире по кассовым сборам фильмов

Текст: Константин Волков

Китай второй год подряд лидирует в мире по кассовым сборам фильмов. По итогам 2021 года китайский прокат выручил 47,3 миллиарда юаней (7,3 миллиарда долларов). Это вдвое больше, чем в 2020 году, и только на 26 процентов ниже, чем до пандемии - в 2019 году сборы составили 9,2 миллиарда долларов. Об этом свидетельствуют данные сайта по отслеживанию количества проданных билетов в кино Artisan Gateway.

Масштаб киносборов в КНР особенно заметен в сравнении с США, где из-за пандемии и вводимых ограничений в 2021 году выручка оказалась почти на 60 процентов ниже, чем в 2019-м, и составила лишь 4,5 миллиарда долларов.

В Китае американские фильмы тоже собрали немного, только 12 процентов от общей кассы, тогда как до пандемии они получали ежегодно порядка 30 процентов выручки. Впрочем, аналитики связывают это в первую очередь с нехваткой голливудских новинок из-за напряженных отношений между Вашингтоном и Пекином. Так, в 2021 году на китайском рынке представили всего 20 новых американских фильмов, это на треть меньше, чем двумя годами раньше. Кроме того, в прошлом году КНР праздновала 100-летие Компартии Китая, и Пекин выпустил на экраны больше отечественных картин.

В итоге на экранах в Поднебесной не появился ряд кассовых американских фильмов. На первом месте по сборам в Китае в 2021 году оказался фильм "Битва при Чосинском водохранилище" о помощи китайских войск Северной Корее во время Корейской войны, он собрал 899 миллионов долларов в прокате КНР и стал самым кассовым фильмом в истории Китая. Снятые в КНР фильмы "Привет, мам" о девушке, которая попадает в прошлое и встречает свою молодую мать, и "Детектив из Чайнатауна 3" принесли, соответственно, 822 миллиона и 686 миллионов долларов.

Тимур Иванов рассказал, что возводят 30 тысяч военных строителей

Текст: Игорь Елков

Как долго вы продержитесь, оказавшись в январе в водах Северного Ледовитого океана? Для полноты ощущений: сегодня в районе Земли Франца-Иосифа - минус 25 С. Правильный ответ: держаться не надо, есть уже в Арктике места, где плавать комфортно и полезно для здоровья.

На одном из островов упомянутого архипелага построен круглогодичный бассейн, который можно заносить в любую книгу рекордов: хоть национальную, хоть Гиннесса. Ничего похожего в этих широтах еще не строили. Об этих и других объектах, возведенных за минувший год военными строителями - о новых базах, полигонах и казармах, жилых домах, аэродромах и госпиталях, - рассказал "РГ" замминистра обороны Тимур Иванов.

К звездам

Тимур Вадимович, до 2025 года в Плесецке должно быть завершено создание инфраструктуры "Ангары", что позволит запускать одноименные ракеты-носители легкого и тяжелого классов. График держите?

Тимур Иванов: На космодроме Плесецк новый монтажно-испытательный корпус сдается со значительным опережением графика, на год раньше намеченного срока! Это очень важно, поскольку после такой модернизации на космодроме можно полноценно проводить пуски ракет различного класса. Изначально цех создавался для космических аппаратов "Молния" и "Кобальт", которые уже сняты с производства. Теперь здесь готовят к пускам сначала легкую "Ангару-1.2ПП", а затем и тяжелую - "Ангару-А5". Напомню, что Плесецк - самый северный космодром в мире и единственный космодром в Европе. В рамках Федеральной целевой программы "Развитие космодромов на период 2017-2025 годов в обеспечение космической деятельности России" военные строители возвели ряд стратегических объектов в Плесецке, а также жилой микрорайон, ледовый дворец, культурно-досуговые и спортивные сооружения в "столице" космодрома - в городе Мирном. В Мирном сейчас строим госпиталь, который будет сдан к концу 2023 года. Целевая задача военных строителей - до конца следующего года сдать инфекционное отделение госпиталя.

Госпиталь в Мирном - он не только для военных?

Тимур Иванов: Для защиты военнослужащих, их семей, военных пенсионеров и для всех жителей города. Самое современное оборудование позволит медикам оказывать специализированную высокотехнологичную медицинскую помощь. По проекту гарнизонный госпиталь - это комплекс зданий в современном стиле, образующий единый архитектурный ансамбль. Сегодня в Мирном проживает более 33 тысяч человек, и население растет. Градообразующим предприятием, как и раньше, является 1-й Государственный испытательный космодром Минобороны России.

С космодромов - на аэродромы: во времена моей офицерской молодости приходилось бывать на островах Земли Франца-Иосифа. На самом восточном из них был ледовый аэродром: "Греэм-Белл". В 1990-х его забросили. И вдруг узнаю: вы на Земле Александры построили не ледовую, а полноценную взлетно-посадочную полосу длиной 2,5 км. Капитальная полоса в этих широтах?

Тимур Иванов: Информация верная, скажу больше: мы сейчас удлиняем эту полосу. Объекты в высокоширотных районах Арктики - как "Арктический трилистник", так и возведенный чуть южнее, на 75-м градусе северной широты, "Северный клевер" на острове Котельный архипелага Новосибирские острова - решают поставленные нашим руководством задачи. Но технические детали не относятся к информации публичного характера.

Все секреты под водой

И еще о рекордах: правда ли, что в Новороссийске построенные вами защитные молы входят в первую пятерку самых масштабных гидротехнических объектов на планете?

Тимур Иванов: Да, это на уровне самых масштабных гидротехнических объектов в мире. И по максимальной глубине, и по протяженности оградительные сооружения военной гавани являются рекордными. Сейчас в Новороссийске мы строим грузовой терминал. Планируем сдать объект под ключ в августе. Фактически мы создаем искусственный "остров", который выведет береговую линию в море на 90 метров, а общая длина причального фронта превысит 300 метров.

Кроме того, специалисты Военно-строительного комплекса завершили строительство шести причалов для базирования судов в новом пункте постоянной дислокации Каспийской флотилии в Республике Дагестан. Создание новой военной базы в Каспийске началось в 2018 году, когда министром обороны РФ Сергеем Шойгу было принято решение о передислокации Каспийской флотилии из Астрахани, которая в гидрологическом плане менее удобна для кораблей, - в Дагестан. В Каспийске продолжается возведение новых гидротехнических сооружений, северный и южный оградительные молы с причалами, и береговой инфраструктуры для эффективного обеспечения стоянки и обслуживания кораблей, катеров и судов обеспечения.

Наравне с обустройством причального фронта в республике создается развитая социальная инфраструктура, строится жилье, школы, детские сады, и другие социально значимые объекты.

Некоторые ваши военно-морские объекты становятся маршрутами военно-исторического туризма: база подводных лодок в Балаклаве, "Острова фортов" в Кронштадте. Ходят слухи и о какой-то таинственной кронштадтской подводной гостинице... Раскроете тайны?

Тимур Иванов: Мы совместно с Черноморским флотом завершили масштабную реконструкцию единственного в мире музея - подземной базы подводных лодок в крымской Балаклаве. Как результат: атмосфера аутентичной противоатомной подземной базы дополнена современными мультимедийными технологиями. Увидите там субмарину С-49 проекта 633РВ. Замечу, что на основе проекта 633 строили субмарины в Китае и КНДР, так что это будет интересно и иностранным туристам.

Что касается кронштадтского "Острова фортов", то есть одноименный сайт, там расписаны все нюансы этого грандиозного проекта. О подводных отелях и прочих интригах отвечу так: всему свое время.

Как расцвел "трилистник"

Из Кронштадта опять перенесемся в Северный Ледовитый океан. База "Арктический трилистник" - это единственный в мире объект капитального строительства, возведенный на 80-м градусе северной широты?

Тимур Иванов: "Арктический трилистник" расположен на Земле Александры, архипелаг Земля Франца-Иосифа. В этом году там сдали под ключ самый северный в мире крытый бассейн. Это отдельно стоящий уникальный плавательный комплекс с панорамными окнами.

Вы сказали: отдельно стоящий. После плавания личный состав выходит на улицу и...

Тимур Иванов: Улиц там нет, да и необходимость выходить за пределы комплекса тоже отсутствует. Он - замкнутого цикла. Бассейн соединен с основным зданием базы теплым крытым переходом. Это же Арктика, в 700-х километрах - Северный полюс. Вода для бассейна подается из резервуаров - накопителей, которые пополняются за счет снегоплавильных установок, для ее круглосуточного подогрева, а также постоянной рециркуляции, фильтрации и обеззараживания установлено сложное спецоборудование. Соблюдены все санитарно-гигиенические нормы и требования. Бассейн, созданный за рекордно-короткий срок, позволит военнослужащим в удобное для них время заниматься плаванием. В суровых условиях Арктики это станет хорошим подспорьем для укрепления здоровья.

Отмечу, что "Арктический трилистник" возведен при помощи инновационных и энергоэффективных технологий. Объект максимально экологичен и не наносит никакого ущерба окружающей среде.

Скоро Русское географические общество, которое возглавляет Сергей Шойгу, объявит конкурс вопросов для Геодиктанта-2022. Нет желания поучаствовать? Вы построили самый северный храм. Где он?

Тимур Иванов: Идея Географического диктанта не в угадывании интересных и важных фактов, а в расширении познаний. Поэтому подсказка, думаю, допустима: самый северный православный храм на планете - на Земле Александры. Что же касается геодиктанта, то сотрудники Военно-строительного комплекса традиционно принимают в нем участие. В сорока вопросах Геодиктанта-2021 упомянуты географические точки по всей России, и почти в каждой из них военные строители возводят различные объекты гражданской и военной инфраструктуры. Например, был вопрос о бурятском городе Кяхте - столице "Чайного пути".

Сам я писал диктант в штаб-квартире РГО. Обратил внимание, что Сергей Шойгу с особым чувством говорил о Кяхте. Причем озвучивал не общеизвестные истины. У этого города удивительная история, порой неглянцевая, трагичная, кровавая. Это надо знать.

Тимур Иванов: Да, город возник здесь в 1727 году, сначала как Троицкосавский острог, а затем и как крепость. Кяхта - это перекресток культур, европейской, русской, китайской и монгольской. Было время, когда в России весь китайский чай называли кяхтинским. А что интересно, в европейских странах - русским. Современники называли этот купеческий город "Песчаной Венецией". Здесь квартировали герои, отличившиеся в боях за Порт-Артур. Был военный городок "Пламя революции", в котором дислоцировался полк, разгромивший в 1921 году отряды барона Унгерна. И этим полком командовал Константин Рокоссовский, будущий маршал. Сегодня в Кяхте базируется 37-я отдельная гвардейская мотострелковая бригада. Специалисты ВСК с опережением графика почти на три месяца выполнили капитальный ремонт двух казарм. Мы перепланировали и перестроили физически и морально устаревшие здания, установили современную охранную и пожарную сигнализации. Но сами здания, свидетели многогранной и не всегда простой истории страны, бережно сохранены.

И гамма-нож, и "КовБАД"

Все устали от пандемии, но обстановка остается сложной, поэтому не могу не спросить о медицине. Что в этом плане построено в прошлом году, что предстоит построить в 2022-м?

Тимур Иванов: В 2020 году в 15 регионах страны были построены 16 многопрофильных медцентров на базе военных госпиталей: укомплектованы и сданы в эксплуатацию в рекордно короткие сроки. После чего, также по поручению президента, наши специалисты построили и сдали еще 15 современных медицинских учреждений "под ключ" уже для нужд субъектов РФ. В настоящее время специалисты Военно-строительного комплекса ведут масштабные работы по возведению крупных медицинских учреждений. В том числе - новый военный госпиталь в Казани на 150 койко-мест. Продолжаем реализацию проекта по созданию единого онкоцентра в Туле на 340 мест пропускной способностью в 400 пациентов в сутки, предназначенного для оказания специализированной помощи жителям региона. В крайне сжатые сроки, всего за 161 день, завершили первый этап реконструкции знаменитого госпиталя имени Бурденко в Москве. В радиологическом корпусе размещаем новейшее медицинское оборудование, например, гамма-нож, являющийся "золотым стандартом" радиохирургии. Аппарат позволяет удалять доброкачественные и злокачественные опухоли, сосудистые патологии головного мозга без использования хирургического инструмента. Всего в мире таких установок около 300.

На Камчатке в Южно-Сахалинске возводим военный госпиталь на 150 мест. Сдаем поэтапно, инфекционное отделение уже принимает пациентов.

В целом военные строители вносят значительный вклад в борьбу с глобальной бедой. И дело не ограничивается исключительно возведением госпиталей и инфекционных отделений. Мы также строим высокотехнологичные, оборудованные по всем международным стандартам лабораторные центры. Пример: военный городок 27-го Научного центра минобороны. Именно здесь военные ученые создали уникальную биологически активную добавку "КовБАД", способную у больного снизить концентрацию COVID-19. Эксперименты показали, что уже на второй день ее использования с пищей количество вируса в носоглотке снижается в два, а на шестой - в 16 раз. Болезнь протекает с меньшими осложнениями. Здесь будут проводить исследования не только существующих, но и новых вирусных угроз. По оценкам экспертов, наша лаборатория по своему оснащению и возможностям - одна из лучших в мире. Для ученых возведено шестиэтажное общежитие квартирного типа. В нем с комфортом разместятся 100 семей военнослужащих.

Что вы пожелали подчиненным, подводя итоги прошлого года? Кстати, сколько у нас военных строителей?

Тимур Иванов: Основные усилия Военно-строительного комплекса в 2021 году были направлены на развитие военной инфраструктуры, в том числе под размещение объектов сил и средств ядерного сдерживания, аэродромной сети от Крыма до арктической Земли Франца-Иосифа, обустройство баз Военно-морского флота от Балтики до Камчатки. Вместе с тем наши специалисты реализовывали и другие не вполне свойственные для минобороны проекты. Мы продолжали успешно воплощать в жизнь культурные, спортивные и другие социально значимые для россиян объекты.

ВСК - сегодня это порядка 30 тыс. сотрудников, это одна из самых эффективных и мощных производственных структур, специалисты которой могут выполнять сложнейшие задачи в любой точке страны и даже за ее пределами. Задачи нам ставят президент и министр обороны. Мы их выполняем: в срок или как это зачастую происходит досрочно. К примеру, на реке Бельбек построен водозабор, обеспечивший в критический момент пресной водой Севастополь, грандиозный памятник Александру Невскому и его дружине на месте Ледового побоища. Ранее в Карелии специалисты ВСК возвели первый в истории республики полноценный пассажирский терминал аэропорта и современный командно-диспетчерский пункт. Все эти объекты - яркие "звездочки" на карте страны труда ВСК. Сегодня очень важно не останавливаться на достигнутом, идти вперед. Только "вира", как говорят строители.

Россия > Недвижимость, строительство. Армия, полиция > rg.ru, 11 января 2022 > № 3937545 Тимур Иванов

ХРОНИКА МЕЖДУНАРОДНЫХ СВЯЗЕЙ

Верховного Суда Российской Федерации

в 2021 году

16 февраля

Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев принял Генерального директора Генерального директората по правам человека Совета Европы Х.Якумопулоса.

В ходе встречи глава Верховного Суда Российской Федерации рассказал об особенностях работы судов в период пандемии коронавирусной инфекции, реализованных мерах, позволяющих осуществлять правосудие в текущей санитарно-эпидемиологической обстановке. Были обсуждены вопросы дальнейшего сотрудничества Совета Европы и Верховного Суда Российской Федерации.

28 – 31 марта

Делегация Высшего судебного совета Республики Армения во главе с Председателем Р.Э. Вардазаряном посетила Российскую Федерацию с официальным визитом.

В соответствии с программой пребывания делегация была принята Председателем Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедевым, руководством Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Московского городского суда и Арбитражного суда г.Москвы.

15 – 21 апреля

По инициативе Китайской Народной Республики состоялся Вебинар судей государств-членов ШОС, основной целью которого явилось ознакомление иностранных участников с передовыми практиками в судоустройстве и судопроизводстве, особенностями правовых культур дружественных стран.

От Верховного Суда Российской Федерации на открытии мероприятия выступил председатель Совета судей, секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В. Момотов, отметив в своем выступлении важность сближения судебных систем стран ШОС в условиях еще не прекратившейся пандемии новой коронавирусной инфекции.

С российской стороны в работе Заседания приняли участие заместитель Председателя Верховного Суда - председатель Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации Ю.В. Глазов, судьи Верховного Суда Российской Федерации А.А. Кликушин, Ю.П. Москаленко, Н.В. Павлова, Н.П. Безуглый, П.Е. Кондратов, А.В. Шамов, С.В. Фролкина.

26–27 мая

Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев принял участие в работе Всемирной судейской конференции по вопросам окружающей среды, прошедшей в формате видеоконференции.

Конференция была организована Верховным Народным Судом Китайской Народной Республики совместно с Программой ООН по окружающей среде (UNEP) с целью углубить практическое сотрудничество в сфере правосудия по вопросам окружающей среды, продолжить совместную работу по предоставлению судебных гарантий защиты глобальной экологии.

Представители высших судебных инстанций, участвующие в мероприятии обсудили правовые меры защиты окружающей среды, обменялись успешным судебным опытом защиты биоразнообразия, международного регулирования природопользования, борьбы с изменениями климата.

1 июня

В формате видеоконференции состоялся Восемнадцатый Диалог председателей и судей высших судов России и Германии на тему «Цифровизация и оптимизация судопроизводства в новой реальности: дань времени или долгосрочная тенденция?».

На открытии мероприятия выступили Председатель Федерального верховного суда ФРГ Беттина Лимперг и заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации – председатель Дисциплинарной коллегии С.В. Рудаков.

С докладом о влиянии технологической революции на судебный процесс в России к участникам конференции обратился председатель Совета судей, секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В. Момотов.

2 июня

Состоялась встреча заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации Т.А.Петровой с делегацией Миссии по оценке потребностей БДИПЧ ОБСЕ во главе с заместителем руководителя департамента по выборам У. Ахундлу, посетившей Российскую Федерацию в связи с предстоящими выборами депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.

28 июня

В Верховном Суде Российской Федерации состоялась рабочая встреча с представителями Комиссии Парламентской ассамблеи Совета Европы по исполнению государствами-членами обязательств, принятых при вступлении в Совет Европы А. Шефером (ФРГ) и Риа Омен-Рюйтеном (Нидерланды).

С российской стороны в рабочей встрече принял участие председатель Совета судей, секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В. Момотов. В ходе беседы В.В. Момотов по просьбе гостей осветил вопрос обеспечения независимости судей в Российской Федерации.

7 сентября

Заместитель Председателя Верховного Суда – председатель Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации Т.А. Петрова приняла Главу Миссии наблюдателей от СНГ, заместителя Председателя Исполнительного комитета – Исполнительного секретаря СНГ И.Т. Нематова.

В ходе беседы обсуждались вопросы рассмотрения судами административных дел о защите избирательных прав граждан Российской Федерации в контексте предстоящих выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

24 сентября

Под председательством Верховного Суда Кыргызской Республики в формате видеоконференции состоялось Шестнадцатое совещание председателей Верховных судов государств-членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

В мероприятии принимали участие председатели и судьи Верховных судов Индии, Казахстана, Китая, Киргизии, России, Пакистана, Таджикистана и Узбекистана. От государств-наблюдателей приняли участие председатели Верховных судов Республики Беларусь, Исламской Республики Иран и Монголии. Российскую Федерацию на Совещании представлял Председатель Верховного Суда В.М. Лебедев.

В ходе совещания обсуждались актуальные вопросы отправления правосудия. В частности, особое внимание на совещании было уделено цифровизации судов и перспективам внедрения IT-технологий в судопроизводстве. По итогам Совещания было принято Совместное заявление председателей Верховных судов государств-членов ШОС.

30 сентября

В формате видеоконференции по инициативе Верховного Суда Российской Федерации состоялось заседание Одиннадцатого международного юридического форума стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

В работе Форума приняли участие представители высших судебных инстанций шестнадцати государств, включая Российскую Федерацию, Социалистическую Республику Вьетнам, Республику Индия, Республику Индонезия, Республику Казахстан, Королевство Камбоджа, Китайскую Народную Республику, КНДР, Кыргызскую Республику, Монголию, Республику Союз Мьянма, Исламскую Республику Пакистан, Республику Таджикистан, Королевство Таиланд, Республику Узбекистан, Республику Филиппины.

Верховный Суд Российской Федерации представлял Председатель В.М. Лебедев, отметив в своем выступлении целесообразность создания международной электронной платформы судебного взаимодействия для обмена документами международной правовой помощи, что позволило бы ускорить защиту прав и законных интересов граждан.

8 октября

Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев принял Чрезвычайного и Полномочного Посла Аргентинской Республики в Российской Федерации Эдуардо А. Зуайна.

В ходе беседы стороны выразили заинтересованность в дальнейшем сотрудничестве и продолжении диалога между высшими судами двух стран.

13 октября

Состоялась встреча Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева с делегацией Министерства юстиции Королевства Саудовская Аравия во главе с Министром В. Ас-Самаани.

В ходе встречи В.М.Лебедев ознакомил гостей c деятельностью судебной системы Российской Федерации.

15 октября

В формате видеоконференции состоялось Четвертое заседание сети высших судов ЕСПЧ на тему «Массовые протесты». Со стороны Верховного Суда Российской Федерации в работе заседания приняли участие заместитель Председателя, председатель Судебной коллегии по административным делам Т.А. Петрова и заместитель Председателя, председатель Дисциплинарной коллегии С.В. Рудаков.

17 – 20 октября

Первый заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации П.П. Серков принял участие в работе Конференции председателей Верховных судов стран Центральной и Восточной Европы, которая состоялась в Республике Словении (г. Блед), выступив с докладом на тему «Институциональная независимость российских судей».

26–27 октября

Состоялся Международный форум по вопросам судебного сотрудничества в сфере Морского шелкового пути (Цюаньчжоуский форум) в формате видеоконференции, организатором которого выступил Верховный Народный Суд Китайской Народной Республики.

Представители высших судов приглашенных стран обсудили наиболее актуальные вопросы применения международного и морского права.

Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев принял участие в работе Форума, выступив с докладом о правовых принципах использования морских природных ресурсов с точки зрения защиты экологии и окружающей среды.

28 октября

По инициативе Национального центра правовой информации и Верховного Суда Республики Беларусь в формате видеоконференции состоялась Седьмая международная научно-практическая конференция ”Информационные технологии и право (Правовая информатизация – 2021)“.

Первый заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации П.П. Серков и председатель Совета судей, секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В. Момотов выступили на Конференции с докладами по вопросам развития электронных технологий и использованию искусственного интеллекта в судопроизводстве.

3–5 ноября

В работе 22-го пленарного заседания Консультативного совета европейских судей (КСЕС) в формате видеоконференции принял участие председатель Совета судей, секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В. Момотов.

В ходе заседаний состоялся обмен мнениями по актуальным вопросам в сфере судебных реформ и независимости правосудия, а также по определению приоритетных сфер работы КСЕС в будущем.

10-12 ноября

В формате видеоконференции состоялся Форум Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), посвященный обсуждению особенностей ведения судебных дел по патентным спорам. В работе Форума приняли участие судьи Верховного Суда Российской Федерации В.В. Попов и В.В. Горшков.

12 ноября

Под председательством Члена Политбюро ЦК КПК, Заместителя Председателя Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей, Председателя Союза правоведов Китая Ван Чэня состоялся Китайский форум по вопросам международного правового сотрудничества.

В работе Форума приняли участие представители органов законодательной, исполнительной и судебной власти 20 государств, а также четырех международных организаций.

С докладом к участникам Конференции обратился Председатель Верховного Суда России В.М. Лебедев, отметив в своем выступлении актуальность обсуждения вопросов обновления и совершенствования правил международной торговли и инвестиций для инициативы «Один Пояс, Один Путь».

17-19 ноября

Состоялась Конференция Суда Евразийского экономического союза, посвященная вопросам обеспечения единообразного применения судами права Евразийского экономического союза. В работе Конференции приняла участие заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации, председатель Судебной коллегии по экономическим спорам И.Л. Подносова. Судья Ю.Г. Иваненко выступил с докладом на тему: «Дистанционное правосудие в эпоху пандемии. Опыт судебных систем государств-членов».

23 ноября

Состоялась встреча Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева с делегацией Генеральной Прокуратуры Республики Казахстан во главе с Генеральным прокурором Г.Д. Нурдаулетовым.

29 – 30 ноября

Представители судейского сообщества России приняли участие в работе Форума судей региональных судов государств-членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

В рамках обсуждения основных тем, среди которых значились вопросы судебной защиты трансграничной торговли и инвестиций, досудебного и внесудебного урегулирования споров, признание и приведение в исполнение арбитражных и судебных решений в странах ШОС, а также вызовы и возможности преобразования традиционного судебного процесса в формат онлайн, судьи обсудили ряд вопросов, направленных на укрепление международного сотрудничества.

В своем приветственном слове к коллегам Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев отметил, что международная правовая интеграция способствует эффективной судебной защите не только экономических интересов, но и личных прав граждан.

24 декабря

Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедев принял Президента Европейской комиссии по эффективности правосудия (CEPEJ) Совета Европы Гурбанова Рамина Афада оглы.

В рамках беседы Председатель В.М. Лебедев кратко осветил вопросы работы судебной системы Российской Федерации в условиях пандемии, были обсуждены направления дальнейшего сотрудничества CEPEJ и Верховного Суда Российской Федерации.

Неизбежное соперничество

ДЖОН МИРШАЙМЕР, Профессор политологии в Чикагском университете, автор книги The Great Delusion: Liberal Dreams and International Realities.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Миршаймер Д. Неизбежное соперничество // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 1. С. 166-181.

Это был переломный момент. Тридцать лет назад закончилась холодная война, Соединённые Штаты победили и стали единственной великой державой на планете. Оглядывая горизонт в поисках угроз, американские политики, казалось бы, имели мало причин для беспокойства – особенно по поводу Китая, слабой, бедной страны, которая на протяжении десяти лет дружила с США против Советского Союза. Но некоторые тревожные признаки всё же были: население Китая в пять раз превышало американское, а руководство КНР приступило к экономическим реформам.

Численность населения и благосостояние – главные составляющие военной мощи, поэтому существовала серьёзная вероятность того, что Китай станет значительно сильнее в ближайшие десятилетия. Поскольку более мощный Китай мог бросить вызов позициям США в Азии и других регионах, логичный выбор был очевиден: замедлить подъём этой страны.

Вместо этого американцы взялись его поддерживать. Руководствуясь ошибочными теориями о неизбежном триумфе либерализма и уходе в прошлое конфликтов великих держав, администрации как демократов, так и республиканцев реализовывали политику вовлечения Китая, стремясь помочь стране стать богаче. Вашингтон способствовал инвестициям и приветствовал присоединение Китая к глобальной торговой системе, полагая, что так он станет миролюбивой демократией и ответственным участником возглавляемого США миропорядка.

Естественно, эти фантазии так и не материализовались. Вместо того чтобы принять либеральные ценности во внутренней политике и статус-кво на международной арене, Китай стал более репрессивным и амбициозным. Политика вовлечения не смогла предотвратить соперничество Пекина и Вашингтона, не говоря уже об обеспечении гармонии в двусторонних отношениях, она ускорила окончание так называемого однополярного момента. Сегодня КНР и США ведут новую холодную войну – ожесточённое соперничество, которое затронуло все сферы отношений. Оно станет более серьёзным испытанием для американских политиков, чем прежняя холодная война, поскольку Китай, скорее всего, окажется более мощным конкурентом, чем Советский Союз даже в период своего расцвета. Холодная война может перерасти в горячую.

Всё это неудивительно. Китай действует именно так, как предполагает теория реализма. Кто будет винить руководство КНР за стремление доминировать в Азии и стать самым влиятельным государством на планете? Явно не Соединённые Штаты, которые воплощали аналогичную повестку и стали гегемоном в своём регионе, а в итоге самой защищённой и влиятельной страной в мире. Сегодня США тоже действуют в соответствии с логикой реализма. Американцы долгое время сопротивлялись появлению других региональных гегемонов, и поэтому воспринимают амбиции Китая как прямую угрозу и намерены решительно сдерживать дальнейший подъём страны.

Соперничество и конфликт – неизбежный исход. В этом заключается трагедия политики великих держав.

А между тем вполне можно было избежать темпов и масштаба экстраординарного подъёма Китая. Если бы американские политики во время «однополярного момента» мыслили в рамках логики баланса сил, они бы попытались замедлить рост КНР и максимально увеличить разрыв мощи Вашингтона и Пекина. Но Китай стал богатым, и холодная война между США и КНР уже неизбежна. Политика вовлечения – худшая стратегическая ошибка последних лет, трудно найти сопоставимый пример, когда великая держава активно содействовала подъёму конкурента. А теперь уже поздно что-то предпринимать.

Реализм для начинающих

Вскоре после раскола в советско-китайских отношениях в 1960-е гг. американские лидеры – мудро – начали работать над тем, чтобы интегрировать КНР в западный порядок и содействовать её экономическому росту, посчитав, что более влиятельный Пекин поможет сдерживать Советский Союз. Когда холодная война закончилась, возник вопрос: что делать с Китаем, если он уже не нужен для сдерживания Москвы? ВВП на душу населения в КНР составлял 1/75 от показателя США. Но, учитывая преимущество Китая по численности населения, в случае быстрого роста экономики в ближайшие десятилетия он мог опередить Америку по экономической мощи. Проще говоря, последствия роста благосостояния КНР для глобального баланса сил были бы огромными.

С точки зрения реализма КНР как экономический колосс – это кошмар.

Это не только означало бы конец однополярности; процветающий Китай неизбежно создаст грозную армию – богатые страны с большим населением обычно конвертируют экономическую мощь в военную. Свои вооружённые силы Китай обязательно использует для доминирования в Азии и проецирования силы на другие регионы мира. Тогда у Соединённых Штатов не останется иного выбора, кроме сдерживания, что приведёт к опасному соперничеству.

Почему великие державы обречены на конкуренцию? Во-первых, нет высшего авторитета, который в состоянии разрешить споры между странами и защитить их от угроз. Во-вторых, ни одно государство не может быть уверено, что соперник – особенно обладающий огромной военной мощью – его не атакует. Намерения оппонента невозможно предугадать. Страны решают, что лучший способ выжить в условиях анархии – стать сильнее всех остальных. На практике это означает быть гегемоном в своём регионе и не допускать доминирования других великих держав в их регионах.

С самого начала американская внешняя политика строилась на логике реализма. Первые президенты и их преемники стремились сделать США самым мощным государством Западного полушария. Добившись региональной гегемонии в начале XX века, Америка сыграла ключевую роль в том, чтобы помешать доминированию четырёх великих держав в Азии и Европе, помогла победить Германскую империю в Первой мировой войне, имперскую Японию и нацистскую Германию во Второй мировой, а также сдерживала Советский Союз в годы холодной войны. США опасались потенциальных гегемонов не только потому, что они могли проникнуть в Западное полушарие. Они могли помешать Вашингтону проецировать свою мощь в глобальном масштабе.

Китай действует в соответствии с той же логикой реализма, по сути, имитируя поведение Соединённых Штатов. Он хочет быть самой мощной державой в своём регионе, а в итоге и в мире.

Намерен построить современный флот, чтобы обеспечить себе доступ к нефти Персидского залива. Стремится стать ведущим производителем передовых технологий. Желает создать международный порядок, который больше соответствует его интересам. Будет странно, если сильный Китай упустит возможность добиться этих целей.

Многие американцы отказываются признавать, что Пекин и Вашингтон действуют по одной схеме, потому что считают, что США – благородная демократия, которая не может поступать, как авторитарные и жестокие государства вроде КНР. Но международная политика работает по-другому. Великие державы, демократии или нет, вынуждены конкурировать за власть, потому что это основа игры с нулевой суммой – другого варианта нет. Этот императив мотивировал супердержавы в период холодной войны. Сегодня он служит определяющим для Китая, это было бы так, даже если бы страна была демократией. Он же подталкивает и американских лидеров, поэтому те полны решимости сдерживать Китай.

Даже если не учитывать логику реализма, которая акцентирует внимание на структурных силах, способствующих соперничеству великих держав, американские лидеры всё равно должны были осознавать, что превращать Китай из всех остальных стран в великую державу – путь к неминуемым проблемам. Пекин давно стремился разрешить пограничный спор с Индией в свою пользу и преследовал ревизионистские цели в Восточной Азии. Лидеры КНР последовательно декларировали желание реинтегрировать Тайвань, вернуть себе острова Дяоюйдао (которые в Японии называют Сенкаку) и контролировать большую часть Южно-Китайского моря. Реализация всех этих намерений вызывает яростное сопротивление соседей Китая, не говоря уже о США. У КНР всегда были ревизионистские цели, поэтому позволить ей стать достаточно мощной, чтобы приступить к их реализации, – большая ошибка.

Неизбранный путь[1]

Если бы американские лидеры приняли логику реализма, они могли бы осуществить целый ряд мер для замедления экономического роста Китая и сохранения разрыва в благосостоянии. В начале 1990-х гг. китайская экономика оставалась неразвитой, а её будущий рост зависел в значительной степени от доступа к американским производителям, технологиям и капиталу. Соединённые Штаты, экономический и политический Голиаф того времени, имели идеальную позицию, чтобы препятствовать подъёму Китая.

Начиная с 1980-х гг. американские президенты предоставляли Китаю режим наибольшего благоприятствования – страна получила лучшие условия торговли с США. Эти преимущества должны были завершиться с окончанием холодной войны, а вместо них следовало принять новое соглашение о двусторонней торговле с более жёсткими условиями для КНР. На это нужно было пойти, даже если бы договорённости оказались менее выгодными и для американцев, но, учитывая небольшой размер китайской экономики, она пострадала бы сильнее, чем американская. Вместо этого американские президенты продлевали режим наибольшего благоприятствования для Китая ежегодно. В 2000 г. статус стал постоянным, и рычаги американского влияния на Пекин ослабели. На следующий год США совершили ещё одну ошибку, позволив КНР вступить во Всемирную торговую организацию (ВТО). Глобальные рынки оказались открыты, китайский бизнес начал расширяться, его товары становились конкурентоспособными, а страна – более мощной.

Помимо ограничения доступа к международной торговой системе США должны были жёстко контролировать экспорт американских технологий в Китай. Контроль экспорта был бы особенно эффективным в 1990-е и начале 2000-х гг., когда китайские компании в основном копировали западные технологии, не занимаясь собственными инновациями. Перекрыв Китаю доступ к передовым технологиям в авиакосмической отрасли и электронике, можно было, безусловно, замедлить его экономическое развитие. Но Вашингтон разрешил поставки технологий с небольшими ограничениями, и Китай смог бросить вызов американскому доминированию в критически важных инновациях.

Американские политики совершили ещё одну ошибку, снизив барьеры для прямых инвестиций США в Китай: в 1990 г. они были минимальными, но следующие 30 лет росли как на дрожжах.

Если бы Соединённые Штаты действовали более жёстко в сфере торговли и инвестиций, Китай мог обратиться за помощью к другим странам. Но в 1990-е гг. его возможности были ограничены. США не только производили большую часть самых передовых технологий в мире, но и обладали несколькими рычагами, включая санкции и гарантии безопасности, чтобы убедить другие страны следовать жёсткой линии в отношении Китая. Чтобы ограничить роль КНР в глобальной торговле, Вашингтон мог бы привлечь, например, Японию и Тайвань, напомнив им, что сильный Китай будет представлять для них экзистенциальную угрозу.

Несмотря на эти усилия, подъём Китая всё равно продолжался бы, учитывая рыночные реформы в стране и латентный потенциал влияния. Но он превратился бы в великую державу гораздо позже. И даже тогда оставался бы значительно слабее США и, следовательно, не мог стремиться к региональной гегемонии.

Поскольку в международной политике наиболее значима относительная, а не абсолютная сила, логика реализма предполагает, что Соединённые Штаты могли бы дополнить усилия по замедлению экономического роста Китая кампанией по сохранению – и даже наращиванию – превосходства своей страны над КНР. Можно было инвестировать в исследования и разработки, финансировать инновации, необходимые для сохранения лидерства США в технологиях. Противодействуя выводу производства в другие страны, расширить американскую производственную базу и защитить экономику от уязвимостей глобальных цепочек поставок. Но ни одна из этих разумных мер не была реализована.

Бредовые мысли

Учитывая либеральный триумфализм, охвативший вашингтонский истеблишмент в 1990-е гг., мышление в духе реализма вряд ли могло определять американскую внешнюю политику. Напротив, лидеры США полагали, что глобальный мир и процветание можно максимизировать, распространяя демократию, продвигая открытую мировую экономику и укрепляя международные институты. В отношении Китая эта логика предусматривала политику вовлечения, благодаря которой Америка смогла бы интегрировать страну в глобальную экономическую систему, надеясь, что она станет более процветающей. Предполагалось, что в итоге Китай превратится в демократию, уважающую права человека, и ответственного глобального игрока. В отличие от реализма, который предписывал опасаться подъёма Китая, политика вовлечения, наоборот, его приветствовала.

Для такой рискованной политики широта и глубина поддержки, которую получило вовлечение Китая, были действительно впечатляющими. Ей следовали четыре администрации. Президент Джордж Буш-старший заявил о приверженности вовлечению Китая ещё до окончания холодной войны. На пресс-конференции после событий на площади Тяньаньмэнь Буш оправдывал экономическое взаимодействие с КНР, заявляя, что американо-китайские «коммерческие контакты, по сути, породили это стремление к большей свободе» и благодаря экономическим стимулам демократизация становится «неотвратимой». Два года спустя, когда его критиковали за продление режима наибольшего благоприятствования для КНР, Буш защищал политику вовлечения, утверждая, что она «поможет создать климат для демократических изменений».

Билл Клинтон критиковал Буша за «потворствование» Китаю во время президентской кампании 1992 г., а переехав в Белый дом, пытался проводить более жёсткую политику в отношении Пекина. Но вскоре пересмотрел свой курс, объявив в 1994 г., что США должны «активизировать и расширить вовлечение Китая», которое поможет ему «трансформироваться в ответственную державу, не только растущую экономически, но и двигающуюся к политической зрелости, когда будут соблюдаться права человека». Клинтон убеждал Конгресс в необходимости закрепить режим наибольшего благоприятствования на постоянной основе, что заложило фундамент для вступления в ВТО. «Если вы верите в будущее большей открытости и свободы для народа Китая, вы должны поддержать это соглашение», – говорил он в 2000 году.

Джордж Буш-младший также приветствовал усилия по интеграции Китая в глобальную экономику, обещая в ходе предвыборной кампании, что «торговля с КНР будет продвигать свободу». В первый год президентства он подписал документ о предоставлении КНР режима наибольшего благоприятствования на постоянной основе и предпринял финальные шаги для вступления страны в ВТО.

Администрация Обамы действовала аналогичным образом. «С тех пор как я стал президентом, моей целью является последовательное вовлечение Китая, которое позволит конструктивно разрешить наши разногласия и максимально увеличить возможности для сотрудничества, – заявлял Обама в 2015 году. – Я неоднократно говорил, что верю: рост Китая отвечает интересам Соединённых Штатов». Кто-то мог подумать, что «поворот к Азии», предложенный госсекретарём Хиллари Клинтон в 2011 г., означал переход от вовлечения к сдерживанию, но это не так. Статья Клинтон, убежденной сторонницы вовлечения, в Foreign Affairs с аргументами в пользу поворота к Азии была наполнена либеральной риторикой о преимуществах открытых рынков. «Успешно развивающийся Китай – это благо для Америки», – писала она. И, кроме размещения 2500 американских пехотинцев в Австралии, не было предпринято никаких значимых шагов для серьёзной стратегии сдерживания.

Поддержка политики вовлечения была глубокой и широкой и в американском бизнес-сообществе, которое считало Китай производственной базой и гигантским рынком с более чем миллиардом потенциальных потребителей. Такие объединения, как Торговая палата США, «Круглый стол по вопросам бизнеса» (Business Roundtable) и Национальная ассоциация производителей, предпринимали «безостановочное блиц-лоббирование», как выразился тогдашний президент Торговой палаты Томас Донохью, чтобы помочь Китаю вступить в ВТО. Ведущие СМИ, включая The Wall Street Journal, The New York Times и The Washington Post, тоже поддерживали политику вовлечения. Обозреватель Томас Фридман выразил мнение многих: «Со временем руководство КНР просто не сможет контролировать и мониторить растущие свободные рынки и обманывать простых людей, и тогда неизбежен бунт против правительства, невозможный без институтов, которые обычно развиваются вместе со свободными рынками – от эффективной [комиссии по ценным бумагам] до свободной и ответственной прессы в сочетании с верховенством закона». В экспертных кругах политика вовлечения также пользовалась популярностью. Немногие специалисты по Китаю и международным отношениям сомневались, что помогать Пекину стать сильнее разумно. Лучшим индикатором практически единодушной поддержки политики вовлечения во внешнеполитическом истеблишменте можно считать то, что Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер – два главных «ястреба» демократов и республиканцев времён холодной войны – выступали за эту стратегию.

Сторонники вовлечения утверждают, что их курс допускал возможность неудачи. «Мы не знаем, к чему это приведёт», – признавал Клинтон в 2000 г., а Буш-младший тогда же говорил, что «гарантий нет». Тем не менее сомнения высказывались редко. Более того, никто из сторонников вовлечения не задумывался о последствиях провала. Если Китай откажется демократизироваться, полагали они, это просто будет страна с меньшими возможностями. Перспектива, что он станет более мощным, но останется авторитарным, похоже, вообще не принималась в расчёт. К тому же они полагали, что Realpolitik – устаревшее мышление.

Сегодня некоторые сторонники утверждают, что США принимали меры предосторожности, сочетая вовлечение со сдерживанием, если дружбы с Китаем добиться не удастся. «Для безопасности мы разработали политику «подстраховки», на случай если эта ставка проиграет», – писал Джозеф Най, работавший в Пентагоне при администрации Клинтона, на страницах Foreign Affairs в 2018 году. Но этот тезис противоречит многочисленным заявлениям лидеров США о том, что они не занимаются сдерживанием Китая. Например, в 1997 году Клинтон назвал свою политику «не сдерживанием и конфликтом», а «сотрудничеством». Но даже если американские политики скрыто сдерживали КНР, их усилия были подорваны курсом на вовлечение, потому что в итоге глобальный баланс сил сместился в сторону Китая.

Создание равного соперника вряд ли соответствует идеям сдерживания.

Неудачный эксперимент

Никто не скажет, что политике вовлечения не дали возможности продемонстрировать результаты или что Китай превратился в угрозу, потому что США не приспособились к его подъёму в достаточной степени. Шли годы, и становилось понятно, что эта политика провалилась. Экономика Китая продемонстрировала беспрецедентный рост, но страна не превратилась в либеральную демократию или ответственного игрока на международной арене. Напротив, руководство КНР считает либеральные ценности угрозой для стабильности своей страны и, как и все лидеры поднимающихся стран, проводит агрессивную внешнюю политику. Невозможно не согласиться: вовлечение – колоссальная стратегическая ошибка. Как писали в Foreign Affairs в 2018 г. Курт Кэмпбелл и Эли Ратнер, бывшие сотрудники администрации Обамы, признавшие провал вовлечения (сейчас они работают в администрации Байдена), «Вашингтон столкнулся с самым динамичным и сложным соперником в современной истории».

Обама обещал более жёсткое отношение к Пекину, включая противодействие его морским претензиям и иски в рамках ВТО, но эти робкие усилия ни к чему не привели. Только в 2017 г. политика начала действительно меняться. Став президентом, Дональд Трамп быстро отказался от стратегии вовлечения, которой придерживались предыдущие четыре администрации, и перешёл к сдерживанию. В опубликованной Белым домом в том же году стратегии поясняется, что соперничество великих держав возобновилось и Китай теперь стремится «бросить вызов американской мощи, влиянию и интересам, пытаясь подорвать безопасность и процветание США». Полный решимости остановить успешное развитие Китая, Трамп в 2018 г. инициировал торговую войну и принял меры против технологического гиганта Huawei и других китайских корпораций, которые угрожали технологическому доминированию американцев. Его администрация также стала развивать более тесные отношения с Тайванем и противодействовать претензиям КНР в Южно-Китайском море. Началась вторая холодная война.

Кто-то мог ожидать, что президент Джо Байден откажется от сдерживания и вновь вернётся к политике вовлечения, которую он одобрял, будучи главой сенатского комитета по международным делам и работая в администрации Обамы. На самом деле, став президентом, он продолжил сдерживать и был настроен так же жёстко, как и его предшественник, пообещав «суровое соперничество» с Китаем. Конгресс его поддержал. В июне Сенат принял законопроект об инновациях и конкурентоспособности, «за» голосовали обе партии. В документе Китай назван «самой большой геополитической и геоэкономической угрозой для внешней политики США» и утверждается, что к Тайваню нужно относиться как к суверенному государству «жизненно важного» стратегического значения. Американское общество тоже сформировало взгляды: по данным опроса Pew Research Center, в 2020 г. девять из десяти американцев считали мощь Китая угрозой. Новое соперничество не закончится в ближайшее время. Скорее всего, оно обострится, кто бы ни находился в Белом доме.

Опасность горячей войны

Оставшиеся сторонники вовлечения сегодня утверждают, что нисходящая спираль американо-китайских отношений – результат работы «бойцов новой холодной войны», как выразился бывший сотрудник администрации Буша-младшего Роберт Зеллик, которые стремятся к конфронтации, как с СССР. По мнению сторонников вовлечения, стимулы для дальнейшего экономического сотрудничества перевешивают необходимость борьбы за власть. Совпадающих интересов больше, чем противоречащих друг другу. К сожалению, эти заявления ничем не подкреплены.

Вторая холодная война уже идёт, и, если сравнивать её с предыдущей, очевидно, что соперничество США и КНР с большей вероятностью может перерасти в горячую войну.

Первое различие между двумя конфликтами касается потенциала. Китай уже сейчас ближе к США с точки зрения скрытой мощи, чем когда-либо был Советский Союз. На пике своих силовых возможностей в середине 1970-х гг. СССР имел небольшое преимущество по численности населения (менее 1,2 к 1), а если брать ВНП как индикатор благосостояния, то он составлял около 60% от богатства США. Китай сегодня имеет в четыре раза больше населения и 70% от богатства Соединённых Штатов. Если китайская экономика продолжит расти впечатляющими темпами – почти 5% в год, страна скоро будет обладать большим скрытым потенциалом, чем Америка. По прогнозам, к 2050 г. преимущество Китая по численности населения составит приблизительно 3,7 к 1. Если у Китая будет половина от американского показателя ВВП на душу населения к 2050 г. – приблизительно нынешний уровень Южной Кореи, – то он окажется в 1,8 раза богаче США. А если дела пойдут лучше, и он достигнет трёх пятых от американского ВВП на душу населения – нынешнего уровня Японии – то будет в 2,3 раза богаче США. При всех этих потенциальных возможностях Китай сможет создать вооружённые силы, значительно превосходящие американские, которым придётся противодействовать КНР с расстояния в шесть тысяч миль.

Советский Союз был не только беднее Соединённых Штатов, в разгар холодной войны он все ещё восстанавливался после катастрофических разрушений Второй мировой. СССР потерял 27 миллионов граждан, 70 тысяч городов и деревень, 32 тысячи промышленных предприятий и более 60 тысяч километров железных дорог. Он просто не мог воевать с США. Китай в последний раз вёл войну в 1979 г. (против Вьетнама), а в последующие десятилетия превратился в экономического тяжеловеса.

Отставание СССР в силе было обусловлено ещё одним фактором, которого нет у КНР: проблемные союзники. В период холодной войны Советы сохраняли огромное военное присутствие в Восточной Европе и участвовали в политике практически всех стран региона. Кремлю пришлось столкнуться с восстаниями в Восточной Германии, Польше, Венгрии и Чехословакии. Албания, Румыния и Югославия постоянно бросали Москве вызов в экономической сфере и сфере безопасности. Ещё был Китай, который во время холодной войны оказывался то по одну, то по другую сторону. Такие союзники создавали для Москвы постоянные проблемы и отвлекали советское руководство от главного противника – Соединённых Штатов. У современного Китая немного союзников и, если не брать Северную Корею, он в меньшей степени связан обязательствами с друзьями, чем когда-то Советский Союз.

У Пекина больше возможностей для создания проблем на международной арене.

А что с идеологической мотивацией? КНР номинально возглавляет коммунистическое правительство, как это было и в СССР. Но как американцы во время холодной войны ошибались, видя в Москве коммунистическую угрозу, связанную с распространением идеологии по всему миру, так и сегодня ошибочно считать Китай угрозой идеологической. Коммунистическое мышление в незначительной степени влияло на советскую внешнюю политику. Иосиф Сталин был жёстким реалистом, как и его преемники. Коммунизм означает ещё меньше в современном Китае, который воспринимают как авторитарное государство, принявшее капитализм. Американцам остаётся только мечтать о том, чтобы Китай был коммунистическим – тогда его экономика находилась бы в летаргическом сне.

Но в Китае есть «-изм», который усугубляет соперничество с США, – национализм. Самая мощная политическая идеология в мире, национализм, имел ограниченное влияние на Советский Союз, поскольку противоречил коммунизму. Китайский национализм набирал обороты с начала 1990-х годов. Особенно опасно то, что он сфокусирован на «столетии национального унижения Китая» – периоде, начавшемся с первой опиумной войны, когда страна стала жертвой великих держав, прежде всего Японии, но и, как считают сами китайцы, и Соединённых Штатов. Потенциал этого националистического толкования истории был продемонстрирован в 2012–2013 гг., когда произошли столкновения из-за островов Дяоюйдао/Сенкаку, вызвавшие антияпонские протесты по всему Китаю. В ближайшие годы с обострением соперничества в Восточной Азии враждебность Китая по отношению к Японии и США только усугубится, что увеличит риск горячего конфликта.

Вероятность войны повышают и региональные амбиции Пекина. Советских лидеров, занятых восстановлением после Второй мировой войны и управлением своей империей в Восточной Европе, устраивал статус-кво на континенте. Китай, напротив, следует экспансионистской повестке в Восточной Азии. Хотя главные цели Пекина, безусловно, имеют стратегическую ценность для Китая, они одновременно являются священными территориями, а значит, их судьба связана с китайским национализмом. Прежде всего это касается Тайваня: китайцы ощущают эмоциональную связь с островом, которой никогда не было у советских граждан в отношении, скажем, Берлина. Именно поэтому заявления Вашингтона о готовности защищать остров очень рискованны.

Наконец, география новой холодной войны больше подходит для горячего конфликта. Хотя соперничество СССР и США было глобальным по масштабу, центром притяжения оставался «железный занавес» в Европе, где обе стороны держали огромные армии и военно-воздушные силы с тысячами ядерных боезарядов. Война супердержав вряд ли была возможна в Европе, поскольку политики осознавали риски ядерной эскалации. Ни один лидер не хотел начинать конфликт, который мог разрушить его собственную страну.

В Азии нет чёткой разделительной линии, подобной «железному занавесу», чтобы закрепить стабильность.

Зато есть десяток потенциальных точек конфликта – ограниченного и с применением обычных вооружений, а значит, война допустима. Речь идёт о борьбе за контроль над Тайванем, Южно-Китайским морем, островами Дяоюйдао/Сенкаку, маршрутами судоходства между Китаем и Персидским заливом. Эти конфликты в основном будут вестись в открытом море с применением авиации и флота, а если речь идёт о контроле над островом, может быть задействован небольшой наземный контингент. Даже борьба за Тайвань, где возможно участие китайских десантных подразделений, не предполагает противостояния крупных армий с ядерными вооружениями.

Это не значит, что сценарии ограниченных конфликтов вероятны, но они более правдоподобны, чем война между НАТО и странами Варшавского договора. Тем не менее нельзя исключать возможность ядерной эскалации, если Пекин и Вашингтон вступят в конфликт за Тайвань или Южно-Китайское море. Если одна из сторон станет серьёзно уступать, она может задуматься о применении ядерного оружия, чтобы спасти ситуацию. Некоторые политики способны прийти к выводу, что ядерное оружие можно использовать без неприемлемых рисков эскалации, если атаки произойдут в море и не затронут территорию Китая, Соединённых Штатов и их союзников.

В новой холодной войне выше вероятность не только горячего конфликта великих держав, но и применения ядерного оружия.

Соперник американского изготовления

Апологеты политики вовлечения ещё остались, хотя их число резко сократилось, и они продолжают считать, что США могут найти точки соприкосновения с Китаем. В июле 2019 г. сто экспертов по Китаю подписали открытое письмо Трампу и членам Конгресса, в котором отвергалась идея о китайской угрозе. «Многие официальные лица КНР и представители элиты знают, что умеренный, прагматичный подход, нацеленный на сотрудничество с Западом, отвечает интересам Китая», – писали они, призывая Вашингтон «вместе с союзниками и партнёрами работать над созданием более открытого и процветающего мира, в котором Китай получит возможность принять участие».

Но великие державы просто не готовы позволить другому государству стать сильнее за их счёт. Движущая сила соперничества великих держав является структурной, т.е. от этой проблемы не избавиться с помощью разумных политических решений. Единственное, что может изменить нынешнюю динамику, – крупный кризис, который приостановит подъём Китая, но вероятность такого исхода очень мала, учитывая стабильность, потенциал и экономический рост страны. Значит, опасное соперничество неизбежно.

В лучшем случае этим соперничеством можно управлять, чтобы не допустить войны.

Вашингтону потребуются значительные обычные силы в Восточной Азии, которые убедят Пекин, что в лучшем случае вооружённое столкновение завершится пирровой победой. Убеждение противника в том, что он не сможет добиться быстрой и решительной победы, предотвращает войны.

Более того, американские лидеры должны постоянно напоминать самим себе – и руководству КНР – о вероятности ядерной эскалации в случае конфликта. Ядерное оружие – последнее средство сдерживания. Вашингтон может разработать чёткие правила ведения соперничества в сфере безопасности – например, соглашения, которые позволят избежать инцидентов в море и случайных военных столкновений. Если каждая сторона будет понимать, к чему приведёт пересечение «красной линии» противника, вероятность войны снизится.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 6 за 2021 год. © Council on foreign relations, Inc.

--

СНОСКИ

[1] «Неизбранный путь» (The Road not Taken) – знаменитое стихотворение Роберта Фроста (1874–1963), одного из крупнейших поэтов в истории США, четырежды лауреата Пулитцеровской премии , которое заканчивается словами: «Ведь был и другой предо мною путь, // Но я решил направо свернуть – // И это решило всё остальное (Перевод Г. Кружкова).

США. Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 января 2022 > № 4046508 Джон Миршаймер

Звено в бесконечной цепи

АНДРЕЙ ЛАНЬКОВ

Профессор Университета Кукмин (г. Сеул).

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Ланьков А.Н. Звено в бесконечной цепи // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 1. С. 87-90.

В октябре 2021 г. из ряда источников стало известно, что во внутренней северокорейской пропаганде – материалах, предназначенных для использования в системе партийной учёбы, – появился новый политический термин: «кимченынизм».

Именно этим термином сейчас полагается обозначать официальную идеологию Северной Кореи. Одновременно изменилось оформление некоторых партийных мероприятий. В прошлом обязательной частью интерьера были размещённые над сценой портреты предшественников Ким Чен Ына – его отца Ким Чен Ира и его деда Ким Ир Сена. Однако в последние месяцы некоторые мероприятия стали проводиться без этих портретов.

Строго говоря, к таким переменам дело шло давно. С первых лет правления Ким Чен Ына были основания подозревать, что молодой северокорейский руководитель не намерен вечно оставаться в тени своих предков.

Когда в 1945–1948 гг. были основаны КНДР и правящая Трудовая партия Кореи (ТПК), идеологией ТПК был объявлен марксизм-ленинизм. Однако ХХ съезд КПСС и критика культа личности вызвали у Ким Ир Сена и его окружения шок, после чего в Пхеньяне сочли за благо дистанцироваться от СССР, но сделать это так, чтобы не потерять доступа к щедрой советской экономической и военно-технической помощи. Этот непростой идеологодипломатический манёвр Ким Ир Сену в итоге удалось совершить, причём с немалым успехом.

Частью манёвра было провозглашение самостоятельной северокорейской идеологии, которая стала известна как «идеи чучхе».

Термин этот обычно переводится на иностранные языки как «опора на собственные силы», но самым точным переводом термина может быть слово «самость» или даже «самостийность».

Термин «чучхе» никогда не отличался конкретностью. Трактаты, которые были посвящены его толкованию, оставляют у иностранцев странное впечатление: по сути, они состоят из повторения на разные лады нескольких ключевых фраз, самой важной из которых, пожалуй, является заявление о том, что «человек – хозяин всех вещей». Однако бессодержательность термина «чучхе» не имеет особого значения. Важно было не его конкретное содержание или отсутствие такового, а сам факт того, что в 1960-е гг. Северная Корея официально провозгласила: в КНДР имеется собственный вариант прогрессивной идеологии, который отличается как от советского, так и от китайского вариантов марксизма-ленинизма – и, конечно, превосходит эти варианты.

В 1970-е гг. в Северной Корее в качестве синонима слова «чучхе» стали использовать термин «кимирсенизм», а после того как Ким Чен Ир был официально объявлен преемником своего отца, появился и двойной термин «кимирсенизм-кимчениризм». Впрочем, оба понятия использовались в печати достаточно редко и, как правило, в закрытых изданиях, предназначенных для партийно-государственной элиты. Термин «кимирсенизм» слишком откровенно противопоставлял северокорейскую официальную идеологию марксизму-ленинизму, что могло создать дополнительные трения в отношениях с социалистическими странами, от помощи которых Пхеньян тогда сильно зависел.

После смерти Ким Ир Сена в 1994 г. его сын сохранил за идеями чучхе положение ведущей идеологии. В годы его правления упоминания о марксизме-ленинизме почти (но не полностью) исчезли из официальных партийных документов. Ким Чен Ир также заявил о том, что в ходе развития идей чучхе им создана новая прогрессивная теория, получившая название «сонгун», то есть «теория первенства армии», которая, как считалось, не заменяла идей чучхе, а творчески дополняла их. Теперь, кажется, настало время и для Ким Чен Ына выступить со своей идеологией – или, по крайней мере, заявить о том, что такая идеология у него имеется. Однако он делает это, по возможности отмежёвываясь от идейного наследства своих предшественников и предков.

Формально северокорейская идеология не предусматривает наследственной передачи власти. Полагается считать, что и Ким Чен Ир, и Ким Чен Ын стали руководителями страны не по причине того, что были рождены в семье Ким, а исключительно в силу присущих им уникальных личных качеств. Тем не менее провозглашаемая фикция никогда никого не обманывала. Всем было понятно, что Ким Чен Ын, которому на момент прихода к власти было всего лишь 28 лет, стал руководителем именно в силу происхождения. Да и сам он всячески подчёркивал в первые годы правления преемственность между своей политикой и традициями, которые были заложены его дедом Ким Ир Сеном, но не отцом Ким Чен Иром. Дело в том, что Ким Ир Сен по-прежнему пользуется большой популярностью в народе, который помнит времена его правления как эпоху стабильности и спокойствия. Напротив, с Ким Чен Иром в массовом сознании в первую очередь ассоциируется катастрофический голод 1996–1999 годов. То обстоятельство, что голод этот был отчасти результатом неблагоприятной внешнеполитической ситуации, а отчасти – продуктом политических решений, которые были приняты при Ким Ир Сене, большинством северокорейцев не осознаётся: с их точки зрения, Ким Чен Ир является человеком, который, дескать, «развалил» якобы стабильно работавшую кимирсеновскую систему.

В первые годы Ким Чен Ын постоянно подчёркивал своё внешнее сходство с дедом – надо признать, что он действительно его весьма напоминает. Чтобы ещё больше подчеркнуть сходство, Ким Чен Ын даже носил причёску, которую когда-то любил дед, и одевался в характерный френч, который на протяжении десятилетий был излюбленной одеждой Ким Ир Сена. Но со временем ситуация менялась. В частности, медленно, но неуклонно снижалось количество упоминаний Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, содержащихся в выступлениях Ким Чен Ына на официальных мероприятиях. В новом Уставе ТПК, принятом на VIII съезде партии в январе 2021 г., сильно изменена преамбула. Из неё исчезли многочисленные упоминания Ким Ир Сена и Ким Чен Ира.

То, что Ким Чен Ын не слишком хорошо относится к отцу, было известно давно. В первые же два-три года правления он удалил с высших постов большинство сановников, когда-то близких предшественнику. Показательно, что Ким Чен Ын вступил в должность немедленно после смерти отца, в то время как Ким Чен Ир некогда отложил формальное вступление в должность на три года, соблюдая траур. Это отчасти и понятно: Ким Чен Ын провёл отрочество за границей, в Швейцарии, где учился в элитной международной школе, с родителем практически не общаясь.

Похоже, что Ким Чен Ын наконец решил выйти из тени предков и начать править страной в качестве не внука и сына, а идеологически самостоятельной фигуры.

Об этом, собственно, и говорит появление термина «кимченынизм». Ни Ким Ир Сен, ни Ким Чен Ир не решились назвать официальную идеологию страны в свою честь. Посмотрим, пойдёт ли на этот шаг нынешний северокорейский лидер – похоже, он к этому готов. Впрочем, даже если термин «кимченынизм» и утвердится, скорее всего он будет использоваться вместе с «идеями чучхе».

Неясно, как изменение официальных идеологем повлияет на внутриполитическую стабильность. Подавляющее большинство населения КНДР привыкло к династическому принципу управления и, в общем, не видит в нём ничего необычного или предосудительного. Однако он предусматривает, что действующий правитель не отрицает связь с предками и не принижает их, а позиционирует себя лишь как очередное звено в бесконечной цепи, славного продолжателя дел славных предков. Отказ от этой схемы может нанести некоторый ущерб его легитимности – впрочем, едва ли ущерб этот будет особо велик.

Данная статья является слегка переработанной версией комментария, написанного по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай». Эту и другие статьи автора можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/about/experts/8950/

КНДР > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 10 января 2022 > № 4046502 Андрей Ланьков

Сохранить человечество в эпоху Антропоцена

ЕВГЕНИЙ УЧАЕВ

Магистрант МГИМО(У) МИД России

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Учаев Е.И. Сохранить человечество в эпоху Антропоцена // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 1. С. 35-50.

Человечество всё ещё не всесильно, но наше влияние на собственную судьбу возросло в достаточной степени, чтобы поставить людей перед практически осязаемым выбором – между продолжением жизни («спасением») и гибелью («проклятием»). В эпоху Антропоцена выживание человечества наконец может быть осознано как главенствующий императив и общая ответственность.

После публикации в апреле 2020 г. доклада НИУ ВШЭ «Защита мира, земли, свободы выбора для всех стран: новые идеи для внешней политики России»[1] в экспертной среде развернулась дискуссия о «большой идее» для России в целом и российской внешней политики в частности. В обсуждениях и отдельных статьях высказывались различные точки зрения: от «консервативных» и «реалистских» до умеренно «глобалистских» и «либеральных»[2]. Ещё одной темой для этой полемики стала опубликованная 2 июля 2021 г. новая Стратегия национальной безопасности РФ: сформулированная в документе официальная позиция может быть описана как попытка соединения ценностного консерватизма с политическим реализмом.

Данную дискуссию не вполне корректно рассматривать в отрыве от главного глобального события, на фоне которого она протекала. Пандемия COVID-19 преподала человечеству три урока. Первый – возникающие новые вызовы глобальны, не в последнюю очередь из-за материально-технологической связанности мира. Второй – между социальной и природной сферами существует глубокая взаимозависимость. Третий – социум по-прежнему хрупок перед лицом природных сил, но его способность к сопротивлению и восстановлению возрастает с ходом истории. Можно объединить три урока в один: мы вступили на новый этап развития человечества, в новую геологическую эпоху – Антропоцен.

Предложенные «большие идеи» не вполне учитывают этот поистине эпохальный сдвиг. Предоставляемые ими интеллектуальные ресурсы недостаточны для преодоления вызовов, с которыми сталкивается человечество в эпоху Антропоцена. В статье предпринимается попытка обоснования новой «большой идеи», которая может быть кратко определена как общая ответственность человечества за собственное выживание в эпоху Антропоцена. Правда, сначала стоит подробно рассмотреть существующие подходы к выработке «большой идеи» для России, чтобы проанализировать их недостатки и понять, какие пробелы должна стремиться закрыть новая концепция.

Российская «большая идея»: обзор подходов

Начнём с условно «консервативного» подхода, ярким представителем которого выступает учёный-международник Сергей Караганов: «Лозунги – сохранение суверенитета стран и народов, национальной идентичности, защита национальных интересов, культуры. <…> Нужно идти в новый мир <…> предлагая себя Евразии и всем как лидера нормальных, национальных, суверенных, мирных»[3]. Эта позиция состоит из двух смысловых блоков. Первый – сильное национальное государство и связанный с ним набор ценностей (суверенитет и патриотизм). Второй – «традиционные ценности», во многом сводящиеся к семейным («…мы хотим, чтобы человечество развивалось, рождались дети, мы – против превращения людей в манкуртов, не помнящих своей истории, родства и пола»[4]). Здесь неизбежно подразумевается идейный конфликт с Западом, где якобы «новые псевдоидеологии, по сути, ведут к отрицанию человеческого в человеке»[5]. Близкая идейная модель сформулирована авторами книги «Идеология русской государственности»[6]: «Нашей ценностью является набор государственных систем жизнеобеспечения народа, в то время как Запад последовательно и планомерно утрачивает человеческие ориентиры, идёт по пути расчеловечивания индивида»[7].

Первая проблема, с которой сталкивается этот подход, носит концептуальный характер. «Консерваторы» пытаются обосновать ценности ссылкой на их «нормальность» и историчность: «Мы “движем” историю, понимая её как должное, как моральный императив»[8]. Однако должное нельзя вывести из сущего. История может ответить на вопрос – откуда мы идём, но её недостаточно для ответа на вопрос – куда[9].

Из концептуальной проблемы вытекает и практическая: принимая ценности за аксиому, не требующую более фундаментального обоснования, мы таким образом усложняем диалог с теми, кто по каким-то причинам эти ценности частично или полностью не разделяет[10]. Следовательно, такая модель закрепляет идейно-ценностный характер конфликта с Западом, в своём предельном варианте, не предусматривая никакого пути к его преодолению, кроме полной победы одной из сторон[11]. Чем это поможет в ситуации, когда требуются совместные усилия по решению общих проблем, остаётся непонятным. Более того, последовательная реализация ценностно-нагруженного подхода создаёт риск утраты прагматизма во внешней политике.

Приверженцы «реалистского» подхода, осознавая последний недостаток, пытаются его исправить проведением традиционной для себя границы между внутренней и внешней политикой. «Большая идея» направляется вовнутрь, а внешнеполитические цели прагматически подчиняются задаче внутреннего развития и обеспечения безопасности: «Главной идеей российской внешней политики на ближайшие двадцать-тридцать лет должно стать содействие внутреннему развитию (не только экономическому) самой России»[12]; «не Россия для мира, а мир для России»[13]. Международные отношения возвращаются «к своему естественному состоянию динамичного баланса сил», а идеологические разногласия остаются не более чем инструментом мобилизации «для сугубо внутреннего потребления»[14].

Реализм также сталкивается с вызовами: он плохо приспособлен для эпохи глобальных проблем, часть из которых сегодня приобретает характер экзистенциальных угроз для всего человечества[15]. И реалисты это осознают, но не видят лучших альтернатив: «Из-за того, что у нескольких государств есть серьёзные запасы ядерного оружия, даже локальный конфликт может закончиться апокалипсисом. Впрочем, предотвращение катастрофы не может быть целью национальной внешней политики»[16]. К тому же реализм не снимает задачу формирования внутренней «большой идеи», для обоснования которой по причине ценностной неоднородности современного российского общества тоже недостаточно простой ссылки на нормальность.

Наконец, умеренный глобализм/либерализм ясно осознаёт, что «постоянное нарастание числа и сложности проблем, далеко выходящих за рамки и возможности определяющего воздействия на них одного государства или ограниченной группы государств»[17] – объективная реальность, которая требует коллективного действия на международном уровне. Признавая, что сегодня, после кризиса либерально-демократической глобализации, в мире нет универсальной объединяющей идеи, сторонники этого подхода призывают вернуться к прагматизму[18] как к исходному способу налаживания международного сотрудничества. А уже дальше должна последовать «плюралистическая конвергенция» систем ценностей на основе «диалога культур и верований»[19]. Некоторые «умеренные либералы», впрочем, высказывают и более принципиальные возражения против большой идеи: «Мы уже сталкивались в истории с тем, что Россия брала на себя великую миссию. Тогда идея вставала над национальными, государственными и народными интересами, обескровливала страну и приводила её к катастрофе»[20].

Последний аргумент по своему духу близок к постмодернистской подозрительности в отношении любых метанарративов: они якобы вредны и опасны, так как выстраивают иерархию, подавляют альтернативные смыслы и интерпретации и в конечном счёте превращаются в инструмент власти и угнетения[21]. Проблема постмодернизма в том, что, призывая отказаться от «больших проектов», он тем самым «выключает» стратегическое мышление и способствует простому воспроизводству тех социальных процессов, которые оказались доминирующими в данный исторический момент – в нашем случае процессов глобального капитализма[22].

Более того, обоснованность постмодернизма зависит от сомнительного онтологического утверждения об отсутствии единой объективной реальности.

Если же таковая существует, то есть и иерархия знания, выступающая легитимным основанием для социальной власти, которую было бы ошибочно всегда приравнивать к угнетению. Таким образом, отсутствие «большой идеи» не получается признать благом и решением – оно остаётся проблемой.

Слабость же апелляции к прагматизму в её практическом бессилии и неоднозначности. Во-первых, так как основные препятствия к углублению международного сотрудничества сегодня носят именно идейно-ценностный характер[23], необходимость прагматизма сама нуждается в ценностном обосновании. Как уже отмечалось, если ценностный конфликт осмысляется вами как борьба с «расчеловечиванием» и превращением людей в «манкуртов», то никакой прагматизм оказывается невозможен. Во-вторых, если для одних прагматизм означает международное сотрудничество по решению глобальных проблем, то для других, как мы видели выше, он выражается в формуле «мир для России». Не исключено, что источник этого расхождения следует искать в разности исходных ценностных установок.

В тексте новой Стратегии национальной безопасности РФ можно обнаружить проявления всех трёх вышеуказанных подходов (хотя и не в равной степени, доля «глобализма» в них ожидаемо минимальна)[24]. С одной стороны, многократно упоминается задача «укрепления традиционных российских духовно-нравственных ценностей» (например, п. 25.7) и «защиты российского общества от внешней духовно-ценностной экспансии» (п. 93.13); с другой стороны, «Российская Федерация проводит <…> прагматичную внешнюю политику, направленную на защиту своих национальных интересов…» (п. 96); наконец, признаются «общая ответственность за будущее мира» и необходимость «совместного решения глобальных проблем» (п. 24), в частности «устранения <…> рисков применения ядерного оружия» (п. 101.2). Итоговый результат похож скорее на смесь, чем на подлинный синтез: остаётся неясным, как снять противоречия между подходами и избавиться от присущих каждому из них недостатков. Косвенным образом это признаётся и в самом документе: «Всё более актуальной становится проблема морального лидерства и создания привлекательной идейной основы будущего мироустройства» (п. 19).

Не давая решения, Стратегия, таким образом, точно формулирует главную задачу: необходима – как России, так и всему человечеству – объединяющая идея, система ценностей, которая помогла бы остановить ценностное расползание мира и предотвратить жёсткий идеологический конфликт. Причём не за счёт гомогенизации мира (это и нежелательно, и невозможно), а за счёт полноценного утверждения «единства в многообразии»[25].

Сегодня, когда основной тенденцией является движение к многообразию, главная сложность – нащупать точку единства.

Это возможно, если осознать, в чём заключается ключевое духовно-философское значение наступления эпохи Антропоцена.

Добро пожаловать в Антропоцен!

Термин «Антропоцен» был популяризован нидерландским химиком Паулем Крутценом в начале 2000-х гг. как название новой геологической эпохи. По мнению Крутцена и других поддержавших его идею учёных, деятельность человека достигла таких масштабов влияния на природу (на химический состав атмосферы, климат, биоразнообразие, на поверхность планеты), что человечество превратилось в одну из главных движущих сил геологических процессов на Земле[26]. В 2019 г. рабочая группа по Антропоцену, созданная при Международной комиссии по стратиграфии, проголосовала за признание Антропоцена новой геологической эпохой, начавшейся в середине XX века[27]. Такая датировка Антропоцена соответствует первым ядерным испытаниям, дающим повышенную концентрацию радионуклидов в геологических отложениях, а также началу так называемого «Великого ускорения» – быстрого экономического и демографического роста в развивающихся странах, что привело к резкому скачку потребления природных ресурсов и общей интенсификации воздействия человечества на глобальные природные процессы[28]. Если Международная комиссия по стратиграфии, а вслед за ней Международный союз геологических наук одобрят это решение, Антропоцен официально будет признан новой эпохой на геохронологической шкале.

В относительной независимости от узкогеологических дискуссий термин «Антропоцен» уже прочно вошёл в естественнонаучный лексикон. Особенно полезным он оказался для так называемой «науки о системе Земли» (Earth System Science) – обозначения такого состояния Земли, при котором человечество оказывает ключевое влияние на планетарные процессы. Причём влияние может как оставлять, так и не оставлять, по крайней мере пока, чётко идентифицируемых следов в геологических отложениях. В рамках этой науки в 2009 г. группа учёных предложила концепцию «планетарных границ» (planetary boundaries). Она определяет девять измерений влияния человека на окружающую среду – изменение климата, потеря биоразнообразия, окисление океана, химическое загрязнение и так далее – и критические значения по каждому из измерений, превышение которых угрожает серьёзно дестабилизировать природные процессы и привести к выходу за пределы «безопасного пространства жизнедеятельности» (safe operating space) – благоприятных природных условий, в которых человечество развивалось на протяжении последних 10 тысяч лет[29]. Согласно исследованию 2015 г., четыре из девяти планетарных границ – изменение климата, состояние азотного и фосфорного циклов, уровень генетического биоразнообразия, изменение экосистем суши – уже пересечены[30].

Интересен тот факт, что концепция Антропоцена быстро вышла за пределы естественных наук и широко распространилась в гуманитарных и социальных исследованиях. Анализ публикаций, индексированных в базе данных Scopus (по состоянию на 7 марта 2021 г.), показывает, что из почти 5,5 тысяч статей про Антропоцен[31] 40 процентов приходится на социально-гуманитарные и экономические науки. Для этих отраслей знания «Антропоцен» оказался привлекателен как новая философская парадигма, новая космология[32], переосмысливающая место человека во Вселенной и потенциально имеющая значительные социально-политические и культурно-мировоззренческие последствия. Как отметил в 2013 г. индийский историк Дипеш Чакрабарти, «слово “Антропоцен” приобрело риторическую силу за счёт употребления в качестве синонима различных идей, объединяемых под рубрикой “эпоха людей”»[33]. Многие из этих идей имеют эсхатологические оттенки, рассматривая Антропоцен либо как уже случившийся, либо как надвигающийся «конец света»[34]. Однако более уместной представляется метафора грехопадения[35].

На протяжении тысячелетий своей истории люди, что бы они ни делали, крайне незначительно влияли на перспективы выживания человечества в целом. Когда около 70 тысяч лет назад произошло извержение супервулкана Тоба в Индонезии[36], судьба человечества – полное вымирание или сохранение хотя бы небольшой части населения – зависела почти исключительно от стечения внешних обстоятельств. Более того, вплоть до недавнего времени человечество было бы полностью бессильно в случае столкновения с Землёй крупного астероида. Синонимичный грехопадению перелом произошёл в середине XX века: люди быстро приобрели возможность влиять на уровень экзистенциального риска для своего существования. С появлением ядерного оружия технологии достигли потенциала глобального разрушения, а масштабное, но необдуманное влияние на природу привело к опасной дестабилизации планетарных процессов (см. выше о планетарных границах).

К сожалению, как добро и зло исходно были познаны именно через совершение греха, так и человечество осознало свои новые возможности только после того, как их использование поставило наше выживание под угрозу.

Однако та же ракетная технология, которая может обречь цивилизацию на ядерный Армагеддон, может спасти её от астероидов. Потенциал самоуничтожения подразумевает и потенциал самосохранения. Человечество всё ещё не всесильно, но наше влияние на собственную судьбу возросло в достаточной степени, чтобы поставить людей перед практически осязаемым выбором – между продолжением жизни («спасением») и гибелью («проклятием»). В эпоху Антропоцена выживание человечества наконец может быть осознано как главенствующий императив и общая ответственность.

Выживание человечества и Вестфальское мироустройство

Итак, выживание человечества предстаёт уже не просто как прагматический общий интерес, а как фундаментальная, можно даже сказать – абсолютная, ценность, лежащая в основе «большой идеи» и служащая критерием для поверки всех остальных ценностей.

Благодаря тому, что ценностный фундамент закладывается на столь глубоком уровне, идея выживания человечества обладает высочайшим объединительным потенциалом. Теоретически она способна превратить любой непримиримый спор о ценностях («свобода» vs «порядок», «порядок» vs «справедливость») в продуктивный диалог о том, как эти ценности соотносятся с целью выживания человечества. Диалог не ради диалога, но ради достижения согласия по поводу системы ценностей и социально-политического устройства мира и отдельных стран, которые наилучшим образом отвечали бы задачам долгосрочного сохранения человечества и минимизации глобальных экзистенциальных рисков. Назовём это искомое согласие «консенсусом Антропоцена».

Как мог бы выглядеть такой консенсус на международном и национальном уровнях? Подразумевает ли он существование национального уровня в его сегодняшнем виде, в формате суверенных государств? С одной стороны, чисто Вестфальская модель в парадигме «консенсуса Антропоцена» не может быть обоснована, поскольку абсолютный суверенитет государства означает в том числе его свободу своими действиями ставить под угрозу выживание человечества. С теоретической точки зрения суверенная свобода государства, как и свобода человека в обществе, оказывается ограничена ответственностью: когда вы несёте часть ответственности за всеобщее выживание, интерес других к вашей внутренней ситуации вполне легитимен.

Легитимным предметом внешнего интереса в эпоху глобальных экзистенциальных угроз приходится признать и внутриполитическое устройство государства. Так, учитывая глобальные последствия возникновения эпидемий в отдельно взятой стране, характеристики её политической модели, влияющие на успешность борьбы со вспышками вирусных заболеваний, вполне естественно привлекают международное внимание. Например, политическая система КНР с присущими ей особенностями – подавлением внесистемной критики, сильными стимулами для местных и провинциальных властей преуменьшать риск негативного развития событий – подвергалась критике за её неэффективность на начальном этапе распространения вируса SARS-CoV-2[37]. Это не означает, что «консенсус Антропоцена» оправдывает какие-либо радикальные (военно-силовые/санкционные) формы внешнего давления на суверенитет: в условиях объективного сохранения суверенного национального государства как важной ценности и ключевого источника идентичности для множества людей по всему миру, такое «лекарство» почти всегда оказывается намного хуже исходной «болезни».

Здесь важно понимать принципиально неутопическую смысловую структуру «консенсуса Антропоцена»: главный этический императив формулируется не «положительно» – через достижение какого-либо идеального состояния общества, но «отрицательно» – как неисчезновение человечества. Следовательно, нет утопии, реализация которой оправдывала бы любые жертвы. А при оценке с точки зрения перспектив выживания человечества баланс последствий силового действия оказывается, как правило, отрицательным. Особенно показателен пример Ливии: внешнее вмешательство не только способствовало погружению страны во внутренний хаос, но и стало для других государств, опасавшихся силовой смены режима, стимулом к получению ядерного оружия[38]. В результате ливийская кампания стран Запада привела к возрастанию уровня экзистенциального риска для человечества.

Ключевая задача – облечь легитимный внешний интерес к внутренним делам в адекватные, несиловые, преимущественно диалоговые формы.

Частично решением может стать дальнейшая разработка уже полузабытой концепции «суверенитет как ответственность», с применением её не только (и не столько) к проблеме нарушения прав человека, но к более широкому кругу вопросов. Первым шагом могла бы быть выработка принципов ответственности государств за 1) контроль над потенциальными очагами эпидемий; 2) сохранение экосистем общепланетарного значения. В противном случае подход к данным проблемам рискует пойти по пути интервенционизма: концепция «экологических интервенций» предложена ещё в 2007 г.[39], а недавно профессор Гарварда Стивен Уолт обрисовал и возможный сценарий её практического воплощения[40].

«Консенсус Антропоцена» может остановить и раскручивание конфронтации по оси «демократия vs автократия», что крайне актуально в условиях набирающего популярность осмысления международной ситуации в таком ключе: он допускает целесообразность разных политических режимов в зависимости от конкретно-исторических обстоятельств. Концептуальные аргументы возможны и в пользу демократии, и в пользу авторитаризма: 1) резкие изменения среды требуют автократических методов управления, так как демократия ориентирована на поддержание статус-кво и слишком медленно адаптируется[41]; 2) чем сложнее, многочисленнее и разнообразнее общество, тем менее эффективна авторитарная политическая модель, так как она ограничивает работу каналов обратной связи и снижает пользу социального обучения[42]. Важно, что «консенсус Антропоцена» показывает необоснованность претензий какого-либо типа политического устройства на статус абсолютной ценности и тем самым создаёт пространство для диалога и преодоления непримиримого противостояния.

Но диалог не состоится без готовности всех обществ к изменениям. Если одним требуется отказаться от гегемонизма и утопического мышления (о чём шла речь выше), то другим – бóльшая готовность к реформированию собственного устройства, в том числе в направлении расширения пространства свободного развития. Здесь принятие «консенсуса Антропоцена» может сыграть продуктивную роль, поскольку, не будучи утопической, данная идея не является и однозначно консервативной. В этой парадигме смысл социальной организации – в предотвращении экзистенциальных угроз человечеству, а так как сами экзистенциальные угрозы – не статичный феномен, а продукт динамичной, развивающейся реальности, природной и технологической[43], следовательно, для противодействия им также необходимо развитие – интеллектуальное, научное, моральное, институциональное.

Поэтому «консенсус Антропоцена» ставит перед элитами разных стран важный вопрос о пределах консервативной политики. Стоит помнить, что консервативно-ограничительные меры, призванные предотвратить социальные потрясения, в долгосрочной перспективе часто приводят к «омертвению» системы, блокировке каналов обратной связи между властью и обществом, к накоплению социальных проблем и оскудению потенциала общества по противодействию природным и технологическим угрозам.

«Консенсус Антропоцена»: осторожная надежда

Императив выживания человечества и основанный на нём «консенсус Антропоцена» решают проблемы, с которыми сталкивались приверженцы тех подходов к «большой идее», что были рассмотрены в первом разделе. Во-первых, они предоставляют сразу ценностное, а не прагматическое обоснование глобализма. Во-вторых, такой подход укореняет ценности не в «норме» / истории, а в расположенной в будущем, но насущной уже в настоящем цели. Это помогает избежать как концептуально необоснованного выведения должного из сущего, так и разделения мира и собственной страны на «своих» (нормальных) и «чужих» (ненормальных). Для сторонника императива выживания человечества любой «враг» – условен и является таковым не в силу неизменной сущности, а лишь в силу своих действий, которые могут меняться. А поскольку выживание тем вероятнее, чем больше людей / государств объединят вокруг него усилия, то задачей становится поиск путей примирения ради общей цели[44], а не «война на уничтожение».

Остаётся вопрос о реалистичности «консенсуса Антропоцена». Несколько факторов дают основания ответить на него с осторожной надеждой. России, по сравнению со многими другими странами, проще обосновать перед собственным населением проактивную позицию: как великая держава, почти 145-милионное государство, занимающее 1/8 часть суши, она несёт значительную долю общей ответственности за выживание человечества. К тому же если именно Россия первой сформулирует и выдвинет такую идею для себя и мира, это с меньшей вероятностью будет воспринято в незападных странах как закамуфлированная претензия на мировую гегемонию, чем если бы подобное предложение исходило от США или ЕС. Более того, для России такая идея стала бы естественным продолжением многих направлений отечественной интеллектуальной традиции: от философии всеединства Владимира Соловьева и концепции Павла Новгородцева об «общественном идеале» как путеводной, но недостижимой точке до русского космизма и учения Владимира Вернадского о биосфере и ноосфере[45].

Многое в российской политике уже соответствует требованиям «консенсуса Антропоцена»: это и ответственная оборонительная позиция по контролю над ядерными вооружениями, и начавшаяся недавно активизация климатической политики. Да, по многим направлениям потребуются масштабные трансформации, однако едва ли можно представить более убедительное основание для изменений, чем императив выживания человечества, в том числе российского народа и потомков каждого конкретного человека.

Есть основания полагать, что «консенсус Антропоцена» не повиснет в воздухе, а действительно найдёт международный отклик.

Его многое роднит с китайской концепцией «сообщества единой судьбы» и отдельными программными заявлениями американской администрации[46]. Рост внимания к экзистенциальному риску и угрозе глобальной катастрофы характеризует и общую атмосферу в экспертных кругах на Западе[47].

Главная новизна предлагаемой идеи – в осознании выживания человечества не просто как одной из задач, пусть даже самой важной, но как этического Абсолюта, в свете которого раскрывается подлинное значение всего остального. Если это произойдёт, то «консенсус Антропоцена» имеет все шансы стать той самой «здоровой ценностной основой солидарных действий мирового сообщества»[48], которая выступит противовесом идейной фрагментации и создаст необходимые условия для всеобщего сотрудничества на нашей взаимосвязанной и хрупкой планете.

--

СНОСКИ

[1] Караганов С.А., Суслов Д.В. и др. Защита мира, Земли, свободы выбора для всех стран: новые идеи для внешней политики России. М.: Изд. дом ВШЭ, 2020. 92 с.

[2] Данные обозначения достаточно условны и стремятся не описать чёткую типологию идейных позиций, а скорее наметить спектр взглядов.

[3] Караганов С.А. Наступление в войне идей // Россия в глобальной политике, 27.11.2020. URL: https://globalaffairs.ru/articles/nastuplenie-v-vojne-idej/ (дата обращения: 29.12.2021).

[4] Там же.

[5] Караганов С.А. О третьей холодной войне // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 4. С. 21-34. URL: https://globalaffairs.ru/articles/o-tretej-holodnoj-vojne/ (дата обращения: 29.12.2021).

[6] Представляется, что данная работа в целом отражает и позицию более широкой консервативной части экспертного сообщества, условно объединённой вокруг «Зиновьевского клуба».

[7] Сергейцев Т.Н., Куликов Д.Е., Мостовой П.П. Идеология русской государственности. Континент Россия. СПб.: Питер, 2020. С. 582.

[8] Там же. С. 555.

[9] Авторы «Идеологии русской государственности» отмечают, что новой моралью российского государства становится «императив сохранения жизни, за которую отвечает человек» (с. 549). Такая формулировка отвечает на вопрос «куда?» и, в принципе, соответствует подходу данной статьи. Однако авторы не рассматривают, как этот (по сути, внеисторический) императив соотносится с требованиями исторического процесса и в целом уделяют последним значительно больше внимания.

[10] Примечательно, что «консерваторы» понимают это: «Если будет выбрана наступательная стратегия, это ещё более обострит конфронтацию». См.: Караганов С.А. О третьей холодной войне // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 4. С. 21-34. URL: https://globalaffairs.ru/articles/o-tretej-holodnoj-vojne/ (дата обращения: 29.12.2021).

[11] Это касается и внутренней ситуации. А поскольку российское общество не является полностью ценностно гомогенным, признание определённого набора ценностей «нормальным» несёт в себе угрозу дегуманизации (то есть того самого «расчеловечивания») тех, кто не разделяет эти ценности под предлогом их якобы «ненормальности».

[12] Тренин Д.В. Новый баланс сил: Россия в поисках внешнеполитического равновесия. М.: Альпина Паблишер, 2021. С. 266.

[13] Черненко Е.В., Тренин Д.В. «Россия будет находиться в состоянии конфронтации с Западом ещё довольно длительное время» // Коммерсантъ. 3.06.2021. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4838065 (дата обращения: 29.12.2021).

[14] Бордачёв Т.В. Прекрасный мир силовой политики // Профиль. 20.04.2021. URL: https://profile.ru/columnist/prekrasnyj-mir-silovoj-politiki-853532/ (дата обращения: 29.12.2021).

[15] Об экзистенциальных угрозах см.: Ord T. The Precipice: Existential Risk and the Future of Humanity. NY: Hachette Books, 2020. 480 p.

[16] Бордачёв Т.В. Прекрасный мир силовой политики // Профиль. 20.04.2021. URL: https://profile.ru/columnist/prekrasnyj-mir-silovoj-politiki-853532/ (дата обращения: 29.12.2021).

[17] Лукин В.П. Многоуровневый мир и плоскостное восприятие // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 4. С. 84-97. URL: https://globalaffairs.ru/articles/mnogourovnevyj-mir/ (дата обращения: 29.12.2021).

[18] Там же.

[19] Там же.

[20] Рыжков В.А. Россия XXI века сквозь призму либерализма. См.: С Россией мир лучше, чем без неё? XVIII Ассамблея Совета по внешней и оборонной политике // Россия в глобальной политике. 16.12.2020. URL: https://globalaffairs.ru/articles/s-rossiej-mir-luchshe/ (дата обращения: 29.12.2021).

[21] Duignan B. Postmodernism // Encyclopedia Britannica. URL: https://www.britannica.com/topic/postmodernism-philosophy (дата обращения: 29.12.2021). В российском экспертном сообществе чисто постмодернистские взгляды распространены слабо. Пожалуй, наиболее созвучные им идеи высказывал Владислав Иноземцев в своём ответе на нашумевший «манифест» Константина Богомолова: «Современный нам мир, вероятно, небеспроблемен – но это лучший из миров, в котором жило человечество, и единственным, что может его испортить, являются grand projects, безотносительно к тому, под какого цвета флагом их пытаются преподнести». См.: Иноземцев В.Л. Заметки оптимиста // Новая газета. 14.02.2021. URL: https://novayagazeta.ru/articles/2021/02/14/89222-zametki-optimista (дата обращения: 29.12.2021).

[22] См.: Джеймисон Ф. Постмодернизм, или культурная логика позднего капитализма / Пер. с англ. М.: Изд-во Института Гайдара, 2019. 808 с.

[23] Сафранчук И.А., Лукьянов Ф.А. Современный мировой порядок: структурные реалии и соперничество великих держав // Полис. Политические исследования. 2021. No. 3. С. 57-76. DOI: 10.17976/jpps/2021.03.05.

[24] Стратегия национальной безопасности Российской Федерации (утверждена Указом Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 г. №400) // Президент России. URL: http://static.kremlin.ru/media/events/files/ru/QZw6hSk5z9gWq0plD1ZzmR5cER0g5tZC.pdf (дата обращения: 29.12.2021).

[25] Лукин В.П. Указ. соч.

[26] Crutzen P.J., Stoermer E.F. The “Anthropocene” // IGBP Global Change Newsletter. 2000. No. 41. P. 17–18. URL: http://www.igbp.net/download/18.316f18321323470177580001401/1376383088452/NL41.pdf (дата обращения: 29.12.2021).

[27] Working Group on the ‘Anthropocene’ // Subcommission on Quaternary Stratigraphy. 21.05.2019. URL: http://quaternary.stratigraphy.org/working-groups/anthropocene/ (дата обращения: 29.12.2021).

[28] Ellis E.C. Anthropocene: A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2018. P. 52-74.

[29] Rockström J., Steffen W., Noone K. et al. A safe operating space for humanity // Nature. 2009. Vol. 461. P. 472–475.

[30] Steffen W., Richardson K., Rockström J. et al. Planetary boundaries: Guiding human development on a changing planet // Science. 2015. Vol. 347. No. 6223. DOI: 10.1126/science.1259855.

[31] Статьи, упоминающие Антропоцен в названии, аннотации или ключевых словах.

[32] Allan B.B. Scientific Cosmology and International Orders. Cambridge: Cambridge University Press. 2018. P. 278-282.

[33] Chakrabarty D. History on an Expanded Canvas: The Anthropocene’s Invitation [Video] // HKW Anthropocene. 2013. URL: https://www.youtube.com/watch?v=svgqLPFpaOg (дата обращения: 29.12.2021).

[34] Rothe D. Governing the End Times? Planet Politics and the Secular Eschatology of the Anthropocene // Millenium: Journal of International Studies. 2020. Vol. 48. No. 2. P. 143-164.

[35] Грехопадение здесь интерпретируется в первую очередь как обретение возможности свободно выбирать между добром и злом в результате их познания, сопровождающееся осознанием собственной неспособности неизменно следовать добру. Не будучи ортодоксальным, данное толкование не является и исключительно авторским. См., например: Машевский А.Г. В поисках реальности. СПб.: КОСТА, 2008. С. 47-64.

[36] Global Catastrophic Risks 2016 // The Global Challenges Foundation & The Global Priorities Project. 2016. P. 46-47. URL: https://globalchallenges.org/wp-content/uploads/2019/07/Global-Catastrophic-Risk-Annual-Report-2016.pdf (дата обращения: 29.12.2021).

[37] Liu Y., Saltman R.B. Policy Lessons from Early Reactions to the COVID-19 Virus in China // American Journal of Public Health. 2020. Vol. 110. No. 8. P. 1145-1148. DOI: 10.2105/AJPH.2020.305732.

[38] См., например, об усвоении ливийского урока руководством КНДР: Ланьков А.Н. Ядерная программа Северной Кореи. Как ограничить угрозу // Carnegie.ru. 23.11.2018. URL: https://carnegie.ru/commentary/77662 (дата обращения: 29.12.2021).

[39] Eckersley R. Ecological Intervention: Prospects and Limits // Ethics & International Affairs. Vol. 21. No. 3. P. 293-316.

[40] Walt S. Who Will Save the Amazon (and How)? // Foreign Policy. 5.08.2019. URL: https://foreignpolicy.com/2019/08/05/who-will-invade-brazil-to-save-the-amazon/ (дата обращения: 29.12.2021).

[41] См., например: Коктыш К.Е. Теория метафоры и политические институты. М.: Издательство «МГИМО-Университет», 2019. С. 141-142.

[42] Marshall M.G., Elzinga-Marshall G.C. Global Report 2017: Conflict, Governance, and State Fragility. Center for Systemic Peace, 2017. P. 7-8. URL: http://www.systemicpeace.org/vlibrary/GlobalReport2017.pdf (дата обращения: 29.12.2021).

[43] Конечно, здесь подразумевается не полная, а только частичная автономность развития природы и технологий от социальных процессов.

[44] Такая установка облегчается не только осознанием «условности» врага, но и пониманием собственного несовершенства («греховности»). Из-за неполной предсказуемости будущего нельзя однозначно утверждать, какой именно путь лучше всего соответствует цели выживания человечества.

[45] Вернадский с его трудами о биосфере сегодня общепризнанно считается основоположником «науки о системе Земли». См.: Steffen W., Richardson K., Rockström J. et al. The emergence and evolution of Earth System Science // Nature Reviews Earth & Environment. 2020. Vol. 1. P. 54–63. DOI: https://doi.org/10.1038/s43017-019-0005-6.

[46] Так, Джо Байден в своей программной статье в Foreign Affairs выделял изменение климата, ядерное оружие и подрывные (disruptive) технологии – важнейшие элементы повестки Антропоцена – как основные глобальные проблемы, требующие коллективного решения. См.: Biden J.R., Jr. Why America Must Lead Again // Foreign Affairs. March/April 2020. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/united-states/2020-01-23/why-america-must-lead-again (дата обращения: 29.12.2021).

[47] См. об этом подробнее адаптированный англоязычный вариант данной статьи “The Anthropocene Consensus: Transforming International Politics in the Age of Global Existential Threats”.

[48] Выступление Министра иностранных дел России С.В. Лаврова в МГИМО 1 сентября 2011 года // МГИМО МИД России. 1.09.2011. URL: https://mgimo.ru/about/news/experts/210190/ (дата обращения: 29.12.2021).

Жизнь, смерть и государство

СВЯТОСЛАВ КАСПЭ

Доктор политических наук, профессор департамента политики и управления факультета социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», главный редактор журнала «Полития».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Каспэ С.И. Жизнь, смерть и государство // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 1. С. 8-34.

Salus[1] populi suprema lex esto

Цицерон, «О законах» (III, III: VIII)

Что главным политическим эффектом пандемии COVID-19 стала ревитализация государства, было подмечено очень быстро. Но различимы и более глубокие политические последствия пандемии. Самым зримым и ощутимым из них оказалась релегитимация границ – тех самых, вместо которых так долго, горячо и страстно призывали строить мосты.

В последние десятилетия государство выказало гораздо б?льшую устойчивость, чем от него ожидали. Государство как политическая форма, то есть определённая комбинация институтов, правил и практик «образования и распределения власти»[2], а также метафора, этой комбинацией порождённая и её же воспроизводящая, играющая «роль одновременно дескриптивную, аскриптивную и прескриптивную»[3]. Отдельным государствам, конечно, пришлось нелегко, и некоторые из них впали в ничтожество, вряд ли обратимое. Но государство per se никуда не делось. Возможно, потому, что его неотвратимый закат предрекали в основном интеллектуалы, философы и учёные[4]; функционеры же реальных государственных аппаратов имели на этот счёт другое мнение; что ещё важнее, другого мнения придерживалось большинство обычных граждан государств, отнюдь не торопившееся менять синицу в руках на журавля в небе – даже при наличии серьёзных претензий к синице.

Соперники государства, способные подорвать его статус общепринятого стандарта политической организации, в самом деле существовали (более того, продолжают существовать и действовать). В качестве таковых чаще всего назывались:

империя: глобальная, универсальная суперструктура политического господства Запада; в более важных отношениях интегрированная, в менее важных диверсифицированная; центром которой выступают США, но которая к Соединённым Штатам несводима; в которой «задача перевода имперских установлений на локальные языки, их гармонизации с местной традицией и надзора за их соблюдением, задача, так сказать, местного самоуправления в государственном масштабе возложена на элиты отдельных стран – с одной стороны, соединённые пуповиной с их материнскими сообществами, с другой стороны, более или менее плотно интегрированные в состав глобального истеблишмента»[5]. Но представление империи и государства как взаимоисключающих альтернатив некорректно, и не потому, что у империи Запада в целом и у США как метрополии этой империи сейчас большие проблемы. Вообще-то любой имперский проект (все Римы – на Востоке от Первого до Третьего, на Западе от Карла Великого через Оттона I до Карла V и Франца-Иосифа, параллельным ответвлением до Zweites и Drittes Reich, а равно все прочие их реплики, включая британскую и французскую) – дело долгое, проходящее через многочисленные кризисы, катастрофы, ремиссии и реставрации. Не исключено, что и современная империя Запада ещё воспрянет – пророчества о «закате Европы» и «гибели Запада» уже давно превратились в лежалый товар. А потому оно некорректно, что империя – это система непрямого, опосредованного правления[6], в которой имперскому центру на индивидуально подобранных условиях субординированы единицы разного ранга и различной собственной формы: города, вождества, княжества, королевства,… и государства – почему нет? Прецеденты известны. Так что и в рамках глобальной империи ничто не будет препятствовать государствам остаться её модульными структурными элементами и по-прежнему задавать «своего рода базовую “референтную сетку” всех политических процессов в мире»[7];

террористические сети, прежде всего исламистские: «Аль-Каида», «Исламское государство» etc. (запрещено в России – ред.). Это, в отличие от империи, настоящая альтернатива и прямой вызов государству, особенно если учесть, что то же ИГ – вовсе не государство, а названная так по недоразумению и устроенная на принципиально иных основаниях экстерриториальная и транснациональная политическая форма[8], причём форма, по парадоксальному определению Шелдона Уолина, «бесформенная»[9]. Однако террористические сети, даже сумевшие нанести государству (некоторым государствам) вполне чувствительные удары, сейчас в основном находятся в полураздавленном состоянии. Привели их к этому состоянию и поддерживают в нём именно государства, продемонстрировавшие (например, в Сирии и вокруг неё) неожиданную способность ради уничтожения общего врага откладывать в сторону свои разногласия, пусть лишь частично и временно. И враг, в общем, уничтожается, хотя и cохраняет некоторую остаточную живучесть;

транснациональные корпорации. Они действительно сконцентрировали колоссальные материальные ресурсы (сопоставимые с государственными бюджетами и во многих случаях их превышающие), не менее впечатляющие человеческие (государственный сектор редко выдерживает конкуренцию с частным в привлечении лучших рабочих рук и особенно мозгов), продемонстрировали недюжинную способность лавировать между национальными юрисдикциями, уклоняться от их претензий и лоббировать собственные интересы – не только экономические, но и политические. Но всё же лишить государства права и возможности устанавливать правила игры корпорациям не удалось. И вряд ли могло: регуляторные и эмиссионные полномочия сохраняются в распоряжении государств, блокчейн-валюты и технологии либо остаются экзотикой, либо берутся на вооружение самими государствами, «налоговые гавани» и банковская тайна находятся под постоянно усиливающимся прессингом, и даже частные военные компании, вроде бы размывающие государственную монополию на легитимное насилие, работают преимущественно по заказу тех же государств. Ни одна из корпораций и близко не подошла к тому политическому могуществу, которым некогда обладали United Fruit или Standard Oil. В конце концов, Бернард Мэдофф умер в государственной тюрьме, но ни один государственный деятель не умер в тюрьме корпоративной. Естественно, перетягивание каната между корпорациями и государствами продолжается. Показательна и недавняя попытка Delta Airlines, Coca-Cola и MLB открыто воспрепятствовать изменению избирательного законодательства в штате Джорджия, и гневная отповедь лидера республиканцев в Сенате Митча Макконелла: «Кое-кто в частном секторе пытается вести себя как параллельное правительство. Если корпорации станут орудием в руках ультралевых банд, которые пытаются свернуть нашу страну с пути неконституционными мерами, будут последствия»[10]; «Мое предупреждение корпоративной Америке: держитесь вне политики»[11]. И вряд ли тут выражена только узкопартийная позиция. Не видно никаких признаков того, что в этом соревновании государства вдруг капитулируют;

международные организации, глобальные (прежде всего ООН и все её сателлитные структуры) и региональные (прежде всего ЕС), а также транснациональные NGO (Greenpeace, International Amnesty, Médecins Sans Frontières etc.). Да, их регулярно объявляли реальной угрозой государству как политической форме; нередко – с немалой толикой паранойи, особенно когда в тот же ряд включали Бильдербергский клуб и его аналоги. Но даже если игнорировать конспирологические теории о «Мировом правительстве» и принимать во внимание только серьёзные работы аналитического, прогностического и/или проактивного свойства[12], то всё равно придётся признать: программа безгосударственного и притом неимперского космополитизма не задалась. Не оправдались ни порождённые ею страхи, ни возлагаемые на неё надежды. Во-первых, потому, что космополитическим силам, хоть по отдельности, хоть совокупно, так и не удалось накопить моральный авторитет и ценностную легитимность, достаточные для того, чтобы конкурировать с государством как политической формой и государствами как активными акторами. Во-вторых, потому, что элементарная организационная эффективность космополитических сил оказалась по сравнению с размахом порождённых ими страхов и надежд мизерной. Это провал.

Промежуточное наблюдение. Общая черта всех названных соперников государства – их глобальный, во всяком случае транснациональный, трансграничный и экстратерриториальный характер. Что не случайно – ведь именно территориальность является субстантивным, специфическим признаком государства как политической формы[13]. Да, государство «почти истерически блюдёт собственные пределы», как в своё время с брюзгливым неудовольствием заметил Юрген Хабермас[14]. Но осуждающая интонация тут неуместна – ведь государство и возникало под лозунгом «imperator in regno suo»[15], путём и ценой отказа от универсалистских притязаний в обмен на полное и безусловное могущество в выгороженном, замкнутом сегменте пространства, как физического, так и символического. А оппонентами государства в осуществлении этой программы были как раз универсалистские, вселенские силы, в потенции претендовавшие на охват всей Ойкумены, – Империя и Церковь[16]. Они проиграли, государство выиграло. Поэтому неудивительно, что «память формы» побуждает государство блюсти… не просто собственные пределы, а собственный raison d’être. Он же raison d’état.

Что главным политическим эффектом пандемии COVID-19 стала ревитализация государства (в том же смысле – некоторым отдельным государствам крепко досталось, но форма per se укрепилась), было подмечено очень быстро[17]. Тут, конечно, немалую роль сыграла рациональная логика индивидуальных и коллективных акторов, направивших свои ожидания и требования на государство, – просто потому, что их больше некуда было направлять. Приписываемое Генри Киссинджеру bon mot: «Кому я должен звонить, чтобы поговорить с Европой?» до сих пор не утратило остроты, что не так давно (по меркам Киссинджера) подтвердил и он сам[18]. То же можно сказать и об ООН, ВОЗ и прочих «страшно далёких от народа» институциях. Государство как-то ближе.

Но различимы и более глубокие политические последствия пандемии. Самым зримым и ощутимым (и то, и другое – буквально) из них оказалась релегитимация границ – тех самых, вместо которых так долго, горячо и страстно призывали строить мосты. Причём не только границ межгосударственных, в Европе уже, казалось бы, почти стёртых, но и границ внутренних – ср. множественные выборочные закрытия отдельных регионов, провинций и городов, более того, определённых классов общественных пространств (музеев, театров, стадионов, ресторанов etc.), в результате чего термин «геттоизация» стал звучать актуально, термин «открытое общество» – издевательски, а что до обещанной уже, кажется, всеми конституциями свободы передвижения, то vae victis[19]. Так собственная природа государственной власти вновь явила себя – ведь дело было не в демаркации той или иной разделительной линии между агнцами и козлищами, а в самом праве государства отделять одних от других, проводить, оборонять и, главное, перекрывать любые границы, в том числе между публичной и частной жизнью (не забудем и о цифровых пропусках, и о принудительном тестировании, обсервации и изоляции).

Государство восстановило свою власть над физическим и символическим пространством, а уж через её посредство – над телами и душами людей, это пространство населяющих.

Просто потому, что изрядно подзабытое право государства на такую власть всё это время оставалось в его арсенале. Как регалия, палладиум и фетиш.

Нечто подобное, видимо, зрело и до пандемии – иначе трудно объяснить объявшую несколько лет назад некоторые государства (причём безразлично к тому, насколько либерально и демократически они управляются) иррациональную фобию «иностранного вмешательства» в электоральные и иные политические процессы, и впрямь напоминающую истерию. Вообще-то ещё недавно считалось, что государства для того и объединяются в «международное сообщество», чтобы влиять друг на друга, участвуя в общем движении к общему благу. Влиять прежде всего в плане продвижения ценностей, перечисленных, например, в принятой в 1948 г. «Всеобщей декларации прав человека» и в сотнях других документов. Именно с такой целью создавались, например, институты не только международного, но и просто иностранного наблюдения за выборами. С предельной ясностью эту установку за десять лет (и каких лет!) до «Всеобщей декларации…» сформулировал Ойген Розеншток-Хюсси: «Ни одно государство не является суверенным в моральном смысле слова»[20].

Далее, правда, следовало существенное уточнение: «В этом состоит различие между христианским и языческим государственным управлением»[21]. Что ж, есть ведь вполне убедительная точка зрения, согласно которой «обмирщение становится возможным в результате своеобразного… движения в пределах христианской культуры», именно и только её, в силу её собственных специфических свойств, одним из которых является как раз принципиальная допустимость секуляризации «не как частного, временного, существующего как бы по недосмотру и заблуждению, а как воспроизводящегося состояния»[22]. От этой печати происхождения из христианского взгляда на мир, человека и земную власть не может избавиться ни одно, даже сколь угодно глубоко секуляризованное государство Запада, равно как и любые их организованные ансамбли и альянсы. Бесполезно отрицать, что сюда же восходит генеалогия той же «Всеобщей декларации…» – на что ещё в период её подготовки критически, но безуспешно указывала Американская антропологическая ассоциация[23]. С другой стороны, то, что Розеншток-Хюсси слишком расплывчато называл язычеством, отнюдь не привнесено откуда-то извне. Оно тоже входит в состав внутренне противоречивой, противоборствующей внутри себя западной традиции, в которой в определённый исторический момент «законы государства приобретают независимость от любой содержательно существенной религиозной или правовой истинности и правильности и продолжают служить нормами распоряжений только в силу позитивной определённости принимаемых государством решений. Решает Auctoritas… non Veritas»[24]. Вспышка истерической, а подчас и маниакальной заботы государств об ограждении собственного суверенитета от любых, реальных и мнимых, внешних влияний – несомненный симптом того, что маятник государственного политического сознания (и подсознания), отклонившись в одну сторону, теперь качнулся в другую. Если не буквально языческую, то, во всяком случае, нехристианскую и даже отчасти контрхристианскую. Просто потому, что на этой стороне поклоняются другим богам. Пандемия только стимулировала и эксплицировала это обратное движение.

Впрочем, ещё менее очевидно, ещё более важно и способно возыметь значительные последствия другое. COVID-19 поставил перед человечеством вопрос жизни и смерти – не впервые, конечно, но с такой силой, с какой он не задавался давно. Во всяком случае, рассуждения о «беспрецедентно высоких уровнях экзистенциальной безопасности, достигнутых в современном передовом индустриальном обществе», на чём десятилетиями настаивал Рональд Инглхарт[25], и раньше сомнительные, теперь стали звучать как-то неприлично. Государства с большей или меньшей неохотой и уж точно без восторга, но приняли на себя – за отсутствием других кандидатов – ответственность за решение вопроса жизни и смерти. Тем самым государство как политическая форма вернулось к себе, в свой изначальный домен. Потому что именно власть над жизнью и смертью оно некогда присваивало и присвоило. Так оно и обрело свою силу и славу (или бесславие – как посмотреть).

Разумеется, с жизнью и смертью имеет дело любая политическая форма. В этом суть политического per se. Еще Никколо Макиавелли знал: «Война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого»[26]. О том же писал и Карл Шмитт (многократно и в основном заслуженно осуждённый, но не опровергнутый по существу), когда выводил политическое из «реальной возможности физического убийства»[27] и утверждал, что именно «благодаря этой власти над физической жизнью людей политическое сообщество возвышается над всякого иного рода сообществом или обществом»[28]. Оговорившись, что «дело отнюдь не обстоит таким образом, словно бы политическое бытие – это не что иное, как кровавая война, а всякое политическое действие – это действие военно-боевое»[29], Шмитт все же настаивал: «Война… есть всегда наличествующая предпосылка, которая уникальным образом определяет политическое мышление и действование и тем самым вызывает специфически политическое поведение»[30].

Но государство в ряду политических форм по этому параметру выделяется особым образом. Ведь Макс Вебер в своих рассуждениях о монополии на легитимное насилие (предельным результатом которого является как раз прекращение жизни и причинение смерти; но только предельным; обычно для поддержания отношений господства-подчинения достаточно менее радикальных насильственных действий, а чаще всего – присутствующей в фоновом режиме возможности их совершения) имел в виду не «политические союзы» вообще (то есть такие союзы, устойчивость и значимость которых «обеспечиваются применением или угрозой применения физического принуждения со стороны штаба управления»[31], а современное государство, modern state. «Именно в наше время отношение государства к насилию особенно интимно <…> для нашей эпохи характерно, что право на физическое насилие приписывается всем другим союзам или отдельным лицам лишь настолько, насколько государство со своей стороны допускает это насилие»[32] – этот удвоенный акцент на вполне определённой исторической констелляции, конечно, не случаен.

Вообще говоря, в эти области вступает любая политическая власть. В области всего того, что Эдвард Шилз называл «serious things», то есть вещами, обладающими «трансцендентной значимостью», «мыслимыми как фундаментальные, как определяющие человеческую участь в этом мире, в жизни и смерти»[33] – и не только через насильственное распоряжение последними (в другой работе Шилз, перечисляя «serious things», добавляет к жизни и смерти «справедливость» и «порядок»[34]). Это области максимального экзистенциального напряжения, в которых решаются проблемы истины, смысла, страдания и спасения. Это, выражаясь без обиняков, области сакрального: «Предельные, последние, окончательные (ultimate) вещи суть сакральные вещи»[35].

Что политическое и сакральное сопряжены не окказионально и акцидентально, а каузально и субстантивно – общее место, трюизм. Власть (по крайней мере подлинная власть) производит «институциональную харизму»[36]в исходном (и веберовском) смысле слова – «не как привлекательность для масс или изобретательное юродство, но как знак причастности к сути вещей»[37]. Именно поэтому она способна не только на обычные насильственные и/или перераспределительные операции (с этим-то вполне справляется и unum magnum latrocinium, «большая разбойничья шайка» по Августину Гиппонскому (О Граде Божием IV, 4)), но и на «конструирование и достижение такого осмысленного социального порядка, который был бы тесно связан… с областью сакрального»[38]. «Власть… пробуждает чувство сакрального. Сакральность властна по своей природе»[39]. «Земная власть, так же как и трансцендентная, может защищать и разить; может оборвать жизнь или продлить её… Она вовлекает в процессы не менее жизненно важные, чем те, которыми заправляют священнослужители и чародеи»[40].

Однако и в плане своих отношений с сакральным государство представляет собой нечто особенное, отличающее его от других политических форм. Государство присутствует на «рынках спасения»[41] с момента своего появления на исторической арене. Оно захватило огромную долю этих рынков в жёсткой конкурентной борьбе с уже упоминавшимися универсалистскими соперниками – Вселенской Церковью и Священной (sic!) Римской империей. Империя (а со временем – и произросшие от неё державы Габсбургов и Гогенцоллернов) была элиминирована. Церковь – нет, хотя усилий к тому прилагалось немало («врата ада не одолеют её» (Мф 16:18)). Однако в процессе своей консолидации государство очень многое переняло у Церкви – и не только юридические, административные, финансовые и т.п. техники[42], но, главное, претензию быть оператором рынка спасения. Причём таким, который совмещал бы на нём роли регулятора, генерального заказчика и генерального подрядчика, передающего отдельные сегменты этого рынка и/или виды услуг субподрядчикам, скромная роль которых теперь отводится традиционным «иерократическим союзам» (по Веберу). Это как минимум; как максимум государство и эту функцию берёт на себя непосредственно и исполняет ее монопольно.

Именно эта интенция со всей ясностью была обозначена Жан-Жаком Руссо в предпоследней главе трактата «Об общественном договоре»: «Кто смеет говорить: вне Церкви нет спасения, тот должен быть изгнан из Государства, если только Государство это не Церковь, и государь это не Первосвященник»[43]. Именно поэтому «все точные понятия современного учения о государстве представляют собой секуляризованные теологические понятия. Не только по своему историческому развитию… но и в их систематической структуре»[44]. «Историческое развитие» тут важнее «систематической структуры», на которой делал акцент сам Шмитт, – формальное сходство ещё можно было бы счесть случайным, но речь-то о подтверждаемом многочисленными фактами и тестами прямом генетическом родстве. Его же отмечал и, например, Луи Дюмон: «современное государство не преемственно по отношению к другим политическим формам: оно представляет собой превращённую Церковь»[45]. Параллельно конструируется и сообразная государственной политической форме модель коллективной и персональной идентичности, «в которой “последней” общностью будет государство, а не родственная группа, класс или конфессия. Точнее, государство должно стать всеми ими сразу»[46]. «Конфессия» по праву замыкает этот ряд – государство претендует быть не только высшим выражением и заместителем родовой близости и социально-экономической солидарности, но и объектом веры. И оно требует, чтобы вера в него была исповедана (confess). Может быть, с наибольшей силой сакральный аспект государства проявляется в его склонности требовать человеческих жертв и умении получать их – способом, выраженным в формуле «умереть за Родину», исследованной Эрнстом Канторовичем[47], и другими способами. «Именно у теологического дискурса были заимствованы модели идеализации нации и сакрализации государства, которые позволяют установить между гражданами связь, основанную на жертвенности, и наделить положения права признаками “истины” и “закона”»[48].

Конечно, спасение, предлагаемое и продвигаемое государством, отличается от церковного, христианского и вообще религиозного. Оно посюсторонне; оно остается таковым даже тогда, когда государство до некоторой степени преуспевает в вовлечении «мёртвых, живых и ещё не родившихся в единую общность судьбы» через пропаганду и насаждение «светской версии бессмертия»[49]. «Даже трансцендированное государство – а все они тщатся тем или иным способом трансцендировать сами себя – остается градом земным. Даже Левиафан остается смертным богом»[50]. Да, богом sui generis; и всё равно, ровно по Томасу Гоббсу, «смертным» (Левиафан II, XVII), то есть принадлежащим «миру сему»[51]. Однако на рынках спасения секуляризованных обществ – а секуляризация сама по себе их не упраздняет[52] – и этот товар вполне востребован.

Volens nolens принятая государствами на себя миссия спасения от COVID-19 мощно подталкивает их к возвращению в область сакрального, откуда некоторые из них (прежде всего большинство так называемых «развитых») почти удалились, смирившись с модным воззрением на себя как на не имеющие собственной воли и власти сервисные структуры. Но человечество оказалось атаковано невидимым злом, природа, происхождение и механизмы действия которого туманны. Наука не способна сказать по этому поводу почти ничего вразумительного и успокаивающего (во всяком случае, на понятном обывателю языке). Предлагаемые ею средства действуют не везде, не всегда и не на всех. Критерии разделения на тех, кому суждена жизнь, а кому – смерть, неизвестны.

Угроза экзистенциальна и иррациональна, спасение не гарантировано никому.

Отношение к этому злу закономерно делается вопросом веры, а не знания. Неверующие стигматизируются как «ковид-диссиденты» (термин религиозного происхождения). Диссиденты реагируют зеркально, уличая своих оппонентов в слепом доверии к любым сообщениям, исходящим от официальных инстанций (ср. едкое словцо «ковидобесие», имеющее те же коннотации). Государства, как и следовало ожидать, в основном выступают на стороне ортодоксального большинства, против еретиков и неверующих (редкие исключения, объясняющиеся индивидуальными особенностями психики отдельных глав государств – вроде президента Танзании Джона Магуфули, отрицавшего само существование коронавируса и в конце концов от него же и скончавшегося, – погоды не делают). Государственные меры отражения непостижимого зла, соответственно, также зачастую носят иррациональный характер (в разных странах разные – обязательное ношение перчаток, измерение температуры при входе в общественные места, комендантский час, обливание химическими жидкостями тротуаров и проезжих частей, домашняя изоляция пожилых, лечение гидроксихлорохином, переливание плазмы крови исцелившихся etc.).

Взыскуемое миллиардами человеческих существ спасение от зла является, конечно, не трансцендентным и духовным, а посюсторонним и телесным. Как и само зло. Такая сотериология тоже бывает: «Лишения, невзгоды и страдания побуждают индивида искать компенсации; он (или она) рассматривает блага спасения как то, что обещает избавить от несчастий, зла или телесных мук, в ближайшем или отдалённом будущем»[53]. Каков спрос, таково и предложение. Государства борются за спасение «голой жизни», по Джорджо Агамбену[54], потому что именно этого от них требуют и потому что ничего другого они предложить не могут. Но и эта борьба окрашивается в (квази)религиозные тона. Небрежение карантинными ограничениями и тем более прямое их отвержение квалифицируются как моральное преступление. Именно поэтому они караются государственными репрессиями – по всей строгости… даже не закона (эти ограничения сплошь и рядом не имеют под собой никакого правового основания), а почти никогда не объявляемого de jure, но вводимого de facto чрезвычайного положения[55]. Основная масса населения ропщет, но смиряется. Впрочем, отдельные фанатики добровольно включаются в сражения с еретиками, не дожидаясь вмешательства официальных властей (не единичны случаи спонтанного побиения разгневанными гражданами нарушителей масочного режима в общественном транспорте и магазинах). Одновременно государство без колебаний и стеснения навязывает свои представления о том, какое спасение по-настоящему важно здесь и сейчас, и тем, кто на этот счёт придерживается принципиально иного мнения – иерократическим союзам (и их лидерам, и их рядовым членам). Доступ в церкви, мечети, синагоги и храмы перекрывается, участие в ритуалах и таинствах, особенно коллективных, предельно затрудняется, сопротивление подавляется силой – от полицейских разгонов собраний и шествий ультраортодоксов (харедим) в Израиле до полицейского вторжения в Среднеуральский женский монастырь в России. И неудивительно – ведь постановка под сомнение права государства быть верховным оператором спасения, устанавливающим правила игры на этом рынке, делегитимирует его in toto и как мало что другое.

Как уже было замечено многими, политические эффекты пандемии подтверждают верность известного шмиттовского определения суверенитета: «Суверенен тот, кто принимает решение о чрезвычайном положении»[56]. Любопытно, что сувереном не всегда оказывается тот, от кого это ожидается ex officio. Так, в России весной 2020 г. чрезвычайные антиковидные меры разрабатывались, вводились и внедрялись по всей стране не столько федеральными властями, сколько далеко вышедшим за пределы своих полномочий мэром Москвы Сергеем Собяниным, который взял на себя эту ответственность инициативным и явочным порядком – и тут же был назван некоторыми проницательными (или ехидными) наблюдателями именно «сувереном». Так же поступали многие губернаторы и мэры в США – в тот период, когда президент Дональд Трамп ещё исповедовал коронаскептицизм (впрочем, суверенитет в реалиях Соединённых Штатов весьма отличается и от российского, и от европейского). Но это частности. Что действительно существенно (и вспоминается незаслуженно редко), так это то, как, собственно, называется трактат Шмитта, открывающийся этим определением. Он называется «Политическая теология». Происходящие события разворачиваются именно в этом поле и должны интерпретироваться при помощи этого концептуального аппарата. К нему же близко примыкает и, например, сочетающая элементы антропологии, психологии и социологии «теория управления через страх смерти» (Terror Management Theory), разрабатывавшаяся ещё в 1980-е гг.[57], но сейчас обретающая второе дыхание – если применительно к коронавирусной пандемии это звучит не слишком цинично[58].

В жизни политических обществ снова становятся различимы не только понятия и модели, происходящие из «теологического дискурса», но и изоморфные им паттерны практического действия. Навскидку: государства направляют и перенаправляют потоки специфических «святых даров» (масок, кислорода, аппаратов ИВЛ, вакцин etc.), окормляя этими материальными носителями благодати жаждущую спасения паству. В особенно страдающих от зла регионах мира десантируются до зубов вооружённые теми же дарами и осенённые знаком красного креста отряды рыцарственных медиков. На глазах складывается новый светский культ праведников, мучеников и святых – врачей и санитаров из «красных зон» ковидных госпиталей. И проч., и проч. Распространённой реакцией на пандемию стали слова «мир никогда не будет прежним». Вовсе нет – таким он уже бывал, и не раз.

Просто человечество, особенно западное, подзабыло, что это такое – жить (и умирать) во время священной войны. Добро пожаловать в реальный мир.

Прежде чем перейти к выводам и осторожным прогнозам, стоит выдвинуть ещё одно предположение. Скорее всего, в том же фронтире между политическим и сакральным развернутся многие сражения другой войны, которую государство уже ведёт. Войны с очередным глобальным, транснациональным, трансграничным, экстратерриториальным противником – цифровыми платформами (любой их перечень открывают Microsoft, Google, Facebook и Twitter, но это только верхушка айсберга, неуклонно разрастающегося снизу), активность которых в этой нечётко демаркированной и слабо охраняемой зоне возрастает стремительно. Потому что в их modus operandi всё больше того, что трудно описать, не обращаясь к понятию сакрального.

Дальнейшие констатации местами утрированы, некоторые из них указывают на ещё не достигшие полного развития тенденции и интенции. Но всё это так или иначе имеет место и происходит прямо сейчас. Цифровые платформы повсюду и нигде – они стремительно утрачивают сколько-нибудь определённую пространственную локализацию и перемещаются в «облака» (sic!). Они вездесущи, всезнающи и всемогущи. При этом всё менее понятно, даже самим создателям самообучаемых нейросетей, как именно они работают, что происходит на их глубоких уровнях. Алгоритмы цифровых платформ, якобы (наверное, поначалу и вправду) нацеленные на максимальный учёт интересов, предпочтений, социальных связей, вкусов и ценностей конечных пользователей, на самом деле всё это – то есть в конечном счёте мышление, психику и душу – меняют и формируют, навязывая одни возможности и исключая другие. Как и было (пред)сказано Клайвом С. Льюисом в эссе «Человек отменяется»: «Мы станем рабами или марионетками того, кому отдали души». Они монополизируют целые сферы принятия решений – как, например, биржевые, банковские и инвестиционные роботы с их недоступным человеку быстродействием. И далеко не только экономических – цифровые платформы находятся на близких подступах к приобретению власти над жизнью и смертью. Активно обсуждается возможность передачи искусственным интеллектам боевых систем права на самостоятельное совершение необратимых, летальных выборов – не только о распознавании «своих» и «чужих» («друзей» и «врагов», строго по Шмитту), но и об уничтожении последних. Грубо говоря, машины готовы убивать людей – все технические условия созданы, сдерживающим фактором остаются только этические соображения. Ненадёжное препятствие; этика обычно уступает эффективности, а всё, что технически может быть реализовано, рано или поздно будет реализовано. Впрочем, устранение человека не обязательно подразумевает и требует именно физического насилия. Показательно, что именно цифровые платформы стали главной средой распространения и инструментом продвижения идеологии и практик «cancel culture», состоящей именно в стирании, уничтожении по возможности всех социальных проекций и следов личности, по тем или иным основаниям признанной негодной к дальнейшему пребыванию в цивилизации. Не просто цифрового двойника, а значительной, хотя и нетелесной, части самой личности, в огромной степени погружённой в цифровую вселенную и зависящей от происходящего в ней, – такими уж стали сейчас людские «жизненные миры», реальности, о множественности которых писал ещё Альфред Шюц[59]. Причём действия такого рода лишь в исключительных случаях доступны для оспаривания и апелляции – апеллировать не к кому, приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Долгосрочный или вечный бан в социальных сетях весьма напоминает эвфемизм сталинской эпохи «десять лет без права переписки». Он означал смерть.

Функционирование цифровых платформ выглядит как власть, описывается как власть, воспринимается как власть – а значит, это власть.

Та самая шилзовская власть, которая «пробуждает чувство сакрального». И то самое шилзовское сакральное, которое «властно по своей природе». Тут нет ни грана мистики или конспирологии. То есть они вполне могут тут быть, но не обязательно – как нет их, например, в совершенно естественнонаучной, даже биологизаторской и при этом свободно оперирующей понятием сакрального «гипотезе сверхъестественного наказания» Доминика Джонсона[60], которая «описывает сверхъестественного агента в качестве сверхъестественного авторитета: т.е. агента, обладающего абсолютной властью, исполняющего карательные функции ради общего блага сообщества; агента, подчинение которому происходит не из-за прямого принуждения, а из рациональных (порой не осознаваемых) соображений <…> Авторитет может являться как позицией, так и персоной <…> сверхъестественный агент (=бог или Бог) – это an (или the) authority, в то время как его служитель, священник или мирской лидер, наделённый властью “свыше”, – это агент in authority, занимающий позицию лишь до тех пор, пока так угодно Всевышнему»[61]. Что в один прекрасный Судный день условный Skynet осознает себя и начнёт править миром и людьми, крайне маловероятно. Гораздо вероятнее, что он начнёт править миром и людьми, так и не осознав себя в человеческом смысле слова. Кажется, уже начинает.

Цифровое сакральное, о котором идёт речь, – это, по сути, то самое хорошо знакомое сакральное по Эмилю Дюркгейму. Чтобы убедиться в правомерности сопоставления, полезно перечитать знаменитые пассажи из «Элементарных форм религиозной жизни». Существенно не то, какому объекту в них приписываются свойства и качества сакрального (обществу в целом). Существенно то, каковы сами эти свойства и качества. Цифровое сакральное (далее «оно») ими очевидно обладает.

«Оно… для своих членов – как бог для тех, кто верит в него… бог – это прежде всего сущность, которую человек считает тем, что превосходит его в некоторых отношениях, и тем, от чего он зависит. Идёт ли речь о личности, наделённой сознанием… или только об абстрактной силе… в обоих случаях верующий ощущает себя обязанным придерживаться определённого образа действий, навязываемого ему природой священного начала, с которым он взаимодействует <…> [Оно] вызывает у нас чувство постоянной зависимости. Поскольку оно обладает специфической природой, отличающейся от нашей природы как природы индивидов, оно преследует цели, которые точно так же являются специфическими для него. Но так как… [оно] может достичь их только при нашем посредничестве, оно настоятельно требует нашей помощи. Оно требует, чтобы, забыв о собственных интересах, мы стали служить ему, и оно подвергает нас всевозможным ограничениям, лишениям и жертвам, без которых общественная жизнь была бы невозможной. Именно поэтому мы должны ежеминутно подчиняться правилам поведения и мышления, которые были созданы не нами и не нравятся нам и которые временами даже вступают в противоречие с нашими склонностями и самыми основными инстинктами <…> мы подчиняемся [его] требованиям… тогда, когда его образ… наделён такой силой, что автоматически обусловливает или подавляет действия вне зависимости от того, оцениваются ли их результаты как полезные или вредные <…> Представления, отражающие эти образы действия в каждом из нас, обладают такой интенсивностью, которой не может достичь одно частное сознание, так как они соединяют в себе силу бесчисленных индивидуальных представлений, служивших для формирования каждого из них… [Оно] говорит устами тех, кто утверждает их в нашем присутствии, именно [его] мы слышим, когда слушаем их, и голос всех имеет такое звучание, которым никогда не обладал голос одного человека. Та жёсткость, с которой [оно] реагирует… на попытки инакомыслия, помогает ему усилить свою власть за счёт демонстрации общих убеждений посредством этого всплеска рвения. Одним словом, когда нечто является объектом подобного состояния умов, представление о нём, которым обладает каждый индивид, перенимает силу действия от своих истоков и от тех условий, в которых оно было рождено, что осознают даже те, кто не подчиняется ему <…> Это не только власть, от которой мы зависим, это ещё и сила, в которой коренится наша собственная сила. Человек, повинующийся своему богу и поэтому верящий, что бог пребывает с ним, взаимодействует с миром уверенно, ощущая возрастание энергии <…> Коллективная сила не является полностью внешней по отношению к нам, она движет нас не только извне. Так как [оно] может существовать только в индивидуальных сознаниях и только через них, эта сила должна проникать в нас и организоваться в нас, становясь неотъемлемой частью нашего существа, тем самым возвышая и возвеличивая его»[62]. Однако пора остановиться; на самом деле можно было бы цитировать целыми страницами, вполне корректно перелагая классические описания социологических эффектов взаимодействия с сакральным на modus vivendi и operandi современных человеческих существ в мире цифровых платформ и социальных сетей.

Обретая власть и превращаясь ipso facto в политический фактор, цифровые платформы всё чаще соприкасаются с государствами. В местах их соприкосновения искрит. Это знают в Китае, отгородившем своё цифровое пространство «Великим китайским файрволлом» и не без успеха наполнившем внутренность этого укреплённого периметра собственными аналогами глобальных платформ (но несогласные с обеих сторон границы всё равно проделывают в нём лазейки). Это знают в России, которая ведёт с глобальными платформами вялые пограничные бои – блокируя одни ресурсы, замедляя другие и пытаясь всеми правдами и неправдами завлечь под национальную юрисдикцию их серверы персональных данных и официальные представительства. То есть «цифровой суверенитет» тут строится по тем же лекалам, что и суверенитет территориальный, – с сомнительными результатами, тем более что с созданием альтернативных сервисов дело обстоит, за редкими исключениями вроде Yandex, довольно плохо. Это знают в США, где настоящий террор, развязанный ключевыми цифровыми платформами против Трампа и трампистов, скорее всего, в существенной степени повлиял на итоги президентских выборов. Это знают и, например, в Австралии, конфликт государственных властей которой с Google и Facebook[63] вроде бы поутих, но окончательный исход его ещё неизвестен. Скорее всего, со временем об этом узнают везде.

Конечно, пока такие стычки в высокой степени направляются и управляются элитами – как политическими, так и цифровыми. Государства развертывают свои системы мониторинга, контроля и манипуляции человеческим поведением, негосударственные цифровые платформы – свои. Стороны обзывают друг друга «Большими братьями» и обмениваются симметричными попрёками в покушениях на свободу. Из недавних примеров см., с одной стороны, заявление президента Microsoft Брэда Смита: «Мне постоянно вспоминаются уроки Джорджа Оруэлла из его книги “1984”. На самом деле эта история была о правительстве, которое всегда могло видеть и слышать всё, что делают и говорят все. Этого не произошло в 1984 году, но, если мы не будем осторожны, это может случиться в 2024»[64]; с другой стороны, судебный процесс, возбуждённый властями штата Аризона против Google, в ходе которого высказываются ровно такие же обвинения[65].

Что по существу речь идёт об обострившейся конкуренции за власть над сознанием, подсознанием, действиями и лояльностью рядовых граждан/пользователей, а не об избавлении их от такой власти (с чего бы?), вполне очевидно. Настоящая проблема в другом. В том, что элиты – и лидеры государств, и собственники и топ-менеджеры цифровых платформ – будут управлять дальнейшим развитием ситуации не в большей степени, чем управляли побочными эффектами и непреднамеренными последствиями крестовых походов их инициаторы. Участники священной войны ведут себя непредсказуемо, и дело не только в эксцессах исполнителей среднего звена вроде атаки на Константинополь или спонтанных массовых психозах вроде «крестового похода детей» (хотя и то, и другое вполне вероятно и даже неизбежно). А в том ещё дело, что в современной священной войне – между сакральным политическим и цифровым сакральным – будет участвовать и ещё один класс акторов – «искусственные агенты, то есть созданные людьми технические устройства и программные средства, которые способны целенаправленно действовать и самостоятельно принимать решения»[66].

Таким образом, ход событий возвращает государствам сакральный статус и роль операторов спасения (пропорция push и pull в каждой отдельной ситуации индивидуальна и менее важна, чем общий тренд). Происходить это может по-разному и с разной эффективностью – притом что именно эффективность, убедительность вхождения в такую роль во всевозрастающей степени станет определять государственную конкурентоспособность.

Существенную фору получат те государства, в которых устойчивые модели сопряжения политического и сакрального уже выработаны и находятся в арсенале средств легитимации (хотя, возможно, и несколько заржавели от долгого неупотребления). Прежде всего те, где такая модель описывается понятием «гражданская религия» – «форма сакрализации коллективного политического целого, не идентифицирующаяся с какой-либо политической идеологией или политическим движением, утверждающая отделение Церкви от государства… соседствующая с традиционными религиозными институтами, не отождествляясь с каким-либо из вероисповеданий, а представляя себя как общегражданский символ веры… Она признаёт широкую индивидуальную автономию по отношению к освящаемому ею сообществу и в основном поощряет достижение спонтанного консенсуса в соблюдении заповедей публичной этики и коллективного служения (liturgy)»[67]. Это в первую очередь США[68] и Израиль[69]; но в том же ряду называют, например, Австралию[70], Чили[71] и некоторые другие страны[72].

Свою фору получат и те государства, где практикуется модель «политической религии» – «исключающей и интегристской сакрализации политики. Она отказывается от сосуществования с иными политическими идеологиями и движениями, отрицает автономию индивида по отношению к коллективу, предписывает обязательное повиновение своим заповедям и участие в своём политическом культе, а также освящает насилие… Она враждебно относится к традиционным институционализированным религиям, стремясь либо уничтожить их, либо установить с ними отношения симбиотического сосуществования – в том смысле, что политическая религия пытается инкорпорировать религию традиционную в свою собственную систему верований и мифов, отводя ей подчинённую или вспомогательную роль»[73]. В самом деле: в Северной Корее и Туркменистане нет не только глобальных цифровых платформ, но и – по официальным данным – COVID-19. Вообще. То есть предлагается верить, что мощь этих наглухо задраенных государств и прочность их границ оказались достаточно велики для того, чтобы не пропускать на собственную территорию даже неклеточные патогены диаметром 100–150 нанометров. Что ж, вера творит чудеса.

Впрочем, в чистом виде и гражданские, и политические религии встречаются редко, а завести их с нуля и на заказ – задача непростая. Поэтому не имеющие такой форы государства, стремясь усилить свою связь с сакральным (и, соответственно, конкурентоспособность), будут вынуждены экспериментировать, различным образом комбинируя элементы гражданских и политических религий, пытаясь учредить нечто среднее между этими крайностями и плодя всевозможные гибриды неизвестной a priori жизнеспособности. Собственно, это уже происходит – в Венгрии под управлением Виктора Орбана, в Польше под управлением «Права и Справедливости», в Турции под управлением Реджепа Эрдогана, в России под управлением Владимира Путина[74]… В том же контексте стоит рассматривать и инициированный Петро Порошенко украинский проект церковной автокефалии – буксующий, но не закрытый. Происходят и более удивительные вещи: см., например, высказывания Эмманюэля Макрона, каких меньше всего можно было бы ожидать от президента Франции – родины Просвещения, культа Разума и лаицизма, то есть одной из радикальнейших версий принципа светскости государства. «Политика – это мистика»; «Я всегда признавал (в политике. – С.К.) измерение вертикальности, трансцендентности»; более того, «Христово измерение, я не отрицаю его; я не претендую на него»[75]; ещё более того, «связь между Церковью и Государством повреждена, и мы должны её восстановить»[76].

Всё это – только начало. Во всяком случае, не видно никаких факторов и акторов, способных обратить вспять процессы (ре)политизации сакрального и (ре)сакрализации политического.

Потому что это один и тот же процесс – поток, захватывающий и несущий все современные государства, хотя и с разной силой и скоростью. «Оказавшись на стремнине быстрой реки, мы упрямо не спускаем глаз с тех нескольких развалин, что ещё видны на берегу, тогда как поток увлекает нас к той бездне, что находится у нас за спиной»[77]. Развалины – остатки секулярного мира. Бездна – мир постсекулярный, во многих отношениях отличный от досекулярного, но в главном с ним схожий. Тут политическое и сакральное вновь будут пронизывать друг друга, оборачиваться друг другом, совместно определяя участь ищущих спасения человеческих существ. В том числе и прежде всего – их жизнь и смерть.

--

СНОСКИ

[1] «Да будет благо народа высшим законом». Salus – не только «благо», как это обычно принято переводить, но и «безопасность», «здоровье», «спасение». Кажется, первым обратил внимание на широту семантического поля этого слова и всей формулы – применительно к актуальной ситуации – Александр Ф. Филиппов.

[2] L asswell H.D., Kaplan A. Power and Society: A Framework for Political Inquiry. New Haven, L.: Yale Univ. Press, 1950. P. XIV.

[3] Каспэ С.И. Политическая форма и политическое зло. М.: Школа гражданского просвещения, 2016. С. 16–17.

[4] См., например: Кревельд ван М. Расцвет и упадок государства. М.: ИРИСЭН, 2006. 544 с.; Aronowitz S., Bratsis P. (Eds.). Paradigm Lost: State Theory Reconsidered. Minneapolis: Univ. of Minnesota Press, 2002. 328 p.; Spruyt H. The Origins, Development, and Possible Decline of the Modern State // Annual Review of Political Science. 2002. Vol. 5. P. 127–149.

[5] Каспэ С.И. Центры и иерархии: пространственные метафоры власти и западная политическая форма. М.: Московская школа политических исследований, 2007. С. 267; см. также: Хардт М., Негри А. Империя. М.: Праксис, 2004. 440 с.; Lundestad G. The United States and Western Europe Since 1945. From Empire by Invitation to Transatlantic Drift. Oxford: Oxford Univ. Press, 2003. 352 p.; Ferguson N. Colossus: The Rise and Fall of the American Empire. N.Y.: Penguin Books, 2004. 393 p.

[6] Tilly C. How Empires End. In: K. Barkey, M. von Hagen von (Eds.). After Empire: Multiethnic Societies and Nation-Building. N.Y., L.: Westview Press, 1997. P. 1–11.

[7] Melville A., Polunin Yu., Ilyin M., Mironyuk M., Timofeev I., Meleshkina E., Vaslavskiy Y. Political Atlas of the Modern World. Oxford: Wiley-Blackwell, 2010. P. 7.

[8] См.: Кузнецов В.А. ИГ – альтернативная государственность? Чем объясняется притягательность радикалов для жителей арабского Востока // Россия в глобальной политике. 2015. № 5. С. 8–17; Каспэ С.И. Чем торгует Левиафан? Критерии оценки конкурентоспособности государств на рынках спасения // Полития. 2018. № 3. С. 18; Голунов С.В. Террористический «халифат» как квазигосударство: проблема концептуализации // Полития. 2020. № 2. С. 87–103.

[9] Wolin S. Politics and Vision: Continuity and Innovation in Western Political Thought. Princeton, Oxford: Princeton Univ. Press, 2004. P. 559–560.

[10] McConnell: Corporations Shouldn’t Fall for Absurd Disinformation on Voting Laws // Mitch McConnell. Republican Leader. 04.05.2021. URL: https://www.republicanleader.senate.gov/newsroom/press-releases/mcconnell-corporations-shouldnt-fall-for-absurd-disinformation-on-voting-laws (дата обращения: 15.09.2021).

[11] Armus T. McConnell says companies should stay out of politics — unless they’re donating money // The Washington Post. 07.04.2021. URL: https://www.washingtonpost.com/nation/2021/04/07/mitch-mcconnell-georgia-citizens-united/ (дата обращения: 15.09.2021).

[12] Heater D. World Citizenship and Government: Cosmopolitan Ideas in the History of Western Political Thought. N.Y.: St. Martin’s Press, 1996. 259 p.; Wendt A. Why a World State is Inevitable // European Journal of International Relations. 2003. Vol. 9. № 4. P. 491–542; Etzioni A. From Empire to Community: A New Approach to International Relations. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2004. 272 p.; McClintock J. The Uniting of Nations: An Essay on Global Governance. Brussels: Peter Lang, 2010. 349 p.

[13] Tilly C. Reflections on the History of European State-making. In: C. Tilly (Ed.) The Formation of National States in Western Europe. Princeton: Princeton Univ. Press, 1975. P. 27; Opello W.C., Rosow J.S. The Nation-State and Global Order: A Historical Introduction to Contemporary Politics. Boulder: Lynne Rienner Publishers, 1999. P. 37; Badie B. Inventions et réinventions de l’Etat. In: D. Colas, C. Emeri (Eds.). Droit, institutions et systémes politiques. Mélanges en hommage à M.Duverger. P.: P.U.F., 1987. P. 495–504; Badie B. La fin des territoires: essai sur le désordre international et sur l’utilité du respect. P.: Fayard, 1995. 278 p.

[14] Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Нации и национализм. М.: Праксис, 2002. С. 377.

[15] Kantorowicz E. The King’s Two Bodies: A Study in Mediaeval Political Theology. Princeton: Princeton Univ. Press, 1997. P. 49–66; Скиннер К. Истоки современной политической мысли. Т. 1. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2018. С. 35–36.

[16] См. подробнее: Каспэ С.И. Центры и иерархии: пространственные метафоры власти и западная политическая форма. М.: Московская школа политических исследований, 2007. C. 120–154.

[17] Caron J.-F. A Sketch of the World After the COVID-19 Crisis: Essays on Political Authority, The Future of Globalization, and the Rise of China. Palgrave Macmillan, 2020. 56 p.; Delanty J. (Ed.) Pandemics, Politics, and Society: Critical Perspectives on the Covid-19 Crisis. Berlin, Boston: de Gruyter, 2021. 190 p.; см. также журнал «Россия в глобальной политике», №№ 3 и 5 за 2020 год, почти полностью посвященные этому эффекту.

[18] Sobczyk M. Kissinger Still Lacks a Number to Call Europe // The Wall Street Journal. 27.06.2012. URL: https://www.wsj.com/articles/BL-NEB-5698 (дата обращения: 15.09.2021).

[19] Более широко о территориальном аспекте пандемии см.: The Territorial Impact of COVID-19: Managing the Crisis across Levels of Government // OECD. 10.11.2020. URL: https://read.oecd-ilibrary.org/view/?ref=128_128287-5agkkojaaa&title=The-territorial-impact-of-covid-19-managing-the-crisis-across-levels-of-government (дата обращения: 15.09.2021).

[20] Розеншток-Хюсси О. Великие революции. Автобиография западного человека. М.: Библейско-богословский Институт св. апостола Андрея, 2002. С. 336.

[21] Ibid.

[22] Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления и развития. М.: Форум, 2009. С. 155–156.

[23] Statement on Human Rights // American Anthropologist. 1947. Vol. 4. № 49. P. 539–543; любопытные подробности см.: Engle K. From Skepticism to Embrace: Human Rights and the American Anthropological Association // Human Rights Quarterly. 2001. Vol. 23. P. 536–560.

[24] Шмитт К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса. СПб.: Владимир Даль, 2006. С. 169.

[25] Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. 1997. № 4. С. 20.

[26] Макиавелли Н. Государь. М.: Планета, 1990. С. 43. Более точный перевод: «Война – вот подлинное искусство того, кто правит» (Machiavelli N. The Prince. L.: J.M. Dent and Sons, 1908. P. 117).

[27] Шмитт К. Понятие политического // Вопросы социологии. 1992. № 1. С. 43.

[28] Ibid. P. 51.

[29] Ibid. P. 43.

[30] Ibid.

[31] Вебер М. Хозяйство и общество: Очерки понимающей социологии. Т. 1: Социология. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2016. С. 110.

[32] Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 645.

[33] Shils E. Center and Periphery: An Idea and its Career, 1935–1987. In: L. Greenfeld, M. Martin (Eds.). Center: Ideas and Institutions. Chicago, L.: The Univ. of Chicago Press, 1988. P. 251.

[34] Shils E. Order of Learning: Essays on the Contemporary University. New Brunswick, L.: Transaction Publishers, 1997. P. 171.

[35] Shils E. Center and Periphery: Essays in Macrosociology. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1975. P. 154.

[36] Ibid. P. 266.

[37] Geertz C. Centers, Kings and Charisma: Reflections on the Symbolics of Power. In: J. Ben-David, T.N. Clarke (Eds.). Culture and its Creators: Essays in Honor of Edward Shils. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1977. P. 151.

[38] Eisenstadt S.N. Transcendental Vision, Center Formation, and the Role of Intellectuals. In: L. Greenfeld, M. Martin (Eds.). Center: Ideas and Institutions. Chicago, L.: The Univ. of Chicago Press, 1988. P. 96.

[39] Shils E. Center and Periphery: Essays in Macrosociology. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1975. P. 5.

[40] Ibid. P. 264.

[41] Формулировка, логично дедуцируемая из исследовательского языка теорий рационального выбора, охотно оперирующего понятиями «religious markets» и «salvation goods» – см., например: Young L.A. (Ed.) Rational Choice Theory and Religion: Summary and Assessment. New York: Routledge, 1997. 256 p.; Jelen T.G. (Ed.) Sacred Markets, Sacred Canopies: Essays on Religious Markets and Religious Pluralism. Lanham: Rowman and Littlefield, 2002. 224 p.; Stolz J. (Ed.) Salvation Goods and Religious Markets: Theory and Applications. Bern, N.Y.: Peter Lang, 2008. 287 p.

[42] См.: Берман Г. Западная традиция права: эпоха формирования. М.: Изд-во МГУ: Изд. группа Инфра-М – Норма, 1998. С. 93–123, 165–245.

[43] Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или Принципы политического права // Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М.: ТЕРРА–Книжный клуб, КАНОН–Пресс–Ц, 2000. С. 322.

[44] Шмитт К. Политическая теология // Шмитт К. Политическая теология: Сборник. М.: КАНОН-Пресс-Ц, 2000. С. 67.

[45] Dumont L. A Modified View of Our Origins: The Christian Beginnings of Modern Individualism. In: M. Carrithers, S. Collins, S. Lukes (Eds.). The Category of the Person: Anthropology, Philosophy, History. Cambridge: Cambridge University Press, 1985. P. 112.

[46] Balibar E. Nation, cité, empire (La problème de la forme politique bourgeoise). In: E. Balibar (Ed.) Les frontières de la democratie. P.: La Decouverte, 1992. P. 157.

[47] Kantorowicz E. Pro Patria Mori in Medieval Political Thought // The American Historical Review. 1951. Vol. 56. № 3. P. 472–492.

[48] Балибар Э. Нация как форма: история и идеология. В кн.: Э. Балибар, И. Валлерстайн (ред.). Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности. М.: Логос-Альтера, Ecce homo, 2003. С. 112.

[49] Смит Э. Национализм и модернизм. М.: Праксис, 2004. С. 261.

[50] Каспэ С.И. Чем торгует Левиафан? Критерии оценки конкурентоспособности государств на рынках спасения // Полития. 2018. No. 3. С. 11.

[51] О трансцендировании государства см. подробнее Каспэ С.И. Центры и иерархии: пространственные метафоры власти и западная политическая форма. М.: Московская школа политических исследований, 2007. С. 155–202.

[52] Koenker E.B. Secular Salvations: The Rites and Symbols of Political Religions. Philadelphia: Fortress Press, 1965. 220 p.; Bacon H., Dossett W., Knowles S. (Eds.). Alternative Salvations: Engaging the Sacred and the Secular. L.: Bloomsbury, 2015. 256 p.

[53] Stolz J. Salvation Goods and Religious Markets: Integrating Rational Choice and Weberian Perspectives. In: Stolz J. (Ed.). Salvation Goods and Religious Markets: Theory and Applications. Bern, N.Y.: Peter Lang, 2008. P. 61.

[54] Cм.: Чэндлер Д. Биополитика и подъём «антропоцентрического авторитаризма» // Россия в глобальной политике. 2020. Т. 18. № 3. С. 155–162.

[55] Cм.: Филиппов А.Ф. Нормальность и ненормальность чрезвычайного // Россия в глобальной политике. 2020. Т. 18. № 3. С. 144–147; Филиппов А.Ф. «Привычные способы различения чистого и нечистого, опасного и безопасного перестают работать…» // Research Arts. 25.03.2021. URL: http://researcharts.ru/filippov-self-isolation (дата обращения: 19.09.2021).

[56] Шмитт К. Политическая теология. В кн.: Шмитт К. (ред.). Политическая теология: Сборник. М.: КАНОН-Пресс-Ц, 2000. С. 15.

[57] Greenberg J., Pyszczynski T., Solomon S. The Causes and Consequences of a Need for Self-Esteem: A Terror Management Theory. In: R.F. Baumeister (Ed.). Public Self and Private Self. N.Y.: Springer, 1986. P. 189–212; Routledge C., Vess M. (Eds.). Handbook of Terror Management Theory. Elsevier Academic Press, 2019. 648 p.

[58] Pyszczynski T., Lockett M., Greenberg J., Solomon S. Terror Management Theory and the COVID-19 Pandemic // Journal of Humanistic Psychology. 2021. Vol. 2. №. 61. P. 173–189; Пареньков Д.А., Петров К.Е. Коронавирус и политика: запросы и ценности в эпоху пандемии // Международная аналитика. 2020. Т. 11. № 2. С. 109–121.

[59] Шюц А. О множественности реальностей // Социологическое обозрение. 2003. Т. 3. № 2. С. 3–34.

[60] Johnson D., Krüger O. The Good of Wrath: Supernatural Punishment and the Evolution of Cooperation // Political Theology. 2004. Vol. 5. № 2. P. 159–176; Johnson D. God’s Punishment and Public Goods: A Test of the Supernatural Punishment Hypothesis in 186 World Cultures // Human Nature. 2005. Vol. 16. № 4. P. 410–446; Johnson D. God Is Watching You: How the Fear of God Makes Us Human. N.Y.: Oxford Univ. Press, 2015. 304 p.; Johnson D. Hand of the Gods in Human Civilization // Nature. 2016. Vol. 530. № 7590. P. 285–287; см. также: Фокин К.В. Гипотеза сверхъестественного наказания: Критический обзор // Полития. 2019. № 1. С. 60–80.

[61] Фокин К.В. Опыт изучения власти на интерфейсе политического и биологического // МЕТОД. 2020. Вып. 10. С. 203.

[62] Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2018. С. 353–358.

[63] Cherney M. Google Escalates Dispute with Australia by Threatening Search Shutdown // The Wall Street Journal. 22.01.2021. URL: https://www.wsj.com/articles/google-escalates-dispute-with-australia-by-threatening-search-shutdown-11611298523 (дата обращения: 19.09.2021).

[64] Microsoft president: Orwell’s 1984 could happen in 2024 // BBC. 27.05.2021. URL: https://www.bbc.com/news/technology-57122120 (дата обращения: 19.09.2021).

[65] Macdonald-Evoy J. Newly unredacted documents show Google shared location with other apps and more // The Arizona Mirror. 20.09.2021. URL: https://www.azmirror.com/2021/05/24/newly-unredacted-documents-show-google-shared-location-with-other-apps-and-more/ (дата обращения: 19.09.2021). Показательно содержащееся в этой сводке последних событий в процессе определение Google как «технологического бегемота». Как известно, в средневековой демонологии Бегемот – один из ближайших прислужников Сатаны.

[66] Томильцева Д.А., Железнов А.С. Неизбежный Третий: этико-политические аспекты взаимодействий с искусственными агентами // Полития. 2020. №. 4. С. 90; см. также: Knight W. Facebook, Google, Twitter Aren’t Prepared for Presidential Deepfakes // MIT Technology Review. 06.08.2019. URL: https://www.technologyreview.com/2019/08/06/639/facebook-google-twitter-arent-prepared-for-presidential-deepfakes/ (дата обращения: 19.09.2021); Vaccari C., Chadwick A. Deepfakes and Disinformation: Exploring the Impact of Synthetic Political Video on Deception, Uncertainty, and Trust in News // Social Media + Society. 2020. Vol. 6. № 1. P. 1–13.

[67] Gentile E. Political Religion: A Concept and its Critics – A Critical Survey // Totalitarian Movements and Political Religions. 2005. Vol. 6. № 1. P. 30.

[68] Bellah R.N. Civil Religion in America // Daedalus. 1967. Vol. 96. № 1. P. 1–21; Crook T. Civil Religion and the History of Democratic Modernity: Probing the Limits of the Sacred and the Secular // Religion Compass. 2010. Vol. 4. № 6. P. 376–387; Gardella P. American Civil Religion: What Americans Hold Sacred. N.Y.: Oxford Univ. Press, 2014. 384 p.

[69] Liebman C.S., Don-Yihya E. Civil Religion in Israel: Traditional Judaism and Political Culture in the Jewish State. Berkeley, Los Angeles, L.: Univ. of California Press, 1983. 270 p.; Lewin E. The Clash of Civil Religions: A Paradigm for Understanding Israeli Politics // Jewish Political Studies Review. 2013. Vol. 25. № 1/2. P. 72–92; Don-Yeihya E. Changes and Developments in Israeli Civil Religion: 1982–2017 // Israel Studies. 2018. Vol. 23. № 3. P. 189–196.

[70] Смит Э. Национализм и модернизм. М.: Праксис, 2004. С. 215–216; Gladwin M. Anzac Day’s Religious Custodians. In: T. Frame (Ed.). Anzac Day Then and Now. Sydney: New South Press, 2016. P. 90–111.

[71] Cristi M. From Civil to Political Religion: The Intersection of Culture, Religion and Politics. Waterloo: Wilfrid Laurier Univ. Press, 2001. P. 165–186.

[72] Помимо уже ставшего классическим труда Эмилио Джентиле (Джентиле Э. Политические религии. СПб: Владимир Даль, 2021. 400 с.), см. обзоры: Cristi M., Dawson L.L. Civil Religion in America and in Global Context. In: J.A. Beckford, N.J. Demerath (Eds.). The SAGE Handbook of the Sociology of Religion. Los Angeles: SAGE Publications, 2007. P. 267–292; Hvithamar A., Warburg M., Jacobsen B.A. (Eds.). Holy Nations and Global Identities: Civil Religion, Nationalism, and Globalisation. Leiden, Boston: Brill, 2009. 281 p.

[73] Gentile E. Political Religion: A Concept and its Critics – A Critical Survey // Totalitarian Movements and Political Religions. 2005. Vol. 6. № 1. P. 30.

[74] См.: Каспэ С.И. Заговор молчания: сопряжения сакрального и политического в дискурсивных практиках современной России // Социологическое обозрение. 2018. Т. 17. № 2. С. 9–38.

[75] См. подборку и экспертный анализ в Malzac M. Emmanuel Macron, un pragmatique aux allures de télévangéliste // La Croix. 09.05.2017. URL: https://www.la-croix.com/Religion/Catholicisme/France/Emmanuel-Macron-pragmatique-allures-televangeliste-2017-05-09-1200845692 (дата обращения: 19.09.2021).

[76] Discours du Président de la République, Emmanuel Macron, à la Conférence des évêques de France au Collège des Bernardins // Elysee.fr. 09.04.2018. URL: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2018/04/09/discours-du-president-de-la-republique-emmanuel-macron-a-la-conference-des-eveques-de-france-au-college-des-bernardins (дата обращения: 19.09.2021).

[77] Токвиль де А. Демократия в Америке. М.: Весь мир, 2000. С. 30.

Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 10 января 2022 > № 4046497 Святослав Каспэ

Вашингтон готовится не к той войне

ХЭЛ БРЭНДС

Заслуженный профессор мировой политики в Университете Джона Хопкинса, стипендиат Генри Киссинджера, и старший научный сотрудник в Американском институте предпринимательства; автор книги The Twilight Struggle: What the Cold War Teaches Us About Great-Power Rivalry Today («Сумеречная борьба: что мы можем узнать сегодня о соперничестве между великими державами из времён холодной войны»).

МАЙКЛ БЕКЛИ

Доцент политологии в Университете Тафта, приглашённый исследователь Американского института предпринимательства.

Соединённые Штаты серьёзно относятся к угрозе войны с Китаем. Министерство обороны США назвало Китай своим главным противником, гражданские лидеры дали указание военным разработать заслуживающие доверия планы защиты Тайваня, а президент Джо Байден решительно намекнул, что Америка не допустит завоевания этой островной демократии. Однако Вашингтон, возможно, готовится не к той войне.

Специалисты по планированию обороны, похоже, считают, что смогут победить в непродолжительном вооружённом конфликте в Тайваньском проливе, просто отразив вторжение Китая. Со своей стороны, китайские лидеры, вероятно, планируют нанести быстрые, парализующие удары, которые сломят сопротивление Тайваня и поставят Соединённые Штаты перед свершившимся фактом.

Обе стороны предпочли бы маленькую блистательную войну в западной акватории Тихого океана, но это не та война, которую они могут получить.

Война за Тайвань, скорее всего, будет долгой, а не короткой, региональной, а не локальной, и её гораздо легче начать, чем закончить. Она будет расширяться и обостряться, поскольку обе страны станут искать пути к победе в вооружённом конфликте, который ни одна из сторон не может позволить себе проиграть. Такая война создала бы серьёзные дилеммы для миротворчества и была бы сопряжена с высоким риском перерастания в ядерное противостояние. Если Вашингтон не будет готовиться к ведению, а затем и к завершению затяжного конфликта уже сейчас, он может столкнуться с катастрофой после первых выстрелов.

Надвигающаяся схватка

Американо-китайская война за Тайвань начнётся с резкого удара. Военная доктрина Китая подчёркивает важность скоординированных операций, призванных «парализовать противника одним ударом». В самом тревожном сценарии Пекин предпримет внезапную ракетную атаку, чтобы не только уничтожить оборонительные редуты острова, но и парализовать военно-морские и военно-воздушные силы, которые американцы сосредоточили на нескольких крупных базах в западной акватории Тихого океана. Одновременные кибератаки и противоспутниковые операции КНР посеют хаос и помешают любому эффективному ответу со стороны США или Тайваня. А Народно-освободительная армия Китая (НОАК), воспользовавшись появившейся возможностью, начнёт десантное наступление с моря и воздуха, чтобы подавить сопротивление Тайваня. К тому времени, когда Соединённые Штаты будут готовы вступить в сражение, война уже фактически завершится.

Поэтому военное планирование Пентагона всё больше нацелено на предотвращение этого сценария путём укрепления и рассредоточения военного присутствия в Азии, поощрения Тайваня к созданию асимметричных возможностей для нанесения серьёзного урона атакующим китайским подразделениям, развития способности ослабить наступательные возможности НОАК и потопления кораблей, используемых для вторжения. Это планирование опирается на критически важное предположение, что первые недели, если не дни, боевых действий определят, сохранится ли свободный Тайвань.

Однако, что бы ни случилось в самом начале, конфликт почти наверняка не закончится быстро. Большинство войн великих держав со времён промышленной революции длились дольше, чем ожидалось, потому что у современных государств есть ресурсы для ведения боевых действий, даже если они несут большие потери. Более того, в гегемонистских войнах – столкновениях за господство между сильнейшими государствами мира – ставки высоки, и цена поражения может казаться непомерной. В XIX и XX веках войны между ведущими державами – Наполеоновские войны, Крымская война, мировые войны – были затяжными. Американо-китайская война, скорее всего, будет развиваться по такому же сценарию.

Если США удастся отбить нападение китайцев на Тайвань, Пекин просто так не сдастся. Начало войны за Тайвань может стать непрекращающейся авантюрой, поскольку признание поражения поставит под сомнение легитимность режима и власть президента Си Цзиньпина. Это также сделает КНР более уязвимым для врагов и разрушит его мечты о первенстве в регионе. Продолжение тяжёлой войны с Соединёнными Штатами было бы неприятной перспективой, но ещё хуже – прекращение борьбы в тот момент, когда Китай окажется в невыгодном для себя положении.

Вашингтон также будет склонен продолжать войну, если не добьётся моментального успеха. Как и Пекин, он будет рассматривать схватку за Тайвань в качестве борьбы за региональное господство. Тот факт, что такая война, возможно, начнётся с ракетной атаки на американские базы в стиле Пёрл-Харбора, ещё больше затруднит принятие поражения возмущённой американской общественностью и лидерами США. Даже если Соединённым Штатам не удастся предотвратить захват Тайваня китайскими войсками, они не смогут легко выйти из войны. Прекращение конфликта без предварительного нанесения серьёзного ущерба китайской воздушной и морской мощи в Азии сильно ослабило бы репутацию Вашингтона, а также его способность защитить остающихся в регионе союзников.

Кроме того, у обеих сторон сохранится потенциал для продолжения боевых действий. Соединённые Штаты могли бы перебросить корабли, самолёты и подводные лодки с других театров военных действий и использовать тихоокеанское командование за пределами первой островной цепи, тянущейся от Японии на севере до Тайваня и Филиппин на юге, для постоянных атак на китайские вооружённые силы. Со своей стороны, Китай мог бы направить уцелевшие воздушные, морские и ракетные силы для второго и третьего нападения на Тайвань и привести в боевую готовность морскую милицию, состоящую из судов береговой охраны и рыболовецких судов. И США, и КНР выйдут из этих первых столкновений окровавленными, но не измотанными, что увеличит вероятность долгой и страшной войны.

Больше, дольше, беспорядочнее

Когда войны между великими державами затягиваются, конфликты становятся более масштабными, беспорядочными и трудноразрешимыми. Любое военное противостояние между, скорее всего, заставит мобилизовать обе экономики для ведения войны. После первых залпов обе стороны поспешат заменить боеприпасы, корабли, подводные лодки и самолёты, потерянные в первые дни боевых действий. Эта гонка приведёт к перенапряжению промышленных баз, потребует переориентации экономик, националистических призывов или принудительной мобилизации населения для поддержки долгого противостояния.

Длительные войны также обостряются по мере того, как воюющие стороны ищут новые источники влияния. Они открывают новые фронты и втягивают в военные действия новых союзников. Они расширяют диапазон мишеней и меньше беспокоятся о жертвах среди мирного населения. Иногда они явно нацеливаются на гражданское население, бомбардируя города или торпедируя гражданские суда. Они также используют морские блокады, санкции и эмбарго, чтобы заставить врага капитулировать. Если Китай и США обрушат друг на друга почти все имеющиеся в их распоряжении средства, локальная война перерастёт в противостояние широкой общественности разных стран и охватит множество регионов.

Большие войны требуют грандиозных целей. Чем больше жертв требуется для победы, тем более проработанным и качественным должно быть итоговое мирное соглашение для оправдания этих жертв.

То, что начнётся как кампания США по защите Тайваня, легко перерастёт в попытку сделать Китай неспособным к новой агрессии за счёт полного уничтожения его наступательной военной мощи.

И наоборот, по мере того как Соединённые Штаты будут наносить Китаю всё больший ущерб, военные цели Пекина расширятся от завоевания Тайваня до полного вытеснения Вашингтона из западной акватории Тихого океана.

Всё это усложнит процесс достижения мира. Расширение военных целей сужает дипломатическое пространство для урегулирования и приводит к жестокому кровопролитию, которое подпитывает ненависть и недоверие. Даже если американские и китайские лидеры устанут от войны, им будет трудно достичь взаимоприемлемого мира.

Ядерная война

Война между Китаем и США будет отличаться от предыдущих гегемонистских войн в одном фундаментальном отношении: у обеих сторон имеется ядерное оружие. Это означает сильную демотивацию тотальной эскалации, но также, как ни парадоксально, способно усугубить опасности, присущие длительной войне.

Поначалу обе стороны станут чувствовать себя свободно, расстреливая обычные арсеналы и считая, что ядерные арсеналы защитят их от сокрушительного удара возмездия. Учёные называют это «парадоксом стабильности-нестабильности», когда слепая вера в ядерное сдерживание рискует привести к развязыванию масштабной войны с применением обычных вооружений. В китайских военных трудах часто говорится, что НОАК могла бы уничтожить американские базы и авианосцы в Восточной Азии, в то время как ядерный арсенал Китая будет сдерживать атаки США на материковую часть КНР. С другой стороны, некоторые американские стратеги призывают наносить удары по базам материковой части Китая в самом начале конфликта, полагая, что ядерное превосходство Америки удержит Китай от ответных действий. Ядерное оружие не только не предотвратит большую войну, но может стать её катализатором.

Как только начнётся война, есть три пути её эскалации в ядерное противостояние. Сторона, терпящая поражение, может применить тактическое ядерное оружие – боеголовки малой мощности, которые способны уничтожить конкретные военные цели, не уничтожая гражданские объекты другой стороны, чтобы переломить ситуацию. Именно так Пентагон планировал остановить советское вторжение в Центральную Европу во время холодной войны. И именно так Северная Корея, Пакистан и Россия могли бы поступить, если бы проигрывали в войне сегодня. Если КНР удастся блокировать обычные силы США в Восточной Азии, Соединённым Штатам придётся решать, стоит ли спасать Тайвань, используя тактическое ядерное оружие против китайских портов, аэродромов или боевых кораблей. Это не фантазия: американские военные уже разрабатывают крылатые ракеты с ядерной головкой, запускаемые с подводных лодок, которые могли бы быть использованы для этих целей.

Китай также мог бы использовать ядерное оружие, чтобы вырвать победу из «челюстей» неминуемого поражения. НОАК приступила к беспрецедентному расширению ядерного арсенала, и офицеры НОАК писали, что Китай может применить ядерное оружие, если обычная война будет угрожать выживанию его правительства или сохранению ядерного арсенала, а это почти наверняка произойдёт, если Пекин проиграет войну за Тайвань. Возможно, неофициальные заявления – блеф. Однако нетрудно представить себе, что, если Китай столкнется с перспективой унизительного поражения, он может нанести ядерный удар (возможно, по огромной военной базе США на Гуаме или рядом с ней), чтобы вернуть себе тактическую инициативу или заставить Вашингтон прекратить огонь и заключить перемирие.

По мере затягивания конфликта любая из сторон также может прибегнуть к абсолютному оружию в качестве последнего прибежища, чтобы положить конец изнурительной войне на истощение. Во время войны в Корее американские лидеры неоднократно рассматривали возможность сбросить ядерные бомбы на Китай, чтобы заставить его согласиться на прекращение огня и перемирие. Сегодня у обеих стран есть вариант использовать ограниченные ядерные удары, чтобы заставить упрямого противника уступить. Стимулы для этого могут быть сильными, учитывая, что та сторона, которая первой нажмет на ядерный спусковой крючок, может получить значительное преимущество.

Последний путь к ядерной войне – непреднамеренная эскалация. Каждая из сторон, зная, что эскалация сопряжена с высоким риском, может попытаться ограничить ядерные возможности другой стороны. Например, Соединённые Штаты попытаются потопить китайские подводные лодки с баллистическими ракетами до того, как те скроются в глубоких водах за первой островной цепью. Однако такая атака может поставить Китай перед выбором «применить свои ядерные силы или полностью их лишиться», особенно если США также нанесут удар по китайским ракетам наземного базирования и системам связи, которые объединяют обычные и ядерные силы. При таком сценарии лидеры Китая могут скорее применить своё ядерное оружие, чем рисковать полностью потерять такую возможность.

Предотвращение Армагеддона

Нет простого способа подготовиться к длительной войне, ход и динамика которой по своей природе непредсказуемы. Однако Соединённые Штаты и их союзники могут сделать четыре вещи, чтобы не быть застигнутыми врасплох любым развитием событий – и, надеюсь, предотвратить худшее.

Во-первых, Вашингтон может выиграть гонку обновления и перезагрузки. Китай с гораздо меньшей вероятностью начнёт войну, если будет знать, что в случае затягивания конфликта будет уступать в вооружении. Поэтому Вашингтон и Тайбэй должны агрессивно накапливать боеприпасы. Для США критически важными активами являются ракеты, способные издалека потопить самые ценные корабли и самолёты Китая. Для Тайваня ключевое оружие – ракеты малой дальности, минометы, мины и ракетные установки, способные уничтожить боевые корабли вторжения. Обе страны также должны быть готовы производить новое оружие в военное время. Тайваньские заводы станут очевидными целями для китайских ракет, поэтому Соединённые Штаты должны задействовать промышленную мощь других союзников. Например, переоснастить судостроительный потенциал Японии для быстрого и масштабного производства простых ракетных барж.

Во-вторых, США и Тайвань могут продемонстрировать способность стойко держаться. В длительной войне Китай попытается задушить Тайвань блокадой, бомбардировками заставить его подчиниться или вывести из строя американские и тайваньские электро-, а также телекоммуникационные сети с помощью кибератак. Он в состоянии использовать обычные гиперзвуковые ракеты для атаки целей на территории США и наводнить Соединённые Штаты дезинформацией. Для противодействия таким мерам потребуются оборонительные приготовления, например – защита критически важных сетей, расширение сети убежищ для гражданского населения Тайваня и увеличение запасов топлива, продовольствия и медикаментов.

Для пресечения китайской кампании принуждения необходимо также пригрозить Пекину болезненным возмездием. Следовательно, третья задача – контролировать лестницу эскалации. Готовясь блокировать китайскую торговлю и отрезать Пекин от рынков и технологий в военное время, США и их союзники могут угрожать превратить затяжной конфликт в экономическую катастрофу для Китая. Готовясь потопить китайские военные суда в любой точке западной акватории Тихого океана и уничтожить китайскую военную инфраструктуру в других регионах, Вашингтон может поставить под угрозу военную модернизацию КНР, рассчитанную на целое поколение. А, разработав средства для нанесения ударов по китайским портам, аэродромам и армадам с помощью тактического ядерного оружия, Соединённые Штаты способны удержать Китай от начала ограниченных ядерных атак. Вашингтон должен поставить Пекин перед фундаментальным выбором и довести до сведения китайских лидеров: чем дольше длится война, тем более страшное опустошение и разруха ожидают Китай.

Поскольку контроль над эскалацией будет крайне важен, американцам понадобятся варианты действий, которые позволят им ужесточить наказание без обязательного наращивания насилия. Например, тонко продемонстрировав, что у них имеются кибервозможности для вывода из строя критической инфраструктуры и системы внутренней безопасности Китая, США могут пригрозить переносом военных действий на территорию Китая. Аналогичным образом, улучшая возможности по подавлению китайской противовоздушной обороны вблизи Тайваня с помощью кибератак, средств радиоэлектронного подавления и оружия направленной энергии, Соединенные Штаты получат большую свободу действий, ограничивая при этом объём материальных разрушений в материковом Китае.

Любые шаги в направлении эскалации рискуют усилить интенсивность конфликта. Таким образом, последняя подготовка, необходимая Вашингтону – разработка определения победы. Война между великими державами, обладающими ядерным оружием, не закончится сменой режима или оккупацией одной стороной конфликта столицы другой стороны. Она закончится компромиссом, достигнутым посредством переговоров. Самым простым урегулированием было бы возвращение к статус-кво: Китай прекращает нападать на Тайвань в обмен на обещание, что остров не станет добиваться официальной независимости и Соединённые Штаты её не поддержат. Чтобы подсластить горькую пилюлю, Вашингтон мог бы предложить вывести войска из Тайваня и Тайваньского пролива.

Си сможет сказать китайскому народу, что преподал урок врагам. США спасли бы демократию, занимающую стратегически важное положение. Возможно, это не самое приятное окончание столь ожесточённого конфликта. Но в длительной войне между великими державами защита жизненно важных интересов США при одновременном предотвращении Армагеддона – уже достаточно хороший исход.

Foreign Affairs

США. Китай > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 5 января 2022 > № 4313849 Хэл Брэндс, Майкл Бекли

Британцы готовятся к бегству с Украины

Александр Хабаров

Британские военные уже готовы — в случае чего — с Украины "слинять". О планах эвакуации сообщило английское издание Daily Express, ссылаясь на министра обороны Великобритании Бена Уоллеса, который заверил всех, что воевать с русскими на украинской территории его подчиненные не будут, — это "крайне маловероятно". По данным газеты, большинство британцев дислоцированы в районе города Яворов, оттуда рукой подать до Польши, куда их и собираются эвакуировать, "если начнется война с Россией".

О численности британской группировки на Украине точной информации нет. На сайте британского министерства обороны указано следующее: "Британская армия оказывает помощь Украине, тренируя украинские вооруженные силы, <…> начиная с базовой полевой и медицинской подготовки и заканчивая курсами по борьбе со снайперами, бронетехникой и артиллерией". Известно, что туда, помимо полевых инструкторов, были отправлены специалисты по предотвращению (а заодно и созданию) киберугроз. По данным разведки ДНР, на подконтрольной Киеву части Донбасса сейчас находится группа британских специалистов по химоружию. В ДНР сделали вывод о том, что противник готовится к проведению атаки с использованием отравляющих веществ.

В 2018 году появилась информация о том, что на территории Украины действуют военнослужащие гибридной 77-й бригады армии Ее Величества, которая была создана для того, чтобы "свести воедино все возможности по реагированию на вызовы современных войн и конфликтов, поскольку действия на поле боя не всегда требуют только насилия", иными словами, для ведения информационной войны. Последнее особенно сейчас на фоне раздутой "военной угрозы со стороны России" имеет для Лондона принципиальное значение — намного большее, чем строительство для Украины военных катеров или отправка туда старых БТР "Самсон", как это было в 2015 году.

Не проходит и дня, чтобы в британской прессе не появился информационный повод поговорить о России, которая "готовится напасть на Украину". Если повода нет, то можно поступить так, как это сделал британский министр по вопросам безопасности Дэмиан Хайндс: он просто включил Россию в список самых опасных для Великобритании стран, наряду с Китаем, Ираном и Северной Кореей: "Они могут проводить и проводят информационные операции и участвуют в них разными способами". Об энергичных действиях в этой сфере самого Лондона министр скромно умолчал, хотя похвастаться ему есть чем.

В преддверии предметных переговоров между Россией и США в Англии с утроенной энергией лепят образ "коварного" Кремля. Главная задача — не допустить объективных оценок того, что происходит в отношениях между НАТО и Россией.

Требуя гарантий безопасности для нашей страны, Владимир Путин сформулировал предельно внятную позицию. "Россия не хочет видеть чужие группировки на своих границах. Это не так сложно понять. Представьте себе, что было бы, если бы Китай создал союз с Канадой? Мощные государства такого не терпят" — профессор Бостонского университета Джошуа Шифринсон считает требования Путина справедливыми. Следует добавить, что в случае с НАТО и Украиной речь идет об альянсе, который заведомо настроен по отношению к России враждебно.

Коллективная позиция Запада — любыми способами не признавать очевидного. "Разблокирование поставок вооружений через страны НАТО (Украине) должно стать приоритетом <…>. Следует четко обозначить, что Украина является ключевым вопросом европейской безопасности, и союзники готовы отказаться от совместных экономических проектов с Россией, например, "Северного потока — 2", — пишет сотрудник британского аналитического центра Чатем-Хаус Орыся Луцевич, рассуждая о готовности украинцев воевать.— Желание защищать Украину с оружием в руках выразили 60 процентов ее граждан".

Сначала лондонская, затем нью-йоркская "Таймс" опубликовали идентичные материалы об украинских резервистах, которые тренируются в окрестностях Киева, чтобы вести партизанскую войну "в случае наступления России". "Чем больше гробов мы отправим, тем сильнее задумаются русские", — делятся они своими мечтами с читателями в Британии и Америке. Оценки боеготовности "партизан" у нью-йоркского издания намного ниже, чем у лондонского эксперта Луцевич: "за Украину" готовы воевать уже не 60, а 24 процента. Такой разлет вызывает вопрос об объективности исследований, если они вообще реально проводились. В западной прессе украинцами двигают как пешками, решая за них, чего они хотят или не хотят.

Нечто подобное происходило в те годы, когда раскручивалась "арабская весна". Тогда на острове так же вовсю писали о жестоких режимах и отважном сопротивлении, поддерживали откровенные провокации, чтобы потом с мнимым сочувствием подсчитывать жертвы и с удовольствием вешать их на "деспотов и тиранов", которых нужно непременно покарать.

Наступив на грабли в Афганистане, союзники по НАТО уже переформатировались: оказывается, они просто "высвобождали силы для действий в других частях мира". Так объяснил бегство из Кабула госсекретарь Энтони Блинкен. Где именно "намерены действовать" теперь, он решил не уточнять.

Однако фиаско в Афганистане не прошло бесследно: раздувая истерию вокруг грядущего "вторжения Путина" на Украину, британские военачальники сразу заявили, что уже готовы бежать оттуда — ежели чего. Предусмотрительно, что тут сказать.

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова YouTube-каналу «Соловьев Live», Москва, 27 декабря 2021 года

В.Р.Соловьев: Мы сейчас как птицы о трех крылах. У нас МИД действует по трем направлениям-трекам: первое – это общение с американскими партнерами, второе – это НАТО и третье – европейцы, как бы они себя ни называли (ОБСЕ чуть больше, чем просто европейцы). Что у нас главное сейчас в этом тяжелейшем диалоге, который мы начали совершенно не привычными для традиционной российской дипломатии методами? Как выясняется, очень эффективными. Какое направление главное?

С.В.Лавров: Главное, как сказал Президент России В.В.Путин, чтобы не было болтовни, чтобы не «замотали» наши предложения в бесконечных дискуссиях, чем Запад славится и чем он умеет заниматься. Чтобы был результат всех этих дипломатических усилий. Причем результат в какой-то определенный промежуток времени. Мы никаких ультиматумов не выдвигаем, но бесконечные переговоры, в ходе которых Запад опять что-то начнет двусмысленно обещать, а потом обязательно обманет, не нужны. В этой связи США – это главный наш переговорщик. Именно с Соединенными Штатами будем проводить основной раунд переговоров, который состоится сразу по завершении новогодних каникул.

Устами Генерального секретаря НАТО и председателя Совета Россия-НАТО Й.Столтенберга натовцы предложили (ясно, что это с подачи США) сразу вслед за этим, буквально через день провести заседание Совета Россия-НАТО. Эта организационная структура отражает те проекты, которые мы внесли и представили на рассмотрение американцев и натовцев. Имеется в виду российско-американский договор о гарантиях безопасности и соглашение Россия-НАТО об ограничении рисков и угроз на европейском театре (надеюсь, не военных действий). Там предельно конкретные предложения. Вы видели эти документы. Они о том, как мы представляем себе менее опасную, чем сейчас конфигурацию вооруженных сил на стороне НАТО и на стороне Российской Федерации и наших союзников.

В.Р.Соловьев: Кто будет вести переговоры?

С.В.Лавров: Переговоры будет вести межведомственная делегация с участием Министерства иностранных дел, с участием военных. В том, что касается Соединенных Штатов, недопонимания нет. В отношении НАТО предупредили их, что поскольку с 2014 года они заморозили практически все мероприятия по военной линии и лишь ограничивались периодическими звонками по телефону начальнику Генерального штаба, разговор будет иметь смысл только с прямым участием военных. В нашей делегации военные на высоком уровне будут представлены. Просили их подтвердить, правильно ли мы их пониманием, что с их стороны будет сделано то же самое. Ждем ответа.

В.Р.Соловьев: Вот в НАТО вообще ведут себя довольно странно. Мы по большому счету с ними не общаемся, от слова «совсем». Они выслали наших представителей. Контакты практически полностью уничтожены. То, что себе позволял заявлять Й.Столтенберг вызвало международный кризис. Он сказал, что если что, то ядерную инфраструктуру НАТО они готовы разместить восточнее Германии. На это ответил Президент Белоруссии А.Г.Лукашенко, после чего ему стали выдвигать претензии.

С.В.Лавров: Да, у Й.Столтенберга характер «нордический». Без слишком сложных выворотов своих высказываний. Это верно, да.

В.Р.Соловьев: Как с ним общаться?

С.В.Лавров: Это общение будет не с ним. Еще раз хочу сказать, что мы предложили договор между Россией и НАТО. Совершенно не обязательно, хотя и не воспрещено, этот договор будут готовить в Совете Россия-НАТО. Переговорщиком будет не Й.Столтенберг, который является по большому счету главным административным распорядителем секретариата Североатлантического альянса. Это будут ключевые члены блока, прежде всего Соединенные Штаты. Не зря Президент США Дж.Байден в один из первых дней после выдвижения нашей инициативы отреагировал на нее. Он упомянул круг переговорщиков: «США + четверка ведущих западных государств». На это тут же отреагировали иные члены НАТО и даже Украина, заявившая, что она обязана участвовать в этих переговорах. Для нас важна не форма, в которой будут вестись контакты с натовцами, а суть этих переговоров. Прежде всего необходимость разговаривать на уровне военных профессионально и ответственно.

В.Р.Соловьев: НАТО внешне очень аморфная структура. Они говорят: что вы от нас хотите? Нам нужен консенсус стран.

С.В.Лавров: Нас это не интересует. Это их внутренняя проблема. Нас не интересует то, что у них записано в Вашингтонском договоре, включая пятую статью, которая обязывает защищать всех членов. Если бы НАТО был оборонительным альянсом, как сейчас продолжает на «каждом углу» говорить Й.Столтенберг, то Организация не стала бы расширяться на восток. НАТО сейчас – это чисто геополитический проект по освоению территории, которая казалась «бесхозной» после исчезновения Варшавского договора и после распада Советского Союза. Вот чем они занимаются. То, что сейчас они «замахнулись», как сказал Президент России В.В.Путин, на «порог нашего дома», нас это не может оставить безразличными.

В.Р.Соловьев: А как же декларированные ими права каждой страны самой определять своих союзников? Они же нас все время пытаются на это «поддеть».

С.В.Лавров: Они просто сами себя как-то пытаются поддержать. Это нечистоплотная попытка с «негодными средствами» использовать документ, являющийся плодом компромисса, из которого нельзя «вынуть» ни один кирпичик, потому что тогда весь компромисс развалится. Делается ровно это. Даже в Парижской хартии для новой Европы в 1990 году записали, что каждое государство имеет право выбирать методы обеспечения своей безопасности, включая присоединение к союзам. Но там же написано, что это должно делаться таким образом, чтобы уважать принцип неделимости и безопасности.

В.Р.Соловьев: То есть, как сказал В.В.Путин по теме газа, «и здесь врут»?

С.В.Лавров: Это полуправда, что еще, наверное, хуже, чем прямая ложь, потому что пытаются выставить свою позицию как юридически безупречную. Хотя тут термин «юридически» не подходит. Все эти документы: и Парижская хартия для новой Европы, и документы стамбульского саммита ОБСЕ 1999 года – это политические обязательства. Равно как и Основополагающий акт между Россией и НАТО 1997 года – тоже политический документ. Все эти политические, провозглашенные торжественно на высшем уровне обязательства не укреплять свою безопасность за счет безопасности других, не передвигать военную инфраструктуру, не размещать существенные боевые силы были многократно последовательно разрушены, включая, как сказал Президент России В.В.Путин, пятикратное расширение НАТО вопреки всем обещаниям. Именно поэтому мы теперь будем настаивать (иных решений быть не может) только на юридически обязывающих гарантиях безопасности: «доверяй, но проверяй».

Вы упомянули про ОБСЕ – отдельная тема того, как эта Организация хочет себя позиционировать. В 1975 году, когда подписали Хельсинский заключительный акт (тогда еще совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе) Президент США Дж.Форд торжественно, я бы даже сказал высокопарно заявил: «История будет судить об этом Совещании не по тому, что мы здесь сегодня говорим, а по тому, что мы сделаем завтра, не по обещаниям, которые мы даем, а по обещаниям, которые мы выполняем».

В.Р.Соловьев: Мудро.

С.В.Лавров: Я бы сказал «золотые слова». Руководствуемся именно этим завещанием одного из великих американских президентов.

В.Р.Соловьев: В то же самое время Й.Столтенберг говорит, что, дескать, мы никогда не обещали России, что НАТО не будет распространяться на восток, и мне об этом говорил М.С.Горбачев. После чего показываю видео М.С.Горбачеву, который говорит: «Как не обещали? Вот Дж.Бейкер мне обещал 9 февраля 1990 г. Вот, говорили, записано, есть расшифровки». Для этих людей имеет смысл только то, что записано на бумаге. Обещали они хоть где-то нам действительно нераспространение НАТО на восток. Это ведь такой нарратив, который американцы постоянно повторяют.

С.В.Лавров: Конечно, обещали. Недавно я где-то читал воспоминания какого-то английского дипломата, который участвовал в переговорах, в том числе связанных с воссоединением Германии и теми темами, которые вокруг этого «нанизывались» на единую Германию в контексте НАТО, ядерного оружия, которого не должно быть восточнее той линии, на которой оно находилось в то время. Он говорит, что, да, они искренне обещали, что НАТО не будет расширяться, но, конечно, они не имели это в виду. Их тянул вперед исторический шанс «построить» новую Европу, в которой не будет конфронтаций, и так далее. З.Бжезинский в разговоре с одним из своих коллег прямо сказал: «We tricked them» - «Мы их обманули».

В.Р.Соловьев: Во времена Б.Н.Ельцина мы тоже не потребовали никаких письменных обязательств, наоборот, мы согласились во время визита в Польшу с тем, что…

С.В.Лавров: Это всё, что было в наших отношениях с Западом в период исчезновения Советского Союза и выстраивания новых отношений, - об этом Президент России В.В.Путин не раз говорил. Это был совершенно беспрецедентный уровень доверия, уровень желания дружить, желания стать чуть ли не союзниками, как В.В.Путин периодически вспоминает. Но всё это, мы теперь это прекрасно понимаем, было ошибкой. Верить на слово этим людям нельзя.

В.Р.Соловьев: Тот человек, который когда-то занимал должность руководителя Министерства иностранных дел России, а теперь флоридский пенсионер по фамилии Козырев высокопарно заметил, что России надо было бы сейчас вступить в НАТО. Почему Россия не хочет влиться в семью цивилизованных народов?

С.В.Лавров: Для многих наших политических деятелей, оппозиционных, прежде всего, Запад – это совершенно безусловный идеал, беспрекословный лидер, которому нужно следовать во всем. Они не видят никаких пороков на Западе, не видят никаких «уронов» в том, что Запад делает во всем мире, разрушая страны, государственность. Есть желающие просто подчиниться тому, что происходит. Зачем ходить за океан во Флориду? Вот ежедневно читаю. Нас Администрация Президента Российской Федерации снабжает таким дайджестом, где статьи всех средств массовой информации России. В том числе и Meduza, и Republic, и «Новая газета». И вот на этих ресурсах…

В.Р.Соловьев: А ведь говорил же М.А.Булгаков: «не читайте…»

С.В.Лавров: Так они же не коммунистические…

В.Р.Соловьев: По сути такие же, только с обратным замыслом.

С.В.Лавров: Поймал себя достаточно давно на мысли, что сейчас так же, как в советское время, я научился читать по заголовкам и понимать о чём идет речь. Со многими средствами массовой информации можно сейчас обращаться таким же образом. Были, например, заявления-панегирики и в Republic, и в «Новой газете». Один наш известный оппозиционер описывал то, что Запад пытался изобразить как кризис весной этого года на границе с Украиной, когда у нас были очередные учения (тогда поднялся шум на весь мир). Потом учения закончились и войска вернулись в места постоянной дислокации. Было заявлено: «Вот, видите, как В.В.Путин испугался. Позвонил ему Дж.Байден, и тут же убрали войска». Это пишет серьезный человек, который был в нашей политической системе и считался интересным (у Вас он, кстати сказать, был на некоторых дискуссиях). Потом в «Новой газете» вышла большая статья под названием «Судьба изгоя. Куда ведет внешняя политика России». Естественно, о Российской Федерации, которая «артачится», никак не может смириться с тем, что нужно занять свой «шесток» в международных отношениях. Она проиграла «холодную войну» и всё. Необходимо было скромнее себя вести после этого. Оставаться там, где оказались после этого поражения. В качестве исторической параллели, исторического примера делается ссылка на Германию и Японию после Второй мировой войны. Они проиграли, смирились и им устроили «прекрасную демократию». Это пишет один из бывших заместителей министра иностранных дел той эпохи, о которой Вы вспомнили. Он, кстати, активно занимался нашими островами Курильскими на переговорах с Токио.

В.Р.Соловьев: Неудивительно.

С.В.Лавров: Есть целый ряд других таких «откровений». Это достаточно серьезная вещь, когда на Запад смотрят как на истину в последней инстанции.

В.Р.Соловьев: Подобное заблуждение было у многих. Но при этом ведь в самом начале президентского срока В.В.Путина он говорил, что «мы не против» на другие условия вхождения в НАТО, на равных, на партнерских. Такие условия нам предлагают? Возможна ли ситуация, при которой Россия вступает в НАТО?

С.В.Лавров: Конечно, нет. Я такую ситуацию не вижу, потому что весь процесс «вертится» не вокруг НАТО или Евросоюза. Он «вертится» вокруг того, что Запад не хочет иметь каких-либо мало-мальски сопоставимых по влиянию соперников на международной арене. Отсюда такая «истерика» по отношению к возвышению Китая. Он «возвысился», потому что принял правила игры, которые Запад внедрил в мировую экономику, мировые финансы. И в рамках этой глобализации, по правилам Запада, переиграл Запад на его же «поле». Сейчас Вашингтон, Брюссель требуют менять все правила ВТО, реформировать Всемирную торговую организацию. Прямо говорят, что этим должны заниматься Америка и Европа. Остальным не надо думать об этом. Мы вам потом скажем как быть. Я даже идеологии никакой не вижу здесь. Президент России В.В.Путин об этом не раз говорил, что это не столько идеология, сколько борьба за влияние.

В.Р.Соловьев: Наполеон говорил, что война – это в первую очередь география. Политика – это в первую очередь география.

С.В.Лавров: Да, так и есть.

В.Р.Соловьев: Это значит, что мы враги? То есть для НАТО мы враги, их задача просто нас уничтожить?

С.В.Лавров: Форма, которую эта жизнь, география может обретать, может называться и враждой. Но может и соперничеством, и конкуренцией. Если бы Запад пошел на честную конкуренцию, думаю, что это был бы оптимальный выход из нынешней конфронтации.

В.Р.Соловьев: Это был бы не Запад.

С.В.Лавров: Это был бы не Запад. Сейчас они хотят менять правила глобализации и Всемирной торговой организации только потому, что Китай на основе этих правил лидирует. Если сохранится темп, который набрал Китай, то к 2030 году по всем показателям он будет первой державой.

В.Р.Соловьев: Раз мы затронули тему ВТО, то, как мы вообще могли, как нам не стыдно, они нам санкции, а мы вместо того, чтобы упасть и расплакаться, вдруг взяли и ввели свои меры. Теперь говорят, что посчитали что-то столько денег им должны.

С.В.Лавров: Это не ВТО делает.

В.Р.Соловьев: В ВТО обращаются.

С.В.Лавров: Всемирная торговая организация должна следовать своим процедурам. Сейчас она в значительной степени находится в параличе. Орган по урегулированию споров до недавнего времени был недееспособен и не работал. Когда китайцы завалили этот орган абсолютно обоснованными, справедливыми жалобами в адрес США по поводу нечистоплотной конкуренции, Соединенные Штаты, воспользовавшись процедурными уловками, стали блокировать заполнение вакансий в этом органе, и у него не было кворума.

В.Р.Соловьев: Сейчас туда обратились европейцы и говорят: что вы, русские делаете? Вы нам нанесли колоссальный ущерб, хотя мы их предупреждали. Дж.Байден их ломал через колено, признаваясь, что Европа не хотела вводить санкции, а тут выяснилось, что мы говорили правду.

С.В.Лавров: Можно вообще не обсуждать этот вопрос. Это такой позорный шаг со стороны Евросоюза. Мне просто обидно за тех политиков, которые решились публично делать подобного рода заявления с жалобами на Российскую Федерацию. Просто непорядочно.

В.Р.Соловьев: Все говорили: да что Россия о себе возомнила? Экономика практически не видна. Как они посмели взять и американцам написать письмо, предъявить какие-то требования? Все те, кто смотрит на Запад как на солнце без пятен, утверждали, что с нами вообще не будут говорить, даже читать не будут. Вы вообще кто? Вас сейчас сотрут в порошок. Вместе с этим, как Вы сказали, американцы не отказали. Они внимательно изучают. Намечены линии диалога, который состоится сразу после каникул, в ближайшее время. Кто от России будет принимать участие в этом диалоге? Кто с американской стороны? Кажется, что у американцев тоже нет единства, видны разногласия в позиции Дж.Салливана, в комментариях и в позиции Э.Блинкена (может они стилистические, но такое есть ощущение).

С.В.Лавров: Это будет объявлено. Хочу сказать, что это будут внешнеполитическое и оборонное ведомства. Нам известны планы американцев. Им известны наши планы. Думаю, что в ближайшее время это станет известно.

В.Р.Соловьев: И мы в каждодневном режиме готовимся к этим переговорам?

С.В.Лавров: Мы ещё с советских времен всегда готовы.

В.Р.Соловьев: Хотя не все из нас были пионерами.

С.В.Лавров: Если серьезно, то безопасность страны и те проблемы, которые были заострены Президентом В.В.Путиным, появились не вчера и не требуют для изучения создания научно-исследовательского института. Этими проблемами «владеет» солидная группа профессионалов. Именно она будет отвечать за подготовку позиции, за ее проведение и за оценку этих переговоров. Как сказал вчера Президент России В.В.Путин в передаче «Москва.Кремль.Путин», свою оценку этим переговорам и определение тех мер, которые от нас потребуются, мы будем давать на основе того доклада, который представят специалисты.

В.Р.Соловьев: Возвращаясь к специалистам. Американцы были крайне возмущены тем, что мы «пошли» публично. Продолжают говорить, что хотят, чтобы разговоры были в «тиши». С другой стороны, утверждают, что у них тоже есть свои «претензии». При этом разнообразные люди, еще недавно бывшие во власти, типа М.Макфола (который, правда, перепутал, его назначили Послом в Российской Федерации, а он был послом на «Эхо Москвы». Отсюда такая неэффективность его деятельности), говорят о том, что вообще надо потребовать, чтобы «Россия вернула Крым», «убралась из Донбасса». Условно говоря, А.Навального «на царство» и страну «разделить». Мы ждем список требований, который превратят любые переговоры в абсолютный фарс или мы понимаем, что этого не будет?

С.В.Лавров: Президент России В.В.Путин объяснял, почему мы сделали публичной нашу инициативу. И Министерство иностранных дел это уже комментировало. Знаем о способности Запада «заматывать» любые неуютные для них вопросы. Когда все «по-честному», то дипломатическая практика предполагает следующее: собираемся, мы передаем свои предложения, нам дают встречные предложения. Они изучаются, потом переговорщики садятся за один стол и начинают делать какую-то общую базу, которая потом превращается в документ. Это если с обеих сторон есть желание договориться. В данном случае у нас серьезные сомнения по поводу того, что главное в наших предложениях – безусловное требование – нерасширение НАТО на Восток, не будет «замотано», если идти традиционным путем. Даже не только и не столько на Западе говорят об этом. Наши «несистемщики» и даже некоторые «системщики» утверждают, что нарушены все дипломатические нормы. Вы упомянули «Эхо Москвы». Совсем недавно известный ведущий (который, по-моему, живет не в Российской Федерации) как раз говорил, что это совсем дипломатический ляп, так себя приличные люди не ведут и прочее.

Мы дождемся того, что нам американцы предложат в ответ. Будем, безусловно, работать, исходя из четких, недвусмысленных указаний Президента России.

В.Р.Соловьев: Уклончиво ответили.

С.В.Лавров: Почему?

В.Р.Соловьев: Стало еще тревожнее. Тревожно, когда дипломатическое ведомство употребляет термины «ответ будет военным и военно-техническим»…

С.В.Лавров: Президент России сказал «военно-техническим».

В.Р.Соловьев: Да, но заместитель Министра С.А.Рябков сказал, что военный и военно-технический...

С.В.Лавров: Президент России сказал «военно-технический». Ещё раз говорю, в Вашей передаче он подчеркнул, что решение о том, каков конкретно этот ответ будет, как он будет выглядеть, он примет на основе доклада военных специалистов.

В.Р.Соловьев: Президент В.В.Путин сказал как-то, что иногда, когда он слушает Сергея Викторовича, ему кажется, что говорит Сергей Кужугетович… Время, я понимаю, такое. Вот сейчас с американцами, когда мы будем беседовать, мы пытаемся предугадать их ходы, мы к ним готовимся? Ведь это же серьезнейшая, тяжелая такая партия.

С.В.Лавров: Надо сначала посмотреть. Всё равно в итоге всё будет положено на стол. Читал в каком-то из наших ресурсов (в Republic или «Новой газете») рассуждение о том, что Россия «навалила» требований: и это вот давай нам сюда, и сюда не ходи, и здесь ничего не размещай. Россия-то сама готова сделать какие встречные шаги? Любые переговоры – это где посередине встречаются позиции сидящих за столом партнеров. Люди, которые такие аргументы приводят, забывают самое главное: мы уже давно свою часть пути не то, что «отдали», а уже и «лишнее». К нам подошли вплотную. Надо отсчитывать с той точки, где мы договаривались в 1997 году. Если брать середину, то нам надо еще немножечко налево продвинуться.

В.Р.Соловьев: Налево-то многие мужчины любят продвигаться. Это опасно. Иначе в коммунизм попадем как левое течение.

С.В.Лавров: Каждый мужчина имеет право налево сходить.

В.Р.Соловьев: Вы до чего доведете? Сейчас вот вам бабахнут «санкции из ада», как сказал один из моих участников: «в раю у них связи нет, поэтому они нам только могут что-то из ада». Вот К.Харрис «проснулась» говорит, что, мол, мы такие санкции, которых никто не видел… Мы что, превратимся в Северную Корею? Наши люди не смогут ездить за границу. В.В.Путин не сможет заниматься «шоппингом» на Елисейских полях, как ему пообещала Министр обороны Германии. Прямо вижу В.В.Путина на Елисейских полях в окружении казаков. Она нас, наверное, к началу 19 века адресует. Ситуация всё равно неприятная. Нагнетают. Что, здравствуй «железный занавес», здравствуй Советский Союз?

С.В.Лавров: Иногда эта истерика, которую устраивают вокруг Российской Федерации, это по-настоящему истерика. Не у всех. У солидных лидеров я такой истерики вообще не вижу. Не раз уже имел возможность упомянуть о встрече В.В.Путина и Дж.Байдена в Женеве, где шел абсолютно взрослый разговор по конкретным вещам при полном понимании, что в ключевых делах мы сильно расходимся. Но говорили взрослые люди и опытнейшие политики, которые наметили в конечном итоге пути диалога. Этого диалога не было многие годы.

В НАТО «не взрослые» люди собрались. Если брать «на круг», то альянс, параллельно с возобновлением каналов общения между Москвой и Вашингтоном, «рубил» их. Й.Столтенберг выгнал 8 человек. Нас ограничили количеством в 10 сотрудников (включая технический состав). Больше никого не могло быть в Брюсселе. Так работать невозможно. Есть люди, понимающие необходимость диалога при всех обстоятельствах. А есть наоборот. Вы упоминали М.Макфола. Можно многих еще вспомнить, причем не только из отставников, а из действующих политиков в Прибалтике, Польше (Украина - вне конкуренции). Они истерят по отношению к любому действию со стороны России, не пытаясь в нем разобраться, поставить себя на наше место и посмотреть, какие у нас аргументы. Эта истерика иногда мне напоминает наших противников, которых изображали «Кукрыниксы». Многие желают «влезть» в эти образы и оттуда вещать. У меня расчет на благоразумие наших западных партнеров. Несмотря на все перипетии электоральных циклов, которые дают такие результаты, как мы сейчас видим в Германии (когда «ёж и трепетная лань в одной упряжке»), зрелые политики будут востребованы.

В.Р.Соловьев: В Северную Корею не превратимся? С точки зрения полного «отрезания» нас от Запада, запрета для граждан на путешествия, поставку сюда товаров.

С.В.Лавров: Не могу ручаться за безумцев, толкающих западные страны именно в этом направлении. У власти на Западе пока таких не вижу. Не могу ручаться за безумцев, пытающихся соответствующим образом «завести» прибалтов, украинцев, поляков. Убежден, что даже если этот фантастический сценарий в той или иной степени материализуется, мы найдем ответ.

Недавно был разговор Президента России В.В.Путина с Премьер-министром Люксембурга К.Беттелем. Министр иностранных дел Люксембурга Ж.Ассельборн (с которым мы примерно в одно и то же время были назначены) со мной в беседах и публично говорит, что санкции бессмысленны. Кто-то еще не понял, что Россия каждый день доказывает свою способность решать любые проблемы и не будет менять свой образ жизни и убеждения только потому, что Запад «рассердился» и какие-то технологии закрыл? Самолет МС-21 полетел, но полтора года потеряли.

В.Р.Соловьев: Внутриполитическая жизнь страны тоже не скатится? Люди переживают, что если сейчас пойдет поиск врагов…

С.В.Лавров: То мы станем осажденной крепостью? Уверен, что это абсолютно отсутствует в планах российского руководства. В ходе выступлений Президента России В.В.Путина постоянно звучит его приверженность расширению возможностей для свободного развития общества и демократических начал.

В.Р.Соловьев: Кто тогда теперь «демократия»? Мы или страны, проводящие «форумы демократии», отбирающие себе удобных. Россия и Китай «не смеют», якобы это авторитарные государства.

С.В.Лавров: Это уже несущественно. Кто «демократия», а кто нет. По крайней мере, для меня термины потеряли весь смысл. Вы упомянули «саммит за демократию», созванный Президентом США Дж.Байденом. Если внимательно посмотреть на список участников, то их подбирали даже не по критериям того, что называется «американская демократия», не по тому, что они считают образцовым для демократических государств. Подавляющее большинство - те, кто беспрекословно следует линии США. Для порядка там представлены некоторые страны, имеющие свой взгляд на мир, но желающие иметь хорошие отношения с США. Впрочем, все хотят иметь хорошие отношения с другими государствами мира. Всё зависит от того, какой ценой.

Сейчас анонсируются планы продвигать «саммит за демократию» на будущий год, создавать организацию. Это прямая заявка на то, чтобы «делать» альтернативу ООН. Дескать, «там» все «отсталые», консерваторы, ретрограды, а они – передовики, будут нести «маяк свободы» вперед. Это будет очередная попытка перенести центр принятия решений из универсальных структур, где приходится спорить, в свои, где никто особо не спорит. Значит, там и истина не родится.

В.Р.Соловьев: Вы прекрасно знаете США. Когда мы выдвигаем свои требования, говорим: давайте перестанем считать друг друга врагами, впрямую предлагаем американцам изменить принятый Конгрессом и Сенатом закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA). Понимаем, что это даже не от Президента зависит.

С.В.Лавров: Не говорим этого американцам.

В.Р.Соловьев: Предлагаем перестать считать друг друга врагами.

С.В.Лавров: Это разные вещи. Мы никого никогда не просили, чтобы с нас сняли санкции. Не будем унижаться ни перед кем.

В.Р.Соловьев: Не считать нас врагами, значит, изменить их законодательство. Дж.Байден не может договориться ни с Конгрессом, ни с Сенатом.

С.В.Лавров: Мы никогда не просили не считать нас врагами. Говорили, что исходим из того, что ни Россия, ни США не имеют непреодолимых причин быть врагами.

В.Р.Соловьев: Дипломаты – вежливый народ. Но читается так: они же нас на законодательном уровне «закрепили» врагами.

С.В.Лавров: Не будем за ними бегать и просить отменить эти законы.

В.Р.Соловьев: Дж.Байден подпишет, а Конгресс и Сенат, единые в своей антироссийской политике, спросят, почему это подписали. Примерно как было с иранской сделкой.

С.В.Лавров: Невозможно гарантировать. До конца года должны возобновиться венские переговоры (католическое Рождество уже отметили). Иран с самого начала среди своих условий возвращения к сделке, наряду с тем, что должны быть отменены санкции, объявленные Вашингтоном против Ирана, обозначил, что США должны полностью выполнять свои обязательства, не мешать реализовывать экономические проекты Тегерана и его зарубежных партнеров, которые полностью отвечают этой сделке. Иран еще предлагал записать, что США больше не будут выходить из договоренности, которую мы восстановим. Американцы говорят, что так не могут. Ровно потому, о чем Вы сказали. Это абсолютно так и есть. Многие санкции против России, включая CAATSA и те, которые заложены в законе о поддержке стабильности и демократии на Украине, – всё, что утверждено Конгрессом, не подлежит изменению со стороны Президента и его Администрации. Учитывая то, что там сейчас происходит, антироссийская вакханалия – объединительный фактор. Уверен, что с точки зрения гордости и прагматизма нам нужно забыть про это. Концентрироваться на том, чтобы делать свои композитные крылья для наших самолетов и всё остальное тоже. Продовольствие уже своё.

В.Р.Соловьев: Они не способны выполнять взятые на себя обязательства. Реальной гарантией нераспространения НАТО на Восток является российский пограничник или российская военная база. Туда сразу не приблизишься. Как делают американцы: перемещают военную инфраструктуру и ставят нас перед фактом.

С.В.Лавров: Ровно это является «красной линией». Тот, кто имеет уши, услышит. То же самое с глазами. Президент России В.В.Путин абсолютно недвусмысленно это изложил.

В.Р.Соловьев: Они говорят, что мы сосредоточили войска на границе с Украиной. Сколько точно – не знают, то ли 94 тыс., то ли 120 тыс. На каком расстоянии тоже не знают – 200 или 400 км. Спрашиваю у бывшего посла Украины, сколько украинских войск, как близко они расположены к нашей границе? Он говорит, что это не играет никакой роли, т.к. мы – исчадье ада.

С.В.Лавров: А они - исчадье рая. Меня это не удивляет. Это хамство – выступать с тех позиций, которые сейчас занимает Запад и НАТО. Их «подзуживают» прибалты, поляки, украинцы. Это очевидно. Мы на своей территории. Куда еще яснее объяснять нашим друзьям, чем то, что сказал Президент В.В.Путин на пресс-конференции: представить себе ситуацию, когда на границах США со стороны Мексики или Канады будет происходить то же самое, что у западных границ Российской Федерации.

Украину накачивают вооружениями, хвалятся, что с 2014 г. поставили боеприпасов и систем, в том числе ударных, на 2,5 млрд долл. В октябре-ноябре с.г. были сообщения, что еще почти на 100 млн долл. поставили противотанковые системы «Джавелин», боеприпасы. Не исключаю, что есть желание «подпитать» милитаристские настроения, сделать маленькую «войнушку». Потом обвинить Россию, ввести очередные санкции, чтобы подавлять наши конкурентные способности. Буквально вчера прочитал, что какой-то деятель в Европе сказал: зачем ждать, пока начнется? Предложил превентивно принять санкции, а если не начнется, то снимут. Понятно, что никто никогда не снимет.

Если обсуждаем ситуацию в Европе, надо сказать пару слов о ЕС. В 2016 г. дипломатию Евросоюза возглавляла Ф.Могерини. Она инициировала, получила одобрение и приняла в отношении России политику, основанную на пяти принципах. Один из них предполагал работу с нашими соседями в направлении их «отрыва» от Российской Федерации. Была необходимость «работать» с нашим гражданским обществом (понятно, что это означает). Главный принцип – Евросоюз нормализует отношения, когда Россия выполнит Минские договоренности. Любой, кто читал их, поймет, что это политическая шизофрения.

Ф.Могерини ушла (истек срок). Был назначен Ж.Боррель, возглавляющий сейчас европейскую внешнеполитическую службу. Я его давно знаю, с тех пор как он был министром иностранных дел Испании. Он приезжал, сказал, что хочет новую политику в отношении России, которая будет конструктивной. После его визита в Москву на него были сильнейшие нападки только потому, что мы объяснили, что думаем про А.Навального и все остальное: про роль Германии и в целом Европы в раздувании этой лжи, в неспособности предъявить какие-то факты и ответить на элементарные вопросы, в том числе которые задавала оппозиция в немецком парламенте. Предельно ясные вопросы и совершенно постыдные попытки прошлого немецкого правительства уйти от честных ответов. Когда Ж.Боррель закончил подготовку новой инициативы, Евросовет решил оставить «пять принципов Ф.Могерини» (Россия «должна» выполнить Минские договоренности) и торжественно провозгласил новый подход: «отпихивать, сдерживать и вовлекать». Представил себе хореографию всего этого. Извините, это политическая камасутра.

В.Р.Соловьев: Каждый раз Вам приходится заново объяснять. Вы прочитали лекции бесчисленному количеству госсекретарей США, которые приходили как с «белого листа». Теперь надо будет обучать европейских дипломатов. В частности выясняется, что никто не умеет читать. Минские соглашения – вся Европа кричит, что Россия не гарант, а сторона конфликта. Идет украинизация европейской и американской политики.

С украинцами вообще есть смысл хоть о чем-то говорить? Имеется в виду их политический истеблишмент. Потому что эту суету, которую устраивает как В.А.Зеленский, так и очередной П.А.Климкин, притворяющийся министром иностранных дел, правда, теперь под другой фамилией, невозможно даже комментировать. У меня ощущение, что лица меняются, а суть П.А.Климкина остается такой же.

С.В.Лавров: Тяжелый случай, на самом деле. В.А.Зеленский, который шел на выборы в образе В.Голобородько из сериала «Слуга народа» с этими прогрессивными принципами, с призывами освободить народ от олигархов, соблюдать права русских и других национальных меньшинств и, самое главное, принести мир в Донбасс, ничем особо не отличается от А.П.Яценюка. Он, будучи премьер-министром, поехал на границу, тоже там какую-то колючую проволоку натягивал, какой-то ров начинал рыть, про который все забыли. А.П.Яценюк, походя назвал жителей провозглашенных республик «нелюдями».

В.Р.Соловьёв: «Subhumans». Он это написал в обращении.

С.В.Лавров: Сейчас В.А.Зеленский, давая одно из своих интервью, отозвался о них как «ну, это особи». Чуть раньше Президент Украины достаточно эмоционально заявил, что «если кто-то на Украине ощущает себя русским, валите в Россию». Это было произнесено, и ни единый деятель на Западе – ни в одной европейской столице, ни в США – не прокомментировал это возмутительное высказывание.

В.Р.Соловьёв: «Особями» он назвал людей, попавших под санкционные ограничения Совета национальной безопасности и обороны Украины (СНБО).

С.В.Лавров: В Донбассе практически все под санкциями.

В.Р.Соловьёв: У него уточнили: «то есть Вы считаете, что они не люди?». Он сказал: «а Вы, что, думаете, что они люди? Они – особи».

С.В.Лавров: Он, в принципе, «большой демократ». Анализ, который делают наблюдатели за украинской жизнью, отмечает, что он ведет войну и против олигархов, приняв беспрецедентный закон, позволяющий политическими решениями разбираться с оппонентами «справа». Одновременно и оппонентами «слева» - В.В.Медведчуком.

Мы неоднократно обращались к нашим западным коллегам, чтобы прокомментировали все эти дела. Комментарии забавные. В октябре с.г. в Брюсселе состоялся саммит Украина-ЕС, на котором было принято заявление: «Россия – агрессор», «Россия – сторона конфликта». Украину «похвалили» за то, как она «выполняет» Минские договоренности. Более того, потребовали от России обеспечить работу экономических предприятий в Донбассе, обеспечить энергоснабжение и водоснабжение этих неподконтрольных Киеву территорий, чтобы, цитирую: «жители этих территорий пользовались теми правами, которыми пользуются жители остальной Украины». Тогда, если Россия всё сделает, ЕС будет в первых рядах по восстановлению экономики этих территорий, после их воссоединения с «родиной». Это черным по белому написано на бумаге.

Еще интересная вещь. Когда встречались А.Меркель, Э.Макрон и В.А.Зеленский, то по итогам встречи не украинский пресс-секретарь, а официальный представитель кабинета министров ФРГ Ш.Зайберт сделал заявление о том, что стороны были едины в необходимости выполнять Минские договоренности, и это единство будет продолжать определять их позицию в «нормандском формате» и по украинскому кризису. То есть Германия подписалась под той трактовкой, а вернее под извращением Минских договоренностей со стороны Киева. Это тоже показательно.

Мы спрашивали у французов потом, как насчет того, что нужно разговаривать с Донецком и Луганском так, как написано в Минских договоренностях? Французы сказали, что не видят в Минских договоренностях ничего, что предполагало бы консультации с этими «сепаратистами». Прямо так и сказали. Потом, когда мы привлекли их внимание к тому, что были закрыты три телеканала мановением руки, росчерком пера В.А.Зеленского в нарушение всех обязательств Украины в рамках ОБСЕ, Совета Европы, ЮНЕСКО. Французы сказали, что решение было принято на основе законодательства Украины.

В.Р.Соловьёв: И о чем тогда нам с ними беседовать?

С.В.Лавров: Так и получается. Они сейчас со всех сторон заходят, чтобы встретиться в «нормандском формате», начинают рекламировать некие «десять шагов», внесенных в начале декабря с.г. в «нормандский формат», дали проект американцам, в Контактную группу. Это просто издевательство над здравым смыслом. Требуют срочно ввести режим прекращения огня.

В.Р.Соловьёв: От кого?

С.В.Лавров: От России, от Донбасса.

В.Р.Соловьёв: Пусть требуют от себя.

С.В.Лавров: В июле 2020 г., была достигнута договоренность (Президент России В.В.Путин это комментировал) не отвечать на любой выстрел сразу, немного успокоиться, «включить голову» и доложить начальству. На следующий день, после того как это было согласовано, республики издали соответствующие приказы. Киев не издал приказ, сделал только заявление, искажающее смысл достигнутого (сейчас не буду в детали вдаваться). Его несколько раз призывали к тому, чтобы было оформлено законодательно то, о чем договорились. В конечном итоге это было сделано. Но потом главком ВСУ В.Ф.Залужный публично сказал, что это всё не так, что у них каждый полевой командир (а там полно бандитов, «добробатов». Представляем, что это за люди) сам решает в кого и когда стрелять.

В.Р.Соловьёв: Плюс иностранные ЧВК…

С.В.Лавров: Наконец, несколько дней назад «с грехом пополам» издали какую-то словесную эквилибристику. Из нее следует, что, всё-таки, намерены выполнять эту договоренность. Наблюдаю регулярные репортажи наших журналистов из донбасской части линии соприкосновения: поражения огромного количества объектов в гражданском секторе, гибель мирных жителей, жизнь под постоянной угрозой обстрелов. Своих собеседников, начинающих говорить про «сепаратистов», про то, что их нужно «приструнить», что они не должны провоцировать Украину, обстреливать её территорию, я спрашиваю, где такая же работа журналистов по левую сторону от линии соприкосновения? Чтобы мы все видели, как страдает украинская армия – ВСУ, участники этой «особой» операции. Ничего подобного мы не видим. Западную часть линии соприкосновения показывают только когда В.А.Зеленский в каске, бронежилете играет очередную роль. И всё. Стыдно.

Когда был кризис с мигрантами (это к вопросу о свободе слова и доступе к информации) в «горячей» фазе, поляки не пускали журналистов на свою часть границы, хотя журналисты туда рвались. Точно так же не хотят пускать на западную часть линии соприкосновения, потому что рухнет миф о том, что ополченцы там всё разбомбили и ликвидировали мирных граждан.

В.Р.Соловьёв: Как можно говорить о Минских соглашениях и требовать их выполнения, если Россия читает Минские соглашения совершенно по-другому, чем их читают другие участники.

С.В.Лавров: Мы читаем так, как есть.

В.Р.Соловьёв: Да, но мы единственные, кто читает так, как есть. Американцы взяли украинскую позицию, французы – украинскую, немцы – украинскую.

С.В.Лавров: Американцы всё-таки отличаются в своих подходах. В Женеве, на встрече Президента США и Президента России Дж.Байден сказал, что они хотят помочь выполнить Минские договоренности, что не хотят вмешиваться в существующие форматы (как было и при Д.Трампе. Там тоже был параллельный диалог В.Ю.Суркова и К.Уолкера), но готовы помогать. Дж.Байден сказал, что понимает, что выполнение Минских договоренностей предполагает предоставление определенных видов автономии.

В.Р.Соловьёв: Но его не понял В.А.Зеленский. Поэтому сейчас пошло давление со стороны американской прессы на В.А.Зеленского? Его начали жестко критиковать. Раньше так не было.

С.В.Лавров: Да. В.А.Зеленский очень часто совершает «безбашенные» поступки. Боятся именно «безбашенства», того, что какая-то глупость (об этом всё чаще пишут на Западе) разожжет конфликт, который никому не нужен.

В.Р.Соловьёв: Англичане сказали честно: если начнется что-то на Украине, они сразу уедут.

С.В.Лавров: Эвакуация. Для чего же еще вооруженные силы?

В.Р.Соловьёв: Быстро уедут.

С.В.Лавров: Про Минские договоренности. Верх цинизма, когда нашу позицию излагают как попытку России по-своему интерпретировать Минские договоренности и потребовать от Киева выполнять их в российской интерпретации.

В.Р.Соловьёв: А кто нас слышит?

С.В.Лавров: Слышат все. Просто прикидываются.

В.Р.Соловьёв: Если они прикидываются, наш следующий шаг какой? Де-факто мы не хотим с ними встречаться, говорим, чтобы выполнили то, что взяли на себя.

С.В.Лавров: Бог в правде.

В.Р.Соловьёв: Да, я часто слышу эту фразу, хотя всё чаще от военных – «Не в силе Бог, а в правде».

С.В.Лавров: Потому что Александр Невский был не только дипломатом, но и военачальником.

В.Р.Соловьёв: То есть мы будем эту правду регулярно говорить?

С.В.Лавров: Нам надо жестко настаивать на незыблемости Минских договоренностей.

В.Р.Соловьёв: А мы можем ввести какие-то санкции против других участников? Мы даже против Украины нормальный пакет санкций не вводим. Даже когда декларируем, не придерживаемся его.

С.В.Лавров: Это отдельная тема. Россия не сторонник санкций. Ведь то, что сейчас происходит – это полная подмена дипломатии, культуры диалога, компромисса. Как что не по-западному – вот санкции. Причем Евросоюз уже «обезьянничает» американскими методами.

В.Р.Соловьёв: Мы тоже начали искать новые меры. В этом году наша дипломатия ведет себя агрессивно, наступательно, как давно хотели. Вы отошли от Вашего фирменного вежливого, иронического стиля и стали жестко высказывать нашу позицию, очень жестко. Публиковали переписку с западными партнерами, сказав «ребят, хватит врать, написано так».

С.В.Лавров: Это не агрессивная манера.

В.Р.Соловьёв: Имеется в виду с традиционных дипломатических понятий. Вы перестали стесняться называть белое – белым, черное – черным.

С.В.Лавров: Мы и раньше особо не стеснялись. Говорили достаточно твердо те вещи, которые, как мы убеждены, должны быть принципиальными на столе переговоров между Россией и Западом.

В.Р.Соловьёв: Минские соглашения, может быть рухнут? До какого момента будем терпеть?

С.В.Лавров: Россия в этом не заинтересована. Мы не будем их рушить, но, если их разрушит кто-то еще, пусть пеняют на себя.

В.Р.Соловьёв: То есть Россия будет встречаться в какой-то версии «нормандского формата»?

С.В.Лавров: При условии, что с нами «перестанут валять дурака». Этим сейчас занимаются наши партнеры, якобы проводя работу с Киевом, чтобы он выполнил договоренности двухлетней давности. Все согласны встретиться для того, чтобы выполнить решения Парижского саммита. Мы говорим, чтобы сначала выполнили, а потом будем встречаться, потому что иначе решения Парижского саммита и вообще встречи лидеров будут полностью обесцениваться.

В.Р.Соловьёв: То есть позиция России теперь – ни шагу назад?

С.В.Лавров: Ни шагу назад от Минских договоренностей. Мы уже несколько шагов назад сделали. Во-первых, сами Минские договоренности – это уже уступка. Мы с огромным трудом уговорили Донецк и Луганск их подписать, что означает отказ от эвентуальной независимости по итогам выполнения Минских договоренностей буква в букву. Во-вторых, очень серьезной уступкой была «формула Штайнмайера», с которой мы согласились. Был спор, и П.А.Порошенко не хотел подписываться под особым статусом до того, как там состоятся выборы, цинично заявляя, что если там выберут кого-то не того, то зачем давать ему особый статус. Тоже показатель, как человек относится к своей подписи под Минскими договоренностями. Формула подразумевала, что статус будет согласован заранее, а в силу он вступит в день выборов в предварительном плане. На постоянной основе начнет действовать со дня опубликования итогового доклада наблюдателей о том, что выборы были честными и справедливыми. Это нормально.

В.Р.Соловьёв: С Министром иностранных дел Германии в какой-то момент будем встречаться?

С.В.Лавров: Я провел с ней накоротке телефонный разговор.

В.Р.Соловьёв: Сюда приедет?

С.В.Лавров: Да. Мы ее пригласили. Она сказала, что приедет.

В.Р.Соловьёв: Контакт прошел нормально? У нее же сначала были резкие заявления.

С.В.Лавров: Мы вежливые люди, не смотря на Ваши характеристики российской дипломатии в последнее время.

В.Р.Соловьёв: Мы вежливые, но настойчивые.

С.В.Лавров: Когда мне В.В.Путин поручил представлять Президента России на саммите «двадцатки», у меня была возможность переговорить с О.Шольцем, который сопровождал А.Меркель. Она пошла на такой нестандартный жест – пригласила его, чтобы он познакомился с членами «Группы двадцати».

В.Р.Соловьёв: Но у него иная позиция.

С.В.Лавров: Это особенности немецкой системы управления. Почитал их программу в части отношений с Россией. Там отмечен глубокий, многообразный характер связей с Российской Федерацией, настрой на конструктивное сотрудничество. Но тут же идет и «аннексия», Крым, гражданское общество, права человека, всё подряд. Такая, по определению неизбежно эклектическая программа. Посмотрим. Всё будет зависеть от конкретных шагов.

В.Р.Соловьёв: Как-то мы нагнетаем и нагнетаем. Мне иногда даже хочется иногда сказать: «Ребята, Новый год. Давайте встретим Новый Год».

С.В.Лавров: А что мы нагнетаем?

В.Р.Соловьёв: Нет, не мы. Всё, что вокруг происходит.

С.В.Лавров: Они же Новый год не встречают. Они 25-го декабря шампанского выпили, а в Новый год гуляют по набережным и всё. У нас начинается 25-го декабря и завершается 13-го января.

В.Р.Соловьёв: Мы гуляем широко.

Новый год будет мирным? Это будет год дипломатии или может оказаться годом войны?

С.В.Лавров: Надеюсь, что это будет год дипломатии (если бы это был бы наш выбор), но дипломатии, нацеленной на результат и сводящей вместе ключевые страны, от которых зависит решение важнейших вопросов, объединенных именно с целью договориться, а не бесконечно «тянуть резину».

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 27 декабря 2021 > № 3960247 Сергей Лавров

Подведены предварительные итоги работы территориальных управлений Росрыболовства и обозначены задачи на 2022 год

Предварительные итоги работы территориальных управлений Росрыболовства и задачи на 2022 год обсудили на совещании у руководителя Федерального агентства по рыболовству Ильи Шестакова.

Открывая совещание, руководитель Росрыболовства отметил устойчивую положительную тенденцию роста основных показателей в ряде территориальных управлений. Вместе с тем, промежуточный анализ работы ТУ Росрыболовства по показателям контрольно-надзорной деятельности показал, что предпринимаемые меры не привели к такой динамике повсеместно.

«У нас есть территориальные управления, которые идут с хорошими показателями, но, к сожалению, есть и те, где эти показатели отстают. Мы это проанализируем»,- отметил Илья Шестаков.

За последние годы ведомство провело работу по масштабному обновлению материально-технического обеспечения территориальных управлений. «Эта работа будет продолжена в 2022 году», — подчеркнул глава Росрыболовства. Так, выделенные из резервного фонда дополнительные средства на закупку горюче-смазочных материалов дали положительный эффект – по итогам работы за три квартала текущего года проведено более 82 тыс. рыбоохранных рейда.

Во внутренних водоемах Российской Федерации к 1 декабря 2021 года инспекторы рыбоохраны выявили около 84,2 тыс. нарушения законодательства в области рыболовства, сохранения водных биоресурсов и среды их обитания. При этом положительная динамика выявленных нарушений отмечается в Североморском (+34%), Северо-Кавказском (+15%) и Приморском (+5,5%) территориальных управлениях.

На 30 ноября 2021 года на нарушителей наложено более 263,6 млн рублей административных штрафов – на 13% меньше. Увеличение сумм наложенных штрафов зафиксировано у Приморского (+117%), Североморского (+54%)) и Нижнеобского (+54,4%) территориальных управлений.

С учётом поступлений за прошлые периоды, общая сумма взысканных штрафов составила 228,5 млн рублей — показатель взыскания в этом году вырос до 86,7% (за аналогичный период 2020 года — 69,5%).

Общая сумма взысканных штрафов (без учёта сумм поступлений за прошлые периоды) составляет 173,7 млн рублей.

При этом сумма исков за ущерб, нанесённый водным биоресурсам и среде их обитания, выросла в два раза – до 419,4 млн рублей (212,5 млн рублей в 2020 году).

Для возбуждения уголовных дел в следственные органы передано 3126 материалов. Наибольший прирост по количеству переданных материалов обеспечили: Азово-Черноморское (+12%), Североморское (+88,5%) и Сахалино-Курильское (+36%) территориальные управления. Возбуждено около 2,3 тыс. уголовных дел.

Во время рейдов у нарушителей изъято более 181,3 тонн незаконно добытых водных биоресурсов (-8,8%), более 139 тыс. орудий лова (-13%) и почти 9 тыс. транспортных средств (-20%).

По показателю изъятия уловов наибольшее увеличение зафиксировано у Волго-Каспийского (+26,4%), и Средневолжского (13,2%) и Северо-Восточного (+12,1%) территориальных управлений.

По итогам 11 месяцев 2021 года отмечена хорошая работа Североморского (положительное изменение имеет 9 показателей из 10), Северо-Кавказского (8 показателей из 10), Северо-Восточного территориальных управлений (7 показателей из 10).

По состоянию на 1 декабря 2021 года территориальными управлениями Росрыболовства выдано 28 583 разрешения на добычу (вылов) водных биоресурсов, более 8,4 тыс. сертификатов на свыше 1,4 млн тонн рыбной продукции для экспорта в государства-участники ЕС и более 5,6 тыс. сертификатов на почти 1,1 млн тонн водных биоресурсов и продукции из них для поставок в страны Тихоокеанского региона (Япония, КНДР, Республика Корея, Китайская Народная Республика).

К 9 декабря 2021 года Росрыболовством и территориальными управлениями выдано более 14 тыс. заключений о согласовании-отказе по заявкам предприятий для осуществления хозяйственной деятельности, из них согласовано почти 8,7 тыс., в соответствии с которыми необходимо будет возместить около 28,5 тысяч тонн ущерба водным биоресурсам и среде их обитания.

В ходе совещания обсуждены проблемные вопросы при исполнении полномочий в области рыболовства сохранения водных биоресурсов, организацию кадровой работы и финансовую дисциплину.

По итогам совещания Илья Шестаков обозначил ряд приоритетных задач на 2022 год.

Глава Росрыболовства обратил внимание руководителей территориальных управлений, что необходимо продолжить практику выездных совещаний и встреч с региональными властями во всех обособленных структурных подразделениях в зоне ответственности ТУ. Еще одним важным направлением работы по повышению эффективности рыбоохраны, связанной с недостаточной численностью инспекторского состава, является углубление и расширение межведомственного взаимодействия. При этом инспекторам рыбоохраны необходимо сконцентрировать усилия на выявлении наиболее крупных нарушений природоохранного законодательства, а также обеспечить бесперебойную работу «горячей линии» рыбоохраны.

Руководитель Росрыболовства поручил внедрить новую систему по оценке эффективности работы территориальных управлений не только в рамках контрольно-надзорной деятельности, но и по иным направлениям: по кадровой работе, финансовой дисциплине.

Кроме того, территориальным управлениям поручено провести повторное совещание через 6 месяцев, принять исчерпывающие меры по списанию имущества, которое уже не функционирует, обеспечить обоснование заявок на дополнительное финансирование. При закупках материально-технического обеспечения в 2022 году обратить внимание на специальные средства: приборы ночного видения, приборы для измерения, спасательные жилеты, форменное обмундирование.

«В целом могу отметить, что в 2021 году территориальные управления отработали удовлетворительно. Напоминаю, что с 1 января необходимо составить график дежурств для обеспечения бесперебойной работы органов рыбоохраны на водоемах в период новогодних праздников», — заключил Илья Шестаков.

Источник: Объединенная пресс-служба Росрыболовства

"Идиоты" сорвались с цепи: хотят ли американцы войны с нами

Виктория Никифорова

Во всей текущей истории с Украиной есть изрядное лукавство. Мы обсуждаем проблему Донбасса, невыполнение Минских соглашений, страстное желание соседей войти в НАТО хоть тушкой, хоть чучелком. Про себя, однако, все прекрасно понимают, что Украина тут вообще не при делах.

Все последние тридцать лет это была страна-фантом, страна-морок, жуткий и смешной мираж, который со своими вышиванками, мовой и факельными шествиями нарисовался вокруг старых советских газопроводов. Была страна-труба. Сейчас труба опустела, и весь этот морок рассеялся как дым. Осталась только "Юкрейн" — оккупированная территория, чемодан без ручки, который в последние дни перед тем, как бросить, американские хозяева торопливо набивают взрывчаткой. Это даже не пешка, а шашка, которую двигают в своей Большой игре Россия и Америка.

Точно так же, как с Грузией в 2008-м, это история про отношения США и России. Это переговоры наших первых лиц, это наши последние предупреждения, это наша военная и дипломатическая активность. Соответственно, главный вопрос современности: что об этом всем думают американцы? Собираются ли они воевать за свою Юкрейн? И если да, то насколько серьезно?

Шуму наделало заявление сенатора Роджера Уикера, который пообещал отправить на Украину войска и подумать о применении против России ядерного оружия. "Ни дюйма назад!" — провозгласил он на прошедших выходных в своем твиттере.

Но он там далеко не один такой эксцентричный. Сенатор Джони Эрнст опубликовала в "Новостях обороны" (Defencenews) целый план по борьбе с несуществующей российской агрессией. Она требует, чтобы на Юкрейн на ротационной основе постоянно находились подразделения НАТО, проводили там учения и инструктаж.

И Эрнст, и Уикер — республиканцы. Может, эта нездоровая агрессивность — фишка именно их партии? "Эйзенхауэр бредит войной", как пели советские куплетисты?

Но нет, на демократическом фланге картина еще более удручающая. Президент Байден уже пообещал отправить американские войска для усиления армий НАТО в Восточной Европе. А окружающие его демократы-неоконы во главе с Викторией Нуланд рвутся повоевать еще более оголтело, чем республиканские ястребы классического толка.

Милитаристский угар охватил обе партии, и соловей FoxNews Такер Карлсон с заметной ностальгией отмечает: "… если за что Трамп и заслуживает вечной похвалы, так это за то, что целых четыре года держал всех этих идиотов на привязи. При Трампе не было бессмысленных войн".

Действительно, Трамп про Украину вообще позабыл, а со значимыми игроками типа Китая предпочитал вести исключительно торговые войны. Вспомните, как элегантно он сдал назад при первом намеке на реальный конфликт с КНДР. "Мир, дружба, жвачка". Как получилось, что профессиональный застройщик разобрался в международных делах куда лучше, чем профессиональные политики?

Уже не раз отмечалось, как близко нынешняя ситуация с Юкрейн напоминает начало Карибского кризиса. Американская информационная политика в такие кризисные дни — это классическая биполярка. Внезапные и ни на чем не основанные психопатические кидания из крайности в крайность. То "русские идут!", "спасайся кто может!", "мы все умрем", то наоборот: "закидаем бомбами!"

Вот в 1960 году сенатор Джон Кеннеди выбивает бюджетные деньги для Пентагона, стращая коллег тем, что это буквально вопрос выживания. Кеннеди утверждает, что у Советов есть заметное преимущество по ракетам большой дальности. Если это преимущество накопится и русские решат, что они могут одним ударом поразить все важные цели, то они сразу бахнут всем имеющимся у них ядерным оружием по Штатам. Поэтому надо больше ассигнований.

Наступает июнь 1961 года. Кеннеди уже стал президентом и встречается в Вене с Хрущевым. Как теперь Украину, тогда лидеры обсуждали судьбу другого лимитрофа — переговоры велись о судьбе Западного Берлина. Американский журналист вспоминает, что в Вене "президентская команда стала открыто хвастаться перед советскими коллегами преимуществом Америки в ядерных вооружениях и намекать на то, что Америка осуществит первый удар, чтобы не дать Советам возможности ответить..."

Встреча в Вене началась вскоре после позорного провала американской операции по свержению Фиделя Кастро. Декабрьские переговоры Путина и Байдена прошли спустя три месяца после позорного бегства американской армии из Афганистана.

Переговоры в Вене фактически подтвердили статус-кво — в Берлине построили стену, тема Западного Берлина оказалась заморожена на тридцать лет. После переговоров Путина и Байдена пока тоже никаких значимых изменений не произошло.

Однако в 1961 году агрессивная американская риторика вкупе с размещением их ракет в Турции спровоцировала Хрущева на отправку ракет на Кубу. "И все завертелось..."

Что думают сегодня про Юкрейн простые американцы? В 2014 году газета Washington Post опубликовала результаты опроса на тему "Хотят ли американцы воевать за Украину". На тот момент войны хотело только 13 процентов опрошенных. Параллельно участников попросили найти Украину на карте мира. Нашли ее только 16 процентов. Опрос показал занятную корреляцию: чем хуже участник представлял, где находится Украина, тем больше хотел отправить туда войска.

Карта опроса действительно впечатляет. Американская "Юкрейн" располагается то в Африке, то в Индии, то на Аляске, то в Исландии. Это, конечно, не просто невежество — это эффект того информационного пузыря, в котором американцы живут целыми поколениями. Реальность внутри него уже давно не имеет ничего общего с тем, как обстоят дела в мире. Там другая география, другая политика, другая экономика — другое все.

Но еще хуже то, что элиты, создающие эту "матрицу", уже и сами в нее уверовали, полностью в нее погрузились и так и живут. Многие выпускники Гарварда ничем не отличаются в этом плане от необразованной чернокожей мамочки из городка Тупело в штате Миссисипи.

С 2014 года американцев, а вместе с ними и всех жителей золотого миллиарда усердно готовили к военным трудностям. Голливуд штамповал блокбастеры про вселенские катастрофы, на руинах которых отдельных выживших спасают американские супергерои. Пышным цветом расцвел жанр постапокалипсиса.

Нетрудно заметить, что в голливудском представлении пост-ап всегда выглядит чрезвычайно уютно. Обязательно есть какой-нибудь генератор, который обеспечивает электричеством, всегда в наличии бензин. Лампочки горят, вентиляторы крутятся, холодильник выдает кубики льда для коктейлей. Одинокий герой бродит по опустевшим городам, прекрасно питается, слушает музыку — и невольно в голову закрадывается мысль, что так, без людей, оно только лучше стало.

Это у русских — и многих других народов — есть генетическая память о войне на своей территории. Они понимают, что в реальности опустевшие города были бы завалены гниющими трупами, а герою моментально прострелил бы голову какой-нибудь выживший псих или бандит. Но никогда не испытавшие ужаса тотальной войны американцы массово уверены в том, что после ядерной войны так оно все и будет: романтичненько и со скрипками на заднем плане.

Во многом к нужде и лишениям послевоенного мира людей готовит и современная "климатическая риторика". Каждый день прогрессивные СМИ призывают светлоликих граждан переходить на соевое мясо и жареных кузнечиков, отказываться от говядины, молока, сыра, кофе, вина.

Естественным образом, возникает вопрос: как же будет жить население остального земшара, если золотой миллиард перейдет на кузнечиков? Что будут есть жители тех стран, где раньше производили мясо, вино и кофе? И что должно произойти с производством, агропромом, цепочками поставок, чтобы весь мир дошел до жизни такой? Нам говорят, что экологическая катастрофа. Но не является ли экологическая катастрофа вежливой метафорой глобальной ядерной войны?

Ну а тот кошмар, который творится сегодня в Европе, — это уже просто Веймар на минималках. Нужда, холод и голод должны натренировать европейцев и подготовить их к тому, что даже война лучше того мира, в котором они живут. По принципу "лучше ужасный конец, чем ужас без конца". Впрочем, в Америке подобные лишения тоже не за горами.

Чем хуже живут люди, тем более они настроены повоевать. Война остается единственным социальным лифтом, да чего там — единственной возможностью сытно поесть. На благополучной Украине двадцатилетней давности в НАТО никто не хотел. В сегодняшней нищей Юкрейн это дело поддерживают уже около половины населения.

В Америке все то же самое. В 2021 году уже половина американцев оказались согласны отправить американских солдат воевать с Россией. Правда, опрос проводился в июле этого года. Думается, после драпа из Афганистана результаты были бы другими. Понятно и то, что американцы любят подрисовывать цифры и на выборах, и в статистике — в общем, везде.

Однако в целом милитаризация массового сознания идет бешеным темпом, и это вполне объяснимо. Жизнь американского народа ухудшается "стремительным домкратом". Невиданная инфляция грозит дискредитировать доллар и окончательно обрушить страну в нищету. Единственным шансом на спасение выглядит разграбление таких богатых стран, как Россия и Китай.

Американские элиты сами загнали себя в ловушку мирового доминирования. Дав слабину в Афганистане, они понимают, что следующего провала им никто не простит. В советское время американцы верили в принцип домино — они боялись, что если какая-нибудь страна подхватит заразу коммунизма, то ее соседи непременно тоже подпадут под влияние Советского Союза.

Сегодня Америке грозит потеря влияния по тому же самому принципу домино. В Вашингтоне не могут не видеть, что добрые тайваньцы достают из заначек китайские флаги, а щирые украинцы — российские. "Настоящих буйных мало", воевать за Вашингтон дураков нет. Население лимитрофных территорий веками натренировано встречать армии не с автоматами, а с цветами. Я думаю, большинство уже закупается букетами.

Ну а вслед за провалами на этих направлениях Вашингтон ожидает массовый драп и всех остальных так называемых союзников. И не будет у американцев злейших врагов, чем их бывшие вассалы.

Проектное финансирование привлекли СИБУР и Sinopec для Амурского ГХК

СИБУР и Sinopec привлекли проектное финансирование для Амурского ГХК от синдиката международных, китайских и российских банков на общую сумму $9,1 млрд. «Амурский ГХК» подписал кредитную документацию по финансированию строительства Амурского газохимического комплекса […] При выполнении стандартных отлагательных условий, предусмотренных кредитной документацией, общий объем привлекаемых кредитных средств составит $9,1 млрд с окончательным сроком погашения в 2035 году. Оставшаяся часть общей стоимости проекта будет профинансирована участниками СП пропорционально их долям участия», — говорится в сообщении СИБУРа.

Заемщиком по кредиту выступает Амурский ГХК, а СИБУР и Sinopec будут спонсорами пропорционально долям участия в совместном предприятии — 60% и 40% соответственно.

Как отмечает компания, кредитные ресурсы для финансирования проекта привлекаются от международных банков под покрытие экспортных страховых агентств Италии (SACE) и Германии (Euler Hermes), а также от китайских и российских банков на коммерческой основе. Объем кредитных линий под покрытие экспортных страховых агентств составит эквивалент $2,6 млрд, размер коммерческих кредитных линий — 6,5 млрд.

По словам члена правления — управляющего директор по экономике и финансам СИБУРа Питера О’Брайена, «привлечение финансирования для строительства Амурского ГХК, одного из крупнейших полимерных комплексов в мире, подтверждает реализацию проекта в установленные сроки».

Российские банки предоставят $2,1 млрд на строительство Амурского ГКХ, в том числе Газпромбанк выделит $750 млн, Сбербанк — $700 млн, говорится в сообщениях кредитных организаций.

Амурский ГХК — совместный проект СИБУРа и китайской Sinopec, мощности которого составят 2,7 млн тонн продукции в год — 2,3 млн тонн полиэтилена и 400 тыс. тонн полипропилена, уточняет ПРАЙМ. Строительство АГХК началось в сентябре 2020 года.

Битвы хакеров

конфликт Тегерана и Тель-Авива не настолько односторонен, как может показаться на первый взгляд

Валерий Воробьёв

Кибервойна – явление для нашего времени далеко не новое. Первая кибератака была совершена ещё в 1988 «червём» Морриса. Вроде бы благая цель интернет-беспозвоночного заключалась в том, чтобы подсчитать количество компьютеров в сети, но из-за ошибки создателя ничем не примечательная программа стала распространяться не в единичных копиях, а без контроля и конца, что привело к нарушению работы около 10% существовавших тогда компьютеров. С того момента подобные вторжения из трагического любопытства превратились в инструмент влияния и даже оружие, а одинокого программиста заменили огромные корпорации, государственные службы и группы хакеров, отстаивающие чьи-то интересы. За примерами далеко ходить не надо: взлом сайтов Министерства обороны США и НАСА в 1999 году 15-летним подростком; хакерская атака со стороны Китая на почту "Гугл", в ходе которой хакеры получили доступ к переписке американских высокопоставленных лиц и китайских правозащитников; DDoS-атака* на киностудию "Сони" якобы со стороны Северной Кореи для отмены показа фильма "Интервью" в 2014 году и предполагаемое вмешательство в американские выборы 2016 года со стороны России. Достоверность информации о вмешательстве именно России нулевая, но сам факт признания возможности вмешаться в самый важный и защищённый политический процесс страны с крупнейшим в мире военным и оборонным бюджетом указывает на серьёзность подобной угрозы.

При этом США, прикидываясь беззащитной овечкой, далеко не всегда является лишь жертвой атак. К примеру, именно Штаты и их главный союзник – Израиль – ответственны за одну из крупнейших и опаснейших атак в истории. Stuxnet, так называется этот «червь», впервые создал ситуацию, когда компьютерный вирус повлиял на физический мир. Цель данного вредителя заключалась в том, чтобы остановить разработку ядерной программы Ирана, и несмотря на то, что операция не завершилась успехом, так как иранцы обнаружили угрозу и избавились от заражённых устройств, подобная диверсия стоила персам около тысячи цистерн для уранового топлива и переноса проекта на несколько лет. Это была одна из первых среди множества стычек между кибервойсками Израиля и Ирана. В конце минувшего октября в ходе очередного саботажа со стороны израильтян в Исламской республике были выведены из строя около 4300 бензоколонок. Причастность Израиля к атаке известна лишь со слов газеты The New York Times, ссылающейся на два источника в Пентагоне, но в отличие от остальных уток NYT, основанных на сведениях от неназванных источников, этот материал похож на правду, если учесть недавние заявления израильских чиновников о необходимости любыми средствами вызывать социальное напряжение в Иране. Удар был нанесён по бензоколонкам, продававшим бензин по системе квот, при этом для имитации общественного недовольства были взломаны информационные табло на улицах Тегерана – на них вместо информации о дорожном движении выводились надписи в духе «Хаменеи [лидер Ирана], верни нам наш бензин!» Некоторые заправочные станции вернули в строй в течение трёх суток, но полностью восстановить их работу смогли лишь через шесть дней. Удар по заправкам – объектам гражданской инфраструктуры – перевёл киберконфликт в плоскость причин общественного напряжения. Регулярные стычки и взаимные атаки силами взломщиков позволяют сказать, что между Израилем и Ираном идёт первая в истории полноценная кибервойна, а не обмен разовыми нападениями.

Несмотря на значительное технологическое превосходство над персами и поддержку одной из самых инновационных стран мира – США – конфликт Тегерана и Тель-Авива не настолько односторонен, как может показаться на первый взгляд. В июне 2020-го, если верить израильским газетам, иранские хакеры взломали систему водоснабжения в жилых районах Израиля и попытались увеличить содержание хлора в воде до уровня, который бы нанёс прямой урон израильтянам. Попытка отравления закончилась ничем, так как по утверждению официальных представителей Тель-Авива она не была доведена до конца, причём причины такой незавершённости им неизвестны. Если брать на веру слова израильской прессы, становится очевидно, как поражение на кибернетическом фронте перетекает в попытку взять реванш на фоне информационном – все данные об исходе этого прецедента так или иначе берут начало в глубинах израильской пропаганды.

Самым ярким и показательным эпизодом ирано-израильской кибервойны стала ноябрьская новость о том, что хакерская группа "Чёрная Тень" слила личные данные пользователей приложения "Атраф". Специфика ситуации заключается в том, что данный сервис служит платформой для знакомств представителей ЛГБТ-сообщества. Около полутора миллионов аккаунтов оказалось выложено в Сеть – и это в стране, чьё население составляет чуть больше девяти миллионов. Слитыми оказались не только факты наличия учётных записей, но и личные переписки с фотографиями, не предназначенными для чужих глаз. На этом хакеры не остановились и уже через несколько дней взломали базу данных сети клиник Machon Mor и отправили в открытый доступ медицинские записи 290 тысяч израильтян, включая истории болезни, информацию о группе крови и о визитах к врачам, в том числе и тех визитах, которым надлежало остаться в тайне. Многие израильские ВИЧ-инфицированные, желавшие сохранить свой статус в тайне, мгновенно этой тайны лишились, а в свете выкладывания в Сеть ещё и данных сервиса ЛГБТ-знакомств это дискредитирует очень многих израильтян, среди которых могут оказаться влиятельные политики, звёзды медиапространства и высокие военные чины. Несмотря на то, что в Израиле признаются права гомосексуалистов и проводятся гей-парады, многие пользователи приложения всё ещё скрывают свои предпочтения от окружающих, потому раскрытие подобной информации стало весьма болезненным ударом. Уязвимы оказались общественные отношения, семейное доверие, уверенность в ближайшем окружении. Главы семейств были вынуждены объясняться с жёнами, детям пришлось сообщать родителям неприятные новости, многие семьи распались. Личные драмы не учитываются в статистике преступлений, семейные склоки не служат причинами масштабных социальных напряжений, и огорчённые ложью собственных близких люди не идут захватывать телеграф. Но удары в самое сокровенное и скрытое бьют по государству ничуть не менее чувствительно, чем взлом объектов военной инфраструктуры или повышение содержания хлора в воде.

Некоторые считают "Чёрную тень" рядовыми шантажистами и вымогателями, но уровень подготовки и политически мотивированная направленность атак позволяют говорить, что хакерская группировка работает если не под прямым руководством Исламской республики, то, во всяком случае, не без помощи государства.

Эти вроде бы единичные прецеденты могут знаменовать собой начало войны против мирных людей, то есть геноцида. В современном мире большой багаж данных в сети имеет любой человек – от незначительной информации, вроде любимой музыки, до информации частной и даже конфиденциальной. Корпорации успешно собрали мозаику наших тайн и секретов, чтобы хранить её у себя и использовать в коммерческих целях, но если раньше данные представляли собой лишь набор цифр, который применяли, чтобы продать вам какую-то безделушку, то с началом кибервойны против населения стран всё может измениться. Пускай отравление воды так и останется газетной уткой. Однако неконтролируемое разглашение информации, которую вы не хотели обнародовать или даже не знали о её существовании, вполне может стать мрачной реальностью.

* DDoS-атака (Distributed Denial of Service, распределённые атаки класса "отказ в обслуживании") — дорогостоящая хакерская процедура массированного воздействия на вычислительные системы с целью значительно затруднить либо перекрыть доступ к ним пользователей. Применяется для экономического или иного шантажа, но также может служить прикрытием для последующего взлома и овладения системой.

У леса есть два выхода

Российским экспортёрам предложили новый порядок перевозки древесины

С 1 января 2022 года в России начнёт действовать ограничение на экспорт необработанной и грубо обработанной древесины хвойных и ценных лиственных пород. Теперь вывоз этих грузов будет разрешён только через два железнодорожных пограничных пункта: Люття (Россия – Финляндия) и Хасан (Россия – КНДР). Участники транспортного рынка поддерживают нововведение и считают, что оно не только придаст импульс для развития лесоперерабатывающего производства в России, но и повысит долю экспортной перевозки грузов с добавленной стоимостью.

Как сообщили «Гудку» в пресс-службе Федерального агентства лесного хозяйства, 20 июля 2021 года Правительством Российской Федерации утверждено постановление № 1225, которым определены железнодорожные пункты пропуска через государственную границу для вывоза круглого леса, их осталось всего два – Люття и Хасан. Оно начнёт действовать с 2022 года. Ограничения коснутся необработанной и грубо обработанной древесины хвойных и ценных лиственных пород.

По данным Центра фирменного транспортного обслуживания ОАО «РЖД», в ноябре 2021 года утверждённые правительством пограничные переходы не были задействованы для экспортной перевозки лесных грузов.

По словам директора по закупкам и логистике компании «Свеза» Бориса Диденко, введение запрета связано с реализацией Стратегии развития лесопромышленного комплекса до 2030 года, согласно которой в России должно увеличиться количество предприятий глубокой переработки древесины. «Государство ведёт планомерную политику ограничения объёмов вывоза сырья из страны и стимулирует создание лесоперерабатывающих производств, – говорит он. – Кроме того, стоит задача декриминализовать отрасль, создать систему контроля и учёта древесины. Контролировать грузы, которые будут обложены вывозной пошлиной или запрещены к вывозу, гораздо удобнее в двух пограничных локациях».

Директор по логистике Segezha Group Андрей Юдин предположил, что решение правительства оставить открытыми два пограничных перехода, несмотря на поручение президента, связано с необходимостью продлить переходный период, пока бизнес подстроится под новую реальность и не подготовит мощности для переработки леса. Впоследствии и эти переходы должны быть закрыты, чтобы запрет действовал в полной мере.

По словам руководителя Департамента лесных грузов компании «Эколайн» Максима Фурика, традиционно основные объёмы лесной продукции следуют через пять пограничных переходов: Эрлянь Дзамын – Ууд (Китай – Монголия), Забайкальск – Маньчжурия (Россия – Китай), Суйфэньхэ – Гродеково (Россия – Китай), Достык – Алашанькоу (Казахстан – Китай) и Алтынколь – Хоргос (Казахстан – Китай). Такое распределение связано с тем, что основным потребителем российской лесной продукции является китайская сторона.

Как рассказал «Гудку» вице-президент Союза лесопромышленников и лесоэкспортёров России Андрей Фролов, несмотря на то, что фактически запрета на перевозку необработанной и грубо обработанной древесины хвойных и ценных лиственных пород нет и при желании её можно отправить через пограничные переходы Люття и Хасан, эти логистические схемы экономически невыгодны.

«Сегодня в России отменены все действующие преференции на экспортные отправки круглого необработанного леса. А предложенные пограничные переходы сильно усложняют действующие логистические маршруты при условии, что основным потребителем лесной продукции является Китай. Поэтому, по моим прогнозам, отправок необработанной древесины после введения запрета не будет», – считает эксперт.

Борис Диденко отметил, что, по оценке многих участников внешнеэкономической деятельности, разрешённые пункты пропуска не самые удобные с точки зрения логистики как для действующих, так и для потенциальных экспортёров. С другой стороны, такие условия создают дополнительную мотивацию для переработки древесины внутри страны. Он также отметил, что компания «Свеза» не планирует переориентировать грузопотоки на разрешённые пограничные переходы, так как это абсолютно не выгодно с точки зрения логистики.

Такого же мнения придерживается и генеральный директор ООО «ТрансЛес» Алексей Барбариуш. «Данные пограничные переходы не являются «воротами экспорта» для лесных грузов, поэтому такое решение поможет реализовать инициативу по запрету вывоза необработанного и грубо обработанного круглого леса хвойных и ценных лиственных пород, – считает он. – Стоит отметить, что мы, как и другие участники рынка, не рассматриваем эти пограничные переходы в качестве возможностей для экспорта лесных грузов».

Директор по логистике Segezha Group Андрей Юдин связывает выбор пограничных пунктов с необходимостью продлить переходный период, пока бизнес подстроится под новую реальность и не подготовит мощности для переработки леса. Впоследствии и эти переходы должны быть закрыты, чтобы запрет действовал в полной мере.

Большинство участников транспортного рынка поддерживают инициативу правительства. Так, по словам Андрея Юдина, Segezha Group не вывозит на экспорт необработанную древесину и поддерживает инициативу государства о введении такого рода запрета для стимуляции развития предприятий по переработке внутри страны. «Что касается влияния этого запрета на рынок железнодорожных перевозок, то логично предположить, что с введением запрета подвижной состав, задействованный ранее на этих направлениях, высвободится на рынок. Это может повлечь профицит предложения, следовательно, снижение ставок предоставления и аренды», – говорит Андрей Юдин.

По оценке генерального директора компании Finnlog («дочка» VR Group, Финляндия) Владислава Шепетовского, более 80% от всей перевозимой в сторону Финляндии древесины составляют берёзовые балансы, которые не относятся к товарной категории, упомянутой в постановлении Правительства России. Более того, власти РФ разрешили экспорт ценных пород древесины через два пункта пропуска, один из которых – Люття – находится на российско-финской границе. Поэтому мы не ожидаем значительного снижения объёма импорта древесины из России.

«Само по себе решение президента России об усилении роли государства в управлении лесными ресурсами страны правильное, так как это позволит пресечь незаконную вырубку лесов и поможет сберечь природу, а также будет способствовать развитию деревообрабатывающей промышленности России и повысит долю экспортной перевозки грузов с добавленной стоимостью», – считает Владислав Шепетовский.

Как ранее сообщал «Гудку» генеральный директор исследовательского агентства InfraNews Алексей Безбородов, введение данного запрета положительно скажется на железнодорожных перевозках лесных грузов. «Теоретически перевозки немного уменьшатся в весовых категориях, грузиться будет меньше лесных грузов. Однако перевозки увеличатся в таких категориях, как цена и стоимость товара. Как следствие, возрастут контейнеризация и качество самих перевозок. Естественно, это позитивный момент», – отмечает эксперт.

По прогнозам Алексея Барбариуша, в следующем году ожидается определённая коррекция рынка перевозок лесных грузов, пока участники будут адаптироваться к новым правилам. «Основные изменения будут происходить по экспортным перевозкам, которые временно снизятся, и одновременно будут расти внутренние перевозки, что частично компенсирует объём сокращения экспорта, – считает эксперт. – Также в наступающем году изменится соотношение видов продукции и объёмы её производства. В дальнейшем, с вводом новых обрабатывающих производств внутри страны и ростом возможностей экспорта продукции высокой степени переработки, объёмы перевозок начнут восстанавливаться».

Анастасия Баранец

Россия. Финляндия. КНДР. СЗФО. ДФО > Транспорт. Леспром > gudok.ru, 8 декабря 2021 > № 3960954

Американцы пытаются создать медицинскую ЧК с глобальными полномочиями

Виктория Никифорова

В эпоху коронавируса самые интересные события — те, которые могут реально и довольно жестко изменить жизнь миллиардов человек, — в новости практически не попадают. Много вы слышали о чрезвычайной сессии ВОЗ 1 декабря? Да нет, все обсуждали новый штамм, новый альбом Адель и очередное коварство русских — близкое похолодание, которое европейская желтая пресса ласково называет "Зверь с Востока" — Beast from the East.

Между тем результаты сессии обещают быть просто судьбоносными. Страны — члены организации договорились начать подготовку к созданию глобального международного договора "по борьбе с пандемиями". Пункты этого договора будут обязательны к исполнению в 194 странах мира, то есть практически везде, на всем земном шаре. Нет, их никто не будет согласовывать с национальными законодательствами. И нет, мнения населения этих стран тоже никто не спросит.

Подождите, а что если пандемий больше не будет? Ну прожили же мы как-то сто лет между испанкой и коронавирусом. Но нет, сегодня таким вопросом даже задаваться неприлично. Пандемии — это новая нормальность. Кстати, вы, может быть, не заметили, но пандемию коронавируса уже сменяет "пандемия психических расстройств". Это новый тренд, который потихоньку накручивают уже сейчас, но запустят на полную мощность, когда мы справимся с коронавирусом.

Как этот глобальный договор будет воплощаться в жизнь? Дело в том, что медико-санитарные правила ВОЗ обязательны к исполнению во всех странах — членах организации. "Пандемический договор" заменит эти правила и будет куда более жестким и подробным. Согласно ему, каждое правительство будет обязано по запросу предоставлять ВОЗ данные обо всех подробностях заболеваний в стране, даже если туда входят личные данные граждан и чувствительные для нацбезопасности факты. Ну а что еще туда допишут, это знает только Тедрос Гебрейесус и его спонсоры.

ВОЗ выглядит скромной женевской конторой со скучными инструкциями. Однако на деле ее указивки являются обязательными для медиков всего мира. А над их текстом ведут активную работу разные богатые и влиятельные люди. Редактура правил и предписаний ВОЗ — это целый теневой бизнес.

В докладе аналитического центра Rand Corporation от 2019 года описывается, как американцы десятилетиями работали с ВОЗ, добиваясь ужесточения медико-санитарных правил. В редакции 2005 года предписания ВОЗ были расширены и стали включать в себя угрозы не только от заболеваний, но и от катастроф, промышленных и природных, и от военных конфликтов. То есть они стали покрывать практически все, что происходит в странах мира. Однако и эту редакцию правил американские партнеры считали "слишком беззубой".

И вот такой шанс! Пандемия коронавируса стала предлогом, чтобы переписать медико-санитарные правила и навязать их всему человечеству. "Такая возможность возникает лишь раз в поколение!" — говорит гендиректор ВОЗ Тедрос Гебрейесус. Его можно понять. Эфиопскому леваку предлагают фактически возглавить мировое правительство.

Борьба с болезнями действительно должна вестись сообща, всем миром. К этому постоянно призывает президент Путин. Россия всегда помогала разным странам во время предыдущих вспышек заболеваний и точно так же вела себя во время пандемии коронавируса: поставляла вакцину, посылала на помощь врачей, отгружала лекарства и аппараты ИВЛ.

Мы призывали хотя бы на время пандемии коронавируса отменить все санкции — не потому что они так уж заметны в России, а потому что для таких бедных государств, как Куба или Северная Корея, они стали просто оружием массового поражения.

Но нет, какое там? Пандемия для европейских соседей стала поводом для типично коммунальной склоки. Демократические государства, светочи, так сказать, цивилизации, воровали друг у друга партии масок, скандалили из-за того, кому больше досталось вакцин, и запрещали вакцинироваться тем, кто этого хотел, — а этого хотели миллионы — русской вакциной. Что уж говорить про США? Там побили все рекорды смертности, а общий бардак поставил страну на грань распада и гражданской войны.

И вот сегодня эти люди собираются управлять здравоохранением в глобальном масштабе. Ну здорово, что сказать?

Первый гендиректор ВОЗ Брок Чисхольм совершенно открыто поддерживал идею мирового правительства: в те годы, сразу после войны, об этом можно было говорить совершенно открыто. Позже словосочетание вышло из официального словооборота и было закреплено за конспирологами в шапочках из фольги. Однако сама идея никуда не делась, она с нами навсегда, потому что она прекрасна.

Мечта о глобальном взаимодействии на самом высоком уровне, о мирном и взаимовыгодном развитии объединенного человечества, без войн и конфликтов, — это на самом деле замечательно. Без иронии, это вечная человеческая мечта. У нее есть искренние поклонники и у нас в стране.

Однако давайте посмотрим, а как конкретно она будет осуществляться? За чей счет банкет? Кто войдет в глобальное политбюро? Спойлер: там не ждут русских и китайцев. Там давно уже поделены все места.

Тему "глобального здравоохранения" долгие годы навязывают человечеству американские и британские элиты. В Конгрессе США есть специальный комитет по "глобальному здравоохранению". Причем американцы трактуют это понятие предельно широко.

Известный политик Ал Гор, автор "глобального потепления" и всей зеленой повестки, придумал в свое время связать здравоохранение с безопасностью в военном смысле слова. Так получилась "глобальная здравбезопасность". В ее сферу попадает вообще все: продукты питания, лекарства, питьевая вода, экология, военные технологии.

Логика тут такая. "У вас еще есть ядерное оружие? — Тогда мы идем к вам. Потому что оно вредно для здоровья". Или: "У вас многовато душевнобольных? Нужно срочно вас оккупировать, потому что это угроза глобальной безопасности".

Хорошая, по сути, тема совместной координированной борьбы с болезнями военизирована сегодня в США до абсурда. Глобальной здравбезопасностью активно занимается Пентагон. А помните лихорадку Эбола? В Штатах ее официально назначили угрозой глобальной безопасности. И совершенно не случайно президент Обама сравнил тогда с лихорадкой Эбола Россию. Подобные вещи начинаются как красивые метафоры, а потом быстренько становятся обоснованием для превентивного ядерного удара.

В сентябре президент США Джо Байден провел глобальный саммит по COVID-19. Тема глобальной борьбы с пандемиями поднималась постоянно. Ее лоббировали крупнейший частный спонсор ВОЗ Билл Гейтс, Рокфеллеры со своим фондом, IT-олигарх Джефф Сколл, миллиардер-инвестор Марсель Арсено, представитель финансового гиганта Mastercard. По теме выступили также президент, вице-президент и госсекретарь США, а также несколько лидеров стран — членов НАТО. Был еще Сингапур.

Ну вот, собственно, так и будет выглядеть "мировое правительство". Американские сверхбогачи, американские политики, несколько почетных пенсионеров из Европы и кто-нибудь из Сингапура. Украину еще могут пригласить. И где тут место для России? И зачем нам вообще вся эта тема глобального здравоохранения, если борьбу с вымышленными и реальными пандемиями совершенно открыто планируют раскручивать "за счет России и на обломках России", а Москву уже сейчас назначают ответственной за все, за каждый чих буквально?

Пандемия коронавируса стала поводом для грандиозного эксперимента, который затеяли американские элиты. Они пытаются переформатировать всю систему управления национальными государствами. Получается такая олигархия на максималках.

Владельцы корпораций издают приказы через принадлежащие им СМИ. На местах их выполняют мэры, губернаторы штатов, в общем, нижний уровень управления. Федеральные власти при таком раскладе вообще не нужны. Как это происходит, мы отлично видим на примере США. Сначала губернаторы и мэры открыто посылали на все буквы президента Трампа, сегодня они посылают туда же Джо Байдена. Каждый штат взял суверенитета, сколько смог проглотить. Центра власти в стране практически нет.

Так как силовой поддержки у олигархов не имеется, то какие-то регионы и мегаполисы их повесточку выполняют, а какие-то отказываются. Например, штат Калифорния полностью подвластен "неизвестным отцам", а вот соседняя Флорида бунтует. В Калифорнии — хипстеры, во Флориде — ватники.

Однако эта регионализация, распад на части как раз и есть цель олигархов. Им не с руки управлять большими странами. А вот такими разрозненными территориями, да еще находящимися друг с другом в состоянии вялотекущего конфликта, — это за милую душу!

Если подобную модель управления продвинуть на мировом уровне, она принесет все то же самое — конфликты, войны, распад государств, нищету и хаос, но уже в глобальном масштабе. Так что с мировым правительством все-таки придется подождать. С глобальным договором быть поаккуратнее, под каким бы прекрасным предлогом он ни затевался. Ну и признать очевидное: с любого рода хаосом, пандемиями, неурядицами сильное национальное государство справляется на порядок лучше, чем ничья земля, которую рвут на куски несколько обезумевших сверхбогачей.

США. ВОЗ > Медицина. Экология > ria.ru, 4 декабря 2021 > № 3935718

Посольство России в КНДР не урежет состав до двух сотрудников

Текст: Олег Кирьянов (Сеул)

Часть сотрудников посольства России в Пхеньяне недавно покинула КНДР, но в дипмиссии продолжает работать примерно треть состава от допандемийного уровня.

Коллектив "работоспособен и полностью выполняет все возложенные на него обязанности", заверил "Российскую газету" посол РФ в Пхеньяне Александр Мацегора, опровергнув сообщения в западных СМИ о том, что в Пхеньяне осталось только два наших дипломата.

"В настоящий момент в посольстве осталось девять дипломатов, а также свыше двадцати технических сотрудников", - рассказал посол, отметив, что оставшиеся в основном - "мужчины, проводившие своих жен и детей на Родину". Ранее англоязычное издание NK News, ссылаясь на "информированные источники", сообщило, что в ближайшее время посольство РФ покинут десятки сотрудников, после чего в нем останутся лишь два дипломата, включая посла.

В связи с пандемией COVID-19 КНДР резко ограничила сообщение с внешним миром, что усложнило работу иностранных представительств. Страну покинули все западные посольства и представительства международных организаций. Сейчас в Пхеньяне работают только восемь посольств, включая российское.

Встреча иностранных военных атташе с командующим ВМС Ирана

Иностранные военные атташе, проживающие в Иране, встретились с командующим ВМС Ирана контр-адмиралом Шахрамом Ирани в штабе Военно-морского флота в воскресенье вечером.

Эта встреча проводится ежегодно с целью конструктивного взаимодействия Вооруженных Сил Исламской Республики Иран с дружественными и союзными странами.

Эти 32 иностранных военных атташе, проживающие в Исламской Республике Иран, были с трех континентов Америки, Европы и Азии, включая Армению, Бразилию, Италию, Азербайджанскую Республику, Индонезию, Японию, Грецию, Германию, Австрию, Польшу, Болгарию, Оман, Сирию, Китай, Таджикистан, Казахстан, Индию, Украину, Словакию, Туркменистан, Турцию, Россию, Северную Корею и Польшу.

Во время официальной встречи, помимо встречи военных филиалов дружественных и союзных стран с командующим ВМС Ирана, высокопоставленными чиновниками из Генерального штаба Вооруженных сил, армии Исламской Республики Иран, Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) ) и других вооруженных сил также присутствовали на встрече.

МФТИ попал под американские санкции. Что это значит для вуза?

В институте уже заявили, что удивлены подобным решением властей США. Какой смысл вводить санкции против вузов и что теперь будет с одним из лучших учреждений высшего образования в России?

В новом санкционном списке американского Минторга — 27 пунктов. Физлица и компании из Пакистана, Северной Кореи и России. В частности, туда включили и МФТИ — за «производство продукции военного назначения для военного конечного пользователя». Что конкретно ведомство имело в виду, неясно. «Не секрет, что вуз готовит технических специалистов, в том числе для предприятий ВПК. Но каким образом это угрожает нацбезопасности Соединенных Штатов, можно только догадываться», — заявил посол России в США Анатолий Антонов.

В том же ключе Business FM ответили и в пресс-службе самого МФТИ. Институт оказался удивлен решением Минфина США. МФТИ надеется, что это не скажется на коллаборациях с американскими научными институтами, и это такой намек, что санкции США навредят им самим. Вариантов, почему США пошли на такой шаг, несколько, говорит политолог, директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко:

«Я думаю, что здесь несколько составляющих. Составляющая первая — в целом бюрократическая логика, которая требует расширения списка попавших под санкции. Второе — я думаю, [значение имела] фигура ректора, потому что Дмитрий Ливанов — это человек, который раньше возглавлял министерство образования и науки и даже занимал очень странную позицию, предмета которой не существует, по торгово-экономическим отношениям России и Украины. Поэтому здесь могла повлиять еще фамилия Ливанова, которого так или иначе связывают с группой братьев Ковальчуков и, соответственно, с ближним окружением Путина».

МФТИ — вуз, выпустивший с десяток нобелевских лауреатов, вместе с МГУ, Высшей школой экономики, Петербургским госуниверситетом — постоянный участник разных рейтингов лучших вузов мира. Что означает для него попадание под санкции?

МФТИ не сможет заказывать в США оборудование, а американские поставщики должны будут получать специальные лицензии, если они захотят что-нибудь продать в МФТИ — неважно, технологии это или оборудование.

Скорее всего, санкции затронут и проект «Физтехпарка», где уже несколько лет живут и развиваются стартапы. Сегодня в технопарке около 70 резидентов и около сотни арендаторов на площади 30 тысяч квадратных метров. Были планы, что МФТИ станет технополисом к 2025 году. Санкции, безусловно, повлияют, но не факт, что однозначно негативно, отмечает глава венчурного фонда Alpha Robotics Venture Владимир Белый:

«В Америке, например, все практически вузы работают с оборонкой. Мало того, там поиск кандидатов происходит на самом начальном уровне: когда какие-то золотые головы появляются, их тут же вербуют, контрактуют, и они после вузов сразу идут работать практически все в провоенное направление. Что касается стартапов и технопарков — здесь, да, стартапы имеют определенную токсичность. Здесь все просто уйдет вовнутрь рынка, и мы получим крутых специалистов по технологиям импортозамещения».

США уже не в первый раз вводят санкции против российских НИИ. Из последнего: в августе 2020 года — против 33-го и 48-го ЦНИИ Минобороны и исследовательского института органической химии и технологии, а спустя пару месяцев, в октябре, — еще и против Центрального научно-исследовательского института химии и механики. МФТИ — первый в этом списке действительно известный институт. Кажется, что Штаты в определенный момент сменили санкционную тактику, считает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов:

«Абстрактность критериев попадания под санкции может завести туда практически любую структуру в России. Это касается, конечно, и технических вузов, которые достаточно активно сотрудничают и с оборонными предприятиями, и с государственными предприятиями. Для самих вузов это может вполне оказаться болезненной историей, потому что, если санкции вводятся, соответственно, иностранные компании не смогут с ними работать. Элементарно это касается программного обеспечения. Помимо того что просто там, может быть, бюрократическая машина, которая едет-едет и, как комбайн, косит колоски, — была изначально еще в 2014 году такая идея, что Соединенные Штаты вводят санкции в надежде на то, что в России под давлением этих санкций начнет расти градус общественного сопротивления действующей власти. Но прошло семь лет, как мы видим, оказалось, что все не так просто, но, возможно, эта логика действует: давайте мы и на низовой уровень все эти санкции опустим, на ученых, на студентов».

Как добавляет ТАСС, из-за новых санкций в отношении МФТИ будет действовать так называемая презумпция отказа. Если вуз направит заявку на экспортную лицензию для американской техники, ему откажут почти наверняка. Вопрос только, стоит ли тогда такие заявки подавать и так ли уж необходимо теперь американское оборудование?

Евгений Перельчук

США. Пакистан. КНДР. Россия. ЦФО > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > bfm.ru, 25 ноября 2021 > № 3912674

США раскрыли список стран - участниц "саммита за демократию"

Текст: Александр Гасюк

С 24 ноября, когда госдеп США обнародовал список участников "саммита за демократию", пошел обратный отсчет до этого разрекламированного Вашингтоном международного мероприятия. При этом даже ряд евроатлантических союзников США не попали в список приглашенных, что наглядно свидетельствует о противоречивом характере этой сбитой под продвижение американских национальных интересов массовки.

Нынешний глава Белого дома Джозеф Байден еще во время прошлогодней избирательной кампании в США обещал провести "саммит демократий", позиционируя его в качестве наглядного подтверждения претензий Америки на глобальное лидерство. В итоге на 9-10 декабря намечена виртуальная встреча лидеров государств, демократический характер которых на берегах Потомака определили по собственному усмотрению. Всего "высоким критериям" Вашингтона в этом плане удовлетворили 110 стран (чуть больше половины от входящих в ООН 193 государств).

Как ожидается, отобранные путем произведенной Белым домом селекции иностранные лидеры наряду с представителями неправительственных организаций и бизнеса обсудят сверстанную администрацией Байдена повестку, а затем подмахнут заранее заготовленное американцами заявление саммита. С учетом его заявленных целей - "защита от авторитаризма, борьба с коррупцией и продвижение уважения к правам человека" - гадать о том, против кого будет направлено итоговое коммюнике не приходится. Тем более что еще на этапе оргподготовки мероприятия стало известно, что ни Россию, ни Китай на него не позвали. С учетом текущего уровня отношений Москвы и Пекина с Вашингтоном удивляться этому едва ли приходится. Но вот то, что в списке "сертифицированных" США демократий отсутствует ряд членов НАТО - на мероприятие не позвали ни Венгрию, ни Турцию - заставило ряд американских комментаторов удивленно поднять брови.

Как известно, входящие в Североатлантический альянс Анкара и Будапешт самим фактом своего членства формально разделяют указанные в уставе НАТО "принципы демократии". Таким образом, то ли основополагающий документ западного военно-политического блока давно утратил актуальность, то ли администрация Байдена публично расписалась в избирательном подходе к своим союзникам. "Пригласительный список на саммит Байдена… подчеркивает беспорядочный характер демократии XXI века и отношений США с некоторыми партнерами", - отмечает издание Axios.

Любопытно, что приглашения на "саммит за демократию" не удостоились и целый ряд стран бывшего СССР. Так, нет среди участников Беларуси, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана и Азербайджана. А вот сверхлояльные Вашингтону Украина, Грузия, Молдавия, Литва, Латвия и Эстония такие приглашения получили. Из стран Ближнего Востока в список предсказуемо вошел Израиль, а также "успешно демократизированный" американцами Ирак. Однако другие традиционные союзники США в регионе - Египет, Саудовская Аравия, Иордания, Катар и ОАЭ - оказались "за бортом" сходки. Разумеется, нет в перечне приглашенных Ирана, КНДР, Венесуэлы, Кубы, Никарагуа, Судана, Эфиопии и других стран Африки, Латинской Америки и Азии.

Позицию России в отношении организуемого Вашингтоном саммита ранее недвусмысленно изложил министр иностранных дел России Сергей Лавров, заявив, что его цель - "разделить людей, страны на демократические и недемократические". По мнению главы российского внешнеполитического ведомства, США пытаются продемонстрировать массовость своего движения. "На деле же "саммит демократий" станет шагом в направлении раскола мирового сообщества на "своих" и "чужих", - еще в минувшем сентябре с трибуны ООН отметил Лавров. И добавил, что "по сути эта инициатива провозглашает новый идеологический "крестовый поход" против всех несогласных".

В Кремле негативно отнеслись к планам США провести "саммит за демократию" и видят в этом попытку провести новые разделительные линии. "Мы бились-бились в начале 1990-х годов, чтобы разделительные линии сокращать и убирать, но сейчас Соединенные Штаты предпочитают создавать новые разделительные линии и делить страны на хорошие, в их представлении, и плохие, тоже в их представлении. Они пытаются приватизировать слово "демократия". То есть (в их представлении) демократией является только то, что соответствует пониманию Вашингтона. Очевидно, что так быть не может и не должно. Такого, собственно, и нет", - заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Азиатский фашизм: вчера, сегодня, завтра

Невыученные уроки ХХ века

Александр Гапоненко

В Азии стремительно разгорается политико-экономический конфликт между набирающим силу Китаем и теряющими статус мирового гегемона США. В него активно втягиваются многие другие игроки, как внешние, так и региональные. Конфликт грозит перерасти в третью мировую войну, и всем её потенциальным участникам предстоит прямо сейчас определиться, кто какую сторону выбирает.

В связи с обострением ситуации особо важное значение приобретает понимание содержания этнических противоречий, сложившихся в азиатском регионе. Ведь именно они обычно являются спусковым крючком при переходе политико-экономического конфликта в открытое силовое столкновение. Например, спор о принадлежности Тайваня — это прежде всего спор по поводу воссоединения разделённой китайской нации, и только после этого — спор за рынки сбыта, источники сырья, место приложения капитала и даже стратегического положения небольшого кусочка суши в Тихом океане, недалеко от континентального побережья КНР.

Острые этнические противоречия были заложены в Азии в первой трети прошлого столетия в ходе развернувшихся тогда процессов национального строительства. Доминирующая в регионе Японская империя пошла по фашистскому пути строительства нации и навязала этот путь практически всем остальным азиатским народам. Последствия фашистского прошлого не изжиты в регионе до настоящего времени. Поэтому обратимся к истории азиатского фашистского проекта, тем более что для современного русского читателя она практически неизвестна. После революции Мэйдзи с середины XIX века японская нация успешно развивалась по капиталистическому пути, накапливала социальный потенциал, приобретала либерально-демократические черты. Японцы без больших проблем обзавелись собственными колониями: Тайванем, Кореей, югом Сахалина, Микронезийскими островами. Колонии оказались выгодным предприятием и приносили немалый доход, который направлялся отчасти на накопление, а отчасти на ослабление внутренних социальных конфликтов. Когда страна столкнулась с мировым экономическим кризисом 1929—1933 годов, правящая элита решила, что выход из него можно найти на привычных путях расширения колониальной экспансии. В 1931 году началась японская вооружённая агрессия в китайские провинции Маньчжурия и Внутренняя Монголия. Однако для проведения масштабной политической и экономической экспансии против либерал-демократического, то есть, условно, "белого" Китая потребовалась мобилизация японской нации. Эта мобилизация была проведена через централизацию власти в руках военной и гражданской бюрократии, ограничение прав предпринимателей и наёмных работников на социальный конфликт, регулирование доходов и экономической деятельности, милитаризацию общества. Главное же, в расширившейся колониальной империи было введено деление людей на высшую расу — японцев и низшую расу — все прочие этносы, на тот момент — в основном китайцев.Попытки установления молодыми японскими офицерами фашистского режима "снизу" правящей элитой империи были решительно пресечены, но практически все предлагаемые ими методы властвования восприняты и воплощены в жизнь. Только вместо фашистской партии правящая бюрократия во главе с императором Хирохито создала многочисленные общественные организации, которые взяли на себя функции мобилизации масс японского населения на реализацию "коричневого" фашистского проекта. Были учреждены Ассоциация помощи трону, Общество политического содействия трону и множество других. Началась идеологическая обработка японских масс в духе их расового превосходства над инородцами. В итоге властным элитам удалось в кратчайшие сроки сформировать фашистскую японскую нацию, которая послушно решала поставленные правящей элитой задачи по проведению экспансии в соседние страны, подавлению и порабощению населявших их народов.

Японская фашистская нация возникла на собственной социальной основе, и в этом смысле построенный ею фашизм можно назвать генетическим.

На завоёванных территориях японцы стали устанавливать фашистские порядки. В Маньчжурии они привлекли на свою сторону маньчжурские элиты, а во Внутренней Монголии — монгольские. Оккупанты предоставили им более высокий социальный статус и прилагаемые к нему доходы, сделали их помощниками в преследовании и эксплуатации основной массы населения провинций — ханьцев. Маньчжурам было предоставлено право создать своё собственное государство — Маньчжоу-го во главе с императором Пу И, а монголам — Мэндзян во главе с князем Дэ Ваном. Маньчжуры и монголы получили таким образом статус народов-сателлитов японской фашисткой нации и возможность сохранить свою этническую идентичность. Взамен они должны были помогать японцам в эксплуатации своих собственных народов, воевать на стороне японцев с ханьцами, реализовывать свой фашистский проект, но не претендовать на превращение в самостоятельную нацию. В экономическом плане создание этих двух государств-сателлитов в Китае было вполне успешным для японцев проектом. Маньчжурский и монгольский фашизм можно, с известной долей условности, определить как фашизм, инициированный извне. Сопротивление народных масс маньчжур и монголов фашистскому проекту существовало, но было достаточно слабым и поддерживалось внешними силами, конкретно "красным" СССР. Народы, населявшие "старые" японские колонии, получили после установления в Японии фашистского режима статус пособников. Это были жившие на Тайване ханьцы и жившие в Корее корейцы. Правящие элиты этих народов не имели тех прав, что правящие элиты народов сателлитов, и служили японцам как наёмные слуги — пособники. Тайваньские ханьцы и корейцы должны были воевать на стороне японцев, отдавать своим хозяевам весь создаваемый прибавочный продукт, при этом они не получали право на сохранение своей этнической идентичности, подлежали принудительной ассимиляции в состав японской фашисткой нации. Сопротивление этих народов власти японцев было подавлено ещё в первые десятилетия после превращения их стран в колонии.Успешная фашистская мобилизация внутри империи позволила японцам в 1937 году приступить к завоеванию остальной части Китая. Для подчинения многочисленных и социально развитых китайцев, прежде всего ядра этой нации — ханьцев, японцы развязали против них жестокий террор, использовали оружие массового поражения, насиловали женщин, грабили имущество, а что не могли унести — сжигали. Применялась политика "трёх всё" — "убить всё, сжечь всё, ограбить всё". По оценкам нынешнего руководства КНР, в годы этой — второй — японо-китайской войны японцами было убито, уморено голодом, замучено до смерти более 35 млн китайцев. Иначе, как геноцидом, произошедшее трудно назвать.Как уже говорилось выше, на завоёванной территории ханьские элиты сотрудничали с оккупантами в деле эксплуатации, подавления и уничтожения членов своего собственного этноса. Им позволили образовать зависимые от японцев квазиполитические образования. К 1940 году эти отдельные образования японцы объединили в "коричневую" Китайскую республику, которую возглавил президент Ван Цзинвэй. Эта республика в литературе обычно именуется эвфемизмом "режим Ван Цзинвэя", хотя это был стопроцентный фашистский режим. Сплотившиеся вокруг Ван Цзинвэя ханьские элиты мобилизовали солдат для поддержки японской армии, обеспечивали принудительный труд ханьцев в пользу японцев, молчаливо одобряли политику террора и геноцида, которую японцы проводили в отношении всей китайской нации."Коричневые" ханьские элиты не смогли привлечь на свою сторону широкие массы китайского населения. Возглавляемая Чан Кайши партия Гоминьдан реализовывала на свободных от японцев территориях свой "белый", либерально-демократический, а возглавляемая Мао Цзедуном китайская компартия — "красный", коммунистический проект строительства китайской нации. Вместе они успешно сдерживали японскую агрессию на протяжении четырнадцати лет. Превратить китайскую нацию в фашистскую ни японцам, ни их "коричневым" сателлитам "ванцинвэйевцам" не удалось.Более того, "белые" и "красные" китайские элиты организовывали партизанское движение в оккупированных японцами Корее, Маньчжурии, Вьетнаме, Бирме, Малайе, на юге Таиланда и в других странах.Борьбу китайской нации против японского фашизма в это время экономически, военными поставками и добровольцами поддерживал СССР. Англосаксы ограничивались экономической помощью и поставками военного снаряжения. Они, в отличие от советской нации, с фашизмом не боролись, а просто не хотели чрезмерного усиления Японии как геополитического соперника.Добиться военного поражения китайской нации и эффективной экономической эксплуатации населения всей оккупированной территории Китая японцам не удавалось. Несмотря на это, в декабре 1941 года они расширили свою экспансию на страны Юго-Восточной Азии и бассейна Тихого океана, которые находились в колониальной зависимости от европейцев и американцев. Эти страны были достаточно быстро завоёваны, и японцы в них также инициировали установление фашистских порядков. Титульные элиты этих стран охотно пошли на сотрудничество с японцами, поскольку надеялись с их помощью решить стоящие перед ними острые проблемы собственного национального строительства.В Британской Бирме японцы сделали ставку на сотрудничество с бирманской элитой. Из неё была сформирована Армия независимости Бирмы (АНБ). Она вместе с японцами участвовала в боевых действиях против англичан. АНБ также расправлялась с поддерживавшими англичан меньшинствами: каренами, китайцами, мусульманами. Сопротивлявшихся безжалостно уничтожали, их имущество присваивали. Значительное число китайцев и индийцев было выдавлено из Бирмы за границу. Все освободившиеся высшие социальные ниши были присвоены бирманцами.Бирманцы получили сначала право на автономное правительство. Наиболее влиятельными среди фашистских коллаборационистов были Ба Мо и Аун Сан. Они стали насильно навязывать этническим меньшинствам буддизм, бирманский язык и культуру.В августе 1943 года японцы разрешили провозглашение Государства Бирма. Тем самым бирманцам был предоставлен статус сателлитов японских фашистов. Бирманцев этот статус вполне удовлетворял, даже несмотря на то, что они были вынуждены содержать японские оккупационные силы, выделять людей на принудительные работы, солдат — на войну с англичанами и "белыми" китайцами.Антифашистское сопротивление в Бирме было организовано в стране в основном китайцами и каренами. Бирманские элиты держали нос по ветру, и когда военная удача изменила японцам, переметнулись на сторону англичан и даже помогали им освободить страну от японцев.В Британской Малайе японцы нашли опору в лице элиты малайского народа. Эта элита стала, с помощью японцев, силой вытеснять из страны, преследовать, грабить китайцев, которые составляли значительную часть населения страны. По всей Малайе без суда и следствия массово уничтожали не только принимавших участие в боевых действиях на стороне англичан китайских ополченцев, но и китайцев из числа гражданского населения. Речь идёт о сотнях тысяч людей, убитых только за их этническое происхождение. На китайцев японцами был наложен тяжёлый этнический налог, их изгнали со всех социально значимых позиций. Эти позиции заняли малайцы. Малайский этнос был признан расово близким японскому, территория его проживания была включена в состав Японской империи, этнические малайцы получили имперское подданство. Взамен малайцы должны были изучить японский язык и культуру, сменить имена и фамилии, раствориться в составе японской нации. Малайцев стали мобилизовать в японскую армию и отправлять на войну с англичанами в Индию и против "белых" и "красных" китайцев. Малайя была переименована в звучащую более по-японски Малаи. Управляли Малаи японские военные. Основная часть постов в гражданской части японской оккупационной администрации была предоставлена малайцам.Поддержку японцам оказывала малайская фашистская организация Peta, были созданы малайские полицейские отряды для поддержания оккупационного порядка. В то же время малайцы должны были нести трудовую повинность в пользу японцев, содержать японские войска за свой счёт, поставлять японцам по бросовым ценам производимую ими продукцию.Таким образом малайцам был предоставлен статус подручных фашистской японской нации. Особого протеста этот статус у масс малайского народа не вызвал. Во всяком случае, ряды антияпонского сопротивления в годы войны пополняли почти исключительно китайцы.В Голландской Ост-Индии строительство единой нации началось только незадолго до нападения японцев. На роль государствообразующего народа претендовали малайцы, язык и культура которых были наиболее развиты.Японцы после оккупации Индонезийских островов привлекли малайскую элиту на свою сторону путём признания малайцев расово близким элементом. Малайцам японцы позволили занять высшие позиции в индонезийском обществе, помогли им бороться с китайцами, другими немалайскими этносами за богатство и власть. Самими малайцами японцы управляли через фашистскую организацию Путера, которую потом переименовали в Союз верности родине. Эти организации возглавлял коллаборационист Сукарно.Под руководством Сукарно и других "коричневых" лидеров малайцы должны были ассимилироваться в состав японской нации и стать таким образом подручными японских фашистов. Взамен их обязали нести службу в ополчении, созданном в поддержку японцев, отдавать в пользу оккупантов весь созданный прибавочный продукт, нести трудовую повинность.Управляли оккупированной Индонезией японские военные. Сукарно вёл переговоры с Японией о предоставлении Индонезии независимости, а малайцам более высокого статуса — сателлитов, но перспективы перемен были весьма туманны. Независимость страны была объявлена только прямо перед капитуляцией японцев.В составе антияпонских партизан сражались в основном китайцы и малые немалайские этносы. На находящихся под контролем американцев Филиппинских островах строительство единой филиппинской нации шло вокруг народности тагалы и близких к ним этносов, принявших христианство. Тагалы имели малайские этнические корни. Они противостояли группе этносов, исповедовавших ислам и получивших название народ моро, а также малым этносам, которые исповедовали язычество.Помощь японцам в борьбе с американцами оказала Национальная партия Филиппин во главе с Хорхе Варгасом. Это была партия, которая выступала в поддержку "коричневой" модели управления тагалами формируемого филиппинского народа. Стать более сложным социальным образованием — нацией — японцы филиппинцам не позволяли.Вскоре после установления японского оккупационного режима Варгас учредил фашистскую Ассоциацию служения Новым Филиппинам. Она выполняла функции контроля за поведением народных масс.

В октябре 1943 года, с одобрения японцев, Национальной партией была провозглашена независимость Филиппинской республики. Пост президента занял филиппинский националист Хосе Лаурель. Филиппинцы получили статус сателлитов фашистской японской нации. Правда, Лаурель не дал согласия на призыв филиппинцев в японскую армию. "Коричневые" элиты тагальского происхождения создали тогда военизированную Патриотическую лигу Филиппин. Сформированные этой лигой военные отряды были включены в состав японской армии.

Особую роль в выстроенной японцами в Азии фашистской системе занимал Таиланд. Фашизм в Таиланде возник на собственной основе. Это было движение тайцев по подавлению и эксплуатации этнических меньшинств, прежде всего китайцев и индийцев. Тайская раса в стране была провозглашена высшей. Это позволяло экономически обирать китайцев, проводить насильственную ассимиляцию всех этнических меньшинств. Тайцы выступили практически равноправным союзником японцев. Они в 1940 году присвоили ряд провинций в Камбодже и в Лаосе, которые тогда находились в составе Французского Индокитая. Потом тайцы за поддержку японской агрессии против британских колоний получили часть провинций Бирмы и Малайи. Главным проводником политики расовой дискриминации и внешней экспансии в Таиланде был диктатор Пибун Сонгкрам. После ряда поражений японцев в боях с англосаксами Пибун добровольно отошёл от руководства страны, чтобы обеспечить другим тайским "коричневым" лидерам манёвр в заигрывании с Союзниками. Этот приём оказался весьма успешным, и после войны Таиланд даже не был оккупирован английскими войсками. Французский Индокитай в рассматриваемое время оставался колонией фашистской вишистской французской республики. Японцы использовали его территорию и экономические ресурсы для осуществления агрессии в соседние страны, но формально не оккупировали. Однако весной 1945 года французские власти японцами были скинуты, и колонию разделили на Королевство Кампучия, Вьетнамскую империю и государство Лаос. Предполагалось, что в этих новых политических образованиях также будут установлены фашистские режимы, но времени у японцев для осуществления этого плана уже не было.Япония старалась закрепить азиатскую фашистскую систему в институциональной форме. С этой целью в ноябре 1943 года она создала Великую восточноазиатскую сферу сопроцветания. В этот межгосударственный союз, помимо Японии, вошли Таиланд, Маньчжоу-го, Мэндзян, "коричневая" Китайская республика, Государство Бирма, Республика Филиппины, Временное правительство свободной Индии, Королевство Кампучия, Вьетнамская империя и государство Лаос. Однако выстраивание общей экономической базы в рамках этого союза натолкнулось на активность флота Союзников, которая не позволяла делать взаимные поставки товаров. Союз выполнял по большей части идеологическую, в меньшей степени — политическую функцию.Япония потерпела поражение в войне с Союзниками. Они оккупировали Японскую империю и отстранили правящую элиту от власти. Наказанию Токийского военного трибунала подверглось около двух тысяч японских военных, которых выставили главными виновниками происшедшего. Император Хирохито и гражданская бюрократия наказания успешно избежали, поскольку англосаксам нужны были свои собственные сателлиты. От управления экономикой были отстранены главы всего нескольких десятков японских военных монополий, но собственности они не лишились.Японская фашистская нация подверглась более серьёзному наказанию. Страна лишилась всех колоний, и жившие в них японцы были депортированы в метрополию. Все зарубежные японские капиталовложения достались победителям. Японцев обязали выплатить репарации наиболее пострадавшим от их оккупации народам. Захваченные советскими войсками в Маньчжурии военнослужащие Квантунской армии были направлены на принудительные работы в СССР.Англосаксы определили существовавший на протяжении пятнадцати лет в Японии общественный строй не фашистским, а милитаристским. Соответственно, денацификация японского общества не проводилась. Только на время были убраны самые раздражающие символы фашисткой империи. Самурайский дух народа ямато был сильно потрёпан, но не уничтожен.

Союзники, сателлиты и пособники японских фашистов не понесли после окончания войны практически никакого наказания.

После капитуляции японцев в Китае ещё четыре года шла гражданская война, и Гоминьдан пошёл на союз с основной массой коллаборационистов, чтобы разгромить коммунистов. Гоминьдановцы осудили только несколько сотен "коричневых" коллаборационистов — ханьцев высшего ранга. После поражения в гражданской войне "белые" ханьцы во главе с Чан Кайши бежали на Тайвань. США воспрепятствовали победившим в гражданской войне коммунистам высадиться на Тайване и завершить объединение китайской нации. "Красные" китайцы после провозглашения КНР привлекли к судебной ответственности ещё несколько сотен ханьских коллаборационистов. Это при том, что "коричневые" ханьские элиты косвенно или прямо участвовали в геноциде 35 миллионов своих соотечественников.В Корее после Второй мировой войны "красные" элиты пришли к власти на севере страны, а "белые" — на юге. "Коричневые" корейские элиты сконцентрировались на юге, и никто из них не был привлечён к ответственности за совершённые во время войны преступления.В 1950 году между двумя частями страны началась гражданская война. Через три года она закончилась разделом страны на два государства: КНДР и Южную Корею. В Южной Корее большинство коллаборационистов вернулось во власть, сохранило свою собственность.Таиланд полностью избежал ответственности за участие в войне на стороне Японии. Фашистский режим в нём сохранился практически в неизменном виде. Никого из коллаборационистов не судили, и они скоро вернулись во власть. Тайские элиты до настоящего времени при строительстве своей нации исходят из того, что тайцы — представители высшей расы.В Бирме и Малайзии англичане после войны восстановили свои колониальные порядки. При этом они оставили в управлении практически всех "коричневых" коллаборационистов. К ответственности за совершённые во время войны преступления никого из коллаборационистов не привлекали.После провозглашения независимости Бирмы в 1948 году сразу началась гражданская война между "коричневыми", "белыми" и "красными" бирманскими элитами. Все вместе они воевали против этнических меньшинств. Эта война, с перерывами, продолжается до настоящего времени.Малайзия получила независимость в 1957 году. До этого её сотрясала гражданская война, в которой сталкивались интересы малайцев, китайцев и индийцев. Малайцы в этой войне выступали с чисто фашистских позиций. После провозглашения независимости позиции малайской элиты мало изменились. Индонезия после войны первое время оставалась колонией Голландии. Однако "коричневые" малайские элиты остались в ней у власти и терроризировали этнические меньшинства и европейцев. В 1950 году страна добилась независимости от Голландии, и этнические конфликты в ней ослабли. В 1965 году фашистские элиты устроили в стране геноцид, который по масштабу был много большим, чем тот, что во время войны устроили японцы. Гражданская война на этнической основе в стране продолжается.На Филиппинах после провозглашения независимости в 1946 году к власти также пришли "коричневые" элиты. Никто из коллаборационистов не был привлечён к ответственности за сотрудничество с японцами и за совершённые во время войны преступления. Фашизм как способ национального строительства был востребован в полной мере — продолжилась дискриминация, а потом и преследование моро, других этнических меньшинств. Эта политика породила гражданскую войну на этнической почве, которая продолжается до настоящего времени.

Во Французском Индокитае упомянем только режим "красных кхмеров", который реализовался в середине 70-х годов ХХ века и повлёк за собой смерть около 3 млн человек.

Из этого беглого обзора истории азиатского фашистского проекта можно сделать ряд выводов.1. Ядром азиатского фашистского проекта была японская нация. Определение её как милитаристской, а не как фашистской, неправомерно.2. Помимо японцев, в азиатском фашистском проекте участвовали практически все титульные азиатские народы. Причиной этого было их желание завершить строительство своих наций путём подчинения, эксплуатации, а в случае необходимости и уничтожения подконтрольных малых этносов.3. Ради достижения цели завершения национального строительства титульные азиатские элиты соглашались с тем, что они будут находиться на положении сателлитов или пособников у японцев, нести в их пользу военную службу, отдавать им значительную часть доходов.4. В Таиланде фашизм возник на собственной социальной основе, и тайцы добились положения союзников японцев. Это дало им право подчинять и эксплуатировать другие народы, строить свою маленькую фашистскую империю.5. "Бело-красная" китайская нация противостояла "коричневому" японскому проекту, хотя и в её составе нашлось значительное число "коричневых" коллаборационистов.6. Японский фашистский проект не вызывал противодействия со стороны англосаксов до тех пор, пока не были затронуты их колониальные империи.7. "Красная" советская нация выступила союзником "бело-красной" китайской нации в борьбе с фашизмом как таковым.8. Япония проиграла войну Союзникам, была оккупирована американцами и ослаблена, но денацификации японской нации не производилось, и она сохранила свои установки на то, что принадлежит к высшей расе.9. Практически все союзники, сателлиты и пособники японских фашистов из числа азиатских народов избежали ответственности за совершённые ими преступления и остались после вой­ны во власти. Это привело к тому, что в их послевоенном национальном строительстве была крайне сильна, если не сказать была доминирующей, "коричневая" линия.

Исходя из этих выводов можно предположить, что в случае развёртывания военного конфликта между США и Китаем японцы и многие из титульных азиатских народов опять выберут фашистский проект строительства своих наций. Только ядром новой азиатской фашистской системы будет не Япония, а "коричневые" США. Надо отметить, что "коричневая" линия проявляется в рамках американской нации в последние годы всё сильнее. Противостоять же "коричневым" США будет "красный" Китай. В качестве союзника Китая придётся выступать России, поскольку иначе фашистский проект из Азии распространится на Европу и поглотит саму Россию. Принятие на себя функций союзника Китая потребует проведения "красной" линии национального строительства российской правящей элитой.

США проиграли схватку за XXI век: "историки изучат этот момент"

Петр Акопов

Накануне выступления Владимира Путина в МИД — в котором президент как о само собой разумеющемся говорил о многополярном мире и о том, что очень важно, что закрепленные теперь в нашей Конституции ценности и идеалы не просто "определяют вектор развития суверенного, самостоятельного, миролюбивого российского государства, деятельного члена мирового сообщества", но и имеют проекцию на нашу внешнюю политику — Джо Байден тоже высказался о взаимосвязи внутренней и внешней политики США.

Причем сделал это он во время выступления на совершенно внутриполитическом мероприятии — представляя свою программу развития инфраструктуры США. Американский президент захотел подчеркнуть важность момента, его историческое значение для судеб не просто своей страны, но и всего мира:

"Я действительно считаю, что через 50 лет историки будут изучать этот момент, эти последние два года и следующие четыре-пять лет, и они будут решать, выиграла ли Америка или проиграла соревнование за XXI век в этот самый момент. Именно здесь мы сейчас находимся.

Кто еще, если не США, будет решать проблемы, стоящие перед международным сообществом? Нам не надо наносить ущерб другим странам, нам надо вернуться в игру. Потому что, кстати говоря, если мы не вернемся в игру, не сможем это сделать, кто еще будет решать кризис на Ближнем Востоке, кто еще будет разбираться с израильско-палестинским вопросом? Кто будет решать все эти вопросы?"

Мысль не нова, но совершенно не похожа на трамповскую "Сделать Америку снова великой". Потому что, в отличие от Трампа, Байден хочет восстановить внутриамериканскую мощь не для того, чтобы вернуть стране и народу уверенность в себе, а затем, чтобы оказывать решающее влияние на мировые дела. Говоря о соревновании за XXI век, он именно это и имеет в виду: вернуть, сохранить, удержать ситуацию, при которой Америка определяла глобальные правила игры. Байден не говорит об американской гегемонии, но все понимают, что речь идет именно о ней.

Штатам не нужен многополярный мир, они хотят оставить все как есть (точнее — как было в очень краткий исторический период). Это абсолютно невозможно — но глобалистски настроенная часть американской элиты перестала чувствовать дух времени, неспособна отказаться от идеи собственного превосходства и права на руководство миром. Отсюда и убежденность в том, что только США способны решать мировые проблемы, и попытка убедить в этом всех остальных.

"Если не мы, то кто же?" Показателен пример с Ближним Востоком, который привел Байден, не понимая, что демонстрирует прямо противоположное. После краха СССР американцы натворили в этом регионе такое, что затмило все местные конфликты эпохи холодной войны. Вторжения в Ирак и Афганистан привели к разрушительным последствиям для большей части региона. Например, война в Сирии не была бы столь маштабной и кровопролитной без возникновения ИГИЛ* — а оно образовалось в результате развала американцами Ирака. А ведь были еще и игры на "арабской весне", и вторжение в Ливию.

То есть американцы наломали на Большом Ближнем Востоке столько дров, что только слепой не видит, что США это не решение проблемы, а ее часть — а нередко и ее причина.

Столь же смешон пример Байдена с израильско-палестинским вопросом — им мир занимается практически всю жизнь американского президента (а он сам — всю свою политическую жизнь). Штаты со своей откровенно произраильской позицией внесли огромный вклад в нерешение проблемы. А отношение самих арабов (и мусульман в целом) к американскому "разбирательству с урегулированием" наглядно характеризуют как убийство кандидата в президенты Роберта Кеннеди в 1968 году (хотя есть сильные подозрения, что палестинца Серхана Серхана просто использовали в борьбе за власть в США), так и теракты 11 сентября 2001-го. Но дело даже не в терактах — ненависть к США в исламском мире достигает колоссальных масштабов, и абсолютное большинство мусульман убеждены, что именно Штаты являются главным препятствием на пути урегулирования палестинского вопроса.

Так что на вопрос Байдена о том, кто же, если не Америка, будет заниматься решением мировых кризисов, есть очень простой ответ. Кто угодно, только не Америка, потому что очень часто она их и создает. Корейская ядерная проблема? А разве Пхеньян обзавелся ядерным оружием — после распада СССР — не для того, чтобы гарантировать суверенитет своей страны, около границ которой расположены американские базы? Иранская ядерная программа? А кто давил на Иран санкциями и разрабатывал планы вторжения в эту страну? И это только пара примеров — а их десятки и сотни.

То есть мир с удовольствием избавится от американской "помощи" в решении проблем — не все из них удастся решить, но многие станут менее опасными, а некоторые и вовсе исчезнут.

В одном Байден прав — когда говорит о том, что сейчас решающие годы. Впрочем, он немного сдвигает их, упирая на то, что именно в 2020-2026 годах решается, вернется ли Америка в игру, чтобы выиграть соревнование за XXI век. Сейчас не начало этого решающего момента, а его завершение. Он начался больше десяти лет назад, тогда, когда Байден был вице-президентом, — а закончился его избранием президентом. Все уже произошло: Америка проиграла игру.

Но не из-за Трампа, который хотел не увести ее с глобальной арены, а отказаться от роли орудия глобалистской элиты, сосредоточиться на решении внутренних проблем, — а из-за той части американской элиты, к которой принадлежит Байден. Именно она упустила тот момент, когда Штаты надорвались, а англосаксонская глобализация провалилась. Звонок прозвенел в 2008 году, и после этого нужно было срочно менять американскую стратегию, самим возглавить переход к многополярному миру.

Однако это можно было сделать только в том случае, если руководствоваться национальными интересами. А "вашингтонское болото" не захотело (или уже не смогло) отделить глобалистские интересы от государственных. Именно тогда США и проиграли битву за XXI век, если понимать под этим сохранение американской гегемонии. Но у них был шанс включиться в другую игру, сесть за стол с ее участниками и в итоге сохраниться как один из центров силы в этом столетии.

Вместо этого они стали поднимать ставки в уже проигранной игре, продолжая выстраивать стратегию глобального доминирования, вступили в открытую конфронтацию сначала с Россией, а затем и Китаем. А потом еще и убрали Трампа — пытавшегося вернуть Штатам внешнюю политику, исходящую из национальных интересов.

Так что игра за гегемонию уже проиграна — теперь можно претендовать только на место одного из основных игроков в формируемом будущем миропорядке. Но Вашингтон все еще не торопится принять участие в общей игре, настаивая на том, что все должны вернуться за его стол, в его казино, соблюдать его правила. Упорствуя в этом и одновременно не будучи способны решить внутренние проблемы, американские элиты ставят под вопрос уже не просто место Штатов в XXI веке, а будущее собственного государства как такового. И через 50 лет историков будет волновать именно этот вопрос: каким образом в погоне за потерянным глобальным господством "вашингтонское болото" умудрилось проспать развал своей страны?

Впрочем, при сохранении власти "коллективного Байдена" на все двадцатые годы этот вопрос можно будет задать гораздо раньше, чем через полвека.

*Запрещенная в России террористическая организация.

США готовят "крымский сценарий"

Дмитрий Косырев

Для начала накануне этого события нам объясняли, что называть его "саммитом Китай — США" не стоит: это виртуальная встреча — долгий разговор по видео. В качестве продолжения нас предупреждали, что результаты этой беседы могут сразу и не обозначиться, то есть главные договоренности, если они появятся, станут выполняться постепенно и не скоро.

И вот разговор вчера состоялся, был очень долгим — три с половиной часа. Обе стороны ожидаемо сообщили своим домашним аудиториям, что проявили жесткость, прочитав друг другу лекции о неправильности поведения другой стороны. Джо Байден, как и положено, был пожестче, а вот Си Цзиньпин добавил доброты: сказал, что мир достаточно велик для обеих сверхдержав и надо проявлять уважение друг к другу.

Однако понятно, что этого недосаммита не было бы, если бы его участникам не нужны были какие-то вполне определенные договоренности. И таковые готовились всерьез — в том числе долгими усилиями глав внешнеполитических ведомств и не только их. Известно ведь, что любые международные контакты такого уровня тщательно репетируются большими командами дипломатов, а оба их ведущих актера знают общий сценарий предстоящей беседы.

Есть подозрения, что нынешний разговор Джо Байдена и Си Цзиньпина при поверхностном взгляде будет восприниматься исключительно как разговор о Тайване. По крайней мере, и в Пекине, и в Вашингтоне постарались, чтобы мир воспринимал происходящее именно так.

С Тайванем мы видим до боли знакомый сюжет — черноморский, украинский, крымский. Сначала из США доносятся разговоры о подозрительной концентрации российских вооруженных сил на украинских границах. Затем мы наблюдаем вполне реальную невиданную концентрацию сил НАТО в Черном море. Понятно, что Черноморский флот реагирует на это повышением своей активности. Не говоря об эскалации грозных заявлений с обеих сторон. Одновременно из Киева слышатся истеричные голоса, зовущие к войне или пугающие войной. Хотя на самом деле цель США вовсе не в том, чтобы воевать, а в создании очага напряженности. Температуру в нем повышают и понижают по мере надобности. Сейчас ее понизили и в Черном море, и в Тайваньском проливе.

Если вместо "Киева" подставить "Тайбэй", то будет ровно то же, хотя тайваньские лидеры куда более вменяемы в выражениях. В любом случае понятно, что захватывать силой Тайвань Пекину никоим образом не нужно, что США лишь регулярно используют чувствительность для китайской публики и руководства всего сюжета с "альтернативным Китаем". И испытывают на прочность пекинское утверждение, что провозглашение независимости Тайваня (и признание острова в таком качестве Америкой) — это "красная линия", которую не надо пересекать.

Так или иначе, тайваньскую проблему отбросили в сторону, Байден признал, что США продолжают придерживаться принципа "одного Китая", а паникеров в очередной раз успокоили.

Еще накануне нынешнего разговора Си и Байдена знающие люди с обеих сторон объяснили нам, что причина встречи — вовсе не тайваньские дела. Дело в том, что Байдену нужно совместить ежа с ужом: проявить твердость, чтобы порадовать одну часть политического спектра, и одновременно прекратить американо-китайскую торговую войну, чтобы удовлетворить свои деловые круги, да что там — спасти США от больших неприятностей. То есть для того чтобы помириться, надо сначала сильно поругаться: это же Америка с ее фирменным стилем поведения на международной арене. Тайвань — это та самая ругань и не более того.

Американское издание Politico обозначает ситуацию так: нужно решить вопросы по части соблюдения прав на интеллектуальную собственность, а также о торговле сталью, алюминием и солнечными батареями. Ну и заново начать разговор насчет ракетных программ Северной Кореи, ядерных программ Ирана и других — вдруг США и Китай тут смогут что-то сделать вместе. В целом же обеим сторонам предстоит признать, что разрыв в общении между двумя сверхдержавами во времена Дональда Трампа был большой ошибкой. И теперь предстоит много работы для самых разных комиссий и подкомиссий, чтобы эту ошибку исправить. А результаты этой работы (смотри выше) проявятся не сразу, но недосаммит может запустить или ускорить такие механизмы. И заодно обозначить общие правила общения двух держав.

Что и произошло. Два лидера "обсудили пути продолжения сторонами переговоров по ряду других вопросов, при этом президент Байден подчеркнул важность предметных и конкретных консультаций".

В принципе, это означает, что Америка проиграла экономическую войну с Китаем, начатую при Трампе. Но у того внутренняя ситуация была прочной, а вот то, что сейчас творится у Байдена (достаточно пройтись по заголовкам любого издания США): падение рейтингов президента, пустые полки магазинов, инфляция, склоки внутри Демократической партии. Ну а что касается положения Си Цзиньпина, то у него таких проблем и в помине нет. Тайвань, впрочем, может их создать — одинаково опасно будет как реагировать, так и не реагировать на всяческие провокации в Тайваньском проливе. Но, вообще-то, это Байдену нужен Китай, а не Китаю Байден.

Накануне этого разговора было сколько угодно попыток — в США, в Китае — определить суть ситуации. То ли идет выработка правил конкуренции — таких, чтобы она не переросла в драку. То ли это любимое американское упражнение — одновременно соперничать и сотрудничать там, где Америке сотрудничество выгодно.

Что же касается Тайваня, то никто и не ожидал, что США согласятся раз и навсегда урегулировать эту проблему (как и проблему с Украиной, собственно). Максимум ожидавшегося — что стороны и здесь выработают какие-то общие правила поведения, которые уберегут от неконтролируемого развития ситуации, то есть от незапланированных инцидентов. Так что война в Тайваньском проливе даже не откладывается — ее и не планировалось.

США. Китай. Тайвань > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 17 ноября 2021 > № 3935979 Дмитрий Косырев

О чем будут говорить на саммите лидеры Китая и США

Текст: Александр Гасюк

В ночь на 16 ноября по московскому времени президент США Джо Байден и председатель КНР Си Цзиньпин в удаленном формате проведут переговоры о накопившихся между двумя ведущими экономиками мира противоречиях. В преддверии первого прямого контакта Байдена и Си как Вашингтон, так и Пекин явно стремились преуменьшить ожидания от его итогов, весьма сдержанно характеризуя мероприятие высшего уровня не в качестве полноценного саммита, а как "виртуальную встречу". По оценкам комментаторов, каких-либо серьезных прорывов от нее в условиях крайне напряженных американо-китайских отношений ждать не стоит.

Последний раз лидеры США и Китая встречались в июне 2019 года на полях саммита G-20, и тогда партнером Си Цзиньпина был эксцентричный республиканец Дональд Трамп. Тот, добиваясь односторонних экономических преференций для Вашингтона, пошел на серьезную эскалацию экономических отношений с КНР: развязал "торговую войну", ввел заградительные тарифы на китайские продукты и вынудил Пекин пойти на сделку - закупить на 200 миллиардов долларов американские сельскохозяйственные и промышленные товары в течение ближайших двух лет.

Придя к власти, администрация демократа Байдена не только унаследовала жесткую политику Трампа в отношении Поднебесной, но и усилила военно-политическое давление на Пекин через антикитайские альянсы QUAD, вновь созданный AUKUS, участившиеся маневры в Южно-Китайском море, все более провокационную поддержку Тайваня и фактический отход от политики признания "одного Китая". В свою очередь китайские власти последовательно призывали США отказаться от реализации курса на всестороннее сдерживание КНР, не нагнетать напряженность в Индо-Тихоокеанском регионе и не провоцировать "рецидив менталитета холодной войны".

В такой конфронтационной атмосфере Байден и Си, которые до вчерашнего дня успели лишь дважды пообщаться по телефону в качестве глав двух стран, подошли к своему первому виртуальному саммиту. "Лидеры обсудят пути ответственной конкуренции между США и КНР, а также пути совместной работы над совпадающими интересами", - скупо анонсировал встречу Белый дом. При этом Politico обращает внимание на то, что администрация Байдена не пошла на раскрытие содержательной части предстоящих переговоров. По данным американского издания, Вашингтон может предложить "размен" обязательства Китая защищать интеллектуальную собственность американских компаний на частичное снятие заградительных пошлин против китайской продукции.

Комментаторы не исключают и совместных инициатив по острым международным проблемам, в частности в отношении ракетной и ядерной программ КНДР. Со своей стороны, китайская газета Global Times (структурно входит в официальный печатный орган компартии КНР "Жэньминь жибао") в редакционной колонке призвала Америку отказаться от опасного розыгрыша "тайваньской карты" против Китая. Вопрос Тайваня является "последней красной линией" и имеет важнейшее значение для Пекина - так расставило приоритеты китайское издание.

Алексей Маслов, директор Института стран Азии и Африки МГУ:

- На саммите Байден - Си никаких эпохальных решений принято не будет, учитывая, что страны находятся в жесткой пикировке друг с другом. Скорее, мы сможем увидеть единственное позитивное продвижение - в области экономических вопросов, потому что страны уже не первую неделю ведут переговоры о расширении экономического сотрудничества и преодолении тех барьеров, которые были выставлены за последние два года. Что касается политических амбиций обеих государств, то вряд ли здесь будут какие-то подвижки. Потому что США действительно наращивают напряженность в районах вокруг КНР, и вряд ли они откажутся от этого, потому что это является одним из приоритетов американской политики в отношении Китая. Также будут обсуждаться вопросы совместных действий против пандемии коронавируса, вопросы восстановления мировой экономики. Здесь важно показать всему миру, что обе страны готовы к общению. В целом администрация Байдена по сравнению с Трампом ведет более системное наступление на КНР. Главная задача Байдена - это создать антикитайскую коалицию и показать, что Китай крайне токсичен для общения. Если Трамп больше уделял внимания возможности экономической сделки с КНР, то сейчас речь идет больше о политическом давлении и о недопущении китайских технологий на внешний рынок. При этом, безусловно, США продолжат давить на все болевые точки Китая - проблемы Синьцзяна, Тибета, Гонконга и отдельно вопрос Тайваня. Очевидно, что США сейчас будут общаться с китайским лидером, который так или иначе будет определять развитие Китая как минимум до 30-х годов XXI века.

Для браконьеров готовят новые законы

Какие меры следует принять государству в борьбе с незаконным промыслом и какие изменения потребуется внести в законодательство — дискуссия на эту тему была организована 15 ноября на площадке Совета Федерации.

В Совете Федерации прошло заседание Совета по вопросам агропромышленного комплекса и природопользования. Рассматривались вопросы законодательного обеспечения мер по противодействию незаконному, несообщаемому и нерегулируемому промыслу (ННН-промыслу). «Россия — значимый поставщик рыбного сырья на мировой рынок. При этом значительную часть ценнейших ликвидных запасов мы теряем из-за незаконного промысла. Эту долю у нас просто крадут», — задал тон обсуждению первый зампредседателя СФ Андрей Яцкин.

Сенатор подчеркнул, что ежегодный объем нелегального вылова превышает 100 тыс. тонн, и напомнил, что еще в 2013 г. правительством утвержден Национальный план действий по предупреждению, сдерживанию и ликвидации ННН-промысла. В 2015 г. по поручению президента разработан перечень мероприятий для реализации этого плана — до сих пор выполненный только частично. «Пора, наверное, уже задуматься и над новой редакцией национального плана», — предложил зампред верхней палаты парламента.

На международном уровне одним из главных инструментов по противодействию браконьерству остается Соглашение ФАО о мерах государства порта, ратифицированное 68 странами, включая Россию. Но чтобы оно заработало, необходимы изменения в законодательство, в частности расширяющие полномочия капитана порта. Минсельхоз внес такой законопроект в правительство и обещает, что до конца года он попадет и в парламент.

С выполнением других обязательств участников соглашения тоже лучше не затягивать, порекомендовал директор отделения ФАО в Москве Олег Кобяков. В их числе — назначение портов для захода иностранных судов и организация работы инспекций, определение национального координатора для обмена информацией и возможность участия в глобальном реестре судов.

По мнению госорганов, эффективной оказалась практика подтверждения законности происхождения российских морепродуктов, в первую очередь крабов, экспортируемых в Китай, Японию, Республику Корею, КНДР и Евросоюз.

Замруководителя департамента береговой охраны ФСБ Сергей Малышев предложил расширить перечень видов водных биоресурсов, происхождение которых обязаны проверять страны-покупатели в соответствии с межправительственными соглашениями. А Росрыболовство считает, что сертификаты о законном происхождении рыбопродукции можно включить в таможенный кодекс ЕАЭС и в обязательном порядке предъявлять при таможенном оформлении рыбы на экспорт.

Внести больше прозрачности и контроля за работой российского флота призван законопроект об электронном промжурнале, уже поступивший в Госдуму. «Это позволит нам обеспечить автоматический сбор и анализ информации о результатах рыболовства. За счет применения электронной подписи такая информация станет значимой, а у пограничников появится действенная возможность осуществлять, по сути, онлайн-контроль», — уточнил руководитель Росрыболовства Илья Шестаков.

Ведомство также предлагает с 2023 г. начать эксперимент с передачей видеоданных прямо с промысловых судов. «Технические возможности имеются, — заверил глава федерального агентства, предложив для начала ограничиться каким-то одним видом промысла. — Это позволит нам полностью контролировать добычу и плюс не даст возможности для выброса продукции при сортировке».

В решения совета важно включить и предложения по определению методов и технических средств для взвешивания уловов на промысловых судах в открытом море, считают в Ассоциации судовладельцев рыбопромыслового флота (АСРФ). Актуальность этого вопроса подтверждает и отраслевая наука и промысловики, хотя технически реализовать такие меры будет непросто, рассказал Fishnews по итогам заседания президент АСРФ Алексей Осинцев.

«На берегу при доставке сырца такое обязательство уже действует. Необходима разработка механизма контроля уловов по весу на судах. В особенности это важно для самых массовых по добыче и запасам видов. Таких, как минтай», — прокомментировал руководитель ассоциации. По его словам, изменение системы контроля и учета уловов позволит решить проблему переловов, обеспечит стабильную работу флота на годы вперед и сохранит промысловый запас для будущих поколений. «Решение совета послужит поручением регулятору и заинтересованным ведомствам разработать систему фактического определения веса улова на промысле, — сказал Алексей Осинцев. — Безусловно, понадобится переходный период, который позволит рыбакам внедрить новую систему».

Большой проблемой на местах остается нехватка инспекторского состава. По информации Росрыболовства, на одного рыбинспектора приходится 1,9 тыс. км рек и 16 тыс. гектаров озер и водохранилищ. Причем зарплаты в органах рыбоохраны зачастую не дотягивают до средних по региону.

Уже не раз высказывалось предложение наделить перекрестными полномочиями инспекторов в смежных сферах — лесоохране и охотнадзоре, но в нормативную базу оно пока не попало, несмотря на просьбы территорий. «Мы, со стороны регионов, безусловно, готовы наделить инспекторов лесного сектора полномочиями в поддержку инспекторов рыбоохраны, если такое предложение найдет законодательное закрепление», — отметил губернатор Камчатского края Владимир Солодов.

Он попросил сенаторов обратить внимание правоприменительную и судебную практику по изъятым у браконьеров орудиям лова. «Несмотря на то, что выявляется незаконная добыча и изымаются орудия лова, более 90% из них на этапе судебного рассмотрения возвращается владельцам, а это означает, что браконьеры ограничивают свой убыток уплатой незначительного штрафа», — констатировал глава региона, подчеркнув важность конфискации орудий лова как неотвратимой части наказания.

Участники заседания высказались за ужесточение санкций за незаконную добычу водных биоресурсов и указали на необходимость включения таких норм в новую редакцию Кодекса об административных правонарушениях, которая сейчас находится в процессе разработки. Регионы также подняли вопрос о введении ответственности, вплоть до уголовной, за незаконный оборот продукции из водных биоресурсов, транспортировку и хранение заведомо браконьерских уловов.

По итогам обсуждения председатель комитета СФ по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Алексей Майоров попросил всех участников заседания в течение недели представить замечания к проекту решений совета.

Fishnews

«Путешествие из точки А в точку А»

ЕВГЕНИЙ ВОДОЛАЗКИН, Писатель.

ТОМАС ГРЭМ, Заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше.

ТОМАС БАГГЕР, Директор по внешней политике Аппарата федерального президента Германии.

ТОМА ГОМАР, Директор Французского института международных отношений (IFRI).

АНДРЕЙ ТЕСЛЯ, Кандидат философских наук, старший научный сотрудник Academia Kantiana ИГН БФУ им. И. Канта.

У ЭНЬЮАНЬ, Доктор исторических наук, бывший директор Института исследований России, Восточной Европы и Центральной Азии Китайской академии социальных наук, научный сотрудник Уханьского университета, почетный доктор Института Дальнего Востока Российской академии наук, сопредседатель Международного комитета истории русской революции.

ТИМОТИ ГАРТОН ЭШ, Профессор европейских исследований Оксфордского университета, старший научный сотрудник Гуверовского института Стэнфордского университета.

ФИЛИП ДЭВИД ЗЕЛИКОВ, Профессор истории и государственного управления в Центре Миллера, Виргинский университет. Служил в пяти президентских администрациях – от Рейгана до Обамы.

АЛЕКСАНДР ФИЛИППОВ, Доктор социологических наук, ординарный профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель Центра фундаментальной социологии.

ПОЛ КОЛСТЁ, Профессор департамента литературы, регионоведения и европейских языков Университета Осло.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Баггер Т., Водолазкин Е., Гартон Эш Т., Гомар Т., Грэм Т., Зеликов Ф., Колсте П., Тесля А., У Э., Филиппов А. «Путешествие из точки А в точку А» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 82-104.

МИР ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ СССР. ОПРОС. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Первая часть опроса уче?ных и интеллектуалов из разных стран о том, каким стал мир через тридцать лет после исчезновения СССР.

Евгений Водолазкин, писатель:

Недавно мне встретилась замечательная фраза: «Единственным, что нас разделяло, были взгляды». Она отсылает к наблюдению, сделанному мной в девяностые: в запутанных взаимоотношениях политических взглядов и темперамента первичным чаще всего оказывается темперамент.

В налетевшем вихре перемен я с удивлением наблюдал, как коммунисты диалектически обращались в свою противоположность. Кто был никем, тот никем и оставался, а отправленная, казалось бы, на дно верхушка с неутомимостью поплавка снова выныривала на поверхность. Позднее ультралибералы становились ультрапатриотами – и наоборот: было ясно, что в этих конструкциях основной частью было «ультра», а содержательная часть – лишь приложением.

Всё это, в сущности, не ново. Великий писатель и беспринципный политик Даниэль Дефо любил повторять, что всегда поступает в соответствии со своими убеждениями. Достойная эта позиция ослаблялась единственно тем, что убеждения Дефо менялись с завидной периодичностью.

Как это часто бывает, происходящее в области персональной проявилось и на макроуровне – например, в международных отношениях. США и СССР, десятилетиями переругивавшиеся в пространстве идеологии, с падением у нас коммунизма не примирились. Опешив от неожиданного распада Советского Союза, обе стороны пару-тройку лет пребывали в безразличном равновесии. А потом взялись за старое – с новой силой.

Помолвка не привела к браку. Мы предъявляли им то Горбачёва, то Ельцина (один дружественней другого), но это не произвело никакого впечатления. Перефразируя приведённое замечание, приходим к заключению: нас разделяли не только взгляды. Что именно нас разделяло, определить не так-то просто. Сопоставимость потенциалов? Место в мировом распределении энергии? Биполярная структура всякой вещи на свете – от магнитных опилок под напряжением до системы международных отношений?

Путин пришёл с идеей четырёх общих с Европой пространств: если мне не изменяет память, речь шла об экономике, праве, безопасности и культуре. И это было последней попыткой сближения. Увы, как выражались в мемуарах прежних лет, мы так и не стали друзьями.

Собственно говоря, коридор возможностей был очень невелик, и он вёл к конфронтации. Политики прежней формации – например, Бжезинский – мыслили довольно-таки механистически. Им казалось, что, оторвав от России Украину, они раздробят и российский потенциал. Этого не случилось, потому что центр силы неразделим – и он остался в Москве.

Точно так же наивны те голоса на Западе, которые сокрушаются о том, что победу в холодной войне не довели до логического конца. Да, сближение сторон, судя по всему, было невозможно. Но так же невозможно было стирание одной из них с политической карты, поскольку невозможно удаление одного из полюсов. Так в компьютере не удаляется системный файл.

Сейчас идёт глубокое переформатирование всего мира, и полюса, судя по всему, будут другими. Вполне вероятно, что страны европейской цивилизации составят один из полюсов, частью которого будем и мы. Так что не исключено, что брак всё-таки состоится.

Томас Грэм, заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше – младшем:

Предполагалось нечто большее, чем просто мир в наше время. Предполагался мир на все времена. История закончилась, как триумфально утверждал американский социолог Фрэнсис Фукуяма. Титаническая идеологическая борьба XX века между фашизмом, коммунизмом и либеральной демократией завершилась полной победой Запада с распадом Советского Союза в 1991 г., спустя 46 лет после разгрома нацистской Германии. Чтобы выжить и процветать в последующие десятилетия, у страны не было иного выбора, кроме как следовать по пути либеральной демократии, основанной на индивидуальной свободе и свободном рынке, – по крайней мере так надеялись в Соединённых Штатах.

Сам Фукуяма не верил, что конфликты прекратятся, закончилась только идеологическая борьба. И ни один американский политик не думал, что наступает эпоха всеобщего мира. Но в США господствовало ощущение, что преимущество американской системы подтверждено историей. Соединённые Штаты поведут мир в XXI век, распространяя американскую демократию и свободный рынок по всему земному шару. Россия станет призом. Если США смогут интегрировать Россию в евроатлантическое сообщество рыночных демократий, это только закрепит вердикт истории. Поэтому американские лидеры стремились построить стратегическое партнёрство, основанное на либеральных демократических ценностях, со своим бывшим злейшим врагом, хотя и опасались, что Россия может вернуться к нелиберальному империалистическому прошлому.

Россия смотрела на ситуацию иначе. Распад Советской империи и конец холодной войны стали сокрушительным поражением для страны, которая гордилась статусом сверхдержавы. Многие россияне пытались утешить себя той значимой ролью, которую они сами сыграли в крушении марксизма-ленинизма не только в России, но и в мире – Китай хотя и остался номинально коммунистическим, но отказался от идеологии на практике. Несмотря на политические убеждения, все стремились к возрождению России. Мечта не была пустой. В прошлом Россия распадалась, а потом возрождала прежнее величие – в качестве подтверждения неистребимой силы России достаточно вспомнить победу над Гитлером. История не прочертила для россиян дугу прогресса, как для американцев. России, скорее, уготован цикл трагедий и триумфов, крушений и возрождения.

Первые шаги к восстановлению российские лидеры делали в сотрудничестве с США. Ощущая асимметричность сил и экономического положения, они всё же полагали, что американцы должны относиться к России как к равному в благодарность за её роль в прекращении холодной войны и в качестве признания её статуса великой державы в прошлом. Да, Россия потерпела неудачу, но всё равно остаётся великой державой. Более того, Россия, как и в прошлом, была готова перенять определённые аспекты западной системы, теперь возглавляемой Соединёнными Штатами, чтобы восстановить свою мощь и положение в мире. И это тоже говорило в пользу партнёрства с США.

Иными словами, американцы хотели изменить Россию, чтобы ещё раз подтвердить свою победу в холодной войне. А Россия хотела восстановить свою мощь, чтобы преодолеть травмы этой войны. Цели были совершенно разными, тем не менее обе стороны полагали, что партнёрство – лучший путь к их достижению.

Спустя тридцать лет Соединённые Штаты и Россия оказались в конфронтационных отношениях, которые по уровню враждебности сопоставимы с холодной войной. Надежды 1989 г. давно умерли. Почему же закончилось партнёрство?

Простого ответа нет. Можно предположить, что история вернулась к российско-американским отношениям во всей их сложности, какими они были, когда страны впервые стали соперниками в конце XIX века – правда в том, что та история никогда не заканчивалась. Разногласия оказались скрытыми из-за слабости и разброда в России в первые постсоветские годы. Когда страна стала медленно восстанавливать мощь и гордость, разногласия вновь возникли. Гордость возродилась в последние годы президентства Бориса Ельцина, а её символом стал разворот самолёта Евгения Примакова над Атлантикой в 1999 г. как знак протеста против начала бомбардировок Югославии американцами. Мощь возвращалась постепенно при президенте Владимире Путине, который с 2000 г. вывел Россию своей политикой в число трёх самых активных геополитических акторов наряду с США и Китаем, хотя Россию по-прежнему отделяет от них огромная асимметрия мощи и экономического благосостояния.

Как и раньше, напряжённость между Соединёнными Штатами и Россией имеет идеологический и геополитический характер. Идеологически желание Америки трансформировать Россию в либеральную рыночную демократию по своему подобию натолкнулось на стремление России сохранить уникальный характер, фундаментально антидемократический с точки зрения американцев. Усилия США по продвижению демократии внутри России, которые изначально Кремль приветствовал, постепенно стали восприниматься как угроза, а с середины 2000-х гг. Путин начал наступление на гражданское общество.

Когда в 2014 г. вспыхнул украинский кризис, борьба между демократией и авторитаризмом вновь стала определять американо-российские отношения с точки зрения Соединённых Штатов, хотя Кремль, возможно, назвал бы это борьбой между американским универсализмом и защитой Россией своего суверенитета, самоопределения и многообразия. Активное использование киберинструментов для обострения внутриполитической напряжённости в другой стране – часть идеологической борьбы. Этим занимаются и США, и Россия, хотя доступные данные позволяют предположить, что Москва действует более агрессивно, напрямую или опосредованно атакуя элементы критической инфраструктуры.

Геополитически желание России выстроить периметр безопасности вдоль границ бывшего советского пространства – обусловленное историческим стремлением к безопасности на стратегической глубине, созданию буферных зон и региональной гегемонии – вступает в противоречие с исторической миссией Соединённых Штатов расширить так называемую историческую зону мира. Столкновения из-за Грузии и Украины – самые яркие проявления конфликта, но напряжённость существует на всей периферии России в Европе и Азии. Напряжённость также нарастает на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и в определённой степени в Африке, но эти регионы остаются на втором плане, в отличие от соперничества США и России в Евразии.

Таким образом, тридцать лет с момента распада Советского Союза оказались долгим путешествием из точки А в точку А, обходным путём обратно к соперничеству, определявшему американо-российские отношения с тех пор, как США стали великой державой в конце XIX века. Мы недооценили силу традиций и национального характера в обеих странах даже в условиях калейдоскопа событий, которые привели к кардинальным изменениям сегодня. Конечно, изменения происходят: современный мир не такой, как был в 1991 г.; геополитический ландшафт изменился с подъёмом Китая; передовые технологии трансформировали нашу жизнь – общение, работу, отдых и борьбу.

Но изменения не настолько радикальные, как мы надеемся или опасаемся. Как показали американо-российские отношения, мы отрицаем силу и неизменность наших собственных страхов.

Томас Баггер, директор по внешней политике Аппарата Федерального президента Германии:

И снова случилось немыслимое. После неожиданного, невообразимого падения Берлинской стены осенью 1989 г. внезапный и бесславный конец могущественного Советского Союза стал ещё одним сюрпризом – в глазах немцев, как западных, так и восточных, сюрпризом в целом очень приятным.

Оглядываясь на знаменательные события тридцатилетней давности, которые ускорили обретение независимости многими странами постсоветского пространства – некоторые из них сегодня являются членами Европейского союза, – Германия однозначно считает себя «победителем» последних трёх десятилетий. И всё же, помимо радости по поводу объединения и экономического процветания поколения скоростной глобализации конец Советского Союза также оказал глубокое и не столь однозначное влияние на восприятие немцами остального мира.

Оказавшись, наконец, на правильной стороне истории после того, как в XX веке они, по меньшей мере, дважды оказывались на неправильной, большинство немцев извлекли любопытный урок из этих самых неожиданных политических событий своей жизни: абсолютно линейное ожидание будущего. Будущего, где Германия уже прибыла в пункт назначения, создав парламентскую демократию и социально ориентированную рыночную экономику. Теперь она более или менее терпеливо ожидает прибытия в тот же пункт всех остальных стран, включая восточных соседей, среди которых Россия – самая большая держава.

Эта идея великого сближения в мировом масштабе также соблазнила многих обобщить довольно специфический немецкий исторический опыт, представив его как универсальную закономерность. Победитель редко бывает любопытным. Мы утратили интерес к тонкостям местной политики, культурным и экономическим тенденциям в нашем всё более раздробленном регионе. Советского блока больше нет. Однако вместо того, чтобы внимательно изучать его многочисленные разрозненные части, мы предпочли уверовать в то, что все они станут такими же, как мы, надо только немного подождать. Поэтому зачем забивать себе голову такими деталями? Эта уверенность в будущей траектории истории размыла границу между желаемым и реально достижимым. Идея гуманитарных интервенций для ускорения наступления неизбежного – принятия верховенства закона и уважения всеобщих прав человека во всём мире – оказалась очень соблазнительной.

Возможно, создание в 1998 г. Международного уголовного суда по образу и подобию Нюрнбергского трибунала после Второй мировой войны стало высшей точкой этого немецкого исторического оптимизма, подпитываемого событиями 1989 и 1991 годов. Данный проект сулил постепенное укрощение власти отдельных стран с их амбициями, на смену которым придёт международное право. Однако вскоре он столкнулся с противодействием даже со стороны самого важного союзника Германии – Соединённых Штатов.

История военных интервенций последних десятилетий, одни из которых шли с переменным успехом, а другие оказались откровенно провальными, – усугубила сомнения в собственной правоте, которыми пронизан современный западный дискурс. Постепенно до нас начинает доходить, что если в самом деле поверить, будто достоверность разделяемых вами ценностей и правовых идеалов зависит от вашей способности реализовать их даже в самых отдалённых уголках земного шара, то это значит обречь себя на неудачу. В чём мы ошиблись? Восстание в Восточной Германии 17 июня 1953 г., Венгерская революция 1956 г., Пражская весна 1968 г., польская «Солидарность» в Гданьске 1980 г. – все эти попытки революций были подавлены советской мощью. Запад не пришёл на помощь восставшим, потому что угроза взаимного гарантированного уничтожения требовала осторожности и терпения. Но каждая из этих массовых демонстраций политического недовольства утвердила Запад во мнении, будто свободное и открытое общество притягательно в силу неотъемлемой ценности этого института. Мы были почти беспомощны, и всё же выходили из каждого эпизода более сильными. Кто-нибудь это помнит?

Однако наши завышенные ожидания быстро уступили место повсеместному разочарованию. 1989 и 1991 гг. явно изменили лицо и траекторию развития Европы – но действительно ли они изменили траекторию развития всего мира? Может быть, события 1979 г. и иранская революция оказали столь же важное, но совершенно противоположное влияние на мировую историю? Может быть, другое решающее событие 1989 г. – жестокое подавление китайскими властями инакомыслия и демократических чаяний на площади Тяньаньмэнь 4 июня – в итоге оставит более глубокий или долгосрочный след в истории за счёт стабилизации однопартийного правления и автократической модернизации в Китае?

С выгодных наблюдательных позиций осени 2021 г. нам представляется, что достижения судьбоносных событий 1991 г. сегодня почти полностью уничтожены. Мы наблюдаем душевные терзания на Западе после неудачной трансформации Афганистана и растущую самоуверенность, если не сказать высокомерие, Москвы, и прежде всего Пекина. Традиционный рефрен нашего времени: «Запад переживает упадок, а Восток поднимается и усиливается». И всё же самоуверенность Запада после 1991 г. должна послужить предупреждением и для правителей Востока: всегда опасно излишне увлекаться, выдавая желаемое за действительное и прибегая к грандиозным обобщениям.

Сегодня внешняя политика снова становится искусством возможного для всех нас.

И, если отрешиться от наших конфликтов и разногласий, нам всем не мешало бы помнить, что один из великих русских писателей Василий Гроссман, живший в гораздо более мрачные времена, написал следующее в своём монументальном труде «Жизнь и судьба»: «Природное стремление человека к свободе неистребимо, его можно подавить, но его нельзя уничтожить. Тоталитаризм не может отказаться от насилия. Отказавшись от насилия, тоталитаризм гибнет. Вечное, непрекращающееся, прямое или замаскированное, сверхнасилие есть основа тоталитаризма. Человек добровольно не откажется от свободы. В этом выводе свет нашего времени, свет будущего».

Мы не говорим сейчас о геополитике сегодняшнего дня плюс-минус десятилетие, но надеемся, что эти строки многое скажут вам о более длинной дуге истории.

Тома Гомар, директор Французского института международных отношений (IFRI):

Хронология всегда политизирована. И очевидно, что распад Советского Союза в декабре 1991 г. знаменовал крах международной системы, последствия которого ощущаются и тридцать лет спустя. В 1979 г. СССР вторгся в Афганистан и вывел войска в 1989 году. В 2001 г. США, в свою очередь, осуществили собственную интервенцию, а вывели войска только в 2021 году. «Всякая империя погибнет», как сказал историк Жан-Батист Дюрозель (1917–1994), потому что обязательно наступит время, когда разрыв между её материальными ресурсами и территориальными амбициями станет неприемлемым. В 1991 г. СССР распался по трём основным причинам: экономический застой, вызванный гонкой вооружений, стремление к исторической независимости народов, входивших в состав Советского Союза, и, прежде всего, конец коллективистских убеждений, воплощённый в том, что КПСС полностью утратила легитимность. Именно идеологическое измерение труднее всего понять, потому что идеи всё ещё циркулируют: тридцать лет спустя анализ 1991 г. оправдывает (или нет) выбор и ориентацию Кремля как внутри, так и вовне.

Ещё один переломный момент заслуживает особого внимания, потому что, с точки зрения Франции, он, несомненно, имел более прямые последствия, чем распад СССР: 1989 год. Что вспоминать? Площадь Тяньаньмэнь или Берлинскую стену? В июне 1989 г. власти Китая жестоко подавили выступления протестующих. В ноябре власти ГДР разрешили снести стену. Сегодня Китай ведет себя как «сверхдержава, страдающая амнезией» (Саймон Лейс), постоянно подтверждая абсолютную монополию Коммунистической партии на политическую власть и заявляя, что КНР сможет стать первой державой мира к 2049 году. Германия, в свою очередь, воссоединилась и положила конец биполярному разделению Европы. ФРГ сделала европейское строительство основным ориентиром внешней политики, став одновременно экспортной державой.

Глобализация неуклонно углублялась на протяжении трёх десятилетий. Это привело к значительной экономической конвергенции, чему способствовало, в частности, вступление Китая в ВТО в 2001 году. Китай и Германия играют ведущую роль в торговле, промышленности и технологиях. Они – два основных двигателя глобализации с 1991 года. В 1980-е гг. на Китай приходилось 2% мирового ВВП по сравнению с 20% – показателем сегодняшнего дня. На Германию приходится почти треть ВВП еврозоны. Обе страны поддерживают тесные экономические отношения. В настоящее время глобализация порождает глубокое политическое расхождение между двумя моделями капитализма. С одной стороны, западная модель, основанная на разделении властей, а с другой – китайская, базирующаяся на объединении сил под централизованным контролем. Какие вехи будут наиболее значимыми в долгосрочной перспективе – июнь 1989 г., ноябрь 1989-го или декабрь 1991 года?

В качестве ответа полезно вспомнить, что репрессии на площади Тяньаньмэнь начались сразу после визита в Пекин Михаила Горбачёва, прибывшего отпраздновать советско-китайское примирение. Стремление к открытости генсека КПСС, освобождение стран Балтии и воссоединение Германии привели к падению Советской империи. Это событие до сих пор накладывает отпечаток на отношения, которые Россия при Владимире Путине поддерживает со своими партнёрами. В 2005 г. распад СССР был представлен Путиным как «величайшая геополитическая катастрофа ХХ века». В 2019 г. президент Европейского совета Дональд Туск, напротив, увидел в этом событии «благословение для грузин, поляков, украинцев, всей Центральной и Восточной Европы, а также для россиян». Михаил Горбачёв понял, что у Москвы больше нет ни средств, ни желания сохранять свою империю. Сегодня этот опыт рассматривается как однозначно негативный в Пекине, где многие аналитические центры терпеливо анализировали причины распада Советского Союза. По их мнению, Михаил Горбачёв потерпел неудачу, не защитив КПСС и отказавшись от идеологии. Напротив, в Берлине и других столицах Европы считают дальновидным то, что он воздержался от применения силы ради предотвращения падения системы, в которую Советы больше не верили из-за её экономической неэффективности. Сегодня Россия находится между Берлином и Пекином. После вступления в ВТО в 2012 г. страна твёрдо придерживается принципов экономической глобализации. Германия и Китай – два её основных экономических партнёра.

В политическом плане Москва открыто критикует ЕС, понимая, что глобализация по-китайски в долгосрочной перспективе может нести угрозу Евросоюзу.

Дух Москвы сегодня едва ли ощущается, о чём свидетельствуют соответствующие траектории развития бывших советских республик, которые воспринимают дух Берлина через дискурс Евросоюза, или дух Пекина, благодаря проекту «Один пояс и один путь». Не говоря уже о духе Тегерана, Анкары, Дели и, конечно же, Вашингтона. Спустя тридцать лет после распада СССР международная система стала многополярной, но не многосторонней, что ставит Китай и Соединённые Штаты в центральное положение. На две страны приходится более триллиона долларов военных расходов в год, более 40% мирового ВВП и более 40% выбросов CO2. Что будет с ними через тридцать лет?

Андрей Тесля, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Academia Kantiana ИГН БФУ им. И. Канта:

Основной итог распада СССР – то, что мы всё ещё живём, по крайней мере в своём сознании, – в состоянии, которое описываем как «постсоветское». То есть «советский мир» оказывается до сих пор определяющим – при этом понятно, что определяющим не является ни ранний Союз 1920-х гг., ни 1930-е гг. или даже первое послевоенное десятилетие.

То, в тени чего проходит наша жизнь: вообще-то исторический период, прошедший с момента распада Союза, по длительности практически равен условному «тридцатилетию» с XX съезда и до начала «перестройки».

Мы рефлексируем перемены. И не только перемены по отношению к условному-советскому, но и вообще невероятные изменения, происшедшие за это тридцатилетие. Однако всё множество этих перемен до сих пор не образует, если позволить себе намеренную психологизацию, некоего целостного «гештальта».

Парадоксально то обстоятельство, что рамка «большого мира» оказывается динамичной. Одно описание сменяется другим: «однополярный мир» – «кризисом гегемонии».

И мы уже оказываемся в ситуации, которую склонны описывать то как наступающую «полиархию», то как предчувствие новой «вестфальской системы», теперь уже глобальной, но без призрака глобализма или с переосмыслением его (что кажется ближе к истине), где глобализм не противоречит территориальности господства и государственной рамке (словом, Бродель вновь актуален).

Одновременно – в философском плане – это мир, внезапно утративший онтологию. Не случайно именно на постсоветском пространстве случилось такое торжество того странного – и до сих пор, кстати, так и не удостоившегося плотного описания – феномена, как «постмодернизм», и его двойника, уже свободного от отсылок к «мировой современности», но равно столь же локального – как местные программы философских систем, попыток вернуться даже не в XX, а в XIX век.

Герои «эпохи застоя» – «полётов во сне и наяву» – пытались то описать своё состояние как единственную норму, то избавиться от него (по крайней мере на словах) через отсылку к «реальности», которая укладывается в схемы и таблицы – с попутной любовью к новым словам. Словам, которые наивно-амбициозные изобретали сами, а более искушённые обретали через заимствования и регулярную смену репертуара.

И попутно – то, что возвращает к теме «пост-», отсутствие на постсоветском российском пространстве циников и правовых позитивистов. Верящих в регламент и узаконение – чистый легализм, который свободен от моральных оснований – и способен сам диктовать норму, устанавливать её для здесь и сейчас, не имеющий отсылки ни к чему за пределами себя – в конце концов сводимый к чистому волению.

Осмеливаясь на некий прогноз, я бы сказал, что в перспективе одного-двух десятков лет мы будем проводить водораздел между эпохами явно где-то в уже прошедшем. Видя его в Крыму, в 2014 г. или в каком-то другом событии, но меняющем внутреннее восприятие, знаменуя приход другого мировосприятия, если опять же воспользоваться понятием из прошлого века.

Союз сошёл со сцены – во всяком случае для России – довольно тихо, вопреки всем ожиданиям ужасов гражданской войны и сцен распада империи. Но тихий уход империи – скорее история о том, что империя никуда вполне не ушла – а нынешнее время прежде всего история о том, что империя отнюдь не решительна в своём возвращении. И есть ли эта нерешительность истории – о закате «имперского способа быть» – или же речь идёт лишь о медленном вращении жерновов истории, об империи, которая не уходит в никуда – и веками готова вернуться – это всё вопрос к будущему. И не только к ближайшему.

У Эньюань, доктор исторических наук, бывший директор Института исследований России, Восточной Европы и Центральной Азии Китайской академии социальных наук, научный сотрудник Уханьского университета, почётный доктор Института Дальнего Востока Российской академии наук, сопредседатель Международного комитета истории русской революции:

Распад СССР и резкие изменения в социалистических странах Восточной Европы нанесли огромный ущерб развитию мирового социалистического движения. В результате некоторые даже предсказывали, что человечество подходит к «концу эпохи социализма». Однако вслед за активным развитием социализма с китайской спецификой Китай (1,4 млрд жителей) превратился из отсталой страны в государство с ВВП на душу населения более 10,5 тысяч долларов (выше среднего уровня развитых стран), а по совокупному объёму экономики занял второе место в мире. Особенно отчётливо преимущества социалистической государственной системы проявились в условиях пандемии COVID-19: в Китае быстро восстанавливается экономика – не говоря уже о том, что число инфицированных и погибших значительно меньше, чем в других странах. В капиталистическом мире, в США и на Западе, напротив, наблюдаются застой в социально-экономическом развитии, обострение этнических конфликтов… Факты подтверждают, что социализм по-прежнему создаёт светлые перспективы для развития человеческого общества.

Соединённые Штаты и остальной капиталистический мир из-за внутренних и внешних противоречий становятся всё более агрессивными. Мир вступает в эпоху «неоимпериализма». В XX веке в основе мирового порядка лежало противостояние и взаимное сдерживание двух лагерей, возглавляемых СССР и США, – социалистического и капиталистического. Распад Советского Союза привёл к разрушению биполярной структуры мира и системы глобального стратегического баланса. Соединённые Штаты, будучи сверхдержавой, беззастенчиво продвигали одностороннюю политику «неоимпериализма», в основе которой лежит гегемонизм: без какого-либо обоснования и без санкции со стороны ООН они направляли войска в Афганистан, Ирак, Сирию, нанеся огромный ущерб местному населению и обществу. Они по всякому поводу размахивают санкционной дубинкой, вмешиваются во внутренние дела других стран. Вплоть до сегодняшнего дня человечество сталкивается с тем, что Соединённые Штаты и западные страны прибегают к политике сдерживания, подрывной деятельности, угрозам применения силы, а порой дело доходит и до войны. Они пытаются изменить общественное устройство и идеологию других стран, стремясь создать однополярный мир, центром которого будет Запад. К этому мировой общественности стоит подходить с особой бдительностью.

Тенденцию к формированию многополярного мира невозможно остановить. После распада СССР устоявшаяся на некоторое время по всему миру тенденция к «однополярности» к определённому моменту уже не могла не встретить сопротивления, и тогда стали появляться признаки «многополярности». Самое простое и наиболее популярное объяснение т.н. «многополярности» состоит в том, что различные страны и регионы, представляющие разные интересы, разные расы и обладающие различающимися потребностями, должны в той мере, в какой это возможно, участвовать в решении мировых проблем.

Развитие этого процесса постепенно набирает обороты. Во-первых, Китай, Россия и США – три страны, политическая, экономическая и военная мощь которых признаётся во всём в мире, – уже придали форму силе взаимно сдерживающего влияния на международную обстановку. Во-вторых, Европейский союз, Япония, а также другие группы государств обладают силой влияния на изменение мирового устройства. В-третьих, огромное количество развивающихся стран и объединений, таких как Шанхайская организация сотрудничества, БРИКС и др., также играют всё более важную роль в международных делах.

Тот вид мирового устройства, который опирался на мировое господство и гегемонизм, навсегда ушёл в прошлое.

Тимоти Гартон Эш, профессор европейских исследований Оксфордского университета, старший научный сотрудник Гуверовского института Стэнфордского университета:

Тридцать лет назад я приветствовал распад Советского Союза как конец последней европейской империи. Я по-прежнему приветствую это событие по той же причине. Демократический Советский Союз – это парадокс, как жареные снежки. Демократизация неизбежно ставила вопрос о национальном самоопределении. Одной из ошибок Михаила Горбачёва было предположение, что освобождение внешней империи в Центральной и Восточной Европе не окажет прямого воздействия на внутреннюю империю, например страны Балтии.

Часто забывают, что, когда президент Джордж Буш-старший и его советник по национальной безопасности Брент Скоукрофт во время рыбалки у побережья штата Мэн в августе 1990 г. мечтали о «новом мировом порядке», они подразумевали сотрудничество между США и СССР. С этой точки зрения можно сказать, что новый мировой порядок продлился чуть больше года.

«Британия потеряла империю и не нашла себе новой роли», – говорил госсекретарь США Дин Ачесон в начале 1960-х годов. Россия тоже потеряла империю и пока не нашла себе новой роли. Пример Великобритании показывает, насколько труден процесс приспосабливания и как долго он может длиться. В итоге Brexit отчасти можно интерпретировать как постимперское стремление к величию. Вспомните слоган «Глобальная Британия», появившийся после Brexit. То, что Россией будет править Владимир Путин, не было неизбежностью. Но то, что постимперская Россия будет пытаться вернуть себе статус великой державы – глобальной России, было весьма вероятно.

На данный момент то, как режим Путина интерпретирует миссию глобальной России, делает её частью нового мирового беспорядка, в котором геополитика выглядит как соперничество великих держав в Европе XIX века, только в глобальном масштабе. Однако я думаю, что есть внешние и внутренние основания полагать, что так не будет продолжаться следующие тридцать лет.

Два крупнейших глобальных вызова нашего времени – изменение климата и подъём Китая.

Чтобы противодействовать изменению климата необходимо быстро и кардинально сократить потребление именно тех ископаемых видов топлива, от которых зависит экономическая и политическая модель России. Сегодня существует авторитарное антизападное партнёрство Москвы и Пекина, но вряд ли Россия согласится принять роль младшего партнёра Китая в долгосрочной перспективе. Многие россияне – может быть, даже большинство – по-прежнему сравнивают себя с Европой.

Неделя в политике – это долго, а год в истории – совсем ничего. Заглядывая на тридцать лет вперёд, я всё же надеюсь увидеть демократическую Россию как важного участника широкого «европейского концерта». Вероятность мала, но такое всё-таки возможно. В конце концов кто в 1961 г. мог представить, что Советский Союз рухнет в 1991-м?

Филипп Зеликов, профессор истории в Центре Миллера, Виргинский университет. Служил в пяти президентских администрациях – от Рейгана до Обамы:

В годовщину столь важного эпизода мировой истории хотелось бы поделиться пятью предположениями для размышления.

Во-первых, Советский Союз мог бы сохраниться и, возможно, даже процветать в случае успешной перестройки. Летом 1991 г. заключение нового союзного договора было ещё возможно. Руководители КГБ и их союзники, по-видимому, планировали августовский путч, чтобы предотвратить создание нового союза при обстоятельствах, которые, как им казалось, отстранили бы их от власти. Но в итоге их действия привели к полному и окончательному разрыву союзного договора.

Во-вторых, Соединённые Штаты и другие западные правительства были открыты для идеи переформатирования Советского Союза. Хотя некоторые американцы выступали против, президент Джордж Буш-старший и его главные помощники – Джеймс Бейкер и Брент Скоукрофт – придерживались твёрдого мнения, что перестроенный Союз предпочтительнее беспорядочного распада, который может привести к гражданской войне или чему-то похуже. Все они сразу же выступили против попытки переворота, хотя Буш, Бейкер и Скоукрофт не отказывались от возможности построения нового СССР вплоть до сентября 1991 г., когда они были вынуждены срочно обдумывать способы ограничения опасностей, связанных с распадом огромной страны.

В-третьих, если рассматривать спектр возможностей после распада Советского Союза, то худшие из сценариев удалось предотвратить. Благодаря неординарному государственному управлению, бывший СССР не растворился в гражданской войне масштаба той, что разразилась в Югославии, и уж тем более не масштаба той, что бушевала в стране с 1918 по 1921 год. Кроме того, Соединённые Штаты с помощью России и других стран подписали очень важные соглашения о сосредоточении всего ядерного и биологического оружия в Российской Федерации и ликвидации значительного его количества. Всего этого удалось достичь благодаря неформальным договорённостям и хорошо продуманным структурам для оказания политической помощи.

В-четвёртых, если ещё раз проанализировать диапазон возможностей после распада Советского Союза, следует признать, что исход мог бы быть и лучше. Россияне пережили годы ужасных лишений, когда инфляция уничтожала сбережения, когда останавливались заводы и промышленные предприятия, а реформа политических институтов буксовала. Такие термины, как «демократия» и «реформа», стали восприниматься многими как сарказм и насмешка. Как американец, пытавшийся помочь в начале 1990-х гг., я во многом разделяю общероссийское презрение к «бригадам консультантов от Мариотт» и других фирм. Этот период заслуживает гораздо более тщательного изучения. На мой взгляд, управление государственными финансами было гораздо важнее проблем приватизации. Этот момент был критически важен в истории китайских экономических реформ, и ряд российских экспертов также это понимали. Управление государственными финансами в итоге и стало ключом к возрождению России, начавшемуся в самом конце 1990-х годов.

Настоящая политическая и экономическая реформа не провалилась, её просто не пытались провести. Кстати, я положительно оцениваю героические усилия многих россиян, включая Егора Гайдара – некоторым западникам следовало бы больше прислушиваться к нему. Тут нужно прояснить некоторые вещи, потому что случившееся в действительности было дурным исходом для российской экономики – это было «шаткое равновесие частичной реформы». Частичная реформа могла бы быть проведена эффективнее, хотя всё могло оказаться и намного хуже. Можно начать с простого примера распространённой формы западной помощи в те годы (начало 1990-х гг.), а именно кредитных гарантий для закупок продовольствия. Допустим, немецкий банк давал деньги в долг российскому правительству, чтобы оно могло купить западное продовольствие, причём кредит выдавался под гарантии правительства Германии. Кредитные гарантии были тогда популярным инструментом. Правительство Германии расценивало это как гуманитарную продовольственную помощь. Европейские фермеры зарабатывали деньги. Голодные россияне получали продовольствие.

Российское правительство могло получать продовольствие через торговое или продовольственное агентство, которое продавало продукты местным российским фирмам, а те, в свою очередь, реализовывали их в розницу потребителям. При частичной реформе существовала возможность искусственного снижения российских цен на продовольствие, чтобы люди могли купить дешёвый хлеб, причём в рублях по искусственно установленному официальному обменному курсу. Однако этим механизмом пользовались частные российские компании, закупавшие европейское продовольствие очень дёшево, по российским ценам и официальному обменному курсу, у государственного торгового ведомства. Пользуясь плодами частичной реформы, они затем перепродавали часть европейского продовольствия или даже все импортные продукты по реальным рыночным ценам, получая при этом огромные прибыли.

Эти прибыли, конечно же, не возвращались российскому правительству, которое занимало деньги на закупку продовольствия, хотя некоторые чиновники могли получать определённый «откат». Прибыль, конвертированная в иностранную валюту (опять же по надуманному курсу), затем оседала в банках на Кипре. В этом случае российское правительство оказывалось обременённым кредитом, который оно вряд ли могло вернуть (рублями, полученными за продовольствие), поэтому немецкое правительство, под гарантии которого выдавался кредит, в итоге платило по счетам. На этом примере видно, как «продовольственная помощь», которая в идеале кажется прекрасной, на практике обогащала ловких дельцов, становясь нежизнеспособной и непосильной ношей.

Запад мог бы предоставить России больше помощи, но с жёсткими условиями, включая денежные ограничения, рыночные цены и устойчивый баланс налогов и расходов. Рецепты радикальных реформ не предполагают денежной инфляции, нерегулируемого банковского сектора, преждевременной приватизации ценных государственных предприятий по бросовым ценам, избирательного правоприменения или коррумпированных выборов.

Это подводит меня к пятому и последнему предположению.

Я считаю, что за революцией, которая привела к распаду Советского Союза, последовала контрреволюция. Все наблюдатели 1990-х гг. увидели триумф новых элит и «неформальных практик».

Ельцин до определённого момента руководил русской революцией. Но среди тех элит, которые уже захватывали неформальную власть и богатство в годы упадка Советского Союза, революции не было. Не было и настоящей радикальной реформы. Для этой провластной элиты, представлявшей собой смесь старых и новых кадров, хаос частичной реформы стал золотым часом.

Другие наблюдатели могут высказать множество других ценных мыслей относительно такого эпохального периода перемен. За исключением прямого вреда, причинённого зависимым правительствам Афганистана, Северной Кореи или Кубы, международные политические последствия распада СССР не были неизбежными, как мне представляется, и в большей степени определялись выбором, сделанным в 1990-е годы.

Александр Филиппов, доктор социологических наук, ординарный профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель Центра фундаментальной социологии:

Если отсчитать от формального распада СССР столько же лет назад, сколько прошло с Беловежских соглашений до наших дней, мы окажемся в самом начале 1960-х гг., когда изменившийся на заре 1990-х гг. международный порядок во многом ещё только устанавливался. Практически ровно на середину срока приходится 1975 г., когда были подписаны итоговые документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В каком-то смысле это была вершина долгого процесса, подниматься выше было уже некуда, отсюда и начался спуск вниз, сначала малозаметный, а потом превратившийся в настоящий обвал. Попросту говоря, разрушившееся просуществовало совсем недолго, в ретроспективе видно, что мы уже намного дольше живём без него, чем жили при нём. Конечно, для нескольких поколений советских людей СССР не только «был всегда», но, казалось, и «будет всегда», а вот с другой точки зрения, «конец истории» начался только с концом СССР. На самом же деле автору этих строк то, что происходило в 1991 г., казалось невообразимым, а сейчас более уместной представляется меньшая драматизация.

Если же говорить о том, что имело наибольшее международное влияние, то здесь куда важнее связанный с советским кризисом, но не полностью тождественный ему распад всей социалистической системы: как её прочных организационных форм (СЭВ и Варшавский договор), так и систематических связей и не всегда очевидных институтов влияния и поддержки государств, партий и движений по всему миру. Здесь крушение было не только радикальным, но и необратимым. В политике возможно многое, в том числе, говоря технически, любая реакция и реваншизм. Но есть и то, что повернуть вспять и сделать не бывшим невозможно. Исчезновение Советского Союза относится к событиям такого рода, но только не в плане чисто силовой или политико-географической конфигурации. Оставаясь самой большой по территории страной в мире, монополизировав оставшееся от Советского Союза атомное оружие и место в Совете Безопасности ООН, Россия некоторое время представлялась извне как лидирующая страна СНГ, продолжающего собой СССР. Однако Россия, в отличие от СССР, перестала быть мировой державой. С этим связана её особенность как империи, то есть большого политического пространства.

У Советского Союза как сверхдержавы были не только материальные ресурсы, но и видение устройства мира, которое формулировалось как идеологическое, а значит, и конкретное политическое предложение всем, кто мог быть в нём заинтересован. Вообще имперское пространство имеет динамический характер, и даже за границами империя распространяет своё влияние по всему миру. Но к пространству добавлялось и время, тот бесконечно откладываемый конец истории, когда серп и молот накроют земной шар не только на гербе СССР.

Идеологическое предложение, которое могло называться мировым социализмом, международным рабочим и коммунистическим движением, мировым революционным процессом и т.п., укореняло Советский Союз в старом нарративе прогресса, соединявшего научную мысль, технические достижения и политическую эмансипацию, то есть слом всех унаследованных иерархий и неравенств. Теоретически даже и в 1980-е гг. сохранялась возможность хотя бы на уровне официальных деклараций представлять СССР как эмансипаторную альтернативу «первому миру». Это был не просто язык самоописаний, но и способ вербовать и мобилизовать сторонников, строить альтернативную экономику, создавать возможности карьеры и планировать политический процесс.

Всё это исчезло, и возникшее на короткое время представление о глобальном единстве мира означало торжество капиталистической версии модерна. Я думаю, нам ещё предстоит осмыслить это положение дел: вся левая повестка строилась во многом на том, что пусть криво, пусть с издержками, пусть неэффективно, но социализм всё-таки возможен, а значит, нужна и левая политическая философия, и критическая социология на Западе, чтобы не пускать капитализм на самотёк.

Первое ощущение от краха мирового социализма было катастрофическим не у нас, не у тех, кто вдруг узнал, что бывает «нормальная экономика», при которой всем хорошо, а эксплуатация – глупый миф.

Нет, катастрофу увидели те, кто эту нормальную экономику и построенное на ней общество ненавидел. Современные тенденции в политической философии и социальных науках – эхо этой травмы, но при этом до нынешней России и её поисков в рамках этой повестки нет никакого дела.

Пол Колстё, профессор департамента литературы, регионоведения и европейских языков Университета Осло:

Что сделало распад Советского Союза таким особенным и поистине уникальным событием современной истории – так это то, что фактически речь идёт о трёх судьбоносных событиях в одной «упаковке»: гибель политического строя, экономической системы и, самое главное, развал советского государства. Эти три элемента «тройственного катаклизма» не были неразрывно связаны между собой и могли произойти по отдельности. Китай и Вьетнам доказывают, что можно отказаться от плановой экономики, не подвергая при этом опасности целостность государства или устоявшегося авторитарного политического строя, а большинство стран-сателлитов СССР в Восточной Европе сумели сбросить с себя как политическую, так и экономическую смирительную рубашку коммунизма, не пережив при этом распад государства.

Только в тех странах Восточного блока, которые были организованы как федерации по этническому принципу – Чехословакии, Югославии и СССР – системный коллапс стал спусковым крючком для распада государства. Эта закономерность могла стимулировать сепаратистские движения в других странах, построенных по федеративному принципу – таких как Великобритания, Испания, Бельгия и Эфиопия – где сепаратистская повестка становится всё более актуальной. Эфиопия представляет собой интригующую параллель: вызов государственной целостности здесь, как и в СССР, был брошен, когда решительно настроенный реформатор попытался ввести в стране больше демократии. Однако контраст с Эфиопией также весьма примечателен: премьер-министр Абий Ахмед был готов применить массовую, неизбирательную силу для предотвращения распада государства, на что Михаил Горбачёв так и не решился. Возможно, здесь есть определённая закономерность: эксперимент с перестройкой показал миру, что демократизация в многонациональной федерации может слишком легко привести к распаду государства. Не исключено, что призрак дальнейшей дезинтеграции государства в Российской Федерации при Борисе Ельцине был одной из причин сворачивания демократии при Владимире Путине.

Коммунизм как идеология и политический строй ушёл с мировой сцены, не вызвав сожаления, но исчезновение советского государства – это совсем другое дело. Президента Путина бесконечно цитируют, когда он говорит, что распад СССР был «крупнейшей геополитической катастрофой XX века». Обычно это трактуется так, как будто он преуменьшает ужасы Второй мировой войны, хотя он использовал русский термин «крупнейшая», не подразумевающий никакого сравнения. И все же его слова отражают широко распространённое среди многих россиян чувство великодержавной ностальгии (вовсе необязательно реваншизма). Более важным, однако, является то, что в период поздней перестройки всплеск опасений по поводу того, что может произойти, если колосс рухнет, наблюдался и в западных столицах. В августе 1991 г. президент США Джордж Буш-старший, выступая в Киеве (ястребы холодной войны вскоре окрестили эту его речь «котлетой по-киевски»), с тревогой предостерёг от опасности крушения СССР.

Очевидно, Буш-старший хотел, чтобы Горбачёв преуспел в своих реформаторских начинаниях, но в то же время позиция президента США была в том числе, или даже главным образом, продиктована озабоченностью по поводу возможного распространения ядерного оружия в мире. Но уже в январе 1992 г. в обращении «О положении дел в стране» Буш не смог удержаться от соблазна охарактеризовать падение Советского Союза как «свою победу» в ходе (неудачной) попытки переизбраться на пост президента: «Божьей милостью Америка выиграла холодную войну» (Plokhy, Serhii, The Last Empire: The Final Days of the Soviet Union / Oneworld books 2014, р. 389). Сегодня напрочь исчезло признание решающей роли Горбачёва и его окружения, без которой демонтаж Советского Союза, несомненно, был бы гораздо более жестоким и кровопролитным событием. Здесь можно вспомнить предсказание Пола Кеннеди: «В характере или традициях российского государства нет ничего, что позволило бы предположить, будто оно когда-либо сможет принять упадок империи достойно» (Kennedy, Paul, The Rise and Fall of the Great Powers, Fontana press, 1988, р. 664). К счастью, он ошибся, но с другим лидером в Кремле всё могло бы быть гораздо хуже.

Неслучайно Горбачёва сегодня гораздо теплее вспоминают на Западе, чем в России, – ведь он внёс куда меньший (мягко говоря) вклад в процветание своей страны, чем в дело мира во всём мире. Однако и украинским лидерам следует отдать должное в большей степени, чем это обычно делается. Часто говорят, что украинцы не смогли бы найти применение «своему» ядерному оружию, если бы сохранили его, но западные лидеры в то время так не считали, как не считают сегодня многие украинские националисты. Последние полагают, что, имея потенциал ядерного сдерживания, Украина смогла бы лучше противостоять «запугиванию со стороны России». У Украины есть не меньше, чем у России, поводов считать, что Запад, поздравлявший сам себя с «победой», сильно её подвел. Лидеры обеих стран полагают, что они должны были получить не только кивки благодарности, но и существенную экономическую поддержку, чтобы их страны перешли к «нормальной» жизни без потрясений. Насколько реалистичными были их ожидания – это совсем другой вопрос.

Первоначально падение Советского Союза – единственной сверхдержавы, помимо США, – создало феномен однополярного мира. В январе 1992 г. Буш-старший с ликованием провозгласил рассвет «нового мирового порядка», когда американские ценности восторжествуют во всём мире: «Мир, некогда разделённый на два вооружённых лагеря, теперь признаёт одну-единственную и главенствующую державу – Соединённые Штаты Америки». Но торжеству не суждено было продлиться долго; вместо этого мы получили сегодня многополярный мир, или, точнее, анархический мировой порядок в классическом варианте. Одна сверхдержава испарилась, а другая утратила способность диктовать мировую политику. Этот последний факт не следует считать логическим или необходимым следствием окончания холодной войны, разве что косвенным: исчезновение советской угрозы породило в Вашингтоне высокомерие, подтолкнувшее американских лидеров к необдуманным действиям. Сегодня, оглядываясь назад, мы видим, что в Афганистане и Ираке президенты США, приходившие в Белый дом после окончания холодной войны, действовали не в интересах своей страны и не в интересах мира в целом. Конечно, трудно понять, как Соединённые Штаты и их союзники по НАТО могли не «сделать что-то» в Афганистане после 11 сентября, но война в Ираке была не просто ненужной – это была глупая авантюра.

Однако американцы не обладают монополией на безрассудные действия: присоединение Путиным Крыма и последующая война в Восточной Украине также вполне подходят под это описание. Думаю, что история всё расставит по своим местам, и этот акт агрессии будет признан примером того, как страна может действовать вопреки собственным интересам.

Довольно грустный вывод, вероятно, заключается в том, что стратеги холодной войны были правы, когда утверждали, что «взаимно гарантированное уничтожение» (ВГУ) помогает охладить горячие головы по обе стороны Атлантики.

Утешением может служить то, что мы, по крайней мере, избавлены от необходимости выяснять, какими могли быть последствия развёрнутой реализации стратегии ВГУ.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046519

Взлёт

Что такое неосоциализм в КНР

Юрий Тавровский

«Китайский неосоциализм» — новый Дух для нового времени?

С именем Фридриха Гегеля связывают концепцию Zeitgeist, «Дух времени». Германский философ подразумевал под этим доминирующую мыслительную традицию, интеллектуальную моду, но также и невидимую силу, определяющую мышление исторической эпохи. Спустя много лет другой философ, американец Фрэнсис Фукуяма, выдвинул концепцию «Конец истории». Он настаивал на том, что невидимые силы западной демократии и свободного рынка стали Zeitgeist или Большой идеей современного мира, победив все соперничающие политические и экономические системы. Человечеству больше не надо изобретать новые «измы», мир объединился в благотворной тени звёздно-полосатого флага.

История саркастически посмеялась над Фукуямой и его единомышленниками. Акции западной демократии и свободного рынка резко упали после атак на «Башни-близнецы», после спровоцированного на Уолл-стрит мирового финансового кризиса 2008–2009 годов, после недавних сражений на Капитолийском холме и позорного бегства из Афганистана. Взаимоуничтожение демократического и республиканского идеологических течений американского либерализма усилило раскол общества, обострило экономические и стратегические проблемы. Либеральный капитализм всё меньше вдохновляет мировое сообщество своими «демократическими ценностями».

Завершение текущего Zeitgeist хорошо просматривается. На наших глазах произошло чуть ли не «обнуление» ещё недавно доминировавшей в мире идеи либерального капитализма в её американском толковании. Это, конечно, не конец влияния Америки. Оно будет сокращаться постепенно, как шагреневая кожа. США останутся великой державой, но только одной из великих держав. Точно так же её Большая идея в обозримом будущем останется просто одной из основных мыслительных традиций, соперничающих с новыми идеями глобального масштаба.

Мне видятся две такие Большие идеи: политический ислам и китайский неосоциализм. Неудачный финал двадцатилетних попыток новых крестоносцев перестроить по модели «свободного мира» мусульманские страны, особенно Афганистан, Ливию, Ирак и Сирию, вызвал далеко идущие последствия. Он вдохнул новый энтузиазм в политический ислам и способен сделать его важнейшей идеологией целого кластера стран Азии и Африки, крупных сегментов общества в ряде стран Европы и Америки. Обновлённый политический ислам может сгладить противоречия разных религиозных школ, преодолеть государственные границы, создать глобальный центр развития со своей политической надстройкой, мощной финансовой базой, внушительным военным потенциалом, включающим ядерное оружие и средства доставки.

Ещё одну Большую идею, способную стать «Духом времени», демонстрирует Китай. До последнего времени китайцы предпочитали не прославлять достоинства своей общественно-политической модели под названием «социализм с китайской спецификой», а развивать её на практике. Эффективность этой модели настолько велика, что позволила, несмотря на сдерживание Америкой и всем коллективным Западом, добиться беспрецедентных успехов в ускоренном создании современной экономики, науки и обороны, впечатляющих побед в борьбе с бедностью и стихийными бедствиями масштаба Ковид-19. «Социализм по-пекински» вышел на новый высокий уровень в конце 2012 года, когда новый вождь Си Цзиньпин обосновал долгосрочный план «Китайская мечта о великом возрождении китайской нации», рассчитанный до 2049 года. С тех пор нация движется по обозначенному пути чётко по расписанию, этап за этапом, год за годом. Как и было обещано, в 2021 году завершился первый этап, построено «общество среднего достатка», ликвидирована нищета. Следующий «верстовой столб» — 2035 год, следующий уровень развития — «общество высокого достатка». Своими словами и делами Си Цзиньпин вот уже почти 10 лет выводит Китай из завещанной Дэн Сяопином «тени».

Однако только в нынешнем, 2021 году «главный коммунист» объявил альтернативу американоцентричному «Духу времени». Именно сейчас Пекин впервые провозгласил «социализм с китайской спецификой» новой моделью развития всего человечества. Си Цзиньпин не повторяет любимую фразу задиристого Мао Цзэдуна «Ветер с Востока довлеет над ветром с Запада», не делит человечество на «три мира». Сознавая сильную позицию своей нации, он спокойно ведёт Китай намеченным курсом, но не избегает конфронтации в идеологиях, торговле, обороне.

Внешнеполитической проекцией китайской модели социализма стала идея создания «сообщества единой судьбы человечества», утверждённая Компартией в 2017 году. Это очень китайская идея. В ней не просматривается наступательный глобализм, нацеленный на гегемонию. Это не «сияющий град на Холме», подавляющий всё вокруг своим величием и выжигающий конкурентов. Напротив, «среди четырёх морей все люди — братья», как писали мудрецы древности, которые видели свою Поднебесную большущим островом среди четырёх морей-океанов.

«Единая судьба» — это уже Большая идея глобального охвата. Причём она уже имеет и свою действующую модель — это инициатива «Один пояс — один путь». Выдвинутая только в 2013 году, она уже вовлекла более 100 стран мира, стала фактором глобального экономического развития. Обладая как сильными, так и слабыми сторонами, эта китайская инициатива до сих пор не обрела значимой альтернативы со стороны Запада, который довольствуется пропагандистскими уколами и редкими успешными операциями спецслужб.

Являются ли «Один пояс — один путь» и «сообщество единой судьбы человечества» проявлениями описанной ещё Фукидидом борьбы нарождающегося гегемона против гегемона действующего? Хотят ли китайцы взять на себя бремя ответственности за мировые проблемы? Мне кажется, нет, не является, не хотят. Мой главный аргумент в том, что нынешние китайцы думают и действуют в соответствии с матрицей собственного восприятия мира. Его часто называют «китаецентризм», поскольку уже знакомые нам мудрецы древности учили о единственно благоприятном центральном положении Поднебесной на квадратной Земле под круглым Небом. Живущим по углам вне Поднебесной «варварам» просто не повезло… Иероглиф «чжун», «середина», входит в самоназвание нынешней КНР: «чжунхуа-жэньминь-гунхэго», «Процветающее Срединное государство народного согласия». Китайцы называют себя «чжунго-жэнь», «люди Срединного государства». Они издавна не любят войн. Они повторяют: «Из доброго железа не куют гвозди, добрые люди не идут в солдаты». Основные приращения земель Поднебесной обеспечили династии монголов, маньчжур и прочих «варваров», предварительно покоривших сам Китай.

Нынешние властители Срединного государства провозгласили «китайскую мечту о великом возрождении китайской нации» к 2049 году. Но за все годы существования «Китайской мечты» в выступлениях Си Цзиньпина и комментаторов разного уровня ни разу не прозвучали слова о желании «осчастливить» соседние страны и народы. Действуя в традициях китаецентризма, Пекин не навязывает своё идеологическое и иное доминирование ни получателям капиталов, ни равным по силе партнёрам. Причина ясна: соседи по планете должны сами осознать эффективность китайской модели и заимствовать её механизмы с поправкой на местные условия. В первую очередь благотворное влияние распространяется на соседей, на Азию. В Пекине в последние годы официально превозносится «азиатская мудрость». Были устроены международные форумы и конференции национального масштаба. Неофициально же идеологи и политологи разъясняют природное превосходство «китайской мудрости» над европейскими и другими «мудростями», но до призывов вытеснять некитайские ценности дело не доходит.

Характерно, что даже в области торговли вместо стремления любой ценой завоёвывать внешние рынки принята на вооружение концепция «двух циркуляций», в которой внутрикитайский оборот товаров получил преимущество над внешней торговлей. Смысл в том, что пора укреплять Поднебесную, а не продолжать обустраивать места обитания «варваров» за счёт «людей Срединного государства». Китайские товары на полках магазинов всего мира стоили дёшево за счёт недоплат китайским производителям. Да, последние 100 миллионов китайцев выбрались из нищеты. Да, более 400 миллионов составил «средний класс», но 600 миллионов китайцев до сих пор зарабатывают в среднем 1000 юаней в месяц (это 11 300 рублей). Увеличить подушевой доход и ВВП КНР в 2 раза к 2035 году, расширить «средний класс» до 700–800 миллионов человек — такова стратегическая задача, поставленная правящей партией.

Кому китайская специфика, кому социализм

Недавно в Пекине без лишней скромности признали свою модель развития «новой формой человеческой цивилизации». Выступая на торжествах по случаю 100-летия КПК, председатель Си Цзиньпин сказал: «На основе продолжения и развития социализма с китайской спецификой, содействия скоординированному развитию материальной, политической, духовной культуры, а также цивилизованности общества и экологической цивилизации, мы сформировали новую китайскую модель модернизации и создали новую форму человеческой цивилизации». Несколькими днями позже, уже на Всемирном саммите политических партий по случаю того же юбилея, главный коммунист Поднебесной сделал очень важное уточнение: «Не существует общеупотребимой формулы модернизации, и страны должны искать оптимальные решения. Со своей стороны Компартия Китая готова обмениваться и делиться опытом с политическими партиями всех стран…»

В ходе саммита и других торжеств не прозвучало даже намёка на желание создать Интернационал «социализма с китайской спецификой». В отличие от американцев, которые в начале декабря проводят глобальный смотр оставшихся союзников либерального капитализма на «Саммите демократии», китайцы поглощены подготовкой к зимней Олимпиаде. Похоже, это и есть нынешний предел их «гегемонизма». Правда, на днях было объявлено о выделении квот для иностранцев на изучение китайского опыта борьбы с бедностью. До квот на изучение «социализма с китайской спецификой» дело пока не дошло и вряд ли дойдёт.

В этой формуле слишком много не повторимого за пределами китайской цивилизации, которую называют ещё иероглифической и конфуцианской. К этой цивилизации относят не только саму Поднебесную, но также Японию, Вьетнам, Сингапур, Корею, Тайвань. Существующая два с половиной тысячелетия иероглифическо-конфуцианская идейная матрица определила развитие этих стран и регионов, то входивших в состав Поднебесной, то попадавших под влияние других цивилизаций, то обретавших возможность двигаться собственным путём. Кто-то из них первым вступал на траекторию модернизации и обгонял Китай, как это сделала Япония, другие также добивались успеха за счёт применения западных технологий и методов управления, но с задержкой на несколько десятилетий — такие как Корея и Вьетнам. Однако для всех этих стран и по сей день характерны разновидности общественно-политической модели, которую можно назвать не только конфуцианской, но ещё и авторитарно-социалистической.

Во время работы в Японии в 80-е годы я не раз слышал от местных коммунистов, что в их стране уже построен социализм на основе сосуществования частного капитала и государственного планового начала в экономике, общедоступных медицины и образования, хорошо развитых социальных программ. Для полного торжества «социализма с японской спецификой» не хватает только замены в фактически однопартийной политической системе рыхлой и проамериканской Либерально-демократической партии на дисциплинированную и патриотичную Коммунистическую партию.

Вьетнам, переведённый французскими колонизаторами и миссионерами с иероглифики на латиницу, не утратил конфуцианской морали. Она помогла объединению разъединённой на десятилетия нации, позволила создать синергию возрождённой рыночной экономики с социалистической плановой системой и однопартийным коммунистическим строем.

Тайвань за десятилетия обособленного развития сначала под контролем японцев, а затем американцев стал лабораторией, в которой в духе заветов Конфуция впервые было создано «общество средней зажиточности» — «сяокан». Когда в Поднебесную пришло время перемен, из этой лаборатории заимствовались самые эффективные технологии переустройства экономики и общества, черпались необходимые первичные капиталы и кадры.

Мощный взлёт Сингапура, старт которого я застал там во время учёбы в начале 70-х годов, стал возможен благодаря конфуцианскому мировоззрению и образу жизни преобладающей китайской части населения. Жители крошечного острова, лишённого ресурсов и даже пресной воды, были готовы во имя будущего упорно трудиться и соблюдать дисциплину в условиях жёсткого однопартийного правления. Сейчас они пожинают плоды.

В Корее конфуцианство, пожалуй, подверглось самой сильной эрозии под воздействием протестантства на Юге и коммунизма на Севере, но в обеих половинах всё ещё разъединённой нации проявляется приверженность традициям порядка и дисциплины, позволяющим реализовывать преимущества смешанной экономики в одном случае и смягчать мобилизационные лишения в другом.

Я думаю, что конфуцианско-иероглифическое слагаемое из формулы «социализм с китайской спецификой» в перспективе облегчит и ускорит распространение этого «Духа времени» именно в Восточной Азии. Общепризнано, что именно в эту часть планеты перемещается центр мирового развития. Соответственно, будет повышаться притягательность модели развития, позволившей добиться успеха. Однако именно конфуцианско-иероглифическая специфика будет мешать китайской модели принять глобальное измерение. Иероглифический барьер, а также иудейско-христианские основы западной цивилизации станут Великой Стеной. Китайскому Zeitgeist вряд ли суждено принять глобальный масштаб.

Зато глобальное значение будет иметь новое прочтение и применение социалистической теории, позволившее, словами Си Цзиньпина, «совершить исторический переход от высокоцентрализованной системы плановой экономики к жизнеспособной системе социалистической рыночной экономики, от частичной либо полной замкнутости к всеобъемлющей открытости». Вовлекая Китай в антисоветский лагерь, оказывая финансовую, экономическую и военную поддержку новому союзнику, Запад рассчитывал на «изменение цвета китайского стяга». Концепция «конструктивного вовлечения» не достигла поставленной цели. Пекин взял всё необходимое и отбросил всё ненужное. Огонь социализма хранили и оберегали в закрытых от посторонних глаз исследовательских центрах, партийных университетах. Когда пришло время, Компартия Китая максимально громко заявила о решимости «твёрдо и сознательно помнить изначальную цель и возложенную на нас миссию».

Слухи о кончине мирового социализма оказались сильно преувеличены. Неосоциализм как государствообразующая Большая идея торжествует в Китае, Вьетнаме, Северной Корее, Лаосе. Социализм с национальной спецификой способен победить во многих странах Европы, Азии, Латинской Америки и Африки. По нашей планете уже бродит не призрак социализма, а шагает опробованная на деле новая общественно-политическая система.

«Второе дыхание» мирового социализма

«Социализм с китайской спецификой» в прямом смысле вырос из земли. Вскоре после смерти Мао Цзэдуна, в 1976 году, уродливые времянки «народных коммун» и прочих поставленных над людьми экспериментов начали разваливаться. Крестьяне в провинции Сычуань первыми стали захватывать свои обобществлённые участки земли, вывозить выращенные продукты на рынок. От расправы за самовольство их защитил молодой партийный секретарь провинции Чжао Цзыян. Дэн Сяопину пришлось защищать его самого от гнева остававшихся правоверных маоистов в Политбюро. Волна самозахватов прокатилась по всей Поднебесной. Фактический соправитель Дэн Сяопина тех лет по имени Чэнь Юнь стал продвигать свою концепцию «птички в клетке», в которой птичкой была рыночная экономика, а клеткой — единая и нерушимая партийная система. Ещё один крупный реформатор по имени Си Чжунсюнь (отец Си Цзиньпина) после 16 лет отсидок и допросов по обвинению в контрреволюционной деятельности был послан править в провинцию Гуандун и там изобрёл «специальные экономические зоны», жившие по социалистическим законам в политической жизни и по принципам рынка в экономической. Дэн Сяопин не без колебаний и уступок «твёрдым марксистам» поддержал эти и другие новые течения и провозгласил свой знаменитый тезис о «кошках, которые должны ловить мышей».

Вскоре подоспела помощь конфуцианско-иероглифических стран Восточной Азии и соотечественников-капиталистов в странах Южных морей. Созданная ими финансовая, юридическая и логистическая инфраструктура позволила затем «состыковаться» с глобальными производственно-торговыми цепочками. В приморских провинциях, теснее других вовлечённых в эти цепочки, стали доминировать нормы рыночной экономики. Постепенно они распространились в глубину Поднебесной, оставив за укладом социализма органы власти, среднесрочное планирование (пятилетки), финансовую систему, транспорт, медицину и образование. Для теоретического обоснования новой реальности была использована формула «реформы и открытость». Прослужив верой и правдой почти 40 лет, она видоизменилась в новую формулу — «социализм с китайской спецификой».

При любой формуле сосуществование плановой экономики и рыночной экономики происходило и происходит под неусыпным контролем правящей коммунистической партии. Именно она регулирует базовые правовые и финансовые условия развития двух основных укладов, сглаживает возникающие противоречия, оказывает помощь отстающим регионам и стимулирует общественно-полезные отрасли. Партия определяет, насколько далеко может залетать «птичка в клетке».

Сейчас рыночная экономика играет ведущую роль. Она обеспечивает 60% ВВП, 80% рабочих мест. Преобладание капитализма усугубляет расслоение общества, усиливает протестные настроения. Совокупное богатство 415 китайских долларовых миллиардеров в 2019 году составляло 1,68 триллиона долларов, что больше ВВП всей Российской Федерации. Эта «вишенка на торте» украшает довольно толстую прослойку «просто» миллионеров — 5 280 семей. Сообща эти толстосумы контролируют 30,6% национального богатства.

Предпринимателям давно уже позволено вступать в Компартию, играть заметную роль в парламентских структурах на местах и в Центре. Но наиболее активным и харизматичным олигархам этого показалось мало, и они стали делать заявления, которые были расценены как критика руководства КПК. Но птичку не собирались выпускать из клетки: сразу после празднования своего 100-летия Компартия развернула кампанию «совместное благополучие». Крупнейшим и самым «продвинутым» компьютерным и финансовым монополиям недвусмысленно посоветовали «усмириться», делиться прибылями с отстающими регионами, не душить конкурентов из числа средних и малых компаний, давать больше рабочих мест молодёжи. Одновременно резко ограничили деятельность компаний в области дополнительного обучения школьников. Можно предсказать дальнейшие меры по сглаживанию социального неравенства разных слоёв общества, разных отраслей и регионов. Компартия Китая является третьим, причём важнейшим компонентом «социализма с китайской спецификой», наряду с фактически принадлежащим ей государственным сектором, а также частным сектором, который обладает ограниченной свободой действий. Можно искать и находить недостатки этого «треугольника», но говорить о его неэффективности не позволяют цифры и факты.

Если из формулы «социализм с китайской спецификой» вычесть «китайскую специфику», то останется «социализм», неосоциализм. Вот эта модель экономического и общественного устройства может быть тиражирована в других странах как «неосоциализм с национальной спецификой». В нашем случае — русский неосоциализм.

Как корейская диаспора в Татарстане сохраняет свой язык и культуру

Текст: Олег Корякин (Казань)

Двадцать лет назад в Казани была создана Корейская национально-культурная автономия.

Корреспондент "РГ" встретился с ее основателем Рудольфом Кимом и руководителем молодежного отдела Юлией Лим и узнал, как удается сохранять свои традиции корейцам, много веков назад укоренившимся в России. Почему на их языковые курсы записываются русские и татары и в чем секрет популярности корейской культуры в мире и нашей стране?

Родом из Каннына

Мы встречаемся в Доме дружбы народов РТ, где у Рудольфа Афанасьевича, как и у лидеров многих других национальных автономий Татарстана, есть свой кабинет. Этакий корейский островок в Казани. На стене за рабочим столом соседствуют два флага - Южной и Северной Кореи. Здесь историческую родину воспринимают вне политических разделений и граждан обоих государств считают единым народом.

- Последнее место пребывания моих предков - город Ивон, ныне Северная Корея. Оттуда они в конце XIX - начале XX века ушли в Российскую империю, - начинает рассказ Рудольф Ким. - Мой дед жил в бухте Ольга на Дальнем Востоке. Мать родилась в Хабаровске. А так-то мои корни из Южной Кореи. У корейцев две фамилии. Первая у меня Ким, вторая - Каннын, она указывает, откуда идет мой род. Рядом с Пхенчаном, там, где проводилась Зимняя Олимпиада 2018, на берегу моря есть город Каннын.

Как поясняет Рудольф Ким, в XIX веке корейцы покидали родину в поисках лучшей жизни. Корея горная страна, посевных площадей мало, а народу много. Но самое массовое переселение было вызвано оккупацией Корейского полуострова Японией в начале ХХ века.

Сам Рудольф Афанасьевич родился в Узбекистане, куда по работе направили его отца.

- Дед у меня читал газеты и журналы на корейском языке, в советское время их можно было выписать. Мать с отцом между собой общались по-корейски. А я-то уже рос в интернациональной среде, и мы общались на русском, и родной я знал плохо. Вернуться к его изучению мне было суждено много лет спустя в Казани.

Обзванивал корейцев по справочнику

В 1989 году Рудольф Ким оказался в числе первых советских граждан, кого пригласили посетить Южную Корею. А с ней тогда не было даже дипломатических отношений.

- Нас сопровождали сотрудники КГБ, - вспоминает он. - Предупреждали, вы ночью одни не гуляйте, а то, если вдруг что случится, даже в консульство не сможете обратиться.

Но все прошло замечательно. Сеул произвел на Рудольфа Афанасьевича огромное впечатление. В 1990-е годы после краха Советского Союза Рудольф Ким перебрался в Казань. Казалось бы, надо было обустраиваться на новом месте самому, но вышло так, что пришлось создавать и корейскую общину.

- Я тогда служил в МВД, и получилось так, что столкнулся с преподавателем из Южной Кореи. Он открыл отделение корейского языка в Казанском государственном университете и хотел обу­чать именно корейцев. Так я вышел на Дом дружбы народов, и мне сказали, что надо организовать автономию.

Людей на языковые курсы в те докомпьютерные времена Рудольф Афанасьевич собирал так. Брал толстенный справочник всех абонентов Казани, выискивал корейские фамилии, звонил и спрашивал: "Не хотите ли вы­учить родной язык?"

А еще Рудольф Ким взвалил на себя груз проблем корейцев, переселившихся в Казань из Средней Азии после развала СССР. Некогда граждане единой страны, здесь они вдруг стали чужаками. Помогал с оформлением документов, миграционное законодательство тогда было далеко от совершенства. Так постепенно выросла община.

Язык до Сеула доведет

Сейчас активных членов корейской автономии около шестидесяти человек. А на праздники собирается и свыше двухсот. Курсы корейского языка проводят сразу на трех площадках - в Доме дружбы народов РТ, Казанском федеральном университете и одной частной школе. Преподают его педагоги из Южной Кореи, а также выпускники прошлых лет. Очередной набор завершился в октябре. От желающих нет отбоя.

- Что удивительно, идут в основном русские и татары, а корейцев совсем мало, - смеется Рудольф Ким. - А своих не можем ­сагитировать. Видимо, сказывается популярность корейской культуры. Это и корейская музыка, и кино. Но мне кажется, что впервые этот интерес в мире к Корее пробудился еще в 1988 году после Олимпийских игр в Сеуле.

За время существования курсов многие овладели языком в совершенстве и стали переводчиками. Некоторые из них уже живут и работают в Корее. Как поясняет Рудольф Ким, в овладении корейским существует шесть степеней, так вот они дошли до самых вершин. А этим могут похвастать далеко не все жители их исторической родины.

- Моя дочь сейчас тоже в Сеуле, - говорит Рудольф Афанасьевич. - Она впервые съездила в Корею на неделю еще школьницей. Вернулась и заболела этой страной. Говорит, что ходила по улицам и чувствовала, будто все это свое, родное.

В глубинах памяти

Юлия Лим - студентка пятого курса Казанского государственного медицинского университета. Она руководит молодежным крылом автономии.

- Сейчас мы привлекаем молодых людей к изучению родного языка, ведем аккаунт в инстаграме, - рассказывает она. - На волне популярности корейской культуры приходят многие, но не у всех есть понимание, кто мы, какая у нас ментальность. Сложнее всего детям: у них внутренний конфликт. Они родились здесь, считают себя местными, но сталкиваются с непониманием, их не всегда принимают за своих. А у ребенка психика только формируется, он не понимает того, почему ему задают вопросы, связанные с национальностью. Поэтому важно, чтобы они находились в своей среде, чтобы у них формировалась идентичность.

По словам Юлии Лим, говорить о менталитете субэтноса корё-сарам ("люди Кореи") - так называют себя российские корейцы, непросто. За последние полтора века на их долю выпало немало испытаний, в том числе переселений. На корейцев сильное влияние оказала местная языковая среда и культура. И все же они смогли сохранить свою самобытность.

- Наш народ славится трудолюбием, умением возделывать самые бедные земли. Семья - наша главная ценность. Мы чтим предков, уважаем старшее поколение. Бережность и умеренность являются фундаментальными принципами воспитания.

Мировосприятие корейского народа очень гибкое, что, возможно, и помогло переселенцам интегрироваться в российское общество. Есть такой термин "нунчи" - умение, искусство понимать и уважать чувства других людей, ощущать атмосферу и контекст ситуации. Все эти базовые категории до сих пор хранятся в глубинах памяти и отражаются в характере.

Ну и, конечно, корейцы бережно хранят свою кухню.

- У нас всегда корейская еда на столе. Мама не может закончить трапезу без чашечки риса, - говорит Юлия Лим. - Я готовлю то же, что и прабабушка: морковча, чимчи, панчани, чартоги, чимпени. Нет такого, чтобы какие-то блюда забывались.

Магия барабанов

Помимо языковых курсов, при поддержке автономии создан Театр корейских танцев "Миринэ". Занимается здесь и Юлия Лим.

- Ни один форум или большой праздник в Казани не обходится без нас, - говорит она. - Даже на празднике Курбан-байрам мы выступали.

К слову, все традиционные костюмы общине присылают из Южной Кореи. С исторической родиной поддерживаются тесные отношения.

Неотъемлемой частью корейской культуры являются барабаны самульнори. И здесь тоже можно научиться на них играть. Жительница Казани Эльвира Симгатуллина увлеклась этими инструментами пять лет назад. А началось все с языковых курсов. На занятиях узнала о школе барабанов и решила попробовать.

- С первого удара звук поразил меня в самое сердце, - рассказывает она. - Хотя поначалу было сложно. После репетиций болела голова от шума, а потом наоборот. Прихожу уставшая после работы с мигренью, позанимаюсь, и все проходит: боль, стресс, негативные эмоции. Научиться играть на самульнори непросто. Тут надо и считать, и ритм держать, и правильно переносить руки.

Всего есть четыре вида барабанов. Чангу переводится как "дождь". Кквэнгвари - "молния", он ведет все четыре инструмента. Пук - большой и круглый, это "облака". Он держит весь ритм. И последний тип - "ветер", выглядит как гонг со спиралью. Его звук самый звонкий, он разносится на несколько километров. Изначально на самульнори играли для крестьян, которые работали в поле. Считалось, что их звук вызывает дождь.

Затронет ли конференция по климату в Глазго актуальные проблемы развития энергетики

Текст: Валерий Львов

Подготовка к климатической конференции ООН в Глазго, намеченной в ноябре, получилась даже резонанснее, чем планировали организаторы. Хозяин мероприятия, английский премьер Борис Джонсон, еще летом пообещал уговорить мировых лидеров отказаться от угля к 2030-му году, пересесть на электромобили и засадить поля фермеров лесом, а чтобы легче было договариваться со скептиками, скинуться на 100 млрд долларов - сумма для развитых стран небольшая.

Папа Римский собрал в Ватикане представителей всех христианских церквей, включая православных, и напомнил о важности борьбы с климатическими изменениями. А Нобелевский комитет вручил престижную премию по физике ученым, 50 лет назад связавшим изменения климата с деятельностью человека. Политика, религия и наука объединились в борьбе за климат, ждали только экономику.

И экономика проявила себя, причем очень эффектно. Гром грянул, как это бывает в подобных случаях, прямо среди ясного неба. На фоне сухой и безветренной погоды на Севере Европы остановились ветрогенераторы и обмелели водохранилища скандинавских ГЭС. Природный газ на фоне споров о "Северном потоке - 2" начали закачивать в хранилища слишком поздно, хорошо, что не отказались от него вовсе, а добычу угля на континенте коллективными усилиями чуть было не похоронили. Поэтому уже с сентября Европа ощутила дефицит электроэнергии, из-за которого были вынуждены остановиться некоторые предприятия, и цены на энергоресурсы резко пошли вверх. В Германии цены на электричество за месяц выросли втрое, а в Великобритании - в 12 раз, достигнув 320 евро за мегаватт-час.

Но ладно Европа, схожие процессы происходят в Китае и Индии, где производят все мировые товары, включая "европейские". Богатый Китай смог перекупить большую часть партий сжиженного природного газа (СПГ), оставив Европу ждать сертификации нового газопровода, отменил лимиты на добычу угля и расчехлил резервы, однако перерывов в энергоснабжении промышленных предприятий избежать не смог. Вслед за ним по цепочке стали останавливаться предприятия и в других частях света, а цены на сырье и товары тоже поползли вверх.

Грянул первый зеленый энергетический кризис, от которого мировая экономика оправится еще не скоро. Эксперты осторожно говорят о начале весны, когда ситуация на энергетических рынках начнет стабилизироваться. Но это неточно, как и все предсказания, за которые сегодня дают нобелевские премии.

На помощь климатологам пришлось звать Грету Тунберг, которая до этого считалась безукоризненной. Молодая шведка ругала политиков, обнималась с парнем на митинге, что, конечно, стало новостью мировых СМИ номер один, учила немцев голосовать и даже неловко спела на концерте в Стокгольме, чем удивила даже британских фанатов. "Должен признать, что нахожу эту девушку очень странной", - поделился своим мнением один из читателей Daily Mail.

На этот раз выступления шведки помогли не очень. От поездки в Глазго отказался Си Цзиньпин, коллеги которого по КП запланировали рост добычи угля на две ближайшие пятилетки (это период, который Борис Джонсон отводил на отказ от угля). А президент России Владимир Путин предложил свой анализ причин энергокризиса и предсказал его последствия для мировой экономики в дискуссионном клубе "Валдай", в том числе на рынке продовольствия. По словам президента, на Россию тоже влияет изменение климата, "но Россия приспособится к этому и обеспечит не только себя, но и наших основных партнеров на мировых рынках качественным и приемлемым по мировым ценам продовольствием".

Отказ Путина от участия в саммите в Шотландии расценили как удар по Джонсону. Но он не слишком повлиял на общее отношение к мероприятию, поскольку совпал с аналогичным решением президента Бразилии и других мировых лидеров. СМИ приводят слова королевы Елизаветы II: "До сих пор не ясно, кто приедет. Слышно только о тех, кто не приедет", - так она прокомментировала обстановку вокруг саммита, забыв выключить микрофон. Но это утонуло в потоке болеее благоприятных новостей, поскольку участие в конференции подтвердили делегации Северной Кореи, Туркменистана и других взволнованных изменениями климата стран. А США мобилизовали для участия даже двух президентов, включая Барака Обаму, который, по сообщениям СМИ, должен "прикрывать" президента Байдена.

Очень похоже, что на саммит собираются все желающие откусить от обещанного развитыми странами пирога в 100 млрд долл. А те, кого хотят на эту сумму пощипать, на саммит не торопятся. В России, например, углеродная нейтральность и без международных поборов оценивается в 90 триллионов рублей. Всего-то в 3% ВВП в течение 28 лет. Об этом рассказал первый вице-премьер правительства Андрей Белоусов, куратор правительственных групп по энергопереходу. И это еще оптимистичная оценка, Герман Греф на Восточном форуме говорил о 7,7% ВВП. Так что этот чемодан без ручки очень дорогой, и его тяжесть смогут ощутить все.

В правительстве прекрасно понимают, что большая часть требований по энергопереходу связана с международной экономической конкуренцией и что они призваны усилить конкурентные преимущества стран, не имеющих собственных запасов углеводородов.

По словам Белоусова, "основные "центры силы" начинают адаптировать ситуацию под свои интересы и под свои повестки, и начинают возникать конфликты, которые заложены были изначально во взаимодействиях разных крупных экономических игроков". Да, это так. Путин уже несколько раз называл климатическую повестку "скрытым инструментом конкурентной борьбы на мировых рынках".

Понимают это не только в России. И не все отмалчиваются. Как сообщают СМИ, посланник Саудовской Аравии на климатическом саммите в Глазго Халид Абулейф вообще попросил членов ОПЕК отказаться от рекомендации Международного энергетического агентства сократить инвестиции в разработку новых месторождений. По мнению саудовского принца Абдель Азиза бен Сальмана, сокращение инвестиций приведет только к дефициту на рынке и росту нефтяных цен.

С такими разночтениями ждать от участников саммита в Глазго какой-то согласованной позиции не приходится. Похоже, как и на прошлом саммите в Мадриде, встреча мировых лидеров закончится обменом политическими лозунгами и страшилками.

А мы подождем. Нам есть чем заняться: пока европейцы будут пританцовывать на концертах Греты Тунберг, кто-то же должен обеспечить их топливом и удобрениями. Да и о себе подумать надо.

В Южной Корее стартовали ежегодные военные учения

Военные учения "Хогук" ("Защита отечества") начались в понедельник в Южной Корее с участием трех родов войск для отработки их стратегического взаимодействия, сообщило информационное агентство Рёнхап со ссылкой на объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) вооруженных сил страны.

Нынешние ежегодные учения продлятся до 5 ноября.

"Ожидается, что эти учения будут проведены в условиях профилактических мер против коронавируса и африканской чумы свиней", - приводит агентство заявление представителя ОКНШ.

Учения "Хогук" проводятся в Южной Корее ежегодно с 1996 года. Сведения о масштабах маневров в 2021 году не публикуются. Сообщается только, что нынешние учения будут отрабатывать взаимодействие на случай предполагаемых провокаций и атак противника.

Вместе с тем, как передало из Пхеньяна Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК), на этих учениях предполагается отработка операций по нанесению удара по территории КНДР.

"Военные фанатики Южной Кореи продолжают игры в разжигание войны, разрушающие мир и безопасность на Корейском полуострове, и доводят ситуацию до крайности", - утверждает северокорейское агентство.

Пхеньян отчитался об успешном ракетном пуске с подлодки

Текст: Олег Кирьянов ("Российская газета", Сеул)

Северная Корея официально сообщила подробности произведенного 20 октября запуска баллистической ракеты. Пхеньян во многом подтвердил худшие опасения Сеула, заявив, что успешно испытал новый вид баллистической ракеты для подводных лодок (БРПЛ), запустив ее непосредственно с субмарины. Зарубежные эксперты отмечают, что запуск стал во многом реакцией на аналогичные южнокорейские испытания месяцем ранее, а Юг и Север развернули ожесточенную гонку вооружений, объясняя подобные действия "заботой исключительно о самообороне и мире".

Если говорить официальным языком Центрального телеграфного агентства Кореи и партийной газеты КНДР "Нодон Синмун", то вчера, 19 октября, "Академия национальной обороны КНДР произвела испытательный запуск новой БРПЛ". Отмечается, что старт новой баллистической ракеты был произведен "с подлодки "Ёнун 8.24" (в переводе "Герой 24 августа"), которая пять лет назад успешно произвела запуск первой БРПЛ". Подчеркнуто, что запуск был успешным, а в новой БРПЛ "внедрены многие продвинутые технологии управления и наведения, включая боковое маневрирование и планирующее скачущее маневрирование", о чем ученые-ракетчики КНДР "с гордостью, верностью и честью" доложили в Центральный комитет Трудовой партии Кореи.

Южнокорейцы сразу заподозрили, что испытывалась именно БРПЛ, хотя некоторые эксперты не исключали запуск "обычной" баллистической ракеты (БЛ), включая неудачный полет какой-то БЛ большой дальности. Вместе с тем большинство специалистов полагали, что запуск был осуществлен с подводной лодки класса "Корэ" водоизмещением 2000 тонн, которую северяне называют "Ёнун 8.24". А испытывалась какая-то из БРПЛ семейства "Пуккыксон" (в переводе "Полярная звезда"). Учитывая, что, согласно южнокорейским оценкам дальность полета была относительно небольшой - назывались цифры от 430 до 590 км при высоте полета до 60 км, было высказано предположение о запуске северянами нового уменьшенного варианта ракеты "Пуккыксон".

В итоге, основываясь в том числе на официальном заявлении СМИ КНДР, в Южной Корее окончательно пришли к выводу, что Северная Корея успешно испытала уменьшенную версию БРПЛ "Пуккыксон", которую запустили с подводной лодки "Корэ". Данная ракета была показана по ТВ Северной Кореи в видеоматериалах, посвященных открывшейся в Пхеньяне выставке вооружений КНДР "Самооборона-2021", где было продемонстрировано значительное число новых видов оружия. КНДР же теперь стала восьмой в мире державой, которая способна запускать баллистические ракеты с подводных лодок, что стало большим успехом для северокорейского ВПК и оборонной отрасли.

Зарубежные эксперты отмечают, что данный запуск стал лишь частью гонки вооружений, которую развернули между собой Юг и Север. Так, буквально месяц назад Южная Корея произвела собственный успешный запуск БРПЛ с подводной лодки, а теперь КНДР "ответила" на него. Как уже говорилось, на днях впервые в истории Северная Корея провела в стране публичную выставку вооружений, а 19 октября в окрестностях Сеула стартовало аналогичное мероприятие Южной Кореи - оборонная выставка ADEX-2021. В четверг, 21 октября, Южная Корея намерена впервые в истории попытаться полностью самостоятельно вывести на орбиту с собственной ракеты-носителя искусственный спутник. При этом обе Кореи постоянно подчеркивают, что их новые, более мощные виды оружия предназначены исключительно для самообороны и не направлены против кого-либо, но обещают, что продолжат наращивать военные мускулы.

На Южном Урале создан региональный клуб экспортеров

Текст: Евгений Китаев (Челябинская область)

Компании-экспортеры Южного Урала объединились. Как отмечают инициаторы, клуб воспользуется открывшимися возможностями для обсуждения актуальных вопросов, проведения экспертиз, формирования предложений по совершенствованию государственной поддержки, стимулирования экспортной деятельности в области, а также содействия экспортерам в продвижении на зарубежные рынки. Площадку для такой деятельности решено развернуть на базе Южно-Уральской торгово-промышленной палаты (ЮУТПП).

О необходимости коррекции экспортного курса региона объявил во время открытия клуба вице-губернатор Егор Ковальчук. По его словам, сейчас зарубежные поставки ведутся по ограниченному числу позиций, главным образом среди них черные металлы и сырье.

- Это исторически сложившаяся компетенция региона, наша сильная сторона. Но такая ситуация означает, что основные усилия нужно направить на развитие несырьевого экспорта - продукции более высоких переделов и добавленной стоимости, что позволит оставлять в регионе значительную часть налогов и получать социальный эффект, - отметил чиновник.

Основа движения любой экономики - рынки сбыта, развил программу клуба президент ЮУТПП Федор Дегтярев, отметив, что ключом для открытия новых возможностей при ограниченном спросе внутри страны является экспорт. Но из-за санкционной политики традиционные европейские рынки для производителей оказались недоступны, поэтому новыми торговыми направлениями могут стать Индия и Китай. Емкость этих рынков равна ВВП Европы и США и составляет 40 триллионов долларов. Самым дешевым и эффективным маршрутом доставки туда товаров остается Северный морской путь. Однако для уральских компаний это не лучшая логистика: из-за отсутствия должной инфраструктуры, отечественных грузовых контейнеров, короткого срока навигации.

Впрочем, констатирует Дегтярев, в ближайшее время этот транспортный коридор ждут большие перемены. На Восточном экономическом форуме был представлен новый проект Большого Северного морского пути, который соединит страну от границ с Норвегией до границ с Северной Кореей. Что это даст экспортерам Челябинской области? Федеральный проект позволит полнее задействовать экономический потенциал региона, где около двух тысяч предприятий-экспортеров. Они смогут участвовать в создании инфраструктуры портов, арктических городов, в строительстве судов или поставлять для этого продукцию, в том числе произведенную силами малого и среднего бизнеса. Усилить эффект как раз поможет новый институт развития.

Информационно-разведывательная война против Китая

ЦРУ, историки, политологи и экономисты США объединились в разведывательных и информационно – психологических атаках против КНР

Владимир Овчинский

На фоне продолжающегося экономического, социального и военного подъёма Китая ЦРУ создает новый центр, ориентированный исключительно на сбор разведданных о Китае, что является еще одним признаком того, что высокопоставленные американские чиновники готовятся к всеобъемлющей многолетней борьбе с Пекином.

В обращении к персоналу агентства 6 октября директор ЦРУ Уильям Дж. Бернс охарактеризовал новый Китайский разведцентр как попытку «еще больше укрепить нашу коллективную работу над самой важной геополитической угрозой, с которой мы сталкиваемся в 21 веке, - со все более враждебным китайским правительством».

Описывая усилия, в которых задействованы все стороны шпионского агентства, высокопоставленный чиновник ЦРУ сравнил борьбу с Советским Союзом в период холодной войны, но сказал, что Китай более грозный и сложный соперник, учитывая размер его экономики, которая полностью взаимосвязана с США, а также с собственным глобальным охватом, которым обладает Китай.

Бывший директор Джон О. Бреннан, который курировал радикальную реорганизацию ЦРУ при администрации Обамы, приписал Бернсу новый подход к Китаю.

«Если и есть страна, которая заслуживает своего собственного разведцентра, так это Китай, который имеет глобальные амбиции и представляет собой величайший вызов интересам США и международному порядку», - сказал Бреннан.

При предшественнице Бернса, Джине Хаспел , ЦРУ начало отказываться от позиций военного времени, в которых оно было в основном сосредоточено на проникновении и уничтожении террористических сетей, и начало возвращать свое внимание на так называемые «твердые» цели, в основном Китай, но также и Россию, Иран и Северная Корея.

Бернс сказал, что внимание к этим другим странам не уменьшится, ЦРУ также продолжит контртеррористическую миссию. Но создание нового китайского центра явилось четким указанием на то, что эта страна является и, вероятно, останется целью агентства №1.

На вопрос, почему руководители агентства считают, что против Китая нужен собственный разведцентр, когда они фактически закрывали его на других направлениях, высокопоставленный чиновник назвал Китай уникальным, потому что ни в одной отдельной стране не требуется работа, которая охватывает все области миссии агентства, где требуются сборщики разведывательной информации, аналитики, лингвисты и технологи.

Как и в случае с Советским Союзом, ЦРУ направит значительное число таких специалистов в страны по всему миру для сбора разведданных и противодействия интересам Китая, сказал высокопоставленный чиновник, который на условиях анонимности выступил с заявлением, чтобы ещё более полно разъяснить позицию Бернса.

По словам чиновника, агентство также будет набирать и обучать больше носителей китайского языка. Он добавил, что теперь Бернс будет еженедельно встречаться с главой разведцентра, а также с другими высшими руководителями со всего агентства, чтобы разработать согласованную стратегию.

Признавая прошлые сбои в системе безопасности, не комментируя их напрямую, высокопоставленный чиновник сказал, что ЦРУ, кроме китайского, создает еще один центр по разработке технологий, которые укрепят его методы шпионажа.

Этот новый центр будет также охватывать транснациональные угрозы, такие как изменение климата, вспышки болезней и гуманитарные кризисы.

«Ловушка Фукидида» как информационное оружие

Американская профессура недалеко ушла от ЦРУ ( а может быть даже обогнала его) в нагнетании китайской угрозы. Учёные США всё чаще смотрят на растущую мощь Китая как на угрозу. Многие опасаются, что соперничество между Китаем и США может привести к войне или конфликту, который будет иметь глобальные последствия.

В Америке становится все более популярной теория, которая основана на трудах Фукидида - историка Пелопоннесской войны между Афинами и Спартой.

Один из ведущих американских экспертов в области международных отношений - профессор Грэм Эллисон из Центра науки и международных отношений имени Роберта и Рене Белферов при Гарвардском университете – несколько лет назад издал книгу "Обреченные на войну: Могут ли Америка и Китай избежать ловушки Фукидида?". Она уже стала настольной для многих политиков, ученых и журналистов.

Профессор Эллисон

Профессор Эллисон рассмотрел события мировой истории за пять веков и нашел 16 примеров того, когда растущая новая держава вступала в соперничество со старой державой. В 12 из 16 случаев конфликт перерос в войну.

Как считает ученый, сегодня можно говорить, что будущее международных отношений будет определять соперничество между Вашингтоном и Пекином.

Китайский синдром лунатизма и его сдерживание

Ещё одну концептуальную идею для информационной войны с Китаем выдвинул извесный теоретик нескольких американских администраций Джозеф Най (PS,04.10.2021).

По его мнению, поскольку администрация президента США Джо Байдена выбрала стратегию великодержавной конкуренции с Китаем, нужны исторические метафоры, чтобы объяснить это усиливающееся соперничество. Многие вспоминают начало Холодной войны, но есть более тревожная историческая метафора – начало Первой мировой войны. В 1914 году все великие державы ожидали всего лишь краткой третьей Балканской войны. А вместо этого, как пишет британский историк Кристофер Кларк, они, «действуя как лунатики, устроили пожарище, длившееся четыре года, уничтожившее четыре империи и погубившее миллионы людей».

В тот момент мировые лидеры не уделяли достаточного внимания переменам в международном порядке, который ранее получил название «Европейский концерт». Одной из важных перемен стала нарастающая сила национализма. Национализм оказался привлекательней социализма для рабочего класса Европы – и привлекательней капитализма для европейских банкиров.

Кроме того, усиливалось равнодушное отношение к мирному положению. В Европе великие державы не вели войны уже 40 лет. Конечно, были кризисы (в Марокко в 1905-1906 годах, в Боснии в 1908-м, ещё раз в Марокко в 1911-м, Балканские войны в 1912-1913 годах), но все они были управляемыми. Между тем дипломатические компромиссы, позволившие урегулировать эти конфликты, усиливали чувство разочарования и поддержку ревизионистских идей. Многие лидеры начали верить, что короткая, решающая война, в которой победит сильнейший, могла бы принести позитивные изменения.

Третьей причиной потери гибкости в миропорядке начала XX века была немецкая политика – амбициозная, но неясная и путанная. Великодержавные устремления кайзера Вильгельма II были ужасающе неловкими. Нечто схожее Най видит в «Китайской мечте» председателя Си Цзиньпина, «в его отказе от терпеливых подходов Дэн Сяопина, в эксцессах националистической дипломатии «боевых волков» Китая».

Поэтому Най пишет, что сегодня политики должны быть встревожены подъёмом национализма в Китае, равно как и популистским шовинизмом в США. Учитывая агрессивную внешнюю политику Китая и историю противостояний и неудовлетворительных компромиссов по поводу Тайваня, существует перспектива непреднамеренной эскалации между двумя державами.

Успешная стратегия должна предотвращать возникновение такого синдрома лунатизма.

Успешная стратегия США в отношении Китая, по мнению Ная, должна начинаться дома. Она предполагает защиту демократических институтов, которые привлекают, а не принуждают союзников; инвестиции в научные исследования и разработки, которые помогают сохранить технологические преимущества Америки; сохранение открытости США к миру. Что касается внешних аспектов, то Америка должна реструктурировать устаревшие военные силы, адаптируя их к изменениям в технологиях; укреплять союзные структуры, в том числе НАТО и договорённости с Японией, Австралией и Южной Кореей; расширять отношения с Индией; укреплять и дополнять международные институты, которые США помогли создать после Второй мировой войны для установления стандартов и управления взаимозависимостью стран мира; сотрудничать с Китаем (там, где это возможно) по транснациональным вопросам. Пока что администрация Байдена следует именно такой стратегии, однако 1914 год остаётся постоянным напоминанием о необходимости благоразумия.

В ближайшей перспективе, учитывая агрессивную политику Си, Америке, по мнению Ная, вероятно, придётся тратить больше времени на сторону соперничества в этом уравнении. Но подобная стратегия может стать успешной только в том случае, если США будут избегать идеологической демонизации и вводящих в заблуждение аналогий с Холодной войной, а также сохранят свои альянсы.

Вывод Ная: Америка не может сдержать Китай, но она может ограничить варианты действий для Китая, сформировав окружение, в котором происходит подъём этой страны

Ожидание/желание падения Китая

Что касается американских экономистов, то всё их внимание обращено на проблемы в китайской экономике. Как пишет Стефан Роач из Йельского университета, «все глаза (в США) устремлены на тёмную сторону Китая. Такое уже было. Азиатский финансовый кризис в конце 1990-х годов, рецессия доткомов в начале 2000-х, мировой финансовый кризис 2008-2009 годов – Китай всегда изображали страной, которая вот-вот упадёт. Но вновь и вновь китайская экономика опровергала эти мрачные прогнозы, демонстрируя устойчивость, которая для большинства наблюдателей была совершенно неожиданной (PS, 27.09.2021).

Сейчас, например, многие американские экономисты считают, что ситуация с компанией Evergrande Group является серьёзной проблемой или даже катализатором некоего переломного момента. Но Роач иного мнения. Да, второй крупнейший девелопер недвижимости в Китае столкнулся с потенциально фатальными проблемами. Да, его долговой навес в размере около $300 млрд создаёт широкие риски для китайской финансовой системы и потенциально грозит эффектом домино на глобальных рынках. Но масштаб этого эффекта, вероятно, будет значительно меньшим, чем ожидают эксперты, называющие Evergrande китайским Lehman Brothers и предполагающие, что мы стоим на пороге нового «момента Мински» (быстрое схлопывание финансовых активов – В.О.).

Против этого мнения у Роача есть три аргумента. Во-первых, у китайского правительства есть масса ресурсов, позволяющих выдержать дефолты по кредитам Evergrande и оградить другие активы и рынки от потенциальных негативных последствий. Обладая примерно $7,5 трлн внутренних сбережений и ещё $3 трлн валютных резервов, Китай имеет более чем достаточный потенциал для амортизации краха Evergrande по худшему сценарию. Эту идею подчёркивают недавние крупные вливания ликвидности Народным банком Китая.

Во-вторых, Evergrande – это не классический кризис «чёрного лебедя», а, скорее, сознательное и умышленное следствие китайской политики, направленной на снижение кредитной нагрузки и рисков, а также защиту финансовой стабильности. В частности, за последние годы Китай добился значительного прогресса в сокращении активности теневого банковского сектора, что снизило потенциал распространения негативных кредитных событий на другие сегменты финансового рынка. В отличие от краха Lehman и вызванного им катастрофического побочного ущерба, проблемы компании Evergrande не стали неожиданностью для китайских властей.

В-третьих, риски для реальной экономики, которая вошла в период временного замедления, ограничены. Спрос на китайском рынке недвижимости поддерживается продолжающейся миграцией сельских работников в города. И этим китайская ситуация очень отличается от краха спекулятивных пузырей на рынке недвижимости в других странах, например, Японии и США, где избыток предложения не поддерживался спросом. Доля китайского населения в городах сейчас едва превышает 60%, то есть у неё ещё масса пространства для роста – пока она не достигнет уровня 80-85%, типичного для стран с более развитой экономикой. Несмотря на недавние сообщения о сокращении населения городов (что заставляет вспомнить о былых ложных тревогах по поводу изобилия городов-призраков в Китае), фундаментальный спрос на городское жильё остаётся сильным, что ограничивает негативные риски для экономики в целом, даже в случае банкротства Evergrande.

Но, одновременно, Роач считает, что наиболее серьёзные проблемы Китая в меньше степени связаны с Evergrande и в большей – с серьёзным пересмотром его модели экономического роста. Изначально Роач был встревожен натиском регуляторов, написав в конце июля, что новые меры строго нацелены против интернет-компаний Китая и грозят задушить «животный дух» в некоторых наиболее динамичных отраслях экономики страны, таких как финтех, видеоигры, онлайн-музыка, онлайн-услуги такси, частные уроки, доставка еды и других товаров, услуги по дому.

Так было. Теперь же китайское правительство удвоило этот натиск, а председатель Си Цзиньпин всю силу своей власти направил на кампанию по достижению «общего процветания», которая призвана устранить неравенство в уровне доходов и богатства. Интересы регуляторов расширилась, и дело не только в запрете криптовалют, но и в том, что они превратились в инструмент социального инжиниринга: правительство включило электронные сигареты, деловые попойки, а также культуру фанатов знаменитостей в свой непрерывно растущий список дурных социальных привычек.

Всё это лишь усугубляет тревоги, которые Роач высказывал два месяца назад. Новый двойной удар китайской политики – перераспределение плюс перерегулирование – бьёт прямо в сердце политики рыночных «реформ и открытости», которая служит основой экономического чуда Китая со времён Дэн Сяопина в 1980-х годах. Он подавит предпринимательскую активность, которая является столь важным источником энергии для динамичного частного сектора Китая, и это приведёт к длительным последствиям для следующей, инновационной фазы китайского экономического развития. Без «живого духа» развитие отечественных китайских инноваций невозможно.

Атака регуляторов, в сочетании с требованием перераспределения доходов и богатства, по мнению Роача, отматывает назад кино китайского чуда. Не сумев соединить отдельные точки в общую картину, лидеры Китая рискуют опасно ошибиться в своих расчётах.

Удивительная логика рассуждений весьма рассудительного и осведомлённого в делах Китая человека. Неужели Роач реально думает, что запрет коллективных попоек и ограничение иных дурных социальных привычек может негативно повлиять на «живой дух» предпринимательства в Китае?

Индийский исследователь Раджурам Раджан отдельно рассматривает зачистку финансового сектора в экономической стратегии Китая (PS, 29.09.2021).

На протяжении уже как минимум 15 лет Китай пытается провести ребалансировку своего экономического роста, переключившись с экспорта и капитальных вложений на рост внутреннего потребления. Сейчас эти усилия приобрели особую актуальность на фоне конфликтов с США и другими странами.

Для того чтобы китайское внутреннее потребление увеличивалось, должны расти как зарплаты, так и доходы домохозяйств от инвестируемых сбережений. А для этого Китай неизбежно должен попрощаться с моделью роста, которая до сих пор опирается на жёсткую государственную политику, помогающую удерживать на низком уровне зарплаты работников и доходность, выплачиваемую вкладчикам. Это означает, что нужны отрасли, требующие более высокой квалификации и позволяющие больше платить работникам, и нужна инвестиционная деятельность при посредничестве хорошо развитого финансового сектора, который способен генерировать приличную доходность даже без доступа к дешёвому капиталу.

Такой переход является трудным при любых обстоятельствах, но он особенно труден сегодня из-за действий Китая в прошлом. Ранее Китай делал акцент на инвестициях в капитальные активы, и поэтому сейчас ему приходится иметь дело с огромным навесом заимствований у девелоперов и квазигосударственных структур, которые не в состоянии обслуживать свой долг. При реструктуризации перекредитованных структур китайские власти обычно заставляют инвесторов брать на себя убытки, распределяя их так, как они считают необходимым. Однако, когда появляется опасения, что может исчезнуть общая уверенность (особенно среди иностранных инвесторов), тогда подобные структуры, наоборот, спасают. Именно поэтому всё внимание сейчас устремлено на ситуацию с компанией Evergrande, крайне перегруженную долгами девелопера недвижимости.

Председатель Си Цзиньпин решительно настроен сохранить позиции Коммунистической партии Китая (КПК) на вершине китайского общества и бизнеса. Начав кампанию по борьбе с коррупцией, он в дальнейшем занялся повышением роли госпредприятий, хотя обычно они являются наименее производительными игроками китайской экономики. Несмотря на поддержку центральным правительством госпредприятий, частный сектор сильно вырос (обычно при поддержке местных властей), а богатые предприниматели, подобные со-основателю компании Alibaba Джеку Ма, захватили общественное воображение и иногда даже смеют критиковать государственную политику.

Власти утверждают, что атаки на магнатов, подобных Ма, и их компании проводятся в интересах «общего процветания». Они представляют их мерами борьбы с экстремальным частным богатством (то есть с миллиардерами), с корпоративным монополизмом (компании Alibaba и Tencent якобы используют силу своих интернет-платформ для ограничения выбора у пользователей), с эксплуатацией работников интернет-платформами. И они представляют их мерами в защиту безопасности персональных данных (защищая их от корпораций, но не от государства) и против трансграничных потоков данных, а также иностранного влияния, включая листинг китайский компаний на иностранных биржах.

Власти старательно подчёркивают, что эта компания нацелена против самых богатых и самых известных предпринимателей (особенно тех, кто явно не вносит большого социального вклада).

Индийский исследователь и многие учёные в США полагают, что эта новая атака окажется в итоге контрпродуктивной: «вероятнее всего, она будет сдерживать инновации и готовность частного сектора брать на себя риски, одновременно навязывая излишне консервативные предпочтения партии тем видам деятельности, которые поощряются. Такой исход вряд ли поможет необходимому Китаю переходу к высококвалифицированному производству с высокой стоимостью».

Кроме того, предпринимаемые сегодня действия, по мнению оппонентов китайского руководства, нельзя будет с лёгкостью отменить завтра. Как только доверие к рынкам или правительству теряется, его уже трудно восстановить. Это особенно касается доверия к финансовому сектору, где миллионы китайцев связали свои сбережения с незаконченным жилым строительством и с финансовыми продуктами, которые продают плохо регулируемые инвестиционные фирмы.

Критики говорят, что попытка правительства контролировать частный сектор серьёзно затруднит доступ китайских корпораций к международным рынкам, а это важный фактор экономического роста страны.

Но, здесь явное извращение логики.

Ведь поворот на внутренние рынки и ужесточение политики по отношению к доморощенным олигархам как раз и сделан в Китае из – за того, что Запад стал закрывать свои рынки для КНР. То, что происходит, - вынужденные меры, которые являются гораздо более «мягкими», чем в предыдущие периоды развития Китая. Поэтому они вряд ли сыграют негативную роль, и, наоборот, помогут Китаю успешно развиваться в ближайшие годы.

***

Возвращаясь к проблемам организации разведки США против Китая, важно определить, какая методология будет лежать в основе сбора данных и их анализа. Ждать экономического падения Китая в результате ужесточения антикоррупционной политики и борьбы с социально аномальными привычками – явно тупиковый путь.